Автор: Данилевский М.
Теги: художественная литература на английском языке художественная литература роман переводная литература издательство гонзо
ISBN: 978-5-904577-42-1
Год: 2016
Текст
Роман
"Если у вас плохие нервы — вам лучше не читать эту книгу. Если вы
подвержены влияниям и чересчур впечатлительны — вам лучше не
открывать ее. Если вы боитесь сойти с ума — вам лучше о ней не знать".
Дмитрий Быков
Несколько лет назад, когда «Дом листьев» переда-
вался из рук в руки, он был не более чем плохо
подшитой кипой бумаг, части которой периодиче-
ски попадали в интернет. Никто и представить не
мог, что эта жуткая история вскоре соберет
вокруг себя небольшой, но исключительно
преданный круг читателей. Распространяясь
первоначально в среде странноватой молодежи —
музыкантов, татуировщиков, программистов,
стриптизерш, борцов за охрану природы и люби-
телей адреналина. — книга в итоге попала и в
руки старшего поколения, представители которо-
го не только смогли найти себя в этих причудливо
перепутанных страницах, но и заново сблизились
со своими детьми.
Теперь, впервые, этот невероятный роман стано-
вится доступным в виде книги с оригинально
выделенными словами и сносками, а также с
добавленными вторым и третьим приложениями.
История остается нетронутой. Молодая семья,
переезжающая на Ясеневую улицу, обнаруживает
странную вещь: их дом изнутри больше, чем
снаружи.
Разумеется, ни лауреат Пулитцеровской премии,
фотожурналист Уилл Нэвидсон, ни его супруга
Карен Грин не были готовы к последствиям этого
невероятного открытия, пока однажды двое их
маленьких детей не исчезли в недрах дома и их
голоса не пробудили начало новой истории —
истории о порождениях тьмы, о разрастающейся
бездне за дверью в чулан и об ужасном рычании,
готовящемся прорваться сквозь стены их дома и
поглотить все их мечты и надежды.
А Г Д'
к
ГГ1 - •
Хага»г 1» •
а »Аа»*1 •»<!
«'•!€•» uaitl •
Любые надежды или переживания насчет того, что экспериментальные рома-
ны — пережиток XX века, в одночасье разрушены с появлением первого круп-
ного экспериментального романа нового тысячелетия «Доч листьев» Марка
Данилевского. И это монстр. Ослепительно.
The Washington Post Rook World
Замысловатая, умная и очень страшная книга.
The Wall Street Journal
Сногсшибательно... To, что могло бы стать замечательным примером увлека-
тельного литературного хоррора, вместо этого бросило вызов самой природе
литературы.
Spin
Эту демонически блестящую книгу невозможно игнорировать, отложить или
перестать читать. Собственно говоря, купив свой собственный экземпляр, вы
можете найти на одной из ее страниц меня — уменьшенного в размерах, как
Винсента Прайса в «Мухе», пойманного в паутину этих хитрых, прекрасных
страниц.
Джонатан Литем, автор «Сиротского Бруклина»
Шедевр. Из-за него вы лишитесь сна и начнете видеть бездну в собственном
чулане... Ошеломляющее веселье.
Chicago Sun-Times
Беллетристическая мозаика, которая одновременно читается как триллер и как
странное фантастическое путешествие по подсознательному.
The New York Times
Цепляет, держит и не отпускает... Читатель пронесется по страницам, не по-
спевая за собственным желанием узнать, что же случится дальше.
The Village Voice
Как и «Моби Дик» Мелвилла. «Улисс» Джойса и «Бледный огонь» Набокова,
«Дом листьев» Данилевского это многослойная амбициозная работа, сби-
вающая с толку своей обширной вселенной, энциклопедичностью, изобрета-
тельностью, да и ловкостью изложения в конце концов.
San Diego Union-Tribune
Любовная история в семиотическом ракурсе. Данилевский обладает душой
поэта, настроенной на восприятие душевной боли в той же мере, в какой сам
он настроен на теорию знака Деррида.
Time Out New York
Забавная, волнующая, вкусная, прекрасно рассказанная, детально продуман-
ная головоломка, представленная в форме нарратива.
The New York Times Book Review
Mark Z. Danielewski’s
House of Leaves
by
Zampano
with introduction and notes by
Johnny Truant
2nd Edition
Pantheon Books New York
Марк Z. Данилевский
Дом ЛИСТЬЕВ
за авторством
Дзампанб
с введением и примечаниями
Джонни Труэнта
Екатеринбург
гонзо
2016
УДК 821.111(73)
ББК 84(7Сое)
Д18
© 2000 by Mark Z. Danielewski
All rights reserved under International and Pan-American Copyright Conventions.
Pantheon Books and colophon are registered trademarks of Random House, Inc.
Перевод с английского:
Дмитрий Быков (c. xiii-xxix, 1-41)
Анна Логинова (с. 41-376,439-522, 598-599 — стихотворение La Feuille)
Максим Леонович (с. 377-438, 523-597, 599-696, 749)
Предисловие к русскому изданию Д. Быкова
Все права защищены.
Данилевский, М. Z.
Д18 Дом листьев : [роман] / Марк Z. Данилевский ; [пер. с англ. Д. Быкова,
А. Логиновой, М. Леоновича ; предисл. Д. Быкова]. — 3-е изд. — Екатерин-
бург : Гонзо, 2016. — xxxiv, 750 с.
ISBN 978-5-904577-42-1
Роман ужасов о стремительно расширяющемся доме; история о силе любви,
сатира на псевдонаучные спекуляции; фундаментальное исследование о фильме,
которого не существует, сделанное слепым стариком; записки из лабиринтов под-
сознания; сентиментальное блуждание по инфернальным кругам жизни — все это
в бесконечном переплетении создает единый сюжет «Дома листьев».
18+
Запрещено для детей.
О данном издании
Полноцветное
* Слове выделено
голубым; минотавр н все
я ячеринутме--фрвпчентм —
красным.
> В единственном случае
п главе XXI зачеркнутая
строка выделена пурпур-
ным.
• Шрифт Брайля к цветные
иллюстрации.
ISBN 978-5 904577-42-1
Двухцветное
• Либо слово лом выделя-
ется голубым, либо яячерк-
нутме фрагменты и мино-
тавр— красным.
• Не используется шрифт
Брайля.
• Иллюстрации цветные
или черно-белые.
• Ни лля слова дим, ни
лея минотавра, ни для чв-
черкнетм* фрягмент^ч» нс
используется цвет.
• Не используется шрифт
Брайля.
• Иллюстрации черно-бе
лые.
Неполное
• Не используется цвет
• Не используется шрифт
Брайля.
• Вставки, приложения и
указатель могут быть ча-
стично опушены.
© Mark Z Danielewski. 2000
© Издательство «Гонзо», перевод на рус. яэ., 2016
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
1
В 2010 году я гостил в одном калифорнийском доме. За ужином (если 6 хоть
за обедом! а то прямо на ночь) зашел разговор о новой американской прозе.
Младшая дочь хозяев, студентка, притащила мне из своей мансарды тяжелый
черный том необычного формата: «В универе это очень любят. Некоторые счи-
тают, что автор рехнулся, но, по-моему, это лучший здешний роман вообще. Чи-
тайте внимательно, ничего не пропускайте».
Я ушел в гостевую комнату, улегся в кровать, открыл роман, и моя спо-
койная жизнь на этом закончилась. Днем я выступал, ездил в гости и боролся
со сном, а ночью лез в книгу за очередной порцией бессонницы. Я с ума схо-
дил в этой гостевой комнате, в чужом доме, среди непонятной чужой жизни.
О том, чтобы погасить свет, не могло быть и речи. О том, чтобы бросить роман
недочитанным, — тем более. Если бы мне предложили миллион за то, чтобы
выйти на улицу и в темноте дойти до калитки, я бы очень крепко задумался.
В последний раз я испытывал нечто подобное — тоже в Штатах, — живя один
в совершенно пустом доме на окраине и читая по ночам «Самодельные гроби-
ки» Трумена Капоте.
Вообще, в этих американских одиноких домах есть что-то жуткое, автор тут
угадал. Насколько спокойнее в квартире, в блочной ячейке спального района!
А в коммуналке, наверное, совсем не страшно. Или там другие страхи. В этом
романе — как и в «Шоссе в никуда» Дэвида Линча и в «Незнакомцах» Брайана
Бертино — отлично угадан ужас отдельного жилья — и житья.
Так что хотя я по возвращении изо всех сил пропагандировал этот роман,
склонил издательство к его публикации и взялся переводить, — сейчас, пока
еще не поздно, я хочу предупредить читателя. Автор не просто так написал на
титульной странице «Это не для тебя». Гессе предварял «Степного волка» ука-
занием: «Только для сумасшедших». Шестов на титуле «Апофеоза беспочвен-
ности» поставил «Только для не боящихся головокружения», как на альпийских
тропинках. Наш автор поступает радикальней — и правильно делает. Если у вас
плохие нервы — вам действительно лучше не читать эту книгу. Если вы под-
вержены влияниям и чересчур впечатлительны — вам лучше не открывать ее.
vii
Если вы боитесь сойти с ума и у вас есть основания для этого страха — вам лучше
о ней не знать.
Короче, если что, вас предупреждали.
2
Марк Z. Данилевский родился 5 марта 1966 года в семье американского ре-
жиссера польского происхождения Тэда (Тадеуша) Данилевского: его наиболее
известный фильм — экранизация пьесы Сартра «Нет выхода» (1960). У него есть
сестра — довольно известная фолк-рок-певица, выступающая под псевдонимом
По (Рое). Больше всего, по-моему, это похоже на Инну Желанную, но я не спе-
циалист.
Данилевский, что явно из самого романа, — человек весьма образован-
ный. Он изучал мировую литературу в Йеле, а латынь — в Беркли. Он окончил
одну из лучших американских киношкол. К моменту выхода дебютного романа
(март 2000) у него за плечами была стажировка в Париже, участие в работе над
биографическим фильмом о Жаке Деррида, а также несколько музыкальных,
театральных и литературных опытов.
Книга сразу произвела большое впечатление на американских студентов и
подростков, впоследствии ее аудитория значительно расширилась, и пять лет
спустя Данилевский был культовым американским автором. Эта репутация по-
зволяла ему печь один психоделический триллер за другим, но вместо нового
романа ужасов он опубликовал роман-путешествие «Only Revolutions», который
я читал, но пересказать не взялся бы. Это диалог-путешествие двух сущностей,
которые притворяются обычными молодыми американцами, юношей и де-
вушкой, но на самом деле много чего символизируют; книгу надо читать с двух
концов (и впечатление будет неодинаковое), она сплошь состоит из прихотливо
набранных фрагментов, превращается то в историю любви, то в спор о миро-
вой истории, а общее впечатление от нее, увы, крайне невнятное. Боюсь, это
тот случай, когда издержки метода оказались сильнее его плюсов — или, как
называл это Феллини, безумие автора перестало совпадать с безумием ауди-
тории. Тем не менее роман имел успех, хоть и куда более ограниченный, чем
в случае «Дома листьев», потому что «Дом листьев» к этому времени был уже
обязательным чтением для всех, кто интересуется психологией современного
американца, а «Революции» остались экзотическим развлечением для тех, кому
надоели традиционные нарративные техники. Если б там по краям страницы
еще не размещались прихотливо отобранные даты великих исторических со-
бытий, которые должны как-то соотноситься с путешествием наших героев, —
все выглядело бы не столь претенциозно. Хотя вообще, правду вам сказать, там
есть чудесные эротические фрагменты, очень глубокие и точные, и сцена секса
viii
в реке, как ее излагает девушка, принадлежит к лучшим страницам не только
у Данилевского, но и во всей новой американской прозе.
После этого Данилевский издал одну небольшую сказку и пообещал серию
из 27 романов, объединенных названием «Familiar» и феерическим набором
общих тем: «эмоциональная топография страха, нагота, любовь к фотографиро-
ванию няшных животных в интернете», — все это на огромном, чуть ли не всемир-
ном географическом материале. Первые два тома саги, примерно по 900 страниц
в каждом, были выпущены издательством «Пантеон» (солидным и престижным,
выпускающим интеллектуальные графические романы вроде «Маус» и евро-
пейский прозаический авангард). Первый называется «Дождливым майским
днем», второй — «В лесу», третий — «Жимолость и боль» — анонсирован на
март 2016 года. Что вам сказать про это грандиозное мероприятие? Первый том
был встречен публикой скептически, второй понравился гораздо больше и полу-
чил восторженные отзывы на «Амазоне», и его уже было практически не купить;
третий, предсказываю, породит настоящую эпидемию — Данилевский станет
наконец модным, а не просто любимым в сравнительно узкой прослойке аме-
риканских студентов, любящих умное и страшное. В «Знакомом» — наверное,
можно перевести familiar именно так, поскольку речь там идет о вещах, знако-
мых каждому, но упрятываемых в долгий ящик подсознания, подальше от раци-
онального анализа, — девять повествований, каждое набрано своим шрифтом.
Главная тема — история двенадцатилетней девочки-аутистки Ксантьер. Она на-
шла котенка, и котенок начал влиять сначала на нее, а потом на судьбы мира.
Еще там действует латиноамериканский бандит, и лос-анджелесский таксист,
и филиппинская хилерша. Я не понял пока, как это все сбренчится и зарифму-
ется, хотя пересечения уже намечаются; в книге очень много лишнего — много-
словных диалогов, ненужных типографских трюков, хотя каждый из этих толстых
глянцевых томов, безусловно, являет собою произведение искусства; некото-
рые страницы — скажем, в самом начале первого тома, когда Ксантьер смотрит
на дождь из окна родительской машины, — написаны блестяще. Есть там еще
такие странные персонажи, они называются Narcons, которые все это комменти-
руют и как бы намекают на то, что мир наш скоро будет захвачен. Кем — не го-
ворят. Кто такие Narcons — фанаты Данилевского спорят уже год, но к единому
мнению не пришли. Вывод из всего этого такой, что в наше время имеют смысл
только безумные начинания. Они могут быть амбициозны (и лучше, когда ам-
бициозны), а могут — сравнительно скромны, но шансы на успех есть только
у тех замыслов, которые по определению никакого успеха, в особенности ком-
мерческого, иметь не могут. Ведь это черт-те что — 27 огромных, страшно до-
рогих, виртуозно набранных книг с фантастическим сюжетом, с полубезумной
девочкой в центре, с незримыми множественными повествователями и ди-
кими типографскими трюками! Но это так богато, изобретательно продумано,
IX
так качественно проиллюстрировано, мир Данилевского так расчетливо выстро-
ен, что поневоле преклоняешься перед масштабом замысла — а это уже полде-
ла. Если он на основании своих изысканий докажет, что все судьбы связаны, и
выведет безумный, как все у него, и абсолютно логичный, как всегда, алгоритм
этой связи, позволяющий предсказывать будущее и постигать прошлое, — я не
особенно удивлюсь. И даже если вместо 27 книг он издаст три, а потом скроет-
ся от мира, как прятался в предыдущие десять лет, выступая редко и неохотно,
почти не давая интервью и не раскрывая планов, — его грандиозный проект
войдет в историю. А неоконченный роман по нынешним временам, может, еще
и лучше оконченного. Как говорила фея Берилюна у Метерлинка: «Мой левый
глаз выколот, но он лучше правого, больше и яснее. Цвет его небесно-голубой».
3
Роман «Дом листьев» принадлежит к числу книг, которые актуализируют
не банальный страх перед склизкой тварью или привидением, но ужас перед
глубинами собственного Я, и в этом залог его влиятельности. «Дом листьев» ока-
зал огромное — возможно, определяющее — влияние на новый тип американ-
ского триллера, известный у нас, скажем, благодаря «Звонку» Гора Вербински
(Хидео Наката в оригинальном японском «Звонке» далеко не достигал той ужас-
ности, кошмарности и многозначности). Вообще, тема нового дома, в котором
непонятно еще кто живет, стала чрезвычайно популярной — на этом строится
чуть не каждый третий фильм ужасов: благополучная семья въезжает в дом, ко-
торый начинает шутить с ней странные шутки. Но такие истории в ходу со вре-
мен «Кентервильского привидения» — просто Уайльд первым научился соче-
тать готику с иронией; гораздо значительней вклад Данилевского в стилистику
этих повествований. Он первым начал экспериментировать с документальными
материалами, рассуждать о том, как ужасно именно достоверное, стилистика
так называемой «Пленки Нэвидсона», — как она с невероятной визуальной
убедительностью описана в «Доме листьев», — узнается в странных, пугаю-
щих, поэтичных видеофрагментах «Звонка» (гораздо более убедительных, чем
в японском оригинале), в экспериментах Линча («Шоссе в никуда» и особенно
«Внутренняя империя»), в стилистике бесконечных мокументальных — то есть
квазидокументальных — лент об ужасах и неразгаданных загадках двадцатого
века. Данилевский первым почувствовал, что страшней всего непритязательное
и прерывистое черно-белое изображение: в нем есть подлинность и тревож-
ность настоящей трагедии. Сцена, в которой на пленке Нэвидсона один из геро-
ев просто повторяет перед камерой, как его зовут, — после чего его слизывает
из комнаты огромное и необъяснимое нечто, — обеспечит «Дому листьев» чи-
тательское внимание даже тогда, когда большинство реалистических романов
этой эпохи, широко обсуждаемых и щедро награждаемых, забудут с концами.
Разумеется, сама литературная манера Данилевского — фрагментарный, рва-
ный нарратив со множеством безумных подробностей, ненужных ответвлений
и фальшивых сносок, — революционный прорыв в деле рассказывания историй.
Интересно, что подлинное, документальное — темные истории, настоящие фо-
тографии с поля боя, документальные истории о преступлениях и безумствах —
у Данилевского всегда страшней вымышленного, и он щедро прибегает к этому
приему. Темные факты американской истории, загадочные и мрачные биогра-
фии (из которых в судьбе Дзампано отчетливей всего узнается история Генри
Дарджера, наверняка неизвестная читателю, но пусть ищет сам) — все это соз-
дает фон, ауру романа о непознанном, все это и есть темные подземелья дома
листьев.
Превосходна и сама фабула стремительно расширяющегося дома: Данилев-
ский говорил в интервью, что его книга в действительности — не более чем лю-
бовный роман. Так оно и есть: перед нами история конкретной семьи. Каждый
знает, какие бездны разверзаются вдруг в отношениях двоих, — и метафора,
лежащая в основании романа, есть именно метафора дома, в котором вдруг
обнаруживаются неопознанные тайники, подвалы и чердаки. Такова всякая лю-
бовная история — мы никогда не знаем до конца, с кем живем, и бездны могут
открыться в самой примитивной спутнице, в самом скучном мачо, с которыми
мы двадцать лет делим постель, ни о чем не подозревая. Дом, в котором оказа-
лись Нэвидсоны, дом, размеры которого непредсказуемо меняются, опровергая
все физические законы и властно втягивая нас в четвертое, пятое, десятое из-
мерения, — прозрачный и узнаваемый символ любого семейного быта, в ко-
тором таятся такие же ловушки. Но при всей прозрачности этой притчи она и
сама по себе остается непредсказуемым чтением, и финал романа оставляет
нас перед теми же загадками, утешая и даря надежду, но ничего не проясняя.
Из лабиринтов своего Я можно выбраться на свет лишь с очень верной и щедрой
помощью. Роман Данилевского — не путеводитель по этому лабиринту, а лишь
предупреждение о нем.
Все эти бесконечные сноски, отсылки, списки литературы, выглядящие абсо-
лютно ненужными, содержат важную информацию. Иногда по первым буквам
можно прочитать тайное послание. Иногда само сопоставление имен содержит
едкую пародию на современный американский нон-фикшн с его теоретизиро-
ванием на пустом месте и выбиванием государственного гранта под очередной
разговор ни о чем. Иногда сноска позволяет объединить в одно целое все три
истории, составляющие фабулу: тайну дома, тайну Дзампано и тайну безумной
матери повествователя. А иногда мы даже догадываемся, кто нам в действи-
тельности все это рассказывает, — но, увы, догадки читателей почти никогда
не совпадают. Поделиться ими можно на специальных фанатских форумах, ко-
торых в Сети хватает.
XI
Роллан Данилевского — пример нарративной техники XXI века, в котором
готовых решений уже не будет. Это первый роман о современном сознании,
написанный на том языке и в том ритме, которые присущи именно нашему
восприятию мира. Адекватный перевод такого текста невозможен, приходится
отделываться приблизительным, — но главная работа по интерпретации ро-
мана все равно лежит на читателе. Каждый сам выстраивает свой дом Нэвид-
сона и по-своему понимает написанное. Ясно одно: всякая книга — такой же
Дом Листьев, дом, состоящий из Авторских Листов. Данилевский — первый,
кто научился размещать в этом доме максимальное количество бездн. Его кни-
га — из тех, что создают литературные направления. Но главное — она из тех,
что меняют читательскую жизнь, безмерно расширяя горизонты восприятия
и интерпретации.
Дмитрий Быков
Содержание
Предисловие............................................. xv
Введение............................................... xix
Пленка Нэвидсона ........................................ 1
Вставки 1-6.............................................563
Приложения: Дзампано....................................571
А— Содержание и названия глав.....................572
В — Всякая........................................575
С — ...Всячина....................................582
D — Письмо редактору..............................587
Е — «Песнь Кесады и Молино».......................589
F — Стихи.........................................591
Приложение II: Джонни Труэнт ...........................601
А — Наброски и полароидные снимки.................602
В — Стихи Пеликана................................607
С — Коллажи ......................................615
D — Некролог......................................618
Е — Письма из психиатрического института
«Три Аттик Уэйлстоу»..............................620
F — Цитаты........................................677
Приложение III: I фотиворечивые свидетельства...........691
Указатель...............................................697
Благодарности ..........................................747
Иггдрасиль..............................................749
ПРЕДИСЛОВИЕ
ко второму изданию
(New York: Pantheon Books)
Первое издание «Дома листьев»
распространялось в частном порядке
и не содержало главу 21, Приложение
II и III и указатель. Мы постарались
обеспечить соответствующий перевод
иноязычных включений и тщательно
проверить подлинность источников.
Если где-то нам не удалось этого сде-
лать, несмотря на все старания, за-
ранее приносим свои извинения и
будем рады исправить в переиздании
все ошибки и недочеты, ускользнув-
шие от нашего внимания.
Издатель
Это не для тебя.
Введение
По ночам все еще кошмары. Так часто, что пора бы
привыкнуть. Но я не привык. Никто не привыкает
к кошмарам.
Одно время я пробовал все мыслимые лекарства. Что
угодно, лишь бы обуздать страх. Экседрин, мелатонин,
тритофан, валиум, викодин, кое-что из барбитуратов.
В разных комбинациях, смесях, плюс бурбон, плюс легочные
курительные смеси с марихуаной, плюс вдыхание кокаина.
Все без толку. Прямо скажем, не создана еще лаборатория,
где синтезировали бы нужное мне снадобье. Нобелевку
тому, кто умудрится.
Я так измотан. Уже не помню, когда сон превратился
в пытку. Подозреваю, что навсегда. К сожалению, просвета
не предвижу. К сожалению — потому что было время, когда
я действительно любил спать. Да, по сути, и спал все
время — до тех самых пор, когда мой друг Люд не разбудил
меня в три часа утра и не попросил немедленно приехать.
Кто знает, не услышь я того звонка — было бы теперь все
иначе? Вот о чем я часто думаю.
Про старика Люд рассказал мне раньше, за месяц до
роковой ночи. (Что еще за слово? Рок, вой... да, похоже
на то.) Я мучился поисками квартиры: с хозяином прежней
случилась легкая неприятность — однажды утром он ощутил
себя Шарлем де Голлем. Я так обалдел от этого заявления,
что, не подумавши, принялся его разубеждать: помилуйте,
разве вы похожи на аэропорт?! — хотя, признаться,
не возражал бы, приземлись на него боинг. Он выгнал меня
сразу, и я не особенно сопротивлялся — местечко все
равно было настоящим дурдомом. Старина де Голль спалил
его до основания неделю спустя, а полиции объяснил, что
это боинг врезался.
Несколько недель я колесил по пригородам Лос-
Анджелеса, от Санта-Моники до Сильверлейк, подыскивая
жилье, и тогда-то Люд впервые рассказал мне про
старика соседа. Старик жил на первом этаже, в квартире,
выходящей окнами на широкий неухоженный внутренний
XIX
двор. Он, кажется, предупредил Люда, что скоро умрет.
Я толком не обратил на это внимания, хотя такую фразу,
согласитесь, забыть нелегко. Но я подумал, что Люд меня
разыгрывает — он вообще любит приврать. Тут я
как раз нашел подходящую квартиру-студию в Голливуде
и устроился в тату-салон.
Это было в конце девяносто шестого. Холодные ночи.
Я пытался забыть женщину по имени Клара Инглиш, которая
заявила, что хочет встречаться с кем-нибудь, стоящим
наверху пищевой цепочки. Я демонстрировал стойкую
верность ее памяти, развивая неистовые страстные
отношения с юной стриптизершей, украшенной татуировкой
кролика Тампера на бритом лобке, в сантиметре от того,
что она называла Лучшим Местом На Свете. В общем, мы
с Людом проводили остаток года в неприкаянности,
разъезжая по новым барам в поисках новых лиц, неутомимо
пересекая каньоны и пытаясь заглушить всякой ерундой
тоску высоких полуночных небес. Нам это не удавалось.
Потом старик умер.
Насколько я теперь понимаю, он был американец. Хотя,
как обнаружилось потом, знавшие старика улавливали в его
речи акцент — не могли только разобрать какой.
Он называл себя Дзампано. Это имя было на дверной
табличке и на нескольких клочках рукописи. Мне так
и не попался ни один из его документов — ни паспорт,
ни права, вообще ничего, что подтверждало бы его
реальность. Черт знает, откуда взялось это имя. То ли
настоящее, то ли выдуманное, то ли позаимствованное —
nom de plume или лично мое любимое пот de guerre6?
Как рассказывал Люд, Дзампано прожил в этом доме
многие годы, и хоть держался замкнуто, ни разу не
пропустил ежеутренней и ежевечерней прогулки по двору,
являвшему собой, по сути, пустырь с сорняками по колено
и десятками бродячих котов. Коты старика любили, хотя он
их никогда не подкармливал, — терлись о его штаны
и бегали вокруг.
В общем, Люд как-то вернулся со свидания позже
обычного. Было уже семь утра, когда он вошел во двор
и вздрогнул от внезапного неуюта: чего-то не хватало.
Не было старика, ходившего неизменным маршрутом по
периметру двора. Иногда старик присаживался передохнуть
9 Nom de plume — писательский псевдоним, nom de guerre — псевдоним, вымышленное
имя, которое брали солдаты при вербовке на службу (фр.). — Здесь и далее примечания под
маркером8 принадлежат переводчикам и редактору русскоязычного издания.
XX
на выгоревшую лавку и вновь принимался нарезать круги.
Мать-одиночка, просыпавшаяся в шесть, тоже его не
видела. Она убежала на работу, Люд лег спать, но когда и
вечером сосед не появился, оба — Люд и одиночка — забили
тревогу. Они обратились к Флейзу.
Флейз — наполовину испанец, наполовину самоанец.
Великан - метр девяносто, сто десять кило и ни капли
жира. Вандалам, любителям граффити и прочему уличному
хулиганью лучше не подходить к подъезду — Флейз кинется
на них питбулем, и не думайте, что он полагается только
на мускульную силу. Желающим он может продемонстрировать
свою коллекцию стволов, с которыми управляется ловчее
Билли Кида. Но когда Люд поделился с ним подозрениями
насчет старика, питбуль и Билли Кид явил полнейшую
беспомощность. У него куда-то запропастились ключи.
Он что-то забормотал насчет необходимости связаться
с домовладельцем. Он мямлил и бубнил минут двадцать,
потом Люду это надоело, и он сообщил, что берет всю
ответственность на себя. Ключи тут же нашлись, и Флейз,
широко улыбаясь, опустил их в протянутую ладонь
Люда.
Флейз признался потом, что никогда прежде не видел
покойников, а что в квартире покойник, он не сомневался.
«Мы знали, что там найдем, — сказал он, - знали, что
старик помер».
Когда приехала полиция, она зафиксировала лишь
то, что увидел Люд: старик лежал на полу лицом вниз.
Полицейские врачи не обнаружили ничего необычного:
восемьдесят с лишним, мозги отказывают, система
вырубается, и вот ты лежишь на полу лицом вниз, среди
вещей, которые ни для кого, кроме тебя, не значат ровным
счетом ничего, а тебе их с собой никак не прихватить.
Все лучше, чем участь той шлюхи, которую они осматривали
часом раньше: ее порезали на куски в гостиничном номере,
покрыв кровавой росписью стены и потолок. На этом фоне
Дзампано выглядел счастливцем.
Все это тянулось довольно долго - полиция, да скорая,
от которой требовалось только удостоверить смерть,
да соседи, зашедшие покачать головой и прикинуть, что
в будущем их ждет то же самое; в общем, когда все
закончилось, была глубокая ночь. Люд стоял один посреди
пустой квартиры, откуда увезли тело, ушли врачи и
удалился наконец даже Флейз.
Ночь, и ни души.
«Восемьдесят лет, твою мать, и совершенно один
в этой дыре, — говорил мне потом Люд. — Вот уж как я
XXI
не хотел бы подохнуть. Ни жены, ни детей, никого,
ни единого друга, в конце концов!» Я засмеялся, и Люд
зло на меня покосился: «Слышь! Ты, может, думаешь, что,
если у тебя много молодых визгливых дур,
ты гарантирован от такого же дерьма? На себя погляди.
Ты работаешь в тату-салоне и западаешь на стриптизершу
по прозвищу Тампер». В одном он был прав: Дзампано был
действительно один как перст, без семьи, без друзей
и без гроша.
На следующий день домовладелец дал объявление
о смерти Дзампано, но претендентов на имущество
не объявилось. А поскольку все это имущество не стоило
и трехсот долларов, он обратился в благотворительный
фонд, чтобы они все забрали. В эту ночь Люд и сделал
свое страшное открытие, а наутро с мешками и пылесосами
пришли ребята из «Доброй воли», или как там зовут этих
благодетелей.
Звонок раздался, стоило мне заснуть. Кого другого
послал бы, но Люд из тех немногих друзей, ради которых
отрываешь задницу от кровати глубокой ночью и едешь
в соседний город. Он ждал меня у дверей дома, и взгляд
его мне сразу не понравился.
Вот тогда-то мне и надо было кинуться прочь.
Чувствовал же я недоброе — оно носилось в воздухе, оно
было в ночном часе, в позднем звонке, в этом взгляде, —
сущим кретином надо было быть, чтобы не внять столь
явным предупреждениям. И то, как звенели ключи в руке
Люда, отпиравшего ворота, и тень от подъезда, нависавшая
так, словно мы входили не в человеческое жилище,
а в замшелый склеп, и то, как мы шли через пустой
коридор, утопавший в тенях, и лампы, светившие
так тускло, словно, готов поклясться, их оплетала
многолетняя паутина. И главное, всю дорогу Люд шептал
мне что-то, а я не обращал внимания! Прислушайся я
тогда, разве такими бесконечными были бы мои теперешние
ночи?
Вам случалось прокручивать пленку с собой прежним,
отчаянно кричать ему «стоп!» в попытках исправить
прошлое и спасти настоящее? Вот так я чувствую себя
теперь, глядя на это наше шествие по коридору, слыша
собственное бормотание — «да ладно, ничего страшного» и
прочая ничего не значащая шелуха. Какая теперь разница?
Какая бы сила меня ни направляла — ей удалось вырвать
меня из числа уютно спящих за своими крепко запертыми
дверями и привести сюда, в пустой коридор, к крайней
xxii
левой двери в квартиру, ничем не примечательную, а все
же принадлежащую мертвецу.
Люд, конечно, ни о чем таком не думал. Он просто
пытался объяснить мне, что случилось после смерти
старика.
«Две веши, чувак, — бормотал он, — и не то чтобы
особо важные». Тут он был прав, серьезной роли в
дальнейшем они не сыграли, и упоминаю я их только для
того, чтобы не упустить ни одного обстоятельства смерти
Дзампано. Может, вы почувствуете то, что я пытаюсь
передать, но чего до сих пор не могу понять.
«Первая странность, — говорил Люд, пока мы
поднимались по лестнице, — это кошки». За несколько
месяцев до смерти старика кошки начали исчезать и
за день до нее исчезли все. «Я видел одну с отрезанной
головой, а другую выпотрошенную, с кишками наружу.
Но большинство просто пропали».
«А вторая — сам увидишь. — Он понизил голос, проходя
мимо квартиры, подозрительно напоминавшей логово
обкурившихся рокеров. — На полу прямо рядом с телом
я увидел несколько глубоких борозд. Сантиметров
по двадцать длиной. Очень странно. Но у старика не было
никаких повреждений, копы подтвердили».
Он умолк. Мы дошли до двери. Я вздрогнул. Оглядываясь
назад, я вижу, что витал где-то в своих мыслях. Кажется,
это были фантазии о Тампер. Наверное, вы ошалеете,
если я скажу, что однажды ночью у меня встало на
взятого в прокате Бемби. Вот так сильно меня заводило.
Тампер была обалденна и разбивала в пух и прах Клару
Инглиш. Возможно даже, в тот момент я как раз пытался
представить, как бы выглядели они обе, если бы сцепились
друг с другом. Точно могу сказать лишь, что, как только
Люд повернул ключ в замке, я и думать про это забыл.
Первое, что меня поразило, — запах. Не то чтобы
отвратительный или слишком сильный, но многослойный,
словно испарение испарения, налет на запахе чего-
то, давно исчезнувшего. Он был густо насыщен горечью,
гнилью, убожеством. Я помню не его, а чувства, которые
он вызывал, но если бы мне пришлось подыскивать ему имя,
я назвал бы его запахом людского прошлого — пота, мочи,
дерьма, крови, плоти и спермы, а также счастья, горя,
ревности, ярости, смешанной с местью, страхом, любовью,
надеждой и бог весть чем еще. Смешно все это звучит,
наверное, да и не моему носу распознать все это.
Во всяком случае это был непростой запах.
xxiii
Окна были наглухо забиты гвоздями и заткнуты
поролоном. Обе двери — входная и выходящая во внутренний
двор — укреплены против бури. Даже вентиляция была
заклеена скотчем. Странно, что это отчаянное усилие
перекрыть доступ воздуха в крошечную квартирку не
увенчалось решетками на окнах или множеством замков
на двери: Дзампано не боялся внешнего мира. Он, как
я уже упомянул, выходил прогуляться на пустырь и
выбирался даже на городской пляж (я побоялся бы такого
приключения). Теперь я догадываюсь, что он запечатал
жилище в попытке удержать эманации своих вещей — и свои
собственные.
Когда эти вещи были собраны и переписаны,
в наличии оказались: исцарапанная мебель, ни разу
не зажигавшиеся свечи, древняя обувь (имевшая вид
особенно потрепанный и жалкий), глиняные горшки и
маленькие деревянные шкатулки, набитые монетами,
резинками, морскими раковинами, спичками, скорлупками,
невероятным количеством разнообразнейших пуговиц. Одна
огромная, старинная пивная кружка была полна пустыми
флакончиками из-под духов. Холодильник, как я обнаружил,
не пустовал, но еды в нем не было. Дзампано держал здесь
странные, блеклые книжки.
Сейчас, конечно, все это пропало. Давно пропало.
Как и запах. Осталось несколько воспоминаний, похожих
на моментальные фотографии: зажигалка «Зиппо» на
батарейках с фирменным знаком на крышке. Перекрученный
металлический уголок, похожий на маленькую спиральную
лестницу. И запомнившийся лучше всего очень
старый тюбик гигиенической помады, затвердевший,
потрескавшийся, пахнущий канифолью. Но и это неточно;
не думайте, я в самом деле пытаюсь быть точным,
я много еще чего запомнил в этой квартире — просто
сейчас это кажется неважным. Все это выглядело
рухлядью, сором, которому время не придало никакой
антикварной ценности, — и не стал бы Люд среди
ночи дергать меня, чтобы рыться вместе в мелочах
стариковского быта, чужой жизни, вырванной с корнем
(«искорененный» — одно из тяжелых, длинных слов,
которые мне пришлось затвердить в скором времени).
На полу, в точности по словам Люда, прямо в центре
комнаты, были видны четыре отметины, каждая длиннее
человеческой руки — чей коготь их процарапал, мы и
представить не могли. Но Люд хотел показать мне другое —
то, что с первого взгляда не произвело на меня почти
никакого впечатления. Мне все еще трудно было отвести
XXIV
взгляд от изувеченного пола, я даже потрогал эти
зазубренные шрамы.
Что я знал в тот момент? Что знаю сейчас? По крайней
мере вас ожидает тот же ужас, который я испытал тогда
в четыре утра, — с той лишь разве разницей, что мне он
достался без предисловий.
Это были вороха бумажных листов, бесконечный хаос
слов, иногда складывавшихся в осмысленные фрагменты,
иногда — в ничто, переползающих со страницы на страницу,
с салфетки на кусок старых обоев, на открытки, рваные
конверты, а то и почтовые марки. В доме не было клочка
бумаги, не покрытого густой чернильной вязью; все было
исчиркано, исчеркано вдоль и поперек; написано от руки и
набрано на машинке; читаемо и вовсе неразборчиво; коряво
и отчетливо; страницы были порваны, склеены, сложены
и расправлены, обожжены, истерзаны — чем? истиной,
ложью, пророчеством, безумием, и в конце концов все это
достигало, называло, обозначало, восстанавливало...
продолжите ряд сами, у меня больше нет слов. А если бы
и были — что, собственно, мне ими сказать?
Люд не знал и думал, что я разберусь. Может, потому,
что мы были друзьями, а может, он просто хотел найти
ответ и видел, что это не в его силах. Одно точно: даже
не прикоснувшись еще к этому вороху, мы чувствовали его
тяжесть, что-то пугающее в его размерах, в тишине и
неподвижности, хотя перед нами была просто куча бумаги,
небрежно сваленная в углу. Думаю, если бы тогда кто-
то сказал: «Берегитесь», - мы бы послушались. Был миг,
когда я вдруг почувствовал: заключенная в этой груде
абсолютная тьма способна вырваться наружу, пробить пол,
убить Дзампано, нас, а может быть, и вас. Но эта минута
прошла. Мысль о возможном чуде поблекла. Неодушевленное
осталось неодушевленным.
И я взял его с собой.
Какое-то время спустя вы застали бы меня поглощающим
виски в «Ля Пубэль», заглушающим внутренний голос
в баре «Роскошь» или «У Джонса» в обществе рыжеволосой
грудастой девки, которую я подцепил только что в «Хауэ
ов Блюз», и теперь мы оживленно обсуждали клубы,
в которых уже побывали, и те, куда только собирались.
Черт меня побери, я ни секунды не думал о стариковской
рукописи. Все, о чем я вам только что рассказал,
побледнело при дневном свете и едва помнилось.
Поначалу переползать с фразы на фразу меня заставляло
исключительно любопытство. Прошло несколько дней —
XXV
неделя, может быть, — когда я вернулся к истерзанным
листам и вдруг поймал себя на том, что десяти-
двадцатиминутные обращения к эпизодам, именам, главам
постепенно сливаются в долгие часы.
Я никогда прежде не читал дольше часа подряд.
Конечно, любопытство убило кошку, зато, надо думать,
было удовлетворено. Оставалась еще незначительная
проблема с мужским голосом по радио, который выдавал мне
кучу бесполезной информации, но я просто выключил радио.
А потом однажды вечером, посмотрев на часы, я понял,
что провел над рукописью полдня. Люд звонил, а я не
услышал звонка, и не узнал бы о нем, если бы не запись
на автоответчике. Вскоре я начал терять чувство времени.
Это случалось теперь чаще и чаще — целые дни стали
пропадать в дебрях этих завораживающих букв.
Медленно, но верно я все больше терялся, путался,
отпадал от мира — это отчуждение горькими складками
обозначилось у рта, застыло в глазах. Я перестал
выходить из дому после наступления темноты. Вообще
перестал выходить. Ничто не могло меня развлечь.
Я чувствовал, что себе не принадлежу. Намечалось что-то
жуткое. Так и вышло.
Никто не мог до меня достучаться. Ни Тампер,
ни даже Люд. Я наглухо заколотил окна, снял и выбросил
дверь ванной, укрепил входную и, конечно, накупил
множество замков. Да, замков и цепочек, а стены оклеил
изолентой. Особенно подозрительными казались мне
углы — словно хрупкие ребра инопланетного корабля.
Нет, в отличие от Дзампано, я заботился не о том,
чтобы сохранить в комнате настоянный запах. Я заботился
о неприкосновенности ее пространства. Мне нужно
было закрытое, безопасное и прежде всего неизменное
пространство.
Изолента должна была спасти.
Но не спасла.
Ничто не спасло.
Вскипятил вот себе чаю на плите. Желудок ни к черту.
В нем едва удерживается молочный коктейль. А я нуждаюсь
в тепле. Я сейчас в отеле. Студия давно в прошлом,
да много чего в прошлом.
Я и кровь еще толком не смыл. А ведь она не только
моя. Так и запеклась на пальцах. И на рубашке следы.
«Что произошло?» Это я у себя спрашиваю. «Что я
наделал?» А вы бы что сделали? Я сходил за ружьями,
зарядил их, а потом попытался решить, что с ними
XXVI
делать. Ясно же, что надо стрелять. Оружие для этого
предназначено. Но в кого? Или во что? Не знал.
Из окна отеля видны были люди и машины. Я никого не
знал из этих ночных людей. Не видел прежде ни одной
из этих ночных машин. Можно было стрелять в них.
В них во всех.
А меня вместо этого вырвало в уборной.
Конечно, мне следует винить во всем лишь мою
безмерную глупость. Старик оставил множество ключей
и предупреждений. Дурак я был, что прошел мимо них.
А может, все наоборот — я этим втайне наслаждался?
Почувствовал же я какой-то намек, наткнувшись
на записку, сочиненную им за день до смерти:
5 января 1997
Любой, кто найдет и опубликует это, может выставить свое
имя Я прошу только, чтобы и мое имя заняло свое место. Может,
вам даже повезет, и вы разбогатеете. Но если обнаружится, что чи-
тателю неинтересно и он захлопнет книгу, осмелюсь предложить
вам как следует напиться и повеселиться напропалую, как на свадь-
бе, ибо это как раз и будет истинный успех. Говорят, правда прове-
ряется временем. Для меня нет большего утешения, чем знать, что
написанное здесь не прошло этого испытания.
Для меня тогда это был пустой набор слов. Черта
с два я мог предположить, что они приведут меня
в дрянную гостиничную конуру, где я задыхаюсь от запаха
собственной рвоты.
В общем, я довольно быстро понял: книга Дзампано
написана о фильме, которого никогда не было. Можете
попробовать, но уверяю вас — вам никогда не найти
Пленку Нэвидсона ни в кинотеатрах, ни в видеотеках.
Соответственно и большая часть цитат упомянутых здесь
знаменитостей — чистый вымысел. Я попытался связаться
со всеми. Никто и слыхом не слыхал о Уилле Нэвидсоне,
не говоря уж про Дзампано.
Большинство примечаний, которыми в изобилии снабжена
книга, — тоже подделка. Скажем, никаких Выстрелов
во тьме Гэвина Янга не существует в природе, равно как и
двадцать восьмого тома трудов Хьюберта Хоуи Бэнкрофта.
С другой стороны, любой дурак легко найдет в библиотеке
труд Линдсея и Томсона Латынь в средневековых словарях.
Инцидент 1973 года на американской космической станции
«Скайлэб» действительно имел место, а фильм Красавица
из Ниццы и красавец пес выдуман, как, думаю, и кровавая
история Кесады и Молино.
xxvii
Прибавьте к этому мои собственные ошибки — не
сомневаюсь, их хватает, — и пропущенные мной ошибки
Дзампано, — и вы поймете, почему столь многое в этой
книге не стоит воспринимать буквально.
Теперь я понимаю, что лучше бы этой книге попасть
в руки ученого с докторской степенью, дипломом «Лиги
плюща» в кармане и с александрийской библиотекой или
мировой сетью в голове. Проблема в том, что все эти
славные люди пребывают в своих университетах и в своих
собственных сетях — весьма далеко от Уитли, где умер
одинокий старик.
Дзампано, как я теперь понимаю, был забавный малый.
Но юмор у него был кривоватый, как солдатская усмешка,
так усмехаются, дергая углом рта, на заставе ночью,
перед последним боем, когда уже ясно, что помощь
не придет. Только стервятники слетятся на рассвете.
Ирония-то в том, что степень достоверности или даже
документальности этой книги не имеет никакого значения.
Дзампано знал, что между реальным и нереальным особой
разницы нет. Последствия, во всяком случае, те же самые.
Я даже могу представить его надтреснутый голос,
которого сроду не слышал. Губы, еле растягивающиеся
в улыбку. Глаза, уставившиеся во тьму:
«Ирония? Это не более чем твоя личная линия Мажино.
Где ты ее проведешь — там она и будет».
Неудивительно, что с осмеянием собственного замысла
старик отлично справился. Ложные цитаты из выдуманных
источников — ничто по сравнению с его главной шуткой.
Дзампано постоянно пишет о зримом, видимом — что мы
видим, как мы видим и чего, в свою очередь, не замечаем.
Снова и снова, так или иначе, он возвращается к свету,
цвету, пространству, форме, контуру, упоминает фокус,
тон, контраст, ритм, перспективу и композицию. Само
собой: ведь его главная тема - документальный фильм
Пленка Нэвидсона, снятый пулитцеровским лауреатом,
фотожурналистом, которому удалось запечатлеть труднейший
из существующих объектов: тьму как таковую.
Странно, да?
Сначала я думал, что Дзампано — всего лишь угрюмый
старый чудак, но квартира его совсем не походила
ни на фотографии Джоэла-Питера Уиткина, ни на интерьеры
из криминальных новостей. Конечно, там был беспорядок,
но ничего чрезвычайного - если только не всмотреться
и не вдуматься: почему, скажем, ни одна из этих свечей
ни разу не зажигалась? Почему нет часов, вообще никаких,
xxviii
ни на стенах, ни на полу, ни на столе? И что это
за странные блеклые книжки и почему во всей квартире
нет ни одной чертовой лампочки — даже в холодильнике?
Нет, как хотите, а это лучшая шутка Дзампано; любовь,
описанная отвергнутым любовником, жажда жизни, описанная
мертвецом; язык кино — в изложении человека, с середины
пятидесятых не видевшего ни одного кадра!
Он был слеп, как летучая мышь.
Почти половина его книг была набрана брайлевским
шрифтом. Люд и Флейз подтвердили, что иногда к старику
приходили чтецы. Некоторые — из благотворительных
центров, другие — из института Брайля, а были
добровольцы из университета. Но с кем бы я ни говорил
о старике, никто не брался утверждать, что хорошо знал
его, хотя кое-кто поделился своим мнением о нем.
Одна студентка уверяла, что старик выжил из ума.
Другая помощница, актриса, читавшая ему как-то все лето,
находила его романтичным. Однажды утром она застала его
«в ужасном виде».
«Сначала я решила, что он пьян, но старик никогда
не пил, даже не пригубливал. Не курил. Он жил совсем
анахоретом. Короче, не пьян, а просто очень подавлен.
Он заплакал и просил меня уйти. Я ему чаю заварила.
Слез я, вообще, не боюсь. Он потом сказал, что это все
из-за любви. Старые сердечные дела, сказал он. Кто бы
она ни была, это, должно быть, непростая особа.
Он никогда не называл мне ее имени».
Как мне удалось выяснить, Дзампано регулярно упоминал
семь женских имен: Беатрис, Габриэль, Анн-Мари, Доминик,
Элиан, Изабель и Клодина. Он бессвязно шептал их,
когда тосковал и погружался в далекое, темное прошлое.
По крайней мере проще поверить в семь любовниц, нежели
в какую-то одну мифическую Елену Прекрасную. Даже когда
Дзампано было за восемьдесят, он предпочитал общество
противоположного пола. Совсем не случайно все его чтецы
были женщинами. Как признавался он сам, «нет в моей
жизни большего утешения, чем баюкающие интонации,
с которыми произносят слова женщины».
Кроме разве что его собственных слов.
Дзампано был, по сути, графоманом. Он царапал слова,
пока не умер, и, даже несколько раз чувствуя приближение
смерти, не закончил ни одной из работ — в том числе и
ту, которую без тени смущения называл шедевром, а то
и сокровищем. Даже накануне того дня, когда он вдруг не
появился на своем пыльном дворе, он продолжал диктовать
XXIX
длинные абзацы рассуждений, слушать предыдущие главы
и вносить поправки. Его ум не переставал осваивать
и пожирать новые пространства. Как сказала женщина,
видевшая его последней: «Он никак не мог заставить себя
остановиться. Тут уж только смерть помогла».
Если немного повезет — вы закроете эту книгу, как
и надеялся Дзампано, назовете ее бессмысленно
усложненной, претенциозно тупой, многословно нудной, —
нужное подчеркнуть, — поверите в собственные слова
и отложите ее в сторону, хотя эти слова — «в сторону» —
и заставляют меня вздрагивать, ибо что они, в сущности,
значат? — у вас будет отличный аппетит и, главное,
хороший сон.
Но есть шанс, что вы этого не сделаете.
Уверен: последствия проявятся не сразу. Пройдет
месяц, а то и год, а то и несколько лет после того,
как вы дочитаете книгу. Вы впадете в тоску, или
сильно влюбитесь, или просто впервые в жизни ощутите
неуверенность. Не важно. Просто вам станет ясно, что
вещи не совсем таковы, какими они вам виделись.
Вы не будете прежним — тем, кого считали собой.
Вы почувствуете тихие, почти неощутимые перемены
вокруг — и, что важней, в себе. Хуже того: вы поймете,
что мир и до этого всегда менялся, что каждая вещь
окружена мерцанием, но мерцанием темным. Но почему и
как все это делается — вы не поймете. Вы забудете, как
впервые заметили это.
Прежние убежища — телевизор, журналы, фильмы — вас
больше не защитят. Отметьте этот день на полях журнала,
или на салфетке, или хоть на полях этой книги.
Вы обнаружите, что уже не доверяете стенам собственного
дома, на которые всегда так крепко надеялись. И даже
коридоры, по которым вы ходили столько раз, покажутся
вам вдруг длиннее и глубже, много, много глубже.
Тогда вы попытаетесь, как пытался и я, найти звездное
небо, которое бы вас снова ослепило. Но нет для вас
больше такого неба. Глаз уже не задержится на знакомых
звездах и не соединит их в созвездия. Вы будете
сосредоточены только на тьме, будете видеть ее часами,
днями, а то и годами, в тщетной надежде поверить, что,
вглядываясь во тьму, вы сдержите, остановите ее, как
вселенский часовой. Дойдет до того, что вам страшно
будет отвести взгляд, страшно заснуть.
Где бы вы ни были в этот момент: в переполненном
ресторане, или на безлюдной улице, или в собственной
XXX
уютной комнате, — вы будете смотреть на себя, напрасно
ища доказательств, что вообще жили на свете. Вы будете
наблюдать со стороны, как великая загадка врывается,
рвет на куски ваше машинальное или сознательное, но
беспомощное сопротивление. И тогда — к лучшему или
худшему, — не в силах противиться, вы все же будете
бороться до последнего, лишь бы не встретиться лицом
к лицу с тем, что пугает вас больше всего: с самим
собой, тем, кто вы есть на самом деле, с тем, что есть
все мы, погребенные в безднах наших имен.
Вот тогда и начнутся кошмары.
Джонни Труэнт
31 октября 1998
Голливуд, Калифорния
Muss es sein?*
• «Должно ли это быть?» (нем.) — часть ремарки, надписанной Бетховеном на рукописи
четвертой части его струнного квартета № 16 фа мажор. Этот финал имеет два мотива:
медленный, трагический Grave, та non troppo tratto, который Бетховен снабдил подписью:
«Muss essein?», и сменяющий его Allegro, под которым композитор написал: «Es muss sein! —
Это должно быть!» Эта часть озаглавлена «Der schwer gefaBte Ent$chlu8> («С трудом принятое
решение»).
Пленка Нэвидсона
О боже, я тут видел фильм...
Битлз
Пока поклонники и очерни гели истощают словари в поисках подходя-
щего термина, больше всего копий ломается вокруг слова «аутентичность».
По сути, главная трудность при обсуждении (или осуждении) аудио- или
видеозаписи восходит к более общей проблеме: не цифровые ли техноло-
гии придают этой записи будоражащую и тревожную достоверность?1
Большинство скептиков считают всю историю фальшивкой, но призна-
ют, что «Пленка Нэвидсона» все же фальшивка исключительно качествен-
ная. Увы, многие из тех, кто ратует за ее подлинность, верят также и в НЛО.
В самом деле, не так-то просто поверить в подлинность фильма, дискуссия
о котором вскоре переключается на Элвиса, все еще, разумеется, живого
и зимующего на островах Флорида-Кис2 * * * * * * 9. Несомненно одно: споры о лета-
ющих блюдцах, заснятых Билли Майером1, совершенно вытеснены тайной
дома на Ясеневой улице.
Многие продолжают тратить время и силы на выяснение главного
противоречия: факт или вымысел? Репортаж или перформанс? Доку-
мент или подделка? — но куда интересней интерпретировать события,
происходящие в фильме. Это направление выглядит плодотворнее, даже
если сам дом, как Мелвиллово чудище, остается за гранью человеческого
разумения.
1 Подробнее об этом см. главу IX.
2 См. статью Дэниела Баулера «Воскрешение на Ясеневой улице: Элвис, Святочный Дух и про-
чие выдумки» (Bowler, Daniel. Resurrection on Ash Tree lane: Elvis, Christmas Past, and Other
Non-Entities fl The House. New York; Little Brown, 1995. P. 167 244), где разбирается неустра-
нимое противоречие в утверждении как о возрождении, так и о самом существовании этого
здания.
’ Или, если угодно, феи из Котгингли, кирлиановы фотографии ауры, мыслсобразы Теда Сери-
оса или «Мертвые Антьетама» Александра Гарднера*.
9 Ни здесь, ни далее не хотелось бы лишать читателя радости самостоятельных разысканий,
поскольку большинство упомянутых в книге имен реальны и с каждым связана таинственная
история. Скажем лишь, что выше в ряду разоблаченных мистификаций назван и вполне до-
кументальный цикл американского военного фотографа Александра Гарднера (1821-1882),
первым в истории (1862) начавшего снимать поля сражений до того, как похоронены убитые.
3
Как и ее тема, «Пленка Нэвидсона» с трудом поддается интерпрета-
ции — и даже классификации. В конце концов она получила жанровое
обозначение современной готической сказки, городского мифа, истории
с привидениями — но документалисгика вторгается и в эти жанры. Слиш-
ком многое в «Пленке Нэвидсона» выпадает из традиционных рамок.
И там, где зритель ожидает ужасов, вторжения сверхъестественных сил
или судорог паники, — на деле обнаруживается всего лишь саднящая пе-
чаль, последствие радиоактивного облучения или даже хохот над очеред-
ной серией «Симпсонов».
В семнадцатом веке величайший британский картограф божественных
и дьявольских миров предупреждал, что ад — не более чем «Юдоль печа-
ли, царство горя, край,1 Где мира и покоя нет, куда / Надежде, близкой всем,
заказан путь», — что перекликается со словами знаменитейшего из тури-
стов, спускавшихся в ад: “Dinanzi a me non fuor cose create I Se non etteme,
e io ettema duro. / Lasciate ogni speranza, voi ch’entrate”4. Даже сейчас мно-
гие полагают, что «Пленка Нэвидсона», при всех своих современных ал-
люзиях, живописует именно эти места и чувства. Особо рьяные умники
уже трактуют фильм как предупреждение, повешенное над вратами глав-
ных философских школ, от семиотики до марксизма, не говоря уж о пси-
хологии, медицине, нью-эйдже, современном искусстве и даже неомини-
мализме. Уилл Нэвидсон настаивает на буквальном восприятии своего
творения. Как говорит он сам: «Не выдумывайте ничего, кроме того, что
видите. И если однажды почувствуете, что сами проходите сквозь этот лом,
не останавливайтесь, не замедляйте шаг, просто идите. Там ничего нет.
Берегитесь».
Если учесть, чем фильм заканчивается, — неудивительно, что сотни
людей последовали его совету.
«Пленка Нэвидсона» не сразу приобрела свой нынешний вид. Лет око-
ло семи назад появился «Коридор длиной в пять с половиной минут» —
в самом деле пятиминутная оптическая иллюзия, вполне по силам средне-
му выпускнику Нью-Йоркской киношколы. Проблема заключалась в со-
провождавшем ролик заявлении о том, что все это правда.
4 Первая цитата - из Потерянного рая Мильтона (книга 1, строки
65-67, вторая - из Ада Данте (песнь 3, строки 7-9)®. В 1939 году
парень по имени Джон Д. Синклер из «Оксфорд Юниверсити Пресс»
перевел итальянские строчки следующим образом: "Before me nothing
was created but eternal things and I endure eternally. Abandon
every hope, ye that enter"5.
• Мильтон здесь и далее цит. в пер. А. Штейнберга; строки из Данте: «Древней меня лишь
вечные созданья, и с вечностью пребуду наравне. Входящие, оставьте упованья» — здесь
и далее «Божественная комедия» цит. в пер. М. Лозинского.
5 Дабы избежать лишней путаницы, сноски, сделанные г-ном Труэнтом, будут
набраны шрифтом «Курьер», а принадлежащие Дзампано — «Таймсом». Заме-
тим здесь, что мы никогда лично не встречались с г-ном Труэнтом. Все вопросы
касательно публикации обсуждались в письмах или, в редких случаях, по теле-
фону. — Издатель.
4
Одним длинным планом Нэвидсон, так и не появляющийся в кадре,
фокусируется на двери, что на северной стене его спальни, затем вылезает
через окно с восточной стороны, задевает клумбу, направляет камеру сна-
чала на землю, потом на белый сайдинг, движется направо, возвращается
в дом через другое окно (на этот раз западное), причем мы слышим, как он
ворчит, споткнувшись о порог, и в ответ ему раздается смех находящихся
в комнате — предположительно Карен, его брата Тома и общего приятеля
Билли Рестона, хотя их, как и Нэвидсона, мы ни разу не видим, — после
чего возвращается к начальной точке, обойдя таким образом дверь и дока-
зывая со всей определенностью, что, кроме сайдинга, за дверью нет ниче-
го, но тут смех обрывается, поскольку в кадре появляется рука Нэвидсона,
открывающая дверь на себя, причем открывается узкий темный коридор
длиной никак нс менее трех метров, что заставляет Нэвидсона вновь про-
делать кружной путь из окна в окно, направить камеру на точку, откуда
должен бы выходить коридор, и не обнаружить ничего, кроме собственно-
го заднего двора — никакой трехметровой выпуклости на стене, только ро-
зовые кусты, грязные дротики для дартса да прозрачный летний воздух —
однако недоверие заставляет Нэвидсона вернуться к этому невозможному
коридору, чуть не сунуться в него с камерой, пока Карен не вскрикивает:
«Не вздумай лезть туда снова, Нэви!», а Том добавляет: «Это плохая идея»,
заставляя Нэвидсона застыть на пороге, хотя рука его с камерой все-таки
тянется в коридор, словно засасывающий ее, и Рестон спрашивает, чув-
ствует ли его друг что-нибудь особенное, и скупой ответ Нэвидсона неожи-
данно обрывает эту странный фильм: «Холодно там».
Распространение «Коридора длиной в пять с половиной минут» при-
писывалось чистому любопытству: никто официально не предлагал ролик,
нс представлял его на фестивалях или кинорынках. Кассеты передавались
из рук в руки, переписывались, копии неуклонно ухудшались — и ни о вла-
дельцах странного дома, ни об авторе фильма никто ничего не знал
Прошло меньше года, и появился следующий фрагмент. Он стал даже
популярней «Коридора» и вызвал первые толки о Нэвидсоне и доме, но
никакой ясности не внес. В отличие от первого, этот кусок уже не был снят
одним планом и заставлял предполагать, что восемь минут, называвшие-
ся «Экспедиция № 4», являют собой смонтированный фрагмент большой
ленты.
Композиция «Экспедиции № 4» — рваная, прерывистая; судя по гру-
бости склеек, автор спешил. Первый кадр начинается с обрывка реплики
Нэвидсона — он выглядит усталым, бледным и отчаявшимся: «. дней,
я думаю. И я... нет, не знаю? [Судя по звуку, что-то пьет.] Я бы лучше его
сжег. Решимости не хватает. [Смешок.] А теперь... это».
В следующем кадре Карен и Том спорят, «идти за ним» или нет. О ком
речь — все еще не ясно.
Еще несколько кадров.
Зимние деревья.
Кровь на кухонном полу.
5
Плачущая девочка (Дейзи).
Снова Нэвидсон: «Ничего, кроме этой пленки, которую я видел столько
раз и больше похожей на воспоминание. И я все еще не знаю, прав он был
или рехнулся».
И еще три кадра.
Темный коридор.
Комната без окон.
Лестница.
И новый голос: «Я заблудился. Еды нет. Воды мало. Потерял направ-
ление. Господи...» Говорящий — широкоплечий бородач со взглядом
безумца. Медленно, задыхаясь, он произносит: «Холлоуэй Робертс. Ро-
дился в Меномони, штат Висконсин. Окончил Массачусетский универ-
ситет. Здесь что-то есть. Оно следует за мной. Нет, оно преследует меня.
Преследует несколько дней, но почему-то не нападает. Ждет, ждет чего-то.
Я не знаю чего. Холлоуэй Робертс. Меномони, Висконсин. Я не один здесь.
Я не один».
Так заканчивался странный фрагмент, который, как показал выход
«Пленки Нэвидсона», обрывался на самом главном.
Еще два года молчания. Темные намеки и догадки — «кто все эти
люди?» и заявления нескольких фотографов, что в авторе они узнали
Уилла Нэвидсона, известного фотографа, получившего Пулитцеровскую
премию за фотографию умирающей суданской девочки. Увы, это откры-
тие лишь на несколько месяцев подогрело пересуды — в отсутствие под-
тверждений, публикаций и точных сведений о местонахождении дома
интерес публики угас, и все затихло. Кое-кто, естественно, заговорил
о подделке, о саморекламе, о происках уфологов. Кассеты, однако, пе-
реписывались, а в академических кругах возникли споры: на кого это
охотился странный лом? Как некто мог заблудиться в жилом ломе? Что
имел в виду Холлоуэй? С чего фотографу вроде Нэвидсона снимать столь
странные экзерсисы? И, конечно же, — правда это или фальшивка?
Само собой, градус полемики подогревало старомодное чувство куль-
турного снобизма: «я это посмотрел». Хотя, как показал Ли Синклер,
большинсгво профессоров, студентов, художников из Сохо и режиссеров-
авангардистов, с таким апломбом говоривших и даже писавших о филь-
мах Нэвидсона, в глаза их не видели: «Такого количества копий попросту
не было»6.
Хотя «Коридор длиной в пять с половиной минут» и «Экспедиция № 4»
почтительно именуют тизером и трейлером, это законченные произведе-
ния. Пусть на чисто символическом уровне, они затрагивают широкий
круг проблем: давление пространства, сила воображения, раздвигающего
это пространство, дом как символ бесконечного и непознаваемого и т. д.
6 Sinclair, Lee. Degenerate [Вырождение} И Twentieth Century Dub, Dub I ed. by Tony Ross.
New York: CCD Zeuxis Press, 1944 P. 57-91.
6
На уровне интуитивном они вызывают ужас и любопытство. Самое же
удивительное в них — убедительность, способность уверить зрителя, что
все — правда, — отчасти благодаря ссылке на реальных людей (Холлоуэй
Робертс, Уилл Нэвидсон и др.), отчасти из-за принципиального отсутствия
грима, музыки, эффектного монтажа. Кроме операторской работы и пару
раз появляющихся субтитров', там попросту негде развернуться вообра-
жению.
Кто бы мог подумать, что спустя три года «Коридор длиной в пять
с половиной минут» выйдет на кассетах («Мирамакс», ограниченный ти-
раж) и почти немедленно распространится повсюду, будоража аудиторию?
С тех пор как три года назад, в апреле*, «Пленка Нэвидсона» разошлась
от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса, фильм принес не только урожай спо-
ров и отзывов, но и приличный доход — отнюдь не будучи блокбастером.
Поток рецензий не иссякает поныне. Регулярно выходят книги, посвя-
щенные «Пленке Нэвидсона». Множество профессоров демонстрируют
«Пленку Нэвидсона» на лекциях, по фильму защищены десятки диссерта-
ций, ссылки на него присутствуют во множестве публикаций «Харпера»,
«Нью-Иоркера» и глянцевых журналов, по ночам его можно увидеть по
телевизору. Не меньший интерес вызвал он за границей: Япония, Фран-
ция и Норвегия присудили ему’ награды, но призрачный Нэвидсон ни разу
не явился на их вручение. Даже неутомимые болтуны братья Вайнштейны
отозвались о фильме и его создателе с уважительной сдержанностью.
«Вещь есть вещь», — сказал в интервью Харви Вайнштейн9.
«Пленка Нэвидсона» стала частью американского культурного опыта,
но, хотя ее посмотрели сотни тысяч людей, она остается загадкой. Кто-то
безоговорочно верит в ее подлинность, для кого-то она просто трюк вро-
де радиопостановки Орсона Уэллса по «Войне миров». Другие занимают
удобнейшую позицию, полагая, что это всего лишь отличная выдумка.
А многие до сих пор вообще о ней не слышали.
Сейчас, когда разгадка все менее вероятна, фильм достиг статуса «куль-
тового». Увлекательная история гарантировала бы авторам доход или хоть
славу — если бы ее непреодолимая странность не вытолкнула ее далеко
за пределы мейнстрима.
7 Субтитры местами непонятны, особенно в эпизоде с Холлоуэем. где они представляют собой
либо бессвязные сочегания букв, либо одни вопросительные знаки.
8 То есть в 1993 году.
9 Gorichakova, Mirjana. Home Front [Фасад жилища] // Gentleman’s Quarterly. 1995. Vol. 65,
October. P. 224,
7
II
Труд (гниев, даже ложно направленный,
почти всегда в конечном итоге служит
на благо человечества.
Мэри Шелли*
«Пленка Нэвидсона» в действительности содержит два фильма: пер-
вый, памятный всем, он снял, второй — только собирался, — и обнару-
живают его весьма немногие. Почти заслоненные готовой каргиной, ис-
тинные намерения режиссера гораздо лучше помогают понять странных
владельцев дома.
Во многих отношениях начало «Пленки Нэвидсона», снятое в апреле
1990 года, остается одним из самых интригующих фрагментов, поскольку
само по себе убедительно опровергает малейшие предостережения относи-
тельно скорого будущего обитателей Ясеневой улицы.
За эти начальные минуты Нэвидсон ничем и ни разу не показывает, что
догадывается о нависающем над его семьей кошмаре. Он демонстрирует
абсолютную невинность, не в силах ни представить, ни заподозрить ис-
тинную природу дома.
Само собой, с этой оценкой согласны не все. Д-р Исайя Розен утверж-
дает: «Нэвидсон — законченный притворщик, и этот изначальный на-
игрыш ставит под сомнение весь фильм»* 10 11. Розен заявляет, что начало
«Пленки Нэвидсона» — пример неубедительного актерства, поскольку ав-
тор отлично знает все дальнейшее. Исходя из своей теории, Розен сильно
переоценивает серьезность изначальных намерений Нэвидсона.
Правда, куда как часто великие открытия — всего лишь непредвиден-
ный побочный результат исследований, посвященных совершенно иным
задачам. В случае Нэвидсона невозможно пренебрегать его изначальным
замыслом — хотя бы потому, что он является истоком для всего случивше-
гося. Предубеждения Розена1 увели его от смысла картины, ибо он совер-
шенно упускает из виду сложные и длительные отношения между тем, что
задумывалось, и тем, что получилось
* Цит. в пер. 3. Александровой.
10 Rosen, Isaiah. Flawed Performances: A Consideration of the Actors in the Navidson Opus [Дурной
спектакль: К вопросу об участии актеров в фильме Нэвидсонаф Baltimore: Eddie Нарах Press,
1995. Р. 73.
11 Не первый и уж точно не последний раз, когда Дзампано
подразумевает бесспорное существование Пленки Нэвидсона.
8
«Забавно, обращается к нам Нэвидсон в первых кадрах. — Я хочу
снять фильм о том, как мы с Карен покупаем маленький загородный дом
и переезжаем туда с детьми. Быт как он есть. Ни перестрелок, ни голода,
ни мух. Сплошная чистка зубов, огородничество и человеческие отноше-
ния. Вот на что я получил стипендию от Гуггенхайма и грант от Нацио-
нальной ассоциации просвещения. Может, зная мое прошлое, они ожи-
дают совсем другого, но мне кажется, это просто интересно — смотреть
на людей, переехавших на новое место и начавших его обживагь. Устраи-
ваться, пускать корни, общаться, может, понимать друг друга чуть лучше.
Лично я мечтаю об уютном убежище вроде заставы для себя и семьи.
Чтобы глядеть на закат и пить лимонад на крыльце».
Собственно, буквально с этого «Пленка Нэвидсона» и начинается:
Уилл Нэвидсон расслабляется на крыльце небольшого, старомодного
домика, потягивая лимонад и наблюдая, как клонится в золотой закат
солнце. Вопреки утверждениям Розена, никакой наигранности не видно.
Притворства — тоже. Перед нами обезоруживающе искренний, распола-
гающий к себе человек, рослый, хорошо за сорок12, твердо решившийся
прожить вторую половину жизни оседло и мирно.
Судя по всему, он преуспел — вот они, сельские виды Вирджинии,
соседи-фермеры, багряный отсвет заката на дальних холмах, затем пере-
езд: срывание бледно-голубых целлофановых чехлов, расстановка и дви-
гание мебели, распаковывание ящиков, развешивание люстр и картин,
включая его призовые снимки. Нэвидсон не только рассказывает, где чья
комната, но подробно повествует, кго и как подгоняет ее под свои вкусы.
Время от времени он прерывается, чтобы проинтервьюировать детей.
Эти кадры тоже вполне невинны. Сын и дочь купаются в щедром солнеч-
ном свете. Их тепло освещенные рожицы особенно ярки на фоне прохлад-
ной зелени листвы и газона.
Пятилстней Дейзи нравится новый лом. «Тут хорошо», — стеснитель-
но хихикает она, однако застенчивость не мешает ей заметить отсутствие
рядом больших магазинов вроде «Блумидейла».
Чзд тремя годами старше Дейзи и выглядит серьезнее, рассудитель-
нее. Те, кто уже знает окончание фильма, часто интерпретируют его от-
веты с точностью до наоборот. Важно помнить, что Чэд в то время понятия
не имел о будущем. Он выражает легкое неудовольствие, естественное для
мальчишки его лет, только что вырванного из городского жилья и помещен-
ного в новую, непонятную среду.
Он признается отцу, что скучает по шуму машин. Кажется, рев грузо-
виков и сигналы такси стали для него чем-то вроде колыбельной, и ему
трудно засыпать в тишине.
«А сверчки?» — спрашивает Нэвидсон.
Чэд мотает головой.
«Это не то. Не знаю... Они такие тихие! Почти не слышно».
12 В статье «Те юды» Гельмут Кериикраж указывает возраст Нэвидсона — 48 лет (Kereincrazch,
Helmut. Years of Those // The New Republic. 1995. Vol. 213, November 20. P. 33 39).
9
«Тебе страшно?»
Чэд кивает.
«Почему?» — спрашивает отец.
«Будто кто-то ждет».
«Чего?»
Чэд пожимает плечами.
«Не знаю, па. Я просто люблю, когда машины шумят»15.
Разумеется, пастораль Нэвидсона подсвечена давними и непростыми
обстоятельствами его многолетних отношений с Карен Грин. Поначалу
оба были убежденными противниками брака, но долгие заграничные от-
лучки Нэвидсона привели к взаимному отчуждению, и после одиннадца-
ти лет внезапных деловых поездок и коротких возвращений Карен дала
ему понять, что, если так пойдет дальше, Нэвидсону придется выбирагь
между профессией и семьей. Явно не в силах принять решение, он находит
компромисс — превращает восстановление семейной гармонии в тему для
фильма.
Но все это открывается не сразу. Лучше нам намеренно забыть о бу-
дущих событиях, если мы действительно хотим заметить тонкие оттенки
взаимоотношений Уилла и Карен — или, как формулирует Донна Йорк,
«то, как они разговаривают, то, как смотрят друг на друга — и уж конечно,
как не разговаривают и не смотрят»14.
Нэвидсон, как мы видим, начинает проект с развешивания нескольких
видеокамер формата Hi8, оборудованных датчиками, включающими и вы-
ключающими камеру всякий раз, как кто-то входит или выходит из ком-
наты. За исключением трех ванных комнат камеры установлены в каждом
углу дома. Кроме того, у Нэвидсона всегда под рукой 16-миллиметровый
«Аррифлекс» и его обычный набор 35-миллиметровых камер.
При этом, как всем известно, весь фильм производит впечатление не-
обработанного. В нем нет жесткого взгляда видеокамер реалити-шоу. Все
в целом выглядит обычным домашним видео — если забыть, что Нэвидсон
входит в число одареннейших фотографов мира, отлично понимающих, ка-
ким образом снимок, сделанный за долю секунды, может оказаться выра-
зительней двадцати четырех часов отснятого материала. Он не пытается
заснять все как есть, навязать читателю католический или мистический
взгляд на тему: он попросту охотится за ключевыми эпизодами, жемчужи-
нами среди обыденности — внезапный телефонный звонок, взрыв смеха,
обрывок диалога, способного высечь искру зрительского интереса, а то
и человеческого сочувствия.
Чаще всего почти бессловесные фрагменты объясняют больше, чем
многословные толкования. Особенно выдающимися кажутся нам два при-
мера — столь краткие и легко игнорируемые, что мы их здесь разберем.
13 Более подробное описание и критическое толкование см. в главе 5, примеча-
ние 67. — Изд.
14 York, Donna. In Twain [Двое] П Redbook. 1996. Vol. 186, January. P. 50.
10
В первом Нэвидсон взбирается на лестницу с чемоданом, набитым ве-
щами Карен. Их спальня все еще завалена свертками и мешками с одеждой.
Голые стены. Кровать не заправлена. Нэвидсон находит клочок пустого
пространства на секретере и сгружает туда свою ношу. Он собирается вы-
йти, когда внезапный импульс останавливает его. Он вдруг берет коробку
с драгоценностями Карен, откидывает костяную крышку' и роется внутри.
К сожалению, от камеры ускользает то, что видит он.
Когда входит Карен с корзиной простыней и наволочек, Нэвидсон уже
переключил свое внимание на старую щетку для волос, лежащую среди
парфюмерных флаконов.
«Что ты делаешь?» — спрашивает она.
«Прелестно», — говорит он, доставая из зубцов щетки ее запутавшиеся
светлые волосы и выбрасывая в корзину.
«Отдай мне, — требует она. — Когда я облысею, гы пожалеешь. что
выбрасывал их».
«Нет», — отвечает Нэвидсон с усмешкой.
Нет нужды объяснять, как этот секундный эпизод подчеркивает всю
привязанность Нэвидсона к Карен15, — хотя его сарказм и пренебрежение
к ее вещам как будто демонстрируют обратное. Используя изображение
и тщательный монтаж, Нэвидсон в действительности как раз сохранил ее
волосы (его «нет» может относиться к «увидишь», «полысею», «пожале-
ешь» или ко всему сразу)16. Заметим, что свои чувства Нэвидсон выразил,
не прибегая ни к навязчивому закадровому голосу, ни к саундтреку.
Второй фрагмент тоже обходится без комментариев и музыкального со-
провождения. Нэвидсон просто фокусирует камеру на Карен Грин. В про-
шлом модель в агентстве Форда (Нью-Йорк), она покинула миланские
фотосессии и венецианские карнавалы ради воспитания двоих детей. Если
учесть, как она прелестна даже на домашних, жуткого качества кадрах Hi8,
неудивительно, что ее высокие скулы, пухлые губы и ореховые глаза на
журнальных обложках так повышали продажи.
Чуть ранее Нэвидсон вручил ей камеру и попросил поснимать. Появля-
ется снятый ею фрагмент— Нэвидсон обещает посмотреть его, только ког-
да фильм будет готов и только с ее разрешения: гам тридцатисемилетняя
женщина беспокоится о том, что переезжает за город, стареет, вынуждена
постоянно наводить порядок — и все-таки чувствует себя счастливой. Этот
исповедальный эпизод, которого не уловила ни одна из домашних камер.
15 См. «Одушевленная камера» Фрэнсиса Лейлерппаля (Leiderstahl, Frances. The Heart's
Device // Science. 1994. Vol. 265 August 5. P. 741); «Коробка с бижугерией, духи и волосы»
Дж. Уоткина (Watkin, Joel. Jewelry Box, Perfume, and Hair // Mademoiselle. 1995. Vol. 101, May.
P. 178-181); также весьма ядовитое эссе Харди Тэйнтик «Взрослые письма и фамильные драго-
ценности» (Tainlic, Hardy. Adult Letters and Family Jewels // The American Scholar. 1996. Vol. 65,
spring. P. 219-241.
“ Сэмюэл Глейд «Знамения и знаки» (Glade, Samuel Т. Omens &. Signs H Notes From Tomorrow /
ed. Lisbeth Bailey. Delaware: Taema Essay Publications, 1996).
11
свидетельствует о зависимости Карен от Нэвидсона — зависимости, ставя-
щей в тупик ее саму.
Карен сидит в спальне с Чадом и Дейзи. Дети поглощены изготовле-
нием самодельных свечей: для этого требуются пустые яичные скорлуп-
ки, коробка французского пластилина и банка воска. Орудуя красными
ножницами, Дейзи вырезает бумажные фитили и укрепляет их в яичных
скорлупках, куда Чад, в свою очередь, заливает воск. Получившиеся све-
чи отличаются особенной липкостью, и большая их часть остается у де-
тей на пальцах. Карен расчесывает дочери волосы — они падают на лоб
и мешают работать; при попытке причесаться самостоятельно Дейзи из-
мазала пластилином все лицо. Следя за тем, чтобы Чэд не перелил воску
или чтобы Дейзи не поранила себя ножницами, Карен успеваег каждые
две минуты бросить взгляд в окно. Ее внимание привлекает грохот едущих
по шоссе грузовиков. Но даже нс будь грохота, оборачиваться ее заставляет
невыносимая тяжесть секунд.
Во взгляде Карен читаются не только любовь и тоска, но и потерян-
ность17. Причина становится ясна, когда на шоссе наконец показывается
автомобиль Нэвидсона. Карен даже не пытается скрыть облегчение. Она
немедленно покидает свой свечной заводик и выбегает из комнаты. Секун-
ду спустя — взяв себя в руки — возвращается.
«Дейзи, не трогай ножницы без меня!»
«Мама!» — хнычет Дейзи.
«Я сказала. Чзд, смотри за сестрой».
«Мама!» — Дейзи хнычет громче.
«Дейзи, ты гоже присматривай за браюм».
Это, кажется, утешает малышку, и она в самом деле усаживается и на-
блюдает за Чэдом, разминающим воск.
Как ни странно, встречая Нэвидсона в холле, Карен умудряется скрыть,
что радуется его возвращению. Она подчеркнуто равнодушна. Это стран-
ное противоречие, на котором, однако, держатся столь многие браки, ясно
дает нам понять: она любит Нэвидсона очень сильно — но отстраняет его
от себя.
«Нагреватель воды сломался», — с деланной небрежностью гово-
рит она.
«Когда?»
Она подставляет щеку под его беглый поцелуй.
«Кажется, сегодня ночью»1’.
” Garten, Мах С. 100 Looks [100 взглядов] // Vogue. 1995. Vol. 185, October. Р. 248
,н Просыпаюсь я сегодня утром, иду в душ - и что вы думаете?
Нет горячей воды. Чертовски неприятное открытие, особенно когда
не можешь толком проснуться без душа, будучи капитально обезвожен:
мы со стариной Людом всю ночь носились по барам. Приземлились мы
наконец у Пико, беседуя с какими-то девицами в черных ковбойских
шляпах, заражаясь их мозговыносящей эйфорией — спасибо, экстази-
трава! — и доводя их до бешеного хихиканья нашими разговорами,
J2
не менее экстаэийными: спасибо, экстази-слова! Хохоча, мы
выкатились в ночь.
Подробностей, как именно мы замутили, не помню. Кажется, сначала
их потряс Люд, творивший чудеса со своими карманными ножницами
(он с ними не расстается, как старые стрелки-ковбои - с кольтами):
он стриг девчонкам локоны и челки, и делал это обалденно — о, ведь
он профи, и все это в темноте, на барном стуле, в окружении толпы
случайных зрителей, — пальцы мелькают, лезвия щелкают, клочки волос
порхают, короче, ураган! - девчонки нервничают, но потом видят,
сколь он крут, и тогда раздается дружное чириканье «я следующая!»,
«меня давай!», — на что так просто ответить шуточкой, но вместо
этого Люд начинает мутить про какую-то безумную авантюру, в которую
я якобы вляпался, когда был питбоксером. Заметьте, ни я, ни Люд
сроду не слышали этого термина. Люд его выдумал, а я подхватил.
«Да ладно, они, может, вовсе не хотят слушать про это», —
изображаю я предельную неохоту.
«Нет, чувак, ошибаешься, — настаивает Люд. — Придется
расколоться».
«Ну ладно», — принимаюсь я вспоминать, как в свои одинокие
девятнадцать служил на барже в Гальвестоне.
«Вообще-то я сбежал, — импровизирую я. — Задолжал сумасшедшему
русскому капитану штуку баксов — проиграл пари в Сингапуре.
Он хотел меня прикончить, и пришлось мне дать деру до самого
Хьюстона».
«Не забудь рассказать им про птиц», — подмигивает Люд. Любит
он отдавать такие пасы — не дает мне расслабляться.
«А то, — бормочу я, на ходу выдумывая объяснения. — Баржа,
на которой я служил, была загружена диким количеством гашиша
и множеством экзотических птиц, и все это, сами понимаете,
нелегально, но что ж я знал? Плевать мне было. Я и носа туда
не совал. Короче, добрался я до Хьюстона, и тут же какой-то идиот
попытался ограбить меня».
Люд скорчил рожу. Его не устроило, как я обошелся с его птицами.
Я продолжал как ни в чем не бывало:
«Этот парень просто подошел и сказал, чтобы я отдал ему все
свои деньги. У меня не было ни гроша, но больно уж этот пронырливый
сукин сын меня разозлил, да и непохоже было, что он вооружен.
Так что я врезал ему. Он рухнул. Но ненадолго. Секунду спустя он
поднимается — и что же? Он улыбается, подходит еще парень, гораздо
выше и шире, и он жмет мне руку и поздравляет! Они весь день искали
питбоксера, чтобы нанять по двести баксов за ночь, и я им подхожу.
Этот проныра, стало быть, проводил собеседование. Второй называл
его Груша, в смысле боксерская».
Девчонки столпились вокруг нас с Людом, все с коктейлями, ловя
каждое слово. Понемногу я подвел их к своему дебюту, живописал
грязный ринг, окруженный толпой мрачных типов, пришедших поставить
горсть монет и поглазеть, как парни уродуют друг друга. Перчатки
в этом виде спорта не предусмотрены. Выжил я чудом. Больше того —
я выиграл первые два боя. Пара синяков, ссадина на щеке — но я ушел
на своих ногах и с двумя сотнями, и Груша заказал мне пива
с ребрышками и даже пустил переночевать на кушетке. Неплохо, да?
Так что я решил продолжать. И продолжал целый месяц, по два вечера
в неделю.
13
«Вон у него шрам над бровью», - заметил Люд с фирменной
всезнайской усмешкой.
«А передний зуб тебе тогда же выбили?» — выпалила девчонка
с рубиновой булавкой на ковбойской шляпе; я заметил, как она
смущается.
«Как раз и подбираюсь к этому», — улыбнулся я.
Почему бы не ввернуть заодно и про зуб, резиа-то и правда нет.
«Через три-четыре недели, — продолжал я, — я уже заработал
достаточно, чтоб расплатиться с капитаном и оставить кое-что
себе, но жутко устал от всего этого. Бои были тяжелые. По чистой
случайности я выигрывал все до единого, - добавил я, и Люд
усмехнулся. — Но гробиться ради Груши и его дружка было противней
всего, и вдобавок дом, где они мне сдали койку, оказался публичным.
Он был битком набит унылыми девками, которые заполняли промежутки
между бесчувственными соитиями бесконечной болтовней без смысла и
логики. Ей-богу, баржа была лучше, несмотря даже на капитана
с его убийственными намерениями. Короче, в последний вечер мой
идиот предложил, чтобы я поставил на себя вдвое против обычного.
Я отказался — могу ведь и проиграть. "Малыш, ты кретин, — взорвался
он, — ты до сих пор выигрывал все бои!" Да, говорю, и? "Видишь ли,
это не потому, что ты хорошо дрался. Все договорено, я нанял одного
парня, он раскручивает всех на ставки, а выигрываешь ты. Выиграл на
прошлой неделе, и на позапрошлой, и на этой выиграешь тоже.
Для тебя же стараюсь". И как истинный кретин я поставил на себя все
свои деньги и вышел на ринг. А там меня ждал — кто б вы думали?»
Я дал всем возможность высказать собственные версии, отвлекшись
на свое пиво, но разгадки не предложил никто. Даже Люд притих.
Впрочем, это как посмотреть: ему приглянулась задница девчонки
с турмалиновой булавкой, а та, кажется, уже поглаживала его бедро.
«На ринге, в кольце всех этих хьюстонских лохов, выкрикивавших
свои ставки и жаждущих крови, стоял Груша, ни тени улыбки, ни
намека на приветствие в глазенках. Выглядел он, доложу я вам, как
дьявольски злобный, от рождения бессовестный сукин сын. В первом
раунде он дважды послал меня в нокдаун, а во втором я практически
не вставал. Весь месяц он с напарничком поднимали на меня ставки,
так что если Груша меня измолотит, им светит большой выигрыш. А я,
девятнадцатилстний идиот, только что прибывший в Гальвестон после
трех месяцев в море, лишусь всех своих бабок и окажусь в больнице,
если не хуже. Поскольку бои шли в три раунда, у меня оставался
всего один, чтобы спасти положение. Грушин напарничек выплеснул мне
в лицо ведро ледяной воды и посоветовал отползать, чтоб духу моего
не было в Хьюстоне. Короче, я поднялся на ноги, потряс головой и
сказал вслух, достаточно громко, чтобы расслышал напарничек,
но не настолько, чтобы он заподозрил мое плутовство: эх, дескать,
а ведь я собирался вложить свои бабки под тысячу процентов годовых!
В следующем,последнем, раунде Груша выбил мне зуб. Я вырубился.
Они, видимо, планировали бросить меня в ближайший кювет, но моя
маленькая хитрость сработала. Напарничек доложил Груше все, что
слышал, они привели меня в чувство, влили в горло виски, пихнули
в свой грузовик и принялись расспрашивать, о какой это тысяче
процентов я там бормотал. Дело принимало дурной оборот: поняв, что
я их дурачу, они бы меня не пожалели. А оставаться в Хьюстоне тоже
нельзя — там бы меня запросто линчевали все, кто выходил против
14
меня и проигрывал. Груша с дружком получили бы свое, но и я
не отвертелся бы. В обшем, соображать надо было четко и быстро.
И я не терял надежды вернуть свои деньги».
Теперь и Люд был у меня на крючке. И все они. Девчонки умирали
от любопытства, сбиваясь все тесней и начиная поглаживать меня,
словно невзначай, — видимо, хотели убедиться в моей реальности.
Люд понимал, что все рассказанное - чистый бред, но и он не мог
представить, к чему я веду. Если честно, я тоже. Пришла пора
нанести решающий удар.
«Я привел их на баржу. Я не представлял, как себя вести,
но твердо помнил, что назавтра мы отплываем, так что следовало
поторопиться. Капитан, как меня увидел, сразу подскочил и
схватил за горло. Между судорожными глотками воздуха я как-то
умудрился поведать ему о Груше, его дружке и бабках — всех бабках,
включая мои, а стало быть, и капитанские. Это заставило скотину
прислушаться. Через несколько минут он подошел к сладкой парочке,
налил им водки в кофейные чашки и принялся заливать что-то
о ценах в Новой Гвинее. Груша понятия не имел, о чем говорил этот
идиот, а я тем более, но после часа трепа и двух бутылок водки
им показалось, что речь идет о наркоте. Капитан время от времени
упоминал эйфорию, рай, испанских первооткрывателей, — не дав при
этом груше даже одним глазом взглянуть на запретный груз, ссылаясь
на таможню, постоянно висящую над ним угрозу ареста и конфискации.
Но тут была ловушка. Пока он трепался, подъехал фургон, и парень,
которого никто из нас не видал прежде и, бог даст, не увидит
впредь, молча подошел, так же молча сунул кэпу тысячу баксов, унес
один ящик и был таков. Не торгуясь и понятия не имея, что покупает,
Груша взял пять ящиков, и кэп, держа слово, лично закинул их к нему
в грузовик. Напарничек, конечно, проверил бы содержимое, но тут
донесся вой полицейской сирены — они ехали не за нами, но Груша
с напарничком поспешили отчалить; и даже когда баржа вышла в море,
мы с кэпом продолжали ржать как сумасшедшие. Правда, смеялся я
недолго. Этот подонок не отдал мне ни гроша. С его точки зрения,
изложенной с диким акцентом, я еще задолжал ему за спасение
моей жизни, не говоря о перевозке моей страдальческой задницы
во Флориду, где я чуть не утоп в ледяной воде в местечке под
названием Чертово Ухо, но это уже другая история. А эта закончилась
неплохо - особенно как представишь Грушу с дружком. Хотел бы я
видеть их рожи и слышать их визг, когда они вскрыли ящики
и обнаружили там полсотни тропических птичек. Долбаных райских
птиц. Несколько месяцев спустя я прочел в какой-то газете, что
хьюстонская полиция задержала пару известных мошенников, пытавшихся
зашвырнуть набитый птицами ящик на территорию местного зоопарка».
Вот так закончился мой вчерашний рассказ — может, и не
буквально, но близко к тексту.
С девчонками, увы, ничего не вышло. Они просто смылись, хихикая,
в ночи. Ни телефонов, ни свиданий, ни даже имен, — мне было
грустно, я чувствовал себя идиотом и сам себе напоминал разбитый
термос, вполне приличный снаружи, но внутри полный битого стекла.
Я в жизни не видел райской птицы. Но уверен, что если их
и перевозят — то не ящиками и не на баржах. От всей этой истории
меня теперь почему-то тошнит. В смысле — от ее бесконечной лжи.
15
Из этих двух фрагментов ясно, как Уилл и Карен нужны друг другу —
и как им трудно нс только управлять своими чувствами, но и выра-
жать их.
Увы, критики были гораздо менее сострадательны. Стоило «Пленке
Нэвидсона» появиться, как на Карен обрушился шквал упреков — от та-
блоидов, почтенных обозревателей и даже сто лет ее не видавшей сестры.
Лесли Бакман задирает планку — выше, выше стропила, плотники!* —
обзывая Карен Грин «холодной девкой, примитивной и плоской»:
«Топ-модель, ничуть не интеллектуальней радиатора, выросшая в убеж-
дении, что жизнь состоит из трех К — Клубы, Кредиты, Кокаин. Меня
едва не стошнило, когда я слушала ее болтовню — о своем весе, о своих
И она кажется мне совсем не моей. Будто за ней, за всем, что я
второпях придумывал, — мерцает в сумерках другой, невыдуманный,
великий сюжет, которого я почему-то не вижу.
Но я не хотел во все это углубляться. Я, собственно, про
душ. Как вы, вероятно, знаете, обнаружить отсутствие горячей
воды не больно-то приятно, в первую очередь потому, что поначалу
отказываешься верить. Стоишь под водой, которая остается ледяной,
и ждешь, что потеплеет. Некоторые ждут очень долго и открывают кран
до упора. И вот вы, стало быть, ждете — но минуты идут, а вода
не теплеет ни на градус.
Может, холодный душ мне бы как раз не помешал. Эта мысль забрела
в мою голову, но уж слишком я замерз. Хотя у меня было жарко.
А на улице еще жарче. Нс меня не спасало даже длинное коричневое
вельветовое пальто.
Позже я поговорил с водопроводчиками. Один из них — весь
покрытый татуировками, с распятым Мэнсоном во всю спину, — сказал,
сморкаясь в грязный платок, что починят к вечеру. Не печинили.
Я догадываюсь, что вас интересует. История с водой в этой главе
и отключение воды у меня - это совпадение?
Не совсем. Дзампано упоминает только сломанный нагреватель.
Слово «воды» вписал я.
Но это ведь допущение, не более?
Чудес не бывает, говорите вы?
Идите вы, говорю я.
Что ж я, с ума сошел? Нет, может, чуть на нервах, слегка побит
где-то, но не помню, кем, когда и за дело ли. Не думаю, что все это
из-за сомнительной импровизации и паршивой (горячей) воды.
Но есть одно неуловимое ощущение.
Если б только все это было правдой, хоть на полстолька. Если б
нам посчастливилось обмануть боксерскую грушу, а в багаже у нас все
еще были райские птицы.
Нету у нас птиц.
И пусть течет холодная вода.
Она уже чуть потеплела.
Правда же?
0 Намек на повесть Сэлинджера «Выше стропила, плотники!» (1955) — о любви духовного
юноши к бездуховной девушке.
16
детках, о своем Нэвидсоне, который так ей нужен... Как может она гово-
рить, что любит мужчину, — она, в жизни не слыхавшая слов “долг” и
“обязанности”? Я назвала ее девкой? Хуже: она шлюха»*’.
Бакман не одинока. Дейл Кордиган заявляет, что Карен — кто угод-
но, только не жена и не домохозяйка: «Карен едва ли отказалась от про-
мискуитета, которым была отмечена ее юность. Она стала осторожней, вот
и все»19 20 21.
Разнузданная спекуляция на предполагаемой неверности Карен во-
обще характерна для сексистской куль гуры — особенно если учесть пол-
ное невнимание всех этих критиков к роли Нэвидсона в их отношениях.
Как воскликнул однажды Дэвид Лидделл: «Если у него есть рога, может,
есть и копыта?»3* К счастью, в отличие от тенденциозной прессы, Нэвид-
сон вполне объективен и включает в фильм свидетельства собственных
ошибок. Многие задаются вопросом, насколько точен его автопортрет, —
возможно, выставляя себя в столь невыгодном свете, он заходит чересчур
далеко22.
Нэвидсон не только сообщает (иногда усгами Карен, Чэда и Дейзи),
что предыдущие десять лет уделял больше внимания карьере, нежели
семье, которой оставалось лишь смириться с этим, и что ради одного
единственного кадра с алеутской рыбалки трехдневная отлучка оборачи-
валась многомесячной, — он признает наличие у него потаенных фобий
и навязчивых идей. Как выясняется впоследствии, первый намек на эти
черные мысли исходит в фильме не от него, а от Карен. В первых эпизо-
дах нэвидсоновского видеодневника его появления редки и не предвеща-
ют грядущих бед. Только Карен, глядя прямо в глазок камеры, заявляет
о проблеме.
«Он снова говорил про Дел илу, — говорит она резко. — Я его преду-
предила, что если он не расскажет мне, кто она такая, пусть не смеет упо-
минать о ней вообще. Ведь мы для того и переехали на юг. чтобы начать
все сначала. Он хорошо себя вел все это время, но сны-то контролировать
не может. Прошлой ночью я толком не спала. Мерзла. Сейчас середина
мая, а я лежала как в холодильнике. Я встала взять одеяло, а когда верну-
лась, он сказал во сне: “Делила”. Просто гак. Ни с того ни с сего. И это
точно, потому что он позвал ее дважды. Почти кричал».
Как выясняется, Карен не единственная, кто недоумевае! по поводу
Делилы. Даже друзья и коллеги, при которых Нэвидсон упоминал это
имя, не слышали от него никаких объяснений. Никто понятия не имеет,
19 Buckman, Leslie. Lie Lexicon and Feminine Wiles [Словарь женской лжи] II All In The Name
Of Feminism: A Collection Of Essays / ed. Nadine Muestopher. Cambridge. Massachusetts: Shtriin
Press, 1995. P. 344.
20 Corrdigan, Dale. Blurbs [Об издательской рекламе] // Glamour. 1996. Vol. 94, April. P. 256.
21 Liddel, David. A Homy Duo [Рогатая napaj // Utne Reader. 1993. July/August. P. 78.
22 Gerson, Ascencion. The Vanity of Self-l oathing [Унижение паче гордости] // Collected Essays
on Self-Portraiture / ed. Haldor Nervene. Honolulu: University of Hawaii Press, 1995. P. 58.
17
почему она преследовала его мысли и внезапной помехой возникала
в разговоре2*.
Но хотя эта глава и описывает тайные трещины и скрытое напряже-
ние в семье Нэвидсона и Грин, — не забудем про дух покоя и блаженства,
который так и источают эти начальные минуты. Через пару ночей у Чэда
исчезли проблемы со сном, через пару дней у Дейзи зажил наколотый
пальчик, нагреватель легко починили, родители наслаждаются возможно-
стью побыть минуту наедине, их пальцы сплетаются, Уилл наконец об-
нимает Карен, а она со вздохом грогательного облегчения пристраивает
голову на его плече.
В наши дни редко встретишь такой лучезарный оптимизм — особенно
в кино: каждый кадр дышит надеждой и верой. Нэвидсон старательно вы-
страивает буколический, почти идиллический образ своего новою мира.
Это впечатление подчеркивается ностальгией; те, кто знает финал, помнят:
все, что останется у Нэвидсона год спустя, — это смутные силуэты Карен
и дегей, скачущих вниз по лестнице, пуантилизм кошачьих следов на ро-
систой лужайке — и сам дом, смутный силуэт, затаившийся на углу улиц
Суккот3 и Ясеневой, купающихся в полдневном сиянии.
23 С момента появления фильма на эту тему написано порядочно. Глава XLX посвящена этому
вопросу целиком. См. также; Но. Chris. What's in a name? (Что в имени тебе моем?] //Afterimage
1993. Vol. 31, December, Stake. Dennis Delial [Делила]. Indianapolis: Bedeutungswandel Press,
1995; Caps, Jennifer. Delial, Beatrice, and Dulcinea [Делила, Беатриче и Дульсинея]. Englewood
Cliffs, N. J.: Thumos Inc., 1996; Breman, Lester. Tis but a Name [He только имя] II Ebony. 1994.
No. 6, May. P. 76; Fulrest, Tab. Ancient Devotions. Berkeley: University of California Press, 1995.
e Суккот — еврейский праздник кущей, напоминающий о блуждании по Синайской пустыне;
в неделю суккота надлежит покидать дом и жить в шатре перед ним.
18
Ill
Фотограф становится фотографом по воле случая —
как и укротитель, допустим, тигров.
Доротея Лаим?1
9 '₽ сггбкггЬк "4W
•□nvaa к7^ 91
Исход, 3:1Р*
Почему Нэвидсон? Почему не кто-то другой?
Когда великий флорентиец стенает: “Ma io perche venirvi? о chi
*1 concede? /Io non Enea, io non Paulo sono"2\ — соперник Гомера обзывает
его трусом и приказывает двинуться в путь, поскольку в его решимости за-
интересованы высшие силы.
9 Прославленный американский фотограф-документалист, автор хроники Великой депрессии.
24 Моисей сказал Богу: кто я, чтобы мне идти к фараону и вывести из Египта
сынов Израилевых? — Изд.
25 Снова Данте. Песнь 2, строчки 31-32: «Но я, почему я должен идти
туда — и по какому праву? Я не Эней, не апостол Павел».
Вопрос, который и я часто задаю сам себе теперь. Также не будучи
ни Энеем, ни Павлом.
Самый простой ответ: потому что Люд разбудил меня в три утра,
чтобы вместе разобрать имущество никому не нужного старика.
Но это не все, само собой. Обычно, если Люд звонит по ночам, он
хочет отправиться на вечеринку. Люд из тех парней, которые искренне
полагают, что «возвышенное» — это чувство, испытываемое после
глотка текилы. Может, он и прав.
Между прочим, кто-то мне говорил, что настоящее имя Люда -
Гарри; может, и так, хотя не помню, чтобы кто-нибудь к нему так
обращался.
Люд знает все бары и клубы Голливуда и вышибал в каждом из них.
Знание это он впитал с молоком матери. В отличие от меня ему не нужен
тут ни гид, ни переводчик. Он знает. Знает все напитки, адреса и,
главное, отличает девушек, согласных только поболтать, от девушек,
готовых на нечто более интересное — всегда интересующее Люда.
Несмотря на свой нос картошкой (точно пчелы покусали, говорят
иные), Люд всегда окружен привлекательнейшими женщинами, что,
в общем, обычное дело для парикмахера или фотографа, в особенности
классного; а Люд как раз таков. Красавицы тянутся к тем, кто делает
их красавицами.
За последние два года мы избороздили этот странный город вдоль
и поперек. Мы оба наслаждаемся приходом ночи, любим ее терпкий вкус
и ничуть не стесняем друг друга, хотя Люд хочет получить от жизни
как можно больше девок и денег, а мне нужно нечто иное.
19
Не знаю толком, как это назвать, — знаю только, что речь
о чем-то просторном, воздушном, утопающем в солнце, невесомом
и очень недешевом.
И возможно, несуществующем.
Понятия не имею, почему дружу с Людом. Вероятно, он понимает, что
я охотно участвую в его безумствах — и ему нравится моя компания.
На публике Люд обожает забрасывать меня идеями, как бы изменить
к лучшему мою одинокую жизнь; на самом деле его — да и других —
здорово впечатляет тот факт, что с тринадцати лет я уже работал на
Аляске, а к восемнадцати успел побывать в римском публичном доие.
Но больше всего, кажется, ему нравятся рассказы. Особенно то, как
я дурачу ими девушек. (Я даже порядком втянулся в это дело, причем
запил на тему Груши, бокса и райских птиц стал коронным номером.)
Разумеется, все это только фантазии. У меня куча сюжетов.
Взять хотя бы шрамы.
Тут несколько вариаций. Самая популярная - моя двухлетняя
стажировка в центре японских боевых искусств, куда входили сплошь
корейцы, проживавшие в Айдахо; накануне моего посвящения в их
ныне почившее братство они заставили меня голыми руками поднять
раскаленную сковороду. Обычно ее раскаляли в печи — теперь же
наполнили пылающими углями. Эта история, конечно, полная херня
или, если угодно, полная сковорода херни, — простите, я знаю, знаю:
сперва выучись врать, прежде чем заливать, снова простите - и за
тот первый раз и за этот, — но трудно спорить с этими причудливыми
узорами на коже.
«Покажи им руки-то, Джонни, — говорил Люд, сама
непосредственность. — Ну же, хоть эту!» Я закатывал левый рукав,
а потом, торжественно выждав, правый. «Он заполучил это там.
В Индиане». — «Айдахо», — поправлял я. И продолжал.
Я уверен, что большинство женщин понимали, что это чушь, но чего
там - им было весело. И я думаю даже, это своего рода избавление
от необходимости выслушивать подлинную историю. Потому что,
взглянув на всю эту страхотень, которой я покрыт от запястий
до бровей, — вы с глубоким вздохом спросите себя: да хочу ли я
знать, что там с ним творилось в действительности? По опыту знаю:
большинство не хочет. Попросту отводят глаза. А благодаря моим
рассказам отводить глаза легче.
Наверное, мне тоже.
Но в этом нет ничего нового. Все, что мы сочиняем, — чистая
самозащита.
Теперь март. Коней марта. Три месяца прошло с той ночи, когда
Люд позвонил мне. Три месяца назад я унес с собой черный, ничем
не примечательный, заляпанный краской чемодан - производства, как
я скоро установил, «С. М. Клэп Компани», Утика, Нью-Йорк, — полный
клочков, обрывков и чужой жизни, состоявшей из отступлений и
разочарований.
Я насчитал в ней порядка двухсот писем с отказами из разных
литературных журналов, издательских домов, даже несколько
неодобрительных профессорских отзывов из университетов с Восточного
побережья. Никому не понадобились стариковские письмена — только мне.
Что же скажу я, единственный читатель везде отвергнутой,
всюду неуместной, всеми забытой чуши, старческой чуши, отрицающей
20
Картограф ада вполне удовлетворился этим ответом. В случае Нэвидсо-
на ответа нет вовсе. В «Экспедиции № 4» он сам спрашивает вслух: «Как я,
мать вашу, дошел до всего этого?» Дом отвечает гулкой тишиной. Никакого
внимания со стороны высших сил. Ни даже амавротического проводника®.
Иные полагают, что ужасы, с которыми Нэвидсон сголкнулся в доме, —
всего лишь проявления его собственной душевной болезни. Доктор Айбен
ван Поллит в «Несчастном случае» утверждает, что дом — физическое во-
площение душевной боли Нэвидсона: «Я часто думаю, как бы все поверну-
лось, решись Нэвидсон хоть на небольшую, так сказагь, уборку»26.
И хотя Поллит не одинок в предположении, что собственная психика
Нэвидсона повлияла на природу всех этих комнат и коридоров, — такую
мысль разделяют немногие. Причина проста: Нэвидсон — нс первый, кто
поселился в этом доме и столкнулся с его опасностями. Агент Нэвидсона
по недвижимости Алисия Розенбаум сообщила, что дом на Ясеневой улице
пережил нескольких обитателей, владельцы менялись почти каждые три
года, и всех что-то беспокоило. Если учесть, что дом предположительно
был выстроен в 1720 голу, — ночевать и страдать в этих стенах пришлось
многим. Так что если дом и был результатом галлюцинации, то галлюци-
нации коллективной.
прогресс и свет разума, обреченной исчезнуть, как тень в полдень, -
пришла незваной, уйдет неоплаканной, и далее в той же стилистике?
Как заявил однажды мой консультант по работе с трудными
подростками, можно сказать, Советчик Мятежных Юных Дней: «Тебе
нравится всякое дерьмо, потому что оно напоминает тебе о тебе».
Трудно выразиться точнее и грубее. И спорить не с чем. Между
прочим, мой отец умер, когда мне было десять, а почти девять лет
спустя за ним последовала моя вполне шекспировская мать, но эту
историю я давно пережил и пересказывать не собираюсь.
Как бы то ни было, этот Советчик Мятежных Юных Дней не смог
ничего объяснить, но его вывод почти совпал с тем, что я и сам
чувствовал.
Я смотрел на чемодан. Увидев его впервые, то есть обнаружив его
содержимое, - я был потрясен. Словно бы наткнулся на труп старика.
Теперь это всего лишь футляр. Отчетливо помню, что надеялся
разобраться с рукописью до конца недели. Так я думал, пока не начал
читать. Задолго до того, как принялся сводить главы в нечто целое.
Так вот, это простой ответ.
А углубляться в сложный мне не хочется.
• Амавротическая идиотия — врожденное заболевание, ослабление интеллекта с одновре-
менной деградацией глазного нерва.
“ К сожалению, склонность Подлита к сомнительным шуточкам и каламбурам подрывает до-
верие к его проницательной работе в целом, «Несчастный случай» (Pollit, Iben Van. The Incident.
Chicago: Adlai Publishing, 1995. P. 108) — отличный пример безупречного исследования, ред-
костного синтеза изысканий и размышления. Там представлено несколько превосходных иллю-
страций. К сожалению, почти все выводы неверны.
21
Немудрено, что в конце концов некто, вооруженный телекамерой
и авантюризмом, вошел в холл и встретил ужас, таившийся за дверью.
К счастью для зрителя, этот некто был наделен уникальной изобразитель-
ной силой.
Нет, психические проблемы Нэвидсона не создали дом, но, несомнен-
но, позволили увидеть его таким.
Детство Нэвидсона было удивительно бесприютным. Его отец, комми-
вояжер из Сент-Луиса, торговал электроникой, кочевал по Среднему Запа-
ду и перетаскивал семью с места на место каждые два-три года. Вдобавок
он был алкоголиком, склонным к вспышкам бешенства и беспричинным
исчезновениям на месяцы27.
Мать Нэвидсона была не лучше. Она бросила семью ради актерской
карьеры, но все кончилось сожительством с продюсерами, которые, впро-
чем, ничего не продюсировали. По собственным ее словам, она всегда
мечтала «разнести дом до основания». Отец Нэвидсона умер от застой-
ной сердечной недостаточности, а мать просто исчезла. В последний раз
ее видели в Лос-Анджелесе у барной стойки — она курила и болтала
о лунном свете, о том, почему он так ярок именно в Голливуде. Ни Уилл,
ни его брат-близнец Том ничего больше нс слышали о ней28.
Зашкаливающий нарциссизм родителей лишил Уилла и Тома достойных
образцов для подражания, зато они постигли науку отсутствия. Вот почему
впоследствии, стоило в их жизни случиться чему-нибудь неожиданно хо-
рошему, они воспринимали это как нечто эфемерное и мимолетное. К тому
времени они были уже подростками и успели привыкнуть к постоянному
страху быть брошенными и к недостатку эмоционального равновесия. Увы,
«привыкли к» здесь, в сущности, значит «так и не излечились от»29.
Быть может, одной из причин нэвидсоновского увлечения фотографией
была ее способность остановить мгновенье — всегда столь скоротечное.
27 Мишель Надин Гетц (Michelle Nadine Goetz) вспоминает, как однажды отец Нэвидсона без
всякого повода взобрался на крышу только что купленной машины, термосом разбил лобо-
вое стекло, затем пошел в кухню, схватил сковороду, на которой шипели отбивные, и швыр-
нул ее в стену (интервью Гетц см.: The Denver Post. 1986. May 14. В-4). Терри Боровска (Terry
Borowska), которую приглашали посидеть с обоими братьями, вспоминает, как часто отец се-
мейства пропадал неизвестно где — иногда по пяти недель кряду; — не сообшая семье, ни куда
направляется, ни когда вернется. Само собой, когда он возвращался — обычно за полночь или
рано угром, прождав в грузовике несколько часов, пока семейство проснется и впустит его,
поскольку собственный ключ он забывал дома либо терял, — на несколько дней воцарялись
любовь и согласие. Но затем Тони Нэвидсон снова принимался за свое, заставляя Уилла и Тома
все более привыкать к мысли, что без папаши им станет куда лучше (интервью с Боровской
см.: The St. Louis Post-Dispatch 1992. September 27. D-3, col. 1).
28 Подборка личных бесед с Адамом Зоболем (Adam Zobol), Энтони Фридом (Anthony Freed)
и Анастасией Кульман (Anastasia Cullman) (8-11 сентября 1994).
2* Рита Мистополис, доктор медицины, в книге «Сердце черное, сердце голубое» описывает
всю серьезность подобного эмоционального угнетения: <<Всякий поймет, как нуждается в пище
и уходе для возвращения к нормальной жизни ребенок, долго страдавший от недоедания, —
причем если истощение было достаточно серьезным, последствия его могут сказываться всю
22
Хотя и десять тысяч фотографов не сделают мир стабильнее — Нэвидсон,
неустанно работая, все больше рискуя и все заметнее преуспевая, укреп-
лялся в заблуждении, что работа возместит ему любовь, от недостатка ко-
торой он так страдал в детстве, или хотя бы даст иллюзию безопасности,
которую дарует любовь.
Именно поэтому мы еще раз обрагимся к эпизоду, когда Нэвидсон си-
дит на крыльце: взгляд устремлен в никуда, тонкие пальцы обхватывают
стакан лимонада. Итак: «Мне кажется, это просто интересно — смотреть
на людей, переехавших на новое место и начавших его обживать, — спо-
койно поясняет он. — Устраиваться, пускать корни, общаться, может, по-
нимать друг друга чуть лучше. Лично я мечтаю об уютном убежище, вроде
заставы, для себя и семьи...» Бессознательная, машинальная проговорка —
и какое красноречивое слово!
«Застава» — военный термин, нечто вроде базы, где солдаты во враж-
дебном окружении чувствуют себя в относительной безопасности. Не са-
мое ожидаемое слово для описания ломика в Вирджинии30, но оно про-
ливает свет на истинное происхождение нэвидсоновского проекта. Да, он
хотел зафиксировать видеокамерами милые мелочи быта, — но куда боль-
ше он надеялся с помощью этих образов заслониться от бренности мира.
Неудивительно, что и здесь он остается прежде всего профессионалом.
Дзя него бросить профессию значило бы сдаться.
Ответим теперь на два первых вопроса.
Почему Нэвидсон?
Учитывая прежнюю — так сказать, доадамову — историю дома, в эти
комнаты неизбежно должен был войти человек вроде Нэвидсона.
Почему не кто-то другой?
Только он — с его биографией, талантом и эмоциональным багажом
мог зайти так далеко — и вынести из этих пространств их отчетливое изо-
бражение31.
жизнь. Точно так же и дети, пережившие психическое угнетение, своего рода эмоциональное
голодание, для восстановления чувс!ва уверенности и достоинства нуждаются в повышенных
дозах любви и заботы. Но если любви недостает, а обиды множатся, — травма останется на-
всегда. и ребенок сохранит чувство ущербности до конца дней» (Mistopolis, Rita Black Heart,
Blue Heart. Provo, Utah: Bngham Young University Press, 1984. P. 245).
w Кейлор Росс в статье «Границы права» не сбрасывает со счетов вероятность авторской иро-
нии; «В конце концов, Нэвидсон только что переехал из перенаселенного Нью-Йорка и высме-
ивает относительную дикость пригорода» (Ross, Keillor. Legal Zoning ft Atlantic Monthly. 1996.
Vol. 278, September. P. 43). Росс вполне убедителен, если не брать в расчет, что уж Нэвидсону-то
известно, что такое застава, да и тон его подчеркнуто серьезен, без намека на юмор.
” Дзампано. Эта глава впервые опубликована под названием «Почему, собственно» (The Matter
Of Why//LA Weekly. 1994 May 19).
23
IV
Что до веры, сэр, так я и половине
этой истории не верю.
Дидрих Никербокер*
В начале июня 1990 года Нэвидсоны слетали в Сиэтл для бракосоче-
тания. Когда они вернулись, в доме <гго-то переменилось. Они отсутство-
вали всего четыре дня, но перемена была разительной. При этом она не
бросалась в глаза сразу, как последствия 1рабежа, пожара или хулиганства.
Напротив, этот кошмар был вызывающе нетипичен. Всякий бы согласился,
что дом пережил вторжение, но столь странное, что непонятно было, как
реагировать. На видео Нэвидсон выглядит изумленным, а Карен складыва-
ет руки, словно собираясь молиться, и прижимает их к лицу. Дети, Чэд и
Дейзи, попросту резвятся и хихикают, совершенно безучастные к случив-
шемуся.
Произошло своего рода насилие над внутренним пространством этого
места; ею именовали по-разному — странным, беспокоящим, тревожным,
но чаще всего сверхъестественным, жутким. В немецком языке для слова
«жуткий» есть синоним unheimlich — в «Бытии и времени» Хайдеггер на-
ходит его достойным отдельного разъяснения:
Daft die Angst a Is grundbefindlichkeit in solcher Weise
erschlieflt, dafur ist weider die alllagliche Dasemsausiegung
und Rede der unvoreingenommenste Beleg. Befindlichkeit,
so wurde friiher gesagt, macht offenbar ,,wie einem ist".
In der Angst ist einem „unheimlich". Darin kommt zunachst
die eigentiimliche Unbeslimmtheil dessen, wobei sich das
Dasein in der Angst befindet, zum A usdruck: das Nichts und
Nirgends. Unheimlichkeit meint aber dabei zugleich das
Nichtzuhause-sein. Bei der ersten phanomenalen Anzeige der
Grundverfas sung des Dose ins und der Kidrung des existenzialen
Sinnes von In-Sein bestimmt als Wohnen bei... Vertrautsein
mil... Dieser Charakter des In-Seins wurde dann konkreter
sichtbar gemach durch die beruhigte Selbstsicherheit, das
* Псевдоним Вашингтона Ирвинга (1783-1859), американского писателя-романтика («Рип
ван Винкль», «Сонная лощина» и др.).
24
selbstverstandliche ,,Zuhaitse-sein“ in die durchschnittliche
Alltaglichkeit des Daseins bringt. Die Angst dagegen holt
das Dasein aus seinem verfallenden Aufgehen in der „ Welt"
zuruck. Die alltagliche Vertrautheit bricht in sich Zusammen.
Das Dasein is I vereinzelt, das jedoch als In-der-Welt-sein. Das
In-Sein kommt in den exislenzialen „ Modus " des Un-zuhause.
Nichts anderes meint die Rede von der „ Unheimlichkeit“n.
12 Мартин Хайдеггер «Бытие и время», § 40. Ос новорасположен и с ужаса как отличитель-
ная раэомкнутость присутствия* 9 (Heidegger, Martin. Sein und Zeil. Frankfurt Am Main: Vittorio
Klostcrmann, 1977. P. 250-251)”
9 Ниже в сноске цит. в пер. В. Бибихима
” Насилу нашел это место в переводе:
Что ужас как основорасположение размыкает
названным образом, тому опять непредвзятейшим
свидетельством повседневное толкование
присутствия и речь. Расположение, было сказано
выше, показывает, «как оно» человеку. В «ужасе»
ему «жутко». Здесь выражается ближайшим образом
своеобычная неопределенность того, при чем
присутствие находит себя в ужасе: ничего и нигде.
Жуть тут подразумевает однако вместе
с тем бытие-не-по-себе [das Nicht-zuhause-sein].
При первом феноменальном показе основоустройства
присутствия и прояснении экзистенциального
смысла бытия-в, отличающегося от категориального
значения «внутриположности», бытие-в определялось
как обитание при... освоенность-с. Эта черта
бытия-в была потом конкретнее продемонстрирована
через повседневную публичность людей, вносящих
успокоенную самоуверенность, некую само
собой разумеющуюся «освоенность» в среднюю
повседневность присутствия. Ужас, напротив,
извлекает присутствие назад из его падающего
растворения в «мире». Повседневная свойскость
подрывается. Присутствие уединено, причем
однако в качестве бытия-в-мире. 5ытие-в входит
в экзистенциальный «модус» несвойскости. Ничего
другого речь о «не-по-себе» не подразумевает.
Что-то в начале XX столетия было здорово не так. Старикашку
стоило бы вздернуть за мерзкую привычку в изобилии цитировать
подобную бессмыслицу. Но что еще безумней — так это моя попытка
понять, нет ли в этом абзаце чего-нибудь действительно способного
на меня повлиять, пусть не сразу: вдруг он действительно содержит
смысл? — и я на всякий случай отказался от слова «бессмыслица».
Не знаю.
Дело в том, что, когда я переписывал эту цитату неделю назад,
все было отлично. Прошлой ночью я нашел перевод, а сегодня с утра,
углубившись в работу, почувствовал, чтс мне не по себе. Может, это
чистое совпадение — но есть какая-то связь между моим настроением
и Пленкой Нэвидсона или даже несколькими предельно зашифрованными
фразами о бытии, сочиненными этим бывшим нацистом. Скорей
25
всего, дело совсем в ином, в моих ежедневных странных перепадах
настроения, которые тоже, кстати, начались совсем недавно:
от мечтательности чуть ли не к агонии, и так каждый вечер, пока
не закроется бар. Не пойму, что за херня.
das Nicht-zuhause-sein
«бытие-не-по-себс».
Что да, то да.
Последнее время я стажируюсь в тату-салоне на бульваре Сансет.
Отвечаю на звонки, даю консультации, прибираюсь в помещении.
Любой идиот справится. Эта работенка и придумана для идиотов.
Но сегодня — как бы объяснить? — что-то пошло не так. Я не в себе.
Ни за что не могу взяться. Просто стою, уставившись на бесконечное
разнообразие наших флаконов с тушью — адская радуга, от темного
пива до густой сини, от карминового до розового, от лилового
до кукурузного, от зеленых южных морей до черного пеликана, -
все под аккуратными пластмассовыми крышечками, с прозрачными
наклейками, - а вот и наши иглы, у нас их сотни, в основном
двенадцатый номер, одиночные либо связанные по две-три-четыре,
даже по семь, даже по четырнадцать!
Е зависимости от того, чего вы хотите.
Чего хочу я — не знаю, но отчего-то я дико расстроен.
Не случилось ничего, ровно ничего, но мне трудно дышать. Воздух
в салоне настоян на изопропиловом спирте, бензоле, все это
с примесью пота — тяжелый, плотный, но и не в нем дело.
Всем, конечно, по барабану. Хозяин в окружении новичков,
радостно выкладывающих по сто пятьдесят баксов за татуированную
розу, — треплется громко, но все же недостаточно громко, чтобы
заглушить главный здешний звук: одинокое настырное жужжание
тату-машинки, впивающейся со скоростью сто уколов в минуту в чью-то
толстую задницу.
Наливаю стакан воды. Выхожу в коридор. Это я зря. Надо
оставаться поближе к людям. В компании спокойней, все такое. Вместо
этого я наедине с собой мысленно заполняю опросник: траванулся?
(но желудок в порядке), ломка? (ни разу не оскоромился экстази
за последние несколько месяцев и с утра обошелся без обычного
косяка — я знаю, марихуана не вызывает зависимости). А между тем
без всякой причины тьма сгущается. Не затмение, не отключение
света, а так, тучка наползла на солнце. Быть буре. Хотя бурей
не пахнет. И туч не видно. Ясный день, а я во тьме.
Хорошо бы у всего была причина. Освещение барахлит или духота
с утра. Списать все на похмелье или таблетки. Но в ноздри мои
просачивается запах горький и грязный, уже не вполне человеческий,
дух старости и гнили, и по внезапно поднимающейся тошноте чувствую,
что я тут не один.
Кто-то стоит позади.
Да нет, конечно.
Но уж какое там «нет».
Сейчас меня вырвет.
Чтобы представить, попробуйте вот что: сосредоточьтесь на этих
словах, не позволяйте взгляду ускользать за пределы страницы.
А теперь представьте, что на периферии вашего зрения — сбоку,
26
спереди, может, из-за плеча — оттуда, куда вам нельзя смотреть, -
на вас нечто надвигается, так тихо, что только эту тишину
вы и слышите. Вот оно. Прямо сейчас. Но не смотрите. Глаза на
страницу! Глубоко вдохните. Еще раз, глубже. На выдохе попробуйте
представить, как стремительно все произойдет, с какой силой оно
вас ударит, сколько раз пронзит вашу шею зубами — или что у него
там? когти? — впрочем, об этих деталях не стоит беспокоиться,
потому что еще до того, как произойдет то, от чего вам бы
спасаться, бежать, по крайней мере хоть рукой заслониться, —
ах, черт, лучше бы вам не открывать эту книгу, — у вас не будет
времени даже вскрикнуть.
Не смотрите.
Я не посмотрел.
Да нет, посмотрел, конечно.
Я оглянулся так чертовски быстро, что чуть шею себе не свернул.
Мои руки вспотели. Лицо горело. Черт знает, сколько адреналина
растворилось в крови. Но прежде чем я обернулся — ощущение было,
как если бы я действительно уже обернулся и в этот самый миг
поймал взглядом какое-то невообразимое чудище, припавшее к земле
в тени: мускулы перекручены в готовности броситься всей тяжестью,
иззубренные когти медленно растопыриваются, впиваясь в линолеум,
зрачки расширяются — неестественно, так, что не видно радужки,
и в этом ширящемся пламени, в пылающей топке его глаз, в камере-
люциде — мой силуэт, дергающийся, как в дурацком театре теней, —
ведь похож? трясущийся, мечущийся? — и оно тут же замечает знак,
которого только и дожидалось: мое узнавание, я узнал его, то, что
всегда поджидало меня — но когда я наконец оборачиваюсь, трясясь,
как до смерти перепуганный идиот (а я и есть такой идиот, кто же
еще), передо мной лишь пустой (или только что опустевший?) коридор
а чудовище, чем бы оно ни было, недоступное ни воображению моему,
ни чувствам, ускользнуло в темные закоулки, просочилось в углы и
щели пола, трещины и отдушины, слилось со стенами. Освещение
в порядке. Запаха словно и не было. Пальцы все еще дрожат,
я пытаюсь остановить панику, глубоко и судорожно глотая воздух,
и оглядываюсь, как обалдевший альпинист на вершине, — но ничего,
совсем ничего. Нигде.
Думаю, я чудом не упал, а страх исчез так же внезапно, как
налетел: я даже смог вернуться за свой стол.
Когда я снова вошел в салон, мне уже казалось, что все
поправимо.
Зазвонил телефон. Девятый раз, объявляет босс. Он здорово зол.
И еще больше злится, когда я замечаю, что он, оказывается, умеет
считать до девяти.
Беру трубку, прежде чем он начнет выговор.
Это меня. Люд звонит с уличного таксофона сообщить нечто важное
Планируется классный вечер в классном клубе. Люд может вписать
в список гостей меня, босса и всех, кого я сочту достойными нас
сопровождать. Еще бы, говорю я, но руки-то трясутся и детали
мгновенно забываются, и я понимаю, что забыл о чем-то очень важном
и когда вешаю трубку, как ни стараюсь, не могу припомнить — что
такого важного впервые пришло мне в голову?
И пришло ли?
27
Независимо от того, насколько анализ Хайдеггера применим здесь, —
в нем все же упущен важный аспект: unheimlich в качестве наречия означа-
ет не только «ужасно», «страшно», но еще и «огромно», «много». Ощуще-
ние этой огромности — составная часгь ужаса и опасности; чрезмерность,
избыток, качественный или количественный. Вот почему сверхъестествен-
ное так враждебно защищенности, уюту, всему домашнему или знакомо-
му. Перед нами чуждое, ворвавшееся и неостановимое — иными словами,
идеальное описание дома на Ясеневой улице.
В отсутствие Нэвидсонов их жилище стало чем-то иным, и хотя пере-
мена не казалась ни зловещей, ни угрожающей, — с чувством безопасно-
сти было покончено.
Наверху, в спатьне, мы вместе с Уиллом и Карен обнаруживаем глад-
кую белую дверь со стеклянной ручкой. Она ведет не в детскую, а в неболь-
шое помещение, напоминающее проходной чулан. Но в отличие от прочих
чуланов в доме, тут нет ни отдушин, ни полок, ни вещей, ни крючков —
голые и почти черные, точнее, темно-серые стены. Помещение не больше
полутора метров в ширину и еще меньше в длину. На другом конце та-
кая же дверь, открывающаяся в детскую.
Нэвидсон немедленно спрашивает, замечал ли кто-нибудь эту комна-
ту прежде. Забавно, что невероятное заставляет нас в первую очередь гре-
шить на пороки собственного восприятия. Тем не менее Карен тут же нахо-
дит фотографии, на которых ясно видна стена спальни без намека на дверь.
Дальше возникает вопрос: мог ли кто-то пробраться в дом и за четыре
дня выгородить в нем еще одно помещение? Невероятно, мягко говоря.
Значит, пространство между спальнями тут и было — просто кто-то за-
лез и вставил две двери. Чего ради? Wer? — как сказал бы Рильке14.
Нэвидсон проверяет видеокамеры, но видит, что датчики не отмети-
ли никакого движения. Только их отъезд и возвращение. По сути, почти
Может, вообще ничего. Может, пронеслось сзади, словно кто-то
прокрался по темной комнате, лицо в тени, а теперь растворился
в разговоре, хотя было в его движении и запахе что-то
тревожно-знакомое - а насколько знакомое, теперь уж не скажешь,
потому что пропало, растворилось в шуме, унесло с собой зыбкий
намек. А все-таки исчезло не до конца. Оно здесь. Хватаю тень.
Поймал?
О ком я думал — о женщине?
Не знаю.
Надеюсь, не важно.
И с ужасом чувствую — важно.
” Приблизительно переводится как «Кто?». Нашел в стихотворении
Рильке «Орфей, Эвридика, Гермес»*. Книга называлась Избранные
стихотворения Райнера Марии Рильке, в подборке и переводе Стивена
Митчела (1989).
* «И когда / остановился шедший с нею рядом / и скорбно произнес: «Он оглянулся», — / она
спросила безразлично: "Кто?"» (пер. А. Пурина).
28
неделя канула бесследно: вот семья покинула дом, где еще не было стран-
ного нового пространства, а вот вернулась — и оно тут как тут, словно
было всегда.
Открытие было совершено вечером, с расследованием придется ждать
до утра. Чэд и Дейзи спят, но мы видим, как Карен и Уилла томит бессон-
ница. Хиллари, их годовалая хаски, и полосатый кот Мэллори лежат по бо-
кам большого — 60 см в диагонали — телевизора «Сони», их не тревожат
ни новый чулан, ни мерцание экрана, ни болтовня ведущих: Леттерман,
новости о «Иран контрас», повторные передачи, поток информации, убеж-
дающий, что мир на месте, вот он, даже если в доме ниоткуда возникли
две двери и темное пространство между ними, меж родительской спальней
и детской, где светится крошечный ночник в виде космолета.
Красивый кадр. Композиция, тонкое соотношение цветов, не говоря
уже о игре светотени, так хороши, что отвлекают зрителя от дома и проис-
ходящих r нем странностей. Отличный пример нэвидсоновскою таланта,
наглядно показывающий, почему у него не было помощников и последова-
телей — особенно под конец.
На другой день Карен и Уилл делают самый рациональный шаг: они
запрашивают в агентстве недвижимости план здания. Как и ожидалось,
планы эти в последний раз вычерчивались в 1981 году, когда бывшие вла-
дельцы просили у городских властей разрешение на постройку' дополни-
тельного крыла. Крыло, кстати, так и не было достроено, поскольку вла-
дельцы вскоре продали дом, мотивируя свое решение тем, что им «нужно
что-нибудь поскромнее». На чертежах никакой кладовки, никакого чулана
между двумя спальнями нет35.
Алисия Розенбаум — агент, продавший Нэвидсонам лом, — на вопрос
Карен, кто отважился бы на подобное вторжение, пожимает перед камерой
плечами. Не в силах предложить ничего более осмысленного, г-жа Розен-
баум советует вызвать полицию, что и делается.
В тот же день прибывают два офицера — обследуют чулан и тщательно
скрывают изумление, хотя это самый странный вызов на их памяти. Ше-
риф Экснард заявляет: «Мы напишем рапорт, а что еще можем сделать —
не представляю. Больше похоже, что постарался сумасшедший плотник,
чем 1рабитель», — на что Карен и Нэвидсон даже усмехаются.
Исчерпав прочие возможности, Нэвидсон возвращается к изучению
чертежей. Все выглядит вполне невинно, пока он не догадывается воору-
житься рулеткой. Поначалу лениво, без особенного энтузиазма он начинает
сравнивать план с результатами своих измерений. Очень скоро он замечает,
что с домом не все в порядке. Совсем не в порядке! Нэвидсон бегает с ру-
леткой. сличает данные с голубоватыми страницами чертежей, разложен-
ными на кровати, и наконец бормочет: «Что-то не так с расчетами».
Внезапный монтажный стык — и субтитр: «0,5 см».
33 В приложении П-А г-н Труэнт представляет набросок этого плана, сделанный
на обратной стороне конверта. — Изд.
29
Снаружи дома Нэвидсон карабкается по приставной лестнице.
Не так-то это просто, признается он. добавляя, что раздражение кожи, кото-
рым он страдает с детства, проявилось снова. Морщась от боли — не слиш-
ком сильной, но досаждающей, — он добирается до верхней ступеньки
и вымеряет рулеткой расстояние от дальнего конца родительской спальни
до детской. У него получается ровно 3 метра 70 сантиметров, что соот-
ветствует плану. Загадки начинаются, когда Нэвидсон обмеряет внутрен-
нее пространство чулана. Он аккуратно замеряет длину обеих спален плюс
толщину стен. Результат нс просто неутешителен он невозможен!
3 метра и 70,5 сантиметров.
Изнутри дом на нолсантиметра длиннее, чем снаружи.
Уверенный, что обсчитался, Нэвидсон сверлит стены для более точного
замера. Наконец с помощью Карен он закрепляет рыболовную леску на
одном из торцов, пропускает ее сквозь просверленную дырку, тянет через
спальню, новый чулан и детскую, после чего вытаскивает из отверстия
на противоположной стене. Результат тот же самый.
370,5 см.
Ту же леску Нэвидсон тянет снаружи, от одного торца до другого, —
только чтобы убедиться, что теперь расстояние составляет ровно 370 см.
Точнехонько.
«Невозможное» — результат нашей переоценки собственного разума.
Не такая уж проблема — подивиться гравюре Эшера и закрыть книгу. Со-
всем иное дело — на практике столкнуться с физической реальностью,
принять которую разум и тело наотрез отказываются.
Карен попросту отвергает это знание. Упрямая Ева отпихивает яблоко
и предпочитает мандарин. «Мне все равно, — говорит она Нэвидсону. —
И хватит сверлить мои стены». Нимало не обескураженный Нэвидсон
продолжает разыскания, хотя все обмеры дома демонстрируют то же от-
клонение в полсантиметра. Сама Карен молчалива. Нэвидсон все мрачнее,
а дети, реагируя с чуткостью флюгера, в ответ на родительские разногласия
затаиваются по разным углам дома. В голосе Нэвидсона поселяется отча-
яние. Сколько бы он ни повторял измерения, — а повторяет он их шесть
раз. — он не может избавиться от злосчастного зазора. Проходит еще ночь,
а проклятая разница никуда не девается.
Повествование в фильме либо в прозе обычно демонстрирует нам не-
медленные реакции — однако реальность настойчивее и терпеливее. Как
коварный яд, растворенный в грунтовых водах, являет свое действие лишь
через годы, — гак и последствия от вторжения невозможного не сказыва-
ются сразу.
Утро — это апельсиновый сок, «Нью-Йорк тайме». Национальное об-
щественное радио, борьба детей за право сеть овсянку с сахаром. Стенает
посудомоечная машина, щелкает тостер. Мы видим, как Карен просматри-
вает объявления, а Нэвидсон колдует над своим кофе: кладет сахар, льет
молоко, размешивает, еще размешивает, после некоторого раздумья добав-
ляет сахару и доливает молока. Жидкость поднимается до самого ободка
30
и еще выше. Но не проливается. Пузырь кофе, грозно нависая над краями
чашки, силой поверхностного натяжения — почти магической — удержи-
вается, но ненадолго: быстротечны кофейные чудеса! Звонит будильник,
сотрясается стол, и кофеиновый Нил низвергается на свежие новости, так
что дело кончается коричневым пятном на газете36
Нэвидсон поднимает голову, встречаясь глазами с Карен.
«Я позвонил Тому», — сообщает он.
Она понимает его достаточно хорошо, чтобы промолчать.
«Он знает, что я псих, — продолжает он. — И кроме того, он умеет
строить жилые дома».
«Ты говорил с ним?» — осторожно спрашивает она.
«Оставил сообщение».
Следующий титр гласит: «Том».
Том — близнец Уилла Нэвидсона. В последние восемь лет они почти
не общались. «Нэви преуспевает, а Том — нет, — поясняет Карен в филь-
ме. — Накопилось много обид. Но когда они были детьми и жили вместе,
все было иначе. Тогда они оберегали друг друга».
Два дня спустя прибывает Том. Карен приветствует его крепким объ-
ятием и снимает на камеру. Он дружелюбный, располневший великан
36 Вообще-то две последние фразы можно бы вырезать без всякого
ущерба — никто и не заметит их отсутствия. Я бы точно
не заметил. Но я не могу этого сделать. В смысле — избавиться
от них. Преимущества такой экономии оборачиваются потерей живого
присутствия Дзампано, который попадает в фокус только во время
подобных отступлений.
Не знаю толком почему, но в последнее время меня все больше
поражает эта мысль: все, что было у старика, включая горшок
бетельных орехов, оставленный на скатерти, или дробовик
с инициалами РЯБ над кроватью — это уж досталось Флейзу, дробовик,
конечно, а не кровать; и даже бог весть для чего сберегаемый бутон
белой розы, спрятанный в нижнем ящике тумбочки. Его конуру отмыли
с хлоркой, отскоблили, отремонтировали и, может быть, уже кому-то
сдали. Тело спрятали в землю или сожгли. Ничего от старика
не осталось — кроме вот этого.
Как легко видеть на моем примере — выбор между стариком Дз.
и его книгой кажется мне ложным и сложным. Для себя я решил: если
дойдете до скучного места — пропустите и идите дальше. Как вы
будете читать - не моя забота. Эти его беспорядочные абзацы,
со всеми архаично построенными фразами и явными неувязками
в сюжете, — останутся. Решение, может, и неверное, но, черт побери,
мое собственное.
Дзампано почти наверняка согласился бы с поправками и
сокращениями, он сам был собственным критиком, и жестким, - но
огрехи, особенно в письменной речи, все чаще кажутся мне следами
и свидетельствами одинокой жизни: принести их в жертву — значит
уничтожить отпечатки личности, загадку души. В этом случае — очень
старой души. Очень старую загадку.
31
с врожденной способностью всех забавлять и развлекать. Дети тут же
берут его в плен. Они обожают его смех — и уж конечно, картошку фри,
привезенную им из «Макдональдса».
«Родной браг, с которым мы не общались годами, звонит и говорит, что
ему нужны мои инструменты. Что бы это значило?»
«Это значит, что вы семья», — восклицает счастливая Карен, ведя Тома
в кабинет Нэвидсона, где она устроила гостю пристанище и даже повесила
свежие полотенца.
«Обычно, если тебе нужен ватерпас, можно спросить у соседей или
сходить в магазин. Но чтобы Уилл Нэвидсон стал из-за этого звонить
в Лоуэлл, штат Массачусетс? Где он, кстати?»
Выясняется, что Нэвидсон как раз отправился в магазин за кое-какими
инструментами.
Судя по фильму, во время первой встречи Тому и Уиллу почти не
о чем говорить. Вместо разговоров о личном они, сосредоточенно глядя
на ватерпас, бродят по дому (причем камера следует за ними на высоте не
более метра), отвлекаясь на Хиллари и Мэллори, которые в вечной взаим-
ной погоне скачут между детскими кроватями. Том уверен, что, исполь-
зуя наисовершеннейшие инструменты, они сладят с проклятым зазором.
Чуть позже во внутреннем дворике Том выкуривает косяк. Нэвидсона
это явно зревожит, но он молчит. Том знает, что его брат не одобряет нар-
котики, но менять привычки не собирается. Судя по жестам и по тому, как
они избегают прямо смотреть друг на друга, да еще по длинным паузам
в диалогах, последние восемь лет все еще тяготеют над ними.
«По крайней мере я теперь в курсе, как живет Уилл, — говорит наконец
Том, выпуская тонкую струйку дыма. — Больше двух лет человек спиртно-
го в рот не берет».
Глядя на них, мудрено предположить, что эти двое вообще родня — ка-
кие зам братья! Том заботится об одном: была бы по телевизору интерес-
ная игра да было бы мягкое кресло, чтобы оттуда ею любоваться. Нэвид-
сон работает каждый день, глотает тома критики, и с миром его связывает
одно, фотография. Том выживает, Нэвидсон преуспевает. Тому достаточно
быть — Нэвидсон стремится стазъ. Вопреки этой видимости всякий, кто
не обманется широкой улыбкой Тома и заглянет в его глаза, с удивлением
увидит в них глубокое страдание. Вот почему они братья: в глазах Нэвид-
сона — то же выражение.
Но момент и возможность воссзановить братские чувства исчезают,
когда Том делает' важное огкрыгие: Нэвидсон ошибся! Изнугри лом длин-
нее, чем снаружи, не на пять, а почти на восемь миллиметров!
Бог весть, сколько конвертов, салфеток, газетных полей исписано рас-
четами — они не могут найти объяснения этому отклонению. Перед ними
единственный необъяснимый факт: внутреннее просзранство должно рав-
няться внешнему: Вся физика базируется на том, что в основе бесконеч-
ной Вселенной — знак равенства. Как утверждает фантаст и в некотором
смысле теолог Дэвид Конт: «Бог при всех прочих целях и намерениях есть
32
прежде всего знак равенства, и — по крайней мере до сего времени —
единственное, во что способно поверить человечество, так это в соразмер-
ность Вселенной»37.
Тут оба брата согласны. Проблема — в их измерительных приборах
или незаметных искажающих факторах, как то: температура воздуха, неот-
регулированные инструменты, покоробившиеся полы, что угодно. Полтора
дня проходят в поисках решения, после чего они надумывают обратиться
за помощью. Том звонит в магазин Лоуэлла и предъявляет претензии к ин-
струментам. Нэвидсон звонит старому другу, преподающему машиностро-
ение в Вирджинском университете.
На следующее утро братья отбывают в Шарлотте виллы
Нэвидсон — не единственный, у кого есть друзья по соседству. По-
друта Карен Одри Маккалоу отправляется к ней на машине из Вашингто-
на — повидаться и помочь с книжными полками. Пока Уилл и Том ищут
разгадку, старые подруги игнорируют тайны, доливают водку тоником
и наслаждаются укладыванием сосновых досок на кронштейны.
Эдит Скурджа посвятила этому эпизоду впечатляющее сорокастранич-
ное эссе «Загадки без». Хотя львиная его доля посвящена политическим
воззрениям героинь (Карен — бывшая модель, Одри служит в турагент-
стве), в одном фрагменте изящно перечисляются причины и способы ухода
от вопросов, не имеющих ответа:
Загадки — источник мук и удовольствия. Удоволь-
ствие — в решении. Ответы дарят яркие моменты проник-
новения в суть вещей, пригодные, впрочем, только для де-
тей — все еще живущих в мире, где ответ всегда достижим.
Загадка утешает ребенка, чей разум атакован потоком ин-
формации, непрерывно порождающей новые вопросы.
Мир взрослых предлагает куда более разнообразные
загадки. Ответа они не предполагают и называются тайна-
ми или парадоксами. Но память о загадках детства отрав-
ляет эти вопросы, напоминая о фундаментальном правиле:
должен быть ответ. И это — источник мук.
Не так уж трудно встретить взрослых, ненавидящих за-
гадки. Тому есть множество причин, но главная из них —
детская вера в готовые ответы. Именно такие взрослые
часто употребляют выражения «пора вырасти» и «посмо-
трим в лицо фактам». Их обижает несоответствие детских
загадок, всегда имеющих точный ответ, и новых вопросов,
зачастую ответа не предполагающих.
” См.: Conte, David All Thing Being Equal [Все равно всему] // Maclean’s. 1994. Vol. 107, no. 14
P. 102. См. также: Gardner Manin. The Vanishing .Area Paradox [Парадокс исчезающей местно-
сти! H Scientific America. 1961, May (col. “Mathematical Games”).
33
Полезно проследить этимологию слова «загадка». Ан-
глийское riddle восходит к староанглийскому rcedelse — что
означает «мнение» или «фокус» и в свою очередь восходит
к radon — «объяснять» (из того же этимологического ку-
ста — read). Таким образом «загадывать загадку» — произ-
водное от «читать», что заставляет задуматься о коммуника-
тивной природе этого акта: попытка интерпретации — все,
что остается взрослым при столкновении с неразрешимым.
«Читать», to read, восходит к латинскому reri — «счи-
тать», «думать», — глаголу-прародителю не только совре-
менного read, но и reason («причина» и «разум»). Таким
образом, оба они произошли через римлян от греческого
arariskein— «подходить», «соответствовать», «исправлять».
Впрочем, от него же произошло и латинское агта — «ору-
жие», так что соответствовать миру, постигать его смысл
или исправлять его равно допустимо как посредством раз-
ума, так и с помощью оружия. Карен Грин и Одри Маккалоу
прелестно «исправляют» его посредством книжных полок.
Все мы знаем, что рано или поздно каждому приходит-
ся прибегать к оружию либо рассудку. Это не обязательно
выражается в научном исследовании или кровопролитии:
обычно хватает дрели, молотка или отвертки.
Карен воспринимает свои книги как «только что обре-
тенный домашний уют». Собирая для них цитадель, она
обеспечивает себе приятное равновесие между известным
и непознанным. Вот перед нами теплая, прочная разноцвет-
ная стена пестрых томов: история, поэзия, фотоальбомы,
легкие романы. Но есть туз тайная насмешка — никак не
откомментированная и потому вполне невинная. Карен про-
сто переставляет альбом, как случается всякому. — и кни-
ги валятся, как домино, по всей длине полки. Правда, они
не шлепаются на пол, а упираются в стену, что вызывает
у Карен мудрое, даже пророческое замечание: «Лучшее, чем
может кончиться книжка, — это стена».
Библиотека преподала урок38.
Анализ Скурджи, особо подчеркивающий абсолютную невинность за-
нятий Карен, заставляет задуматься о пользе терпения.
Уолтер Джозеф Аделтайн упрекает Скурджу в нечестности: «Загадки
то, загадки се — все это пыль в глаза. Это не противостояние неведомому,
а полнейшее его отрицание»”. Что Аделтайн совершенно отрицает — так
это необходимость терпеть и выжидать при столкновении с проблемой,
Js Skourja. Edith. Riddles Without // Riddles Within / ed. Amon Whitten. Chicago: Sphinx Press.
1994. P. 17-57.
39 Adeltine. Whiter Joseph Crap [Чушь] // New Perspectives Quarterly 1994. Vol. 11, winter. P. 30.
34
затаиться, вместо того чтобы плутать и путаться; иными словами, ему
враждебно толстовское кредо — «Dans le douie, топ с her... abstiens-toi»w.
Гиббон, работая над «Упадком и падением Римской империи», прежде
чем засесть писать, совершал долгие прогулки. Это был его способ разо-
браться в собственных мыслях, настроиться на работу и расслабиться. Ка-
рен, собирая полки, стремится к той же цели, что и Гиббон в своих маршру-
тах. Однажды понимаешь, что зрелость — зто и есть способность принять
необъяснимое. Хотя неведение вряд ли спасает от подступающего хаоса.
Тит vero omne mihi visum consider? in ignis Ilium:
Delenda esi Carthago".
ад что-то вроде: «Когда сомневаешься, друг мой, не делай ничего»*
(Tolstoy, Leo. War and Peace. New York, Penguin Classics, 1982.
P. 885).
9 «В сомнении, мой милый, воздерживайся» [фр.) («Война и мир», т. 3, ч. 2, XVI).
41 Ну, знаете, латынь — не моя компетенция. Я еще могу отыскать
людей, говорящих по-испански, по-французски, по-итальянски, на
иврите и даже на немецком, — но римлян в Лос-Анджелесе нет.
Одна девушка по имени Эмбер Райтакр предположила, что речь идет
о разрушении Карфагена* 41 42. Она единственная, кто перевел и опознал
цитату из Толстого. Я-то никогда не читал Войну и мир, а она —
читала. Больше того, это она читала ее вслух Дзампано.
Надо бы бегло пояснить, как старик нас познакомил.
Правду сказать, после случая в тату-салоне я не уверен, что
оправился; да и вообще я с той поры ни в чем не уверен. Продолжаю
загонять себя в угол вопросами: я действительно чувствовал, будто
нечто проносится мимо моей головы, чуть не отрывая ее? Или все это
выдумал? Может, головная боль наложилась на похмелье — и случился
небольшой всплеск креатива?
Что бы это ни было, я проводил все больше времени, продираясь
сквозь раздрызганные рукописи Дзампано — «продираясь» в этом
случае значит «отсеивая»; так просеивают кукурузу, гравий или
золу сквозь грубое сито; в результате появилась вполне конкретная
студентка, я нашел в бумагах не только блокноты, переполненные
ссылками, этимологическими выкладками и краткими... не знаю даже
чем: афоризмами? откровениями? — я обнаружил телефонную книжку,
испещренную именами и номерами. Тех, кто читал для Дзампано вслух.
Не меньше сотни, хотя досягаемы, я уверен, всего несколько: у одних
сменился телефон, другие указаны без фамилий, по именам, — так что
я оставил сообщения на нескольких автоответчиках, и неожиданно
отозвалась мисс Райтакр. Я рассказал ей о том, какое наследство
внезапно получил, и она тут же согласилась повидаться и выпить
со мной.
Эмбер - ходячая дробь: на четверть - француженка, еще
на четверть — чистокровная американка, с черными (от природы)
волосами, томно-синими глазами и прелестным животом, подтянутым
и плоским, с двумя колечками в пупке. Татуировка в виде колючей
проволоки опоясывала ее лодыжку. Знал об этом Дзампано или нет, —
но не видеть такую красавицу было серьезной потерей.
«Он любил врать про свою необразованность, — сказала Эмбер. -
Говорил, что даже в старшую школу не ходил. Отлично, говорила я,
35
значит, я куда умней вас! Вот так мы болтали, но большую часть дня
я ему читала. Он требовал Толстого. Говорил, что я читаю его
лучше всех. Думаю, это оттого, что я лучше других справлялась
с французскими фразами — канадское происхождение и все такое».
После еще нескольких коктейлей мы, покачиваясь, профланировали
в «Гадюку». Люд слонялся у входа и провел нас в клуб. Я немало
удивился, когда Эмбер на лестнице взяла меня под руку. Тайны,
которыми мы делились, вдруг связали нас необыкновенно тесно.
Люд некоторое время прислушивался к разговору, пытаясь в каждой
паузе вставить, что это он нашел проклятую рукопись и разбудил меня
среди ночи и что он уже несколько раз замечал Эмбер в окрестностях
своего жилья, — но поскольку ему так и не довелось заглянуть
в текст, он не мог влиться в разговор. Мы с Эмбер уже плутали
в чужом мире, в другой жизни. Люд все понял. Он заказал нам
по коктейлю и отбыл в поисках других развлечений.
Когда я наконец попросил Эмбер описать Дзампано, — она только
и сказала: «Незаметный и одинокий, хотя не такой уж одинокий
на самом деле». Тут заиграла громкая живая музыка, и мы прервали
разговор. Эмбер первой возобновила его, придвинувшись так, что мы
почти соприкоснулись лбами: «Я никогда не думала, что у него есть
семья, — продолжала она. — Как-то спросила его (помню очень хорошо),
нет ли у него детей. Он сказал, что нет никого. А потом добавил:
"Конечно, все вы мои дети". Это странно прозвучало — я ведь была
там одна. Но то, как он смотрел на меня этими пустыми глазами... — Она
поежилась и обхватила себя руками, будто мерзла. — И знаешь, эта его
крошечная комнатка будто сразу наполнилась лицами и тенями, и он
словно всех видел и с каждым говорил. Мне прямо так и показалось,
что я окружена призраками. Ты веришь в привидения?»
Не знаю, ответил я.
Она улыбнулась.
«Я Дева по гороскопу, а ты?»
Мы заказали еще выпить, заиграла новая группа, но мы не остались
их слушать. Мы пошли к ней - оказалось совсем близко, прямо
на Сансет-Плаза, — и она все продолжала говорить о старике, словно
мысли о нем смешивались с ее собственными давними страхами.
«Так что не совсем одинок, — бормотала она. — Я имею в виду
этих призраков, меня и всех прочих его детей, кто бы они ни были,
хотя на самом деле я забыла, почему в конце концов перестала туда
ходить. Когда он моргал, его веки... это было странно, он их смыкал
и не торопился поднимать, казалось, что он засыпает, - я за долю
секунды успевала испугаться, что он уже никогда не откроет глаза.
Откроет — не откроет? заснет? умрет? и лицо у него было такое
спокойное, такое безмятежное — грустно было смотреть, потому что
в эти минуты он выглядел как раз одиноким, совсем одиноким,
и я тоже чувствовала, что совсем одна на свете. Я вскоре перестала
ходить к нему. Но знаешь, сразу испытала чувство вины... и до сих пор
себя чувствую виноватой, что бросила его так внезапно».
На этом разговор о Дзампано тогда закончился. Она позвонила
своей подруге Кристине, которая, не прошло и двадцати минут,
добралась до нас. Знакомство прошло без церемоний. Мы просто
уселись на пол и нюхнули кокаин с CD-диска, положенного на горлышко
винной бутылки, а потом сыграли в эту бутылочку. Сначала девушки
целовались друг с другом, потом обе принялись целовать меня, игра
36
была забыта, да что там - я умудрился забыть о Дзампано,
о собственном приступе в тату-салоне, о грани безумия. Поцелуи,
уют, тепло — пускай временные, пускай иллюзорные, и все-таки,
и вот все уже общее, и все мы трое смеемся, дико хихикаем, и при
этом целуемся, и вдруг, на мгновение, без всякой связи, я вспомнил
отца - редко посещавшее меня, странно умиротворявшее воспоминание,
словно он вдруг одобрил и эту нашу игру, и смех, потому что сам всю
жизнь играл и смеялся, всегда хохотал, беспечный, паря в потоках
света над запекшимися бурыми плоскогорьями, воспаряя, как ангел,
высоко над красной землей, глубоко в пузырящееся, прозрачное,
нежное небо, которое не отпускало его, сохраняло в нем эту вечную
молодость, достоинство, доброту, и его самолет почти — но никогда
не вполне — обгонял его блаженный крик, внезапно поворачивая
вслед за ветром, а потом вдруг едва ли не вертикально восходя
к самому солнцу, а мне было только-только восемь, и я еще был
с ним, и да, уже тогда была эта мысль, пронзавшая меня, мгновенное
чувство родства, наполнявшее меня теплом и легкостью, над которой
возраст не властен, — легкостью, заставлявшей меня улыбаться
и успокаиваться всякий раз, как это воспоминание поднимало мое
сердце, как воздух поднимает крыло, и я с новым жаром принимался
целовать их губы, потемневшие от вина и любовного пыла, погружаясь
в память о том древнем, что любовь всегда обещает — и все-таки
никогда не дает; и поцелуев было столько, что ни упомнить, ни
счесть, но память о любви так и не становилась любовью, требовалось
нечто иное, и наши тела нашли это новое положение, и смех стих,
и радость померкла, и детство покинуло нас, и мы умерли, и гондоны
валялись на полу, и Кристина выбросила их в ведро, а Эмбер еще
поцеловала меня с тихим смешком, но так, что я понял: пора уходить.
И только теперь, дни спустя, записывая все это, сознаю ли я,
что сдался на высшей точке, что это воспоминание влекло за собой
все остальные, пусть разные, но одинаково блаженные, — и все же
запретные, потому что их затмевал сложившийся пополам трейлер
посреди шоссе, тракторная гусеница в придорожном кювете, залах
горящего масла в ночи и нисколько не сдерживаемый игольчатым мелким
дождиком огонь, рвущийся из пробитых топливных баков, охватывающий
шины, пузырящий краску, коптящий треснувшие стекла - лобовое
вдавлено внутрь, и каждая змеящаяся трещина на нем проходит
по сердцу десятилетнего мальчика, который никогда не сможет
не то что смотреть на что-то подобное, но даже и смутно вспоминать
это, и только чернота на подушечках пальцев, словно отпечатавшаяся
от свежего фотоснимка в газете, будет напоминать ему, как он
выскользнул из машины, в которой мужчина, которого он любил, как
бога, умирает, не успев сказать ему ни слова, ни единого, пусть
неразборчивого, и бога больше нет в небе, где бледная синева
медленно растворяет черноту. Этот мальчик затирал до дыр газету
за газетой, так что пальцы чернели. И органы опеки, заботящиеся
о сиротах, решили, что с ним что-то не так, и отослали его,
убедившись, что у него больше нет газетных вырезок, и типографская
краска, и все, что осталось от отца, было смыто с моих рук.
42 Две эти фразы переводятся следующим образом; «Весь перед взором моим
Илион горящий простерся»® (Энеида, 2, 624) и «Карфаген должен быть разру-
шен». — Изд.
• Цит. в пер. С Ошерова.
37
Затея Карен — единственная защита от сверхъестественного и «несвой-
ского». Она остается зоркой и не позволит странным шуткам домашнего
пространства вторгнуться в ее душу. Она бросает вызов хаосу манифеста-
цией нормальности; присутствием подруги, собиранием полок, мирной
беседой. Она ведет себя как классический собиратель, только собирает
не грибы и ягоды, а осколки здравого смысла.
Нэвидсон и Том, в свою очередь, — классические охотники. Они выби-
рают оружие (инструменты, доводы) и преследуют цель (разгадку). Билли
Рестон — первая их надежда: это грубый малый, зачастую язвительный
и куда больше напоминающий сержанта-строевика, нежели профессора.
Вдобавок он парализован ниже пояса и полжизни провел в алюминиевой
инвалидной коляске. Нэвидсону было двадцать семь, когда они с Рестоном
познакомились. Свела их фото!рафия. Нэвидсон находился в командиров-
ке в Индии, снимал поезда, железнодорожных рабочих, инженеров — все,
что привлекало его внимание; статья должна была поднять тему о недо-
вольных настроениях на промышленных предприятиях под Хайдарабадом.
В результате в американских газетах появилась фотография чернокожего
американского инженера в момент, когда он отчаянно пытался уклониться
от падавшего провода высокого напряжения. Из-за неопытности операто-
ра подъемного крана, который, поворачиваясь над грузовиком, опрокинул
столб электропередачи, провод оборвался и, рассыпая искры, рассек воз-
дух над беспомощным Билли Рестоном, как Наг или Нагайка41.
Этот самый снимок висит на стене в кабинете Рестона. Фотограф запе-
чатлел смесь ужаса и неверия на лице Рестона, понявшего, что он вот-вот
попрощается с жизнью. Секунду назад он мирно шел через двор завтра-
кать — а теперь смотрит в лицо смерти. Он снят в прыжке, руки машут
в воздухе, словно ища, за что ухватиться, — но поздно: черная змея стре-
мительно настигает его. Как заметил Фредде Стабенрат в апреле 1954 года:
«Lesjeux sontfait. Nous sommes
Том мрачно смотрит на замечательный черно-белый отпечаток
28*35 см. «Последний момент, когда у меня были ноги, — говорит Ре-
стон. — Как раз перед тем, как та змеюка их оттяпала. Сперва я ненавидел
эту картинку, а теперь вроде как блатодарен за нее. Теперь, когда заходят
*’ Наг и Нагайна — две кобры из Книги джунглей Редьярда Киплинга.
Кажется, их обоих прикончил мангуст Рикки-Тикки-Тави.
44 Фред де Стабенрат (Fred de Stabenrath) воскликнул так как раз перед тем, как его уби[хххххх
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххчасть пропушенахххххххх
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххчххххххххххлххх
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
XXX XXXXXXXXXXXXXX ХХХХ-XX хххххххх]4*
45 Дзампано похоронил остаток этой сноски под густым слоем чернил.
То есть я так думаю, что это чернила. Может, и нет. Может, что-то
другое. Не важно. Иногда мне удавалось восстановить утраченный
текст (см. девятую главу). Но здесь не вышло. Пять строчек выпали
вместе с г-ном Стабенратом.
38
посетители, у них нет нужды спрашивать, как я угодил в свою колесницу.
Сами видят. Спасибо, Нэви. Сука эдакая. Рикки-Тикки-Тави с “Никоном”».
Разговоры прекращаются, и трое берутся за дело. Вывод Рестона прост,
разумен и ровно таков, как хотелось братьям: «Ясно, что все дело в погреш-
ностях. Я должен сам проверить инструменты Тома, но бьюсь об заклад,
что причина в них. Я вам одолжу биконовский ватерпас и лазерную рулет-
ку. Он усмехается, обращаясь к Нэвидсону: — Рулетка — “лейковская”.
Живо загонит вашего призрака в могилу. А если нет, лично приеду к вам
и все обмерю — и выставлю счет за потраченное время».
Уилл и Том усмехаются, чувствуя себя довольно глупо. Рестон кача-
ет головой: «По-моему, Нэви, у тебя слишком много свободного времени.
Свозил бы ты лучше семью в приятную дальнюю поездку».
На обратном пути Нэвидсон обводит камерой темнеющий горизонт.
Некоторое время братья молчат.
Уилл первым нарушает молчание:
«Смешно, что какая-то доля сантиметра свела нас в одной машине».
«Странно, да».
«Спасибо, что приехал. Том».
«Как будто я тебе в чем-то отказывал».
Пауза. Снова Нэвидсон:
«Я вот думаю: может, вся эта затея с измерениями — только предлог,
чтобы позвонить тебе?»
Том силится удержагься ог смеха.
«Грех сказать, мог найти повод попроще».
«Да ладно», — Нэвидсон мотает головой.
Начинается гроза — в лобовое стекло хлещет дождь, в небе молния.
Снова пауза.
На этот раз молчание нарушает Том:
«Знаешь анекдот про канатоходца?»
Нэвидсон ухмыляется:
«Приятно, что хоть кто-то не меняется».
«Нет, этот правда хороший. Что общего между канатоходцем над водо-
падом и двадцапятилетним парнем, которому делает минет семидесятилет-
няя старуха?»
«Понятия не имею».
Том подмигиваег брату.
«Оба думают: “Не смотри вниз!”»
И пока над Вирджинией грохочет гроза, в машине ей вторит громовой
хохот над бородатыми анекдотами и детскими воспоминаниями.
Пока, столкнувшись со сзранностями лома, Карен успокаивает себя
привычными занятиями, а Нэвидсон ищет разгадку, — дети просто при-
нимают все как есть. Они бегают через чулан, играют в нем, обживают его,
отрицают парадокс, вовлекая его в игру. Парадокс, как известно, состоит
в сочетании взаимоисключающею — но дети не настолько знают законы
39
этого мира, чтобы заметить неладное Они не замечают пространственных
аномалий.
Как и начальные кадры «Пленки Нэвидсона», вил этих веселых ребя-
тишек, резвящихся посреди общей тревоги и столь же наивных, как ничего
не подозревающий зритель, — странным образом успокаивает, предлагая
простейшее решение для загадки. К несчастью, игнорировать — значит
рисковать.
Правда, мысль о рискованности ненадолго исчезает, когда мы видим
Уилла и Тома, берущихся за сверхнадежные инструменты Билли Рестона.
Тревога уступает место уверенности. Тонкая красная метка лазерной ру-
летки скользит по скрещенным пальцам Тома. Поскольку результат под-
счета выдается не сразу, мы вместе со всей семьей ожидаем у компьюте-
ра. Нэвидсон снимает все это на 16-миллиметровую пленку. Его камера
«Лррифлекс» со скоростью 24 кадра в секунду запечатлевает Дейзи и Чэда,
сидящих на кроватях, Хиллари и Мэллори на пату рядом с Томом, а также
Карен и Одри, гордо стоящих у только что собранных полок.
Внезапно Нэвидсон испускает короткий смешок. Кажется, будто несо-
ответствие наконец устранено.
Том заглядывает через его плечо:
«Прощай, зазор!»
«Еще разок, — говорит Нэвидсон. — Просто для верности».
Сквозняк ослабляет двери чулана. Эю имеет жутковатый эффект, по-
тому что всякий раз, как одна из дверей закрывается, мы теряем из виду
детей, сидящих в своей спальне.
«Слушай, ты бы подпер дверь чем-нибудь», — просит брата Нэвидсон.
Том берет с полки самую толстую книгу. Роман. Точь-в-точь как Карен,
он вызывает эффект домино, но на этот раз книги шумно обрушиваются
на пол.
Том не придает этому значения.
«Пардон», — бормочет он и наклоняется поднять книги.
В это мгновение Карен вскрикивает.
Раджу обрадовался вторжению —
ст ало хоть не так одиноко.
Р. К. Нарайан
Невозможно оценить всю роль пространства в «Пленке Нэвидсона»,
если нс брать в расчет огромное значение звуков и отзвуков. Прежде чем
исследовать их место в фильме, нужно разобраться, что мы вообще пони-
маем под эхом.
О порождении эха рассказывают мифология и наука46. Каждая объяс-
няет его по-своему — особенно это различие заметно, когда речь идет об
искаженном эхе.
Чтобы объяснить природу эха, треки создали миф о прекрасной горной
нимфе. Звали ее Эхо, и однажды она опрометчиво помогла Зевсу в делах
амурных. Гера узназа об этом и наслала на несчастную кару; отныне та
не могла разговаривать, а лишь повторяла последние слова из тою, что
слышала. Спустя какое-то время Эхо полюбила Нарцисса, но тот был так
одержим собственной красотой, что она истаяла от неразделенной любви,
и от нее остался только голос. Менее известный вариант мифа повествует
о том, что Эхо полюбил Пан. Она, однако, отвергла ею ухаживания, и Пан,
будучи божеством любезности и такта, порвал ее на кусочки и закопал,
оставив лишь голос. Adonta ta mele®. В обоих случаях отвергнутая любовь
выливается в полное отрицание тела Эхо и почти полное отрицание ее го-
лоса48.
Но Эхо — мятежница. Несмотря на ниспосланный богами запрет,
она ухитряется его нарушить. В конце концов, ее повторения имеют
*• Дэвид Эрик Катц выдвигает третью теорию — эпистемологическую. Разумеется, нельзя счи-
тать верным вывод о том. что существующие категории мифа и науки не учитывают ревербера-
цию самого знания. Однако трактовка Катцем эффекта повторения представляется весьма по-
лезной. Особенно впечатляет его список примеров. См.: Katz, David Eric. The Third Beside You:
An Analysis of the Epistemological Echo [Третий рядом с тобой: Анализ эпистемологического
эха]. Oxford: Oxford University Press, 1982.
® Adonta ta.. .= «се сше поющие члены»47.
® Замечу, что Дзампано, к счастью, надписал переводы Оольшинства
греческих и латинских фраз в этой главе карандашом на полях.
- Stilets, Ivan Largo. Greek Mythology'Again [И снова о греческой мифологии]. Boston: Biloquist
Press, 1995. P. 343-497; а также: Овидий «Метаморфозы», кн. Ill, стихи 356-410.
41
скорее аналоговую, нежели цифровую, природу. Эхо придает словам лег-
кий оттенок печали (миф о Нарциссе) или упрека (миф о Пане), которого
нет в изначальном варианте. Как признаег Овидий в «Метаморфозах»:
Spreta latet silvis pudibundaquefrondibus
ora protegit et soils ex illo vivit in antris; sed
tumen haeret amor crescitque dolore repuls ue,
exlenuant vigiles corpus miserabile curae adducitque
cutem macies el in aera sucus
corporis omnis abit; vox tantum atque ossa
supersunt: vox manet, ossa ferunt lapidis
traxisse figuram. Inde latet silvis nulloque in
monte videtur, omnibus auditur sonus est,
qui vivit in illcP.
Повторим: в ее голосе есть жизнь. Ему присущи качества, которых
нет в словах, которые она слышит, что значит: в словах нимфы зву-
чит другая, более значительная история, она не просто повторяет ска-
занное44.
в «Все же осталась любовь и в мученьях растет от обиды. / От постоянных забот истоща-
ется бедное тело; / Кожу стянула у ней худоба, телесные соки / В воздух ушли, и одни
остались лишь голос да кости. / Голос живет: говорят, что кости каменьями стали»® (Ovid.
The Metamorphoses. New York: A Mentor Book, 1958. P 97).
* Здесь и далее «Метаморфозы» Овидия цит. в лер. С. Шервинского.
44 I ениальный писатель Мигель де Сервантес вставил этот дивный пассаж в своего «Дон Кихо-
та» (часть первая, глава девятая):
...la verdad, cuya madre esla histona, emula del tiempo, deposit о
de lasacciones, testigo de Io pasado. cjcmplo у aviso de Io presente,
advertencia de lo per venir51.
Много позже, вскоре после Второй мировой, на тот момент безвестный начинающий лите-
ратор имел редкое удовольствие повстречать в парижском кафе блистательного Пьера Менара.
Рассказывают, что он i-ромке высказывался по поводу своей уже общеизвестной нелюбви к пи-
рожным «мадпен», но ни словом нс обмолвился о пассаже (и эхе «Дон Кихота»), который был
написан еще до войны и снискал ему литературную славу"1:
...la verdad, cuya madre esla historia, emula del tiempo, deposito de las
acciones, testigo de lo pasado, ejemplo у aviso de lo presente, advertencia
de lo рог venir
Изысканную и сложную вариацию на тему данного пассажа, сочиненную «гениальным
дилетантом», мы не станем здесь приводить. Достаточно будет сказать, что нюансы, найденные
Менаром, настолько тонки, что практически незаметны, но поговорите с Творцом — и сразу
поймете, сколько в них скорби, упрека и сарказма50.
м Здесь аллюзия на известный рассказ Хорхе Луиса Борхеса «Пьер Менар, автор Дон Кихота».
42
50 Вот-вот. Спрашивается, какого хрена надо было приводить целых два
отрывка по-испански, если они совершенно одинаковые?
Уверен, по причине позднего часа плюс скудного освещения моей
комнаты, к тому же недосыпа - я вырубался, но, кажется, так
и не отдохнул толком, хотя, скажу я вам, сидел в четырех стенах
и ничегошеньки не слышал, кроме странного бормотания, точно кто-то
каялся, но слов было не разобрать; или нет, то скорее было
проклятиями — но опять же, я не слышал, кого и зачем проклинали,
ну и я сидёл и вроде как слушал, в то же самое время сравнивая два
отрывка на испанском, написанные на коричневой бумаге, хотя нет,
не коричневой, а скорее., я не знаю — да, коричневой, но
в тот поздний час мне казалось, что она цвета воспоминаний о цвете,
такого яркого, очень похожего, да нет же, — и я лишь снова и снова
перечитывал, пытаясь отыскать хотя бы один отличающийся надстрочный
знак или одну букву, желая отыскать хотя бы один отличающийся
надстрочный знак или одну букву, доводя себя до отчаяния этой
погоней и раз за разом получая лишь идеальное сходство, - хотя
может ли такое быть? — ведь если бы они были идеальны, то были бы
уже не схожи, а идентичны, — а вообще, знаете, я запутался в этой
фразе и не знаю, как ее закончить —
Вот в чем дело: чем больше я сосредотачивался на словах, чем
дальше оказывался, пока вдруг в какой-то момент не почувствовал
во рту - на языке, на задней стенке нёба — ужасную, почти
металлическую горечь. Меня начало рвать. Не вырвало, но мутило
страшно. И тут я уловил дуновение того самого запаха ужаса,
который я ощутил тогда в коридоре тату-салона. Поначалу он был
настолько слабым, что я его даже не улавливал, а когда заметил,
уже было поздно. Мне в нос ударила волна гнили и, скользнув
вниз по горлу, сжала его судорожным спазмом. Я начал блевать,
содержимое моего желудка вырывалось фонтаном, загаживая пол,
забрызгивая стены и все остальное. Я закашлялся. Даже
не закашлялся, а слегка прочистил горло, - и запах исчез, и вкус
тоже. Я вернулся в свою комнату, пугливо и растерянно оглядев ее
в тусклом свете.
Я сложил записки обратно в чемодан. Прошелся по периметру
комнаты. Стакан бурбона. Затяжка марихуаны. Другое дело. Но кого
я дурачу? Я же вижу, что происходит. Моя линия обороны не просто
прорвана, она прорвана давно. Не спрашивайте меня, что это за линия
и зачем или против кого она была нужна. Понятия не имею.
Но я уверен: я совсем один на вражеской территории, хотя мне
неведомо, ни почему ко мне враждебны, ни как вернуться в безопасное
место, в мое убежище, в мою тихую гавань, мой потерянный рай;
температура снижается, время вздымается и несется в кромешную тьму,
а передо мной смеется мой идиотский амавротический проводник,
хохочет, запутавшись в своих собственных шутках, обрываясь
фортепианной струной и оставляя меня в абсолютной тишине, где
не понять, не определить, куда, черт возьми, я иду, хотя как раз
сейчас, похоже, я иду именно к чертям.
41 «..'.истина же есть родная дочь истории — соперницы времени, сокровищни-
цы деяний, свидетельницы минувшего, поучительного примера для настояще-
го, предостережения для будущего»®. — Изд.
• Щит. в пер. Н. Любимова.
43
В обычной своей запутанной манере поэт Джон Холландер явил миру
прекрасные и сзранные соображения касательно любви и желания. Если
прочесть его знаменитый диалог про эхо52, легко представить автора сто-
ящим посреди тротуара с погруженным внутрь собственных мыслей
взором; губы его шевелятся, проговаривая непонятные реплики, неслыш-
ные для многочисленных студентов, которые, пробегая мимо, нет-нет да
и заметят полубезумный вид лектора и предложат отвести куда-нибудь
прилечь, а после убегают на чью-нибудь лекцию53.
Холландер собирает буквальные порождения эха в литературе: напри-
мер, латинское “decern iam annos aetatem trivi in Cicerone" эхом имеет гре-
ческое “one’”d. Или же: латинское “Musarum studia" обладает греческим
отзвуком “dia\ ”4 Или слова, которыми Нарцисс отвергает Эхо: “Emoriar,
quam sit libi copia nos tri", на которые она откликается: “sit tibi copia
nostri"& На стр. 4 Холландер даже демонстрирует гравюру из книги
Атанасиуса Кирхера «Новое в записи звука» (Нердлинген, 1684), изобра-
жающую искусственную эхо-машину, повторявшую слово “clamore"
в четырех его отзвуках; итоге, more, ore и, наконец, гец. Но автор на этом
не останавливается. Тоненькая книжка наполнена примерами преображе-
ния текста — чтобы не приводить здесь все, процитируем лишь один
душещипательный пассаж:
Chi darafine al gran dolore?
L ’ore°°.
Однако Холландер успешно противостоит соблазну посвятить весь
груд об эхо хитрым шрам со словами. Эхо может жить в метафорах, ка-
ламбурах и даже суффиксе — solis ex illo vivit in antrisn. — однако аре-
ал ее обитания не ограничивается литературными стенами. Например,
древнееврейское bat koi значит «дочь звука», что на современном иври-
те звучит приблизительным эквивалентом понятия «эхо». Мильтон знал
об этом: «заповедь сия / Единственною дочерью была / Божественного
Голоса»55. Знал и Вордсворт: «Суровая дочь гласа Божия». В приводимой
” См.: Hollander, John. The Figure of Echo [Символизм эха]. Berkeley: University of California
Press, 1981.
” Келли Чамогто упоминает Холландера в своем эссе «В середине предложения, посре-
ди потока» (Chamotto, Kelly. Mid-Sentence, Mid-Stream H Glorious Garrulous Graphomania /
ed. T. N Joseph Truslow. Iowa City: University of Iowa Press, 1989. P. 345).
d «Я посвятил десять лет Цицерону» — «осел!»
«Ученье муз» — «божественное».
Нарцисс: «Лучше на месте умру, чем гебе на утеху достанусь». Эхо: «тебе на утеху доста-
нусь!»
14 «О, крик» - и эхом: «любовь», «промедление», «часы» и «король».
” «Кто прекратит эту великую печаль? — Проходящие часы».
п Литературные пещеры-4.
54 «...ив пещерах живет одиноко». — Овидий об Эхо. — Изд.
55 Джон Мильтон «Потерянный рай», кн XI, стихи 653-654.
44
цитате из «Митомисты» Генри Рейнолдз (1632) Холландер показывает,
как религия приспособила античный миф под свои нужды (стр. 16):
Многие каббалисты сходятся на том, что Winde («ветер»),
как и уже упомянутый «лямбликус», символизирует дыха-
ние Бога. Ессо (эхо) же, отражение этого божественного ды-
хания или нисхождения на нас духа Его, либо (в их толкова-
нии) дщеръ божественного гласа, которое вливает в Soule
(душу) и растворяет в ней благолепие Божие, совершенно за-
служивает нашего благоговения и почитания. Это Ессо сни-
зошло на Нарцисса, или душу, подобную его Soule, полную
нечистых и злых помыслов, и его уши перестают внимать
гласу Божию, и его сердце закрывается от Божественного
вдохновения, ибо влюблен он не в самое себя даже, а лишь
в собственную тень, и с тех пор он становится... слабым,
земным и ничтожным и... обреченным на вечное забвение...
Таким образом. Эхо становится чем-то вроде божьего посланника, жен-
ской ипостасью Меркурия или даже Прометея: обутая в крылатые санда-
лии-таларии, со светильником в руке, она спускается с небес, чтобы обла-
годетельствовать человечество.
Однако в 1989 году видный теолог Хансон Эдвин Роуз в корне пере-
смотрел данную цитату. В лекциях, прочитанных в Чапел-Хилл, Роуз апел-
лируег к «Большому божьему вскрику» по аналогии с «Большим взры-
вом», — вот, мол, что это такое на самом деле. Углубившись в дискуссию
о разнице между древнееврейским davhar и греческим logos, он подвергает
тщательному исследованию самый первый стих первой главы Евангелия
от Иоанна — «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и слово было
Бог». Речь вышла блестящей, однако завершил он ее провокационным и
весьма спорным выводом, точно не было пыльных полок, заставленных
плодами тысячелетних научных и теософских споров и размышлений
на данную тему. Каков же его вывод? «Посмотрите на небо, посмотрите
на себя и запомните; мы — лишь эхо бога, а бог — Нарцисс»56.
Слова Роуза вызвали в памяти не менее важное размышление:
Почему Бог создал Вселенную двойственной?
Потому, что хотел сказать:
«Не будьте, как я — ведь я один».
В надежде, что его услышаг57.
u Rose, Hanson Edwin. Creationist Myths [Мифы творения!- Detroit, Michigan: Pneuma Publi-
cations, 1989. P. 219.
57 Эти строчки звучат очень знакомо, но я понятия не имею, почему
и где я мог слышать их раньше5*.
я Все наши усилия установить автора этих стихов оказались безрезультатны-
ми. Если кто-то предоставит доказательства своего авторства, мы укажем его
в дальнейших переизданиях. — Изд.
45
Тут нет ни времени, ни места для подробного разбора глубин, заклю-
ченных в этом четверостишии, укажем лишь на то, что сказанное может
воротиться, — то есть, фигурально выражаясь, отразиться эхом, — но
не сами слова, а понимание того, что сказанное получено, прослушано
и, как недвусмысленно гласит сама цитата, «услышано». Но кое-что автор
утаил — несомненно, нарочно: нам не сказано, как достичь такого по-
нимания.
Довольно интересным представляется тог факт, что в «Символизме
эха» помимо тонких наблюдений содержится и заметная ошибка поэта,
приводящего голос другого поэта, жившего за столетие до него. Рассуждая
на стр. 19 о стихотворении Вордсворта «Сила звука», Холландер цитирует
такие строки:
Ye Voices, and ус Shadows
And Images of voice — to hound and horn
From rocky steep and rock-bestudded meadows
Flung back, and in the sky’s blue care reborn —
[Курсив мой.]
Может быть, в типографии просто сделали опечатку. Или, может
быть, прилежно воспроизвели ошибку, допущенную самим Холланде-
ром — не ученым, а поэтом, крошечную описку (г вместо v и чудесным
образом пропавшая 5), благодаря которой он выразил собственное отно-
шение к сущности эха. Отношение, которого не разделял Вордсворт. Под-
тверждением тому — оригинальный текст:
Ye Voices, and ye Shadows
And Images of voice — to hound and horn
From rocky steep and rock-bestudded meadows
Flung back, and, in the sky’s blue caves reborn —59
[Курсив мой.]
Тогда как поэтика Вордсворта не выходит из общепринятых литератур-
ных рамок и трактовка образа Эхо остается в области канонической, Хол-
ландер находит свою, не совсем «религиозную» (это было бы преувеличе-
нием), но «сочувственную»: эхо человечества как глубочайший отзвук.
Wordsworth, William The Poems Of William Wordsworth [Стихотворения Уильяма Вордсвор-
та] I ed. Nowell Charles Smith. M. A. Vol. 1. London: Methuen and Co., 1908. P 395. Также
определенный интерес представляет письмо Алисы Мэй Уильямс в обсерваторию Маунт-
Внлсон, в котором она пишет: «Я полагаю, что небо открывается и закрывается в определен-
ные моменты, когда вы смотрите на закрывающие его облака. Они заслоняют, занавешивают,
нависают. Иногда небо открывается снизу» (см.: No One May Ever Have The Same Know ledge
Again: Letters lo Mount Wilson Observatory 1915 1935 [Никто нс может знать: Письма в обсер-
ваторию Маунт-Уилсон, 1915-1935] / ed. and trans, by Sarah Simons. West Covina, California:
Society For the Diffusion of Useful Information Press, 1993. P. 11).
46
Помимо повторения, трактовки и соответствующей символической
нагрузки наличие эха предполагает пустоту. Поскольку предметам свой-
ственно препятствовать отражению звука либо приглушать его, то чистое
и долгое эхо могут создавать лишь пустые пространства.
По иронии судьбы, пустота лишь увеличивает ощущение странности
и запредельности, свойственное эху. Дробное повторение, к тому же слы-
шимое не сразу, создает иллюзию, что в данном пустынном месте есть
кто-то еще. Однако, как ни парадоксально, именно зловещее ощущение
потустороннего присутствия порой ободряет и успокаивает, — не важно,
пусть это всего лишь отраженный от стены звук и плод фантазии, лишь бы
не пришлось предстать пред лицом пустоты в одиночестве.
На стр. 55 Холландер снова допускает ошибку:
Кажущееся повторение единичных слов... напоми-
нает нам, что акустическое эхоотражение в пустых
помещениях и пустынных местах является частым
звуковым атрибутом готических романов, символом
уединения, часто недобровольного. Без сомнения,
в случаях, когда подчеркивается мифографическая
роль эха как насмешника, но не утешителя, речь идет
о естественном эхе. В пустой, но вполне могущей
быть обитаемой зале эхо наших голосов смеется над
самим нашим присутствием в этой пустоте.
Не случайно при записи хора, исполняющего псалмы, используется
сильное искусственное эхо. Кажется, эхо определяет божественность. Будь
то Венский хор мальчиков или монахи, самозабвенно предающиеся сво-
им напевам на каком-нибудь безумно популярном компакт-диске, — по-
священные всегда отдают себя на милост ь пустоте. Причина тому проста.
Эхо, с одной стороны, подразумевает широту пространства, а с другой —
обозначает его границы, и даже на какой-то миг создает иллюзию его оби-
таемости.
Когда в колодец падает камешек и вслед за этим слышится неизбеж-
ное «плюх», сознание чувствует удовлетворение. Однако если камешек,
юркнув в черную пустоту, исчезает беззвучно, это внушает беспокойство.
В случае со словесным эхом произнесенное слово и есть тот камешек,
а «плюх» — его неоднократное повторение. По вышеописанному принци-
пу акт говорения в своем роде становится формой «видения».
При всех достоинствах книги Холландера надо признать, что собствен-
но физике звука в ней посвящено всего пять страниц. Хотя здесь не место
для обсуждения прекрасных и сложных особенностей звукоотражения,
способных дать пускай смутное, но все же представление о доме Нэвид-
сона, — тем не менее совершенно необходимо прояснить, как законы фи-
зики в тандеме с мифическим наследием эха могут усилить толкователь-
ные свойства последнего.
47
Описательная способность слышимого легко демонстрируется следу-
ющей формулой:
0 звук + время = акустический свет.
Как известно большинству из тех, кто в курсе технологического про-
рыва XX века: измерив продолжительность прохождения звука от его ис-
точника до преломляющего объекта и обратно, можно точно вычислить
расстояние между ними. Этот принцип положен в основу работы радаров,
сонаров и сверхзвуковых приборов, ежедневно применяемых авиадиспет-
черами, рыбаками и акушерами всего мира. При использовании звуковых
либо электромагнитных волн на экран выводятся сигналы, дающие инфор-
мацию о полете боинга, передвижении лососей или сердцебиении крохот-
ного эмбриона.
Конечно, эхолокация — не только технологическое достижение.
Microchiroptera (летучие мыши), Cetacean (белухи и зубагые киты),
Deiphinis delphis (дельфины), а также некоторые млекопитающие (лету-
чие лисицы) и птицы (гуахаро-жиряк, крупная ночная птица отряда козо-
доеобразных) используют звук для создания весьма точных акустических
изображений. Однако в отличие от двуногих, ни летучим мышам, ни дель-
финам экраны для преобразования звука не нужны. Они просто «видят»
форму звука.
Например, летучие мыши генерируют частотно-модулируемые
(FM) изображения, издавая сигналы фиксированной частоты (от 0,5 до
100 +миллисекунд0) и FM-сигналы (от 0.5 до 10 миллисекунд). Ответное
эхо в слуховой зоне коры головного мозга преобразуется в нервные им-
пульсы, что позволяет мышам не только вычислить скорость и направле-
ние движения насекомого (через синаптическое преобразование допле-
ровского сдвига), но и определить его местоположение с точностью до
доли миллиметра60.
Как заметил в середине восьмидесятых Майкл Бэкингем, генерирова-
ние изображений человеческим глазом — процесс ни активный, ни пассив-
ный. Глазу не нужно генерировать сигнал, чтобы увидеть объект, равно как
и объекту не нужно этого делать, чтобы быть увиденным. Все, что требу-
ется, — чтобы объект был освещен. Основываясь на данных наблюдениях,
внесем уточнение в приведенную выше формулу понимания зрения:
0 звук + время = акустическое прикосновение.
Как сказал шекспировский Глостер: «Я вижу на ощупь»61.
° Неточность автора: в секундах измеряется не частота звука, а период колебаний.
60 См.: Griffin, D. R. Listening in the Dark. [Слышащие во гьме] (1986).
61 «Король Лир», действие IV, сиена 5е0.
"* Цит. в пер. С. Маршака.
48
К сожалению, у людей отсутствует сложная нервная организация, при-
сущая летучим мышам и дельфинам. Слепым приходится полагаться на
ощущения кончиков пальцев и потирать ушибленные лодыжки. Эхолока-
ция восходит к приблизительной оценке простых звуковых модуляций —
будь то сухое постукивание трости слепца или тихий, зловещий трепет
от одного-единственного слова, возможно сказанного тобой самим, разно-
сящийся по пустынным коридорам глубоко за полночь62.
“ Думается, не надо пояснять вам глуОоко личную природу данного
отрывка. Честно говоря, я бы всю эту чухню про эхо выразил всего
парой слов, не будь последнего предложения — там, где «сказанного
тобой самим»; так вот, этот отрывок вызвал у меня глубоко внутри то
самое щемящее чувство, когда, знаете, сердце сжимается,
я представил, как старик идет — движется на ощупь вдоль стен,
совершая свою вечернюю прогулку, медленно и утомительно, однако
так, как нужно, чтобы создать из тьмы собственное творение,
то самое, что застало меня врасплох, когда в самый обыденный момент
из тьмы вдруг возникла разверстая пасть и когтистая лапа, ну,
вы меня поняли, — думаю, «глубоко за полночь» — это одна когтистая
лапа, а «пустынным коридорам» — другая.
Не переживайте, Люд тоже не врубился, однако догадался купить
пару кружек в «Скай-баре», где мы зависли в стельку пьяные.
Но он только и мог, что закашляться и тяжело, как больной-сердечник,
хохотнуть: «Чувак, коготь сделан из кости, как вот эта барная
стойка - из стали».
«Ну да», - отозвался я.
Но там было так шумно, что мы едва слышали друг друга. Даже если
я и хотел поверить в жизненную философию Люда, то не мег. Во фразе
старика мне чудилось нечто жуткое. В тот момент мне было страшно
жаль его, жившего в крошечной, пропахшей старостью квартирке,
тщетно моргавшего, чтобы уловить свет в черной пустоте. Его слово —
мое слово, может, даже ваше слово; вдобавок, оно ворочается во мне,
как страшный сон, слегка меняя тональность, настраивая мои защитные
механизмы на совершенно иной лад, до тех пор, пока музыка этого
повторения наконец не начинает бередить мои собственные старые
шрамы, которые появились давно, лет двадцать назад, — и не от когтя
даже, а от стилета или - берите выше — старинной тату-машинки,
изобретенной в 1891 году Сэмюэлем О'Рейлли; теперь эти шрамы
с рваными краями кровоточат и саднят, потому что это в первую
голову его шрамы, такие, которые и не на всякой кардиограмме
увидишь, — история, четко зафиксированная, хоть и неполная, зубец
Q скользит вниз в том месте, которое может считаться началом
QRS-комллекса; наверное, это был инфаркт, сильно-сильно сжало и
отпустило; думаю, с него все и началось сто лет назад, с какого-
нибудь горящего лабиринта, конечно, задолго до Другой потери,
жуткого злодейства, появления Великого кита, последнего дрейфа,
когда из-за собственной ошибки его занесло, закрутило и опрокинуло,
уничтожило задолго до Вечного покоя, который приближался своим
путем, ночным кошмаром, пусть даже скрытым в недрах чужого
незащищенного сна (мне нравилось представлять это), серебристые
крылья, распадающиеся на кусочки и разлетающиеся, точно косяки
рыб, застигнутые реактивным течением, над облаками, но все еще
49
напоминающие о дерзких вылазках, точно колыбели для света — Другие
Земли, сметающие мир, точно ладонь - пушинку, хотя косяки лосося
все еще скользят между строк, как проскальзывают между пальцев
кристаллики соли, поблескивая, струясь и просыпаясь, — и не важно,
как грандиозно падение, ничто не в силах предотвратить его, — вниз,
сквозь серебро и косяки лосося, подальше от золота и соблазнов,
вызываемых в памяти одним этим словом, пусть даже то золото
испанских галеонов, впрочем, какая разница, падаешь и пом... гибнешь
и ...нишь, хоть раз? или никогда?
в другом свете, и на сей раз уже не просыпаешься перед ударом,
а спишь даже тогда, когда грянешься о землю на фатальной
скорости, - удар, отскок, что означает этот знак по шкале линии
«земля — воздух»? Два L напротив друг друга? Непонятно? Может,
просто место отмечено X — «невозможно продолжать действие» —
затем на этом ужасном втором пике и втором падении, после звука —
осознание того, что произвел на свет Сон — эта проклятая служанка;
на этот раз ее натруженные, влажные от кипящего уродства пальцы,
перепачканные искаженной плотью, извлекли что-то бессердечное и
нечестивое, черного от последа, Х’ротескного, отвратного подменыша,
чему никто из окружавших не мог помешать — только поспособствовать;
как и со мной, с этой непонятной травмой, очнуться с криком,
даже не со словом — именно с криком, да и то никто не услышал,
так что даже не крик, а отчаянная попытка ухватиться за жизнь,
поддерживаемая лишь силой воли; никакого 911, вообще никаких
звонков, только его собственное непонимание действительности,
вломившейся в Зал, где в тишине — женщина и ее единственный сын;
в тишине, дающей в этот мучительный час понять, что необходимо
для того, чтобы отпустить — сломанное, истекающее кровью, кривое,
искореженное, истерзанное, порванное, и к тому же умирающее, —
столь изначально неправильное, о чем при этом столько лет не
говорили, чего столько лет не видели, — о чем напоминала лишь
серебряная подвеска, такая же - выброшенная, но при этом милая,
хранимая на холодной золотой цепочке, столько лет, — эта горстка
дрожащей искаженной жизни, - наконец-то выздоравливающая, но лишь
до тех пор, пока, точно плод, зачатый, рожденный и выросший,
история этой травмированной жизни не вырастет настолько, чтобы,
будучи рассказанной, разрушить и пожрать все его надежды, его
единственную любовь, сам цвет его плоти и самый мозг его костей.
«Эй, Труэнт, ты чего?» — окрикнул меня Люд.
Но я видел странное мерцание, обрамленное колебаниями желтого
и голубого, точно моя сетчатка вдруг стала не только отражать
свет, а вдруг необычайным образом начала чувствовать запах и звук,
фиксируя каждую потенциальную угрозу, каждое движение, — хотя все
кругом ухмылялись, здоровались и чокались стаканами.
Тысяча и один коготь.
Конечно, Люд всего этого не видел. Слепец. Может, он был прав.
Мы уехали с Сансет и направились в жилой квартал. У кого-то шла
вечеринка. Оч-чень важное сборище торчков, не слезающих с экстази и
кокаина. Люду ни за что не понять, как «пустынные коридоры» «далеко
за полночь» врезаются в тебя, хотя не уверен, что ничего в него
не, э, врезалось. Если ты ничего не чувствуешь, это еще не значит,
что ты цел и невредим. Однако чтобы почувствовать, надо думать
об этом, а когда мы вошли в освещенное голубоватым светом патио
50
Изучение архитектурной акустики уделяет особое внимание обширно-
му взаимодействию звука и дизайна интерьеров. К примеру, знаете ли вы,
что закрытое пространство усиливает давление звука и увеличивает его ча-
стоту? Несмотря на то что порой бывает трудно вычислить резонансные
частоты, называемые также собственными частотами или естественными
частотами, для условной абсолютно прямоугольной комнаты с плотными
гладкими стенами их значение определить довольно легко. Следующая
формула описывает резонансные частоты (/) в комнате длиной £, шири-
ной И7 и высотой И, где скорость звука равняется с:
J = c/2[(n/L)2 + (m/W)2 + (р/Н)2]1'2 Гц.
Заметим, что если L, Wи Н = »,/= 0.
