60лет „
Organizacion regional publica
“Asociacion de invcstigadores del Mundo Iberoamcricano”(“AIMI”)Boris MartynovEnsayos historicosMoscu -2013
Региональная общественная организации
«Ассоциации исследователей ибероамериканского
мира» (РАО «АИИМ»)Борис Федорович МартыновИсторические очеркиМосква - 2013
УДК 338(81)
ББК 65.9(7БРА)
М29Мартынов Б.Ф. Историческеи очерки. - М.: ИЛА РАН,
2013.-328 с.ISBN 978-5-201-05487-8Книга представляет собой сборник эпизодов,
посвященных малоизвестным, но оставившим заметный
след в истории XX века людям и кораблям. Выбор эпизодов
был продиктован стремлением автора показать «живую»
историю прошлого столетия, которая реализовывала свою
собственную «сверхзадачу» вопреки пожеланиям и воле
людей.El libro se compone de un numero de episodios dedicados a
las personas у barcos poco conocidos que, a pesar de todo,
dejaron sus huellas en la Historia del siglo XX. La selection de
los episodios fue hecha por el autor con el deseo de representar
una Historia «viva» de este siglo, la que realizaba su
«supermision» a despecho de los deseos у la voluntad de la
gente.ISBN 978-5-201-05487-8© Мартынов Б.Ф., 2013
© ИЛА РАН, 2013
ОГЛАВЛЕНИЕВведение	 6Часть I. Далекие параллели	 91.	«Загадка» барона Рио Бранко	 И2.	Г аага: упущенный миром шанс		 353.	Руй Барбоза - человек и легенда	 574.	«Это все придумал Черчилль...» или
бразильский линкор для русской истории	 755.	Последние «Новики»	 946.	Забытый адмирал, линкор «Марат» и
командир «счастливой» «Штуки»	 1147.	Судьба крейсера «Байя»	 155Часть И. Осколки Русского зарубежья	 1771.	Генерал. Ученый. Поэт	 1792.	Некоторые подробности Чакской войны	 1913.	Парагвайские встречи	 2034.	Елена Антипова - Великий педагог
Бразилии			 2135.	«Первопоходники», первостроители	 227Часть III. Цивилизация vs глобализация	 2371.	Хосе Марти, глобальные вызовы и правило
«обратной перспективы»	 2392.	В компании «Безумной Греты»	 2603.	БРИКС: «Будем реалистами - потребуем
невозможного!»	 2824.	«Цивилизация модерна» против
цивилизаций С. Хантингтона	 305
ВведениеЧитатель, взглянув на название этой книги,
вполне может посчитать его легковесным. «Ну, что
такое «очерки»? - Скажет он. «История - это серьезная
наука, а не какая-то там беллетристика!» Конечно,
история, как академическая наука, просто обязана быть
по- академически серьезной. Иначе ее место среди
искусств, а не среди наук. Однако, как школа жизни,
или, если хотите, искусство выживания, она должна
сочетать в себе самые различные качества. Трудно
представить себе более «серьезное» отношение к
истории, чем то, которое господствовало у нас в эпоху
«исторического материализма». В результате теория
все больше расходилась с практикой, а чем все это
кончилось - мы хорошо знаем...Перейдя через некий возрастной «экватор», я все
чаще вспоминаю свою юность и школьные годы -
время, когда у человека формируются основные черты
характера и взгляды на жизнь. Вспоминаю и свою
учительницу истории - Елизавету Петровну
Смирнову. Однажды (то ли случайно
проговорившись, то ли не ко времени осмелев) она
заявила, что монголо-татарское иго на Руси стало
«Божьей Карой» за многолетие междоусобиц, когда
«сын на отца и брат на брата», за бесчестье, в
частности, Липицкой битвы, когда одни русские
воины тысячами истребляли других в преддверии
Батыева нашествия. Тогда это меня потрясло. Значит,
есть-таки некая высшая Справедливость, которая
воздает не здесь и сейчас, а с каким-то
пространственно-временным «лагом», не сразу и
прямо «в лоб», а во фланг или с тыла?6
Не так давно в одном серьезном научном труде
было отмечено присутствие в Истории независимой от
людей силы, которая способна воздействовать на
принимаемые ими решения, порой качественно
трансформируя их конечные результаты.1 Действие
этой силы протекает в сфере иррационального, которая
ранее полностью игнорировалась в науках об
обществе. Проявляя себя через элемент случайности,
это иррациональное не раз уже опровергало
воспитанную в представителях цивилизации Запада
со времен эпохи Возрождения уверенность в
линейном характере прогресса и в способности
человека предвидеть будущее. Но, связывая далее
понятия «стихия» и «хаос» с понятием
«самоорганизация», не признают ли эти авторы за
иррациональным способности к самостоятельному
целеполаганию? Тогда, возможно, моя старая
учительница была права, и в истории следует вести
поиск некого Справедливого Начала? Того, которое все
время порывается донести до людей какие-то свои
«мысли по поводу», и, не услышанное ими, и
многократно оболганное, раз за разом упорно
продолжает эти попытки. Ну, тогда и слово «очерки»,
возможно, не покажется легковесным, поскольку
всякое стремление хоть как-то приблизится к
логическому постижению такого «начала» заранее
обречено на незавершенность.Этому стремлению немало способствовала
причастность автора к «цеху» латиноамериканистики -
науки, которая захватила его воображение в ранние
институтские годы. Вплоть до самого последнего
времени она была у нас уделом лишь относительно1	Современные глобальные проблемы. (Отв. Ред. Барановский В.Г.,
Богатуров А.Д.) М., 2010, с. 35.7
небольшой группы энтузиастов (в сравнении,
например, с немалой когортой специалистов по США
и странам «развитого Запада»). «Плюсы», однако,
состояли в том, что изучение сравнительно молодой
цивилизации (имеющей, однако, весьма древние и
богатые корни), которая до недавних пор занимала
«периферийно - отстраненное» положение в мире,
позволяло заранее исключать многие стереотипы и по-
новому осмысливать некоторые традиционные
подходы к истории вообще и истории международных
отношений в частности. Еще помогала пронесенная с
детства любовь к морю и кораблям. Может быть,
привычкой все время преследовать убегающие вдаль
горизонты?Предлагаемая Читателю книга - это сборник
статей автора, появлявшихся в журналах «Латинская
Америка», «Новая и новейшая история», «Родина»,
«ГЕО» и «Международные процессы» с 1985 по 2012
годы. Написанные на совершенно разные темы и
встроенные в разные пространственно-временные
рамки, они, тем не менее, объединены одним:
попыткой создать образ такой живой Истории, которая
в равной мере сочетает в себе рациональное и
иррациональное, объективное и субъективное,
закономерное и случайное. Насколько это удалось -
судить Читателю.8
ЧАСТЬ IДАЛЕКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ
«ЗАГАДКА» БАРОНА РИО-БРАНКО«Бог бразильских границ», «Золотой канцлер», «Пер¬
вый бразилец» - такие лестные эпитеты заслужил Жозе-
Мария да Силва Параньос, барон Рио-Бранко, за относи¬
тельно недолгий (с 1902 по 1912 гг.) срок пребывания на
посту министра иностранных дел Бразилии. «Всю внешнюю
политику республики, со времени ее провозглашения и по
сегодняшний день, - писал известный бразильский историкЭ.	Вианна, - можно разделить на три основных этапа: до, во
время и после деятельности Рио-Бранко на посту министра
иностранных дел».1 Большинство современных бразильских
историков, политических и государственных деятелей со¬
гласны с такой оценкой.О признании в Бразилии заслуг Рио-Бранко свидетель¬
ствует и то, что его имя носит столица штата Акре, одна из
центральных магистралей в Рио-де-Жанейро и созданный в
1945 г. при Итамарати (министерство иностранных дел Бра¬
зилии) Институт Рио-Бранко - единственное учебное заве¬
дение, готовящее кадры для дипломатической службы стра¬
ны.Личность и деятельность министра, авторитет которого
в зените карьеры был зачастую выше, чем авторитет сме¬
нявшихся при нем президентов, вызывали и продолжают
вызывать не менее оживленные, а, иногда, и весьма бурные
дебаты. «Сфинкс, загадку которого я так и не смог разга¬
дать»,2 - таково мнение о нем известного бразильского пи¬
сателя, философа и дипломата Грасы Аранья. «Личность,1	Н. Vianna. Historia diplomatica do Brasil. Sao Paolo, 1961, p. 134.2	L. Viana Filho. A Vida do Barao do Rio Branco. Rio de Janeiro, 1959,
p. 363.11
полная контрастов»,1 - писал о Рио-Бранко его биограф Лу¬
ис Виана Фильо.При жизни Рио-Бранко не было недостатка в предпо¬
ложениях о «решающем иностранном влиянии» на его по¬
литику - английском, французском, американском, - пред¬
положениях, часто носивших взаимоисключающий харак¬
тер. Так, например, при господствовавшем, весьма поверх¬
ностном, суждении о «проамериканском» характере дипло¬
матии барона, уверяли также, что он был «преданным по¬
клонником Вильгельма II и послушным подручным его по¬
литики».2 Перед глазами современников возникал то образ
мудрого и дальновидного государственного деятеля, то не¬
приглядный портрет политического авантюриста, все успе¬
хи которого объяснялись лишь непонятным везением.В наши дни интерес к идейно-политическому наследию
Рио-Бранко в Бразилии неизмеримо возрос. И это вполне
объяснимо. «Восходящая держава» - Бразилия, готовится
занять достойное своему новому экономическому и полити¬
ческому весу место в мире XXI века. В этом смысле изуче¬
ние бразильской дипломатической «школы» как особого
феномена в истории дипломатии, ее традиций, методов и
принципиальных основ - необходимое условие для успеш¬
ного налаживания отношений с этой страной. В то же вре¬
мя, можно констатировать некоторое «затухание» интереса
к личности и политическому наследию Рио-Бранко в США,
хотя еще в 60-е и 70-е годы прошлого века он еще был
весьма высок, если судить по выходившим в этой стране
книгах и статьях, которые были посвящены «Богу бразиль¬
ских границ». Мы беремся утверждать, что этот интерес
был вызван откровенно тенденциозным стремлением пред-1	Ibid., p. XII.2	Архив внешней политики России (АВПР), фонд Канцелярия, 1909,
д. 113, л. 183.12
ставить министра, определившего внешнеполитическую
стратегию крупнейшей латиноамериканской страны на дол¬
гие годы вперед, сторонником «негласного альянса» с США и
поклонником дипломатии «большой дубинки» Т. Рузвельта.«ВЫДАЮЩИЙСЯ БРАЗИЛЕЦ»Жозе-Мария («Жука») да Силва Параньос родился 30
апреля 1845 г. в Рио-де-Жанейро. Его отец, Жозе-Мария
Параньос-старший, получивший за свои заслуги титул ви¬
конта, был видным политическим деятелем Бразильской
империи. Он занимал пост министра иностранных дел, за¬
тем - председателя совета министров, активно участвовал в
борьбе за отмену рабства. Пример отца - патриота, сторон¬
ника идеи «сильной» Бразилии, вдохновлял будущего ми¬
нистра иностранных дел, по его собственному признанию, в
течение всей жизни.Уже в годы обучения в колледже у юного Параньоса
проявился интерес к исторической науке. Юридическое об¬
разование, полученное в университетах Сан-Пауло и Реси-
фе, не смогло заглушить этот интерес, превратившийся со
временем в страсть. Опубликовав свою первую историче¬
скую работу в 19 лет, молодой Параньос с тех пор постоян¬
но изучал историю Бразилии, что оказалось впоследствии
весьма полезно для дипломатической практики. Поездка в
Европу, преподавание в колледже и, наконец, избрание в
парламент, где он сразу же включился в борьбу за принятие
закона об отмене рабства, автором которого был его отец, -
все это лишь ступени на пути к заветной цели - карьере ди¬
пломата (о ней «Жука» мечтал с детства).Тем не менее, дипломатическая карьера «Первого бра¬
зильца» началась довольно поздно, когда 32-летний Ж.-М.
Параньос занял скромный пост вице-консула в Ливерпуле.
По свидетельству современников, император долгое время13
не решался назначить его на это вакантное место из-за ре¬
путации «прожигателя жизни», которую «Жука» успел при¬
обрести в молодости. 12 лет успешной работы (сначала в
Ливерпуле, потом - в Париже) принесли ему титул барона
де Рио-Бранко.Не в последнюю очередь получение этого титула было
связано и с поездкой Параньоса в Санкт-Петербург во главе
бразильской миссии на сельскохозяйственную выставку в
1884 году. Целью его была пропаганда главного экспортно¬
го товара Бразилии - кофе, в доселе почти исключительно
«чайной» стране. Там 39-летний дипломат не тратил време¬
ни даром. Вскоре, как свидетельствовала петербургская
пресса, бразильский павильон «превратился в один из эле¬
гантнейших центров города». Каждый посетитель этого па¬
вильона получал право на бесплатную чашечку ароматного
бразильского кофе! А таких посетителей за день набиралось
до 20 тысяч... Будущий министр лично показывал петер¬
бургским дамам, как следует готовить бразильский кофе. 20
мешков были отправлены им бесплатно в больницу для ин¬
валидов балканских войн, о чем незамедлительно стало из¬
вестно российскому самодержцу. Уже на следующий день
Александр III посетил бразильский павильон в сопровожде¬
нии императрицы Марии Федоровны, наследника престола
и великих князей. Присутствовали также курировавшие вы¬
ставку министр внутренних дел граф П. Толстой и член Го¬
сударственного совета С. Грейг. После закрытия выставки
Ж.-М. да Силва Параньос удостоился первого русского ор¬
дена - Св. Станислава II степени.Рио-Бранко считал, что в конце XIX - начале XX в.
сложились уникальные условия для активизации российско-
бразильских отношений. Свидетельством стала изданная им
в Петербурге на французском языке брошюра «Бразилия на
международной выставке», в которой дипломат, знакомя
читателя с малоизвестной для него тогда страной, призывал14
к увеличению взаимной торговли и установлению стабиль¬
ных экономических отношений. Надо отметить, что эта
брошюра была первой и единственной книгой о Бразилии в
России вплоть до выхода в свет в 1892 г. воспоминаний
российского дипломата и путешественника А.И. Ионина.
По возвращении в Рио-де-Жанейро Параньос сделал докладо	России в МИД, основные положения которого были опуб¬
ликованы в столичной газете «Жорнал де комерсио» от 7
августа 1884 г. Дипломат настаивал на организации «пря¬
мой и регулярной торговли» между двумя странами, выска¬
зав пожелание, чтобы прошедшая выставка «не осталась
лишь декоративным спектаклем». Однако начать перево¬
дить свои убеждения в практическую плоскость барон Рио-
Бранко смог только после решения наиболее насущных
проблем своей страны.В 1889 г. с империей в Бразилии было покончено. От¬
прыск семьи с сильными монархическими традициями, Рио-
Бранко отнесся к установлению республики более чем ло¬
яльно, незамедлительно выразив желание продолжать
службу.1 Услуги, оказанные им родине, сделали его едва ли
не самой популярной личностью в Бразилии.Республика унаследовала от монархии целый ряд ост¬
рых пограничных проблем. Спорная с Аргентиной террито¬
рия Пальмас, площадью в 30 тыс. км2, была населена пре¬
имущественно бразильцами. В 1893 г. спор был передан
сторонами на третейское разбирательство президенту США
Г. Кливленду. Возглавлявший бразильскую делегацию Рио-
Бранко сумел разыскать в архивах документы, подтвер¬
ждавшие принцип “uti possidetis juris”, известный еще со
времен римского права и означавший: «владейте, чем вла¬1	Grandes personagens da nossa historia. N 47, Barao do Rio Branco, SaoPaolo, 1970, p. 821.15
деете». Тем самым он обеспечил присуждение спорной тер¬
ритории своей стране.Вторую проблему предстояло урегулировать с Франци¬
ей, которая пожелала расширить границы своего колони¬
ального владения Французской Гвианы за счет бразильской
территории Амапа. Положение усугублялось тем, что в 1890
г. на спорной территории нашли золото. Однако, несмотря
на все усилия, французам так и не удалось добиться своего.
Рио-Бранко доказал на основании документов, что граница
между двумя странами проходила именно по р. Ояпоки, а не
на несколько миль южнее. За эту победу Рио-Бранко в 1900
году получил почетное звание «Выдающийся бразилец». А1	декабря 1902 года он стал министром иностранных дел в
правительстве президента Р. Алвеса.В том же месяце, после долгого отсутствия, Рио-Бранко
с триумфом вернулся на родину. Он привлек на дипломати¬
ческую службу молодых энергичных людей, успевших за¬
рекомендовать себя в политике, литературе, истории и жур¬
налистике, таких как Г. Аранья, Р. Барбоза, Ж.-П. Каложе-
рас, Э. да Кунья, Д. да Гама и др. В центре Рио было обнов¬
лено здание, принадлежавшее ранее барону де Итамарати, и
приспособлено для нужд министерства иностранных дел. С
того самого времени и по сию пору бразильский МИД но¬
сит неофициальное название «Итамарати». Там были созда¬
ны обширный архив и библиотека, обновлены интерьеры
(завезены стильная мебель, ковры и картины). Рио-Бранко
считал, что дипломаты должны работать в условиях, кото¬
рые подчеркивают их высокий статус и достоинство пред¬
ставляемой ими страны. Им предстояло обеспечить выход
Бразилии из дипломатической изоляции в латиноамерикан¬
ском регионе и установить отношения с новыми государст¬
вами за его пределами. Первоочередное же место начинала
приобретать проблема нейтрализации иностранного вмеша¬
тельства.16
«НА МОНРО - МОНРО С ДОБАВКОЙ»На заре XX в. Бразилии все чаще приходилось сталки¬
ваться с колониалистскими амбициями некоторых «вели¬
ких» держав. В 1896г. Великобритания захватила бразиль¬
ский остров Тринидади, а некоторое время спустя предъя¬
вила территориальные претензии к Бразилии на границе с
Британской Гвианой. Повышенный интерес к южным шта¬
там, где были сильны позиции немецких колонистов, стала
проявлять и Германия. Однако Рио-Бранко, очевидно, отда¬
вал себе отчет, что наибольшую опасность для Бразилии,
как и для других латиноамериканских республик, будет
представлять экспансионистская политика Соединенных
Штатов.Еще в Париже будущий министр иностранных дел
близко сошелся с Эдуардо Прадо, автором нашумевшей (и
запрещенной в 1883 г. в Бразилии) книги «Американская
иллюзия». В ней, хотя и с монархических позиций, но в це¬
лом верно, анализировались отношения между Бразилией и
США. «Американское «братство» - обман!» - восклицал
автор. «Американская дружба равна нулю, если в ее основе
нет корыстного интереса!».1 Исторически прослеживая от¬
ношение США к Бразилии, Э. Прадо предупреждал о воз¬
можности территориальной экспансии Вашингтона в районе
Амазонии.Рио-Бранко тогда придерживался такого же мнения.
Это отмечал и бразильский историк А. Лине.2 В тесном кру¬
гу друзей, в который входили Э. Прадо, Руй Барбоза и из¬
вестный писатель Эса де Кейрош, Рио-Бранко не раз отзы¬
вался о «великом северном соседе» как о «новом и наиболее
жестком» империалистическом государстве, предпочитая1	Е. Prado. La Ilusion Americana. Madrid, 1917, p. 8, 185.2	A. Lins. Rio Branco. Sao Paolo, 1965, p. 143.17
укрепление связей Бразилии с Европой перспективе «от¬
даться в руки Соединенных Штатов.1 Факты свидетельст¬
вуют, что уже в первом деле, с которым пришлось столк¬
нуться новому министру иностранных дел, проявилась его
решимость защищать суверенитет страны от посягательств
США, используя для этого оружие противника - панамери¬
канскую идеологию.11	июля 1902 г. президент Боливии Пан до передал аме¬
риканской корпорации «Боливиэн сидикейт» со штаб-
квартирой в Нью-Йорке неограниченные права на эксплуа¬
тацию покрытой каучуконосными лесами обширной терри¬
тории Акре. На нее издавна претендовали Боливия, Перу и
Бразилия. Так как область была заселена, в основном, «се-
рингейрос» - бразильскими добытчиками каучука, то Бра¬
зилия имела больше шансов на обладание спорной террито¬
рией по праву “uti possidetis de facto” («фактическое владе¬
ние»). Однако в спор между тремя южноамериканскими го¬
сударствами «в интересах американских граждан» теперь
могли вмешаться США. В случае реализации концессии под
боком у Бразилии в верховьях Амазонки образовалось бы
государство в государстве, фактически независимое от Бо¬
ливии и управляемое магнатами Уолл-стрита. Бразильская
общественность была серьезно обеспокоена. Рио-Бранко
писал президенту республики: «Попытка внедрения на на¬
шем континенте системы чартерных компаний, характерной
для Африки и Азии.... Может поставить под удар его безо¬
пасность».2Творцу бразильской внешней политики, очевидно,
представлялась первоочередной задача устранения возмож¬
ности вмешательства Вашингтона в спор трех южноамери¬
канских государств. В августе 1902 г. по настоянию Рио-1	Ibidem.2	Obras do Barao do Rio Branco. Tomo V. Rio de Janeiro, 1947-48, p. 16, 19.18
Бранко было закрыто свободное судоходство по единствен¬
ному водному пути в Акре - р. Пурус, чтобы помешать аме¬
риканским представителям «синдиката» добраться туда из
Манауса. Повод для инцидента не мог возникнуть, у Ва¬
шингтона была выбита почва из-под ног в то время, как гос¬
секретарь Хэй уже давал посланнику США в Рио-де-
Жанейро инструкции о «защите интересов американских
граждан».В письме на имя самого Хэя американский посланник
Сигер назвал акт бразильского правительства «отвратитель¬
ной мерой», квалифицировав ее как ... «угрозу США».1 За
резким протестом США последовали демарши Англии,
Германии и Франции. В ответ Рио-Бранко в официальном
заявлении указал на то, что Боливия была неправомочна
предоставлять подобную концессию. Использовав факт
присутствия среди пайщиков «синдиката» англичан, немцев
и французов, он обвинил концессионеров в ... нарушении
«доктрины Монро» (!). «Применяя закон обратного дейст¬
вия, кабинет Рио-де-Жанейро обратил «доктрину Монро»
против Соединенных Штатов и заявил вашингтонскому
правительству, как это когда-то заявил Монро, что он не
допустит, чтобы какая-нибудь часть независимой террито¬
рии Америки могла быть обращена в колонию. «В ответ на
Монро - Монро с добавкой» - говорил, смеясь, барон Рио-
Бранко».2 Столкнувшись с твердой позицией Итамарати и с
физической невозможностью обеспечить «синдикату» при¬
сутствие в Акре, госдепартамент был вынужден пойти на
уступки. Устранение из спора США позволило избежать
вооруженного столкновения между двумя латиноамерикан¬1	L.F. Hill. Diplomatic Relations between the US and Brazil. Durham, 1982,
p. 288.2	Баррапь-Монферра. От Монро до Рузвельта (1823 - 1905) М.-Л., 19256
с. 161-162.19
скими государствами и заключить в 1903 г. Петрополисский
договор, по которому Бразилия получала права на террито¬
рию Акре площадью в 197 тыс. кв.км., за что должна была
выплатить Боливии 2 млн. фунтов стерлингов и построить
железную дорогу Мадейра - Маморё, предо Боливии выход
к Атлантическому океану. Значение указанного договора
было трудно переоценить. Он пресек попытку Соединенных
Штатов закрепиться в центре южноамериканского материка-	как это произошло в зоне Панамского канала.1Признавая, что Рио-Бранко превратил «доктрину Мон¬
ро» в орудие против «синдиката», американские исследова¬
тели (в том числе Б. Барнс) отмечали специфичность такой
ее трактовки. Р. Вессон, в частности, указывал, что Рио-
Бранко стремился придать ей многосторонний характер, с
целью предотвратить одностороннее американское вмеша¬
тельство. Ф.Ганзерт признавал: «Панамериканизм никогда
не был религией Рио-Бранко».2 На чем же основывались по¬
строения американской историографии, представлявшей его
ярым сторонником «панамериканского единства»?Чаще всего во главу угла ставилось следующее: повы¬
шение дипломатического представительства обеих стран до
уровня посольств (декабрь 1904г.) и проведение в Рио-де-
Жанейро III Панамериканской конференции (июль - август
1906г.). Что касается первого факта, якобы, свидетельство¬
вавшего о «переориентации внешней политики Бразилии с
Европы на Вашингтон», то более естественно было бы объ¬
яснить его стремлением Итамарати обеспечить своему1	Проблема Акре была окончательно решена только в 1909 г., после за¬
вершения длительных переговоров с Перу, которая уступила тогда Бра¬
зилии территории, находившиеся в фактическом владении последней в
обмен на право свободного судоходства по рекам, аналогичное тому,
которое было предоставлено Боливии по Петрополисскому договору.2	F. Ganzert. The Baron of Rio Branco, Joaquim Nabuco and the Growth of
Brazilian-American Friendship. HAHR, 1942, vol. XXII, N3, p. 444.20
представителю возможность постоянных прямых консуль¬
таций с президентом США. Кстати, и Б. Барнс отмечает, что
в «деле Акре» посланник Бразилии в Вашингтоне Ассиз
Бразил «мог бы действовать более оперативно, имей он в то
время доступ к Т. Рузвельту».1Выбор Рио-де-Жанейро в качестве места для проведе¬
ния Ш Панамериканской конференции был продиктован,
прежде всего, заинтересованностью правительства Т. Руз¬
вельта в поддержке своего экспансионистского курса со
стороны крупнейшей страны Латинской Америки. Государ¬
ственный секретарь Э. Рут отправился в зарубежную поезд¬
ку с планом заключения «союза» между США и Бразилией
и «разделения ответственности» в деле создания «междуна¬
родной полицейской силы» в Западном полушарии. «Это
стремление, - отмечал русский посланник в Бразилии Про-
зор, - было довольно явно высказано в одной из речей севе¬
роамериканского государственного деятеля». Но Рио-
Бранко «воспользовался первым удобным случаем, чтобы
сгладить нежелательное впечатление, вызванное словами,
произнесенными его североамериканским коллегою». В от¬
вет на речь Э. Рута, призвавшего латиноамериканские стра¬
ны сплотиться под знаменем «панамериканизма», «Рио-
Бранко на открытии конференции не только подчеркнул все
то, чем Бразилия и Америка вообще обязаны Европе в про¬
шлом, но и те неразрывные связи - как кровного происхож¬
дения, так и насущных интересов - которые существуют
между нею и Новым Светом».*"Конференция, несмотря на обилие заявлений о дружбе
и взаимопонимании, так и не ознаменовалась обсуждением
какой-либо новой политики. Она скорее заложила основу1	E.Bradford Burns. The Unwritten Alliance. Rio Branco and Brazilian. -
American Relations. New York, 1981, p. 95.2	АВПР, ф. Канцелярия, 1906, д. 118, л.38.21
конфликта между Бразилией и США, проявившегося год
спустя на созванной по инициативе России Второй Гаагской
конференции мира с участием 44-х государств, в том числе-	17-ти латиноамериканских. Заявление, сделанное Рио-
Бранко на Панамериканской конференции, что «самые сла¬
бые и наиболее могущественные государства должны быть
равны перед законом»,1 было поддержано Э. Рутом, что вы¬
звало энтузиазм латиноамериканских делегатов. Однако в
Гааге США отказались от принципа равенства и, по едино¬
душному мнению латиноамериканцев, предали их. При об¬
суждении вопроса о составе международного арбитража
Вашингтон, поддержанный Лондоном и Берлином, высту¬
пил с предложением разбить все государства на три катего¬
рии, причем латиноамериканские попали в третью, низшую.
Рио-Бранко потребовал равенства для всех членов. Пред¬
ставитель Бразилии в Гааге, близкий друг и соратник Рио-
Бранко, Руй Барбоза, возглавил оппозицию США, объеди¬
нив делегатов латиноамериканских, азиатских и малых ев¬
ропейских стран в борьбе за защиту принципа равенства.Гаагская конференция способствовала росту престижа
Бразилии. «Отнюдь не нескромность послужила причиной
того, что на этом международном форуме мы выступили в
защиту народов нашего континента и даже тех европейских
государств, которые не могут состязаться в силе с великими
мировыми державами. Причиной была наша постоянная
верность принципам справедливости, на которых должны
основываться отношения между государствами»,2 - писал
впоследствии Рио-Бранко.Именно начиная с Г аагской конференции противоречия
между Вашингтоном и Рио-де-Жанейро, до тех пор как бы
скрытые «в тени», стали выступать на передний план. По¬1	Obras do Barao do Rio Branco, Т. IX. p. 86.2	Ibid, p. 123.22
литика дипломатического маневрирования и накопления
сил, к которой вынужден был прибегать Рио-Бранко, к кон¬
цу первого десятилетия XX в. начала сменяться курсом, в
основу которого выдвигался принцип равноправия сторон.Рио-Бранко, как профессиональный дипломат, был да¬
лек от идеалистических представлений о мировой политике.
«Хорошая дипломатия, - сказал он однажды, - нуждается в
сильном флоте, который бы ее поддерживал».1 Между тем,
состояние бразильской армии и особенно флота в начале
XX в. было, по отзывам современников, «плачевным». На¬
личие неурегулированных территориальных споров с сосе¬
дями препятствовало созданию оборонительных союзов.
Это позволяет объяснить некоторые, кажущиеся противоре¬
чивыми, высказывания Рио-Бранко. Так, еще до своего вы¬
ступления в начале 1905 г. о том, что Аргентине, Бразилии
и Чили «не следует опасаться недавних заявлений Т. Руз¬
вельта», провозгласившего, как известно, «право» на ин¬
тервенцию США в странах Латинской Америки (политика
«Большой дубинки»), Рио-Бранко осенью 1904 г. сформу¬
лировал идею создания оборонительного союза трех стран и
одновременно стал инициатором принятия Бразилией пер¬
вой программы развития ВМФ, реорганизации и усиления
бразильской армии.События в Гааге и последовавшая за ними демонстра¬
ция силы США у берегов Бразилии ускорили перевооруже¬
ние страны. Визит американской эскадры контр-адмирала
Эванса в Рио-де-Жанейро 16 декабря 1907 г. имел целью
поставить Бразилию «на место». Присутствием 16-ти (!)
броненосцев в бразильских водах предполагалось поразить
южноамериканцев, внушить им страх и уважение и добить¬
ся с их стороны симпатий к «общему панамериканскому1	Grandes personajens...., p. 825.2	A. Lins. Op.cit., p. 329.23
делу». Неофициальное (так и оставшееся неизвестным ши¬
рокой общественности) - крайне негативное - мнение об
этом визите Рио-Бранко высказал в частной беседе сенатору
Азередо.1 Именно такую его оценку американской политики
подтвердили последующие события.В ] 907 - 1909 гг. отношения между Аргентиной и Бра¬
зилией продолжали оставаться напряженными. Это делало
невозможным создание аргентино-бразильско-чилийского
альянса. В этих условиях кабинет Рио-де-Жанейро в 1908 г.,
несмотря на неоднократные выражения неудовольствия со
стороны американского посла, принял вторую корабле¬
строительную программу. Бразилия первой из латиноаме¬
риканских стран заказала в Англии «дредноуты» - новей¬
шие и дорогостоящие корабли, по силе огня в три раза пре¬
восходившие обычные броненосцы. В 1909 г. бразильский
парламент принял закон, согласно которому кроме трех уже
заказанных гигантов, каждые последующие три года на
верфях Англии для Бразилии будут закладываться еще по
одному дредноуту и крейсеру, а также по несколько эсмин¬
цев и подводных лодок. Всего, согласно программе, Брази¬
лия к 1914 - 15 гг. должна была иметь 8 «дредноутов», - т.е.
выйти на уровень великих морских держав!Весной 1910 г. жители Рио-де-Жанейро, собравшиеся
на берегах бухты Гуанабара, с удивлением и восторгом рас¬
сматривали новые корабли - линкоры Сан-Пауло и Минас-
Жерайс, а также легкий крейсер Байя, только что прибыв¬
шие из Англии. А в это время на верфи «Армстронг» закан¬
чивалось строительство Рио-де-Жанейро. Третий линкор,
строившийся для Бразилии, относился уже к классу «сверх¬
дредноутов» и по оценкам специалистов был на то время1	A.J. Lacombe. Rio Branco е Rui Barbosa. Rio de Janeiro, 1948, p. 972	АВПР, ф. Канцелярия, 1906, д. 118. л.71-72.24
«самым мощным кораблем в мире».1 А в правительстве уже
обсуждался вопрос о заказе нового «сверхдредноута»: воо¬
руженного 14-дюймовыми орудиями «Риашуэло»! Таков
был реальный ответ Бразилии на вызов, брошенный Теодо¬
ром Рузвельтом Латинской Америке. В 1910 г. Рио-Бранко
публично отверг и осудил «дипломатию доллара», с кото¬
рой выступил новый госсекретарь США Ф. Нокс.КТО СТОЯЛ ЗА «ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ ДУЭЛЬЮ»В конце 1908 г. общественное мнение Аргентины и Чи¬
ли было взбудоражено беспрецедентным фактом: кабинет
Рио-де-Жанейро начал строительство сверхсовременных
военных кораблей. Особое беспокойство проявлял Буэнос-
Айрес. Хотя до 19010 г. бразильский флот существенно ус¬
тупал аргентинскому, а боеспособность сухопутных сил
Бразилии была «далеко не блестящей»,2 в аргентинских по¬
литических кругах высказывалось мнение о том, что Брази¬
лия модернизирует свой флот для нападения на Аргентину.
Этого мнения придерживался и бывший тогда министром
иностранных дел этой южноамериканской страны Эстанис-
лао Себальос.В октябре 1907 г. Себальос отверг предложение Рио-
Бранко о создании «тройственного союза» Аргентины, Бра¬
зилии и Чили, выступив, в том же году, с инициативой за¬
ключения пакта с Сантьяго, рассчитывая, что «объединен¬
ные флоты двух стран станут противовесом бразильско¬
му».3 Однако Чили - союзница Бразилии, отказалась подпи¬
сать предложенное соглашение. Напряженность между тем1	ЦГА ВМФ, ф. 418, оп.1, № 4112, л.З2	АВПР., ф. Канцелярия, 1910, д.107, л.52.3	М.-A. Scenna. Argentina - Brasil. Cuatro siglos de rivalidad. Buenos Aires,
1975, p. 293.25
продолжала не только сохраняться, но и росла. Как отмечал
в своем донесении русский дипломатический представитель
в Буэнос-Айресе, глава аргентинского МИД, выступая на
заседании аргентинского правительства с предложением
срочного усиления аргентинского флота, «вел себя вызы¬
вающе» по отношению к Бразилии, «что могло привести к
вооруженному столкновению».1Развернувшиеся затем дебаты показали, однако, что
«линия Себальоса» не имела серьезной поддержки в стране.
«У нас нет никаких противоречий с Бразилией, ни одного
территориального спора, ни каких-либо мелких неурядиц,
обычно возникающих между соседями», - заявил член па¬
латы депутатов JI. Айарагарай. У Бразилии, подчеркнул он,
«нет интереса воевать с Аргентиной».2 Депутат отметил,
что не верит в «агрессивность» Рио-Бранко и считает, что
Бразилия закупает корабли исключительно в целях само¬
обороны. «Если бы мы вынашивали планы нападения на
соседние страны, - говорил в одном из своих выступлений
Рио-Бранко, - то не стали бы заказывать корабли, способ¬
ные оперировать лишь в открытом море, вдали от нашего
весьма мелководного побережья».3 Этот аргумент приво¬
дился и представителями тех кругов в Аргентине, которые
не разделяли взглядов Себальоса на роль Бразилии в Юж¬
ной Атлантике. Их мнение отражали влиятельные газеты
Насьон, Диарио и Пайс. Его разделяли и такие влиятельные
политические деятели, как Э. Митре и Роке Саэнс Пенья.После нескольких месяцев бурных споров конгресс Ар¬
гентины проголосовал за покупку двух дредноутов. Однако
отставка Себальоса, последовавшая за этим, очевидно озна¬1	АВГ1Р., ф. Канцелярия, 1908, д.21, л.26.2	Argentina у Brasil. Discurso pronunciado рог el Diputado Dr. Lucas
Ayaragaray en las sesiones secretas de la Camara de Diputados en el ano
1908. Buenos Aires, 1910, p. 10.■' Obras do Barao..., T. 10, p. 170.26
чала уступку тем, кто не поддерживал его позицию в отно¬
шении Бразилии.Условия, на которых США в 1909 г. согласились стро¬
ить аргентинские линкоры, перехватив заказ у Англии и
Германии, были довольно необычными. Даже газета Ла Ар-
хентина, своими публикациями поддерживавшая сторонни¬
ков Себальоса, вынуждена была заметить, что они «могли
бы возбудить вполне законные сомнения....если бы не были
формально гарантированы со стороны госсекретаря Нокса,
ибо...линкоры эти не окупились бы, даже если бы они
строились в Англии, не говоря уже о США, где рабочая си¬
ла и материалы стоят гораздо дороже».1 По свидетельству
русского дипломатического представителя в Буэнос-
Айресе, «линкоры для Аргентины строились за полце¬
ны...явно в расчете не то, чтобы пленить Аргентину и сде¬
лать ее своим клиентом на будущее время».2 Представляет¬
ся, что другим фактором, побудившим Вашингтон поддер¬
жать откровенно невыгодную сделку, было стремление про¬
тивопоставить Аргентину Бразилии, в которой все более
четко начинал обозначаться поворот к независимому внеш¬
неполитическому курсу.В зарубежной историографии широко распространен
субъективный подход к оценке аргентино-бразильских про¬
тиворечий в 1907 - 1910 гг. Представители двух направле¬
ний во внешней политике южноамериканских стран изо¬
бражаются непримиримыми соперниками в сугубо личном
плане. Утверждают, например, что неприязнь Себальоса к
Рио-Бранко, возникшая еще в годы их юности, усилилась
после третейского разбирательства территориального спора
в Мисьонес, где «бразилец победил аргентинца».3 В том же1	La Argentina. Buenos Aires, 29.XII.1909.2	АВПР., ф. Канцелярия, 1912, д.97, л.51.3	М.-A. Scenna. Op.cit., p. 292.27
ключе подчеркивается, что и после ухода с официального
поста Себальос предпринимал шаги с целью дискредитации
политики Рио-Бранко (в частности, знаменитый случай с
«телеграммой №9» и уругвайские события начала 1910 г.).1
Разумеется, нельзя сбрасывать со счета субъективный фак¬
тор, так же как и нельзя его абсолютизировать. Личные от¬
ношения, конечно же, придавали определенный оттенок
борьбе двух линий на южноамериканской внешнеполитиче¬
ской арене (ее, ведь, не зря называли «дипломатической ду¬
элью»). Однако ход и исход этого противоборства во мно¬
гом определялся присутствием на этой сцене Соединенных
Штатов и их заинтересованностью в сохранении напряжен¬
ности между двумя крупнейшими государствами региона.В октябре 1910 г. в Буэнос-Айресе на пост президента
Аргентинской республики вступил Роке Саэнс Пенья - по¬
следовательный сторонник аргентино-бразильского сбли¬
жения. И сразу же изменилось отношение Вашингтона к
судьбам «Ривадавиа» и «Морено» - двух аргентинских лин¬
коров, с этого момента застрявших на своих стапелях. Ко¬
гда же перспектива объединения Аргентины, Бразилии и
Чили стала приобретать реальные очертания, США под раз¬
личными предлогами стали оттягивать передачу заказчику
уже готовых кораблей. Аргентина получила их лишь в раз¬
гар первой мировой войны, бушевавшей в Европе.НА ПУТИ К СОЮЗУ «АБЧ»23 октября 1904 г. полномочный посланник Аргентины
в Рио-де-Жанейро Мануэль Горостиага информировал бу-
энос-Айрес о том, что министр иностранных дел Бразилии
выступил с инициативой создания союза трех крупнейших1	Подробнее: М. Бандейра. Проникновение США в Бразилию. М., 1982.
с. 193-194.28
стран «южного конуса» - Аргентины, Бразилии и Чили «с
целью гарантировать мир в этой части земного шара». «Его
идея, - отмечал посланник, - основывается на сознании уяз¬
вимости наших стран, их беззащитности перед лицом опас¬
ности, которую необходимо предвидеть заранее, ибо хотя
сейчас она и отдалена, но существует вероятность ее при¬
ближения».1 Напомним, что это предложение Рио-Бранко
было сделано после провозглашения в США политики
«большой дубинки».На III Латиноамериканском научном конгрессе, прохо¬
дившим в Рио-де-Жанейро в августе 1905 г., министр ино¬
странных дел Бразилии вновь предложил создать систему
коллективной безопасности континента, мотивируя необхо¬
димость этого тем, что «у других, возможно, складывается
неправильное представление о его недостаточной освоенно¬
сти»." На этом же форуме Рио-Бранко выразил надежду на
то, что Латинскую Америку ждет большое будущее, что
уже к середине век5а четыре или пять государств региона
догонят по уровню развития страны Европы, несмотря на
то, что «Латинская Америка долгое время находилась в сто¬
роне от большой международной политики, будучи предос¬
тавлена самой себе», а ее «наука, литература, искусство и
вся духовная культура были денационализированы, неся на
себе печать конкисты и порабощения».3В 1909 г. в «апогее» аргентино-бразильской напряжен¬
ности, обращаясь к аргентинской нации, Рио-Бранко писал:
«Я все более убеждаюсь, что сердечное согласие между Ар¬
гентиной, Бразилией и Чили принесло бы не только огром¬1	V. Lascano. Notas у comentarios. Buenos Aires, 1936, p. 73-74.2	Obras do Barao..., p. 27.11bidem.29
ную пользу каждой из этих стран, но и сказалось бы пози¬
тивно за рубежом».1Новая фаза борьбы за создание «союза АБЧ» могла на¬
чаться только после нормализации аргентино-бразильских
отношений и окончательного урегулирования Бразилией
своих пограничных проблем. «Освободившись от трудно¬
стей и опасностей, которые порождались старыми террито¬
риальными вопросами, мы можем теперь с большим успе¬
хом проводить постоянный курс на укрепление дружбы с
соседними государствами», - писал министр.В период с 1895 по 1909 гг. к Бразилии было присоеди¬
нено около 600 тыс. кв2 (территория, равная Франции).
Столь значительное расширение границ дало в те годы по¬
вод заговорить о рождении «нового империализма», причем
присоединение Акре приравнивалось некоторыми к насиль-
ственному захвату Эльзаса и Лотарингии." Некоторые аме¬
риканские исследователи говорят о «великодержавных ам¬
бициях» Рио-Бранко, что, мол, «добиваясь бразильской ге¬
гемонии, он играл на противоречиях между южноамерикан¬
скими республиками».3 Такая трактовка проблемы игнори¬
рует ряд важных обстоятельств. Во-первых, более трети
всех присоединенных площадей составляли территории,
отошедшие к Бразилии в результате разграничения с евро¬
пейскими колониальными державами (Британская и Фран¬
цузская Гвианы). Во-вторых, присоединение остальных
осуществлялось исключительно мирным путем и на перего¬
ворной основе, на основе чего границы Бразилии с 1909 г. и
по сей день остаются неизменными.Политика, разрешившая в течение 14 лет все погранич¬
ные проблемы страны, выбила из рук США важный инст¬1	Ibidem.2	P. Denis. Le Bresil an XX siecle. Paris, 1910, p. 58.1F. McCann. Op.cit., p. 2.30
румент господства. «Излишне настаивать на том, - отмечал
в 1910 г. русский посланник в Бразилии Штейн, - что Со¬
единенные Штаты пользуются вечными раздорами между
латиноамериканскими республиками, и, являясь истинными
вершителями их судеб, попутно закладывают солидные ос¬
нования для своего экономического преобладания».1«Великодержавные амбиции» Бразилии не увели ее
дальше юридического закрепления исторически не опреде¬
ленных границ, а стремление к «гегемонии» оказалось на¬
правлено не на поиск и раздувание противоречий между
южноамериканскими государствами, а на создание союза
между ними. «Я зафиксировал границы Бразилии, - заявил
Рио-Бранко аргентинскому представителю Р. Каркано в
1911 г. - Сегодня моя задача состоит в том, чтобы доби¬
ваться дружбы и союза с южноамериканскими странами.
Одним из столпов такого союза должен стать «договор
АБЧ».2Курс на сближение с государствами региона был харак¬
терен для внешней политики Бразилии в течение всего пе¬
риода деятельности Рио-Бранко. Когда в 1903 г. встал во¬
прос о легализации новообразовавшейся Панамской Рес¬
публики (чего активно добивались Соединенные Штаты),
Рио-Бранко, рискуя вызвать недовольство Вашингтона, из¬
брал путь коллективных действий. По его инициативе было
организовано совместное признание Панамы Мексикой,
Бразилией, Аргентиной и Чили, после получения офици¬
альной просьбы панамской стороны. Этим достигались две
цели - признание суверенного государства и демонстрация
единства латиноамериканских стран перед лицом Соеди¬
ненных Штатов, что опровергает версию американской ис¬
ториографии о том, что признание Панамы Бразилией было' АВПР., ф.Канцелярия, 1910, д.107, л.95.2	A. Lins. Op.cit., p. 461.31
сделано «в угоду США». Не случайно заместитель госсек¬
ретаря США Лумис, обеспокоенный тем, что страны «АБЧ»
могут подорвать американское влияние в Панаме, затребо¬
вал «объяснений» от правительства Рио-де-Жанейро.1Заметное влияние на ускорение сближения стран
«АБЧ» оказала и независимая позиция Бразилии в «деле
Олсоп». В 1904 г. эта американская компания потребовала у
чилийского правительства право добычи меди на террито¬
рии, ранее принадлежавшей Боливии и отошедшей к Чили
по итогам 2-й Тихоокеанской войны 1879-84 гг. на том ос¬
новании, что ранее ею был подписан контракт с боливий¬
скими властями. Чили ответила отказом. Тогда Соединен¬
ные Штаты предложили арбитраж, обосновав его необхо¬
димость «правом» вмешательства в чилийские дела «для
защиты интересов американских граждан». После того, как
Чили отвергла это предложение, Вашингтон предъявил уль¬
тиматум, угрожая разрывом отношений, если его условия не
будут приняты в течение 10 дней. Бразильский исследова¬
тель М. Бандейра писал: «Рио-Бранко был потрясен, он го¬
тов был даже пойти на разрыв отношений Бразилии с Со¬
единенными Штатами, если последние пойдут на реализа¬
цию ультиматума».2 В телеграмме послу Бразилии в Ва¬
шингтоне министр с горечью отмечал: «Чили, одно из наи¬
более влиятельных государств в Южной Америке, в на¬
стоящее время поставлено в положение слабой и малозна¬
чительной нации». Рио-Бранко сумел убедить госдепарта¬
мент отказаться от «права на интервенцию», его доводы
подкреплялись весом и авторитетом Бразилии. Впоследст¬
вии третейский суд вынес решение в пользу Чили.Но политическому сближению «АБЧ» мешало военно-
морское соперничество. Не желая отставать от Бразилии и1	Bradford Burns. Op.cil., p. 88." М. Бандейра. Указ.соч., с. 196.32
Аргентины, Чили сделала крупный военно-морской заказ в
Англии. За первым витком гонки вооружений в Южной
Америке, грозили последовать и другие, еще более разори¬
тельные и опасные. В марте 1911 г. в результате визита в
Рио-де-Жанейро аргентинского представителя Р. Каркано,
между двумя странами было достигнуто джентльменское
соглашение, по которому каждая из них отказалась от за¬
купки третьего дредноута и согласилась заморозить свою
военно-морскую программу на неопределенное время.1 Рио-
Бранко, никогда не видивший в гонке вооружений само¬
цель, с готовностью отказался от уже построенного на анг¬
лийских верфях «Рио-де-Жанейро» и других кораблей в
пользу своего любимого детища - «союза АБЧ».В основе сближения Аргентины, Бразилии и Чили в
конце первого десятилетия XX в. лежала отмеченная рус¬
скими дипломатами «опасность вмешательства в их дела и
постоянные притязания североамериканских Соединенных
Штатов».2 В 1912 г. было решено создать союз трех стран
«для более успешной борьбы с общим противником», кото¬
рым, - теперь это уже ни у кого не вызывало сомнений, -
были США. «Может случиться, - отмечалось в донесении
русского посланника в Рио-де-Жанейро Максимова, - что
Северная Америка, не сумев усмотреть той громадной пе¬
ремены, каковая произошла в экономическом и нравствен¬
но-политическом развитии молодых южноамериканских
республик, укрепивших национальное сознание, получит
заслуженный отпор своим корыстолюбивым и настойчивым
притязаниям».3Вскоре это предвидение оправдалось: посредничество
Аргентины, Бразилии и Чили и переговоры, проведенные
ими в Ниагара-фоллс (США) с 18 мая по 1 июля 1914 г.,
воспрепятствовали готовившейся американской интервен¬1	М.-А. Scenna. Op. cit., p. 297.2	АВПР., ф. Канцелярия, 1912, д.97, л.49.3	Там же, л.31.33
ции в Мексику. «Совместное выступление трех главных
южноамериканских республик...должно быть отмечено в
истории Южной Америки как новая и, может быть, роковая
брешь в «доктрине Монро», и без того уже подкопанной со
всех сторон», - писал русский дипломат Штейн.1 Но это
произошло уже после смерти «Великого Бразильца», кото¬
рая последовала 9 февраля 1912 года.В Бразилии и Аргентине был объявлен национальный
траур. «Бразилия, - отмечал Максимов, - в лице Рио-Бранко
лишилась своего самого блестящего государственного дея¬
теля».2 Смерть помешала ему успешно довести до конца за¬
думанное дело - объединение стран «АБЧ». После его ухо¬
да возобладали другие трактовки внешнеполитического
курса крупнейшей южноамериканской страны.Несомненно, Рио-Бранко - основоположник современ¬
ной бразильской дипломатии. Его деятельность в интересах
Бразилии отвечала потребностям ее национального разви¬
тия. Недаром сегодня, более века спустя после того, как он
занял свой пост во главе внешнеполитического ведомства,
имя «Золотого канцлера» как никогда популярно в «стране
Южного Креста». Однако за рубежом и, прежде всего, в
США, историография по-разному трактует его роль в исто¬
рии Бразилии, его идеи и планы. К сожалению, о Рио-
Бранко многие, в том числе и в нашей стране, вынуждены
судить именно по американской историографии, «выпя-
чающей» из конъюнктурных соображений одни стороны его
деятельности, и старательно затушевывающей другие.3 Это
и составляет суть «загадки» барона Рио-Бранко.' Там же, д.273, л.37.2	Там же, д.97, л.14.3	Французский премьер Жорж Клемансо во время своего визита в Рио-
де-Жанейро в апреле 1911 г. отверг все предположения относительно
какой-то внешнеполитической «ориентации» Бразилии, за исключением
ее ориентации «на свои собственные национальные интересы» (The New
York Times, 23.IV.1911).34
ГААГА: УПУЩЕННЫЙ МИРОМ ШАНСПопытки обнаружить корни трагедии, постигшей чело¬
вечество в XX в. предпринимались и продолжают предпри¬
ниматься многими. Большинство современных западных
историков, среди которых можно упомянуть Дж. Кеннана,
П. Ренувена, Р. Мэсси и др., главной причиной всех бед счи¬
тают первую мировую войну, не только обрушившую усто¬
явшийся миропорядок, но и, самое главное, исковеркавшую
души людей. Английский историк Э. Тейлор угверждал, на¬
пример, что в результате той войны «на свет появилось по¬
коление политических психопатов, способствовавших паде¬
нию общественной морали, декадентству в искусстве и лю¬
дях, возникновению иррационального духа «протеста ради
протеста» в молодом поколении»1. Генри Киссинджер во¬
обще выводит вторую мировую войну из первой, считая, что
20-е и 30-е годы были лишь «перемирием», «передышкой» в
смертельной схватке все тех же действующих лиц.2А что такое октябрь 1917-го и вся последующая траге¬
дия нашей страны, как не итог «Великой Войны», пораже¬
ние в которой было невозможным, а победа оказалась не¬
достижимой?Ленин был прав, считая, что выстрел в Сараеве обрушил
лавину, готовую сорваться в любой момент. Детонатором
мог стать случайный залп любого корабля какой-нибудь из
«великих держав» у берегов Европы, Африки или, может
быть, Полинезии... Он был не прав в своем фаталистическом
восприятии тенденциозно и одномерно трактуемых собы¬1	Е. Taylor. The Fall of Dynasties. The Collapse of the Old Order. 1905-
1922. New York. 1953, p. 357.2	H. Kissinger. Diplomacy. New York, 1994, p. 218-245.35
тий. Если история, как это принято почему-то считать, не
признает сослагательного наклонения, то как извлекать из
нее уроки, и зачем она вообще нужна как наука?Исследуя дипломатические хитросплетения тревожного
лета 1914 г. в надежде найти обрывок той «золотой нити»,
потянув за которую Санкт-Петербург, Вена, Париж или Бер¬
лин могли бы распутать еще один сложный узел европей¬
ской политики (а их до тех пор было распутано уже нема¬
ло!), историки впадают в отчаяние. События вышли из-под
контроля - таков их окончательный вердикт. Но если дело
обстояло так, то причину трагедии, обрушившей надежды
человечества на «золотой век», следует искать глубже.На наш взгляд, она заключалась в последовательной по¬
тере тогдашней мировой политической элитой нескольких
важных шансов на установление такого «модус вивенди»
между «великими державами», который помог бы им оста¬
новить сползание к краю пропасти. Одним из таких шансов,
и притом, пожалуй, наиболее крупным, была Вторая Гааг¬
ская конференция мира 1907 г. Многие историки и полито¬
логи считают ее «недоразвившимся эмбрионом» Лиги На¬
ций и ООН (к сожалению, для его развития потребовались
две мировые войны), поскольку в ней приняли участие 232
делегата от 43, т.е. практически от всех существовавших на
тот момент суверенных государств. Нас же наверняка заин¬
тересуют два обстоятельства. Во-первых, как и Первая Гааг¬
ская конференция 1898 г. (не столь представительная - всего
26 государств), она была созвана по инициативе Российско¬
го императора Николая П. А во-вторых, в ней участвовало
17 латиноамериканских стран (в первой лишь одна Мекси¬
ка), т.е. она стала первым крупным международным фору¬
мом за пределами Западного полушария, где зазвучал, и
притом довольно убедительно, голос Латинской Америки.Говорят, что порок нашего исторического самосознания-	в привычке рассматривать события мировой политики с36
евроцентристской точки зрения, отвергая все другие в силу
их отличия от привычной нам цивилизационной специфики.
Попробуем теперь, хотя бы для разнообразия, отказаться от
стереотипов и взглянуть на события кануна «Великой Вой¬
ны» глазами тех стран, которые в ней не участвовали.НА ПУТИ К ГААГЕПуть к ней латиноамериканских стран начался 15 фев¬
раля 1899 г., когда на палубе чилийского крейсера в Магел¬
лановом проливе встретились и крепко обнялись два прези¬
дента: Чили - Ф. Эррасурис и Аргентины - X. Рока. Так был
впервые растоплен лед взаимного недоверия между этими
странами. Сто лет спустя латиноамериканская пресса, отме¬
чавшая юбилей этого события, писала, что благодаря такой
встрече удалось изменить ход всей последующей истории
южноамериканского континента и даже заложить основы
процесса интеграции в рамках Меркосур.Геополигические «расклады», занимавшие в конце
прошлого столетия умы не только европейских, но и неко¬
торых южноамериканских государственных деятелей, при¬
вели к тому, что и вдали от Европы - этого средоточия си¬
ловых полей мировой экономики и политики, и даже во
многом независимо от нее, в Южной Америке также обра¬
зовались два противостоящих друг другу блока, не оформ¬
ленных, правда, в договорном порядке. После Парагвайской
и 2-й Тихоокеанской войн, прогремевших в 60-е - начале
70-х годов, Бразилия и Чили вот уже два десятилетия уси¬
ленно «сосредоточивались» против Аргентины, Перу и Бо¬
ливии, подпитывая чем только можно доморощенный на¬
ционализм - от спекуляции на этнокультурных и языковых
различиях до обвинений соседей в милитаризме и экспан¬
сии. Все, очевидно, кончилось бы тем же, чем и в Европе,
если бы не повышенное чувство ответственности латино¬37
американских лидеров, продолжавших еще признавать те
ценности, которые, к сожалению уже почти «вышли из мо¬
ды» в Старом Свете, охваченном культом стяжательства и
насилия.Оставим пока за скобками вопрос о том, почему Арген¬
тина и Чили, а несколько позже и Бразилия, смогли перело¬
мить тенденцию к накоплению межгосударственных проти¬
воречий, в то время как «умудренные историческим опы¬
том» европейцы предпочли ее продолжить. Конкретным ре¬
зультатом встречи двух президентов стало последовавшее в
1902 г. («Майские пакты») беспрецедентное в мировой ис¬
тории сокращение военно-морских флотов Чили и Аргенти¬
ны за счет отказа от уже построенных для них в Англии и
Италии новейших кораблей и прекращение ими дальнейшей
гонки вооружений. Если учесть, что престиж государства
тогда однозначно измерялся (и все еще измеряется!) силой
оружия, а флоты в отсутствие авиации и ракет рассматрива¬
лись в те годы чем-то вроде «стратегических наступатель¬
ных вооружений», то можно считать, что руководители Чи¬
ли и Аргентины вели себя неортодоксально. Разоружение
этих стран происходило на фоне резкого наращивания фло¬
тов всех «великих» европейских держав и поднятия до
уровня таковых США и Японии, достигнутого в первую
очередь благодаря разгрому ими своих противников в сра¬
жениях на море.«Голод» на вооружения, царивший в те годы в мире,
хорошо иллюстрировался той быстротой, с которой были
«утилизированы» латиноамериканские корабли. Аргентин¬
ские броненосные крейсера Ривадавия и Морено были куп¬
лены Японией и участвовали в русско-японской войне под
названиями Ниссин и Касуга. Царское правительство, отка¬
завшееся от «экзотических крейсеров», потеряло потом вся¬
кий шанс на приобретение чилийских броненосцев Инде-
пенденсиа и Конститусьон, спешно выкупленных союзни¬38
цей Японии Англией в 1903 г. за миллион фунтов стерлин¬
гов каждый с одной только целью - чтобы они не достались
России. Позднее оба броненосца участвовали в первой ми¬
ровой, а Трайумф (бывший Конститусьон) был потоплен
германской подлодкой при неудачном для союзников
штурме Дарданелл в 1915 г.Оружие, в чьих бы руках оно ни находилось, рано или
поздно начинает стрелять. Кажется, Аргентина и Чили по¬
няли это, предпочтя гонке вооружений сотрудничество. Бы¬
ли и другие обстоятельства, способствовавшие пацифист¬
ским настроениям. Региональная держава - Бразилия нико¬
гда особо не заботилась о модернизации армии и флота, по¬
лагаясь исключительно на свои «физические данные», ко¬
торые делали безумием любую провокацию против нее. К1907	г. Рио-де-Жанейро мирным путем решил почти все
главные пограничные проблемы Бразилии, и ее соседи мог¬
ли, кажется, наконец, вздохнуть свободно. Европа была да¬
леко. Но даже если бы можно было представить повторение
того, что случилось в Венесуэле в 1902 г., когда флоты Анг¬
лии, Германии и Италии организовали блокаду этой страны
в ответ на невыплату ею своего долга, то рядом были США.
«Великая северная сестра», как ее называли в те годы, поль¬
зовалась поистине огромным авторитетом у «младших
братьев» - латиноамериканских республик, а «доктрина
Монро» считалась гарантией их безопасности.Победив в скоротечной войне Испанию и провозгласив
идеалы свободы и демократии «общим достоянием Запад¬
ного полушария», Вашингтон, кажется, «попал в точку»,
сыграв на латиноамериканском космизме. Лишь немногие,
как, например, бразилец Э. Прадо, рисковали пойти в те го¬
ды наперекор общественному мнению, заявляя о том, что
«американская дружба равно нулю, если в ней не замешаны
корыстные интересы».В 1906 г. на 3-й Панамериканской конференции, про¬39
ходившей в Рио-де-Жанейро, государственный секретарь
США Э. Рут поддержал требование латиноамериканских
стран о соблюдении принципа равенства в межамерикан¬
ских отношениях и торжественно пообещал им защищать
этот принцип на предстоящей всемирной конференции. Это
и предопределило широкое представительство латиноаме¬
риканцев в Гааге. Казалось, теперь они, не наращивая воен¬
ной силы и не опасаясь дискриминации со стороны «вели¬
ких», могли на равных участвовать не только в панамери¬
канской, но и в «большой» мировой политике...Реальность же, как всегда, оказалась богаче.АГОНИЯ ПРИНЦИПА РАВЕНСТВАКонференция, которая проходила в Гааге в июне 1907
г., как и предшествующий форум 1898 г., носила громкое
название “Конференции мира”. И дело отнюдь не в том, что
в нейтральной Голландии собрались представители почти
всех известных тогда государств. Ее главной целью было
ограничение вооружений. Если вчитаться в циркуляр мини¬
стра иностранных дел России графа Муравьева, разослан¬
ный им накануне открытия Первой Гаагской конференции,
то придется признать, что он был бы весьма актуален и се¬
годня. Предложения Муравьева касались необходимости
сокращения непомерного роста вооружений и переключе¬
ния высвобождающихся средств на борьбу с бедностью, го¬
лодом и неграмотностью. Но если конец XIX столетия еще
не позволял более или менее определенно судить о расста¬
новке сил в мире, что и обусловило некоторую преждевре¬
менность постановки этого вопроса, то первые годы XX в.,
казалось, расставили всех по своим местам.К тому времени уже полностью определился тот круг
«великих держав», которым предстояло нести главную от¬
ветственность за судьбы планеты. В конце прошлого столе¬40
тия к признанным «мэтрам» мировой политики баланс сил.
Чтобы гарантировать долгосрочное и стабильное развитие в
условиях европейского мира, державам оставалось лишь
закрепить этот последний. Вопрос заключался лишь в том,
смогут ли они отказаться от завораживающей стихии само¬
любования и остановиться на достигнутом.Англии, Франции, России и Австро-Венгрии присоеди¬
нились объединенные Германия и Италия. После испано¬
американской (1898 г.) и русско-японской (1904-1905 гг.)
войн к «концерту великих» добавились динамично разви¬
вавшиеся США и Япония. На горизонте мировой политики
больше не оставалось ни одного потенциального «возмути¬
теля спокойствия», который мог бы попытаться изменить
сложившийся баланс сил. Чтобы гарантировать долгосроч¬
ное и стабильное развитие в условиях европейского мира,
державам оставалось лишь закрепить этот последний. Во¬
прос заключался лишь в том, смогут ли они отказаться от
завораживающей стихии самолюбования и остановиться на
достигнутом.Передел уже поделенного мира с экономической точки
зрения был не нужен ни Германии, ни Японии, ни тем более
США. Обширные колонии, как оказалось, не помогали, а
наоборот, сдерживали развитие «старых» империй, обрекая
их на отставание от новых могучих представителей «второй
волны» (используя терминологию Э. Тоффлера). Однако в
современной науке до сих пор нет четкого мнения о том,
что же все-таки лежало в основе накопления взаимной не¬
нависти и вражды в Европе, вот уже 40 лет (после послед¬
ней франко-прусской войны) жившей в условиях относи¬
тельного мира.На наш взгляд, проблема заключалась в цивилизацион¬
ных, исторических и психологических особенностях евро¬
пейцев. История Европы баланс сил баланс сил - это исто¬
рия войн, и трагедия века состояла как раз в том, что объек¬41
тивно складывающиеся условия для мирной жизни столк¬
нулись с психологической неготовностью к ним, с искуше¬
нием использовать открывающиеся колоссальные техниче¬
ские возможности для реализации, уже на новом уровне,
старых принципов и задач.И еще. В те годы, когда понятие безопасности государ¬
ства стабильно увязывалось только с военными и географи¬
ческими факторами, обладание пространством считалось
необходимой гарантией его существования. Многочислен¬
ные геополитические теории, появившиеся на свет в конце
XIX - начале XX столетия, - Р. Челлена, Ф. Ратцеля, Ф. Ма-
киндера, А. Мэхэна и др. прямо призывали к максимизации
географического пространства в руках того или иного госу¬
дарства, дабы содействовать усилению его проекции в меж¬
дународных делах.С сожалением остается отметить, что в начале XX в.,
как, впрочем, и в конце его, делом мира в Европе двигали
скорее умозрительные идеи, чем объективные интересы го¬
сударств и народов. Ни хозяйственные, ни военные факто¬
ры сами по себе не способствовали возникновению той
войны. «Великие» европейские державы к началу i 907 г.
почти идеально уравновешивали друг друга. Это, кстати,
отмечает и Г. Киссинджер, говоря о сложившемся тогда
«почти научном» балансе сил1. Огромная континентальная
масса России и ее колоссальная сухопутная армия гаранти¬
ровали страну от любого вторжения извне. В то же время
уязвимость ее северной столицы со стороны Балтийского
моря и основных путей подвоза со стороны черноморских
проливов, при условии, что Россия не станет кардинально
наращивать свой флот, давали европейцам возможность
достаточно эффективно контролировать ее поведение. От¬
сутствие у Англии мощных сухопутных сил вполне компен-1 Н. Kissinger. Op. cit., p. 130.42
сировалось ее флотом, способным гарантировать безопас¬
ность ее колониальных владений. Сильные германские су¬
хопутная армия и флот являлись хорошей гарантией против
попыток реванша со стороны Франции, в то время как аг¬
рессия самой Германии против этой страны выглядела явно
проблематичной в условиях франко-русского союза. Оста¬
вались лишь стремительно дряхлевшие Австро-Венгерская
и Османская империи, явно шедшие к своему распаду. Од¬
нако в интересах европейских государств скорее было бы
предоставить их своей собственной судьбе, чем затеять
большую войну в Европе в попытках оттянуть неизбежное...Но для закрепления объективно сложившегося баланса
сил и интересов необходимо было чувство реальности, оно
же - чувство меры. Как явствовало из дневника известного
российского юриста-международника Ф.Ф. Мартенса,
уполномоченного императором вести дела, связанные с
подготовкой Гаагской конференции, оно было присуще от¬
нюдь не всем участникам «европейского концерта». Вопрос
о замораживании и сокращении вооружений, пышно име¬
новавшийся в повестке дня конференции «разоружением»,
формально поддерживался лишь Россией, Англией, Фран¬
цией и Италией и отвергался Германией, Австро-Венгрией
и Турцией. Контакты Мартенса в европейских столицах на¬
кануне убедили его в том, что главный вопрос останется не¬
решенным и гонка вооружений будет продолжена. «Если
Германия строит два новых военных судна, - объяснял ему
в Лондоне министр иностранных дел Англии Э. Грей, - то
мы должны строить четыре. Если они четыре, мы - шесть
или восемь. Таким образом, вооружения идут crescendo, и
сказать, чем это кончится - никто не может».1Однако кривил душой сэр Эдвард Грей! В 1907 г. речь' Политика России 1905-1907 гг. Из дневника Ф.Ф. Мартенса. - Между¬
народная жизнь, 1997, № 4, с. 104.43
шла уже не столько о количестве, сколько о качестве воо¬
ружений. 30 января, когда происходила эта беседа министра
иностранных дел Соединенного Королевства с российским
посланником, Англия уже имела на вооружении Дредноут -
новый сверхмощный линейный корабль, имя которого
вскоре стало нарицательным. Этот монстр, стоивший сразу
трех обычных броненосцев, перечеркивал все достигнутые
к тому времени уровни военно-морских вооружений и вы¬
водил соперничество мировых держав на принципиально
новый уровень. Англия, и без того уже обладавшая непре¬
рекаемой военно-морской мощью, с легкостью нарушила
статус-кво, поддавшись соблазну обеспечения тотального
превосходства. Все психологические и политические пери¬
петии этого события, а также его последствия хорошо из¬
ложены в сравнительно недавно вышедшей книге из¬
вестного английского историка Р. Мэсси «Дредноут». При
этом, однако, стоило обрагить внимание на лицемерие бри¬
танских политиков, заявлявших о приверженности делу ог¬
раничения вооружений, в то время, как в год Гаагской кон¬
ференции на верфях Портсмута и Девенпорта спешно за¬
кладывались Беллерофон, Темерер и Сыоперб и ждали своей
очереди Сент-Винсент, Коллингвуд и Вэнгуард - новые
линкоры класса «дредноут». Неужели они думали, что Гер¬
мания и другие страны не ответят им тем же независимо от
того, будет или нет иметь успех конференция в Гааге?Интереснее, однако, другое. До сих пор историки схо¬
дились во мнениях относительно роли Англии в выводе гон¬
ки военно-морских вооружений на качественно новый уро¬
вень. Но вот авторы вышедшего в 1990 г. наиболее автори¬
тетного военно-морского справочника современности
«Джейн» подвергли этот, казалось бы, непреложный факт
сомнению. Оказывается, идея громадного корабля, воору¬
женного только крупнокалиберной артиллерией, впервые
зародилась в США, а Дредноут, заложенный в декабре44
1905 г., должен отдать пальму первенства американским ко¬
раблям Саут Каролайна и Мичиган, спроектированным не¬
сколькими месяцами ранее.1 Сразу же вслед за спуском на
воду этих кораблей в 1907 г. на верфях компаний Фоур Ри¬
вер и Ньюпорт Ньюз были заложены еще более мощные Де¬
лавэр и Норт Дакота. Это по-новому высвечивает политику
США в начале XX в., стремившимся под предлогом разго¬
воров о мире и равенстве непременно войти в «клуб вели¬
ких» и даже, может быть, обеспечить там для себя лидерст¬
во. Как иначе объяснить их повышенное внимание развитию
флота? Ведь в отличие от той же Англии, Вашингтон не
имел ни одного потенциального противника в своем гео¬
стратегическом ареале - Западном полушарии. Таким обра¬
зом, Ф.Ф. Мартенс был абсолютно прав в своих пессимисти¬
ческих прогнозах. Гаагская конференция, во всяком случае,
в том, что касается ее основной темы - разоружения, по сути
дела, была изначально обречена на неуспех.Чего же искали на ней латиноамериканские страны?
