ВАДИМ ЛИСТОВпо ДОРОГАМ
ОСТРОВА
СВОБОДЫМосква
ПРОФИЗДАТ • 1973
32ИЛ63Листов Вадим ВадимовичЛ 63 По дорогам Острова Гвободы. М., Профиздат,
1973.168 с.Очерки В. Листова — это рассказ очевидца об успехах и труд-
ностях страны, первой на Американском континенте ставшей на путь
строительства социализма.Автор более двух лет провел на Кубе в качестве собственного
корреспондента «Правды», бывал на стройках и предприятиях, в на¬
родных имениях, беседовал с рядовыми тружениками и видными дея¬
телями партии, государства, профсоюзов. Об этих встречах он и рас¬
сказывает на страницах книги.„ 0732—042	,	32ИЛ	85"“73081 (02) —73ПРОФИЗДАТ -1973
Давайте ж скорее строить!
Вы, руки, беритесь за дело;
И черные руки негров
И белые руки белых...»(Николас Гильен)ОСТРОВ СВОБОДЫ -
ОСТРОВ СОЗИДАНИЯ(вместо предисловия)Куба сегодня —это труженик и солдат, у которого много
тревог и забот, но который твердо стоит на страже своей сво¬
боды и независимости и думает о будущем. История ми¬
нувших лет свидетельствует, что в борьбе против кубинской
революции империализм США прибегает к самым различным
средствам —от блокады и прямой вооруженной интервенции до
лживой пропагады и подрывной деятельности. И сегодня аме¬
риканская реакционная печать не скрывает, что определенные
круги в США делают ставку по меньшей мере на две карты:
во-первых, они хотели бы усилить экономические трудности
Кубы и таким образом попытаться разжечь недовольство вну¬
три страны; во-вторых, они сколачивают и науськивают на
революционную Кубу обосновавшееся в США эмигрантское
отребье в надежде, что оно в конце концов сможет сыграть
роль зачинш,ика новых антикубинских походов. Народ Кубы
бдительно следит за маневрами империалистов США и их по¬
собников, он уверен, что обе эти карты империализма и реак¬
ции будут биты.Много интересного можно увидеть сегодня на Кубе. Туристы
едут сюда из Европы и других частей света, чтобы посетить
места, связанные с именами Христофора Колумба и Хосе Мар¬
ти, с революционной борьбой кубинского народа против аме¬
риканского империализма и его местных марионеток. Но, по¬
жалуй, больше всего обращает на себя внимание то, какое место
в жизни страны занимает учащаяся молодежь —«бекадос».
Так кубинцы называют учащихся-стипендиатов, детей трудя¬
щихся, находящихся целиком на государственном обеспечении.
Тысячи и тысячи детей, юношей и девушек из далеких, глухих
уголков острова, из горных поселков приезжают в столицу
страны Гавану, чтобы учиться, овладевать новыми, невиданны¬
ми до того на Кубе специальностями, стать умелыми преобра¬
зователями своей обретшей независимость родины. Возраст их
самый различный — от пяти до восемнадцати лет. Они учатся
по программе общеобразовательной школы или специализиро¬
ванных техникумов. Одетые в строгую серую форму, они шага¬
ют по улицам Гаваны с песнями и лозунгами. Они стали вопло¬
щением дисциплины и порядка, и их труд призван сыграть ог¬
ромную роль в будущем Кубы.Мне не раз доводилось бывать на Кубе, начиная с первых
месяцев существования свободной республики. Но никогда
раньше свершения кубинской революции не представали пере¬
до мной так выпукло и отчетливо, как в последние годы. Мно¬
гое из того, что раньше только угадывалось, теперь обрело
законченный вид. И речь идет не только и даже не столько о
Гаване. Здесь за столичным шумом и грохотом подчас трудно
ощутить подлинное дыхание страны. Лишь поездив по провин¬
циям, окунувшись в самую гущу трудовых будней, можно по
достоинству оценить завоевания кубинской революции, сумев¬
шей меньше чем за полтора десятилетия существенно изменить
облик страны, образ жизни народа.Кубе пришлось и в значительной мере приходится и поныне
преодолевать тяжелое наследие полуколониального прошлого.
И одной из наиболее сложных проблем была аграрная. 894 ла¬
тифундиста и 28 североамериканских компаний держали в сво¬
их руках около 300 тысяч кабальерий земли (1 кабальерия—
13,42 гектара), то есть около 46 процентов всей пригодной для
обработки земли. А 85 процентов мелких земледельцев еле-еле
сводили концы с концами и жили под постоянной угрозой быть
согнанными с земли. У 200 тысяч крестьянских семей не было
даже крохотного клочка земли. Латифундисты нещадно экс¬
плуатировали 400 тысяч сельскохозяйственных рабочих, кото¬
рые, как выразилась официальная статистика тех лет, пребыва¬
ли в состоянии «абсолютной нищеты...».Победившая революция стала планомерно и последователь¬
но осуществлять глубокие аграрные преобразования, преодоле¬
вая яростное сопротивление империализма и эксплуататорских
классов. И сегодня кубинцам есть чем гордиться. Более 70 про¬
центов пригодной для обработки земли составляют государст¬
венный сектор в сельском хозяйстве, который обеспечивает
сравнительно стабильный уровень сельскохозяйственного произ¬
водства на новой, социалистической основе.Свыше 100 тысяч крестьянских семей получили из рук ре¬
волюции землю. 400 тысяч сельскохозяйственных рабочих обес¬
печены работой и заработком не три месяца, как раньше, а
круглый год.
За годы народной власти государство передало наиболее
нуждающимся крестьянским семьям 28 тысяч домов. В сельской
местности возникло более 100 новых поселков, построены десят¬
ки больниц и поликлиник, сотни школ, и разве не показатель-
ло, что аграрная страна, где существовала полумиллионная
.армия безработных, ныне испытывает нужду в рабочей силе
и притом больще всего в сельских районах?! Как бы ни изощ¬
рялась враждебная Кубе империалистическая пропаганда, но и
«на подчас вынуждена признавать непреложный факт: кубин¬
ский крестьянин и сельскохозяйственный рабочий обрели уверен¬
ность в завтрашнем дне, они спокойны за будущее своих детей.Укреплению народного хозяйства, решению экономических
лроблем, которые выдвигает жизнь, — в первую очередь это
относится к подъему сельского хозяйства — уделяется в стране
большое внимание.Мы едем в Гуане — один из быстро развивающихся районов
сельскохозяйственного производства. Дорога, по бокам которой
стройные пальмы и могучие, должно быть, многовековые лав¬
ры, убегает все дальше на запад. На полях работают тракторы
с родной нам и хорошо знакомой кубинцам маркой «Беларусь»,
несутся навстречу грузовые газики, легковые «Волги», которые
здесь часто называют «вездеходами». Один за другим остаются
позади города Кончита, Канделариа, Пинар-дель-Рио. И вот
наконец на обочине шоссе замелькали огромные щиты, на ко¬
торых написано: «На этой территории осуществляется специ¬
альный план Антонио Масео».Специальный план, названный именем Масео, одного из вы¬
дающихся борцов за независимость Кубы, сподвижника Хосе
Марти, — это комплекс важных мероприятий, разработанных
Революционным правительством Кубы с целью подъема сель¬
ского хозяйства. В ближайшие годы в провинции Пинар-дель-
Рио на площади приблизительно в 200 тысяч гектаров должны
•быть созданы плантации цитрусовых, фруктовых и кофейных
деревьев, табака и овощей, искусственные пастбища. Парал¬
лельно с развитием сельскохозяйственного производства в вось¬
ми народных имениях зоны Гуане—Мантуа предстоит вырвать
из плена «кубинской тайги» — зарослей марабу и других кустар¬
ников— и поставить на службу человеку обширные простран¬
ства плодородных земель. На реке Куйягуатехе будет создано
водохранилище, 150 миллионов кубометров воды напоят жаж¬
дущую землю. Выжженная солнцем земля преобразится: бога¬
тейшие плантации, откормочные пункты для скота, предприя¬
тия для переработки сельскохозяйственной продукции появятся
ла месте зарослей марабу.
План Антонио Масео начал осуществляться сравнительно
недавно, но на сельскохозяйственной карте провинции уже
появились первые зеленые пятна — сотни гектаров плантаций
цитрусовых, более 20 тысяч гектаров новых пастбищ, около
2500 гектаров плантаций манговых деревьев.Уже темнеет, когда машина, пробираясь по бездорожью,
достигает участка, где могучие бульдозеры ЧТЗ шеренгой
идут в атаку на непроходимые заросли. Рабочие с удовольст¬
вием рассказывают о добротных советских машинах, без кото¬
рых трудно было бы начать работу на больших территориях, доб¬
рым словом вспоминают челябинских машиностроителей, руками
которых создана эта техника, служащая кубинскому народу ору¬
дием преобразования природы, строительства социализма.По плану Масео много внимания уделяется закладке ко¬
фейных плантаций. Тысячи юношей и девушек заняты выращи¬
ванием саженцев кофейного дерева. Это большая и кропотли¬
вая работа, нежные саженцы требуют заботы и в зной, и в.
ливни. Справляться с трудной задачей взрослым помогают
школьники из Гаваны, Пинар-дель-Рио и других городов.Сделано немало, предстоит сделать еще больше. Конечно,
не все получается гладко, есть трудности, и их немало. Но ку¬
бинский народ упорно работает во имя своего настоящего и бу¬
дущего.Успешно осуществляет Куба и планы промышленного разви¬
тия. И здесь государственный сектор уже занял господствую¬
щее положение, на его долю приходится 100 процентов всей
производимой в стране промышленной продукции.Сочетание старого и нового, древнего и молодого — вот ка¬
кой предстает кубинская земля сегодня взору каждого, кто
приезжает сюда.В социалистических преобразованиях на Кубе много специ¬
фического, свойственного только этой стране и вызванного ее
географическим положением, ее природными условиями. Но
есть одна черта, которая присуща всем странам социализма и
которая лучше других характеризует процесс социалистическо¬
го обновления. Это бурное строительство, прежде всего про¬
мышленное и жилищное. Нет на Кубе такой провинции, района
или города, где бы не возводились новые предприятия, где бы
не сооружались новые жилища для трудящихся. Строительные
леса стали, пожалуй, наиболее типичной принадлежностью ку¬
бинского пейзажа.Промышленное развитие Кубы происходит в особых усло¬
виях, порожденных, в частности, продолжающейся империали¬
стической блокадой, нехваткой квалифицированных кадров.
большой зависимостью экономики от внешней торговли, и в пер¬
вую очередь от импорта горючего, многих видов сырья и ма¬
шин. Однако, несмотря на трудности, кубинским рабочим,
инженерам и техникам удается сохранить, а во многих отрас¬
лях даже повысить уровень производства. В стране увеличи¬
вается выработка электроэнергии, производство цемента и
других видов промышленной продукции. На базе местного це¬
мента создается отечественная строительная индустрия. Делает
первые шаги химия сахарного тростника. Быстрыми темпами
строятся предприятия пищевой и легкой промышленности.
Наряду с созданием новых предприятий развиваются и тради-
дионные отрасли кубинской промышленности, в частности та¬
бачная.Газета «Гранма» отмечала однажды, что господствовавшая
в первые после победы революции годы точка зрения, будто без
разностороннего индустриального развития страна не сможет
добиться настоящего экономического прогресса, уступила место
пониманию необходимости связывать разработку планов преж¬
де всего с развитием двух основных отраслей кубинской эконо¬
мики: выращиванием и переработкой сахарного тростника и жи¬
вотноводством. Вместе с тем экономические связи, сложившиеся
у Кубы с социалистическими странами, побудили ее в известной
мере пересмотреть свое отношение к сахарной промыш¬
ленности — одному из главных источников национального
дохода. Ныне этой отрасли придается первостепенное значение.
Эти обстоятельства, бесспорно, открывают перед кубинской
экономикой новые широкие горизонты. И если империалисти¬
ческая пропаганда и пытается изобразить дело таким образом,
будто большее внимание Кубы к производству сахарного трост¬
ника и животноводству означает ее отказ от планов развития
национальной промышленности, то за этими злонамеренными
измышлениями кроется не что иное, как плохо скрываемое
раздражение. Ведь увеличивая производство сахарного трост¬
ника и развивая животноводство, Кубинская республика подво¬
дит под свои планы промышленного развития значительно бо¬
лее прочную основу, чем раньше.Каждый свой революционный праздник, будь то годовщина
победы революции или штурма казарм Монкада, кубинский
народ отмечает вводом в эксплуатацию промышленных ново¬
строек. В стране сооружаются заводы по производству удобре¬
ний и цемента, модернизируются старые и строятся новые
предприятия легкой и пищевой промышленности. Еще более
обширные планы у кубинцев на будущее. Они намерены в
ближайшие годы сконцентрировать усилия на развитии сель¬
скохозяйственного машиностроения и химической промышлен¬
ности, но вместе с тем и увеличить промышленную переработку
мяса, рыбы, молока, фруктов. Это позволит полнее удовлетво¬
рить растущие внутренние потребности и расширить экспорт
продукции пищевой промышленности.А какая другая страна Латинской Америки или Западного-
полушария в целом может похвастать такими большими успе¬
хами в области народного образования, здравоохранения, жи¬
лищного строительства, развития спорта, как те, каких достигла
революционная Куба? Ликвидация неграмотности и введение
бесплатного обучения на всех ступенях, создание широкой си¬
стемы рабоче-крестьянского образования, подготовка специали¬
стов для всех отраслей народного хозяйства и обучение за счет
государства десятков тысяч стипендиатов... А ведь всего 13 лег
назад в стране не хватало школ, 10 тысяч учителей не имели
работы. Букварь на селе был редкостью, как, впрочем, и стакан
молока.Кубинская революция начертала на своем знамени деви»
Хосе Марти: «Чтобы быть свободным — надо быть культурным!»
И стоана начала учиться. Строились школы, готовились учите¬
ля. Символом Кубы стали казармы, превращенные в школы.
600 тысяч детей, которые прежде ежегодно оставались за школь¬
ным порогом, сели за парты. Сотни тысяч рабочих и крестьян
взялись за книгу. Из двух с половиной миллионов школьников
почти 600 тысяч приходится на село, а подавляющее большин¬
ство стипендиатов, находящихся на обеспечении государства,—
дети крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Крестьянство-
в массе своей стало грамотным, и сегодня народное образо¬
вание идет по кубинской деревне семимильными шагами. Ныне
революционная Куба — самая грамотная страна Латинской
Америки!Кубинская революция, будучи глубоко народной по своему
социальному содержанию, не оставила без внимания ни одну и»
сторон жизни народных масс. Большое внимание уделяется
здравоохранению, и прежде всего в тех глубинных районах, ку¬
да раньше никогда не ступала нога врача. По сравнению с до¬
революционным временем на Кубе в два раза выросло число
больниц и поликлиник, большая часть их построена в сель¬
ской местности.Кубинский народ постепенно решает и такую важную и
острую проблему, как жилищная. Более 60 тысяч жилищ вы¬
строено в стране за эти годы. Таких темпов строительства Куба
никогда раньше не знала. Однако потребность в жилье по-
прежнему очень велика. И Революционное правительство^
заботясь об интересах народа, выделило крупные средства на
сооружение домостроительных комбинатов. Такие предприятия
выстроены в Матансасе, Ольгине, Нуэвитасе и других городах.Враги революционной Кубы, стремясь умалить значение ее
успехов в хозяйственном и культурном строительстве, нередко
яриписывают их исключительно помощи социалистических
•стран. Для стран, встающих на путь самостоятельного разви¬
тия, а тем более приступающих к строительству социализма,
■братская поддержка и помощь имеет, конечно, чрезвычайно
важное значение. И Куба не является исключением. Но кому
ле ясно, что никакая внешняя помощь не в состоянии заменить
главного; усилий самого народа, строящего для себя новый,
•светлый дом. Прекрасна кубинская природа. Но еще прекраснее
становится она от прикосновения к ней руки народа-труженика,
народа-творца. Встают плотины, пролегают оросительные кана¬
лы, тянутся в небо трубы фабрик и заводов. Занятый созида¬
тельным трудом и одновременно бдительно стерегущий свои
завоевания, кубинский народ меняет облик своей родины, уве¬
ренно идет вперед по пути прогресса.Конечно, у Кубы еще немало нерешенных проблем. Но сила
кубинской революции в том, что народ знает об этих проблемах
я под руководством Коммунистической партии и Революцион¬
ного правительства настойчиво ищет пути их решения.Едва ли Куба смогла бы вынести все испытания, которые
выпадали на ее долю, выдержать экономическую блокаду, если
■бы кубинская революция не была глубоко народной, а построе¬
ние социализма не стало бы кровным делом трудящихся масс.
За годы народной власти политическое сознание народа в це¬
лом выросло неизмеримо. Идеи социализма проникли в его
сознание настолько глубоко, что стали непреоборимой матери¬
альной силой, определяющим фактором развития всего кубин¬
ского общества. Сегодняшняя Куба — это одна большая школа
революционной подготовки, и учится в ней весь кубинский
народ.Один известный кубинский журналист, с которым я позна¬
комился в Гаване вскоре после победы революции, говорил
мне, что в истории народов бывают такие события, значение
которых можно оценить лишь спустя многие годы, К числу та¬
ких событий он отнес тогда победу кубинской революции. Через
несколько лет я опять встретил моего гаванского знакомого.
И он сказал, что уже в наши дни этот подвиг кубинского на¬
рода предстает во всем историческом величии, потому что
идеи, во имя которых он был совершен, воплощаются в кон¬
кретных делах Острова Свободы.
СТОЛИЧНЫЕ ЗАРИСОВККЕсли вы бывали в Гаване и не взбирались на маленькую^
смотровую площадку, примостившуюся под куполом Капито*
ЛИЯ, не окидывали взором со стометровой высоты панораму
кубинской столицы, — стоит ли говорить, как много вы поте¬
ряли?..Величественный купол Капитолия высится словно на грани¬
це между старой и новой Гаваной. Да и сам по себе он вполне
может служить определенной «исторической вехой». Раньше, ко¬
гда в нем заседали политиканы-парламентарии, он как бы сим¬
волизировал собой первую половину XX века, бывшую дл»
Кубы временем господства хищного и алчного империализма
доллара. Правители буржуазной республики в своем раболепии
перед США дошли до того, что скопировали вашингтонски»
«оригинал». Но это только лишний раз подчеркнуло их жела¬
нием угодить «северному соседу». Зато после народной револю¬
ции Капитолий приобрел для кубинцев совершенно иное зна¬
чение. Ныне его уже никто не связывает с парламентом — о
нем на Кубе давно забыли. Ныне, говоря о Капитолии, имеют
в виду в первую очередь перспективы научно-технического раз¬
вития страны: здесь расположена Академия наук Кубы, ее
музеи и некоторые лаборатории. И еще Капитолий вспоминают
в связи с борьбой кубинского народа за укрепление своей неза¬
висимости, за свободу и независимость народов Латинско»
Америки. Именно здесь, на просторной площади перед Капито¬
лием, собралась в сентябре 1960 года первая Генеральная
Ассамблея народа Кубы, провозгласившая Гаванскую деклара¬
цию, в которой он выражал свою солидарность со стремлением
латиноамериканских народов окончательно освободиться от гне¬
та империализма США.Вид на Гавану с высоты Капитолия замечательный. В крас¬
но-зеленую мозаику крыш и скверов тут и там вплетаются в-
одиночку и группами небоскребы, в ярких лучах солнца они
кажутся ослепительно белыми. Это Ведадо, часть Новой Га¬
ваны, которая начала расти, как на дрожжах, в 20-е годы в.
результате бешеной «пляски миллионов», порожденной сахар¬
ным бумом времен первой мировой войны, и которая был»10
модернизирована уже после второй мировой войны. Неподалеку
от Университетского холма возвышается будто окрашенное
синькой здание гостиницы «Гавана либре». Сбоку от него —
несколько таких же многоэтажных зданий из железобетона и
стекла. Они резко контрастируют с двухэтажной патриархаль¬
ностью старой Гаваны, жмущейся поближе к порту. До рево¬
люции в небоскребах размещались филиалы американских
■банков и трестов, различные компании, отели. Сама архитекту¬
ра зданий, отличающихся не только стремительностью и стро¬
гостью, но и, я бы сказал, жесткостью линий, кричала, вопила
о могуществе американского империализма, которое совсем
«ще недавно многим как на самой Кубе, так и в Латинской
Америке в целом казалось незыблемым...Поворот головы — и перед вами причудливые контуры сине¬
го зеркала бухты. Словно жуки-плавунцы, бегают по ней в раз¬
ных направлениях портовые буксиры, оставляя за собой пеня¬
щийся, раскачиваемый волнами след. Порт — сердце Гаваны, и
•его мерное биение ощущается даже здесь, на смотровой пло¬
щадке, над куполом Капитолия. Порывы ветра то и дело доно¬
сят пронзительные басовитые гудки судов, лениво прислонив¬
шихся к причалам или стоящих на якоре посреди бухты. Су¬
да— под разными флагами. Их много, гораздо больше, чем в
первые годы после победы революции: торговые связи молодой
республики, несмотря на организованную Соединенными Шта¬
тами экономическую блокаду, расширяются.Еще поворот головы — и вы увидите перед собой одну из
самых красивых столичных площадей — Парке-Сентраль. Смот¬
рящие на нее своими фасадами здания — «Галисийский центр»,
где собираются эмигранты из Испании, кинотеатр «Пайрет»,
знаменитый торговый квартал «Мансана Гомес» и другие —
отличаются пышным великолепием архитектуры колониальных
времен. А в центре площади, в окружении стройных королев¬
ских пальм и множества скамеек, которыми уставлены корот¬
кие аллейки, стоит беломраморный памятник Хосе Марти —
выдающемуся мыслителю и борцу за независимость и свободу
Кубы.Удивительная эта площадь, Парке-Сентраль. Один мой зна¬
комый кубинский журналист из газеты «Мундо» назвал ее од¬
нажды «маленьким Гайд-парком». Сравнению нельзя отказать
в меткости. Расположенная в самом центре столицы площадь-
ттарк представляет собой традиционное место встреч любителей
дискуссий на любые политические темы — от воспоминаний о
■борьбе Кубы за независимость в конце прошлого века до борьбы
против бюрократизма, которую кубинцы развернули после11
победы революции. И публика здесь собирается самая разная.
Учащиеся расположенных вокруг площади учебных заведений.
Труженики, приходящие отдохнуть после рабочего дня. И ко¬
нечно же, «пикейные жилеты» — многочисленные пенсионеры^
первыми спешащие высказаться «по текущему моменту». Сло¬
вом, Парке-Сентраль — это своеобразный барометр настроения
жителей кубинской столицы.Помню Парке-Сентраль в дни «шестидневной войны» на
Ближнем Востоке. Несколько дней подряд волновались тогда
ее завсегдатаи. Даже «пикейные жилеты», аривыкшие в жар¬
кие полуденные часы дремать, соблюдая послеобеденную сьес-
ту, отказались от этой привычки и спешили сюда, на словесное
ристалище. Жаркие дискуссии не прекращались до поздней но¬
чи. В центре их был один и тот же вопрос: вероломная
агрессия Израиля против арабских стран и та поддержка, ко¬
торую оказывали Тель-Авиву империалистические круги США
и Англии. Сообщения из арабских стран, не сходившие с пер¬
вых полос газет, сводки с театра военных действий, услышанные
в передачах станции «Радио-Релох» («Радио-часы»), что транс¬
лирует последние известия день и ночь напролет, прочие поли¬
тические новости — все это, преломившись в призме народного
юмора, вторично выплескивалось здесь, в аллеях Парке-Сен-
траль.—	Агрессия Израиля — это жест отчаяния. С израильским
правительством происходит то же самое, что с преступником,,
обложенным со всех сторон: он идет ва-банк... — говорит плот¬
ник Бьеивенидо Гонсалес.—	Ближний Восток — это не что иное, как «арабский Вьет¬
нам»,— утверждает «ветеран» Парке-Сентраль Коффини.—	Я целиком на стороне арабов, — говорит другой завсег¬
датай, Мигель Фонсека. — А что касается вмешательства импе¬
риалистов в такие конфликты, то я твердо знаю одно; они уме¬
ют вовремя остановиться, если у них перед носом зажигают
красный свет...Такова Парке-Сентраль — одна из самых красивых и самых
уютных площадей кубинской столицы.Однако вернемся на смотровую площадку на Капитолии.
Если провести прямую линию через Парке-Сентраль в сторону
белеющих на морском берегу башен старинной крепости «Мор-
ро» — молчаливого стража гаванской бухты, — эта линия прой¬
дет по узким, прокопченным улочкам портовых районов, где
автобусы на поворотах выплевывают в воздух густые клубы
гари, а пешеходы жмутся к стенам домов, сторонясь проез¬
жающих машин, и лишний раз поминают недобрым словом тех,12
кто четыре с лишним века назад закладывал здесь первые
камни, пересечет самое древнее место кубинской столицы —
площадь перед Кафедральным собором, где царит патриархаль¬
ная тишина, настраивающая на размышления о прошлом, и
наконец упрется в виднеющиеся вдали очертания красивых
многоэтажных зданий. Это Восточная Гавана — новый жилой
район кубинской столицы. По вечерам Восточная Гавана ка¬
жется ярким пятном света на темном горизонте. Салютуя ночи
огнями новых домов, она будто напоминает об изменениях, ко¬
торые произошли в столице за последние годы.А изменений немало, и их замечаешь, едва отъехав от
аэропорта «Хосе Марти» (многие гаванцы все еще называют
его по старинке «Ранчо Бойерос»).Вот, например, первое, что бросается в глаза, — придорож¬
ные плакаты. Щиты с революционными лозунгами устанавли¬
вались вдоль шоссе и раньше, но теперь характер и язык лозун¬
гов стал иным — более конкретным и, может быть, более жест¬
ким. Нынешние лозунги не просто провозглашают Кубу «пер¬
вой свободной территорией Америки» или «первой территорией,
свободной от неграмотности», не просто призывают строить
социализм, а бичуют болтунов и бюрократов, прогульщиков и
прочих «несознательных» и призывают бороться с ними.В1{ервые мне довелось попасть на Кубу вскоре после победы
народной революции. И главным впечатлением, оставшимся от
кубинской столицы тех дней, была кипучая, бившая через край
энергия освобожденного народа....В один из первых дней после приезда в Гавану мы напра¬
вились в айюнтамьенто — столичный муниципалитет. Пробрать¬
ся к нему оказалось не так-то просто: прилегающие улицы бы¬
ли разрыты строителями. Повсюду в траншеи укладывались
трубы и кабели — рождались новые городские коммуникации.
Строительные леса облепили массивные стены старинного зда¬
ния из серого гранита, которое во времена колониального вла¬
дычества Испании было резиденцией генерал-капитанов — на¬
местников испанского короля. Посреди внутреннего дворика
высилась статуя Христофора Колумба. Она тоже была одета
в строительные леса, и стоявший на подмостках рабочий в
запыленном комбинезоне и соломенной шляпе с широченными
полями, какие носят обычно кубинские крестьяне, разводил в
бадейке белила.—	Видали, до чего тирания довела даже Колумба? Посе¬
рел, бедняга! — шутливым тоном произнес рабочий в ответ на
наше приветствие и ткнул пальцем в облезшую скульптуру
великого морехода. — Ну да ничего. Приведем его в «колум-13
бовский» вид, и пусть он вместе с нами открывает новую — ре¬
волюционную Кубу...Простому гаванскому строителю удалось необычно метко
выразить главный смысл социально-экономических преобразо¬
ваний после победы народной революции в январе 1959 года.
И аграрная реформа, положившая начало развитию кубинско¬
го сельского хозяйства по социалистическому пути, и ликвида¬
ция господства американских монополий, державших Кубу в
зависимости от рынка США, и создание государственного сек¬
тора в промышленности имели огромное значение для укрепле¬
ния экономической и политической независимости страны. Но
все эти преобразования стали возможными лишь благодаря
тому, что в результате победы революции кубинский народ,
который веками гнул спину на чужеземных угнетателей, впер¬
вые по-настоящему «открыл» для себя свою собственную
страну.На первый взгляд Гавана ныне выглядит так же, как пять,
как восемь или десять лет назад. Та же лазурь Мексиканского
залива, та же пышная тропическая растительность на широких
проспектах, то же белесое, словно в вечном мареве, высокое
небо, та же слепящая белизна зданий, на стенах которых це¬
лыми днями играют блики щедрого на тепло и на свет солнца.
Однако, если присмотреться внимательнее, нетрудно увидеть
перемены. И чтобы лучше осмыслить их, нужно буквально ко
всему прикладывать мерку «раньше и теперь».Вот хотя бы тот же отель «Гавана либре». Раньше, до ре¬
волюции, это был один из самых фешенебельных отелей горо¬
да, остановиться в нем было по карману только очень богатым
туристам — теперь это гостиница для народа. На одной из во¬
сточных окраин район благоустроенных домов, они выросли на
месте отвратит гльного скопища лачуг, которое революция уна¬
следовала от прежнего режима и которое было известно под
названием «Лас Ягуас»‘. Изменилась и Старая Гавана, кото¬
рую, как многим казалось, никто и ничто не может изменить.
Наиболее ветхие дома снесены, и сегодня горожане спят спо¬
койно: в последние годы они не знают тех кошмаров, которые
случались до революции, когда жилые дома рушились, погре¬
бая под своими обломками десятки человеческих жизней. На
месте снесенных домов и пустошей разбиты скверы. И вообще
в городе прибавилось зелени, стало чище на улицах.' «Лас Ягуас» приобрело на Кубе значение имени собственного, обозначаю¬
щего квартал бедноты в Гаване, застроенный убогими лачугами с кры¬
шами из листьев пальмы ягуа.14
Пришли перемены и в другую, западною часть столицы —
Мирамар; особняки, в которых раньше обитала кубинская
знать, теперь отданы «бекадос». Их в Гаване более 200 тысяч.
Возраст самый различный —от пяти до восемнадцати лет. Они
учатся по программе общеобразовательной школы или специа¬
лизированных техникумов. После того как их поселили в Ми¬
рамаре, весь район зажил иными звуками: раньше ничто не на¬
рушало безмятежную тишину аристократических кварталов
теперь здесь тихо лишь в часы занятий, а в остальное время
бекадос либо маршируют по тенистым авенидам, либо зани¬
маются спортом на площадках, оборудованных на вчерашних
пустырях.Как у всякого большого города, у Гаваны свое лицо с при¬
сущими только ему чертами. И одна из наиболее колоритных
достопримечательностей кубинской столицы —это ее знамени¬
тый Малекон — самая длинная в мире (так утверждают кубин¬
цы!) наберь/кная, лентой обвивающая добрую половину горо¬
да. Летом, когда море спокойно, на Малекон по вечерам сте¬
каются люди погулять, посидеть на парапете, подышать арома¬
тами моря. В зимние же месяцы здесь не встретишь ни души:
море сердится, и то тут, то там над гранитным парапетом взле¬
тают фонтаны воды и брызг, иногда накрывающие «с головой»
даже проезжающие по набережной машины.Прежде стоял на Малеконе памятник: на массивном поста¬
менте колонна, увенчанная орлом с раскрытым клювом и рас¬
простертыми крыльями. Барельеф в нижней части изображал
группу моряков и тонущий корабль, а потемневшая от времени
табличка гласила, что это памятник погибшим морякам с аме¬
риканского крейсера «Мен» и что сооружен он был на сред¬
ства, собранные в Соединенных Штатах. Стоило подуть ветру
с моря, как волны начинали биться о гранитный парапет на¬
бережной. Соленые брызги, взметнувшись ввысь, долетали до
колонны и ручейками скатывались к ее подножию, будто море
оплакивало свою жертву.Нет, это не был памятник человеколюбия и гуманности, хо¬
тя именно это он должен был внушать кубинцам! История
сорвала маску с американских империалистов: они сами взор¬
вали собственный корабль и отправили на дно своих соотече¬
ственников, чтобы иметь повод вмешаться в освободительную
борьбу кубинцев против испанских колонизаторов и наложить
лапу на богатый остров. Ханжество, лицемерие и агрессивность
Соединенных Штатов, всю их экспансионистскую политику в
отношении Кубы олицетворяла собой эта колонна с орлом на¬
верху. Памятник был обращен в сторону моря, и этим лишний15
раз подчеркивалось, что хищная птица прилетела оттуда, с
севера.Однажды на Малеконе появились рабочие и снесли колон¬
ну. На ее месте кубинцы решили воздвигнуть со временем но¬
вый памятник — жертвам американского империализма.Неподалеку, тоже на Малеконе, есть другой памятник. Га¬
ванцы показывают его с особой гордостью. Это монумент в
честь Антонио Масео. Легендарный герой верхом на вздыблен¬
ном коне смотрит в сторону города. «Масео говорил, что Соеди¬
ненные Штаты — злейший враг свободы Кубы. Даже вопло¬
щенный в бронзу, он как бы говорит: «В сторону Вашингтона я
не желаю смотреть даже после смерти» — такие слова не раз
слышал я от знакомых гаванцев.Помимо памятника Антонио Масео, на Малеконе есть нема¬
ло других монументов, воздвигнутых в честь генералов и гене¬
ралиссимусов— героев борьбы за национальную независимость
Кубы. Они, конечно, украшают набережную. Но не им обязан
Малекон своей известностью — он чарует взор прежде всего
своими неповторимыми архитектурными ансамблями. Несколь¬
ко лет назад набережную привели в порядок: отскоблили, от¬
ремонтировали, покрасили дома. До этого вид у них был, что
греха таить, замызганный: до революции у прежних их вла¬
дельцев часто не хватало средств на ремонт, а муниципалитету
до частной собственности «не было дела». Так и стояли они,
изъеденные морской солью, исхлестанные резкими карибскими
ветрами, пока к ним не приложила свою руку народная власть.
Столичный муниципалитет разработал и осуществил специ¬
альный «план Малекон», и набережная предстала во всей
своей былой красоте. Ныне Малекон взят под охрану государ¬
ства.Особенно красив Малекон весной, в вечерние часы, когда
он купается в мягких, то нежно-золотистых, то зеленовато-фио¬
летовых, то пурпурных красках неповторимых кубинских зака¬
тов. Но весна в Гаване мимолетна, и едва она успевает блес¬
нуть свежестью красок, как наступает пора циклонов. А цик¬
лоны— это уже лето. Столичные жители еще наслаждаются
весенним нарядом своего города, а на него уже обрушиваются
буйные карибские ураганы и тропические ливни. Циклоны
подчас сильно бедокурят в Гаване: ломают и выворачивают с
корнем деревья, валят столбы, обрушивают балконы домов. И
хотя раны, как правило, неглубокие и их быстро залечивают,
они все же оставляют свой след на лице кубинской столицы.Появление новых жилых кварталов, новых парков и скве¬
ров, приведение в порядок красавца Малекона — все это улыбки16
большого города. Но, как и у каждого города, у Гаваны есть
я свои заботы, свои трудности, свои нерешенные проблемы. Од¬
ни из них составляют наследие, доставшееся от прежнего строя,
другие порождены империалистической блокадой, в условиях
которой живет и трудится народ. Они подобны морщинам —
ссть еле приметные, есть более глубокие...В городе немало еще зданий, которым отнюдь не повредил
бы сеанс косметического ремонта. Видимо, и возраст сказывает¬
ся: как-никак многим из них перевалило за сто. Прибавилось
на столичных улицах машин с ободранными боками и залатан¬
ными крыльями.—	Конечно, вид неказист, — вздыхает шофер такси, везущий
меня в рабочий район Луйяно. — Надо бы покрасить, да труд¬
но, знаете, с краской. И запасных частей нет. А машины ста¬
рые, пообносились...Машин в Гаване стало меньше, и поток их на Малеконе не
столь густ, как раньше, — сказывается введенное несколько лет
назад рационирование продажи бензина. На потоке автомоби¬
лей, как, впрочем, и на других сторонах жизни кубинской сто¬
лицы, легко различить печать времени: рядом с потрепанными
американскими «фордами» и «шевроле» все больше советских
«Волг», западногерманских «фольксвагенов», французских «ре-
но», итальянских «альфа-ромео». Это в равной мере относится
и к грузовому транспорту: парк машин постепенно обновляется.Есть в Гаване и другие проблемы, более сложные. Их реше¬
ние требует больше сил, больше средств, больше времени. Од¬
на из них —острая нужда в воде.—	Проблема воды, — рассказывал мне руководитель гене¬
рального плана застройки Гаваны Марио Гонсалес, — обуслов¬
лена прежде всего бурным ростом населения столицы за по¬
следние 20 лет. В 1943 году оно составляло около миллиона
жителей. К моменту победы революции, в январе 1959 года,
число жителей выросло до 1500 тысяч. А сейчас в городе про¬
живает 1760 тысяч человек — 23 процента всего населения стра¬
ны. Насколько быстро растет население Гаваны, можно судить
ло такому факту: новый столичный житель появляется на свет
каждые 13 минут...Мы сидели с Гонсалесом в его архитектурной мастерской в
здании министерства строительства, выходящем на площадь
Революции. За огромным, во всю стену, окном был виден крас¬
новатый куб Национальной библиотеки, поодаль — здания ми¬
нистерств промышленности и связи. Врывавшиеся в окно пото¬
ки солнечных лучей освещали планы и схемы, развешанные на
стенах, столы с макетами проектируемых столичных кварталов.17
—	Гавана испытывает сильный водяной голод, — говорил
мой собеседник. — Потребление воды приходится ограничить.
В некоторых районах ее подают всего два-три часа в сутки.
Правда, Институт гидроресурсов с помощью болгарских инже¬
неров разработал проект строительства сооружений, которые
позволят полностью удовлетворить потребности столицы в воде^
но строительство их — дело будущего...Да, вода в Гаване, как говорят кубинцы, — настоящая
проблема. Она до сих пор остро стоит во всем городе. Даже в
пригородах. Даже в Гуанабакоа, хотя название этого района
в переводе с языка коренных обитателей Кубы — индейцев-ка-
рибов означает «поселок, стоящий на воде». В муниципалитете
Гуанабакоа мне говорили, что воды под ногами хоть отбавляй,
что буквально в каждом дворе колодец. Но так уж повелось,,
что испокон веку в каждом дворе была и своя сточная яма.
Результаты плачевны: отсутствие единой системы канализации
привело к тому, что подземные воды загрязнены настолько, что
практически непригодны для использования.Нехватка воды —одна из главных причин, тормозящих рост
жилого фонда города. Если сразу после победы революции, по
словам М. Гонсалеса, в Гаване строилось до 10 тысяч квартир
в год (правда, на средства частных предпринимателей), то за¬
тем темпы жилищного строительства резко снизились. В 1964
году, например, в городе построили всего 600 квартир. В после¬
дующие годы положение начало выправляться: город стал по¬
лучать сначала по три тысячи, потом по пять и более тысяч
квартир ежегодно. Разумеется, при таких темпах, чтобы удов¬
летворить нужду столичных жителей в жилье, потребуется не
один десяток лет. Ибо, как свидетельствовала в 1968 году га¬
зета «Гранма», гаванский муниципалитет и его строительные и
ремонтные организации при всем напряжении сил в состоянии
удовлетворить лишь одну треть того количества заявлений с
просьбой о предоставлении жилья, которые ежемесячно посту¬
пают от жителей Гаваны. Официальные лица не раз подчерки¬
вали в беседах, что, учитывая важное значение, какое имеет
для Кубы развитие ее сельского хозяйства, предпочтение в об¬
ласти жилищного строительства отдается и долго еще будет
отдаваться селу.Одновременно со строительством новых домов гаванскому
муниципалитету приходится решать и такой сложный вопрос,
как сохранение существующего жилого фонда. В общей слож¬
ности в Гаване насчитывается около 400 тысяч квартир.
Значительная часть зданий требует ремонта, многие ветхие
дома пришли в аварийное состояние. Только в Старой Гаване^18
например, где плотность населения составляет, говоря языком
кубинской статистики, «400 человек на один гектар», таких до¬
мов насчитывается около полутора тысяч; в Гуанабакоа число
домов, нуждающихся в капитальном ремонте, достигает 40 про¬
центов.—	Муниципальная администрация Гаваны, — говорил мне в
беседе ее председатель Леви Фарах Бальмаседа, — разрабо¬
тала и осуществляет план постепенного сноса ветхих, ставших
не пригодными для жилья домов. Только в 1966 году, напри¬
мер, переехали в новые квартиры более 14 тысяч столичных
жителей. Из года в год увеличивается и число ремонтируемых
квартир. В 1965 году было отремонтировано около 50 тысяч
квартир, в 1966 году — свыше 60 тысяч, а в 1967 году — уже
около 70 тысяч квартир...Что строительство новых жилых домов на Кубе ведется на
средства социалистического государства, ясно каждому. Ну, а
кто и как распределяет жилье? Ответ на этот вопрос я получил
в столичном муниципалитете.—	Мы строго соблюдаем правило, — сказал мне руководи¬
тель отдела общественных связей, — половина нового жилого
фонда предназначается для переселения семей, живущих в
аварийных домах. Другая половина распределяется среди тру¬
дящихся. Это делают профсоюзы. Они же выделяют помещения
для детских садов, яслей.Так, ремонтируя старые дома и строя новые, Гавана хоро¬
шеет, благоустраивается, раздвигает свои границы. Те обшир¬
ные районы, которые вчера еще считались пригородами, — Рег-
ла и Гуанабакоа, Восточная Гавана и Сантьяго-де-лас-Вегас,
Санта-Мариа-Росарио и Марианао — ныне стали полноправны¬
ми столичными районами и образуют Большую Гавану. С их
включением в черту города площадь кубинской столицы вырос¬
ла до 43,5 тысячи гектаров.У гаванцев много трудностей, связанных с революционным
преобразованием общества, да и житейских забот стало боль¬
ше, чем раньше. Но ни эти трудности и заботы, ни новый
ритм жизни (она стала более размеренной, как бы более
осмысленной) не изменили склада национального характера
кубинцев: они по-прежнему такие же жизнелюбы, такие же
шумные, по-прежнему любят петь и танцевать. Враги револю¬
ционной Кубы, разного рода злопыхатели утверждают подчас,
будто работа, производство страдают оттого, что кубинцы
«много поют и танцуют». Это не более чем досужая выдумка.
Лозунг первых лет победившей революции «Революция —
это значит строить!» вошел в плоть и кровь трудового народа19
Кубы. И результаты его самоотверженных усилий ощущаются
на каждом шагу. Но дело делом, а праздник праздником, и лю¬
ди— от простого рабочего до министра — не прочь повеселить¬
ся, когда представляется возможность.Кубинцы вообще любят праздники, но традиционный кар¬
навал— это святая святых, к нему начинают готовиться за¬
долго. Потому что карнавал — это не просто массовое гулянье.
Это красочный народный праздник, в котором сплетаются вое¬
дино мягкий народный юмор и острый политический сарказм,
задорная ритмичная музыка и зажигательные танцы, яркие
краски и поразительная выдумка. Словом, карнавал на Кубе —
это удивительное сочетание традиций веков и динамизма совре¬
менности.Вспоминается последний виденный мною гаванский карна¬
вал. Остров был во власти весны — шла последняя неделя мар¬
та 1966 года. Столица жила приготовлениями к празднеству.
Выглядела она необычайно нарядно. На улицах реяли бумаж¬
ные флажки и разноцветные гирлянды. С большой выдумкой
украшены витрины магазинов. А на тихих авенидах возле оте¬
ля «Ривьера» застыли в ожидании праздника огромные «кар-
росы». Эти платформы,' которые должны были служить подмо¬
стками для коллективов художественной самодеятельности и
профессиональных артистов, построили рабочие и служащие
столичных предприятий и учреждений в свободное от работы,
учебы и дежурств в комитетах защиты революции время. И
подобно тому как каждому году победившей революции кубин¬
цы давали свое название, выражавшее наиболее характерную
особенность процесса преобразований (первый год был годом
освобождения, второй — годом аграрной реформы, третий — го¬
дом образования, четвертый — годом планирования, пятый —
годом организации и т. д.), так и тот карнавал они назвали
«Карнавалом солидарности» в честь состоявшейся в Гаване не¬
задолго до того конференции солидарности народов трех кон¬
тинентов: Азии, Африки и Латинской Америки.Наступил вечер карнавального шествия. Площадь перед
Капитолием на много часов превратилась в арену увлекатель¬
ного красочного зрелища. Одна за другой проплывали перед
трибунами карнавальные платформы — карросы, и трудно было
отдать предпочтение какой-либо из них. Карроса работников,
министерства связи, увенчанная символом современного техни¬
ческого прогресса — мощной ракетой и парящим возле нее кос¬
монавтом в серебристом скафандре. Карроса табачников, укра¬
шенная громадными, переливающимися в лучах прожекторов
зелеными табачными листьями. А на каждой карросе — своя20
королева: королева профсоюза табачников, королева сахар¬
ников, королева кожевников. И все это двигалось, гомонило,
переливалось разноцветными огнями, пело, извивалось в танце
под звуки румб и мозамбиков.Работники министерств транспорта, пищевой промышленно¬
сти, внутренней торговли, Национального института аграрной
реформы и других ведомств приложили немало изобретатель¬
ности, чтобы карросы не только были яркими и красивыми, но
и отражали дух времени и задачи, стоящие перед кубинским
народом. И разве не закономерным для новой Кубы был тот
факт, что королевой карнавала была щестнадцатилетняя
Кристина Диас, студентка химического факультета Гаванского-
университета, мечтавшая стать инженером и быть полезной ро¬
дине?! Своеобразная музыка, колоритные ритмы, красочные ко¬
стюмы и маски, веселье, охватившее всех, от мала до велика, —
все это производило впечатление большого праздника весны и
жизнелюбия.Я стоял на гостевой трибуне и не отрывал глаз от карна¬
вального шествия. Невольно подумалось о том, что Гавана вов¬
се не утратила своего веселого, остроумного лица. И все-таки
веселившаяся Гавана была далеко не столь беспечной, как это>
могло бы показаться на первый взгляд. Сверкавший тысячами
огней «Карнавал солидарности» был пронизан идеей сафры,,
властвовавшей над умами его участников и зрителей. Каждый
сезон уборки сахарного тростника несет с собой тысячи тревог,,
радостей и надежд всему народу, и каждая успешная сафра
как бы вливает свежую струю жизни в экономику острова. Не
удивительно, что появление карросы с макетом сахарного за¬
вода и плантации сахарного тростника вызвало у зрителей осо¬
бое одобрение. А потом, словно эхо, по площади прокатилась
вторая волна аплодисментов: когда королева карнавала под¬
нялась на трибуну, на которой находился президент респуб¬
лики, диктор объявил, что во время двухнедельного воскрес¬
ника в честь разгрома интервентов на Плайя-Хирон Кри¬
стина Диас тоже будет рубить тростник в одном из народных
имений.А через пару дней после карнавала Гавану было не узнать.
Опустели кафе и кино. Малолюдно стало в барах. Прежде
оживленные по вечерам Рампа и торговая Галиано теперь ка¬
зались безлюдными.Да, временами жизнь в столице замирает. Так случается,,
например, в апрельские недели, когда все выезжают на самый
горячий участок битвы за благосостояние Кубы — на сельско¬
хозяйственные работы. По существу, на этот «фронт» гаванцы2t
выезжают почти круглый год. Скажем, в апреле, когда отме¬
чается очередная годовщина разгрома интервентов на Плайя-
Хирон, добровольцы едут на две недели в поле рубить сахар¬
ный тростник. В мае приходит пора посадок сахарного трост¬
ника на новых плантациях. В июне нужно помочь сельским
районам, пострадавшим от первых набегов циклонов и ураганов.
Затем приходит пора уборки овощей и фруктов. Ну, а уж
когда начинается сафра, тогда работы в поле хватает для
всех.По прежним поездкам на Кубу у меня было немало знако¬
мых. С одними я мог встречаться в Гаване, — они работали на
прежних местах. Других удавалось повидать в разных концах
острова, куда их раскидала судьба. С третьими, хотя я и знал,
что они продолжают жить и работать в столице, мне за два с
половиной года так и не привелось увидеться: намечаемые
планы обширны, рабочих рук не хватает, вот и посылают
людей из учреждений и предприятий на разные сроки — от
двух недель до шести месяцев — помогать сельскому хозяйству.