Наряду с резонансными частотами изучение природы звука предпола-
гает освоение волновой акустики, лучевой акустики, диффузии и уровня
установившегося давления, равно как звукопоглощения и передачи звука
сквозь стены. Тщательное изучение динамики поглощения звука показы-
вает, как случайные звуковые волны преобразуются в энергию. (В случае
с пористой структурой сеть подповерхностных пустот преобразует звуко-
вые волны в тепло.) Тем не менее кроме и помимо деталей частотных сдви-
гов и колебаний громкости — физической природы «потусторонности» —
наибольшую важность имеет задержка звука63.
На самом деле человеческое ухо не может отличить одну звуковую
волну ог другой, если та вернется меньше чем за пятьдесят миллисекунд.
Поэтому, чтобы создать искусственное эхо, необходимо достаточное
и обнаружили там мотоцикл, пускающий со дна бассейна пузыри и
струйки машинного масла, а на вышке — двух мужчин, засовывающих
кристаллики кокаина в окровавленные ноздри женщины — она была
без блузки, в почти прозрачном бюстгальтере, - я понял, что Люду
плевать на мертвых стариков и всегда будет плевать. И может,
он прав. Может, есть вещи, о которых лучше не знать. Конечно, он
знал о мертвых куда меньше моего. Так что когда он удрал оттуда
с бутылкой «Джека Дэниелса» из кухни, я предпочел присоединиться
к нему. Чтобы забыть о собственных пустотах и могилах.
Но настало утро, и, несмотря на раскалывающуюся башку и
заблеванную рубашку, я понял, что забыть у меня так и не вышло.
Внутри меня уже играл музыку одного-единственного повторенного
слова тот самый пустынный коридор, и хуже того — несмотря на все
чудеса изменителей сознания, он продолжал расти.
м В дополнение к этому необходимо рассмотреть феномен звукопоглощения и потери пере-
дачи звука, что демонстрируется следующей формулой: TL = IOiogl/т дБ, где т — коэффици-
ент передачи, а высокий уровень потери передачи означает высокое звукопоглощение. К со-
жалению, на материале «Пленки Нэвидсона» можно написать не одну толстую книгу, касаясь
исключительно звуковых ее аспектов. Как ни сгранно, за единственным исключением статьи
Келлога Пеквити (Kellog Pequity) об акустическом сопротивлении в кэме Нэвидсона (Science.
1995. April. Р. 43) на данную тему не было написано практически ничего. Однако на гему зву-
кового взаимодействия см.: Noi, Ned. Echo’s Verse [Поэзия эха] // Science News. 1993. Vol. 143,
February 6. P. 85.
51
пространство. При двадцати градусах Цельсия скорость звука составляет
приблизительно триста сорок четыре метра в секунду Чтобы услышат ь
удвоение произнесенного звука, человек должен находиться как минимум
в семнадцати метрах от отражающей поверхности64.
Иными словами, чтобы слышать эхо, — не важно, с закрытыми или от-
крытыми глазами, — нужно «видимое» просторное помещение.
Миф делает Эхо объектом желания и страсти. Физика говорит, что для
эха нужно расстояние и определенная архитектоника.
А где нет эха — там нет ни любви, ни пространства.
Только тишина65.
64 Параллельные пространства создают так называемое «порхающее эхо», хотя часто достаточ-
но скоса в 16 мм, чтобы этого не произошло.
“ Здесь имелось в виду нечто большее, некое «доказательство
от противного» (а как насчет света?), все это возымело для меня
глубокий смысл - или показалось, — в общем, дело было в некий
поздний час до полуночи. Дело в том, что мои размышления прервал
Люд — он зашел ко мне и после долгих уговоров (не говоря уж
о нескольких стопках текилы и хорошей стрижке) убедил потребить
пакет псилоцибов и, несмотря на адскую тошноту между полок
супермаркета «Севен-Илевен» (меня стошнило, не его), потащил
на ночную клубную вечеринку, где мое внимание тут же поглотила
зеленоглазая брюнетка по имени Люси, не собиравшаяся отпускать меня
после танца и даже после того, как мы вдарили постельный твист
на полу моей квартирки — никаких тебе ярких огней, черты ее лица,
бледные ноги, нежные руки, хрупкая ключица вычерчивали тень (не могу
написать слово), переплетались и насовсем??? перепутывались
с чертами совсем другой женщины, относительно новой, или совсем не
новой, но по неведомым мне причинам занимавшей все мои мысли; ее —
— впервые встретил в компании Люда и моего босса в заведении,
которое мой босс любит называть «Призраком». Проблема в том, что
так он называет два заведения: «К востоку от рая» на Ла-Бреа
и гриль-бар «Радуга» на Сансет. Как и почему так вышло, хрен его
знает. В узком кругу довольно часто рождаются свои словечки и
названия, хотя, честно говоря, «кружком» мы становились по большим
праздникам, да и то «узким» он звался с натяжкой.
Как же тогда, спросите вы, ты догадываешься, о чем идет речь,
когда кто-то зовет в «Призрак»?
А никак.
Просто мы внезапно заваливаемся то в один бар, то в другой.
Чаще всего в «Радугу». Хотя и не всегда. Видите ли, определение
«Призрак», даваемое моим боссом, каждый день меняется в зависимости
от его настроения и аппетитов. Следовательно, там, где я написал
«с натяжкой» следует читать «с бааальшой натяжкой».
В любом случае, то, о чем я собираюсь поведать, случилось в один
из тех редких вечеров, когда мы тусовались вместе. Босс пустился
в бесконечные рассказы о том, как он чуть ли не бомжевал в Лондоне,
как раздумывал о том, что неплохо бы бросить пить, и к чему
52
это привело. Потом перескочил на пространные и невразумительные
рассказы о годах обучения в художественном колледже в Детройте —
«ну, в общем, типа я изучал как бы рисование, и мне это как бы
нравилось и все такое», — и вот тогда-то я вытащил свою тетрадь
с набросками, поскольку, несмотря на манеру излагать свои мысли,
работал он безупречно. Один из лучших тату-мастеров города — здесь
каждая татуированная собака об этом знала.
Честно сказать, я долго ждал такого случая, — показать ему
свои — да какие — прилежно нарисованные эскизы, не один месяц
трудов, которые я надеялся воплотить на чьей-нибудь коже, каждая
картинка осторожно завернута и упакована в цвета киновари,
лимона, зелень китайского фарфора и индиго, вспыхивающие чешуйками
драконов, гранями древних крестов, отброшенные фамильными щитами,
написанными масляной умброй, символизирующей тьму и кровь;
не говоря уж о безжизненных деревьях, возвышающихся к безразличным
небесам, и огромных керамических сосудах, запрятанных в осадочных
породах с доисторических времен, там, куда давно не проникал
дневной свет, — во всяком случае, так я мог их описать — аккуратно
переведенные на копировальную бумагу, которая потрескивала,
как угли, стоило кому-то перевернуть лист; множество страниц,
которые мой босс едва удостоил своим вниманием, прежде чем
вернуть мне.
«Буквы научись рисовать», — буркнул он.
Зашибись, подумал я.
По крайней мере, следующий шаг понятен.
Мне было необходимо что-нибудь сотворить.
И перед тем как в моем больном замороченном мозгу взорвался
очередной синапс, он уже валялся на полу. Точнее, его покалеченное
тело. Голову я держал в руках. Я отвинтил ее, как колпачок.
Все оказалось легче, чем можно было ожидать. Первый поворот —
определенно самый трудный, ведь потребовалось сломать шейные
позвонки и разорвать спинной мозг, зато остальные шесть или семь
дались как по маслу. Вуаля — голова оторвана. Проще простого. Время
играть в боулинг.
Восс улыбнулся и сказал: привет.
Вот только не мне он улыбался и не мне был его привет.
Каким-то образом она очутилась прямо перед нами, говорила
с ним, что-то вспоминала, касалась его плеча, даже подмигнула мне
и Люду.
Ух ты. Явилась из ничего. Точно гром среди ясного неба.
Откуда она пришла? И если уж на то пошло, когда?
Конечно, боссу не пришло в голову представить ее. Мне оставалось
сидеть и пялиться. Даже не удалось вторично представить, как я
отвинчиваю ему башку, ведь это означало бы потерять ее из поля
зрения. Чего мне, как оказалось, вовсе не хотелось.
К счастью, после того вечера она стала часто заходить в салон,
в неизменных солнцезащитных очках в форме маргариток, и всякий раз
заставала меня врасплох.
Она до сих пор сводит меня с ума. Стоит мне даже теперь подумать
о ней — и я пропал, погрузившись в ее запах, ее черты, во все
вызыванные ею во мне ощущения - безумный всплеск безрассудства
и с трудом подавляемой похоти, ощущения, которые приходится
53
сублимировать еще до того, как распознаешь, поскольку — даже
не знаю, черт, к чему слова про сублимацию, но это не совсем то;
ее волосы напоминают сверкающее золото пустынного ветра, сожженного
неумолимым августовским солнцем, изгиб бедер - очертания Северного
побережья, сиськи поднимаются и опадают, как океанские волны
после шторма. (Она всегда заходит в наш салон чуть запыхавшись,
ведь приходится подниматься по лестнице.) Один взгляд на нее -
даже теперь, через зеркало моей памяти, — и хочется уйти в отрыв,
умотать с ней, не важно куда, физическое желание вдруг наполняется
чем-то более глубоким, чем-то, что, проникая в меня, будит
скрытые мысли о том, как мы с ней умчимся, набрав полные легкие
воздуха, остро пахнущего горелыми соснами, мимо горящего смрада;
все побережье, десятки тысяч гектаров земли, охвачено огнем, а мы
мчимся прочь, прочь, мы свободны, крепко вцепились друг в друга,
держимся за — не важно за что, главное, держимся, а на щеках стынут
слезы от резкого встречного ветра; теперь, думая об этом,
я понимаю: мы на мотоцикле — марки «Триумф», не иначе, — словом,
на таком, который долго собирался купить себе Люд, — мчимся в края,
где холоднее, но радостнее жить, и это при том, что я ни черта не
смыслю в мотоциклах, не говоря уже про умение на них ездить. Ну вот
опять. Это все из-за нее. Я же говорил — она меня сводит с ума.
«Эй, привет!»
Первое слово, которое я от нее услышал. Не то чтобы она
здоровалась. Скорее, хотела узнать, есть ли кто живой, так
что это прозвучало едва ли не вопросом. Я даже не смотрел в ее
сторону, когда она это произнесла; озирая пустым взглядом пустой
же лист копировальной бумаги перед собой, я думал свои смешные
сентиментальные мысли вроде тех, что описал выше, о путешествиях,
горящих лесах и мотоциклах, вспоминая о ней, хотя реальная она
стояла прямо тут, у меня перед носом, в двух метрах от того места,
где я сидел.
«Ты что там, совсем оглох? - возопил босс. — Повесь ее чертовы
штаны, идиот! Хватит спать на ходу!»
Нет, я все-таки что-нибудь сделаю с ним.
Но прежде чем я смог вышвырнуть его сквозь зеркальное стекло
окна на проезжую часть далеко внизу, она улыбнулась и вручила
мне розовые шлепанцы и белые адидасовские брюки. Боссу повезло.
Восхитительное создание только что спасло ему жизнь.
Я благоговейно принял одежду, стараясь не коснуться кончиков ее
пальцев, — точно сама Дева Мария вручила мне священную плашаницу.
Стало понятно, что самое трудное — как можно дольше не смотреть на
ее ноги. Что оказалось не так-то просто. Особенно если учесть, что
она стояла влажными от пота босыми ступнями на голом полу, одетая
лишь в черные стринги.
Тут я улыбнулся, изо всех сил стараясь скрыть трепет.
«Спасибо», — выдавил я, в то же самое время раздумывая,
не упасть ли пред нею ниц.
«Тебе спасибо», — ответила она.
Это были следующие два слова, которые она сказала мне, и - надо
же — ее голос прозвучал симфонией в моей голове. Приятной такой.
Чертовски приятной симфонией, скажу я вам. Что я несу? Еще бы
разбирался в симфониях, дятел.
54
«Как тебя зовут?» — спросила она. Невероятным образом
насчитывалось уже целых шесть слов.
«Джонни», — пролепетал я, тут же добиваясь еще двух:
«Очень приятно», - сказала она голосом, звучавшим точно пение
псалмов. И хотя ей совершенно точно нравилось, что она произвела
впечатление, она подмигнула и ушла, оставив меня в раздумьях
и, вероятно, в молитве.
По крайней мере у меня было целых восемь ее слов: привет, тебе
спасибо, как тебя зовут, очень приятно. Черт возьми, восемь! Черт,
черт, черт! И, как бы скептически вы на это ни смотрели, у меня
на самом деле голова шла кругом. Даже когда она час спустя вышла
из салона, я все еще обдумывал обращение к предстоятелям крупнейших
мировых религий с просьбой о ее канонизации.
Вообще, я был так погружен в мысли о ней, что в какой-то момент
перестал узнавать собственного босса. То есть натурально не имел
понятия, кто он такой. Я просто уставился на него, дивясь, что это
за мутант и каким образом он тут очутился, — как выяснилось,
я не только об этом подумал, но и сказал вслух, за что огреб,
но об этом не будем.
Примечание первое: если вам трудно читать о том, как кому-то
сорвало башню, если вы сами никогда не испытывали ничего подобного,
то просто представьте, что получили замороженный обед для сердца, —
возможно, вам захочется забраться в микроволновку, и врубить ее на
полную мощность примерно на час, — но сделай вы так, и это покажет
лишь, что вы полный идиот, потому что микроволновки слишком малы,
чтобы туда залез хоть кто-то, а уж тем более вы.
Примечание второе: если же представить то, что описано абзацем
выше, не получилось, можете сразу листать до следующей главы.
Я так и не узнал, как ее звали на самом деле. Она оказалась
стриптизершей в одном из заведений возле аэропорта. У нее с десяток
разных имен. В тот, первый раз, когда она приходила в салон, ей
требовалось немного подправить одну из татуировок. «Чуть выше моей
отлично побритой киски», - деловито сказала она, запуская два
пальца в стринги и стягивая их; это было то самое: «Лучшее Место
На Свете».
Достаточно сказать, что, как только я увидел того кролика,
я окрестил ее Тампер.
Да, признаюсь, вам может показаться немного странным (да и мне
самому это кажется): теперь, по прошествии четырех месяцев,
я все еще не остыл к ней. Зуб даю, Люду этого не понять. Во-первых,
потому что я запал на стриптизершу: «трахнул» и «запал» — разные
вещи, сечешь, приятель? Первое можешь делать сколько угодно,
а вот второе — ни-ни; во-вторых, потому что она старше. Уж если
и влюбляться в стриптизершу, наставлял он меня, так хотя бы
в молоденькую. Они сексапильнее и не такие извращенки. Да, она
старше меня на добрых шесть лет, но что я могу сказать? Я влип;
мне дико нравится, что она до сих пор наслаждается жизнью и даже
не сдерживается и ни капельки не стыдится той жизни, которую ведет;
она всегда болтает с боссом о своей трехлетней дочке, о своем
дружке и поклонниках, о том, как ей приплачивают, если она доводит
парня до оргазма рукой, о том, что она вот уже одиннадцать лет не
пьет, и ее слова почему-то вызывают ощущение, точно ты только что
55
проснулся, точно она только что проснулась и жадно влилась в эту
жизнь с ее необычайными возможностями; какой-то ритуал пробуждения
природы, весенняя песнь Тампер, только весна-то уже наступила,
прыг-скок, как давешний кролик, и теперь первое апреля — никому
не верю, — а я поверил, да так' и остался первоапрельским дурачком
на весь год.
Да, да, я понимаю, что выгляжу как полный дурак.
Хуже того — понимаю, что готов оставаться дураком не один год,
а может, и не одно десятилетие.
Тем не менее слушайте сюда — я с ней толком и не разговаривал.
Честно скажу — сам не знаю почему. Может, потому что мой босс
всегда смотрит на меня сторожевым псом. Может, дело в ней самой.
Да, скорее всего, так. Сколько бы раз (не так много, если подумать)
она ни приходила, меня поражало как громом. И не важно, что всякий
раз она мне подмигивала и даже громко смеялась, когда я звал ее
Тампер. «Привет, Тамлер» и «Пока, Тамлер» — вот все, что я мог
выдавить, она до сих пор для меня существует на границе мечты
и реальности — там, где нет ни прошлого, ни будущего, - кем-то
вроде идола или иконы, запретной, но желанной, вне веры и,
скорее всего, вне меры, ее образ навеки запечатлен в моем мозгу,
но он не нов, точно был там всю жизнь, хоть я и знаю, что это
не так; и вот прошлой ночью дошло до того, что черты случайной
подружки переплелись, перепутались и, наконец, полностью были
вытеснены (не могу написать слово) —
— сверкающими глазами Тампер, ее горячими губами, стонами,
раздирающими сердце, и всем прочим, что я представлял, список можно
продолжать, такой подробный и такой волнующий, что много позже,
когда я откинул простыни, влажные от секса и холодные от всего
остального, я не сразу понял, кто лежит рядом со мной, (----),
кто эта незнакомка, ставшая лишь сосудом для моих мечтаний, —
я отправился в сортир, потом в душ, сел за стол, нарочито шумно,
всем своим отчужденным видом демонстрируя нечестную просьбу, —
бедняжка ее услышала и без слов оделась, без улыбки попросила
расческу и ушла, не поцеловав на прощание, оставив меня
в одиночестве размышлять над пресловутым отрывком, где я нашел
позабытые было и позаброшенные зачатки смысла, которые, подозреваю,
снова уведут меня чередой безнадежных лирических отступлений.
Может, когда я закончу(сь), то таки вспомню, что же хотел
сказать в самом начале*.
м Г-н Труэнт отказался комментировать данный абзац. — Изд.
56
Как можно увидеть на фотографиях и кинопленке, с момента, когда
обнаружилось, что за стенами, окружающими книжные полки, есть сво-
бодное пространство, Билли Рестон несколько раз совершал вылазки в не-
дра дома и, несмотря на все попытки доказать обратное, приходил к обес-
кураживающему выводу, что изнутри дом больше, чем снаружи.
Нэвидсон мастерски передает замешательство Рестона, фокусируясь
на препятствиях, которые приходится преодолевать его другу-инвалиду
в доме, не приспособленном для проживания людей с ограниченными
возможностями. Поскольку исследуемая область находится в большой
спальне, всякий раз, чтобы попасть туда, Рестону приходится подниматься
по лестнице.
В первую такую экскурсию Том вызывается его отнести.
«Не стоит», — бурчит Рестон, легко отталкиваясь от коляски и на руках
подтягиваясь до второго этажа.
«О, есть еще порох в пороховницах, старик».
Инженер лишь слегка запыхался.
«Вот только креслице ты забыл», — сухо добавляет Том.
Рестон недоверчиво смотрит вниз с удивленным, если не шокирован-
ным видом, а затем смеется:
«Ну и пошел ты».
В конце концов коляску на второй этаж приходится тащить Нэвид-
сону67.
47 Вчера мне удалось связаться по телефону с Маус Файф-Харрис.
Она — соискатель кандидатской степени в Калифорнийском университете
в Ирвине в области сравнительного литературоведения, которая
всегда отказывала Дзампано, когда он просил записать большие куски
текста. «Я говорила ему, что все эти потуги не тянут на критические
статьи и, будь он моим студентом, я поставила бы ему низший балл.
Но он лишь усмехался — и продолжал в том же духе. Меня это слегка
напрягало, хотя он и был не моим студентом, а слепым стариком,
с чего бы мне беспокоиться? Но мне было не все равно, и я спорила,
когда он просил меня записать очередную порцию. "Послушайте меня! —
не выдержала я однажды. - Вы пишете как первокурсник!" А он ответил —
я отчетливо это помню: "Все мы ищем докторов наук, но, если сильно
повезет, находим первачка". Усмехнулся и снова принялся уговаривать».
Вот что я вам скажу: это ко всей чертовой книге относится.
57
Тем не менее сколько бы раз Рестон ни выкатывался на своей коляске
в родительскую спальню из детской, как бы тщательно он ни обследовал
странный отсек и книжные полки и ни изучал многочисленные инструмен-
ты, при помощи которых Уилл и Том измеряли помещение, он так и не смог
найти рационального объяснения тому, чго то и дело обзывал «треклятым
пространственным изнасилованием».
К началу июня — дата зафиксирована на видеопленке Hi8 — разре-
шить загадку так и не удалось. Между тем Том понимает, что больше не
может оставаться, и просит Рестона подвезти его до Шарлоттсвилля, где
он пересядет на попутку до Даллеса.
Мы видим, как солнечным летним утром Том появляется на крыльце
дома. Быстро целует на прощание Карен и вручает детям ярко-желтые
игрушечные пистолеты, стреляющие дрогиками:
«Только друг в друга не стреляйте, учит он.—Лучше всего цельтесь
в мамину любимую вазу».
Нэвидсон крепко обнимает брата и долго не отпускает.
«Мне будет не хватать тебя, чувак».
«У тебя есть телефон», — ухмыляется Том.
«И он даже звонит», — Нэвидсон мгновенно подхватывает шутливый
тон брата.
Однако несмотря на несерьезность и даже шуточную язвительность
диалога, самое главное в нем — не слова. Л то, как внезапно вспыхива-
ют румянцем скулы Тома. Или то, как Нэвидсон быстро смахивает что-то
с глаз. Сомнений нет: долгие кадры, показывающие, как Том кидает рюкзак
в багажник Рестонова фургона, как машет в камеру «пока-пока», говорят
только об одном — о глубокой привязанности Нэвидсона к брату.
Странно, что почти сразу после отъезда Тома Карен и Нэвидсону стано-
вится вдруг трудно общаться.
В доме воцаряется необычайная тишина.
Карен отказывается говорить об аномалии. Она варит кофе, звонит ма-
тери в Нью-Йорк, варит еще кофе и просматривает объявления об аренде
недвижимости.
Сбитый с толку тем, что жена не спешит обсуждать странности их
жилища. Нэвидсон ретируется в кабинет на первом этаже и принимается
пересматривать фотографии, видеопленки и — доказательством тому не-
сколько кадров — добавляет новые имена в список предполагаемых экс-
пертов: государственные учреждения, газеты и периодические издания
и даже телепрограммы, в которые можно будет обратиться.
И только в одном оба супруга сходятся: детям в этом доме не место.
К сожалению, Чэд и Дейзи, так и не сумевшие найти себе в Вирджинии но-
вых друзей, оказались предоставлены сами себе и проводили время, лазая
по саду, с визгом и воплями обезреливая друг друга дротиками, со време-
нем забираясь все дальше и дальше, теряясь в окрестностях и очень долго
не появляясь в поле зрения.
Ни Карен, ни Нэвидсон, кажется, этого не заметили.
58
То, насколько отдалились дети, стало понятно в один прекрасный вечер
в середине июля.
Карен — наверху, раскладывает карты таро. Нэвидсон — в своем ка-
бинете, рассматривает кое-какие слайды, принесенные из лабораюрии.
По телевизору передают новости: Оливер Норт оправдан. На заднем пла-
не слышны голоса Чэда и Дейзи — они о чем-то визгливо спорят; их го-
лоса разносятся по дому; напряженная тональность игры грозит вот-вот
перерасти в ссору.
Мастерски пользуясь приемом быстрой смены кадров. Нэвидсон пока-
зывает, как они с Карен реагируют на то, что происходит в следующий миг.
Карен достает из колоды очередную каргу, но, вместо того чтобы положить
ее к кресту, медленно образующемуся у ее скрещенных ног, замирает, так
что не видно, что изображено на карте, однако Карен не до оккультных
символов ее глаза уже смотрят туда, откуда доносится звук — новый
звук, еле слышный, однако она его все-таки уловила. Нэвидсон гораздо
ближе к источнику звука. И крики детей говорят ему о том, что пора при-
нимать меры.
Карен еще только начала спускаться по лестнице, i ром ко окликая Чэда
и Дейзи и с каждой ступенькой волнуясь и паникуя все больше, а Нэвидсон
уже пулей вылетает из кабинета и в два прыжка оказывается в гостиной.
И с ужасом осознает, что его подозрения о том, откуда доносятся кри-
ки, верны. Ни одна из комнат в доме не превышает семи метров в длину,
не говоря уже о пресловутых семнадцати, однако голоса Чэда и Дейзи
порождают эхо. причем отдельное друг от друга.
В гостиной Нэвидсон обнаруживает, что эхо доносится из темного
коридора без дверей, который невесть откуда возник в западной стене68.
Не раздумывая, Нэвидсон бросается туда. К сожалению, камера в гости-
ной не может проникнуть вслед за ним — и, как выясняется, Карен тоже.
Она застывает на пороге, не в силах заставить себя погрузиться в полную
тьму, освещаемую лишь крошечным подрагивающим огоньком. К счастью,
ждать приходится недолго. Нэвидсон вскоре возвращается, ведя за руки
Чада и Дейзи, — оба крепко сжимают в ладонях самодельные свечки, от-
чего смахивают на рождественских эльфов.
Из данного фрагмен та мы впервые узнаем о хроническом расстройстве
Карен. До сего момента ничто не указывало на ее сильнейшую клаустро-
фобию. К тому моменту как Нэвидсон и дети живыми и невредимыми вы-
бираются в гостиную, Карен успевает взмокнуть от пота как мышь. Она
обнимаег детей и прижимает к себе так, словно они едва избежали некой
а При определении точного места съемки «Коридора длиной в пять
с половиной минут» возникли проблемы. Первоначально предполагалось,
что вход расположен в северной стене гостиной (см. стр. 5),
но, как вы сами видите, его местонахождение изменилось. Может быть,
это ошибка и в этом изменении есть глубокий смысл. Хрен его знает.
Догадайтесь сами, если хотите.
59
страшной участи, хотя ни Чэд, ни Дейзи ничуть не переживают, да и во-
обще не прочь вернуться в черный коридор. Очевидно, что Нэвидсон
запретил детям соваться в неожиданную пристройку дома главным обра-
зом потому, что заметил, как сильно это испугало Карен.
Остаток вечера Карен крепко держит Нэвидсона за руку. Даже когда
они ложатся в постель, она не отпускает ладонь мужа.
«Нэви, обещай мне, что больше туда не пойдешь».
«Да, может, угром его уже не будет».
«Будет».
Она кладет голову ему на грудь и начинает плакать.
«Я тебя очень люблю. Пожалуйста, обещай мне. Ну, пожалуйста».
Может быть, именно горящие от воспоминаний о пережитом ужасе
щеки Карен или эти мольбы, мольбы о том, как он ей нужен, такие непо-
хожие на ее обычную отчужденность, побуждают Нэвидсона обнять ее, как
ребенка, и произнести слова обещания.
После выхода «Пленки Нэвидсона» Вирджиния Поза много писала
о взрослых годах Карен Грин. Небольшая книжка под названием «Колодец
желаний» (Posah, Virginia. Wishing Well. Cambridge, Massachusetts: Harvard
University Press, 1996) являет пример немногих исследований, значимых
сами по себе, а не только в контексте фильма.
Опираясь на такие незаурядные источники, как Кейт Шопен, Сильвия
Плат, Тони Моррисон, «Автобиография шизофренички: подлинная исто-
рия рожденной заново», серия книг Франчески Блок про Уитни Бэт, «Как
спасти Офелию» доктора Мэри Пайфер, а главное — основополагающая
работа Кэрол Гиллигэн «Другим голосом: психологическая теория и раз-
витие женского движения». Поза потратила сотни часов, изучая данные
о детстве Карен Грин, анализируя культурную среду, сформировавшую ее
личность, и обнаруживая поразительную разницу между той девочкой, ко-
торой она была, и женщиной, которой она стала. В предисловии (стр. xv)
Поза пишет следующее:
Дидро, сказавший совсем юной Софи Воллан: «Вы все уми-
раете в пятнадцать», — вполне мог бы повторить это для Карен
Грин, которая действительно умерла в пятнадцать лет.
Когда смотришь на Карен-ребенка, испытываешь почти
такое же призрачное ощущение, как и от самого тома на Ясе-
невой улице. На старых видеозаписях из семейного архива это
спортивная, беззаботно улыбающаяся, по-мальчишески озор-
ная девчонка; она смело перебегает недавно высохший пруд по
грязному дну. Неловкая и слегка неуклюжая, она умудряется со-
хранить редкостное самообладание, даже вывозившись в грязи
с головы до пят.
Первые учителя Карен в один голос заявляют, что она
мечтала стать президентом, физиком-ядерщиком, хирургом и
даже хоккеистом! Эти предпочтения отражали немалую само-
60
уверенность — очень здоровое качество для тринадцатилет-
ней девочки.
Она блистала и в учебе, и вне ее — обожала устраивать ве-
черинки-сюрпризы, играла в школьных постановках, а как-то
раз надавала тумаков первому хулигану школы. Карен Грин
была энергичной, вздорной, независимой, очаровательной, не-
посредственной, милой, а главное — бесстрашной.
К пятнадцати годам, однако, она очень изменилась. В школе
почти не разговаривала. Отказывалась участвовать во внекласс-
ных мероприятиях и, вместо того чтобы высказываться прямо,
скрывала свои чувства под неестественной, но отлично натре-
нированной улыбкой.
Если верить сестре, по достижении четырнадцати лет Карен
каждый вечер зренировала улыбку перед ручным зеркальцем
в синей пластмассовой оправе. К сожалению, плоды ее трудов
вышли безупречными, и хотя ее практически полная безмолв-
ность должна была бы взволновать любого опытного педагога,
улыбка обеспечила Карен несокрушимую популярность в стар-
ших классах.
Затем Поза продолжает разговор о культурных аспектах и последствиях
красоты — эти детали кажутся особенно волнующими в свете того, что
в фильме почти не уделено внимания истории Карен и Нэвидсона.
Если учитывать масштаб присутствующего на «Пленке Нэвидсона»,
становится немного не по себе, что эта сторона их жизни осталась нерас-
крытой. Ясно, что личная жизнь Карен, не говоря уже о его собственной,
не позволила Нэвидсону заграгивать подобные темы в фильме. Вместо
того чтобы углубляться в причины проблем Карен, Нэвидсон предпочитает
фокусировать камеру на самом ломе69.
* К счастью, незадолго до начала съемок «Пленки Нэвидсона» Карен приняла участие в ис-
следовании, призванном оцепить масштабы ее фобии и возможности излечения. После того
как фильм стал кинематографическим явлением, результаты исследования были опубликованы
в нескольких периодических изданиях. В журнале «Эномик мэг» (Anomic Mag. 1995. Vol. 87,
no 7, April), выпускаемом институтом Беркли, об этом исследовании в отношении Карен Грин
написано наиболее полно:
Пациентка № 0027-00-8785 (Карен Грин); несколько случаев сильных
приступов паники в условиях темных закрытых помещений (гл. обр.
комнаты без окон в незнакомых зданиях). Приступы характеризовались:
учащенным сердцебиением (1), сильным потоотделением (2), тремо-
ром (3), ощущением удушья (4), затрудненным дыханием (5), болями
в груди (6), сильным головокружением (7), ощущением ирреальности и
деперсонализации (отстраненности) (8), кульминирующими в сильный
cipax смерти (9). См. прим. DSM-1V «Симптомы панической атаки»...
Диагноз: пациентка страдает специфической фобией (тж. называемой
61
Разумеется, на следующее утро отчаяния Карен как не бывало — она
выглядит такой же отстраненной, как обычно.
Создастся впечатление, что ей все равно, есть коридор в стене гостиной
или нег. Руки ее сложены на груди — она уже не держится за Нэвидсона
и не ласкает детей.
Она отдаляется от семьи, — в то же самое время сохраняя видимость
сопричастности к ней с помощью все той же улыбки.
Вирджиния 11оза нрава. Улыбка Карен трагична — пегому что остается
нестерпимо прекрасной, несмотря на свой смысл.
простой фобией). Ситуационный тип. См. DSM-IV «Симптомы паниче-
ской атаки» п. 300-29 «Специфическая фобия»... Поскольку когнитив-
но-поведенческие методы на данный момент оказались несостоятель-
ными и модифицировать отношение к провоцирующим факторам не
удалось, случай пациентки был сочтен оптимальным для применения
современных фармакологических наработок... В начале исследования
пациентка ежедневно получала от 1(Х) до 200 мг тофранила (имилра-
мина), однако на раннем этапе улучшения от Р-адрсноблокатора (про-
пранолола) не наблюдалось. Участившиеся случаи ночных кошмаров
побудили пациентку заново прибегнуть к ингибиторам монооксидазы,
транилкипромину в частности. Результат был по-прежнему неудовлет-
ворительный. Тогда пациентка начала прием флуоксетина (селективного
ингибитора обратного захвата серотонина), выпускаемого под общеиз-
вестным наименованием «Прозак». Реакция была положительной, и па-
циентка. оказываясь в темных закрытых помещениях, оглушала значи-
тельное улучшение состояния. К сожалению, умеренная потеря веса и
оргазмическая дисфункция заставили пациентку прекратить исследова-
ние... В настоящее время пациентка полагается на защитные механиз-
мы психики: старается избегать ситуаций, способных спровоцировать
фобию (старается избегать темных закрытых пространств, в частно-
сти лифтов, подвалов, кладовок и проч.), однако периодически, когда
приступы учащаются, она принимает «Прозак» короткими курсами...
См. статью Дэвида Кана «Простые фобии: причины безрезультатности
медикаментозного лечения» (Kahn, David. Simple Phobias: The Failure of
Pharmacological Intervention), также см. показатели пациентки по шкале
клинической тревоги Шихана и шкале фобий Шихана70.
Сам отчет вполне понятен, но есть аспект, приводящий в замешательство. Прочие публи-
кации слово в слово воспроизводят неоднозначную формулировку, однако ни в одной нет ее
толкова!гая. А именно «периодически, когда приступы учащаются». По меньшей мере понят-
но, что любые превратности судьбы, что бы под таковыми ни подразумевалось, влияют на то,
как Карен реагирует на закрытые помещения. В статье «Важно для Нее / Важный Другой»
(Significant (ОТ)Нег // The Psy chology Quarterly. 1995. Vol. 142, no. 17, December. P. 453) доктор
медицины Селин Березен (Celine Berezin) утверждает; «Частота панических приступов Карен,
которые, подозреваю, уходят корнями в некое неприятное событие се ранней юности, возрас-
тает пропорционально развитию доверительных отношений либо даже вероятности таких от-
ношений с Уиллом Нэвидсоном или даже с детьми».
См. также: Sokol, Steve &. Carter. Julia. Women Who Can’t Love: When a Woman’s Fear Makes
Her Run from Commitment and What a Smart Man Can Do About It [Женщины, которые не могут
любить: Когда страх заставляет женщину' избегать серьезных отношений и что может сделать
с этим умный мужчина]. New Hampshire: Т. Devans and Company. 1978.
70 См. вставку' 6.
62
«Коридор длиной в пять с половиной минут» из «Пленки Нэвидсона»
слегка отличается от пиратской копии, появившейся в 1990-м. Во-первых,
к основному плану, когда камера движется по кругу, добавился широкий
ряд планов, сделавших эпизод более динамичным и полным. Во-вторых,
коридор стал короче. На кассете этого не заметно, поскольку сравнивать
было не с чем. Однако здесь становится совершенно ясно, что коридор,
бывший глубиной минимум восемнадцать метров, когда в него забрели
дети, теперь не глубже трех.
Также очень различается контекст. То, как воспринимают происходя-
щее Нэвидсоны и их друзья и как все они взаимодействуют с домом, до-
бавляет глубины этой постепенно закручивающейся загадочной истории.
Жилите Уилла и Карен заполоняют гости, притом достаточно неожидан-
но: резкая смена кадров возвращает Тома из Массачусегса и Рестона из
Шарлоттсвилля, профессор Вирджинскою университета снова раскаты-
вает на коляске по периметру участка стены, не сводя глаз со странного
темного коридора.
В отличие от сериала «Сумеречная зона» и ему подобных, где пони-
мание происходящего приходит сразу: бац! и вот она — дверь в другое
измерение, окно в параллельный мир, указатели, все дела, — темный ко-
ридор никаких ответов не дает. Наиболее близким кинематографическим
аналогом являются черные монолиты из фильма «2001 год: космическая
одиссея»: несомненность присутствия при практической неподвергаемо-
сти толкованию71. Подобным же образом остается неистолкованным и ко-
ридор, хотя влияние его бесспорно. Когда Нэвидсон грозится войти туда,
чтобы рассмотреть поближе, Карен снова принимается умолять и приказы-
вать не делать этого, повышая голос чуть ли не до визга.
Разумеется, напряжение не спадает.
Нэвидсон всегда был исследователем, готовым жертвовать собой
ради достижений и открытий. Карен, в свою очередь, придерживается
традиционных представлений об ответственности и категорически от-
казывается рисковать, особенно если на кон поставлена ее семья или
личное счастье. Том тоже старается избегать опасностей, предпочитая,
чтобы рисковал кто-то другой, в идеале — полиция, пожарные и прочие
службы на жаловании у государства. Таинственный коридор продолжает
накалять обстановку в доме — ни звуком, ни движением, а лишь фактом
своего существования.
Бэзин Наодук предполагает, что коридор излучает «конфликтообразу-
ющую силу»: «Из-за этих тускло поблескивающих, дышащих злом, стен
и только из-за них Карен и Уилл ссорятся на пустом месте»72. Аргумента-
ция Наодук представляется надуманной. Она изобретает некую «темную
'* Ср. Bluth, Drew Summer’s Passage [Летний пассаж] // Architectural Digest. 1993. Vol. 50,
no. 10, October. P. 30.
Naodook, Bazine. The Bad Bodhi Wall [Стена плохого пробуждения]. Marina Del Rey: Bix
Oikofoe Publishing House, 1995. P 91.
63
силу», ответственную за напряженность в ломе, вместо того чтобы при-
знать: на любого человека все неизвестное способно оказывать негатив-
ное влияние.
Проходит пара недель. Карен про себя размышляет о случившемся,
но вслух говорит очень мало. Единственное, что указывает на то, что про-
исходящее ей небезразлично, — проснувшийся интерес к техникам фэн-
шуй. Пленка запечатлела несколько книг, включая «Элементы фэн-шуй»
Квок Ман-Хо и Джоан О’Брайен (Man-Но. Kwok & O'Brien, Joanne. The
Elements of Feng Shui. Shaftesbury: Element Books, 1991), «Справочник no
фэн-шуй: практическое руководство по китайской геомантии и гармони-
зации окружающего пространства» Дерека Уолтерса (Walters, Derek. Feng
Shui Handbook: A Practical Guide to Chinese Geomancy and Environmental
Harmony. Aquarian Press, 1991), «Фэн-шуй в дизайне интерьеров» Сары
Росбах (Roshach, Sarah. Interior Design with Feng Shui. London: Rider,
1987) и «Книгу перемен И-Дзин» в переводе Ричарда Вильгельма, издание
третье (The I Ching or Book of Changes / transl. by Richard Wilhelm.
3rt Edition. Routledge & Kegan Paul, 1968).
Есть особенно душещипательный эпизод: Чэд с матерью сидят на
кухне. Она ищет число Туа (вычисляемое по году рождения) для каж-
дого члена семьи, а он аккуратно делает бутерброд с арахисовой пастой
и медом.
«Мам?» — спустя какое-то время тихо зовет Чэд.
«М-м?»
«А как стать президентом, когда вырастешь?»
Карен поднимает глаза от тетрадки. Совершенно неожиданно сын)'
удалось растормошить ее простым вопросом.
«Надо хорошо учиться и заниматься делом, и ты сможешь стать кем
угодно».
Чэд улыбается.
«А когда я стану президентом, ты будешь вице-президентом?»
Глаза Карен светятся материнской любовью. Отложив тетрадку, она тя-
нется к сыну и крепко целует в лоб.
«Лучше министром обороны».
Между тем Том. демонстрируя, что не зря ест свой хлеб, решает уста-
новить дверь в странный коридор. Сперва он монтирует деревянную ко-
робку, для чего пришлось привезти кое-какие инструменты из Лоуэлла,
а остальное приобрести в местном магазине. Потом вешает дверь, обши-
тую листами оцинкованной горячим способом стали с уровнем шумопо-
глощения E413-70TSTC-28 по шкале Американского общества по испы-
танию материалов. Напоследок он делает еще одну крайне важную вещь:
врезает четыре дверных засова «Шлаге» и наносит цветную маркировку на
все четыре ключа: красным, желтым, зеленым и синим.
Какое-то время компанию ему составляет Дейзи. Правда, не совсем по-
нятно, что ее так привлекает: сам коридор или Том. В какой-то момент она
64
подходит к порогу и кричит внутрь, но крик нюхнет и замирает в узком
проходе.
Наконец Том с видимым облегчением запирает дверь на все четыре
замка. К несчастью, когда он проворачивает последний ключ, слышится
знакомый звук. Схватив красный ключ, он снова открывает и закрывает
замок. Как только засов скользит по металлической пластине, раздается
щелчок, а за ним — неожиданное и очень неприятное эхо.
Том медленно отпирает дверь и заглядывает внутрь.
Коридор снова непостижимым образом вырос.
Сам Нэвидсон беспрестанно отпирает и запирает дверь и пристально
рассматривает коридор — иногда вооружившись фонариком, иногда про-
сто пялясь в пустоту.
«Ну и что прикажешь с этим делать?» — как-то вечером спрашивает
он брата.
«Переезжать», — отвечает тот.
К сожалению, даже теперь, когда сверхъестественная тьма надежно
заперта на замок, Карен и Нэвидсон все так же едва разговаривают друг
с другом, словно обратиться к собственным чувствам для них так же невоз-
можно, как постичь значение темного коридора.
Чэд ездит с матерью в город на поиски всяческих фэн-шуй причинда-
лов, призванных изменить энергетику' в ломе, а Дейзи хвостиком ходит
за отцом, пока тот меряет шагами комнаты, разговаривает по телефону
с Рестоном, пытаясь придумать реальный и приемлемый способ разобрать-
ся со странным феноменом, облюбовавшим гостиную, и вдруг ни с того
ни с сего сажает дочь на плечи. К сожалению, как только Карен возвраща-
ется, Нэвидсон опускает Дейзи на пол и уходит в кабинет, снова углубляясь
в свои размышления в одиночестве.
Когда оказываегся, что атмосфера лома слишком напряжена, Том ре-
тируется в гараж строить кукольный том для Дейзи'5, а потом, устав, от-
правляется на задний двор, где пропускает глоточек и растягивается на
солнышке, нарочито обходя участок тона, который фактически должен
быть занят коридором. Тут же Чзд и Дейзи, обнаружившие своего медведя-
дядюшку храпящим поддеревом, подкрадываются к нему, связывают вме-
сте шнурки его туфель, и принимаются щекотать ему ноздри длинной тра-
винкой и пускать на лицо солнечного зайчика при помощи ручного зеркаль-
ца; Том сносит это все с завидным терпением. Кажется, он даже получает
удовольствие от их шалостей и нарочно подыгрывает сорванцам: рычит,
зевает, потом в шутливом приступе гнева притягивает их к себе, отчего Чэд
и Дейзи визжат и смеются в два раза громче; наконец все трое выбиваются
из сил и засыпают до вечера.
~ См.: Marsano, Lewis. Tom’s 1865 Shelter [Убежище Тома из 1865-го] // This Old House. 1995.
September/October. P. 87.
65
Учитывая сложные взаимоотношения Карен и Нэвидсона, можно ска-
зать, что нам повезло: кое-что мы узнаем не методом интерпретации. Ви-
деодневник их семейной жизни сохранил несколько высказываний на эту
тему:
«Секс, секс, секс, — шепчет Карен на видеокамеру. Когда мы только
переехали, все было как в самом начале. Стоило детям уйти, как мы на-
чинали трахаться — на кухне, в душе. Даже в гараже. Но после того как
появился этот коридор, я не могу. Не знаю почему. Мне страшно».
Нэвидсон в этом с ней солидарен: «Когда мы сюда въехали, Карен была
как студентка. Хотела всегда и везде. А теперь вдруг стала недотрогой. Сто-
ит поцеловать ее, она начинает плакать. В буквальном смысле. Все нача-
лось, когда мы вернулись из Сиэтла»г<
Но то, что их разделяет, имеет не только физиологическую природу.
Снова Карен: «Неужели он не понимает: я люблю его, поэтому не хочу,
чтобы он туда лез. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: там
опасно. Неужели ты этого не видишь, Нэви?»
Нэвидсон: «Я всего лишь хочу туда заглянуть, а она уперлась: если ты
это сделаешь, значит, ты меня не любишь, — и это просто убивает. Может,
потому что я знаю: это все ее страхи, ее тревоги. А что тревожит меня, —
ей все равно».
И вот наконец отсутствие физической близости и эмоционального кон-
такта приводит к тому, что каждый проговаривает свой ультиматум.
Карен: «Если он туда сунется, я уйду. Заберу детей, и с концами».
Нэвидсон: «Если она продолжит устраивать мне холодную войну, тогда
я точно полезу».
В один прекрасный вечер в начале августа14 и не уступающий
ему в известности заглянули к ним в гости на ужин. То, что оба ока-
зались в Вашингтоне — чистой воды совпадение, однако ни один не воз-
ражал против присутствия другого. Как сказал___: «Друзья Нэви — мои
друзья». Нэвидсон и Карен знали обоих много лет, так что вечер получился
беззаботным, полным занимательных и смешных историй. Ясно, что Карен
и Нэвидсон с радостью ухватились за возможность вспомнить старые до-
брые времена, когда все было куда проще, чем сейчас.
4 Не помогли, как видно, и имеющиеся в библиотеке у Нэвидсона и Карен книги: «Страх перед
полетом» Эрики Джонг (Jong, Erica. Fear of Flying. New York: Holt, Rinehart & Winston, 1973),
«Лучший учебник секса: советы практикующего сексолога, программы и техники, которые по-
могут сделать наши отношения лучше, а жизнь — ярче» Энн Хупер (Hooper, Anne. The Ultimate
Sex Book: A Therapist’s Guide to the Programs and Techniques That Will Enhance Your Relationship
and Transform Your Life. DK Publishing, 1992), анонимные «Порванные венки» (X X Broken
Daisy-Chains. Seattle: Town Over All Press, 1989), «Тысяча и одна сексуальная тайна, которую
должен знагь каждый мужчина» Криса Аллена (Alien. Chris. 1001 Sex Secrets Every Man Should
Know. New York: Avon Books, 1995) и его же «Тысяча и одна сексуальная тайна, которую долж-
на знать каждая женщина» (1001 Sex Secrets Every Woman Should Know. New York: Avon Books,
1995).
74 Ниже Дзампано оставил пропуски, но так их и не заполнил.
66
Том, видимо огорошенный присутствием знаменитостей, почти ничего
не говорит. На столе вдоволь вина, однако он нарочно пьет только воду,
правда один раз, извинившись, выходит из-за стола, чтобы выкурить кося-
чок. (К вашему изумлению и восторгу Тома,____присоединяется к нему.)
В течение вечера _____то и дело донимает Нэвидсона вопросами,
с чего вдруг тот решил поселиться в глуши: «Что, безбашенный Нэви уже
тю-тю, да? Помню, ты мог, прокутив целую ночь, все утро фотографиро-
вать. а остаток дня заниматься проявкой, запершись в темной комнате с кю-
ветами и единственной лампочкой. А тут у тебя, поди, и темной комнаты-
то нет». Это заводит Нэвидсона: «Ты хотел тем1гую комнату,__1 Будет
тебе темная комната». «Не смей, Нэви!» — немедленно откликается Карен.
«Да ладно, Карен, это же друзья!» — говорит Нэвидсон и сопровождает
знаменитостей в гостиную, где предлагает им посмотреть в окно: види-
те, обычный задний двор, так? Убедившись, что они видя т только деревья
и полагают, что прямо от стены начинается газон, он извлекает из декора-
тивного шлема, висящего в фойе, четыре разноцветных ключа. Все уже
успели порядком набраться и пребывают в приподнятом и дружелюбном
настроении, которое вряд ли что способно омрачить. Разумеется, когда
Нэвидсон отпирает дверь и демонстрирует коридор, веселье улетучивает-
ся. ____быстро заглядывает во тьму и ретируется на кухню. Через десять
минут_______уходит._____встает на пороге, светит Нэвидсоновым фона-
риком на стены и пол и удаляется в туалетную комнату. Вскоре тоже
уходит.
Карен в таком бешенстве, что отправляет Нэвидсона спать на кушетку
в гостиной, «поближе к твоему любимому коридорчику».
Неудивительно, что заснуть Нэвидсону не удается.
Он около часа ворочается на кушетке, потом наконец встает и ищет
свою камеру.
На экране появляется надпись: «Экспедиция А».
Камера фиксирует время — 3:19 утра.
«Ладно, пусть я импульсивный, пусть слишком любопытный, — слы-
шим мы его бормотание, пока он втискивает свои натертые ноги в ботин-
ки. — Но малость осмотреться не помешает».
Не церемонясь, он отпирает дверь и ныряет за порог, вооружившись
только видеокамерой Hi8, фонариком и «Никоном». Комментарии, кото-
рыми сопровождается фильм, скудны: «Бррр, холодно. Здесь реально хо-
лодно. Стены темные. Похоже, такие же, как наверху». В несколько секунд
он добирается до конца. Длина коридора оказалась всего метров двадцать
с небольшим. «Вот и всё. Делов-то. Стоило из-за этого ссориться с Карен».
Однако когда Нэвидсон разворачивается, обнаруживается еще один про-
ход. ведущий вправо. Раньше его не было.
«Что за...?»
Нэвидсон осторожно тычет фонариком в новообразовавшуюся тьму
и видит еще более длинный коридор. «Пожалуй... метров тридцать, я бы
сказал». Через несколько секунд слева открывается очередной проход, еще
67
больше. Метров пять шириной и высотой метра три. Какова его длина, на-
вскидку сказать невозможно — фонарик Нэвидсона оказывается бессилен
перед окружающей темнотой и угасает раньше, чем удается найти конец.
Нэвидсон продвигается вперед, все дальше и дальше вглубь лома, ми-
нуя чередующиеся пространства и проходы. «Ага, дверь. Замка нет. Гм...
комната Не очень большая. Пустая. Окон нет. Выключателей нет. Розеток
нет. Возвращаюсь в коридор. Выхожу из комнаты. Стало холоднее. Или
мне кажется. Еще дверь. Не заперто. Еще одна комната. И снова без окон.
Иду дальше».
Фонарик и камера беспорядочно скользят по потолку и полу, загляды-
вая в комнатки, ниши и странные помещения, напоминающие кладовки,
только без старых пальто и прочего. Однако сколь долго ни идег этим ко-
ридором Нэвидсон, направляемый им луч света, все никак не достигает
точки, обещанной сходящимися линиями перспективы, а бежит и бежит
вперед, открывая новые и новые пространства, непрерывную очередь стен
и углов, совершенно непостижимых и абсолютно гладких.
Наконец Нэвидсон останавливается перед дверным проемом, который
оказывается куда больше остальных. Он вздымается высоко над головой,
разверзаясь в непроглядную темноту. Луч фонарика обнаруживает пол,
однако не находит не только стен, но и — впервые — потолка.
Только сейчас мы начинаем понимать, как на самом деле велик дом
Нэвидсона.
Здесь необходимо отметить мастерскую руку Нэвидсона. На отснятой
им пленке изображение практически не дрожит, не дергается, не прыгает,
более того — кадрирование почти везде идеальное. Что бы ни происходило
вокруг, камера Нэвидсона показывает мир — даже такой мир — с необык-
новенной бесстрастностью и отменным вкусом.
Особенно это заметно в сравнении. Запись Холлоуэя Робертса практи-
чески несмотрибельна: никакого кадрирования, все размыто, все скачет,
отвратительный свет, и, наконец, в момент реальной опасности картинка
вовсе пропадает. Совершенно дилетантские записи, сделанные Карен и
Томом, ценны только своим содержанием. И лишь отснятое Нэвидсоном
смогло уловить чувство нездешности, присущее этому месту. Несомнен-
но, опыт фотожурналиста дает Нэвидсону преимущество над остальными,
когда необходимо снять нечто опасное и ужасное. Однако здесь требуется
не просто найти в себе храбрость замереть и навести фокус. Здесь нужно
осмелиться посмотреть объекту в лицо — и запечатлеть его в самой что
ни на есть подлинной форме'5.
75 См. «Каргинки в темноте» Лайзы Спин; «Париж в ночи» Брассая; нежный рассказ о комнатах
в «Боннетстаунс» Эндрю Буша; работы О Уинстона Линка и Карс кина Гекиджяна; а также не-
которые работы Люсьена Энера. Осберта Лэма, Каса Ооргуйса, Флорис Нейсюс, Ашима Гоша,
Аннетт Лемье, Ирены Ионеско, Синди Шерман, Эдмунда Теске, Андреаса Фейнингера, Джона
Вашона, Тецуи Ичимуры, Сэнди Скоглунд, Ясухиро Ишимото, Бомонта Ньюхолла. Джеймса
Элиндера, Роберта Раушенберга, Мияки Ишиуичи, Альфреда Айзенштадта, Себасгьяо Рибейро
Сальгадо, Альфреда Штиглица, Роберта Адамса, Сола Лнбсона, Хюинь Конг («Ника») У'та.
68
Лестера Толкингтона, Уильяма Генри Джексона, Эдварда Вестона, Уильяма Бейкера, Юсуфа
Карша, Адама Кларка Вромана, Джулии Маргарет Кэмерон, Джорджа Барнарда, Леннарта
Нильсена, Герба Риттса, Нэнси Берсон («Без названия», 1993). Брагальи. Анри Картье-Брессона
(«Площадь Европы»), Уильяма Вегмана, Гордона Паркса, Элвина Лэнгдона Коберна, Эдварда
Руша, Герберга Пойнтинга, Симпсона Кэлишера, Боба Эйдслмана, Фолькхарда Хофера («Есте-
ственные здания», 1991), Ли Фридландера, Марка Эдвардса. Гарри Каллагана, Роберта Франка,
фагокора балтиморской «Сан» Обри Бодина, Чарльза Гейтвуда, Ферейна Берко, Леланда Райса,
Джоан Лайонс, Роберта Далессандро, Виктора Кешыера, Ларри Финка. Бевана Дэвиса, Лотты
Якоби, Бирка Уззла, Джорджа Вашингтона Уилсона, Джулии Маргарет Кэмерон, Карлтона Уот-
кинса, Эдварда С. Кертиса, Ив Арнолд, Майкла Леси («Смертельное путешествие в Вискон-
син»), /Харона Сискинда, Келли Уайз, Корнеля Калы, Берга Стерна, Джеймса ван дер Зсе, Лео-
нарда Фрида, Филиппа Перкиса. Кита Смита, Берта Глина, Билла Брандта, Ласло Моголи-Наги,
Леннарта Артура Ротстайна, Луиса Стеттнера, Рея К. Мецкера, Эдварда У. Куигли, Джима Беш -
стона, Ричарда Принса, Уолтера Чеппела, Пас Эррасурис, Розамонд Вулф Перселл, Э. Дж. Мэй-
ри, Гэри Уайногранда, Александра Гарднера, Уинна Баллока, Нила Славина, Лью Томаса, Па-
трика Нагагани, Дональда Блумберга. Дэвида Плаудена, Эрнестин Рубен, Уилла Макбрайда,
Дэвида Вестала, Джерри Буркхарда, Джорджа Гарднера, Галины Саны®, Фрэнка Гольке, Оли-
вии Паркер, Чарльза Трауба. Эшвина Мета, Уолтера Розенблюма, Брюса Гиллена, Имоджен
Каннингэм, Барбары Крейн, Льюиса Балца, Роджера Миника, Джорджа Краузе, Сола Лейтсра.
Уильяма Хорейса, Эда Дугласа, Джона Балдессари. Чарльза Хэрбетга, Грега Макгрегора, Лили-
ан Декок, Лило Реймонд, Хиро, Дона Уорта, Питера Магубана, Бретта Уэстона, Джилл Фрид-
мен, Джоан Леонард, Ларри Кларка, Нэнси Рсксрот, Джека Мэннинга, Бена Шана. Мэри Козин-
дас, Робера Демахи. Александраса Мацияускаса, Андреаса Серрано, Леса Кримса, Хейнрика
Тённса, Джорджа Роджера, Арта Синсабо, Арнольда Генте, Фрэнка Майоре, Гертруды Кесе-
бьер. Чарльза Негре, Гарольда Эдгертона, Шомеи Томану, Роя Декаравы. Сэмюэля Бурна, Джу-
зеппе Примоли, Пола Стрэнда, Льюиса Хайна, Уильяма Эгтлстона. Фрэнка Сатклиффа. Дианы
Арбус, Даниэля Айбиса, Раджа Лала Дин Даяла, Ральфа Юджина Митьярда, Уолкера Эванса,
Мэри Эллен Марк, Тимоти О’Салливена, Джейкиба Э. Рииса, Айэна Айзекса, Дэвида Эпстайна,
Карла Стрюсса, Салли Манн. И. Г. Эмерсона, Энсела Атамса, Лью Бан Нонга, Беренси Эббот.
Сьюзен Липпер, Доротеи Ланж, Джеймса Балога, Дорис Ульман, Уильяма Генри Фокса Талбо-
та, Джона Томпсона, Филиппа Халсмана, Мориса Энгеля, Кристофа Ива, Томаса Аннана, .Алек-
сандра Родченко, Элиота Элисофона, Юджина Этгета, Кларенса Джона Лафлина, Артура Лейп-
цига, Ф. Холланда Дэя, Джека Инглиша, Элис Остин, Брюса Дэвидсона, Юдоры У элти, Джимми
Хеэра, РутОркин, Масахико Йошиоки, Пола Аутербриджа-мл., Джерри Н. Йелсмана, Луи Жака
Манде Дагера, Эммета Говина. Кэри Вассермана, Сьюзен Мейселас, Наоми Сэвидж, Генри
Пича Робинсона, Сандры Элсты, Бориса Иг натовича, Евы Рубинштейн, Уиджи (Аргура Фелли-
га), Бенджамена Стоуна, Андре Кертеша, Стивена Шора, Ли Миллер, Сида Гроссмана, Донига-
на Камминга, Джека Уэлпота, Дэвида Симса, Детлефа Орлоппа («Без названия»), Маргарет
Бурк-Уайт, Дмитрия Кесселя, Вэла Телберга, Пэтт Блу, Франсиско Инфанте, Джеда Филдинга,
Джона Хартфилда, Элиота Портера, Габриэль и Гельмута Нотхсльферов, Франсиса Брюгьсра,
Джерома Либлинга, Юджина Ричардса, Вернера Бишофа, Мартина Мункаци, Бруно Барби,
Линды Коннор, Оливера Гальяни, Арно Рафаэля Минккинена, Ричарда Марголиса, Джудит
Голден, Филипа Трегера, Скотта Хайда, Уилларда ван Дайка. Эйлин Ковин, Надара (Гаспара
Феликса Турнашона), Роджера Мертина, Лукаса Самараса, Рауля Хаусманна, Вилема Крица,
Лизетт Модсл, Роберта Лсвсранта, Йозефа Судска, Глена Лачфорда, Эдны Баллок, Сьюзен Рен
кейтис, Гейл Скофф (Gail Skofl), Фрэнка Херли, Бэнка Лэнгмора, Кэрри Мей Уимс, Майкла
Бишопа, Альберта и Джин Сибергер, Джона Гутманна, Киптона Камлсра, Джоэла Стернфелда,
Дерека Беннета, Уильяма Клифта, Эрики Леннард. Артура Сигела. Марсии Резник, Клэренса
Уайта, Фрица Хенле, Хулио Эгчарта, Фрица Горо, Э Дж. Беллока. Нагана Лайонса, Ральфа
Гибсона, Леона Левинстайна, Элейн Майес, Артура Тесса. Уильяма Ларсона, Дуэйна Микалса,
Бенно Фридмена, Ив Соннеман, Марка Коэна, Джойс Теннесон, Джона Пфаля, Дуга Принса,
Альберта Сэндса Саутворта и Джози и Джонсона Хоуса, Роберта Фихтера, Джорджа Тайса,
Джона Коллье. Антона Брюэля, Пола Мартина. Тины Барни, Боба Уиллоуби, Стивена Сабо,
69
Пола Капонигро, Жиля Пересса, Роберта Хайнекена, Райта М<»рриса, Инес ван Ламсверде, Пи-
тера Хуйара, Инге Морат. Джудит Джой Росс, Джуди Дейтер, Мелиссы Шуи, Би Неттлз, Дми-
трия Бальтсрманиа, Карла Блоссфсльдта, Александра Либермана, Вольфганга Тильманса, Ган-
са Намута. Билла Берка, Марион Пальфи, Яна Грувера, Питера Китмана («Фарфоровые руки»,
1958), Генри Вессела-мл., Сила Лаброта, Жиля Эрмана, Таны Гобан, Мартин Франк. Джона
Доминиса, Илзе Бинг, Джо Энн Кэллис, Лу Бернстайн, Винудха Матадина, Тодда Уэбба, Андре
Гслпке («Шифр 389506: инкогнито», 1993), Томаса Ф. Барроу, Роберта Камминга. Джозефа Эма,
Марка Явно, Тода Папагеоргс, Рут Бернхард, Чарльза [Дилера, Тины Модели, Зофии Райдет,
М. Альвареса Брани, Уильяма Генри Джексона, Питера Туминга, Бели Хэн, Т. С. Нагараяна,
Меридель Рубинштейн, Романо Каньони, Роберта Мэпплторпа, Альберта Ренгера-Патцша, Ста-
сиса Звирздаса, Джеффа Виннингэма, Томаса Джошуа Купера, Эрика Хартманна, Оскара Бей-
ли, Герберга Листа, Миреллы Рикарди, Франко Фонтаны, Арга Кейна, Георгия Зельмы, Сергея
Михайловича Прокудина-Горского, Марио Сорренти, Крей> а Макдина, Рене Берри, Дэвида Ду-
гласа Дункана, Тацио Секкьяроли, Джозефа Д. Яхны, Ричарда Балтауса, Ричарда Мисрча,
Йошихико Ито, Майнора Уайта, Эллен Ауэрбах, Изис, Деборы Турбсвилль, Арнольда Ньюма-
на, Цахи Остро веки, Джоэла-Питера Уиткина, Адама Фасса, Инге Освальд, Энцо Рагаццини,
Билла Оуэнса, Соины Носковак, Дэвида Лоренса Левинталя, Марьяны Ямпольски, Юргена
Теллера, Нэнси Хани, Эллиота Эрвитга, Билла Уитта, Тайдзо Ичиносэ, Николаса Никсона, Ал-
лена А. Даттона, Генри Каллатана, Джоела Мейровтша, Виллсйма А. Гарнетта, Ульфа Шёстед-
та), Хироши Сугимото, Тони Фрисселла, Джона Блейкмора, Романа Вишняка, Дебби Флеминг
Кеффери. Рауля Корралеса, Дьёрдя Кенеша, Джо Дила, Дэвида Р. Бейлса, Майкла Сноу, .Алек-
сандра Кшивоблоцкого, Пола Бауэна, Лоры Гилышн, Энди Уорхола, Туйи Лидии Элизабет
Линдстрём-Кодуэлл. Коринн Дэй, Кирстен МакМенами, Дэнни Лайона. Эрика Саломона, Дези-
ре Чарней, Пола Квилеки, Кэрол Беквит. Джорджа Китчерсона («Парусники в ледяном поле»,
1869), У. Юджина Смита. Уильяма Клейна, Хосе Ортиса-Эчагуэ, Эдварда Майбриджа и Дэвида
Октавиуса Хилла, Августа Зандера (серия «Лик времени»), Герберта Байера, Мэна Рэя, Атекса
Уэбба, Фрэнсис Б Джонстон, Расселла Ли, Сюзи Лейк, Джека Делано, Дайан Кук, Генриха
Цилле, Ляли Кузнецовой. Миодрага Дьордевича, Терри Финчера. Джоэла Мейеровица, Джона
Р. Госседжа, Барбары Морган, Эдуара Буба, Хорста П. Хорста. Ипполита Байярда, Альберта
Кана, Карен Хелен Кнорр, Карлотты М. Корпон, Абигайль Хейман, Мэрион Пост Уолкотт, Ли-
лиан Бассман, Генри Холмса Смита, Константина Мейноса, Гьёна Мили, Майкла Николса, Род-
жера Фентона, Адольфа де Майера, Ван Дерен Кока, Барбары Астман, Ричарда Кирстела,
Уильяма Нотмана, Кеннета Джозефсона, Луизы Даль-Вульф, Йозефа Куделки, Сары Чарль-
сворт, Эрвина Блюменфельда, Жака-Анри Лартига, Пирк.та Джонса, Эдварда Стайхена, Джор-
джа Харрелла, Стива Фитча, Леди Гэварлен, Эл мара Лерски, Оскара Густава Рей.тандера, Джо-
на Томпсона, Ирвина Пенна и Джейн Эвелин Этвуд (фотографии детей в школе для слепых)
Нс говоря уже о Сьюз Рэндалл, Арте Вулфе, Чарльзе и Рите Саммерсах, Томе и Пэт Лмсон,
Майкле ФрэнсисеДжонс Боткинс, Дэне Блэкберне. Барбаре Эсс, Эрвине и Пегги Бауэрах. Пи-
терс Арнольде, Герарде Лаце, Джеймсе Войчике, Дэне Боррисе, Мелани Ачеведо, Микеле Ма-
клафлине, Дэррине Хэддсдс, Уильямс Васкесе, Дж. Майкле Майерсе, фотографах «Розы и
Розы», Патрисии Макдоноу, Альдо Росси, Марке Вайсе, Крейге Катлере. Дэвиде Барри, Крисе
Сандерсе, Пиле Браунс, Джеймсе Шнепфе, Кевине Уилксе, Роне Симмонсе, Чипе Кларке, Роне
Кербо, Кевине Дауни, Нике Николсе; а также о Эрике Эдере, Дрю Кэмпион, Лесе Уолкере, Робе
Гилли, Доне Кингс, Джеффе Хорнбейкере, Александре Гальярдо, Расселе Гувере, Джеффе
Флинте. Крисе ван Леннене, Майке Мойре, Бренте Хамбле, Айвене Феррере, Доне Джеймсе,
Джоне Каллагане, Билле Моррисе, Кимиро Кондо, Леонарде Брэди, Фреде Суигпсе, Эрике
Бейсмане, Цучии, Дэрриле Вонге, Уоррене Больстере, Джозефе Либби, Расселе Гувере. Питере
Фридене, Крейге Питерсоне, Теде Грамбо, Гординьо, Стиве Уилкингсе, Майке Фаули, Кевине
Уэлше, Лерое Грэннисе, Джоне Билдербеке, Крейге Финемане. Майкле Гроссвендте, Крейге
Хеглине, Симасе Меркадо, Джоне Хите «Доке» Болле, Томе Бойдс, Робе Ките, Винсе Каватайо,
Джеффе Дивайне, Аароне Лойде, Крисе Дайболле, Стиве Фоксе, Джордже Гриноу, Аароне Лой-
де, Роне Стоунере, Джейсоне Чайлдсе, Кинс Кимото, Крисе Дайболле, Бобе Барбуре, Джоне
Уитциге, Бене Зигфриде, Роне Романоски, Брайане Бильмане, Дейве Бьорне, Джоне Северсоне,
70
Мартинс Тике (в особенности проникновенные портреты Даны Фишер в обнимку с шимпанзе,
спасенным от мясника в Заире), Дуге Коквелле, Apie Брюере, Фреде Суиглсс, Эрике Гансе,
Майке Бслзсрс, Джоне Скотте, Робе Браунс, Берни Бейкере, Уильяме Шарпе, Рэнди Джонсо-
не. Нике Пьюге, Томс Сервсйсс, Деннисе Джупоре, Эрике Бейсмане, Силвсйнс Ксйзневс,
Вуди Вудворте. И, разумеется, не стоит забывать Джея-Си Хеммента, Дэвида «Чайма» Сей-
мура, By Нгок Тонга, Уильяма Динвиддла, Джеймса Бертона, Мерва Вульфа, Лондона Торна,
Джона Галлоу, Нгуен Ху, Леонидаса Стэнсона, Пхам Ко Пхака, Каделя и Герберта, Андервуда
и Андервуда, Джеймса Хэера. Тран Уай Данга, Люсьена Кертлэнда, Эдмонда Рэтисбонна,
Пхам Трана, Льонг Тан Тука, Джорджа Строка, Джо Розенталя, Ральфа Морзе, Хо Ван Де,
Нгуен Нгут Хоа, Нгуен Ван Ченя, Нгуен Ван Таня, Фуш Куан< Льема, Труонг Фу Чьеня, Джо-
на Флореа, Джорджа Силка, Карла Майдснса, Нхэм Ван Квонга, Нгуен Хак Тама, By Хунг
Дунга, HiyeH Ван Нанга, Евгения Халдея. То Диня, Хо Ка. Хэнка Уолкера, Тран Нгок Данга,
Во Дузе Хьспа, Трин Дин Хы, Говарда Бридлава, Нгуен Ван Таня, By Ханя, Ли Ван Као, Берра
Макинтоша, Хо Ван Ту, Хелен Левитт, Роберта Капу, Ли Энга, Мэтью Брэди. Сяу Вана, Той Ху,
Леня, Тонг Висну, Нгуен Льонг Нана, Хюинь Ван Ху, Нгок Хвонга, Алана Хайронса, Лека,
Джорджа Дж. Денонкура Второго, Хоанг Чау, Эрика Виганда, Фам By Биня, Жиля Карона,
Тран Бинь Хволя, Джеральда Крингла, Ле Дью Ке. Тхань Тиня, Фредерика Соммера, Нгуен
Ван Тая, Роберта Мозера, Чхима Сарата, Донь Тхань Вана, Говарда Нюрнбергера, Во Нюк
Кана, Дань Ван Хана. Джеймса Пардю, Буй Динь Тая, Дута Клиффорда, Тран Хуан Хы, Нгуен
Ван Тха, Кейдзабуро Шимамото, Нгуен Ван Унга, Боба Годьерна, Нгуен Вьет Хьена. Динь Де,
Сун Хинга, Те «Луноликого» Тим Хинга, Линг Нгана, Чарльза Челлапа, Тхе Диня, Нгуен Ван
Нгу, Нюк Hiy, Джона Андескейвиджа, HiyeH Ван Хвонга, Франсиса Байи, Георга Генслукне-
ра. Во Ван Лвонга, Джеймса Дениса Джилла, Хюинь Ван Дуня, Нгуен Тан Хьеня, Терренса
Кху, Поля Шутцера, Во Ван Квуйя. Малколма Брауна, Ле Хак Тама, Хюинь Ван Хмонга,
До Ван Наня, Франца Дальмы, Кёичи Савады, Вилли Меттлера, Джеймса Лора, Ле Киа, Сам
Кай Фе. Фрэнка Ли, Нгуена Ван Мана, Джозефа Туртло. Дван Фи Хунга, Ты Мани, Нгуен
Нгок Ту, Ле Ти Наня, Нгуен Ван Ченя, Дуга Вудса, Глена Расмуссена, Хиромичи Мине, Двонг
Конг Чьена, Бернарда Фолла, Рэндалла Реймера, Лвонг Нга Дуня, Билла Хэквелла, Пена, Hiy-
ен Дук Тханя, Чи Хо. Джерри Вайнгардена, Ванта, Чипа Маури, Дж. Гонсалеса, Пьера Жаана,
Кэтрин Лерой, Леонарда Хекеля, Ким Ван Твока, У. Б. Басса-младшего, Шона Флинна, Хенг
Хо. Даны Стоун. Нгуен Данга, Лэндона К. Торна Второго, Джерарда Эберта, Мишеля Лорана,
Роберта Джексона Эллисона, Пуга Софана, Нгуен Чунг Диня, Хюинь Ван Три, Нила К. Хал-
берта, Джеймса МакДжанкина, Ле Динь Ду, Кхор Вути, Клода Арпен-Пуана, Реймонда Мар-
тиноффа, Жана Перо, Нгуен Хмонг Нама, Дики Чепела, Ланг Данг Papa, Брайана Григсби,
Генри Хьюетта, Хюинь Тань Мая, Петера Рональда ван Гиля, Эверетта Дикси Риза, Джерри
Роуза, Оливера Нунана. Кима Сэвита, Бернарда Морана, Квой Саруна, До Ван By, Нгуен Ман
Хьеу, Чарльза Ричарда Эгглстона, Сейн Хеля, Нгуен Оан Льета, Дика Дьюренса, By Ван Зян-
га. Бернарда Колснбсрга. Су Винита, Рональда Галлахера, Дэна Додда, Франсуа Сюлли, Кента
Поттера, Альфреда Багу hi ба кала, Дитера Беллендорфа, Ника Миллса, Рональда Геберле, Тер-
ри Рейнолдса, Лероя Месси, Сэма Ксстена, Эла Чанга, Филиппа Беме. И, наконец, Эдди
Адамса, Чарльза Гоффа, Ларри Берроуза и Дона Маккаллена («Американские солдаты помо-
гают раненому ребенку в подвале дома при свете свечи», 1968)’*.
4 Элисон Эдриен Бернс, еще одна девушка-чтец, работавшая
z Дзампано, говорила мне, что этот список был составлен без всякой
системы. Дзампано, похоже, совсем не знал известных фотографов
ломимо Брассая, Спина, Буша и Линка. «Мы просто выписывали имена
из журналов и книг, которые были у него дома, — признавалась мне
Бернс. — Я описывала ему снимок, а он говорил, "да" или "нет".
Иногда он просто просил открыть страницу наугад и ткнуть пальнем.
Словом, делал что хотел. Я же затем и приходила. Правда, иногда ему
просто хотелось послушать, что происходит в Эл-Эй, что в моде, что
дишут в глянце, в каких клубах и барах тусуется народ. Насколько
мне известно, этот список так и не попал на бумагу».
71
Нэвидсон шагает в широченный проход и мгновенно оказывается да-
леко-далеко от теплого света гостиной. Его ведет отчаянная вера, необхо-
димая, чтобы спуститься в батискафе в глубоководную впадину, где луч
прожектора встречает на своем пути лишь непроглядную тьму.
Нэвидсон продолжает снимать пол, и, без сомнения, именно поэтому
пол под его ногами начинает обретать новое значение. Возможно, под ним
что-то есть, возможно, сейчас в нем обнаружится трещина.
Внезапно мертвую тишину разрывает на части.
Нэвидсон замирает на месте — ему послышалось, что кто-то за-
рычал.
«Пойду-ка, пожалуй, обратно», — бормочет он наконец вроде бы
в шутку, но ему не по себе.
Нэвидсон поспешно разворачиваемся. К великому ужасу, он больше
не видит дверною проема в стене. Он ушел слишком далеко: куда бы он
ни направлял свой фонарик, луч света тонет в темноте. Хуже того — кру-
тясь в панике, он окончательно потерял все ориентиры и теперь не может
вспомнить направление, откуда пришел.
«Господи», — срывается с его губ — и ему отвечает странное эхо.
Он снова резко оборачивается.
«Эй!» — кричит он в пустоту, и звук дробится, разлетаясь вокруг ми-
риадами «эй, эй, эй... эй!». Развернувшись на сорок пять градусов, он
кричит; «Черт!» — и после долгого затишья темнота отвечает ему сла-
бым эхом таяшихся в ней пустых пространств. После нескольких экспе-
риментов он обнаруживает направление, в котором его громкое «эгей!»
возвращается почти моментально. Туда он и решает двигаться, и не
проходит минуты, как луч его фонарика находит стену.
Нэвидсон бросается к ней, полагая, что спасен. Теперь ему предстоит
решить: налево или направо? На сей раз, прежде чем сделать шаг, он до-
стает из кармана монетку и кладет ее у своих ног. Оставив заким образом
ориентир, он начинает двигаться влево. Через минуту, так и не найдя вы-
хода, возвращается к монете. Теперь он идет направо — и тут же обна-
руживает дверной проем — но не тот, через который попал сюда. — этот
значительно меньше и имеет дру! ую форму. Нэвидсон предпочитает идти
дальше. Спустя минуту, так и не найдя арку, он останавливается.
«Думай, Нэви, думай же!» — шепчет он сам себе, и в голосе сквозит
страх.
И тут снова раздается глухое рычание — точно гром, оно раскатывается
в темноте.
Нэвидсон тут же меняет решение и возвращается к найденному выходу.
Лишь тогда выясняется, что монетка-ориентир, которая должна была бы
лежать в доброй сотне метров отсюда, оказывается прямо у его ног. Но куда
более странно то, что этот выход теперь и есть та самая арка, которую он
безуспешно искал.
К несчастью, стоит в нее шагнуть, как обнаруживается, что все со-
вершенно переменилось. Коридор стал уже и быстро закончился — раз-
вилкой в форме буквы Т. Куда идти дальше, совершенно непонятно.
72
и когда тишину в третий раз разрывает рычание, теперь куда более гром-
кое, Нэвидсон в панике бросается бежать.
Однако его порыва хватает лишь на несколько секунд. Он понимает,
что нестись сломя голову бесполезно, а то и просто опасно. Переводя дух и
изо всех сил стараясь успокоиться, Нэвидсон думает, что же делать дальше.
«Карен! — кричит он наконец — и его голос почти сразу же глохнет
в воздухе. — Том!» — пробует он снова и, прежде чем этот крик проглаты-
вает тьма, успевает уловить слабый отзвук «том!» — и отчетливо слышит,
что в последнем угасающем отражении его голос сплетается с другим, го-
раздо более высоким.
Он замирает, прислушивается и, не дождавшись повторения, делает
третью попытку: «Я здесь!» — по коридору гулко катится, медленно за-
тихая, «здесь, здесь, здесь» — и опять в унисон последнему, слабеюще-
му отзвуку' он слышит тоненький детский крик, зовущий его откуда-то
справа.
Повторяя: «Я здесь!» — и слушая отлетающее от стен дробное эхо,
Нэвидсон начинает медленно продвигаться в лабиринте запутанных, сби-
вающих с верного пути коридоров и поворотов. Несколько раз выбрав не-
верное направление, несколько раз попав в зону молчания, он возвраща-
ется и кружит, но голос наконец становится заметно громче, и Нэвидсон
поворачивает к нему в полной уверенности, что нашел-таки выход. Однако
здесь его ждет очередная порция темноты и тишины, еще более зловещей,
чем прежде. Он учащенно дышит. Видно, как он напуган. Но вот— внезап-
но — Нэвидсон делает шаг вправо и оказывается перед узким проходом,
миновав который обнаруживает коридор: в конце его — прямоугольник
теплого желтого света лампы, а в нем — маленькая фигурка, стоящая на
пороге. Девочка с плачем цепляется за папочку и тянет его за собой.
В спасительных стенах собственной гостиной Нэвидсон сгребает дочь
в охапку и крепко прижимает к себе.
«Мне приснился страшный сон», — говорит Дейзи, кивая с серьезным
видом.
Нэвидсон первым замечает, что это место способно к неожиданным
трансформациям, подобно тому как на леднике Кхумбу у подножия Эвере-
ста в течение суток вдруг изменяются синие ледяные столбы и расселины.
Только в отличие от ледника в стенах не появляется ни малейшей трещи-
ны. Никаких видимых глазу причин, ни даже свидетельств этих ужасных
перемен, которые в мгновенье ока превращают самый простой маршрут
в запуганный лабиринт77.
«Никаких видимых глазу причин» — очень подходящая фраза для того,
что случилось.
Если подумать, тот день начинался просто великолепно.
Ночью мне приснился эротический сон про Тампер. Она танцевала
странный танец а-ля Маргарета Гертруда Зелле, сбрасывая с сеСя
tzho цветное покрывало за другим; странным образом эти покрывала
73
не падали на пол, а продолжали кружиться вокруг нее причудливым
вихрем; прозрачные куски материи окружали ее тело, позволяя лишь
мельком увидеть его, увидеть гладкую кожу, губы, талию и -
о да, ЭТО я тоже видел, и я иду к ней сквозь все помехи, в полной
уверенности, что с каждым шагом становлюсь ближе к обладанию ею,
в конце концов она сняла с себя практически все, нет, она сняла
с себя все, раздвинула колени; еще пара покрывал — и я смогу
увидеть ее полностью, не мельком, не по кусочкам, а целиком,
меня больше ничего не отвлекает, уже вот-вот, я почти вхожу
в нее, чего оказывается вполне достаточно, чтобы цепь замкнулась
и сработал переключатель, помешавший случиться тому прекрасному и
долгожданному и ослепивший меня дневным светом, изливавшимся
из окна.
Черт!
Я ползу заканчивать в душ. По крайней мере, вода горячая и
пара достаточно, чтобы зеркало запотело. Потом набиваю трубку
и закуриваю. Проснись и накурись, что называется. В моем случае,
правда, сполоснись и накурись. Полчашки хлопьев, глоток бурбона.
Вот и все, в моей голове снова дружелюбный туман, и я готов идти
работать.
Найти парковку оказывается легко. На Виста. Я трусцой бегу по
бульвару Сансет, взбегаю на ступеньки и даже перепрыгиваю табличку
«Только по предварительной записи». Почему перепрыгиваю? Да потому,
что знаю: я пришел на работу непривычно вовремя. Лицо босса
выражает удивление моим новым достижением. Да и пошел он. Я хочу
видеть Тампер. Убедиться, правда ли она носит прозрачные покрывала,
которые мне приснились.
Конечно, ее здесь нет, но я ничуть не расстраиваюсь.
Я оптимистично надеюсь, что она появится. Пусть не сегодня, хрен
с ним, — завтра будет новый день.
Я готов петь от избытка чувств.
Я немедленно занимаю свое место за стойкой в углу, чтобы начать
работать — главным образом потому, что не хочу, чтобы босс испортил
мое чудесное настроение. Разумеется, ему нет ни малейшего дела
ни до меня, ни до моего настроения. Он подходит и откашливается.
Сейчас он заговорит и все испортит — разве только в кусок мела,
который он упорно считает своим мозгом, не придет осознание, что я
занят делом - сортирую его драгоценные иголки, - и он оставит меня
в покое.
Я собираю иглы в пучки. Это делается затем, что укол одной
иголки оставляет на коже след размером с «точку», в этом тексте,
ну, может, чуть больше. В любом случае, пучок из пяти игл зовется
«пятеркой», из семи — «семеркой» и так далее; требуется лишь
прикрепить нужное количество игл к основе.
Обычно мне нравится делать такие пучки. Есть что-то неизмеримо
приятное в том, чтобы уделять внимание мельчайшим деталям,
в том, чтобы действовать точно и аккуратно и постоянно проверять и
перепроверять: на одном ли уровне острия, правильно ли расположены
и все ли готово к тому, чтобы посадить иглы на капельку горячего
припоя. Потом перепроверяю перепроверенное: острия не должны быть
ни слишком сходиться вместе, ни слишком расходиться друг от друга,
ни перекашиваться — и только тогда, если результат меня
удовлетворяет (что бывает как правило — однако прошу заметить
74
«как правило» не значит «всегда»), я протираю рукоятки и отправляю
иголки в ультразвуковой стерилизатор либо в обычный медицинский
автоклав.
Мой босс считает, что рисовать я ни хрена не умею, но он
знает, что лучше меня иголок никто не подготовит. Он то и дело
выговаривает мне за мою медлительность и витание в облаках и,
разумеется, намекает, что ни одной татуировки мне не сделать.
«Джонни, то, что ты делаешь, никто, — здесь он качает головой, —
никто, если он в своем уме, не станет набивать перманентно.
Разве что психи — но вот что я тебе скажу, Джонни — психи никогда
не платят». Но на то, как я вожусь с иглами, он не пожаловался
ни разу.
Между тем проходит часа два. Я заканчиваю партию «пятерок» —
боссу особенно нравится ими работать, — и тут он наконец открывает
рот: мне велено наполнить пузырьки пурпурными и черными чернилами
и сразу же набрать их в несколько колпачков для непосредственного
употребления. Все материалы хранятся в кладовке в задней части
салона. Это довольно просторное помещение — туда легко влезает
небольшой рабочий столик. Чтобы до нее добраться, необходимо
преодолеть восемь нехилой крутизны ступенек. У нас есть запасы
практически всего, кроме, пожалуй, лампочек. По какой-то причине
босс давненько не покупал запасных лампочек. И конечно, стоит
мне щелкнуть выключателем, как БЛЫМС!!! БА-БАХ!!! - ладно,
ба-бах можно вычеркнуть, — лампочка в кладовке перегорает.
Я зачем-то начинаю щелкать выключателем туда-сюда, как будто
при должной настойчивости это бессмысленное действие способно
воскресить свет. Не способно. Выключатель остается совершенно
бесполезным, вынуждая меня ощупью пробираться в темноте.
Я не закрываю дверь, чтобы хоть что-то видеть — тем не менее
чтобы отыскать колпачки и чернила, глазам нужно привыкнуть
к танцам теней.
На тот момент воспоминания о сладком сне, не говоря уже
про мурлычущее тепло, остававшееся после возлияния и орегонской
травки, давно выветрились; но я продолжаю думать о Тампер, медленно
примиряясь с фактом, что сегодня она уже не придет. Что здорово
портит мне настроение, пока до меня не доходит, что точно я этого
знать не могу. В конце концов, прошло только полдня. Да нет, она
не придет. Я это знаю. Нутром чую. Ладно. Завтра- - а и хрен
с ним.
и принимаюсь наливать в колпачки пурпурные чернила, любуясь
хх текстурой, необычным отливом, представляя, что мне удается
различать вибрацию их спектральных частот. Дурацкие размышления —
х, точно для подтверждения, на меня вдруг накидывается темнота.
Внезапно полоска света на моих ладонях кажется острым лезвием,
готовым изрезать до крови. Острейшим лезвием. Стоит мне
пошевелиться, как оно вонзится в меня. Я шевелюсь — и что бы вы
думали? Из ладони течет кровь. Порез неглубок, но, похоже, задета
какая-то важная штука, и кровь заливает крышку стола и начинает
капать на пол. Я в ловушке.
Опять.
Крови нет, но мне тяжело дышать. Я задыхаюсь. Я чувствую крупные
капли пота на лбу, они стекают к бровям, бегут ниже, за ворот.
Холодные, точно ладони. Ладони мертвеца. Что-то страшное творится
75
здесь. Что-то очень нехорошее. Валить, думаю я. Надо сматываться
отсюда. Но не могу пошевелиться.
И тогда-то, точно предыдущее было лишь мрачной прелюдией,
начинается настоящий кошмар.
Снова на языке появляется жуткий привкус, острый, точно
ржавчина.
Что еще хуже, я понимаю, что не один.
Невозможно.
Ничего невозможного.
На этот раз оно антропоморфно.
Или нет.
У него длиннющие пальцы.
Свистящий звук. Точно кто-то втягивает воздух сквозь зубы —
зубы, вырванные из десен.
Не знаю, откуда я это знаю.
Но уже слишком поздно. Я вижу его глаза. Глаза. Без белков.
Я их не разглядел. Они сверкают — красным. Потом оно тянется
ко мне, медленно выползая из своего угла, огромная безумная туша, —
и я все понимаю. Эти глаза налиты кровью.
Хотя я вижу лишь тени на полках.
Разумеется, кроме меня, здесь никого.
И тут дверь за мой спиной захлапывается.
Дальнейшее помнится в обрывках. Крик, вой, рык. Все исказилось,
взорвалось, посыпалось. Какого черта происходит? Жуткий грохот.
Адская вонь. По крайней мере ее источник мне известен. Ничего
мистического, блин, это я наложил в штаны. И обоссался. Поверить
не могу. Брюки пропитаны мочой, по ногам стекает дерьмо, надо бы
бежать и спрятаться, а я не могу двинуться с места. Чем больше
стараюсь рвануть, тем труднее становится дышать. Чем больше пытаюсь
собраться, тем меньше у меня это выходит. Я что-то теряю. Куски
себя.
Все рассыпается.
Услышанные, но позабытые истории.
И буквы.
Голову наполняют слова. Точно осколки артиллеристских снарядов,
они бомбардируют ее. Слоги шрапнелью летят отовсюду. Жуткие
слоги. Острые. Изломанные. Несущиеся на убийственной скорости.
Разрывающие все в клочья — такие, что уже не собрать,
не соединить.
Знаю. Known.
Каплю. Some.
Зов. Cali.
Есть. Is.
Дух. Air.
Я? Ат?
Бессвязно — вполне.
Бессмысленно — боюсь, что нет.
Нечто в форме фермы лица со(раз)бирается перед моими глазами.
Ястребом падает боевой клич. Битва при Молдоне - или не при
Молдоне — в снежный — или бесснежный — день, далеко
76
за пределами понимания. Вот как чувствуешь, когда пугаешься
по-настоящему. Хотя, конечно, не так. Ничто не сравнится
с тем ощущением страха, там, посреди всего того хаоса, точно
биение сердца или другой ожесточенный звук, отчаянно стучался,
нет, врезался в тончайшую, тоньше бумаги, стенку моего внутреннего
уха, пытаясь разнести вдребезги то, что уже давно разнесли
без него.
Я должен был умереть.
Почему я все еще здесь?
И как только возникает этот вопрос — четкий и превосходно
проговоренный, — я понимаю, что вцепился в поднос, нагруженный
колпачками и пузырьками пурпурных и черных чернил. И не просто
вцепился, а на всех парах дую к выходу. Дверь открыта, хотя я
ее не открывал. Я запинаюсь. Падаю и лечу с лестницы, путаясь
в собственных ногах; поднос с чернилами и колпачками вылетает
из рук, которыми я инстинктивно пытаюсь защитить голову. Что-то
с шипением хлещет меня сзади по шее. Не важно что. Я кубарем
качусь вниз головой, пересчитывая все восемь крутых ступеней,
успевая лишь пассивно отмечать, где сейчас больнее всего: плечи,
бедро, локти, — и чувствуя обрушившийся на меня и лестницу
чернильный фонтан; я весь залит чернилами, вдобавок меня приложило
подносом, правда не больно, колпачки раскатываются по полу, —
естественно, все это сопровождается грохотом, который должен
слышать и мой босс, и все остальные — кто бы там ни был... Что?
Еще не всё? Не всё, еще.
Дыхалка окончательно сдает. Совсем. Вот мне и конец, думаю я.
И это правда — меня охватывает странное предчувствие неизбежного
удушья. По крайней мере, босс и остальные, прибежавшие на шум,
увидят именно это. Признаков падения — моего падения — им будет
не видно, поскольку я залит черными чернилами, руки совершенно
черные, пол вокруг тоже черный, и - вы понимаете? или мне стоит
выразиться яснее? — струя того, струя сего; на мгновение мне
показалось, что рука исчезла, что я сам исчез, прямо какой-то
фокус честное слово, давно предвиденное мною саморастворение,
исчезновение, полное уничтожение; и вдруг на полувздохе я краем
глаза замечаю собственное отражение в перевернутом подносе,
призрак на моем пути: кажется, я еше здесь, не исчез. Мое лицо
и руки усыпаны брызгами пурпура: меня можно различить, заметить,
я отмечен и, таким образом, спасен — хотя бы в данную
минуту.
Вдруг оказывается, что я могу дышать, и с каждым вздохом ужас
рассеивается.
Однако мой босс напуган не на шутку.
«Господи, Джонни, — спрашивает он, — ты цел? Что случилось?»
Не видишь, я обосрался, едва не ору я ему в лицо. И тут понимаю,
что ничего такого нет как нет. Кроме мест, испачканных чернилами,
мои штаны совершенно сухи.
Я бормочу что-то про больной палец.
Он понимает, что все нормально, я не проведу остаток жизни
в инвалидном кресле и никто не подаст на него за это в суд.
Позже кто-то из клиентов спросит, как я умудрился порезать себе
шею сзади.
Я не найду что ответить.
77
Уложив дочь, Нэвидсон обнаруживает Карен — она стоит на пороге
супружеской спальни.
«Что случилось?» — сонно бормочет она.
«Иди спать. Дейзи приснился кошмар, вот и все».
Нэвидсон собирается спуститься в гостиную.
«Прости меня, Нэви, — тихо говорит Карен. — Мне жаль, что я так
разозлилась. Ты ни в чем не виноват. Этот коридор напугал меня. Пойдем
спать».
Как признались позже оба каждый в своем видеодневнике, в ту ночь
они впервые за много недель занялись любовью: их описания варьируются
в диапазоне от «нежно» и «безмятежно» до «привычно» и «очень здорово».
Телесно им удалось восстановить связь, которую не смо1ли — и даже не
пытались — вернуть слова, — и, пусть ненадолго, они снова ощутили себя
единым целым.
Наутро после примирения Нэвидсон не отваживается рассказать Карен
о своем приключении. К счастью, едва не заблудившись в собственном
доме, он на время теряет охоту к разысканиям. Он обещает передать дело
Билли Ресгону: «А потом мы позвоним в “Нью-Йорк тайме”, на шоу Ларри
Кинга и куда там еще — и переедем. И истории конец». Карен реагирует
на его слова поцелуями и крепко сжимает его руку; в их жизнь вернулась
какая-никакая, но гармония.
Тем не менее компромисс далек от идеального Карен признается на ка-
меру в своей комнате: «Я пообещала Нэви, что останусь, но уже позвонила
маме. Хочу убраться отсюда как можно скорее».
Нэвидсон, в свою очередь, делится признанием: «Паршиво, что при-
шлось врать Карен. Но с ее стороны пуло ожидать, что я откажусь от ис-
следований. Она же меня знает. Думаю...»
В этот момент дверь кабинета распахивается, вбегает одетая в красное
с золотым платье Дейзи и тянет отца за рукав:
«Пап, пошли поиграем!»
Теперь-то - задним умом, «умом лестницы» - я понимаю, что надо
было сказать что-то вроде:
«Known some call is air am»*.
Что значит:
«Я не тот, что был раньше»7*.
71 Хотя замечания г-на Труэнта часто кажутся неясными, они нс лишены поэ-
тичности и резона. Читатель, который пожелает самостоятельно постичь смысл
его слов, может не читать эту сноску. Однако тем, кому хочется глубже постичь
прошлое героя, мы посоветуем заглянуть в приложение II-D, в котором содер-
жится некролог его отца, и в приложение П-Е, где опубликованы письма его
матери из психиатрической лечебницы. — Изд.
® Фонетически Known some call is air am является искаженным Non sum qualis eram: эта
латинская фраза представляет собой начало названия известного стихотворения Эрнеста
Доусона (1867-1900) «Non sum qualis eram bonae sub regno Супагае» — «Я уж не тот, каким
был в царствие доброй Кинары» и, в свою очередь, восходит к строке Горация (Оды. IV, 1).
78
Нэвидсон усаживает дочь на колени.
«Давай. Во что будем играть?»
«Ну, не знаю, — отвечает Дейзи. — В “верь”»?
«Во чю верь?» — не понимает Нэвидсон.
Но, прежде чем девочка успевает ответить, отец принимается щекотать
ей шейку, и ответ Дейзи тонет в восторженном визге.
Несмотря на массу написанного об Экспедиции А, никто ни словом
не обмолвился об игре, в которую предложила сыграть Дейзи. Должно
быть, решили, что девочка выдумала новую забаву и захотела поделиться
с отцом.
Между тем «верь» звучит почти как «дверь».
И имеет такое же эхо.
VI
У животных отсутствует способность к аналитическому самоопреде-
лению и, следовательно, самосознание. Они действуют и рефлекторно
двигаются, следуя инстинктам. Если они останавливаются, это про-
исходит в силу физиологических причин; они лишены личности и не
имеют имен. Они живут в мире, где нет понятия времени, пульсируя,
просто и бессмысленно существуя... Осознание смертности — по-
нятие абстрактное и постигаемое умом; животные лишены его. Они
живут и умирают одинаково бездумно: несколько минут страха, мгно-
венные мучения — и все. Но прожить всю жизнь с осознанием соб-
ственной смертности, проникающим в сны и приходящим даже в са-
мые светлые дни, — это совсем другое.
Эрнест Беккер
Тогда как мыслительное пространство животных ограничено врож-
денными ипстинктами, человеку приходится учиться искать направ-
ление, чтобы действовать.
Кристиан Норберг-Шульц
.Когда в конце «Пленки Нэвидсона» появляется Хиллари, серая хаски,
это уже не шенок. За прошедшие пару лет во взгляде пса появилась посто-
янная настороженность. С теми, кто ему знаком, он может быть игривым,
но чужаков встречает раскатистым утробным рычанием, похожим на дале-
кие громовые раскаты, заставляя ретироваться74.
А полосатый кот по кличке Мэллори и вовсе пропадаег, причем нигде
не упоминается, что с ним произошло. Его исчезновение остается загадкой.
Одно можно сказать с уверенностью: лом в их жизни играл крайне не-
значительную роль.
Это случилось 11 августа 1990 года, спустя неделю после того, как Нэ-
видсон тайком побывал в таинственном коридоре. В кухне по телевизору
громко лопочут мультяшные персонажи, Чад и Дейзи управляются с за-
втраком, а Карен на крыльце курит и болтает по телефону с Одри Мак-
калоу — той самой, что помогала ей с книжными полками. Они говорят
о фэн-шуй, точнее, о том, чго в ее случае он оказался бессилен. «Ни че-
репашки, ни деревянные уточки, ни золотые рыбки с небесными дракона-
ми, ни бронзовые львы не помогают в этом чертовом доме, — жалуется
она. - Он продолжает источать свою жуткую энергетику. Наверное, нужен
экстрасенс. Или экзорцист. А лучше — хороший агент по недвижимости».
80
Тем временем в гостиной Том помогает Нэвидсону сделать снимки коридо-
ра при помощи стробоскопа.
Внезапно из глубины дома доносится 1ромкий вой и лай. Мгновенье
спустя в гостиную вбегают мяучащий Мэллори и вцепившийся зубами
в его хвост Хиллари. Они нс впервые играют в подобную Hipy. Только
в этот раз парочка, обежав вокруг дивана, шныряет прямиком в черноту
прохода и исчезает. Нэвидсон уже готов броситься за ними, но слышит
снаружи лай и крики Карен, которая ругается, что он выпустил животных
на улицу, хотя сегодня этого делать не собирались.
«Что за черт?» — громко бормочет Нэвидсон.
Ясно лишь, что Хиллари и Мэллори очутились на заднем дворе. Мэл-
лори загнан на дерево, а Хиллари заливается лаем от радости.
Удивительно, что столь странному происшествию уделено так мало
внимания. Бернард Порч в своем четырехсотстраничном трактате посвя-
щает этому эпизоду лишь треть предложения: «...странно, насколько дому
не нравится присутствие животных»80. Мэри Видмунт лишь спрашивает
коротко: «А что с домашними шпомцами?»”1 Даже сам Нэвидсон, неустан-
ный исследователь, больше не возвращается к этому вопросому.
А если бы вернулся — кто знает, что бы он обнаружил.
Однако скоро прибывает Холлоуэй, и любые домыслы на тему стран-
ных отношений кота и пса с домом уступают место вполне человеческим
исследованиям42.
Концевые сноски
79 См. Hyrkas, Selwyn. The End of City Life [Коней городской жизни] H Interview. 1995. Vol. 25,
October. P 54.
80 Porch, Bernard. All In All [В общем и целом]. Cambridge: Harvard University Press, 1995.
P. 1,302.
81 Widmuni, Mary. The Echo of Dark [Эхо тьмы] // Gotta Go. Baton Rouge: Louisiana State University
Press, 1994. P. 59.
82 Странно, но Дзампано тоже промолчал о способности животных
не теряться в коридоре. Я уверен, что в этом открытии есть глубокий
смысл. К сожалению, Дзампано так и не вернулся к теме, а я, пока
собирался представить вам собственное ее толкование, уже успел
накуриться и порядком набраться, гадая, что меня подвигло устроить
этот маленький загул.
Во-первых, сегодня в салон приходила Тампер.
С тех пор как я слетел с лестницы, босс стал ходить вокруг
меня на цыпочках, сю-сю-сю и все дела — видать, пережиток его
наркоманской юности. Даже его дружки не трогали меня — я сидел
в своем углу, рисовал и крепил иглы, хотя я гораздо реже рисую
теперь — из-за всей этой писанины. Как бы то ни было, Тампер уже
пару раз бывала в салоне, но непонятная робость не позволила мне
выдавить и нескольких слов. Однако недавно меня посетила безумная
идея: я решил рискнуть и показать ей тот сентиментальный фрагмент,
который накатал про нее — помните, как мы мчимся на мотоцикле
по побережью, горящие сосны, бла-бла, даже про Люси. Я сунул его
в конверт и таскал в кармане до тех пор, пока она не зашла, — и тут
отдал ей, не говоря ни слова.
Не энаю, чего я ждал, однако она тут же распечатала конверт и
прочла написанное прямо там, и засмеялась, и босс тут же выхватил
листок у нее из рук, поморщившись: мол, вот еще дебил на наши
головы, — и всё. Тамлер протянула мне свои шлепанцы и адидасовские
штаны и растянулась в кресле. Я ощущал себя полным идиотом. А ведь
Люд сразу сказал, что я чокнутый, если собираюсь ей это показать.
Может, и правда. Я в самом деле верил, что мои слова таким нелепым
образом ее растрогают. Но то, что она рассмеялась, смешало к чертям
все мои мозги. Нечего было лезть на рожон - придумывал бы свои
байки и дальше.
Я старался спрятаться подальше, но забираться слишком далеко
побаивался - из-за недавнего случая в кладовке.
И вот - уже уходя, Тампер подошла ко мне и вручила свою визитку.
«Позвони как-нибудь, — она подмигнула. — Ты клевый».
И моя жизнь в момент изменилась.
Я задумался.
Рассказал все Люду. Тот посоветовал звонить немедленно.
Я решил подождать.
82
Потом передумал. И снова притормозил.
Наконец ровно в двадцать две минуты четвертого утра я позвонил.
Это оказался пейджер. Я оставил свой номер телефона.
Она же стриптизерша, подумал я. Живет ночной жизнью.
Прошел час. Я выпил. Потом еще. И, собственно, пью до сих пор.
Она не позвонила. И не собирается звонить.
Я совершенно разбит. И внезапно чувствую приступ зависти
к Хиллари и Мэллори. Наверное, Нэвидсон тоже им завидовал.
Уж Дзампано-то точно, зуб даю. Надо убраться отсюда. Дзампано любил
животных. Далеко-далеко. Всех этих котов, с которыми разговаривал
на поросшем бурьяном заднем дворе. Рано утром. Поздно вечером.
Со всеми этими тенями, что выскальзывали из своих пыльных убежищ
точно годы, его годы, а может, и мои тоже? моих, правда, не так
много, уж точно меньше, чем его, годы и годы, терлись о его ноги,
теперь я вижу это отчетливо, статическое электричество говорит:
да! как странно, они все еще здесь, хотя связь разорвана, они
живы, — так воспоминания, появляясь из теней, воскрешают сами себя,
топ-топ-топ мягкими лапками, останавливаются, чтобы потереться
о наши ноги, щелк! — возможно, искрит уже вяло, нс, да, они все
еще здесь, — интересно, может ли ушедший год стать песней? — хотя
не давайте мне сбиваться с мысли, — это всего-навсего кошки,
четвероногие мышеглотательные и пылинкодогонятельные тени вида
Felis catus, мало что способные помнить о себе самих, о своем
прошлом и тем более будущем, в особенности если сегодня означает
увлекательную игру, охоту и страх; свет — чтобы гоняться (солнце —
лишь звезда на спине пустоты), тьма — чтобы прятаться(хищники
всегда начеку...), живая игра потаенных вещей и видимых крыльев,—
формирует огромный черный парус из палочек и колбочек, слабый
и дробный, который в соглашении со светом на мгновение и правда
напоминает старинное судно, отдаваясь отзвуком темноты и Другого
в унисон с тресь-хрусь-хруп-хрум каждой смятой травинки и
колышащейся веточки; игра, превращаемая тенями и слабым намеком
на цвет в рапсодию движения и, пусть мимолетного, но значения, -
зрачок расширяется, становится темнее и шире, поглощая это,
а на самом деле и еще больше, наблюдает за чем-то, пока, одержимая
восприятием сигналов, эта пылинкодогонятельная, ястреба-боящаяся
тень не теряется в мгновенном безумии — прыгает, подбирается,
бросается наконец, вцепляясь, словно одержимая (одержимая и есть);
точно подобная физическая реакция может приблизить к видимому
миру, — не может, но разве ее остановишь; все это я пишу для того,
чтобы сказать: это были лишь кошки, только кошки, с которыми он мог
поговорить — до того, как они убегали восвояси, исчезая в никуда,
откуда и появились, отрывки из великой книги, которую мы никогда не
прочтем, но однажды сможем представить своим воображением (которого
окажется больше, чем нужно; захочется крикнуть «хватит!», мы
насыщены и поглощены, а лотом рассмеемся и забудем, как покинуло
нас наваждение), ныряя в городские заросли ячменя, травы, фенхеля
пшеницы или простого сена, золотого сена, которое - как в песне
про золотые деньки, что минули давным-давно... А собаки там были,
спросите вы? Не было там собак, за исключением одного пекинеса,
но это уже другая история, которую я не могу рассказать и не стану
этого делать. Слишком уж она темная, сложная и без фантазий,
а если вы заметили по бессвязности моего повествования, я не прочь
83
почудить и бесцельно и причудливо говорю (нацарапываю?)
о кошках, с превеликим удовольствием соблюдая все правила Школы
причуд и капризов, игру слов - КУДА Я ПЕРЕЕХАЛ? О ЧЕМ БОРМОТАЛ?
КОГО ВСТРЕТИЛ? — мысль небрежно прогуливается и скользит, тогда
как сам я спотыкаюсь, думая о восьмидесяти с лишком пыльных
уличных кошачьих приятелях Дзампано (безо всякой особенной/весомой
причины), — именно пыльных, было пыльно, земля, бурьян и даже
воздух были напоены пылью, так что / поэтому / значит — никаких
собак, никаких пекинесов, только задний двор Дзампано
в безумный, выгоревший на полуденном солнце день, — а на следующий
день Дзампано уже был далеко-далеко от этого солнца, лежал ничком
на невыметенном полу своей квартирки — и никаких следов: «Травм не
обнаружено, смерть от старости» — заявят врачи скорой, хотя ни они,
ни кто другой не смогут объяснить процарапанные борозды
в деревянном полу, найденные возле тела, — четыре штуки,
сантиметров пятнадцать-шестнадцать в длину и сантиметра полтора
глубиной, оставленные чем-то жутко-странным, — автограф, сделанный
сталью или когтем, — и это не Санта Клаус - хотя Дзампано и умер
после Рождества, но и не миф — я своими глазами видел странные
отметины возле чемодана, трогал их пальцами, еще занозы посадил,
отчего неожиданно мне стало грустно, я почти скорбел по усопшему,
празда, все равно потом вытащил их булавкой, но готов поклясться —
они асе еще гноятся у меня под кожей, напоминая о нем, как и
другие ваноэы, которые я ношу в себе, — хотя те сидят еще глубже,
точно вместо того чтобы вытащить, я вогнал их глубоко внутрь,
они окаменели в моих костях и влились в мою кровь, отдаляя меня
все дальше от теплых беззаботных лет, напоминая о холодных днях,
Где Я Оставил Свою Смерть, - ну или думал, что оставил, — тут
я затрудняюсь сказать, — затянутых в серые декабрьские тона,
вспоминая имена, — тут я споткнулся, — проведенные в Огайо, грязном
и дождливом, где человек с бородой, жесткой, как лошадиная шкура,
и тяжелыми, точно костяными руками, который звал меня зверенышем,
потому что я — его мальчик, хоть он и не был моим отцом, но это
тоже еще одна история, изложения которой я хотел бы избежать, —
одна из первых девушек, приходивших к Дзампано, чтобы читать ему,
тоже нашла такую, которую долго не хотела рассказывать; в конце
концов она таки поведала мне ее, во всяком случае кое-что: как
сна однажды уходила от старика поздно вечером, потратив не один
нелегкий час, утешая его, слушая и читая о смерти и легендах,
не говоря уже о матерях и дочерях, сыновьях и отцах, кошках и
собаках, — все это было грустно и расстроило ее, так что то самое,
о чем она мне рассказала, застало ее врасплох, резко выдернув
из воспоминаний о детстве, проведенном в Санта-Крус; по пути
к своей машине она пыталась собраться и успокоиться; шел дождь,
даже ливень, как вдруг — и это случилось не на углу Франклин и
Уитли — она заметила, что из пахнущего горелым сумрака скользнула
тень, большая и необычно тяжелая, а может, и не тень вовсе;
позднее она описывала, что огромное существо промелькнуло в темноте
северокалифорнийской ночи, точно тень, которую она как-то заметила
под лестницей в подъезде у Дзампано; тень двигалась, тень шла
за ней, пока не загнала в ближайший бар — где она укрылась в уютном
уголке, вдали от страшной темноты; и только спустя несколько часов
и порций спиртного смогла наконец заснуть, — на следующее утро
84
похмелье, «благодатное», по ее словам, состояние, оставило в ее
мозгу лишь мимолетное воспоминание о чем-то белом со струями дыма
над ледяной водой и одной жуткой вспышке голубого света — и этого,
по собственному признанию, оказалось «слишком» для того, чтобы
с кем-то делиться: даже реши она кому-то рассказать - все равно
не рассказала бы и половины.
И теперь, в тени несказанных событий, я вижу, как темнеет двор,
по которому ходил Дзампано.
Теперь все странное ушло.
Пытаюсь тщательно следить за приходом темноты. Из своей комнаты.
Сквозь стекло моей памяти. В лучах лунного света моего воображения.
Бурьян, окна, каждая скамейка.
Но старика нет, как нет ни одной кошки.
Их место заняло что-то другое. То, чего мне не разглядеть.
И оно ждет.
Мне страшно.
Оно голодное. Оно бессмертное.
Хуже того — оно ничего не знает о фантазиях.
Vll
Но все это — таинственная, уходящая в бесконечную даль
снежная тропа, чистое небо без солнца, трескучий мороз, не-
обычайный и зловещий колорит пейзажа — не пугало челове-
ка. Не потому, что он к этому привык. Он был чечако, новичок
в этой стране, и проводил здесь первую зиму. Просто он,
на свою беду, не обладал воображением.
Джек Лондон «Костер»*
Холлоуэй Робертс является с пушкой наперевес. В первом же кадре
мы видим, как он выбирается из грузовичка, держа в руках винтовку
«Уэзерби» тридцатого калибра.
Даже без оружия вид у Холлоуэя Робертса вполне себе устрашающий.
Широкоплечий могучий бородач с густыми нахмуренными бровями. Дви-
жимый вечной неудовлетворенностью достигнутым, в свои сорок восемь
он с легкостью даст фору двадцатилетним. Поэтому; когда он стоит на лу-
жайке возле Нэвидсонова крыльца, сложив руки на груди и внимательно
рассматривая дом, пока пчелы исследуют его ботинки, — он больше похож
не на гостя, а на конкистадора, сошедшего на неизведанный берег и гото-
вого к войне.
Родившийся в Меномони, штат Висконсин, Холлоуэй Робертс сделал
карьеру неустрашимого охотника и исследователя. Как писал знаменитый
автор книг о путешествиях Арамис Гарсия Пинеда, «уверенный в себе,
прекрасный лидер, он обладает преизрядным мужеством. Кое-кто косо
смотрел на его чрезмерную браваду и задор, однако все признавали, что
в его присутствии чувствуешь себя защищенным — что особенно важно
в моменты серьезной опасности, — а ради этого можно и потерпезь»83.
Когда Нэвидсон рассказал Рестону, что Карен поставила ультиматум
его похожениям в коридор, и, видимо, описал открытия, сделанные им
во время Экспедиции А, Рестон первым делом позвонил Холлоуэю.
Рестон познакомился с ним четыре года назад на проходившей в Се-
веро-Западном университете конференции по разработке снаряжения для
работы в арктических условиях. Холлоуэй выступал там от имени поляр-
ных исследователей. Он не только четко и ясно объяснил, чем неудобно
нынешнее снаряжение, но и летально сформулировал, что нужно сделать,
чтобы исправить ситуацию. Говорил он сухо и лаконично, но так дельно,
что впечатлились все — Рестон тогда пригласил его выпить по стаканчику.
9 Цит в пер. В. Топер.
См.: Pineda. Aramis Garcia. More Than Meets The Eye [Больше, чем видно на первый
взгляд] // Field and Stream. 1996. Vol. 100, January. P. 39-47.
86
Вскоре они подружились84. «Я привык считать его надежным, как скала, —
сказал много позже Рестон в интервью. — Посмотрите на его послужной
список! Кто бы мог подумать, что он так...»85
Как выяснилось, сразу же после просмотра «Коридора длиной в пять
с половиной минут», запись которого прислал ему Рестон, Холлоуэй за-
горелся идеей принять участие в расследовании таинственной загадки
Не прошло и недели, как он прибыл в лом, а с ним и двое помощников —
Джед Лидер и Кирби «Воке» Хук.
Из «Пленки Нэвидсона» узнаем, что Джед Лидер живет в Сиэтле, а ро-
дом из Вайнленда, штат Нью-Джерси. Он собирался стать водителем боль-
шегруза и устроился на работу, предполагавшую разъезды по стране до
самого штата Вашингтон. Именно там он убедился, что огромный, полный
приключений мир — это не рекламный журнальный миф. В двадцать семь
лет он впервые увидел Большие каскады в Национальном парке. Это ока-
залась любовь с первого взгляда. Он тут же бросил работу и стал торговать
туристическим снаряжением. Прошло шесть лет, как он оставил Вайнленд
и, как видим, его страсть к северо-западным штатам на тихоокеанском по-
бережье и покорению тамошних просторов не угасла.
В высшей степени, почти до болезненности стеснительный Джед обла-
дает чуть ли не сверхъестественной способностью ориентироваться в про-
странстве и колоссальной выносливостью. Даже Холлоуэй готов признать,
что без поклажи на восхождении Джед его обгонит. В свободное от пеших
экспедиций время Джед .побит попивать кофе, любоваться приливом и
слушать сладкий голос певца кантри Лайла Лоуэтта вместе со своей неве-
стой. «Она из Техаса, — нежнейшим голосом сообщает он нам, — думаю,
гам мы и поженимся»*6.
Воке Хук являет полную ему противоположность. Самый младший
член команды — ему двадцать шесть. Рожденный в Аспене, штат Колора-
до, он вырос среди горных склонов и пещер. Он научился вбивать страхо-
вочный крюк раньше, чем ходить, и вязать узлы на веревках раньше, чем
говорить. Если в альпинизме могут быть вундеркинды — он совершенно
точно один из них. К тому времени, как он бросил старшую школу, он по-
корил больше вершин, чем некоторым удается взять за всю жизнь. В одном
• grant, Leezel. Billy Reston’s Friends For Life [Лучшие друзья Битый Рестона] // Backpacker.
FW5. Vol. 23, February P. 7.
* Хм вставку 4 — полный текст «Интервью с Ресгоном».
ЧцрГабриэль Реллер в своей книге «То, чего нс покажут в коммерческих СМИ» предполага-
«. чти появление первого отрывка, названною «Коридор длиной в пять с половиной минут»,
аймсняется следующим образом: «Должно быть, Холлоуэй скопировал запись и передал ее
Mfy-то из друзей, те, в свою очередь, еще кому-то, так она попала в университетскую сине-
wrexy» (Keller, Gabriel Bevond 1Ъе Grasp of Commercial Media Athens, Ohio: Ohio University
Pies. 1995. P. 252).
• См. также: W'right, Susan. Leeder of the Pack (Лидер — значит, ведет] // Outdoor Life. 1995.
W 195, June. P. 28.
87
месте фильма он говорит, что собирается совершить одиночное восхожде-
ние на Эверест по Северной стене: «То, о чем другие спорят, я сделаю».
Ему было двадцать три, когда Холлоуэй взял его в команду проводни-
ком. Следующие пару лет Воке помогал Холлоуэю и Джеду водить группы
на гору Маккинли на Аляске, спускаться в пещеру Эллисон в Джорджии
и в какую-то заполненную льдом впадину в Непале.
Иногда у Вокса здорово сносит крышу. Он любит выпить и потрахать-
ся, а по большей части — прихвастнуть, сколько он может выпить и сколь-
ких трахнуть. Но своими альпинистскими подвигами никогда не хваста-
ется. Одно дело выпивка и женщины, «а горный склон всегда круче тебя,
и если ты спустился живым, считай, что поход удался»87.
«Но этот поход вообще странный, — скажет он позже Нэвидсону,
прямо перед тем как в последний раз отправиться в коридор. — Когда
Холлоуэй спросил, хочу ли я исследовать дом, я решил, что он обкурился.
Но мне интересно все, что он делает, и я, конечно, согласился, —и, черт
возьми, такого странного похода еще не было!»
В день, когда Холлоуэй и его команда являются на Ясеневую улицу,
Нэвидсон и Том выходят на крыльцо, чтобы их встретить. Карен, едва по-
здоровавшись, уезжает в школу за детьми. После короткого знакомства все
перемещаются в гостиную, где Нэвидсон излагает то, что ему известно
о таинственном коридоре.
Показывает карту, нарисованную по следам первой экспедиции. При-
мечательно, что Том не воспринимает ее как новость. Пока Нэвидсон изо
всех сил старается красноречиво описать опасности, которыми грозят
гигантские размеры коридора, и обосновать необходимость фиксировать
каждый шаг исследования, его брат раздает ксерокопии диаграмм.
Джед едва сдерживает улыбку, а Воке — смех. Холлоуэй косится на
Рестона. Несмотря на то что Холлоуэй видел запись, сейчас, похоже, он
абсолютно уверен, что у Нэвидсона что-то не так с головой. Но когда на-
конец все четыре врезных замка открыты и распахивается дверь в коридор,
ледяной сумрак, неящий оттуда, вмиг отбивает охоту улыбаться и переми-
гиваться.
Ньют Келлестер подозревает, что один лишь взгляд на это место на-
всегда изменил Холлоуэя: «С лица его схлынула краска, он испытал нечто
близкое даже к панике. Внезапно он понял: какая удача ему подвернулась,
он в нескольких шагах от открытия, способного сделать его богатым и
знаменитым, и загорелся. Ему надо немедленно действовал ь»*’. Следя за
реакцией Холлоуэя, можно с уверенностью заключить, что чем больше
17 Harper, Bentley. Hook, Line and Sinker [Крючок, леска и грузило] // Sierra. 1996. Vol 81, July/
August. P. 42.
M Cm.: KueUster, Newt. The Five and a Half Minute Holloway [Пять с половиной минут Хол-
лоуэя] //The Holloway Question. San Francisco: Metalambino Inc., 1996. P. 532; а также: Balter.
Tiffany. Gone Away [Ушедшие] // People. 1995. Vol. 43, May 15. P. 89.
88
он смотрит на коридор, тем больше осознает серьезность мероприятия.
Наконец, спрашивает: «Каких он размеров?»
«Именно это вам и предстоит узнать, — с полуулыбкой отвечает Нэ-
видсон. — Будьте осторожны — он все время меняется».
С первых же кадров приветственных рукопожатий на крыльце стано-
вится очевидно, что Холлоуэй и Нэвидсон невзлюбили друг друга. Пер-
вый, видимо, чувствует себя подавленным карьерными успехами хозяина.
Второй же, без сомнения, внутренне противится необходимости пустить
незнакомца исследовать его собственный дом. Причем Холлоуэй даже не
пытается деликатничать. Он самоуверен донельзя и, получив от Нэвидсона
краткую информацию, немедленно начинает командовать.
Раньше Нэвидсон, не раздумывая и не обращая внимания на мнение
Карей, сам бы взялся изучить странный дом, наплевав на все опасности.
Однако, как было сказано, переезд в Вирджинию был призван укрепить
пошатнувшиеся отношения в семье. Чтобы Карен не вздумала искать
другого мужчину, способного дать ей чувство уверенности, Нэвидсон
должен вести себя как отец семейства, отказавшийся от рисковых затей.
В конце концов, позже Карен сама скажет, что этот лом должен был сбли-
зить пару*9. Однако с появлением коридора негласные клятвы подверга-
ются серьезной проверке на прочность. Нэвидсон понимает, что ему не
терпится исследовать аномалию лично, а Карен обнаруживает, что готова
приняться за старое.
Позднее в тот же вечер Холлоуэй кладет руку на спину Карен и
что-то — на пленке не слышно — говорит ей, заставляя смеяться. Нэвид-
сон немедленно оттирает Холлоуэя плечом — демонстрируя, кстати, не-
дюжинную физическую силу; которую в нем трудно было бы заподозрить.
Однако Холлоуэй продолжает пожирать глазами Карен. Та отшучивается,
но повисшая в воздухе неловкость заставляет нас вспомнить обвинения
Лесли Бакмен и Дейла Корригана90.
* См. главу Х111.
• См. примем. 19 и 20 о неверности Карен. Возможно, здесь следует также упомянуть, что
црм ее образе жизни Нэвидсон вовсе нс был беспорядочен в связях. Внешность, ум и извсст-
остъ не сделали его склонным к изменам. Иона Панофски в статье «Святые, грешники и фото-
журналисты» связывает талант Нэвидсона с его «монашеским образом жизни» (Panofsky, Iona
Saints, Sinners, and Photojoumalists // Fortune. 1985. Vol. Ill, March 18. P. 20). Однако австралиец
Райан Мюррей называет монашеские привычки Нэвидсона «признаком неизжитого эдипова
юыплекса, подавленной гомосексуальности и нарушенной самоиндснтификаиии. Учитывая,
ежхтько времени он проводил в отъездах и какие предложения получал от самых экзотических
а изысканных женщин (не считая его многочисленных ассистенток), его отказы свидетельству-
ют об отвратительном отсутствии характера. Не заблуждайтесь: здесь такие типы заходят в бар
; улыбкой, а уходят с барным стулом на голове вместо шляпы» (Murray, Ryan. Wilder Ways
Ътуждающие пути]. Sydney: Outback Works, 1996). Странное замечание, если учесть, что Нз-
исон свободно пил во всех австралийских барах, а когда в одном из них на него наехали двое
ышых парней (видимо, разозленных тем, что ему достается все внимание официанток), оба
огребли приличную порцию синяков (The Wall Street Journal. 1985. March 29. P. 31, col. 3).
89
Даже после вмешательства Нэвидсона Холлоуэй продолжает глазеть на
Карен. Ее манера флиртовать, разумеется, подливает масла в огонь. Карен
остроумна и очень сексапильна, — и если Нэвидсона заводят опасные при-
ключения, то Карен расцветает от мужскою внимания.
Карен выносит мужчинам пиво, они выходят с ней во двор и зажигают
ей сигареты. О чем они говорят, не важно: ее глаза сияют, она расточает
свою фирменную улыбку — и вот уже они у нее на крючке.
Нэвидсон признается на камеру в своей комнате: «Руки чешутся отбить
печень этому ублюдку» — речь о Холлоуэе. А позже выдает загадочное:
«Если она снова начнет, выставлю ее вон». Тем не менее за исключением
этих замечаний и тычка плечом он не демонстрирует ни гнева, ни ревности.
К сожалению, он также воздерживается от откровенных размышле-
ний о том, почему он это чувствует. Самое откровенное .место — в запи-
си, вставленной встык к той, которую он сделал после приезда Холлоуэя.
Нэвидсон рассказывает о своей проблеме, которую зовет «гнилая нога»;
на пленке отчетливо видно, что патьцы распухли и кое-где покраснели
и шелушатся. Кроме того, ногти потрескались, деформировались и по-
желтели. «Там поселился, — сообщает нам Нэвидсон, — мерзкий гри-
бок, о происхождении которого врачи спорили два десятка лет и сошлись
на том, что зовется он С-Т-Р-Е-С-С». Сидя на краю ванной в одиночестве,
он аккуратно наносит мазь на «танцевальный», по его собственному вы-
ражению, палец; рядом, на бортике, висят испачканные кровью носки.
Это один из самых интимных моментов с участием Нэвидсона, самим
своим местом на пленке демонстрирующий, как беспокоит Нэвидсона
флирт Карен и Холлоуэя.
Трактовки первых трех экспедиций чаще всего обращаются к физиче-
ской природе юма. Однако Флоренсия Кальзатти в отличной книге «Кри-
зис американской семьи» (Calzafti, Florencia. The Fraying of the American
Family. New York: Arcade Publishing. 1995; не переиздавалась) пишет, как
эти вторжения постепенно лишают Нэвидсона всех существующих связей.
Интересная интерпретация, приложимая ко множеству разновероятных по-
следствий любого вторжения. К сожалению, книгу Кальзатти очень грудно
читать, поскольку автор использует странные идиомы, которые без знания
контекста понять совершенно невозможно (например, называет Холлоуэя
исключительно «тот человек», а Джеда и Вокса — «инструментами», тог-
да как дом именуется «пациентом»). Без сомнения, книга Кальзатти вдох-
новила нескольких сочинителей, в том числе поэта Эфлора ОТаллорана,
на дальнейшие размышления о последствиях появления Холлоуэя”.
” См.: Arzumanian, Bingham. Stranger in a Hall [Посторонний в зале] // Journal of Psycho-
analysis. 1996. Vol. 14, April 12. P. 142; Hunsucker, Yvonne. Counseling, Relief, and Introjection
[Консультирование, помощь и интроекция] И Medicine. 1996. Vol. 2, July 18. P. 56; Melchor,
Curtis. The Surgical Hand [Рука хирурга] U Internal Medicine. 1996. Vol. 8, September 30. P. 93;
O'Halloran, Elfor. Invasive Cures [Инвазивное лечение] П Homeopathic Alternatives 1996.
October 31. P. 28.
90
Мы не станем подробно рассматривать детали этих отрывков — на то
существует сама книга — тем не менее стоит коснуться каждой из экспеди-
ций и хотя бы вкратце отметить, как они повлияли на Нэвидсона.
Экспедиция № 1. Холлоуэй, Джед и Воке входят в коридор: на них пар-
ки, шапки, плотные резиновые перчатки, они экипированы портативными
видеокамерами, мощными галогеновыми фонарями, аккумуляторами и ра-
цией для связи с Нэвидсоном, Томом и Рестоном. Нэвидсон привязывает
конец лески к двери, а сам моток вручает Холлоуэю.
«Здесь три с лишним километра», — поясняет он.
Услышав эти слова. Карен молча, но резко выходит из комнаты и от-
правляется на задний двор курить. Крайне странно наблюдать, как команда
Холлоуэя исчезает в длиннющем проходе, тогда как прямо за окном под
сентябрьским солнцем ходит взад-вперед Карен, не догадываясь, что то и
дело пересекает пространство, в которое по странной причине не может
проникнуть’2.
Час спустя Холлоуэй, Джед и Воке возвращаются. Когда в гостиной
просматриваются записи с видеокамер, видно, как, несколько раз повер-
нут? влево, компания попадает в бесконечный по виду коридор, который,
еще раз повернув влево, приводит в тот самый огромный холл, где едва не
затерялся Нэвидсон. Хотя операторский навык Холлоуэя и сравнивать не-
чего с мастерством Нэвидсона, которое мы наблюдали в «Экспедиции А»,
следить за продвижениями троицы в бездну весьма и весьма увлекательно.
Они очень скоро понимают, что пустота над ними не бесконечна. Их
фонари намного мощнее того, что был у Нэвидсона, и они высвечивают по-
толок высотой метров шестьдесят, а то и больше. Чуть позже, пройдя еще
метров пятьсот, они оказываются у противоположной стены. Однако тут
их ждет открытие — еще один вход, куда более внушительных размеров,
за которым еще более жуткая пустота.
Дальше они не идут по двум причинам. Во-первых, у Холлоуэя закон-
чилась леска. Во-вторых, они услышали то самое рычание, о котором рас-
сказывал Нэвидсон. Слегка ошарашенный этим звуком, Холлоуэй решает
повернуть назад и хорошенько обдумать следующую вылазку. Как и пред-
упреждал Нэвидсон, стены и коридоры начали менять форму и направле-
ние, однако не с такой катасгрофической скоростью, как это было с ним.
К счастью, леска не подводит, и все трое относительно легко находят путь
обратно.
Экспедиция № 2 проводится на следующий день. На сей раз Холлоуэй
вооружается четырьмя мотками лески, четырьмя же сигнальными ракета-
ми и парой флуоресцентных маркеров. Фактически проигнорировав Нэ-
видсона, он поручает камеру Воксу и учит Джеда соскабливать образцы
пород со стен. Рестон снабжает их дюжиной контейнеров.
* См.: Neblett, Jeffrey. The Illusion of Intimacy and Depth [Иллюзия близости и глубина] // Ladies'
Some Journal. 1994. Vol. 111, January P 90-93.
91
Хотя Экспедиция № 2 в итоге длится восемь часов, Холлоуэй, Джед
и Воке слышат рычащий звук всего один раз, да и стены меняются со-
всем чуть-чуть. Первый проход кажется уже, потолок — слегка ниже, и
хотя комнаты, которые им попадаются, становятся вроде бы чуть больше,
особенных изменений не просходит. Как будто непрерывное пользование
коридорами сдерживает рычание и сохраняет путь, который они проходят.
Нэвидсон, и без того возмущенный, что Холлоуэй ведет себя так, точно
он тут главный, приходит в бешенство, слушая радиограммы о находках.
Рестон и Том пьпаюгся ею подбодрить, и, надо отдать ему должное, он
старается сохранить благодушие, однако, когда Джед рапортует, мол, ми-
новали так называемую Прихожую и вошли в комнату, которую Холлоуэй
тотчас же окрестил Большим Залом, Нэвидсону становится все труднее
изображать на лице даже слабую улыбку.
Радиопсихолог Фанни Лэмкинс убеждена, что перед нами наглядный
пример типичной мужской борьбы за влияние:
Нэвидсону и без того неприятно слышать, что высота потолка
Большого Зала как минимум метров сто пятьдесят (а макси-
мум — так и до километра); но когда Холлоуэй докладывает, что
в центре Большого зала ими обнаружена спиральная лестница
метров шестидесяти в диаметре, которая спускается в никуда,
Нэвидсону приходится отдать рацию Рестону, поскольку сам
он не может выдавить ни единого слова поддержки. Ибо у него
отняли право давать имена тому, что, по сути, как он убежден,
принадлежит ему самому”.
Готовность Нэвидсона сдержать обещание, данное Карен, Лэмкинс рас-
сматривает как жертву наравне с самоистязанием, «хотя Карен это было
невдомек»94.
После возвращения команды Холлоуэя Джед пытается описать лест-
ницу: «Это было нечто огромное. Мы выпустили вниз несколько сигналь-
ных ракет, но не услышали, как они достигли дна, то есть само по себе это
место такое пустое, холодное и тихое, что булавка упадет — должно быть
слышно, но темнота просто проглотила вспышку, и все». Воке кивает, до-
бавляя: «И глубокое, блин, такое, как будто нереальное».
Последняя фраза напоминает рассказы тех, кто исследовал мрачные
глубокие пещеры. В середине шестидесятых американские спортсмены-
спелеологи спускались в недра Пешеры ласточек в расселину почти
333-метровой глубины в восточной части мексиканской горной цепи
” Фанни Лэмкинс r передаче «Психиатр на 11 минут» на радиостанции KLAT, Буффало,
Нью-Йорк, 24 июня 1994.
94 ibid. Флоренсия Кальзагти также считает запрет Карен насилием, хотя и имеющим огромное
значение: «Необходимый ритуал, призванный активизировать и укрепить взаимоотношения
в паре» (The Fraying of the American Family. P. 249).
92
Сьерра-Мадре. При помощи веревки, крючьев и специальных приспосо-
блений они достигли дна. Впоследствии один из них рассказывал: «Меня
подвесили под гигантским куполом, где мириады птиц кружили стай-
ками возле едва видных дальних стен. Медленно спускаясь по веревке,
я ощущал, что погружаюсь в иллюзию и скоро стану частью ее, поскольку
расстояния становились несравнимыми и совершенно нереальными»95.
Когда Холлоуэй представляет видеоотчет, Нэвидсона захлестывают
переживания. Он выходит из комнаты. К тому же Карен остается в гости-
ной, поглощенная повествованием Холлоуэя и фантасмагорическими, хотя
и неважно снятыми, очертаниями огромной лестницы на экране. Вмеши-
вается Том: он отводит ее в сторону и просит позволить Нэвндсону возгла-
вить следующую экспедицию.
«Том, — возмущается она, — Нэви ничто не держит. Если он хочет
идти, пусть идет. Но тогда я тоже уйду. От него. Он это знает. И ты тоже».
Кажется, Том слегка обалдевает от того, с какой злостью реагирует Ка-
рен, она же кивает в сторону кухни, где в это время Чэд и Дейзи изо всех
сил стараются нс делать домашнее задание.
«Посмотри на них, — шепчет она. — Нэви и так всю жизнь искал при-
ключений. Пусть теперь другие поищут. Он переживет, но если они поте-
ряют отца, что с ними будет? А со мной? Я хочу спокойной старости. Том.
Я хочу состариться рядом с мужем. Разве я многого хочу?»
Очевидно, ее слова достигают Тома, который, к тому же наверняка за-
думывается, что и сам не хочет терять брата1*6.
В следующий раз, увидев Нэвидсона, Том отправ.1яет его на поиски
сына.
Судя по сказанному на «Пленке Нэвидсона», Чэду вскоре надоели те-
традки, и он убежал на улицу с Хиллари — искать собственные приклю-
чения в темноте. Нэвидсон нашел его лишь час спустя. Оказалось, Чэд все
это время был в парке, собирал в банку' светлячков. Вместо тою чтобы вы-
бранить сына, Нэвидсон принимается ему' помогать.
Возвращаются они в десять вечера, со светящимися банками и липки-
ми от мороженого руками.
Экспедиция № 3 занимает почти двенадцать часов. Основываясь в пер-
вую очередь на радиотрансляциях команды и фрагментах видеозаписей,
Нэвидсон повествует, как Холлоуэй, Джед и Воке добираются до Спираль-
ной Лестницы за сорок пять минут — ив течение следующих семи часов
пытаются по ней спуститься. Когда они наконец останавливаются и пу-
скают сигнальную ракету вниз, она не только не освещает дна, но даже
звуком не сообщает, что его достигла. Джед также обращает внимание, что
диаметр лестницы вырос с шестидесяти метров почти до ста пятидесяти.
На обратный путь им требуется одиннадцать часов.
• Pteet Eanh: Underground Worlds [Планета Земля: Подземные миры] / Donald Dale Jackson and
"9hr Editors of Time-Life Books. Alexandra, Virginia: Time-Life Books, 1982. P. 149.
• tanw Арзуманян (Bingham Arzumanian) и Кертис Мелкор (Cunis Melchor) предложили пре-
цркжш анализ по существу внутреннего согласия между Томом и Карен. См. также главу XI.
93
На сей раз, в отличие от предыдущих, им довелось столкнуться с воз-
действием гигантских размеров этого места. Все трое возвращаются за-
мерзшие, уставшие, мышцы ноют, энтузиазм погас.
«У меня даже голова закружилась, — признается Джед. — Пришлось
отойти от края и присесть. Такого еше со мной не бывало». Воке храбрит-
ся, утверждая, что ему совсем не было страшно, хотя почему-то он вымо-
тан больше остальных. Самым спокойным оказался Холлоуэй; он держит
свои сомнения при себе и сообщает толью, что пережитое ими не заснять
никакими фото- или видекамерами. «То, что мы там видели, сфотографи-
ровать невозможно»97.
Даже при виде идеально сработанных кадров Нэвидсона трудно не со-
гласиться с Холлоуэем. Темнота, смоделированная в лаборатории или на
телеэкране, не огражаег и сотой доли реальности. Сгустки химикалий, вос-
создающие черный цвет, и серая пустота на видеопленке дают лишь двух-
мерное изображение. Дтя того чтобы оно стало трехмерным, нужен на-
мек на глубину; что в случае лестницы означаег больше света. Сигнальные
ракеты, однако, едва ли могут осветить эту гигантскую дыру. На деле они
легко поглощаются прощранстоом, которое призваны осветить Это без-
донное место освещается лишь знанием о его бездонности, выявляя глуби-
ны, которые отсутствуют на всех пленках и фотографиях — этих странных
cartes de visites. К сожалению, снимки Холлоуэя не могут отразить и сотой
доли того бескрайнего обрыва, где, как писал Рильке, “aber da, an diesem
schwarzen Felle / wird dein starkstes Schauen aufgeldsf,w.
97 Марджори Прис на одной этой фразе выстраивает свое полноценное исследовательское
эссе «Утрата власти: вызов Холлоуэя» (Preece. Marjorie. The Loss of Authority. Holloway’s
Challenge // Kaos Journal. 1996. Vol. 32, September. P. 44). Прис отлично показывает, как убеж-
денность Холлоуэя в бессилии камеры перед ломом «способствует его самоутверждению —
пусть временному — в качестве вождя».
91 Без понятия. Вообще, у Люда была приятельница-немка по имени
Кайри, потрясная высокая блондинка, которая знала китайский,
японский и французский, могла запросто выдуть литр пива, занималась
троеборьем, а уж в сквош играла на уровне профи, зарабатывала
круглую сумму, консультируя корпоративных клиентов и любила
трахаться. Люд вспомнил о ней, когда я сказал, что мне нужен
перевод с немецкого, и познакомил нас.
Выяснилось, что мы раньше встречались, ну, месяцев пять или
семь тому. На самом деле странная была история. Я был тогда изрядно
подшофе, — пил я тогда не первый час, а по ощущениям и не первый
день, — когда переде мной вырос гигантских размеров чувак
с невразумительными наездами про меня и про «нее»; собственно,
из его бурчания я понял только это «нее». Конечно, он имел в виду
Кайри, которая и тогда была красивой блондинкой, она показала
мне, как пишется мое имя по-японски, со всякими там пафосными
заморочками: чему я должен соответствовать и чему следовать, —
но тут встрял этот неандертальский ублюдок, воняющий деньгами и
тупостью, и давай угрожать, матерясь и брызжа слюной, так что
пришлось вмешаться самой Кайри. Отчего стало только хуже.
94
Он выставил руку из-за ее плеча и двинул мне в лоО реОрсм ладони.
Не сильно, скорее, пихнул легенько, но этого было достаточно, чтобы
я отлетел на пару метров.
«Эй, смотри-ка, — помню, завопил я. — Да у этого примата уже
есть противопоставленный большой палец!»
Здоровяка это не позабавило. А и не важно. Алкоголь из моей
головы почти выветрился. В ушах звенело, ко мне возвращалась
опасная ясность мысли, во мне просыпалась кровь древних воинов,
идущих в бой под Марсовой эгидой, пальцы собрались в кулак,
за ребрами гудел несмолкаемый военный колокол, призывавший
на битву, — и все же что-то меня сдерживало: полагаю, это были
слова — или голос, но чьи — я понятия не имел.
Парень был раза в два крупнее меня и как минимум сильнее
вдвое. Это должно было заставить меня задуматься. Но отчего-то не
заставляло. Все шло к тому, что он порвет меня на куски, а может,
попросту затопчет. По счастью, в голове снова зашумело. Меня
затрясло, и я испугался.
Люд орал:
«Тебе жить надоело, Труэнт?»
Именно эти слова меня и напугали.
Потому что, похоже, так и было.
Месяцев пять спустя Люд устроил мне встречу с Кайри в баре
«Инион». Я опоздал на час. По уважительной причине. Как только
я открывал дверь, мое сердце начинало выпрыгивать из груди.
Мне приходилось садиться и выжидать, пока оно уймется. Так
продолжалось минут пятьдесят, пока наконец я не плюнул, стиснул
зубы и вышел в ночь.
Разумеется, я сразу же узнал Кайри, а она — меня. Когда я вошел,
она собиралась уходить. Я упросил ее остаться, выдав какую-то
сомнительную чушь про полицию, которая спасала моего соседа,
застрявшего головой в микроволновке. Она выглядела просто классно,
ее нежный голос вернул мне то, что забрала Тампер, не перезвонив
в ту ночь. Даже вывела для меня на салфеточке'тот самый иероглиф,
жоторый рисовала полгода назад, раскрывающий мое имя и мою
сущность.
Не успел я заказать себе виски с колой, она сообщила, что ее
дружок в отъезде, в Польше, работает на строительстве чего-то там
в Гданьске, в одиночку выводя супертанкеры из сухого дока. Грязная,
конечно, работа, но кто-то же должен ее делать, — и приедет он
еве недели через две. Не успел я и глотка сделать, как Кайри
начала жаловаться, что в баре слишком много народу, и, как только
я опрокинул в себя стакан, предложила прокатиться на своей новой
машине — двухдверном BMW-купе.
«Поехали», - сказал я, чувствуя смутное беспокойство при мысли,
что окажусь далеко от своей комнаты, — что, как я понял,
поразмыслив секунду, было совершенным абсурдом. Что за фигня
со мной творится? Квартира — помойка. Там вообще нельзя жить. Даже
спать. Разве что прикорнуть на часик — но почему-то провалиться
в глубокий сон мне в последнее время все труднее и труднее. Что
е есть хорошо.
К счастью, я околдован голубыми, цвета арктического льда,
пазами Кайри — они напоминают, как ей одиноко, потому что ее
Гданьский Парень завис в другом полушарии.
95
На парковке мы плюхнулись в ее авто и быстренько проглотили
по две таблетки экстази.
И Кайри рванула с места.
На скорости почти сто сорок километров в час она вынеслась на
овеваемую всеми ветрами магистраль, называемую Малхолланд-драйв,
извилистый серпантин вдоль горного массива Санта-Моника, - иногда
сбавляя скорость на поворотах до девяноста километров в час и
почти сразу же вновь разгоняясь до ста сорока, быстрее, медленнее,
быстрее-быстрее — ме-едленнее; иногда повороты оказывались долгими,
иногда — стремительными; ей нравились жесткие, управляемые рывки,
резкий уход влево-вправо и снова вправо, и еще раз то же самое,
и снова, и снова — скорость, ветер, расстояние, оказавшееся
неожиданно большим — мы заехали в те части города, о которых
я даже не слышал и в которых уж конечно не бывал, — но вот мы
свернули на ответвление магистрали и снизили скорость, по обеим
сторонам узенькой дороги — какие-то темные пещеры; мы ехали не
останавливаясь, пока наконец она не нашла уединенное место — куда,
по всей видимости, и стремилась — с видом на город, ни прохожих,
ни жилья — зато под единственным на всю окрестность фонарем; готов
поклясться, то был первый фонарь на многие километры вокруг.
Кажется, она возбудилась от мерцающего света, который
просачивался через верхний люк машины.
Не помню, что за чушь я тогда нес, да это и не важно. Она все
равно не слушала. Просто рванула рычаг ручного тормоза, откинула
сиденье и велела мне лечь на нее; на ней были кожаные штаны,
и весьма недешевые, скажу я зам, она немедленно взяла мои руки
и направила куда надо — я коснулся мягких, слегка маслянистых
складок; наконец она прижала мои пальцы к блестящему металлическому
язычку, маленькому и круглому, похожему на слезу, и зашептала так
тихо, что я едва слышал, хотя трепет ее губ буквально касался
моего уха: «возьмись» - сказала она, — я легконько сжал язычок,
«и тяни» — добавила она, и я потянул, по одному высвобождая зубцы
молнии, все дальше и дальше вниз, самое долгое расстегивание в моей
жизни, от идеальной овальной формы пупка до крошечной татуировки
в виде японского иероглифа, о значении которого я так и не узнал,
пониже спины, и никакого нижнего белья, ну, остальное легко можно
представить; правда, не стоит недооценивать опасность, которая,
правда, не была такой уж опасной.
Мы не целовались, не смотрели друг другу в глаза — наши губы
были заняты преодолением хитрых лабиринтов, скрытых в наших ушных
раковинах, и наполнением их музыкой порочных слов; ее — звучали
на разных языках, мои — на единственном мне доступном, — потом
тональность изменилась, согласные стали шипеть и свистеть, звенеть,
замирать и рваться с новой силой, перемежаясь со вздохами и
стонами, находя новую силу в старых словах, в новых словах,
в выдуманных словах, пока не раскалились до предела, не позволяя
выпустить свой жар, внезапно получая удовольствие от темного языка,
который мы неожиданно обрели, который умолял и требовал; он нужен
был не для общения, а для обмена потоками наших воображаемых
желаний; ее, насколько мне известно, относились к волчьим шкурам
и шварцвальдским соснам, мои — обретали хорошо известную форму
великого таинства; мы желали различно и взывали каждый о своем,
нс этот язык продолжал заводить нас все глубже, обретая странную
96
Однако то, что коридор не поддавался запечатлению, было не един-
ственной странностью множащихся проходов и комнат. Как обнаруживает
Карен, в доме новозможно определить направление сторон света.
Оказалось, что. пока Карен воевала с нашествием первопроходцев,
ее мать отыскала телефон знаменитого манхэттенского мастера фэн-шуй.
После долгой беседы с ним Карен, к огромному облегчению, узнаёт, что
тональность в общем желании удержать то пламя, что питалось
звуками: ее взвизгивания, мои - а своих я и не слышал, должно
быть, они звучали контрапунктом, — высокий вкрик, потом шепот,
неожиданно переросший в лай и чуть ли не хрюканье, - и окончательно
лишился смысла, - и вдруг закончились изгибы, осталась одна прямая
линия, точно мы преодолели некий предел, после которого все
произнесенные звуки наконец соединяются в одно длинное пульсирующее
слово букв на сто, предваряющее неизбежный финал, когда жар
становится нестерпимым и грозить сжечь, разорвать нас в клочья, —
к одновременно искушает продлить пылание еще на миг, продолжить,
если хватит сил, — как будто чем больше жара, тем легче доказать...
на деле же, как бы мы ни цеплялись, ни держались и ни отодвигали
финал, — смогли доказать лишь то, что этих секунд слишком много,
ио прерваться невозможно, и тогда вся дрожь и весь трепет,
зародившиеся где-то в глубине ее утробы, тысячами букв вырвались
наружу долгим немодулируемым звуком, мгновенно срезонировавшим
в недрах моего внутреннего уха, сотрясая кохлеарный нерв, последняя
ростная вспышка, свидетельствующая, что неизбежное свершилось.
Жаль, темные языки долго не живут.
Они умирают, будучи едва изобретенными, неспособные больше
никуда проникнуть, ничего описать — даже никого соединить. Редкой
красоты — но совершенно нелепые. Так что не удивлюсь, если то,
что я припоминаю с такой отчетливостью, другим покажется весьма
странным.
Спихнув меня с себя, Кайли рыгнула.
Меня это тогда даже умилило, но в голове все равно пронеслось:
«насытилась». Когда я открыл дверь, Кайли разрыдалась. Она была
вся из себя, ездила на тачке за восемьдесят тысяч баксов, но
внутри оставалась маленькой девочкой. Она лепетала про то, что
парню в Гданьске на нее наплевать, что он не только трахаться, но
даже прикасаться к ней не хочет, потому и удрал в Польшу, а потом
извинилась, сказала, что это от таблеток и чтобы я уходил.
Уезжая, она еще плакала.
В конце концов, все случилось так безумно, быстро, бестолково
(ж в какой-то мере печально), что я совершенно забыл спросить
Г нее перевод немецкой фразы**. Я мог бы ей позвонить (у Люда
вил ее номер), но по странной причине набрать семь (а тем более
вавгннадцать) цифр казалось мне бесконечно долгой процедурой.
Телефон стоит прямо у меня перед носом, но совершенно недосягаем,
вогда в четыре утра он звонит, я не беру трубку. Все, что для
этого надо, — протянуть руку, но для меня и такое чересчур. Заснуть
толком мне так и не удается. Да что там, даже просто отдохнуть.
Теро сжимает пространства, но не оставляет сообщений.
•«Но здесь, среди густого черного меха, и самый пристальный взор затеряется
исчезнет» — так перевел Стивен Митчелл. — Изд.
97
расставила керамические фигурки животных, кристаллы и горшки с цве-
тами не там, где следовало. Чтобы зеркало Багуа, «И-Дзин» и магиче-
ский квадрат Ло Шу работали правильно, ей посоветовали пользоваться
компасом. Поскольку фэн-шуй вообще, а Школа Компаса в особенносги,
полагается на теорию благоприятных и неблагоприятных направлений,
совершенно необходимо точно вычислить, где у тома юг, запад, север
и восток.
Карен немедленно идет покупать компас — пока вся компания заня-
та Экспедицией № 2. Однако, вернувшись, она делает поразительное от-
крытие: внутри лома стрелка компаса отказывается работать Решив, что
компас бракованный, она обменивает его в магазине на новый. Который
проверяет тут же у прилавка. Удостоверившись, что компас исправен, она
возвращается домой — где тот снова оказывается бесполезен 00.
Не важно, в какой комнате, не важно, в каком месте, на каком этаже —
стрелка компаса ни на секунду не останавливается. Как будто знать не
знает, что такое север. Том подтверждает странное явление, а во время
Экспедиции № 3 Холлоуэй, до сих пор полагавшийся на флуоресцентные
маркеры и леску, выясняет, что пепельная мгла странных коридоров дела-
ет со стрелкой компаса то же самое.
«Что за чертовщина?» — бурчит Холлоуэй, уставившись на дрожащую
стрелку101.
«Думаю, теперь остается полагаться на твою фирменную инту-
ицию», — пытается пошутить с Джедом Воке, что, по словам Лютера
Шепарда, «лишь подтверждает общий страх заблудиться в этом лаби-
ринте»102.
В свете нового открытия Том, готовясь к Экспедиции № 4, несколько
раз ездит в город и покупает леску, флуоресцентные маркеры и кучу всего
прочего, что только может пригодиться команде, чтобы зафиксировать на-
правление. Поскольку Холлоуэй планирует провести в туннеле еще пять
дней и ночей, Том затаривается также едой и водой. В один из таких рейсов
он берет с собой Чэда и Дейзи. Сама поездка заснята не была, но то, как
|<ю Розмари 11арк видит в этой дилемме яркий символ отсутствия культурной системы коор-
динат: «В данном случае невозможность определить направление — не вина Карен, а вызов,
побуждающий искать средство получше компаса и ориентиры надежнее ма> нитных полей».
См.: Park. Rosemary. Impossible Directions [Невозможные направления] // Inside Out. San Fran-
cisco: Urban B-light, 1995. P. 91.
101 Автор занятного и совершенно бессмысленного эссе о повелении компаса утверждал, что
минутные колебания сгре.тки доказывали, что дом был местом сосредоточения чистой энер-
гии, которая при правильном использовании могла бы дать миру безграничные возможности.
См.: Lettau. Devon. The Faraday Conclusion [Вывод Фарадея]. Boston: Maxwell Press, 1996. Рози
О’Доннел, однако, предложила иной ракурс, заметив в «Ночных забавах»: «Тот факт, что Хол-
лоуэй далеко не сразу воспользовался компасом, лишний раз свидетельствует о том, что мужчи-
ны — даже исследователи — вообще не интересуются направлением».
102 См.: Shepard. Luther. Ihc Compass School [Школа Компаса] // The Complete Feng Shui Guide
for The Navidson Record. New York: Barnes & Noble, 1996. P. 387.
98
дети рассказывают о ней матери, отлично показывает, что они успели по-
любить дядю.
К сожалению. Тому приходится купить и обратный билет в Массачу-
сетс. За три последних месяца он работал всего три недели в июле. Как он
объясняет Карен и Нэвидсону, «надо уже поднять задницу и что-то сделать
в этой жизни». И добавляет, что им, в свою очередь, нора связаться с жур-
налистами и подыскать себе новый дом.
Он собирался уехать сразу после Экспедиции № 3, но Нэвидсон упра-
шивает его остаться до четвертой, — и он соглашается.
Рестон тоже все время тут. Поначалу он хотел взять в университете от-
пуск, однако каким-то образом выторговал себе недельный отгул - несмо-
тря на то что был уже конец сентября и осенний семестр давно начался.
Они с Томом обосновались в доме; Том в кабинете105, а Рестон — на рас-
кладушке в гостиной, тогда как Холлоуэй, Джед и Воке в ожидании Экс-
педиции № 4 перебрались в ближайший мотель.
Фрагменты подготовки к Экспедиции № 4 дают понять, насколько и
Холлоуэй, и Нэвидсон жаждут прославиться. Оба уверены, что, даже если
экспедиция Холлоуэя не достигнет нижних ступеней лестницы, рассказ
о ней привлечет внимание всей страны, нс говоря уже о грантах на иссле-
дования и о возможности выступать перед публикой. Компанию Холлоуэя
ждет процветание, а всех принимавших хоть какое-то участие — извест-
ность.
Подобные разговоры накануне Экспедиции № 4 волей-неволей сбли-
жают Холлоуэя и Нэвидсона. Не то чтобы напряженность уходит совсем,
но, беседуя о славе, в особенности, как выразился Нэвидсон, о том, что «мы
попадем в историю», Холлоуэй заметно оттаивает. Может быть, Холлоуэй
мечтал, как попадает в мир Нэвидсона, где живут уважаемые, социально
защищенные и знаменитые. Тем не менее ни в одном из этих фрагментов
нет и намека на растущую в нем паранойю. Будущие события покажут, как
сильно он боялся, что Нэвидсон захочет от него избавиться и лишить при-
знания, достичь которого Холлоуэй старался всю жизнь и которое теперь
сулит ему этот дом.
Разумеемся, Карен не имеет ни малейшего отношения к этим разгово-
рам. Услышав, о чем беседуют мужчины, она с недовольным видом рети-
руется вглубь дома Ее, безусловно, раздражает все, что способно затянуть
расследование. Дейзи же, напротив, не отходит от отца, щиплет за запя-
стья, то и дело карабкается ему на плечи, а если не выходит — лезет к Тому.
С Чэдом проблемы серьезнее. Он все больше и больше времени проводит
во дворе в полном одиночестве, а однажды является из школы с расквашен-
ным носом и синяком под глазом.
Нмкиша Дедик в своей диссертации рассматривает значение понятия «изучение», со-
жветавив ритуалы места, сна и памяти (Bedie, Neekisha. The Study: Tom’s Place [Изучение:
Место Тома]. Boston University, 1996).
99
Нэвидсон прерывает разговор с Холлоуэем и пытается расспросить
сына о том, что случилось. Тот, однако, наотрез отказывается говорить104.
104 Не самый лучший вариант. Ну, знаете, соврать или уйти от темы —
это ведь то же самое, так? Думаю, я который год только это и
делаю, особенно первое, - приврать и переврать стало моей второй
натурой; я сглаживаю острые углы, убираю опасные повороты, добавляю
краски, а если надо — и обесцвечиваю, иногда вывожу целый хоровод
мультяшных персонажей с соответствующими кривляниями «бац! бах!
бам!» - остановим здесь этот «бах», - все это может быть очень
забавным, — если уж это вранье, пусть будет комиксом, потому что
все было совсем не так, никаких кроликов Багса, никаких Тамперов,
никаких «бац! бах! бам!». И, черт, теперь я точно знаю, что опять
подошел к месту, которое мне удавалось обойти уже дважды: первый
раз сочинив дурацкую историю про зуб, а второй - поведав
о шальной поездке в Санта-Крус и проблемах девчонки, которую едва
знал, — и вот я снова тут, опять подошел к моменту, которому,
думаю, еще смогу посопротивляться. Что и делаю. А может, и нет.
То есть я всегда могу остановиться, сделать что-нибудь, зажечь
косяк, опухнуть от выпивки. Вообще, я делаю все - кроме этого, —
чтобы избежать рассказа о том, почему у меня на самом деле сломан
зуб, — хотя не знаю, хочу ли этого — в смысле хочу ли скрывать
эту историю — может быть, пора. Вообще-то, я полагаю, если ее
рассказать, это пойдет мне на пользу, если ее поведать, написать
здесь о ней, я увижу ее правду, рассмотрю детали, заново испытаю
тот вкус, переживу то время, а может, и выйдет что-то пересмотреть,
переоценить и пере... я даже не знаю что.
Ну и потом — я всегда могу сжечь написанное.
После смерти отца я сменил несколько приемных семей. Где бы
я ни жил, везде со мной были проблемы. Никто не мог со мной
управиться. В конце концов — не так уж мало времени прошло,
кстати, — я оказался у Реймонда и его семьи. Он когда-то служил
в морской пехоте, и, как я уже писал, у него была борода,
жесткая, как конский волос, и руки тверже кости. И он был одержим
стремлением все контролировать. Не важно, чего ему это стоило и
сколько сил требовало, — он должен был быть хозяином положения.
Все знали, что за свои интересы он будет стоять до конца,
до смерти — или до смертоубийства.
Мне было двенадцать.
Что я знал о жизни?
Я боролся.
Боролся каждый день.
И однажды ночью, в час, ближе к рассветному, нежели к закатному,
когда окна и выложенные камнем дорожки покрывались инеем,
я проснулся и увидел, что Реймонд сидит на моей кровати, обутый
в черные, заляпанные грязью ботинки, и жует кусок вяленого мяса,
тыча мне пальцами в лицо и тем самым убивая остатки сновидений.
«Послушай, ты, звереныш, - начал он, убедившись, что я
окончательно проснулся, — вот что я тебе скажу. Ты не из нашей семьи,
но ты живешь с нами, год уже как живешь, — и что это значит?»
Я не ответил. Умный ход.
«Это значит, что ты наш гость и должен вести себя как гость.
А не как скотина. Если хочешь вести себя как скотина, тогда и я
100
буду с тобой как со скотиной/ раз тебе это нравится. Школы это тоже
касается. Мне больше не надо проблем. Понял?»
Я снова промолчал.
Он склонился надо мной, обдавая резким духом вяленого мяса.
«Если понял, то больше я тебя не трону». И вес. Хотя с моей кровати
он сразу не ушел.
На следующий день на школьном дворе я подрался так, что разбил
в кровь костяшки пальцев. И еще через день — тоже. И еще. Всю
неделю, пятнадцать безликих обидчиков выбегали за мной во двор —
преимущественно восьмиклассники, но и несколько девятиклассников
тоже — все крупнее меня, и все орали, что новичок семиклассник
не смеет вякать против них, но я всегда вякал, я отвечал им
немедленно, а они в ответ больно били меня, так больно, что
оставалось сдаться и помереть прямо там, свернуться и зареветь,
лежа на земле, с распухшим лицом, отбитыми яйцами и ноющими
ребрами; хотя что-то всегда поднимало меня из позы эмбриона и
заставляло вновь бросаться на победителя или того, кто хотел стать
следующим победителем.
После десятой драки меня словно обкололи — я перестал
реагировать на боль. Я больше не чувствовал ни синяков, ни ссадин.
Я слышал удары, нс нервные окончания не регистрировали никаких
ощущений. Точно во мне сломался какой-то механизм. Так что я снова
бросался в атаку, растрачивая себя на бой с тем, чему не знал
имени.
Когда парень лет четырнадцати, не меньше, врезал мне пару раз
и решил, что со мной всё, я крепко впился ногтями ему в лицо, так,
что кровь стала заливать ему глаза, — не думаю, что он ожидал
чего-либо подобного. В смысле кровь ручьями хлынула ему на куртку,
на снег, — и он замер, думаю, испугался, не знаю, но я сломал ему
челюсть и выбил пару зубов, расквасив себе костяшки трех пальцев.
Сами понимаете, мы не в боксерских перчатках дрались.
В общем, из-за него меня и вышибли из школы. Поскольку уроки
в тот день закончились, расследование заняло весь следующий день.
За это время я успел подраться еще три раза. На большой перемене.
С приятелями того девятиклассника. Так как кулак я разбил начисто,
драться в полную силу не мог, и они крепко меня отпинали. Наконец
нас разняли учителя, однако я ткнул-таки одному из них в глаз.
Слышал, он неделю ходил красноглазый.
По возвращении меня уже ждал Реймонд. Ему на работу позвонила
жена и все рассказала. Я всю неделю светил перед ним своими
синяками и ссадинами, но звонков из школы не было и я помалкивал,
так что он ни о чем не расспрашивал.
Никто не поинтересовался, что со мной произошло. Реймонд просто
велел мне сесть в его машину. Я спросил, куда мы едем. Мой простой
вопрос взбесил его. Он рявкнул на дочерей, чтобы они убрались
в свои комнаты.
«Я отвезу тебя в больницу», — почти шепотом сказал он.
Но прежде чем я оказался в больнице, Реймонд отвез меня
кое-куда, и там я лишился половины зуба и, думаю, много чего еще, —
на окраине, в заледенелом месте, окруженном колючей проволокой и
ивняком, где, поржавевшие, никем не тронутые памятники, покрытые
инеем, лежат у опор ограды, к которой никто и на расстояние
ястребиного крика не подойдет.
101
Холлоуэй, в свою очередь, не позволяет семейным ссорам и сопутству-
ющему им напряжению отвлекать себя от подготовки к очередной экспеди-
ции. Привыкший изъясняться экивоками Леон Роббинс, пытаясь адекваг-
но оценить масштаб этой подготовки, приходит к заключению, что слово
«Операция» подходит здесь больше, чем «Экспедиция»:
Холлоуэй во многом напоминает опытного хирурга перед
операцией. Посмотрите, к примеру, как тщательно он осма-
тривает запасы команды вечером накануне того, что я предпо-
чел бы назвать «Операцией № 4». Убеждается, что налобные
фонари надежно прикреплены к каскам, а камеры — к нагруд-
ным ремням. Лично проверяет, перепроверяет, а также пакует
и переупаковывает все палатки, спальные мешки, термические
одеяла, химические реагенты-обогреватели, пишу, воду и аптеч-
ки. Больше всего он печется о том, чтобы у каждого был до-
статочный запас неоновых маркеров, люминисцентных палочек
(на двенадцать часов работы), люминисцентных палочек супер-
мощного излучения (на пять минут), запас катушек ультрапроч-
ной лески на три километра, сигнальные ракеты, запас фонари-
ков (включая самозаряжающийся от ручного генератора), запас
батареек и запчастей для рации и один альтметр (который, как
и компас, отказался работать)105.
Может быть, медицинская аналогия Роббинса и не совсем точна,
однако он заостряет внимание на том, как тщательно и обдуманно под-
ходит Холлоуэй к требующему недюжинной технической подготовки
предприятию — не важно, как оно будет зваться — «Операция» или
«Экспедиция».
Ночевки в закрытых, лишенных света местах — большая редкость даже
в спелеологическом мире. Единственное исключение — пещера Лсчугилья
в Нью-Мексико. Обычно туда ходят на сутки или двое106. Однако Холлоуэй
надеется исследовать Спиральную Лестницу, проведя внутри четыре, а то
и пять ночей.
Несмотря на тщательные приготовления и заразительную решимость
Холлоуэя, все слегка нервничают. Пять ночей при температуре ниже нуля
в полной темноте. Мало ли что.
Хотя Воке пытается верить в умение Джеда безошибочно находить
нужное направление, сам Джед признается, что ему не по себе: «Как я могу
знать, куда идти, если понятия не имею, где мы находимся? То есть где это
место находится, как связано с ломом, с нами, с миром вообще?»
105 Robbins. Leon. Operation #4: The Art of Internal Medicine [Операция № 4: Искусство
терапии]. Philadelphia: University of Pennsylvania, 1996. P. 479.
106 Cm.: The Crystal Cavern [Хрустальные пещеры] U Taylor, Michael Ray. Cave Passages.
New York: Scribner, 1996.
102
Холлоуэй старается, чтобы вес были заняты работой и не отвлекались,
ли чего составляет простой список первостепенных задач: «Снимаем
а пленку. Берем образцы. Пытаемся добраться до низа лестницы. Если
доберемся, возможно, обнаружим что-нибудь прежде, чем Нэвидсон раз-
дует шумиху и получит деньги на более глобальное исследование». Джед
Воке кивают, не подозревая о темном подтексте, скрывающемся в сло-
вах шефа.
Как потом заметит Гэвин Янг: «Кто мог предположить, что слова
~»тго-нибудь обнаружим" содержат намек на столь печальные и разру-
шительные последствия? Проблема, разумеется, в том, что искомого
“чего-то”, о котором говорил Холлоуэй и которое так страстно желал оты-
скать, не существовало в данном месте с самого начала»107.
В отличие от Экспедиций № 1-3, в четвертый раз Холлоуэй решает
взять винтовку. На вопрос Нэвидсона «кого, черт возьми» он там собрался
стрелять, тот спокойно отвечает «Мало ли что».
К тому моменту Нэвидсон окончательно уверен, что повторяющийся
рык издает сам лом в момент своего видоизменения. Однако Холлоуэй не
спешит соглашаться с таким объяснением. И, напирая на то, что именно
он руководит экспедицией, следовательно, должен позаботиться о безопас-
ности ее участников, намекает: «Нет, я, конечно, уважаю твое мнение, но,
поскольку лезу туда все же я, твои слова не очень-то мне и указ». Воке и
Джед не возражают. Они привыкли, что Холлоуэй таскает с собой пушку.
Так что «Уэзерби» как часть снаряжения их совсем не беспокоит.
Джед пожимает плечами.
Воке, как ни странно, пытается спорить:
«А что, если ты ошибся? — спрашивает он Нэвидсона. — И этот звук
издают не стены, а что-то другое, живое? Хочешь, чтобы мы остались без
зашиты?»
Нэвидсон уходит от ответа.
Помимо оружия спорным моментом оказывается связь. Во время
Экспедиции № 3 обнаружилось, что сигнал легко теряется. Лучший вы-
ход из положения — купить пару тысяч метров акустического кабеля, но
Холлоуэй заявляет: просто будем готовы к тому, что в первую же ночь ра-
диосигнал пропадет. «После этого проведем четыре-пять дней без связи.
Не идеально, но как-нибудь справимся».
В тот вечер Холлоуэй, Джед и Воке съезжают из мотеля и устраива-
ются в гостиной вместе с Рестоном. Нэвидсон в последний раз инструк-
тирует Холлоуэя, как лучше всего обращаться со съемочной техникой,
Джед звонит своей невесте в Сиэтл, недолго беседует с ней, а после по-
могает Рестону возиться с контейнерами для образцов. Том пытается
,<r Young. Gavin Shots In The Dark [Выстрелы в темноте]. Stanford: University of California Press,
1995. P. 151.
103
развеселить украшенного синяками и подозрительно неразговорчивого
Чэда и в конце концов отправляется читать им с Дейзи длинную сказку
на ночь.
Словом, случается так, что Воке и Карен остаются наедине108.
Если Нэвидсон так болезненно среагировал на руку Холлоуэя, ока-
завшуюся на спине Карен, то трудно представить, как бы он себя повел,
случись ему войти в кухню в этот самый момент. Однако к тому време-
ни, когда мы вместе с Нэвидсоном увидим эту пленку, произойдет столько
всего, что он, по собственному признанию, вообще ничего не почувствует.
«Наверное, я удивился, — предполагает он в “Последнем интервью”. —
Не разозлился, нет. Просто... пожалел об этом. Даже, помню, посмеялся.
Я-то следил за Холлоуэем, мне было не по себе от его силы и самоуверен-
ности, а вот на пацана в жизни бы не подумал. [Качает головой.] В любом
случае, я первый предал ее, когда полез в коридор первый раз, ну и она
предала меня в ответ. Бывает же, как говорят, что двое созданы друг для
друга. Так вот это не про нас, но так или иначе мы живем вместе, имеем
двух потрясающих детей. Жаль, конечно. Я люблю ее. Жаль, что так полу-
чилось»*09.
Фрагмент с Карен и Боксом отсутствовал на первой копии «Пленки
Нэвидсона», однако несколько месяцев спустя был вставлен во вторую.
«Мирамакс», выпускающая компания, никак не проком мен гировал а это
добавление. Немного странно, что Карен не стерла эту часть записи с вмон-
тированной в стену видеокамеры. Вероятно, забыла или решила стереть
позже. Можно, конечно, предположить, что она хотела, чтобы Нэвидсон
увидел эти кадры.
Как бы то ни было, Карен и Воке оказываются на кухне вдвоем. Она
ест попкорн из банки, он открываег бутылку пива. Разговор настойчиво
сводится к подружкам Бокса и к тому, чго когда-нибудь он, наверное, же-
нится. Карен его разубеждает: пока молодой — гуляй, веселись, жениться
успеешь всегда. Оба почему-то говоря! очень тихо.
На кухонном столе кто-то оставил копию карты, нарисованной Нэвид-
соном после Экспедиции А. Карен ее разглядывает.
«Это ты нарисовал?» — наконец спрашивает она.
«Не, я не умею рисовать».
«Да?» — вопрос повисает в воздухе.
Бокс пожимает плечами.
«Не знаю, кто ее сделал. Я думал, твой Нэви».
Из фильма непонятно, просил ли Нэвидсон Холлоуэя, Джеда и Бокса
не говорить Карен о его самостоятельной вылазке в коридор. Тем не менее
Бокс, кажется, нс понял, что выдает тайну.
108 Та же Флоренсия Кальзатги демонстрирует прекрасную Пронина! ельность. См. особенно
гл. 7 (The Last Straw [Последняя капля] // The Fraying of the American Family), где она осуждает
абсолютную абсурдность заключительной фразы: «Никакого представления о последней капле.
Один сплошной поток».
|ОТ Для полного текста «Последнего интервью» см. вставку 4.
104
Карен больше не смотрит на карту. Она улыбается и делает глоток
из бутылки Бокса. Они продолжают болтать, больше о проблемах Бокса
с подружками, она заводит свое «не переживай, все будет, ты еще моло-
дой», и вдруг Воке ни с того ни с сего подается к Карен и целует ее в губы.
Все происходит в миг, она безусловно потрясена, но когда он наклоняется,
чтобы поцеловать ее еще раз, Карен не противится. То, что началось, как
поцелуй, намеревается перерастать в нечто большее, — и Карен хочег это-
го едва ли не сильнее, чем Воке. Однако, когда он, пододвигаясь ближе,
опрокидывает бутылку пива, Карен отстраняется, бросает взгляд на стека-
ющую на пол пенную жидкость и быстро выходит. Воке поднимается было
следом, но, едва сделав шаг, понимает, что игра окончена. И вместо этого
прибирается на кухне.
Нэвидсон увидит поцелуй лишь несколько месяцев спустя.
Когда Карен уже уйдет и все закончится.
Когда это будет неважно.
VIII
SOS — радиоте.1С1рафный условный сигнал призыва на по-
мощь в критической ситуации, по большей части используемый
терпящими бедствие судами в открытом море. Считается, что
эти буквы были выбраны, поскольку их легко передать и рас-
слышать. Сигнал был впервые озвучен на Радиотеле!рафной
конференции в 1906 году и законодательно закреплен на Радио-
телеграфном конвенте в 1908-м (см.: Блейк Дж Дж. Ист. радио
ителегр. 1926. С. 111-112).
Оксфордский словарь английского языка
Ьилли Рестон вплывает в кадр, не обращая внимания на кучу аппара-
туры, которую Нэвидсон накопил в гостиной за последние пару недель и
которая включала в себя: три монитора, два аппаратных блока, кассетную
видеокамеру, компьютер «Макинтош Квадра», два дисковых накопителя
Zip, цветной принтер «Эпсон», старенький компьютер, по меньшей мере
шесть радиопередатчиков и радиоприемников, тяжеленные мотки видео-
кабеля, кинокамеры «Аррифлекс» и «Болекс», камеру «Минолта Супер»,
а также запасные фонарики, сигнальные ракеты, бечевки, лески и кана-
ты — от плетеных дакроновых до стальных многорядных, способных
выдержать до двадцати килограммов, коробки батареек, наборы инстру-
ментов, компасы с дергающимися в попытках установить северное на-
правление в доме стрелками, сломанный мегафон; не говоря уже о полках
•
вокруг, на которых уже выстроились баночки для образцов, диаграммы,
книги и даже древний микроскоп.
Внимание Рестона поглощено радиоприемниками, по которым он от-
слеживает пуп» Холлоуэя по Большому залу. В самом разгаре Экспеди-
ция № 4, которая ознаменует вторую попыт ку команды достичь основания
Спиральной Лестницы.
«Слышно тебя хорошо, Билли!» — отвечает Холлоуэй сквозь стену
«белого шума».
Рестон пытается улучшить сигнал. Голос Холлоуэя звучит отчетливее.
«Спускаемся ниже. Минут через пятнадцать проявлюсь снова. Конец
связи».
Логичнее было бы построить этот фрагмент вокруг похода Холлоуэя,
однако ясно, что Нэвидсону логика не указ. Камера направлена на Билли,
который теперь становится командиром базы. На зернистую пленку, ис-
пользуя задержку, Нэвидсон снимает неутомимого, хоть и прикованного
106
к инвалидному креслу человека, ловко маневрирующего между монито-
рами, приемниками и компьютерами, чтобы не пропустить ни единой по-
дробности исследования.
Акцентируя внимание на Рестоне в самом начале Экспедиции № 4,
Нэвидсон создает прекрасный контрапункт мрачному миру, в который по-
гружаются Холлоуэй и его команда. Показывая нам уютную, светлую ком-
нату, он позволяет нашему воображению населить тьму за стенами гости-
ной демонами и тайнами. При этом мы еще больше отождествляем себя
с Нэвидсоном, который, как и мы, страстно желает первым разгадать за-
гадку этого места. Иной режиссер чередовал бы кадры «базового лагеря»,
или «командного пункта»110, с записями Холлоуэя, однако Нэвидсон пред-
почитает видеть Экспедицию № 4 исключительно с точки зрения Рестона
Как замечает Фрайзел Клэри, «перед тем как самолично погрузить себя и
вас в киммерийскую непроглядную тьму, Нэвидсон хочет явить на.м (и себе
самому) кадры куда более красноречивые, кадры ожидания»111.
Нагиб Паредес, однако, идет дальше Клэри, предпочитая теме предчув-
ствия более проницательный анализ Нэвидсоновой стратегии: «Первая и
главная причина тому — возможность мягко и тактично продемонстриро-
вать отношение Нэвидсона к Рестону, человеку потрясающею ума и энер-
гии, но, к сожалению — добавим от себя, — с ограниченными возможно-
стями. Не случайно Нэвидсон крупным планом показывает инвалидную
коляску как метафору тюрьмы: спицы колес — как решетки, сиденье —
камера, а поблескивающие рукояти рычагов — точно засовы. С помощью
этого же иносказательного приема он пытается передать нам собственные
растущие беспокойство и смятение»112.
Как и ожидалось, в первую же ночь радиосвязь с Холлоуэем и командой
обрывается. Нэвидсон реагирует на это, крупным планом демонстрируя се-
мейство кофейных чашек цвета медной патины, расставленных на полу,
точно солдаты на позиции, и горку шелухи от семечек, похожую на оди-
нокий вулкан на необитаемом островке, затерянном в Тихом океане. Фо-
ном идет нескончаемое шипение радиоприемников, заполняющих комнату
-
виртуальным, но очень ощутимым ветром. Если присмотреться к тому,
как тщательно и искусно подаются эти мгновения, станет очевидно, что,
изображая обыденные вещи и события, Нэвидсон пытается передать нам
•} Странное замечание: такое впечатление, что Дзампано так и не
решил, как это называется: экспедицией («базовый лагерь») или
военной кампанией («командный пункт»)?
*•’ Clary, Frizell. Tick-Tock-Fade: The Representation of Time in Film Narrative [Тик-так экран по-
гас: Понятие времени в кинематографе]. Delaware: Tame An Essay Publication, 1996. Р. 64.
Paredes, Naguib. Cinematic Projections [Кинематографические проекции]. Boston: Faber and
Faber, 1995. P. 84.
107
ощущение эпичности похода Холлоуэя. Сделать нас сопричастными ему.
А то и усомниться в нем113.
Идет время Долгие разговоры сменяются долгим молчанием. Иногда
Нэвидсон с Томом играют в го. Периодически кто-то из них начинает чи-
тать вслух для Дейзи114, в то время как другой рубится с Чэдом в ролевую
игру на компьютере113. Периодически Том выходит на крыльцо выкурить
косяк, пока его брат что-то записывает в журнал, который ныне, увы, уте-
рян. Карен избегает появляться в гостиной — заходит лишь для того, чтобы
убрать лузгу и кофейные чашки. Она попадает в объектив камеры Нэвидсо-
на на кухне с телефонной трубкой в руке, шепотом говорит с матерью,
прикрыв дверь и врубив на максимальную громкость телевизор.
Но даже когда день сменяются ночью, а наступление утра означает
лишь еще один отрезок нелегкого пути в лишенном света коридоре, —
даже тогда Билли Рестон не спит. Мы видим, что он ни на секунду не теря-
ет бдительности, почти не отлучается из гостиной и постоянно контроли-
рует радиосвязь, ни на мгновенье не забывая, в каких смертельно опасных
дебрях бродят Холлоуэй с командой.
1,3 Операторская работа Нэвидсона — тема непростая. Эдвин Минсмайд в «Тысячах |раней
вещей» уверяет, что столь «образные кадры», в особенности описанные выше, заставляют ра-
ботать воображение, чего Холлоуэю никогда не добиться: «То, что Нэвидсону даже |рязные ко-
фейные чашки удается снять так, чтобы возникли аллюзии на странствие пилигримов, доказы-
вает. что он — рассказчик истории, без которого не было бы ни фильма, ни осмысления дома»
(Minamide, Edwin. Objects of a Thousand Facets. Bismark, North Dakota: Shive Stuart Press, 1994.
P 421). Юрий 11лик в «Семиотическом соперничестве» возражает; сочные цвета и статичная па-
норама Нэвидсона лишь подчеркивают его чувство соперничества и раздраженность в отноше-
нии Холлоуэя: «Он словно бы хочет затмить собственным ограниченным искусством историче-
ские достижения Холлоуэя и команды» (Pleak, Yuriy. Semiotic Rivalry. Casper, Wyoming: Hazard
United, 1995. P. 105). Мейс Роджер-Курт, однако, в восемнадцатом выпуске серии «И нахожу я
в том...» (Roger-Court, Масе In These Things I Find. Great Falls, Montana: Ash Otter Range Press,
1995) полшвет, что подход Нэвидсона весьма нагляден и даже нравоучителен: «Одиноко стоя-
щие чашечки и похожая на кратер вулкана юрка подсолнечной лузги, сваленное в беспорядке
снаряжение и расставленные где попало стулья и кресла демонстрируют, как повседневность
может обнаружить лирическую — или эпическую — сторону нашей жизни. Нэвидсон хочет
показать, что в самых обыденных вещах можно найти ответы на вопросы, кто мы в этом мире,
каково наше место и даже чего мы нс должны делать».
114 Эшер Блуц в содержательной статье «Сказки на ночь» утверждает, что книга, которую Том
читает Дейзи, это «Где живут чудовища» Мориса Сендака (Blootz, Ascher. Bedtime Stories И
Seattle Weekly. 1994. October 13. P 37). Джин Д. Харт в своем отзыве, озаглавленном «Сказ-
ка на ночь от миссис Блун», возражает: «Мноюкра1ни, кадр за кадром, просмотрев эпизод,
я не могу этого подтвердить. Том держит руку так, что обложки совсем не видно, а его тихий
шепот не попадает в микрофон. Тем не менее мне импонирует догадка миссис Блуц, вне за-
висимости от того, права она или нет» (Hart. Gene D. A Blootz Bedtime Story // Seattle Weekly.
1994. October 20. P. 7).
1,5 Cm.: Qutvshy, Corning. D & D, Myst, and Other Future Paths [«Драконы и подземелья»,
«Мист» и другие тропы будущего] // MIND GAMES / ed Mario Aceytuno. Rapid City, South
Dakota: Fortson Press, 1996; Slade, M. Pawns, Bishops & Castles [Пешки, ферзи и ладьи] (http://
cdip.ucsd.edu/); а также: Wickramasinghe. Lucy Т. Apple of Knowledge vs. Windows of Light:
I he Macintosh-Microsoft Debate [Яблоко познания прогив Окон света: споры о «Макинтош»
и «Майкрософт»] // Gestures. 1996. Vol 2, November. Р. 164-171.
108
Дженис Уитман совершенно верно подмечает еще одно удивительное
его качество: «Помимо врожденной силы характера, блестящего ума и
беспрестанной заботы о тех, кто занят Экспедицией № 4, меня поражает
его [Рестона] отношение к самому феномену таинственного туннеля как
к факту. Кажется, он нисколько не смущен самой невозможностью тако-
вого и нс скован сомнениями»11*. Уверенность Рестона — одна из его наи-
более сильных сторон. У него развит почти звериный инстинкт — умение
принимать мир таким, каким он перед ним предстает. Должно быть, в то
роковое бессолнечное утро в индийском Хайдарабаде он замешкался на
секунду на месте лишь потому, что до конца не верил, что столб рухнет и
смертоносный оголенный провод хлестнет его по ногам. За неверие Ресто-
ну пришлось заплатить слишком дорого: он не сможет уже ни подниматься
по лестнице, ни трахаться1 п. Зато и сомневаться он тоже больше не станет.
“* Whitman. Janice. Red Cross Faith [Красный крест веры]. Princeton, NJ: Princeton University
Press, 1994. P. 235.
Изначально эта глава была отпечатана на машинке» но на страницах
имелись рукописные правки, «заниматься любоеью» зачеркнуто не было,
однако над ним осталось нацарапано слово «трахаться». И, коли уж я
взялся за труд внести большую часть правок, не думаю, что имею право
ни с того ни с сего выкинуть эту, хотя она и задает совершенно иной тон.
Полагаю, вы уже успели заметить, что Дзампано по возможности
избегает сомнительной грубой лексики — кроме тех случаев, где она
является частью цитаты. Этот пример особенно красноречиво дает
понять, что за суховатой околонаучной чепухой скрывается страстный
мужчина, который знал, что тут важно сказать «трахаться» — и сказать
громко, наслаждаясь фонетической сладостью слова, его гордостью
переселенца — этого по-настояшему эпического американского слова,
О
начинающегося с нижней губы — чтобы потом рвануться в гортань и
закончиться там сильным взрывом; вибрация последнего звука
охватывает глухое дрожание первого еще на подходе, что придает ему
агрессивность, остроту и безусловную двусмысленность. ТРАХ. Великая
молитва первопроходцев — или брань, в зависимости от того, как вы
на это посмотрите и для чего воспользуетесь, - отлично подходит для
того, чтобы штурмовать небеса и Вселенную, но иногда, если сказать
его правильно, наполняя любовью и огнем, женщина рядом с вами
растает внутри, поглощенная этим жарким словом.
Мать вашу, что это только что было?
«Любовь и огонь», «жаркое слово»?
Кто, черт побери, выдумывает все это дерьмо?
Может, Дзампано нарочно написал это слово, потому что
не произносил его, когда еще сам мог трахаться, и теперь в своей
крысиной норе в Уитли он хотел бы, чтобы хоть что-то в его жизни
109
Все кадры, запечатленные Нэвидсоном в тот период, удивительно
лаконичны. Какой бы ракурс он ни выбрал, всюду выходит аллегория му-
чительного ожидания: вот спящий на раскладушке Том, вот Рестон, все
тщательнее вслушивающийся в шипение радио, вот Карен, которая за-
глядывает в гостиную из фойе, впервые закурив сигарету в ломе, а не на
крыльце. Даже случайное попадание в кадр самого Нэвидсона, меряющего
шагами тстиную, передает нетерпение, с каким он переживает отнятую
у него возможность лично участвовать в происходящем. Он изо всех сил
сдерживался все время, чтобы не сорваться на Карен, но совершенно ясно,
что обида на нее гак и не прошла. Ни разу они не показаны разговариваю-
щими друг с другом и не разу они оказываются вместе в одном кадре.
В конечном счете весь фрагмент становится воплощением висящею
в воздухе напряжения. Резкие переходы лишь усугубляют это ощущение.
Люди перестают вести диалог. В кадре остается всегда кто-то один. Ка-
жется, все вот-вот развалится, разрушится и пойдет прахом: и отношения
Нэвидсона и Карен, и вообще их семья, и даже сама экспедиция. Насту-
пил седьмой день, а от команды по-прежнему ни слуху, ни духу. К вечеру
Рестон начинает думать о самом худшем, и рано-рано утром восьмого дня
было иначе. А может, ему просто понадобилось более крепкое выражение,
чтобы развеять собственные сомнения, выражение способное хотя Оы
•
на время избавить его от предвидения собственной смерти, особенно
необходимое во время прогулок, когда он бродил по заднему двору,
разминая свои конечности, разгоняя кровь, и несколько оставшихся
кошек терлись о его иссохшие ноги, напоминая ему об ушедших годах,
прежних красках, сиявшем когда-то свете. Подходящий случай, чтобы
помянуть вслух чью-то мать и связанный с ней процесс. Хотя даже
если бы старик и прознес это, никто бы не услышал.
а
Мать вашу, валяйте, говорите, что я не прав. Я решил немедленно
позвонить Тампер и оставить ей сообщение на пейджере. Она снова не
перезвонила. Но наутро я обнаружил на автоответчике сообщение.
а
И испугался. Я не помнил, чтобы телефон звонил. Оказалось, это
девушка по имени Эшли, — она хотела со мной встретиться, а я понятия
не имел, кто она такая. До тату-салона я добрался, когда рабочий
день уже три часа как начался. Босс тут же сорвался на меня. Сказал,
что вышвырнет меня к чертям собачьм и плевать, что я лучше всех
обращаюсь с иглами.
К сожалению, я не очень-то надеюсь исправиться.
Не поверите, но мне стало чертовски трудно выходить из квартиры.
Просто горе какое-то. Я могу сдвинуть себя с места только мантрой:
Твою ж мать. Твою ж мать. Твою ж мать. Да мать же ж вашу. Да чтоб меня.
Да чтоб все оно ко всем матерям. Твою мать. Твою мать. Твою мать...
110
все слышат тому подтверждение. Радио по-прежнему транслирует непо-
нятный статический шум, но откуда-то из недр дома, выливаясь на по-
верхность, точно густой черный мазут, разлается слабый стук. Первыми
его слышат Чэд и Дейзи, но когда они добегают до родительской спальни,
Карен уже тоже на ногох и, включив свет, прислушиваегся к этой новой
напасти.
Ощущение такое, что кто-то барабанит костяшками пальцев по стене:
зри раза быстро, три раза медленно и снова три раза быстро. И повторяет
это снова и снова.
Несмотря на то, что весь дом немедленно обыскивается сверху до-
низу, источник звука обнаружить не удается, хотя тревожный сигнал
слышен в каждой комнате. Тогда Том прикладывает ухо к стене гос-
тиной.
«Слушай, брат, не знаю, что происходит, но звук идет оттуда. На миг
мне вообще показалось, что стучат прямо с той стороны».
Как ни иронично, но после призыва о помощи резкость переходов про-
падает и кадр снова собирает всех вместе. Наконец Нэвидсону представи-
лась возможность, которой он ждал все это время. Как только он внезапно
снова становится ответственным за происходящее и главой спасательной
операции, визуальное напряжение мгновенно спадает. Карен, однако же,
в ярости. «Почему просто не позвонить в полицию? — негодует она. — За-
чем обязательно нужно, чтобы спасением занимался Великий Уилл Нэвид-
сон?» Хороший вопрос, но, увы, ответ на него известен заранее: потому,
что он и есть Великий Уилл Нэвидсон.
И вообще, в данных обстоятельствах со стороны Карен нелепо было
бы ждать, что человек, который в своей жизни не боялся ни напалма,
ни перекрестного огня, бросит Холлоуэя и будет спокойно попивать ли-
монад на крыльце. Тем более что Нэвидсон уточняет: «Их нет уже восемь
дней, а волы они взяли не больше чем на неделю. Сейчас три часа утра.
Нет времени ни обращаться в полицию, ни организовывать поисковый от-
ряд. Надо действовать немедленно. — И добавляет невнятно: — Я ждал
слишком долго с Делилой. Но теперь не стану».
Имя Делили и его неразрешимая тайна заставляют Карен умолкнуть.
Не проронив больше ни слова, она падает на кушетку и ждет, когда Нэвид-
сон соберет все, что нужно для поисков.
На это уходит всего полчаса. Они надеются, что команда Холлоуэя
где-то совсем рядом. Если же нет, Рестон со своим оборудованием распо-
ложится у самою верха Лестницы и будет заправлять радиосвязью, служа
передаточным звеном между' гостиной и Томом с Нэвидсоном, которые
пойдут дальше вниз. Что касается аппаратуры — у каждого на шейной
перевязи видеокамера. (Поскольку две камеры пришлось отдать, Нэвидсон
111
снял одну со стены своего кабинета и еще одну забрал из холла второго
этажа.) Не забыл он прихватить свой «Никон» с мощным стробоскопом
и камеру «Аррифлекс», которую Рестон вызвался везти на коленях. Ка-
рен ничего не остается, как взять на себя радиосвязь в гостиной. Один
из кадров ловит ее там: она сидя наблюдает, как растворяются во мраке
коридора силуэты мужчин. Вообще кадров с ее участием три — на двух
последних она звонит матери, чтобы сообщить о затее Нэвидсон, а заодно
о том, что он вспомнил о Делиле. Сначала линия занята, потом доносится
гудок.
Нэвидсон назвал эпизод SOS не только потому, что услышал призыв
о помощи от команды Холлоуэя, но и потому что это отсылает к другому
аспекту его работы. Все время, пока Нэвидсон тщательно фиксировал то,
как росло напряжение в его собственных отношениях и как накалялась об-
становка в доме, он монтировал отснятое, придавая ему' совершенно осо-
бенный ритм. Первой заметила эту особенность Таша К. Уилстон:
Сперва я думала, что мне показалось, но, пересмотрев фраг-
мент «SOS» еще раз, я поняла, что так оно и есть: Нэвидсон не
просто заснял сигнал SOS, он внедрил его в эпизод. Обратите
внимание, как Нэвидсон чередует три коротких плана с тре-
мя длинными. Начинается эпизод с трех быстро мелькающих
ракурсов Рестона — затем три долгих кадра гостиной (она
снималась из фойе), потом снова три коротких кадра и так да-
лее. Несколько раз содержание сбивает ритм, однако структура
«три коротких — три длинных — три коротких» остается неиз-
менной11*.
Таким образом, воссоздавая сигнал бедствия, посланный командой Хол-
лоуэя, Нэвидсон демонстрирует то самое несоответствие, на которое при
съемках ожидания в уютной постной лишь намекал: его личное беспокой-
ство и недовольство и нарастающий разлад в семье преобразованы в его
собственный крик о помощи.
Иронию ситуации мы улавливаем лишь тогда, когда понимаем: Нэ-
видсон монтировал пленку после того, как Холлоуэй отправился в черные
дебри, но раньше, чем он сам предпринял последнюю вылазку в таин-
ственный туннель. Иными словами, его «SOS» лишен всяческой надежды.
Слишком поздно — или слишком рано. Однако Нэвидсон знал, что делает.
Не случайно на двух последних коротких кадрах мы видим Карен с теле-
фонной трубкой в руке: получается звуковой сигнал, считываемый после
"* Wheelston, Tasha К. M.O.S.: Literal Distress [М. О. С.: Несчастье в прямом смысле этого
слова] // Film Quarterly. 1994 Vol. 48. Р. 2-11.
112
того, как мы догадались о структуре визуальною: три сигнала «занято»,
три звонка.
Иными словами:
(или)
SO?* *1”
• SO — и первые две буквы сигнала SOS, и английское слово, которое можно перевести как
«Ж ЧТО?».
* К сожалению, сколько раз я сам говорил то же самое. В особенности
*но помогало мне в те долгие месяцы на Аляске. Может, оно же меня
туда и занесло. Та женщина, в агентстве, должна была понимать, что
соврал, что мне вовсе не «почти шестнадцать» — с таким же успехом
иожно было бы сказать «между тринадцатью и тридцатью тремя», — но
тем не менее приняла мое заявление. Мне нравится представлять, как
сна думает: «Господи, да он же совсем мальчишка», а потом — то ли
от усталости, то ли оттого, что ей действительно все равно, то ли
сотого, что у меня отколот кусочек зуба да и выгляжу я не ахти, —
сна произносит про себя «и что?» и дает мне место на консервном
заводе.
Вот уж было время, скажу я вам. Жалкие двенадцать часов рабочего
дня в местах волшебной красоты. Палатки на пляже, на косе в Хомере,
•
делали из меня — не говоря уж про остальных — настоящих хиппи.
Такого в моей жизни точно больше не будет. Рыбьи кости и
вездесущая сажа, смрад от сотен искалеченных жизней, пытающихся
дотянуться натруженными пальцами до недостижимого, и ветер —
убийственной силы, но чистый, чище ледниковой воды. И точно так же,
как вода бывает слишком холодной, чтобы пить, тамошний воздух был
•
слишком прозрачным, чтобы дышать, прочесанным гребнями тысяч
тысяч сосен, над верхушками которых целыми днями парили, точно
беги, белоголовые орлы — не беда, что по утрам они скорее смахивали
а крыс, роясь в отбросах и прыгая по мокрому от рыбьей крови и
кишков доку, а за спинами у них блестело море, точно сине-черный
дривкус чего-то несбыточного.