Может быть, как предсказывали накануне конференции, их
представительные делегации (Бразилия - 12 человек, Ар¬
гентина - 9) должны были войти в «шлейф» делегации
США и без остатка раствориться в нем? До поры до време¬
ни так и было, о чем свидетельствовали, например, перипе¬
тии, связанные с принятием «доктрины Драго». Ее главной
идеей было обеспечение равенства всех стран перед между¬
народным законом. Напомним, что в ноте министра ино¬
странных дел Аргентины Л.М. Драго, направленной им гос¬
секретарю США Дж. Хею 29 декабря 1902 г., говорилось,
что «государства суть субъекты права, абсолютно равные
между собой», в связи с чем принудительное взимание дол¬
гов, в том числе - путем интервенции (как в случае в Вене¬
суэлой), противоречило международному праву и «доктрине1 s Jane's Fighting Ships of the First World War. London, 1990, p. 136.45
Монро». В известной ноте Хей призвал латиноамериканские
страны «не опасаться» агрессии со стороны США и предло¬
жил передавать споры по долгам в международный арбит¬
раж, «где сильные и слабые были бы равны между собой».1
На 3-й Панамериканской конференции, подтвердившей
принципе равенства, вопрос о «доктрине Драго» было реше¬
но отложить до Гаагской конференции, чтобы решить его
там совместно с кредиторами латиноамериканских стран.Выступление на конференции делегата США X. Порте¬
ра 16 июня 1907 г. внесло ясность в американскую позицию
по «доктрине Драго». Применение силы оказывалось воз¬
можным в том случае, если страна-должник отказывалась от
предложения о третейском разбирательстве или от выпол¬
нения требований международного арбитража. Голосование
по «доктрине Драго-Портера» состоялось 27 июля. Из 44
голосовавших государств 36 высказались «за», 8 воздержа¬
лись (из латиноамериканских стран - одна Венесуэла). По¬
правки внесло 21 государство.Комментируя это решение, Л.М. Драго обратил внима¬
ние на неясность положения о применении силы, которое,
как он сказал, «способно породить противоречия и привести
к конфликтам». Известный кубинский юрист-
международник Л. Бустаманте-и-Сирвен, автор знаменитого
«Кодекса Бустаманте», полагал, что вынося вопрос о «док¬
трине Драго» на конференцию, Вашингтон стремился, пре¬
жде всего, выглядеть миротворцем в глазах международной
общественности. «Однако, - отмечал он, - отсутствие абсо¬
лютного большинства при голосовании и большое количе¬
ство оговорок лишило это решение моральной силы. То, че¬
го не делают в отношениях между собой «великие» страны,
также накопившие немало долгов по отношению друг к1	A.Bustamante-y-Sirven. La Segunda Conferencia de la Haya, t. 1. Madrid.
1908, p. 47.46
другу, они не должны применять и по отношению к ма¬
лым». 1Согласие латиноамериканцев с поправкой Портера
объяснялось просто. Они ожидали поддержки США при
формировании международного третейского суда, уповая
при этом на обещание госсекретаря Э. Рута отстаивать
принцип равенства, данное им на 3-й Панамериканской
конференции. Закрепление этого принципа помогло бы им
создать такую международную среду, где мирно уживались
бы отличные друг от друга мировоззрения, поскольку лати¬
ноамериканское видение мира, ограничивавшегося для них
до сих пор рамками Западного полушария, отличалось от
европейского, хотя и испытало определенное влияние со
стороны последнего. В подтверждение можно привести
слова А. Васкеса Каррисосы, возглавлявшего министерство
иностранных дел Колумбии в конце 80-х гг. XX в., о том,
что «геополитика Макидера и Спайкмена имела немного
последователей в Латинской Америке, поскольку латино¬
американцы традиционно воспринимали мировые реально¬
сти, сколь бы сложны они ни были, сквозь призму сугубо
региональных дел... Постоянные отсылки к панамскому
Конгрессу 1826 г. - вот наш неизменный ответ на формиро¬
вание в мире новых центров силы и относительное падение
нашего собственного влияния в нем».' Отсюда понятно
стремление государств Латинской Америки сгладить вза¬
имные противоречия, ограничить вооружения, «юридизиро-
вать» свои доктрины безопасности и выйти на правовые ос¬
новы взаимоотношений с «великими». В начале века каза¬
лось, что США, верные идеалам «отцов-основателей» (ко¬
торыми руководствовались и борцы за независимость Ла¬1	Ibidem.2	Цит. по: Е. Mercado Jarrin. Un sistema de seguridad у defensa
latinoamericana. Lima, 1989, p. 11.47
тинской Америки), способны обеспечить им моральную и
материальную поддержку.Отрезвление наступило в Гааге при обсуждении прин¬
ципов формирования Международного арбитражного суда.
Джозеф Шог, глава американской делегации, внес предло¬
жение, согласно которому порядок представительства в нем
каждой страны предопределялся бы ее военной мощью. В
результате семь «великих» держав могли иметь каждая по
одному судье в течение всего 12-летнего срока деятельно¬
сти суда. «Менее сильные» - Испания, Нидерланды и Тур¬
ция - в течение только 10 лет, 13 «заведомо слабых» госу¬
дарств (среди них Бразилия, Мексика, Аргентина, Португа¬
лия, Румыния, Бельгия, Сиам, Дания, Китай) - только четы¬
ре года, 18 же остальных (из них большинство латиноаме¬
риканских) - всего один год.В поддержку Шота выступили все «великие», Особенно
отличился делегат Германии барон Маршал фон Бибер-
штейн. Прекрасный оратор, он больше часа говорил «без
бумажки», на сильном эмоциональном подъеме. В своем
выступлении он подчеркнул абсурдность ситуации, когда
такое «олицетворение силы», каковым является Германская
империя, будет судимо представителем «какой-нибудь Гва¬
темалы».1Здесь уместно отвлечься и поразмышлять над дальней¬
шей судьбой блестящего дипломата и офицера М. фон Би-
берштейна и представляемой им Германской империи. По¬
следняя, в отличие от Гватемалы, прекратила свое сущест¬
вование спустя всего 11 лет после окончания конференции,
понеся колоссальные человеческие и материальные потери
и причинив еще большие народам Европы. Накануне своей
гибели в окопах к северу от Арраса в ноябре 1914 г. Мар¬
шал фон Биберштейн написал «Призыв к германским наро¬1 W. Stead. О Brasil em Науа. Rio de Laneiro, 1909, p. 34.48
дам», где высказал свое возмущение ужасами войны и при¬
звал все воюющие страны срочно заключить мир...Но вернемся к конференции. Сразу же за представите¬
лями «великих» слово взял невысокий и очень худой смуг¬
ловатый человек - представитель Бразилии Руй Барбоза де
Оливейра, и доселе плавный ход конференции оказался бу¬
квально изорван. «Золотое перо» Европы, английский жур¬
налист У.Стид, разделивший через пять лет печальную
судьбу 1500 пассажиров «Титаника», так писал об этом мо¬
менте: «Барбоза заставил считаться с Бразилией как с наро¬
ждающейся державой. Бразилия показала США, что на мес¬
те разобщенных «банановых республик» существует со¬
дружество государств, готовых, если понадобится, противо¬
стоять всему остальному миру».1В своей речи, произнесенной на превосходном англий¬
ском, бразильский делегат назвал американское предложе¬
ние «пристрастным», согласиться с которым для Бразилии
означало бы «откатиться от суверенитета». При этом Р.
Барбоза подчеркнул, что оно противоречило принципам и
целям Гаагской конференции, поскольку понуждало малые
государства довооружаться до уровня «великих» и тем са¬
мым похлестывать гонку вооружений. «Нельзя внушать на¬
родам, будто величие страны измеряется силой оружия и
состоянием вооруженных сил», - эта мысль проходила реф¬
реном через все его выступление.' Особое возмущение бра¬
зильца вызвало намерение Соединенных Штатов пожертво¬
вать интересами латиноамериканских стран, дабы укрепить
свое положение в «клубе великих».Бразилия внесла на конференции свой собственный
проект, основанный на принципе суверенного равенства. К1	Ibid., р. 83.2Obras compietas de Rui Barbosa. A Segunda Conferencia da Paz. Rio de
Janeiro, 1966, p. 389.49
нему присоединились не только все страны Латинской
Америки, но и большинство «малых» государств Европы,
Китай, Сиам и Персия. Для согласования двух проектов был
назначен специальный подкомитет в составе представите¬
лей все тех же «великих», которым противостоял лишь один
делегат Бразилии, отстаивавший интересы 35 «малых»
стран. Однако председатель подкомитета - глава россий¬
ской делегации А.И. Нелидов нашел в себе мужество не
поддаться откровенному нажиму США, Германии и Анг¬
лии. Работа подкомитета закончилась тем, что проект этих
стран одобрен не был, и в итоге конференция приняла лишь
идею создания арбитражного суда «в принципе», не огово¬
рив специально порядка назначения судей. В заявлении,
принятом по завершении работы подкомитета, латиноаме¬
риканские страны и Китай подчеркнули необходимость
«всеми возможными усилиями сохранить принцип равенст¬
ва в международной политике».После полемики по составу Международного трибуна¬
ла разногласия между США и Бразилией, объединившей
вокруг себя латиноамериканские страны, пошли по нарас¬
тающей. Они разошлись по вопросу о формулировке объяв¬
ления войны, по регламенту о законах и обычаях сухопут¬
ной войны, но большинству предложений о правилах веде¬
ния войны на море и по вопросу о военной контрабанде.
Согласно донесению русского посланника в Рио-де-
Жанейро, члена российской делегации в Гааге М.Э. Прозо-
ра, беседовавшего там с представителями других латино¬
американских стран, «их делегации получили вначале инст¬
рукции сообразовывать свои действия с точкой зрения
США, а потом новые - действовать заодно с Бразилией,
взявшей на себя защиту общих интересов по делу о составе
третейского суда».1 Гаага стала первым крупным междуна¬1 АВПР, Ф. Канцелярия, 1908, л. 114, л. 30.50
родным форумом, где латиноамериканские страны, объеди¬
нив усилия, оказали противодействие Вашингтону. Потом
таких примеров станет неизмеримо больше.«Отнюдь не нескромность послужила причиной того,
что на этом международном форуме мы выступили в защи¬
ту народов нашего континента и даже тех европейских го¬
сударств, которые не могут состязаться в силе с великими
мировыми державами. Причиной была наша постоянная
верность принципам справедливости, на которых должны
основываться отношения между государствами», - отмечал
министр иностранных дел Бразилии барон Рио-Бранко в1908	г.1Вторая Гаагская приняла ряд важных документов, ка¬
сающихся законов и обычаев ведения войны на суше и на
море, которые действуют по сей день. Она закрепила в ме¬
ждународном праве норму, согласно которой военная сила
не может быть средством для взимания долгов. Конферен¬
ция послужила делу сплочения латиноамериканских стран и
становлению того, что позднее будет названо «третьемир-
ской дипломатией». Ее можно считать событием, положив¬
шим начало координации политик ранее столь «малоизве¬
стных» друг другу стран, как Бразилия и Россия.Во время обсуждения в Гааге вопросов ведения войны
на море, прав и обязанностей «нейтральных» государств в
морской войне, проблемы военной контрабанды и т.д. пози¬
ция России чаще совпадала с позицией Бразилии, чем с мне¬
нием так называемых «великих держав». Поблагодарив рос¬
сийского посланника М.Э. Прозора за «любезность, оказан¬
ную в Гааге бразильской делегации А.Й. Нелидовым и всеми
членами делегации России», Рио-Бранко отметил: «Мы, с
нашей стороны, постараемся быть приятными России...
единственно это желание побудило меня подписать Рую1	Obras do Barao do Rio Branco, t. IX. Rio de Janeiro, 1947-1948, p. 123.51
Барбозе защищать точку зрения России в вопросе об оста¬
новке в нейтральных водах судов воюющих сторон, посколь¬
ку не следовало давать преимуществ в пользу держав, вла¬
деющих многими колониальными портами... Желание, руко¬
водствовавшее нами в этом вопросе, было оказать дружески
относящейся к нам России зависящую от нас услугу».1Действительно, для России, нуждающейся в обеспече¬
нии транспортных связей между Балтийским, Черномор¬
ским и Тихоокеанским бассейнами, диктат "нейтральных"
государств в отношении ее военных судов был неприемлем.
Во многом он сыграл роковую роль и в цусимской катаст¬
рофе. Возрождение русского флота в условиях сохранения в
этой области правового произвола было бы немыслимым.
Как актуально в этом смысле прозвучало сделанное
Рио-Бранко предложение Прозору «развивать отношения с
Южной Америкой и особенно с Бразилией, имея в виду, что
одна из дорог в Тихий океан проходит через Магелланов
пролив!»2Намерение Рио-Бранко установить более тесные парт¬
нерские отношения с Россией окончательно созрело в сле¬
дующем, 1909 г., когда он предложил новому российскому
посланнику в Рио-де-Жанейро П.В. Максимову заключить
соответствующее российско-бразильское соглашение, а
также договор об экономическом сотрудничестве. При вру¬
чении своих верительных грамот П.В. Максимов передач
Рио-Бранко российский орден Белого орла в знак поощре¬
ния бразильского дипломата за конструктивное участие в
Гаагской конференции. В свою очередь на обеде, данном в
честь российского посланника, Рио-Бранко не преминул
вновь отметить активную роль, которую Россия играет в1	АВПР, ф. Канцелярия, д. 118, 5/18 апреля 1906 г., л. 30-31.2	Там же.52
мировой и европейской политике, в частности - в деле мир¬
ного урегулирования международных споров.Гаагская конференция, однако, не смогла добиться
главного - остановить гонку вооружений между «великими
державами», равенства в международных делах между
«большими» и «малыми» странами, ни, что еще более важ¬
но, зафиксировать сложившегося уровня, равновеликости
«великих». Она оставила открытым поставленный
Р.Барбозой вопрос о том, чем будет измеряться впредь «ве¬
личие» государства - мощью оружия или силой его мораль¬
но-правового и политического авторитета. Шанс был упу¬
щен, и последствия этого вскоре дали знать о себе в Европе.После 1907 г. и Латинская Америка и Европа открыто
сделали ставку на силу в политике. Однако если политиче¬
ская культура латиноамериканцев оказалась выше и они
смогли вовремя прекратить начавшуюся, было, гонку воен-
но-морских вооружений, то европейский менталитет дока¬
зал, что приверженность насилию успешно преодолевает
всякий здравый смысл. Начиная с этого времени Германия
спускает на воду ежегодно уже не по два, а по четыре
«дредноута» и два линейных крейсера, надеясь на базе сво¬
ей мощной промышленности догнать Англию по военно-
морским вооружениям. Россия также переходит к масштаб¬
ному переоснащению своих вооруженных сил и флота. За¬
вершение выполнения обширной военно-морской програм¬
мы 1912 г. по строительству «дредноутов», линейных крей¬
серов, самых совершенных в мире эсминцев и подводных
лодок, позволило бы ей стать согласно мнению германских
военных специалистов, не просто самой мощной в военном
отношении страной в Европе, но и «практически непобеди¬
мой», уже к 1920 г. Исходя из чисто военного соотношения
сил, которое менялось не в пользу Германии, последней уже
не имело особого смысла «догонять» Англию. Россия не
оставляла на это времени. Для начала большой войны в Ев¬
ропе нужен был только предлог...53
Согласно версии писателя И. Бунича, имеющей полное
право на существование, стратегия Германии в борьбе про¬
тив России как раз и заключалась в использовании ее него¬
товности к войне на Черном море, но которому в довоенные
годы реализовывалась большая часть российского импорта
и экспорта.1 Как известно, вступление в войну Турции и за¬
крытие черноморских проливов пагубно сказались на даль¬
нейшей судьбе нашей страны. Поражения 1915 г. были свя¬
заны прежде всего с катастрофической нехваткой орудий,
винтовок, боеприпасов, обмундирования и продовольствия,
скопившихся в союзнических портах и напрасно ожидав¬
ших отправки в Россию. Лишь к 1916 г., когда экономику
удалось частично перевести на военные рельсы, а поставки
западных союзников начали все шире поступать через
спешно оборудованный порт Александровск-на-Мурмане
(нынешний Мурманск), Россия, казалось бы, начала обре¬
тать «второе дыхание» в войне. Но кадровой армии, погиб¬
шей в Мазурских болотах, на Карпатах и под Перемышлем,
к сожалению, уже не было. А запасные части, составившие
костяк ее вооруженных сил, оказались проникнуты иным
духом...Главное событие уходящего XX века - первая мировая
война была обусловлена опережающим развитием научно-
технического прогресса по сравнению с совершенствовани¬
ем духовных основ человека. Она оказалась продуктом низ¬
кой политической культуры государственных элит «вели¬
ких держав» Европы, Соединенных Штатов и Японии,
одержимых идеей доминирования посредством силы. При
этом конкретная вина «талассократии» - элит, ориенти¬
рующихся на обеспечение морского могущества, оказалась
в данном случае сильнее вины правящих кругов тех стран,1 Росспя. Энциклопедический словарь. Репринтное издание Л., 1991, с.
353-354.54
которые традиционно придерживались сухопутной ориен¬
тации («теллурократия»).Пороки политической культуры, обусловленные при¬
матом материалистического начала, которое коренилось в
глубинах европейской истории и правосознания, не позво¬
лили представителям «великих держав» использовать Гааг¬
скую конференцию для ограничения гонки вооружений, в
первую очередь - военно-морских, и закрепить тем самым
благоприятный баланс сил между «сухопутными», и «мор¬
скими» державами Европы, сложившийся к началу XX сто¬
летия. Провал конференции был настолько очевиден, что к
усилившейся после нее гонке вооружений временно под¬
ключились страны другой политической культуры, слабо
связанные с политическими, экономическими и военными
интересами «великих держав».Тем не менее, иная цивилизационная и этнокультурная
реальность латиноамериканских государств, восходящая к
основам католического правосознания и ставящая культуру
компромисса выше культуры силы, помогла отдельным
представителям южноамериканских политических элит
дважды, сначала в 1902, а затем - в 1911 г., переломить тен¬
денцию к принятию иных ценностных понятий в этом ре¬
гионе, заложив там долгосрочную традицию мирного раз¬
решения международных споров и коллективного противо¬
действия политике с позиции силы.Одним из уроков XX столетия мог бы стать вывод о
том, что при несомненном превосходстве материальной
культуры в странах Западной Европы, США и Японии, их
духовная и политическая культура страдает серьезным
внутренним пороком, не позволяющим считать ее эталоном
для всех остальных государств планеты. Несмотря на вы¬
дающиеся успехи в научно-технической области, высочай¬
шие достижения в искусстве, образовании, здравоохране¬
нии и социальном обеспечении западная, в первую очередь,55
англо-саксонская, протестантская культура, пока не способ¬
на полностью освободиться от этого порока, зачастую про¬
являющего себя даже в состоянии относительной безопас¬
ности и стабильности. Соблазн применения силы, прекло¬
нение перед мощью все более совершенных «игрушек», ко¬
торые непременно нужно испытать когда-нибудь в «на¬
стоящем деле», родились не в нашем столетии. И настоя¬
тельная задача грядущего видится в том, чтобы отправить,
наконец, этот «основной инстинкт» обратно в глубь веков.56
руй БАРБОЗА - ЧЕЛОВЕК И ЛЕГЕНДА...Он говорил в абсолютной тишине перед враждебно
настроенной аудиторией. Но говорил, выражая возмущение
целого континента, и речь его была проникнута страстью и
патриотическим вдохновением. Это было неслыханное вы¬
ступление, прежде всего потому, что на международных
конференциях обычно говорят не все, что думают... Так
комментировал специальный бюллетень II Гаагской конфе¬
ренции мира (1907) выступление бразильского делегата Р.
Барбозы, которого его эмоциональные соотечественники
вскоре окрестили «Орлом Гааги». Если до «звездного ча¬
са», каким стала для Р. Барбозы конференция, он был зна¬
менит на родине как оратор, публицист и государственный
деятель, то после октября 1907 г. его имя приобрело меж¬
дународную известность, а в самой Бразилии стало почти
легендарным.ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ ПОЛИТИКАСтаринный португальский род Барбоза ди Оливейра,
один из представителей которого, как утверждают, коман¬
довал кораблем в экспедиции Магеллана, был «пересажен»
на бразильскую землю в середине XVIII в. Отец, Жоао Жозе
Барбоза ди Оливейра, за неимением средств так и не смог
получить образование на земле своих предков - в универси¬
тете Коимбры и был вынужден поступить на единственный
в те годы медицинский факультет университета в родной
провинции Байя.Рождение 5 ноября 1849 г. второго ребенка ухудшило и
без того неблагополучный семейный бюджет. Слабый и бо¬57
лезненный мальчик сразу же привлек к себе внимание вра¬
чей. Не раз Мария Аделия, супруга Жоао Жозе, была выну¬
ждена открывать в Байе собственное «дело» - выпекать пи¬
рожные, чтобы достойно встретить очередной «финансовый
кризис»...В 1864 г. юноша окончил гимназию в Байе. Ему было
пятнадцать лет, и поступление в университет, для которого
требовалось, как минимум, шестнадцать, отсрочивалось на
год. За этот год он успел изучить немецкий и обширную
библиотеку отца, попутно занимаясь стихосложением. В
1866 г. Р. Барборза был зачислен на юридический факультет
университета в г. Ресифе, а впоследствии продолжил курс
обучения в Университете Сан-Пауло. Именно там начина¬
лась политическая деятельность молодого баиянца.Замена императором либерального кабинета министров
на консервативный вызвала недовольство общественного
мнения в стране, в том числе и в университете Сан-Пауло,
считавшемся оплотом либеральной мысли. К этому периоду
(август 1868 г.) относится первое политическое выступле¬
ние Р. Барбозы, проникнутое, по свидетельству современ¬
ников, республиканскими и аболиционистскими идеями...
Еще один год вынужденного безделья, связанного с лечени¬
ем, он потратил на изучение Шекспира. Однако долго «без¬
дельничать» не пришлось. Экономическое положение семьи
заставило его прервать лечение и устроиться на работу в
«Диарио да Байя» - печатный орган либеральной партии в
провинции. К этому времени врачи поставили окончатель¬
ный диагноз: причина болезни - голод, поэтому поездка в
Европу с лидером либералов - М. Пинто де Соузой Данта-
сом и его сыном Родольфо, состоявшаяся в сентябре 1873 г.,
оказалась спасением для молодого бразильца. Шесть меся¬
цев пребывания за границей сделали свое дело, но по воз¬
вращении в Байю его ожидала новая цепь испытаний. В
1874 г. умер отец, оставив сыну библиотеку и неоплаченные58
долги. Через год умерла невеста - Мария Роза, и в 26 лет
юноше казалось, что чаша его страданий переполнилась до
краев.С головой уйдя в политику, он искал забвения. Руково¬
дство оппозиционной газетой, которое не давало почти ни¬
каких финансовых средств, выступления на многочислен¬
ных митингах с призывами к установлению федеративного
государственного устройства, религиозной свободы и отме¬
ны рабства....Наконец, бросив все попытки обзавестись ка¬
питалом, он женится и в 1877 году возвращается в Байю для
руководства газетой и занятий адвокатской практикой. 5 ян¬
варя 1878 г. либералы вновь приходят к власти. Приливная
волна либерализма поднимает Барбозу сначала в законода¬
тельное собрание провинции, а затем - в парламент импе¬
рии. Он снова попадает в столицу.Политическую жизнь страны в эти годы будоражили
два вопроса - реформа системы образования и освобожде¬
ние рабов. Р. Барбоза был на острие всех парламентских де¬
батов. В 1880 г. утверждается избирательная реформа, кото¬
рая, не предусматривая всеобщего права голоса, тем не ме¬
нее, серьезно расширила электорат, включив в него не-
католиков и освобожденных рабов. Проект реформы систе¬
мы образования, представленный баиянцем, встретил жес¬
токое сопротивление клерикалов, и раньше обвинявших его
в антирелигиозности. В 1884 г. на рассмотрение парламента
им был представлен еще один законопроект - об освобож¬
дении рабов, достигших 60-летнего возраста, который был
отклонен, а правительство либералов во главе с Соузой Дан-
тасом не получило вотума доверия. В 1885 г. Барборзе не
удалось добиться переизбрания, и он начинает активную
борьбу за отмену рабства на страницах «Диарио де нотиси-
аш», главным редактором которой становится.Объединенное 13 марта 1888 г. освобождение рабов,
явившееся в значительной мере плодом усилий либералов и59
лично Р. Барбозы, уже не могло приостановить процесс
окончательного демонтажа императорской власти. Позднее,
в 1919 г., он заявил, что «сражался против монархии, пребы¬
вая монархистом», и что повинна в этом была сама монар¬
хия, поскольку упорно противилась необходимым рефор¬
мам.’ Такая позиция отражала, с одной стороны, его лояль¬
ное и даже приязненное отношение лично к императору и
его семье, а с другой - отдавала дань увлеченности англо-
американскими формами правления и государственного
устройства.Эта увлеченность отразилась в работе Р. Барбозы над
проектом первой республиканской конституции, принятой в
феврале 1891 г. и в значительной мере скопированной с се¬
вероамериканской. Устанавливались федеративная система,
президентская форма правления и принцип разделения вла¬
сти. Содержались положения об отделении церкви от госу¬
дарства, о свободе совести, равенстве всех граждан перед
законом. В конституции США, как подчеркивает американ¬
ский исследователь Ч. Тэрнер, баиянца привлекал, прежде
всего, принцип индивидуальной свободы. В выступлениях
он неоднократно подчеркивал отсутствие принципиальных
различий между республикой и монархией, заявляя, что
«формы правления - это средство, тогда как обеспечение
свободы - это цель».2А пока... Пока Бразилия, по меткой характеристике М.
Бандейры, «переживала момент одержимости».3 Разделял ее
и Р. Барбоза. Он страстно желал поставить Бразилию, пусть
даже посредством простого подражательства - вровень с
Соединенными Штатами. Заняв в правительстве пост мини¬1	Ch. W. Turner. Rui Barbosa. Brasi-lian Cruzader for the Essential Free¬
doms. New York, 1945, p. 49.2	Ibid., p. 99.3	М. Бандейра. Проникновение США в Бразилию. М., 1982, с. 147.60
стра финансов, Барбоза направил все силы на индустриали¬
зацию. Однако меры, предпринятые им в надежде «подстег¬
нуть» развитие капитализма (отказ от расчетов на золотой
основе, разрешение эмиссии кредитных билетов), хотя и да¬
ли временный эффект (с ноября 1899 г. по октябрь 1890 г.
было создано больше предприятий, чем за все 70 лет суще¬
ствования империи), породили невиданную доселе инфля¬
цию и спекуляцию. Добрые намерения Барбозы привели к
экономическому кризису. Логическим следствием явилась
его отставка в январе 1891 г.Отрезвление, разочарование в «американских идеалах»
наступит позднее, в годы эмиграции. Бурные события 1891
г. (восстание флота, федералистское наступление в Рио-
Гранде-до-Сул) вынудили Барбозу, в то время редактора
влиятельной «Жорнал до Бразил», находившейся в оппози¬
ции правительству «железного маршала» Флориано Пейшо-
то, эмигрировать в Европу.Примерно в одно время с Р. Барбозой из страны был
вынужден уехать в Эдуардо Прадо - автор нашумевшей
книги «Американская иллюзия», весь тираж которой был
конфискован правительством. Находясь в Лондоне, Э. Прадо
познакомился, а затем близко сошелся с Р. Барбозой и баро¬
ном Рио-Бранко - будущим министром иностранных дел.
Собираясь в тесном кругу, в который помимо них входил
известный португальский писатель Ж.М. Эса де Кейреш,
друзья, по свидетельству бразильского историка А. Линса,
неодобрительно отзывались о политике США в Латинской
Америке.1 Это следует, в частности, из письма, написанного
Р. Барбозой другу К. Агиару 12 мая 1895 г. по поводу удач¬
ного для Бразилии исхода арбитражного решения террито¬
риального спора с Аргентиной, в котором интересы своей
страны представлял Рио-Бранко, а арбитром выступал пре¬1	A. Lins. Rio Branco, Sao Paulo, 1965. p. 143.61
зидент США Г. Кливленд. Последнее обстоятельство, писал
Барбоза, «...служит для поддержания среди наших патрици¬
ев смешной мономании прислужничества перед Соединен¬
ными Штатами, чье презрение в отношении нас проявляется
столь явно и чья угнетательская политика в отношении дру¬
гих американских республик носит столь скандальный ха¬
рактер».1Заслуживает внимания и другое письмо из Лондона, от¬
правленное Барбозой месяц спустя. Оно во многом объясня¬
ет последующую политику Бразилии, например, серьезное
расширение военно-морской программы в 1908-1909 гг., гак
и оставшееся непонятым современниками, и свидетельству¬
ет о формировании у него решимости защищать права «ма¬
лых народов» перед «великими нациями». Возмущенный
бомбардировками японским флотом китайского порта Вэй-
хайвэй, Р. Барбоза выразил озабоченность судьбой Брази¬
лии, подчеркивая, что «военно-морская блокада Рио-де-
Жанейро, побережья штата Сан-Пауло, Белена и устья Ама¬
зонки может парализовать внешнюю торговлю страны и по¬
влечь самые неблагоприятные последствия». Он особо вы¬
делил необходимость укрепления национальной обороны, и
в первую очередь - флота, поскольку «этот вопрос актуален
для всех наций, даже самых миролюбивых и менее всего по¬
грязших в материалистических устремлениях».2По возвращении в Бразилию баиянец добивается пере¬
избрания в сенат. Его известность растет: он защищает по¬
страдавших во времена правления Флориано, отстаивает
права штатов. Назначение его представителем Бразилии на
Ш Панамериканской конференции, которая проходила в
Рио-де-Жанейро в 1906 г., было данью общественному мне¬
нию. Этому событию придавалось огромное значение.1	Viana Filho. A vida de Rui Barbosa. Rio de Janeiro, 1977, p. 238.2	Ch. W. Turner. Op. cit., p. 160.62
Ожидался приезд государственного секретаря США Э. Рута -
первый в истории зарубежной визит главы американской
дипломатии. Отказ Барбозы означал в этих условиях не что
иное как неверие в некие «общеамериканские идеалы». Он
сам подтвердил это в письме к послу Бразилии в США Ж.
Набуко: «Годы... выработали во мне недоверие, которое я
могу побороть лишь тогда, когда какой-либо необходимей¬
ший долг требует от меня слепого повиновения. Именно в
силу этого обстоятельства (признаюсь вам по секрету) я от¬
казался от участия в Панамериканской конференции».1Отнюдь не атлетическая фигура Р. Барбозы продолжала
выдвигаться на все более заметное место в политической
жизни страны.«ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС»Когда встал вопрос о назначении главы делегации в
Гаагу, министр иностранных дел барон Рио-Бранко выска¬
зался за кандидатуру посла Бразилии в Вашингтоне Ж. На¬
буко, сторонника американско-бразильского сближения.
Однако после того как пресса и общественное мнение стра¬
ны выступили в пользу Барбозы, не занимавшего до тех пор
никаких дипломатических постов, Рио-Бранко сразу же дал
согласие. «Речь идет, - писал он своему кандидату в связи с
колебаниями последнего принять это назначение, - об ин¬
тересах страны, которые требуют от вас блестящего пред¬
ставительства на этом крупнейшем международном фору¬
ме».2По мере того, как 58-летний сенатор, столкнувшись с
новым кругом проблем, все глубже погружался в свою бо¬
гатейшую библиотеку, насчитывавшую свыше 35 тыс. то¬1	Viana Filho. Op. cit., p. 185.2	A. J. Lacombe. Rio Branco e Rui Barbosa. Rio de Janeiro, 1948, p. 76.63
мов, стрелка дипломатического барометра американско-
бразильских отношений все неуклоннее склонялась в сто¬
рону «бури». Как бы предчувствуя это, Ж. Набуко, уже в
1906 г. просивший не поручать ему правительственных по¬
стов, если политика страны не будет достаточно проамери¬
канской, отказался от предложенного ему Рио-Бранко поста
заместителя главы делегации и взял отпуск «по состоянию
здоровья» на весь период проведения конференции. Гос¬
секретарь США Э. Рут счел за благо отсутствовать в это
время в Вашингтоне. Он, еще год назад обещавший латино¬
американцам на П1 Панамериканской конференции в Рио-
де-Жанейро отстаивать принцип суверенного равенства
всех государств - больших и малых, очевидно, не мог не
предвидеть обострения противоречий между ними. Как и
ожидалось, главные события развернулись при обсуждении
порядка назначения судей. Отсюда началось и открытое
расхождение между США и Бразилией.Джозеф Шот, 75-летний глава делегации США, внес
проект состава международного арбитражного суда, где по¬
рядок представительства каждой страны заранее предопре¬
делялся ее военной мощью. В соответствии с такой "раз¬
бивкой", великие державы - США, Великобритания, Герма¬
ния, Япония, Россия, Австро-Венгрия и Италия — могли в
течение всего 12-летнего срока деятельности суда иметь по
одному судье; Испания, Нидерланды и Турция - в течение
10 лет; 13 государств в течение всего 12-летнего срока мог¬
ли иметь своего судью только четыре года (среди них Бра¬
зилия, Мексика, Аргентина, Португалия, Румыния, Бельгия,
Китай, Дания); Сербия, Сиам, Болгария и Персия - только
два года, и 18 государств - среди них 16 латиноамерикан¬
ских - только один год. Шот, прекрасный оратор, заслужил
аплодисменты и был поддержан представителями всех ве¬
ликих держав.64
В ответ на выступление Шота неожиданно взял слово
Руй Барбоза. Говоря на превосходном английском, он бук¬
вально шокировал собравшихся делегатов, заявив, что вы¬
ступление Шота противоречило целям и задачам конферен¬
ции, поскольку подталкивало гонку вооружений и стремле¬
ние малых государств довооружиться до уровня больших.
Бразилия отказывается подписать любой проект, который
не будет предусматривать суверенного равенства госу¬
дарств, являющегося основой мира между народами. «Нель¬
зя внушать народам, — резюмировал Барбоза, — что меж¬
дународное величие измеряется силой оружия, состоянием
вооруженных сил каждой страны».1 Бразильский делегат
внес собственный проект, центральным пунктом которого
была необходимость соблюдения принципа равенства. К
нему присоединилось большинство малых государств Ев¬
ропы, Америки и Азии, однако под воздействием США и
великих держав этот проект был отклонен. В результате
конференция смогла лишь одобрить идею создания между¬
народного арбитражного суда "в принципе", не детализиро¬
вав порядка назначения судей. При голосовании по этому
предложению 15 латиноамериканских стран, Китай и Пер¬
сия выступили со специальной оговоркой о необходимости
соблюдения принципа суверенного равенства в междуна¬
родных отношениях.Однако общие итоги Гаагской конференции, наверное,
следовало расценить позитивно. Этого мнения придержи¬
вался и известный кубинский юрист-международник А.
Бустаманте, который в качестве основного ее итога выделил
«утверждение и подкрепление... несмотря на все предпри¬
нимавшиеся против него атаки... великого и незыблемого1	Obras completas de Rui Barbosa. A Segunda Conferencia da Paz. Rio de
Janeiro, 1966, p. 389.65
принципа юридического равенства всех стран».1 Другим
важным итогом Гааги было то, что малые государства впер¬
вые В истории дипломатии смогли, объединившись, проти¬
вопоставить свою коллективную волю великим державам.
Роль Бразилии в этом событии трудно переоценить.Инцидент в Гааге ухудшил отношения между Бразили¬
ей и США. Рио-Бранко твердо поддерживал позиции Руя
Барбозы. «Сейчас, когда уже невозможно скрыть наши раз¬
ногласия с делегацией США, нам остается твердо защищать
права нашей страны и других американских наций», — пи¬
сал он в телеграмме, отправленной в Гаагу 18 августа 1907
г.2 Тем временем, Ж. Набуко, обеспокоенный развитием со¬
бытий, обратился за помощью в госдепартамент США, од¬
нако Э. Рут отказался дезавуировать действия Д. Шота, по¬
скольку, по его словам, «находил непрактичным, чтобы
мелкие страны, наподобие Доминиканской Республики,
имели голос наравне с великими державами». Таким обра¬
зом Э. Рут «задним числом» подтвердил правоту Р. Барбо¬
зы, отказавшегося от участия в Панамериканской конфе¬
ренции по причине неверия обещаниям США отстаивать
принцип равенства американских государств.Пресса Соединенных Штатов враждебно встретила со¬
бытия в Г ааге. В Бразилии усилились антиамериканские на¬
строения. Руй Барбоза, возвратившийся из Гааги, был на¬
гражден Золотой медалью президента республики, став по¬
пулярнейшим политическим деятелем и «героем дня». Оче¬
видно с целью сбить накал событий в ноябре 1907 г. ему
было послано приглашение Э. Рута посетить Йельский уни¬
верситет, однако он отклонил это предложение. Победа в
Гааге принесла баиянцу мировую известность. Но она же
стала началом заката его политической карьеры.1	A. Bustamante-y-Sirven. La Segunda Conferencia de la Paz, t. II. Madrid,
1908, p. 145.2	L.Viana Filho. Op. cit., p. 302.66
ИСПОЛНЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ДОЛГАВ октябре 1908 г. внутриполитическая обстановка в
Бразилии вновь обострилась. После неожиданной смерти
официального кандидата на пост президента - Ж. Пиньейры
это место оказалось вакантным. В развернувшихся предвы¬
борных баталиях все чаще стали упоминаться два имени -
Р. Барбозы, пользовавшегося поддержкой штата Сан-Пауло,
и министра обороны в правительстве А. Пенны - Эрмеса да
Фонсеки, поддержанного военными и земельной олигархи¬
ей штата. Смерть А. Пенны, последовавшая 19 июня 1909 г.,
и приход к власти ставленника олигархии - вице-
президента Нило Песаньи сделали кандидатуру Э. да Фон¬
секи как бы «официальной».Система «официальных» кандидатур, апробированных
могущественными «кафе-терос», превращала президентские
выборы в Бразилии в символику. Описывая выборы 1902 г.,
российский посланник Шпейер отмечал: «Народ отнесся
поразительно индифферентно, воздерживаясь повсюду, на¬
сколько только мог, от подачи голосов. Во множестве изби¬
рательных округов, как это удостоверено официально, на
выборы не явился ни один избиратель... Народ потерял на¬
дежду на улучшение своей участи».1Руй Барбоза, кандидат оппозиции, выступил против по¬
рочной системы передачи власти. Другой причиной его
вступления в предвыборные баталии, в негативном исходе
которых для себя он мало сомневался, было стремление от¬
стоять принцип «нация управляет - армия подчиняется».
Так началась его знаменитая «Гражданская кампания».
Впервые кандидат, выступающий против официальной, го¬
дами опробованной «машины голосования», обращался
прямо к народу. Однако поражение было неизбежным: гу¬1 АВГТР, ф. Канцелярия, 1902, д. 82, л. 12.67
бернаторы штатов, олигархия, проамерикански настроен¬
ные политики, которые не могли простить Барбозе «строп¬
тивость» в Гааге, военные, увлеченные призывами «спасти
страну от коррупции и некомпетентности гражданских», -
почти все, кто имел реальную власть в тогдашней Бразилии,
были против. В результате, победив на улицах, баиянец
проиграл на избирательных участках. С избранием Э. да
Фонсеки беззаконие превратилось в норму. Кульминацией
его правления стало восстание моряков на прибывших из
Англии линкорах - Сан-Пауло и Минас-Жерайс. По словам
российского посланника, «восстание это не носило полити¬
ческого характера и было вызвано исключительно неудо¬
вольствием команд, вследствие наказания розгами матро¬
са».18 Если до восстания Р. Барбоза, разочаровавшийся в
политической системе, подумывал об уходе от политики, го
произвол, чинимый правительством в отношении моряков,
побудил его к выступлению. Ревностный сторонник совер¬
шенствования флота, в котором он видел залог националь¬
ной безопасности Бразилии, он не мог приветствовать факт
восстания, надолго обрекавший на небоеспособность луч¬
шие бразильские корабли. Однако его выступление в сенате
19 февраля 1910 г. было целиком направлено на защиту
восставших. Оно, по сути дела, бичевало феодальные по¬
рядки на флоте и в армии, в частности - телесные наказа¬
ния, ставящие бразильского матроса «в положение раба».Благодаря стараниям Р. Барбозы участникам восстания
была объявлена амнистия. Однако как только были разору¬
жены грозные корабли, державшие под прицелом орудий
Рио-де-Жанейро, она была фактически отменена, а участни¬
ки восстания сосланы на север, где многие из них были каз¬
нены без суда и следствия. «Корень всех зол, - заявил Р.
Барбоза, выступая в сенате 10 декабря 1910 г., - это дух68
лжи, насилия, беззакония, злоупотреблений и коррупции».1
Он потребовал созыва комиссии для расследования фактов
убийств, и правительство под давлением общественного
мнения было вынуждено пойти на это. Его выступления в
Сенате, направленные на выяснение обстоятельств, связан¬
ных с убийствами и активизацию деятельности правитель¬
ственной комиссии, продолжались с 1911 по 1915 г. Слово
Р. Барбозы завоевывало на свою сторону даже сторонников
Эрмеса да Фонсеки, и 27 июля 1913 г. имя баианца вновь
было названо в качестве возможной кандидатуры на пост
президента республики. Состоявшаяся 28 ноября 1914 г. в
Рио-де-Жанейро 100-тысячная демонстрация свидетельст¬
вовала о поддержке народом кандидатуры 65-летнего сена¬
тора из штата Байя. Однако политическая обстановка, сло¬
жившаяся к этому времени в стране, делала перспективу
избрания Барбозы маловероятной.После смерти в 1912 г. барона Рио-Бранко - привер¬
женца идеи независимой и великой Бразилии, американиза¬
ция страны пошла ускоренными темпами. Сменивший его
на посту министра иностранных дел J1. Мюллер - главный
сторонник политики равнения на Вашингтон, сразу же по¬
спешил нанести официальный визит в США, тогда как Рио-
Бранко за весь 12-летний срок своего министерства не сде¬
лал этого ни разу, несмотря на многократные приглашения.Усиление зависимости сразу же сказалось на междуна¬
родном положении и авторитете Бразилии. «В области
внешней политики, - отмечал русский посланник в Рио-де-
Жанейро Максимов, - произошла для Бразилии значитель¬
ная перемена и далеко не к лучшему. Три года тому назад
она могла еще считаться как бы занимающей первенствую¬
щее положение между Южно-Американскими республика¬1 АВПР, ф Канцелярия, 1910, д 107, л 15769
ми, но с тех пор звезда ее померкла».1 В этих условиях кан¬
дидатура Барбозы, известного в стране и за рубежом как
противник американской гегемонии, была явно неподходя¬
щей. Чтобы отрезать ему путь к президентскому креслу, в1913	г. спешно воссоздается старая избирательная коалиция
Сан-Пауло - Минас-Жерайс, которая вновь выдвигает
«официального» кандидата на президентский пост. Им ста¬
новится вице-президент Венсеслао Браз.1916-й... В мире второй год полыхает война. Соединен¬
ные Штатам до вступления в нее на стороне Антанты оста¬
ется один год. Латинская Америка нейтральна. В это время
находясь в Буэнос-Айросе, Р. Барбоза произносит слова, ко¬
торые вплотную приблизят его страну к мировым событиям.«Орел Гааги» не мог быть просто удален с политиче¬
ской арены как какой-нибудь второстепенный деятель. По¬
ручение ему почетной миссии - представлять Бразилию на
празднествах, посвященных 100-летию Аргентинской Рес¬
публики, должно было, с одной стороны, отдать дань обще¬
ственному мнению, а с другой - увести его от участия в
формировании внешней и внутренней политики. Однако
мероприятие, рассматривавшееся как протокольное, совер¬
шенно неожиданно приобрело политические последствия.Выступая в здании Университета Буэнос-Айреса, баия-
нец вновь, как и в Гааге, бичевал подход к международному
праву с позиции силы, оправдывающей его нарушения ве¬
ликими державами и не прощающей того же слабым. Он
однозначно считал главным виновником мировой бойни
Германию, поскольку немецкие войска растоптали сувере¬
нитет нейтральной Бельгии. Его выводы оказались справед¬
ливы в отношении целого периода всей последующей исто¬
рии международных отношений: «Между теми, кто нару¬
шает закон, и теми, кто его соблюдает, не может быть ней¬1 АВПР, ф. Канцелярия, 1910, д.107, л. 157.70
тралитета, поскольку не должно быть беспристрастности в
выборе между правом и несправедливостью».1В ответ на запрос германского правительства МИД
Бразилии был вынужден принести извинения, подчеркнув,
что выступление бразильского представителя в университе¬
те носило «частный характер» и что он высказывал свои
мысли не как официальный представитель страны, а как
«простой юрист».Последовавшее вскоре вступление Бразилии в войну не
давало, на наш взгляд, повода для обвинения Барбозы в
проамериканских и проимпериалистических настроениях. И
здесь хотелось бы не согласиться с мнением М. Бандейры,
который считает его выступление в Буэнос-Айресе «пря¬
мым призывом к войне». Как тон, так и выводы этого вы¬
ступления сводились к необходимости соблюдения особого,
бдительного и компетентного нейтралитета, в целом благо¬
желательного по отношению к странам Антанты. В даль¬
нейшем потопление германской подводной лодкой бразиль¬
ского торгового судна Парана в апреле 1917 г. явилось той
каплей, которая переполнила чашу терпения и заставила Р.
Барбозу голосовать в сенате в пользу объявления войны. В
этом плане представляется упрощенным утверждение М.
Бандейры, что Барбоза «защищал участие Бразилии в импе-лриалистическом конфликте», без соответствующих попра¬
вок на особое мировоззрение этого человека. Как юрист-
международник он не мог рассматривать мировую войну
иначе, чем через призму международного права, по которо¬
му потопление судов нейтральных стран является вызовом
человечеству. Примечательно, что в то же время М. Бан-
дейра считает долгом отметить присущий Барбозе антиим¬1	О. Orico. Momentos estelares de Rui Barbosa. Rio de Janeiro, 1954, p. 35.'У~ М. Бандейра. Указ. соч., с. 214.71
периализм, послуживший, в частности, причиной нежела¬
ния США видеть его в качестве представителя Бразилии на
Версальской конференции.В 1919 г. баиянец вновь включается в кампанию по вы¬
борам президента. Что побудило 70-летнего политика на
излете своей карьеры вновь пуститься в трудное плавание,
как бы заранее обреченное на неуспех? «Иногда, - говорил
он, - борются не только за то, чтобы победить, но также и за
то, чтобы проиграть. Бывают такие ситуации, когда более
благородно проиграть, чем победить».1Как независимый кандидат от оппозиции Р. Барбоза
победил в городах Сан-Пауло, Рио-де-Жанейро, Салвадор и
Жуис-да-Фора. Впервые кандидат в президенты говорил о
нищете и о голоде, о бесправии основной массы трудящих¬
ся в стране. Впервые во всей неприглядности им была пред¬
ставлена перед избирателями картина жуткой реальности
фавел. Кампанию Барбозы можно было с полным основани¬
ем назвать кампанией за социальное переустройство. Ее
главным пунктом был пересмотр конституции (автором ко¬
торой в свое время был он сам) в сторону обеспечения прав
трудящихся, закрепления и расширения демокрагических
основ избирательного процесса, предоставления права го¬
лоса женщинам и тайного голосования.Как и ожидалось, избирательная машина и на этот раз
не дала осечки. Президентом Бразилии был избран "офици¬
альный" кандидат - Э. Пессоа. Еще накануне вступления в
должность он поспешил посетить США, откуда возвратился
на борту американского линкора Айдахо. В 1921 г. прави¬
тельство Э. Пессоа получило от США первый заем на 50
млн. долл. из расчета 8% годовых, т.е. «на самых кабальных1 Ch. W. Turner. Op. cit, p. 20072
условиях из всех полученных когда-либо Бразилией зай¬
мов».1 В следующем году правительство поспешило закре¬
пить финансово-экономическую «привязку» Бразилии к
США, добившись получения нового займа. Мог ли в этих
условиях Р. Барбоза согласиться на очередную «почетную»
должность, чтобы приукрасить фасад проамериканского
режима? В 1920 г. он отказывается от предложения прези¬
дента возглавить представительство Бразилии в Лиге На¬
ций...После событий в его родном штате Байя, куда прези¬
дент послал федеральные войска для поддержки правитель¬
ственного кандидата, терпение убеленного сединами поли¬
тика иссякло. 10 марта 1921 г. в сенат поступает заявление
Р. Барбозы о прекращении им политической деятельности.
Оно проникнуто глубоким разочарованием в итогах полуве¬
кового труда. «Я хотел служить своей стране, ошибочно по¬
лагая, что смогу ей быть полезным. А закончил тем, что об¬
наружил неспособность добиться чего-либо с помощью
принципов, приверженность которым сделала меня чуже-
родным телом в бразильской политике». Однако страна не
примирилась с этим решением. 5 июня 1921 г. Р. Барбоза
вновь (в который раз!) был избран в сенат от штата Байя. До
конца жизни он будет отстаивать необходимость реформ,
вероятно, предвидя неизбежность грядущих внутриполити¬
ческих событий 30-х годов, свидетелем которых ему уже не
суждено было стать. Руй Барбоза ди Оливейра скончался 1
марта 1923 г. от воспаления легких в возрасте 74 лет. В его
доме в Сальвадоре впоследствии был устроен музей.'М Бандейра. Указ. соч., с. 221.2	A.J. da Costa. Rui Barbosa na intimida-de Rio de Janeiro, 1949, p. 124.73
Трезвый аналитик, сумевший вовремя отказаться от
своих заблуждений и увидеть проблемы, которые игнори¬
ровались одними и ускользали от взгляда других, Руй Бар¬
боза выражал интересы патриотов своей страны, требовав¬
ших свободы от навязчивого «патронажа» со стороны
США. Однако в фигуре Барбозы было еще что-то, позво¬
ляющее вынести ее за рамки голых схем. Этим «чем-то»
была яркая, неординарная личность баиянца, привнесшая в
его политическую платформу тот «человеческий элемент»,
который сделал его имя легендарным в сегодняшней Брази¬
лии.74
«ЭТО ВСЕ ПРИДУМАЛ ЧЕРЧИЛЛЬ»... ИЛИ
бразильский линкор для русской
ИСТОРИИГоворят, что история XX века на самом деле началась в1914	году, и что корни всего того, что произошло с челове¬
чеством дальше, следует искать в событиях кануна Великой
войны. Может быть. Во всяком случае, сегодня вряд ли сто¬
ит оспаривать тот факт, что интриганство, коварство и дву¬
рушничество - вещи, которые кому-то все еще кажутся до¬
пустимыми в политике «больших чисел», с течением вре¬
мени неизбежно обнажают свою дьявольскую сущность.« ТУРЕЦКИЙ ГАМБИТ»Эта история началась не только давно, но еще и так да¬
леко от нашей страны, что, казалось, она никаким своим бо¬
ком и никогда ее не затронет. Но в истории все связано со
всем, так что настала пора, наконец, приоткрыть завесу тай¬
ны, вернее - расчистить завалы из ложных версий, непро¬
фессиональных суждений и недопонимания, которые ско¬
пились вокруг, в общем-то, достаточно известных фактов.Случилось так, что в 1904 г. Бразилия приняла новую
военно-морскую программу. Желание понятное, если
учесть, что после революционных событий конца XIX в.
флот крупнейшей латиноамериканской страны находился в
удручающем состоянии. Да и ее соседи - вечная соперница
Аргентина и верная союзница Чили, могли в то время по¬
хвастаться гораздо более впечатляющими эскадрами. Пона¬
чалу бразильцы решили ограничиться тремя броненосцами,
тремя крейсерами и 12-ю миноносцами. Задумались даже о75
покупке подводных лодок, обладание которыми до тех пор
было привилегией лишь так называемых «великих держав»
Этого, казалось, должно было хватить для обороны 8-
тысячекилометрового атлантического побережья, вдоль ко¬
торого располагались крупнейшие города и промышленные
центры их не вмешивавшейся в «большую» мировую поли¬
тику страны.Но вдохновитель программы, министр иностранных
дел Бразилии барон Рио Бранко, казалось, не спешил с ее
реализацией. Сначала нужно было обобщить опыт русско-
японской войны на море, которая внесла коррективы в су¬
достроительные программы всех морских держав. Потом
долго выбирали подрядчика, остановившись, наконец, на
английской фирме «Армстронг». А дальше вообще нача¬
лись «чудеса»...В декабре 1905 г. в Великобритании был заложен ко¬
рабль, который произвел революцию в военно-морской так¬
тике - Дредноут. По силе артиллерийского огня он в три
раза превышал самые мощные строившиеся до того време¬
ни броненосцы. Постоянно сокрушаясь по поводу «непро¬
порционального» наращивания флота Германией, Англия
без особых переживаний вывела гонку военно-морских воо¬
ружений на принципиально-новый уровень, толкнув чело¬
вечество к мировому конфликту. Примечательно, что спуск
на воду первого монстра проходил на фоне подготовки к 2-
й Гаагской конференции мира, целью которой ее инициатор-	российский император Николай Второй (совсем в духе
сегодняшнего дня!) провозгласил «ограничение вооружений
и переключение высвобождающихся средств на нужды раз¬
вития». А в год открытия конференции - 1907-й, на верфях
Портсмута и Девенпорта уже обозначились кили следую¬
щей четверки. Понятно, что готовиться к войне удобнее
всего под разговоры о мире. Но лицемерие детей «коварно¬
го Альбиона» не функционально, оно, осмелимся предпо-76
дожить, - эндемично. И хотя П. Брэндон - автор капиталь¬
ного труда «Закат и падение Британской империи», считает
британское лицемерие «данью, которую порок платит доб¬
родетели»,1 со своей стороны отметим, что этой последней
никогда не шли на пользу подобные подношения.Но, вернемся к Бразилии. 23 июля 1906г. она подписы¬
вает контракт с Армстронгом на строительство трех «дред¬
ноутов». Ранее не замеченная в военных амбициях, страна,
«очертя голову», устремилась за Англией, США и Германи-
ей, которые уже успели обзавестись кораблями нового типа,
опередив в «дредноутной гонке» другие «великие держа¬
вы». В год своего спуска на воду два первых бразильских
корабля - Минас-Жерайс (январь 1910г.) и Сан-Пауло (июль
1910) были самыми мощными кораблями своего класса в
мире. Параллельно с ними Бразилия получила из Англии
два крейсера-разведчика и 10 крупных эсминцев. Но исто¬
рия на этом не заканчивалась. В сентябре 1910 г. верфь
Армстронг приступила к строительству третьего дредноута,
получившего название Рио-де-Жанейро. Он вошел в исто¬
рию мирового кораблестроения как линейный корабль, об¬
ладавший самыми крупными для своего времени габарита¬
ми (водоизмещение - 27, 500 тонн, длина - 204 м, ширина -
28,4 м.) и мощнейшим вооружением (14 двенадцатидюймо¬
вых орудий, расположенных вдоль корпуса в семи двухору¬
дийных башнях).Излишне говорить, что в политических и военных кру¬
гах всего мира приобретение Бразилией столь мощных
дредноутов было воспринято как курьез. Президент А. Пена
получил в прессе прозвище «расточитель», а министр ино¬
странных дел барон Рио-Бранко был обвинен в «мегалома¬
нии».1	Brandon, P. The Decline and Fall of the British Empire. London, 2008,
p. xix.77
Наперекор истине о том, что «большое видится на рас¬
стоянии», с сожалением приходится констатировать, что
спустя столетие это мнение так и не подверглось пересмот¬
ру. Вот что, например, пишет один уважаемый российский
автор на страницах специализированного издания: «Реше¬
ние Бразилии о постройке самого мощного линейного ко¬
рабля «несравнимого ни с одним из ранее построен¬
ных»... можно рассматривать как непомерные амбиции бра¬
зильского правительства за обладание лидерскими пози¬
циями в южно-американском регионе и ни с чем несравни¬
мой «манией величия» на фоне ее довольно скромного фи¬
нансового положения, хотя из всех южно-американских
стран ее бюджет был одним из стабильных, пополнявшихся
за счет доходов от продажи кофе и каучука».1 «Третий лин¬
кор для Бразилии, - вторит ему другой автор, - проектиро¬
вался с явным намерением сделать недосягаемым лидерство
этой страны в мощи линейного флота, приобретенное среди
держав Латинской Америки благодаря Минас-Жерайс и
Сан-Пауло?Трудно обвинять специалистов в военно-морском деле
в незнании латиноамериканских реалий. Действительно,
нельзя же «объять необъятное»! Приходится, однако, с гру¬
стью констатировать одну общую тенденцию, свойствен¬
ную, в той или иной степени, для многих, как у нас в стране,
так и за рубежом. Это - легкомысленное восприятие Латин¬
ской Америки, даже самой крупной и мощной ее страны,
Бразилии, как, якобы, такой, где ничего не происходит кро¬
ме карнавала, футбола, самбы и фиесты, где все жители
«поголовно ходят в белых штанах», а в политике следуют1	Козлов Б.В. «Эджинкорт», «Канада» и «Эрин». Серия «Боевые кораб¬
ли мира» М., «Истфлот», 2008, с. 3.2	Козюренок К.Л. «Санкт-Петербург - “Rio de Janeiro» «Гангут». Науч-
но-популярный сборник статей по истории флота и судостроения. СПб,
2006, №8,с. 86.78
апробированным моделям Запада, не предлагая взамен ни¬
чего собственного. С такой точки зрения приобретение Бра¬
зилией крупнейшего линкора - это, разумеется, «непозво¬
лительная роскошь», точно так же, как и последующая его
продажа - «следствие финансовых трудностей». К сожале¬
нию, живучесть некоторых застарелых стереотипов велика
еще и сегодня, когда латиноамериканские станы демонст¬
рируют впечатляющую динамику развития и высокий уро¬
вень политической самостоятельности на фоне зримого
упадка того, что мы привыкли называть «цивилизацией За¬
пада».Но, задумаемся всерьез, а можно ли было обвинять в
авантюризме и «мегаломании» человека, незадолго до этого
разрешившего с успехом для Бразилии, мирным путем, все
ее территориальные споры с соседями? А этих споров у
крупнейшей латиноамериканской страны было немало...
Сегодня их полное отсутствие помогает «Стране Южного
Креста» развивать политику дружбы и добрососедства в
своем регионе. Согласимся, что разрешение территориаль¬
ных споров в Европе в конце XIX и в XX веке шло по со¬
вершенно иному пути, и это не дает «старушке Европе» аб¬
солютно никаких оснований чваниться перед Латинской
Америкой.И еще. Будучи реалистом в политике, барон Рио-Бранко
или «Золотой канцлер», как прозвали своего кумира эмо¬
циональные бразильцы, не раз высказывался в пользу того,
что «сильная дипломатия нуждается в сильном флоте, кото¬
рый бы ее поддерживал». Однако же ему было присуще
чувство меры. Так, настаивая на выплате компенсации Бо¬
ливии за полученную от нее спорную территорию в 1903 г.,
барон утверждал, что та же сумма, потраченная, например,
на закупку современных броненосцев, была бы, с его точки
зрения, «непродуктивной тратой».1 Так, в чем же дело?1	Rio Branco, a America do Sul e a moderni/agao do Brasil. Brasilia, 2002,
p. 206.79
Чтобы раскрыть все хитросплетения внешней политики
барона, нам следует обратиться к изречению «отца» бра¬
зильской геополитики, С.А. Дювала, высказанному им в
1901 г.: «У нашей страны фактически нет ни армии, ни фло¬
та в условиях, когда она ежедневно сталкивается с агрес¬
сивными намерениями североамериканцев в отношении
атинской Америки».1 И действительно, весь конец XIX и
начало XX в. были связаны с попытками США закрепиться
в Амазонии, добившись от Бразилии права на «свободную
навигацию» и «свободную» деятельность там американских
компаний. Для этого ими использовалось силовое давление,
игра на спорах Бразилии с ее соседями и т.д. И сегодня
Амазония - этот «лакомый кусок» планеты, сосредоточив¬
ший в себе 30% мирового биоразнообразия и 13% мировых
запасов пресной воды, активно притягивает к себе ТНК, ко¬
торые добиваются его «десуверенизации» (как, кстати, и
обширных пространств российской Сибири) в угоду мифи¬
ческим «общечеловеческим интересам»А время (как тогда, так и сейчас) не прощало «расслаб¬
ленных». Китай, терзаемый «великими державами», давал
удачный пример «от противного». «Морская блокада Рио-
де-Жанейро, побережья у штата Сан-Пауло и устья Амазон¬
ки, - говорилось в Сенате Бразилии, - может парализовать
всю нашу внешнюю торговлю и иметь самые неблагопри¬
ятные последствия».2 Проследим становление бразильской
программы развития флота параллельно с развитием отно¬
шений между США и Латинской Америкой в начате XX в.,
и тогда, наверное, сможем ответить себе на вопрос: «за¬
чем?»Декабрь 1904 года - это объявление президентом США
Т. Рузвельтом политики «большой дубинки» и выделение
ресурсов под реализацию бразильской программы. Июль1	Duval, S.A. Reorgamza^ao do Exercito. Rio de Janeiro, 1901, p.72	Rio Branco, A America do Sul..p. 22.80
1906 г. - это начало строительства первых американских
«дредноутов» (интересно, к чему они стране, не имеющей
соперников в своем полушарии?) и заказ первых бразиль¬
ских кораблей этого класса. И, наконец, июнь 1907 года, 2-я
Гаагская конференция мира и противоречия между США и
Бразилией, объединившей страны - жертвы империалисти¬
ческой экспансии, вокруг принципа равенства. Вслед за
окончанием конференции, США, чтобы «поставить Брази¬
лию на место», отправляют в бразильские воды с «дружест¬
венным» визитом эскадру из 16-ти броненосцев. Этот визит
был расценен в стране как «выставление напоказ военной
силы, несвоевременное и бессмысленное бряцание оружием
в мирное время».1 В ответ третий бразильский линкор, ко¬
торый изначально должен был стать подобием двух первых,
подвергся радикальной перепроектировке, превратившись в
«сверхдредноут», способный противостоять новейшим аме¬
риканским кораблям. Отныне и впредь Бразилия намерева¬
лась ежегодно заказывать в Англии по одному линкору и
одному крейсеру, не считая других судов. Причем согласно
изменениям, внесенным в ее военно-морскую программу в
1909г., каждый вновь строившийся линкор должен был не
только не уступать аналогичным зарубежным кораблям, но
и иметь «самую усовершенствованную конструкцию».2Рио-Бранко не был милитаристом. Его любимой идеей
был союз трех стран региона - Аргентины, Бразилии и Чили
(«Союз АБЧ»), которую он выдвинул еще в октябре 1904г.
Союз позволил бы не только наладить экономическое со¬
трудничество в субрегионе (сегодняшнее объединение
Меркосур в Южной Америке уходит своими корнями в
идею «союза АБЧ»), но и организовать совместную оборону1	Turner, Ch. Rui Barbosa. Brazilian Cruzader for the Essential Freedoms.
N.Y. 1945, p 1602	Архив внешней политики России (АВПР). Фонд Канцелярия, 1909.81
от агрессии, не прибегая к гонке вооружений. К сожалению,
враждебность Аргентины, ревностно относившейся к росту
могущества и авторитета Бразилии, долгое время препятст¬
вовала этим планам. В результате вместо объединения на¬
чалось «размежевание».Обеспокоившись ростом бразильского флота (несмотря
на мнение специалистов о том, что свободно маневрировать
в эстуарии р. Ла-Плата бразильским линкорам не позволяет
осадка), Буэнос Айрес заказывает в США два «дредноута» -
Ривадавиа и Морено, и готовится заказать третий. Вашинг¬
тон же, обрадовавшись возможности усилить «раздрай»
между крупнейшими южноамериканскими странами, стро¬
ит их для Аргентины за полцены. Чили - союзница Брази¬
лии и соперница Аргентины, глядя на это, тоже заказывает в
Англии в 1911 г. два линкора - Альмиранте Jlamoppe и
Альмиранте Кокрэн с мощными 14-дюймовыми орудиями.
Казалось, гонка вооружений, развернувшаяся в Южной
Америке вот-вот примет необратимый характер и, как и в
Европе, приведет к крупномасштабному конфликту.Но, в отличие от Европы, латиноамериканцы привыкли
выстраивать гораздо больше барьеров на тернистом пути
между политикой и войной, поэтому их регион и считается
наиболее «мирным» на нашей планете. В октябре 1910 г.
«бразилофобия» в Аргентине, наконец, уступает место ре¬
альности. 16 марта 1911 г. представители двух стран заклю¬
чают в Рио-де-Жанейро договор, по которому каждая из них
отказывается о г приобретения третьего дредноута для своих
флотов (Бразилия - от уже достроенного Рио-де-Жанейро),
прекращают начавшуюся гонку вооружений и закладывают
основы для «союза АБЧ». Рио-Бранко торжествовал. «Ла¬
тиноамериканские республики в настоящее время могут,
сорганизовавшись, представить настолько значительную
силу, что на борьбу с ними Соединенным Штатам придется
истратить много средств и обратить все свое внимание на82
дела южноамериканского материка», - сообщалось в доне¬
сении русского военного агента в США в Санкт-Петербург.1И вновь нам придется вернуться к несообразностям в
духе сказочки о «белых штанах». «Увы! - Писал россий¬
ский автор о выставлении недостроенного «Рио-де-
Жанейро» на торги в Англии, - бразильское правительство
оказалось неплатежеспособным и «незадачливому детищу»
амбициозных, но несостоятельных «родителей» пришлось
пополнить ряды Королевского флота под именем Эджин-
корт.2 Не «неплатежеспособностью», а соглашением от 16
марта с Аргентиной был обусловлен отказ бразильцев от
«Рио-де-Жанейро»! Значительная часть сбора средств на
строительство флота осуществлялась на основе доброволь¬
ных пожертвований. Этим занималась «Морская лига» -
общественная организация, сумевшая к моменту заключе¬
ния соглашения с Аргентиной собрать большую часть денег
на строительство четвертого дредноута - Риашуэло, с 14-
дюймовыми орудиями. Так что «порох в пороховницах» у
бразильцев имелся, вот только понять логику их отказа от
уже почти готового «чудо-оружия», нам, всей своей жизнью
воспитанным на обратной логике, довольно мудрено...Внезапное появление на рынке с голь востребованной и
дорогой «игрушки» в годы, когда спрос на машины для
войны был особенно высок, произвело настоящий фурор.