Это не только в разгар сафры, но и в другое время, когда,
например, нужно вырубать зловредный и живучий кустар¬
ник марабу, корчевать пни или пропалывать овощные план¬
тации.Особую прелесть таит в себе вечерняя Гавана. Правда,
потребности выросшей промышленности в электроэнергии обус¬
ловили необходимость более рационально и более экономно
использовать ее в городском хозяйстве. И городской муниципа¬
литет экономит на освещении проспектов и площадей, даже
центральных, а иногда и на снабжении электроэнергией целых
районов. Скупо освещены по вечерам витрины магазинов, не
пляшут разноцветные огни рекламы. От заезжих туристов мож¬
но услышать, что Гавана утратила то блистательное внешнее
великолепие, которым она славилась раньше (и которое, кста¬
ти, предназначалось лишь для избранных). Однако они стыдли¬
во умалчивают о том, что кубинская столица просто-напро¬
сто перестала быть городом игорных домов и притонов, каким
была накануне победы революции. То постыдное время ушло
в прошлое, ушло навсегда, и кубинцы об этом ничуть не жа¬
леют.Я вспоминаю, как вскоре после победы революции в казино
-«Капри» мне привелось разговаривать с американским дельцом
Биллом Паттерсоном, одним из директоров фирмы «Бакарди»,
•производившей ром. Экономика Кубы тогда еще зависела от
американских монополий, и янки, которых в Гаване было нема¬
ло, вели себя самоуверенно.22
Но Куба была уже другой. Видимо, поэтому в голосе Пат¬
терсона прозвучало явное сожаление, когда он сказал:—	Если бы вы знали вечернюю Гавану прежде! Она была
куда веселей...Та, «прежняя» Гавана, о которой с сожалением вспоминал
Паттерсон, действительно пользовалась международной «сла¬
вой». Но «слава» эта была незавидной. Самым распространен¬
ным занятием в столице была игра. Казино — для местных и
приезжих богачей. Для народа — мошеннические лотереи с че-
тырьмя-пятью тиражами в день. По всей Гаване позвякивали
«машины, глотавшие монеты» — игровые агрегаты стояли
на каждом углу, в каждом баре. В стране босых детей случа¬
лось так, что обувные фабрики нередко закрывались на не¬
сколько месяцев, но двери ночных кабаре всегда были откры¬
тыми.Иностранным туристам, может быть, и кажется, что Гавана
«стала скучнее»: число увеселительных заведений в городе со¬
кратилось. Но гаванцам скучать некогда. А когда выдается
свободное время, они всегда найдут, где его провести.Однажды сотрудник телеграфного агентства «Пренса Лати¬
на» Рафаэль Перес Перейра взялся познакомить меня с вечер¬
ней жизнью Гаваны. В тропиках темнота наступает быстро,,
огненный диск солнца как-то сразу падает в море, и, когда мы
вышли с ним на улицу, над столицей уже висели густые фиоле¬
товые сумерки.С афиш ярко освещенного «Капри» улыбались Чирков, Мер¬
курьев и Борисов: в кинозале шла советская комедия «Верные
друзья». У кассы — очередь. А полутемный, затянутый в крас¬
ный муар зал бывшего казино был пуст. Рулетка давно пре¬
кратила свое существование, ресторан же еще только готовился
к приему вечерних посетителей.Я иду по улицам полюбившегося мне города, стараюсь под¬
метить изменения, которыми он обязан революции, и думаю о
том, что первая — и едва ли не самая важная! — перемена в
вечернем облике кубинской столицы заключается в том, чта
революция смыла с ее лица румяна дешевой «экзотики», о ко¬
торой сожалел американский бизнесмен, наживавшийся на про¬
изводстве и сбыте алкогольных напитков.Приглядываюсь к афишам. Советские фильмы «Коммунист»,
«Ленинградская симфония», «Ровесник века», «Путь Большога
балета», «Незабываемый 1919-й». Фильмы итальянские, чехо¬
словацкие, английские, польские. Изредка попадается реклама
и таких фильмов, как «Полтора часа стрельбы» или «Перед ли¬
цом вчерашнего греха». Но голливудские боевики у зрителей2а
не в почете. Перед кинотеатром «Рекс», где демонстрировался
-«Коммунист», вытянулся хвост очереди. А на соседнем углу
■билетер в униформе с галунами лениво зевал около кассы:
«вчерашний грех» мало кого интересовал.Сворачиваем на бульвар Хосе Марти. На скамейках рядом
€ пожилыми людьми немало юношей и девушек. Они внима¬
тельно слушают льюшуюся из репродуктора музыку.В парках Гаваны, доступных раньше лишь для высшей ари¬
стократии, по вечерам вспыхивают гирлянды огней и синий
воздух оглашается шутками и смехом. Революция не только
■открыла народу доступ в парки аристократии. В столице воз¬
никли и новые зоны отдыха. Например, парк, носящий имя
Хосе Марти, раскинулся на площади в 750 тысяч квадратных
метров. Здесь высажено полмиллиона деревьев. Тенистые аллеи,
■остроумные и забавные аттракционы, уютные кафе привлекают
сюда множество народа.Вопреки прогнозам врагов, утверждавших, что революция
«прикроет» все зрелищные предприятия, в столице работает
■большое число кинотеатров, детский, студенческий и экспери¬
ментальный театры. В одном из самых крупных залов Гава¬
ны— театре «Амадео Рольдан» — регулярно даются концерты
симфонической и эстрадной музыки, и у кассы театра постоянно
толпится народ. А на спектакли Национального балета Кубы,
которым руководит выдающаяся балерина Алисия Алонсо, и
вовсе трудно попасть. Что же касается эстрадных представле¬
ний— «шоу», которые так нравятся кубинцам, то они по-преж¬
нему устраиваются на сценах крупнейших ресторанов города.
Вот всемирно известная «Тропикана». Внешне ресторан не
изменился: те же высоченные своды-арки из стекла и бетона,
те же гигантские деревья, растущие посреди зала, те же изу¬
мительные декорации на сцене. Зато существенно изменился
•состав посетителей. В дни, когда «Тропикана» открыта, здесь
можно встретить гаванского строителя и табачника из Пинар-
дель-Рио, рабочего сахарного завода из Орьенте и студентку
■столичного университета. Изменился и характер самих пред¬
ставлений. В их программе появились яркие эстрадные номера,
■сатирические сценки, пронизанные народным юмором. А однаж¬
ды автору этих строк довелось увидеть в «Тропикане» «Социа¬
листическое шоу».Даже в напряженные периоды, когда учащаются провокации
против Острова Свободы, вечерняя жизнь в Гаване не зами¬
рает. Разница лишь в том, что в такое время в кинотеатрах, да
и в той же «Тропикане», среди посетителей чаще можно встре¬
тить женщин в сине-зеленой форме бойцов народной милиции.24
Атмосфера напряженности, время от времени охватывающая
столицу и всю страну, вынуждает красавицу Гавану менять
свой вечерний туалет.Пожалуй, рассказ о прогулке по вечерней Гаване будет не¬
полным, если не сказать об одной характерной детали столич¬
ного пейзажа. Я имею в виду молчаливые фигуры с автомата¬
ми или винтовками в руках у ворот предприятий, возле мага¬
зинов, у подъездов жилых домов. Это дежурят на своих постах
бойцы народной милиции и члены комитетов защиты револю¬
ции. Им, вооруженным рабочим и служащим, студентам и дея¬
телям культуры, революция доверила охрану мирных вечерних;
огней Гаваны, которые она зажгла для всего трудового народа
в парках, кинотеатрах, туристских центрах.Революционная Куба закладывает фундамент социализма в-
сложной обстановке. Рядом, всего в 160 километрах, — Соеди¬
ненные Штаты, Майами — город-курорт, превращенный в центр
кубинской контрреволюционной эмиграции. В Гаване хороша
помнят и вероломную воздушную бомбардировку накануне
интервенции на Плайя-Хирон, и пиратские налеты катеров,
стрелявших под покровом ночи по спящим домам, и выстрелы
диверсантов из-за угла. Но гаванцев не пугают провокации. На¬
род вооружен и зорко следит за происками внешней и внутрен¬
ней контрреволюции. Люди помнят о необходимости проявлять
революционную бдительность всюду — и когда они стоят у стан¬
ка вторую смену, чтобы выполнить норму товарища, отправив¬
шегося по путевке профсоюза убирать сахарный тростник, и
когда с книгами и тетрадями под мышкой спешат после рабочего
дня на занятия в вечернюю школу, и когда несут ночную вахту
возле своего дома. Книга и винтовка стали символами сегод¬
няшней Гаваны, как и всей Кубы.Новое рождается и утверждается в борьбе. При этом, разу¬
меется, не обходится без издержек, без столкновений противо¬
положных начал, взглядов и принципов. Кубинцы могут много
говорить о том, как растут молодые таланты в литературе и
искусстве, о поисках ученых, об их замыслах и достижениях.
На ряде международных фестивалей молодая кубинская кине¬
матография показала несколько удачных фильмов. И вместе с
тем наряду с реалистическим искусством нет-нет да и прорвут¬
ся наружу проявления абстракционизма, сюрреализма, разного
рода «современных манер» в живописи, скульптуре, музыке
и т. п.Гаванцы любят свой город и бережно хранят его традиции.
Ьы можете называть улицы так, как указано на развешан¬
ных на угловых домах табличках,— «Пи Маргаль», «Падре25
Варела» «или «Авенида де Италия». Но гаванцы, несмотря ни
«а какие декреты, называют их первоначальными именами:
Обиспо, Беласкоаин, Галиано.Однако привычки привычками, обычаи обычаями, а жизнь
идет вперед, и в процессе созидания, строительства нового об¬
щества рождается новая красота Гаваны, прокладывают себе
путь черты новой жизни, возникают новые традиции. Кубин¬
ская революция острием своих социально-экономических преоб¬
разований обращена в первую очередь в сторону деревни. Там
перемены видны на каждом щагу. Здесь же, в столице, чтобы
лучше осмыслить происходящие изменения, нужно вниматель¬
но всматриваться в облик города.Революция принесла с собой столичным жителям не только
более справедливое распределение социальных благ и комму¬
нальных услуг. Она принесла расширение сети медицинского
обслуживания и народного образования, иную, доступную для
всех материальную базу для занятий спортом. И всеми этими
хлопотными вопросами ведает столичный муниципалитет. Там
мне называли такие, например, цифры:До революции в столице насчитывалось 8326 больничных
коек, в 1967 году их было уже 13 471.За годы народной власти в Гаване выстроено 12 боль¬
ших и малых стадионов, число различных спортивных сооруже¬
ний достигло почти сотни. В 1960 году в спортивных секциях
во всей провинции Гавана занималось всего 800 человек, в
1968 году это число выросло до 100 тысяч!Черты нового проявляются в Гаване не только в большом,
но и в том, что подчас кажется малым, несущественным.В том месте, где Малекон делает дугу и переходит в Порто¬
вую набережную, часть машин устремляется в туннель, что
проложен под горловиной бухты. За туннелем высится арка,
проезжая под которой каждая машина раньше останавлива¬
лась и водитель платил 10 сентаво. Собранные средства шли
в кассу столичного муниципалитета, расходовались в том числе
и на содержание туннеля. Ныне плата за проезд по туннелю
отменена. Снижена и плата за проезд на городском транспор¬
те. Это ли не черты новой жизни?!По утрам, когда люди едут на работу, и вечерами, когда
они возвращаются домой, в автобус не втиснуться. И тем не
менее в Гаване увеличивается число линий, обслуживаемых
автобусами без кондукторов. На некоторых автобусных оста¬
новках в Ведадо, во многих министерствах и учреждениях
появились газетные киоски без продавцов. Это ли не признаки
нового общественного сознания?!26
в Национальном институте аграрной реформы я увидел
однажды самодельный плакат. На большой грифельной доске
мелом была нарисована рука, держащая мачете, а сверху и
внизу подписи: «Достаточно ли только того, что ты произно¬
сишь лозунги «Родина или смерть?» и «Делать — вот лучший
способ призывать!»?» В тот же день мне довелось побывать на
одном из столичных промышленных предприятий. И там бросил¬
ся в глаза другой самодельный плакат, который тоже врезался
в память. Выделенные нетвердой рукой художника-самоучки
слова «Я» —«Мое» были перечеркнуты жирным черным кре¬
стом, и против них было поставлено: «Мы» — «Наше». Это ли
не ростки нового отношения к труду, к коллективу?!У гаванцев много еще трудностей, много нерешенных про¬
блем. По-прежнему лимитировано снабжение продовольствен-
ными товарами и предметами широкого потребления. Люди ве¬
рят, что нынешние трудности — явление вынужденное, времен¬
ное. Их веру питает сознание того, что у Кубы есть большие и
надежные друзья.—	Советский Союз и другие братские социалистические
страны оказывают нам широкую и всестороннюю помощь. Наш
народ чрезвычайно признателен за эту поддержку и никогда
ее не забудет, — такие слова много раз слышал я от людей,
с которыми доводилось беседовать. — Мы знаем, как трудно
приходилось Советской стране. Нам легче: у нас много друзей,
которые нам помогают...
РАБОЧЕЕ СЕРДЦЕ ГАВАНЫБежит по Гаване автобус. Рокот мотора и клубы отрабо¬
танных газов то остаются где-то позади, то настигают вновь.
Надрывно скрипят тормоза на остановках, распахиваются две¬
ри, впуская и выпуская пассажиров, — и снова в путь. «Дзинь...
дзинь... дзинь-дзинь». Каждый звонок — проданный билет. Под
лотолком черный ящичек — счетчик. Продаст кондуктор билет,
дернет за шнур — отобьет счетчик очередную цифру. Звонок,
другой, три подряд...—	Хорхе, ты пойдешь сегодня на общее собрание? — Дверь
водительской кабины целиком заслоняет массивная фигура
толстяка кондуктора.—	Еще бы! Такие вопросы надо решить!Лица водителя не видно. Но по решительному тону ответа
нетрудно понять: собрание предстоит важное....К зданию Профсоюзного центра трудящихся Кубы я при¬
ехал в половине одиннадцатого вечера. Газеты сообщили, что
общее собрание рабочих автобусного транспорта Гаваны нач¬
нется в 10 часов, но я понадеялся на опыт прежних лет, когда
собрания, как правило, начинались с большим опозданием. Од¬
нако на этот раз я просчитался. На прилегающих к Профцент-
ру улицах толпились группы людей. То и дело вспыхивали
огоньки сигар. А из репродукторов на всю округу разносился
голос оратора. Признаться, я чуточку опешил, узнав, что соб¬
рание началось точно в назначенное время. И было оно столь
многолюдным, что даже огромный зал заседаний Профцентра,
рассчитанный почти на 3 тысячи мест, не смог вместить всех
желающих.Корреспондентское удостоверение открыло мне двери в зал.
И здесь мое удивление возросло еще больше: в отличие от
прокуренной атмосферы профсоюзных собраний прежних
лет — ни следа табачного дыма, ни одной зажженной сигары.—	Мы теперь на собраниях не курим, — объяснил мне по¬
жилой рабочий в серой форме водителя автобуса и с повязкой
«дежурный» на рукаве.Перед собравшимися выступал один из руководителей Га¬
ванского профсоюза рабочих автобусного транспорта. Он стоял^8
посреди сцены перед микрофоном и, энергично жестикулируя,
говорил о больших и малых проблемах, вставших перед транс-
лортниками. Говорил о том, что, несмотря на огромную потреб¬
ность населения в транспорте (за исключением такси, авто¬
бус— единственный общественный вид транспорта в столице),
большое число машин простаивает по техническим причинам;
некоторые водители работают с прохладцей.—	По-прежнему велико число аварий, — подчеркнул ора¬
тор.— Иногда только что отремонтированная машина выходит
на линию, а вскоре ее уже буксируют обратно. Конечно, из-за
империалистической блокады не хватает запасных частей, не
хватает фар, щеток для ветровых стекол, иногда сдают тор¬
моза. Но с явной небрежностью, в результате которой ле¬
тят на ветер народные деньги, рабочий класс мириться не
может...Один из выступающих рассказывает, как в предместье Гуа-
лабакоа водитель автобуса сбил мачту электросети, оставив
делый поселок на несколько часов без света. Зал от души хо¬
хочет, услышав, что шофер потом оправдывался тем, что-де
вовремя «не заметил» ее, эту мачту. Но вволю насмеявшись,
участники собрания резко осудили товарища за причиненный
государству ущерб и единодушно приняли решение: впредь за
аварию, случившуюся по вине шофера, он должен нести мате¬
риальную ответственность.Существо обсуждавшихся вопросов и реакция рабочих на
выступления ораторов —реакция темпераментная, молниеносная
м неизменно ставящая превыше всего интересы народа — произ¬
вели на меня сильное впечатление. И цель собрания, и его
:характер свидетельствовали о возросшей классовой сознатель¬
ности и политической зрелости рабочих.—	Есть еще непонимающие, — говорит очередной оратор,—
это в основном молодежь, которая не успела провариться в ра¬
бочем котле. Мы, старшие товарищи, должны постоянно вос¬
питывать молодых рабочих.Одобрительными аплодисментами зал отвечает: именно мы
отвечаем за то, чтобы из молодежи выросла достойная смена.—	Но есть и просто бессовестные, — продолжает оратор, и
в его голосе звучит металл. — Они не желают понимать, что
революция великодушна, но что ее терпение не безгранично.И снова зал разражается аплодисментами. «В деревню ло¬
дырей, пусть рубят тростник!» — раздается возглас и собравшие¬
ся начинают скандировать: «На тростник! На тростник!..»Как лучше организовать автобусное движение в городе и
_как оплачивать вынужденные простои, как подтянуть трудовую29
дисциплину и каким должен быть внешний вид транспортни¬
ка— ничто не было забыто. Участники собрания единодушна
проголосовали за установление материальной OTBeTCTBCHHOCT^f
водителей в случае аварии по их вине, за отказ от оплаты при
вынужденных простоях, за более жесткие меры в oTHomeHH>f
нарушителей трудовой дисциплины.Было бы наивно полагать, будто классовая борьба на Кубе
уже позади. Отнюдь нет. Контрреволюция разгромлена, лише¬
на основных средств идеологического воздействия на массы. На
она все еще не отказалась от борьбы. Тш;ательно замаскировав¬
шись, контрреволюционеры применяют более коварные, более
иезуитские методы, стремясь внести разброд и шатания в ла¬
герь революции. Они рассчитывают на то, что мелкобуржуазная
стихия возьмет свое, и не прекращают попыток подогреть частно¬
собственнические инстинкты.Враги революции утверждают, будто кубинцев легко увлечь
звонкой фразой. Это, мягко говоря, неправда. Буржуазии и
раньше, до революции, не удавалось подчинить рабочий класс
Кубы своему влиянию, хотя социальная демагогия применялась
ею весьма широко. Теперь же сбить с толку рабочих во стократ
труднее, а то и вовсе невозможно. Рабочие научились распозна¬
вать махинации контрреволюционеров и тотчас дают им реши*
тельный отпор.Так было и на собрании автобусников. Некий Освальдо Вега
красиво говорил о необходимости защищать завоевания рево¬
люции, похвалялся налево и направо своей «революционно¬
стью». Но стоило ему заикнуться о том, что отказ от оплаты
за вынужденные простои и установление ответственности шофе¬
ра за ущерб в результате аварии означали бы «ущемление
интересов пролетарской массы», как ответом ему был оглуши¬
тельный свист в зале и общее требование: «Долой!».—	Эти людишки пытаются помешать нам сыграть ту исто¬
рическую роль, которую отвела рабочему классу наша револю¬
ция, — говорил, разрубая воздух зажатой в кулаке форменной
фуражкой, седой рабочий. —Но никому не удастся отвлечь нас
пустыми разговорами от решения вопросов, которые важны для
укрепления и развития завоеваний революции.Я слушал старого гаванского шофера и невольно вспомнил
одно из выступлений Фиделя Кастро, которое произвело на
меня большое впечатление. Это было еще в ноябре 1959 года в
том же самом Дворце трудящихся. Шел первый после победы
революции национальный конгресс профсоюзов. Правые эле¬
менты из «Движения 26 июля» пытались расколоть единства
рабочего класса, сложившееся в огне борьбы против диктатуры30
я в ходе первого года революции. И как бы отвечая им, Фи¬
дель Кастро говорил, обращаясь к делегатам конгресса:—	Роль рабочего класса стала для родины и для револю¬
ции решающей. Иначе говоря, судьбы родины и революции на¬
ходятся в руках рабочего класса, потому что от ясности и от
твердости, с какой рабочий класс сумеет понять эту свою роль,
будет главным образом зависеть победа или поражение....Было уже 3 часа ночи, когда в последний раз взметнулся
вверх лес рук, утверждая общую резолюцию. А потом под сво¬
дами зала разнеслись волнующие звуки «Интернационала».
Многим уже не оставалось времени на отдых — начинался но-
рый трудовой день. Но люди расходились с собрания оживлен¬
ные, гордые сознанием выполненного долга.Настроения автобусников Гаваны, ощутить которые мне до¬
велось на их собрании, характерны для кубинцев вообще, для
всех, у кого в груди бьется рабочее сердце. В какой бы рабочий
район столицы вы ни поехали, каждый квартал и каждая ули¬
ца напоминают о боевых традициях, под знаком которых рос
и мужал рабочий класс Кубы....Регла — один из самых старых районов Гаваны. Он распо¬
ложился на холме, нависшем над бухтой, населяют его рыбаки
и портовые рабочие, текстильщики и рабочие нефтеочиститель¬
ного завода. В январе 1924 года, когда до Гаваны донеслась
весть о смерти В. И. Ленина, здесь, на вершине холма, по ини¬
циативе алькальда Реглы Антонио Боша Мартинеса было по¬
сажено оливковое деревцо. Население района окружило «дере¬
во Ленина» сердечной заботой. Тысячи кубинцев потянулись
сюда для того, чтобы отдать дань уважения памяти вождя ми¬
рового пролетариата и возложить к деревцу букеты цветов.
Небольшая, но крепкая, всегда зеленая олива стала символом
дорогого имени, память о котором хранят в своих сердцах ку¬
бинские рабочие.Когда десять лет назад я впервые попал в Гавану, руково¬
дители профсоюза портовиков провели меня по крутым улочкам
Реглы и рассказали о судьбе деревца. В 1930 году в Регле со¬
стоялась грандиозная первомайская демонстрация. Она была
потоплена в крови. Полиция уничтожила и деревцо. Но ленин¬
ские идеи пустили слишком глубокие корни, чтобы их можно
было выкорчевать, как молодую оливу. Репрессии не сломили
воли рабочих Реглы. И в августе 1933 года они вместе со всем
гаванским пролетариатом приняли участие во всеобщей поли¬
тической стачке, приведшей к падению тирании Мачадо.Если Регла, как утверждают ее старожилы, самый старый
район Гаваны, то Луйяно, пожалуй, самый промышленный.31
Хесус Лопес, старый коммунист, в прошлом один из руководи¬
телей профсоюза деревообделочников, рассказывал, что одна
из наиболее ярких страниц его жизни связана именно с этим
районом.—	Когда фашистская Германия напала на Советский Со¬
юз,— рассказывал он, — рабочие Кубы организовали широкое
движение солидарности с советским народом. Оно проявлялось
буквально во всем, начиная с пения русских песен и кончая
митингами и массовыми кампаниями по сбору денег, обуви н
теплых вещей. В одной из таких кампаний, проводившихся в
Луйяно, мне удалось занять первое место...Когда же в 1952 году над Кубой нависла мрачная ночь ба-
тистовской тирании, в Луйяно, как и в других районах Гаваны,
развернулась борьба против кровавого режима. Подпольная,
самоотверженная, не прекрашавшаяся ни на один день борьба
особенно усилилась после того, как Фидель Кастро в декабре
1956 года поднял в горах Сьерра-Маэстры знамя вооруженно¬
го восстания. Луис Мае Мартин, один из организаторов под¬
полья в Луйяно, возглавлявший здесь районный комитет На-
родно-социалистической (Коммунистической) партии, повез ме¬
ня однажды в кафе на улице Кальсада-де-Конча. За столиком
под брезентовым тентом Мае Мартин и его товарищи вспоми¬
нали о том, как в этом самом баре, под носом у батистовских
ищеек, они разрабатывали планы выступления рабочих. Я слу¬
шал их, и перед моим мысленным взором проходила панора¬
ма демонстраций и забастовок, сдержать которые не смогли
никакие репрессии. Пример тому — всеобщая политическая стач¬
ка пролетариата Луйяно 2 августа 1957 года в знак протеста
против зверского убийства батистовцами Франка Пайса —ру¬
ководителя «Движения 26 июля» в Сантьяго-де-Куба.А улицы Старой Гаваны: Карлоса П1 и Кальсада-дель-Мон-
те, Прадо — и портовые набережные?.. 1 января 1959 года рабо¬
чие столичных предприятий, узнав о том, что Батиста бежал и
что реакция пытается передать власть в руки наскоро составлен¬
ной правительственной хунты, организовали здесь мощную де¬
монстрацию протеста. Шесть дней продолжалась всеобщая
политическая стачка, в ходе которой рабочий класс продемон¬
стрировал свою решимость не допустить возвращения к прош¬
лому.—	Именно рабочий класс, — говорил впоследствии Фидель
Кастро, характеризуя значение этого выступления столичного
пролетариата, — своей всеобщей забастовкой вместе с Повстан¬
ческой армией положил конец планам реакции, намеревавшейся
вырвать в последний момент из рук народа победу, как это не32
раз случалось прежде. Именно забастовка сорвала последние
происки врагов народа. Именно всеобщая забастовка передала
в наши руки все цитадели в столице республики. Всеобщая за¬
бастовка передала власть в руки революции....Если бы вы приехали в Гавану вскоре после 17 мая 1959
года, когда был принят один из важнейших законов кубинской
революции — закон об аграрной реформе, то непременно увиде¬
ли бы на площадях и улицах города, возле текстильных фабрик
и пивоваренных заводов вереницы сельскохозяйственных ма¬
шин, а над ними плакат: «В фонд аграрной реформы!». Эти ма¬
шины рабочие Гаваны приобретали на свои трудовые сбереже¬
ния и передавали в распоряжение Революционного правитель¬
ства. И в дальнейшем на всех этапах развития кубинской ре¬
волюций гаванский пролетариат вместе с рабочими всей стра¬
ны вносил огромный вклад в укрепление народной власти, строи¬
тельство основ социалистического обществаДа, улицы кубинской столицы могут поведать много инте¬
ресного о боевом пути рабочих, об их героических битвах про¬
тив всевластия капитала, о жертвах, которые они принесли во
имя победы идей пролетарской демократии и социализма. Га¬
ванские авениды и набережные подобны увлекательной книге,
но просто прочитать ее недостаточно — нужно еще суметь по
достоинству оценить значение прочитанного. И тогда оживут
улицы-страницы, безмолвные свидетели того, как в прошлом
рождались традиции борьбы за интересы рабочего класса и как
в маши дни возникают патриотические почины, направленные
на укрепление первого в Западном полушарии государства ра¬
бочих и крестьян....Побуревшее от времени и непогоды здание с колоннами
ка улице Муралья, что почти надвое рассекает Старую Гавану,
похоже одновременно на театр и на старинную церковь. Когда-
то, во времена диктатуры Мачадо, в этом здании размещалась
палата депутатов. После революции сюда переехал профсоюз
моряков и портовых рабочих Кубы. Его руководитель Андрес
Солер, широкоплечий, такой массивный и крепкий, что кажется,
будто перед тобой ожившая базальтовая глыба, обстоятельно
отвечает на мои вопросы.—	Развитие национальной экономики, — рассказывает он,—
постоянно выдвигает перед рабочим классом новые задачи. Мы,
например, еще не реконструировали порт, а уже думаем о том,
что нужно вводить новую систему организации труда, менять
структуру и состав бригад, перестраивать расписание смен.
В tвйзи с механизацией порта мы должны лучше освоить новую
технику и "более рационально использовать рабочую сйлу.2 Заказ 815	33
А развитие рыболовства и организация рыболовецких коопе¬
ративов? А создание своей рыбной промышленности? А рост
кубинского торгового флота? Каждая из этих проблем означает
для профсоюза десятки вопросов организационного и воспита¬
тельного характера: нужно объединить рыбаков, готовить кад¬
ры мореходов, заботиться о нуждах трудящихся и одновремен¬
но уделять главное внимание увеличению производства и по¬
вышению производительности труда.—	Вы наверняка не раз видели на стенах домов лозунг
«Революция — значит производство!» — продолжает Андрес Со-
лер. — Этот лозунг превосходно отражает новое мышление
нашего рабочего класса, его новое отношение к труду. До ре¬
волюции ценой упорной борьбы нам иногда удавалось заста¬
вить буржуазное государство пойти на уступки рабочему классу
и увеличить его долю участия в национальном богатстве. Те¬
перь все национальное богатство в руках трудящихся, и они са¬
ми стараются укреплять свое государство, понимая, что их
благосостояние зависит от общего благосостояния страны.Хотите конкретный пример? — спрашивает он. — Пожа¬
луйста: медицинское обслуживание рабочих гаванского порта.
Прежде профсоюз из своих средств платил медицинскому пер¬
соналу поликлиники, выдавал рабочим пособия по болезни и
тому подобное. Теперь содержание портовой поликлиники взя¬
ло на себя министерство здравоохранения. Оно же занимается
социальным страхованием и социальным обеспечением. Это
имеет для профсоюза огромное значение: ведь раньше он рас¬
ходовал сотни тысяч песо только на пособия по болезни. Теперь
профсоюз может направить освободившиеся средства на удовле¬
творение других запросов трудящихся.И рабочие отвечают на заботу государства такими намина-
ниями, которые были просто немыслимы при буржуазном строе.
Например, гаванские портовики по собственному почину отка¬
зались от повышенной оплаты за сверхурочную работу и за ра¬
боту в праздничные дни, предложили, не снижая выработки,
сократить состав бригад, работающих на судах, с 17 до 15 чело¬
век, а на причалах —с 8 до 4 человек. На проводимые в порту
воскресники регулярно выходят «бригады добровольного тру¬
да». А сколько еще новых замечательных починов будет рожде¬
но в процессе революционного творчества масс!..Уже прощаясь, я спрашиваю Солера, в чем, по его мнению,
заключается главная причина столь быстрого утверждения в
сознании кубинских рабочих нового отношения к труду.—	Главная прич^1на в том, что революция вошла в сердце
каждого, — отвечает он. — Мы обрели уверенность в завтраш-34
нем дне и поэтому сегодня не страшимся трудностей. Эта уве¬
ренность опирается на патриотизм и политическую сознатель¬
ность народа, на революционную энергию рабочего класса, его
горячее сердце и решимость не останавливаться ни перед ка¬
кими трудностями ради счастья родины.И еще одно, — добавил Солер. —Мы знаем: наши верные
друзья, советские люди, всегда будут с нами...Обо всех этих встречах и беседах я живо вспоминал во время
XII съезда кубинских профсоюзов, собравшегося в августе
1967 года. Даже в чисто внешних деталях отражалось то об¬
стоятельство, что рабочие Кубы стали лучше понимать свою
роль в развитии национальной экономики, чувствуют себя по-
настоящему хозяевами своей страны, а не просто трудящимися,
освобод!1вшимися от ярма капиталистической эксплуатации. На
трибуну поднимались люди в синих рубашках народной мили¬
ции. Их речи выходили порой за рамки чисто профсоюзных
вопросов, они говорили о таких, казалось бы, элементарных
вещах, как огурцы и юкка, слабое использование техники и
нерациональное подчас распределение обязанностей на предприя¬
тиях и в народных имениях. И хотя говорили они о «своем»
народном имении, о «своем» предприятии, в их выступлениях
звучала большая забота о всех хозяйствах, о всех фабриках,
принадлежащих государству, народу. Разговор о повседневных
делах профсоюзных организаций сочетался в выступлениях де¬
легатов с анализом хозяйственной деятельности предприятий и
их администрации. И не раз резкая критика, звучавшая в зале
в адрес администрации предприятий, руководителей мини¬
стерств и ведомств, заставляла вице-президента Национального
института аграрной реформы и министра труда хмурить брови
и делать пометки в своих блокнотах.-	XII съезд кубинских профсоюзов был третьим по счету съез¬
дом после революции. Он отличался от двух предыдущих. Те
состоялись в 1959 и в 1961 годах, и в центре их внимания были
такие вопросы, как чистка профсоюзов от мухалистов ^ и реор¬
ганизация профдвижения в условиях, когда ключевые позиции
в экономике перешли из рук частного капитала в руки народ¬
ного государства.XII съезд можно было бы назвать съездом активных участ¬
ников социалистического строительства. Рабочий класс по-де¬
ловому обсуждал те аспекты производства и производственных‘ Мухалисты — сторонники реакционного профлидера Э. Мухаля, воз¬
главлявшего «желтые» профсоюзы в период диктатуры Батисты и руково¬
дившего ими с помощью гангстерских методов.2*	35
отношений, из которых в конечном счете и складывается новый
общественный строй.Подготовка к XII съезду профсоюзов имела, пожалуй, не
меньшее значение, чем сам съезд, поскольку в процессе ее
произошла значительная перестройка профсоюзного движения.
Был применен, в частности, новый для Кубы метод выборов
профсоюзных органов, создана новая организационная струк¬
тура.Мне довелось в те дни побывать на нескольких профсоюз¬
ных собраниях на предприятиях и воочию увидеть, как осупхе-
ствлялся выдвинутый партией лозунг «Пусть избирают сами
массы и пусть избирают лучших!». Суть метода, выраженного
этим лозунгом, как мне объяснили, состояла в том, что «сверху»
кандидатуры не предлагались, — трудящиеся сами называли
фамилии тех, кого они хотели видеть в составе профсоюзных
комитетов. Это были в первую очередь те, кто своим личным
примером прокладывал дорогу новому отношению к труду, к
обществу, кто имел моральное право требовать от товарищей
по работе такой же самоотверженности на производстве, какую
проявлял он сам. Были и «лишенцы», кандидатуры которых
нельзя было предлагать: это люди, сотрудничавшие в той или
иной форме с диктатурой Батисты, а также лодыри, прогуль¬
щики, безответственные болтуны и демагоги. Собрания были
правомочны только тогда, когда в них участвовало 75 процен¬
тов всех работающих. Число выдвинутых кандидатов на одну
треть превышало число избираемых членов комитета — это тоже
было обязательным условием. Отдельно трудящиеся избирали
генерального секретаря организации. Наконец, в отличие от
прежних лет голосование было тайным.Таким путем выборы были проведены во всех 10 962 низовых
профсоюзных организациях страны. Они отличались небывалой
активностью: на собраниях присутствовало 84 процента рабо¬
чих. Было выдвинуто 76 025 кандидатов, а избрано только
47 508. Каждый избранный прошел, таким образом, плотный
фильтр оценки массами его личных качеств и заслуг. В итоге
членами профсоюзных комитетов стали в подавляющем своем
большинстве передовые рабочие, новаторы производства. Как
свидетельствовала кубинская печать, процедура профсоюзных
выборов уже сама по себе отражала возросшую политическую
сознательность трудящихся, окрепшее единство их рядов. Она
обеспечила широкую демократию и реальное участие масс в
избрании руководителей своих организаций.Съезд положил начало организационной перестройке проф¬
союзов. Ликвидировались остатки цеховщины, когда на однам36
предприятии подчас существовало несколько организаций, упро¬
щалась прежняя громоздкая структура. Теперь профсоюзные
организации на предприятиях строились по производственному
принципу, а почти все вышестоящие органы — по территориаль¬
ному. В результате почти в два раза сократился профсоюзный
аппарат, около двух тысяч руководителей и платных работни¬
ков вернулись в сферу производства. Серьезные изменения пре¬
терпели и отраслевые профсоюзы. Их число уменьшилось с 24
до 14, а промежуточные звенья, стоявшие между низовыми
организациями и национальными исполкомами, оказались уп¬
раздненными. В результате такой реорганизации центр практи¬
ческой деятельности профсоюзов переместился «вниз», на места
работы. Одновременно значительно усилилась руководящая роль
национального профцептра.Необычным был и порядок избрания делегатов на XII съезд.
Ими автоматически стали члены муниципальных, окружных и
провинциальных советов профсоюзов, делегаты, избранные на
съезды отраслевых профсоюзов, а также члены Национальной
организационной комиссии и четырнадцати комиссий, занимав¬
шихся перестройкой отраслевых профсоюзов; полномочными
делегатами съезда были также приглашенные на него 200 пере¬
довых рабочих.—	Мы прибегли к такому новшеству не случайно, — гово¬
рил мне один из членов Национальной организационной комис¬
сии.— Если в профсоюзные комитеты на предприятиях массы
избрали лучших, то мы не видели смысла в том, чтобы изби¬
рать на съезд еще других, «не лучших» делегатов. Тем более
что, как показал наш собственный опыт, когда на подобный
съезд избирают людей, не имеющих непосредственного отноше¬
ния к профсоюзной работе, они по возвращении домой, как
правило, устраняются от активного осуществления принятых
решений. Такие нам были не нужны. Мы стремились провести
съезд, участники которого потом не стояли бы в стороне, а ак¬
тивно боролись за претворение решений в жизнь...Если суммировать задачи, поставленные XII съездом проф¬
союзов Кубы, их можно выразить так: увеличение производства
материальных благ путем развития социалистического соревно¬
вания, улучшения организации труда и повышения его произво¬
дительности. Съезд, основным лозунгом которого было «Глав¬
ное внимание — сельскому хозяйству!», подчеркнул, что в бли¬
жайшие годы усилия рабочего класса должны быть направлены
на достижение важнейшей цели — подъем сельского хозяйства.
И разве не примечательно, что в ходе работы съезда около 100
профсоюзных руководителей выразили желание поехать на два37
года на постоянную работу в сельскую местность! Что касает¬
ся промышленности, то съезд рекомендовал профсоюзным
организациям всемерно содействовать претворению в жизнь так
называемого плана промышленной эффективности, призванного
мобилизовать массы на борьбу за улучшение качества продук¬
ции, снижение себестоимости производства.Наметив пути подъема промышленности и сельского хозяй¬
ства, рабочий класс Кубы на профсоюзном съезде во всеуслы¬
шание заявил, что он не намерен мириться с доставшимися ему
в наследство от буржуазной республики пережитками, тормо¬
зящими движение вперед, в частности с бюрократизмом, лодыр¬
ничеством, пустозвонством. И было нечто символическое в том,
что во время заседания, на котором принималась резолюция
о необходимости беспощадной борьбы с бюрократизмом, в пре¬
зидиуме появился почетный гость съезда, известный комедий¬
ный актер кубинского кино Сальвадор Вуд — герой фильма
«Смерть бюрократа», получившего на Мел^дународном кинофе¬
стивале в Карловых Варах специальную премию.—	Теперь, когда улеглась сутолока съездовских дней и
жизнь профсоюзных организаций входит в колею будничных
забот, можно подвести некоторые итоги. Главный из них в том,
что XII съезд завершил длительный и сложный процесс пере¬
стройки кубинского профсоюзного движения, — говорил мне
через несколько дней избранный на съезде генеральным секре¬
тарем Профцентра трудящихся Кубы Мигель Мартин.Из окна его кабинета во Дворце трудящихся открывалась
панорама, какой я не видел ни из одного другого столичного
здания: за квадратным, в полстены, окном лежала Старая Га¬
вана—рабочая Гавана с ее тесными, без единого деревца
улочками, закопченными фабричными трубами, вонзившимися
в бирюзу небес, с ее напряженным трудовым ритмом...Чем была вызвана необходимость перестройки? Ответ на
этот вопрос — в самом развитии кубинской революции. Если в
первые годы революции рабочий класс и его организации долж¬
ны были бороться за упрочение и развитие революционных
завоеваний, то теперь, когда наступил этап развернутого хозяй¬
ственного строительства, профсоюзы, защищая интересы тру¬
дящихся, должны все активнее защищать интересы обществен¬
ные, интересы государства трудящихся в целом.В решениях XII съезда было прямо сказано, что впредь
профсоюзные организации будут координировать свою деятель¬
ность с деятельностью соответствующих партийных органов.
Это значит, подчеркнул Мигель Мартин, что должна уси¬
литься роль профсоюзов как «приводного ремня» от партии к38
массам трудящихся, а следовательно, и руководящая роль са¬
мой партии. Более тесная координация действий профсоюзов
и хозяйственных органов должна будет благотворно повлиять
на подъем всей национальной экономики....Бегут автобусы по улицам Реглы и Виборы, Старой Гава¬
ны и Луйяно. Полыхает пламя в печах сталелитейного завода
«Кубана-де-асеро». В порту звучат гудки пароходов и подъем¬
ных кранов. На электростанциях и сахарных заводах, табач¬
ных фабриках и на строительстве жилых домов — всюду, где
этого требует революция, натруженные рабочие руки без уста¬
ли куют счастье кубинского народа.Рабочее сердце Гаваны бьется без перебоев.
ГОРОДА МЕНЯЮТ ОБЛИКЧеловеку, бывшему в кубинской столице раньше, прекрас¬
ная Гавана, может быть, покажется несколько суровее, чем
обычно. Но тот, кто увидит только эту сторону жизни кубин¬
ской столицы, вряд ли сможет судить о ней в целом. Между
тем облик города с каждым годом меняется все больше. По¬
являются новые обнхественные здания, построенные с мастерст¬
вом и вкусом, присущим кубинским архитекторам. Сооружают¬
ся новые поликлиники и детские учреждения, стадионы и спор¬
тивные площадки. Возникают новые скверы и парки, от чего
зеленое убранство города становится все более пышным и кра¬
сочным.Муниципалитет Гаваны проявляет неизменную заботу о бла¬
гоустройстве города. Мимо новых районов, возникших за пос¬
ледние годы, таких, например, как Гитерас или Восточная Га¬
вана, ни пройти, ни проехать не залюбовавшись просто невоз¬
можно. Первый из них — это утопающий в зелени пригород, его
одноэтажные домики-коттеджи окружены сплошным поясом
фруктовых и декоративных деревьев и кустарников. Второй —
гордость столичных жителей, претендующий на то, чтобы слу¬
жить прообразом социалистического города будущего: высокие
]Многоэтажные дома с просторными, утопающими в зелени
дворами, широкие авениды с высаженными на них кокосовыми
пальмами и олеандрами, микрорайоны, где есть все — от совре¬
менных магазинов до уютных детских площадок.С Восточной Гаваной у меня связаны особые воспоминания.
Впервые мне довелось побывать здесь в мае 1959 года, всего
лишь через четыре месяца после победы кубинской революции.
Тогда на диком пустыре, между автострадой и океанским при¬
боем, еще только начиналось строительство первых зданий.
Солдат Повстанческой армии, паренек с длинной, падавшей на
плечи шевелюрой и с винтовкой в руках, пропустил нас на
стройку, и мы вместе с большой группой кубинцев лазили по
лесам, перепрыгивали через траншеи, рассекавшие черные, не¬
гостеприимные скалы, с интересом разглядывали планы за¬
стройки и макеты, которые нам показывали в конторе. Тогда
нам хотелось верить, что победившей революции удастся удер-40
жать в руках птицу-мечту и построить тут совершенно новый
город — что-то вроде «города солнца», о котором мечтал вели¬
кий утопист Томас Кампанелла, и уж во всяком случае город,
который олицетворял бы собой надежды кубинских тружеников
на благоустроенную, счастливую жизнь.Невольно вспоминается разговор, который произошел у нас
там, на стройке, с каменнциком Хорхе Льяго, сопровождавшим
нас во время осмотра строительной площадки.—	До революции, если и удавалось найти работу, — гово¬
рил Льяго, — то строить приходилось в основном особняки бо¬
гачей. Сам я с семьей ютился в лач>ге. Платил за нее почти
треть того, что зарабатывал. Теперь мы строим для себя. Все
здесь будет застроено! Вот тут будет школа, там — детский го¬
родок, дальше — спортивный зал. А кругом — дома, дома, до¬
ма... Это б) дет совсем новая Гавана. Революционная Гавана,—
с гордостью заключил он.Прошло всего два года с того момента, как гаванские ка¬
менщики Фелисиано Салас, Хорхе Льяго и их товарищи появи¬
лись с кирками и лопатами на пустынном океанском берегу.
А уже 26 июля 1961 года, в восьмую годовщину штурма казарм
«Монкада», ключи от квартиры № 804 в доме № 12 были торже¬
ственно вручены первому новоселу. Им стал простой гаванский
рабочий Орестес Пенья.Фелисиано Салас и Хорхе Льяго продолжали трудиться на
стройке. Пустырь, протянувшийся вдоль бирюзовой кромки мо¬
ря, преображался на глазах. Одно за другим вырастали на нем
красивые, окрашенные в светлые, радостные тона жилые зда¬
ния — четырехэтажные, восьмиэтажные, двенадцатиэтажные.
Одна за другой переселялись в новые квартиры рабочие семьи.
Справили новоселье и семьи строителей Саласа и Льяго.За годы народной власти в Восточной Гаване выстроено
около 100 многоэтажных жилых зданий. Угрюмый, безлюдный
пустырь превратился в обширный обжитой район, население
которого приближается ныне к двадцати тысячам человек.
В районе есть все необходимое для удовлетворения бытовых
нужд и культурных запросов жителей. Здесь семь детских са-
дов^ и большой детский парк, две начальные и одна средняя
школа, поликлиника, три крупных магазина, рабочий клуб, раз¬
личные мастерские и ателье. Реальность превзошла планы, ко¬
торые десять лет назад олицетворяли собой мечту кубинцев о
новой жизни.Конечно, столица есть столица — во всех странах она благо¬
устраивается и больше, и быстрее, чем другие города. Гавана
не исключение. Но вместе с тем то новое в практике строитель¬41
ства, что характерно сегодня для кубинской столицы, — соору¬
жение домов из крупных блоков и панелей, ускоренные темпы
строительства, новые архитектурные решения — все это харак¬
терно и для других городов — Пинар-дель-Рио и Санта-Клары,
Кайбарьена и Сьенфуэгоса, Нуэвитаса и Сантьяго.Был в Сантьяго район «Виста алегре» — «Веселый вид», в
нем до революции жила местная знать. И был другой район
«Нуэво Виста алегре» — «Новый веселый вид» — район трущоб,
где жила беднота. Трущобы и лачуги исчезли с лица острова
еще в 1960—1961 годах. А на месте «Нового веселого вида»
возник благоустроенный жилой район, который мало чем отли¬
чается от района Гитерас, своего гаванского собрата.В другой части Сантьяго быстро растет еще один район но¬
востроек—район «Хосе Марти». Здесь 16-, 32- и 48-квартирные
дома возводятся из крупных блоков, которые выпускает домо¬
строительный комбинат, сооруженный в Сантьяго Советским
Союзом в дар кубинскому народу, пострадавшему от урагана
«Флора» в ноябре 1963 года. «Хосе Марти» — это шесть микро¬
районов, и каждый из них —это 1200 квартир со всеми удобст¬
вами, это свои детские ясли и сады, свои предприятия общест¬
венного обслуживания, свои зеленые зоны. Предполагается, что
по завершении строительства тут будут жить более 50 тысяч
человек.В последний свой приезд в Сантьяго я побывал в микро¬
районе «Сан-Педрито». Из сорока четырех его домов 15 уже
были заселены, 11 готовились принять новоселов, 9 находились
в стадии монтажа, для девяти готовились котлованы. И одно¬
временно строители прокладывали водопровод, сооружали дре¬
нажные системы, асфальтировали улицы.Гавана и Сантьяго —два крупнейших города страны, а вот
как обстоит дело с другими, менее крупными городами? Вместо
ответа я предлагаю отправиться в Матансас — портовый город,
каких на Кубе много, да и по своим размерам он числится на
девятом месте. Матансас находится где-то посредине между
красавицей столицей и заурядным провинциальным городом....Двухэтажный Матансас, полумесяцем охватывающий об¬
ширную, вечно неспокойную бухту, издавна пользуется на Кубе
славой города поэтов и литераторов. Рассказывая о своем «го-
роде-интеллигенте», его жители не преминут подчеркнуть имен¬
но эту его примечательную черту. Но тут же сокрушающе раз¬
ведут руками: мол, облик города никак не соответствует его
славе.Внешне Матансас и в самом деле неказист. Прижавшиеся к
покатым склонам холмов, лишенные растительности и тесные,42
как горные ущелья, улочки служат безмолвным напоминанием
о тех временах, когда строили, видно, по принципу: чем уже
улица —тем выгоднее для городских властей. Старожилы, с
которыми я говорил, как ни морщили лбы, так и не припомни¬
ли случая, чтобы муниципалитет города до революции выстро¬
ил хотя бы один жилой дом на свои средства: «Не принято это
было...»А между тем город рос, население его давно перевалило за
75 тысяч. Из-за острой нехватки жилья тысячи семей ютились
в убогих лачугах.Но так обстояло дело до недавнего прошлого. А ныне в бе¬
седах только и слышно: «Ты был в Сан-Рафаэле?». О Сан-Ра¬
фаэле говорят на улицах, это название звучит в передачах
местного радио, не сходит со страниц местной газеты «Хирон».Что же такое Сан-Рафаэль?—	Сан-Рафаэль — это горное будущее нашего приморского
города, — сказал мне один местный житель, прадед которого,
по его уверениям, был поэтом. Снизойдя с высот поэзии на зем¬
лю, мой собеседник уже более прозаическим языком пояснил,
что «горное будущее» Матансаса — это новый жилой район,
возводимый на юго-восточной окраине города, у подножия кру-
телобого холма, вдали от неуемного морского прибоя...И вот мы в Сан-Рафаэле. После двухэтажных городских
теснин кажется, будто попали в просторную архитектурную ма¬
стерскую, где макет изготовлен в натуральную величину. Кра¬
сивые трехэтажные здания не жмутся одно к другому, а стоят
свободно, обратив фасады к солнцу. Много света, воздуха, зе¬
лени! Заселено уже несколько десятков домов, и поэтому не
представляет друда разглядеть контуры нового района, с его
просторными улицами и скверами, школами и магазинами, ком¬
мунальными учреждениями и спортивными площадками. Про¬
ектом предусмотрено все, вплоть до бензоколонок. По оконча¬
нии строительства здесь на площади в 30 гектаров будет жить
около 9 тысяч человек.—	Строительство мы ведем по советскому методу: панелями
и поточным способом, — рассказывал старший прораб Орестес
Аморос. В течение года он учился и проходил производствен^
ную практику в Варшаве и теперь с успехом применяет на ро¬
дине полученные знания. — На сооружении трехэтажного
16-квартирного дома занято всего 13 рабочих. А монтируется он
за 22—24 дня. Это для Кубы техническая новинка. Таких тем¬
пов жилищного строительства у нас раньше не знали. Отказа¬
лись мы и от традиционных для кубинской архитектуры опор¬
ных колонн.43
—	Сколько времени проходит от начала строительства та¬
кого дома до его заселения?—	Планом предусмотрено 35 дней, мы этот срок сок|)атили
на неделю. В течение двух лет мы сможем построить в общей
сложности полторы тысячи квартир, больше пока не позволяют
производственные возможности завода, изготовляющего панели.—	А трудностей много?—	По-разному бывает. Будущие новоселы — вот те мешают
постоянно... — И Аморос дружелюбно кивнул в сторону строи¬
тельной площадки. С высоты третьего этажа монтируемою до¬
ма сыпались на землю искры электросварки. А внизу, окр\же[1-
ные ребятишками, стояли несколько мам и пап и внимательчо
следили за работой монтажников.Что же значат полторы тысячи квартир для Мата1к:аса с
его 75-тысячным населением? Простые расчеты показывают,
что в ближайшие несколько лет примерно каждая восьмая
семья этого города получит отдельную квартиру в новом, бла¬
гоустроенном районе. А это не так уж и мало. Тем более что
Сан-Рафаэль — это только начало. Начало создания нового об¬
лика нынешнего Матансаса — города поэтов и литераторов, мо¬
ряков и портовых рабочих, химиков и текстильщиков.Да, облик кубинских городов меняется прежде всего благо¬
даря широкому жилищному строительству. Дело не только в
том, что проблема жилья была одной из самых серьезных, до¬
ставшихся кубинскому народу в наследство от прежнего режи¬
ма. 150 тысяч заявлений, поданных в первые же недели после
победы революции с просьбой предоставить жилье, отражали
прежде всего реальные надежды кубинцев на лучшую жизнь.