В самой работе приятного было мало, час за часом и за часом
час ты, скрючившись на скамье, набрасывался на рыбные трупы,
113
калибровал палтусов, пластал тушки лосося, расчесывал мириады
комариных укусов, — меня, как самого «везучего», даже пчелы жалили,—
и выслушивал ругань филиппинцев, белых, которым не повезло
с родителями, черномазых и гаитян, — ропот и ворчание, без которого
не обходится ни одно подобное предприятие. Платили прилично —
однако вряд ли кто остался бы здесь надолго даже ради приличной
зарплаты. Кто-то терпел неделю, кто-то две, максимум три месяца
О
работы, от которой воротило нутро и отупевал мозг.
Надо было искать что-то еще.
Так я нашел свое «и что?». Оно далось мне непросто — тогда же,
в начале лета.
Меня позвали порыбачить. Катер оказался настоящей развалиной,
но лучшего не было. И вот, не прошло и пары часов, как начался
•
шторм, — наша калоша треснула по швам и мгновенно набрала воды.
Насосы работали отменно, но только первые десять минут. Примерно.
На помощь нам пришла береговая охрана — но она подоспела только
через час. Как минимум. Нашему суденышку этого вполне хватило,
чтобы затонуть. К счастью, имелся спасательный плот, и почти всем
удалось спастись. Почти всем. Кроме одного парня. Гаитянца. Почти
шестнадцати лет. Он был моим другом вернее, мог бы им стать.
Вокруг его лодыжки обмоталась леска и утянула его за собой на дно
вместе с лодкой. Даже когда его голова скрылась под водой, мы долго
слышали его крик. Хотя я знаю, что мы не могли его слышать.
Выбравшимся на берегу было паршиво, но хуже всех — капитану
владельцу погибшего катера. После этого он неделю не просыхал.
Но все, что он мог сказать, было: «И что?»
Катер затонул. «И что?»
Твой приятель погиб. «И что?»
Но ты-то, по крайней мере, жив! «И что?»
Страшные слова — но они и правда помогают держаться.
Мне - помогли.
Как-то, уже и не помню зачем, я рассказал немного о том лете
своему боссу. Даже Тампер прониклась. По сути, это был первый раз,
когда она по-настоящему уделила мне внимание, и я был счастлив.
Более того — когда я закончил рассказ, пора было закрываться,
и мы с ней немного прогулялись вместе.
«Ты молодец, Джонни», - сказала она так, что я на мгновение
почувствовал, что и вправду молодец. Пусть и на мгновение.
Так, болтая, мы прошлись еше немного, а потом решили заглянуть
в небольшой тайский ресторанчик в северной части бульвара Сансст.
Она спросила: «Хочешь есть?» Помню, пробормотал что-то вроде
«помираю от голода», и она настояла, чтобы мы зашли
перекусить.
Даже не будь я голоден, я съел бы слона — лишь бы только
О
побыть с ней подольше. Она озаряла все вокруг. Даже когда я просто
смотрел, как она пьет воду из стакана и грызет кубики льда, у меня
114
слегка кружилась голова. Даже то, как она держала стакан в руках -
у нее были красивые руки, — бередило мои фантазии, на которые,
правда, она не дала мне времени, поскольку, стоило нам усесться
за столик, как она принялась рассказывать о своем новом парне,
кажется, тренере по боксу, который обучал непонятно кого непонятно
для чего. Оказалось, что с ним ей удается кончить так мощно,
как ни разу не было до него.
По идее, это должно было меня расстроить, но не расстроило.
Тампер мне нравится еще и потому, что она такая открытая и
расколотая, то есть я хотел сказать — раскованная, во всем. Может,
я уже говорил об этом. Не важно. Насчет нее я не боюсь повторяться.
О
«Для этого мало просто делать хорошо, — говорила она. — Пойми
меня правильно: я люблю оральный секс, особенно если парень знает,
что делает. Но если ты думаешь, что мой клитор — что-то вроде
кнопки дверного звонка, то дверь тебе не откроется. — Она принялась
грызть второй кубик льда. — Недавно, правда, я подумала, что мне
нужно что-то совсем другое, чтобы вот прямо торкнуло. Когда-то
меня заводило, если у парня были бабки. Теперь я старше. Короче,
тот парень сказал, что отшлепает меня по заднице, и я согласилась.
Почему-то раньше никогда не пробовала. А ты? — Она не стала ждать
моего ответа. - в общем, он пристроился сзади, - у него классный
член, и мне нравится звук, с которым его бедра чпокались о мою
задницу, но кончить я не смогла, даже трогая себя. Тут он меня и
лепнул. Я даже не почувствовала сначала. Так это было робко. Ну и
я говорю: сильнее давай. Может, я совсем того, но, когда он жахнул
сю всей дури в следующий раз, тут-то я и завелась. Просила еще, и
каждый раз меня шарахало. И когда я кончила, то это было так... —
(она нарочно протянула: тааак) — мощно. Потом в зеркале увидела
отпечаток его руки у себя на заднице. Ты-то уж точно знаешь, что
в люблю отпечатки. Он говорил, что у него горячая рука». Она
засмеялась.
Когда принесли еду, я рассказал ей о Кларе Инглиш, правда,
совсем другую историю, про Кристину и Эмбер, Кайри, Люси и даже
Экити, о которой понятия нс имел. И это ее насмешило. В этот момент
е не хотел вспоминать про свои неотвеченные сообщения. Не хотел
гфидираться, но, честно говоря, на самом деле мне было интересно
знать, почему она не перезвонила. Вместо этого я решил не слезать
с темы о сексе, флиртовать с ней таким образом, придумывать
сумасшедшие истории, может быть, даже продолжить про Аляску, —
только бы она и дальше улыбалась, — и все было прекрасно, но тут
по странной причине я ни с того ни с сего принялся рассказывать ей
о Дзампано, о его чемодане и моих странных приступах. И она
перестала смеяться. Даже грызть лед перестала. Просто слушала
меня - полчаса, час, не знаю, как долго, но долго. И знаете —
чем больше я говорил, тем больше чувствовал, что меня понемногу
покидают боль и страх.
Если подумать сейчас, я вел себя странно. То есть ни с того
ни с сего начал говорить про личное. Я даже половины ей не
рассказал. То есть далеко не столько, сколько написал здесь, это
115
о
точно. В любом случае, в этой истории слишком много всего, и все
идет параллельно - я ведь правильно выражаюсь? — со стариком
и его книгой, — то мелькнет, может даже ворваться, а потом
снова исчезнет; иногда бледное, иногда кроваво-красное, иногда
грубое, иногда вовсе лишенное осязаемой оболочки; часто злобное,
испуганное, опечаленное, раздавленное или отчаявшееся, переданное
движением, запахом и звуком, чаще бессвязное — поток бреда,
перемежающийся старческими воспоминаниями, думаю, тоже своего
рода сигнал, вшитый в самый обычный крик о помощи, взмывающий над
ржавчиной и парящими хищными птицами, переданный по радиосвязи
в тот самый момент, когда воды залива на Аляске сомкнулись
над палубой катера навсегда - ТУТ ИДУТ ТОЧКИ ... - или просто
перенесшийся в странное место, где ни письма, ни тем более
посетители не регистрируются, но проглатываются целиком, без
•
единого эха, немецким омонимом прошептанному Слову, взятому,
потерянному, ушедшему, пока не осталось ничего, что можно было
рассмотреть, не говоря уже о том, чтобы исследовать; все это жило
в моей голове лишь в виде осколков, пусть даже говорил я вполне
связно, по крайней мере эти ошметки воспоминаний причиняли куда
меньше боли, когда рядом была Тампер.
В какой-то момент мне удалось справиться с моими личными
призраками и просто заглянуть ей в глаза. Она не косилась
о
по сторонам, не пялилась в тарелку, не убирала прилипшую к краю
макаронину. Просто смотрела на меня, без какого-либо намека на
недовольство. Она внимала мне, широко раскрыв глаза, слушала все,
что я говорил, без тени осуждения, просто слушала, как я облекаю
в слова то, что чувствую. Во мне точно вскрылось нечто болезненное,
через меня точно прорвался древний и мощный корень - такие можно
видеть в горах — они раскалывают породу, обваливая куски гранита
размером с небольшую хижину, только тут вместо гранита был я сам.
В груди щемило, и чувствовал я себя странно - не понимая, что
происходит, что за корень, что за ощущения, — пока наконец
не поймал себя на том, что вот-вот заплачу. Чего я не делал
с двенадцати лет, и уж совсем не собирался вспоминать, как это
делается, в двадцать пять, да еще в тайской забегаловке,
как дурак.
Так что я просто проглотил подступивший комок.
Уничтожил его.
И сменил тему.
Немного спустя, прощаясь, Тампер крепко и по-дружески обняла
меня. Словно давая понять: да, я тебя услышала.
«Ты молодец, Джонни, — сказала она уже второй раз за вечер. —
Не парься слишком. Ты еще молодой. Все образуется».
А потом, заводя джип, улыбнулась: «Приходи как-нибудь
в заведение, где я работаю. Я вот что тут подумала: тебе надо
просто почаще выходить из дома».
116
IX
Hie labor ille iloiiius ct inextricabilis error
Virgil
laboriosus cxitus (Ionins
Ascensius
Laboriosa ad entrandum
Nicholas Trevet*
к «Вот знаменитый дворец [дом], где безвыходна мука блужданий» («Энеида», кн. VI,
стах 27); «дом, который трудно покидать» (Асценсий; Париж, 1501), «невозможно войти» (Ни-
ша Треве; Базель, 1490)’’*. См.: Thomson, Н. J. Fragments of Ancient Scholia on Virgil Preserved
Latin Glossaries [Фрагменты сколиев к Вергилию, обнаруженные в латинских глоссариях] /7
Lindsay' W. М. & Thomson, Н. J. Ancient Lore in Medieval Latin Glossaries. London: St Andrews
University Publications, 1921120.
a Фактически see вышеприведенные цитаты взяты из книги Пенелопы
Рид Дуб Концепция лабиринта: от Античности к Средневековью (Doob,
Penelope Reed. The Idea of the Labyrinth: From Classical Antiquity
through the Middle Ages. Ithaca: Cornell University Press, 1990.
P. 21, 97, 145, 227). Прекрасный пример того, как Дзампано скрывает,
что пользуется вторичными источниками, дабы показаться более
знающим. Вообще, об этом я узнал благодаря девушке по имени Татьяна,
□на какое-то время была «писцом» для Дзампано и — «мне повезло»,
оказала она мне по телефону, - у нее в числе прочего сохранились
списки книг, которые он когда-то просил ее взять в библиотеке.
Вынужден признать, что добраться до нее оказалось не так-
то легко. Было чертовски трудно выйти за дверь квартиры. Дела
определенно становятся все хуже. Только я потянулся к дверному
эамку, меня затошнило. Ужасно стиснуло грудь и немедленно застучало
в висках. И это еще полбеды. К сожалению, не думаю, что смогу
достаточно объяснить вам странности моего, по сути, парадоксального
состояния: с одной стороны, в глубине души я издевался над
^рациональностью своих страхов, — на деле я до сих пор считаю их
абсурдными — «Джонни, а вот чего ты на самом деле трусишь-то?», —
а с другой стороны — и, прошу заметить, одновременно — пугался до
гагиту смерти, причем не чего-то именно — ничего особенного, насколько
ж мог видеть, не было, — а самой своей реакции, явной и неоспоримой,
как черный чемодан Дзампано.
Понимаю, что несу чушь, но тем не менее: то, что должно было
успокоить меня, напротив, усугубляло положение.
К счастью, а может, на беду, в голове моей продолжали отдаваться
эхом слова Тампер. Смирившись с перспективой остановки сердца,
ж послал все к такой-то матери и вырвался на свет божий, решив
разыскать Татьяну и заполучить обещанные материалы.
Разумеется, со мной ничего не случилось.
Но стоило мне сделать шаг по тротуару, как на моих глазах
грузовик, резко свернув с дороги, смял знак «стоп» в отчаянной
шэпытке сбавить скорость, а потом, несмотря на чудовищной силы
тормоза, с дымом и визгом, способным порвать чьи угодно барабанные
117
перепонки, все равно понесся прямиком на меня. Внезапно я понял, что
такое невесомость и как можно парить в воздухе, уже не подчиняясь
оптимистичной формуле закона всемирного тяготения, и, приземлившись
на крыше автомобиля — как оказалось, моего собственного,
припаркованного метрах в пятнадцати, — услышал глухой стук, но
отчего-то не почувствовал его. На какое-то ничтожно малое время я
отключился и очнулся как раз вовремя, чтобы увидеть, что грузовик
по-прежнему несется на меня, несется, а потом врубается прямиком
в меня, и думаю — вы не поверите: «Блин, этот чертов придурок только
что расфигачил мою тачку! Столько машин стояло — а он раздолбал
к матерям мою!», — думаю даже тогда, когда стальная махина врезается
в меня, вмиг расплющивая мне ноги и таз, и острая, точно кухонный нож,
металлическая решетка радиатора распиливает меня по поясу напополам.
Кругом закричали.
Но не из-за меня.
Что-то случилось с грузовиком.
Из него течет прямо на тротуар.
Бензин.
Он вспыхивает. Сейчас меня поджарит.
Вот только это не бензин.
Это было молоко.
А и молока не было. И бензина тоже. Ничего никуда не текло. Вокруг
не было ни души. Во всяком случае, кричать было некому. И совершенно
точно не было никакого грузовика. Я был один. Улица — безлюдна,
На меня свалилось дерево. Такое тяжелое, что пришлось поднимать его
краном. Даже краном не поднять. Вообще-то тут не растет деревьев.
Это надо прекращать.
Я должен идти.
И я иду.
Я пришел к Татьяне — она только что вернулась из спортзала:
коричневые загорелые ноги блестели от пота. На ней были черные
шортики из спандекса и розовая спортивная маечка, слишком тесная
для ее обильного бюста. Я сказал «привет» и снова объяснил, как
ко мне попали бумаги старика, которые я пытаюсь упорядочить, а для
этого мне нужно разобраться с его ссыпками. Она тут же вручила мне
заранее найденные списки, которые составляла под его диктовку,
и даже откопала собственные заметки по этимологии слова «труд».
Когда она предложила мне вылить, я в шутку попросил «Джека»
с колой. Не знаю: то ли она не поняла моего чувства юмора, то ли
поняла его на сто процентов. Но принесла мне коктейль и себе тоже.
Мы проболтали еще час, прикончили все виски, и тут она вдруг
ни с того ни с сего заявила: «Я не лам тебе меня трахнуть». Пора
валить, решил я и поднялся. Имейте в виду — я вовсе и не думал
ни о чем таком. «А вот кончить на меня можешь», — добавила она.
Я сел обратно и не успел ничего сказать, как она стянула с себя
через голову розовую маечку и разлеглась на полу. Сиськи у нее были
круглые, упругие и явно силиконовые. Как только я забрался на нее,
она расстегнула мне брюки. Потом потянулась к кофейному столику
за каким-то особенно вонючим ароматическим маслом. Сжала тюбик,
выдавливая тонкую струйку. Та капала теплым дождем на ее подтянутый
животик и крупные коричневые соски. Довольная результатом, она
снова расслабилась, наблюдая, как я сам себе надрачиваю.
В какой-то момент она закусила нижнюю губу, и это завело меня
еще сильнее. Потом она принялась поглаживать свою грудь, тихо
постанывая от удовольствия, я почувствовал, что вот-вот будет
118
К В главе V уже обсуждалось, как эхо может являться действенным
средством для установления физических, эмоциональных и тематиче-
ских дистанций, представленных в «Пленке Нэвидсона», однако следует
уточнить, что у данного приема есть и ограничения. В сущности, эхо ведь
свойственно лишь большим пространствам. Однако чтобы дать понять,
насколько искажены пространства в Нэвидсоновом доме, необходимо
сформировать представление о более сложных понятиях: интерферен-
ция, искривление пространства, дезорганизация и даже идея смещенного
центра в дизайне и строительстве. Иными словами, о понятии лабиринта.
Было бы здорово, если бы на материале «Пленки Нэвидсона» кто-нибудь
решился воссоздать bauplanJL дома. Конечно, это неосуществимо — по-
скольку стены стремительно сдвигаются и перемещаются, а также потому,
что в самом фильме постоянно нарушается последовательность кадров и
резкие переходы нс позволяют вычертить более или менее точный план. Сле-
довательно, вместо схематического фильм предполагает схизматическое
изображение пустых комнат, длиннющих коридоров и тупиков, время от вре-
мени обещая дать четкую схему места, но так и не выполняя обещанное.
Любопытно, что если мы заглянем в исторический контекст, то обна-
ружим, что цели сооружения лабиринтов менялись с течением времени122.
К примеру, ландшафтный лабиринт в британском Лонглите создавался для
ркнал. Но как только я, готовый кончить, закрыл глаза, — теперь я
понимаю, что этого-то она и ждала, — ради того момента темноты, где
леталось Оы только мое собственное удовольствие, — она потянулась
рукой и сунула смазанный маслом пален прямиком мне в анус, водя
его кругами, растягивая, потом надавила сильнее, пробившись через
zopor сопротивления, скользнула внутрь, точно зная, куда ей надо,
туда, где простата, точка Р, кнопка громкости на пульсирующей
стереосистеме траха, — л и не знал, что у меня есть такая, —
ж я закричал от (или для) наслаждения, в мой мозг с неслыханной
хрежде скоростью хлынул поток эндорфинов, в то время как мышцы
в лаху сокращались болезненными (почти) спазмами, а сердце бешено
колотилось, — не скажу, что был к этому готов. И рвануло. На ее
грудь брызнули белые струи; потекли по соскам, собрались в лужицу
вокруг шеи, — брызги долетели до лица, капля попала на подбородок,
вторая на нижнюю губу. Она улыбнулась, легкими движениями втирая
ею сперму в свою темную кожу, а потом приоткрыла рот, точно
зытаясь зевнуть; но не зевнула, и ничего не сказала, и даже
яе вздохнула, только показала лунно-белые зубки, а потом своим
езычком взяла и облизала сперва верхнюю, а потом нижнюю губу,
ужбаясь, глядя мне прямо в глаза, наблюдая, как я наблюдаю
за ней, — слизала и проглотила мою сперму.
Очень жаль, но...121
3 По-немецки «строительный план». — Изд.
— Подробнее см.: Santarcangeli. Paolo Livre des labyrinthes [Книга лабиринтов]; Craim,
Лвх. The Surviving Web [Уцелевшая сеть] П Daedalus. 1995. Summer; Кет, Hermann. Labirinti
[Лвбиринты]; Matthews, W. H. Mazes and labyrinths [Ландшафтные и архитектурные лаби-
рапы|; Pinicken Stella. Double Axe [Обоюдоострый топор]; Castleden, Rodney. The Knossos
LAynnth [Кносский лабиринт]; Sieber, Harold Inadequate Thread [Слишком короткая нить];
Ля/L W W. R. Mathematical Recreations and Essays [Математические головоломки и миниатю-
ры); Smith, Robinson Ferrel. Complex Knots—No Simple Solutions [Сложные узлы — простых
119
развлечения посетителей парка, тогда как фараон Амснемхет III из XII ди-
настии Древнего Египта соорудил лабиринт в своей усыпальнице близ со-
леного Меридского озера, чтобы охранить свою лушу. Ikr-самым извест-
ным, однако. является лабиринт, созданный Дедалом для царя Ми носа.
Он служил тюрьмой Располагался оредоогюжитедьио на острове Крит,
в юроде Кноссе. и был местомдаточсния-нудовища Минотаврег.-родишис-
юсн у царицы в результате недодаояенной-связи с быком. Любой школьник
знает, что за несколько лет Минотавр успел пожрать больш^десяти-афин
,4/uv и гтотппогг о гтлутуу,, огу> То^П»23
решений нс бывает]; Hardison. О. В. Jr. Entering The Maze [Входя в лабиринт]; Flynn, Patricia.
Jejunum and Ileum [Тонкая и подвздошная кишка].
t2' Рискуя «быть
банальным, замечу, что
женщинане может
совокупляться с быком, не
говоря уже о том, чтобы
Признавая простой, научно
доказанный факт, приходим к выводу:
царь Ми нос построил лабиринт. чтобы
укрыть там родившегосзье-урояетвем-
ГУЧЧХЧТ 1ZO «Ч*
UVUVI1ПЫ 1 НП1Р1 V’ VEMIШ.
КДы иптзпп пясти taiu пдтппру
iVtrtnvtl J CivT V» TTjXyxTJytX/rXCXv It/! ТЧатК тС.П Pnv!4
с бычьим-телом, но человеческим торсом
что у него былабычья голова при человеческом теле*”—
иными слонами, зто-был человек с деформированным
линемт Убежден: гордость не позволила Мнносу
смириться с тем, что наследник трона родизк-я уродом^
¥ 4 Г4 ЗИЛ V Txu ATVanan ат/ о rrryirxA ПАС-НА ТЮАА И14С
I Vxt krtfxtt-XVt V^tj о т г] МИС IiCXk- iv xlv» OCX ППЯ^
публично обвинив свою супругу Пасифато
я сожительстве с быком. Будучи достаточно
совестливым и не желая убивать плоты и н.нни
своей, М иное приказал соорудить лабиринт-----
хитроумный и запуганный, чтобы сын не смог оттуда
выбраться, но и непохожий на тюрьму
х . 114 мГы 11 111 1 II* 1 1Г14 1 4 "4 И ’ U41 1ZTUI *1 <K14<I<TX1A р.*ПВ|ГЦ ГЯМ
Т - ГППП*ПГ>1 I ТП ! Ю \_4TJ Г1Я Г ’l г» ’ 1’ V TV’ I * I»,V UXX7 Fl t txt I TV V.tT fi\ »T . TTT
пишем для монстра, тогда как реальный Минотавр умер от голода,
так что, скорее всею, заблудившимся юношей попросту
ждала та же участь,что и несчастного узника.)
Я убежден. что лабиринт Минос-а служи! прежде всею
аллегорией подавления. Некоторые мысли на этот счет
я изложня в работе «Врожденные дефектыньКноссеж
опубликованной в «Соини нс будет ждать самолет»
(Birth Defects in Кпоьмж // Sonny Won't Wait Flyer.
Santa Cruz, I968)t?4, вдохновив!ией^драматурга Таггарта Чикянт ца
на написание пьесы «Минотавр» для репертуарного
театра С-нзтлат Поскольку ее видели всего восемь человек,
включая билетера, расскажу вам краткое содержание:
Чнклнтц начинает пьесу со сиены, где Мннос приходит в лабиринт, чтобы
поговорить с сыном. Минотавр оказывается благородным человеком, которо-
1ТГ> OlilHOiHil 111 1Я41МГ У1ТМ1М М IT ITQ Т г m QCXT г т ТО Л/КтЛ 1Z>I1 ГЛГТГТ л_'ЧТ/Ч
* \1-Uli'.'IF 111Ч.У V ЛгТ I ОГЧ » | 7*TV»TiV'I 1_/л_»Г*Т, Cl I MIX IXmzuUaiv V UU/MlTv “TTV TxFTlt'tiTrT ” I vZ
преступники, приговоренные к смертной казни в- Греции-Обычно Ми нос казнит
120
их тайно, а потом объявляет. ч го их пожрал ужасный монсгр, чтобы напуганные
жители Кнос-садержадисьподальшеог лабиринта. К сожалению. на сей раз од-
ному из нри(говоренных удается удрать, он понадает в лабиринт, встречает Минта
(как <жресз-нл-71раматурьЛ4ннозавра)--и-едва-неубивает сто. Ik поспеши Минос
на выручку сыну н не убей нападавшего собственными руками. Минотавра ждала
бы верная гибель ^Нетрудно^ предположить, что Минос приходит в ярость. Он
поймал себя на том. что волнуется о сыне, и охватившее его чувство вины и не
чади вызвали» гнев. ЯПо ходу пьесы Минос постепенно все лучше узнает своего
сына, в котором привык видеть лишь уродства: у того оказывается мечтательный
VX4 1|У'Ц?ТНП ______________ 14 11ТГ1 wxMztJaitm £kll . ИЛ ПЭ Г1ЯРГП1ЮН1411ЯГГНЯ1-ИЦМ
уг*1, 1 v’limrv :yijvttnr * ту *x. tx puv iivi ti, hv пч/nntv, vrtt v“ vict^xctv i iiyn'nmja t v .пи нам
знанием мира. Вскоре в сердце царя зарождается глубокое опювекое чувствог-
и он начинает думать о том. как представить сына людям ЯК сожалению, слухи
о чудовище, которые царь распространял раньше, уже заронили семя трагедии
Че проходит много времени, как является борец по имени Тесен (Чикл ил i изобра-
жает его пьяницей и чуть ли не дебилом) и, не раздумывая, разрубает Минотавра
на части Я В одной из самых трогательных сцен пьесы царь Минос. борясь
CTPkT I IIUMU ri/X I41PV1AK4 р II СЛДП14Т X ППГ1ПЙ.'Т1 TpZ*PCI ТгУ1 ГИ 11РП14 Г
1VhJ UlFlirlri 11V ЦДФПиМ V/IvXirnrl, VJttXttn t AJAlVpWtnI CVCXl.—!«
что 3io слезы благодарности; тогда как зритель знает, что он
он становится справедливейшим правителем,
ведь зта справедливость в прямом с-мьюле
ПГ.1 ТТЛ WU ПТ 1ГТТУ1 "ЯИ'Т^
Замечание: зачеркнутые абзацы означают места, от которых хотел
кэбавиться Дзампано, но я восстановил их при помощи капельки
дкипидара и старого доброго увеличительного стеклышка.
•Дзампано. Жестокие предрассудки Киеве» //Сонни нодождет самолег (Violent Prejudice ш
ЬеБяеб-/-2анзравол> -Sonny WilTWatt Flyer Santa Gru?, 19691И
- лонятия не имею, почему названия и приведенные источники рознятся.
?гс слишком явно, чтобы быть простой ошибкой, но поскольку я не понял,
чет за "flyer" имеется в виду, ничего определенного сказать не могу.
* перезвонил Эшли и оставил сообщение, правда, так и не помню ее саму.
• -Минотавр» Таггерга Чикл и тиа (Taggert Ghrc-ht?) в постановке театра а Эй, Зевов (The Неу
Кт Theater), Репертуарный театр Сиэтла (The Seattle Repertory Company), 14 апреля 1972 года.
•В. Мэтьюс в кн инм*Дандшаф> ныеи-архитектурныеиабиринты: история и развитие* пишет-;
W8 илабиринт, похожий на тот. в котором содержалсяМинотавр, изображен на стене церкви
Микеле Маджоре в Павии. Считается,что носгроена она в десятом веке Один из немно-
и^едучаен-ичображенияМинотавра с человеческой головой и твернным телом—как своего
у пппшт по сучи». См.-.Мин/н^НН Mazes & Labyrinths; Then History & Development
Зиышафгные-ииркигектурньге лабиринты: История развития] New York Dover Publications,
hr . 1970- R Sfr также см. рис. 40 (p. 53).
• Дг*~ в «Метаморфозам» Овидий шмечаег, как старик Минос боялся молодых
.'•Mil Япт till! I nlPUPr 44‘ VI ГП?Д I ТПЧк: truui UlHytU** nnmifW tTOntMC1 Ъ >*»<*
until tint m.vt, tvi t uv t at 11 ta t. ttur» t pm» v|ttt inn 11 ti tv J-vt nt г», iutn.vtcn t и *л tttjt.tr>,
Detontdenque mventae robore Мйепи» Phoeboque parente superbom pertimuit. credensque
м<с«-М«нос>, кто, бывало, в цветущие лета, » Именем страх наводя, грозой был великих наро-
—. Нили же немощен стал. Дионина сынвМилета,4-Гордого^илей^воей-моледой-и-редите-
ж Фсбоп,7 ( тлрий сфашилсп Ноле!-, что его тзтююст он нзретво.-И)ношу все ж уда.литьет
у ип по рспич л пенатов»).
BwjMcrrre, М/лтг" ".-"'л-"" устного * •уп.'тпо пи":.! частаггио трусливо
фамтать при виде юноши.
121
Однако хотя Холлоуэй Робертс. Джед Лидер и Воке Хук во время Экс-
педиции № 4 спустились по лестнице ниже, назначение этого огромного
пространства продолжало оставаться неведомым. Физическая аномалия?
Искривление? Изи вполне рукотворный лабиринт, только гигантских раз-
меров? Может быть, усыпальница? Хранилище чего-то? Защитное соору-
жение? Тюрьма или убежище для неведомого чудовища? Или, раз на то по-
шло, кого-то невинного? Как скоро убедятся исследователи, ответ на этот
вопрос найти не так-то просто1”.
129 Безотносительно нашего предмета у Жака Деррида есть замечания по вопросу структуры
и центра. Они слишком сложны, чтобы приводить их здесь целиком; но для кого-то можст
быть полезно даже упоминание о них, в особенности в контексте понятий «игра», «исток»
и «цели» — в особенности применительно к лому Нэвидсона:
Се centre avail pour fonction non settlement
d’orienter ct d’cquilibrcr, d’organiser la struc-
ture — on ne peut en effet penser une structure
inorganisee — mais de faire surtout que
le principe d’organisation de la structure limite
ce que nous poumons appclcr le jeu™ de
la structure. Sans doutc le centre d’une struc-
ture, en orientant et en organisant la соЬёгепсе
du systeme, permet-i! le jeu des elements
a i’interieur de la forme totale. Et aujourd’hui
encore unc structure privee de tout centre
repesente I’impensable lui-meme.
И далее:
C’est pourquoi, pour une pensee classique
de la structure, le centre peut etre dit,
paradoxalement, dans la structure et hors de
la structure. 11 est au centre de la totalit£ et
pouriant, puisque le centre ne lui appartient
pas. la totalitd a son centre ailleurs. Le centre
n’est pas le centreiw.
Cm.: Derrida, Jacques. L’ecriture el la difference [Письмо и различие]. Paris: Editions du Seuil,
1967. P 409—410.
,J0 Вот перевод, я очень старался:
Роль этого центра заключалась
не только в том, чтобы
сориентировать, сбалансировать
и организовать структуру (ведь
и вправду нелегко помыслить
неорганизованную структуру), но
и прежде всею в том, чтобы сам
принцип организации структуры
послужил ограничению того, что
122
можно было бы назвать ее игрой.
Разумеется, наличие
у той или иной структуры центра,
ориентируя, организуя и
обеспечивая связность системы,
допускает подвижность элементов
внутри целостной формы. И даже
сегодня структура, лишенная
всякого центра, немыслима как
таковая.
Вот почему в свете классического
представления о структуре можно
парадоксальным образом сказать, что
центр находится как в структуре,
так и вне структуры. Он находится
в центре некоей целостности,
и в то же время эта целостность,
коль скоро центр ей не принадлежит,
имеет свой центр в другом месте.
Центр не является центром*131.
того. См.: Derrida, Jacques Structure, Sign, and Play in the Discourse of the Human Sciences”
ЦЬнпрукция, знак и игра в контексте гуманитарного дискурса] И Writing and Difference / Iran si.
ft* Ahn Bass. Chicago University of Chicago Press. 1978 P. 278-279.
в пер. Г. К. Косинова.
• Еркпиан Норберг-Шульц, напротив, пишет;
В терминах спонтанного восприятия чело-
веческое пространство обладает «субъек-
тивным центром». Однако при дальнейшем
подробном рассмотрении концепции ока-
зывается, что понятие «центр» относится
к обшей организации пространства, однако
некоторые центры «облекаются во внешнюю
форму» в качестве точек привязки для окру-
жающего мира Потребность в таких точках
настолько сильна, что с незапамятных времен
человек думал о мире как о чем-то имеющем
центр. Во многих легендах центр мира кон-
кретизируется как некое мировое древо либо
колонна, символизирующая своего рода axis
mundi. Сходным образом как место встречи
земли и неба рассматривались горы. Древ-
ние греки помещали пуп земли, omphalos,
в Дельфы, а римляне, в свою очередь, зва-
ли Капитолий caput mundi. В исламе кааба,
черный камень, до сих пор остается центром
мира. Писатель и историк религий Мирча
Элиаде повествует о том, что в большинстве
верований центр — нечто недостижимое.
123
Пенелопа Рид Дуб ловко избегает запутанного спора о цели, говоря
о различии между теми, кто проникает внутрь лабиринта, и теми, кто оста-
ется снаружи:
Тот, кто находится в лабирин-
те, видит только его фрагменты
впереди и позади себя — и ис-
пытывает замешательство, тогда
как находящийся вне лабиринта
и наблюдающий всю картину’
целиком — сверху или на рисун-
ке, — восторгается сложностью
замысла. То. что ты видишь, за-
висит от того, где ты стоишь, та-
ким образом, лабиринт является
одновременно цельным (имеет
То есть идеал, достичь который можно, про-
делав долгий и трудный пуп». «Достичь цен-
тра равнозначно освящению, инициации.
Вчерашнее профанное и иллюзорное суще-
ствование сменяется существованием но-
вым, реальным, незыблемым, всемогущим».
Элиаде подчеркивает, что «каждая жизнь,
даже самая бедная на события, может быть
сравнима с долгим путешествием сквозь ла-
биринт»132.
См.: Norberg-Schulz, Christian. Existence, Space & Architecture [Бытие, архитектура и простран-
ство]. New York: Praeger Publishers, 1971. P. 18, где цитируются «Очерки сравнительного рели-
гиоведения» Мирчи Элиаде (Eliade, Mircea Patterns in Comparative Religion / transl. R. Sheed.
London: Sheed and Ward, 1958. P. 380-382).
1,2 Ни Деррида, ни Кристиан Норберг-Шульц не приняли во внимание закона тяготения, то
есть существующую между двумя частицами вещества силу притяжения (это отношение
обычно выражается коэффициентом G со значением 6,670 * 10 11 Н м’/кг2). Гравитация,
в противоположность тяготению, относится лишь к влиянию Земли на все прочие физиче-
ские тела и наглядно демонстрирует отношение человека к понятию «центр» не хуже, чем
Деррида или Норберг-Шульц. Гравитация сообщает дополнительный смысл словам «равно-
весие», «верх», «низ» и даже «покой». Благодаря слабому колебанию эндолимфы в ампуляр-
ном гребешке полукружного канала или взмахам ресничек в макуле перепончатого и сфери-
ческого мешочков гравитация говорит языком, понятным намного раньше, чем произносятся
и распознаются слова, в которые он облечен. Стоит рассмотреть также работу Альберта Эйн-
штейна по данной теме, хотя важно не забывать, что дом Нэвидсона даст фору даже лабирин-
ту внутреннего уха133.
133 Это отсылка к Лисицкому и Эшеру, на которых Дзампано намекает
всю дорогу, однако так и не называет. По крайней мере мне так
показалось. Страницы 30, 381 и 473, однако, противоречат этой
гипотезе. Хотя на самом деле нет.
124
одну физическую структуру) и
двойственным — совмещает по-
рядок и хаос, ясность и путани-
цу, единичность и множествен-
ность, структуру и стихийность.
Его можно понимать и как путь
(линейный, но окольный), и как
шаблон (законченная симме-
тричная схема)... Наше воспри-
ятие лабиринта, таким образом,
по сути своей непостоянно: ког-
да меняется точка зрения — ка-
жется, что меняется сам лаби-
ринт134.
К сожалению, дихотомия между теми, кто взаимодействует с лабирин-
том внутри его, и теми, кто рассматривает его снаружи, нс имеет ни малей-
шего отношения к злополучному дому, поскольку ни те ни другие не видят
лабиринта целиком. Таким образом, постижение его тонкостей может быть
получено исключительно изнутри.
То же касается и самого фильма. С самого начала «Пленки Нэвидсо-
на» мы попадаем в лабиринт, блуждая от одного квадратика целлулоид-
ной пленки к другому, стараясь угадать, что же будет дальше, в надежде
найти разгадку, центр, смысл, — а встречаем лишь следующий эпизод,
уводящий совсем в другом направлении, постоянно меняющийся дис-
курс, обещающий возможное разрешение, но все время растворяющийся
в беспорядке двойных и тройных смыслов, слишком расплывчатых, чтобы
их постичь135.
С тем чтобы в полной мере оценить извилистые ходы, которые обре-
тают направление лишь для того, чтобы запутать еще больше — идет ли
речь о доме Нэвидсона или о фильме, — quae itinerum ambages occursus-
que ас recursus inexplicabiles'*, — необходимо отыскать этимологические
•* Doob, Penelope Reed. The Idea Of The Labyrinth: from Classical Antiquity through the Middle
Ages. Ithaca: Cornell University Press, 1990. P. Iх.
J По крайней мере, как сетует Дэниел Хортц, «если даровать всем заинтересованным право
заблуждение (напр.: мечты, свободные ассоциации, phantasize [sic] и т. д., и т. п„ см. Гастон
Каоляр), оно своей хаотичностью неизбежно восстановил разрозненность и неупорядочен-
ность и, таким образом, этим непредвилешгым и неотменимым действием вызовет переоценку
собственной личности». Дру| ими словами, нодобно-гкмзугсам-фияыжзахванйиавз-наоинренят-
4И>«т нам, в то же самое время освобождая. нт »н иная нас из нас самих, и нмнжо в конце.—
—> гуди еще мотни бы мынрннзи?—снова приводит нас к нам и. следовательно, возвращает
м епмпм ср6р Cm. Hortz, Daniel Understanding The Self: The Maze of You [Понимание себя:
Лыак лабиринт]. BostoJK-GardeB Press, 1995. P. 261’29.
•* [Отрывки, которые закручиваются, приближаются и удаляются в сложной и
путанной манере. — Изд.]. Описывая египетский лабиринт, Плиний также говорит:
‘sed crebis foribus inditis ad fullendos occursus redeundumque in errores eosdem ”. («Часто
встречающиеся двери ведут лишь в стены, что создает иллюзию движения
125
корни слова «лабиринт». Латинское labor родственно корню tabi со значе-
нием «катиться или скользить назад»137, хотя устоявшееся значение связано
с семантикой трудностей и труда. Слово «лабиринт» намекает на усилия,
прилагаемые, чтобы избежать скольжения назад или падения, иными сло-
вами — усилия, чтобы не останавливаться. В этих стенах невозможно рас-
слабиться. нужно бороться, чтобы пройти через них. Хуго из Сент-Виктора
зашел настолько далеко, чтобы предположить, что лабиринту, в семантике
которого заложен труд, противостоит Ноев ковчег138, семантизирующий
в себе отдых*.
Поскольку лабиринт предполагает от посетителя проникновение или,
напрогив, спасение из него, вопрос о процессе того и другого становит-
ся особенно актуальным. Например, лучший способ выбраться из лаби-
ринта — просто держаться рукой за стену' и идти в одном направлении.
Очень скоро обнаружится выход. К сожалению, когда речь идет о доме,
этот способ требует неограниченных запасов времени и ресурсов. Нельзя
забывать, что проблема усталости — как результата труда — неотъемлемая
часть встречи с любым запутанным лабиринтом. Чтобы спастись, необхо-
димо помнить, что нам не нужны все пути, а только те, которые могут вести
к выходу. Действовать следует быстро, но в меру. Еше Сенека в Письме 44
из «Нравственных писем к Луцилию» предостерегает:
Quod evenit in labyrintho properantibus;
ipsa illos velocitas inplicaf39.
К сожалению, некоторые лабиринты столь извилисты, что единого
способа выбраться из них не существует. Более того, в своей сложности
они могут превзойти воображение своего создателя140. Следовательно,
вперед и заставляет посетителя снова и снова возвращаться туда, где он только
что был». — Изд.]*
137 Labi может быть родственно слову «сон»114.
138 См. главу шестую, примеч. 82, «Историю Тома», а также примем. 249. — Изд.
139 [Тот, кто движется слишком быстро, неминуемо заблудится еще сильней. —
Изд.|. Золотые слова, очень созвучные словам Паскаля из «Аллегорий чтения» Поля де Манк
“Si on lit trop vite oil trop doucement, on n'entend rien.” («Если читаешь слишком быстро
или слишком медленно, ничего не поймешь». — Иэд.|,и
140 “...ita Daedalus implet innumeras егтоге vias vixque ipse reverti ad limen potuit: tanta est fallacia
tccti” (Овидий «Метаморфозы», кн. VIII, стихи 166-168. («...так Дедал в смущение вво-
дит / Сетью путей без числа; он сам возвратиться обратно / К выходу вряд
ли бы мог: столь было запутано зданье!» Орас Грегори, однако, дает несколько
другой перевод: «Так создан был Дедалом лабиринт / Откуда только чуткому
осторожному уму / Найти наружу выход суждено»). — Изд.] Иными словами,
ответанеищите.-его тут нез. Можно не заботиться о том, чтобы- узнагъ больше. Восприни-
майте^но место как вещь в себе, независимую от всего остального.-и ведите себя с ним
соответственно. Только в одиночестве можно найти выход. Больше ннкю вам не помощник
У всех разные пути. А если заблудитесь. пусть вас утешит абсолютная уверенность в том, чтв
вы сгинете х
126
любой, кто туда попадет, должен осознавать, что никто, ни бог, ни Дру-
гой, не может постичь лабиринт целиком и, следовательно, нс может
предложить окончательный ответ. Доч» Нэвидсона является отличным
примером. Из-за меняющихся стен и невероятных размеров любой вы-
ход становится уникальным, единичным, применимым лишь к данно-
му пути и в данное время. Следовательно, каждый выбирается сам, как
может141.
ж Не уверен, но похоже, я начал понимать это на принципиально
жом уровне. То есть, хочу сказать, что странная встреча
с Татьяной, кажется, помогла мне. Как будто требовалось кончить,
чгтсбы избавиться от приличной порции страха и панических атак.
Хамлер оказалась права. Правда, у этого была и обратная сторона —
« заработал перманентный стояк.
Прошлой ночью я отправился на охоту. Позвонил Татьяне, но ее
е было дома. У Эмбер сработал автоответчик, но я не оставил
сообщение. Время шло, и меня стала охватывать странная тяжесть.
£ додумал о Тампер. Вообще, я почти собрался наведаться
в заведение, где она работала, где я окажусь наедине с тускнеющим
z&etom и игрой сеней, где легко смогу подглядывать, оставаясь
незамеченным, не спеша, не боясь разоблачения: эта мысль
ареола мне в голову внезапно — и почему-то так же внезапно мне
стало от нее не по себе. И вместо этого я позвонил Люду.
Ок дал мне номер Кайри. Не отвечает. Даже автоответчика нет.
S перезвонил Люду, и спустя час мы осели в «Ред» среди кружек
с сидром.
Почему-то я захватил с собой стихи, которые Дзампано написал
кт- Наташи (см. приложение F). Я нашел их несколько месяцев назад
ж сразу решил, что она была его давней любовью, и это, кстати,
р—пнр может быть правдой. С тех пор, однако, я успел поверить, что
свею Наташу Дзампано обрел на пропитанных войной страницах книги
цг.т-тпгэ. (Да, вы обалдеете, но дошло до того, что прочел Войну
ж м<р.)
Как бы то ни было, случилось так, что в тот вечер в «Ред»
зв тарелкой овощей и вином ужинала некая Наташа. Ходили слухи —
вс всяком случае Люд по секрету поведал мне, ох уж это Людово
мве секрету», — что ее мать была знаменита, но погибла в
результате несчастного случая на яхте; правда, он забыл, что раньше
рассказывал мне, как на яхте погиб ее отец, который не был никакой
жаме нитост ью.
Какая, впрочем, разница?
Хоть так, хоть сяк, Наташа была шикарной.
Левое воплощение героини Толстого.
№ с Людом даже поругались, споря, кто первый к ней подкатит.
ЛгАжу честно, лично мне было стремновато. Правда, после еще
вежольких кружек мне оставалось лишь смотреть, как Люд,
жкачиваясь, направляется к ее столику. Все козыри были у него.
Эвг были знакомы, так что он запросто мог поздороваться без риска
сказаться нахалом. Я наблюдал, то и дело прикладываясь к кружке,
рввда, дышать стало ощутимо труднее.
127
Люд смеялся, Наташа улыбалась, ее друзья управлялись с овощами
и вином. Однако Люд задержался. Я понял это по тому, как она
вдруг начала все больше поглядывать на своих друзей, изучать свою
тарелку, словом, смотреть куда угодно, только не на него. Тогда Люж
что-то сказал. Разумеется, чтобы сохранить хорошую мину. Я ведь
и не подозревал, что он пожертвует мной, - и понял это, только
увидев, как он тычет пальцем в сторону стойки, в мою сторону. Тогда
и она посмотрела на стойку, на меня. Ее приятели не улыбались.
Я поднял кружку выше, пряча за ней лицо и не обращая внимания
на то, что сидр пенными струйками переливается через край прямо мне
на колени. Чуть опустив ее, я заметил, что Наташа возвращает Люду
листок бумаги, который он ей дал. И слегка улыбается. Коротко
что-то произносит. Он, продолжая держать интригу, быстро осклабился
в ответ и был таков.
«Прости, чувак», — сказал Люд, усаживаясь на табурет и не
замечая, что я совершенно обратился в камень от его выходки.
«Ты что - сказал, что этот стих я для нее сочинил?»
«В точку. Не, ей понравилось. Правда, не настолько, чтобы
бросить своего парня».
«Это не я написал. Это слепой!» — рявкнул я ему в ухо, но было
слишком поздно. Допив сидр-, я, опустив голову, поспешил убраться
к чертям из этого места, оставив Люда страдать по Наташе, которая
демонстративно его игнорировала.
Я прошел мимо «Мьюз» и засел в «Эль Койот», поглощая текилу
стопками, и скоро какая-то австралиечка начала втирать мне про
кенгуру и Большой барьерный риф, а потом заказала крепкую, зеленого
цвета штуку. Как-то давно — год назад? два? - она видела тусовку
больших знаменитостей, которые культурным языком говорили о таких
извращениях! Рассказывая мне это, она смеялась, и ее сиськи
подпрыгивали, как огромные пакманы. Да и ладно. Что за дела?
Хочешь, я расскажу тебе про Наташу? Ну, или хотя бы про стишки
слепого.
Когда я наконец вышел на улицу, никак не мог сообразить, где
нахожусь - оранжевые фонари колыхались далеко вверху, точно
гигантские солнечные пятна, вызывая в моих мозгах сумасшедший
сумбур, а в чернильной тьме позади хором завывали койоты - или
это были машины? — и чувства времени я тоже лишился. Покачиваясь,
мы с ней свернули за угол, и тут подъехал автомобиль — белый? —
фольксваген «Рэббит», может, а может, и нет. Я силился разглядеть,
что происходит, моя австралиечка хихикала, — ее пакманы
прыгали, - она живет недалеко, но совершенно не помнит, где
именно, оборжаться, — мне было все равно — я пялился на машину —
белую? — в это время стекло опустилось, и оттуда выглянуло милое
усталое личико Наташи, тоже осоловевшее, но радостное, на сочных
губах расцвела ехидная улыбка: «Прошла любовь, что ли?»142 — она
подмигнула мне, но пусть я и затряс яростно головой - разве бы
мог я таким образом что-то доказать, например, то, что возможно
так быстро и так сильно влюбиться, хотя, что бы это ни значило,
ты должен запомнить, а я запомню, определенно запомню, я твердил
это себе, пока белая? машина, ее машина? уносилась вдаль, прощай,
Наташа, кто бы ты ни была, и - и думал, увижу ли я ее вновь,
чувствуя, что нет, но все еще не зная наверняка; «Любовь с
первого взгляда» написана слепым стариком, правда, стеснительным,
128
о страстным? всем слепцам слепцом, я - не знаю, зачем я это
жаписал, — я сам любил бы ее до сих пор, хоть и не слеп, даже если
бы вдруг начал грезить о ком-нибудь, кого еще не встретил — даже
о хорошей знакомой, даже о Тампер! — ого, неужели я выбираю? —
а может, в конце концов, Наташе, такой иллюзорной и такой
знакомой, такой чужой, но - о ком на самом доле, и почему? хотя
в действительности это единственное, в чем я не сомневаюсь,
это слегка утешает, безумная ода, прочитанная в «Вест-отеле»
среди винного возлияния, света и веселья, зевков, летних ночей
ж пения хором8, и я забывался этой мечтой, снова и снова, пока
австралиечка не тряхнула меня за руку - энергично, надо сказать,
тряхнула.
«Эй, ты чего?»
«Задумался», — пробормотал я и засмеялся, она засмеялась
в ответ, дальнейшее я помню смутно. Как мы добрались до ее дома,
поднялись по лестнице на второй этаж, как с шумом пробрались
через большую комнату, не включая света ни там, ни в ее спальне,
ж сразу плюхнулись на матрац. Не помню, как мы оказались без
сдежды, я долго возился с ее бюстгальтером, в итоге ей самой
пришлось его снять, белый такой — и застежка спереди, а я искал
сзади, а потом она сама выпустила своих пакманов и слопала меня
живьем.
Понимаю, что-то в моей истории не сходится, так? В самом деле,
жачал я со стихотворения для девушки пронзительной красоты,
а закончил рассказом о бабе, которую подцепил по пьяной лавочке.
Тс есть если вы поверите всему, в чем я сомневаюсь, — представляю,
что за картинка нарисуется у вас в голове.
Скажу немного про ее киску. Вот ее я запомнил. Необычайно
волосатая, скрытая колечками черных волос, но, орудуя пальцами и
жзыком, я расчистил себе путь, ощущая и впитывая ее вкус, — она
отела, расставив ноги, над моим лицом, слегка двигаясь вперед-
жазад, — ноги ее начали слегка подрагивать от усталости, но она
же сменила позы, требуя, чтобы мои пальцы, губы, язык продолжали
сследовать ее теплую, темную и сладостную глубину до последней
складочки, снова, снова и снова.
Остального я уже точно не помню, хотя какое-то время мы
продолжали в том же духе.
Высоко в небо
От косых взглядов
Общий наш вздох
Выжаты досуха
Песенка такая, думаю.
Потом - я не помню, сколько прошло времени, — она сказала, что
было круто, и сейчас ей круто, а мне вот было как-то не очень.
Я не понимал, ни где я, ни кто она такая, ни как мы занимались
тем, чем, по ее словам, занимались. Мне пришлось убираться, черт,
как же больно глазам от света, аж череп раскалывается, я выбросил
ее номер, не дойдя до угла, а потом минут пятнадцать искал свою
-ч^тину Ко мне возвращалось давешнее паническое ощущение. Может,
я что-то потерял и понятия не имею, что произошло, может, я потерял
больше, чем знаю? и случилось что-то важнее, значительнее? Нечто,
129
Как и предыдущие, четвер1ую экспедицию также можно рассматри-
вать как личное путешествие. Хотя некоторые части дома, вроде Боль-
шого Зала, были исследованы совместно, было много промежуточных
мест, в которые участники экспедиции попадали, — или мимо которых
проходили — порознь, — ив которые больше не доводилось попасть ни-
кому. Таким образом, несмотря на последовавшие розыски — равно как
и в свете их, спуск Холлоуэя может считаться уникальным.
Когда его команда наконец достигает нижней ступеньки лестницы,
проходят три ночи, они проводят их в ужасной темноте; палатки и спаль-
ные мешки успешно спасают от холода, но не от того, что Джед назвал
«тяжестью» — от постоянного ощущения, будто кто-то крадется в паре
шагов и вот-вот набросится. Последняя ступенька пройдена, все ликуют,
но их восторг означает лишь то, что исследованная часть дома на этом
закончилась. Никто не готов к тому, что ждет их дальше.
Наутро четвертого дня все трое решают разведать новые помещения.
Холлоуэй заявляет: «Мы так долго сюда шли. Давайте посмотрим, есть ли
здесь что-нибудь». Воке и Джед не возражают, и команда пускается в путь
через лабиринт.
Холлоуэй по-прежнему время от времени останавливает спутников,
чтобы собрать образцы. Тут им очень пригождается умение Джеда обра-
щаться со стамеской и молотком — он ловко отсекает от стен кусочки
черно-пепельной породы и складывает в контейнеры, которыми их в изо-
билии снабдил Рестон. Как и раньше, на лестнице, Холлоуэй лично
заботится о том, чтобы оставлять метки. То и дело чертит на стенах
неоновые стрелки, брызгает на углы неоновой краской из баллончика
что многое значило? На самом деле все, что я держал в голове, пока
разворачивал свою старенькую тачку, чтобы ехать в место, которое
мне все еще хватает наглости называть своим домом, - было лицо
и лукавая улыбка Наташи, встреченной, но незнакомой, увиденной
в ресторане, потерянной на перекрестке, растворившейся в потоке
машин - исчезнувшей. Мой взгляд упал на руки. Я так крепко вцепился
в руль, что побелели костяшки пальцев; мой поворотник работал —
КЛИК-клик КЛИК-клик КЛИК-клик - так спокойно, ровно и четко и при
этом в полной механической уверенности направлял меня совершенно
не туда.
9 В оригинале начальные буквы фрагмента «безумная ода... пения хором» складываются
во фразу «женщина, которая полюбит мою иронию».
• 42
130
“* Отсулсгвуют не тш!ыа> счетчики
отопления, вентиляционные шахты,
батареи отопления — чугунные или
какие-либо еще. системы охлаждения
(конденсаторы, калориферы, конвекто-
ры, увлажнители воздуха, концентра-
тор, смывочный состаи, теплообмен-
ник. абсорбер, испаритель, насос для
смывочною состава, рециркуляцион-
ный насос; а также трубы какой-либо
разновидности: фальцованные либо
реберные, двойные стеновые либо кру-
глые или овальные из синтетической
смолы-флокулянта Лолосс™, с перфо-
рированной внутренней прослойкой,
изоляцией и внешней общинной; потно-
стыо отсутствует система вентиляции
обязательно закрепляет леску в местах, где путь оказывается особенно
трудным. а тропа — извилистой0.
Однако, как ни странно, чем дальше продвигается Холлоуэй с коман-
дой. тем реже останавливается, чтобы собрагь образцы или сделать метку.
Должно быть, не прислушался к словам Сенеки.
Джед первым начинает беспокоиться, что они так спешат: «Холлоуэй,
а ты знаешь, куда идти?» Но Холлоуэй лишь хмурится и сосредоточенно
родолжает путь, движимый желанием
вайти нечто, что-то такое, особенное, по-
казательное, по крайней мерс указываю-
щее на внешнюю сторону этого места. В
какой-то момент Холлоуэю даже удается
проскрести, продолбить и в конце концов
прорубить в стене отверстие—лишь для
того, чтобы обнаружить с другой сторо-
ны еще одну комнату без окон с дверным
проемом, ведущим в похожий проход,
порождающий очередную анфиладу
комнат и коридоров, скрытых стенами,
которые теоретически могут скрывать
некий выход наружу, однако неизменно
оказываются лишь границей, за которой — то же самое. Так что прав был
Джерард Айзенк, произнесший знаменитое: «Нутро внутри нутра»143.
Желание найти то. что снаружи, без сомнения усиливается беспро-
светной черной пустотой внутреннего пространства. Никакой охоты
задерживаться здесь нет. Отчасти потому, что не обнаруживается ни
вещи, ни приспособления, ни чего-нибудь еще, способного прибли-
зить их к цели144. В 1711 году сэр Джошуа Рейнолдс в своих «Беседах
об искусстве» протестовал против излишнего пристрастия к деталям,
оспаривая в том числе «пристальное внимание к текстуре драпировки...
Одежда — это нс шерсть, лен, шелк, бархат или атлас — это драпи-
ровка и не более»145. Эта общая оценка как нельзя лучше подходит для
° Оставляя н стороне практический аспект использования лески в качестве дешевого и эф-
фективного способа оз метить траекторию движения через лабиринт, следует обратить внима-
ые и на очевидный мифологический резонанс. Дочь Ми носа, Ариадна, яала Тесен» нить?
< помощью которой-он смог найти выходит лабиринта. Нить часто служит метафорой пупо-
шны, жизни и судьбы. Греческие (мойры) и римские (фаты или парки) богини судьбы пряли
Nib жизни, которую также моши и обрезать. Забавно, что в орфических культах нить симво-
лизирует сперму.
* Статья «Прорыв и успех — не одно и то же: эвристические коридоры конторы Холлоуэя»
в материалах семиотической конференции Американской федерации архитекторов, прошедшей
5 нюня 1993 юда под рабочим названием «Три слепые мышки и иже с ними» {Eysenck, Gerard.
Break Through (not a) Breakthrough: Heuristic Hallways In The Holloway Venture // Proceedings
from The Navidson Record” Semiotic Conference Tentatively Entitled Three Blind Mice and the Rest
As Well i American Federation of Architects. June 8, 1993. Reprinted in Fisker and Weinberg, 1996).
Cm:. Reynolds, Joshua. Discourses on Art (1771) [Беседы об искусстве, 1771]. New York: Collier,
1961.
131
Например, в мнгс нет ничего, что ука-
зывало бы на его принадлежность
к XX вежу: он не относится ни к стилю
модерн, ни к 1км.тмодерну, ни к позднему
модерну, ни к брутализму, пи к неоэксппес-
сионизму, ни к райтманству, ни к неофор
MX1H3MV, нм к мисианскиму стилю, ни
к пакезоот-стилю, ни к ар-деко, нм к стилю
пуэбло. ни к испанскому колониальному
стилю, к примеру, не говоря уже об осталь-
ных; он не похож на здание Ссудо-сбере-
гательной ассоциа-
ции в Супсрстишене
(Аризона), на том
«Крекер» н Хайленд-
парке (Иллинойс),
Пасифик дизайн-
центр в Лос-Андже-
лесе, кооперативный
жилой дом Минсрнс
в Вен нее, Вурстер-
холл в Беркли, юм
Капеля и Питтсбурге,
знание международ-
ного аэропорта име-
ни Даллеса, дом Грин
в Нормане (Оклахо-
ма). здание чикагской
библиотеки имени
Гарольда Вашингто-
на, башни Уоттса
югннтою оаыгзтг эн тогуятэтуэтО
.итхвш ЭИННОНЦКПНТНМ ЗМИЗПЛОТО
млн эыннутур --- ЯКНЭГ.ПОТО HOqeTBd
ишэтхвяхо имэтэнэ .эшэ оомг.-эюии
-ОТМЭвНОХ J<iq»4>Hqon£X .кКрПЮНЭЦНЗД)
-вдтнэцная rCxvr/oa нг.этниждглу ,wq
-нэмдоогшзт .вкгэоэ йиниовимэ ,qor
кпд зоэбн .ипэтндБпэн .цэдцоэде ,хьн
-нонпкгуафщэц лаегэоэ отонронымэ
однп-ноивх wdyqr эжлет в .эоэеи нын
одни оиннмоплгхф гнтэонгняонгьд
-yqx о^нл эыаонэтэ эыийовд .эынцэдэд
наяээпгготннэ сн эыншщво нпн эытп
-офгрп э ,ктзэог.оП стнлпухогиф-ииомэ
.Huxhor.joqii й'зннъф'/нн йоннвдоднц
-ОНГ.ОП ;ноошншпо йэнгпэня м йэнпкпогн
НГЩКГНТНЭН БМЭТЭНЭ ТЭУИТЭТУЭТО ОМТЭ
в южном Лос-Анд-
желесе. Национальным театр з Ьарсслопс.
Ньютаун в Сисайде (Флорида), виллу Ту-
гендтаг в Брно, брюссельский район Ла-
кеи, набережную Ричмонда (графство Сур-
рей), лестницу в Атенсе, здание агентства
«Джорджия Ньюс», здание Цу куба-центра
в Ибараки. «Диджигал хаус», Музей со-
временного искусства в Хиросиме, ин-
терьер Института менеджмента в Кем-
бридже, «мекш» в Бордо, здание станции
скоростного электропоезда и Л ион-Сатола,
ничего напоминающего постмодернизм
Векснеровского центра визуальных ис-
кусств в Коламбусе (Огайо), Палашю-оте-
ля (Фукуока), здания Национального гео-
графического общества в Вашингтоне
(округ Колумбия), музея Амона Картера
в Форг-Уэрге (Техас), здания Сейисбери-
Винг Национальной галереи Лондона,
«Пирамиды» Лувра, Нового здания Госу-
дарственной галереи Штутгарта, музея
Паза Гетти в Малибу, пале Абраке ас
в Марн-ля-Валлс, пьяцца Италия в Новом
Орлеане, здания корпорации AT&T в Нью-
Йорке, или модернизм «Квадрата ис-
кусств» и Ннме, здания страховой компа-
нии Ллойда в Лондоне, бостонской
библиотеку имени Джона Ф Кеннеди,
церкви Трех Крестив в городе Вуоксегши-
ска (Финляндия), главного офиса компа-
нии Энсо-Iутилит. Административного
ценгра в Сайнатсало, лома Имсов, Бенке
ровского общежития для студентов Масса-
чусетского технологического, внутренней
части терминала TWA в аэропорту имени
Кеннеди, Лондонского национального теа-
тра, знания Просветительского общества
в Чикаго (Халл-хауса), юма Фицпатрика на
Голливудских холмах. Дома выпускников
описания дома Нэвидсона: обилие комнат
и коридоров не позволяет им стать чем-то
большим, чем нагромождением комнат и
коридоров, даже если иногда, как писал
Джон Апдайк, размышляя о природе лаби-
ринта, «проходы кажутся прямыми, но таят
секретные изгибы».
Конечно, комнаты, кори-
доры и даже спиральная лест-
ница сами по себе опреде-
ленным образом выстроены.
Порой даже вполне определя-
емо. Однако принимая во вни-
мание постоянные колебания,
по видимости, бесконечное
множество маршрутов и даже
идиотскую ситуацию, когда
первый большой коридор, ве-
дущий из гостиной, миновав
целую серию левых поворо-
тов, приводит обратно туда,
где должна быть гостиная, но где ее нет, —
можно заключить, что планировка здесь не
имеет абсолютно ничего общего с совре-
менными принципами строительства, не
говоря уже об исторических архитектурных
экспериментах’46.
Себастьяно Перуз де Монкло, однако же,
написал объемное исследование на тему из-
менений структуры дома, утверждая, что
они ни много ни мало повторяют структур-
ные эксперименты Андреа Палладио.
Вкратце напомним, что основные прин-
ципы налладианства заключаются в органи-
зации пространства в соответствии с целым
рядом строгих правил. Система Палладио
была использована, чтобы создать макеты
таких сооружений, как вилла Бадоэр, вилла
Эмо, вилла Рагона, вилла Пойяна и, конечно
же, вилла Зено.
По сути, в этих правилах всего восемь
шагов:
1. Общий план.
2. Проектирование наружных стен.
3. Планировка комнат.
4. Преобразование внутренних стен.
132
в
5. Главные входы — галереи и изгибы на-
ружной стены.
6. Украшение главного входа — колоннада.
7. Окна и двери.
8. Окончательная отделка149.
Перуз де Монкло полагается на эти этапы,
чтобы путем схем продемонстрировать, как том
Нэвидсона был (1) задуман
в виде плана, (2) определен
в границах, (3) разделен внутри
и (4) т. д. Он пытается убедить
читателя, что постоянно из-
меняющиеся сзены и дверные
проемы представляют собой
некий геологический цикл,
результирующий в создании
всевозможных новых форм,
вероятнее всего ad infinitum,
но не даюший стабильности,
поскольку, делает он вывод,
«незанятое пространство не
перестанет изменяться просто потому, что ни-
что нс запрещает ему это делать. Непрекратаю-
щиеся внутренние изменения лишь доказывают,
что такой том не может быть обитаем»150.
Таким образом, помимо намека на формаль-
ные причины непостоянной внутренней формы
и кондиционирования, даже простого
проястривания: нет ни окон, ни источ-
ников водоснабжения, водопроводных
труб. ванн, унитазов, раковин, фонтан-
чиков с питьевой водой, водонш-реваге-
лей, водоохладителей, расширительных
баков, воздушных клапанов, регулято-
ров, лсазрации. водостоков, отводных
труб, зоновых канализационных труб;
никакой системы пожарного контрам:
индикаторов льгмх потолочных сприн-
клеров, сигнализаторов потока, сухо-
труб, датчиков аварийного сигнала, сиг-
нализации с гидравлическим приводом,
устройств светового оповещения, стел-
лажей и барабанов дня шлангов любо-
го диаметра, систем пенного тушения.
wl nndnadv
‘ИЭНОХОН ‘п эофпн *ппшэ
-онпр 'aoxdonow ‘вой
-охэпиэ :(д) яэкыэртъ
пкпмэкп ючишнэпэ
тгошэ пэтитрюэ
внэнп шХш vpyodu
tropatf 'davaj
‘jjdasaj ‘гтэ
-ohritfzn dop
-otrouy ‘ohttXj
‘hndtuajj odpa[j
'ОНПСПЦ DL'OWtH
•(g) wewj
utoggo ‘cgdQt p
™>Ж ‘(d)
JHDUIJDyf Эр
dvndag исыэпиэ
‘daungA[r
эр HD)f( DOHDJ
sn п'чюгчипд
нпнонпггну
нчюгыпд ‘энпэд
эр ndny ndudJ
‘ЭНПНМ ludjQOfJ (х1офнп\
иэтгид ‘хошпод огопу
opxddy огопр' ‘.xcdaudnu
diuajj ‘HatADx?ddg
ноф энг>х 'adagouddg ноф
xndndj ‘dahndoj чиэЬнэд
*• В качестве отличного пособия по применению теории
Па.1ладио могу порекомендовать книгу: Mitchell, William J.
The Logic of Architecture: Design, Computation, and Cognition
pioiHKa в архитектуре: дизайн, вычисления и распознава-
*е|. Cambridge, Massachusetts: The MIT Press, 1994. P. 152-
181, а также собственно Андреа Палладио и его «Четыре
кии) и об архитектуре».
1Ж Montclos, Sebastiano Perouse. Palladian Grammar and
Metaphysical Appropriations: Navidson’s Villa Malcontents
[Палладиева теория и метафизическая аппроприацня:
Нэвилсонова злокозненная вилла]. Englewood Cliffs:
Prentice-Hall, 1996. Р. 2, 865. Также см.: Quine, Aristides.
Concatenating Corbusier (Корбюзье сегодня]. New York:
American Elsevier, 1996, где автор применяет пять «отправ-
н точек» архитектора к тому Нэвидсона и тем самым, по
сто мнению, доказывает ограниченность и, следовательно,
есостоятельность теории Палладио. Хотя данные выво-
зы и сомнительны, они, безусловно, не лишены смысла.
В особенности заслуживает особого внимания то, как Куин
плизирует конструкцию виллы Савой и Домино-хаус. На-
внец, небезынтересно узнать куда более противоречивый
нэгнпшЕ ноф wufatfi
dafioanoj adou ‘ddi&DQ
э&мюхпн ‘ннппгыэЬнпох
podHoyj 'png шхпрэнэд
‘пнпtaring ohnado[f
‘ongtwyj пр ofiwondy
HOHHDIUHQ эр 4L72X HDA%
JDAJ HDA\' 'ППХЭНЧГЭХ
tionmj 'пхээнэнлУд
оиитпф пиЛэдчиу
ошэпшшпд ноэц" пн кпд
op opdoHoajr ‘aiuadni,7i(p
au/HDKndg ou/Duotf
nnntdDUtO-OLlfmHDJ
op опношну 'пптпрот
-owvauvj пр ппношну
‘onhHDj ои'соффад
‘nhhKdau эйоээор
-*?гтм/ ‘oHDtvDj ont:AM:pr
niuwodoHoKg оиэжр
133
в Гарвардском университете. Пан-
Пасифнк-аудиторнума в Лос-Анджелесе.
Исцыпгте.зьной лаборатории «Дженерал
моторе» в Финиксе (Аризона), здания уни-
вермаг «Баллоке Уилшир» в Лос-
Анджелесе, здания казино в Нью Йорке,
отеля «Францисканец» в Альбукерке
(Нью-Мексико), отеля «Ла Фонда»
в Санта-Фе или же здания Окружного суда
в Санта-Барбаре, Шервуд-сазе в Калифор-
нии, облика современной средней шкалы,
юмов Жауль, церкви
Потр-Дам-дю-О близ
Бельфора, «Жилой
единицы» и Марсе-
ле, Фарнсворт-хауса
в Плано (Иллинойс),
мемориала выпуск-
ников Иллинойского
технологического ин-
ститута, музея Гуг-
генхайма в Нью-
Йорке; совершенно
ничего общего с тра-
диционализмом лома
на Лоун-роед в Хэмп-
стеде. Зимбабве-хау-
еа и электростанции
Бэттерси в Лондоне,
клироса англиканско-
го кафедрального со-
бора в Ливерпуле или
(лотэоф) эндо .RHHBaoqHHOHUHUHaM н
ротон нн ,1кпо нн тэн :йннмндтмодп
хшщоаодпоцов лннэждшооцов вахни
-нвтноф ,инаахБЦ ,ноиггниу ,нны ,dvqr
-57BHSqi6H<4>Ofl ,ЙОГЧОН ЙОНЗДТНП Э ЯПМНР
xidHdUTHqHiioGq .йэлэтмадглоосоа ,йэг.
-oTRirnoq .аонвпягл xbuiwvixoa .аохед
хиндоето .аомотэоцов .ннцврсьэд ,aoq
;dvqr хыннонхцннгхн£31 хывоног. ,dvqr
iRnoqrncM cnoHqcMon имэтэнэ йсмьхнн
-HHqiio хинншютоп цкмыц aoqoisxNRHN
-охуэ .ехотоп aoqcrrstHr.KHTHO .аосргл
-1ИЭ .бГГбНПНЭ СГЮНННЦБЯЕ ЖИНИГЕД ,dyqT
.MotoflHqn мнхээрнгиавсгап э ннцвопизн
-ЦЭТЭ .RHHOHJMOnO СЛОАОГЭвЭ (ПОНСфОУ
-оосяг. вотнспш кгх aoHcdsqsd н йэжег.
.ЯННЭШУТ ОТОННЭП МЭТОНЭ .БдТЭМЕНД СИ
лома Себастьяне Перуз де Монкло заграгива-
ет также куда более обсуждаемую проблему,
а именно: проблему обитания. Относитель-
но того, почему в коридорах нет и намека на
планировку или отчего их очертания все вре-
мя меняются, мало чьи взгляды совпадают,
зато все сходятся во мнении, что лабиринт
является чьим-то ломом151.
Но если так, что чьим? Кому
он принадлежал и, что важнее,
кому принадлежит? Что за-
ставляет высказать и еще одно
подозрение: а что, если владе-
лец до сих пор там? Вопрос,
который почти полностью
повторяет евангельский фраг-
мент, на который Нэвидсон на-
мекает в письме к Карен152, —
Евангелие от Иоанна, глава 14,
где Иисус говорит:
мемориала пропавшим без вести в битве
при Сомме близ Араса, резиденции випе-
короля в Нью-Дели, Гладстон-холла
в Йоркшире, фасада цирка Финсбери, зам-
ка Дрого близ Дрюстейнтона (Девон),
Квса-лель-Фашио в Комо, виллы Майрса
в Нормарку, Це1прального вокзала Мила-
на, павильона Финляндии на Всемир-
ной выставке в Нью-Йорке, вестибюля
Стокгольмского концертного зала. Сток-
гольмской городской библиотеки, Вуд-
леидсмоги крематория, пгтаб-кваршры к»
пснгагснскпго полицейского управления,
здания железнодорожного вокзала в Хель
синки, виллы Хвитраск близ Хельсинки,
церкви Грундгвига в Стокгольме, виллы
Савой в Пувсси, дома Я» 25 по рю-ле-
Вавск в Париже, лома № 62 по рк>-дс-
Бельфей в Париже же, Потр-Дам-де-Ренси,
дома № 25-бис по рю-Франклин (снова
Париж), замка Вуазен. Рошфор-ан-Ивлен.
здания Новой канцелярии в Берлине,. [ома
фестивалей близ Дрездена, дима Шрадера
н Утрехте, Баузауса в Дессау; лишен он
закже ггрн шакпв же пресс монизма, кото-
рые можно проследить в архитектуре фа-
брики «Фазус» близ Хильдесхайма, Музея
судоходства в Амстердаме, Рейн калле
в Дюссельдорфе, Чилехауеа в Гамбурге,
Эйнштейновой башни в Берлине, универ-
мага «Шокея» в Штутгарте, зрительного
зала в берлинском Большом театре. Сте-
клянного павильона в Кельне, Столетнего
зала в Бресау, здания фабрики текстиль-
ных красителей I. G. в Хехсгс, мемориала
Битвы народов в Лейпциге, дома Виганд
в Берлине, завода по производству
турбинных двигателей в Берлине же, фа-
сада Лейпцигской плошали и ътания
взгляд Жизель Урбанати Роуан Леля в статье «Полипсв.
или не.монолит?: творение Нэвидсона как механистиче-
ская и лингвистическая модель» (Lett, Gisele Urbanati
Rowan Polypod Or Polylith?: The Navidson Creative
As Mechanistic/Linguistic Model // Abaku Banner
Catalogue 1996. Vol. 198, January. P. 515-597), где
она рассматривает «сдвиги» юма Нэвидсона как до-
казательство немонолизности ею динамики и, со-
ответственно, структуры». Можно также сослаться
на работу Гринфилда и Шнайдера «Как построить
дендрит: развитие иерархических сложностей и пре-
рванных стратегий в процессе детской игры в строи-
теля» {Greenfield & Schneider. Building a Tree Structure.
The Development of Hierarchical Complexity and
Interrupted Strategies in Children's Construction Activity П
Developmental Psychology 1977. No. 13. P. 299-313.
151 Который также обладает любопытными константами.
В том числе:
Температура: около 0 градусов Цельсия.
Свет: отсутствует.
Тишина: полная*
Движение воздуха (напр., сквозняк, ветер и др.):
отсутствует
Географический север: не существует.
*за исключением «рычания»
134
В доме Отца Моего обителей
много. А если бы нс так, Я ска-
зал бы вам: Я иду приготовить
место вам...
Как хочешь, так и понимай: буквально ли,
иносказательно ли”3.
-нооэхтцу пгэтппнг)-)
ЯСЭГППЩ 'ОНПММНПЭ
пшшо^ оиоиц ‘точнпд
пр nhhodog онихожН
'ОНОШНОф oxnudnotf
’пэзэиу ohhvjivj
‘поооу nnmudty\ ‘о пр
Неудивительно, что ког-
да Холлоуэй с командой пу-
скается в долгий обратный
путь, они обнаруживают, что
лестница теперь дальше, чем
была, точно в их отсутствие
расстояния растянулись. Им
пришлось остаться на еще
однуг ночевку, что означало не-
избежную строгую экономию
еды, воды и света (то есть
батареек). Утром пятою дня
они добрались до лестницы и
начали долгое восхождение.
Диаметр Спиральной Лестницы увеличился до
двухсот тридцати ме(ров, но в целом больше
ничего не мешало им подниматься достаточно
быстро.
Во время спуска Холлоуэй предусмотри-
сисгем газового пожаротушения; ни-
каких признаков металлических кана-
лов для электропроводки, ни цепной
системы, ни звездообрагной, ни жест-
кого кабелепровода, ни г око провода,
ни ма1ис1рального канала, ни под-
польного канала, ни пустотного по-
крытия. ни фальшпола, вообще ника-
ких следов электропроводки, какой бы
разновидности она ни была; никаких
признаков существования распредели-
тельного щита, ни трехканальной со-
единительной коробки, трехчубновой
дуплексной или какой-либо еше. Нет
каких-либо сосудов, ни щитков пере-
ключателей. ни самих переключате-
лей ни регуляторов освещенности,
-ШТ.77// О9(1рну
'ondamtf
oddnjj ‘noiuzdg
ар ыпук ‘охээц-
йгчц 'wdoi&tf
иэдш'Пф
п {энпс!ф ooodg
Эф HOHOYOJ
’эям/эпэ^' моук
эог£ эяпйн£
ovnyXddo»y эр
оэнои-у ‘zgzdyj
podHoyj ‘nuuadz
Hntdagti-y
‘фяьод (yoxtf 'naof-i
опспаэку ’шХкчиод
nnhixpnnog 'uautwyj
но» доху нозшпио
их/эдод ‘эножН огпни
‘nHnndag ohHadoimnwtf
тельно оставлял на дороге запасы еды — с тем
чтобы слегка облегчить поклажу и вдобавок обе-
спечить команду провиантом на образном пути.
По его расчетам первую заначку они должны
были найти уже через восемь часов, но в ито-
ге добирались до нее целых двенадцать. В этом
пункте они расставили палатки и расположи-
лись на ночлег Хотя все изрядно вымотались,
заснуть никто не мог.
На шестой день они стартовали ни свет ни
заря Джед и Воке приободрились от одной мыс-
ли о возвращении. Однако Холлоуэй все больше
мрачнел, демонстрируя, по словам Мелиссы Тао
Дженис, «возрастающую гнетущую одержи-
’= См. главу XVII.
55 Вспомним также про ужас, который испытал Иаков, сту-
пивший на небеса: «И убоялся и сказал: как страшно сие
место! это не иное что. как юч Божий, это врата небесные»
«Быт. 28:17).
‘оношнощ ошэпшшод
пнноэаж^ ‘nnnnvddog
oxjshHodci) ‘ouoiudoy] од
odu&Hjj ‘ohhv[j oadpuy
‘nxxauj odgnojoaty
‘ОНОШНОф Olfdoyi ‘H94VDJ
DLVMn/f ‘эношшпд
ogdonddg nd do я pg
оииш-пф ‘nHndo»j
onndonj honnddu охничд
odiwixnudog 'поээиу oh
-hVJLVj ‘ounhhnj nndof\
ОУОЭЪН1х1ф ‘ПШШО^ ОИЭЭН
-нп<1ф otdvyf ‘оготфноф
ownfoyj 'odnwvg опн
-ошну охпнэнт)[[ 'ог\ф
офнпнп^дф пиоиоц
отпнмо^ пшногпж'р'
oodpny Dh 4LV£f vadpny
nundoxxog g
од »[f nA[f ‘dojHoj\
-HCApdy Hirny]/ нодффод
135
Национального банка в Берлине, железно-
дорожного вокзала Штутгарта, здания ком-
пании «Американ радиатор» в Нью-Йорке,
здания законодательного собрания Небра-
ски, мемориала Джефферсона я Вашинг-
тоне, виллы Визкайя в Майами, собора
Иоанна Богослова в Нью-Йорке, к, (ома
нал водопадом». ддминистр«ггонн<ни зда-
ния фабрики С. К. Джонсона. в плани-
?инке токийского «Империалотеля» или
алиссни-Ист, зона Фрмзка Рай за, дома
Роби, дома Уинслоу,
тома Уоррена Хикок-
са, здания истори-
ческого факультета
в Кембридже. Центра
Помпиду в Париже и
Н1ма Дзнида Б. Гэмб-
ла, Снграм-билдииг
в Нью-Йорке, зда-
ния муниципалитета
в Портленде; ничего
от ар-нуво, которое
мы видим в соборе
Саграда Фамилия в
Барселоне, здании
Ассамблеи индийско-
го Чандигарха, Каса-
Мила в Барселоне,
«оме с майоликой и
других зданиях Се-
цессиона в Вене, Гре-
ческом театре в парке Гугля, доме Балю
и ломе Висснс в Барселоне, центральной
ротонде Международной выставки декора
гонио-прикладного искусства в Турине,
лестнице тома Тасселя в Брюсселе. палац-
-нн ;RHHawYToqsxon отовосп мэтонэ
-сига хня^энншхзъм a(M£Hcnqn книга
НОН! №11 НН .HXAOeCX^noqTXSRC шх вол
-ГОЗЖ НН ,HOH£eqdoQW^»HI НН .ымзтэнэ
.ьдонофтожл нк ,ЕДОводпэг.эдга слои
-доп нн .винга споинглдтэнлвм ни
-оп слонтогэуп нн .вглнга опонапоа
га ни этадооа диюпшаглф нн .кнгнди
но йсмеи .надое oqпочтиэш водэю хни
княганн ;ыиад нн ено нтэондняонг-sq
-Ht/jL^qnjeq кнньаов 1 ээцггэ acouiHEHqn
-оэ йонапьнгахэдт нн .ьтцш опонапэт
НОИОП^ХЭф .НлПофП НОНИПЭТНННСЭ
тэН .ЭШЭ оонг.-ноига нпн нондиэтлтуп
sqxi аоитнш нн .еоцуэоэ однп-хнлга
-ЭТЕРСЯПИЖРЛ ZHME5 НН .НЭПЭТШЧИПИ
адгэонназдэяэо eoqoTRCfiaq нн — йэг.
мость текущим моментом — точнее, тем, что
в этот момент НЕ происходило»154.
Как бы то ни было, поднимались они без
происшествий — пока Холлоуэй не обнару-
жил один из неоновых маркеров, вернее, то,
что осталось от тридпатисантиметровой от-
метины на стене. Она была наполовину со-
драна каким-то неведомым
когтем. Что еще хуже сле-
дующая их заначка тоже силь-
но пострадала: они нашли
лишь куски пластика от кани-
стры с водой и несколько раз-
бросанных энергетических ба-
тончиков. Топливо для плитки
исчезло.
«Во дела»
Воке.
«Черт побери!» — не вы-
держивает Джед.
Эмили О’Шонси в «Чи-
кагском энтропическом журнале» подчерки-
вает значимость этого открытия: «Наконец-
то лом явил первые признаки — странным
оормочет
цо Кастильони в Милане, фотоателье
«Эльвира» в Мюнхене, особняке Стекле
к Брюсселе, здании Австрийский почтовой
сбсрспттельной кассы в Вене, колонии
художников в Дармштадте, фасаде библио
зеки школы искусств Глазго, вестибюли
станций парижского метро, Кастель Беран-
же в 11арижс же. Народном доме в Брюссе-
ле, здании амстердамской биржи, лестни-
це дома ван Эгвельде и томе Сольвей
в Брюсселе; нет ничего напоминающего
стиль бунгало, или неокплоннальный
стиль, или вестерн-стиль, или стиль шко-
лы прерий — посмотрите на юм Крокера
в Пасадене, клуб «Таун изд Гауи» в Беркли
или Гудрич-хаус в Таксоне; никаких при-
знаков принадлежности к каким-либо сти-
листическим разновидностям XIX столе-
тня буль то стиль эпохи Регентства,
поздисготический, неоклассический, геор-
зианский, НОВОГО1ИЧССКИЙ стиль, класси-
цизм, нсоренессанс, стиль ботар, стиль
Франциска Первого, романским стиль эпо-
хи Ричарда, псевдовикторианский стиль
ШИНП1 или же истлейк, стиль эпохи кора зе-
вы Аилы или стиль стик, стиль Второй
империи, викторианский стиль с этрус-
ским колоритом и готическим излетом,
стиль «восьмигранник», ренессансный на-
лет, стиль итальянской виллы, романский
стиль, раннеготический, египетский и iре-
чески й нсс1здоан1ичный шик; не похож на
здание университетского клуба в Порзлен-
де (Орегон), на Епископальный собор
образом выразившиеся в уничтожении не-
онового маркера и провианта, — признаки
того, что он способен изгонять из своего ну-
тра кого и что угодно»*.
Но Холлоуэй Робертс не собирается ни-
чего анализировать. Он реагирует как охот-
ник, и в кадре появляется его оружие. Мы
видим, как он становится на колени перед
своим рюкзаком, извлекает «Уэзсрби», про-
веряет затвор и прицел, после чего заряжает
его пятью нослеровскими пагронами. Когда
вставлен шестой, на лице Холлоуэя появля-
ется улыбка, словно только сейчас это путе-
шествие начинает обретать для него смысл.
Подстрекаемый находкой, Холлоуэй на-
стаивает, чтобы они исследовали несколько
,м Janis, Melis a Tao Hollow Newel Ruminations [Раз-
мышления у перил] // The Anti-Present Trunk / cd. by
Philippa Frake. Oxford: Phaidon, 1995. P. 293.
F О Shaugnessy, Emily. Metaphysical Emetic // Chicago
Entropy Journal 1996. Vol. 182, no. 17, May (Memphis.
Tennessee).
136
коридоров, отходящих непосредственно от лест-
ницы. И вот уже он крадется по проходам, ука-
зывая дулом винтовки направление для танцу-
ющей луны, отбрасываемой Джедовым фона-
риком, и прислушиваясь. Однако за поворотами
оказываются лишь новые повороты, и луч фо-
нэн^эук nndoyf эр adQ
ЯМГЛНПНН'€ ’XDL'dg ноф
дэтпф pdoudog нногои
‘wvd£ ноф с!этпф
Я1ХЛНР1№£ фЭ(.ОИ
шршмХдзрчипх ноф
нарика выхватывает из темноты одни пепель-
но-черные стены; как вдруг до
них доносится юг самый, ни
с чем не сравнимый, вой155, точ-
но звук надвигающейся лави-
ны, совсем-совсем издалека —
оттуда, где, по крайней мере
перед мысленным взором,
пролегала тонкая линия, за
когорой комнаты и коридоры
наконец уступят место гори-
зонту.
«Вой почти всегда начи-
нался, как шум ветра в листве
деревьев высоко в горах, —
пояснял впоследствии Нэвидсон.
его слышно издали, он похож на легкое шур-
шание, но по мере приближения он становится
все громче и наконец обступает тебя, окружает,
а потом проходит сквозь тебя и уносится прочь,
ни дистанционных; ни аггомашческих
выключателей, ни пробок: свинцовых,
оловянных, медных, серебряных или
еше каких, класса напряжения 12. 24,
125, 250, 600, 5000*, ни даже источ-
ников света; злеетроратрядных, ламп
накаливания или других; злепродуто-
вых ламп, газовых светильников, без-
цаконечннювых ламп, внугриматиро-
нанных, декора!инных. многоцелевых,
10000-ваттных студийных или авиа-,
проекционных, сигнальных. рожде-
ственских гирлянд, дуговых, фотоламп,
ртутных, натриевых, ламп накаливания,
гелноламп, импульсных ламп, ультра-
фиолетовых ламп, ламп с водным ох-
лаждением, бактерицидных, ртутных
Сперва
‘яиэхпу HHHUJHDJ
ннпгоц 'dcA
-тирнюдц оону
‘ннонпоц dot.
-DUlUVg ‘Hndnyf
pn?£ къс у
HtmhVtf ЯНЭОХ
'HHDHddtmnfj
элзтнпноК
djtunu d^h
-Хищ Ф&ОИ
нтучьэииэц
‘HTJIHOff
элэипипщ
нэд dsrf)
-OUlOlUfy ’HDK
-яьтц пкипд ‘odonog
наж^г ‘fZOrjwoy эогохпц
'djhdy ЭОКО± ‘ОНРШНОф
oudoyf ‘эддпj энпэжК
'иодэгпф эр ордоноэ[[
‘opd39x:>[,j opmudfi
дальше, дальше, на мили и мили, и невозможно
определить, куда именно»156.
Эстер Ньюхост в эссе «Музыка как место
в “Пленке Нэвидсона”» предлагает интерес-
ное толкование этого звука: «Однажды Гете
в письме к Иоганну Нетеру Эккерману (23 мар-
та 1829 года) сказал: “Я зову архитектуру за-
стывшей музыкой”157. Далеко не застывшая
форма Нэвидсонова дома высвобождает музы-
ку. К сожалению, поскольку в ней вес гармонии
времени и изменений, лишь бессмертные могут
ею наслаждаться. Смертным же остается лишь
бояться этих ворчащих стен. Еще бы — разве
они не поют песню нашего конца9»158
" Описывая египетский лабиринт. Плиний замечает:
«Когда открываются ворота, внутри раздается жуткий рас-
кат грома »х.
-* «Последнее интервью».
•' Ich die Buukunst eine estarrte Music nertne.
оХэнодф 'ndduiuag
носп[ .-wndpoj гпэроц/
хги!р^ф иного}} 'vd
-noyniQ эр эшнээпд тХ
-эиауу ‘пноьоц OlXCOOl/f
‘nOHodnu ошэпшшпд
пнноэож^ ‘пнояж/ощ
oidvyi 'шнах[ мечт^
’пору tudjgog 'jdjgn&jj
инчиц норне j жпмф/
ШШЭПП\ ЭНПЭЖЙ
жрекэжу рлд нож^
Hixndgvj xvyff 'сн.'ффХэ
нэнйэж-хоук оээХд
dzn/} ‘nX[f douotng dnay
(pMOM-ndn^ nnog эр
яг(к>ц] 'экъ'Хд пХ[г-нэяш£
Хрэу woxnH-poiQi
'9&doUtVD}J 1л1шэчц
пшшэномпг) осэжр
•нооэжцх ‘ Hundred эн ц
эиимХжр rfdopo
137
Страстей Христовых в Питтсбурге, Мин-
иеаиалисский институт искусств, здание
крикетного клуба «1 ермаитаун» в Пен-
сильвании; ничего общего с ним не имеют
вашингтонская уннзарианская церковь
Всех душ, почивших во Христе, Детройт-
ская публичная библиотека, Теннисный
клуб в Нью-Йорке, музей Метрополитен,
здание окружного суда в Риверсайде (Ка-
лифорния), Кимбал-xuvc в Чикаго, Грс-
шем-заус н Галвестоне (Техас), Чейни-
биллинг в Хартфорде
(Коннектикут! зда-
ние компании «Пио-
нер» в Сиэтле, юм
«Дом» в Остине (Те-
хас), Ьукстейвср-чаус
в Миддлтоне (Род-
Айленд), Дабл-хаус
на Двх'шзть первой
улице Сан-Фран-
циско, Браунли-хаус
н Бонэме (Техас), лом
«Общества насле-
дия» в Лос-Андже-
лесе, Сатамир-хилл
в ОЙсгер-бей, Крэм-
хачс в Миддлтоне
(Род-Айленд), давние
Палаты представи-
телей в Сан-Луис-
Обиспо, здание мэ-
рии Филадельфии, Галлаген хиус в Сакра
менто, многоквартирный дом Блейгеи и
ХЮЦДОНТСМОТШ НИ ;ХЫННОН1ГН£ТЭНГ НН
дмаоивнаэ :>iodoqn нн .Нэг-ЭТЕКиняим
huh xuiutqd^qaa даанпэм .хмтппюоно
,Т£ ,£l RHH%Kaqn£H сээегл ;хю«£л эщэ
-нигин эжад нн ,+000? ,00d ,0?£ ,1£1
пмжп .xiaHARquqoqniBiu. :втэвэ вахни
-сп^Еосрхэпг ;хнт(ф. нтш яннбннпбябн
-сэд .асиннаг.нтэвэ хмаогат ,гтмбг хии
-тхрт п»мндт<на .пмвп хъмаиннвэнохвн
.хивэпэлаюнм ,xi«iHaHTsq<MiL .хыншж
,-енас нил лнтишгутэ хмнтгев-00001
-sproq .хинлшпнэ .хмнноншэояп
.пмыютиф диавозуЕ. адняг.фп хгаэзтэдто
еззннвашшмЕН пмкг .хыаэндткн .xumvrq
-BqT.ir.y ,пмбл хинхз/iiwn .пмбг.оннгп
-ХО MWHROH э ш/вп. ,пмег. хмяотопонф
хинтутц .xidHbiumqanad .мэннэгжвг.
Маркс-ча\с в Портленде, Лэнпюрси-\аус
в Дубьюке. Айова, С с тар пойнт в Суон-
сборо (Северная Каролина), здание Хогво
в Нью-Йорке, Фермерско-ремесленниче-
ский банк п Филадельфии, здание желез-
нодорожного вокзала Калверт в Балти-
море. Джарред-тахе в Ныо-Брунсвике
(Нью-Джерси), Старая Каменная церковь
Кливленда. Церковь Успения в Сеит-Пол
(Миннесота), Ротч-мтхс в Иью-Ьедфордс
(Массачусетс), собор Св. Иакова в Вил-
минттоне (Северная Каролина), здание
тюрьмы Мойямснсинг в Филадельфии,
Вирджинский медицинский колледж
в Ричмонде, Лайл-Ханни кп-хаус в Атенсе
(шил Джтуджия). Окружной суд Монтго-
мери в Дсишис (Огайо); в той же степени
сттсутствуез сходство и с прочими памят-
никами архитектуры XIX века с внутрен-
ним убранством и интерьером гланного
вестибюля вокзала Пенсильвания, с томом
Вилларда в Нью-Йорке, Бостонской пу-
бличной бибтиотекой, -зданием «Суда че-
сти» на Всемирной выставке в Чикаго, му-
ниципальным зданием Уэйнрайт в Сент-
Луисе, небоскребом «Гаражи» в Баффа.'»,
томом Уоттса Шермана в Ньюпорте (Род-
Лйлснл). церковью Троицы в Бостоне,
Эймс-1 ейт-додж а Норт-Истоне, зданием
Филадельфийской грестовой компании
«Пропилене», Пенсильванской академией
изящных искусств. Мемориальной библио-
текой Нотта в Скенектади (штат Нью-
Йорк), салуном в Брейкерее, зданием м>
рии Бостона, избавлен он также от трече-
ских и готических мотивов церкви Св. Тро-
ицы в Нью-Йорке, фктадельфинекого
Холлоуэй, однако, больше нс считает ры-
чание свойством данного места. С тех пор
как он увидел процарапанный маркер и унич-
тоженные канистры с водой, жуткий звук для
него стал голосом неизвестного существа,
а значит, конкретной цели. Холлоуэй броса-
ется вдогонку за ревом, опьяненный азар-
том, — он не останавливается
ни для того, чтобы оставить
неоновый маркер, ни для того,
чтобы подождать товарищей.
Ни Джеду, ни Боксу это
не нравится. Они понимают—
и, между прочим, совершенно
четко, — что уходят все даль-
ше и дальше от лестницы, ио
гак и не приближаются к ис-
точнику звука. И продолжают
настаивать на возвращении.
Холлоуэй сначала обещает,
что «вот-вот, еще немного»,
потом принимается подначивать их, обзы-
вая сосунками, трусами и все в том же духе.
Разумеется, это не прибавляет им решимости
гоняться за неведомым зверем.
И оба останавливаются.
Достаточно. Они устали и не на шутку
встревожены. От постоянного холода ломит
все тело. Из-за постоянной темноты взвин-
чены нервы. Леска, маркеры и батарейки
(а значит, свет) почти на исходе. Более того
если последняя заначка оказалась испор-
чена, то кто скажет, что остальные не по-
страдали? В таком случае воды им не хва-
тит даже для того, чтобы вернуться в зону
радиосвязи с Нзгаидсоном.
«Мы идем домой», — резко заявляет
Джед.
«Хрена с два, — рявкает Холлоуэй.
Здесь я командую, а я никому уходить
нс разрешал». Учитывая ситуацию, эти
158 Newhost, Esther. Music as Place in "The Navidson Re-
cord" H The Many Wall Fugue ' ed. Eugenio Rosch & Joshua
Scholficld. Famborough: Greg International, 1994. P. 47.
138
пова звучат крайне странно в окружающей их
тьме.
«Послушай, чувак, — начинает было Воке,
лаясь воззвать к здравому смыслу босса. —
мы это зафиксировали, теперь можно пополнить
ипасы и... взять еще пушек».
«Я не сверну операцию», — прерывает его
жэзражения Холлоуэй, серди-
то тыча пальцем в двадцати-
аестилетнего уроженца Аспс-
«а. штат Колорадо.
Слово «сверну» у Холло-
уэя обрашаег на себя внима-
ния не меньше, чем употре-
бленное Нэвидсоном «заста-
ва». Скрытым в нем смыслом
слово «сверну» указывает на
то. что цель не достигнута —
дичь нс добыта, вершина не
покорена. Как будто бы у них
была конечная цель. Изна-
чально намерением Холлоуэя было лишь до-
стичь нижних ступеней лестницы (и они были
достигнуты). Рычание ли тому виной, или некие
свойства лома, или еще что-то, но в середине
пути Холлоуэй решил пересмотреть свою цель.
«Псрпл Икс», кислородных, флуорес-
центных. Slimline, Lumiline. Cireline,
вибростойких. с Q-покрытием, Bonus
A-line. 75000-ваттных. Quarvline, специ-
ального назначения, DVY, DFC, с йод-
ным циклом, кварцевых, с галогенным
циклом, И К-лам п, Г>и-оос1 ламп, бру-
дерных, лечебных красных, брулерных
с серебряной колбой, кварцевых инфра-
красных. инфракрасных с отогнутым
лобовым соединением, инфракрасных
с йодным циклом, энергосберегающих,
с красным светофильтром. Марк 300,
Lucalox, мультигазовых, ртутных све-
тодиодных, мультигаэоных на 1500 Bi,
Watt-Miser 300, Magic ube. Flash Bar,
Flip-Flash, GE-500. комбинированных,
-нонх1£ ноф кч^эгчипд
'dvHJMH' р чьапиц\ч1зчц
ЪОЭЭО] Xnd»3J ‘ПЬТПуК
xnd(ind(p 'пнтт/эуу нпн
mvoff damny dtuaij но
-пшэпду{ nn^hngAyj
'Haddoif ajf фэсоук-пбц
‘gdaaauad^
uiadaay idoyj
'daunu лСнгп/ц
xnd()ad(p
‘вонэак'од нив
-OHOStf nnmaog
‘vodvtuj
nnsodoag
нг>щ ‘mHadoayf
owowwtf
‘9OXOEOyi
ЬПЖх1о()Эф
ftaSUtUffl
'Hoda^vyj
wdvfo 'uoa
-nddnx ddiunjj Hoada<p
фэж[[ aviwg мтфьтЛд
‘HUlUHdo^ НИЧШД
aizvj наяш£ ‘рхнфрсх
aicgdoatctf ‘goduinif
нпнткнеднэд ‘нашноф
Джед и Воке, однако же, понимают, что искать
ускользающее нечто в этом месте равносильно
самоубийству. Не говоря ни слова, оба развора-
чиваются и идут обратно к лест нице.
Холлоуэй отказывается возвращаться
с ними. Какое-то время он рвет и мечет им
вслед, посылая на все возможные стороны,
потом вдруг резко срывается и растворяется
в темноте. Еще один странный момент, кото-
рый заканчивается едва начавшись. Внезапный
шквал «ублюдков» и «мудаков» сменяется гро-
бовой тишиной15’.
"* Разумеется, они не первые, кто испытал на себе непри-
гтное психологическое воздействие абсолютной земнозы и
знакомого пространства Для сравнения можно привести
случай со спелеологами, исследовавшими грот Саравак в ю-
дах Мулу на Борнео. Размеры ipora: длина 700 м, ширина
ИХ) м, высота 70 м. Плошадь семнадцати футбольных палей.
Оказавшиеся там впервые исследователи старались держать-
ся вдоль стены, ошибочно полагая, что идут по длинному, из-
вилистому проходу. И только когда они собрались вернуться.
(Ьэноац'-планх^ф 'a^adajj
wdoffl ’HadavtfDff]
2 ф у ‘(^отшп ) аонги
-хоук шай1ди[с пл[г
-оЛанг^ф^ачд "хо^фае
’anvdgog ноэ/r
dawadgog wnHfg-utaoiZQ
фаг.оук ‘aqudoj hix/d/j]
-£ПЛ[г-ноук ч/пшягпд
douixng нофчиу у
ц] ук daiuoitf нонп(х/аф
чиэфп£ yoiujoij 'тец
нож^ 'ниши эд /uhfmv\'
шпор/ нпэ[] gdonng
hAoj noatctf de а 'антптд
hK4iai^ ‘xdtuyry tudagog
'Lvadxoyj tudagog C4udn^
nd dog FHido^ dca
nddog /у f ‘нпжренчц
dimmdoj-i пдсед аэша
-O3Q mndiuj
Mcgdoatc^ ‘ношахец фаг
139
благотворительного колледжа Жирара для
сирот, мания Смитсоновского института
и Вашингтоне, Тремокг-хиуса в Бостоне,
здании фондовой биржи в Филадельфии,
Капитолия плата Огайо. «Зала певцов»
в Баварки, здания Государственного казна
чейстна в Вашингтоне, Дворца правосу-
дия и Брюсселе, спальни нмпервприцы
Жозефины в замке Мальмсзон. Академии
наук и Афинах, Королевского павильона
в Брайтоне, Исторического музея в Мо-
скве, Нового адми-
ралтейства в Петер-
бурге, главной лест-
ницы Гранд-Опера
в Париже, здания
Биржи в Петербурге,
музея Торвальдсена,
Сенатской плошали
Хельсинки. Кафсд
рального собора
Санта-Мария-дель-
Фьорс во Флоренции,
миланской галереи
Виктора Эммануила
II, Дворца правосу-
дия в Риме, мавзолея
Коновы близ Пос-
саныэ, кафе Педроччи
в Падуе, здания ав-
стрийского парла-
мента в Вене, Дрез-
денской оперы, Мемориала освобождения
близ Кельхайма, зала Вальхалла на берегу
-uoqovr4> .xid>uu)qoru>HH .«эхН гдкр[Ь>
.snibiiO .snilinwJ ,эш1пй12 .xidimiau
aunoH .MdHruqaoii-Q э ,хнлйогхху)нн
-ндэпэ ,'-HiilMi£ut) .хынп sa-600?” ,‘jnil-A
-вой э .ЭТО ,YVQ илондгш
МЫННЗКЛЛП □ ./МЯЭ1К}БЯХ .мотиош мни
-<qd лмвл. тэоп-нд «лмоп-ЯН ,могший
XJdHtpj.vqd .хынэмр хшкЬнш; .xianqar.
-ецфнн хыеэпчдеи .йодгли йонвддэдээ э
ьшт^нтото э хмнэ£фии|ф||н .xuHsaqn
хьигляршдфнн .мэннэннизод мтдаодоп.
.xnjucMKiaq'ad'joiqsHE , моих ни м.ынврй э
,00£ ж|в!Л ,ьгх]титмфгггзнэ ммнзвтрт □
-эвэ xwHr<rq .хиаоапкт<пг<м ло!&зоЛ
,тН О0?1 вн хивоапнтаг.ум „хшшонгот
лвЯ йгвН ,5dixx2cM ,00£ тоаМ-Пв'АГ
.XMHHeaoqHHHOMCH ,00?-30 /ааН-qrlT
Дуная, Фельдернхаллс в Мюнхене, Бер
линской национальной галереи и.ш Вь.с-
tncro архитектурного училища, лестницы
Музея древностей или же здания Драмати-
ческого театра; в нем нет новой готики ко-
локольни Вестминстерского собора. Ново-
го Скптлснл-ярда, Дворца искусен, Сэнден
в Суссексе. «.Точа на утесе» в Нортум-
брии, или Ньюхэм-колледжа в Кембридже,
или Лейсвуда н Суссексе, Хрустального
дворца или Дома правосудия в Лондоне,
часовни Кебл-колледжа, мемориала прин-
ца Альберса в Кенсинпон-1апденс, салуна
в Реформ-клаб, Эльмс-Сеит-Джордж-
хо.ша и Ливерпуле, института Гейлора при
музее Эшмола в Оксфорде, Эдинбургского
медицинского колледжа, в нем нет ничего
похожего на здание Британского музея
в Лондоне, на замок Лускомб в Девоне,
особняк Камберленд в Рцджентс-парке,
парижские Гран-пале, или Втяпал д’Опсэ,
или лестницу нового здания Сороон-
ны, пли Оперный театр, или Сенз Огюстен,
или фотан Сен-Мишель, или парк де
Бютт-Шамон, на кафедральный собор
Марселя, Национальную парижскую би-
блиотеку, зал Арле во Дворце правосудия,
читальный зал в библиотеке Сен-Же-
нсвьсв, Северный вокзал, Школу изящных
искусств, Сен-Винсен-де-Поль. церковь
Св. Магдалины, рю-де-Риволи или же
Арку на площади Карусель; здесь не пах-
нет и классицизмом XVTII века, которым
прог.итань: Зал заседаний Верховного суда
в Вашингтоне, .гестница и вестибюль Ка-
питолия и сам Капитолий, Римско-католи-
ческий собор в Балтиморе. Цснтратьнын
Какое-то время Джед и Воке ждут у лест-
ницы, что босс остынет и присоединится
к ним. Однако проходит несколько часов.
а он не появляется, тогда они предпринима-
ют короткую вылазку по окрестностям, зовут
его, пытаясь найти и вернуть. Безуспешно —
более того, им не удается найти
ни одной
ни одно-
Холлоуэй
неоновой полоски,
го обрывка лески,
удрал бесследно.
Мы видим, как Джед и
Воке разбивают лагерь и стара-
ются заснуть хоть на несколь-
ко часов. Словно надеются,
что время, как по волшебству,
поможет им воссоединиться.
Но утро седьмого дня не при-
носит перемен. Никаких сле-
дов Холлоуэя, запасов почти
не остается, и предстоит при-
нять крайне мерзкое решение.
Хэнк Лебларнард на нескольких стра-
ницах анализирует чувсiво вины, которое
охватило Джеда и Вокса, когда они решили
возвращаться без Холлоуэя160. Ну парт Джу-
нисдакацкридл также рассматривает траги-
ческий характер их действий, отмечая, иго,
в конце концов, «Холлоуэй изменил направле-
ние. Джед и Воке ждали его и даже совершили
благородный поступок, попытавшись найти
держась противоположной стены, они обнаружили, каких
чудовищных размеров достигает эта пещера: «Они взро-
ем погрузились в непроглядную черноту, прокладывая
путь при помощи компаса и лавируя между камнями и ва-
лунами, пока наконец не наткнулись на ровную, песчаную
почву — верный признак подземного грота. Внезапное
осознание того, как огромна эта черная пропасть, вызвала
у одного из них острый приступ агорафобии, боязни от-
крытых пространств. Впоследствии ни один не признал-
ся, у кого именно разыгралась паника, поскольку молча-
ние о подобных вещах — негласный закон спелеологов»
(Planet Earth: Underground Worlds P. 26-27).
Разумеется, реакция Холлоуэя по интенсивности
во много раз превосходит данный, вполне объяснимый,
приступ агорафобии.
180 Leblamard, Hank. GrieFs Explorations [Искатели скор-
би]. Atlanta: More Blue Publications. 1994.
140
его. В 5:02 (камера фиксирует время) решение
принято: единственное, что остается, — возвра-
щаться без него»'6’.
Начавшие восхождение по Спиральной Лест-
нице Джед и Воке тут же обнаруживают ото-
рванные неоновые маркеры. И чем дальше они
идут, тем больше маркеров
оказываются уничтоженными.
Тогда же Джед обращает вни-
мание, что на его одежде почти
не осталось пуговиц. С куртки
исчезли застежки-«липучки»,
шнурки на обуви истрепались,
из-за чего ему приходится стя-
нуть их клейкой лентой. Пораз-
ительно, но даже рама рюкзака,
по собственному выражению
Джеда, «съсзжилась».
«Страшно, блин, — бормо-
чет Воке на ходу; — Как будто
как только перестаешь о чем-то думать — оно ис-
чезает. Забыл, что у тебя карманы на молнии. —
и бац — молний нет. В этом месте чего угодно
можно ждать».
Джед то и дело недоумевает вслух: «Где же,
черт возьми, этот [Холлоуэй]?» — и 1ишина то и
дело пытается что-то сказать в ответ.
Час спустя Джед и Воке обнаруживают оче-
редную заначку — она убрана с дороги к дальней
стене лестницы, к входу в неисследованный кори-
дор. От еды и батарей ничего не осталось, но кани-
стры с водой не тронуты. Воке тянется за вторым
глотком — и вдруг щелкает выстрел. Он падает
на пол, из-под его левой подмышки хлещет кровь.
«О господи! Господи! — кричит Воке, — Моя
рука! Джед, помоги, я весь в крови!» Джед немед-
ленно опускается на колени подле раненого и за-
жимает рану. В следующую секунду из темного
коридора показывается Холлоуэй с винтовкой
в руке. Судя по изумленному виду, он не ожидал
увидеть ни этих двоих, ни лестницу.
злектроразрядиых. Precise, 35.5 .im,
ахроматических Lucalox, резервных
Lucalox, особо мощных Lucalox. Halarc
32 Нт, Halarc 100 Bn Staybnghi XL,
высокой интенсивности Biax; и совер-
шенно никаких сре.ютв коммуникации
роде системы громкоговорящей связи,
радио, интеркома, телепередачи, будь то
спутник или VSAT. телефонной связи,
частной либо какой другой, никакой
системы передачи данных или звуковых
сигналов, широкополосного коммутато-
ра, матричного коммутатора, матриц но-
широкополосного: не говоря уже о леп-
ных украшениях и прочих приметах
архитектурного стиля вроде обшивки
стен, плинтусов или полового покрытия
* Jhunisdakazcriddle, Nupari. Killing Badly, Dying Wise
Т.тупо убить и умно умереть]. London: Apophrades Pres1;,
’996. P. 92.
-OJKlfdcO ‘OHOatCff HtAQ
‘‘^°ГП Hondoц pdnhrtj
’пнина^ тесд 'ддс-А
ит'Пф ‘тлинад эпэн^ф
номсу 'тд&х xndnaj
‘чьтыипц] xndgmkj)
idvy ‘ahnaix ноф
O3ff ‘ddHUidaj
ноф xndp
-пЗф ‘dauwag
рги!фшоj
luotiog
ЧХЛОЦ фдоо
-moj л(п1'О{
н но ma off ноф
?doaj ‘wagnj
QdD.ipf ‘r&waj
опношну
пп'эиожу
auuasfactf
ПИНКЧд Ск1ШЗЧ[]
‘пнттыпн
опношну ‘ншопу
ondoy ‘тгианошну odp
-ноээаъу ояол/ф онык!д
'ndauij оьтсоффо^
ачдттгд auuaubKtf
пногнэуц аииаьАжр
'(xlixpAodyj Hondo^\
‘XO}J OHDU1CO [ ‘nHnd
-арчю}] otwawsj ‘oxniu
-o»4vaf) анашэ£ о4шачц
ошолд ouvmwx эти1доф
ад onvnw£ ‘нэанпх
н^эр^ф uttniujndx
чпгадаэрнпд danndng
Qniwo[ ‘mod j xndnaj
Honuiandx ‘чьагн£
anagogf tdnx 'назд
-Qioadoj wauidag waduia
-nadQ uixadgniry нохоц
nhhndox опношну
HnxJiHodog hnaod
-офпхпц nadgny ‘hohvj
ag пкгд ‘aodoxog hnaa
-ndumwff Hnndgny naaoj
ыгнонпаи rdox ‘Hoddacp
-ищу ag dvxnj iuxhjq
‘aoaowj нткхйизц
nmaijvy ‘ngdtooyy
141
банк Пенсильвании, Джефферсонская би-
блиотека Вирджинского университета,
Монтичелло близ Шарлоттсвилля, первый
баптистский молельный к»м и Провиденсе
(Род Айленд). Дрейтон-холл в Чарльстоне.
Кингс-Челел в Бостоне, и уж тем паче
классицизмом эпохи Джефферсона, или
стилем Алама: Павильон VT1 Вирджин-
ского университета. Эстоугвилт. в округе
Албемарл, Клей-хилл в Харродсберге
(Кентукки), лом
в Вискассете (плат
Мэн). Уэр-Сибли
хаус в Августе (штат
Джорджия), Кон-
тре ганионалистский
храм в Толмиджс
(Огайо), Дальтон-
хаус в НмоГюрипосггс
(Массачусетс), Ше-
реметьевский дворец
в Москве, Камероно-
ва галерея в Царском
Селе, Екатеринин-
ский зал Таврическо-
го дворца Санжт-
Петсрбурга.
Ленинградская ака-
демия изящных ис-
кусств, двора! Ама-
лиенбург
«Какого черта я тут оказался? — бормо-
чет он. — Я думал, это было оно... та шту-
ка. Черт. Но это совершенно точно была она.
Я уверен. Эга ужасная, чертова... черт, черт,
черт».
«Не стой столбом. Помоги!» — рявка-
ет Джед. Кажется, это выводит Холлоуэя из
.ИГ. 2,2 f .эгютЧ .XMHmqfeqoqnniA
xianeqofoq .xoIbouJ княээкнтамодхв
ata!ail .xolsouJ xwiidom одоэо .xoIkmjJ
,JX Jd^ndyaJ2 ,t8 001 тш1вН л8 S€
-qseoa н ;xci8 нтэопянэнэтнн йоиоэыв
ннлкхннуммгм BTonaqj хнмюзын оннэш
.хгкяэ Йзцзкртвспсямгхр ымзтэнэ здода
от anyd .нгагэфпэг.эт .вмоадэтнн .омдвд
.нсияэ нониофэг.агг ,TA2V нгл хннтупэ
нохаинн .HOTvqi. ноита однг йонтэвг
zwaoxvac нгл шннее. чкхрп ымэтэнэ
otetvmmox oioHdononoHoqHiii .аошнтнэ
-онрмцтбм лгдотегхммох опоннндтБМ ,eq
-ПЭГ, о эжу кдовсп он ,<лонэокопсмоднш
XBTOMHqn XNPOqn N XRNHSIlIfiqXV хин
нианшдо onoqa юли слонд<гхэгнхдв
кнтыдиоп слоаог.оп нгл аозхгннгл .нота
транса — по крайней мере,
на время. Он помогает Джеду
стянуть с Вокса куртку и об-
работать рану. К счастью, для
этого есть средства. У Джеда
сохранилась аптечка — мар-
левые повязки, эластичные
бинты, антисептик, мази и не-
много обезболивающего. Он
заставляет Вокса проглотить
две таблетки, но дальше мы
увидим, что это лишь слегка
уменьшило его страдания.
в Копенгагене, Ла-
зенковский дворец в Варшаве, псевдоготи-
ческий замок Лсвенбург рядом с дворцом
Вильгелъмсхсэ, Бранденбургские ворога
Берлина, мечеть в Шветоишейском саду
близ Мангейма, вилла Гамильтон в Дессау,
миланский палатою Ссрбсллони, Зал муз
Ватиканского музея, здание Палаты пред-
ставителей штата Массачусетс в Бостоне,
парижская Ротонда, Директорский особ-
няк на солеварне Арк-э-Сенан возле Бсз-
ансона, парижский Пантеон, замок Соли
тки в Штутгарте, рю-де-ля-Пепиньер,
замок Монмюсар близ Дижона, столовая
зала Музея сэра Джона Соуна; или же
французским неоклассицизмом Домика
королевы в Версале, лестницы театра
в Ьорло, анатомического театра Медицин-
ской академии Парижа, палат мавзолея
принца Уэльского, входа и колоннады
отель лс Сальм, Сайон-xini-a в Миддлсек-
се, приходской церкви Сен-Симфоръсн
в Версале, версальского Малого Трианона,
Линкозьис-инн-Филлсм в Лондоне, Зала
консолей Банка Англии, конструкции
Фонтхиллского аббатства, Купольной зады
Хитон-холла. Дублинского комплекса «Че-
тыре суда», Сомерсег-хяуса в Лондоне,
Казино у Марино-хаус в Дублине, Наготы
в Кью-1 арденс, галереи Стоу-хауса в Бу-
кингемшире, гостиной тома № 20 на Сент-
Джсймс-сквер, Сайон-хауса в Миддлсексе,
Марбл-холла в Кслдлстоне. Храма Антич-
ной добродетели на «Елисейских Полях»
усадьбы Стоу, лестницы дома № 44 по
11сркли-сквер. Нолкхэм-холла в Норфолке,
Купольной зады Кенсингтонского дворца.
Джед пытается обсу-
дить с Холлоуэем, как им преодолеть остав-
шийся пуп» наверх с Боксом па рукам.
«Ты спятил? — внезапно прерывает его
Холлоуэй. — Я не могу вернуться. Я только
что подстрелил человека».
«Да не говори глупостей. — Джед стара-
ется говорить как можно спокойнее. — Это
был несчастный случай».
Холлоуэй опускается на корточки.
«Неважно. Я сяду в тюрьму и все поте-
ряю. Мне надо подумать».
«Издеваешься? Он умрет, если ты не по-
можешь мне его донести».
«Мне нельзя в тюрьму, — мямлит Хол-
лоуэй, обращаясь скорее к себе, чем к Джеду
или Боксу. — Нельзя, и все».
«Не смеши меня, — голос Джеда стано-
вится тверже. — Никто тебя не посадит. Но
если ты останешься тут сидеть и позволишь
Боксу умереть, тебя точно запрут на всю
жизнь. Я лично прослежу за тем, чтобы даже
долбаный ключ выбросили. А теперь вставай
и помоги мне».
искусственных «античных руин» Темпьет-
то-Дируто на вилле Албани в Риме, парад-
ного входа церкви Мария-лсль-1 Ipwoparn
Холлоуэй в самом деле поднимается на
ноги, но вместо того, чтобы помочь Джеду,
142
просто уходит, исчезая за непроницаемой пе-
леной тьмы и предоставляя Джеду заботиться
о Боксе в одиночку. По неизвестной причине
Холлоуэй вдруг выбирает бегство. Une solution
politique honorable1*2.
Джед успевает пройти с Боксом совсем не-
далеко, как в ближайшую стену впиваются две
пули. С противоположной
стороны лестницы виден свет
лампы на каске Холлоуэя.
Джед моментально гасит
свой фонарь и с Боксом на
плече одолевает еще несколько
ступенек. Быстрыми переклю-
чениями фонаря он высвечива-
ет узенький проход, ведущий
от лестницы в неведомые глу-
бины. К сожалению, в ответ на
сигнальные вспышки света тут
же раздается новый выстрел,
раскатываясь эхом вниз.
Мы видим, что Джеду все-таки удается
втащить Бокса в коридорчик, и следующий
фрагмент пленки демонстрируем как он, снова
включив фонарик, движется чередой крохотных
комнат. Издалека доносится слабый хлопок вы-
стрела, заставляя Джеда прибавить шагу, он бро-
любого рода, будь то линолеум, це-
мент — быстрого схватывания. подкра-
шенный. фиброцемагг, наливной пол,
пат нэ строительного раствора, цемент
быстрого эагвердения, с добавкой (фор-
мовочная смесь, силикатный песок к
пластичный цемент, гидравлический
цемент, пол, плакированный винилом,
выложенный плиткой, обычной, проб-
ковой ли. террасно-мозаичный пат, ре-
зиновые листы, ковролин, эпоксидное
покрытие, керамический наполнитель,
шиферная плитка, апатит, мрамор —
белый Денби Империал. Колорадо Юл.
или каррарский, или черный, или зеле-
ный. или твердой древесины, реечный
дощатый настил, стыки вразбежку .шби
oxnuanotf »andoendj ппо
-онофу ‘ааод 'нор
hnaaadpuy чпшнпшонох
’QMddJJ] hnoounoQ
dnwnqorg ‘наэнох
UDnUlJnd}{ OHO J HOOHI>X
pdvvvy епфоэр ‘datTnf]
Luoudf' 'mdr>iA[[
фасож^
odайпад
otHUiddooix
лСфаищ
ooidiuafj
oodiunif
нпкожрнад
рнакхпдиг)
итетгих 'эьтпр\
tudogoj 'H.wp
l&nuipi ‘OUHi-lf
ноохэж^
dpHooxairy
odowpoj
ttnnopf 1'Лод ontVOJ
'dduivoft xmuoy anwop
'нождиу gdvhng ‘нпэнар
экпажр? ‘uioivopi
g (ы/фяеу ‘tunonodg
nipndj ‘ненттj ddiudy
‘lUHDX onddopi pdohng
сается бежать так быстро, как только может, пока
запаленное дыхание, болью раздирая его легкие,
не вынуждает его наконец остановиться и уло-
жить друга на пол, оставляя на минуту без сил.
Джед просто сползает по стене, гасит фона-
рик и начинает всхлипывать.
В 3:13 камера снова включается. Джед тащил
Бокса в другую комнату Осознавая, что видео-
записи — единственный способ доказать, что
произошло именно то, что произошло, Джед те-
перь говорит непосредственно на камеру, снова и
снова пересказывает историю того, как Холлоуэй
* «Достойное политическое решение» —
z как всегда выпендреж. Почему
французский? Что мешало написать
гэ-английски? К тому же само по себе это
заражение полный бред. Какое отношение
< политике имеет выбор Холлоуэя или
гросьба Джеда?
‘uinoj д daiun[j 'data
-шоц pdv9Q£ wanvdg
C4idn/-> oodoicQdaiuj
Howtf dnag rasnimfi
'utuXdg nog ndny пн
-Hootcfj Hodf.g or китч кпд
ui\i Hootetf ‘waaudag
vannetf ’наапмпр) nduaj
onA[£ wnypopj напоф
CQl'dnf^ 'QA8M£ Ewdofa
'рщц ixkxpdauisg нкчгпд
шпод (мЗофнслиэ
Ияиац еоц 'daruowumwp)
Hootc'p' uidagvnj oxyj
аяняоор) <итхдг ппра~)
якоц 'mudo douomg
doxuDx яи(оц aaordag
ooidiudjj xndnax ‘downj
doiusy фиотарц ач»оод
нно$ащ otedoyp ‘HdpdAgr
iiHvdcp iuiuodn»o[f яьхмуг
143
в Римс же. амзичного мин имея из «Первой
части архитектуры и перспективы»; также
нет духа барочной экспансии. на которую
намекает каскад ступеней храма Христи-
на-Голгофе близ Браги, королевский дво-
рец в Кслушс, Королевская библиотека
в здании университета я Коимбре, дворец
н Мафре близ Лиссабона, i лавная площадь
Саламанки, собор Сантьяго ле Компостеа.
кафедральный собор Мурсии, Гранал-
> Эль-Транспаренге
ский собор, алтарь
в соборе Св. Марии
в Толедо, Восьмиу-
гольный павильон
в Орлеан-хпусе, цер-
ковь Св. Марти на-
в-полях. библиотека
Рздклиффз в Оксфор-
де, Паломническая
церковь в Висс, ча-
совня Вюрцбургской
резидентен, церковь
Си. Георгия я Степ-
ин. церковь Сент-
Джордж в Блумсбе-
Еи (Лондон), дворец
ленхейм в Окс-
фордшире. зеркаль-
ная зала Амлиенбур-
га в Мюнхене, мав-
золей замка Говард
в Йоркшире. Чатсу-
орг-яиус в Дербишире, фресковый зал
Королевского госпиталя в Гринвиче, вну-
-эл .муэпониг. от адуп Л1.о<з иийкмп
-Вфтдоп .яннмитаяхэ oioqroHO — гном
,гх>п йонангхн .птэмэцодднф .нмннэш
жэмэл .tqoeracq оиныт.этнортэ гн г.оп
-роф) йоиаэдоп о .RHHatqseiac оюдтэыд
,(ж>ээ<1 йьштвянпнэ .аээмэ авнровом
НЮЭЭННПЯбЦШП .тнэмэи ЙЫННИГЭЖ1Ц1
.мог.ннни йтаннвиодниаг-П ,гэи1 .тнэмэи
-Soqn .нониыдо .йоиткгл йиннэжопмя
-aq .поп HMHHMBCow-oHTeqqoT .нп новом
оолдмзхопс .„Hnoqaoa .итэнп эывоннг
.«и.этнипопен HHXMPHMfiqtw .энгыциоп
— qoMaqp .гнтвпе .ситнг.п зширфнш
tnCH or.aqoncvi .пюкрпмМ нднэД нипэо
-эпж мин .HMHqsp мин .HHX'jqBqqsa kiln
HMHH39q .ыннээвэдц, йодгрят игл ,ймн
одни гттжэдгв^я нхитэ .питовн ймтедюц
тренняя часть кушита церкни Ст». Кар-
ла у четырехфот палов в Риме. Салон-ле-
ля-Гер в Версале, собор Св. Паата пло-
щадь Св. Петра, Шелдоновский театр
в Лондоне, построенный великим Вреном.
церковь аббатства в Оттоберснс; ни следа
немецкого рококо Плингера. Павильона на
налу, церкви Иоанна Непомука в Мюнхе
нс, главного престола церкви Вельгенбург-
скот о аббатства. лестницы Вюрцбургской
резиденции или церкви в Фирценхайлиге-
не, монастыря в Мельке (Австрия), лест-
ницы в Поммсрсфсльлснс. Верхнею Бель-
ведера, Австрийской национазьной
библиотеки в Хофбурге, Карлскирхс
в Вене, Зада предков тамга Вранов-нац-
Дыей в Моравии, ни с.тела французского
рококо Салона принцессы в Отель-лс-
Субиз в Париже, ни даже интерьерной ча-
совни Версаля — не говоря уж об оваль-
ном салоне с куполом в Во-ле-Виконт,
парижском Отель-Ламбер, соборе Св. Ага-
ты в Катании, соборе в Сиракузах, бальной
зале патацтн) Гаити в Палермо, Майолико-
вой галерее в Санта-Кьяра и площади Ии-
суса м Неаполе, недостроенном дворце
Донны Анны или же интерьере иезуитско-
го храма в Венеции, конструкции Генуэз-
ского университета, королеиском дворце
в Ступннцджи близ Турина, базилике Су-
перна там же, или лестнице палаццо Мада-
ма, или куполе собора Св Лаврентия в Ту-
рине, или же часовне Св. 11лашанипы, или
фонтане Треви, или фасаде собора Св. Ма
рии, или Испанской лестнице. или фреске
нефа в соборе Св. Игнатия в Риме, или ин-
терьере церкви Санта-Мария-нн-виа-Лата
потерял связь с реальностью и как уставше-
му, преследуемому безумием и заблудивше-
муся Джеду до сих пор удается нести, тащить
и толкать Вокса в относительно безопасное
место. К сожалению, сам он теперь понятия
не имеет, где это место находится. «Я не чув-
ствую направления. Я только что целый час
пытался отыскать дорогу об-
ратно на лестницу. И без толку.
Радио тоже бесполезно. Если
не прилег помощь, он умрет.
И я тоже».
В кадре почти не разгля-
деть, но отчетливо слышно,
как Джед не переставая сту-
чит кулаком в пол — этот звук
по тембру похож на тог, что
слышался недавно в гостиной.
Алан П. Виннет, однако, обна-
руживает примечательное от-
личие:
Забавно, что, несмотря на
сходство по тону и высоте, то, что
выстукиваег Джед, и близко не
напоминает три коротких — три
длинных — три коротких сигнала,
в которых Нэвидсоны узнали SOS.
Карлос Авитал предположил, что
лом не просто смог передать сиг-
нал на невероятное расстояние, —
но и интерпретировал его. Марла
Халберт с ним не соглашается,
утверждая, что ритм стука совер-
шенно неважен. «На восьмой день
отсутствие какой-либо связи с ко-
мандой Холлоуэя само по себе яв-
лялось сигналом бедствия»’63.
165 Winnett. Alan Р Heaven’s Door [Врага рая| Lincoln:
University ofNebraska Press. 1996. P. 452. Кроме ттого. см. ча-
сто цитируемую. по многословную брошюру: Avital, Carlos.
Acoustic Intervention [Акустическое вторжение]. Boston:
Berklce College of Music, 1994, а также: Hulbert. Marla. Knock
Knock, Who Cares? [Тут-тук — кто там9 А какая разница1?] И
The Phenomenology of Coincidence in The Navidson Record”.
Minneapolis: I Jniversrty of Minnesota Press, 1996.
144
Чем бы ни были вызваны и что бы ни значили
эти преобразования, Джед скоро бросает выби-
ть эту дробь и возвращается к тяжелораненому
^футу1*4.
Воке, в свою очередь, храбрится, улыбаегся
на камеру, но невозможно не заметить, насколь-
а> он бледен, не понять, что означает его прось-
ба; «Джед, я чертовски хочу
пить», — несмотря на то что
парой секунд раньше он сделал
большой глоток воды.
• дснажлы в столовой школы-
да-лдл-зата — уже второй в моей
s-у и такой же отстойной,
«гл первая, - я увидел
•ззсаидение. Мы как раз болтали
z друзьями, но было семь
ьыхэ, все спустились ужинать,
< было очень шумно — чтобы
гн-ать друг друга, надо было
□сеть, а мы этого делать не
сгли, потому что разговор был
апошц чглкдц тош
•нпшуу ПННЗд
'ЭЛПГЭШ^ HDMfd J
‘рнэзнАгд no~>nddr?x
f*Ldr>h пэпод £ ф /,
в елочку, со вставками или у юром «пле-
тенка». паркет — Аренберг, Версаль
или Шантильи. по сути, никаких вооб-
ще деревянных деталей — ни красною
дерева, ни цитированной тсуги, ни жел-
той сосны, ни кедра, ни дрсвссно-поли-
мерных материалов, ни энгельмановои
ели. ни пеканового дерева, ни магнолии
крупноцветковой. ели колючей, аль-
пийской пихты, бука крупнолистного,
дуба красного, тсуги канадский, клена
красного, клена сахарного, сосны белой
восточной, дерева i икори, кари и оваль-
ной, платана западного, ореха черного,
сосны желтой, белой пихты, кагальпы
прекрасной, кипариса болотного обык
новенного, американского амбрового
секретный.
ia самом деле ничего особо нового. Даже хоть
зелько-нибудь.
Девчонки.
Вот, собственно, и все, что нас тогда
интересовало. Неделю за неделей. Где с ними
встречаться. О чем с ними говорить. Как
дб ходиться без них. Не самый благообразный
т«яговор, Девчонкам вовсе не обязательно
было знать, что мы ими интересуемся.
Тссому-то мь: и не хотели, чтобы слышали,
г»х мы только о них и говорим.
Тогда я вел жизнь привидения - не
г:го, правда, привидения, о котором хочу
рассказать. Был никчемушным и глупым, слегка
тормознутым, как мне видится, и странно
молчаливым о вещах, которые отлично знал,
е: о которых с трудом мог поведать другим,
ле говоря уже о себе самом. Я постоянно
клал женского внимания, хотя сама мысль
: том, что у меня будет настоящая,
•любленная в меня подружка, казалась не
реальнее тех мифов, которые мы проходили
» классе.
Во всяком случае, консультант по работе
z трудными - в скысле подростками, —
сбъяснял мою склонность к дури сильным
влиянием прошлого. Не думаю, правда,
что он говорил искренне — он определенно
был уверен, что свои истории о прошлом
'алу \- an»poqf шан(1£
'ыарн£ шэАгау juun[[
dopoa± 'аркад
Эр HD9 ndH3 J
da и год otuiuQ
oaAdmmoj
эииэелж[/
'ootHody^
pnownvj
'maudox
-п-прлп[
опношну
‘daHnutHOjq
-n-xauawotf
j not чif
‘aaduiaaft-n
-daanadag xaaa
-Н1м!ф ngaLTij нскпгдг
Howtf ‘Hrtdj datunapy
ndnaj rfCifogKvdL avdox
'Hfodg dfaidy 'ueAxneg
можН ‘иox eg ndna j
‘и.\ОЦ U3JJOJ HOMCtf
‘wupi-afo ux>u hhdw
-ффох waddng 'aadnfo
огэгдг 'qaduij ф нож#
‘iwdg энору (p^Lvg
'adaatepoj tynej awnaatetf
‘omxpXj donaaaodj
nvdtudag mdagvnj
aaeyf 'pty рнонпэд
‘гнтрэд ношгнптпд
‘avofox PnW нюк#
daxofi эпко± фчкод
'пснэххрм cxdpn(- ‘vnxdXg
ф Haantuj 'Htufanrj коц
‘наи у HD9 ИКЫПД ‘HOyi
uidagqi'y Zoy wpdoatctf
'anaxaatf кткпд ‘how
-ффоХ znapoqf 'чкэааа^
pad(pwy damrup dopoaj*
daxDwXfj] Иги1ф ‘honog
4lAdu jHddag dautajj
hnwffl oHAdg ‘гпИаиац
аноj adag axDjq ‘шЛод
145
в Риме же, цепкий Св. JIvkh и Мартины
архии-ктора Пьетро да Кортоны, вилле
Саккепъ-дсль-Пипьсто, пицца Папона.
фонтане Манра, Сант-Иво-алла-Сапьенца,
фасаде Конфедерации прагорианцеи
св. Филиппа Нери, интерьере часовни
Распространения веры или же церкви
Св. Кирла-у-четырех-фонганов, Скала Pe-
nta в Ватикане, церкви Апостола Aiuipes
на площади Канрнкалс; нет и признаков
Возрождения — ничего похожего на
Большую залу Хэт-
филд-чти а в Харт-
фордшире. Лошлит.
Хард ни к-холл п Дер-
бишире, парадные
ворота Гонвилл-знд-
Киз-коллсджа в Кем-
бридже , Бергли- х яус
в Нортгемптоншире.
Торжественную залу
в Харлеме, «Дом
я лесах» н Маарсене.
дворец Маурмпхёйс
в Гааге. Антверпен-
скую ратушу, кры
зую аркаду Бельве-
дера в Праге, собор
Святых Станислава
и Вацлава в Кракове,
ратушу в Аугебурге,
замок Иоганнссбург
в Ашаффенбурге, дворик дворца Огг-
я насочинял, чтобы произвести на него
-зап» Moqor( ним нмкмавгав оз .^хиопэ я
diuuxpfl .iqoSwsqA — raiqen ,«вянэз
-дооа хниемнн .нтуэ on ;наглтнвШ игл
oioii'joqx нн — Нэши-эн. линняяэдэг эш
-лаж нн дтуэт нониваоднг.оп нн д^аэдэг.
мг.опопээвэдд нн .cqr.trx нн гынэоэ йот
йояинвмашпж нн ,ио1хндэ!вм лмндэм
ННПЛНЧКМ МН .БЯТТрТ. ОГЮЯОНКЖЭП НН ,М11Э
-игл .йэияпои нгэ .Йоном। ан л от i/qx
.тонтэкпонцхдм ex\d .нтхнп ноиэнмп
Б1ЮПИ ДГПИЭАБНБЯ НТ<Э1 .оюнэыр) вдув,
йогдд ынэоо .аюндвхвэ внэгл .очонэор
-апвао нндви .ндсинп саэдэд .нонротэоа
.отондэи sxsqo /понглпвг внвтвпп ,нон
HnaiisiKM ,ытхнп йопэд ,йотизж ынаоа
-мыдо озонтог.ой вэндвпнх .нонэедяздп
отоводЗмв таиэнвандэмБ ллоннэаон
впечатление.
Насчет одного он сомневался правильно:
моя мать была жива. Но я говорил всем,
что она умерла, — так было проще жить.
Не думаю, что кто-то из интернатских,
включая моих друзей, учителей и уж точно
консультанта, знал правду.
Что меня вполне устраивало.
Именно этого я и хотел.
Правда, мои руки —
это отдельный разговор.
Забавно, но, несмотря
на то, чем я сейчас
зарабатываю, татуировок на
них нет. Только шрамы -
о самых жутких я вам уже
рассказывал, они напоминают
следы кипящей лавы,
начинающиеся с тыльной
стороны у самого локтя и
идущие до запястий; я,
возможно, уже упоминал, что
на меня обрушила своей гнев раскаленным
хайнрих в Гейдельбергском замке, иезу-
итскую церковь Св Михаила в Мюнхене,
двор Старого замка в Штутгарте, Эско-
риа.1, «Врата прощения» Гранадского
собора, двор дворца Карла V в Альгам-
бре (Гранада), Королевский госпиталь
Cai пъяго-де- Ком посте.зы, Кум нс-хаус
в Гринвиче, усыпальницу Бурбонов в аб-
батстве Сен-Дени, замок Мезон-Лаффит,
церковь при Коллеже Сорбонны, палаццо
Корнер-делла-Ка’Гранде в Венеции или
галерею Франциска Первого в Фонтенб
ло, площадь Вогезов в Париже, парадные
ворота замка Ане, Малый замок в Шан-
тийи. замок Шамбор, Квадратным двор
Лувра, двор замка в Анси-лс Фран, часов-
ню Медичи, открытую лестницу в Блуа,
интерьер церкви Иль-Реденгоре в Вене-
ции или виллу Ротонда близ Виченцы,
палаши Кьерикаги, виллу Барбаро, Сан-
та-Мария (Викофорге-ди-Мондоии), па-
лаши) Фарнезе (Каирарола), Страда-Нуо-
|г। в Генуе, полуюужья виллы Джулия,
виллу Гарцони (Понтекасале), библио-
теку Св. Марка в Венеции, лоджепу
камнаниллы собора Св. Марка, капеллу
Пеллегрини в Вероне, римскую Санта
Марня-дельи-Авджели, огромный купол
римского Капитолия, лестницу библиоте-
ки Св. Лаврентия во Флоренции, Герцог-
ский дворец или Палаццо-дель-Те в Ман-
туе, а также на палаццо Фарнезе, палаццо
Массимн, виллу Фарнешна и ниллу Ма-
дама в Риме, или на церковь Св. Марии
Утешительницы в Тоди, внутренний дво-
рик церкви Сан-Пьетро-ин-Монюрио
или палаццо Канчсллсрия в Риме, Санта-
Марня-дслле-Грания в Милане, капеллу
кукурузным маслом сковорода, когда я
пытался спасти он нее кухонный пол. «В
результате все масло поймал ты» — часто
вспоминала мать о том вечере, когда мне
было всего четыре года. Как видите,
никаких тебе драматических подробностей
изучения японских боевых искусств
в Индиане. В смысле в Айдахо. Просто
упавшая сковорода. Ничего больше.
Что до остальных шрамов, их слишком
много, чтобы заводить о них разговор:
зубчатые следы в форме полумесяца на
плечах и голенях — много чего оставило
оттиск на моих костях: впечатляющий белый
прочерк, рассекающий бровь, или все такой
же заметный сколотый и почти обесцвеченный
передний зуб - резец, если говорить
точнее; но есть то, что врезалось куда
глубже и может рассказать историю длиннее,
чем кто-нибудь когда-нибудь слышал и вряд
ли услышит. Все это правда, хотя, конечно,
читать шрамы трудно. Их причудливые изгибы
не повторит ни одна татуировка, какой бы
глубокой, красочной и проработанной она
ни была. Шрамы — это потускневшая боль
о выживании, они достаются против воли и
выражаются языком увечий.
Мой консультант по работе с трудными
подростками не понял, что заставляло
146
е_£я держаться, — хотя прямо об этом не
страгивал. Он просто поинтересовался, как —
в гэете моих историй — мне удалось все это
вести. Я не ответил. Хотя знал наверняка:
•сгда становилось совсем хреново, я вновь
а 23£эвь возвращался к одной фантазии, она
иготда не надоедала мне — отчетливая и
OHAdg ноачьаднауу xnd£
‘nag xmauvotf ‘гнпник/од
ошш0 'дэгэх ^пс!ф
'xdaiy яр wamnffl 'rwffl
dag нт нохои 'aXnuodj
ddutHivy danaw аэннох
‘adAganotf нт оа± чроц
изя фантазия про девушку -
шззершенно конкретную
мушку, правла, я ни разу
«е не видел, не говоря уже
: гем, чтобы встречаться
z ней, - ее глаза блестели,
иг звезды на северном
я-бе, - когда-нибудь я
«адеялся рассказать ей,
так, лежа на обломке,
устремленном к угольно-
чесной палубе мира и глядя
2 небо, вдруг всей душой
даутил неземной их свет.
Так вот, когда, болтая
z друзьями, я вдруг отвлекся
дерева. дуба крупноплодного. дуба шта-
та Джорджия, красного дерева, ели Ду-
гласа, тополя дельтовидного, также км
малейших признаков наката, провода
в оплетке, сухой кладки, изоляционно-
го материала, нолиисинсна или чего-то
в этом роде; подоконников. порогов,
улыотнитсля. арматуры, анкерных бол
тов. нс говоря уже о фундаменте или
фундаментных стенах либо кирпиче,
будь то высокопрочный клинкер или
красный летальный; нет стоек каркаса,
про1мио1кпкарных перегородок и арма-
турных пластин; ни следа ригелей пела,
торцовых балок, поперечных балок,
распорок, перекладин, двойной стыко-
вой натяжки, сваи, потолочных балок.
« эту свою фантазию — я услышал нежный
гслос, мой призрак звал меня по имени.
Между прочим, это привело меня
состояние кайфа. Стук в странном доме мне
пиво напомнил тот день.
-ПОХОЩ OVaO[f
'(Off фниору
‘Q <V и н
X ‘пород/эКн
-ndoft нэмпд
‘рчгаашп^
tunddaj ‘итх*
-НЖ1Пф
'аоназэад
xndnaj daau/T]
шйадчиу das
-Oidyj aaHHopf
daiunuog
xndapad<D
-4LdO[JJ
anac/f dsiudy 'Htmcdaj
анад addaj] luaotaQ
хпдэннэх oKaHodcp
anudoj nno± ‘atcowj
ndny ‘odojn da4[]
ананпш'у-эы.'о^ utdagoj
«Джонни», — позвала она co вздохом —
важнее, чем шепот.
Я оглянулся. Никто рядом не произнес
=ичего, даже отдаленно похожего на мое имя.
Напротив — довольно громко обсуждалась
oadoqf adpny ‘нонс/Л/
яюц ‘daua>i£ nduy-aatcoj
uodog[ нтийуд ‘adag
-шз£ doHJOj ‘нончьод
чгагхки advff ‘шнпиу]
такая-то чушь про оценки - совершенно
эе помню, что именно, кругом стоял звон
л лязг сотен тарелок, стаканов, ножей и
шок - словно бы нарочно стараясь развеять
прекрасное видение, и тут снова:
«Джонни...»
Тогда я на секунду углядел призрака:
девушка лет семнадцати, с золотистыми
волосами, заплетенными в косу, неуловимая,
точно болотный огонек; я встретил ее много
.тет назад, воистину в прошлой жизни, и вот
сна снова тут, должно быть, чтобы найти меня
л вернуть мне давно утраченную цельность,
>траченную в один прекрасный день, который
«и один мальчишка не сможет вспоминать;
я это лишу не от большого понимания,
= просто потому, что мне нравится, как это
звучит.
-HJJHJtf нчиахчепд
йэрац'чинт.'я advoyi
надгрнп/г jondy ‘aKnv
-varaj Hondaj 'Hoaxndg
Qnd(pan£ XHO0 adn[r
naadaiudu tdvx ‘нэапо±
pdv9?€ нагох g j
Лахзпф пох ‘ннопЛод
uvo[/ ‘пносрод adocafr
‘от'^-шнп^ опношну
‘пнпшнаммц on и
'пнпшнаькяи ouaadnjx
'пшшоср<-н1ф q оногоц
оииаслжу ‘nnohhvft
oi/onjcgHy ‘оп/гЛ/Y пн но»
-ож^ анэпшоц/ нп»р£
dca ‘pdagonj xndagat^
147
Пердомо. Гсрцо1ский дворец в Урбино,
палаццо Медичи-Риккарди во Флоренции,
площадь Пьет, Темпио-Малэтестиано
в Римини, Санта-Андреа в Мантуе, фло-
рентийскую церковь Святого Духа или ка-
пеллу Нации, нс говоря уже об отстут-
сгвии и тени готики, будь то
Санта-Мария-де-Витторья в Батальс, мо-
настырь Ордена Креста в 1омарс. дворец
Бельвёр близ Пашма-де Майорки, кафед-
ральный собор Пальма-де-Майорки, Се-
вильский кафедраль-
ный собор, Ка д’Оро
в Венеции, палаццо
Публики я Сиенце,
Пьяпстта в Веяспии,
фасад Дворца дожей
или неф Миланского
собора, собор Орвис-
ю. Флорентийский
собор или Верхняя
церковь собора
Св. Франциска Ас-
сизского, собор и
замок Тевтонского
ордена в Мариенвер-
дере (Польша), рату-
ша в Лувене, церковь
Св. Варвары в Куг-
тенберге, зала Вла-
дислава в замке
Градчаны в Праге,
церковь Св. Лаврентия в Нюрнберге.
Страсбургский кафедральный собор.
Ульмский кафедральный собор. Венский
собор, интерьер собора в Аахене, Праж-
ский кдфсдра1ьный собор, хоровой свод
церкви Св. Креста хоры Кельнского собо-
ра Оксфордский Нью-Колледж, замок
Харл их в Гвинед,1е (Северный Уэльс), За-
мок Cloyии в Шропшире. Большая иыа
Пснхбрст-ПлеЙс в Кенте, часовня Кингс-
-вид адгд ,спондоплонп<ф< ад<ь дмкхрд
-Дх нгл areaqan crioii'jwpi лнжгдожД. вт
нн эжиьт ;отон£лаотаг.эц м.опог ,йэегл
sr,oeoqn ,&те<£н eouKHCHqn хкшйэим
-OHHOHURROCH .нхдьгл йохуэ .эхтэтдю а
ОГ-ТЛЭН N1LN БНЭННЭННЕОП ЬГЬНСрТБМ (II
.ясттодоп .яоинннояодоп ;snoq моте я
-nod /jdHqaxiic .biq/TSMqE .кг.этннтоп.гту
нгл этнэмадлуф о эжу nqoeoi эн лот
.эпшфгя однг. хенэтэ хмнтнэь'вдзггб
нгл qsxHKim KuHPoqncMoous от апуо
.jsaexqsx хэотэ тон ;йннагигхэп йинзедх
-£Mqt> н XQApqoiaqsii хмнц£жошм1нт<хр|
jsnon йэг.этыд вг.эоэ кн ;ннтэ£гл хтгнгргт
дюгшд xwHHoqonon лоадд XMeoDqoT
-омыто йоайоеш. .ннтдгдэерп jroqonaaq
.и'ллго хынропотоп jirao .нхжктвн ноа
колледжа в Кембридже, Вестминстера холл
Вестминстерского замка, своды часовни
Генриха Седьмого в Вестминстере, часов-
ня Св. Стефана интерьер собора в 1 посте-
ре, внутренний «восьмиугольник»' кафед-
рального собора в Эли. северная laiepex
Сент-Мтри-Редклифф в Бристоле, Эксе-
терский собор, хоры собора в Уэльсе.
Вестминстерские зббагство, хоры Св. tyro
в Линкольнском соборе, Патасио-дель-
Пнфантало в I ьадалахарс. Кснтсрбсрий
ский собор. Дворец правосудия в Руане,
юм Жака Кера в Бурже, Бристольский ка-
федральный собор, южная галерея собора
Альби в духе «пламенеющей готики», цер-
ковь Сен-Маклу в Руале. Сен-Шапель
в Париже, церковь Св. Урбана собор в Се,
Нотр-Дам, Амьенский собор, Реймский
собор. Дамский собор, Суэссонский собор,
неф собора в Нуайоне и даже крытая гале-
рея собора Сен-Дени; никаких элементов
архитектуры Каролингов или романсного
стиля, если посмотреть, налрнмер. на бап-
тистерий и кафедральный собор 11кзы, со-
бор Лукки и знаменитую падающую баш-
ню этой же Пизе, Сан-Миниагго-ать-Монте
или баптистерий во Флоренции, базилику
Св. Амвросия в Милане, кампаннлу и бап-
тистерий 11армского собора, Старый собор
«Он такой... мечтатель. Мне нравится
его улыбка, когда он говорит, правда, он
молчун».
Секунду спустя я понимаю: мой Призрак
не что иное, как высокий купол столовой,
каким-то образом с поразительной
отчетливостью донесший до меня из другого
конца зала признание девушки.
которую я никогда не увижу
и не услышу, — признание,
на которое я даже не смогу
ответить — только здесь,
если на то пошло.
К сожалению, осознание
того, что виной всему
странная акустика столовой,
опоздало на долю секунды,
совпадая с концом ужина, —
голос исчез так же внезапно,
как появился, растворившись
в общем гуле, и как бы я
ни вглядывался в очередь,
выстроившуюся в глубине зала
с подносами грязной посуды, я не нашел
ни одной девушки, чье выражение лица
или жесты соответствовали бы только что
сказанному.
Конечно, призрачные голоса возникают
не только в помещениях с куполообразным
потолком. Тем более что это не обязательно
должны быть голоса.
Наконец я добрался до Эшли. Вчера
утром я был у нее. Довольно рано. Она
живет в Венисе.. Ее брови — точно полоски
солнечного света. А улыбка могла бы
спалить дотла Рим. И я понятия не имел,
кто она и где мы
раньше встречались.
На мгновение мне
показалось, что это
ее голос я тогда
слышал. Но прежде чем
произнести хоть слово,
она взяла меня за руку
и потащила через весь
дом в патио, заросшее
банановыми деревьями
и фикусами. Все было
устлано черными опавшими
листьями, а над ними
висел гамак.
Мы сели, я хотел
поговорить. Спросить,
* М«1Э&1
-erradn эн ьвн „вноо
-Нивен кмнэтгц,, акне
ей а isнин л эн кIэн
-еьиони нем впиидА
ЖЧНИИСЬэ ‘ЭЭИВМ хвд
И ИИДОЮНХЭД эпяон
‘ЕОХИЭП кинэСии OJ
-oLTiiodij эиядздллю
‘BHHdeixgXo ‘bwehwoi
-ад изивьвъ ‘ЭИНВЧЕВН
‘ЭЭСВЕ ХЕ1 И ‘ЭЭ1Л5П ХВ1
И *33LW МВ1 и шпХп
KHlcbwOOOg OfllOALTU
- веемо i; ootuedgo эн
-ню,Си н гинЕдию
•KHOHCdnU “CJOJ чем
В-МЭвОГЭК эннвхиьои
148
«тт сна, где ми встречались, но она только
гтьГ<1.~:ась, держа меня за руку, и начала
закачивать гамак над грудой преющих
зсзъев. Она поцеловала меня и вдруг
•сги'упа — коротко и прелестно, отчего ее
•тыбка сделалась еще лучезарней, а у меня
зе=*жло сердце оттого, что я не мог разделить
ее счастья, не зная
luiuojtj ludagiaij чкпук
‘anndyi п-чиагшспд ‘daiua
-shHDif g j 'agclnyng
нпяр£ maud ад нож^г
dca 'HdQvox ффа
-Dwdafr atcdaj пнпнаад
donning n dpHDJxaiy
‘nnxhnan/f
« гскуда оно взялось,
er "чему, ни кто я для
«ее. Мне оставалось только
лежать, страдая, — даже
сгда она залезла сверху,
/тс сив меня в складках
еетья, под которым ничего
*е сказалось, — и ничего не
тредпринимал, пока ее руки
тссспливо расстегивали на мне
джснсы, освобождали меня от
«кнего белья и направляли
туда, где было жестковато и
гухэ, пока она без единого
хадоха не опустилась на
стропил, средних стоек, шздкгмюн, опор,
коньковых прогонов, пропильных ia-
гажек, наугольников, обрешетин, леп-
нины (разве что на лестнице можно
увидеть кос какие детали: подъемы,
ступени, две здоровенные балясины —
одна вверху, вторая внизу, с наконечни-
ками, соединенные с одной изогнутой
линией перил поддерживаемой много-
численными стоиками), никаких обоев,
нн следов штукатурного раствора, фаль-
цев; ни следа стекла: будь то нрозрач
ное, отражающее, изоляционное, жаро
прочное, переключаемое, затемненное,
криптостекло, стекло с тиснением, ни
следа металла — луженого листово-
го, крашеного, покрытого латунью;
gdo<pXHC[f
С НОЖ^
'нонлишпц
j дттлд ‘яра
-апцхпщ aacoffl
‘(юхпнчнъуу
нпшнпшапоу!
'(юаоьоj кчиц
'хпэйфчкэj
J 8
hnsaaaxai'y dnw
-ngoug Hixpojj
wtsoimDxnfq
andog ‘энхттл
— и тогда стало влажно, и сама она
ггала влажной, и нам обеим было влажно, пека
лл. раскачивались под лоскутком затянутого
облаками неба, которое стремительно
зосяснялось, она смотрела на разгоравшийся
день, комкая
одной рукой
платье,
вторую же
сунув под
подол и
теребя себя;
белокурые
волосы
занавеши-
вают ее лицо,
коленями она
стискивает
мои ребра
и, наконец,
- по моим вычислениям — ощущает оргазм —
ж единого звука — ни малейшего признака,
- я еще не кончил, но она целует меня,
выбирается из гамака и ухолит в комнаты.
Прежде чем я ухожу, она рассказывает,
откуда я ее знаю: мы встречались в Техасе,
звловались, но до большего не дошло, и эта
вне ль не давала ей покоя и преследовала, она
гстела успеть сделать это до замужества -
•зерез четыре месяца она выходила за любимого
daaag voy ‘noadagHay
asni'-dHdox 'энгхчтд
у nvaaif ‘энъчипд
у Hondag nniouj
-9D[f OiH8ff ‘runtiuj
ж}/ wKnvnfi umvj
gnoL/f хн€(/ф anfotgdog
3[f xadKiatj xnddafl
DHdotf danatvnpi doxaQ
'annvdnuij акпаж^
1тадит.\{ /v Hatowj
LTagum.}/ жЦ паучад
пптрот<)нонп7Г)
nddn j n.idaadnw
д daategoj ‘dancing
d pnuodnj ‘annj ф
Qdvuoj 'мдощ-ошшеуц
nogdoj hcaoj аптэжЦ
ноашпн'э dauin[j
anauj unteg dca ‘napao/f
anHatfdca tundiuadaaQ
‘If nddoj ‘Hnwdn[\
nmaifdca ноэщкщ
U uidagog ’ккэндэи
£ LTiamdo}^ ‘жнч^
L4Ldtgt ‘oxdaatfj ivy
‘ni-шпд апож^ j ‘nuumfc
fl Mf4UH\ пишп^
149
Саламанки, крытую галерею собора
в Санто-Доминго-де-Силос, укрепленные
ст'ены Авилы, кухню аббатства Фиитевро,
Анжер, церковь и монастырь Лоаррс.
Сен-Жить-дю-Гар н Провансе. собор
Отена, Нотр-Дам-дс-Гранд в Пуатье, цер-
ковь аббатства Марии Магдалины в Вете
ле, Ангулемский собор, церковь аббатства
Клюни, собор Сантьяго-де-Компостела,
Сеи-Сернн в Тулузе, портик Славы собо-
ра Сантьяго-де-Компостела, монастырь
Сеит-Фуа в Конке,
лестницу дома для
собраний капитула
в Беверли, интерьер
подобного же дома
в Бристоле, Дарем-
ский собор, часовню
Св. Иоанна, Белую
башню лондонского
Гауэра, Винчестер-
ский собор. Лин-
кольнский собор,
церковь аббатства
Нотр-Дам, аббатство
Жюмьсж. монастырь
Миниато-аль-Монте
во Флоренции, собор
Св. Веннгна в Дижо-
не. крытую галерею
Св. Филиберза в Тур-
ню. собор Св. Марка
допо щоэохдоп ,хэото хннцэцэ .глподгэ
6Г ХЫНДПМПОдТЭ .ЯОНСПОф! хывоиднох
-нэп .ннтэшэцдо щеознншипувн рюжгг
ОНЖОМ tMJHHTJSR КН OTP ЭЯГБф MHNH
.ЫМХДГИ1 мивтэг. энлвл-эом «ггэг.няу
-- UHH'JkILfid эмннэятхрг/ эвь .ннзпутэ
-ННРЭИ(ПЫ1 э .угннв naqora .vxqoaa внт.о
Йотунлосн НОНГ.О Э ЭкПШЭННДООЭ .НМ£Х
-опоим номодвнжиэсдоп пнрэп йэнннг.
ДЗВОбо хнхаянн /нмххйотэ нминнэг.энр
-дплф rEquBTJEq trioHq/ззвзугш аоцэзеэ нн
-paqtoqri от анхэгэ адэг.э нн ;аэц
-oqb> .ЭОННОНЛИГХИИ 'ЗЭДЮЗБЖБЦТО эон
днжнэниэтбз: .эомэкроплэсрп «эонродп
нн ;мэннэжжт о оглзто .ООДЭТЭОПТНСрЗ
-оаотэнп озонэжуп — егдгтэм ьцэг.э
;оынут£Г. ототыфюл .отонэиимрл ,<л
в Венеции, собор Василия Блаженного,
церковь аббатства Святой Марии в Лаахе,
Трирский собор. Новую базилику
Св. Аполлинария в Равенне, купол Пала-
тинской капеллы, интерьер кафедрально-
го собора в Шпайере, церковь Св. Михаи-
ла в Хильдесхайме, Большую мечеть
Кордовы, Санта-Мария-дель-Наранкп,
церковь Всех Ствятых в Эрлс-Бартонс.
церхось Св. Лаврентия в Брздфорде-на-
Эйвоне, церковь в Корвее-на-Везере. во-
рота монастыря в J Горше. план монастыря
в Санкт-Г аллене, интерьер молельни
в Сен-Жермен-де-Пре; и уж совсем ника-
кого сходства с раннехристианскими и
византийскими архитектурными причу-
дами, будь то собор Св Фронта из Перн
те, собор Монреале (Сицилия), интерьер
Палатинской капеллы в Палермо, Преоб-
раженская церковь в Кижах. Софийский
собор в Киеве, горные церкви средневеко-
вой М негры (Греция), кафоликон мона-
стыря Осиос Лукас, церковь Богоматери,
мозаичное изображение Христа Вседер-
жителя на куполе церкви Домитиана
(Дафни), Сан-Витале и Сант-Аполлинаре-
ин-Классс (Равенна), собор Св Софии
в Константинополе, интерьер мавзолея
Галлы Плацидии в Равенне, ротонда со-
бора Св. Стефана в Риме, Санза-Мария-
Маджорс или Св. Клементий. а также
миланский Св. Лаврентий и даже план
старого собора Св. Петра; ничего говоря-
щего о классической традиции — зрече-
ской, эллинистической или римской,
представленной храмом Юпитера, двор-
цом Диоклетиана в Спалаго, ворогами
Милетскозо рынка, аркой Траяна в алжир-
ском Тнмгаде, развалинами жилого тома
Зная, что такое шок", Джед немедленно
приподнимает Боксу ноги, чтобы усилить
приток крови к голове; при помощи карманно-
го обогревателя и портативной батареи согре-
вает его, не переставая подбадривать, шутить
и обещать, что все будет хорошо, если не так,
так эдак. Делать это в любых обстоятельствах
мужчину: он зарабатывал на
жизнь производством ТНТ для
нужд дорожной конторы
в Колорадо, часто мотался
туда в командировки, а в один
прекрасный вечер нажрался и,
злой и уставший от жизни,
привел проститутку в номер
мотеля, ну и так далее, —
кому какое дело и мне в том
числе? Я ушел, решив, что
отдрочу, как вернусь, —
и наконец закончил с этим
у себя в комнате, правда для
этого надо было помечтать
о Тампер. Не помогло. Мне было паршиво
и одиноко, я выжрал три стакана бурбона и
покурил травы — и тогда наконец кончил,
думая о голосах, живых и воображаемых,
о призраках, о моей придуманной девушке
и о ней - о том, что когда она мягко
подтолкнула меня к двери, я шепнул:
«Эшли», — заставляя ее переспросить «да?»
и перестать на меня давить, — ее глаза
сияли, словно бы она видела то, чего не
меня, — а мне
видел я, хотя смотрели на
было все равно, теперь
по крайней мере я знал
правду и сказал ей: «Я
никогда не был
в Техасе».
" В 3-м издании «Медицинско-
го справочника альпиниста»
(Medicine for Mountaineering.
3rd ed. / ed. by James A.Wilkerson,
M.D. Seattle: The Mountaineers.
1985. P. 43) находим следующее
определение:
Легкий шок наступает
при потере от 10 до 20 %
объема крови. Пострадав-
ший бледен, кожные покро-
вы прохладны на ощупь —
сначхта конечности, а потом
иисюф випини'ихнм
ad oi челд tmdaaafo
ней кинвчо4эе них
-онгии ионнэЕэгэсйю
iXdxoe КЛ1И1А±1 ООН
-ЛЕИф кгшнэиоиь
-adan хээя глжогэ снь
ягньаню Хгпэиэои в
эжзпг и
-вдоэ ъавэлм хаясчгар^,
•млияюап1 aiAii ломэаь
•ихэеигеф,, \4эинэВ1
-edaicx, ‘ вганвгп кия
-ladirej,, ‘ HNii.CiaodiJ
и кин.з1тХы)э<1щ
\4хэи;югех.. ‘ихГос
МИНКОЯГО)],, *41влэьяав
OlOHHKlbwil ихзя
-он 'гниЦиуви,
'paaniaudEyi шюжя
150
трудно. И уж совсем на грани невозможного там,
где их преследует гортанный вой, от которого
не спрятаться за стенами, которые оказывают-
ся слишком тонкими, чтобы его сдержать, где
Холлоуэй рычит бешеным зверем, точно он уже
больше не человек, а существо, полное страха,
бати и ярости.
«По крайней мере, он да-
леко», — шепчет Джед, силясь
приободрить Бокса.
Но звуки из глубины не
добавляют оптимизма ни тому
ни другому.
да что там — ни гвоздя. ни шурупа: нн
листового металла, ни ДСП, ни сухой
кладки, ни бетона, нн костыля, ничего
алюминиевого, кремниевого. ничего
бронзового или медного, ничего оцин-
кованного. обшитого хромовокислым
цинком, ни следа нержавеющей ста-
ли. эпоксидного покрытия, полиров-
ки. Durocoat, нс говоря уже о том, что
нет и крыши как таковой: ни ската, ни
торцевой стены, ни конька, нн навеса:
то, что наверху, — не наклонная одно-
скатная крыша, эго не похоже на зуб-
чатую крыш); уж тем более на крышу
с фонарем, с S-образными скатами,
ни с куполом, нн с купольным покры-
тием, ни шатровую, ни односкатную.
z
n
Z £ “
IP’,?
°!??
/V акпажу фчиорЛд
LX>[J НЧЮМНПу
Mndpog ном эпЛу
’daui/Лф datuannwxng
‘nanndooj odt£ 'нояид
ndof[ n»daf[ пжрпЛу
ydvHHdyj utdagoj
пптуот-рнод
\ жу
ношгнптод
ntudanog
‘dahtunay]
Лу 'ошкоу
dvHt y ‘онопц
оИнад 'xlwc
-poj pduhng
^ЭШЭОф
Hvwdofi
‘?Hnvdntuf)
экпажу
‘ndAiuuag
tudagog
и туловище. При усилении крово-
потери пациент жалуется на холод
и часто на жажду. Наблюдается
учащенное сердцебиение и падение
кровяною давления. Однако от-
сутствие описанных симптомов не
означает, что шока нет: они могут
проявиться со значительным запозданием, особенно
если пострадавший — молодой и физически здоро-
вый человек.
Шок средней тяжести наступает при крово-
потере от 20 до 40 %. Сопровождается теми же
симптомами, но более выраженными. Пульс обыч-
но уча-
щенный,
слабый,
ните-
видный.
В ре-
зультате
оттока
крови
от почек
к серд-
цу и го-
ловному
мозгу,
сокращается количество выделяемой мочи. Умень-
шение ее объема до 30 см3/ч является одним из
поздних признаков шока средней тяжести. Моча
обычно светлая, в отличие от случаев обезвожива-
ния организма, при которых она приобретает тем-
ный цвет и становится концентрированной.
Сильный шок наступает при кровопотере свы-
ше 40 % и характеризуется оттоком крови от мозга
и сердца. Уменьшение интенсивности церебрально-
го кровотока сперва приводит к раздражительности
‘ШШНОJ <J nsdvy
J ножу 'JVXUOyi
'Hnai'vox энп\' ‘ноэножу
ипптф ‘coj dap но» anfq
'CUAOtf H7)XHnad£ tudagog
’lUADL OH.<dg ‘dty\ &wdoh
‘ddLTnff Ш»дП£ПК£
‘ivnadj ntniffl ‘ny pn&cy
ft ‘Ll/OtUJ If (KLOHOtf
‘гопфод opdmnj ‘attyf
псу 'ожрод Hownnj
'atvpj cnvdofy 'пфехорц
yimdafo \<тдчъак
-кпх-uooyj» эпмэнпрачдо
aoxoahdo»iu памад
O»( ‘пфу.Ч1Ц\ Ф £4udvh
‘nwfyi pdondag ‘итэсМоф
nddaf ’ппшм/ш-ноэнпдод
□ nddn j опрпфспг)
opdmtay nay o^ny
OyodlUDLOg OMHIUHDJ
‘ппшэс!ш-п1х1ф € эпЛу
‘типросух-пойф Q ЭПЛу
уттйошэ-подф £ эпЛу
‘daadaghdax notvdax
'пээоу OQHfy ‘ИЙрЖ»Х
ножу 'danajx gdounj
‘нокнаспу daiuny
151
в Остии, рынком Траяна к Римс, термами
Диоклетиана, базиликой Максентия. тер-
мами Каракаллы, храмом Венеры близ
Золотого опта Нерона, мавзолеем Адриа-
на, мавзолеем Цецилии Метеллы на Ап-
пиевой дороге, канолой виллы Адриана,
внутренним убранством Пантеона, Адри-
ановой виллой и Тиволи или Пышна
д'Оро с ее перистилем и павильонами.
Фланцевым дворцом, виллой Мистерий
в Помпеях, планом виллы Юпитера
на Капри, аркой Ти-
берия в Оранже
(Франция), колонной
Траяна в Риме, Им-
ператорскими фору-
мами в Римс, храмом
Марса Мстителя, фо-
румом Августа, фо-
румом Нервы, Рим-
ским форумом
с аркой Септимия
Севера, аркой Тита
и храмом Кастора и
Поллукса, а также
Сеговийским акпе
луком в Испании
или — обратно
в Рим — театром
Марцелла, Колизеем,
святилищем Форту-
ны Перворожденной,
аксонометрической реконструкцией древ-
ней Палестрины и храмом Весты в Тиво-
ли, Бычьим форумом в Риме и ^Квадрат-
ным юном» в Нимс, ломом Ветии
нн впу<р<П1 нн ,ждгои । нн — мкт отн ан
йохуэ нн ,ПЭД нн .вппвтэм сповотэнп
СПЭРЮ1 .килтэах мн .внотэб нн .нэтдо
СПЭИНИ ,<Л08»ННМ9ф1 хповэмннмопл
-ннио аюннн .отонеэм нгл tnoeocnoqd
MkHiowioaoMoqx ототншдо .олоннмам
-вгэ йэцюгоавжгрн вдоэ нн .мохнни
-BOqNIUlll .rmtmqmoii слонсловопе ,НГ.
отр ,мот о эжу Rqoeoi эн двоэспиС ,нх
NH .ВТВЯЭ НН НОвЛИВТ 4КХ HIllMqx N тэн
вэоввн нн ллтнох нн .инэтэ нанэидот
-ондо однпошшя эн — ,<х<рявн ОТР ,СГТ
-дуг вн эжохоп эн отс jciuuqn яднтаиэ
ушткрт вн ээдод МЭГ Ж? ./Шккрт огутвр
.ИМЕЮТ KMHHEEqdo-Z Э .МЭфШОф 3
-uqxon мынапопух э нн .мопопух э нн
.сиунтклэондо мн /луиодгкш нн .мэнт
в Помпеях, стенами Геркуланума, icppa-
сой с иаксосскимп львами а Делосе, Баш-
ней ветров в Афинах, стоей Аттала на
агоре в Афинах, планом города Пергама
или планировкой пенцм Милета, булеиге-
рием в Милете, храмом Аполлона в Диди-
ме, храмом Афины Полиады в Приене,
Галикарнасским мавмхчеем, театром
в Эпидавре, хорсгичсским монументом
Лисикрата в Афинах, или дельфийским
голосом, или святилищем Аполлона
н Бассах, или Эрех1ейоном и пропилеями
на Акрополе, Парфеноном и его фризом,
храмом богини Афайи на острове Эгмна,
а также храмом Зевса-Олимпийиа в Акра
race, храмами Геры и Посейдона-Нептуна
в Постуме, храмом Аполлона в Коринфе,
святилищем Анубиса в храме Хатшспсут,
храмами Дейр-эль-Бахри. Львиными во-
рогами и дворцом в Микенах, дворцом
древнего Тиринфа, развалинами дворца
Милоса в критском Кноссс — прекрасное
место, чтобы на нем и закончить, но еще
не конец, особенно когда есть руины
Большого Зимбабве, пирамиды Микери-
на, Хеопса и Хефрена в 1 йзе, нс говоря уж
о кургане Ньюгрейндж в Ирландии, по-
гребальной пысрее Ла-Рош-о-Фе (Фран-
ция), храмовом комплексе Джгантия на
Мальте, поселении Скара-Брсй в Шотлан-
дии, пещере Ласко, доисторической ка-
менной Венере ЛоссельскоЙ или раскоп-
ках Тсрра-Арматы, на которых тоже
неплохо было бы закончить, хотя, конеч-
но, это тоже не конец.. .**
Должно быть165.
здесь
самое место обсудить призра-
ков, преследующих «Пленку
Нэвидсона» с самого начала.
И поскольку многие заметили
сходство «Пленки» и вполне
коммерческой кинопродукции,
стоит хотя бы вкратце пере-
числить то, что отличает его
творение от Голливуда и иже
с ним 66.
и беспокойству, затем следуют спутанность со-
знания, ступор, далее кома и смерть. Отток кро-
ви от сердца приводит к аномалиям сердечного
ритма.
Брендан Бейнхорн в своем эссе «Критическое со-
стояние» (Beinhom, Brendan. Simple Themes. University of
Washington Press, 1995) утверждает, что лом Нэвидсона
находился в состоянии сильного
шока на тот момент, когда иссле-
дователи проникли внутрь него.
«Без них он абсолютно мертв
Человечество служит ему кро-
вью для жизни. Конец человече-
ства будет означать конец лого
лома». Социолог Сондра Стафф,
прочтя этот опус, заявила, что
«Бейнхорн снова спорол чушь»
(лекция в частном католическом
университете Сан-Антонио,
26 июня 1996 года).
145 Г-н Труэнт отказался
уточнить, по чьей иници-
ативе — Дзампано или его
собственной — текст распо-
ложен столь причуд ливым
образом. — Изд.
t отьан,, ‘ юипдоого,
\й0ПЭ81х6»Ч X14 Я ИЖ
ТЬОЦ., ‘„KLLMHIHHV
эсж\„ ” \ jjyaidai
-иоц ^ииэииотйу
энаЗлоу,*, \ кигипод,
‘«1003» ‘ эинэжЛая
-oeouoj,, ‘^ЭИНКИХ
ЯП ‘ЭОНИ oih ЭН ‘ВЯ
-ОЭГГИЯСЦ KOV лиги
-откиээен ‘HMt’diHdn
QLh ‘ЭИНЭЖОЦОГЛГЭЛ
ен 1эшо ц» лтэии
(89 И ‘8 1<К
£661 АцэивпОшпо
эзшиэдгд ом sajfBW
1] piui7(j шпщиэюю
«^впингес! КЯ
-в>1» эм€ я ношд
-HSSOJ гои нс)/ w
152
• Помимо кинематографических, литературных и архи-
"жтурных, а также философских призраков история чело-
вчества предлагает энное количество своих собственных,
jfaaehe вспомним две знаменитые экспедиции, участники
•пгрых бросили вызов неизведанному, терпя лишения и
швхгясь в постоянном страхе, и которые закончились же-
лчй трагедией.
ни многоскатную, ни шатровую конус-
ную, ни пирамидальную, ни ротонду,
ни империал, ни мансардную; это не
вестверк. ни зиккурат, тут нет солнце-
защитных козырьков, и даже не пахнет
оптической иллюзией; тут нет деко-
ративных окон: ни готических тьсрсе-
ронов. ни кессонных потолков. это нс
похоже на голос, тут нет орнамента из
переплетений патосок. нет портика, нет
ионик, нет беседок, апскдиол, ротонд,
не! никаких подпорок, запрестольных
перегородок, подпорных арок, ретаб-
ло, четырехгранных столбов-герм,
бельведеров. павильонов. пастасов.
притворов. арочных проемов-люне-
тов, мансардных окон, ни мещанских
20 сентября 1519 года Фердинанд
Шгсллан отплыл из Санлукар-де-
Варрамеда с намерением совершить
Чгтосветное путешествие. Которое
вставило точку в вопросе, круглая ли
киля. и ознаменовало прорыв в море
шипнии и юрговле, но одновременно
сяао тяжелым испытанием для Мапел-
ва и в итоге стоило ему жизни.
К тому времени, как в марте
года ведомый им караван из пяти
дх» дост иг Патагонии и вошел в бух-
Святого Юлиана, обстановка скла-
жзалась не лучшим образом. Суровые
явотие условия, скудеющие запасы, нс
творя уже о тревожных мыслях о дальнейшей судьбе, обо-
стрили отношения на кораблях, и в День дурака, который
явил с пасхальным воскресеньем, капитан шхуны «Кон-
деялон» Гаспар Кесада и его слуга Луис де Молино осу-
ществили запланированный мятеж, в результате которого
ж меньшей мере один офицер был убит, многие ранены169.
I иесчастью для себя, Кесада нс учел, что человек, которому
лктало твердости духа возглавить кругосветную экспеди
жао. будет способен жестко усмирить недовольных. Он не-
леиени.1 противника и поплатился за это головой.
Магеллан действовал как генерал: собрал верные ему
ялы и назначил капитанами кораблей своих людей. Сила
ели в сочетании с талантом тактика обеспечили успех,
х позиций сегодняшнего времени кажущийся неизбеж-
ен* Мятежнику с «Виктории» Мендозе перерезали горло.
«Сан-Антонио» был взят штурмом, а к утру капитулировал
рпрохохв^ ntdiu.ty
uoaictf ndnefox ногтищ п
Лгп j ‘vauxodAyj aanyj пх
-Dfajpf utvdy 'uoadaiTn^
нпж^ ndaj ингйф
uiddfpnnj nngoj ‘(miff g
нпэжф' ‘edagundj ноту
‘nddaj нэшпАу]
‘рнпхээдп]/
it&nHDtf
‘эшдоф
homjj 'xdagng
-djiuDi'jj шэд
-DfMl'Q ‘пниA]/
jadpuy ‘Ddut
-nof] gdohtif]
‘dandy] nod]/
‘ivox naaniuj
’nooutvnj
HOOKff ‘кипфод
opdDxnj
‘ng ng itlox
эоко± :xvx 'ouawn anxviu
яшоагяшпъл ан хеягэн —
ъпнажМооэ awHUAdx
ouiaodu n vpodo?
эптчиод n ‘vpodoa эпх
-4H3lvk эжгэр nxdvu nx
-пнипяхъи ‘1чшн<тт>1л1г>и
‘кпнирЕ эучннаэшээЬудо
annodu n natuadama
-пнпн ‘rcp<0 nmAutnd
‘wiudouodcv чяшэок
'nexdah чче/шпэш пхэш
-onigng пэсХк нЬпнчиод
‘Knndonu учИпнпшэог
‘nxedno n пхнод ‘кпнпрг
эуямэпфо mat кпнэ^панпи
апхэрпьхэ ‘пиосхов апн
-жо<1одонсдк'эж ‘Nduinah
энны)9г>шэ1Я8 'nnd
-OUttwdaJHOM ‘14HO4L7WDU
ai4HhuHnd ‘neimzIa&HHA
'гяюкпгпн аптяиод
n апиянапук ‘кпнаЬгакпи
апхароат ‘эуякпж ош
ярлд ‘онжпв эн — andtxp
понсМшяэшпхс/п помп
пт пош о wpatcAaaod
‘miuaan^EDj ,tI
153
-ЭУНЛХ OtVROqiliUJ НН .fHVHTSJOOlOHJ/ нн
.YJUIOTOq НН ,O<(HdR££JIUEqHn НН .(ЯУН
эн отс /яушзрэнвм нн .глнчэпмн нн
-9НН1.ОЭ тэн тут .гвфогонг нн .мдэлгээа
тэнхжп эн эжец н .aoiuqidruM хынгнщвг
ЧХМЭГ. 1ЭИ 1уг .K’JNIWJN ЙСЙЗЭРМПК)
-ээдэггт хнхээннтгл нн :наио хьшвнтвч
эн отг .яоиглтоп хмнноэээи нн ,oonoq
ЕН вПОМЯНф) ТЭН Г/Т .ЭОГЛГ СИ ЭЖОХОП
тэн .exwrqon тэн лоэосоп Йннэтэппэсрп
XIIQTOQ .ЦОНЕЛЭПВ .иодэээд ТЭН ЛННОН
XJJHdriUTJSqiLEE .жхридоп XNXSXNH тэн
-flsi^q pioqc XMHqonton .хоцрдотэцэп
.«чэп-водготэ хиннвфхзчитэр ,оп
.яоэвтэвп .воимгласп .асхрсэваг^о
-энопт-ломэодп хышххр .aoqoernqn
ХНЯЭНБД1ЭМ нн .ясно кынздвэнвы ,аот
и «Консепсьон». За сорок восемь часов Магеллан вернул себе единоличное
командование. Он приговорил всех бунтовщиков к смертной казни, а затем
продуманным «актом милосердия» отменил приговор, применив морское
право и утолив свой гаев лишь в отношении организаторов мятежа: труп
Мендозы был четвертован, Хуана де Картахену высадили на необитаемом
пустынном побережье и бросили там. а Кесаду казнили
Однако же он не был ни вздернут
на рее, ни расстрелян, ни даже отправ-
лен прогуляться с завязанными глазами
по доске. Магеллан придумал кое-что
получше. Молино, его верному слуге,
посулили смягчить приговор, сети он
согласится казнить своего господи-
на. Тот принял это, как свой долг, и их
вдвоем на шлюпке отправили на «Три-
нидад», навстречу своей участи171.
Точно Магеллан, Холлоуэй тоже
ведет свою экспедицию в неизвестное.
Как и Магеллану. Холлоуэю пришлось
столкнуться с бунтом. И подобно ка-
питану, которому приходится вынести
смертный приговор, Холлоуэй наводит
прицел на тех, кто покусился па его лидерство. Однако, в отличие от Магел-
лана, экспедиция Холлоуэя была обречена, в связи с чем вспомним об умасти
Генри Гудзона.
II.
В апреле 1610 года Гудзон чегвертый раз покинул Англию, чтобы най-
ти северо-западный путь. Направляясь на запал через арктические воды, ов
оказался в месте, которое сейчас зовется Гудзонов залив. Несмотря на столь
безобидное название, тогда, в 1610-м, он показался морякам сушим ледя-
ным адом. Вот что пишет Эдгар М. Бэкон в книге «Генри Гудзон» (Bacon,
Edgar М. Henry' Hudson. New York: G P. Pulnam’s Sons, 1907):
Первого ноября корабль попал в бухту или узкий залив да-
леко на юго-западе и налетел на мель у берега, а к десятому
числу намертво вмерз. Недовольство на борту высказыва-
лось уже не шепотом. Все знали, что количество припасов,
не рассчитанное на долгое время, стремительно уменьша-
ется, и вслух роптали, что надо было вернуться и перези-
мовать на островах Диггса, где в изобилии водилась дикая
птица, а не блуждать месяцами по «бесконечному лабирин-
ту» [курсив мой].
Лабиринт из синего льда, перетекающий в ледяную воду, в которой чело-
век погибает за две минуты, стало серьезным психологичиеским испытани-
ем для экипажа Гудзона, и в конце концов люди не выдержали. Если моряки
Магеллана могли ловить рыбу или укрыться на вполне приспособленном для
обитания берегу, то люди Гудзона видели только льды и льды1*".
Как бы то ни было, ропот скоро сменился криками, и Гудзона, его сына
и еще семерых человек посадили в шлюпку без еды и воды и отравили
скитаться в ледяной воде. Больше их никто нс видел, они сгинули без следя
в бесконечном лабиринте'™.
154
«садиться.
Экспедиция Холлоуэя, в отличие
нсеадорустикадьных мотивов, нм нан-
даишвов, ни боковин, ни вогнутых об-
ломов-выкружек, нн опор, ни кресто-
вых палат: ни прямоугольных сводов,
нн веерных, ни стрельчатых арок-мих-
рабов, нн башенок, ни минаретов, нн
кафедры-минбара, нн галереи, ни пе-
ристиля. ни габлинума, нн комилювня,
ни имплювия, ни атриума, ни флигеля,
ни экседры, ни апсиды, ни андрона, ни
кранов, ни постикумов, ни перистилей,
ни вестибюля, ни аркады, ни апсиды,
нн притвора, ни святнлища-иеллы. ни
пропаоса. пи описгодома, ни нимфея,
нн внутренней крепиды, нн внутрен-
нею двора, ни маршировочного пла-
ца, ни «амконого двора, ни равелина,
Подобно Гудзону, Холлоуэй осознал, что его команда, у которой закон-
«жъ припасы и почти не осталось веры, хочет вернуться обратно. Как и
Гугмж. Холлоуэй настаивал на своем. Но, в отличие от Гудзона, Холлоуэй
гг»тпы в лабиринт по собственной воле.
К счастью для всего мира, последние минуты Гудзона, в отличие от Хол-
жузи. остаются тайной и по сей день.
• Хотя сегодня бунт не частое явление, представьте, что во время экспе-
явт на «Скайлэб» в 1973 году астро-
^вты открыто высказались против
омаидира, сочтя его методы слишком
гсрнтарными. Инцидент не перерос
а ЯЭСН.1ИС, но еще раз наглядно про-
«пюстрировал, что даже при наличии
шетоянной связи с семьей, достатке
ал. волы и тепла и минимальном ри-
ж заблудиться, напряжение между
иенами команды может возникнуть и
и космической одиссеи, протекала
в гораздо менее благоприятных ус-
жиюс I) полностью отсутство ва-
* радиосвязь, 2) они имели смутное
фелставление, где находятся, 3) ни еды, ни воды почти не осталось, 4) им
преходилось действовать в условиях холода, 5) их преследовала скрытая
«гроза в виде «рычания»1”.
Также см.: Bancroft. Hubert Howe The Works [Труды]. Vol. 28. San Francisco:
The History Company, Publishers, 1886.
Взято из журнала Дзампано: «Как бы часто я ни размышлял о Гуд-
юве и его шлюпе, глубокой ночью мои мысли обратились к путешествию
Кесады и Молино по этим мелким водам. Я вслух рассуждал о том, что они
творили и думали, какие боги хранили или оставили их и как они видели
□еби посреди этих темных волн. Возможно, поскольку история мало инте-
ресуется такими мелочами, эта сцена сохранилась лишь в стихах — в «Пес-
ка Кесады и Молино», написанной [ХХХХ]172. Я прилагаю ее целиком1”.
И потом:
«Прошу меня простить за включение этого текста. Мысли старика
склонны блуждать не меньше, чем мысли юноши, но тогда как юноша про-
жжет отступления117, старик вырезает их. Юноша всегда старается заполнить
ачстоту, а старик учится жить с ней. Мне понадобилось двадцать лет, что-
яы забыть о случайных удачах, на которые можно наткнуться, сойдя с пути.
Кыть может, для вас это не новость, но я убил многих мужчин, и обе мои
оси на месте, и сомневаюсь, что я когда-то сильно походил на лысого гнома
Опибку, который выходит из своей пещеры с голыми лодыжками, чтобы от-
ведать великих мертвецов»17’-
" Неразборчиво.
71 5ез понятия1”. Не то что про гнома, я не представляю,
тго значит «убил множество людей». Ирония? Признание?
Г:=орю же, без понятия174.
** Из собственных соображений г-н Труэнт восстановил зачер-
кнутые последние строчки в примечании 171. — Изд.
" См. приложение Е.
"* См. приложение В.
155
177 Например, бессвязные излияния о юности в «Стихам ПХХХХХ». ОТЛИЧ-
НЫЙ-нример нно. нечему нужно торопиться избавляться от ошибок 7*
171 То есть «Стихи Пеликана»1”.
179 См. приложение П-В. — Изд.
119 Хотя это написано почти через двести лет после проклятого путешествия,
г-—— . -—----- нельзя не вспомнюь «Сказание о ста-
-неп нн .яовнтом хинаг-оятэ^осдоэи
-до хытунэов нн ,ннаих<х) нн .аоянтшщ
-отээф< нн ,qono нн ,M3»vqxHB-eoMor.
.еоцояэ xidHditaiyoMRqn нн :ткпбгт хыа
-хнм-иодБ хwrenrir.aqTO нн ,xijnqx>fl нн
нн .aanxjEHHM нн донашвд нн .aodoq
-эп нн .нэчэг^з нн ,вчедннм-иф;эфЕя
.ЯНЖИГЛУ.СИ НН .ЕМуННгЛвТ НН .RILRTJHq
.якэонкф НН гвмунцтв НН ДНМИ1ЦШМ нн
мн jSHoqAHE нн .ыднэпс нн лжрдоиг нн
.HsrtNTJHqon нн .иомуинтэоп нн .«OHsqx
.tai.NJHE НН .MEEXqfi нн .кгхидмтэм нн
нн .иг.гпл-ыинпнтавэ нн .bqorrnqn нн
.вэфмнн НН .ЕМОЦОТЭНПО нн ззоснодп
-нжпуна нн .иднпэдя йэннэдгуна нн
-егл oioHHoe<xjHiuq£M нн ,£qxj. слон
,£HNii38£q нн ,sqoHE июжлмы нн .бд
ром мореходе» Кольриджа. Особенно
этот знаменитый отрывок:
Как от цепей, от рабьих уз,
Боясь бича изведать вкус.
Бежит, сраженье бросив, трус,
Наш брит- летел вперед.
Весь в буре порванных снастей,
В простор бушующих зыбей,
Во мглу полярных вод.
Вот пал туман на оксан. —
О, чудо! — жжет вода.
Плывут, горя, как изумруд,
Сверкая, глыбы льда.
Страна льда и
пугающего гула,
где нет ни одного
живого существа.
И вдруг большая морская птица,
называемая Альбатросом...
Средь белизны, ослеплены,
Сквозь дикий мир мы шли
В пустыни льда, где нет следа
Ни жизни, ни земли.
Где справа лед и слева лед.
Лишь мертвый лед крутом,
Лишь треск ломающихся глыб,
Лишь грохот, гул и гром!
И вдруг, чертя над нами круг,
Пронесся Альбатрос...9
Эго был не бредовый мир, порожденный расстроенным сознанием, а впол-
не реальное место, которое увидел своими тазами Гудзон — несмотря на
сверхъестественный ужас, который охватил бы любого, особенно его коман-
ду. Вот запись от 1915 года из дневника Реджинальда Джеймса, врача экс-
педиции Шеклтона, когда его «Эндьюренс» застрял в паковых льдах и в кон-
це концов был раздавлен ими неподалеку от побережья Антарктики, в море
Уэдделла: «Жуткая ночь — печальный темный корабль на фоне темных не-
бес и шум льдов, сдавливающих его... точно крик живого существа». Также
см.: Alcazaba. Simon. Historic Conditions [Исторические условия]. Cleveland:
Annwyl Co., Inc., 1963; Scott, Jack Denton. Journey Into Silence [Путешествие
в безмолвие] H Playboy. 1973. August. P. 102.
9 Цит. в пер. В. Левина.
156
создать
ГОЛДИ-
ф ильмы
очередь
на де-
актеров,
г й =
з
в
а И а
1g &
^<5 x х'ш
х 5 а I s
3 2
. - - >. . ~ ' 1
ни канонира, ни теналя, ни крыла, ни
подземного выхода, ни крепости, ни
крепостного вала, ни бастионов, ни
амбразур. ни куртин, ни сторожевых ба-
шен, ни бревенчатых оборонительных
стен — нет ни зубцов, ни самое стен;
ни всяких там пилястр, колонн с капи-
телями, ордеров — ни дорического, ни
ионического и уж тем более коринфско-
го, ни тебе фризов, ни антаблементов,
ни архитравов, ни фронтонов, ни сти-
лобатов под колоннами, ни дорийских
триглифов, ни выкружек, ни торусов,
ни орнаментальных реек, ни флеро-
нов, ни канелюр, ни волют с абаками,
розетками и листьями аканта, квадрат-
ными метопами, каплями, мутулами.
g
Чтобы
историю,
квекие
• первую
полагаются
«рации,
дорогостоящие ко-
стюмы и красоч-
к спецэффекты.
Стоимость съемок
гуле со слухами,
в изобилии осве-
щающими события
иноиндустрии, не
лист забыть, что,
«эким бы трогатель-
шм. жутким или
вп>е.1о.мляющим ни
шипел фильм, сде-
яан он прежде всего
ради развлечения.
Документа.! исты же
полагаются на ин-
тервью, не нужда-
ются в дорогостоя-
щей технике и практически обходятся без спецэффектов, подтверждая реальность
события181. Зритель лишается права спрятаться в спасительное неверие в проис-
жнящее и должен воспользоваться более сложными механизмами интерпретации
увиденного, что в некоторых случаях способно привести к отрицанию и оггорже-
BiLnl 82
• См определение «синема-верите», данное Стивеном Мэмбсром и с точностью описываю
лк съемочный процесс Нэвидсонова фильма:
«Синсма-всритс» — строгая дисциплина в силу своей простоты и «пря-
моты» во многих смыслах. Создатель фильмов в таком жанре пытается
устранить как можно больше барьеров между сюжетом и зрителем. Это
могут быть барьеры технического свойства (большие съемочные группы,
студийные декорации, камеры на штативах, особое освещение, костюмы
и грим), процедурного (написание сценария, актерская игра, продюсиро-
вание) и сгруктурного (стандартный монтаж, i радиционные формы ме-
лодрамы, саспснс и т. л.). Синема-верите — практический мегод работы,
основанный на вере в неннсценированную реальность, на отказе от вме-
шательства в жизнь, представляемую самой в себе. Любой кинематограф
подразумевает процесс отбора, но в этом и состоит (или должна состоят ь)
вся разница между эстетикой синема-верите и средствами художествен-
ного или традиционного документального кино.
Msmber, Stephen. Cinema Verite in America: Studies in Uncontrolled Documentary (Синема-
жригс в Америке: Размышления о непостановочной кинодокументалистике]. Cambridge,
Massachusetts: The MIT Press. 1974. P. 4.
157
4 £
U £
fc !£ *
. bl
IISIslI
2-3
Ш'ГШ
а
НИ .BRMqa NH .М1ВНЭТ NH ,Н]ННО11К>1 hh
НН .КТЮПЗфИ НН ЛЕОХМИ ОI UH MSI non
нн .вононтэод нн лава cnowrxmapt
-ВО хивэжофггэ нн .HHTqvx ни .qvteqdwe
хин«1пэтнноф>до xi.rrei’noe>qd нн лэш
нэтэ эомвэ нн ,аоцдуг нн тэн — нэтэ
•мпви о ннопси .дтэнглп мвт xhxrm нн
нн .слонээннцоц нн — eocpaqo .нмм.эг
-оиэфннфм зэг.оЭ мэт н отаизэиинон
,аогнэмэпс)вп1в нн .аогнчф эдэт нн .сл
нто ни .вокотнолф нн .HoaeqTHxqB нн
хнлэйнцод нн .нмвиносгм доп аотвдог.
.eojyqoT нн ^эжуфпав ни .яофшпндт
осриф нн piwq xidH<irxTH9V£nqo нн
.нмвхьок э плгл» нн ,quu.atuDi нн ,аон
-ТЖ^БЯЛ 'БТНБЖБ NMK4I JH1. Н NMKXrxt.'Oq
лмвпхт(м .нмяглея ,нмвпотэ>/ nmmh
Bi
Если в про-
шлом живая съем-
ка использовалась
лишь для изобра-
жения постсобы-
тия: усгные свиде-
тельства пережив-
ших катастрофу
или фотоснимки,
сделанные случай-
ными прохожими
на месте собы-
тий. — то сегодня
доступность порта-
тивных видеокамер
позволяет заснять
крушение самоле-
та или ограбление
банка в реальном
времени.
Разумеется, ни
один документаль-
ный фильм не сво-
боден полностью
от подозрений, что все происходящее на экране ловко придумано, сыграно, ре-
плики прописаны и отрепетированы заранее — часто это действительно открыто
практикуется в наше время и называется «реконструкцией».
Сегодня известно, что больше
часть знаменитого «Нанука с се-
вера» была поставлена на камеру
режиссером Флаэрти. Подобные
обвинения звучат в адрес различ-
ных реалити-шоу вроде «Самое
смешное домашнее видео Амери-
ки». Профессионалы этого де»
в массе своей из кожи вон лезу^
чтобы защитить свои творения или,
по крайней .мере, рассматривать их
под правильным углом — ведь по-
теря зрительского доверия станет
смертным приговором уже и бея
того запятнавшему себя жанру.
158
В настоящее вре-
ш основную угрозу
^зе.кгтак1янУ1 но-
кшпие достижения
• области цифровой
обработки изобра-
жния
9
=
акрспгриями, зубчатым орнаментом,
модильонами, и даже ни трилистника,
килевидных тюдоровских арок, возвы-
шенных арок, арок-полков, двускатных,
простых н равносторонних стрельчатых
арок, — единственная имеющаяся арка
скорее коробовой формы, однако бел
малейшего намека на замковый камень,
пилястр, пазуху, клинчатый и пятовый
камни, а также совершенно неясного
назначения.
«В будущем, читатели газет и журна-
лов будут рассматривать фотографии ско-
эсе как иллюстрации. нежели репортаж,
«скольку станет невозможно отличить
«длинное изображение от подвергнутого
лбработке. Даже если новостным фотогра-
фам и редакторам отдела новостей удастся
избежать соблазна электронных средств
заработки, что в принципе вполне воз-
можно, достоверность таких снимков все
жвно будет снижена из-за утраты доверия
s жанру как гаковому. Словом, фототра-
фкн уже не покажутся такими же реаль-
втми, как раньше»154.