Кто только не ринулся покупать «освободившийся» линкор!
Греция и Турция, Франция и Италия, и, наконец, Россия.
Наша страна была обеспокоена возможностью покупки
линкора Турцией, что сразу делало бы эту страну «хозяйкой
положения» на Черном море. Турки собирались купить у
Бразилии еще два первых ее линкора - Сан-Пауло и Минас-1	Центральный государственный военно-исторический архив (ЦГВИА),
фонд 200, on. 1, д. 119, с. 28-29.2	Козлов Б.В. Указ. Соч., с. 27.83
Жерайс в 1910г., однако «Страна Южного Креста», озабо¬
ченная состоянием своей обороноспособности (что еще раз
доказывает: финансовые мотивы значения для нее не име¬
ли!), отказала тогда представителям Оттоманской Порты.2 июня 1911 г. Морской министр России адмирал И.К.
Григорович направил в российский МИД письмо с прось¬
бой оказать противодействие приобретению турками бра¬
зильского линкора в Англии (Рио-де-Жанейро - Прим. Авт.)
и строящихся аргентинских линкоров в США. Что касалось
возможной сделки по продаже туркам Ривадавиа и Морено,
то, как доносил в Санкт-Петербург русский военно-морской
агент в США Д.С. Васильев, за ней скрывался банкирский
дом «Леб и Кун» во главе с небезызвестным Яковом Шиф-
фом. «...Яков Шифф ненавидит Россию и состоит во главе
еврейской антирусской партии, - писал Васильев. Я позво¬
лю себе заметить, что японский заем во время последней
(русско-японской - Прим. Авт.) войны был устроен в Аме¬
рике исключительно Яковом Шиффом, и он же уговорил
Рузвельта обратиться с предложением о мире, когда японцы
напрягали последние силы, а у нас были собраны не резерв¬
ные, а регулярные войска».1 Но аргентинские линкоры (по
отзывам английских кораблестроителей - корабли далеко не
лучшего качества)", турки покупать не стали: ведь им «све¬
тил» «Рио-де-Жанейро»!Как ошибались аналитики Морского генерального шта¬
ба А.В. Колчак и А.А. Эбергард, полагая в своей докладной
записке морскому министру, что Англия не продаст дост¬
раивающийся линкор Турции, «которая в политическом от¬
ношении подчинена в настоящее время воле берлинского1	Российский государственный архив военно-морского флота
(РГАВМФ). Фонд418, оп.1, д. 4116. л.49-50.2	Jane's Fighting Ships of World War I. London, 1995, p. 296.84
кабинета»!1 Очевидно, они слишком полагались на согла¬
шение 1907г. о разделе сфер влияния в Центральной Азии с
Англией, забыв о том, что «у Англии нет постоянных дру¬
зей, а есть постоянные интересы». Но уже очень скоро анг-
лосаксонснские лицемерие и коварство покажут себя «во
всей красе».Наверное, только ни на чем не основанная уверенность
в том, что Англия отныне - союзница России, заставила
Санкт-Петербург молча «проглотить» факт продажи фир¬
мой «Армстронг» «Рио-де-Жанейро» Турции за сумму в 2
млн. 225 тыс. фунтов стерлингов 23 декабря 1913 года. Од¬
нако о каком «союзе» могла идти речь, если в самой Англии
соглашение 1907 г. рассматривалось не более как средство
«предотвратить возможность сближения между Россией и
Германией»?2 В пользу этого свидетельствует и то, что Анг¬
лия долгое время «не спешила» вступать в разгоревшийся
европейский конфликт на стороне России и Франции, соз¬
давая у германского императора иллюзию того, что она мо¬
жет остаться нейтральной. Не это ли добавило самонадеян¬
ности Вильгельму II, который решил во что бы то ни стало
покончить с Россией, пока она еще не успела перевоору¬
житься?«БОЛЬШАЯ ИГРА» ПРОДОЛЖАЕТСЯИтак, «Рио-де-Жанейро», а теперь «Султан Осман I»,
стал собственностью Турции. Но на этом его история не за¬
кончилась. «Большая Игра» в отношениях между Россией и
Англией продолжилась, только теперь она вышла за преде¬
лы Центральной Азии, Памира и Китая, распространилась1	«Гангут», 2006, №8, с. 88.2	Hopkirk, P. The Great Game. On Secret Service in Central Asia. London,
2006, p.519.85
на всю Европу и приобрела зловещие черты, связанные с
риском «игры на поражение».Историческая одержимость У. Черчилля проблемой со¬
хранения Британской империи, наверное, не нуждается в
комментариях. Сердцевиной империи и залогом ее выжива¬
ния он считал Индию, стремясь всеми силами сохранить ее
за Британской короной. Молодой и амбициозный, возглавив
осенью 1911 Британское адмиралтейство,1 он сразу же ак¬
тивно включился в мировую политическую игру. На этом
посту У. Черчилль совершил немало противоречивых и
ошибочных поступков, однако один из них стоило бы выде¬
лить особо. Его последствия, на наш взгляд, весьма трагич¬
но отразились на судьбе Британской империи, но еще того
более - на судьбе России.2 августа 1914 г. британские власти захватили уже
прошедший ходовые испытания Султан Осман I вместе с
другим строившимся в Англии для Турции линкором, Ре-
шадие, «для нужд британского флота», изгнав с них турец¬
кие команды. «Хотя, - отмечает британский историк Р.
Мэсси, - положение в контракте предусматривало выкуп
(курсив мой - Б.М.) кораблей в случае «чрезвычайных об¬
стоятельств», было сомнительно, чтобы турки были готовы
их продать. Оба дредноута обошлись этой обнищавшей
стране почти в 6 млн. фунтов стерлингов. Некоторая часть
из этой суммы была одолжена у парижских банков, другая
поступила за счет налогов на шерсть, хлеб и табак. Госслу¬1	Не следует думать, что, не будучи профессиональным моряком, Чер¬
чилль не вмешивался в оперативно-тактические и даже технические
вопросы управления самым мощным на планете военно-морским фло¬
том. О его авторитете и даже авторитарности в этих вопросах, которые
не раз возбуждали острую полемику с Первым морским лордом, адми¬
ралом Дж. Фишером, свидетельствует, в частности, такой авторитетный
британский историк флота, как Роберт Мэсси (“Dreadnought”, London,
1991, “Castles of Steel”, London, 2005).86
жащие некогда «Блистательной» Порты месяцами сидели
без зарплаты - нужны были деньги на линкоры, женщины в
турецких деревнях продавали свои волосы - нужны были
деньги на линкоры. Эти корабли превратились в символ
единения турецкой нации».1 Военно-морской агент в Тур¬
ции капитан 2-го ранга А.Н.Щеглов свидетельствовал, что
перспектива покупки Рио-де-Жанейро вызвала громадный
энтузиазм и полное одобрение по всей стране. «Я лично, -
писал он, наблюдал, как здесь же в столице, в Стамбуле и
Галате, в кафе и иных публичных местах даже совсем бед¬
ный люд и тот кладет в кружки свою лепту».2Что-то сомнительно, чтобы турки в сложившихся чрез¬
вычайных условиях отказались продать линкоры, столк¬
нувшись с альтернативой их реквизции (“requisition”). Но,
судя по всему, Адмиралтейство даже не рассматривало саму
мысль об их покупке. При этом строившиеся на верфи
«Армстронг», бок о бок с турецкими, чилийские дредноуты
Альмиранте Латорре (превратившийся потом в Канаду) и
Альмиранте Кокрэн {Игл) были почему-то выкуплены (“pur¬
chased”) им! Чилийцам даже обещали вернуть их корабли
после окончания войны, что и было сделано (.Альмиранте
Латорре)? Спрашивается: чем же так не угодила пока еще
нейтральная (и, кстати, не спешившая вступать на стороне
Германии в войну) Турция британскому Адмиралтейству?
Тем более, если учесть, что раньше Англия без особых ко¬
лебаний продала их этой стране? Ответа на это нет и по сию
пору. «Черчилль так и не извинился, - писал Р. Мэсси. «Мы
не могли обойтись без этих кораблей», - это единственное,
о чем заявил он впоследствии.41	Massie, R. Castles of Steel. Britain, Germany and the Winning of the Great
War at Sea. London, 2005, p. 22.2	«Гангут», 2006, №8, с. 96.3	wikipedia.org/wiki/Chilean _battleship_Almirante_Latorre; http://base 13.4	Massie, R., Op.cit., p. 23.87
Конфискация линкоров и изгнание с них уже прибыв¬
ших команд вызвали в Турции небывалую доселе волну
возмущения. Отныне ее вступление в войну на стороне
Центральных держав было, наверное, лишь вопросом вре¬
мени. Расчет Черчилля был прост и в то же время дьяволь¬
ски коварен. Начинавшаяся война легкомысленно представ¬
лялась ему (как, впрочем, и многим тогда!) скоротечной и
не вызывавшей сомнений в конечной победе Антанты.
«Русский паровой каток» должен был смять германо¬
австрийские полчища, а Англия - уничтожить германский
флот. Ну, а что дальше? А дальше предстоял бы неизбеж¬
ный передел Европы со старым, но теперь уже многократно
усилившимся врагом - Россией, и за этим пределом ему уже
явственно виделся распад Индии и закат Британской импе¬
рии. Связать Россию Турцией, заставить ее сражаться на два
фронта, отрезать от Проливов, обрекая на тяжелое сущест¬
вование в условиях непрекращающейся блокады как с запа¬
да, так и с юга, а потом, воспользовавшись «усталостью»
союзницы, самим прибрать к рукам наследство Оттоман¬
ской Порты, окончательно сосредоточив в руках Англии все
подступы к жемчужине ее колониальной империи - Индии,
так или очевидно так думал Черчилль, принимая решение о
реквизиции турецких кораблей.Все это было бы досужим домыслом автора, если бы не
произошло на самом деле. «Железные ставни геополитики
захлопнулись перед Россией. Лишившись свободного выхо¬
да к Балтике, а теперь и к Черному морю, царская империя
попала в зависимость от торговли через скованный льдом в
течение долгих месяцев порт Архангельск на Белом море.
90% зернового экспорта России в довоенное время шло че¬
рез черноморские порты, через проливы Босфор и Дарда¬
неллы. Их закрытие Турцией привело к тому, что пушки,
винтовки, снаряды и другие военные материалы с Запада88
оказались не в состоянии достичь России, что потом приве¬
ло к ее коллапсу».1Но Черчиллю нужно было стопроцентно гарантиро¬
вать вовлечение Турции в войну! Вот тогда-то и началась
задуманная и реализованная лично им «эпопея» с Гебеном и
Бреслау, которая стала одновременно позором британского
флота и торжеством британского лицемерия.Стратегия «безопасной доставки» английским флотом
новейшего германского линейного крейсера Гебен и легкого
крейсера Бреслау в Турцию, в чем-то сродни, наверное,
стратегии германского генштаба по доставке в Россию Ле¬
нина и компании в знаменитом пломбированном вагоне.
Получается, таким образом, что «заклятые враги» в войне -
Англия и Германия одинаково делали ставку на организа¬
цию смуты в России с целью вычеркивания ее из списка ве¬
ликих держав на ближайшую обозримую перспективу. В
этом смысле Гебен, наверное, стоило бы считать кораблем
гораздо более «ответственным» за то, что произошло в Рос¬
сии в октябре 1917г., чем неприметный крейсер Аврора.Британская эскадра, изрядно погоняв немцев по Среди¬
земноморью, трижды упустила возможность покончить с
Гебеном и Бреслау, сознательно «подталкивая» их на вос¬
ток, в направлении Проливов и Турции, до тех пор, пока
командующий германской группой вице-адмирал Виль¬
гельм Сушон, наконец, не понял «прозрачного намека». «Я
твердо решил, если надо, войти в Дарданеллы даже против
воли Турции и принести войну в Черное море. Я надеюсь
вовлечь турок в войну против их традиционного врага -
московитов».2По прибытии в Константинополь германские корабли16	августа 1914 г. подняли турецкие флаги и им были при-1	Ibid., р. 50.2	Ibid., р 39.89
своены турецкие имена. Официально это было оформлено в
качестве «возмещения» за реквизицию турецких кораблей в
Англии. С тех пор за мускулистым силуэтом Гебена стал
незримо угадываться еще более «накаченный» - Рио-де-
Жанейро. Черчилль «негодовал» по поводу «недостойного»
и «предательского», по его мнению, приобретения турками
Гебена и Браслау, «забыв» как он сам совсем недавно при¬
казал реквизировать турецкие корабли.23 сентября В. Сушон был назначен командующим от¬
томанским флотом, хотя Турция все еще находилась вне
войны. Но долго продолжаться так не могло. Надо отдать
должное Сушону - он четко блюл интересы своей воюющей
родины, всячески побуждая турок вступить в войну против
России, угрожая им даже потоплением их флота.1 «Храб¬
рым» османам не слишком улыбалось спорить с немцами
под дулами одиннадцатидюймовок Гебена. 29 октября по¬
следовало нападение турецких миноносцев (обслуживаемых
немецкими экипажами) на Одессу, и в тот же день Гебен
(.Явуз Султан Селим) обстрелял Севастополь. Турция всту¬
пила в войну. Началась агония Российской империи....Остается добавить, что руководителем хитроумной
операции по «поимке» Гебена был адмирал сэр Арчибальд
Джеффри Милн, протеже Черчилля, лично назначенный им
на пост командующего Средиземноморской эскадрой. Этот
коллекционер орхидей по прозвищу «Арки-Барки» просла¬
вился, помимо того что «упустил» Гебен, «исторической»
фразой: «Они платят мне за то, что я адмирал, а не за то, что
я думаю». Нашли и «стрелочника» - контр-адмирала Э.
Трубриджа, мудро высланного с легким крейсером Глоче-
стер на перехват двух крейсеров, один из которых был ли¬
нейным (!). Военный суд оправдал Трубриджа на том осно¬1	Козлов Д.Ю. «Странная война» в Черном море (август-октябрь 1914
года) М., 2009, с. 67.90
вании, что он «столкнулся с превосходящими силами про¬
тивника». Как получилась, что два немецких корабля в Сре¬
диземноморье - традиционном лежбище британских маре-
манов, стали вдруг «превосходящими силами», никто так и
не задумался. Однако главным виновником провала опера¬
ции (вернее, ее сознательной профанации) следует считать
Первого лорда Адмиралтейства, сэра Уинстона Черчилля,
«засыпавшего своими телеграммами адмиралов и команди¬
ров кораблей», чьих «сумбурных и противоречивых инст¬
рукций с лихвой хватило бы для выведения из равновесия
гораздо более психологически-устойчивого человека, чем
адмирал Милн».1 Что же, наверное, и мы могли бы сейчас
процитировать слова из песни В. Высоцкого: «Это все при¬
думал Черчилль...» Только случилось это не в 18-м году, а
немного раньше.«Божьи мельницы мелют медленно, но истирают в по¬
рошок». Потери британцев убитыми в первой мировой вой¬
не составили около 750 тыс. человек, ранеными -1,7 мил¬
лиона. На той войне погибло около 30 тысяч молодых офи¬
церов - цвет нации и целое поколение «строителей импе¬
рии». Война обошлась Британии в 9 млрд. фунтов стерлин¬
гов, что в 14 (!) раз увеличило государственный долг и «в
разы» сократило расходы на поддержание империи на пла¬
ву. Межвоенные годы - это агония Британии, утерявшей
былые блеск и славу, постепенная сдача ею своих глобаль¬
ных позиций Соединенным Штатам и позор «умиротворен-
чества», которое приблизило ужасы второй мировой. А по¬
сле нее Черчиллю довелось испытать на себе самый страш¬
ный кошмар своей жизни - «председательствовать при рас¬
паде Британской империи».1 Massie, R. Op.cit., p. 32.91
На каком-то этапе он, наверное, понял, что «заигрался».
Война приняла затяжной характер из-за того, что Россия
билась в тисках блокады. Он спешно бросился исправлять
роковую ошибку, допущенную им же самим в 1914 году.
Чем была Дарданелльская операция, предложенная и спла¬
нированная У. Черчиллем в мае 1915 года? Историки до сих
пор спорят относительно ее стратегического значения и це¬
лесообразности. Нам же кажется, что бесславная попытка
союзников «раскупорить» Проливы, стоившая им немалых
жертв, ко всему прочему была еще и следствием мук совес¬
ти Черчилля, интриги которого против России рикошетом
ударили по Англии. Отсюда - его личная драма после про¬
вала операции, аскеза и уход на фронт в чине полковника
(это из Первых-то лордов Адмиралтейства!) Отсюда и его
«щадящие» (на фоне общего русофобского хора 1918-1919
гг.) отзывы о России как о стране, которая фактически вы¬
играла войну для союзников еще в 1914 году своим непод¬
готовленным наступлением в Восточной Пруссии и сыграла
выдающуюся роль в победе Антанты, но «потерпела кру¬
шение в виду уже близкой гавани». Не было ли это попыт¬
кой заранее снять с себя возможные обвинения в бессовест¬
ном лицемерии, приведшим к затягиванию мирового кон¬
фликта? Но коварная натура Черчилля еще не раз покажет
себя и во второй мировой войне, и после нее, когда он ста¬
нет знаменосцем «холодной войны» и, как раньше царскую
Россию, будет люто ненавидеть Россию коммунистическую,
к созданию которой он, сам того не желая, приложил руку.Нам кажется, есть что-то общее, что объединяет таких
внешне разных людей, как У. Черчилль и И.В. Сталин. Не¬
даром же первый, несмотря на весь свой антикоммунизм, не
раз открыто восхищался вторым. По натуре оба были поли¬
тическими авантюристами, отвергавшими любые мораль¬92
ные начала в политике. И столь же цинично они позицио¬
нировали себя в качестве строителей своих великих импе¬
рий, хотя, в конечном счете, оказались их главными разру¬
шителями...Бывший бразильский линкор Рио-де-Жанейро, который
стал Эджинкортом, участвовал вместе с Канадой (Алъми-
ранте Латорре) в бесславном для англичан Ютландском
бою 31 мая - 1 июня 1916 года. Англичанам так и не уда¬
лось добиться поставленной цели - уничтожить главные
силы германского флота в генеральном эскадренном сраже¬
нии. Они потеряли почти вдвое больше кораблей и людей,
чем германский флот, и с тех пор начался отсчет эпохи за¬
ката Британии, как «владычицы морей». По воспоминаниям
современников, когда Эджинкорт произвел бортовой залп
из всех своих 14 тяжелых орудий по немцам, тем показа¬
лось, что в британской линии «взорвался какой-то корабль»,
а на проходившим рядом с линкором британском крейсере в
это время создалось впечатление, что их корабль «на не¬
сколько секунд поднялся из воды»...После войны Англия намеревалась продать «сверх¬
дредноут» его прежней хозяйке - Бразилии. Но там в меж-
военный период забыли о политике «негласного противо¬
действия» США, проводившейся при Рио-Бранко, и Эй-
джинкорту так и не довелось вновь стать Рио-де-Жанейро,
в отличие от Канады, которая вернулась к чилийцам с
фронтов первой мировой со своим «родным» именем.Германский линейный крейсер Гебен (Явуз Султан Се¬
лим) был отправлен на слом в Турции в 1973 г., после того,
как ФРГ отказалась купить исторический (антикварный!)
корабль. Гебен - самый большой долгожитель среди «дред¬
ноутов», почти на 10 лет пережил самого большого долго¬
жителя среди политиков эпохи «дредноутов» - Уинстона
Черчилля.93
ПОСЛЕДНИЕ «НОВИКИ»О СЛУЖБЕ РУССКИХ КОРАБЛЕЙ ПОД ФЛАГОМ
РЕСПУБЛИКИ ПЕРУБывалые моряки говорят, что у кораблей есть души и
характеры, и что они, как люди, способны чувствовать и
понимать. Мне не довелось служить на флоте, поэтому и не
могу, снисходительно глядя на мир с высоты пройденных
кругосветок, пробурчать: «плавали, знаем!». Но многие, на¬
верное, согласятся, что у каждого корабля - своя судьба. А
неповторимость и удивительность их судеб, порой перепле¬
тенных с судьбами государств и народов, нет-нет да и наво¬
дят на мысль о том, что «бремя страстей человеческих»
распространяется и на эти людские творения.Чего стоила, например, история миноносца «Решитель¬
ный», вероломно захваченного японцами летом 1904 г. в
нейтральном китайском порту Чифу! Переименованный в
Акацуки, во время Цусимского боя он «случайно» протара¬
нил другой японский миноносец и потопил его. Сохрани¬
лась же русская душа под японским флагом! А финский
минзаг Лоухи - бывший Воин, захваченный немцами в
Гельсингфорсе в марте 1918-го? Воюя против СССР во вто¬
рой мировой, он почти все время простоял в порту из-за
«технических неисправностей». Лишь после того, как в
1945 г. Финляндия вышла из войны и объявила войну Гер¬
мании, Лоухи вышел в море и поставил свои мины, на кото¬
рых на следующий же день подорвались сразу две нацист¬
ские субмарины! Сколько было написано книг и снято
фильмов о Титанике! Но, выходит, что Титаник - это лишь
верхушка айсберга (да простят мне этот каламбур!) А94
сколько кораблей - действующих лиц истории, так и оста¬
ются за горизонтами наших знаний! В меру своих скромных
сил и способностей я попытался проследить судьбу тех из
них, которые парадоксальным образом оказались связаны с
историей некоторых латиноамериканских стран и России.
Насколько это удалось - судить не возьмусь, но море зовет,
и хочется вновь развернуть паруса в сторону подернутых
дымкой убегающих далей. Настала пора рассказать о судь¬
бах последних кораблях российского Императорского фло¬
та, которые окончили свои дни вдали от родных гаваней - в
экзотическом Перу.НА СЛУЖБЕ ИМПЕРИИОни появились на свет близнецами - эскадронные ми¬
ноносцы Автрош и Капитан первого ранга Миклухо-
Маклай, хотя и строились на разных верфях Российской
империи. Первый, названный в честь архангела, был спу¬
щен на воду в Ревеле (Таллин), второй - получивший имя
героя Цусимы, брата известного русского путешественника,
строился на Путиловской верфи в Петрограде. Оба вступи¬
ли в строй в 1917 г., в разгар первой мировой войны и нака¬
нуне самых драматических событий в истории России. К
тому времени на Балтике несли службу 17 однотипных эс¬
минцев, а на Черном море - 14, общим предком которых
был знаменитый Новик. О нем стоит рассказать подробнее.Появление Новик на просторах Балтики в мае 1912 г.
ознаменовало собой революцию в развитии кораблей дан¬
ного класса.1 На испытаниях он показал небывалую до тех1	Подробнее об истории создания и тактико-технических характеристи¬
ках эсминцев класса «Новик» см.: Ю.Г. Степанов, И.Ф. Цветков. «Эс¬
кадренный миноносец «Новик». М., 1981, с. 7-112.95
пор скорость - 37,3 узла!1 Ни один флот в мире не имел к
тому времени эсминцев, которые могли бы соперничать с
ним по скорости, мореходности и вооружению. Этот ко¬
рабль стал первым детищем военно-морской программы
1907-1912 гг., призванной не просто возродить русский
флот после цусимского разгрома 1905 г., но и превратить
его к 1922 г. в один из сильнейших в мире. Россия собира¬
лась строить мощные дредноуты и линейные крейсера, бы¬
строходные легкие крейсера, обзаводиться сильным под¬
водным флотом и морской авиацией. Но на первом этапе
упор был сделан на создание наиболее универсального ко¬
рабля - эсминца нового поколения, которых только на Бал¬
тике планировалось иметь 36 единиц.Война и революция внесли коррективы в эти амбици¬
озные планы. Германия поспешила напасть, не дожидаясь,
пока Россия перевооружится, и «Новик» оказался единст¬
венным (!) современным кораблем, которому в самом нача¬
ле войны довелось столкнуться с мощным германским фло¬
том. И эсминец не посрамил своих создателей: А.Н. Крыло¬
ва (будущий академик), И.Г. Бубнова и Г.Ф. Шлезингера.. В
анналы морских сражений вошел его бой с двумя новейши¬
ми германскими эсминцами V-99 и V-10& в Рижском заливе17	августа 1915 г. Все длилось 17 минут, после чего V-99
выбросился на камни, a V-100 спасся только благодаря ды¬
мовой завесе. К 1917 г. на боевом счету Новика и постоянно
вступавших в строй его собратьев накопилось немало гром¬
ких побед. Заслугой кораблей этого класса стало то, что в
начальный период войны немцам, несмотря на подавляю¬
щее количественное превосходство, так и не удалось про¬1	Один узел = 1,850 км/час.2	Строились в Германии по заказу МВФ Аргентины. Когда началась
война, «аргентинские» эсминцы были включены в состав германского
флота - точно так же, как в состав британского вошли корабли, строив¬
шиеся для Турции и Чили.96
рваться к Кронштадту и Петрограду. А летом 1917 г. Рос¬
сия, пополнив флот четырьмя новейшими дредноутами, го¬
товилась, как сойдет лед на Балтике, перейти в наступление
и блокировать базы германского флота. Победа уже маячи¬
ла на горизонте...Но, наверное, в чем-то прав был известный думский
деятель монархист В.В. Шульгин, включивший в свои ме¬
муары такую фразу: «Флот погубит Россию». Как же так
получилось, что именно моряки стали «буревестниками ре¬
волюции», инструментом в руках тех, кто по германскому
ли наущению, по собственному ли недоумию решили раз¬
рушить весь мир «до основания», начав с собственного
Отечества? Известно: количество большевистских органи¬
заций на кораблях Балтфлота, принимавших активное уча¬
стие в боях («новики», канонерские лодки, старые угольные
миноносцы, минные заградители, тральщики и подводные
лодки), было гораздо меньше, чем тех, которые расплоди¬
лись на крупных кораблях (дредноутах, броненосцах и
крейсерах) за годы их вынужденного стояния у стенок.2
Ведь начальство берегло «больших дядек» как стратегиче¬
ский резерв для будущего (так и не состоявшегося!) наступ¬
ления. Но чтобы читатель (не дай Бог!) не уверовал в право¬
ту Шульгина и не подумал, что скука, как причина револю¬
ций - это свойство исключительно русского цивилизацион¬
ного архетипа, вспомним, что ноябрьская революция в Гер¬
мании тоже началась с мятежа на флоте, который со време¬
ни Ютландского боя целых два года (!) не покидал своих
гаваней. А дальше...Дальше начался всероссийский развал во имя некого
«светлого будущего». В нем двум нашим героям - Автрои-2	Балтийский флот в Октябрьской революции и гражданской войне (да¬
лее - Балгфлот) JI., 1932, с. 1-Х.97
лу и Миклухо-Маклаю, который получил новое революци¬
онное имя «Спартак»1, довелось сыграть особую роль.«ГЕРОИ» ОТРЯДА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯПуть наших эсминцев в далекое Перу начался с Отряда
особого назначения, которому предреввоенсовета Троцкий25	декабря 1918 г. дал приказ обстрелять из артиллерийских
орудий г. Ревель (Таллин). Поскольку никаких разведданых
о наличии в Ревеле «вражеских кораблей» добыть не уда¬
лось, цель Троцкого, очевидно, состояла в том, чтобы рас¬
пространить на Эстонию «пожар мировой революции».
«Являлось весьма желательным, - говорилось в докладе
особой комиссии Реввоенсовета Республики, - этим (артоб¬
стрелом? - Б.М.) поднять дух рабочих заводов города (sic!),
дать толчок к активному их выступлению к свержению бе¬
лоэстонского правительства и помочь нашей армии овла¬
деть Ревелем».2Силы для удара, казалось, предназначались немалые:
линкор Андрей Первозванный, крейсер Олег и три «новика» -
Спартак, Автроил и Азард. Начальником Отряда особого1	Стремление большевиков освободиться от русской истории, выразив¬
шееся в переименовании городов и улиц, началось в 1918 г. с кораблей.
Больше всех пострадали балтийские и черноморские «новики». Спра¬
шивается, чем могли досадить новым властям герои Чесмы Лейтенант
Ильин (Троцкий, потом Войков), герой Итальянского похода Суворова
Капитан Белли (Карл Либкнехт) и герой обороны Петропавловска Ка¬
питан 2 ранга Изыльметьев {Ленин)! Какую опасность могли представ¬
лять победы адмирала Ушакова при Корфу (Петровский, потом Желез¬
няков) и Занте (Незаможник)? Эсминец Азард сначала был Зиновьев,
потом стал «Артем»... Но самым кощунственным было переименование
головного эсминца серии - легендарного Новика, которому свыше было
«даровано» имя Яков Свердлов.2	Там же, с. 23.98
Jназначения был назначен «первый красный офицер» - быв¬
ший мичман Ф.Ф. Ильин (Раскольников).Фигура Раскольникова представляет и для историков, и
для психологов примерно равный интерес. Сын священни¬
ка, уверовавший в марксизм, после начала первой мировой
он окончил особое отделение Морского корпуса, где гото¬
вили офицеров «из разночинцев». В 1917 г. во главе особого
матросского отряда Ф.Ф. «железной рукой» навел порядок в
Москве, после чего оказался в фаворе у знаменитого Пред-
реввоенсовета. В начале 1918 г. вчерашнего мичмана назна¬
чают замнаркома по морским делам, а затем - командую¬
щим Волжской военной флотилией и членом РВС Восточ¬
ного фронта. Без поддержки Троцкого такое вряд ли было
бы возможно.«В сумасшедшем доме, именовавшимся некогда Росси¬
ей, творится нечто, не поддающееся описанию, - говори¬
лось в дневнике капитана I ранга И.И. Ренгартена. Больше¬
вистская власть продолжает чудить безнаказанно, и не вид¬
но этому конца... Комиссаром Морского генерального шта¬
ба назначен... какой-то мичман Раскольников».1Но вернемся к спецоперации. «Утром 26 декабря на¬
чальник Особого отряда Ф.Ф. Раскольников сообщил по ра¬
дио начальнику морских сил Балтийского моря (С.В. Зару-
баеву - Б.М.), что вследствие опоздания эсминца Автроил
операция откладывается на сутки. Но потом в 7 часов утра26	декабря Ф.Ф. Раскольников, подойдя на Спартаке к Оле¬
гу, сообщил: «Иду обстреливать Ревель», откуда можно за¬
ключить, что по невыясненным обстоятельствам он свое
решение изменил, но никому, кроме командира «Олега», об
этом не доложил. Между тем, командующий морскими си¬
лами Республики В.М. Альтфатер, не утверждая о присут¬1 Там же. с. 157-158.99
ствии англичан в Финском заливе, все же допускал возмож¬
ность их появления».1Действительно, зачем было «Первому лорду большеви¬
стского адмиралтейства», как прозвали моряки заносчивого
Ф.Ф., докладываться бывшим царским адмиралам - Зару-
баеву и Альтфатеру (ведь по ним, как известно, «давно уже
стенка плачет»!) Зачем тащить с собой «Олега», который
после всех перипетий с революцией последний раз стрелял
летом 1917 г. и вместо положенных ему 20 узлов теперь мог
«выжать» только 10? Зачем дожидаться Автроша, если всю
славу героического похода можно было приписать исклю¬
чительно себе?В 13 часов, когда Спартак приблизился к Ревелю, сиг¬
нальщики заметили в порту дымы кораблей, выходивших в
море. Это были те самые английские легкие крейсеры, о
возможном наличии которых предупреждал Альтфатер.
Раскольников тут же велел отходить к Кронштадту. Но да¬
вавший когда-то 37 узлов эсминец, как ни старался, не мог
выжать больше 25-ти. А английские крейсеры (они ведь ре¬
волюций не знали!) спокойно давали все 30...В довершение всего в 13 час. 30 мин. на Спартаке ра¬
зорвало носовое орудие, которое не прочищалось (не иначе
как в силу «революционной сознательности»!) года два, и
вырвавшиеся из него пороховые газы контузили всех, кто
находился на мостике. Рулевой, тоже дока в своем деле, так
часто оборачивался на нагонявшие крейсеры, что не увидел
камни прямо по курсу. «Это же банка Девельсей, я ее знаю!-	закричал помощник Раскольникова по оперативной части
тов. Струйский, вылетая за борт примерно так же, как капи¬
тан Севрюги в довоенном фильме «Волга-Волга».Трагикомедия набирала обороты. Чтобы не сдать врагу
корабль, который сел на камни всем корпусом, Раскольни-1 Там же.100
ков велел его «затопить» (!), открыв кингстоны. Но кинг¬
стоны не открывались (заржавели?) Тогда любимец Троцко¬
го напялил на себя бушлат, измазал лицо сажей и сунул в
карман документы оставшегося в Кронштадте матроса-
эстонца (на что рассчитывал, не зная языка?) Вскоре подо¬
шли английские крейсеры, сняли эсминец с камней, а всю
команду увели в плен. Незадачливого «красного адмирала»
интервенты нашли в трюме, спрятавшимся за мешками с
мерзлой картошкой. Sic transit Gloria mundi!Незавидная судьба постигла и Автроил, вышедший на
поддержку Спартака лишь вечером 26 декабря. Столкнув¬
шись с английским отрядом, он, сделав пару-тройку симво¬
лических выстрелов, попросту спустил свой красный флаг.
В Ревеле хозяйственные англичане основательно «почисти¬
ли» оба своих приза, рассовав по карманам все имущество с
эсминцев, включая даже личные вещи команд. Пианино из
кают-компании Автроила заняло подобающее место на
крейсере Карадок. Как ни убеждало потом своих «союзни¬
ков» руководство северо-западной армии белых передать
эсминцы ей, они все-таки достались флоту «независимой
Эстонии».1В докладе особой комиссии Реввоенсовета приводились
следующие причины позорного провала операции: «Кораб¬
ли с весны до конца сентября 1918 г. стояли безо всякого
дела и не производили ни работ, ни занятий. Вся настоящая1 Не стоит думать, что, противодействуя красному флоту, англичане
помогали армии Юденича. Их задача была двоякой: с одной стороны —
не дать большевизму выплеснуться за пределы России, с другой — пре¬
пятствовать восстановлению Российской империи, всеми силами обес¬
печивая «независимость» ее бывших «национальных окраин», в частно¬
сти прибалтийских государств. Об этом говорится в недавно вышедшей
книге английского историка Г. Фергюсона «Операция Кронштадт» (Н.
Ferguson. Operation Kronstadt. London, 2008).101
Ф.Ф. Раскольниковкоманда с них ушла, из жалких остатков обученных людей
нанимались... неизвестные, желавшие получать сравнитель¬
но большое жалованье и паек. Командный состав, за малым
исключением, был слишком молод и неопытен... курсы
стрельбы регулярно не проводились...» и т.п. К тому же, со¬
общалось далее, «план операции... был сильно ухудшен
действиями начальника отряда тов. Раскольникова».11 Там же. с. 158-160.102
После освобождения Ф.Ф. из плена, в чем самое дея¬
тельное участие приняла его гражданская жена Лариса
Рейснер, Раскольникова повысили (!), назначив командую¬
щим Волжско-Каспийской военной флотилией, а в 1921 г.,
вместо бывшего адмирала С.В. Зарубаева1 поставили на¬
чальником морских сил Балтийского моря. На этом ответст¬
венном посту он «проморгал» в 1921 г. Кронштадский мя¬
теж, после чего чаша терпения верхов переполнилась на¬
столько, что его все-таки «понизили», отправив на дипло¬
матическую работу. В 1921-1923 гг. он был послом в Афга¬
нистане, потом, очевидно, вследствие разочарования в его
дипломатических способностях, Раскольникова «бросили на
культуру». «Универсальный» Ф.Ф. курировал издательства
и журналы, возглавлял Главрепертком и Главискусство, был
членом коллегии Наркомпроса. Но и на ниве культуры его
деятельность, очевидно, не вызывала особого энтузиазма,
поскольку в 1930 г. Раскольникова вновь послали отстаи¬
вать интересы страны за рубежом.Интересно, какие воспоминания посещали советского
посла в Эстонии, когда он озирал Ревельский рейд, и взгляд
его останавливался на стоявших под эстонскими флагами
эсминцах Леннук (Автроил) и Вамбола (Спартак)? Скорее
всего, тягостные. Не эти ли воспоминания стали причиной
скорого перевода посла на работу в Данию? Потом были
1938-й год, Болгария и отказ вернуться на родину. Расколь¬
ников не мог не понимать, что в разгар борьбы с «троцкист¬
скими двурушниками» в Москве его могло ожидать только
одно: стенка. В Париже он сочинил небезызвестное «Пись¬1	Зарубаев Сергей Валерианович (1877-1921), контр-адмирал. В 1904 г. -
участник исторического боя крейсера «Варяг», за который был награж¬
ден Георгиевским крестом 4-й степени. Относился лояльно к советской
власти, занимая в 1918-1921 гг. ответственные посты в руководстве
Балтфлота. Расстрелян в ноябре 1921 г. в Петрограде по так называемо¬
му «делу Таганцева». Реабилитирован в 1991 г.103
мо Сталину», где обвинял того в отступлении от ленинских
норм. В 1939 г. Раскольников был объявлен «врагом наро¬
да». Живший тогда во Франции И. Эренбург вспоминал, что
Ф.Ф. «страшно перепутался, заболел нервным расстрой¬
ством и полгода спустя умер». По другим сведениям, в при¬
ступе душевной болезни он выбросился из окна. После 1956
г. его реабилитировали и объявили «верным ленинцем, по¬
страдавшим от культа личности».ВОЙНА С КОЛУМБИЕЙЭстонские флаги висели на мачтах наших героев целых15	лет. Но содержать устаревающие эсминцы Таллинну
становилось все накладнее, к тому же в 1933 г. на них на¬
шелся покупатель, который предложил хорошую цену, -
Республика Перу. В Южной Америке в это время разгорал¬
ся конфликт между Перу и Колумбией за обладание так на¬
зываемой «трапецией Летисия» - территорией, дававшей
выход Колумбии к бассейну р. Амазонка.Предыстория конфликта такова. По договору Саломон-	Лосано от 1923 г. Перу передавала Летисию во владение
Колумбии в обмен на широкую полосу земли на южном бе¬
регу р. Путумайо, граничившую с Эквадором. Эта «роки¬
ровка» серьезно нарушала и без того сложный баланс сил в
Южной Америке. В выигрыше оставалась Колумбия, полу¬
чавшая выход к судоходным верховьям Амазонки, которые
теряло, соответственно, Перу. А Эквадор, лишившись почти
300-километрового участка границы с дружественной Ко¬
лумбией, вместо этого оказался лицом к лицу со своим ста¬
рым геополитическим противником - Перу.За кулисами неэквивалентного обмена маячили Соеди¬
ненные Штаты, всегда готовые играть на противоречиях
между своими южными соседями. Как отмечал американ¬
ский историк А. Томас, в этой «рокировке» они увидели хо¬104
рошую возможность «дать компенсацию» Колумбии (толь¬
ко почему за счет Перу? - Б.М.), «национальная гордость
которой была уязвлена их действиями в Панаме». США
«надавили» на перуанский конгресс, чтобы заставить его
ратифицировать непопулярный в стране договор. Последст¬
вия не заставили себя долго ждать.1В 1932 г. власть в Лиме в результате военного перево¬
рота захватил полковник А. Санчес Серро. К тому времени
латиноамериканцы в полной мере почувствовали на себе
последствия мирового экономического кризиса. Чтобы от¬
влечь внимание народа от экономических бед, 1 сентября
1932 г. С. Серро пошел на вооруженный захват Летисии. Но
и Колумбия не собиралась уступать. Она полагалась на силу
ни кем не отмененного договора, патриотизм колумбийцев
и негласную поддержку США.Не останавливаясь подробно на ходе конфликта,2 отме¬
тим, что флоты двух стран играли в нем далеко не послед¬
нюю роль. До его начала ВМФ Колумбии включал в себя 3
морские и 6 речных канонерских лодок, в личном составе
числились 1,5 тыс. человек. Флот Перу был сильнее: 3 крей¬
сера, 1 эсминец, 4 подводные лодки, 5 речных канонерских
лодок, 5 вспомогательных судов - всего 2 тыс. человек. По¬
сле начала военных действий Колумбия приобрела 2 эсмин¬
ца у Португалии, вооруженный транспорт у Англии, 2 ка¬
нонерские лодки у Франции и 4 сторожевых катера у Гер¬
мании. Перу ограничилась покупкой у Эстонии двух быв¬
ших русских эсминцев, получивших названия Альмиранте
Гисе и Альмиранте Вилъяр. Ирония истории такова, что ес¬1	Отделение Республики Панама от Колумбии в 1903 г. было активно
поддержано Соединенными Штатами, которые тут же отторгли от но-
вообразовавшейся Панамы Зону Панамского канала.2	Подробнее см.: Межлатиноамериканские войны в годы мирового эко¬
номического кризиса. Латинская Америка в международных отношени¬
ях. XX век (отв. ред. А.Н. Глинкин), т. 1. М., 1988, с. 176-185105
ли бы Перу и Колумбия вскоре не замирились, то бывшим
русским морским офицерам, привлеченным на службу в
Колумбию, пришлось бы столкнуться «нос к носу» с быв¬
шими русскими же кораблями.По данным, опубликованным в эмиграции, приглаше¬
ние поступить на колумбийскую службу получили шесть
русских моряков, проживавших тогда во Франции. «Воевать
с Перу? Чем же это хуже, чем водить такси в Париже? Мо¬
гут убить? Да сделайте милость! Разве парижскому шоферу
уберечься от аксидана (так в тексте. - Б.М.). А тут, по край¬
ней мере, поплаваешь по морю, новые места увидишь и за¬
работаешь», - писал один из участников той экспедиции,
скрывавшийся под инициалами Н.П.В.1Тот же автор свидетельствовал об особых порядках, ца¬
ривших тогда в колумбийском флоте: «...У меня на корабле
было 14 языков. Мировой сброд, как на золотых приисках.
Здоровые, крепкие, зубастые, мускулистые, в морском деле
ничего не понимают».2 Это подтвердил и идентифициро¬
ванный участник тех событий, капитан 2 ранга К.Г. Люби3,
который наблюдал за вооружением и перегоном из Фран¬
ции в Колумбию транспорта Москера, купленного в Анг¬
лии, и двух канонерских лодок. Он вспоминал, как один из
новообращенных флотских «артиллеристов» почистил
стекла прицела наждачной бумагой, после чего в них не1	Цит. по: Н. Кузнецов. Русский флот на чужбине. М., 2009, с. 299-300.2	Там же, с. 300.1	Люби Константин Григорьевич. Капитан 2 ранга, в 1913 г. окончил
офицерский класс подводного плавания, в 1914 г. - старший офицер
первого в мире подводного минного заградителя «Краб», с 1916 г. - с
1916 г. - старший офицер подводной лодки «Морж». В гражданскую
войну - главный командир Севастопольского порта, после ее окончания
- инструктор подводного плавания в греческом флоте. Писатель-
маринист, спортсмен, неоднократно бравший призы на императорских
парусных гонках. В годы второй мировой - участник французского Со¬
противления. Скончался во Франции в 1957 г.106
стало видно ничего, как стволы 88-мм орудий Москеры
«для солидности» удлинили с помощью вентиляционных
труб...Но, несмотря ни на что, сформированному в Колумбии
отряду, в состав которого входили Москеры две канонер¬
ские лодки и даже авиатранспорт с тремя самолетами, уда¬
лось подняться с разрешения Бразилии вверх по Амазонке.
Пройдя свыше 4 тыс. км и отразив ряд воздушных атак, ко¬
лумбийцы 15 февраля 1933 г. отбили у перуанцев пункт Та-
рапака неподалеку от Летисии. А уже в марте боевые дейст¬
вия были перенесены ими на территорию Перу.Ответ перуанцев носил явно запоздалый характер. В
мае их крейсер Альмиранте Грау в сопровождении двух
подлодок, пройдя через Панамский канал, прибыл в бра¬
зильский порт Манаус на Амазонке, чтобы повторить путь,
пройденный ранее Москерой. Однако убийство в апреле
Санчеса Серро - главного вдохновителя конфликта - от¬
крыло путь для переговоров, начавшихся в Рио-де-Жанейро
в октябре. В результате крейсеру и подлодкам, которые в
транзитных странах были встречены весьма прохладно,
пришлось ретироваться. 2 ноября 1933 г. между Перу и Ко¬
лумбией был подписан мирный договор, восстановивший
status quo ante bellum. Перу извинилось перед Колумбией за
нарушение договора Саломон - Лосано.Очевидно, что проживи перуанский диктатор еще не¬
много, война могла бы принять затяжной характер. Вслед за
первым отрядом колумбийцы готовились отправить через
Панамский канал второй, в составе старого крейсера «Ли¬
ма», эсминца Теньенте Родригес и двух наших старых зна¬
комых - Альмиранте Гисе и Альмиранте Вильяр. Этот отряд
имел целью «нарушить морские коммуникации на кариб-
ском побережье Колумбии и отвлечь на себя ее авиацию для
того, чтобы гарантировать успех в Амазонии». Позднее этот
отряд планировалось ввести в Амазонку. Сомневаться в ко¬107
нечной победе Колумбии, однако, вряд ли приходилось. От¬
крытое нарушение Лимой международного договора не на¬
шло понимания у Бразилии - страны, без дипломатической
поддержки которой у флота и авиации Перу не было шан¬
сов. Но договор договором, а семена раздора, посеянные
США в 1923 г., вновь дали всходы в 1941-м, когда долго
копившиеся перуанско-эквадорские противоречия вылились
в открытую войну. В ней одному из наших героев предстоя¬
ло принять непосредственное участие.«БИТВА» У КАНАЛА ХАМБЕЛИВ июле 2007 г. в эквадорском Гуаякиле открылся мо¬
нумент морской славы. Он был посвящен подвигу канонер¬
ской лодки «Кальдерон», совершенному 25 июля 1941г. В
тот день этот корабль, которым командовал молодой лейте¬
нант Рафаэль Моран Вальверде, как утверждают эквадор¬
ские источники, дал «достойный отпор» перуанскому эс¬
минцу Альмиранте Вильяр. О размерах «Кальдерона» чита¬
тель может судить хотя бы по тому, что он весь, целиком (!)
уместился на скромном гранитном постаменте. Каким же
образом судно, вооруженное двумя мелкокалиберными
пушками и способное «развить» ход в 8 узлов, могло проти¬
востоять эсминцу класса Новик?Для начала несколько слов о перуанско-эквадорской
войне лета 1941 г. Начиная ее, Перу, очевидно, хотела
«компенсировать» потерю Летисии и, наверное, рассчиты¬
вала на запасы нефти, открытые в спорной с Эквадором об¬
ласти. Представлялось, что на фоне происходивших тогда в
мире событий сделать это будет достаточно легко. 5 и 18
июля перуанская авиация начала жестокие бомбардировки
городов Эквадора, а сухопутные войска Перу перешли в на¬
ступление, обеспечив себе вскоре полный контроль над108
спорной областью. Под диктовку победителей на конфе¬
ренции в Рио-де-Жанейро был подписан протокол, закре¬
пивший территориальные приобретения перуанцев. В то
время Соединенные Штаты - одна из стран-гарантов этого
протокола - как раз готовились вступить во вторую миро¬
вую войну. Желая как можно скорее погасить пожар, кото¬
рый мог разгореться в стратегическом тылу, Вашингтон
решил не разбираться, кто прав, кто виноват, а оставить все
«как есть». Сразу после окончания второй мировой Эквадор
отверг «Протокол Рио-де-Жанейро», как ничтожный, по¬
скольку он был подписан под давлением. Нерешенный по¬
граничный спор еще не раз вызывал кровавые осложнения,
пока в 1998 г. обе стороны не пришли, наконец, к обоюдно¬
му согласию...Утром 25 июля 1941 г. эквадорская канонерка «Кальде¬
рон», сопроводив в Пуэрто-Боливар транспорты с войсками
и оружием, возвращалась в Гуаякиль через узкий канал
Хамбелй, который связывал Пуэрто-Боливар с выходом в
Гуаякильский залив. В 11 час. 15 мин. командир канонерки
Рафаэль Моран Вальверде замечает идущий ему наперерез
эсминец, угадывая в нем перуанский Альмиранте Вшьяр.
Эквадорец, ввиду явного превосходства противника, тут же
поворачивает назад, в Пуэрто-Боливар, однако одновремен¬
но приказывает открыть огонь, и, как сообщают эквадор¬
ские источники, «добивается двукратного накрытия». В 11
час. 45 мин. канонерка, «не получившая повреждений», но
при этом изрядно посадившая машину, благополучно воз¬
вращается в канал, а эсминец прекращает преследование.Понятно, что нигде не лгут так много, как на войне и на
охоте. Противоборствующие стороны освещают эти собы¬
тия по-разному. Перуанский капитан отрицал попадание в
свой эсминец. Наоборот, он утверждал, что Вшьяр два раза109
поразил канонерку - в нос и корму1, и если бы канал Хамбе-
ли, в котором скрылся Кальдерон, не был столь мелок и не¬
удобен для маневрирования его «солидного корабля», то
эквадорец лежал бы на дне. Официальная перуанская исто¬
риография излагает версию о том, что корабли лишь «обме¬
нялись выстрелами», после чего эквадорский корабль «бе¬
жал, укрывшись на мелководье».Как бы то ни было, но стоит признать, что капитан
«Кальдерона» повел себя мужественно, решившись вообще
открыть огонь. Перевес в силе на стороне перуанца был та¬
ков, что скорое возвращение «эквадорского Варяга» в порт
не может быть поставлено ему в вину. Любой успех Давида
в бою с Голиафом вызывает симпатии со стороны общест¬
венности, поэтому было бы несправедливо лишать эквадор¬
цев подвига, занесенного в анналы их небогатой военно-
морской истории, тем более, если это хоть как-то может
«подсластить» им горечь утраты почти трети национальной
территории.Теперь подведем некоторые итоги. Чем же прослави¬
лись русские эсминцы на перуанской службе? Ответ будет
однозначен: ничем. Но это и замечательно! В этом-то и об¬
наруживается некая любопытная закономерность, вновь вы¬
водящая нас на рискованную мысль о «характерах» и «ду¬
шах» кораблей. Ведь после октября 1917 г. ни один из «но¬1	Утверждение спорное. Вряд ли судно, построенное в 1887 г. в Англии
и предназначавшееся для «увеселительных прогулок», могло выдержать
два полноценных попадания 120-мм снарядами и, не теряя хода, уйти от
преследования эсминца.2	История эсминца Самсон, который вошел в Неву вместе с Авророй для
поддержки октябрьского переворота может быть исключением. Однако
мало известный советской (и российской!) историографии мятеж Мин¬
ной дивизии, который поднял в Петрограде летом 1918 г. капитан 2 ран¬
га Лисаневич (эсминец Изяслав) в ответ на расстрел адмирала А.М. Ща-
стного, думается, перекрывает эту позорную страницу в истории «нови¬
ков».110
виков» не проявил геройства в разного рода сомнительных
предприятиях и ничем не прославился ни на одной неспра¬
ведливой войне!Теперь посмотрим на вещи шире. Как раз в то время,
когда Вильяр «воевал» с Кальдероном, его собратья на исто¬
рической родине геройски сражались и гибли от немецких
мин, бомб и снарядов, мужественно выступая навстречу
врагу. Символично, что первыми в июле-августе 1941 г.
пошли на дно именно ге эсминцы, которые носили имена
классиков марксизма - Ленин (бывший Капитан 2 ранга
Изылъметьев), Карл Маркс (Изяслав) и Энгельс (Десна),
Опять мистика? - Скорее всего. Но как совпала гибель этих
кораблей с отказом России от перечеркивания собственной
истории, когда (не от хорошей жизни!) «братья и сестры»
стали вдруг востребованней «товарищей»! А сам Новик, го¬
ловной корабль серии, не изменил геройской традиции даже
несмотря на то, что на его борту было начертано другое
имя. В драматическом для советского флота Таллиннском
переходе он принял на себя удар немецкой мины, прикрыв
корпусом флагман — крейсер Киров.В годы войны «новики» защищали Севастополь и
Одессу, Мурманск и Архангельск, высаживали десанты и
проводили северные конвои. Убыль этих серьезно устарев¬
ших к тому времени кораблей была катастрофической. Из16	эсминцев погибло 10. До начала 50-х годов в строю оста¬
вались по два корабля этого типа на Черноморском, Тихо¬
океанском и Северном флотах. На Балтике же не осталось
ни одного. Тихоокеанские же «новики» успели повоевать и
с Японией. Последним из списков советского ВМФ исклю¬
чили Урицкого (бывший Забияка). Его корпус был исполь¬
зован в качестве мишени при испытании первой советской
водородной бомбы на Новой Земле.Альмиранте Гисе и Альмиранте Вильяр числились в
списках перуанского ВМФ до конца 1955 г. Они стали по¬111
следними в серии кораблей, отмеченных драматической ис¬
торией России - СССР в XX столетии, и вообще последни¬
ми кораблями российского Императорского флота, который
ушел в Историю.1 Остается пожалеть, что ни один из эс¬
минцев этой серии так и не дожил до наших дней. Такой
корабль по праву заслуживал бы чести стать на вечный
якорь на Неве.****Сегодня мы много говорим о внешнем имидже нашей
страны. Но как улучшить его, если для наших собственных
граждан история их государства до сих пор есть нечто не¬
определенное, если не сказать хуже? Может быть, наша
устремленность в «светлое будущее» так и остается вечной
устремленностью только потому, что она лишена солидной
исторической базы? А зримые свидетельства этой истории -
храмы, памятники, здания и корабли, долгое время бездум¬
но пускались под бульдозер и автоген, как будто у страны
действительно «не хватало» кирпича или металла! Чего нам
действительно не хватало, так это мозгов и исторической
памяти, особенно, таких ее материальных свидетельств, ко¬
торые бы не разъединяли, как крейсер Аврора, а объединяли
бы наш народ. За примерами далеко ходить не надо. Возь¬
мем Англию, где на Темзе пришвартованы корабли разных
эпох, обеспечивавшие величие Британской империи, США,
у которых хватает денег для поддержания на плаву даже1 Корабли так называемой «Бизертинской эскадры» пошли на слом в
конце 20-х годов Дредноуты типа Петропавловск (Октябрьская рево¬
люция, Парижская коммуна и Марат) просуществовали в советском
ВМФ до конца 50-х годов Однако в 30-е они подверглись такой серьез¬
ной перестройке, которая радикально изменила их внешний вид Новики
же оставались все время, в основном, такими же, какими сходили со
стапелей в 1912-1917 гг112
старых авианосцев (!). Пример Эквадора кому-то может по¬
казаться курьезным. Но, на самом деле, если бы мы сохра¬
нили у себя флагманские корабли эскадр Петра I, Ушакова
и Нахимова, макаровский Ермак, эсминец класса Новик,
крейсер Киров, линкор Марат и пр., то, наверное, нашу ис¬
торию «штормило» бы значительно меньше, а курс страны
не знал бы столь резких отклонений.113
ЗАБЫТЫЙ АДМИРАЛ, ЛИНКОР «МАРАТ»
и командир «счастливой» «штуки»АДМИРАЛЧего больше всего не хотел капитан первого ранга А.М.
Щастный, глядя в предрассветной мгле 22 июня 1918 г. в
уставленные на него дула восьми винтовок, мы знаем точно.
Он не хотел, чтобы процедуру приведения в исполнение вы¬
несенного ему «справедливого» приговора пришлось бы по¬
вторять еще раз. Физическую боль он переносил неважно, а
та роль, которую ему неожиданно для себя пришлось играть
в последние месяцы, не допускала никакого другого приня¬
тия смерти, кроме однозначно достойного. Поэтому и при¬
жал он свою летнюю капитанскую фуражку с белым верхом
к левой стороне груди (ну, чем не идеальная мишень?) -
чтобы согнанные для его расстрела китайцы, чего доброго,
не промахнулись в темноте...Признаюсь, что в контексте тех «славных» событий, ко¬
торые последовательно происходили в России начиная с
февраля 1917г., в кавычки просится не только звание «адми¬
рал», отмененное большевиками вместе со всеми чинами,
титулами, званиями, привычками, а заодно и с самим поряд¬
ком в стране, сколько украинская фамилия Алексея Михай¬
ловича. Трудно назвать «счастливым» человека, который
вместо награды за подвиг получает «стенку», поэтому и мое
прегрешение в смысле грамматики не было бы прегрешени¬
ем против здравого смысла. «Грех» же «наморси» Щастного
(согласно удивительному советскому новоязу - «Начальник114
морских сил» Балтийского моря)1 перед новой властью и
лично перед тов. Троцким состоял в том, что он, этот самый
«наморси», эти самые «силы» не отдал в руки немцев или
попросту не уничтожил. А еще куда-то подевался портфель
«адмирала», где документально подтверждалось наличие
некого плана. Согласно ему, в обмен на услуги, оказанные
немцами большевикам (начиная с эпизода с опломбирован¬
ным вагоном и далее), они, эти самые большевики, обяза¬
лась передать в руки тевтонам русский Балтийский флот,
либо уничтожить его.За подрыв кораблей ратовали и англичане. Их военно-
морской агент, коммандер Кроми, развил по этому поводу
кипучую деятельность в Петрограде и Москве. Англичане,
во-первых, не желали попадания кораблей в руки противни¬
ка, а, во-вторых, ну, как бы, просто, «на всякий случай» (ти¬
па, зачем вообще России флот?).Итак, можно было констатировать, что «адмирал» Ща-
стный оказался не только в «ненужное время и в ненужном
месте», но и в незавидном положении «один в поле воин».
Чтобы сразу развеять все сомнения, скажу: таинственного
портфеля, ни тогда, ни, тем более, позже, не нашли. Но
имеются косвенные доказательства его существования, о ко¬
торых мы расскажем дальше. Сначала - о подвиге.После позорного Брест-Литовского мира Балтийский
флот России все еще оставался в портах Финляндии. Попыт¬
ка большевиков в январе 1918 г. распространить «мировой1	Можно еще ШТАМОРКРОН - Штаб морской крепости Кронштадта,
ОКРВОЕНКОМПЕТ - Петроградский окружной военный комиссариат,
ОПРОДКОМФЛОТ - Особая комиссия по снабжению продовольствием
флота, НАРКОМВОЕНМОРДЕЛ - Нарком по военным и морским де¬
лам и пр.115
пожар» на Суоми окончилась провалом.1 А уже в марте
немцы, предвидевшие, очевидно, возможность второй по¬
пытки, приступили к оккупации этой страны.Перед флотом, командование оперативной частью кото¬
рого после ареста адмирала А.В. Развозова2 перешло к Ща-
стному, они поставили ультиматум: немедленно уходить в
Россию, а тем кораблям, которые «по своему состоянию
принуждены будут остаться», поднять нейтральные флаги.
Расчет был прост и ясен. Разгром, учиненный флоту боль¬
шевиками в феврале - октябре 1917-го (убийства офицеров,
сознательный подрыв всякой дисциплины, воровство и
пьянство) превратил его к марту 1918 в неуправляемую
вольницу. К тому же тевтоны резонно посчитали, что если
не всякому первоклассному-то флоту под силу форсировать
скованную льдом Балтику, то, уж, такому - тем более... Им
оставалось только одно: спокойно дождаться пока нейтраль¬
ные флаги не поднимут все русские корабли, ну а потом уже
безо всякой суеты на их место поднять немецкие.Однако «капитан 1 ранга Щастный решил, во что бы то
ни стало, вывести корабли в Кронштадт. Совершенно не
считаясь ни с двусмысленными приказаниями Москвы* (кур¬1	Архивные документы на этот счет можно найти в сборнике «Балтий¬
ский флот в Октябрьской революции и гражданской войне». Москва-
Ленинград, Партиздат, 1932г. Некоторые данные были приведены в ста¬
тье М. Зубко «Ленин и Троцкий планировали большевизацию Финлян¬
дии» - «Известия». 6.XII.1992.2	Развозов А.В. (1879-1920). Контр-адмирал. Участник русско-японской
и первой мировой войн. С июля 1917 г. - командующий Балтийским
флотом. Успешно руководил действиями флота во время Моонзундско-
го сражения (октябрь 1917 г.). В 1918 г. снят с командования флотом из-
за разногласий с правительством большевиков. В 1919 г. арестован
ВЧК, умер в тюремной больнице3	Интересные варианты этих «двусмысленностей», нацеленных только
на то, чтобы переложить на Щастного всю ответственность за прини¬
маемые решения, при том, в то время, как Москва втайне рассчитывала
на неспособность флота покинуть базы в Финляндии, изложены в очень116
сив мой - Б.М.), требовавшей то вывода, то оставления фло¬
та, ни с давлением англичан, добивавшихся его уничтоже¬
ния, Щастный приступил к выполнению трудной задачи».1Стоит особо отметить организаторский талант Алексея
Михайловича. Крест-накрест перепоясанные пулеметными
лентами «буревестники революции», которые еще вчера
безнаказанно расстреливали своих безоружных офицеров,
теперь, «напуганные слухами, что немцы будут вешать мат¬
росов без суда и следствия, работали так, как не работали и
в доброе старое время. Один за другим корабли быстро го¬
товились к выходу в море... Больше всех волновались и то¬
ропились члены Центробалта, которые боялись, что гер¬
манцы не выпустят их яхты (бывшие царские «Штандарт» и
«Полярная Звезда» - Прим. Авт.) и всех их немедленно рас¬
стреляют»».230 марта германская эскадра вошла на Гельсигфорский
рейд, но только для того, чтобы увидеть дымы уходящих
вдаль кораблей.3 Переход в Кронштадт был особенно тру¬
ден подлодкам, тральщикам и эсминцам. «С большим тру¬
дом ломая лед, они страшно медленно продвигались вперед.
При нормальных условиях этот переход занял бы всего 10-
12 часов; теперь же многие миноносцы совершили его в 8-9
дней. Однако, несмотря ни на какие трудности, все корабли
благополучно дошли до Кронштадта, и только нескольконеплохой книге британского автора Э. Модели «Русская революция и
Балтийский флот: война и политика» (Е. Mawdsley. The Russian Revolu¬
tion and the Baltic Fleet: War and Politics - February 1917 - April 1918,
London, 1978).1	Граф Г.К. «На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию. Ч. 2
- «Смерть флота», М., 1997, с 344.2	Там же, с. 344-345.3	В Гельсингфорсе остались только старые или неспособные к движе¬
нию корабли (в ремонте, постройке и пр.). Все они были захвачены
немцами, а после перемирия переданы Финляндии. Некоторые приняли
участие в войне против СССР в 1939-40 и 1941-45 гг.117
миноносцев оказались с сильно продавленными бортами.
Многие корабли дошли, имея у себя самое ничтожное коли¬
чество команды. Также мало было и офицеров - иные дош¬
ли только с одним командиром». По несколько раз вытаски¬
вал корабли из ледового плена не знавший устали ледокол
Ермак. Часто под интенсивным огнем с финского берега».Всего в главную базу флота вернутся 211 кораблей. В
их числе 6 линкоров (4 новейших - Петропавловск, Гангут,
Севастополь и Полтава), 5 крейсеров, 54 эсминца, 12 под¬
водных лодок, 10 тральщиков, 5 минных заградителей и
проч. «Это был исторический, но вместе с гем и глубоко
трагический поход русского флота, так недавно мощного, в
блестящем состоянии, а ныне разрушенного. Во время этого
похода во флоте еще раз вспыхнула искра прежней энергии,
прежнего знания дела. Главная заслуга...без сомнения, при¬
надлежи! капитану 1 ранга А.М. Щастному. Только благо¬
даря его энергии, он не был оставлен неприятелю или зато¬
плен». 1Излишне говорить, что в советские времена все лавры в
спасении флота, который сыграл потом выдающуюся роль в
Великую Отечественную, отдавались исключительно
«славной партии большевиков» и даже лично Владимиру
Ильичу. Так, вот, и видится: стоит наш Ильич на мостике
линкора и простертой дланью своею указует кораблям путь
во льдах... Не было недостатка и в «историках», рьяно об¬
личавших Щастного, как «контрреволюционера», якобы
«мечтавшего» о том, чтобы взорвать флот.21	Там же, с. 346.2	Образчиком такой, с позволения сказать, «истории» стала книга В.
Тюрина и И. Яковлева «Ледовая одиссея Балтфлота», М., 1976. Кроме
того, что ее текст пестрит бездоказательными утверждениями, типа, «не
было сомнений в том, что....», она содержит грубые фактические ошиб¬
ки, приемлемые разве что в жанре «ненаучной» фантастики. Чего стои¬
ло, например, «откровение» авторов о том, что новый германский ли¬118
Роль Ленина во всей этой истории, если судить по ар¬
хивным источникам, была, однако же, не столь заметна. Он
предпочитал оставаться в тени и пассивно наблюдать за
развитием событий. Главным же «антигероем» ледовой
драмы с ее драматическим концом, несомненно, был Лев
Давыдович Троцкий.Он не успокоился и после того, как корабли Балтфлота
встали, наконец, у стенок Кронштадта. Очередной «ге¬
шефт» был предложен ему англичанами, готовыми «дос¬
тойно» платить исполнителям за каждый взорванный или
потопленный корабль (сколько при этом досталось бы са¬
мому Льву Давыдовичу, мы не знаем: английская разведка
умеет хранить секреты). Предлог был таков: «флот не дол¬
жен достаться наступающим на Петроград немцам». Троц¬
кий паниковал, понуждая Щастного торопиться со взрыва¬
ми кораблей: «Приняты ли необходимые приготовительные
меры для уничтожения судов?» - суетливо вопрошал он.