Ныне мечта на глазах становится явью. Тысячи домов выраста¬
ют в Гаване и по всей стране. Десятки тысяч рядовых кубин¬
ских тружеников, которые раньше и думать не могли об отдель¬
ной квартире, а тем более об отдельном доме, переселяются
ежегодно из лачуг и ветхих домов в новые, благоустроенные
кварталы. И тем не менее предстоит сделать еще очень много.
Для полного решения жилищной проблемы нужно строить по
100 тысяч квартир в год на протяжении ближайших десяти лет.
Вот почему наиболее эффективный метод решения проблемы
кубинцы видят в широком внедрении индустриальных методов
строительства, вот почему термин «гран панель» — «крупная
панель» приобрел на Кубе особую популярность. Предприятия,
выпускающие «гран панель», уже есть в Гаване, Сантьяго, Нуэ-
витасе б в других городах.Любопытно отметить, что практика градостроительства, и
в частности жилищного строительства на Кубе, подсказала44
кубинцам новое и, пожалуй, наиболее рациональное в условиях
их страны решение вопроса. Вместо крупных и дорогостоящих
домостроительных комбинатов, нуждающихся к тому же в спе¬
циальном транспорте для перевозки своей продукции, с каждым
разом все больший упор делается па небольшие заводы, спо¬
собные обеспечивать строительство до 500 жилых 24-, 32- и 48-
квартирных домов в год, которые можно легко демонтировать
и перебросить в другой город. Такие заводы обладают рядом
преимуществ перед «гигантами»: они призваны помочь реше¬
нию жилищной проблемы в пределах города или района, и по¬
тому не нужно ломать голову над тем, как транспортировать
блоки и панели на большие расстояния, их ле1че обеспечить
рабочей силой. Именно такого типа заводы «гран панель» воз¬
никли в последние год-два в Камагуэе, Сагуа-ла-Гранде и не¬
которых других местах.Хорошеют кубинские города — окружают себя районами но¬
востроек, благоустраиваются, одеваются в зеленый наряд скве¬
ров и парков. И то, что вчера большинству кубинцев казалось
недосягаемой мечтой, сегодня на глазах воплощается в жизнь.
ДВЕ ВСТРЕЧИ С ЧЕОбраз Эрнесто Че Гевары, легендарного героя кубинской
революции, выдающегося политического и государственного
деятеля молодой кубинской республики, посвятившего свою
жизнь делу освобождения латиноамериканских народов, про¬
должает приковывать к себе внимание общественности разных
стран, мировой печати. Большое личное мужество и бесстрашие,
честность, искренность и прямота в отношениях с окружающи¬
ми, страстность и идейная убежденность революционера, ро¬
мантизм и самоотверженность борца, не видящего иной цели в
жизни, как борьба за счастье всех угнетенных, — эти благород¬
ные качества сделали имя Че Гевары после его трагической
гибели в горах Боливии особенно притягательным. Особенно
большой популярностью его имя пользуется ныне у молодежи
многих западных стран, не желающей мириться с волчьими
законами капитализма.Автору этих строк не раз доводилось встречаться и беседо¬
вать с Эрнесто Че Геварой в разное время и в разных местах —
на Кубе и в Советском Союзе. Одни встречи были случайными,
мимолетными — в провинциальном городке или на массовом ми¬
тинге, в цехе механического завода или в отеле «Гавана либре»
во время шахматного турнира «Мемориал Капабланки». Дру¬
гие,— обусловленные необходимостью взять у Че интервью или
узнать его точку зрения относительно тех или иных аспектов
экономического развития Кубы, — были более длительными,
порой многочасовыми. Во время двух таких встреч Че Гевара
высказал немало интересных мыслей о перестройке кубинской
промышленности после революции, о подготовке национальных
кадров инженеров, техников, высококвалифицированных рабо¬
чих, о связях молодой республики с Советским Союзом и стра¬
нами социалистического содружества.После того как я впервые побывал на революционной Кубе
в мае 1959 года, журналистская судьба вновь привела меня в
Гавану три года спустя. За это время Гражданская площадь
(ныне площадь Революции) преобразилась. Из огромного пу¬
стыря, заваленного кучами строительного мусора, она превра¬
тилась в красивую площадь, одетую в зеленый убор из пальм46
и цветущих кустарников; важные транспортные магистрали пе¬
ресекают ее в разных направлениях.Напротив величественного монумента Хосе Марти, возвыша¬
ющегося в центре площади, стоят два здания из стекла и
бетона. В то время в одном из них размещалось министер¬
ство промышленности, в другом — министерство общественных
работ.Был знойный майский полдень. В небольшом вестибюле ми¬
нистерства промышленности рослый кубинец в форме бойца
революционной милиции внимательно изучил мое корреспон¬
дентское удостоверение...Поднимаясь в кабине лифта на девятый этаж, где помещал¬
ся кабинет Че, я перебирал в памяти то, что мне приходилось
о нем читать или слышать от его ближайших соратников.Эрнесто Гевара по происхождению аргентинец. Веселые ку¬
бинцы прозвали его «Че», так как аргентинцы буквально на
каждом шагу повторяют это восклицание, нечто вроде русского
«эй!» или «послушай!».По образованию Гевара был врачом. Его политические
взгляды, а еще больше его деятельность вызывали растущее
беспокойство у правительства Перона. Гевара, со своей сторо¬
ны, не мог смириться с социальной демагогией, которую перо-
нистский режим возвел в ранг государственной политики. В ре¬
зультате 1955 год застал двадцатишестилетнего Эрнесто Гева¬
ру в эмиграции в Мексике...Там он познакомился с Фиделем и Раулем Кастро и их то¬
варищами. Когда Гевару посвятили в план готовившейся экспе¬
диции, он, не колеблясь, решил принять в ней участие. 2 декаб¬
ря 1956 года вместе с другими экспедиционерами с «Гранмы»
высадился на побережье Кубы и Гевара. За два года вооружен¬
ной борьбы против диктатуры Батисты он проявил себя отваж¬
ным борцом, талантливым организатором и военным руководи¬
телем. С 1957 года Че командовал колонной № 8, носившей имя
Сиро Редондо, погибшего участника экспедиции. Действия этой
колонны сыграли важную роль в разгроме в конце 1958 года
войск Батисты под Санта-Кларой, в результате чего крупней¬
ший город в центре страны перешел в руки повстанцев, пред¬
определив падение тирании.После победы революции Гевара руководит сначала управ¬
лением промышленного развития Кубы, которое координировало
деятельность ряда экономических органов, затем— Националь¬
ным банком. Когда было создано министерство промышленно¬
сти, его возглавил Че. Одновременно он продолжал играть
важную роль в процессе консолидации всех революционных,47
демократических сил вокруг Революционного правительства
Фиделя Кастро....Я ожидал увидеть министра промышленности за письмен¬
ным столом, погруженным в деловые бумаги. В те дни столич¬
ные газеты сообщали о переговорах по экономическим вопро¬
сам между правительством Кубы и делегациями социалисти¬
ческих стран, участником которых был Че Гевара.Однако в кабинете, куда меня ввели, его не оказалось.
Я принялся рассматривать висевший на стене большой порт¬
рет Камило Сьенфуэгоса и не заметил, как из боковой двери
вышел Гевара. Достаточно было одного взгляда его добро¬
желательных, искрящихся лукавинкой глаз, чтобы от естест¬
венной неловкости первых минут знакомства не осталось и
следа.—	Чертовски устал: переговоры, выступления, встречи, ми¬
тинги... ^— сказал он и расстегнул широкий армейский пояс с
кобурой, из которой выглядывала рукоять пистолета. Потом
положил пояс на стоявший поблизости столик, слегка потя¬
нулся, повел плечами, как бы стряхивая с себя усталость, и,
отойдя в угол, вернулся с коробкой сигар в руках. Тем време¬
нем на столике появились чашки с кофе.От крепко сбитой фигуры Че веяло энергией. А за словами
«чертовски устал» угадывалось отличное настроение человетса,
целиком поглощенного делами, в которых он видит смысл
жизни.Гевара выбрал сигару и откинулся в кресло.—	Угощайтесь... В этом доме нет ничего, кроме сигар и
кофе,—шутливо заметил он, раскуривая сигару.Я попросил Гевару рассказать об экономическом сотрудни¬
честве Кубы со странами социализма. Он некоторое время мол¬
чал, попыхивая сигарой, потом начал говорить:—	Широкие экономические связи с социалистическими стра¬
нами, и прежде всего с Советским Союзом, начались практиче¬
ски в феврале 1960 года. Тогда было подписано первое согла¬
шение. Советский Союз предоставил Кубе долгосрочный кредит
на сумму 100 миллионов долларов для закупки машинного обо¬
рудования и материалов. Имелось в виду, что СССР окажет
нам в счет этого кредита техническую помощь в строительстве
фабрик и заводов.Сооружение новых промышленных предприятий, — про¬
должал Че, — часть задуманной нами программы перестройки
кубинской экономики. Начать ее осуществление мы смогли лишь
благодаря тесному и взаимовыгодному экономическому сотруд¬
ничеству со странами социализма. Примером такого сотрудни¬48
чества может служить кубино-советское соглашение, по кото¬
рому Советский Союз оказывает Кубе необходимую техниче¬
скую помощь в проектировании цеха по производству простого
суперфосфата и завода азотных удобрений и поставит для них
оборудование. Кроме того, Куба получит помощь в разведке
залежей таких полезных ископаемых, как каменная соль, фос¬
фатное и серосодержащее сырье, которые составят базу буду¬
щей химической прохмышленности.Промышленное строительство требует крупных капиталовло¬
жений. И всякий раз, когда мы говорим об этих вложениях,
о первых успехах в создании на Кубе основ современной про¬
мышленности, мы вновь и вновь мысленно обращаемся к со¬
трудничеству с социалистическими странами. Их великодушная
поддержка чувствуется на каждом шагу, во всех сферах. Я бы
сказал так, ее оказывают нам во всем, но прежде всего там,
где мы в ней больше всего нуждаемся.—	Когда из-за экономической блокады над Кубой нависла
угроза остаться без нефти, — а это парализовало бы всю эконо¬
мическую жизнь, — продолжал Гевара, — мы получили совет¬
скую нефть. Когда у Кубы возникла необходимость подготовить
собственные технические кадры для промышленности — от вы¬
сококвалифицированных рабочих до специалистов с высшим
образованием, — перед кубинцами распахнулись двери учебных
заведений Москвы и Праги, Берлина и Варшавы. Нет такой
отрасли промышленности, которая не посылала своих рабочих
учиться в Советский Союз и другие братские страны. Обостри¬
лась из-за блокады продовольственная проблема — и опять стра¬
ны социализма протянули нам руку помощи. Наиболее широкий
и прлный характер носит помощь Советского Союза. Поэтому,
когда мы говорим об экономических связях с социалистически¬
ми странами, мы имеем в виду прежде всего отношения с СССР,
которые всегда строятся на основе братского сотрудничества
и взаимного уважения национальных интересов...Да, подумал я, чтобы преобразовать экономику, доставшую¬
ся .Кубе в наследство от американских монополий, нужна поисти-
не титаническая работа. Тем более что кубинцам и поныне
рриходится вести ее в труднейших условиях империалистиче¬
ской блокады и борьбы с контрреволюцией. Мне самому не¬
сколько раз довелось быть очевидцем диверсий, организованных
агентами империалистов. Я видел и пылающие в ночи планта¬
ции сахарного тростника, и горящий склад химических удобре-
в небольшом местечке Которро, под Гаваной... Однако во-
пртеи всем проискам врагов кубинскому народу удалось осу-
ще<^твить многое из того, что было задумано.49
Закончено вчерне составление геологической карты Кубы.
До революции кубинцы даже не ведали, что скрывается у них
под ногами, какие полезные ископаемые таит в себе их родная
земля! Разведчики нефтяных месторождений пробурили первые
пробные скважины и обнаружили нефть. Полным ходом велась
реконструкция металлургического завода в Гаване. Развивалась
горнодобывающая промышленность, расширялись и модернизи¬
ровались существовавшие рудники.—	Из страны, специализировавшейся исключительно на про¬
изводстве сахара, Куба превращается в страну с многоотрасле¬
вой экономикой, — говорил Че Гевара.— Эта перестройка на¬
родного хозяйства не означает, что какие-то отрасли будут
развиваться за счет сахара. Нет, мы вовсе не намерены умень¬
шать объем продукции сахарной промышленности. Речь идет
о том, чтобы за счет роста других отраслей промышленности
снизить удельный вес сахара в национальной экономике. Пер¬
вые результаты перестройки налицо. Наряду с сахаром-сырцом
Куба стала экспортировать хенекен, канаты, ром, другие то¬
вары.—	Как на практике выглядит перестройка кубинской про¬
мышленности? — спросил я.—	Это сложный вопрос, — ответил Гевара. — Всему новому,
передовому приходится прокладывать себе путь в острой борьбе
со старым, оставшимся в наследие от капитализма. Так, при
капитализме все наши рудники, и никелевые, и медные, «разви¬
вались» в одном направлении: за минимальное время дать мак¬
симум руды. А что будет потом с рудником, с рабочими, для
которых труд на этом руднике — единственный источник суще¬
ствования, до этого монополистам не было дела. Пришлось
ломать и перестраивать всю систему. Закрыть рудники было
нельзя: трудящиеся остались бы без работы. Поэтому мы их
реконструировали, не останавливая производства. На новых же
рудниках эксплуатация недр поставлена на строго научную
основу, там применяются прогрессивные методы добычи.Такую линию мы проводим в различных отраслях промыш¬
ленности— в текстильной, цементной, стекольной. Проектируя
новые предприятия, мы уделяем большое внимание расширению
и модернизации существующих заводов и фабрик, которые мо¬
гут еще долго и хорошо служить народу. Мы стараемся скон¬
центрировать усилия на главных направлениях, в частности на
электрификации и на развитии химической промышленности,
особенно химии сахара; ведь для этого есть превосходная база!Гевара встал с кресла и подошел к окну. Легким движе¬
нием руки он потянул шнур, металлические пластинки жалюзи50
собрались в гармошку, и взору открылась залитая слепящим
полуденным солнцем площадь Революции. Некоторое время он
вглядывался в туманную дымку, висящую над столицей, потом
стряхнул сизый пепел сигары и несколько раз прошелся по про¬
сторному кабинету.—	Если говорить о строительстве электростанций, то здесь
можно наблюдать такую картину: наиболее мощные турбины
строятся для нас в Советском Союзе, турбины поменьше — в
Чехословакии. В районе города Мариэль, в провинции Пинар-
дель-Рио, будет сооружена одна из наиболее крупных электро-
странций Кубы. Ее проектируемая мощность — 200 тысяч кило¬
ватт. Другая электростанция, на 100 тысяч киловатт, будет по¬
строена на противоположном конце острова, в Сантьяго-де-
Куба, в провинции Орьенте. Обе они будут созданы с помощью
Советского Союза К А электростанции меньшей мощности помо¬
гает строить Чехословакия. Их три, по 60 тысяч киловатт каж¬
дая. Они 6} дут расположены в Нуэвитасе, Сьенфуэгосе и Талья-
пьедре.Гевара подходит к висящей на стене карте новостроек Кубы,
усеянной красными и синими точками, и показывает: «Вот здесь,
вот здесь и здесь...».—	На Кубе успешно создаются новые отрасли промыш¬
ленности—цветная металлургия, судостроение, нефтяная про¬
мышленность. Скажем, раньше Куба добывала только 0,5 про¬
цента потребляемой нефти, хотя и имеет запасы этого полез¬
ного ископаемого. Теперь в результате пробного бурения, по¬
явилась перспектива развития собственной нефтедобычи.Народ Кубы высоко ценит поддержку и братское сотрудни¬
чество Советского Союза и других социалистических стран,—
сказал в заключение Гевара. — Вместе с тем каждый из нас по¬
нимает, что стоящие перед нами экономические проблемы мы
можем и должны решать сами, мобилизуя для этого в первую
очередь наши внутренние ресурсы. А успешно преодолевать
возникающие трудности нам помогает фактор, имеющий важ¬
ное значение для судеб кубинской революции, — вырос¬
шее политическое сознание рабочего класса и его готов¬
ность принести необходимые жертвы сегодня во имя счастли¬
вого завтра.Гевара посмотрел на часы: была половина третьего.—	К сожалению, придется прервать нашу беседу, — сказал
он и встал с кресла. — В три часа у меня заседание, в пять —* Строительство обеих электростанций полностью завершено, и они выраба¬
тывают промышленный ток. (Ред.).51
еще одно, а в семь предстоит выступить с лекцией в универси¬
тете...Помню, уже приближаясь к университету, я еще раз окинул
взором прекрасную площадь. Здания министерства промышлен¬
ности и министерства общественных работ стояли так близко
одно к другому, что издали трудно было различить, с крыши
которого из них упираются в небо огромные буквы: «Револю¬
ция— это значит строить!». Лозунг этот как нельзя лучше выра¬
жал существо героических будней кубинского народа.Другая встреча с Че, о которой я хочу рассказать, относит¬
ся к более позднему времени. Она произошла примерно через
два с половиной года после беседы в министерстве промыш¬
ленности. К тому времени в экономической структуре молодой
республики, вступившей во второе пятилетие своего существо¬
вания, произошли существенные изменения. Сахарная нромыш-
ленность выделилась в отдельную отрасль хозяйства. Были и
другие важные перемены. О них-то и шла речь во время памят¬
ной встречи. Полагая, что советскому читателю небезынтересно
познакомиться с мыслями, которые высказывал Че Гевара в от¬
ношении перспектив промышленного развития Кубы, я и вос¬
произвожу запись этой беседы.—	Кубинская республика переживает период, я бы сказал,
известной экономической переориентации, — говорил Че. — Мы
многому научились на ошибках первых лет, когда наше жела¬
ние построить все сразу, одним махом, приводило к распылению
сил и средств. Теперь мы более продуманно используем наши
возможности, более рационально распределяем силы. Конечно,
нельзя преуменьшать или сбрасывать со счетов те положитель¬
ные результаты, которые уже достигнуты в перестройке нашей
промышленности на социалистических началах.Взять, например, легкую промышленность. В обувной, тек¬
стильной и некоторых других ее отраслях осуществлено объеди¬
нение множества мелких полупредприятий-полумастерских {их
на Кубе называют «чинчалями») в крупные, трестированные
предприятия. Этот процесс концентрации производства, в сущ¬
ности, уже подходит к концу — на укрупненных предприятиях
завершается обновление оборудования, заканчивается период
организационного становления. Одновременно построен ряд но¬
вых предприятий по производству тканей, трикотажа, других
товаров народного потребления. В результате перестройки улуч¬
шилось качество выпускаемой продукции, несколько снизилась
ее себестоимость.—	Недавно, — продолжал Че, — вступили в строй два пред¬
приятия, имеющие большое значение для всей страны. Это52
механический завод в Санта-Кларе, сооруженный с помощью
Советского Союза, и завод по производству холодильников и
других бытовых предметов, который помогала строить Чехосло¬
вакия. Можно сказать, что только теперь, с пуском этих пред¬
приятий в эксплуатацию, мы практически приступили к осуще¬
ствлению планов индустриализации.В отличие от прежних лет для новых планов характерно
стремление сделать упор на развитие трех решающих, на мой
взгляд, отраслей, призванных сыграть основную роль в промыш¬
ленном развитии республики. Я имею в виду химию, в первую
очередь так называемую сахарную химию, то есть переработку
побочных продуктов сахарного производства, металлургию и
машиностроение, особенно производство сельскохозяйственных
машин и запасных частей к ним. Развитие металлургии, в свою
очередь, ставит на повестку дня вопрос о необходимости строи¬
тельства нового никелевого комбината и предприятий по добыче
сопутствующих никелю металлов: цинка, кобальта, хрома.В тех отраслях, которые выпускают товары широкого потреб¬
ления, мы при строительстве новых предприятий держим курс
на то, чтобы они соответствовали среднемировому уровню про¬
изводства; в противном случае выпуск этих товаров окажется
слишком дорогим.В целом промышленное производство будет развиваться в
сторону специализации предприятий и отдельных районов. Уже
намечено в общих чертах новое районирование промышленно¬
сти, что позволит обеспечить более гармоничное развитие всей
национальной экономики. Каждая зона промышленного разви¬
тия обретет свой особый профиль. Так, район Гаваны станет
в основном районом машиностроения и электроники — отраслей,
для которых не нужно большого количества воды; это в ка-
кой-то степени связано с трудностями в обеспечении столицы
пресной водой. В Матансасе будет развиваться преимуществен¬
но химия, в Санта-Кларе — машиностроение, в Нуэвитасе —
производство цемента и химических удобрений, на севере про¬
винции Орьенте — металлургия.Сооружение новых промышленных объектов ведется в стро¬
гом соответствии с этими планами. В Гаване перестраивается
металлургический завод «Антильяна-де-асеро», сооружаются
фабрики по производству стекла и пластмасс. В провинции Га¬
вана строится обувная фабрика, а в городе Матансас — завод
химических удобрений. В провинции Лас-Вильяс вступило в экс¬
плуатацию предприятие по сборке дизельных моторов. В Нуэви¬
тасе полным ходом идет строительство цементного завода, а
затем начнется сооружение завода химических удобрений.53
—	Большое значение Революционное правительство придает
осуществлению планов электрификации Кубы, — продолжал Ге¬
вара.— Особую роль в этом отношении предстоит сыграть
электростанции «Ренте», сооружаемой в Сантьяго. Дело в том,
что до сих пор таким важным зонам промышленного развития,
как Сантьяго и Мансанильо, Нуэвитас и Никаро, приходится
самим обеспечивать себя электроэнергией. Это экономически
нерентабельно, поскольку производство ее на небольших мест¬
ных электростанциях обходится дорого. Пуск первой , очереди
«Ренте» мощностью 100 тысяч киловатт позволит приступить
к созданию единой энергетической системы провинции Орьенте.Говоря о задачах, стоявших перед кубинской промышленно¬
стью, Эрнесто Че Гевара выделил четыре главные. Это концен¬
трация и специализация производства, осуществление рациона¬
лизации в области труда (то есть установление для каждого
предприятия оптимального числа рабочих, уровня производи¬
тельности труда и так далее), введение научно обоснованных
норм выработки, укрепление финансовой дисциплины.—	Кое-что в этом направлении уже удалось сделать, — ска¬
зал он. —Мы ввели, например, новую систему оплаты труда.
Хотя это дело требует большой и терпеливой разъяснительной
работы, тем не менее в таких отраслях, как машиностроение
и металлургия, новая система уже охватывает почти 100 про¬
центов рабочих. Продиктованная конкретными условиями Кубы,
она имеет, на мой взгляд, две положительные особенности; во-
первых, исходит не из почасовых тарифов, а из научно обосно¬
ванных норм выработки и, во-вторых, создает материальный
стимул для повышения квалификации. Все ^то позволит в бли¬
жайшее время высвободить из промышленности от 4 до 5 тысяч
рабочих, необходимых в других отраслях.Всего в кубинской промышленности, нё считая сахарной,
транспорта и строительства, было занято в то время около
150 тысяч человек.■ Коснувшись экономического сотрудничества Кубы с другими
странами, Че Гевара вновь подчеркнул первостепенное значе¬
ние, какое имеет для развития национальной экономики Кубы
поддержка Советского Союза и других социалистических стран.
Вместе с тем он отметил, что Кубинская реёпублика стремится
развивать экономические связи и с капиталистическим миром.—	Благоприятно складываются нашй торговые и экономиче¬
ские связи с такими государствами, как Англия, Франция, Япо¬
ния, Испания, — говорил Че Гевара. — У Англии, например, мы
приобрели оборудование для фабрики по переработке волокна
кенафа, она уже построена в районе БайямЬ. Японцы продали54
•борудование для проволочного производства, французы —элек¬
троподстанцию. Хотя экономические связи с Англией, Францией
и Японией непрерывно улучшаются, они, к сожалению, основы¬
ваются на отдельных разовых соглашениях. Нас же интересуют
соглашения широкие и долгосрочные.Примером подобного экономического сотрудничества могут
служить торговые и экономические связи Кубы с Испанией. Эта
страна является традиционным рынком сбыта для таких кубин¬
ских товаров, как сахар и табак, а на Кубе издавна пользу¬
ются спросом испанские вина, миндаль, да и многие другие
товары. Впрочем, список испанских экспортных товаров после
победы революции расширился. Испания стала строить для
Кубы сухогрузные и рыболовецкие суда, поставлять железно¬
дорожное оборудование, тяжелые строительные машины, гру¬
зовики, сельскохозяйственные машины.—	Разумеется, — заявил в заключение беседы Че Гевара,—
у кубинской экономики еще много нерешенных задач, много
трудностей. Некоторые отрасли, особенно те, что зависят от
импорта сырья, работают с перебоями. Многое предстоит сде¬
лать для укрепления трудовой дисциплины на предприятиях и
для решения проблемы подготовки кадров специалистов и руко¬
водящих работников. И мы прилагаем все силы к тому, чтобы
преодолеть эти трудности и выполнить стоящую перед Кубой
историческую задачу — построить первое на американском кон¬
тиненте социалистическое государство.
„ПАРТАГАС‘‘-ДОБРАЯ СЛАВА КУБЫКарлоса Кастельяноса мы нашли на его рабочем месте в
сигарном цехе. За одним из «отсеков», на которые разделены
длинные столы, именуе^гые среди табачников «галерами», сидел
худощавый мулат и с поразительной легкостью, приходящей
только с годами, сворачивал одну сигару за другой. «Отсек»
напоминал старомодную конторку и был завален табачным ли¬
стом различных оттенков — от тедшо-коричневого до светло-зе¬
леного. Составив нулчный набор, Кастельянос с помощью остро
заточенной металлической пластинки — «чаветы» быстро скаты¬
вал упругую трубку-заготовку. Затем начиналось главное таин¬
ство рождения знаменитей «гаваны»: длинные нервные пальцы
извлекали из-под куска влажной мешковины тончайший табач¬
ный лист, тщательно разглаживали его, обрезали неровности, а
потом пеленали в него трубку-заготовку. Еще несколько движе¬
ний— и сигара ложилась на полочку рядом с десятком других.—	«Ромео и Джульетта»... — говорит стоящий рядом со мной
директор фабрики Габриэль Карель.—	??—	Я говорю, «Ромео и Джульетта» — сорт сигар, который
пользуется сейчас большим спросом на мировом рынке, — по¬
ясняет директор. — А это — секретарь нашей партийной органи¬
зации Карлос Кастельянос.Кастельянос — один из лучших «торседоров» (в переводе —
«скручивающий сигары») табачной фабрики «Партагас». Такое
звание — высшая ступенька в профессии кубинского табачника
на которую поднимается лишь тот, кто умеет по цвету, толщине
форме табачного листа безошибочно определить его качество
умело сделать сигару нужной кондиции. Секреты этого искус
ства передаются из поколения в поколение. И не случайно ис
покон веку вплоть до самой революции гаванские торседоры
объединялись в замкнутый, державшийся особняком от осталь¬
ных профсоюз.—	Без табака Куба не Куба, как без торседоров табачная
фабрика не фабрика, — говорят в Гаване.Действительно, в век автоматических поточных линий и атом¬
ных реакторов ручной труд кубинского табачника, как ни стран¬56
но, продолжает успешно конкурировать с высокопроизводитель¬
ной машиной.«Партагас» — одна из пяти крупнейших табачных фабрик
Кубы, на которых изготовляются сигары. Другие четыре тоже
расположены в столице. Это «Корона», «X. Упманн», «Ромео
и Джульетта» и «Хенер». Но если говорить об ее особенно¬
стях, об отличительной черте, то это редкая для второй поло¬
вины XX века комбинация машинного производства с ручным
трудом, характер и приемы которого, по существу, остаются
неизменными с незапамятных времен. На фабрике 10 машин-
автоматов и 542 рабочих разных специальностей — от сортиров¬
щиков табачного листа до механиков по машинному оборудова¬
нию. За год здесь делают свыше 20 миллионов сигар тридцати
различных типов. Но сказать только это — значит не сказать
главного: «Партагас» — это гордость всей Кубы, ее доброе имя,
ее слава на мировом рынке табака.У каждого предприятия есть своя история. Есть она и у
«Партагаса». О ней мне рассказали, водя с этажа на этаж, из
цеха в цех, директор Габриэль Карель и один из руководите¬
лей профсоюзной организации, Родольфо Лейва.Едва ли не самая старая табачная фабрика Кубы (она была
основана в 1845 году), «Партагас» немало видела на своем
веку — рабский труд в эпоху колонии и подневольный труд
наемных рабов во времена господства монополий США, созда¬
ние первых рабочих организаций в прошлом веке и боевые
выступления трудящихся в защиту своих прав в период дикта¬
туры Батисты.—	В 1928 году хозяева пытались установить на фабрике
машины. Рабочие, увидев в машинах врага, забастовали и раз*
били их... — рассказывал Габриэль Карель. Несмотря на свой
двадцатичетырехлетний стаж работы на табачных фабриках
столицы, он считается «молодым табачником». В мае 1951 года
на «Партагасе» опять произошла стачка протеста против внед¬
рения машин. Теперь табачники Гаваны выступили единым
фронтом со всеми табачниками страны. Это была общенацио¬
нальная забастовка, поскольку машины грозили оставить без
работы 18 тысяч человек. После недельной борьбы рабочим уда¬
лось в основном отстоять свои интересы: машинам была выде¬
лена квота — 20 процентов производства сигар, предназначенных
исключительно для внутреннего рынка...Именно здесь, на «Партагасе», сто лет назад родилась слав¬
ная традиция, ставшая достоянием всех кубинских табачни¬
ков, — коллективные “чтения. Об этой традиции стоит рассказать
особо.57
Впервые коллективные чтения состоялись в декабре 1865 го¬
да на гаванских табачных фабриках «Фигаро» и «Партагас»,
и с тех пор они служили и служат важным средством пробуж¬
дения классового сознания и политического воспитания кубин¬
ских табачников. Со временем коллективные чтения преврати¬
лись в настоящую трибуну пропаганды передовых идей. При
этом рабочие не остаются пассивными слушателями — стуком
чаветы по столу они выражают свое одобрение или неодобрение
материалу, который им читают. Мне рассказывали, что даже
во время диктатуры Батисты, когда контроль над рабочими
организациями захватили продажные профсоюзные бонзы, когда
нрогрессивная печать была загнана в подполье, а Коммунисти¬
ческая партия подверглась жесточайшим гонениям, чтения на
табачных фабриках продолжали служить трибуной, с которой
коммунисты несли в рабочие массы слово правды о борьбе,
развертывавшейся в стр‘ане против режима тирании. Гаванские
табачники не помнят случая, чтобы продажным лидерам жел¬
тых профсоюзов удалось навязать рабочим чтение газет или
журналов, в которых оправдывалось бы классовое сотрудниче¬
ство и обелялась бы диктатура Батисты. Никакая сила не в
состоянии была заставить табачников слушать читку такой
архиреакционной газеты, как «Диарио дела Марина». Зато даже
в самые мрачные дни батистовской диктатуры они требовали,
чтобы им читали подпольные издания «Мелья», «Карта семд-
наль», «Сьерра-Маэстра», «Революсьон»...Новая история фабрики началась после победы революции.
Точнее, 14 сентября 1960 года, когда вместе с другими табач¬
ными предприятиями она была национализирована и перешла
в собственность народа.Поначалу пришлось трудно. Прежние владельцы, видя, куда
идет революция, загодя стали вывозить за границу —в Соеди¬
ненные Штаты, на Гаити, в Испанию — запасы табачного листа.
Одним из первых стал на этот путь Рамон Сифуэнтес, владелец
«Партагаса», имевший филиалы в Испании. В результате созда¬
лось парадоксальное положение: в стране табака табачная
фабрика осталась без сырья! Начала сказываться и блокада,
организованная правящими кругами США. Европейские страны
под нажимом Вашингтона уменьшили заказы более чем наполо¬
вину. «Партагас» переживала трудные дни: в два раза сокра¬
тилось производство, половину из 350 занятых тогда на фаб¬
рике рабочих пришлось на время устроить на другие пред¬
приятия.Потом положение начало выправляться. Появили@4> новые
рынки —в социалистических странах. Традиционные еврэпей-58
ские заказчики стали вновь устремлять взоры к кубинскому
табаку. Производство достигло прежнего уровня, стабилизиро¬
валось, а затем медленно, но уверенно пошло вверх.Останавливаемся возле одного из сигарных автоматов. Под
размеренное кляцание работающих блоков одна за другой ска¬
тываются по желобу готовые сигары. Девять — в минуту! Ма¬
тильда Лосано, дородная кубинка со смеющимися глазами,
плавным движением руки разглаживает табачный лист на шаб¬
лоне пресса. На фабрике она недавно, но уже хорошо освоила
свою специальность.—	Работа несложная, зато требует постоянного внимания.
Мне это по душе — не задремлешь...— шутит Матильда.—	Возросший спрос обусловил рост производства, — продол¬
жает Родольфо Лейва рассказ о фабрике. — Сейчас на «Парта-
гасе» в полтора раза больше рабочих, чем до национализации.
Впервые появилась возможность использовать оборудование на
полную мощность. Раньше из-за отсутствия заказов работало,
как правило, 4—5 машин, остальные простаивали. Теперь на
ходу все машины и работают не в одну, а в две смены. До ре¬
волюции, «Партагас» производила немногим более 10 миллионов
сигар в год, теперь при плане 18 миллионов сигар она изготов¬
ляет 20—21 миллион сигар. И это не предел. Мы считаем, что
наши реальные возможности позволяют производить еще боль¬
ше— 24 миллиона сигар!Трудности, которые пришлось преодолеть «Партагасу» на
пути к 20 миллионам сигар, были, пожалуй, ге же самые, с ка¬
кими столкнулось в первые годы большинство кубинских пред¬
приятий: нехватка сырья, запасных частей к машинам. Вот раз¬
ве что проблема рабочей силы перед фабрикой не вставала,—
табачников на Кубе всегда было предостаточно.Были у «Партагаса» и свои особенности. Система «бонч»,
например. «Партагас» — единственная из крупных кубинских
фабрик, применяющая эту систему. Представьте себе стираль¬
ный валек, в углубления между ребрами которого вложены туго
скатанные заготовки сигар, сверху он накрыт вторым таким же
вальком —это и будет то, что на «Партагасе» называют словом
«бонч». Просто, а эффект значительный: повышается производи¬
тельность труда торседора, поскольку он может не опасаться,
что заготовка «раскрутится», экономится сырье, улучшается
качество сигар.Подобные частности сыграли свою роль. Но, разумеется, не
они решили дело. Причина успеха коренилась, по словам Кар¬
лоса Кастельяноса, в формуле: организация производства плюс
заработная плата плюс движение за отличное качество.59
Активную помощь в преодолении трудностей и в увеличении
производства оказали администрации фабрики партийная i
профсоюзная организации. Созданная в начале 1963 года не
большая (всего 8 человек), но состоящая из людей с большим
жизненным опытом, прошедших закалку в ходе революционно!
борьбы, партийная организация зарекомендовала себя как под
линный вожак трудящихся.Первым делом коммунисты и активисты профсоюза приня
лись за укрепление трудовой дисциплины и введение норм вы
работки. Особенно трудно было искоренять пережитки прошло¬
го, отрицательно сказывавшиеся на производстве, например
такие, как свободный режим рабочего дня. По предложению
коммунистов во всех цехах провели общие собрания, на них
рабочим разъяснили важность твердого распорядка и эффек¬
тивного использования рабочего времени. Разъяснили наглядно:
«На изготовление одной сигары вручную затрачивается в сред¬
нем около трех минут, каждая сигара дает стране столько-то
валюты...». Такая постановка вопроса, подкрепленная личным
примером передовых людей фабрики, подействовала лучше вся¬
ких «проработок». Потери рабочего времени снизились с 10 до
4,3 процента. Производительность труда повысилась. При сред¬
ней норме 142 сигары за восьмичасовую смену выработка тор-
седоров на фабрике в целом достигла 160 сигар.Навели порядок и в оплате труда. За основу взяли дорево¬
люционную, так называемую «историческую» дневную ставку,
в среднем она составила немногим больше 6 песо. Но теперь
в силу вступил такой фактор, как сочетание моральных и мате¬
риальных стимулов. За каждую сигару, изготовленную сверх
нормы, — надбавка: небольшой процент от основной ставки.
В месяц получается довольно круглая сумма. Лучших рабочих
начали отмечать, они получают грамоты, сувениры, премии...После того как были взяты первые рубежи, перед админи¬
страцией фабрики встал вопрос: что сделать, чтобы закрепить
достигнутые успехи, а потом пойти дальше, вперед? Опереться
на партийную организацию? Из восьми коммунистов шестеро
работали в сигарном цехе, а как быть с остальными цехами и
участками? Решение пришло само собой: раскрепить коммуни¬
стов по цехам, чтобы охватить политико-воспитательной работой
всех табачников, помочь им ясно представить задачи, стоящие
Перед фабрикой, чтобы постоянно держать руку на пульсе жиз¬
ни коллектива.—	Все это, — подытоживает Кастельянос рассказ Лейвы,—
позволило добиться успеха и в соревновании за качество про¬
дукции. 96,7 процента всех изделий, выпускаемых фабрикой,60
отличного качества. Это самый высокий процент на табачных
фабриках Кубы. По секрету скажу: мы мечтаем о том дне, ког¬
да нам удастся достичь заветной цифры—100 процентов!В кабинете директора фабрики, на стене, рядом с декора¬
тивными сигарами диковинной формы — от «падающей капли»
до метровой «Джульетты», которые демонстрировались на все¬
мирной выставке «ЭКСПО-67», — висит фотография в скромной
деревянной рамке. На фотографии изображена золотая медаль,
присужденная сигарам «Партагаса» в Лейпциге в 1965 году на
весенней ярмарке, посвященной 800-летию города. Эта ме¬
даль— авторитетное признание отменного качества продукции,
которую Куба экспортирует более чем в 40 стран мира.На этом рассказ о «Партагасе» можно было бы и закончить,
если бы не один любопытный, я бы даже сказал, анекдотиче¬
ский эпизод, который произошел уже перед самым моим отъез¬
дом с фабрики. Мы уже прощались, когда директору принесли
письмо. Пробежав глазами убористый текст, напечатанный на
бланке с красным треугольником в углу, Карель рассмеялся и
протянул письмо мне. «Дорогой сэр!» — гласило обращение.
И далее американская компания «Америкэн мэшин энд фаун-
дри» напоминала кубинской табачной фирме «Сифуэнтес и
компани», что за ней значится «должок» 2814 долларов 17 цен¬
тов за «аренду оборудования». К письму был приложен черно¬
белый фирменный конверт с обратным адресом: «261, Мэдисон
авеню, Нью-Йорк». В конверт, как следовало догадываться,
администрации «Партагаса» надлежало вложить чек на ука¬
занную сумму.Пока я читал письмо, Карель рассказал о его содержании
сидевшим в кабинете товарищам.—	Ну, и что вы думаете по этому поводу? — спросил я у
начальника сигарного цеха Херардо Рибальты.—	Во-первых, письмо не по адресу: я имею в виду «дорогой
сэр» и прочее, — смеясь, ответил он. — Хозяева «Мэшин энд
фаундри» делают вид, будто им неизвестно, что «Сифуэнтес и
компани» давно прекратила свое существование, что сам сеньор
Сифуэнтес благополучно удрал в Испанию, а у «Партагаса»
есть законный хозяин — народ Кубы. Все это им отлично изве¬
стно. И тем не менее они все эти годы в конце каждого месяца
присылают такое «напоминание». Остается лишь спросить: с
какой целью они упрямо закрывают глаза на перемены в на¬
шей стране?—	А почему именно за «аренду оборудования»? Разве обо¬
рудование, установленное на фабрике, не принадлежало кубин¬
ской компании?61
—	в том-то и дело, что нет. Особенность взаимоотношений,
существовавших между кубинскими табачными фабрикантами и
американскими машинными компаниями, заключалась в том,
что последние, как правило, не продавали производимое ими
оборудование, а предоставляли его в аренду. Такой метод слу¬
жил средством давления на местных фабрикантов, давал аме¬
риканцам лишнюю возможность контролировать табачное про¬
изводство.—	А что касается «должка», — вступил в разговор Родольфо
Лейва, — то по этому поводу рабочие фабрики уже не раз вы¬
сказывались: пусть, говорят они, господа капиталисты получают
его в Гуамута...Напрасно, читатель, вы будете искать на карте Кубы место,
которое называется Гуамута. Вы только зря потеряете время —
места с таким названием не существует. Кубинское выражение
«ступайте в Гуамута» или «получите в Гуамута» соответствует
нашему «ищи ветра в поле» или «когда рак на горе свистнет»,
И тем, кто, подобно директорам из «Америкэн мэшин энд фаун-
дри», все еще питает надежду вновь заполучить в свои руки ку¬
бинские табачные фабрики и сахарные плантации, рудники и
заводы, тем кубинский народ говорит с добродушной усмеш¬
кой: «Получите в Гуамута, господа!»...Стоит, как и 100 лет назад, в центре Гаваны трехэтажное
здание, увенчанное фигурной башенкой. На башенке можно про¬
читать поблекшие от времени слова: «Фабрика реаль де таба-
кос. Флор де табакос де Партагас» — «Королевская фабрика
сигар. Цвет Табаков Партагаса». Революция не коснулась внеш¬
него облика фабрики. Но она наполнила жизнь ее рабочих
новым содержанием. Новым стало отношение людей к труду,
новые отношения воцарились между ними самими. Коллектив
живет помыслами о завтрашнем дне своей фабрики, своей ро¬
дины.
МОРСКИЕ ВОРОТА
ДЕЙСТВУЮТ БЕЗ ПЕРЕБОЕВС балкона гаванской гостиницы часто можно наблюдать
такую картпну: к остановившемуся напротив маяка Морро
судну подходит портовый катер, на мачте взвивается красно¬
белый флаг — лоцман на борту! И вскоре, пройдя входной
канал, судно скрывается за крышами портовых соору¬
жений. Только след на синей глади океана еще напоминает
некоторое время о том, что морская артерия, связывающая
революционную Кубу с внешним миром, функционирует нор¬
мально.Морское судоходство имеет особое значение для кубинского
народа, строящего социалистическое общество: ведь Куба — это
остров, жизнь которого в огромной степени зависит от связей с
внешним миром, и в первую очередь с содружеством социали¬
стических стран.Само географическое положение Кубы предопределило важ¬
ную роль судоходства. Заморская торговля испокон веку нахо¬
дилась в руках испанских колонизаторов, потом их сменили
американские империалисты. Чужеземные поработители, стре¬
мившиеся контролировать морские коммуникации острова,
всегда придавали важное значение контролю над Гаваной и
особенно над крепостью Кабанья, что господствует над столич¬
ной бухтой и подступами к ней. Старожилы до сих пор вспоми¬
нают поговорку времен колониального рабства: «Кто сидит в
Кабанье —тот хозяин в Гаване». В наши дни морское судоход¬
ство не только не утратило, а, наоборот, приобрело для Кубы
еще большее значение. Исстари на Кубе железнодорожный
транспорт был развит слабо, автомобильный все еще обходится
довольно дврого. Поэтому товары из одного конца острова в
другой перевозятся в основном по морю. Что касается связей
с внешним миром, то, само собой разумеется, основным сред¬
ством остается морское судоходство, а главными морскими во¬
ротами Кубы служит гаванский порт.Говорят, что в кубинской столице есть два места, которые
видели на своем веку больше, чем, может быть, вся страна,—
это порт и площадь перед кафедральным собором в Старой
Гаване.63
Действительно, гаванский порт за время своего сундествова-
пия повидал немало. «Пуэрто де каренас» — «Ракушечный
порт» — так поначалу окрестили испанцы бухту, где, по преда¬
нию, Колумб приказал капитанам своих легендарных караветл
бросить якорь, чтобы очистить днища кораблей от ракушек,
налипших за время длительного путешествия. В первые десяти¬
летия испанского господства «Ракушечный порт» был зауряд¬
ной торговой гаванью. Сюда заходили суда, которые перевозти
главным образом сахар и табак, составлявшие основу товаро¬
обмена между испанскими и английскими колониями в Новом
свете. Порт ожил только после того, как резиденция намест¬
ника испанского короля была переведена из Сантьяго в Га¬
вану.Значение порта, расположенного на бойком морском пере¬
крестке, возрастало столь быстро, что вскоре ему дали название
«Ключ к Новому свету». Гаваной не раз «интересовались» пи¬
раты, бороздившие воды Флибустьерского моря. В XVI, XVII,
даже в XVIII веках город подвергался нападениям английских,
французских и голландских корсаров. В 1762 году англичане,
атаковав город с моря, захватили его, и некоторое время
Гавана находилась под властью британской короны. Но уже
в 1763 году англичане «обменяли» ее у испанского короля на
Флориду.В конце прошлого века в гаванском порту вновь появились
морские разбойники. Более «цивилизованные», чем головорезы
корсаров Дрейка или Баскервиля, они не стреляли из пушек
и не сжигали жилища мирных жителей. Все обстояло гораздо
проще. В порту бросил якорь американский крейсер «Мэн», а
через некоторое время империалисты-янки хладнокровно взо¬
рвали свой корабль, отправив на дно около двухсот матросов,
в большинстве своем негров.На этом «основании» Соединенные Штаты, как известно,
вмешались в освободительную борьбу кубинского народа про¬
тив Испании в тот самый момент, когда победа, по сути дела,
была уже на стороне патриотов. Для Кубы и ее народа это
означало новое полувековое колониальное иго, а для столич¬
ного порта — установление американского военного контроля.