веебвеженин:
'** Grundberg. Andy. Ask It No Questions:
The Camera Can Lie [He задавайте во-
просов: камера может солгать] // The
Neu York Times. 1990, August 12. Sec. 2,
1, 29. Все это вторит идее, озвученной
Маршаллом Маклюзном: «Когда мы го-
ворим “камера не лжет”, то в очередной
раз подчеркиваем те многочисленные
уловки, которые теперь используются от
ее имени».
159
к *
3
S I
И
hti
,MOTH*JM£Hqt> М1ЛКР<Э/Г ,NMRNq*JTtXpie
,KXHHI3HHNqi НН ЗЖЕ), H ,НМ£НСМП.НКОМ
-idflroa .xoqs хниэяоцодоп хинднвэпнх
.хмнт&хэхвп ламдоп-xoqs .aoqe хмннэш
zHir.i4r.xpj XMHHoqorooHaeq н xi<moqn
iwqo юмшоюмн шшэотэнмдэ .xoqa
iso олбню.0 .ыироф Hoeodoqcn aaqa*3
,dH9Msx HuacMMfic eti ехэмен опэшйэпьм
HldaOlRIl H ЙЫГЕРННГЛ .(XY^n .цгжпнп
оюнокэн OHtnmqsaoj жмёт ё ,нимки
.КННЭ1’вНС£Н
!Н1Н
5 г
Тогда же в
1990 году один
из руководителей
агентства «Ассо-
шиэйтид пресс»
Винсент Алабизо
признал oipoMHbie
возможности тех-
нологий цифровой
обработки изо-
бражений и резко
осудил их исполь-
зование для фаль-
сификации сним-
ков:
«Электронная 'Темная комната” — весьма сложный инстру-
мент фоторетуши. Он делает ненужной химическую фотолабо-
раторию, изысканные и сложные технологии печати которой
вроде экспонирования или усиления контрастности долгое вре-
мя имели журналистский смысл. В настоящее время их сменило
то, что принято называть “обработкой” и “усовершенствовани-
ем” изображения. Во времена, когда столь многозначные тер-
мины могут быть истолкованы как угодно, нам необходимо чет-
ко обозначить границы и сформулировать базовые принципы.
Содержание фотографий НЕЛЬЗЯ изменять либо подстра-
ивать».
Год спустя Национальная ассоциация фотокорреспондентов (НАФ)
также признала действительную у1розу использования электронной обра-
ботки снимков:
«Будучи журналистами, мы убеждены;
основной принцип нашей профессии —
точность и достоверность, следовательно,
мы полагаем, что искусственное изменение
изображения с целью ввести зрителя в за-
блуждение недопустимо.
160
Будучи фоторепортера-
ми. мы несем ответствен-
ность перед обществом за
.жжументирование информа-
тик и ее сохранение в виде
исторической хроники. Со-
жршенно ясно, что разви-
тие электронных техноло-
гим несет серьезную угрозу
честности фотографических
изображений. Технологии
позволяют изменять содер-
жание снимка таким образом,
что распознать манипуляцию
практически невозможно.
В свете этого мы, Ассоциа-
та фотокорреспондентов,
оае раз напоминаем: основ-
ной принцип нашей журна-
жстской этики — точная
передача фактов. Вот мерило
а золотой стандарт нашей
^юфессии»185.
Позже, в 1992-м, профессор Мичиганского технологического универ-
ситета Уильям Дж. Митчелл суммировал:
«Адепты традиционной журнали-
стики. заинтересованные в подаче до-
стоверного материала в соответствии
с правовыми нормами, в предоставле-
жи доказуемых, надежных свиде-
тельств, в научной достоверности, неко-
лебимо верящие регистрирующему
прибору, могут вести непримиримую
•орьбу за неприкосновенность гегемо-
жи стандартного фотографического
отражения; однако прочие будут ви-
жть в цифровых технологиях благопри-
ятные возможности для обнаружения
слабостей фотографического воссозда-
жя реальности, для деконструкции са-
пой идеи фотографической объективно-
сти и завершенности и для перелома
негибкого и застарелого консерватизма
графической традиции»*
См. главу 20 в книге Говарда Чеп-
ника «Правда не нуждается в союзни-
ках: фотожурналистика как она есть
(Chapnick. Howard. Truth Needs No
Ally; Inside Photojournalism. University
of Missouri Press, 1994).
w Mitchell. William J. The Reconfigured
Eye: Visual Truth In The Post-Photo-
graphic Era [Перенастроенный взгляд:
визуальная достоверность в постфото-
графическую эпоху]. Cambridge, Massa-
chusetts: The MIT Press, 1994. P. 8.
161
Парадоксально, но та же технология, которая учит нас не доверять
картинке, создает инструменты, чтобы доказать ее достоверность.
Писатель
Маркус Грюнер
однажды заметил:
«Как гова-
ривал инспектор
Филипп Марлоу,
зритель верит хотя
бы потому, чго ру-
башки неглажены,
ботинки потерты,
а шляпа — одна-
единственная на
все случаи жизни.
Нынче ничто так
нс подвергается
сомнению, как до-
роюсюящий гля-
нец. То же самое
ОТНОСИТСЯ К КИНО-
11 видеопродук-
ции: глянец или
мятые рубашки.
“Мятые технологии' (М — от Марлоу) идут от компаний “Хорошие парни".
“Радиорубка” или “Электротовары Фрая”. Они дешевы, доступны и очень опасны.
Стоит только посмотреть сделанную случайным свидетелем по имени Джордж
Холлидей видеозапись избиения лос-анджелесскими полицейскими чернокожего
строителя и рецидивиста Родни Кинга, чтобы уверовать в изобразительную силу
плохонькой видеозаписи. Более того — чем больший объем позволяет зафиксиро-
вать современная любительская видеозапись благодаря изобретению более мощ-
ных батарей и созданию крошечных портативных камер, тем больше простору
становится для фиксации событий повседневной жизни.
“Глянцевые технологии” (Г — от глянец) — полная противоположность: они
весьма дороги в применении, требуют громоздкого оборудования и больших вре-
менных затрат. Однако они также могут производить колоссальное впечатление.
Технологии цифровой обработки изображения позволяют создавать почти все, что
только можно вообразить, пользуясь набором редакторов, ничем не рискуя, имея
в своем распоряжении круглосуточную доставку еды и массажистку»186.
*“ Gruner, Murphy Document Detectives [Документальные детективы]. New York: Pantheon.
1995. P. 37187.
1,7 Представьте себе ipymiy ценно инов, ыморые работают с документами с единственной
станет для публики гарантией достоверности. Но качество работ они moi ул сохранить лимь
в случае. если все участники -моманды будут цепкими, как питбультерьеры. и честными, как
162
Грандберг, Алабизо и Митчелл настаивают, что впечатляющая возможность
«иитту.тировать изображением в один прекрасный лень может сбросить фильмы
видеоролики с ныне неприкосновенной позиции «свидетеля» событий.
Искажение изображения не позволит использовать запись Джорджа Холлидея
в качестве веществен
в судебном процессе,
жние мэра Лос-Анджс
джаза не лгут. Мы видели
что мы видели. — преет
питься нелепым. Прав
в темные дебри слов и
ости их трактовать. Это
е одиноко. «Восходя
Крайтона, «Карточные
«Откровения порнозвез
«Щели» Бейдер потру
енчивый мир цифровой
него доказательства
^Невероятно, но заяв-
леса Брэдли: «Наши
то, что видели, и то,
упление» — может по-
да снова вернется
человеческой способ-
мрачное предсказание
щес солнце» Майкла
фокусы» Дельгадо и
ды» Лизы Марии
жакгг читателя в из-
вселенной. статье
«Настоящее зерно» журналист «Нью-Иоркера» Энтони Лейн утверждает:
«Зернистость пленки — вот что труднее всего воссоздать, это непростая задача
даже для самого искушенного студийного волшебника. Однако зерно не ускользает
от Нэвидсона». Сравните запечатленную на зернистую 16-миллиметровую пленку
жуткую сцену, в которой львы заживо съедают туриста в ангольском заповеднике
• «Следы смерти» — Traces of Death), и фильм «Стиратель» (Eraser) с приличным
бюджетом, где парочка злодеев достается на ужин крокодилам, — последний
покажется уморительной комедией190.
^ягък* * •* уюдники Ра^ум^етс-», они выглядят порождениемфантазиипнедтедя иди нрачачур<а.
а-яоекельку яне являюсь ни тем. ни другим, оставлю пн фат азин для кого-нибудь еще
® Или TNT (Truth&Truth). Чистой Правдой, следовательно, можно назвать
нитрат толуола C7H5N3O6 (не путать с C16H10N2O2) - другими словами,
:лним словом, Тринитротолуол. TNT11* передает совершенно поразительную
комбинацию смыслов. То есть чистая правда, с одной стороны — нечто
исключительное и незыблемое, с другой - мощное и крайне огнеопасное.
• TNT также означает «Технологичные Нейротрансмиттеры»’” — другая
игра и уже другая история.
•* Для Люда это сокращение, как он однажды заявил, значит «телки-
з-титьки» — что само по себе не менее взрывоопасно, чревато оргазмом,
т: есть природа тоже знает толк в игре слов; одно превращается
совершенно в другое, которое теперь, когда я пытаюсь прийти в себя
и понять, что, и как, и куда, и когда, может быть вовсе не игрой
слов, а просто раздвоением правды - и соединением в одно целое.
Зг.ерматозоид между другой формой подобного целого — и гляньте-ка,
тут есть эхо. Озвучивание конфликта может быть лучшим способом его
разрешения: если и то правда, и се правда — то где же правда? Иными
словами, что из того, что описал Дзампано, чистая правда?1*
* Дженнифер Кейл рассказывала мне, что приходила к Дзампано раз семь:
«Сн хотел, чтобы я учила его всякому про кино. Ну, там, словечкам,
которые употребляют кинокритики, вроде Кристиана Метца и ему
.“.сдобных. А еще любил, когда я рассказывала ему приколы из интернета,
“равда, по большей части я пересказывала ему содержание фильмов,
которые недавно смотрела». Стиратель был одним из них.
163
Уильям Дж. Митчелл предлага-
ет альтернативное описание «зерна»,
когда обращает внимание на слова
Барта о том, что реальность «вклю-
чает в себя кажущиеся бесполезными
детали “только потому, что они тут
есть”, чтобы донести мысль, что “это
в самом деле нетронутый пример дей-
ствительности’’1’1»”2.
Кеннет Теран, однако, не согласен
с выводом Лейна: «Нэвидсон все еще
опирался на звуковые спецэффекты
Не стоит обманывать себя, полагая,
что картинка на экране — реальность,
Ну и что, что пленка зернистая - рас-
тягивающаяся комната легко получа-
ется с помощью специальных эффек-
тов компании “Индастриал лайт энд
мэджик”».
Элла Тейлор, Чарльз Чемплин,
Тодд Маккарти. Аннет Инсдорф, Дж.
О. Пилфер и Джанет Маслин посвя-
щают этому вопросу не более двух
фраз. Однако даже самые преданные
поклонники документальных филь-
мов и «режима реального времени»
хотя и констатируют с радостным
удивлением каждую новую деталь,
подтверждающую достоверность
“Пленки Нэвидсона”, но не могут иг-
норировать абсолютную абсурдность
физических характеристик дома на
Ясеневой улице.
1,1 Barthes, Roland. The Reality Effect [Эффект
реальности] И French Literary Theory Today
/ ed. Tzvetan Todorov. Cambridge: Cambridge
University Press, 1982. P. 11-17.
”2 Mitchell, William J. The Reconfigured Eye:
Visual Truth In The Post-Photographic Era
P.27.
164
Сонни Борегар ехидно за-
мечает: «Не буль я убежден,
что это совершенно чуцная
готическая новелла, то охотно
поверил бы всему, что вижу
на экране»193.
* Beauregard. Sonny. Worst of Times [Худшие времена! H The San Francisco Chronicle 1995.
Jtrfy 4. C-7, col. 2.2. Трудно оставить без внимания самый недавний и самый спорный об-
разчик жанра — «Красавица из Ниц-
цы и красавец пес» (La Belle Nicoise
el Le Beau Chien). Как многим из
вас известно, в этом фильме показа-
но убийство маленькой девочки, но
в столь комических реалиях, что кар-
тину провозглашали жемчужиной
в ожерелье гротеска, отмечали на ки-
нофестивалях в Сандснсе, в Каннах,
купили для прока!а но всему миру и
ставили в один ряд с шедеврами Дэви-
да Линча. Луиса Бунюэля, Иеронима
Босха, Шарля Бодлера и даже маркиза
де Сала. Разумеется, до тех пор, пока
не выяснилось, что в Литве на самом
деле была такая девочка и убил ее не
кто иной, как сам преуспевающий
кинематографист То есть, по сути,
красиво снятое убийство было выда-
но за качественный артхаусный про-
ект. После чего Золотую пальмовую
вегвь бысгренько перевручили «Ан-
деграунду» Эмира Кустурицы вещи
не менее абсурдной и жестокой, но,
к счастью, основанной на чистом вы-
мысле. Про Югославию.
«Пленка Нэвидсона» и смотрится
снятым на простую камеру недорогим
документальным фильмом. «Краса-
вица» смотрится высокобюджетным
проектом. Оба фильма схожи в одном:
ты постоянно сомневаешься в том,
что показанное на экране имело место
быть на самом деле: в случае «Краса-
вицы» — потому что веришь в нрав-
ственность создателя фильма, а в слу-
чае с «Пленкой» — в нравственный
облик окружающею мира. Что оши-
бочно в обоих случаях. Как заметил
Мерфи Грюнер: «Выбирайте, что вам
больше нравится — глянец или помя-
тость?»
165
Должно быть, лучший ар-
гумент в пользу подлинности
«Пленки Нэвидсона» приводит-
ся не кинокритиками, не уни-
верситетскими профессорами и
даже не членами жюри между-
народных кинофестивалей, —
а Службой внутренних доходов.
Достаточно беглого взгляда на
налоговые декларации Нэвид-
сона, и, если уж на то пошло,
Карен, Тома и Билли Рестона,
чтобы убедиться, что ни о каких
цифровых технологиях не могло
быть и речи194.
У них попросту не было денег.
Непримиримый Сонни Бо-
регар подсчитывает стоимость
спецэффектов «Пленки Нэвид-
сона»: минимум шесть с полови-
ной миллионов долларов. С уче-
том (ранта фонда Гуггенхайма,
гранта Национальной ассоци-
ации просвещения, кредитных
лимитов «Виза», «Мастеркард»,
«Аннекс» и прочего, не гово-
ря уже о накоплениях и акциях,
Нэвидсон едва бы наскреб и мил-
лион. И снова Борегар: «Если
учесть, сколько по нынешним
временам стоят спецэффекты,
уму непостижимо, как Нэвидсон
умудрился создать такой том».
194 Эти данные были опубликованы в статье: Newharte, Phillip. The House The I.R.S. Didn’t
Build [Дом доходов не соорудил] И Seattle Photo Zine. Vol. 12, no. 118. P. 92-156.
166
Как ни странно, выходит, что лучшим ар1ументом в пользу подлинности
является абсолютная недоступность подделки. Таким образом.
кажется, что призрак, преследующий «Пленку Нэвидсона»
и беспрестанно стучащий в дверь, не что иное,
как перманентная угроза ее собственной
реальности195.
* Несмотря на то что в первой главе Дзампано написал: «кудаинтересней
гггртретировать события, происходящие в фильме», он постепенно скатился
13 собственные рассуждения о «противоречии: факт или вымысел?
Репортаж или пеформанс? Документ или подделка?» в пространстве
1денки Нэвидсона1**. Понятия не имею, сознательно или нет.
1=сгда я убежден, что таки да. А порою мне кажется, что он
трссто-напросто поехал головой.
* 195 (продолж.). Что, в случае, если вы не поняли, имеет прямое
чсательство к истории, где Коннот Б. Н. С. Кейп видел парящих
я воздухе ослов в количестве четырех... ведь, как известно, вывод
стет быть только один, вне зависимости от его труда, оставленного
следа, писем или даже собственно веры, — ни день, ни звездный свет,
« даже спасительный луч фонарика, — только то, что есть, пока,
ребятки, один баааальшой громкий «плюх!», — даже если г-н Кейп
л адравду видел осликов, сучивших в воздухе копытцами.
Я бродил вдоль стеллажей мегамаркета «Берджин», пытаясь
»"смнить песню по паре слов, мысли мои отчаянно роились в голове,
2 детом я внезапно бросил это дело и открыл дверь — и неважно
га:<ую, мне плевать было на двери, кроме разве тех, которые вели
внутрь меня, — и тут я встретил Хейли: взволнованный взгляд,
тдтрясающее тело, всего восемнадцать, курила как паровоз и дыхание
. нее было тяжелое, как у бродяжки — но глаза светились и тело
. нее было первоклассное, и я поздоровался и тут же по наитию
зигласил ее к себе послушать диски, которые только что купил,
• убеждении, что она меня тут же пошлет, так что даже удивился,
г* *гда она согласилась; мы врубили музыку, курнули и даже заказали
аду, правда, к тому времени как пиво и сэндвичи прибыли, мы успели
стащить с себя шмотки, залезть под простыни и кончить, как будто
аз стал конец света (то есть дважды), а потом ели и пили, и Хейли
•тзхбалась, и с лица ее ушло беспокойство, и улыбка была такой
обнаженной и беззащитной, нежной и умиротворенной, и когда я
тсчувствовал, что вырубаюсь, то захотел, чтобы она уснула рядом,
ас Хейли, кажется, этого не поняла, и я почему-то почти сразу
треснулся; она уже ушла, не оставив ни записки, ни телефона.
Пару дней спустя я услышал ее голос на радиостанции KROQ в
передаче «Любовь на линии» — она драматически описывала д-ру Дрю
« Адаму Каролле, как я — («тот парень в жутко пахнущей студии, где
полно книг и исписанных листов, они валялись повсюду, повсюду,
странные рисунки на стенах, все в черных тонах. Я не поняла, что
там было нарисовано, ни на одном») — задремал и сразу начал кричать
< вопить во сне, что-то про кровь, увечья и прочую так что
:«а испугалась, и разве не правильно она поступила, что ушла, —
несмотря на то что он — я — казался нормальным, пока не спал?
Меня прошиб холодный пот. Все это время я был убежден, что
{лирт, выпивка и секс как-то смогли изгнать давешний страх.
• .“.снял, что ошибался. Я просто вынудил его спрятаться в другом
есте. Меня замутило. Мало того что я кричал про жуткие вещи, так
еле и напугал своими воплями ту, к которой почувствовал столько
важности.
167
Неужели я кричу каждую ночь? Что именно я говорю? И почему, черт
побери, проснувшись, наутро ничего не помню?
Я поднялся, чтобы проверить, заперта ли дверь. Секундой позже
вернулся, чтобы накинуть еще и цепочку. Надо бы еще пару замков.
Сердце бешено заколотилось. Я поспешил ретироваться в угол комнаты,
но это не помогло. Твою мать, твою мать, твою мать! — все равно
не отпустило. Надо бы пойти в ванную, умыться, хоть что-нибудь
сделать. Но я не мог пошевелиться. Что-то приближалось ко мне.
Я слышал его — оно было снаружи. Я чувствовал исходившие оттуда
вибрации. Оно было готово разнести в щепки входную дверь, мою
дверь, то, что бредет во мраке, от лица которого давно в страхе
бежали и земля, и небеса.
И тут треснули стены.
И разлетелись вдребезги окна.
Жуткий рев.
Или, точнее, вой — или, точнее, визг.
Мои барабанные перепонки напряглись и лопнули.
С щелчком порвалась цепочка.
Я отчаянно пытаюсь уползти, но слишком поздно. Теперь ничего
нельзя сделать.
Адская вонь возвращается, и вместе с ней приходит видение,
заполняя мою квартирку, — но чем? Какими кистями оно нарисовано?
Какими красками? И почему оно так отвратительно пахнет?
О нет.
Откуда я это знаю?
Я не могу этого знать.
Пол подо мной разверзся, обратившись в бездну.
Но я не падаю — все возвращается обратно, и то, что казалось
только что происходившим, на самом деле не происходило. Стены
стоят нетронутыми, стекла на окнах — целыми, и единственное,
что исчезло, — мой собственный ужас, медленно угасающий перед
смятением, которое остается даже после самых объяснимых вещей.
Затем появилась темная сторона моих фантазий.
Я попытался расслабиться.
И выкинуть все из головы.
Я представил утомленных, измученных путешественников, которые
разбили лагерь на обочине пустынной дороги, в безлюдной земле, они
подбадривают друг друга байками, чтобы унять беспокойство, окружить
и вытеснить собственные страхи забавной историей, смехом и песнями,
создать коллективную иллюзию, которая поднимется прекрасным
видением нал походной печью, где потрескивают дрова; глаза людей
блестят божественной магией, которая рождается там, где наконец
пересекаются линии перспективы, или где пересекутся — как они
думают. Но эти звезды рождаются не в далеких горизонтах. Этот свет
исходит от них самих, от их теплого круга и от разговора, окружая
огонь, который они развели и поддерживали всю ночь, пока не настало
неизбежное утро, холодное и унылое, когда все песни допеты, байки
пересказаны, а угли остыли и почернели. Не осталось ни единого
каламбура, чтобы повернуть течение мыслей в сторону, — в основе
трбпа лежит тропос, что означает «поворот».
Правда, у них могла бы остаться лесенка:
Одна безумная жила,
Плевалась на пол все она —
Старик сказал: она больна,
Ох, тут и напугался я...
168
В конце концов Джед снова пытается тащить Бокса туда, где, как он ду-
мает. их ждет спасение. Он не оставляет попыток связаться с Нэвидсоном
□о радио, правда безрезультатно. К сожалению, кадров этого этапа экспе-
диции практически не осталось. Батареи почти на исходе, и Джед не со-
бирается тратить драгоценную энергию на то, чтобы увековечить память
о том, что все больше и больше смахивает на путь к собственному концу.
Предпоследний фрагмент демонстрирует нам Джеда, скорчившегося
□одле Бокса в малюсенькой комнатке. Воке притих, Джед выглядит совер-
шенно обессиленным. Поразительно, но перед лицом собственной гибели
Джед по-прежнему отказывается бросить друга. Он говорит на камеру, что
дальше не пойдет, хотя странный рев, кажется, окружил их вплотную.
В последнем кадре Джед наводит камеру на дверь. То, что по ту ее сто-
рону, 1ромко стучится в дверь — снова и снова. Что бы ни пришло за теми,
шторых мы больше не увидим, оно пришло от него’9*, и Джеду остается
лишь фокусировать камеру на петлях двери, когда та начинает медленно
подаваться^.
Ное сердце чувствовало жар их печки, но я вдруг понял, что
zzxzkom замерз, чтобы продолжать, к тому же нет тут никакой печки,
л вообще на дворе конец июня. Среда. Почти полдень. И с моей
эе.- = зетовой куртки куда-то пропали все пуговицы. Прости, Хейли1’7.
? =е знаю, что делать.
Замки целы, цепочка тоже — но в моей комнате все еще пахнет
<р:эью, стены забрызганы кишками и остатками копыт и рук, клочьями
хдипдгихся волос и осколками костей — ими забрызган потолок и
«е.г=жен пол. Резня могла продолжаться не один день, но осталось от
только это. Даже мухи у меня не задерживались. Коннот В. Н. С.
?=йп (Connaught В. N. S. Саре) и его ослики были жестоко убиты —
никто не знает кем.
Ибо, насколько нам известно, спасения нет — cannot be an escape.
". слишком далеко отсюда, и больше не знаю никого и ничего.
Я даже не знаю себя самого.
* После публикации первого издания книги в интернете на нашу почту
зришло несколько откликов, и среди них вот такой:
Думаю, Джонни и правда был немного того. Я хотела написать
вам и рассказать об этом. На самом деле мы очень круто про-
вели врех<я (хотя его крики показались мне странными и очень
напугали). Он был очень прикольный и нежный и хоть грубова-
тый, с ним все равно было круто. Меня очень расстроило, что
он сказал, что у меня было несвежее дыхание. Передайте ему,
что я бросила курить и стала чаще чистить зубы. Но одного он
не рассказал. Он говорил, что у меня красивые запястья. Я рас-
строилась, когда узнала, что он пропал. Вам что-нибудь про него
известно?
Хейли, 13 февраля 1999 пода.
— Изд
** Опечатка. Следует читать «за ним».
• (Здесь не должно быть знака препинания) Также см.: Steinberg, Saul. The Labyrinth.
V» York: Harper & Brothers, 1960^.
169
Список литературы
Архитектура:
Brand. Slewart. How Buildings Learn: What Happens After They’re Built
[Как учатся здания: что случается, когда они построены). New York;
Viking, 1994.
Jordan, R. Furneaux. A Concise History of Western Architecture [Краткая исто-
рия западноевропейской архитектуры]. London: Thames and Hudson
Limited, 1969.
Kostof, Spiro. A History of Architecture: Settings and Rituals [История архи-
тектуры: инструменты и ритуалы]. Oxford; Oxford University Press,
1995.
Pothom, Herbert. /Irchitectural Styles: An Historical Guide to World Design
[Архитектурные стили: экскурс в историю дизайна]. New York: Facts
On File Publications, 1982.
Prevsner, Nikolaus. A History of Building Types [Историческая типология
строительных сооружений]. Princeton, N. J.: Princeton University Press,
1976.
A History of Private Life: Riddles of Identity in Modem Times [История част-
ной жизни: загадки и тайны самоопределения в современном мире]
/ ed. Antoine Prost and Vincent Gerard; transl. Arthur Goldhammer.
Cambridge: The Belknap Press of Harvard University Press, 1991.
Prussin, Labelie. African Nomadic Architecture: Space, Place, and Gender
[Архитектура кочевых племен Африки: пространство, место и ген-
дер]. Smithsonian Institution Press, 1995.
African American Architecture In Current Practice [Афроамериканская архи-
тектурная традиция] / ed. Jack Travis. New York: Princeton Architectural
Press, Inc., 1991.
Watkin. David. A History of Western Architecture [История западной архитек-
туры]. 2nd ed. London: Laurence King Pub ishing, 1996.
Whiflen, Marcus. American Architecture Since 1780 [Американская архитек-
тура начиная с 1780-х годов]. Cambridge: The MIT Press, 1992.
Wu, Nelson Ikon. Chinese and Indian Architecture: The City of Man, the Mountain
of God, and the Realm of the Immortals [Китайская и индийская
архитектура: города людей, горы божеств и царства бессмертных].
New York: George Brazillcr, Inc., 1963.
Фильмы:
Слишком много, чтобы перечислять.
170
X
Каждый дом — архитектурно структурированный
«путь»: особые возможности движения, его направ-
ления, пути, ведущие от входа через последователь-
ность пространств, — предопределены архитек-
турным планом, и мы воспринимаем пространство
в соответствии с ним. Но в то же время в сравнении
с окружающим пространством это «цель», и мы
либо добираемся до этой цели, либо бежим от нее.
Дагоберт Фрей
«Основы сравнительного
искусствоведения»
Если Карен растерянна от возмущения и страха, то Нэвидсон кажется
радостным, чуть ли не счастливым, когда отправляется с Рестоном и бра-
том спасать Холлоуэя и его команду. Как будто бы сам вход, не важно, для
какой цели — любой, — перед лицом этих бесконечных и беспросветных
пространств уже достаточная причина для радости.
171
Пользуясь 16-миллиметровой пленкой (цветной и черно-белой) и
35-миллиметровой слайдовой пленкой, Нэвидсон впервые пытается запе-
чатлеть размеры и дух этого помещения. Вот как передает свое впечатле-
ние от нэвидсоновской съемки Прихожей Дениза Лаури;
Жаркие красные вспышки, выхватывая из мрака
Тома, толкающего коляску Рестона, устраивают на
ближайшей стене театр теней с оборотнями и драко-
нами. Но даже этой зыбкой пляске удается осветить
лишь крошечный кусочек в углу. Нэвидсон, Том и
Рестон продвигаются вперед под фронтонами мра-
ка, между стен, опирающихся на тени, усиливают
вспышки, проницая темный мир галогеновыми фо-
нарями, пока наконец то, что казалось неопредели-
мым, не выступает навстречу из мерцающей тьмы,
неумолимое, неопровержимое, очевидное — словно
его форма никогда не составляла тайны, словно и не
было времени, когда одно только воображение мог-
ло проникнуть в эти чернильные складки, ведомое
лишь собственным чутьем; что-то куда более жут-
кое, искривленное, извращенное, чем эта беглая игра
теней в коротких вспышках серы; что-то мистиче-
ское. нечеловеческое, вздымающееся, опадающее и
умирающее — пока трое мужчин продолжают свой
путь199.
199 См. главу 10 в книге: Lowery. Denise Sketches: The Process of Entry [Наброски: Процесс по-
гружения]. Fayetteville. Arkansas: University of Arkansas Press, 1996.
172
Разумеется, даже это пространство меркнет перед масштабами Боль-
шого Зала, длина которого, как свидетельствовал Холлоуэй в Экспедиции
№ 2, больше полутора километров, так что осветить его практически не-
мыслимо. Поэтому троица тянет за собой леску, отмечая ею пуп», пока вне-
запно не обнаруживают еще большую темноту, словно вырытую в центре
этого безмерного, непостижимого места.
Па одной фотографии Большого Зала мы видим Рестона анфас, держа-
щего фонарь, свет едва может лизнуть стену, уходящую в бесконечность;
позади него — Том, обвешенный фонарями, которые тщетно пытаются
рассеять тьму вокруг Спиральной Лестницы.
Как замечает Крис Тэйл, «Большой Зал выглядит как внутренность не-
бывалого корабля, созданного, чтобы бороздить гигантские моря, каких
сроду не видывали на Земле»700.
ж Thayil. Chns. Travel’s Legacy [После путешествия] //National Geographic. 1996. Vol. 189, May.
P. 36-53.
173
Поскольку первейшая цель — обнаружить группу Холлоуэя. Нэвидсон
фотографирует очень мало. К счастью для нас, начало этого фрагмента
почти целиком составляют немногочисленные, зато поразительные калры,
дающие гораздо больше впечатлений, чем более продолжительная видео-
запись худшего качества, используемая в фильме исключительно ради зву-
коряда.
174
Когда наконец становится понятно, что никаких следов Холлоуэя и его
людей в окрестностях Большого Зала нет, составляется план; Рестон оста-
ется в промежуточном пункте на верхних ступенях лестницы, в то время
как Билл и Том продолжат искать внизу.
Когда Том делает свое заявление, видеокамера показывает реакцию
Нэвидсона и Рестона.
«Говнюк», — рявкает Нэвидсон на брата.
«Нэви, —лепечет Том, заикаясь, — я вниз не пойду».
«Что значит — не пойду? Ты что, бросишь их там?»
К счастью, Билли Рестон, коснувшись руки друга, заставляет Нэвид-
сона успокоиться. Теперь мы видим Тома; он бледен, задыхается и, не-
смотря на холод, истекает потом. В таком состоянии не то что спускаться
по лестнице, просто двигаться дальше немыслимо.
175
Нэвидсон глубоко вздыхает: «Прости, Том, я не хотел тебя обидеть».
Том безмолвствует.
«Ты останешься тут с Билли или попробуешь вернуться сам?»
«Останусь».
«С Билли? — переспрашивает Рестон. — Эго еще что такое? Черта
с два я пущу тебя одного».
Но Нэвидсон уже начал спуск по Спиральной Лестнице.
«Я в суд подам на архитекторов этого дома! — кричит Рестон ему
вслед. — Где пандусы для инвалидов?!»
176
Несколько минут полной темноты. Нэвидсон заранее прикидывал, что,
если исходить из сообщений Холлоуэя, то лестница ведет вниз на нево-
образимые двадцагь с лишним километров. Однако не проходит и пяти
минут, как Том и Рестон слышат крик. Перегнувшись через перила, они
обнаруживают, что Нэвидсон стоит с фонарем в руке на глубине порядка
тридцати метров — он достиг низа. Том тут же предполагает, что группа
Холлоуэя сбилась, считая ступени.
Затем Нэвидсон обнаруживает неоновые метки, оставленные Холло-
уэем и его спутниками.
177
Не говоря ни слова. Рестон выбирается из коляски и ползет вниз.
Минут через двадцать он оказывается на последней ступеньке
Нэвидсон знает, что у него нет вариантов — только смириться с реше-
нием Рестона. Он возвращается за коляской и остатками снаряжения.
178
Как ни странно, Тома вполне устраивает дежурство наверху;
Нэвидсон и Рестон надеются, что его присутствие позволит им поддер-
живать радиосвязь дольше, чем получилось у Холлоуэя. Хотя оба знают,
что дом начнет поглощать сигнал.
179
Вступив в лабиринт, Нэвидсон и Рестон обнаруживают остатки неоно-
вого маркера и обрывки лески. Но будь здесь разорванный многожильный
кабель — их бы и это не удивило.
«Похоже, долго следы тут не держатся», — замечает Нэвидсон.
«Местечко явно не для прогулок», — усмехается Рестон, все время
умудряющийся обгонять Нэвидсона на своей коляске.
180
Вскоре, однако, Рестона начинает тошнить, а потом и рвать. Нэвидсон
спрашивает: ему плохо? Рестон мотает головой.
«Нет, хуже. Не чувствовал ничего похожего с тех пор, как ловил мар-
линя».
181
Нэвидсон объясняет тошноту Рестона «морской болезнью», приступ
которой как-то связан с изменяющейся природой дома: «Тут все постоян-
но сдвигаегся. Холлоуэю, Джеду и Боксу понадобилось почти четыре дня,
чтобы добраться до конца лесгнины, а у нас этот спуск занял пять минут.
Она сложилась, как гармошка. — Он переводит взгляд на друга. —Понят-
но, что если она раздвинется обратно, ты окажешься в глубокой жопе».
«Учитывая наши запасы, мы оба в глубокой жопе», — перебивает
Рестон.
182
Как уже упоминалось в главе Ill, некоторые критики уверены, что
трансформации дома отражают психологию входящего. Доктор Хогланд
утверждает, что полное отсутствие тактильной информации заставляет
каждого формировать собственный образ окружающего пространства201.
Руби Даль в своем фундаментальном исследовании пространственною во-
ображения называет дом на Ясеневой улице «генератором солипсизма»,
настаивая на том, что «дом, стены, комнаты становятся собственной лич-
ностью — сжимаются, расширяются, разворачиваются, соединяются, но
всегда точно соответствуют вашему состоянию»202.
ж Пропуск. — Изд.
ж Ibid. Любопытно, что Даль неспособен объяснить, почему дом, в отличие от личности,
когда не размыкается во внешнее пространство.
183
Если принять концепцию Даля, приходится признать, что зверь Холло-
уэя был порождением ею сознания, а не обитателем дома; что крошечная
комната, где очутился Воке, лишь отражала его собственное истощение и
отчаяние; что Нэвидсон так стремительно преодолел Спиральную Лестни-
цу, потому что знал, что она «^бесконечна. Как замечает доктор Хогланд:
Механизмы познания дома тесно связаны с его раз-
мерами. В конце концов, в отношении неизвестного
места любой человек поначалу проявляет крайнюю
осторожность. Так что оно всегда кажется ему боль-
ше. чем есть на самом деле. На следующий раз зна-
ние местности резко сокращает его расстояния.
Кто из нас, гуляя по незнакомому парку, не ди-
вился его величине— и не убеждался на второй про-
гулке, что парк уменьшился в разы?
184
Оказываясь в местах детства, мы почти всегда замечаем, как
они съежились. Это ощущение обычно приписывают разнице
между детской и взрослой психологией, но разница связана
не с возрастом, а с особенностями познания. Знание действует
на мир как горячая стирка на шерсть: он «садится».
(Заметим кстати, что скука — вследствие повторений —
растягивает время и пространство; я специально коснусь этой
проблемы в одной из следующих глав — «Ennui»®203.)
Когда группа Холлоуэя спускалась по лестнице, они по-
нятия не имели, ждет ли их последняя ступенька. Нэвидсон,
по крайней мере, знает, что лестница конечна, поэтому меньше
беспокоится о спуске.
’>уха(фр.).
ж См. также «Американскую психологию: право на себя» д-ра Хелен Ходж (Hodge. Helen.
Ддэепсап Psychology: The Ownership Of Self. Lexington: University of Kentucky Press, 1996.
’ 29"). где она пишет:
Что такое скука? Бесконечные повторения, как, например, коридоры
и комнаты Нэвидсона, лишенные таинственных открытий (см. Чэд;
с. 1С 8], так что теряешь всякий интерес к ним. Что мы в таком случае
назовем увлекательным? Что, вообще, увлекательно? Степень увлечен-
ности меняется, но обычно нас увлекает то, что нас непосредственно
касается или заставляет участвовать. Увлеченность есть вовлеченность.
А бесконечно повторяющиеся залы и лестницы никак с нами не связаны,
это неизменно чуждое пространство нс имеет с нами ничего общего.
Оно угнетает, томит. Но ведь такой веши, как скука, в действительности
не существует. Скука — это лишь наша психическая защита от самих
себя, от полного паралича и подавленности эгим пространством, кото-
рое на самом деле не что иное, как наш овеществленный страх.
Cw. также «Психологию скуки» Отто Фенихеля (1934), где он описывает скуку как «угнетаю-
ще состояние, связанное с отсутствием всякого побуждения». Кьеркегор идет дальше, замечая,
wr «скука, утасание есть по преимуществу длящееся небытие». Уильям Вордсворт в предисло-
к к «.Лирическим балладам» (1802) пишет:
Предмет поистине значителен! Человеческий ум способен испытывать
волнение без вмешательства грубых и сильных раздражителей; и человек
должен обладать очень смутным представлением о красоте и благород-
стве ума. если не знает этого, равно как и того, что степень этих способ-
ностей возвышает одних людей над другими. <...> ...Множество неизвест-
ных доселе сил. объединившись, действуют сейчас, стараясь притупить
проницательность человеческого ума и, сделав его непригодным ко всяко-
му самостоятельному усилию, довести его до состояния почти дикарского
отупления. Наиболее действенными из этих сил являются важные госу-
дарственные события, которые происходят ежедневно, и возрастающее
сосредоточение людей в городах, где единообразие занятий порождает
страсть к необычным происшествиям, которому своевременная информа
ция ежечасно удовлетворяет. К этой тенденции жизни и нравов и подла-
живаются литература и театральное искусство нашей страны*.
Сж: Healy, Sean. Boredom, Self and Culture [Скука, личность и культура]. Rutherford, N. J.;
bffieigh Dickinson University Press. 1984); Spacks, Patricia Meyer. Boredom: The Literary History
rfi State of Mind [Скука: отражение умственной болезни в литературе]. Chicago: University of
Chcago Press, 1995; и. наконец: Arlesey, Celine. Perversity In Dullness... and Vice-Versa [Скука как
«ращение... и наоборот] Denver; Blederbiss Press, 1968.
* "ер. A. H. Горбунова.
185
В отличие от путешествий в реальном мире, путеше-
ствие Нэвидсона по глубинам лома оказалось короче
не в переносном, а в буквальном смысле2*4.
204 Пропуск. — Изд.
186
Тема объектов, видоизменяющихся в зависимости от восприятия, ис-
следуется не только в «Пленке Нэвидсона». Почти тридцатью годами ранее
Гюнтер Ницшкс описал феномен, который назвал «освоенным, или кон-
кретным, пространством»:
Оно имеет ueirrp, которым является познающий
человек, и, следовательно, прекрасную систему
направлений, которая меняется в зависимости от
движений человеческого тела; это пространство
ограничено и ни в коем случае не индифферентно —
иными словами, конечно, неоднородно, субъективно
воспринимаемо и постижимо; расстояния и направ-
ления зависят от человека.. .М5
ж \itschke, Gunter. Anatomic der gclcbtcn Umwclt [Анатомия прекрасного] // Baucn + Wohncn.
B68. September206.
ж 5 чем, как вы совершенно верно заметили, нет никакого смысла.
187
Кристиан Норберг-Шульц возражает, осуждая субъективные архи-
тектурные впечатления, которые приводят к абсурдным выводам — пре-
жде всего о том, что «архитектура начинает существовать только в вос-
приятии»207.
207 Norberg-Schulz, Christian. Existence. Space & Architecture. P. 13.
188
Норберг-Шульц добавляет; «Разумеется, пространство архитектуры
существует независимо от наблюдателя, обладая собственными центра-
ми и измерениями». Трудно не согласиться, имея в виду какие угодно
сооружения каких угодно цивилизаций, от древности до эпохи модерна.
И только при взгляде на дом Нэвидсона это утверждение обнаруживает
свою относительность.
189
Может ли дом Нэвидсона существовать вне чьего-либо восприятия?
190
Можно ли предположить, что это место, «не сформирован-
ное» человеческим восприятием?
191
Особенно если учесть, что каждый входящий видит картину, совер-
шенно (хорошо, пусть нс совершенно, но частчно) отличную от той, что
представляется другим.
192
Даже Майкл Леонард, знать не знавший о Нэвидсоновом доме, испо-
ведовал веру в «психологическое измерение пространства». Леонард счи-
тал, что у людей есть «ощущение пространства»: «в процессе восприятия
возникает специфическое “чувствование” об этом особом месте»20*.
ж Leonard, Michael. Humanizing Space [Очеловечивание пространства] // Progressive Archi-
beutc. 1969. April.
193
В книге «Образ города» Кевин Линч предположил, что эмоциональное
постижение всего окружающего мира глубоко укоренено в истории или,
по крайней мере, в личной истории:
[Образ среды, обобщенная картина внешнего, фи-
зического мира] — сумма спонтанного ощущения
и памяти о прошлой опыте, она и способ интерпре-
тации увиденного, и руководство к действию209.
[Курсив мой.]
----------------------------------- ।
209 Lynch, Kevin The Image of the City. Cambridge, Massachusetts: The МГГ Press, 1960. P 4. j
194
Или, как утверждает Жан Пиаже, «не подлежит сомнению, что восприя-
тие пространства является многоступенчатым, постепенным процессом
и не существует в человеческом сознании изначально»210. Если Леонард
придает значение ощущению местности, а Пиаже — постепенному ее кон-
струированию, то Линч упирает на особую роль прошлого и, таким об-
разом, приходит к определенной степени субъективности пространства,
и в первую очередь архитектуры.
Piaget, J. <$ Inhelder. В. The Child’s Conception of Geometry [Детское восприятие геометрии].
Чг» York; Basic Books, 1960. P. 6.
195
Когда речь заходит о доме Нэвидсона, субъективность оказывается
во главе угла. Бесконечный Коридор, Прихожая, Большой Зал, Спираль-
ная Лестница существуют для всех, но их размеры и даже внешний облик
от случая к случаю меняются. Прочие места, кажется, не появляются дваж-
ды — по крайней мере, на пленке.
196
Можно долго размышлять о том. что заставляет дом меняться и что
управляет его измерениями. Но даже если эти сдвиги окажутся абсурд-
ным интерактивным тестом Роршаха, порожденным странным и еще не
объясненным физическим законом, — то тошнота Рестона так или иначе
свидетельствует о том, что нарушения ориентации, испытываемые в этом
месте, — не важно, вследствие ли непосредственного воздействия на ла-
биринт среднего уха или на еше более глубокий лабиринт души, — могут
иметь и физиологические последствия211.
3 Это уж не сомневайтесь. Мои страхи только усилились. Я очень
расстроился, когда услышал по радио, как Хейли расписывала мои
жрики. Я больше не просыпаюсь уставшим. Я просыпаюсь уставшим и
запуганным. Интересно, утренняя хрипотца в моем голосе — просто
тс сна или от тщетных попыток произнести мой ужас по имени? Я стал
недозревать, что мне снятся сны, которых я не помню, что есть
хлева, которые слышат только другие. А еще я заметил, что искусал
щеки изнутри — кожа отметками свисала там, во влажной глубине,
пхе я скрежетал, щелкал зубами и даже зачем-то жевал. Зубы болят.
Гслова болит. В животе ноет.
Пару дней назад я показался д-ру Огельмейеру, описал ему как
ж:г страхи и жуткие приступы беспокойства, которые донимали меня
«два ли не ежечасно. Он направил меня к другому врачу и выписал
г=кое-то средство. Вся процедура заняла не больше получаса,
i сбошлась, включая лекарство, в сто семьдесят пять долларов.
Я порвал направление, а вернувшись в квартиру, выставил свой CD-
хлеер на улицу с запиской «Продается». Час спустя его купил
эа сорок пять долларов какой-то тип на «Инфинити». Тогда я сгреб
хззи диски и отнес в магазин Аарона на Хайленд, где выручил за них
тс чти сотню.
Другого выхода у меня нс было. Нужны деньги. И тишина.
Лекарство я до сих пор не принял. Какое-то простенькое
успокоительное. Десять пилюль белесо-голубого цвета. Терпеть
«е могу. Может, с наступлением ночи передумаю. Они аккуратно
выстроены мной на кухонном столе. Но вот приходит ночь, и,
х:ся мой страх становится все сильней, я не прикасаюсь к таблеткам.
7кг еще страшнее.
С тех пор как я покинул лабиринт, пережив все текстовые изгибы,
«полные предложения, раздражающее перескакивание с темы на тему
ж вообще бессвязный стиль всей этой гребаной главы, мне страшно
«сселось простора, света и хоть какой-то ясности. Хоть
э чем-нибудь. Я понятия не имею, где ее искать, но один только
взгляд на проклятые колеса усиливает мое желание действовать,
делать что-нибудь, хоть что-то.
Звучит странно — особенно после моих рассказов о том, как и на
«м я только ни торчал, — эти пилюли, особенно похожие на выпуклые
•ечки, начинают все больше и больше смахивать на шрифт Брайля,
гссерым набран мой смертный приговор.
ЗозможнЬ, будь у меня страховка — и сто семьдесят пять
дюл-ларов означали бы лишь сто семьдесят пять долларов превышения
«страхуемого минимума, — я думал бы иначе. Но на нет и суда нет.
Как я понимаю, в системе здравоохранения этой страны места
се нет, а даже если бы и было, уверен, никакой разницы я бы
197
не почувствовал. Я все думал об этом, сидя в прохладном пустом
кабинете, изредка и без интереса пролистывая Нэшнл джеогрэфик и
Пипл и ожидая, когда закончатся формальности и допишутся бумажки,
пока не пришло время, и да, времени прошло немало, когда меня
призвали — позвала медсестра и проводила по коридору, потом еще
по коридору и еще, пока я не очутился в одиночестве в тесной,
кисло пахнущей комнате, где снова ждал, на сей раз пока завершится
другой, но такой же рутинный ритуал, исполняемый облаченными
в белое жрецами медицины, д-ром Огельмейером и компанией, которые
самим своим отсутствием заставили меня подумать: а что будет,
если я и правда окажусь больным? То есть реально больным, больным
и бедным — сколько мне еще придется ждать в таких, или еще более
тесных и более кисло пахнущих, комнатах, и если я захочу уйти,
хватит ли мне духу? Смогу ли? Может, я и знать-то не буду, куда
идти. И меня насовсем запрут в жутком заведении. Код 5051. Защитная
изоляция. И настолько ли это ужасно — никакого 5051, никакой
защитной изоляции — и блуждание по проклятым коридорам безденежья?
Говоря прилично: ни в коем разе, мать твою!
Я знаю, что это значит — быть признанным сумасшедшим.
Да я сдохну раньше, чем меня упекут.
Но сперва я должен узнать: неужели все к этому идет?
Перестать опасливо жмуриться и посмотреть будущему прямо в лицо.
Я должен услышать, что кричу по ночам.
Я должен вспомнить свои сны.
Я беру таблетки, эти безбалдежные колеса и давлю пальцами,
одну за другой, в пыль, которая сыпется на пол. Потом нахожу весь
алкоголь, запрятанный в квартире, и выливаю в раковину. После
чего сбрасываю в унитаз коноплю — и семя, и траву — и нажимаю
кнопку сливного бачка — туда же отправляются и визитки дилеров.
Обнаруженные в процессе этого дела старинные таблетки кислоты и
немного экстази, заныканного в банку с рисом, я тоже выбрасываю.
Употребление экстази, как всем известно, может привести к
развитию состояния, подобного эпилепсии, в особенности если делать
это в больших дозах. Восемь месяцев назад я слопал куда больше,
чем надо бы, налегая главным образом на «белых ангелов», хотя
жажда дегустации на этом не иссякла, и я перепробовал кучу всяких
«канареек», «барабанщиков», «снежков», «ураганов», «коридоров»,
«бабочек» и «мицубиси» в течение месяца, но это было задолго до Дня
благодарения и вообще совсем другая история.
Много, много всяких историй...
Вообще, если повезет, то выяснится, что гнетущий страх,
отравляющий мои дни и ночи, лишь шоковая волна, порожденная
уже давно бунтующей в моих мозгах химией. Может, если все это
вычистить, я обрету ясность и покой.
С другой стороны, достигнув ясности, я стану легкой добычей
для того, что на самом деле выслеживает меня, спрятавшись от
глаз, укрывшись в густой траве, кустах и ветках редких деревьев,
укутавшись в тень и гниль, но оставаясь достаточно осязаемым всеми
моими животными защитными рефлексами — вплоть до подергивания
198
«е-существующим отростком позвоночника, до расширившихся зрачков и
зашкаливающего адреналина, — так что инстинкт командует мне бежать.
Но если что, будет слишком поздно. Слишком велико расстояние.
Да. и вообще - эта конура не подходит для убежища.
По меньшей мере, у меня будет оружие.
Я куплю пистолет.
А потом спрячусь в угол и буду ждать.
За окном раздаются выстрелы. Много. Вообще, сильно смахивает на
ас т обет ре л. Я сбит с толку тем, что в городе вдруг началась война.
? подхожу к окну - а там рассыпаются огненные брызги - и на меня
«сходит озарение.
Я и забыл, какой сегодня день.
Четвертое июля.
День рождения этой страны. Обалдеть.
И тут до меня доходит, что я забыл про собственный день
рождения. Я провел его, подумать только, в объятьях Хейли.
1*к вам это: о дне рождения страны, которой я на хрен не нужен
ж которая придушит меня, если появится хоть полшанса, я помню —
а о собственном начале забыл - но я, возможно, единственный человек
аа земле, готовый по крайней мере попытаться обернуть эти гребаные
фейерверки в свою пользу.
Наверное, на этом месте стоило бы улыбнуться, но я уже давно
тснял, что ирония — это линия Мажино, нарисованная обреченными;
как ни странно, подумав об этом, я таки улыбнулся.
199
К счастью, тошнота Рестона быстро проходит, и остаток
дня они с Нэвидсоном проводят все дальше и дальше
углубляясь в лабиринт.
Сначала они прокладывают путь, ориентируясь на то
немногое, что оставила после себя предыдущая команда,
потом приходится положиться на собственные инстинкты.
Из того факта, что на лестнице почти не сохранилось следов
их предшественников, Нэвидсон делает вывод: неоновые
маркеры и леска держатся не более шести дней, а потом лом
их уничтожает.
200
Когда они наконец делают привал, оба утомлены и
изрядно приуныли. Тем не менее договариваются дежурить
попеременно. Нэвидсон заступает первым, убивая время тем,
что удаляет потемневшие грязные бинты с больших пальцев
ног — явно болезненный процесс, — а потом накладывает
мазь и меняет повязку. Рестон же возится со своей коляской
и байонетом «Аррифлскса».
Кроме собственной беспокойной возни за всю ночь ни гот,
ни другой не слышат ничего подозрительного.
201
По истечении второго дня пути (то есть девятого для
команды Холлоуэя) оба всерьез раздумывают, стоит ли
продолжать путь или вернуться назад.
202
И только когда они устраиваются на вторую ночевку,
Нэвидсон что-то слышит. Голос, может, крик — но такой
слабый, что, не подтверди Рестон, он бы легко списал его
на разыгравшееся воображение.
203
Побросав почти все снаряжение, оба спешат на звук.
Следующие сорок минут больше ничего не слышно, и они
уже готовы сдаться, но, точно в награду за усилия, доносится
еще один далекий крик. Судя по скачкам тайминга на пленке,
они проводят три часа, двигаясь через комнаты и коридоры,
как правило, очень быстро, но нс забывая отмечать маршрут
неоновыми маркерами и приличным количеством лески.
204
В какой-то момент у Нэвидсона получается поймать
Тома по радиосвязи — только для того, чтобы узнать, что
с Карен что-то случилось. К сожалению, сигнал пропадает
до того, как удается выяснить, что именно. Наконец Рестон
резко останавливает коляску и тычет пальцем в стену. Запись
зафиксировала его сиплый, но уверенный голос: «Как мы
проберемся через нее, понятия не имею. Но кричали с той
стороны».
205
Исследуя все новые и новые проходы и повороты,
Нэвидсон наконец обнаруживает узкий коридор, упирающийся
в дверь. Они с Рестоном открывают ее — но за ней
оказывается еще один коридор и еще одна дверь в конце.
Они медленно пробираются сквозь строй дверей (что-то
около пятидесяти, точное число из-за резкой смены кадров
подсчитать невозможно), и тут в первый и единственный раз
Нэвидсон натыкается на дверь с круглой ручкой. Что еше более
странно — при попытке открыть дверь выясняется, что она
заперта. Лицо Рестона выражает исключительное недоверие712.
2,2 См. «Поэгику пространства» Гастона Башляра (Вас he lard. Gaston. La Poctique le L’ Espace.
Paris: Presses Universitaircs de France, 1978. P. 78), где он замечает:
Francoise Minkowska a expose une collection particulicrement
emouvante de dessins d’enfants polonais ou juifs qui ont subi les sevices
de ('occupation allemande pendant la demiere guerre. Telle enfant qui
а уёси cache, a la moindre alerte. dans une armoire, dessine longtemps
apres les heures maudites, des maisons etroites, fro ides et fermees.
Et e’est ainsi que Fran^oise Minkowska parle de "maisons immobiles,"
de maisons immobilizes dans leur raideur: "Cette raideur et cette
immobility se retrouvent aussi hicn a la fumee que dans les ndeaux des
fenetres. Les arbres autour d’elle sont droils, ont I’air de la garden"...
A un detail, la grande psychologue qu'etait Franijoise Minkowska
reconnaissait le mouvement de la maison. Dans la maison dcssincc
par un enfant de huit ans, Frangoise Minkowska note qu’a la porte, il
у a “une poignee; on у entre, on у habite.” Ce n’est pas simplement
une maison-construction, “e’est une maison-habitation." La poignee
de la porte designe evidemment une fonctionnalite La kinesthesie est
marquee par ce signe, si souvent оиЬНё dans les dessins des enfants
“rigides.”
Remarquons bien que la “poignee" de la porte ne pourrait guerc
etre dessinee a I’dchclle de la maison. C’est sa fonction qui prime tout
souci de grandeur. Elie traduit une fonction d’ouverture. Seul un cspnt
206
logique peut objecter qu elle serf aussi bien a fermer qu a ouvnr Dans
le regne des valeurs, la clef ferme plus qu'elle n'ouvre. La poignee
ouvre plus qu’elle ne ferme2'’
См. также статью Анн Балиф, в которой она цитирует комментарии д-ра Ф. Минковский к ката-
яг> выставки «Ван Гог и Сера в детских рисунках», проводившейся в Педагогическом музее
Сягжж. 1949).
*Я помню, как д-р Франсуаза Минковская организовала необыкновенно тро-
огтельную выставку работ польских и еврейских детей, переживших ужасы
«мецкой оккупации недавней войны. Ребенок, который прятался в шкафу
всякий раз, когда объявляли воздушную Tpeeoiy, так и продолжал рисовать
жлодные, длинные дома, хотя кошмар давно закончился. Мадам Минковская
m~i “неподвижными” такие дома, которые застыли и утратили способ-
жх—ъ к движению. Неподвижность и статичность характерна и для дыма,
а для занавесок на окнах. Деревья вокруг дома, абсолютно прямые, кажутся
часовыми...
Часто малейшая деталь рисунка позволяет мадам Минковской, опытному
жжхологу, догадаться о том, для чего нужен дом. Она замечает, что в рисунке
всьмилстнсго ребенка на двери дома есть ручка, люди открывают ее, они жи-
гт в доме. Это не просто дом как сооружение, он жилой, обитаемый. Совер-
шенно ясно, что дверная ручка является функциональным элементом. Это ки-
встетический признак, и “напряженные” дети часто забывают нарисовать ее.
Естественно также, что ручка рисуется без оглядки на масштаб, поскольку
ее функция — важнее всякого понятия о размерах и соразмерности. Ведь она
схяжиг для того, чтобы открывать двери, — и только кто-то с очень развитой
жгикой может возразить: и чтобы закрывать тоже. Касательно области значе-
— ключ чаще запирает дверь, чем открывает ее, тогда как ручка — чаще
«оборот: открывает, а не закрывает». (Цит. по: Bachelard, Gaston. The Poetics
Space / transl. bv Maria Jolas. Boston, Massachusetts: Beacon Press, 1994.
P *2-73). — Изд.
207
Когда Нэвидсон дергает ее на себя, пытаясь разобраться
с препятствием, он слышит с той стороны всхлип. Сделав
два шага от двери, он изо всех сил врубается в нее плечом.
Она гнется, но не открывается. Он пытается снова и снова,
и с каждым ударом замок и петли подаются все больше,
и наконец на четвертый раз замок сорван, дверь слетает
с петель и валится на пат.
208
Рестон старается направить «Аррифлекс» на Нэвидсона,
и в момент, когда дверь выбита, неточный фокус камеры берет
в кадр посеревшее лицо Джеда, полагающего, что для нею
настал последний миг жизни.
209
Весь эпизод представляет собой довольно
маловразумительную цепь переходов между отснятым
Джедовой камерой и размытыми кадрами, оставшимися
от обеих камер Нэвидсона и Рестона. Тем не менее самое
важное пленка уловила — магию человеческого контакта,
когда всепроникающий ужас Джеда моментально сменяется
смехом и слезами облегчения. Тридцагигрехлетний парень
из Вайнленда, штат Нью-Джерси, любящий пить сиэтлский
кофе и слушать Лайла Лоуэтта со своей невестой, в этот
миг понимает, что его приговор смягчен.
Он будет жить.
210
Критики, которых слишком много, чтобы их перечислять214, многократ-
но и не менее скрупулезно, чем фильм Запрулера9, анализировали пока-
дрово произошедшее в следующую секунду, в течение которой одна-един-
ственная пуля рассекла его верхнюю губу, расколола челюстную кость,
выбив передние зубы (бобина 10, кадр 192), а кадром дальше (бобина 10,
кадр 193) разнесла затылок, заставив разлететься осколки затылочной и те-
менной костей бессмысленным узором, непонятно зачем запечатленным
на целлулоидном свету кинопленки (бобина 10, кадры 194, 195, 196, 197,
198, 199, 200, 201, 202, 203, 204 и 205). Наверное, этой информации впол-
не достаточно, чтобы отследить траекторию отдельных фрагментов черепа
и капель крови, определить, что к чему относится и чем было, — но ее
не хватит, чтобы все это воссоединить. И тогда...
Просмотрите все же «Злые стихи: интерпретация смерти в кинематографе» Дантона Блейка
«Жлке. Danton Violent Verses: Cinema’s Treatment of Death. Indianapolis: Hackett, 1996).
* видеосъемка гибели президента Кеннеди, сделанная Авраамом Запрудером.
211
после
212
дствис
213
значения.
214
Время
215
жизни
216
закончившееся
на
217
пространстве
218
двух
кадров.
219
Темная
линия
там
где
220
глаз
упорно
продолжает
видеть
221
то, чего там
никогда не было
222
Сначала215
Печатка: вместо «С» должно быть «с».
223
Кен Бернс использовал именно этот момент, чтобы проиллю-
стрировать, почему «Пленка Нэвидсона» настолько неголливудская лента:
«Она не только “нспричесанная”, грязная и сырая — взгляните, как объ-
ектив цепляется за ускользающий факт! Посмотрите, как кадр не может
поспеть — не успевает за действием. Джед находится в нижнем левом углу
кадра! Ничто не предусмотрено, ничто не запланировано. Все это до боли
настоящее, потому что все происходит сейчас»216.
216 Как вы уже догадались, Кен Бернс не только не говорил этого — <
вообще не слышал о Пленке Нэвидсона, не говоря уже о Дзампано. *
224
Джед падает — миг радости украден у него ничтожным кусочком свин-
ца — и остается лежать мертвым на полу, вокруг натекает лужа темной
крови.
225
Следующие кадры — снятые в основном на камеру Нэвидсона — по-
казывают, как он оттаскивает Вокса и тело Джеда в безопасное место,
в то же самое время пытаясь связаться с Томом по радиосвязи.
Рестон открывает ответный огонь из пистолета сорок пятого калибра.
226
«С каких пор ты обзавелся пушкой?» — удивляется Нэвидсон, прижав-
шийся к полу возле двери.
«Ты еще спрашиваешь в этом чертовом месте?»
227
Комнатушку разрывает ответный выстрел.
228
Рестон откатывается от дверного проема и стреляет трижды. На сей
раз выстрела в ответ не последовало. Он перезаряжает пистолет. Проходит
несколько секунд.
229
«Я ни хрена не вижу», — шепчет Рестон.
И действительно: ни один из фонариков не может пробить темноту
на нужное расстояние.
Нэвидсон хватает рюкзак и извлекает «Никон» и стробоскоп «Метц»
с параболическим зеркалом.
230
Благодаря мощной вспышке камера выхватывает из темноты отдален-
ную тень. Снимки, однако же, еще четче: на них ясно видно, что гень—это
фигура человека,
231
стоящего
прямо
по центру
232
с ружьем
в руке.
233
Как только вспышка стробоскопа освещает ею поднятое ружье —
очевидно, нацеливающееся на слепящий свет, — разлается череда сухих
щелчков. Ни Нэвидсон, ни Рестон не имеют понятия, откуда эти звуки, но,
к счастью, на снимках видно, что происходит:
все двери
234
позади
235
человека
236
громко
захлопываются
237
одна
238
за
239
другой
240
одна за
241
другой.
242
но это не мешает человеку стрелять.
«Ээээээййй!» — кричит Рестон.
Нэвидсон не опускает «Никон», моторчик которого проглотил
уже целый рулон пленки, когда вспышка сердито рассекает не-
243
победимую темноту, наконец являя
244
темное
нечто,
245
исчезающее
246
за
закрывающейся
247
дверью,
248
дыра
размером с кулак
пробивает
дверной переплет,
249
и выстрел,
оказывается таким
мощным,
что пуля
пробивает
и вторую
дверь,
250
ХОТЯ
все же не
настолько мощным,
чтобы его хватило
на что-то большее.
чем
отколоть
кусочек
доски,
251
но эта расщелина вместе с самым звуком выстрела
252
растворяется в грохоте
захлопывающихся дверей,
253
наконец оглушительно захлопывается последняя, оставляя
254
комнату
255
пропитанной тишиной.
256
Нэвидсон бросается по коридору к первой двери,
но не может найти никакого замка, чтобы ее запереть.
«Он жив, — шепчет Рестон. — Нэви, иди сюда. Джед еще
дышит».
Камера следует взгляду Нэвидсона, когда он возвращается
к умирающему.
«Не важно. Реет. Он по-прежнему мертв».
257
И eno взгляд тут же смешается с кровавых пятен
и брызг серого вещества к более неотложному — стоны
живого призывают его оставить вздохи над мертвецом.
258
Несмотря на рану в плече и кровопотерю. Воке еще вполне
себе жив. Как мы видим, жар — по-видимо.му, из-за попавшей
в рану инфекции — пофузил его в горячечный полубред,
и хотя его спасители рядом, он не сводит глаз с пустого
и бессмысленного горизонта. Камера Нэвидсона, коротко
остановившаяся на Джеде, по Боксу всего лишь скользнула.
259
В следующем фрагменте, снятом в другом месте и
длящемся минут пятнадцать, мы видим, как Нэвидсон,
приподняв ноги Вокса, обрабатывает рану и аккуратно
скармливает ему таблетку обезболивающего, кажется
меперидина217.
217 т. е. демерола.
260
Тем временем Рестон превращает одноместную палатку
в носилки. Он уже отладил палаточные колья так, чтобы их
было удобнее держать, и возится с лямками от рюкзака, чтобы
сделать две петли, с помощью которых Нэвидсону легче будет
нести их сзади.
261
«А что с Джедом?» — спрашивает Рестон, прикрепляя
передний край носилок к спинке своей коляски.
«Оставим его рюкзак и мой здесь».
«От иных привычек трудно избавиться, правда?»
«Или невозможно», — отвечает Нэвидсон21*.
218 Этот диалог имеет смысл лишь в случае, если вы знакомы с личной историей Нэвидсон»3*-
2” См. с. 353-354.
262
Немного погодя Нэвидсону удается связаться с Томом
по радио, и он просит встретить их внизу лестницы.
263
XI
La poctc au cachot, debrail Id, maladif,
Roulant un manuscnt sous son pied convulsif,
Mesure d’un regard que la terreur enflanune
L'escalier de vertige ou s’abime son ame.
Шарль Бодлер™
Пока Карен оставалась в ты-
лу, а Уилл Нэвидсон рисковал на
передовой, Том провел пару
ночей на нейтральной полосе. Он
даже захватил свою заначку и бу-
магу д ля самокруток, но чем боль-
ше времени проходило, тем мень-
ше ему помогала трава.
Вероятнее всего, как только
Том переступил порог этого ме-
ста, все его инстинкты единоглас-
но возопили, призывая его немед-
ленно вернуться, бежать бегом
в гостиную, к солнечному свету,
к радостям жизни. К сожалению,
он не мог им повиноваться —
ведь он был нужен здесь, возле
Спиральной Лестницы, чтобы
обеспечивать радиосвязь.
По собственному признанию.
Том был совсем не похож па бра-
та. В нем не было ни целеустрем-
ленности, ни жажды риска. Хотя
оба заплатили сполна за эгоизм
своих родителей, Уилла держа-
ла на плаву агрессивность, тогда
как Том безропотно принимал
любые подарки и лишения жиз-
ни. Вследствие чего Том не полу-
чал наград, не добивался славы,
менял работу каждые пару лет,
в отношениях состоял считанные
месяцы, переезжал из города в го-
род и не имел ни места, ни дела,
которые мог бы назвать «свои-
ми». Он жил как придется, про-
гибался под ежедневной рутиной
и никогда не протестовал, если
его .тишали того, что другой бы
яростно ринулся защищать как
свою собственность. И в этом
печальном пу1ешествии вниз по
течению он гасил горечь обид
алкоголем и косячком-другим
вдень, называя это «дружествен-
ным туманом».
Как ни иронично. Том нра-
вился людям больше Уилла. В его
внешности, да и в характере,
куда меньше, чем у знамению!о
брата, острых углов. Он добро-
душный, спокойный и излучает
особую умиротворенность, какая
бывает у буддистских монахов.
20 Что-то про ужасы с лестницей221.
21 «Поэт в тюрьме, больной, небритый, изможденный, / Топча ногой листки по-
эмы нерожденной, / Следит в отчаяньи, как в бездну, вся дрожа, / По страш-
ной лестнице скользит его душа»9. — Изд.
0 Пер. В. Левина.
264
Посвященное Тому эссе Энн
Клнгчан поэтичное и короткое.
Всего на полутора страницах она
собрала выдержки из пятидеся-
ти трех интервью с его друзья-
ми — практически все отзывают-
ся о нем тепло и охотно говорят
о человеке, которого не очень
хорошо знали, но тем не менее
очень ценили, а некоторые и ис-
кренне любили. Уилла Нэвидсо-
на. с другой стороны, уважают
тысячи, но «он не способен при-
тягивать людей на интуитивном
уровне, как его брат-близнец»222.
По поводу отношений бра-
тьев гоже существует немало тол-
гований. Хотя Эта Руккала была
не первой, кто сравнил Уилла и
Тома с современными Паковом
— Kligman, Anne. The Short Lisi [Kopoi-
» список] // Paris Review. 1995. Spring.
» 44.
- iix| должно разделить. — Изд.
См. хрестоматийную книгу Руккалы «Не-
•щявла, друг: Mia ta beni?v>, где автор сравни-
вет Иакова и Нэвидсона. «чисто выбритого
•г'еллектуала, который агрессивно борется
ж свое первородство», противопоставляя
« Исава-Тома, «заросшего и ф.1епиагично-
и. неуклюже, точно толстый водяной бык,
жзахтаюшсгося в реке жизни» (Ruccalla,
Not True, Man: Mi Ata Beni? Portland:
Imeini Press, May 1995. P. 97), Нэм Эуртон
я статье «Все как надо» (Eurtton, Nam All
Vcuratc // Panegyric 1994. Vol. 18. July 30)
жяпоцит к прямо противоположному выво-
₽ «Разве не похож Нэвидсон на охотника,
вторый рыщет повсюду с камерой? А дчен-
.зсе спокойствие Тома — не делает ли его
«стожим на самого настоящего Иакова?»
Замечание: Вне зависимости
“ того, кто, по вашему
₽»нию, такой Нэвидсон и кто
•якэй Том, проведу краткий
экскурс в библейскую историю
тех, кто не знает легенды
: близнецах. Исав — волосатый
ж туповатый охотник, Иаков —
и Исавом, ее трактовка стала ака-
демическим стандартом. Руккала
полагает, что библейское сказа-
ние о близнецах, боровшихся за
право первородства и отцовское
благословение, и есть та идеаль-
ная призма, сквозь которую сле-
дует рассматривать Уилла и Тома,
которые, «как Иаков и Исав,
пришли к одному печальному вы-
воду — yipparedu22*»22*.
Поразительно: но среди поч-
ти девятисот страниц книги Рук-
калы нет ни одной лишней. Как
пишет она сама, «адекватный
анализ истории Исава и Иакова
подобен кропотливому, слой за
слоем, разбору самого наинеж-
нейшего “наполеона”»22’.
гладенький, хитрый интеллектуал.
Папаша Исаак обежает Исава,
потому что тот приносит ему
оленину. Когда наконец наступает
время получить отцовское
благословение, Исаак обещает
отдать его Исаву, когда тот
принесет ему мяса. Когда Исав
уходит на охоту, Иаков при
помощи матери оборачивает руки
козьей шкурой, чтобы те походили
на руки Исава, и подходит
к слепому отцу с чашкой мясного
бульона. Хитрость срабатывает,
и Исаак, полагая, что перед
ним старший сын, благословляет
вместо него Иакова. Когда Исав
возвращается, брат признаётся
в том, что произошло,
и говорит, что второго
благословения у отца нет. Исав
блажит и клянется убить Иакова.
Иаков смывается и встречает
Бога. Много лет спустя братья
видятся вновь, мирятся, но
не остаются друг с другом.
На самом деле грустная история.
Читайте Книгу Бытия, гл. 25-33.
“5 Ruccalla, Eta. Not True, Man: Mi Ata
Beni? P. 3.
265
Конечно, это еще и акт, спо-
собный в конце концов отбить
у читателя всякое желание пости-
гать предмет. Руккала понимает,
что идет на риск, признавая, что
столь сложный и при любом рас-
кладе трудоемкий проект обеща-
ет в случае удачи принести плоды
куда более изысканные, чем по-
лученные случайным образом.
В главе под названием
«Ya-yachol, Va-ycsht, Va-yakom
Va-yelesh, Va-yivaz» Руккала пе-
реосмысливает концепт «перво-
родства», трактуя его значимость
как не более чем226
226 То, что тут написано -
к сожалению, безнадежно
незакончено. Дениза Нейман,
ныне замужем и живущая в Тель-
Авиве, утверждает, что работала
над этим разделом.
«Надо признать, работа
проводилась блестящая, -
признавалась она мне по
телефону, — я немного помогала
ему с ивритом, но на самом деле
ему не особенно требовалась моя
помощь, я лишь записывала то,
что он диктовал — невероятный
анализ всей этой истории
с родительским благословением,
соперничеством между братьями
и правом первородства, все
это время цитируя на память
целые отрывки из совершенно
неизвестных книг. У него
была почти сверхъестественная
способность к дословному
воспроизведению практически
всего, что он читал, и, скажу
я вам, читал он очень много.
Невероятный человек.
Чтобы записать все, что
он хотел, про Исава и Иакова,
потребовалось две недели. Потом
я зачитала ему это. Кое-где
он внес правки, и у нас вышел
второй черновик, вполне
выверенный». Она вздохнула.
Я услышал в трубке детский плаж.
«Однажды я к нему пришла,
а исписанные страницы пропали.
При этом пальцы у него все был»
перебинтованы. Он пробурчал чт»
то о том, что упал и ободрал
руки. Мой вопрос насчет работы
он сначала проигнорировал, но •
настаивала, и он сказал:
"А какая разница? Они ведь
в любом случае мертвы, ведь
так? Или не живы, но ты хочешь ;
на это посмотреть". Я заявила,
что не понимаю. Но он
отговаривался только: "слишкоы
личное", "нереализованная
тема", "плохо сделали' и
"полный бардак".
А еше он всерьез бормотал
про то, что благословения
не существовало сначала, —
и это мне показалось очень
интересным. Нет никакого права
первородства, это уловка для i
отвода глаз, оба брата дураки, .
а что до сравнения с близнецам^
Нэвилсонами [sic!], он вдруг 1
сказал, что такое сравнение i
в принципе оправданно, только
если вы можете сравнить любых *
близнецов с Иаковом и его *
братом.
Было ясно, что Дзампано
расстроен, так что я решила
отвлечь его, приготовив что- j
нибудь поесть. В конце концов 4
он пришел ко мне, и мы читали j
какие-то книги о метеорах. ,
Я уже решила, что дело
закрыто, но, зайдя позже .
в туалет, нашла эти странички.
Правильнее будет сказать, то, ,
что от них осталось. Он изорваа
их в клочья. Большая часть
лежала в мусорной корзине,
что-то просыпалось на пол,
а какая-то часть, без сомнений»
отправилась в слив.
Пытаясь их собрать,
я заметила, что многие закалам
кровью. Я так и не узнала,
что за припадок заставил его
266
rzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
но господь Яхве — этот любитель
буквализма, в чем он неоднократ-
но был замечен, — наставляет Ре-
векку причем делает это куда как
тонко и не без иронии:
Господь сказал ей: два пле-
мени во чреве твоем, и два
различных народа произой-
дут из утробы твоей; один
народ сделается сильнее
другого, и больший будет
служить меньшему.
И настало время родить ей:
и вот близнецы в утробе ее.
(Быт. 25:23-24)
[Подчеркнуто Челмером.]
разорвать написанное, но, что бы
зсг ни было, меня захватила идея
~асти хотя бы часть — не для
г=бя даже, для него.
Затолкав скомканные обрывки
5 карман, я потом сложила их
» конверт из оберточной бумаги и
•бсала в нижний ящик стола.
: надежде на то, что он их
зайдет и осознает ошибку».
К сожалению, Дзампано их так и
нашел. Но, раз уж на то пошло,
★ * -ап я. Обрывки бумаги в пятнах
сови, как и описала их Дениза
э=йман, вроде бы были связаны
7-ной темой, но совершенно не
ссдлежали восстановлению в виде
сильного текста.
Не раз я приходил к мысли
хе включать их вовсе. В конце
концов, однако, я решил
тривести фрагменты, имеющие
хоть какой-то смысл, пусть и
неведомый мне.
Ясно одно: этот текст
меня беспокоит. Что-то очень
странное в том, что он изодран
так яростно да еше и заляпан
кровью. Я имею в виду — что за
С одной стороны, Яхве про-
возгласил возрастную иерархию,
а с другой — утверждает, что
дети одного возраста2 * * 5 *?7.
V7777777777777TJ777777J777TJ7JJ7.
Esau (Исав) происходит от
корня ash, что значит «спешить»,
a Ya 'akov — от корневой основы
akav, что означает «задерживать-
ся» или «воздерживаться»22* (т. е.
буквально Исав увидел свет пер-
вым, Иаков — после него). Но
Esau также связано с корнем asah,
имеющим значение «покрывать»,
а Иаков — с основой aqub, «пят-
ка» (иными словами, Исав был
«покрыт» волосами, а Иаков ро-
дился цепляющимся за пятку бра-
та, задерживающим его229).
ним? Это? Скрытые, заглушенные,
но сильные амбиции и претензии
на ученость? Потому его и
накрыло? Или почему-то еше?
Может, это и правда было
слишком личное. Скажем,
у него был брат. Или сын. Или
два сына. Кто знает. Но вот
что мы имеем. Обрывки бумаги.
Совершенно бессвязные.
Жаль, что большая часть его
жизни ускользает между строк,
записанных его собственными
словами.
227 Chalmer, Tobias. J’s Ironic Postures [Иро-
ния в еврействе]. London University Press,
1954. P. 92. Челмер. однако, обходи г внима-
нием стихи 25-26 главы 25 Книги Бытия.
228 Cohen. Norman J. Self, Straggle & Change:
Family Conflict Stones in Genesis and Their
Healing Insights for Our Lives [Сущность,
борьба и перемены; Семейные конфлик-
ты в Книге Бытия и чем знание о них мо-
жет пригодиться современному человеку].
Woodstock, Vermont: Jewish Lights Publishing.
1995. P. 98.
229 Davidson, Robert. Genesis 12-50 Cambndgc:
Cambridge University Press, 1979. P 122.
267
Вот Фрид Кешон вполне убе-
дительно возражает Руккале,
указывая на то, что «волосатым»
в данном случае следует считать
Холлоуэя, а не Тома: «Ею боро-
да, угрюмый вид и лаже ремесло
охотника делают Холлоуэя типич-
ным Исавом. Напряженные отно-
шения между ним и Нэвидсоном
тоже в юраздо большей степени
напоминают спор Иакова и его
брата о праве первородства»230.
rzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
Степень вражды Исаака и
Исава подчеркивается словом
vayitrozzu^ где корень rzz означает
«рвать» или «разбивать». Однако
когда выясняется, что никакой
вражды между Уиллом и Томом
не было, сравнение меркнет.
r77Z7.7.7Z77777ZZZZZ77ZZ.ZZ7ZZZ77ZZ
В детстве Уилл и Том были
почти неразлучны. Они поддер-
живали друг друга, подбадрива-
ли, утешали и придавали друг
другу сил, чтобы выжить в мире,
в котором стали не нужны своим
родителям231. Разумеется, когда
они повзрослели, подростковая
близость сошла на нет. Уилл, пы-
таясь заполнить эмоциональный
вакуум, занялся фотографией
и обрел на этом поприще сла-
ву, а Том стал жить незаметно и,
если можно так сказать, «внутри»
себя.
rzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
Впрочем, Том никогда не ис-
кал дополнительной опоры в ка-
рьерных достижениях. Риторика
«жизненного успеха» была ему
неведома. Фактически его жизнь
никогда не была расписана боль-
ше. чем на «здесь и сейчас».
Несмотря на это и на мучи-
тельную борьбу с алкогольной
зависимостью. Том умудрился
сохранить потрясающее чувство
юмора, даже обрел восторжен-
ных поклонников в своей группе
«12 шагов»; эти люди тепло вспо-
минают о нем и по сей день.
Из всех трудностей, выпав-
ших на его долю, тяжелее всего
он пережил те восемь лет, ког-
да связь с братом была прервана
или, по его собственным словам,
«когда из-под старины Тома утя-
нули старый коврик». Вряд ли
можно считать совпадением, что
именно в эти годы он подсел на
наркотики, долгое время не рабо-
тал и без объяснений расстался
с молоденькой учительницей по-
среди бурного романа. «Пленка
Нэвидсона» не дает ответа на во-
прос, что же произошло между
братьями, хотя и намекает на
зависть Тома к успехам Нэви и
переживания из-за того, что сам
он мало чего достиг232.
rZZZZZ77777777Z77777ZZZ7ZZZZZZZ7
В статье «Больше не братья по
оружию», напечатанной в «Вил-
лидж войс», Карлос Бриллиант
замечает, что напряженность
между Томом и Уиллом возникла
после рождения Чада. «Конечно,
с моей стороны это всего лишь
догадки, но, возможно, новые
230 Kashon, Freed. Esau. Birmingham, Ala-
bama: Maavar Yabbok Press, 1996. P. 159.
231 Интервью с Терри Боровской.
232 Из личных бесед с Демионом
лом. Аннабель Уиттен и Айзеком Ходили.
5-23 февраля 1995.
268
заботы заставили Уилла пере-
ключить вес внимание на семью,
обделив брала. Том вдруг понял,
что единственный человек, кото-
рым поддерживал и утешал, все
дольше и больше времени отдает
сыну Может быть, Том чувство-
вал себя брошенным»2”.
Аннабель Уиттен вгорит этой
версии, отмечая, что Том однаж-
ды сказал о себе: «осиротел в со-
рок лет»234. В тот год, когда Тому
। как, собственно, и Уиллу) испол-
нилось сорок, родился Чэд.
Что интересно, присутствие
Тома в доме на Ясеневой улице
только помогало Нэвидсону и
Карен поладить друг с другом.
Как утверждает Уиттен, «жела-
ние Тома обрести замену роди-
тельским фигурам превращало
Нэвидсона в отца, а Карен — в
мать, чем отчасти и объясняется,
почему Тому нередко удавалось
снять напряжение между этими
двоими»2”.
Разумеется, есть еще возра-
жение Нэм IOttoh: «Почему? Да
потому, что Том — хороший па-
рень»236.
Блалэсловение у Исава было
украдено с помощью маски. Том
не носит никакой маски, а Уилл
носит камеру. Но как писал Ниц-
ше, «всякий глубокий ум нужда-
ется в маске»2”.
*’ Утрачено.
Утрачено.
-* Ibid. Р. 112.
Eurtton. Nam. All Accurate. P. 176.
Примечательна странная опечатка в тек-
сте Аарона Стерна: «Но слепой Исаак
rzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
Но хотя уловка Иакова уда-
лась, ему следовало бы при-
слушаться к предостережению:
«Проклят, кто слепого сбивает
с пути!» (Втор. 27:18). Иаков и
в самом деле был проклят и об-
речен до конца дней мучительно
решать вопрос самоуважения238.
Нэвидсон ничем не отличался
от него239.
rZZ^7777Z77777/777^77ZZ/ZZ
rzzTzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
«Мне Том казался совершенно
миролюбивым. Простодушным,
честным, но самое главное —
очень и очень умиротворен-
ным»240.
V7777777777777777777777777777777
Здесь анализ Руккалы неожиданно
даст иную трактовку утерянного
поторил вопрос; “Ты — сын мой Исав’’’’, па
что избранный ответил: “Энни”, что значит
“Это я‘‘».
Stern, Aantn All God’s Children: Genesis
[Весь Бог — в детях: Книга Бытия]. New
York: Hesed Press, 1964 P. 62.
w Из комментария Роберта Дэвидсона:
«Иаков боролся с неким “человеком”, ока-
завшимся Богом, и выжил, чтобы поведал,
об этом. Эта история состоит из закого мно-
жества странных элементов, что мы можем
лишь допустить, что здесь есть история,
которой потребовались века, чтобы обре-
сти свой нынешний вид, и которая вобрала
в себя источники, иногда очень примитив-
ные, датирующиеся задолго до Иакова. Точ-
но старый лом, который не раз ремонтирова-
ли И ПОДНОВ.1ЯЛИ, дополняли пристройками»
(р. 184).
219 Утрачено.
?<0 Ibid.
269
Исавом наследства, аккуратно об-
нажая истину; упрятанную в иро-
нию и нарочитые умолчания: один
брат нуждался в другом. Каин мог
нс быть сторожем брату' своему,
но Исав, совершенно определенно,
был241.
«...человеком искусным в зверо-
ловстве, человеком полей»
«человеком кротким, живущим
в шатрах»242.
rzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz
В этом и есть Исав
Как писал Шолем: «Представле-
ния Франка о будущем основы-
вались на до сих пор неистолко-
ванных законах Торы под именем
atzilut, которые, как он пообещал
ученикам, вступят в силу, если
они “придут к Исаву”, то есть за-
кончат переход через бездну с ее
непрерывным разрушением и от-
рицанием»245.
241 Ibid.
142 См.: Быт. 27:2424Э.
243 Ошибка. См.: Быт. 27 :29244.
244 Г-н Труэнт тоже допускает ошиб-
ку. Верная ссылка: Быт. 25:27. —
Изд.
245 Scholem, Genhom. The Messianic Idea in
Judaism [Мессианская идея в иудаизме].
New York: Schocken Books. 1971. P. 133.
В своем пространном комментарии на гему
работ Франка Шолем не преминул отметить
неоднозначность фигуры их авюра «Якоб
Франк (1726-1791) останется в веках как
один из самых пугающих феноменов исто-
рии иудаизма: религиозный лидер, который,
в силу собственных интересов и не только,
действовал как развращенный и порочный
человек» (р. 26).
Но, как учит нас великая хасид-
ская мудрость, «Спаситель не
вернется, пока не иссякнут слезы
Исава»246.
1777/7777777777777/Z7Z77Z77/7ZZ7
так что вернемся к Тому и Уиллу
Нэвидсонам: разделенные опы-
том, облачающие разными талан-
тами, несхожие по характеру, они
все равно братья и «ничто друг
без друга».
Как пишет Руккала в заклю-
чительной главе, «хотя различия
никуда не делись, братья, подоб-
но змеям на кадуиее, переплелись
неразрывно, и, подобно кадупею.
их общая история несет смысл,
и смысл этот — здоровье»247.
Х7777777777777777777777'777777777
К концу первой ночи Томом
стало овладевать чудовищное
напряжение. В какой-то момент
он даже грозится покинуть пост.
Но не уходит. Преданность бра-
ту пересиливает его собственные
страхи. Оставшись управляться
с радиосвязью, «[Том] шрыза-
ется в одиночество, как собака
в кость, все это время вглядыва-
ясь в страх, как мангуст»24*.
К счастью для нас, мучения
Тома отчасти запечатлены на ви-
деозаписи, где он рассказывает
историю: путаную, смешную и
странную историю человека, ко-
торому приходится ждать в бес-
пощадной темноте.
246 Утрачено.
247 Ruccaiia, Ela. Р. 897.
Но это также означает [Далее утраченс.]
244 Ibid. Р. 249.
270
История Тома
(Расшифровка записи]
День первый, 10:38
[Возле палатки; от дыхания идет пар.]
Кого я обманываю? Такие места всегда прокляты.
Думаете, куда делись Холлоуэй и остальные?
Их украли привидения. Меня и Нэви ждет то же.
Вот только с ним Рестон, он не один. А я один. Это
классика жанра. Сначала приходят за тем, кто один.
Думаю, они уже здесь. Затаились и ждут.
День первый, 12:06
[Чтобы наладить связь, пришлось вынести
приемник из палатки.]
Радио (Нэвидсон): Том, мы нашли еще один
неоновый маркер. Точнее, остаток. Остальные
пропали. Мы оставляем леску и идем дальше!
Том (в приемник): Тебя понял, Нэви. Видели
привидения?
Радио (Нэвидсон): Не-а. Что, страшновато?
Том: Ничего, раскурил вот.
Радио (Нэвидсон): Если станет совсем невмоготу,
можешь вернуться. Мы справимся.
Том: Хрен тебе, Нэви.
Радио (Нэвидсон): Ты чего?
Том: Ничего. Проехали.
[Переключает канал.]
Том: Карен, это Том.
Радио (Карен): Надеюсь, что ты. Как Нэви?
Том: Прекрасно. Нашел еще один маркер.
Радио (Карен): А Билли?
271
Том: Тоже в порядке.
Радио (Карен): Ты-то сам как?
Том: Я-то? Замерз, напуган до усрачки и жду, что
в любой момент меня сожрут заживо.
А так ничего.
День первый, 15:46
|В палатке]
Ладно, мистер Монстр. Я знаю, что ты здесь и
хочешь меня слопать — валяй, но учти: я многие
годы жил на бургерах, картошке фри и всяких
химических штуках. И траву курю. А легкие мои
черней гудрона. Другими словами, мистер Монстр,
я совсем невкусный.
День первый, 18:38
[У палатки.]
Бред какой-то. Мне здесь не место. И никому
здесь не место. Черт бы тебя побрал, Нэви:
притащил меня сюда. Я свинья. Я люблю пожрать.
И не переживаю по этому поводу. Я не герой.
Не искатель приключений. Я Том — тормоз,
Том — толстяк, Том — укурок. Том, которого
вот-вот сожрет мистер Монстр. Ты где, мистер
Монстр, вонючая туша? Заснул, что ли?
День первый, 21:09
Мне плохо. Я промерз до костей. Я пошел.
[Его тошнит.]
Это уже не смешно. Так нечестно.
[Пауза.]
Чувствую, ночью будет забава.
272
День первый, 23:41
[Возле палатки.]
Том: Какие еще голоса?
Радио (Карен): Дейзи не знает. Чэд говорит:
зроде как несколько человек, но он не разобрал,
э чем говорили.
Том: Забронируй мне билет до Багамов.
Радио (Карен): Ты шутишь — забронировать
билеты на всю семью. Бред какой-то.
Том: Где та бутылка бурбона, когда она так
нужна? (Пауза.) Эй, лучше мне отключиться.
Мне не нужна кучка дохлых батареек.
Радио (Карен): Передай, что я люблю его, Том.
Том: Уже передал.
День второй: 00:11
[Возле палатки, курит косяк.]
Я называю это «сказочка на ночь для Тома».
Давным-давно жил-был капитан, и плавал он
в далеких морях, и вот кто-то из команды заметил
у горизонта пиратский корабль. Готовясь принять
бой, капитан воскликнул: «Принесите мне красную
рубаху!» Сражались долго, но капитан и его
команда победили пиратов. На следующий день
появились три пиратских корабля. И снова капитан
крикнул: «Принесите мне красную рубаху!» —
и снова капитан со своими людьми одержал победу.
Вечером, когда все отдыхали и перевязывали
раны, один лейтенант спросил капитана, почему
тот всегда надевает красную рубаху перед боем.
Капитан спокойно ответил: «Я надеваю красную
рубаху, чтобы никто не увидел крови, если я буду
ранен. Тогда все будут сражаться без страха».
И всю команду потрясла отвага капитана.
273
На следующий же день вдали показались десять
пиратских кораблей. Люди обернулись к капитану
и ждали, что он даст свою обычную команду.
Спокойный, как всегда, капитан воскликнул:
«Принесите мне коричневые штаны!»
День второй: 10:57
[В палатке.]
Радио (Нэвидсон): Том? [Помехи.] Том, тебе меня
слышно?
Том (выходит из палатки к радиоприемнику):
Который час? (Смотрит на часы.) Одиннадцать утра!
Ну я и горазд спать!
Радио (Нэвидсон): Пока никаких следов, кроме
[помехи] маркеров [помехи] больше нет.
Том: Повтори, Нэви. Ты пропадаешь.
День второй, 12:03
[Возле палатки.]
Заходит в трамвай чувак и садится на сиденье.
Весь такой с зелеными волосами, руки
в разноцветных татушках, вся рожа в пирсинге,
в ушах перья. Напротив него сидит старик и уже
которую остановку не спускает с него глаз.
Наконец чувак не выдерживает и спрашивает:
«А вы что — в молодости не дурили?»
Старик, не моргнув глазом, отвечает:
«А то! Когда служил в Морфлоте, я раз
в Сингапуре нажрался и трахнул райскую птицу.
Вот и думаю: может, ты наш сын?»
274
День второй, 13:27
[Возле палатки.]
Чувствую себя гребаным холодильником. Вот
только хотелось бы знать: где еда-то? И выпить бы
не мешало.
День второй, 14:11
[В палатке.]
Оказался в неком монастыре монах, решивший
посвятить себя переписыванию старинных
рукописей. Однако уже на следующий день
он является к настоятелю поделиться своим
беспокойством, ведь переписывать приходится
со списков, сделанных другими монахами со списков,
сделанных ранее такими же монахами: «Если
кто-то сделает ошибку, — говорит он, — ее будет
невозможно отследить, хуже того — мы будем
копировать ее снова и снова».
Перепуганный настоятель хочет сверить
последнюю копию с оригиналом, хранящимся
в тайниках монастырского подвала, куда был доступ
только у него одного.
Проходит два, три дня, а он все не возвращается.
Наконец новенький решает проверить,
не случилось ли чего со стариком. Спустившись
в подвал, он видит, как настоятель, сгорбившись
над новейшей копией и древним оригиналом,
всхлипывает, смотрит в тексты, снова всхлипывает.
«Святой отец?» — испуганно зовет монах.
«О Господи, — причитает настоятель, — это
слово — celebrated»
* Английский глагол celebrate («праздновать») созвучен слову celibate — целибат, безбрачие.
275
День второй: 15:29
[Возле палатки, курит косяк, кашляет;
снова кашляет.]
Вы ждете, чтобы я на вас плюнул, мистер
Монстр? Или чтобы я на вас сплюнул?
(Отхаркивается и сплевывает.)
Этой шутке меня научил Нэви.
День второй: 15:49
[Возле палатки.]
Том: Эм, Карен, что-то я тут проголодался.
Может, закажешь мне пиццы?
Радио (Карен): Что?!
Том: Скажи разносчику, чтобы он передал ее
толстяку в конце коридора. Две мили по лестнице
налево.
Радио (Карен): (После паузы.) Том, по-моему, тебе
пора возвращаться.
Том: И по-моему тоже. Лимонные меренги еще
остались?
День второй, 16:01
[В палатке.]
Жил-был бедняк, который ходил без обуви. Его
ступни совсем заскорузли. Однажды некий богач
пожалел бедняка и купил ему пару кроссовок
«Найк». Бедняк был очень благодарен и носил их
не снимая. Через год они изорвались. Бедняге снова
пришлось бегать без ботинок, но он моментально
изранил все ноги, на которых больше не было
мозолей, раны загноились, бедняк заболел, а когда
ему отняли ноги, то вскоре и умер.
276
Я назвал эту сказку «Любовь, смерть и
кроссовки». Настоящая добрая сказка для мистера
Монстра. Да-да.
Все для вас, мистер. Да, и еще: чтоб тебя, твою мать...
День второй: 16:42
[Возле палатки.]
Семь гномов приехали в Ватикан, и, когда Папа
открыл дверь, вперед выступил Простачок.
«Ваше высокопреосвященство, — спросил он, —
в Риме есть монахини-карлицы?»
«Нет, Простачок, в Риме таких нет».
Шесть гномов за спиной Простачка захихикали.
«Ав Италии есть?» — не унимался Простачок.
«Нет, в Италии тоже нет», — чуть строже сказал
Папа.
Кое-кто из гномов начал смеяться громче.
«Ав Европе есть?»
Голос Папы стал еще суровее:
«Нет, Простачок, и в Европе нет».
Теперь уже все гномы ржали, а кое-кто даже
катался по полу.
«Папа, — взмолился Простачок, — а вообще
в мире есть монахини-карлицы?»
«Нет, Простачок, — отрезал Папа, — в мире
вообще нет карлиц монахинь».
Услышав это, шестеро гномов стали прыгать и
кричать: «Простачок трахнул пингвина, а Простачок
трахнул пингвина!»
277
День второй: 17:16
[Возле палатки.]
Кто делает лучшие дома в мире? Плотник?
Сварщик? Каменщик? Сдаетесь? Могильщик!
Его дома выстоят до второго пришествия! Хорошо,
хорошо, дурацкая шутка, согласен. На уровне
воскресной школы.
День второй: 18:28
[В палатке.]
А теперь мистер Монстр похож на лягушонка —
на маленького, да, который вдруг — ооох, вдруг
превратился... в... поросенка.
[Осторожно манипулируя галогеновой лампой,
отбрасывающей тени на заднюю стенку палатки,
Том создает целый теневой зверинец.]
Ага, и поросенок хрю-хрю превращается, ого!
В слоника! Смотрите все — поросенок стал слоном!
Господи, слон размером с... будь он неладен, это
теперь дятел, а нет, улитка, хммм... а как насчет
богомола, морского ежа, голубя, а может, тигра, или-
или вот бевый квовик, и тут вдруг... о нет, мистер
Монстр, не делайте этого... но мистер Монстр делает,
он становится драконом. Да-да, ребятки, то есть нет,
не игрушечным, а настоящим плотоядным драконом.
Говорите, хотите меня слопать? Конечно, конечно...
Вот только один момент: когда мистер Монстр
думает, что щас он сделает из большого Тома мясо
на ребрышках, Том достает свое секретное оружие.
278
[Как только дракон на стене поворачивается
к Тому и разевает пасть, Том готовится вырубить
лампу ногой.]
Ага, попался, мистер Монстр! Пока, детка!
[Щелчок. Чернота.]249
• Ьнли вспомнить главу 6, чудовища Тома, порожденные отсутствием
sera, созданные его руками, только и могли обитать в том месте,
жггя асе они так же изменчивы, как буквы, так же постоянны, как
ххава, — причудливый маленький бестиарий, который никому не
вьг.ется, никого не поучает и приоткрывает жизнь, видимую лишь
ссбсажению.
И сегодня вечером, записав эту сиену, я почувствовал себя
жесльно паршиво. Может быть, оттого, что Томовы ухищрения лишь
» время заставляли это место превратиться в нечто иное, хотя даже
вмененным оно не лишалось присущего ему ужаса; не важно, сколько
гухегтв он запустит на стену, не важно, какими крупными и живыми
зги кажутся, — они сгинут в мере темноты. Никакого Ноева ковчега.
1иу_гкой надежды. Спастись нельзя. Может, потому, что сегодня я
гтрзался на работе.
7 меня было странное состояние — беспокойной дремоты. Все были
- Тампер, мой босс, обычные посетители и какой-то байкер-
взрашенец, которому вздумалось набить осьминога на плече. Он долго
жлекал меня пустопорожними разговорами о том, насколько долго
жржатся чернила, и так меня достал, что я взвыл, да так громко -
> прямом смысле начал брызгать слюной и сморкаться.
«Перманент? - орал я. - Ты что, дебил, эй!»
Народ потерял дар речи. Байкер мог бы показать мне, что жизнь и
«с:ровье вообще недолговечная штука, а человеческая плоть сама по
тебе материал хрупкий, и моя собственная не исключение, — но он и
~-»у обалдел. На выручку мне пришла Тампер — она быстренько вывела
еня наружу и велела взять отгул: «Не знаю, что с тобой творится,
вгонки, — сказала она, — но тебе пора завязывать». Потом она
ссмулась моей руки, и я сразу же захотел рассказать ей все. Прямо
там и прямо тогда. Мне было нужно все ей рассказать. К сожалению,
« понимал, что она наверняка подумает, что у меня не все дома,
♦тли я начну говорить о зверинце и теневом театре, изменчивом, как
буквы, постоянном, как слава, странн_. а, черт, хрен с остальным.
• подавился своими словами. Может, у меня и вправду не все дома,
^•есто этого я пришел сюда. Что, по странной причине, напомнило
же того пса, пекинеса, которого я уже упоминал, но не стал
распространяться. Ну так вот: я передумал. Тут ему самое место,
ПЯДОМ с Томовыми тенями.
Это случилось в прошлом декабре, за месяц до того, как я услышал
: Дзампано, и стало кодой к на редкость насыщенному событиями
«сябрю. День Всех усопших Люд встретил приличной порцией экстази,
гсторого он продал и мне немножко по оптовой цене.
279
«Чувак, это же билет в рай», - уверил он меня и, конечно, был
прав.
Ну и что, что на дворе осень - в душе буйствовала весна. Люд вв
меня из клуба в клуб и из одного бара в другой, мы не пропускали
ни одной вечеринки в «Бель-Эр», ни одной тусовки на окраине или
во дворах особняков Малибу - всюду, где что-то происходило, мы
отмечались. Любопытно, что, как бы ни охранялись эти особняки -
иной раз за бархатные занавески пробраться не легче, чем через
проволочное заграждение без ручной гранаты, — нашими гранатами
служили таблетки. Одной хватало, чтобы бархат расступился, они
пропускали нас везде. Даже если у вас от кокса шла носом кровь,
легкие были черны от каннабиса, а глотки пересохли от бурбона.
«Экс» — нечто принципиально другое. В отличие от обычного меню он,
помимо дрожи по хребту, предлагал полный спектр симуляций любви..-
или вариаций на ее тему. И так случилось, именно в этот день —
девятое нояб — или ноября девятого числа — Люд исчез в собственнее
беседке удовольствий, а я отправился искать свою.
Вскоре после этого Люд торжественно продемонстрировал мне
официальный (и приличных размеров!) список трофеев за тот месяц.
Мне почему-то захотелось вставить его сюда:
СПИСОК ЛЮДА
1 ноября: Моник, 36. На стиральной машине в ее квартире. Она кончила на режиме «полоскание». Он кончил на режиме «отжим». В машине сломана сушка.
3 ноября. Утро: Тоня, 23. Латиноамериканка. Целых два раза. Вечер: Нина, 34. Кожаный ошейник и ботфорты.
4 ноября. Спаркл, 32. В бельведере дома, прямо над тусовкой.
5 ноября. Келли, 29. Танцовщица. В чьей-то сауне.
6 ноября. Джина, 22. Свои причудливые просьбы всегда начинала со слова «пожалуйста».
8 ноября. Дженнифер, 20 лет. Голая в полночь на вышке для прыжков в воду в университетском городке Калифорнийского университета.
9 ноября. Каролина, 21. Шведка. Прямо на тренажере для скандинавской ходьбы. В этот же день Люда нашел парень, который встречался с Моник (1 ноября). Но ол~ хотел только купить колес.
10 ноября. Сьюзен, 19. Удивила его «золотым дождем». А он ее — «резиновым макинтошем».
11 ноября. Вечер: Брук, 25. Полночь: Марин, 24. Облила кровать шампанским и велела ему лечь на мокрое.
12 ноября: Полдень: Элисон, 24-28??? Вечер: ???, 23. Занимались этим в гидрокостюмах. Неопрен и смазка «Астроглайд». Она все время звала • его О'Нилом.
13 ноября. Холли, 24-34??? Вьетнамка.
14 ноября. Дон, 19. Лесли, 19. Мелисса, 19. Из Сан-Диего.
Впервые купили вибратор в «Сундуке удовольствий».
280
19 ноября. Синди, 20, официантка. «Когда у меня не занят рот,
мне скучно».
20 ноября. Эрин, 21. Еврейка. В примерочной кабинке магазина
«Гэп».
21 ноября. Бетси, 36 лет. После секса попросила жемчужное колье.
Люд сказал, что на мели.
22 ноября. Мишель, 20. Католичка. Просветила Люда, что все, что
нужно для анального секса, — вазелин и подушка. И то,
и другое у нее было.
25 ноября. Стефани, 18. Черная.
27 ноября. Алисия, 23. На ее стереосистеме. Баалыпие колонки.
Баалыиие динамики. Наверное, это было сильно. Громко
уж точно.
28 ноября. День благодарения. Дана, 28. Пирсинг в пупке,
в сосках, клиторе. Станцевала для Люда на кровати,
потом мастурбировала, пока не кончила. Час спустя
секс. Во второй раз он не смог кончить. Она позвонила
подружке. Они устроили «69» и придумали «русскую
минетку» - по аналогии с «русской рулеткой». В роли
пистолета был Люд, они по очереди (ровно по тридцать
секунд — он засекал) им занимались. В итоге подружка
Даны победила (или проиграла, на вкус и цвет) .“**•
™ Вам понадобится:
, 100 табл, экстази,
. 12 пальчиковых батареек,
полдюжины банок смазки,
4 коробки презервативов (все рифленые или ультратонкие,
без ноноксинола-9),
। 3 «загрузки» грязного белья,
2 гидрокостюма,
и 1 бутылка шампанского.
Ну и месяцок, да.
I Примечание: эта часть также содержит несколько электронных писем:
Люд был вонючим ублюдком и придурком. Так ему
t и передайте.
Кларисса, 13 апреля 1999
С Людом было классно. Передайте ему, что мой новый
номер 323-ХХ-ХХ. Не знаете, что с ним сталось? Он уехал
। из Эл-Эй?
। Натали, 30 мая 1999
Эй, чуваки, для танго нужны двое.
Бетами, 6 июня 1999
— Изд.
281
У моня тоже было чем похвастаться в ноябре, конечно, не в таком
количестве, как у Люда.
Трое.
Сначала была Габриэль. Ее тело украшало ужасное родимое пятно,
начинавшееся на ключице, потом переходившее через одну грудь на
живот и дальше на обе ноги. При этом на запястьях и лодыжках тоже
были отметины. Но на ощупь оно никак не ощущалось. Чисто визуальна
сдвиг. Сначала она выключила свет, но очень скоро мне стало все
равно. Она была роскошной и нежной, и я очень расстроился, что мы
больше не увидимся. На следующее утро она улетела в Милан.
Следующей была Барбара. Она все время тусовалась в особняке
Хеффнера. Уверяла, что не хочет на разворот журнала, ей просто
нравилась тамошняя атмосфера. Когда мы очутились в ее кровати,
она разорвала на мне рубашку. Я услышал, как раскатились по полу
пуговицы. К полуночи она призналась, что любит меня. Повторила это
кучу раз, я сбился со счета. А к утру, несмотря на многочисленные
подсказки, не могла вспомнить, как меня зовут.
Ну а потом я связался с Кларой Инглиш. Всего на одну ночь - нс,
по крайней мере, начиналось все превосходно. Алкоголя было вдоволь,
внутри млело от новообретенного остро-рентгеновского восприятия
мира, в «Крейзи герлз» стриптизерши поерзали на коленях у нас
обоих, а потом мы вернулись к ней домой, где ждал грандиозный трах*
правда, ничего особенного не вышло, она даже поплакала из-за каких-
то своих переживаний, мне неведомых. Я сам виноват — попытался
расспросить, что случилось. Проклятое любопытство. Почему я не
проигнорировал? Надо было просто приступить к делу, невзирая на ее
плач. Нет же — я, дурак, начал: расскажи мне, доверься мне, и Клар»
Инглиш не смогла отшутиться. Даже соврать у нее не получилось.
В одном предложении она рассказала мне, что ее изнасиловали.
После чего перестала плакать. На ее лице отразилось хорошо
натренированная злость. Думаю, мне не в чем ее упрекнуть. Кто
знает, как бы я отреагировал на подобное признание, - правда,
она и не дала мне шанса хоть как-то отреагировать. Внезапно она
возненавидела меня за то, что я узнал, хотя сама же мне рассказала*
Хотя... я спросил. Спросил. Когда на следующий день я позвонил ей,
она мне ответила, что больше не намерена иметь дело с мужиками,
место которым в зоопарке. И повесила трубку прежде, чем я успел
спросить, куда меня поместили — к хищным кошкам или птицам.
Похоже, я все еще думаю о ней. Застывшая улыбка. Нелепые жесты.
Испуганный взгляд, уходящий в тоску, злость и боль; картинка,
которая снова и снова заставляет меня задаваться вопросом:
поправится ли Клара Инглиш или так и будет, спотыкаясь, идти сквсз»
годы, лишенные смысла, безо всякой любви, пока наконец не сделает
последний неуверенный шажок в вечность?
Больше я ее не видел. Может, она уже канула в вечность. Однакс
когда я теперь смотрю на список Люда, я не вижу того, что тогда
записал. Дополнения карандашом. Выдуманные, разумеется. Рожденные
памятью Клары.
Странно.
282
Тогда ноябрь казался месяцем сплошного веселья. Таблетки стерли
о последствиях. Секс стер из памяти все мотивы. Только теперь
^срезались шипы. Острые колючки. Моя беседка блаженства обветшала,
жсола колючим кустарником и ядовитым плющом. Да и Людова тоже.
Зигтимилась виной. Отяжелела отравленными цветами.
СПИСОК ЛЮДА: ИСПРАВЛЕННЫЙ
Моник — Недавно оставлена мужем.
Тоня - Бывший и запрет видеться с ребенком по суду.
=ина — Тишина.
Спаркл — Гнев.
Келли — Когда ей было всего одиннадцать, мать заставляла заниматься оральным сексом с ней.
Джина - Прячется от назойливого ухажера. Уже четвертого.
Каролина — Выросла в коммуне хиппи. Первый аборт в двенадцать.
Сьюзан — То и дело говорила «а, плевать». Язва во рту от чрезмерного потребления кокса.
Брук — Нема как рыба.
Марин — Собственный дядя совал палец ей в промежность.
Элисон — Когда ей было восемнадцать, ее отца убили.
Лесли — Б возрасте четырнадцати лет изнасилована учителем физкультуры.
дон — В прошлом голу изнасилована на свидании.
мелисса — Бывший бойфренд избивал ее. В конце концов ей пришлось делать ринопластику.
Эрин — Застукала трахающимися свою мать и своего бойфренда
Бетси — Уменьшение груди оставило шрамы на сосках и обеих грудях. Стеснялась тогда. Стесняется сейчас.
Мишель - Помолвлена.
Алисия — Ее лишил девственности собственный отец.
Дана — Проститутка.
Что до моего списка — моих Габриэли и Барбары, не говоря уже
□С Эмбер, Кристине, Люси, Кайри, Татьяне, австралиечке, Эшли,
Ьеили и других - а ведь они были, другие, - кто скажет? Запишите
собственные предположения. Не сомневаюсь, что ваши догадки будут
:стимистичнее моих, хотя если да, то вы ни хрена не знаете, о чем
говорите. Хотя, может, я не прав. Может, вы меня поправите.
• хочу сказать, что, если вас хватило дочитать досюда, вы наверняка
ж^аете, что я имел в виду. Может быть, даже лучше меня.
Часто говорится о пустоте свидании на одну ночь, но под
«густотой» здесь следует иметь в виду «темноту». Встречи вслепую —
сонеты, которые не прочтет никто. Желание и боль, говорящие
эзоповым языком секса.
Ни то ни другое не представлялось мне имеющим смысл — я постиг
это значительно позже, когда понял: все, что я сохранил от этих
встреч, настолько мало и неуловимо, просто тень, призрачные
очертания того, что зовется любовью.
283
Думаю, в связи с этим самое время рассказать вам историю, которое
давно намеревался поведать, историю, которая давно меня преследует-
О раненых, которые, как я боюсь до сих пор, там и остались.
История о моем пекинесе.
К середине декабря у меня не осталось ни экстази, ни сил.
Я бессмысленно проболтался по крайней мере неделю без малейшего
представления о том, что будет дальше, с неясным ощущением вины ж
совершенно отчетливым чувством отчаяния. Одно я знал точно:
мне нужен отдых.
Люду плевать. Он позвонил в десять вечера, и спустя час
мы притащились в «Опиумный притон», где какофония голосов и
усиленных в несколько раз ритмов смешалась с бурбоном дешевых
и дорогих сортов на льду, но как-то не до разговоров и не до
смеху - то ли оттого, что перебрали, то ли наоборот, - и тогда
на исходе ночи Люд, заметив мою отчужденность, но не собираясь
отказываться от собственных утренних планов, указал на кого-тс
в отдалении:
«Глянь, вон порнозвезда!» — заорал он, хотя музыкальный хаос
превратил его вопль в шелест. Я посмотрел на барную стойку и
мгновенно понял, о ком он. Среди толпы девушек, которые заказывав»
пиво и коктейль «Космополитен», она в буквальном смысле бросалась
в глаза. Причем не ростом. В ней было от силы метр шестьдесят.
Изящная фигурка, платиновые волосы, избыток подводки на веках,
ногти длиной с кухонный нож и губы, набитые бог знает каким
количеством жировых волокон из задницы безвестного трупа.
Но вот ее сиськи - сооовссм другая история. Сказать, что они были
огромные — значит не сказать ничего. Размер у нее был как минимум
восьмой, и чтобы набить хотя бы один из этих соляных мешков,
потребовалось осушить целые моря: Красное для левой и Мертвое —
для правой. При подходящем шторме они бы легко затопили прибрежные
города, да и удаленным от моря бы досталось.
«Иди заговори с ней», — подтолкнул меня Люд.
«О чем?!» — проорал-прошептал я. Я обалдел.
«Спроси, какой у нее размер».
Я и правда встал и подошел к ней, и мы немного поболтали —
хотя и не о сиськах, которые упорно лезли мне в глаза, сколько
я ни пытался отвести взгляд: связанные вместе луны и моря.
Оказалось, что она любит музыку кантри и рок вроде «Пантеры»,
под настроение - а какое у нее было сейчас, не поймешь; налитые
кровью глазки смотрели на меня из-под толстенного слоя подводки:
печальные? усталые? пьяные? воспаленные? или просто по жизни
красные? После добрых двадцати минут разговора с неловкими
паузами — я все ждал, когда же она откашляется и вежливо попрсоя
меня валить, чего она по какой-то странной причине так и не
сделала, ожидая, что я продолжу наш, эм, разговор, если, конечно»
его можно было так назвать: «какая музыка тебе нравится? -
Кантри. [Долгая пауза.] — Что, правда кантри? — (Долгая пауза.]
И "Пантера". — Кантри и "Пантера", надо же. Хмммм» — и так
до бесконечности, — пека наконец через двадцать минут клуб не
стал закрываться и вышибалы не принялись выпроваживать кучки
284
зотетителей к выходам. Мы вышли вместе. На улице она помахала
жа прощание подружке, с которой тусовалась, начисто при этом
забыв про меня, хотя потом ко мне вернулась и попросила проводить
ж своего пикапа.
Пока мы ждали на светофоре, она поведала, что ее зовут Джонни,
хстя кое-кто предпочитает звать ее Слэд, а настоящее ее имя Рейчел.
Это пересказ того, что я вытянул из нее вопрос за вопросом, ответы
а которые, скорее всего, были выдуманы. Когда загорелся зеленый,
к перешли на другую сторону Байн и тут увидели черного пучеглазого
гекинеса без кисточек на ушах. Он был грязный, перепуганный и
совершенно очевидно ничейный, его курносый нос сочился гноем,
ом трясся всем телом, невесть сколько часов и дней назад
заблудившийся, и жался к тротуару в этом своем занюханном углу,
е зная, куда идти. Ведь все дороги вели только в одном
направлении — его собственного конца.
«Бедняжка», — заворковала Джонни, внезапно заполнив лакуны
холодного безразличия в нашем разговоре словами, полными ласки
ж заботы, хотя в совсем фальшивой тональности, не то чтобы
«стройно, или невыразительно, или сбивчиво, просто — фальшиво,
елодия вдруг перестала быть собой, разрушилась, став чем-то
другим. По крайней мере, мне так теперь кажется. Тогда я почти
ничего не заметил.
Тем не менее это я подобрал перепуганного беднягу, вытер ему
®зс рукавом своего вельветового пиджака без пуговиц, пристроив
маленькую головку в сгибе локтя, и решил, пока делал все это,
вмазываясь как черт, что возьму его к себе. И плевать, что тесно.
= не мог позволить ему умереть. Только не после того, как он
жзгваздал мой пиджак и вздохнул на моих руках. Но Дженни заявила
яа него права.
«Где ты живешь?» — спросила она. «В студии». «Вот видишь», —
ггрезала она настойчиво и твердо, но снова — со странной мелодией,
ке то чтобы атональной или что — просто странной. Так что, несмотря
ва дурное предчувствие, я уступил. В конце концов, у нее был дом
в долине, двор, то есть идеальное место для собаки. «Самое место для
домашних питомцев», — сказала она, и в самом деле мне нечего было
ей противопоставить, не дыру же, в которой я ютился. Я отдал Джонни
беднягу пекинеса, и вдвоем мы пристроили его в грузовичке.
«Я как мама для потеряшек», — сказала она и улыбнулась мне
странной улыбкой.
Джонни подвезла меня до дома. Как ни странно, когда она
остановилась у подъезда, я не стал приглашать ее зайти.
Кажется, она была благодарна. Но я вовсе не из уважения к ней
так поступил. Что-то в ней было не то, совсем не то. Может быть,
это произошло из-за того ощущения пустоты, которое вдруг
накатило с полной силой, пустоты после того ноября — девятого.
Или дело было в ней — в наполненных соленой водой грудях,
искаженных гримасой губах, в разукрашенном лице, вся она Выла
совершен-на(-но гротескна), и всего-то двадцати четырех лет,
зо всяком случае, она мне так сказала, хотя по мне ей было шесть
тысяч или больше.
Что-то в ней меня пугало. Узловатые пальцы. Лишенный
какого-либо выражения взгляд, сфокусированный на голом, сером
285
континенте, канувшем в пучину древних морей, ее морей, темных,
красных и мертвых. А может, и нет. Может, дело было в несчастном
щенке пекинеса, голодном и брошенном и внезапно спасенном, внезаов
обретшем надежду, — проекция меня самого? собственного места
на пути блужданий? Может, и так. Ответа не знает никто, только
вот что я вам скажу наверняка: в тот момент я совершенно не думал
ни о сиськах Джонни, ни о ее губах, и уж тем более - о нелепых
телодвижениях, которые мы с нею могли бы проделать. Я думал только
о пекинесе, о его безопасности и его будущем. Пекинес и я: уговор
о заботе. Я почесал ему за ушами, погладил по спинке, попрощался
и вышел из машины.
Когда Джонни трогалась, она снова мне улыбнулась своей странней
улыбкой, и я снова заподозрил неладное. С минуту я наблюдал, как ее
пикап сворачивает за угол, ощущая неопределенную смесь беспокойства
и облегчения, потом обернулся было, чтобы войти в подъезд, и
услышал глухой удар. Я помню его даже сейчас, отчетливо помню,
жуткий звук. Не слишком громкий. Скорее глухой на самом деле —
пам. И всё. Пам. Я посмотрел туда. Пикап исчез, но за ним, из-
под его колес, выкатилось в лужицу фонарного света что-то темное.
Нечто, что Джонни выкинула из окна своего автомобиля, проезжая м*аж
припаркованных машин. Я припустил туда, замирая от беспокойства,
а когда добежал, обнаружил чудовищное ему подтверждение.
Я и по сей день не знаю, зачем она это сделала: мой брошенный ж
подобранный на Вайн пекинес, пучеглазый, с гноящимся приплюснутым
носом, был снова найден мной недалеко от двери подъезда, той же
ночью, возле машины, с расквашенным черепом, вывалившимся из орби»
глазом, источающим жидкость стекловидного тела, языком, частично
откушенным захлопнувшимися челюстями. Она, должно быть, швырнула
его со всей силы. По правде говоря, не знаю, откуда в ней столько.
Я попытался представить, как руки-клешни ухватили несчастного
за шкирку и вышвырнули в окно. Смотрела ли она на то, что у нее
в руках? Обернулась ли?
Позже на той же неделе Люд сказал, что ошибался. Кажется, она в»
порнозвезда. А кто — неизвестно, он ее не знал. Знал ли я? Понятия
не имею, почему я ничего не рассказал ему. Может, потому, что на
самом деле его интересовало, не трахнул ли я ее, а что могло быть
дальше от правды? Я, который тупо пялился на безжизненное собачье
тельце, заметьте, ни капельки крови, просто тень, рисунок углем
на асфальте в лужице фонарного света. Я не мог ничего выдавить из
себя: ни слова, ни крика, ни всхлипа. Даже ничего не чувствовал,
кроме шока, который отключил все эмоции, предоставив мне не на
шутку мучиться вопросом: что делать с несчастным — закопать,
бросить в пруд или отправить в мусорный контейнер. Я так ничего
и не смог решить. Просто сидел на корточках, пока не заныли колени,
пока тупая боль, которую часто испытываешь во сне, не сказала
мне, что пора двигаться. Но сначала я хотел дать песику имя,
и в голове моей прокручивались бесконечные списки, но вот кончились
и они. Не было имени. Я опоздал. Так что я просто поднялся и ушел.
Можете назвать меня бессердечным ублюдком (и идите сами знаете
куда), моего друга-пекинеса больше не было. Он стал пищей муравьям.
В конце концов, подумал я, трупик почти на тротуаре. Завтра его
наверняка найдет уборщица.
Еще одна мамочка для всех потеряшек.
286
День второй, 19:04
[Возле палатки, с очередным косяком.]
Хватит. С меня довольно. Это нечестно!
День второй, 20:03
[Возле палатки.]
Радио (Нэвидсон): [Помехи.] Мы что-то [шум]
слышим [шум] ~ле этого.
Том: Удачи, брат.
[Тишина.]
День второй, 21:54
[Возле палатки.]
Карен: Мне страшно, Том.
Том: Что случилось? С детьми все в порядке?
Радио (Карен): Да. То есть мне хочется в это
верить. Дейзи не выходит из своей комнаты.
Чэд предпочитает болтаться на улице. Кто ему
запретит. Но дело не в них.
Том: А в чем?
Радио (Карен): Весь этот фэн-шуй... Господи, бред
это все. Как там Билли и Нэви? Нашли что-нибудь?
Скоро вернутся?
Том: Они слышали, что кто-то плачет.
Я толком не разобрал, сигнал был плохой.
Из того, что я понял, — у них все нормально.
Радио (Карен): А у меня нет. Мне не нравится
быть тут одной, Том. Я так, блин, устала от этого.
[Начинает плакать.] Я устала бояться. Сначала
думать: в порядке ли он, потом думать, смогу ли я
спокойно жить без него, и понимать, что не смогу.
Я так устала жить в страхе. С меня хватит, Том.
Честно. После этого всего я решила: надо ехать
отсюда. Заберу детей и уеду. В этом не было
287
нужды. Можно было избежать этого. Зачем все это
устраивать?
Том: [Мягко.] Карен, Карен, послушай! Погоди,
не спеши. Сначала скажи, что там фэн-шуй.
Радио (Карен): [Пауза]. Амулеты. То есть всякие
штуки, которые я расставила по всему дому.
Помнишь? Улучшить энергетику и прочая фигня.
Том: Ну да. Кристаллы, лягушки, золотые рыбки
и драконы.
Радио (Карен): Том, они пропали.
Том: То есть как?
Радио (Карен): [Плачет громче.] Исчезли.
Том: Да ладно. Слушай, Карен, а ты у Дейзи
с Чэдом не спрашивала? Может, они взяли?
Радио (Карен): Том, от них-то я и узнала.
Они спросили меня, почему я их выкинула.
День второй, 22:19
[Возле палатки.]
Радио (Нэвидсон): Как Карен?
Том: Плохо, Нэви. Напугана очень. Тебе пора
вернуться.
Радио (Нэвидсон): Ч[помехи]? [Помехи ] [Помехи.]
[Помехи]бя не слышно.
Том: Нэви! Нэви?
[Помехи.]
День второй, 23:07
[Возле палатки.]
Хрень какая-то. ХРЕНЬ! Слышишь, мистер
Монстр? Хрень, говорю!
Да и что это за дом, я вас спрашиваю? Ни света,
ни отопления, ни канализации. Я сру в углу и ссу
на стену уже второй день.
[Повышает голос.]
288
Тебя это не напрягает, мистер Монстр? Я гажу
в твоем углу! И ссу на твои стены!
[Говорит тише.]
Конечно, уже все высохло. А дерьмо — оно просто
исчезает. Ты его жрешь, что ли? Что черепахи, что
дерьмо — все равно?
[Снова повышает голос.]
Неразборчивый ублюдок! Тебя разве не тошнит?
Меня вот тошнит. Я сейчас сблюю!
[Долгое эхо.]
День третий, 00:49.
[Возле палатки; расстегнув сумку, роется
в поисках последнего косячка.]
И во всем доме мышь не шелохнется, да? Даже
мистер Монстр затих. Один несчастный Том тут
шуршит, пока окончательно не свихнется и не
начнет желать, чтобы здесь было хоть одно живое
существо. Хотя бы мышь.
День третий, 00:54
[Возле палатки.]
Радио (Нэвидсон): [Глухой удар.] Мы в полном
дерьме... [Помехи].
Том: Нэви, что происходит? Я тебя почти
не слышу!
Радио (Нэвидсон): В Джеда стреляли!
Он истекает кровью!
Том: Стреляли? Кто?
Радио:
[Щелк-щелк-крак.]
Рестон: Я ни хрена не вижу. [Крак... крак... крак...
крраК.]
289
Рестон: О чччерт!!!
[...краК-БАХ-крАК-крАК-крРАК.крРАК.КРАК.
КРАК].
Том: Что за черт? Что это было?
Радио (Нэвидсон): Том [помехи]. [Помехи].
Я, наверное [помехи]. [Помехи]. [Помехи]. [Помехи].
Воке. Нам придется... черт... [Помехи.]
Том: Я теряю тебя, Нэви!
Радио (Нэвидсон): [Помехи].
Том: Нэви, ты меня понял? Отбой!
День третий, 01:28
[Возле палатки.]
Радио (Нэвидсон): Придется часов восемь как
минимум потратить, чтобы добраться до лестницы.
Том, мне нужно, чтобы ты встретил нас внизу.
Нам нужна помощь. Мы не сможем затащить их
наверх вдвоем. А еще [помехи]. [Помехи] врача.
[Помехи...]
День третий, 07:39
[Возле палатки.]
[Том подходит к Спиральной Лестнице, смотрит
вниз, зажигает спичку и роняет ее.]
Ты там, мистер Монстр?
[Спичка вспыхивает и гаснет. Том отшатывается.]
Ну уж нет. Ничего не выйдет, Нэви. Я торчу
в этой дыре почти три дня, и ты хочешь, чтобы я
спустился туда в одиночку? Ну уж нет.
[Том спускается на пару ступенек, потом быстро
поднимается обратно.]
Не могу.
[Том делает вторую попытку, добираясь
до первого пролета].
290
А тут не так плохо. Иди на хрен, мистер Монстр!
Твою ж мать!
[Как только Том собирается спускаться дальше,
ступеньки вдруг вытягиваются и уходят вниз метра
на три. Подняв голову, Том обнаруживает, что
лестничный колодец из круглого согнулся
в эллиптический, но тут же резко вернулся
к исходной форме].
[Дыхание Тома резко учащается.]
Так ты все-таки тут, мистер Монстр?
[Пауза. Потом, невесть откуда, раздается рык.
Больше похожий на рев. Почти оглушительный.
Ощущение, что его источник находится прямо
позади Тома.
В панике Том несется вверх. Картинка
с портативной камеры немедленно превращается
в размытое пятно, в котором с трудом различимы
стены и перила, освещенные тусклым светом
галогеновой лампы.
Минуту спустя Том добегает до верхней
ступеньки.]
День третий, 07:53
[Возле палатки.]
Том: Карен...
Радио (Карен): У тебя все в порядке?
Том: Я возвращаюсь.
291
Краткий анализ «Истории Тома»
Как следует рассматривать этот странный эпизод? Что он
может рассказать нам о Томе? А о «Пленке Нэвидсона»?
С одной стороны, Нэвидсон монтировал этот эпизод спустя
многие месяцы. Без сомнения, более поздние события не могли
не повлиять на его отношение к материалу. Как писал Ницше,
«наше будущее закладывает закон нашего настоящего».
На протяжении «Истории Тома» Нэвидсон любовно
концентрирует внимание на том, как его брат не теряет
способности шутить и смеяться даже в стенах преисподней,
в печальных чертогах Одиночества, Страха и Сомнения.
Показывает брата, который пытается спасти их с Карен шаткие
отношения и являет поразительную силу духа перед лицом
темноты и холода
«История Тома» показана неспешно. Сразу понятно,
что Нэвидсон потратил много времени и усилий на монтаж
этих нескольких минут. Несмотря на очевидные технические
ограничения, все переходы чистые и плавные,
а звук превосходно согласован с ритмом и очередностью
каждого кадра, что должно усиливать воздействие
от самых простых мгновений.
Это — бескорыстный труд ради любви, это родной брат
фильма о самом Нэвидсоне. сделанного Карен.
Может, потому, что шутки Тома так добродушны и пронизаны
теплом, мы не сразу замечаем, что ручные тени, дурацкие
анекдоты и рождение «мистера Монстра», по сути,
означают Скорбь.
Если Скорбь — это глубокое чувство сожаления о любимом
человеке, то этот отрывок и есть воплощенное сожаление, —
будто бы Нэвидсон, со своим великим талантом видеть, заново
открывает то, чего не мог не замечать все эти годы.
Или же то, чего за эти годы так и не заметил.
292
XII
Не на каждую пещеру найдется свой Терри Тар-
кинггон. который знает ее, как свой родной двор
Пол года назад трое мальчишек бесследно ис-
чезли возле похожей пещеры в штате Миссури,
которую собирались исследовать. Несмотря на
масштабные недельные поиски, мальчики по сей
день числятся пропавшими без вести.
Уильям Р. Халлидей (д-р медицины)
«Пещеры и спелеология в Америке»
эвидсон с Рестоном наконец добираются до подножия лестницы,
но Тома там нет.
293
Почти полдень третьею дня спасательной экспедиции.
Перчатки Рестона изорвались, и руки его покрыты кровавыми мозолями.
Воке дышит слабо и прерывисто. Тело Джеда кажется Нэвидсону
невыносимо тяжелым. И в довершение всего Нэвидсон обнаруживает,
что брат не спустился, чтобы их встретить.
294
«Мы справимся, Нэви», — говорит Рестон, успокаивая друга.
«Я не удивлен, — сипит Нэвидсон. — В этом весь Том. Вог что полу-
чается у него лучше всего. Бросать тебя в самый ответственный момент».
295
Именно тогда сверху падает веревка.
296
После неудавшейся попытки спуститься по Спиральной Лестнице 1ом
вернулся в гостиную к Карен и там соорудил легкую каталку из бросовых
досок. Карен помогала ему — ездила в город за нужными вещами, купила
блок и запас веревки.
297
Нэвидсон ошибался: у брата, может быть, и не хватило смелости
спуститься по лестнице, но он придумал альтернативное —
и куда лучшее! — решение проблемы.
298
В считанные минуты Нэвидсон и Рестон поднимают Бокса из три-
дцатимстровой шахты. Для надежности Нэвидсон привязывает конец
веревки к нижним перилам. Таким образом, даже случись что и они
не удержат веревку — носилки не рухнут на пол, а зависнут нал ним.
299
Спустя несколько секунд об пол звякает брошенная сверху
четвертьдолларовая монетка — знак, что Воке благополучно достиг
вершины и носилки можно опускать для следующей загрузки.
300
Теперь Джед. Осторожно и быстро Нэвидсон и Рестон укладывают
тело на носилки, пока свободная часть веревки сворачивается в кольца
у их ног Поскольку во время этою эпизода камера Тома не работает,
мы не видим, каких усилий ему стоит втащить груз наверх.
Как бы то ни было, через пару минут на пол со звоном падает
второй четвертак. Очередь Рестона.
301
Нэвидсон тщательно проверяет и перепроверяет, крепко ли привязан
к балясине конец веревки, после чего принимается за дело.
«Ну ты, зараза, и тяжелый!» — ворчит он.
Рестон салютует ему зеленым светом фонарика и улыбается во все
тридцать два зуба:
«Ух ты, как высоко-то, как флаг в День независимости!»
302
Сначала все идет гладко. Медленно, но верно Нэвидсон тянет на пол
все больше и больше свободной веревки, все выше поднимая Рестона
из шахты лестничного пролета. На полпути наверх происходит странная
вешь: свободный конец веревки у ног Нэвидсона начинает исчезать,
а та часть ее, которую он держит, начинает быстро выскальзывать
из пальцев, оставляя на ладонях след, подобный ожогу. В конце концов
ему приходится отпустить ее. Однако Рестон не падает. Напротив —
его подъем только ускоряется, о чем говорит яркий зеленый огонек
фонарика, который он нс выпускает из рук.
303
Но если Нэвидсон уже не тянет веревку,
что же тащит Рестона
304
наверх?
Затем, по мере того как на лестнице сгущается тьма, а едва
освещенный круг наверху — тот самый, из пословицы, свет в конце
туннеля — делается все меньше и меньше, ответ становится очевиден:
306
Нэвидсон пров
Z,0€
падает
308
60 £
и, уходя вниз.
т
а
ш
и
Ресгона
тем
самым
вверх.
310
ll£
И в какой-то момент глубина лестницы перерастает длину веревки.
К тому времени, как Рестон добрался до верха, веревка натянулась до
предела, но лестница продолжает расти. Понимая, что сейчас произойдет,
Нэвидсон отчаянно хватается за единственный оставшийся конец
веревки, соединявшей его с домом, — но делает это слишком поздно.
Метрах в трех над последней балясиной
в
е
Р
е
в
а
312
313
~СЯ“
*•* Время ускоряется, и я ничего не успеваю сделать, чтобы отмети»
его бег. Казалось, только вчера начинался июль, но сегодня
каким-то образом обнаружилось, что уже середина августа. Когда я
появился на работе, все как-то напряглись и отшатнулись. У босса
сделался обалдевший вид. В конце концов он спросил меня, что это
я делаю, а я пожал плечами и сказал: собираюсь стыковать иголки,
а что?
«Джонни, с тобой все в порядке?» — спросил он искренним и
обеспокоенным тоном, без тени сарказма, — и это меня насторожило
больше всего.
«Ну в целом да», — ответил я.
«Мне пришлось нанять замену, Джонни, сказал он вполголоса,
кивнув в сторону блондинки, которая убиралась в кладовке. —
Тебя не было три недели».
Я сам не понял, как выпалил: «Серьезно?», хотя прекрасно знал,
что меня не было — правда, не представлял, что так долго, но,
конечно, это было долго, я просто ничего не мог с этим сделать -
даже позвонить. Никак не мог — и вдобавок выдрал телефон из
розетки.
«Мне очень жаль», — выпалил я, ощутив внезапный укол стыда:
подвел босса, а теперь вижу, какой он, по сути, честный малый,
хотя в то же самое время мне немного полегчало от известия, что
мне нашли замену. От этого все становилось чуть легче.
Босс вручил мне чек за последнее отработанное время и листок
с номером телефона.
«Пройди курс, парень. Выглядишь как дерьмо».
Похоже, он был абсолютно уверен, что я под кайфом. Это
почему-то меня насмешило. Я с трудом сдержал смех и дал себе волю^
выйдя за дверь. Какая-то шлюшка в серебряных шлепанцах испугалась
и ускорила шаг.
Вернувшись к себе в берлогу, я обнаружил сообщение от Кайри.
Я выбросил ее номер сто лет назад. И не ее одной. Ничего
не поделаешь. Я исчез. Стер ее сообщение и вернулся к дому на
Ясеневой улице.
Где-то в глубине подсознания я понимал: скоро мне понадобятся
деньги, но отчего-то меня это не взволновало. У меня оставалась
314
харта «Виза», а после продажи плеера я усугубил образовавшуюся
тзгпину, изолировав комнату пустыми коробками от яиц, и защитился
ст палящих солнечных лучей листами фольги, пришпилив их к
картонкам, которые закрепил над окнами; так я чувствовал себя
э большей безопасности.
Время я узнавал преимущественно по настенным часам, хотя стал
недозревать, что идут они с перебоями: то спешат, то отстают, так
что я толком не знал, который час. Но мне и не надо было больше
юдстраиваться под чье-либо расписание.
Из предосторожности же я наклеил на полу несколько полосок
верной ленты - некоторые пустил внахлест на стены: так я замечу,
если комната вдруг начнет двигаться. Пока все в норме.
К сожалению, несмотря на все это, несмотря даже на шесть недель
отказа от алкоголя, наркоты и секса, - приступы не прекратились.
Теперь они часто случались ночью. Я внезапно просыпался оттого,
что нечем было дышать: я был накрепко обмотан лентами темноты
ж отчаянно потел, сердце отсчитывало двести ударов в минуту.
€ совершенно не помнил, что за сон сотрясает меня изнутри, но
было ощущение, что дверь окончательно слетела с петель и то, что
пыталось проникнуть, наконец впилось в меня и, хотя я все еще
а сознании, разрывает мне горло длинными пальцами и ломает ребра,
одно за другим, мощными своими челюстями.
Несколько раз эти сны вызывали у меня приступы сухой рвоты —
это мой организм отплевывался от подступившего страха и отчаяния
желудочным соком. Может, у меня уже язва. А то и опухоль.
2а данный момент единственное, что держит меня на плаву, —
непонятное желание закончить Пленку Нэвидсона. Я почти уверен,
что разгадка тайны дома каким-то образом даст ответы на мои
собственные вопросы; но даже если так (что не факт), — возможно,
к тому времени, как я найду ответы, уже забуду вопросы.
Вот, к примеру: по пути из тату-салона припомнился странный
случай. «Странный» - потому что он, кажется, не был связан ни
со словами босса, ни с поступками Нэвидсона, вообще ни с чем, про
что я думал в тот момент. До меня вдруг дошло, что я был не прав,
ч бывал в Техасе, хотя и не в штате. Более того — воспоминания
об этом нахлынули с необычной отчетливостью и яркостью, ясные и
свежие, как редкий погожий зимний денек в Лос-Анджелесе, когда
дует ветер и развеивает наконец дымку, которой были укутаны холмы,
х линия, отделяющая небо от земли, внезапно оживает в форме
листьев, тысячи их на тысячах ветвей, воздетых к молочно-белому
с голубым небу...
...эксцентричный гей-миллионер из Норвегии, хозяин особняка
в колониальном стиле в пригороде Кливленда и чайной в Кенте.
М-р Текс Гейза. Приятель приятеля знакомого пригласил меня: мол,
приходи к Тексу на английское чаепитие, ровно в четыре, ничем
315
не примечательным воскресным апрельским днем. Мне было почти
восемнадцать.
Мой знакомый в самый последний момент отказался, но, поскольку •
у меня ничего не намечалось, я решил идти один. Для того лишь,
чтобы застать там ее - она слушала Текса, пощипывая пшеничную
лепешку. Странно, что чистоту можно найти в таком месте и в такое
время, столь неожиданно и внезапно, — хотя кто-то же нажал на
курок, чтобы выстрелить воспоминанием на фоне августовского
солнца; в ярких лучах не видно «Аполлона» — это надо было смотреть'
через закопченное стеклышко, которого у меня не было, а были
только дурацкие морские рассказы Текса, один за другим, его
неприятным монотонным голосом, странно напоминающим о водоворотах*
белых медведях, штормах и тонущих один за другим кораблях;
вообще-то к каждой рассказанной истории полагалось заключение,
так что мы, его странно подобранные слушатели, скоро научились ’ j
не ждать финала, а наслаждаться предшествующей ему историей —
с неизбежной ледяной волной, водоворотами, белыми медведями и
старым дсбрым ignis fatuus, блуждающим огоньком призрачной
надежды, ведущим к погибели, если за ним следовать, но идеальным
для рассказа, особенно если сам ждешь неминуемого финала,
к которому уже приступал Текс: охваченная огнем палуба, корабль
кренится и наконец сдается на милость пучине, вода тушит пожар,
который исчезает в облаке пара, с шипением, которого никто
не расслышит, потому что из горла самой смерти идет скрежещущий
нескончаемый рев, скорее вой, который парализует насосы,
откачивающие воду, заливает палубу за палубой водами Индийского
океана, не оставляя тем, кто на борту, ни малейшего шанса
спастись, — и я помню... точнее, я не помню, остального я
не слышал, поскольку ходил отлить, и, когда смывал, услышал рев
или вой, тоже дребезжащий и заглушающий все вокруг, это совершенна
определенно был вой, но, оставив Тексов тонущий корабль, я сбежал
в сад, где наткнулся - на кого бы вы думали... моя память, только
теперь это мой, а не Тексов корабль, тот, что я вижу сейчас и
вспоминаю - нет, не вспоминаю, а как-то по-другому... ледяные
луга, судорожные попытки ухватиться за плот, потеря... нет, все
равно не то, совсем другая история, получившаяся оттого, что одна
накладывается на другую, другая на третью... сколько историй, уму
непостижимо, но все составляют... что? и почему? — как, например,
почему нужно было покидать норвежский Лонгйир и отправляться
на север в разгар лета? В тех краях лето — это день, бесконечно
перетекающие один в другой дни, одинаковые — свет, омывающий лед
и воду и образующий на горизонте странные ледяные блики — точно
код - сигнал бедствия? доисторический символ? - может быть;
или вообще ничего подобного — тоже возможно; совсем ничего; здесь
вдруг поднимаются из воды ледяные глыбы, укрытые морским туманом,
316
угрожая раздавить обшитый сталью корпус, но за секунду до
столкновения чудовищная глыба исчезает, и те, кто ей ужасался,
становятся жертвами очередного грозящего миража — они здесь часто
бывают из-за летних перепадов температур, не говоря уже
с постоянном ворчании опытных матросов, которым ударили в голову
аедяной ветер и пиво Bokkol... Добро пожаловать на борт Беспощадного
•длина корпуса 125 метров, водоизмещение 13 692 тонны) с грузом
двух видов в трюмах: один секретный, второй весьма
легковоспламеняющийся, вроде ТНТ, и хотя команда вполне
дружелюбна — некоторые женаты, у них есть дети, а капитан любит
поболтать об искусстве, особенно о Тернере, де Восе и Гойе, —
похоже, что о странном грузе вообще никто не заботится, — и когда
з первом моторном отсеке, ближе к корме, искры короткого замыкания
заходят лужу бензина, убрать которую достало бы и одной старой
лзабры, достало бы, но поздно - крошечные кусочки огня разлетаются
по всему пространству, остывают в воздухе и тают — все, кроме
одного,- легким поцелуем он превратил грязную массу на полу
в гневную ярко-оранжевую руку; огонь внезапно протек через комнату
ж за порог, через открытую дверь (почему ее оставили открытой?)
вырвался в проход, высасывая воздух, поедая его - пока не
превратился в огненный вихрь, несущийся по коридорам со свистом,
точно глас божий (это не мое сравнение, капитана), — так что его
услышали раньше, чем увидели клубы черного дыма и немедленно
запаниковали до колик в животе: огонь шел на них, с ужасающей
скоростью заполняя палубные пространства; капитану оставалось
только одно: включить подачу забортной воды, — что он и делает, —
но он недооценил масштабов огня, да и никто бы не подумал, что он
станет распространяться с такой бешеной скоростью, так много
сгня - значит, нужно больше воды, очень много воды, — которая
хлынула на палубы; сила, превосходящая силу пожара, топя его и
исторгая собственный ужасающий рев, не гласом божьим, но чьим? —
и когда капитан слышит этот звук, он вмиг понимает, что сейчас
последует: все это успевают понять раньше, чем мысли, их
собственные мысли, рисуют то, к чему уже начали готовиться тела,
хтоническое ожидание, посылающее первый мысленный сигнал... sos.sos.
sos... SOS~.SOS~.SOS ~ sos. sos. sos... — слишком-слишком поздно, но кто же
знал, что самолеты-наблюдатели прилетят, уже когда их давным-давно
не будет, хотя они боятся этого — страх вырастает из рева, что
доносится изнутри! их корабля, разрывая, располосовывая и
отшвыривая тех, кто замирал в нерешительности, склонялся перед
ним, умолял его... кого-то ломал, кого-то разрывал на куски,
поглощая одного за другим всех; а ведь это лишь вода, стихия,
вспарывающая брюхо судна, сокрушающая насосы, оказавшиеся
бессильными против пришедшего снаружи, которое всегда ждало
снаружи, но теперь, найдя для себя вход и оказавшись внутри, стало
317
все выворачивать вовне - больше не осталось никакого «внутри» -
палубы кренятся к правому борту, чудовищный вес раскачивает
корабль, тянет его пол воду, уничтожая пространство между палубой
и поверхностью воды; в этот момент вмешалась сила противодействия:
балласт и киль принялись бороться с жестокостью качки и в конце
концов вытянули Беспощадного, не позволив ему окончательно уйти
под воду правым бортом, направляя вверх, да, все верно, корпус
выправлялся, казалось, вот-вот выправится, восстанавливая
равновесие того, что снаружи, и того, что внутри, вот только
рок-н-ролл морской воды говорит: бороться бесполезно... чудовищный
водоворот ледяной воды внизу вдруг отступает от правого борта,
и, как только на секунду выравнивается капитанская рубка, вода
внутри тоже выравнивается; все надеются на затишье, но вода
не перестает поступать, хотя основной поток уже отхлынул
от правого борта и переместился к левому - Sososososos, захлестнуя
центральную часть корпуса — Sososososos — превратился в волну —
Sososososos... очевидно, бесполезно, — и капитан в курсе,
он расслышал смерть до того, как финальный удар стихии сотряс
корпус, — и времени подготовить шлюпки не осталось... волна под
ними вновь откатилась к левому борту, на сей раз так сильно, что
протащила за собой корабль, погружая под воду планширь верхней
палубы, а затем и трубу, впуская внутрь само море, изгоняя все
и всех из корабельного чрева, хотя несколько мужей и отцов
попытались-таки добраться до шлюпок — бесполезный театральный
жест, который был сделан по привычке, но можно ли надеяться на
привычку, — хотя кто-то на самом деле мог и спастись — привычка
не такое уж плохое дело, — будь у них побольше времени, больше
времени на погружение — да вот только легковоспламеняющийся груз
взорвался - сердитая Рука треснула кулаком, пробив переборки и
корпус, а вторая, почти материнская Рука выпросталась из глубин
и утянула всех в пучину: капитана и палубных матросов, отцов
семейств и одиночек и, разумеется, сыновей — дочерей, правда,
нет, — многие из них остались там, внутри, в ловушке многотонной
стали, взрезавшей воду и ушедшей во тьму пучины; спустя двадцать
минут под полуночным солнцем не осталось и следа, — так много
солнца и ослепляющего света, световые сигналы горизонту как
напоминание о послании, написанном давным-давно, а ныне
утраченном, или я снова ошибся? вовсе не написанном - ни давно,
ни теперь... неоправданные надежды? давние преступления?
неразглашенные изнасилования? попытка сокрыть Руку, которая
никогда ничего не напишет ни на этой странице, ни на какой другой,
или вообще нет никакой Руки, хотя я до сих пор узнаю послание
в бликах света на льду, в которых заключено то, чего там нет
и, начнем с того, никогда и не было, иначе кто бы остался, чтобы
расшифровать знаки? чтобы взломать код? пусть даже послание было
318
даерхъявственным или на редкость безжалостным... особенно в том
есте, где сгинул в пучине без следа Беспощадный, уж точно нет
«какого сострадания, лишь слепые солнечные блики на ледяных
тдыбах; имитация смысла там, где раньше не было нужды в смысле,
здесь, близ нависающих ледников Северо-Восточной земли, на плоской
«одной равнине, чью гладь нарушили лишь несколько пузырьков, да и
те скоро исчезли, так что ко времени, когда самолет-разведчик
золетел над этим зеркалом неба, в котором не было ничего - кроме
слепящего ока, восходящего и через какое-то время опускающегося,
ее никогда не заходящего, — так вот, когда крошечная тень от
аэроплана пробежала по умиротворенной глади - может, это было
предчувствие очередного шторма? в общем, тысячи тысяч кошачьих
халок что-то явно предсказывали, — отражение нарисовало лишь
вторую тень на небесном своде... — Беспощадный пропал вместе
со своим секретным грузом и всем экипажем... тссс... и кто теперь
узнает, что во втором отсеке образовался воздушный карман, и там
заперся один из матросов — он наглухо задраил двери, создав себе
маленький кусочек внутреннего пространства, где можно было жить и
сзппать, спасся от огня и воды, чтобы встретить смерть иного рода,
замурованным в непроницаемой темноте, темнее, чем гаитянская ночь
хли убийство в самом чернушном детективе, хотя фонарик-то он
зашел, но против тишины, которую было слышно снаружи, он был почти
бессилен, а с холодным лязгом стального гроба, падающего в черную
глубину, и вовсе не мог ничего поделать; давление нарастало, хоть
х не смертельное, и он слышал, как корабль грякнул о шельфовую
скалу и замер; слышал он и стук в корпусе, как будто водолазы
стучали, но он знал: никаких водолазов, конечно, не было, а были
пузырьки воздуха и прочие посторонние звуки, которые лгали
с скором спасении. Он роняет фонарик, лампа разбивается, да и
смотреть-то не на что; воздуха начинает не хватать, в сознании
меркнет образ дома, дочерей — пяти белокурых дочерей, и... и... он
чувствует, как поддается уступ и вдруг корабль снова несется вниз,
теперь ни скалы, ни твердой земли, кругом чернота, и ничто не
в силах остановить окончательное погружение... правда, может,
ничего этого не было, и корабль не шелохнулся, может, это падает
сн сам — кислород кончился и его поглотила холодная тьма, - я его
больше не вижу, и даже не уверен, правда ли у него было пять
белокурых дочек, я перестаю понимать, кто он, не знаю ни его
имени, ни истории — только панический ужас, который он испытывал,
свойственный всем, — ужас, когда погружался в неподатливые воды,
дока паника наконец не сменилась покоем, печальным и траурным
спокойствием, в чем-то даже приятным, хотя он и лежал там один,
судорожно хватая воздух, да, осознавая, что у него есть дон, есть
надежда, и теряя и то и другое, все давно-давно ушло, много-много
времени назад... шепшешш... рядом С ним, буквально в полуметре
319
от него, лежало Нечто, чего он не видел, и никто не видел, потому
что он случайно набрел на секрет, когда забрался в этот багажный
отсек, да так и не узнал этого, хотя оно могло его спасти,
и в таком случае всех нас, — но все пропало, соленые письма,
которые только море могло прочесть... и я тоже потерял
Беспощадного. . ♦ и солнце льет на меня свой свет... и то, что было
прозрачным, вдруг превращается в зеркало, точно море, только
совсем другое, и я забываю свой корабль, или не вижу его, или это
одно и то же? в давно ушедшем времени я нахожу в собственных
трюмах два сорта груза, один - секретный, второй —
легковоспламеняющийся, и воспламеняющийся положила в трюмы
неведомая рука по неведомым причинам... когда я вспомнил ее
в саду, куда она тоже сбежала от страшных историй про Индийский
океан, далеких от моих арктических, вспомнил цветы и фонтан, духж
и свежий ветерок... Не Техас, а Текс, чаепитие у Текса, там-то я
ее и встретил... Эшли, Эшли, Эшли... от солнца хочется чихать,
только тогда ее волосы были выкрашены в неоново-зеленый,
подходящий к ее ботинкам «Доктор Мартенс», вот уж точно, созданы
друг для друга, мы говорили и говорили, сначала робко, а петом
все смелее, поддаваясь явному взаимному притяжению, которое
почувствовали оба, и в конце концов она дала мне свой номер, я лая
ей свой, написал имя и фамилию, — почему она и смогла много лет
спустя найти верный номер и позвонить, - она поцеловала меня,
и я поцеловал ее, а потом мы еще целовались, и она пригласила меяв
в дом, а я отказался. Я полюбил ее, слиток золота, лучик солнца
из солнечного итальянского Рима, я хотел подождать, позвонать ей
через три дня, а потом ухаживать за ней, жениться на ней, сделать
ей детей, и пусть наш дом наполнится голосами пятерых белокурых
дочек, пока... о, нет, куда это меня повело... ужас не ужас, но
страх другого рода... или вообще не знаю что, вдруг пронзил меня,
то, что было несколько недель назад, накатило снова и
стремительно: экскременты - пускай... урина - пускай...
разорванная конъюнктива — кровавыми слезами. То, что я мог
удержать, но не уберег в конце. Разумеется, я потерял все.
Я потерял ее номер. Я потерял ее, а потом, в припадке желания
стереть все, уничтожил всякую память о ней, так что ко времени
ее звонка она успела исчезнуть вместе с поцелуями, обещаниями
и надеждами. Даже после нашего странного воссоединения в гамаке,
подвешенном над опавшими и гниющими банановыми листьями, после
которого последовало еще более странное прощание, она осталась
далеко, далеко позади. Я слишком опоздал. Я затерялся внутри
и до сих пор не верю, что отсюда есть выход. Прощай, Эшли,
и прощай тот, кого ты узнала до того, как я его нашел и должен быв
отпустить.
320
(Если учесть, что это была специальная суперпрочная альпинистская
веревка, нетрудно представить, какая на нее действовала сила250.)
Выдерживает вес до 3-3,5 тонны. — Изд.
321
Над собою Нэвидсон слышит лишь слабый вскрик — за которым
следует тишина. И ни малейшего просвета.
322
В «Интервью с Рестоном» мы узнаем, как на самом верху
лестницы носилки сорвались с перил. К счастью. Том успел подхватить
его и веревку, прежде чем «все барахло» рухнуло в пролет.
«Мы пару минут приходили в себя, говорит Рестон на камеру. —
То, что произошло, не укладывалось в голове».
323
Для финальных кадров этого фрагмента Нэвидсон заряжает в свой
«Аррифлекс» тридцатиметровый ролик высокоскоростной вольфрамовой
пленки, выпускает ультра-яркую световую ракету, на пять минут
осветившую пространство, и настраивает камеру на запись звука.
324
«Почти час, — начинает он, — я собирался с силами, ждал и не терял
надежды, что что-то изменится Но тщетно. Я начал перебирать свои
вещи, пытаясь прикинуть, что же теперь делать. А потом вдруг услышал,
как что-то дзинькнуло да спиной. Я обернулся: на полу, в стороне от меня,
лежал третий четвертак. [Подносит монетку к свету.] Если Том бросил
монету, скажем, через несколько минут после того, как Рестон
добрался до верхней ступеньки, она падала не меньше, чем пятьдесят
минут. Математик из меня никакой, но не надо быть гением, чтобы
понять, какое немыслимое расстояние отделяло меня от той ступеньки»251.
Если D (в футах)- 16t2, где время исчисляется в секундах, монетка должна была пролететь
почти 44 000 километров, что на 4000 километров превосходит длину земного экватора. А если
исходить из ускорения 9,8 м/с2, эта цифра возрастает почти до 88 000 километров. В самом деле,
немыслимое расстояние252.
252 Эта формула не совсем верна. Более точный расчет может быть
выполнен по [заполнить позже! 253 .
-3 Г-н Труэнт так и оставил примечание незаконченным. — Изд.
325
«Не знаю, как я буду выбираться. Радиостанция сдохла.
Если я найду свой и Джедов рюкзаки, у меня будет вода и провизия
дня на три минимум, а батареек на все четыре. Но что толку?
Non gratum anus nodentum2SA. Черт возьми!»
254 Не стоит крысиной задницы. — Изд.
326
Здесь пленка обрывается,
327
оставляя лишь ничем не
примечательный
328
белый
329
330
экран
331
332
XIII
Muii <ii янпж
I ▼ITTIlty C4VFII
Alarga en la pradera una pausada
Sombra, pcro ya el hecho de nombrarlo
Y de conjecturar su circunstancia
Lo hace ficcion del arte у no criatura
Viviente de las que andan por la ticrra.
Хорхе Луис Борхес2''''
ОЖИДАНИЕ
Теппет Си Брукс повидала на своем веку множество детских рисун-
ков. Рабочая с ребятишками от детского сада до шестого класса, она на-
смотрелась на всевозможные формы, фигуры и сюжеты. Не в первый раз
ей попадались волки, тигры и драконы. Загвоздка была в том, что волки
не просто крались в кадмиевых тонов лесу, их злобные клыки вырастали
прямо из глоток друг друга. А тигры не просто спали в траве: их когти от-
дирали кроваво-красные и индиговые ошметки из серовато-зеленых хол-
мов. А дракон с изумрудно-зеленым хвостом и жутким рубиновым взгля-
дом нс просто угрожал —он испепелял все вокруг огненными вспышками
гелиотропа и желтой гарцинии.
Но даже эти безумные фантазии меркли в сравнении с тем, что ожида-
ло прямо в центре рисунка.
За неделю до того, как Нэвидсон начал спасательную экспедицию,
Брукс попросила своих учеников нарисовать дом, в котором они живут.
На рисунке, который сдал Чэд, не было ни дымохода, ни окон, ни даже две-
ри. Фактически на рисунке был лишь черный квадрат, заполнивший девя-
носто процентов площади. Более того, он был в несколько слоев тщательно
заштрихован черным мелком и карандашом —так, чтобы не проглядывало
ни одного белого пятнышка. Узенькие поля Чэд украсил изображениями
опасных тварей.
Этот странный рисунок никак не выходил из головы мисс Брукс.
Она знала, что Чэд переехал в Вирджинию недавно и уже успел пару раз
-} «Когда пересекает луг широкий, / Как тень, скользя, но стоит помянуть / Его
или представить полную картину, / Явится тигр словом порожденным, / А не
живым созданием из плоти»*. — Изд.
* «Другой тигр» — пер. Ю. Шугриной.
333
подраться на школьном дворе. Не то чтобы собственный вывод ей нравил-
ся, но она решила, что стресс, о котором красноречиво твердил рисунок,
вызван переездом и непривычной обстановкой. Однако для себя сделала
пометку: проследить за ним на школьном дворе.
Ждать ей пришлось недолго.
Из школы Брукс, как правило, шла домой, но в этот день почему-то
забрела в детсадовское крыло. Там на стенах висело несколько рисунков.
Ее внимание тут же привлек один из них. Такие же волки, такие же тигры
и дракон, а в центре, правда всего на две трети листа, — квадрат, тщатель-
но заштрихованный черным и кобальтово-синим мелками, так, чтобы ни
одного белою пятнышка.
Нарисовала Дейзи.
Хотя психологического образования как такового у Брукс не было,
за двадцатилетний опыт преподавания, больше половины которого при-
шлось на Савотч-Элемента ри, ей приходилось не раз иметь дело с про-
блемными детей. Она научилась распознавать не только внешние сим-
птомы неблагополучия: признаки недоедания, ссадины, неестественная
робость. Она многое могла сказать, глядя, кто как себя ведет, как ест, как
рисует. Тем не менее она ни разу не видела такого сходства в рисунках, как
у пятилетней девочки и ее восьмилетнего брата. Коллективное творчество
подобного рода ужаснуло ее. «Черт, я пережила два неудачных брака и во-
обще всякого насмотрелась в жизни, но при виде этих картинок мне стало
не по себе»256.
Tenner Си Брукс могла бы связаться с Департаментом по правам ре-
бенка. Она могла бы даже позвонить Нэвидсонам и потребовать, чтобы
лети прошли консультацию психолога. Однако в тот понедельник ни Чэд,
ни Дейзи в школу не явились, и она решила сама нанести им визит. Хоть
ей и было не по себе от рисунков, любопытство взяло верх. «Честно гово-
ря, мне было жутко интересно посмотреть на место, ставшее источником
вдохновения»757.
2.
В обеденный перерыв Брукс забралась в свой форд «Бронко» и не по-
жалела пятнадцати минут, чтобы доехать до Ясеневой улицы. «Снаружи
.юм показался мне старомодным и довольно симпатичным. Думаю, я ожи-
дала увидеть нечто иное. Я собралась уезжать, но захотела познакомиться
с родителями, раз уж здесь оказалась. К тому же у меня был отличный по-
вод — дети не появились в школе и надо было узнать, в чем дело. Если
у них ветрянка, я уже переболела, так что бояться было нечего»25’.
256 Brookes, Teppet С. The Places I’ve Seen [Что я видела в жизни] / told to Emily Lucy Gaia.
San Francisco: Russian Hill Press. 1996. P. 37 69.
257 Ibid. P. 383'*.
258 См. также примечание 212, отсылающее к Франсуазе Минковской.
259 Brookes, Teppet С. The Places I've Seen. P. 142.
334
Брукс припоминает, что глянула на часы, прежде чем открыть парад-
ную дверь «Было почти час. Я постучала — или позвонила в дверь, — уже
не помню. И тут послышались крики. Рыдания. Я и раньше такие слыша-
ла. И стала стучаться изо всех сил. И тут дверь отворилась — мне открыл
афроамериканец на инвалидной коляске. Кажеюя, он удивился при виде
меня — точно ждал кого-то другого. Выглядел он неважно — руки его
были ободраны и окровавлены. Не зная, что сказать, я сообщила ему, чго
из школы. Он просто кивнул и объяснил: он ждет скорую и не могла бы я
ему помочь».
Брукс явно была не ютова увидеть внутри живодерню: в гостиной
рыдала женщина, а здоровенный детина утешал ее, на кухне лежали два
окровавленных тела, а на лестнице сидели рядышком Чэд и его маленькая
сестра Дейзи и, раскачиваясь, пели для никого песню с непонятными сло-
вами: «ба, да, ба-ба».
Брукс выдержала минут пять, на протяжении которых то и дело осеня-
ла себя крестным знамением, чтобы помочь кому-либо. К счастью, скоро
прибыли шериф и «неотложка». «Я попала в зону военных действий, и,
честно скажу вам, давление у меня гут же подскочило. Знаете, иногда за-
думаешь что-нибудь, считая, что именно ты все изменишь. Спасешь ситу-
ацию. Сделаешь именно то, что надо. Но для меня это оказалось слишком.
|Плачет.] Больше я этих детей не видела. Хотя рисунки все еще у меня»2*0.
В некоторых аспектах детский рисунок карандашом и мелками в разы
красноречивее отражает ужас, вселившийся в сердца обитателей дома, не-
жели любая видео- или аудиозапись. Однако Брукс была не единственной,
кто видел рисунки. Комната Чэда и Дейзи хранила множество таких, и чем
дальше, тем меньше становились белые поля, пока, в случае с Чэдом, вовсе
не исчезли.
Карен знала, что ее дети «не в порядке». На одном из фрагментов видео
с камер в доме она говорит им, что как только найдется их отец, она увезет
их «к бабушке».
К сожалению, когда ранним воскресным утром Нэвидсон, Том и Рестон
исчезают в коридоре, она оказывается в безвыходной ситуации и разрыва-
ется между обязанностью дежурить у радиоприемника и необходимостью
следить за Чэдом и Дейзи. В конце концов переживания за Нэвидсона ста-
новятся невыносимыми, и она не отходит от рации.
Сперва Чэд и Дейзи пытались хоть ненадолго оторвать ее от вахты.
Когда не получилось, стали просто слоняться в гостиной. Но Карен оказа-
лась не в силах уделить им хотя бы минуту внимания, и скоро они ушли.
Несколько раз Карен просила их постараться держаться вместе. Правда.
Дейзи предпочитала укрыться в своей комнате, чтобы играть в бесконеч-
ные игры со своей любимой куклой из Испании и кукольным домиком,
который наконец для нее доделал Том; тогда как ее браг удирал во двор,
240 The Navidson Legacy [Наследие Нэвидсона] Н Winter's Grave PBS. 1996. September 8.
335
прятался в соседнем лесу, иногда в компании Хиллари, но все чаще один,
и всегда — вне досягаемости камер, так что нам ничего не извесгно ни
о его приключениях, ни о том, как он выплескивал злость.
В тот субботний вечер Чзду и Дейзи пришлось укладываться спать са-
мим. Позже, часов в десять, мы наблюдаем, как они оба сбегают с лестни-
цы и влетают в гостиную, утверждая, что слышали голоса. Однако Карен
не слышала ничего, кроме шипения радиоприемника, периодически пре-
рываемого голосом Тома, выходившего на связь из Большого Зала. Даже
тщательно проверив потом детскую спальню, она не уловила никаких не-
обычных звуков. Зато тот очевидный факт, что Чэд и Дейзи напуганы,
выводил' ее из прострации. Она отлучается от радио и тратит целый час,
чтобы уложить детей спать.
Доктор Лон Лью полагает, что дом помог Карен сломазъ зависимость от
Нэвидсона, позволив ей набирать все более увеличивающуюся и более по-
стоянную дистанцию: «Страх детей и потребность их в матери способство-
вали дальнейшему отдалению Карен от Нэвидсона. К сожалению, это не са-
мый лучший способ избавиться от зависимости. Она просто сменила одну
на другую, не удосужившись разобраться, что являлось причиной обеих»261.
Потом, воскресным вечером, дети спрашивают у нее. что случилось
с фэн-шуем. Мы наблюдаем, как они водят ее из комнаты в комнату, указы-
вая, что вот там-то стоял тигр, тут — алебастровые лошадки, а вог здесь —
ваза, — и где они теперь? Карен потрясена. На кухне ей приходится при-
сесть, чтобы унять приступ панической агаки. Она прерывисто дышит,
лицо покрылось испариной. К счастью, эпизод длится всего две минуты.
Гейл Калт в числе прочих критиков размышляет над тем, почему в раз-
говоре Карен и Тома про фэн-шуй у нее появляется выражение: «и прочая
фигня».
Карен начала деконструировать различные механизмы отрица-
ния. Она перестала отрицать, что фэн-шуй не приносит реаль-
ной пользы. И признает, что корень ее проблем кроется в раз-
ногласиях с мужем, которые они так и нс удосужились сгладить.
Неосознанно она постепенно поворачиваегся лицом к понима-
нию значения (одного из значений) тьмы, поселившейся в глу-
бине ее дома262,
Разумеегся, отказ Карен от отрицания становится очевидным, когда,
поговорив с Томом, она туг же собирает оставшиеся стагуэтки в коробку.
Дэвид Браер в исследовании «Генеральная уборка» обращает внимание,
что в ту же коробку отправляются не только книги, упомянут ые в главе V,
но и Библия, несколько руководств по практикам нью-эйдж, колода таро
и — как ни странно — карманное зеркальце263. Оттащив коробку в гараж,
261 Аен, Lon (Dr). Adding In to Dependent (Что усугубляет зависимость) // Psychology Today. 1994
Vol. 27, March/April. P. 32.
** Kalt, Gail. The Loss of Faith — (Thank God!) [Утрата веры (слава Богу!)] // Grand Street
Vol. 54, fall 1195 P. 118.
336
она снова обращается к детям — предлагая им ночевать в гостиной, если
они захотят. Они не хотят, но благодарное бормотание позволяет надеяться,
что згу ночь они будут спать гораздо лучше.
Хелен Эглуэй уверяет, что к «понедельнику, восьмого октября» Карен
уже настроена покинуть дом. Когда в 1 ост иную возвращается Том и заявля-
ет, что через пару часов появится Нэвидсон, она не пускает детей в школу,
потому что твердо намерена этим же вечером уехать в Нью-Йорк*64.
Вернувшись из города с мотками веревки, блоками и колесами для ка-
талки, Карен начинает собирать вещи и пытается убедить детей делать то
же самое. Когда Том выбегает из прохода, толкая перед собой каталку и не
утирая слез, он застает ее в процессе лихорадочной упаковки зимних паль-
то и ботинок из платяного шкафа в прихожей.
4
Карен видит Вокса и мгновенно закрывает рот рукой, хотя утаить
вскрик ей не удается265. Следующим появляется Рестон, подгоняемый ры-
чанием. которое становится все громче, угрожая ворваться за ним в гости-
ную. Он поспешно захлопывает дверь и запирает ее на все четыре замка,
что, без сомнения, благодаря ее звуконепроницаемости, сдерживает бесну-
ющийся рев.
Карен, однако, начинает кричать: «Что ты делаешь. Билли? А Нэви
как же? Где Нэви?»
Том, все еше в слезах, пытается оттащить ее от двери. «Мы потеряли
его».
«Он погиб? — голос Карен срывается.
«Не думаю, — качает головой Том. — Но он остался внизу. Далеко
внизу».
«Так пойди и спаси его! Спаси своею брата! — Карен почти визжит. —
Ты же не бросишь его там!»
Но Том остается недвижим, и когда Карен, поднимая голову, смотрит
ему в глаза, она видит, как ему страшно и горько, и разражается рыдания-
ми. Рестон выбирается в прихожую и звонит в «неотложку».
х Braer, David N. House Cleaning: Diss. [Генеральная уборка: диссертация]. University of Ten-
nessee, 1496. P 104.
** Agallway, Helen. The Process of Leaving: Diss. [Расставание как процесс: диссертация].
Indiana University, 1995. P. 241.
Многие сетовали, что «Запись Холлоуэя», наряду с двумя неозаглаатенными эпизолами,
определяемыми как «Ожидание» и «Эвакуация», совершенно бессвязны. Плохое разрешение,
неудачная фокусировка и неотрегулированный звук (за исключением двух записанных много
позднее на 16-миллиметровку интервью) сопровождают резкие переходы и хронологическую
путаницу Таким образом, крайне важно понимать, что подобная бессвязность не отражает со-
стояние мыслей автора. Скорее, напротив — Нэвидсон блестяще использует стилистические рас-
хождения, чтобы усугубить ужас и хаос, воцарившиеся в его семье в период «Эвакуации». Дру-
гие книги, посвященные анализу повествования: The Navidson Record: The Novelization [Плеггка
Нэвидсона: Создание романа]. Los Angeles: Goal Gothum Publication, 1994; Cannon Jr, Thorton J.
The Navidson Record: Action and Chronologies [Пленка Нэвидсона: Действие и время]. Portland:
Реппу Brook Press, 1996, и Hartline, Esther. Thru Lines (Сквозь строки]. New York: Dunon, 1995.
337
Тем временем Воке, которого оставили в кухне, тихо стонет на носил-
ках. Рядом с ним лежит тело Джеда. К сожалению, Том не заметил, на-
сколько сильно пропиталась кровью одежда убитого. Ослепленный соб-
ственным горем, он оставил красный след на линолеуме, и даже не понял
этого. Он даже вступил в кровавую лутку и наследил на ковре, вернувшись
в гостиную, чтобы утешить Карен.
Поднятый шум, разумеется, привлекает детей.
Сначала Чад бросает взгляд на мертвое тело. Есть что-то тревожное
в том, как он и Дейзи медленно приближаются к Джеду. А потом подходят
к Боксу. Оба кажутся отстраненными, оцепеневшими
«Где наш папа?» — спрашивает наконец Чэд. Но Воке бредит.
«Вот... вод... Мне надо вот... воды».
Чад и Дейзи вместе наливают в стакан воду из крана. Однако Воке
слишком слаб, чтобы приподняться и тем более чтобы пить В конце кон-
цов они капают воду на его пересохшие губы.
Несколько мгновений спустя раздается громкий стук в дверь. Рестон
подкатывается на коляске и открывает. Он думает, что приехали медики,
но вместо них видит женщину под пятьдесят, почти полностью седую. Чад
и Дейзи удаляются на лестницу. Они тоже наступают в лужу, и на полу
остаются кровавые отпечатки маленьких ног. Учительница Чэда не может
вымолвить ни слова, и уж толку от нее точно никакого. Том продолжает
утешать Карен до тех пор, пока к ее сдавленным всхлипам не примешива-
ется вой сирен, стремительно приближающийся к дому на Ясеневой улице.
5.
Хотя из «Пленки Нэвидсона» недвусмысленно явствует, что Воке Хук
остался жив, в дальнейшем его не показывают. Многочисленные статьи,
опубликованные после выхода фильма, однако, сообщают: почти сразу по-
сле осмотра его отправили вертолетом в Нью-Йорк, где поместили в отде-
ление интенсивной терапии. Там врачи обнаружили, что фрагменты клю-
вовидного отростка и ости лопатки превратили трапециевидную мышцу и
подостные мышцы в котлету. Однако шрапнель и осколки кости чудом не
повредили подключичную артерию. Воке выжил, вылечился и после реа-
билитации продолжил заниматься спортом, хотя на Эверест уже не полезет
и уж точно не рискнет в одиночку покорять Северный склон. Также Воке,
по собственному признанию, стал опасаться пещер, не говоря уже о соб-
ственном платяном шкафе-'’6.
Уже когда Бокса грузили в машину скорой, полиция начала расследо-
вание смерти Джеда Лидера. Рестон предоставил им копию записи с ка-
меры, на которой видно, как Холлоуэй стреляет в Вокса и Джеда. Для
полиции убийство выглядит так, будто происходило в обычном темном
коридоре. Преступник был объявлен в федеральный розыск, ориентировки
?П6 См.: U. S. News & World Report. 1996. Vol. 121, December 30. P. 84; Premiere. 1993. Vol. fc.
May. P. 68 70; Life. 1994. Vol. 17, July. P. 26-32; Climbing. 1995. November 1. P. 44; Details. 1995,
December. P. 118.
338
разослали всем патрульным, но все закончилось через несколько недель.
Ну а в гот день Карен настояла, чтобы полицейские все-таки осмотрели
всепоглощающий лабиринт с пепельными стенами. Может, она рассчи-
тывала, что они попытаются отыскать Нэвидсона. Результаты, правда,
оказались плачевными.
В «Интервью с Рестоном» Билли качает головой и даже посмеивается:
Это была неплохая идея. Мыс Томом натерпелись порядком.
Карен просто слишком многою хотела от городишка, где один
шериф и пара помощников. Когда шериф приехал, Карен не-
медленно потащила его к коридору, вручила ему фонарик и
катушку лески. Он посмотрел на нее как на умалишенную, ну
и испугался, не без того. На тот момент идти с ним было про-
сто некому. Карен страдала клаустрофобией, Том уже изрядно
нализался. Что до меня, я никак не moi починить коляску. Она
вся погнулась, пока меня поднимали. Да и будь она целой, я,
если честно, сомневаюсь, что вернулся бы назад. Короче, ше-
риф Экси, Эксард, Экснард... как-то так его звали, шериф от-
правился туда в одиночку. Он продлялся по проходу метра три,
потом вышел оттуда, поблагодарил нас и ушел. И больше ни
слова не сказал о том, где побывал, и не вернулся. И продолжил
поиски Холлоуэя где угодно, только не в доме.
Сразу же после выхода «Пленки Нэвидсона» шерифа Экснарда стали
осаждать репортеры. Есть кадры, застающие его в момент, когда он садит-
ся в патрульный автомобиль: «Повторяю в последний раз: мы тщательно
обыскали дом, но не нашли Холлоуэя Робертса». Полгола спустя шериф
согласился на интервью радиостанции «Нэшнл паблик» (18 апреля 1994),
в котором слегка изменил свою версию. Он признался, что спускался в «не-
знакомый коридор». «Его больше нет, — продолжал он. — Я проверял.
Теперь там ничего необычного нет, но... но в южной стене был коридор.
Холодный, без света и ведущий в никуда. Так сильно я испугался впер-
вые в жизни, я как будто стоял на г игантской могиле; я помню —отчетливо
помню, точно это было вчера, — тогда я сказал себе; “Если Холлоуэй здесь,
его можно не искать. Его нет. Его давно нет”»26'.
Это не первый раз, когда слово «мотла» употребляется в связи с домом в «Пленке Нэвид-
сона». Когда Рестон предлагает Нэвидсону воспользоваться дальномером «Лейка», он добавля-
ет: «Эго живо загонит призрака обратно в могилу». В «Экспедиции № 3» Нэвидсон бормочет:
«Чувствую себя как в 1робу». В одном из фрагментов видеодневника Карен говорит, пытаясь
пояснить свою ситуацию: «Как будто вместо фамильного особняка живешь в гигантских ка-
такомбах». В «Истории Тома» тот шутит про могильщика, Рестон же во время спасательной
операции признается Нэвидсону: «Знаешь, чувствую себя как в могиле» — на что Нэвидсон
отвечает: «Да, сразу любопытно, что здесь похоронено». «Ну. судя по размерам, — отвечает
Рестон, — великан из сказки про Джека и бобовый стебель». И вправду, гигант26*.
'-** Дзампано тоже употребляет слово «могила» несколько раз24’.
:w См. указатель. — Изд.
339
6.
В ту ночь Карен остается в гостиной и плачет, плачет; дверь в коридор
оставлена полуоткрытой, хотя, как она признается Рестону, стоит ей при-
близиться — сердце начинает бешено колотиться и все тело охватывает
дрожь. Однако Рестон просто умирает от недосыпа — и немедленно вы-
рубается, повалившись на диван.
В один момент становится особенно страшно — когда раздастся
телефонный звонок. Это оказывается невеста Джела Лидера, она звонит
из Сиэтла, еще не зная, что произошло. Сначала Карен пытается скрыть
от нее новость, но когда та замечает подвох, рассказывает правду. Дина-
мики разрывает крик ужаса, переходящий в рыдания. После чего связь
резко обрывается. Карен ждет, что девушка перезвонит, но телефон
молчит.
Разумеется, в такой обстановке дети снова предоставлены сами себе,
и никто не может объяснить им ужасы сегодняшнего дня. Они прячутся
в комнате и редко покидают ее, почти не разговаривают. Даже Том не пы-
тается хотя бы временно утешить их сказкой на ночь про выдр, орлов
и большого тигра
Из склепа Том вернулся в полном убеждении, что потеря.'! брата. И он,
и Рестон ощутили, как разверзлась под ними Спиральная Лестница, а каме-
ра Рестона даже запечатлела, как тонет, растворяясь в черной бездне, свет
Нэвидсонова фонарика.
Как пояснил Билли в «Интервью с Рестоном». «Том чувствовал себя
так, точно лишился части себя. Я никогда прежде не видел его таким. Его
трясло, а слезы из глаз так и текли нескончаемым потоком. Сам я пытал-
ся утешить его, поясняя: мол, как лестница разрослась, так и сожмется,
и он вроде всякий раз соглашался и даже кивал, но не переставал плакать.
Страшно смотреть. Да, он настолько любил своего брага».
После того как медики увезли Вокса, нам показывают Тома: он идет
в кабинет и отыскивает среди своих вещей недокуренный косяк. Однако
травка ничему не помогает. Плакать он перестает, но руки все еще трясут-
ся. Сделав несколько глубоких вдохов, он украдкой делает глоток бурбона
из бутылки, пока Карен ведет шерифа Экснарда к проходу в стене270.
К сожалению, одного глел ка недостаточно. Несколько часов спустя он
уже прикончил изрядную часть бурбона плюс полбутылки вина. Разуме-
ется, следующее утро нс стирает из памяти событий минувшего дня. Том
пытается вновь обрести почву под ногами, сопровождая Рестона в Боль-
шой Зал. Однако, к их вящему изумлению, они обнаруживают, что коридор
теперь всего-то метров девяти, и ни тупичков, ни ответвлений нет. Карен
возвращается в свою комнату, и пять минут спустя видит вернувшихся Ре-
стона и Тома.
270 См.: Frisch, Harmon. Not Even Bill’s Acquaintance [Даже незнаком с Биллом] И Twenty
Years In The Program / ed. Cvnthia Huxlev. New York: W. W. Norton & Company, 19%.
P. 143-179.
340
Хотя Рестон тоже переживает исчезновение Нэвидсона, он находит
силы сделать Тому внушение, и тот на какое-то время перестает пить. Чэл
на рассвете сбегает из дому и отказывается возвращаться, и вообще не же-
лает разговаривать с матерью. В конце концов Том обнаруживает его на де-
реве почти на [ранице участка. Тем не менее уговорить мальчика вернуться
в дом не удается даже ему.
По словам Билли (снова «Интервью с Рестоном»): «Чэду нравилось
на дереве, и Том прекрасно понимал, что лукавит, говоря, что в ломе
лучше. Однако это еще не все. Оказалось, что мальчишка удрал из дому,
когда услышал какое-то бормотание, кто-то ходил в темноте, а потом хло-
пок словно выстрел и точно кого-то убили. Вот он и проснулся. Я решил
тогда, что ему это приснилось».
Судя по записям из дома, второй день дался Тому нелегко: вернув-
шись, он обнаруживает Дейзи со странными ссадинами на плечах, рас-
качиваясь, она стоит у прохода и кричит: «Папа!», не слыша ни ответа,
ни лаже эха. Когда Карен наконец берет дочь на руки и спускается с ней
вниз, чтобы вместе найти ее брата, Том садится в машину и уезжает
в город. Час спустя он возвращается — с пакетом круп, никому не нуж-
ными лекарствами, журналами и, собственно, тем, за чем ехал: бутылкой
бурбона.
На третий и четвертый день Том вообще нс появляется из кабинета,
пытаясь залить свое горе.
Карен же, напротив, начинает разбираться с последствиями исчезнове-
ния Нэвидсона. Сразу же вспоминает о детях: находит Чэда и приводит до-
мой, где присматривает за тем, как они с сестрой собирают вещи. Краткий
эпизод: Карен говорит по телефону, предположительно с матерью, о том,
что отъезд из Вирджинии неизбежен.
Рестон остается в гостиной, периодически пытаясь связаться с Нэ-
видсоном но рации, хотя в ответ, кроме статики и белого шума, ничего
не слышно. В какой-то момент разражается гроза: в окна хлещет дождем,
молнии отбрасывают дрожащие тени, ветер воет, как раненый зверь, отчего
у всех кровь стынет в жилах.
Ближе к полуночи из кабинета появляется Том — стянуть из холодиль-
ника лимонную меренг)' и приготовить горячий шоколад. Цельное молоко,
кеподслащенный какио-порошок, сахар и щепотка ванильного экстракта,
аккуратно доведенные до кипения. Рестон и Карен жест оценили. Пить Том
не перестал, и даже добавляет в кружку с какао каплю «Джека Дэниелса»,
но, кажется, слегка успокоился — и достиг если не момента просветления,
то по крайней мере определенного уровня самоконтро,тя.
И вот Том, хотя на нем не было ничего теплее футболки, отправляется
в коридор. Минутой позже возвращается.
«Там вниз метра три, не больше, — бормочет он. — А Нэви нет четвер-
тый день».
«Еще есть надежда», — ворчит Рестон.
Том пытается отмахнуться от мысли, что брата нет в живых. «Зна-
ете, — тихо говорит он, не отрывая глаз от прохода. — Как-то раз один
341
человек поехал в Мадрид. Ему хотелось экзотики, и он отправился в не-
большой ресторанчик и заказал невиданный местный деликатес.
Вскоре ему принесли тарелку с рисовым пилавом и двумя большими
круглыми штуками.
‘‘А это что?” — спросил он у официаига.
“Кохонес, сеньор”.
“Кохонес? Как это?”
“Кохонес, — пояснил официант, — яички быка, который сегодня про-
играл корриду”.
Посетитель заколебался, но все же попробовал. Разумеется, блюдо ока-
залось превосходным.
Неделю спустя он вернулся в этот ресторан и заказал то же самое.
На сей раз шарики были гораздо меньше и оказались совсем не такими
вкусными.
Он тут же подзывает официанта.
“Эй, — спросил он, — что это вообще такое?”
“Кохонес”, — отвечает официант.
“Нет-нет, — возмущается посетитель, - я же пробовал их на той неде-
ле, и они были намного крупнее”.
“Ах, сеньор, — вздыхает официант,—иногда, знаете, побеждает и бык”».
7.
Шутка Тома немного разряжает атмосферу напряженного и горестного
ожидания, но, конечно, ничто не способно отменить растущего подозре-
ния, что Нэвидсон исчез навсегда.
Том вскоре возвращается в кабинет и пытается уснуть, Карен же оста-
ется в гостиной: то дремлет, то раз за разом все пытается связаться с Нэвид-
соном по рации, шепча его имя как колыбельную или молитву271.
5:09 (время на видеопленке): Карен кладет голову на руки и засыпает.
В той тишине, что сгущается в гостиной, есть нечто зловещее — даже храп
Рестона с кушетки не разбавляет ее. Комната точно застыла, как по вол-
шебству, и больше никогда ничего в ней не изменигся, — как вдруг внезап-
но из прохода, хромая, появляется Нэвидсон. Видно, как он истощен, как
обезвожен и как ему до сих пор не верится, что лабиринт позади. Увидев
Карен, он туг же встает перед ней на колени, надеясь разбудить нежней-
шим из слов. Карен, резко выдернутая из своих снов, кричит при его виде.
Разумеется, как только она понимаег, что перед ней не привидение, ужас
улетучивается, она обнимает его и говорит, говорит, в конце концов пере-
будив всех в ломе.
371 Эмоциональная реакция Карен больше, чем просто тоска. Рапее в гот же вечер она ornyw-
лась в ванную, пустила иоду и записала вот этот, обвинительный по сути, фрагмент; «Будь ш
проклят, Нэви, за то. что ушел. Проклят. [Начинает плакать ] Этот юм, наш лом, должен бш
нас сблизить. Он должен был создать что-то лучше и крепче, чем просто дурацкие узы бри».
Он должен был сделать нас семьей! [Всхлипывает] И видишь, что получилось!»
342
Об их воссоединении написано несколько статей, но ни одна из них не
указывает на то, что Карен вернулась к прежнему зависимому состоянию.
Вот что, например, говорит Анита Мэссин:
Она обняла его и радовалась не только потому, что он пришел
обратно целым и невредимым. Карен поняла, что выполнила
свою задачу, ее испытание на этом закончено. Появление Нэ-
видсона означает, что она может уходить272.
Или же Гарегин Торндайк Тейлор:
Прежняя Карен расплакалась бы и вцепилась в мужа, на сей раз
она куда как сдержаннее, даже напряженнее в попытке отгоро-
диться своей фирменной улыбкой273.
И наконец, профессор Лайл Макдонау:
Причина, по которой Карен вскрикивает, когда Нэвидсон ее бу-
дит, — не испуг и не ночной кошмар. Причина — сам Нэвид-
сон. Глубоко внутри опа и правда боится его. Боится, что он
захочет ее удержать. Боится, что он будет угрозой для ее ново-
обретенной независимости. Только окончательно проснувшись,
она находит в себе силы включить режим «добро пожаловать
домой»274.
Карен не намерена отказываться от своих планов из-за появления Нэ-
видсона. Она не согласна с тем, что само его присутствие дает ему власть
над ней и детьми. Прежде чем он начинает рассказ об отчаянной попытке
подняться по лестнице и о найденном снаряжении Холлоуэя275, Карен обь-
являет о своем решении сегодня же вечером вернуться в Нью-Йорк.
-• Massine, Anita. Dialects of Divorce In American Film In The Twentieth Century [Диалекты
рвзвода в американском кинематографе двадцатого века]. Oxford, Ohio: Miami University
Press, 1995. P. 228.
Taylor, Garegin Thorndike. The Ballast of Self [Сам себе балласт] ff Modem Psyche. 1996.
Vol. 18. P. 74. См. также главы II и V.
r< Macdonough, Lyle. Dissolution of Love in “The Navidson Record” [Исчезновение любви
в «Пленке Нэвидсона»] (Крафтонские лекции, колледж Св. Мартина в Четфилле, Огайо, 9 фев-
раля 1996).
В следующем отрывке из «Последнего интервью» Нэвидсон приоткрывает завесу тайны,
ок ему удалось вырваться из темной бездны: «Помню, что нашел рюкзак Джеда и подумал:
и какое-то время еды и воды хватит Потом я просто начал взбираться по ступенькам, не спеша,
ю одной. Сначала шел медленно. Из центрального пролета, напоминая жуткий плач, частенько
раздавался тог самый вой. Иногда чудились голоса. Сотни. Тысячи Они звали меня А порой
казалось, что это ветер Только откуда там ветер-то?
Помню, что нашел пленку Холлоуэя на одной из лестничных площадок. Заметив на стене
остатки неонового маркера, я решил разведать, что там. Минутой позже я нашел его рюкзак и
камеру. Они лежали у стены. Здесь же я обнаружил его винтовку, а вот его самого нигде не было.
Найти что-либо в этом месте, тем более что-то значимое, само по себе довольно странно.
Но странность находки усугубляло и то, что в это самое время я думал о Холлоуэе. Поскольку
ижду ю минуту ждал, что он выскочит из-за угла и пристрелит меня.
343
Разумеется, к тому времени, котла все просмотрели запись Холлоуэя,
только у Нэвидсона оставались сомнения по поводу того, что отсюда надо
скорее бежать.
ХОЛЛОУЭЙ
8.
Не одно исследование [ ]27* посвящено причинам помешательства
Холлоуэя.
Так что я слегка напугался, но первым долгом вытряс начинку из винтовки в яму зиявшую
справа от меня. Очень хотелось знать, куда делся он... или его тело. И эта мысль сводила с уьо.
Так что я попытался сконцентрироваться на другом.
Например, на том, что на правой ноге у меня сломался ноготь, и это место стало кроното
чить. И тогда я вспомнил о Де... Делиле, и это было ужасно.
Однако мне удалось переключиться на мысли о Карен, о Чзде и Дейзи. О Томе и Билли.
О том, как мы ходили на бейсбол и в кино. Как я впервые увидел Карен. Как она двигалась.
Какие у нее были идеальные запястья. И красивые длинные пальцы. Вспоминал, как родила
Чэд. Ну, в общем, все такое прочее, стараясь представлять как можно живее. Подробнее. Я впая
в прострацию. Часы летели незаметно. Как минуты.
Когда на третью ночь я приготовился подняться еще на ступеньку, то обнаружил, что их
больше нет: я очутился в Большом Зале. Правда, скоро выяснилась странная вещь: от жилой
чао и дома я был по-прежнему далек. По непонятным причинам все вытянулось, появилось
множество новых тупичков. Чтобы добраться до гостиной, понадобились еще день и ночь, ,
сказать по правде, я до самого конца не был уверен, что туда попаду».
276 На эти страницы попало что-то вроде искр — в некоторых местах
оказались прожжены дырочки, а кое-где - так целые дыры вместе
с кусками текста. Я не стал восстанавливать разрушенное, а только
снабдил его пробелами — вот такими: [ ].
К сожалению, я так и не понял, чем это их прожгли. Для
сигаретного пепла их слишком много, к тому же Дзампано не курил.
Еще одна загадка, - хотите - поразмышляйте, но я бы посоветовал
просто забыть. Другое дело, что сам я последовать собственному
совету не могу — и представляю серые хлопья пепла, парящие повсюду,
как снег, после взрыва, но за много часов до огненной лавины,
до вулканического рева, которые испепелят все вокруг, хоть сейчас
все еще есть время... - это просто крошечные хлопья, выжигающие
своими поцелуями крошечные крупицы смысла, пока высоко-высоко
в небе облако черного взрыва закрывает солнце.
Есть только один выбор, который делает смелый.
Кыш с дороги.
Пару дней назад заходил Люд. Уже середина сентября, но я не видел
его с июня. Оказалось, его разозлили новости о моем увольнении
из тату-салона. Хотя с чего бы — понятия не имею. Как и мой босс,
он решил, что я подсел на дурь. Он не на шутку испугался, когда
увидел, как я выгляжу, отощал, опустился, замкнулся в себе -
ну, и запах соответствующий. Но Люд не идиот. Одного взгляда
на мою комнату ему оказалось достаточно, чтобы понять: наркота
тут не при чем. Книги, наброски, коллажи, стопки и стопки бумаг,
344
стены, от угла и до угла оклеенные измерительной лентой и,
жснечно, в центре всего — большой черный чемоданище, — все только
асдтверждало: да вы что, какие наркотики?
«Выкинь это все, чувак», — сказал Люд и двинулся к столу, чтобы
зссмотреть поближе. Я бросился за ним — инстинктивно, точно зверь,
защищающий свое логово, и встал между ним и моей работой, этими
бумагами, этой историей.
Люд отступил — вообще, это был первый раз, когда он отступился:
сего лишь шаг назад, но тем не менее, — и сказал, чтобы я
прекращал «чудить», а то «жутко».
Я быстро извинился и, путаясь, попытался объяснить, что просто
разгребаю кое-какие бумаги. Что, собственно, было правдой.
«Бред какой, — буркнул Люд, он, должно быть, еше злился, что я
^лугал его. — Господи, ну глянь же, что ты рисуешь! — Он указал
за картинки, приколотые к стене, на наброски, сделанные на
салфетках, на обратной стороне конвертов, вообще на всем, что
тспадалось под руку. — Пустые комнаты, одни лишь гребаные черные
пустые комнаты!»
Не помню, что я тогда промямлил. Люд помахал передо мной пакетом
травы и сказал, что в Бичвуд-каньон вечеринка — замок,
где будет куча обдолбанных экстази шлюх и полные подвалы бухла.
Было интересно наблюдать, как люд все еще защищает этот способ,
ас я покачал головой.
Он обернулся, чтобы уходить — но вдруг резко развернулся на
каблуках, из его кармана в руку перешло нечто сверкнувшее серебром,
ж он — ччик-кклак — крутанул большим пальцем колесико, соединяя
хскры с бензином... - свою старенькую «Зиппо» он выхватил, точно
«смит-и-вессон» в каком-нибудь древнем вестерне — жестом фокусника
а белой шляпе: да Люд и одет-то был в белое - в сливочного цвета
хьняной блейзер, и это означало, что мне полагалось быть в черном;
собственно, так оно и было: черные джинсы, черная футболка и носки.
Хснечно, вызовом это не являлось. Скорее предложением — которого
тем не менее принять не мог.
Люд пожал плечами и выпустил дым. Яркий жертвенный огонек тут
же обернулся струйкой серого дыма, поднявшегося к потолку, а затем
растворившегося в невидимых и неуловимых коридорах хаоса.
Выйдя в холл, помещение с мрачными стенами и растянувшимся на
ступенях розовым трупом, иногда напоминавшим коврик, Люд наконец
сообщил, зачем, собственно, приходил: «Парень Кайри вернулся
в город и теперь ищет нас — тебя в особенности, но раз я вас
познакомил, то и меня тоже. Берегись. Он настоящий псих». Люд
потоптался. Он знал, что последний, кто меня занимает на данный
момент, - Парень из Гданьска, но, думаю, он просто хотел
помочь.
«Увидимся как-нибудь, Люд», — сказал я.
«Бросай ты это, чувак. Посмотри, что с тобой стало».