«Внесены ли в банк известные денежные вклады на имя тех
моряков, которым поручена работа уничтожения? Их спи¬
ски необходимы, так как предполагается за удачное выпол¬
нение в случае уничтожения выдавать денежными награда¬
ми».1 Да, похоже, что «целеустемленный» нарком решилнейный крейсер Гинденбург на Балтике (!) подорвался на мине и зато¬
нул» (!!) (с. 28). Непонятно, зачем прибегать к такому вранью, которое
можно легко проверить?Приводя мнение «Военно-исторического журнала» (1963, №2) о том,
что «история военных флотов мира не знает примеров подобных опера¬
ций», Ю. Степанов и И. Цветков в книге «Эскадренный миноносец
«Новик» (М., 1981) нигде не упоминают имя А.М. Щастного, как будто
бы Балтфлот обходился без командующего вообще!1	Резолюция Л.Д. Троцкого на юзограмме начальника морского гене¬
рального штаба начальнику морских сил Балтийского флота 21 мая
1918г. - Морской отдел Ленинградского отделения Центрального исто¬
рического архива - ЛОЦИА, Фонд № 3450, 1918 г., д.№3, л. 45. В кн.:
«Балтийский флот в Октябрьской революции...», с. 134.119
оставить от всего российского флота1 только фуражку с
«крабом» на своей «высокоумной» голове!Но, по-видимому, дело не ограничивалось только фло¬
том. Почему так быстро большевики решили «слинять» в
Москву (уже в марте 1918 г.)? Ведь непосредственной угро¬
зы Петрограду не было.- 4 марта германские войска заняли
Нарву и остановились на р. Нарове и на западном берегу
Чудского озера примерно в 170 км от Петрограда!Почему они так торопились взорвать корабли, способ¬
ные дать отпор немцам на подступах к городу? В гораздо
более трудных условиях окружения и блокады Ленинграда
Кронштадт стал неприступной крепостью, а корабли Балт-
флота (между прочим, сохраненные Щастным!), сыграли
важную роль в срыве планов врага по молниеносному за¬
хвату города, да и потом, в прорыве блокады. Наконец, что
это за немыслимая позиция: «не мира, ни войны, армию -
распустить», выдвинутая Троцким на втором этапе перего¬
воров в Брест-Литовске (декабрь 1917 - январь 1918 гг.)?2
Какие реальные цели она преследовала? Почему, охаракте¬1	Есть основания предполагать в этой связи, что план сдачи немцам ко¬
раблей Балтийского флота и затопление на Новороссийском рейде ос¬
новной части судов Черноморского флота, которое было осуществлено
18 июня 1918 года по прямому приказу Ленина, - звенья одной и той же
преступной цепи. Обстоятельства этого «дела» во многом перекликаю¬
щегося с тем, что почти одновременно происходило на Балтике, изло¬
жены в кн. Н. Старикова «Ликвидация России. Кто помог красным по¬
бедить в Гражданской войне?». «Питер». 2012.2	Специальная комиссия по Брест-Литовскому миру во главе с извест¬
ным специалистом международного права с европейским именем, про¬
фессором Петербургского университета Б.Э. Нольде, в состав которой
входили известные российские дипломаты и специалисты по междуна¬
родному праву, не могла не отметить «варварского отношения к делу
большевистских дипломатов (Л. Троцкий, Б. Иоффе, Л. Карахан, К. Ра-
дек и др.), которые «не смогли» (?) оговорить интересы России даже в
тех узких рамках, в которых немцы этого допускали».120
ризованная как «ошибочная», она не отразилась на положе¬
нии Троцкого, переместившегося с поста наркоминдела на
пост наркомовенмора? Все эти вопросы, как принято гово¬
рить у нас в науке, еще «ждут своего пытливого исследова¬
теля». Со своей стороны осмелимся предположить, что пе¬
рерастание «классовой» войны в новую Отечественную, уг¬
лубись немцы на русскую территорию, было бы невыгодно
большевикам. Ведь тогда целенаправленно разобщаемый
ими народ («Превратим войну империалистическую в войну
гражданскую!» - В.И. Ленин) объединился бы для борьбы с
внешним агрессором, как это было в 1612 и в 1812 годах, и
власти духовных растлителей нации наверняка пришел бы
конец. Поэтому ради ее сохранения (и сбережения собст¬
венных особо ценных жизней!) можно было пожертвовать
даже Петроградом...3-й съезд моряков Балтфлота, созванный 24 мая, под¬
держал Щастного и отправил к Троцкому делегацию, твер¬
до потребовавшую от него немедленно заявить, что: «Пер¬
вое - флот будет взорван только после боя или тогда, когда
станет ясно, что иного выхода нет; второе - назначение на¬
град за взрыв кораблей недопустимо; третье - «необходимо
изыскать средства для обороны и обеспечения флота продо¬
вольствием». 1Удивительно, но «всесильный» нарком на этот раз спа¬
совал! Иначе как расценить ответ в сугубо оправдательном
духе, данный им буквально на следующий же день? Балтий¬
ский флот был спасен.Большевики всегда прекрасно ориентировались в кате¬
гориях силы и власти. В мае 1918 года матросские массы1 Резолюция Л.Д. Троцкого на юзограмме начальника морского гене¬
рального штаба начальнику морских сил Балтийского флота 21 мая
1918г. - Морской отдел Ленинградского отделения Центрального исто¬
рического архива - ЛОЦИА, Фонд № 3450, 1918 г., д.№3, л. 45. В кн.:
«Балтийский флот в Октябрьской революции...», с. 134.121
впервые качнулись в сторону героя «Ледового перехода»,
авторитет которого среди тех, кого Троцкий когда-то торже¬
ственно именовал «краса и гордость Революции», неизме¬
римо возрос. Щастный не просто два раза сорвал планы
Троцкого (ну, с личной местью, положим, можно было бы и
повременить). Теперь «адмирал» становшся потенциально
опасен. А это уже не терпело отлагательства.Наверное, трудно поверить, чтобы Алексей Михайлович
был настолько наивен, чтобы бы просто и «без затей» совать
свою голову в петлю. Он наверняка знал, с кем имеет дело и
наверняка зорко следил за всеми перипетиями игры, кото¬
рую ему пришлось вести на грани фола. Э. Модели, который
уделил много внимания «ледовой эпопее» Балтфлота, считал
Щастного «проницательным (“astute”) политиком».1 Отсю¬
да, думается, и вел свое начало тот заветный портфельчик,
который «по идее» должен был бы держать Льва Давыдови¬
ча и его присных «в узде». Как считал историк Белого дви¬
жения И. Спиридович,“ накануне назначения на пост намор-
си, Щастный получил «компромат» на большевиков от раз¬
ведки Балтфлота, которая была блестяще налажена при ад¬
мирале Непенине.3 Кое-что было дополнено путем перехва¬
тов телефонных разговоров и телеграмм. Вот и косвенное
тому доказательство:Это письмо члена Верховной морской коллегии боль¬
шевика Сакса члену ЦИКа большевику Кингисеппу от 7
июня 1918 года (Кингисепп будет назначен Троцким пред¬1 Mawdsley, Е. The Russian Revolution and the Baltic Fleet. War and Poli¬
tics 1917-1918. London, 1978, p. 19.' Спиридович, А.И. История большевизма в России. Париж, 1922, с. 15.’ Непенин Адриан Иванович (1871-1917)- вице-адмирал, участник рус¬
ско-японской и первой мировой войны. Георгиевский кавалер. Началь¬
ник службы связи (разведки) Балтийского флота. С сентября 1916 г. -
командующий Балтийским флотом. 4 марта 1917 г. убит матросами в
Гельсингфорсе.122
седателем «суда» над Щастным. Сакс станет членом колле¬
гии этого «суда»): «Относительно того, как попали к Ща-
стному копии моих телеграмм, адресованные к т. Троцко¬
му, я представить себе не могу, - на грани паники писал
Сакс. «Вообще же должен заметить, - продолжал далее этот
товарищ, уже начавший заметно беспокоится о своей судьбе,-	что поведение Щастного с первых дней прибытия его с
флотом в Кронштадт наводило на мысль, что как будто бы
(Курсив мой - Б.М.) ведется двойственная политика. Дол¬
жен заметить, что те доводы, которыми аргументировались
предложения Щастного,.... сводились к тактике насаждения
дисциплины и порядка взаимоотношения командного соста¬
ва с некомандным». И далее: «Суммируя результаты дея¬
тельности Щастного, должен сказать, что в деятельности его
отсутствовала распорядительность, предусмотрительность и
желание работать в духе инструкций, преподаваемых совет¬
ским правительством».1 Ну, разумеется, если эти «инструк¬
ции» не предполагали ни порядка, ни дисциплины, а преду¬
сматривали только уничтожение флота.Но даже при всей своей проницательности Алексей Ми¬
хайлович, очевидно, не мог себе представить той степени
цинизма, с какой станет действовать власть, «зверино» по¬
чуяв опасность. Ему, как и большинству настоящих русских
интеллигентов, просто не дано было понять, что любые
нравственные принципы и правовые нормы (в том числе и
нормы совсем еще недавно провозглашенной «социалисти¬
ческой законности»!), можно легко отбросить в угоду поли¬
тической целесообразности.Арест в кремлевском кабинете Троцкого 27 мая 1918 г.
стал для него полной неожиданностью. Ведь весь апрель и
май газеты пестрели заметками о «Ледовом переходе», где1 ЛОЦИА. Фонд № 14336 1918г., д.№17. лл. 43-45.В кн.: Балтийский
флот в Октябрьской революции.... с. 123.123
он фигурировал в качестве главного героя. Первый и по¬
следний «тет-а-тет» между наморси и наркомом вышел за
рамки обыденного. Несдержанность - признак деятельных и
кипучих натур. В ответ на обвинения его, Щастного (!), что
это именно он собирался сдать флот немцам, адмирал отве¬
сил Льву Давыдовичу изрядную оплеуху. Ну, а дальше все
пошло «как по маслу».В письме в Президиум ВЦИК Троцкий призвал придать
Щастного «чрезвычайному суду». Дело в том, что такого
суда, да еще для «преступника исключительной государст¬
венной важности» у большевиков тогда не было. Поэтому
ВЦИК срочно подготовил специальный декрет и утвердил
его уже на следующий день.Главным и единственным «свидетелем» на «суде», ко¬
торый проходил 20-21 июня в Овальном зале Кремля,
был...сам Л.Д. Троцкий. Во время вынесения приговора он
несколько раз «забегал» в совещательную комнату, чтобы
лично проконтролировать так ли идут дела. Но особой на¬
добности в этом, наверное, не было: председатель суда В.
Кингисепп отлично знал, что от него требовалось. Обвине¬
ние говорило само за себя и в комментариях не нуждалось:
«Щастный, совершая геройский подвиг (Курсив наш - Б.М.),
тем самым создавал себе популярность, намереваясь впо¬
следствии использовать ее против советский власти».21 июня 1918 г. А.М. Щастный, несмотря на «свехчело-
веческую», по признанию присутствовавших, борьбу за него
его адвоката В.А. Жданова (вот уж где против лома не было
приема!), был приговорен к расстрелу. Это - исторически
первый (!) расстрельный приговор, который был вынесен
советским «судом». Прецедент был создан. Но гешефтмахе¬
ры «от революции» не знали, что открывают «Ящик Пандо¬
ры», и что уже очень скоро в очередь к «стенке» придется
выстраиваться им самим...124
Толкая тяжелые дубовые (еще прошлого века!) двери
ампирного здания Генерального штаба Вооруженных сил
России по ул. Знаменка, д. 19 (бывш. Александровское во¬
енное училище), я думал от том, что поздним вечером 21
июня 1918 года они в последний раз закрылись за А.М. Ща-
стным. Где-то там - во внутреннем дворе или в самом зда¬
нии по личному распоряжению Троцкого спрятали потом и
его тело.Поставленному начальником над китайцами левому
эсэру Андреевскому Щастный почему-то «сразу понравил¬
ся», причем настолько, что он вызвался расстрелять его соб¬
ственноручно, из своего «надежного маузера». Алексей Ми¬
хайлович, конечно, поблагодарил чекиста за «любезность»,
но предпочел китайцев, предположив, что у того может «не¬
нароком дрогнуть рука». Да уж...Славные времена «свобо¬
ды» и «демократии» переживала Россия!Жена Щастного, Антонина Николаевна, просила выдать
ей тело покойного, чтобы предать его земле на родине Алек¬
сея Михайловича, в Житомире.1 После трех (!) обсуждений
на президиуме ВЦИК разрешение такое было дано. Но Яков
Михайлович Свердлов своей властью его отменил...2 июля 2010 г. в Житомире, на фасаде дома по Теат¬
ральной улице была установлена мемориальная доска с
надписью на украинском языке, которая гласила, что здесь1	А.М. Щастный происходил из потомственных дворян Волынской гу¬
бернии. Его отец, Михаил Михайлович (1846- 1918) был генералом,
участником русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Алексей Щастный
(род. 1881 г.) в 17 лет окончил Морской кадетский корпус в Санкт-
Петербурге, участвовал в обороне Порт-Артура, побывал в японском
плену. В 1913 г. получил звание капитана 2 ранга, участвовал в первой
мировой войне, командуя эсминцем Пограничник, затем был старшим
офицером новейшего линейного корабля Полтава. Награжден орденами
св. Станислава 2-й ст. и св. Анны 2-й ст. В июле 1917 г. получил звание
капитана 1-го ранга.125
родился будущий командующий Балтийским флотом
«Олексш Михайлович Щастний». Это не помешало потом
местным националистам заявить протест против увековечи¬
вания памяти того, кто в 1918 году спас «клятий москаль-
ский флот»...Ну, да Бог им судья. Беда в том, что в нашей стране па¬
мять об Алексее Михайловиче Щастном до сих пор остается
уделом либо профессионалов, либо тех любителей истори¬
ческой «клубнички», которые с замиранием сердца смакуют
версию о захоронении его тела под полом бывшего кабине¬
та Троцкого в доме на Знаменке. Но почему до сих пор нет
не только памятника Щастному в Москве, Санкт-
Петербурге или Кронштадте, но даже скромной таблички,
посвященной его памяти, хотя бы все на той же Знаменке?
Почему его «дело» лежит без движения вот уже 94 года?
Почему до сих пор не рассекает волны Балтики фрегат, эс¬
минец или крейсер с гордым именем «Адмирал Щастный»?Спросить об этом надо бы, наверное, у тех, кто как в
невиданном театре абсурда до сих пор отстаивает «Сверд¬
ловскую» область Екатеринбурга, и «Ленинградскую» -
Санкт-Петербурга, кто, наперекор всему, продолжает «са¬
моотверженно» биться за имя детоубийцы Войкова на карте
Москвы и т.д. Таким хотелось бы напомнить одну извест¬
ную аксиому: «Не выучивший уроки Истории обречен по¬
вторить их вновь»...ЛИНКОР «МАРАТ»Поражает обилие исторических аналогий. Стоя в авгу¬
сте 2005 г. у руин «Белого замка» в Брестской крепости, я
думал о том, что ранним утром 22 июня 1941 года фашист¬
ские орудия начали обстрел советской земли, разрушив до
основания как раз то самое здание, где 3 марта 1918 года
большевиками был подписан предательский Брестский мир
с Германией.126
Но есть и другая аналогия, не менее драматичная. В тот
же самый день и в то же самое время суток - в 4 часа 40
минут утра (!), когда во дворе Александровского военного
училища был расстрелян А.М. Щастный, но только 23 года
спустя, германская авиация нанесла первый бомбовый удар
по Кронштадту. И корабли Балтфлота (в том числе и те, ко¬
торые Щастный спас своей жизнью от уничтожения!), су¬
мели дать врагу должный отпор. Но есть ли смысл в исто¬
рических аналогиях?Совсем недавно, в кулуарах одной научной встречи в
Москве, довелось выслушать откровения соотечественника,
который, как ему казалось, выражал «коллективное миро¬
ощущение» некого «креативного» сообщества. Назовем его
«рафинированным интеллигентом». Пользуясь предостав¬
ленной в моем выступлении информацией об отсутствии в
таких странах, как Панама и Косга-Рика, регулярных армий
и флотов, он пожелал, чтобы и Россия освободилась, нако¬
нец, от этой «исторической обузы», тем более, что, по его
мнению, «нам сегодня никто не угрожает», а на вырученные
деньги можно было бы «в разы» поднять благосостояние
«народа». Да и в своих «запредельных» размерах, полагал
он (видимо, под впечатлением от шлягера Наташи Короле¬
вой о «маленькой стране»), России не мешало бы «подсо-
кратиться», чтобы избавиться и от другой «обузы» - Кавка¬
за, национальных республик, дотационных регионов и пр. и
пр.Мне, вообще-то, казалось, что подобные разговоры
давным-давно остались где-то в «благостных» 90-х. Выхо¬
дит, я недооценил их историческую живучесть.А, может быть, все-таки, в его словах присутствовала
хотя бы доля некой «сермяжной правды»? Может быть, мо¬
нархист В. Шульгин, который утверждал «флот погубит
Россию», был не столь уж далек от истины? И сразу перед
глазами возник образ царевича Алексея Петровича, окон¬
чившего на дыбе свою невеселую жизнь, припомнилась127
вечная история поиска незамерзающих портов, которая
привела к русско-японской войне и революции 1905 года,
«отфильтровались» данные о невыносимо долгом стоянии
крупных кораблей в бездействии на Балтике в годы первой
мировой и разложении их команд под влиянием большеви¬
стской пропаганды...Вспомнились и дебаты в царской Госдуме в 1906-1909
гг. по поводу ассигнований на возрождение флота. Тогда
ряд депутатов (поддержанных некоторыми военно-
морскими чинами) выступили против строительства на Бал¬
тике крупных кораблей - линкоров и линейных крейсеров.
Утверждая, что Балтийское море для них тесно и мелковод¬
но, что в случае войны оно может быть легко перегорожено
минами, превратившись в своеобразный «суп с клецками»
(что потом и случилось!), они, эти деятели, призывали Рос¬
сию ограничиться легкими силами: миноносцами, катерами,
подводными лодками и тральщиками. Но им возражали те,
кто считали Россию великой державой и видели будущее ее
флота вне акваторий Балтийского и Черного морей.«Знаете, а Вам, по-моему, не хватает фантазии», - отве¬
тил я тогда «рафинированному интеллигенту». «Может
быть и я, если бы не боялся умереть со скуки, не прочь был
бы жить где-нибудь в Австрии, Швейцарии, Панаме или
Коста-Рике. Но Россия - не Коста-Рика. Представьте себе
процесс ее распада (ох, не приведи Господь!) на сотню-две
таких «костарик», при всем моем уважении к этой стране».
«Не кажется ли Вам, - продолжил я далее, стараясь излагать
предельно «академично», - что это будет почище распада
Югославии, потому что мы имеем дело с ядерной держа¬
вой? Россия обречена быть великой не потому, что этого
хотят какие-то «злонамеренные элиты», а в силу своих фи¬
зических размеров и природных богатств. Попробуйте-ка
«упразднить» армию и флот или объявите новый «парад су¬
веренитетов» - и увидите, что начнется на следующий
день!».128
Но, нет. «Унять» наших «западников» никак не пред¬
ставляется возможным! С февраля 1917 года в их сознании
мало что изменилось, а уверенности в собственной правоте,
по-видимому, только прибавилось. «Я уверен, - изрек он с
видом некого «гуру», - что ценности демократии и запад¬
ные державы, заинтересованные в России, как в демократи¬
ческой стране, помогут ей преодолеть наследие ее прокля¬
той истории, чтобы она стала, наконец, такой же, как все».
И тут же - неожиданно! - заговорил об истории Балтийско¬
го флота (!)«Вот, знаете ли, был такой советский линкор Марат.
Корабли этого класса, заложенные на Балтике еще при царе,
в 1909-м, - гонка за ложным «престижем»! - так и не вы¬
шли на оперативный простор, а во время войны оказались
зажаты в Кронштадте и Ленинграде. Сколько средств было
вбухано в модернизацию этих, с позволения сказать, «лин¬
коров» в 30-е годы, но даже после нее ни один не мог бы
справиться даже с современным на тот период тяжелым
крейсером! Во время войны они были вынуждены сновать
вдоль и поперек по «Маркизовой луже» - от Кронштадта до
Ленинграда, ну, прямо, как трамваи по рельсам. Немцы лег¬
ко их вычислили и разбомбили Марат (это сделал замеча¬
тельный немецкий ас Рудель - ох, непревзойденный летчик!
Ну, Вы, конечно, знаете, что он летал без ноги, с протезом,
и что после поражения Германии эмигрировал в Аргентину
и там стал зачинателем тамошних ВВС?) А у нас утоплен¬
ный Марат продолжал числиться в списках флота, и -
представьте себе - как действующая боевая единица! Вот
она - сталинская пропаганда! Стыд и позор!! Неужели мы
не понимали, что это вранье было известно не только нем¬
цам, но и нашим союзникам? Оно что, способствовало ус¬
тановлению между нами «доверительных отношений»?Мой разгневанный собеседник на минутку отвлекся,
чтобы нацедить себе кофе из термоса, я же использовал этот129
неожиданный «брейк» для того, чтобы постараться на глу¬
боком вдохе не «взорваться» от услышанного. «Простите, -
сказал я, немного придя в себя, а Вы что же, серьезно инте¬
ресуетесь историей русского флота?»«Нет, - ответил мой собеседник, - я ничего не знаю и
не хочу знать ни о «русском», как Вы говорите, ни о чьем-
либо другом военно-морском флоте. Просто недавно мне в
руки попала одна умная книга. Оказывается не столько за¬
траты на армию, сколько неуклюжая попытка СССР соз¬
дать, начиная с 30-х годов, «большой» океанский флот по¬
дорвала его экономическую основу и стала причиной рас¬
пада».Я понял, о какой книге идет речь,1 но отошел от своего
собеседника, несмотря на то, что меня подмывало продол¬
жить спор на техническом уровне а, заодно, и похвастаться
знакомством с человеком, который близко знал Ханса-
Ульриха Руделя. Усвоение библейских заповедей, пусть да¬
же чисто-поверхностное, иногда приносит в жизни кон¬
кретную пользу.2Итак, линкор Петропавловск - «корабль-судьба», спа¬
сенный Щастным от захвата немцами и утопления англича¬
нами, подорванный английской торпедой в 1919-м и рас¬
стрелянный орудиями Тухачевского в 1921-м, переимено¬
ванный в Марат и измененный до неузнаваемости в 1932-м,
желанная цель финских береговых батарей в 1940-м и не¬
мецких пикировщиков в 1941-м: какую роль сыграл он в
судьбе СССР? И каким «боком» оказался вдруг связан с Ла¬
тинской Америкой?Приступив позже других стан к разработке проекта
«дредноута» для своего флота, Россия попыталась учесть
достоинства и недостатки более ранних проектов. За основу1	Дроговоз, И. Большой флот страны советов. Минск, 2003.2	«Не мечите бисера перед свиньями» (Мт.7.6).130
серии «Петропавловск» был взят проект итальянского ин¬
женера В. Куниберти, усовершенствованный русскими ко¬
раблестроителями Крыловым и Бубновым. Учитывая опыт
несчастного для России Цусимского боя, главный броневой
пояс должен был прикрывать корпус корабля по всей его
длине, а орудия главного калибра (12 12"), расположенные
в горизонтальной плоскости по три ствола в каждой башне,
обладать более высокой скорострельностью по сравнению с
«дредноутами» других держав. Чисто - российской специ¬
фике соответствовал форштевень ледокольного типа. А за¬
планированная очень приличная скорость - 23,5 узла, при¬
ближала эти корабли к классу линейных крейсеров.Именно в этот класс с хода и записал всю русскую
«четверку» (Петропавловск, Гангут, Севастополь, Полта¬
ва) английский военно-морской справочник «Джейн», после
завершения процесса ввода кораблей в строй к началу пер¬
вой мировой войны. Там же англичане выказали некоторую,
несвойственную им, растерянность при определении их
технических достоинств. «Конструкция этих кораблей под¬
вергалась очень серьезной критике, - отмечал «Джейн», -
однако, несмотря на непривычность некоторых решений,
они могут оказаться успешными в практическом примене¬
нии».1 «Непривычным» для англичан показался сплошной
броневой пояс, вследствие чего он оказался тоньше, чем у
обычных дредноутов, но зато скорость всей русской «чет¬
верки» приблизилась к крейсерской. Таким образом, слово
«линкор» в отношении этих кораблей можно было бы зака¬
вычить, если бы оно не было столь привычным для нашего
слуха. Что же касается их успешности в практическом при¬
менении, то вот фраза из «Воспоминаний» академика А.Н.
Крылова: «Прошло 25 лет с тех пор, как эти линейные ко¬
рабли вступили в строй. Все иностранные сверстники на¬1	Jane's Fighing Ships of World War I. London, 1919, p. 235.131
ших линейных кораблей давно обращены в лом, наши же
гордо плавают по водам Балтики и Черного моря. «Ваш
превосходный Марат с честью несет социалистическую
вахту в течение 18 лет». Этим приветствием тов. Вороши¬
лова линейному кораблю Марат я имею основание гор¬
диться и считать, что данное мною в 1908 г. обещание вы¬
полнено».1 Конечно, при желании эту фразу можно повер¬
нуть так, чтобы она выглядела гротескно. 25-летний линкор -
«патриарх», ну, чем ту г гордиться? Это ли не свидетельство
вечной российской «отсталости» и «нерасчетливости»: мол,
сколько же надо вбухивать денег, чтобы поддерживать бес¬
полезную громадину на плаву!Но подождем с оценками и вернемся к истории.В первой мировой войне русским балтийским дредно¬
утам поучаствовать не довелось: их берегли для решающего
удара по Германии, который намечался на лето 1917 года.
Но грянула февральская революция, и потом стало уже не
до Германии...По итогам необъявленной англо-советской войны на
море в 1919 г., когда англичане, воспользовавшись граж¬
данской войной в России, поставили цель: во что бы то ни
стало добиться отделения от нее прибалтийских областей,2
«молодая советская республика» оказалась в проигрыше. Не1	Крылов А.Н. Мои воспоминания. Ленинград, 1979.2	На этот счет в самой Великобритании появилась интересная литерату¬
ра. Стоит, например, полистать книгу Г. Фергюсона. Операция Крон¬
штадт. (Ferguson, Н. Operation Kronstadt. London, 2008) или монографию
Дж. Беннета. Освобождая Прибалтику. (Bennet, G. Freeing the Baltic.
London, 2002). О целях той необъявленной войны предельно ясно сказа¬
но в последней: «Это была война против вражеского флота с целью
обеспечения независимости трех прибалтийских стран от большевист¬
ского насилия, прусского империализма и амбиций со стороны бело¬
гвардейских вождей» (р. 194). Интересно, как бы восприняла «Влады¬
чица морей» попытку обеспечения РСФСР «независимости» Индии,
если бы таковая была предпринята?132
удивительно, если принимать во внимание плачевное со¬
стояние Балтийского флота, в который его повергли ге¬
шефтмахеры «от революции». Помимо того, что стратеги¬
ческая цель Британии оказалась достигнута, в том числе и
ценой предательства Уайтхоллом Северо-западной армии
ген. Юденича, англичанам удалось потопить крейсер Олег,
захватить эсминцы «Автроил» и «Спартак» (вместе с «крас¬
ным адмиралом» - Ф.Ф. Раскольниковым), потопить в ночь
с 17 на 18 августа в гавани Кронштадта депо подводных ло¬
док Память Азова и торпедировать линкоры Петропав¬
ловск и Андрей Первозванный. Два «очка» в пользу РСФСР:
потопление эсминцами Гавриил и Азард английской под¬
водной лодки L-55 в Копорском заливе в июне 1919 г. и эс¬
минца Виттория подводной лодкой Пантера в сентябре,
были скоро сведены на нет подрывом на английских минах
самого Гавриила, а заодно с ним еще и «Константина» со
Свободой. К поражениям от англичан добавлялась необхо¬
димость карать своих, тех, кто начал потихоньку разочаро¬
вываться в большевиках и их «свободах». В июне линкоры
Петропавловск, Андрей Первозванный и крейсер Олег не¬
сколько дней подряд вели убийственный огонь по восстав¬
шему кронштадтскому форту «Красная горка».Все это плюс, разумеется, политика «военного комму¬
низма» и голод, устроенный большевиками на селе (подав¬
ляющее большинство матросов происходило, так или иначе,
из крестьянских семей) привело к «Кронштадскому мяте¬
жу» в марте 1921г., когда линкоры Петропавловск и Сева¬
стополь - штабы восставших, приняли на себя удары ар¬
тиллерии штурмовавшей Кронштадт армии Тухачевского.
Кронштадтсткое восстание стало причиной не только пере¬
хода к новой экономической политике (НЭП). Оно показало
большевикам, что дальнейшее игнорирование нужд армии и
флота может окончиться для них плачевно. Отныне ими на¬133
чинают прилагаться усилия по приведению Балтфлота в
боеспособное состояние. Но для начала, как водится, начали
с переименований. Линкор Петропавловск, имя которого
стало нарицательным во время восстания, был, согласно
«революционной» традиции, назван Маратом, Севасто¬
поль - Парижской коммуной, Гангут - Октябрьской Рево¬
люцией. Полтаву переименовали в Михаил Фрунзе, но, как
оглядываясь по сторонам, шутили некоторые смельчаки,
линкор «не выдержал позора» ив 1919 году сгорел в гавани
Кронштадта, после чего был отправлен на слом. «Все эти
новые названия прививались плохо. Они мало что говорили
флоту и совершенно не выражали лица корабля; даже сугу¬
бо революционные матросы часто называли свои корабли
старыми именами».'В 1932 г. «Марат» и два его «систершипа» прошли ра¬
дикальную модернизацию, которая до неузнаваемости из¬
менила их внешний вид. Они получили новые механизмы,
позволившие нарастить массу без потери скорости, и новые,
более скорострельные орудия. Линкоры стали более гроз¬
ными на вид. Но соответствовал ли этот вид их реальным
возможностям?Финская война не могла в полной мере дать ответ на
этот вопрос. Испытанием на прочность стала Великая Оте¬
чественная.Она началась для Марата в 4 часа 40 минут утра 22
июня. Благодаря адмиралу Н.Г. Кузнецову, отдавшему на
свой страх и риск приказ о приведении флота в «готовность
номер один», немцам не удалось застигнуть Балтфлот врас¬
плох. А уже на следующий день войны корабль сбил 2 вра¬
жеских самолета, открыв свой боевой счет.1 Граф Г.К. Указ. Соч., с. 31.134
С этого времени и по роковой для него день 23 сентяб¬
ря линкор Марат вместе с Октябрьской Революцией' и
другими кораблями Балтфлота без устали отражал атаки
немецкой авиации. Особым «ноу-хау» советских моряков
стала стрельба по фашистским самолетам из... двенадцат-
дюймовок главного калибра! Взрыв тяжелого заряженного
картечью снаряда на заданной высоте создавал гигантский
огненный шар, в котором сгорали иногда сразу несколько
пикировщиков. Поразить советские линкоры в их собствен¬
ной гавани стало идеей-фикс самого фюрера. Но сделать то,
что потом удалось японцам в Пирл-Харборе, у него так и не
получилось.А теперь давайте перейдем к сравнениям. Три месяца
упорного сопротивления массированным авианалетам и
артобстрелам с берега чего-нибудь да стоят, даже с учетом
того, что немцам приходилось преодолевать огонь зениток
и контратаки истребителей!10 декабря 1941 г. новейший английский линкор Принс
оф Уэлс и линейный крейсер Рипалс в одночасье были уто¬
плены японской авиацией вблизи Сингапура. Им не помог¬
ли ни более мощное по сравнению с советскими линкорами
зенитное вооружение, ни толщина палубной брони британ¬
ского «сверхдредноута» (149-44 мм против 125-38 мм у Ма¬
рата). «Опыт» же американцев в Пирл-Харборе слишком
хорошо известен, чтобы рассматривать его подробно. Вот и
внимай после этого тем не знающим удержу в обличитель¬
ном раже авторам, которые считают, что модернизирован¬
ные советские линкоры «по своим реальным боевым воз¬
можностям уступали любому тяжелому крейсеру постройки
30-х годов»!21	Линкор Парижская коммуна (Севастополь) в 1929 г. был переведен на
Черное море.2	Дроговоз И. Указ. соч., с. 33.135
«Реальные боевые возможности» определяются не от¬
влеченными построениями, а самим боем. Ну, не довелось
нашим кораблям померяться силами в открытом бою ни с
линкорами, ни с тяжелыми крейсерами врага, зато главному
врагу линкоров - авиации, они целых три месяца противо¬
стояли успешно.Но 23 сентября стало для Марата роковым днем. Более
70 фашистских бомбардировщиков атаковали в тот день
Кронштадт. В носовую часть Марата почти одновременно
попали две 1000 - килограммовые бомбы. Произошла дето¬
нация погребов боезапаса носовой башни. Чудовищной си¬
лы взрыв разрушил и сбросил с корабля носовую надстрой¬
ку с фок-мачтой и первую дымовую трубу. Погибли 326
чел, включая и командира корабля, капитана 2-го ранга П.К.
Иванова. К утру 24 сентября корабль сел на грунт, и над во¬
дой оставалось всего около 3 м. борта.Формально - линкор погиб? Да, но спустя всего месяц
после ремонта, который проходил под огнем вражеской ар¬
тиллерии, оставшуюся часть корабля удалось поднять и
ввести в строй. И искалеченный линкор продолжил жить
полноценной боевой жизнью и громить врага! До конца ок¬
тября орудия «Марата» сбили еще 6 немецких самолетов,
подавили 87 батарей и уничтожили большое количество
живой силы нацистов. Излишне, наверное, говорить о том,
что буквально каждый выстрел по врагу в Ленинграде це¬
нился на вес золота. 28 декабря один из снарядов чуть было
не вызвал вторичную гибель Марата. Пронзив почти весь
корпус по вертикали, снаряд прошел через погреба 3-й
башни и застрял, не разорвавшись, в трюме. Еще одна по¬
пытка добить Марат тяжелой артиллерией, предпринятая в
октябре 1942 г. (немцы выпустили тогда по нему 55 229-мм
снарядов) окончилась неудачей. В течение всех долгих дней
блокады линкор продолжал оборонять Ленинград. Во время
ее прорыва, только за один день 17 января 1944 г., он вы¬136
пустил по отступавшему противнику 17 тонн боеприпасов.
Все залпы точно накрывали цель. «Живучесть» «старика
Марата, спроектированного и построенного царскими ин¬
женерами в начале прошлого века, поражала современни¬
ков! Почему же надо было исключать воюющий корабль из
списка действующего состава Балтфлота? Или переквали¬
фицировать из «линкоров» в «несамоходное плавсредство»?
Как сказалось бы это на боевом духе оставшихся в живых и
преисполненных решимости сражаться людей, для которых
их линкор давно уже стал легендой?Потопленный в Пирл-Харборе американский линкор
Оклахома не исключался из списков флота вплоть до 1944
г., хотя после подъема со дна он вообще не принимал ника¬
кого участия в войне, а использовался как блокшив. «Рафи¬
нированному интеллигенту» такой оборот дела, наверное,
показался бы «естественным», ведь речь - то о «самих»
США (!)В 1943-м г. Марату было возвращено прежнее назва¬
ние - Петропавловск, Октябрьская Революцш снова стала
Гангутом, Парижская коммуна - Севастополем. Позднова¬
то, конечно, но сталинский режим понял, что «революцион¬
ные» имена в критический момент нашей истории должны
уступить место историческим.1 Без этих гигантов с их мощ¬
ными орудиями, которые выкорчевывали вражеские блин¬1 Обычай присвоения кораблям «революционных» имен был распро¬
странен в военно-морских флотах и других государств (напр, линкор
Дантон - Франция, крейсер Джузеппе Гарибальди - Италия). Однако
только в советском флоте кораблям давали имена иностранных «деяте¬
лей». Кроме Марата там были эсминцы Карл Маркс, Энгельс, Карл
Либкнехт и заградитель Андрэ Марти. Что говорили эти имена вчераш¬
ним крестьянам, которые приходили служить на флот? При всем значе¬
нии, которое идеология играет в жизни государства, она должна быть, в
первую очередь, национальной. Невозможно представить себе, чтобы
авианосец под звездно-полосатым флагом носил бы имя, ска¬
жем,. . .Борис Ельцин.137
дажи, сметали с лица земли целые танковые части, «пачка¬
ми» косили самолеты и поднимали на воздух составы с го¬
рючим, невозможно представить, как складывалась бы ис¬
тория обороны Ленинграда, Кронштадта и Севастополя. Вот
и судите теперь, была ли от них какая-то «польза» и дос¬
тойно ли имя спасшего их в 1918-м г. «адмирала» А.М. Ща-
стного быть увековеченным в новейшей истории нашей
страны.Послевоенная судьба линкора Петропавловск была не¬
завидна. Восстанавливать его не стали, а сохранить как му¬
зей почему-то не посчитали нужным. 28 ноября 1950 года
он был переоборудован в несамоходное учебное артилле¬
рийское судно, получившее «никакое» название - Волхов. А
в 1953-м году корабль-герой разобрали на металлолом. Се¬
годня, пожалуй, лишь те, кому за 50, помнят про Петропав¬
ловск - Марат. Да и то, наверное, в связи с михалковским
«Дядей Степой», который рассказывал детям «про войну и
про бомбежку, про большой линкор Марат...А к превращенному в музей остову американского лин¬
кора Аризона в Пирл-Харборе не зарастает «народная тро¬
па». Капельки нефти, до сих пор сочащиеся из чрева зато¬
нувшего на мелководье монстра - «кровь Аризоны»! - рас¬
плываются по поверхности воды, вызывая слезы у собрав¬
шихся поглазеть на этот «удивительный феномен». Линкор
не успел внести никакого вклада в победу, но это не столь
важно: ведь «патриотизм» для американцев - не ругатель¬
ное слово....Асунсьон, август 1994 года. Глубокий старик с каки¬
ми-то по-детски яркими голубыми глазами - сын расстре¬
лянного в 1918 г. русского корабельного инженера, прини¬
мавшего участие в строительстве линкора Петропавловск,
перебирает на туалетном столике старые фотографии.
«А...а! - Смотрите! Это Ханс-Ульрих Рудель. Легендарная
личность! Мы подружились с ним на почве спорта и часто
виделись здесь, в Парагвае. Знаете такого?»138
Ну, как не знать! Немецкий ас, «потопивший», по его
собственным словам, линкор Марат. И вновь я удивился
тому, как причудливо сплетаются в истории судьбы людей.КОМАНДИР «СЧАСТЛИВОЙ «ШТУКИ»«Мой отец - Георг-Фридрих (Георгий) фон Экштейн
был инженер-кораблестроитель. В свое время вместе с ад¬
миралом Макаровым он строил ледокол Ермак. Так начинал
рассказ о своей долгой и полной необычных приключений
жизни Александр Георгиевич фон Экштейн-Дмитриев, ко¬
гда мы собрались августовским вечером 1994 года в его
тесной квартирке на окраине парагвайской столицы. Скажу
сразу, его рассказ был полон не только интереснейшей ин¬
формации, но и довольно неожиданных откровений. А при¬
чиной тому - моя 8-ми летняя дочь, с которой Александр
Георгиевич «всю дорогу» не сводил глаз и время от време¬
ни, как бы не веря в происходящее, умильно шептал: «Де¬
вочка... Русская девочка!». Понять 90-летнего старика, ос¬
тавившего в 15 лет Родину, и вряд ли с тех пор часто встре¬
чавшегося с детьми из «самой России», было, наверное, не¬
сложно. Воспользовавшись благоприятной конъюнктурой, я
решил особо не стесняться и «ковать железо», благо уже
начало его рассказа сулило массу интересного.Тогда меня больше всего интересовала жизнь в Пара¬
гвае генерала И.Т. Беляева и его спутников, но неожиданно
начавшая выстраиваться «побочная линия»: Георгий фон
Экштейн - линкор Марат - хвастливый ас Рудель - после¬
военная немецкая эмиграция в Аргентину и «великодер¬
жавные» амбиции президента Х.Д. Перона, не могла остать¬
ся без внимания, и я уже тогда твердо решил, что когда-
нибудь возьмусь за нее.«Мои предки по отцу - немцы. Тевтонские рыцари.
Наш род ведет свою историю с Х1П века. А мать - русская,139
Аделаида Дмитриева, столбовая дворянка. Родился я в Кер¬
чи, 31 августа 1905 года, куда мой отец уехал из Ревеля на
строительство портовых сооружений», - рассказывал дон
Алехандро. Мой отец хорошо знал адмирала Макарова,
строил вместе с ним знаменитый Ермак и участвовал на нем
в трех полярных экспедициях. Потом наша семья опять вер¬
нулась в Питер, и одно из моих самых первых ярких впе¬
чатлений - спуск на воду первых русских дредноутов. Это
происходило на Балтийском заводе. На церемонии присут¬
ствовал Николай Второй, которого я увидел тогда в первый
и последний раз. Мне было тогда 6 лет...».«Отца расстреляли красные в 1918-м, а я в 14 лет запи¬
сался в Белую армию, для того, чтобы освободить Россию
от их кровавой диктатуры. Воевал в знаменитом Конно¬
егерском полку ген. Юденича. После поражения Северо-
западной армии я оказался в Эстонии, потом попал в Прагу,
где учился в университете (который так и не окончил!) А
потом волею судеб и генерала И.Т. Беляева оказался в Па¬
рагвае. Приехал на две недели, а остался на 64 года... Судь¬
ба!У меня был старший брат - Иван. Он остался в Союзе и
продолжил дело отца - полярника. Был радистом на ледо¬
коле «Красин», участвовал на нем в спасении экспедиции
Нобиле. В конце 1937 г. он был арестован за шпионаж в
пользу Италии (сказалось его знакомство с итальянцами во
время ледовой эпопеи?) и в 1938 году - расстрелян. Моя
мать эмигрировала и жила в Германии с другим моим бра¬
том - Георгием. Она благополучно пережила все бомбарди¬
ровки Берлина, но (вот судьба!) попала под машину сразу
после войны, в июне 1945 года. Еще у меня была сестра -
Ирина. Балерина и знаменитая красавица. Она обосновалась
в соседней Аргентине. Детей у меня никогда не было, но
иногда меня навещают племянники...»140
«Выходит, дон Алехандро, что Вы дружили с Руделем -
человеком, разбомбившим корабль, в строительстве которо¬
го участвовал Ваш отец?» - несколько прямолинейно спро¬
сил я. В глазах старика блеснули веселые искорки. «А, знае¬
те, я и сам одно время был бы не прочь, чтобы его разбом¬
били, но только не в 41-м, а раньше - в 19-м году. Он, ведь,
обстреливал «Красную Горку», где началось восстание. Но
потом....Потом я даже пожалел, что красный флот не дал долж¬
ного отпора англичанам, уж больно подлая у тех была по¬
литика! Если бы не их предательство и не удар эстонцев
нам в спину - мы обязательно взяли бы Петроград. Стояли-
то уже в Царском! В то время Англия воевала не только с
Германией, но и с Россией. С «красной» - открыто, чтобы
не допустить «переливания» большевизма в соседние стра¬
ны, а с «белой» - коварно и скрыто: восстановившая силы
как великая держава, Россия была им попросту не нужна.
Поэтому и не приняли они у себя нашего свергнутого царя.
Не хотели, чтобы он стал символом восстановления единой
и неделимой России.Особенно прославились своим русофобством их на¬
чальники - генерал Гофф и адмирал Коуан. Многие наши
моряки к тому времени уже начали разочаровываться в
большевизме, свидетельством - «Красная Горка», а те, вме¬
сто того, чтобы способствовать привлечению колеблющих¬
ся на сторону белых, дали приказ уничтожить Балтфлот.
Налет их торпедных катеров на Кронштадт в августе окон¬
чился не совсем так, как им бы хотелось. Петропавловск
был торпедирован, но не затонул. Могучий, все же, был ко¬
рабль! Как лев! Эсминец Гавриил потопил своим огнем три
торпедных катера, потом этих гордых англичан пришлось,
как щенков, выуживать из воды! После этого отношение к
англичанам даже среди бывших царских офицеров в крас¬
ном флоте радикально изменилось. А заодно и к нам, пото¬141
му что красные продолжали считать их нашими союзника¬
ми. Ну а мы, стоявшие тогда под Псковом, с завистью смот¬
рели на эстонцев, щеголявших в английском обмундирова¬
нии и обуви, а сами ходили в рванье. Не хватало продоволь¬
ствия, вооружения, боеприпасов. Не хватало всего! Каждую
подачку приходилось выторговывать за счет политических
уступок. Мы держали фронт и ждали помощи от «союзни¬
ков», а они тем временем создавали эстонскую армию и
пестовали эстонский национализм под прикрытием орудий
своих крейсеров. Потом начались - закономерные! - стычки
частей нашей Северо-западной армии с эстонцами. После
признания их независимости, те совсем обнаглели и где
могли делали нам гадости. Красные только этого и ждали!
Раздоры в стане врага были им на руку. Репрессиями подтя¬
нули дисциплину, и - перешли в наступление... Наши несча¬
стные солдаты и офицеры, эвакуированные в Эстонию, сот¬
нями умирали там от голода, холода и тифа, не получая по¬
мощи от местных. Мне повезло: в Ревеле меня встретила
мать, но, честно Вам признаюсь: иногда так хотелось услы¬
шать над головой канонаду красных линкоров и увидеть,
как подлость получает возмездие!»«Ну, а насчет Руделя я Вам скажу такое, чего до сих
пор еще не говорил никому (вот оно: «Девочка... Русская
девочка!»...). Его считали и здесь, и в Аргентине, чуть ли не
новым «фюрером». Я работал тогда в разведке и сотрудни¬
чал с некоторыми немецкими фирмами, которые принимали
на работу немцев, бежавших из Германии. «Дружил» со
многими из них, благо у меня немецкая фамилия и я в со¬
вершенстве владею немецким. Но сам я всю жизнь считал
себя русским. По матери я - Дмитриев!Подружился и с Руделем, благо, я никогда не принимал
ничьих идеологий. После 17-го года у меня на них что-то
вроде идиосинкразии, ха-ха! В друзьях у меня ходили и Ру-
дель, и граф Оссовский - поляк, участник антифашистского
сопротивления. Знаком я был с Менгеле, да и еще кое-с142
кем...Мне нужно было выяснить, чем они собираются за¬
ниматься в нашей стране. Мы знали, что кроме организации
«Одесса», которая переправляла видных членов НСДАП и
СС из послевоенной Европы в Аргентину, существовали и
другие. Называли «Камараденверк» во главе, якобы, с Руде-
лем. Вроде бы было известно, что вместе с самым молодым
генералом Люфтваффе Адольфом Галландом, Рудель, в са¬
мом конце войны совершил несколько тайных перелетов
между Мадридом и Буэнос-Айресом. В Аргентине Рудель
сначала обосновался как Рудольф Майер. Говорили, что
вместе с Галландом, генералом Баумбахом и главным кон¬
структором фирмы Фокке Вульф Куртом Танком он присту¬
пил в Кордове к разработке реактивного самолета для ар¬
гентинских ВВС. Там тогда собралось много народа: не¬
мецкие испытатели Беренс и Штейнкампф, французский
авиаконструктор Э. Девуагэн, обвиненный на своей родине
в коллаборационизме и другие... Перон их всех приютил.
По некоторым слухам, на тайном съезде нацистов в Любеке
в ноябре 1952 г. Рудель, якобы, был провозглашен чуть ли
не «новым фюрером германской нации»...Говорили даже,
что он был причастен к разработке проекта аргентинской
атомной бомбы».Старик выдержал «положенную» паузу, а потом не¬
ожиданно изрек: «Только все это по большей части - враки!
Рудель был не таким, каким хотел казаться или каким его
кто-то хотел представить. Мне даже кажется, что все эти
слухи о себе распускал он сам. Смотрите: разве самовлюб¬
ленному человеку можно доверить какое-то крупное или
секретное дело? А Рудель всю жизнь пытался доказать всем
(и в первую очередь себе!) как он хорош. Может быть,
втайне подозревал, что это не так? Мне он столько раз по¬
вторял: эго я, мол, разбомбил «ваш Марат», что я уже на¬
чал считать это враньем. А почитайте-ка его мемуары: там
сплошное фанфаронство и «яканье». Можно подумать, что
только он сражался за «великую Германию», а остальные143
просто делали вид. Я, ведь, тоже был молод и зелен, и как
многие любил прихвастнуть и покрасоваться, но всему свое
время и мера. В его возрасте все это выглядело довольно
нелепо.Теперь - о спорте. Я всю жизнь занимался спортом, но
делал это себе в удовольствие. Рудель же - с фанатизмом и
каким-то остервенением. Свел меня с ним теннис. Это было
в клубе «Сахония», куда частенько захаживали наши рус¬
ские герои - участники Чакской войны. Рудель не любил и
не умел проигрывать, к тому же, был «всеяден»: пробовал
себя в теннисе, плавании, водных лыжах, в легкой атлетике,
в горных лыжах, скалолазании... Перепробовал практиче¬
ски все, но всерьез так ни на чем и не задержался. Может
быть, эта показная bravura была связана с тем, что у него
был протез - резиновая нога ниже колена, и ему нужно бы¬
ло все время доказать кому-то свою «полноценность»? Он
даже залез на Аконкагуа - самый высокий пик Южной
Америки. Не дошел до вершины всего ничего и повернул
назад из-за непогоды».«Мне кажется, - продолжал рассказ А.Г. фон Экштейн, -
что ничего он там, в Аргентине не сделал, просто напускал
на себя важный вид и хвастался своей дружбой с Пероном. В
испытаниях «Пулъкй» - реактивного истребителя, сконст¬
руированного К. Танком для ВВС Аргентины, он не участ¬
вовал, а в 1951-м вообще уехал в Германию. Там у него об¬
наружилась новая страсть - политика. Рудель даже выстав¬
лял свою кандидатуру на каких-то выборах, но неудачно».«- Rudel?» - неожиданно включилась в разговор супру¬
га нашего собеседника, донья Мария. Она не понимала рус¬
ского языка и поэтому все это время дремала, уронив голо¬
ву на туалетный столик (время было уже позднее). - “De el
siempre lo habia demasiado. Perofue perdedor!”11 «Рудель? - Его всегда было «слишком много». Но он был неудачни¬
ком!» (исп.).144
Судя по всему, донья Мария тоже недолюбливала Ган-
са-Ульриха Руделя.С тех пор прошло много лет. В нашей жизни измени¬
лись или были переставлены многие акценты. Перевели на
русский книгу Руделя «Пилот Штуки», которая, если судить
по отдельным комментариям в интернете, сравнивается
сейчас некоторыми чуть ли не с «Повестью о настоящем
человеке». Скорее, ей подошло бы название «Повесть обо
мне, Великом и Могучем».В везении Руделю нельзя было отказать. По официаль¬
ным данным люфтваффе, он совершил 2530 боевых вылетов
(наибольшее количество среди пилотов второй мировой), 32
раза (!) был сбит, пять раз ранен, дважды - тяжело, но ос¬
тался жив. Последний раз попаданием 40-мм зенитного сна¬
ряда ему повредило ногу, однако он продолжал летать даже
после ампутации правой ноги ниже колена. В конце войны
Рудель стал единственным солдатом германской армии, ко¬
торый получил из рук Гитлера самую высокую награду фа¬
шисткой Германии - «Золотые Дубовые листья с мечами и
бриллиантами к Рыцарскому кресту».Но Вашего автора, понятно, больше интересовала исто¬
рия его отношений с линкором Марат. Вот отрывки из кни¬
ги Руделя. Из них читатель сам может судить о многом:«21 сентября на наш аэродром прибывают 1000 - кило¬
граммовые бомбы. На следующее утро разведка сообщает,
что Марат стоит у причала кронштадтской гавани. Вот оно!
Пришел день, когда я докажу свою способность летать! Ес¬
ли я долечу до цели, то не промахнусь! Я должен по¬
пасть!......Мы летим на высоте 3 километра, огонь зениток
смертоносен. Дорль, Штеен и я держимся на курсе. Мы го¬
ворим себе, что «иван» не стреляет по отдельным самоле¬
там, он просто насыщает разрывами небо на определенной
высоте. ...Дикая неразбериха в воздухе над Кронштадтом,145
опасность столкновения велика. Мы все еще в нескольких
милях от нашей цели, впереди я уже вижу Марат, стоящий
у причала в гавани....Никогда наш полет сквозь заградительный огонь не ка¬
зался таким медленным и неприятным. Угол пикирования
должен быть около 70-80 градусов, я уже поймал Марат в
прицел. Мы мчимся прямо к нему, постепенно он вырастает
до гигантских размеров. Все его зенитные орудия направле¬
ны прямо на нас. ...Самолет Штеена вдруг оставляет меня далеко позади.
Он пикирует гораздо быстрее. Я делаю то же самое. Мчусь
вдогонку за его самолетом... Чу дом проскакиваю мимо са¬
молета Штеена, буквально на волосок от него. Корабль точ¬
но в центре прицела... Тяну ручку на себя что есть сил. Ус¬
корение слишком велико. Я должен выйти из пике, если это
вообще возможно... Зрение еще не восстановилось полно¬
стью, когда я слышу возглас Шарновски: «Взрыв!»...Позади нас остался Марат, облако дыма над ним под¬
нимается на полукилометровую высоту - очевидно, взорва¬
лись орудийные погреба.. .Я испытываю чувство возбужде¬
ния, как после успешного легкоатлетического соревнова¬
ния. Представляю, что вижу глаза тысяч благодарных пехо¬
тинцев». 1Из этих отрывков совсем не очевидно, что именно Ру-
дель попал в Марат, хотя после этой атаки он с удовольст¬
вием принимал поздравления. «Неразбериха в воздухе», «в
глазах потемнело» и пр. не дают полной уверенности в его
авторстве, тем более что «юнкере» Штеена вышел в атаку
на Марат раньше «штуки» Руделя. Но магия слов «Я дол¬
жен!», «Я не промахнусь!» «Я докажу!» и т.д., похоже, не
оставляла ему никакого другого выбора, кроме как без ус¬
тали и любой ценой прибавлять к своему «величию» все но¬
вые и новые «очки».1	Рудель. Х.-У. Пилот «Штуки». Минск, «Харвест», 2003, с. 40-42.146
Сомнения в авторстве Руделя возникли не сразу. Они
основывались на докладе экипажа третьего самолета из ата¬
кующего звена (первый был сбит при пикировании), вер¬
нувшегося раньше Руделя, который отвернул после атаки в
неправильную сторону. Этот экипаж отрапортовал о том,
что Рудель в действительности поразил линкор Октябрь¬
ская революция, выведя из строя одну из его башен, что и
зафиксировал его бортстрелок. Однако в следующем вылете
этот экипаж погиб, и версия Руделя была признана коман¬
дованием. Снова повезло? Впрочем, своими «метаниями»
по заливу он, безусловно, отвлек на себя внимнаие зенитчи¬
ков, чем облегчил задачу друним экипажам.Но, так ли, уж, в самом деле, важно, кто поразил лин¬
кор Марат 23 сентября 1941 г., Рудель, Штеен или кто-то
другой? Для истории это глубоко безразлично, тем более
что цель фашистов достигнута так и не была. И Марат, и
Октябрьская Революция, несмотря на все усилия фашист¬
ских летчиков, продолжали громить врага до самого побед¬
ного часа. С этой точки зрения, развернувшаяся в интернете
дискуссия об авторстве Руделя представляется нам доста¬
точно отвлеченной и, откровенно говоря, - скучноватой.
Гораздо интереснее другие места из его книги, которые
имеют прямое отношение к нашим дням.«Пожилой капитан, заботам которого мы вверены (дело
происходит уже после пленения Руделя в конце войны -
Прим. Авт.) в гражданской жизни - дипломированный ад¬
вокат из Лондона. Он каждый день навещает нас с инспек¬
цией и однажды видит на столе мои Золотые Дубовые ли¬
стья. Смотрит на них задумчиво, качает головой и говорит
тихо, почти со страхом: «Сколько человеческих жизней это
стоило!». Когда я объяснил ему, что заслужил этот орден в
России, он покидает нас с заметным облегчением».11 Там же, с. 266.147
В плену Рудель недоволен тем, что англо-американцы
«никак не могут поверить, что я совершил почти все боевые
вылеты на самолете с невысокой скоростью» и что «они во¬
все не заинтересованы в извлечении уроков из моего опы¬
та». Его надеждам на то, что он им «пригодится» наступает
конец, после того, как «через несколько дней от американ¬
цев приходит запрос относительно меня: оказывается, меня
«одолжили» только на время, и я должен быть возвращен на
место». И тут он решает прибегнуть к шантажу: «испугать»
американцев своим возможным переходом на службу к
...русским!- Как же так? Идейный нацист, в конце войны горько
сожалевший о том, что немцы и англосаксы не объедини¬
лись в борьбе с «азиатскими большевистскими ордами», те¬
перь, «получив от ворот поворот», готов предложить услуги
заклятому врагу? Согласимся, что это не вяжется с образом
принципиального «Рыцаря без страха и упрека», которого
так старался изображать из себя Рудель!«Полагаю, русские достаточно умны, чтобы воспользо¬
ваться моим опытом, - ответил я. - В области борьбы с тан¬
ками мои пояснения могут поставить противника русских в
невыгодное положение. Я уничтожил более 500 танков (от¬
куда такие цифры? - Б.М.) и, если предположить, что в те¬
чение нескольких ближайших лет я буду готовить пять или
шесть сотен пилотов, каждый из которых уничтожит, по
крайней мере, сотню танков, вы сами сможете сообразить,
сколько танков должна будет выпускать промышленность
их противника, чтобы возместить эти потери».Ответ американцев поразил Руделя. «До сих пор мне не
позволяли сказать что-нибудь пренебрежительное о России-	их союзнике. Но теперь мне говорили о массовых депор¬
тациях на восток, рассказывали о случаях изнасилования и
жестокостях, о кровавом терроре орд, нахлынувших из ази-148
атских степей и мучающих покоренные народы. Это нечто
новое для меня».1Ну вот, похоже, Рудель, сам того не желая, дал ответ
нашим «рафинированным интеллигентам», которым так же
трудно понять цивилизационную специфику англосаксов, вся
«заинтересованность» которых в России зависит от объема
извлекаемой из нее для себя пользы, как и англосаксам -
нашу.Облик Руделя, каким его описал мне 18 лет назад А.Г.
фон Экштейн - Дмитриев, не сильно разнился с характери¬
стиками, которые были даны ему его коллегами.2 Неизвест¬
но, действительно ли Рудель, получив «отлуп» от англо-
американцев, пытался найти работу в СССР. Документы на
этот счет если и есть, то они пока закрыты. Но в Советском
Союзе (как и в США) после войны работало много специа¬
листов из побежденной фашистской Германии и то, что
среди них не было Ганса-Ульриха Руделя - дополнительный
«штришок» к его облику. По-видимому, мнение и амери¬
канских, и, возможно, советских «компетентных» органов о
нем, как о специалисте, сильно разнилось с тем, которое со¬
ставил о себе он сам.Руделю оставалась только Аргентина - общее приста¬
нище для всех бежавших из Европы нацистов, независимо
от их профессиональных «качеств» и «заслуг». Одних толь¬
ко бывших летчиков, там наблюдался «явный переизбы¬
ток».31	Там же, с. 268.2	Пилот Гюнтер Ралль вспоминал: «Несомненно, этот человек был по¬
хож на маньяка... И когда после войны мы вместе были в плену, то я
познакомился с ним ближе. Я был удивлен, насколько он эгоистичный,
и он действительно считал себя великим. Это было мало приятно» -
http://www.allaces.ru/cgi-bin/s2.cgi/ge3	Correa da Costa, S. Cronica de lTma Guerra Secreta. Rio de Janeiro, 2004,
p. 319.149
За годы войны Аргентина накопила большой запас зо¬
лотовалютных резервов - порядка 1,7 млрд. долларов.
Львиная доя этих средств была потрачена президентом X.-
Д. Пероном на покупку вооружений и разработку наиболее
совершенных для того времени его образцов - реактивной
авиации, ракетного и ядерного оружия. Задачей было дос¬
тижение «национального величия» и утверждение Аргенти¬
ны в качестве главной державы южноамериканского конти¬
нента. Основным ее противником при таком «раскладе»
становилась, естественно, Бразилия.Еще в программном манифесте ГОУ - «Группы объе¬
диненных офицеров», подготовленном 3 мая 1943 года, за
месяц до военного переворота, который был осуществлен
Пероном и его сподвижниками, говорилось, что победа над
Бразилией обеспечит лидирующую роль Аргентины. При¬
мером в этом «благородном начинании» должна была слу¬
жить Германия, прилагавшая «титанические усилия по объ¬
единению Европы».1 Но даже после того, как ее «титаниче¬
ские усилия» пошли прахом, Перон не отказался от своих
планов, задумав использовать на «все сто» потенциал при¬
бывавших в страну немецких иммигрантов.По данным бразильского дипломата и разведчика Сер-
жио Корреа да Коста, в первые послевоенные годы (1945-
1955) через Аргентину в Южную Америку прибыло порядка
80 тысяч немцев и австрийцев, из которых примерно 20 ты¬
сяч остались в самой Аргентине. В самом конце войны Пе¬
рон через германского военного атташе в Буэнос-Айресе
передал в Берлин 8 тысяч незаполненных аргентинских
паспортов и 5 тысяч удостоверений личности со всеми над¬
лежащими подписями и печатями, куда оставалось только
вклеить фотокарточку.2 Известно мнение Перона, считав¬
шего Нюрнбегрский трибунал «глумлением» победителей1	Op.cit., р.345-346.2	Ibid., р. 433-435.150
над побежденными. Аргентина приняла у себя Эйхмана,
Барбье, Мюллера, Рауфа, Скорцени, Рошмана, Прибке и
других видных нацистских преступников. Что касается спе¬
циалистов технического профиля, то на «звезд первой вели¬
чины» Буэнос-Айресу рассчитывать, наверное, не приходи¬
лось. Они уже осели в США. Поэтому Курт Танк - гене¬
ральный конструктор фирмы Фокке-Вульф и один из пионе¬
ров реактивного авиастроения был, вне всякого сомнения,
самым ценным «подарком».В 1949 г. военные расходы Аргентины составили почти
4 млрд. песо, что по тогдашнему курсу соответствовало фе¬
деральному бюджету Бразилии. В том же году закипела ра¬
бота на авиационном заводе в г. Кордоба, где вскоре под
руководством Э. Девуатэна был создан первый латиноаме¬
риканский реактивный истребитель, получивший гордое
название Пульт (на языке индейцев мапуче - Стрела). Од¬
нако эта модель, успешно продемонстрировавшая себя в
воздухе, оказалась морально устаревшей. Теперь за работу
взялся Курт Танк.Первые два испытательных полета модели Пульки - II
окончились неудачей. Третий, когда истребителем управлял
сам Танк, стал успешным. На 8 февраля 1951 года Перон
назначил публичную демонстрацию самолета в аэропорту
Буэнос-Айреса. 10 тысяч аргентинцев стали тогда свидете¬
лями «торжества аргентинской науки и техники». Самолет
сумел развить скорость свыше 1000 км/час и достичь «по¬
толка» в 14. 600 метров. Вооруженный четырьмя 20-мм.
пушками, Пульки - II, казалось, мог теперь составить дос¬
тойную конкуренцию советскому МиГ-15 и американскому
Сейбр F-86, которые сражались друг против друг в небе Ко¬
реи.1 Оба истребителя - советский и аргентинский были довольно похожи
(у Пульки было более высокое расположение крыльев). На этом основа¬
нии некоторые утверждали, что в основу советского проекта были по¬
ложены чертежи К. Танка, захваченные в Германии.151
Но 11 февраля 1952 г. за два дня до очередной демон¬
страции Перону «торжества аргентинской науки и техни¬
ки», третий прототип, за штурвалом которого находился
Отто Беренс, разбился вместе с немецким пилотом. Упор¬
ный Танк приступил к работе над четвертым. Он успешно
завершил ее в конце 1953 г., и теперь, казалось, у ФМА
(Fabrica Militar de Aviones) не будет отбоя or заказов. Ар¬
гентинским истребителем заинтересовались и за рубежом, в
том числе в Египте и НидерландахНо «золотые годы» Аргентины неумолимо подходили к
концу. Привыкшие жить на «широкую ногу» аргентинцы не
сразу заметили, как их страна, словно потерявший тягу са¬
молет, постепенно «сваливается» из «первого» мира в «тре¬
тий». Госбюджет не мог больше тянуть популистские соци¬
альные программы и несоразмерные военные расходы
(деньги на «Пульки» и прочие «прибамбасы» Пероном от¬
пускались без счета). Послевоенная конъюнктура «сдохла»,
цены на продовольствие упали, и Аргентина осталась у
«разбитого корыта». Требовавший все новых и новых денег
на окончательную доводку проекта и начало массового
производства истребителей Курт Танк, вдруг, неожиданно
для себя, оказался не у дел. В 1955 г. правительство Арген¬
тины не продлило с ним контракт, и в том же году Х.-Д.
Перон был отстранен от власти. Единственный экземпляр
Пульки - II доживает сейчас свой век в Национальном музее
аэронавтики в Буэнос-Айресе.Другие «мега-проекты» амбициозного «Отца аргентин¬
ской нации» имели еще меньший успех. Попытки создания
ракет, в разработках которых принимали участия специали¬
сты фирмы Хеншель во главе с д-ром Никелем, закончились
20 октября 1953 года. Тогда в море упал аргентинский Лан¬
кастер, снаряженный прототипами некого «секретного
оружия». Вместе с бомбардировщиком погиб и немецкий
руководитель ракетной программы Аргентины - генерал В.
Баумбах.152
А что же Рудель? Он уехал из Аргентины в 1951-м го¬
ду. То есть, в самый разгар работ над амбициозными про¬
граммами Перона. Это может свидетельствовать только об
одном: что в его услугах не очень-то и нуждались. С. Кор¬
реа да Коста, детально изучавший участие немецких спе¬
циалистов в военных программах Аргентины в конце 40-х -
начале 50-х годов, упоминает его в этот период времени
только в связи с конфликтом, который возник между его
группой и группой немецкого физика-атомщика Р. Рихтера,
возглавлявшего аргентинский атомный проект. Видимо, по
следам этого конфликта Буэнос-Айрес и решил больше не
продлевать контракт с бывшим командиром «счастливой
«Штуки».Куда же, все-таки, ведет та тонкая историческая нить,
которая связала «адмирала» Щастного, линкор Марат, по¬
следнего остававшегося в живых русского участника Чак-
ской войны А. фон Экштейн-Дмитриева и самовлюбленного
нацистского аса? Или наше инстинктивное желание искать
цель и смысл в Истории ничем не оправдано, и там правит
один лишь Его Величество Случай?Как бы то ни было, но факт остается фактом: о Руд еле у
нас знают многие, об А.М. Щастном - почти никто. Подвиг
Марата осмеян и забыт, а сказочка про рядового Райана
воспринимается как реальность. Имена миротворцев «в за¬
гоне», завоевателей, тиранов и авантюристов - в чести. Не
так давно, читая рекламу в вагоне метро, я обнаружил, что
«самая большая мечта человечества», оказывается, «уже
сбылась» (Ура!), потому что теперь... санузел в квартире
можно смонтировать в любом месте.Пофигизм и пресыщенность сменили былую тягу к ин¬
теллектуальному дефициту. Героизм оказался предельно153
атомизирован и обесценен. В результате самозапустился
процесс деградации личности и разрыва связей между пра¬
вами и обязанностями, «свободами» и ответственностью,
краткосрочными и долгосрочными интересами человека. А
пустота в головах молодых людей, по-прежнему жаждущих
подвига, вместо конструктивных идей все больше заполня¬
ется деструктивными.С учетом трагедии, пережитой Россией в XX в., вместо
того, чтобы делать вид “business as usual”, нам стоило бы
предметно задуматься о конструктивном обобщении ее
опыта и извлечении из него моральных уроков. А заодно и о
создании новой дисциплины, типа «Экология политики»
или «Историческая этика», в основу которой будет положен
латинский принцип Primum поп посеге - «Не навреди!»И вот еще что. Пережив перипетии вчерашнего дня и
вдоволь насмотревшись на гримасы сегодняшнего, я только
теперь по-настоящему сумел оценить покойного старика
фон Экштейна. Изгнанный в ранней юности с Родины, ли¬
шенный общения с родными и близкими, участвовавший
трех войнах и тяжело покалеченный на одной из них, он,
несмотря ни на какие трудности и лишения, гордо заявлял:
«Я - русский! Я - Дмитриев!» Во всяком случае, по духу он
мне гораздо ближе любого «нашего» рафинированного ин¬
теллигента с его плоской «ученостью» и насквозь фальши¬
вой «принципиальностью».154
К 65-летию Великой ПобедыСУДЬБА КРЕЙСЕРА «БАИЯ»(НЕКОТОРЫЕ МЫСЛИ О СОЮЗНИЧЕСТВЕ В
ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ)В истории второй мировой войны есть неизвестные
страницы, узнавать о которых, нам, наверное, придется еще
долго. Сегодня различные трактовки тех далеких событий
заставляют многих политиков и историков сходиться на по¬
лях интеллектуальных ристалищ с не меньшим азартом, чем
это делали солдаты на полях кровавых битв.Важнейшей из всех тем, связанных с этим эпохальным
событием XX века, является тема союзнических отношений.