В 1902 году гаванский порт окончательно становится главным
портом только что провозглашенной республики.Пора экспансии американского монополистического капита¬
ла на Кубу была порой расширения морских перевозок и бы¬
строго развития столичного порта. Однако американские моно^-
полни при строительстве портовых сооружений руководствова¬
лись не интересами экономического развития страны, а64
исключительно своими узкокорыстными, эгоистическими сооб¬
ражениями. К тому же дешевая, почти даровая рабочая сила
отнюдь не побуждала их механизировать погрузочные и раз¬
грузочные работы.Живя в Гаване, я не раз встречался и беседовал с руково¬
дителями порта и обратил внимание на то, как часто употреб¬
ляют они выражение: «мало воды». С пресной водой на Кубе
действительно трудно: не хватает порой питьевой воды в горо¬
дах, не хватает воды для орошения в сельском хозяйстве. Но
чтобы в стране, по существу плавающей в океане, было «мало
воды» в морском порту, — об этом мне никогда раньше слышать
не приходилось.Гаванский порт мелководен. Помнится, на одном из совет¬
ских танкеров в капитанской рубке мне показали судовой лока¬
тор. Увидев на экране рельеф столичной бухты, я понял, как
мало было в бухте мест, доступных для крупных океанских
судов.—	Этому есть свое объяснение, — рассказывал мне началь¬
ник порта Роберто Форнет. — В порту длительное время хозяй¬
ничали североамериканские судоходные машины «Гавана порт-
докс», «Уорд лайн», «Норгалф», «Вакаро лайн» и другие. Каж¬
дая из них строила свои причалы и склады, учитывала харак¬
тер и объем только тех перевозок, которые осуществляла она
сама. Как при этом выглядел порт в целом, никого не интере¬
совало.До революции каждую неделю из Соединенных Штатов при¬
ходило в среднем 8—10 кораблей. Но не было случая, чтобы
судно, принадлежавшее американской компании, доставило
больше 3 тысяч тонн груза. Как правило, их груз составлял
1,2—1,3 тысячи тонны, а то и того меньше. Для приема таких
судов большой глубины не требуется. Поэтому никто и не забо¬
тился о реконструкции и углублении порта...Мы сидели в скромном кабинете начальника порта на вто¬
ром этаже длинного серого здания морского вокзала. Фасадом
оно выходит на портовую набережную, а у задней его стены
тихо шепчутся волны. Здесь размещаются управление порта,
таможня, административные службы. Из большого окна каби¬
нета видны набережная, по которой проносятся автомобили, и
бурлящий перекресток с красивым, увенчанным золотым купо¬
лом зданием. Раньше здесь помещалась фондовая биржа, а те¬
перь — управление кубинского торгового флота «Линеас
Мамбисес». Чуть дальше покачивался на волне гаванский «По¬
плавок». Этот рыбный ресторанчик, устроенный на борту «спи¬
санного на берег» старого пароходика, славился тем, что там3 Заказ 815	65
всегда можно выбрать рыбное блюдо по вкусу. А за «Поплав¬
ком», на противоположной стороне бухты, приютился возле
самой кромки воды рыбацкий поселок. Судя по гирляндам
белья, наполовину закрывавшим почерневшие от времени доща¬
тые дома, у рыбачек в тот день была большая стирка.Молодая республика еш,е не успела избавиться от этих убо¬
гих, прижавшихся друг к другу домов рыбацкого поселка^ и
они лишний раз напоминали о тех временах, когда в порту, как
и во всей стране, хозяйничали янки. Тогда термин «мало воды»
означал для рабочего люда вполне определенную и притом серь¬
езную проблему — безработицу. Компании нанимали рабочих
только на один день. Кончилась смена —и грузчик снова без
работы. Капиталистов это устраивало. Но трудящимся прихо¬
дилось всячески изворачиваться, чтобы на мизерный заработок
прокормить семью.К моменту победы революции единственной кубинской судо¬
ходной компанией была «Вапорес кубанос» («Кубинские паро¬
ходы»), сокращенно «Вакуба». Над ней сразу же был установ¬
лен контроль Революционного правительства. Позднее были
национализированы американские компании и перестроена в со¬
ответствии с новыми нуждами страны вся система судоходства.
В результате на Кубе осталось три компании: «Навегасьон мам-
биса», «Эмпреса консолидада де терминалес мамбиса» и «Эм-
преса консолидада консигнатариа мамбиса».Медленно, стараясь не ошибиться, я записывал в блокнот
названия компаний. А Форнет неожиданно пояснил по-русски:—	Это примерно соответствует тому, что у вас, в Советском
Союзе, называют пароходством, управлением портов и морским
агентством.И, уже смеясь, рассеял мое удивление:—	Я около года провел в Одессе, изучал работу одесского
порта. Там и выучился говорить по-русски.Гаванский порт — не поселок в горах, его быстро не пере¬
строишь. Однако уже сейчас его нефтяная гавань — одна из са¬
мых крупных в Латинской Америке. Порт модернизируется,
приспосабливаясь к приему большегрузных океанских судов.
Ведутся работы по углублению его акватории, сооружаются но-
вуе причалы и складские помещения, устанавливается более
современное оборудование. В результате из года в год возра¬
стает грузооборот.Об этих изменениях можно судить, сравнив хотя бы такие
данные. За 11 месяцев 1963 года (с января по ноябрь) в порту
побывало 563 судна, а грузооборот составил примерно 2,5 мил¬
лиона тонн. Это значит, что уже в то время в порту ежедневно06
разгружалось и погружалось более 6 тысяч тонн различных
грузов, не считая нефти. В 1968 году число судов только под
советским флагом, которые заходили в гаванский порт, соста¬
вило 567!Руководители порта могут назвать десятки цифр, характе¬
ризующих его работу, и за каждой из них — огромный, напря¬
женный труд многотысячного коллектива рабочих и служащих.
Гаванский порт может сейчас принимать одновременно на раз¬
грузку несколько десятков судов большого тоннажа. В порту
работают мощные плавучие краны, в том числе один 100-той-
ный, десятки «сухопутных» кранов, множество погрузчиков и
других механизмов. Коренным образом изменилось по сравне¬
нию с дореволюционным временем и положение тружеников
порта: им гарантирована постоянная работа, а администрация
и профсоюз вместе заботятся об удовлетворении их социально-
бытовых нужд. В порту, когда я посетил его последний раз,
было шесть общественных столовых, в которых регулярно пита¬
лось более полутора тысяч рабочих, и строилось еще две, было
четыре кафе и намечали построить еще три.В гаванском порту занята почти половина всех кубинских
портовиков, здесь перерабатывается около четырех пятых всех
морских грузов. Но пока не окунешься с головой в напряжен¬
ную жизнь порта, не познакомишься с его людьми, трудно по-
настоящему оценить значение самых красноречивых цифр. И уж
совсем нельзя почувствовать, ощутить его пульс, от биейия
которого в большой степени зависит судьба страны, народа, ре¬
волюции.В порту пахнет нефтью, а расплывшиеся по водному зеркалу
маслянистые пятна переливаются в лучах солнца всеми цветами
радуги.—	Раньше говаривали: масло на воде —это хорошо, масло
на воде — значит, порт живет, — говорит моторист ХосеКордаль,
не вынимая изо рта толстой сигары. За несколько часов, что
мы провели вместе, он ни на минуту не расстался с «табако».—
Мы же хотим сделать так, чтобы с каждым годом жизнь порта
становилась более полной, а вода —более чистой...Мы объезжаем все районы порта. Кораблей много. Одни
стоят у причалов, и к ним то и дело наклоняются стрелы подъ¬
емных кранов, другие замерли посреди бухты в ожидании, пока
освободится место. У одних нос горделиво вздернут вверх, дру¬
гие, наоборот, будто распластались на воде. Зеленоватые, чер¬
ные, серые, белые... Вот советские суда «Лебедин», «Канев»,
«Аткарск», английские «Оушн трэмп» и «Оушн трэвел», кубин*
ские «Араселио Иглесиас», «Гонсалес Линес», «Матансас». Вот3*	67
грек «Тимиос Ставрос» и рядом с ним испанец «Сьерра-Мадре».
А вот выгружает уголь ливанец «Атхамас». Да разве всех пере¬
числишь! Но независимо от окраски бортов, независимо от на¬
званий и флага, развевающегося на корме, всем им оказывается
радушный прием: ведь они вошли в морские ворота Кубы как
посланцы мира и сотрудничества между народами.В первом районе порта, примыкающем к самой набережной,
в марте 1960 года в результате преступной диверсии был взо¬
рван французский пароход «Ля Кубр», который доставил из
Западной Европы в Гавану военное снаряжение для кубинской
армии. Исковерканные взрывом куски обшивки парохода уста¬
новили на набережной в виде своеобразного монумента, и они
до сих пор служат мрачным напоминанием о вероломстве импе¬
риалистов.В противоположном конце бухты находится объект много¬
кратных нападений воздушных пиратов-контрреволюционеров —
нефтеперегонный завод имени Нико Лопеса. Это в него они
метили во время бомбардировки Гаваны накануне интервенции
на Плайя-Хирон. После разгрома «гусанос» на Плайя-Хирон
здесь, в этой части гаванской бухты, на мелководье, где даже
шустрый портовый катер пробирается с опаской, было устроено
«корабельное кладбище» из судов и десантных барж, с которых
участники интервенции, одетые в пятнистые маскировочные ха¬
латы, высаживались на берегах залива Свиней. Торчавшие из
воды обгоревшие остовы кораблей и десантных барж всем сво¬
им видом сурово предупреждали тех, кто все еще вынашивал
планы покушения на суверенитет и независимость Острова Сво¬
боды!Агрессивно настроенные круги американских империалистов
не унимаются. Они по-прежнему используют любые средства —
только бы помешать кубинцам строить новую жизнь. Подобно
тому как средневековые корсары «гуляли» на морских комму¬
никациях Испании, американские империалисты стараются изо¬
лировать Кубу к помощью экономической блокады. Однако каж¬
дому непредубежденному наблюдателю достаточно побывать в
гаванском порту и увидеть флаги кораблей, стоящих у прича¬
лов, чтобы понять, сколь нереалистична и близорука проводи¬
мая Вашингтоном политика экономической блокады Кубы.Правящие круги США не могут не видеть, что их позиция
в отношении торговли с Кубой вызывала и продолжает вызы¬
вать недовольство даже среди их союзников по НАТО. Ярким
проявлением такого недовольства было, например, состоявшееся
еще в декабре 1963 года в Лондоне совещание министров транс¬
порта десяти европейских государств; Великобритании, ФРГ,68
Франции, Италии, Греции, Дании, Нидерландов, Швеции, Нор¬
вегии и Бельгии. Министры квалифицировали как «недопусти¬
мое и противоречащее свободной международной торговле»
вмешательство Вашингтона в «судоходные дела» европейских
государств и обвинили США в том, что они чинят препоны ме¬
ждународному мореплаванию. Более того, они пригрозили обра¬
титься в международные организации с жалобой на Соединен¬
ные Штаты...Ко времени этого совещания в «черном списке» Вашингтона
значилось 198 судов, в том числе 57 английских, 56 греческих,
35 ливанских, 10 итальянских, 5 норвежских, 4 французских,
3 испанских. Однако на европейских судовладельцев эти «спи¬
ски», судя по всему, оказывали слабое воздействие.На протяжении примерно 15 лет, предшествовавших кубин¬
ской революции, в гаванский порт из стран Западной Европы
приходило по 5—6 судов в месяц. Ликвидация фактической
монополии США на кубинскую внешнюю торговлю привела к
тому, что за первые 10 месяцев 1963 года на Кубе побывало бо¬
лее 350 судов под флагами западных стран. В декабрьские дни
1963 года, то есть именно тогда, когда в Лондоне заседали
министры транспорта, осудившие американскую блокаду Кубы,
мне довелось быть в Гаване в очередной журналистской коман¬
дировке. И наверное, 360-м, а может быть, и 370-м торговым
кораблем, посетившим в том году Остров Свободы, было во¬
шедшее в порт на моих глазах судно «Неле» под французским
флагом...Несколько лет назад чехословацкий сатирический ежене¬
дельник «Дикобраз» напечатал такую карикатуру: сидящий на
пригорке с подзорной трубкой в руке дядя Сэм смотрит на
Кубу, со всех сторон окруженную торговыми судами под фла¬
гами Великобритании, Канады, Японии, Швеции, Франции, Ма¬
рокко и многих других стран, и говорит:—	Черт побери, они все-таки окружили Кубу!..Экономическая блокада Кубы, объявленная Соединенными
Штатами, не отвечает интересам других капиталистических
стран. Именно поэтому торговля Кубы с капиталистическим ми
ром за минувшие годы не только не прекратилась, а, напротив
развивалась, преодолевая временные спады и трудности. Рево
люционная Куба продолжала торговать с Испанией и Велико
британией, Марокко и Грецией, Францией и Нидерландами
Тунисом и Японией, Сирией и Скандинавскими странами, с Ин
дней, Мексикой и другими государствами. Как видим, круг
капиталистических стран, торгующих с Островом Свободы, был
и остается весьма широким. И это, естественно, вызывает раз¬69
дражение в Вашингтоне. Пытаясь заставить капиталистические
страны присоединиться к политике торгового бойкота Кубы,
правящие круги США не останавливаются перед грубым нажи¬
мом на эти страны и даже экономическими санкциями.Японии, например, государственный департамент США не
заз «советовал» расширять свою торговлю со странами Юго-
Зосточной Азии в большей степени, чем с «коммунистической
Кубой». Сильное давление оказывалось на Марокко, доля кото¬
рого во внешней торговле Кубы весьма значительна. Посольство
США в Рабате трижды делало марокканскому правительству
официальные представления, «обращая его внимание» на поли¬
тику США в отношении Кубы; в конце концов в виде санкций
за «непослушание» Вашингтон прекратил оказывать Марокко
экономическую помощь. Торговые сделки между Лондоном и Га¬
ваной о продаже Кубе воздушных лайнеров «Британия», пасса¬
жирских автобусов «Лейланд», машин и некоторого оборудова¬
ния для электростанций, а также предоставление крупных ан¬
глийских кредитов на строительство заводов по производству
химических удобрений вызвали в Вашингтоне настоящую бурю.
Немало американских конгрессменов называли торговую поли¬
тику Лондона в отношении Кубы «ужасающей брешью» в ан¬
гло-американских отношениях и даже требовали «санкций» в
отношении своего союзника по НАТО.Но особенно ярко политика диктата, которую пытались про¬
водить США, видна на примере Испании. Дело дошло до того,
что несколько лет назад тогдашний глава Центрального разве¬
дывательного управления США Маккоун даже предпринял спе¬
циальный вояж в Мадрид, чтобы заставить Испанию прекратить
торговлю с Кубой. Однако Испания, как и другие капитали¬
стические страны, не пожелала приносить свои торговые инте¬
ресы в жертву агрессивному курсу правящих кругов США.Реакция в капиталистических странах на нажим США — от
широких кругов общественности до официальных представите¬
лей правительств — была и остается примерно одинаковой:—	Наша политика — вести торговлю на деловой основе, даже
если правительства придерживаются разной идеологии.—	Наша позиция основана на здравом смысле. Мы не мо¬
жем вести экономическую войну против стран, с которыми на¬
ходимся в мире...Первое из приведенных высказываний принадлежит бывше¬
му премьер-министру Японии Икэда, он выразил настроения
японских деловых кругов. Второе взято из английской газеты
«Дейли мейл». Таких высказываний можно было бы привести
немало.70
«Не справятся! Не выстоят!» — предрекали империалисты и
их подпевалы, когда кубинцы взяли в свои руки управление
морскими портами. Но они выстояли! Выдержали вопреки зло¬
пыхательскому вою недругов, несмотря на блокаду, организо¬
ванную врагами 'революции.Шли годы. Революционная Куба налаживала свою эконо¬
мику, развивалась и крепла. И чем больших успехов добивалась
она в мирном, созидательном труде, тем очевиднее становилось,
что блокада, объявленная Соединенными Штатами, безнадежно
провалилась. Это признают ныне все. Все, за исключением са¬
мих правящих кругов США, которые упрямо продолжают цеп¬
ляться за обанкротившийся политический курс. Что ж, по этому
поводу уместно вспомнить столь же мудрое, сколь и древнее
латинское выражение: «Желающего судьба ведет, нежелающего
тащит».Но оттого что в Вашингтоне не желают признавать ради¬
кальных изменений, произошедших на Кубе за годы народной
власти, эти изменения отнюдь не утрачивают своего значения.
Жизнь идет своим чередом — меняется облик острова, благо¬
устраиваются его города и поселки, расширяются порты.Не обходят стороной перемены и гаванский порт. На каж¬
дом шагу здесь новое тесно переплетается со старым, но нового,
бесспорно, больше. Возле одного из причалов сухогрузной га¬
вани выросло трехэтажное здание нового склада с большими
высокими окнами. Новыми причалами может похвастаться и
нефтегавань. Новые складские помещения и сооружения воз¬
никли и в Регле, и в Касабланке — в тех районах, которые в
начале века были самостоятельными городками, а ныне явля¬
ются неотъемлемыми частями гаванского порта.Кстати, о Касабланке. Этот неказистый на вид поселок ры¬
баков и портовых рабочих, крутые улочки которого сбегают к
Угольной гавани, над которым распростерла свою каменную
длань огромная статуя Христа, воздвигнутая на самой вершине
холма, когда-то пользовался незавидной славой прибежища
контрабандистов и прочего «дурного люда». Внешний вид по¬
селка не успел еще измениться, однако о «той славе» никто уже
не вспоминает. Новая жизнь вошла в жилища обитателей Ка¬
сабланки, и, как мне не раз приходилось слышать от них, они
ни за что не допустят возврата к «тем» временам.Портовый катер в считанные минуты доставляет нас из Ка¬
сабланки в Реглу. И первое, что бросается в глаза, —новый
зерновой элеватор. На зеркальной глади бухты покачивается
на набежавшей волне отражение его огромных круглых башен.
Их 36, по 12 в каждом ряду. Подступив к воде, они стоят71
навытяжку, словно приготовившись к торжественному смотру.
Такими они запомнились, наверное, потому, что мне довелось
быть в порту в тот день, когда им действительно был устроен
смотр. Помню, как на причал «Мануэль Порто Пена» стекались
строители, портовые рабочие, моряки, члены их семей, чтобы
присутствовать при торжественном пуске первой очереди элева¬
тора, одного из крупнейших на Кубе. Помню массовый митинг
и теплые слова признательности в адрес Польской Народной
Республики, помогавшей его строить. Огромный элеватор емко¬
стью в 30 тысяч тонн зерна оборудован по последнему слову
техники. За час здесь могут перерабатывать до 150 тонн маиса,
сои, пшеницы. Все процессы, связанные с приемкой, хранением
и отгрузкой зерна, автоматизированы.Но особое место среди новостроек столичного порта занимает
рыбная гавань, или, как ее называют, рыбный порт. Построен¬
ный с помощью Советского Союза, он способен обслуживать
одновременно более сотни крупных рыболовецких судов.Мне много раз доводилось бывать в рыбном порту. Десять—
двенадцать лет назад в этой части столичной бухты было «ко¬
рабельное кладбище», а вдоль берега тянулась городская свал¬
ка, дымившая сотнями костров. Потом берег очистили от мусо¬
ра, убрали торчавшие из воды остовы старых судов. Еще через
некоторое время берег уже был утыкан иглами бетонных стол¬
бов— началось строительство причалов и холодильника. А ныне
рыбный порт представляет собой огромный комплекс, охваты¬
вающий судоремонтный завод и фабрику рыбной муки, холо¬
дильник на 12 тысяч тонн рыбы, причалы, способные принять
десятки траулеров, складские помещения. Здесь действует до¬
ставленный из Советского Союза плавучий док грузоподъемно¬
стью 2,5 тысячи тонн. Эта махина может поднимать для ремонта
одновременно три траулера. Рыбный порт стал гордостью не
только столицы, но и всей страны. Опираясь на созданную здесь
базу, кубинские рыбаки смогли приступить к внедрению инду¬
стриальных методов промысла рыбы.Сооружение рыбного порта в Гаване — часть намеченной
Революционным правительством обширной программы развития
рыболовства и торгового флота, девизом которой служат сло¬
ва: «Куба должна повернуться лицом к морю!». Этот лозунг
успешно претворяется в жизнь. Ныне кубинский торговый флот
насчитывает 50 большегрузных судов. Их общий тоннаж пере¬
валил за 420 тысяч тонн. Это в шесть раз больше по сравнению
с дореволюционным, 1958 годом!Каждое новое судно, вступающее в строй национального
торгового флота, вызывает прилив гордости и удовлетворения72
у кубинских тружеников. И всякий раз, когда новое судно,
впервые пересекшее Атлантический океан, входит в порт, сотни
ликующих гаванцев заполняют портовые набережные и востор¬
женно приветствуют экипаж. Кубинский торговый флот распо¬
лагает ныне такими современными лайнерами, как «Сьерра-
Маэстра», построенный на верфях ГДР, «Араселио Иглесиас»,
«Гонсалес Линев», «Камило Сьенфуэгос», а также серией судов
«Байре», «Ла Плата» и другими, сооруженными на верфах Ис¬
пании. Флот Кубы по своему тоннажу вышел на пятое место
среди флотов стран Латинской Америки.Быстро растет и объем грузов, перевозимых на кубинских
судах. Если, например, в 1962 году торговый флот Кубы перевез
в общей сложности 274 800 тонн, а в 1965 году — 575 700 тонн, то
в 1968 году общий объем его грузоперевозок перевалил за мил¬
лион тонн!Из года в год набирает силу торговый флот молодой респуб¬
лики. Из года в год увеличивается число кораблей, бороздя¬
щих океанские просторы под флагом Острова Свободы.Бегут недели и месяцы. Меняется облик столичного порта.
Меняются люди, растет их сознательность, меняется отношение
к труду. И в этом большая заслуга и администрации порта,
и руководителей Национального профсоюза моряков и порто¬
вых рабочих.Просматривая свежие газеты, я часто встречаю информации
и заметки о трудовом энтузиазме кубинских рабочих. Одна из
них, в которой говорилось о том, что гаванские портовики в
ознаменование очередной годовщины победы кубинской рево¬
люции досрочно выполнили план разгрузочных и погрузочных
работ, напомнила мне о встрече с руководителями профсоюза
моряков и портовых рабочих Кубы.Это было в здании профсоюза, на улице Офисиос, в старой
портовой части кубинской столицы. Мы сидели в просторной
комнате, приспособленной под зал заседаний, и Андрес Фернан¬
дес Солер, тогдашний генеральный секретарь профсоюза, кото¬
рого рабочие называли просто Андресито, рассказывал о тру¬
довых буднях гаванского порта:—	Раньше, до победы революции, 12 тысяч портовиков —
примерно половина всех членов профсоюза моряков и портовых
рабочих Кубы — были объединены в 43 профсоюзные организа¬
ции. Точнее, они были разъединены, ибо организации эти
строились по цеховому признаку. После победы революции
профсоюз был перестроен, а начиная с 1960 года низовые орга¬
низации стали создаваться по производственному принципу.
В основе перестройки лежала проверенная на практике истина:73
низовая профорганизация — основа всего профсоюзного дви¬
жения.В то время когда происходил этот разговор, в гаванском
порту было более тридцати профсоюзных организаций, и ска¬
зать, что все трудности организационного характера остались
позади, было бы преждевременно. Трудности были, и заключа¬
лись они, как мне говорили, в том, что в порту одновременна
действовали различные государственные организации: министер¬
ство промышленности, организации, ведающие вопросами рыбо¬
ловства, министерство транспорта, даже Национальный инсти¬
тут аграрной реформы. Разные ведомства — разные проблемы.
И профсоюзу, чтобы решать конкретные вопросы, связанные с
работой порта и его персонала, приходилось иметь дело со все¬
ми этими ведомствами.Отношения профсоюза портовиков с государственными пред¬
приятиями и поныне строятся, с одной стороны, на основе де¬
кретов Революционного правительства по вопросам труда и
заработной платы, с другой — на основе классовой и политиче¬
ской сознательности рабочих. Было бы, пожалуй, лучше, если
бы эти отношения строились на основе коллективного договора.
Но это, очевидно, будет уже следующим этапом в развитии
профсоюзного движения на Кубе.За годы народной власти профсоюз окреп. Теперь он объ¬
единяет и портовых рабочих, и моряков. А главное — он стал
тем, чем и должен быть по самому своему призванию, — вер¬
ным защитником интересов рабочих и их государства. Профсоюз
на протяжении последних лет настойчиво борется за рациональ¬
ное использование рабочей силы и повышение трудовой дисцип¬
лины, за сокращение числа аварий и повышение качества работ,
за бережное отношение к оборудованию, ставшему достоянием
народа. И надо сказать, он добился в этом немалых успехов:
число прогулов в гаванском порту сократилось в несколько раз,
уменьшилось количество аварий и одновременно со всем этим
снизилась себестоимость погрузочно-разгрузочных работ.Большая забота проявляется и о нуждах членов профсоюза.
Есть общественные столовые и кафе. Хорошо поставлено меди¬
цинское обслуживание. У профсоюза есть своя поликлиника, в
которой созданы все условия, чтобы рабочий мог получить лю¬
бую помощь или консультацию, есть больница на 100 коек.Слушая рассказ руководителей профсоюза, я заносил в за¬
писную книжку все новые и новые данные. А на языке вертелся
вопрос о «секретах» профсоюзной работы в гаванском порту,
«секретах», которые не раз выводили столичных портовиков на
первое место в соревновании с трудящимися других портов74
страны, с другими отрядами транспортников, наприм’ер с желез¬
нодорожниками.Солер как бы прочел мою мысль, и на его смуглом скула¬
стом лице заиграла улыбка.—	Мы не скрываем нашего опыта, — сказал он и выдвинул
ящик письменного стола. Вынув лист бумаги, он начертил жир¬
ный треугольник, обозначил углы: 1, 2 и 3. Потом несколько раз
повернул лист вокруг своей оси.—	Вот три главные «высоты», от которых зависят все наши
успехи: организация — финансы — воспитательная работа...
Центр всей деятельности Национального профсоюза — гаван¬
ский порт, и потому члены национального исполкома главное
внимание уделяют работе его профсоюзных организаций. Кто-
нибудь из них постоянно находится в порту, присутствует на
профсоюзных собраниях. Это позволяет всегда быть в курсе во¬
просов, волнующих трудящихся. Специального профсоюзного
аппарата в порту нет, число освобожденных профсоюзных ра¬
ботников сведено к минимуму.Вторая «высота», как я уже сказал, — финансы, — про¬
должал Андрес Солер и повернул лист бумаги так, что теперь
вверху был угол под номером 2.— Вся деятельность профсоюза
финансируется из фонда, в который рабочие добровольно отчис¬
ляют 1 процент своей зарплаты. Примечательно, что из каждых
100 песо, поступающих в профсоюзную кассу, на долю гаван¬
ского порта приходится 31 песо. Строгая финансовая дисципли¬
на и так называемый «вертикальный контроль» исключают зло¬
употребления. Что это за контроль? А вот, послушайте. Низовые
организации раз в месяц присылают в исполком финансовые
отчеты о расходах: не будет отчета — не будет средств на сле¬
дующий месяц. Если же возникнут неполадки в самом нацио¬
нальном исполкоме, то низовые организации, получающие сред¬
ства ежемесячно, сразу это обнаружат, ибо неполадки тотчас
скажутся на их бюджете.Солер снова повернул лист бумаги и, когда вверху оказался
угол с цифрой 3, продолжал:—	И наконец, воспитательная работа. Связь с массами не
ограничивается тем, что члены исполкома большую часть вре¬
мени проводят в порту, оказывая конкретную помощь профсо¬
юзным организациям. Регулярно, раз в месяц, мы проводим
расширенные пленумы национального исполкома и приглашаем
на них большое число членов низовых профсоюзных комитетов.
В результате такой линии многие активисты приобретают опыт
руководства профсоюзом, расширяют кругозор, учатся шире
смотреть на вещи и подходить к большим и малым вопросам с75
общегосударственной меркой. Такую линию национальный ис¬
полком профсоюза проводит во всех портах страны...Вот и все «секреты» профсоюза гаванских портовиков, о ко¬
торых мне тогда рассказал Андрес Солер. Они играли и про¬
должают играть важную роль в изменении психологии людей
труда, ставших хозяевами своей страны. В этом заключается,
пожалуй, самое важное изменение, которое принесла с собой
революция в гаванский порт. Простые рабочие, вчерашние мат¬
росы и грузчики стали по ее призыву у штурвала управления
большим и сложным механизмом судоходства и портового хо¬
зяйства. Впервые за всю историю столичного порта среди его
руководителей появились рабочие —те, кто своими руками
строил эти морские ворота и кто знает здесь каждый камень.
Например, компанию «Эмпреса консолидада де терминалес
мамбиса» возглавил Ласаро Эстрада — в прошлом портовый ра¬
бочий. А Роберто Форнет до того, как его назначили началь¬
ником порта, более 20 лет проработал здесь грузчиком.У гаванских портовиков немало трудностей. Много еш,е ста¬
рого оборудования, к которому нет запасных частей. Нужно
продолжать работы по углублению порта. Нужно механизиро¬
вать многие трудоемкие и тяжелые работы, на которых еще при¬
меняется ручной труд. Но что значат эти трудности по сравне¬
нию с теми, что уже остались позади?!За время противостояния лицом к лицу с американским
империализмом гаванские моряки, портовые рабочие, весь ку¬
бинский народ проявили чудеса трудового героизма. Они пол¬
ны решимости и впредь обеспечивать бесперебойную работу
морских ворот революционной Кубы.
САХАР СТАНОВИТСЯ СЛАДКИМ...Стоявший под навесом железнодорожный вагон, нагружен¬
ный сахарным тростником, дрогнул и медленно наклонился на¬
бок. Рабочие длинными крючьями зацепили решетчатую стенку
вагона, приподняли ее, и тростник с шумом хлынул в бункер,
на ленту конвейера. Тем временем к навесу с другой стороны
подкатил трактор с прицепом-самосвалом, тоже доверху запол¬
ненным тростником. Лихо развернувшись, молодой тракторист
ссыпал тростник в бункер и скрылся из виду так же быстро, как
и появился.Рабочие — те, что разгрузили вагон, и те, что пришли посмо¬
треть на первый тростник нового урожая, — окружили невысо¬
кого рабочего-негра, который с жаром о чем-то говорил, пока¬
зывая на бункер. Хильберто Ортис, так звали негра, доказывал
товарищам, почему стебель тростника следует разрубать не на
две, а на три части: короткая «тонга» лучше для переработки,
чем длинная, хотя бы потому, что не создает заторов на
конвейере. Ему никто и не возражал. Но что значит разрубать
стебель на три части? Это прежде всего лишние движения для
мачетеро, труд которого и без того тяжел...—	Ты теоретик, Хильберто, — заметил один из присутство¬
вавших.— Начнет завод молоть в полную силу, и ты забудешь,
какой длины лучше тонга. Вот когда у нас будут комбайны, об
этом стоит подумать. А пока побольше бы тростника...Рабочие оживленно обсуждали производственные вопросы
именно здесь, у бункера, на фоне дымившей трубы завода, н
притом вопросы, обращенные больше в будущее, нежели в на¬
стоящее. Это показалось мне глубоко символичным и характер¬
ным для новой Кубы. Разговор у заводского навеса отражал
заботу о сахаре, волнующую всех кубинцев. Нет, пожалуй,
в стране человека, который не понимал бы, что от этого «бело¬
го золота» зависит все — экономический и социальный прогресс
страны, благосостояние и культура ее народа.—	Побольше бы тростника...Эту же самую фразу я услышал от высокого человека с
удивительно знакомыми чертами лица. Первой мыслью было,
что раньше я уже где-то видел его. Но я ошибся: просто Рамон77
Кастро Рус и его брат Фидель, премьер-министр Революцион¬
ного правительства, удивительно похожи друг на друга.Рамон Кастро сам взялся показать мне завод. «Побольше
бы тростника...» — несколько раз высказывал он свою, видимо,
выношенную мысль, пока мы ходили по главному цеху. Мерно
крутились гигантские колеса, вращая валы, которые выжимают
из измельченной тростниковой массы влагу, насыщенную саха¬
розой. Шум машин мешал разговаривать. К тому же нас все
время прерывали: Рамон Кастро — свой человек на заводе, ра¬
бочие хорошо знают его, и он многих знает по имени. То и дело
ему приходилось останавливаться, отвечать на вопросы, спра-
пшвать самому.Вскоре он заторопился:—	Вы еще походите по заводу, посмотрите. А я должен
ехать —дела... Но обязательно приезжайте ко мне в Ольгин.
Уж там-то мы сможем побеседовать спокойно.В Ольгин я, конечно, поехал. Было крайне интересно побе¬
седовать с человеком, которому поручено руководить всей
работой, связанной с сахарным тростником в северной части
провинции Орьенте, и о котором я много слышал как о страст¬
ном энтузиасте этой культуры. Кроме того, признаться, было
весьма заманчиво поговорить с Рамоном Кастро и по другой
причине: мне говорили, что он не любит давать интервью не
только иностранным, но и кубинским журналистам.И вот я в Ольгине. В самом центре города, в одноэтажном
домике, где расположилась провинциальная техническая комис¬
сия по сахару, — деловая толчея. Администраторы народных
имений, специализирующихся на выращивании сахарного трост¬
ника, руководители сельских партийных ячеек, трактористы и
механизаторы, даже крестьяне-единоличники — все шли сюда со
своими проблемами и предложениями.Рамона Кастро я застал в небольшом кабинете. Входили и
выходили люди, звонили телефоны, стрекотала пишущая машин¬
ка. Судя по репликам и восклицаниям, всех волновали одни и
те же вопросы: «тростник», «механические погрузчики», «ка-
бальерии», «шины»... Было видно, что именно здесь передний
край борьбы за сахар. И в центре этой суеты находилась мас¬
сивная, но на редкость подвижная фигура Рамона Кастро.Энергия била ключом в этом человеке. Он ни на минуту
не оставался в одном положении: ходил из угла в угол, подпи¬
тывал на ходу бумаги, а жестикулировал так выразительно, что,
как мне показалось, мог бы с помощью жестов с одинаковым
успехом и выразить радость по поводу хорошего известия, и
распечь неповоротливого подчиненного. За какие-нибудь пол¬78
часа он сумел переговорить по телефону с Гаваной, продиктовать
секретарю несколько писем, выслушать информацию двух адми¬
нистраторов народных имений о ходе посадок тростника...И еще одна деталь. Здоровенная рукоять нагана никак не
хотела умещаться в заднем кармане брюк, и Рамон то и дело
заталкивал ее туда. Удивляться тут было нечему: условия раз¬
вития кубинской революции таковы, что народ может мирно
трудиться только в том случае, если держит порох сухим.Наконец, подписав очередную бумагу, Рамон Кастро реши¬
тельно заявил:—	Все! Меня здесь больше нет!И уже обращаясь ко мне, спросил:—	На чем мы остановились там, на заводе? — И выжидаю¬
ще прищурился.—	Мы остановились на том, с чего начали: «Побольше бы
тростника...»Он рассмеялся и быстрыми шагами заходил по кабинету.—	Чтобы вы лучше поняли положение с сахарным тростни¬
ком, я расскажу об эволюции, пережитой им за последние го¬
ды. Сразу же после свержения тирании Батисты революционная
власть начала организовывать уборку урожая тростника. Боль¬
шую роль сыграла тут Повстанческая армия, особенно в про¬
винции Орьенте, на долю которой обычно приходится около
трети всего сахара, производимого в стране. В то время я был
начальником службы снабжения Второго фронта имени Франка
Пайса, которым командовал Рауль, и он поручил мне руково¬
дить уборкой урожая.Рамон Кастро вынул из бумажника пластмассовый прямо¬
угольник и протянул его мне. С маленькой фотографии в левом
углу прямоугольника на меня глянуло бородатое лицо со слегка
прищуренными глазами. В удостоверении говорилось, что, учи¬
тывая огромное значение, какое имеет для судеб революции
своевременная уборка урожая тростника, командование Вторым
фронтом поручает Рамону Кастро организовать уборку на всей
территории провинции Орьенте и дает ему право мобилизовать
весь необходимый для этой цели транспорт — и принадлежащий
сахарным заводам, и тот, который сможет дать Повстанческая
армия. Внизу — подпись командующего Вторым фронтом и да¬
та— 8 января 1959 года.—	Два главных препятствия — недостаток транспорта и раз¬
рушенные мосты — мы сумели преодолеть, — сказал Рамон Ка¬
стро,— и с задачей справились успешно.В мае 1959 года был принят закон об аграрной реформе.
И тут американский империализм перешел в активное наступ¬79
ление против революции. Монополисты, потеряв земельные вла¬
дения на Кубе, аннулировали летом 1960 года сахарную квоту,
в соответствии с которой Куба ежегодно продавала значитель¬
ную часть своего сахара Соединенным Штатам. Так страна
практически лишилась рынка сбыта сахара. Соединенные Шта¬
ты стали оказывать нажим и на европейские страны, стремясь
заставить их прекратить торговлю с Кубой. А о широких тор¬
говых связях с социалистическими странами еще не было и
речи.Иными словами, создалась экономическая ситуация, таив¬
шая в себе опасность грозного кризиса. К тому же вследствие
империалистической блокады возникли серьезные трудности с
продовольствием. Все это заставило Революционное правитель¬
ство принять меры с целью разнообразить сельскохозяйствен¬
ное производство.—	Что значило разнообразить сельское производство? —
продолжал Рамон Кастро.— На Кубе много земель, засоренных
таким зловредным кустарником, как марабу. Но осваивать их
не было ни времени, ни средств, ни машин. Машины американ¬
ского производства постепенно выходили из строя, а запасных
частей к ним не было. Наиболее плодородные и ухоженные зем¬
ли занимал сахарный тростник. И правительству ничего иного
не оставалось, как пойти на сокращение плантаций трост¬
ника.Сахарный тростник — культура не просто многолетняя, ко¬
торая родит порой в течение одного—полутора десятков лет.
Он обладает одной замечательной особенностью: может стоять
в поле, на корню и год, и два, и три. Такой тростник называют
«стоячим». Хотя он и становится суше, процент сахарозы в нем
почти не уменьшается, и он годится в переработку. В 1960 году,
например, «стоячего» тростника было довольно много. Частично
это были остатки с дореволюционных лет, поскольку при режи¬
ме Батисты существовали официальные ограничения на произ¬
водство сахара, а частично — остатки урожая предыдущего,
1959 года. Вот почему в 1960 году недостатка в тростнике
не было.—	Сокращать плантации сахарного тростника начали в 1961
году. Некоторые люди в то время утверждали, что и при мень¬
шем количестве площадей, занятых тростником, страна сможет
производить такое же количество сахара, как и раньше, то есть
5—6 миллионов тонн. Они доказывали, что этого, дескать, мож¬
но добиться, повышая урожайность тростника с помощью оро¬
шения и минеральных удобрений. Удобрения и орошение план¬
таций, конечно, повышают урожайность тростника. Но в то вре¬80
мя в стране не было ни оросительной системы, ни удобрений.
И уж, конечно, никто тогда не думал о рассаде.Рамон Кастро остановился передо мной и внезапно широко
улыбнулся:—	Я в то время был помещиком... — Он внимательно посмо¬
трел на меня, как бы изучая, какое впечатление произведут его
слова. — Об этом все знают, и вы можете смело написать, что
у Рамона Кастро была своя земля и что он был помещиком.
Так и напишите, помещиком, — уже смеясь, повторил он.Так вот, я на своем участке в 12 кабальерий посадил сахар¬
ный тростник. Для рассады. Кое-кто называл меня сумасшед¬
шим: ведь кругом сокращали тростниковые плантации, а я за¬
нимался посадками. Но я твердо верил, что стране, революции
потребуется рассада, и потребуется скоро. И, признаюсь, был
страшно рад и горд тем, что уже в следующем, 1962 году моя
рассада пригодилась.В феврале 1962 года я передал свою усадьбу государству и
стал работать в Национальном институте аграрной реформы.
Но в Гаване я пробыл недолго, всего несколько недель. Вскоре
в Орьенте был организован специальный департамент, перед ко¬
торым поставили задачу — заниматься исключительно сахарным
тростником. Мне поручили руководить им, и я снова перебрался
сюда. Но уборкой урожая 1962 года мы не занимались. Нашей
задачей было начать подготовку урожая 1963 года и прежде
всего расширить плантации тростника. Примерно то же самое
мы делаем и сейчас, — пояснил он. — Цель всей той суеты, ко¬
торую вы наблюдали в этом здании, — подготовить урожай
будущего года. Если мы хотим в течение двух-трех лет резко
увеличить производство сахара, то сажать тростник нужно сей¬
час, и, чем скорее, тем лучше!..—	Говорят, что Рамон Кастро не признает никаких других
сельскохозяйственных культур, кроме сахарного тростника. Это
правда? — спросил я, прощаясь.Он расхохотался.—	Почему же, признаю. За обеденным столом...И серьезно добавил:—	В поле для меня действительно всегда существовал толь¬
ко сахарный тростник. Люблю еще животноводство. Этими дву¬
мя делами занимаюсь всю жизнь и хорошо их знаю. По совести
говоря, едва ли я когда-нибудь проникнусь должным почте¬
нием к другим культурам. Так, наверное, и останусь в сладком
плену у тростника.Впоследствии, уже в Гаване, я не раз встречал Рамона Ка¬
стро. И каждый раз, вспоминая нашу первую встречу, он неиз¬81
менно шутил, что по-прежнему остается «пленником» сахарного
тростника...Сокращение плантаций тростника в 1961—1962 годах, о кото¬
ром говорил при первой нашей встрече Рамон Кастро, было
обусловлено не только экономической ситуацией, возник¬
шей после того, как США аннулировали кубинскую сахарную
квоту и установили экономическую блокаду Острова Свободы,
Оно было также следствием определенной психологической си¬
туации, подготовленной многими десятилетиями зависимости
кубинской экономики от одного продукта — сахара. Премьер-ми¬
нистр Революционного правительства Фидель Кастро в одном
из своих выступлений в тот период так разъяснял причины
царившего в стране недоброжелательного отношения к сахар¬
ному тростнику.На протяжении столетия экономическая жизнь Кубы цели¬
ком зависела от сахара. Кубинский сахарный сейсхмограф реаги¬
ровал на малейшие колебания конъюнктуры в самых отдален¬
ных районах мира. Поэтому Кубу называли иногда «беззащит¬
ным островом». На практике это приводило к тому, что важней¬
шие решения, от которых подчас зависела жизнь нации, прини¬
мались вовсе не кубинцами. Янки, владевшие большинством
сахарных заводов на Кубе и жившие далеко за ее пределами,—
вот кто диктовал свою волю кубинскому народу. Достаточно
привести такой красноречивый пример: начиная с 1902 года —
года провозглашения Кубы независимой республикой — и вплоть
до 1960 года Соединенные Штаты 54 раза меняли цену на
кубинский сахар, она колебалась от 0,9 до 11,25 цента за фунт!Монокультура сахара позволяла империалистам Соединен¬
ных Штатов контролировать экономическую, а следовательно,
и политическую жизнь Кубы. Существо монокультуры в усло¬
виях капиталистической системы хозяйства в том и состоит, что
она дает возможность монополистическим трестам, захватив в
свои руки природные богатства той или иной страны, использо¬
вать их потом в своих узкокорыстных интересах — развивать
только ту отрасль, которая приносит им максимальную при¬
быль. Страна же, производящая один-два продукта и к тому
же ориентирующаяся на один рынок, неизбежно обречена на
застой: произвести больше, чем это нужно монополиям, она не
может, как не может и расширить производство с целью уве¬
личить потребление продукта на внутреннем рынке, ибо в этом
монополии тоже не заинтересованы. Так происходит сегодня с
гватемальским кофе, эквадорскими бананами, так происходило
вчера с кубинским сахаром. В силу ограничений, навязанных
американскими монополиями, Куба, располагающая, по сути82
дела, неограниченными возможностями для производства саха¬
ра, в 1953—1959 годах для потребления на внутреннем рынке
нелегально (!) вырабатывала от 500 до 600 тысяч тонн сахара.Сахар составляет жизненную основу экономического разви¬
тия Кубы. Такой подход к сахарной проблеме ни у кого не вы¬
зывает сомнений. Между тем это не всегда было столь ясным
для многих кубинцев. Плантация сахарного тростника издавна
служила символом рабовладения и рабского труда, а между
сахарной квотой и господсгвом империалистического «доброго
соседа» стоял знак равенства. Заложенными в сахаре возмож¬
ностями для экономического процветания страны пользовались
в своих корыстных интересах лишь сахарные магнаты — ино¬
странные и местные.Нужно учитывать также и специфику сахарного производ¬
ства. До революции сафра, то есть период уборки и переработки
урожая тростника, длилась четыре, от силы пять месяцев.
Остальное время входило в понятие «мертвый сезон». Для по¬
лумиллиона сельскохозяйственных рабочих это означало лише¬
ния, бесплодные поиски работы, ниш.ету. Немудрено, что именно
в сахаре многие люди видели корень зла, причину всех бед.
И хотя страна жила за счет сахара, его называли «монокуль¬
турным раком», разъедавшим тело нации, тормозившим разви¬
тие национальной экономики. Слово «сахар» употреблялось не
иначе, как в сочетании со словом «горький». Выдающийся ку¬
бинский общественный деятель и ученый Фернандо Ортис даже
писал в свое время: «Когда кубинский народ перестанет быть
рабом сахара, его пища станет более сладкой, а жизнь — более
приятной».Дело, разумеется, было вовсе не в сахаре как таковом, а в
нью-йоркской фондовой бирже. Американский рынок был для
кубинского сахара более или менее постоянным, но далеко не
стабильным. Такое положение, разумеется, никоим образом не
способствовало развитию национальной экономики на прочной
основе. Революция высвободила Кубу из пут кабальной зави¬
симости от империи доллара, и уже не конгрессмены-янки свое¬
вольно определяли объем сахарного тростника на Кубе, а сами
кубинцы. Тем не менее на первых порах «сила привычки» дава¬
ла себя знать: негативное отношение к сахарному тростнику
проявилось повсеместно и в полной мере.Руководители кубинской революции, и в первую очередь
премьер-министр Революционного правительства Фидель Ка¬
стро, неоднократно подчеркивали, что важнейшим условием со¬
здания на Кубе многоотраслевой социалистической экономики
является развитие именно сахарного производства. Ведь сахар83
служит для Кубы своего рода валютой, которой она платит
за импортируемую нефть, сырье, машины, оборудование, про¬
довольственные и промышленные товары. В течение длитель¬
ного времени он будет оставаться важнейшей статьей кубин¬
ского экспорта и служить, таким образом, основой для разви-
тия других отраслей и производств.Чтобы приступить к планомерному развитию национальной
экономики, Куба нуждалась прежде всего в стабильном рынке
для своего сахара. В условиях империалистической блокады,
объявленной Соединенными Штатами, это имело для страны
жизненно важное значение. Такой рынок — и вместе с ним га¬
рантию самостоятельного экономического развития —Куба об¬
рела, заключив с Советским Союзом долгосрочное соглашение
об экспорте в СССР сахара-сырца на 1965—1970 годы. Согла¬
шение открыло перед кубинским народом широкие возможно¬
сти для развития сахарного производства: Советский Союз
обязался закупить у Кубы в течение шести лет 24 с лишним
миллиона тонн сахара. Никогда еще у кубинского сахара не
было столь обширного рынка! Советский рынок представляет
собой для кубинского сахара не только постоянный, но и ста¬
бильный рынок, поскольку сахар поставляется в СССР по твер¬
дым и гарантированным ценам. Последнее обстоятельство имеет
для Кубы исключительно важное значение, ибо цена на сахар
на мировом рынке за последние годы не раз резко снижалась.
За время, прошедшее после подписания советско-кубинского
соглашения, кубинцам не раз предст'авлялся случай убедиться
в том, что, лишь участвуя в международном социалистическом
разделении труда, Куба может не только быстро увеличить про¬
изводство сахара, но и удержать его на высоком уровне.Природные условия для выращивания сахарного тростника
на Кубе на редкость благоприятны. Красноземные почвы, боль¬
шое количество солнечных дней, высокая влажность —все спо¬
собствует здесь, как ни в одной другой части планеты, возде¬
лыванию этой культуры.Проблема увеличения производства сахара начинается, соб¬
ственно, с самого сахарного тростника, его количества и каче¬
ства. Несколько лет назад журнал «Куба» отмечал, что для
значительного увеличения производства сахара нужно, с одной
стороны, заменить старые плантации сахарного тростника, а с
другой — расширить общую площадь, занятую под тростником.