Потом швырнул мне свою зажигалку и зарысил прочь, — тусклый свет
превратил его в тень, а потом поглотил окончательно. •
Может, он и прав.
Кьпп с дороги.
В первый раз я этого не сделал, и ржавая отвертка показала мне,
каковы на вкус собственные зубы. Второй я был умнее и увернулся.
345
Удрал из дома, перебравшись через кирпичную стену позади двора,
как бродячий кот, и помчался по заросшей сорняками парковке.
Он долго не мог меня найти, но когда нашел, загнав, точно зверя,
под лестницу в ближайшем магазине - точнее, в конторе трубочистов
под названием «Галлоу и сыновья» или около того, — то уже не был
столь решителен. Вмешалось время. Гнев притупился.
Реймонд все же ударил меня — закатил оплеуху ладонью, и удар
отозвался болью в наступившей оглушительной тишине, которая
разорвалась глухим хлопком, когда я стукнулся головой о бетонную
стену.
Реймонд орал на меня — что-то о школьных драках, которые я никам
не прекращал, о том, как я себя веду, как шляюсь и что убьет меня,
если не перестану.
Он пояснил, что ему приходилось убивать. Так что он это умеет.
Я перестал видеть — что-то черное и болезненное заползло мне
в голову, вцепившись в лицевые кости, заставляя слезы катиться
градом по щекам; хотя я не плакал, просто у меня шла носом кровь,
а он даже не сломал его на сей раз.
Реймонд продолжал поучать меня, хотя его слова бесполезно
сотрясали вокруг меня воздух. Наверное, он хотел казаться
персонажем своих любимых вестернов, давая глубокомысленные советы
и называя меня «пушечным мясом», сохраняя при этом «отеческий»
тон и даже как будто бы намекая на себя. Я кивал и соглашался,
хотя внутри себя уже начал постигать урок иного рода. Я понял,
что капелька страха может мне помочь — в конце концов, на сей раз
мне даже не понадобилось в больницу. Все это время я путал свое
позерство с храбростью, а готовность схлестнуться в открытую -
с доблестью, хотя я и был всего лишь тринадцатилетним мальчишкой,
а чудовище передо мной - бывшим морпехом. Мне не хватило ума
догадаться, что злость - это только способ скрыть страх. Наибольшей
смелостью сейчас было бы признать свой страх и испугаться, на самом
деле испугаться его, а потом, соблюдая осторожность, сделать еще
более смелый выбор — удрать раз и навсегда от сумасшедшего черного
сгустка злобы, от которого ему не избавиться, навстречу неведомому
завтра.
На следующее утро я сообщил всем, что синяки у меня от очередной
драки на школьном дворе. Я стал хитрить и подлизываться, усыпляя
Реймонда комплиментами и позорными историями про себя. Которые
сочинял. Я увиливал, уклонялся и заговорил словно бы на новом
языке — языке обиняков, языке утайки, — а сам незаметно для
чьих-либо глаз тщательно планировал побег. Конечно, теперь-то
мне ничего не стоит признаться, что, хотя я перепроверил все на
сто раз, я бы не смог осуществить задуманное, не получи я в том
же сентябре писем своей матери: эти слова, направленные ко мне,
ласково и нежно наполняющие душу и заполняющие пробелы в моей
истории, подбадривающие и направляющие, придали мне сил стать
на кругло и наконец улететь из моей тюрьмы.
Мне было неведомо, что к тому времени, когда мне удалось попасть
на Аляску, а потом в интернат, Реймонда уже не было в живых. Это
совпадение придало новый резонанс моему невероятному проклятию. Раж
поселился в костях Реймонда, продырявил печенку и поджелудочную.
Бежать ему было некуда, и он был натурально съеден заживо. Он умер
еще до того, как мне исполнилось шестнадцать.
346
Полагаю, единственным выбором сейчас было бы все это выбросить, -
если Люд прав, это избавит меня от всех последних проблем. Неплохая
itiель, но от нее разит надеждой. Ложной надеждой. Не все сложные
проблемы имеют простые решения: так гласит (а точнее, предупреждает)
Наука; так однажды сказал мне Трентон, когда мы с ним глушили пиво
а обители ржавчины и позолоты под названием «Грузовик», но это тоже
было в другое время, когда еще был грузовик и можно было спокойно
болтать о решениях, еще даже не зная проблему в лицо. А Трентон —
мой друг, который живет не здесь и о котором я не упоминал прежде2”.
Что если мои приступы не имеют никакого отношения к дому и их
причина — нечто совсем другое, может, это просто тревожные звоночки
моего пошатнувшегося здоровья, крошечные хлопья химического
вещества, прожигающие дырочки в моем уме, лишая меня воспоминаний,
разрушая даже самые мощные силы воображения и разума?
И как теперь убраться с этого пути?
Я перепроверил и заново запер дверь (я установил дополнительные
замки), — чувствуя, как с каждым замком по спине, начиная от
основания черепа, пробегает холод. А когда навешивал цепочку,
ощущение усилилось, волосы на голове зашевелились, пытаясь сбежать
от своего хозяина, который оказался настолько глуп, что не видел
очевидного факта: то, чего он так боится, сидит внутри его самого.
И нет — это чувство не прошло.
То, чего я не могу назвать, все еще со мной.
Но я почти ничего не могу сделать.
Я смываю пот со лба, стараюсь унять дрожь — не выходит;
возвращаюсь к телу, распростертому на столе в виде бумаг, — и я вам
окажу — там лежит нечто большее, чем просто Пленка Нэвидсона, —
обескровленное, но еще вполне живое: оно зовет меня, нуждается
зо мне, точно дитя, не может без меня, несмотря на возраст. В конце
концов, я — источник его питания, тот, кто его кормит, ухаживает,
чтобы вернуть его здоровье, но, боюсь, не жизнь: пересадка костей
качественной бумагой, переливание крови чернилами, расшифровки
генома на ксероксе - чудовищные, может, ошибочные совпадения, но
эни там есть. И нужно ли его одушевлять? Является ли это истинной,
абсолютной целью? Не посланной с небес молнией, не электрическим
разрядом, а моей целью, и не мной во мне, а мной в нем, — это
совсем, совсем разные вещи, тем не менее надо заметить, хотя это
очевидно: без меня оно пропадет совсем.
Вот только в эти дни мне ничто не кажется очевидным.
Есть кое-что еще.
Все чаще меня охватывает странное чувство: я все понял не так,
то есть все обстоит ровно наоборот: это я без него совсем пропаду.
Наступает момент, когда все вдруг кажется далеким и запутанным,
я перестаю себя осознавать и ощущать, и дезориентация становится
столь сильна, что я в самом деле начинаю верить: это ужасное
ощущение родства с трудом Дзампано означает то, чего совершенно
»е может быть, — а именно что это я — порождение текста, — не я
зхожу в него, но теперь ом в меня — и я не что иное, как просто
347
другой голос, пробирающийся сквозь складки того, что разинуло свою
пасть на моем столе, преследуя меня историями, которые я никогда 4
не распознаю как свои собственные; изобретая меня, наполняя меня, :
направляя до тех пор, пока любая ассоциация, которую я могу
с полным правом назвать собственной, от Реймонда до Тампер,
от Кайри до Эшли, всех женщин, даже тату-салон и мою собственную ♦
квартиру, — не теряет всякое значение, заставляя меня высказать
самое ужасающее изо всех предположений: что все они никогда
не существовали, что их выдумали, и хуже того: выдумал их не я *
и даже не Дзампано.
А кто именно — понятия не имею.
1
Сегодняшняя свеча номер двенадцать как раз заканчивала таять
в лужице собственного воска, несколько мгновений — и настанет 1
слепота. На прошлой неделе мне вырубили электричество, и я жил на
консервах, при дневном свете и свечных огарках. (Бог знает, почему
телефон сшс работает.) В углах поселились муравьи.
Паучки готовят могилку. Я зажигаю еще одну свечу зажигалкой
Люда — пламя освещает то, чего я до сих пор не замечал: на
ней, выгравированный в хроме, красуется меланхоличный красный
червонный король, — неужели Люд действительно предполагал, что
я это сделаю? — представляя не только огонь, но и мириады синих 1
и оранжевых слез, кремирующих тело и плоды его труда одной
вспышкой жара, больше похожей на взрыв, после которого по комнате
разлетается горячий снег, падая везде и стирая все, пока не сотрет
все свидетельства своего существования — и даже меня.
В отдалении мне слышится рев — сперва тихий, но постепенно
нарастающий, точно раскаленное перистое облако наконец начинает
спускаться с самой вершины особенно высокой горы, на огромной
скорости, немедленно охватывая и обугливая всех и вся на своем
пути.
Я подумал о том, что пора бы его достать. То, что я недавно
приобрел. Может понадобиться. Вместо этого я перепроверяю
мерную ленту. Во всяком случае, тут без изменений. Но рев все
приближается, становясь почти невыносимым, и больше некуда
деваться. Достань же это из чемодана, говорю я себе. И тут же
неуловимое «это» испаряется.
«Убирайся!» — ору я.
Нет никакого рева.
Это у соседей вечеринка.
Смех.
К счастью, меня никто не услышал, а если и кто и услышал, у него
хватило благоразумия не обратить внимания.
Эх, вот бы и мне не обращать на себя внимание!
Выбор теперь только один: завершить то, чего не смог завершить
Дзампано. Заново построить крепкую могилу. Сделать просто книгу...
А вот если это не поможет, достать то, что сунул в чемодан, то,
что заказал недели три назад и забрал только сегодня, доставленное
из Калвер-сити конторой «Мартин Б. Веттинг» (Вашингтон-роуд,
11029), — универсальный самозарядный пистолет «Хеклер и Кох»
сорок пятого калибра, на случай, если и правда ничего другого
348
Одним из наиболее острых и резких исследований на данную тему
стала работа Джереми Флинта. К сожалению, лот не самый совершен-
ный коктейль из домыслов и отвратной прозы также вкл[ ]ет или отсы-
лает к документам, недоступным больше нигде. Хитростью, подкупом,
тяжелой работой или даже воровством Флинту [ ] найти заметки и даже
заключения, сделанные психиатром Нэнси Тоуб, которая какое-то вр[ ]я
лечила Холлоуэя от [ ] депрессии.
Первая езраница записей д-ра Тоуб содержит всего два слова,
написанных карандашом заглавными буквами прямо в центре
листа на страничке, вырванной из линованного блокнота:
ДУМАЕТ О САМОУБИЙСТВЕ.
[ ]ледующие две страницы почти полностью нечитабельны,
лишь иногда среди чернильных каракулей вычленяются слова
вроде «семья», «отец», «верность» «старый дом».
Однако отпечатанные на машинке выводы Тоуб после пер-
вого сеанса предлагают некоторые [ ] подробности из жизни
Холлоуэя: «Несмотря на личные достижения [sic!], в том чис-
ле погружение с аквалангом в Акабском з[ ]ве. восхождение на
пик Маттерхорн в качестве начальника экспедиции, организа-
ция мноючисленных [ ], как и экспедиций на Северный и Юж-
ный полюсы, Холлоуэй ощущает себя неадекватно и страдает
острой и хронической депрессией. Из-за невозможности уви-
деть, сколького уже он добился, он постоянно задумывается
о самоубийстве. Я думаю прописать определенные антидепрес-
санты [ ] и посоветовала ежедневные консультации»278.
не останется. Нить оборвалась. Беззвучно — и лаже самого падения
слышно не было. Долгожданный распад, самый темный из всех темных
ангелов, самый страшный из всех кошмаров наконец угнездился в моей
груди, укутав меня навечно большими своими крыльями, черными, как
чернила, с пурпурными прожилками. Существо без голоса. Голос без
имени. Бессмертный, как моя жизнь. Приходит наконец сюда, чтобы
вызывать ветер.
:Т8 Flint, Jervmv. Violent Seeds: The Holloway Roberts Myst [ ]y [Семена зла: За[ ]дка Холлоуэя
Робертса] LosOAngelf ]: 2.13.61, 1996. Р. 48.
349
Флинт продолжает рассказом о втором посещении, которое во многом
сходно с первым. Третье, однако, прекращает первую [ ].
В других заметках Тоуб рассказывает о первой любви Холлоуэя:
«В семнадцать он познакомился с молодой женщиной по име-
ни Элиз[ ]бет, которую описывал: «‘‘Красивая, как лань. Темные
глаза, каштановые волосы. Тонкие лодыжки, худенькие и хруп-
кие”. Он начал ухаживать, и вскоре они стали встречаться, прав-
да недолго. [ ] Холлоуэй ХХХХХ279 отношения не сложились,
потому что он не пошел [sic!] в футбольную команду Ворсити.
По его собственному признанию, он никогда не блистал в ко-
мандных видах спорта. Она потеряла к нему интерес, и вскоре
нашла нового кавалера — новичка команды, блокирующего по-
лузащитника, бросив Холлоуэя с разбитым сердцем и растущим
чув[ ]вом [неразборчиво] и несостоятельности »280.
Нэнси Тоуб была новичком в своем деле и делала слишком мною запи-
сей. Вероятно, она думала, что перечитает их потом, чтобы можно было
синтезировать материал и помочь пациенту'. Она гак и не пон[ ]ла, что ее
записи и советы н[ ]го не значат. Пациент сам должен обрести мир с со-
бой. Тоуб [ ] лишь проводником. Решение каждый находит сам. По иронии
судьбы, если бы Тоуб по неопытности не писала так мною, ее подробные
записки не пролили бы свет на природу душевных терзаний Холлоуэя.
Люди всегда хотят опытного специалиста, хотя некоторым везет напороть-
ся на новичка281.
На четвертый раз Тоуб [ ] записывать слова Холлоуэя дословно. По тек-
сту Флинта нсво[ ]можно определить, велась ли эта запись параллельно
беседе или по памяти:
«Я пробыл там уже не один день, и в то утро я [ ] на гребень
горы и стал ждать. Я ждал долго. Было холодно. Прямо мороз.
До сих пор все только и говорили, что о большом олене, но
вживую никто не появился. Даже кролик. Я несколько раз был
на оленьей охоте, но так и не подстрелил добычу, но, блин, по-
сле [ ] футбольной команды и Элизабет, которая вот так меня
бросила, я решил, что завалю этого оленя и все будет хорошо.
Когда солнце наконец встало, я тазам своим не поверил.
Он был там, прямо напротив меня в долине, [ ] олень, нюхал
воздух. Это была отличная мишень. Я знал, что надо делать, —
и сделал. Выждал, настроил прицел, выдохнул — и слушал,
как пуля свистела через долину. Наверное, я закрыл глаза, по-
тому что следующее, что я увидел, — как олень [ ] на землю.
274 Здесь ряд «X» означает, что текст сил перечеркнут, а не сожжен.
Flint. Р. 53.
281 Отсылка к главе V, примеч. 67. — Изд.
350
Выстрел услышали все и [ ]. Забавно, что я находился даль-
ше всех и подошел последним. Меня ждал отец, качая головой,
сердитый и [ ]стыженный.
“Что ты наделал, — он шептал, но этот шепот я слышал
через долину. — Что ты наделал. [ ] зас1релил олениху!”
Я едва не застрелился. Мне казалось, что хуже и быть не мо-
жет. [ ] оказалось еще паршивее. Смотреть на мертвую лань
и видеть, как отец порачивается и, не оглянувшись, уходит»282.
В пом месте Флинт пускается в откровенно неоригинальный и баналь-
ный анализ причин возникновения [ ]силию. А также уделяет много ненуж-
ного внимания слову «лань», которым Холлоуэй описывает свою первую
любовь, Э[ ]забег Однако, поскольку Флинт не единственный, кто обратил
на это внимание, стоит остановиться здесь подробнее:
«Отмщением, перенесенным на природу» называет Флинт убийство
Холлоуэем оленихи, намекая, что тот представил на ее месте неверную
возлюбленную. Однако при этом Флинт толком не может объяснить, звал
ли Холлоуэй девушку «ланью» еще тогда, когда они встречались, [ ]ли на-
звал так впоследствии. Холлоуэй мог употребить это слово, вспоминая зло-
счастную охотничью вылазку, с тем чтобы усу[ ]бить вину’ — ведь тогда он
становился как бы повинен не только в гибели лани, но и в погибели самой
любви. Вообще, вопреки [ ] Флинта, кипящая злоба Холлоуэя может ока-
заться не чем иным, как грубо переименованным самобичеванием.
Флинт [ ] настаивать, что а!рессивная нагура Холлоуэя непременно
должна была обнаружиться под воздействием тою. что он называет усили-
вающим эффектом Нэвидсонова [ ] Зала.
Подавляемые Холлоуэем позывы к самоуничтожению [ ],
когда Воке и Джед начинают настаивать на возвращении. Он
(неверно) трактует это, как признание еще одною поражения.
так[ ] обр (], его неадекватность усиливается.
За годы у Холлоуэя развились достаточно неплохие защит-
ные механизмы, чтобы минимизировать разрушительные по-
следствия собственного [ ] к самоуничтожению.
Но этот случай особенный, причиной чему стал сам д[ ]м.
Во многих смыслах дом Нэвидсона служит огромной кап-
сулой сенсорной депривации. Лишенный света, изменений
температуры и какого-либо представления о времени, инди-
вид начинает создавать собственный сенсорный [ ], зависящий
[ ]т продолжительности пребывания, начинает проецировать
все больше и больше личных [ ] на эти голые стены и пустые
[ ]ридоры.
В случае Холлоуэя дом вместе со всем, что в нем было,
явился продол[ ]ем его самого: напр., Джед и Воке обернулись
32 Flint. Р. 61.
351
психол[ ]ми демонами, ставшими причиной его неудачи. Таким
образом, первое, что он делает, — стр[ ]ет в Бокса, таким обра-
зом запуская стадию драматического само[ ]ства28\
Конечно, Флинт не единственный, кто подч[ ]ает скр[ ]ое насилие
в [ ]моубийсгве. В 1910 году на конференции в Вене Вильгельм Штскель
[ ]вил, что «никто не [ ]ладывал на себя рук, нс п[ ]шляя убить кого-то
еще [ ]ли желал [ ] смерти»245. [ ] 1985 году Бьюи и Мальцбергер описы-
вали самоубийство как [ ]зультат «императивных импульсов двух типов:
уби[ ]нной ненависти и неотложн[ ]й необходимости изба[ ]ться от стра-
даний»286.
Роберт Джин Кэ[ ]белл следующим образом подытоживает психодина-
мический эффект с[ 1пида:
...[ ]бийство или его попытка чаще всею рассматриваются, как
акт агре[ ]и против любимого [ ]ка или против общества в [ ]лом;
другими словами, это может быть ложно нап[ ]ленной моль-
бой о внимании либо задуманным способом воссоединиться
с иде[ ]ным возлюбленным или матерью. То, что. самоубий-
ство в [ смысле — средство высвобождения агрессивной
[ ]ргии, подтверждается уровнем числа самоубийств в во-
енные годы. Так, во время [ ]рой мировой войны в странах-
участницах их количество сокра[ ]лось на 30 %, тогда как
в нейтральных го[ ]рствах не ]лось.
При регрессивных депрессиях и маниа[ ]но-дспрессивном
психозе деприв[ ]ного типа ча[ ] следующие динамические ме-
ханизмы: пациент в под[ ]ном состоянии теряет объект, от ко-
торого зависит его нарциссический [ ]строй; усиленно [ ]таясь
вернуть объект, он регрессирует до оральной ст[ ]ии и инкорпо-
рирует (поглощает) его, т[ ]им обр[ ]м, регрессивно само[ ]ци-
руясь с таковым: садизм, изначально направленный на поки-
нр[ ]м объект, погло[ ]тся супер-эго пациента и направлен
против инкорпорированного об[ ]та, к[ ]рый теперь обитает
внутри [ ] эго; суицид проис[ ]ит не как попытка эго спастись
от неумолимых потребностей супер-эго, но скорее как [ ]стная
атака на инко[ ]рованный объект в качестве возмездия за то,
ч[ ] тот оставил [ )циента изначальна*'.
[Кур[ ]в мо[ ].]
283 ТЬХХХХХХХХХХХХХХХХСамоуХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ м
284 Вычеркнуто и выгорело.
285 Cassem, Ned Н. The Person С[ ]nfronting Death [Брос[ ]ий вызов смерти] // The Ne [ |Harv»d
Guide to Psychiatry / ed. Armand M. Nicholi, jr[ ] M.D. C[ ]brid[ ]e: Harvard University Press. 1 [ ]8t-
P 743.
286 [ ]id, [ ] 744.
287 Campbell, Robert J\ ]п, M. D[ ] Psychiatric Dictionary [Словарь психиатрических 1ермин<ж|-
Oxfo[ ]d Univ[ ]ity Press, 1981. [] 608[ ]
352
Разумеется, а[ ]ниг[ ]ция [ ]ности вовсе не предполагает устранение других
людей. В массовых расстрелах, зака[ ]ся самоубийством стрелявшего, ата-
ка на инк[ ]рированный объект может распространиться на [ ] нападение на
близких, коллег или даже невинных про[ ]жих, — под ото описание, с к[ )м
сог[ ]сится даже Флинт, вполне подпадает и Холлоуэй.
Тем не менее сущ[ ]твуют много[ ]нные возражения против уверений
Флинта, что суиц[ ]ные наклонности Холлоуэя даже в подобном месте не-
избежно привели бы к убийствам. Наиболее вразумительное опр[ ]ржение
даег Розмари Эндергарт, которая не ( ]лько ставит Флинта на место, но и
сообщает кое-какие неизвестные подро( ]сти из жизни Нэвидсона:
Тогда как аргументация Флинта сводится к тому, что побуж-
дение убивать результирует из желания уничтожить себя самое,
следует представить на его месте еще кого-то со сходными на-
клонностями к саморазрушению, попавшего в аналогичные
условия, но не пытавшегося убить еще двоих [
]
СУБЪЕКТ: Уилл^Лэви» Нэвидсон.
КОММЕНТАРИЙ; «Я довольно часто подумываю [ ] само-
убийстве».
Уилл Нэвидсон тоже не избежал суицидальных м[ ]лей, ко-
торые стали учащаться; «Я думаю об этом перед сном и когда
проснусь, вообще очень часто. Но, как говорил Ницше, ”м[ ]сль
о самоубийстве — своего рола утешение. Она помогает пере-
жить не одну бессонную ночь”» (см. «Совершенно секретно»
д-ра Хеттермана Сгоуна, ин[ ]вью с Карен Грин, 19[ ]
Нэвидсон часто отзывался о своих дост ижениях с пренебре-
жением. не считал себя особенно целеустремленным человеком
и не раз намекал, что его желаниям [ ]когда не осуществиться,
как бы полнокровно он ни [ ]жил [ ]вою жизнь. Однако в отли-
чие от Хол( ]эя, он обратил свое огч[ ]ние в искусство. Надеясь
лишь на собственный глаз и пленку, он находил значение [ ]кти-
чески всему, что попад[ ]лось ему на пути, и, хотя он расплачи-
вался упущенной возможностью общения, ему уд( ]валось ух-
ватить прекрасные мгн[ ]ния жизни; то, что Роберт Хьюз метко
окрестил «светлыми окошками Нэвидсона».
Флинт не станет [ ]жать, что, хотя и Холлоуэй, и [ ]дсон оба
оказались подвержены депрессии, они были со[ ]шенно разны-
ми людьми: Нэвидсон был просто фотографом, тогда как, Хол-
лоуэй, по словам Фл[ Jia, «охотник, который [ ] пересек черту
в царство агрессии».
Если Ф[ ]т думал, что Нэвидсон никогда не пересекал черту,
ему следовало к[ ]да тщательнее учить матчасть.
В семидесятые Нэвидсон начал карьеру ф[ ]журналиста, и
весьма успешно, но в с[ ]ом начале он не бегал с «Никоном».
353
Он управлялся с пулеметом М-60 в 1-м Рок-Айленде ком полку
воздушной раз[ ]дки во время Камбоджийской операции и даже
получил Бронзовую звезду за сп[ ]ние жизни двух [ ] солдат,
которых вы[ ]ил из горящего БМП. Однако той награды у [ ] уже
нет. Он отп[ ]вил ее вместе со снимком своего первого трупа [ ]
зиденту Ричарду Никсону в [ ]к протеста против войны288.
К сожалению, когда Нэвидсон натолкнулся на за[ ]си с камеры Холлоу-
эя, он и понятия не имел, какие оже[ ]ченные и долгие словесные [ ]талии
вызовет их с[ ]ржимое — о том, что же таится в с[ ]дце этого мрачного (]
еста. Нссмогря на О1ромную разницу пов[ ]денческих стерео[ ]ов, демон-
стрируемых в доме охотником из Меномони, штат Вис[ ]син, и фотожурна-
листом, лаур[ ]том Пулитцеровской премии, запись Холл[ ]эя доказывает,
что любой из них мог легко быть уни[ ]жен одним и тем же образом. Ви ляд
за ту сторону [ ]ткой ть[ ]ы предостерегаем что даже если дороги расходят-
ся, то конец может ожидать совершенно [ ]динаковый.
9.
Запись Хол[ |эя
«Я заблудился. Еды нет. Воды мало. Понятия не имею, куда идти.
О господи [ ]
Так начинается «Запись Холлоуэя»: Холлоуэй злобно смотрит в камеру,
на заднем плане — стена; последние мгновения человеческой жизни. Раз-
розненные и обретающие связность лишь постольку, поскольку они отсле-
живают не[ ]жность конца.
О[ ]зор:
• Начальные титры представляют собой цитату из «Поэтики простран-
ства» Гастона Башляра. «Мечтатель в своем уголке зачеркнул мир мечтой,
детали которой разрушили, один за другим, все объекты мира»2’9.
• Всего частей гринадцать. [ ]
• Они разделены грехсекундным пустым кадром. В пр[ ]ом верхнем
углу литерой или цифрой маркирована хронология, начиная с «первого»,
затем «2», «[ ]ри», «12» и, наконец, «Последний». Гарнитура использует-
ся одна та же — «Янсон», придуманная Антоном Янссоном между 1660
и 1687 годами.
• Эти вставки придумал сам Нэвидсон. Они [ ] и ни в коем случае
не изменяют первоначальных сегментов.
Нэвидсон воспроизводит пленку Холлоуэя целиком.
]ап, Rosemary How 1 lave You Who Loved Ever Loved A Next Time? [Зачем вы. влкммж-
шись однажды, влюбляетесь снова?}. New York: Times Books, 19[ ] P. 1432-1436.
289 Le reveur, dans son coin, a raye le monde en une reverie minutieuse qui detruit un a un tous
objets du monde.
354
Кто сможет забыть посеревшее лицо Холлоуэя, когда он обращает объ-
ект! камеры на себя?
Никакого утешения. Никакого спасения, никакой надежды на возвра-
щение.
«Я это заслужил. Я сам навлек [ ] на себя. Но мне (] жаль, — говорит он
в части 2. — Но какая разница? Я их застрелил. Я зас[ ]лил обоих. [Долгая
пауза ] Осталось полфляги воды, и все. [Снова пауза.] Я не должен был их
• )пускать, тогда бы вернулся, рассказал всем, что они [ ]лудились... за-
студились. да». В этот момент по его глазам ясно читается, кто здесь
заблудился на с[ ]м деле.
Несмотря на несомненность вины Холлоуэя, с тех пор как в 1925 году
в Песчаной пещере в Кентукки завалило Флойда Коллинза, не было боль-
шего страдальца. Коллинз прожил ч[ ]рнадцать дней и ночей, прежде чем
у мере! ь. Несмотря на усилия многих людей, пытавшихся его вытащить,
Флойд Коллинз больше не увидел дневного свега. Он лишь ощущал на
себе чернильность [ ]чи и холод [ ], сжимавшие и убивавшие его. Все, что
он мог делать, — бредить об ангелах на колесницах, жареной печенке с лу-
ком и сэндвичах с курятиной290.
В отличие от Коллинза, Холлоуэя не стесняет смирительная рубаш-
ка из грязи и камней. Он может ходить, двигаться — правда, движения
эти никуда нс приводят. Ко времени, когда он начинает записывать свои
последние часы, он [ ]же осознает абсолютную беспросветность свое-
го положения. Единственной мантрой, несущей хоть какое-[ ] утешение,
становится повторяемое многократно: «Мое имя Холлоуэй Робертс. Я ро-
дился в М[ ]о[ ], [ ]син. Закончил Массачусетский университет»291. Точно
верит, что записанные на видеопленке личные данные помогут удержать
то. что предотвратить он был не в силах: черные тени лишают Холло[ ]
собственного «я». «Я Холлоуэй Робертс, — бесконечно повторяет он. —
[ ]одился в Меномони. Висконс[ J. Закончил Массачусетский универси-
тет. Путешественник, профессиональный охотник, [ ]пыт. [Долгая пауза.]
Это неправильно. И нечестно. Я не засл[ ]л такой смерти».
К несчастью, почти полное отсутствие света, [ ]ство пленки, а так-
же постоянные скачки от четкого к размытому и обратно (да здравствует
]0.
* Алисия Хойл в эпилоге книги «Мантры страха» (Hoyle, Alicia. Fear Mantras. Cambridge:
Smard Un[ ]ress, 1995) рассуж[ ]ет о том, что Хол[ ]й так и не научился у[ |лять страхом: «Он
жже не [ ] старинную мантру Хак-Кин-Д[ ]к (с. [ ]6). Ранее она приводит транс[ ]иию этой
«ътгничьей мантры ([ ]26): «Я нс глуп. Я умнее. Я убегу от страха. Я скроюсь от моего страха,
1 потом спр[ ]сь от моего страха и буду жд[ ]ь свой страх, пока он пробежит [ ]мо меня, и стану
««следовать мой страх, пойду по | ] следам, пока нс смогу приблизиться к [ ]ху совершенно
бесшумно, и затем нападу на с[ ]х, нападу, схвачу | ], вцеплюсь в него пальцами, зубами,
выг_ |у ему глотку, сломаю шею, выпью [ ]вь, перемолочу плоть, переломаю кости, проглочу
леи ст[ ]х пели[ ]м, а потом переварю и останется его выс[ ]ть. И так я сделаюсь сильн[ ]
355
автофокус портативной видеокамеры Hi8), лишь слегка [ ]ют бородатое
лицо Холлоуэя, не говоря уже обо всем о[ ]ном. если учесть, что «осталь-
ное» там присутствует. Темный задник, который, как мудро заметили по-
лицейские, мог означать, что снималось в любом скудно освещенном по-
мещении или в шкафу.
Иными словами, масш[ ]бы дома Нэвидсона в кадре неразличимы Они
существуют лишь в лице Холлоуэя, страх вр[ ]ся в его черты глубже и глуб-
же, и поверх[ ]е, учащ| ]е дыхание и неестественная худоба лица — вот
цена, которую платит человек за столь ужасный конец. То, что существо,
за кото[ ]м охотился Холлоуэй, начало пожирать его самого, становится му-
читель[ ] ясно.
Части 4[ ] 6, [ ], 10 и 1[ ] показывают Холлоуэя, повторяющего свою
личную мантру. Часть 3 отличается. Она длится всего четыре секунды.
С широко раскрытыми глазами, Хо[ ]эй хриплым голосом отрывисто го-
ворит растрескавшимися и кровоточащими губами: «Я здесь не один».
Часть 5 продолж[ ]т: «Здесь что-то есть. Теперь я в этом уверен» Часть 8:
«Оно меня преследует. Нет, оно идет за мной!» И часть 9: «Но оно не ста-
нет нападать. Оно просто ждет. Не знаю, чего именно. Но теперь оно близ-
ко, ждет меня, ждет, непонятно зачем. Не знаю, почему оно не [ ].
О господи... Холлоуэй Робертс из Меномони, Висконсин. [Заряжает вин-
товку.] О господи [ ]292.
Интересно сравнить его поведение с поведением Тома. Том обращается
к своему дракону [ ] сарказмом, называя [ ] «мистер Монстр», а о себе от-
зывается как о «невкусном». Юмор [ ]новится мощным пс[ Логическим
шитом. У Холлоуэя есть винтовка, но из них двоих он оказывается слабей-
шим. Холодная сталь и порох не придают ему' внутренней уверенности.
Тем [ ] мен[
]•
Разумеется, часть 13 или, вернее, «Последняя» «Записи Холлоуэя» вы-
звала самые ожесточенные и, наверное, самые известные, дискуссии во-
круг фильма Нэвидсона. Лэнтерн С. Питч [ ] Калина Ашбеки придержива-
ются прямо прогивоноложных взглядов: первый уверовал в существование
монстра, вторая же ищет рацион[ ]ное объяснение. Ни тот ни другая, одна-
ко же, не могут [ ] внятной трактовки.
Прошлой весной Пигч, в одной из серии Пелиасовских лекций, утверж-
дал: «Разумеется, чудовище существует! И смею вас уверить, ему наплевать,
292 Колетт Барнхолт (Barnholt, Collette. American Cinematographer. [ ]bcr 2. [ ] 49) полагает.
существование част 12 абсурдно, поскольку кадрирование и освещение, хотя слабо oraiiw-
ются от предыдущих частей и финальной, предполагают наличие еще одного записывающая
устройства помимо камеры Холлоуэя. Джо Уиллис (Willis, Joe. Film Comment. [ ] P. 115) no*-
черкивает, что возражения Барнхолт касаются копий, выпущенных после 199[]. Очевидт.
что в копиях, выпущенных до (] и после 1993-го часть 12 вполне вписывается в общую ло-
гику. И даже пусть спектр цифровых манипуляций с «Пленкой Нэвидсона» стал куда нлфС.
загадка части 12 не разрешена и по сей день.
356
верят в него или нет!»293 В «Американской фотографии» (май 1994, с. 154)
Калина Ашбеки пишет: «Умирание света порождает призраков в темноте,
и чало кто может поверить в то, [ ] никого нет. Таким образом, несмотря
на все рациональные возражения, там, где технологии пасуют, стремительно
агак[ ]т всепобеждающий миф»2*1.
[
]•
Вот только вандал по имени Миф всегда побеждает разум, если
тот мешкает. [ J. Миф подобен тигру, преследующему
стадо. Миф — вот имя Томову [ ]теру Монстру. Миф — вот чудище,
привидевшееся Х[ ]эю. Миф -—вот истинный Минотавр’95. Миф —
* См. также: Pitch. Lantern С. Incarnation Of Spirit Things and Lo[ ] [Воплощение духов]. New
York: Resperine Press. 1996, — где он высказывается о том, что неверие погибельно.
* См. также: Ashbeckie. Kadina. Myth's Brood [Потомки мифов] // The Nation [ ] I9[ ] September [ ]
* В-сердце лабиринта ждет Мн[ j»p. и нелебне-Минетавру из мифа его имя [ ] Но если Чи—
ami видит Минотавра сыном-узником опювекого стыла, не было ли у Нзвилсона аналогии-
вето стыда для заключения [ ] в недрах этого страшною места? 14т-ра^на-тотюшяо,—есть ни
—и. примириться с псиэвсстным. желал его прогоboi юложиосги ?
Как писала Ким Пеня
Нэвидсон------
IIV tViTTFT W .
Он не строил
лабиринта Он
лишь [ ]крыл его. Отец этою места--------будь то Минос
Деда»; [ ] бог св. Марка, другой отец, который возопил:
«Прочь! Избавь меня от своего жут-
кого низа».---------------------здесь все следует -
-та п mnm atv\ ____________________14-С—
Т рПД М till Fi “ т *1V 1 7111 С ! t ГК. ГЯ ГI (1 ~ rTV
метнувшего давным-давно, сущ[ ]
ва, оставленного внутри забыть, ра-
г>тжд 1/ now*ццрть 11 .ui.'ltJ ГИПСГШ’ 14114
<7ТУтИ ГГТТЛЧтттттхт IF II. IXrJllzJ WW I РсПIJVII
если кот ла-го
было время, мн да [
]-{
«Любите льва! Л+йбитечтьва!» Ноодна
.любовь не сделает тебя Андроидом,
и -но твоей глупее»и мощнымисвои-
мичел+octями он раекус и-иною голо-
ву. точно виноградину . Примирение
4^ nin.TTwntitnn rroni ЛИЧИГУР 14 R/VX—
V—011 V I 1^4 11 Iff IRI . ТП 1VFV Ут ’ J
можно»; примирение! внешним-------------
Hi ' П.1, 1МГГХ Нт I I VUiHl’lllll 1 * ‘4 ill Нт» <4-4.4<*4_
ttUDL* »1V/Tt г 1". VjHtvVtmr t vvn nv >nai I,
нет юн гея. не помнит
14 i; '2 ~Т-~» » « « 4* M Ч I] 14 Т_
гт 44*****^' ян» **
Беренюь!
Будь осторожен [
24 Бледный [ ] намек на яи[ ] здесь [
357
Редвуд299. И в доме Нэвидсона безликое черное неч[ ]о воплощается
во множестве мифов.
“Се ne peui etre que la fin du monde, en avan^ant"0, — сухо заметил Рембо.
Достаточно будет упомянуть, что Холлоуэй не [ ] по-французски в послед-
ние мгновения своей жизни. Вместо этого он [ ]астраив[ ]т камеру, щелкает
магниевой вспышкой, уходит в дальний угол комнаты, где бессильно сте-
кает по стене и ждет. Иногда он что-то [ ]мочет про себя, иногда начинает
выкрикивать [ ]гательства в пустоту: «Дерьмо собачье, ты, ублюдок, иди
сюда и возьми меня, если не ссышь!» По мере того как медленно тянутся
минуты, запал его все больше угасает.«[ ] я не хочу умирагь, это [ J» — сло-
ва звучал как вздох, грустный и едва слышный. Он зажигает еще одну све-
товую бомбочку, швыряет ее в сторону камеры, приставляет дуло винтовки
к груди и нажимает на курок. [ ] Джилл Рэмси Пелтерлок писал: «В том
месте отсутствие начала и конца в итоге обернулось его собственным кон-
цом»300.
К сожалению, выстрел оказывается не совсе[ ] усп[ ]шным. Еще целых
две минуты двадцать восемь секунд Холлоуэй стонет и дергается в луже
крови, и лишь потом сникает от шока и [ Положительно умирает30’. Затем
еще сорок шесть секунд [ ]мера [ ]вает лишь неподвижное тело. Почти ми-
297 См. Pate, Kym. Navidson and the Lion [Нэвидсон и лев} it Bwf 199[ ] Vol. [ |bcr. P [ ]. Гж. пере-
смотрите: Traces of Death2 4.
298 He знаю, заметили вы или нет — а если да, то молодцы, —
Дзампано пытался вычеркнуть тему «Минотавр» на всем протяжении
Пленки Нэвидсона. Ничего страшного, хотя, лично исправляя эти
вычеркивания, я обнаружил весьма волнующее совпадение. Ну, а чего
я ждал — так мне и надо, верно? Я имею в виду - что еше можно
получить, если попытаться превратить того самого Минотавра в милого
питомца. Ну-ну.
2,9 См. приложение В.
• «Только конец света, при движенье вперед» (пер. М. II. Кудинова).
500 [ ]/[ ]odt, JillRa\ [у. No Kindness [Конец доброты] // St. Pa[ ] 1993. November 21.
301 Много кто размышлял над тем. что Чэд. благодаря извращенной акустике лома, должно
быть, услышал, как застрелился Холлоуэй. См. с. 341. См. также: Servagio. Rafael Geethtar. Th»
Language of Torture [Я зык ныток] Nev» York St. Martin’s Pressy-t 995 P 13, где автор сравнивая
Чэда с римлянином, слушающим предсмертные вопли из чрева быка Перилая: «Это необычно»
сооружение было статуей быка в полный рост, от ли пит из чиезчнт бронзы, с люком в боку, через
L'OTiATiJ-l 14 11 ИЛЛКЛАМИЛ1114 МСМГУГПУ П1ПА* 4'14 41X1 11*к J1 /УГЛТЬ11 isaTn/MTTiпл/М1л/Х-
I Хт|.»1л гт 13 ItCv t Я TTVivn тп*«’ттт HWLJI DT* I rvrvvTV 7iviv ITVrji vrTlfXr.nxfn'I V tat VM tnl TtMLttt.'tvH И ft“VTtTVt
нын ме.чченно изжаривался заживо Из толовы быка юрчалитребы, которые ттревращалн жут-
кие вопли встранную-м[ ]ьу { читается, что тиран Фаяарнд избавился и от самого изобретателя
чудища Перилая, бросив ето в чрево собственною ч ворения [
Г
502 Не могу перестать думать о старике Дз. и трубах в его голове,
которые работали сверхурочно; изобретатель собственных тайных
страданий; погибший во имя искусства мучений. Но что за огонь пытал
его?
358
нуга [ ]шины. Фактически продолжительность эпизода столь велика, что
кажется, Нэвидсон забыл его урезать. В конце концов, не происходит со-
вершенно ничего. Холлоуэй мертв. И т[ ]ко это и п[ ]исходит.
Все занимаег меньше двух секунд. Пальцы тьмы перерезают пятно све-
та на стене, хватают Холлоуэя и поглощают его. И даже [ ] не видно, пленка
умудряется зафиксировать жуткий рев. на сей раз совершенно точно раз-
дающийся внутри ко[ ]ты.
Было ли это и впрямь некое [ ]еств[ ]?JW Или же просто иссяк источник
света? И откуда звук? Издавало ли его чу[ ]ише, или же он стал порож[ ]ем
Как ни пытаюсь увидеть, что стоит за Пленкой Нэвидсона, за ее
странной филигранью несовершенств, за бормотанием мыслей Дзампано,
бесконечно что-то ищущих, находящих, но ничего не завершающих,
беспрестанно собирающих хаос из крошечных частиц, жестов и
•спросов, насильно их соединяющих - да, именно так, я вижу только
&амек на то, что его мучило. Хотя сам огонь, скорее всего, невидим,
бель вполне зрима, смертная боль и гортанные крики, которые она
вырывала у него днем и ночью, месяц за месяцем, пока его горло
=е превратилось в ошметки и он едва мог говорить и почти не мог
стать. Он пытался бежать от собственного творения, но ничего не
выходило — по какой-то причине он был вынужден день и ночь, неделю
за неделей, месяц за месяцем продолжать создавать то, что держало
его s заточении.
Но правда ли это?
Это мое горло превратилось в ошметки. Я не проронил ни слова
за несколько дней. И если я сплю, то больше не знаю когда.
Проходит несколько часов. Я ерзаю, чтобы размять затекшие колени
и попытаться понять, что за картинка застряла внутри моей головы.
7на там уже час, и я до сих пор не могу понять, к чему все это.
Даже не знаю, откуда она взялась.
Дзампано в ловушке, но где именно — вы удивитесь. Он заключен
внутри моей головы, и более того, он постепенно растворяется.
= слышу, как он исчезает, поглощается и, наверное, даже
переваривается, может, и умирает, только в ином смысле, то есть
как там — «Ты меня не видишь, старик, — я ж тебя знаю отлично», —
хотя не помню, кто именно сказал это, все это незаконченное дело,
слишком далекая, чтобы ее чувствовать, луна, и не особенно важно,
тем паче теперь, когда голос его стал слабее, но все еше слышится
а глубинах моего сердца, отдаваясь мелодией горя, хотя трубы в моей
голове смолкли.
Я отчетливо вижу себя. Я — в черной комнате. Чрево мое из меди,
л внутри я пуст. Я объят пламенем — и вдруг мне становится очень
страшно.
Как это я так изменился? Где, интересно, Фаларид, который зажег
пламя, которое лижет мне бока и плечи? И если Дзампано больше нет —
и я вдруг чую сердцем, что он уже далеко-далеко, — почему черную
комнату заполняет та же странная музыка? И для кого она играет?
>:} Ясно, чю-исушество» —не-совссм [ ] слово Отпрыск греческого koros, что значит«избы-
ток», намек на полноту, приводит-к ложному вп[ ]ник>о Минотавре. Фактически все отсылки
ж-с[ ] му-Минотавру должны быть чисто умозрительными. Очевидно: то. с чем столкнулся
Холлоуэй,— вовсе не получе.яовск-полубык, а нечто другое, вечно живущее в [ ], неностижи-
], получившее незаслуженные онтоло) ические преференции [
]
359
очередной реконфигу[ ]нии этого странного места; как ледник Кхумбу, под
действием [ ]еизвестных физических особенностей?
Ошибочным будет, подобно Питчу, предполагать, что у сущ[ ]а были
реальные зубы и клешни, которые зачем-то непременно [ ] мифу. [ ] у [ ] и
правда имелись клешни, они состояли из теней, а [ ]бы — из темноты.
Но даже если [ ] и преследовало Холлоуэя на каждом углу, пока наконец
не напало, пожрав его, да еще и рыча, последнее, что мы слышали, [ ] звук
прекратившегося существования Холлоуэя*.
СПАСЕНИЕ™
10.
В отличие от Нэвидсона, Карен не нужно дважды смотреть видео-
запись. Она немедленно начинает вытаскивать под дождь чемоданы и ко-
робки. Рестон ей помогает.
Нэвидсон не возражает, но признает, что отъезд в две минуты нс уло-
жится.
«Если хочешь, подождите меня в мотеле, — говорит он Карен. — Надо
упаковать пленки».
Сначала Карен предпочитает ждать в машине с детьми, но вскоре свет,
музыка и гул знакомых голосов заманивают се обратно в дом, тем более
что рассвет еще не скоро, а вдалеке вовсю завывает ветер.
Внутри оказывается, что Том попытался принять кое-какие меры без-
опасности. Он не только запер дверь в лабиринт на все четыре замка,
но радостно соорудил страховидную баррикаду из бюро, застекленной
горки и пары стульев, увенчав сооружение декоративным шлемом с за-
бралом из прихожей.
Неизвестно, совпадение это или нет, но Кэссиди Руле довольно про-
странно сравнивает творение Тома с театром:
Обратите внимание: застекленный шкаф служит задником,
стулья — кулисами, а шлем — не что иное, как декора-
ция, сложный символ пьесы, которая вот-вот будет сыгра-
на Ясно, что сюжет ее связан с войной или, по крайней
1 Джон Холландер [ ] «Это нс дает нам увидеть, i Что форма нашего бытия огромна;! по счастыв
[ | предлагает нам выход и забытье», повторяя еше раз, но нс в последний, [
] бесконечно, в вечно разворачивающемся, но [ ]к и не начинающемся эпизоде, [ J.
утерянном в каменных дебрях [
з<м Мне до сих пор не ЯСНО/ почему Дзампано называет эту часть
«Спасением», хотя в примечании 265 она названа «Эвакуация». Все,
что я могу сказать, — это так же бросается в глаза, как прежние
несостыковки, когда он в одном месте звал гостиную «командным
пунктом», а в другом — «базовым лагерем».
360
мере, у кого-то из персонажей есть опыт участ ия в военных
действиях. Более того — в контексте представления шлем
полностью сменил свое прежнее значение — бастиона,
цитадели или сейфа. Теперь он даже не притворяется, что
может что-то противопосгавигь наступающей тьме. Он
внутренне отрекается от всех претензий на собственную
значимость’05.
Карен оборону последнего рубежа оценила, но больше всего ее трону-
ло, когда он, забавно щелкнув каблуками, вручил ей «знамена» синий,
желтый, красный и зеленый ключи от двери. Том попытался предложить
Карен некое средство контроля или, скорее, иллюзии контроля над ужасом,
таящимся в коридоре.
Трактовать ее реакцию иначе как искреннюю благодарность невозмож-
но. Том шутовски салютует, вызывая улыбку у Чзда и Дейзи, которые все
еще не могут прийти в себя после того, как их растолкали в пять утра и вы-
тащили из дому в грозу. Только когда они исчезают наверху, Том снимает
с конструкции шлем и достает бутылку бурбона.
Несколько минут спустя появляется Нэвидсон, нагруженный видеокас-
сетами и фотопленкой. Среди суеты, окружившей его возвращение, он так
и не нашел минутки, чтобы побыть с братом. Однако все меняется, когда
он обнаруживает Тома на полу — привалившимся к кушетке с бутылкой
в руках.
«Прекращай, — он быстро отбирает у брата выпивку. — Нашел время
квасить».
«Я нс пьян».
«Том, ты лежишь на полу».
Том быстро оглядывает себя и качает головой: «Помнишь, что сказал
Дин Мартин?»
«Конечно. Ты не пьян, если можешь лежат ь, не держась за пол».
«Ну так смагри, — цедит Том, поднимая руки. — Я не держусь!»
Опустив коробку на пол, Нэвидсон помогает брату подняться.
«Пойдем, я тебе кофе сделаю».
Том громко вздыхает, опираясь на брата. До сих пор он не осознавал
глубины переживаний, связанных с ето исчезновением, — и до него только
сейчас доходит, каким облегчением стало возвращение Нэви целым и не-
вредимым. Мы видим, как в его глазах появляются слезы.
Нэвидсон кладет ему руку на плечо: «Пойдем».
«По крайней мере, когда ты пьян, — говорит Том, быстро вытирая
с лица предательскую влагу, — у тебя есть один лучший друг — это пол.
А знаешь почему'?»
*' Roulet. Cassady. Theater In Film [Temp в кинема id графе]. Burlington: Barstow Press, 1994.
P. 56. В предисловии Руле замечает: «Моей подруге Диане Нити из журнала “Мир интерье-
ре’ нравится представлять, что сиена убрана под спектакль “Король Лир”, тем паче на фоне
лстябрьской бури за окном».
361
«Потому что он всегда рядом». — отвечает Нэвидсон, и его скуластое
лицо внезапно вспыхивает приступом нежности.
«Верно, — тихо произносит Том. — Как и ты».
Рестон слышит это первым. В одиночестве, в гостиной, он упаковывает
радиоприемники, как вдруг из-за двери в лабиринт слышится легкий скре-
жет. Кажегся, он где-то за много-много километров отсюда, что, однако же.
не лишает его силы, от которой начинает позвякивать шлем, венчающий
бюро. Медленно, но верно странный звук набирает силу, становясь громче
и громче, приближаясь все вернее и вернее, неся с собой нечто неожидан-
ное и незнакомое, некую новую и уже неверно толкуемую угрозу. Рестон
инстинктивно хватается за колеса своей коляски возможно, ожидая, что
очередные пергурбации в и»ме разнесут запертую дверь. Но вместо этого
звук просто стихает, мгновенно искореняя угрозу.
Рестон выдыхает.
И тут в дверь кто-то стучит. И еще раз.
Нэвидсон на улице загружает в автомобиль коробку с кассетами, как
вдруг замечает, что в томе одно за другим гаснут окна. Секундой позже
раздается крик Карен. Шум дождя и периодические раскаты грома почти
гасят звук, но Нэвидсон догадывается, что она напугана. Вот как описыва-
ет сцену' Билли в «Интервью с Рестоном»:
Нэвидсон обезвожен, два дня не жрал, вдобавок таска-
ет коробки в машину в такую грозу. Каждый шаг дается
ему с i рудом. Он еле ходит, существует в режиме выжи-
вания, — но достаточно ее голоса. Он бросает все. Неко-
торые пленки даже попортились из-за воды. 11о Нэвидсон
врывается в лом, чтобы спас ти жену.
Поскольку снаружи камер не было, все. что происходило вне лома, из-
вестно по рассказам. Внутри, однако же. работает видеокамера на стене.
Карен наверху пакует в сумку расчески, духи и шкатулку с драгоцен-
ностями, и вдруг спальня начинает рушиться. Нам видно, как потолок из
белого становится пепельно-серым и падает. Потом схлопываются стены
с такой силой, что комод разлетается в щепки. Каркасу кровати тоже доста-
ется; ночники летят на пол, лампочки разбиваются, свет гаснет.
Буквально перед тем, как кровать ломается надвое, Карен умудряется
протиснуться в странное закрытое пространство, образовавшееся между
родительской и детской комнатами. Концептуалист Мартин Куарес обра-
щает внимание, что это первый раз, когда юм «в физггческо.м смысле» ата-
кует вещи и жильцов:
Поначалу зловредность лома проявлялась лишь в рассто-
яниях. темноте и холоде. И тут вдруг him начинает дей-
ствовать. Невозможно сделать вывод, что это Холлоуэй
362
со своей эскападой изменил физические свойства места.
Тем не менее то, что натура его с тех пор переменилась,
никто не стал бы отрицать306.
Карен спасается от нападения в спальне, но оказывается в стремитель-
но увеличивающемся пространстве, быстро поглощающем свет и едва
слышные крики Дейзи о помощи.
Темнота мгновенно сокрушает Карен. Она падает в обморок. Разумеет-
ся, никакой камере этого не зафиксировать. Мы снова полагаемся на рас-
сказ Рестона:
...Нэви рассказывал, что ему показалось, он бежит прямо
в паегь здоровенному зверю, готовому сжевль его вмиг...
И, если вы помните, что случилось дальше, этот урод так
и сделал.
[Рестон глотает слезы.]
Простите... не сдержался. Черт побери! До сих пор за-
быть не мшу.
В общем, Нэви нашел ее на полу: она часто-часто ды-
шала. Поднял ее — кажегся, она пришла в себя в момент,
когда очутилась у него на руках; и туг же снова раздалось
рычание, как будто гроза пробралась внутрь.
[Рестон сикатывается в кресле и делает глоток воды.]
Ну, он выбегает о пуда. Через их спальню. Только-толь-
ко выскакивает, как дверной косяк рушится вниз, точно
лезвие гильотины. Крепко бьет Нэви по плечу и задевает
Карен: получив по голове, она снова теряет сознание.
Я говорил вам, что Нэви — крепкий орешек? Ну так
вот, он добрался до лестницы, сбежал вниз и выскочит на
улицу. И туг Дейзи перестала кричать.
II.
Следующий фрагмент видео показывает, как Нэвидсон, снова вбегая
в дом, 1ромко зовет Чэда и Дейзи, через холл бежит наверх, туда, где дет-
ская спальня. В следующий миг пол рушится, и он моментально оказыва-
ется в гостиной, где его ждала неминуемая гибель, не успей он отчаянным
рывком схвлизься за ручку одной из дверей.
«Интервью с Рестоном»:
Я в это время пытался выбраться оттуда. Стук превратил-
ся в жуткую долбежку. Дверь в коридор все еше была на
запорах, баррикада цела, но я-то видел, что конструкция
вот-вот поддастся.
ш Маргин Куарес (Martin Quoirez) на утреннем шоу Л. Патрика, радиостанция KRAD, Клив-
ленд, Огайо, 1 октября 1996 года
363
Вообще, сначала я подумал, что это Холлоуэй, хотя
стучали сильно. То есть так, что аж стены сотрясались,
я подумал: если это и вправду Холлоуэй, то я не хочу
встречаться нос к носу с его обновленной и улучшенной
версией. Особенно сейчас.
[Рестон слегка поерзывает в кресле ]
Коляску я так толком и не починил, потому не мог
двигаться с той скоростью, на какую способен обычно.
Затем внезапно стучать перестало. Просто перестало,
и все. Тишина. Стены не трясутся, рычания не слышится,
ничего. И блин, не знаю, как описать-то: эта тишина, в об-
щем, действовала на нервы куда сильнее, чем любой звук,
любой зов. Мне надо было отвечать ей. То есть в прямом
смысле. Надо было узнать.
Так что я обернулся — на видео это есть: дверь все
еще заперта и Томова баррикада на месте, кроме вот шле-
ма с такой штукой, как там, — он свалился на пол. Потом
шкафчик начинает проседать. Сперва медленно, по паре
сантиметров, но тут же значительно быстрее. Коляска
моя вдруг покатилась сама; я тут же регулирую тормоза
и крепко вцепляюсь в колеса. Поначалу я не врубаюсь,
что происходит, но туг меня осеняет: проседает пол под
баррикадой.
Тогда-то я резко развернулся и рванул в прихожую.
Выехать отсюда у меня не было ни малейшего шанса.
Я едва успел добраться до дверного проема и найти хоть
что-то, за что можно было ухватиться. Коляска моя пока-
тилась под уклон, вот и все.
Пол, должно быть, просел метра на три. Ниже плин-
тусов будто бы образовалась гигантская дыра в фунда-
менте. Только, черт возьми, не было там никакого фунда-
мента. Там, где ты ожидал увидеть бетон, ничего, кроме
черноты, не было.
И все это — горка, бюро, кофейный столик, стулья —
просто скользнули в трещину и были поглощены черно-
той. И Нэви бы тоже канул, не ухватись за ручку.
Таким образом, поглощение одного театра абсурда породило другой.
В обоих случаях, правда, никаких остроумных монологов, костюмов или
реприз не хватило бы, чтобы остановить или задержать разверзшиеся
бездны. Как заметил однажды театральный критик Тони К. Рич, «един-
ственный выход — как можно скорее покинуть сиену, оставить подмостки,
и я бы еще порекомендовал взять такси до аэропорта»307.
307 Rich, Топу К. Tip The Porter [Дайте портье чаевых] И The Washington Post. 1995. Vol. Ilf,
December 28. P. C-l, col. 4.
364
Однако покинуть сцену оказалось не так-то просто. Снова «Интервью
с Рестоном»:
Тогда я начал звать на помощь. Тут я оговорюсь: если
вы забыли, я крепко содрал кожу на руках во время путе-
шествия вниз. Хватка моя слабела, и, если бы Нэви как
можно быстрее не добрался до меня, я бы упал.
Так что он начал раскачивать дверь, на которой ви-
сел, пока не оказался в метре над моей головой. Тогда он
улыбнулся — и прыгнул.
Это было самое долгое мгновение моей жизни. Но все
произошло в момент. Он держался за косяк, потом рыв-
ком прыгнул в прихожую и вытащил меня в безопасное
место. Не забывайте — все это он проделал с покалечен-
ным плечом.
На пленке это выглядит так, будто Нэви просто прыг-
нул ко мне и все. Но я помню, что этот прыжок длился
целую вечность.
Хотя освещение и разрешение оставляют желать лучшею, на пленке
видно, как Нэвидсон раскачивается на двери, чтобы подтянуться к Рестону,
хотя петли вот-вог не выдержат. По счастью, он успел спрыгнуть как раз
в момент, когда дверь соскочила с петель и рухнула в пропасть. Все заняло
несколько секунд, но, как и Рестон, Нэвидсон не преминул заметить, что
этих секунд он никогда нс забудет. Из «Последнего интервью»:
Эти пара секунд, казалось, длились час. Я попросту
болтался, держась за медную ручку и опасаясь смотреть
вниз, хотя, конечно, приходилось. Пол образовал обрыв,
отвеснее, чем склон горы Лхоцзе, и оттуда сочился зна-
комый холод. Я знал, что мне надо вытаскивать Билли.
Как именно, я пока не соображал. И тут я услышал звук,
как будто что-то рвалось. Петли не выдерживали моего
веса
Так что я сделал именно то, что пришло мне в голо-
ву: качнул дверь влево, вправо, потом снова влево и сно-
ва вправо, что максимально уменьшило расстояние до
Рестона. В тот момент, когда я прыгнул, я услышал, как
срываются с косяка петли, одна за другой. Тот звук пре-
вратил секунды в часы.
[Пауза.]
После прыжка все снова понеслось с бешеной скоро-
стью. Опомнился я уже на газоне, где нас с Билли поли-
вало дождем.
Потом уже. забрав из лома камеру, я поверить не мог,
что это произошло так быстро. Мой прыжок выглядит
365
легким, точно не было никакой черной пустоты. Не вид-
но ни пропасти, ни холода. Поразительно, как мало порой
может отразить пленка
Последние слова, особенно из уст столь талантливого фотографа, могут
показаться излишне легкомысленными. Тем не менее несмотря на ра-
боту' многочисленных камер, вмонтированных в стены, Нэвидсон прав:
все изображения данного эпизода отличаются не самым лучшим каче-
ством.
Жаль, что Нэвидсон не брался за камеру сам. Весь эпизод спасения из
дома напоминает запись камеры наблюдения в местечковом отделении бан-
ка или супермаркета. Эти фрагменты передают пространство совершенно
беспристрастно. Если действие выходит за рамки видоискателя, камера не
стремится следовать за ним. В конце концов, камера слепа. И не станет
никого догонять.
Так что о том, что происходило и как, мы знаем лишь из интервью.
Только они могут поведать, сколько синяков и ран оставили эти мгно-
вения.
12.
Снаружи пелена дождя заволокла все: залила улицу, запрудила канавы
и сбила с деревьев последнюю листву. Рестон сидит на траве; он промок до
нитки, но в укрытие идти отказывается. Карен, все еше без сознания, лежит
в машине, куда ее устроил Нэвидсон.
Однако ни Дейзи, ни Чэда не видно.
И Тома, кстати, тоже.
Нэвидсон пытается прикинуть, как бы сподручнее проникнуть в лом,
но тут звон бьющегося вдребезги стекла заставляет его метнуться на за-
дний двор. «Это определенно было окно, вспоминает Рестон. — И как
только Нэви услышал звук, он кинулся туда не раздумывая».
Рестон припоминает: Нэви исчез в ломе. И было совершенно не ясно,
что же сейчас будет. Хуже всею, что Рестону недоставало коляски. И тут
он услышал визг Дейзи высокий и настолько пронзительный, что он
перекрыл сильнейшие раскаты грома, — туг же сразу крики и звук, какого
Рестону раньше слышать не доводилось: «Точно вздох, только очень, очень
громкий».
Ресюн изо всех сил всмотрелся в темноту и вдруг заметил, как от
куны деревьев неподалеку отделилась похожая на тень фигура: «На тот
момент уже начало светать, но из-за туч было достаточно темно». Рестон
тут же решил, что его друг возвращаегся, но, по мере того как фигура при-
ближалась. он понял, что человек гораздо ниже Нэвидсона. «И походка
была странной. Неспешной и какой-то развязной. Даже в чем-то угро-
жающей».
Чэд просто кивнул Рестону и прошел к машине. Ничего не сказав. Там
он сел рядом с матерью и стал ждать, когда она придет в себя.
366
Чэд видел все, что случилось, но у него не было слов, чтобы это опи-
сать. Рестон понял, что узнать это можно только одним способом: подполз-
ти к дому. Что он и попытался сделать.
Дейзи замолчала, потому что появился Том.
Каким-то образом он умудрился пробраться сквозь качку в холл второ-
го этажа, соображая, откуда кричит перепуганная пятилетняя племянница.
Про то, что Чзд давно выскользнул из дома, предпочтя уединение раннего
утра возне со сборами и растущей панике, тогда никто не знал.
Как мы видим, Том наконец находит Дейзи: оцепеневшая от ужаса, она
забилась в тень. Без слов он С1ребает ее в охапку и бежит вниз, стараясь
обогнуть крутой обрыв в гостиной — через которую уходил Нэвидсон.
и бросается в заднюю часть лома.
Дом продолжает дрожать и трястись: стены расходятся, чтобы потом
точно склеиться обратно, полы рассыпаются и вздыбливаются, потаюк
внезапно разрывают невидимые клешни, отчего сыпется лепнина, лопают-
ся водонапорные трубы, а провода с шипением пробивает короткое замы-
кание. Хуже того — черный пепел снизу проник всюду, - и теперь каждый
угол точно залит черными чернилами. От дыхания Тома и Дейзи образуют-
ся облачка пара.
На кухне Том выбивает окно табуретом. «Потерпи, Дейзи, детка, mac
мы с тобой еще немного — и на свободе». Легко сказать, но пол превратил-
ся в гигантскую конвейерную ленту и тащит их обратно от единственного
спасительного выхода.
Покрепче ухватив Дейзи, Том бежит изо всех сил, пытаясь перегнать
ужас пропасти, разверзавшейся прямо позади них. Впереди в окне появля-
ется Нэвидсон.
Том прибавляет скорости, все больше и больше сокращая расстояние
до окна, — и, подобравшись наконец вплотную, передает Дейзи Нэвидсо-
ну, который, не обращая внимания на торчащие осколки, которые полосу-
ют его руки длинными кровоточащими царапинами, хватает ее и уносит
подальше от дома.
Том, однако, дошел до своего предела. Выдохшись окончательно, он
не может бежать; рухнув на колени и обхватив себя руками, он отчаянно
ловит ртом воздух. Пол протаскивает его метров на пять — семь, а по-
том вдруг по неясной причине останавливается. Только стены и потолок
продолжают пьяный танец вокруг него, то вытягиваясь, то изгибаясь, то
обрушиваясь.
Когда Нэвидсон возвращается к окну; то не верит 1лазам: брат где был,
там и остался. К сожалению, Том тут же демонстрирует такую штуку: сто-
ит ему сделать пару шагов вперед, пол тут же оттаскивает его на три шага
назад. Нэвидсон начинает быстро красться вдоль окна, и, как ни странно,
стены вдруг прекращают пляску.
То, что происходит дальше, происходит столь стремительно, что само
движение никто даже не успевает разглядеть — и только в следующий миг
становится понятно, что стены, сомкнувшись и разойдясь обратно в долю
367
секунды, с которой срабатывает затвор объектива, разнесли все пальцы на
протянутых руках Тома. Теперь из плоти торчали, «точно хлебные палоч-
ки» (по словам Рестона)308, лишь обломки костей. Кровь залила его руки,
пошла носом и из ушей.
На мгновение показалось, что Том рухнег в обморок, увидев свое из-
уродованное тело.
«Черт возьми, Том, беги!» — орет Нэвидсон.
И Том пытается, правда, его лишь оттаскивает дальше от брага. На сей
раз, остановившись, он уже знает: шансов у нею не осталось.
«Держись, я сейчас тебя вытащу!» — кричит Нэвидсон, втискиваясь
через окно на кухонный стол.
«О господи», — бормочет Том.
Нэвидсон поднимает голову:
«Что?»
И в этот самый момент Том исчезает.
За время, пока один кадр сменяется другим, покрытый линолеумом пол
растворяется, превращая кухню в вертикальную шахту. Том летит в черно-
ту без единого вскрика, вопль Нэвидсона лишь бессильно скребется о стен-
ки шахты, укравшей его близнеца и точно в насмешку замолчавшей над
ним, не слышно было даже, как Том хлопнулся на дно, —так бы все и стих-
ло, как вдруг, неизвестно откуда, об участи Тома поведал оглушительный
вздох, который услышал Рестон, и, возможно, Карен, которая в тот момент
со стоном зашевелилась, и уж точно Чэд, который затаился за деревьями
и слушал; он услышал рыдания отца и сестренки, пока неведомая темная
сила не повелела ему идти к матери.
зи* Из-за темноты и невыносимых шраничений камер Hi8 фрагменты пленки, залечатлевияг
описанные события, необходимо было дополнить рассказом Билли. Однако Нэвидсон нс к»-
саегся этих ужасов в «Последнем интервью». Он предпочитает передать Рестону' и его взгля-
ду эксклюзивное право поведать о них миру. Это тем более странно, что Рестон их, по супь
не видел. Он лишь вспоминает то, что рассказал ему сам Нэбидсон. По расхожей версия.
Нэвидсону просто слишком тяжело говорить об этом, лишний раз ворошить прошлое. Н»
есть еше одна причина: Нэвидсон нс желает расставаться с наиболее проницательной часты»
зрительской аудитории. Полагаясь на Рестона как на единственною рассказчика, он аккуря-
но привлекает внимание к неполноценности повествования, кто бы его ни вел, каким бы
безупречным оно ни казалось. В этом эпизоде в особенности он иронически подчеркивает
несовершенную природу любой рассказанной истории, нарочно придумывая абсурдное ko.ii»-
чество звеньев передачи. Смотрите: 1. У Тома сломаны руки.---► 2. Нэвидсон видит, что
у Тома сломаны руки.------► 3. Нэвидсон рассказывает Ресгону о том, чю у Тома сломаны
руки.-------► 4. Рестон пересказывает рассказ Нэвидсона о том, как тот увидел и воспрянет
травму брата. Нарочитое напоминание о том, что каргина неполна. Она может предложить
лишь расстояние и, в редких случаях, ракурс
368
XIV
Пусть лишишься п>1 своего пурпура
за то, что когда-то в степи я познал
с женой все. чего мог желагь.
Энкиду
В конце октября Нэвидсон уехал в Лоуэлл, чтобы разобраться с на-
следством брата. Он заверил Карен, что к началу ноября вернется к ней
и детям. Вместо этого он полетел прямиком в Шарлоттсвилль. Когда про-
шел День благодарения, а Нэвидсон так и не объявился в Нью-Йорке. Ка-
рен позвонила Фаулеру.
После выхода «Пленки Нэвидсона» Одри Маккалоу, та самая, что по-
могала Карен вешать книжные полки, коротко рассказала об отношениях
подруги с Нэвидсоном в интервью на радио (полную расшифровку' мож-
но запросить, написав на радиостанцию KCRW в Лос-Анджелес). Одри
утверждала, что это Карен отказывалась от регистрации отношений:
«Нэви женился бы на ней, не моргнув глазом. Это она была против. Она
хотела свободы — а когда его не было рядом, слетала с катушек. Отсюда
и вся эта история с Фаулером. Встречаться с кем-то, а не... нет, об этом
не надо»109.
После того как Нэвидсон исчез в недрах Спиральной Лестницы, Карен
очутилась «меж двух порогов»: один вел в лом, а другой — из него. И хотя
ей в конце концов удалось покинуть юм на Ясеневой улице (и в каком-то
смысле — Нэвидсона), она по-прежнему боялась замкнутых неосвещен-
ных пространств. Даже в Нью-Йорке она не спускалась в метро и не ездила
в лифтах.
Причины этого вовсе не так очевидны, как кажется на первый взгляд.
Основная на данный момент версия основана на рассказах старшей се-
стры Карен, Линды, с которой та не общается. Ранее в том же году на
ток-шоу Линда призналась, как их с сестрой домо1ался отчим. Если ве-
рить ее словам, однажды осенним вечером, когда мать была в отъезде, он
отвел девочек в старый дом на ферме, где заставил Карен, которой тогда
Интервью Одри Маккалоу Лизе Ричардсон в программе «Только факты», радиостанция
K.CRW, Лос-Анджелес, 16 нюня 1993 года.
369
было четырнадцать, спуститься в колодец, а сам в это время изнасило-
вал Линду. Потом точно так же он обошелся с Карен, пока в колодце
сидела Линда.
Когда Карен принимала участие в испытаниях нового препарата, она
ни словом не обмолвилась о сексуальном насилии (см. примем. 69). Од-
нако не стоит списывать со счетов травматический опыт, полученный
в подростковом возрасте, — вне зависимости от того, был ли он вымыш-
ленным или реальным — он вполне мог стать одной из причин страхов
Карен. К сожалению, на вопросы многочисленных корреспондентов ка-
сательно достоверности признаний Линды Карен неизменно отказыва-
лась от комментариев.
Нэвидсон также не сообщает ничего конкретного, утверждая лишь,
что сильная клаустрофобия Карен только усиливала ее опасения по по-
воду их лома. В «Пленке Нэвидсона» Карен описывает свои тревоги
очень просто; «Залитые полуденным солнцем лужайки, теплые лам-
почки на сто ватт, солнечные пляжи, все это — просто рай. Но окажись
я в плохо освещенном подвале — яс ума сойду от страха. Внезапное
отключение электричества меня парализует. Это клиника. Однажды я
пробовала лечиться, новая методика, все дела, но от лекарств я тол-
стела».
С огромной долей вероятности можно сказать, что мы так и не узна-
ем, случилась ли история с колодцем и приемным отцом девочки на самом
деле или нет.
После десяти лет жизни порознь этот том задумывался как средство
воссоединения семьи. Нэвидсон отказывался от работы за границей,
а Карен клялась посвятить себя заботе о детях. Они оба хотели — да
и, если уж на то пошло, — оба нуждались в том, чего ни тот, ни другая
осуществить не смогли. Нэвидсон быстро освоился и нашел себе отду-
шину, снимая фильм. К несчастью для Карен, он обрел работу и в семье.
Каждый день он с охотой возился с детьми, наполняя эти стены кипя-
щей энергией и с удовольствием исполняя роль хозяина. Карен же не
хватило сил, чтобы очертить свое личное пространство. Она нуждалась
в помощи.
В «Пленке Нэвидсона», кроме очевидных моментов, свидетельствую-
щих о ее неверности, мы практически не найдем упоминаний про исто-
рию с Фаулером. Подробности различной степени достоверности начали
всплывать лишь после успеха фильма.
Фаулер был актером и жил в Нью-Йорке. Он работал в магазине на Пя-
той авеню, специализировавшемся на продаже женской одежды из Ита-
лии. Считался совершенным красавчиком и проводил вечера за около-
театральным трепом в заведениях вроде бара «Бауэри», «Голого завтра-
ка» или «Оделэй-Ла». Судя по всему, Карен он нашел на улице.
В буквальном смысле подобрал.
Спеша на ужин с матерью, Карен споткнулась на тротуаре и под-
вернула ногу. Несколько мгновений она, оглушенная, пролежала
370
на асфальте среди рассыпанных мелочей из своей сумочки - der absoluien
Zerrissenheit 93,°. Он помог ей собрать вещи в сумочку и позаботился о ней.
Прежде чем он ушел, она успела дать ему телефон, и спустя пару дней,
нм да он позвонил, согласилась встретиться в кафе.
В конце концов, он был поразительно хорош собой и, чем особенно
привлек Карен, глуп.
Это случилось, когда Нэвидсон с Карен еще жили в Нью-Йорке,
за юд до того, как переехали в Вирджинию. Нэвидсон был в отъезде —
снимал с воздуха баржи у побережья Норвегии. По словам Одри, она
«отчаянно искала выход»3’1. Так что нога (и Фаулер) подвернулись весь-
ма кстати.
Одри не стала раскрывать подробностей интрижки, однако Линда,
сестра, с охотой выложила полупорнографический отчет, который мно-
гие воспринимали всерьез до тех пор, пока не выяснилось, что она нс
общается с Карен уже по меньшей мере юда три. Так что единственным,
кто мог хоть что-то поведать, оказался Фаулер. Без сомнения, столь при-
стальное внимание прессы не могло не сбить начинающего актера с пути
истинного. Несомненно и то, что кое-где он явно приврал для красного
словца.
«Она — потрясающая женщина, настоящая леди, — поначалу за-
явил он репортерам. — И не очень-то хорошо, если я стану рассказывать
об этом, о нас то есть»”2. А чуть позже делился: «Наш роман был осо-
бенным. Вы понимаете, что я имею в виду. Не стоит объяснять, ни что
мы делали, ни где. Мы гуляли в парке, ходили в кафе, разговаривали.
Я хотел немного порадовать ее. Расстались мы друзьями. Я ей только
• «Абсолютная разорванность» — выражение из «Феноменологии духа» Гегеля: «Но не
та жизнь, которая страшится смерти и только бережет себя от разрушения, а та, которая
•претерпевает ее и в ней сохраняется, есть жизнь духа. Он достигает своей истины, только
□бретая себя самого в абсолютной разорванности» (пер Г. Г. Шпета).
1 Вопрос к Кайри, хотя она теперь недоступна, поскольку Парень
хз Гданьска объявил настоящую «хэллоуинскую резню». Он вроде как
ссймал Люда в «Стрекозе», намереваясь серьезно поквитаться. Люд
мило улыбнулся и наподдал ему по яйцам. Вышибалы кабака, все —
сриятели Люда, быстренько выпроводили психа на улицу. Тогда Парень
хэ Гданьска, как один из умнейших людей нашего времени, позвонил
мне на автоответчик и долго орал. Тщательно артикулируя и очень
часто сопрягая мое имя со словом «убью» среди прочего бессвязного
рычания. Что с того? Пошел он. Как будто это и впрямь что-то
изменит, - и относительно пары слов на немецком тоже, - как будто
1ы, узнай я перевод, это могло смягчить разрушительный эффект всей
этой бодяги. Не поможет. Теперь я это точно знаю. Мне остается
лишь переписывать. И побыстрее.
Интервью Одри Маккалоу. KCRW, Лос-Анджелес. 16 июня 1993 года.
* См.: Lieberman. Jerry. Fowl Play [Hipa не по правилам] // People 1993. Vol. 40, July 26.
P 44.
371
добра желаю». И еще позже: «Она хотела развестись313. Тот парень плохо
с ней обращался. Она упала на улице, и я ей помог. Ей нс на кого было
опереться»314.
Однако Фаулер, должно быть, так и не понял, насколько ошибался.
Нэвидсон не только вынес Карен на руках из дома: все одиннадцать лет
он постоянно был рядом, чтобы унять ее страхи и мучения, терпел ее от-
страненность и холодность. Однажды Рестон не утерпел и позвонил на
ночное ток-шоу и крепко разнес ведущего за распространение (рязных
слухов: «Вот что я вам скажу: Уилл Нэвидсон делал ради этой женщины
все. Он был чертовски надежен. Однажды она запретила ему прикасать-
ся к ней на целых тринадцать месяцев, и он терпел. Ни слова нс сказал.
И продолжал любить ее. Нс думаю, что с тем козлом она встречалась
больше недели. Так что прекращай %#$деть!» — и, не дав тому задать ни
единого вопроса ни о доме, ни о чем друзом, бросил трубку-’15.
Очень скоро Фаулер забыл эту' историю. Женился на порнозвезде
и растворился в легком блестящем мире.
Ходили слухи, что у Карен были и другие интрижки. Зная о том, как
она была хороша, нетрудно поверить в наличие у нее поклонников. Не-
знакомцы постоянно отправляли ей любовные письма, присылали дорогие
духи и покупали билеты в экзотические места. Кто-то из Далласа, кто-то
из Эл-Эй, несколько из Лондона и Парижа. Однако Одри утверждает, что
максимум вольности, которую позволяла себе ее подрух а, — это пара кок-
тейлей украдкой и недолгая встреча в кафе. Она подчеркивает, что ни с кем
из них Карен не спала. Эти люди ей были нужны для того, чтобы избавить-
ся от невыносимой близости в отношениях, в особенности — с человеком,
которого она любила больше всех.
Нэвидсон совершенно точно знал о «нежных записочках, которые
хранились в шкахулке с драгоценностями»316. Но что интригует критиков
больше всего — как он подает зрителю сей прелюбопытный факт. Вот как
пишет специалист по семиотике Кларенс (?уини:
Хогя Нэвидсон огказывался выносить
неверность супруги в «публичное про-
странство» фильма, но, видимо, был
неспособен исключить все моменты.
Вследствие чего он символически
изображает ее шалости, «запирая их»
313 Карен сказала Фаулеру, что замужем Она даже надела одно из колец магери, чтобы доказ»
это (см.: New York 1994. Vol. 27. October 31. P 92 93).
3,4 The Star 1995. January 24. P. 18.
315 Jones, Cahill Night Life. KPRO. Riverside, September 11, 1995.
316 Интервью Одри Маккалоу. KCRW, Лос-Анджелес, 16 июня 1993 года.
372
в шкатулку ручной работы из слоновой
кости, в которой Карен хранит свои
драгоценности, таким образом прида-
вая «приватный» аспект своему про-
екту, что. в свою очередь, предполагает
очередную переоценку значения вну-
треннего в «Пленке Нэвидсона»317.
г' См.. Sweeney, Clarence. Privacy and Intrusion in the Twenty-Ein>t Century [Часчная жизнь и
«иржснис в нее в XXI веке]. London: Apcncck Press, 1996. Р. 140; кроме того. см. литературу,
чззанну ю в примечании 15. также вспомните описанный в главе II момент (с. 11), когда
ЗЬвмдсон открывает шкатулку Карен и несколько мгновений спустя выбрасывает волосы,
вторые извлек из ее расчески3’8.
w Не важно, кто вы — электрик, студент или наркоман, — велика
вероятность, что у вас есть письмо, открытка или записка, которая
очень важна для вас. Может быть, только для вас и важна.
Поразительно, что многие хранят всю жизнь хотя бы одно
ежгьмо; чувства на бумаге, спрятанные в чехле со старой гитарой
хди в банковской ячейке, на жестком диске компьютера или даже
» изношенном ботинке, который никто никогда не наденет. Одни
сохраняются. Другие — нет. У меня есть несколько, на которых
?z пятнышка. Одно вообще особенное — оно хранится внутри медальона
э £орме оленя.
Это довольно увесистая штуковина, кажется сделанная лет сто
аазад, из серебра 925-й пробы с покрытыми платиной рогами,
глазами-изумрудами, небольшими бриллиантами по краю гривы и
серебряной застежкой, замаскированной под хвост. Вдобавок — витая
золотая цепь, чтобы вешать на шею, — кстати сказать, я никогда
*гэ не носил. Просто держал у кровати в запертом нижнем ящике
у:иода.
Медальон когда-то носила моя мать. Между тринадцатью и
з:семнадцатью годами всякий раз, когда я видел ее, она обязательно
1ыла при нем. Что было внутри, я не знал. Я видел его и до того,
ж»к уехал на Аляску, и, полагаю, даже тогда меня что-то отталкивало
* его форме. Большинство виденных мною медальонов были маленькими,
уругленькими и теплыми. Обычными. Тот, что был у нее, озадачивал.
Зн был несуразный, вычурный и, главное, холодный, время от
аремени он отбрасывал блики — точно кривое зеркало, которое давало
гтражение, когда она его полировала. Правда, по большей части
выходило размытое пятно.
Я снова увидел его перед тем, как уехать в Европу. Написав
>ссе, посвященное художнику Паулю де Восу (1596-1678), я выиграл
"леченную поездку. Я продержался в программе ровно два дня. На
третий отправился на вокзал, ища чего-то или кого-то: за плечами —
сумка с одеждой, в руке зажат проездной «Еврорейл» и баксов триста
* дорожных чеках в кармане. Ел я очень мало, мотался туда-сюда:
?аглянул в Чехословакию, Польшу, Швецию, а потом сделал петлю
373
Вполне резонно предположить, что Нэвилсон знал Карен, как никто.
Несомненно, то, что он был в курсе насчет Фаулера, любовных писем, и то,
что он обнаружил поцелуй Вокса и Карен, придало ему решимости вер-
нуться в дом для еще одной экспедиции320. Он оставил ее в Нью-Йорке,
потому что знал; она уже покинула его. Так оно и было.
Джерри Либерман, автор оригинального интервью с Фаулером в жур-
нале «Пипл». побеседовал с начинающим актером еще раз, надеясь на-
печатать очередное интервью, но интерес ко всей этой истории пропал,
на запад, чтобы быстро поспеть всюду, от Дании до Мадрида, где
я рыскал по залам Прадо, точно стая гончих, бегущая за оленем.
Ночные шахматные поединки в Толедо завершились безумным скачком
на восток, в грязный и пошлый Неаполь, а потом паром в Грецию,
где я поболтался по Ионическим островам, и дальше, дальше на
юг. В Риме я почти неделю прожил в борделе, болтая с женщинами,
ожидавшими очередного клиента, может, когда-нибудь напишу об этом
подробнее. В Париже ночи просиживал в бистро, иногда позволяя
себе излишества вроде пива и улиток, а днем спал, покоя свое
разбитое сердце, на набережных Сены. Не знаю, откуда вырвалось этш
«разбитое сердце». Наверное, так я и чувствовал себя, исхудавший
и одинокий. Все, что я видел на пути, почему-то лишь напоминало
мне о моих лишениях. Я часто думал об этом медальоне, свисавшем
с ее шеи. Иногда это ранило. Часто — злило.
Однажды она мне сказала, что это очень дорогая вещь. Такая
мысль мне никогда в голову не приходила. Даже сейчас я не стану
прикидывать, сколько за него можно выручить. Я живу на тунце, рисе
и воде, теряя фунты быстрее, чем лондонский Ллойд, но я скорее
продам свое тело по частям, чем решусь разменять на наличные эту
реликвию.
Это единственная вещь, оставшаяся мне от матери после ее
смерти. Сзади есть гравировка. Сдаланная моим отцом3”: «Мое
сердце — тебе, любовь моя. 5 марта, 1966», — почти пророчески.
Я долгое время не прикасался к защелке. Не знаю почему. Может
быть, опасался того, что найду внутри. Думаю, я ожидал, что он
будет пуст.. Но он не был. Когда наконец щелчок шарнира откинул
крышечку, я обнаружил бережно свернутое любовное письмо,
маскировавшееся под письмо благодарности, нацарапанное рукой
одиннадцатилетнего мальчика.
Письмо, которое написал я.
Самое первое письмо, полученное моей матерью от сына, которого
она оставила, когда ему было всего семь лет. И единственное,
ею сохраненное.
Г-н Труэнт имеет в виду своего биологического отца, а не опекуна Реймои-
да. — Изд
320 Подробнее см. главы XVTT и ХТХ.
374
и магериал остался в столе. После некоторых торгов он согласился при-
слать аудиозапись их последнего разговора. Вот первая публикация того,
что Фаулер рассказал Либерману 13 июля 1995 года:
Да, она позвонила мне. сказала, что
в городе, как насчет по глоточку, ну,
вы знаете. Я пару раз ее трахнул,
ну, понимаете, но она не особенно
разговорчива. Говорила лишь, что ра-
ботает над какой-то короткометраж-
кой. Я спросил, нет ли для меня роли,
но она ответила, что это не тот жанр.
Мы виделись два-три раза, ну,
максимум четыре. Круто было, да,
но она жутко выглядела, и я не хотел,
чтобы нас видели вместе. Она очень
изменилась за это время: бледная,
мрачная, худая и почти всегда молчит,
ну, и в постели было не то, что рань-
ше, начала чудить, как-то все близко
воспринимать.
Ну, и стало видно, сколько ей лет.
Сильно старше — для меня слишком,
с детьми, и все такое, пора было пре-
кращать. Знаете, бывает.
В любом случае, мне не нужно
беспокоиться, что она будет меня пре-
следовать. Она не из таких. В послед-
ний раз, когда мы встречались, она
сказала, что у нес всего несколько ми-
нут. Что она должна вернуться к тому
своему фильму, она его редактирует
или что-то в этом роде. Что-то про ин-
тервью и домашнее видео. И на этом
все. Пожала мне руку и ушла.
Но я вам скажу, она сильно из-
менилась с нашей первой встречи.
Я и до нее трахался с замужними
женщинами. Я знаю, как они тащат-
ся от того, что обдуривают своих му-
жей. Она теперь стала не такая. Он
ей нужен. Это было видно по глазам.
Я уже видел такие глаза у замужних.
Они вдруг хотят все начать сначала.
Полный абзац. И она стала такой же.
Что-то, блин, там произошло, и он
375
ей стал нужен. Но, как в таких исто-
риях обычно бывает, его уже с ней
не было321.
И по было правдой. Нэвидсона больше не было рядом, хотя Карен
и видела его каждый день, но уже не так, как раньше — не как отражение
ее собственной неуверенности и демонов, но как Уилла Нэвидсона, про-
ецируемого мерцающим светом 16-миллиметрового проектора на выкра-
шенную белым стену.
311 Любезно предоставлено Джерри Либерманом.
376
XV
Mit semen Nachtmutzen und Schlafrockfetzen
Stopft er die LUcken des Weltenbaus.
Гейне322
Карен Грин сидит на скамейке в Центральном парке. На ней горчич-
ного цвета свитер и черный кашемировый шарф. Вокруг нее снуюг люди,
наслаждаясь редким погожим февральским деньком, на какие нет-нет да и
расщедрится Нью-Йорк. На земле — клочки снега, дети визжат, коляски
катятся, такси кучкуются, дорожная полиция регулирует движение. В Пер-
сидском заливе в разгаре война, но здесь это не имеет никакого значения.
Как объясняет Карен, прошло много времени:
Прошло четыре месяца с тех пор, как мы сбежали из
проклятого дома. И четыре месяца с тех пор, как я ви-
дела Нэви в последний раз. Насколько мне известно, он
в Шарлоттсвилле с Билли — ставит эксперименты.
[Слегка откашливается.]
Мы говорили по телефону, но теперь перестали. Эта
история очень изменила его. Думаю, больше всего на
него повлияла потеря Тома.
Я звонила, писала — делала все, только что не по-
ехала туда: это выше моих сил. Я здесь: забочусь о на-
ших детях и занимаюсь его фильмом. Он начинал его
делать сам, но скоро перестал и переслал мне все мате-
риалы: негативы, пленки и целую кучу барахла. Но из
Вирджинии он уезжать не намерен. А ведь пару месяцев
назад утверждал, что ему осталось работы всего на не-
сколько дней.
Мать настаивает: уходи от него, продавайте этот
дом, — а я все это время работаю над фильмом. От-
снятого материала так много, что я решила ужать его
i22 «Своими ночными колпаками и лохмотьями пижамы он латает дыры в структуре вселен-
ной» — он полностью цитировал его своей жене, упоминал в шестой главе «Интерпретации
сновидений», а также в письме Юнгу от 25 февраля 1908 гола'-’’.
-‘3 Гейне?324
Фрейд. — Изд.
377
до тринадцати минут и расспросить людей что они
думают об этом.
Я показала его всем, кого только смогла найти: уче-
ным, профессорам, моему психотерапевту, богемным
поэтам и даже знаменитостям, с которыми был знаком
Нэви.
[Снова покашливает.]
Энн Райс, Стивен Кинг, Дэвид Копперфильд и Стэнли
Кубрик высказали свое мнение о копиях фильма, кото-
рые я разослала им по собственной инициативе.
Без дальнейших преамбул — вот что подумали не-
которые’”.
5^ Бол ее чем вероятно, что созданная Карен восьмиминугная сокращенная версия стала вто-
рой короткометражкой, ныне известной как «Экспедиция № 4». Впрочем, остается загадкой,
кто вырезал пять минут (вероятно, включавшие самоубийство Холлоуэя), прежде чем распро-
странить ее. Кевин Стэнли отмечает, как легко было бы кому-то из получивших копию лю-
дей сделать клон (Stanley. Kevin. “What Are You Gonna Do Now, Little Man” and Other Tales ctf
Grass Roots Distribution («Что теперь, малыш?» и другие рассказы народного распространения].
Cambridge: Vallomhrosa Inc., 1994). Однако говоря о вырезанных пяти минутах, Стэнли неубе-
дительно сводит вопрос к неумелости самой Карен: «Наверное, она просто неправильно указа-
ла длину пленки».
525 Довольно любопытно, что ни, ни__, видевшие коридор вживую, нс сделали
никаких комментариев. Возможно, ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
X XXX XX XXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXX X X X хххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
х\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\ххх\\\\\\\\\\\\\\\\\\\
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХ 76
526 Зачеркнуто чем-то, подозрительно напоминающим черный карандаш и
деготь.
378
□ □ □ □
Частичная расшифровка
Что подумали некоторые
сделано Карен Грин327
Лесли Стерн, психотерапевт,
доктор медицины
Где: У нее в кабинете. Репродукция Шагала на стене
и неизменная кушетка.
Стерн: Странная вещь. Зачем вам мое мнение?
Карен: Что вы об этом думаете? Есть ли у этого всего,
м-м... смысл?
Стерн: Ну, снова «смысл». Я уже много лет стараюсь
избегать этого слова. И без него трудностей хватает,
например, найти свободный столик в «Элейне» чер-
товски непросто. [Пауза.] А вы что думаете по этому
поводу?
Дженнифер Антипала, архитектор
и инженер-конструктор
Где: В соборе Св. Патрика.
Антипала: [Очень нервно, быстро.] Первое, что пришло
мне в голову — наверное, так уж устроен мой ум, —
при взгляде на этот дом сразу возникают три вопроса,
Первоначально «Пленка Нэвидсона» включала оба фильма Карен: «Что получали некото-
рые» и «Краткая история того, кого я люблю». Но когда «Мирамакс» запустила фильм в широ-
кий прокат, «Что подумали некоторые» в нем уже нс было. На банкете в Каннах Боб Вайнштейн
утверждал, что эта часть была слишком аутореферентной и слишком далекой от «хребта исто-
рии», что не оправдывали ее включения. «Зритель просто хочет вернуться в дом, — объяснял
он. — Промедление, вызванное этим фрагментом, было невыносимым. Но не переживайте,
вы увидите все без купюр на DVD»321.
53 Я до сих пор нр услышал ничего от людей, цитируемых в этой
«расшифровке», за исключением Хсфштадтера (который ясно дал понять,
что ничего не знает о Уилле Нэвидсоне, Карен Грин и доме) и Пальи,
нацарапавшей на открытке: «Отвали, придурок».
379
гм... думаю, вы за тем и пришли. Хотя они не шибко
связаны со смыслом, полагаю.
[Пауза.]
Карен: А что за вопросы?
Антипала: О, долго объяснять. Начиная с того, какая
в подобном месте может быть несущая способность
грунта, ну, скажем... Сперва я поясню, что это та-
кое. Несущая способность — очень сложное понятие.
То есть смотрите: твердые породы вроде темного
диабаза могут выдержать до тысячи метрических
тонн на квадратный метр, тогда как осадочные вро-
де крепкого сланца или песчаника искрошатся и под
весом чуть больше ста пятидесяти метрических тонн
на квадратный метр. А мягкая глина не выдержит и
десяти. Так что, если это место вне понятия об из-
мерениях, с аномальной высотой, глубиной и ши-
риной, — какой же у него должен быть фундамент?
А если его нет, если оно подобно планете, окру-
женной космосом, все равно его масса должна быть
огромной, поскольку сила тяготения направлена во-
внутрь, — какой же минерал должен быть в основе
его ядра, чтобы выдержать все это?
Дуглас Ф. Хофштадтер, преподаватель
компьютерных наук и когнитивистики
Мичиганского университета
Где: За пианино.
Хофштадтер: Филип Дик, Артур Кларк, Уильям Гибсон,
Альфред Бестер, Роберт Хайнлайн любили такие шту-
ки. Ваш фильм тоже классный. То, как вы сделали экс-
педицию этого Холлоуэя, напомнило мне «Маленький
гармонический лабиринт для органа* Баха. В частно-
сти, некоторыми тематическими модуляциями.
Карен: Как вы думаете, подобное место возможно?
У меня есть приятельница, инженер-строитель, так
вот она весьма скептична.
Хофштадтер: Ну, с математической точки зрения... Бес-
конечное пространство, преобразованное в непро-
380
странство. Ахиллес и черепаха, Эшер, стрела Зено-
на. Вы слышали про стрелу Зенона?
Карен: Нет.
Хофштадтер: [Рисует на клочке бумаги.] О, все просто.
Если стрела находится здесь, в точке А, а цель — тут,
в точке В, то в процессе движения из А в В она долж-
на преодолеть как минимум половину расстояния,
которое я обозначу точкой С. Чтобы попасть из точки
С в точку В, необходимо преодолеть половину рас-
стояния, которое я бы назвал точкой D, ну и так да-
лее... Самое смешное начинается, когда ты поймешь,
что можно бесконечно делить пространство на части
одна другой меньше, пока... пока не сообразишь, что
так стрела никогда не долетит до точки В.
Байрон Бейлворт, британский драматург
Где: «Ла Фортуна» на Семьдесят первой улице.
Бейлворт: «И Святой Себастьян умер от изжоги» — если
припомнить другого знаменитого британского драма-
турга. Здешняя бесконечность — не объект научного
исследования. Вы создали семиотическую дилемму.
Как зловредный вирус сопротивляется иммунной си-
стеме, так и ваш символ — дом — не поддается ис-
толкованию.
Карен: Вы хотите сказать — он бессмысленный?
Бейлворт: Это долгий разговор. Я еще пару дней живу
в «Плаза Афины». Может, поужинаем вместе? [Пауза.]
Я имею в виду — вне зависимости от этого всего?
Карен: Ну, хотя бы в общих чертах — как бы вы подо-
шли к вопросу?
Бейлворт: [Внезапно нервничая.] Я, наверное, подамся
в кинематограф. Значение пришло бы, если бы дом
был связан с политикой, наукой или психологией.
Не важно — но с чем-то еще. И монстр. Мне очень
жаль, но чудовище — это не с кондачка. Господи,
неужто вы включали эту штуку?
381
Эндрю Росс, профессор литературы
Принстонского университета
Где: В спортзале. Росс занимается с набивным мячом.
Росс: О, про монстра смешнее всего. Бейлворт — дра-
матург и, как все англичане, страшный приверженец
традиций, если речь заходит об историях про при-
видения. Многие англичане до сих пор полагают, что
если привидение — то прозрачные одежды, паути-
на и канделябр в руке. Однако ваш монстр — чи-
стокровный американец. Неясность его очертаний,
с одной стороны, суровая необходимость в услови-
ях смешения культур. Нельзя отнести его к какой-то
определенной разновидности. Его индивидуальные
особенности неизвестны, он, подобно темной сторо-
не Луны, невидим, но влиятелен.
Знаете, как только я услышал Монстра, то сра-
зу решил, что это — Хранитель. Я по-прежнему так
думаю. Очень свирепый Хранитель дома, который
неусыпно бдит, чтобы дом оставался пустым, чтобы
ничего чужого там не было. Ни пылинки. Точно спя-
тившая горничная.
А вы когда-нибудь носили наколку и фартучек?
Дженнифер Антипала
Антипала: А стены? Какая у них несущая способность?
Или они без? От фундамента я перехожу к строитель-
ным материалам. Из чего можно построить такой дом?
Теперь я думаю о сдвигах, которые означают, что
речь идет не о постоянных нагрузках и фиксирован-
ной массе, а о временных, как-то: ветра, землетрясе-
ния и разнообразные движения внутри конструкции.
И если эти сдвиги — то же самое, что распределения
ветрового давления? Ну, вроде как... как бы поточ-
нее... Пэ равняется половине беты, умноженной на Вэ
квадрат умноженный на Цэ помноженный на Гэ, где
Пэ — давление ветра на поверхность сооружения...
или зайдем с другого конца, рассмотрим стенной из-
гиб, стенное напряжение, горизонтальное и боковое
усилия, но если это не ветер, то откуда и как? Как это
осуществляется? Как измеряется? Я сейчас о направ-
лении веса, ведь нагрузка-то какая... то есть я о том,
что такое большое и весить должно соответственно...
382
То есть ОЧЕНЬ много. Так что я постоянно спраши-
ваю себя; как я буду выносить этот вес? И понятия
не имею. Так что попробую пойти другим путем.
[Придвигается к Карен.]
Камиль Палья, критик
Где: Внутренний дворик бара «Бауэри».
Палья: Заметили? Туда идут только мужчины. Почему?
Все просто: женщинам и не надо. Они знают, что
там ничего нет, и прекрасно живут с этим знанием,
мужчинам же необходимо убедиться в этом. Эта бес-
конечная пустота влечет их, им не терпится познать
ее смысл, достичь дна, постичь ее — как говорили
в «Докторе Стрейнджлав» — сущность. Они должны
проникнуть, завоевать, разрушить, населить, обре-
менить и даже, если надо, позволить ей поглотить
себя. Тут мы подходим к вопросу: чего не хватает
мужчинам. Щели, маточной полости, любой жизне-
творной физиологической пустоты. Зависть к матке,
ну или вагине, как вам больше нравится324.
Карен: А как же страх темноты у моей героини?
Палья: Чистой воды вымысел. Сценарий написал муж-
чина, так? Какая уважающая себя женщина станет
бояться темноты? Женщины сами по себе — то, что
3 Мелисса Шемель в своей книге «Отсутствующая идентификация» обсуждает сексуальные
аиособы познания (Scheme!I. Melissa. Absent Identification. London: Emunah Publishing Group,
1995. P. 52):
Дом как вагина: Первичная идентификация взрослеющего мальчика свя-
зана с матерью. 11оследующее осознание, что он отличается от нее (у него
есть пенис — у нее нет — он другой), приводит к глубокому ощущению
смещения и утраты. Мальчик должен отыскать новую идентичность
(отца)... Нэвидсон исследует то, что потерял, то, с чем первично себя
идентифицировал, — вагину, матку, мать.
Эрик Кеплард тоже говорит о том месте как материнском, но его трактовка уходит вглубь исто-
»и ^Дом Нэвидсона — инкарнация его собственной матери. Другими словами — ее отсут-
ствия. Он представляет неразрешимую Эдипову драму, которая постоянно вторгается в их отно-
шения с Карен» (Keplard, Eric. Maternal Intrusions [Материнские вторжения]. Portland: Nescience
Press, 1995. P. 139). Здесь нельзя не упомянуть Тэда Экслера, который отвергает «воодушев-
ленно предлагаемые параллели с материнством» в пользу «отцовской нарциссической тьмы»
*Exler, Tad. Our Father [Наш отец]. Iowa City: Pavemockumest Press, 1996).
383
внутреннее, скрытое. Женщина и есть темнота. Я рас-
суждаю об этом в книге «Личины сексуальности» —
она выходит через несколько месяцев в издательстве
«Винтедж». Что вы делаете сегодня вечером?
Энн Райс, романистка
Где: Музей естественной истории.
Райс: О, я не уверена, что такое мне по душе. Столь-
ко сексуального спарринга, мужчины, женщина...
слишком большой политический подтекст и слишком
большая напряженность.
Темнота — не мужское и не женское. Это — отсут-
ствие света, что важно для нас, ибо все мы — рабы
сетчатки, свет нужен нам, чтобы двигаться, ориен-
тироваться и защищать себя. Джордж Фоурмен и тот
чаще использует глаза, чем кулаки.
Конечно, летучей мыши тьма и свет в принципе
не так важны. Ей куда важнее FM-частоты ее рада-
ра — чтобы без помех и все такое.
Гаролд Блум, критик
Где: В его личной библиотеке. Стены заставлены кни-
гами.
Блум: Милая девочка. Кьеркегор написал: «Если моло-
дой человек поверит в возможность повторения, что
сможет его остановить? Какой истины он не сумеет
постичь?»
Мы коснемся вашего, гм, неоконченного фильма
попозже, а сейчас позвольте мне прочесть вам не-
сколько фрагментов книги «Беспокойство влияния».
Этот — из главы «Кеносис»:
Под unheimlich, или «неуютным», в смыс-
ле необъяснимым или сверхъестествен-
ным, понимается внутренняя склонность
к обсессивным поведенческим паттернам.
Отвергая принцип удовольствия, демо-
ническая сущность индивида прибегает
к «повторному принуждению». Женщина
384
и мужчина встречаются и едва разговари-
вают друг с другом, заключая сделку обо-
юдного исполнения; им кажется, что они
снова испытывают то, что было между ними
раньше; только никакого раньше не было.
Фрейд, тоже необъяснимым образом пред-
восхитивший это, утверждает: «Каждый
эмоциональный аффект, вне зависимости
от качества, при подавлении преобразу-
ется в болезненное беспокойство». Среди
случаев беспокойства Фрейд выделяет не-
уютное”0, при котором беспокойство можно
показать как исходящее от чего-то, что по-
давляется и возвращается вновь и вновь.
Но эта «неуютность» легко становится
«уютом», отмечает он, «ведь оно знакомое,
родное для ума, отделенного от него лишь
подавлением».
Видите, пустота здесь — знакомое, а ваш дом —
определенно родное, вечно повторяющееся. Прихожие,
коридоры, комнаты; снова и снова. Немного напоминает
дом Данте после хорошей весенней уборки. Это безжиз-
ненное беспредметное место. Цицерон говорил: «Ком-
ната без книг — словно тело без души». Учтем и это.
Безжизненное, беспредметное, бездушное место. А еще
безбожное. Мильтоновская добожественная бездна или
ницшеанская постбожественная вселенная.
Это так явно антисимволично, что дому требует-
ся разрушитель символов. Но этот бессветный огонь,
оставляющий стены вечно пепельными и, на мой взгляд,
гладкими, как вулканическое стекло, есть всего лишь
'д Хотя слово unheimlich в этом тексте утке встречалось, мы пока не разбирали английское сло-
во uncanny. Оно не связано с «томом»: значение слова uncanny восходит к староанглийскому
*5)ню сиплап, от общескандинавскою Киппа, которое, в свою очерсль, произошло из готского
Киппап (прстсрито-презснтный глагол) н значении знать, присутствовавшем в индоевропей-
дах языках (см. Оксфордский английский словарь). Буква «у» добавляет значение «полный
чего-либо», а «ип» — отрицательная приставка Иначе говоря, un-cann-y буквально распадается
за семы не ПОЛНЫЙ знания или. наоборот, полный не-знания. Таким образом, даже без точного
эонимания, можно уловить, что многократное отрицание успешно подавляет и отчуждает что-
то: uncanny суть лишенный знания или же, одновременно, пропитанный незнанием. Перри
Айван Наган Шафтсбери сказал об этом так: «Следовательно, оно священно, нерушимо, вечно.
Абсолютная непорочность. Безмужняя Мадонна Матерь Божья. Мать Матери. Нечеловеческая
лтшюсть» (Shaftesbury, Perry Ivan Nathan. Murder's Gate: A Treatise On Love and Rage [Врата
убийства: Трактат о любви и ярости). London: Verso. 1996. Р. 183). См. также: Vidler. Anthony.
The Architectural Uncanny: Essays In The Modem Unhomely [Жуткое в архитектуре]. Cambridge,
Massachusetts: The MIT Press, 1992.
385
свойственный этому художнику прокрустов метод борь-
бы с влиянием, который заключается в том, чтобы соз-
дать безликого голема, всеобщее затмение, ангела, как
у Иакова, Франкенштейна, как у Мэри, великого уничто-
жителя всего, что есть и когда-либо было, и через этот
троп преуспеть в достижении поэтической независимо-
сти, сколь бы унылым, пустым и мучительным ни казал-
ся конечный результат.
Милочка, неужели вы и вправду настолько одиноки,
что вам пришлось это создать?
А Рое t, 21 год, никаких татуировок,
никакого пирсинга
Где: Перед огромным трансформатором.
Рое t: Никаких заглавных букв. [Она вынимает бумаж-
ную салфетку и начинает читать с нее.] я в середи-
не пути, я не помнила, как я туда попала, как меня
туда засосало, было совершенно темно, я подумала,
что пропало электричество, я начала двигаться, я не
знала, в каком направлении иду. я продолжала дви-
гаться. мне казалось, будто за мной следят, я спро-
сила: «кто здесь?» эхо образовало проход и исчезло,
я последовала за ним
Дуглас Хофштадтер
Хофштадтер: Похоже на стрелу Зенона, если посмотреть
вот на это уравнение: 1/а = Л, где 1/оо = о.
Применив его к поэтике вашего друга Блума, мы
получим интересный взгляд на этого монстра.
Пусть 1 означает художника, тогда пусть «а»
равняется 1, то есть это будет одно влияние, и мы
получим 1 в качестве ответа: Л = 1, или уровень
одного влияния, что, по-моему, означает тотальное
влияние.
Если, однако, мы разделим на 2, тогда уровень
влияния снизится до 1/2, и так далее. Доведите ко-
личество влияний до бесконечности, где а = со, и,
вуаля, получим уровень влияния ноль, Л = 0.
Теперь давайте примем во внимание эту форму-
лу, рассматривая вашего монстра. Он очистил сте-
ны и коридоры от всего. Иначе говоря, он подвергся
386
влиянию бесконечности, а потому не испытал вовсе
никакого влияния. Но затем посмотрите на резуль-
тат: отсутствие света, безликость, пустота.
Не знаю, может быть, небольшое влияние — это
все же хорошо.
Байрон Бэйлуорт
Бэйлуорт: Необходимо уточнить, как сам дом служит
символом —
Стивен Кинг, романист
Где: Игровая площадка школы Р. S. 6.
Кинг: Символы-шмимболы. Конечно, они важны, но...
Ну, вот возьмем кита Ахава. Прекрасный же символ.
Некоторые говорят: он означает бога, смысл и цель.
Другие считают, что это бесцельность и пустота. Но
при этом мы иногда забываем, что кит Ахава в то же
время просто кит.
Стивен Возняк, изобретатель и филантроп
Где: Мост «Золотые ворота*.
Воз: Конечно, я согласен с Кингом. Иконка для игры
в бридж — это символ программы, это данные и про-
чее. Но в известной мере на нее можно смотреть
именно как на эту игру в бридж. То же самое спра-
ведливо и в отношении дома, который вы создали.
Он может символизировать множество вещей, но так-
же он попросту дом, пусть и странный дом.
Дженнифер Анти пала
Антипала: Я смотрю на Пантеон Адриана, на юстинианов
собор Св. Софии, на аббатство Сен-Дени Сюгерия,
на крышу Вестминстерского дворца (спасибо Хью
Эрланду), на спроектированный Реном купол собора
Св. Павла или еще на что-то, как будто находящееся,
как мне кажется, выше и за пределами этого мира, —
387
названные места действительно выше и вне мира
сего, — и сначала они порождают благоговейный
трепет, возможно, даже недоверие, а затем, когда
посчитаешь, проследишь линии, изучишь конструк-
цию, они становятся понятными, несмотря на всю их
невероятность. Как следствие, они незабываемы. Так
вот, этот ваш дом в фильме определенно внушает
трепет и недоверие, но так и не становится понят-
ным. Я прослеживаю линии, делаю расчеты, изучаю
конструкцию, и все, к чему я прихожу... в общем, все
это безнадежная структурная бессмыслица. И поэто-
му он бесплотен и не запоминается. Несмотря на его
вес, масштаб, массу... конечный результат никакой.
[Отодвигается]
Жак Деррида, французский философ
Где: У экспоната в честь Антонена Арто.
Деррида: Ну, то, что внутри, то есть, если позволите, то,
что бесконечно создает себя без всякого внешнего,
без чего-либо другого, хотя в этом случае, где может
находиться это другое?
Хватит? Хорошо.
[Пауза.]
Возьмите мою руку. Пройдемся.
Эндрю Росс
Карен: Что-нибудь еще?
Росс: В доме не было окон. Это мне понравилось.
Байрон Бэйлуорт
Бэйлуорт: [Защищаясь.] Он очень неопрятный. Поче-
му дом именно такого типа? Почему в Вирджинии?
На эти вопросы должны быть ответы. Было бы боль-
ше связности. Впрочем, есть перспектива. [Пауза.]
Надеюсь, вы не думаете, что я просто заигрывал
с вами?
388
Камилла Палья
Палья: [Смеясь.] Бэйлуорт так сказал? Вам надо было
спросить его: почему Данте поместил вход в ад в То-
скане? Почему путь молодого Гудмана Брауна про-
легал по Новой Англии? Бэйлуорт просто завидует,
и к тому же он не может написать сценария даже
со свой стручок. [Пауза.] Между прочим, я не стесня-
юсь сказать вам, что заигрываю с вами.
Так вы свободны сегодня днем?
Уолтер Мосли, романист
Где: Парк Фреш-Киллз.
Мосли: Странное место. Стены все время меняются. Все
похожее, знакомое, но ни указателей, ни друзей.
Масса ключей, но решений нет. Просто загадка.
Странно, очень странно. [Смотрит вверх с выражени-
ем искреннего замешательства.] Не знаю. Я бы точно
не хотел застрять там.
Лесли Штерн, доктор медицины
Карен: Что еще вы думаете о фильме?
Штерн: Я вам не Сискел и Эберт, хотя меня раньше
как-то называли Эбертом. Здесь много о пустоте,
темноте и расстоянии. Но раз уж вы создали этот
мир, то, я думаю, уместно будет спросить, почему вас
так сильно притягивали эти темы?
Стивен Кинг
Кинг: Вы же это не придумали, нет? [Пристально смо-
трит на Карен.] Хотел бы я посмотреть на этот дом.
Кики Смит, художница-реалистка
Где: Нью-йоркская больница — приемный покой меди
цинского центра Корнелла.
389
Кики: Ох, ну, без цвета и даже почти без оттенков се-
рого все внимание переключается на другое — на
поверхности, формы, измерения, даже на само это
движение. Я бы сказала, что к этому все и сводится.
К конструкции, впечатлению от нахождения внутри,
телесным ощущениям, что, ох, ну, что делает все это
таким примитивно-достоверным.
Хантер С. Томпсон, журналист
Где: На стадионе «Джайентс».
Томпсон: Утро не задалось.
Карен: Что вы думаете о пленке9
Томпсон: Я был у друзей, но сегодня утром они меня
выгнали.
Карен: Мне жаль.
Томпсон: От вашего фильма только хуже. Он, ну... одним
словом, долбанутый... очень долбанутый. Ну лад-
но, в двух, в трех словах, кому какое дело... очень,
очень долбанутый. Это то, что я называю «бэд трип».
Никогда не думал, что скажу такое, но, полушай-
те, дамочка, вы лучше бы не налегали так сильно
на кислоту, мескалин или что еще вы там нюхаете,
вдыхаете, глотаете... обратитесь в реабилитацион-
ный центр или типа того, потому что будет совсем
плохо, если вы в ближайшее время что-то не пред-
примете. Никогда в жизни не видел ничего настолько
дико долбанутого, охрененно долбанутого. Я вещи
поломал из-за него: разбил тарелки и еще малень-
кую статуэтку пингвина. Стеклянную лягушку. Я так
расстроился, что даже швырнул аквариум моего дру-
га в шкаф с китайским сервизом. Отвратительно,
жутко отвратительно. Соленая вода, мертвые рыбы
повсюду, и я, орущий «это просто полный, полный
#$здец». Пять слов. Они меня вышвырнули. Нельзя
ли у вас переночевать?
390
Стэнли Кубрик, режиссер
Где: (Онлайн.)
Кубрик: Вы спрашиваете: «Что это?» Отвечаю: «Это
фильм. Это фильм, потому что он снят на киноплен-
ку (и видеокассету)». Важно то, как этот фильм воз-
действует на нас или, в этом конкретном случае, как
он воздействует на меня. Качество изображения ча-
сто ужасное, кроме тех моментов, когда камеру бе-
рет Уилл Нэвидсон, а это происходит не часто. Звук
никуда не годится. Пропуск многих подробностей
приводит к тому, что характеры недостаточно про-
работаны. И наконец, вся структура трещит по швам,
рискуя развалиться в любой момент. Впрочем, надо
сказать (точнее, напечатать), что я все же искрен-
не впечатлен и встревожен. Мне даже приснился сон
про ваш дом. Если бы я не знал, то сказал бы, что вы
вообще не режиссер. Я бы сказал, что все это про-
изошло на самом деле.
Дэвид Копперфильд, иллюзионист
Где: У статуи Свободы.
Копперфильд: Похоже на фокус, но это фокус, постоян-
но убеждающий вас в том, что он не фокус. Левита-
ция без тросов. Зеркальный зал без зеркал. Завора-
живающая реальность.
Карен: И как бы вы описали дом?
Копперфильд: Головоломка.
[За его спиной исчезает статуя Свободы.]
Камилла Палья
Палья: Как бы я его описала? Это женская бездна.
Дуглас Хофштадтер
Хофштадтер: Горизонтальная восьмерка.
391
Стивен Кинг
Кинг: Чертовски страшный.
Кики Смит
Кики: Текстура.
Гарольд Блум
Блум: Unheimlich, разумеется.
Байрон Бэйлуорт
Бэйлуорт: Не хочу.
Энрю Росс
Росс: Огромная цепь, в которой люди играют роль элек-
тронов, создавая своими движениями биты информа-
ции, которую мы в итоге не способны прочесть. Про-
сто предположение.
Энни Райс
Райс: Темный.
Жак Деррида
Деррида: Другой. [Пауза.] Или какое иное, то есть, тог-
да, это то же самое, Иное, никакое. Понимаете?
Стив Возняк
Воз: Мне нравится идея Росса. Огромный чип. Или даже
целый ряд чипов. И все они взаимосвязаны. Если бы
я мог увидеть план здания, тогда я бы сказал, секси
ли эта штука или просто кусок железа, вроде косми-
ческого тостера или блендера.
392
Стэнли Кубрик
Кубрик: Извините. Я все сказал.
Лесли Штерн, доктор медицины
Штерн: Важнее то, Карен, что он означает для вас?
[Конец стенограммы]351
в Так много голосов. Не то чтобы я не привык к голосам. Трескотня
мнений, потребностей и влечений, но скрывающих что? //
Тампер только что звонила (поэтому и заминка; «//»).
Долгожданный голос.
Странно, как это выходит. Я уже не рядом, и вдруг ни с того ни
с сего она звонит, да к тому же впервые, наверное, чтобы ответить
на мои старые сообщения, желая знать, где я был, почему не заходил
в тату-салон, и наполняя мои уши всякой всячиной. Похоже, даже мой
босс спрашивал про меня, притворяясь обиженным на то, что я не
заскочил к нему пообщаться или хотя бы поздороваться.
«Эй, Джонни, — наконец промурлыкала Тампер в трубку. — Может,
зайдешь ко мне? Я для тебя даже ужин приготовлю. У меня тут остался
классный тыквенный пирог со Дня благодарения».
Но я уже слышу свои слова: «Нет, эээ, не стоит. Но все равно,
спасибо», - одновременно думая, что я вряд ли снова окажусь так
близко к приглашению в Лучшее Место На Свете.
Слишком поздно. Или нет, может быть, не так. Мсжет быть, не
слишком поздно, а просто неправильно. Хотя ее голос очень красив,
он недостаточно силен, чтобы я отклонился от курса. Восемь месяцев
назад я бы уже стоял у ее двери. Сегодня почему-то, как это
ни печально, Тампер больше не может повлиять на меня.
На секунду ее тело всплывает у меня перед глазами: эти
прелестные круглые груди с кремовыми ореолами, внутри которых
соски - как святые, ее мягкие полные губы, не совсем прикрывающие
зубы, а в глубине ее глаз ирландская и испанская кровь,
переливающиеся гремучей смесью, как кислород с водородом, которая
будет гореть, наверное, до ее последнего дня. И все же при всей ее
ошеломительной притягательности то влечение, что я должен был бы
испытывать, улетучилось, когда я понял и признал, как мало знаю
о ней. Картина, вырисовывавшаяся в моей голове, пусть и эротичная,
казалась неполной. Словно незаконченный портрет. Портрет, который
даже не начали писать. Даже ее солнцезащитные очки в виде
маргариток, ее татуировки, доллары и пятерки, что она собирает,
опираясь на серебристый шест где-то в темной комнате в тени
аэропорта. Место, которое я так и не осмелился посетить. Я даже
не спросил, как зовут ее трехлетнего ребенка. Я даже не спросил ее
настоящего имени — ведь это не Тампер, вовсе не Тампер, а что-то
совершенно иное — то, что я вдруг решил выяснить, задав оба вопроса
393
□ □ □ □
Забавно, что из всей этой впечатляющей компании современных тео-
ретиков. ученых, писателей и прочих именно психотерапевт Карен задает,
а точнее, навязывает самые важные вопросы. Благодаря ей Карен приду-
мывает еще один короткий фильм, в котором она, как это ни странно, ни
разу нс упоминает дом, не говоря уже о комментариях знаменитостей.
Это неожиданный поворот. Ни один из этих множащихся коридоров
не всплывает ни разу. Ни разу Карен не касается темы их темноты и хо-
лода. Она создает шесть минут видео, не имеющих ничего общего с этим
местом. Вместо этого она обращает свой взор (и сердце) на самое для нее
главное на Ясеневой улице; на то, что, как она сама говорит (одетая все
в тот же свитер горчичного цвета, так же сидящая в Центральном парке,
только меньше кашляющая), «это злое место украло у меня».
Итак, на первом черном кадре нас встречает нечто не зловещее, а пе-
чальное: мелодии Чарли «Ярдберда» Паркера, вылепляющие из темноты
не по годам взрослое лицо семнадцатилетнего Уилла Нэвидсона.
Один за другим кадры, снятые на старую пленку Кодак — трясущие-
ся, переэкспонированные, недоэкспонированные, как правило зернистые,
желтоватые или слишком красные — срастаются, предлагая нам редкий
взгляд на детство Нэвидсона — nicht allzu glatt und gekiinstelP2. Вот его
отец — пьет чай. Его мать черно-белый портрет на каминной полке.
Том — поливающий лужайку. Их золотистый ретривер, архетип всех собак
из юмашних фильмов, резвящийся в струях разбрызгивателей, нападаю-
щий на бледно-зеленый шланг, словно это пи юн, гавкающий на Тома, а за-
тем на их отца, хотя, когда его пасть открывается, лая нс слышно — лишь
музыка Чарли Паркера, наслаждающегося собственной самозабвенной
игрой.
Как едко заметил профессор Эрик фон Ярнлоу;
Думаю, что нс только я один чувствую эту незаглушимую
грусть, содержащуюся в этих фрагментах. Быть может, это цена
памяти, цена точного восприятия. По крайней мере, с такой пе-
чалью должно приходить знание1”.
прямо здесь и сейчас, чтобы начать узнавать, кто же она на самом
деле, чтобы понять, могу ли я стать для нее важным, может ли она
стать важной для меня. Я уже приготовился броситься в целую пучину
вопросительных знаков, когда телефон замолчал.
Ни она, ни я не повесили трубку. Просто телефонная компания
заметила свою оплошность и все-таки отключила линию.
Больше никакой Тампер. Никаких гудков. Нет лаже купольного
потолка, чтобы донести ее слово.
Лишь тишина и все ее последствия.
1,2 «Не слишком глянцевый или искусственный». — Изд.
М) С.м.: Jamlow. Erik Von. Summer’s Salt [Летняя соль] New York: Siman and Schuster, 1996. В 591
394
Карен размеренно движется от залитого солнцем заднего двора Нэвид-
сона к школьному выпускному балу, похоронам его бабушки, Тому, кото-
рый закрывает ладонью глаза от барбекю, Нэвидсону, ныряющему в реку.
Залем выпускной в колледже, Уилл, обнимающий на прощанье Тома, от-
правляясь во Вьетнам534, — черно-белый кадр запечатлел крыло его само-
лета в воздухе.
А затем вся их личная история вдруг распускается буйным цветом.
Внезапно гораздо более крупный мир наваливается на юного Нэвидсо-
на. Семейные портреты сменяются фотографиями танкистов в Камбодже,
крестьян, тянущих к обочине пустые ба.1лоны из-под нервно-паралити-
ческого газа, детей, продающих содовую рядом с испачканными крас-
ной маслянистой глиной мешками для перевозки трупов, и людских толп
в Таиланде, убитого мужчины в Израиле, мертвых в Анголе; словно кусоч-
ки, выхваченные из потока и рассказывающие о последних десятилетиях,
а иногда даже осмеливающиеся намекать на целостную картину.
И все же среди тысячи сделанных Нэвидсоном снимков нет ни одно-
го кадра, на котором не был бы запечатлен человек. Нэвидсон никогда не
снимал пейзажей. Люди значили для него гораздо больше, будь то солдаты,
больные, военные врачи, или молодожены, обедающие в римской тратто-
рии, или даже семья портных, купающаяся в уединенной песчаной бухте
к северу от Рио. Нэвидсон изучал других с прямо-таки религиозным рвени-
ем. Окружающий мир имел для него значение лишь потому, что в нем жили
люди, которые иногда, превозмогая боль, трагедию и упадок, умудрялись
достигать в нем триумфа.
Хотя Карен дала своему произведению несколько нерешительное на-
звание «Краткая история того, кого я люблю», использование сделанных
Нэвидсоном фотографий, многие из которых были удостоены наград, ча-
сто позволяет ощутить масштабное воздействие последних десятилетий
XX века. Гордон Берк указывает на эмоциональную значимость этого
совмещения личного и культурного прошлого:
Мы не только можем лучше оценить Нэвидсона — нас непро-
извольно трогает мир в целом, где другие люди, столкнувши-
еся с такими ужасами, все-таки умудряются выйги, босиком
и в огне, из могилы335.
4 По словам Мелани Профг Найтли (Knightley, Melanie Prxtft War’s Children [Дети войны] New
York: Zone Books, 1994. P. НО), проблемы с сердцем помешали Тому пойти в армию. Нэвидсон
вписался добровольцем.
п? См. предисловие Гордона Берка в: Will Navidson’s Pieces. New York: Hany N. Adams, Inc.,
1994. P. xvii.
395
Каждая из фотографий Нэвидсона неизменно показывает, как яростно
он презирал разрушение жизни и как отчаянно стремился сохранить се
ускользающую красоту, невзирая на обстоятельства.
Карен, впрочем, не приходится указывать на подобные моменты.
Она весьма мудро позволяет работам Нэвидсона говорить самим за себя.
Любопытно, однако, что она заканчивает свое любимое дело не одной из
фотографий, сделанных Нэвидсоном, а парой портретов его самого. На
одном из них (предположительно снятом знаменитым, но ныне покойным
фотожурналистом) он предстает перед нами в военной форме — молодой
солдат в Юго-Восточной Азии, сидящий на контейнере с боеприпасами,
а рядом на ящике с надписью ЦЕННЫЕ ВЕЩИ сложены гаубичные сна-
ряды. Открытого окна справа явно недостаточно, чтобы развеять пыль.
Нэвидсон здесь один, он опустил голову и, прикрывая лицо ладонями,
плачет из-за какого-то переживания, которым вряд ли с кем-то поделится,
но которое, возможно, никак не выходит у него из головы. От этого душе-
раздирающего портрета Карен очень мягко переходит к последнему фраг-
менту своего фильма — фактически клипу, который она сняла на пленку
Супер-8 незадолго до их переезда в Вирджинию. На нем Нэвидсон дура-
чится в снегу с Чэдом и Дейзи. Они И1ракгг в снежки, делают «снежных
ангелов» и наслаждаются погожим ясным днем. Чэд смеется, сидя у отца
на шее, пока тот обнимает Дейзи в лучах слепящего солнца. Однако на
пленке этого почти не видно: она сильно переэкспонирована. Все трое
исчезают во вспышке света.
□ □ □ □
Усердие, кропотоливость и трудоемкий поиск, понадобившиеся для
создания этой короткометражки (в ней явно больше ста монтажных пере-
ходов) позволили Карен впервые увидеть в Нэвидсоне нечто большее,
чем ее собственные страхи и проекции. Она лично убедилась, как силь-
но он ценил человеческую стойкость. Она снова и снова замечала в его
фотографиях и выражениях ту нежность, что он испытывал к ней и к их
де1ям. И тут совершенно неожиданно ей открылся смысл его тайного на-
важдения.
Хотя работы Нэвидсона полны образов людей, бросающих вызов
судьбе, более трети из них призваны донести до зрителя смысл пораже-
ния, как, например, те секунды после казни, или обуглившиеся пальцы,
найденные среди обломков разбомбленною поселка, или взгляд бледно-
голубых глаз, которым в последние секунды жизни не хватило сил, что-
бы закрыться. В свой кинематографический сонет Карен включила кадр
с фотоснимком Нэвидсона, удостоенным Пулитцеровской премии. Как
объясняет се закадровый голос: «Это копия из личной коллекции Нэви».
Такая же висит в их доме, и такую же Нэвидсон прикрепил в салоне ма-
шины в ночь их отъезда.
Как помнит весь мир, на этом прославленном изображении суданская
девочка, умирающая от голода и не в силах двигагься, несмотря на то
396
что к ней уже подбирается стервятник356. Карен не только уделяет целых
двадцать секунд этому снимку; далее следует дссятисскундный план об-
ратной стироны фотографии. Не произнося ни слова, она все сильнее
приближает ее нижний правый угол, и мы наконец различаем объект ее
внимания: там, почти теряясь на белом фоне, бледно нацарапаны каран-
дашом шесть букв, заключенных в кавычки:
«Делила»
□ □ □ □
В короткометражке Карен только 8160 кадров, но они служат идеаль-
ным контрапунктом к этой бесконечной череде коридоров, комнат и лест-
ниц. Дом пуст, а ее работа — наполнена. Дом темен, а ее фильм сияет.
То место пугает инфернальным рычанием, тогда как ее пространство ра-
дует блаюсгной музыкой Чарли Паркера. На Ясеневой улице стоит том,
пронизанный темнотой, холодом и пустотой. На 16-миллиметровой пленке
мы видим лом, пронизанный светом, любовью и красками.
Следуя зову сердца, Карен осмыслила то, чем это место не являлось.
Она также обнаружила то, что ей требовалось больше всего. Она перестала
встречаться с Фаулером, прекратила сомнительные связи с другими ухаже-
рами, и, пока ее мать твердила о необходимости разрыва и продажи дома,
Карен начала готовиться к примирению.
Конечно, она понятия не имела, к чему это приведет.
Или как далеко ей придется зайти.
Это явно отсылка к удостоенной Пулитцеровской премии фотографии Ке-
вина Картера 1994 года, на которой стервятник раздирает тело крошечной
суданской девочки, потерявшей сознание по пути к благотворительной столо-
вой. Картер получил большое признание за этот снимок, но его также обвиня-
ли в крайней бесчувственности. Газета «Таймс» города Сент-Питерсберг, штат
Флорида, писала: «Человек, фокусирующий линзы, чтобы как можно лучше за-
печатлеть ее страдания, сам уподобляется стервятнику, преследующему свою
жертву». К сожалению, постоянное наблюдение насилия и лишений, а также все
усиливающая зависимость от наркотиков дорого обошлись Картеру: 27 июля
1994 года он покончил с собой. — Изд.
397
XVI
Если теоремы математики прилагаются
к отражению реальною мира, они не точ-
ны; они точны до тех нор, пока не ссыла-
ются на действительность.
Альберт Эйнштейн
До сих пор в «Пленке Нэвидсона» рассматривалось в основном воз-
действие лома на других: на то, как Холлоуэй стал убийцей и самоубий-
цей, как Том допился до потери чувств, как Рестон оказался обездвижен,
как шериф Экснард начал все отрицать, как Карен сбежала с детьми и
как Нэвидсон становился все более одиноким и одержимым. Однако пока
речь не заходила о том, как этот дом относится к самому себе.
Если изучить том с максимально объективной точки зрения, мы полу-
чим следующие неоспоримые факты.
1.0 Отсутствие света I, IV XIII*
2.0 Отсутствие влажности I, V-XIII
3.0 Отсутствие движения воздуха (ветра, сквозняков и т. д.) I. V-X111
4.0 Температура держится около 0 градусов Цельсия IX
5.0 Отсутствие звуков TV-XIII
5.1 Кроме монотонного рычания, возникающего периодически, иногда как будто вдалеке, иногда рядом V, VII, IX-XII1
6.0 Компасы здесь нс работают VII
6.1 Как и альтиметры 6.2 Диапазон дейсгвия радиопередатчиков VII
ограничен VII-XIII
I, IV-XIII
Стены везде черные с едва заметным
«пепельным» оттенком
В нем нет окон, профилей или декоративных
элементов (см. 7.0)
8.0
398
КО Размер и глубина варьируются чрезвычайно сильно
9.1 Все помещение способно мгновенно
и без видимой причины менять свою
геометрию
9.2 Некоторые высказывали предположение,
что монотонный гул, или «рычание»,
вызывается этими метаморфозами
(см. 5.1)
9.3 Конца в нем не найдено
10.0 Место само избавляется от всех вещей, включая те,
что были в нем оставлены
10.1 В нем не было найдено ни одного предмета
10.2 В нем нет пыли
I, IV-V11,1Х-Х1П
I, IV-V11,IX-XIII
VII
V-XIII
IX XIII
I, IV-VII, IX-XIII
XI
11.0 Как минимум три человека погибли внутри X, XIII
11.1 Джед Лидер, Холлоуэй Робертс
и Том Нэвидсон
11.2 Было найдено только одно тело (см. 10.0) XIII
* См. главу
Что касается объективных данных, то кроме них Нэвидсону больше не
с чем было работать. Однако покинув дом, он сразу же начал рассматри-
вать новые свидетельства, а именно собранные образны стен.
Нэвидсон яркими красками запечатлел эти проверенные временем об-
разы науки: пробирки с бурлящей борной кислотой, стопки распечаток,
несущих на себе весомые чернильные следы математического анализа,
электронные микроскопы, возрождающие вселенные из пыли, и масс-
спектрометры со сменными цилиндрами Фарадея и стационарными дат-
чиками фирмы «Бальцере», загадочно гудящие об аппроксимации жизни.
Во всех этих образах присутствует чудесное чувство безопасности.
В лабораториях чистота, свет и порядок. Техника распечазываег как буд-
то вполне целенаправленно. Всевозможные инструменты обещают огве1ы
и даже лают гарантии. Но чтобы вся эта аппаратура нс показалась слиш-
ком стерильной, Нэвидсон включает и кадры системы жизнеобеспечения:
вот шипит и плюется кофеварка «Крупе», вон постер «Oasis», наклеенный
на торговый автомат, а в комнате отдыха на экране телевизора Гомер Симп-
сон о чем-то болтает со своим братом Гербертом.
Петролог Мэл ОТири с дологического факультета Принстона в каче-
стве услуги Рестону согласился в свободное время присмотреть за иссле-
дованием образцов стен. Этот худощавый мужчина с птичьими жестами
с особым удовольствием говорит бысто-быстро. Почти за четыре меся-
ца он проанализировал каждую крупицу материн, от образца А (взятого
399
в первом коридоре на первых же метрах) до ХХХХ (который Нэвидсон
собрал, достигнув в одиночку подножия Спиральной Лестницы). Это не
дешевое начинание, и хотя большую часть финансирования взял на себя
университет, Нэвидсону явно тоже пришлось изрядно потратиться”7.
Расставив все склянки для проб на длинном столе, доктор ОТпри пред-
лагает камере результат своих изысканий, небрежно указывая рукой на то,
на се и попивая кофе из кружки с Гарфилдом.
«Мы имеем замечательную подборочку оригинальных осадочных и
метаморфических образцов, в том числе зернистых, возможно габбро вых
и пироксенитовых, а также несколько значительно менее зернистых, может
быть трахитовых или андезитовых. Осадочная группа довольно неболь-
шая: это образцы от F до К, преимущественно известняк и мергель. Пре-
обладает же метаморфическая группа, со следами амфиболитов и мрамора.
Но вот эта группа состоит главным образом из сидеритов, в которых много
железа, хотя есть также аэролиты, содержащие большое количество окси-
дов кремния и магния».
[2 страницы отсутствуют]
3,7 Нигде в фильме сумма нс называется Но оценкам Тены Лисон вклад Нэвидсона составил
VI нескольких сотен до нескольких тысяч долларов (Leeson. Тепа. The High Cost of Dating
[Дорогая оценка] И Radiogram. 1994. Vol. 13, no. 4, October. P. 142).
400
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
ХХХХХХХетодыи*ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХXхххх
ХХХХХ.ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХрный синтез 4 ХХХ.ХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
Радиометрическое датирование включает радиоуглеродный (с углеродом-14) (от нескольких
сот до 50 000 лег назад), калий-аргонный (в диапазоне от 100 000 до 4,5 х 109 лет назад), руби-
дий-стронциевый (от 5 х 107 до примерно 4,5 х 109 лет назад), свинцово-изоюпный (от 108 до
4.5 х 109 лет назад) анализ, а также датирование но следам распада (от нескольких миллионов
до нескольких сот миллионов лет назад ) и термолюминесцентное датирование (используется
для датирования глиняных изделий).
:}’ Таблица I.
Исходный изотоп Дочерний изотоп Период полураспада
Углерод-14 Азот-14 5730
Калий-40 Аргон-40 ххххх
Рубидий-87 Стронций-87 4.88 х 1010
Самарий-147 Неодим-143 1,06х 1011
Лютеций-176 Гафний-176 3,5 х 1010
Торий-232 Снинеи-208 1.4 х 1010
Уран-235 Свинец-207 7.04 х 108
Уран-238 Свинец-206 4,47 х 109
Ученые считают, что Вселенная возникла из состояния бесконечной плотности’*1 (этот мо-
мент обычно называют «большим взрывом») приблизигельно 1,3-2 х 1010 лет назад.
41 Здесь была опечатка: вместо density (плотность)— destiny (судьба).
401
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХат,4)ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХвулкаХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХметаморХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХ X ХХХХХ ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
w: Возраст Земли составляет приблизительно 4,43 4,57 х 109 лет (примерно тогда же сфор-
мировалась наша Солнечная система). Большинство метеоров, за редкими исключения»,
моложе. Однако микрометеори!ы с большим содержанием дейтерия свидетельствуют о на.»
чин межзвездного материала, предшествующего по возрасту Солнечной системе. См.: Тега. F.
Congruency of comformable galenas: Age of the Earth [Конгруэнтность конформных галет»
тов: возраст Земли] И 12л l unar and Planetary Science Conference. 1981. P. 1088 1090; а такж
Mackinnvn, I. D. R. & Rcitmejer. F. J. M. Mineralogy of chondritic interplanetary dust particles [Ми-
нералогия хондритовых частиц межзвездной пыли] И Rev. Geophys. 1987. No. 25. Р. 1527-1551.
См. также исследования на тему возраста частил, проведенные Клаусом Беббльш iайном (К1аав
Bcbblestein) и Гюнтером Полингером (Gunter Polinger), опубликованные в “Physics TodanT
(1995. Vol. 48, September P 24 30). а также издательством “Oxford University Press” в 1994
под заголовком “Panicle Exam”, где в восемнадцатой главе содержатся занимательные данные,
полученные в Deutsch Electron Synchrotron (DESY, произносится «дейзи») в Гамбурге, и лаж
информация от проекта HERMES, который в тот момент использовал электронно-протонньЛ
коллайдер HERA для изучения спина нуклона. Беббльшгейн и Полингер также много писали м
популярную в последнее время и крайне спорную тему о том, что сейчас должны сушествовт
точные алгоритмы, согласующиеся с серией данных о происхождении волн, опубликованное
корпорацией VF.M™.
343 (BGC) Центр геохронологии в Беркли. Пол Ренни См.: Science. 1994 August 21. Р 864.
344 Напомним о кратере, возникшем в результате падения метеорита в Аризонской пустыж
50 000 лет назад, так называемом Каньоне Дьявола, диаметром 1207 и глубиной 174 .метра.
345 Внутреннее изохронное датирование рубидиево-стронциевым методом показало, что н лилей-
ный в округе Нортон (Канзас) метеорит имеет возраст 4,70 ± 0,13 Ga (1 Ga - 109 лег). Мегер»
Крахенберг в группе LL5 предположительно имеет возраст 4,70 ± 0,01 Ga. Как указал Нэвилсояг
О'Гири, несколько образцов \\\Х также имеют возраст, предшествующий образованию Земж
(впрочем, справедливость этого утверждения многими оспаривается). См.: Sears, D И7 The Natue
and Origin of Meteorites [Природа и происхождение метеоритов]. New York: Oxford Univers»
Press, 1978. P. 129; и Reims. Bailey. Formation vs. Metamorphic Age [Формация против метаморфи-
ческого возраста] Cambridge, MassachuseLs: The MIT Press, 1996. P. 182—235.
402
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХХХХХХХХХХХХХХэлеменХХХХХХХХХХХХХХХХХХ (раз-
говорный язык в отличие от языХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
XXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXreoW6XXXXXXXXXXXXXXXXX
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx.xxxxxxxxxxxxxxxxxx.xxx
хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
* Dodd, Robert Т. Meteorites: A Petrologic-Chemical Synthesis [Петролого-химический син-
тз] Cambridge: Cambridge University Press, 1981. Додд также объясняет на с. 161: «Первое
склонное уравновешивание хондрита обычно называют его формированием. Временной пери-
А1 между нуклеосинтезом и формированием называется интервалом формирования, а период
между формированием и настоящим моментом — возрастам формирования. Разница во вре-
мени между более поздним изотопным возмущением и настоящим моментом называется мета-
морфическим возрастам Нам уже четверть столетия известно, что всем хондритам примерно
L55 миллиарда лег (Patterson, 1956), и уже десять лет мы знаем, что их история до и включая
метаморфизм охватывает не более 100 миллионов лет (Papanastassiou & Wasserburg, 1969). Ка-
<ие части згой краткой высокотемпературной истории занимали формирование хондры, аккрс-
_ия и метаморфизм, остается неясно, поскольку не всегда можно легко определить, какой этап
оиксирует га или иная изотопная система».
‘ Metcoritics: Asteroids, Comets, Craters, Interplanetary Dust, Interstellar Medium Lunar Samples.
Meteors, Meteorites, Natural Satellites, Planets, Tektites Origin and History of the Solar System [Ме-
теоритика: Астероиды, кометы, кратеры, межзвездная пыль и образцы лунной породы, метео-
ры метеориты, естественные спутники, планеты, тектиты: происхождение и развитие Солнеч-
ной системы) / ed. Derek W. G. Sears, assoc, eds. Donald E. Brownlee. Michael J. Gaffey, Joseph I.
Goldstein, Richard A F. Grieve, Rhian Jones, Klaus Keil, Hiroko Nagahara, Frank Podosek, Ludolf
Schultz, Denis Shaw, S. Ross Taylor, Paul H. Warren. Paul Weissman, George W Wetherill, Rainer
Wider//The Meteoritical Society. 1995. Vol. 30, no. 3, May. P. 244.
"* Возможное решение проблемы датирования изложено Нэвидсоном и ОТири. Оно, безу-
словно, придает дополнительный вес теориям, авторы которых настаивают на историческом
иачснии образцов, но игнорирует вопрос о присутствии внеземной и, возможно, даже меж-
везлной материи.
403
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
X хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
ХХХХXXXXXXXXXXXXXххххххххххххххххххххххххw
J4V Таким образом, заключение Нэвидсона представляется единственным Судя по собранным
данным, образцы от А до ХХХХ образуют точную хронологическую карту, которая, несмотрв
на ее простоту', все же показывает, что................................
Оставшаяся часть этой сноски вместе с семнадцатью страницами последую-
щего текста необъяснимым образом пропали из рукописи, предоставленно!
г-ном Труэнтом. — Изд
350 Хотелось бы мне сказать, что эта куча черных иксов появилась
из-за какого-нибудь таинственного пепла или опрометчивого удаления
самим Дзампано. К сожалению, в этот раз виноват я. Когда я только
начал собирать рукопись Пленки Нэвидсона, я сортировал страницы и
фрагменты по главам или темам.
В итоге моя комната наполнилась многочисленными стопками
бумаги. Обычно я придавливал их сверху книгой или каким-нибудь
тяжелым предметом, чтобы листы не разлетелись из-за сквозняка или
моего случайного пинка. На эту главу я по глупости своей поставил
бутылочку с немецкими чернилами — 4001 Brillant Schwarz или
что-то вроде. Даже не знаю, когда именно я ее поставил, возможно,
когда рисовал картинки и занимался коллажами, может быть в августе
или даже еще в феврале. Так или иначе в стекле, видимо, была
микроскопическая трещинка, потому что постепенно все чернила
протекли на бумагу и перепачкали почти сорок страниц, не говоря уже
о ковре, на котором образовалось большущее черное пятно. Сноски
сохранились лишь потому, что тогда я еще не успел их включить.
Все они были написаны отдельно на нескольких зеленых каталожных
карточках, скрепленных желтой резинкой.
404
[17 страниц отсутствуют]
405
спрашивает Нэвидсон.
Доктор О’Гири задумывается, делает еще глоток кофе, снова оглядыва-
ет образцы и наконец пожимает плечами: «Не так уж много, если честно,
хотя у вас тут неплохая подборка».
«Ничего особенного или необычного?» — настаивает Нэвидсон.
ОТири качает головой.
«Пу, разве что кроме хронологии».
«То есть?» — Рестон подкатывается поближе на своем инвалидном
кресле.
«Все ваши образцы укладываются в очень четкую схему. Образец А до-
вольно молодой, ему несколько тысяч лет, образцу К несколько сотен ты-
сяч лет. В случае Q счет идет уже на миллионы лет, а этим — от ММММ
до ХХХХ — несколько миллиардов. Эти последние куски явно метеорные».
«Метеоры?» — Нэвидсон бросает взгляд на Рестона.
ОТири кивает и берет образец, промаркированный VVW. «По моему
мнению, рубидий-87/стронций-87 это лучший метод датирования, кото-
рым мы располагаем, для пород с возрастом от 4,4 до 4,7 миллиардов лет.
Если принять, что возраст Земли составляет примерно четыре с полови-
ной миллиарда лет, то вполне очевидно, что эти образцы нс отсюда. Вряд
ли они лунные, но, возможно, межпланетные. Ваш последний образец —
ХХХХ — однозначно самый старый и самый интересный. Это сплав более
молодого материала, которому 4,2 миллиарда лет, с частицами, богатыми
дейтерием и, возможно (подчеркиваю, водиолено), свидетельствующими
о том, что он старше Солнечной системы. Быть может, он имеет межзвезд-
ную природу. Вот такой вот пласт истории».
Рестон отъезжает обратно к столу, как будто надеясь, что объяснение
доктора ОТири позволит увидеть образцы в новом свете. Однако в них
ничего не изменилось. Как выразилась Джиллиан Федетт на конференции
по исследованиям радона (Сент-Пол, Миннеаполис, 4 августа 1996 года),
«неудивительно, что, несмотря на анализ [ОТири], образцы отказываются
раскрывать свои тайны и остаются безжизненными».
«Так где вы все это нашли? — спрашивает ОТири. — В Антарктиде?»
Главным образом в результате выводов О’Гири некоторые фанаты
«Пленки Нэвидсона» утверждают, будто бы присутствие чрезвычайно
древних хондритов однозначно доказывает, что дом сконструирован вне-
земными силами. Другие, однако, считают, что эти образцы лишь под-
тверждают то соображение, что дом на Ясеневой улице являегся само-соз-
данным порталом в другое измерение351. Как сухо заметил Джастин Крейп:
JJI A Lexicon of Improbable Theories [Словарь неправдоподобных теорий] / ed. Blair Keepling.
San Francisco: Niflhcim Press, 1996. В главе 13 Киплинг приписывает «Пленке Нэвидсона» во>
рождение идеи полой Земли. Прослеживая эту сомнительную теорию от шатких умозаключе-
ний Джона Кливза Симмса (1779-1829) через труд Реймонда Бернарда под названием «Полая
Земля: Величайшее географическое открытие в истории» (Raymond Bernard "The Hollow Earth
The Greatest Geographical Discovery in History", 1964) и далее к изданному за счет автора про-
нацистскому произведению Нормы Кокс «Королевства внутри Земли» (Norma Сох “Kingdoms
406
«Пожалуй, оба эти аргумента правильнее всего будет списать на влияние
шизофрении, постоянно терзающей человеческую расу»352.
Впрочем, более проницательные умы ныне считают научное обоснова-
ние дома очередным тупиком. Похоже, что язык объективной реальности
не способен адекватно отразить феномен этого места на Ясеневой улице.
Быть может, самое значимое в этом фрагменте — настойчивая де-
монстрация Нэвидсоном всевозможных данных353, которой он пытается
отрицать внутренний надлом, вызванный гибелью Тома и уходом Карен.
С Ресгоном он рассуждает только о том, что может означать тот факт, что
Within Earth”, 1985), Киплинг показывает еше одну причудливую субкультуру западного мира.
Лзумеезся, даже если бы эта планета действительно была полым шаром (что решительно нс-
огсможно), брошенный четвертак Тома все равно описывает пространство намного большее,
чем радиус Земли (или даже ее диаметр).
— Krape, Justin. Pale Micturitions [Бледная моча]. Charleston, West Virginia: Kanawha Press. 1996.
F99.
® См. вставку' 3 для всех результатов, включая датирование методами рубилий-87/строн-
н-87, калий-ДО'аргон-ДО, самарий-147/неодим-143, а также весь набор отчетов по содержа-
оо урана-235 и -238 а изотопах свинца’54.
34 Не волнуйтесь, мне эта мысль тоже приходила в голову.
7 сожалению, вставка 3 не компенсирует пролитых чернил, о которых
я писал выше, потому’ что никакой вставки 3 не существует. Если
не считать нескольких примечаний, то се нигде нет. Я искал везде,
особенно Нулевую папку. Ничего. Кто знает, может, это и к лучшему.
Сегодня ни с того ни с сего я начал размышлять о докторе
Згельмейере, задаваясь вопросом, что бы я мог узнать, если б у меня
были деньги, если б я встретился с его специалистом, если б выбрал
тестирование. Конечно, если бы да кабы, то во рту бы росли грибы.
Хотя, может быть, такое подтверждение все равно ни к чему.
И все-таки — интересно.
Я вырос на определенных словах, словах, которые я никогда
не говорил Люду или кому-нибудь еше, словах, которые вращались
в основном вокруг моей матери, иногда произносились шепотом, а чаще
писались в письмах, которые мне никогда бы не довелось читать,
если бы был жив мой отец.
(Если подумать, я всегда тянулся к письменному наследию (частным
землям, окруженным огромными океанами, где так легко затеряться(это
описание я не вполне понимаю, но все равно вставляю сюда (хотя идея
приключений среди слов (читайте — миров) мне нравится - ай, к черту
эти закрывающие с) к) об) к) и (sic)
Прежде чем я понял значение таких вещей, как «звуковые
галлюцинации», «вербигерация», «речевая бессвязность»,
«дереализация», «деперсонализация», я чувствовал в них всех некое
приключение. Для того чтобы постичь их смысл, требовалось совершить
большое путешествие, которое, как я в итоге выяснил, было реальным,
хотя пункты назначения оказались далеко не эдемскими местами
с золотыми листьями, опалами или изящно вырезанными кусками нефрита.
Считайте, что вам повезло, если вы никогда не бродили по дому
Курта Шнайдера ши/ Габриеля Лангфельда или если понятия не имеете,
что такое критерии Тейлора и Абрамса или критерии диагностики для
научных исследований. Если что, Нью-Хейвенский индекс шизофрении
вполне показателен.
407
В моем случае обратился бы Огельмейер к этим инструментам
или бы начал с биологического анализа? Обратил бы он внимание
на гиперактивность дофаминэргических систем? Проверил бы уровень
норепинефрина? Или, что более вероятно, сделал бы компьютерную
томографию моего мозга, чтобы выяснить, не увеличены ли боковые
и третий желудочки? Не исключено, что он бы даже взглянул на
дельта-волны, проведя старую добрую электроэнцефалограмму.
Что за потоки данных были бы сгенерированы и насколько
однозначно специалисты смогли бы их прочесть?
Этого я никогда не узнаю. Что, впрочем, не означает, что это
неверный путь. Как раз наоборот. Просто он не мой. Все, на что
я надеюсь, — это момент рациональной мысли и шанс на осознанное
действие, прежде чем собственная хромая биология бросит меня
в пучину мрачного сумасшествия.
Из-за всего этого я похудел на восемь килограммов. У двери лея»
несколько уведомлении о выселении. Я чувствую себя так, будто не
спал уже несколько месяцев. Соседи боятся меня. Всякий раз, когда
я прохожу мимо них в тускло освещенном коричневом холле (а это
случается не часто, только когда мне нужно выйти купить тунца,
взять книги в библиотеке или сдать кровь, чтобы купить свечей),
я слышу, как они перешептываются о моих криках по ночам: «Это он,
я уверен». - «Тсс, не так громко».
Почему-то я все чаще думаю о матери и о том, как жизнь подкосил»
ее, унизила неподконтрольными ей порывами, сломила повторявшейся
год за годом рутиной. Я не очень хорошо ее знал. Помню, у нее былм
чудесные волосы, словно солнечные лучи, очень густые и подернутые
серебром, красивые, даже когда она не расчесывала их, а ее глаза,
казалось, всегда наполнялись особой нежностью, когда я навещал ее.
И хотя большую часть времени она говорила шепотом, иногда ее голос
повышался и звучал нежно и глубоко, словно церковные колокола,
звенящие в чужих городах и разносящиеся эхом по тем улицам, где
я оказывался на рассвете, потирая окоченевшие руки и прыгая как
ненормальный в ожидании, когда откроются кондитерские, где я
покупал хлеб и горячий шоколад.
А еще она присылала мне письма, всегда написанные от руки и
пестрящие странными красочными словами. Это началось после того,
как погиб мой отец. Они были полны советов, ободряющих фраз и
нескончаемой веры. Не знаю, пережил бы я Реймонда без них. Но она
никогда не была вполне здорова, и постепенно письма становились вое
более мрачными, пока — ох, жаль, что я не могу просто думать о ее
волосах, блестящих глазах и колоколах, звонящих в чужих городах
на рассвете.
Вечно все не просто, да?
Однажды я получил письмо, в котором она извинялась за то,
что сделала. Сперва я подумал, что она опять о той сковороде
с маслом, которую случайно опрокинула на пол, когда мне было
четыре, но оказалось, нет, хотя каким-то страшным образом ее
признание действительно заставило меня иначе взглянуть на свои
шрамы: их напоминающие водовороты формы теперь рождали сомнение -
слишком сильное, чтобы взяться за эту тему как следует. Короче
говоря, она имела в виду совсем другое событие — произошедшее,
когда мой отец был наконец вынужден отправить ее в «Уэйл», клинику
408
образцы от А до ХХХХ образуют временную цепь, начало которой пред-
шествует зарождению Солнечной системы. С помощью своей камеры он
запечатлевает лабораторное оборудование, ища утешение в цифрах и не
признавая открыто той опустошенности, которая пронизывает его жизнь.
Подобно тому как Карен пыталась сгладить воздействие дома при помощи
фэн-шуй, Нэвидсон обращается к данным радиоакт ивных изотопов, чтобы
убежать от темноты, охватывающей его изнутри.
«пя душевнобольных, когда мне было только семь лет. Этот день я
»• могу вспомнить, как ни стараюсь.
Как она объясняла, в тот момент она совсем повредилась
рассудком. Бремя жизни показалось ей настолько тягостным, что
для ее сознания была непереносима мысль навязывать его ребенку,
тем более ее собственному. Это дикое умозаключение заставило ее
доложить на меня руки и попытаться задушить. Наверное, это была
очень короткая попытка. Возможно, даже комичная. Отец вметался
почти сразу же, и мать увезли ради моей безопасности. Эту часть
вроде бы помню. Как кто-то говорил «ради твоей безопасности».
Мой отец, наверное. А еще я, кажется, помню, как он вел ее за
собой. По крайней мере помню его фигуру в коридоре. Рядом с ней.
7ни сливались в один силуэт.
Реймонд кое-что знал об истории моей матери и говорил, что она
стала жертвой дурного сна.
«Кошмары, знаешь ли, — сказал он мне однажды с ухмылкой. — Они
могут тебя сломать. Такое случалось с моими приятелями. Вот почему
= никогда не ложусь спать без пистолета под подушкой. Он любому
поможет пережить ночь».
Неделю назад я сделал себе рождественский подарок. Я откопал
свою «Визу», которую все еще стараюсь не использовать, и не только
купил второй пистолет (на этот раз «Таурус 605» из нержавеющей
стали, калибра .357), но еще и заказал винтовку. Если быть точным,
я заказал магнум «Уэзерби» тридцатого калибра, а также двадцать
коробок патронов со 180-грановыми оболочечными пулями.
Наверное, я надеюсь, что оружие поможет мне почувствовать
себя лучше, даст мне чертов контроль, особенно когда тоска внутри
становится слишком тяжелой и густой, предупреждая о том, что вновь
приближается, медленно ползет к моей комнате, и это вовсе не плод
моего воображения, оно вполне осязаемо, как вы или я, и вечно
скребется, шипит и плюется злобой, хотя все равно останавливается
у двери, ждет - быть может, слова, приказа или еще какого знака,
чтобы наконец начать жестокий и теперь уже неизбежный бой —
настолько же полный ярости, насколько я полон страха. Пока ничего,
но я все равно достаю «Таурус» и «Хеклер и Кох» из сундука,
заряжаю их и держу палец на курке. Иногда несколько минут. Иногда
несколько часов. Целюсь в дверь, или в окно, или в скрытый тенью
угол потолка. Я даже лежу с ними в постели, прячась под покрывалом
небесно-голубого цвета. Пытаясь уснуть. Пытаясь увидеть сны — если
бы только я мог их помнить. По крайней мере теперь я не беззащитен.
~о крайней мере у меня есть это. Пистолет в каждой руке.
И я не боюсь стрелять. Предохранитель снят.
409
Нода Веннард считает, что разгадку этой последовательности следует
искать не в результатах тестов или геологических гипотезах, а на полях
журнала, которые, как мы видим, Нэвидсон рассеянно заполняет караку-
лями, ожидая, пока доктор О’Гири представит еще какие-нибудь выводы:
Г-н Нэвидсон нарисовал взрывающуюся бомбу. Атомную бом-
бу. Инвертированный термоядерный взрыв: контуры черных
облаков, мощная взрывная волна и, конечно, огромная пыла-
ющая голова, — внутренне соизмеряемая с его собственной
скорбью355.
Но даже если это и вправду лучший способ описать эмоциональную
топологию Нэвидсона, ему далеко до тех видений, которые готовит для
него дом.
Как замечает профессор Виджил Томлисон:
Это место столь чуждо царству воображения, не говоря уже
про зрение — столь абсолютно хтое, голодное и неодолимое, —
что оно запросто превращает атомною бомбу в бенгальский
огонь, а инопланетян из «Секретных материалов» и «За гранью
возможного» — в воскресные комиксы356.
355 См.: Vennanl, Noda. Frame Detail [Детали] (доклад на конференции по культурным эффек-
там ядерного оружия в XXI веке, проходившей в Техническом университете Дании 19 октября
1996 года). Также см.: Coolidge, Matthew. The Nevada Test Site: A Guide to America’s Nuclee
Proving Ground [Невадские испытания: Путеводитель по американскому испытательному по-
лигону ядерного оружия]. Culver City. СА: The Center for Land Use Interpretation. 1996; Coolidge.
Matthew. Nuclear Proving Grounds of the World [Испытательные ядерные полигоны мира] / ed.
Sara Simons. Culver City, CA: The Center for Land Use Interpretation, 1998.
556 Cm.: Tomlinson, Virgil Q. Nothing Learned, Nothing Saved: By Suggestion Of Science
[Ничему не учится, ничто не хранит: Гид по научным гипотезам]// Geo. 1994. Vol. 83.
February 7. Р. 68.
410
Глоссарий
Дейтерий — изотоп водорода, масса которого вдвое больше массы обычно-
го водорода. Необходим для производства тяжелой воды.
Диахронический связанный с историческим развитием и изменениями,
происходящими в языке.
Глубинная структура — структура смысловых связей. Дерево составляю-
щих, построенное исходя из синтаксической роли слов в предложении.
Вулканические — породы, образованные из магмы (расплавленного ма-
териала). Классифицируются на основании текстуры и минерального
состава. В частности, гранит, базальт, пемза.
Межзвездный — возникающий или встречающийся среди звезд.
Изотоп — одна из двух или более разновидностей элемента с одинаковым
порядковым номером в периодической таблице и химическими свой-
ствами, но разной атомной массой
Лингвистика — наука о структуре, звуках, значении и истории языка.
Метаморфические — горные породы, преобразовавшиеся под воздей-
ствием температуры и давления. В частности, сланец и мрамор.
Метеоры — внеземные тела, уцелевшие после прохождения через атмо-
сферу Земли. Часто делятся на три группы: сидериты (железные ме-
теориты), аэролиты (метеориты, состоящие в основном из силикатов)
и сидеролиты (каменно-железные метеориты).
Морфема — мельчайшая значимая часть слова.
Нуклеосинтез — образование нуклонов (нейтронов и протонов). Обычно
обсуждается при формулировании теории образования Вселенной.
Осадочные — породы, образованные из затвердевших слоев отложений,
состоящих из органических и неорганических магериалов. Классифи-
цируются на основании химического состава, а также формы и размера
частиц. В частности, песчаник, сланцевая глина и уголь.
Семантика — наука, изучающая взаимосвязь слов и значений.
Спекгрометр — инструмент, предназначенный для измерения энергии
с помощью излучения на различных частотах, преломляющих призма-
тических магериалов или радиации.
Поверхностная структура — фразовое дерево, полученное в результате
применения к глубинной структуре перемещающих трансформаций.
Синхронический — связанный с языком в том его состоянии, в каком он
существует в отдельно взятый момент времени.
След — неслышимый элемент в предложении, указывающий на d-сгрук-
турную позицию в перемещенной фразе.
411
XVII
Wer du auch seist: am Abend tritt hinaus
aus deiner Stube, drin du alles weiUt;
als letztes vor der Feme liegt dcin I laus:
wer du auch seist.
Рильке™
Хотя Рестона продолжали волновать свойства дома, он не имел ни ма-
лейшею желания туда возвращайся. Он был блаюдарен судьбе за то, что
остался жив, и ему хватало ума не испытывать ее снова. «Конечно, снача-
ла я был одержим, как и все мы, — признается он в “Интервью с Ресто-
ном”. — Ноя довольно быстро этим переболел. Моя увлеченность всегда
была слабее, чем у Нэви. Мне нравилась моя жизнь в университете. Там
были коллеги, друзья, женщина, с которой я начал встречаться. Мне не хо-
чется играть со смертью. После того как мы спаслись, мне попросту было
не интересно возвращаться в этот дом».
Реакция Нэвидсона оказалась совершенно иной. Его не оставляли мыс-
ли о коридорах и комнатах. Дом овладел его сознанием. После того как
они убрались с Ясеневой улицы, он в течение нескольких месяцев жил
в квартире Рестона и спал то на кушетке, то на полу, окруженный книгами,
картами и теориями. «Я приютил Нэви, потому что он нуждался в помо-
щи, но когда анализ образцов не принес практически никаких результатов,
я понял, что настало время поговорить с ним по душам о будущем» (снова
«Интервью с Рестоном»).
Как мы видим, после встречи с доктором О’Гири Нэвидсон и Рестон
вернулись к себе. Рестон открывает бутылку «Джека Дэниелса», наливает
в стаканы виски на три пальца и полает другу. Проходит немного времени.
Они заканчивают по второму стакану. Рестон собирается с духом.
«Нэви, — медленно начинает он. — Мы чертовски сильно старались,
но зашли в тупик, а ты на мели. Может, пора связаться с “Нэшнл джеогрэ-
фик” или каналом “Дискавери”?»
Нэвидсон не отвечает.
«Мы не можем делать это в одиночку. И нам не обязатезьно делагь это
в одиночку».
Нэвидсон ставит стакан и после затянувшейся неловкой паузы кивает.
«Ладно, завтра утром позвоним им, отправим приглашения, пусть все
закрутится».
337 «Кто б ни был ты: Из стен, где все знакомо, / уйди на зов вечерней темноты f
в пространство за порогом дома: / Кто б ни был ты»6. — Изд.
в Из стихотворения «Вход» (пер. Ю. Тарнопольского).
412
Рестон облегченно вздыхает и наполняет стаканы в третий раз.
«Выпьем за это».
«За выход, — произносит Нэвидсон в качестве тоста, глядя на фото-
графию Карен и детей, стоящую на диванном столике, и добавляет: — И за
возвращение домой».
«После этого мы изрядно напились, — (“Интервью с Рестоном"). —
Чего никто из нас давно не делал. Я отправился на боковую, а Нэви все еще
сидел. И пил. И что-то писал в своих журналах. Я и не представлял, что он
задумал».
Когда на следующее утро Рестон проснулся, Нэвидсон уже уехал. Он
оставил записку с благодарностью и конверт для Карен. Рестон позвонил
в Нью-Йорк, но Карен была не в курсе. Днем позже он приехал к дому.
Машина Нэвидсона стояла на подъездной дорожке. Рестон припарковался
у входной двери. Она была не заперта. «Я сидел там по крайней мере часа
полтора, пока не набрался храбрости войти внутрь».
Но, как Рестон в итоге выяснил, дом был пуст, а что самое поразитель-
ное — проход, так долго зиявший в восточной стене, исчез.
Почему Нэвидсон вернулся в дом?
Существует масса предположений о том, по какой именно причине Нэ-
видсон решил снова войти в дом. Этого вопроса «Пленка Нэвидсона» не
касается, и односложного ответа на него так и нс появилось даже после
нескольких лет бурных дебатов. В настоящее время есть три основные ги-
потезы.
I. Утверждение Келлог — Антверк
II. Критерий Бистера — Фрейдена — Джозефсона
III. Теория Хэйвен — Слокум
Здесь невозможно раскрыть все их нюансы, но следует хотя бы поверх-
ностно изложить эти точки зрения,S8.
8 июля 1994 года на конференции по вопросам стимулирования между-
народного культурного развития, проходившей в Рейкьявике (Исландия),
Дженнифер Келлог и Изабель Антверк представили свою работу' о смысле
и влиянии названий в XX-XXI веках. В своем исследовании они предста-
вили Нэвидсона идеальным примером «того, кто руководствуется логикой,
порожденной потребностью обладать».
Келлог и Антверк отмечают, что, хотя Нэвидсон и Карен владеют до-
мом совместно (имена обоих указаны в ипотечном договоре), Нэвидсон ча-
сто дает понять, что является единоличным собственником. «Не забывай,
это .мом том», — осаживает он Рестона во время жаркого спора о предстоя-
щих исследованиях Келлог и Антверк считают это чувство собственности
}” Хотя отдельные части этих текстов имеют широкое хождение, полностью они не печата-
лись. Предположительно издательство «Random House» намерено выпустить сборник, однако
он запланирован не ранее осени 2001 года
413
главной причиной, по которой Нэвидсон принял нс укладывающееся в го-
лове решение войти в дом в одиночку. Месяц спустя Норман Паарлберг
ехидно предложил следующий ответ дуэту из Рейкьявика: «Одержимость
просто усиливалась и усиливалась, так что в конце концов саморазруши-
тельная идея вернуться туда овладела Нэвидсоном, не обладавшим ника-
кими рациональными механизмами преодоления такой чрезвычайно глу-
пой идеи»454.
Келлог и Антверк утверждают, что акт возвращения был попыткой
придать некий территориальный статус этому фактически непостижимому
пространству и тем самым взять его под контроль. Однако если их утверж-
дение верно и озабоченность Нэвидсона ломом проистекала единсгвенно
из потребности владеть им, то она должна была породить и другие пове-
денческие паттерны, но этого не наблюдалось. В частности, Нэвидсон ни-
когда не пытался выкупить принадлежавшую Карен долю. Он отказался
привлечь внимание телеканалов и прочих корпоративных спонсоров, кото-
рые могли бы дополнительно укрепить его законную позицию, по крайней
мере в глазах медиа. Также с его стороны никогда не было никаких докла-
дов, лекции или других публичных действий.
И даже если Нэвидсон действительно мысленно приравнивал владение
к знанию, на чем настаивают Келлог и Антверк, ему следовало бы более
решительно заявлять о различных аспектах своих открытий, чего, как поз-
же отмечали другие комментаторы, он явно не делал.
Годом позже на конференции по эстетике скорби, проведенной в Нюрн-
берге 18 августа 1995 года, неназванный студент прочел от имени своих
профессоров работу, которую почти повсеместно провозгласили критери-
ем Бистера Фрейдена Джозефсона. Ее содержание, а в еще большей
мере ее тон гарантировали полемику.
Вот, например, первый «залп», нацеленный конкретно на утверждение
Келлог Ант верк и их сторонников:
«Опровержение первое: мы не признаем, что создание фильма пред-
ставляет собой акт наименования. Образ никогда нс обладал и не будет
обладать собственнической властью. Хотя другие могут это отрицать, мы
считаем, что до сих пор адамова сила слова, а значит, и языка, никогда не
становилась и нс станет успешным вызовом».
Критерий Б-Ф-Дж определяет владение как акт публичною вербально-
го притязания. Отказываясь признать «Пленку Нэвидсона» таковым актом,
критерий Б-Ф-Дж заостряет риторический фокус на вопросе личной не-
обходимости.
В первой части доклада авторы критерия Б-Ф-Дж сосредотачивались
в основном на чувстве вины и печали. Было тщательно рассмотрено то
обстоятельство, что Нэвидсон слишком часто становился очевидцем трав-
матических событий по всему миру и подвергался воздействию многочис-
ленных «кадров жизни» (термин сторонников критерия). Но по иронии
судьбы, только когда он оставил эту работу и переехал на Ясеневую улицу,
359 Paarlberg, Norman The Explorer’s Responsibility' [Ответственность исследователя) //National
Geographic. 1995. Vol. 187, January. P. 120-138.
414
смерть переступила через порог и принялась бродить по коридорам его
собственного жилища Там умер его брат-близнец и еще два человека, ко-
торых он лично пригласил в лом.
Утрата Тома почти сломила Нэвидсона Важная часть его самого и его
прошлого внезапно исчезла. Хуже того, как подчеркивается в критерии
Б-Ф-Дж, в последние моменты жизни Том вел себя совершенно нетипично.
Нэвидсон увидел брата совсем в другом свете. Не выказывая ни вялости,
ни страха, Том действовал с решимостью и даже героизмом и успел выне-
сти Дейзи в безопасное место, прежде чем погиб.
Нэвидсон не способен простить себя. Он неоднократно говорит Карен
по телефону: «Я был сторож брату своему. Именно я, и я должен был быть
с Дейзи. Умереть должен был я».
Среди утверждений, которые делают Бистер, Фрейден, Джозефсон, осо-
бенно сомнительным кажется то, ню Нэвидсон якобы начал считать, будто
бы темнота может быть чем-то большим, чем просто темнотой. Авторы кри-
терия весьма умело подготавливают почву для своих выводов, приводя в са-
мом начале знаменитое предупреждение известного спелеолога Луи Мер-
плата, который в 1899 году’ открыл «Голубую пещеру»: «Тьму невозможно
запомнить. Вот почему исследователей снова и снова тянет в невидимые
глубины, где они только что побывали. Это зависимость. Полное удовлет-
ворение невозможно. Темнота никогда не удовлетворяет. Особенно если она
что-то забирает, а это происходит практически всегда»*60. На этом авторы
критерия не останавливаются, а переходят к словам Ласло Ферма, который
почти сто лет спустя вторил Мерплату, замечая в шутку: «Даже самый мощ-
ный магниевый факел почти бессилен перед этой тьмой — он лишь ослепля-
ет того, кто его держит. И значит, человек жаждет того, чего он не видел3*1».
Наконец, они цитируют знаменитое саркастическое замечание А. Балларда:
«Этот том исполняет многие желания, вспомнившиеся в печали»3*2.
Смысл приводимых цитат — просто показать, насколько естественно
то, что непостижимая тяга Нэвидсона к этому месту вскоре приобрела осо-
бое значение, ведь (цитируя критерий) она «была наполнена unheimliche
vorklangerw и, таким образом, могла сделаться его личным искуплением».
Однако остро отточенная аргументация авторов не позволяет упрекнуть их
в том, что они наивно поверили в высказанные Нэвилсоном соображения
** Цит по: Bluffton, Wilfred Hollow Dark [Пустая темнота] // The New York Times. 1907. Decem-
ber 16. P. 5:5. Также см.: James. Esther Harlan. Crave The Cave: The Color of Obsession: Diss.
[Притяжение пещеры: Цвет одержимости: диссертация). Tnnity College, 1996. Р. 669, где автор
описывает свою зависимость от «Пленки Нэвидсона»: «Я так и не избавилась от ощущения, что
лот фильм, каким бы правдоподобным и увлекательным он ни был, меркнет перед собственно
опытом проникновения внутрь дома. Тем не менее так же как Нэвидсону нужно было все боль-
ше и больше этой бесконечной тьмы, я ощутила, что .мне требуется то же самое от “Пленки”.
Честно говоря, я просмотрела ее уже тридцать восемь раз и, похоже, вряд ли перестану'».
541 Forma, Lazio. See No Evil [He вижу ничею плохого] //Film Comment. 1993. Vol. 29, September/
October. P. 58.
562 Ballard. A. The Apophatic Science Of Recollection (Following Nuance) [Апофатическая наука
воспоминаний (исследование нюансов)] // Ancient Greek. 1995. Vol. cvii, April. P. 85е.
* В оригинале начальные буквы этой фразы складываются в имя слепого певца со сломанной
лирой Фамирида.
,б’ Призрачными предчувствиями. — Изд.
415
о, возможно, ожидающих его открытиях. Вместо этого они находчиво при-
знают, что после гибели Тома весь «гнев, горечь и самообличение» Нэвид-
сона внезапно «зажглись» видениями, оказавшимися настолько сильными
и болезненными, что они смогли «загородить, отринуть и скрыть» един-
ственную причину их первоначального успеха: пустоту этого места, «абсо-
лютную и совершенную пустоту».
Тем не менее в основе рассуждений авторов критерия Бистера— Фрей-
дена — Джозефсона лежит убежденность в том, что Нэвидсон действи-
тельно опирался на такие видения, пытаясь сбежать ог «своего Танагоса.
который становился все сильнее и требовательнее». В конце концов он за-
хотел, ни много ни мало, ощутить на себе аннигилирующее воздействие
лома. Еще одна цитата из критерия: «У Нэвидсона есть одно глубоко уко-
ренившееся принципиальное убеждение: надежды выжить там нет. Жизнь
невозможна. В этом-то и состоит урок дома, преподанный на языке абсо-
лютной тишины, отзывающейся в нем слабым, неуверенным эхом... Если
мы желаем жить, мы можем жить лишь на краю этого места».
Именно на «желании жить» почти целиком фокусируется вторая часть
критерия Бистера — Фрейдена — Джозефсона. Материалом для этою слу-
жит адресованное Карен письмо Нэвидсона, написанное в ночь перед ею
уходом. Подчеркивая потенциальное «желание» саморазрушения, авторы
снабдили эту часть следующим эишрафом:
Noli те tangere.
Noli те legere
Noli те videre ♦
Noli me —
*Non enim videbit me homo et vivet365.
Тем самым они подчеркивают, что всякий, кто захочет познать скрытое
за чернильной тьмой, может поплатиться жизнью. Здесь же авторы крите-
рия отмечают, что в прошлые разы Нэвидсон вторгался в темноту с вполне
конкретными целями: (1) спасти команду Холлоуэя, а после падения к под-
ножию Спиральной Лестницы (2) вернуться в родные стены. Исключе-
нием, конечно, является его самый первый визит, когда Нэвидсону ничего
особенного не нужно было, просто осмотреть свой лом - что едва не сто-
ило ему жизни.
Как ни странно, риск, сопряженный с ситуациями 1-2, объективный
и субъективный, не учитывается. Также не объясняется, почему одна вы-
лазка сравнивается с двумя.
Поскольку эта часть критерия Бистера — Фридена — Джозефсона
основывается на детальном разборе письма Нэвидсона Карен, которое
появляется в кадре всего на пару секунд, факсимильная копия его приво-
дится ниже:
364 Толбот Дарден переводит эти строчки просто: «Нс прикасайся ко мне. Нс читай меня.
Не зри меня. Меня не» (Ewig-Weibliche / ed. Р. V. N. Gable. Wichita, Kansas: Joyland Press. 1995X
3*<l Простите. Понятия не имею3**.
366 Морис Бланшо перевел эти слова так: «всякий, кто видит Бога, умирает*. — Изд.
416
[Страница 1J
31 марта 1991
Милая моя Карен!
Скучаю. Люблю. Не заслуживаю жду твоего
прощения. Завтра я уезжаю ХХХХХХХХ,
но планирую вернуться. Хотя кто знаег?
Ты ведь сама видела это место.
Напишу-ка я заодно и завещание. Я пьян,
кстати. Продай этот дом, продай пленку, забери
все себе. Скажи детям, что папа их любит/
любил. Я люблю их. И гебя люблю.
Почему я это делаю? Потому, что оно там,
а я — нет. Знаю, это хреновое объяснение.
Лучше бы спалить этот дом и забыть о нем
навсегда. Но у меня в крови гоняться за чем-то
таким. И ты это знаешь.
Если бы я был другим, мы бы даже не
встретились, потому что я бы не затормозил
тогда посреди потока машин и не выскочил на
тротуар, чтобы пригласить тебя на свидание.
Так себе оправдание? Что ж, может быть,
я просто козел, бросивший ХХХХ жену и
детей ради большого приключения. Мне пора
повзрослеть, так ведь?
417
[Страница 2]
Согласен, я бы и рад, и я пытался, но легко
сказать/написать, трудно сделать.
Мне нужно еще раз вернуться туда.
Теперь я кое-что знаю, и мне нужно
лишь удостовериться. Этот пазл все-таки
складывается, хоть и медленно. Я начал
понимать, что это за место — оно не для
развлекательных каналов и Нэшнл джеографик.
Ты веришь в Бога? Кажется, не спрашивал
тебя об этом раньше. А вот теперь спрашиваю.
Но только мой Бог — не католический, не твой
иудейский, не мормонский, не баптистский,
не адвентистский или еще какой-нибудь.
Без неопалимой купины, ангелов и креста.
Бог — это дом. То есть я не хочу сказать, что наш
дом — это дом Бога или храм Божий. Я имею
в виду, что наш дом и есть Бог.
хххххххххххххххххххххххххххххххх
хххххххххххххххххххххххххххххххххх
хххххххххххххххххххххххххххххххххх
Думаешь, я спятил? Может быть, может быть,
может. Может, просто сильно пьян. Это ведь
безумие, согласись. Я превратил Бога в адрес
на карте. Забудь, что я только что написал,
просто забудь об этом. Я скучаю по тебе, мне
418
[Страница 3]
тебя очень не хватает. Я не стану перечитывать
это письмо. Если я его перечитаю, то выкину
к чертям и напишу что-нибудь сухое, внятное
и трезвое. И совершенно безразличное. Ты так
хорошо меня знаешь. А я знаю, что ты отделишь
пары алкоголя, страхи, ошибки, оставив
только самое важное — тайный код, чтобы
расшифровать написанное парнем, который
считал, что изъясняется внятно. Теперь я
плачу. Не могу перестать. Но если я попытаюсь
перестать, то брошу писать и уже не начну
снова. Я так сильно по тебе скучаю. Скучаю
по Дейзи. Скучаю по Чэду. По Воксу и Джеду.
Даже по Холлоуэю. И мне не-хватает Хансена,
и Лелжиса,тюрвого лейтенанта Нэклбенда
и, конечно, Зипса; а еще я не могу выкинуть
из головы Делилу. Делила, Делила, Делила —
так я назвал девочку на снимке, который принес
мне славу и извесгносгь, да, Карен, это всего
лишь снимок. И теперь я не могу взять в толк,
почему для меня так было важно держать ее
в секрете, как исповедь или что-то в этом роде.
Неадекватно. Ну вот, я это сказал. Но речь
не о снимке.
419
[Страница 4]
Нет, дело не в нем, а в том, чем она успела
стать для меня, до того как одна шестидесятая
секунды вырезала ее из воздуха и принесла
мне пулитцеровскую премию, но не отогнала
стервятников их отогнал я размахнувшись
пгтативомхотя это не спасло ее от смрти в пять
лет возраст дейзи только она глодла
кости видела бы ты ее то есть не а девочку
маленькую девочку которая сидела среди
камней держа между пальцами кость но
это было не то не то не то и вот я не
пропустил и поймал момент где только она
и стервятник на заднем плане тогда как
настоящим стервятником был парень с камерой
нацелившийся на нее как на добычу чтобы
обменять на гребаную премию плевать что
жить ей оставалось десять минут я потратил
три минуты чтобы сделать снимок а мог бы
потратить десять минут чтобы унести ее оттуда
чтобы она не умерла вот так — без семьи
без матери без людей — только стервятник
и ублюдок фотожурналист лучше бы я сдох
сейчас я думаю лучше бы я сдох этот бедный
ребенок этот богомерзкий мир прости
420
[Страница 5]
я не могу не думать о ней никогда не мог
не буду не смогу забыть как я бежал с ней как
будто на самом деле мне было куда бежать я
был в двадцати километрах от цивилизации
некому было ее передать не было никакого
спасительного окна чтобы вытащить ее
в безопасное место там не было тома я там не
был томом и потом этот крошечный мешочек
с костями затрясся и все она умерла прямо
у меня на руках на руках парня который
потратил три минуты две минуты сколько там
надо было секувд чтобы ее сфотографировать
и теперь ее не было маленькая несчастная
девочка в богомерзком мире мне ее не хватает
мне не хватает делилы и того человека каким
я наверное был до нашей встречи человека
который спас бы ее сделал бы что-нибудь
который был бы томом может его я и ищу или
может я ищу их всех
скучаю по тебе люблю тебя
не было ни секунды в моей жизни которую
бы я прожил не ради тебя
Нэви367
*7 Я тут подумал, кстати, о кодах и шифрах: лучшие любовные письма
содержат шифр, понятный лишь одному, но не многим.
421
Ьистер, Фрейден и Джозефсон уделяют пристальное внимание бес-
связности письма, разочарованности Нэвидсона в самом себе и — осо-
бенно — все еще терзающей его боли из-за того образа, который он вы-
жег на сетчатке Америки почти два десятилетия назад.
В главе II уже упоминалось, что до выхода «Пленки Нэвидсона» ни
семья, ни коллеги, ни друзья не знали, что Делила — это имя, которое
Нэвидсон дал умирающей от голода суданской девочке. По причинам,
ведомым лишь ему одному, он не рассказывал о том, кто такая Делила,
никому, даже Карен. Билли Рестон считал, что это какая-то мифическая
красотка: «Я не знал. Черз, да у меня и в мыслях не было, что это имя
связано со снимком»568.
Загадку разрешила «Пленка Нэвидсона»: на одном из кадров Карен за-
печатлела оборот снимка и письмо Нэвидсона. Много лет фотожурналисты
и друзья недоумевали, кто же такая Делила и почему она так важна для Нэ-
видсона. Те, кто решался спросить, обычно получали в ответ: «Не помню»,
«Одна близкая подруга», «Пусть это будет моей маленькой тайной» — или
даже просто улыбку. Некоторые коллеги обвиняли Нэвидсона в том, что он
нарочно темнит, раздражались и бросали эту тему.
Мало кто был разочарован, когда выяснилось, что речь идет о сним-
ке, получившем Пулитцеровскую премию. «Я думаю, это все объясня-
ет, — сказал Пурдхам Хаклер из “Нью-Йорк тайме”. — Вероятно, подоб-
ная сцена может сломить человека. И заплатил он сполна»369. Линдсей
Геркнард прокомментировал это так: «Нэвидсон с размаху налетел на
кирпичную стену, с которой рано или поздно сталкиваются все великие
фотожурналисты: почему я просто фотографирую это, вместо того чтобы
что-то сделать? И когда они задают этот вопрос, ответ получается очень
болезненным»370. Психолог Гектор Льоса развил мысль Геркнарда на
конференции по медицинской этике под эгидой «Лос-Анджелес тайме»
в марте прошлого года: «Фотожурналисты тем более не должны недо-
оценивать силу и влияние своих снимков. Вы можете думать: “я ничего
не сделал в тот момент, только нажал на кнопку” (и это правда), но одно-
временно понимать, что для общества в целом вы сделали очень много
(и это тоже правда!)»371.
Надо сказать, что не только соратники и коллеги высказывали свое
мнение, пытаясь взвесить ношу Нэвидсона. Вскоре к оценке буквальных
последствий откровения о Делиле потянулись и ученые. Токико Дудек 'за-
метила, что «Делила для Нэвидсона сделала то же, что альбатрос для ста-
рого моряка в поэме Кольриджа. В обоих случаях они только нажили себе
неприятностей, нажав на спусковой крючок, хотя Нэвидсон фактически
Билли Рестон в интервью Энтони Сигни в передаче «Вечерние сплетни». KTWL. Боу.тдф.
Колорадо, 4 января 1996 гола.
** Из личной беседы с Пурдхамом Хаклером, 17 февраля 1995 года.
376 Из личной беседы с Линдсеем Геркнардом, 24 февраля 1995 года.
371 Гектор Льоса, выступление на конференции по этике в СМИ под эгидой «Лос-Анджелес
тайме», 14 марта 1995 года.
422
не убивал Делилу»372. Каролин Филоппино распознала в возвращении Нэ-
видсона в дом внутреннюю тягу к искуплению, но сравнению с Кольрид-
жем она предпочла аналогию с Данте: «Делила выступает в роли Беатриче.
Ее шепот возвращает его в дом. Она — это все, что он хочет там найти.
В конце концов, когда находишь место, где живут души умерших (в бук-
вальном смысле), обретаешь безопасность в утрате37-1. Однако, в отличие
от Данте, Нэвидсон так больше и не увидел свою Беатриче»374.
Сэнди Биль из журнала «Новый критик» с сардонической усмешкой
предположила, как трактовал бы тему вины Нэвидсона современный ки-
нематограф:
Снимайся «Пленка Нэвидсона» в Голливуде, Делила
появилась бы в недрах дома. Как в «Потерянном гори-
зонте», тьма бы расступилась и явила Элизиум, посре-
ди которого в пестром платье Делила — пьет коктейли
и раскачивается, как на качелях, на руках Тома и Джеда,
а на заднем плане хор, в составе которого и Холлоуэй,
и все умершие близкие Нэвидсона (а заодно и наши, раз
уж на то пошло). Сплошное лето, любовь’’’ и сладкий
лимонад376.
Но «Пленку^ Нэвидсона» создавали не в Голливуде, и Делила появля-
ется лишь однажды — в кадре у Карен, в черной рамке, без музыки и по-
яснений, на миг застывая на экране, просто Делила: воспоминание, фото-
графия, артефакт.
Трактовка образа Делилы, предложенная Бистером, Фрейденом, Джо-
зефсоном, и по сей день считается жесткой и на редкость бездушной в кон-
тексте подобной трагедии. Авторы критерия хотя и не отвергают полно-
стью сочувствия Нэвидсона девочке, заявляют, что образ Делилы вскоре
вышел за рамки ее физического существования: «Память, опыт и время
преврат или ее косточки в метафору всего того, что когда-либо потерял Нэ-
видсон».
В работе утверждается, что акцент на Делиле в последнем письме есть
не что иное, как репрессивный защитный механизм личности, позволя-
ющий ему хотя бы на символическом уровне справиться с болью от его
См.: Dudek, Tokiko. Harbingers of Hell and/or Hope [Вестники ада и/или надежды) И Authentes
Journal. Palomar College. September, 1995. P. 7. Также рекомендую Ларри Барроуза, который
в фильме «Прекрасное прекрасно» телекомпании ВВС, снятом в 1969 полу, заметил: «...как
часто я думаю, имею ли право наживаться на горе других. Но затем примиряюсь с этим, рассуж-
дая так, что если, запечатлев их, я смог поспособствовав тому, чтобы зритель хотя бы частично
проникся их переживаниями, то в моей работе есть смысл».
Во время Экспедиции № 5 у Нэвидсона уже не осталось иллюзии насчет тою, что он найдет
внутри. Мы слышим, как, вглядываясь в инфернальные коридоры, он шепчет: «Лазарь снова
умер».
i7S См. приложение F.
576 Beale, Sandy. No Horizon [Без горизонта] //The New Criticism. 1993. Vol. 13, November 3. P. 49.
423
практически невыразимой потери. В конце концов, на глазах Нэвидсона
одно за другим произошло слишком много физического насилия. Он стал
свидетелем того, как один человек убил другого и засгрелился сам. Он бес-
помощно наблюдал, как гибнет его родной браг. И в довершение всего, лю-
бовь всей его жизни бежала к матери и, был. может, к другому любовнику,
забрав детей и остатки его рассудка.
Не случайно все эти события всплывают, словно призраки, в тексте
письма. Когда он пишет «завтра я уезжаю», в этом содержится намек на
более дол1ую разлуку с Карен, а может, даже разрыв. Более того, он назы-
вает свое послание «завещанием». То, что он упоминает участников первой
экспедиции и других знакомых, звучит почти как затянувшееся прощание.
Нэвидсон пытается довести начатое до конца, и здравый смысл (во всяком
случае, так считают создатели критерия) чувствуется в том. как он пишет
о суданской девочке, образ которой все еше преследует его: «Нельзя счи-
тать простым совпадением то, что, говоря о Делиле, Нэвидсон трижды
упоминает своего брата: “Некому было ее передать. Не было никакого спа-
сительного окна чтобы вытащить ее в безопасное место. Там не было Тома.
Я там не был Томом. Можег, его я и ищу”, '^го полное грусти и поражения
горькое признание (“я не был Томом”) того, что он считал брата героем, ко-
торый мог бы спасти жизнь ребенка (и сильно сократить письмо), сделать
то, что ему самому было нс под силу»377.
Таким образом. Бистер, Фрейден, Джозефсон строго опровергают те-
орию Келлог — Антверк, повторяя свой аргумент о том, что возвраще-
ние Нэвидсона в том мотивировано желанием вовсе не обладать, а скорее
«быть уничтоженным им».
Затем 6 января 1997 года в Вашингтоне, на Собрании культурных диа-
гностов под эгидой Американской ассоциации психотерапевтов, муж и
жена исследователи — обратили внимание аудитории из 1200 человек
на теорию Хейвен — Слокума, которая в глазах большинства успешно раз-
веяла доводы Келлог и Антверк, а также разубедила собравшихся в спра-
ведливости авторитетного критерия Бистера Фрейдеиа — Джозефсона.
Отказавшись от изощренных семантических сравнений, характерных
для предыдущих работ, Хейвен и Слокум предложили сфокусироваться
прежде всего на «самом доме и его способности к генерированию психо-
логических эффектов». Как такой ракурс поможет объяснить, почему Нэ-
видсон вернулся в дом один, они обещали показать позже.
Полагаясь на широкий спектр доказательств, таких как личные беседы,
тщательное изучение второстепенных источников и собственные наблюде-
ния, супруги принялись тщательно описывать свои открытия, выстроив так
377 Здесь Иаков теряет Исава и понимает, что без него он — ничто. Он опустошен, потерян
катится навстречу собственной 1ибели. Но, как едко замечает Роберт Херт в «Исаве и Иакове»:
«Что в действительности Бог знал о братьях (или, раз уж на то пошло, о сестрах)? В конце кон-
цов, он был едина венным и одиноким ребенком, а до этого не мепее одиноким отцом» (Неп
Robert. Esau and Jacob. BUTW Publications, 1969. P. 389).
424
называемую «шкалу беспокойства Хейвен — Слокума», или РПЭ. Оценив
уровень дискомфорта, причиненного пребыванием в доме, супруги при-
няли отсутствие такового за «О», а максимальный дискомфорт — за «10»:
РЕЙТИНГ ПОСПФФЕКТОВ
От 0 до 1; Алисия Розенбаум: внезапные мигрени.
От 0 до 2: Одри Маккалоу: легкое беспокойство.
От 2 до 3: Теппет Си Брукс: бессонница.
От 3 до 4 . шериф Окснард: тошнота, подозрение на язву желудка*.
Ог 4 до 5: Билли Рестон: продолжительное ощущение озноба.
Ог 5 до 6; Дейзи: возбужденность, приступы лихорадки, почесывания,
эхолалия.
От 6 до 7: Кирби «Воке» Хук: ступор; длительная импотенция".
От 7 до 8: Чэд: речевые расстройства, затруднения в выражении мысли,
повышенная агрессивность, постоянные уэсолы из шма.
9: Карен Грин: затянувшаяся бессонница, частые панические
атаки неясной этиологии, глубокая меланхолия и непроходя-
щий кашель*1*.
10: Уилл Нэвидсон: обсессивное поведение, потеря веса, кош-
марные сны, яркие сновидения на фоне усиливающегося
мутизма.
* Ранее вообще не страдал желудочными заболеваниями.
11 Ни пулевое ранение, ни операция не должны были повлиять
на потенцию.
Перечисленные симптомы значительно ослабли, как только
Карен начала работать над фильмами «Что полумази некоторые»
и «Краткая история того, кого я люблю».
Теория Хейвен — Слокума”* - 1
Хейвен и Слокум не пренебрегают замечательной победой Карен над
проблемами, вызванными домом: «За очевидным исключением Нэвидсо-
на, она стала единственной, кго решился переработать последствия пребы-
вания в том месте. Труд, который она вложила в обе свои короткометражки,
помог ей смягчить перепады настроения, значительно улучшить сон и ис-
целиться от надоевшего кашля».
Однако к Нэвидсону облегчение не приходит, несмотря на все его науч-
ные изыскания и первоначальные допущения. Он становится все молчали-
вее, по ночам просыпается от ужаса, а во время Рождества и Нового года у
него почти пропадает аппетит Хотя он постоянно твердит Рестону, как ему
не хватает Карен и детей, он не может заставить себя к ним вернуться. Дом
по-прежнему поглощает все его внимание.
Погпощаег настолько, что, когда в октябре Нэвидсон в первый раз
видит пленку; на которой Воке целует Карен, он практически никак
425
не реагирует. Сиену он просмотрел дважды: один раз на обычной скоро-
сти, второй — в режиме быстрой перемотки, перейдя к оставшейся ча-
сти записи, не сказав ни слова. С точки зрения драматической структуры
этот момент можно считать чрезвычайно разочаровывающим, но он, по
мнению Хейвен и Слокума, только подчеркивает степень вреда, причи-
ненного Нэвидсону домом: «О нормальных психологических реакциях
здесь уже говорить не приходится. Любому мужчине будет больно, если
он увидит, как его супруга целуется с другим, но реакция Нэвидсона при-
тупилась, поскольку юм нанес ему несопоставимую по силе травму. Так
что с этой точки зрения мы имеем дело все-таки с кульминационным,
хотя и нестандартным моментом: тяжело смотреть, как отстраненно вос-
принимает человек что-то настолько значимое. И какая это трагедия —
видеть Нэвидсона в этом состоянии ледяного оцепенения, столь резко
контрастирующем с его обычным рвением и живостью ума; его энергию
словно бы выпили. Ему больше ничто не кажется важным, и в этом, как
отмечали уже многие, все дело».