Именно оттуда ведется отсчет многих сегодняшних споров,
оттуда, зачастую, тянется и та тонкая ниточка, за которую
некоторые не особо чистоплотные деятели пытаются, как за
стальной трос, вытянуть тяжелый груз своих политических
амбиций.Неоднозначность этой темы признана всеми, в том чис¬
ле и Россией. Но последовательная и правильная ее интер¬
претация, к чему призывают те, кто убежден: «выстреливая
в прошлое - поражаешь будущее», невозможна без призна¬
ния мозаичности имевшей место картины. Настала пора
дополнить ее недостающими деталями, пролить свет на ра¬
нее казавшиеся кому-то «несущественными» обстоятельст¬
ва, события и факты. Говорят, что в истории «все связано со
всем», к тому же претензии на знание полноты картины
обычно не «работают» без знания ее отдельных мазков, ко¬
торые в совокупности способны, иногда существенно, по-155
влиять на общий вид. Одним из таких исторических мазков
на наш взгляд, является малоизученный вопрос об участии в
антигитлеровской коалиции флота крупнейшей латиноаме¬
риканской страны - Бразилии.«ХОЧЕШЬ МИРА - ГОТОВЬСЯ К ВОЙНЕ!»Избранная тема не приемлет педантизма, поэтому автор
предлагает прийти к общему, отталкиваясь от частного, для
чего проследить перипетии судьбы крейсера «Байя» бра¬
зильских ВМС. При этом он намерен и дальше поддержи¬
вать свою излюбленную мысль «корабли - как люди», пола¬
гая, что и Читатель после прочтения статьи также сможет
убедиться в этом.Накануне второй мировой войны бразильский флот
представлял собой грустное собрание устаревших кораблей,
молодость которых закончилась в эпоху первой. С тех пор
самолет и подводная лодка произвели революцию в военно-
морском деле, потеснив с пьедестала почета «дредноуты»,
гонка за обладание которыми спровоцировала первый акт
мировой драмы. Печальная судьба Худа и Бисмарка, Прин¬
ца Уэльского и Рипалса, избиение американских линкоров
японцами в гавани Пёрл-Харбора, заставили участников но¬
вого глобального конфликта задуматься о судьбе этих испо¬
линов и начать переносить центр тяжести на авианосцы и
легкие силы флота.Вот и Бразилия отправила свои некогда великолепные
линкоры Сан Пауло и Минас-Жерайс в порты Ресифи и
Салвадора - доживать век в качестве плавучих батарей. Бо¬
лее хлопотной могла бы оказаться старость для закуплен¬
ных в свое время в Англии одновременно с линкорами лег¬
ких крейсеров Байя и Рио-Гранди-ду-Сул. В годы первой
мировой оба крейсера вели успешное патрулирование в
Южной Атлантике, затем, ближе к ее окончанию, союзное156
командование отправило их на дежурство в Средиземномо¬
рье (не оттуда ли тянутся нити к стихотворению И. Северя¬
нина о «бразильском крейсере»?)Стоит отметить, что авторы военно-морской програм¬
мы Бразилии 1909 года - министр иностранных дел барон
де Рио-Бранко и военно-морской министр адмирал Алешан-
дрино де Аленкар, обладали неплохим чувством предвиде¬
ния. Байя и Рио-Гранди-ду-Сул относились к категории
крейсеров-разведчиков («скаутов»), которые тогда только
начинали появляться сначала в английском, а потом и в
германском флоте. Крейсера - «скауты» отличались от
классических меньшим водоизмещением (3 ООО - 4 500
тонн) и более легким вооружением (несколько 5- или 6-
дюймовых орудий, слабое бронирование, пара - тройка тор¬
педных аппаратов), но превосходили их по двум важней¬
шим, выявившимся в ходе русско-японской войны 1904-
1905 гг. показателям: скорости и маневренности.1 Позднее
«скауты» начнут размножаться во флотах Италии и Фран¬
ции, Японии и США. К началу 1915 г. первые из них долж¬
ны были появиться и в России.1 Неслучайно, поэтому, ста¬
рые бразильские «скауты» оказались пригодны и в новом
деле. Скорость в 23 узла, хоть и не ахти какая, позволяла им
вести охрану конвоев и преследовать подводные лодки про¬
тивника. Пригодились бы и другие ветераны: эсминцы
класса «Амазонас», покупавшиеся еще при Рио-Бранко,1 Jane's Fighting Ships of the I World War. London.1 Занятая выполнением обширной военно-морской программы накануне
первой мировой, Россия не располагала свободными верфями и размес¬
тила часть заказов за границей. Ошибкой Адмиралтейства стал заказа на
два «скаута» - Адмирал Невельской и Муравьев-Амурский верфи «Ши-
хау» (Германия). С началом войны Германия реквизировала построен¬
ные суда, дав им имена Эльбинг и Пшлау. Эльбинг стал одной из первых
жертв Ютландского боя летом 1916 года. Советский Союз наступил
потом на те же самые «грабли», согласившись на строительство для не¬
го Германией тяжелого крейсера.157
числом всего пять, плюс шестой, приобретенный у Англии
после первой мировой Порпойз, который стал Мараньоном.Если бы ни одно обстоятельство.По свидетельству бразильского ветерана войны, коман¬
дора Жерсона ди Маседу Соариша, ни один из бразильских
кораблей не был оборудован ни сонарами, ни радарами, а
без этого нельзя было и думать об их участии в борьбе с
подлодками. Мало того, они не имели даже самого необхо¬
димого: установок по постановке дымовой завесы, глубин¬
ных бомб, и даже (!) торпед.1 Бразильский ветеран объяснял
такую ситуацию исконным «миролюбием» своей страны,
которая не желала быть втянутой в войну...Миролюбие, конечно, дело хорошее. Но ни оно ли ста¬
ло причиной того, что еще до вступления Бразилии в войну
подводники адмирала Дёница так «лихо» пускали на дно
торговые суда нейтральной страны в нейтральных водах,
пользуясь при этом полной безнаказанностью? В период с 7
марта по 22 августа 1942 года - день объявления Бразилией
войны странам «оси», нацистскими подводниками было по¬
топлено 17 торговых судов, шедших под бразильским фла¬
гом. Только с 15 по 17 августа ими было пущено на дно
пять, причем из 252 пассажиров парохода Байпенди, следо¬
вавшего из Салвадора в порт Масейо, спаслись только 15. В
тот же день, 15 августа, в 20 милях от Сержипи был торпе¬
дирован Аракажу, из 68 пассажиров которого спаслись
лишь трое...Наверное, все-таки не стоит автоматически связывать
между собой нападение японцев на Пёрл-Харбор 7 декабря1941	г., и вступление Бразилии в войну спустя 9 месяцев.
Однако невозможно и полностью отрицать эту связь. Со¬
стояние бразильского флота было таково, что без посторон¬
ней помощи страна никак не могла бы защитить 8 с лишним1 Cte. Gerson de Macedo Soares. A Marinha do Brasil na Segunda Guerra
Mundial. - http://adluna.sites.uol.com.br/200/227.htm158
тысяч миль своего атлантического побережья, вдоль кото¬
рого сосредоточены практически все ее крупные города и
промышленные центры. Бразильцам было известно намере¬
ние Гитлера, высказанное им еще в 1933 г., сделать из стра¬
ны, «где есть все необходимое», некую «Новую Германию»,
предварительно «избавив ее от негров и мулатов». Там бы¬
ли в курсе особой политики рейха в отношении почти мил¬
лионного немецкоговорящего населения трех южных шта¬
тов - Параны, Санта-Катарины и Рио-Гранди-ду-Сул, кото¬
рое рассматривалось как «пятая колонна» для захвата вла¬
сти нацистами.1 Почему же столь мало внимания уделялось
армии и флоту?Нельзя сказать, что флоту Бразилии удалось сохранить
свою «девственность» в неприкосновенности со времен
Рио-Бранко. Тревожные ветры, задувшие над Европой, за¬
ставили правительство Ж. Варгаса купить в Италии в 1939
г. четыре подводные лодки - Умайта, Тупи, Тимбира и Та-
мойо. Но одно дело - купить подлодки, совсем другое -
подготовить сотню квалифицированных подводников. Да и
вряд ли у наспех обученных бразильских «подплавов» в1942	г. могли быть какие-то шансы против имевших трех¬
летний опыт войны «волчьих стай» адмирала Дёница. В хо¬
де войны бразильцы использовали свои субмарины не по
прямому назначению, а в учебных целях, для отрабатыва¬
ния навыков противолодочной борьбы. Что было правиль¬
ным решением.1 По данным С. Корреа да Коста, Гитлер собирался напасть на амери¬
канский континент после того, как одержит победу над Англией и
СССР. Существовали планы строительства Германией крупного океан¬
ского флота, включающего авианосцы, в период с 1943 по 1950 гг. За¬
хват Латинской Америки - «мягкого подбрюшья США», мыслился им с
использованием «пятых колонн» в таких странах, как Бразилия, Чили и
Боливия при опоре на дружественное нацистской Германии правитель¬
ство X. Перона в Аргентине (Correa da Costa, S. Cronica de uma Guerra
Secreta. Rio de Janeiro, 2004).159
Правильным решением было и обратиться к Соединен¬
ным Штатам с просьбой о помощи. Уже 2 января 1942 г
командующий бригадой крейсеров ВМС Бразилии конгр-
адмирал Жозе Додсворт Мартинс отправился на остров
Тринидад в Карибском море для встречи с командующим
Южно-Атлантической оперативной группой ВМС США
контр-адмиралом Джонасом X. Ингрэмом. Поскольку для
этого путешествия был выбран крейсер Байя, то именно его
следует считать провозвестником американо-бразильского
«боевого братства» на море. В том же месяце оба адмирала
встретились еще пару раз, теперь уже в Ресифи, на борту
американского крейсера Мемфис. Планы союзничества на¬
чали обретать плоть и кровь. Американцам «позарез» была
нужна безопасная Южная Атлантика, как источник беспе¬
ребойных поставок сырья и продовольствия странам анти¬
гитлеровской коалиции. Бразильцам же пока нужны были
лишь корабли, оружие и люди, которые умели владеть им.
Судя по словам адмирала Додсворта о том, что «в ходе этих
встреч с американской стороны мы встретили полное пони¬
мание»1, союзничество обещало быть плодотворным.Окидывая мысленным взглядом те далекие годы, всего
какие-то пять или шесть, которые предшествовали вступле¬
нию Бразилии во вторую мировую войну, можно обнару¬
жить материальное подтверждение одной общеизвестной
максимы. Она гласит: «народ, который отказывается дос¬
тойно кормить свою армию, рано или поздно будет обречен
на то, чтобы кормить чужую». В те годы эта максима оп¬
равдала себя в отношении целого ряда европейских стран.
Бразилии еще повезло, что для нее речь зашла хоть и о чу¬
жой, но, все же, союзнической армии.1	Cte Gerson de Macedo Soares Op cit160
«БОЕВОЕ БРА ТСТВО»В начале, как водится, не обошлось без шероховато¬
стей. Американцы, по старой привычке, решили командо¬
вать, словно у себя дома. Они переместили свою оператив¬
ную группу с о-ва Тринидад в Ресифи, а чтобы бразильский
флот «не мешался под ногами» стали добиваться перевода
его наиболее боеспособной группы - бригады крейсеров, в
Салвадор. Командующий бригадой, капитан 1 ранга К. Со-
ариш Дутра, «отстаивая суверенные интересы страны»,1 на¬
стоял на сохранении status quo. Вскоре еще одна попытка
американцев отдавать приказы бразильцам наткнулась на
глухое сопротивление.Следует отдать должное адмиралу Дж. Ингрэму, кото¬
рый быстро убедился в том, что попытки «имперского»
давления могут быть контрпродуктивны. Очевидно, интере¬
сы дела для него были важнее. «Приказ о ведении совмест¬
ных операций» от 24 сентября 1942 г., подготовленный его
штабом в Ресифи, трактовал реальность уже в более прием¬
лемой манере. Согласно этому документу, оперативное ру¬
ководство действиями на море возлагалось на Южно-
Атлантическую оперативную группу США, в подчинение
которой переходили три оперативно-тактические группы
ВМФ Бразилии. Все административное руководство этими
группами оставлялось за бразильцами. Кроме того, преду¬
сматривалось, что при формировании совместных конвоев,
командиром конвоя назначался старший по званию офицер
любого из флотов, что давало бразильцам возможность про¬
являть тактическую самостоятельность. С этого времени, по
словам командора Жерсона, в отношениях между бразиль¬
цами и американцами воцарилась «полная гармония».21	Ibidem.2	Ibidem.161
«Полнота гармонии» - вещь, сама по себе, редкая. Но в
данном случае, действительно, можно считать, что при ад¬
мирале Дж. Ингрэме бразильско-американское союзничест¬
во на море принесло реальные плоды и внесло вклад в по¬
беду антигитлеровской коалиции.Задача была поставлена трудная. Бразильцам и амери¬
канцам предстояло обеспечивать безопасность конвоев,
шедших из Европы и США в Южную Америку и Африку и
обратно в условиях, когда Германия путем подводной вой¬
ны решила сорвать поставки продовольствия, вооружений,
медикаментов и оборудования в воюющие страны, прежде
всего - в Англию и Советский Союз. Главными пунктами
сосредоточения торговых судов на этих маршрутах были о-
в Тринидад, где формировались конвои, шедшие на юг, и
дальше - бразильский Натал, откуда они отправлялись в
Салвадор, Ресифи, Рио-де-Жанейро, Сантос, Виторию, Пор¬
ту Алегри или на восток - к берегам Африки. Обратно ко¬
рабли шли тем же путем, покрывая колоссальные расстоя¬
ния (пунктом назначения многих из них был заполярный
Мурманск), в водах, кишевших нацистскими субмаринами.
Главное внимание уделялось, естественно, Северной Атлан¬
тике, где битвы за конвои приобретали особый накал, и где
действовала основная масса кораблей эскортов. Но и в Юж¬
ной Атлантике никто не мог чувствовать себя в безопасно¬
сти, тем более что именно там ощущалась их острая нехват¬
ка. Проблема еще была в том, что благодаря широкой сети
нацистских шпионов и агентов влияния, основанной в Юж¬
ной Америке еще до войны, немецким подводникам часто
удавалось заранее узнавать время выхода и маршруты кон¬
воев, их состав и силы охранения. В этих условиях роль
бразильских ВМС становилась все более важной.На Бразилию - первую из всех латиноамериканских
стран, был распространен закон о «ленд-лизе». Встреча Ф.
Рузвельта и Ж. Варгаса в Натале, в январе 1943 г., увенча¬162
лась принятием исторического решения о посылке бразиль¬
ского экспедиционного корпуса в Европу. Почти сразу же
начались поставки в Бразилию МО - «морских охотников» -
утлых суденышек (некоторые с деревянными корпусами!),
которые, как ни странно, были серьезной опасностью для
вражеских подлодок. МО типа Гуапорё (CS-1) и Гурупй (CS-
2) стали первыми кораблями бразильского флота, оборудо¬
ванными сонарами - аппаратами, которые способны «слы¬
шать» субмарину на глубине. Следующие МО типа Куиаба
(CS-3) стали дооборудоваться радарами. Постепенно совре¬
менные средства поиска и разведки начали поступать и на
другие бразильские корабли, в том числе и на крейсер Байя.В марте 1943г. Южно-Атлантическая оперативная
группа США была «повышена в статусе» до уровня Четвер¬
того флота под командованием вице-адмирала Дж. Ингрэма,
в оперативное подчинение которому перешла объединенная
Северо-восточная тактическая группа (FT-46) ВМФ Брази¬
лии. Ею командовал, теперь уже контр-адмирал, Алфредо
Карлуш Соариш Дутра. Объединенный флот (до 200 кораб¬
лей) базировался в Ресифе, который постепенно стал пре¬
вращаться в крупную военно-морскую и военно-воздушную
базу. В «Кэмп Ингрэм» - таково было ее кодовое название,
были развернуты штабы и станции радиоперехвата, обору¬
дованы учебные центры, построены доки, казармы и мас¬
терские по ремонту военной техники. Американские воен¬
ные готовили бразильских подводников, летчиков и спе¬
циалистов по радиоперехвату, налаживали портовое и доко¬
вое хозяйство, организовывали ремонт, снабжение, меди¬
цинское и тыловое обеспечение. Через Ресифи в Бразилию
поступала современная военная техника - танки и самоле¬
ты.В ноябре 1943 г. бразильский флот пополнился двумя
новыми эсминцами серии «М», построенными по американ¬
ской лицензии на верфи AMRJ в Рио-де-Жанейро, на о-ве163
Кобрас.1 Это были первые крупные суда, спущенные на во¬
ду этой верфью со времен империи. По договоренности с
адмиралом Ингрэмом бразильцы готовились получить от
США еще 8 новых эсминцев серии «В». Как отмечали сами
американцы, «Бразилия, обладающая колоссальными при¬
родными ресурсами, вносила огромный экономический
вклад в победу», а стратегическое значение ее опорных
пунктов, таких, как Натал и Ресифи, которые «смотрят» на
Африку, «вообще было трудно переоценить». А вот что ска¬
зал адмирал Ингрэм на церемонии передачи бразильскому
флоту новых эсминцев: «Бразилия предоставила союзникам
гораздо больше, чем просто оружие и природные ресурсы.
В глобальной войне за идеи, тот факт, что крупнейшая и
самая населенная страна Латинской Америки в самом ее на¬
чале сомкнула с нами свои ряды, имел огромное политиче¬
ское и моральное значение. Мы никогда не забудем этого».2Позднее, в своих мемуарах Дж. Ингрэм признал, что
накануне войны отношение к Соединенным Штатам в Ла¬
тинской Америке было «далеко не самым благоприятным»,
и успех его миссии заключался в умении «продемонстриро¬
вать добрую волю и завоевать доверие со стороны народа
Бразилии и ее вооруженных сил». Сложившаяся атмосфера
сотрудничества, по свидетельству американского адмирала,
«была дружеской и неформальной», но, в то же время, «ее
нельзя было назвать «интимной». «Уважение и восхищение,
которые, иногда, наши военные внушали своим бразиль¬
ским коллегам, не мешали этим последним поступать в ряде1	Старейшая в Бразилии и крупнейшая в регионе, верфь AMRJ была
основана еще в конце XIX века. Стала первой верфью в Южной Амери¬
ке, где было освоено производство вращающихся орудийных башен для
броненосцев. Попытка возобновить строительство крупных кораблей на
AMRJ, предпринятая при Рио-Бранко, так и осталась нереализованной в
связи со смертью этого выдающегося дипломата в 1912 году.2	http://sixtant.net/site/index2.php?option=com_content&task=view164
случаев так, как они сами считали нужным. Мне кажется,
что, будучи правильно осмыслена, такая модель отношений
могла бы принести Соединенным Штатам большую пользу
в послевоенное время».1Золотые слова! Жаль только, что «в послевоенное вре¬
мя» в Вашингтоне не нашлось никого, кто бы к ним при¬
слушался...Постепенно в проводке южно-атлантических конвоев
стала намечаться тенденция к замене американских эскорт¬
ных кораблей бразильскими. К концу 1943 г. бразильцы
взяли на себя всю ответственность за юг Атлантики, вклю¬
чая и западное побережье Африки. Они доводили эскорти¬
руемые суда до островов Карибского бассейна, где их «под¬
хватывали» американские и канадские корветы и эсминцы и
вели дальше. В конвоях TR (о-в Тринидад - Рио-де-
Жанейро) и RT (в обратном направлении) насчитывалось,
иногда, до 20 торговых судов, шедших под английскими,
американскими, советскими, бразильскими, голландскими,
шведскими и другими флагами. Классическая бразильская
эскортная группа (их было несколько) обычно включала в
себя крейсер Байя или Рио-Гранди-ду-Сул, два корвета
класса Кариока или два эсминца, два или три МО.За рутинностью конвоев не специалист вряд ли разгля¬
дит полный лишений и риска труд, когда небольшим суде¬
нышкам и устаревшим кораблям приходилось проводить по
нескольку суток иногда в разъяренном, бушующем океане,
в готовности днем или ночью броситься в атаку на невиди¬
мого врага, прикрыть своими скромными габаритами кор¬
пус огромного сухогруза или танкера, спасти людей, барах¬
тающихся в покрытой мазутом и нефтью, объятой пламенем
воде. Да и вкус победы здесь был иной. «Отбомбившись»
по лодке, обычно не дожидались подтверждения ее гибели:1 Ibidem.165
появления воздушного пузыря или всплытия обломков.
Нужно было, что есть силы, спешить назад, к конвою: ведь
«волчьи стаи» получили такое название именно потому, что
никогда не нападали по одиночке. Наградой было просто
довести суда до места без потерь, чтобы получить неболь¬
шую передышку в порту до следующего конвоя.Случались и жертвы. Первой стало вспомогательное
судно ВМФ Бразилии Витал ди Оливейра, торпедированное19	июля в районе мыса Сан-Томе. Тогда погибли 100 членов
экипажа. Однако эффективность сопровождения была тако¬
ва, что за все время войны по данным американской военно-
морской статистики не был потоплен ни один торговый ко¬
рабль, находившийся в зоне ответственности бразильских
эскортов! По этим же данным на долю бразильцев при¬
шлось около 14 потопленных нацистских подлодок. Навер¬
ное, здесь было чем гордиться...Читатель, интересующийся спецификой конвоев, может
обратиться к книге В. Пикуля «Реквием каравану PQ-17»
или к одноименному фильму. Но ни одна даже самая смелая
фантазия не в состоянии придумать того, что порой случа¬
ется в реальной жизни.12 июля 1943г. эсминец Маранъон получил приказ вый¬
ти в море для спасения экипажа торпедированного в 220
милях от Рио шедшего без конвоя английского сухогруза
Эфрикэн Стар. 32-летний ветеран первой мировой, не осо¬
бо избалованный вниманием начальства, собрав всю ско¬
рость, на которую был способен, довольно быстро (на сле¬
дующий день) добрался до заданного квадрата. На эсминце
не было радара, поэтому точное местонахождение людей,
которые спасались на плотах, пришлось определять гидро¬
самолету. 82-х выживших членов экипажа сухогруза вытас¬
кивали из воды в ускоренном темпе: опасались немецких
субмарин. Дальше рассказывает командор Арналдо Леал
Медейруш, служивший тогда на Маранъоне первым по¬166
мощником. «Когда на борт поднялся капитан Эфрикэн
Стар, меня поразил его вид: казалось, он вот-вот был готов
упасть в обморок. Вдруг он заплакал и, воздев руки к небу,
заговорил о чем-то, быстро и невнятно, указывая пальцем
на прикрепленную к мостику серебряную табличку с выгра¬
вированным на ней названием Порпойз. Так назывался наш
эсминец, когда он плавал под британским флагом и под
этим флагом участвовал в Ютландском бою 31 мая - 1 июня
1916. Это был тот самый эсминец, который принял на борт
молодого мичмана и еще десяток моряков, выживших после
взрыва британского линейного крейсера. Теперь этот быв¬
ший мичман вновь очутился на палубе корабля, которому
довелось спасти его и во второй раз. Вот какие вещи проис¬
ходят иногда на море!».1А что же крейсер Байя? Его труды по эскортированию
были достойно вознаграждены. В июле 1944 г. он, вместе со
своим «собратом» - Рио-Гранди-ду-Сул, сопровождал пер¬
вый из пяти транспортов, на которых отправлялся в Европу
бразильский экспедиционный корпус во главе с генералами
Зенобио да Коста и Маскареньяс ди Мораэсом. В районе
северо-восточного выступа, крейсера сменялись новыми
построенными в Бразилии эсминцами Марсилиу Диас и Ма-
риз-э-Баррус, которые вели транспорты с войсками дальше
через Атлантику до Гибралтара. Прощаясь с сопровождав¬
шими крейсерами, генерал Маскареньяс сказал: «От имени
всех бразильцев, которые отправляются на линию фронта,
чтобы там продолжить дело флота по защите суверенитета
Бразилии, выражаю благодарность за усилия, которые по¬
зволили нейтрализовать подводную угрозу нацистов». В
ответном слове командир бригады крейсеров капитан I ран¬
га Атнониу Алвис Камара Жуниор заявил, что морякам бы¬
ла оказана большая честь сопровождать войска, направ¬1	Revista do Clube Naval. Rio de Janeiro, Jan-Mar. 2003, p. 12-15.167
ляющиеся в Европу, «чтобы там добыть славу бразильскому
оружию».112 ноября 1944 г., командующий Четвертым флотом
США вице-адмирал Джонас X. Ингрэм, успевший заслу¬
жить любовь и уважение бразильцев, попрощался со своими
боевыми друзьями. Он «пошел на повышение», получив
звание полного адмирала и пост командующего Атлантиче¬
ской эскадрой США. На его место заступил вице-адмирал
Вильям Мунро. С этого времени «боевое братство» двух
флотов стало давать сбои. Началось все с задержек в пере¬
даче обещанных еще Ингрэмом эсминцев. После того, как в
августе бразильцы получили первые четыре корабля - Бер-
тиога, Беберибе, Бракуй и Бауру наступила «внеплановая»
задержка. «Казалось, - отмечал командор Жерсон ди Масе-
ду, - что американские власти отказались от передачи Бра¬
зилии остальных четырех кораблей: время шло, а там о них
никто и не вспоминал».2 Только добрые отношения, сло¬
жившиеся у адмирала Соариша Дутры с новым командую¬
щим Атлантической эскадры США, позволили бразильцам в
декабре получить Беневенти и Байпенди, и ...дело вновь
застопорилось. И опять пришлось «идти на поклон» к Ин¬
грэму. Два оставшихся эсминца - Бабитонга и Бокаина бы¬
ли переданы бразильцам с нарушением всех сроков только в
победном мае 1945 года.Честный военный, плохо разбиравшийся в нюансах ва¬
шингтонской политики, Дж. Ингрэм очевидно не понимал,
что чем ближе к победному окончанию войны, тем меньше
правящие круги США стремились к упрочению тех патрио¬
тических тенденций, которые успели набрать силу в Брази¬
лии, да и в других латиноамериканских странах за все эти1	Приводится по: Cte Gerson de Macedo Soares. Op. cit.2	Ibidem.168
годы1. Не случайно, ведь, Вашингтон отказал правительству
Ж. Варгаса в просьбе увеличить бразильский контингент в
Европе, а к стремлению других латиноамериканских стран
обеспечить полноценное участие их вооруженных сил в
войне отнесся «с прохладцей». Политика «один пишем, два-	в уме» удерживала его от того, чтобы придать энтузиазму
своих латиноамериканских союзников какое-то материаль¬
ное выражение. В этих условиях надобность «крепить бое¬
вое братство» с Бразилией теряла всякий смысл. Но самый
неприятный «сюрприз» ожидал бразильских моряков уже
после подписания акта о капитуляции Германии.ТРАГЕДИЯ 4 ИЮЛЯ 1945 ГОДАПобеда над Германией была радостно встречена в Бра¬
зилии. Были надежды на то, что вклад бразильцев будет по
достоинству оценен ее союзником. 18 мая 1945г. коман¬
дующий Северо-восточной группой контр-адмирал К. Со-
ариш Дутра издал приказ, который начинался словами:
«Окончилась война! Бразильцы отстояли свое право на су¬
ществование в качестве свободной, суверенной и самостоя¬
тельной нации. Не было все эти годы для людей, служив¬
ших в ее военно-морском флоте, ни секунды полноценного
отдыха, ни днем, ни ночью, ни в шторм, ни в ясную погоду,
их не могли остановить никакие физические или моральные
страдания. Они заслужили эту победу, и Бразилия вышла из1	На посту командующего Атлантическим флотом Дж. Ингрэм пробыл
лишь до сентября 1946 г., после чего 60-летний адмирал был неожидан¬
но уволен в отставку. До 1949 г. Дж. Ингрэм был президентом Лиги
американского футбола. Скончался от сердечного приступа в 1952 г. и
был похоронен на Арлингтонском кладбище в Вашингтоне. Эсминец
Дж. X. Ингрэм, спущенный на воду в том же году, был исключен из
списков американских ВМС в середине 60-х. В настоящее время ни
один корабль в американском флоте не носит этого имени.169
войны столь же великой, как и любая другая из великих ми¬
ровых держав! (Курсив мой - Б.М.)»7.Закончились суровые конвойные будни в Атлантике.
Бразильцы готовились торжественно встретить своих «пра-
синьяс»2, покрывших себя славой на полях сражений в Ита¬
лии. Но еще продолжалась война с Японией, хотя победа
над ней ни у кого уже не вызывала сомнений. В это время
на море произошла трагедия, которая потрясла всю страну.
Всего за один день - 4 июля 1945 г. число жертв, которые
вооруженные силы Бразилии принесли на алтарь второй
мировой, почти удвоилось. При этом трагическая гибель
крейсера Байя долгое время оставалась загадкой, а вскоре
даже приобрела даже какие-то мистические очертания.Как выяснилось позднее, к гибели корабля, который за
годы своей долгой жизни стал чуть ли не олицетворением
самой Бразилии, оказались непричастны ни «потерявшаяся
во времени» немецкая субмарина, ни мифический «япон¬
ский рейдер», ни блуждавшая по воле волн плавучая мина.
В тот роковой день моряки крейсера взялись отремонтиро¬
вать установленный на юте зенитный автомат. Случайно из
него был произведен выстрел боевым зарядом, и снаряд
угодил прямо в кассету с глубинными бомбами на корме
корабля. Раздался страшный взрыв, и уже через несколько
минут обломки крейсера лежали на дне. Согласно другой
версии, трагедия произошла во время учений, когда рас¬
стреливая учебную мину, моряки попали в сложенные на
юте боеприпасы.Как бы то ни было, но в результате этой трагедии по¬
гибли 337 моряков, включая и командира, капитана 2-го
ранга Гарсиа д'Авила Пита ди Карвалью-и-Албукерки.
Спаслись лишь 33 члена экипажа злополучного корабля,
которых подобрал в море английский пароход Бельта.1	Ibidem2	pracinha - распространенный в Бразилии синоним слова «солдат».170
Трагическая случайность может произойти везде, где
люди имеют дело с оружием. Почему же тогда вокруг гибе¬
ли крейсера Байя до сих пор не утихают споры, которые,
нет-нет, да и прирастают каким-то «общим знаменателям»?Сначала о мистике. Среди суеверных моряков (а все
моряки, так или иначе, суеверны!) бытует мнение, что ста¬
рый крейсер, ветеран первой и второй мировых войн, слов¬
но японский самурай в преддверии неизбежной отставки,
совершил над собой обряд сэппуку, дабы не подвергаться
позору изгнания из воинской касты. Что ему уже ясно ви¬
делся его дальнейший скорбный путь, когда в лучшем слу¬
чае разрежут автогеном «на иголки», а в худшем...В худшем - снимут вооружение, срежут трубы, мачты и
мостики, вынесут из кают-компании всю мебель и портрет
президента Ж. Варгаса, а гордое название на борту замажут
и напишут новое, что-нибудь вроде «Блокшив №5», оставив
догнивать в порту в качестве угрюмого хранилища ГСМ,
пеньки и краски.. .Было от чего прийти в ужас!Но, кажется, все разговоры на тему: «что тебе снигся,
крейсер Аврора!» пора давно пора прекратить. Есть более
веские материальные основания для того, чтобы если не
окончательно доказать, то хотя бы еще раз подкрепить
мысль о том, что всякая случайность есть, в конечном сче¬
те, следствие определенной закономерности.Последним заданием для кораблей Северо-восточной
группы ВМФ Бразилии стало обеспечение трансатлантиче¬
ских путей переброски американских солдат из Европы на
тихоокеанский ТВД. Она осуществлялась самолетами воен¬
но-транспортной авиации США по двум маршрутам: через1 Хотя и о судьбе самой «Авроры» (вернее того, что от нее осталось в
результате многочисленных переделок и реставраций) можно фантази¬
ровать довольно долго. Разве не усматривается в ней поразительного
сходства с судьбой останков того человека, который сделал имя «Авро¬
ры» нарицательным?171
Дакар и Натал и через Монровию - о-в Вознесения и Натал,
причем бразильским кораблям, расположенным станцио-
нарно вдоль этих маршрутов1, предписывалось обеспечи¬
вать радиоподдержку американских самолетов и, в случае
необходимости, спасение терпящих бедствие.Задание, само по себе, конечно, было важным, но вряд
ли бразильские моряки могли сказать за него «спасибо»
американцам. Оно нанесло серьезный удар по престижу
бразильского флота, поскольку для его выполнения были
пригодны абсолютно любые корабли, совсем необязательно
военные. Главным же было другое. Как справедливо отме¬
тил командор Жерсон, «этим решением бразильский флот
лишался последней возможности «демонстрации флага» в
Европе», а раз так, то, добавим от себя, оно косвенно обо¬
значило стремление США любыми способами избежать
признания особого вклада Бразилии в войну, и, следова¬
тельно, ее роли в послевоенном мироустройстве. Все это
скоро подтвердилось на практике в отказе США предоста¬
вить Бразилии место постоянного члена Совета Безопасно¬
сти ООН, в игнорировании мнения делегатов этой страны
на Сан-Францисской конференции, а в дальнейшем - в не¬
признании ими особого положения Бразилии в Южной
Америке, невыделении ее из числа других стран региона при
подписании межамериканских договоров и конвенций и пр.
Самостоятельная, уверенная в себе и патриотически-
настроенная Бразилия, пользующаяся признанием своей ро¬
ли во второй мировой войне со стороны других держав-
победительниц, была не нужна Соединенным Штатам,
которые ревностно блюли свою монополию на тотальное
господство в Западном полушарии.1 Крейсер Баш занимал на маршруте Дакар - Натал место под номером
13, что серьезно подкрепило позиции сторонников мистической трак¬
товки событий172
А как же судьба крейсера Байя? Стоит прислушаться к
мнению командора Жерсона, который испытал на себе все
«прелести» «тяжелой и монотонной стационарной службы
посреди океана», «требующей от людей серьезной психоло¬
гической устойчивости», когда, подчеркнем, их моральное
состояние в связи с полученным «заданием» было далеко не
идеальным.1 Отсюда и печальные последствия.Попробуем теперь выйти за рамки 40-х. Как-то навяз¬
чиво напрашивается параллель между случайным выстре¬
лом в Южной Атлантике и выстрелом из револьвера в
спальне дворца Катете 23 августа 1954г., который поставил
точку на жизненном пути выдающегося президента Брази¬
лии - Жетулио Дорнеллес Варгаса. Промежуток между
этими двумя событиями - как раз то время, когда Бразилия
в полной мере почувствовала на себе «тяжелую руку» се¬
верного соседа и окончательно распрощалась с мечтой по
итогам войны занять новое место в мире и в Западном по¬
лушарии. И хотя в одном случае имела место трагическая
случайность, а в другом - вполне осознанный, хоть и крайне
эмоциональный поступок, отчаяние президента Варгаса в
тот роковой момент, наверное, было соизмеримо с отчаяни¬
ем бразильских моряков, лишенных права на признание
своего хоть и скромного, то, тем не менее, нужного вклада в
общую победу.****Теперь от частного перейдем к общему. Стоит ли осуж¬
дать американцев за то, что они фактически предали своего
союзника, отказавшись признать его особые заслуги в по¬
слевоенный период? Вряд ли. Ведь они действовали в пол¬
ном согласии с тем, что мы назвали бы сегодня «цивилиза-Ibidem.173
ционной парадигмой». Если фраза о том, что «у Англии
(читай - у США, Б.М.) нет постоянных друзей, есть только
постоянные интересы», была известна давно, то теперь она
нашла научное подтверждение в выводах специалистов по
кросс-культурному взаимодействию и «этике ведения биз¬
неса». А те утверждают, что конкретный интерес и «сухой
остаток» - это то, что лежит в основе системы ценностей
представителей англосаксонской части рода человеческого1.
Если даже сами англосаксы признают, что «зацикленность»
на предмете переговоров зачастую мешает им разглядеть
партнера и понять его как личность, зачем требовать от них
невозможного: чтобы они присоединились к тому «чувст¬
венному восприятию действительности», которое в одина¬
ковой мере свойственно для представителей славянской и
романской рас?Это разговор уже не о Бразилии, а об общем отношении
к итогам войны, которые, как это ни прискорбно, будут, по
нашему убеждению, и дальше подвергаться открытой и все
более наглой ревизии. Ибо, несмотря на все «убаюкиваю¬
щие» заявления, Соединенные Штаты не заинтересованы в
сильной России, точно так же, как и в 1945г. они не были
заинтересованы в сильной Бразилии. Поэтому сегодня вряд
ли стоит удивляться их, мягко говоря, «прохладному» от¬
ношению к БРИКС и к усилению сотрудничества между
«восходящими» цивилизациями нашей планеты.1 Например, согласно схеме, разработанной специалистом в области
кросс-культурного взаимодействия Р. Льюисом, в мире существует три
типа «деловых культур». Первая - «моноактивная», ориентированная на
выполнение конкретной задачи. Представителями этой культуры явля¬
ются англосаксы. Второй тип - «полиактивная», сориентированная на
людей. К ней относятся все «словоохотливые, импульсивные и общи¬
тельные нации». Это - французы, испанцы, итальянцы, арабы, латино¬
американцы и русские. Третий тип - люди «слушающей» культуры, жи¬
тели Востока - китайцы, японцы, корейцы (См. Business Week. Россия,
2007, №21, с. 59).174
Все сказанное выше - отнюдь не призыв к конфронта¬
ции, а лишь совет «не ходить со своим уставом в чужой мо¬
настырь». Не стоит больше одну и ту же «встречу на Эльбе»
упорно стараться подавать в качестве основного блюда, ко¬
гда другие согласны принимать ее в лучшем случае за «гар¬
нир». Без конкретики, жесткого взаимного интереса, под¬
крепленного фактором силы, говорить с представителями
«торговой цивилизации» на эмоциях, взывая к их «истори¬
ческой памяти», к рыцарским понятиям о «долге», «чести»,
«достоинстве» и пр. - бессмысленно, себе в убыток. Иначе
все может кончиться так, как на крейсере Байя.И еще. Если мы все же хотим сохранить историческую
правду, то нужно «не стесняться» брать пример с тех же
американцев.«...Люди, память которых мы чтим сегодня, ни много,
ни мало, спасли мир. Они оставили свои дома, семьи, детей,
поставили под угрозу собственные жизни и отправились на
другой конец света, чтобы другие могли за них в будущем
наслаждаться жизнью и всеми ее благами. Они - подлинные
герои не только своей страны, Бразилии, но и всего мира,
потому что оставили после себя в наследство более безо¬
пасный, счастливый и процветающий мир, открытый для
подлинного партнерства, свободы и демократии...».1Это - слова из выступления контр-адмирала Ф. Калло-
ма, командира ударного авианосца США «Джордж Вашинг¬
тон», сказанные им при возложении венка к памятнику сол¬
датам и офицерам Бразильского экспедиционного корпуса
во время визита авианосца в Рио-де-Жанейро в апреле 2008
года. Они заставляют задуматься. Но не о конвульсиях ла¬
тиноамериканского курса Вашингтона, которому сегодня
«позарез» стала нужна Бразилия как новая восходящая дер¬1 The Guardian. USS “George Washington”(CVN 73), April 30, 2008,
vol. 16, Issue 76.175
жава и «контрбаланс» для радикальных правительств в ре¬
гионе, а, в первую очередь, о стратегии России в мире и в
Латинской Америке. Ведь если Россия хочет сохранения
памяти об исторической роли СССР во второй мировой
войне, то совершенно очевидно, что и сама она должна при¬
знавать роль других стран, независимо от того, какое место
они занимают на глобусе, и сколько жертв на алтарь той
войны им пришлось принести. До сих пор, к сожалению,
нам не доводилось слышать признания вклада Бразилии со
стороны российских официальных лиц, а информация о ее
участии в войне все еще остается у нас уделом специали¬
стов. Вывод ясен: нам пора перестраиваться, добиваясь
дружбы только с теми, с кем эта дружба реальна, и делового
партнерства там, где такой реальности нет, но где можно
выявить «взаимный интерес».176
ЧАСТЬ IIосколки русскогоЗАРУБЕЖЬЯ
ГЕНЕРАЛ. УЧЕНЫЙ. ПОЭТ«Щемящей тоскою рокочут те звуки,
Те вещие струны далекой страны,
И чудится в них ваша скорбь, ваши муки
Ваш плач по Отчизне - России сыны!И чудится в этом напеве печальном
Биение многих мильонов сердец,
России мне чудится многострадальной
Величие, слава, нежданный конец»Эти строки принадлежат перу Ивана Тимофеевича Бе¬
ляева - русского генерала и георгиевского кавалера, та¬
лантливого ученого, поэта, бесстрашного путешественника
и защитника прав угнетенных.Жизнь и судьба Беляева, тесно связанные с Россией и
Парагваем, несомненно, заслуживают внимания. О нем
можно было бы написать увлекательный приключенческий
роман. Но наша задача - лишь познакомить читателя с тем,
кто в советские времена считался одним из «запретных» ге¬
роев истории.Иван Тимофеевич Беляев родился в Санкт-Петербурге
в 1875 г. в семье, почитавшей Суворова (прадед будущего
генерала по материнской линии, Л.Ф. Трефурт, был секре¬
тарем Александра Васильевича в итальянском походе).
Отец будущего путешественника - потомственный воен¬
ный, командовал 1-й лейб-гвардейской артиллерийской
бригадой, в 1903-1905 гг. служил комендантом Кронштадт¬
ской крепости. В доме Беляевых бывали Тургенев, Глинка,
Григорович, Блок.Старая карта парагвайской столицы, Асунсьона, най¬
денная в раннем детстве на чердаке прадедовской усадьбы,179
стала для Ивана предвестницей судьбы. Юноша зачитывал¬
ся Майном Ридом и Фенимором Купером, проводя долгие
часы в огромной семейной библиотеке. Там он обнаружил
книгу, ставшую настольной, - путевые очерки русского ди¬
пломата А.С. Ионина. «По Южной Америке». Ионин пер¬
вым из русских путешественников посетил загадочную до¬
селе страну Парагвай, оставив яркие, глубоко эмоциональ¬
ные заметки о культуре и быте его народа, о трагичной
судьбе, посетившей парагвайцев во время войны против го¬
сударств «Тройственного союза» в 1864-1870 гг.Парагвай поразил юношеское воображение смелостью
вызова, брошенного двум могущественным соседям - Ар¬
гентине и Бразилии, стойкостью народа, сражавшегося с
захватчиками до последней капли крови. Его взволновала
судьба парагвайских индейцев, столь смело проявивших
себя на полях сражений и столь безжалостно отброшенных
потом на задворки «цивилизованного общества».Поступив в кадетский корпус, Беляев продолжал гре¬
зить индейцами и далеким Парагваем, мечтал о возрожде¬
нии былого величия этой страны. И позднее, в Михайлов¬
ском артиллерийском училище, когда между страницами
учебника ему виделись индейские луки со стрелами, и уже
гвардейским офицером, когда кутежи в шумных компаниях
оставлялись ради серьезных книг и занятий по антрополо¬
гии со знаменитым родственником - академиком С.Ф. Оль¬
денбургом, Беляев оставался верен увлечению детства. На¬
верное, это был сознательный выбор, сделав который, чело¬
век обретает способность влиять на свою судьбу...Но дороже всего была Россия. Отчего так настойчиво
стремился к военной карьере человек научного склада ума?
Отчего именно в артиллерию, когда «в неладах с математи¬
кой?». Языки, история, география, литература давались шу¬
тя. Что это? Семейная традиция? Или отложившаяся в генах
невозможность не сопереживать судьбам Отчизны?180
Июль 1917 г. Вокзал в Пскове. На просьбу унтера снять
погоны только что произведенный в генерал-майоры Иван
Беляев отвечает: «Дорогой мой! Я не только погоны и лам¬
пасы, я и штаны поснимаю, если вы повернете со мною на
врага. А на внутренний фронт, против своих, не ходил и не
пойду, так вы меня уж увольте».Но логика событий, очевидно, оказалась сильней внут¬
ренней логики. Беляев оказывается в рядах Добровольче¬
ской армии, но ни у Деникина, ни у Врангеля в должности
начснаба долго не удержался: предпочел стать обычным
полевым командиром.Потом - Новороссийск, эмиграция... Судьба забросила
его в Константинополь, затем - в Париж. Но Беляева влекло
в Южную Америку. Была идея: создать там «Русский Очаг»-	центр новой «культурной» эмиграции, где «все то святое,
что создавала Русь, могло бы, как в ковчеге, сохраниться до
лучших времен». Основными принципами в деле обустрой¬
ства новых колоний должны были стать аполитичность и
воспитание молодежи в духе традиционных ценностей рус¬
ской культуры в расчете на будущее возрождение России.Казалось, Аргентина должна была идеально подходить
для реализации планов Беляева. Страна, традиционно по¬
ощрявшая иммиграцию, имеющая плодородные почвы и
огромные малонаселенные территории, могла стать раем
для сотен тысяч новых иммигрантов.Но... прибыв в 1923 г. в Буэнос-Айрес, Беляев не
встретил поддержки среди «своих». Верхи русской колонии
в Аргентине увидели в планах беспокойного генерала угро¬
зу своему безбедному существованию. Массовый наплыв
иммигрантов мог бы пошатнуть материальное положение
«старожилов», а авторитет Беляева как вдохновителя новой,
патриотической эмиграции неизбежно затмил бы все преж¬
ние авторитеты. Контакты и переговоры с членами русской
колонии в Аргентине ни к чему не привели. Наоборот, сре¬181
ди «старожилов» стало крепнуть желание в любой форме
отделаться поскорее от надоедливого генерала и его сума¬
сбродных идей, грозивших перевернуть вверх дном весь с
таким трудом уже налаженный быт. Становилось ясно, что
«материалистическая», - по словам Беляева, - русская ко¬
лония в Аргентине не примет новых поселенцев. Осталось,
по-видимому, искать такую страну, где «свои» еще не успе¬
ли пустить корни, обрести имуществом, чинами, положени¬
ем в обществе. И тут взор Беляева обратился к загадочной и
манящей стране детства, интерес к которой сохранялся даже
в самые трудные годы, - к Парагваю.И.Т. Беляев прибыл в Асунсьон в марте 1924 г. С самых
первых шагов его не оставляет чувство, что он где-то на ро¬
дине. И вокзал здесь похож на старинный Царскосельский,
да и сам Асунсьон так напомнил Владикавказ... «В 1924 г.,-	вспоминал Беляев, - в столице страны было всего пять
автомобилей (из них три таксомотора) и одна мощеная ули¬
ца. Существовали трамваи, электрическое освещение и не¬
сколько хороших магазинов... Парагвайское песо стоило
«наших» пять копеек, а за пять сентаво можно было купить
килограмм хлеба, мяса, молока, овощей и фруктов. Трам¬
вайный билет стоил два сентаво, квартира - 400-600 песо в
месяц, корова стоила 800 песо, а хороший конь - 400.
Жизнь была дешева и спокойна...»Беляев сразу же смог устроиться в Военную школу
Асунсьона - преподавателем фортификации и французского
языка. Однако вскоре ему стало ясно, что виды на спокой¬
ную жизнь были несколько преждевременны.В конце 20-х годов резко обострился застарелый терри¬
ториальный спор между Боливией и Парагваем из-за почти
неисследованной, обширной (около 30 тыс. км кв.) области
Чако-Бореаль в междуречье Парагвая и Пилькомайо.Именно с этого момента начинается активное военное
проникновение обеих сторон в раннее забытую Богом полу¬182
пустынную местность, причем, как отмечает большинство
специалистов, так или иначе занимавшихся историей войны
в Чако, инициатива принадлежала Боливии. Делая ставку на
то, что Парагвай в целом уступал ей по ряду важных эконо¬
мических показателей, численности населения, вооружени¬
ям, Боливия, очевидно, рассчитывала на то, что он капиту¬
лирует перед силовым нажимом.Осложнение обстановки нарушило планы Беляева. Уже
в октябре 924 г. он был вынужден отложить все вязанные с
эмиграцией замыслы и по заданию министерства обороны
Парагвая отправиться в Чако. Предстояло преодолеть мно¬
гокилометровый путь через сельву и пустыню, в условиях
тяжелого климата, в полном отрыве от какой бы то ни было
цивилизации и, возможно, во враждебном окружении. Не¬
обходимо было досконально исследовать эту местность, на¬
нести на карту основные географические ориентиры и за¬
крепить границу между двумя странами «де-факто», что
помогло бы если не предотвратить, то хотя бы оттянуть
войну.Исследование территории Чако в 1925-1932 гг. стало
важным вкладом И.Т. Беляева и его немногочисленных рус¬
ских спутников в мировую географическую и этнографиче¬
скую науку. Совершив 13 экспедиций, Беляев оставил об¬
ширное научное наследие, посвященное географии, этно¬
графии, климатологии и биологии этого края. Он научил
быт, культуру, языки и религии местных индейцев, соста¬
вил первые словари: испаско-макка и испанско-чамакоко.
Исследования Беляева помогли, наконец, разобраться в
сложной пламенной и этнолингвистической структуре ин¬
дейского населения Чако.Тяжелейшие условия, в которых оказались Беляев и его
спутники - капитан В.Орефеьев-Серебряков и А. Фон Эк-
штейн в путешествии к лагуне Питиантута в 1930 г., отра¬
жены на страницах его дневника:183
«...Окруженные со всех сторон буйной растительно¬
стью, мы вновь были вынуждены прорубить себе путь в
сельве с помощью мачете. Из-за этого нам удавалось делать
в день лишь от пяти до двенадцати тысяч шагов... Питиан-
тута - «Лагуна Покинутого Муравейника», прекрасное озе¬
ро, расположенное посреди двух обширнейших участков
дикой сельвы, занимает исключительное место в обрядовых
традициях местных индейцев. Это - Троя племен, обитаю¬
щих в Чако-Бореаль. Первые белые в этих исторических
местах, мы разбили лагерь у подножия одной из гор, рядом
с древним индейским колодцем».По признанию самого Беляева, выжить в экстремаль¬
ных условиях помогали лишь хорошие отношения с индей¬
цами, знание их жизни и обычаев. Не раз русский путеше¬
ственник сам питался их скудным рационом - ящерицами и
змеями, учился по несколько дней подряд обходиться без
воды. Записки об индейцах Чако имеют особую ценность
хотя бы уже потому, что их автор не был сторонним наблю¬
дателем, но постигал жизнь «бронзовокожих детей пусты¬
ни» изнутри.«Ни в одной из частей Америк, - писал Беляев в днев¬
нике, - коренное население не представляет такого интере¬
са для этнолога, как в Чако-Бореаль. Различные группы
аборигенов живут здесь на различных уровнях примитив¬
ной культуры. Тобас, мака и сасигуай - самые благородные,
«джентльменские» племена Чако. Их высокий рост, величе¬
ственный внешний вид, особенно в фантастических одеяни¬
ях вождей и членов их семейств, дают представление об
эталоне индейской красоты. Безукоризненное телосложе¬
ние, энергичные черты лица и природное великодушие при¬
дают мужчинам дух благородства, а женщинам - ауру чис¬
тоты. .. Мужчины племени чимакоко низкорослы, однако их
выносливость и трудолюбие выше всяких похвал. Женщи¬
ны столь же крепки и коренасты, однако не отличаются по¬
стоянством в любви. Они любят раскрашивать лица и поль¬184
зуются ароматическими веществами. Если муж долго не об¬
ращает на них внимания, они подыскивают себе другого».И, обобщая наблюдения, Беляев замечал: «Индейцы, -
это, в целом, порядочные и высокоморальные люди. Их
природный ум и способности поражают. Чтобы открыть
путь к развитию их способностей, необходимо серьезное и
особое отношение к ним».Экспедиции Беляева разоблачили тактику Боливии -
путем медленного «просачивания» вооруженных отрядов
добиться фактического закрепления за собой спорных тер¬
риторий. Не напрасно в боливийских газетах за голову рус¬
ского генерала предлагалась награда в 1000 фунтов стер¬
лингов. Захват боливийцами парагвайского форта «Карлос
Антонио Лопес» в июне 1932 г. покончил с неопределенно¬
стью, спровоцировав кровопролитную трехлетнюю войну
между двумя странами.Усилия Беляева, способствовавшие укреплению ди¬
пломатических и военных позиций Парагвая, не остались
незамеченными правительством - ему был присвоен гене¬
ральский чин.В «Чакской войне» 1932-1935 гг. генерал Беляев лично
участвовал во многих сражениях, успешно планировал бое¬
вые операции, de facto будучи начальником Генерального
штаба Вооруженных сил Парагвая. В те годы в сводках с
поле сражений часто звучали русские имена - Корсаков,
Салазкин, Каноников, Касьянов, Ходолей... Всего в боях на
стороне Парагвая участвовало 45 русских офицеров-
добровольцев. В бою за форт Бокерон геройской смертью
пал соратник Беляева по экспедициям в Чако капиталВ.Орефеьев-Серебряков, поднявший батальон в штыковую
атаку. Его именем впоследствии был назван парагвайский
форт - «Орефьефф». Под фортом Сааведра проведя успеш¬
ную разведку боем погиб капитан Б. Касьянов - любимец
парагвайских солдат. Босоногие (так было удобнее из-за
климата в Чако) парагвайские солдаты маршировали по до¬185
рогам войны под русские солдатские песни, переведенные
Беляевым на испанский.Во второй половине декабря 1933 г. и в январе 1934 г.
парагвайцы одержали ряд важных побед, после чего боли¬
вийские войска были вынуждены оставить большую часть
Чако-Бореаль. Не помогли ни поставки американского ору¬
жия,1 ни спешно призванный в Боливию (не в последнюю
очередь как знаток русской военной тактики) ветеран пер¬
вой мировой войны Ганс Кундт, «прихвативший» с собой
еще 120 германских офицеров...В Парагвае помнят русских и их вклад во «вторую
борьбу за независимость», какой стала для парагвайцев
«Чакская война». 13 улиц в Асунсьоне носят русские имена.
Но память о генерале Беляеве особая. Ее хранит каждый па¬
рагваец, в жилах которого течег индейская кровь.Война, нанесшая серьезный удар по экономике Пара¬
гвая, не позволила Беляеву реализовать свои планы, связан¬
ные с русской эмиграцией, и в 1937 г. он, к тому времени
уже оставивший военную службу, становится во главе
борьбы за равноправие парагвайских индейцев. В распро¬
страненной в начале 40-х годов «Декларации прав индей¬
цев» он изложил свои взгляды на то, каким должно быть
«человеческое» отношение к ним. «Декларация» требовала
от белых элементарной справедливости - возвращения ра¬
нее отторгнутых земель, распространения на индейцев ос¬
новных человеческих прав: свободы передвижения, непри¬
косновенности жилища, доступа к предпринимательской
деятельности.1 Зловещую роль в начале Чакской войны сыграла американская «Стан-
дард ойл компании». Поучив контракт от правительства Боливии на
территории сопредельной с Чако, компания постоянно подталкивала
Боливию на захват спорной местности в надежде, что и там удастся об¬
наружить «черное золото». По иронии судьбы нефть в Чако нашли
только в наше время.186
Индеец, проживавший в Чако, чувствовал себя состав¬
ной частью окружающей среды. Он относился к растениям
и животным гак же, как и к своим собратьям по племени, не
пытался «исправлять» природу и производить то, чего не
производили его предки. В основном, чакские индейцы не
имели никаких контактов с представителями белой расы
вплоть до начала XX в. Они, как подчеркивал Беляев, были
последними представителями тех племен собирателей и
охотников, которые составляли в свое время большинство
оттеснены в далекие уголки Австралии и Центральной Аф¬
рики.Будучи от природы «свободным как ветер», индеец,
считал Беляев, не делает ничего по принуждению и должен
сам быть опорой и двигателем своего прогресса. С этой це¬
лью он предлагал предоставить индейским общинам пол¬
ную автономию, ликвидировать неграмотность, дать индей¬
цам представление об основах культурной жизни, демокра¬
тических ценностях, праве и т.д. При этом русский ученый
предостерегал от искушения разрушать складывавшийся
веками образ жизни индейцев - культуру, быт, языки, рели¬
гию, поскольку это, учитывая свойственные индейцам кон¬
серватизм и уважение к памяти предков, лишь оттолкнуло
бы их от «культуры белого человека».Трудно было, однако, ожидать благотворительности от
правительства в условиях экономической разрухи и поли¬
тической нестабильности, вызванных недавней войной. На¬
циональный патронат по делам индейцев, которым руково¬
дил Иван Тимофеевич, не получил ни денег, ни земель для
организации индейских колоний, а сам директор вскоре был
смещен со своего поста. Вероятно, слишком бескомпро¬
миссной была его борьба за права обездоленных, слишком
резки выступления в печати...Но Беляев не успокаивается на этом. Наконец-то он
впервые находит практическое применение своему поэтиче¬
скому и драматургическому перу.187
Художественная натура Беляева никогда не знала по¬
коя, так же, как и его деятельный характер. Он писал стихи,
будучи юным кадетом и уже умудренным опытом граждан¬
ской войны офицером. Есть у него и отдельный «парагвай¬
ский» цикл. Особое место в нем занимают переводы рус¬
ского песенного фольклора на испанский. Это «Тройка»,
«Хаз-Булат», «Родина моя» и многое другое. Беляев сво¬
бодно переводил также с французского, немецкого и анг¬
лийского. Однако опубликовано было немного. Из этого
следует особо выделить перевод на русский язык древнего
устного сказания индейцев-чимакоко «Амормелата» - «Ве¬
ликий потоп», где раскрываются религиозные верования
чакских племен. Впервые перевод этой поэмы появился в
эмигрантской газете «Русский в Аргентине» в 1040 г.Трудно оценить достоинства беляевских стихов. Может
быть, судя по мизерному количеству публикаций, сам он
был о них не очень высокого мнения. Однако, читая их,
чувствуешь смелый полет фантазии автора и присущий ему
незаурядный драматургический талант. Беляев задумал соз¬
дать индейский театр и сам сел писать сценарий...В апреле 1938 г. в Национальном театре Асунсьона с
аншлагом проходит премьера спектакля первого в истории
Америки индейского театра, посвященного участию индей¬
цев в Чакской войне. Через некоторое время труппа в 40 че¬
ловек под руководством Беляева выезжает на гастроли в Бу¬
энос-Айрес. После возвращения из Аргентины, где спектак¬
ли проходили с неизменным успехом, Беляев сочиняет и
ставит новый красочный, феерический спектакль «Откры¬
тие Америк» Действие разворачивается в парке Кабальеро,
где природный ландшафт служит естественной декорацией
доселе невиданного действа.Но, даже уйдя с головой в новые начинания, Иван Ти¬
мофеевич не мог оставаться равнодушным к судьбам Рос¬
сии, особенно в годы гитлеровской агрессии против СССР.
Как истинный русский, он был всей душой на стороне сво¬
его народы, сражавшегося с фашизмом.188
Выступая против тех эмигрантов, которые видели в
Германии «спасительницу России от большевизма», старый
генерал в своих мемуарах называл их «идиотами и обман¬
щиками».В октябре 1942 г., президентским декретом учреждает¬
ся устав Парагвайской ассоциации индеанистских исследо¬
ваний. Создание этой научно-общественной организации
стало прямым следствием той пропагандисткой работы, ко¬
торую Беляев, стремясь изменить равнодушное отношение
общества к судьбам коренного населения страны, неустанно
вел с середины 30-х гг. Фонды, собранные ассоциацией за
счет общественных пожертвований, личных взносов учре¬
дителей, специализированного печатного издания, поступа¬
ли индейцам, которые имели право распределять их соглас¬
но своим нуждам. При ассоциации был создан уникальный
музе культуры парагвайских индейцев. Начал издаваться
специализированный журнал «Анналы ассоциации индеа¬
нистских исследований Парагвая».В октябре 1943 г. члены Исполнительного комитета ас¬
социации: президент - д-р Андрес Барберо, казнечей - пол¬
ковник Эухенио Мартинес, директор индейской колонии-
школы - генерал Хуан (Иван) Беляефф получают, наконец,
от президента страны «добро» на создание первой индей¬
ской колонии, которой присваивается имя Бартоломе де лас
Касаса - испанского священника, боровшегося за права ин¬
дейцев. Местом для колонии был избран небольшой остро¬
вок на р. Парагвай поблизости от Асунсьона, с незапамят¬
ных времен служивший портом для пирог чакских индей¬
цев. В следующем году Беляева восстанавливают в должно¬
сти директора Национального патроната по делам индейцев
с признанием всех прошлых заслуг и присваивают ему ти¬
тул Генерального администратора индейских колоний.До последнего дня жизни (22 июня 1957 г.) генерал Бе¬
ляев регулярно совершал путешествия на лодке до остров¬
ка, на котором располагалась школа-хижина, где он учил
грамоте индейских детей. Среди оставленных им бумаг189
наибольшего внимания заслуживает переписка с властями,
в том числе и с несколькими президентами республики, об
индейцах: об их горестном положении, о насилиях и пре¬
ступлениях белых, просьбы о разрешении свободной охоты
и свободы кочевья и т.д. Дом Беляевых в Асунсьоне при
жизни хозяина всегда был открыт для индейцев, приходив¬
ших сюда иногда целыми семьями. После смерти генерала
индейцы проявили трогательную заботу о его вдове - вер¬
ной спутнице жизни Александре Александровне.Хоронили Ивана Тимофеевича Беляева с воинскими
почестями как генерала, Почетного гражданина Парагвая,
Почетного администратора индейских колоний. Тело было
доставлено на военном корабле на тог самый островок, в
хижину без окон под крышей из тростника, где он учил де¬
тей. Дальше белых не пустили. В хижине индейцы долго
пели над своим другом погребальные песни. После похорон
посадили вокруг кусты роз. На простом четырехугольнике
земли, без холма, выложили надпись: «Здесь живет среди
своих любимых индейцев Беляев».Отказавшись от взгляда на мир через «классовую» оп¬
тику, мы, наконец, открыли для себя заново не только нашу
историю, но и тех достойных людей, имена которых она со¬
хранила. Теперь мы учимся судить о них не по политиче¬
ской принадлежности, а по их человеческим качествам и
заслугам. Иван Тимофеевич Беляев оставил в Парагвае ты¬
сячи благодарных ему людей - парагвайцев и русских, бе¬
лых и индейцев. Оставил Ассоциацию и музей, ценнейшие
научные труды и, самое главное, посеял на далекой южно¬
американской земле семена русской гуманистической куль¬
туры.190
НЕКОТОРЫЕ ПОДРОБНОСТИ ЧАКСКОЙ
ВОЙНЫПричины и последствия Чакской войны 1932-1935 гг.
между Боливией и Парагваем уже были освещены в некото¬
рых отечественных исследованиях.1 Здесь же хотелось бы
затронуть некоторые ее малоизвестные или совсем не из¬
вестные нашему читателю эпизоды.Непосредственным поводом для начала крупномас¬
штабных военных действий послужил захват боливийцами
парагвайского поста Питиантута в северо-западной части
Чако-Бореаль 15 июня 1932 г. Пост был установлен на бере¬
гу одноименной лагуны, открытой за несколько месяцев до
этого группой русских путешественников во главе с генера¬
лом Иваном Тимофеевичем Беляевым, состоявшим на пара¬
гвайской службе.Уже через месяц, 16 июля, парагвайскому отряду, про¬
водником которого был все тот же Беляев, удалось отвое¬
вать Питиантуту. Но остановить маховик войны уже было
невозможно.Вопреки всем расчетам парагвайцев, военные действия
были перенесены Боливией в центр Чако-Бореаль, туда, где
уже давно де-факто утвердился Парагвай. Стало ясно: Ла-
Пас решил покончить с тактикой «мирного проникновения»
в Чако, которую он небезуспешно использовал с 1922 г., и
сделать ставку на решение затянувшегося территориального
спора военным путем. В конце июля боливийцами были за¬1 Латинская Америка в международных отношениях. XX век, т. 1. М.,
1982, с. 158-176.; Б.Ф.Мартынов. Парагвайский Миклухо-Маклай. По¬
весть о генерале Беляеве. М., 1993.191
хвачены парагвайские форты Корралес, Толедо и Бокерон1 в
центральном Чако. Прояснился и их стратегический замы¬
сел: выход к реке Парагвай и осада главных городов Пара¬
гвая - Консепсьона и Асунсьона.28 июля президент Парагвая А. Гуджиари объявил все¬
общую мобилизацию. Первым делом необходимо было
срочно освободить Бокерон, который облегчал боливийцам
выход к железной дороге Касадо, открывал путь к укреп-
району в Исла-Пои, к р. Парагвай и г. Консепсьон.Осада Бокерона длилась 21 день. Как для осажденных,
так и для осаждавших серьезную проблему представляли
климатические условия Чако - засушливый климат почти
при полном отсутствии воды и свирепые кровососущие на¬
секомые. 29 октября боливийский комендант фортина под¬
полковник Марсана выбросил белый флаг. Важный вклад в
эту победу внесли русские добровольцы, вступившие в ар¬
мию Парагвая накануне войны. Под Бокероном геройски
сражался и пал первый из них - капитан В.Ф. Орефьев-
Серебряков, один из спутников И.Т. Беляева в его первом
походе к лагуне Питиантута. Сам Беляев в то время нахо¬
дился при штабе командующего войсками в Чако полков¬
ника Хосе Феликса Эстигаррибиа. В его ведении находи¬
лось и все артиллерийское хозяйство действующей армии.Успех под Бокероном позволил освободить в ноябре
1932 г. другие парагвайские форты, захваченные боливий¬
цами в центре Чако, а также овладеть собственно боливий¬
скими укреплениями - Арсе, Алиуата и Платанильос, что
позволило бы парагвайцам, при последующем благоприят¬
ном стечении обстоятельств, сомкнуть левое и правое кры¬1	Парагвайский форт в Чако («фортин») в мирное время представлял
собой легкое земляное укрепление с несколькими пулеметами, либо
орудиями, и обороняемое ротой солдат. В зависимости от стратегиче¬
ской важности «фортин» мог быть серьезно дооборудован в инженер¬
ном отношении и вместить гарнизон от 500 до 1500 чел.192
ло своей армии в Чако и «выдавить» боливийцев к р. Пиль-
комайо. Это давало надежду на быстрое окончание войны.
«Если взятие назад Питиантуты означало 25% от общего ус¬
пеха, то Бокерон уже довел его до 50%. И лишь ряд после¬
дующих ошибок затянул войну на два года», - писал в своем
дневнике И.Т. Беляев.Ошибкой стала медлительность X. Эстигаррибиа. Он
позволил боливийским частям беспрепятственно отходить
из занятых парагвайцами укреплений к сильно укрепленно¬
му боливийскому форгу Сааведра. «Эстигаррибиа не при¬
нимал доводов подчиненных, а меня хоть и выслушивал, но
в большинстве случаев безрезультатно», - с горечью конста¬
тировал Беляев. О «чрезмерной осторожности» своего ко¬
мандующего, в результате которой была утеряна стратегиче¬
ская инициатива и «допущена неверная оценка состояния
противника», писал и командир элитной Первой пехотной
дивизии Парагвая, получившей после взятия Бокерона по¬
четное звание «Железной», полковник Карлос Хосе Фернан¬
дес.1Все попытки «Железной» в ноябре 1932 г. штурмом ов¬
ладеть Сааведрой, закрывавшей стратегическое направление
к р. Пилькомайо, не принесли успеха. «Атакуя с фронта
Сааведру, прикрытую неодолимыми лесными позициями,
мы взяли на себя непосильную задачу», - пытался втолко¬
вать упрямому Эстигаррибиа Беляев, хорошо усвоивший
опыт первой мировой и гражданской войн. Однако все дово¬
ды были тщетны. Парагвайцам по-прежнему не удавалось
воспрепятствовать доступу в форт основных сил «болис»2, в
результате численность гарнизона все время росла. К тому
же потеря времени стоила дорого: боливийцы получили1	C.J. Fernandez. La Guerra del Chaco, t. II. Saavedra. Buenos Aires, 1956,
p. 20.2	Так парагвайцы называли боливийцев в годы Чакской войны.193
возможность сосредоточивать свежие силы на флангах пара¬
гвайской армии в Чако.В декабре противник получил серьезное моральное
подкрепление. 6 декабря на пост главнокомандующего бо¬
ливийской армией был назначен немецкий генерал Ганс
Кундт, долгое время работавший в этой стране военным ин¬
структором. Кундт, который воевал в Первую мировую вой¬
ну на восточном фронте, пользовался колоссальным автори¬
тетом в Боливии. С его именем боливийские генералы свя¬
зывали надежды на скорую победу над Парагваем.С приходом Кундта военные действия Боливии резко
активизировались. 13 декабря в руках боливийцев неожи¬
данно вновь оказался фортин Платанильос. Это грозило об¬
рывом стратегической коммуникации парагвайской «Желез¬
ной» дивизии, находившейся в 12 км от Сааведры, в местеч¬
ке Кампо-Хордан, с ее тылами в Арсе и Алиуата. 25 декабря
Первый корпус парагвайцев в составе свыше 5 тыс. человек,
предназначавшийся для нанесения главного удара, был вы¬
нужден перейти к обороне, отрядив Вторую и Третью диви¬
зии для прикрытия Арсе и дороги Кампо-Хордан - Алиуата.