Теперь огромные массивы ранее пустовавших земель расчищены
от кустарников и засажены сахарным тростником.Однако возможности для новых посадок сахарного тростни¬
ка на острове не безграничны, плантации нельзя расширять84
бесконечно. Кубинцы не могут забывать о необходимости уве¬
личивать производство тех продуктов сельского хозяйства, кото*
рые необходимы для питания населения. Тем более что природ¬
ные условия позволяют быстрыми темпами развивать животно¬
водство и овощеводство. Приходится поэтому думать о пастби¬
щах, о посадке овощей, фруктовых садах и кофейных планта¬
циях. И тут особое значение приобретает работа кубинских
селекционеров — нужно изменять сортность сахарного тростни¬
ка, заменять поздние сорта — а их все еще немало — на более
ранние, с тем чтобы начинать сафру не в январе, как раньше, а,
скажем, в ноябре и растянуть ее сроки до 150—160 дней.Во время сафры главное «узкое место» — это рубка сахарно¬
го тростника. Недостаточная еще механизация уборочных работ
остается тем сдерживающим фактором, который тормозит рас¬
ширение производственных возможностей сахарной промышлен¬
ности в целом. Почему в 1952 году Куба смогла произвести
более 7 миллионов тонн сахара? Потому что в то время на са¬
харных плантациях острова было занято более 400 тысяч безра¬
ботных, готовых рубить тростник в любое время и за любую'
плату. С победой революции обеспечена полная занятость в
промышленности, на строительстве, в отраслях сельского хозяй¬
ства, в частности в животноводстве. И сахарные плантации
«обезлюдели», им стало не хватать рабочих рук, притом в са¬
мую страдную пору. На последнем съезде кубинских профсою¬
зов в августе 1967 года министр труда привел такую цифру:
140 тысяч человек — вот то количество мачетеро, которых еже¬
годно не хватает стране в период сафры.Разумеется, нельзя бесконечно рубить сахарный тростник
дедовским способом — вручную. Поэтому устранить «бутылоч¬
ное горлышко» (так кубинцы называют «узкие места») сахар¬
ного производства можно, лишь решая в комплексе проблемы
механизации уборочных работ, транспорта, реконструкции са¬
харных заводов.Нужно также иметь в виду, что рельеф местности на Кубе
таков, что, как отмечал журнал «Куба», полностью механизи¬
ровать уборку сахарного тростника никогда не удастся. Журнал
приводил подсчеты Национального института аграрной рефор¬
мы, из которых следовало, что комбайнами можно будет уби¬
рать в лучшем случае до 50 процентов тростника, 40 процентов
придется рубить вручную и грузить с помощью механических
погрузчиков, а 10 процентов потребуют исключительно ручного
труда.Не заглядывая в далекое далеко, отметим лишь, что в осу¬
ществлении нынешних планов механизации уборки сахарного85
тростника Кубе оказывают большую помощь социалистические
страны, и в первую очередь Советский Союз. По заказу кубин¬
ского правительства на советских заводах сельскохозяйствен¬
ного машиностроения были созданы самоходные и прицепные
комбайны для уборки сахарного тростника, которые успешно
работают на плантациях острова. Советский Союз поставил
^убе также механические погрузчики сахарного тростника, а
советские механизаторы помогли кубинцам освоить эти машины,
значительно облегчающие труд мачетеро и ускоряющие процесс
уборки. Минеральные удобрения для сахарного тростника Куба
тоже получает из Советского Союза.Внедрение комбайнов и механических погрузчиков тростни¬
ка, организация мачетеро в бригады, использование новейших
достижений агротехнической науки и научной организации тру¬
да и одновременно реконструкция сахарной промышленности—
вот та основа, на которой кубинцы решают проблемы увеличе¬
ния производства сахара и экономического развития страны в
целом.А трудового энтузиазма кубинцам не занимать! Каждый
гуахиро — горячий поклонник сахарного тростника. Он может
не знать, как сажать и ухаживать за хлопком или соей, но он
сызмальства умеет выращивать сахарный тростник.В народном имении «Уильфредо Пахес», расположенном не¬
подалеку от Санта-Клары {провинция Лас-Вильяс), шестидеся¬
тидвухлетний Хосе Мануэль Пино так определил свое отношение
к сахарному тростнику:—	Для Кубы важны три вещи: тростник, животноводство и
фрукты. Но в первую очередь — тростник. Это фаворит кубин¬
ской природы, самый устойчивый и самый выносливый. 47 лет
имею с ним дело. Родился в тростнике, живу, окруженный тро¬
стником, а умирать буду — попрощу, чтобы возле тростника
похоронили. У нас еще есть люди, которые говорят о революции
и забывают о тростнике. А я скажу так: без сахара не будет
революции....Однажды я возвращался в Гавану из очередной поездки
по стране. Мой спутник, кубинский журналист Норберто Фуэн¬
тес, включил радио, и машина наполнилась звуками гитары:
радиостанция «Прогресс» транслировала традиционное на Кубе
состязание народных куплетистов-импровизаторов. Частушки
были посвящены сахару. В них говорилось о том, что после ре¬
волюции сахар впервые перестал был источником слез и превра¬
тился в источник радости, а труженик-кубинец из раба сахара
сделался его хозяином. Народные поэты затронули даже такую
сложную экономическую тему, как международное социалисти¬^6
ческое разделение труда. Они пели о том, что если Куба с мень¬
шими затратами труда и средств может производить сахар, ко¬
торый нужен другим социалистическим странам и производство
которого обходится этим странам дороже, то она должна сосре¬
доточить усилия именно на сахаре, чтобы таким образом вне¬
сти свой вклад в общую борьбу за социализм.Понятно, в простодушных куплетах были элементы наивно¬
сти. Но бесспорно и то, что куплеты импровизаторов свидетель¬
ствовали о совершенно новом отношении к сахару. Люди сего¬
дняшней Кубы понимают, что в условиях плановой системы
хозяйства вчерашняя монокультура приобрела новый смысл:
она перестала быть тормозом экономического прогресса и пре¬
вратилась в средство максимального развития производитель¬
ных сил страны. Они понимают, что специализация хозяйства
при международном социалистическом разделении труда позво¬
лит предельно использовать внутренние ресурсы, энергию и
многолетний опыт всего народа в его собственных интересах.—	Наша страна, наша революция и наша социалистическая
экономика, — говорил однажды Фидель Кастро, — пользуются
всеми преимуществами, обусловленными возможностью объеди¬
нить нашу экономику с экономикой стран социалистического
лагеря, а также возможностью торговать со всеми странами.
Раз у нас есть такие перспективы, то они уже сами по себе ста¬
новятся мобилизующей силой, силой, рождающей энтузиазм в
труде, а также силой, формирующей сознание...
СЕНТРАЛЬ И ЕГО ЗАБОТЫСахарный завод «Камило Сьенфуэгос» расположен на сед¬
ловине невысокой гряды холмов, и, когда подъезжаешь к нему
со стороны цветущей, сплошь в плантациях сахарного тростника
долины, его труба с выведенным на ней словом «Камило» как
бы вырастает из тростниковых зарослей.—	Раньше наш завод назывался «Херсей», — говорит руко¬
водитель профсоюзной организации Рафаэль Ромеро. — После
национализации в августе 1960 года рабочие, не задумываясь,
дали ему имя своего любимого героя Камило Сьенфуэгоса. Все
понимали, что это налагает на каждого повышенную ответствен¬
ность за работу завода. И надо сказать, что желание достойно
продолжать дело, за которое Камило отдал жизнь, было нема¬
ловажным фактором в жизни коллектива.Ромеро проработал в сахарной промышленности больше трех
десятков лет и знает производство, как свои пять пальцев. Он
подробно рассказывает о предприятии.Несмотря на вызванные империалистической блокадой труд¬
ности, особенно нехватку запасных частей, заводу удалось не
только сохранить прежний уровень производства, но и превзойти
его. До революции пределом возможностей завода «Херсей»
считалось производство 25 тысяч киталей (1150 тонн) рафини¬
рованного сахара в сутки. В 1962 году этот уровень был остав¬
лен позади: завод «Камило Сьенфуэгос» дал за сутки 28 809 ки¬
талей (1325 тонн) сахара. В последующие годы уровень произ¬
водства также был выше дореволюционного.Производственное лицо завода определяет не столько пере¬
работка сахарного тростника, сколько рафинирование, и в этом
отношении он является ведущим предприятием сахарной про¬
мышленности Кубы. Коллективу есть чем гордиться. «Херсей»
на производство 100 фунтов рафинированного сахара расходовал
107 фунтов сахара-сырца, «Камило Сьенфуэгос» снизил норму
расхода сахара-сырца до 106,32 фунта. Всего 68 сотых! Но они
дают стране ежегодно более 300 тысяч песо чистой прибыли.Из рассказа кубинских друзей вырисовывалась характерная
черта, присущая коллективу завода, — никогда не останавли¬
ваться на достигнутом, постоянно искать неиспользованные
резервы. На «Херсее» считалось большим достижением, если из
тростника «выжимали» 85—86 процентов содержащейся в нем
сахарозы. На «Камило Сьенфуэгос» во время сафры 1967 года
этот процент повысили до 89,97. В результате страна получила
дополнительно более 2 тысяч тонн рафинированного сахара.Конечно, достижения эти пришли не сами собой и не сразу.
Они были результатом напряженного труда и неустанных по¬
исков путей увеличения производства, улучшения качества вьь
пускаемой продукции, новой, более эффективной организации
труда. За годы, прошедшие после национализации, завод не мог
обновить своего оборудования: слишком короток срок, да и воз¬
можности такой у Кубы не было. Но различных усовершенство¬
ваний и улучшений сделано немало. Они-то и позволили заводу,,
выстроенному еще в 1918 году, идти в ногу со временем.Рассказывая о нововведениях, Рафаэль Ромеро, директор
завода Анхель Рибот и другие руководители предприятия сьь
пали такими специфическими терминами, как «каталины» и
«кинтуплес», «тандемы» и «кларификадорес». Человеку, не по¬
священному в таинства производства тростникового сахара,они
мало что говорят. В переводе на общедоступный язык это озна¬
чает, что на заводе была улучшена система бункеров, куда сва¬
ливают поступающей тростник, и тем самым исключены завалы;
что с установлением на обоих конвейерах дополнительных рубя¬
щих барабанов улучшился размол тростника; что новый метод
использования воды на выходе последней мельницы позволил
повысить процент извлекаемой из тростника сахарозы.—	Как мы смогли внедрить все усовершенствования? —
спрашивает Рафаэль Ромеро. — Думаю, что без роста интереса
рабочих к производству, к заводу, к экономической жизни стра¬
ны в целом мы не могли бы сделать и десятой доли того, что
сделали...Впервые мне привелось побывать на «Херсее» в мае 1959 го¬
да. Тогда если среди рабочих и заходил разговор о миллионах,
то это был разговор о миллионных прибылях, которые амери¬
канская компания выжимала из кубинского сахара и из пота
кубинских рабочих. Ныне на заводе тоже говорят о миллионах.
И даже чаще, чем раньше. Но теперь миллионными суммами
оперируют и главный механик Перес, и начальник котельного
цеха Вереа, и все рабочие завода. Перес, например, говорил
мне, что в ближайшие несколько лег ему предстояло израсходо¬
вать на модернизацию производства более 2 миллионов песо,.
Вереа и того больше —3,5 миллиона песо. В целом же коллек¬
тиву завода надлежало освоить 11 миллионов песо — такова
была сумма, ассигнованная на расширение и улучшение произ¬
водства в соответствии с перспективным планом развития сахар¬
ной промышленности Кубы.Когда сахарный завод на ходу —а работает он сезонно, пока
продолжается сафра, —трудно представить себе масштабы и
характер реконструкции. Я был на заводе «Камило Сьенфуэгос»,
когда сафра еще не началась, и мог воочию видеть, как идет
реконструкция. Меня поразил размах модернизации. Старые су¬
шильные агрегаты заменялись новыми, более производитель¬
ными. Устанавливалось пять новых кристаллизаторов. Расширя¬
лась заводская теплоэлектростанция. После реконструкции
мощность электростанции будет составлять уже не 5,5 тысячи
киловатт, а 13 тысяч киловатт. На смену старым центрифугам,
управляемым вручную, пришли новые, автоматические. Все это
должно было на одну четверть увеличить выработку рафиниро¬
ванного сахара.На заводе многое делается для улучшения жизни рабочих,
повышения их культурного уровня. В заводском поселке есть
начальная и средняя школы, школа для взрослых. И главный
механик завода Карлос Перес, человек огромного практическо¬
го опыта, который за 38 лет работы приобрел обширные позна¬
ния в области сахарного производства, гордится тем, что окон¬
чил шестой класс средней школы не где-нибудь, а у себя
на заводе. Многие рабочие окончили курсы повышения ква¬
лификации, курсы нормировщиков, школу революционной
подготовкиНа средства завода выстроены два многоквартирных дома.
Открылись две столовые Молодежь потянулась на новую спорт¬
площадку. Я видел, как в сотне метров от заводских ворот
строилось здание Дома культуры. В заботе администрации и
профсоюзной организации об удовлетворении бытовых нужд
трудящихся и их семей, о повышении производственной квали¬
фикации и общеобразовательного уровня рабочих кроется один
из «секретов» успешной работы предприятия.Другой «секрет» в том, что на заводе сумели заинтересовать
рабочих в увеличении производства, сумели правильно сочетать
моральные стимулы с материальным поощрением. Чтобы не
быть голословным, приведу конкретный пример. За каждый
процент перевыполнения технических норм производства сахара
рабочий получает надбавку — небольшую, но получает! — в раз¬
мере 0,5 процента своей заработной платы. По мнению руково¬
дителей профсоюзной организации, именно благодаря такой
системе оплаты труда коллектив завода во время сафры 1966—1967	годов занял первое место в соревновании с двенадцатью
другими сахарными заводами провинции Гавана.90
Рабочие ясно представляют себе свою роль в укреплении за¬
воеваний революции, свое место в строительстве социалистиче¬
ской экономики, социалистического общества В этом большая
заслуга коммунистов завода, профсоюзной организации.Партийная ячейка здесь небольшая — всего 39 человек. Но
она крепка единством воли, тем, что усилия таких кадровых
рабочих, как Рафаэль Ромеро, который прошел тридцатилет¬
нюю закалку в горниле профсоюзного движения, сливаются
воедино с усилиями молодых коммунистов Хорхе Собрадо, Эль-
пидо Родригеса и других. Коммунисты идут в первых рядах
борцов за расширение и улучшение производства. Они сплачи¬
вают почти полуторатысячный коллектив рабочих, мобилизуют
его на выполнение задач, которые ставит перед рабочим клас¬
сом развитие революции... В отличие от завода «Камило Сьенфуэгос» сахарный завод
«Аустралиа» расположен на равнине, в южной части провинции
Матансас, граничащей с болотистыми топями Сьенаги-де-Сапа-
та. Но, разумеется, между двумя «сентралями» лежат различия
не только географического характера: у них разная история,
разный производственный профиль («Аустралиа» вырабатывает
сахар-сырец), разные масштабы деятельности.В представлении кубинцев завод «Аустралиа» связан преж¬
де всего с событиями, развернувшимися в апреле 1961 года на
Плайя-Хирон. Когда провалились попытки затормозить развитие
кубинской революции «мирным путем» — с помощью диплома¬
тического нажима и экономической блокады, американский
империализм прибег к прямой вооруженной агрессии Полторы
тысячи наемников — кубинских контрреволюционеров, организо¬
ванных, обученных и снаряженных монополиями. Центральным
разведывательным управлением и военщиной США, воровски вы¬
садились на берегах залива Кочинос с целью свергнуть Револю¬
ционное правительство Кубы. Чем кончилась эта авантюра — из¬
вестно; менее чем за 72 часа «бригада» наемников была наголо¬
ву разгромлена, почти все они сдались в плен. Победа на Плайя-
Хирон продемонстрировала единство кубинского народа, его
сплоченность вокруг Революционного правительства.Впервые в этих краях, в том числе и на заводе «Аустралиа»,
мне довелось побывать вскоре после разгрома интервентов на
Плайя-Хирон. Еще свежи были следы боев, на заводской трубе,
на стенах домов в заводском поселке виднелись выбоины от
пуль и осколков снарядов Тогда мне запали в душу слова
одного из рабочих о том, что павшие на Плайя-Хирон кубинские
бойцы передали коллективу завода незримую, но почетную эста¬
фету: не жалея сил, трудиться на благо родины.91
—	Все минувшие годы мы старались достойно нести эту
эстафету, хотя порой приходилось очень и очень нелегко, — рас¬
сказывает директор предприятия Хосе Сотолонго Мартинес.—
Завод наш не из крупных, на нем занято всего 400 рабочих.
О производительности вообще, «в среднем», говорить трудно.
Она зависит от многих причин, причем на некоторые из них мы
при всем нашем желании не можем повлиять. Например, дож¬
ди. Они мешают рубить тростник, превращают дороги в непро¬
лазное месиво. В результате нарушается график уборки, завод
начинает лихорадить. Судите сами, суточная норма завода —
200 тысяч арроб ^ тростника. С начала сафры прошло 66 дней.
За это время завод переработал 10 232 тысячи арроб тростни¬
ка—примерно на 3 тысячи арроб меньше планового задания.
А коллектив 20 раз перекрывал суточное задание...На первый взгляд все выглядит предельно просто; стоит
сентраль, вокру*г него веером — плантации сахарного трост¬
ника, или, как их называют на Кубе, колонии, тростник этот
рубят и перерабатывают. В действительности дело обстоит куда
сложнее. Завод «Аустралиа» построили и пустили в эксплуата¬
цию в 1916 году, и рассчитан он был на переработку всего
130 тысяч арроб тростника в сутки. Только приняв во внимание
это обстоятельство, можно по достоинству оценить труд рабо¬
чих, которые из старой техники выжимают все, что только воз¬
можно. И окружают завод не крупные народные имения, а сот¬
ни мелких крестьянских единоличных хозяйств. Поэтому заводу,
чтобы обеспечить себя необходимым количеством тростника,
приходится вести среди крестьян не только организационную,
но и большую разъяснительную, воспитательную работу. А это
куда более сложное дело, чем рубка тростника. Тем более что
и в мелких хозяйствах, как и по всей стране, не хватает рабочих
рук, способных держать мачете.О себе Хосе Сотолонго рассказывает скупо. Родился в Ха-
гуэй-Гранде — от завода рукой подать. Из бедняцкой семьи.
Четырнадцати лет начал работать на этом заводе. Через три года
яеревели из чернорабочих обслуживать отстойники. Еще через
пять лет поднялся на следующую ступеньку производственного
процесса, потом еще она одну, и так до самого «верха» —до
автоклавов, откуда выходит готовый сахар. С юношеских лет
участвовал в рабочем движении, вступил в Коммунистическую
лартию Кубы. В последние годы руководил заводской профсо¬
юзной организацией, пока не был назначен директором.Когда мы прощались, Хосе Сотолонго сказал:1 А р роб а — мера веса (куб ), равная 11,5 килогранма
92
—	Рабочие нашего завода удвоят, если потребуется, утроят
усилия, но задачи, поставленные Революционным правитель¬
ством и Коммунистической партией, мы выполним с честью.
Победа в мирном труде будет лучшим памятником тем, кто по¬
гиб в бою, с оружием в руках защищая свободу Родины...Я рассказал лишь о двух сентралях разного производствен¬
ного профиля. Однако, несмотря на существенные различия,
между ними много общего. И не только в том, что связано с
борьбой за выполнение и перевыполнение производственных за¬
даний, с поиском новых резервов и возможностей увеличения
производства. Коллективам обоих заводов пришлось преодоле¬
вать примерно одни и те же трудности, обусловленные импе¬
риалистической блокадой и выразившиеся в нехватке запасных
частей, в необходимости часто ремонтировать устарелое, бук¬
вально дышавшее на ладан оборудование. Оба сентраля вы¬
строены с полвека назад, и немудрено, что оборудование их дав¬
но состарилось, и не только морально.Возьмите в руки карту острова, выпущенную на Кубе, и вы
увидите, что по всей его территории рассыпаны красные треу¬
гольники с контуром фабричной трубы. Это сахарные заводы —
сентрали. Их на Кубе 152, и большинство из них сооружено,
как и «Камило Сьенфуэгос» или «Аустралиа», в начале века.
В этом, собственно, главная проблема сахарной промышленно¬
сти в целом. Немудрено, что несколько лет назад остро встал
вопрос о технической реконструкции сахарных заводов, о пе¬
реоснащении их современным оборудованием с целью расшире¬
ния производственных мощностей.И вновь на помощь первому в Западном полушарии госу¬
дарству рабочих и крестьян пришла первая страна социализма.
В 1965 году между Советским Союзом и Кубой было заключе¬
но соглашение о сотрудничестве, которое предусматривало, что
Советская страна поможет Кубе реконструировать 60 из 152
существующих сахарных заводов. Позже, в мае 1967 года, в
Москве был подписан протокол о расширении сотрудничества в
этой области. Протокол предусматривал помощь в реконструк¬
ции еще 54 заводов. Как отмечала в то время кубинская пе¬
чать, подобная реконструкция равносильна строительству 33 но¬
вых заводов средней мощности. Газеты подчеркивали, что бла¬
годаря лишь этим дополнительным мощностям Куба сможет
производить столько же сахара, сколько производят две такие
«сахарные» страны, как Доминиканская Республика и Пуэрто-
Рико, вместе взятые. В 1970 году, как и предусматривалось со¬
ветско-кубинскими соглашениями, реконструкция сахарной про¬
мышленности была в основном завершена.93
Перспективный план развития, в соответствии с которым осу¬
ществлялась реконструкция, предусматривал капиталовложе¬
ния, превышающие 200 миллионов песо. Разумеется, реконст¬
рукция по-разному коснулась разных сентралей. На одних, наи¬
более мелких,, таких, как «Аустралиа» или «Сальвадор Роса¬
лес» в провинции Камагуэй, обновлялось оборудование, внед¬
рялся ряд усовершенствований. Иными словами, они модер¬
низировались, но без существенного увеличения мощности, по¬
скольку она зависит в первую очередь от площади плантаций,
находящихся в зоне сентраля. Зато другие заводы, более круп¬
ные, скажем «Антонио Гитерас» или «Урбано Норис» в Орьенте,
существенно перестраивались. После реконструкции их произ¬
водительность должна была вырасти в полтора-два раза.Уже на первом году осуществления перспективного плана
развития на реконструкцию и расширение только 17 крупных
сахарных заводов было израсходовано более 30 миллионов пе¬
со. На этих предприятиях была обновлена часть оборудования,,
установлены новые, более высокопроизводительные машины, со¬
оружены новые производственные мощности. Например, на за¬
водах «Авраам Линкольн» и «Эктор Молина» были построены
новые, хотя и небольшие — по 1,5—2 тысячи киловатт — тепло¬
электростанции; «Шестое августа» и «Меланио Эрнандес» рас¬
ширили котельные цехи; «Кинтин Бандерас» и «Сьюдад Кара¬
кас» ввели в строй новые турбогенераторы; а на заводе «Анто¬
нио Гитерас», одном из самых крупных в стране, сооружена
теплоэлектростанция мощностью 15 тысяч киловатт. И это не
считая текущего ремонта, проводимого между сафрами.Рабочие сахарной промышленности и их профсоюзные орга¬
низации в последние годы прилагают усилия к тому, чтобы ре¬
шить вопросы, связанные с транспортом, который всегда до¬
ставлял им немало хлопот. На средства, выделенные специаль¬
но на эти цели, реконструируется внутризаводской транспорт,
сооружаются новые железнодорожные ветки, которые свяжут
сентрали с плантациями сахарного тростника, строятся новые
складские и портовые помещения, предназначенные для хране¬
ния сахара и погрузки его навалом.Кстати, о погрузке сахара. Рассказать о сахарной промыш¬
ленности Кубы и не упомянуть о конечном этапе производствен¬
ного процесса — погрузке сахара-сырца на морские судаэта
все равно что, пробежав всю дистанцию, остановиться перед фи¬
нишем. Производство сахара на Кубе ориентировано на девять
десятых на экспорт, внутри страны потребляется, как правило,,
менее 10 процентов того, что вырабатывается. Поэтому погруз¬
ка сахара и своевременная отправка его заказчикам имеют для94
страны, пожалуй, не менее важное значение, чем само произ¬
водство. Терминаль в переводе с испанского значит конечный
пункт. Есть на Кубе терминали автобусные, есть железнодорож¬
ные. А есть терминали сахарные — специально оборудованные
морские причалы, где сахар-сырец грузят в трюмы судов. Их
на Кубе три: главный — и, как утверждают, самый крупный в
мире — находится в порту Сьенфуэгос; два других действуют в
Матансасе и в Гуайябале, на южном берегу, в провинции Кама-
гуэй.Вплоть до самого последнего времени история отправки ку¬
бинского сахара за границу была историей его упаковки. В чем
только не перевозили сахар на протяжении трех с половиной ве¬
ков! В джутовых мешках, деревянных бочках и фанерных ящи¬
ках. Все это требовало дополнительных рабочих рук, не говоря
уже о необходимости импортировать джутовые мешки из Ин¬
дии. Накануне революции страна ежегодно расходовала 45 мил¬
лионов долларов только на приобретение джутовых мешков.
Погрузка сахар-сырца навалом позволяет избежать этих не¬
производительных расходов. Однако потребовалось немало вре¬
мени, чтобы этот прогрессивный метод окончательно утвердил
свое право на существование. Ныне ему придается важное зна¬
чение. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что в1968	году Революционное правительство выделило около 70 мил¬
лионов песо на строительство специальных установок для за¬
грузки сахара в трюмы судов....Узкий, вытянувшийся далеко в море бетонный причал Гу-
айябаля кажется еще длиннее от того, что к самому концу его
протянулись сверкающие на солнце стрелы железнодорожных
путей. По ним, пронзительно посвистывая, ползают тепловозы.
Они подтал1{ивают к борту вставшего под погрузку судна «толь-
вы» — вагоны, в которых сахар доставляется с сентраля в порт.
Вот тольва останавливается под невысокой квадратной баш¬
ней, еще несколько минут — и сахар по широкому рукаву
сплошной струей потечет в трюм судна.Прилепившийся к южному побережью острова почти на сты¬
ке восточных провинций Камагуэй и Орьенте, Гуайябаль явля¬
ется как бы завершающим кадром той ленты пестрых путевых
впечатлений, которая вобрала в себя и бескрайние плантации
тростника, и дымящие трубы сахарных заводов, и даже сладко¬
ватый аромат патоки, преследующий на протяжении послед¬
них километров шоссе. Гуайябаль — конечный пункт того пути,
который проходит сахар Кубы и который начинается^ с пахнущей
прелым листом борозды в красноземе. Но, пожалуй, еще боль¬
ше он примечателен своей историей, которая служит наглядным95
свидетельством прогресса, достигнутого за годы народной вла¬
сти в транспортировке и погрузке сахара.Еще в 1958 году, то есть за год до победы революции, в
Гуайябале начали грузить сахар навалом. Но как это выгля¬
дело? Сахар, упакованный в мешки (это делается на заводе),
подвозили со склада на железнодорожных платформах, подни¬
мали на палубу, а затем вручную (!) высыпали из мешков в
трюм корабля. Погрузка каждого мешка обходилась в одно песо.
Нечего и говорить, что Гуайябалю далеко было до крупнейших
сахарных терминалей мира — Веракруса в Мексике, Рио-Айны в
Доминиканской Республике, сахарных портов Австралии.С победой народной революции в Гуайябаль пришли пере¬
мены. На его реконструкцию и расширение уже в первые годы
было израсходовано 7 миллионов песо. В результате терминаль
превратился в современное механизированное предприятие, спо¬
собное хранить на своих складах 68 тысяч тонн и грузить до
600 тонн сахара в час. И если за весь предреволюционный,
1958 год через него прошло 115 тысяч тонн, то десятью года¬
ми позже такое же количество сахара грузилось в Гуайябале
ежемесячно. Стоимость погрузочных работ составила 1 песо
5 сентаво, но уже не за мешок, а за тонну. Дальнейшая модер¬
низация Гуайябаля предусматривает довести темп погрузки
сахара до 700 тонн в час.Таков один из сахарных терминалей Кубы, где заканчивает
свой путь кубинский сахар. Широкое применение погрузки са-
хара-сырца навалом сулит несомненные выгоды. И не удиви¬
тельно, что перспективным планом развития сахарной промыш¬
ленности предусматривается довести количество сахара, который
грузят ежегодно таким методом, до 5 миллионов тонн.Однажды на сахарном заводе «Коста-Рика» в Лрьенте мне
рассказали о своеобразном соревновании между бригадами
мачетеро, рубящими тростник, и сентралем, на котором этот
тростник перерабатывается. Если с плантаций поступает больше
сахарного тростника, чем завод может переработать, то на за¬
водской трубе вывешивается белый флаг: сентраль сдается...—	Наша самая большая забота —не выбросить белый
флаг, — сказал мне тогда Эдуардо Гонсалес, техник, обслужи¬
вающий автоклавы.Несколько лет назад белые флаги часто появлялись на тру¬
бах некоторых заводов: подводило старое оборудование, и сен-
трали то и дело останавливали производство. «Не выбросить
белый флаг» — не раз приходилось мне слышать на Кубе...Реконструкция сахарной промышленности полностью решила
проблему белого флага.
НА ПОДЪЕМЕНа литографскую фабрику имени Мануэля Переса Хорхе
я попал отнюдь не по воле случая, этого частого спутника жур¬
налистской судьбы. Я много наслышан был о ней от моих ку¬
бинских знакомых и друзей. Притом слышал разное. Одни, как
только разговор заходил о фабрике, ограничивались ничего не
значащими репликами, отводили глаза в сторону и старались
замять разговор. Другие не скрывали своего скепсиса и утвер¬
ждали, что и прошлое и настоящее фабрики — это своего рода
зеркало трудностей, переживаемых кубинской революцией.
Третьи были настроены оптимистически: в рамках полиграфи¬
ческой промышленности Кубы, говорили они, фабрика держит
первое место по качеству выпускаемой продукции, она неизмен¬
но выполняет производственные планы и вообще рентабельна,
что само по себе в условиях империалистической блокады, в ко¬
торых живет и трудится Куба, заслуживает высшей оценки. Но,
несмотря на столь различные суждения, все сходились'на том,
что «Литографика де ла Абана» заслуживает того, чтобы позна¬
комиться с ней поближе. Вот почему, когда в районном комите¬
те партии мне предложили посетить это предприятие, я с го¬
товностью принял предложение....И вот я на улице Айестаран, в центре кубинской столицы.
Двухэтажное, окрашенное в светло-зеленый цвет здание с мас¬
сивными квадратными колоннами занимает целый квартал. Над
входом — вделанное в стену матовое стекло со старинной над¬
писью: «Литографская компания Гаваны. 1907 год».Сердце «Литографики» — печатный цех. В просторном, за¬
литом светом зале стоят десятки машин, печатающих красивые
многоцветные этикетки для сигар и табачных изделий, рома
и ликеров, фруктовых соков, рыбных, фруктовых и иных кон¬
сервов. Фабрика специализируется главным образом на произ¬
водстве этикеток для кубинских продуктов, идущих на экспорт,
и лишь отчасти для продуктов, поступающих на внутренний
рынок.—	По масштабам кубинской полиграфии наша фабрика —
крупное предприятие. Здесь 457 рабочих и работниц. Только
ллановой продукции мы выпускаем в год больше чем на 5,54 Заказ 815	97
миллиона песо. А сколько еще выполняем внеплановых зака¬
зов! — рассказывает директор фабрики Эктор Эчеварриа.Высокий худощавый негр с удивительно живым лицом, на
котором выделяются пушистые усы, он сидит в кресле за не¬
большим, крытым пластиком столом, слегка подавшись вперед.
Потомственный печатник родом из Матансаса, Эчеварриа за
свои сорок лет прошел трудный путь от рядового печатника до
директора одного из ведущих предприятий отрасли. Наверное,
потому, говоря о любимом деле, он загорается и оживленно
жестикулирует. И кажется, будь в его распоряжении иные спо¬
собы выражения своих мыслей, он использовал бы их все одно¬
временно.—	В 1966 году, — продолжает Эчеварриа,— на фабрике на¬
чал осуществляться разработанный Революционным правитель¬
ством «План промышленной эффективности»...В моей записной книжке появляются все новые данные —
о заработной плате, о социалистическом соревновании. Но я
знаю, что успехи, о которых мне с такой гордостью рассказы¬
вают сейчас директор фабрики и сидящий рядом с ним руко¬
водитель профсоюзной организации фабрики Хосе Перес, при¬
шли не сами собой и не сразу. В районном комитете партии еще
до поездки на фабрику мне говорили, что ее успехи — резуль¬
тат упорной борьбы передовых рабочих, и в первую очередь
коммунистов, не только с объективными трудностями, связан¬
ными с блокадой, но и против администрирования и грубого
командования, которые практиковал прежний директор, против
нежелания старого административного персонала работать с
полной отдачей сил, против, наконец, косности и потребитель¬
ских настроений, царивших в сознании части рабочих и бывших
следствием их привилегированного до революции положения
«рабочей аристократии».—	Мне говорили, что у вашей фабрики не совсем обычная
история, — обращаюсь я к директору.—	Почему необычная? Самая даже обычная, — отвечает
Эчеварриа.— Были, конечно, неурядицы. Но это дело прошлое,
а настоящая история пишется сейчас, сегодня.Он внимательно смотрит на приехавшего вместе со мной
секретаря райкома и косится на часы.—	Ничего не поделаешь, товарищ директор, — поняв намек,
с улыбкой произносит секретарь райкома. — Придется тебе на
этот раз пожертвовать заседанием. Надо, чтобы у советского
журналиста была полная ясность. А то ведь, не зная прошлых
неурядиц, как ты называешь свои трудности, нелегко понять
и по-настоящему оценить успехи коллектива.98
и я услышал историю, на первый взгляд необычную. Но
только на первый взгляд. Ибо при всей ее необычности в ней
было много характерного, типического для развития не только
полиграфии, но и ряда других отраслей кубинской промышлен¬
ности.После того как «Литографская фабрика Гаваны» была нацио¬
нализирована, работа на ней длительное время велась по ста¬
ринке, в зависимости от заказов. Лишь начиная с 1962 года
фабрика стала получать годовые задания в стоимостном выра¬
жении. На протяжении нескольких последующих лет внешне все
выглядело благополучно, фабрика была на хорошем счету —
выполняла план, давала прибыль. В действительности дела ее
шли все хуже и хуже. Заказчики все чаще возвращали фабри¬
ке продукцию из-за низкого качества, рекламации сыпались од¬
на за другой. И однажды все вдруг ясно увидели, что успехи
фабрики дутые.Вскрылись и причины тупика, в котором оказалось предпри¬
ятие. Главной из них была бездеятельность прежней админи¬
страции. А отсюда проистекали и все остальные беды. Органи¬
зация труда и производственный процесс хромали на обе ноги.
Предприятие не имело четких оперативных планов, производ¬
ство часто шло самотеком. Нарушалась технология, не соблюда¬
лись нормы промышленной гигиены и охраны труда. Были
случаи, когда предприятия-потребители нуждались в новой
продукции, а фабрика по инерции выпускала старую. Плохая
дисциплина — только прогулы составляли 5 процентов общего
рабочего времени —влекла за собой простои оборудования. А
когда оно и не простаивало, то все равно использовалось лишь
на 30—35 процентов. Крайне низкой была и производитель¬
ность труда. В довершение всего более 5 процентов продукции
составлял брак, за который никто не нес никакой ответствен¬
ности. А поскольку фабрика работала в основном на импорт¬
ном сырье, то все беды, естественно, сваливались на... «империа¬
лизм янки». Словом, как выразился Эчеварриа, на предприятии
царила «анархия производства в местном масштабе». Законо¬
мерным результатом всех этих неурядиц было то, что фабрика
скатилась на последнее, четырнадцатое место среди полиграфи¬
ческих предприятий Кубы.Нельзя сказать, чтобы создавшееся положение не волнова¬
ло коммунистов фабрики, руководителей профсоюзной органи¬
зации. Нет, они не раз обращались к директору со своими
предложениями. Но их попытки найти выход из тупика разби¬
вались о стену голого администрирования. К тому же истины
ради следует сказать, что молодая партийная ячейка — она4*	^
была создана лишь в июле 1963 года — не обладала достаточным
опытом ни в области организации производства, ни в области
работы с массами. Помимо того что она была весьма малочис¬
ленна— всего 19 человек,— она слишком часто пасовала перед
«напористостью» директора. Что же касается административно¬
го аппарата предприятия, то он все еще состоял из людей, от¬
нюдь не симпатизировавших революции, но заменить их пока
было некем.Осенью 1965 года предприятие оказалось у роковой черты:
несколько партий кубинских товаров были возвращены зар^у-
бежными заказчиками из-за плохого оформления. Ответствен¬
ность за это лежала целиком на «Литографике». Дальше так
продолжаться не могло.—	Но разве обо всем этом не знали за пределами фабрики
раньше?—	Знали, конечно, — пожал плечами директор. — Но ведь
как многие смотрели? План выполняется и даже перевыполня¬
ется— ну и хорошо. Вам, советскому журналисту, слово «вал»
должно быть хорошо знакомо. А то, что качество было нику¬
дышным, на это обращали мало внимания. Да и ссылки на бло¬
каду действовали...—	Был и другой важный фактор, — вступает в беседу Хосе
Перес. — Я имею в виду настроения рабочих. Наша фабрика —
своеобразное предприятие. Всегда, при всех владельцах, вплоть
до самой революции она работала на экспорт. Выгодные зака¬
зы позволяли хозяевам давать рабочим подачки. На этой почве
выросла «рабочая аристократия». С годами в стенах предприя¬
тия воцарился дух зазнайства и самоуверенности: «Рабочие
«Литографики» —лучшие полиграфисты на Кубе!». После побе¬
ды революции подобные настроения подогревались разного рода
последышами продажных профсоюзных бонз, контрреволюцион¬
ными элементами. Да и хозяева фабрики до ее национализации
заигрывали с рабочими, смотрели сквозь пальцы на лодырни¬
чество и прогулы, старались помешать рабочим понять свою
роль в происходивших в стране преобразованиях. Вдобавок не¬
которые анархистски настроенные элементы мутили воду, под¬
бивали рабочих к тому, что, дескать, настала пора делить меж¬
ду собой часть произведенного продукта. Для пущей важности
они называли себя «марксистами» и ссылались на... «Готтскую
программу». Все это порождало у рабочих нездоровые настрое¬
ния, Чтобы нейтрализовать их, нужна была терпеливая разъ¬
яснительная работа. А в первые годы после революции на нее
не хватало ни времени, ни сил. Но и ждать бесконечно, пока
рабочие сами найдут свое место, тоже было нельзя...iOO
в конце 1965 года коммунисты фабрики начали расчищать
завалы. На 40 процентов был сокращен управленческий аппа¬
рат. Сменили весь руководящий персонал, в том числе и ди¬
ректора, вместе с ним с фабрики ушли семейственность и ку-
мовщина. На руководящие должности пришли опытные партий¬
ные кадры. Они вдохнули свежую струю в деятельность пар¬
тийной и профсоюзной организаций. Фабричные коммунисты,
активисты профсоюза поверили в свои силы, начали активно
заниматься вопросами производства.На фабрике было организовано обсуждение так называемо¬
го «Плана промышленной эффективности». Разработанный Ре¬
волюционным правительством план предусматривал сосредото¬
чить усилия на четырех главных аспектах производства: каче¬
ство выпускаемой продукции, режим экономии, сохранность обо¬
рудования, повышение квалификации рабочих. План распрост¬
ранялся на сто с лишним предприятий страны, в том числе и на
-«Литографскую фабрику Гаваны». Сначала в цехах, а затем
на общем собрании рабочие тщательно проанализировали все
«узкие места», все причины трудностей и обдумали, как устра¬
нить их, взяли конкретные обязательства.—	Начавшиеся на фабрике нововведения, — рассказывает
директор Эчеварриа, — можно было бы назвать просто-напро¬
сто наведением порядка в собственном доме. Мы упразднили за
ненадобностью ряд отделов и должностей. Сократили число на¬
чальников участков и повысили ответственность начальников
цехов. В ремонтном цехе организовали рабочих в бригады по
специальностям. В месячных оперативных планах стали учиты¬
вать срочность заказов и особенности работы предприятий-за-
казчиков. Установили ежедневный контроль за выполнением
планов. Все эти на первый взгляд небольшие меры требовали
тем не менее больших усилий. Ведь в отдельные месяцы фабри¬
ке приходится выпускать до 36 видов различной продукции. Да
я диапазон заказов огромный — от нескольких миллионов коро¬
бок для сигарет до нескольких сот наклеек для грампластинок
-с записями песен в исполнении популярной артистки эстрады
Хины Леон.Фабрика зажила новой жизнью. Это чувствуется на каж¬
дом шагу: в заставленном столами и лампами царстве худож¬
ников и ретушеров, в пропахнувшем химикатами фотоотделе, в
просторном печатном цехе, где десятки машин ритмично скла¬
дывают в стопы листы красочных этикеток. Всюду чистота, под
стать кондитерской фабрике. Потоки лучей щедрого кубинского
солнца, бьющие сквозь стеклянную крышу, дополняют лампы
дневного освещения. Под потолком, словно огромные птицы,101
машут лопастями вентиляторы. Образцовый порядок царит на
каждом рабочем месте.В дальнем углу печатного цеха за частой сеткой стоят в
ряд небольшие штампы. Перед ними сидят женщины. Их ловкие
тонкие пальцы умело и быстро обращаются с пачками ждущих
своей очереди готовых этикеток.—	На этом участке рабочие по собственной инициативе от¬
ремонтировали высокопроизводительный штамп, который про¬
стаивал без движения больше двух лет, — говорит Эчеварриа.—
Следуя их примеру, печатники своими силами пустили в ход
две печатных машины системы «Трокелар». Этим, разумеется,,
не ограничилась инициатива рабочих. Они сами помогли новой
администрации навести порядок на складах, ввели режим стро-
гой экономии сырья и материалов. Раньше, бывало, израсходует
рабочий полбанки краски, а вторая половина высыхает, и будто
так и надо. Так же было и с горючим — тратили без оглядки.
Едва мы ввели строгий учет, как сразу снизилась себестоимость
производства. Подтянули трудовую дисциплину, и оборудование
стало использоваться гораздо производительнее. Организовали
курсы повышения квалификации для печатников, электриков,
наладчиков, художников. В одном только печатном цехе начали
учиться без отрыва от производства 36 рабочих. Еще 47 человек
стали посещать занятия в школе рабоче-крестьянского образо¬
вания. Все это не замедлило сказаться на общем подъеме произ¬
водства. Если раньше печатный цех производил за смену 80—
90 тысяч единиц печатной продукции, то теперь на том же обо¬
рудовании и при том же числе рабочих он выпускает 160, 170,
даже 190 тысяч единиц. Фабрика заработала ровнее, ритмич¬
нее, увереннее.Однако не все шло гладко. Основным камнем преткновения
продолжала оставаться главная проблема: как улучшить каче¬
ство продукции? Администрация, руководители партийной и
профсоюзной организаций анализировали работу одного участка
за другим, доискиваясь, в чем же корень зла. Вывод для мно¬
гих оказался неожиданным: невнимательность и нерадивость
рабочих печатного цеха сводили на нет усилия других цехов и
участков. Но сколько с рабочими ни беседовали, брак не умень¬
шался. Тогда было решено провести собрание рабочих-печат-
ников за пределами предприятия — в зональном комитете пар¬
тии— и поговорить с ними по душам. Прогнозы скептиков нас¬
чет «пассивности» рабочих не оправдались, на собрание пришли
. все.Увидев, что их мнением действительно интересуются, рабочие
высказали все, что у них наболело. Оказалось, что прежнее102
руководство фабрики надавало множество обещаний, однако не
выполнило ни одного из них и тем самым посеяло среди рабо¬
чих настроения недоверия и скептицизма. Тем более что речь
шла не о каких-то отвлеченных понятиях, а о вещах, необхо¬
димых на производстве, таких, как вытяжные вентиляторы, раз¬
девалки, душевые. Обо всем этом откровенно и вместе с тем
резко говорилось на собрании. Оно было полезным для всех:
рабочие поняли, что с их мнением будут впредь считаться
всерьез, а администрация сделала для себя соответствующие
выводы.Уже через месяц после собрания брак резко сократился, и
по качеству выпускаемой продукции «Литографика де ла Аба¬
ка» с четырнадцатого места переместилась сразу на первое.
Ей было присвоено звание лучшего предприятия полиграфиче¬
ской промышленности Кубы.Конечно, трудностей на фабрике и потом было немало. Не
сразу удалось подтянуть трудовую дисциплину. Не всегда вы¬
полнялись планы текущего ремонта оборудования. Но это были
уже трудности второго плана. Главное препятствие — пассив¬
ность рабочих — осталось позади.Многие рабочие, с которыми я беседовал, говорили, что на¬
строение поднялось, да и работа стала спориться. Убеленный
сединами печатник, которому я задал банальный вопрос: «Как
дела?», очень точно ответил: «На подъеме». И тут же пояснил:
«Новая администрация не на словах, а на деле заботится о на¬
ших нуждах. Регулярно стали проводиться общие медицинские
обследования, и тем, кто нуждается в лечении, оказывают по¬
сильную помощь. Построены раздевалки и душевые. На пустыре
позади фабрики выросли спортивные площадки. Словом, о нас
стали больше думать...»А директор, коммунисты фабрики, руководители профсоюз¬
ной организации уже вынашивали новые планы. Нужно было
ликвидировать сохранившиеся кое-где ручные операции, не уще¬
мив при этом интересов рабочих, закончить реконструкцию
фотоотдела, обновить часть оборудования. И надо было видеть,
с какой трогательной нежностью поглаживали кубинские това¬
рищи новенькую зеленую бумагорезательную машину, получен¬
ную из Германской Демократической Республики!В том, что намеченные планы будут претворены в жизнь,
никто на фабрике уже не сомневался. Потому что сами рабо¬
чие яснее стали представлять свою роль и свое место в строи¬
тельстве нового общества. Потому что и администрация, и пар¬
тийная, и профсоюзная организации фабрики начали более
вдумчиво подходить к вопросам, связанным как с конкретной103
экономикой производства, так и с политическим воспитанием
рабочих. Потому, наконец, что в «Плане промышленной эффек¬
тивности», в соответствии с которым строилась теперь работа
предприятия, рабочие увидели генеральную линию развития
всей кубинской промышленности на ближайшие годы.Прощаясь, Эчеварриа сказал, как бы подытоживая нашу
беседу и знакомство с фабрикой:—	Внешне «Литографика», как и раньше, выполняет и пе¬
ревыполняет производственную программу. Но теперь это каче¬
ственно иное выполнение, теперь «Литографика» рентабельна.
В этом году, например, мы дадим прибыли на 200 тысяч песо
больше, чем в прошлом. И для нас эти 200 тысяч будут зна¬
чить больше, чем миллионы! Ведь за ними не только исправле¬
ние ошибок, допущенных прежней администрацией, но и вы¬
работка у рабочих нового сознания, нового отношения к труду,
к обществу. У коллектива в целом возросло чувство ответствен¬
ности, понимание стоящих перед народом задач. В этом наше
главное завоевание, в этом мы видим гарантию наших успехов,
в будущем....На улице я еще раз взглянул на фабричный фасад. Над
входом красовался большой фанерный щит с показателями ра¬
боты «Литографской фабрики Гаваны» по месяцам. Ломаная
вначале линия, распрямившись, упрямо ползла вверх.
„ГДЕ НАЧИНАЕТСЯ АСФАЛЬТ?.."С таким вопросом я обратился однажды к людям разных
профессий.—	В Гаване, разумеется, — с превосходством столичного
жителя небрежно пожал плечами профессор Гаванского уни¬
верситета.— Римляне говорили: все дороги ведут в Рим. У нас
все дороги начинаются в Гаване.—	Асфальт начинается у нас, в Орьенте, в Санта-Рите,—
■сказал Рене, рабочий бензоколонки, где я обычно заправлял
корпунктовскую «Волгу». — На новом асфальтовом заводе. Ка¬
кой завод! 25 тонн в час! — Рене родом из Орьенте и, как все
уроженцы этой провинции, убежден, что все, что есть лучшего
на Кубе, находится именно там, в его родном Орьенте. — Нет,
нет, «ЧИКО», не думай возражать: асфальт начинается в Санта-
Рите и уже оттуда разбегается по всей стране.—	Я склонен согласиться с рабочим бензоколонки, — рас¬
сеял сомнения Аточе Рондон, один из руководителей профсоюза
строителей Кубы, которому я при случае рассказал о моих «ми¬
ни-интервью».— Но не только потому, что в Санта-Рите постро¬
ен новый асфальтовый завод. Кстати, в той же провинции Орь-
<енте, в Гуантанамо, строится еще один такой завод. Асфальт
начинается в Орьенте потому, что эта провинция больше, чем
другие, испытывает нужду в дорогах. Именно там и еще, пожа¬
луй, в Камагуэе ведется самое широкое дорожное строитель¬
ство. Словом, — подытожил Рондон, — асфальт начинается там,
где в этом больше всего нуждается республика.Если обратиться к статистике и взять такой, например, по¬
казатель, как отношение протяженности дорог к общей площади
той или иной провинции, а еще лучше к той ее площади,
■что пригодна для сельского хозяйства, то окажется, что
между провинцией Гавана и остальными районами страны
существует огромная диспропорция. В Орьенте на 1 квадрат¬
ный километр площади приходится в три раза меньше дорог,
■чем в провинции Гавана. А в Камагуэе на 1 квадратный ки¬
лометр площади, пригодной для сельского хозяйства, дорог
в четыре раза меньше по сравнению с той же провинцией
Гавана.105
Кубинская революция получила в целом неплохое дорожное
наследство. Сотни километров асфальтированных дорог связы¬
вали Гавану и провинциальные центры со всеми городами и
крупными населенными пунктами. Когда нужно было съездить
в Ольгин или Сантьяго, никто не пользовался железной доро¬
гой, все предпочитали автобус: он преодолевал тысячекиломет¬
ровый путь почти в два раза быстрее, чем поезд. Асфальт со¬
единял с магистральными шоссе и большинство сахарных за¬
водов.Но при всем этом дорожная сеть Кубы являла собой обра¬
зец однобокого развития, продиктованного интересами правив¬
шей камарильи и американских монополий. Зачем было правя¬
щим кругам старой Кубы думать о дорогах и мостах в провин¬
ции, если центр политической жизни — Гавана — получал все,.