В начале марта, «когда лабораторные исследования образцов породы
со стен были в самом разгаре», как замечают Хейвен — Слокум, к Нэвид-
сону вернулся аппетит, он стал заниматься физкультурой, хотя и оставался
по-прежнему молчалив, во Рестону показалось, что у Нэвидсона все на-
лаживается: «Я попросту' нс различил его намерений. Думал, что он поти-
хоньку отошел от шока, вызванного гибелью Тома и собирается вернуться
к Карен. Я подумал, что он решил оставить письма Фаулера в прошлом,
как и тот поцелуй. Казалось, что к нему возвращается жизнь. Блин, даже
его ноги начали заживать! Откуда мне было знать, что в это самое время он
собирал снаряжение для очередной экспедиции внутрь, которую теперь все
знают под названием “Экспедиция № 5“»378.
Тогда как Бистер, Фрейден, Джозефсон придавали его письму Карен
первостепенное значение, Хейвен и Слокум удостоили этот текст лишь
сноски, описав его, как «пьяный треп, наполненный ожидаемым нытьем,
реидентификацией с утраченным объектом и множественным переносом,
касающимся не столько покойного Тома, сколько того, что он прожил почти
всю жизнь без матери. Желание спасти Делилу хотя бы частично следует
считать проекцией потребности самою Нэвидсона в материнской заботе.
Таким образом, горе соединяет его чувство собственного “я” с участием
к судьбе другого, застав.тяя его не только оплакивать ребенка, но также и
скорбеть о самом себе»379.
Гораздо больше внимания Хейвен и Слокум уделили трем снам380, ко-
торые Нэвидсон описывает в своем видеожурнале в марте. Вот еще одна
37Я Интервью с Билли Рестоном. K.TWL, Боулдер. Колорадо, 4 января 1996 гола.
,та См. с. 22-23.
180 Поскольку помимо Хейвен и Слокума на тему снов Нэвидсона писали очень многие, бу-
дег несправедливо не упомянуть хотя бы самые популярные работы: Yudofsky, Calvin.
D-SIccp/S-Sleep Trauma: Differentiating Between Sleep Terror Disorder and Nightmare Disorder
[Расстройства циркадных биоритмов: различие между прахом заснуть и страхом ночных кош-
маров] // (N) REM. Bethel, Ohio: Besinnung Books, 1995; Hartmann. Ernest Y. Terrible Thoughts:
426
цитата из их теории: «Намного лучше слов, написанных под влиянием де-
прессивного воздействия алкоголя, эти очень личные маленькие экскурсы
во внутренний мир Нэвидсона объясняют, зачем он решил вернуться и что
может являться причиной глубинных психологических последствий его
пребывания внутри».
Миа Хейвен озаглавила свое исследование, посвяшенное Сновиде-
нию^ С «Колодец желаний: за мысли пенни, за сны четвертак, за веч-
ность — весь ты». К сожалению, оно превышает 180 страниц и найти его
не так-то просто, поэтому приведем здесь краткое содержание.
Хейвен напоминает, что в первом сновидении Нэвидсон очутился вну-
гри гигантского бетонного зала, стены, потолок и пол которого испещрены
отложениями минералов и покрыты влажной непросыхаюшей пленкой.
Ни окон, ни дверей. Воздух пахнет гнилью, сыростью и тоской.
Повсюду ходят люди в заношенных toiux. Посреди комнаты находится
нечто вроде огромного колодца. Десяток человек сидят на его краю, бол-
тая ногами. Когда Нэвидсон подходит к этому отверстию, он осознает две
веши: 1) он уже умер и это место — некое подобие промежуточного пун-
кта, 2) единственный выход отсюда — через колодец.
Присев на край, он видит нечто странное и приводящее его в замеша-
тельство: внутри колодца, метрах в шести от края, начинается поверхность
исключительно прозрачной жидкости. Нэвидсон думает, что это вода, хотя
жидкость кажется более вязкой. Блаюдаря своим особым свойствам она
нс мешает, а, напротив, помогает видеть то, что ниже: совершенно неверо-
ятным образом под ней открывается длинный тоннель, заканчивающийся
черной бездной, один вид которой заставляет Нэвидсона застыть от страха.
Вдруг кто-то из его соседей прыгает в колодец. Раздастся легкий
всплеск, и фигура начинает медленно, но неумолимо приближаться к без-
дне. К счастью, через несколько секунд вспышка синего света окутывает
фигуру и уносит ее куда-то. Однако Нэвидсон тут же замечает, что внизу
есть другие, не унесенные светом, они корчатся от ужаса, продолжая опу-
скаться к забвению.
Нэвидсон без посторонней помощи вдруг понимаш две веши: 1) он мо-
жет либо оставаться в этой жуткой комнате сколь угодно долго, хоть целую
вечность, если захочет (оглянувшись, он увидел тех, кто, похоже, бродит
здесь не одну тысячу лет), либо прыгнуть в колодец; 2) если он прожил до-
стойную жизнь, синий свет унесет его в некое неземное, приятное место;
The Psychology and Biology of Navidson's Nightmares [Жупсие мысли: психология и биология
ночных кошмаров Нэвидсона]. New York: Basic Books, Inc., 1996); Reck. Susan. Imposition On
The Hollow [Незваный гость в пустоте] //Т. S. Eliot Journal. 1994. Vol. 32, November; Fanihd/arie.
Oona. The Constancy of Carl Jung [Неизменность Карла Юнга]. Baltimore, Maryland: Johns
Hopkins University Press, 1995 (глава 4); Kearns. Gordon. Kajita. L. & Totsuka. M. K. Ultrapure
Water, the Super-Kamiokande Detector and Cherenkov Light [Сверхчистая вода, суперкамиокаль-
ный детектор и излучение Черенкова]. W Н. Freeman and Company, 1997; а также см.: www-sk.
icrT.u-tokyo.ac.jp/doc/sk/; и конечно же: Curie. Тот. Thou Talk’s! of nothing. True, I talk of dreams
[Несешь ты бред. Ну да! О бреде снов] Mab Weekly, Celtic Publications, September 1993.
427
если же он прожил «неподходящую» (как выразился сам Нэвидсон) жизнь,
его затянет в черную воронку, и он будет падать всю жизнь.
Сон заканчивается тем, что Нэвидсон пытается оценить, какую жизнь
он прожил, так и не решив, прыгать ему или нет.
Хейвен пускается в пространные рассуждения, трактуя различные
смысловые пласты: от влияния классицизма (тоги) до значения бесполой
фигуры, которая растворяется в синем свете. Она даже отвлекается от
темы, игриво упоминая пьесу Сартра «За закрытыми дверями», намекая
на то, как этот внушительный труд помог создать образный ряд в голове
Нэвидсона.
Однако в конечном итоге ее главный вывод касается отношения Нэвид-
сона к дому. Бетонная комната напоминает пепельно-серые стены, а без-
донная яма схожа и со Спиральной Лестницей, и с бездной, открывшейся
в гостиной в ночь, когда погиб Том. Впрочем, главным оказывается то откры-
тие, которое он сделал в себе, а нс в доме. По словам Хейвен: «Похоже, этот
сон говорит о том, что для спасения из дома Нэвидсону сперва нужно до-
стичь понимания собственной жизни, чего ему, очевидно, пока не хватает».
Сновидение № 2 было проанализировано Лэнсом Слокумом в получив-
шей широкое признание работе «На месте улитки». Поскольку этот труд
тоже найти невозможно, а страниц в нем. как сообщается, больше двухсот;
придется вновь ограничиться кратким резюме.
Слокум рассказывает, что во втором сне Нэвидсон оказывается в цен-
гре странного города, где вовсю идет какой-то праздник. В воздухе пахнет
чесноком и пивом. Все едят и пьют, и Нэвидсон понимает, что по какой-то
неизвестной причине еды и питья им хватит на десятки лег.
Когда праздник наконец заканчивается, каждый берет по свечке и на-
правляется к выходу из города. Нэвидсон следует за ними и вскоре обна-
руживает, что все идут к холму, на котором лежит раковина гигантской
улитки. Тогда он задним числом догадывается, что горожане убили моллю-
ска, съели его часть и законсервировали остальное.
И вот все входят в гигантскую спираль. Пламя свечей озаряет стены —
жемчужно-белые и переливчатые, как морская раковина. Эхом разносят-
ся смех и веселье, и Нэвидсон понимает, что жители города пришли по-
благодарить моллюска и воздать ему почести. Сам он, однако, продолжает
пробираться внутрь раковину. Вскоре он остается один, проход сужается,
а свеча в его руке быстро таег. Когда фитиль начинает шипеть, он наконец
останавливается в раздумье, двигаться ли ему дальше. Он понимает, что,
когда свеча погаснет, вокруг сделается черным-черно, но при этом знает,
что найти обратную дорогу будет несложно. Он всерьез обдумывает пер-
спективу остаться и гадает, сможет ли 1рядущий рассвет проникнуть в ра-
ковину.
Слокум начинает с забавной отсылки к «Доктору Дулиттлу», после
которой принимается размышлять о димиках-раковинах ископаемых
428
аммонитов581, которые строились вокруг почти логарифмической оси,
чтобы мириады лет спустя вдохновлять поэтов, художников и даже це-
лые культуры5*2. Главным образом Слокум сосредотачивается на пятой
главе «Поэтики пространства» Башляра (Boston: Beacon Press, 1994), тем
самым вводя сон Нэвидсона в контекст подобной литературы и задавая
соответствующее направление истолкования.
Например, Слокум рассматривает вопрос личностного роста Нэвидсо-
на в терминах тайны раковины улитки, когда та еще не была разгадана.
Здесь он цитирует Башляра:
Как может маленькая улитка расти в каменной
тюрьме? Это естественный вопрос, и задавать его
вполне естественно. (Лично я предпочту его вовсе
не задавать, потому что он возвращает меня к вопро-
сам моего детства.) Но для аббата де Вальмона этот
вопрос остается без ответа, и он добавляет: «Всту-
пив во владения природы, мы оказываемся в стране
непознанного. На каждом шагу мы встречает такое,
что может смирить и посрамить надменные умы».
Иными словами, раковина, этот дом, который рас-
тет вместе со своим обитателем, является одним из
чудес природы. И аббат де Вальмон делает вывод
о том, что в общем... раковины «эго возвышенный
предмет созерцания для ума»585.
(страница 118)
См.: Munod-Herzen, Edouard Pnncipes de morphologic generate [Начала общей морфологии].
Vol. I. Paris: Gauthier-Villars, 1927. P. 119.
ж К примеру, племя кшаван в южной части Тихого океана видит в раковине моллюска Nautilus
pompilius символ абсолютного совершенства.
*! Оригинальный текст:
Comment le petit escargot dans sa prison de picrre pcut-il grandir? Voila
unc question naturclle, une question qui se pose naturellement. Nous
n’aimons pas a la faire, car cllc nous renvoie a nos questions d’enfant.
Cette question reste sans reponse pour I'abbe de Vallemont qui ajoute:
“Dans la Nature on est rarement en pays de connaissance. II у a a chaque
pas de quoi humilier et mortifier les Esprits superbes.’’ Autrcmcnt dit, la
coquillc de Г escargot, la maison qui grandit a la mesure de son h£te est
une merveille de I’Univers. El d’unc manicrc generate, conclut I’abbe
de Vallemont ([Abbe de Vallemont’s Curiosites de la nature et de I art
sur la vegetation ou I 'agriculture et le jardinage dans leur perfection,
Paris, 1709, Ire Partic], p. 255), les coquillages sont “de sublimes sujets
de contemplation pour 1’espriL”
Для более современной чрактовки роста раковины см.: Vermeij, Geerat J A Natural History of
Shells [Естественная история улиток]. Princeton, NJ: Princeton University Press. 1993, — часть
третья «Экономика строительства и содержания» напрямую касается вопросов кальцификации
и проблем растворения, тогда как первая часть «Раковины и вопросы биологии» рассматривает
429
Особое внимание Слокума приковано к родительско-этическому от-
ступлению3*4 Башляра, в котором тот размышляет о своем детстве и, пред-
положительно, ритуале взросления: «Как удивительно — найти в этих
скобках красноречивую взаимосвязь между ответом на загадку Сфинкса
и личностным кризисом Нэвидсона».
В самом деле, продолжая опираться на Башляра, Слокум рассматри-
вает приснившуюся Нэвидсону улитку как «поразительную инверсию»
Спиральной Лестницы из дома на Ясеневой улице: «Робине считал, что
улитка строит свою “лестницу”, многократно оборачиваясь вокруг себя.
Тогда дом улитки и есть лестничный колодец. С каждым витком это мед-
лительное создание добавляет ступень к своей спиральной лестнице. Оно
извивается, чтобы двигаться вперед и расти» («Поэтика пространства»,
с. 122)385.
смысловое содержание раковины, которое отличается от высказанного Вальмоном: «Мойв
рассматривав раковину, как дом. Постройка, содержание и ремонт требуют от строится
энергии и времени — то есть тех же самых ресурсов, от которых зависят такие жизненюж
процессы, как питание, перемещение и воспроизводство. Энергия и время, затрачиваемые я
раковину, зависят от запасов сырья, издержек на переработку этого сырья в функционируй
шую структуру раковины... Понятия “экономика” и "экология” особенно удачно вписываются
в данный контекст, поскольку оба слова происходят от (реческоп) oikos, что значит “доч*.
Вкратис вопросы биологии могут быть выражены в терминах спроса и предложения, вылом
и издержек на фоне окружающей среды и истории».
,м Я не исправил этой опечатки (parentethical — «родительско-
этический» - вместо parenthetical — «заключенный в скобки»), потоку
что она кажется мне скорее не ошибкой, а весьма характерной для
Дзампано оговоркой, где «заключенное в скобки» упоминание юности
вдруг становится «родительско-этическим» вопросом об отношении
к юности.
И5 Оригинальный текст:
Robinet a pen sc que e’est en roulant sur lui-meme que le limacon
a fabrique son “escalier.” Ainsi. route la maison de I’escargot serait
une cage d’escalier. A chaque contortion, Г animal mou fait une
marche de son escalier en colimacon. II sc contorsionnc pour avancer
et grandir.
И конечно, незабываемая ремарка Деррила в примечании 5 в «Тимпане» (Marges de la philosoptae
(Философия на полях]. Paris: Les Editions de Minuit. 1972. P. xi-xii):
Tympanon, dionysie, labynnthe, fils d’Ariane. Nous parcourons
maintenant (debout, marchant, dansant), compris et enveloppes pour
n’enjamais sortir, la forme d’unc orcille constmite autour d'un barrage,
toumant autour de sa paroi interne, une ville. done (labynnthe, canaux
semi-circulaires—on vous pnJvient que les rampes nc tiennent pas)
430
Но еще более замечательным, чем это чудесное совпадение, представ-
ляется стихотворение Рене Рукье, приведенное Башляром:
C’est ип escargot ёпогте
Qui descend de la montagne
El le ruisseau I accompagne
De sa have blanche
Tres vieux, il n 'a plus qu 'une come
C’est son court clocher carre**'.
Нэвидсон был не первым, кому привиделась улитка размером с де-
ревню, но больше всего Слокума занимает то, что во сне не ошушалось
угрозы.
«В отличие от внушавшего ужас колодца желаний, — поясняет Сло-
кум, — улитка дает пишу Ее раковина предлагает спасение красотой,
и хотя свеча в руке Нэвидсона вот-вот погаснет, изгибы раковины обеща-
ют ему появление куда более яркого света. Все это резко контрастирует
с домом. Там стены черные, а во сне про улитку — белые; там можно
было умереть от голода, а во сне про улитку целый город способен про-
вести всю жизнь в сытости; там лабиринт представляет угрозу, а во сне
спираль радует; там приходилось спускаться, а во сне подниматься,
и так далее».
enroulee comme un limacon autour d’une vanne, d’une digue (dam)
et tendue vers la mer. fermee sur clle-meme et ouvertc sur la voie de
la mer. Pleine el vide de son cau. l anamncse de la conque r&onne
seule sur une plage. Comment une figure pourrait-elle s’y produire,
entre terre et mer?'**
В собственном примечании, включенном в эту сноску, сгавшую теперь не пятой, а девятой,
переводчик Алан Басс (Margins of Philosophy. Chicago: University of Chicago Press. 1981) лает
к написанному выше пояснительный комментарий:
Тут мы наблюдаем остроумную жру со словами Нтсцоп и conque.
Помимо основного значения «улитка» limacon означает также
спиральную лестницу и спиралевидный канал внутреннего уха.
Слово же conque имеет значения «моллюск», «ушная раковина».
•* «Тимпан, дионисийство, лабиринт, нить Ариадны. Мы пробираемся через
(вертикально, идя, танцуя) ушную раковину, сооруженную вокруг барьера,
включенные в нее и заключенные в ней так, что хшкогда не выйти, мы ходим
вокруг ее внутренних стен, вокруг города, а потому (лабиринт, полукруглые ка-
налы — осторожно: спиральные лестницы непрочны), идем кругами, как лест-
ница вокруг шлюза, плотины (дамбы), простирающейся к морю; закрытая сама
на себе, но открытая морскому пути. Одновременно пустая и полная его водой,
одинокая раковина на пляже поет, вспоминая о море» (пер. Алана Басса). — Изд.
47 Rouquier, Rene. La boule de verre (Стеклянный шар]. Pans: Scghers P 12'“.
«Исполинская улитка сползает с горы, оставляя след белой слизи. Она такая
старая, что у нее остался только один рог, короткий и квадратный, точно цер-
ковная башенка». — Изд.
431
Слокум добав,1яег, иго сон звучит внутренней гармонией: «Город и
природа, снаружи и внутри. В толпе и в одиночестве. На свету и в темноте.
Ночью и днем. И так далее. И обнаруживая эти элементы, ты становишься
доволен и счастлив. Они создают гармонию, а гармония проливает бальзам
на душу. Конечно, чем больше симметрия, тем удовольствия больше и тем
оно долговременнее».
Слокум высказывает гипотезу, согласно которой сновидение породило
в мозгу Нэвидсона идею попробовать иной путь, для чего он и предпринял
Экспедицию № 5. Или, если быть точным, «сон означал, что семя, которое
заронил дом в душу Нэвидсона, дало всходы». Слокум развивает мысль,
отмечая, что оба сна, «Колодец желаний» и «Улитка», явили Нэвидсону
возможность открыть либо в себе, либо «внутри той обширной пропасти»
то самое чувство освобождения, которое позволит отринуть собственные
страхи и беспокойство, и даже страхи и беспокойство других, обрести
стройную симметрию.
Для самого беспокойного и страшного Сновидения № 3 Миа Хейвен
и Лэнс Слокум объединились в команду, чтобы лучше маневрировать в ла-
биринте странных ассоциаций. Его содержание, в отличие от двух преды-
дущих сновидений, передать весьма непросто, требуется обращать внима-
ние на различные подвижки и нюансы .
432
[2 страницы отсутствуют]5*4
_______________________________________________МО
ж 3:19 утра. Я проснулся в поту. То есть не то чтобы просто лоб и
сэдмышки. Я был мокрый с головы ло ног, простыни пропитались потом
и в этот час, в потерянный час нового года - я продрог из-за влаги.
*не так холодно, что ломит виски, но прежде чем сосредоточиться на
температуре, я понимаю, что вспомнил свой первый сон.
Только потом, когда я зажег несколько свечей, похолил по
комнате, сполоснул водой старое лило, помочился и поставил чайник
на спиртовую горелку, я смог толком осознать свое несчастье,
причем явно смакуя, получая от этого осознания удовольствие. Куда
лучше, чем тот нежданный и ужасный сон, от которого все стало еше
тревожнее, потому что я умудрился его запомнить. Главное, с чего бы
это все? Представить не могу, что такого изменилось в моей жизни,
заставив вот это выйти наружу.
Оружие оказалось просто бесполезным — его немедленно
конфисковали на границе сна и яви, хотя мне удалось забрать свой
«Уэзерби» до того, как я исчерпал лимит.
Проходит час. Я моргаю на свету, кипячу еще воды и снова
завариваю кофе, натягиваю на голову очередную вязаную шапку, снова
чихаю, хотя все, что могу видеть, — этот гребаный сон, выдранный
прямиком из тех ядер шва мозгового ствола, которые я давно считал
безнадежно отсеченными.
Вот как он начинается:
Я глубоко во внутренних помещениях огромного судна, блуждаю по
его узким проходам из черной стали и ржавчины. Что-то подсказывает
мне, что я брожу тут уже давно, то и дело спускаясь в какие-то
тупики, разворачиваясь, находя другие пути, которые приводят меня
к новым тупикам. Это, однако, меня совершенно не тревожит. Память
подсказывает, что я провел какое-то время в машинном отделении,
потом в контейнерном трюме, взобрался по лестнице и оказался в
пустом камбузе — единственном месте, которое еще мерцало волшебными
отражениями на нержавеющей стали. Но все это было много лет назад,
и хотя я мог вернуться туда когда угодно, я предпочел бродить по
тесным коридорам, где можно потеряться, но они почему-то внушали
мне почти легкомысленное чувство, будто бы я с ними знаком. Словно
я прекрасно знаю дорогу, но слоняюсь по ним, чтобы забыть.
И вдруг что-то меняется. Внезапно я впервые ощущаю присутствие
кого-то еще. Я ускоряю шаг, почти бегу. То ли довольный, то
ли удивленный, то ли испуганный (не успеваю понять), я делаю
два быстрых поворота и вижу его — пьяного парня в толстовке
433
студенческого общества сливового цвета с надписью Topha Beta.
В правой руке у него крышка от мусорного бака, а в левой —
здоровенный пожарный топор. От рыгает, пошатывается и нетвердой
походкой направляется ко мне, занося топор. Разумеется, я напуган,
но и озадачен. «Простите, может быть, вы потрудитесь объяснить,
почему вы гонитесь за мной?» — пытаюсь я произнести, но слова
застревают в горле. Вместо них выходит какое-то похрюкивание и
здоровые клубы пара.
Тут-то я и замечаю свои руки. Они кажутся растаявшими, как будч»
их сделали из пластмассы и окунули в кипящее масло, вот только
они не из пластмассы, просто на них тонкая пленка — следы того,
что их окунали-таки в кипящее масло. Я это знаю, я даже знаю, что
именно случилось. Я просто неспособен воскресить эти события здесь,
во сне. Из пальцев тут и там и вокруг длинных желтых ногтей торчат
жесткие черные волоски. Хуже того — жуткие шрамы не заканчиваются
на запястьях, а поднимаются к предплечьям, и по сравнению с ними
те шрамы, которые у меня есть наяву, кажутся детскими. Эти же
покрывают целиком мои плечи, спину и даже грудь, где, как я знаю,
проступают фиолетовыми дугами рёбра.
Коснувшись лица, я сразу понимаю, что с ним тоже не все в
порядке. Я чувствую покрытые волосками странные выпуклости на
подбородке, носу и скулах. На лбу у меня огромный выступ тверже
камня. Я понятия не имею, как я стал таким уродцем, я это узнаю.
Это знание приходит внезапно. Я здесь — потому что уродлив, потому
что, когда пытаюсь заговорить, изо рта вылетают лишь хрипы и
стоны, более того, меня поместил сюда старик — теперь уже его нет
в живых, - который звал меня сыном, хотя он не был мне отцом.
И тут этот парень, раскачивающийся передо мной взад-вперед как
идиот, заносит топор еще выше над головой. Как я понимаю, план
у него несложный: вонзить тяжеленное лезвие мне в череп, раскроить
его вдоль переносицы, рассечь челюсть, разрубить мозг надвое,
расщепить даже шейные позвонки, — но на этом он не остановится.
Он отрубит мне кисти рук и ноги ниже колен, вспорет грудину и
покрошит ее на мелкие кусочки. С пальцами ног и рук он сделает
то же самое и даже не поленится выдавить глаза рукоятью топора и
постарается выбить зубы уголком лезвия - несмотря на то, что они
длинные, зазубренные и необыкновенно крепкие. Но хоть в этом он
не преуспеет, плюнет наконец и соберет несколько выбитых зубов. Что
до моих внутренних органов, то он обойдется с ними примерно так же:
будет рубить, кромсать и резать, пока не устанет и не перепачкается
кровью так, что не сможет продолжать, хотя, конечно, он уже давно
закончил, а потом, вымотанный, побредет прочь, тяжело дыша, как
тупая псина, опьяненный своим пивом, этим убийством и победой,
а я буду лежать, разбросанный по узкому коридору, der absoluten
Zerrissenheit (вышло так, что я столкнулся с Кайри в супермаркете
в прошлом ноябре. Она покупала банку лосося за 14 долларов
75 центов. Я хотел проскользнуть мимо, но она поздоровалась,
затягивая меня петлей своего нежного голоса. Мы немного поболтали.
Она знала, что я уже не работаю в тату-салоне. Она ходила туда —
хотела сделать татуировку. И какая-то стриптизерша ей сболтнула.
Наверное, Тампер. На самом деле, может быть, Тампер мне и
434
звгнила от удивления, что такая изысканная красотка ни с того
с сего назвала мое имя. Короче говоря, Кайри сделали между
лспаток татуировку в форме логотипа BMW, окруженного девизом «С
удовольствием за рулем». Оказывается, это была идея ее Парня
аз Гданьска. И тачка за восемьдесят пять тысяч тоже его. Кайри ни
словом не обмолвилась ни про то, как он был взбешен, ни про нашу
историю вообще, так что я просто одобрительно кивал и прямо там,
5 консервном отделе, спросил у нее перевод той немецкой фразы,
гсторую следовало бы поправить, да и сейчас еще можно сделать —
вс фиг с ним со всем, чувак3’1. Что ж, вуаля, теперь я вставлю ее
отг.а: «полное расчленение», а заодно и «угнетенный член», ну или
так я услышал ее слова, хотя написала она немного иначе, попутно
сообщая, что она таки решила выйти замуж за Парня из Гданьска и
скоро вся ее жизнь станет сплошным катанием по этому извилистому
утесу, который зовется Малхолланд. Теперь, когда я вспоминаю эту
встречу куда яснее, я помню ее взгляд: еще бы ей не обалдеть
ст моего вида; бледный, чахлый, одежда висит на мне, как шторы
sa карнизе, солнцезащитные очки болтаются на исхудавшем лице, сухие
руки трясутся, как у старика, да и пахну соответствующе. Возможно,
ей и хотелось знать, что со мной случилось, но спрашивать она
=е стала. А может, я снова ошибаюсь, и она ничего не заметила.
А может, и заметила, но ей было плевать. Когда я начал прощаться,
события неожиданно приняли странный оборот. Она предложила мне еше
раз прокатиться с ней. «Ты же вроде замуж выходишь?» - спросил
я, пытаясь, должно быть не очень успешно, скрыть раздражение. Она
просто ждала моего ответа. Я отказался, стараясь сделать это как
можно вежливее, но вокруг нее все равно собралось тяжелое облако.
Зна скрестила руки на груди - внезапно ее губы и кончики пальцев
сердито дернулись. И когда я двинулся обратно мимо прилавков,
что-то загремело слева от меня. Это упали бутылки с кетчупом —
какие-то просто завалились на полке, а несколько слетели на пол
и разбились. К моим ногам покатилась брошенная банка лосося. Я
обернулся, но Кайри уже не было). Ну ладно, вернемся к тому сну,
ко мне, порубленному на кусочки, разбросанные по внутренностям
корабля, руками пьяного раздолбая, который, осмотрев свой геройский
поступок, блюет прямо на мои останки. Вот только до того, как всему
этому произойти, я понимаю, что теперь — почему-то — впервые —
у меня есть выбор. Я могу остаться в живых, если убью его первым.
У меня не только есть сильные, длинные, острые когти и зубы. Я сам
силен и невероятно быстр. Я могу выхватить у него из рук этот
чертов топор, так что он и замахнуться не успеет, и смотреть, как
его глаза наполнятся ужасом, когда я схвачу его за глотку, вырву
его внутренности и сам разорву его на куски.
Но когда я делаю шаг вперед, все меняется. Передо мной стоит
не пьяный чувак, а кто-то другой. Я решаю было, что это Кайри, но
лотом понимаю: это не Кайри, а Эшли, и в тот же миг выясняется,
что это не Кайри, не Эшли, а Тампер, хотя что-то подсказывает мне,
что дело нечисто. Как бы то ни было, ее лицо светится обожанием и
теплотой, в ее глазах я читаю, что ей понятны все мои жесты, все
мои мысли. Этот взгляд настолько необычен, что я осознаю: я не могу
двигаться. И тупо стою, все нервы и мускулы расслабляются, я стекаю
435
Когда Хейвен и Слокум резюмировали свою теорию, они процитиро-
вали отрывок из дневника Йохана Сцефинга, опубликованного посмертно:
В этот поздний час я не могу оставшь мысли о ве-
ликом Божьем спящем, чья история занимала мои мысли
с тех пор, когда я был мальчишкой. Уже не помню, сколь-
ко раз я читал и перечитывал легенду об Ионе, и теперь,
размышляя о желании Нэвидсона вернуться в дом в оди-
ночку, я достаю Библию и нахожу среди тонких страниц
вог этот пассаж:
И (пяли Иону и бросили его в море, и утихло
море от ярости своей
Иона 1J5392
в мир покоя, дыхание мое замедляется, челюсти разжимаются, ноги
растворяются в старинных морях, — но тут глаза мои по собственному
почину, повинуясь инстинктам, более темным и более древним, чем
эмпатия и эмоции вообше, скользнув по прекрасному' и странно
знакомому лицу, останавливаются на топоре, который она все это
время так и сжимала в руках и который начинает медленно заносить, —
не меняя своей улыбки, даже тогда, когда, вдруг содрогнувшись всем
телом, обрушивает топор на меня, на мою голову, — хотя до головы
она не дотянулась, топор приходится мне на плечо, прорубает меня
до кости и застревает в ней, — брызжет кровь, целые фонтаны крови,
и боль, адская боль, и я сразу понимаю, что умираю, хотя еще не
совсем мертв, но уже не спасусь, и она начинает плакать и в то же
самое время выдергивает топор и опускает его мне на голову, хотя
плачет сильнее и очень слаба, слабее, чем я думал, и ей требуется
куда больше времени, чем я ожидал, чтобы приготовиться и снова
опустить топор, пока я истекаю кровью и умираю но это теперь
ничто в сравнении с тем, что я чувствую внутри; знакомое чувство,
когда внезапно взрываются все полости твоего сердца, как разорвало
моего отца. Значит, размышляю я в особенно отстраненной манере,
значит, вот что он чувствовал?
Я совершил ужасную ошибку, но теперь слишком поздно, и я слишкои
полон ярости и ненависти, чтобы сделать что-то еще, кроме как
посмотреть вверх и увидеть, как топор с колоссальной силой несется
вниз, на сей раз под верным углом, не отклоняясь ни влево, ни
вправо, но прямо по центру, — и кажется, что он будет падать целую
вечность, хотя никакую не вечность, и я с какой-то горькой радостью
понимаю, что по крайней мере это положит конец куда более сильной
боли внутри меня, которая родилась там много лет назад, задолго
до того, как я разглядел во сне лицо и значение своего ужаса.
См. примеч. 310 и соответствующий ему текст. — Изд.
”2 Scefing. Johannc. The Navidson Record / transl Gertrude Rcbsamcn Oslo Press, May 19%.
P. 52. ‘
436
Ora отсыпка кажется довольно странной, пока Хейвен и Слокум не состав-
ляют новую таблицу РПЭ, описывающую то, что произошло после вхож-
дения Нэвидсона в дом на Ясеневой улице:
РЕЙТИНГ посгэффектов
0: Алисия Розенбаум: головные боли прекратились.
0: Одри Маккалоу: приступов больше нс наблюдается.
1: Теппет Си Брукс: сон улучшился.
1: Шериф Экснард: тошнота прекратилась.
2: Билли Рестон: перестал испытывать озноб.
3: Дейзи: прошли лихорадки и язвы на руках; эхолалия частич-
но сохранилась.
I: Кирби «Воке» Хук: восстановление энергия и возвращение
потенции.
4: Чэд: лучше формулирует мысли, речь стала логически более
связанной; агрессия уменьшилась, прекратились попытки
уйти из лома.
1: Карен Грин: улучшение сна, прекращение беспричинных па-
нических атак’; меланхолия начала проходить, кашель исчез
совсем.
1: Уилл Нэвидсон: прекращение ночных кошмаров; мутизм
практически сошел на нетп.
f Темные замкнугые пространства по-прежнему вызывают беспо-
койство.
п Стало ясно, когда Нэвидсон писал видеодневник.
Теория Хейвен — Слокума™ - 2
Еще удивительнее то, что дом опять стал томом.
Как установил Бнтли Рестон, пространство между хозяйской спальней и
детской исчезло. 11олки Карен снова ровно висели на стенах. А весь коридор
в гостиной оказался не длиннее кладовки. Даже его стены снова побелели.
Словом, море, кажется, утихло.
«Был ли Нэвидсон подобен Ионе? — задаются вопросом Хейвен и Сло-
кум. — Неужели он знал, что стоит ему войти в лом, как тот успокоится,
точь-в-точь, как знал Иона, что если его бросить в морс, то оно утихнет?»
Должно быть, самым странным в этой истории является факт, что по-
следствия путешествия Нэвидсона продолжают ощущаться по сей день.
Самый противоречивый аспект теории Хейвен — Слокума содержится
в заключительных абзацах, где утверждается, что все произошедшее на
Ясеневой улице затронуло даже тех, кто нс был связан непосредственно
с этой историей. Однако создатели теории не преминули отделить тех, кто
просто смотрел «Пленку Нэвидсона», от тех, кто читал (или писал) много-
численные труды, где она рассматривается и анализируется.
437
Очевидно, что первые не ощутили на себе почти никаких эмоциональ-
ных или ментальных изменений — «разве что временные». Тогда как вто-
рые, видимо, были затронуты гораздо сильнее: «Согласно постоянно по-
ступающим сведениям оказывается, что некая часть тех, то не только видел
темные и пустые коридоры дома, но и озвучил то, что они нашептали их
тонкой душевной организации, ощутили положительные изменения в соб-
ственном состоянии. То сеть страдавшие разными проблемами, от бессон-
ницы до сексуальных расстройств или проблем с коммуникацией, кажется,
испыташ улучшение»593.
Однако Хейвен и Слокум также предупреждают, что этот путь не ли-
шен рисков. Намного больше насчитывается тех, кто посвятил «Пленке
Нэвидсона» значительное количество времени и испытал обратное: обо-
стрение навязчивых состояний, ухудшение сна и бессвязность мыслей:
«Большинство тех, кто прекращал интересоваться этим, вскоре поправля-
лись. Но довольно многим потребовалась консультация психотерапевта,
а кое-кому — даже госпитализация и медикаментозное лечение. Трое по-
кончили с собой».
3,3 Конечно, как отмечаег доктор медицины П Нессельроуд в сычей знаменитой книге о само-
помощи «Разберитесь с этим»; «Если заинтересоваться, скажем, деревом и начать думать о нем.
потом записать свои мысли, потом внимательно их изучить, позволяя подсознанию разгуляться,
и записать этот анализ, и повторять это до тех пор, пока не останется мыслей о дереве, а лит
о самом себе, то можно значительно улучшить свое психологическое состояние» (Nesselroafc.
Patricia В Tamper With This. Baltimore: Williams & Wilkins. 1994. P. 687).
438
XVIII
Ясень хорош для изготовления ободьев на бочки, а если
требуется, то и для пахотных орудий, и для многих
других вещей.
«Краткий и правдивый отчет о найденной
земле Вирджинии», написанный Там асаи
Хэриотом, слугою сэра Уолтера Рэли —
«членом Колонии, принявшим участие
в открытиях»
Хотя оба — и Нэвидсон и Карен вернулись на Ясеневую улицу, Карен
дом интересовал в последнюю очередь. «Я сделала это ради Нэви», — го-
ворит она в видеодневнике.
В первую неделю апреля она постоянно находилась на связи с Ресто-
ном, который ради этого не раз проделывал долгий путь из Шарлоттсвил-
ля. Как мы можем убедиться лично, автомобиль Нэвидсона так и остался
стоять на подъездной дорожке, в гостиной на месте коридора появился
чулан, а на втором этаже, между детской и супружеской спальней —
стена.
На вторую неделю Карен поняла: ей придется уехать из Нью-Йорка.
Дейзи и Чэд, кажется, вполне оправились от вредоносного влияния лома,
а бабушка будет просто счастлива присмотреть за ними в ее отсутствие,
уверенная, что ее дочь старается поскорее продать лом и подать в суд на
Нэвидсона.
Девятого апреля Карен направляется в Вирджинию. Поселяется в Дейз-
инн, но вместо того, чтобы сразу ехать в лом, назначаег встречу Алисии
Розенбаум в ее агентстве. Та с удовольствием готова встретиться с Карен и
поговорилъ о перспективах продажи тома.
«О господи! — восклицает она при виде камеры в руках Карен. —
Только не направляй на меня, я страшно нефотогеничная». Карен пристра-
ивает камеру на картотечном шкафу так. чтобы сверху под широким углом
открывался вид на офис и обеих женщин.
Возможно, Карен и собиралась наскоро обсудить с агентом продажу
лома, но неподдельный и нескрываемый шок Алисии Розенбаум все ме-
няет. «Вы ужасно выглядите! — творит она резко. — Все в порядке, до-
рогая?» В результате обычная деловая встреча превращается в разговор
сестер, способных разглядеть друг в друге тревожные знаки, которые не
заметит ни мужчина, ни даже порой мать.
Розенбаум наливает в кружку кипятку и ищет пакетики чая. Карен мед-
ленно, но верно подводит речь к теме развода. Помешивая свой ромашко-
вый чай, она произносит: «Не знаю. Я не видела его почти полгода».
«Милая, как я вам сочувствую!»
439
Карен продолжает водить ложечкой в чашке, не пытаясь сдержать сле-
зы. Розенбаум встает из-за стола и обнимает Карен. Потом, придвинувшись
на стуле, пытается утешить ее разумными доводами: «Ну что ж, по крайней
мере за дом можете не переживать. С его продажей никогда не было про-
блем».
Карен перестает мешать.
«Никогда?» — переспрашивает она.
«После того как вы рассказали мне историю о странной кладовке, —
поясняет Розенбаум, не обращая внимания на зазвонивший телефон,—
я кое-что уточнила. Видите ли, я, как и вы. приезжая, хотя и родилась
на Юге. Честно говоря, я уже приготовилась обнаружив какую-нибудь
историю с привидениями. [Смеется.] Но все, что нашла, полный спи-
сок владельцев. Их было много. За последние одиннадцать лет — четверо.
За пятьдесят — почти двадцать. Кажется, больше двух-трех лет в нем ни-
кто не задерживался. Кто-то умер от сердечного приступа или чего-то по-
добного, а кто-то просто исчез. В смысле пропал неизвестно куда. Кто-то
сказал, что дом слишком просторный, кто-то назвал его “нестабильным”.
Я даже взялась проверить, не было ли индейского кладбища на месте зтого
дома».
«И?»
«Ничего подобного. Местность слишком болотистая, ну и рядом
Джеймс-ривер. Не самое лучшее место для кладбища. Так что пришлось
уточнять заодно про кровавые драмы или сожжения ведьм — разумеется,
все это оказалось массачусетскими байками. Словом, ничего».
«Ну...»
«Вы видели каких-нибудь привидений?»
«Нет».
«А жаль. Говорят, в Вирджинии их полно. Правда, я сама ни разу не
видела».
«В Вирджинии полно... привидений?» — тихо переспрашивает Карен.
«Не то слово. Проклятое дерево, призрак мисс Эвелин Бирд, призрак
леди Энн Скипвис, улица призраков и бог знает что еще394. К сожалению,
единственное, что удалось узнать о прошлом вашего лома точно — и тут
нет никакой мистики — он расположен на территории колонии Джейм-
стаун».
194 См.: Taylor, L. В., Jr. The Ghosts of Virginia [Привидения Вирджинии] Progress Printing Co_
Inc., 1993. Для расширения кругозора на тему привидений см. также: Bennett. Е. Т Apparitions к
Haunted Houses; A Survey of Evidence [Призраки и дома с привидениями: свидетельства очевнэ-
цсв]. London: Faber & Faber, 1939; Commander R. N. Gould. R. T. Oddities: A Book of Unexplained
Facts [Странности; книга необъяснимых фактов] (1928); Prince, Walter E The Psychic in the
House [Паранормальные явления в доме]. Boston: Boston Society for Psychical Research, 1926c
Smith, Suzy. Haunted Houses for the Million [Дом с привидениями за ми.ыион долларов]. Bd
Publishing Co., 1967).
440
Неудивительно, что «Пленка Нэвидсона» не задерживается на этой
отсыпке — особенно если учесть, что для Карен гораздо важнее сам том
и то, куда делся Нэвидсон, чем события XVII столетия. Однако, познако-
мившись с кровавым и многотрудным этапом становления здешних краев,
можно понять, насколько глубоки исторические корни дома на Ясеневой
улице.
Силами Лондонской компании 2 мая 1601 гола на болотистый полу-
остров было высажено сто пять колонистов, основавших здесь то, что поз-
же назовут колонией Джеймстаун. Несмотря на эпидемии, голод и частые
кровавые стычки с индейцами. Джон Смит вполне успешно управ.1ял по-
селением, пока увечье не вынудило его вернуться в Англию. Последовав-
шая за его отъездом зима 1609/10 года почти выкосила колонию, так что
не подоспей лорд дс ла Варр с запасами — выжившие просто бы пораз-
бежались395.
Благодаря табачным фабрикам Джона Рольфа, замужеству Покахон-
тас и назначению Джеймстауна столицей Вирджинии дела в колонии
пошли более-менее хорошо. Однако ожесточенное противостояние Ната-
ниэля Бэкона и местного аристократа сэра Уильяма Беркли вскоре в бук-
вальном смысле спалило поселение. Столицу от греха подальше пере-
несли в Уильямсбург, и поселение быстро пришло в упадок. Остатки его
уничтожили в 1932 году, когда раскапывали землю для закладки парка.
Хранитель парка Дэвис Манаток докладывал: «Болотистые земли про-
глотили то, что оставалось от колонии»396.
Все это важно лишь потому, что в библиотеке редких книг «Лакуна»
в колледже Хорнью, Южная Каролина, содержится странный маггускрипт.
Известно, что впервые этот дневник обнаружился якобы в букинисти-
ческой лавке «Уишарт» в Бостоне, где пылился среди кучи макулатуры
в мягкой обложке, которую корзинами свозили из округи. «Большинство
этих книг никуда не годилось, — говорит владелец магазинчика Лоренс
Тэк. — Старье в мягком переплете, дешевые издания Сидни Шелдона и
Гарольда Роббинса и тому подобное чтиво. Никто на них и внимания не
обращал»397.
Пока наконец некто не пожалел аж сорока восьми долларов на весьма
потрепанную книжицу, а студент Бостонского университета не обнаружил
на внутренней стороне истертой обложки карандашную пометку «Варр».
Выяснилось, что сам Варр дневника не писал, но он хранился в его библи-
отеке. Похоже, что до прибытия Варра в «голодную зиму» 1610 года трое
?*5 См. интересный момент в книге Руперта Л. Эверетта «Мужество и тяготы первопоселен-
цев» (Everett, Rupert L. Gallantrie and Hardship in the Newfoundland. London: Samson & Sons
Publishing Company, Inc., 1673), где некий колонист замечает, что «разумеется, Варр был встре-
чен с восторгом и резко переменившимися настроениями».
С.м. «Отчет о национальных парках Вирджинии» (Virginia State Press. 1975. Vol. 12,
April. P. 1173.
597 Из личной беседы с Лоренсом Тэком, 4 мая 1996 года.
441
мужчин покинули колонию, надеясь добыть дичь. Как явствует из дневни-
ка, вскоре они набрели на замерзшее поле, где разбили лагерь. Той же вес-
ной, когда растаял снег, там нашлись тела двух охотников, а при них — вот
этот бесценный документ.
Ею записи в основном повествуют о том, как проходила охота, о пар-
шивой погоде и предчувствии неотвратимой и скорой гибели от голода
и холода:
18 януария, 1610
Мы продолжаем ифкать39® оленей или другую
дич но пока ничего нет Тигтс фитает, что нам
повезет. Мы тоже должны верить иначе во имя
Гофпода придется признать что мы умрем.
3,8 Меня самого сбили с толку загадочные «ф» вместо «с»399, но теперь
мне плевать. Я валю отсюда нафиг. Что кстати, пофкольку меня
выселяют из квартиры за неуплату. Им понадобился весь январь,
февраль и половина марта, но теперь коней марта, и если я сегодня
не уберусь фам, завтра придут меня выселять. Я планирую выехать
вечером и добраться до Вирджинии, где надеюсь найти то место или по
крайней мере намек, что оно могло существовать на самом деле;
а уже это, в свою очередь, поможет мне — я надеюсь, нет, я уверен —
поможет справиться хоть немного с ужасным опустошением, которое
пожирает меня все эти дни.
К счастью, мне удалось наскрести денег, чтобы уехать. Мою карту
мефяц как заблокировали, но, продав материн медальон, я кое-что
выручил (правда, золотую цепочку я оставил себе). Выбор стоял между
ним и оружием. Возможно, ваф это удивит, но после того жуткого сна.
который я запомнил, что-то во мне переменилось. После него одного
взгляда на тусклое серебро хватало, чтобы ощутить невыносимую
тяжесть на шее, хотя я даже не надевал его. В конце концов, одной
мысли избавиться от него было недостаточно. Я должен был его
возненавидеть.
По крайней мере я не форсировал фобытия. Я нашел оценщика,
обошел пару магазинов, но не отступался от первоначальной цены.
Кажется, его фделал известный мафтер. Я заработал четыре штуки
бакфов. Правда, вот что: когда я передавал странную эту штуковину,
с письмом внутри, меня охватила непонятная злость. В какой-то
момент мне показалось, что шрамы у меня на руках воспламенятся и
вплавятся в кости. Фунув наличнофть в карман, я пофпешил убраться
оттуда — боясь, что горечь и гнев, которые я чуфтвовал в себе, мне
захочется на ком-нибудь сорвать.
Кажется, из желания собраться и расставить точки над «и», пару
дней фпустя я зашел в тату-фалон, чтобы попрощаться с народом. Да,
видок у меня был тот еще, потому что женщина, которую наняли на
замену, вскрикнула от страха, тампер я не застал, но бофф пообещал
передать ей конверт.
442
«Узнаю, что не передал, - в шутку пригрозил я ему, — я тебе
устрою».
Мы посмеялись, но я видел, с каким облегчением он меня провожал.
Не сомневаюсь: Тампер мой подарок получит.
Хуже вфево было ф Людом. Его нигде не было. Фперва я попытался
зафтать его в квартире; и это оказалось странно — после почти
полутора лет вернуться в тот же двор, где бродил Дзампано:
по-прежнему ни одного кота, лишь ветер колышет фухую траву,
предупреждая будущее, чтобы уходило отсюда — точно так же на
кладбищах не чувствуется времени. Почему-то фамо пребывание здесь
ваполняло меня чувством вины — из-за мрачных занавесей полуденного
света, словно бы из-под земли, доносятся голоса, по-зимнему жесткие
ж сухие, они собираются здесь, чтобы обвинить меня, приговорить к
осуждению за то, что бросил книгу, продал гребаный странный этот
медальон и теперь удираю, как последний трус. И хотя желтое, как
кукуруза, солнце не омрачалось облаками и не застили его воздушные
змеи, невидимое порицание так и завифло надо мной, точно зловонный
дождь, вызывая новые прифтупы злобы в моем организме, хотя откуда
сна взялась — понятия не имею. Я заставил себя пофтучать в дверь
.□ода, но он не открыл, — и тогда я помчался оттуда фо всех ног.
Наконец вышибала одного из заведений, в которых он любил
зависать, сообщил мне, что ему крепко дофталось и он в больнице.
Пришлось фильно постараться, чтобы дежурная меня пропуфтила,
но широкая улыбка Люда вознаградила меня за труды. Я чуть не
разрыдался.
«О, чувак, ты пришел. Неужели я зафтавил тебя вылезти из
склепа?»
Выглядел он поразительно жутко. Под глазами было чернее угля,
даже нос, и так-то не фамый маленький, рафпух, вдобавок его
докрывали слои марлевой повязки. Челюсть приобрела пурпурный цвет,
и по всему лицу полопались капилляры. Я часто задышал, но злость,
которую ифпытывал в тот момент, размыла для меня картинку.
«Эй, чувак, полегче, — Люду пришлось заорать. — Это лучшее, что
могло фо мной флучиться. Я фкоро разбогатею».
Это в самом деле меня успокоило. Я налил ему фтакан воды и себе
тоже, и присел на краешек его койки. Кажется, Люду нравилось его
нынефнее фофтояние. Он обращался фо фломанными ребрами и дренажами
на раскрошенных берцовых костях с невиданным доселе уважением: «Мои
отпускные», — улыбнулся он, хотя скривился при этом.
Как рассказал Люд, дело было вот в чем: он нафлаждался закатом
з «Фансет-Плаза», утоляя жажду парой фоленых «маргарит», когда
перед ним вырос не кто иной, как Гданьский Громила. Он все еще
бефился после того, как Люд тогда наподдал ему по яйцам, но это
было еще не вфе. Кажется, Кайри фказала ему, что я прифтал к ней
в фупермаркете, и почему-то добавила, что Люд был фо мной, может,
потому, что это он наф тогда предфтавил. В любом случае, монфтр по
имени Громила из Гданьска был не так туп, чтобы уфтраивать разборки
в людном месте, потому он затаился на парковке. Ждать пришлось
долго, но он был флишком зол, чтобы отказаться от затеи. Ну, Люд
залил в себя пофледний глоток, уплатил по фчету и побрел от Фанфет
к фвоему транфпорту и уперся прямиком в Громилу.
У Люда не было ни малейшего шанфа. Он и рта-то толком открыть
не успел — ни флова, ни полфлова, а уж об ответном ударе и речи не
443
шло. У Громилы тоже не было причин фдерживаться, так что когда сн
закончил, пришлось вызывать фкорую.
Договорив, Люд засмеялся, и быстро отхаркнул какой-то коричнеэЛ
сгусток.
«Я твой должник, чувак».
Я попытался фделать вид, что врубаюсь, но он знал меня
дофтаточно, чтобы понять, что главное до меня не дошло. И кое-как
умудрился подмигнуть мне одним рафпухшим глазом.
«Как только я отфюда выберусь, сразу подам на него в фуд.
Встречался тут ф адвокатами. Кажется, Громила из Гданьфка вполне
при бабках, так что придется ему рафкошелиться. А потом мы ф тоС:>
поедем в Вегаф и продуем их в рулетку».
Люд фнова зафмеялся, и на этот раз, как я ф облегчением заметив,
не кашлял.
«Мне нужно будет давать показания?» - фпросил я, в душе готовя»
отменить поездку.
«Нет нужды, чувак. Трое работников кухни видели, как он на мене
брофился, и потом... Чувак, у тебя такой вид, как будто ты только чт®
фбежал из концлагеря. Вфех прифяжных перепугаешь».
В этот момент боль наконец одолела Люда, и он позвал медфефтру,
чтобы ему дали еще обезболивающего.
«Еше осдин укольчик», — прошептал он мне фо флабой ухмылкой.
Ефть вещи, которые не меняются. Люд и тут нашел химическую
отдушину.
Как только он забылся, я вернулся к его квартире и подфунул
под дверь конверт с пятьюстами бакфов. Когда его выпишут, ему не
помешает немного наличности. Флейз мельком заметил меня, но фдеда.*
вид, что не узнал. Но мне было плевать. На обратном пути я мельксм
взглянул на задний двор. Ни души; но в то же время я не фмог
отделаться от ощущения, будто бы что-то наблюдает за мной.
Вфего чаф назад я нашел рекламную лифтовку, заткнутую за двор:->»
моей машины:
ТРЕБУЮТФЯ
50 добровольцев
Вы худеете - мы вам
за это платим!
Ну, и фмеялся же я. Хотите похудеть, говорите — я могу вам дать
кое-что почитать.
Швырнул на заднее фиденье какие-то фтарые шмотки и фпрятал
винтовку и оба револьвера пол ними. А патроны раффовал по носкам,
которые упрятал в запаску.
Прошедшая неделя была вефелой — не вфем, конечно. Жакаранды
фтояли в цвету. Прохожие вфлух вофхишались их крафстой. Мне же она
придавала лишь фтраху и бефпокойфтва, и — отчего-то — фтранную
злофть. Как допишу, планирую упаковать книгу и офтальное в древк<
черный чемодан и оттащу его в хранилище в Калвер-сити, которое я
снял за двефти долларов. И валить. Извините, что без подробнофтей.
Кто знает, что я найду на вофтоке: может, фон, может, покой — будев
надеяться, там я фмогу понять, как уфпокоить море, это море, мое
море.
444
20 януария 1610
Фнсга фтало больше. Холодно. Мы попали
в Фтрашное мефто. Уже неделя прошла ф тех
пор как мы видели живое фущефтво. Ефли
бы не буран, мы бы давно офтавили это.
Прошлой ночью Верму фнились фтрашные
фны.
21 януария 1610
Буран никак не фтихнет. Верм уходил охо-
титься, но вернулся через час. Ветер фтрашно
фвифтит в Лесу. Как ни фзранно, Тиггса, Вер-
ма и меня этот звук уфпокаивает. Тишина куда
фтрашней. Верм рассказал, что ему фнились
Кости. Мне фнилось Фолине.
22 януария 1610
Мы гибнем. Нет еды, некуда ф прятаться от хо-
лода. Тип су прифнилось, что фнег вокруг нас
фтал крафным от крови.
и последняя запись:
23 януария 1610
Фтупеньки! Мы нашли фтупеньки!400
В личных записях де ла Варра нет даже намека ни на то, что значи-
ли эти «ступеньки», ни на то, куда делось тело третьего охотника. Однако
Варр не преминул рассказать об этом дневнике как о примере «смертель-
ного помешательства» и в личном письме велел сжечь спорный документ.
Г-н Труэнт принял за «Г» старинную букву «длинное S» (•£• — эсцет). Ес
упразднил в 1775 году Джон Белл, издатель «Британского театрального вест-
ника». В 1786 году Бенджамин Франклин негласно одобрил это, написав:
«Круглое “s’ становится Стандартом, а от длинного (эсцета) практически от-
казались». — Изд.
Jamestown Colony Papers: The Tiggs, Verm & 1 Diary [Письменное наследие Джеймстаунского
поселения: Дневник Тиггса, Верма и мой] (библиотека Лакуна, осн. Национальным фондом
исторического наследия). Vol. xxiii, по. 139. January 1610, р. 18—25.
445
По счастью, получатель по каким-то причинам не выполнил поручения, и
дневник уцелел, чтобы потом отыскаться у бостонского букиниста, и лишь
имя Варра позволило отнести ветхие пожелтевшие страницы к историче-
скому наследию континента.
Тем не менее, хотя в дневнике, возможно, и содержится отсылка к тому,
что необычный дом Нэвидсона уже существовал почти четыреста лет на-
зад, ответа на то, почему было выбрано именно это место401, в нем не дает-
ся. В 1995 году парапсихолог Люсинда С. Хаусмейнингер заявила, что том
Нэвидсона — аналог «слепого пятна», образуемого зрительным нервом на
сетчатке глаза: «Это процесс обработки данных, вычленения смысла, ви-
дения»402. Однако скоро она изменила свою гипотезу, назвав его «пупом
всего, что мы есть»403. Не важно, что дом существовал в Вирджинии, —
главное, что он находился в одном месте: «Единое место — единое значе-
ние»404. Разумеется, недавние находки перечеркивают обе гипотезы Хаус-
мейнингер405.
Как известно, вместо изысканий на тему прошлого колонии Джейм-
стаун «Пленка Нэвидсона» фокусируется на заштатном офисе Алисии Ро-
зенбаум и на ней самой, которая беседует с Карен о ее проблемах. Может
статься, это и есть лучший рецепт утоления наших печалей: чай, уют и
беседы. Может, вывод, сделанный Розенбаум, и есть ответ: «боже, да какая
разница почему' — просто в этом месте всякому становится не по себе, вот
и все», — что можно расширить до: «есть в мире места, которые никому не
желают принадлежать, и никто не может заселить их».
Карен может ненавидеть дом, но Нэвидсон ей нужен. Когда видеокаме-
ра снова начинает работать, на Ясеневой улице темно: половина десятого
вечера. В машине ее ждет Алисия Розенбаум: заглушив мотор, она заливает
ближним светом входную дверь.
Карен медленно проходит по дорожке — ее тень тает у ступенек крыль-
ца. Секунду возится с ключами. Щелчок зубцы ключа разворачивают
штифты в сердцевине врезного замка — и дверь распахивается. В фойе мы
можем видеть ворох неразобранной за полгода почты — бумаги валяются
на полу, окруженные хлопьями пыли.
401 Точные географические координаты 1<»ма до сих пор являются предметом споров. Многж
полагают, что он находится в окрестностях Ричмонда. Однако англичанин Реймонд К. Лоулф.
почетный профессор университета Вирджинии, утверждает, что «Ясеневая улица находят-
ся на пути к Калифорнийскому переезду, в окрестностях Уильямсбурга и в нпосредственно*
близости к Джеймстауну. Южнее пруда Лейк-Пауэлл, но, вероятнее всего, к северо-западу •
Бейконс-касла». См.: Lawlor. Rav X. Which Side of the James? [С какой стороны Джеймса?!. I
Zyzzyva. 1996, fall. P. 187.
402 Hau\maninger, Lucinda S. Oh Say Can You See [О, скажи мне, что ты можешь видеть?] //Иг
Richmond Lag Zine. 1995. Vol. 119, April. P. 33.
403 Hauxmaninger, Lucinda S. The Navy Navel [Пупок Нэви] // San Clemente Prang Vibe. 199b
Vol. 4. winter. P. vii.
404 Ibid. P. viii.
405 См. приложение C. — Изд.
446
Дыхание Карен учащается: «Не знаю, как я это сделаю», и затем она
почти кричит: «Нэви! Нэви, ты здесь?!» Но когда наконец ей удается наша-
рить выключатель, оказывается, что в доме нет электричества — «о черт,
никак» — и она выбегает из дому, резкий монтажный переход тут же воз-
вращает нас на крыльцо, только на сей раз вместо вечерней тьмы на улице
яркий день и никакой Алисии Розенбаум нет. Десятое апреля. 11:27. Все
зелено, свежо и вот-вот начнет цвести. Карен избегает клише из фильмов
категории «Б», где осмотр опасного лома обязательно происходил бы позд-
но вечером. Ведь реальные ужасы вовсе не зависят от таинственной игры
теней или загадочности ночной тьмы.
И снова Карен отпирает дверь и щелкает выключателем. На сей раз
поток электрического света сообщает ей, что электросети не подкачали.
«Спасибо, Эдисон», — бормочет она себе под нос — солнечный свет и
электричество придают ей уверенности.
Первое же, на что нацеливается камера, — злополучные книжные паз-
ки на втором этаже. Вровень со стенами. Более того, как и рассказывал Ре-
стон, ниша вообще пропала. Наконец она спускается обратно в гостиную,
чтобы снова встретиться лицом к лицу с кошмаром, который, как можно
представить, когтем терзает ее из прошлого. Подходя к двери, она, кажется,
надеется, что Рестон запер ее и увез ключ. Но. как она тут же убеждается,
дверь поддается без малейших усилий.
И все же... никакого коридора за ней не оказывается. Темного и без-
жизненного гуннеля нет. Лишь маленькая, метр глубиной, ниша с выбелен-
ными стенами и лепниной, вся в полосах яркого сатнечного света, льюще-
гося через оконные жалюзи.
Карен даже смеется, но быстро осекается. Единственная надежда най-
ти Нэвидсона была связана со страшным местом. Поняв, что бояться не-
чего, Карен внезапно осознает, что и надеяться тоже не на что.
После пары ночей в «Дейз-инн» Карен решает вернуться в дом. Рестон
периодически навещает ее здесь, и всякий раз во время ею визитов оба
проверяют все углы и ниши в поисках следов пребывания Нэвидсона. Но
ничего не находят. Рестон предлагает остаться с ней, но Карен утверждает,
что хочет побыть одна. Когда она провожает его до пикапа, на его лице яв-
, ственно отражается облегчение.
На следующей неделе Алисия Розенбаум приводит первых потенци-
альных покупателей. Молодоженам, кажется, дом не на шутку глянулся.
«Какой уютный», — щебечет беременная жена. «Маленький, но на ред-
кость симпатичный», — вторит муж. После их ухода Карен сообщает Али-
сии, что решила пока повременить с продажей юма.
Каждое утро и каждый вечер она звонит по мобильному Дейзи и Ч злу.
Первое время они постоянно спрашивали, нашла ли она отца, но потом пере-
стали. Остаток дня она пишет в дневник. Поскольку она включила все камеры
в стенах и зарядила их кассетами, сохранилось достаточно записей, где она
занята непростым делом — заполняет страницу за странидей, наполняя при
этом дом веселым смехом — и тут же или потам сдавленными рыданиями.
447
Вскоре она исписывает целую тетрадку, однако «Пленка Нэвидсона;»
не показывает ни единого написанного ею слова. Содержание этого днев-
ника по сей день остается загадкой. Профессор Кора Майнхарт заявляет,
что сами слова и неважны: здесь процесс значимее результата40*. Другие,
впрочем, пространно рассуждают о том, что за чудесная тайная история
живет на страницах дневника407. Кэтрин Данн вроде бы даже написала соб-
ственную версию.
Однако занятия Карен не 01раничиваются дневником. Иногда ее мож-
но видеть в саду: она выпалывает сорняки, подрезает ветки и даже что-то
сажает. Часто за этими занятиями она напевает, причем репертуар ее обши-
рен: от популярных песенок и старых славянских колыбельных до песни
о том, как изменилась ее жизнь и как ей хочется снова прочно стоять на
земле.
Но, кажется, самое важное наблюдение относительно именно этого
сегмента пленки касается улыбки Карен. В том, что она изменилась, со-
мнений никаких. Лестер Т. Оке отследил ее эволюцию — начиная с тех
дней, когда Карен была «девушкой с обложки», и далее в течение времени
проживания в доме, долгой разлуки после бегства в Нью-Йорк и до возвра-
щения на Ясеневую улицу:
Для обложки «Вог» или «Езамура» Карен всегда улыбалась
одинаково — идеально симметричным изгибом, губы приот-
крыты ровно настолько, чтобы кокетливо показать зубки, точ-
но рассчитанный баланс света и тени гарантировал фантазии
о том, что же скрывается в тени. Не важно, в каком журнале она
появлялась, — она всегда была неизменной. Даже после пере-
езда на Ясеневую улицу Карен по инерции озаряла заученной
улыбкой всех знакомых. Однако том все изменил. Он разрушил
ее улыбку; до тех пор пока они оттуда нс уехали, она не улыба-
лась вообще.
И далее;
К моменту, когда она вернулась в Вирджинию, робкие и ред-
кие, но все же проблески радости и облегчения стали отчетливо
проглядывать в ней. Однако самая ощутимая разница — в том,
что улыбка сделалась совершенно искренней и безыскусствен-
ной. Не стало больше прихотливой симметрии. А в промежут-
ке — все, что угодно, едкое или лестное замечание, обнаженные
или полностью спрятанные за губами зубы; одна улыбка часто
** Minehart, Cora. Recovery : Methods and Manner [Исцеление: методы и образы] I introd, fc?
Patricia B. Nessclroade. New York: AMACOM Books, 1994 PH.
407 Cm.: Meen. Darren. Gathered God [Сборный бог]. New York: Hyperion, 1995; и Rembold, Ьял
Stations of Eleven [Состояния одиннадцати]. Norman, Oklahoma: University of Oklahoma Ргеж.
1996.
448
скрывала в себе сотню. Ее лицо перестало быть застывшей ма-
ской, но стало мелодией, в первый раз игравшей то, что она
ощущала внутри411*
Это, разумеется, относится и к знаменитому моменту четвертого мая,
когда, окруженная свечами, Карен вдруг улыбается лучезарнее, чем много-
много дней до этого, проводит руками по волосам — она почти смеется, но
несколько мгновений спустя плечи ее трясутся, она закрывав лицо руками
и рыдает. Почему это произошло, становится ясно только на следующее
утро, когда она звонит Рестону и сообщает о шокирующем открытии.
«Он жив, — говорит она в трубку. — Я слышала его голос прошлой
ночью. Слов было не разобрать. Ио я знаю, что говорил он».
Рестон приезжает на следующий же день и сидит до полуночи, но так
ничего и нс слышит. Кажется, его не на шутку беспокоит душевное здоро-
вье Карен.
«Если он там, Карен, — пытается он возразить, — то уже почти месяц.
Не представляю, как бы он мог выжить столько времени».
Но спустя пару часов после отъезда Рестона Карен снова улыбается,
очевидно поймав где-то внутри себя слабый голос Нэвидсона. Это повто-
ряется много-много раз, поздно ночью и в разгар дня. Иногда Карен зо-
вет его по имени, иногда просто бродит из комнаты в комнату; припадая
ухом к каждой стене и иногда даже ложась на пол, чтобы послушать там.
И вот десятого мая в полдень в детской спальне откуда-то обнаруживаются
одежда Нэвидсона, остатки его рюкзака и спального мешка и разбросан-
ные по полу фотопленки, коробки с видеопленкой и не меньше дюжины
видеокассет.
Она немедленно звонит Рестону и просит его приехать, как только смо-
жет. Потом врубает в розетку адаптер, включает камеру Hi8 и начинает
перемагывагь первую видеокассету.
Настенная камера находится под таким углом, что мы не видим экрана
Hi8 — только лицо Карен. К сожалению, по какой-то причине картинка
слегка расфокусирована. Единственное, что видно идеально четко — ри-
сунки Чэда и Дейзи, которые висят на стене. Пятнадцать секунд — и вдруг
поверхность исчезает. В долю секунды белая стена с приклеенными жел-
тым скотчем рисунками сменяется чернотой.
Поскольку Карен смотрит в противоположном направлении, она не
замечает изменений. Ее внимание целиком посвящено кассете — только
что закончилась перемотка. Но даже когда она нажимает на «пуск», чер-
ная пасть никуда не девается. Кажется, что она ждет, когда же Карен от-
влечется от крошечного экранчика и заметит ужас, разверзшийся прямо
за ее спиной, — именно это она и делает, когда видит, что видеозапись
показывает
* Ochs, Lester Т Smile [Улыбка]. Middletown. СТ: University Press of New England / Wesleyan
University Press, 1996. P. 87-91.
449
XIX
Вопреки словам Уэстона, навык фотогра-
фического видения умения рассмат-
ривать реальность как совокупность по-
тенциальных кадров — отдаляет человека
от природы, а не объединяет с ней.
Сьюзен Зонтаг «О фотографии»
«Ничего такого, что возымело бы последствия» — так выразился
Нэвидсон о пленках и записях, эвакуированных из дома.
«Это было раньше, — добавляет Рестон. — Когда он только поселился
со мной в Шарлоттсвилле. Он пересмотрел каждый сантиметр пленки, на-
шел, что там ничего интересного, что-то смонтировал, а потом просто от-
правил оставшееся Карен. Он был всерьез разочарован»409.
По мнению многих, «Экспедиция А» являет собой превосходный при-
мер беглого осмотра внутренностей тоннеля. Для самого Нэвидсона, од-
нако, вылазка была испорчена тем, что у камер оказалось слишком низкое
разрешение, а освещение было «смехотворно мизерным». Кадры, сделан-
ные во время Экспедиции № 4, куда удачнее зафиксировали чудовищные
размеры этого места, хотя из-за экстренности миссии отснято было не так
уж много.
Чего, помимо прочего, не учли ни Келлог и Антверк, ни Бистер.
Фрайден и Джозефсон, ни Хейвен со Слокумом, так это эстетической
неудовлетворенности Нэвидсона. И те, и другие, и гретьи признава-
ли, что его жажда совершенства обусловливалась внутренней борьбой:
одержимостью, желанием отрешиться от всего или даже мифическим
общественным благом, мотивами которого принято объяснять любую
экспедицию, на которую тратится мною времени и сил. Однако, как
остроумно заметил Дикон Лукнер: «Нельзя забывать и о самой очевид-
ной причине возвращения в дом — Нэвидсон просто хотел сделать кадры
получше»410.
Хотя до настоящею времени нарратив выходил вполне связным, он
полностью поработил основной фокус фильма. До «Экспедиции № 5»
для визуального размышления о самом доме, его ужасающих габаритах н
населяющей его почти осязаемой темноте не было ни места, ни времени.
Несколько фрагментов фото- и видеопленки привели Нэвидсона в бешен-
409 «Интервью с Рестоном».
410 Lookner, Deacon. Artistic Peril (П°гибель художника]. Jackson, Mississippi: Group Home P
cations, 1994. P 14.
450
ство. По его мнению, лишь немногие из кадров — в том числе из тех,
к которым приложил руку лично он, — отражали невероятные размеры,
присущие этому месту. В связи с этим становится ясно, зачем в февра-
ле — марте Нэвидсон начал заказывать высокочувствительную пленку,
магниевые сигнальные ракеты, мощные вспышки и даже договорился
взять в аренду камеру с термографом. Он нарочно не посвяшал в свои
планы друга, полагая, что тот начнет отговаривать его либо напросится
идти вместе.
На протяжении своей карьеры Нэвидсон практически всегда работал
в одиночестве. Он привык ездить в опасные точки самостоятельно. В слу-
чае неотвратимой опасности он предпочитал полагаться только на соб-
ственные, остро отточенные инстинкты самосохранения. И лучшие его
работы появились именно в экстремальных условиях
Фотожурналистов часто упрекают в том, что их работа — продута об-
стоятельств На деле редко какие из снимков в этом жанре рассматривают-
ся с точки зрения композиции и смыслового значения. Это плод удачного
совпадения события и возможности. Да и вообще, фотографу, как правило,
нужна только доля секунды, чтобы нажать кнопку.
Невероятно, сколько людей склонны путать скорость с вульгарной
простотой. Когда дело касается фотосъемки, это самое распространенное
заблуждение. Однако только лишь потому, что любой желающий может
купить камеру, открыть объектив и потом небеспристрастно оценить по-
лучившиеся результаты, ценность фотографии не уменьшается. Стрелять
в цель из винтовки — тоже вполне себе быстро, но поскольку результат
здесь объективен, никто не возьмется утверждать, что стать метким стрел-
ком — раз плюнуть.
В фотожурналистике быстрота, с которой схвачен исторический мо-
мент, как раз и считается показателем мастерства. Даже с изобретением
компьютерной графики и сверхчувствительной пленки для удачного ка-
дра необходимо оценить множество технических деталей за доли секун-
ды. Фотожурналистика во многом сродни спорту: подобно хоккеисту или
серферу фотограф учится специфическим движениям. Но величайшие из
фотожурналистов не просто очень хорошо понимают физические принци-
пы управления камерой — им приходится оттачивать и усваивать эстети-
ческое чутье. Поскольку времени размышлять, какой кадр ценный, а какой
нет, не будет. Надо действовать инстинктивно, незамедлительно — такое
умение приходит с годами учебы, тяжелой работы и, конечно, только к тем,
у кого есть талант.
Как однажды сказал нью-йоркский галерист Тим Тьюэн:
Уилл Нэвидсон — один из лучших фотографов этого
столетия, но лишь потому, что его работа опреде.1яет
его как фотожурналиста, он в полной мере огребает
самую мерзкую из возможных претензий. «Эй, да
он просто снимает то, что видит! Любой мог бы так
451
снять, если бы гам очутился». И так далее. Купите
этому парню пива и дайте в глаз411.
Лишь совсем недавно выяснилось, что интуитивное понимание и исполь-
зование баланса кадра, присущее всем работам Нэвидсона, стало поти-
хоньку' ломать стереотипы, связанные с профессией фоторепортера.
Давайте в последний раз взглянем на снимок, принесший ему Пулит-
церовскую премию. Опуская даже то, что для поездки в Судан нужна была
недюжинная смелость, чтобы ходить по небезопасным улицам, кишащим
всякой заразой, и наконец обнаружить несчастное дитя на каменистой зем-
ле — что некоторые до сих пор полагают основным содержанием фотогра-
фии и даже искусства412, — Нэвидсону пришлось отказаться от множества
способов, какими можно было снять увиденное (ракурсы, фильтры, экс-
позиция, фокус, кадрирование и прочее). Он мог бы отщелкать несколько
пленок, силясь получить оптимальный кадр, — но не сделал этого. Он сде-
лал всего один кадр.
На той фотографии стервятник сидит прямо позади Делилы — чуть
левее границы кадра, слегка не в фокусе, маховые перья чуть вздыблены,
точно готовится взлетать. Ближе к центру, в резком фокусе, скрючилась на
корточках Делила с костью в коричневых, нечеловечески худых пальцах,
на губах уже копошились мухи, а в глаза набился песок. Она вся из болез-
ни и голода, но Смерть уже совсем недалеко — притаилась в нескольких
шагах, сидя на выжженной этой земле — держа когти наготове, не спускает
черных глаз с дочери голода.
411 Из личной беседы с Тимоти Тьюэном.
412 См.: LaRue, Cassandra Rissman. TTie Architecture of Art [Архитектура искусства] (Вояж
Shambhala Publications, 1971. P. 139), где она дает часто цитируемые нынче определения «шесж
шагов к успеху» для человека искусства:
Существует семь воплощений (и шесть соотношений) для настоящею
художника. I. Исследователь (Смелость). 2. Геодезист (Умение видеть).
3. Горняк (Сила). 4. Переработчик (Терпение). 5. Проектировщик (Интел-
лект). 6. Производитель (Опыт). 7. Художник. 5 Сначала надо оставить
теплый лом и отправиться на встречу с опасностями неизведанного —
будь то территория на карте или глубины подсознания. Это и понимается
пол «исследованием». 5 Прибыв на место, нужно угадать направление,
в котором двигаться. Заметим, что путь — иногда и есть цель. Это и оз-
начает «геодезист». Ц Третьим этапом понадобится сила добывать зна-
ния, находить исторические параллели, откапывагь важные детали. Вот
что значит «горняк» 1 В-чствсртых, необходимо терпение, чтобы отсеять
и переплавить собранное в нечто редкое. Для чего нужны навыки «пере-
работчика». 5 В-пятых, нужен интеллект и воображение, чтобы собранное
и переработанное воплотилось в нечто принципиально отличное от мате-
риала, из которого оно сделано. Отсюда и «проектировщик». Я Шестое —
необходимо закончить работу, чтобы результат не зависел ни от того, что
делалось ранее, ни от тебя самого. Это достигаегоя с опытом, и это зада-
ча «производителя». f На этом этапе работа считается приемлемой. Если
ты прошел все стадии, гебе уже повезло. Правда, маловероятно, что ты
продвинешься дальше. Большинство на этом и останавливаются. Но что
452
Если бы Делила очутилась в правом углу снимка, а стервятник — в ле-
вом, фотограф, как и зритель, чувствовал бы себя сидящим на диванчике.
Или, как предположил адъюнкт-профессор Калифорнийского университе-
та Руди Снайдер, «мы бы обратились в беспристрастных наблюдателей,
плюхнувшихся в зрительские кресла перед застекленной авансценой исто-
рии»413. Но Нэвидсон сделал так, чтобы птица оказалась слева, а девочка —
ближе к центру, нарочно опустошив правый угол.
Когда Рухолла Ф. Леффлер вновь столкнулся с легендарным снимком
на недавней ретроспективной выставке работ Нэвидсона, он задумчиво
сказал:
Кажется, надо бы жаловаться на го. что полснимка занимает пу-
стота, но, на моей памяти, этою еще никто не делал. Думаю, на
это есть вполне объективный ответ: сознательно или подсозна-
тельно зрители понимают, что там вовсе не пустота414.
Леффлер имеет в виду, что даже если самого Нэвидсона на фото нет, то он
все равно незримо присутствует в правом углу кадра. Так что пустота есть
нс что иное, как гномоническая репрезентация ею присутствия и влияния,
бросающего свой вызов хищнику на беспомощную жертву, воплощенную
в бессильных взлететь крыльях-лопатках несчастной девочки.
Может, потому-то случайный зритель и испытывает прилив адрена-
лина, лишь взглянув на снимок. Хотя, должно быть, он решит, что дело,
собственно, в сюжете, — но ключ к пониманию столь яркой реакции ле-
жит в особом расположении объектов на фотографии, благодаря которому
любой, кто смотрит на снимок, неизбежно становится соучастником, а не
свидетелем разыгрывающейся на нем драмы.
Хотя трактовка снимка далеко не завершена, по крайней мере один
аспект композиции имеет прямые последствия: Делила, по сути, центром
если вы — особенный? Что тогда будет означать достижение последнего
воплощения? Только вот это: на каждой сталии, от первой до шестой, ты
будешь рисковать куда большим, видеть, собирать, перерабатывать, созда-
вать. размышлять, любить, страдать, воображать и в итоге поймешь — по-
чему иногда меньше значит больше, научишься огёраковывать ненужное,
сохранять важное и создавать значимые веши. Тогда ты перейдешь к ста-
дии, именуемой «Художник»,
Интересно заметить, что, несмотря на привлекательность теории и бешеную популярность
«Архитектуры», особенно в 70-80-е, последователи ЛаРу гак и нс создали ничего не то чтобы
выдающегося, а и более или менее качественного. В статье «Куда ушли все дети9» Эван Шарп
едко заметил: «Фанатичные последователи ЛаРу нынче сменили семь воплощении на двена-
дцагь шагов”» (Sharp, Evan Where have all the children gone? // American Heritage. 1994 Vol. 17,
January. P. 43).
4 Программа избавления от алкогольной зависимости.
411 Snyder, Rudy. In Accordance With Limited Space [В унисон с ограниченным пространством) //
Art News. 1994. Vol. 93, October. P. 24-27.
4,4 Leffler Rouhollah IV Art Times [Времена в искусстве] 11 Sight and Sound. 1996. November.
P. 39.
453
композиции не является. Она расположена чуть-чуть ближе к Нэвидсону,
следовательно, и к зрителю. Многие эксперты приписывают этому легкому
дисбалансу максимум ответственности за тот всплеск повальнейшего ин-
тереса к теме и создание множества благотворительных программ помощи
странам Африки. Как грустно заметила много лег спустя Сьюзен Зонтаг,
«близость героини к зрителю до сих пор убеждает нас, что Делила нахо-
дится в пределах нашей досягаемости»415.
См. диаграмму:
1416
Поединок человека со смертью — преобладающая тема работ Нэвидсо-
на. Как заметил еще в 1985 году фотокритик Гафизо:
Поглощающий интерес Нэвидсона к людям — обычно попав-
шим в ужасные обстоятельства, — делает его человеком, смот-
рящим в лицо смерти417.
Как уже упоминалось ранее в главе XV, Нэвидсон не фотографировал пей-
зажей — но точно так же до сих пор в его кадрах между смертельной угро-
зой и им самим всегда был кто-то еще.
Возвращение на Ясеневую улицу значило: «кого-то» больше не будет.
Оно значило запечатлеть нечто, с чем он не сталкивался еще ни разу, даже
во время прошлых вылазок — в доме без обитателей, без соучастников,
в месте, где опасность угрожает только ему одному.
4,5 Sontag, Susan. On Photography: The Revised Edition [О фотографии: Исправленное издание).
New York: Anchor Books, 1996. P. 394.
4,6 Предположительно слепота не позволила Дзампано нарисовать фактическую
диаграмму снимка с Делилой. — Изд.
‘“7 Cafiso, М. G. Mortality and Morality in Photography [Мораль и смертельность в фотографии].
San Francisco: Chronicle Books, 1985. P. xxiii. Интересно, что в одной из первых сносок Гафн-
зо озвучивает сомнительный, но дерзкий эстетический постулат: в самых больших работах
мастеров акт видения почти неизменно означает акт ц£-вндения чего-то еще К сожалению,
он не слишком распространяется на эту тему и не экстраполирует ее на фотографические вы-
зовы, с которыми в конце концов пришлось столкнуться Нэвидсону.
454
XX
В преисподнюю лучше не спускаться в одиночку.
По
•• •••••• • • • »• • ••••••••••
•••••••«« •• • •• • • • • • •• • • • •
• • *•««••• • • • •• •• ••
«Стены бесконечно голы. Ничего не висит на них, ничто не выделяет их.
У них нет структуры. Ни самый острый глаз, ни самые чуткие пальцы не могут
их прочесть. Не найдешь ни единой отметины. Следы и зарубки не выживают
на ней. Эти стены стирают все. Они навечно избавлены от записей. Нечитае-
мые, неясные и неисписанные. Смотрите — вот идеальный пантеон отсутствия
смысла». — [Нечитаемо]. — Изд.
455
В первый день апреля Нэвидсон отправился в последнюю экспеди-
цию в недра странных коридоров и комнат. Титр определяет ее просто:
«Экспедиция № 5».
Для записи своего приключения он взял ручную камеру «Болекс»
1962 года выпуска, несколько объективов «Керн-Пейяр» с 12-, 25- и
75-миллиметровым углом фокуса и треногой-штативом «Боген». А также
микрокассетный магнитофон «Сони», камеру «Панасоник», портативные
батареи и приличный запас видеокассет, фотоаппарат «Никон», вспышки
и ремешок «Бобби Ли», чтобы носить аппаратуру на шее. Кроме тою, при-
хватил три тысячи метров 16-миллиметровой пленки «Кодак 7298» упаков-
ками по сто мет ров, 20 катушек пленки «Коника» на 36 кадров, еще десять
катушек черно-белой пленки разных марок. К сожалению, аренда видеока-
меры с тепловым сенсором сорвалась в последний момент.
Для обеспечения нормальной жизнедеятельности Нэвидсон взял с со-
бой утепленный спальник, одноместную палатку, двухнедельный запас
еды, две двадцати литровые канистры воды, химические грелки, сигналь-
ные ракеты, неоновые палочки нормальной и высокой интенсивности
свечения, неоновые маркеры, леску; три фонаря, один маленький газовый
фонарик, запас батарей, спички, зубную шегку, плитку, теплую одежду, за-
пасные носки и свитер, туалетную бумагу, аптечку и даже книгу. Все это он
аккуратно уложил в двухколесный прицеп, который пристегивался к горно-
му велосипеду с алюминиевой рамой.
Для освещения пришлось прикрутить на руль лампочку, работавшую
от проводка, который шел от специального маленького генератора, при-
винченного к заднему колесу. Также он установил на велосипед счетчик
километража.
Как мы можем видеть, когда Нэвидсон спускается в коридор, он не идет
прямиком к Спиральной Лестнице. На сей раз он решает начать с коридоров.
Поскольку велосипед тяжело нагружен, продвижение дается медленно,
но на микрокассету он наговаривает: «Я не спешу».
Он часто останавливается, чтобы щелкнуть фогоаппаратом.
За два часа он проезжает не более одиннадцати километров Оста-
новившись глотнуть воды, он оставляет маркер и. посмотрев на часы,
снова принимается крутить педали. Он и не понимает, насколько
прав, когда вскользь бросает на микрокассету; «Стало легче!»
Вскоре, однако, обнаруживаем, что сопротивление стало
значительно меньше. Еще час спустя он понимает, что уже
и педали крутить не нужно. «Кажется, этот коридор —
спуск, — заключает он. — Все, что мне надо делать, —
жать на тормоз». Когда он наконец останавливается на
ночлег, приборы показывают невероятную цифру —
почти триста километров.
Делая привал в маленькой комнате, он
осознаёт, что путешествие окончено:
456
«Если я ехал под гору со скоростью тридцать два километра в час,
то мне поднадобится дней шесть, а то и больше недели,
чтобы вернуться к точке, откуда я начал».
Проснувшись угром. Нэвидсон быстро завтракает, разворачивает
велосипед в сторону тома и начинает обратный путь, думая,
что он будет стоить жутких, почти невероятных трудов.
Однако спустя несколько минут он снова понимает,
что педали крутить незачем. Он снова
катится под гору.
Решив, что повернул нс туда, он разворачивается
и принимается крутить педали в противоположном направлении,
в юру. Но секунд через пятнадцать снова видит,
что катится вниз.
В замешательстве он заезжает в большую комнату и лихорадочно
размышляет. «Такое чувство, что я еду по поверхности,
которая всегда наклоняется вниз, в каком бы
направлении я ни двшался».
Покорившись судьбе, Нэвидсон садится на велосипед
и вскоре обнаруживаем что велосипед развил скорость
почти до пятидесяти километров в час.
Следующие пять дней
Нэвидсон накручи-
вает от четырехсот
до почти пятисот ки-
лометров за раз, а на
пятый день, в финале
нелепого четырнадца-
тичасовою марафона,
он фиксирует прой-
денные почти семьсот
километров.
457
Да и коридор, по которому он несется
изменился в размерах.
458
Иногда на него в буквальном смысле падает потолок,
459
становясь
постепенно
ниже
и
ниже
чтобы, задев голову Нэвидсона,
через пару секунд
460
вверх,
и
выше
выше
и потом
начать подниматься
461
исчезнуть полностью.
462
Иногда
проход
становится
шире,
и в один
Нэвидсон
прекрасный момент
готов поклясться.
что катится
вниз
по огромному
плато:
«Бесконечно широкий бильярдный стол или глад-
кий склон невероятно высокой горы, — расскажет
он нам несколькими часами позднее, устроившись
за скромным ужином. — Я попытался свернуть на-
право, надеясь отыскать там проход, но спустя счи-
танные секунды снова несся с горы».
463
И тут стены возвращаются, а с ними — потолок и
множество дверных проемов; всякое изменение со-
провождается таким знакомым теперь неподражае-
мым воем.
День за днем Нэвидсон отмечает, как тают запасы
еды и воды. Хуже того — чувство неизбежной обре-
ченности, которое охватывает его при этих мыезях,
многократно усиливается ощущением сиюминут-
ным — опасности, которая подстерегает, как только
он садится на велосипед. «Я не мог отделаться от
мысли, что скоро доеду до края. Ведь на такой ско-
рости я попросту сорвусь в бездну».
Что в итоге и происходит. Ну, почти.
выезжает в коридор и пускается в путь.
Вскоре стены и проходы отступают и
ис ч е з а ют;
а виду
из
потом
вовсе
потолок
не исчезает
вовсе
поднимается
тоже
не исчезает
наконец
из
тоже
пока
виду
464
«направление больше не важно»
Нэвидсон останавливается и зажигает четыре магниевые световые ракеты
разом — и, размахнувшись как можно сильнее, швыряет по две
вправо и влево.
Потом он проезжает еше метров сто и повторяет действие.
После третьего раза он разворачивает велосипед
и,
надеясь на то, что экспозиция выставлена верно,
бросает
уже двенадцать
ракет.
Первый снимок запечатлевает двенадцать круглых световых дырок.
Однако уже на втором вспышки кажутся куда дальше.
К третьему от них остаются лишь полоски,
что означает:
Нэвидсон
либо
сами
ракеты
находятся в
д
в
и
ж
е
н
и
и
Однако
судя по комментариям Нэвидсона на микрокассстс,
камеру он надежно
зафиксировал на штативе.
465
Поскольку выбора у Нэвидсона нет, он едег дальше. Часы за часами. Он
ломается. Но Нэвидсону уже все равно. Сколько тысяч километров он
ехать, вводимый в гране бесконечным движением и темнотой — фара его
пепельного цвета пол перед ним — и тут же оставляя его сзади,—
но какой-то миг отличается от остальных, и Нэвидсон, насторожившись,
здесь что-то, — бормочет Нэвидсон в микрофон камеры час спустя, —
ф Нэвидсон не единственный, кто интуитивно чует бездну. Во время трагических майскж
в метель, рассказывал, как добрел до обрыва на высоте 2130 метров на стене Канппуж
будто бы стоял практически на краю света. Я ощущал за ним лишь бесконечную пустоте
466
пытается обходиться без воды как
Г*----- в _____
велосипеда освещает всего
до тех пор пока, внезапно —
_________w.wArnn^ исз волы как можно больше. Счетчик километража
намотал, для него перестает быть существенным. Он просто продолжает
велосипрпя л/'”------- --- на несколько метров, едва выхватывая
хотя кажется, что ничего не изменилось,
останавливается. «Я все это время, всю прошлую неделю, чувствовал
и вот вдруг все исчезло, переместилось...»44
событий на Эвересте, где погибло одиннадцать человек, Нил Бидельман, заблудившийся ночью
«Наконец около десяти утра я преодолел небольшой подъем и почувствовал себя так, как
См.: Krakauer, Jon. Into Thin Air [В воздухе] И Outside 1996. Vol. xxi, no. 9, September. P. 64.
467
468
Нэвидсон пытается остановиться, вдарив по тормозам что было сил, резиновые прокладки взвизгнули, но не смог-
ли удержать колеса — а между тем через пару секунд блеклый луч велосипедною фонарика осветил конец пути. «В гот
момент я просто опрокинул велосипед на землю, — поясняет Нэвидсон, направляя камеру на левое бедро. — Я крепко
стесал кожу на ноге. До сих пор идет кровь. Велосипед сломан. Думаю, это меня и остановило. Прикатился прямо на
край пропасти. Аж ноги свесились. И... я ее почуял. Не знаю, как именно. Не было ни ветра, ни звуков, не внезапною
холода. Просто... просто жуткая пустота тянулась ко мне».
Вровень с краем пропасти
располагалось некое стро-
ение, похожее на стороже-
вую башенку. Не больше
двух метров в высоту и
с единственной дверью.
Внутри Нэвидсон обнару-
живает спиральную лест-
ницу: вместо того чтобы
вести вниз или вверх,
она идет вбок,
над бездной. Нэвидсон
не решается ее исследо-
вать. Он собирается прове-
сти ночь — или какое там
время суток, по странной
причине на видеокамере
перестала работать вре-
менная отметка — за сте-
нами нежданного укры-
тияLL.
проникает
все еще
сквозь стену
здорово
и нависает
напуганный,
з
'.С
469
Первое, что замечает Нэвидсон, проснувшись, —
исчезла единственная дверь, ведущая отсюда. Более
того, ступеньки, которые шли горизонтально, когда
он ложился спать, теперь очутились над ним, про-
резая потолок: по-видимому, крошечный лом в ломе
перекатился на бок. Сменив повязку на ноге и про-
глотив скромный завтрак, Нэвидсон перекладывает
спальный мешок, палатку, кинокамеру, фотоаппарат
«Никон», видеокамеру, пленки и видеокассеты, две
канистры с водой, три сигнальные ракеты, химиче-
скую горелку и оставшиеся аккумуляторы в рюкзак,
после чего выбрасывает его наружу через дыру...
к.эювюо 101 и ‘эмиодоп я---
•эмчнэиХхэ ен «иежэи
-ийвноф :иШэя эиьодц
-ниРэ и имиэдидвд ‘ия
НО — Х1ИНИ (лКннэяю
1ЭВЯ1ЧЯОЭ.ЭВС1 OHlBdKjDTB
ЯЭКВ1ВЯХ WBHBWdBM OU
‘ЕТГэииэодэя Я LI Ad V£
OJO 1ЭВ8ИХ0В18 HO
otfadou ин куээ и
‘нпингээг ЛхчнэпХю
иэтяижХю
И1ЧННЭЯЮНИ1ГЭ
КОГ/ОХТЧ8
МОНЭЭ1 (.и
М1МИВИШ
Только он начинает взбираться
по новой лестнице, как пол под
его ногами исчезает, а с ним —
все, что он оставил: велосипед,
прицеп и прочее, включая за-
пасы воды, еды, сигнальные ра-
кеты и съемные объективы. Нэ-
видсон пускается бежать вперед,
стараясь поскорее оторваться от
раззявленной пасти бездны. К
сожалению, на винтовой лест-
нице не оказывается ни площа-
док, ни выходов. Сколько часов
проходит — неведомо, но вот он
достигает последней ступеньки
и оказывается в маленьком кру-
глом помещении без дверей и
коридоров. Просто торчащие из
стены черные ступеньки, кото-
рые ведут в вергикальную узкую
maxiy.
AniOlt'IHKM. 11эпидсон
высококалорийного
и откусить кусочек
чтобы глотнуть воды
остановившись лишь раз,
он карабкался,
во время которых
показалось ему часами,
после того, что
ступеньки. Но
втягивает себя на
Нэвидсон
перехватываясь руками,
Медленно, но верно,
472
473
Эрих Кестнер в книге «Холмы,
политые маслом и вином» (Kastner,
Erich. Olberge Weinberge. Frankfurt,
1960. P. 95) размышляет о силе вер-
тикальных пространств:
Покорение
склона подобно
искуплению. Все
из-за силы
слова «над»
и из-за силы
слова «вверх». Даже
тот, кто
давно перестал
верить в Рай
и Ад, ничего не может
поделать со словами
«над» и «под».
Эшер прекрасно ниспровергает
эту мысль в «Доме на лестнице»,
исподволь освобождая своих чи-
тателей от силы земного притяже-
ния, зато придавая им уверенность
в том, что у каждою из них есть
некое «особенное» притяжение
ЕЗХЭГИёЦ *9OHd90EH
ксрл Ч1В£К9И(1п
кэчхеххчноц и элчноиАхэ я
siroiHW вх€ ombhVq чдХнэвх
янохз Хшэ яэвьтсвмои
НО OXh ‘ИОНЯ1ГЭХИХШ1Я1Л
л
этпэ KOifBxgBdEMos
ai'd эинчи оюннэн
:i4Voiru BimsHHdu чхоояшпонгш
сэвыгои кхоХнз
иэнНэиэои otf toiredgotf но
stag нмчнэиХхэ
но и - УнЛиэз sdcu
ж чнэьо иДеЛня хиохэ
маленькой комнаты с
единственной дверью. которую
он осторожно открывает.
474
на другой стороне
обнаруживается
крохотный кори-
дор, утекающий
во тьму. «Видеть
эти стены — на-
стоящее облегче-
ние», — утверж-
дает Нэвидсон че
475
рез несколько
секунд, сде-
лав пару ша-
гов. — Никог-
да не думал,
что вернуть-
ся в лаби-
ринт будет
настолько п
476
р и я т н о » .
Вот только
чем даль-
ше он шел,
тем уже
становился
коридор,
477
и вот он
уже снял
рюкзак и
пополз.
478
Вот он
ужена
че1ъе-
рень-
ках. т
479
алкает
рюкзак
впере-
ди се
480
6я. Еще метров
его — и ползти пр
481
иходится на жи-
воте. И мы види
482
03 X
ионнжЬтзи
«frog aih ‘w
ore становит-
ся мучитель-
ной, он не в
484
состоянии про-
двинуться впе-
ред даже на п
485
ару сантиметров.
Резкий переход
486
предполагает, что он
отдохнул или даже
487
поспал. Котла он снова
принимается тащиться
488
вперед, становится ясно:
боль не уменьшилась.
489
Однако вскоре он
Выныривает в очень
ольшой комнате.
490
где
все
внезапно
491
меняется.
492
[ХХХХХЛХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ]
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxx xxxxx xxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxx xxxxx xxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxx xxxxx xxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxx xxxxx xxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxx xxxxx xxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
493
«Я испугался, иго, придвинься я ближе, все исчезнет. Стоит провести
час, просто наслаждаясь зрелищем. Наверное, я сошел с ума наслаж-
даться таким!»
Но когда Нэвидсон наконец двигается вперед, ничего не происходит.
494
ххххх
ххххх
ххххх
ххххх
ххххх
495
496
497
Ханс Штакер из Женевы, Швейцария, исследует слова Нэ-
видсона о спичках. Тщательно анализируя одно из черно-белых
изображений-виньеток, отснятых в момент вспышки ракеты,
он умудрился увеличить его так, чтобы стала видна надпись на
коробке спичек, едва различимом в левом нижнем углу сним-
ка. Большую ее часть заслоняет большой палец Нэвидсона, тем
не менее можно различить латинские слова «Fuit Ilium» и ан-
глийское «Благодаря этим щенкам».
На основе этих скудных данных Штакеру удалось устано-
вить происхождение коробка: такие спички есть только в ма-
леньком пабе на окраине английского Оксфорда. Владелец
заведения — бывший профессор Античности и заядлый филу-
менист по имени Эгли «Этт» Лернед, который, как выяснилось,
сам был автором эскиза.
«Большинство моих соплеменников, кому за семьдесят, ко-
паются у себя в саду, сообщает Лернед Штакеру. — А у меня
есть паб. Пока всякие невоздержанные ноют о тюльпанах,
я заморачиваюсь ассортиментом эля. Собственно, после этих за-
морочек и появилась этикетка. Тут рядом фабрика есть. Чтобы
придумать надпись, понадобился двадцатилетий стаж препо-
давания латьпги. Можете считать это стариковским одобритель-
ным кивком в сторону анархии. Зажечь легче, чем свановские
спички. Самое то троглодитов отгонять»1.
Штакер затем выясняет, как спички попали из паба Лернеда
в руки Нэвидсона. Ведь владелец перестал их заказывать в во-
семьдесят пятом — как раз после поездки Нэвидсона в Англию
и, стало быть, посещения того самого паба.
Крайне маловероятно, что Нэвидсон собирался пользовать-
ся коробкой спичек десятилетней давности. На самом деле, он
взял несколько упаковок вполне свежих спичек, но те сгинули
вместе с велосипедом и прицепом. Возможно, некая очень лич-
ная история заставила его взя i ь с собой этот коробок.
К чести Лернеда следует заметить: спички очень хороши.
Легко зажигаются и ровно горят. Штакер нашел такой коро-
бок и, воссоздав условия дома (в частности, температуру),
498
обнаружил, что каждая горела примерно двенадцать и одну со-
тую секунды. Всего двадцать четыре спички плюс сам коробок,
который, по подсчетам Штакера, горел тридцать шесть секунд, —
Нэвидсон получил пять минут и сорок четыре секунды света.
Однако в книге 784 страницы. Даже если Нэвидсон в сред-
нем читает страницу в минуту, ему все равно остается еше
семьсот пятьдесят страниц (тридцать четыре он прочел ранее).
Предвидя это, он вырывает первый лист, который, конечно же,
состоит из двух страниц текста, и сворачивает его в тугую тру-
бочку, произведя факел, который, по подсчетам того же Штаке-
ра, будет гореть две минуты, таким образом давая Нэвидсону
время прочитать следующие две страницы.
К сожалению, вычисления Штакера выглядят своего рода на-
укообразным онанизмом, натужными мечтаниями математика,
совершенно не имеющими отношения к реальности. Как сооб-
щает сам Нэвидсон, он скоро начинает отстават ь. То ли скорость
чтения снижается, то ли бумага горит неравномерно, то ли не
удается поджечь следующую страницу. А может, текст в книге
расположен так, что его не прочтешь. Как бы то ни было, Нэ-
видсону пришлось зажечь обложку и корешок книги. Он стара-
ется читать быстрее, глотая буквы и то и дело обжигая пальцы.
В конце концов у него остается всего одна спичка и одна
страница. Долго-до.гго он ждет в холодной темноте, откладывая
последнюю вспышку света. Но вот хватает спичку и, нашупав
головку, чиркает ею, призывая к жизни последний шар света.
Несколько строк он читает при свете спички, а когда пламя
подбирается к его пальцам, поджигает страницу. Теперь конец
один: последние буквы и последний огонь. По мере того как
огонь пожирает страницу, Нэвидсон жадно пожирает глазами
текст, едва опережая неминуемое его уничтожение, пока не до-
ходит до последней строчки, пламя лижет его пальцы, столбик
пепла осыпается в окружающую пустоту, а потом, когда факел
слабеет, книга, внезапно лишившись наполнявшего ее огня, ис-
чезает, оставляя за собой едва приметные следы. И те в конце
концов растворяются во тьме.
499
«СШ1 CHBHt ЭН ИН OL Хвое ИЕ 01 ‘ОТВЕШЗ ИЕ О1 К И ‘SDBiratf oi-bvXm
(oinng ионн ol'oli oic oih иии) ехигц Хжэц эн и Хжиэ эн этчгод и»
:(и1эХпэ инэьэдя ояч1гояэ ‘хавнг. охя) imilou ц
«ИХОН IKEOg КНЭМ \ ТбЭНВЕ 0НЧ1ГИЭ К В1ГХ0ГЭ
вяпнчиэа он ‘чюэ вмнэец [beXbu iTBJirot/] 1ЧЕО0 ин ин — •ноэГиасц Xi
-эээвяосЫин вн хэваийвнохвн оннэкКэи — ‘чэоевюо эн охэнин кнэк 4»
Наверное, здесь стоит привести реакцию на эту. можно сказать, кульминацию Нэвидсо-
новой докуменгалки. В конце концов, фильм не дает целостной картины падения Нэвидсовн
в пропасть. Есть фотоснимок окна. Есть метров сто пленки, запечатлевшей полет сигнальныж
раке! — как они падают, болтаются в пустоте, взмывают вверх во тьму, — и несколько кадров,
на которых Нэвидсон читает и сжигает книгу. Остальное не более чем мешанина аудиозапн-
сей ощущений Нэвидсона, которые он надиктовал, охваченный чувством головокружительно!
бездны. В результате мы имеем почти шесть минут абсолютной черноты на экране.
Колумнист журнала «Роллинг стоун» Джеймс Паршалл (James Parshall) заметил (Rolling
Stone. 1996. November 14. P. 124):
Жутковато, да — но в то же самое время захватывающе. По
сей день не могу удержаться от улыбки, представляя, как ер-
зают в креслах зрители, глядя на неумолимо черный экран,
время от времени посматривая на светящиеся красным све-
том лампочки «выход», чтобы дать глазам отдохнуть, пока
где-то там позади проектор продолжает источать темноту.
Майкл Медвед (Michael Medved) был в ужасе. По ею мнению, шесть минут темноты про
вещают скорый конец кинематографа. Он был столь нозмутпен, шокирован и непоследовате-
лен, что даже не задумался, имеет ли вообще «Пленка Нэвидсона» отношение к классичесго-
му кинематографу. Стюарт Дьюэлдроп (Stuart Deweltrop) в «Слепом пятне» (Blind Spot. 1995.
Vol. 42, spring. P. 38) описал этот эффект, как «блестящее фиаско — n’est-ce pas?» Кеннет Теряй
(Kenneth Turan) назвал его «розыгрышем». Дженет Мейслин (Janet Maslin), однако, высказав
совершенно противоположное мнение: «Наконеи-то фильм с cojones!»
Финалу Нэвидсона досталось и от банды в обезьяннике. Джей Лино (Jay Leno) пошутит
«Знаете, как сняли “Пленку Нэвидсона”? Забыли снять крышечку’ с объектива. Это на сами
деле домашнее видео!» А Леттерман хмурился; «Подумайте; ни звезд, ни съемочной группы,
ни натурных съемок. Куча киностудий раздумывают над таким всерьез... Всерьез». После чего
свет в кинотеатре стали выключать лишь на несколько минут. В «Большом ремонте» (“Ноше
Improvement”) Тим Аллен сделал минутную пародию: в полной темноте кто-то обо что-то ъл-
пинался, бил посуду и шарил руками.
Между тем кое-кто из серьезных любителей кинематографа обратил пристальное вни-
мание на качество звука. Теперь всем известно, что чистить и сводить аудиозапись помсижд
признанный гуру в области домашнею видео Том Холман (Tom Holman). Звуку в картине по-
священа не одна статья в журналах «Аудио». «Филм» и «F/Х». «€ таким звуком картинка и ни
к чему», — шутил Витторио Стораро. И с этим трудно не согласиться. Даже пусть половину
слов Нэвидсона невозможно разобрать, его голос слышится совсем рядом — как будто он боль-
ше не узник черноты, его слова замирают без эха, делая его агонию непереносимой.
500
о
I-D
Теперь когда Нэвидсон не говорит, стоит эловешая тишина.
гос
Даже пресловутый рык не осмеливается потревожить это место.
£0$
«Я не осознаю ничего, кроме себя, — бормочет он. —
504
Я знаю, что падаю и скоро шлепнусь на дно. Я чую это, оно несется прямо на меня». Но этот страх сменяется осоз-
нанием: «Не знаю, упаду ли я вообще. Наверное, умру, даже не поняв, что случилось. Кажется, дна тут нет. Для меня,
во всяком случае. Если кто-то здесь и кончится, то это я. — А потом шепотом: — Можег, это и есть то самое, что здесь
существует. Только одно. Мой конец».
Нэвидсон записывает свои стоны и всхлипы. Моментами его это даже начинает забавлять, и он шутливо замечает:
«Так нечестно’ Я столько падаю, что, похоже, уже лечу...» Вскоре, однако, Нэвидсон перестает беспокоиться о том, где
он находится, — его все сильнее волнует вопрос, кем же он когда-то был.
В отличие от Флойда Коллинза, он нс бредил об ангелах на колесницах и сэндвичах с курицей. И не повторял свое
имя, как Холлоуэй. Нет — по мере того как в кровь поступает мочевина и начинаются видения, Нэвидсон бормочет
о тех, кого знал и любил; «Том, Том, так вот куда ты канул... Не смотреть вниз, да. брат?..» — о Делиле, своих детях
и все чаще и чаще о Карен: «Ты была у меня... Я потерял тебя».
506
507
508
«Дейзи, Дейзи, Дейзи, Дейзи, Дейзи, что же делать мне? Я почти свихнулся от любви к тебе. Так не пойдет».
509
510
«Не бойся».
•<<эц»
513
514
tn
Наконец слова и мелодии Нэвидсона умолкают, дрожащий шепот тоже, остается лишь
жуткий скрип. Он понимает: его голос больше не согреет этот мир. Да и ничей голос во-
обще. Воспоминания уже не приходят. Да и грусть подозрительно отступает.
Нэвидсон забывает.
Нэвидсон умирает.
Очень
скоро он
окончательно
исчезнет в крыльях
собственной
бессловесной
строфы
516
517
Вот
только
строфа оказывается
нс совсем
пустой
518
519
«Свет, — хрипит Нэвидсон. — Не может. Быть. Но я вижу свет1. Ка...»
1 Ignis fatuus? («Огонь дураков? Блуждающий огонек? (1608]». — Изд.]*
520
Неудивительно, что последние кадры «Пленки Нэвидсона» по-
казывают крошечный синий зовущий огонек в пустоте. Сам
огонек видно, но света его недостаточно, чтобы видеть.
Фильм заканчивается.
Чернота.
Совсем иного свойства.
После чего в кадр вплывает логотип фотолаборатории*.
521
*Иель
522
XXI
Мы ощущали одиночество и красоту этого вечера, бесконечное и
ощутительное молчание ветра и силу нашей связи со всем, что лежа-
ло внизу. А внутри был легкий страх — не за наши жизни, но перед
этой огромной неизвестностью, нависшей над нами. И мимолетное
разочарование — что после всех мечтаний и вопросов это была все-
го лишь горная вершина — породило подозрение; быть может, есть
что-то еще, выходящее за рамки трехмерной формы этого момента?
Если бы только это можно было ощутить!
Томас Хорбейн «Эверест. Западный гребень»
25 октября 1998
Люд умер.
25 октября 1998 (час??? спустя)
Дела не очень. Но сворачивать некуда. Столько
ошибок наделано. От внезапного чувства потери кружится
голова, как от взгляда вниз с высоты (или я все-таки
смотрю назад?), и я вновь в один момент переживаю все
произошедшее.
Примерно к тому времени, как Люд выписался
из больницы, он стал очень хорошо разбираться
во всяческих болеутоляющих. Даже слишком. Он был не
такой, как раньше — до того, как до него добрался
Парень из Гданьска. Таблетки влияли на него все
сильнее, и он все хуже от них отходил. Да и его тяга
к ним усилилась. А еше этот засранец, которого он
называл своим адвокатом, продолжал пичкать его всякой
чушью насчет богатства и свободной жизни.
К лету Люд уже полным ходом катился в небытие.
Заправлялся прямо с утра, причем не выпивкой. Он
накупил игл для подкожных инъекций плюс таблеток и
еще кучу всего. И чего ради? Какую боль он заглушал?
Понятно только, что душевную. Никому неизвестную,
невидимую, может, даже и самому Люду. В смысле, может,
он ее и не осознавал. Вот о чем я. А самый неприятный
вопрос: если бы я был там, смог бы я что-то изменить?
Наверное, в августе тот фронт, который Люд оборонял
столько лет, начал рушиться. У Люда никогда не хватало
здравого смысла, чтобы отступить. Ему не могли помочь
523
ни лечение, ни ин(тро)спекция, ни беседы с психологом,
ни разговоры начистоту, ни попытки наладить старые
связи. Если бы только он мог заглянуть за поворот, хотя
бы раз, и увидеть, что, эй, это уже другой квартал.
Но Люд даже не думал о том, чтобы сменить курс, он
отказывался. Он садился примыкать штыки, а затем,
в инстинктивном порыве, обезумевший, унылый, еще не
плачущий, но уже плачевный, приказывал наступать.
«В атаку!» Скорее всего, он ни разу не сказал этого
вслух. Только подразумевал. Жестом или ухмылкой.
Только в случае Люда штыками служили бутылки бурбона
и облатки таблеток, а в атаку он бросался на «Триумфе».
Конечно, это не было сражение за Литтл-Раунд-Топ.
Или за армию Союза. Хотя, по иронии судьбы, Люд был
убит прямо напротив здания «Юниона» на бульваре Сансет.
Он был на Холмах на какой-то непонятной тусовке,
в нем бурлило столько всяких препаратов, что ими
можно было вырубить на несколько недель всю команду
«Манчестер юнайтед». Около четырех утра, за несколько
часов до большой беды, его охватил внезапный приступ
вдохновения, пробравшийся внутрь, словно ядовитая лоза.
Он решил прокатиться. Ни вещества в его теле, ни друзья
никак отому не препятствовали.
Каким-то чудесным образом ему удалось добраться
живым до подножия холма, откуда он отправился на
запад — к своему горизонту, своему рассвету, своим
слезливым бормотаниям.
Он ехал со скоростью больше ста миль в час, когда
потерял управление: мотоцикл занесло на левой полосе.
Каких-то пару отвратительно долгих секунд «Триумф»
еще вилял по дороге, умудряясь не задевать встречный
транспорт, но затем врезался в стену и разлетелся на
части.
Люда выбросило вперед, когда переднее колесо
налетело на бордюр. Ударом о бетон ему раскроило череп,
а на тротуаре осталась почти двухметровая полоса его
крови. На следующее утро уборщики нашли его челюсть.
Это было все, что от него осталось, кроме, пожалуй,
нескольких пар ножниц, к лезвиям которых прилипло
несколько остриженных волосков.
25 октября 1998 (позже)
Я сейчас как оцепенелый. Только иногда колет лицо.
Может, это просто мое воображение? Я не чувствую
ничего, какие к черту покалывания? Так замерз, что
524
сижу, скорчившись у плитки, словно привязанный. И жгу
спички. Стараюсь следовать совету Люда. Шесть коробков
спичек. Пальцы все в пузырях и волдырях. На полу
извиваются сотни черных змей. Хочу сжечь эти страницы.
Обратить каждое слово в прах. Подношу к бумаге горящие
палочки, но все равно языки пламени один за другим
умирают в серой строке. Строка ли это? Скорее ее
подобие, написанное тонкой струйкой дыма. На нем я
и фокусируюсь, потому что, как бы я ни пытался, мне
не преодолеть это крошечное расстояние. Полсантиметра.
Как будто эту книгу не только нельзя уничтожить,
но и винить ее тоже нельзя.
октября 1998 (еще позже)
«Обладать». Это слово так и стоит перед глазами.
Буквы вьются, как дым от сгоревших спичек. Что за смысл
кроется в этом слове и почему я не могу его увидеть?
Чем вообще мы можем обладать по-настоящему? И еще
вопрос: когда что-то овладевает нами, что это значит?
Мне кажется, что-то владеет мною сейчас. Что-то, чему
нет названия, что можно выразить лишь криком, но все
же хорошо мне знакомое, так что ни с чем не спутаешь,
разве что примешь за порождение злобы и ярости. Злобное
и беспощадное.
октября 1998 (до рассвета)
Невероятное одиночество поселилось внутри. Никогда
такого не чувствовал.
Каждый из нас знает, что такое холодный ветер, но
редко когда случается ощутить, что такое ветер при
минус 50*С. Он словно прорезает вас насквозь. Кажется,
что одежда сделана из бумаги, губы трескаются, глаза
слезятся, и ресницы тут же замерзают — даже соль не
помогает. И ты знаешь, то тебе нужно убираться как
можно скорее, спрятаться в помещении, потому что долго
ты не протянешь, даже думать нечего.
Но где мне искать укрытие? Разве есть международная
зона безопасности для людей, бегущих от этой пустоты?
Где этот молодежный хостел? На какой улице?
Не здесь — это уж точно.
Может, мне просто нужно осушить стакан, выкурить
бонг и присоединиться к безработным? Кого я обманываю?
Никакое место не сможет защитить меня от этого. И даже
вас не сможет.
525
И поэтому я просто сижу один и слушаю скрип половиц
и гудение труб, и за каждым моим вздохом, в каждом
коротком ударе сердца скрывается дрожь самого времени,
сопровождающая голоса моих соседей, продолжающих
ссориться и орать. Я окружен со всех сторон. Бедняки,
наркоманы, обманутые и сумасшедшие, кишащие вшами и
измученные больные, с покореженными страхом сердцами.
Ужас всему виной.
Но откуда ужас? Почему? И перед чем? Как будто
вопросы могут остановить хоть что-то, задержать
это жестокое вторжение, насилие, рвущее на части,
оставляющее во мне, в тебе, во всех лишь зияющую рану,
пустоту, тягу к смерти.
Любой дурак умеет молиться.
Нашел банку супа, проткнул ножом. Греть не в чем,
поэтому я оторвал упаковку сверху и поставил прямо
на плиту. В конце концов мне удается выключить крики
в голове. Хотя они никуда не исчезли и всегда там
будут. Внезапные, резкие, громкие, но иногда мягкие,
порой даже печальные.
Я не в отеле. И это даже не приют. Это психушка.
Суп согрелся. Я — нет. Мне нужно что-то покрепче,
и я это нашел — то, что было здесь уже сто лет,
древнее... хотя нет, не древнее, просто примитивное —
примитивное и безжалостное. И хотя я знаю, что этому
средству доверять нельзя, я также понимаю, что уже
поздно останавливаться: у меня больше ничего нет.
Я позволяю ему растечься по-моему телу бесконечным
коридором.
А потом открываю дверь.
Я больше не боюсь.
Внизу, скорее всего в такой же засаленной комнате,
как эта, кто-то кричит. Голос полон страдания, он
одним звуком описывает сцену жуткого насилия: сотни
зазубренных зубов, ярко-красных от многих тысяч лет
крови, сломанные когти, с трудом выстукивающие код
приближения, широко открытые глаза с бледными радужками
и расширенными зрачками, палочки и колбочки которых
стремительно и безупречно поглотают все, что их
окружает.
Мое сердце должно колотиться как бешеное, но нет.
Я должен задыхаться, но этого не происходит. Во рту
пусто, но почему-то ощущается сладкий привкус.
Разумеется, я не боюсь. С чего бы? То, что нарушает
сон постояльцев этого отеля; то, что сдавливает им
горло во сне и подкрадывается к ним тихо, как сумерки
526
к светлому дню; то, что крутит им живот так, что
даже торчки несутся в уборную, рассыпая по пути белый
порошок; то, что они ощущают лишь как предчувствие,
недомогание и страх; это лицо, вытесненное из памяти
за границы образа, пустое, как белый лист, — это всегда
был и есть я.
25 октября 1998 (рассвет)
Ушел из отеля. Если бы клерк на меня посмотрел,
я бы его убил. Wer jetzt kein Haus hat, baut sich
keines mehr. Хотя глаза мои видят, иду я в полной
темноте. И хотя я чувствую, ничто меня не волнует.
27 октября 1998
Сплю под скамейками. Все, что у меня есть теперь,
это трепещущие страницы моей книги Данте, которую я
даже не помню, где взял или купил. Может, вообще нашел?
Строчу, как маньяк. Чешусь, как хронический больной.
Но больше дрожу. Дрожу постоянно, хотя ночи не такие уж
и холодные.
Куда бы я ни пошел, люди отворачиваются от меня.
Я грязный.
29 октября 1998
Думаю, одного Люда было недостаточно. Ему нужен был
тот самый человек, который трахал. Кайри была с ним,
но просто сидела молча в машине, когда он подъехал
на своем BMW Ci 840 — «С удовольствием за рулем» —
и крикнул мне что-то — наверно, чтобы я остановился.
Я встал и терпеливо ждал, пока он припаркуется, выйдет,
подойдет ко мне, замахнется и ударит — дважды, и оба
раза как в замедленной съемке, даже когда я согнулся
пополам и упал. Бровь ныла от удара, глаз распухал,
а в сплюснутом носу лопались капилляры, заливая лицо
темной кровью.
Ему бы следовало присмотреться. Обратить внимание
на эту кровь. На ее цвет. Заметить, что она другого
оттенка и даже запаха нет. Он должен был заметить.
Но Парень из Гданьска этого не сделал.
Он прокричал какую-то нелепость, поставил точку —
и все. Словно этим он смог взять верх, компенсировать
воображаемый ущерб, и большего ему не требовалось.
Может, и так. По крайней мере, для него. Конец
истории.
527
Он даже вытер руки о штаны, когда шел обратно
к машине, словно действительно умывал руки.
Старый добрый Парень из Гданьска.
Я видел, что Кайри улыбалась. Что-то казалось ей
забавным. Наверно, она думала о том, как вращается
этот мир: одна его половинка вращается в одну сторону,
а вторая — в другую, замыкая круг. Расставляя все
по местам. Все крутится.
Но когда Парень из Гданьска повернулся ко мне
спиной и неторопливым шагом направился к машине, время
возобновило привычный ход, а заторможенность уступила
место скорости, которой я никогда раньше не знал.
Ни все юношеские драки, ни вся уличная наука об ударах
и инстинктах не подготовили меня к этой бьющей через
край злобе, даже ярости, которая с каждой секундой
становилась все более опасно дистиллированной (вы
знаете, о чем я), когда изгнаны уже последние крупицы
интуиции. В общем, как-то так казалось.
Мое сердце услышало эхо войны и последовало за
стуком ее грязных котелков. Это был какой-то странный,
тайный зов крови, мною двигала стальная решимость,
затмившая собой всю прожитую жизнь, уже закатившуюся
за горизонт, уравняв мою ярость актом разрушения.
Я поднялся на ноги, скрипя зубами, как животное,
привыкшее дробить кости и разрывать плоть. И даже
когда моя рука невидимым глазу движением схватила
какой-то предмет, лежащий рядом с мусорным баком на
углу — пустая бутылка из-под «Джека Дэниелса», которую
(я в этом абсолютно, стопроцентно уверен) я до этого
даже не замечал — хотя, конечно, нет, заметил, —
по крайней мере, какая-то часть моего сознания, та,
что находится в союзе с Марсом, отметила ее, а заодно
и эту нервную дрожь — все время в курсе, вечно на чеку.
Мои пальцы сомкнулись на стеклянном горлышке
бутылки, и я бросился вперед, замахиваясь на ходу,
и замах был крутой, очень крутой, но, к счастью,
траектория была неточной, и стекло лишь скользнуло
по голове. Прямой удар убил бы его. Но он все же упал —
о да, упал, а потом, поскольку я не мог чувствовать
силу своего удара, только лишь глухую вибрацию бутылки,
которую мой мозг переводил в приглушенные сигналы
об «очень сильном ударе», и — поскольку я больше
всего жаждал боли и того знания, что она приносит:
особенного, глубоко личного и интимного, — я позволил
кулакам завершить начатое в одиночку, так что в конце
528
концов кожа у меня на костяшках лопнула от столкновений
с его лицом — пока он не развалился там в шоке
и глубоком сожалении, но меня это не остановило.
Поначалу мною двигала плохо аргументированная
месть за Люда, как будто Парня из Гданьска можно было
обвинить в его смерти. Но все происходящее быстро
переросло во что-то другое. Не осталось ни логики,
ни здравого смысла, лишь акт низкопробной злобы,
питающейся собственным огнем — все более жарким, —
не поддающейся никаким объяснениям.
Парень из Гданьска видел, что со мной происходит,
и стал звать на помощь. Его зов больше походил не на
крик, а на рыдания, слишком тихие и нечленораздельные,
чтобы их мог хоть кто-то услышать. И уж точно не тот,
кто сейчас покушался на его жизнь.
Ничто, даже отдаленно напоминающее жалость, не
шевельнулось во мне. Я был уже по ту сторону своей
внутренней границы. Я хотел разорвать его кожу голыми
руками, выломать пальцами ребра, вырвать его печень и
сожрать ее, напиться до отвала его крови, выблевать все
это обратно и начать заново — снова и снова, пока
не останется ничего.
Затем в темной пелене под моими вздутыми, как два
паруса, веками я увидел приближающуюся ко мне тень
Кайри: ее руки с загнутыми, будто звериные когти,
пальцами были вытянуты вперед: разодрать мне лицо,
проткнуть глаза — вот чего она хотела. И хотя мой
кулак в это время в очередной раз врезался в висок
Парня из Гданьска, что-то заставило меня повернуться
ей навстречу, и я услышал вырвавшийся из моей груди
ужасный крик; он словно ошеломил Кайри своей волной,
моментально лишив ее всякой воли к тому, чтобы
завершить начатое, как ей теперь, несомненно, казалось,
самоубийство. У нее даже не осталось сил отвернуться.
Или закрыть глаза. Ее лицо побелело. Ставшие
бескровными губы посерели. Я должен был пощадить ее.
Отвести взгляд. Но я позволил ей прочесть в моих глазах
все, что я намеревался с ней сделать. И что хочу
сделать сейчас. Как бы я овладел ею. Как уже владел.
Куда бы забрал ее. И куда уже забрал. В комнату. Темную
комнату. Или вообще не в комнату. Как мы это назовем?
Как вы это назовете?
Удивлены? Правда? Неужели ничто не подготовило вас
к этому? К этому месту, где никто не найдет ее, ничьи
уши не услышат ее крики среди ржавых колонн, когда
я сомкну пальцы на ее горле, выжимая из нее жизнь,
529
отрывая конечности одну за другой, и так по кругу,
который никогда не устанет повторяться, высасывая
из меня все, чем я являюсь, чем я когда-то был, хотел
быть и не хотел.
Наконец-то вот она — моя тьма. Ни единого луча
света, ни одного, даже малейшего проблеска надежды
вырваться из этого трюма.
Я стану, уже стал существом, которое не тревожит
прошлое и не касается настоящее, просто голодным, слепив
и в конечном счете полным бессмысленной ярости.
Парень из Гданьска умирает.
Кайри скоро тоже умрет.
30 октября 1998
Что произошло? Память изодрана в клочья. Не спал
ни секунды, но кошмары все равно просачиваются
в заполненные бессонницей минуты (или часы?).
Что я вижу? Что вижу... Зверства. Неописуемые,
непроизносимые, но все же мои. Хотя кровь не только
моя. Я больше не ощущаю, что реально, а что нет.
Что сотворил я сам, а что — меня самого.
Каким-то образом я сумел вернуться в отель. Прошел
мимо клерка. Пришлось запереть дверь на замок.
И не открывать. Забаррикадироваться. Слава богу,
есть оружие. Оно мне нужно.
Неожиданно голова начинает разрываться от
обрушившихся мыслей. Меня тошнит. Я полон отвращения.
Б животе плещется что-то неправильное, хотя я знаю,
что желудок пуст.
Что за запах?
Что я сделал? И куда я уходил?
30 октября 1998 (позже)
Нашел пачку «полароидов». На фотографиях какие-
то дома. Понятия не имею, откуда они. Это я снимал?
Может, их оставил кто-то другой, кто жил здесь до меня?
Оставить их следующему постояльцу, который неизбежно
вселится сюда после меня?
И все же они мне знакомы. Как и этот дневник. Может,
мне их кто-то дал? Или я сам купил на каком-нибудь
блошином рынке?
«Сколько за фотографии?»
«За коробку?»
530
«За все».
«Пустяки. Мелочь».
Чьи-то. Чьи-то воспоминания. Вирджиния или не
Вирджиния, но повсюду дома, стоят в ряд или вразброс.
Тихие, как спящие деревья. Просто дома. Дома из окон
машины. Еще дома. И в центре снимка — мертвая кошка
у обочины дороги.
О боже, что за постоянная смена углов и бесконечная
перетасовка мыслей, не открывающих ничего, кроме
дерьма. Из пустого в порожнее.
И тут не одни только фото.
Еще и дневник. Я думал, что сделал всего несколько
записей, но теперь вижу — и чувствую, — что он почти
заполнен, но я ничего не помню. Там вообще мой
почерк?
Октябрь. Тридцатое. Девяносто восьмой. Это
сегодняшнее число. И стоит вверху страницы. Но на
первой странице дневника стоит не «30 октября»,
а «1 мая». Что означает — или предполагает — месяцы
и месяцы скитаний. Еще до смерти Люда. До всего этого
ужаса. Или именно весь этот ужас, который я сейчас
не могу связать воедино.
Это не я.
Не может быть.
Только написав, я сразу же забываю.
Я должен вспомнить.
Надо прочитать.
Надо прочитать.
Надо прочитать.
1 мая 1998
Обочина трассы 636. Тут полосатая кошка. Головы
почти нет, сплошное красное месиво. Наверно ее сбил
какой-нибудь чертов мотоциклист-недоучка. Рядом еше
кот — серый, большой, смотрит. Когда я подхожу, он
убегает.
Проехав по Калифорнии через Аллианс до Калифорния-
Кроссроудз, а затем вверх до Хайгейта и, наконец,
обратно в Конем-Уорф, я вернулся на то же место
и увидел, что серый кот опять там — просто сидит,
но уже не убегает. Что он делал? Горевал по полосатой
кошке или просто ждал, когда она проснется.
Никто здесь не слышал о Дзампано.
531
Никто не знает про Нэвидсонов.
И я не нашел никакой Ясеневой улицы.
Месяцы дороги, а я все никак не могу обрести покой.
Кое-какие заметки:
• На пароме из Скотланда в Джеймстаун
я посмотрел в воду, и меня неожиданно
охватило воспоминание о разрушенной
любви на фоне войны и потерь. Это не мои
воспоминания. Понятия не имею, чьи они и
откуда взялись. Какую-то долю мгновения
я, чувствуя себя нагим и беспомощным,
балансировал на грани между чем-то ужасным
и ужасно грустным. К счастью или
к несчастью, до того как я успел упасть
в ту или иную сторону, паром причалил
к Джеймстауну.
Весь день бродил вокруг Смоляного
болота, но никаких секретов не раскрыл.
Стоя на холме Блэк-Пойнт и глядя вниз
на Торофэр, я не увидел ничего, кроме
весеннего ветра, который писал свои
невидимые стихи на изломах маленьких волн.
Быть может, они скрывают какие-то ответы?
И на каком языке?
Прошел мимо телефонных автоматов, где
какой-то высокий мужик в очках, как у Джона
Леннона, говорил что-то неразборчивое
о зверях и ожогах. В этом месте нет
будущего. Школьники с криком и шумом
врываются в туристический центр —
одна сплошная волна пастели и цветных
карандашей; рассеянные, игривые,
пихающие друг друга перед разными
диорамами, моментально очарованные всеми
этими корзинками, старинным оружием и
стеклянными глазами манекенов — но больше
ничем. Вскоре их внимание ускользает,
и они просят учителей снова отвести их
к реконструированным кораблям первых
переселенцев, что учителя и делают,
уводя за собой этот вертлявый
пастельно-карандашный живой поток,
оставляя меня наедине с черными стеклянными
шкафчиками и всем тем, чего в них нет.
532
Где голодное время 1610 года? Восстание
индейцев поухатан в 1622 году, унесшее почти
400 жизней? Где диорамы, показывающие голод
и болезни? Почерневшие и поломанные пальцы
ног? Гангрену? Где боль, раздирающая ночную
тьму?
«Но все ведь здесь», — говорит
экскурсовод.
Но я не вижу того, о чем она говорит.
Кроме того, здесь вообще нет
экскурсовода.
• Колониальный Уильямсбург. Вау! Он еще
меньше похож на правду, по крайней мере на
мою правду. Ухоженные улочки не предлагают
вам ничего, кроме стерильного привкуса
прошлого. Красивая реконструкция, да,
но от этих «носителей эпохи в исторических
костюмах» (как их любят описывать
вс всевозможных брошюрах) меня уже тошнит.
Я не преувеличиваю. Желудок извивается
и бурлит.
«Мэри Брокман Синглтон» очень мило
рассказывает о таверне «Кирпичный дом» на
улице Герцога Глостерского и о том, как
ее «муж» умер от гриппа. И не важно, что
настоящая Мэри Брокман Синглтон умерла
в 1775 году, поскольку, как она твердит
всем, кто ее слушает, она верит
в привидения.
«Разве вы не знали? — вкрадчиво
спрашивает она. — В доме Пейтона Рэндольфа
постоянно видят призраков».
Кое-кто из слушателей бормочет что-то
одобрительно-патриотическое.
Самое время задавать вопросы. Я спросил
ее, видела ли она в своем настоящем доме
бесконечную лестницу, но в этот момент
колониальный Уильямсбург закрывается
на ночь, и эта женщина, не говоря уже обо
всех остальных «толкователях», возвращается
к настоящему — к удобным микроволновкам
и ежемесячным телефонным счетам.
Что она вообще знает о толковании?
Тут кто-то просит меня уйти.
533
• Рядом с кампусом колледжа Вильгельма
и Марии в окружении бесконечных открыток
с величественными пурпурными горами (они
и вправду пурпурные) я начал задыхаться.
Пришел в себя только через полчаса,
не меньше. Очень плохо, мутит. Не могу
отделаться от мысли, что какая-то опухоль
съедает изнутри мой желудок. Должно быть,
она размером с шар для боулинга. Тут я
вспоминаю, что забыл поесть. С тех пор
как я ел, прошел целый день. А то и
больше.
Нашел неподалеку таверну с дешевыми
гамбургерами и чистой водой. Напротив меня
группа студентов надирается портером. Они
не обращают на меня никакого внимания.
Похоже, мне становится лучше.
Куда бы я ни ходил, везде натыкаюсь на
следы истории Дзампано, то есть я имею
в виду Нэвидсона, хотя никаких реальных
доказательств нет. Я прочесал все поля и
улицы, от Диспутанты до Файв-Фсркс и дальше
на восток до самого острова Уайт, и хотя
мне часто казалось, что я по-настоящему
близок к чему-то важному, в итоге я всякий
раз уходил ни с чем.
• Ричмонд очень черный, чернее некуда,
а еще там есть остатки розового сада,
вытоптанного когда-то толпой скачущих
подростков.
• Шарлоттсвилль. Вкрадчивое шелканье
коляски Билли Рестона (только сейчас
подумал, что оно напоминает звук старого
кинопроектора) так и норовит вторгнуться
в коридоры красного кирпичного здания под
названием Тортон-холл, но я проверил
в Ассоциации чернокожих инженеров — и имени
Билли не нашел.
На доске объявлений все еще висит
сообщение о лекции Роджера Шаттока в 1997-м
«Великие ошибки и феноменально изворотливые
люди», но нет ни единого слова об
архитектурных загадках, ждущих вас в темной
глубинке Вирджинии.
534
Остановившись в мотеле «Вест рейндж»
я проследил, чтобы меня не поселили
в 13-й номер.
• Монтичелло. Узнал, что Джефферсон
тщательно изучал «Четыре книги об
архитектуре» Андреа Палладио. Понял, что
должен посетить и пещеры Люрей. Хотя знаю
ведь, что не съезжу.
Пробежал газами по записям и понял, что расследую
совершенно другую историю. Вирджиния, быть может,
и занимала большое место в воображении Дзампано, но
не в моем.
Я же следую за какой-то другой историей. Может,
параллельной, может, созвучной. Но совершенно
определенно очень личной. Ее пульс ощущается везде,
где я побывал до этого: в Техасе ли, в Новом Орлеане,
Эшвилле, Северной Каролине, в любом другом повороте
дороги или полуразвалившемся городке, через которые
лежал мой путь на восток.
Не знаю, почему я не увидел ее раньше. Ее вернул
не запах, не потрепанный прошлым случайно найденный
предмет и не какое-то дорожное откровение. Ее вернула
моя собственная рука. Быть может, вы разглядели ее
раньше меня. Уловили ее образ между строк, среди букв —
как привидение в зеркале, призрака, ждущего своего
часа?
И вот моя мать стоит прямо передо мной — и перед
вами. Вот она, в обличии гида, экскурсовода, быть
может, даже всей этой странной и запутанной местности.
Ее впалое лицо, темные нежные глаза и, конечно, ее
слова в тех письмах издалека, что она посылала мне,
когда я был юн, и где она тайком намекала на то,
что могла бы бесконечно сидеть и смотреть на ночь,
поглощающую сумерки, год за годом, словно кошка.
Или наблюдать, как слова обретают способность писать
себя сами. Или даже — в своей ужасной и одновременно
прекрасной манере — объяснять мне, как нужно убивать.
А однажды даже показать.
Она здесь. Она всегда была здесь.
«Будь осторожен» — могла бы прошептать она. «Еще
один священный Другой ослабляет твою хватку на
замедляющемся потоке времени» — примерно так бы она
все это описала, сумасшедшая женщина.
535
Она могла сравнять весь мир с землей.
И может, еще сравняет.
4 мая 1998
Я в Кенте. Сегодня девять лет. Какое мерзкое
совпадение. Даже на часы посмотрел. Девять. Девять
проклятых часов вечера.
5+4+1+9+9+8+9 = 45 (или: 9 лет = 36)
4+5=9 (или: 3+6=9)
В любом случае не важно.
Nine — говорю я с немецким акцентом.
21 июня 1998
С Днем Рождения меня. С проклятым Днем Рождения.
Что бы на хрен ни случилось, я буду все время
вспоминать о смерти мамы.
1 июля 1998
Сны все хуже. Обычно в кошмарах видишь свои страхи.
Но не в моем случае. Никаких образов. Никаких оттенков.
Только темнота, из глубины которой постепенно нарастает
странный гул голосов и звуков, иногда всего нескольких,
иногда многих, и все сни постепенно, друг за другом,
начинают кричать.
Вы когда-нибудь просыпались от сна, которого не
видели? При этом как минимум сложно понять, сон ли это
вообще.
После 4 мая мне не хотелось ничего писать о
происходящих событиях. А через неделю хотелось еще
меньше. Зачем это надо вообще? Какой смысл? Тогда,
час спустя, я проснулся, совершенно не понимая, где
нахожусь. Минут двадцать меня трясло. Потом трясти
перестало, но стряхнуть с себя чувство, что все
вокруг непоправимо треснуто, не получилось. Я думал
об этом снова и снова весь вечер 4 мая, поначалу
даже бессознательно, зачем-то повторяя мысленно свой
маршрут, которым я ездил в институт, где когда-то жила
мама. Папа всегда называл его «Китом» (The Whale}.
«Знаешь, где твоя мама. Джонни? — спрашивал он
меня. — Она в "Ките". Там она сейчас живет, в "Ките"»-
К моему удивлению, «Кит» уже давно был мертв. Его
закрыли в апреле, больше пяти лет назад.
536
Проникнуть внутрь было непросто, но в конце концов,
покружив вокруг здания, я нашел в дыру в двухметровой
проволочной ограде с витками колючей проволоки наверху.
И знаки «Проход запрещен» через каждые десять метров.
Какое-то время я бредил по длинным белым коридорам,
усыпанным кусками стекла: все окна были разбиты, так
что гадать, откуда оно взялось, не приходится. Даже
старый кабинет директора не стал исключением.
На одной из стен кто-то нацарапал: «Добро пожаловать
в Ледяной Дои».
Я нашел ее комнату только после часа блужданий.
Все комнаты походили одна на другую, все были смутно
знакомы, но не до конца: что-то все равно было не так:
их размеры, внутреннее расположение и ракурс никак
не совпадали с моими воспоминаниями, в которых я скоро
начал сомневаться, и это сомнение почему-то причиняло
мне боль. Но потом я увидел в окне одной из комнат
обвитое лозой дерево, а линии стен, углов и пола
в ней моментально (по крайней мере, мне так показалось,
хотя ничто не случается моментально) совпали с моими
воспоминаниями, сделав их еще более явственными,
и я четко увидел комнату, где она в итоге умерла. Итог
же всегда таков, правда? Туалет сбоку. Пустой. И ее
кровать в углу — та самая, хотя матраса больше нет и
пружины напоминают ржавые останки корабля, погребенного
в песках какого-нибудь полузабытого берега.
Я ждал, что меня охватит страх.
Но нет.
Я сел на кровать и стал ждать, когда она меня
найдет.
Но она так и не пришла.
Я ждал ее всю ночь в той самой комнате, где все
случилось, ждал, что ее хрупкие очертания возникнут
передо мной из осколков стекла на полу и лунного света
в окне. Только вот осколков там не было. И лунного
света тоже. По крайней мере я их не видел.
И день, пришедший на смену утру, был похож на все
другие дни; он не принес мне ни ответов, ни облегчения.
У меня нет четкого объяснения, почему затем я пошел
именно туда, кроме, конечно, самого очевидного, если
оно вас устроит. Так или иначе, это все, что я могу
предложить, поэтому берите, коли нравится. Ему все
равно грош цена.
Наверное, я просто застрял на этой идее о месте и
расположении. Я доехал аж до того места, где жил, когда
537
увезли мою мать, задолго до того, как погиб отец.
До того, как я познакомился с человеком по имени Реймонх-
Я собирался просто позвонить в дверь и упросить,
чтобы меня впустили. Я настраивал себя на то, что
смогу убедить новых хозяев, кто бы они ни были.
Вполне возможно, что толстыми богобоязненными людьми
с посеревшими лицами. И вот бы я объяснял им, что,
несмотря на мою внешность, они должны позволить мне
пройтись по дому, который когда-то был моим, хотя бы
ненадолго, это их священный долг.
Я полагал, что им будет достаточно одного взгляда
на меня, чтобы понять, что я не шучу. Я уже почти дошех
до точки, какие уж тут, мать вашу, шутки.
И мужчина проворчит: «Если мы этого парня не пустим,
он ведь не переживет».
А жена ответит: «Да уж».
И муж скажет: «Ага».
И жена оставит за собой последнее слово: «Ага».
По крайней мере я на это надеялся.
Конечно, они могли и полицию вызвать.
Было уже за полдень, когда я после нескольких левых
поворотов нашел наконец верный — направо — и оказался
на той самой улице. Как же она изменилась. Дома уже
не было. И не только его одного — многие дома исчезли.
На их месте стояла большая лесопилка. Часть ее уже
функционировала, а другая часть еще строилась.
Ну что сказать: один вид этой стружки и масла
на земле, рабочих касок и черных проводов и этих
однообразных долбаных прицепов так и взорвал меня
изнутри. Кишки закрутило от боли. Скорее всего,
из-за крови. Я словно истекал обидой, и ни пластырь,
ни антациды меня бы не излечили. Даже швы не помогли бы_
Но что мне было делать?
Такое не заживает.
Я стоял среди циркулярных пил, обхватив живот руками,
и не мог понять, где именно нахожусь: настоящее никак
не совпадало со знакомым мне прошлым. Здесь, возможно,
была кухня, почему нет? Стальная раковина находилась
с этой стороны. Старая плита — там. А тут, где я теперь
стоял, я раньше обычно сидел — у маминых ног, когда
мне было четыре года, и инстинктивно или, может, играя
размахивал руками, готовый в любой момент начать охоту
за солнечными лучами. Или за дождем.
Это воспоминание смешивается с рассказами и
объяснениями, которые я слышал позже. Возможно даже,
538
что это вроде бы воспоминание о детстве — на самом деле
лишь воспоминание об истории, которую мне рассказали
много позже. Теперь уже и не узнаешь наверняка.
Похоже, что я тогда смеялся. То есть это был
счастливый эпизод. И она тоже смеялась. А потом
что-то (что-то незначительное, обернувшееся большими
последствиями) заставило ее резко обернуться, и она
случайно опрокинула рукой сковородку, полную кипящего
масла. А я в каком-то странном порыве решил поиграть
в смельчака и поймать ее — как заправский кэтчер.
Сковорода упала на пол, целая и невредимая, — в отличие
от моих рук, которые выплеснувшееся масло навеки
превратило в бурлящий водоворотами Океан. О да,
сестра Цирцеи! Какие шрамы! Мог ли я не покрыть тебя
Нилогрязью? Прошу, благослови эти руки! Которые я снова
разглядывал, изучая эти вихри, все эти странные течения
и текстуры, гадая, какую историю они могут рассказать
и в каких подробностях, совершенно не обращая
внимания на тупого реднека, оравшего мне прямо в ухо,
перекрикивая шум работающих пил и моторов, чтобы узнать,
какого черта я здесь делаю и почем держусь за живот
и зачем снял рубашку: «Ты меня слышишь, придурок? Я
спрашиваю, ты кем себя возомнил? Не знаешь разве, что
это частная собственность?» И тут же, без остановки:
«Ты хочешь, чтобы я тебе прямо тут хребет сломал?»
как будто это было все, о чем просило мое оголенное
молчание. Даже сейчас я не помню, как снимал рубашку, —
только как смотрел на руки.
Это я помню.
Однако, пока я все это пишу (немного успокаиваясь),
ко мне приходит еще одно воспоминание (или только
ощущение?): как вскричал — даже зарычал — отец,
увидев мои обожженные руки; это был оглушительный,
нечеловеческий крик, похожий скорее на громогласный
рев животного, бросающегося защищать свое потомство —
так и он старался заслонить меня от нее, а я этого,
оказывается, и не запомнил. Тот возраст — около четырех
лет — для меня тайна, покрытая мраком. И все же звук
его голоса слишком ярок и отчетлив, чтобы его можно
было списать на воображение. Он звучит во мне, словно
пугающая и одновременно знакомая песня. Снова и снова,
по бесконечному кругу, и каждое повторение приносит
чувство, что я наверняка уже слышал это — ну или
что-то очень похожее, — только не тогда, а позже, но
когда именно? И неожиданно в одном из темных углов
539
своей памяти я нахожу еще одну вещь — хотя, нет,
не памяти, а дома — какого дома? моего дома? наверное,
где-то рядом с холлом — кто-то со светящимися в темноте
глаза, бледными, как луна в октябре, он облизывает
оскаленные зубы и выпускает свои длинные блестящие
когти — а потом, еше до того, как он достигает
моих ушей, другой крик, даже более громкий, чем рев
моего отца, хотя он и должен быть моего отца, ведь
так? — этот крик отгоняет прочь и мое воспоминание-
предчувствие (чем бы оно ни было), и то существо
в холле, стирает все воспоминания (защищал ли он меня?
до сих пор?), перекрывает звук машин, пережевывающих
дерево, камни и землю, и уж точно заглушает слова того
козла, который продолжал толкать, пока я не оказался
за воротами (лишившись милости или обретя ее? —
плевать), за границей собственности — их и моей — того,
вне того, что когда-то было моим домом.
Я ничего не слышал.
Уши словно заложило.
Сознание просто отключилось.
Совсем.
2 сентября 1998
Сиэтл. Остановился у старого друга4”*. Он педиатр.
Напугал своим видом и его, и его жену — она тоже
врач. Я истощен, а тело сотрясают непонятные дрожь
и тик. Он уговаривает меня остаться у них на пару
недель. Я отказываюсь. Вряд ли он имеет хоть какое-то
представление о том, на что подписывается.
7 сентября 1998
Провели втроем выходные в Оленьей бухте, на острове
Оркас. Минеральные источники, кажется, помогают. Здесь
прекрасно: повсюду пихты, к берегу частенько подгребают
на каяках какие-то странные типы, добирающиеся сюда
с пришвартованных в бухте яхт. Мы долго там сидели,
вдыхая вечерний воздух, смешанный с запахом серы.
Наконец жена моего друга стала расспрашивать меня
о моем путешествии, и я рассказал ей истории о матери
418 _________________________________
540
(те, что вспомнил) и об институте, о том, что видел,
и про склад пиломатериалов, даже объяснил, откуда
у меня шрамы на руках. Но об этом они уже знали — как я
сказал, они мои друзья. И они врачи.
Док быстренько окунулся в маленький бассейн
с холодной водой, а когда вернулся, рассказал мне
историю о докторе Ноуэлле.
20 сентября 1998
Мне намного лучше. Мои друзья все это время за мной
ухаживают. Делаю зарядку дважды в день. Они посадили
меня на какую-то серьезную оздоровительную диету.
Поначалу не мог даже прожевать, но сейчас желудок
в отличной форме. Никаких намеков на опухоль, и даже
на язву.
Раз в день посещаю консультации в их госпитале.
Стал намного более открытым. Док также дает мне
какой-то недавно открытый препарат — какие-то
ярко-желтые таблетки, по одной утром и вечером. Они
такие яркие, что словно светятся. Мне кажется, я стал
мыслить намного более ясно. Кажется, лекарства все-таки
вылечили меня от того внутреннего упадка и вспышек
безумия, которыми я часто страдал в последнее время.
И они помогают мне спать.
Недавно док признался, что после того, как он
услышал мои крики, он очень сомневался, что мне поможет
что-либо, кроме длительного пребывания в лечебнице.
В первые несколько ночей он не спал и сидел рядом
со мной, записывая каждое слово, которое я со стоном
произносил во сне, стараясь понять, какие «сонные
веретена» и К-комплексы могли их объяснить.
Но лекарства все излечили.
И это чудо.
Вот так просто.
23 сентября 1998
Док с женой свозили меня в парк Десепшн-Пасс. Мы
стояли и смотрели с моста вниз на ущелье, а под нами
бесстрашно планировал ястреб. Почему-то никому из нас
не хотелось говорить.
27 сентября 1998
Я здоров и полон сил. Могу пробежать две мили
за двенадцать минут и проспать девять часов, ни разу
541
не проснувшись. Я забыл свою мать. Я снова на верном
пути. И хотя сейчас я направляюсь к новой жизни
в Лос-Анджелесе, а оружие в моей машине сменил годовой
запас чудесных ярко-желтых солнечных таблеток, утром
прощаться с друзьями было ужасно, и я расстроился
намного сильнее, чем ожидал.
Они стояли у дороги бок о бок и походили на пару
молодоженов, которая вот-вот улетит в Париж. Таких
обычно показывают в кино: как они бегут по причалу,
с развевающимися на ветру волосами, потом забираются
в гидроплан и несутся по воде, может быть, даже
к какому-нибудь мосту, и, когда они взлетают, в какой-то
момент зрители думают, хватит ли им высоты, чтобы его
перелететь, но у них все получается, и самолет улетает,
и вот тогда начинается их история. Хорошие люди. Очень
хорошие. Даже когда я уже заводил машину, они все еше
уговаривали меня остаться.
28 сентября 1998
Портленд. Сумерки. Прогулялся под мостом Готорна и
посидел у реки Уилламетт. На ужин тофу и морковный сок.
Нет, не то, скорее это было буррито из круглосуточного
магазина. Хотел уже принять мою желтую таблетку,
но почему-то (что за черт?) оказалось, что я забыл
положить ее в карман.
Вернулся туда, где припарковал машину. Но она
исчезла. Ее кто-то украл.
Хотя нет. Машина все еше здесь. На том же месте.
Открыл багажник. Внутри равнодушная темнота. Никаким
таблеток, не то что годового запаса — ни одной! Как
я сказал — равнодушная темнота. Пусто, кроме слабого
блеска двух винтовок, лежащих рядом с магнумом
«Уэзерби» тридцатого калибра.
29 сентября 1998
Вы издеваетесь что ли? Всерьез поверили, что все
это правда? Все со 2 сентября по 28-е? Я это выдумал!
Высосал из пальца. Накатал за два часа. У меня нет
ни одного друга-врача, не говоря уже о двух. Могли бы
и догадаться. По крайней мере, отсутствие ругательств
должно было вас насторожить. Верный признак того, что
тут не все ладно.
А если вы купились на эти сияющие желтые таблеточки,
то вы даже хуже, чем я, черт побери.
542
Хотя есть и печальная сторона: я не пытался
обмануть вас. Я пытался обмануть себя, заставить себя
поверить хотя бы на два часа, что мне повезло в жизни
иметь таких вот друзей, которые работают врачами,
поддерживают меня, протягивают руку помощи, кормят
меня тофу, заставляют заниматься спортом, дают чудесное
лекарство, вылечивают мои кошмары. А не как Люд с его
таблетками, вечеринками, приблатненой болтовней и
понтами. Хотя, конечно, я скучаю по нему. Интересно,
где он сейчас. Наверное, уже вышел из больницы.
Разбогател или нет? Я его несколько месяцев не видел.
Я даже не знаю, куда делся последний месяц. Мне
пришлось выдумывать всякую ерунду, чтобы заполнить эту
тревожную пустоту. Я просто был вынужден.
Сейчас я в Лос-Гатос, Калифорния. В отеле «Лос-Гатос
лодж», если быть точным. Смог поспать пару часов,
но потом проснулся на полу от кошмара, весь мокрый,
и дергался, как придурок. Включил телевизор, но
смотреть было нечего, как и ожидалось.
Вышел на улицу. Попытался охватить взглядом все
миллиарды звезд над головой, смотрел до тех пор, пока
каждая светящаяся точка не отпечаталась глубоко
в зрачке. Поэтому когда я посмотрел на стоящий вокруг
лес, мне показалось, что среди темных деревьев мерцают
миллионы глаз миллионов кошек — сумма всех вселенных,
эпизоды истории, живущие так долго, что это практически
невозможно представить. И даже после того, как эти
точки исчезли (погасли постепенно, но все разом, словно
они и в самом деле были одним существом), что-то
все-таки осталось среди этих темных сосен, что-то, тихо
сидевшее, затаившись и ожидая пробуждения чего-то.
19 октября 1998
Вернулся в Лос-Анджелес. Сходил до контейнера
и забрал книгу. Продал машину. Зарегистрировался
в каком-то паршивом отеле. Доллар и пятнадцать центов
в неделю. Одно полотенце. Одна конфорка. Спросил
клерка, можно ли мне поселиться в номере подальше
от всех. Тот только головой помотал, так ни слова
и не сказал. Даже не посмотрел. Я объяснил ему про
кошмары и что я из-за них кричу. Это заставило его
открыть рот, хотя он по-прежнему смотрел не на меня,
а на пластиковую стойку перед собой. Сказал, что я не
одинок. Он был прав. Здесь много кто кричит во сне.
Попытался позвонить Люду. Безуспешно.
543
24 октября 1998
Дозвонился до Тампер. Она была так рада меня
слышать, что пригласила завтра вечером на ужин,
пообещала показать работы, накормить домашней едой
и посвятить мне несколько часов кряду. Я предупредил
ее, что не наведывался в прачечную уже лет сто. Она
ответила, что я могу воспользоваться ее стиральной
машиной и даже принять душ, если захочу.
От Люда по-прежнему никаких вестей.
25 октября 1998
Люд умер.
2 ноября 1998
Жалко уезжать. Хотя отъезд был выдающийся.
По-своему. Не правда ли?
11 ноября 1998
Я уже далеко за городом. Автобус, гремя, тащится
в пустыню по медленной проселочной дороге под низким
небом. Люди — грязные, толстые, забытые всеми - заняли
все сиденья и проходы. Обеды из пакетов, храп и тот
самый отстраненный взгляд, который появляется у тех,
кто рад уехать, но не очень-то стремится добраться
до места назначения.
У меня хотя бы появились деньги: перед поездкой я
заложил оружие. Парень, покупавший его, дал мне восемь
с половиной баксов за все три ствола, но за патроны
не давал ни цента, поэтому я их выбросил в мусорный бак
за фотолабораторией.
Затем я вернулся в офис «ФедЭкс» (это заняло
некоторое время), потом съездил на почту (там пришлось
ждать еще дольше) и пошел повидаться со своей любовью
в последний раз.
Правильно ли ее так называть?
544
Скорее, она была моей фантазией. Или даже фантомом.
Фантомной надеждой. Завораживающей стриптизершей,
которая в ту ночь наконец-то назвала мне свое настоящее
имя.
Не могу описать, как здорово было ее увидеть. Мне
пришлось подождать, но это того стоило. Я смотрел
издалека, и потому особенно обрадовался, когда увидел
у нее на шее золотую цепочку, которую подарил ей.
Я же говорил, что босс ей передаст. Он знал, что я
не шучу, когда угрожал не оставить от его жизни камня
на камня. Даже если на самом деле это и была пустая
угроза.
Она сказала, что никогда не снимает его.
Говорили мы недолго. Ей нужно было возвращаться
на площадку, а мне — успеть на автобус. Она быстро
рассказала про своего ребенка и про то, что порвала
с тем боксером: похоже, он не выносил плача. Еще она
начала потихоньку сводить татуировки лазером.
Я извинился за то, что пропустил ужин и сказал
ей... что я, черт побери, сказал ей? Всякую ерунду,
наверное. Что-то о том, как идут дела. Я видел, что она
занервничала, но что мой рассказ ее увлекал.
С кошмарами точно так же, не правда ли?
Она протянула руку и тихонько погладила мою бровь,
которая все еще болела от прикосновений старого
доброго Громилы из Гданьска. В какое-то мгновение я
едва не поддался соблазну. Я легко читал ее знаки,
чтобы понять, что она хочет поцелуя. Она всегда умело
общалась на этом языке ласковых жестов, но за столькие
годы она использовала в нем одни и те же слова и потому
разучилась понимать других. Я с удивлением обнаружил,
как это открытие подействовало на меня, особенно если
учесть, каким одиноким я себя чувствовал. Я обнял ее
почти по-отечески и поцеловал в щеку. В небе над нашими
головами ревели самолеты. Она попросила меня оставаться
на связи, а я велел ей беречь себя, а потом пошел по
дороге, обернувшись на ходу и помахав рукой, прощаясь
со своим Самым Лучшим Местом на Свете.
28 августа 1999
Только вчера добрался до Флагстаффа, штат Аризона.
Товарные поезда здесь останавливаются каждый день,
поэтому бездомные могут сойти и купить себе кофе
за десять центов в ближайшем магазинчике у станции.
А за семьдесят пять центов можно съесть тарелку супа,
545
а если доплатишь еще десять центов, то с хлебом.
От кофе я отказался и заказал себе обед меньше чем
за доллар, но в вагон забираться не стал, а решил
прогуляться и в результате наткнулся на парк, где можно
было посидеть на скамейке и спокойно поесть. Моим
сознанием почему-то вдруг овладели мысли о Европе.
Парижские причалы, лондонские парки. Другая жизнь.
За едой компанию мне составляло чье-то радио, но
потом я неожиданно понял, что это было вовсе не радио,
а живая музыка, доносившаяся до меня через заднюю дверь
бара. У меня с собой было всего три доллара и какая-то
мелочь. На вход, скорее всего, не хватит. Я решил
все-таки попробовать. А если не получится, то можно
будет просто постоять у двери на улице и послушать пару
песен.
К моему удивлению, на входе никто не стоял. Однако
бар все равно был наполовину пуст, а значит, подумал я,
кто-нибудь точно меня заметит прежде, чем я успею
добраться до стула, и, конечно, тут же начнет спрашивать,
есть ли у меня деньги. Но никто так и не подошел.
Поэтому, когда бармен обернулся ко мне, чтобы узнать
заказ, я тут же выпалил про свои гроши, прикидывая, что
теперь-тс уж меня точно выпроводят за дверь.
«Без проблем, — сказал тот. — Вход бесплатный,
а пиво сегодня всего за доллар».
Я тут же заказал три пива для музыкантов и стакан
воды для себя, и что бы вы думали? Буквально через пять
минут бармен принес мне пива за счет заведения. Похоже,
я был первым за вечер, кто купил музыкантам выпивку,
что было странно и довольно стремно, потому что играли
они очень даже неплохо.
Короче, я откинулся на спинку стула и стал слушать
их песни, наслаждаясь странными мелодиями и дикими,
почти фантастическими текстами. Бармен заметил, что я
не притронулся к выпивке, и предложил поменять заказ.
Я поблагодарил и заказал имбирный эль, а пиво бармен
взял себе.
Мы с ним все говорили и говорили про Флагстафф, про
бар, про поезда, я поделился парой дорожных историй, ои
рассказал о своих трудностях, как вдруг в наш разговор
вклинились слова песни. Я резко обернулся, вслушиваясь,
уверенный, что ошибся, но потом различил снова: «Я живу
в конце коридора длиной в пять с половиной минут».
Я не поверил своим ушам.
Как только музыканты отыграли первую часть концерта,
я подошел к ним. Все трое поначалу косились на меня
546
с подозрением и беспокойством, наверное, из-за того,
что я выглядел ужасно и к тому же вонял, но бармен
объяснил, от кого им перепало недавнее пиво, которое
они с таким удовольствием выпили. Это сразу же все
изменило. Ячмень и солод — замечательная валюта.
Мы разговорились. Как оказалось, музыканты были
родом из Филадельфии и все лето колесили по побережью
с гастролями. Свою группу они назвали "Liberty Bell" —
«Колокол свободы».
«Треснутый. Врубаешься?» — провыл гитарист. Вообще,
все они готовы были болтать о своей музыке часами,
пока я наконец не спросил про песню "Коридор в пять
с половиной минут".
«А что с ней?» — вскинулся басист, а другие двое
тут же притихли.
«Ну, я думал это из какого-то фильма», — забормотал я,
удивленный резкой сменой настроения.
К счастью, ударник, поизучав меня пару секунд —
видимо, принимая решение, — покачал головой и
объяснил, что эта песня была написана под влиянием
одной книги, которую он нашел в интернете уже довольно
давно. Гитарист подошел к сумкам, которые валялись за
усилителями, и, покопавшись в одной, вернулся к нам.
«Вот, смотри сам, — он протянул мне толстый
потрепанный бумажный кирпичик. — Но будь осторожен, —
добавил шепотом. — Эта вещь изменит твою жизнь».
На обложке книги было написано:
Дом листьев
Дзампано
с введением и примечаниями
Джонни Труэнта
Издательство Circle Round A Stone Publication
Первое издание
Теперь я не мог поверить глазам.
Меня поразило, что книгу прочли все трое, но
это было еще не все. Время от времени в очередном
городке к ним после выступления подходил кто-нибудь
547
из публики, привлеченный песней про коридор. В итоге
они потратили уже многие часы на разговоры о книге
Дзампано с абсолютными незнакомцами: они несли всякую
чушь, обсуждали примечания, имена, названия и даже
зашифрованное появление Фамирида на странице 415,
которое я даже не отразил.
Их очень заинтриговала фигура Джонни Труэнта.
Добрался ли он до Вирджинии? Нашел ли дом? И самое
главное, видел ли кого-нибудь? Нашел ли женщину,
которая полюбила бы его иронию? Это замечание меня
просто шокировало. Чтобы дойти до такого вопроса,
требуется довольно вдумчивое и неоднократное прочтение
страницы 129.
Пока ребята играли второй сет, я листал книгу. Все
страницы были покрыты пометками, пятнами, написанными
красной пастей вопросами и вдохновенными комментариями.
В паре мест на полях были даже чьи-то потрясающие
заметки о жизни музыкантов. Я был изумлен и шокирован
и не знал, как мне следует относиться к тому, что
я когда-то сделал. Злиться ли из-за того, что я так
отстал от жизни, грустить, потому что я сотворил то,
что сам до конца не понял, или просто быть счастливым?
Без сомнений, мне было дорого содержание этих страниц,
каким бы неполным и неидеальным оно ни было. Хотя,
в определенном смысле, книга была абсолютно полной:
каждая ошибка, каждый незаконченный жест и каждое
недоговоренное слово сохранились на этих страницах
нетронутыми. В моих ладонях лежало эхо прошлых лет.
Какое-то время я боролся с собой: сказать или не
сказать им, кто я, но в итоге по какой-то причине решил
промолчать и вернул книгу, просто поблагодарив. Меня
вдруг резко потянуло в сон, и я вышел обратно на улицу,
в парк, закутался в свое коричневое вельветовое пальто,
к которому сам пришил новые пуговицы (истратил чуть
ли не по катушке ниток на каждую, чтобы в этот раз уж
точно не отвалились), и растянулся под старым ясенем,
положив голову прямо на землю. Из бара продолжала
доноситься музыка, излечивая мою усталость, и я слушал
ее, пока наконец не погрузился в сон, где парил над
облаками, купался в лучах света, взмывая все выше и
выше, а затем заснул еще крепче, и никакое прошлое меня
там не тревожило.
Вскоре из ниоткуда вдруг появилась серая хаски и
стала нюхать мою одежду, тыкаться носом в руку и лизать
лицо, словно хотела убедить меня, что хотя у меня нет
548
ни огня, ни очага, ночь подходит к концу, а на дворе
месяц август и мороз под минус пятьдесят мне не грозит.
Я немного погдадил пса, а потом пошел с ним гулять по
парку. Он бегал за птицами, а я разминал ноги, прогоняя
остатки сна. Даже сейчас, когда я это пишу, собака
упрямо усаживается рядом со мной, дергая ушами в стылом
предрассветном воздухе, а перед нами медленно светлеет
сливовое утреннее небо.
Я по-прежнему чувствую странную и знакомую мне
грусть, которая, подозреваю, пробудет со мной еще
какое-то время, обвиваясь вокруг того самого золота,
что когда-то питало мой страх, пока она не предстала
перед ним и не заговорила дождь в ветер. Что ж, по
крайней мере, этот становится все мягче, превращаясь
в легкий бриз с юга. Флагстафф выглядит пустынным. Бар
закрыт, группа уехала, но вдалеке слышно, как гремит
поезд. Скоро он будет здесь, и бездомные снова сойдут
с него за едой: кофе за десять центов и суп за
семьдесят пять, а у меня еще осталась мелочь. Можно
съесть что-нибудь теплое, что-нибудь горячее. Звучит
неплохо. Но прямо сейчас нет нужды уезжать. Пока нет.
Еще есть время. Предостаточно времени. И откуда-то я
знаю, что все будет в порядке. Все будет хорошо.
Все будет хорошо.
31 октября 1998
Это снова я. Все эти записи никуда не годятся.
Слиплись от меда, который я добавлял в чай. Слиплись
от крови. Не имею ни малейшего понятия, как быть
с последними двумя записями. Да и какая разница —
особенно при таком разнесении, — что прочитано что
осталось в том что не вошло на страницы что выдумано
что вспомнилось что забылось что написано что обретено
что потеряно что сделано?
Что не сделано?
В чем разница?
31 октября 1998 (позже)
Только закончил вступление, как услышал, что они
за мной пришли: целый хор проклинающих меня голосов,
все эти шаги, а затем стук их кулаков в мою дверь.
549
Уверен, что это тот самый клерк. Уверен, это
полиция. Уверен, что там есть и другие. Целая толпа.
Обвиняющая меня за то, что я сделал.
На постели лежат заряженные стволы.
Что же мне делать?
Оружие исчезло. Голоса тоже.
У двери никого.
И даже двери больше нет.
Словно ребенок, я сжимаю в руках законченную книгу
и вылезаю в окно.
Вскоре приходят воспоминания.
Пальцы выпачканы кровью Парня из Гданьска, но даже
готовясь его убить прямо там, на тротуаре, и увезти
Кайри в другое «туда» — какое-то невыразимое место, —
нечто более темное, быть может, самое темное,
останавливает мою руку и легким шепотом какого-то
странного ветра изгоняет мою ярость.
Я отбрасываю в сторону бутылку и поднимаю Парня
из Гданьска с земли, а он в ответ на мои невнятные
слова (что-то о Люде, что-то о Кайри) только бормочет
извинения. Его руки почему-то изранены и кровоточат.
Кайри берет у него ключи, садится за руль, и вот они
оба уже уезжают навстречу бурлящему дню, и их отъезд
эхом звучит в моей голове, резонируя неполным смыслом,
древним и грандиозным, словно желающим сказать мне:
то, что было нам предопределено, отступило под натиском
того, с чем мы столкнулись. Подтверждая этим, что, хотя
мертвые преследуют юных, юные все же могут повернуть,
и в этот поворотный момент узнать, как уже само по себе
это своенравие предотвращает убийство.
Или дело совсем не в этом?
Я срываюсь на бег и несусь, пытаясь найти дорогу
к чему-то новому, ускользая от взглядов других, от шума
жизни.
Здесь есть что-то еще, более сильное. За гранью
моего воображения. Оно ужасает меня. Но что это?
И почему оно удержало меня? Разве тьма не была ничем?
Разве это не было открытием Нэвидсона? Или Дзампано?
Или я просто все неправильно истолковал? Упустил
очевидное, что-то нераскрытое, ожидавшее глубоко внутрж
меня и вне меня, мощное и чрезвычайно терпеливое,
не страшащееся оставаться, как и всегда, свободным.
550
Я забрел так далеко на запад, как смог.
Сейчас сижу на песке и смотрю, как догорает солнце.
Красное наконец-то соединяется с синим. Вскоре ночь
окутает нас всех.
Но свет еще не угас, и в нем я смутно различаю
мой собственный темный коридор, или это был просто
холл, причем даже и не темный вовсе, а наоборот —
ярко освещенный пробивающимися через свинцовые ставни
послеполуденными лучами солнца, которое теперь вдруг
обнаружилось в череде моих вчера, там, ближе к концу,
хотя не в самом конце, конечно, где я, семилетний
мальчик, стоял, цепляясь за мамины запястья, пытаясь
изо всех сил помешать ей уйти.
Я вспоминаю ее глаза, влажные от нежности и
смятения, и то, как она бормотала странные, неуклюжие
фразы: «Мой маленький из сак. Мой маленький агнец
в рама. С мамой все будет в порядке, не волнуйся».
Отец, положил руки ей на плечи и старался мягко
вывести, но я не пускал. Она опустилась передо мной на
колени, поцеловала в обе щеки и лоб и погладила по лицу.
Она не пыталась задушить меня, и отец не кричал.
Теперь я это вижу. И слышу. Идеально.
Ее письмо было безнадежно никчемным. Быть может,
она придумала его специально, чтобы мне стало проще
отпустить ее. Или зачем-то еще. Я понятия не имею.
Но я твердо знаю, что ее пальцы никогда не смыкались
вокруг моего горла. Они лишь пытались стереть слезы
с моего лица.
Я не мог перестать плакать.
Я никогда раньше так сильно не плакал.
И сейчас тоже плачу.
Все эти годы — и теперь я не могу остановиться.
Я не вижу.
И тогда не видел.
Конечно, ее образ превратился в смутное
воспоминание. Вот мой бедный отец уводил ее от меня;
ему пришлось обхватить ее руками, особенно когда они
вышли в холл и она начала кричать, звать меня. Она не
хотела уходить и все выкрикивала мое имя, и это был
тот самый рев, который я вспоминал и который в конечном
счете превратился в печальный зов — ее голос долетал
до меня, и мне казалось, что он способен разнести мир
вдребезги, заполнить его громом и тьмой — думаю,
в конце концов так и вышло.
551
После этого я надолго перестал говорить, но это не
имело значения. Мама была для меня потеряна навсегда,
ее поглотил «Кит», руководство которого считало
неразумным позволять мне видеться с ней. И нельзя
сказать, что они ошибались. Она была очень плоха, а я —
слишком юн и разбит, чтобы понять, что с ней творилось.
От сочувствия меня тогда отделяли годы. К тому же я
очень быстро научился злиться на нее, залечивая свою
боль опасными словами порицания. Я больше не хотел
ее видеть. Я перестал беспокоиться. Я упорно настаивал
на том, что ее нет, и так узнал, что значит оцепенеть.
По-настоящему. А затем, не помню, когда точно, я все
забыл. Как плохой сон, и события тех пяти с половиной
минут ушли прочь, предоставив меня моему будущему.
Только те минуты не были сном.
И это — как минимум это — я теперь знаю точно.
Книга горит. Наконец-то. Странный свет пробегает
по каждой странице, словно луч сканера, запоминая все
события, в то время как ее герои превращаются в пепел.
У огня хотя бы тепло: он согревает мои руки и лицо,
выжимая самые глубокие воды из самой глубины глаз,
одновременно отбрасывая длинные тени на весь остальной
мир — такова цена любого погребального костра,
наконец-то разгоревшегося так, что уже нет возврата,
и распадающегося призрачными облачками праха, уносимого
небом, становящегося морем и песком.
Может, надо было сказать «увековечивая» вместо
«запоминая»?
Разумеется, тьма будет всегда, но сейчас я понимаю,
что в ее глубине обитает нечто. Не важно, из прошлого
или нет. Иногда оно похоже на кошку — пантеру с ее
лунной походкой или тигра с пепельными полосками
и бешеными, как зимний океан, глазами. Иногда это
изгиб запястья или обрывки романа, укрытые в ящике
оставленного где-то прикроватного столика или аккуратно
записанные на полях старого и давно выброшенного
календаря. Иногда это всего лишь инверсионный след от
самолета, пророчески летящего на запад над облаками,
сияющими каким-то опасным светом. Конечно, это всего
лишь образы, мои образы, которые в конце концов
552
рождаются из чего-то, гораздо больше похожего на Голос,
который нельзя увидеть глазом, а иногда даже и услышать
ухом, но который день за днем и год за годом несется
волной внутри нас.
Так же, как вы сейчас пронеслись сквозь меня.
Так же, как я пронесся сквозь вас.
Простите, у меня больше ничего не осталось.
Кроме вот этой истории, которую я сейчас вспоминаю,
слишком далеко от рассвета, которую рассказывал мне
док, когда я был в Сиэтле —
Она начинается с рождения младенца, но нездорового
младенца. Он родился с дырами в мозге, который имел
«недостаточный контраст между серым и белым веществом»,
как выразился док. Все было настолько плохо, что, когда
ребенок появился на свет, он даже не дышал.
«Он синюшный!» — кричит доктор Ноуэлл, и у всех
сердца начинают биться чаще. Ребенка кладут
на специальный высокий столик-обогреватель
с установленными наверху лампами.
Доктор Ноуэлл проверяет пульс на пуповине и
одновременно очищает малышу рот аспиратором, пытаясь
стимулировать дыхание.
«Дренаж! Отсос! Стимулятор!»
Эти методы не всегда работают, и бывает так, что
у него ничего не получается. Однако это не тот случай.
Команда доктора Ноуэлла немедленно вводят младенцу
трубку, подключенную к кислородной подушке, и все это
менее чем за минуту, на бегу к реанимации, где ребенка
тут же подключают к системе жизнеобеспечения «Сименс
серво 300», мигающей красными и зелеными лампочками,
пищащей и гудящей.
Кажется, ход жизни восстановлен, но забег оказался
не из легких. Мониторы отслеживают ЭКГ, дыхательную
активность, давление, насыщение крови кислородом и
концентрацию углекислого газа в выдыхаемом воздухе.
Работает вентиляция легких, работают внутривенные насосы,
а вокруг всего этого тянутся километры катетеров.
Как всегда в подобных случаях, медсестры,
пульмонолог и толпа врачей собрались в палате, потому
что именно они способны правильно оценить ситуацию.
553
Красный и зеленый огоньки фиксируют каждый вздох
младенца. Красные цифры показывают точный уровень
давления, необходимый для того, чтобы наполнить его
хрупкие легкие. Проходит несколько минут, и прибор,
измеряющий уровень кислорода в крови, отмечает
снижение. Доктор Ноуэлл тут же поднимает положительное
давление в конце выдоха на десять, чтобы компенсировать
потерю кислорода, пока ЭКГ фиксирует каждый удар
маленького сердца, форму каждого зубца Р (или,
в данном случае, нормального желудочкового комплекса),
а центральный и артериальный катетеры, подключенные
прямо к пупку, непрерывно посылают на мониторы данные
о кровяном давлении и газах крови.
Мать, разумеется, ничего этого не замечает. Она
видит только своего новорожденного сына, который лежит,
едва дыша, со сжатыми в кулачки пальчиками, из-за чего
ручки, продолжающие цепляться за этот мир, похожи
на морские ракушки.
Позже доктор Ноуэлл и другие специалисты объяснят
ей, что у ее сына «дыры» в мозге, и он не выживет. Он
сможет жить только на искусственном жизнеобеспечении.
И ей придется его отпустить.
Но мать сопротивляется. Она сидит с ребенком
весь день, а затем и всю ночь. Она не ложится спит.
Медсестры слышат, как она шепотом разговаривает с ним
и что-то ему поет. Проходит второй день. Вторая ночь.
А мать все не спит, и слова ее льются потоком, а песни
ласкают слух малыша, убаюкивая его.
Старшая медсестра начинает верить, что на их глазах
происходит чудо. Когда заканчивается ее смена, она
против обыкновения не уходит домой. Пошли разговоры.
К реанимации стали стекаться люди. Эта удивительная
женщина так и не спит? Она все еще говорит с ним? Что
она поет?
Один из врачей уверяет, что слышал, как она
пробормотала "Etch a Poo air"9, что все быстро списали
на что-то про Винни Пуха.
Когда мать, не смыкая глаз, просиживает с ребенком
и третий день, уже целая группа людей начинает открыто
говорить, что ребенок выживет. Он вырастет, состарится
и станет очень мудрым. Сиделки приносят ей еду,
но кроме нескольких глотков воды она к ней не
прикасается.
** Ессе puer — «Се дитя» (отсылка к стихотворению Джеймса Джойса).
554
Вскоре даже доктор Ноуэлл поддается этой тихой
истерии. У него есть своя семья, свои дети, но он
не идет к ним после работы. Он должен, но не в силах.
Возможно, вся эта ситуация пробуждает в нем какие-
то болезненные воспоминания. Всю ночь он работает
с другими недоношенными, поглядывая краем глаза на мать
и ребенка, опутанного сетью трубок и проводов. Они
говорят на каком-то своем языке, который он слышит,
но не может понять.
Наконец, утром четвертого дня мать встает и подходит
к доктору Ноуэллу.
«Думаю, пора отключить его от аппаратов», — тихо
говорит она, не отрывая глаз от пола.
Доктор Ноуэлл, совершенно не ожидавший услышать
такое, совсем растерян и не знает, что сказать.
«Д-да, конечно», — запинаясь, отвечает он.
Вокруг малыша собирается большая группа врачей и
медсестер, и хотя все они контролируют свои эмоции,
довольно многие верят, что ребенок выживет.
Доктор Ноуэлл деликатно разъясняет процедуру матери.
Сначала он отсоединит все второстепенные капельницы и
уберет назогастральный зонд. Затем, несмотря на то,
что мозг ее ребенка сильно поврежден, он введет ему
немного лекарства, чтобы наверняка знать, что малыш
не испытывает боли. В последнюю очередь он и его
команда отключат остальные капельницы, мониторы
и аппарат искусственной вентиляции легких, а также
удалят эндотрахеальную трубку.
«Все остальное будет зависеть от... — доктор Ноуэлл не
знает, какие подобрать слова, поэтому просто говорит: —
Ну вот».
Мать кивает и просит побыть с ребенком еще минуту.
«Да, пожалуйста», — доктор Ноуэлл старается, чтобы
голос звучал как можно мягче.
Персонал делает шаг назад. Мать подходит к сыну
и нежно гладит его по маленькой макушке. В какой-
то момент всем до единого кажется, что она перестает
дышать, а ее глаза, не моргая, смотрят куда-то вглубь
малыша. Потом она наклоняется и целует его в лобик.
«Можешь идти», — ласково говорит она.
И тут же у всех на глазах, еше до того, как доктор
Ноуэлл успевает дотронуться до какого-либо тумблера
или кнопки, кардиограмма превращается в прямую линию.
Асистолия.
Ребенок умер.
555
XXII
Правда превосходит слухи.
Ино
одну только темноту. Пленка чиста.
Наконец, когда Карен все-таки оборачивается и видит подлинную пу-
стоту, ожидающую ее, она даже не вскрикивает. Вместо этого ее грудь за-
мирает: ни вдоха, ни выдоха. Странно, но, когда она выходит из детской
спальни, что-то как будто привлекает ее внимание. Через пару минут она
возвращается с галогенным фонариком и подступает к краю.
Ханан Джабара полагает, что Карен слышала какой-то шум41’, хотя на
пленке Hi 8 нет ничего, хоть отдаленно напоминающего звук. Карлос Элл-
сберг с ним согласен: «Карен останавливается, услышав что-то». Но он
уточняет это утверждение, добавляя, что «звук явно воображаемый. Это
лишь очередной пример того, как разум, любой разум, постоянно пытается
приписать себя бездне»420.
Как всем известно, Карен стоит на краю несколько минут, направляя
луч фонаря в темноту' и зовя Нэвидсона421. Решившись наконец, она не де-
лает глубокого вдоха и ничего не произносит. Она просто ступает вперед и
исчезает за черным занавесом Секунду' спустя эта холодная впадина про-
падает, а на ее месте появляется стена, точь-в-точь как раньше, только уже
без детских рисунков.
Поступок Карен вдохновил Пола Осгера написать короткий внутрен-
ний монолог, прослеживающий направление ее мыслей422. Донна Тартг
также представила изобретательный анализ дилеммы Карен. Только в вер-
сии Тартг вместо того, чтобы шагнуть в темноту, Карен возвращается
419 Jabara, Hanan. Hearing Things [Слышимое] // Acoustic Lens. 1994. Vol. xxxii, no. 8. P. 78-M.
420 Ellsberg, Carlos. The Solipsistic Seance [Солипсистский сеанс] // Ouija. 1996. Vol. ix, no. 4. De-
cember P. 45.
421 Хотя это может показаться очевидным, недавние исследования, которые провели Мерлеяф
и Финч, в итоге подтвердили «высокуто вероятность» того, что «звезда», запечатленная на плев-
ку Нэвидсона была не чем иным, как светом галогонного фонаря Карен. См.: Merlecker, Bob Л.
Finch, Bob Starlight, Starbright, First Flashlight I See Tonight [Свет звезды — тот первый фогир^
что я вижу сегодня] //Byte. 1995. Vol. 20, August. Р. 34.
422 Auster. Paul Ribbons [Ленты] //Gias Ohms. 1993. Vol. xiii, no. 83, August 11. P. 2.
556
в Нью-Йорк и выходит замуж за богатого издателя журнала423. Предпо-
ложительно, существует даже опера, основанная на «Пленке Нэвидсона».
написанная с точки зрения Карен, где этот последний шаг в пустоту ста-
новится темой финальной арии.
Что бы ни помогло Карен перебороть свои страхи, нет почти никаких
сомнений в том, что се любовь к Нэвидсону послужила главным катали-
затором. Ее желание обнять его как никогда прежде берет верх над вос-
поминаниями о темном колодце, надругательством отчима или другими
мрачными фактами из ее детства. В этот момент она доказывает восстано-
вительную силу того, что Эрих Фромм называег формированием «симво-
лических взаимоотношений» благодаря личной храбрости.
Критик Гийон Келлер утверждает, что восприятие сыграло чрезвычай-
но важную роль в успехе Карен:
Я считаю, что Карен никогда не переступила бы ту
черту, если бы прежде не создала два замечательных
кинематографических произведения: «Что подума-
ли некоторые» и «Краткая история тою, кого я лю-
блю». Заново взглянув на Нэвидсона, она осознала,
чем он не был, и, как следствие, гораздо яснее уви-
дела саму себя'’21.
Известный переводчик с итальянского София Блинн трактует коммен-
тарии Карен смелее:
Важнейшим источником света, который Карен при-
несла туда, была память о Нэвидсоне. И то же са-
мое можно сказать о нем самом Многие полагают,
что его последнее слово было “саге” или начало
“careful”. У меня иное мнение. Я считаю, что это
следует считать просто первым слогом того имени,
которое успокаивало его разум и сердце. Его един-
ственная надежда, его единственный смысл жизни:
«Карен»125.
Вне зависимости от того, что именно позволило Карен перейти эту гра-
ницу, через сорок девять минут сосед увидел, как Карен плачет на лужайке.
В се волосах была розовая лента, а на ее коленях лежал Нэвидсон.
Затем приехала скорая помощь. Рестон догнал их уже в больнице. Тем-
пература тела Нэвидсона упала до пугающих двадцати девяти градусов.
° Tartt, Donna. Please. Please, Please Me [Пожалуйста, пожалуйста, лай мне] И Spin. I996.
December. Р. I37.
С4 Keller. Guyon. The Importance of Seeing Clearly [Важность видеть отчетливо] И Cineaste.
Vol. xxii, no. I. P. 36-37.
c* Blynn, Sophia Carry On Light [В ином свете] // Washingtonian. 1995. Vol. 31, December. P. 72.
557
В отсутствие аппарага искусственною кровообращения, который мог бы
выкачивать остывшую кровь Нэвидсона и заменять ее теплой кровью, обо-
гащенной кислородом, врачам пришлось вскрыть его брюшную полость,
вставить катетеры и начать омывать его внутренние органы теплой жид-
костью. Хотя внутренняя температура тела в результате поднялась до три-
дцати |радусов, ЭКГ по-прежнему показывала своеобразный зубец Осбор-
на, свидетельствующий о гипотермии. В капельницу было добавлено еще
несколько литров раствора. Врачи пристально наблюдали за ним. Прошел
час. Большинство считали, что еще час ему не прожить.
Они ошиблись.
Карен не отходила от его койки в ту ночь и на протяжении еще многих
дней и ночей. Она читала ему, пела, а когда выбивалась из сил, то засыпала
прямо на полу рядом с ним.
И вот счет пошел уже на недели, Нэвидсон начал поправляться, но ему
пришлось заплатить за жизнь высокую цену. Из-за отморожения он поте-
рял правую руку и верхнюю часть уха. Также пришлось удалить несколько
участков кожи на лице и левый глаз. Кроме того, потребовалась ампутация
сильно раздробленного бедра. Врачи сказали, что ему до конца дней при-
дется ходить с костылем.
В этом они оказались правы.
И все-таки он выжил. Более того, отснятые за время экспедиции пленка
и видеокассеты тоже уцелели.
Что же касается событий после исчезновения Карен во тьме, то един-
ственным сохранившимся свидетельством о них служит короткое ин-
тервью, взятое журналисткой из колледжа Вильгельма и Марии:
Карен: Как только я вошла туда, меня охватила дрожь. Было
так холодно и темно. Я обернулась, чтобы посмотреть,
где я, но места, откуда я пришла, уже не было видно.
У меня началась гипервентиляция. Я не могла дышать.
Думала, что умру, но как-то продолжала двигаться.
Я делала шаг за шагом, пока не нашла его.
Вопрос: Вы знали, что он там?
Карен: Нет, но так я думала. И вдрут он оказался там, прямо
у моих ног, без одежды и весь скрюченный. Его рука
была белая, как снег. [Она с трудом сдерживает слезы.]
Увидев его такого, я уже не думала о том, где нахожусь.
Я никогда прежде нс чувствовала себя такой... сво-
бодной.
[Долгая пауза.]
Вопрос: Что случилось потом?
558
Карен: Я обняла его. Он был жив. Он издал звук, когда я взяла
его голову в свои руки. Сначала я не могла разобрать,
что он говорит, но затем поняла, что свет фонарика
больно бил ему по глазам, поэтому я выключила фона-
рик и продолжала обнимать его в темноте.
[Снова долгая пауза.]
Вопрос: Как вам удалось вынести ею из дома?
Карен: Дом просто растворился.
Вопрос: Растворился? Как это?
Карен: Как во сне. Мы были в кромешной тьме, а затем я уви-
дела, то есть нет... глаза-то мои были закрыты. Я по-
чувствовала такой теплый приятный ветер на лице, от-
крыла глаза и увидела деревья и траву. Я еще подумала:
«Мы умерли. Мы умерли, и вот, значит, куда люди по-
падаю! после смерти». Но оказалось, что это наш двор.
Вопрос: Вы говорите, что дом растворился?
Карен: [Не отвечает]
Вопрос: Как такое возможно? Он ведь все еще там, не так ли?
КОНЕЦ ИНТЕРВЬЮ426
а Пропуск. — Изд.
559
XXIII
Пережить юм, Каланана, Гавайи. 1993 год.
Дайан Кук
В «Страсти к жалости и других рецептах катастрофы» (Passion For
Pity and Other Recipes For Disaster. London: Greenhill Books, 1996) Хельмут
Муир (Helmut Muir) восклицал: «И он и она живы. Они даже поженились.
Это же счастливый конец!»
Действительно, Карен и Уилл Нэвидсон переживают свое суровое ис-
пытание, а оказавшись в Вермонте, клянутся друг другу в верности. Но,
конечно, напрашивается вопрос: как можно называть это счастливым кон-
цом, видя безрукого Нэвидсона с изуродованным лицом, повязкой на левом
глазу и зажатым под мышкой костылем? Даже если отбросить физические
увечья, как насчет невидимой эмоциональной травмы, которой Муир так
небрежно пренебрегает?
Да, Нэвидсоны выбрались из дома и даже покинули Вирджинию, но им
никогда не удастся забыть об этом месте.
«Сейчас поздний октябрь», — сообщает нам Нэвидсон в последних ка-
драх своей «Пленки». Почти полтора года прошло с тех пор, как он вернул-
ся из дома. Он еще не совсем поправился, но уже вовсю работает, вдыхая
жизнь в пока еще не законченный проект. «Хоть что-то хорошее вышло из
всего этого, — говорит он с улыбкой. — Кожная болезнь на стопах, мучав-
шая меня все эти годы, почти прошла».
Дети вроде бы одобряют Вермонт. Дейзи твердо верит в фей, обитаю-
щих за городом, и духов, которые якобы вселились в ее коллекцию мягких
кукол и животных, особенно в красных и золотых. Чэд же увлекся набора-
ми «Лего» и проводит несчетные часы, собирая множество конструкций из
них. Когда его спрашивают об этом новом интересе, он только отвечает, что
хочет однажды стать архитектором.
Карен ежедневно прилагает массу сил, чтоб совладать с энергией
обоих детей. Только недавно у нее обнаружили злокачественную опухоль
груди. Мастэктомия была признана «успешной», а последующая химио-
терапия объявлена «очень эффективной». Тем нс менее из-за выпадения
волос и тяжелой язвы желудка Карен сделалась худой и мрачной. Она по-
теряла слишком много веса, и время от времени ей приходится садиться
560
и переводить дыхание. И все же, как с нежностью демонстрирует нам
Нэвидсон, ее улыбки, похожие на блуждающие огоньки, кажутся непод-
властными разрушительному воздействию болезни, а ее смех всякий раз
звучит как победный клич.
Нэвидсон запечатлел все это в простых теплых кадрах: закипающее мо-
локо, жареные грецкие орехи, грациозные пальцы Карен, расчесывающие
длинные золигистые волосы дочери на фоне черного ясеня и сосны. При-
мечательно, что Карен, редко теперь снимающая шерстяную шапку, сияет
не меньше Дейзи. Примерно это Массел Лаутон однажды назвал «своего
рода прекрасной бедой»427.
Впрочем, это не единственный кадр с матерью и ребенком. Согни таких
фотографий украшают их новые стены. Каждая комната, лестничный про-
лет и коридор увешаны изображениями Карен, Дейзи, Чада и Нэвидсона,
а также Тома, Рестона, матери Карен, их друзей, дальних родственников,
давних предков и даже Мэллори и Хиллари.
Хаги этот коллаж чрезвычайно трогателен, Нэвидсон достаточно мудр,
чтобы знать: он не может закончить пленку такими образами. Хотя они
и греют душу, то, что они подразумевают, звучит фальшиво. Как говорит
сам Нэвидсон, «я все искал каких-то гарантий, мягкого финала, но так и
не нашел их. Возможно, дело в том, что я знаю: это место все еще там.
И оно всегда будет там».
Нэвидсон не переставал биться над вопросом о смысле пережитого.
И хотя оно буквально искалечило его, ему удается сохранить страсть к ра-
боте. К счастью, Дафни Каплан в своей увлекательной книге об искусстве,
культуре и политике направляет острие анализа и на «Пленку Нэвидсона»,
напоминая читателю, что значит быть страстным:
Страсть имеет мало общего с эйфорией и очень мно-
го общего — со страданием. Тут дело не в удоволь-
ствии, а в выносливости. Как и «страдание», слово
«страсть» происходит от того же корня л.
Нэвидсон страдает от ответственности за свое искусство и потому
должен отвернуться от слепого утешения, которое можно обрести в этих
аккуратно оформленных фотографиях, наполняющих его жилище, чтобы
выйти на улицы Новой Англии вслед за своими нарядившимися в костю-
мы и мечтающими о полных мешках сладостей детьми, следы которых
теряются под холодными разноцвезными листьями.
В этих финальных кадрах Нэвидсон делает реверанс в сторону жанра,
которому его работа всегда будет противиться, в то же время неизменно
оставаясь его частью. Хэллоуин. Фонари из тыкв. Вампиры, ведьмы и
политики. Целая прорва восьмилетних упырей, высыпавших на улицы
Laughton, Massel. Comb and Brash [Расческа и щетка] // Z. 1994. Vol. xiii, no. 4. P. 501.
“ Kaplan. Daphne. The Courage to Withstand [Мужество сопротивления]. Hopewell, NJ: Ecco
Press, 1996. P. lii.
561
Дорсета и осаждающих дома ради яблок и шоколадных батончиков
«Милки Уэй», без устали посылая пронзительные крики в искрящуюся
черноту над ними.
Ледяные коросты покрыли дороги, неровно мерцают свечи, взрослые
жадно пью!' горячий сидр из пластиковых стаканчиков, не теряя из вид)
своих овечек в волчьих шкурах, чтобы ничто не помешало их феерии. Каж-
дый визг и крик останавливает глоток тепла, и родители сразу' же начина-
ют искать глазами знакомые крошечные фигурки, плывущие от крыльца
к крыльцу' по огромному озеру тени.
Нэвидсон не заканчивает фильм измазанным карамелью лицом ма-
ленького дружелюбного привидения. Вместо этого он завершает его тем.
что, как он знает, всегда было и останется правдой. Отводя взгляд от празд-
ника, он сосредотачивается на пустой дороге вдалеке — бледном изгибе,
исчезающем в лесу, где ничто не движется, и на уличном фонаре, который
то загорается, то потухает, пока наконец темнота нс закрывает объектив,
словно ладонь.
25 декабря 1996 года
562
ВСТАВКИ
Не завершив свой труд, Дзампано,
однако, оставил следующие инструкции
для нескольких вставок, которые он
планировал включить в конце Пленки
Нэвидсона. — Дж. Т.
563
один
Инструкции:
§ Привести графические примеры архитектуры
от древних египетской, микенской, греческой и
римской до готической, ранней ренессансной,
барочной, неоклассической и современной.
§ Выделить поэтажные планы, дверные проемы,
фронтоны, габели, колонны, капители, антабле-
менты и окна.
§ Также привести историческую шкалу' с указа-
нием дат возникновения стилей.
§ Для справки см. библиографию в главе IX.
564
ДВА
Инструкции:
§ Привести примеры теней от рук, таких как кра-
бы, улитки, кролики и черепахи, драконы, панте-
ры, тигры и кенгуру. Также влючить тени гиппо-
потамов, лягушек, слонов, райских птиц, собак,
какаду и дельфинов.
§ Составить диаграммы, описывающие требова-
ния к свету и размещению.
§ См.: Webb, Phila Н. & Corby, Jane. The Little
Book of Hand Shadows [Маленькая книжка руч-
ных теней]. Philadelphia: Running Press, 1990;
а также: Achafh, Safi & Chandran, Bala. Fun With
Hand Shadows: Step-By-Step Instructions for More
Than 70 Shadows — From Cud-Chewing Cows
and Dancing Elephants to Margaret Thatcher and
Michael Jackson [Забавы с тенями: Пошаговые
инструкции для создания более 70 теней — от жу-
ющей коровы и танцующих слонов до Maprapei
Тэтчер и Майкла Джексона]. NTC/Contemporary
Publishing, 1996.
565
ТРИ
Инструкции:
§ Проиллюстрировать .методы датирования ка-
лия-40/аргона-40, рубидия-87/стронция-87, а так-
же самария-147/неодима-143.
§ Составить таблицу для урана-235 и -238, обнару-
женных в изотопах свинца.
§ Включить все данные в Нулевую папку428.
421 Пропуск. — Изд.
566
ЧЕТЫРЕ
Инструкции:
§ Воспроизвести все факсимильные копии «Ин-
тервью с Рестоном» и «Последнего интервью»42’.
Пропуск. — Изд.
567
пять
Инструкции:
§ Скопировать страницы 2-33 из устава ВВС 64 5
(15 августа 1969 года)430.
♦’° См. приложение 11-С. — Изд.
568
ШЕСТЬ
Инструкции:
§ Привести шкалу беспокойства Карен, составлен-
ную клиникой «Шихан», а также ее шкалу фобий
от «Маркс и Мэтьюз»4”.
§ Выделить следующую информацию. Номер про-
екта 87852341. Дата рождения: 24 июля. Номер
пациента: 002700.