«Железная» по-прежнему оставалась перед сильно укреп¬
ленной Сааведрой.Эстигаррибиа, очевидно, подозревал, что боливийцы
могут готовить на западном участке фронта фланговый удар
с целью окружить и уничтожить наиболее боеспособную
дивизию парагвайской армии. В район Пуэсто-Навидад для
глубокой разведки противника им был послан особый разве¬
дывательно-кавалерийский эскадрон во главе с русским
добровольцем, капитаном Б.П. Касьяновым. Ранним утром16	февраля 1933 г. эскадрон столкнулся с передовыми час¬
тями свежей боливийской IX пехотной дивизии, предназна¬
чавшейся для флангового охвата парагвайцев. В результате
короткого боя Б.П. Касьянов погиб, а его эскадрон был рас¬194
сеян.1 При отступлении остатков эскадрона Касьянова пулей
из крупнокалиберного пулемета был тяжело в руку адъю¬
тант Б.П. Касьянова - лейтенант А.Г. фон Экштейн-
Дмитриев.Разведданные, представленные эскадроном Касьянова,
оказались весьма ценными. Они свидетельствовали, что
Кундт неизбежно попытается отрезать «Железную» дивизию
от главных сил парагвайцев, прижать ее к Сааведре и унич¬
тожить охватывающим маневром IX-й и IV-й боливийских
пехотных дивизий.Но Эсгигаррибиа, как это ни странно, не спешил пред¬
принимать упреждающих действий.12 марта IX боливийская дивизия, как это было предпи¬
сано по плану Кундта, перешла в наступление на правом
фланге парагвайской армии и перерезала дорогу Кампо-
Хордан - Арсе, нарушив сообщение между «Железной» и
командованием Первого корпуса. Ввиду сосредоточения в
непосредственной близости от него превосходящих сил про¬
тивника, парагвайский гарнизон в форте Алиуата, которым
командовал русский доброволец капитан Н. Ширков, полу¬
чил приказ отступить к Арсе, что и было немедленно сдела¬
но, причем обошлось без потерь.Инициатива в войне теперь полностью перешла к боли¬
вийцам. «Клещи» вокруг «Железной» дивизии стали опасно
смыкаться с северо-запада при полном бездействии пара¬
гвайского командования в Чако. Свободной для отступления
оставалась лишь малопригодная индейская тропа на восток,
в направлении на старый парагвайский фортин Гондра. Са¬
перы «Железной» в ожидании долгожданного приказа уже
бросилась расширять и укатывать ее: предстояло вывозить
артиллерию, раненых и запасы воды.Однако Эстигаррибиа не хотел считаться с реально¬1	Подробнее см.: Латинская Америка, 1998, № 7, с. 70-76.195
стью. Вместо приказа к отступлению он отправил команди¬
ру «Железной», полковнику Фернандесу, телеграмму с при¬
казом продержаться до 20 марта, полагая, что к этому вре¬
мени части Первого корпуса смогут выбить боливийцев из
Алиуата и освободить парагвайцев в Кампо-Хордан.Фернандес же бомбардировал Эстигаррибиа депешами с
просьбой начать, наконец, отход: запасов воды и продоволь¬
ствия оставалось всего на четыре дня (до 17-го!), его атако¬
вали со всех сторон и засыпали бомбами с воздуха. К тому
же отвоевать Алиуата не удавалось, а тропу на Гондру боли¬
вийцы могли вот-вот перекрыть, после чего дивизия была
бы неизбежно разгромлена, а с ней, возможно, и вся армия.По свидетельству участника этих событий - А. фон Эк-
штейн - Дмитриева, ситуация, сложившаяся в Чако в февра¬
ле 1933 г., в чем-то (разумеется, при всей колоссальной раз¬
нице в масштабах!) напоминала положение, возникшее под
Сталинградом десять лет спустя. Если бы боливийцы успели
закрыть дорогу на Гондру и замкнуть «кольцо», то пара¬
гвайская «Железная» оказалась бы прижатой к Сааведре, как
армия Паулюса к Волге, и тогда никакой Эстигаррибиа не
смог бы прорвать окружение, как не смог потом этого сде¬
лать и фельдмаршал Манштейн.Спасение, однако, пришло с неожиданной стороны. С20	января 1933 г. по ноябрь 1934 г. И.Т. Беляев, так и не на¬
шедший с Эстигаррибиа общего языка, работал в Асунсьоне,
в штабе Главкома вооруженных сил Парагвая генерала Ма¬
нуэля Рохаса. Он был помощником Рохаса и начальником
оперативно-тактического, организационного и информаци¬
онного отделов штаба. Серьезно больной к тому времени
главком практически уже не принимал никакого участия в
руководстве военными действиями, передоверив его коман¬
дующему в Чако - полковнику Эстигаррибиа. Формально,
однако, он имел право отменять приказы последнего. Этим и
воспользовался Беляев, видя, какая угроза нависла над Пара¬196
гваем. Действуя от имени главкома, он, через голову Эсти-
гаррибиа, санкционировал немедленный отход «Железной».«Фернандес оказался в бутылке и сообщался лишь поло¬
сой в 500 м вдоль индейской тропы на Гондру. Ситуация ста¬
новилась далее нетерпимой, необходимо было срочно что-то
делать. От имени главкома 15 марта нами была послана теле¬
грамма командиру «Железной», санкционировавшая немед¬
ленный отход. Получив разрешение, ему с трудом удалось
пробиться сквозь огонь по наспех оборудованной дороге, уво¬
зя орудия, раненых и обозы. Противнику достались лишь че¬
тыре пустые цистерны для воды».1Однако дела на правом фланге продолжали ухудшаться.
Боливийцы окружили фортин Эррера, не сумев, правда, с ходу
захватить его. Эстигаррибиа неожиданно отдал приказ своим
войскам оставить фортин. Этот приказ был немедленно отме¬
нен штабом главкома. Эррера был связующим звеном между
правым и левым флангами парагвайской армии в Чако и сдача
боливийцам фортина привела бы к расчленению фронта. В
штабе был спланирован и нанесен удар по тылам боливийцев,
в результате чего Эрерру удалось отстоять. Позднее это стало
залогом одной из решающих побед парагвайцев в сражении
при Кампо-Виа.Заслуга Беляева и русских добровольцев в спасении Па¬
рагвая несомненна. Недаром в первом томе мемуаров, вы¬
шедших после войны, полковник Фернандес высказал от име¬
ни своих соотечественников признание и благодарность Бе¬
ляеву - «первому русскому на службе национального дела», а
с ним и «всем храбрым офицерам той же национальности».2Тем не менее, помощь русских офицеров-добровольцев
приветствовалась далеко не всегда и везде одинаково.1	И. Беляев. Записки русского изгнанника. - Простор. Алма-Ата, 1996,
№ 8, с. 59.2	C.J.Fernanandez. Op. cil., 1.1. Boqueron, 1958, p. 68.197
После того, как Беляев и Фернандес смогли переломить
его упрямство, Эстигаррибиа, по-видимому, затаил на них
злобу. В своих мемуарах он, в отличие от большинства па¬
рагвайских военачальников той поры, вообще никак (!) не
упомянул о роли русских добровольцев в победе Парагвая.
Что же касается Фернандеса, то вскоре после вывода «Же¬
лезной» из-под удара, Эстигаррибиа снял его с командова¬
ния дивизией и отправил в «почетную ссылку» - начальни¬
ком Высшей военной школы в Асунсьоне.Весной 1933 г. сложились, наконец, благоприятные ус¬
ловия для перехода парагвайской армии в наступление.
Зимнее поражение под Нанавой, в результате которого бо¬
ливийская армия потеряла более полутора тысяч солдат и
офицеров, потрясло боливийцев и повергло их доселе не
знавшего сомнений «фюрера» - генерала Ганса Кунда, в со¬
стояние перманентного ступора. Наступление на Нанаву
было предсказано Беляевым, хорошо изучившим тактику
германской военщины на полях сражений первой мировой.
Он вместе с другим русским генералом, Николаем Эрном,
смог, готовясь отразить это наступление, превратить старый
парагвайский фортин в непреступную крепость.Согласно новому плану штаба главкома, Первому кор¬
пусу парагвайцев теперь надлежало прорвать оборону бо¬
ливийцев под Нанавой, соединиться с правым крылом ар¬
мии и окружить две боливийские дивизии в Алиуата - Саа¬
ведра. Дальше начинал действовать старый план: выход си¬
лами уже трех корпусов на Бальивиан - Платинильос, а по¬
том - прорыв к р. Палькомайо. В составе Третьего пехотно¬
го корпуса парагвайцев должна была действовать Четвертая
пехотная дивизия, командование которой поручалось пол¬
ковнику Фернандесу, оставившему свою должность в Выс¬
шей военной школе. Назначение в «заштатную» Четвертую,
очевидно, было расценено Фернандесом как понижение.
Ведь до этого он командовал элитной «Железной», и мог198
бы, наверное, рассчитывать уже на командование корпусом.Но Эстигаррибиа, получивший к тому времени звание
генерала, внес свои коррективы в план штаба главкома.
Вместо того, чтобы неожиданно для противника перерезать
дорогу, которая соединяла Алиуата с Сааведрой, он сначала
решил очистить от боливийцев сектор Чаркас, однако на¬
ткнулся там на ожесточенное сопротивление. Эти бои стои¬
ли парагвайцам немалой крови.28 октября 1933 г. командир второго кавалерийского
полка Четвертой дивизии майор Серхио (Сергей) Салазкин
обратился с рапортом к командиру дивизии полковнику
Фернандесу. В рапорте, который был поддержан и коман¬
диром третьего полка майором С. Мориниго, Салазкин,
опираясь на опыт первой мировой, возражал против плана
намеченного наступления, считая абсурдным атаковать «в
лоб» хорошо укрепленные позиции противника. Ротмистр
Салазкин был опытным военным, прошедшим мировую и
«гражданку» в составе Текинского конного полка. С июля
1917 г. текинцы составляли личную охрану Главкома - Л.Г.
Корнилова. Прикрывали они его и в знаменитом «Ледяном
походе».А вот что пишет полковник Фернандес в третьем томе
своих мемуаров: «Салазкин получил от меня нагоняй за то,
что не заметил, что перед ним не хорошо оборудованные
позиции, а всего лишь одна линия окопов. Майора Морини¬
го я вообще вынужден был освободить от командования
полком. Не стоит принимать упрямство Салазкина за геро¬
изм. В ходе наступления 30 октября в результате его песси¬
мизма направление атаки полка, которым он командовал,
отклонилось на восток вместо того, чтобы ориентироваться
строго в южном направлении. Сам майор накануне был тя¬
жело ранен и некоторое время спустя скончался в госпита¬
ле».Но это все на странице 122. А уже на следующей, 123-199
й, храбрый полковник Фернандес изложил следующее: «За¬
дача, поставленная перед Четвертой дивизией, оказалась
очень сложной. Противник прекрасно оборудовал свои по¬
зиции. Общие потери дивизии за время боев в октябре со¬
ставили 290 человек.1 При взятии хорошо укрепленных обо¬
ронительных линий боливийцев мы несли многочисленные
потери. Оборона была организована на глубину с целью
проведения обязательных контратак. У противника име¬
лось в достатке вооружения и боеприпасов, он вел актив¬
ное наблюдение, так что эффекта внезапности нам дос¬
тигнуть не удалось» (весь курсив мой. - Б.М.).2Вот так «одна линия окопов»!Написать о том, что прав был русский, Фернандес, уже
испытавший до этого, что значит немилость начальства, на¬
верное, попросту, побоялся. Отдадим ему должное хотя бы
за то, что он сумел скрыть неудобную для себя правду так
«ловко», что она сразу же вылезает наружу для любого, кто
искренне заинтересован в ней.«После войны я несколько раз встречался с Фернанде¬
сом, - сообщил мне А. Фон Экштейн-Дмитриев, - и просил
его прояснить, в чем же правда о Салазкине, но он только
отмалчивался или говорил что-то невпопад. Я уверен, что
он понял свою ошибку, но признать, что прав был русский,
означало бы для него, уже испытавшего однажды неми¬
лость начальства, конец карьеры. Ну, что же тут подела¬
ешь? Храбрость на войне не всегда означает, что человек
может остаться храбрым и принципиальным в повседнев¬
ной жизни. Из всех людей, которых я знал, таким, пожалуй,
был только генерал Беляев»...Только летом три парагвайских армейских корпуса1	В 1933 г. парагвайская пехотная дивизия насчитывала в среднем 1200
человек, поэтому такой показатель следует признать высоким.2	Ibid., t. III. Zenteno - Gondra, 1962, p. 122-123.200
смогли приступить, наконец, к выполнению своего страте¬
гического плана. «Железная» дивизия, выступавшая из Гон-
дры, замкнула кольцо вокруг Алиуата, где попали в окру¬
жение две боливийские дивизии. Командир ЕХ-й, полковник
Бансер (отец будущего диктатора Боливии) запросил по ра¬
дио указаний у Кундта. И тогда бравый германский вояка,
который всегда отзывался о «босоногих» парагвайцах с не¬
скрываемым презрением, впервые отстучал Бансеру откры¬
тым текстом: «Поступайте, как сами сочтете нужным». По¬
пытка прорыва боливийцев из Алиуата, куда им для «под¬
держания духа» сбрасывали с воздуха по распоряжению
Кундта мешки с кокой, окончилась 10 декабря сражением
при Кампо-Виа, в результате которого боливийская армия
потеряла убитыми и ранеными до 3-х тыс. человек. Победа
парагвайцев при Кампо-Виа сразу же привела к падению
идола - Ганса Кундта1 и вызвала смену правительства в Бо¬
ливии.После этой победы судьба войны была, по сути дела,
решена. Последовали захват Сааведры и Муньоса. В сен¬
тябре 1934 г. пал фортин Бальивиан, и парагвайцы вышли к
р. Пилькомайо. На севере им впервые пришлось сражаться в
горной местности - там, где начинались отроги Анд. После
сражения при Кармен оказалась разрушенной вся система
боливийских укреплений в районе Ибиобо - Капиренда -
Карандаити, и до второго по значению города Боливии -
Санта-Крус парагвайцам было уже рукой подать.«Я окончил войну в Вилья-Монтес на реке Пилько¬
майо», - вспоминал А. Фон Экштейн - Дмитриев. «Впереди
лежала Боливия и оттуда уже было совсем недалеко до Ка-
мири, где находились боливийские нефтяные разработки».Углубившись на боливийскую территорию, парагвай¬1 Генерал Ганс Кундт умер в Лугано (Швейцария) 30 августа 1939 г., за
день до начала Второй мировой войны.201
ская армия была вынуждена остановиться из-за растянуто¬
сти коммуникаций. Кроме того, Парагвай был крайне исто¬
щен войной. Еще более истощенная Боливия уже не могла
организовать эффективного контрудара. В июне 1935 г., три
года спустя после начала боевых действий, было подписано,
наконец, долгожданное перемирие. Стороны потеряли в ре¬
зультате этой войны приблизительно 100 тыс. человек и по¬
несли колоссальный материальный ущерб. С учетом их де¬
мографической и экономической ситуации эти потери могут
быть сравнимы с потерями крупных европейских стран в
первой мировой войне.202
ПАРАГВАЙСКИЕ ВСТРЕЧИВозможно, тут что-то не так. Может быть, желание ви¬
деть вещи в определенном свете превозмогло чувство ре¬
альности. Но Парагвай и особенно его столица Асунсьон
несут на себе совершенно четкий отпечаток «русскости».И дело тут совсем не в трамвае (редкость для Латин¬
ской Америки!), медленно ползущем в потоке транспорта,
как где-нибудь у нас в Москве на Бульварном кольце. Все
гораздо глубже. Здесь вмешалась история и вместе с ней то,
что за недостатком «четких научных критериев» можно бы¬
ло бы определить как духовное начало.Отдельные совпадения, по-моему, не случайны. Семь
холмов, на которых расположен Асунсьон, роднят его с
«колокольным семихолмием» цветаевской Москвы. А если
к этому добавить, что многие здания в Парагвае построены
русскими (а вещи несут на себе отпечаток души их создате¬
лей!), что 13 улиц в парагвайской столице носят русские
мена, то случайные совпадения приобретают некоторую
обусловленность.Русских в Асунсьоне немного, во всяком случае, тех,
кто знает родной язык и хранит душевную связь с родиной
своих предков. Таких сейчас гораздо больше на двух рус¬
ских кладбищах - одном в центре, другом на окраине, где
белые православные кресты явно выбиваются из секвойе¬
пальмового антуража. Но, ведь там, где История прошла
своим тяжелым шагом, нет места статистике. И даже если в
Парагвае останется всего лишь один человек говорящий по-
русски, беляевская «живая нить русского начала», вплетен¬
ная в историю этой страны, сохранит уникальные духовные
основы для сближения наших стран. Святослав Канонников-	активный радетель такого сближения.203
ПРОСМАТРИВАЕТСЯ ЛИ НОВОРОССИЙСК С
БЕРЕГА р. ПАРАГВАЙ?1История семьи Святослава Канонникова - вице-
президента Ассоциации выходцев из России и их потомков
в Парагвае (АРИДЕП), преуспевающего бизнесмена и
большого друга России, одновременно сложна и проста, как
сложны и просты были судьбы многих русских людей,
прошедших через горнило первой мировой и гражданской
войн.С «легкой руки» генерала Беляева «Парагвайская меч¬
та» в те годы захватила многих русских эмигрантов, не на¬
шедших пристанища в охваченной кризисом Европе. Вот и
Канонниковы, временно осевшие в Константинополе, ре¬
шили отправиться к Беляеву. Но на дальний вояж не хвата¬
ло денег’, и Всеволод нанимается матросом на греческий па¬
роход, чтобы заработать на проезд.В Парагвай добирались «на перекладных». Святослав
родился на пароходе, шедшем по Ла-Плате в направлении
Монтевидео. Там семья, вновь оставшаяся без денег, была
вынуждена сделать остановку, и Всеволод устроился на ра¬
боту в порт, грузчиком.В Асунсьон прибыли уже к началу Чакской войны. Как
и большинство других русских, успевших добраться до Па¬
рагвая, глава семьи ушел добровольцем на фронт. Специ¬
альность инженера, любовь к флоту и знания, полученные
во время плаваний, пригодились. Канонников-старший за¬
кончил войну кавалером Чакского креста, лейтенантом фло¬
та и командиром флотилии малых плавсредств, действо¬
вавшей на р. Парагвай и ее притоках. Вся последующая
судьба семьи Канонниковых оказалась тесно связанной с
этой рекой.1 Статья написана в 1998 году для журнала Латинская Америка.204
В 1942 г. Всеволод строит свою первую небольшую де¬
ревянную лодку с мотором, на которой вместе с сыном на¬
чинает регулярные перевозки грузов по реке. С этой лодки,
которую Святослав бережно хранит у себя во дворе, и на¬
чинается история знаменитой «Флумар Парагуайа».Вставший у руля семейной компании (после смерти от¬
ца в 1952 г.) Святослав, приобрел несколько судов типа
«река-море», которые стали совершать каботажные рейсы
по п. Парагвай и Ла-Плате сначала в Аргентину и Уругвай
потом на север - в Бразилию и страны Карибского моря и,
наконец, - в США и Канаду. В конце 70-х корабли Канон-
никова впервые пересекли Атлантику, и «диковинный»
флаг Парагвая увидели в морских портах Европы. В те годы
на парагвайских банкнотах в 500 гуарани появился кораб¬
лик «река-море», ставший гордостью нации, которая сумела
выйти из речного на океанский простор. Альбом Святослава
Канонникова запестрел фотографиями, где он запечатлен в
компании всесильного А. Стресснера: на банкете, на спуске
очередного судна, в президентском дворце.Но милость сильных мира сего недолговечна. Когда
сын Стресснера пожелал войти в состав правления «Флумар
Парагуайа», прямолинейный Святослав ответил: «Воров и
гомесексуалисгов у себя не держим».Дальше началось то, что и должно было начаться. Ком¬
пания Канонникова потеряла правительственные субсидии
и поддержку могущественного диктатора. Постепенно Свя¬
тослав был вынужден продать весь свой флот. На семью об¬
рушились репрессии. Многих родственников посадили в
тюрьму, а зятя, мужа скоропостижно скончавшейся в
1985 г. дочери Нины, замучили в застенках политической
полиции.Но на этом история компании Канонниковых не закон¬
чилась, вернее, закончился лишь один ее этап - парагвай¬
ский, потому что в 1989 г. начался новый этап - русский. В205
том же году в большом и прекрасно обставленном доме
Святослава Канонникова, что находится в Асунсьоне на
улице лейтенанта Канонникова, состоялось первое учреди¬
тельное заседание АРИДЕП. Целями ассоциации стало
«объединение всех русских и их потомков в Парагвае»,
«представительство, защита и поддержка интересов русской
общины», «сохранение и развитии русских культурных и
религиозных традиций, пропаганда изучения русского язы¬
ка», «укрепление престижа русского доброго имени среди
парагвайцев».1 В качестве членов-учредителей новой обще¬
ственной организации, доступ в которую, кстати, не был
закрыт и для парагвайцев, фигурировали 111 человек - по¬
томки выходцев из России и члены их семей. И лишь один
из них - полковник в отставке А. Фон Экштейн-Дмитриев,
которому в тот год исполнялось 86 лет, был прямым выход¬
цем из России...И хотя среди уставных целей ассоциации и не фигури¬
ровало развитие связей с Россией - как-никак год был еще
только 1989-й - Святослав Канонников, внесший в ее соз¬
дание крупный материальный вклад и ставший ее первым
вице-президентом, уже вынашивал эту идею.За этим и поехал в Москву в драматическом августе
1991-го - не испугался танков на улицах! «Я чувствовал, -
сказал он тогда, - что народ устал от системы, в которой
живет. Я верил, что вернуться в тот режим народ бы отка¬
зался». Ради своей цели Святослав еще несколько раз побы¬
вал в России, завязывая деловые знакомства и устанавливая
нужные связи.И вот, кажется, настало время рассказать о его поездке
подробнее. Мы сидим в просторном кабинете Святослава, в
его офисе на берегу Парагвая недалеко от центрального1 Estatutos sociales de la Asociacion de rusos у los descendientes en el
Paraguay, Asuncion, 1989, p. 13206
порта. Здесь все напоминает о море и кораблях: старинные
карты и атласы, огромный штурвал в основании стола, рын¬
да на стене...-	Я парагваец, но сердцем я - русский. И очень пере¬
живаю за Россию. Сейчас ей трудно. Но это трудности вре¬
менные. Ведь Россия - богатейшая страна, и, что бы там кто
ни говорил, ее народ - трудолюбивый и талантливый. По¬
смотрите только, что русские сделали в Парагвае! Они не
только отстояли независимость страны в борьбе с превос¬
ходящим по численности врагом, но построили здесь мос¬
ты, дороги, электростанции, порты, внесли вклад в про¬
мышленность, науку, спорт - да всего и не перечесть! Я ве¬
рю, что Россия вновь станет могучей. Но для этого она
должна поверить в себя, должна научиться опираться на
собственные силы и рассчитывать только на тех за рубе¬
жом, кто действительно - сердцем и душой - хочет ей по¬
мочь.Святослав вспоминает некоторые свои встречи с рос¬
сийскими официальными лицами:-	Зачем надо подписывать четырнадцать соглашений и
протоколов к ним, заведомо зная, что ни одно из них по-
настоящему действовать не будет? Ради красивой отчетно¬
сти? Лучше подписать одно, но такое, которое затрагивало
бы суть дела, автоматически включая и все остальное, вы¬
текающее из этой сути. Такое соглашение было бы яснее,
логичнее, в нем просматривался бы живой интерес, его лег¬
че было бы провести через законодательные органы обеих
стран (а сколько времени уйдет на принятии четырнадца¬
ти?) И, самое главное, оно не осталось бы на бумаге. А суть
дела - в инфраструктуре, транспорте, портах, складах и та¬
можне. Куда везти товары? На чем? Где складировать? Как
проходить таможню? Не ответив сначала на эти вопросы,
нечего и пытаться рассуждать о каких-то будущих товаро-
оборотах. России нужен Парагвай. А Парагваю нужна Рос¬207
сия. Сейчас дела обстоят так. Ранее Парагвай зависел от
мощных соседей - Бразилии и Аргентины, вынужден был
лавировать между ними. И ныне в интеграционном объеди¬
нении Меркосур он играет роль младшего партнера. Силь¬
ный в политическом плане союзник, каким могла бы стать
Россия, укрепил бы позиции Парагвая, заставил бы больше
считаться с ним. А для России Парагвай стал бы воротами в
Меркосур, а ведь это рынок более чем в 200 млн. человек!
Через Парагвай Россия могла бы успешно сотрудничать и с
Аргентиной, и с Бразилией, поставляя свои товары и заку¬
пая там все, что надо, по ценам, зачастую более низким, чем
в США или Японии. Кроме того, не забывайте, что в Пара¬
гвае любят и уважают русских, что между нашими страна¬
ми есть духовная связь, которая поможет в том деле. Но
сначала нужен порт».Святослав улыбается широкой, доброй улыбкой. У него
11 детей, 23 внука и одна правнучка, но, отмечаю про себя,
этого не скажешь по юношескому взгляду его голубых глаз.
Может быть, это рассказ о любимой идее зажег в них такой
пронзительный огонек?Я с интересом рассматриваю чертежи, рисунки, планы.
Их масштабы поражают. На одном из чертежей попадается
штамп: «Наталья Срывалина и сыновья. Гражданское
строительство и инженерные работы».-	Поедемте, я познакомлю вас с нею, - отвечает на не¬
мой вопрос Святослав.НА ТАЛЬЯ СРЫВАЛИНАПо дороге к Срывалиным Святослав несколько раз по¬
казывал нам из окна автомобиля здания, построенные этой
фирмой. «Побывайте как-нибудь в отеле «Эксельсиор», не
пожалеете. Его тоже строила Наталья. Это одна из ее по¬
следних работ».208
Дом Натальи Владимировны (на удивление скромный!)-	в районе Пласа Италия, там, где в конце 20-х - начале 30-х
гг. по причине дешевизны земли и зданий селились почти
все прибывавшие в страну русские. Здесь жили Беляев, те
же Канонниковы, там же, неподалеку, в 1932 г. по проекту
инженера Н.Н. Угодского, впоследствии принявшего сан
священника, был построен небольшой, но очень изящный
православный собор в «в псковском стиле». Храм, поддер¬
живаемый усилиями русской общины, и сейчас удивляет
прохожих своими ярко-голубыми куполами.В тот день Наталья Владимировна была занята. Сроч¬
ная работа. Мы договорились, что она заедет за ними в суб¬
боту, чтобы показать русское кладбище.В субботу мы и услышали ее рассказ о себе. На удивле¬
ние ловко управляя своим «нисаном» в хаотичном потоке
движения (по-моему, чтобы водить машину в Асунсьоне,
нужно быть чемпионом мира по ралли!), эта семидесяти¬
летняя женщина ухитрялась одновременно вести рассказ
так, как если бы сидела у себя в кресле перед камином - не¬
принужденно глядя в глаза собеседникам.-	Мой дед Андрей Срывалин был инженер-путеец, че¬
ловек влюбленный в свое дело. Он участвовал в строитель¬
стве знаменитого Транссиба. После революции остался в
России. Последние письма от него мы получили в 1931-м.
Потом, через несколько лет, до нас дошли сведения, что он
в том же году погиб. Официально - попал под паровоз...Отец - Владимир Срывалин, был кадровым офицером,
участником первой мировой и гражданской войн. Прошел
через Новороссийск и Галлиполи и в 1923 г. оказался в
Польше, под Львовом. Туда, в имение своей сестры Елены
Ворониной, его пригласил бывший однополчанин. Так слу¬
чилось, что Елена и Владимир вскоре стали мужем и женой.В 1924 г. семья Срывалиных оказалась перед выбором:
куда эмигрировать? В Канаду или Аргентину? Елена вы¬209
брала Аргентину - «там теплее»...Наверное, военная профессия так надоела Владимиру,
что он предпочел ей прямо противоположную, хотя и до сих
пор абсолютно незнакомую - сельское хозяйство. В Арген¬
тине правительство давало эмигрантам землю и «медвежьем
углу» - в аргентинском Чако, и Владимир с радостью занял¬
ся выращиванием хлопка, хотя многие из приезжих, кото¬
рые осели в Буэнос-Айресе, смогли устроиться гораздо
лучше. Хлопок давал неплохие урожаи, но перекупщики не
оставляли надежд на скорое улучшении жизни.Разочаровавшись в Аргентине, семья по вызову генера¬
ла Эрна (а тот, в свою очередь, приехал в Парагвай по при¬
глашению И. Беляева), перебирается в 1931 г. в соседнюю
страну. В Парагвае Владимир Срывании продолжил зани¬
маться сельским трудом, но Чакская война заставила его
вновь взяться за оружие.Он был одним из тех, кто, собравшись в доме Всеволо¬
да Канонникова, аплодировал словам штабс-капитана Ни¬
колая Корсакова: «Вот уже 12 лет, как мы потеряли нашу
дорогую Россию и уже 12 лет не нюхали пороха. Парагвай
принял нас с любовью и лаской, а сейчас он переживает
трудное время. Чего же мы ждем? Наша вторая родина ну¬
ждается в нас, а мы все - офицеры». Долг офицера послал
этих людей (всего их было 45) защищать Парагвай как свою
вторую родину. Шестеро из них погибли на той войне.Владимир Срывалин с начала военных действий рабо¬
тал в генеральном штабе, а потом не выдержал - попросил¬
ся на передовую. Первые восемь месяцев после уходя мужа
Елена не получала никакого жалованья. Вместе с пятилет¬
ней Натальей кормились «в кредит» за счет испанки Ма¬
тильды, державшей поблизости от их дома продовольствен¬
ную лавку.Владимир вернулся с войны в 1935-м: с деньгами, со
званием майора и с «Чакским крестом» за храбрость.210
Жизнь русских после войны стала легче. Победа, обес¬
печенная русскими добровольцами, хотя очень немногие в
парагвайской военной верхушке отважились это признать,
дала неплохие перспективы в мирной жизни. Владимир по¬
лучил пост в министерстве общественных работ. Наталья
окончила школу и поступила в Асунсьонский университет на
физико-математический факультет, основанный русскими...Мы на русском кладбище. «Здесь, - говорит Наталья
Владимировна, - покоится большинство русских профессо¬
ров, тех, кто стоял у истоков основания факультета в 1927 г.
Первым его деканом был Николай Кривошеин, единствен¬
ный, кто после второй мировой войны уехал в СССР. Его
дочь осталась здесь. А вот, смотрите, - могила профессора С.
Конради, геолога, рядом математик С. Шишпанов. Здесь Ни¬
колай Снарский - инженер путей сообщения. Эти были пер¬
вые русские профессора, приехавшие в Парагвай по пригла¬
шению И. Беляева еще в конце 20-х годов.После Чакской войны многие демобилизовавшиеся во¬
енные пошли преподавать в университет на «русский фа¬
культет». Так сделал и генерал Степан Высоколан - талант¬
ливый математик».Я хожу вдоль рядов ухоженных могил, читаю имена:
инженер-механик Владимир Велехов, инженер Михаил Ле¬
онтьев, профессор Владимир Стороженко. Что же за болезнь
овладела Россией в начале века, что она могла так «щедро»,
бездумно разбросать по свету свое основное богатство - лю¬
дей, специалистов, научно-техническую, военную и культур¬
ную элиту, отдавшую другим свои знания и опыт, ускорив¬
шую их (а не наше) гуманитарное и техническое развитие.
Вспомнились имена Сикорского и Зворыкина, Сорокина и
Леонтьева, Шаляпина и Алехина. А люди с «деловой жил¬
кой», любящие Россию и пекущиеся о ее благе, такие как,
например, Святослав Канонников, где они у нас?«...Я стала первой женщиной-инженером в Парагвае, -211
продолжает Наталья Срывалина. - Было это в 1932-м г. С
1953 г. моя жизнь связана со строительством. В 1956-м я
построила свой первый дом в Асунсьоне. С тех пор потеря¬
ла им счет. Мои сыновья - Александр, Сергей и Михаил
(муж Натальи, Сергей Станишевский, бывший офицер гал-
липолиец, умер в 1977 г.) - тоже строители. Александр,
старший, живет в Канаде, там у него семья. А Михаил и
Сергей, хоть и учились в США, вернулись в Парагвай. Их
родина - здесь. С тех пор мы все вместе строили дома. Это
наше призвание. Я рада, что в сыновья мои выбрали это де¬
ло».Вечером Наталья Владимировна с сыном Сергеем при¬
гласили нас на прогулку по ночному Асунсьону. Мы побы¬
вали в новом торговом центре, построенном фирмой «Ната¬
лья Срывалина и сыновья», зашли в пяти-звездный - луч¬
ший в Асунсьоне - отель «Эксельсиор». Честно говоря,
очень немногие отели в Латинской Америке могли бы со¬
перничать с ним по дизайну, комфорту, внутренней отдел¬
ке. Вечер прошел незаметно, как незаметно прошли все дни
нашего пребывания в Парагвае.Расставаться с новыми друзьями, красивой и гостепри¬
имной страной не хотелось. Парагвай по истории, духу,
стремлению к сотрудничеству на сегодняшний день очень
близкая нам страна Южной Америки. И чем скорее эта ре¬
альность будет понята в России, тем лучше.«Парагвай нужен России, а Россия нужна Парагваю», -
эти слова Святослава Канонникова всплывали в моей памя¬
ти во время всего более чем двух тысячекилометрового пу¬
ти из Асунсьона в Бразилиа. И если эти заметки хоть не¬
много помогут нам преодолеть сложившиеся стереотипы, то
можно считать, что путь был проделан не напрасно.212
ЕЛЕНА АНТИПОВА- ВЕЛИКИЙ ПЕДАГОГ
БРАЗИЛИИХорошо, когда твое слово приносит плоды. Когда-то, в
теперь уже далеком 1995-м году, я написал статью о Елене
Владимировне Антиповой - великом педагоге Бразилии, а
спустя 17 лет, в июне 2012 г., в Доме русского зарубежья
имени А.И. Солженицына состоялся международный кол¬
локвиум «Наследие русского психолога Елены Антиповой в
области науки, образования и прав человека в Латинской
Америке, Европе и России». Там моя скромная статья упо¬
миналась как первая в России публикация об этой неорди¬
нарной женщине и талантливом ученом. И как же приятно
было видеть среди гостей мероприятия профессионалов:
психологов и педагогов из России, Бразилии, Франции и
Швейцарии, включая правнучку Елены Владимировны -
Сесилию Андради Антипофф - молодого профессора пси¬
хологии из Федерального Университета штата Минас-
Жерайс, которая впервые приехала на родину предков! Это
означало, что труд дилетанта вдохновил на поиск и «позвал
в дорогу» профессионалов. А дорога эта обещает быть от¬
крытой, интересной и длинной, ибо научное наследие Ан¬
типовой, по словам выступавших, «огромно и востребовано
самой жизнью».Позволю себе напомнить сказанное в первой статье:
«России необходимо начать строить новый фундамент че¬
ловеческого общежития, без которого ее дальнейшее суще¬
ствование может стать повторением цепи прошлых ошибок.
И в этом деле исторический пример выдающихся деятелей
русской эмиграции, которые в тяжелых жизненных услови¬
ях смогли сохранить в себе лучшие качества души и ума и213
передать их другим, не только востребован, но и заслужива¬
ет глубокого изучения. Жизнь и труды выдающегося педаго¬
га Бразилии - Елены Владимировны Антиповой должны
представлять для нас с этой точки зрения, особый интерес».17	прошедших лет не заставили меня изменить свое мнение.****«.. .Дона Элена. Сухая, аскетичная, похожая на колосок.
Слабая женщина, но сильная славянка, разрушительница
стереотипов. Близорукая интеллектуалка с потрясающей
прозорливостью. Эта (вечно с головной болью!) бразильян¬
ка из Санкт-Петербурга, конструктор детских душ, апостол
женского рода, ниспосланный нам из российского Поднебе¬
сья. Она сама была лучшим примером того «созидательст-
ва», которому учила других и которое проповедовала самой
жизнью своей»,1 - так писал о Елене Антиповой бразиль¬
ский писатель Отто Лара Резенде.Елена Владимировна Антипова родилась 25 мая 1892 г.
в Гродно, в семье русского офицера. Мать ее, Софья Кон¬
стантиновна, тоже происходила из военной семьи. Она была
дочерью капитана Константина Стоянова, болгарина по
происхождению, погибшего в польской кампании 1863г.
Высоко эрудированная женщина, владевшая многими евро¬
пейскими языками, она была знакома и с военным делом,
иногда помогая мужу - Владимиру Васильевичу Антипову,
в годы его учебы в Академии Генерального штаба в Санкт-
Петербурге. После окончания академии Владимир Василье¬
вич остался в столице, где началась его блестящая армей¬
ская карьера. А карьера эта, кстати говоря, дает хороший
пример той самой «вертикальной мобильности» о необхо¬1 Приводится по: Antipoff, D. Helena Antipoff: Sua vida, Sua obra. Rio de
Janeiro, Jose Olympo, p. 5.214
димости которой мы так часто говорим сегодня, но которая
(как это кому-нибудь не покажется «странным»!) ощутимо
присутствовала в царской России. Род Антиповых, по ут¬
верждению доктора философии Латвийского университетаС.	Ковальчук, впервые «засветился» в русской Риге еще в
начале XIX века. Его основателем был некий Ларион Анти¬
пов, «купец 3-й гильдии». А если по-простому, то выходи¬
ло, что всего лишь уличный торговец с лотка... Во вторую
гильдию Антиповы «пробились» к концу 20-х годов поза¬
прошлого века. Однако сам Владимир Васильевич, родив¬
шийся в 1867 г. в купеческой (т.е. в не слишком обременен¬
ной высоким социальным статусом!) семье, дослужился до
генерал-лейтенанта. В 1916 г. В.В. Антипов был начальни¬
ком штаба сначала 1-го, а потом 2-го Гвардейского корпуса,
т.е. командовал «элитой из элит», отборнейшими войсками
Российской Империи...Детство, проведенное в Санкт-Петербурге, было для
Елены, как мы сказали бы сегодня, «формообразующим».
Театры и концертные залы, музеи и библиотеки, публичные
лекции маститых профессоров заполняли все свободное от
гимназии время. Дома - занятие музыкой и языками с мате¬
рью и долгие доверительные беседы с отцом, любовь и ува¬
жение к которому дочь пронесет через всю жизнь.В августе 1908 г., семья отдыхала в Ялте. Там Елена
впервые узнала от своего двоюродного брата Якова о Бра¬
зилии, где тот часто бывал с отцом. Его рассказы настолько
вдохновили девушку, что она заявила родителям о намере¬
нии «продолжить дело Петра Великого, прорубив окно из
России в Южную Америку». Предчувствие, надо сказать, не
обмануло будущего «знатока человеческих душ»...На семейном горизонте, однако, сгустились тучи. Бле¬
стящий офицер и, несомненно, галантный кавалер, Влади¬
мир Васильевич далеко не всегда успешно сочетал светскую
жизнь с обязанностями семьянина, а компромиссность, по-215
видимому, не была самой сильной чертой характера Софьи
Константиновны. В мае 1909 г. она, забрав Елену, переехала
в Париж. Как оказалось, навсегда...Жизнь в Париже в скромной квартире «без роско¬
шеств» так и не изменила великосветских привычек в ха¬
рактере матери Елены. Та же все больше скучала по отцу,
России и Санкт-Петербургу. Лувр, Гранд Опера, библиоте¬
ки, музеи, отвлекали, но не могли заставить забыть....С самых ранних лет у девушки проявилась тяга к само¬
стоятельности. Осенью 1910 г. она на свой страх и риск едет
в Лондон, где устраивается преподавателем французского в
английскую семью. Результатом шестимесячной отлучки
стал прекрасный английский и умение не теряться в жиз¬
ненных обстоятельствах.В октябре 1911 г. Е. Антипова - студентка Сорбонны.
Ее влекут социология и общественные науки, но по мере
вникания - все больше психология и педагогика. Интуитив¬
но или уже вполне осознанно она понимает, что никакие
общественные «системы» и экономические «модели» не
действуют сами, в отрыве человека и его сознательной во¬
ли.В Сорбонне она познакомилась со знаменитым швей¬
царским психологом Э. Клапаредом, который произвел на
студентку огромное впечатление. В сентябре 1912 г. Елена
перебирается в Женеву, в возглавляемую Клапаредом шко¬
лу педагогических наук.1916-й год. В Европе второй год полыхает война. В ти¬
хой Швейцарии «Антип» (так ее прозвали студенты) с бес¬
покойством ожидает вестей из России. Однажды она узнает,
что тяжело раненый генерал Антипов находится в госпита¬
ле где-то под Минском. В тот же день она прощается с Же¬
невой. Ее путь лежит в Россию - к отцу.Этот путь по охваченной войной Европе занял почти
год. В России тем временем произошла революция. Неиз¬216
бежные ее спутники - бесправие и разруха, хозяйничают
повсюду. Скитания по госпиталям, подозрительные взгляды
(«буржуйка»!) и хамство «революционных солдат» - при¬
шлось пройти через многое, прежде чем разыскать нахо¬
дившегося почти при смерти отца. Спасая генерала от зве¬
риной мести «революционеров», одна санитарка с риском
для жизни спрятала его у себя дома. Сорок пять дней уха¬
живала Елена за отцом и смогла-таки поставить его на ноги.
Но только после того как с помощью друзей его удалось
тайно переправить в Крым, она вздохнула спокойно.Вернуться к делам в Швейцарии помешала любовь.
Виктор Ирецкий - писатель и журналист, стал мужем Еле¬
ны, а в тяжелом 1919 г. в Петрограде у них родился сын Да¬
ниил.Следующие два года были заполнены неустанной борь¬
бой за спасение мужа и сына. Голод и болезни еще можно
было превозмочь, пока Виктор был на свободе, но после его
ареста... Лишь в 1922 г. наметился «просвет»: власти пред¬
ложили Елене Владимировне возглавить реформаторий -
школу для 153 малолетних преступников.С работой пришли паек и тепло в отсыревшие от холо¬
да стены «уплотненного под завязку» бывшего отцовского
дома. Вскоре власти приняли решение отправить Виктора
Ирецкого вместе с другими деятелями русской науки и
культуры, как «контрреволюционера», на «философском
пароходе» в Берлин. Большевикам не нужны были те, кто
умел и был готов задавать такие вопросы, на которые они
были не в состоянии ответить...В 1924 г. Елена Антипова, не выдержав тягот жизни в
«стране Советов», подает заявление о выезде к мужу. Пре¬
жде чем навсегда покинуть Россию дочь решила навестить в
Симферополе отца и показать ему внука. Бывший профес¬
сор Академии Генерального штаба сделался к тому времени
неплохим сапожником. О его прошлом никто не догадывал¬217
ся. Новым увлечением Владимира Васильевича стало узна¬
вать характеры людей по манере снашивать ботинки. В по¬
следнюю перед разлукой ночь дед смастерил внуку велико¬
лепные хромовые сапоги, которых потом хватило надолго.
Незадолго до отъезда Елена опубликовала в Ленинграде две
свои первые научные работы: «План и техника психологи¬
ческого обследования подростков» и «Умственный уровень
детей дошкольного возраста».Жизнь семьи в Берлине не сложилась. Помимо все уг¬
лубляющейся психологической несовместимости с Викто¬
ром, Елена так и не смогла привыкнуть к «холодному» по ее
мнению Берлину. 3 января 1926 г. она возвращается в Же¬
неву, где продолжает работу с профессором Клапаредом в
Институте Жана Жака Руссо. В те годы Женева становится
Меккой психологической науки в Европе. Там она знако¬
мится с еще одной знаменитостью - французским филосо¬
фом Жаком Пиаже.Но, наверное, так уж она была устроена, что не могла
долго усидеть на одном месте. Однажды в институте поя¬
вился необычный иностранец - доктор Алберто Алвареш,
посланец бразильского штата Минас-Жерайс. Он предло¬
жил русской ученой, которая к тому времени уже приобрела
известность, возглавить школу для будущих учителей, от¬
крывающуюся в столице штата - молодом городе Бело-
Оризонте.Особых раздумий не было. Живая, деятельная натура
Антиповой нуждалась в активном труде, сникая в атмосфе¬
ре кабинетной науки.За 14 дней путешествия через океан Елена задалась це¬
лью выучить португальский. И это ей удалось! Когда паро¬
ход бросил якорь в порту Сантос, она уже почти свободно
объяснялась со встречавшим ее профессором Лоренсо Фи-
льо. Уже на четвертый день пребывания на бразильской
земле Елена Антипова оказывается в Бело-Оризонте. Ее
принимает губернатор штата, о ней пишут местные газеты.218
Население Бело-Оризонте, основанного в 1897 г., на¬
считывало тогда всего 200 тыс. человек. Многие улицы еще
не были заасфальтированы. Рядом со строившимися до¬
вольно помпезными зданиями отелей и банков то тут, то
там встречались еще низенькие, наполовину ушедшие в
землю домишки. Больше всего поразил местный трамвай -
«бонди», открытое всем ветрам громыхающее чудовище,
деловито снующее по холмам новой столицы штата.Сразу же появилось множество знакомых, стремивших¬
ся помочь обустроиться на новом месте и наладить быт.
Ученицы Елены всем сердцем полюбили эту немного
странную, суховатую на первый взгляд, но очень добрую и
глубоко эрудированную женщину. Вначале они звали ее
«мадам» и немного побаивались: им казалось, что глаза
«Доны Элены» излучают какие-то магические лучи, кото¬
рые позволяют видеть все. «Она, - писала бывшая студент¬
ка Имэне Гимараэс, - открывала нам те стороны нашей ду¬
ши, о которых мы даже не догадывались. Все ее лекции бы¬
ли чудесны и увлекательны».Педагогические взгляды Е.В. Антиповой порой суще¬
ственно отличались от царившего в те годы - модного! -
уравнительного подхода к проблемам воспитания и образо¬
вания. «Помощник механика, - говорила она, - может быть
столь же необходим для общества, как судья или дипломат,
если каждый из них хорошо исполняет свои обязанности.
Воспитатель же обязан раскрыть интеллектуальный тип
(курсив мой - Б.М.) каждого своего ученика, чтобы напра¬
вить его по верному пути. Было бы столь же нелепым отсы¬
лать первого ученика на курсы механиков, как требовать от
второго углубленного изучения наук».1Вскоре школа Антиповой начинает приобретать попу¬
лярность за пределами штата. Год от года увеличивается11bid., р. 29.219
конкурс, появляется возможность отбирать лучших из луч¬
ших. Елена Владимировна все чаще выносит занятия за
пределы аудиторий, совершает со студентами экскурсии по
городам штата, знакомит их с историей, бытом, фольклором
бразильской «глубинки», жизнью детей в небольших дерев¬
нях и поселках. Так прививался ею комплексный подход к
изучению педагогики, не ограничивающийся сухими стра¬
ницами учебников.В 1932г. Антипова становится одним из создателей в
Бело-Оризонте «Общества Песталоцци» для помощи детям
из неблагополучных семей, а также детям, отставшим в раз¬
витии. Туда вошли наиболее известные представители ин¬
теллигенции, оно сразу же получило поддержку и субсидии
правительства штата. Вскоре филиалы Общества стали рас¬
пространяться по территории страны.Елена Антипова отличалась от множества тогдашних
педагогов, проникнутых так называемыми «прогрессивны¬
ми идеями», будь то в Старом, или Новом Свете. Она не хо¬
тела дожидаться изменения социальной среды чтобы по¬
править положение обездоленных, не подходила ко всем с
одинаковой меркой и не считала преподавание основ рели¬
гии «постыдным».Не будучи «истово» религиозной, Елена Антипова, тем
не менее, была православной христианкой и не разделяла
модного и почти поголовного увлечения атеизмом. На Кол¬
локвиуме, посвященном памяти Е.В. Антиповой, проф. Б.
Оливейра (Бразилия, Ун-т штата Минае Жерайс), рассказал
такой случай. Однажды, настоятель Кафедрального собора
в Бело-Оризонте о. А. Негромонте, обеспокоенный падени¬
ем интереса к истории религии в средних школах штата,
выступил в местной газете, где связал это явление с прибы¬
тием в страну эмигрантки из России. Он предположил, что
ее учение, «наверняка материалистическое и антирелигиоз¬
ное, подрывает веру детей в Бразилию, как страну исконно
католическую». Елена Антипова встретилась со священни¬220
ком и откровенно обсудила с ним все, что того волновало.
При этом выяснилось, что учебник по истории религии для
средних школ сильно устарел и был написан архаичным,
трудно воспринимаемым языком. Елена Владимировна
поддержала инициативу о. Негромонте написать новый. По¬
сле его появления интерес к изучению религии заметно воз¬
рос, и это открыло путь к продолжению сотрудничества
священника и педагога. Несколькими годами позднее о.
Негромонте получил от Антиповой предложение занять
пост вице-президента «Общества Песталоцци» в Белу-
Оризонте.1В 1932 г. Елена Антипова предложила своей престаре¬
лой матери жить под одной крышей. Но Софья Константи¬
новна, погостив у дочери несколько месяцев, так и не смог¬
ла привыкнуть к бразильской экзотике. Чашу терпения по¬
жилой дамы переполнил случай, после которого она навсе¬
гда покинула Бразилию: однажды, отправившись спать, она
обнаружила в своей постели уютно устроившуюся там ро¬
гатую жабу.30-е и 40-е годы - наиболее плодотворные в научной
деятельности Антиповой. У нее выходят такие работы, как
«Умственное развитие детей в Бело-Оризонте» (1932г.),
«Определение биопсихологического возраста ребенка»
(1935г.), «Ментальная ортопедия» (1935г.), «Введение в ос¬
новы профессиональной ориентации» (1940г.) и многие
другие. В 1937г. Елена Антипова избирается делегатом от
Бразилии на I Международный конгресс по детской психо¬
логии и педиатрии, проходивший в Париже. Она становится1 В. J. Oliveira. Helena Antipoff and Alvaro Negromonte: A Debate about
the Role of the Catolic Chirch in Education in Brazil. - Программа Между¬
народного научного коллоквиума «Образование для всех и ученые
эмигранты: наследие русского психолога Елены Антиповой (1892-1974)
в области науки, образования и прав человека в Латинской Америке,
Европе и России. Москва, 18-20 июня 2012 г.» - Дом Русского зарубе¬
жья им. А. Солженицына, М., 2012, с. 18.221
постоянным членом Международного комитета по проведе¬
нию конгрессов по психологии.Но личной жизни, как таковой, не было. Смерть Викто¬
ра Ирецкого в 1936г. в Берлине, кажется, впервые заставила
ее пожалеть о том, что столько времени и сил было отдано
науке. Несколько месяцев Елена носила траур. В октябре
1938 г. в Бразилию окончательно переезжает их сын Дани¬
ил, разлука с которым длилась долгие восемь лет. 19-летний
студент вскоре завязывает знакомство с молодой бразиль¬
янкой, изучающей психологию. «Осторожнее с психолога¬
ми, - предупреждала мать, - они очень опасные люди»...Женитьба сына и переезд его с семьей в «глубинку»
штата Минае застает Елену Владимировну врасплох. Оди¬
ночество уже не помогает, как раньше, сосредоточиться на
науке. Возникает потребность переменить место жительст¬
ва, узнать больше о давшей приют стране, расширить круг
общения. Она переезжает в тогдашнюю столицу Бразилии -
Рио-де-Жанейро - город, в котором мечтала побывать с дет¬
ства. Там она впервые занимает государственную долж¬
ность в Национальном департаменте по охране детства при
министерстве здравоохранения. Оттуда Антипова продол¬
жает руководить сетью «обществ Песталоцци» (в 1940-м
году их было уже 14) и «Колонией Розарио» - огромной фа¬
зендой в 200 га, отведенной для жизни и учебы детей с от¬
клонениями в развитии, ведет обширную научную перепис¬
ку, пишет новые монографии и статьи. Появилось даже ред¬
кое хобби - изготовление бамбуковых флейт, по части кото¬
рых она стала вскоре признанным специалистомГлядя на внуков, таких «русских» по своему облику,
Елена Владимировна частенько вспоминала Россию. Но
Бразилия уже прочно утвердилась в сознании как вторая
родина. В 1951 г. Елена Антипова получает бразильское
гражданство.Все последующие годы она продолжает вести огром¬
ную работу с целью привлечь внимание государства и част¬222
ных лиц к положению детей из беднейших слоев и с недос¬
татками развития. В этом Елена Антипова не знает устало¬
сти. Так, например, ее список дел только на один только
день 14 октября 1961 г., включал 22 (!) пункта.«Работа Елены Антиповой», - писала в тот год газета
«Эстадо до Минае» - особая глава в нашей истории. Она -
созидательница. Ее жизнь - в созидании для других. Все
посещающие ее «Колонию Розарио» поражаются видом со¬
тен веселых детей, свободно резвящихся на просторе,
снующих тут и там. Они что-то строят, рисуют, ухаживают
за посевами. Здесь есть все для учебы, отдыха, творческого
труда. Жизнь детей на фазенде - это их ежедневно обнов¬
ляющийся контакт со Свободой...»В 1952 г. Антипова возвращается в Бело-Оризонте,
ставший для нее «почти родным». В тот год она пишет:
«Люди - как растения: их нужно культивировать. Ум и та¬
лант не появляются вдруг - им предшествует работа поко¬
лений. Играть с ребенком - не пустая трата времени, как
полагают некоторые. В конечном счете - это колоссальный
выигрыш во времени».1В 1965г. Елена Антипова получает государственную
пенсию, но не уходит от общественных дел. В 1968г. она
удостаивается звания «Почетный гражданин Бело-
Оризонте», в следующем - избирается «Матерью года» и
награждается орденом Южного Креста, а в 1974 г. получает
из рук президента страны медаль «За заслуги в сфере обра¬
зования».Люди, знавшие Антипову, отмечали такое ее свойство,
как «стереоскопичность видения мира». Отдав почти всю
жизнь заботе о детях с отклонениями в развитии, она реша¬
ет посвятить ее остаток заботе об особо одаренных. «Ода¬
ренные - вот проблема номер один для педагога. Их энергия1	Centro de documenta§ao е pesquisa Helena Antipoff. A Educa?ao de Bem-
dotado. Rio de Janeiro: SENAI/DN/DPEA 1992 (Coletanea das obras escritas
de Helena Antipoff, v.5).223
и способности имеют огромный потенциал, который может
быть использован как во зло, так и во благо. В последнем
случае они служат стране, обществу, идеалам гармонии и
мира. Но они же могут способствовать торжеству зла, экс¬
плуатации, мятежам, революциям, войнам...... ВидениеАнтиповой Бразилии по-своему тоже уникально. Оно заост¬
рено на будущем этой огромной страны, а будущее для нее-	это всегда люди. «Энергичные, знающие интеллигенты -
для них Бразилия и создана» - писала она в одном из своих
писем.2В 1971 г. 79-летняя женщина впервые в своей жизни
садится в самолет и летит в столицу - Бразилиа на семинар,
посвященный воспитанию особо одаренных детей, который
был организован с ее помощью министерством образова¬
ния. Исследованию именно этой стороны деятельности пра¬
бабушки посвятила себя проф. Сесилия Андради ди Анти-
пофф. В докладе на Коллоквиуме в Москве она подчеркну¬
ла заслуги Елены Антиповой в создании в штате Минае
«Ассоциации поддержки особо одаренных детей» (ADAV).
«Ассоциация стала «пилотным экспериментом» для Брази¬
лии, а ее работа - поистине пионерской на ниве образова¬
ния. Определение «талантливый ребенок» при этом не ог¬
раничивалось только сферой интеллекта, но включало в се¬
бя также понятие художественной, «креативной», спортив¬
ной и даже «общественной одаренности». Сам по себе де¬
ликатный процесс выявления талантов носил «комплексный
характер», хотя, по признанию С. Андради, был «не всегда
эффективен», так как большинство кандидатур предлага¬
лись учителями и директорами школ «из глубинки». Для
исправления ситуации и «демократизации» самого процес¬
са, в ADAV применялась методика диалога между самими1	Ibidem.2	Масоликова Н. «Из эпистоярного наследия психолога Елены Антипо¬
вой» - Ежегодник Дома русского зарубежья им. Александра Солжени¬
цына. М., 2010, с. 363-384.224
кандидатами, между ними и «состоявшимися» взрослыми
людьми, которые, так или иначе, проявили себя в различ¬
ных сферах жизнедеятельности».1В1973 г. бразильская пресса широко освещает жизнь и
деятельность Елены Антиповой. Общественность горячо
приветствует «Ассоциацию поддержки особо одаренных
детей», в том числе и материальными пожертвованиями.
«Мне стыдно уходить раньше времени, не окончив дела», -
говорит Елена Антипова, здоровье которой становится все
слабее...За три дня до смерти, 6 августа 1974 г., вспоминая о да¬
лекой России, она напишет: «6 августа по православному
календарю - это День Преображения Господня. В этот день
люди приносят в церковь цветы и фрукты - плоды земные и
плоды своего труда на этой земле. Жизненное призвание -
вот что преображает человека. Оно дает ему силу и мораль¬
ную стойкость, возвышает дух, приближает к Господу».В 1980 г. в Университете штата Минае Жерайс был
создан «Центр по изучению документального наследия
Елены Антиповой» (CDPHA), а в центральной библиотеке
Университета был открыт ее мемориальный кабинет. Часть
документов Антиповой хранит Государственный фонд Еле¬
ны Антиповой, открытый в небольшом городке Ибирите.
Объем хранящихся там и в CDPHA публикаций Великого
педагога Бразилии позволил исследователю ее научного на¬
следия - проф. Режине ди Фрейтас Кампос, создать при фи¬
нансовой поддержке Бразильского совета по научным ис¬
следованиями (CNPq) инициативную группу по их система¬
тизации и инвентаризации в целях более углубленного изу¬
чения как бразильскими, так и зарубежными исследовате¬
лями. Хочется надеяться, что не последнее место среди них
займут российские ученые и педагоги.1	Cecilia Andrade Antipoff. Helena Antipoff s Work with Gifted Children. -
Программа..., с. 6.225
Итак, вот еще одна жизнь, полная трудностей и не¬
взгод, печалей и радостей, исполненная верностью идеалам
и решимостью бороться за них до конца. Еще один груст¬
ный для нас пример того, как русские люди, разбросанные
по чужбинам, вынуждены были отдавать «на сторону» -
другим, а не нам, свои любовь и энергию, знания и талант.
А как нужны сейчас России, отметим это особо, неравно¬
душные и болеющие душой за свое дело, а кроме всего про¬
чего, еще и просто культурные люди!Но, что же тогда в «сухом остатке»? А в нем, помимо
интереснейшего и обширнейшего педагогического опыта,
накопленного Е.В. Антиповой, помимо ее публикаций, ко¬
торые еще должны стать предметом изучения профессиона¬
лов, есть одна простая и понятная вещь: нельзя пытаться
стричь всех «под одну гребенку» и под предлогом «равен¬
ства» фактически закреплять неравенство. Нельзя остав¬
лять без внимания, а то и просто «гробить» врожденные ум,
способности и талант людей, считая, что, мол, «талант и сам
пробьется». Криминальный - тот, конечно, пробьется, а что
касается других, то, как считала Елена Владимировна, их
следует выявлять на самых ранних стадиях, создавая та¬
лантливым людям наиболее благоприятные условия для со¬
вершенствования их дара. И, наконец, последнее. Никакая
«среда», никакие «отношения» неспособны сформировать
из юного человека достойного члена общества, если к его
формированию не будет приложена рука другого человека,
Человека с Большой Буквы, примерно такого, каким и была
Елена Владимировна Антипова - Великий педагог Брази¬
лии.226
«ПЕРВОПОХОДНИКИ»,
ПЕРВОСТРОИТЕЛИ...Бразилиа - город необычный. В архитектурном отно¬
шении он давно уже не является чем-то уникальным (стро¬
ить «под Нимейера» научились всюду), зато с точки зрения
своей судьбы столица Бразилии, возникшая за какие-то де¬
сять лет на пустынном плоскогорье Планалту,1 сравнима,
пожалуй, лишь с появившимся как марево из «финских
блат» Санкт-Петербургом. Сравнение это не случайно: о
России напоминает, пожалуй, самая известная достоприме¬
чательность этого города - кафедральный собор, образцом
для которого О. Нимейеру, как уверяет большинство его
жителей, послужила русская буква «Ж».Наверное, многим, кто прожил хоть несколько недель в
этом футуристическом городе на берегу искусственного
озера Параноа, он может показаться скучноватым по срав¬
нению с каранавальным Рио - «Сидади маравильоза»,2 или
с не знающим устали деловым мегаполисом Сан-Пауло.
Кто-то, подсчитав затраты на строительство Бразилиа (а в
нем участвовало свыше 30 тыс. человек), наверное, нашел
бы, что они были чрезмерны, раскрутили спираль инфляции
и т.д. И, возможно, с этой узко-утилитарной точки зрения,
был бы прав. Но только не с точки зрения национального
характера бразильцев, решивших однажды, что их страна
достойна играть гораздо более весомую роль в мировой
экономике, политике и торговле.Перенос столицы из Рио-де-Жанейро имел для Брази¬1	Центральное плоскогорье (порт.).2	Чудесный город» (порт.) - прозвище, которое дали Рио-де-Жанейро
его обитатели.227
лии непреходящее значение. Присутствовала в нем и изряд¬
ная доля символизма. Уходя от атлантических портов, слу¬
живших символом сырьевой ориентации и колониальной
зависимости вглубь континента, Бразилия как бы отказыва¬
лась от своего колониального прошлого, стремясь покон¬
чить с «третьемирским» обличием. Раскрываясь «вглубь»,
она одновременно раскрывалась и «вширь» - в направлении
новых рынков Латинской Америки и стран азиатско-
тихоокеанского региона. Строительство Бразилиа с этой
точки зрения можно считать переломным в развитии Брази¬
лии, когда из относительно «провинциальной» и малоинте¬
ресной для остального мира она превращалась в страну, ко¬
торая открывается для внешнего мира и открывает его для
себя.Оправдалась ли мечта автора идеи переноса столицы
вглубь материка - президента Жуселино Кубичека (1902-
1976 гг.?). Отметим, что решение президента, озвученное
им в 1957 г., учитывало планы, которые вынашивались сто¬
ронниками независимости Бразилии еще в конце XVIII сто¬
летия. Но в ту пору бразильские патриоты, естественно,
мыслили лишь масштабами одной страны. В наши дни, ко¬
гда Бразилия стала лидером интеграционных процессов,
разворачивающихся на южноамериканском континенте,
геополитическая значимость ее столицы, которая находится
почти что в самом его центре, многократно усилилась.Племянник Ж. Кубичека, бывший депутат Националь¬
ного Конгресса Бразилии К. Фелисио дос Сантос, вспоми¬
нает с какими трудностями пришлось столкнуться прези¬
денту, утверждая проект. «Идея бросить Рио, переживав¬
ший свою «золотую эпоху» с его босса-новой, отелем «Ко-
пакабана палас», который привлекал многочисленных тури¬
стов и всеми прочими увеселениями ради пустыни, где все
только еще предстояло построить, не вдохновляла тогда ни¬228
кого».1 И долго еще, даже после инаугурации новой столи¬
цы 21 апреля 1961 г., нелюбовь чиновников к этому городу
продолжала сказываться на их постоянных оттоках в более
«обжитые» города на выходные дни и праздники, да так,
что заказывать туда авиабилеты приходилось за много дней
вперед. Но со временем ситуация стала меняться, и сегодня
поклонников у новой столицы гораздо больше, чем против¬
ников.«В Бразилиа нет таких разительных социальных кон¬
трастов, как в других крупных городах, нет и столь высоко¬
го уровня преступности. Промышленные предприятия вы¬
несены за городскую черту, поэтому воздух здесь чище, да
и с подачей энергии все в порядке. Посмотри сам на этот
город - сколько в нем зелени, сколько простора! Неужели
же в «муравейниках» лучше?» Так «агитировал» за свой го¬
род автора этих строк Александр Гаврилов, сотрудник ми¬
нистерства труда Бразилии, сын русского офицера «харбин-
ца», попавшего в Бразилию в начале 30-х. Александр нико¬
гда не был на родине предков, но он горячий патриот всего
русского, знаток истории и культуры России. Таковы по
большей части все те немногие потомки русских эмигран¬
тов, которые осели в Бразилиа: Гавриловы, Предтеченские,
Марченко, Знаменские и Тарапановы.Родословная семьи Тарапановых уходит корнями в XII
век. Но в Бразилии она имеет другой «отсчет». Они - одни
из тех немногих, кто записан в «Книгу Первостроителей» -
единственный в своем роде «гербовник» в стране, которая
не знает сословных различий.В гостиной большого дома Тарапановых между рядами
книг на русском и португальском языках висят акварели
Павла Тарапанова, уроженца Полтавской губернии, полков¬
ника царской армии, участника первой мировой войны. По-' www.brasiliaernedia.com.br229
еле октября 1917 г. он не примкнул ни к белым, ни к крас¬
ным и остался в России. До конца своих дней работал вах¬
тером на мыльной фабрике.Иначе сложилась судьба его сына Всеволода. Выпуск¬
ник Одесского кадетского корпуса, он в 17 лет ушел в Доб¬
ровольческую армию. Воевал в составе кавалерийского
полка полковника П.Г. Корнилова, был «первопоходни-
ком», - т.е. участвовал в первом Кубанском «Ледяном» по¬
ходе. В доме Тарапановых бережно хранится солдатский
«Георгий» Всеволода и его добровольческий бело-сине¬
красный нарукавный шеврон. После тяжелого ранения на
«гражданке» Всеволод был эвакуирован сначала в Грецию,
а потом в Югославию, в Белград.К началу 1921 г. в Югославию прибыло около 70 тыс.
русских эмигрантов, в том числе - до 40 тыс. военнослужа¬
щих Белой армии. Славянские страны - Чехословакия,
Югославия и Болгария, встречали их с вниманием и забо¬
той. В Югославии теплый прием, как известно, объяснялся
еще и родственными связями королевского дома с домом
Романовых, и тем, что король Александр I Карагеоргиевич
учился в свое время в Пажеском корпусе в Санкт-
Петербурге.В Белграде Всеволод женился на словенке и окончил
инженерный факультет университета. Многие русские им¬
мигранты, как и он, вынашивали планы временного обуст¬
ройства в Европе, «поближе к России», не веря и не желая
верить, что случившееся там - это всерьез и надолго. Но
чаша их терпения, как оказалось, еще не была испита до
конца.С началом «полосы признания» Советской России в
Европе, начало которому положила Англия, положение рус¬
ских иммигрантов, в том числе и в «благополучных» стра¬
нах, ухудшилось. Разразившийся экономический кризис нес
с собой безработицу, и первой ее жертвой стали русские. В230
октябре 1934 г. после убийства в Марселе сербского короля
Александра, русские, жившие в Югославии, потеряли сво¬
его «ангела-хранителя».В конце 30-х семья Тарапановых переехала в Герма¬
нию. Несмотря на то, что у власти уже находился Гитлер.
Но тогда в Югославии органы НКВД тайно арестовывали и
переправляли в советские лагеря тысячи русских эмигран¬
тов. В Германии у Всеволода родились дети - Игорь, Олег,
Евгений и Кира. Много занятий перепробовал Всеволод: и
преподавал историю в школе, и железные дороги строил.
Германия предоставила работу и жилище, но не стала вто¬
рой родиной.В 1949 г. семья вновь собралась переезжать. Открыва¬
лись перспективы в Бразилии. Слабо освоенный южноаме¬
риканский гигант нуждался в квалифицированных рабочих
руках. Страна, поощрявшая иммиграцию, открытая всему
новому и далекая от послевоенной разрухи и политической
нестабильности в Европе, сулила заманчивое будущее.Денег хватило только на дорогу и на то, чтобы снять
небольшую комнатку в Сан-Пауло. Все «богатство» семьи
ограничивалось фотоаппаратом, но и его пришлось продать-	нужно было купить хотя бы матрацы. К сожалению, ин¬
женерный диплом Всеволода, полученный в Югославии, в
Бразилии не признавался. Пришлось идти на стройку про¬
стым рабочим. Старшие дети - Игорь и Олег, пошли в шко¬
лу. Вставать надо было в пять утра, чтобы успеть на авто¬
бус. Метро в Сан-Пауло тогда еще не было, его первая ли¬
ния откроется только в 1974 г. По вечерам дети учили роди¬
телей португальскому языку, а от них набирались знаний о
России, православной церкви, русской и словенской куль¬
туре. В семье было принято говорить только по-русски.