вплоть до томатного сока, из Соединенных Штатов?! Дорожная
сеть Кубы не соответствовала ни интересам развития нацио¬
нальной экономики, ни тем более задаче расширения внутренне¬
го рынка с целью повышения жизненного уровня трудящихся
масс. С одной стороны, первоклассные шоссе, которые вели к
туристским центрам и достопримечательным местам. С дру¬
гой— почти полное отсутствие дорог в сельских районах...Революционное правительство понимало настоятельную не¬
обходимость связать хорошими дорогами зоны сельскохозяйст¬
венного производства, зачастую буквально отрезанные от внеш¬
него мира, с центрами потребления и переработки продукции
сельского хозяйства. Но прежде предстояло пройти ряд проме¬
жуточных этапов: привести в порядок дороги, разрушенные ва
время вооруженной борьбы против тирании Батисты, закончить
сооружение ряда небольших мостов и виадуков, начатых при
прежнем режиме, но брошенных на полпути и т. д.Вскоре после победы революции мне представилась возмож¬
ность совершить поездку по Кубе, включая и провинцию Орьен-
те. У меня до сих пор стоят перед глазами вывернутые взры¬
вами ребра мостов над мелководными, но строптивыми речками,,
изуродованные минами, словно в крупных оспинах, участки
шоссе между Байямо и Пальма-Сориано, размытые ливнями
объезды на горных кручах. Новой Кубе предстояло, не откла¬
дывая дела в долгий ящик, привести в порядок дорожное хо¬
зяйство. Без этого нечего было и думать о том, чтобы прини-
JV[дтьcя за осуществление более широких проектов.В 1959 году Революционное правительство создало специ¬
альную организацию, которой было поручено следить за состо¬
янием шоссе, дорог и улиц. В дорожное строительство государ¬
ство стало ежегодно вкладывать около 40 миллионов песо.106
Каждый год расширялось, ремонтировалось, приводилось в по¬
рядок до 250 дорожных объектов. Для Кубы это были сравни¬
тельно высокие темпы. Но, как показал опыт минувших лет,
чтобы успешно решать сложные задачи, связанные со строи¬
тельством социалистической экономики, нужны были еще более
высокие темпы и еще более широкие масштабы дорожного
строительства.В ноябре 1964 года возле городка Альто-Сонго, в провинции
Орьенте, появились автодорожники. Окрестности огласил рокот
бульдозеров и самосвалов.—	Да вы не волнуйтесь: туннель пройдет на глубине 32 мет¬
ров и ничего с вашим городом не станется.. — втолковывали
рабочие переполошившимся жителям.Так начал осуществляться проект сооружения Южной доро¬
ги, которая была призвана связать район Баракоа, обширную
зону на северо-востоке острова, с городом Гуантанамо и через
него — с основными центрами провинции Орьенте. Два года спу¬
стя первые машины преодолели перевал Ла Фарола. А сегодня
и легковые машины, и грузовики-рефрижераторы, и автобусы
свободно идут по всей 154-километровой трассе шоссе Гуанта¬
намо — Баракоа, включая и 215-метровый туннель под Альто-
Сонго.Южный путь — это не просто 154 километра асфальта и бе¬
тона, полторы дюжины мостов, великолепные виадуки. Это
транспортная артерия, которой суждено в ближайшие годы
стать одним из важнейших рычагов экономического развития
всего северо-востока Орьенте. Баракоа — город-первенец Кубы,
заложенный в 1512 году испанским конкистадором Диего де
Веласкесом, прожил четыре века почти в полной изоляции от
внешнего мира. И не один он. До революции весь этот край,
богатый минералами и рыбой, кофе и какао, бананами и цен¬
ными породами деревьев, был, как говорят его жители, «забыт
богом и людьми». Это устраивало хозяйничавшего тут «зеленого
спрута» — американскую монополию «Юнайтед фрут». Но это
вовсе не устраивало население Баракоа и окрестных районов:
тысячи семей покидали насиженные места и перебирались в
другие районы острова в поисках средств к существованию. Ре¬
волюция остановила этот процесс, значительно улучшила поло¬
жение трудящихся масс. Ныне с вводом в эксплуатацию Южно¬
го пути северо-восток Орьенте включился в водоворот актив¬
ной экономической жизни.—	За годы народной власти новые дороги пролегли от Ка-
магуэя до Нуэвитаса, от Хагуэй-Гранде до Плайя-Хирон, от
Байямо до Рио-Кауто, — рассказывал мне инженер Хосе Ибар-107
pa, заместитель министра строительства. — Они связали зоны
сельскохозяйственного производства с промышленными центра¬
ми, способствуя быстрому экономическому и культурному подъ¬
ему крестьянских районов, прежде замкнутых в узких рамках
натурального хозяйства. Особенно это относится к таким гори¬
стым районам, как Кордильера-де-лос-Органос, Эскамбрай,.
Сьерра-Маэстра, Баракоа, а также к Сьентаге-де-Сапата — об¬
ширной болотистой зоне на юге провинции Матансас. Развитие
дорожной сети позволяет полнее использовать природные ресур¬
сы страны. Дороги — важное условие для налаживания меди¬
цинского обслуживания сельского населения и осуществления:
планов культурного строительства.Внешне в тех районах, куда пришел асфальт, мало что пе¬
ременилось. Шоссейные дороги не нарушили ни безмятежности,
кубинского пейзажа, ни спокойствия деревушек, спрятавшихся
в тени придорожных пальм и манговых деревьев. Но это только
внешне. Поговорите с обитателями деревенских хижин, и вы
убедитесь в том, что асфальт принес с собой в провинциальную-
глухомань новую жизнь, пробудил у крестьян новые интересы»
заставил время двигаться быстрее. В крестьянских «боио» *, где
десять лет назад не было букваря, теперь непременными спут¬
никами жизни стали газета, книга, радиоприемник.За годы народной власти на Кубе построены автострады и
дороги, длина которых составляет более половины тех, что были
проложены до 1958 года. И тем не менее, несмотря на достигну¬
тые успехи, кубинцам предстоит еще много сделать, чтобы до
конца вырвать село из цепких объятий «патриархальной изоля¬
ции». Дороги в сельской местности оставляют еще желать луч¬
шего. Малейший каприз своенравной карибской погоды превра¬
щает их подчас в месиво, преодолеть которое под силу разве
что трактору. Кубинское правительство форсирует строительст¬
во дорог, имея в виду довести к 1975 году их протяженность до
40 тысяч километров. Для этого приобретается современная
дорожная техника, расширяется производство строительных ма¬
териалов, организуется подготовка квалифицированных кадров
рабочих-дорожников. С переходом от лопаты и кирки к слож¬
ной технике изменяется не только характер труда строителя-до-
рожника, изменяются методы и сама организация автодорожных,
работ: все настойчивее пробивают себе путь комплексные брига¬
ды механизаторов, работающие по строгому графику.Автодорожное строительство призвано помочь решению»
проблем, связанных главным образом с развитием кубинского' Боио — крестьянская хижина.108
сельского хозяйства. Для промышленного же развития Кубы,
для создания действенной транспортной системы, которая обес¬
печивала бы перевозку в широких масштабах как пассажи¬
ров, так и грузов, не меньшее значение имеют железные до¬
роги.Если бы вскоре после победы революции вы совершили
поездку по железной дороге из Гаваны в Сантьяго, она запом¬
нилась бы вам на всю жизнь: полуразбитая, заросшая травой
колея, сопящий от натуги старенький локомотив, такие же
старые, обшарпанные вагоны, в которых пассажиры были ли¬
шены даже намека на комфорт. Путешествие занимало
от полутора до двух суток. Немудрено, что такому «экспрессу»
кубинцы предпочитали автобус. Поток грузов постепенно тоже
перекочевал с железной дороги на Центральное шоссе, связы¬
вающее западную оконечность острова с восточной. И чем боль¬
ше возрастали плотность и скорость движения по Центрально¬
му шоссе, тем больше приходили в запустение железные доро¬
ги. А ведь Куба была одной из первых латиноамериканских
стран, равнины которой огласили гудки паровозов...Упадок железных дорог начался еще в период «великого
кризиса» 1929—1931 годов. В последующие годы процесс этот
усилился. Автомобильные компании, как правило американские,
прибирали к рукам перевозку и пассажиров и грузов. Железно¬
дорожные компании — тоже американские — не выдерживали
конкуренции и сбывали свою одряхлевшую собственность... ку¬
бинскому государству. В годы тирании Батисты подобные махи¬
нации приняли особенно широкие размеры.К каким последствиям привела такая политика — догадаться
нетрудно. Кубинский народ унаследовал от капиталистического
строя не действенную транспортную систему, а, по сути дела,
балласт, повисший тяжелой обузой на шее у государственной
казны. Из года в год железнодорожный транспорт не сводил
концы с концами, дефицит составлял каждый раз 3—5 миллио¬
нов песо. А ведь по протяженности железных дорог Куба зани¬
мает пятое — после Аргентины, Бразилии, Мексики и Чили —
место в Латинской Америке! Четырнадцать с половиной тысяч
километров стальных путей в стране с относительно небольшой
территорией (площадь Кубы — 110,9 тысячи квадратных километ¬
ров) — это бесспорное свидетельство высокого уровня развития
железнодорожной сети.—	В первые годы у Революционного правительства не было
ни сил, ни возможности заняться возрождением железных до¬
рог,— рассказывал мне в беседе один из руководителей Нацио¬
нального профсоюза железнодорожников. — Лишь начиная с109
1963 года мы смогли взяться за них. А сделать предстояло мно¬
гое. Нужно было заменить пришедшие в негодность участки пу¬
ти, обновить подвижной состав и парк локомотивов, привести в
порядок сотни километров путей, ведущих от магистралей к
сахарным заводам. Это было время, когда даже опытные специ¬
алисты разводили руками, не зная, за что взяться в первую оче¬
редь. Не хватало рельсов. Не хватало локомотивов, которые
двигались бы по этим рельсам. Не хватало людей, которые
могли бы водить эти локомотивы. Я говорю обо всем этом по¬
тому, что профсоюзным организациям пришлось в тот период
главное внимание сосредоточить на вопросах производственных,
думать в первую очередь о том, как обеспечить бесперебойную
работу железнодорожного транспорта.Большую помощь при восстановлении оказали Кубе социа¬
листические страны, и прежде всего Советский Союз. СССР стал
поставлять на Кубу рельсы, путеукладчики, различные механиз¬
мы, советские специалисты помогали кубинским юношам и де¬
вушкам освоить современную технику. На стальные пути
Острова Свободы вышли десятки советских локомотивов мощ¬
ностью тысяча лошадиных сил каждый, ныне именно они обес¬
печивают большую часть грузоперевозок.Постепенно результаты упорной работы кубинских железно¬
дорожников начали давать о себе знать. В 1965 году объем гру¬
зоперевозок увеличился по сравнению с 1963 годом на 26 про¬
центов и составил 1300 миллионов тонно-километров; было пе¬
ревезено 12 400 тысяч пассажиров. Это значит, что каждый
взрослый кубинец в течение года по меньшей мере трижды
пользовался услугами железнодорожного транспорта. А если
говорить о главном экономическом показателе работы желез¬
ных дорог —их рентабельности, то 1965 год был первым годом,
когда они дали государству прибыль 200 тысяч песо. Это не¬
много. Но это было ободряющее начало.В последующие годы дела у кубинских железнодорожни¬
ков тоже шли неплохо. В 1966 году они перевезли уже око¬
ло 14 миллионов пассажиров, а грузоперевозки составили
1400 миллионов тонно-километров. В следующем, 1967 году
объем грузоперевозок достиг 1600 миллионов тонно-кило¬
метров....Однажды ранним утром на железнодорожной ветке, что
соединяет Центральную железную дорогу с «сахарным» портом
Гуайябаль, я наблюдал такую картину. Солнце еще не выка¬
тилось из-за вершин Сьерра-Маэстры, а на насыпи уже появи¬
лись ремонтники. Вооруженные гаечными ключами, они начали
быстро развинчивать стыки. Разборочный кран поднимал110
старую решетку. Следовавшие за ним по пятам два бульдозера
разравнивали насыпь. Замыкал колонну грейдер, он придавал
насыпи заданный профиль.Через некоторое время к тому месту, где только что копоши¬
лись ремонтники, подошел путеукладчик. Он опустил на на¬
сыпь готовое звено и «шагнул» по нему дальше. И вновь заки¬
пела работа: с платформ ссыпали балласт, лязгали гаечные
ключи, стрекотали электрошпалоподбойки... К полудню, когда
на линии должно было начаться движение поездов, работы при¬
остановились.А через неделю инженер Альберто Феррер, начальник доро¬
ги Камагуэй — Орьенте, подвел итог: на 5-километровом отрезке
поблескивал на солнце новый железнодорожный путь.—	Задание выполнено на два дня раньше срока благодаря
прежде всего применению механизмов и нормированию труда,—
сказал журналистам Альберто Феррер. — Очень большую по¬
мощь оказала профсоюзная организация. Она мобилизовала
трудящихся на выполнение плана работ, организовав соревно¬
вание бригад за право уложить последнее звено, постоянно
разъясняла рабочим, какое важное значение имеет выполнение
ежедневной нормы каждым из них. Все это, вместе взятое, поз¬
волило нам добиться повышения производительности труда до¬
рожников и закончить работы досрочно.Ремонтные работы на участке Марти — Гуйаябаль были
лишь частью широкого плана реконструкции стальных маги¬
стралей Кубы. План этот осуществлялся по нескольким на¬
правлениям одновременно. Обновлялся парк локомотивов. В до¬
полнение к тепловозам, поставленным Советским Союзом, Куба
закупила также локомотивы во Франции и Англии. Напряжен¬
но трудились рабочие ремонтных мастерских, они демонстри¬
ровали поистине виртуозное мастерство, приводя в порядок
подвижной состав. Во многих местах перестраивались мосты и
системы стока вод.По-новому решаются сегодня на Кубе и многие вопросы про¬
кладки железных дорог. Для кубинцев «камнем преткновения»
всегда были шпалы. Деревянные шпалы — а их Куба ежегодно
ввозит до 500 тысяч штук —служат в этом климате 5—6 лет, а
то и того меньше. Поэтому-то в последнее время все более ши¬
рокое применение стали находить шпалы из бетона, срок служ¬
бы которых достигает 40—50 лет. Экспериментальные участки
таких путей уже есть в ряде районов. Это 16-километровый путь
из Навахас в Исабель в провинции Матансас, 11-километровый
отрезок пути, ведущего к «сахарной» гавани порта Сьенфуэгос,
ветки, связывающие Центральную железную дорогу с сахар¬111
ными заводами «Мануэль Мартинес Прието», «Гватемала», «Па¬
нама» и другие.Улучшается и обслуживание пассажиров. На линиях Гава¬
на— Ольгин и Гавана — Камагуэй курсируют комфортабель¬
ные дизельные поезда «Фиат». Намечается ввести такие поез¬
да и на линиях, связывающих столицу с городами Сантьяго,
Сьенфуэгос, Нуэвитас. Более рациональная политика начала
проводиться в отношении грузоперевозок: при перевозках на
дальние расстояния предпочтение отдается не автомобильному
транспорту, как раньше, а более дешевому — железнодорож¬
ному.На старой, дореволюционной Кубе тот, кто находился в сто¬
роне от асфальта, стоял практически в стороне от цивилизации.
Между автомобильными и железнодорожными компаниями шла
ожесточенная конкуренция, обусловленная корыстными интере¬
сами монополистов, а отнюдь не заботой об экономическом раз¬
витии того или иного района. Ныне этой конкуренции пришел
конец. Асфальт прокладывает себе новые маршруты. Возрожда¬
ются и стальные пути. И шоссейным, и железным дорогам пред¬
стоит теперь играть новую роль — служить интересам нацио¬
нального развития Кубы, делу повышения материального и
культурного уровня ее трудового народа.
КУБИНСКАЯ ЗИМА—	Вен ака, чико вот и у нас зима «аступила,— сказал
мне как-то утром Орландо де ла Оса, служащий отеля «Гава¬
на либре».Признаться, я удивился. Никаких внешних признаков сме¬
ны времен года заметно не было. Напротив, солнце нещадно
пекло, море было безмятежно спокойным, а гаванцы изныва¬
ли от жары. Видя мое недоумение, Орландо ткнул пальцем в
календарь:—	Первое декабря!И добавил;—	У нас на Кубе тоже бывает зима...Невысокий, плотный, он стоит возле счетной машины и по¬
стукивает карандашом по мраморному барьеру. Чато, или
Курносый, как шутливо называют его приятели, не расстается
с карандашом. Он любит рисовать и мечтает поехать учиться в
Советский Союз.—	Вен ака, чико, а какая зима в Москве? — спрашивает он.И хотя раньше мы уже не раз говорили с ним о русской зи¬
ме, он внимательно слушает, а потом говорит:—	Конечно, снег и белые березы — это, должно быть, краси¬
во. Вот только холод... Но наша зима — это тоже зима...Глотнув на улице раскаленного воздуха, я тотчас забыл его
слова. А когда через несколько дней вспомнил об этом разго¬
воре, мне захотелось узнать, как же она начинается, эта кубин¬
ская «зима», в чем проявляется ее приход на тропический ост¬
ров и что она приносит с собой его народу?..—	Зима? — удивленно спросил Хуан Нестор Лима, дирек¬
тор обувной фабрики № 206 имени Армандо Гамбоа в Гаване.—
Ах, да! Декабрь, конец года... Для нас год уже закончился.
Наше предприятие выполнило годовой производственный план,
и сейчас мы производим обувь сверх плана. Это наш подарок
к годовщине победы кубинской революции.Хуан Лима, молодой, но уже довольно полный и не по-ку¬
бински медлительный человек, с увлечением рассказывает о*	Послушай, дружище.т
фабрике, о работающих здесь людях, о том, как своим трудом
они помогают решать трудную для страны проблему обеспече¬
ния населения обувью.У обувной фабрики имени Армандо Гамбоа своеобразная
история. Несколько лет назад она состояла из 18 цехов, нахо¬
дившихся на значительном расстоянии друг от друга. В них
было занято в общей сложности 780 рабочих; в самом большом
цехе—101 человек, в самом маленьком — 18. Причины такого
особого положения, как объяснил мне Хуан Лима, заключа¬
лись в том, что фабрика находилась в процессе реорганизации.
Впрочем, речь шла даже не о реорганизации, а скорее, о соз¬
дании совершенно нового предприятия.Этот процесс начался в 1962 году, когда государство стало
приобретать у мелких частников кустарные обувные мастер¬
ские— «чинчали». На их базе решили создать одну большую
фабрику, имея в виду, что это позволит лучше планировать и
организовать само производство, снабжение «цехов» сырьем, а
также сбыт готовой продукции. Так, гаванская обувная фабри¬
ка «Реной» с ее сотней рабочих стала центром, вокруг которо¬
го сконцентрировалось еще 17 чинчалей. Поскольку 1962 год
был практически годом становления нового предприятия, это,
естественно, не могло не отразиться на производстве: намечен¬
ный план был выполнен только на 92 процента, а себестоимость
выпущенной обуви оказалась довольно высокой. В последую¬
щие годы на фабрике осуществили ряд мер, в результате ко¬
торых работа пошла лучше. Ввели, например, твердый распо¬
рядок рабочего дня. Дело в том, что до революции на многих
кубинских предприятиях, особенно в обувной и табачной про¬
мышленности, существовала, если можно так сказать, «сдель¬
щина особого рода»: рабочие приходили и уходили, когда хоте¬
ли. Чтобы получить установленный минимум заработной платы,
достаточно было выполнить производственную норму. Теперь
же, установив определенные часы работы, администрация до¬
билась того, что стало больше порядка, повысилась производи¬
тельность труда.Каждый цех начал специализироваться на производстве од¬
ного вида обуви. Более рационально стало использоваться по¬
ступающее сырье. Рабочие прошли переподготовку на специаль¬
ных курсах повышения квалификации. Были введены обосно¬
ванные производственные нормы.Результаты не заставили себя ждать. На том же оборудова¬
нии и при том же числе рабочих фабрика стала производить
около миллиона пар обуви — почти на треть больше, чем до
перестройки. Себестоимость пары обуви снизилась приблизи¬114
тельно на четверть, прибыли предприятия выросли почти напо¬
ловину.—	Это было начало. Потом мы построили четыре новых кор¬
пуса, в которых сосредоточили все производство. Позднее мы
и вовсе избавились от чинчалей, и фабрика заработала по-на¬
стоящему.—	А как же все-таки насчет «зимы»? — спрашиваю я.—	Что ж, «зима» для нас началась неплохо, — улыбается
Лима. — Годовой план мы выполнили досрочно и теперь почти
месяц будем работать в счет плана следующего года. Потру¬
диться пришлось немало. Рабочие по собственной инициативе
устраивали субботники и воскресники. А ведь раньше многие
и слушать бы не стали, если бы им сказали, что надо работать
в субботу, а тем более в воскресенье. Сознание рабочих вырос¬
ло неизмеримо...Мы с директором долго ходили по одному из цехов — самому
крупному. Лима останавливался возле каждого рабочего места,
знакомил меня с людьми, рассказывал о том, как рабочая сме¬
калка помогает выходить из затруднений.В отделении раскроя кож высокий худощавый рабочий в бе¬
лой майке ловко орудовал металлическим шаблоном и малень¬
ким кривым ножичком с красивой деревянной рукояткой.—	Мануэль Монтото, один из лучших наших закройщиков,
активист профсоюза, — представил его Лима.Кривой ножичек в умелых руках Мануэля всецело завладел
моим вниманием. Заметив, что я то и дело поглядываю на него,
Мануэль неожиданно вложил ножичек в мою ладонь:—	На добрую память. Кубино-советский!—	Вот как?—	Ручка — из кубинской каобы, а лезвие — кусок советской
ножовки. Раньше все инструменты поставляли американцы.
Но с началом блокады мы перестали получать даже такие но¬
жички. Однако ребята из механического нашли выход — стали
делать из ножовок. Сталь отменная. Так что янки могут оста¬
ваться при своих ножичках, обходимся без их помощи.И Мануэль снова задвигал шаблоном по куску кожи.Обувная фабрика имени Армандо Гамбоа — лишь одно ко¬
лесико в большом и сложном экономическом механизме, соз¬
данном революционной Кубой. То, что мне рассказал Хуан Ли¬
ма о своем предприятии, характерно не только для обувной, но
и для некоторых других отраслей промышленности, например
для текстильной. Процесс ликвидации надомных мастерских —
чинчалей и укрупнения производства происходил в националь¬
ном масштабе. Волна великого обновления смывала все115
ветхое, отжившее, расчищая путь новым, социалистическим
принципам и методам экономического строительства. И по всей
стране обувщики и текстильщики, как и рабочие других отрас¬
лей, трудились с большим энтузиазмом, внедряя в жизнь эти
принципы и методы.Если для рабочих промышленных предприятий Кубы на¬
ступление зимы и приближение Нового года означает в первую
очередь подведение итогов их годовой работы, то для большин¬
ства тружеников народных имений, в которых выращивается
сахарный тростник, и для рабочих сахарных заводов — сентра-
лей декабрь — это пора последних приготовлений к очередной
сафре, то есть к уборке нового урожая. В эти дни по всей стра¬
не заканчивается ремонт сентралей, готовится к выходу в по¬
ле техника, точат свои мачете известные всей стране мачете-
ро и те, кто горит желанием померяться с ними силой и лов¬
костью.Издавна сафра на Кубе начиналась в первых числах янва¬
ря, когда кубинская «зима» полностью вступала в свои права.
Правда, уже в конце ноября кое-где дымили трубы сентралей.
Но то была выборочная, пробная рубка сахарного тростника —
так называемая «малая сафра». Ее, пожалуй, можно сравнить
с первыми оборотами маховика паровой машины. Постепенно
маховик раскручивается все быстрее, и огромная машина са¬
харной промышленности начинает работать на полную мощ¬
ность. Это и есть «большая сафра». К этому времени остаются
позади рождественские праздники с их спокойными семейными
вечеринками и приуроченными к ним свадьбами. В городах
гаснут огни иллюминации, с фасадов домов убираются гирлян¬
ды разноцветных лампочек, с витрин магазинов и вестибюлей
гостиниц исчезают сверкающие украшениями рождественские
«елки». Предприятия и учреждения обретают обычный вид, бле¬
стящие шары и бумажные украшения складываются в коробди
до следующего рождества. А в деревне крестьяне убирают раз¬
вешанные под потолком боио самодельные украшения из
цветной бумаги и газет и возвращаются к повседневным забо¬
там. Словом, жизнь острова снова входит в привычную трудо¬
вую колею.Кстати, рождество на Кубе давно перестало быть чисто ре¬
лигиозным праздником. Мне не раз приходилось слышать от
моих кубинских собеседников, что, начав строительство основ
социализма, они сумели даже рождеству придать «социалисти¬
ческий характер». Шутили или говорили всерьез? Так или ина¬
че, у рождества на Кубе есть ныне одна особенность: оно смы¬
кается не только с празднованием Нового года, но и с датой,Л6
которая ежегодно широко отмечается по всей стране, — с рево¬
люционным праздником кубинского народа — годовщиной побе¬
ды революции.В разных районах Кубы по-разному проявляется наступле¬
ние зимы. В провинции Камагуэй, например, зацветает на лугах
бехуко кампанилья — растение, усыпанное небольшими белы¬
ми колокольчиками. А в провинции Орьенте начинает темнеть
на час раньше обычного да чаще разражаются грозы, сопровож¬
даемые проливными дождями. Но настоящая зима — это, ко¬
нечно, не колокольчики и не дожди.—	Настоящая кубинская зима, — говорил мне Ромарико’
Кордеро, старый гуахиро который живет и трудится в Вен-
тас-де-Касанова, где сорок лет назад он руководил борьбой та¬
ких же, как он сам, крестьян-бедняков за землю, — это когда
мачетеро выходит в поле, а из трубы сентраля появляется пер¬
вый дым...Однажды хмурое декабрьское утро застало меня на восто¬
ке Кубы, в провинции Орьенте, на дороге, что ведет из посел¬
ка Альто-Седро на сахарный завод «Лойнас Эчеварриа». В тог
день из его высокой белой трубы впервые после полугодового
перерыва должен был пойти дым.Так уж повелось на Кубе, что рабочие одного сахарного
«инхенио» 2 помогают рабочим другого. От них не отстают ра¬
бочие промышленных предприятий, служащие, учителя, студен¬
ты. Каждый год они непременно участвуют в уборке сахарно¬
го тростника. Так было в тот раз и на заводе «Лойнас Эчевар¬
риа»: накануне начала сафры туда прибыли «Красная дивизия;
Тунас — Пуэрто Падре» из 400 рабочих. А из инхенио «Франк
Пайс» приехали 14 бригад мачетеро, чтобы помочь своим това¬
рищам успешно выполнить эту пока еще самую тяжелую и тру¬
доемкую работу, связанную с сахарным тростником. И вот за
три дня до пуска завода, ранним утром, едва из-за горной гря¬
ды Сьерра-дель-Альто пробились розовые лучи солнца, люди
принялись за дело. Зашумел, закачался тростник, под удара¬
ми мачете стали падать его упругие, налившиеся соком стеб¬
ли. Три дня мачетеро рубили тростник, чтобы создать резерв,
без которого сентраль обычно не начинает работу. Наконец,
наступил долгожданный момент; под гудки сирены, под апло¬
дисменты и веселые реплики участников заводского митинга
первые тростниковые стебли поплыли по конвейеру.' Гуахиро — крестьянин.*	Инхенио — аграрно-промышленный комплекс, включающий сахарный
завод и плантации сахарного тростника.117
Большим и радостным событием вошел тот день в жизнь
рабочих завода «Лойнас Эчеварриа»: они первыми на Кубе
начали переработку сахарного тростника нового урожая. Это¬
му был посвящен митинг на поселковой площади, у ворот за¬
вода. Рабочие, мачетеро, механизаторы пришли сюда с красны¬
ми флагами и красочными плакатами, многие принесли с собой
стебли тростника. Красные, голубые, желтые, зеленые краски
сливались воедино, создавая необычайно колоритную и выра¬
зительную картину. Всюду царило приподнятое настроение.Аплодисменты, приветственные возгласы и звон мачете зву¬
чали над площадью, когда к микрофону подошел бывший в то
время первым секретарем провинциального комитета партии
Армандо Акоста. Несколько грузноватый, но тем не менее под¬
тянутый, в военной форме, такой, каким привыкли видеть его
жители Орьенте, он долго не мог начать свою речь. Особое
оживление вызвало то, что на голове у него была соломенная
т^рестьянская шляпа. «Настоящий гуахиро!» — слышалось из
толпы. Наконец установилась тишина, и Армандо Акоста на¬
чал говорить. Он говорил о том, какое большое впечатление
произвел на него трудовой подъем, с которым рабочие сентраля
приступили к уборке урожая, что именно благодаря самоотвер¬
женным усилиям трудящихся удалось вырастить хороший уро¬
жай и досрочно завершить текущий ремонт на заводе.—	Уборка урожая сахарного тростника, — сказал Армандо
Акоста, — это самая главная и важная задача. От ее успеш¬
ного выполнения зависит благосостояние нашего народа. Ре¬
зультаты этой работы скажутся на всем развитии нашей эко¬
номики.Армандо Акосту сменил у микрофона Марио Лагуна —ру¬
ководитель заводской профсоюзной организации. Он рассказал
о трудовом энтузиазме рабочих.—	Красная бригада имени Хесуса Менендеса за 22 часа
.нарубила 28 тысяч арроб тростника — более 300 тонн!Слова Лагуны о том, что рабочие завода первыми заняли
свое место в битве, от успешного исхода которой зависит благо-
^состояние Кубы, потонули в возгласах одобрения.После митинга Армандо Акоста вместе с руководителями
завода пробует сладкий тростниковый сок — гуарапо.—	Что ж, в добрый путь! — говорит он и подносит к губам
стакан с густой зеленоватой жидкостью.На грузовиках и высоких арбах, приспособленных для пе¬
ревозки тростника, покидали поселок участники митинга. Впере¬
ди у них были напряженные трудовые будни, впереди была бит¬
ва за сахар, за счастье Кубы.118
—	Вместе со всем народом мы готовимся к встрече очеред¬
ной годовщины нашей революции, — говорил, знакомя меня с
заводом, Марио Лагуна.— Нам удалось закончить текущий ре¬
монт на два дня раньше срока, и мы использовали выигранное
время, чтобы заново покрасить все производственные помеще¬
ния и все оборудование. Месяц назад у нас открылась рабочая
столовая. Для нас это событие не менее важное, чем ремонт
сентраля. В наших краях никогда раньше не было обществен¬
ной столовой.Я обедал в этой столовой вместе с Марио Лагуна. Скром¬
ное деревянное здание, самодельные дощатые столы и скамьи.
Кругом — плакаты, революционные лозунги. А на одной из стен
я увидел такой символический плакат, нарисованный нетвердой
рукой местного художника: две руки, поднятые вверх, сжаты
в крепком рукопожатии, над ними надпись: «Куба —СССР».
Столовая почти целиком построена силами самих рабочих, и,,
естественно, они очень гордятся ею.У меня было много встреч с рабочими завода «Лойнас Эче-
варриа». И везде, в каждом цехе я поражался их готовности
преодолеть трудности, пойти на жертвы, чтобы выполнить свои
долг перед народом, перед родиной.Особенно запомнились мне слова 52-летнего механика Эва-
ристо Мачадо: «С термометром или без термометра — мы вы¬
играем у барометра». Оказалось, что под барометром заводской
поэт имел в виду американскую блокаду, а под термометром —
обычный американский термометр, установленный на одной из
печей: когда он испортился, рабочая смекалка помогла найти
выход из трудного положения, и печь продолжала работать.—	Люблю завод, — сказал Мачадо. — Без него жить не мо¬
гу. В прошлом году даже из больницы раньше срока выпи¬
сался...И он тут же сложил три четверостишия. В первом говори¬
лось о том, что только упорный труд позволит рабочим Кубы
успешно справиться с сафрой и тем самым возвеличить роди¬
ну. В двух других напоминалось, как горестно звучала до ре¬
волюции заводская сирена, когда она возвещала об окончании
сафры и о наступлении «мертвого сезона», и как теперь маче-
теро соревнуются за право включить эту сирену...Когда я уезжал с завода, Марио Лагуна сказал мне:—	Думаю, что сегодня вы нашли ответ на вопрос, как нача^
лась для нас нынешняя зима...А через пару дней в Сантьяго я встретился с тогдашним
секретарем по оргвопросам провинциального комитета партии
капитаном Хорхе Рискетом. Он сказал:119
—	Главный подарок, который сделали трудящиеся Орьенте
к наступающей годовщине революции, — это то, что они нача¬
ли убирать урожай сахарного тростника почти на месяц рань¬
ше прошлогоднего. Несколько сот механических погрузчиков
советского производства и около 40 тысяч мачетеро, органи¬
зованных в комплексные бригады, — так выглядят теперь наши
плантации сахарного тростника. Это своего рода техническая
революция, и она стала возможной благодаря помощи Совет¬
ского Союза. Наши мачетеро, весь народ высоко ценят эту по¬
мощь и потому начали сафру с особым энтузиазмом.—	Есть у нынешней сафры и другая особенность, — продол¬
жал капитан Рискет. — Уже сейчас мы развернули подготовку
к сафре будущего года. Начались посадки тростника, и в бли¬
жайшие месяцы им будут засажены новые сотни кабальерий
земли. Так наша провинция осуществляет задачу, стоящую пе¬
ред страной, резко увеличить производство сахара.—	А о нашей зиме, — заключил он, — напишите так: судя
ло началу сафры, зима на этот раз будет особенно жаркой...
НОВАЯ ЖИЗНЬ „РЕАЛЕНГ0-18<^«Реаленго» в переводе означает королевские владения. Поче¬
му же свободолюбивый народ Кубы не только бережно хранит
старое, давно утратившее свое исконное значение название ме¬
стности, но дает это имя своим новым хозяйственным объедине¬
ниям? История стоит того, чтобы о ней рассказать поподробнее.В «Реаленго-18» меня повез Хуан Фромета, пожилой уже че¬
ловек с натруженными крестьянскими руками, с коротко ост¬
риженными волосами, наполовину черными, наполовину седы¬
ми, и такими же короткими черно-седыми усами. Всю свою
жизнь он прожил здесь, в провинции Орьенте, и превосходна
знал ее прошлое и настоящее. Даже теперь, будучи членом ру¬
ководства провинциальной Ассоциации мелких земледельцев,,
он предпочитал удобному кабинету в городе неудобства по¬
ездки в глубь провинции. Мы тряслись с ним в машине по уха¬
бистой каменистой дороге, покрытой толстым слоем, красной
пыли.—	Поверь мне, чико, — говорил Фромета,есть вещи, кото¬
рые не могут ни остановиться, ни дать задний ход: Земля не
может вращаться в обратную сторону, истинно народная рево¬
люция не повернет вспять, а человек, однажды вышедший из пе¬
щеры, никогда больше туда не вернется, разве что экскурсан¬
том. Вот так и «реаленгисты»: взяв землю в свои руки, они уже
никогда с ней не расстанутся...Мы приближались к «Реаленго-18» — легендарной земле, ко¬
торую с мачете и оружием в руках местные крестьяне на про¬
тяжении более чем полувека отстаивали от посягательств алч¬
ных сахарных компаний. Я, хотя и бывал раньше в «Реаленго»,.
жадно смотрел по сторонам, стараясь уловить приметы нового.
И одновременно внимательно слушал Фромету, который припо¬
минал наиболее яркие эпизоды борьбы крестьян за землю, рас¬
сказывал о кооперативах, расположенных в этой зоне, о том,,
что делает народная власть для улучшения жизни местного на¬
селения.Дорога в «Реаленго» начинается на одном из поворотов
шоссе, связывающего Сантьяго с Гуантанамо. Впрочем, дорог
здесь немало, и все они ведут в «Реаленго», в том числе и те^121
что проходят через сахарный завод «Коста-Рика». До револю¬
ции он назывался «Эрмита» и принадлежал компании «Эспе-
ранса». В народе до сих пор вспоминают «те времена»: ведь
даже дорогами в этих краях нельзя было свободно пользовать¬
ся. Частные землевладельцы устанавливали на них шлагбау¬
мы, навешивали замки, и никто не мог через эти владения
ни пройти, ни проехать. Обитатели «Реаленго» добирались
до своих селений пешком или на мулах напрямик, по бездо¬
рожью.Давно уже на дорогах, ведущих в «Реаленго», нет ни шлаг¬
баумов, ни замков, как нет на Кубе вообще ни владельцев
сахарных заводов, ни самодуров-помещиков.Бежит вперед каменистая дорога. Она не устает поднимать¬
ся по крутым склонам, петлять, завязываться узлом, лишь из¬
редка, да и то на какое-то мгновение, задерживается в тени мо¬
гучих сейб, манго и хлебных деревьев. Чем ближе к «Реален¬
го», тем больше поражаешься упорному труду человека. Это
он засадил крутые склоны плантациями маиса, высадил бана¬
ны, которые машут на ветру своими изорванными листьями-ру-
кавами, разбил здесь плантации кофе и сахарного тростника.
И все это он сделал под палящим солнцем, лучи которого,
словно капли раскаленного свинца, падают на спину и жгут,
жгут, жгут...«Реаленгисты» любят эту землю. Предложите кому-нибудь
из них перебраться в другое, более «удобное» место, — он на¬
верняка ответит отказом. Как и их предки, они посвятили свою
жизнь этой земле и тяжелому труду на ней. Раньше земля от¬
носилась к крестьянину, как злая мачеха: в лучшем случае не
давала умереть с голоду. Но, несмотря ни на что, они остались
верными своей любви к ней. Поговорите с ветеранами «Реален¬
го», с теми, для кого их прошлое составляет неотъемлемую часть
настоящего, и вы сами убедитесь в этом.В одном из поселков «Реаленго» я беседовал с 80-летним
Хосе Пересом, старожилом зоны, участвовавшим во многих
крестьянских сражениях за землю. Был знойный полдень. Мы
сидели в тени его хижины, и над головой у нас тихо звенели
на ветру лакированные ветви королевской пальмы.—	Старики говорят, что все началось с испанского короля
и его маркиза Монпо-и-Харуко, — рассказывал старый Хосе,—
По поручению короля маркиз обмерил и разграничил владения
короны. Он получил за эту работенку третью часть королевских
земель и тут же их распродал. Новые владельцы с самого на¬
чала старались всеми правдами и неправдами расширить свои
поместья. Они силой сгоняли крестьян, которые издавна сели-122
лись здесь. После Десятилетней войны ^ на этих землях обосно*
вались мятежники —мамбисы. Через четверть века, когда Куба
освободилась от испанцев, земли перешли в собственность госу¬
дарства. Но борьба между крестьянами и латифундистами не
прекращалась ни на один день...Иногда говорят, что особенно большие беды крестьянам
«Реаленго» принес сахарный тростник. С этой культурой у них
связано немало тягостных воспоминаний. Но это пришло потом.
А началось все с древесины, с богатейших лесов. В начале
нашего века компания, принадлежавшая некоему Фермино Ве¬
ра, в погоне за наживой стала хищнически вырубать леса. Пер¬
выми жертвами произвола лесных хищников стали «реаленги-
сты»: их небольшие кофейные плантации, лишившись спаси¬
тельной тени, быстро приходили в упадок. Крестьяне протесто¬
вали, обращались за поддержкой к властям, но безуспешно.
Компания продолжала безнаказанно губить леса. А самих кре¬
стьян, когда они пытались продать урожай кофе, теперь начали
штрафовать за нарушение... «закона о защите леса», обвиняя их
в том, что свои кофейные плантации они, дескать, разбивали
на участках, которые раньше были заняты лесом.В 20-х годах, когда началась «пляска миллионов», как на¬
зывали кубинцы послевоенный сахарный бум, на гористые скло¬
ны «Реаленго» обратили взор сахарные компании, исчерпавшие
свои «равнинные ресурсы». В 1927 году они попытались при¬
брать «Реаленго» к рукам. Ответом на это новое покушение
на земли «реаленгистов» было возникновение мощного кресть¬
янского движения. Во главе его стал крестьянский вожак, Лина
де лас Мерседес Альварес.Имя Лино Альвареса и сейчас услышишь в «Реаленго» на
каждом шагу. Сельскохозяйственное общество в Лос-Ньямес,.
социальный центр в поселке Эль-Лечеро, больница в Сан-Фер¬
нандо, крестьянские объединения, школы, детские учреждения
названы его именем. Он-незримо присутствует во всех расска¬
зах старожилов, ибо это был действительно интересный человек
с интересной судьбой.Сержант Освободительной армии, он сражался вместе с
«бронзовым титаном» Масео за независимость и свободу Кубы.
После окончания войны Лино занялся вывозкой леса. Через не-
которое время он обзавелся собственными быками и повозками.
Но все это — и повозки, и шикарный белый костюм, который1	Десятилетняя война (1868—1878 годы) — неудавшаяся попытка ку¬
бинских патриотов освободиться от господства Испании и обрести неза¬
висимость.12Э
он надевал по особо торжественным случаям, и даже перспек¬
тиву завести «собственное дело» — Лино отбросил в сторону,
когда ему приказали участвовать в сгоне «реаленгистов» с зем¬
ли, и отправился в «Реаленго», чтобы помочь крестьянам от¬
стоять свои права. Рассказывают, что Лино Альвареса, кото¬
рый очень скоро стал признанным вожаком «реаленгистов»,
крестьяне прозвали «просвещенным неграмотным»: ведь он ед¬
ва мог нацарапать на бумаге свое имя. Зато он интуицией тру¬
женика чувствовал несправедливость, и у него доставало муже¬
ства защищать правое дело.В начале 30-х годов создается «Ассоциация сельскохозяй¬
ственных производителей «Реаленго-18» и его окрестностей».
Ее первым президентом становится Лино Альварес, секрета¬
рем — Хиль Йерре-суэло, а казначеем — Висенте Фернандес Пе¬
рес. Ассоциация, осудив в первом же своем манифесте «импе¬
риализм янки» и «его прислужников — местных латифундистов»,
повела борьбу в защиту прав «реаленгистов» на землю. Однако
на Кубе тех лет бедняку, подобно библейскому верблюду, лег¬
че было пролезть в игольное ушко, чем доказать свою правоту.
«Реаленгисты» познали это на собственном опыте.В 1932 году суд провинции Орьенте, отказавшийся признать
права «Реаленго-18», охотно признал «право» ряда компаний
на владение третьей частью «реаленгистских» земель.Однажды пасмурным зимним днем 1934 года в «Реаленго»
появились солдаты — компании вознамерились силой добиться
выполнения решения суда. «Реаленгистам» пришлось взяться за
оружие. Трижды землемеры, нанятые компаниями, пытались под
охраной солдат провести новые разграничительные межи и
трижды были вынуждены отступить. Лозунг «Земля или
кровь!», звавший тысячи крестьян на защиту своих прав, гром¬
ко звучал над всей обширной территорией «Реаленго-18».Выдающийся кубинский журналист-революционер Пабло де
ла Торрьенте Брау в своей замечательной серии репортажей из
«Реаленго» подробно рассказывал о бурных событиях тех дней.
Да и ныне в «Реаленго» можно еще встретить людей, которые
расскажут немало эпизодов, в том числе и такой.Однажды Лино Альварес и группа «реаленгистов» лицом к
лицу столкнулись с капралом Данхером, который командовал
солдатами, охранявшими землемера.—	Эту работу нужно остановить, — сказал Лино.—	Пока хоть один солдат будет в живых, эта работа бу¬
дет продолжаться, — ответил капрал.—	Пока хоть один «реаленгист» жив, работа не будет про¬
должаться.124
—	А я говорю, будет!—	В таком случае продолжайте!Буквально через мгновение солдаты были обезоружены, и
перепуганный капрал взмолился: «Только не убивайте землеме¬
ра»...Это была далеко не последняя схватка «реаленгистов» с ком¬
паниями и их наймитами. Двумя годами позже, во время оче¬
редного натиска помещиков на «Реаленго», крестьянских вожа¬
ков бросили в тюрьму. Рабочее движение Кубы, ослабленное
жестокими репрессиями, переживало период спада. Рабочие
не могли оказать «реаленгистам» столь же широкой и реши¬
тельной поддержки, как в 1934 году, когда рабочий класс и его
Коммунистическая партия посылали в «Реаленго» людей, ору¬
жие, деньги, продовольствие.В конце 40-х годов борьба в «Реаленго» снова обострилась.Несмотря на то что под давлением крестьянского движения
и прогрессивных сил был подписан закон, признавший «юри¬
дическое» суш.ествование «Реаленго» и право «реаленгистов» на
землю, сахарные компании и латифундисты не отказались от
попыток выселить крестьян.Буржуазные правительства Прио Сокарраса и Батисты под¬
держивали притязания помещиков, а разного рода политиканы
старались сбить с толку крестьянскую массу с целью дезорга¬
низовать ее и вырвать из-под влияния коммунистов. Тяжело
больной Лино Альварес уже не участвовал в руководстве кре¬
стьянским движением. Но «реаленгисты» выстояли и на этот
раз. А в 1953 году они организовались в так называемую «Кре¬
стьянскую делегацию Хосе Марти» и вновь высоко подняли зна¬
мя борьбы против произвола помещиков и властей.Однажды во время одной из моих первых поездок в «Реа¬
ленго» мне рассказали такой любопытный эпизод:—	В начале 50-х годов здесь орудовал торговец-мошенник
по кличке Рубио (Шатен). Чтобы угодить сахарным компаниям,
он занялся посадкой тростника. «Реаленгисты» никогда не са¬
жали сахарный тростник, потому что, сажая его, человек попа¬
дал в кабалу и рано или поздно терял свою землю. Мы отпра¬
вились к Рубио, вытоптали плантацию и заявили ему, что если
он опять посадит тростник, то мы вырвем с корнем все расте¬
ния. Рубио сделал вид, что послушался «совета», но потом по¬
ступил по-своему и даже окружил плантацию колючей проволо¬
кой. Тогда около пятисот «реаленгистов» собрались на сходку.—	Друзья!— сказали их руководители. — Сахарные компа¬
нии проникают в «Реаленго». Мы обещали Рубио, что если он
снова посадит тростник, то мы снова...125
и все пятьсот отправились к Рубио. На плантации не оста¬
лось не только растений, но и кольев с колючей проволокой.
Суд признал действия крестьян покушением на частную собст¬
венность, и шестеро вожаков просидели полгода за тюремной
решеткой. Зато Рубио никогда больше не сажал сахарного тро¬
стника. А склон, где была его плантация, с тех пор называют
«Склоном протеста»...В последующие годы организация крестьян укреплялась на
культурной основе: организовывались фольклорные ансамбли и
бейсбольные команды, а однажды даже провели конкурс кра¬
соты и выбрали «королеву аграрной реформы». Сельским жан¬
дармам ничего не оставалось, как присутствовать в качестве
зрителей на массовых состязаниях и конкурсах, которые про¬
водились в «Реаленго».Вскоре началась вооруженная борьба против диктатуры Ба¬
тисты. К тому времени, когда открылся «Второй фронт Франк
Пайс», крестьяне «Реаленго», по сути дела, уже были повстан¬
цами. «Реаленгисты» пополняли ряды Повстанческой армии,
снабжали ее продовольствием, оказывали иную помощь. На ос¬
нове «Крестьянской делегации Хосе Марти» был создан регио¬
нальный комитет Народно-социалистической (Коммунистиче¬
ской) партии. Это произошло в местечке Калабасас-де-Сагуа.
Одним из организаторов комитета был Хуан Фромета.А затем пришла победа революции, и крестьяне впервые
по-настоящему почувствовали себя хозяевами земли. В жизни
«Реаленго» открылась новая страница.Однажды в поселке «Сентро комуналь», в самом сердце
«Реаленго», я познакомился с крестьянином Мануэлем Лейва.
И он сам, и его соседи Хорхе Фернадес, Эрминио Гонсалес и
другие уже не опасались потерять землю: от Национального
института аграрной реформы они получили официальные доку¬
менты, подтверждающие их право на владение землей. Крестья¬
не стали получать государственные кредиты на расширение
производства бананов, бониато, земляного ореха, фасоли — тра¬
диционных культур, которые испокон веку выращивались на
землях «Реаленго». Установив справедливые закупочные цены
на сельскохозяйственные продукты и создав сеть так называе¬
мых «народных магазинов», государство помогло крестьянам
избавиться от торговцев-перекупщиков, которые прежде держа-^
ли их в долговой кабале. А затем начался следующий этап коо¬
перирования. Сами крестьяне объединились и создали сельско¬
хозяйственное общества....В убогой хижине Лейвы вертелось, гомонило, ползало,,
резвилось его многочисленное потомство. В конце концов отец.126
выставил за дверь всех, включая неугомонного сорванца, семи¬
летнего Радомиро, успевшего вернуться из школы. Исключение
было сделано только для трехлетней Алейды. Лишь после это¬
го мы смогли спокойно поговорить о «Реаленго». Мануэль, на
котором, как сейчас помню, были белые холщовые штаны и
Сшяя выцветшая рубаха, сидел передо мной на самодельном
табурете с сиденьем из коровьей шкуры и мял в руках широко¬
полую соломенную шляпу.—	В «Реаленго» 11 «куартонов», то есть поселков. Мы назы¬
ваем их так потому, что вместо хижин из пальмовых ветвей и
гуано люди построили жилища из прессованного картона. Это
все-таки лучше, — неторопливо говорил Мануэль. — В нашем
куартоне 136 семей. Поселились мы тут в 1960 году, когда Ейё,
руководитель здешних крестьян, сержант Тамайо и лейтенант
Роберто Акуит организовали здесь сельскохозяйственное обще¬
ство «Лино Альварес» — что-то вроде производственного коопе¬
ратива. Мы решили собрать здесь по десять семей из каждого
куартона и построить новый поселок. Помню, у нас было 62
мачете и два напильника на всех. Больше — ничего...Мануэль рассказывал, а с улицы доносились знакомые зву¬
ки народной мелодии. Передачи гаванского «Радио Прогресо»
теперь слушают и в «Реаленго»: у многих крестьян появились
радиоприемники.—	1 апреля 1960 года те, кто желал обосноваться на новом
месте, собрались сюда. Сначала одни мужчины. Ночевали под
навесом, в гамаках. Через две недели у нас было уже «ран-
чито», где мы посадили маис, бананы, бониато, ньяме ^ Но нья-
ме не принялся. Мы потом сажали его еще три года, но ничего
не вышло, и мы эту затею бросили. Зато хорошо пошли бананы,
юкка, маланга, даже сахарный тростник. Вообще-то, если хоро¬
шо организовать дело, то «Реаленго» могло бы поставлять еже¬
недельно в Сантьяго и Гуантанамо несколько тысяч гроздей
бананов...Мануэль пригласил посмотреть его приусадебный участок.