§ Интерпретацию и примеры можно найти в Marks,
Isaac М. Living with Fear [Жить в страхе]. McGraw-
Hill, 1978; Marks, Isaac M. Fears, Phobias, and
Rituals: Panic, Anxiety, and Their Disorders [Стра-
хи, фобии и ритуалы: Паника, тревожность и их
расстройства]. Oxford: Oxford University Press,
1987; а также The Encyclopedia of Phobias, Fears,
and Anxieties [Энциклопедия фобий, страхов и
тревожных состояний] / Ronald М. Doctor, Ada
Р. Kahn, Ronald D. Doctor & Isaac M. Marks. New
York: Facts on File, 1989.
Cl См. приложение II-C. — Изд.
569
Приложения
Дзампано подготовил огромную массу
всевозможных материалов помимо
Пленки Нэвидсона. Далее вы можете
ознакомиться с его дневниковыми
записями, стихами и даже письмом
к редактору. Все это, как мне
кажется, помогает чуть лучше
понять его работу, равно как и его
личность. — Дж. Т.
571
A.
Содержание и названия глав
572
Пленка Нэвидсона
Вступление
0,5 см
Том
Коридор длиной в пять с половиной минут
Экспедиция А (Экспедиция Нэвидсона)
Экспедиция № I (Через Прихожую)
Экспедиция № 2 (К Большому Залу)
Экспедиция № 3 (Семь часов вниз по Спиральной Лестнице)
Экспедиция № 4
SOS
В лабиринт
Спасение
(История Тома)
Падающий четвертак
Запись Холлоуэя
Эвакуация
«Что подумали некоторые»*
«Краткая история того, как [sic] я люблю»
Интервью с Рестоном
Последнее интервью
Экспедиция № 5
Конец
•Не вошло в финальный релиз
История релиза
1990 — «Коридор длиной в пять с половиной минут»
(VHS Short)
1991 — «Экспедиция № 4»
(VHS Short)
1993 — «Пленка I Ъвидсона»
573
ВОЗМОЖНЫЕ новация щав
Глава I..................................................Пленка
Глава II..................................................0,5 см
Глава III...............................................Застава
Глава IV...............................................Нэвидсон
Глава V.....................................................Эхо
Глава VI...............................................Животные
Глава VII..............................................Холлоуэй
Глава Vin...................................................SOS
Глава IX...............................................Лабиринт
Глава X...................................Спасение (Часть первая)
Глава XI............................................История Тома
Глава XII.................................Спасение (Часть вторая)
Глава ХТП..............................................Минотавр
Глава XIV............................................Неверность
Глава XV..................................................Карен
Глава XVI.................................................Наука
Глава XVII..............................................Причины
Глава XVIII...Фтупеньки! или Де ла Варр или История Ясеневой улицы
Глава XIX................................................Делила
Глава XX............................................Возвращение
Глава XXI........................................Ночные кошмары
Глава XXII.................................................Вера
Глава XXIII.............................................Страсть
574
Всякая
575
[Оригинал]4*2
18 января 1955
Я ничего не знаю об Искусстве с большой буквы. Знаю только о своем
искусстве. Потому что оно касается меня лично. За других я не говорю.
Поэтому я не говорю о том, что говорит за других. Мое же искусство
говорит лишь за меня. Оно освещает мой путь.
оигинал |
апреля 1955
Значит ли это, что в нас обитает история?
[Оригинал]
4 сентября 1955
Светлые рассветы и мраморные головы. Что, черт возьми, это значит?
[Оригинал]
3 июня 1959
Этот ужас. который охотится.
Напечатано]
>9 августа 1960
Капитан Киттинджер, в этом году вы принесли нам раннюю осень.
[Напечатано]
31 октября 1968
У меня нет слов. Самый лучший кенотаф.
Напечатано]
I ноября 1968
(Сын) (разорвать)
Солнце чтобы прочесть темноту.
Напечатано]
I ноября 1968
Tirer сотте des lupins4**.
[Оригинал]
8 декабря I968
Боже, дай мне отвлечься.
432 По-видимому, пометка «Оригинал» относится к записям, сделанным Дзамт-
но собственноручно, тогда как «А», «В», «С» и т. д. указывают на записи, сделв-
ные кем-то другим. — Изд.
4,3 «Застрелены, как кролики». — Изд.
576
14 марга 1969
Кто не убивал час? Не случайно или бездумно, а специально:
преднамеренное убийство минут. Насилие возникает из сочетания
отказа от цели, безразличия и признания того, что прожить его — это
все, на что ты можешь надеяться. И вот ты убиваешь час. Ты не работа-
ешь, нс читаешь, не мечтаешь Если ты спишь, то не из-за потребности
в сне. И когда он наконец заканчивается, не остается никаких улик:
ни оружия, ни крови, ни тела. Единственными зацепками могут послу-
жить тени под глазами или тончайшая линия возле губ, намекающие
на то, что могло иметь место страдание, что в личной жизни ты потерял
нечто, и эта потеря слишком пуста, чтобы ею поделиться.
10сентября 1970
Нечем поделиться.
[Напечатано]
21 сентября 1970
Быть может, на периферии темноты я мог бы создать сына, который
не пропал, а живет за пределами даже моего собственного воображения
и вымысла, ведомый своими страстями, глупостями и силами дальше,
чем он сам или я можем себе представить, видящий мир таким, какой он
есть, и в результате несущий бремя всеобщего завтра с беспрецедентной
мудростью и достоинством, потому что он — один из немногих, кому'
удалось исследовать свою природу. Ею шиты всегда наготове, но редко
требуются. Те, кто его ценит, будут процветать, тогда как те, кто против
него, погибнут. Он исполнит обещание, которое я дал много лет назад
и не сумел сдержать.
[Напечатано]
15 декабря 1974
Как бы часто я ни размышлял о Гудзоне и его шлюпе, глубокой ночью
мои мысли обратились к путешествию Кесады и Молино по этим
мелким волам. Я вслух рассуждал о том, что они говорили и думали,
какие боги хранили или оставили их и как они видели себя посреди этих
темных волн. Возможно, поскольку история мало интересуется такими
мелочами, эта сцена сохранилась лишь в стихах — в «Песни Кесады
и Молино», написанной [ХХХХ]. Я привожу ее здесь полностью.
тссуется таки!
Песни Кесады
29 апреля 1975
Мама хочет, чтобы ты позвонил ей ХВАТИТ Уже за 40 градусов
и ползет вверх ХВАТИТ Вот уж белое рождество!
Ба-бах, ба-бам, ба-бум!
Бах! Бам! Бууууум!
577
[Напечатано]
11 февраля 1984
Возможно ли любить нечто так сильно, что в твоем воображении
оно хочет уничтожить тебя лишь потому, что отвергло тебя?
августа 1985
Мне снятся вампиры. Мне снится бог. Мне не снятся вампиры. Мне
не снится бог. Мне не снится ничего. И все-таки это тоже мой сон.
мая 1988
Ангел его юности превратился в дьявола его зрелости. Он гулял
с женщинами, пока был молод, всегда имея что-то в запасе. Всегда
находилась причина для разрыва, открывавшая дверь ко множеству
других связей. Рай. Ну или так ему казалось. Когда возраст
начал давить на его сентиментальность и форму, он стал желать
чего-то более живучего и продолжительного. Однако херувим,
сопровождавший юного повесу, остался с ним и уже не вел себя как
ангел. Он преследовал его, охранял его, отгораживал его от близости,
обещая сухую и рассыпающуюся как пепел славу столь многих
отношений, разрушающихся, словно домино, одно за другим,
бесконечно или, по крайней мере, до самой его смерти.
О августа 1988
«Он хотел лечь с ней в постель немедленно, завернуться в простыню,
упереться пальцами ног в матрас, почувствовать ее пятки на своих
лодыжках, се пальцы, оставляющие длинные следы на его боках.
Но нынче фантазии множатся и мруг, как летние мухи».
[Напечатано]
18 марта 1989
A maze — лабиринт. Amazing maze — увлекательный лабиринт.
A maze meant — лабиринт означал... Что он значал? Возможно, А Мау
zing майское оживление? M.A.s — магиезров в кустах или amidst
the maize — в кукурузе? Довольно увлекательно, а? Не волнуйтесь,
меня это тоже не слишком впечатляет, но дайте старику поиграть.
февраля 1990
Здесь воняет. Я знаю, что такое вонь, и здесь определенно воняет.
Кошачьей мочой, гнилыми фруктами, заплесневелым хлебом. Чем-то.
Уверен, виновата та девушка. Наверняка она не вынесла мусор. Опа
умеет читать (скоро выясню, умеет ли она расшифровывать стеногра-
фические записи) и флиртовать. Но держу пари, она не вынесла мусор.
Надо избавиться от нее. Надо бы самому вынести мусор. Ненавижу
мусор. Он воняет. Надо выбросить самому. Надо все выбросить.
578
W октября 1990
He хватает. Слогов, чтобы описывать жизнь. Любую жизнь. Не могу
даже обсуждать Гюнтера Ниишке или Норберга-Шульца. Я всего
лишь хотел Gias (Paris; Editions Galilee, 1974). Вот и все Но эти сволочи
ответили, что ее нет. Свиньи. Все они. Свиньи, свиньи, свиньи.
Придется обойтись г-ном Ливи-младшим и, кончено, г-ном Рэндом.
апреля 1991
Беспощадность тонет в водах тьмы; никакого порядка или островков
земли; где свет означает тень, а разум гибнет в трюме:
((((((((((((Иона в брюхе чудища))))))))))))
мая 1991
По звездам плыть. По звездам жить. По звездам умереть.
К мая 1991
Kutch Dekta?
Kutch Nahin, Sahib’.
?() мая 1991 года
He будите меня от этого сна, но имейте в виду, что я не только много
плакал, но и много дорог исходил в своих мыслях.
Напоминает другой фильм филин. И*.
W июня 1991
Черт возьми! Черт возьми. Черт возьми! Черт возьми! Черт возьми!
Да, разумеется, запиши это! Все пиши! Все, что я говорю! Каждое
чертово слово! Чертово! С большой Ч! Черт бы побрал все это!
Вес, до последнего слова. Черт ее дери за ошибки!
июля 1991
Даже не сомневай тесь: авторам толстых книг сказать нечего. Конечно,
у авторов тоненьких книжек мыслей еще меньше.
е «Видишь что-нибудь?» — «Ничего, господин» (хинди).
579
августа 1992
Как я здесь оказался? Естественно, я знаю. Я имею в виду маршрут,
которым я пришел. Но оно нс очснь-то помогает мне ответить
на всевозможные «почему». До сих пор, выходя в этот пыльный дворик,
я стою там в изумлении от того, что очутился в этакой дыре. /X потом я
думаю: «Ты не только очутился в этой дыре, ты в ней же и умрешь!»
Конечно, Голливуд — земля слепцов с церквями для слепцов, так что
мне здесь вроде как самое место. Думаешь, мне горько ог того,
что я здесь? Думаешь, мне горько от того, что я живу в этой могиле
и прогуливаюсь среди этих сорняков? Думаешь, мне горько умирать?
Да что ты знает ешь? Что тебе известно о горечи, если ты ничего
не знаешь о любви? Убирайся. Убирайся! Нет, останься. Пожалуйста,
останься. Давай что-нибудь почитаем. Забудь все, что я сказал. ‘
Все не так плохо. Я просто стар, а ты довольно много знаешь о любви,
а мне хотелось бы считать, будто я знаю нечто большее из-за своего
возраста. Давай что-нибудь почитаем.
м
3 апреля 1992
Стены черны, как черные воды, когда они тяжелы и как будто
принадлежат иным морям.
Ji декабря 1992
Почему я не Moiy больше спать?
^мая 1993
Дом — история, а история необитаема.
19 июня 1994
Прометей, укравший свет и подаривший свет, прикованный богами,
наверняка был книгой.
ноября 1994
Де фен ест рация? Никогда не использовал этого слова. И не буду.
[Р.- написано на полях
к записи от
15 декабря 1974]
3 апреля 1995
«Прошу меня простить за включение этого текста. Мысли старика
склонны блуждать не меньше, чем мысли юноши, но ivbta как юноша
прощает отступления, старик вырезает их Юноша всегдастарается-
580
заполнить пустслу а старик учится жить с ней. Мне понадобилось
двадцать лет, чтобы забыть о случайных удачах, на которые можно
наткнуться, сойдя с пути Быть может, длявас этоне новость, но я убит
многих мужчин, и обе мои ноги на месте, и сомневаюсь, что я когда-то
сильно походил на лысого гнома Ошибку который выходит из своей
Ш’ШР.Пк! Г ГП1Т.1МИ ЮЛи'Л'кДии «rmAti гугпдттт nanuizuv идгугпшттлOJ
IivU(VVD! V» I VXJIUliVIVI ЛЯЛдДШI I tfVDI v nV/lui t> DV/iniyFIA JVTVtz tDvUVD// •
5) апреля 1996
Паралипоменон — выпущенное, пропуск, добавления к какому-либо
сочинению, от трем.paraleipomena (императиврагаге — защищать,
ieipo — опускать).
!1 октября 1996
Все это довольно бессмысленно без «Семи светочей архитектуры»
Раскина. Ох, что толку?
[Напечатано]
18 декабря 1996
Кошки умирают, и все удиштяются почему. Так и слышу, как шепчутся
соседи. Вечно они шепчутся: «Так странно. Некоторые кошки умирают,
другие просто исчезают. Никто не знает почему...»
Редвуд. Видел его давным-давно, еще в молодости. Я убежал,
и мне повезло (а может, везение было ни при чем), что он за мной
не погнался. Но теперь я не могу бежать, и теперь-то я уверен, что
он бы погнался.
[Напечатано]
21 декабря 1996
Объяснение вдвое слабее опыта, но опыт вдвое слабее опыта
с пониманием
[Оригинал]
23 декабря 1996
Прогулялся угром, прогулялся днем, что-то съел, о чем-то подумал,
что-то написал, вздремнул, и что-то мне приснилось, и в итоге у меня
все равно ничего нет, потому что все эти «что-то» всегда были и всегда
будут тобой.
Я скучаю по тебе.
581
с.
... Всячина
582
583
(Перефотографировано для второго издания. — Изд.)
584
(Перефотографировано для второго издания. — Изд.)
585
(Перефотографировано для второго издания. — Изд.}
586
Письмо редактору
587
«Увидеть — значит поверить,
но почувствовать, наверное, лучше!»
17 сентября 1978 года.
В напечатанной на прошлой неделе статье о предметах коллекционирова-
ния вы сообщали, что человек по имени Келльстер готов продать несколь-
ко боевых дробовиков «Итака» модели 37 времен Второй мировой войны.
Как прекрасно знают любители дробовиков, это оружие — редкая находка,
ведь данная модель была выпущена в количестве всего лишь 1420 штук.
К счастью, модель 37 имеет ряд отличительных особенностей, таких
как зарядка снизу, удобный выбрасыватель стреляных гильз, примерно как
у «Ремингтона» модели 10, коммерческая отделка синего цвета, а также
стандартные антабки. Кроме того, на этих дробовиках присутствует важ-
ная военная маркировка: маленькая буква «р» с левой стороны ствола,
горящая бомба и буквы RBL (это инициалы инспектора подполковника
Роя Л. Боулина) на левой стороне ствольной коробки. Однако дробовики
Келльстера отделаны методом паркеризации, антабки на них отсутствуют,
и хотя на стволе есть маленькая буква «р», таковая также напечатана и на
ствольной коробке.
Все это доказывает, что дробовики Келльстера, являясь моделью «Ита-
ка 37», были изготовлены намного позже тех дробовиков времен Второй
мировой войны, за которые он пытается их выдать.
От себя хотел бы добавить, что я слеп уже больше двадцати лет, и мне при-
шлось определять все эти нюансы на ощупь. К сожалению, когда я предста-
вил свое заключение Келльстеру, он с беспрецедентной прямотой приказал
охраннику вывести «этого пьяного нишею» из своею магазина. Полагаю,
что раз для него недавно изготовленная «Итака 37» неотличима от модели
времен Второй мировой, то и имбирная газировка — все равно что бурбон.
Искренне Ваш,
Д зампано
Венис, Калифорния
А/ы приносим извинения г-ну Дзампино и всем прочим коллекционерам,
которые из-за нашей статьи посетили магазин г-на Келльстера.
Г-н Кепльстер более не предлагает к продаже дробовики «Итака 37»
времен Второй мировой войны и отказывается как-либо
комментировать сведения, которые он ранее предоставил
нашим репортерам.
«Лос-Анджелес геральд-икземинер»
588
Е.
Песнь Кесады и Молино
589
Песнь Кесады и Mwihh<>434
454 Пропуск. — Изд.
590
F.
Стихи
591
То место
Лето свалилось на спины детей,
Хотя качели творили чудеса,
А ветры распевали псалмы.
Ведь тем летом с окраин
Далекого странного места
Донесся решительный утробный рык дракона.
Дитя, конечно, нс могло узнать этого сказочного рыка
Или змеиного хвоста у своих ног,
Обернувшегося вокруг чертополоха и молочая.
Словно шланг.
Оно даже нс узнало
Звездно-белой кости, торчащей в песочнице
Примечательной клешней
Или детским совочком.
Нс могло, пока светило солнце и продолжались игры.
И точно не могло, пока шло лето любви
И лился лимонад.
Но в сумерках, когда подкрался туман,
Плотный и липкий.
Будто горело что-то вдалеке,
Там внизу
(где кто-то видел, как два глаза
— бледных, как октябрьские луны, —
моргнули)
дитя познало смысл
падения.
I I вот тем августом, за две недели до начала школы,
несколько детей пошли в то место
и не вернулись.
592
Ягуар
Неспешно бродит Biyap.
Ему напоминает ожиданье, что ясность — боль,
Но боль сю не прочитать.
Она темна, как кьяроскуро, для человека.
Однажды они неверно истолкуют его походку,
И луны его диких глаз,
И то, как почти нежно его хвост гладит решетку.
Однажды они решат,
Будто он что-то иное,
Без прошлого,
Без тени бытия,
Творение, живущее без покаяния.
Они прочтут лишь его имя.
Им не удастся уловить
Ту странность,
Что скрыта за его терпеньем.
Терпенье есть темнейшая сторона силы.
Он темен.
Он черен.
Он изысканно силен
Он сделал боль своей любовницей
И скрыл ее совсем.
Теперь он не забудет.
Она родит воспоминанья, которых,
Как им кажется, его лишили.
Он чует новый дождь,
Вкус перемен.
Его коготь скользит
По холодному полу.
593
Любовь калачиком свернулась и умерла
На том полу.
Он моргает.
Все становится четче.
Он слышит: раздаются и смолкают крики других существ
Но тишина — его.
Он знает.
Однажды отворятся двери.
Однажды отворится его сердце.
И тоща тени истекут кровью
И сломаются замки.
594
Любовь с первого взгляда
Наташа, я люблю тебя,
Хоть знаю, что любовь — это не только
Видеть тебя.
(Неозаглавленный фрагмент)
Изгибы твоих запястий
Хранят некую тайну,
Губам ничьим неведомую,
В историю не вписанную.
Измерить их бы значило
Древнейшие решить вопросы —
Провиденье и алхимия
Вместились в твои жесты.
Но ни бог, ни злато не сравнятся
С движениями твоих пальцев.
Над ними я затаил дыхание,
Как над редкой, неизведанной жемчужиной.
595
(Неозаглавленный фрагмент)
Есть только черный забор,
широкое поле и алый сарай.
Воздух сперт от запаха злости.
Воронами опускается сентябрьский дождь.
Говорят, здесь жил безумный-безумный отшельник,
говоривший сам с собой и с лесным сурком.
Но он ушел. Без причины, без цели.
Отправился бродить однажды
мимо лука, мимо забора.
Забудьте письма. Любовь забудьте.
Троя — всего лишь
черный уголек,
вмерзший в лед озера.
И там, где зорко смотрит филин
и видит сны старый медведь,
перила памяти сгорают,
унося за собою рай.
596
(Неозаглавленный фрагмент)
Утешенье не идет
к тем, кто горюет,
когда мысли безвольно текут,
а стены прыгают с места на место,
и этот наш прекрасный мир
кажется томом из листьев
за миг до порыва ветра.
597
La Feuillc
Mes durs reves funnels sauront te chevaucher
Mon destin au char d’or sera ton beau rocher
Qui pour renes tiendra tendus a fttnesie
Mes vers, les parangons de toute poesie
Apollinaire
C'etait 1'automne. C'etait fautomne et c’etait la saison de la guerre.
Te souviens-tu de la guerre? Moi, de moins en moins. Mais je me souviens de
I’automne. Je vois encore les brouillards sur les pres a cote de la maison, et,
au-dcla, les chenes silencieux dans le cr£puscule. Les feuilles etaient tombees
depuis septembre. Elies brunissaient et m’evocaient alors 1'esprit de ma
jeunesse, et aussi 1’esprit du temps.
Souventj’allais au bois. Je traversais les pres et je me perdais pour longtemps
au-dessous des branches, dans les ombres, parmi les feuilles. Une fois, avant
d'entrer dans le bois, je me souviens qu’il у avait un cheval noir qui me fixait
de loin. 11 £tait au fond du petit champ. J’imaginais qu’il me regardait, alors que
probablemcnt il dormait. Pourquoi pense-je maintenani & ce cheval? Je ne sais
pas. Peut-etre pour la meme raison je pense a tous ces mots j’ai ccrit au meme
temps.
J’ai garde la feuille oil j’avais note tout ce qui m’etait venu a 1’esprit
A I’epoque, je croyais qu'ils m'appartenaient, mais maintenant je sais que
j’avais tort. A chaque fois que je les relis, je vois que je copiais seulement ce que
quelqu’un m’avait racont£.
- N’aie pas peur. Je ne m'arreterai pas. Je dois decouvrir cette clairiere. Et je
ne m’arreterai pas tant que je ne 1’aurais pas trouvee. Sais-tu ce qui me pousse
a la chercher? Eh bien... personne. Ma femme est morte. Ma femme, ma fille et
mon fils sont tous morts. Te souvicns-tu comment ils sont morts? Moi, de moins
en moins. Je ne me souviens que du temps. Mes blessures ne sont plus mortelles,
mais j’ai peur. J’ai peur de ne pas trouver cette clairiere.
Je suis rest£ quelque temps a regarder les ombres, les feuilles et les branches.
Ensuite, quand j’ai quittd le bois, je ne voyais que le brouillard autour de moi.
Je ne pouvais voir ni la maison, ni les pres, seulement le brouillard. Et bien sur,
le cheval noir avait disparu*.
(неразборчиво]
* «Листок». Хочу тебя взнуздать! И мне так часто снится, / Что триумфальная грохочет
колесница, / И что в мои стихи вцепился хваткий Рок, / Как в вожжи, свитые из лучших в мире
строк. Аполлинер [«Бестиарий, или кортеж Орфея». Пер. М. Ясноеа].
То была осень. Была осень, была война. Ты помнишь о войне? Я почти все забыл Но ту
осень помню отлично. Помню клочья тумана во дворе дома и молчаливые дубы в лучах заката
Листья начали падать уже в сентябре. Они бурели, и при виде вороха бурых листьев я вспоми-
нал ушедшую молодость и думал о времени.
598
Ты будешь моими корнями
Ты будешь моими корнями, а
я буду твоею тенью,
хотя солнце жжет мои листья.
Ты утолишь мою жажду, а
я накормлю тебя плодами,
хотя время забирает мое семя.
И когда я заблужусь и не смогу ничего различить на згой земле,
ты дашь мне надежду.
И мой голос ты всегда будешь слышать.
И всегда сможешь держать мою руку.
Ибо я укрою тебя.
Я утешу гебя.
И даже когда от нас ничего не останется,
ничего даже в смерти,
я буду помнить тебя.
Я часто ходил в лес. Бродил по окрестностям и часами пропадал под пологом ветвей,
в тени листьев. Однажды, собираясь пойти в лес, я вспомнил черного коня, которого видел
издалека. Конь пасся посреди небольшого поля. И мне представилось, что он тоже смотрит
на меня, хотя он, наверное, дремал. Почему я так часто вспоминаю о черном коне? Не знаю.
Может, потому, что часто думаю о тех словах, которые писал тогда.
Я бережно храню листок бумаги, куда записывал все, что приходило мне в голову. В ту пору
я считал, что их сочинил я сам, но теперь понимаю, что ошибался. Каждый раз, перечитывая их,
вижу, что лишь записал чей-то рассказ.
- Не бойся. Я не буду останавливаться. Я должен найти эту зияющую прореху. И буду искать
до тех пор, пока не найду. Знаешь, что дает мне силы это делать? У меня... никого нет. Жена
умерла. Они все умерли — жена, дочь и сын. Ты помнишь, как это случилось? Я почти забыл
об этом. Все, что я помню, — лишь время. Раны мои не смертельны, но мне страшно. Я боюсь,
что так и не найду этой прорехи.
Осталось немного времени, чтобы увидеть тени, листья и ветви. Когда я выйду из леса,
я не смогу видеть ничего, кроме тумана. Не увижу ни дома, ни двора — только туман. И, конеч-
но же, черный конь тоже исчезнет.
599
600
Приложение II
В связи с неожиданно большим чис-
лом вопросов, появившихся после
первого издания, г-н Труэнт согласил-
ся включить в настоящее издание сле-
дующие дополнительные материалы.
Издатель
601
Наброски и поляроидные снимки
602
№ 175079
603
№001280
604
№046665
605
№081512
606
Стихи Пеликана
607
Палимпсест сурового пеликана Джека
Ручка Пеликана
Просперо мечтает
меж зеленого моря и азурното свода,
зачиная войн);
пока часы в углу тикают
в вечернем пристанище
«Шарлотта, Шарлотта,
ма новения здесь коротки,
а я — безумен».
11роклятье чернил,
До, звезда'
Случай все,
планов нет —
только воля
этих слов.
Для Марека Варшава
7июля 1988
(мятежные волны попирают землю)
милостивый Боже
здесь?
и — поднимая пораженную солнцем руку —
да, здесь,
снова.
Для Клаудии. Ныо-Хейвен
26 мая 1988
Пеликан раздумывает, не станцевать лн
ча-ча-ча, попивая чай со льдом
.Мисзер Джейк потерял доспехи
А как ветер насвистывает,
«Волнение мысли
мимолетный прилив,
лишь только, но?»
Отец, сбитый с ног в той
буре
с железными запонками.
что вырезал Каин
-Сомнение перед возможностью»
Но Пеликан уж начал
- Аватар
Пеликан уж начал свой танец
Оставлено в Klub Restauracia. Варшава
6 июля 1988
Пеликан Джейк о школьном автобусе
«< Пиридина»
Храним мечгы
в забытых снах
и слезы льем
над шансом.
«Она песни несла
сквозь столетия»
и с ее уходом
мое безумие
ушла
Для официантки в кафе Wihnowska
Варшава 7 июля 1988
Юношеский метемпсихоз Пеликана
Ты оберешь слепого,
когд а о я все тебе отдал?
Я чуть нс упал, увидев,
но Глостер ведь еще ни разу не был
гак далек.
Я вижу, чувствуя, да и к тому же
с такой-то высоты не сильно
упадешь.
Алекс возвращает его,
легонько стукнув пальцем по бокалу,
чиркнув спичкой.
«Ромео или Лир сегодня»?
Оставлено в другом варшавском кафе
8 июля 1988
Коктейльная мифология Пеликана
Три музы
над элегантной закорючкой
про лингвистическую стену,
через которую лить я и
перелезу
Их глаза красивы,
планы — дики,
смех—спонтанен.
« Опять ты за свое -
«Да, прямо гам, на волнорезе.
Да, снова и свое»
Для । грекрасной троицы
в варшавском общежитии.
8 июля 1988
Религиозные размышления Пеликана
Одни забывает,
что один есть один.
608
Я должен
это
ЗАПОМНИТЬ.
[неразборчиво] Варшава.
9 июля 1988
Бы дающийся танец Пеликана
Гиперноноиы кудряшки,
вам известны
планы этих оборотов?
Мы редко знаем па,
хотя они и не важны
если известны ноты.
Я всё забыл.
Я|пг»егонеслышу.
От имени одном варшавской леди,
показавшей мне, что я не умею
танцевать 10 июля 1988
Пеликан неправильно истолковывает дурное
предзнаменование
Грядущие чернила
и войны с оперенными рыцарями,
гром барабанной дроби,
лазурные огни
встают в глазах.
Ты слышишь?
«Это Наттер сэр,
он во дворе,
стучит г ворота ♦.
И откормыш командира
(кот Пеликана)
выпрашивает молока.
и всё сейчас .лишь раскат грома вслед
за молнией.
А Паттер и Квислинг твердят, что она
поднимет союз со дна моря
и станет хлебом с бульвара Хоторн
Вот так и кончается мир
Не взрывом, а звоном оудильникд
Мурлыка ложится, утешая взглядом:
Ну вот, теперь ты знаешь эту игру
Збышеку. Польша
15 июля 1988
Про обрапгую сторону стеснительности
В гневе вопросов, снова,
это превосходство над тупым шоу,
а Квислинг и Цель долбят
эту тему
в своей живой беседе,
он нашел это в Petitgas в 1867 году
в замочке-сердце
и негодной картонной коробке
Здесь шанс этой веши
Здесь замысел
«Мода, я считаю, права,
.лишь если своевременна».
Владельцу магазина шляп Petitgas.
Копенгаген. 20 июля 1988
Спокойная гармония летнего воспоминания или
взгляда — как вам угодно
Исль, ясновидящая,
встревает со своею хищной болтовней,
но нее же уятленно
слушает
порядок семантем от Пеликана:
Эго цветной аккорд
(не обязательно малиновое слово)
Анне Краков.
10 июля 1988
Тревожное пробуждение Пеликана
Семиотический сон Элиота,
Пруст непрочитанным жужжит,
- интуитивная догадка
ве лит вставать
Гармония кувалды
обманчиво верно звучит
в этой ложной каденция
«Они убрали весь ритм»
«Флейта, звучащая
где нибудь в Гамбурге и чуть
утративша я блеск •.
Пеликан восхищен
движением этой идеи
и когда Паль проходит,
он рукой указывает.
«Там, это должно быть там»
И знает он, что это
продержится хотя б еще недолго
Флейтистке Катарине. Гамбург.
22 июля 1988
609
Нынешнее 1815 года спокойствие сознания
Восстань, Бробдиньяг,
к львиному пиру,
где,
если рее пойдет по плану,
военачальник Ватерлоо сожмет
подол свой грациозно
• Я дрожал при звуке
шагов, мое сознанье
пришло В ужас:
Мслонбрик вернется? •
Пеликан допивает чай и решает
попрактиковаться в фокусах
Не правда ль, атмосфера стиля
суть элегантная амо;®алентнос;ъ?
«Ну вот», — вздохнул Паттср,
и Пеликан почувствовал
отстранение.
Он насладился мыслью
повернул ее так и этак,
поставил,
Бешено и раболепно
балаболит: Пеликан думает
Се champ sanistre... [это роковое поде]
la fuite geants [бегство титанов].
Давайте же, кошки и мышки,
играйте
(и неситесь все громче
по коридор)’)
Неверные в мыслях
слеп ее,
О да гораздо слепее
летучих мышей.
Саиду в Брюсселе.
25 июля 1988
Арбузология арбуза
Правильный ли это арбуз,
Пеликан спросил
себя.
1 1ОХОЖС.ЧТО
кривизна как раз,
и хорошо лежит в руке
(Какирочлабы Исль?)
Он напоминает мне
о горьких днях в Испании
Забавно, что у них гам
не было арбузов.
Написано на арбузе 11арнж
26 июля 1988
Когда беспечные мысли вернулись
за завтраком
— Ему нужно поесть,
и он открызает холодильник, чтобы достать
помимо хлеба
кирпичик масла
| неразборчиво]. Париж.
26 июля 1988
в вечернем платье
она встала перед его
закрытыми глазами
Лля Люси из Каркасона.
3 августа 1988
Элегантные прыжки праздной бледности над
исправлением
Ободран и подвалкикаем
к неудачном)’
шагу
разорван на части, как кукла,
возвращая [неразборчиво]
[неразборчиво]
изменение:
- Грамматический метемпсихоз »
[неразборчиво]
хотя Пеликан утверждает,
что видел больше, чем [неразборчиво
за накидкой матадора.
Для Бекки после корриды в Мадриде
7 августа 1988
Принцип Стейна применительно
к принципам Пеликана — или что-то вроде
Внимание преступника
на жестах Стейка
с целью устрашения,
когда доходит до вопросов
личного и межличностного
равновесия.
«Я встал у края
и I юннл, что могу оттуда
не только писать»
И он мигает, как Ватерлоо
(теперь медленно),
а впереди всех
Пеликан размышляет,
мог бы он думать так же?
Мог насладиться концом ?
Сбивается ли Стоив?
610
Действительно ли завтрашнее чудо
подобие вчерашнего'*
Пеликан чувствует, что раздражен
Оставлено в отеле Рстаа в Мадриде
11 августа 1988
Уло пса, поставившая дифференциацию
о слоговому ударению выше искусства
Пеликан заикался.
ведь заикание —
препятствие речи,
а Пеликан заикался нарочно
потому что этого он и хотел
— препятствовать.
«Ты негодяи», сказала Нель, кладя
волосок на свою ладонь.
Стейва совершенно взбесило
это намерение.
1 кликан вес продолжал,
а между радостями
измельчал письма,
как измельчал своего друга
чувства.
Стефану в Толедо.
11 августа 1988
Октябрьская распродажа гобеленов
Возможно, тут есть шов,
потенциал для рассмотренья —
промедленье Квислинга
(вскоре последовавшее)
отражает его неизменный выход
— с точки зрения Пеликана,
вы понимаете.
«Доберитесьдо спуска,
двигайтесь на юг и дальше на восток *
Квислинг теряется даже с компасом
дефект устаревших полярностей,
когда он был молод
11еликан распыляется на это все
Но ничего нового
Квислинг — имя в истории
Незнакомцам в поезде
до Ниццы.
26 июля 1988
Среда, которую Пеликан перепутал
с воскресеньем, из-эа чего Исак
потеряла карты
Вне себя от закрученнъэс мыслей,
напоминающих корни манго —
«Они круглые?»
«Да,если смотреть отсюда»
и корни манто звучат —
Пеликан сбиваете толку свое воображение,
испытывая превращение
на вечернем приливе
в своей утренней чашке
Йель бросает карты таро
и, подняв повешенного и луну в пятнах
в воздух,
требует Такси до центра.
Водитель ухмыляется а-ля Иоанн Евангелист
«О, Пеликан
геонеше или преднаполненно)
— в повороте вырисовывается что?
птица, самолет, нет ..
параклет?»
Отправлено [неразборчиво].
1 августа 1988
Умозаключения пеликана об ошибочных
повторениях в переписке, которую он
только что оставил
С забывчивой легкостью
забытое поддразнивание
бесформенных дней
проходит,
и я чувствую, как они сомневаются
иногда
и шепчут свои симфонии
легких жестов в стекле
Они мои
и проплывают бесшумно
с неравномерностью
вина и дверей
в сооруженных мифах
давно ушедших
вечерних отражении.
Для Иоанны в Риме
14 августа 1988
Урок пеняя с Бетховеном иа прогулке
Цвета крадут
намек на похвалу,
смягчая контролируемый юмор
метафорами
611
«Я разучилась читазъ*. Эти буквы записаны.
Исль раздражает трехцветный шов на подоле куртизанки — никчемные расходы. Эти строки помнят, что один вечер говорил другому
«И когда я снова научилась читать, то, что я прочла,отличалось оттого, что я читала раньше «Я иду, понимаешь и вижу, что джентльмен проходит рядом.
Пеликан не слушает, лишь наблюдает как пастораль и мой взгляд привлекают сто запонки. Он мой брат. Он мой отец -. Эта заявляет сосед Пеликана
развертывается оттенками шотландки. и есть путь.
Голландской девушке с францисканским крестам, говорившей по-итальянски с южным акцентом Она угостила меня бутербродом в поезде до Бриндизи Капитану Греция Август 1988 Причина (11)
15 августа 1988 Твое место безопасно 11 вот обещание.
Когда раскопки позволили сделать паузу и без двадцати минут совсем рядом прошел ангел И вот смерь Иакова. Но строка не решила, как кива 1 ь 1 еби
Здесь, среди трубачей, замерших перед сигналом к чудесам, мы сталкикаемся в общей тонике слов, тишины Прыг. Прыг. А вот и он. Исав -Продано» — крикнул чернолицый человек
«Идет- — она сказала больше. чем « идет»,но это возвращающаяся, кружащая вакхическая песнь в четыре темпа со старым молотком, и дэое вышли получить, что Пеликан считал уродливейшей фотографией, которую он видел.
Капля вина на ткань упала: «Этоже Эдисон» Датак и есть
один сезон второй и третий Л ведь это имя еще как-то связано с током — правда?
(нс хватит времени их перечислить все до конца) Жене Капитана. Греция. 23 августа 1988. Ложь (111)
звучит припев, и Пеликан звучит, звучат тс ноты, что принесла Тоска, тяже чт некуда, наливай мне абсент этой ночью
стена бесед, обрушивающаяся «Эти заметки
Для Клэр. Паксос. Греция. 20 августа 1988 и черно-белые фотографии с мятыми краями так хорошо сочетаются Как считаешь? —
Иносказание (I) с медью -
Вот это повезло,
ты засмеялся,
ведь я бы не нашел
дороги.
«Ты потерялся».
-Я знаю-
- С нова-.
-Снова».
612
Выставив шляпу,
Пеликан ловит монету
и радуется что она
нс медная, а золотая,
можно сделать запонку
или что нибудь купить.
Хотя, по правде говоря,
монеты никогда и не было,
как и шляпы вообще-то тоже.
Спиросу и Татьяне. Греция
23 августа 1988
Человеческий свет ушел от человеческого света
а заре
Всегда ли боль
дверь запирает на засов,
не понимая
разницы между нетронутыми нервами
и пустотой?
Возможно. например,
боится Пеликан.
(бывает)
Дело в том, он утвержд ает,
что никто
-за всех нс может-
видеть,
слышать и
искать.
Но все-таки я ощущаю
все это,
как язву у себя внутри.
Официантке в Афинах
25 августа 1988
Но всегда есть аренда
и бредни.
и разные ступени спасения,
и Пеликан это знает.
он никогда не брал в аренду,
он просто сразу покупал.
Юной француженке
Микены. Греция.
28 августа 1988
Внутренним шепот бриза, гладящего цветные
ПОЛЯ
Катехизис
вслед за жестоким протестов
вслед за невинным выражением
блуждающей идеи
Цель отказалась говорить, в чем
его природа, но сказала:
Смятенье нарастало,
до высшей точки в атмосфере,
делая здравомыслящих
удивительно различными.
Л Пеликан меж гем собрался
неспешно прогуляться
средь разноцветных сорняков,
но сорняки
схнем горели в ио глазах,
и, боже, что за пугающая
головная боль.
Что же мне делать’
Французу в Микенах.
28 августа 1988
Стоимость аренды в связи с предыдущими
вопросами о жилье
Жалоба была связана с тем,
действительно ли
Пеликан — подкаблучник
« Как будто бы этот вопрос
важен по нынешним правилам -.
< А каковы. — спросил жестокий Стейв,
пытаясь, может быть поймать
противоречье,—
каковы они?»
Вчерашние глупцы
за исторический вымысел
арендуют мои ладони
Принцип, качавшийся туда-сюда,
как бусина на нитке, между картин
В цене не был учтен
эффект
тех четырех счетов
к «двух золотых монет
и двух медных.
поменьше,
на счетчик
«Пеликан, выключи свет»,
он щелкнул выключателем,
погасив сорокаваттную лампу
что использовалась д ля чтения
и освещения его пути.
613
• Шекспир гак труден
Почему? Да просто потому,
что в юности я не мог понять
Не знал, что происходит*».
Другому французу в Микенах.
28 августа 1988.
Желание Пеликана
1’уминации — мои.
а мир
пусть
будет твоим
Никому. Олимпия. Греция.
31 августа 1988
Пока Он не соединил сюжетные линии,
он понятии не имел, но ему напомнили
Данное обещанье было
лишь прелестным взглядом,
нс обещавшим ничего другого —
а я увидел больше,
как и обычно—
жертву, положе иную
пол лезвие бритвы, —
«Я правда считаю, что ты
разрываешь границы »
Свет.
Дорогой Элиуй,
хотел ci tpocMTb, не поделился бы ты
крупицей мудрости
насчет решения поденщика.
Но другой пассаж подепшнкэ
очистил шелуху и
быстро сломил 1 (слизана
искренним
объятьем
Камилле из молодежного общежития
Неаполь, Италия
2 сентября 1988
Не просто кафе — an verre d’eau
стакан воды]
Если и был достойный ключ,
то гвоздь.
крепчайший элемент, единственный.
сперва
державший и воссоздававший
дом.
Но Пеликан — не детектив
н за процессом не следил.
Его глаза состарились и округлились,
да и к тому же дом
упоминавшийся друзьями,
ПО-11 режнему слыл
Он постучал игриво
пальцами по стене.
— тук! тук! тук!
Чуть улыбнулся.
Эго казалось ему правильных
и даже не в конечном счете.
а постоянно.
«Где я был.
Где я сейчас»,—
Си_м\ он и, вздокнуя
добавил;
- Однажды я б вернулся,
пусть даже ненадолго,
выпить чего нибудь теплого-.
1л Clou De Pans.
Улица Дантон. Париж.
12 августа 1990
614
Коллажи
615
Ne 1°
0 Коды сигналов тревоги для связи «земля — воздух»: I — нужен врач, серьезные поврежд^
ния; II — нужны медикаменты; X — действовать далее невозможно; F — нужны еда и вода
К— укажите курс следования; » — нужны оружие и боеприпасы; — продолжаю в этом на-
правлении; 1> — попытаюсь взлететь; fj — летательный аппарат серьезно поврежден; А — здес;
возможна безопасная посадка; LL — все в порядке; L — требуются топливо и масло; N — нет —
отрицательно; Y — да — положительно; JL — непонятно; W — нужен механик; □ — необходх
мы компас и карта;} — необходим сигнальный прожектор.
616
No 2
617
Некролог
По просьбе г-на Труэнта мы не стали
упоминать фамилии его отца, а также
опустили ряд других деталей.
Издатель
618
Местный пилот, Донни______________, погиб в минувшее вос-
кресенье по пути в________________, когда грузовик «Мэк», в котором он
находился, съехал в канаву и загорелся. Сообщается, что авария
произошла из-за того, что водитель, оставшийся в живых, уснул
за рулем.
Всю свою жизнь г-н__________был предан профессии лет-
чика. Как сказал о своем друге Р. Уильям Ноуте, «Донни всегда
чувствовал себя в небе, как в родных стенах».
Он родился в Дорсете, штат Вермонт,_________19___года.
Вскоре его семья переехала в Мариетту, Огайо, где он окончил
среднюю школу____________. После службы в ВВС он несколь-
ко лет летал на самолете-опыливателе в Небраске, возил почту
на Аляске, а на протяжении одной зимы пилотировал самолет-
корректировщик у берегов Норвегии. После этого он получил
должность пилота гражданской авиации в компании «Американ
Эйрлайнс», а в свободное время с удовольствием демонстриро-
вал фигуры высшего пилотажа на региональных авиашоу.
В конце прошлого года г-н решил устроиться пи-
лотом в, чтобы проводить больше времени со сво-
ей семьей. К несчастью, в ходе планового медосмотра врачи
обнаружили, что несколькими годами ранее он перенес (веро-
ятно, во сне) инфаркт миокарда. Результаты осмотра были от-
правлены в Оклахому, где Федеральное агентство воздушного
транспорта решило приостановить действие его свидетельства
пилота транспортной авиации на шесть месяцев, до очередно-
го осмотра. Лишившись возможности зарабатывать полетами,
г-н___________искал работу в автотранспортной компании.
У него остались жена, , и сын,.
-геральд». июля 1981 года
619
Письма из психиатрической лечебницы института
«Три Аттик Уэйдстоу»
Согласно пожеланию г-на Труэнта
доводим до сведения читателей, что
многие имена изменены, хотя некото-
рые остались нетронутыми.
Издатель
620
28 июля 1982 года
Мой дорогой сын!
Твоя мама здесь, пусть не в полной мере,
но все-таки здесь. Это был тяжелый год для
нее, но для тебя он, без сомнения, был еще
тяжелее.
Директор сказал, что ты теперь живешь
в приемной семье. Открой им свое сердце.
Ты можешь на них положиться. Они помогут
тебе оправиться от безвременной кончины
отца и понять причины, по которым я остаюсь
здесь.
Помни, что мама любит тебя, несмотря
на ее пошатнувшееся здоровье. И не забывай,
что любовь живет не только в сердце и
разуме. При необходимости она может
приютиться даже в большом пальце ноги.
Держи же мой большой палец!
Люблю тебя!
Мамуля
30 августа 1982 года
Мой дорогой сын!
Уже другая семья? Ну, ничего. Мне
сказали, ты себя сильно накрутил, бросал
вещи и вообще устроил в комнате жуткий
беспорядок. Это тоже не страшно. В нашем
мире нужно давать выход страстям.
Не бойся, ты найдешь свой путь. Это
в твоих генах. Это у тебя в душе. Это было
у твоего отца. Это есть у твоей матери
(в избытке). У тебя это тоже есть.
Если б я была с тобой, я бы обняла тебя,
приласкала и покрыла тебя всего влажными
поцелуями, как кошки вылизывают своих
котят в дикой природе.
621
К сожалению, поскольку такие
экскурсии мне строго запрещены, придется
довольствоваться языком чернил.
Люблю тебя, мой мурлычущий
котик.
Мамуля
7 ноября 1982 года
Мое нежное дитя!
Я знала, что ты найдешь свой дом. Ты
счастлив теперь? Тебе дают горячий шоколад
и большие куски лимонного пирога? Новая
мама укладывает тебя спать по ночам, читая
рассказы, полные опалов и нефритов?
Надеюсь, что твоя умная головушка
не даст тебе просиживать часами перед
телевизором. Остерегайся этого ленивого
глаза, он лишь учит умирать.
Директор, всячески старающийся держать
меня в курсе твоих дел, сказал, что ты
переносишь трагическую смерть отца как
ни в чем не бывало. Я так восхищаюсь твоей
зрелостью! Похоже, что твоя семья считает
тебя «проницательным», «чрезвычайно
умным» и «очень увлеченным чтецом».
Подумать только! Папа бы сиял от гордости.
В тебе столько всего, что тебе еще
предстоит узнать. Если ты не перестанешь
искать, изучать и открывать, то однажды
к тебе придет неописуемая слава. Обещаю!
Люблю,
мамуля
20 января 1983 года
Милый Джонни!
Ты получил бы еще сотню писем
к этому моменту, но Директор «настоятельно
622
рекомендовал» мне свернуть мои
эпистолярные потуги. Похоже, что твоя
новая мама была против моих назойливых и
спорных сообщений. Что ж, как ни горько это
признавать, она, пожалуй, права. Как прав
и Директор (он хороший человек). Ни к чему
твоей безумной матери беспокоить тебя. Тебе
нужно строить новую прочную жизнь.
Как писал старик Гете, «хочешь жить
благородно? Тогда не бросай взгляд назад —
даже если что-то потеряно и ушло навсегда,
начинай все заново, как будто только что
родился».
Открой свое сердце для доброты и
спокойствия, что предлагает тебе твоя новая
семья. Все это пойдет тебе на пользу, а что
до меня, так я лишь хочу служить этой цели.
С Новым годом! Тебя ждут
счастливые перемены. Ты знаешь,
что я горячо люблю тебя!
Мамуля
14 февраля 1983 года
Мой милый, милый мальчик!
У тебя прямо-таки отцовская тяга
к излишествам. Еще одна семья? Для
одиннадцати лет горячности в тебе, конечно,
предостаточно. Известно ли тебе, что, когда
ты родился, все медсестры были совершенно
тобой очарованы и все до единой называли
тебя сорванцом.
Я только сегодня узнала от Директора,
каким несчастным ты стал с предыдущей
семьей. Он рассказал мне, что ты дважды
убегал. Боже правый, Джонни, где может
одиннадцатилетний мальчик слоняться целых
три дня? Он сказал, что какой-то полицейский
нашел тебя в парке, когда ты грел хот-доги
над горелкой. Это правда? Л ты крепыш, да?
Мой хитрый находчивый мальчик.
623
Отправь мне открытку, если хочешь.
Я бы с радостью узнала хоть какие-нибудь
подробности этого побега. (Хотя я пойму,
если ты продолжишь молчать. Это твое право,
и я уважаю его. Честно.)
Что бы ты ни делал, не отчаивайся.
Ты исключительный, и тебе нужна компания
столь же исключительных людей. Никогда не
соглашайся на меньшее. Время укажет тебе
место. Время всегда так делает. Доверься мне.
Ах, если б я могла оказаться рядом и
зализать твои раны, проглотить твою обиду
и поцелуями исцелить тебя. C’est vraiment
triste*. Что ж, в очередной раз моему котенку
придется обойтись словами.
С Днем святого Валентина!
Как всегда, любящая тебя
Мамуля
17 апреля 1983 года
Дорогой сын!
Не думай, что я не писала тебе в марте.
Просто я писала плохо. Опять-таки, по
просьбе Директора (он приличный человек)
я не отправляла тебе своих сочинений.
Он справедливо указал мне на то, сколь
нескромными могут показаться мальчику
твоего возраста некоторые их темы.
Я глупая. Все время забываю, что тебе только
одиннадцать, и отношусь к тебе как
к взрослому мужчине. Возможно,
когда-нибудь я поделюсь с тобой своими
мыслями по поводу последних недель,
а ты сможешь дать мне совет. Пока же
наслаждайся своей юностью, а я, пусть и
заочно, буду делать все возможное, чтобы
защитить ее.
® Это действительно грустно.
624
Рада слышать, что ты наконец
обосновался. В этом мире есть еда получше,
чем хот-доги. Директор говорит, что ты
хорошо ладишь с новым опекуном (он бывший
морской пехотинец?) и у тебя появились
сестры. Надеюсь, все это означает, что тебе
удалось вырвать для себя толику счастья.
(Толика. Ты знаешь это слово? Если нет,
позволь я дам тебе совет хоть в чем-то:
подружись со словарем и не ленись почаще
в него заглядывать.)
Никогда не пренебрегай своим
разумом, Джонни. Ты родился с большими
способностями. Я отправляю тебе несколько
книг, в том числе краткий оксфордский
словарь английского языка. Тома стихов
могут оказаться слишком сложными для тебя
сейчас, но со временем любопытство откроет
тебе их секреты.
Навечно твоя
Мамуля
9 мая 1983 года
Мое дорогое, милое дитя!
Большое-большое пожалуйста!
Твое письмо пришло на прошлой неделе —
впервые! — а во мне до сих пор бьет источник
радости и жизненных сил! Кто бы мог
подумать, что такой юный парень преуспеет
там, где оступился Понсе де Леон?
Я и представить себе не могла, как твои
нежные слова утешат мое слабое сердце.
Я хожу по облакам и танцую на седьмом
небе от счастья, краснею, словно школьница
в темно-зеленых гольфах. Ты правда так
сильно любишь свою маму? Я буду хранить
это письмо вечно, и даже если оно останется
единственным, оно всегда будет возрождать
625
меня. Я буду носить его с собой всюду, как
сердце. Оно станет моим сердцем.
Целую больше раз, чем ты
сможешь сосчитать.
Мамуля
21 июня 1983 года
Мой ласковый Джонни,
— bambino dell’oro —
Рожденный в день, наполненный солнцем,
ты всегда был и будешь моим светом.
С Днем Рождения!
Со всей любовью,
Мамуля
19 августа 1983 года
Мой драгоценный Джонни!
Ты снился мне прошлой ночью. У тебя
были длинные руки, блестевшие в звездном
свете. Луны не было, но твои руки и ноги
казались сделанными из воды и менялись
вместе с волнами. Ты был такой красивый
и элегантный, весь белый с голубым, а твои
глаза, как глаза отца, сияли странной магией.
Было отрадно видеть тебя таким сильным.
Боги собрались вокруг тебя и осыпали тебя
почестями, лелеяли тебя и предлагали тебе
дары, о которых твоя мать не могла даже
мечтать, не то что позволить себе.
Были и такие боги, которые завидовали
тебе, но я прогнала их. Остальные держались
поближе к тебе и говорили много прекрасного
о твоем будущем.
626
К сожалению, во сне я не разобрала
самих слов. Со мной поделились только
впечатлением, но зато каким!
Конечно, сны — штука хитрая, но
поскольку в этом было столько добрых
знаков, я решила поделиться им с тобой.
Пусть твое лето будет полно лимонада,
радостей и игр.
Шлю тебе тонны любви,
Мамуля
29 сентября 1983 года
Дорогой мой боец!
Еще одно бурное письмо! Уже второе!
Соломон был бедняком по сравнению
со мной. И да, я все это возвращаю, и глянь-ка,
как интересно тебе стало за какие-то
несколько дней.
Не переживай из-за драк на школьном
дворе. Морскому пехотинцу Реймонду, qui
patriam potestatem usurpavit*, этого не понять.
В твоих жилах всегда текла горячая кровь.
Нет ничего удивительного, что часть этого
невероятного жара иногда сжимает кулаки
твоего гнева.
Однако позволь сделать оговорку: это
качество ты не унаследовал от отца или его
семьи. Твой папа был чрезвычайно мягок и
ни разу не сцепился, даже на словах, с другим
человеком, будь то мужчина или женщина.
Как тебе прекрасно известно, он больше всего
на свете любил летать. Враждовал он только
с гравитацией.
Боюсь, что за эти кулачные бои всю
ответственность несем я и моя вздорная родня.
По нашей линии у тебя много агрессивных
предков. Некоторые из них были героями,
многие — просто негодяями. Правда, если
однажды ты решишь разработать для себя
9 Кто власть отцовскую присвоил.
627
герб, то тебе придется включить в него
хотя бы некоторые атрибуты Марса вместе
с сопутствующими символами войны и
кровопролития.
Не сомневаюсь, что твоя нынешняя
тяга к физическому противостоянию
является результатом этого сомнительного
генетического наследия. Делай то, что должен,
но помни, что самоконтроль дает больше
силы. Чем лучше ты научишься управлять
своими порывами, тем значительнее будет
твой потенциал.
Всегда обожающая тебя
Мамуля
15 октября 1983 года
Дорогой, дорогой Джонни!
Какие прекрасные слова ты находишь, как
точно и мудро их расставляешь. Папа был бы
очень рад прочесть столь изящное письмо,
тем более написанное его двенадцатилетним
сыном. Возможно, его бы даже немного
разозлили некоторые слова, значения которых
он наверняка бы не понял. («Подменыш»? —
это твой сосед тебя научил?)
Мама жаждет увидеть тебя. Директор
говорит, что он еще не видел меня в лучшей
форме, и считает, что не далек тот день, когда
мы даже сможем увидеться. Ну а до тех пор
придется довольствоваться лишь духовным
единением. Мой дух, лишенный половинки,
летит к тебе, защищает тебя от беды и
разгоняет тучи в самые темные моменты твоей
жизни.
От той, которая всегда будет любить
тебя больше всех.
Мамуля
628
24 декабря 1983 года
Мой драгоценный и единственный сын!
Директор говорит, что ты перешел
в другую школу после каникул. Я была
удивлена, что узнала это от него, а не от тебя.
Никогда не бойся рассказывать мне
о своих проблемах. Рассказывай все. Я всегда
буду с благодарностью принимать все, что
с тобой происходит. Одно то, что ты что-то
делаешь, приводит меня в восторг. Тебе не
нужно опасаться сердитых слов из моих уст,
обещаю!
Похоже, твои кулаки никак не перестанут
чесаться. Пятнадцать драк за одну неделю!
Это правда? Ну и храброе же у тебя сердце.
Даже морской пехотинец Реймонд должен
гордиться.
Мой маленький воин-викинг! Пусть
чудовища дрожат от страха! Пусть жители
деревни возрадуются. Их викинг скоро
приедет. Micel bise Meotudes egsa, for pon hi
seo molde oncyrred9.
(Чтобы расшифровать это, твоего словаря
мало. Придется вернуться к этому письму,
когда познакомишься со староанглийским.
Надеюсь, я ничего не перепутала.)
Ладно, если без кулаков не обойтись, то я
не буду стоять на твоем пути. Но помни, что
слова подчас сильнее любых ударов. Иногда
они могут даже убить. Немногих избранных,
причем даже бессмертных. Пробуй их время
от времени на своих врагах.
Я всегда буду любить и ценить тебя.
Счастливого Рождества!
Мамуля
* Велик страх господина, перед которым замирает мир.
629
15 марта 1984 года
Мой дорогой, драгоценный Джонни!
Прости свою мать. Новости о твоей
госпитализации подтолкнули меня к такому
необдуманному поведению, от которого
никому никакой пользы, особенно тебе.
Мне очень жаль.
В один из дней твоя мама даже вырвалась
на свободу. Взвинченная злоключениями
своего сына, она сбежала из этой старой
английской усадьбы и устремилась на поиски
его мучителя. Поскольку была гроза, Директор
утверждает, что я превзошла самого Лира.
Даже молнии не могли сравниться в яркости
с ослепляющей меня яростью.
Более того, моя ярость была столь сильна,
что сотрудникам пришлось надеть на меня
смирительную рубашку, чтобы я не нанесла
травмы им или себе. Директор в итоге
поменял мне лекарства и даже увеличил
дозировку. В конце концов эти меры дали
результат, и мой гнев пошел на убыль (чего,
однако, не скажешь о боли). К сожалению,
также снизилась и моя способность к связной
речи, поэтому я и молчала все то время, пока
ты был в беде.
Когда ты больше всего во мне нуждался,
я подвела тебя. Мне одновременно горько
и стыдно. Я больше никогда не буду себя так
вести, обещаю.
Время лечит — так говорят. И все же
будь я сейчас свободна, я бы направилась
прямиком к морскому пехотинцу Реймонду
и покончила с ним. Не сомневаюсь, что даже
твой миролюбивый отец вынужден был бы
прибегнуть к насилию.
Жажду услышать подробности из твоих
нежных губ. Пожалуйста, напиши мне как
можно скорее и расскажи обо всем. Это
поможет, уверяю тебя. Он правда разбил твой
нос? Выбил зубы? У тебя до сих пор синяки
на лице?
Признаюсь, что, даже когда я спрашиваю
об этом, душу мою сотрясает от бешенства.
630
Больше всего мне хочется вырвать печень
твоего так называемого опекуна и скормить
ее ему под злобное шипение. И пусть бы
он был semper fi9 этой трапезе до самого
Аида. Но поскольку его защищает от моего
гнева мое же спутанное сознание — черт бы
его побрал! — я призову Гекату из глубин
Ахерона и, взяв чешую дракона и глаз тритона,
сваренные в крови убийц-священников и желчи
Клитемнестры, отправлю страшное проклятье,
которое полетит немедля с темным ветром
и сразу же вселится в его тело, а затем
начнет каждый день поедать его плоть,
а по ночам — глодать его кости, а через много
месяцев, за миг до того, как угаснет последняя
искра его сознания, он станет свидетелем
полного расчленения и поглощения всех своих
конечностей и органов. Сказано — сделано.
Проклятье наложено. Fuit Ilium08.
Ну вот, теперь, без всякого сомненья,
ты видишь безумие своей матери.
Ira furor brevis est**.
(Вот только в ее случае, оно не столь
кратковременное.)
По крайней мере у тебя будет новая семья.
Надеюсь, она окажется милосердной
и сочувствующей.
Твоя мать исцеляет тебя,
целуя и гладя.
Мамуля
22 апреля 1984 года
Мой дорогой, прелестный Джонни!
’ Я бесконечно рада новостям о твоем
выздоровлении, но глубоко обеспокоена
содержанием твоего последнего письма. Что
значит, ты все еще с той же семьей? Почему
никто тебе не верит? Разве выбитых зубов
недостаточно?
* «Вечно верен» — девиз морских пехотинцев.
80 Была Троя (и нет ее).
м,) Гнев — кратковременное безумие.
631
Недобрый ветер раскачивает клетку
с сердцем твоей матери.
Я также переживаю из-за твоего нежелания
рассказать мне больше о том инциденте.
Слова залечат твое сердце. Если вдруг ты
сомневаешься в том, что я тебе говорила, верь
хотя бы в одно: твои слова,
и только они, вылечат твое сердце.
Я так сильно тебя люблю, мое
божественное драгоценное создание!
Пожалуйста, напиши мне поскорее и излей
матери свою душу. Поделись всеми своими
секретами, а главное, раскрой, почему
человек, едва не забравший твою жизнь, все
еще играет роль твоего отца? Неужели ему
не известна судьба Клавдия или Уголино?
С бесконечной любовью и преданностью,
Мамуля
*
3 июня 1984 года
Мой драгоценный Джонни?
Я решила не расспрашивать тебя
о причинах твоего молчания. Ты быстро
становишься мужчиной, и я не могу
игнорировать тот факт, что мои наставления,
любовь и вера (не говоря уже о дурацких
проклятьях) мало что значат по сравнению
с повседневной несправедливостью мира.
Если я обидела тебя своим последним
письмом, то найди силы простить меня.
Только любовь заставила меня потребовать
от тебя раскрыть все подробности твоих
переживаний.
Однако ты лучше знаешь, что нужно
делать, и я скорее умру, чем как-то наврежу
твоей вере в себя.
С любовью в каждом слове,
Мамуля
632
26 июня 1984 года
Мой дорогой Джонни!
Твои предложения завораживают.
Ты в очередной раз превратил свою маму
в глупенькую школьницу. Словно Фэйт
Готорна, я вплетаю розовые ленты в волосы и
докучаю всем местным, в том числе и доброму
Директору, пространными рассказами о твоих
гениальных достижениях.
Твое письмо — не просто буквы на
бумаге. Это подзорная труба с идеально
отшлифованными линзами, в которую я могу
бесконечно любоваться своим прекрасным
мальчиком, пускающим стрелы, как Аполлон,
карабкающимся по скалам, как ловкий и
хитрый Одиссей, ожидаемо превосходящий
сверстников в сумасшедших забегах у берегов
того бирюзового озера, что ты описывал, —
Гермес снова затопотал по земле!
А в довершение всего воздушный змей,
который ты смастерил сам, до сих пор летает
над храмами Олимпа.
Как и Донни, ты тоже родился, чтобы
летать.
Я аккуратно развесила твои синие ленты
на своем комоде, где я могу видеть их каждое
утро и каждый вечер. И днем тоже.
Мое сердце разрывается от любви!
Мамуля
P.S. Вернувшись из лагеря, ты найдешь свой
подарок на день рождения.
7 сентября 1984 года
Дорогой, милый Джонни!
Два месяца без весточки от тебя, а потом
эти ужасные новости просто разорвали меня
на части.
633
Если б я только могла, то унесла бы тебя
во влажные убежища подземного царства и
дважды окунула тебя в Стикс, чтобы ни голова
твоя, ни пятка (особенно пятка) никогда
больше не пострадали от подлых нападок
боли.
Имей в виду, что твоя мать — куда более
проницательный читатель, чем ты ее считаешь.
Когда Директор предупреждает меня
о каких-то побоях, нанесенных тобой (?) /
тебе (?) во дворе школы, а в письме ты
никак не упоминаешь эти похождения,
а лишь ссылаешься на неприятности с этим
проклятым, осмеливающимся претендовать
на звание главы семьи, я знаю, чья преступная
рука обидела мое единственное дитя.
Хоть убей, я не могу понять твоего
упорного замалчивания этой темы, но
вынуждена верить в твои инстинкты. Однако
же не унижай меня, недооценивая мою
способность переводить твой тайный язык,
ловить твои знаки, взламывать твои коды.
Ты моя плоть. Ты моя кровь. Я слишком
хорошо тебя знаю. Ты для меня открытая
книга. Причины, по которым ты убежал
в поля и восемь дней жил (как безвестный
бродяга) не скроются от меня.
Очевидно, что у тебя есть отличные
навыки, чтобы преодолевать лишения, но
пойми кое-что, Джонни: твои способности
могут дать тебе гораздо больше. Нужно лишь
поверить в это, и тогда ты найдешь лучший
выход.
Не полагайся на кулаки (хватит
рукоприкладства), откажись от телевидения,
не прибегай к легким и никчемным
развлечениям, таким как алкоголь и
таблетки (если этого еще не произошло,
такие соблазны наверняка тебя настигнут),
а главное, не ограничивай свое будущее
размером своего шага.
Лучше полагайся на способности своего
разума. Твой разум особенно силен, и он
освободит тебя почти от любого ада. Обещаю
тебе.
634
Hige sceal |эс heardra, heorte |>ё сёпге, m6d
sceal |>e mare, ure maegen !ytlade.
Пожалуйста, не пойми мой совет
превратно: он рожден исключительно моей
глубокой привязанностью к тебе.
Со всей любовью и нежностью,
Мамуля
14 октября 1984 года
Мой дорогой Джонни!
Какая замечательная идея! Я знала, что
ты придумаешь способ. И не жалей усилий.
Отправь заявки во все интернаты.
Что же до этого тупицы Реймонда, который
все время называет тебя «зверем», то путь его
слепота оградит тебя. Чего он не ожидает,
того ему не предотвратить.
Ты — то чудесное настоящее, которое
грядущие годы научат весь мир ценить.
Помни, если это тебя утешит — а я на это
очень надеюсь, — что всякий, кто попытается
пленить и похоронить твою душу (ибо слова
для твоей души — как листья для ветвей),
навлечет на себя мой гнев и от него погибнет.
Лишь тех, кто поддержит тебя, будут поминать
добрым словом.
Honi soit qui mal у pense*.
С безграничной любовью,
Мамуля.
® Мысль станет тверже, сердце горячее, мужество крепче, когда силы наши начнут иссякать.
“ Пусть стыдится тот, кто думает об этом плохо.
635
7 марта 1985 года
Дорогой, милый Джонни!
Я все еще жива. К сожалению, гибельная
зима не пощадила твою мать, и она вернулась
в состояние, из-за которого здесь очутилась,
в то самое состояние, с которым так
благородно боролся твой покойный отец.
Все сотрудники, включая честного
Директора, были добры и внимательны,
однако их усилия все же не могли оторвать
меня от моих диких и, страшно признаться,
частых галлюцинаций. Как ни печально, твоя
мать иногда слышит то, чего нет.
Non sum qualis eram (Теперь уж я не та].
Только мысли о тебе приносили мне
мгновения спокойствия. Одно упоминание
твоего имени пробуждало сладкие
воспоминания о мокрых от дождя лугах,
веточках мяты в чае и яхтах, оставляющих
светящиеся следы в ночи, — целая история
звезд уместилась в этом Звуке.
Мой любимый сын, прошу, прости
молчание матери. Директор только вчера
показал мне твои письма. Мне горько от того,
что я тебя так подвела, однако одновременно
я горжусь тем, что ты делаешь большие
успехи.
Сейчас я чувствую себя слишком уставшей,
чтобы написать длинное письмо, но
не сомневайся, ты получишь от меня весточку
очень скоро.
Люблю тебя,
Мамуля.
636
13 апреля 1985 года
Мое чудесное дитя!
Стоило тебе как следует поразмыслить,
и — вуаля! — у тебя получилось. Теперь беги
из этого места как можно скорее.
Ты свободен.
Гордая и любящая тебя,
Мамуля.
11 мая 1985 года
Самый дорогой и преданный Джонни!
Возможно ли это? Неужели я и правда
увижу тебя через десять дней?
После всех этих дней я наконец-то
полюбуюсь на твое лицо, дотронусь до твоих
рук и вкушу сладость твоего голоса?
Я пританцовываю, дожидаясь твоего
приезда. Люди здесь думают, что я совсем
свихнулась. Трудно поверить, что год назад
ты был непонятно где, а теперь собираешься
в Аляску на лето и затем — в интернат.
Признаюсь, я немного нервничаю. Не суди
свою мать слишком строго. Она уже не цветет
так, как прежде, не говоря уже о том, что
живет в клинике для душевнобольных.
Торопись. Торопись. Я не смогу уснуть,
пока ты не окажешься рядом и не расскажешь
мне обо всех своих приключениях и планах.
Я люблю тебя так,
что не передать словами,
Мамуля
637
24 июля 1985 года
Дорогой Джонни!
Где же ты? Почти два месяца прошло
с твоего визита, и я одержима зловещим
предчувствием, что у тебя не все хорошо.
Кажется, твой уход отзывается во мне
диссонансом. То, как ты повернулся спиной
к своей матери, взглянув на нее на прощанье
лишь дважды — не то что двух раз мало, ведь
Орфею хватило и одного, но твои взгляды,
казалось, говорили моему сердцу о какой-то
смертельной ошибке.
Si nunca tes fueras®.
Может быть, я веду себя глупо? Может
быть, твоя мама переживает зря? Скажи мне,
и я перестану. Все, что мне нужно, это письмо,
написанное твоим изысканным почерком, или
хотя бы открытка. Скажи своей маме, мой
дорогой, любимый сын, что она просто глупая
девчонка.
Какое же это было блаженство, когда ты
составлял мне компанию. Я надеюсь, что мои
слезы не растревожили тебя. Я просто не
была готова к тому, что ты окажешься таким
красивым. Как твой отец. Нет, даже больше.
Еще красивее, чем твой отец. У меня в голове
не укладывается, как этот ужасный морской
пехотинец мог избивать тебя и называть
животным. У тебя такие безупречные черты,
такие ослепительные глаза. В тебе такая
острота ума и одновременно такая теплота
жизненных соков. Ты показался мне похожим
на мудрого старца, даже хотя ты все еще так
удивительно молод.
Одни люди отражают свет, другие
отклоняют его, а ты каким-то чудом его
накапливаешь. Даже после того, как мы
зашли внутрь и оставили прямые лучи солнца
на газоне, тени в комнате отдыха не могли
приглушить твоего сияния. А ведь если
подумать, это почти сверхъестественное
0 Если бы тебя никогда не было.
638
качество моего единственного мальчика —
лишь наименьшее из его чудес.
Твой голос и слова все еще поют во мне,
словно какой-то древний гимн, который
может сам по себе вечно жить в старых горах,
черных лесах, волнах мертвых морей,
местах, еще не тронутых прогрессом.
В традиции всего, что существовало задолго
до изобретения модема или супермаркета,
под твои рассказы замолкали ветры и птицы,
как будто бы сама природа давала им такой
приказ, зная, что ты несешь в себе магию,
достойную нас всех.
У Донни бывали такие моменты. Когда
он говорил о полетах — своей единственной
настоящей любви, — он тоже останавливал
мир. Однако тебе это удается всегда. Это
редкий и потрясающий дар, но ты не имеешь
ни малейшего понятия, что обладаешь им.
Ты слушал тиранов и потерял веру в свои
качества. Что еще хуже, вернуть тебе эту веру
пытается лишь одна сумасшедшая, запертая
в дурдоме.
Боже мой, это никуда не годится!
Может быть, новая школа направит тебя.
Надеюсь, что там найдутся хорошие учителя,
которые предложат тебе заботу, в которой
ты все еще нуждаешься. Возможно, даже
состояние твоей матери улучшится настолько,
что ты начнешь принимать се всерьез.
Чуточка плохих новостей: старый Директор
ушел. Новый кажется более равнодушным
к моему эмоциональному поведению. Он
уверен, к моему сожалению, что для моего
выздоровления требуются более жесткие
ограничения. Новый Директор иронизирует,
когда обращается ко мне, хотя я сомневаюсь,
что он бы в этом признался.
Ах, Джонни, я могла бы вот так писать
тебе дни напролет. Твое появление так
осчастливило меня. Пожалуйста, напиши мне
и скажи, что твой визит не испортил твоих
чувств ко мне.
Твоя мама любит тебя, как старый
мореход любит звезды.
639
23 августа 1985 года
Мой дорогой сын, единственный сын мой!
Твоя мама не может без весточки от тебя.
На ее стороне никого. Новый Директор не
обращает внимания на ее мольбы. Санитары
смеются у нее за спиной. И в довершение
всего ее единственный золотой лучик пропал.
Ни слова, ни знака, ничего.
Просыпаясь, я всякий раз заново
переживаю твой визит. Неужели я
неправильно все поняла? Вдруг ты испытал
отвращение, разочаровался и решил уйти
навсегда, стиснув зубы, дожидался минуты
расставания? А я, неужели я неправильно
истолковала твои улыбки и смех, как
проявление любви и детской привязанности?
Ничего не понимаю. Все ускользает от меня.
По крайней мере, не лишай свою мать этого
знания, которого она так жаждет. Если ты
планируешь бросить меня, то хотя бы окажи
мне эту последнюю честь.
Rompido mi muceca9.
Твоя заплаканная и совершенно
сбитая с толку мама.
5 сентября 1985 года
Дорогой Джонни!
Я делаю все возможное, чтобы принять
твое решение оставить меня в тишине.
У меня от нее кровоточат уши. Новый
Директор не одобряет, когда я затыкаю уши
свечным воском (это лучшее, что я могу
сделать по легкомыслию).
Помню, как твой отец брал меня в полеты.
Я не часто решалась. После такого я всегда
была сама нс своя по нескольку дней. Он
же, напротив, оставался таким спокойным
и мягким во всем. Предполетные проверки
* Мои запястья сломаны.
640
выполнялись с заботой, достойной педиатра,
и как только мы взлетали, все эти тысячи
миль, несмотря на рев мотора, становились
для него ласковым шепотом.
Я всегда использовала беруши, но они
плохо защищали от шума. Донни забывал
обо всем. Честное слово, я думаю, что он
не слышал ни дребезжания, ни шлепков
ветра, ни страшного грохота, когда самолет
пересекал особенно бурные потоки воздуха.
Он был самым безмятежным человеком,
которого я знала. Особенно там, наверху.
Даже в тот ужасный и сумбурный день,
когда ему не оставалось выбора, кроме
как привести меня сюда, он был спокоен и
мягок. К тому моменту его сердце уже было
разбито, хотя он этого не знал, никто не знал,
но все равно его прикосновение оставалось
нежным, а его слова — плавными, как курс
его самолета над облаками.
Как бы мне хотелось обрести его
умиротворенность. Если б только я могла
не слышать этого грохота, рева и крика твоего
молчания. Если б только я могла быть им.
Мне жаль, что ты увидел во мне нечто
неприглядное. Прости, что вынудила тебя
бежать. Я должна понять. Я должна принять
это. Я должна отпустить тебя. Но это тяжело.
Ты все, что у меня есть.
Люблю изо всех сил и больше,
Мама
14 сентября 1985 года
О мой дорогой Джонни!
Ну и глупо же чувствует себя твоя мать!
Надеюсь, ты сожжешь мои последние
письма — такие отчаянные и недостойные.
Конечно же, ты был занят. Похоже, этот
консервный бизнес отвратителен. От одного
твоего описания вони я буду еще несколько
недель ощущать запах рыбы.
641
В следующий раз я дважды подумаю,
прежде чем взять на обед лосось, хотя нельзя
сказать, что здесь очень часто предлагают
хоть какие-то порции браконьерской рыбы
в укропном соусе.
Еще больше, чем за жалостливое хныканье
и нытье, мне стыдно за полное игнорирование
самой возможности того, что ты живешь и
страдаешь собственными приключениями
и трагедиями.
Прочтя твой рассказ о тонущей
рыбацкой лодке, я словно онемела. Твои
фразы и порожденные ими образы никак
не выходят у меня из головы. Холодная
вода, облизывающая твои лодыжки и
грозящая утянуть тебя в «леденящие луга,
простирающиеся к горизонту, словно миллион
синих страниц» или «десятисекундная
свалка за спасательный плот, когда восьмая
секунда говорит нет», и особенно, конечно,
необходимость «бросить кого-то, кто не был
другом, но мог бы им стать».
Ты совершенно прав. Потерять
возможность — все равно что потерять
надежду, а без надежды ничто не выживет.
Тебя переполняют смелые прозрения.
Они неспроста. Должна тебе сказать, что
твои слова смогли удержать лодку на плаву и
наполнить твои гаитянские легкие воздухом.
Но хватит о страшном. Я очень рада,
что тебе удалось избежать драк. Тот случай,
который ты описал (когда ты шел с фабрики),
свидетельствует о большом мужестве и
зрелости.
Школа порадует тебя неизведанными
удовольствиями. Обещаю.
С любовью и вечным уважением,
Мама
P.S. Боюсь что, Новый Директор теперь
читает мою почту. Открыто он в этом не
признается, но некоторые его фразы, а также
жесты говорят о том, что он намерен изучать
642
и цензурировать мои письма. Будь начеку.
Возможно, нам придется найти какой то
альтернативный способ общения.
19 сентября 1985 года
Дорогой, дорогой Джонни!
Это довольно срочно. Я договорилась
с санитаром, чтобы отправить это письмо.
Он вынесет его за пределы клиники, чем
поможет нам избежать любопытных глаз
Нового Директора.
Как я уже отмечала в последнем письме,
местный персонал кажется мне все более
подозрительным, особенно в том, что касается
лично моего лечения. Мне нужно быть
уверенной, что мы можем общаться
без посторонних.
Пока что тебе нужно лишь поставить
галочку в нижнем правом углу — так я узнаю,
что ты получил это письмо.
Не делай слишком большую или маленькую
пометку, чтобы Новый Директор ничего не
заподозрил. Он чрезвычайно хитрый человек
и легко может догадаться, что его хотят
обойти. Поэтому просто поставь обычную
галочку — наш маленький код, не требующий
никаких усилий, однако столь важный для
коммуникации.
Не тяни. Поспеши ответить своей матери.
Мне нужно знать, можно ли доверять этому
санитару. В большинстве своем они мерзкие
типы. Предполагается, что они каждый день
должны убирать мою постель, но прошла
уже неделя с тех пор, как они в последний
раз прикасались к этим потертым голубым
тряпкам, которые у них хватает наглости
называть бельем.
С любовью и сердечной
благодарностью,
Мама
643
30 сентября 1985 года
Мое бесценное дитя!
Я и представить себе не могла, что простая
галочка сделает твою маму богаче Папочки
Уорбакса.
Мы нашли способ!
И это еще не все: твоя мама теперь знает,
как ей поправиться и навсегда покинуть
клинику. Я нашла ножницы, которыми можно
отрезать черные ленты, связывающие меня,
словно китайскую куклу, ослепляющие меня,
словно старую испанскую куклу, которых я
когда-то охраняла на фантастическом чердаке,
где мы оба ожидали расправы.
Конечно, я не должна раскрывать
подробностей. Пока что. Новый Директор
не знает о моем открытии. Он умен, но твоя
мать умнее, а еще она очень терпеливая.
Я провожу свои дни так же, как я всегда
проводила свои дни, только теперь я осознала
причину моего заключения и не только. Если
бы только я поняла это, когда был жив твой
отец — я бы избавила его сердце от борьбы
и бремени. Время одаривает таким вот
странным образом.
Страшно, что до настоящего момента я не
видела, на чем держится их власть надо мной.
Твой отец действовал из благих намерений,
когда отдал меня в эту Адову Дыру, но она
была не тем, что он себе представлял. Она
полна гадюк и ядовитых жаб. Если я решу
бежать, мы должны быть очень осторожны.
Что касается твоих неприятностей, то не
переживай слишком сильно. Школа всегда
начинается жестко.
Люблю, люблю, люблю,
Мама
644
4 октября 1985 года
Дорогой Джонни!
Ужасные новости!
Сегодня утром Новый Директор вызвал
меня в свой кабинет на особую консультацию,
что случается крайне редко, особенно
до завтрака. В течение двадцати минут
он разглагольствовал о моих лекарствах,
подробно останавливаясь на каждом виде
таблеток, каждом названии, воздействии всех
тех веществ, которыми меня пичкают каждый
день, всякий раз подчеркивая, что не мне
решать, каким должно быть мое лечение.
Но на этом он не остановился. Верь
мне, когда я говорю, что не лукавлю и не
пытаюсь выставить себя в выгодном свете.
Новый Директор вперился в меня своими
глазами-бусинками и поднял тему этих писем,
предположив, что я пишу слишком много и
обременяю тебя! Обременяю тебя! Представь
себе!
Возможно, я бы не беспокоилась
так сильно, если бы вслед за этим он не
поинтересовался, почему я решила просить
помощи санитара в передаче своей почты.
Нас раскрыли! Я тебе говорила, что
здешние санитары грязные люди. Никому
из них нельзя доверять.
К сожалению, это означает, что твоей
матери придется найти иной способ
коммуникации — воистину сизифов труд.
В следующий раз я более подробно объясню,
как и почему меня здесь держат, но этими
секретами нельзя делиться, пока нет гарантии,
что их прочтешь только ты один.
Мой дорогой J,
Я остаюсь твоей единственной Марией.
С любовью,
Мама.
645
10 октября 1985 года
Дорогой, дорогой, дорогой Джонни!
Куда же ты пропал? Твое молчание —
тяжесть, легко способная сломить меня.
Санитары и врачи в один голос уверяют
меня, что никаких писем от тебя не
приходило. То же самое твердит и Новый
Директор.
Боюсь, что теперь они прячут твои письма
от меня. Они планируют выбить из меня
знание пытками — для этого им достаточно
просто лишить меня связи с единственным
сыном.
Я должна быть сильной. Пиши.
Смятенная и уставшая,
Мама
12 октября 1985 года
Дорогой, драгоценный Джонни!
Видишь, как возмущена твоя мать?
Вчера я бросила вызов Новому Директору и
потребовала, чтобы он отдал мне твои письма.
Он вновь утверждал, что ты не писал.
Я ничего не желала слушать и закатила
жуткую сцену.
Мать, отделенная от сына, может быть
очень злобным существом. Тем не менее, хотя
меня заключили под стражу, твоих слов они
мне не передали.
Похоже, тебе придется сюда приехать.
Никогда не забывай, что моя любовь
к тебе сильнее даже моего гнева и горя вместе
взятых!
Мама
646
1 ноября 1985 года
Милый Джонни!
Примешь ли ты мои извинения? Очевидно,
я была не права, зациклившись на себе,
и, конечно, ты имел право расстроиться
из-за моего безразличия к твоим трудностям.
Подумать только, я была совершенно
убеждена, что персонал оставляет себе твои
письма. (Л что? Ты ведь так восхитительно
пишешь! Кто бы не захотел оставить их себе?)
Как смеют твои учителя критиковать твои
прекрасные слова? Они слепы к их цветам,
глухи к их мелодиям. Ты должен со всей
смелостью игнорировать их. Fortes fortuna
juvat®. Будь верен редкой музыке своего
сердца, той великолепной и уникальной
форме, которая есть и всегда будет
не чем иным, как тобой. Помни об этом,
и не ошибешься, хотя я понимаю, что
говорить легко...
В этом мире Новые Директора повсюду.
Мы должны сторониться и избегать их.
Они здесь лишь затем, чтобы не дать нам
рассказать все, что мы знаем, раскрыть наши
маленькие правды.
Думаю, мне удалось найти другого
санитара, такого, которому я могу доверить
отправку тебе писем, не опасаясь чужих глаз.
Смотри в оба.
Обнимаю тебя крепко,
Ограждаю от всякого вреда.
Как всегда любящая тебя,
Мама
5 апреля 1986 года
Дорогой, дорогой Джонни, суть и смысл
моего мира!
Не понимаю, как это ты не получал моих
писем? На каждое твое неистовое письмо
* Храбрым судьба помогает.
647
(полное дурных приключений и жестокости)
я отвечала не одним, не двумя или тремя,
но пятью, пятью бесконечными письмами,
столь насыщенными любовью, нежностью и
смятением, что они могли бы враз окутать
твое сердце и исцелить его. Честное слово!
К сожалению, в каждом из них я описывала
(по крайней мере отчасти) те причины, по
которым меня сюда поместили и по которым
Новый Директор хочет держать меня здесь до
самой смерти или пока мой разум не сгорит,
словно платье мисс Хэвишем. Они ни перед
чем не остановятся, лишь бы скрыть мои
откровения. То, что мне известно, освободит
мир. Неудивительно, что все двери здесь
заперты. Неудивительно, что и окна надежно
запечатаны.
Это такое ужасное место, неизменно
налитое гнилостной спелостью, угрожающее
(обещающее?), но не способное упасть с лозы.
Я тоже плыву в этом бесконечном потоке
грязи, в благоразумии столь приторном, что
иногда приходится исторгать его из себя,
чтобы просто вдохнуть воздуха.
Здесь твоя мать спит, ждет и, когда
становится невмоготу, ежится в темных углах
своей комнаты. Каждый день санитары следят
за мной, ходят за мной, даже дразнят меня
и издеваются надо мной удовольствия ради.
Тем не менее самые мерзкие их проявления
сильно уступают по воздействию одному лишь
запаху «Кита».
Каждую ночь, когда мне нужно спать,
они что-то замышляют. Они чувствуют, как
и Новый Директор (или последний знает
наверняка), что я превратила в камень
артефакты этого мира и теперь созерцаю
его мутации в простой целости. Это факт,
который связывает и одновременно показывает
все это. И аннулирует все это тоже.
Конечно, санитары — лишь рабочие пчелы.
Но только не Новый Директор. Думаешь,
почему они избавились от Старого Директора?
Почему назначили этого? Чтобы держать
меня и, возможно, других в заключении, чтобы
открыть и затем опустошить нас.
648
Это объясняет, почему Новый Директор
уничтожил все письма, которые я тебе писала.
Уж в этом-то нет сомнений.
Я установила одну важную вещь.
Их контроль зависит от того, что они
осмеливаются называть медициной. Это
профанация идей Гиппократа. Как точно
они подбирают эти изнурительные цвета!
Мареновый, лазурный, селадоновый,
гуммигутовый — вот он, флаг тирании,
ворующий у твоей матери ее память, ее
способность функционировать, бежать или
чувствовать вплоть до полной потери себя.
Это так печально. Столько лет уничтожено.
Бесконечные приготовления — читай: долгие
заботы, абсурдные медицинские предписания,
абстрактые никчемные обороты, которые
только ослабляют твою волю, отнимают
ясность; пойми обязательно — терпеть
еще раз — я? невзгоды, порождающие
чудовищную путаницу, пародию на прожитые
годы, мои годы.
Твоя мать не потерпит этого. Это
совершенно точно. Поэтому теперь каждое
утро, а также в обед и по вечерам я делаю вид,
что принимаю их «лекарства», а затем, когда
рабочие пчелы не видят, достаю пилюли изо
рта и тщательно крошу их в пыль, которую
незаметно смахиваю под стол или прячу
в складках дивана.
(Это письмо отправляется с моим гонцом.)
Постепенно возвращаюсь в прежнюю
форму,
Тренирую улыбку перед зеркалом,
как в детстве,
всегда любящая тебя,
Мать
649
31 мая 1986 года
Драгоценная кровиночка моя, мой дух,
мой Джонни!
Снова Аляска!
Два слова и восклицательный знак. Это
все, чем ты можешь поделиться со своей
матерью?
Ты нужен, нужен, нужен мне.
Нужен.
Тут я оступилась. От моей решимости
не зависеть от тебя не осталось и следа.
Я нуждаюсь.
Ты потратил два слова, знак препинания
и ни разу не приехал?
La grima!
Неужели ты не скучаешь по ней? По этой
раскисшей матери? По этой форме, давшей
форму тебе? Кормившей, согревавшей и не
жалевшей сил на тебя?
Боже правый, мне никогда еще не было так
страшно.
И это восклицание пугает еще сильнее,
если учесть, что восклицающий — атеист.
С безнадежной любовью,
Мама
6 июля 1986 года
Дорогой единственный сын, только мой,
мой Джонни!
В сознании твоей матери ужасный
кавардак. Им сошло с рук больше, чем я когда-
либо смогу придумать. Они даже умудрились
подмешать свои «лекарства» в мою еду и воду.
Иной возможности нет. Оно здесь. Оно внутри
меня.
Как это ты навещал меня в конце
апреля? В своем письме ты возвращаешься
к нашему дню, нашей прогулке, нашему
650
долгому разговору о Новом Директоре и моем
преследовании, но я, как ни стараюсь,
не могу вспомнить тех часов и шепотов.
Столько подробностей, и все же ни одна
из них не смогла пробудить образ в пустотах
моего мозга.
То ли листья моей памяти обглодал
кролик-мародер, лишив меня радости
лицезреть тебя, то ли женщина, рядом
с которой ты зря терял время, была не мной.
Боюсь, что последнее имеет больше
смысла. Новый Директор, видимо,
действительно очень боится всего, что я
знаю. Наверное, он нанял профессиональную
актрису, обучил ее, хирургическим путем
изменил ей внешность, а затем после многих
месяцев репетиций представил ее тебе,
будто она тот самый дух твоего дыхания,
первопричина твоего существования.
Дорогой Джонни, ты должен игнорировать
все, что, как тебе кажется, ты почерпнул
из этой встречи. Отбрось все и не волнуйся:
я прощаю тебя за то, что ты не узнал в этой
женщине самозванку. Я окружена жестокими
противниками. Если она обманула тебя, то
обманула бы и твоего прекрасного отца тоже.
Тем не менее должна признаться, я понятия
не имела, что они столь скрупулезны.
Я должна подняться до их уровня.
Понимая теперь необходимость полного
раскрытия всего целого, я тайно готовлю
только для твоих глаз полное.
Со словами любви,
Мать
18 сентября 1986 года
Дорогой, дорогой Джонни, мое солнце зимой,
мой ориентир в тумане!
Наконец-то мне не нужно больше
прятаться. Я ходила к Новому Директору.
Бросалась в него всем, что попалось под руку.
651
Тарелками, стаканами, свиными ребрышками.
Больше никаких разноцветных таблеток.
Никакой еды с добавками. Никакого esprit
de 1’escalier*.
Рабочие пчелы немедленно оттащили меня,
но, по крайней мере, теперь Новый Директор
знает, что я знаю, поэтому больше не будет
этого бурлящего предательства.
Пожалуйста, ответь на все, что я отправлю
тебе в августе. Я все еще не получала вестей
от тебя. Теперь, когда ты знаешь всю историю,
я заслуживаю нескольких комментариев.
Твоя мама может решить, что ты ее больше
не любишь.
Преданная до самой смерти и после,
Мама
6 декабря 1986 года
Мой драгоценный сын!
Слишком много для одного раза. Сначала
новости о твоей драке и последующем
исключении (Новый Директор даже
притворился, что ему не все равно. Я понятия
не имела, что твои учителя так сильно тебя
подвели), затем новости о твоем намерении
покинуть Огайо (и куда теперь я буду
писать?) и, наконец, твоя убежденность
в том, что ты еще не получал никаких
пространных писем о моей ситуации здесь.
Я ошеломлена и расстроена.
Возможно, Новый Директор слишком
проворен для твоей матери. Возможно, она
просто слишком слаба, чтобы обхитрить его.
Я понимаю, что ты будешь далеко,
но не уезжай надолго, чтобы они меня
не прикончили, пока тебя нет. Я должна
набраться храбрости, но было бы явной
ложью сказать, будто бы я не боюсь твоего
отсутствия.
• Букв. — дух/ум лестницы — запоздалая мысль
652
Busca me, cuida me, requerda me".
С неумирающей любовью,
Мама
25 апреля 1987 года
Самый дорогой и даровитый Джонни!
Не думала, что твое молчание закончится,
однако это почему-то случилось, и мне выпало
счастье узнать новый адрес и новости о твоем
переводе в другой интернат.
Быть может, вскоре у тебя появится время
вернуться к своей матери, которую ты своим
отъездом оставил беззащитной для той
чертовщины, которой ее так часто мучили
слишком многие выродки, даже лиц которых
не вспомнить.
Теперь мне уже не спастись. Я знаю, что
Новый Директор знает об этом моем знании.
Он, в свою очередь, знает, что я знаю, что он
знает. На этих страницах разворачивается
единственная моя битва. Им хотя бы удается
сбежать отсюда.
Мои годы берут свое, мои секреты
покрываются трещинами и крошатся. Даже
моя семья и мой единственный мальчик
не приезжают повидаться со мной.
Что ты почувствуешь, когда они убьют
меня?
П.
27 апреля 1987 года
Дорогой, дорогой Джонни!
Прими во внимание: следующее письмо
я закодирую так, чтобы ты мог восстановить
послание по первым буквам каждого слова:
твоя утонченная интуиция поможет тебе
8 Найди меня, люби меня, помни меня.
653
разобраться с пробелами: я отправила это
через ночную медсестру: наш секрет
в безопасности
С нежностью,
Мама
8 мая 1987 года
Дорогой Джонни®,
Они нашли способ сЛомить меня.
Изнасиловав пятидесятишестилетний мешок
с костямИ. Нет ничего хуже, и не верь тем,
кто скажет иначе.
Санитары делают это. Другие делают это.
Не каждый день, не каждую неделю, может
быть, даже не каждый месяЦ. Но делают.
Приходит всегда кто-то незнакомый. Когда
темно. Поздно. Я научилась не кричать,
потОму что крик даВал мне надежду,
а напрасная надежда разбитая надежда.
Подумай о твОем гаитянце. Гораздо
разумнее выБрать изнасилование, чем
рАзбитую надежду. Поэтому я подчиняюсь
и плыву по течению. Я позволяю капризу
с известной долей свободной ассоциации
унести меня. Иногда я все еще далеКо послЕ
того, как все закаНчИвается, поСле того, как
он ушеЛ — нЕзнакомец, санитар, смотритель,
вахтер, дворник, сторож, грязный мужчина —
а ночь убирает за ним.
Я в аДу, уступАю раю, где я иногда думаю
о тВоем прекрасном оТце с егО мечтами-
крыЛьями, и лишь тогда я позволяю себе
заПлакать. Не потому, что твоя мать была
изнасилована (снова), а потому, что она так
сильно любила то, что ей никогда бы
не разрЕшили оставить. Такая глупышка.
9 В оригинале письмо закодировано таким же образом, как фраза из предпоследнего абзаца
в письме от 5 апреля 1986 года. Здесь приводится уже расшифрованный текст. Оставлен
второй уровень шифровки — фраза, складывающаяся из отдельных прописных букв.
654
Ты должен спасти меня, Джонни. Во имя
твоего отца. Я должна сбежать отсюда или
погибну.
Я так тебя люблю!
Ты — все, что у меня есть.
23 июня 1987 года
Дорогой мой мужчина-ребенок,
От тебя ни знака. Только дни, бесконечно
переходящие в другие дни. Рак веков. Узлы
дождя без соображений. И нет, аспирин не
помогает. Не поможет. Не.
Мои руки похожи на какое-то
дерево: корни, стягивающие почву
и беспрестанно глотающих червей.
ЛРевнее
Камни
э*» л**
Я искренне
единственно твоя,
655
го
о
со
СП
X
g
X
О
X
С1
о
X
р
о
удачливые проклятые могут
называть его адом, но
гораздо менее удачливые
атеисты (а твоя мать
возглавляет это сборище)
вынуждены привыкать
называть его домом.
гз
О
2
J3
03
О
С
□о
<7>
О/
5
О
S3
о
О
ж
аз
гь
Е
2
о
ОС
О
X
п
<ы
О
О
ь
I
2
с_
О
X
се
ж
л
5J
О)
О
х
X
X
»
х
*
л
го
X
QJ
(Ы
’X
о
о
а
о
'X
о
X
ж
о
аз
ГС
О
«
W
о
ГС
ft
ГС
о
X
гс
с
Ф
ю
<и
ю
с
2
2
<г>
‘OH4VM3
явх кдах oivqchv ‘chvqchv ‘oivgoiv
24 сентября 1987 года
Дорогой, дражайший Джонни!
Пишу тебе, потому что это очень срочно.
Твое решение не отвечать или даже
не появляться я прощаю
полностью. Все то, что мне пришлось вынести
ранее,
бледнеет в сравнении с последними
событиями. Мне
повезет, если я переживу этот час. Я не могу
даже встать с кровати. Н^вый Директор.
. новый Директор. Новый
Нрвый Директор. Нового
ОР. НОВ>1И ДИРЕКТОР НОВЫЙ ДИРЕ
Новьщ
Новый
новь
новый ДИРЕКТОР. НОВЫЙ ДИРЕКТОР, новый ДИРЕКТОР. ноВЫй
ДирЕкТрР нОВый ДирЕкТОР >юВЬГЙ ДирЕкТОР. Ндвый Директор,
новый директор, норыи ДИРЕКТОР. НОВЫЙ ДИРЕКТОР.
нивыйДИРЕКТОР. НОВЫЙ ДИРЕКТОР, ДИРЕКТОР. ноВЫй
ДирЕкТОР нОВый ДирЕкТОР ноВЫЙ ДирЕкТОР. Hoewi Директор.
НОВЫЙ ДИРЕКТОР. НОВЫЙ ДИРЕКТОР. НОВЫЙ ДИРЕКТОР
-------- тор
"'ОЕ
ыи
ж
1дИ
ВЬШ
Р
Р
Р
кто
но
НОВЫ»!
кТОР
кто
ДИРЕ
657
26 декабря 1987 год»
Дорогой Джонни, причина благоговения,
Фу1 Снова эти черные ленты оп> •
>г
само благоговение!
словно подарок,
Выброшенный-
о ИспанскаЯ*
как кукла-
Koii^no.
VetfoTO’
казкЛ? ' Мля
ка*ДЫи АРМ,.
с сильнейшей любовью в
самом черном
сезоне,
658
3 января 1988 года
Милый, милый Джонни!
на
жаль.
Хотя ты никогда не спрашиваешь, сколько раз
мне нужно ответить? Это был несчастный случай.
Это был несчастный случай. Это был несчастный
случай. Это был несчастный случай. Это был
несчастный случай. Это был несчастный случай.
Это был несчастный случай. Это был несчастный
случай. Это был несчастный случай. Это ОЫЛ
несчастный случай. Это был несчастным случай. Это
был несчастный случай. Это был несчастный случай.
Это был несчастный случай. Это был несчастный
случай Это был. Я не хотела тебя обжечь. Я не хотела
тебя ранить. Тебе было всего четыре года, а я плохо
справлялась на кухне. Мне жаль, мне так
очень очень жаль. Пожалуйста, прости меня.
Пожалуйста. 11ростименяпростименяПрости меня
ГТрОСТ ИменяпожалуйстапростименяПрости
меняпростименяпожалуйстапростименяпрости
меняпростименяПрОСТИменяпростименя
простименяножалуйстапростименяпрости
менял ростимсняпожалуйстапростименяпожа
луйстаПрОСТИменяпростим
няпожалуйстаПрОСТИменяп
------------- ожалуйстап
няпожа
ме
ЗДрстапрости
рости
и меня
сти
няпожа
ТИме
уиста пр ост и
меняпростимен
меня прос
простимен
меняпрос
луйстаПр
ня пожалуйста
659
11 января 1988 года
Dear dear dear dear dear dear dear dear dear Dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear dEar dear dear dear dEar dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
dear dear dear deAr dear dear dear deAr dear dear dear
dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear
Dear dear dear dear dear dear dear dear dear dear deaR
*<
c *
3-'
Oe
Юг'
•л'Л
if?
660
19 марта 1988 года
Драгоценный, дорогой Джонни!
Не забывай, что твой отец остановил меня
и отвез меня в Уэйлстоу. Возможно, ты
помнишь. Возможно, нет. Тебе было семь. Это
был последний раз, когда я видела тебя, пока
не увидела снова слишком много лет спустя,
чтобы лишь опять потерять тебя из виду.
О мое дитя,
мой дорогой единственный мальчик,
обижающий свою мать молчанием,
насмехающийся над ней нестерпимым отсутствием,
— как можешь ты понять ужасное бремя
жизни, столь нелепо запутанной разными
неправдами о спокойствии и блаженстве,
в лучшем случае прикрывающими, но никогда
не облегчающими давящий вес всего этого,
лишь гарантирующими монотонную жизнь,
год за годом год за годом год
за годом год за годом, и ради чего?
Ты уходил, когда я
уходила, поэтому я
пыталась перед этим
огромным расставанием
дать тебе величайший дар из всех.
Чистейший дар из всех.
Дар, что превыше всех даров.
Я поцеловала твои щеки и голову, а затем обхватила
ладонями твое горло. Каким же красным стало тогда
твое лицо, пока твои крохотные и такие нежные ручки
вцеплялись в мои запястья. Но ты не сопротивлялся так,
как я ожидала. Ты наверное понимал, что я это делала
для тебя. Ты, наверное, был благодарен. Да, ты был
благодарен.
Однако постепенно твои глаза остекленели
и отвернулись. Твоя хватка ослабла, и ты описался.
Ты не только описался.
661
Я никогда не узнаю, как близко ты подошел
к той сказочной грани, потому что твой отец
неожиданно пришел и, взревев, вмешался своим
сокрушительным ударом полного абсурда, но все
же словом, причем полным любви и достаточно
мощным, чтобы остановить действие другой любви,
разбить ее объятие, даже сбить меня с ног и так
освободить тебя от меня и моего безграничного
стремления.
Ты выглядел жалко, но если не считать нескольких
сильных покашливаний, грязных штанишек и
полукруглых царапин на шее, ты поправился
довольно быстро.
Но не я.
У меня тогда были нелепые
пурпурные ногти. Первым делом,
когда я сюда попала, они привязали
меня и остригли их.
Но это все равно была любовь, Джонни. Верь мне. Должна
ли я этого стыдиться? Того, что хотела оградить тебя от боли
жизни? От боли любви?
Всегда из любви. Всегда ради любви.
Всегда.
Возможно, мой стыд проистекает из моей неудачи.
И все равно слезы.
П.
662
«ДЖОННИ - ПРОГУЛЬЩИК6!» - газеты твердят
Его мама зачахла, они говорят,
Он, как ветер, спешил,
И Бог знает, грешил,
Ведь латынь он освоил на пять.
6 В оригинале: JOHNNY IS TRUANT.
663
19 сентября 1988 года
Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни, Джонни, Джонни
Джонни, Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни, Джонни, Джонни,
Джонни,
Джонни
Джонни,
Джонни, Джонни,
Джонни,
Джонни,
664
чудотворец корни кардинал лемуан таро порт-дофин
манго улица бель фей пасха вексиллология пеликан на Иванов
день бальзамированный окна былое прегрешения ректопатия
слоны площадь согласия кармический непрозрачный
киммерийский человеческая сущность рентген благозвучие
вокзал музей современного искусства монпарнас открытие
Квислинг состоящий на королевской службе
Паралипоменон камни молоты
море многословный прилив север ложки угорь
помпиду намекает кислый болезненно в
красные линии остракизм девственница
вечера расплата пасха
заметил луна молодость тотемный
параклет вожделение умиротворяющий площадь
контрэскарп облако де
пальцы мольберты набережная
остаться целестинцев
долины изобилие
антиномии
эйдетический просто
Пигаль существа
день Вотана
вернуться люксембургский
сад
тоска смысл
вопросы замечая
ребята запереть
испанское рагу
коричневый карандаш
поселки креп
восстановление
крадучись
беззубый запах
опий бежит
чайники шляпа хмель
ритуалы угли
перенесенный
вытащенный на поверхность
увядание
ошибочный
665
спасенный9
6 thaumaturgist roots cardinal lemoine tarots porte dauphine / mango rue des belles feu Illes easter
vexillology pelican a la St. / John day embalmed windows yore trespasses rectopathic / elephants
place de la Concorde karmic opaque / Cimmerian a person's entity x-ray euphony / gare MOMA
montparnasse overture I Quisling ohms / paralipomena stones hammers / sea prolix tide norths
spoons eels / pompidou hints sour dolorously in / red lines ostracized virgin / evenings installment
easter / spotted moon youth totemic / paraclete ogle irenic place de / la contrescarpe cloud de /
thumbs easels quai / stay des ce'lestins / cwms replete / antinomies / eidetic simple / Pigalle crea-
tures / Wednesday / return jardin du / luxembourg / anguish meaning / issues noticing / guys pen-
nying / Spanish stews / tawny pencil / townships crepe / restoration / slinking / toothless odor /
opium runs / kettles hat hops / rituals embers / enjambed / educible / withering / mistaken / safe
666
1 ноября 1988 года
Милый Джонни!
От какого ужасного сна я воспрянула.
Так много фрагментов, которые предстоит
связать, все доктора советуют мне просто
не обращать внимания на последние два года.
Неразбериха. Похоже, мне лучше отнести
все это на счет психоза, забыть, запереть,
выбросить ключи.
Они говорят, я должна радоваться, что
такой вариант вообще есть. Наверное, они
правы. Не стоит оглядываться, да?
Врачи также сообщили мне, что ты
навещал меня несколько раз, но, по-видимому,
я совершенно никак не реагировала. Что
касается якобы отправленных мной писем,
пропитанных паранойей и всем прочим, то на
самом деле я почти ничего и не писала. Пять
пачек бумаги и куча марок оказались не более
чем плодом моего воображения.
Я склонна верить во все это, потому что
поняла, как и ты, вероятно, понял, когда
приезжал сюда, что Новый Директор —
это в действительности Старый Директор,
терпеливый, приличный, честный, добрый
человек, заботящийся о твоей матери уже
больше десяти лет.
За эти несколько дней ясности я могу
благодарить собственные биохимические
циклы и несколько новых лекарств. Директор
уже предупредил меня, что мой просвет
может вскоре закончиться. Более того, это
весьма вероятно.
Я справлюсь, если буду знать, что тот,
чьи нежные чувства я испытывала своим
бредом, простит меня. Как только я могла
не запомнить твоих визитов? Потерять твои
письма? Даже не узнать тебя? Я люблю тебя
очень-очень сильно.
Простишь ли ты меня когда-нибудь?
Как всегда,
со всей любовью,
Мамуля
667
3 ноября 1988 года
Милый Джонни!
Поскольку туман бешеных мыслей,
затмевавших мое сознание, временно
рассеялся, рассуждения льются из меня
с волнующей скоростью. Я думаю о той
сердечной боли, которую из-за меня испытал
твой прекрасный отец. Я думаю обо всем, что
пришлось вынести тебе.
Было бы совершенно естественно, если
бы ты навсегда отвернулся от своей матери.
Возможно, это даже было бы наимудрейшим
решением. Святая Елизавета справедливо
предупреждала нас о палатах в Бедламе.
На меня нельзя положиться, и это
безнадежно. Хотя моя любовь к тебе горит
столь ярко, что даже солнечный день
по сравнению с ней кажется темнотой, это
чувство все же не извиняет моего состояния.
Директор терпеливо объяснял мне,
вероятно в сотый раз, что мое нестабильное
настроение является результатом
неправильной работы мозга. По большей
части я смогла принять его оценку.
(Он цитирует Эмили Дикинсон, говоря,
что я перекрываю пропасть трансом, чтобы
моя память могла обойти ее — эту «боль
столь острую».)
Однако иногда я задаюсь вопросом, не
проистекают ли мои проблемы откуда-то еще.
Например, из моего детства.
Нынче я предпочитаю верить (что
чуточку отличается от веры как таковой),
что для выживания мне требовался лишь
голос, в котором моя собственная мать мне
отказывала. Это то, что требуется нам всем,
но чего я никогда не слышала.
Однажды, много лет назад, на моих глазах
маленькая чернокожая девочка упала
с парапета и ободрала обе коленки. Когда она
поднялась, ревя, будто сирена, я увидела, что
ее голени и ладони окроплены болью.
У ее матери не нашлось бинта, антисептика
или хотя бы воды, но ей все же удалось
668
позаботиться о дочери. Она взяла ее на руки и
шептала ей на ушко снова и снова идеальные
утешения, достаточно сильные для того,
чтобы лишь несколькими словами полностью
окутать своего ребенка чарами спокойствия:
«Все будет хорошо. Все пройдет».
Мне же моя мать только сказала: «Так дело
не пойдет». Она была права. Дело не пошло.
С любовью,
Мама
27 ноября 1988 года
Дорогой, дорогой Джонни!
Я убеждена, что такое счастье, должно
быть, сон (особенно в эти дни), и поэтому
неоднократно спрашивала Директора,
действительно ли ты был здесь вчера.
Одну жизнь назад я сидела скорчившись
в тени, и вот я с тобой. Какая огромная
разница.
Виктория Лукас как-то сказала, что нет
ничего «столь черного... как преисподняя
человечесткого разума». Она не знала тебя.
Ты сиял так ярко, что мне едва не
приходилось щуриться из страха, что иначе
я никогда больше не увижу тебя.
Поначалу я даже была растеряна.
Ты заметил это, я видела. Ты такой
проницательный. Проницательнее Анаксагора.
Но это правда. В голове пробежала мысль, что
я умерла и твой отец вернулся ко мне.
К счастью, мне удалось справиться с первым
впечатлением: эта фигура была выше и шире,
а также во всех смыслах сильнее моей любви.
Это был мой сын, пришедший наконец-то
и как раз в тот момент, когда я могла узнать
его.
Если мои слезы расстроили тебя, то знай,
что я пролила их не от горя или обиды, а от
чистого счастья — счастья быть рядом с тобой
и воспрянуть духом так легко, перенести эту
669
старую груду костей, всю себя, невредимую,
в теплые объятья рук моего милого дитя.
На несколько часов все минувшие годы
отпустили меня. Я почувствовала себя
свободной и наивной. Как школьница, снова
хихикающая весь день напролет в присутствии
такого замечательного юноши.
Твои европейские приключения
одновременно рассмешили и опечалили
меня. Ты рассказываешь свои истории так
хорошо: эти четырехмесячные мытарства по
континенту с одним лишь рюкзаком, ручкой
«Пеликан» и парой сотен долларов.
Я была рада видеть, что тебе удалось набрать
большую часть потерянного веса.
Конечно, лишь сейчас, когда я пишу это
письмо, я понимаю, как ты осторожничал,
чтобы не огорчить меня подробностями
о своих более серьезных бедах и лишениях.
Как мне не ценить твоей заботы? И все же
заверяю тебя, что я в порядке, и больше
всего на свете мне хочется стоять на твоей
стороне, подбадривать тебя в трудные
времена, и, когда препятствия покажутся
непреодолимыми, а соперники неуязвимыми,
снова сыграть роль ведьмы, и поразить их
ужасными проклятиями.
Откройся мне. Я не злоупотреблю твоими
тайнами. Не думай, будто твоя мать
не способна прочесть в собственном ребенке
ту травму, которую он до сих пор переживает
каждый день и ночь.
Я с тобой. Вечно преданная.
Переполненная нежностью, заботой
и особенно любовью,
твоя мать
670
Джону XXXXXX
хххххххххх
хххххххххх
хххххххххх
12 января 1989 года
Уважаемый г-н__________________
Как вы просили во время своего последнего визита,
я пишу, чтобы проинформировать вас об очередном
ухудшении состояния вашей матери.
Мы делаем все возможное, чтобы оптимизировать
ее медикаментозное лечение, и хотя данный реци-
див может оказаться временным, вам лучше подго-
товиться к худшему.
Если у вас возникли какие-либо вопросы, свяжи-
тесь со мной в . Также, я хотел
бы напомнить вам о своем уходе на пенсию в кон-
це марта. Мою должность займет доктор Дэвид
Дрейне. Это очень сведущий и опытный психо-
терапевт, способный обеспечить для вашей матери
наилучшсс лечение.
Искренне ваш,
___________________ доктор медицины.
Директор психиатрического института
«Три Аттик Уэйлстоу»
671
28 февраля 1989 года
Дорогой Джонни!
Удивительно, как уверенно я иду на
поправку. Впервые за все время Директор
даже предположил, что я смогу покинуть
клинику. Каждый день я читаю, пишу, делаю
зарядку, хорошо ем, высыпаюсь и иногда
с удовольствием смотрю кино по телевизору.
Впервые я чувствую себя нормально. Знаю,
что ты поглощен прорвой собственных дел,
но не мог бы ты купить для меня чемодан?
Большой, а еще ручную сумку. Сойдет любой
цвет, хотя я бы предпочла аметистовый,
лиловый или сиреневый.
Я так давно не путешествовала, что забыла,
нужно ли сдавать багаж на вокзале или можно
просто занести все в купе поезда? Кладут ли
багаж под спальное место или куда-то еще?
(Это я думаю про ручную сумку.)
С любовью,
П.
672
31 марта 1989 года
Дорогой Джонни!
Почему в своих прелестных письмах ты
никак не упомянул мой багаж?
Если моя просьба страшно обременительна
для тебя, я бы хотела, чтобы ты прямо так
и сказал. Твоя мать дееспособная женщина.
Она найдет другой выход.
Директор уехал сегодня, и меня
проинформировали, что если бы я успела
собраться, то могла бы отправиться вместе
с ним. 13 результате я сильно раздражена.
К сожалению, хотя я настоящий эксперт
по части складывания своих вещей,
невозможность их упаковать препятствует
моему вхождению в новую жизнь — ленивую,
залитую солнцем, рядом с тобой.
Л,
673
3 мая 1989 года
Дорогой Джон!
Без чемодана (аметистового, сиреневого
или хоть какого) мне некуда было положить
вещи, и я все потеряла. Честно говоря,
не знаю, куда все делось. Очевидно, их украли
рабочие пчелы.
Между прочим, я ошибалась. Директор
не уехал. Он все еще здесь. Новый — все-таки
тот же самый. Иначе говоря, все хорошо, хотя
настроение Старого Директора в последнее
время довольно странное.
Думаю, что я его чем-то расстроила.
В его манерах появилось что-то недоброе,
как тоненькая, но все же заметная гадкая
нить, вплетенная в ткань совершенно
приличного в остальном человека.
Но не важно. Не хочу утомлять себя
чувствами мира. В конце концов я уезжаю,
хотя это и непростая задача, особенно для
этой старой Сивиллы Кумской.
Всякие перемены изнурительны.
Откровенно говоря, я устала от всего этого
планирования и бумажной волокиты.
Донни заберет меня скоро, очень скоро,
но тебе, мое милое дитя, придется немного
подождать.
Сделай это для меня.
Ммуля
674
Джону XXXXXX
ХХХХХХХХХХ
ХХХХХХХХХХ
хххххххххх
5 мая 1989 года
Уважаемый г-н_______________
С прискорбием сообщаю, что 4 мая 1989 года примерно в 20:45
ваша мать, Пелафина Хэзер Льсвр, умерла в своей палате в ин-
ституте «Три Аттик Уэйлстоу».
После тщательного осмотра местный врач, д-р медицины Томас
Яновинович, а также окружной коронер подтвердили причину
смерти в результате самоудушения при помощи постельного
белья, закрепленного на крюке для одежды. Г-же Льевр было
59 лет.
Пожалуйста, примите наши искренние соболезнования. Быть
может, вас утешит тот факт, что, несмотря на серьезность сво-
его психического заболевания, ваша мать в последний год де-
монстрировала большое чувство юмора и, по словам санитаров,
часто с любовью отзывалась о своем единственном сыне.
Хотя для вас это будет непростое время, мы убедительно про-
сим вас связаться с нами как можно скорее, чтобы организовать
ее похороны. Условия ее содержания здесь уже предполагают
стандартную кремацию. Однако за отдельную плату в $3000 мы
готовы предоставить качественную урну и службу. За дополни-
тельную плату в $ 1000 можно также получить место на ближай-
шем кладбище Уэйн.
Мы выражаем вам свое сочувствие в связи со смертью г-жи
Ливр [sic]. Если мы можем чем-либо помочь вам в эту трудную
мину1у, будь то консультация или содействие в организации по-
хорон, пожалуйста свяжитесь с нами в
С уважением,
Дэвид Дрейне, д-р медицины
директор института «Три Аттик Уэйлстоу»
#669-951381-6634646-94
#162-111231-1614161-23
675
Настоящая расписка подтверждает, что 8 сентября
1989 года следующий предмет, ранее находившийся
в собственности г-жи Пелафины Хэзер Льевр был
передан ее сыну Джону: одно ювелир-
ное изделие.
676
F.
Цитаты
677
От разлуки любовь горячей.
Аноним
Le coeur а зез raisons, que la raison ne connait point™.
Блез Паскаль
«Письма»
Нам нужно описать и объяснить здание, верхний этаж ко-
торого был сооружен в XIX столетии, первый этаж датиру-
ется XVI веком, а внимательное изучение каменной клад-
ки вскрывает тот факт, что оно было перестроено из башни
XI столетия. В подвале мы обнаруживаем римский фунда-
мент; под подвалом находится засыпанная пещера, в верх-
них слоях почвы которой встречаются каменные изделия,
а в глубоких — остатки фауны того времени. Этот образ дает
представление о нашей душевной структуре.
Карл-Густав Юнг
«Душа и земля»0
Je ne vois qu infini par toutes les fenetres™.
Шарль Бодлер
«Цветы зла»
Мнение профессора: Важен не Шекспир, но комментарии к нему.
А. Чехов «Записные книжки.
Дневники»
Un livre est ип grand cimetiene ой sur la plupart des tombes on ne
peut plus line les nonts effaces™.
Марсель Пруст
4” «Сердце обладает иными доказательствами, нежели ум». — Изд.
0 Цит. в пер А. Боксви нова.
456 «Сквозь все окна я вижу лишь бесконечность». — Изд.
457 «Книга — это большое кладбище, где на многих плитах уж не прочесть стер-
шиеся имена». — Изд.
678
Alles nahc werde fem™.
Гете
...He хватит листьев, чтоб короновать.
Укрыть, короновать, укрыть — пускай —
Актера, что в итоге торжественно объявит наш конец.
Уоллес Стивенс
«Соединенные дамы Америки»
Nubes—incertum procul intuentibus ex quo monte (Vesuvium fuisse
postea cognitum est) — oriebatur, cuius similitudinem et formam
non alia magis arbor quam pinus ex presser it. Nam longissimo velut
trunco elata in ahum quibusdam ramis diffundebatur. credo quia
recenti spiritu evecta, dein senescente eo destituta aut etiam pondere
suo victa in latifudinem vanescebat, Candida interdum, interdum
sordida et maculosa prout terram cineremve sustulerat™.
Плиний Младший
«Письма и панегирики. Книга VI»
Quel'che tu si i’sevqul'che i'son 'a ’devend440
Неаполитанская поговорка
4” «Все далекое становится близким». — Изд.
w «Облако (глядевшие издали не могли определить, над какой горой оно воз-
никало; что это был Везувий, признали позже), по своей форме больше всего
походило на пинию; вверх поднимался как бы высокий ствол и от него во все
стороны расходились как бы ветви. Я думаю, что его выбросило током воздуха,
но потом ток ослабел и облако от собственной тяжести стало расходиться в ши-
рину; местами оно было яркого белого цвета, местами в грязных пятнах, словно
от земли и пепла, поднятых кверху»’ (Herculaneum / transl. Joseph Jay Deiss.
New York: Harper & Row Publishers, 1985. P. 11) — Изд.
8 Здесь и далее Плиний Младший в nep. М. Е. Сергеенко.
440 Quello che tu sei io его, quello che io sono tu sarai441.
441 «Я был таким, как ты, ты станешь таким, как я». — Изд.
679
“Qj- dpa SouXrjs ^PX(
ol S’ orowtrrqaav ittlQovrd r« rrotp.o'i AatLv
актргтоиуос /JaaiA-rjcf- сттсааеиоито 8< Аасн.
qvrt е0иса flai p.cAtaadwv dbivdwv,
irtrprjf ex yXa^uprjs <uei vtov epxopfvdujv
fiorpvbov Sc ntrovrai or’ dvtitacv clap wo la ur
at pcv r cv6a dXn иотог^ата*, a* 8< rt cvfa'
сиу тши idvta rroAAd fcu>v drro xai teXiaidotv
qiovos irpondpodk dadcir)^ ((гтщошута
lAaSdn cis dyopr/v perd de a^uriv 'Oaaa 6<8t;«
drpwova* itvai, Дют dy/cAoy ol 3* dyipovro.
rcrppyei S’ dyopij, irrrd 3e oreva^i^cro yaia.
Aaajp 1£6vtwv, dpadof o' ewe a or tr^taf
херике? ^ooutvTf^ fpTjrvov, cl rror' din-rjs
аур1а.т', aKOvafcav Зё Зкггрс^ссим fiaQiXrfjmv.
tmovb-rj 3’ t^tro Aadf, dpi^Tv^tv di каб' i3pas
rrauvapcvoi кХауут}?.
Гомер
«Илиада»
Detto cosi.fii il pnmo a lasciare il Consiglio:
e quelli si alzarono, obbedimno al pas tone d’eserciti
i re scettrati. Intanto i soldaii accorrevano;
come vanno gli sciami dell 'api innumerevoli
ch escono senza posa da un foro di roccia,
e volano a grappolo sui fion di primavera,
queste in folia volteggiano qua, quelle la;
costfitte le schiere dalle navi e dalle tende
lungo la riva bassa si disponevano in file,
qffbllandosi all assemblca; tra loro fiammeggiava la Fama,
tnessaggera di Zeus, spingendoli a andare; quelli serravano
Tumultuava l assemblea; la terra gemeva, sotlo,
mentre i soldati sedevano; v ’era chiasso. E nove
araldi, urlando, li tratienevano. se mai le voce
abbassassero, ascoltasseno i re alluni de Zeus
A stento infine sedette I’esercito, furon tenuti aposto,
smettendo il vocio.
Omero
I Hade
680
]ener fpracb’s und wandte der erfte ficb aus der Verfammlung.
Rings ddnn ftanden fie duf, dem Volkerbirten geborcbend,
Alle befzepterten Ftirften. Hewn nun ftiirzien dte Volker.
Wie wenn Scbaren der Bienen doberziebn dicbtes Gewunmels,
Aus dem gebbbleten Fels tn beftdndigemSchwann ftcb emeuend;
lent in Trauben gedrangt umfiiegen fie Blumen des Lenzes;
Andere bier unzablbar entftogen fie, andere dortbin:
Alfo zogen gedrangc von den Scbiffen daber und Gezelten
Rings unzablbare Volker am Rand des boben Geftades
Scbar an Scbar zur Verfammlung. Entbrannt tn der Mtrte war Offa,
Wetcbe, die Botin Zeus, fte befcbleunigte; und tbr Gewiibl wucbs.
Weit nun bailee der Kreis, und es drobnete drunten der Boden,
Als ftcb das Volk binfetzt'; und Getos war. Docb es erbuben
Neun Herolde den Ruf und bemmten fte, ob vom Gefcbrei fie
Rubeten und anbbrten die gottbefeltgten Herrfcber.
Homer
I lias
Так произнесши, первый из сонма старейшин он вышел.
Все поднялись, покорились Атриду. владыке народов.
Все скиптроносцы ахеян; народы же реяли к сонму.
Словно как пчелы, из горных пещер вылетая роями.
Мча 1 ся iyci ые, всечасно за купою новая купа;
В образе грозднй они над цвегами весенними вьются
Или то здесь, несчетной толпою, то там пролетаю!,—
Так аргивян племена, от своих кораблей и от кушей.
Вкруг по безмерному брегу, несчетные, к сонму тянулись
Быстро толпа за толпой; и меж ними, пылая, летела
Осса, их возбуждавшая, вестница Зевса; собрались;
Бурно собор волновался; земля застонала под тьмами
Седших народов; воздвигнулся шум, и меж оными девять
Гласом гремящих глашатаев, говор мятежный смиряя.
Звучно вопили, да внемлю! парям, Зевеса питомцам.
И едва лишь народ на местах учрежденных уселся.
Говор унявши, как пастырь народа восстал Агамемнон.
Гомер
«Илиада»
681
Cela dit, il quitte le premier le Conseil. Sur quoi les autres se Invent: tous
les rvis porteurs de sceptre obeissent au pasteur d’hommes. Les homes deja
accoureni. Сотте on voit les abeilles, par troupes compactes, sortir d un
antre creux, a flats toujours nouveaux, pour former une grappe, qui bientot
voltige au-dessus des fleurs du prinlemps, tandis que beaucoup d'autres
go s 'en vont volefant. les unes par-ci, les autres par-la: ainsi, des nefs et
des baroques, des troupes sans nombre viennent se ranger, par groupes
serres, en avant du rivage has, pour prendre part a I'assemblee Parmi
elles, Rumeur, mess age re de Zeus, est la qui flambe et les pousse a marcher,
jusqu ’au moment ou tous se trvuvent reunis. L 'assemblee est houleuse; le
sol gem it sous les guerriers occupes a s asseoir; le tumulie regne. Neuf
herauis, en criant, tachent a contenir la foule: ne pourrait-elle arreter sa
clameur, pour ecouter les nois issus de Zeus! Ce n est pas sans peine que
les hommes s asseoient et qu 'enjin ils consentenl a demeurer en place, tous
cris cessant*1.
Homere
Iliade
В мудрости построен этот дом, в согласии он открыт, так пусть
же знание наполнит его залы драгоценными желанными дара\ги.
Университет Вирджинии,
памятная табличка
Выкапывая дикие орхидеи
в осеннем поле,
ищу я
глубоко лежащий корень,
а не цветок.
Идзуми Сикибу
442 Фрагменты на греческом (Гомер), итальянском (Роза Кальпеччи Онести), не-
мецком (Иоганн Генрих Фосс), русском (Гнедин) и французском (Поль Мазон)
относятся к одному и тому же отрывку «Илиады» Гомера (Песнь вторая). — Изд.
443 «Также следует упомянуть лабиринты — самые изумительные из человече-
ских богатств, но не вымышленные, как можно было бы подумать». — Изд.
682
Dicamus et labyrinthos, velportentosissimum humani inpendii opus,
sed non, ut existimari potest falsurri“\
Плиний
«Естественная история»
(36.19.84)
Философия написана в величественной книге (я имею в виду
Вселенную), которая постоянно открыта нашему взору, но по-
нять ее может лишь тот, кто сначала научится постигать ее язык
и толковать знаки, которыми она написана. Написана же она на
языке математики, и знаки ее — треугольники, круги и другие
геометрические фигуры, без которых человек не смог бы по-
нять в ней ни единого слова; без них он был бы обречен блуж-
дать в потемках по лабиринту.
Галилей
«Пробирных дел мастер»* *
Другие, в стороне,
Облюбовали для беседы холм
(Умам — витийство, музыка — сердцам
Отрадны), там раздумьям предались,
Высоким помыслам: о Провиденье,
Провиденье, о воле и судьбе —
Судьбе предустановленной и воле
Свободной, наконец, — о безусловном
Провиденье, плутая на путях
К раз1адке.
Джон Мильтон
«Потерянный рай»
Жилище выражает личность хозяйки Мужчины — лишь го-
сти в наших жилищах. как бы счастливо они себя в них не чув-
ствовали.
Элис Де Вульф
«Дом в хорошей вкусе»
*” «Также следует упомянуть лабиринты — самые изумительные из человече-
ских богатств, но не вымышленные, как можно было бы подумать». — Изд.
• Пер. Ю. А. Данилова.
683
La maison, c ’est la maison de jamille, c ’est pour у тенге les enfants
et les hommes, pour les retenir dans un endroitfait pour eux, pour
у centenir leur egarement, les distraire de cette humeur d’overture,
de flate qui est la leur depuis les commencements des ages**4.
Маргерит Дюрас
«Материальная жизнь»
L ’hommc se emit un hcros. toujours comma I ’enfant. L ’homme aime la
guerre, la chaste, la peche, les molos, les autos, comma I ’enfant. Quand
il dort, fa se voit, et on aime les hommes comme fa, les femmes. Il ne faut
pas se mentir Id-dessus. On aime les hommes innocents, cruels, on aime
les chasseurs, les guerriers, on aime les enfants44*.
Маргерит Дюрас
«Материальная жизнь»
Таперя у меня одна жена сырая земля... Хи-хо-хо... Моги-
ла, то есть?.. Сын-то вот помер, а я жив... Чудное дело, смерть
дверью обозналась...
Антон Чехов «Тоска»
lam cinis, adhuc tamen rarus. Respicio: densa caligo
tergis imminebat, quae nos iorrentis modo infusa
terrae sequebatur "Defiectamus ” inquam “dum
videmus, ne in via strati comiiantium turba
in tenebris obteramur. " Vix consideramus, et nox non
qualis inlunis aut nublia, sed qualis in locis clausis
lumine exstincto44*.
Плиний Младший
444 «Дом — это семейный дом, место, специально предназначенное для детей и
мужчин с целью преодоления их непокорности и отвлечения их от жажды при-
ключений, которую они испытывают с начала времен» \Duras, М. Practicalities /
transl. Barbara Bray. New York: Grove, 1990. P. 42). — Изд.
445 «Мужчины думают, что они герои — ив этом они тоже подобны детям. Муж-
чины любят войну, охоту, рыбалку, мотоциклы, машины — точно как дети.
Когда им хочется спать, это видно. И женщинам нравится это в мужчинах.
Нс будем обманываться. Нам нравится, что мужчины невинны и жестоки; нам
нравятся охотники и воины; нам нравятся дети» (Ibid. Р. 51). — Изд.
446 «Падает пепел, еще редкий. Я оглядываюсь назад: густой черный туман, по-
током расстилающийся по земле, настигал нас. “Свернем в сторону, — гово-
рю я, — пока видно, чтобы нас, если мы упадем на дороге, не раздавила идущая
684
«Взглянул и увел меня в лом мрака, жилище Иркаллы,
В дом, откуда вошедший никогда не выходит,
В пуп», по которому не выйти обратно,
В дом, где живущие лишаются света.
Где их пища — прах и еда их — глина.
А одеты, как птицы, — одеждою крыльев,
И света не видят, но во тьме обитают...»
Эпос о Гильгамеше®
Мать Муз, как нас всегда учили, Память.
Но Памяти во мне уж больше нет...
Уолтер Сэвидж Лэндор
«Память» *
Вдали от них
Беззвучно и медлительно скользит
Река забвенья Лета, развернув
Свой влажный лабиринт. Кто изопьет
Ее воды — забудет, кем он был
И кто он есть; забудет скорби все,
Страданья, радости и наслажденья.
Джон Мильтон
«Потерянный рай»
Кометам
Надо пересечь
Забвенье, бездны холод.
Вот. выпрастываешься
В тепло и жизнь, и свет их розов,
Кровит, струится
Сквозь амнезию черную небес.
Сильвия Плат
«Ночные танцы»990 **
сзади толпа". Мы не успели оглянуться — вокруг наступила ночь, не похожая
на безлунную или облачную: так темно бывает только в запертом помещении
при потушенных огнях». — Изд.
9 Здесь и ниже «Эпос о Гильгамеше» цит. в nep. А. М. Дьяконова.
** Цит. в пер. В. Кормана.
’*м Цит. в пер. В. Емелина.
685
Гильгамеш уста открыл и молвит, вешает Энкиду
«Тебе бог даровал глубокий разум, мудрые речи —
человек ты разумный — а мыслишь так странно!
Зачем, мой друг, ты мыслишь так странно?
Драгоценен твой сон, хоть много в нем страха:
Как мушиные крылья, еще грепещут твои губы!
Много в нем страха, но сон этот дорог:
Для живою — тосковать — его доля,
Сон тоску оставляет для живого!»
Эпос о Гильгамеше
я все равно пропускаю множество оттенков они так тонки,
так трудно передать их бесцветными словами.
Джозеф Конрад «Лорд Джим»0
llige sceal рё headerdra,
mod sceal mare,
heorte J?e сёпте,
t>e Ore maegen lytlad* 447
«Битва при Мэлдоне»
Я хотел показать, что просгрансгво-время не обязательно яв-
ляется чем-то таким, чему можно приписать самостоятельное
существование, не зависящее от объектов физической реально-
сти. Физические объекты не находятся в пространстве, но про-
странственно растянуты. Таким образом, понятие «пустого
пространства» теряет всякий смысл.
Альберт Эйнштейн
«О специальной и общей теории
относительности» (Примечание
к пятнадцатому изданию)
Давайте опространствлнвать.
Жак Деррила
«Похоронный звон»
6 Цит. а пер. А. Кривцова.
447 «Духом владейте, доблестью укрепитесь, сила иссякла — сердцем мужай-
тесь». — Изд
686
L 'odeur du silence est si vie Hie44* *.
Оскар Милош
...И голосом пробудит только эхо,
Что отразит от каменных вершин
За озером слова ехидным смехом.
С полоски пляжа узкой, словно меч,
Кричал он, что в ответ услышать хочет
Не эхом повторяемую речь,
Ответ на чувство, что в душе клокочет.
Но отклик не пришел на этот крик.
Пока не воплотилось нечто в грохот,
С откоса скал рванувшись напрямик,
Оно подняло вод бурлящих рокот
И переплыло озеро на зов.
Но бесполезно было ожиданье,
Он не услышал долгожданных слов.
На сушу вышло дикое созданье,
Волну толкая грудью пред собой...
Роберт Фрост
«Все что было»9
.. .Тот вопрос, что столько раз,
Не смыкая старых глаз,
Повторял я до рассвета —
И не находил ответа.
Я ли пьесою своей
В грозный год увлек людей
Под огонь английских ружей?
Я ли невзначай разрушил
Бесполезной прямотой
Юной жизни хрупкий строй?
Я ль не смог спасти от слома
Стены дружеского дома?
Уильям Батлер Йейтс
«Человек и эхо»99
*** «Аромат тишины так стар». — Изд.
* Цит. в пер. В. Белякова.
“ Цит. в пер. Г. Кружкова.
687
И разве нет у нас? — да, есть
Ответы, и мы не знаем, откуда;
Отголоски по ту сторону могилы
Узнавали разум’
Такие отклики наше внутреннее ухо
Порой улавливает издалека —
Слышит, внемлет, дорожит ими;
Ведь о Боге, о Боге они.
Уильям Вордсворт
«Да, это было горное эхо»
«Любовь должна быть деятельной очень».
Вскричал отшельник старый у воды,
И эхо поперек воды сбежало,
Подтверждая старого слова.
Элизабет Бишоп
“Chermn de Fer”*
Когда я вернулся от смерти,
Было утро.
Задняя дверь была открыта,
И одна пуговица на моей рубашке
Исчезла.
Дерик Томпсон
«Возвращение от смерти»
Ты смертно, Эхо, — всяк об этом знает сплошь!
ЭХО: Ложь!
Ты — только шум листвы в порывах ветра злого!
ЭХО: Слово.
Услышу ли слова, когда придут дожди?
ЭХО: Жди
Что за слова? найду ль в них истины цветы я?
ЭХО: Святые.
й Цит. в пер. С. Горенкжа.
688
И Эхо святости пребудет в них всегда?
ЭХО: Да.
Как разумом постичь нам вечности рассвет?
ЭХО: Свет.
Джордж Херберт
«Небеса»6
L 'amour п 'est pas consolation, il est lumiere1*^.
Симона Вейль
«Блокнот VI» (Кб)
Из чего же состоит этот дом, как не из солнца.
Уоллес Стивенс «Обычный вечер
в Нью-Хейвене»
Мы твердим вам, хмуря брови,
Историю эту чин чином.
Как будто историю лома
Могли бы мы рассказать.
Эрлин Арлингтон Робинсон
“Eros Turannos”
Разве нс следует всем жилым помещениям быть достаточно вы-
сокими, чтобы под кровлей сгущался сумрак и по балкам вече-
рами могли играть и перебегать тени?
Генри Дэвид Торо «Уолден,
или жизнь в лесу»м
Wer jerzt kein Hans hat, baut sich keines mehr™.
Райнер Мария Рильке
«Осенний день»
449
<№
♦50
•М
* Цит в пер. О. Комкова.
«Любовь — это не утешение, а свет». — Изд.
Цит. в пер. 3. Александровой
Бездомным — дом уже не заводить**. — Изд.
Цит. в пер. В. Куприянова.
689
Я принес огромный хрустальный шар —
кто сумеет его поднять?
Сможешь ли войти в огромный желудь света?
Но красота не род безумства.
Хотя следы ошибок моих и крушений лежат бременами на мне.
А я не полубог,
Я не могу все воедино связать,
Если нет в доме любви, нет ничего.
Эзра Паунд “Canto CXVT*
Ну да, порой ничто может оказаться очень даже кстати.
Донн Пирс и Фрэнк Пирсон
«Хладнокровный Люк»
9 Цит. в пер. Я. Пробштейна.
690
Приложение III
Противоречивые свидетельства.
Издатель
691
Труды Хьюберта Хоуи Бэнкрофта, том 28.
San Francisco: The History Company, Publishers. 1886.
692
«Спасение: Пленка Нэвидсона». Иллюстрация Тайлера Мартина.
Magoo-Zine. Santa Ге, New Mexico. October 1993.
693
«Еше один Большой Зал на Ясеневой улице». Материн Диассн.
Картина была впервые выставлена на художественном фестивале имени
Кейла Р. Уордена «Кино на холсте» в Нью-Йорке. 1994.
694
Сара Ньюбери. «Концептуальная модель дома Нэвидсона».
Graduate School of Design, Harvard University. 1993.
695
«Человек, смотрящий в/вовие». Озаглавленный стоп-кадр
из «Экспедиции № 4».
The Talmor Zcdactur Collection. VHS. 1991
696
Указатель
697
A
абсент 612
авантюризм 22
август, августовский 54, 66, 70, 80, 139,
142, 145, 152, 162, 314, 316, 404,
406, 414, 523, 545, 549, 568, 576,
578, 580, 592, 610-614, 621, 626, 640,
652, 656
авеню 370
австралийский, австралиец, австралиечка
89, 128, 129, 283
автомобиль, машина 9, 10, 12, 33, 37, 39,
84, 95, 96, 101, 118, 128-130, 286, 339,
341, 360, 362, 366, 413, 417, 439, 444,
446, 527, 528, 531, 542, 543
автоответчик xxvi, ПО, 127,371
автор 5-7, 19, 23, 42, 44-46, 48, 86, 90, 98,
133, 265, 270, 337, 358, 374, 403, 406,
414-416, 423, 498, 579
агония 26, 500
агорафобия 140
агрессор отсутствует
ад, адский, адов, преисподняя 4, 21, 26,
52, 76, 154, 168, 292, 389, 423, 436,
455, 473, 634, 644, 654, 656, 669
адаптер 449
адрес 19, 158, 418, 653
Айдахо 20, 146
Айова 138
актер 370, 371
акустика, акустический 47, 48, 51, 103,
144, 148, 358
алкоголь, алкогольный 22, 95, 198, 264,
268, 282, 315, 419, 427, 453, 634
алхимия 595
альбатрос 156, 422
альтернативный 164, 298, 643
альтметр 102
Аляска 20, 88, 113, 115, 116, 346, 373,
619, 637, 650
амавротический 21, 43
американский xxvii, 3, 7, 19, 24, 38, 64,
71, 90, 92, 109, 131, 145, 146, 170, 185,
343, 357, 410, 424
аметистовый 672, 674
амфиболиты 400
анализ 28, 34, 41, 60, 93, 107, 133, 134,
136, 140, 211, 265, 266, 269, 288, 292.
337, 351, 399, 401, 406, 408, 412, 428.
437, 438, 498, 556, 561
английский 34, 106, 113, 143, 315, 385.
498, 625, 629, 630
Ангола 163, 395
аномалии сердечного ритма, остановка
сердца, инфаркт 49, 117, 152, 619
антаблементы 157, 158, 564
антисептик 142, 668
аплодисменты отсутствует
Аполлон 152, 316, 633
апрель, апрельский 7, 8, 38, 56, 121, 154,
281, 316, 339, 439, 447, 456, 536, 576,
577, 579, 580, 581, 624, 631, 637, 647,
650, 653, 654, 663
аптечка 142, 456
арбуз 610
аргон 401, 407, 566
аргументация 353, 415
Аризона, аризонский 132, 134, 402, 545
ария 557
арка, арочный, дуга 72, 140, 153, 154,
159, 160, 434
Аррифлекс 10, 40, 106, 112, 201, 209, 324
архетип 394
архитектура 51, 119, 121, 124, 132-134,
137, 138, 140-142, 144, 148, 150, 153,
170, 171, 188, 189, 195, 385, 452, 453,
534, 535, 564, 581
асистолия 555
аспирин 655
Ассогпиэйтид пресс 160
асфальт 286, 371
атеист 650
атомная (бомба) 410
атрибуты 628
Аттик xi, 160, 620, 671, 675
аудиозапись 3, 335, 375, 500
аудитория 368, 424
аутентичность 3
Ахерон 631
аэролиты 400, 411
698
Б
багаж 16, 23, 672, 673
Бадоэр 132
база, базовый 23, 106, 107, 360
балерина отсутствует
балкон отсутствует
балл 57
Бальцере 399
балясина 149, 302, 311
банановый 148, 320
банк 136, 138, 142, 153, 158
банка 12, 96
бар хх, xxv, 12, 19, 26, 49, 52, 71, 84, 89,
95, 370, 383, 546, 548, 549
Барбара 69, 70, 134, 157, 282, 283
барный стул 13, 89
барочный 144, 564
баррикада 360, 363, 364
батарейки, батареи 102, 106, 135, 138,
141, 162, 169, 273, 281, 326, 456, 470,
497
Беатриче. Беатрис xxix. 18, 423
Бед лам 668
бедро 14, 77, 468, 558
без, безо xix, xxii, xxv, xxix, 6, 11, 12, 14,
22, 23, 26, 28, 29, 31, 33, 35-37, 47, 51,
56, 59, 61, 68, 69, 71, 72, 76, 77, 83,
84, 86, 87, 89, 90, 92, 94, 103, 108, 114,
116, 126, 127, 129, 131, 134, 136-138,
140-145, 149, 152, 154, 155. 157-160,
165, 185, 198, 207, 266-268, 270, 273,
276, 280-282, 284, 285, 287, 292, 293,
314, 319, 337, 339, 347-349, 360,
366-368, 371, 378, 379, 382, 384, 385,
388, 390, 391, 399, 408, 409, 418, 420,
423, 424, 426-429, 444, 447, 454, 467,
471, 500, 539, 546, 548, 556, 558, 562,
581, 593, 596, 612, 621, 629, 631, 633,
640, 642, 643, 655, 674, 683
безденежье 198
бездна, пропасть 91, 140, 168, 264, 270,
340, 343, 364, 385, 391, 427, 428, 464-
466, 469, 471, 497, 500, 556, 668, 685
бездомный 545, 549, 689
безмерный, огромный xxiv, 53. 76, 83, 84,
87, 91-93, 122, 128, 140, 146, 173, 284,
351, 360, 392, 407, 410, 427, 433, 463,
562, 681, 690, 699
безопасность 23, 286, 315, 399, 409, 423,
525, 654
безопасный xxvi, 43, 144, 226, 365, 415,
421, 424, 612, 616
безработный 525
безразличие, равнодушие, равнодушный,
отстраненный, отстраненность 12, 53,
61, 62, 64, 69, 285, 338, 419, 436, 542,
544, 577, 610, 634, 647
безукоризненный отсутствует
безумие 83, 630, 631
безумный, сумасшедший, чокнутый 13,
15, 29, 53, 76, 82, 84, 115, 128-130,
158, 168, 198, 346, 374, 526, 535, 596,
623, 633, 639
белоголовый (орел) 113
белый 5, 28, 31, 38, 54, 85, 106, 114, 119,
128, 129, 143-146, 150, 172, 198, 315,
316, 329, 333-335, 341, 345, 362, 376,
394, 395, 397, 428, 431, 449, 456, 498,
527, 537, 553, 558, 577, 592, 612, 626,
679
Бесконечный Коридор 196
беспокоящий, тревожный 3, 24, 28, 111,
153, 338, 347, 439, 543, 569, 609
беспорядок, бардак xxviii, 108, 125, 266,
621
беспощадный, беспощадность 270, 317-
320, 525, 579
беспредметный 385
бессвязность, бессвязный 7, 76, 83, 116,
156, 197, 267, 337, 371, 407, 422, 438
бессмертный 85, 137, 170, 349, 629
бессмыслица, бессмысленный ххх, 75, 76,
80, 98, 211, 259, 284, 338, 381, 497,
530, 581
бессонница 425, 530
бестиарий 279
бешенство 22, 67, 92, 630
библиография, список литературы 170,
564
биология, биологический 374, 408, 427,
429, 430
бирюзовый 633
благородный, благородство, доблесть 120,
140, 185, 346, 623, 636, 686
благословение 265, 266, 269
блаженство 18, 283, 638, 661
бледный 5, 9, 37, 52, 116, 145, 150, 175,
357, 375, 394, 396, 397, 407, 435, 526,
540, 562, 592
близкий, близость, сближать, приближать-
ся, приблизиться, приближение 15, 49,
63, 88, 125, 138, 168, 338, 342, 355,
393, 397, 409, 427, 454, 526, 529, 534,
662
близнецы 22, 31, 265-267, 368, 415
близость, доверительные отношения 62,
66, 91, 268, 372, 578
699
блок 297, 337
блондинка, светлые волосы 11, 94, 314
блуждающий огонек, болотный огонек
147, 561
блюститель отсутствует
бобовый стебель 339
Бог, Господи 19, 32, 45, 158, 265, 267, 269,
275, 336, 416, 418, 424, 663
бог, господи xxiii, 6, 15, 31, 32, 37, 41, 45,
72, 77, 113, 127, 141, 148, 155, 278,
284, 287, 345, 348, 354, 356, 357, 368,
381, 387, 440, 448, 497, 430, 439, 577,
578, 580, 595, 626
богомол 278
боеприпасы 396, 616
болезненный, болезненность, мучитель-
ный, мучительно 50, 87, 104, 116, 119,
169, 201, 269, 346, 385, 386, 416, 422,
665
болезнь 21, 182, 185, 533, 560, 561
Болекс 106, 456, 497
болото, болотистый 440, 441, 532
боль 21, 23, 30, 35, 87, 101, 115, 116, 130,
143, 146, 151, 173, 184, 224, 264, 268,
282, 283, 286, 340, 346, 355, 359, 388,
395, 415, 422, 423, 436, 437, 444, 483,
489, 500, 523, 528, 533, 537, 538, 552,
555, 593, 613, 630, 634, 662, 668
больно, ранить, обидеть, сломанный 23,
31, 42, 50, 77, 101, ПО, 129, 176, 264,
368, 374, 426, 538, 559, 632, 634, 659,
669
большая буква, заглавная буква 349, 576,
579
больше, более xxv, xxvi, xxviii, ххх, xxxi,
3, 4, б, 10, 13, 15-17, 19, 20, 22, 23,
27-33, 35, 37, 38, 42, 43, 54, 55, 57-60,
63, 67, 68, 72-74, 76, 81, 83, 86-89,
91, 92, 94, 97, 99, 101-103, 105, 107,
109-111, 113-117, 119, 120, 125, 126,
128-131, 133-135, 138, 140, 141, 146,
148, 151, 152, 154, 157, 158, 162, 164,
165, 169, 172-174, 197, 198, 200, 204,
206, 208, 258, 264, 266, 268, 269,
274, 276, 282, 285, 286, 291, 292,
303, 314, 315, 317-320, 325, 333-336,
338, 339, 341-344, 346, 348, 349, 351,
355, 358-361, 367, 368, 372, 376-378,
380, 383, 393-399, 403, 406-409, 411,
414, 415, 422-424, 426-429, 431, 432,
434, 436-438, 440, 441, 445, 447, 448,
453, 454, 456, 457, 465, 467, 459, 470,
496, 497, 500, 515, 524, 526-530, 532,
534, 536, 537, 540, 541, 550, 552, 553,
558, 565, 578, 580, 588, 610, 612, 614,
619, 626-628, 630-632, 634, 638, 639,
641-643, 645, 650-652, 667, 669, 670,
679, 685
Большой Зал 92, 130, 173, 175, 196, 336,
340, 344, 573, 694
бомба 410, 588
бормотание, (за, про)бормотать xxi-xxiii,
13, 14, 29, 36, 40, 43, 67, 72, 77, 78, 81,
84, 114, 129, 136, 266, 337, 339, 341,
359, 368, 447, 466, 503, 506, 524, 533,
547, 550, 551, 554
Борнео 139
борт 154, 316, 317, 318
босс 27, 52-56, 74, 75, 77, 82, 114, 139,
140, 279, 314, 315, 344, 393, 545
бояться xxiv, xxix, 76, 99, 111, 115, 121,
127, 137, 156, 284, 287, 317, 334, 343,
347, 357, 369, 383, 408, 409, 442, 447,
526, 599, 613, 627, 642, 646, 651, 652
Брайль, брайлевский vi, xxix, 197
браконьерство отсутствует
брань, ругательство, ругань 43, 109, 114,
542,549
брат 7, 12, 22, 32, 33, 39, 58, 88, 108, 111,
158, 265-268, 270, 287, 292, 294, 335,
361, 367, 399, 415, 424, 506, 612
бред, вздор 15, 116, 143, 272, 273, 287,
345, 427, 667
бредить 338, 355, 506
бриз, свежий ветерок 320, 549, 613
бронза, бронзовый 80, 151, 152, 354, 358
брызги 77, 119, 199, 258
брюшная (полость) 558
буддистский 264
будоражить 3, 7
будущий, будущее xxi, 8, 9, 43, 56, 83, 99,
108, 159, 198, 270, 286, 292, 412, 443,
532, 552, 626, 634
буква xxvi, 7, 43, 53, 72, 76, 97, 106, 113,
130, 279, 349, 385, 386, 397, 415, 445,
499, 525, 535, 576, 588, 612, 633,
652-654
бумага, бумажный xxv, 12, 35, 43, 53, 54,
71, 77, 1)8, 128, 267, 344, 345, 347,
373, 381, 404, 446, 456, 499, 525, 547,
599, 633, 667, 674
бурбон XIX. 43, 74, 146, 150, 273, 280, 284,
340, 341, 361, 524, 588
буррито 542
бусина 613
бутылка 36, 51, 105, 273, 281, 340, 341,
361, 412, 435, 524, 528, 550
бык 120, 342, 358, 359
700
быстрый сон 95
бюстгальтер 51, 129
В
я xix-xxxi, 3-177, 180, 182-189, 193-195,
197-200, 204-211, 224, 226, 227, 229,
233, 253, 259-262, 264-295, 297, 299,
301-303, 306, 307, 311, 314-320,
323-325, 333-377, 379-404, 406-459,
463-471, 473, 476, 483, 484, 490,
497-500, 506-508, 516, 521, 523-564,
566, 569, 573, 576-581, 588, 592, 595,
596, 598, 599, 601, 608-614, 616, 619,
621-634, 636-658, 660, 661, 663, 665,
667-676, 678, 679, 681-690, 694, 696
вагина 383
вагон-ресторан отсутствует
Вайн 285, 286
Вайнленд 87, 210
Вайнштейн Боб 379
Вайнштейн Харви 7
вампиры 561, 578
вандал xxi, 357
Ватикан, ватиканский 142, 146, 277
Вашингтон 24, 66, 69, 87, 132, 140, 145,
151, 348, 424
ведьма 153, 440, 561, 670
великан, гигант, гигантский xxi, 31, 88,
93, 94, 122, 128, 173, 339, 364, 367,
427, 428
велосипед 456, 457, 464-468, 470, 471,
497, 498
вельветовый 16, 169, 285, 548
Венеция 144, 146, 148, 150
Венис 132, 148, 588
вера 33, 72, 574, 632
вербигерация 407
веревка 87, 93, 296, 297, 299, 301-304,
311,321,323, 337
веретено 541
Вермонт 560, 619
вернуться, возвращаться, возвращение
хх, xxvi, xxviii, 5, 10, 12, 22, 24, 27, 29,
43, 59, 60, 66, 68, 72, 78, 81, 82, 91-95,
98, 101, 118, 126, 129, 135, 138-140,
142, 145, 147, 150, 154, 155, 168, 176,
178, 197, 202, 257, 264, 265, 271, 275,
276, 282, 285, 287, 288, 291, 297, 314,
337-343, 345, 347, 351, 355, 366, 367,
375, 379, 385, 412-414, 416-418,
423-427, 433, 436, 439, 441, 443-445,
447, 448, 450, 457, 464, 530, 531, 533,
541-545, 547, 556, 592, 610, 614, 629,
633, 636, 649, 653, 665, 669, 688
вертлюг отсутствует
верх, (на, в)всрх, сверху, верхний хх, 28,
30, 59, 67, 96, 111, 119, 124, 142, 149,
151, 152, 179, 211, 290, 291, 296, 300,
301, 303, 305, 306, 310, 311, 318, 323,
325, 334, 354, 361-363, 389, 404, 436,
439, 461, 469, 473, 497, 500, 526, 527,
531, 537, 553, 557, 558, 577, 641, 678,
679
вес, весить, тяжесть, взвесить xxv, 12, 16,
27, 62, 127, 130, 151, 318, 321, 365,
380, 382, 383, 388, 403, 422, 425, 442,
560, 646, 661, 670, 679
весна, весенний 56, 280, 356, 385, 532,
681
вестерн 136, 345, 346
вести, (при, вы)вести, (у, за, при, под)во-
дить, возглавлять, руководить xxii, 8,
10, 15, 28, 53, 72, 87, 88, 93, 96, 103,
125, 126, 132, 150, 151, 152-154, 167,
177, 279, 280, 285, 340, 341, 353, 359,
369, 383, 391, 397, 409, 439, 447, 469,
641, 656, 685
ветер, ветерок 45, 96, ИЗ, 134, 315, 317,
320, 341, 343, 349, 360, 382, 443, 445,
525, 549, 559, 608, 632, 663
ветрянка 334
вечеринка 19, 50, 52, 280, 345, 348, 543
вечный, вечность, (на)вечно 4, 32, 37, 45,
49, 86, 282, 359, 360, 365, 385, 427,
436, 455, 625, 639, 632, 670
вещь xxi, xxiii, xxiv, ххх, 7, 11, 28, 33, 51,
55, 64, 83, 107, 108, 126, 131, 140, 145,
151, 165, 167, 168, 185, 297, 303, 325,
337, 340, 341, 344, 347, 362, 371, 374,
379, 387, 390, 396, 399, 407, 427, 439,
444, 453, 470, 497, 540, 547, 609, 621,
649, 673, 674
взгляд xxii, xxiv, xxv, ххх, 6, 10, 12, 23, 26,
27, 54, 80, 86-88, 105, 128, 130, 134,
158, 161, 162, 166, 167, 182, 189, 197,
257, 258, 282, 284, 285, 338, 344, 354,
369, 379, 385, 386, 394, 396, 406, 435,
442, 523, 529, 538, 543, 544, 562, 595,
609, 612, 614, 623, 638, 660
вздох, вздохнуть, вздыхать 18, 20, 77, 96,
119, 129, 147, 149, 176, 258, 266, 285,
342, 358, 361, 366, 368, 413, 526, 554,
610, 614
взорвать(ся) 14, 53, 76, 318, 538
взрыв, хлопок 10, 109, 45, 143, 289, 341,
344, 346, 348, 401, 410, 609
вибратор 280
вибрация 75, 168, 528
701
(видео)кассета, кассетный, VHS 5-7, 63,
106, 362, 391, 447, 449, 456, 470, 558,
573, 696, 698
видеть, увидеть xxi, xxiii, xxv, xxvii, xxviii,
xxx, 3-7, 10, 11, 13-16, 21, 22, 28-32,
35, 36, 39, 40, 43, 48-50, 52, 55, 57-59,
66.67, 72. 74-77, 83-88,93.94,98,100.
104, 105, 107, 108, 112, 115-118, 120,
121, 124, 125, 128, 136, 138, 140-143,
145-150, 154-156, 158, 163, 165, 167,
169, 173, 175, 192, 221, 230, 259, 260,
267, 271, 273, 275, 282, 285, 289, 292,
301, 314, 316, 317, 319, 320, 334, 335,
337, 338, 340, 342, 344, 346, 347, 350,
351, 355, 357, 359-361, 363, 364, 367,
368, 373-376, 379, 385, 390, 392, 396,
397, 406, 409, 410, 412, 415-417, 420,
423, 425-427, 429, 433, 436, 438-440,
443-446, 448, 449, 451-453, 456, 457,
475, 496, 520, 521, 524, 525, 527-533,
535-537, 539, 541, 543, 545, 548,
551-554, 556-560, 577, 579, 581, 588,
592, 595, 596, 599, 608, 610, 612-614,
626, 628, 631, 633, 637, 641, 644, 646,
649, 656, 661, 668-670, 678, 685
видимый, зримый xxviii, 52, 65, 73, 83,
259, 279, 470, 576, 667
Виза 166, 315, 409
визг, визжать 15, 58, 63, 65, 79, 117, 168,
337, 366, 377, 562
визит 334, 416, 447, 638-640, 667, 671
викинг 629
вилла 132-134, 136, 142, 146, 152
вина, виноватый 36, 78, 98, 121, 140, 148,
282 284, 351, 355, 404, 414, 423, 443, 526
вино, винный 36, 37, 67, 127-129, 340,
473, 611, 612
Вирджиния 9, 23, 39, 58. 60, 62, 89, 333,
341, 371, 377, 388, 396, 439-442, 446,
448, 531, 534, 535, 548, 560, 682
Висконсин 6, 86, 355, 356
висок 529, 433
вкратце, коротко 91, 132, 149, 152, 259,
369, 430
вкус, привкус 19, 43, 68, 76, 100, 113, 129,
156, 281, 345, 526, 533, 593, 683
вкусить 637
вкусный, невкусный 272, 342, 356,
владелец 8, 21, 114, 133, 134, 440, 441,
498, 609
влажность 398
влажный, мокрый, влага 50, 54, 56, ИЗ,
149, 197, 280, 361, 427, 433, 543, 551,
621, 634, 636, 685
власть 94, 343, 414, 627, 644
вне, вовне, снаружи, наружу, из, за окном,
на улице, на улицу xi, xix, хх, xxii-xxix,
3-12, 15, 16, 19, 20, 22, 23, 25, 27, 30,
32-35, 37, 38, 40, 41, 44-46, 48-61,
63-68, 71, 72, 74-78, 81-87, 89-91,
93-95, 97-101, 103-105, 108-114,
116-118, 120, 121, 123-128, 130-133,
136-144, 146, 148-151, 153-156,
158-160, 162, 163, 165, 167, 168, 172,
173, 177, 178, 184, 185, 190, 199, 200,
206, 210, 226, 230, 231, 259, 264-271,
273, 274, 277-287, 291, 297, 299,
303, 306, 314-320, 325, 333-346, 348,
349, 353-363, 365-373, 375, 377, 378,
380-382, 384, 385, 388, 390, 394-396,
399-401, 404, 406, 408-414, 416, 419,
420, 422-425, 427-430, 432-437,
439 444, 447, 449-452, 454, 464, 470,
471, 473, 498-500, 523, 525, 527-533,
536-545, 547, 548, 550-554, 556-562,
568, 577, 580, 581, 588, 597-599, 610,
611, 614, 619, 620, 626, 627, 629-633,
636, 637, 639, 642, 644-648, 651, 654,
661, 662, 668, 669, 678, 681-683, 689,
696, 697
внеземной 403
внешний, наружный xxiv, 32, 123, 131,
132, 183, 194, 196, 334, 357, 388
внутренний xix, xxiv, xxv, 24, 32, 77, 93,
97, 124, 131-133, 146, 148, 152, 155,
156, 166, 319, 356, 357, 383, 384, 402,
407, 427, 431-434, 441, 450, 529, 537,
541, 558, 613, 688
внутренность 173, 435, 450
внутри, внутрь И, 15, 37, 44, 49, 51, 65,
84, 97,98, 102, 109, 119, 123-125, 131,
133, 137, 152, 167, 268, 282, 317, 318,
320, 335, 343, 346, 347, 352, 357, 359,
360, 362, 363, 373, 374, 380, 382, 388,
390, 393, 399, 406, 409, 413, 415, 423,
426-428, 432, 436, 442, 449, 469, 473,
523-525, 537, 542, 550, 553, 613, 638,
650, 698
вода 6, 12, 14-16, 26, 30, 66, 67, 74, 85,
98, 102, 111, ИЗ, 114, 116, 133-136,
138, 141, 145, 154-156, 160, 265, 280,
285, 316-319, 326, 334, 338, 342, 343,
354-355, 362, 363, 370, 374, 383, 390,
411, 427, 431, 433, 443, 456, 464, 467,
470-472, 497, 500, 532, 534, 541-542,
546, 552, 554, 577, 579-580, 614, 616,
626, 642, 650, 668, 685, 687, 688
водоворот 316, 318, 408. 539
702
возвышенный 19, 429
воздерживаться 90, 267
воздух xxii, xxiv, 5, 15, 26, 27, 33, 37, 38,
42, 50, 54, 73, 76, 84, 89, 104, 110, 113,
118, 131, 132, 134, 162, 167, 317, 319,
346, 350, 367, 371, 395, 398, 420, 427,
428, 467, 497, 540, 549, 553, 596, 611,
616, 641, 642, 648, 679
воздушный змей 633
возмущенный 92, 500, 646
(воа)ненавидсть, нс мочь терпеть, ненависть
33, 38, 197, 282, 352, 436, 442, 446, 578
Возрождение, неоренессанс, ренессанс-
ный 136, 146, 564
вой xix, 15, 22, 76, 81, 137, 144, 147, 148,
150, 151, 168, 316, 338, 343, 353, 397,
464
воин 629
война, военный 3, 7, 23, 35, 42, 66, 86, 95,
107, 127, 160, 162, 199, 207, 352, 354,
360, 377, 395, 396, 528, 532, 588, 598,
608, 609, 628, 684
Воке, Кирби Воке Хук 87, 88, 90-94, 98, 99,
102-105, 122, 130, 135, 136, 138 145,
150, 151, 169, 182, 184, 226, 259-260,
290, 294, 299, 300, 337, 338, 340, 351,
352, 374,419, 425, 437
волк 333-334
волна 43, 48, 51, 54, 155, 160, 198, 316,
318, 402, 408, 410. 529, 532, 553, 577,
608, 626, 639, 687
волосы 11-13, 35, 54, 100, 129, 147, 149,
169, 267, 274, 284, 320, 347, 350, 373,
408, 449, 542, 557, 560, 561, 633
вольфрамовый 324
воображение 6, 27, 83, 85, 86, 107, 108,
126, 159, 160, 172, 203, 279, 347, 409,
410, 452, 524, 535, 539, 550, 577, 578,
611, 667
вообразить, представить xxviii, 8, 15, 26,
27, 44, 49, 53, 55, 56, 75, 83, 96, 104,
113, 129, 162, 168, 286, 321, 344, 351,
353, 361, 447, 453, 500, 599, 644
вопрос 4, 8, 17-19, 23, 28, 29, 33, 35, 54,
64, 67, 77, 101, 103, 104, 108, 111, 122,
126, 134, 153, 164, 266, 269, 282, 285,
286, 315, 359, 370-372, 378-381, 383,
388, 393, 394. 403. 407, 413, 414, 422,
429, 430, 437, 497, 505, 523, 525, 526,
533, 548, 558-561, 595, 601, 609, 610,
613, 665, 668, 671, 687
ворон 596
ворота xxii, 75, 137, 142, 146, 150, 387,
540, 609
ворох, стопка xxv, 344, 399, 404, 446, 598
восемь, восьмилетний 5, 31, 32, 37, 55, 75,
77,86,92, 111, 120, 132, 135, 154, 162,
198, 207, 268, 290, 334, 358, 393, 408,
415, 441, 544, 561, 634
воск 12, 348, 640
воскресенье, воскресный 153, 158, 278,
316, 335, 336, 410, 611
восприятие 4, 28, 83, 123, 153, 187, 190,
191, 193, 195, 282, 394, 557
воспроизвести, привести, приводить(ся)
42 44, 46, 62, 122, 166, 354, 416, 500,
564, 565, 567, 569
восток, восточный 5, 20, 52, 92, 98, 145,
146, 319, 374, 396, 413, 534, 535, 611
восхождение, подъем 38, 87, 135, 141,
149, 150, 303, 349, 467
врач, медик xxi, 84, 90, 156, 197, 290, 338,
340, 395, 540-543, 553-555, 558, 616,
619, 646, 667, 675
вред, навредить 426, 632, 647
время xix, xxiv-xxvii, 3, 9, 15, 17, 22,
24-27, 31-33, 35, 36, 39, 41, 43, 46, 48,
53, 54, 58, 62, 64, 66, 67, 70, 78, 80,
81, 86. 87, 89. 93. 95. 98-101, 103, 107,
108, 110-113, 115, 117-119, 121-123,
125-130, 133, 135, 137, 139-142,
153-155, 158, 160, 162, 164-167, 169,
171, 172, 175, 180, 185, 198, 201, 215,
226, 261, 264-270, 279, 280, 282, 284,
292, 301, 311, 314-316, 318-320, 325,
337-339, 341-344, 346, 347, 351, 352,
354, 355, 357, 361, 363, 365, 368, 370,
371, 373-375, 377, 387, 389-390, 399,
402, 408. 411-413. 423, 425, 426, 430,
433, 436, 438, 443, 444, 447-451, 453,
454, 466, 467, 469, 472, 496, 497, 499,
500. 523, 526, 528, 529, 533, 535-537,
541, 544, 547-549, 552, 558, 560, 561,
598, 599. 612, 619, 624. 625, 629, 630,
635, 644, 651, 653, 670-672, 674, 675,
678, 686
вроде, своего рода, своеобразный, тот xxii,
6, 9, 19, 20, 23, 24, 35, 38, 43, 45, 52,
54, 56, 72, 78, 92, 114-116, 121, 123,
130, 141, 142, 158, 160, 163, 267, 273,
284, 317, 340, 344, 349, 353, 370, 371,
374, 380, 382, 392, 404, 409, 427, 435,
448,499, 508, 539, 558, 560, 561, 580,
610
все равно, плевать, не волновать, не бес-
покоить 13, 30, 51, 62, 66, 97, 103, 110,
128, 150, 167, 284, 285, 356, 435, 442,
444, 527, 540, 652
703
всё, весь, все xix, xxi-xxxi, 3-40, 42-45,
47-60, 62-68, 72-78, 80, 82-86,
88-105, 109-118, 120-122, 124-130,
132-135, 137-139, 141-143, 145-148,
150, 153-159, 162-165, 167-169, 180,
182, 188, 194, 196-198, 200, 204,
206, 208, 210, 211, 224, 234, 251,
259, 264-266, 268-270, 273-289, 291,
292, 294, 295, 302, 303, 306, 314-320,
323, 326, 333-337, 339-342, 344-372,
374, 375, 377-400, 403, 404, 406-409,
412-419, 421-428, 431, 433-437,
439-443, 446-448, 450, 452, 453, 455,
456, 466, 467, 469, 471, 473, 491, 494,
496, 497, 499, 500, 505-506, 523-556,
558-561, 566, 567, 571, 577-581, 588,
594, 596, 598-599, 608-613, 616,
621-633, 635-645, 647-652, 654-657,
659, 661, 662, 667-672, 674, 678, 679,
681, 685-687, 689, 690, 698
всегда xix, ххх, 8, 10, 19, 22, 23, 27, 29, 33,
37, 47, 51, 52, 54-57, 63, 66, 75, 83, 88,
100, 101, 104, ПО, 116, 137, 143, 155,
183-185, 271, 273, 274, 280, 317, 336,
342, 346, 350, 357, 362, 375, 403, 407,
408, 412, 415, 417, 448, 451, 454, 457,
526, 527, 535-537, 545, 550, 552, 553,
561, 562, 577, 578, 580, 581, 599, 613,
619, 623-629. 639-641, 644, 647, 649,
654, 662, 667, 668, 685, 689
вспышка 22, 85, 97, 143, 172, 231, 234,
243, 333, 348, 358, 396, 427, 451, 456,
465, 497, 498, 500, 541
вставка 62, 87, 104, 133, 407
встречаться, свидание хх, 15, 145, 147-149,
280, 283, 350, 351, 369, 372, 397,412,417
всхлип, всхлипывать 143, 208, 275, 286,
338, 342, 505
Вторая мировая война 42, 352, 588
вторгнуться, вторгаться, вторжение 4, 24,
29, 30, 38, 41, 90, 144, 373, 383, 416,
526, 534
второй XV, xxiii, 4, 8, 11, 13, 14, 42, 50,
55, 57, 63, 71, 89, 91, 100, 112, 115,
116, 119, 129, 136, 141, 145, 149, 150,
184, 202, 265, 266, 273-278, 281, 287,
288, 301, 317-320, 341, 345, 350, 356,
409, 412, 416, 426, 428, 439, 447, 465,
496-497, 528, 548, 554, 574, 584-586,
588, 612, 627, 654, 660, 682
вулкан, вулканический 107, 108, 344, 385,
411
вход 36, 59, 91, 133, 141, 142, 171, 317,
389, 412, 546
входная (дверь) xxiv, xxvi, 413, 446
вчерашний, вчера 15, 57, 124, 148, 314.
339, 545, 551, 611, 613, 636, 646, 669
вши 526
выдающийся 10, 453, 544, 609
ныдум(ыв)атъ хх, xxvii, xxviii, 13, 35, 78,
96, 282, 285, 348, 542, 549
выжить 13, 32, 268, 269, 338, 416, 441,
449. 455, 554, 555, 558, 642
выздоровление 639
вырваться, всплывать xxv, 97, 117, 316,
343, 370, 374, 394, 424, 529, 530,
630
высадить 154
выселение 408
высечь 10
высокий, высоко хх, 11, 37, 38, 51, 68, 73,
94, 97, 129, 137, 141, 142, 147, 148,
302, 344, 348, 366, 456, 463, 532, 553,
556, 558, 679, 683
выстраивать 94, 197
вытягиваться, растягиваться xxviii, 65, 82,
135, 291, 307. 344, 345, 367, 548
выход 6, 60, 72, 73,77, 126, 131, 157, 158,
197, 285, 320, 338, 339, 360, 364, 367,
369, 371, 413, 422, 427-428, 470-471,
500, 611, 621, 634, 673
выше, сверх, превышение 3, 13, 16, 25,
31, 48, 49, 54, 55, 108, 128, 197, 303,
377, 387, 388, 407, 431, 434, 461, 473,
548, 611, 669
Вьетнам, вьетнамец 160, 395
Г
Габриэль 282, 283
Гавайи, Hawaii 17, 560
гадина отсутствует
Гадюка 36
гаечный ключ отсутствует
газон, лужайка 9, 18, 65, 67, 365, 370, 394,
557, 638
гаитянский, гаитянец 114, 319, 642, 654
галлюцинаторный отсутствует
галлюцинировать отсутствует
галогеновый, галогенный 91, 139, 140,
172, 278, 291, 556
гараж 65, 66, 336
гармония 10, 78, 432, 609
гармошка 182
Гарри, Харри 19, 69, 159
гарциния, гуммигутовый 333, 649
гаснуть, (по, у)гаснуть 290, 362, 428, 431,
631
гвоздь xxiv, 151, 152, 614
704
Гданьск, Гданьский 95, 97, 345, 371, 435,
443, 523, 527-530, 545, 550
Геката 631
генетическое наследие, геном 347, 628
Гера, HERA 41, 152, 402
Геральд-икземинер 588
Гермес, HERMES 28, 402, 633
г-жа 29, 675, 676
гид, проводник 19, 21, 43, 88, 350, 535
гимн 639
гипотермия 558
гиппопотам отсутствует
глава xi, xv. xxvi, ххх, 3, 4, 10, 16, 18, 21,
23. 38. 41, 42, 45, 55, 89, 93, 109, 119,
126, 134, 135, 161, 167, 172, 183, 185,
196, 197, 266, 267, 270, 279, 336, 343,
350, 373, 374, 377, 384, 399, 402. 404,
406, 422, 427, 429, 454, 564, 572, 574,
634
глаз xxvi, xxviii, ххх, 4, 6, 11, 15, 20, 24,
27, 31,32, 34-36, 48, 52, 56, 58, 59, 63,
64, 66, 73, 75-77, 84, 87, 89. 90, 95,
96, 99, 101, 104, 116, 117, 119, 123,
129, 147, 150, 154, 156, 160, 163, 167,
168, 198, 221, 259, 266, 269, 274, 284,
286, 319, 337, 340-342, 346, 350, 351,
353, 355, 356, 360, 361, 367, 369, 373,
375, 384, 393, 395, 396, 408, 414, 424,
434-436, 443, 444, 446, 452, 455, 499,
500, 525-529, 532, 535, 540, 543, 547,
551-555, 558-560, 562, 577, 592, 593,
608-610, 613, 614, 622, 626, 631, 638,
643, 645, 647, 651, 661, 668, 687
глина xxiv, 69, 380, 395, 401,411, 685
глотать, проглотить 27, 32, 92, 96. 116,
119, 142, 243, 355, 363, 390, 499, 624,
655
глубина 46, 63, 81,84, 91,92, 97, 117, 148,
151, 177, 186, 197, 311, 314, 318, 359,
361, 380, 393, 399, 402, 415, 447, 452,
536, 552, 631
глупый, глупенький, глупышка 145, 347,
355, 371, 624, 633, 638, 654
глухой, не прислушаться 131, 647
глянец, глянцевый 7, 71, 162, 165, 394
г-н 4, 29, 38, 56, 78, 152, 155, 167, 270,
325, 374, 404, 410, 445, 579, 588, 601,
618-620, 671, 675
гнев 65, 90, 121, 146, 154, 283, 346, 416,
442, 609, 627, 630, 631, 635, 646
гном 155, 277, 581
голем 386
Голливуд хх, xxxi, 19, 22, 152, 158, 423,
580
голова xxi, xxiii, xxviii, 9, 14, 16, 18, 27,
31, 35, 39, 49, 53-55, 60, 68. 73-77,
82, 88, 89, 94, 95, 97, 104, 114-118,
120, 121, 127-130, 150, 153, 167, 168,
181, 197, 286, 291, 317, 323, 333, 337,
339, 342, 345-347, 351, 358, 359, 361,
363, 365, 368, 374, 379, 393, 396, 406,
407, 410, 419, 428, 433, 434, 436, 460,
497, 523, 526, 528, 530, 531, 543, 547,
548, 550, 559, 576, 599, 634, 638, 642,
661, 669
головокружение, головокружительный 61,
500
голод 9, 114, 120, 396, 422, 431, 441, 442,
452, 533
голодный 85. 114, 286, 410, 441, 530, 533
голос xxiii, xxv, xxvi, xxviii, 6, 11, 30, 41,42,
44, 46, 47, 54, 55, 59, 60, 63, 72, 73, 87,
95, 106, 138, 142, 147-150, 160, 167,
197, 203, 205, 273, 277, 284, 288, 289,
316, 320, 336, 337, 343, 348, 349, 356,
359, 360, 362, 393, 396, 408, 434, 443,
449, 500, 515, 526, 536, 539, 549-551,
553, 555, 599, 637, 639, 646, 668, 687
голубой, синий vi, 22, 26, 37, 50, 61, 64,
73, 85, 95, 153, 154, 315, 334, 348, 396,
415, 626, 643
голубь 278
голый 11, 20, 581
Гомер, Хомер 19, 113, 399
гомосексуальность 89
гоняться, гнаться, охотиться, преследо-
вать 6, 10, 18, 38, 138, 149, 151, 155,
284, 348, 355, 356, 360, 397, 424, 434,
445, 550, 576, 578
гора 116, 123, 137, 170, 348, 350, 365,
431, 463, 534, 639, 679
гордость, гордый, гордиться 109, 120, 622,
629
горе, горький, горестный, горько, горечь
xxiii, xxvi. 264, 337, 338. 341, 342, 359,
416, 423, 424, 426, 436, 442, 580, 610,
623, 630, 636, 646, 669
горевать 531, 597
горелка 433, 470, 623
горизонт 39, 168, 259, 273, 316, 318, 423,
524, 528, 642
горизонтальный 382, 391, 470
город xxii, 11, 19,53,65,96, 120, 132, 152,
153, 158, 160, 162, 170, 185, 194, 199,
264, 280, 284, 297, 337, 341, 345, 375,
397, 408, 428, 431, 432, 535, 544, 547,
560
гортанный 151, 359
705
горький xxvi, 26, 337, 424, 436, 580, 610,
623, 630, 636
горячий, жаркий, раскаленный 12, 16, 20,
56, 64, 74, 109, 115, 146, 172, 185, 341,
348, 413, 529, 549, 562, 622, 627, 678
господин 154
гостиная 59, 62, 67, 72, 73, 81,91. 99, 103,
106, 108, 111, 112, 132, 142, 144, 335,
337, 340-342, 344, 362, 363, 367, 428,
437, 439
гость 27, 32, 63, 86, 100
готический, готика 4, 47, 136, 138, 140,
148, 153, 154, 165, 564
гравитация, земное притяжение 124, 473,
627
градус 16, 52, 72, 134, 557, 558, 577
гран 400, 409
гранит 116, 411
графический 161, 564
графоман xxix
Греция 120, 150, 374, 612-614
Грин Карен 10, 11,16, 34, 60, 61, 353, 377,
379, 425, 437
гроб, склеп 319, 340, 339, 443
гроза 39, 121, 341, 361-363, 630
гром 53, 56, 72, 73, 137, 156, 362, 366,
551, 609
гротеск, гротескный 50, 165, 285, 496
грохот, грохотать 12, 39, 76, 77, 156, 253,
598, 641, 687
грудь (молочная железа) 118, 119, 282,
283, 285, 560
грудь 60-62, 86, 95, 117, 349, 358, 434,
435, 529, 556
груз 317-320
грузовик 12, 14, 15, 22, 38, 117, 118, 347, 619
грустный, печальный 15, 36, 84, 103, 156,
264, 265, 284, 292, 319, 358, 393, 526,
532, 543, 551, 636
грусть, печаль 42, 44, 158, 394, 414, 415,
424, 497, 515, 549
грязное белье 281
грязный 5, 13, 16, 26, 60, 84, 95, 108, 148,
201, 224, 281, 285, 317, 372, 374, 527,
528, 544, 645, 654, 662, 679
губа xxviii, 11, 37, 44, 56, 72, 74, 96, 105,
109, 128, 129, 284-286, 338, 356, 393,
435, 448, 452, 525, 529, 577, 595, 630,
686
Гуггенхайм 9, 166
гулять, прогуливаться, прогуляться, про-
гулка хх, xxiv, 35, 49, 84, 104, 110, 114,
154, 180, 184, 339, 542, 546, 549, 578,
580, 581, 611, 613, 650
д
давление 6, 51, 151, 319, 335, 382, 411,
553, 554
дамба 431
данные 29, 60, 141, 142, 166, 355, 387, 399,
402 , 404, 407-409, 446, 498 , 554 , 566
дата 58, 399, 564, 569
датирование 401-403, 406-407, 566
двадцать семь 38, 87
двадцать три 88
двадцать шесть, двадцатишестилетний 87,
139
дверь xxii-xxiv, xxvi, 5, 22, 28, 29, 40,
59, 63-65, 67, 68, 75-79, 88, 91, 95,
97, 108, 115, 117, 125, 133, 150, 151,
167-169, 206-209, 227, 234, 248, 250,
253, 257, 277, 286, 314, 315, 317, 319,
335, 337, 338, 340, 347, 360-365, 393,
408, 409, 413, 427, 428, 443, 444, 446,
447, 469-471, 474, 496, 508, 526, 530,
538, 546, 549, 550, 578, 594, 611, 613,
648, 684, 688
движение 28, 48, 50, 60, 63, 83, 116, 119,
125, 131, 134, 171, 187, 207, 355, 367,
377, 381, 382, 390, 392, 398, 451, 466,
528, 595, 609
двор хх, xxiv, xxix, 5, 38, 65, 67, 81, 83-85,
90, 91. 99, 101, 110, 155, 156, 280, 285,
293, 334, 335, 346, 366, 395, 443, 444,
559, 598, 599, 609, 627, 634
двусмысленность 109
деаэрация 133
дева, девственница 36, 52, 665
девочка, девушка, девчонка 6, 13-16, 19,
20, 35, 36, 60, 61, 71, 73, 79, 84, 97,
100, ПО, 117, 120, 129, 145, 147, 148,
150, 158, 165, 284, 334, 340, 351, 369,
370, 384, 396, 397, 419-424, 448, 453,
578, 612, 638, 668
Дедал 120, 126, 133, 357
дезинтегрировать отсутствует
Дейзи 6, 9, 12, 17, 18, 24, 29, 40, 58-60,
64. 65. 73, 78-80, 93, 98, 99, 104, 108,
111, 273, 287, 288, 334-336, 338, 341,
344, 361, 363, 366, 367, 396, 402, 415,
419, 420, 425, 437, 439, 447, 449, 509,
560, 561
дейтерий 402, 406, 411
декабрь, декабрьский 84, 279, 284, 562,
576, 577, 580, 581, 629, 652, 658
деконструкция, д сконструировать 161,
336
Делила 17, 18, 111, 112, 344, 397, 419,
421-424, 452-454, 506, 574
706
демаскировать отсутствует
дсмсрол 260
денонсация отсутствует
денонсировать отсутствует
День благодарения 198, 281, 369, 393
день рождения 199, 536, 626, 633
День святого Валентина 624
деперсонализация 61, 407
дерганье отсутствует
дереализация, ощущение ирреальности
61, 407
дерево 5, 53, 65, 67, 81, 118, 137, 145-148,
198, 207, 341, 366, 368, 411, 438, 440,
531, 537, 540, 543, 559, 655, 749
деревянный, дрова, доска xxiv, 64, 84,
145, 154, 168, 251, 297, 534, 540
держать, (с)держать(ся), поддерживать,
удержи вать(ся) xxiv, xxvi, ххх, 12, 15,
31, 39, 50, 53, 54, 60, 62, 86, 92-94, 97,
108, 114, 115, 126, 128, 130, 139, 140,
147, 149, 151, 168, 173, 180, 200, 261,
264, 269, 279, 299, 303, 314, 315, 320,
335, 343, 355, 359, 361, 363, 365, 368,
373, 398, 409, 415, 419, 420, 440, 468,
500, 539, 543, 550, 577, 578, 599, 614,
621, 622, 626, 635, 642, 644, 645, 648,
699
дерьмо, (обо>срать(ся) xxii, xxiii. 21, 76, 77,
109, 288, 289, 314, 358, 531
деталь 27, 51, 61, 74, 91, 100, 131, 145,
146, 149, 150, 164, 207, 354, 410, 451,
452, 618
детектив 614
дети, детский xxii, 9, 11, 12, 17, 18, 23, 24,
28, 29, 30, 31, 32, 33, 36, 37, 39, 40, 58,
59, 60, 62, 63, 66, 70, 73, 84, 88, 91. 99,
134, 160, 162, 185, 195, 207, 266, 267,
268, 269, 279, 287, 317, 320, 333-338,
340, 341, 343, 360, 362, 367, 369. 370,
372, 377, 394-396, 398, 413, 417, 424,
425, 429, 430. 434, 437, 439, 449, 453,
506, 539, 555-557, 560, 561, 592, 640,
649, 668, 684
детоубийство отсутствует
детрит отсутствует
дефенестрация отсутствует
Джеймстаун 441, 446, 532
Джек 51, 69, 70, 86, 118, 149, 157, 159,
339, 341, 412, 528, 608
джинсы 149, 345
Джон, Иоанн 4, 44. 45, 68-71, 132, 134,
136, 137, 139, 141-145, 149-151, 153,
157-159, 360, 406, 441, 445, 532, 611,
671, 674-676, 683, 685
Джонни v, xi, xxxi, 20, 55, 75, 77, 114, 116,
117, 147, 158. 169, 279, 285, 286, 314,
393, 536, 547, 548, 622, 623, 625, 626,
628, 630-641, 643, 645-647, 650, 651,
653-659, 661-664, 667-669, 672, 673
Джорджия 88, 132, 138, 142, 147-148
Дзампано xi, хх-ххх, 4, 8, 16, 23, 31, 35-
38, 41, 57, 66, 71, 82-85, 107,109, 115,
117, 121, 124, 127, 152, 155, 163, 167,
224, 266, 267, 279, 339, 344, 347, 348,
358-360, 404. 430, 443, 454, 531, 534,
535, 547, 548, 550, 563, 571, 576, 588
дикий 13, 15, 154, 156, 158, 409, 546, 593,
621, 636, 682, 687
дикость, степь, пустырь хх, xxiv, 23, 369
динамический 352
директор 537, 621-625, 628-630, 633,
634, 636, 639, 640, 642-649, 651-653,
657, 667-669, 671-675
дисбаланс 454
диссонанс 638
дихотомия 125
для, ради xvii, xxi-xxiii, xxvii, ххх, 5, 7-12,
14, 17, 19, 22-24, 26, 28, 30, 31,33-35,
40, 43. 44. 46-48, 50-52, 55-57, 60-64,
65, 70, 73, 75, 83, 85, 86, 91, 94-97,
102-104, 106, 108, 109, 111, 114,
115, 117-120, 122, 123, 125, 127-129,
131-140, 142, 149, 150, 152-155, 157,
158, 160-163, 165, 171, 174, 176, 180,
196, 198-199, 202, 205, 207, 209,
264-267, 270, 273, 277, 280-281,
284-286, 292, 299-300, 316, 317, 320,
324, 334, 335, 337, 338, 343, 344, 346,
357, 359, 370-375, 380, 384, 385, 387,
393-396, 400-402, 406. 407, 409-411,
413, 415, 416-422, 424, 426, 428-430,
432, 439-441, 443, 448, 450-452, 456,
467, 497, 504, 523, 525, 527, 534, 539,
546. 552, 554, 562-566, 578, 580-581,
584-586, 588, 593, 608, 610-613, 616,
621, 623, 625, 627, 634, 635, 637, 639,
641, 643, 646. 648, 651-653, 661, 662,
668,669, 671-675, 683, 684, 686
дневник, видсодневник 17, 78, 156, 339,
436, 437, 439, 441, 445-448, 530, 531
дно, низ 51, 92. 93, 103, 111, 114, 124,
177, 199, 368, 383, 427, 497, 504, 609
добавление, включение 104, 155, 379, 580,
581
добавлять, вставлять xxviii, 36, 107, 443, 588
дождь, дождик 37, 39, 84. 118, 158, 280,
341, 360, 362, 365, 366, 443, 538, 549,
593, 596, 636, 655, 688
707
доказательство xxxi, 45, 52, 163, 424, 534,
678
доктор 21, 22, 57, 60, 62, 183, 184, 320,
336, 379, 383, 389, 393, 400, 406, 407,
410, 412, 428, 438, 541, 553-555, 667,
671
документ хх, 162, 167, 349, 442, 445
документальный, документалистика, до-
кументальность xxviii, 4, 157, 158, 164,
165, 500
долбаный, гребаный, обдолбанный, долба-
нутый 15, 142, 197, 199, 275, 345, 390,
420, 433, 443, 538
дом (серым) хх, xxii, xxv-xxvi, ххх, 3-6,
8-10, 14, 18, 20-24, 28-32, 39, 47,
51, 57-61, 63-65, 68, 71, 78, 80, 81,
86-90, 94, 97-99, 102, 103, 106, 108,
110-112, 116, 117, 119, 122, 124-127,
129-130, 132-140, 142, 144, 146-150,
152, 153, 162, 164, 166, 171, 176, 179,
182-184, 186, 189, 190, 193, 196, 197,
200, 207, 269, 278-280, 285, 288-289,
311, 314, 315, 319, 320, 333-339,
341-342, 344, 346, 347, 349, 351,
354, 356, 358, 360-363, 365-367, 369.
370, 372, 374, 377, 379, 381-383, 385,
387, 389, 391, 394, 396-399, 406-407,
409, 410, 412-418, 423-426, 428-432,
436-441, 446-448, 450, 452, 454, 457,
469, 470, 473, 497, 498, 530, 531, 533,
537, 538, 540, 547, 548, 559, 560, 562,
580, 597-599, 614, 622, 656, 682-685,
687, 689, 690, 695
дом (черным) отсутствует
домино 34, 40, 578
домогательство отсутствует
домогаться 369
Донни 619, 633. 639, 641, 674
дочь 9, 12,43,44,65,73,78,79,84, 101, 131,
318, 319, 341, 439, 452, 561, 599, 669
драгоценности, ювелирное изделие 11,
362, 372, 373, 676
дракон 53, 80, 108, 162, 278, 279, 288,
333, 334, 356, 565, 592, 631
древний, старинный xxiv, 4, 37, 49, 53, 83,
95, 106, 116, 120, 152, 189, 198, 275,
286, 345, 355, 406, 436, 444, 445, 526,
532, 550, 564, 595, 639, 655
дробовик 31, 588
дрожь, дрожать 27, 50, 68, 97, 98, 264,
280, 340, 341, 347, 367, 515, 526-528,
540, 558, 610, 629
дротик, дартс 5, 58
Другой 49, 50, 62, 83, 392, 535
другой xxii-xxiv, xxvii, xxix, 5, 7, 9, 15, 16,
19, 20, 23, 25, 28-30, 35, 36, 38, 42,
43, 46, 47, 50-52, 60, 63, 66, 73, 77,
80, 84, 85, 88, 89, 93, 95, 97, 103, 108,
112, 114, 115, 117, 123, 125, 126, 131,
136-138, 141, 142, 145, 148, 151, 163,
167, 185, 192, 197-198, 201, 240, 242,
260, 264, 265, 267, 270, 272, 275, 280,
281, 283-285, 315-320, 333, 335, 344,
347, 348, 350, 352-354, 356, 357, 359,
360, 362, 364, 365, 368-370, 372, 373,
378, 381-383, 387, 388, 390, 394, 395,
397, 398, 406, 408, 414, 415, 417, 423,
424, 426, 427, 432, 433, 435, 439, 448,
450, 475, 496, 524, 525, 527, 529, 530,
535, 537, 538, 540, 545-547, 550, 554,
555, 557, 560, 576, 578, 579, 581, 594,
608, 612, 614, 618, 621, 627, 638, 647,
648, 653-655, 662, 673, 683
дуло 137, 358
думать, подумать xix, хх. xxii, xxiii, xxv-
xxvni, 5, 7, 12, 14, 16, 20, 21, 27, 28,
34, 36, 38, 39, 49, 50. 53-56, 73. 75-78,
83, 84, 87, 98, 100, 101, 104, 109, 110,
112, 113, 115-118, 121, 123, 127-129,
141, 142, 145, 146, 150, 155, 168, 169,
197-199, 271, 274, 278, 282, 284, 286,
287, 315-317, 334, 335, 337, 338, 343,
345, 348-350, 353, 358, 364, 372, 374,
377-380, 382, 388-390, 393, 394, 407,
408, 418, 420-423, 425-427, 436, 438,
453, 457, 468, 476, 524, 525, 527, 528,
531, 534, 536, 542. 546, 547, 551, 555,
558, 573, 577, 580, 581, 598, 599, 610,
622, 625, 635, 637, 638, 641, 642, 647,
648,653,654, 668,672,674,679,682-684
дурак, дурачить, глупец, глупышка, глу-
пый xxvii, 14, 20, 43, 56, 116, 145, 153,
266, 282, 347, 355, 371, 520, 526, 613,
624, 633, 638, 641,654
дурдом xix, 639
дух 14, 18, 26, 45, 57, 73, 76, 101, ПО,
129, 138, 144, 148, 153, 172, 198, 292,
412, 560, 628, 650, 651, 669, 686
духи xxiv, 11,320, 362
душаххь 31. 117, 118, 138, 147, 148, 197,
264, 280, 384, 385, 396, 412, 423, 444,
621, 635, 678, 687
душевный, ментальный 21, 350, 438, 449,
523, 678
дыр(к)а, отверстие, нора, расселина xxi,
30, 37, 73, 92, 94, 109, 131, 249, 285,
290, 344, 347, 364, 377, 427, 465, 470,
537, 553, 554, 580, 644
708
дыхание 61, 143, 167, 169, 271, 291, 356,
367, 436, 447, 553, 561, 595. 651
дьявол, дьявольский 4, 14, 402, 578
дятел 278
Б
египетский 125, 136, 137, 564
еда, пища xxiv, 6, 22, 98, 102, 115, 120,
135, 141, 154, 155, 158, 162, 167,275,
286, 343, 354, 428, 431, 445, 456, 457,
464, 471, 500, 544, 546, 549, 554, 616,
625, 650, 652, 685
единственный iv, 17, 20, 32, 33, 35, 38,
49-51, 64, 67, 96, 102, 129, 14], 143,
159, 160, 162, 168, 199, 206, 269, 311,
315, 335, 347, 351-352, 355, 367, 368,
371, 374, 404, 414, 424, 425, 427, 433,
440, 447, 449, 466, 469, 470, 474, 497,
557, 561, 577, 614, 625, 629, 634, 639,
640, 645, 646, 650, 653, 655, 656, 661,
675
еж 278
еретик отсутствует
Ж
жажда xxix, 151, 198, 264, 443, 450, 599,
684
жалеть, пожалеть И, 14, 104, 276, 334,
635, 650
жаль 49, 78, 97, 104, 119, 267, 314, 355,
366, 381, 390, 408, 440, 630, 641, 659
желтый 50, 58, 64, 73, 145, 146, 160, 333,
361, 404, 434, 443, 449, 541, 542
желудок xxvi, 26, 43, 425, 530, 533, 534,
541, 560
желудь 690
жена xxii, 17, 45, 58, 101, 151, 354, 362,
369, 377, 417, 424, 447, 538, 540, 541,
599, 612, 619, 684
женский xxix, 17, 60, 145, 370, 384, 391
женщина хх, xxix, ххх, 11, 19, 20, 28,
50-52, 60, 62, 66, 88, 89, 109, 113, 120,
130, 162, 335, 338, 348, 350, 371, 372,
374, 375, 383, 384, 412, 439, 442, 533,
535, 548, 554, 578, 627, 651, 673, 684
жестокий 121, 165, 169, 409, 526, 613,
651, 684
животное 80-83, 98, 158, 198, 528, 539,
560, 574, 638
жидкость 30, 104, 427, 558
жизнь xxiv, xxix, ххх, 9, 15-17, 19, 20, 22,
23, 31, 36-38, 42, 50, 54-56, 61, 66, 77,
78, 80, 82, 83, 87, 89, 93, 96, 99, 100,
104, 108, 109, 111, 113, 124, 131, 142,
145, 147, 150, 152, 153, 156-158, 160,
162, 170, 185, 209, 216, 264, 265, 267,
268, 279, 284, 334, 339, 347, 349, 353,
354, 358, 365, 370, 371, 373, 390, 396,
399, 408, 409. 412, 414-416, 421, 424,
426-428, 431, 433, 435, 448, 499. 523,
528, 529, 533, 542, 543, 545-548, 550,
553, 557, 558. 560, 577, 579, 619, 623,
628, 632, 655, 661, 662, 669, 673, 684,
685, 687, 689
жилой, обитаемый 6, 47, 50, 132-134, 150,
207, 344
жить, живой, живущий xix, xxix, xxxi, 3,
18, 31-33, 36, 42, 44, 54, 59, 80, 83. 87,
88, 95,97, 99, 100, 103, 104, 108, 116,
127, 128, 136, 143, 146, 148, 150, 152,
155, 156, 158, 162, 168, 210, 258, 264,
266, 268, 270, 272, 273, 276, 279, 285,
287, 289, 319, 333, 339, 341, 346-348,
353, 359, 370, 371, 374, 381, 383, 395,
412, 416, 420, 423, 434, 435, 445, 448,
524, 530, 532, 536, 537, 543, 546, 554,
569,577,579-581
жужжание, статический шум, белый птум
26, 111, 341
журнал ххх, 7, 20, 61, 71, 108, 136, 155,
282, 341, 361, 410, 413, 423, 448, 500,
557
жуткий xxvi, 11, 14, 24, 25, 49, 76, 84, 85,
' 91, 137, 138, 146, 156, 157, 167, 168.