Воскресная жизнь сосредоточивалась вокруг православного
храма.231
...Подъезжая к району Вила-Алпина в Сан-Пауло, вы
непременно уже издали увидите его. Луковицы куполов за¬
метно возвышаются над урбанистической мозаикой разно¬
образных строений, прилепившихся друг к другу, как соты.
Впечатление такое, что где-то на краю земли задумали
снять фильм о России, вот и возвели красивую декорацию...Сегодня в Сан-Пауло насчитывается пять православных
русских храмов. Одним из наиболее популярных, «домаш¬
них» что ли, является небольшой храм в центре города, на
авениде Тамандарё.Но храм на Вила-Алпина совершенно особый. Он был
сооружен в 1924 г. стараниями о. Константина Изразцова,
главы Русской православной церкви в Южной Америке, и
стал первым на территории Бразилии. Игорь и Олег Тарапа-
новы прислуживали в этом храме, начиная с шестилетнего
возраста, как и дети из многих других русских семей. Во¬
круг этого храма и его настоятеля - о. Василия, формирова¬
лась небольшая русская колония, рядом с ним кипела ее
культурная жизнь.В семье Тарапановых трудились все. Зарабатывали, кто
как мог. Игорь с 14 лет устроился в типографию. Олег был
чистильщиком обуви. Идея строительства новой столицы
стала тем мощным трамплином, который помог Тарапано-
вым выбраться из нужды. Так «первопоходник» стал «пер-
востороителем ».Сначала, конечно, были трудности. Всеволоду, инже¬
нерный диплом которого так и не признали, пришлось не¬
мало потрудиться физически - на рытье котлованов и про¬
кладке траншей, прежде чем его назначили «производите¬
лем работ». Быт первостроителей в полной мере можно бы¬
ло назвать спартанским. Жить приходилось в палатках или
наспех сколоченных бараках, сквозь щели которых всюду
проникала едкая красная пыль. «Сначала не было ничего.
Совсем ничего, и самолеты приземлялись где хотели, а не232
только на том месте, которое было торжественно обозначе¬
но как аэропорт Бразилиа», - вспоминал К. Фелисио дос
Сантос. «На месте, где мы приземлились, нас ждал потре¬
панный джип, который поволок нас куда-то вглубь леса.
Все это сейчас напоминало бы приключения Индиана
Джонса. Потом мы приехали туда, где впоследствии возве¬
ли Площадь Трех Властей. Нам повезло. В тот день главную
стройплощадку страны посетил президент. Он был неверо¬
ятно возбужден. «Здесь, - сказал он, указывая на кучи пес¬
ка, - будет стоять Национальный Конгресс, там - Верхов¬
ный федеральный Суд, а там где я стою сейчас - будет воз¬
вышаться Дворец Планалто».1В засушливый период - с мая по август - когда не вы¬
падало ни капли дождя, строители мучились от жары, жаж¬
ды, насекомых. Семья Всеволода обосновалась в Гоянии -
столице штата Гояс, из территории которого был выделен
Федеральный округ для строительства новой столицы. Но
Гояния находилась в 200 км. от стройки (вот они, бразиль¬
ские масштабы!) и видеться доводилось крайне редко.
Только в 1960-м Всеволод перевез семью в скромную квар¬
тиру (сильно напоминавшую в типичной нашей «хрущов-
ке») в одном из первых жилых домов нового города. Тогда
эта «хрущовка» казалась раем...Когда Судьба чего-то лишает, она, как правило, стара¬
ется, так или иначе, компенсировать свой произвол. Русские
эмигранты в Южной Америке - будь то в Аргентине или
Бразилии, Парагвае или Уругвае, отличались удивительной
жизнестойкостью, работоспособностью, тягой к знаниям,
стремлением во что бы то ни стало «сделать жизнь», не
опуститься, не поддаться отчаянию. И это при всей их ти¬
пичной «русскости» - любви к отвлеченным материям, рас¬
чете на «авось», при всей любви к шумным и продолжи¬
тельным застольям....1 Ibidem.233
Дети Тарапановых не теряли в Гоянии времени зря:
учились на курсах механиков. А когда в 1961г. распахнул
свои двери Университет Бразилиа (знаменитый «УнэБэ»),
стали одними из первых его студентов. Олег сначала посту¬
пил на медицинский, затем перешел на экономический.
Игорь выбрал для себя геологию, Евгений решил стать вра¬
чом. Казалось, жизнь начала налаживаться, но...Военные, пришедшие к власти в апреле 1964 г. на волне
антикоммунизма, не были склонны разбираться в нюансах и
мотивации тогдашних политических воззрений универси¬
тетской молодежи. После подавления студенческих беспо¬
рядков начались гонения. Олег и Игорь были исключены из
университета и арестованы. Не иначе как по злой иронии
судьбы Олег - сын белогвардейца, оказался членом про¬
коммунистической подпольной группы - Армии нацио¬
нального освобождения. - ЭЛН. Правда, по его собствен¬
ным словам, он тогда интересовался политикой гораздо
меньше, чем девушками или футболом. Но быть «левым» в
молодежной среде было тогда (да и сейчас!) модно, а какой
юноша устоит перед искушением придать себе романтич¬
ный ореол «борца за свободу» и «мученика за справедли¬
вость»? Дело братьев осложнила и русская фамилия, и не¬
скрываемая любовь к России и тот факт, что во время посе¬
щения Юрием Гагариным столицы Бразилии Игорю дове¬
лось немного поработать у него переводчиком.«Нас самих всегда удивляла эта любовь к России, про¬
несенная через все невзгоды, при том, что никто из нас ни¬
когда там не был и круг нашего «русского общения» за пре¬
делами семьи был чрезвычайно узок, - говорил Олег. Что
же двигало нами, когда мы буквально «охотились» за лю¬
быми книгами на русском и рьяно бросались на защиту Со¬
ветского Союза? Наверное, то специфическое, что зовется
«генной памятью», да еще детские воспоминания. Мы ведь
воспитывались в православной вере и верили, что под ли¬234
чиной СССР живет и сохраняется Россия, а вместе с ней и
наша вера, и что рано или поздно они возродятся вновь».История с арестом дорого обошлась братьям. После
выхода из тюрьмы они долго не могли устроиться на рабо¬
ту. Национальная служба информации (СНИ), отслеживала
каждый шаг любого, заподозренного в связи с «левыми»,
выдворяя из страны «нежелательные элементы».1 Несколь¬
ко раз Олег ходатайствовал о выезде в СССР, но все время
получал отказ.Мытарства продолжались до начала 70-х. И вновь, как
и 10 лет назад, открытие новых рубежей и границ возмож¬
ного, столь часто предоставляющиеся людям в этой удиви¬
тельной стране, помогло Игорю и Олегу, как и раньше их
отцу, сбросить тяжкий груз нерешенных проблем. Спас
«Проект Рондон» - так называлась рассчитанная на не¬
сколько лет экспедиция в дебри Амазонии, где предстояло
проделать колоссальные исследования: антропологические,
этнографические, экономические и социальные - в целях
исследования, освоения и включения в хозяйственный обо¬
рот ранее неиспользовавшихся колоссальных площадей.
Проект курировали военные, но они нуждались в грамот¬
ных, квалифицированных людях с жилкой первопроходцев.
Настал черед детей «первопоходника» и первостроителя
осваивать новые горизонты.1 Стоит отметить, однако, что по сравнению с другими военными режи¬
мами, установившимися в Латинской Америке в период с конца 60-х по
середину 70-х гг., (например, аргентинским или чилийским), бразиль¬
ский режим был не столь уж жесток. «Неугодным» предоставлялось
право покинуть страну (так поступил, в частности, будущий президент
Ф. Энрике Кардозо). А люди с высшим образованием имели право на
более «мягкое» отношение к себе в бразильских тюрьмах, чем все иные.
К моменту ухода военных от власти в Бразилии в 1985 г. общее число
политзаключенных в этой стране не превышало 100 человек.235
Всеволод скончался в 1974 году. Только близкие знали,
как трудно было ему, инвалиду (он был ранен в граждан¬
скую) заниматься тяжелым физическим трудом. Но он всю
жизнь умел держаться так, что его хромота не бросалась в
глаза.В путешествиях и исследованиях прошли годы. Игорю
и Олегу удалось избавиться от клейма «неблагонадежных»
и восстановиться в университете. Оба обзавелись семьями.
Из трех братьев лишь Олег остался в Бразилиа. Он устроил¬
ся в министерство сельского хозяйства, стал руководителем
отдела. Игорь переехал в Гоянию и поступил на работу в
Бразильский институт географии и статистики. Амазония
захватила его «с головой», настолько, что он стал «своим»
среди индейцев. Евгений - младший из братьев - получил
должность врача в Сан-Пауло. Их сестра Кира осталась в
университете преподавать библиотечное дело. По праздни¬
кам (наряду с бразильскими семья отмечает и русские) все
собираются в большом доме Олега. Его жена Сильвия, хотя
и не говорит по-русски, тем не менее, «не выпадает» из се¬
мейного круга. Сделанные ею прекрасные копии Шишина,
которые украшают стены дома, свидетельствуют о том, что
и ей свойственен «русский дух».Из детей Олега только старшая дочь - Карина, побыва¬
ла в России. Она увлечена русской литературой и хочет
продолжить образование в Москве. Для младших - Киры и
Юрия, Россия - манящая загадка, романтизированная роди¬
на предков, где они мечтают побывать. Дай Бог, чтобы эти
мечты сбылись, и их не постигло разочарование...236
ЧАСТЬ IIIЦИВИЛИЗАЦИИ VS
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
ХОСЕ МАРТИ, ГЛОБАЛЬНЫЕ ВЫЗОВЫ И
ПРАВИЛО «ОБРАТНОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ»Однажды, в уже «далеком» 1983 году, когда я работал в
составе группы Академии наук на Кубе, мне в руки попала
статья Хосе Марти «Выставка работ Верещагина», напи¬
санная им в 1899 г. Растиражированность образа Марти на
Кубе не смогла охладить моего интереса к этому талантли¬
вому публицисту, философу и поэту. Но его статья запом¬
нилась особо.До сих пор непонятно, как человек, никогда не бывав¬
ший в России и, насколько мне известно, не общавшийся с
русскими, мог, глядя на полотна Верещагина, так образно, а
самое главное так точно рассказать о характере русского
народа. Смотрите сами:«Русский - противоречив. Патриархальное дитя, харак¬
тером тверд и подвижен, простодушен и утончен. Он может
любить и жестоко карать, снаружи - как крепость, внутри -
как голубь.... Обедает - пирует, пьет, как бочка, танцует -
устраивает бурю, лезет в горы - лавину, в наслаждениях те¬
ряет меру. Правит как сатрап, служит как собака, в любви
он и резок, и мягок... Это человек чувства и цвета, зверино¬
го рева и неслышного воркования. Он тяжело ступает, этот
русский, в своем французском платье, которое ему как бо¬
родатому Геркулесу - детские ползунки. В белых лайковых
перчатках садится он за стол, на котором дымится гигант¬
ская мясная кость.......В России резче всего чувствуется раздвоенность со¬
временного человека, потому что варвары и завоеватели,
произведшие на свет этого славянского Геркулеса, передали
ему вместе с физической силой и силой характера..., и ту239
ужасную муку разлагаться под бременем чуждой цивилиза¬
ции, не познавши собственной. Принц крови и простой му¬
жик, князь и извозчик, во дворцах, где пьют шампанское, и
в избах, где хлещут водку, в отчаянии роняют головы на
грудь, в которой бьется их порабощенное сердце.......Когда Верещагин пишет человека то пишет, ничего
не прибавляя и не убавляя: его дух не раскрывается на¬
встречу абстракции... На этих полотнах, тяжелых и одино¬
ких, вся Россия - с ее болью, с ее полями, замерзшими, как
и ее надежды».1Можно было бы и дальше цитировать эту удивитель¬
ную статью, но, наверное, хватит. Живопись В. Верещагина
помогла проницательному кубинцу, задолго до профессио¬
нального психолога К.-Г. Юнга, понять не только то, что
русские относятся к «интуитивно-чувственному» психоло¬
гическому типу людей, но и многое другое. Как знать, мо¬
жет быть именно это полотно русского художника, осве¬
щающее эпизод русско-турецкой войны 1877-1879 гг. на¬
толкнуло кубинца на мысль о сочетании высокого и низко¬
го, о крайностях русского характера? О его готовности идти
на жертвы, которые могут быть далеко не всегда оправда¬
ны?Интересно, чго и сами русские, согласно данным опро¬
сов, которые приводятся в монографии А. Сергеевой «Рус¬
ские. Стереотипы поведения, традиции, ментальность»,
склонны особо выделять такие свои качества, как «душев¬
ность», «приветливость», «щедрость» и «смелость». Для
них характерны «терпение», «гостеприимство», «дружелю¬
бие», «религиозность». Однако они признают, что «почти в
равной степени активны и инертны, трудолюбивы и ленивы,1	Marti Jose. Paginas Escojidas. Tomo II. La Habana, 1965, p. 253, 254, 258,
261. (Перевод с испанского автора).240
преклоняются перед авторитетом и уверены в себе, вспыль¬
чивы и уравновешены».1Как и кубинский мыслитель более чем за сто лет до
наших дней, большинство современных исследователей
русского национального архетипа говорят о таком его каче¬
стве, как противоречивость. Сергеева связывает это со
«срединным» положением России между Западом и Восто¬
ком, с соединением в русской душе христианства с остаточ¬
ными особенностями языческого мироощущения и, нако¬
нец, с «вечным конфликтом между государственным могу¬
ществом и свободолюбием народа».2 У Марти «противоре¬
чивость» и «раздвоенность» русских обязаны происхожде¬
нием принятию ими в XVIII в. чуждых культурных и пове¬
денческих стереотипов («Геркулес во французском пла¬
тье»).А.	Сергеева считает, что людям свойственен культуро-
центризм, «когда «правильной» считается только собствен¬
ная культура, а все остальные кажутся странными, «неци¬
вилизованными» или «недоразвитыми», что мешает им по¬
нять «странности» и «непоследовательности» в поведении
россиян».3 На наш взгляд, этот тезис нуждается в уточне¬
нии. Не столько собственно национальная культура во всем
ее своеобразии (отметим интерес и уважение на западе к
культуре Японии, Китая и Индии), сколько оторванная от
национальной почвы и поэтому заведомо плохая имитация
чужой культуры способна вызывать отторжение, непонима¬
ние, а зачастую даже и презрение. Это утверждение спра¬
ведливо как в отношении русских «экстремалов» - западни¬
ков, так и в отношении всех других, сознательно предаю¬1	Сергеева, А.В. Русские. Стереотипы поведения, традиции, менталь¬
ность. М., 2005, с. 256.2	Там же, с. 8.1 Там же.241
щихся греху изоморфизма (например, латиноамерикан¬
ских). Никакое подражательство, сколь бы изощренным оно
не было, до сих пор не возбуждало, а значит и никогда не
возбудит уважения к России со стороны Запада, по той про¬
стой причине, что никакое подобие недостойно оригинала.1
А это значит, отождествляя себя с Западом и безоговорочно
принимая его «ценности», Россия никогда не сможет играть
в мире той роли, какой она заслуживает как страна - циви¬
лизация. Она просто не сможет предложить миру ничего но¬
вого.О ВРЕДЕ ЗАБОРОВ И ПЕРЕГОРОДОКПро новизну следует сказать особо. Сегодняшний мир
испытывает не столько институционный и нормативный,
сколько интеллектуально-аналитический дефицит в сфере
глобального политического прогнозирования и управления
кризисами. Отсюда и дефицит авторитета в мировой поли¬
тике. Людям явно не хватает «стереоскопичности» (предпо¬
лагающей, как глубину осмысления проблемы, так и широту
взглядов на нее) в подходах к противодействию междуна¬
родному терроризму, бедности, наркоторговле, организо¬
ванной преступности, ядерному распространению, клима¬
тическим изменениям и пр. и пр. При этом очевидно, что1	Хороший пример из российской истории. Как пишет в своей моногра¬
фии, посвященной международному терроризму, английский историк
М. Бурли, в начале XX в. «английские лейбористы и немецкие социал-
демократы бездумно поддерживали террористов-убийц в царской Рос¬
сии (по-видимому, считая ее недостаточно «цивилизованной» - Б.М.). В
то же время, страх перед западным либеральным общественным мнени¬
ем и нежелание прослыть «азиатской деспотией» мешали царскому пра¬
вительству применять эффективные меры против террористов» (Bur¬
leigh М., Blood and Rage. F. Cultural History of Terrorism). London, 2008,
p. 57.242
такая стереоскопичность не может быть достигнута без пе¬
ресмотра одних и учета других важных цивилизационно - и
культурно детерминированных констант. Публичное дек¬
ларирование обострения глобальных проблем пока не вле¬
чет за собой их конструктивного решения. Причина - в от¬
сутствии адекватного понимания их генезиса, современного
состояния и перспектив развития, в неумении (а, зачастую,
и в нежелании!) добиваться выработки целостного взгляда
на них.«Никто из тех, с кем я говорил, так и не смог нарисо¬
вать мне общей картины», - с грустью отмечал один моло¬
дой английский автор, взявшийся написать книгу о клима¬
тических изменениях в Арктике. «Я обнаружил, что спе¬
циалистов по Арктике, как таковой, нет, как нет и общих
источников информации. Существуют профессионалы -
«академики», каждый из которых занимается какой-то од¬
ной микроскопической частью целого: от поведения китов
до изучения течений. Есть политики, обеспокоенные права¬
ми своих стран на арктические границы, геологи, собираю¬
щие сведения для определения этих границ, киты и тюлени,
свободно проплывающие над этими границами. Юристы
спорят о содержании ст. 234 Конвенции по морскому праву
(«районы, покрытые льдом»), а инженеры рассматривают
лед как препятствие, которое приходится преодолевать ле¬
доколам. Экологи считают, что добычу нефти в Арктике
следует запретить, в то время как коренные народы Севера
ждут, когда же часть накопленного мирового богатства до¬
берется, наконец, и до их становищ. Для того чтобы сфор¬
мировать какое-то общее представление, мне нужно было
переговорить с более чем сотней различных экспертов, про¬
слушать более ста выступлений на конференциях в разных
частях света, прочитать гору статей и книг, в которых гово-243
рилось о том, что было известно еще сто лет назад».1 То же
самое можно сказать и об Африке, и о проблемах глобаль¬
ной экономики, о природных аномалиях и, конечно же, - о
России. Причина - «переизбыток несвязанной друг с другом
информации». Как же мы дошли до жизни такой?На этот вопрос постарается дать ответ проф. Джошуа
Купер Рамо - Исполнительный директор геостратегической
консультативной компании «Киссинджер Ассошиэйтс». В
своей мгновенно ставшей бестселлером в США книге «Век
немыслимого» он призывает Запад переосмыслить нараба¬
тывавшиеся столетиями интеллектуальные стереотипы. В
частности, - критически отнестись к идее Аристотеля, со¬
гласно которой понять явление можно лишь разложив его
на составные части. «Привычка всегда и везде возводить
перегородки и стены может привести к тому, что кто-то, ра¬
но или поздно, устроит под них подкоп»,2 - пишет профес¬
сор очевидно под впечатлением от крушения Берлинской
стены. Взгляды Рамо вообще можно было бы считать «ра¬
дикальными», если бы они не соответствовали потребно¬
стям наступающего века. «Миру нужны люди, одержимые
новизной и абсолютным желанием перемен, честные перед
самими собой с учетом предстоящих интеллектуальных
битв. Сегодня одна только мысль о том, что победа демо¬
кратии и капитализма во всемирном масштабе - это панацея
для решения всех мировых проблем, должна автоматически
исключать любого из сферы международной аналитики», -
считает профессор,3 и с ним очевидно нельзя не согласить¬
ся.1	Anderson, A. After the Ice. Life, Death and Politics in the New Arctic.
London, 2009, p.8.2	Cooper Ramo J.A. Era do Imprevisivel. Lisboa, 2010, p. 153. В 2010 г. эта
книга была признана бестселлером в ходе опроса, проведенного газетой
«Нью Йорк Таймс».3	Op.cit., р. 44-45.244
Эти новые эксперты, адаптивно приспособляющие свой
ум к сетевому характеру большинства глобальных проблем
и действующие в рамках сетевых же международных
структур анализа и оперативного реагирования, должны бу¬
дут уметь, согласно американскому ученому, не только вы¬
делять так называемую «главную проблему» и концентри¬
роваться на ней, как это, например, хорошо научились де¬
лать западноевропейцы и американцы. Такой «эксклюзив¬
ной концентрации» сегодня далеко недостаточно, чтобы
рассматривать тот или иной глобальный вызов не как изо¬
лированный объект, а как многоуровневую систему. Это не¬
обходимо, чтобы увидеть, что терроризм - это не только
Бен Ладен, а «отравленный плод взаимодействия различных
сил», что преступность - не только следствие бедности,
бедность - не только «отсутствие демократии», наркотики -
не только проблема их производства, загрязнение окру¬
жающей среды - не только выброс СОг и пр.А вот обращать особое внимание на фон картины и ее
детали - видение, в подавляющем большинстве свойствен¬
ное представителям стран конфуцианского мира, это, по
мнению Дж. Рамо, как раз «то, что надо». При анализе сис¬
темного вызова такой взгляд помогает избавиться от игно¬
рирования исторической ретроспективы и дает возможность
использовать разнообразие выявленных деталей в принятии
решения о «фланговом ударе» и «обходном маневре», о по¬
явлении «там, откуда не ждали». При этом выпадает тради¬
ционный западный герой-одиночка - Одиссей или голли¬
вудский «Крепкий орешек», привыкший силой противосто¬
ять «мировому злу». Он попросту нелеп в зыбком мире, где
«все связано со всем» и где востребовано чисто восточное
качество: решать проблемы путем непрямых действий.Дж. Купер Рамо находит единомышленника в лице X.
Вельцера, директора Центра междисциплинарных культу¬
рологических исследований Института культуро-логии в245
Эссене (Германия). Тот также считает, что настала пора от¬
казаться от узко-рационалистического подхода к действи¬
тельности, поскольку «в повседневной реальности рацио¬
нальное и лог ическое очень редко, почти никогда, не прояв¬
ляют себя в чистом виде». Глобальный экономический кри¬
зис, по его мнению, показал, «что модели развития, предла¬
гаемые ОЭСР, не могут служить основой для становления
новых социумов, так как происходящие в них процессы на
практике принимают формы, отличные от тех, которые
раньше казались незыблемыми».1Оба автора независимо друг от друга рассматривают
проблемы современного мира - от эколог ии до «этнических
чисток», не как антитезу, а, скорее, как составную часть
процесса модернизации по-американски, следствие непро¬
думанного навязывания западных стереотипов представите¬
лям иных цивилизаций и культур. «Тезис Хантингтона о
столкновении цивилизаций в принципе верен», - отмечает
X. Вельцер. «Но этот автор имеет весьма ограниченный го¬
ризонт мышления в связи с тем, что оценивает поведение
других, абстрагируясь от того влияния, которое оказывает
на весь мир культура его собственной страны».2 Но «жизне¬
способна ли такая культура, которая основана на расширен¬
ном потреблении невозобновляемых ресурсов в ущерб бу¬
дущим поколениям и требует безоговорочной поддержки от
других, одновременно полностью игнорируя интересы их
выживания?» - спрашивает немецкий ученый. И добавляет:
«Ни одну глобальную проблему нельзя решить с помощью
тех методов, которые привели к ее возникновению».3Как Рамо, так и Вельцер считают, что новые подходы к
решению глобальных кризисов, во-первых, должны учиты¬1	Welzer Н. Guerras climaticas. Sao Paolo, 2010, p. 110.2	Ibid., p. 161.3	Ibid., p. 279246
вать специфику основных цивилизаций современного мира,
дабы не вызывать с их стороны отторжения. Во-вторых, -
предлагать на этой основе смелые практические решения,
которые соответствовали бы глубине и многогранности
стоящих перед человечеством проблем. В этом случае лю¬
дям, ответственным за выработку таких решений, необхо¬
димо максимально расширить диапазон поиска и помимо
политики и экономики подключать к нему теперь такие ка¬
завшиеся ранее «избыточными» материи как религия, куль¬
тура, национальные привычки, обычаи и традиции, нацио¬
нальная производственная и предпринимательская этика,
этика ведения бизнеса и т.д.Прогноз авторов довольно пессимистичен: если чело¬
вечество не создаст кодекс некой новой «глубокой» (Дж.
Рамо) или «превентивной» (X. Вельтцер) безопасности, ос¬
нованной на новом качестве мышления, «эмпатии», систем¬
ном подходе к прогнозированию и новых методах управле¬
ния глобальными рисками, то прогрессирующее истощение
ресурсов земли (пресная вода) и связанные с этим климати¬
ческие изменения вызовут невиданные волны миграций,
которые неизбежно приведут к новым жестоким войнам.К выработке новой методики, по их мнению, следует
шире привлекать национальное изобразительное искусство,
как одно из наиболее мощных выразителей национального
мироощущения и мировидения'. В самом деле, усвоить зри¬
тельный образ для большинства людей, как правило, не
представляет труда. А постараться связать особую логику1 Дж. Купер Рамо в своей книге приводит пример опыта, проведенного в
США над группой китайских и американских студентов, которым было
дано задание описать содержание поставленной перед ними картины.
Все американцы отметили лишь главную фигуру, полностью абстраги¬
руясь от деталей. Китайцы отметили сначала фон картины и ее много¬
численные детали, а главную фигуру - в последнюю очередь.247
построения и способа подачи этого образа с окружающей
нас реальностью - значит пройти, как минимум, часть пути
к ее «цивилизационному» прочтению. Вот здесь-то и может
пригодиться удачный опыт Марти, сумевшего буквально ех
ungue leonem1 познать специфику мировосприятия чужой
ему по рождению цивилизации и культуры!ПАРАДОКСЫ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИОборотной стороной «противоречивости», как отме¬
ченной Марти и другими авторами одной из главных со¬
ставляющих национальной психологии россиян, является
неуспокоенность на достигнутом. Это качество может
быть востребовано сегодня в виде такой творческой неус¬
покоенности, которая позволит вести целенаправленный
поиск в широком диапазоне идей, при условии, если он по¬
лучит поддержку со стороны государства и академической
науки. Задача будет заключаться в сборе и систематизации
автохтонных взглядов и методик по профилактике и управ¬
лению кризисами с привлечением самых разных источников-	связующих звеньев с глубинными пластами национальной
истории и культуры России. При этом если мы хотим рас¬
шифровать подлинные коды русского мировоззрения, не
отягощенного плодами изоморфизма, то нам, в первую оче¬
редь, следует обратиться к древнерусской станковой живо¬
писи.Ее корни, уходящие в искусство Византии, убеждают,
что условия на старте великого культурно-исторического
марафона были далеко не равны. В те годы именно Запад
восхищался утонченными и одухотворенными артефактами
опередившего его Востока, а не наоборот. «Искусство дале¬1	«Узнаю льва по когтю» (лат.).248
кой огромной империи в течение всего средневековья было
заманчивым и желанным, но не всегда достижимым образ¬
цом. О нем мечтал в Ахене Карл Великий, создавая свою
империю. Ему стремились подражать императоры оттонов-
ской Германии, но не смогли его понять».1В русской иконе XIII - XVI в. сохранилась не только
преемственность с культурой Византии, но и обозначилось
все то яркое и новое, что внесла в нее собственно Русь. По¬
этому, наверное, именно икона может лучше всего ответить
на вопрос о характере русского народа, а значит - и о его
истории. Подчеркнутая строгость, аскеза и даже суровость
ликов XIII в. - свидетельство испытаний, которые принесло
с собой ордынское иго. XV век - это теплота и душевность,
столь чтимые в иконах «Богоматерь Умиление». «Ни фран¬
цузская готика, ни итальянское Возрождение не умели вло¬
жить в этот образ большей теплоты. Они создавали образы
более человечные, но не более задушевные»,2 - писал вы¬
дающийся искусствовед В.Н. Лазарев. А XV век - это миро¬
вая величина - Андрей Рублев с его подчеркнутой жизнера¬
достностью, человечностью и даже каким-то задором
(«Звенигородский Спас»). Как же: освобождение от власти
татаро-монголов! Дальше - подчеркнутая строгость и гар¬
мония фресок Дионисия, узорочье ярославских мастеров, и,
наконец, пышность и кичливое роскошество московских
изографов века XVII-ro. Это уже «фрязь», это уже «от нем-
чин». Москва выходит во внешний мир и становится держа¬
вой...Да, вот он здесь весь, этот «русский театр» с его смер¬
тельной тоской и веселым задором, «всемирной отзывчиво¬1	Лихачева В.Д. Искусство Византии IV-XV веков. Ленинград, 1981, с.
301.2	Лазарев В.Н. Русская иконопись. От истоков до начала XVI века. М.,
1983, с. 24.249
стью» и суровым порицанием «отпавших», сверхчувствен¬
ной исповедальностью, неприкрытой наивностью, гламуром
и Рублевкой. Перекинуть мостик к политике теперь совсем
не трудно. Николай II, Сталин, Горбачев, Ельцин - лики
почти «иконные»...Но чем же икона - это, выражаясь образным языком,
«окно в минувшее», может помочь нам в поиске ответов на
мировые проблемы?Во-первых, своими пространственно-временными свя¬
зями, т.е. тем, что иногда из соображений «экономии» (или
экономики?) исключается нами из алгоритма решения про¬
блемы. На иконах они предстают в чистом, несуществую¬
щем в повседневной реальности виде. В клеймах «житий¬
ных» икон перед нами проходит вся жизнь святого - от ро¬
ждения до гроба. Иногда в одной композиции объединяют¬
ся два разновременных эпизода, ранний и более поздний,
при этом один и тот же персонаж может быть изображен
дважды, а то и трижды (!). Древнерусский мастер сводит в
единой композиции различные эпизоды одной и той же ис¬
тории, показывая, что происходило до главного события, и
что произойдет после него. При этом иконописец представ¬
ляет себе пространство так же отвлеченно, как и время.
Объединяя между собой длительные подчас отрезки време¬
ни, он словно сжимает в один небольшой участок поверхно¬
сти всю необъятную ширь земли. «Что при этом Иерусалим
мог очутиться рядом с Царьградом или даже с Москвой, ни¬
кого не смущало. Для средневековых художников, как и для
их необыкновенных героев, не существовало ни времени,
ни расстояний».1Но сегодня, в эпоху глобализации, время и расстояния
действительно приобретают относительный характер! И се¬1	Корнилович К. Окно в минувшее. Ленинград, 1963, с. 46, 52.250
годня, судя по накалу проблемы ближневосточного урегу¬
лирования, Иерусалим оказывается «рядом» не только с
Царьградом (Стамбулом) и Москвой, но и с Вашингтоном,
Брюсселем, Мадридом, Пекином... Принцип увязки про¬
странства и времени в русской иконе заставляет задуматься
о целесообразности выработки свободного от мелочной
суеты пространственно-временного взгляда на глобальные
риски и вызовы, какой был использован древними иконо¬
писцами, чтобы подчеркнуть связь небесного и земного, ма¬
терии и духа. Связать пространство и время в политике -
значит понять, что политические процессы в странах-
континентах протекают заведомо медленнее, чем в странах
малых и средних размеров (пример - Россия). В этом случае
ускорять и «подстегивать» происходящие эволюционным
путем перемены, ведя дело к революциям и смутам - пре¬
ступление. То же самое, на наш взгляд, справедливо в от¬
ношении целых цивилизаций (например, исламской) на об¬
ширных площадях нашей планеты. Силовое давление на
них с целью что-то поскорее «улучшить» или «исправить»
по западным политическим лекалам, в конечном счете
контрпродуктивно.Но дело этим не исчерпывается. «Примерно с конца
XIII - начала XIV в., когда иконописец стал изображать
своих персонажей не на гладком фоне, а в какой-то кон¬
кретной обстановке, он обращается к так называемой об¬
ратной перспективе и применяет ее с постоянством, приоб¬
ретающим характер закона. Вычерчивая ее, художник тоже
руководствуется определенными геометрическими прави¬
лами. Только точку схода линий он помещает не в глубине,
а спереди, как бы в глазу зрителя. В результате изображен¬
ные предметы кажутся не сокращающимися, не суживаю¬
щимися по мере удаления в глубину (как мы привыкли ви¬
деть в обычной живописи, да и в самой жизни), а расши-251
ряющимися. Иначе говоря, объемы и пространство в икон¬
ной композиции читаются как бы «задом наперед».1Для чего это делалось? Специалисты по древнерусско¬
му искусству утверждают: для того, чтобы сохранить пло¬
скостное решение композиции, поскольку именно оно в со¬
четании с общим ритмическим единством и согласованно¬
стью форм и красок2 считалось одним из наиболее дейст¬
венных способов передачи связи между персонажами. Пра¬
вило обратной перспективы, отсутствовавшее в искусстве
Византии, сохранялось в древнерусской иконописи вплоть
до XVII в., т.е. до начала активного проникновения в Мос¬
ковское царство западных художественных веяний, и спра¬
ведливо может считаться исключительно русским изобре¬
тением. Может быть, именно поэтому историческое разви¬
тие нашей страны, как любят повторять некоторые остро¬
словы, происходит не «благодаря», а «вопреки»?Но, если всерьез, то применить правило обратной пер¬
спективы на поле сегодняшних системных рисков, значит,
образно говоря, «вывернуть наизнанку», рассмотреть «под¬
кладку» и скрытые от посторонних глаз «швы» таких про¬
блем, как, например, деятельность теневых международных
финансовых структур. И даже не только и не столько это.
Затерянная где-то в далекой перспективе цель слишком час¬
то вводила людей в искушение проигнорировать ее логос в
пользу мифотворчества повседневности. Как тут не вспом¬
нить коммунизм - «светлое будущее всего человечества», о
котором ни один советский человек не знал фактически ни¬1	Там же, с. 54.2	Ближе всех к «восточному» пониманию такого единства на Западе по¬
дошел знаменитый Эль Греко (Доменико Теотокопули, 1541-1606), по
национальности грек. Удлиненные фигуры его персонажей, избранная
им цветовая палитра и некоторые элементы плоскостного решения ком¬
позиции обнаруживают связь с византийской традицией, продолженной
в русской иконописи.252
чего, кроме того, что «при коммунизме будет все и не будет
денег». Насколько оправданее было бы запустить процесс
«наоборот», попытавшись заранее, с дистанции «ближнего
боя» рассмотреть хотя бы основные детали будущего обще¬
ства! Тогда, глядишь, и до построения дело бы не дошло...Можно только догадываться, насколько лучше жилось
бы сегодня людям, если бы популярный слоган: «надо ввя¬
заться в бой, а там будет видно» (Наполеон, Ленин и пр.)
был бы откорректирован правилом обратной перспективы.Очень многие (если не все!) проблемы сегодняшнего
дня - результат плохого представления людей о возможных
последствиях их деяний. Вызов со стороны исламского
фундаментализма и трансграничного терроризма справед¬
ливо связывается с политикой США в отношении Израиля и
Саудовской Аравии, с поддержкой Вашингтоном афганских
«моджахедов», воевавших против СССР,1 интервенциями в
Ирак и Афганистан. Климатические изменения - с бескон¬
трольной деятельностью человека в природной среде. Рост
незаконного оборота наркотиков - с распространением в
мире культа потребительства и гедонизма, «философии» от
масс-культуры и установок типа «Бери от жизни все!» На
подходе новые глобальные угрозы высокотехнологичного
характера, связанные с использованием био- и кибертехно¬
логий и генной инженерии, с включением в хозяйственный
оборот доселе ничейных пространств космоса, мирового
океана и полярных областей земли. Неужели и на этот раз
«расхлебывать» последствия наших деяний мы предоставим
потомкам?Казалось бы, все, о чем мы говорили выше - глубокая
старина и привязывать ее к современности нелепо. К тому1	По данным, приводимым М. Бурли, только в 1984 г. США на помощь
афганским «моджахедам» выделили 200 млн. долл. (Burleigh, М. Blood
and Rage, p. 370).253
же, корни и ветви дерева европейской цивилизации разрос¬
лись далеко в стороны от когда-то общего ствола. Однако
глубинные ключи, питающие этот ствол, нет-нет, да и вы¬
плескиваются на поверхность, причем, как правило, нака¬
нуне значительных перемен в жизни людей.Незадолго до первой мировой П. Пикассо и Ж. Брак
решили сформулировать философию «нового художествен¬
ного языка» (не потому ли, что, как творческие натуры, ост¬
ро воспринимающие весь окружающий мир, они подспудно
ощущали срочную необходимость выработки нового языка
политического?) Согласно основоположникам кубизма, ни¬
что не должно было больше рассматриваться, как простое и
примитивное. Современность требовала раскрытия глубин¬
ного содержания объекта и его многочисленных граней
(сравните с правилом обратной перспективы, которое «раз¬
ворачивает» архитектурные образы на иконе в сторону зри¬
теля и убирает стены, чтобы показать объект «в разрезе»!).Кубисты утверждали, что традиционная передача изо¬
бражения была лживой, поскольку показной «реализм» на
самом деле скрывал гораздо больше, чем демонстрировал.
Но, ведь, насквозь лживым было (и в значительной мере
еще остается) словесное прикрытие политических акций! К
сожалению, новые принципы изобразительного искусства
не так-то просто было распространить на сферу политики, и
в результате ирония истории проявила себя во всем «бле¬
ске»: первую мировую войну во Франции называли «куби-
стической», потому что тогда впервые начали применять
камуфляж в виде ломаных линий...Накануне революционной смуты в России кубизм был
подхвачен и доразвит группой русских художников-
авангардистов. Параллельно с этим у других возродился ин¬
терес к иконописным сюжетам. Случайно ли? В конце кон¬
цов, может быть весь русский «Серебряный век», как и254
авангардистские устремления на другом конце католиче¬
ской Европы, можно было трактовать, в том числе, и как
отчаянную попытку Духа взломать, наконец, ту самую пе¬
регородку, стену (наподобие Берлинской) которая по про¬
изволу людей отделила его когда-то материи, заставив их
биться в тенетах меркантильных интересов?Выработка у людей привычки к полидисциплинарному
и «стереоскопическому» мышлению, основанному на при¬
знании цивилизационно-культурных реалий - необходимый
шаг к созданию новой, более продуктивной методики реше¬
ния глобальных проблем. В разворачивающемся противо¬
борстве между старыми - этническими, и новой - глобаль¬
ной («ноосферной») идеологией, первенство необходимо
должно остаться за второй. Обеспечение информационной
безопасности России, равно как, впрочем, и других «стран-
цивилизаций», в этом случае зависит уже не от того, на¬
сколько сильной окажется их оборона от множащихся с ка¬
ждым годом информационных вызовов и угроз. Залогом ус¬
пешного развития стран БРИКС в наступившем столетии
является наступательная тактика, основанная на использо¬
вании новых идей. Последние, по определению, не должны
иметь заимствованного характера в силу особой геополити¬
ческой и геоэкономической значимости «стран-
цивилизаций», которые просто обязаны внести в становле¬
ние этой идеологии свой собственный вклад, если не хотят
остаться на периферии глобального развития. Как мы пыта¬
лись показать выше, вклад России может оказаться ре¬
шающим. Но не менее важным может оказаться и участие
процессе ведущих государств Латинской Америки.255
«КУБИСТИЧЕСКОЕ МАКОН ДО»Согласно мнению российских ученых,1 модернизация -
единственно возможное средство для реализации потенциа¬
ла восхождения «латиноамериканских гигантов». При этом
модернизация в сфере обеспечения информационной безо¬
пасности признается важным вкладом в обеспечение ком¬
плексного социально-экономического развития в нацио¬
нальных доктринах и международных соглашениях Брази¬
лии, Мексики и Аргентины. Вслед за признанием ком¬
плексного - многоуровневого и интегративного, характера
парадигмы безопасности в 80-е - 90-е годы, латиноамери¬
канцы говорят «да» инновациям не только в сфере научно-
технического, но и гуманитарного прогресса. Однако по¬
вышение расходов на образование, науку и культуру - это
лишь одна сторона дела. Новое включение этих стран в ми¬
рохозяйственные и мирополитические процессы «определя¬
ет необходимость существенных изменений в стратегии и
тактике поведения стран на международной арене».2 В этом
смысле для полноценного становления Латинской Америки
в качестве самостоятельного цивилизационного полюса
многополярного мира ей понадобится «уход от качества
преимущественной объектности и обретение качества пре¬
обладающей субъектности в процессах мирового разви¬
тия».2 Такой маневр, добавим от себя, неизбежно потребует
от них более активной роли в решении глобальных проблем
современности, связанной с новым восприятием мировых
реалий. Чем же новым страны латиноамериканского регио¬1	Давыдов В.М., Бобровников А.В. Роль восходящих гигантов в миро¬
вой экономике и политике (шансы Бразилии и Мексики в глобальном
измерении) М., 2009, с. 106.2	Там же, с. 134.2	Там же, с. 155.256
на могут обогатить методику принятия политических реше¬
ний на региональном и глобальном уровнях?Когда студентам в МГИМО я говорю о том, что поли¬
тическое прогнозирование отныне обязательно должно
включать в себя элемент фантазии и здравую толику ирра¬
ционального, то встречаю удивленный взгляд десятков пар
глаз. К сожалению, мы настолько привыкли к рационально¬
му, линейному и плоскостному видению мира, что каждый
раз оказываемся не готовы к кардинальным переменам. В
самом деле, кто, «находясь в здравом уме и трезвой памя¬
ти», мог предвидеть, например, молниеносный распад Со¬
ветского Союза хотя бы за пару недель до этого? А крова¬
вые «разборки» между «братскими народами» некоторых
бывших советских республик? А войну в центре Европы,
бомбежки Белграда натовской авиацией, атаки на небоскре¬
бы в Нью-Йорке и пр.? Так что утверждение X. Вельцера о
том, что в повседневной реальности «логическое и рацио¬
нальное очень редко проявляют себя в чистом виде», не
столь уж и парадоксально, ибо основано на опыте послед¬
них лет.Чтобы лучше проникнуться идеей связи реального и
фантастического, рационального и интуитивного лучше
всего обратиться к мистическому реализму латиноамери¬
канского романа XX века. Только поняв, что за каждым уг¬
лом любого супер-современного мегаполиса в любой части
нашей планеты может скрываться некое Макондо, мы изба¬
вимся от чрезмерной уверенности в своих, в общем - то,
ограниченных способностях. «Фора» «восходящих» (рос¬
сийской и латиноамериканской в том числе) цивилизаций
перед Западом в том, что они несут в себе во многом еще
нераскрытую способность по-новому, незашгампованно и
свежо воспринимать окружающий мир. Их общая задача
сегодня - по максимуму выявить эту способность, воплотив257
ее в соответствующих практических шагах и инициативах.
И не поддаться искушению (в очередной раз!) встать на
привычные рельсы традиционного, подражательного миро¬
восприятия. А там, глядишь, здоровое сомнение, помно¬
женное на интуицию и синтетический ракурс, с обязатель¬
ным выявлением обратной перспективы, пространственно-
временных, цивилизационно-культурных и пр. детерми¬
нант, смогут дать такое новое качество глобального прогно¬
зирования, которое поможет человечеству выжить в гряду¬
щем столетии. Тогда Боливар и Бельо, Хосе Марти и барон
де Рио-Бранко, Х.-Э. Родо, JI. Сеа , Ж. Амадо и все другие,
мечтавшие видеть Латинскую Америку, самостоятельной,
развитой и великой, а ее вклад в мировую цивилизацию и
культуру - востребованным, смогут порадоваться от души.
Их мечты, хоть и с запозданием на два столетия, наконец,
воплотятся в жизнь.Наше время - это время не только новых вызовов, но и
невиданных доселе возможностей. С открытием для освое¬
ния нового - киберпространства, открываются перспективы
как для переноса военно-силового противоборства в кибер¬
среду, так и для выхода человечества на принципиально
иной уровень международной коммуникации и решения
глобальных проблем. На вопрос о том, как применить пра¬
вило обратной перспективы на практике, сегодня, наверное,
не так уж трудно ответить. Ведь «электронное правительст¬
во» - это почти уже реальность! Нужно лишь заинтересо¬
ванно подойти к задаче объективного выявления результата
процесса решения проблемы и не доверяя ареопагу полити¬
ческих или академических гуру, каждый из которых при¬
вычно ощущает за собой поддержку разного рода «инициа¬
тивных групп», заложить всю доступную информацию о
ней в некий суперкомпьютер. Можно ручаться: даже при
всех издержках, связанных с возможным дефицитом вхо¬258
дящей информации, предлагаемые им решения будут, на¬
верное, более адекватны, чем многие из тех, свидетелями
которых нам доводилось быть за последние годы.На этой оптимистической ноте хотелось бы закончить.
Углубляться дальше в пласты мировой любому неспециали¬
сту опасно. Что свидетельствует об одном: чтобы перестать
видеть мир, разделенным на перегородки и стены (см. вы¬
ше) необходимы всесторонние знания. В мире наблюдается
переизбыток специалистов, а ему, как и в ХУП веке, требу¬
ются энициклопедисты. Но значит ли это, что по историче¬
ской аналогии мир, в случае успеха, вновь ждет культурный
и материальный подъем двух последовавших за XVII веком
столетий? Поживем - увидим...259
В КОМПАНИИ «БЕЗУМНОЙ ГРЕТЫ»С тех пор, как эксперты международного банка Годман
Сакс в 2001 г. выпустили в свет акроним BRIC, в Амазонке,
Волге, Янцзы и Ганге утекло много воды. В Хайнани (КНР)
в апреле 2011 г. прошел третий по счету саммит BRIC, до¬
бавивший к акрониму букву «S», а к изначальной «четвер¬
ке» - ЮАР. Следует полагать, что и воды р. Оранжевая по¬
текут теперь в «восходящем» направлении. Многократно
расширились и приобрели регулярный характер контакты
по линии заинтересованных ведомств стран-участниц, и
столь же мощно умножились в мире ряды сторонников и
противников нового формата (так называемые «БРИКС -
оптимисты» и «БРИКС - пессимисты»), удел которых - вес¬
ти интеллектуальные битвы вокруг его будущего. И в на¬
шей стране, и за рубежом появилось немало работ, с разной
силой отразивших сполохи этих сражений.Саммит на о-ве Хайнань вновь подогрел интерес к ор¬
ганизации, не имеющей пока ни собственного устава, ни
несущей структуры, и с юридической точки зрения пред¬
ставляющей из себя некий «фантом». Но, «фантом» или не
«фантом», а причастные к его появлению страны уже сего¬
дня начинают оказывать коллективное влияние на мировые
дела. На основе общего подхода БРИКС удалось обеспечить
«боевитость» новой международной структуры - «двадцат¬
ки», добиться принятия на ее саммите в Лондоне в сентябре
2009 г. решения о перераспределении 5% голосов в МВФ и
3% голосов во Всемирном банке от старых членов в пользу
новых «восходящих» экономик. Вопрос не закрыт, и пере¬
распределение (пока далеко недостаточное с учетом пре¬
вращения Китая во вторую экономику мира), наверняка,260
продолжится. На саммите в Бразилиа в 2010 г. ведущие
банки «четверки» подписали меморандум о сотрудничестве,
который стал первым практическим документом, ориенти¬
рованным на создание ими собственной финансовой ин¬
фраструктуры, а на Хайнани начали договариваться об от¬
ходе от доллара в качестве универсального средства расче¬
товНеизвестно еще, как далеко в условиях коллективной
неадекватности «коллективного Запада» (об этом речь пой¬
дет ниже) распространят свое влияние БРИКС. Это если не
касаться динамики экономического роста Китая, Индии,
Бразилии, России и ЮАР, которая заставила экспертов
«Голдмэн Сакс» в 2005 г. передвинуть сроки, когда теперь
уже «пятерка» по объему ВВП окончательно «положит на
лопатки» «семерку». Результаты глобального кризиса, ко¬
торый не затронул БРИКС в той же степени, как страны За¬
пада, подтвердили эти прогнозы. Можно констатировать:
БРИКС больше не воспринимается как что-то экзотическое
или как разношерстный набор аутсайдеров («в одну телегу
впрячь не можно....»), рискнувших оспаривать лавры «мэт¬
ров» мировой экономики и политики.Но, попробуем отрешиться от избытка сенсационности.
О чем свидетельствует само появление БРИКС? Ведь счи¬
тать, что «странам-гигантам» так «понравился» прогноз
«Голдмэн Сакс», что они тут же решили «подстроиться»
под него, было бы нелепо. И, самое главное: что нового
может внести это объединение в решение наиболее ост¬
рых глобальных проблем современности? Напомним, если
кто-то еще тешит себя иллюзиями по поводу способности
существующих структур оперативно реагировать на гло¬
бальные вызовы: ни по одному из них пока еще не было
принято никаких ответственных решений. При том, что
количество этих вызовов неуклонно растет, а их глубина и261
драматизм (если судить по масс-медиа, кино- и видео
«блокбастерам») начинают навевать на людей катастрофи¬
ческие предчувствия с оттенком некой фатальности.Рассмотрим эти вопросы последовательно, тем более
что у нас накопился хороший теоретический задел из пуб¬
ликаций, посвященных БРИКС, которые были изданы в на¬
шей стране и за рубежом. Остановимся более подробно на
двух российских и двух иностранных. Это - монографияВ.М. Давыдова и А.В. Бобровникова «Роль восходящих ги¬
гантов в мировой экономике и политике» (М., ИЛА РАН,
2009) и сборник «БРИК: предпосылки сближения и пер¬
спективы взаимодействия (М., ИЛА РАН, РУДН, 2010). Нас
будут интересовать также сборник выступлений экспертов,
собравшихся в Нью Дели в рамках «второго трека» в мае
2009 г., незадолго до первого саммита в БРИК в Екатерин¬
бурге - «BRIC in the New World Order. Perspectives from
Brazil, India and China» («БРИК в новом миропорядке. Пер¬
спективы Бразилии, Индии и Китая», Нью Дели, 2010) и
монография известного бразильского юриста-
международника Пауло Борба Казелла «BRIC. Brasil,
Russia, India, China e Africa do Sul. Uma perspetiva de
cooperagao intemacional» («БРИК. Бразилия, Россия, Индия,
Китай и ЮАР. Перспектива международного сотрудничест¬
ва», Сан Пауло, 2010). Но это совсем не значит, что наша
объемная статья будет носить характер рецензии. Автору
хотелось придать ей вид некого эссе с опорой на эти и дру¬
гие публикации, которые появились за последнее время, а
подобный жанр предполагает отход от строгой привязанно¬
сти к конкретным текстам и допускает свободомыслие в
рамках избранной темы.262
«ЗАРЯ НОВОЙ ЭРЫ» ИЛИ “BUSINESS AS USUAL“ ?Что касается вопроса «откуда есть пошла» БРИКС, то у
международных экспертов стало хорошим тоном вспоми¬
нать 1997 год, когда тогдашний наш министр иностранных
дел Е.М. Примаков выступил с идеей создания блока РИК
(Россия, Индия, Китай). Примерно в то же время идея со¬
трудничества «восходящих стран-гигантов» (или по специ¬
фической бразильской терминологии «стран-китов» -
paises-baleias), начала пробивать себе путь в Бразилии.
Можно вспомнить ШОС, где Россия и Китай сотрудничают
по широкой гамме проблем (туда, кстати, стремится по¬
пасть Индия), и организацию IBAS (Индия, Бразилия,
ЮАР), где крупнейшие страны глобального «Юга» совме¬
стно озабочены вопросами обеспечения безопасности в
Южной Атлантике и помощи беднейшим государствам
планеты. Значит, «корни» БРИКС залегают глубже и подпи¬
тываются не только перспективой наращивания их сово¬
купного экономического веса, из чего напрашивается логи¬
ческий вывод о том, что и потенциальная «отдача» от
БРИКС может быть гораздо сильнее, чем это принято счи¬
тать.И тут же В.М. Давыдов и А.В. Бобровников говорят
нам, что «укрепление альтернативных центров мировой
системы - это ключевой тренд, отражающий содержание
переходности нового этапа в направлении формирования
многополярного мироустройства», причем речь у них идет о
«включении нового типа».1 Как же в таком случае не заду¬
маться о том, что БРИКС, по сути дела, уже вышла за рамки
экономики и претендует на нечто большее? В Нью-Дели1	Давыдов В.М., Бобровников А.В. Роль восходящих гигантов в миро¬
вой экономике и политике (шансы Бразилии и Мексики в глобальном
измерении). М., ИЛА РАН, 2009, с. 15,18.263
бразильский дипломат и ученый М. Азамбужа высказался,
например, в том плане, что предназначение БРИК - «стать
modus operandi XXI века, лишенным бюрократической па-
раферналии, которая столь типична для структур из про¬
шлого исторического контекста».1 При этом большая часть
«БРИКС - оптимистов» в желании обрисовать перспективы
нового формата, как раз и упирают на его новизну, своеоб¬
разие, непохожесть на старые схемы и т.д., с сожалением
отмечая присутствие в массовом сознании «инерции вос¬
приятия того, что можно квалифицировать как междуна¬
родное объединение».2Но «пессимисты» не намерены складывать оружие.
Они вполне резонно отмечают противоречия между «восхо¬
дящими» гигантами, которые не способны, по их мнению,
перешагнуть за рамки «национальных эгоизмов». Растущая
взаимозависимость производителей (Россия, Бразилия) и
потребителей (Китай, Индия, ЮАР) углеводородного сырья
совсем не обязательно, считают они, - может быть гаранти¬
ей их безоблачного существования в будущем. Учитывая
всю предшествующую мировую практику, она может вы¬
литься в «разброд» БРИКС по традиционным «квартирам»,
где одни станут «косо» смотреть на других. Несмотря на
отмечаемые многими «колоссальные перспективы», как в
торговле традиционными товарами, так и в новых областях
сотрудничества, конечно же, нельзя игнорировать факта
усиления взаимной конкуренции между BRICS на регио¬1	BRIC in the New World Order. Perspectives from Brazil, India and China
(Ed. Nandan Unnikrishnan and Samir Saran). New Delhi, 2010, p. 5.2	БРИК: предпосылки сближения и перспективы взаимодействия. Сбор¬
ник докладов и выступлений на международной конференции. Институт
Латинской Америки РАН. Российский Университет дружбы народов.
М., 2010., с.27.264
нальных и мировых рынках.1 Экспансия товаров из Подне¬
бесной в Латинской Америке уже привела к тому, что глав¬
ным оппонентом Бразилии в ВТО на сегодняшний день яв¬
ляется Китай (8 споров из 18-ти). «Для многих бразильских
экспортеров Китай стал главной угрозой. Он способен запо¬
лонить своими товарами рынок самой Бразилии и вытес¬
нить ее с международных», - отмечал бразильский эксперт
Данте Мендес.2 «Недалеко ушла» и Индия, конкурирующая
с «латиноамериканским гигантом» в области металлургии и
программного обеспечения. Становление России как миро¬
вого сельскохозпроизводителя зависит от пятерки «аграр¬
ных монстров» (где строчку в «табели о рангах» занимает
Бразилия), а те отнюдь не склонны радостно принимать в
свои ряды новичков. Список реальных и потенциальных
объектов для разногласий можно было бы продолжить и да¬
лее. Итак, вновь сталь, куры, свинина, самолеты, детские
игрушки и пр. встают на пути давно назревших перемен в
мировой экономике и политике?И это еще не все. «Страны БРИК в принципе не интег¬
рируемы в глобальную иерархическую систему без их пред¬
варительного преобразования, снижающего (хотя бы час¬
тично) потенциал их развития и самостоятельности. Элиты
ведущих региональных держав слабо интегрируемы в элиту
«западного сообщества... Эти государства не готовы к соз¬
данию собственных устойчивых сфер влияния за пределами
сопредельных регионов. Они не очень стремятся брать кого-
нибудь под свою опеку и тем более делать это в противовес
действиям США и их союзников. В отличие от СССР они не
являются сверхдержавами в полном смысле и не стремятся
распространять свои идеологические установки и политиче¬1	BRIC in the New World Order...., p. 165.2	Ibid., p. 35.265
ское влияние в глобальных масштабах, открыто бороться за
раздел сфер влияния с США в тех регионах, которые не
входят в зону их жизненно важных интересов. Не обладая
соответствующими возможностями и идейно-политической
мотивацией, они не стремятся вести игру с «нулевой сум¬
мой» в которой каждый проигрыш оппонента является по¬
бедой, а собственный проигрыш - победой противника».1«Но, вот и прекрасно!», - могли бы ответить на это
«оптимисты». Мир давно уже нуждается в появлении аль¬
тернативы дискредитировавшим себя методам и основан¬
ным на них структурам. Любая коррекция политики БРИКС
хотя бы в одном из тех направлений, на которые указыва¬
лось выше, - считают они - наверняка поставит крест на
самой идее этого нового формата, автоматически превратив
его в подобие старых, ибо его «нельзя воспринимать исходя
из стереотипов XX века, отличавшегося жесткой биполяр¬
ной структурой. БРИК - реакция на новую реальность, на
переходную ситуацию XXI века, ведущую к многополярному
миропорядку», - как утверждает В.М. Давыдов. Главное на
сегодняшний день преимущество БРИКС в том, что «это не
группа будущих членов Г-8. Его философия и ориентация со¬
вершенно иные», - поддерживает своего российского коллегу
профессор Университета Джавахарлала Неру (Индия) А. На-
фей. «Анализируя «плюсы» и «минусы» современного мира,
нельзя позволять себе руководствоваться категориями мира
минувшего», - резюмирует П. Борба Казелла.3Так, кто же прав? Для нас, пока что, очевидно только
одно: «по большому счету» спор идет уже не об экономике,
а о философии мировой политики и даже шире - о судьбах
мировой цивилизации и культуры.1	Международные процессы, 2009, №1, с. 12-13.2	БРИК: предпосылки сближения..., с. 110.3	Borba Casella P. BRIC. Brasil, Russia, India, China e Africa do Sul. Uma
perspective da coperagao internacional. Sao Paolo, 2011, p. 8.266
Появление организаций - юридических «фантомов»
(вроде Г-7, Г-8, Г-20 и BRICS) показательно само по себе.
Оно свидетельствует, что мировая политика давно нахо¬
дится в состоянии некого хаоса, и что доверия к тем фор¬
мальным структурам международного сотрудничества, ко¬
торые сложились в годы «холодной войны», но зримо поте¬
ряли в весе и авторитете после ее окончания, попросту нет.
Вопреки либералам, которые в начале 90-х гг. усердно про¬
давали неофитам идею грядущего торжества права (блажен,
кто верует!), сила права в мировой политике так и не засту¬
пила на место права силы. Позволим себе «кощунственное»
утверждение о том, что и не могла заступить. Все обходные
пути готовились заранее. Чем было, например, создание не¬
формальной Г-7 в 1975г.1, как ни попыткой крупнейших
экономик Запада начать играть по своим правилам? «Кол¬
лективный Запад» во главе с США, очевидно, не хотел, что¬
бы к нему привязывались правила «для всех».Тренд решительно заявил о себе после развала альтер¬
нативной системы в лице СССР. Однако к 10-м годам ново¬
го столетия сепаратистские интенции Запада (главенствует
«Золотой миллиард», остальные - побоку), представленные
в виде трогательной заботы о демократии, универсальных
правах и свободах, доказали свою несостоятельность и
контрпродуктивность, как в Афганистане и Ираке, так и на
примере глобального кризиса. А самое главное - они содей¬
ствовали все большему «обрастанию» мира сонмом гло¬
бальных проблем, которые углублялись в условиях1	Ежегодным совещаниям «семерки» индустриально-развитых стран
Запада и Японии положила начало встреча в Рамбуйе в ноябре 1975 г.,
проведенная по инициативе президента Франции В. Жискар д'Эстена.
Постепенно эти встречи вышли за рамки «чистой» экономики и начали
затрагивать все более широкие вопросы мировой безопасности и поли¬
тики.267
навязываемой однополярности/ экологической, климати¬
ческой, истощения ресурсов, терроризма, наркоторговли,
массовых миграций людей, агрессивного национализма и ре¬
лигиозного экстремизма, торгового протекционизма,
трансграничной преступности и т.д.В этом смысле показательным было прозвучавшее в
2007 г. (еще до удара кризиса!) признание рупора либераль¬
ной идеологии - лондонского журнала «Экономист», что
«мир переживает дефицит авторитета».1 Еще раньше трево¬
гами «мира без власти» озаботился журнал «Форин Поли-
си»,2 после чего тревожные прогнозы посыпались как из рога
изобилия. Но «авторитета» в мировой политике с тех пор,
естественно, не прибавилось. Наоборот, теперь, когда острая
фаза кризиса вроде бы миновала, потихоньку стали затихать
и разговоры о необходимости кардинальных реформ в миро¬
вой политике и экономике. Под влиянием усиления страте¬
гической непредсказуемости (события на арабском Востоке
и в Ливии) и дальнейшего падения авторитета ООН (кого
нынче заботит: как трактуются резолюции Совбеза?) доволь¬
но четко обозначились элементы разброда и шатания внутри
самого «коллективного Запада», первые признаки которого
отмечались еще во время иракских событий 2003 года.И здесь стоило бы задуматься над соотношением между
парадигмой восхождения новых глобальных величин (по¬
мимо BRICS наблюдаются еще и другие) и тем, что США,
ЕС и Япония «уже в полной мере реализовали свой потен¬
циал восхождения» (курсив мой - Б.М.) и что «при всем
желании США сохранить доминанту «монополярной моде¬
ли» ее можно отнести преимущественно к 90-м годам».31	The World in 2007. - The Economist. London, 2008, p. 14.2	Foreign Policy, July/August, 2004, p. 32-39.3	Давыдов В.М., Бобровников А.В. Указ. соч. с. 24-25.268
В монографии Давыдова и Бобровникова этот тезис -
один из центральных. Бразилец Роберто Тейшейра да Коста
с конкретными цифрами в руках также отмечает «ослабле¬
ние Соединенных Штатов в качестве глобального экономи¬
ческого лидера, трудности, испытываемые ЕС в деле консо¬
лидации своего политического веса и относительную поте¬
рю Японией своей глобальной значимости как факторы,
создающие принципиально новую ситуацию на мировой
шахматной доске».1 Академик Н.А. Симония доказывает,
что «Соединенные Штаты уже давно прошли пик своего
могущества, и настойчивые усилия сохранить сверхдержав-
ность только ускоряют их движение по наклонной плоско¬
сти»,2 да и эксперты Голдмэн Сакс не спешат пересматри¬
вать свои прогнозы. В действительности трудно что-то про¬
тивопоставить конкретным экономическим показателям.Но, осмелимся предположить, что экономические пока¬
затели - это, все же, вещь переменчивая. Уроки кризиса по¬
казали, что если сегодня цифры - одни, завтра они могут
быть совсем другие,4 вчерашние негативные тренды за ко¬
роткий промежуток времени вполне могут преобразоваться
в позитивные, и наоборот. Тем более что нам, привыкшим к
«классической» расстановке сил в мировой экономике и по¬
литике, трудно приучить себя к мысли о том, что потенциал
восхождения «коллективного Запада» (которое началось
еще с Эпохи Великих географических открытий и первой1	Pol in с a Externa, Mar/Abr/mai 2011, N4, p. 118.2	Симония Н.А. Социально-экономические аспекты глобального лидер¬ства. - Международные процессы, 2010, №3, с. 16-29.4	Стоит обратить внимание на статью в журнале «Форин Полней» за
март - апрель 2004 г., в которой по такому показателю как Индекс гло¬
бализации, составленному на основе разнообразных экономических по¬
казателей, первое место в мире заняла Ирландия. Спустя всего 4 года
она, как известно, оказалась среди самых «неблагополучных» стран ев¬
ропейского континента.269
промышленной революции), будто бы уже «исчерпал себя».
Возможно, именно неспособность поверить в то, что вес¬
тернизация когда-нибудь заменится истернизацией и сау-
тизацией и лежит в основе отвержения «БРИКС - пессими¬
стами» идеи восхождения новых и заката старых «звезд» на
мировом политическом небосклоне.Но если экономика - не главный показатель долговре¬
менных трендов мирового развития1, тогда - что же?Думается, что всем, кто, так или иначе, интересуется
вопросами социального бытия, пора, наконец, начать уде¬
лять более пристальное внимание человеку - фактору, кото¬
рый оказывает решающее воздействие на формирование
отношений (в том числе и экономических) в рамках ста¬
бильных социумов (а не наоборот!) С точки зрения главен¬
ства этого фактора, цивилизация, религия и культура, нацио¬
нальная психология и национальное самочувст-
вие(витальность) - как раз и есть те самые долговременные
составляющие, от которых зависит прогресс (или регресс)
государств и народов.На протяжении последних пяти с половиной столетий
иудейско-христианская цивилизационно-культурная пара¬
дигма придавала невиданный динамизм тому, что впослед¬
ствии будет названо «цивилизацией Запада», командируя
наиболее смелых ее представителей «за тридевять земель»,
дабы нести туда «свет Истинной Веры» (а в результате - во¬
влекать в хозяйственный оборот огромные пространства1	Довольно типичен прогноз политического развития стран и регионов
на ближайшие годы на основе экономического анализа, сделанный жур¬
налом «Экономист». В категорию стран с «высоким» политическим
риском вошли Россия, Казахстан, Саудовская Аравия, Бирма, с «уме¬
ренным» - Египет, Ливия, Сирия, Судан... Афганистан (!) каким-то об¬
разом оказался в зоне «очень низкой» его вероятности (The Economist -
The World in 2008. London, 2009, p. 145).270
земли и массы людей). Позднее протестантская этика сооб¬
щила этой цивилизации дополнительный мощный матери¬
альный стимул, вынуждая все остальные либо слепо копиро¬
вать ее (Россия, Япония), либо смириться с ее, казалось бы,
вековечным, господством (Индия, Китай). Избыток рациона¬
листического прометеизма находил выход в войнах и рево¬
люциях, которые в XX в. окончательно убедили всех присут¬
ствовавших, что «история человечества - история войн».Если, разумеется, очень грубо обобщить победную тра¬
екторию восхождения «Коллективного Запада», то, навер¬
ное, надо отметить присутствие у него особой синергии, ос¬
нованной на собственных ценностях, «в разы» превосхо¬
дивших по своему историческому смыслу и предназначе¬
нию ценности и, соответственно, энергетику всех других
(тоже когда-то великих) цивилизаций.Но уход с исторической сцены последнего alter ego
«Коллективного Запада» в лице СССР и «мировой соцсис-
темы» (своего прометеизма и у коммунистов хватало с из¬
бытком!) к началу нового столетия серьезно подорвал этот
вселенский «драйв», если не окончательно интериоризиро-
вал его в рамках нескольких стран. Чтобы не быть голо¬
словными и не навлечь на себя упреки в излишнем «антиза¬
падничестве» (субъективизм - вещь сложная и малоконтро¬
лируемая) приведем мнение одного из известнейших евро¬
пейских психиатров - Энрике Рохаса, статья которого «Те¬
ни современной культуры» была опубликована мадридской
Эль Мундо в апреле 2001 года.Избыток материализма, гедонизм и индивидуализм -
вот что, по мнению Э. Рохаса, губит западную культуру и
западную цивилизацию, производя в умах ее представите¬
лей своеобразную инверсию ценностей: это когда человек
вынужден выстраивать свою жизнь по внешне «блестя¬
щим», но примитивным и бескомпромиссным схемам,271
жертвуя собой и своим духовным развитием ради призрака
мишурной и крикливой «свободы». «Эра пустоты», - так ха¬
рактеризует свое время Э. Рохас, - приводит к росту пре¬
сыщенности, апатии и индифферентности в сознании евро¬
пейцев. «Всеудушающий» моральный нейтрализм, отсутст¬
вие четких критериев и убийственное равнодушие - вот на
что наталкиваются в их оскудевших сердцах постоянно на¬
растающие потоки самой разнообразной (порой весьма тра¬
гичной!) информации о событиях в мире. Информация, как
культура, религия, секс и многое другое становятся това¬
ром, они потребляются, «при этом, никого не делая луч¬
ше». «Жизнь без идеалов и великих целей с единственной
жаждой - потреблять. Так проходят годы, но никто не роп¬
щет. Европа агонизирует»,1- с горечью заключает профес¬
сор. Другой известный психолог - американец Ф. Зимбардо,
написал следующее: «Экономический успех стал у нас ме¬
рилом счастья. Но доходы, превышающие необходимые по¬
требности человека, счастья, как правило, не приносят. То,
что в жизни действительно важно, лежит не на поверхности.