Во дворе первым, что бросилось в глаза, был сахарный трост¬
ник— толстые зеленые стебли его буквально осаждали хижину.—	Привычка... — сказал Мануэль. — Везде, где селюсь, пер¬
вым делом сажаю немного сахарного тростника. Крыши над
головой еще нет, а тростник уже растет. Видно, это свойствен¬
но каждому кубинскому гуахиро. Когда я был мальчишкой,
тростник был моим любимым лакомством. На нем и зубы расте¬
рял.—А вот тот склон, — он кивнул на холм, вершина которого^ М ьяме — крупный корнеплод, по вкусу напоминающий картофель.127
словно вырастала из зарослей тростника, — это и есть знамени¬
тый «Склон протеста»...Потом мы ходили с Мануэлем по поселку, в котором доброт¬
ные каменные дома уже начинали вытеснять картонные хижи¬
ны, беседовали с соседями, с заведующим народным магазином^
а затем поднялись на «Склон протеста». И случилось так, что
мы встретили там Ёйё, одного из ветеранов «Реаленго», и груп¬
пу крестьян. Вечерело, легкий ветерок доносил терпкие арома¬
ты сахарного тростника. С вершины холма хорошо был виден
«Сентро комуналь» — его хижины, скелеты строящихся домов,
почта, школа.—	Да, — вспоминал Ёйё,— у нас было 62 мачете и два на¬
пильника. А вокруг одни заросли. Нужно было их вырубить и
подготовить землю для плантаций. Мы работали с верой в то,
что если покончим с нищетой, она никогда больше не вернется
на эти земли. Сюда, в «Сентро комуналь», собрались самые
бедные семьи со всего «Реаленго» — самые бедные с самой силь¬
ной и большой верой...Ейё — настоящее его имя Элодио Вера — был одним из ру¬
ководителей крестьянского кооператива и говорил, разумеется,
от имени всех окружавших нас крестьян. Много пережили на
своем веку эти люди. Но мало кого из них преследовали до
революции так, как Ёйё; его выгоняли с работы из инхенио, и
он, как «неблагонадежный», месяцами не мог найти новую;
сельские жандармы не раз сжигали его хижину.—	Когда мы пришли сюда, — вспоминал Ёйё, — у нас ниче¬
го не было. Ночью укрывались чем придется. Хорошо, что ник¬
то не заболел, а то нечем было бы заплатить врачу за визит.
Народный магазин дал нам кредит, и мы смогли покупать
кое-какие продукты. На первых порах мы жгли уголь и прода¬
вали его пекарне. Потом собрали урожай фасоли, бананов,
бониато, и дела пошли на улучшение.—	Ты, Ёйё, расскажи, как мы «ликвидировали» Торреса,—
сказал один из крестьян.Ёйё усмехнулся:—	На наших землях хорошо росли юкка, маланга, бананы.
Но были и контрреволюционные «растения». Зажиточный кре¬
стьянин Педро Торрес со своим дружком бандитом Фонсекой,
который выдавал себя за повстанца, попытались прибрать к ру¬
кам часть кооперативной земли. Пришлось пальнуть пару раз,
чтобы привести их в чувство. Где они теперь? Торреса отпра¬
вили в тюрьму, а Фонсека удрал на американскую базу в Гуан¬
танамо. Из 25 самых верных и стойких крестьян мы организо¬
вали отряд народной милиции, и кооператив зажил спокойно.128
—	Когда мы пришли на эти земли, мы все делили поровну,—
заключил Ейё. — Это был «коммунизм нищеты». Сейчас мы ра¬
ботаем для того, чтобы создать общество изобилия....И вот я снова на территории «Реаленго-18». Позади с деся¬
ток ворот в изгородях из колючей проволоки, отделяющих одно
пастбище от другого, позади сахарный завод «Коста-Рика» и
три десятка километров пыльного проселка с множеством подъ¬
емов, склонов, поворотов. На первый взгляд здесь мало что пе¬
ременилось за минувшие годы: те же банановые плантации, те
же распаханные склоны холмов. Разве что дорога, ведущая на
«Склон протеста», стала более укатанной. Мы останавливаемся
на вершине холма. Я смотрю вниз, в ложбину, в которой лежит
«Сентро комуналь», и не узнаю поселка: в два ряда вдоль доро¬
ги выстроились аккуратные каменные домики, окрашенные в
светло-розовые и зеленоватые тона. Поселок сместился чуть ле¬
вее того места, где стояли раньше крестьянские «куартоны».
Хижины снесены, и на их месте разбита новая кофейная план¬
тация.В «Сентро комуналь» нас встречают Эрминио Гонсалес, член
муниципального комитета партии, Эмерио Гонсалес, руководи¬
тель местной партийной ячейки, и Мануэль Рамирес, админист¬
ратор четвертого отделения народного имения «Армандо Яйя».
Разговор сразу же заходит о переменах.—	«Реаленго» сегодня не узнать, — говорит Эрминио Гонса¬
лес. На смену сельскохозяйственному обществу «Лино Альварес»
пришло народное имение «Армандо Яйя». Это значит, что мы
поднялись на более высокую ступень организации крестьянского
труда. Большинство крестьян стало работать в народном име¬
нии. Другие продали народному имению свои наделы и пода¬
лись в Город.—	Процесс естественный, — вставляет Мануэль Рамирес. —
Крестьяне ведь не все сразу осознают преимущества коллектив¬
ного труда...—	«Реаленго-18» сегодня — это самостоятельная муниципия
площадью в 2035 квадратных километров, — продолжает рас¬
сказ Эрминио Гонсалес.— В девятнадцати населенных пунктах
живет свыше 20 тысяч человек. Их обслуживают около 50 госу¬
дарственных магазинов. Народное имение располагает 517 ка-
бальериями (около 7 тысяч гектаров) земли. Остальные 2 тыся¬
чи кабальерий (около 27 тысяч гектаров) находятся пока еще
в руках мелких земледельцев, объединенных в различные ас¬
социации и кооперативы. В 74 школах «Реаленго» учится около
2 тысяч крестьянских детей. Семь партийных ячеек объединяют
более 100 коммунистов.5 Заказ 815	129
—	Да что же мы на улице стоим, — спохватывается Мануэль
Рамирес и приглашает всех нас пройти в контору народнога
имения.Здание конторы, стоящее чуть в стороне от поселка, сложено
из пористого серого камня. Крыша из шифера, широкие застек¬
ленные окна. Всем своим красивым, законченным видом здание
словно хочет сказать: «Меня, как и весь поселок, «реаленгисты»
строили прочно и надолго».—	Сельскохозяйственное обидество «Лино Альварес» с мо¬
мента своего возникновения специализировалось на бананах,,
маланге, юкке и других овощных культурах, — говорит Мануэль
Рамирес. — В декабре 1963 года оно было реорганизовано и
превращено в образцовое народное имение. Изменилась и его
специализация: вместо производства овощей мы сделали упор
на развитие молочного животноводства и выращивание кофей¬
ных деревьев. Мы стали выращивать меньше бананов, юкки и
бониато, зато больше надаиваем молока и собираем кофе.
Сейчас в народном имении 2415 коров, из них 875 дойных.
Ежемесячное производство молока — около 23 тысяч литров.
А годовой урожай кофе уже достигает 80—90 тысяч коробок
(одна коробка —28 фунтов).Рамирес называет новые цифры, приводит новые данные, до¬
стает из стола таблицы, сводки. И постепенно вырисовывается
общая картина жизни народного имения — с его успехами и не¬
достатками, трудностями и перегибами, сложностями и дости¬
жениями.Время от времени над головой слышится «трык-трык... трык...
трык-трык...».—	От этого «трыкания» мы поначалу спать не могли, те¬
перь привыкли, — смеется Мануэль Рамирес. И поясняет: — Это
сохнут стропила.—	Подъезжая к поселку, вы уже, наверное, заметили, что
он полностью перестроен,— вступает в разговор молчавший до
сих пор Эмерио Гонсалес. — Мы выстроили новую школу-шести-
летку. В старой был лишь один класс — в новой целых четыре.
Рассчитываем в будущем построить полную среднюю школу.
Без нее нам никак нельзя. Ребята мечтают выучиться на вете¬
ринаров, агрономов, инженеров, техников, мечтают получить сти¬
пендию и отправиться учиться в город. Большинство из них
втайне подумывает о том, чтобы после учебы остаться работать
в каком-нибудь крупном городе — Сантьяго, Ольгине, Байямо.
Некоторые откровенно говорят, что если выучатся, например, на
учителя, то еще подумают, возвращаться сюда или нет. Вот мы
и думаем: нужно воспитывать у ребят желание, став агроно-130
Мами, ветеринарами, специалистами, приехать именно сюда, в
родной поселок. А для этого надо, чтобы они как можно доль¬
ше жили и учились здесь, в «Сентро комуналь», чтобы они лю¬
били его и хотели принести ему пользу.—	А как изменилась жизнь крестьян «Сентро комуналь»? —
обращаюсь я к Рамиресу. — Вы говорили о народном имении в
целом. Ну а здесь, в этом поселке, в чем выразилась перестрой¬
ка хозяйства?—	Раньше мы входили в сельскохозяйственное общество
«Лино Альварес», теперь мы отделение народного имения, — от¬
вечает Мануэль. — Земли у нас осталось столько же, сколько
было раньше, примерно 70 кабальерий. Население примерно
такое же, как несколько лет назад,— 95 семей, в общей слож¬
ности около 750 человек. Бананов, юкки, маланги, бониато мы
производим почти столько же, может быть, немного меньше.
А вот молока стали надаивать больше. Эмерио уже говорил о
новой школе. Я добавлю лишь, что дело не только в том, что
в ней теперь четыре класса вместо одного и учится больше де¬
тей, чем раньше, — в школе теперь больше взрослых стали учить
грамоту—	Какую грамоту ?—недоумеваю я. — Культурная револю¬
ция на Кубе проведена еще несколько лет назад.—	Культурная революция проведена, это верно, — снисходи¬
тельно улыбаются мои собеседники. — Вот только неграмотные
еще встречаются. Как говорят крестьяне, культурную револю¬
цию мы «проскакали галопом», а часть неграмотных оставили
позади. Теперь мы занимаемся тем, что подбираем и доучиваем
«отставших в пути». Их немного, можно пересчитать по паль¬
цам: Кармело Рохас, Эусебио Родригес... Надеемся, что скоро
ь «Реаленго» не останется ни одного неграмотного.Руководители «Сентро комуналь» приглашают меня позна¬
комиться с поселком. Я пользуюсь случаем и прошу показать
дом, в котором живет «реаленгист» Лейва. У третьего или чет¬
вертого дома мы останавливаемся.—	Здесь живет Лейва, — говорит Мануэль Рамирес.Не успевает Мануэль произнести эти слова, как калитка
распахивается, и перед нами появляется сам хозяин. Лейва вы¬
глядит так же, как и во времена нашей первой встречи: худо¬
щавый, седоволосый, бородка клинышком и еще —шрам вдоль
Лба, спекшаяся кожа застыла выпуклым рубцом.—	А-а-а, русо ^ Сдержал слово, приехал снова!.. — восклик¬
нул Лейва. Следуя кубинскому обычаю, мы обнялись.' Русский (исп.).5*	131
—	Заходите, милости прошу, заходите в дом, — приглашает
Лейва. — Сравните мое старое боио с моим новым «паласете» ЧМы идем за ним следом, и я, глядя на его прямую спину,
невольно подумал, что здесь, в «Реаленго», время, видимо, уже
не властно над такими людьми, как Лейва. Добрых пять лет
прошло со времени нашей встречи, и он ничуть не изменился.
А ведь какую трудную жизнь прожил он здесь, в «Реаленго»..Лейва пришел в эти места в начале 30-х годов вместе с дру
гимн крестьянами, которые, как и он, мечтали о своей земле
Пришельцев было мало, и чтобы прочнее осесть здесь, они веко
ре пригласили присоединиться к ним крестьян с других «коро
левских дорог», тех, каму уже приходилось иметь дело с сель
ской гвардией. До этого Лейва немало помыкался по Орьенте
Был арендатором у помещика, который драл с него три шкуры
Однажды Лейва спросил себя: «А почему, собственно, я дол
жен платить такую непомерно высокую аренду?.Поиски отве
та кончились тем, что он послал помещика к черту, а сам от
правился в «Реаленго». В горах Сан-Луиса родился у него пер
вый сын, Рамон. Лейва хорошо помнит тот год. Вскоре после
рождения сына в «Реаленго» появились служащие компании
«Майей». Под охраной сельской гвардии они пытались обме¬
рить земли и провести новые межи. Крестьяне захватили служа¬
щих в плен и отвезли их в суд в местечко Кунейра. В этом
крестьянском выступлении участвовало около 3 тысяч человек,
руководил ими Лино Альварес. Впоследствии вместе с други¬
ми «реаленгистами» Лейва выдержал немало стычек с сель*
скими гвардейцами и наемниками латифундистов. Потом была
борьба против диктатуры Батисты, пока, наконец, не пришла
победа народной революции. В апреле 1960 года Лейва участво¬
вал в создании сельскохозяйственного общества «Лино Альва-
рео и был его первым секретарем.Пока жена Лейвы, Адельма, суетится на кухне, приготовляя
кофе, я спрашиваю его о детях. Имён всех их я не помнил —
это и нелегко, их у него одиннадцать, — но некоторые все же
чудом остались в памяти.—	Как поживает Орландо?—	О-о! Этот уже дослужился до младшего лейтенанта,—
с гордостью отвечает Лейва.—	Мануэль по-прежнему учительствует?—	Нет, он теперь в Гуантанамо, преподает в школе револю¬
ционной подготовки.~ А Амадо? Уже закончил школу?*	Паласете — особняк (исп.).
132
—	Амадо получил стипендию и уехал в Гавану учиться в
техникуме почвоведения имени Рубена Мартинеса Вильены.Дальше Лейва сам продолжал рассказ о своем многочис¬
ленном потомстве, которое, как он говорил, «революция поста¬
вила на ноги». Я узнал, что старший сын, Рамон, стал зоотех¬
ником и работает в местечке Гуасо, неподалеку от «Реаленго».
Что Рафаэль ветеринарствует в Гуантанамо, а Нерис работает
медсестрой в новой больнице в соседнем поселке Сан-Фернандо
(«Она сохранила верность нашему «Реаленго», она настоящая
«реаленгистка»!»). В отчем доме осталась только четырнадцати¬
летняя Эсперанса.Адельма приготовила кофе и ставит перед нами дымящиеся
чашечки,—	Эсперанса уже в шестом классе, — говорит Лейва. — На¬
верное, скоро и она выпорхнет из отцовского гнезда. Мечтает
получить стипендию и учиться, как Амадо, на агронома.—	Непременно на агронома. И непременно в Гаване, — го¬
ворит Эсперанса. Решительно тряхнув копной черных волос,
она отходит к окну. По выражению лица видно, что тема эта
уже не раз была предметом семейного обсуждения.Трудно сказать, сколько бы еще текла неторопливая беседа,^
если бы не ватага детворы. Поначалу присутствие ребят про¬
являлось в том, что их вихрастые головы то и дело возникали
то в одном, то в другом окне. Осмелев, все они как-то незамет¬
но оказались в комнате. Мы старались не обращать на них
внимания, а они с каждой минутой чувствовали себя все сво¬
боднее. И вдруг притихли.—	А-а, Зенаида, очень кстати. Выпей с нами кофе. В кашем
поселке так хорошо его готовит только моя Адельма, — произ¬
носит радушно хозяин и поднимается навстречу появившейся на
пороге молодой девушке с кипой тетрадок в руках.—	Иш ты, как затихли, стоило учительнице прийти,— Лейва
кивнул на примолкших ребят.— Это Зенаида, наша учительни¬
ца. Она у нас всего два года. Но уже стала стопроцентной «ре-
аленгисткой».—	Вам нравится «Реаленго»? — спрашиваю я у Зенаиды.—	Здесь замечательные люди, — говорит она. — Мне еще са¬
мой нужно учиться. Но я знаю, что мне будет очень трудно рас¬
ставаться с ними.Потом молодая учительница по настоянию Лейвы рассказы¬
вает, преодолевая смущение, свою короткую, но поучительную
биографию, которая, пожалуй, так же характерна для нынеш¬
него поколения кубинской молодежи, как жизнь самого старого
Лейвы для «Реаленго-18».13а
Зенаида Понсе приехала в «Реаленго» двадцати лет от роду.
До этого, или, говоря ее собственными словами, «когда она
была молодой», она жила с родителями в Гаване и училась в
колледже.—	Когда Революционное правительство обратилось к моло¬
дежи с призывом отправиться в Сьерра-Маэстру и помочь кре¬
стьянам освоить грамоту, — говорит Зинаида, — я долго боро¬
лась с собой. Я знала, что нужна здесь, в Орьенте, знала, что
сюда собираются поехать все мои товарищи по учебе. И вместе
с тем я пыталась убедить себя, что и в Гаване смогу быть по¬
лезной родине, революции.Поверьте мне, это и вправду был самый трудный момент в
моей жизни. В училище в Минас-дель-Фрио, где готовят буду¬
щих сельских учителей, первые три дня я не могла даже есть,
так тосковала и хотела домой, к маме. Но я выдержала. Это
главное. Вот и все.Зинаида Понсе выбрала не самый легкий путь в жизни. Тру¬
ден и сложен труд учителя вообще, а сельского в особенности.
Много забот и у молодой учительницы «Сентро комуналь». За¬
то какой радостью светились ее глаза, когда она рассказывала
о своих учениках — взрослых, постигающих на склоне лет азы
грамоты, и детях, которым до всего есть дело и которые хотят
все узнать сразу. Какое удовлетворение должна была она ис¬
пытывать, когда ветеран «Реаленго» Лейва говорил о горячей
признательности «реаленгистов» за то, что она принесла свет
знаний в этот глухой прежде угол....На обратном пути в Сантьяго Хуан Фромета всю дорогу
молчал. Видно, посещение «Реаленго», с которым связана не
одна страница его жизни, всколыхнуло в нем воспоминания о
былом, навело на размышления о настоящем. Я не беспокоил
его расспросами. Перед глазами у меня стояли советские трак¬
торы «Беларусь», ползавшие по плантациям, новые дома с ан¬
теннами на крышах, учительница Зенаида в окружении ребяти¬
шек. Это были зримые черты новой жизни, которая пришла на
легендарную землю «Реаленго-18».
РЕВОЛЮЦИЕЙ РОЖДЕННЫЕВ небольшой деревушке Санта-Брианда в провинции Кама-
гуэй не было моста через ручей. Всякий раз, когда выпадали
обильные дожди, безобидный накануне ручей вспучивался и
превраш.ался в бурный поток. И тогда жителям приходилось
перебираться на другой берег либо вплавь, либо по подвешен¬
ному на тросах бревну. Крестьяне обратились в местную муни¬
ципальную администрацию с просьбой о помощи. И сегодня, ес¬
ли вы попадете в Санта-Брианду, вы увидите прочный мост.
В его сооружении участвовали все: жители деревни, рабочие
близлежащего народного имения «Патрис Лумумба», плотники
из соседнего города Нуэвитас.Душой стройки были делегаты — так называют здесь депу¬
татов муниципальной администрации. Они помогли получить
необходимые строительные материалы и сами участвовали в
воскресниках В результате совместных усилий государствен¬
ных органов, общественных организаций и местного населения
мост, на сооружение которого силами только государственных
строительных организаций потребовалось бы не менее 15 тысяч
песо, обошелся всего лишь в 3 тысячи.Обо всем этом крестьяне Санта-Брианды с благодарностью
говорили на собрании, где делегаты муниципальной админист¬
рации отчитывались в своей работе.В тот день такие собрания проходили одновременно во всех
294 муниципиях, на которые в соответствии с новым админи¬
стративным устройством разделена страна. Местные органы
власти, которым к этому времени исполнилось всего шесть ме¬
сяцев «от роду», впервые отчитывались перед народом.В Санта-Брианде, как и во всех других местах, делегаты
тщательно готовились к oiчетному собранию. Сначала проделан¬
ную работу анализировали исполком муниципальной админист¬
рации и руководители муниципального комитета партии. Затем
вместе с членами различных комиссий муниципальной админи¬
страции они посещали коммунальные предприятия, торговые за¬
ведения, строительные площадки и гам, на месте, беседовали с
людьми, обсуждали недостатки, намечали пути их устранения.
Следующим шагом было обсуждение —на этот раз совместно135
со всеми делегатами муниципальной администрации — итогов
предварительного анализа и знакомства с положением дел на
местах. И наконец, заключительным — и самым важным — эта-
лом были массовые собрания. На них местные жители обсуж¬
дали отчетные доклады муниципальной администрации, вносили
лредложения на будущее; на этих же собраниях обсуждались
и планы работы на следующий срок.Особенность таких отчетов местных органов власти перед
трудящимися заключалась не только в своеобразии формы. Она,
как мне объяснили, была обусловлена историческими традици¬
ями и спецификой местных условий. Главное заключалось в
том, что впервые за всю историю страны трудящиеся массы по¬
лучили возможность на деле контролировать работу избранных
ими местных органов власти.Отчеты депутатов перед избирателями — важное явление в
жизни каждой социалистической страны. Для Кубы же этот
факт имел особенно большое значение. Он как бы завершил
собой определенный этап сложного и длительного процесса соз¬
дания новой структуры государственного устройства, процесса,
который развивался при особых обстоятельствах, обусловленных
прежде всего агрессивными действиями американского импери¬
ализма и острой классовой борьбой на самой Кубе.После победы революции политическая и социальная струк¬
тура власти на Кубе менялась не сразу, не росчерком пера, а
лостеиен1ю, по мере укрепления позиций сил революции. Начав¬
шись с центральных органов власти, перемены в конце концов
дошли и до муниципалитетов. Служившие в прошлом инстру¬
ментами господства и обогащения привилегированных клас¬
сов, они теперь в силу самой логики событий должны были
исчезнуть: буржуазные формы местного псевдосамоуправ¬
ления были несовместимы с новым, революционным содержа¬
нием.В 1961 году Революционное правительство создало в муни¬
ципиях и провинциях так Fia3biBaeMbie хунты координации, ис¬
полнения и контроля (ХУСЕЙ). Составленные из представите¬
лей государственных и общественных организаций, они замени¬
ли собой прежние органы муниципальной и провинциальной ад¬
министрации. Возникнув в период поиска таких новых форм
организации местной власти, которые по своему внутреннему
содержанию отвечали бы потребностям развития революционно¬
го процесса, ХУСЕЙ были организациями переходного харак¬
тера. С развитием новой демократии им суждено было уступить
место другой, более совершенной форме народного самоуправ¬
ления. На это ушло почти пять лет.136
в начале января 1966 года на всей территории Кубы была
введена новая система местных органов власти, исключение
составила лишь Большая Гавана. В связи с тем что за годы
народной власти возникло много новых населенных пунктов,
число муниципалитетов было увеличено более чем вдвое — со
126 до 294. Но суть дела заключалась, разумеется, не столько
в этих количественных изменениях, сколько в новых методах,
примененных при создании муниципальной администрации, в ее
новых функциях и поставленных перед ней новых задачах.Как создавалась муниципальная администрация? Первым
шагом было назначение партийными органами председателей
муниципальной администрации. Поясняя это обстоятельство,
Фидель Кастро говорил:«Если мы исходим из принципа, что партия представляет
трудящиеся массы и что она действительно создается и суще¬
ствует при постоянном участии трудящихся, то партию можно
считать законным, самым законным представителем трудя¬
щихся страны. С полным правом партия могла и должна была
избрать из своей среды руководителей муниципальной админи¬
страции. В то же время партия может — и всякий раз, когда
это будет необходимо, она обязана — лишать мандата любого
работника, вплоть до председателя муниципальной админист¬
рации, если он не работает».Своеобразие условий, в которых осуществляется строитель¬
ство социализма на Кубе и создается новая, социалистическая
государственность, определило и необычный порядок выборов
делегатов муниципальной администрации. Они избирались не
всем населением того или иного района или населенного пунк¬
та, а лишь трудящимися, и притом непосредственно на пред¬
приятиях, в народных имениях, крестьянских кооперативах
и т. д. При оценке личных качеств делегата учитывали его от¬
ношение к труду, к защите родины, интерес, проявляемый им
к социальным проблемам. В сельской местности действовало
дополнительное условие: если речь шла о крестьянине-земле-
дельце, то он не должен был в своем хозяйстве постоянно поль¬
зоваться услугами наемных рабочих. Активную роль в проведе¬
нии выборов играли профсоюзные организации.Таковы некоторые особенности процесса, предшествовавшего
созданию на Кубе новой системы местных органов власти, та¬
кова в общих чертах сама эта система.Полгода — срок ничтожно малый для того, чтобы судить о
всех плюсах или минусах новой системы государственного уст¬
ройства. Но и за такой короткий срок, как показали первые
отчеты, можно сделать многое. Это хорошо видно на примере6 Заказ 815	137
десяти муниципалитетов, входящих в округ Ольгин в провинции
Орьенте. За шесть месяцев своего существования муниципаль¬
ная администрация проделала огромную работу по приведению
в порядок городского хозяйства и улучшению социально-быто¬
вого обслуживания населения, по развитию здравоохранения,
спорта, по созданию культурных центров в деревнях. Благодаря
усилиям местных органов власти были досрочно сооружены
тражданский аэропорт в Ольгине и шоссейная дорога Ольгин —
Мирадор-де-Майябе, 20 сельских школ, автобусная станция в
Беласко и туристский центр в Калетонесе, большой парк отды¬
ха при сахарном заводе «Антонио Масео» и детский парк с дет¬
ской железной дорогой в Ольгине. И это не считая десятков
/Культурно-бытовых учреждений в разных местах округа.Журналистская судьба распорядилась так, что мне довелось
присутствовать на отчетном собрании муниципальной админи-
'страции в маленьком городке Гуайос в провинции Лас-Вильяс
Если бы не это массовое собрание на центральной площади, я,
пожалуй, проскочил бы тихий городок с замершими в
сонной дремоте домиками, как уже не раз до этого проскакивал
его, направляясь в Камагуэй или Орьенте. Примерно через год
после собрания я снова оказался в тех краях, вспомнил о Гуай-
осе, об отчете муниципальной администрации и решил посмот¬
реть, что же там изменилось. Признаться, узнать городок было
нелегко. Нарядно выглядели отремонтированные жилые дома.
Выросло несколько новых домов для рабочих. Были перестрое¬
ны магазины, клуб, который здесь именуется «социальным
центром», стадион. Пять новых парков омолодили лицо Гуайо-
са. В центре городка появилось красивое здание, выделявшееся
современными линиями, в нем разместилось просторное кафе.
И на все это была израсходована, как мне сказали, весьма
скромная сумма —56 тысяч песо. «Секрет» низкой стоимости
строительства прост; в нем широко участвовали местные жи¬
тели.В муниципалитете мне рассказали также, что муниципальная
администрация Гуайоса, приведя городок в порядок, намерена
впредь больше внимания уделять прилегающим к нему сельским
районам. В поселках Ла-Бахиа, Лас-Дамас, Лос-Бехиос и Гуая-
хаке намечено построить новые магазины и реконструировать
старые, а в местечке Эмпедимента открыть новую начальную
школу.Ныне никто не называет больше район Гуайоса «медвежьим
углом».Деятельность местных органов власти, подчас мало примет¬
ная в масштабах одного района, сливаясь в общий поток вШ
масштабах провинции, производит внушительное впечатление.
На их счету новые парки, детские учреждения, спортивные пло¬
щадки, торговые заведения. Там, где они наладили действенный
контроль и привлекли к нему широкие массы трудящихся, где
они установили тесные связи с профсоюзами и другими обще¬
ственными организациями, там заметно улучшились производ¬
ственные показатели работы промышленных предприятий и тор¬
говых заведений. Деятельность местных органов власти уже на
первом этапе их существования оказалась столь эффективной,
что в столице в их ведение было передано 16,5 тысячи пред¬
приятий, учреждений и различных заведений, до этого подчи¬
нявшихся различным министерствам и ведомствам; годовой
объем финансовых операций этих предприятий и учреждений
превышал миллиард песо.Строительство основ социализма на Кубе предполагает с
каждым разом все более широкое участие трудящихся масс в
управлении государством. Рожденные революцией местные ор¬
ганы власти, несмотря на свою молодость и недостаток практи¬
ческого опыта, начинают успешно выполнять одну из своих
важнейших функций — привлекать массы к управлению рабоче-
крестьянским государством. Они воспитывают кадры будущих
руководителей, расширяют и укрепляют связи между государ¬
ственными органами и широкими слоями кубинского народа.6*
СЛУЖБА ЗДОРОВЬЯ
В НАСТУПЛЕНИИПризнаюсь сразу: «Больнички» я не застал. На том месте,
где, кажется, совсем еще (недавно стояло здание медицинского
заведения специально для детей бедняков, или «Оспиталито»
(«Больничка»), как иронически называли ее жители Сантьяго,
теперь возвышается новая поликлиника «Лопес Пенья».—	Представьте себе 1952 год и тогдашний Сантьяго с его
двухсоттысячным населением, — говорили знакомившие меня с
городом кубинские друзья из провинциальной федерации проф¬
союзов.—Никакого жилищного строительства, множество лачуг
и трущоб, ужасающая скученность населения, способствовавшая
распространению инфекционных болезней. И почти никакой
медицинской помощи для трудящихся. «Больничка» была ти¬
пичным явлением. На содержание в ней больного ребенка бур¬
жуазное государство расходовало 35 сентаво (около 30 копеек)
в день. Изолятором для детей, заболевших инфекционной бо¬
лезнью, служил один-единственный... туалет.Немудрено, что «Больничку» называли «медицинским позо¬
ром» Кубы. Немудрено, что по детской смертности в Латинской
Америке Куба стояла на одном из первых мест.С медицинским обслуживанием народа дело обстояло пла¬
чевным образом не только в Сантьяго, но, по существу, и во всех
остальных кубинских городах, не говоря уже о сельской мест¬
ности. В городе Камагуэй мне рассказали историю Провинци¬
альной больницы, показательную для царивших в прежние вре¬
мена нравов. Строительство ее началось еще при президенте Грау
Сан-Мартине, в середине 40-х годов. И каждую избирательную
кампанию местные политиканы с помпой «открывали» очеред¬
ное отделение, даже если оно еще не было достроено, не имело
подчас не только электрического освещния, но даже соответству¬
ющего санитарного оборудования. «Откроют» — и до следующих
выборов...Народная революция покончила и с «Больничкой» в Санть¬
яго, и со спекуляциями камагуэйсюих политиканов на строитель¬
стве Провинциальной больницы, и со всеми прочими злоупот¬
реблениями в медицинском обслуживании. По существу, после
революции на Кубе была заново создана система — притом140
бесплатного! — здравоохранения. В Сантьяго, например, где про¬
живает более четверти миллиона человек, помимо районных
больниц, существуют еще 19 различных медицинских учрежде¬
ний, 6 специализированных диспансеров, несколько стоматоло¬
гических клиник. И в каждом из этих учреждений есть детское
отделение, где ребенку с момента его рождения оказывается вся
необходимая медицинская помощь.А какие разительные перемены произошли в Камагуэе!
В центре города возвышается теперь красивое светлое здание
Провинциальной больницы, строительство ее довела до конца
народная революция. Только за один 1967 год здесь получили
квалифицированную медицинскую помощь почти 2300 тысяч че¬
ловек. Впрочем, в корне изменилось медицинское обслуживание
населения не только в городе Камагуэй, но и во всей этой об¬
ширной провинции. Если раньше здесь было всего 494 больнич¬
ных койки, то теперь их число превысило 3,5 тысячи. Почти в
семь раз больше! Если раньше, скажем, в 1957 году, фактиче¬
ские расходы на нужды здравоохранения составляли около
250 тысяч песо, то 10 лет спустя, в 1967 году, они превысили
12 миллионов песо — выросли более чем в 50 раз! За минувшие
годы в провинции, как и во всей стране, полностью искоренены
полиомиелит и малярия, резко сократилось число желудочных и
инфекционных заболеваний.Бесспорно, следует отдать должное самоотверженным усилиям
кубинских врачей, фельдшеров, медсестер. И точно так же бес¬
спорно огромное значение помощи Советского Союза — она
была такой же широкой и бескорыстной, такой же братской, как
и во всем остальном. На Кубе можно услышать много добрых
слов о советских врачах, работающих в различных местах
острова, о их чуткости и высоком чувстве долга, не говоря уже
об их отличной профессиональной подготовке. Но, пожалуй,
больше всего гуляет в народе рассказов, граничащих с леген¬
дами, о советских специалистах, которые трудятся в больнице
имени В. И. Ленина в городе Ольгине. Хирурги Маляревский и
Курило, педиатр Светлаева и микробиолог Козьмин-Соколов,
руководитель группы патофизиолог Николаевич и другие твори¬
ли поистине чудеса, ставя людей на ноги в самых сложных слу¬
чаях и одновременно помогая кубинским коллегам наладить
научную работу и подготовку специалистов. Что же касается
самой больницы, то многие кубинцы справедливо называют ее
«маяком советско-кубинской дружбы». Выстроенная как дар со¬
ветских людей трудовому народу Кубы, эта больница, рассчи¬
танная на тысячу мест и оснащенная самым современным обо¬
рудованием,— одна из лучших во iвceй Латинской Америке.141
А ведь до революции на всю провинцию Орьенте с ее почти
двухмиллионным населением было лишь 314 больничных коек...Я привел эти примеры из прошлого и настоящего двух са¬
мых крупных провинций Кубы — Орьенте и Камагуэя — потому,
что они убедительно характеризуют перемены, которые произо¬
шли за годы народной власти в медицинском обслуживании на¬
селения в стране. Здоровье народа неизменно находится в
центре внимания Революционного правительства. Коммунисти¬
ческой партии, профсоюзов, других общественных организаций.
С каждым разом на нужды здравоохранения выделяется все
больше средств. В 1967 году бюджет народного здравоохране¬
ния составлял без малого 200 миллионов песо, это на 60 милли¬
онов больше, чем в 1965 году, и почти в девять раз больше, чем
в 1958 году.Благодаря такой политике служба здоровья на Кубе постоян¬
но улучшается: строятся новые больницы и поликлиники, уве¬
личивается число больничных коек, больше становится врачей
и медицинских работников. Ныне в стране действует 218 боль¬
ниц, 289 поликлиник и 52 медицинских пункта, расположенных
в горных и отдаленных районах. В них работает свыше 7 500
врачей различных специальностей и около 1500 стоматологов,
А общее число медицинских работников превышает 20 тысяч
человек!Конечно, в области народного здравоохранения, как и во
многих других сферах жизни кубинского народа, есть еще много
нерешенных проблем. Все еще не хватает коек в больницах, все
еще мало врачей в сельских районах, все еще много людей стра¬
дают от желудочных заболеваний или желтой лихорадки. Но
борьба за здоровье народа не прекращается ни на один день.Однажды, направляясь в очередную командировку в Орьен¬
те, я остановился на окраине небольшого городка Агуада-де-
Пасахерос в проивинции Лас-Вильяс. Возле бензоколонки нико¬
го почему-то не было, в мастерской — тоже. Обойдя мастерскую,
я увидел двух человек в синих комбинезонах с большими метал¬
лическими баллонами за спиной. Они внимательно осматривали
сваленные в кучу старые автомобильные покрышки. Тут же
стоял и рабочий бензоколонки. Люди с баллонами что-то гово¬
рили ему, а он в ответ лишь недоуменно пожимал плечами.
Наконец, они ушли, и рабочий занялся моей машиной.—	Антимоскитная бригада «Минсапа» (министерства здраво¬
охранения),— объяснил он мне, протирая ветровое стекло.—
Ищут какого-то москита — не то «эдес», не то «эхиптис». Гово¬
рят, будто разносит желтую лихорадку.—	Много времени, наверное, отняли, — посочувствовал я.142
—	Не так чтобы много, но обшарили каждый угол, ничего
не пропустили А во дворе заглядывали в каждую щель, пере¬
вернули все покрышки.—	Ну и как, нашли что-дибудь?—	На колонке-то нет. А вон там, дальше, есть ров с водой,
так там они долго чем-то прыскали. Говорят, что в городе осмо¬
трели 657 строений и в 118 местах обнаружили очаги размно¬
жения вредного москита. А я, признаться, никогда и не слышал,
что такой «эхиптис» существует. И еще они говорили, что анти-
моск1итные бригады уже прочесали провинции Пинар-дель-Рио,
Гавану и Матансас. После нас пойдут дальше, в Камагуэй и
Орьенте, пока не прочешут весь остров...Вернувшись в Гавану, я вспомнил этот разговор и поинтере¬
совался в Национальном профсоюзе работников здравоохране¬
ния деятельностью антимоскитных бригад. Оказалось, что их
поход через все шесть провинций страны —это важная часть
широкого наступления на желтую лихорадку, которое ведется
на протяжении уже нескольких лет.—	До победы революции на Кубе почти ничего в этом на¬
правлении не делалась, если не сч1итать незначительных меро¬
приятий в Гаване и наиболее крупных городах,— рассказывали
мои собеседники. — Жители большей части страны были предо¬
ставлены самим себе. Революционное правительство поставило
задачу полностью выкорчевать желтую лихорадку и ее разнос¬
чика— москита «аэдес аэхиптис». В 1959 году оно подписало
соглашение со Всемирной организацией здравоохранения и в
том же году ассигновало на борьбу против желтой лихорадки
840 тысяч песо и увеличило соответствующий персонал с 80 до
400 человек. В 1966 году на те же цели было выделено уже1.5	миллиона песо, а численность специально подготовленного
персонала увеличилась до 650 человек. Мы уверены, что через
несколько лет о желтой лихорадке на Кубе будут говорить в
прошедшем времени, как сейчас говорят о полиомиелите и ма¬
лярии.Вспоминая этот разговор, нельзя не сказать еще об одной
сфере деятельности кубинских профсоюзов, которая имеет ог¬
ромное значение для всеобщей битвы за здоровье народа.
Я имею в виду детские учреждения, созданные, чтобы облегчить
положение женщины-работницы, и находящиеся постоянно в
поле зрения профсоюзных организаций.Каждый год на Кубе открываются десятки новых детских
учреждений. Ныне их насчитывается около 400, а число мест в
них превышает 42 тысячи. Это, по существу, комбинированные
детские ясли-сады, в них дети находятся с полутора месяцев до143
шести лет. Государство обеспечивает им бесплатное питание и
медицинское обслуживание.Хотя молодой республике предстоит преодолеть еще немало
трудностей, успехи, которых она добилась в здравоохранении, —
красноречивое свидетельство заботы нового государства о бла¬
ге трудящихся. За короткий срок страна избавилась от многих
болезней, которые были бичом широких народных масс. В ре¬
зультате увеличения в четыре раза числа больничных коек, про¬
ведения широких противоэпидемических мероприятий смерт¬
ность населения сократилась в два раза. По сравнению с други¬
ми латиноамериканскими странами Куба стала не только стра¬
ной самой низкой детской смертности, — она вышла на первое
место и по объему и по качеству медицинского обслуживания
населения.Переход к социалистическим методам хозяйствования открыл
перед Кубой широкие перспективы экономического и социаль¬
ного прогресса. И те разительные перемены, которые пережила
за эти годы служба здоровья, — лишнее тому свидетельство.
мост длиной в 10 тысяч мильс утра над Гаваной солнце, ветер понемногу стихает, шум
прибоя уже не напоминает рычания разъяренного зверя. А вчера...Вчера на кубинскую столицу внезапно налетел десятибалль¬
ный шквал. Вздыбившееся море обрушивало на набережную
водяные валы, которые «с головой» накрывали автомашины,
пытавшиеся проехать в сторону порта. Да и в сам порт шквал
принес немало треволнений. Однв1ко напряженная работа прича¬
лов не прекращалась ни на минуту.Шла она своим чередом и в той части порта, что зовется
нефтяной гаванью. Здесь возле самой воды выстроились в ряд
нефтехранилища. Чуть поодаль от них взметнулись к небу ажур¬
ные конструкции нефтеперерабатывающего завода «Нико Лопес».
Нефтегавань — это настоящий город со своими улицами и рай¬
онами. Только вместо домов — серебристые баки: номер пять,
номер тридцать один, номер сорок девять...Возле одного из резервуаров начинается узкая бетонная
эстакада с перилами. Она уходит в море, к причалу, возле серой
стенки которого покачивается танкер «Черновцы». Вдоль эста¬
кады тянутся трубы разного диаметра, по ним перекачиваются
сырая нефть, мазут, нефтепродукты.А на самом причале — никакой романтики. Урчат моторы, за¬
качивая мазут в танки корабля. Нет, я не оговорился, именно
закачивая. У крупных советских танкеров, совершающих перехо¬
ды через Атлантику и доставляющих советскую нефть и нефте¬
продукты на Кубу, есть здесь «младшие братья» — танкеры-ка¬
ботажники, такие, как «Чкалов», «Бугуруслан», «Черновцы».
Подобно морским извозчикам, они развозят нефть и нефтепро¬
дукты по небольшим мелководным кубинским портам Антилья
и Фелтон, Касильда и Нуэвитас, Мариэль и Кайбарьен. В одном
только 1967 году каботажные перевозки нефти и нефтепродук¬
тов на Кубе осуществляли 44 советских танкера. Работа мало¬
приметная, но необходимая, от нее, как и от самого «нефтяногЬ
моста», зависят и новостройки Нуэвитаса и Мариэля, и весь
транспорт, и успешная работа никелевых заводов в Мао и Ни-
каро, сахарных сентралей Орьенте, табачных фабрик Гаваны —
словом, вся экономическая жизнь Острова Свободы.145
Вот и сейчас «Черновцам» предстоит отвезти в Мариэль
11 тысяч тонн мазута — часть того груза, что доставил в Гавану
один из крупнейших советских танкеров — «Галилео Галилей».С верхней палубы танкера хорошо виден второй причал неф-
тегавани, испещренный «автографами» советских моряков, до¬
ставлявших сюда в разные годы нефть. Накануне я побывал на
том причале, когда там разгружался «Галилео Галилей». Его
капитан, Владимир Ильич Мастепаненко, водил меня по кораб¬
лю, рассказывал о тех кознях, которые устраивает морякам
Атлантика в зимнее — штормовое — время года. Мне и прежде
доводилось здесь, в гаванском порту, не раз бывать на советских
танкерах. И всякий раз, когда я видел, как входили в узкую
горловину порта «Галилей», «Хулио Антонио Мелья» или «Федор
Полетаев», меня неизменно охватывало чувство гордости за лю¬
дей, которые заставляют эти гиганты преодолевать тысячи миль
пути и обеспечивают бесперебойное снабжение Кубы горючим....Моросит мелкий косой дождик, но мой собеседник Хосе
Лопес, старший мастер причала, не обращает на него внимания,
за 30 лет работы в порту он привык к непогоде.—	О тех временах, когда нефть в Гавану привозили в 20-
литровых жестяных банках, я знаю лишь по рассказам отца,'—
говорит Хосе. — Зато я хорошо помню, как на Кубу пришли
первые советские танкеры. Они назывались «Мир» и «Дружба»Хосе — ветеран нефтегавани. Мальчишкой он пришел сюда
здесь познал тяготы жизни рабочего — был строителем, груз
чиком, портовым рабочим, здесь стал специалистом своего дела
старшим мастером. Мы стоим с ним в самом центре причала
возле «командирской рубки», как называет он приемную баш
ню с ее кранами, вентилями, рукавами. Справа над самой голо
вой навис борт танкера. Слева приткнулась к причалу самоход
пая баржа. А вокруг, словно фантастические удавы, змеятся
огромные черные шланги. В своем черном, блестящем от дожде¬
вых капель плаще Хосе Лопес похож на бывалого капитана, не
хватает разве что трубки в зубах.—	Отсюда, с причалов нефтегавани, — говорит он, — нам хо¬
рошо видна советско-кубинская дружба в действии. За эти го¬
ды мы, кубинские рабочие, научились судить о друзьях по их
делам. А советские люди помогают нам прежде всего делом.
И как помогают' В нынешнем году, например, случалось так,
что у двух причалов вставало под разгрузку одновременно до
пяти советских танкеров. Вот почему для нас, кубинцев, дружба
с Советским Союзом — это не громкая фраза, а братская по¬
мощь и интернационализм в действии.Хосе достает из кармана какие-то бумаги.146
—	Вот посмотрите. Это расписание прибытия очередных тан¬
керов.Заглядываю в расчерченный лист. Против каждой даты — на¬
звание танкера: 26 декабря — «Герои Бреста», 27 декабря —
«Рафаэль»...Палец Хосе движется по белому месту вниз;—	29 декабря придет «Пальмиро Тольятти», и еще — «Федор
Полетаев». Да, в этот день мы примем сразу два танкера.