197, 198, 286, 333, 334, 343, 345, 359,
375, 385, 390, 427, 434, 442, 443, 457,
468, 515, 526, 621
жюри 166
3
забавный xxviii, 9, 28, 100, 131, 144, 146,
168, 351, 361, 394, 428, 528, 610
забвение 45, 427
заботиться, ухаживать, беречь, волновать,
забота, лечение, уход xxvi, 22, 23, 31,
32, 37, 42, 109, 126, 130, 143, 267, 269,
285, 286, 317, 370, 371, 373, 377, 426,
449, 505, 527, 541, 545, 552, 639, 641,
643, 649, 667, 669, 670, 671
забывать(ся), забыть хх, xxiii, 10, 22, 27,
36, 37, 51, 57, 71, 97, 104, 108, 112,
124, 126, 127, 129, 141, 155, 157, 199,
204, 207, 285, 320, 344, 355, 357, 359,
365, 372, 387, 413, 417, 421, 433, 444,
450, 500, 508, 515, 531, 534, 542, 549,
552, 560, 581, 598, 599, 608, 609, 621,
624, 641, 646, 661, 667, 672
завидовать, зависть 83, 268, 383, 389, 626
709
зависимость 12, 26, 268, 336, 397, 415
завод, фабрика 12, 113, 134, 136, 158,
441, 498, 642
завораживающий xxvi, 545
завтра 38, 74,75, 162, 286, 346, 370, 412,
417, 424, 442, 544, 577
загадка, головоломка xxxi, 7, 30, 31, 33,
34, 40, 58, 80, 87, 119, 170, 344, 356,
378, 389, 391, 422, 430, 448, 534
зад, задница, жопа хх, 14, 15, 26, 99, 115,
182, 284, 326, 446
задевать 5, 363, 460, 524
задерживаться, задержка, промедление
51, 267, 379
зажечь, зажигать(ся) xxiv, xxviii, 90, 100,
290, 348, 358, 465, 498, 499
заключенный в скобки 430
закодировать 653
заколотить, забить xxiv, xxvi
закон 39, 47, 91, 118, 124, 140, 155, 162,
197, 270, 292
закопать, похоронить 286, 635
закрыть(ся), запереть(ся) xxii, xxvi, 30, 51,
52, 61, 62, 65, 67, 68, 102, 151, 168,
206, 257, 362, 364, 373, 396, 413, 428,
431, 529, 530, 549, 559, 610, 639, 648,
665, 667, 685
зал(а), холл 12, 22, 47, 50, 90-92, 106, 112,
130, 134, 135, 140, 142, 144, 146, 148,
173, 175, 185, 196, 336, 340, 344, 345,
351, 363, 367, 391, 408, 427, 534, 540,
551, 573, 682, 694
залив 116, 154, 377
заметить, отметить, отмечать, замечать,
замечание xxviii, 9, 10, 27-29, 31, 34,
36, 40, 68, 73, 74, 77, 78, 89-91, 103,
107, 109, 117, 121, 122, 128, 131, 137,
140, 145, 150, 165, 173, 180, 184, 185,
206, 207, 265, 268-270, 292, 314, 340,
347, 348, 361, 362, 365, 378, 385, 410,
413-416, 424, 426, 427, 432, 434, 438,
439, 441, 448, 449, 453, 464, 470, 498,
505, 527, 528, 546, 548, 554, 643, 665
замок xxiii, xxiv, xxvi, 65, 68, 88, 117, 168,
169, 208, 257, 337, 347, 360, 446, 530,
594
запад 98, 154, 162, 374, 524, 551, 552
западноевропейский 170
западный 5, 59, 145, 146, 407, 523
запас, заначка 75, 102, 126, 135, 136,
138-141, 153, 182, 264, 297, 430, 456,
464, 542, 578
запах, пахнуть xxiii, xxiv, xxvi, xxvii, 26-28,
37, 43, 50, 53, 54, 84, 116, 153, 154,
167-169, 198, 344, 427, 428, 435, 527,
530, 535, 540, 596, 641, 648, 665
запирать, запереть 65, 142, 198, 207, 257,
337, 372, 530, 613, 665, 667
записка xxvii, 43, 167, 197, 350, 373, 413
запись xxvi, 3, 44, 47, 68, 74, 87, 88, 91,
104, 107, 143, 156, 163, 174, 205, 271,
324, 337, 338, 341, 344, 349. 350, 354,
356, 366, 426, 442, 445, 447, 450, 455,
456, 497, 507, 531, 535, 549, 571, 573,
576, 578, 580
Запись Холлоуэя 68, 337, 354, 573
заповедь 44
запонка 613
Запру дер 211
запястье 20, 146, 169, 282, 344, 434, 551,
552, 595, 640, 661
зарабатывать 94, 146, 150, 619
зарядить, (пере)заряжать xxvi, 136, 229,
324, 356, 409, 447, 550
заснуть, засыпать xxii, ххх, 9, 36, 65, 67,
84, 97, 135, 140, 272, 342, 426, 473,
548, 558
засов 64, 65, 107, 613
застава xxviii, 9, 23, 139, 574
затвор 136, 368
затмить, затмение 26, 37, 108, 386, 528,
668
затылочный 211
зачеркнуть vi, 109, 121, 155, 354, 378
защитить(ся), защищать ххх, 77, 158, 264,
345, 384, 388, 525, 539, 540, 581, 624,
628, 631,-641
звезда, звездный ххх, 83, 147, 167, 168,
403, 411, 500, 543, 556, 579, 608, 626,
636, 639
зверь, звереныш, звериный 84, 100, 109,
121, 138, 151, 184, 341, 345, 346, 363,
529, 532
звук 5, 26, 44, 46-48, 50-52, 59, 63, 65,
72, 76, 77, 91-93, 97. 103, 109, 111,
115, 116, 137, 138, 144, 149, 151, 204,
234, 252, 286, 292, 317, 319, 324, 337,
359, 360, 362, 364-366, 391, 411, 445,
500, 526, 534, 539, 540, 556, 559, 610,
636
здание, сооружение 3, 29, 61, 69, 119, 126,
132, 134, 136, 138, 140, 142, 144, 153,
170, 189, 207, 358, 360, 382, 392, 524,
534, 537, 678
здесь, сюда, тут xx-xxiv, xxvii, ххх, 3-6, 9,
10, 13, 15, 19, 20, 22, 23, 25-29, 32-36,
38, 42-44, 46, 47, 52-56, 63, 65-68,
72-77, 82-84, 86, 87, 89, 91. 92, 94,
710
97-100, 102, 109, 110, 114-116, 118,
122, 126, 128, 130-133, 138, 140-144,
147, 148, 152-154, 162-164, 167-169,
176, 177, 180, 182, 199, 206, 257, 258,
262, 264, 266, 268, 269, 271-272, 276.
278-280, 283, 285, 287, 289, 291, 316,
317, 319, 327, 334-336, 339, 342-345,
347-351, 355-358, 362-367, 373, 377,
381, 383, 385, 386, 389, 393-394, 396,
398, 401, 406, 407, 413, 416, 421, 424,
426, 427, 429, 431, 433-436, 440, 441,
443, 444, 447, 448, 451, 464, 466,
496-498, 500, 504, 525, 526, 530, 531,
533-535, 538-540, 542-543, 545-547,
549, 550, 553-555, 561, 577, 578, 580,
596, 608, 609, 611-613, 616, 621, 636,
637, 641, 642, 645-648, 650, 652, 654,
662, 667, 669, 674, 675, 679, 681,
685
здоровский отсутствует
Зевс 41, 121, 152, 681
зеленый, зелень 9, 26, 52, 53, 64, 128, 274,
285, 302, 303, 320, 333, 361, 394, 404,
447, 553, 554, 608, 625
земля 5, 27, 31, 37, 50, 54, 84, 93, 101,
123, 124, 151, 153, 156, 158, 160, 168,
173, 199, 315, 319, 350, 377, 402, 406,
407, 411, 439, 441, 443, 448, 452, 468,
536, 538, 540, 548, 550, 579, 580, 599,
608, 616, 633, 658, 678-679, 681, 684,
749
Зенон, Зено (вилла) 132, 381, 386
зеркало, зеркальный 54, 74, 98, 115, 230,
319, 320, 373, 391, 535, 649
зерно, зернистость, (пленка) 7298, зерни-
стый 106, 162-164, 394, 400, 456
зима, зимний 5, 86, 153, 315, 337, 441,
443, 552, 619, 636, 651
зиппо, зажигалка xxiv, 345
злость 93, 282, 336, 346, 442, 443, 596
змея 38, 270, 525
знак, отметина, отметка, пометка xxiv, 7,
11,27, 32,33,43. 50,84, 117, 123, 169,
282, 300, 318, 334, 394, 409, 439, 441,
455, 469, 537, 545, 548, 576, 634, 640,
643, 650, 655, 683
знаменитый, известный, прославленный
4, 6, 15, 41, 44, 71, 86, 88, 96, 97, 99,
117, 127, 131, 148, 153, 156, 158, 264,
356, 378, 381, 396, 415, 438, 442, 449,
557
знание, знания 19, 30, 41, 90, 94, 99, 121,
152, 185, 267, 383, 385, 394, 414, 434,
528, 640, 646, 653, 682
знать, узнать xix xxi, xxv-xxix, 5, 6, 8-10,
13, 16, 18-20, 25-28, 31-36, 39, 41,43,
44, 46, 49-56, 59, 66, 71, 74-76, 78, 79,
81, 82, 85, 87, 89, 93-96, 98, 100-102,
104, 109, 111, 112, 114, 115, 117-121,
126, 128, 129, 131, 133, 144-147, 149,
150, 154, 163, 168, 169, 178, 179, 184,
185, 193, 198, 205, 265-267, 272, 273,
275, 279, 281-286, 288, 293, 314, 315,
317-320, 323, 326, 333-335, 339, 340,
342, 344, 345, 347, 348, 350, 356-359,
361, 364-368, 371-375, 379, 382, 383,
385-387, 389, 391, 393, 403, 404, 407-
409, 416-419, 422, 424, 426, 428, 433-
435, 437, 439, 440, 443, 444, 447, 449,
468, 497, 500, 504, 506, 525, 526, 528,
530, 532, 533, 535, 536, 539, 541, 543,
545, 546, 548-552, 555, 558, 561, 562,
576, 578, 580, 581, 588, 592, 594, 595,
599, 609, 612-614, 622-625, 629, 632,
634, 635, 639, 641, 643, 644, 647, 648,
651-653, 655, 662, 663, 667, 669, 672,
674, 688
значение, смысл xxviii, 8,13-15, 25, 31, 32,
34, 38, 40, 41, 51, 52, 56, 59, 62, 65, 66,
72, 78, 82, 83, 92, 96, 97, 99-101, 112,
121, 124-126, 133, 136, 139, 145, 146,
157, 160, 186, 187, 195, 214, 262, 267,
270, 279, 282-284, 319, 336, 344, 348,
351-353, 359, 361, 362, 364, 369-370,
373, 377, 379-381, 383, 385, 387, 395,
396, 403, 407, 411, 413, 415, 423, 424,
426, 428, 431, 436, 440, 441, 446, 451,
455, 459, 523, 525, 529, 536, 548, 550,
552, 557, 561, 592, 628, 647, 651, 665,
669, 686
значить, означать 22, 23, 28, 31, 32, 34-
36, 40, 42, 44, 50, 51, 53, 66, 75, 78, 83,
84, 87, 94. 100, 108. 121, 128, 130, 135,
138, 145, 151, 152, 155, 163, 168, 175,
197, 198, 267-270, 284, 292, 317, 343,
345, 347, 350, 356, 359, 382, 386, 387,
393, 395, 407, 408, 414, 415, 430, 431,
432, 436, 445, 452-454, 465, 496, 525,
531, 546, 552, 559, 561, 576, 578, 579,
588, 595, 625, 631, 645
золото, золотой 9, 50, 54, 78, 80, 83, 126,
152, 161, 162, 165, 280, 288, 320, 373,
387, 407, 442, 545, 549, 560, 613, 640
золотые рыбки 80, 288
зона 63, 525, 335
зритель 4, 7, 13, 22, 29, 40, 121, 157, 160,
162, 372, 379, 396, 423, 453, 454, 500,
542
711
зубец Q 49
зубная щетка 456
зубы 9, 27, 76, 81, 95, 101, 162, 169, 197,
211, 345, 355, 360, 393, 434, 435, 448,
526, 528, 540, 630, 631, 640
И
Hxi.xv, xix-xxxi,xxxui,3-172,175,177-182,
184, 185, 187, 189, 194-201, 203-211,
224-226, 229, 230, 250, 254, 258-294,
297-303, 306, 307, 309, 311, 314-320,
322-326, 333-404, 406-458, 460,
461, 463-473, 478, 481, 482, 496-500,
504-508, 515, 523-562, 564-567, 569,
571, 572, 576-581, 588-590, 592-599,
602, 608-614, 616, 619, 621-656, 658,
661-663, 667-675, 678, 679, 681-690,
698, 699
и т. д., и так далее 6, 74, 125, 133, 148,
150, 157, 386, 398, 431, 432, 452, 576
и что?113,114
Иаков, Джейкоб 69, 135, 138, 265-269,
386, 424,612
ива отсутствует
иврит, древнееврейский 35, 44, 45, 266
Иггдрасиль xi, 749
игла 26, 74, 75, 82, 110, 523
Йель 522
Иерусалим отсутствует
избегать 32, 62, 63, 108, 109, 124, 379,
447, 647
избыток 28, 74, 284, 359, 621
изверг отсутствует
извергать отсутствует
известняк 400
известь отсутствует
извилистый 96, 125, 126, 131,435
изгиб 54, 97, 132, 133, 146, 197, 431, 448,
552, 562, 595
изгнать, изгонять, прогнать, прогонять
136, 167, 318, 528, 549, 550, 626, 660
Изд. 10, 19, 29, 37, 43-45, 56, 78, 97,
119, 125, 126, 152, 155, 156, 169, 183,
186, 207, 264, 265, 270, 281, 321, 325,
326, 333, 339, 350, 374, 377, 394, 397,
404, 412, 415, 416, 431, 436, 445, 446,
454, 455, 469, 520, 559, 566-569, 576,
584-586, 590, 678, 679, 682-687, 689
Издатель xv, 4
из-за, через xxix, 5, 7, 14-16, 18, 25, 27,
30, 32, 34, 38-40, 48, 49, 54, 63, 67, 72,
82,95, 96, 101,106, 114, 116, 118, 119,
126-131, 135, 138, 141, 148, 149, 154,
156, 159, 171, 177, 178, 204-206, 259,
268, 270, 276, 280, 282, 284, 285, 301,
316, 317, 319, 320, 325, 337, 339, 343,
346, 349-351, 358, 362, 363, 366-368,
384, 386, 390, 396, 404, 406, 408, 411,
415, 422, 427, 431, 433, 440, 443, 445,
447, 450, 457, 460, 468, 470, 473, 496,
528, 531, 534-538, 543, 546-548, 551,
554, 556-558, 560, 573, 577, 580, 588,
608, 611, 619, 627, 631, 632, 636, 637,
647, 654, 668
изнасилование, изнасиловать 58, 282,
283, 318, 370, 654,
изображение, образ 11, 18, 23, 46, 48, 56,
68, 94, 119, 121, 150, 159-163, 167,
194, 319, 333, 366, 391, 396, 414, 422-
424, 497, 498, 527, 535, 536, 551, 552,
560, 561, 642, 651, 678, 681
изобретать 49, 63, 97, 348
изотоп 401, 411
изумруд, изумрудный 156, 333, 373
изъян отсутствует
изыскание, исследование, изучение 8, 21,
29, 34, 45, 51, 60-62, 81, 88, 99, 103,
107, 132, 183, 336, 344, 349, 381, 400,
402, 406, 407, 413, 415, 424-427, 446,
452, 556, 678
Иллинойс 133
имбирный эль, имбирная газировка 546,
588
иметь(ся) в виду 6, 36, 52, 94, 118, 121,
189, 267, 283, 358, 371, 374, 381, 408,
418, 453, 534, 579, 580, 634, 683
Иммельман отсутствует
имущество xxii, 19
имя хх, xxiii, xxvi, xxvii, xxix, xxxi, 3, 4, 15,
17-19, 35, 52, 55, 58, 71, 80, 84, 86, 92,
94, 95, 101, 110, 111, 117, 121, 132,
133, 147, 153, 159, 162, 197, 270, 285,
286, 319, 320, 342, 349, 355, 357, 358,
371, 393, 413-415, 422, 435, 442, 443,
446, 449, 498, 506, 534, 538, 545, 548,
551, 557, 588, 593, 609, 611, 612, 620,
636, 655, 678, 694
Инглиш Клара xx, xxiii, 115, 282
Индиана 20, 146
Индия, индийский 38, 109, 136
инстинкт, инстинктивный 77, 80, 109,
199, 200, 264, 345, 362, 437, 451, 524,
528, 538, 634
институт xi, xxix, 61, 132, 138, 140, 536,
541, 620, 671, 675
интервью, беседа 7, 22, 87, 104, 137, 265,
268, 323, 337, 339-341, 343, 362, 363,
365, 366, 368, 369, 371, 372, 374, 412,
712
413, 422, 426, 441, 450, 452, 559, 567,
573
интерьер xxviii, 51, 64, 138, 144, 146, 148,
150
инфернальный 423
Иона 436, 437, 579
Иран контрас 29
ирония xxviii, 47, 155, 199, 267, 350, 414,
524, 548
Исав 265-270, 424, 612
искоренять xxiv, 362
искра, искрить(ся) 10, 38, 83, 317, 344,
345, 631
искусство 4, 20, 102, 108, 131, 132, 136,
138, 140, 146, 185, 317, 353, 358, 452,
453, 561, 576, 611, 665
испанский 15, 35, 43, 50, 144, 158, 393,
644, 658, 665
исповедь, покаяние, искупление 419, 423,
593
истаять 41
истекать кровью, кровоточить 49, 50, 289,
356, 367, 436, 550, 594
исток, источник , происхождение, возник-
новение 8, 23, 33, 36, 48, 59, 76, 90,
111, 122, 291, 334, 347, 351, 359, 402,
403, 498, 557, 564
История Тома 126, 271, 292, 339, 573, 574
история, инцидент, интрижка 369-372,
374
история, исторический xxvii, 23, 34, 43,
49, 50,61, 63, 78, 94,99, 119, 143, 153,
155, 170, 194, 262, 265, 269, 270, 319,
368-370, 374, 377, 379, 395, 403, 406,
409, 411, 425, 429, 430, 435-437, 441,
448, 498, 527, 534, 435, 542, 543, 557,
573, 574, 576, 577, 580, 595, 611, 636
история, рассказ 3, 4, 7, 15, 16, 20, 21, 24,
42, 66, 76, 83, 84, 100, 108, 115, 116,
126, 129, 145-147, 149, 151, 157, 162,
163, 167, 168, 198, 265, 266, 271, 284,
292, 316, 320, 339, 345, 346, 348, 382,
384, 440, 539-541, 546, 553, 573, 574,
652, 670
истощенный, вымотанный, измотанный
xix, 94, 342, 434, 540
исцелять, заживать 426, 538, 624, 631,
648
исчезать, исчезнуть xxiii, 18, 21, 22, 27,
28, 32, 40, 43, 47, 77, 81, 83, 91, 130,
136, 141, 143, 148, 158, 168, 280, 286,
288, 289, 293, 303, 314, 316, 317, 319,
320, 335, 342, 359, 361, 366, 368, 369,
386, 391, 396, 413, 415, 437, 440, 449,
462, 464, 467, 470, 471, 526, 538, 542,
543, 550, 556, 581, 688
Итака, Ithaca 117, 125, 588
итальянский 4, 35, 136, 320, 557, 612, 682
ифкать 442
июль 59, 99, 199, 314, 375, 397, 413, 536,
569, 579, 608-611, 619, 621, 638, 650,
656
июнь 24, 58, 92, 131, 152, 169, 281, 344,
369, 371, 372, 536, 576, 579, 580, 626,
632, 633, 655
К
кааба 123
кабель 103, 106, 180
кадр xxix, 5, 6, 9, 11, 17, 18, 29, 40, 58, 59,
63, 86. 89, 94, 104, 106-108, 110-112,
119, 136, 144, 169, 174, 206, 209-211,
219, 224, 226, 292, 324, 339, 354, 356,
368, 394-397, 399, 414, 416, 422, 423,
450-454, 456, 500, 521, 561, 696
кадуцей 270
казнить, казнь 120, 154, 396
Каин 270, 608
Кайри 94-96. 115, 127, 283. 314, 345, 348,
371, 434, 435, 443, 527-530, 550
какаду 565
калибр .357 409
калибровать 114
калий 401, 407
Калифорния, калифорнийский xxxi, 57,
84, 280, 446, 453, 531, 543, 588
Камбоджа 395
камень, каменный 42, 123, 128, 138, 159,
160, 360, 429, 648, 678, 687
канал 124, 135, 136, 431
Канзас 402
каннабис 280
каньон 345, 402
капитан 13-15, 114, 153, 273, 274, 317,
318, 576, 612
капризный отсутствует
карандаш, карандашный 41, 282, 333,
335, 349, 378, 441, 532, 665
Карен 5, 9-12, 16-18, 24, 28-34, 38-40,
58-68, 70, 73, 78, 80, 81, 86, 88-93,
97-99, 104, 105, 108, 110-112, 134,
166, 171, 205, 264, 269, 271-273, 276,
287, 288, 291, 292, 297, 335-344, 353,
360-363, 366, 368-374, 376-381, 383,
388-391, 393-398, 407, 409, 413-417,
419, 422-426, 437, 439-441, 446-450,
506, 556-561, 569, 574
картонка, картонный 315, 609
713
Карфаген 35, 37
катакомбы 339
каталка 297, 337
католический 10, 158, 418
кенгуру 128, 565
кенотаф 576
Кент 71, 137, 148, 315, 536
Кентукки 142, 355
Кесадах!, xxvii, 153-155, 577, 589, 590
кетчуп 435
кивок 498
кино xxix, 18, 157, 162, 163, 344, 672, 694
киска 55, 129
кислота 198, 390, 399
кислый, кисло 198, 665
Кит 48, 49, 387, 536, 552, 648
китайский 64, 94, 170, 390, 644
киянка отсутствует
Клавдий 632
кладбище 440, 443, 675
клаустрофобия 339, 370
клейкая лента 141
клерк 527, 530, 543, 550
клетка 632
Кливленд 138, 315
клитор 115, 281
клише 447
ключ xxi-xxiii, xxvii, 22, 64, 65, 67, 142, 207,
361, 389, 446, 447, 453, 550, 614, 667
книга xxvii-xxx, 4, 7, 22, 27, 28, 30, 31, 34,
38, 40, 44, 47, 51, 57, 60, 64, 66, 71, 83,
86, 87, 90, 91, 106, 108, 116, 117, 119,
121, 127, 133, 154, 161, 167, 169, 172,
194, 265-267, 269, 336, 337, 344, 348,
355, 383-385, 404, 408, 412, 438, 440,
441, 443, 444, 456, 470, 473, 487, 499,
500, 525, 527, 535, 543, 547, 548, 550,
552, 561, 579, 580
кнопка 115, 119, 198, 422, 451, 555
Кносс, кносский 119, 120, 121, 152
ковчег 138, 150, 279
коготь, когтистая лапа, клешня 27, 49, 84,
136, 333, 286, 360, 367, 435, 447, 452,
526, 529, 540, 592
код, шифр 198, 316, 318, 419, 421, 526,
634, 643
кожа, кожный 20, 30, 42, 53, 74, 84, 119,
158, 160, 197, 365, 468, 529, 558, 560
кокаин, кокс 36, 50, 280
(кока-)кола 95, 118
колбочки 83, 526
колесница 39
колесо, колесить xix, 107, 286, 337, 362,
364, 456, 468, 524, 547
коллаген отсутствует
коллаж 561
коллектор отсутствует
колокол 95, 408, 547
колонна 123, 152, 157, 158, 529, 564
колония 136, 439-442,446
Колорадо 139, 143, 144, 150, 422, 426
колыбельная 9, 342, 448
колье, цепочка 50, 281, 442, 545
колючая проволока 35, 101
коляска (инвалидная) 38, 57, 58, 63, 107,
172, 178, 180, 201, 205, 262, 335, 338,
339, 362, 364, 366, 534
команда 87, 88, 91-93, 98, 102, 106-108,
110-112, 130, 135, 155, 162, 171, 200,
202, 273, 317, 350, 416, 432, 524, 553
командный пункт 107, 360
комета 403, 685
комментарий 11, 67, 207, 269, 270, 353,
370, 378, 394, 431, 465, 548, 652
комната xxiv, xxvi, xxxi, 5, 6, 9, 10, 12, 21,
23, 28, 36, 43, 51, 59, 61, 65, 67, 68,
78, 85. 90-93, 95, 97, 98, 101, 107, 111,
119, 129, 131, 132, 137, 143, 149, 150,
153, 160, 164, 168, 169, 183-185, 198,
204, 255, 287, 315, 317, 335, 336, 340.
342, 344, 345, 348, 358, 359, 362, 385,
393, 397, 399, 404, 409, 412, 427, 428,
433, 449, 456, 457, 470, 474, 490, 496,
526, 529, 537, 561, 621, 638, 648
компания (команда) 91, 99, 394
компания (общение) 20, 26. 52, 64, 98,
336, 546, 624, 638
компания (организация) 104, 138, 162,
164, 198, 394, 441, 619
компас 98, 102, 106, 140, 398, 611, 616
конверт xxv, 29, 32, 82, 267, 345, 413, 442,
444
конек, коньковый 149-152
конец, финал, окончание, (за)кончить(ся)
xx-xxii, xxv, xix, xxxiii, 4, 9, 15, 18,
20-23, 28-31, 34, 36, 41, 43, 56, 57,
67, 68, 72-75, 77. 78, 80, 82, 84, 88, 89,
91,97, 99-101, 104-106, 109, 114, 115,
118, 119, 125, 127, 129-131, 133, 137,
140, 148-150, 152-154, 162, 167, 169,
182, 184, 198, 206, 207, 266, 267, 269,
270, 276, 280, 281, 283, 285, 286, 299,
302, 303, 306, 311, 314-316, 318-320,
335, 338, 339, 341-344, 346, 347, 354,
356, 358, 359, 366, 369, 371, 382, 393,
399, 414, 416, 423, 424, 434, 436, 442,
444, 449, 452, 454, 456, 457, 468, 497,
499, 500, 504, 508, 526-528, 537, 546,
714
548, 549, 551, 552, 554, 558-561, 563,
573, 609, 610, 612, 619, 630, 650, 653,
656, 667, 674, 679
конечности ПО, 150, 530, 631
Коннектикут 138
консерватизм 161
консервный 113, 641
контроль, контролировать 17, 100, 108,
133, 134, 341, 361, 409, 414, 555, 611,
628,т 649
контрфорс отсутствует
контуры 410
конференция 86, 106, 131, 352, 406, 410,
413, 414, 422
конфузить отсутствует
концевые сноски 82
кончить, кульминация 119, 500
корабль, судно xxvi, 83, 106, 153, 154, 156,
173, 273, 274, 316-320, 433, 435, 532,
537, 681
корень, корни xxiv, 9, 23, 45, 62, 116, 126,
137, 267, 268, 336, 385, 441, 561, 599,
611, 655, 665, 682, 749
корзина (мусорная) 11, 266
Коридор длиной в пять с половиной минут
4-7, 59, 63, 87, 546, 547, 573
коридор, проход xxii, ххх, 4-7, 21, 26, 27,
43, 49-51, 59, 60, 62-68, 72, 73, 78, 80,
81, 86-89, 91, 92, 97, 98, 104, 108, 112,
119, 131, 132, 134, 136, 137, 139, 141,
143, 185, 196, 198, 204, 206, 257, 276,
317, 335, 337-341, 345, 361, 363, 378,
385, 386, 394, 397, 400, 409, 412-414,
423, 428, 433, 434, 437-439, 456, 458,
463, 464, 471, 526, 534, 536, 546-548,
551, 561, 573, 610, 656
корифена отсутствует
коричневый 16, 31,43, 118, 274, 408, 444,
452, 548, 665
коробка, шкатулка 11, 12, 24, 106, 135,
136, 281, 315, 336, 361, 362, 372, 373,
449, 498, 525, 530, 588, 609
королева, царица 120, 143
короновать 679
короткий, краткий 10, 35, 40, 62, 81, 88,
89, 112, 119, 120, 128, 140, 144, 149,
170, 172, 259, 265, 292, 317, 341, 367,
369, 379, 394, 395, 403, 409, 425, 427,
431, 439, 526, 556-558, 573, 608, 625
короткое замыкание, отключение света
26, 317
корпус (корабля) 317-319
коса (мыс) 113
космос, космический xxvii, 63, 155
кость 42, 49, 50, 84, 100, 101, ИЗ, 130,
146, 169, 211, 270, 272, 338, 346, 347,
355, 368, 373, 420, 421, 423, 436, 442,
443, 445, 447, 452, 528, 529, 558, 592,
631, 654, 670
костюм 364, 561
костяшки 101, 111, 130
косяк, косячок 67, 100, 108, 264, 273, 276,
287, 289, 340
кот, кошка xxvi, 29, 80, 81, 346, 443, 531,
535, 609, 610,
котик 622
кофе, кофейный, кофеиновый 15, 30, 31,
58, 87, 107, 108, 118, 210, 361, 364,
400, 406, 433, 545, 546, 549
кохонес, cojones 342, 500
кошачий след 18
кошки xxiii, 83-85, 581, 621
кошмар, дурной сон, страшный сон xix,
xxxi, 8, 24, 49, 62, 73, 76, 78, 162, 207,
343, 349, 409, 427, 437, 447, 530, 536,
543, 545, 574
краб отсутствует
край 4, 31, 49, 54, 77, 90, 94, 116, 128,
160, 262, 316, 373, 416, 427, 441, 464,
466, 468, 469, 528, 555, 556, 610, 612
краска 20, 37, 130, 168
краснеть 625
красный, краснеть vi, 12, 37, 40, 64, 65,
76, 78,93, 109, 116, 139, 140, 145-148,
172, 273, 284, 286, 333, 338, 348, 361,
371, 394, 395, 500, 526, 531, 534, 548,
551, 553, 554, 560, 625, 661, 665
красть, украсть, обобрать 269, 271, 394,
542, 608, 611, 660, 674
Краткая история того, кого я люблю 379,
395, 425, 557
кремация 675
кремний, кремниевый 151, 152, 400
Кристина 36, 37, 115, 283
критерий 407, 413-416, 423-424
кричать, крик xxii, 17, 37, 44, 50, 59, 65,
72, 73, 76, 81, 83, 101, 112, 114, 116,
118, 119, 141, 154, 156, 167-169, 176,
177, 197, 198, 203-205, 243, 273, 277,
286, 335, 337, 340-342, 359, 362, 363,
366-368, 408, 447, 525-527, 529, 532,
536, 539-541, 543, 551, 553, 562, 594,
612, 641, 654, 687
кроваво красный, мареновый 333, 649
кровать, постель xxii, 11, 29, 31, 32, 40,
52, 60, 100, 101, 280-282, 362, 373,
375, 409, 537, 550, 552, 578, 643, 657,
675
715
кровь xxi, xxiii, xxvi, xxvii, 5, 14, 50, 53, 75,
76, 84, 90. 95. 101. 110, 113, 141, 150,
151, 158, 167, 169, 211, 225, 258, 266,
267, 273, 280, 284, 286, 289, 294, 320,
338, 341, 346-348, 358, 361, 368, 393,
408, 417, 427, 428, 436, 445, 468, 506,
521, 524, 526-530, 538, 549, 551, 553,
554, 558, 577, 588, 594, 627, 631, 633,
634, 642
кролик хх, 55, 56, 100, 350, 565, 576, 651
крошиться, искрошиться 380, 654
круг, круглый xxi, 6, 52, 63. 96, 118, 119,
153, 156, 291, 306, 356, 373, 393, 431,
465, 528, 530, 539, 611, 683
крыло 29, 37, 49, 83, 157, 158, 334, 346,
349, 395, 453, 516, 654, 685, 686
крыса, крысиный 109, 113, 326
ксерокопия, ксерокс 88, 347
кукла, кукольный 65, 335, 610, 644, 658
кукуруза, кукурузный 26, 35, 146, 443, 578
кулак 95, 101, 144, 249, 318, 384, 528,
529, 549, 627, 629, 634
кулачные бои 627
курва отсутствует
курить, (за, по, вы)кури(ва)ть, (на, об)ку-
риться xxix, 22, 32, 67, 74, 80, 82, 88,
91, 108, ПО, 150, 167, 169, 271, 273,
276, 344, 525
курица, курятина 355, 506
курок 316, 358, 409
кухня 22, 51, 64, 66, 67, 80, 93, 104, 105,
108, 150, 335, 336, 338, 367, 368, 444,
538, 659
кушетка 13, 67, 111, 342, 361, 379, 412
Кхумбу 73, 360
кыш 344, 345
кьяроскуро 593
Л
лабиринт 49, 73,96, 117, 119-122, 124-127,
130, 131, 134, 137, 150, 154, 155, 180,
197, 200, 339, 342, 357, 360, 362, 380,
431, 573, 574, 578, 682, 683, 685
лаборатория xix, 59, 94, 134, 399
лагерь, привал 107, 140, 168, 201, 360,
442, 456, 633
ладно, хорошо xxii, 13, 39, 67, 75, 128, 192,
272, 278, 288, 388, 412, 435, 542, 629
ладонь xxi, 50, 59, 60, 75, 95, 303, 346,
395, 396, 548, 562, 611, 613, 661, 668
лазурный 649
лампочка xxix, 67, 75, 362, 456, 500, 553
лань 350, 351
ласкать, приласкать 62, 554, 621
латунь, медь, медный 149, 151, 157,365,613
латынь, латинский xxvii, 34, 35, 41, 44,
117, 126, 498, 663
левитация 391
левый борт 318
левый, (в, на)лево, слева xxiii, 20, 67, 72,
91, 96, 132, 141, 142, 156, 224, 276,
284, 318, 365, 434-436, 453, 465, 468,
498, 524, 538, 558, 560, 588
легкие 54, 143, 272, 280, 553-555, 652
лего 560
леди 70, 160, 371, 440, 609
ледяной 14, 15, 16, 70, 73, 85, 88, 154,
316-319, 426, 537, 562
лезвие 13, 75, 363, 434, 524, 614
Лейка, лейковская 39, 339
лекарство xix, 197, 341, 370, 541, 543, 555,
630, 645, 649, 650, 667
лен, льняной, белье (постельное) 131, 345,
643, 675
ленивый, лениво 29, 622, 673
лента 315, 556, 557, 633, 644, 658
леска 88, 91, 102, 106, 114, 131, 138, 140,
180, 200, 204, 339
лето, летний xxix, 3, 5, 58, 63, 114, 129,
158, 162, 316, 317, 394, 395, 423, 547,
578, 592, 627, 637, 685
лигнолит отсутствует
Лидер Джед 87, 122, 338, 340, 399
лизать, (за, об, с, вы|лизать 119, 173, 359,
499, 540, 548, 621, 642
лиловый, сиреневый, гелиотроп 26, 333,
672, 674
лимит, предел(ы), границы, ограничение
7, 23, 26, 47. 96, 97, 119, 122, 133, 160,
166, 292, 311, 367, 368, 387, 454, 527,
577, 614, 639, 643
лимон, лимонный 53, 273, 341, 622
лимонад 9, 23, 423, 592, 627
линза, объектив 108, 368, 397, 451, 500,
562, 633
линия, полоса xxviii, 43, 50, 68, 97, 112,
137, 149, 150, 167, 168, 199, 220, 264,
315, 388, 524, 537, 577, 614, 627, 665
Лир 48, 361,608, 630,
лист(ок), листы, листовой xxv, xxvi, 53, 54,
64, 82, 128, 143, 144, 149, 150, 151,
152, 264, 314, 315, 334, 349, 404, 499,
527, 599
литератор отсутствует
лифт 62, 369
лифтовка 444
лицо xxi, xxxi, 12, 14, 24, 27, 28, 33,
36, 38, 47, 52, 65, 68, 74, 76, 77, 88,
716
92, 100, 101, 119, 120, 128-130, 136,
148, 149, 158, 160, 162, 167-169, 171,
198, 206, 209, 282, 285, 292, 336, 347,
355, 356, 361, 362, 394, 396, 433-436,
443, 447, 449, 454, 524, 527, 529, 535,
548, 551, 552, 558-560, 562, 630, 637,
661
личность 31, 60, 80, 125, 183, 185, 423,
571, 683
ловкий, ловко 107, 124, 130, 158, 633
ловушка 15, 75, 318, 359
логика 413
лодка, катер 114, 642
лодыжка 35, 49, 114, 155, 282, 350, 578,
581, 642
ложь xxv, 612, 652, 688
лоза 524, 537, 648
Лос-Анджелес 7, 22, 35, 134, 151, 163, 315,
369, 371, 372, 422, 542, 543, 588
Лос-Гатос 543
лосось 48, 50, 114, 434, 435, 642
луг 316, 333, 636, 642
лужа, лужица, бассейн 51, 225, 286, 317,
338, 348, 358, 541
луизианский 158
лук 355, 596
луна 137, 284, 359, 382, 540, 592, 593,
611, 626, 665
Лучшее Место На Свете хх, 55, 393, 545
Лхоцзе 365
лысый, лысеть 11, 155, 581
Льевр Пелафина Хэзер 675, 676
любовь, (в)любить(ся), полюбить, влюблен-
ный xix, хх, xxiii, xxix, ххх, 12, 13, 16,
17, 19, 22, 23, 35, 37, 41, 42, 44, 45, 50,
52, 62, 64, 66, 78, 83, 87, 88, 94, 99,
109, 127-129, 145, 158, 162, 163, 167,
265, 277, 280, 282-284, 292, 317, 320,
340, 343, 350, 351, 354, 357, 372, 374,
380, 385, 397, 417, 423, 443, 453, 497,
506, 509, 532, 544, 548, 557, 578, 580,
592, 594-596, 621, 625-629, 632, 633,
635, 639, 640, 642, 643, 645, 646, 648,
650-654, 656, 658, 660, 662, 667-670,
672, 675, 678, 688-690
Люд xix-xxvi, xxix, 12-15, 19, 20, 27, 36,
49-55, 82, 94, 95, 97, 127, 128, 163,
279-284, 286, 344, 345, 347, 348, 371,
407, 443, 444, 523-525, 527, 529, 531,
543, 544, 550
Люси 52, 82, 115, 283, 610
лягушка 288, 390
лягушонок 278
лязг 146, 319
м
М-60 354
магазин, магазинчик 9, 32, 33, 64, 98, 153,
197, 281, 346, 370, 442, 542, 545, 588,
609
Магеллан 153, 154
магия, магический, волшебство, волшеб-
ный 31, 98, 140, 168,210,433,626,639
магний, магниевый 358, 400, 415, 451, 465
магнум 409, 542
Мажино xxviii, 199
макинтош 280
Маккалоу Одри 33, 34, 369, 371, 372, 425,
437
маленький, небольшой xxiv, 9, 14, 35, 60,
67, 73, 75, 82, 96, 97, 114, 153, 165,
278, 279, 319, 335, 338, 373, 380, 387,
421, 422, 427, 429, 443, 447, 456, 467,
471, 474, 532, 541, 551, 554, 555, 565,
588, 599, 629, 643, 647, 668
мало, немного, слегка, чуть-чуть ххх, 6, 16,
43, 49, 55, 57, 60, 61, 63, 64, 81, 83,
91-93, 96, 100, 102-104, 113-116, 128,
129, 132, 134, 135, 138, 142, 145, 155,
167, 169, 174, 198, 263, 266, 268, 283,
284, 314, 339, 341, 342, 344, 354, 356,
357, 364, 366, 367, 371, 373, 377, 385,
393, 412, 416, 422, 434, 435, 442, 444,
449, 452. 454, 473, 497, 539, 549, 555,
561, 577, 599, 628, 629, 632, 637, 638,
674
Малхолланд 96, 435
мальчик, мальчишка 9, 37, 47, 84, 113,
147, 160, 293, 341, 346, 374, 383, 436,
551, 623-624, 633, 639, 653, 661
мама 12, 78, 160, 285, 536, 551, 552, 577,
621-623, 625, 628, 630, 633, 638-647,
650, 652-654, 663, 669
мамуля 621-629, 631-633, 635-637, 667
мантра 110, 355, 356
Мариетта 619
Марк, Mark ii, iv, vi, viii, 69, 70, 139-140,
146, 150, 159, 357
марки (почтовые) xxv, 667
Маркс 138, 569
марксизм 4
марлевая повязка, бинт 142, 201, 443, 668
Марлоу 162
Марс(ов) 95, 134, 152, 528, 628
март 20, 153, 374, 417, 422, 426, 442, 451,
577, 578, 624, 630, 636, 661, 671, 673
масло (кукурузное) 146, 408, 434, 539
масло, маслянистый, масляный 37, 51, 53,
90, 96, 118, 119, 395, 473, 538
717
Массачусетс, массачусетский 6, 32, 63,
138, 142, 355, 440
мастер 53, 97, 454, 683
мастурбация отсутствует
мастэктомия 560
мать твою, мать вашу 21, 109, 110, 168,
198, 277, 291, 538
мать, материнский, материн xxi, 19, 21,
22, 64, 65, 78, 84, 97, 99, 108- 110, 112,
117, 118, 127, 146, 168, 198, 265, 269.
277, 283, 291, 318, 336, 341, 346, 352,
366, 368-370, 372-374, 377, 383, 385,
394, 397, 407-409, 420, 424, 426, 439,
442, 535, 538, 540, 542, 554-555, 561,
621, 623, 626, 630-632, 634, 636-641,
643-646, 648-654, 656, 661, 667-671,
673, 675, 685
мачта отсутствует
машин(к)а, автомат xxv, 26, 49, 109, 280,
349, 399, 532
мед 64, 549
медальон 373, 374, 442, 443
медведь 65, 316, 596
медицина 4, 22, 62, 198, 293, 379, 389,
393, 438, 649, 671, 675
медицинский 75, 102, 138, 140, 142, 150,
422, 649
медленно xxvi, 6, 27, 37, 49, 59, 65, 73, 75,
76,93,96, 111, 126, 168, 169, 206, 303,
338, 339, 343, 358, 362, 364, 409, 412,
418, 427, 436, 446, 456, 472, 500, 549,
610
медсестра 198, 553-555, 623, 654
межзвездный 402, 403, 411
мелочь, гроши, пенни, десять центов xxii,
13, 15, 427, 537, 545, 546, 549
мельчайший 74, 411
Меномони 6, 86, 354-356
меньше, менее 5, 7, 13, 16, 28, 35, 41, 45,
47, 51, 56, 58, 72, 75, 76, 78, 83, 90, 91,
99. 101, 104, 108, 113, 116, 117, 119,
139, 155, 163, 165, 185, 201, 210, 211,
264, 265, 285, 306, 325, 334, 335, 341,
342, 345, 347, 353, 359, 363, 366, 381,
394, 400, 415, 416, 424, 441, 446, 449,
453, 456, 498. 533, 534, 536, 546, 553,
560, 561, 579, 580, 646, 648, 651, 656
меняться, изменяться, изменение, сме-
няться, перемениться 20, 24, 35, 39,
52, 59, 61, 65, 72, 73, 82, 88, 89, 92,
96. 108. 125, 127, 129, 133, 134, 137,
139, 140, 160, 182, 185, 187, 196, 201,
210, 325, 336, 339, 342, 348, 351, 354,
359-361, 363, 368, 371, 375, 377, 389,
406, 411, 433, 435, 438, 442, 444, 446,
448, 449, 453, 458, 464, 467, 492, 504,
523, 524, 538, 542, 547, 610, 651
меперидин 260
мергель 400
меренги 276, 341
мертвый, мертвец, умирать, умирающий,
умереть хх, xxviii, xxix, 3, 6, 21, 22,
36, 37, 44, 50, 51, 60, 72, 75, 84, 120,
142, 144, 146, 152, 155, 156, 172, 225,
257, 258, 266, 276, 284, 286, 338, 346,
351, 357-359, 381, 390, 395, 396, 415,
420-423, 427, 436, 440, 442, 504, 523,
530, 531, 533, 536, 537, 544, 550, 555,
558, 559, 580, 581, 594, 599, 622, 632,
639, 669, 675
мерцание, мерцать ххх, 16, 29, 50, 96, 172,
376, 433, 543, 562
мессианский 270
место хх, xxvii, 4, 7, 9, 22-25, 29, 31, 40,
41, 43, 44, 46, 47, 49, 50, 54, 55, 58,
59, 63, 68, 72-74, 76, 77, 81, 85, 88, 90,
92, 94, 96, 98-103, 107-110, 113, 116,
119-121, 123, 126, 128, 130, 131, 135,
137-139, 141, 144, 152, 154-156, 158,
160, 165, 167, 170, 173, 184, 185, 191,
193, 196, 197, 199. 226, 227, 260, 264,
271, 272, 279, 282, 285-286, 316, 319,
334, 343, 344, 351, 353, 357, 358, 360,
363-365, 372, 380, 383, 385, 388, 389,
393, 394, 397, 399, 407, 410, 415-418,
421, 423-425, 427, 428, 433, 439, 440,
442, 443, 446, 447, 450-452, 454, 496,
502, 525, 528, 529, 531, 532, 535, 537,
538, 542, 544, 545, 548, 550, 556, 558,
560, 561, 577, 580, 581, 592, 597, 612,
624, 637, 639, 648, 672, 675, 679, 681,
684
месяц xix, ххх, 13, 14, 20, 22, 53, 99, 113,
114, 149, 154, 198, 264, 279, 280. 292,
359, 377, 414, 449, 531, 532, 543, 549,
633, 638, 654
метаморфизм, метаморфический 400,
402, 403, 411
метафора 44, 107, 131, 423, 611
метель 466
метеор, метеорит 266, 402, 403, 406, 411
мечта 56, 125, 129, 162, 354, 608, 654
микенский 564
микрокассета, микрокассетный 456, 465,
500
микрометеорит 402
микроскоп 106, 399
Милет 121, 150, 152
718
мимо xxiii, xxvii, 35, 44, 54, 128, 130, 286,
408, 434, 435, 530, 532, 596
Миннесота 138
Минос 120, 121, 131, 152, 357
Минотавр vi, 120, 121, 333, 357-359, 574
Минт 121
мир, вселенная, свет хх, xxiv, xxxi, ххх,
xxxi, 4, 7, 10, 18, 23, 25, 29, 32-34, 36,
40, 44, 45, 48, 50, 55, 63, 68, 80, 83, 87,
93, 98, 99, 102, 107-109, 121, 123, 147,
149, 155, 156, 158, 160, 162, 163, 165,
167, 170, 172, 185, 186, 194, 268, 277,
278, 282, 350, 354, 358, 361, 368, 372,
385, 387-389, 393, 395, 396, 398, 399,
401, 407, 410, 411, 414, 420, 421, 427,
436, 446, 466, 496, 515, 528, 536, 543,
545, 551-553, 554, 577, 597, 598, 609,
614, 621, 625, 629, 632, 635, 639, 647,
648, 670, 674, 683
мир (покой) 4, 35, 127, 350
Мирамакс 7, 104, 379
миролюбивый, Пасифик 132, 134, 630
Миссури 293
миф, мифический xxix, 4, 41, 42, 45, 47,
52, 84, 87, 120, 133, 145, 357, 358, 360,
422, 450
младенец 553, 554
мне, меня, мной, мною xix-xxx, 4, 6, 9,
11-17, 19-21, 23, 25-27, 30, 31, 35-38,
43, 49-58, 60, 66, 68, 71, 73-78, 82-85,
88, 93-97, 100, 101, 103, 104, 108-119,
124, 127-130, 142, 145-150, 153, 155,
158, 160, 163, 167-169, 197-199, 266,
267, 269, 271-274, 276, 278-290,
314-316, 320, 325, 326, 334, 335,
338, 339, 343-351, 355-360, 364, 365,
370, 371, 373-375, 377, 379-381, 384,
386-394, 404, 407-409, 412, 415-422,
426, 429, 430, 433-436, 439, 440,
442-446, 450, 456, 457, 468, 497, 498,
500, 504, 506, 509, 525-530, 532-553,
557, 558, 560, 571, 576, 578-581, 588,
598, 599, 609, 610, 612, 613, 621-634,
636-648, 650-655, 657-659, 661, 662,
667-674, 684, 685, 690
многословный, многословноххх, 10, 144,665
множиться 23, 97, 394, 578
могила, курган, погребальная галерея 39,
51, 152, 339, 348, 395, 580, 688
могильщик 278, 339
модем 639
мозг, мозги XXI, 48, 53, 56, 74, 82, 85, 114,
119, 128, 151, 162, 198, 408, 432, 434,
528, 553-555, 651
мозговой ствол 433
мой xix, хх, xxii, xxiii, xxvi-xxix, 9, 14-16,
18, 20, 21,23, 25-27, 30-32, 35-37, 39,
43, 46, 49-57, 66, 74-77, 82-85, 94-97,
100, 101, 113-119, 128-130, 135, 141,
145-150, 154, 155, 160, 161, 167-169,
194, 197, 198, 262, 266, 268, 269, 272,
276, 279, 281, 283-286, 315-317, 320,
341, 344-349, 355, 359, 361, 364, 365,
371, 373, 374, 377-379, 383, 385, 386,
390, 393, 404, 406-409, 412, 413, 417,
418, 421-423, 429, 433-436, 443-445,
453, 498, 504, 524, 526-532, 534-543,
545, 546, 548-552, 557-559, 576-578,
581, 598, 599, 608, 610-614, 621-641,
643-653, 655, 656, 661, 662, 667-670,
673, 674, 686, 688, 690
Молино xi, xxvii, 153-155, 577, 589, 590
молоко, молочный xxvi, 19, 30, 118, 315,
341, 609
молот, молоток 34, 130, 612, 665
молочай 592
молчание, (про, за)молчать, молчаливый 6.
15, 30-32, 39, 73, 82, 91, 101, 108, 140,
145, 340, 367, 368, 375, 426, 523, 527,
539, 548, 632, 636, 641, 646, 653, 661
момент xxiii, xxv, ххх, 18, 32, 33, 38, 42,
43, 46, 49, 55, 57, 59, 62, 64, 68, 75, 78,
82, 86,90, 100, 103, 104, 115, 116, 118,
119, 131, 136, 139, 152, 205, 209, 224,
270, 272, 278, 286, 295, 311, 315, 316,
318, 339-341, 345, 347, 355, 363, 365,
366, 368-370, 372, 373, 391, 396, 402,
403, 408, 409, 411, 415, 420, 422, 426,
441-444, 448, 449, 456, 463, 468, 497,
498, 505, 523, 533, 538, 542, 550, 555,
557, 622, 628, 639, 641, 644, 669
монахини 277
монета 72, 300, 325, 613
монолог 364, 556
Монтичелло 142, 535
моргать 36, 49, 433, 594
морс, морской xxiv, 14, 15, 26, 100, 106,
113, 138, 153, 156, 158, 162, 173, 182,
273, 278, 279, 284, 286, 316, 318, 320,
428, 431, 436, 437, 444, 552, 554, 580,
608, 609, 625, 627, 629-631, 638, 639,
660, 665
мореход, моряк 154, 156, 422, 639
морская болезнь 182
морской xxiv, 100, 154, 156, 158, 182,
278, 316, 318, 428, 431, 554, 625, 627,
629-631, 638
мотель 99, 103, 150, 360, 535
719
мотор, моторчик моторный, машинный
243, 317, 433, 446, 539, 641
мотоцикл 51, 54, 82, 524, 684
мочевина 506
мочь xxi, xxiii, xxvii, xxviii, 6, 7, 11, 14, 15,
17, 22, 23, 27-29, 34, 35, 39, 43-17, 49,
53- 56, 58, 60, 62, 64, 67, 68, 74, 77, 80,
83, 84, 88, 94, 97, 98, 100, 102, 103,
108-110, 114, 116-119, 124-128, 130,
131, 133, 137, 144-146, 148, 151, 154,
155, 157, 159-163, 167-169, 172, 173,
190, 197, 198, 207, 264, 266, 269-271,
279, 286, 287, 292, 318, 320, 325, 334,
343, 346, 348, 351-357, 359, 360, 361,
366, 368-371, 378, 380, 384, 387, 388,
392, 394, 395, 407-409, 414-416, 420,
422-424, 427-430, 433, 435, 439, 440,
442-444, 446, 449, 451, 452, 456, 464,
468, 469, 498, 523-527, 529, 532, 535-
539, 541-545, 550, 551, 554-556, 558,
577, 599, 610, 621, 623-626, 628, 629,
633, 634, 638-643, 646, 647, 648, 650,
652, 653, 656-669, 671-673, 675
мощный, могучий 86, 91, 102, 112, 116,
141, 142, 163, 231, 250, 251, 315, 347,
356, 357, 410, 451, 550, 662
мрамор, мраморный 143, 144, 400, 411,
576
мрачный 13, 38, 76, 92, 107, 163, 345, 354,
375, 408, 443, 557, 560
мужчина 17, 37, 51, 62, 66, 89, 90, 99, 109,
112, 150, 155, 172, 383-385, 395, 399,
426, 439, 442, 538, 581, 624, 627, 632,
654,655, 683-684
музей современного искусства 665
музыка 7, 36, 49, 51, 96, 137, 167, 284,
359, 360, 394, 397, 423, 508, 546-548,
647, 683
мумифицировать отсутствует
муравей 286, 348
мурлычущий 622
мутиляция отсутствует
мухи 9, 151, 169, 452, 578
мы, нас, нам, нами xv, xx-xxv, xxviii, xxxi,
4, 5, 9, 10, 12, 13, 15-17, 19, 20, 23,
26-30, 32, 34-37, 39-42, 45-47, 49, 50,
52-54, 57-59, 62, 66-68, 71, 75, 78, 82,
83, 86, 87, 89-92, 94, 96, 97, 99-104,
107, 108, 112-115, 118, 119, 125-130,
136, 138-140, 142, 143, 145, 148, 149,
156, 158-163, 167, 169, 171-175, 182,
184-185, 205, 259, 260, 266, 267,
269-271, 275, 280, 282, 284-287, 289,
290, 292, 295, 301, 316, 320, 323,
336, 337, 339, 340, 342, 344, 345,
347, 360-363, 365-367, 370, 371, 375,
377, 383-387, 391, 392, 394-398, 400,
403, 406, 410, 412-414, 416-417, 423,
426. 429, 431, 434, 439, 442-447, 449,
453, 454, 456, 463, 469, 482, 496, 500,
523, 525, 529, 538, 540-541, 545-547,
549-551, 553, 559-561, 576, 588, 599,
609, 612, 616, 618, 628, 638, 639, 641,
643-645, 647, 648, 660, 668, 671, 675,
678, 684, 685, 688, 689
мысль xxiii, xxv, 16-18, 21, 22, 31, 35-37,
40, 44, 52-55, 83, 84, 95. 120, 127,
145, 149, 153, 155, 164, 167, 168, 267,
283, 317, 337, 341, 344, 347, 359, 374,
407-409, 422, 425, 427, 432, 435-438,
442, 464, 473, 497, 530, 531, 534, 546,
556, 577, 579, 580, 597, 608, 610, 611,
624, 635, 636, 652, 668, 669
Мэллори 29, 32, 40, 80, 81, 83, 561
Мэн 142
Мэтьюз 569
мясо, мясной 100, 101, 265, 278, 346
мята 636
мятый 162, 612
мяч 382
н
на корточках 286, 452
навязывать, приписать себя 409, 556
Наг 38
Нагайка 38
над xxvi, 4, 8, 14, 15, 24, 30-32, 35, 37-39,
47, 49, 56, 68, 85, 91, 109, 113, 116,
117, 129, 136, 144, 148, 149, 156, 168,
185, 258, 266, 275, 280, 299, 311, 315,
319, 320, 322, 336, 343, 358, 361, 365,
368, 375, 377, 425, 434, 442, 469, 470,
473, 500, 523, 543, 545, 548, 552, 557,
561, 562, 595, 608-610, 623, 633, 641,
661, 679, 681
надежный, надежно 65, 87, 98, 102, 161,
465, 648
назад, сзади, позади xxiii, 4, 7, 20, 25, 26,
28, 38, 49, 77, 86, 91, 95, 115, 124,
126-129, 147, 173, 197, 198, 202, 235,
261, 285, 291, 293, 314, 319, 320, 339,
342, 344-346, 348, 367, 373, 374, 377,
393, 401, 402, 409, 422, 433, 436, 444,
452, 466, 500, 523, 536, 555, 577, 623,
637, 668, 669, 684, 685
найти, обнаружить xiii, хх, xxi, xxiv, xxv,
xxvii, ххх, 5, 15, 16, 25, 28, 32, 35-37,
39, 51, 56, 58, 68, 73, 74, 81, 84, 93,
720
96, 108, 110, 111, 114, 122, 125-127,
131, 135, 136, 140, 147, 148, 174, 257,
266, 267, 271, 280, 286, 287, 314, 316,
319, 320, 338, 339, 341, 343, 344, 346,
349, 350, 358, 361, 363, 364, 370, 374,
378, 379, 397, 406, 423, 427, 428, 430,
440-442, 444, 445, 447, 452, 496, 498,
499, 524, 526, 527, 530, 532, 534, 537,
538, 545, 547, 548, 550, 558, 560, 561,
569, 599, 609, 612, 619, 623, 643-645,
647, 654
наклон, спуск, упадок, ухудшение 35, 364,
395, 438, 456, 541, 671
намек xxvii, 6, 14, 17, 23, 28, 83, 99, 103,
116, 133, 134, 159, 160, 357, 359, 424,
442, 445, 541, 611
нападать, напасть 6, 121, 355, 356, 360
наполеон 265
наполнить(ся), наби(ва)ть, наполнение
xxiv, 11, 14, 15, 20, 36, 37, 44, 54, 75,
76, 96, 109, 284, 285, 320, 346, 348,
370, 393, 397, 404, 408, 413, 415, 426,
435, 443, 447, 499, 554, 561, 626, 642,
682
направляться 22, 50, 127, 154, 434, 439,
528, 542, 630
например, к примеру 44, 48, 51, 90, 102,
119, 126, 128, 132, 148, 156, 185, 315,
316, 339, 343, 344, 379, 396, 414, 429,
613, 668
напрягать 57, 289
наркотики, наркота, колеса 15, 32, 197,
198, 268, 280, 315, 344, 345, 397
Нарцисс 41, 42, 44, 45
насилие, жестокость 24, 92, 155, 352, 370,
526, 577, 630
наследство, наследие 35, 47, 270
настоящее xxii, 43, 292, 530, 538, 635,
настоящий xix, хх, 19, 62, 77, 109, 113,
114, 145, 159, 160, 163, 224, 265, 277,
278, 285, 371, 393, 403, 413, 420, 450,
452, 525, 533-534, 545, 552, 601, 639,
644, 676
насыщенный, переполненный xxiii, ххх,
35, 279, 648, 670
Наташа 127-130, 595
НАФ 160
Национальная ассоциация просвещения
9, 166
ня цист, нацистский 25, 160, 162, 406
начало, (из, первоначальный, первый 5, 8,
18, 24, 25, 40, 42, 49, 50, 56, 58, 59, 61,
62, 66, 103, 107, 109, 114, 125, 135, 152,
162, 174, 195, 199, 352-354, 358, 369,
409, 415, 416, 425, 426, 442, 592, 684
нач(ин)ать(ся) xxiii, xxvi, xxxi, 5, 9, 10, 13,
15, 21. 26, 27, 29, 30, 39, 43. 49, 50, 59,
60, 62, 66-68, 72, 73, 75, 76, 89-91, 95,
99, 100, 105, 108, ПО, 112, 114, 115,
120, 121, 127-129, 131, 136, 139, 143,
149, 167, 169, 170, 176, 179, 181, 188,
197, 199, 277, 279, 280, 282, 287, 289,
303, 314, 315, 317-319, 325, 333, 336-
338, 340-343, 346-351, 353-356, 358,
360, 362, 364, 365-367, 370, 375, 377,
380, 381, 386, 393, 397-399, 404, 407,
408, 412, 415. 418, 419, 425-428, 433,
435-437, 446 449, 451, 457, 471, 499,
505, 506, 523, 530, 534, 536, 537, 542,
545, 546, 551, 553, 554, 557, 558, 578,
598, 608, 631, 635, 639, 644
наш xv, xxii, xxxi, 12, 18, 26, 30, 37, 45,
47, 54, 82, 83, 96, 100, 107, 108, 114,
122, 125, 129, 137, 156, 158, 160, 161,
163, 169, 182, 185, 274, 280, 284, 285,
292, 320, 338, 342, 360, 371, 375, 383,
402, 418, 421, 423, 435, 446, 447, 454,
523, 545, 546, 559, 588, 597, 621, 627,
635, 643, 647, 650, 654, 675, 678, 679,
683, 688
не хватать хх, 5, 58, 298, 319, 346, 364,
370, 383, 398, 419, 421, 425, 428, 523,
579
не(т), ни xv, xvii, xix-xxxi, 3-68, 70-169,
171-173, 175-181, 183-187, 189,
191-193, 195-201, 203-205, 207, 208,
210, 211, 222, 224, 229, 230, 234,
243, 251, 257, 259, 264-295, 298, 299,
301, 303, 304, 314-320, 322, 323, 325,
326, 328, 333-400, 403, 404, 406-410,
412-431, 433-457, 464-469, 471, 473,
476, 484, 489. 494, 496-504, 506, 508,
509, 512, 513, 515, 518, 520, 523-563,
573, 576-581, 588, 592, 593, 595, 597,
599, 608-614, 616, 618, 621-659, 661,
662, 667-670, 672-674, 678, 679,
682-690, 749
неадекватный, нелепый, фантасмагориче-
ский, неадекватность 82, 93, 97, 163,
282, 286, 349, 351, 419, 457, 662
небеса, рай хх, 4, 15, 43-45, 52, 53, 135,
144, 158, 168, 280, 347, 370, 473, 578,
596, 654, 683, 685
небо, небесный ххх, 37, 39, 45, 46, 53, 80,
86, 123, 129, 135, 147, 149, 315, 319,
344, 409, 544, 545, 549, 552, б19, 625,
749
721
Небраска 136,619
небытие 185, 523
невадский 410
неверность (супружеская! 17, 89, 370,372,
574
невидимый 345, 359, 367, 382, 415, 443,
523, 528, 532, 560
невыносимый, непереносимый 12, 294,
335, 348, 368, 372, 379, 409, 442, 500
негодяй 611, 627
нежность 166, 362, 396, 408, 551, 561,
635, 648, 654, 670
нежный 37, 52, 78, 87, 95, 147, 167, 169,
282, 342, 346, 372, 408, 434, 535, 555,
593, 622, 625, 630, 641, 661, 667
независимость 302, 343
незаконченный 266, 548
неизвестный, неведомый 34, 52, 64, 122,
136, 138, 143, 154, 160, 184, 266-268,
282, 286, 320, 346, 353, 357, 368, 382,
428, 523, 595
немецкий 24, 35, 94, 97, 116, 119, 144,
207, 371, 404, 435, 536
необходимый, нужный xix, xxvi, ххх, 16,
17, 19, 29. 32. 41, 43, 47-53, 60. 68. 74.
75, 80, 83, 86, 92, 94, 96, 98, 102, ПО,
111, 115, 118, 119, 125, 126, 156, 160,
197, 199, 207, 230, 264, 268, 273, 279,
281, 284, 290, 297, 316, 317, 347, 360,
368, 372, 375, 376, 381, 383, 384, 387,
408, 411, 415, 416, 418, 428, 444, 446,
451, 452, 456, 525-527, 530, 535, 545,
554, 610, 616, 621, 623, 624, 629, 632,
634, 638, 643, 648, 650, 651, 659, 672,
678
неодим 401, 407, 566
неодолимый 410
неоминимализм 4
неоновый 102, 130, 136, 138, 140, 141,
177, 200, 204, 271, 320, 343, 456
неподвижный, неподвижность xxv, 207,
358
непознаваемое 6
неполный vi, 49, 197, 548, 550
непорочность 385
неприкрашенный отсутствует
неразбериха 667
нерв, нервный 21, 48, 49, 97, 101, 395,
435, 446, 613
нервы, (за)нервничать, нервный (нервоз-
ный) 13, 16, 102, 139, 364, 379, 381,
52§, 545, 637
нержавеющий 151, 152, 409, 433
нескромный 624
нестись, пронестись 28, 35, 43, 73, 97,
118, 156, 291, 319, 436, 458, 463, 504,
527, 550, 553, 542
(не) сформированный 191
несчастье 40, 65, 72, 112, 153, 355, 370,
433, 532, 619
нефотогеничный 439
нечитаемый 455
нечто 19, 21-23, 27, 35, 37, 49, 52, 68, 76,
88, 92, 105, 116, 123, 129, 131, 139,
152, 163, 245, 279, 280, 286, 320, 334,
342, 345, 347, 359, 362, 394, 396, 427,
452, 454, 550, 552, 577, 578, 580, 641,
687
неясный 78, 159, 160, 284, 367. 425, 455,
497, 593
низкий, ниже 25, 38, 66, 75, 92, 102, 106,
122, 364, 366, 416, 427, 434, 450, 460,
544, 685
никогда хх, xxi, xxvi, xxvii, xxix, 4, 35-37,
50, 55, 75, 83, 88, 108, 115, 147, 148,
150, 172, 183, 222, 264, 268, 318, 319,
340, 342, 348, 350. 353, 365, 373. 374,
381, 390, 395, 407-409, 414, 415, 421,
431, 440, 523, 525, 528, 530, 545, 551,
557, 558, 560, 580, 613, 624, 625, 629,
630, 634, 638, 646, 650, 654, 656, 659,
661, 662, 668, 669, 685
Никон 39, 67, 112, 230, 243, 353, 456, 470
нить 119, 131, 349, 431, 674
ничто хх-xxiii, xxv, xxvi, xxviii, 4-6, 8, 13,
15, 20-22, 25-29, 31, 35, 40, 50, 51,
53, 55, 59, 67, 74, 76-78, 85. 93, 97,
104, 111, 112, 116-119, 121, 126, 132,
134-138, 140, 141, 145-152, 162, 168,
169, 181, 185, 201, 204, 224, 269-272,
282, 284-286, 290, 314-316, 318-319,
328, 336, 339-342, 346-348, 358, 359,
364, 366, 370, 372, 379, 382, 383, 390,
394, 406, 407, 409. 410, 415, 416, 422,
424, 426, 435, 436, 440, 442, 447, 449,
450, 453, 455, 467, 473, 494, 496, 500,
503, 524-527, 529, 531-534, 536 537,
540, 550, 553, 554, 556, 562, 576,
578-581, 599, 609, 611, 614, 621-623,
627, 629, 640, 642, 643, 646, 648, 654,
667, 669, 690
ничтожный, ничтожно 45, 118, 225
нищий 588
НЛО, уфологи 3, 6
новый, новенький хх. ххх, 6, 9, 15, 18, 20,
23, 29, 30, 33, 36, 37, 44, 52, 56, 58, 59,
68, 72,74,95,96, 98,99, 111, 115, 130,
132-134, 137, 140, 143, 145, 148, 149,
722
157, 158, 206, 268, 275, 281, 343, 344,
346, 350, 370, 389, 399, 406, 423, 425,
433, 443, 471, 500, 535, 538, 542, 548,
550, 560, 561, 593, 611, 622, 623, 625,
631, 639, 640, 642-649, 651-653. 657,
667, 674, 681
нож 118, 147, 284
ножницы 12, 13, 524, 644
ноль, нулевой 386, 407, 566
Норвегия, норвежский 7, 315, 316, 371, 619
Норт Оливер 59
нос xxiii, 13, 19, 43, 54, 97, 99, 280, 285,
286, 346, 364, 368, 434, 443, 447, 527,
548, 630
носилки 261, 262, 299-301, 323
носки 90, 345, 444, 456
Ноуэлл, Nowell 46, 541, 553-555
ночь, ночной xix-xxiv, xxvii, xxviii, 7, 12,
13, 15, 17-20, 25, 30, 36, 37, 48, 49,
56, 62, 67, 68, 73, 78, 83, 84, 95, 98,
100, 102-104, 107, 108, 127, 129, 130,
152, 153, 155, 156. 162, 168, 197, 198,
201, 264, 270, 272, 273, 282-284, 286,
315, 319, 337, 340, 343, 344, 353, 355,
359, 372, 374, 377, 396, 408, 409, 416,
425-428, 432, 437, 445, 447, 449, 467,
469, 527, 533, 535, 537, 541, 545, 549,
551, 554, 555, 558, 574, 577, 612, 622,
626, 631, 636, 648, 654, 670, 685
ноша 11, 422
ноябрь 154, 279-283, 285, 369, 434, 544,
576, 580, 622, 647, 667-669
Нью-Джерси 87, 138, 210
Нью-Йорк 7, 11,20, 23, 30, 58, 78, 92, 134,
136, 138, 159, 337, 338, 343, 369-371,
374, 377, 413, 422, 439, 448, 557, 694
Нью-Мексико 102, 134
Нэви 5, 31, 39, 60, 66, 67, 72, 78, 93,
104, 175, 257, 268, 271-272, 274, 276,
287-290, 295, 337, 341, 342, 353, 361,
363-366, 369, 377, 378, 396, 412, 413,
421, 439, 446, 447
Нэвидсон Том 399
Нэвидсон Уилл xxvii, 4, 6, 7, 9, 31, 32, 62,
111, 264, 353, 372, 376, 379, 391, 394,
452, 437,451, 560
Нэвилсоны 266
О
оберегать ххх, 31, 396, 578,
обживать, поселиться, населить, заселить,
устроиться, устраиваться, обосновать-
ся, задерживаться, обитать 9, 21, 23,
39, 61. 90, 99, 103, 107, 169, 203, 336,
346, 348, 352, 383, 446, 450, 508, 525,
543, 552, 560, 625
обитатель 8, 21, 184, 335, 429, 454
обладать, владеть 44, 86, 121, 123, 134,
185, 189, 270, 400, 413, 414, 424, 525,
529, 639, 678, 686
облако 46, 49, 75, 149, 316, 344, 348, 410,
435, 443, 548, 552, 625, 641, 665, 679
обложка 108, 441,448, 499, 547
обнять, обнимать, объятие 58-60, 116,
199, 342, 343, 395, 396, 440, 545, 557,
559, 614, 621, 647, 662, 670
обработка 159, 160, 162, 446
образец, образцы, пробы 22, 91, 103, 106,
130, 131, 399, 400, 402-404, 406, 409,
412, 426
обратиться, обращаться xxi, xxii, 9, 19, 23,
33, 39, 58, 65, 90, 111, 142, 155, 337,
356, 372, 390, 408, 409, 577, 639
обреченный 21, 45, 154, 199
обрывок, кусок, кусочек, клочок xxi, xxv,
xxxi, 5, 10, 11, 13,20,41,49, 57,74,76,
95, 100, 113, 116, 130, 136, 140, 172,
180, 225, 251, 267, 317, 319, 344, 377,
381, 392, 395, 406, 407, 434, 435, 472,
496, 537, 552, 622
обсессивный 384, 425
обслуживание отсутствует
обуздать xix
объект xxviii, 48, 52, 68, 187, 352-354,
381,397, 426, 453, 686
Огайо 84, 132, 138, 140, 142, 343, 363,
619, 652
огонь, огненный, огонек 37, 54, 90, 109,
111, 158, 168, 199, 226, 316, 317, 319,
333, 344, 348, 358, 359, 385, 395, 410,
499, 520, 521, 529, 549, 552, 613, 687
огорошенный, ошарашенный 67, 91
ограда, забор 101, 537, 596
одежда 11, 129, 131, 141, 338, 370, 373,
382, 435, 449, 525, 558, 675
одиннадцать, одиннадцатилетний 55, 93,
97, 274, 283, 372, 374, 440, 448, 456,
467, 623, 624
одинокий xxviii, 13, 17, 21, 26, 31, 36, 41,
44, 95, 108, 150, 160, 163, 374, 386,
398, 424, 431, 543, 545
одиночество 47, 56, 65, 90, 99, 126, 198,
270, 292, 362, 432, 451, 523, 525
ожидать, ждать, ожидание xxi-xxii, 4, 6,
9, 10, 14, 16, 29, 40, 53, 59 , 73, 78,
82, 85, 91, 99, 101, 107, 110-112, 115,
119-121, 130, 140, 141, 162, 169, 185,
198, 199, 270-272, 274, 276, 282, 284,
723
285, 316, 317, 325, 333-335, 337, 340,
342, 343, 350, 351, 354, 356-358, 360,
362-364, 366, 374, 408-410, 416, 417,
426, 435, 436, 443, 446, 449, 496, 499,
527, 531, 537, 542-544, 550, 555, 556,
593, 623, 633, 635, 644, 648, 661, 687
океан, океанский 54, 156, 316, 320, 407,
429, 539, 552
Оклахома 619
окно xix, xxiv, xxvi, xxvii, 5, 12, 54, 63, 67,
74, 85, 91, 100, 133, 168, 199, 207, 286,
315, 341, 361, 362, 366-368, 396, 409,
421, 424, 496, 500, 537, 550, 564, 648,
665, 678
около О градусов Цельсия 134, 396
Оксфорд, оксфордский 4, 106, 140, 148,
385, 498, 625
октябрь, октябрьский xxxi, 151, 337, 361,
363, 369, 410, 425, 523-525, 527, 530,
531, 540, 543, 544, 549, 560, 576, 579,
581, 592, 611, 628, 635, 645, 646
окутать 427, 551, 648, 669
олень 350
Олимп 633
омоним 116
онанизм 499
операция 102, 111, 139, 339, 354, 425
опий, опиумный 284, 665
описаться 630
оплеуха 346
опровергать, опровержение 8, 414, 424
опустошить, высасывать 317, 424, 453,
530, 648
опутанный 555
опухоль 315, 534, 541, 560
опыт 7. 20, 68, 194, 334, 361, 370, 415,
423, 452, 581
опять, снова, вновь xxi, xxviii, ххх, 5, 6,
17, 19, 20, 22, 25, 27, 30, 39, 41, 43,
47, 54, 56, 57, 63, 65, 66, 68, 72-76,
78, 83, 90, 95, 96, 98, 100, 101, 106,
110-112, 116, 118, 125, 126, 128, 129,
134, 143, 147, 152, 163, 166, 169, 198,
208, 265, 273, 275, 276, 282, 285, 286,
289, 318-320, 337, 340, 341, 354, 355,
363, 365, 373, 378, 379, 385, 393, 396,
406, 408, 409, 412, 413, 415, 419, 423,
428, 433, 435-437, 446-449, 453, 456,
457, 463, 464, 488, 508, 523, 529, 531,
532, 536, 539, 542, 546, 549, 559, 608,
609, 612, 624, 633, 646, 650, 654, 656,
658, 661, 669, 670
Орегон, орегонский 75, 136
орех 31, 145, 146, 561
ориентировки 338
Орфей 28, 638
осадочный 53, 380, 400, 411
ослепление отсутствует
особняк 280, 282
оставить, оставлять xxvii, 31, 35, 41, 43,
55, 56, 66, 72, 74, 83-85, 87, 97, 104,
110, 121, 127, 128, 130, 131, 135, 138,
143, 146, 163, 165, 167, 177, 200, 254,
262, 258, 271, 283, 303, 316, 317, 325,
328, 338, 340, 364-366, 385, 399, 412,
413, 414, 419, 426, 431, 436, 452, 456,
466, 471, 499, 526, 530, 532, 538, 545,
563, 578, 608, 610, 611, 636, 638, 640,
653, 686
остриженный 524
остров 3, 120, 152, 154, 374, 441, 534, 540
осязаемый 116, 198, 409, 450
отбивные 22
отбрасывать, бросать, бросать взгляд, от-
брасываемый, отлитый 17, 137, 278,
341, 358, 373, 436, 552, 623, 635, 667
отвес отсутствует
ответ, реакция xxv, 5, 19, 21, 30, 33, 62, 63,
79,83,88, 101, 103, 104, 108, 111, 115,
117, 122, 126-129, 140, 141, 143, 152,
153, 175, 229, 268, 285, 286, 306, 315,
341, 342, 361, 386, 388, 399, 412-414,
422, 426, 429, 430, 435, 446, 453, 500,
532, 537, 550, 687, 688
отвечать, ответить, реагировать, (от, с)
реагировать 11, 13, 21, 23, 24, 26, 30,
36, 54, 57, 59, 62, 65, 72, 77-79, 89, 93,
100, 101, 103, 104, 106, 107, 127, 136,
147, 148, 262, 269, 273, 274, 282, 314,
339, 342, 362, 364, 375, 391, 393, 412,
426, 544, 555, 559, 560, 580, 643, 648,
657, 659, 667
отделение интенсивной терапии 338
отель xxvi, xxvii, 129, 134, 136, 142, 144,
160, 526, 527, 530, 543, 611
отец, отцовский 9, 10, 21, 22, 37, 65, 78,
79. 84, 89, 93. 99, 100, 121, 127, 135,
265, 269, 275, 283, 335, 349, 351, 357,
368, 370, 374, 383, 394, 396, 407-409,
424, 434, 436, 447, 538-540, 551, 608,
612, 618, 621-623, 626, 627, 630, 632,
636, 638, 640, 644, 651, 654, 655, 661,
662, 668, 669
отзвук 41,44, 46, 73, 83
отказать(ся), не преуспеть, не получаться,
не удаваться хх, 53, 55, 58, 62, 67, 97,
102, 111, 140, 282, 335, 337, 341, 434,
499. 536, 546, 553, 560, 593
724
откры(ва)ть(ся) 16, 27, 36, 65, 68, 71, 75,
77, 95, 97, 104, 167, 206, 207, 226, 277,
292, 335, 338, 373, 396, 412, 415, 432,
439, 443, 451, 474, 508, 526, 530, 542,
543, 610, 622, 624, 625, 648, 686
открытка xxv, 373, 379, 624, 638
отражаться), отразить(ся) 46, 47, 50, 52,
60, 94, 149, 150, 183, 184, 282, 335,
337, 366, 407, 447, 451, 497, 548, 611,
638, 687
отснятый, отснять 10, 68, 112, 210, 450,
498, 558
отставка отсутствует
отступать(ся), отступить(ся) 318, 345, 442,
464, 515, 523, 550
отсутствие 6, 7, 9, 16, 22, 24, 28, 31, 49,
66. 80, 89, 94, 98, 104, 131, 132, 134,
135, 138, 144, 148, 155. 183, 185, 198,
279, 355, 358, 383, 387, 398, 400, 405,
425, 433, 439, 455, 542, 558, 588, 652,
661
отупевать, отупление 114, 185
отхаркнуть 276, 444
официант 342
охотник 38, 86, 265, 268, 353-355, 442,
445, 684
ошейник 280
ошеломленный, оцепеневший 338, 367,
524,652
ошибка, ошибаться, ошибочный xxviii, 13,
17, 32, 46, 47, 49. 59, 103, 120, 121,
139, 155, 156, 167, 267, 270, 275, 286,
298, 318, 347, 360, 372, 419, 430, 435,
436, 523, 534, 546, 548, 552, 558, 579,
581, 599, 611, 638, 647, 665, 674, 690
ощущение 16, 27, 47, 49, 53, 55, 60, 61, 77,
94, 101, 108, 110, 111, 116, 129, 130,
185, 193-195, 284, 285, 291, 315, 347,
383, 390, 415, 425, 444, 464, 500, 539
п
падать, падение 12, 25, 35, 38, 47, 50, 54,
74, 76, 77, 92, 111, 126, 141, 148. 149,
151, 168, 225, 296, 301, 303, 308, 319,
325, 348, 349, 362, 363, 402, 416, 428,
436, 459, 497, 500, 504, 505, 532, 573,
592, 598, 608, 648, 684
пакманы 128, 129
паковать, (пере)упаковать, упаковка 53,
74, 102, 337, 360, 362, 444, 456, 498,
526, 673
паковый 156
палатка 102, 113, 130, 135, 261, 271-278,
287-291, 456, 470
палец xxvi, 12, 13, 18, 23, 27, 37, 40, 50,
55, 71, 76, 77, 84, 90, 95, 96, 100, 113,
119, 128, 129, 139, 198, 205, 266, 283,
285, 315, 344, 345, 355, 359, 368, 396,
409, 412, 420, 434, 452, 455, 498, 499,
525, 528, 529, 533, 542, 550, 551, 561,
578, 608, 614, 621, 665
Палладио 132, 133, 535
палуба 116,147,316-318
память, воспоминание хх, xxiv, 29, 33, 37,
39, 43, 45, 50. 54, 60, 75, 83-85, 99,
116, 169, 194, 266, 282, 283, 315, 316,
320, 340, 347, 350, 394. 415, 423, 433,
453, 515. 527, 530-532, 537, 540, 550,
555, 557, 596, 609, 636, 649, 651, 668,
685
паника, панический, паниковать 4, 27,
59, 61, 62, 72, 73, 88, 127, 129, 140,
291,319, 336, 367, 425, 569
Пантеон, пантеон 142, 152, 387, 455
Папа 277
папа, папаша, папочка 22, 73, 78, 265,
338, 341, 417, 536, 622, 627, 628, 644
папка 407, 566
пар 271, 367
паранойя 99, 148, 667
парень 4, 13-15, 19, 39, 55, 89, 95, 97,
101, 114, 115, 128, 162, 167,210, 280,
314, 345, 371, 372, 419-421, 433-435,
452, 523, 527-530, 538, 544, 550, 625
Париж, парижский 42, 68, 117, 134, 136,
140, 142, 144, 146, 148, 158, 207, 372,
374, 542, 546, 610, 614
парк 87. 93, 98, 120, 131, 132, 136, 140,
153, 184, 371, 377, 389, 394, 441, 541,
546, 548, 549, 623
патронташ отсутствует
патроны 136, 409, 444, 544
патрульные 339
Паттер 609, 610
паттерн, шаблон 125, 384, 414
паутина xxii, 382
паучки 348
пацан 104
пациент, пациентка 61, 62, 90, 151, 350,
352, 569
педали 456, 457
педиатр 540, 641
пейзажи 395, 454
пекинес 83, 84, 279, 284-286
пеликан, Пеликан xi, 26, 156, 607-614,
665, 670
пенис 383
Пенсильвания, пенсильванский 138, 142
725
пепел, пепельный 98, 130, 137, 333, 339,
362, 367, 385, 398, 428, 466, 496, 552,
552, 578, 684
первокурсник 57
перевязка отсутствует
перегнать, обогнать, погнаться 87, 367,
581
передний, впереди, спереди, перед xxv, 14,
27, 43, 54 . 68, 73, 76, 94, 97, 99, 101,
109, 124, 129, 136, 137, 146, 162, 211,
262, 265, 337, 342, 345, 346, 367, 386,
393, 396, 434, 435, 443, 453, 466, 524,
525, 535, 537, 543, 549, 551, 610, 622
пережить 21, 23, 24, 60, 93, 94, 100, 158,
197, 207, 268, 334, 408, 409, 538, 560,
561, 657
переливание 347
переплетенный отсутствует
переселенец 109, 532
перила 149, 177, 291, 299, 323, 596
Перилай 358
перманент 279
персидский 377
персонал 555, 643, 647
перспектива, ракурс xxviii, 68, 98, ПО,
117, 144, 168, 368, 388, 424, 439, 452,
537
песок, песчаный 140, 143, 144, 355, 395,
452, 537, 551, 552
петли 169, 208, 365
печень, печенка 90, 346, 355, 529, 631
пещера 87, 88, 92, 96, 102, 140, 151, 152,
155, 293, 338, 355, 415, 535, 581
пиво 13, 14, 26, 90, 94, 104, 105, 158, 167,
284, 317, 347, 374, 428, 434, 452, 546.
547
пигмент отсутствует
пилот 619
пингвин 277, 390
писать, написать xxvii, xxviii, xxxiii, 29,
35, 43, 46, 51-53, 56, 57, 60, 71, 79,
82, 83, 86, 90, 94, 100, 109, 115, 121,
123, 127-129, 132, 143, 147, 149, 152,
154, 155, 159, 167, 169, 185, 265, 267,
269, 270, 292, 318, 320, 349, 350, 357,
358, 369, 372-374, 377, 383, 384, 389,
393, 397, 402, 407, 408, 413, 416-419,
424, 426, 427, 431, 435, 437, 439, 441,
445, 447, 448, 525, 531, 532, 535, 536,
539, 548, 549, 556, 557, 577, 579, 581,
599, 610, 623, 624, 628, 636, 638, 639,
645-647, 649, 652, 657, 667, 670-672
письмо 4, 20, 46, 126, 134, 137, 167, 281,
346, 373, 374, 377, 407, 408, 416, 419,
422-424, 426, 442, 445, 535, 551, 571,
587, 622, 625, 627-629, 632-634, 636,
638, 643, 645-650, 652-654, 667, 670,
673
питомец 81, 285, 358, 681
пить, напи(ва)ться, выпивка, бухло, питье,
напиток xxvii, xxix, 5, 9, 19, 35, 36, 52,
55, 67, 83, 86, 88. 89, 94, 100, 110, 113.
114, 118, 145, 167, 210’ 275, 338, 341,
345, 355, 361, 394, 398, 413, 423, 426,
428, 497, 523, 529, 546, 547, 562, 614
плакать, плач, рыдать, рыдание xxix, 60,
66, 73, 97, 266, 282, 287, 288, 335, 337,
340, 342, 343, 346, 368, 396, 436, 447,
449, 529, 551, 557, 579, 654
план, (за)планировать(ся) 5, 14, 27, 29, 30,
63, 98, 107, 112, 119, 132, 133, 150,
152, 153, 171, 175, 224, 284, 343, 346.
354, 392, 397, 413, 417, 420, 423, 434,
442, 444, 451, 563, 564, 608-610, 637,
640, 646
пластина 65, 147, 148
платье 78, 149, 423, 610, 648
плеваться, брызгать слюной 279, 399, 409
пленка хз. xxii, xxvii, xxviii, 1, 3, 4. 6-9, 16,
25, 40, 41, 51, 60, 61, 63, 64, 68, 80, 87,
89, 90, 93, 103, 104, 106, 112, 119, 125,
137, 143, 148, 152, 163-167, 172, 187,
196, 204, 210, 224, 243, 268, 292, 315,
324, 327, 337-339, 343, 347, 353-356,
358-360, 362, 365. 366, 368-370, 373,
377-379, 390, 394, 396-398, 404, 406,
413-415, 417, 422, 423, 425, 427, 434,
437, 438, 441, 446, 448, 450, 451, 456,
470, 500, 521, 556-558, 560, 561, 563,
571, 573, 574, 693
Пленка Нэвидсона xi, xxvii, xxviii, xxxv, 3,
4, 6-9, 16, 25, 40, 41, 51, 60, 61, 63,
80, 87,93, 104, 119, 125, 137, 148, 152,
164-167, 187, 224, 268, 292, 315, 337-
339, 343, 347, 356, 358, 359, 369. 370,
373, 379, 398, 404, 406, 413-415, 422,
423, 437, 438, 441, 446, 448, 500, 521,
557, 560, 561, 563, 571, 573, 693
плечо 10, 18, 27, 29, 40, 53, 65, 77, 89, 90,
95, 99, 103, 104, 143, 146, 208, 259,
279, 314, 341, 345, 359, 361, 363, 365,
373, 406, 434, 436, 449, 551
плит(к)а, конфорка xxvi, 525, 526, 543
плотина 431
плотник, творец 16, 29, 278
плотность 401
победа 160, 162, 273, 425, 434
поверхность 318, 382, 427, 449, 665
726
повеса 578
поворотник 130
повторение 41, 47, 49, 73, 185, 384, 539,
611
повторять(ся) 30, 42, 44, 73, ЮЗ, 111, 115,
132, 134, 146, 185, 269, 274, 282, 339,
355, 360, 385, 408, 424, 465, 506, 530,
536, 687
поглощать, поглотить, пожрать 50, 83, 94,
120, 121, 128, 179, 272, 317, 319, 345,
352, 359, 360, 363, 364, 383, 425, 454,
526, 535, 552, 658, 672
погребать отсутствует
под, внизу, снизу хх, xxiv, xxxiii, 6, 8-10,
12, 14-16, 23, 26, 29, 36, 38, 40, 41,45,
46, 60-62, 65, 72, 84, 91, 93, 95, 96, 99,
102, 114, 118, 131, 135, 136, 141, 149,
157, 158, 160, 162, 167, 172, 264, 266,
268, 270, 283, 284, 286, 314, 315, 318,
338, 340, 345-347, 351*353, 356, 358,
360, 361, 364, 370, 373, 374, 380, 384,
395, 402, 406, 409, 41 1, 414, 416, 422,
424, 426, 427, 436, 439, 443, 444, 447,
449, 452, 457, 471, 473, 496, 527-529,
534, 541, 542, 544, 547-550, 560, 561,
577, 599, 614, 631, 639, 646, 649, 651.
672, 678, 681, 687, 689, 697
подарок 264, 409, 443, 633, 658
подвал 345, 370
подводная лодка 150
подземное царство 634
подменыш 50, 628
подостные мышцы 338
подпольный отсутствует
(подсолнечная) лузга, шелуха 107, 108
подтверждать, подтвердить, подтвержде-
ние 75, 98, 11, 108, 286, 345, 407, 505,
556, 675, 676
поезд 38, 158, 545, 546, 549,611, 612, 672
поездка, путешествие 39, 54, 69, 86, 98.
100, 124, 130, 150, 151, 153, 155, 156,
173, 186, 264, 373, 407, 437, 444, 452,
456, 498, 540, 544, 577
Пойяна 132
пока, в то время как, тогда как xxiii, xv,
3, 15, 19, 33, 39, 41, 46, 51-53, 57, 58,
62, 65, 67, 79, 80, 82, 86, 88, 91,97-99,
102, 104, 108, 111, 112, 117, 119-121,
130, 144, 145, 149, 154-156, 167, 172,
207, 259, 264, 268, 282, 285, 292, 293,
301, 315, 335, 339, 340, 344, 347, 349,
352-355, 366, 368, 370, 380, 388, 396,
397, 406, 420, 425, 426, 429, 434, 436,
438, 441, 453, 497, 498, 500, 538, 539,
548, 552, 554, 555, 576-578, 592, 580,
608, 630, 641, 652, 661, 675, 684
(по)качать, (по)мотать (головой) xxi, 9, 39,
75, 104, 181, 337, 339, 345, 351, 361,
406, 543, 547
покинуть, покидать, оставить, оставлять,
бросить, бросать 4, 11, 12, 22, 23, 29,
36, 37, 52, 83, 87, 111, 115, 117, 128,
145, 154-156, 167, 169, 175, 197, 262,
270, 283, 295, 316, 337, 340, 350, 352,
357, 362, 364, 365, 369, 374, 399, 422,
442, 443, 452, 560, 577, 640, 642, 644,
652, 653, 672
покой 4, 18, 49, 74, 124, 149, 198, 319,
374, 389, 436, 444, 532
покрывало 73, 74, 409
покрыть, покрывать 434, 539, 562, 621
пол xxi, xxiii-xxv, xxix, 5, 27, 33, 34, 36, 37,
40, 43, 52-54, 65, 67, 68, 72, 74, 75, 77,
84, 118, 143, 144, 146-148, 168, 169,
198, 208, 225, 227, 266, 277, 282, 299-
301, 303, 315, 317, 325, 338, 361-365,
367, 368, 412, 427, 435, 446, 449, 466,
471, 525, 537, 539, 543, 555, 558, 593,
594
полароид, полароидный xi, 530, 602
поле 3, 32. 53, 58, 70, 71, 98, 126, 139, 158,
270, 333, 335, 442, 534, 596, 599, 610,
613, 634, 682
полег 48, 66, 500, 619, 639-640
ползти, (от, у, с)ползать 14, 26, 74, 76, 143,
168, 178', 346, 367, 409, 431, 481, 577
политики 561
политический 33, 143, 384
полка (книжная) 33-35, 40, 57, 58, 80, 369,
437
полночь, полуночный хх. 22, 49, 50, 280,
318
полный 15, 20. 41, 45, 54-56, 59, 61, 63,
66, 73, 74, 77, 82, 87, 99. 101, 102, 104,
125, 130, 134, 143, 151, 162, 177, 183,
185, 266, 280, 285, 289, 333, 340, 345,
348, 355, 358, 369, 375, 385, 390, 393,
409, 415, 424, 431,435, 440, 451, 500,
523, 527, 530, 539, 548, 561, 621, 622,
631, 642, 648, 649, 651, 662
половина, наполовину xxi, xxix, 4-7, 24,
59, 63, 85, 87, 88, 101, 115, 136, 334,
382, 442, 446, 528, 544, 546, 547, 552,
573, 628
положиться 200, 621, 668
полосатый 29, 80, 531
полость 383, 436, 558
полотенце 32, 543
727
полуостров 441
полупорнографический 370
Польша, польский 95, 97, 148, 207, 373, 609
полюс 160, 349
помехи 74, 274, 287-290
помнить, запомнить, запоминать xix, xxiii,
xxiv, 9, 13, 15, 16, 18, 19, 21, 36, 45, 57,
67, 82, 83, 95, 96, 104, 110, 114, 121,
126, 128, 129, 147, 168, 197, 199, 207,
286, 288, 315, 316, 335, 339, 343, 345,
357, 359, 361, 363, 365, 386, 396, 408,
409, 415, 422, 433, 435, 436, 442, 527,
531, 539, 552, 598, 599, 608, 612, 640,
661, 667
понятие, представление 9, 15, 17, 20, 39,
43, 45, 55, 94, 95, 102, 110, 115, 121,
129, 144, 148, 155, 167, 197, 205, 234,
286, 344, 348, 354, 383, 397, 407, 416,
434, 443, 530, 532, 549, 551, 614, 639,
651, 652
поплавок отсутствует
попытка xxii, xxiv, 12, 25, 34, 50, 57, 73,
106, 117, 169, 197, 206, 290, 297, 316,
318, 343, 352, 409, 414, 437, 524
поражать, поразить xxiii, 31, 56, 109, 547,
608, 670
порнозвезда 163, 284, 286, 372
порог, граница 5, 59, 65, 67, 73, 78, 119,
131, 147, 148, 264, 317, 369, 412, 415,
433, 529, 557
поросенок 278
посвященные 47
послание 318, 424, 653
Последнее интервью 104, 137, 343, 365,
368, 567, 573
пословица 306
постигать, постичь 22, 34, 65, 78, 125,
127, 346, 383, 384, 407, 683, 689
постоянный, перманентный xxviii, 11, 15,
22, 42, 74, 75, 108, 119, 125, 130, 132,
133, 138, 145, 153, 155, 165, 167, 279,
317, 349, 355, 372, 382, 383, 397, 407,
425, 438, 439, 447, 527, 533, 556, 614,
683
постсобытие, последствие 158, 212, 213
поступок, действие 30, 48, 50, 75, 94, 125,
140, 167, 224, 285, 315, 318, 337, 360,
366, 398, 408, 435, 465, 506, 556, 619,
662
посчастливиться, повезти xxvii, ххх, 16,
54, 57, 66, 114, 117, 198, 407, 442, 452,
543, 581, 612, 657
пот, потеть xxiii, 26, 54, 59, 75, 118, 167,
175, 315, 347, 433
поток; кровоток, отток, приток (крови) 7,
29. 33, 37, 44, 96, 104, 116, 119, 133,
134, 150-152, 318, 340, 395, 408, 417,
447, 532, 554, 641
потолок, потолочный xxi, 68, 92, 133, 134,
147, 148, 153, 154, 169, 345, 362, 367,
394, 409, 427, 459, 464, 470
поход 88, 106, 108,
походка 552, 593
похороны 395, 675,
поцелуй, (по)целовать(ся) 12, 36, 37, 58,
64, 66. 78, 96, 105, 149, 317, 320, 344,
374, 425, 426, 545, 551, 555, 621, 624,
626, 661
почта 446, 619, 642, 645
поэтичность 78
появляться 5, 7, 11, 58, 67, 73, 76, 80, 83,
108, 136, 140, 196, 336, 337, 341, 342,
361, 367, 416, 423, 448, 544, 556, 657
правда xxvii, 4, 6-8, 14-16, 34, 35, 39, 40,
64, 67, 71, 74, 77, 82-84, 96, 100, 114,
115, 121, 127, 128, 133, 145-148, 150,
161-163, 167-169. 198, 262, 265, 267,
282, 284, 286, 314, 318, 319, 334, 335,
339, 340, 343-345, 348, 355, 359, 360,
364, 368, 373, 376, 422, 440, 442, 452,
496, 497, 529, 533, 537, 542, 544, 545,
556, 562, 610, 612-614, 623, 625, 627,
629, 630, 637, 647, 669
правильный, правильно, правый xxii, xxiii,
6, 19, 50, 51, 62, 74, 98, 108-110, 115,
116, 127, 131, 146, 158, 167, 266, 280,
283, 315, 345, 347, 366, 407, 456, 543,
544, 553, 558, 610, 614, 623, 647, 667,
669
право хх, 19, 23, 30, 92, 120, 125, 154,
157, 185, 265, 266, 268, 285, 334, 348,
368, 423, 624, 647
право первородства 265, 266
правый борт 318
правый, (в, на)право, справа 5, 20, 67, 72,
73, 96, 156, 284, 318, 344, 365, 396,
397, 434, 436, 453, 465, 538, 558, 643
прачечная 544
превращение 611
предательство 652
предпоследний 169
предусмотренный 224
презервативы, гондоны 37, 281
прекрасный xix, 41, 44, 47, 59, 62, 66, 74,
86, 104, 107, 117, 121, 145 147, 150, 152,
158, 163, 168, 187, 353, 387, 423, 433,
436, 463, 473, 535, 560, 561, 588, 597,
608, 626-628, 633, 647, 651, 654, 668
728
пресса, СМИ 17, 87, 99, 371, 422
преступление 163
привычка 25, 32, 89, 318
привязанность, преданность, верность,
благоговение хх, 11, 58, 64, 265, 270,
285, 349, 545, 560, 632, 635, 640, 658
приговорить отсутствует
признак 77, 89, 134-136, 140, 146-149,
151, 207, 334, 542
призрак, привидение 36, 39, 52, 77, 116,
145, 147-150, 152-153, 167, 271, 339,
342, 357, 382, 424, 440, 533, 535, 562
призрачный 7, 60, 148, 283, 316, 415, 552
приказ, команда 274, 639
прилив 87, 453, 608, 611, 665
приложение xi, xv, 29, 78, 127, 155, 156,
339, 358, 423, 446, 568, 569, 571, 601,
691
пример 8, 21, 29, 31, 41, 43, 44, 60, 92,
109, 117, 127, 157, 164, 413, 445, 556,
564, 565
примечание хх, xxvii, 55, 155, 281,325, 334,
360, 373, 407, 430, 431, 547, 548, 686
принадлежать хх, xxiii, xxvi, 4, 92, 123,
132, 134, 136, 414, 446, 580, 698
Принстон, принстонский 382, 399
принуждение 384
приостановить 619
припадок 266, 320
припарковать(ся) 413, 527, 542
приступ, атака 37, 61, 62, 65, 83, 115, 140,
182, 197, 315, 336, 347, 352, 362, 425,
437, 440, 497, 524
притворщик, самозванка 8, 651
притон, пристанище 284, 608
приходить, прийти xxix, 55, 56, 63, 71, 72,
74, 82, 116, 118, 120, 125, 163, 168, 197,
266, 279, 315, 343, 345, 349, 374, 394,
407, 425, 428, 434, 443, 451, 537, 539,
549, 558, 580, 599, 646, 652, 654, 662
Прихожая 92, 172, 196, 573
причина 12, 21, 22, 26, 33, 34, 39, 43,
47, 52, 61, 62, 73, 75, 80. 84, 91, 95,
97, 107, 115, 133, 143, 171, 279, 284,
320, 336, 343, 344, 347, 351, 352, 359,
367-370, 399, 413, 414, 416, 422, 427,
428, 444, 446, 449, 450, 469, 497. 548,
574, 578, 596, 612, 621, 632, 634, 644,
648, 658, 675
причуда, каприз 84, 654
приют 526
приятный 34, 54, 74, ИЗ, 319, 427
проби(ва)ть(ся| xxv, 119, 230, 249, 250,
318. 367, 551
проблема 3, 6, 17, 18, 22, 34, 59, 61, 90,
99-101, 105, 134, 158, 185, 298, 336,
347, 395, 403, 425, 429, 438, 446, 546,
629, 668
проблеск 448, 530
проверять, проверка 28, 39, 74, 89, 98,
102, 162, 168, 275, 302, 336, 339, 346-
348, 408, 440, 447, 534, 553, 640
провод 38, 147, 367, 538, 555
проволока, проволочный 35, 101, 280, 537
прогресс 21, 639
проектор, кинопроектор 376, 500, 534
проиграть 13-15, 281
проклятие, проклятый 30, 32, 36, 43, 50,
156, 197, 198, 282, 377, 440, 536, 608,
631, 632, 634, 656, 660, 670
прокутить 67
пролет (лестничный) 290, 303, 323, 343
проливать (свет) 23, 350
Прометей 45, 580
пронзить, проткнуть 27, 37, 320, 526, 529
проницательный 21, 107, 121, 368, 407,
622, 634, 669
пропитанный 127, 256, 385, 667
пропускать, пропуск 66. 183, 186. 280,
391, 559, 566, 567, 581, 590, 686
просветление 341
Просперо 608
простата 119
Простачок 277
проститутка, шлюха xxi, 17, 150, 283, 345
пространство, пространственный xxvi,
xxviii, ххх, 6, 11, 23, 24, 28-30, 32, 38,
40, 41, 47, 51, 52, 57, 62, 64, 68, 72, 80,
91, 94, 97, 119. 122, 123, 131-133, 139,
140, 153, 167, 170, 171, 173, 183, 185,
187, 189, 193, 195, 206, 218, 317-319,
324, 362, 363, 366, 369, 370, 380, 381,
397, 407, 412, 414, 429, 430, 437, 453,
473, 497, 686
простыня 11, 56, 167, 433, 578
профузный отсутствует
прохладный, остывать 9, 55, 140, 150,
168, 198, 317
прошлое xxii, xxiii, xxvi, xxix, 9, 56. 78, 83,
145, 148, 195, 368, 395, 426, 440, 446,
447, 508, 530, 533, 548, 552, 593
прошлый 14, 17, 25, 56, 127, 147, 194,
279, 283, 348, 356, 422, 434, 445, 449,
538, 588, 619, 625, 626
прощать, простить, извинить 20, 78, 128,
155, 169, 176, 363, 393, 415, 416, 420,
434, 444, 553, 580, 630, 632, 636, 641,
651, 657, 659, 667
729
прыжок, (с)прыгнуть, выскочить 343, 365,
427
псалмы 47, 55, 592
псиный отсутствует
псих 31, 75, 345, 371
психиатр 92, 349
психиатрический xi. 78, 352, 620, 671
психоз 352, 667
психология, психологический 60, 139, 183,
185, 193, 334, 381, 426, 427, 438
птица 13, 15, 16,20, 48,93, 116, 154, 156,
274, 282, 453, 549, 565, 611, 639, 685
публичный дом, бордель 14, 20, 350
пугать(ся), (на, ис)пугать(ся), пугающий,
испуганный, перепуганный xxv, xxxi,
27, 36, 60, 73, 77, 78, 95, 101, ПО,
116, 117, 121, 156, 167, 168, 169, 197,
270, 272, 275, 282, 285, 288, 314, 336,
339, 344, 345, 346, 362, 367, 397, 433,
434, 444, 469, 494, 539, 540, 557, 613,
650
Пулитцеровская премия 6, 354, 396-397,
420, 422
пулитцеровский xxviii
пульс 151, 535, 553
пуля 143, 211, 250, 350, 409
пункт (командный), пост, вахта 107, 270,
335, 360
пуп, пупок 35, 96, 123, 281, 446, 554
пуповина 131, 553
пурпур, пурпурный vi, 75, 77, 349, 369,
443, 534, 662
пустой, пустота, пустынный, опустевший
xxi, xxii, xxiv, xxvii, И, 12, 27, 36, 47,
49-51, 54, 64, 65, 68, 72, 83, 91, 92, 94.
131, 154, 155, 168, 198, 259, 283, 285,
314, 345, 351, 354, 358, 366, 374, 382,
383, 385-387, 389, 395, 397, 415, 416,
427, 431, 433, 438, 453, 466, 468, 496,
499, 500, 518, 521, 525-528, 530, 537,
543, 546, 549, 557, 562, 577, 581, 613,
651, 686
путь 4, 5, 19, 39, 49, 72, 73, 77, 84, 89.
91-93, 106, 108, 124-127, 129-131,
133, 135, 139, 140, 142, 154, 155, 162,
169, 171-173, 200, 202, 269, 286, 315,
347, 348, 353, 371, 374, 383, 386, 389,
397, 408, 431-433, 438, 439, 444, 446,
452, 456, 457, 464, 468, 496. 527, 535,
542, 576, 581, 612, 613, 619, 621, 629,
635, 651, 683, 685
Пух 554
пушечное мясо, артобстрел 199, 346
пчела 19, 86, 114, 648, 649, 652, 674, 681
пыль, пыльный xxix, 34, 45, 83, 84, 198,
396, 399, 402, 403. 446, 580, 649
пытка xix, 358, 646
пьяный, пьяница xxix, 49, 89, 121, 158,
284, 361. 367, 417, 418, 426, 433, 434,
435, 588
пятка 267, 578, 634
пятнать отсутствует
пять, пятилетний 4-7, 9, 15, 22, 32, 38, 47,
59, 63. 68. 74, 87, 88, 94, 95, 98, 102,
103, 133, 136, 153, 177, 182, 319, 324,
334, 335, 340, 361, 367, 378, 390, 420,
457, 499, 536, 546, 547, 552, 568, 573,
648, 663, 667
Р
Рагона 132
радиосвязь, приемник) xxvi, 30, 106-108,
110-112, 116, 138, 141, 142, 144, 155,
169, 179, 197, 205, 226, 263, 264,
270-274, 276, 287-291, 335, 336, 362,
369, 398, 546
радиоактивный 4, 409
раз хх, xxiii, xxiv, xxvii-ххх, 5-8, 10, 11, 14,
16, 19, 20, 22, 23, 26, 27, 29, 30, 32,
34, 36-40, 43, 50, 53, 55-58, 60, 61, 65,
67, 72, 73, 75, 76, 81, 82, 88, 91-96, 98,
100, 101, 103-105, 110-116, 118, 121,
122, 136, 140, 145, 147, 149, 154, 155,
159-161, 163, 184, 195, 198, 206-208,
229, 267, 269, 274, 280-282, 284, 315,
318, 333-336, 339-343, 345, 346, 348,
350, 353, 354, 357, 359, 360, 362, 365,
368, 373-375, 377, 389, 394, 403, 404,
408, 409, 413, 415, 418, 423-426, 435,
436, 439, 440, 444, 447, 449, 451, 452,
454, 456, 457, 465, 472, 496, 498, 524,
527, 529, 534, 541, 543, 544, 548, 561,
588, 599, 608, 610, 624, 626, 627, 633,
638, 640, 642, 643, 645, 649, 650, 652,
659-661, 667-669, 687
разбить, сломать(ся), сломить 12, 22, 50,
53, 100, 101, 106, 280, 336, 344, 346,
355, 368, 409, 415, 422, 435, 468, 526,
537, 539, 552, 594, 614, 630, 646, 662
развалина 114
разверзнуться 68, 168, 340, 364, 367, 449
развод 343, 439
разговор, разговаривать, беседа, беседо-
вать 10, 12, 18, 22, 28, 32, 36, 38, 39,
56, 61. 65, 83, 97, 99, 100, 103, 104,
108, 145, 168, 268, 279, 284, 285, 340,
341, 350, 371, 375, 385, 422, 424, 439,
441, 446, 452, 524, 546, 609, 612
730
разделять, отделять, отделить 66, 265, 315,
325, 386, 419, 437, 552
разделять, разделить, (по)делиться xxi,
xxix, 21, 46, 78, 79, 85, 149, 275, 396,
546, 577, 614, 627, 632, 650
разлука 424, 448, 678
размер 74, 116, 249, 278, 284, 399. 411,
431, 534, 634
размеры, измерение ix, xxv, 29, 30, 39, 63,
88, 89, 91, 94, 127, 139, 140, 153, 172,
189, 193, 196, 197, 207, 280, 339, 390,
406, 411, 450, 451, 458, 537
разнесение 549
разница, различие xxii, xxv, xxviii, 30, 41,
45, 50, 60, 122, 124, 127, 144, 152, 157,
185, 197, 266, 270, 354, 355, 403, 426,
446, 448, 549, 613, 669
разнузданный, бешеный 17, 151, 668
разобщать отсутствует
разозлить(ся), взбссить(ся) 13, 78, 89, 101,
104, 344, 611, 628
разрешение (разрешающая способность)
337, 365, 450
разрушить, стереть, стирать, удалить,
ликвидировать, уничтожить 31, 49, 50,
104, 116, 200, 201, 283, 314, 318, 320,
340, 347, 348, 353, 354, 383, 441, 455,
525, 540, 551, 555, 558, 578, 649
разукрашенный 285
рак, злокачественная опухоль 346, 560,
655
раковина xxiv, 96, 133, 134, 198, 428-431,
538
рама, рамки, каркас 4, 46, 141, 147, 148,
362, 366, 398, 423, 456, 523
рана, ранение 141, 142, 259, 260, 273,
276, 366, 425, 526, 599, 624
раса 407
раскат 80, 137, 362, 366, 609
раскачивать(ся) 149, 318, 335, 365, 423,
434, 632
расстояние, дистанция, отдаление 30, 48,
52, 93, 96, 101, 119, 135, 144, 184, 187,
199, 230, 284, 325, 336, 348, 365, 367,
368, 381, 525
расстройство, дисфункция 59, 62, 425,
438
расстроить(ся) 26, 84, 115, 169, 197, 266,
282, 390, 542, 652, 647, 669, 674
расшифров(ыв)ать, расшифровка 318,
347, 419, 578, 629
раунд 14, 524
рвать, (по, пре, ото, обо, вы, изо)рвать(ся)
xxii, xxiv-xxv, ххх, 9, 36, 38, 41, 50, 52,
53, 66, 76, 95, 97, 117, 139, 141, 156,
168, 197, 266, 268, 276, 294, 312-314,
317, 320, 335, 343, 349, 374, 435, 471,
526, 529, 530, 545, 625, 630, 631, 636
рвота xxvii, 315
реальность, действительность хх, 15, 30,
50, 56, 94. 144, 157, 161, 164, 167, 391,
398, 407, 450, 499
ребенок 22, 23, 33, 60. 71. 120, 160, 207,
283, 393, 409, 420, 424, 426, 545, 550,
553-555, 561, 655, 660, 669, 670
реберный 131, 132
ребрышки 13, 278, 652
рев 9, 138, 168, 169, 291, 316, 317, 337,
341, 344, 348, 359, 539, 540, 551, 641
Редвуд 358, 581
редкий, редкостный, редко 4, 17, 18, 37,
42, 52, 60, 97, 198, 340, 368, 377, 402,
441, 451, 452, 525, 561, 577, 595, 609,
645, 647
резать, (по, вы, от)резать 12, 77, 131, 153,
155, 285, 359, 378, 448, 470, 525, 580,
680, 644
резинка, резиновый xxiv, 91, 280, 404, 468
резкий 54, 63, 96, 101, 110, 119, 206, 337,
349, 447, 526, 547
резкий переход, резкая смена 63, 110,
111, 119, 206, 447, 486
резня 169
Реймонд 71, 100, 101, 145, 159, 346, 348,
406, 408, 409, 446, 627, 629, 630, 635
рейтинг 425, 437
ремешок 456
репетиция 651
Рестон Билля 5, 38, 40, 57, 78, 87, 106,
108, 166, 175, 422, 425, 426, 437, 534
рецидив 671
решение, разрешение 33, 40, 125, 163,
298, 347, 350, 389, 403
ржавый, поржавевший, ржавчина 76,
101, 116, 345, 347, 433, 529
Рикки-Тикки-Тави 38, 39
Рим, римский 20, 35, 131, 140, 142, 144,
146, 148, 150, 152, 277, 320, 374, 395,
564, 611, 678
рис, рисовый 198, 342, 374
рисовать, нарисовать, рисунок 53, 75, 82,
95. 104, 167, 168, 199, 207, 286, 317,
333-335, 345, 381, 404, 410, 449, 454,
556
Робертс Холлоуэй 6, 7, 86, 122, 136, 355,
356, 399
рог, кость, костяной 11, 84, 100, 431
Род-Айленд 138, 142
731
родитель, родительский 18, 22, 29, 30, 58,
111, 114, 264, 266, 334, 362, 430, 562
рождение, родом, родиться, уроженец 6,
50, 60, 64, 86, 87, 120, 139, 268, 269,
292, 344, 436, 440, 547, 553, 619, 623,
625, 626, 633
Рождество, рождественский 59, 84, 409,
425, 577, 629, 658
Розенбаум Алисия 21, 29, 425, 437, 439,
446, 447
розовый 26, 54, 118, 345, 534, 557, 633,
685
рок(-н-ролл) 284, 319
роковой, фатальный xix, 50, 109, 610
роль xxiii, 17, 41, 47, 80, 122, 195, 281,
370, 375, 392, 411, 423, 557, 632, 670
роман IV, 34, 40, 47, 158, 337, 552
РПЭ 425, 437
рубидий, рубидиевый 401,402, 406,407, 566
рубиновый 14, 333
ружье, винтовка, ствол, пушка xxi, xxvi,
86. 103, 137, 141, 233, 234, 343, 344,
356, 358, 409, 444, 451, 544, 550
рука xxii, xxiv, xxv, xxviii, 5, 10, 12, 13, 20,
24, 27, 36-38, 45, 52, 53. 55, 57, 59, 60,
62, 68, 70, 77, 78, 82, 84, 86, 89, 90,
93,95-97, 100, 104, 108, 112, 115, 119,
121, 126, 129, 130, 141, 142, 146, 148,
149, 169, 175, 177, 233, 265, 266, 274,
279, 285, 286, 294, 303, 317, 318, 320,
335, 337, 340-342, 345, 352, 361, 363,
365, 367, 368, 372-375, 382, 388, 400,
408, 409, 421, 423, 428, 431, 434-437,
439, 442, 449, 451, 472, 498, 500, 528,
529, 535, 538, 539, 541, 543, 545, 548,
550-552, 558, 559, 565, 599, 608-610,
626, 634, 637, 650, 651, 655, 669, 670
рукопись хх. xxv, xxvi, xxxiii, 21, 35, 36,
275, 404
рукоятка, ручка 28, 75, 107, 206, 207,
363-365, 434
ручка (шариковая} 608, 670
рушиться 362, 363, 523
рыба 49, 154, 283, 390, 641, 642
рычание, рык, рычать 72, 73, 76, 80, 91,
92, 103, 134, 139, 155, 291, 360, 363,
364, 371, 397-399, 502, 539, 592
рюкзак 58, 136, 141, 230, 261, 262, 326,
343, 449, 470, 478, 480, 670
С
с, со xix-xxix, xxxi, xxxiii, 3-23, 25-42, 44,
45, 47-60, 62-121, 123-155, 157-172,
176-178, 181, 182, 184, 185, 197-201,
205-208, 210, 223, 226, 227, 230, 233,
249, 252, 258, 259, 261-271, 273-275,
278-288, 291-293, 301, 307, 311,
314 320, 323, 325, 333-378, 380-383,
385-390, 393-404, 406-416, 420-424,
426, 428-431, 433-444, 446-454, 456,
457, 463, 464, 469-471, 473, 474,
494, 496-500, 506, 508, 523-529, 532,
534, 536-538, 540-558, 560, 561, 564,
565, 567, 569, 571, 573, 576-581, 588,
592, 595-597, 601, 608-613, 619, 621,
623-636, 638, 640-643, 645-654,
656-658, 662, 667-673, 675, 684, 687,
688, 697-699
самарии 401, 407, 566
самоконтроль 341, 628
самолет 37, 120, 121, 317, 319, 542, 545,
552, 611, 619, 641
самоубийство 139, 349, 352, 353, 378, 529
санитар 643, 645, 647
Саравак 139
сбежать, побег, бегство, удрать, убраться
13, 51, 78, 83, 97, 121, 128, 140, 143,
316, 320, 335, 341, 346, 347, 377, 398,
412, 416, 442, 443, 448, 610, 624, 630,
653, 655
свадьба, бракосочетание xxvii, 24
сваршик 278
сверкать 76
свернуть 139, 623
сверхъестественный 4, 24, 38, 87, 156, 638
свет, освещение, (о)светить(ся), осве-
шать(ся), освещенность, светлеть, све-
товой xxii, xxv, xxviii, 9, 14, 17, 21-23,
26, 27, 29, 37, 43, 48, 50, 52, 53, 59, 61,
64, 67, 68. 71-75, 83, 85, 93, 94, 96, 98,
101, 102, 108, 110, 111, 123, 127, 129,
130, 133-138, 143, 147, 148, 151, 157,
161, 167, 168, 172, 173, 197, 211, 234,
264, 279, 282, 286, 288, 291, 302, 306,
316, 318, 320, 324, 325, 339, 340, 345,
348, 350, 351, 355-357, 359, 360, 362,
363, 365, 366, 369, 370, 376, 384, 387,
396-399, 406, 408, 415, 427, 428,
431-433, 435, 446-448, 450, 456, 465,
467, 468. 497, 499, 500, 520, 521, 530,
537, 540, 541, 543, 548, 551-553, 556,
557, 559, 565, 576, 579, 580, 592, 613,
614, 626, 636, 638, 645. 685, 689, 690
светильник, фонарь 45, 91, 96, 102, 128,
137, 138, 143, 151, 152, 173, 177, 456,
470, 556, 561, 562
светлый, светлеть 11, 80, 107, 151, 353,
527, 549, 576
732
свеча, свечной 12, 59, 348, 408, 428, 431,
433, 449, 562, 640
свидетельница, свидетель 43, 162, 163,
424, 453, 631
свидетельство, права хх, 619
свинья 160, 272, 579
свобода 367, 368, 391, 547, 630
связка отсутствует
связывать, стягивать 32, 65, 644, 655
связь, узы 25, 78, 83, 103, 144, 268, 271,
336, 340, 342, 432
снятая Елизавета 668
сгусток 346, 444
сдвиг 48, 134, 197, 282, 382
север, северный 5, 54, 59, 88. 98. 106, 114,
134, 138, 140, 147, 148, 152, 158, 316,
338, 349, 395, 535, 665
Северная Каролина 138, 535
секрет, секретный 127, 132, 145, 278,
317, 319, 320, 353, 410, 419, 625, 653,
654
секс 56, 66, 115, 160, 167, 281, 283, 315
сексуальный, сексуальность 66, 160, 370,
383, 384, 438
секунда xxv, 10-12, 36, 48, 67, 73, 97, 145,
148, 168, 229, 281, 300, 325, 356, 358,
359, 362, 365, 368, 396, 397, 416, 420,
421, 427, 449, 451, 457, 460, 463, 468,
473, 476, 499, 524, 528, 530, 547, 642
семантический 424
семя 121, 198, 349, 432, 599
Сенека 126, 131
сентябрь, сентябрьский 22, 91, 99, 153,
344, 346, 540-542, 576, 577, 588, 596,
598, 614, 627, 633, 640, 641, 643, 644,
651, 657, 664, 676
сердце, сердечный, сердцевина xxix, 22,
37,45,49, 55, 56, 77,95, 117, 119, 121,
149, 151, 152, 158, 160, 168, 169, 315,
335, 340, 350, 357, 359, 374, 394, 395,
397, 436, 440, 446, 526, 528, 553, 554,
557, 594, 609, 621, 623, 625, 626, 629,
632, 633, 635, 638, 641, 643, 644, 647,
648, 668, 678, 683, 686
сердцебиение 61, 151
серебро, серебряный, серебристый 49, 50,
137-140, 314, 345, 373, 393, 408, 442
серийный 148
серовато зеленый, селадоновый, зелень
китайского фарфора 53, 333, 649
серое вещество 258, 553
серфер 451
серый 28, 80, 84, 94, 285, 344, 362, 428,
525, 531, 548
сестра, сестренка 12, 16, 61, 335, 341,
368, 369, 371, 424, 539, 625
сжаться 340
сжечь, спалить, гореть, пылать 5, 20, 27,
97, 100, 148, 410, 445, 497, 499, 500,
525, 552, 641, 648, 668
Сивилла 674
сигарета 90, 110, 344
сигнал 9, 48, 83. 91. 93, 94, 102, 103,
106, 111-113, 116, 133, 134, 137, 138,
141-144, 179, 205, 287, 316-318, 451,
470, 471, 497, 500, 528, 612, 616
сигнальная ракета, сигнальная вспышка
91,93,94, 102, 106, 143,451,470,471,
497, 500
сидериты 400, 411
сидр 127, 128, 562
сила xxi, xxii, xxv, xxxi, 3, 4, 6, 8, 10, 19, 21,
22, 27, 29, 31,46, 50, 54, 59, 63-65, 70,
73, 80, 88. 89, 93, 96, 97, 100, 101, 104,
109. ПО, 113, 117. 121, 124, 143, 153,
157, 162, 185, 208, 268, 270, 284-286,
292, 317-319, 321, 325, 335, 341, 343,
346, 347, 355, 362, 366-368, 370, 377,
380, 386. 396, 406, 414, 422, 424, 426,
436, 441, 450, 452, 468, 473, 497, 523,
528-529, 541, 551, 555, 557, 558, 560,
577, 593, 599, 625, 628, 632, 635, 641,
650, 686
силуэт 18, 27, 112, 409
сильный, сильно xxiii, ххх, 8, 12, 30, 47, 49,
57, 60, 61, 95. 99, 105, 109, 115, 118,
119, 128, 145, 151, 152, 155, 185, 199.
267, 281, 318, 338, 339, 364, 370, 375,
389, 390, 393, 396, 397, 399, 408, 412,
416, 418, 419, 424, 435, 436, 438, 465,
500, 505, 523. 528, 542, 550, 551, 555,
558, 578, 581, 593, 608, 621, 625, 626,
629, 632, 634, 644-646, 648, 650, 652,
654, 656, 662, 667, 669, 673
синяк 13. 89, 99, 101, 104, 346, 366
сирена 15, 338, 668
сиськи, титьки 54, 118, 128, 163, 284, 286
Сиэтл, сиэтлский 24, 66, 87, 103, 120, 121,
138, 210, 340, 540, 553
сказание 156
сказать, рассказать, говорить xix, xxi, xxiii,
xxv, xxvii-ххх, 3, 4, 7, 11-17, 19-21, 23,
27-30, 32, 35-40, 42, 43, 45, 48, 49,
52-59, 61, 64, 66-68, 70, 73, 75, 78,
80, 82-90, 94-97, 99-101, 104, 106,
108-110, 113-121, 123-125, 127-129,
132, 134, 135, 137-139, 141-148,
150-153, 155, 168, 169, 178, 198,
733
224, 265-269, 273, 275-279, 281-286,
288, 289, 292, 295, 303, 314, 317, 318,
323, 325, 334, 335, 338, 339, 341-345,
347, 348, 355, 356, 359-361, 366-370,
372-375, 378, 380, 381, 383, 385-387,
389-394, 396, 399, 404, 408-410, 415,
417-419, 422, 424, 426, 428, 435,
438 441, 443-446, 449, 451, 453, 463,
496, 500, 501, 524, 533, 536, 538-543,
545, 546, 548, 550, 552, 554 , 555,
557-561, 576, 579, 580, 596, 611-614,
619, 621-623, 625, 628-630, 632,
637-639, 642, 645, 647, 652, 654, 663,
667-669, 673, 674, 689
Скайлэб xxvii, 155
скала 87, 146, 319, 633, 687
скамья, скамейка 85, 113, 377, 527, 546
сквозняк 40, 134, 398, 404
складки xxvi, 96, 129, 149, 172, 348, 649
скользить 40, 43, 49, 50, 65, 68, 84, 119,
126, 259, 264, 333, 364, 436, 528, 593,
685
скорая (помощь), неотложка 84, 335, 338,
557
скорбь, скорбеть 42, 84. 292, 410. 414,
426, 685
скорость 26, 40, 48. 50-52, 76, 91, 96, 117,
119, 317, 348, 364, 367, 451, 457, 499,
524, 528, 668
скотч xxiv, 449
скрести(сь) проскрести 131, 368, 409
скрывать(ся), (с)прятать(ся), утаить 12, 29,
31,46, 54,61,76, 82,83, 100, 109, 117,
131, 151, 157, 167, 198, 207, 336, 337,
346, 393, 416, 435, 448, 449, 496, 525,
526, 532, 648, 651
скука 185
скулить отсутствует
скучать 9, 417-419, 421, 543, 581, 650
слабый, хрупкий, чахлый xxvi, 43, 45, 52,
73, 83, 92, 111, 124, 143, 151, 203, 279,
294, 322, 338, 350, 356, 416, 435, 436,
449, 497, 537, 542, 554, 625, 652, 687
слава 7, 42, 99, 150, 158, 264, 279, 336,
419, 530, 578, 622
сладкий 15, 75, 87, 423, 526, 636
след xxvi, 18, 31, 74, 84, 135, 136, 144,
146-152, 154, 156, 163, 167, 175, 180,
200, 274, 303, 318, 319, 338, 399, 400,
411, 431, 434, 447, 455, 499, 534, 552,
561, 578, 636, 650, 690
слеза xxix, 54, 96, 121, 210, 270, 320, 337,
340, 346, 348, 361, 363, 551, 558, 608,
638, 662, 669
слепой xxix, ххх, 49, 57, 70, 128, 129, 131,
265, 269, 319, 348, 366, 415, 446, 530,
561, 588, 608, 610, 635, 647
словарь 3, 17, 106, 352, 385, 406, 625, 629
слово vi, xix, xxiv, xxv, xxvii, xxix, ххх, 3, 4,
13, 15-17, 22-26, 28, 34, 35, 37, 41-47,
49-52, 54-56, 58, 60, 62, 71, 76-79, 82,
84, 85, 91-93, 95-98, 102-104, 109,
111-114, 116-120, 124-126, 128, 129,
131, 135, 139, 148, 159, 163-164, 167,
178, 187, 197, 267, 268, 272, 275, 279,
280, 285, 286, 315, 333, 338, 339, 341,
342, 346, 349-353, 356, 359, 366-372,
379, 383, 385, 390, 393-395, 397,
407-409, 411, 414-416, 426-431, 434,
435, 437, 440, 448-450, 469, 473, 498.
500, 507, 515, 525, 534, 535, 538, 540,
541, 543, 545, 546, 548, 550, 552, 554,
555, 557, 561, 576, 579, 580, 599, 608,
609, 612, 624, 625, 627-629, 632, 635,
637, 639-642, 646-648, 650, 651, 653,
662, 669, 675, 683, 686-688
сложный, сложно 8, 21, 31, 47, 49, 66, 83,
119, 122, 125, 157, 160, 266, 347, 360,
380, 536, 625
слон 278
Служба внутренних доходов 166
случайность, совпадение 14, 16, 25, 66,
268, 346, 347, 358, 360, 424, 431, 451,
536
слышать, услышать xix, xxvi, xxviii, 5, 7,
13-15, 17, 22, 27, 41-43, 45, 49, 50,
52. 54. 56, 59, 73, 77, 81, 91, 92, 96,
97, 99, 101, 106, 110-112, 114, 116,
118, 145-148, 167, 168, 177, 197, 198,
201, 203, 208. 224. 266, 277, 279, 282,
286-289, 316, 317, 319, 322, 325, 336,
341, 348, 351, 358-360, 362, 365, 366,
368, 379. 381, 382, 393, 408, 423, 435,
449, 528, 529, 531, 538-541, 544, 549,
551, 553-556, 581, 594, 599, 609, 613,
625, 630, 636, 641, 668, 687, 688
см. 3, 10, 18, 29, 33, 38, 59, 61, 62, 82,
87, 89, 93, 104, 121, 125-127, 133, 135,
144, 155-157, 161, 172, 185, 207, 262,
265, 334, 343, 357, 358, 370, 373, 374,
385, 389, 395, 398, 399, 402, 407, 422,
423, 426, 436, 440, 441, 446, 449, 454,
564, 568, 569
смазочные материалы отсутствует
смертельный, смертельно 69, 108, 319,
454, 599, 638
смерть xxi-xxiii, xxvii, xxix-xxx, 27, 38, 61,
84, 100, 110, 152, 160. 162, 163, 211,
734
277, 316, 318, 319, 338, 352, 355, 371,
374, 412, 415, 452, 454, 526, 529, 531,
536, 559, 578, 599, 612, 622, 648, 652,
675, 684, 688
смеяться, (за, рас, по)смеяться, смех xxii,
5, 10, 15, 32, 37, 39, 56, 82, 88, 89, 104,
115, 128, 129, 168, 210, 277, 284, 292,
314, 348, 389, 428, 443, 444, 447, 539,
561, 608, 612, 640, 687
смутный 18, 37, 47, 95, 129, 155, 185, 537,
551
смущать отсутствует
смягчать 154, 210
снаряжение 86, 87, 103, 108, 178, 204,
343, 426
сначала, поначалу, первоначально, изна-
чально xxviii, xxix, 10, 13, 16, 17, 29,
36, 43, 50, 59, 99, 109, 112, 115, 138,
150, 184, 195, 200, 223, 266, 271, 282,
286-288, 303, 320, 338, 340, 343, 352,
360, 362, 364, 371, 375, 379, 388, 452,
497, 529, 536, 541, 546, 555, 559, 652,
669, 683
снег, снежный, снежки 76, 86, 101, 198,
344, 348, 377, 396, 442, 558
собака, собачий, пес xxvii, 53, 56, 80, 81,
83, 84, 155, 165, 270, 279, 285, 286,
394, 549, 565
собирать, собрать 93, 130, 131, 153, 265,
400, 434
соболезнования 675
собственнический 414
совет 4, 66, 344, 346, 350, 408. 525, 624,
625, 635
совочек 592
сожаление, прискорбие 292, 529, 639, 675
созвездия ххх
сознание, мысленный, мысленно 26, 47,
51, 137, 156, 184, 195, 315, 317, 319,
363, 366, 397, 409, 412, 414, 528, 536,
540, 546, 610, 631, 650, 668
солипсизм, солипсистский 183, 556
солнце 9, 20, 26, 37, 54, 83. 84, 86. 91, 153,
154, 158, 163, 316, 318, 320, 344, 350,
370, 395, 396, 443, 551, 576, 592, 599,
608, 626, 638, 651, 673, 689
солнцезащитные очки 53, 393, 435
сомнение, сомневаться xxviii, 8, 35, 47, 58,
94, 109, 110, 129, 146, 155, 162, 165,
195, 197, 283, 292, 339, 344, 408, 443,
537, 541, 557, 579, 581, 608, 611, 628,
630-632, 636, 639, 649
сон, (при)сниться xix, ххх, 5, 17, 18, 32, 49,
50, 73-75, 78, 80, 89, 95, 99, 111, 126,
139, 149, 157-159, 162, 167, 197, 198,
286, 315, 341-343, 353, 391, 396, 399,
409, 425-438, 442, 526, 536, 541, 543,
548, 549, 552, 559, 577-579, 581, 596,
598, 608, 609, 619, 626, 627, 667, 669,
686
сообщать(ся), сообщить xxi, 17, 21, 22, 27,
31, 87, 90, 93-95, 112, 120, 124, 335,
338, 345, 346, 353, 370, 428, 435, 443,
447, 449, 498, 560, 588, 619, 667, 675
сорок пятый калибр 226, 348
сосед xix, xxi, 9, 32, 95, 348, 408, 427, 526,
557, 581, 612, 628
соски 118,119,281,283,393
сосна, сосновый 33, 54, 82, 96, 113, 145,
146, 543, 561
состояние 62, 85, 117, 147, 152, 175, 183,
185, 198, 279, 343, 352, 401, 411, 426,
438, 438, 569, 636, 639, 668, 671
соучастник 453, 454
союз, «Юнион» 95, 160, 524, 528. 609
спазм 43, 119
спальня 5, 11, 12, 28, 29, 30, 40, 57, 58, 78,
102, 111, 129, 140, 336, 362, 363, 437,
439, 449, 456, 470, 556, 672
спандекс 118
спасательный 111, 114, 294, 333, 339, 642
спасать(ся), спасти(сь) xxii, xxvi, 14, 16, 27,
35, 54, 60, 72, 77, 114, 126, 146, 171,
267, 279, 292, 316, 318-320, 337, 352,
362, 363, 416, 420, 421, 424, 426, 436,
653, 655, 687
спасение 15, 111, 126, 169, 319, 355, 360,
366, 428, 431, 573, 574, 613, 693
спасибо, (по)благодарить 12, 13, 39, 54, 55,
339, 387, 393, 428, 447, 546, 548, 667
спать xix, xxi, 54, 67, 78, 95, 274, 336, 337,
359, 409, 470, 541, 543, 580, 622, 648,
684
спектрометр 399, 411
спелый 658
сперма xxiii, 119, 131
спин 402
спина 16, 71, 76, 83, 89, 96, 104, 113, 277,
325, 347, 391, 402, 434, 449, 528, 592,
638, 640
спинной мозг 53
Спиральная Лестница, спиральная лест-
ница xxiv, 92, 102, 106, 132, 135, 141,
173, 176, 184, 264, 290, 297, 340, 369,
400, 416, 428, 430, 431, 456, 469, 573
списать 539
спичка xxiv, 290, 456, 497-499, 525, 608
сполоснуть 433
735
справляться xxviii, 26, 36, 103, 116, 271,
295, 423, 442, 659, 667, 669
спрятанный, потаенный, скрытый 17, 18,
31, 49, 54, 83, 89, 96, 139, 155, 267,
373, 384, 416, 448
спуск, спускаться 45, 59, 88, 92, 106, 135,
175, 176, 182, 185, 290, 291, 339, 341,
348, 369, 431, 433, 447, 455, 456, 611
сражение, битва 3, 76, 95, 134, 156, 160,
162, 524, 653, 686
ссадина 13, 101, 334, 341
ссылка, отсылка, ссылаться, отсылать 7,
15, 35, 112, 118, 124, 270, 334, 350,
359, 397, 428, 437, 441, 446, 554, 634
стакан 23, 26, 43, 50, 95, 114, 115, 147,
150, 338, 412, 413, 525, 546, 614, 652
сталь, стальной 49, 84, 106, 118, 317-319,
356, 371, 409, 433, 528, 538
староанглийский 34, 385, 629
старый, старик xix-xxi, xxiii-xxv. xxvii-
xxix, 13, 19, 21, 31, 33, 35, 36, 49, 51,
57, 60. 61, 66, 68, 84, 85, 89, 96, 110,
118, 121, 138, 140, 142, 146, 148, 150,
155, 160, 162, 168, 268, 269, 274, 316,
317, 349, 358, 359, 369, 373, 393, 406,
431, 433-435, 448, 499, 524, 528, 534,
537, 538, 540, 545, 548, 552, 578, 580,
581, 596, 612, 623, 630, 639, 648, 667,
674, 687, 688
статический, статика 83, 111, 341
статуя 358, 391
стекло, стеклянный, застекленный 15, 22,
28, 37, 39, 54, 85, 128, 149, 150, 168,
360, 366, 385, 390, 404, 431, 453, 528,
532, 537, 611
стена xxi, xxvi, xxix, ххх, 5, 11, 21, 22, 27,
28, 30, 34, 38, 43, 44, 47, 49, 51, 57,
59, 62. 63. 67, 68, 72, 73, 88, 91-93,
103, 104, 106, 107, 111, 112, 119, 121,
125-127, 130-133, 136, 137, 139-143,
147, 148, 150-152, 157, 158, 167-169,
172, 173, 183, 205, 279, 288, 289, 291,
292, 315, 334, 339, 340, 343, 345, 346,
351, 354, 358, 359, 362, 364, 366-368,
370, 376, 379, 382, 384, 385, 389, 398,
399, 412, 413, 416, 422, 426-428, 431,
437, 439, 447, 449, 455, 464, 466, 469,
471, 475, 496, 524, 537, 556, 561, 580,
597, 608, 612, 614, 619, 687
степень, градус xxviii, 6, 87, 138, 185, 195,
268, 370, 426
стервятник xxviii, 397, 420, 452, 453
стесняться, стыдиться, стыдно 9, 19,87, 128,
283, 314, 357, 609, 630, 635, 642, 662
Стикс 634
стиль 132, 136, 141, 142, 148, 170, 197,
315, 564, 610
стих, стихи, стихотворение xi, 28, 41,
44-46, 78, 117, 126-129, 151, 155, 156,
211, 267, 412, 431, 532, 554, 571, 577,
591, 598, 607, 625, 660
стоить, обойтись, поплатиться, стоимость
100, 153, 166, 197, 326, 416, 613
стол, столик xxix, 27, 31, 56, 67, 75, 104,
115, 118, 127, 136, 197, 267, 345, 347,
348, 364, 368, 375, 379, 400, 406, 413,
440. 463. 552, 553, 649
столб, шест 38, 73, 109, 142, 153, 154, 393
столица 441
стон, стонать 96, 258, 338, 358, 368, 434,
505, 541
сторож, хранитель 270, 382, 415
сторожевая башня 157
страдание 32, 142, 358, 397, 526, 561, 577
страдать, пострадать 21-23, 30, 61, 128,
136, 138, 151, 339, 349, 425, 438, 453,
541, 561, 634. 642
страна 12, 29, 81, 86, 87, 99, 156, 185,
197, 199, 352, 429, 454
страница xxv, 26, 27, 29, 47, 53, 71, 109,
124, 127, 265, 266, 318, 344, 349, 400,
404, 405, 417-421, 427-429, 433, 436,
446-448, 497, 499, 525, 527, 531, 548,
549, 552, 568, 642, 653
странно, странный, удивительный, не-
обычайный xxiii-xxiv, xxviii, xxix, 5-8,
12, 19, 22, 24, 26, 29. 36-40, 43. 44,
47, 50, 51, 55, 56, 58, 63-65, 68, 72,
73, 77, 81-85, 88-91, 94, 96-98, 103,
104. 107, 109, 110, 115-117, 127, 129,
131, 136, 139, 145, 147, 148, 167, 169,
179, 197, 199, 206, 267, 269, 270, 279,
282, 284-286, 292, 303, 315-317, 320,
333, 336, 341, 343, 344, 347, 358-360,
362, 366-368, 379, 387, 389, 393, 394,
408, 416, 427, 428, 430, 432, 434-437,
440-443, 456, 469, 528, 535, 536, 539,
540, 546, 549-552, 554, 556, 581, 592,
593, 613, 626, 644, 627, 638, 672, 674,
686
странность xxiii, 7, 29, 39, 47, 58, 97, 117,
343, 440, 593
страсть, страстно, страстный хх, 52, 87,
103, 107, 129, 185, 560, 561, 574, 577,
621
страх xix, xxiii, 22, 27, 61, 62, 66, 72, 77,
80, 83, 98, 115, 121, 127, 151, 153, 167,
168, 171, 185, 197, 198, 270, 273, 287,
736
292, 315, 317, 320, 336, 346, 355, 356,
370, 383, 409, 415, 426, 427, 442, 504,
523, 526-527, 537, 549, 569, 629, 669,
686
страшный, страшиться, страшно xxii, ххх,
10, 28, 60, 66, 75, 84, 85, 94, 114, 121,
135, 141, 197, 264, 271, 287, 320, 337,
340, 349, 357, 359, 392, 408, 432, 447,
550, 599, 631, 641, 642, 644, 650, 660
стрелка (компаса) 98
стринги 54, 55
стриптизерша хх, xxii, 55, 83, 282, 434,
545
стробоскоп 81, 112, 230, 234
строить 31, 65, 95, 119, 132, 143, 144, 162,
170, 382, 429, 430, 623
строка 4, 19, 38,45,46, 50,71,78, 155, 267,
337, 416, 499, 525, 535, 598, 612, 660
стронций, стронциевый 401, 402, 406, 566
стропила 16, 149, 150
строфа 516, 518
структура 51, 112, 113, 122, 123, 132, 134,
377, 391, 411, 426, 455, 678
струна 43
струя, струйка 32, 51, 77, 85, 118, 119,
128, 345, 394, 525
ступенька 30, 59, 74, 75, 130, 143, 178,
185, 290, 291, 325, 343, 344, 445, 446,
470-473
ступня 54, 276
стучать, (по)стучать(ся), стук, тук-тук 77,
111, 118, 144, 147, 167, 169, 319, 335,
338, 362-364, 528, 549, 608, 609, 614
стяжки отсутствует
суд, судебный 77, 138, 163, 176, 439
Судан, суданский 6, 396, 397, 422, 424,
452
судьба 47. 62,131, 153,350,396, 401,412,
414, 426, 457, 524, 632, 647, 683
Суккот 18
суматоха отсутствует
сумерки 16, 526, 535, 542, 592
сумка 289, 362, 373, 547, 672
суп 526, 545, 549
суперпрочный 321
сухотрубы 133, 134
существовать, существование xxvii, xxviii.
3, 8, 20, 41, 56, 63, 80, 90, 91, 103, 124,
126, 134-136, 185, 188-190, 195, 196,
199, 265, 266, 348, 356, 360, 362, 402.
407, 411, 413, 423, 442, 446, 452, 504,
557, 639, 651, 655
схематический 119
сцена, площадка 361, 364, 545
счетчик километража 456, 467
считать(ся), полагать ххх, 3, 4, 19, 21, 67,
74.75,92, 106, 108, 117, 120, 121, 138,
265, 336, 353, 356, 358, 370, 382, 387,
401, 406, 407, 410, 413, 419, 422-424,
430. 433, 446, 451, 452, 538, 556-558,
599, 609, 612, 614, 622, 628
сын 9. 13, 14, 19, 50. 64. 84, 93, 100, 120,
121, 154, 265, 267, 269, 274, 318, 346,
357, 374, 434, 554, 555, 576, 577, 599,
619, 621, 624, 628-630, 636, 638, 640,
646, 650, 652, 669, 675, 676, 684
сырой, сырье 224, 430
сэндвич 167, 355, 506
т
таблетки 26, 96, 142, 197, 198, 260, 280,
283, 523, 541-543, 634
таблица 401, 411, 437, 566
Таиланд 395
тайна, таинственный 3, 33, 36, 63, 66, 80,
86-88, 104, 107, 109, 111, 155, 158,
170, 172, 185, 315, 343, 404, 406, 422,
429, 447, 539, 595, 670
такxix, хх, xxii, xxiii, xxvi. xxviii, ххх, 3, 5, 6,
10, 11, 13-15, 17-19, 21-31, 33-38, 41,
43, 49-56, 58, 59, 64-67, 71, 72, 74, 77,
78, 81-84, 86-88, 92-97, 100, 101, 103,
104, 107, 108, 110, 112-117, 119-124,
126-131, 134, 135, 138, 143, 146-148,
150, 162, 167, 168, 173, 184-185, 197,
199, 207, 261, 266-268, 270, 272, 273,
279-282, 284-287, 291, 292, 314-320,
325, 333, 334, 336-340, 344-347,
350-352, 354, 355, 358-361, 363-366,
368-372, 374, 376, 377, 379-390, 393,
394, 402, 404, 406-408, 413-417,
419, 420, 422-424, 426-428, 431-436,
439-441, 443, 444, 449-454, 467, 469,
498, 499, 505, 506, 508, 509, 524, 525,
527, 528, 530. 534, 535, 537-541,
543-546. 548, 551-554, 558-561, 566,
578, 580, 581, 598, 599, 608-610,
612, 614, 622-625, 630-632, 636-640,
643-645, 647, 649, 650, 652-656, 658,
659, 661, 662, 667, 669, 670, 672, 673,
681, 682, 685-687
таким образом 34, 45, 77, 112, 115, 125,
130, 133, 161, 167, 299, 337, 352, 357,
364, 385, 404, 415, 424, 426, 686
Тампер хх, xxii, xxiii, xxvi, 55, 56, 73-75,
82, 95, 100, ПО, 114-117, 127, 129,
150, 279, 348, 393, 394, 434, 435, 442,
443, 544
737
танцевать, станцевать, танец 52, 73, 75,
137, 281, 367, 431, 565, 608, 609, 625,
660, 685
тарелка 116, 127, 128, 342, 390, 545, 652
таро 59, 336, 611, 665
тату(ировка), татушка хх, xxii, 16, 26, 35,
37, 43, 49. 53, 55, 75. 96, 110, 146, 274,
315, 344, 348, 386, 393, 434, 435, 442,
545
(тату-)салон хх, xxii, 26, 27, 35, 37, 43, 53-
55, 75, 82, 110, 315, 344, 348, 393, 434
Татьяна 117, 118, 127, 283, 613
Таурус 409
таять, на исходе 138, 169, 284, 317, 464
творение, создание, существо, тварь, 4,
45, 49, 54, 84, 134, 138, 151, 152, 156,
158, 279, 289, 333, 349, 356-360, 430,
530, 540, 543, 593, 594, 632, 646, 665
творец 42
театр 27, 120, 121, 132, 134, 136, 140, 142,
144, 152, 153, 172, 279, 360, 361, 364
Текс 315, 316, 320
текст 15, 36, 38, 44, 46, 57, 74, 87, 104,
152, 155, 267, 275, 344, 347, 350, 385,
404, 413, 423, 424, 426, 429, 430, 436,
499, 546, 580, 654
текстура 75, 131, 392,411, 539
телевизор, телевидение 7, 29, 32, 59, 80,
399, 622, 634, 672
телефон, телефонный 10, 15, 27, 35, 57,
58, 65, 80. 83, 97, 108, ПО, 117, 141,
142, 167, 266, 314, 340, 341, 348, 371,
377, 394, 415, 440, 532, 533
тело xxi, xxiii, 30, 31, 42, 53, 74, 120, 121,
138, 167, 226, 282, 285, 294, 301, 338,
340, 344, 348, 358, 368, 374, 385, 393,
397, 399, 436, 445, 540, 631
тема xxviii, 4, 10, 18, 20, 38, 42, 45, 51, 61,
66,81,82, 100, 107, 108, 115, 116, 124,
132, 162, 187, 197, 266, 267, 270, 280,
349, 358, 389, 394, 402, 404, 408. 422,
423, 426, 428, 439, 440, 446, 454, 557,
609, 624, 634, 645
теменной 211
темный xxix, ххх, 5, 6, 26-29, 35, 59,
61-63, 65, 67, 83, 96, 97, 103, 141, 155,
156, 160, 163, 168, 172, 220, 225, 245,
286, 338, 343, 349, 350, 356, 366, 368,
380, 382, 386, 392, 393, 397, 436-438,
446, 447, 527, 529, 534, 535, 539, 543,
550, 551, 557, 558, 577, 593, 625, 628.
631, 648, 654, 685
температура 33, 43, 102, 134, 317, 351,
398, 411, 433, 498, 558
тень xxii, xxix, 14, 21, 27, 28, 36, 45, 52, 75,
76, 83-85, 116, 127, 148, 172, 198, 231,
278, 279, 283, 286, 292, 314, 319, 333,
341, 345, 355, 360, 366, 367, 393, 409,
446-448, 529, 552, 562, 565, 577, 579,
593, 594, 599, 638, 669, 689
теория 8, 41, 60. 98, 133, 160, 403, 406,
411-413, 424-425. 427, 436, 437, 453,
686
тепло, теплота, теплеть, жар xxvi, 16, 37,
51, 96, 97, 155, 169, 292, 348, 497, 562,
627, 638
теплый 34, 72, 73, 84. 118, 129, 168, 341,
370, 373, 452, 456, 549, 558-559, 561,
614, 670
термоядерный 410
терпеливый, терпеливо 30, 527, 550, 644,
667, 668
терпение 34, 65, 452
терпеть, выносить 34, 147, 372, 545, 668
терраса, террасный 143, 144, 496
терять, (по)терять, лишиться, утратить
xxvi, 6, 15, 22, 40. 53, 72, 76, 78, 93, 97,
101, 108, 128, 129, 144, 158, 185, 207,
279, 290, 292, 319, 320, 325, 337, 340,
348, 350, 352, 363, 369, 374, 383, 423,
424, 499, 506, 524, 540, 560, 562, 577,
608, 609, 611, 619, 639, 642, 651, 661,
667, 674, 686
теряться, (по, заверяться, заблудиться,
сгинуть, пропасть, пропадать, поте-
рянный, пропавший, утраченный xxiii,
xxiv, xxvi, 4, 6. 28, 38, 43, 44, 46, 53, 58,
68, 78, 80, 82, 83, 91, 97, 98, 103, 107,
116, 120, 126, 130, 134, 144, 147, 150,
154, 155, 169, 205, 266, 269-271, 274,
279, 285, 288, 293, 318-320, 347, 354,
355, 360, 374, 386, 397, 404, 407, 423-
426, 433. 440, 447, 467, 498, 549, 552,
561, 577, 599, 611, 612, 623, 640, 646,
670, 683, 685,
Тесей 120, 121, 131
тесный 36. 118, 184, 198, 285, 433, 470
Техас 87, 132, 138, 149, 150, 315, 320, 535
технология 148, 160-162, 166,357
течение 49, 119, 168, 264, 539, 654
тигр 19, 278,333, 334, 336, 340, 357, 552, 565
тихий ххх, 9, 37, 49, 73, 92, 107, 108, 158,
289, 348, 429, 529, 531, 555
Тихий океан, тихоокеанский 87, 107, 429
тишина xxv, 9, 21, 27, 43, 50, 52, 58, 72,
73, 134, 139, 141, 197, 256, 283, 287,
315, 319, 322, 342, 346, 364, 394, 416,
445, 501, 594, 612, 640, 687
738
ткань 612, 674
ТНТ, TNT 150, 163, 317
толика 625
толкование 10, 62, 63, 82, 137, 265, 429, 533
только, лишь, просто xix-xxi, xxiii-ххх,
xxxi, 3-11, 12-23, 26-28, 30, 31, 33-50,
52-60, 63, 65-68, 71-77, 81, 83-86,
88,92-98, 100, 101, 103-105, 108-112,
114-122, 124-128, 130-133, 136, 137,
139, 141-149, 153-156, 158, 162-164,
167-169, 172, 175, 178, 184, 185,
187-189, 197-199, 203, 205, 207, 224,
234, 259, 262, 264, 266, 268-271, 275,
278-280, 282-286, 289, 291, 303, 314,
316-320, 322, 328, 333-336, 339, 340,
342-351, 353-375, 377-379, 382, 383,
385, 387-390, 392-395, 397, 399, 404,
406-409, 414-423, 425, 426, 427, 431,
433-435, 437-441, 443, 444, 446, 447,
449-454, 464-468, 471, 472, 477, 494,
496 498, 500, 504, 515, 518, 523-531,
534, 536-540, 543, 545, 546, 548-552,
554-560, 576-581, 588, 593, 595, 596,
599, 608-614, 621-624, 627, 628,
631-636, 638-639, 641, 643-652, 654,
655, 660, 661, 667-670, 672, 678, 681,
683, 685, 687, 688
Том 5, 22, 31-33, 38-40, 57, 58, 63-65, 67,
68, 73, 81, 88, 91-93, 98, 99, 103, 108,
110, 111, 166, 172, 173, 175-177, 179,
205, 226, 263-265, 268-274, 276, 278,
279, 287-293, 295, 297, 301, 323, 325,
335-342, 344, 356, 357, 360-362, 364,
366-368, 377, 394, 395, 398, 399, 407,
415, 416, 421, 423, 424, 426, 428, 506,
561, 573
том xxvii, 32, 34, 625, 692
тоника 612
тонкий 10, 23, 29, 32, 40. 42, 46. 118, 121,
137, 151, 350, 434, 436, 438, 525
топливо, топливный 37, 136
топология 410
топор 119, 434, 435, 436
тормоз 96, 117, 456
торопиться, (по)спешить, слишком быстро
5, 15, 36, 58, 103, 121, 126, 128, 131,
150, 156, 162, 168, 204, 267, 288, 315,
456, 637, 643, 663
тоска, тосковать хх, xxix, ххх, 12, 282, 342,
409, 427, 612, 665, 684, 686
точка 5, 15, 37, 68, 74, 107, 116, 119, 123,
125, 128, 133, 153, 197, 380, 381, 398,
413, 426, 442, 451, 457, 527, 538, 543,
557, 611, 613
точный, тщательный, скрупулезный xxiv,
xxv, 11, 29, 33, 45, 48, 51, 58, 85, 102,
107, ПО, 112, 119, 153, 211, 302, 325,
333, 336, 339, 346, 353, 371, 414, 424,
498, 535, 554, 649, 651, 675
тошнить, (с, за)тошнить, блевать, вырвать
xxvii, 15, 16, 26, 43, 52, 117, 181, 272,
289, 435, 529, 530, 533
тошнота 26, 197, 200, 425, 437, 497
трава, трав(ин)ка 75, 83, 150, 198, 264,
272, 333, 340, 345, 366, 443, 559
травма 23, 50, 84, 368, 426, 560, 630, 670
транжирить отсутствует
трап отсутствует
трапециевидная (мышца) 338
трахать(ся) 55, 66, 88, 94, 97, 109, 118,
119, 274, 277, 282, 283, 286, 375, 527
трахитовый 400
тревога, тревожность, беспокойство xxi, 3,
24, 28, 40, 62, 66, 111, 153, 207, 338,
347, 370, 433, 439, 543, 569, 609, 616
трейлер (видеоанонс) 6
трейлер, прицеп 37, 456, 471, 497, 498,
538
треп 426
треснуть, трещать, треск, трескотня, щел
кать, щелк, крак 83, 114, 156, 168,
289-290, 318, 358, 391, 393
треугольный отсутствует
трещина 18, 27, 37, 72, 364, 653
трещина 18, 27, 37, 72, 73, 364, 653
три, трехлетний xi, xix, 5-7, 9, 10, 14, 16,
19-22, 26, 55, 63, 68, 71,88, 90, 91,99,
101, 102, 106, 110-114, 130-132, 144,
150, 154, 158, 204, 265, 273, 275, 290,
291, 299, 311, 314, 320, 326, 339, 341,
348, 364, 367, 371, 375, 379, 390, 393,
399, 411-413, 420, 421, 426, 427, 440,
456. 470, 497, 544, 546. 558, 566, 608,
620, 623, 648, 671, 675, 749
тридцать три, тридцатитрехлетний 113,
210
тринадцать, тринадцатилетний 20, 113,
346, 354, 372, 373, 378
Триумф, триумф 54, 395, 524
тротуар 44, 118, 286, 370, 417, 524, 550
трубка 74
труп, трупик 21, 113, 154, 284, 286, 345,
354, 395
Труэнт, Джонни Труэнт v, xi, xxxi, 4, 29,
50, 56, 78, 95, 152, 155, 270, 325, 374,
404, 445, 547, 548, 601,^618, 620
туалет, туалетная комната, сортир 56, 67,
266, 537
739
туман 74, 156, 162, 264, 316, 592, 598,
599, 651, 668, 684
тунец, 374, 408
туннель 98, 109, 112, 306, 447
ты, тебя, тебе, тобой, вы, вас, вам, вами
xvii, xxi-xxiii, xxv-xxviii, ххх, xxxi, 10-
12, 14, 16, 18, 20, 21,26, 27, 31, 32, 36,
39-41, 43, 44, 46, 49-55, 57-60, 64, 66,
67, 72, 75, 77, 78, 82, 83, 88-90, 93, 95,
96, 100, 101, 103-107, 109, 113-118,
120, 124-129, 131, 135, 137, 141, 142,
146, 155, 157, 158, 160, 165, 167, 169,
175, 176, 182, 187, 199, 224, 227, 262,
266, 269, 271-274, 276, 277, 279-281,
283-286, 288 291, 295, 302, 314, 316,
320, 335, 337, 342, 345, 347, 351, 354,
356-359, 361-365, 367-369, 371-375,
379-384, 386-391, 393, 406, 407, 409,
412, 416-422, 427, 432, 434, 435, 439,
440, 443, 444, 446, 447, 452, 453, 469,
506, 509, 525, 526, 528, 529, 533-537,
539, 542, 543, 546, 553, 558, 559, 571,
576-578, 580, 581, 588, 595, 598, 599,
608, 609, 611, 612, 614, 621-643, 645-
647, 649-653, 655-659, 661, 662, 667-
675, 679, 686, 688, 689
тьма, мрак, темнота xxv-xxvii, ххх, 13, 26,
48, 49, 65, 68, 72, 73, 75, 82-85, 92-94,
102, 103, 112, 119, 128, 130, 137-139,
143, 151, 168, 172, 177, 231, 270, 279,
292, 306, 315, 319, 336, 341, 357,
359-363, 368, 383, 384, 389, 394, 397,
409, 412, 415, 416, 423, 432, 447, 450,
466, 496, 497, 499, 500, 527, 530, 536,
539, 540, 542, 550-552, 558, 559, 562,
577, 579, 668, 685
тяга 415, 423, 523, 526, 623, 628
уб(и|ратъ, удалять, удалить 100, 108, 116,
141, 201, 267, 317, 555, 558, 609
уб(и)раться 78, 83, 128, 129, 347, 412, 442,
525
уби(ва)ть xxv, xxvi, 120, 121, 141, 153, 155,
165, 169, 265, 283, 338, 341, 346, 352,
353, 371, 395, 424, 428, 435, 524, 527,
528, 550, 581, 629, 653
убийство 165, 319, 338, 351, 353, 385, 434,
550, 577
ублюдок, мудак 90, 94, 139, 281, 286, 289,
358, 420
убожество xxiii
углерод-14 401
уговор 286
угол, уголок xxv, xxvi, 10, 18, 27, 30, 35, 68,
74, 76, 82, 84, 100, 128-130, 158, 168,
172, 196, 199, 224, 264, 285, 286, 288,
289, 343, 345, 348, 354, 358, 360, 367,
397, 409, 436, 439, 447, 449, 453, 456,
498, 528, 531, 537, 539, 608, 643, 648
У го ли но 632
ударить, удар 15, 27, 43, 50, 101, 208, 286,
289, 315, 317, 318, 346, 443, 524, 526-
528, 554, 629, 662
удача 88, 266, 287
удовольствие, наслаждение 33, 42, 65, 84,
96, 118, 119, 160, 280, 370, 384, 399.
432, 433, 435, 439, 527, 547, 619, 642,
648, 672
удушье, (само)удушение 77, 675
уединение, отчужденность 47, 60, 284, 367
ужас, трепет xxv, 4, 7, 21, 22, 25, 38, 43,
49, 54, 59, 60, 72, 77, 96, 97, 135, 152,
156, 168, 197, 207, 210, 264, 279, 319,
320, 335, 337, 340, 342, 367, 368, 388,
425, 427, 431, 435, 436, 447, 449, 500,
526, 531, 532, 576, 610
ужасный xix, 28, 43, 50, 68, 73, 117, 121,
130, 140, 142, 198, 282, 334, 344, 347,
356, 391, 395, 433, 436, 439, 442, 454,
529, 532, 535, 542, 547, 633, 638, 641,
645, 648, 650, 661, 667, 670
уже xix, хх, xxiv, xxv, xxviii, ххх, 4, 5, 9,
11, 14 16, 20, 22, 26, 27, 29, 31, 36,
37, 42, 43, 45, 50, 51, 53-56, 59-62,
67, 70, 72, 74-78, 80-84, 90, 92, 95,
99-101, 105, 106, 109-111, 114-116,
118-121, 129, 132, 135, 137, 141, 142,
145-148, 151-154, 158, 159, 163, 166,
167, 171, 176, 183, 198, 199, 204, 224,
243, 261, 266, 271-275, 277, 279, 282,
283, 288, 289, 304, 314-318, 333-335,
337-340, 344, 346, 349, 350, 354, 356,
359, 362, 365, 366, 368, 371, 374-376,
379, 385, 393, 394, 397, 403, 404, 406,
408-410, 413, 415, 419, 422, 423, 426,
427, 433-436, 440, 442, 445, 446, 449,
452, 454, 456, 465, 466, 477-479, 496,
497, 505, 515, 523, 524, 526, 528-531,
533, 536, 538, 539, 541-544, 547, 548,
550, 552, 554, 556-558, 560, 577, 578,
588, 598, 621, 627, 632, 637, 641, 643,
653, 654, 667, 675, 689
узор 20, 145, 146, 211
указатель, индекс vi, xi, xv, 339, 407
уклон 364
укрытие, убежище ххх, 9, 23, 43, 65, 83,
122, 158, 199, 366, 469, 525, 634
740
улитка 278, 374, 428-432, 565
улица ххх, 3, 8, 16, 18, 21, 28, 60, 118,
138, 164, 183, 269, 285, 287, 314, 334,
338, 362, 369, 370, 372, 381, 394, 397,
406-408. 412, 430, 437, 440, 441, 446,
447, 452, 525, 532-534, 538, 546, 561,
574, 614, 665, 694
уловка 159, 266, 269. 611
улыбка, улыбаться, улыбнуться xxi, xxviii,
13, 14, 32, 36, 37. 53, 54, 56. 61, 62, 64,
88-90, 92, 105, 115, 116, 119, 128, 130,
136, 145, 148, 149, 167, 199, 282, 285,
286, 302, 343, 361, 365, 371, 422, 436,
443, 448, 449, 500, 528, 560, 561, 614,
640, 649
ум, разум, интеллект xxix, ххх, 16, 21, 30,
33-34, 53, 54, 75, 78, 80, 89, 107, 109,
121, 126, 166, 185, 269, 316, 340, 344,
346, 347, 357, 370, 379, 385, 412, 426,
429, 452, 494, 556, 557, 579, 621, 625,
634, 638, 648, 652, 669, 678, 686, 688,
689
умляут отсутствует
умозаключение 409, 611
умолчание, несказанный 85, 270
умышленность отсутствует
университет, университетский xxviii, xxix,
33, 35, 57, 63, 86, 87, 99, 134, 136, 142,
144, 152, 280, 355, 380, 382, 400, 410,
412, 441, 446, 682
унитаз 133, 134, 198
уноситься, дрейф 49, 128, 137, 427, 552
унылый 14, 168, 386, 524
упако(вы)вать 102, 360, 362, 444, 673
уран 401, 407, 566
урна 675
уровень 6, 7, 51, 64, 74, 94, 127, 265, 278,
341, 352, 386, 408, 423, 425, 554, 651,
654
ускользать, выскальзывать, выскользнуть
11, 26, 27, 37, 83, 139, 163, 224, 267,
303, 367, 396, 532, 550, 640
ускоряться 303, 314
успокоить(ся) 73, 84, 117, 175, 341, 437,
443
устав 568
уставать, выбиваться из сил, усталый, из-
мотанный, вымотанный xix, 5, 14, 65,
94, 128, 138, 150, 197, 284, 287, 434,
562, 558, 636, 646, 674
усыпальница 120, 122, 146
утверждать, провозглашать, утверждение
3, 9, 21, 32, 62, 98, 108, 132, 144, 152,
153, 163, 165, 183, 189, 195, 367, 269,
385, 402, 413-415, 423, 437, 446, 556,
557, 610, 613, 630, 646
утешение, утешенье, спокойствие, спо-
койный, уют, уютный xxvii, xxix, 9, 23,
26. 28. 34. 36. 37, 84, 107, 112, 319,
353, 355, 385, 409, 446. 447, 561, 597,
661,669, 689
утро, утренний xix-хх. xxv, xxix, 12, 19, 22,
25, 26, 29, 30, 33, 51, 58. 60, 62, 67,
83, 84,97. 108-111, ИЗ, 135, 140, 148,
153, 168, 197, 274, 280, 282, 284, 335,
340, 346, 350, 361, 363, 367, 390, 412,
413, 433, 447, 449, 457, 467, 523, 524,
537, 541, 542, 549, 555, 581, 611, 633,
645, 649, 688
ух ты, ого, вау 53, 129, 278, 302, 533
уходить, уйти, выйти, уехать, уезжать xxi,
xxix, 11, 15, 21, 37, 42, 50, 55, 56, 65-
67, 82, 84, 85, 88, 89, 93, 95, 97, 99,
100, 103, 105, 117, 138, 143, 149, 167,
198, 265, 270, 281, 285, 287, 318, 319,
334, 335, 337, 341, 343, 345, 351, 358,
367, 369, 373, 375, 377, 395, 408, 413,
417, 424, 431, 433, 437, 439, 442, 443,
445, 448, 453, 530, 533, 534, 544, 549-
552, 554, 561, 608, 612, 623, 640, 652,
661, 673, 674, 685, 687
учитель(ница) 60, 101, 146, 268, 283, 338,
532, 639, 647, 652
«Уэзерби» тридцатого калибра 86, 136,
409, 542
Уэйлстоу xi, 620, 661, 671, 675
Уэйн 675
Фаларид 358, 359
фальшивка 3, 6
фантазия, вымысел, домысел xxiii, xxvii, 3,
20, 47, 81, 83, 85, 115, 147, 162, 163,
167, 168, 333, 349, 383, 448, 545, 577,
578, 613
Фарадей 98, 399
фасад 7, 134, 136, 144, 146, 148
Фаулер 369-372, 374, 375, 397, 426
февраль 169, 268, 377, 404, 422, 442, 578,
623, 672
феноменология 153
ферма 369
фиаско 500
физика, физический 30, 32, 47, 51, 52,
122, 125, 164, 197, 360, 363, 686
фикус, горшки с цветами 98, 148
Филадельфия, филадельфийский 138, 140,
547
741
филин 596
философия 430, 683
фильм xxvii, xxviii, ххх, 3-5, 7-11, 17, 18,
30, 32, 41, 60, 61, 63, 67, 88, 104, 108,
119, 125, 157, 158, 162, 163, 165, 167,
170, 174, 211, 292, 338, 356, 370, 372,
375, 377-380, 384, 388-391, 394, 396,
397, 400, 414, 415, 423, 425, 447, 450,
500, 521, 547, 562, 579, 698
Флагстафф 545, 546, 549
Флсйз xxi, xxix, 31, 444
Флорида 3, 15, 132, 397
фобия 17, 59, 61, 62, 150, 569
фокус (трюк) 77, 163, 391, 610
фокус, фокусировать(ся) xxviii, 5, 11, 31,
34, 57, 61, 68, 209, 285, 356, 397, 414,
416, 424, 446, 450, 452, 456, 525
фольга 315
фонтан, источник 77, 133, 134, 140, 320, 625
форма xxviii, 47, 48, 53, 68, 72, 76, 91, 96,
123, 133, 137, 146, 153, 157-160, 163,
172, 291, 315, 333, 360, 373, 386, 390,
396, 408, 411, 435, 523, 541, 554, 578,
628, 647, 649, 650, 679
формирование 402, 403
фотографировать, сфотографировать,
снимать, снять 38, 174, 395, 396, 421,
422, 451, 454
фотожурналист xxviii, 396, 420, 422, 451
(фото)снимок, фотография xi, xxiv, xxviii,
3, 6, 9, 10, 22, 28, 32, 37, 38, 57, 58,
70, 71, 81, 94, 158-161, 173, 231, 234,
268, 354, 357, 395-397, 419, 420, 422,
450-454, 465, 500, 530, 531, 561, 602,
612, 698
фрагмент, эпизод, отрывок, клип 5-8, 10,
11, 23, 33, 43, 49, 56, 59, 63, 64, 81,83,
87,91,93,99, 104, 106, 108, 110, 112,
125, 143, 156, 169, 174, 220, 260, 266,
292, 301, 324, 335, 337, 339, 341-343,
359, 363, 366, 368, 379, 394, 396, 407,
436, 450, 497, 507, 682, 697
фраза, фразовый хх, xxv, 25, 31, 36, 37,
41, 43, 49, 73, 78, 92, 94, 97, 104, 130,
164, 408, 411, 415, 435, 551, 642, 654
французский, француз 12, 35, 36, 94, 142-
144, 358, 388, 613, 614
фри (картошка) 32, 272
фронтон 157, 158, 172, 564
фрукт, плод 578, 599
фтупеньки 445, 574
фу! 658
фундамент 364, 380
фэн-шуй 64, 65, 80, 97, 98, 287, 288, 336, 409
X
хаос xxv, 35, 38, 77, 125, 284, 337, 345, 359
характер, персонаж, герой, черта 25, 80,
89, 100, 109, 140, 264, 270, 346, 361,
391, 552
хаски 29, 80, 548
хаус (серым) 132-134, 136, 138, 140, 142,
144, 146, 446
хаус (черным) отсутствует
Хейли 167, 169, 197, 199, 283
Хеклер и Кох 348, 409
Хиллари 29, 32, 40, 80-81, 83, 93, 336, 561
химиотерапия 560
химический, (химическое) нещество 94,
102, 160, 272, 347, 411, 444, 456, 470
хитрый, хитрость, хитрить 14, 44, 96,
120, 265, 346, 349, 613, 623, 627, 633,
643, 652
хлеб, хлебный 64, 368, 408, 546, 578, 609,
610
хлопья, клочья 74, 76, 97, 266, 344, 347,
446, 530, 598
хмель, солод 547, 665
ходить ххх, 24, 36, 65, 82, 85, 87, 91, 101,
102, 127, 276, 316, 341, 344, 355, 362,
371-372, 427, 431, 434, 452, 497, 499,
534, 558, 599, 625, 648, 651
хозяин xix, 26, 89, 100, 315, 347, 370
хоккеист 60, 451
холм 9, 132, 315, 428, 473, 524, 532, 683
холодильник xxiv, xxix, 17, 275, 610
холодно, холод, (за)мерзнуть 5, 16, 17, 36,
67, 130, 138, 151, 155, 169, 175, 272,
292, 347, 350, 355, 362, 365, 366, 397,
433, 442, 445, 468, 500, 524, 558,
холодный хх, 16, 50, 54, 56, 68, 75, 84, 92,
113, 167, 168, 207, 285, 319, 339, 356,
373, 499, 525, 527, 54], 556, 561, 593,
642
хондрит 403
хорошо, в порядке 26, 27, 29, 272, 287,
291, 314, 350, 434, 439, 549, 551
хотсть(ся), желать, (по)желание, желан-
ный хх, xxii, xxiv, xxv, 3, 13, 15, 16,
19-21, 23, 39, 43. 44, 45. 49. 52-56,
60, 66, 67, 71, 78, 79, 83, 84, 93, 96,
97, 99, 101, 103-105, 107-110, 115,
120, 121, 131, 145, 146, 148, 149, 155,
163, 167, 169, 176, 197, 266, 269, 275,
279, 280, 282, 283, 286, 287, 289, 315,
320, 334, 339, 342-346, 352, 353, 357,
365, 368-372, 375, 379, 389, 393, 404,
412, 415, 416, 423, 424, 426, 427, 431,
432, 434-436, 442, 446-448, 450, 451,
742
497, 529, 530, 536, 541, 542, 545, 548,
550-552, 557, 578, 560, 577-580, 588,
611, 614, 620, 623, 631, 641, 646-648,
659, 662, 670, 671,673, 682, 684, 686,
687
храбрость, храбрый, смелость, смелый,
мужество 60, 68, 86, 94, 121, 298, 320,
344, 346, 413, 441, 452, 557, 561, 629,
642, 647, 652
храм 142, 144, 150, 152, 418, 633
хранить, охранять, охранить 120, 155,
410, 577, 644
хранить, (со)хранить, оставить себе xxvi,
11, 23, 37, 50, 60, 62, 66, 75, 92, 128,
162, 268, 283, 335, 346, 373, 442, 453,
561, 599, 608, 625, 647, 654
хрен(ь), фигня, (на)фиг, охрененный, хре-
новый 43, 52, 59, 74-75, 95, 138, 147,
199, 230, 271, 279, 283, 288-289, 291,
336, 390, 417, 435, 442, 536
хронический 59, 349, 527
хрустальный 102, 140, 690
Хэллоуин, хэллоуинский 371, 561
ц
царство, королевство 4, 121, 170, 353,
406, 410, 634
цвет xxviii, 29, 43, 50, 53, 83, 94, 95, 107,
108, 128, 151, 197, 281, 345, 377, 390,
394, 395, 409, 415, 434, 443, 466, 527,
588, 611, 647, 649, 672, 679
цветы, цвести 121, 320, 637, 681
целый, целостный, цельный, целиком,
полностью xxvi, 10, 13, 18, 21, 21, 43,
50, 55, 56. 74, 77, 78, 82, 100, 113, 116,
122-125, 127, 132, 134, 135, 144, 155,
158, 163, 168, 169, 174, 243, 266, 267,
278, 280, 284, 336, 338, 341, 343, 344,
349, 354, 358, 361, 363, 365, 372, 377,
392, 394, 395, 397, 413, 416, 422, 427,
431, 434, 436, 448-450, 462, 496, 500,
534, 539, 549, 550, 554, 561, 577, 623,
651, 657, 669
цель 32, 35, 38, 119, 122, 124, 131, 138,
139, 160, 162, 171, 174, 347, 355, 381,
387, 416, 451, 452, 577, 596, 610, 623,
684
цензурировать 643
центр xxiv, xxix, 20, 92, 119, 122-125, 132,
136, 151, 152, 153, 160, 173, 187, 189,
232, 333, 334, 345, 349, 389, 390, 402,
436, 452, 453, 531, 532, 611
центральный 134, 136, 140, 318, 343, 377,
394, 554
цепь, цепочка хх, xxvi, 50, 74, 92, 156, 168,
169, 210, 347, 373, 392, 409, 442
церковь 121, 132, 134, 138, 140, 142, 144,
146, 148, 150, 153, 580
цифровой 3, 42, 159-163, 166, 356
ч
чаевые 364
чары, очарованный, околдованный 95,
532, 623, 669
час xix, xxii, xxvi, ххх, 10, 15, 22, 43, 44, 50,
52. 55, 67, 75, 83, 84, 91-96, 100, 102,
110, 111, 113, 114, 118, 127, 140, 141,
144, 145, 154, 197, 204, 274, 281, 284,
285, 290, 315, 325, 335-337, 340, 341,
344, 355, 359, 365, 409, 413, 433, 436,
445, 449, 456, 457, 463, 464, 466, 471,
472, 494, 497, 523, 524, 530, 535-537,
541-544, 548, 558, 560, 573, 577, 622,
651, 657, 670
часовня 140, 144, 146, 148, 150
человек xxix, 9, 23, 25, 32, 52, 64, 80, 84,
90, 107, 111, 120, 123, 124, 142, 148,
150, 151, 153, 154, 184, 185, 187, 199,
231, 236, 243, 265-267, 269, 270, 273,
292, 342, 353, 356, 366, 372, 384, 395,
397, 399, 415, 421, 422, 424, 426, 427,
450, 452, 454, 467, 527, 538, 588, 593,
612, 623, 624, 627, 632, 641, 643, 667,
674, 683, 686, 687, 696
челюсть 101, 434, 443, 524
чемодан, чемоданише 11, 20, 21, 43, 84.
115, 117, 345, 348, 360, 444, 672, 674
череп 129, 211, 286, 347, 434, 524
черепаховый суп отсутствует
чернила, чернильный xxv, 38, 75, 77, 128,
172, 279, 347, 349, 367, 399, 404, 407,
416, 608, 609, 622
черный 12, 17, 20. 22. 26, 28, 35, 37, 38,
47, 49, 50, 54, 60, 63, 75, 77, 83, 94,
97, 100, 111-113, 117, 118, 123, 129,
131, 140, 143-148, 160, 162, 167, 272,
280, 281, 285, 317, 319, 333, 334, 340,
344-346, 349, 355, 358, 359, 366, 367,
377, 378, 394, 398, 404, 410, 423, 427,
428, 431, 433, 434, 443, 444, 452, 471,
496, 500, 525, 532, 534, 538, 556, 561,
562, 580, 596, 599, 639, 644, 658, 669,
684, 685
черт, чертовский, чертовый, блин хх, xxv-
xxvii, xxix, 12, 15, 27, 31, 43, 54, 55, 57,
72, 74, 76, 80-82, 88, 100, 103, 109,
110, 117, 118, 128, 129, 136, 141, 142,
145, 168, 176, 227, 272, 279, 285, 290,
743
326, 334, 363, 364, 368, 372, 392, 407,
409, 412, 419, 422, 435, 447, 524, 531,
539, 542, 545, 576, 579, 631
чеснок 428
честный, приличный 162, 269, 314, 624,
636, 667
четвертак, четвертьдолларовый 300, 301,
325, 407, 427, 573
четверть 35, 403,
четкий, лаконичный 77, 86, 110, 119, 406,
537
Чехословакия 373
чистый xxvii, 5, 14, 15, 20, 25, 47, 66, 86,
98, 113, 163, 165, 292, 358, 383, 534,
669
читатель 10, 20, 78, 133, 159, 163, 266,
561, 620, 634
читать(ся), (про, до, пере, по, за)читать
xxvi, xxix, ххх, 12, 21, 31, 34-36, 52, 55,
78, 84, 90, 104, 108, 126, 146, 169, 265,
266, 283, 350, 355, 386, 407, 416, 419,
435-437, 444, 499, 500, 531, 545, 558,
577, 578, 580, 593, 612, 622, 642, 649,
672
член, стручок 115, 389
чрево, утроба, матка 267, 383
что-нибудь 5, 22, 25, 29, 40, 53, 54, 100,
103, 130, 131, 168, 169, 197, 287, 335,
388, 419, 421, 549, 579, 580, 613, 614
Что подумали некоторые 379, 425, 557,
573
что-то xx-xxii, xxv, xxvi, 5, 6, 9, 15, 20, 21,
24-29, 35, 37-39, 45, 50, 53, 54, 58, 59,
72, 74-78, 83-85, 88, 89, 95, 99-101,
103, 108, 109, 113-115, 117, 118, 122,
123, 128, 129, 131, 132, 139, 141, 147,
148, 167, 168, 172, 197, 203, 205, 206,
251, 264, 266, 267, 276, 280, 285-287,
319, 325, 338, 342-344, 346, 356, 358,
359, 361, 364-366, 371, 373, 375, 378,
381, 385, 387, 390, 393, 399, 404, 413,
415, 417, 419, 422, 426, 433, 435, 436,
440, 442, 444, 448, 450, 454, 466, 500,
523, 525-530, 532-534, 537, 539, 543,
545, 550, 553, 554, 556, 560, 578, 581,
592, 593, 610, 623, 625, 629, 648, 655,
674, 686
чувство xxiii, xxvi, 4, 6, И, 14, 16, 19, 23,
27. 28, 32, 36, 37, 49, 61, 65, 68, 74,
89, 108, 118, 121, 128, 140, 268, 269,
284, 292, 347, 373, 398, 399, 413, 414,
426, 432, 433, 436, 443, 457, 464, 500,
523, 536, 539, 611, 639, 667, 668, 674,
675,687
чудовище, монстр 27, 108, 120-122, 272,
276-279, 288-292, 346, 356, 357, 381,
382, 386, 629
чудотворец 665
чуждый, инопланетный xxvi, 28, 410
чулан, ниша 28-30, 39, 40, 68, 439, 447,
чушь, ерунда хх, 20, 34, 95, 96, 117, 147,
152, 153, 523, 543, 545, 548
Чэд 9, 10, 12, 17, 18, 24, 29, 40, 58-60,
64, 65, 80, 93, 98, 99, 104, 108, 111,
185, 268, 269, 273, 287, 288, 333-336,
338, 341,344, 358, 361,363, 366-368,
396, 419, 425, 437, 439, 447, 449, 560,
561
ш
шанс, случай, возможность ххх, 14, 32, 53,
66, 107, 110, 111, 199, 282, 316, 353,
357, 364, 368, 408, 496, 608, 609, 642,
660
шар 407, 499, 534
Швеция 373
Шекспир 614
шепот, (про, на)шептать, перешептывать-
ся xxii, xxix, 96, 97, 101, 108, 116, 147,
154, 284, 351, 407, 408, 423, 438, 444,
504, 515, 535, 547, 550, 554, 613, 641,
651, 669
шериф 335, 339, 340, 398, 425, 437
шерсть, вязаный 135, 185, 433
шея 77, 119, 374, 396, 428, 442, 456, 545,
662
шизофрения 407
шипеть, шипение 22, 77, 96, 107, 110,
316, 336, 367, 399, 409, 428, 631
шкала 50, 62, 64, 425, 564, 569
шквал, поток 7, 16, 29, 33, 44, 96, 104,
116, 119, 130, 133, 134, 139, 318, 340,
395, 408, 417, 447, 532, 535, 554, 641,
648
школа, школьный, школьник, школьница
61, 70, 84, 87, 88, 98, 99, 101, 120, 134,
136, 140, 145, 162, 278, 334, 335, 337,
346, 387, 395, 532, 592, 608, 619, 625,
627, 629, 634, 639, 642, 644, 670
шланг 133, 134, 394, 592
шлем 67, 360-362
шлепнуть, отшлепать 115
шлепнуться, шлепаться 34, 504
шлюп(ка) 154, 155, 318, 577
шляпа 12, 14, 89, 162, 345, 609, 613, 665
шок, шоковый, шокировать 57, 150-152,
198, 286, 358, 426, 439, 449, 500, 529,
548
744
шрам xxv, 14, 20, 49, 146, 283, 408, 434,
442, 539, 541
штатив 157, 420, 456, 465
шторм, буря xxiv, 26, 54, 114, 156, 284,
316, 319, 361, 608
штука, штуковина 75, 84, 128, 272, 279,
288, 342, 364, 367, 373, 380, 381, 392,
442, 588, 627
шум 9, 28, 40, 49, 56, 77, 106, 111, 129,
137, 145, 156, 287, 338, 341, 362, 532,
539, 550, 556, 641, 681, 688
шутка xxviii, xxix, 38, 43, 276, 278, 292,
342,538
щ
щенок 80, 286, 498
щепки 168, 362
щетка, расческа 11, 56, 362, 373, 561
щиты 53, 577
э
эвакуация 337, 360, 573
Эверест 88, 338, 467, 523
эвристический 131
эдипов, Эдипов 89, 383
Эй 50, 54, 71, 72, 95, 121, 129, 273, 279,
281, 342, 356, 372, 393, 443, 451, 524
ЭКГ, кардиограмма 49, 553-555, 558
экивоки 102
экран, экранчик 29, 48, 67, 93, 107, 158,
164, 165, 331, 399, 423, 449, 500
экскурсия 57, 622
экскурсовод 533, 535
Экснырд 29, 339, 340, 398, 425, 437
экспедиция 87, 88, 90. 93, 99, 103, 107,
110, 130, 153, 154, 158, 294, 333, 349,
374, 424, 426, 450, 558, 573
Экспедиция Л 67, 79, 86, 91, 104, 450, 573
Экспедиция No 1 91, 103, 573
Экспедиция Nc 2 91, 92, 98, 103, 173, 573
Экспедиция No 3 93, 98, 99, 103, 339, 573
Экспедиция No 4 5, 6, 21, 98, 99, 107, 109,
378, 450, 573
Экспедиция No 5 423, 426, 432, 450, 456,
496, 573
экспозиция 452, 465
экстази 12, 13, 26, 50, 96, 198, 279, 281,
284, 345
электрический 347, 447
электронный 159-161, 399, 402
электроэнцефалограмма 408
Эл-Эй 71, 281, 372
Эмбер 35-37, 115, 127, 283
эпистемологический 41
эпистолярный 623
этап 62, 133, 169, 403, 441, 452
эффект 40, 4], 164, 352, 371, 424, 500,
613
эхо 41,42, 44-49, 51, 52, 59, 65, 72, 73, 79,
82, 116, 117, 119, 143, 163, 289, 341,
386, 408, 416, 428. 500, 528, 548, 550,
574, 687-689
эхолокация 48
Эшли 110, 115, 121, 148, 150, 283, 320,
348, 435
ю
юг, южный 17, 26, 98, 132, 148, 339, 374,
429, 440, 441, 446, 611, 612
Южная Каролина 441
юный, юноша, подросток, подростковый,
юность, юношеский, молодежный 16,
17, 21, 22, 62, 82, 120, 121, 145, 146,
155, 156, 162, 268, 370, 430, 525, 528,
534, 550, 578, 580, 608, 614, 624, 625,
670
Я
ягуар, пантера 284, 552, 593
яд 30
ядро 380
язва 283, 315, 425, 437, 541, 560, 613
язык (орган) 43, 76, 129, 286
язык (способ выражения) xxix, 24, 96, 97,
106, 124, 128, 146, 283, 346, 358, 385,
403, 407, 411, 414, 416, 532, 545, 555,
622, 625, 634, 683
язычок 96
январь xxvii, 422, 424, 426, 442, 576, 622,
659, 660, 67
японский 20, 94, 96, 146
яркий 22, 98, 303, 345, 447, 539
ярость, яростный xxiii, 97, 111, 121, 151,
264, 267, 385, 409, 436, 525, 528, 530,
550, 630
ясень, ясеневый 3, 8, 18, 28, 88, 164, 183,
269, 314, 334, 338, 369, 394, 397, 406,
407, 412, 414, 430, 437, 439, 441, 446,
448, 454, 532, 548, 561, 574, 694
ясный, очевидный 5, 12, 16, 28, 39, 61,
63, 66, 81, 106, 107, 110, 131, 161, 207,
266, 267, 285, 356, 359, 360, 366, 379,
437, 449, 489
ястреб, ястребиный 76, 83, 101, 541
Яхве 267
ячмень 83, 547
745
0,5 см, полсантиметра, пять миллиметров
29, 30, 32, 573, 574
16-миллиметровый, 16-миллиметровка 10,
40, 163, 172, 337, 376, 397, 456
35 миллиметровый 10, 172
4001 404
925-я проба 373
akav267
aqab 267
asah 267
axis mundi 123
bauplan 119
BMW 95, 435, 527
byte 556
caput mundi 123
CD-диск, компакт-диск 36, 47, 167, 197
clou 614
Connaught 169
d£gueulasse отсутствует
domus (серым) 117
domus (черным} отсутствует
DSM-IV 61, 62
escargot 429, 431
feuille 598
guerre xx, 206, 598, 684
haus (серым) 384, 569, 527, 689
haus (черным) отсутствует
Hi8 10, 11, 58, 67, 356, 368, 449, 556
lain 126
lime 119, 678
maison (серым) 206, 429, 430, 598, 684
maison (черным) отсутствует
mal de тёге отсутствует
NSBE 534
omphalos 123
plume xx
QRS, желудочковый комплекс 49, 554
rzz 268
triste 624
unheimlich 24, 28, 384, 385, 392
uerite 157
746
Благодарности
Выражаем огромную признательность за разреше-
ние перепечатать фрагменты из ранее опублико-
ванных материалов:
Poems of Baudelaire Les Fleurs du Mai / transl.
Roy Campbell. New York: Pantheon Books, 1952. Вос-
произведено с разрешения Терезы Кэмпбелл.
Bishop, Elizabeth. Chemin de Fer // The Complete
Poems 1927-1979. © 1979, 1983 by Alice Helen
Methfessel. Воспроизведено с разрешения Farrar,
Straus and Giroux LLC.
Plath, Sylvia. The Night Dances // Ariel. © 1966
by Ted Hughes. Воспроизведено с разрешения
HarperCollins Publishers, Inc., and Faber and Faber Ltd.
Frost, Robert. The Most of It // The Poetry of
Robert Frost I ed. Edward Connery' Lathem. © 1942 by
Robert Frost. © 1970 by Lesley Frost Ballantine. © 1969
by Henry Holt and Company, LLC. Воспроизведено
с разрешения Henry Holt and Company, LLC.
Pound, Ezra. Canto CXVI // The Cantos of Ezra
Pound. Copyright © 1934,1938,1948 by Ezra Pound.
Воспроизведено с разрешения New Directions
Publishing Corporation and Faber and Faber Ltd.
Yeats, William Butler. The Man and the Echo //
The Poems of W. B. Yeats: A New Edition / ed.
R. J. Finneran. © 1940 by Georgie Yeats. Воспро-
изведено с разрешения Simon & Schuster, Inc. and
A. P. Watt Ltd.
Hirshfield, Jane & Aratami, Mariko. The Ink Dark
Moon. © 1990 by Jane Hirshfield and Mariko Aratami.
Воспроизведено с разрешения Vintage Books, под-
разделения Random House, Inc.
747
Особая благодарность Talmor. Zedactur Depo-
sitary за предоставление VHS-копии фильма «Экс-
педиция Na 4».
Все фотографии внутри книги принадлежат
Эндрю Бушу, за исключением фотографий, сде-
ланных Джилом Кофманом (с. 583 и 696), и шиио-
страции Тайлера Мартина (скан на с. 693).
748
Игг
А
Р
а
с
и
л
ь
Что это за чудо? Это огромное дерево.
Оно возвышается на три тысячи метров,
Но не достает до земли. Однако стоит.
Должно быть сто корни держат небо.
О
749
Марк Z. Данилевский
Дом листьев
Редактор Н. Шевченко
Дизайнер Е. Даурова
Корректор И. Харитонова
Оператор компьютерной верстки Т. Упорова
Подписано в печать 28.10.2016. Формат 70 х 100'/|6.
Усл. псч. л. 63,21. Бумага писчая. Печать офсетная
Тираж 4000 экз. Заказ №4880/16.
ООО «Издательство «Гонзо»
620026, Екатеринбург, ул. Декабристов, 51а
тел /факс: (343)228-09-16
e-mail: izdatelstvo-gonzo@yandex.ni
Отпечатано в соответствии с предоставленными материалами
в ООО «ИПК Парето-Принт», 170546. Тверская область.
Промышленная зона Боровлеве 1, комплекс № ЗА.
www.pareto-print.nj
“Великолепный роман. Феноменальный дебют. Волнующе живой,
подсознательно жуткий, захватывающе умный — на его фоне
большинство прочей литературы кажется бессмысленной. Так и
представляется, как Томас Пинчон, Джеймс Баллард, Стивен Кинг и
Дэвид Фостер Уоллес склоняются перед Данилевским, задыхаясь от
изумления, смеха и восхищения".
Брет Истон Эллис
“От его жути голова идет кругом. От его эрудиции голову сносит
окончательно".
Entertainment Weekly
“Безбашенная пинчоновская странноватость, набоковская лингвисти-
ческая одержимость и борхесовская нереальность. Дом листьев
скачет и играет с читателем с ломающей жанр развязностью, постмо-
дернистским щегольством и дьявольски богатой фантазией, способ-
ной пристыдить большинство произведений на сегодняшнем книж-
ном рынке".
San Francisco Examiner and Chronicle