И оба из разряда крупнейших, которые доставляют за рейс по
40 и больше тысяч тонн сырой нефти.Палец Лопеса опять скользит вниз: 31 декабря — «Даугав-
пилс». А дальше — новый год, новый график работы...Причалы — это своего рода легкие всей нефтегавани, и лег¬
кие эти, питаемые советской нефтью, дышат равномерно, без
перебоев. Здесь, в окружении огромных серебристых резерву¬
аров, в царстве резких запахов морской соли и нефти, это ощу¬
щается особенно остро.«Нефтяной мост», так называют кубинцы систему поставок
советской нефти на Кубу, начал действовать в середине 1960 го¬
да. Это было трудное время для кубинской революции. Монопо¬
лии США готовили удар по Острову Свободы, и первым делом
они решили оставить страну без горючего.Планы экономической агрессии против свободной Кубы моно¬
полии США начали вынашивать, по сути дела, с первого же дня
победы народной революции. Летом 1960 года сельскохозяйст¬
венная комиссия палаты представителей Конгресса США одоб¬
рила законопроект, уполномочивший Эйзенхауэра сократить
или даже совсем ликвидировать кубинскую сахарную квоту, со¬
ставлявшую тогда около 2,8 миллиона тонн. Тремя днями позже
законопроект утвердила палата представителей, а б июля прези¬
дент Эйзенхауэр объявил о первом значительном сокращении
кубинской сахарной квоты — на 700 тысяч тонн. Одновременно
с сокращением сахарной квоты Вашингтон решил перерезать
главную артерию, обеспечивавшую жизнедеятельность всей
кубинской экономики: он вознамерился оставить Кубу без го¬
рючего. Именно в те дни американские нефтеперерабатываю¬
щие заводы, принадлежавшие компаниям «Эссо стандарт ойл»
и «Тексако инкорпорейтед», начали сокращать завоз нефти на
Кубу.Нужно сказать, что к моменту победы кубинской революции
в стране, помимо трех крупных современных нефтеперерабаты¬
вающих предприятий, принадлежавших компаниям «Эссо»,
«Тексако» и англо-голландской «Ройял датч шелл», имелось
еще некоторое число небольших предприятий. Они принадлежали147
кубинским капиталистам и политиканам, поддерживавшим д(>
последней минуты диктатуру Батисты, и естественно, что со свер/-
жением тиранического режима эти предприятия сразу же пере¬
шли под контроль государства. Один из таких небольших ней-
теперерабатывающих заводов находился в городке Кабайгуан
в провинции Лас-Вильяс. Кубинское правительство попыталось
было закупить для него большую партию нефти у независимой
венесуэльской компании «Сьюпириор ойл», однако монополийм
США удалось сорвать эту сделку.Когда в нефтехранилищах «Эссо», «Тексако» и «Шелл» оста¬
лось совсем мало нефти, Куба потребовала, чтобы иностранные
монополии строго выполняли свои обязательства — очищали
сырую нефть, принадлежавшую кубинскому государству. (Имен¬
но в ту пору — в марте—апреле 1960 года — Куба приобрела на
выгодных для себя условиях небольшую партию нефти у Совет¬
ского Союза). Компании демонстративно отказались. Это уже
было открытым, наглым посягательством на суверенитет Кубы^
и Революционному правительству не оставалось ничего иного,
как пресечь экономическую агрессию американских монополий
путем национализации их предприятий 29 июля завод «Тексако»*
в Сантьяго-де-Куба, а через два дня два других завода в Гава¬
не, принадлежавшие «Эссо» и «Шелл», были национализирова¬
ны. В ответ Соединенные Штаты полностью прекратили поставки
нефти на Кубу, стремясь задушить ее «нефтяным голодом». В те
дни один из управляющих компании «Стандарт ойл» публично
заявил, что, дескать, Куба задохнется в тисках экономической
блокады. «Россия, — изрек сей нефтяной магнат, — не сможет
обеспечить снабжение Кубы нефтью более чем в течение шести
месяцев». Его «пророчеству» не суждено было сбыться.17 апреля 1960 года в кубинский порт Касильда вошел пер¬
вый советский танкер «Андрей Вышинский». Он доставил более
80 тысяч баррелей ^ нефти. За ним пришли танкеры «Мир»,
«Дружба», «София», «Ханой».. С тех пор в течение всех этих
лет гигантский «нефтяной мост» СССР — Куба протяженностью»10	с лишним тысяч миль действует ритм'ично и четко.Журнал «Куба» как-то подсчитал, что раз в три дня в кубин¬
ские порты входит советских танкер, а среднесуточные поставки
советской нефти составляют 11 тысяч тонн. «Этот мощный поток
нефти, —писал журнал, — текущий на кубинские нефтеперера¬
батывающие заводы со скоростью 400—500 тысяч галлонов ^ в
час, представляет собой нефть Баку, Урала и Поволжья, кото-1	1 баррель равен 159 литрам2	1 галлон равен 4 литрам148
рая по нефтепроводам и железным дорогам идет к портам
Черного моря, а оттуда — на Кубу». И если вначале на долю
Кубы приходилось лишь около 2 процентов советского экспорта
нефти, то уже начиная с 1962 года Куба превратилась в одного
из крупнейших среди социалистических стран потребителей со¬
ветской нефти и нефтепродуктов. Поставки из года в год увели¬
чиваются: 3426,6 тысячи тонн в 1964 году, 3512,6 гысячи тонн в
1965-м, 3840,2 тысячи тонн — в 1966-м и так далее. В целом же
среднегодовой объем советских поставок нефти и нефтепродук¬
тов на Кубу в последние годы превышает 5 миллионов тонн!Советский Союз точно выполняет свои контракты. Помню, на
календаре 1967 года оставалось всего несколько листков, и со¬
ответственно оставались последние тонны нефти и нефтепродук¬
тов, которые советской стороне предстояло поставить в Респуб¬
лику Куба до конца года. И если бы журнал «Куба» решил
тогда вновь заняться «нефтяными выкладками», то оказалось
бы, что Куба получала более 15 тысяч тонн советской нефти в
сутки (ныне она получает еще больше). В 1967 году в кубинских
нефтегаванях бросали якоря 179 советских танкеров. В пересче¬
те на средние цифры это означает 14 танкеров в месяцПараллельно с укреплением «нефтяного моста» растет и чис¬
ло обслуживающих его советских танкеров. Многие из них при¬
ходят на Кубу по два, а то и по три раза в году.Таков «нефтяной мост». Это хорошо знают гаванский порто¬
вик Хосе Лопес, его товарищи, работающие на причалах столич¬
ной нефтегавави, все кубинцы. Лопес в шутку заметил, что с
каждым годом ему приходится «все труднее», нужно запоминать
все новые и новые названия: «Ленино», «Зорге», «Герои Бреста»...Листая свои кубинские записные книжки, я иашел такую
запись: «Мы с большим волнением ступили на палубу судна, ко¬
торое носит имя Хулио Антонио Мелья, одного из самых выда¬
ющихся героев нашего народа. Наша партия, наша революция
гордятся тем, что советский народ помнит о наших революцион¬
ных традициях, о наших героях и чтит их память. »Эти слова произнес член ЦК Коммунистической партии Кубы
Рауль Гараия Пелаэс, когда вместе с тремя ветеранами кубин¬
ского рабочего движения — Хосе Рего, Роберто Кастельо и Фа-
био Гробартом — участвовал в торжественной встрече в га¬
ванском порту советского танкера «Хулио Антонио Мелья».За годы существования «нефтяного моста» не одна сотня со¬
ветских танкеров побывала на Острове Свободы, доставив туда
груз «черного золота». Все они встречали теплый прием. Но
танкер «Хулио Антонио Мелья» ждали в Гаване с особым нетер¬
пением. В том, что одно из крупнейших судов советского нефте¬149
наливного флота, построенное на Балтийском заводе имени
Орджоникидзе, в овеянном славой Ленинграде, носит имя, кото¬
рое дорого каждому кубинскому патриоту, кубинцы увидели еще
одно проявление уважения советского народа к народу револю¬
ционной Кубы, к его традициям борьбы за независимость, демо¬
кратию и социализм. Еще накануне прихода «Хулио Антонио
Мелья» в Гавану столичные газеты широко информировали сво¬
их читателей о том, что этот танкер способен принять на борт
45 тысяч тонн нефти, его скорость —18 узлов, на строительстве
его особенно отличились бригады ленинградских судостроителей,
возглавляемые Николаем Блохиным и Героем Социалистическо¬
го Труда Василием Смирновым. Газеты при этом подчеркивали,
что свой первый рейс на Кубу коллектив танкера посвятил
укреплению советско-кубинской дружбы. А поднявщись на борт
танкера и попав в «Уголок Мельи», представители гаванской об¬
щественности, партийные работники, журналисты узнали еще одну
приятно поразившую их новость: команда корабля состоит кол¬
лективным членом общества советско-кубинской дружбы.—	«Нефтя'ной мост» имеет для самого существования Кубы
жизненно важное значение, — говорил м«е в тот памятный ве¬
чер, проведенный на борту «Хулио Антонио Мелья», почетный
гость танкера Хосе Рего. — Но сводить все к иефти было бы не¬
правильно. «Нефтя1ной мост» — это часть большого моста друж¬
бы, связывающего народы наших стран. Из Советского Союза
иы получаем прокат черных и цветных металлов, дизели, трак¬
торы, автомобили, хлопок, станки, Х1и1м1ические удобрения, обору¬
дование для предприятий различных отраслей промышленности,
сельскохозяйственные машины, не говоря уже о промышленных
товарах и продовольствии. Всего и не перечислить! А кредиты,
которые Советский Союз ежегодно лредоставляет нашей стра¬
не?! А постоянно расширяющаяся торговля, объем которой ско¬
ро достигнет миллиарда песо?! А десятки промышленных
объектов, сооружаемых при техническом содействии Советского
Союза?! Нет, что ни говорите, а для меня «нефтяной мост» —
это только часть большого моста дружбы СССР — Куба, — за-
КЛЮЧ1ИЛ мой собеседник. — Может быть, даже самая важная. Но
тем не менее только часть...Днем и ночью, в мертвый штиль и в злую непогоду идут со¬
ветские корабли, обеспечивая нефтью кубинскую экономику.На следующий день после посещения нефтегавани ранним
утром я снова увидел в море советский танкер. Он вышел из
таванокой бухты и взял курс на запад. Это был танкер «Чер¬
новцы». 0« шел в Мариэль.
ТАК ЛОМАЮТС^Г
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ПОНЯТИЯМы стояли у самого края обрыва и любовались величествен^
ной панорамой стройки. Внизу лежал огромный котловая. О»
грохотал, гудел, закутывался в облака красноватой пыли, свер¬
кал фонтанами голубых искр электросварки. Работа кипела во¬
всю. Вдоль возвышавшегося в центре котлована металличеоко'
го каркаса высотой с десятиэтажный дом передвигались лодъ-
емные краны, в разных еаправлениях ползали самосвалы, тутII	там возле гор железобетонных плит, металлоконструкций,
ящиков с оборудованием 'копошились люди.—	Сейчас трудно себе предсташть, — говорил Луис Аурелио
Бланко, секретарь партийной организации стройки, — что совсем
еще иедавно о существовании мыса Ренте не подозревали даже
многие жители самого Сантьяго, хотя город — вон за теми хол¬
мами. А сегодня стройку осаждают учащиеся технологичеоного
училища, студенты-практиканты, рабочие, рассчитывающие по¬
лучить здесь хорошую квалификацию. Сегодня, когда говорят:-
«Ренте» — подразумевают электростанцию. Вот тут будет ее
сердце — машинный зал, там — новые нефтехранилища, там...Мы ходили с ним по стройке, и Луис 'рассказывал о ее мас¬
штабах, о трудностях, о том, какие замечательные люди здесь
работают. С особой гордостью он говорил, что здесь впервые на
Кубе был п'римб1нен метод крупноблочного строительства. Бло¬
ки изготовлялись 1на заводе железо1б€ган1ных изделий в Мариэле,^
под Гаваной, и оттуда транспортировались морем. Говорил
Луис и о том, что коллектив строителей «Ренте» лелеял надеж¬
ду опередить строителей Мариэля, сооружавших другую круп¬
ную электростанцию.Стройка «Ренте» была общенародной. Когда в самый разгар
строительства ее механизмам стало не Х|ватать электроэнергии,
в Сантьяго стихийно родилось овоео(бразное движение помощи
стройке: горожане «ачали добровольно ограничивать потребле¬
ние электроэнергаи. По вечерам в городе не зажигались витри¬
ны магазинов, не вспыхивали опни рекламы. Жители старались
не включать лишяий раз электроприборы и радиоприемник.Это было в конце 1963 года. А уже весной 1966 года строи¬
тели электростанции «Ренте» и электростанции в городе Мариэ-151
ле отпраздновали большую победу: вступили в строй первые тур¬
богенераторы мощностью по 50 тысяч киловатт каждый. Общая
мощность кубинской энергетики возросла сразу на 100 тысяч
киловатт»Наличие развитой энергетичеюной базы имеет в наш век
orpoMiHoe значение для экономического развития любой страны.
Электроэнергия — основа всякого промышленного и социального
прогресса. Но как раз такой основы и не было на Кубе до побв'
ды 1на1родной ршолюции Конечно, кубинская энергетика, напри¬
мер, в 1962 году отличалась, \ка1к иебо от земли, от кубинской
Э1не1ргетики, скажем, 1908 1года, когда 'на улицах Сантьяго, вто¬
рого 1По величине города страны, впервые зажглись электриче¬
ские лампочки. Однако бесспорно и то, что энергетические
мощности, которыми располагала Куба капиталистическая, ока¬
зались не iB состоянии удовлетворить возраставшие потребности
Кубы социалистической.Какое значение для провинции Орьенте имел пуск даже од¬
ного генератора электростанции «Ренте», видно на следующем
примере. До того момента все электростанции южной части
провинции имели мощность всего 41 тысячу киловатт. А потреб¬
ность в электроэнергии была намного выше. В этой обширной
зоне расположены такие крупные города, как Сантьяго,
Маисанильо, Байямо, Гуантанамо, здесь действуют 11 сахар¬
ных заводов, более десятка других крупных промышленных
предприятий, в том числе цементный, механический, пивоварен¬
ный заводы. И все они в большей или меньшей степени испыты¬
вали энергетический голод. Теперь эта проблема в значительной
мере разрешилась — производство электроэнергии увеличилось
больше чем в два раза; а в конце того же года, когда вступил
в эксплуатацию )второй блок «Ренте» и мощность ее достигла
100 тысяч киловатт, энерхетический потенциал провинции Орьен¬
те возрос в три с лишним раза. Тотчас заметно улучшилось
анабжение электроэнергией промышленных предприятий, цент¬
ров сельскохозяйственного производства, торговых учреждений
и населения всей южной части Орьенте.—	После завершения строительства «Ренте», — говорили мне
в мой первый приезд на стройку ее руководители, — создадутся
благоприятные возможности для осуществления обширных пла¬
нов промышленного и сельскохозяйственного развития южной
части провинции Орьенте, охватывающей всю зону от Гуантана¬
мо до Мансанильо. Эти планы предусматривают, в частности,
строительство на базе электроэнергии «Ренте» ряда ороситель¬
ных систем в бассейне реки Кауто. Свежая струя вольется в
жизнь промышленных предприятий и морского порта Манса¬152
нильо с этим 'Городом «Ренте» соединит высоковольт1ная линия
протяженностью 192 километраЕще более крупное строительство разворачивалось возле го¬
рода Мариэль, в полусотне километров к западу от кубинской
столицы. Здесь сооружалась теплоэлектростанция мощностью
200 тысяч шло(ватт. Как и «Ренте», она возводилась на мыске,
всего в нескольких сотнях метров от акеанакого берега. Как и
на «Ренте», строительная площадка поражала кубинцев своими
масштабами и количеством используемой техники — подъемных
кранов и самосвалов, (бетономешалок и паровых молотов Еще
только начинали (возводить строительные конструкции главного
корпуса, мо1нтажники еще только собирались приступить к
сборке первого парового котла, а уже готовились взять старт
мачты линии высоковольтной передачи. Оттесняя на задний
план королевские пальмы, они ломали привычный кубинский
пейзаж.Стройка в Мариэле была комплексной. Одновременно с воз¬
ведением машинного зала станции и монтажом оборудования, с
прокладкой водоподводящих и водоотводящих каналов строи¬
лась двойная линия высоко1вольтной передачи протяженностью
35 километров. Она должна была соединить Мариэль со столич¬
ным пригородом Сан-Агустин и таким путем подключить новую
электростанцию к действующей западной энергосистеме Гава¬
на— Камагуэй. И параллельно со всем этим на реке Москито,
что несет свои воды в восьми километрах от Мариэля, возводи¬
лась плотина на площади в 160 гектаров создавалось водохра¬
нилище объемом 3 миллио1на кубических метров. Ему предсто¬
яло не только удавлетво'рять нужды электростанции в воде, но
и обеспечивать орошение засушливых земель близлежащих рай-01НШ.Электростанции в Сантьяго и Мариэле как бы близнецы
Строительство обеих осуществлялось в соответствии с советско-
кубинским соглашением о техническом содействии Советского
Союза Республике Куба, подписанным 16 ноября 1960 года
Обе сооружались по советским проектам, и на обеих устанав¬
ливалось советское оборудование — паровые котлы из Таганро¬
га, генераторы из Ленинграда, оборудование для турбин из
Харькова, насосы из Сум, вспомогательное оборудование из
Барнаула Наконец, на обеих стройках бок о бок с кубинцами,
помогая им решать сложные технические задачи, трудились
советские люди—инженеры и техники из Москвы и Ленинграда,
с Урала и Украины, из Донбасса и Закавказья.С середины 1966 года обе электростанции вырабатывают
промышленный ток. Помню, как на открытии «Ренте» тогдаш-153
яий министр промышленности Жоэль Доменеч в нарушение
существующей традищии перерезал ленточку не ножницами, а
мачете: такова была воля рабочих.—	Мачете символизирует собой труд людей, от которых зави¬
сит ooHOBiHoe богатство нации — сахар, — пояснил мие секретарь
провинциального комитета партии Виктор Гонсалес. — Благода¬
ря сахару Куба смогла построить десятки новых предприятий,
в том числе и «Ренте»...Когда я в последний раз 'был на «Ренте», электростанция
предстала сложным и вместе с тем удиштельно компактным и
аккуратным комплексом. От осмотра машинного зала, размес¬
тившегося в высоком светло-сером здании, и стоящего рядом с
ним огромного парового котла в памяти осталось сплошное пе¬
реплетение труб — толстых и тонких, прямых и гнутых. Чуть по¬
одаль от машинного зала из выжженной солнцем рыжей земли
торчали мачты распределительной подстанции. Еще дальше вид¬
нелось здаше насоаной станции. А кругом — зеленые ковры
газонов и кусты цветущих олеандров.И еще запомнилась одна примечательная деталь: возле свет¬
лого здания управления электростанции, выросшего на том мес¬
те, где когда-то был легкий, из гофрированного алю,миния барак
строительной конто|ры, стаяло несколько групп иностранных ту¬
ристов. Слышалась английская, французская, итальянская речь.
Туристы не скрывали изумления, обменивались многозначи¬
тельными репликами и беспрерывно щелкали фотоаппара¬
тами. По лицам сопровождавших нас кубинских друзей было
видно, что они гордятся тем, что «Ренте» теперь показывают
иностранным туристам, как образец экономического прогресса
Кубы.Знакомивший нас с работой станции глав1ный инженер, мо¬
лодой кубинский 'специалист Хасинто Рейес, которого часто зо¬
вут по-студенчески просто Тико, был скуп на слова. И потому
его оценка — «замечательная станция» — прозвучала особенно
весомо.—	Были кое-какие неполадки при монтаже и при пусковом
опробовании, — говорил он, — но они были вызваны особым
режимом работы в тропическом климате.Советские специалисты Василий Нигоренко, Алексей Брыз¬
галов, Валентин Постоялко и Владимир Бонцевич уточнили, что
тропики тропиками, «о больше всего пришлось «повозиться с
циклами».—	Наше энергетическое оборудование рассчитано на 3 тыся¬
чи оборотов, а на Кубе — 3600, — говорил мне Нигоренко.—
Пришлось перестраиваться на ходу. «Ренте» стала первой154
электростанцией, куда мы поставили оборудование, рассчитан¬
ное не на 50, а на 60 циклов. Как видите, все работает нор¬
мально.—	У станции есть только один недостаток, — добавил полу¬
шутя-полусерьезно Хасиито Рейес, — у нее еще мало потребите¬
лей. Поэтому станция работает в полсилы: под нагрузкой толь¬
ко один блок, в другом пока нет нужды. Нет-нет, не подумайте,
что второй блок вообще не нуже1н. Вот когда западная и вос¬
точная энергосистемы объединятся и будет создано единое
энергетическое кольцо, тогда мы поставим под нагрузку и вто¬
рой блок, и экономичность станции сразу повысится...Электростанция «Ренте» и электр01станция в Мариэле, наз¬
ванная именем В. И. Ленина, были не просто ударными строй¬
ками кубинской революции. Как у всех кубинских новостроек,
у них свое лицо, своп особенности. И прежде всего они были и
остаются пер1Воклассными кузницами национальных кадров, в
первую очередь высококвалифицированных рабочих. Несколько
тысяч человек успешно освоили там специальности монтажни¬
ков, изолировщиков, бетонщиков, котельщиков. На «Ренте» про¬
ходили свою первую производственную практику учащиеся тех¬
нологического училища имени Пепито Тея. Там мне довелось
разговаривать с молодым механиком по монтажу оборудования
электростанций Хосе Армандо Бусто. После учебы в Польской
Народной Республике oih проходил первый курс своего «трудо¬
вого университета». А еще через некоторое время я узнал, что
на станции в Мариэле к пультам управления генераторами
впервые в истории Кубы стали женщины, освоивщие сложную
специальность оператора.Можно сказать, что национальные кадры энергетиков на Ку¬
бе росли вместе с этими двумя электростанциями. Большинство
тех, кто ныне управляет механизмами на этих станциях, — вы-
пусмними кубинских университетов и технологических училищ,
специалисты, выросшие и получившие образование уже при
народном строе. Большую помощь в подготовке национальных
кадров оказали и продолжают оказывать Кубе советские спе¬
циалисты. Когда «Ренте» еще только строилась, здесь труди¬
лось одновремемно до 50 советских специалистов. Вместе с ку¬
бинцами они возводили стены машинных залов, монтировали
оборудование, боролись с капризной и грозной стихией, не раз
грозившей, как это было, например, во время урагана «Флора»,
уничт0ж1ить плоды совместного труда Советские специалисты не
скупясь, передавали кубинцам — будущим энергетикам свой бо¬
гатый практический опыт, помогали им в совершенстве овладеть
современной советской техникой.155
и глав)ный и(нж€'нер «Ренте» Хасиито Рейес, и 1молодои опе¬
ратор Луис, и многие другие кубинцы с большой теплотой отзы¬
вались о советских специалистах, которые работали 'самоотвер¬
женно, не жалея ни сил, ни времени, проводя порой бесооиные
ночи у капризничавших приборов. Кубинские друзья очень точ¬
но определили эту черту советских людей как «ентериациона-
лизм в действии».Ныне на «Ренте» работают всего несколько советских специ¬
алистов. Но они высоко держат эстафету, переданную теми, кто
строил и монтировал станцию советские «эксплуатационниш»
готовят «эксплуатационников» кубинских прямо здесь же, на
электростанции, без отрыва от производства И результаты на¬
лицо уже сейчас кубинцы самостоятельно справляются с обя¬
занностями помощника машиниста котла или помощника ма¬
шиниста турбиныПроблема подготовки национальных кадров для кубинской
эне|ргетики имеет тем 'большее значение, что нынешние трудно¬
сти— это трудности роста, которые, естественно, отличаются от
трудностей прошлых лет. Если на первых порах много внимания
к себе требовали такие вопросы, как нехватка рабочих рук,
сложности с оплатой труда, бытовое обслуживание строитель¬
ных рабочих, если вначале нужно было думать в первую оче¬
редь о подготовке рабочих таких специальностей, как бетон¬
щики, электросварщики, монтажники, то теперь на первый план
выдвинулась проблема квалифицированных специалистов, кото¬
рые должны обслуживать электростанции. Ведь до сих пор на
Кубе никогда не строилось паровых котлов с высокими пара¬
метрами работы. К тому же советское оборудование, смонтиро¬
ванное на «Ренте» и в Мариэле, насыщено таким (большим коли¬
чеством защитных, блокировочных и автоматических устройств,
что его обслуживание требует специальных тех1нических знаний.
И проблема подготовки таких специалистов успешно реша¬
етсяНыне все трудности строительства и пускового периода по¬
зади Обе станции вот уже несколько лет вырабатывают про¬
мышленный ток А в канун 1 мая 1969 года коллектив электро¬
станции в Мариэле одержал еще одну 'большую трудовую по¬
беду: был поставлен под промышленную нагрузку последний —
четвертый — блок генераторов, и электростанция заработала на
свою полную проектную мощность — 200 тысяч киловатт. И по¬
жалуй, именно теперь, когда всем очевидно, что эти два важней¬
ших источника электроэнергии, расположенные на противопо¬
ложных концах острова, работают ровно, без перебоев, самое
время взглянуть на них, но уже с точки зрения не новостроек,156
а той оановы, какую они представляют собой для далынейшего
развития (народного хозяйства страныВ сентябре 1963 года один из корреспондентов агенства
Макгроу-Хилл писал на страницах солидного американского
журнала «Электрикл уорлд» следующее: «Вызывает удивление»
что кубинцы смогли сохранить уровень производства электро¬
энергии. Самой критической проблемой была нехватка запасных
частей. С закрытием традиционных источников снабжения в
Соединенных Штатах, не имея ни возможности производить на
острове новые запасные части, ни тех1никав, которые могли бы
это делать, кубинцы должны были приложить чрезвычайные
усилия для сохранения уровня производства электроэнергии».Эти слова, бесспорно, служат краснореч1ИВЫм признанием
тех успехов, которые одержала молодая республика; ведь то,,
что в условиях иной развивающейся страны показалось бы
обьшным делом, в условиях Кубы, блокироваиной империализ¬
мом США, превратилось в задачу иаключ1Ительной трудности,
учитывая, что оборудование электростанций было в основном
американского происхождения. Тем не менее революционная
Куба за первые пять лет своего существования не только сохра¬
нила прежний уровень, но и сумела увеличить производство
электроэнерпии. Если в 1960 году, когда были национализиро¬
ваны предприятия общественного обслуживания, Куба вырабо
тала 2097 миллионов киловатт-часов, то в 1964 году она вырабо¬
тала 2495 миллионов ииловатт-часов — почти на 20 процентов
больше В пересчете на душу населения это означало рост с 309
до 365 киловатт-часов Достигнуто это было за счет некоторого
увеличения мощности существовавших ранее электростанц'ий
За первое пятилетие были смонтированы и введены в зюсплуата
цию дополнительные блоки, например блок № 3 мощностью37,5	тысячи ииловатт на электростанции в городе Матансас
Но подобные улучшения были лишь полумерами, они, разу¬
меется, 1не могли решить проблему в целом Между тем с каж¬
дым годом становилась все более очевидной необходимость су¬
щественно (расширить энергетическую базу страны Республика
уверенно шла вперед по пути строительства основ 'социалисти¬
ческого общества. Модернизировались и расширялись промыш¬
ленные предприятия, строились новые фабрики и заводы, меха-
низ1ировалось сельское хозяйство, возникали новые, благоустро¬
енные жилые поселки Потребности страны в электроэнергии в
связи со всем этим непрерывно возрасталиСледует отметить, что планы увеличения энергетического по¬
тенциала Кубы существовали и раньше. Однако в первые годы
отсутствие опыта в области перспективного экономического157-
планирования и желание сделатьвсесразу, как говорят, кубинцы,
«за одну ночь», приводили (к частым пересмотрам планов, осо¬
бенно в промышленности. А это в свою очередь вынуждало ме¬
нять и планы развития энергетики. Но так было на первых
порах Позже 'был разработан и начал претворяться в жизнь
общий план развития энергетичеакой базы Кубы. Особенность
его состояла в том, что наряду с завершением строительства и
вводом в эксплуатацию таких мощных электростанций, как
«Ренте» в Сантьяго и имени В И. Ленина в Мариэле, он пре¬
дусматривал одновременно строительство более мелких, а также
расширение уже существовавших станций.План этот в значительной мере уже осуществлен. Выстроены
либо находятся в стадии завершения теплоэлектростанции в
Нуэвитасе и Сьенфуэгосе мощностью 120 тысяч киловатт каждая
н в Мансанильо мощностью 60 тысяч киловатт. Расширена
электростанция «Тальяпьедра» в Гаване, там введена в строй
еще одна турбина мощностью 60 тысяч киловатт. Пополнилась
еще одним блоком мощностью 30 тысяч (киловатт электростан¬
ция в СТ0ЛИЧН01М пригороде Регла. На каскадной гидроэлектро¬
станции на озере Анабанилья заработала третья турбина мощ¬
ностью 14,5 тысячи киловатт.Когда мы говорим о развитии кубинской энергетики и, в
частности, о сооружении мощных тепловых электростанций, то
следует иметь в виду, что это обстоятельство является прямым
следствием кубинской географии. Остров не располагает полно¬
водным реками, и потому возможности использования его гидро¬
ресурсов более чем ограничены. Если не считать каскадной
электростанции на озере Анабанилья и крохотной электростан¬
ции на реке Яра (ее мощность всего 3200 киловатт), то других
гидроэлектростанций на Кубе нет и строительство их не преду¬
сматривается. Правда, некоторые изыскания в области гадроре-
сурсов ведутся прежде всего в северной части Орьенте. Однако
ни у кого на Кубе не вызывает сохмнения, что и впредь на про¬
тяжении длительного времени почти вся электроэнергия будет
вырабатываться тепловыми электростанциями.Кубинские энергетики, с которыми мне доводилось встре¬
чаться на «Ренте», в Мариэле, Нуэвитасе или на озере Анаба¬
нилья, обращали мое внимание на изменения, происходящие в
характере потребления электроэнергии.—	Куба была страной слаборазвитой, целиком зависевшей
от воли монополий янки, — говорил мне в Гаване один из со¬
трудников министерства промышленности. — Эти мо!нополии вся¬
чески тормозили развитие производительных сфер, например
промышленности, и, наоборот, всемерно раздували сферы непро¬158
изводительные: торговлю, коммунальное хозяйство В результа¬
те такой политики потребление электроэнергии в сферах не¬
производительных, например в сфере обслуживания, было го¬
раздо выше, чем в сфере промышленного или сельскохозяйствен¬
ного производства. В 1959 году^ на долю промышленности при¬
шлось всего 29 процентов выработанной электроэнергии, а на
долю сферы обслуживания — более 61 процента Постепенно
положение меняется. Предполагается, что после 1971 года про¬
мышленность будет потреблять уже 46 процентов электроэнер¬
гии— больше, чем сфера обслуживания, гражданское потреб¬
ление и непроизводительные отрасли хозяйства, вместе взятые...Другой (важ'ный acneiKT процесса энергетического обновления
Кубы — электрификация кубинской деревни До революции лишь
9 процентов сельских жилищ имели электрическое оавещение
американские монополии, контролировавшие производство
электроэнергии 1на Кубе, считали для себя «невыгодным делом»
электрифицировать кубинское село Ньше положение в корне
изменилось. Большая часть поселков подключена к основным
энергетическим системам, а те, что расположены в труднодос¬
тупных горных районах, обслуживаются небольшими дизельны¬
ми электростанциями. Нелишне напомнить, что подобная «элек¬
трическая революция» стала возможной лишь благодаря глубо¬
ким аграрным 1прео(бразованиям, проведенным в кубинской де¬
ревне. В самом деле, разве возможно под1вести электричество к
каждой из хижин, затерявшихся в глубине гор^ Зато электри¬
фикация посел1Ков, выстроенных в народных имениях, — дело
вполне реалшое и осуществимоеРазвитие энергетической базы начало быстро менять внеш¬
ний облик Кубы По острову зашагали железобетонные опоры
линий 1высоковольт1ных передач А ведь совсем еще недавно,
всего десяток лет назад, столбы —деревянные^— для линий
электропередач Куба В(В03Ила из Соединенных Штатов Ныне
железобетонные опоры изготовляются самими кубинцами из ку-
(бинокого цемента и кубинского металла. Такие опоры уже несут
свою службу на линиях Мариэль — Гавана, Мариэль — Артеми-
са, Сантьяго — Байямо — МансанильоКубинцы с гордостью говорят о том, что их страна была в
некотором роде пионером продвижения электричества в Латин¬
скую Америку. Они вспоминают о том, как в 1855 году в Гава¬
не около древней стены, опоясывавшей центр города, впервые
вспыхнул свет вольтовой дуги — это был первый электрический
свет в Латинской Америке. Расскажут они вам и о том, что мир
еще не пришел в себя от изумления, вызванного «лампочкой
Эдисона», а гаванские власти уже предприняли попытки внед-159
р1ить электрическое освещение в жизнь города. И вот теперь
именно на Кубе построены — впервые в Латинюкой Америке —
такие мощные и современные теплоэлектростаиции, как «Ренте»
в Сантьяго и имени В. И. Ленина в Мариэле. И сделано это с
ломощью Советского Союза.Каких-нибудь пять — семь лет (назад о лустьинном мысе Рен¬
те или о столь же пустынной клинообразной косе возле городка
Мариэль мало кто на Кубе слышал. Теперь о них знает каждый
кубинец. И на «Ренте» и в Мариэле мне не раз приходилось
слышать, что о^бе электростанции представляют собой сплав
стали и солнца, бетона и энтузиазма, помноженный на братскую
помощь советского народа. С этой образной формулой трудно
не согласиться. Можно, .пожалуй, добавить только одно: Ренте
и Мариэль перестали «быть просто географическими понятиями —
они превратились в шмвол того, как шаг за шагом преодолева¬
ется вековая отсталость страны, как создается прочная основа
для повышения уровня жизни кубинского народа, для движения
Острова Свободы по пути экономического и социального про¬
гресса, по пути социализма.
ОСУЩЕСТВЛЕННАЯ МЕЧТАНа камешстом, бедном даже травой пустыре, примыкающем
к территории роокошного отеля «Варадеро Иетер1насьо(иаль»,
растет кактус. Скорее это даже кактусовое дерево — такой он
большой и старый, с листьями-лопатками, пожелтевшими от
солнца, соле1ных ветров, а еще (больше от времени. Многое ви¬
дывал на своем веку этот кубинский кактус. Ои пом1Нит, как
здесь, на золотистом песчаном берегу, начиналсись строительство*
отеля, и до сих пор удивляется, как уцелел он тогда, в строи¬
тельной горячке 50-х годов. Потом, когда слава о курорте Вара¬
деро облетела мир, мимо него то и дело стали проноситься
сверкающие «кадиллаки» и «олдсмобили». В 1них приезжали на
модный курорт миллионеры-я'нии, чопорные батистовсиие сена¬
торы и развязные удачливые дельцы, заезжие туристы-толсто-
суммы и местные гангстеры и шулера. Видел кактус американ¬
ского миллиардера Дюпона, который наезжал на свою «дачу»,
занимавшую весь мыс, видел и самого диктатора Батисту. Но
ничего подобного тому, что происходило вокруг него теперь, ста¬
рый кактус не припомнит....Все началось ранним солнечным утром в один из последних
июльских дней. Вереница автобусов, проехав под выгнутой полу¬
месяцем аркой, остановилась на дорожке, ведущей к отелю. Из
автобусов высыпали оживленные, радостные люди. И все вокруг
сразу наполнилось говором, шутками, смехом, детомим визгом.
Люди копошились возле машин, тащили к входу чемоданы, сум*
ки, возвращались обратно. Их было так много, что казалось,
отель не в состоянии будет вместить всех. Но все устроилось.
А еще через некоторое время голоса приехавших слышались уже
повсюду: в кафе, на пляже, в тени пальмовых аллей. Так иа-
чался первый день отдыха 1400 семей лучших мачетеро и рабо¬
чих сахарных заводов провинций Пинар-дель-Рио и Гавана,
прем1ированных за самоотверженный труд в период сафры не¬
дельным пребыванием на лучшем курорте страны.Приехавшие быстро перезнакомились, подружились и стали
вспоминать только что закончившуюся сафру.Вот рослый человек в белой майке, с высоким лбом и
крупными чертами лица. На вид ему лет сорок — сорок пять.161
Посмотришь на его лицо, на крепкую фигуру и скажешь; сил и
энергии в нем хоть отбавляй. Это Эмилиано Пенья Миранда,
рабочий сахарного завода «Гарлем» из провинции Пинар-дель-
Рио. Прежде он и мечтать не мог о том, чтобы окунуться в море.—	В 1957 году приехал я на одну стройку. Дело было в Ка-
гуаме, 1на самом (берегу, — вспоминает он. — Вода рядом. Но
подрядчик сразу заявил «Купаться тебе здесь категорически
запрещается. Ты — рабочий...». Так ни разу и не искупался,
хотя проработал там больше двух лет...После революции дела пошли совсем иначе. Отпала необхо¬
димость скитаться c места на место в поисках куска хлеба. Эми¬
лиано получил постоянную работу «а сахарно,м заводе «Гар¬
лем». А об отдыхе он теперь и сам не думал. Он не смог бы, по¬
жалуй, объяснить, как получ:илось, что в стране, где в прежние
време1на всегда (была огромная армия безработных, теперь ста¬
ло не хватать рабоч1их рук. Но он твердо знал; революции нуж¬
ны его руки, его силы, и он отдавал их ей без остатка. Вместе
с другими рабочими Эмилиано по воскресеньям и в обыч!ные
дни после работы выезжал на пла1нтации сахарного тростника
и рубил, рубил, рубил.. В 1967 году его вклад в коллективную
заводскую «копилку» составил 1300 арроб сахарного тростника
да еще 78 часов добровольного труда на самом заводе.Несколько лет назад Эмилиано Пенья Миранда и его това¬
рищи мечтали о том, чтобы у жх при заводе был большой те¬
нистый парк с веселыми детскими площадками. Сегодня парк
завода «Гарлем» — лучший во всей округе. Сбылась и другая
заветная мечта Эмилиано — он может купаться в море. И не
где-нибудь, не в Кагуаме, а на курорте Варадеро!Хосе Альфонсо Гарша едва ли не в два раза старше Эмили¬
ано Пенья Он тоже кадровый рабочий и, несмотря на свой пре¬
клонный возраст, так же полон сил и энергии. И хотя Хосе ра¬
ботает не на сахарном заводе, а на гаванской консервной фаб¬
рике жмени Луиса Малиана, он все последние годы тоже имеет
самое непосредственное отношение к сахарному тростнику.Когда началась сафра, рабочие фабрики решили часть то¬
варищей послать на уборку тростника. Хосе вызвался одним из
первых. Член фабричного комитета профсоюза, он считал, что
его место на самом трудном участке — на переднем крае борьбы
за сахар. 80 дней провел Хосе Альфоноо в народном имении
«Отто Барросо». 80 утрешних зорь встретил он на плантации.
80 раз уходил с поля уже после захода солнца. Результаты его
труда? 80 раз по 300 арроб сахарного тростника! Такое количе¬
ство срубленного тростника сделает честь любому непрофес¬
сиональному мачетеро.162
—	Уже к середине апреля в стране был произведен четвер¬
тый миллион тонн сахара. В этом была заслуга и доброволь¬
цев— мачете1ро с нашей фабрики, — раоаказывал Хосе Альфон¬
со.— Четвертый милл1и01н имеет особое значение, у нас его час¬
то называют вершиной сафры. Преодолев эту вершину, сафра,
подобно альпинисту, начинает постепенный спуск 1вниз.—	Завод, для которого мы рубили сахарный тростник,—
говорит Хосе Альфонсо, — продолжает переработку тростника
нынешнего урожая. Тем не менее он пару раз уже выбрасывал
белый флаг. Это — традиция, связанная с соревнованием между
мачетеро и рабочими. Когда тростника поступает больше, чем
завод может переработать, он «сдается» Мачетеро в такие дни
ликуют: они взяли верх над «заводскими».Эмилиано Пенья Миранда и Хосе Альфонсо Гарсиа — горо¬
жане. А вот Клаудинет Леон — 1коре1нной сельаиий житель. Он
крестьянин, «анаповец» (то есть член АНАП — Национальной
ассоциации мелких земледельцев). До революции батрачил в
муниципии Каймито, в южной части провинции Гавана. Как и
другим крестьянам той зоны, землю ему дала революция. Но,
как и другие крестьяне Каймито, Клаудинет не захотел работать
в одиночку и скучно, и трудно, а главное, невыгодно. Девять
крестьянских семей с помощью народной власти поднялись на
первую ступеньку кооперирования — создали бригаду взаимной
помощи. Ныне эта (бригада, носящая имя замечательного кубин¬
ского коммуниста, одного из основателей Коммунистической
партии Кубы, Хулио Антонио Мелья, не просто лучшая во всей
пров1инции Гавана — она отличается тем, что изо дня в день по¬
могает молодому социалистичеакому государству. Во время саф¬
ры члены бригады, убрав урожай и обработав землю в своих
усадьбах, выходят на лоля народных имений на уборку сахар¬
ного тростника. И как убирают! Меньше чем за три месяца они
срубают по 120—130 тысяч арроб тростника.Коода Клаудинет улыбается, усы его вытягиваются в ниточ¬
ку, придавая лицу вы1ражение игривости я лукавства.—	Как все (кубинцы, я жил, окруженный водой, — смеется
он. — Но ни разу за свою жизнь не был ни на одном пляже, ей
разу не купался в море. А сейчас я поставил сразу два личных
рекорда: в<первые выехал за пределы провинции Гавана и впер¬
вые окунулся в море. Будет о чем рассказать членам бригады...Эмилиано Пенья Миранда, Хосе Альфонсо Гарсиа, сотни
других рабочих, завоевавших самоотверженным трудом во вре¬
мя сафры право на заслуженный отдых на курорте Варадеро,
были горожанами. И это имело свой глубокий смысл. Активная
помощь селу неизменно находилась в центре внимания всех!63
массовых организаций кубиисиих трудящих1ся, и ib лер!вую оче¬
редь (Профсоюзов. Выдвинутый |Неаколько лет 'назад Революци-
о:н'ным {Правительством лозунг «Лицом — ik селу!» привел ik воз¬
никновению в городе маооавого движения за оказание всесто-
рои!ней помощи труженикам сельского хозяйства. В первых ря¬
дах этого движения шла боевая организация металлистов и
машиностроителей. Из года в год коллективы металлообраба¬
тывающих и маши'ност|роительных предприятий брали на себя
повышенные по |дравнению с предприятиями других отраслей
обязательства — помочь рабочим народных имений убрать уро¬
жай сахарного тростника в сжатые сроки и 1без поте|рь.—	Вся деятельность нроф'союза металлистов и машинострои¬
телей Кубы должна .проходить под лозунгом «Лидом — к «сель¬
скому хозяйству!» — гаво1рил генеральный секретарь Нацио1наль-
еого профсоюза металлистов и машиностроителей Кубы Агапи-
то Фигероа на последнем съезде этого профсоюза.Двести делегатов обсуждали вопросы организации труда, ме¬
ханизации ра'бот в ноле, социалистического соревнования. Обсу¬
дили они и 01бязательства, взятые на себя кубинюиими метал¬
листами и машиносироителями перед тружениками сельакого
хозяйства. А обязательства были нешуточные: за1КОНчить !К на¬
чалу сафры сооружение 60 центров по очистке стеблей тростни¬
ка от листьев (деятельность таких центров, как показал опыт,
ускоряет процесс переработки сахарного тростника), испытать
и передать народным имениям 50 машин для убор|Ки сахарного
тростника и 3 тыс'ячи нрице1Пов для неревожи его с плантаций
на заводы.Дело, разумеется, не олраничивается участием рабочих в оче¬
редной сафре. В среде многотысячной армии (кубинских метал¬
лургов, металлистов и машиностроителей рождаются и другие
патриотичеокие почины. Однажды трудящиеся металлообраба¬
тывающего завода «Аригуанабо», например, успеш1но провели
и(опытания созданной на их заводе машины для внесения в поч¬
ву м(инеральных удобрений.А когда приходит сафра, оживление на несколько дней во¬
царяется не только на предприятиях, но и во всех ключевых
районах 1кубинской столицы: на площади Парке-Сентраль, на
широких проспектах Беласкоанн и Карлос III и особенно на
улицах, примыкающих к Дворцу прудящихся, где размещается
штабчквартира (кубинского (рабочего движения — Профцентр тру¬
дящихся Кубы. Отсюда в разные концы острова отправляются
караваны автобусов и грузовиков: рабочий класс Гаваны посы¬
лает своих сынов помочь труженикам сельского хозяйства
убрать урожай сахарного тростника.164
Мне не раз доводилось наблюдать на Прадо иракючное и
myiMiHoe -человечеокое бурление, когда тысячи и тысячи добро-
В'ольцев-мачетеро отправляются на несколько месяцев в сельские
районы страны, чтобы участвовать в уборочной кампании. Пе¬
реходя от одной колонны машин и автобусов к другой, вы
словно читаете перечень отраслевых кубинских профсоюзов. Вот
машины для служащих административных и торговых учрежде¬
ний, они выезжают на плантации сентралей «Авраам Линкольн»
и «Эдуардо Гарсиа Лавандеро» в провинцию Пинар-дель-Рио.
Эта колонна машин предназначена для столи>ч!ных строителей,
текстильщиков, кожевников и ра'ботников зрелищных предприя¬
тий, они 'будут убир^ать тростник на плантациях сентралей «Мак-
симо Гомес» и «I Января» в провинции Камагуэй, испытыва¬
ющей самую острую нужду в рабочей силе. В ту же провинцию
отправляются и расцвеченные флагами и плакатами автобусы,
из которых несутся песни. Это нищевики, полиграфисты, учите¬
ля и 1медицинские работники уже (Приготовились к дальней
дороге.Рабочий класс Кубы — активный участник всех кампаний,
которые организуются на различ!ных фронтах сельскохозяйст-
венното производства. Он ©носит в эти кампании дух патриотиз¬
ма и организованности, самоотверженности в труде и высокой
политической сознательности. И ло окончании таких кампаний
сотни и тысячи отличившихся рабочих из Гаваны, Матансаса,
Ольгина, Байямо и других городов едут ©месте с профессио¬
нальными м1ачетеро отдыхать на лучшие курорты Кубы, включая
и всемирно известный курорт Варадеро....Обширный район Хосе Марти находится несколько поодаль
от территории отеля «Варадеро Интернасьональ». Эти светлые
четырех- и пя^'иэтажные дома тоже уже не раз принимали семьи
ударников сельскохозяйственного производства.Именно здесь, в районе Хосе Марти, я и позна1комился с
Ригоберто Пересом из Морона и Хорхе Родригесом из Артеми-
сы. Пылко, как это умеют делать, пожалуй, только кубинцы, мои
новые знакомые спорили о том, кто победит в соревновании
между объединениями народных имений Морона и Артемисы:
моронский петух или артемиоская зеленая ящерица?Необычность спора 'заинтересовала меня. На Кубе мне и
раньше приходилось встречаться с самыми различными форма¬
ми социалистического соревнования. Охочие до шутки кубинцы
умеют оживить соревнование, найти яркие, подчас кажущиеся
несерьезными, формы. Цель соревнования, его сущность от это¬
го ничуть не страдают. Но чтобы «петух против ящерицы»...
О таком соревновании мне слышать еще не доводилось.165
—	Если бы (ВЫ приехали в Морш и попали в тот день намуниципальный стадион, — говорит Перес, — вас бы поразило
необычное зрелище. В центре стадиона, на самом видном mciCtc,
возвышался помост. На нем за столом оидели министр труда,
руководители народных имений, представители профсоюзов и
общественных организаций. Трибуны и зеленое поле до отказа
заполняли люди в рабочих спецовках и соломенных шляпах,
кание носят 1кубинсюие ryaxinpo Несмотря на жару, многие при¬
шли с семьями. Над головами реяли самодельные плакаты с
лозунгами, с названиями народных имений и номерами рабочих
бригад. Но (больше всего было плакатов с красочным изображе-
кием петуха. И только в одном месте виднелось несколько пла¬
катов с изображением зеленой ящерицы.—	Разумеется, только в одном — в том, где находилась на¬
ша делегация, — говорит Родригес. — Если бы дело было в Ар-
темисе, все было бы наоборот ваш красочный петух затерялся
бы среди ящериц.—	Почему петух? Почему ящерица? — недоумеваю я.—	«Загадка моронского стадиона», как назвала одна газета
это событие, раскрывалась просто, — продолжает Перес, лукаво
улыбаясь и делая вид, будто не расслышал моих вопросов —
В тот день в Морон съехались члены пятисот рабочих бригад из
тех народных имений, что составляют сельскохозяйственное
объединение, или, если хотите, трест, с центром в Мароне. Среди
них находилась и многочисленная делегация рабочих другого
объединения, центр которого находится в Артемисе, в провинции
Пинар-дель-Ряо. А собрались они на стадион для того, чтобы
утвердить условия социалисттичеакого соревнования между «ими.
Вкратце они сводились « следующему, расширять посадки са¬
харного тростника, увеличивать сдачу государству сельскохозяй¬
ственных продуктов, организовать всех рабоч1Их в бригады,
улучшать условия жизни трудящихся.—	Движение за организацию рабочих бригад в народных
имениях развертывалось в то время по исей стране, — добавля¬
ет Родригес. — Однако встреча в Мороне имела особое значение:
впервые это движение облекалось в конкретные и четкие формы
социалистического соревнования между рабочими сельскохозяй¬
ственных объединений двух разных провинций.—	Ну, а при чем все-таки петух и зеленая ящерица?—	Да ни при чем, — отвечает Перес, явно довольный тем, что
я так и не догадался сам. — Просто мы вспомнили, что изобра¬
жение петуха издавна сч1итается как бы гербом города Морон.
Ну, а артемисцы избрали своим символом зеленую ящерицу:
ведь именно ящерицу напоминает Куба своими очертаниями.166
Только и всего. Главное в том, что в соревиовастии «петуха про¬
тив ящерицы» сразу же захотели участво1вать все рабочие, ни¬
кого не пришлось агитировать...Я не знаю, кто в конце концов вышел победителем из этого
сареанования. Моронцам очень хотело|Сь победить и доказать,
что их сельскохозяйственное объединение, насчитывающее 20 на¬
родных имений, отнюдь не случайно первым в стране заверши¬
ло процесс организации рабочих бригад. Артемисцы тоже не
намерены были ударить лицом в грязь, ведь народное имение
«Ригоберто Корчо» из их объединения одним из первых в стра¬
не получило вымпел XII съезда кубинских профсоюзов. Но не¬
зависимо от того, кто победил традиционный моронский петух
или новорожденная артемисская ящерица, — выиграли в конеч¬
ном итоге все. Ведь и у моронцев и у артемисцев одна цель —
увеличить производство сельскохозяйственных продуктов В этом
заинтересована вся страна.Да, Хосе Альфонсо Гарсиа, Эмилиано Пенья Миранде, Кла-
удинету Леону, Ригоберто Пересу, Хорхе Родригесу и многим,
М1Н0ГИМ другам труженикам, отличившимся в ударном труде на
полях и плантациях Острова Свободы, всем, кто провел незабы¬
ваемую неделю отдыха в Варадеро, было о чем рассказать потом
своим товарищам. Революционное правительство позаботилось
о том, чтобы герои сафры отдохнули так, как они того заслужи¬
ли. К их услугам было все: морские купаиия и красочные пред¬
ставления в местном варьете, прогулки вдоль побережья на ка-
Teipax и катания на автопоездах по курорту. Многие из них
признавались мне, что раньше, до революции, 'никому из них и
8 голову не приходило, что может настать такой день, когда
лучший курорт страны будет отдан в их распоряжение. А если
такая мысль кому и приходила, то она, конечно же, казалась
несбыточной «голубой мечтой».Ныне мечта кубинского труженика воплощается в действи¬
тельность. Трудящиеся Пинар-дель-Рио и Орьенте, Матансаса
и Гаваны, Ж1ители самых удаленных уголков имеют равные воз¬
можности пользоваться всеми благами, которые создают они са¬
ми и которые в свое время были созданы руками их отцов и
дедов Единственным критерием, с которым подходят к каждо¬
му человеку, является его труд на благо общества, его отноше¬
ние к социалистической родине....Вот что увидел и услышал в те июльские дни старый как¬
тус, что растет на каменистом пустыре возле отеля «Варадеро
Интернасьональ».
СОДЕРЖАНИЕОстров Свободы — остров созидания (вме
сто предисловия)Столичные зарисовки
Рабочее сердце Гаваны
Города меняют облик
Две встречи с Че . . . .
«Партагас» — добрая слава Кубы
Морские ворота действуют без перебоев
Сахар становится сладким .Сентраль и его заботы .На подъеме	«Где начинается асфальт?..»Кубинская зима ....Новая жизнь «Реаленго-18»Революцией рожденные
Служба здоровья в наступлении
Мост длиной в 10 тысяч миль
Так ломаются географические понятия
Осуществленная мечта ....3102840465663778897105ИЗ121135140145151161Листов Вадим Вадимович
ПО ДОРОГАМ ОСТРОВА СВОБОДЫРедактор И. Т Филатова
Художник А. Л Блох
Художественный редактор П. Е
Технический редактор Н. Д Корж. р а с о в
р о б о в аСдано в набор 31/Х 1972 г. Подп в печать 13/IV 1973 г.
А 05209	Формат 60X 84Vie. Бумага тип № 1Уел печ. л. 9,77+вкл 0,93. Уч.-изд. л. 10,08+вкл 0,92.
Тираж 16 000 экз.	Заказ 815	Цена 43 коп.Издательство ВЦСПС Профиздат, Москва, ул Кирова, 131 я тип Профиздата, Москва, Крутицкий вал, 18