Оно внутри нас - внутреннее, духовное счастье».2Если для того, чтобы показать пороки цивилизации ну¬
жен врач - это, согласимся, нехороший признак. Выкладки
о растущих расходах Запада (особенно США) на образова¬
ние и науку, приводимые обычно в доказательство его без¬
остановочного прогресса, думается, все же, не очень убеди¬
тельны, поскольку сегодня и образование, и наука на 90 (ес¬
ли не больше!) процентов обслуживают коммерцию. Но вот
вопрос: делает ли человека счастливым приобретение все
новых и новых супер накрученных «гаджетов», которые по¬
следовательно подменяют ему реальный мир виртуаль¬1	El Mundo, 8.IV.2011.2	Zimbardo Ph. The Time Paradox. N.Y., 2008, p. 256-257.272
ным?1 На него лучше всех ответил Сократ еще в III в. до
н.э.: «Сколько же появилось на свете вещей, которые мне
абсолютно не нужны!».«Свободный о г любых форм контроля научный про¬
гресс» (а именно такой, отметим, самым качественным об¬
разом обслуживает вмененное потребление) - есть, по мне¬
нию Ф. Фукуямы, «наилучшая гарантия изменения и выро¬
ждения человека, как биологической особи».2 Ну, что же,
значит, всем нам пора вплотную задуматься об обеспечении
биоинженерной и генетической безопасности, а заодно и о
том, не следует ли, наконец, считать политкорректность
изощренной разновидностью манкуртизации...Мнение специалистов подтверждается таким неполит¬
корректным (а потому и мало афишируемым!) показателем,
как статистика самоубийств. Согласно ей, в 2009 г. таковой
«зашкаливал» в благополучной Финляндии (18.3 на 100 тыс.
чел.), Бельгии (17.6), Франции (17.0), Швеции (13.2), Авст¬
рии (12.8), Норвегии (11.6), США (11.1). Наконец, в Южной
Корее и Японии (самые высокие показатели среди развитых
государств) он достигал, соответственно, 31.0 и 24.4. При
этом большинство «восходящих» и развивающихся госу¬
дарств занимали места в нижней части этой грустной таб¬
лицы. Для сравнения: КНР - 6.6, Бразилия - 4,6, Мексика -
4,0, Доминиканская Республика - 1,6, Перу - 0,9.3 Это если1	«Хоть новые технологии и экономят время, они - палка о двух концах,
и сами вполне способны усиливать чувства стресса, фрустрации и гнева.
Примерно треть опрошенных нами в 2004 году людей признались, что -
буквально минутное! - ожидание, пока загрузится их компьютер, раз¬
дражало их гораздо больше, чем главные раздражители эпохи 90-х: по¬
иск стоянки для своего автомобиля или ожидание прихода электромон¬
тера или сантехника» (Zimbardo, Ph. The Time Paradox. N.Y., 2008, p.
332).2	Fucuyama F. Gene Regime. - Foreign Policy, March/April 2002, p. 59.1	http://en.wikipedia.org/wiki/List_of_countries_by_suicide_rate273
за неимением времени и случая не залезать в еще труднее
добываемую статистику разводов, роста наркомании и пре¬
ступности, числа умалишенных. Читатель здесь наверняка
заинтересуется российской статистикой. К сожалению, как
раз именно в этом наша страна ни в чем не отстает от самых
«передовых». Ее показатель за 2001 г. - 32,1.1 Но о России
речь пойдет особо.Американский ученый Дж. Киршнер важнейшим ас¬
пектом безопасности государства считает его «жизненную
силу» или витальность. Витальность США как неформаль¬
ного центра силы цивилизации коллективного Запада, по
его мнению, серьезно пострадала после ухода с историче¬
ской сцены главного конкурента - СССР, что сразу же отра¬
зилось на состоянии их экономики и политики. Но Киршнер
не оригинален. Об этом писали многие до него, будут пи¬
сать и после. «Мы нанесли вам гораздо больший вред, чем
вы нам: мы отняли у вас врага», - пошутил однажды в адрес
американцев М.С. Горбачев, не сознавая, очевидно, до кон¬
ца, всех последствий этого факта. Действительно, уходя с
исторической сцены, Советский Союз нанес Западу «про¬
щальный» удар, действие которого мы сможем оценить в
полной мере, возможно, лет еще через 10-15. А пока, вслед
за очень многими, возьмем на себя смелость утверждать,
что финансово - экономический кризис есть лишь следст¬
вие более широкого социального и морально-политического
кризиса всей западной цивилизации.2 Сегодня она все боль¬
ше начинает ассоциироваться с центральным персонажем
картины Питера Брейгеля - Старшего «Безумная Грета»
(1562г.). На ней «явно не в себе» старуха бодро шествует в
заданном направлении, не обращая внимания на пожары и1	Демографические перспективы России. М.. 2008, с.502.2	Это близко мнению А.Д. Богатурова о том, что «мировой кризис не
закончился, а лишь перешел из финансового в социально-
политический» - Международные процессы, 2010, №3, с. 4.274
войны, бушующие вокруг, оставляя после себя бедлам и
кровавый хаос. Действительно, наверное, только психиатру
под силу разобраться, как можно одной рукой «бороться» с
наркотрафиком, а другой - постоянно стимулировать миро¬
вой спрос на зелье пропагандой гедонистического бытия?
Как стремиться к нераспространению ОМП, ратуя за «отно¬
сительность» понятия суверенитет? Или «противодейство¬
вать» международному терроризму, тупо навязывая всем
собственную «мораль» и нравы? Или «ограничивать» про¬
текционизм, вводя все новые запретительные тарифы? На¬
конец, как бороться с глобальным потеплением, всемерно
наращивая вмененное потребление?Похоже, что самые мрачные пророчества О. Шпенглера
и других мыслителей начала XX в.1 хоть и с некоторым за¬
позданием, но все же начинают сбываться. А запоздание это
было связано с появлением альтернативной системы ценно¬
стей, которая время от времени заставляла Запад коллек¬
тивно «напрягаться». Теперь этой альтернативы не стало, и-	вот вам, пожалуйста: кто-то старается выдумать себе но¬
вого врага в лице России или Китая, а кто-то предпочитает
«расслабиться и получать удовольствие», не думая о зав¬
трашнем дне. Итак, что-же, прощай навсегда великая евро¬
пейская философия и культура, пассионарность и динамизм
европейцев, здравствуй банальность и духовная импотен¬
ция, нулевые темпы роста и моральное вырождение?1 Можно привести, например, мнение российского правоведа проф. Н.К.
Гинса о том, что «материализм современного мира сделал благополучие
своего рода идолом и заслонил другие задачи человеческой культуры,
связанные с духовными потребностями» (Н.К. Гинс. Новые идеи в пра¬
ве и основные проблемы современности. Харбин, 1931, с. 599). «Техно¬
логический прогресс. - отмечал в 1963 г. американский профессор Э.
Тейлор, - несомненно, будет продолжаться. Сомнительно, однако, что
он поможет улучшению природы человека» (Ed. Taylor. The Fall of Dy¬
nasties. The Collapse of the Old Order 1905-1922 N.Y., 1963, p. 395).275
Бывший председатель Европарламента испанец Жозеп
Борель как то посетовал в одном из выступлений на то, что
Европа в скором времени рискует превратиться в «музей
под открытым небом и дом для престарелых», куда пред¬
ставители других, более динамичных наций будут периоди¬
чески наезжать, чтобы «полюбоваться ушедшим и поучить¬
ся тому, как не надо было жить». Следует полагать, что сам
г. Борель, находясь на высоком европейском посту, был не¬
причастен к развитию событий в указанном направлении.
Кстати, есть и еще одно, что свидетельствует сегодня в
пользу упадка Запада. Это - качество его правящих элит.
Кто сегодня заменит ему личностей типа Рузвельта, Чер¬
чилля, де Голля, Аденауэра, Кеннеди, Монне, Тэтчер, Рей¬
гана? - Блэр? - Буш-младший? - Саркози? - Обама?Прискорбно, если в традиционном «символе веры» ци¬
вилизации Запада - «cogito, ergo sum»1 привычное «cogito»
когда-нибудь целиком заменится на «сотито». Но, может
быть, подобный исход есть просто не что иное, как доведе¬
ние западноевропейского рационализма до его логических
оснований?И вот в такой важный исторический момент - как по за¬
явке! - в мировую политику шумно вторгаются БРИКС. И
сразу же многие, вдохновленные необычным перформан-
сом, захотели увидеть в этом некий вселенский “message”.
Потому что вряд ли отмечаемый повсеместно интерес об¬
щественности и прессы к новому формату мог бы мотиви¬
роваться перипетиями по поводу перераспределения голо¬
сов в МВФ или МБР. И вряд ли, учитывая все - справедли¬
во отмеченные! - реальные и потенциальные торгово-
экономические и пр. противоречия между БРИКС, этот ин¬
терес мог бы появиться вообще.1 «Я мыслю, следовательно - существую» (Р. Декарт).276
Его скрытая или открытая мотивация - в поиске людь¬
ми ответа на сакраментальный вопрос: способно или неспо¬
собно окажется «восхождение» новых глобальных игроков,
которые не относятся к цивилизации Запада, «перена¬
строить» мировой оркестр в направлении большей сыгран¬
ности? Ибо перспективы БРИКС, по мнению многих сто¬
ронников этого объединения, заключаются не только в не¬
обходимости формального исправления исторически сло¬
жившегося прозападного крена в составе и деятельности
современных структур глобальной экономики и политики с
учетом возросшего влияния «восходящих» стран. Они - в
назревшей цивилизационной коррекции всей философии,
системы и методов глобального мироустройства с целью
адекватного и комплексного прочтения глобальных про¬
блем современности и выработки надлежащих способов их
решения. Но способны ли БРИКС предлагать новаторские
идеи с тем, чтобы определять пути мирового развития?Кто-то мог бы, наверное, отделаться фразой: «поживем-	увидим». И отчасти был бы прав. Ведь, по сути дела, этот
формат носит пока футуристический характер. Он еще до¬
вольно свежая новость. Как превозносить его до небес, так
и хоронить пока рано. На «пик формы» (если все пойдет
так, как и предсказано) его участники выйдут лишь к 30-м
годам нынешнего столетия. Вот тогда, мол, и поговорим.
Дело, однако, в том, что времени нам может не хватить: де¬
фицит авюритета не располагает к долговременным паузам.При всей закономерной разнице конкретных политиче¬
ских интересов «пятерки»1 по отдельности, осмелимся1 Мо мнению проф. А. Нафея, они «различаются по степени и характеру
своей заинтересованности. Россия в большей степени обеспокоена во¬
просами безопасности. Китай - тем, что он, как и Восток в целом, не¬
достаточно представлен в ключевых организациях, причастных к регу¬
лированию мировой экономики, Бразилия и Индия пока не нашли сво¬
его места на глобальной экономической и политической арене. (БРИКС:
перспективы сближения и предпосылки взаимодействия...с. 109).277
предположить, что их коллективный message уже выходит
за рамки обыденного. Дело в том, что сама модель «враста¬
ния» БРИКС в верхние эшелоны глобального экономиче¬
ского и политического влияния, в отличие от парадигмы
восхождения всех без исключения «великих держав» в XX
веке (в том числе, разумеется, и США) основывается на ис¬
пользовании мягкой силы (“soft power” - по терминологии
Дж. Нал).1 А избранные средства, как мы с вами хорошо
знаем, самым непосредственным образом влияют на содер¬
жание поставленной цели. Задача сохранения и приумноже¬
ния «мягкой силы» не предполагает действий по отработан¬
ным шаблонам и зависит не от военно-силовых факторов, а
от целого комплекса иных - экономических, политических,
информационно-культурных и пр., которые формируют
благоприятный внешний имидж страны, способствуя осу¬
ществлению ее лидерских амбиций. Поэтому вслед за теми
экспертами, которые высказывали близкую точку зрения в
Нью Дели, Бразилиа и Москве, мы можем предположить,
что для БРИКС характерен совместный (возможно в чем-то
еще интуитивный) поиск альтернативной модели глобаль¬
ного развития, основанной на утверждении многоцивили-
зационности в политике и сбалансированности в мировой
экономике и торговле и на попытках внедрения элементов
социальной справедливости в их внутреннюю жизнь. Хо¬
чется думать, что эти страны способны дать миру «послед¬
ний шанс», не подменив, но дополнив и обогатив западно-
центричное мировидение элементами конфуцианской этики
и индийской практики ненасилия («сатьяграхи»), лузо¬1	«BRICS - пессимисты» не склонны заносить высокие экономические
показатели в категорию «мягкой силы». Но показатели показателям -
рознь. Экономическое давление с целью политического принуждения
или экономика как инструмент наращивания военной силы - это одно, а
как средство ликвидации бедности и социального неравенства, навер¬
ное, что-то иное.278
бразильской традиции миротворчества и российской «все¬
мирной» отзывчивости. Глобальному социуму наверняка не
повредило бы и более почтительное, «сыновнее» отношение
к природе, свойственное многим индейским и африканским
культурам, и даже (осмелимся предположить!) некоторая
толика непрактичности и визионерства, которые напрочь
отсутствуют в протестантской этике, целиком «зациклен¬
ной» на материальный успех. Не повредило бы, наверное, и
многое другое, от чего в пароксизме самовлюбленности за¬
падная цивилизация отказалась где-то на пике Возрожде¬
ния. Не будем забывать, что зачастую «новое» - это, дейст¬
вительно, хорошо забытое «старое» с одним только важным
добавлением: на новом уровне исторического сознания.Конъюнктурных изменений в пользу БРИКС на миро¬
вом финансовом небосклоне и даже возможного принятия
Бразилии, Индии и ЮАР в состав постоянных членов Сов¬
беза ООН, а России - в ВТО, было бы явно недостаточно
для утверждения нового формата в качестве фактора роста и
стабильности в мире на десятилетия вперед. Такие измене¬
ния не могли бы рассматриваться иначе, как достижение
этими странами своих сугубо тактических, конъюнктурных
целей. Что само по себе не отнюдь не гарантировало бы
возможность выработки в мире нешаблонного, стереоско¬
пического подхода к решению глобальных проблем, о кото¬
ром мы говорили в своих предыдущих статьях. Наоборот,
достижение ими этих целей вполне может привести к стаг¬
нации и медленному умиранию очередной, созданной фак¬
тически ad hoc, «новой» структуры, либо к ее дезинтегра¬
ции под влиянием внутренних противоречий. Промежуточ¬
ный характер тактических целей для нас очевиден, равно
как очевидно и то, что историческое предназначение ини¬
циативы БРИКС гораздо содержательнее и перспективнее
непосредственных политических устремлений отдельных
участников этого формата.279
Хочется думать, что у лидеров восходящих стран хва¬
тит решимости продолжить и дальше взятый совместно
курс на построение многоцивилизационной формы глобаль¬
ного мироустройства и на отказ от следования привычным
канонам политики права силы и экономики вмененного по¬
требления. Если же они намерены ограничиться тактиче¬
скими целями, тогда в «многополярном» (по определению,
а не по сути!) мире не изменится ровным счетом ничего. De
facto там по прежнему будет господствовать одна цивили¬
зация, одна культура и одно мировидение - западноцен-
тричное, лишь немного «разбавленное» участием других
стран (но не цивилизаций!), которые будет «милостиво»
допущены к дележке бонусов богатства и власти. Мало то¬
го, сам raison d'etre идеи многополярного мира будет в этом
случае основательно скомпрометирован, и неизвестно когда
и с какими участниками она тогда окажется способна воз¬
родиться вновь.Ситуация отчасти будет напоминать собой ту, которая
имела место в мире перед первой мировой войной и естест¬
венным же образом привела к ней. Многие, особенно аме¬
риканские политологи, пытаются выдать ее сегодня за
«многополярность». Но те, кто так считают, сознательно
или нет умалчивают о том, что добровольный отказ России
и Японии, соответственно, в XVII и XIX вв. от их собствен¬
ной цивилизационной «самости» в обмен на допуск в «клуб
великих», сделал его цивилизационно-однородным и одно¬
полюсным, если не сказать больше - «однопартийным». Ну,
а следующая, так называемая, «многополярность», сущест¬
вовавшая, якобы, в период между двумя мировыми война¬
ми, вообще в комментариях не нуждается.Итак, выбор у нас небогат: либо «Заря новой эры» (и
непременно с Большой буквы!), либо приевшаяся ситуация
business as usual, когда глобальные проблемы политкор¬280
ректно проговариваются, но не решаются из опасений что-
то поменять в пока еще («ну, на наш век хватит!») худо-
бедно функционирующей системе. Но в истории человече¬
ства не раз бывали моменты, когда оно стояло перед пер¬
спективой жесткого выбора, и с честью выходило из слож¬
ных ситуаций. Будем надеяться, что так произойдет и на сей
раз. России и Бразилии, как «пограничным» цивилизациям,
предстоит сыграть в этом выборе немаловажную роль в ка¬
честве своеобразных «мостков» между Западом и Востоком,
Севером и Югом нашей планеты. Но об этом - в следующей
статье.281
БРИКС: «БУДЕМ РЕАЛИСТАМИ - ПОТРЕ¬
БУЕМ НЕВОЗМОЖНОГО!»«ГАРОТА ДА ИПАНЕМА» (“GAROTA DA IPANEMA”)Признавая яркость и убедительность женского образа,
как близкого к универсальному средства передачи филосо¬
фами и поэтами субъективного восприятия страновых реа¬
лий,1 непричастный к богеме автор, тем не менее, не хотел
бы оставлять в одиночестве «Безумную Грету». Пытаясь
подыскать женские аналоги для современной Бразилии и
так называемой «новой» России, он на всякий случай кон¬
статирует безусловное уважение ко всем гендерным правам,
которые завоевывались в нелегкой борьбе. Итак:Образ красивой загорелой девушки, «летящей поход¬
кой» вышедшей навстречу солнцу и морю под задорную
музыку и восхищенные взгляды зевак - чем не квинтэссен¬
ция современной Бразилии, которая осознала свою красоту
и востребованность? Составляющие ее образа - динамика,
оптимизм, «ударный» расово-культурный «микс». И еще
напророченная в детстве судьба стать успешной и богатой,
да и само детство, прошедшее пусть в бедной, но зато в не
очень склонной к насилию семье.Сначала о судьбе. Писатели и поэты иногда видят
дальше своих современников и могут расшифровывать ко¬
ды будущего, неподвластные профессионалам. Не потому
ли сегодня все чаще слышатся голоса, призывающие нас
«чутче» реагировать на озарения «лириков»?21	Слова А. Блока «О Русь моя, жена моя!» перекликаются с представле¬
ниями Н. Бердяева «о вечно бабьем в русской душе».2	См., например, Cooper Ramo J. The Age of the Unthinkable. N.Y., 2009;
Welzer, H. Guerras Climaticas. Sao Paolo, 2010.282
В Латинской Америке, «в окружении испаноязычных
стран, существует одна, вставшая на путь замечательного
прогресса», - написал в 1907 г. Мигель де Унамуно. «Муд¬
рец сказал бы, что сам Господь, расположив португалоя¬
зычную нацию среди испаноязычных, замыслил в не столь
отдаленном будущем их объединение в едином ибероаме¬
риканском духовном порыве, которому по обе стороны Ат¬
лантики будут суждены великие свершения».1Эти слова выдающегося испанца вряд ли могли быть
немедленно восприняты как руководство к действию. Но,
вот что характерно: чем больше политика добрососедства и
регионального сотрудничества становилась основой внеш¬
ней политики Бразилии, тем увереннее утверждалась она на
пути «замечательного прогресса». Зависимость явно про¬
сматривалась в период 1909-1912 г. (расцвет дипломатиче¬
ского искусства «Золотого канцлера» Бразилии - барона де
Рио-Бранко), в годы президентства Ж. Варгаса и особенно -
в наши дни. Обратим, однако, внимание на то, что сегодня
не только европейцев и североамериканцев (т.е. людей,
привыкших к прагматичному взгляду на мир), но и некото¬
рых бразильцев удивляет, что на алтарь «духовного поры¬
ва» отложенного ad posteriorem, Бразилия в последние годы
достаточно часто приносила в жертву свои конкретные
прагматические интересы.Сильно ли «напрягает» Итамарати терпеливое (наш
взгляд, в чем-то даже «снисходительное») отношение к «ре¬
волюционным» эскападам У. Чавеса, к фактам поддержки
этим последним боевиков ФАРК и альтернативного Мерко-
сур проекта АЛБА? Какие чувства должны были испыты¬
вать бразильцы по поводу национализации Боливией филиа¬
ла «Петробраза», односторонних требований Парагвая уве¬
личить плату за гидроэнергию, отказа правительства Эквадо¬
ра от обязательств перед BNDES? Не говоря уже о череде283
ограничений в отношении бразильских товаров на рынке Ар¬
гентины... Вопросы, скорее всего, риторические. Спокойное
и на первый взгляд даже какое-то «благодушное» отношение
к ним в Бразилиа явно контрастировало с тем, которое мы
привыкли наблюдать в отношениях между собой государств
ОЭСР. Что это? Столь знакомое нам, россиянам, еще по 90-м
годам желание «понравиться всем» или слепое следование
кем-то однажды данной тактической установке?1«Бразилии пора научится быть великой», - заявляет П.
Борба Казелла и отвергает то, что, прибегнув к вольному
переводу, можно было бы назвать политикой «добренького
соседа» (“a polftica do “bom mocismo”). «Курс на интегра¬
цию был унаследован нами от предыдущих прави¬
тельств...., но мир за пределами региональных «междусо¬
бойчиков» стал для нас сейчас более интересен и значим.
Должна ли и дальше интеграция «любой ценой» оставаться
приоритетом номер один? Приоритетом, - считает бразиль¬
ский юрист, - должны быть национальные интересы, не
связанные с личными предпочтениями и идеологическими
преференциями».2Что-то показалось очень знакомым в этой сентенции.
«Самому лучшему президенту Бразилии XX века» - Луису
Инасио Луле да Силва, за восемь лет правления частенько
приходилось выслушивать упреки в адрес своей внешней
политики от либералов и прочих правых за «игнорирование
насущных нужд страны», «разбазаривание средств» и «от¬1	«Гуру» бразильской внешней политики - советник президента JI. Ина¬
сио Лулы да Силва, С. Пиньейру Гимараэнс, коснувшись в Университе¬
те Бразилиа 26 апреля 2003 г. темы об отношениях Бразилии со своими
соседями, заявил о необходимости «научиться терпеливо сносить «мел¬
кие уколы» сегодня ради одной большой «фесты» завтра».2	Paulo Borba Casella. BRIC. Brasil, Rdssia, India, China e Africa do Sul.
Uma perspective da coopera^ao internacional. Sao Paolo, 2011, p.47-48, 51.284
рыв от реальности». Действительно, повышенная актив¬
ность бразильской дипломатии на латиноамериканском и
афро-азиатском направлении, визиты Лулы в Индию, стра¬
ны тропической Африки, Арабского Востока и на Кубу,
проведение в Бразилиа встреч по линии «Меркосур - Афри¬
ка», «Меркосур - Ближний Восток» и т.д., конечно же, не
давали немедленной материальной отдачи в виде увеличе¬
ния объемов торговли, инвестиций и т.д.. На Индию, кото¬
рая при Луле начинала становление в качестве одного из
главнейших внешнеполитических и внешнеэкономических
партнеров Бразилии, в 2000 году приходился всего лишь 1%
ее товарооборота, а государства Ближнего Востока - Еги¬
пет, Сирия, Тунис, Ливия и Ливан, куда президент южно¬
американской страны впервые в истории ездил с официаль¬
ными визитами, поглощали всего 4% ее экспорта. В длин¬
ном списке «провинностей» Лулы фигурировало и списание
долгов беднейшим африканским странам на сумму в 402
млн. долл., и помощь государствам, входящим в Сообщест¬
во стран португальского языка... Однако главным «грехом»
«внешнеполитического шаманизма» и «третьемирского фе¬
тишизма» его правления, по мнению журнала «Вежа», бы¬
ло, оказывается, даже не столько это, сколько намерение
«изолировать Бразилию от сообщества демократических
государств», опасение, что активная внешняя политика мо¬
жет быть кем-то «неправильно понята».1 Вот оно что! Ока¬
зывается сам факт проведения многовекторной внешней
политики (при том, что ни о каком разрыве с «демократиче¬
скими государствами», естественно, не идет и речи) «с по¬
рога» воспринимается правоверными либералами как кри¬
минал! Как же, оказывается, ревнуют «Девушку из Ипане-
мы» ее участливые опекуны!1 Veja, 15. V. 2005.285
И не случайно. «Цивилизационное» направление внеш¬
ней политики Бразилии, наметившееся при Ф. Энрике Кардо¬
зу, при Луле многократно усилилось. Стратегия опоры на
Латинскую Америку и развивающиеся страны, а в последние
годы - и на «страны-гиганты» в качестве «стартовой пло¬
щадки», при сохранении партнерских (но, ни в коем случае не
сервильных!) отношений с США и Западом закономерно до¬
полнилась инициацией общеглобального дискурса. Конкрет¬
ные практические интересы могли (и, наверное, должны бы¬
ли) временно приноситься в жертву ради осуществления
«большого проекта»: становления новой «великой державы»
к середине текущего столетия. Жесткая реальность диктова¬
ла выбор. Самостоятельное подключение к глобальному ре¬
гулированию для такого новичка, как Бразилия, практически
невозможно без опоры на регион. Соответственно, бразиль¬
ской дипломатии необходимо и дальше спокойно справлять¬
ся с комплексом «вечно второй» Аргентины, с завышенными
амбициями Мексики, спускать на тормозах «революцион¬
ную» активность «боливарианцев», посредничать в террито¬
риальных спорах, не давать чрезмерно «куститься» регио¬
нальным интеграционным структурам, поддерживать «циви¬
лизованные» отношения с США и т.д.Отрыв Бразилии от ее латиноамериканского антуража,
под предлогом того, что она, якобы, его «переросла», как
это предлагает П. Борба Казелла, идет явно вразрез его соб¬
ственному, обращенному к ней же призыву «научиться
быть великой». Можно допустить, что эта мысль явилась
бразильскому юристу в сугубо эмоциональном обличии,
связанным с недовольством «неоправданными», с его точки
зрения, уступками соседям. Но, научной объективности ра¬
ди, отметим: планетарные тектонические сдвиги, обозна¬
ченные подъемом цивилизаций: латиноамериканской, кон¬
фуцианской, индуистской, и, наконец, в самое последнее286
время - исламской, придают понятию «величие» особые
черты. Признание международного престижа и влияния те¬
перь более уже не связывается с негласным, но по сути дела
обязательным условием принадлежности страны, незави¬
симо от географических и социально-экономических реа¬
лий, к цивилизационно - культурной парадигме Запада, как
это было на нашей планете практически все время, начиная
с XVI века. Сегодня, когда использование «жесткой силы» -
самой неотъемлемой составляющей этой парадигмы, стал¬
кивается со все более непреодолимыми преградами (от не¬
возможности применения ядерного оружия до контрпро¬
дуктивности экономического давления), на первый план
выходит мягкая, в основе которой - цивилизационно¬
культурные доминанты глобального Востока и Юга. В этих
условиях отрыв от «корней» уже не может рассматриваться
как гарантия суверенитета и независимости, скорее - как
бессмысленная и контрпродуктивная дань «уходящей нату¬
ре». «Европейский» (а, если по сути, то атлантический)
«выбор» балканских стран и некоторых государств Южной
и Восточной Европы может служить тому хорошим под¬
тверждением. Отказавшись от своего латиноамериканского
антуража, т.е. автоматически примкнув к «Коллективному
Западу», «Страна Южного Креста» навсегда поставила бы
крест на своих амбициях, став великой.... «понарошку»,
уподобясь той же Японии, Италии или даже Германии, диа¬
пазон принятия суверенных решений у которых более узок,
чем у сегодняшней Бразилии, не говоря уже о той, какой
она станет завтра.Против такого выбора свидетельствует фактор виталь¬
ности. Бывая в Бразилии, не устаешь поражаться жизнен¬
ному тонусу бразильцев, их уверенности в сегодняшнем дне
и вере в будущее. Когда в столичном аэропорту, рядом с
вездесущей рекламой на глаза попадается лозунг: «Бразиль¬287
ское качество - на уровне мировых стандартов», вспомина¬
ются далекая юность и наше знаменитое: «Советское - зна¬
чит отличное!». Но сравнение получается грустным. Когда
в городе на растяжке встречаешь призыв: «Станем пятой
экономикой мира к 2020 году!», то в это верится....Когда в
выходные дни на Авениду Атлантика в Рио-де-Жанейро ре¬
гулярно выходят тысячи людей разных цветов кожи, разных
уровней достатка и социального положения, чтобы устроить
грандиозный забег, и ради этого на самой Авениде и приле¬
гающих к ней улицах перекрывают движение, то понима¬
ешь что массовое стремление к здоровому образу жизни
объясняется просто: желанием жить и трудиться и верой в
то, что светлое будущее обязательно будет. Эта вера зримо
подкрепляется успехами борьбы с бедностью и ростом
среднего класса, технологическим прогрессом страны и
растущим уважением к ней за ее пределами.Бразильцы всегда достаточно трепетно относились к
«статусности» своей страны в регионе и мире. Сегодня их
вера в возможность становления ее в качестве новой гло¬
бальной державы получает материальное подкрепление.
Отнюдь не случайно примерно 70% успеха Дилмы Руссеф
на президентских выборах следовало, по мнению бразиль¬
ских СМИ, отнести за счет поддержки электоратом
внешней политики Лулы. Но это же полностью опровергает
ламентации либералов насчет «третьемирского шаманиз¬
ма», а заодно и все страхи П. Борбы Казелла в отношении
региональной «зашоренности» своей страны!П. Борбу нельзя отнести к числу «BRICS - пессими¬
стов». «Инновационная перспектива BRICS, - пишет он в
конце своей книги, - в том, что все они способны не только
позаботиться о себе сами, но и сформулировать принципи¬
ально новую модель интегрирования в структуры междуна¬
родного сотрудничества. Бразилии, - по его словам, - такая288
перспектива особенно по силам, поскольку риск восприятия
ее другими как гегемона - минимален, а понятие «Бразиль¬
ская угроза» относится к жанру фантастики».1Согласимся с юристом, признав, однако, его мнение,
как минимум, противоречивым. Во-первых, ему (как и мно¬
гим пишущим о БРИКС), характерно смешение двух проек¬
ций этого формата: краткосрочной и долгосрочной (об этом
нами говорилось в первой статье). Долгосрочная при этом
невозможна без признания цивилизационной «самости»
Бразилии как неформального лидера латиноамериканского
мира для установления равноправных рабочих контактов с
западным, конфуцианским, исламским, индуистским, пра¬
вославным, и т.д. мирами.Во-вторых, зависть и ревность, как известно, рождают
злобу и непонимание. А также желание максимально «насо¬
лить» предмету своей былой страсти. Опасение, что Брази¬
лия будет развиваться именно по «цивилизационному» пути
(готовность Запада принять ее в «клуб великих», но только
на своих условиях впервые была отмечена еще в 1975 году),
наверняка приведет к попыткам «сказку сделать былью».
Кто-то на Западе, да и в самой Латинской Америке, при¬
помнит ей интервенцию в Доминиканской Республике под
командованием бразильского генерала в 1965 году, кто-то
ради того, чтобы вбить клин в отношения цивилизационно¬
близких стран, попытается «копнуть» глубже, инкримини¬
руя Бразилии приращения в 1899-1909 гг. территорий, поч¬
ти равных по площади Франции (несмотря на то, что ни у
кого из ее соседей нет сомнений по поводу их легальности).
Поэтому с точки зрения долгосрочных перспектив разви¬
тия, политика «стоического восприятия булавочных уко¬
лов» со стороны соседей, на которые так негодует П. Борба,
оправдана и закономерна. Она - квинтэссенция политики1 Paulo Borba Casella. Op.cit., p. 152.289
«мягкой силы», до сих пор приносившей Бразилии только
успех. Ее сохранение - залог будущего величия страны и
гарантия ее самостоятельного, а не транслированного через
подвластные «Коллективному Западу» глобальные структу¬
ры, влияния на мир. Такая политика «по большому счету»
отвечает интересам и нашей страны.Но, если даже «Девушке из Ипанемы» при остром же¬
лании можно предъявить какие-то упреки, то, что тогда го¬
ворить о России? Не скроем, многие, даже те, кто причис¬
ляют себя к «БРИКС - оптимистам», не всегда однозначно
оценивают ее роль в этом формате. Такая оценка и нам
представляется пока достаточно сложной. Да и персонифи¬
цировать Россию - задача не из легких...«СКА ЧЕТ СИТО ПО ПОЛЯМ.....»Некоторые исследователи творчества К.И. Чуковского
считают, что за своими сказочными персонажами он скры¬
вал реальных людей. Так «рыжий и усатый» Тараканище,
по их мнению, - ни кто иной, как И.В. Сталин. Возможно,
что это так. Нам же кажется, что главная героиня его сказки
«Федорино горе» обобщает образ России как таковой. Фе¬
дора, судя по обилию у нее всякой домашней утвари, жен¬
щина далеко не бедная, но недалекая: ей присущи онтологи-
зация теоретических схем, глубокий историософский ниги¬
лизм и некий врожденный морально-этический невдомек.
Конфликт Федоры с посудой - иносказание о самом страш¬
ном событии в российской истории XX века: целенаправ¬
ленном вымывании и массовом исходе за рубеж ее гено¬
фонда, что стало причиной всех наших последующих бед и
несчастий. Этот образ, между прочим, «сквозной» для на¬
шей истории,' «блестяще» выдержал испытание временем.1	Достаточно лишь вспомнить гоголевскую унтер-офицерскую вдову,
которая, якобы, «сама себя высекла».290
В 90-е годы так называемая «новая» Россия - наследница
старого СССР, вновь бездумно разбросала по свету лучшие
кадры, так и не сумев избавиться от большевистского
взгляда на людей как на придаток неких «экономических
законов». В результате - «И чашки ушли, и стаканы / Оста¬
лись одни тараканы / Ой горе Федоре, / Горе!».Действительно, горе. При всех благоприятных видах на
ускоренное развитие страны, даже для самых упертых homo
economicus не секрет, что главным его тормозом является
человеческий фактор. И дело тут не только в плохой демо¬
графии. Коррупция, чиновничий беспредел, полицейский
произвол, низкий уровень деловой и общей культуры, вы¬
сокий - преступности, социальная апатия, как следствие -
«пофигизм» и инфантилизм молодежи... Наши «предпри¬
ниматели», по словам президента Д.А. Медведева, «ничего
не предпринимают, потому что у них уже все есть». То же
можно сказать о футболистах, артистах, привыкших к ха¬
лявной «фанере» и пр. «Россия, - отмечал на конференции в
РУДН в ноябре 2009 г. проф. В.Г. Хорос, - переживает
серьезный цивилизационный кризис». Не случайно именно
Россию (до принятия в БРИК ЮАР), при всех доставшихся
ей в наследство от СССР политических и военных «муску¬
лах» было принято считать слабейшим звеном «великолеп¬
ной четверки». «Без утверждения жизненных ценностных
ориентиров, адекватных отечественным традициям, - спра¬
ведливо отмечал этот автор, - России не справиться с ны¬
нешним социальным, политическим и идейным разбродом.
Только установление общественного консенсуса по поводу
действительно значимых ориентиров и целей, духовных и
нравственных опор, поможет объединить тот креативный по¬
тенциал российского общества (ученые, инженеры, квалифи¬
цированные рабочие, сельчане, желающие нормально тру¬
диться на земле), который в России пока еще существует, но291
который политически и морально дезорганизован и посте-
пенно размывается».1 Именно в этом, добавим от себя, коре¬
нится, отмеченная директором Института Дальнего Востока
РАН акад. M.J1. Титаренко, одна из причин того, что россий¬
ский крупный бизнес, кругозор которого по-прежнему зашо¬
рен односторонним «западничеством», медленно осознает
свои интересы на восточном и латиноамериканском направ¬
лениях, в то время как Китай (а также Бразилия и Индия)
сделали «разумный выбор» в пользу преференциального со¬
трудничества с партнерами по новому формату.2Но бизнесменов - «западников» неустанно обслужива¬
ют многочисленные СМИ, а также целый полк «политоло¬
гов» и «аналитиков», для которых «профессиональное» би¬
чевание бед и пороков «этой страны» и превознесение благ
западной ойкумены стало уже рефлексивным. Если задаться
целью собрать все их гневные обличения, «благородные»
намерения, «проверенные» рецепты и обещания райской
жизни «как на Западе», зарифмовать и издать отдельной
книгой, то она будет поразительно напоминать собой сбор¬
ник «Стихотворная сатира времен первой русской револю¬
ции» (Малая серия «Библиотеки поэта», Изд-во Советский
писатель, М., 1983 г.). Наши либералы, по-видимому, не
читали (а если и читали, то не усвоили) покаянный труд
российского либерализма «Вехи. Из глубины». Им явно «не
ко двору» признание органической связи ленинизма с за¬
падным «атеистическим материализмом», о чем на закате
своих дней писал кумир российских либералов А. Ф. Керен¬
ский. Его слова о том, что «мавзолей Ленина в Москве -1	БРИК: предпосылки сближения и перспективы взаимодействия. Сбор¬
ник докладов и выступлений на международной конференции. М., 2010,
с 158.2	Там же, с. 46.292
символ духовного и морального разложения Европы»1 -
подтверждение этого идейного родства, о котором позднее
напишет и С. Хантингтон.2«Тараканы» в головах российских экономических
«элит», считающихся таковыми за неимением лучшего, не
дают слезть с «нефтяной иглы», победить преступность и
коррупцию, «включить» модернизацию, заиграть в футбол,
придумать новое российское кино, которое не копировало
бы Голливуд, а отличалось бы от него в лучшую сторону.
Однако те же самые насекомые, которые облюбовали при¬
станище в головах некоторых представителей политическо¬
го и научного мира, мешают нам понять, наконец, кто мы
есть, откуда пришли и чего мы хотим от этой жизни.В разгар кулуарной беседы с одним из делегатов на ме¬
ждународной конференции по БРИКС, которая проходила в
Рио-де-Жанейро в апреле 2008 г., довелось услышать: «Ну,
что Вы хотите? Наши страны страдали от колониализма и
унижений со стороны Запада. Россия же сама была частью
этого колониалистского Запада и угнетала других. А теперь
она одной ногой там, другой - здесь. Поднаберется сил, гля¬
дишь - все вернется на «круги своя». «Хотя, нет, наверное, я1	Керенский А.Ф. История России. Иркутск, 1996, с. 430.2	«Конфликт между либеральными демократами и марксистами-
ленинцами - конфликт между идеологиями, которые, несмотря на все
различия, были секулярными и провозглашали общие ценности в виде
свободы, равенства и материального благосостояния. Либерал-западник
всегда мог иметь предмет для дискуссии с советским марксистом. Но
только не с русским православным националистом» (Huntington S. The
Clash of Civilizations. New York, 1996, p. 142). В книге «Уолл Стрит и
большевистская революция» американский автор А. Саттон на примере
многочисленных фактов доказал существование «постоянной, хотя и
скрытой связи между транснациональным капиталом и революционера-
ми-интернационалистами к их общей, далеко идущей выгоде» (Sutton,
A. Wall Street and the Bolshevik Revolution. Arlington House, 1974,
p. 121).293
не совсем прав...., - произнес делегат чуть погодя с оттенком
некоторого смущения. У вас война была, конечно, жертвы...
Но, все же, согласитесь, что мы такие разные!».Трудно обвинять иностранца в незнании российской
специфики, тем более что ее не знают примерно 90% росси¬
ян. Если оценивать историю нашей страны беспристрастно,
то надо признать, что она постоянно была объектом агрес¬
сии со стороны «цивилизованного Запада», как силовой, так
и идеологической (марксизм, либерализм). Эта последняя
нанесла ей наибольший вред, в результате которого самая
богатая в мире и бурно развивавшаяся в начале XX в. стра¬
на, население которой по подсчетам проф. Менделеева к
концу его должно было составить 500 миллионов, вошла в
новое столетие в качестве «переходной экономики» с насе¬
лением в 142 миллиона.1 Вот оно - наследие глупой Федо¬
ры, которая разбазарила собственное богатство, дав увлечь
себя сказочками о «всемирном братстве», «свободе» и «де¬
мократии»! Подмена смысловых и ценностных ориентиров
цивилизационно-культурного развития, начавшаяся с пет¬
ровских времен и не закончившаяся по сей день, похоже,
обходится нам дороговато...1 С 1897 по 1914 гг. число жителей России увеличилось на 47 млн. чело¬
век - с 116 до 163 млн. (без учета жителей Финляндии и Польши). Во
время Гражданской войны в России погибло от 12 до 13 млн., насильст¬
венная коллективизация, голод и репрессии унесли с собой еще 10 мил¬
лионов. Свыше 27 млн. погибли на Великой Отечественной. Со второй
половины 60-х гг. смертность в СССР начала медленно, но верно, пре¬
вышать рождаемость. После «демократизации» и либеральных «ре¬
форм» 90-х годов 25 млн. русских оказались за пределами России. Ито¬
го, за 20 век немотивированные потери России, необъясняемые никаки¬
ми естественными причинами (рождаемость и смертность) составили
около 65 млн. человек (Перевезенцев С. Россия. Великая судьба. М.,
2009, с. 642).294
Нам могут тут же возразить, что за свободу, мол, «надо
платить». Но мы вправе задать такой вопрос: «А стоит ли
качество той свободы, которую мы на сегодняшний день
имеем, уплаченной нами за нее цены!» Признаться, мы поч¬
ти уверены, что ответом будет: «Свобода бесценна». Но ес¬
ли так, то тогда всякая разница между методами либераль¬
ной демократии и коммунистической диктатуры исчезнет
уже окончательно.Несмотря на некоторые, пока очень скромные, успехи
правительства в борьбе с демографическим кризисом, ви¬
тальность России оставляет желать много лучшего. Мы
захватили и удерживаем лидирующие позиции по числу
разводов, количеству беспризорников, самоубийц и умали¬
шенных. В наших тюрьмах - около миллиона заключенных.
В России каждый шестой - бедняк, а каждый третий муж¬
чина и каждая шестая женщина умирают в связи с алкого¬
лем.1 О «зашкаливающей» статистике самоубийств мы го¬
ворили в первой статье. Одна из причин этого - отмеченная
в свое время еще Э. Дюркгеймом «аномия», т.е. - отсутст¬
вие у человека четких поведенческих норм и установок на
будущее, утрата им чувства надежды в условиях продол¬
жающегося почти непрерывно с начала «реформ» в России
тяжелого психосоциального стресса.Когда представители либерального лагеря призывают
равняться на опыт США, с ними можно согласиться по
форме, но никак не по существу. Ведь из этого опыта они
берут лишь сухую формулу, модель, «забывая», что без
американского патриотизма (отрицать который невозмож¬
но), без веры американцев в себя, в свою страну и ее мис¬
сию в мире, Америка не стала бы тем, чем является сейчас.
Мы же, попытавшись в начале 90-х гг. воспроизвести у себя1 Демографические перспективы России. М., 2008, с. 462.295
«их» модель, почему-то отбросили самую ее сердцевину -
человеческий фактор, как «избыточный». Даже теперь мно¬
гие у нас еще склонны считать российский патриотизм
«злом», а государственную идеологию - «пережитком»,
предпочитая заменять ее азбучной истиной - «лучше быть
здоровым и богатым, чем бедным и больным». Но трюизмы
такого рода вряд ли могут заполнить российскую душу.Рискнем высказать «кощунственную» мысль, что ника¬
кие меры по дальнейшей демократизации (обеспечение ре¬
альной многопартийности в Думе, выборы губернаторов и
т.д.) не дадут должного решения, пока представители наших
«элит» все как один будут и дальше в первоочередном по¬
рядке стремится к решению своих личных проблем. Ника¬
кая более ответственная политика в отношении «восходя¬
щих» стран не будет возможна, пока они продолжают хра¬
нить свои «кровные» в западных банках и отправлять детей
на учебу в «престижные» западные колледжи и университе¬
ты.Наверное, не стоит пытаться изобретать «националь¬
ную идеологию», а для начала просто и непредвзято разо¬
браться в своей истории и признать, что в результате всех
перипетий XX века в новое столетие наша страна вошла
глубоко травмированной, и что эта травма дает, и еще дол¬
го будет давать тяжелые осложнения. Сегодня речь не
столько о проблемах, сколько о людях, которых нам ката¬
строфически не хватает в связи с этими проблемами. О
том, чтобы восстановить культурный слой, который мы
безобразно растратили в несчастном для России XX сто¬
летии. Без этого культурного слоя и новых полноценных го¬
сударствообразующих элит нам просто не обойтись. Они
нужны, чтобы над каждым коррумпированным чиновником
не ставить еще более коррумпированного, чтобы иметь им¬
мунитет от эксцессов западного индивидуализма и гедо-296
низма, с которыми, по-видимому, еще долго придется стал¬
киваться и т.д. Они нужны нам в том числе и для того, что¬
бы наша политика на «постсоветском пространстве» пере¬
стала, наконец, нести на себе клеймо «Made in USSR» и по¬
зволила бы России вновь начать собирать вокруг себя тот
самый исторический «Русский мир», без которого ей не
стать самостоятельным участником многоцивилизационно¬
го миропорядка. Но такие дела не делаются в одночасье. В
этом плане Ваш автор остерегается причислять себя к сто¬
ронникам «ускоренной модернизации» (очень уж много
здесь параллелей с «ускоренной индустриализацией» 30-х!).
Термину «ускоренная» он предпочел бы «органическая»
или «естественная». Впрочем, кому как нравится...В русском менталитете понятия «жалеть» и «любить»
зачастую имеют один и тот же смысл, не искаженный куль-
турно-просветительским диктатом Запада. Вместо привыч¬
ного самобичевания и блужданий по замкнутому кругу от
следствия к следствию, россиянам стоило бы подумать о
воспитании, в первую очередь - в молодежной среде сочув¬
ствия и любви к России, основанных на правшъном пони¬
мании причин стоящих тред нею сегодня проблем.Но, вернемся к нашей Федоре. Гениальность сказки К.
Чуковского - не в назидательности, а в нетривиальной кон¬
цовке. Посуда, как мы помним из детства, пожалела Федо¬
ру и вернулась, а та раскаялась и поумнела («Уж не буду,
уж не буду / Я посуду обижать / Буду, буду я посуду / И
любить, и уважать!»).1 А там и благосостояние не замедли¬
ло: пироги да блины, самовар, кофе с чаем...Сказка - ложь, да в ней намек: не пора ли нам перестать
потребительски относиться к России как к раздающей бес¬
конечные дивиденды и бонусы западной бизнес-леди и по¬1 Приводится по: К. Чуковский. Сочинения в двух томах. М., 1990, Том
первый, с. 38-43.297
стоянно требовать от нее то, что она пока не в состоянии
дать? Пропаганда безудержного потребительства (как в
экономике, так и в политической, социальной и культурной
жизни) в этом смысле нам, скорее, не друг, - с враг. Вспо¬
минаются слова Дж. Кеннеди - первого президента-
католика США: «Не спрашивай у страны, что она тебе даст,
лучше спроси у себя - что ты можешь дать ей?» Судьба са¬
мого Кеннеди отлично проиллюстрировала идею конфликта
цивилизаций на примере отдельной личности.В деникинской газете «Грядущие перспективы» начи¬
нающий литератор М.А. Булгаков писал о том, что случится
после победы «белого дела» (отложенной с весьма сущест¬
венными ремарками до начала 90-х): «Тогда страна, окро¬
вавленная, разрушенная, начнет вставать... медленно, тяж¬
ко вставать. Те, кто жалуются на «усталость», увы, разоча¬
руются. Ибо им придется «уставать» еще больше...Нужно
будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой
бедностью жизни. И мы .. .вынуждены будем сказать нашим
детям: «Платите, платите честно и вечно помните социаль¬
ную революцию!».1 Таков «рецепт» от классика, который, к
сожалению, мало востребован нынешними российскими
«элитами». Многие у нас уже не помнят социальную рево¬
люцию. Зато она часто напоминает нам о себе.«БЕСКОНЕЧНЫЕ ВОЙНЫ ДУХА»Говоря о России, П. Борба Казелла отметил: «Погру¬
женная в проблемы, в атмосфере царящей неуверенности
Россия ищет свою судьбу и путь в этом мире. В ее случае
пристальнее всмотреться в прошлое - значит лучше пред¬
видеть будущее». По мнению этого бразильского юриста,1	Приводится по: Московские новости, 13.V.2011.298
путь от «России прошлого к России нынешней» должен
проходить через стратегический регион Центральной Азии,
где выковываются новые геополитические конфигурации и
альянсы - «прямиком к союзу с Индией».1На наш взгляд, отнюдь не случайно мысль П. Борбы
устремилась к Центральной Азии, на просторах которой с
середины XIX по начало XX вв. разворачивалось острое
геополитическое противостояние - так называемая «Боль¬
шая Игра» между Россией и Англией. Только теперь на этой
исторической сцене во весь рост поднялись Индия и Китай,
готовящиеся стать одними из главных несущих опор фор¬
мирующегося миропорядка. Большинство «БРИКС - опти¬
мистов» выражают в этой связи надежды на органичность и
безболезненность этого процесса. П. Борба, например, счи¬
тает Индию, учитывая ее «арийские корни» и долгое «вы¬
зревание» в качестве британской колонии, таким же циви¬
лизационным «мостиком» между Востоком и Западом, как
Россия, и между Севером и Югом, как Бразилия и ЮАР.
Проф. Абдул Нафей специально подчеркивает задейство-
ванность своей страны в «низовых» структурах БРИКС
(ИБАС, РИК)2 и также придерживается мнения об особой
конструктивности «евразийского» российско-китайско-
индийского альянса, «подкрепленного» с глобального Юга
бразильско-южноафриканским. Вот и Ваш автор, как это,
казалось бы, вытекает из его первой статьи, готовится ви¬
деть в БРИКС некую цивилизационно-культурную «скре¬
пу», которой можно будет безболезненно «подлатать» под¬
гнивший мостик западной цивилизации, пролегший над
бездной глобальных проблем.1	Paulo Borba Casella. Op.cit., p. 72.2	Индия имеет также статус наблюдателя в Шанхайской организации
сотрудничества (ШОС), где участвуют Россия, Китай и ряд бывших со¬
ветских республик Центральной Азии.299
Игра в построение «мостиков» увлекательна и мила.
Людям свойственно верить в хорошее и предаваться благим
иллюзиям. Их можно понять, но реальность чаще всего де¬
монстрирует иное. Представители БРИКС хором заявляют,
что их сотрудничество «не направлено против других». Но
это сегодня. А что будет в недалеком будущем, когда «вес-
тернизаторам», вопреки их желаниям и устоявшейся при¬
вычке придется уступать свои места в «первом классе»?В.М. Давыдов, например, считает, что переход к многопо¬
лярному миропорядку «неизбежно чреват определенными
рисками, которые неоднократно демонстрировала история
при перераспределении сил и влияния на мировой арене».1
Даже если предположить, как это делает российский иссле¬
дователь И. Сафранчук, что БРИКС станет дополнением
глобальных институтов, при его же рекомендации им не
входить «даже на самых выгодных условиях» в эксклюзив¬
ный «клуб» Запада и «стараться выдвигать альтернативы
тем ценностям, которые он воплощает»2 трудно отделать¬
ся от мысли, что похвальное намерение «не дружить против
кого-то» не останется благим пожеланием.Подчеркнем: не выдвигать альтернатив, идущих враз¬
рез «ценностям Запада», для БРИКС невозможно. Это чре¬
вато «потерей лица» и неизбежным «приговором» новому
формату. Масла в огонь подливает А. Шеел - секретарь Де¬
партамента по экономическим вопросам правительства Ин¬
дии, когда напоминает, что корни недавнего и всех будущих
глобальных кризисов лежат в области, «которая традицион¬
но не является предметом для дискуссии» (а это область тех
самых «цивилизационных» ценностей!) Индийский автор
предвидит в этой связи неизбежное приближение «идеаль¬1	БРИК: предпосылки сближения и перспективы взаимодействия...с. 35.2	BRIC in the New World Order. Perspectives from Brazil, India and China
(Ed. Nandan Unnikrishnan and Samir Saran). New Delhi, 2010, p. 9.300
ного шторма» в мировой финансовой системе, и, по-
видимому, не только в ней, если человечество, например, не
найдет равнодействующую между госрегулированием
(столь привычным для БРИКС) и свободной рыночной эко¬
номикой («священная корова» Запада).1 Что уж говорить о
планах БРИКС перейти на взаиморасчеты в национальных
валютах, попытках создания альтернативной Бретон-
Вудской самостоятельной валютной системы и пр. и пр. А
ведь здесь не только экономика! Можно легко представить
себе, какие «войны духа» (выражаясь словами Ф. Фукуямы)
способны породить попытки претворения в жизнь этих и
других планов!Опасаемся, что не только «духа». Стоит обратить вни¬
мание на рост военных расходов в «восходящих» странах-
гигантах. Расходов, абсолютно оправданных с их стороны
ростом «непредсказуемости» и «разбалансированности» в
мировой экономике и политике. И, добавим от себя, распро¬
странившимися повсеместно опасениями, что новое столе¬
тие приведет к усилению борьбы за перераспределение гло¬
бальных источников энергии и природных ресурсов.2 Раз¬
меры и природно-ресурсный потенциал БРИКС (Россия и
Бразилия, например, располагают почти половиной всех ми¬
ровых запасов пресной воды) при низкой плотности населе¬
ния на наиболее богатых полезными ископаемыми террито¬
риях, не позволяют им расслабляться, уповая на «гармонич¬
ность» отношений с теряющим под собой опору Западом.
Даже Бразилия, военные расходы которой в XX столетии
редко превышали 1,5% ВВП, в 2007 г. увеличила вдвое свой
военный бюджет и приняла программу радикального пере¬
оснащения вооруженных сил. Возможно, что на каком-то
этапе развития «мягкая» парадигма восхождения «гиган-1	Ibid., р.49.2	См. соответствующее положение «Стратегии национальной безопас¬
ности Российской Федерации до 2020 года».301
тов» столкнется с «жесткой» реакцией на нее. Хочется ве¬
рить, что термоядерные «зубы» еще послужат некоторое
время нашей Федоре. Но что делать с гарротой? «Девушка
из Ипанемы» в каске и с ПЗРК в руках? - Сюрреалистиче¬
ская картина...Своеобразной эпитафией по программе бесконфликт¬
ности, «политкорректно» заложенной в основу BRICS, мо¬
гут служить слова индийского эксперта М. Вену: «История
знает, чем и как добиваться своего от тех, кто не замечает
ускользающей из под их ног почвы».1 Остается лишь наде¬
яться на то, что она на этот раз не будет к нам столь беспо¬
щадна.****Для всех, кто, так или иначе, интересуется проблемати¬
кой БРИКС, постепенно становится ясно, что новый формат
скоро окажется перед выбором: аккомодироваться во «вла¬
сти» или сделать ставку на «отложенное влияние»? Первый
вариант поможет им частично адаптировать к своим инте¬
ресам существующие правила игры. После этого, надо по¬
лагать, формат выполнит свою историческую роль, и на¬
добность в нем отпадет. Второй вариант проходим, «если
США не согласятся на более плюралистический и многопо¬
люсный мир и будут продолжать утрачивать свое лидерст¬
во, или если там возобладают изоляционистские тенденции
и с уходом этой страны из глобальной политики образуется
вакуум силы».2 Как мы пытались показать, именно с этим
вариантом связаны перспективы выработки более адекват¬
ных подходов к решению глобальных проблем, что с точки
зрения перспектив земной цивилизации было бы отнюдь не
лишним.1	Ibid., р. 80.2	Ibid., р. 8.302
Сегодня положение России в БРИКС характеризуется
определенной двойственностью: нечто вроде «свой среди
чужих, чужой - среди своих». В ее основе - специфический
статус ядерной державы, постоянного члена Совбеза и уча¬
стника «Г-8», не причисляемого, тем не менее, к «избран¬
ной элите» Запада. Сегодняшняя Россия - это такой своеоб¬
разный «не-Запад - не-Восток». Двойственность особенно
заметна на фоне далеко не иссякших упований части нашей
«элиты» на возможность альянса с США и встраивания в
«коллективный Запад» (вот тогда-то - прощай нелюбимый
ими БРИКС!). Но поиск стратегического союза с Западом,
помимо необходимости преодоления гигантских сложно¬
стей экономического, политического и культурного харак¬
тера, означал бы для нас поиск союза с цивилизацией посте¬
пенно, но неуклонно теряющей динамику развития!Нам кажется, что драматическая история России сего¬
дня дает нам определенный шанс, терять который не имеет
смысла. Если до 1917 г. вряд ли кто-то реально мог усом¬
ниться в том, что Императорская Россия - это такая же ор-
ганически-неотъемлемая часть Европы и Запада, как Авст¬
ро-Венгрия, Италия или, скажем, Германия, сегодня нашим
дипломатам, порой с пеной у рта, приходится доказывать
это. Только стоит ли? Может быть, в самом факте выпаде¬
ния России из «обоймы» Запада на долгие 70 с лишним лет
таился глубокий исторический смысл, пытаться переосмыс¬
ливать который - значит крутить Колесо Истории назад? В
нашем случае историческая обреченность Запада объектив¬
но не распространяется на Россию, которая после «сво¬
бодного падения» 90-х зависла в пространстве геоисториче-
ской неопределенности. Не стоит ли нам воспользоваться
этим шансом, а также продвижением «цивилизационного»
формата БРИКС, чтобы попытаться впервые за долгие годы
найти, наконец, собственный, а не заимствованный путь на¬
ционального развития?303
Русские сказки полны примеров трансцедентальных
превращений. Может быть, глупая Федора со временем
окажется способной преобразиться в благородную Царевну-
Лебедь? Во всяком случае, будем реалистами - потребуем
невозможного!304
«ЦИВИЛИЗАЦИЯ МОДЕРНА» ПРОТИВ
ЦИВИЛИЗАЦИЙ С. ХАНТИНГТОНА«Ну, что вы за страна такая, - национальную трагедию
сумели превратить в праздник!» Эти слова, сказанные Б,
Шоу во время тожеств в Москве по случаю спасения «че¬
люскинцев», показательны. Они характеризуют особен¬
ность нашего с вами менталитета, который не раз уже на
протяжении XX века усердно «перелицовывал» следовав¬
шие одну за другой национальные трагедии в «пиршество
победителей»...Но, нет! Мы, кажется, даже еще «круче»! С тем же ос¬
тервенением, с каким из драмы мы делаем фарс, из любого
праздника жизни мы ухитряемся сотворить, подчас, драму
на пустом месте. Тут же вспоминается прекрасная комедия
«Кавказская пленница» и ее несуразная концовка. Это когда
«комсомолка, спортсменка и просто красавица» Наташа
Варлей, освободившись от пут уселась в «Мечту» (название
микроавтобуса предельно символично!) и укатила куда-то
вдаль. А бедный Шурик с понурым осликом типа Иа побрел
дальше по каменистым тропам, сожалея об утерянном и му¬
чаясь самоанализом. И вот я спрашиваю себя: не эта ли
«безнадега», так контрастировавшая с веселым задором
фильма, окончательно уничтожила в нас, юных комсомоль¬
цах 70-х, надежду на то, что в «стране победившего социа¬
лизма», где с юмором было все в порядке и уже бытовали
откровения, вроде: «В соседнем районе жених украл члена
партии», в конце концов, все будет не так уж плохо? Но
«Мечта» укатила, а от упований на светлое будущее, идеа¬
лов «перестройки» и пр. остался лишь легкий запах вы¬
хлопных газов...305
А «Белое солнце пустыни»? Не многовато ли там «зна¬
ковых» смертей (Гюльчетай, Петруха и Верещагин) для
жизнеутверждающего советского «истерна»? Да и сам тов.
Сухов: дойдет ли он при таких раскладах до Екатерины
Матвеевны? Что-то не очень верится... Нет, фильмы, ко¬
нечно, отличные. Но только очень уж «русские»: ни с чем
ни спутать.Вот и Голливуд, при всех его потугах на «вселен-
скость», это, конечно же, только Америка, где традицион¬
ный «хэппи энд» в каждом фильме - неотъемлемая часть
его стоимости, как товара. И если мы, советские люди, в
конце 80-х гг. уже окончательно погрязли в «пофигизме»,
то предвкушение вселенского «хэппи-энда», на первый
взгляд, казалось, не обмануло американцев. Они и получили
его в виде огромной, в цветной фольге и блестках рождест¬
венской коробки, которую некоторое время весело подбра¬
сывали так и этак, предвкушая в скорости насладиться ее
содержимым. Энтузиазм иссяк, когда коробку освободили
от мишуры, а на крышке прочитали: «Ящик Пандоры»...Цивилизационный метод совсем не случайно получил
«зеленый свет» сначала в американской, а потом, как водит¬
ся, и в мировой политической науке в самом начале 90-х
годов. «Прелесть» момента (до Хантингтона, понятно, были
Тойнби, Ясперс, Бродель и пр.) состояла в том, что дух
«конфликта цивилизаций» помогал Соединенным Штатам
оперативно перенацелиться на нового врага - исламский
мир, после довольно неожиданного ухода со сцены старого.
Когда же стало понятно, что до вожделенного «Конца исто¬
рии» еще очень далеко (Хантингтон и Фукуяма должны
рассматриваться в тандеме, иначе теряется весь смысл про¬
исходившего), то обнажившиеся «шероховатости» подхода
начали потихоньку отламывать кусок за куском от самого
«святого»: принципов западной политкорректности. Уход306
самого Хантингтона в 2005 году предоставил полный про¬
стор его «ниспровергателям», коих стало обнаруживаться
все больше и больше. Теперь, согласно восточной мудро¬
сти, «мертвого льва мог пнуть каждый»...Попыткой вернуться к «до-Хантингтону» может счи¬
таться серия из трех объединенных общей «цивилизацион¬
ной» тематикой книг,1 которые вышли «в унисон» в США,
Великобритании и Канаде в период с 2010 по 2012 г. под
общей редакцией проф. П. Каценштайна (США). Посвящая
этот капитальный триптих памяти С. Айзенштадта и С.
Хантингтона, его авторы «грозились» пойти дальше в уг¬
лублении цивилизационной методы, в том числе и, как ут¬
верждал сам П. Каценштайн, путем «преодоления западного
либерального интернационализма и евроцентричной модели
мира». На наш же взгляд, в результате произведенных работ
обнажилась идея произвести на свет некую новую, подвер¬
станную под «печальную» реальность несбывшегося «Кон¬
ца Истории», слегка модернизированную версию той же са¬
мой модели. Судите сами.«Либералам, - констатировал П. Каценштайн, - стало
непросто признавать, что их либерального интернациона¬
лизма уже не хватает для адекватного объяснения возни¬
кающего ныне мирового порядка».2 При этом, однако, об¬
щий посыл либеральной политической философии, ее, так
сказать, финальное credo, было оставлено им безо всяких
изменений: «Специфика контекста (то есть, не что иное, как1	Civilizations in World Politics. Plural and Pluralist Perspectives. Routledge,
2010; Anglo-America and its Discontents. Civilizational Identities Beyond
East and West. Routledge, 2012; Sinicisation and the Rise of China. Civiliza¬
tional Processes Between East and West. Ed. by P. Katzenstein. Routledge,
2012.2	Sinicization and the Rise of China. Civilizational Processes Between East
and West. Ed. by P. Katzenstein. Routledge, 2012, p. XIV.307
сама реальность во всем ее многообразии - Авт.) скорее до¬
полняет, чем заменяет собой политическую теорию». Ну и,
казалось бы, уже достаточно! “Fiat justitia, pereat mundis”
(«Да здравствует справедливость, да погибнет мир») - не к
этому ли лозунгу, в конечном счете, сводится все «богатст¬
во» либерального, да и, заметим попутно, марксистского, по¬
литического дискурса? («Если факты противоречат теории -
тем хуже для фактов!» - В.И. Ленин). Отметим, однако, что
многообразие теорий и концепций1 в рамках либеральной
плюралистической парадигмы в последнее время слишком
уж часто оказывается средством в руках тех, к го, обслуживая
чей-то конкретный интерес (эта «специфика» обычно выно¬
сится за скобки), настойчиво приглашает нас заблудиться в
трех соснах.Центральный тезис П. Каценштайна, который не совпа¬
дает с «политико-реалистическим», по его мнению, подхо¬
дом С. Хантингтона, заключается в том, что цивилизации
сами по себе «плюралистичны», а мир «плюралистических1	Чего стоили, например, попытки дать определение мировому «поряд¬
ку», который сложился после окончания «холодной войны». Многогла¬
голание на эту тему не привело ни к выработке понятийного консенсу¬
са, ни к более или менее согласованной интерпретации действительно¬
сти. События развивались согласно своей логике, теоретические споры -
согласно своей. За дискуссиями о применимости понятий «система» и
«полюсность» к мировой политике, о том, может ли «беспорядок» в
свою очередь являться «порядком» и т.д., просматривались элементы
схоластики, мешавшие более или менее внятно постичь смысл происхо¬
дившего. Подозреваем, что споры о понимании термина «международ¬
ный порядок» будут вестись до бесконечности. Фрагментация гумани¬
тарных наук приводит к тому, что философ вправе считать существую¬
щий беспорядок специфической формой «порядка», юрист, в отсутствие
четкой правовой нормы, прецедента или обычая ~ однозначно «беспо¬
рядком», экономист отдаст пальму первенства тому, у кого выше ВВП,
а политолог согласится, что все зависит от «конкретного соотношения
сил».308
цивилизаций» встроен в более широкий контекст «цивили¬
зации нашего времени» или «цивилизации модерна» (“а
Civilization of modernity”). Эта сложная конструкция - нечто
вроде крыши, венчающей собой строение из «цивилизаци¬
онных кирпичей», призвана утверждать «индивидуализм,
плюрализм, экуменизм и более свободное ощущение неких
общих моральных устоев» (Курсив мой — Б.М.)Как я не старался, но так и не смог найти в этой фразе
чего-то, что в корне отличалось бы от всем до боли знако¬
мых «морально-этических устоев» цивилизации Запада. По¬
хоже, что «пост хантингтонианцы» совсем не прочь начать
новую игру с «нулевой суммой». Акцентируя культурно¬
исторические, бытовые и пр. «тонкости» и нюансы внутри
основных цивилизаций на микро-уровне (напр, между США,
Канадой, Великобританией и пр. - этому посвящена прак¬
тически вся вторая часть «триптиха», озаглавленная «Анг-
ло-Америка и ее проблемы»), они уводят разговор в мелко¬
темье и пускают его по замкнутому кругу, стараясь «не за¬
мечать» межцивилизационные различия на макро-уровне.
Не случайно ими буквально «на ура» воспринимается
мысль о том, что все конфликты начала нового столетия
имели место, якобы, не между, а внутри цивилизаций.Наверное, если читать С. Хантингтона поверхностно и
столь же поверхностно, с изрядной степенью заданости
сводить культуру к географии, то и эта, скажем прямо, «лу¬
кавая» мысль может затронуть воображение. Но, что такое
современные конфликты на национальной почве в Западной
Европе, если не конфликты по поводу ценностей: религи¬
озных, культурных, морально-этических, бытовых, а в ко¬
нечном счете, - цивилизационных, между «старыми» и «но¬
выми» европейцами? Что такое так называемая «арабская1 Civilizations in World Politics. Plural and Pluralist Perspectives. Routledge,2010, p. 2.309
весна» если не часть общего процесса цивилизационного са¬
моутверждения арабских стран на основе ценностей Ислама
(в том числе и в их наиболее радикальной, «салафистской»
форме)? Наконец, как рассматривать «цветные революции»
на пост-советском пространстве и в этом же контексте -
российско-грузинский конфликт 2008 года, как не попытку
одной цивилизации - западной либеральной, расшатать ци¬
вилизационные скрепы другой - православной российской,
чтобы добиться для себя на этом пространстве еще большей
«свободы рук»?Авторы, последовательно рассматривая основные, по
их мнению, мировые цивилизации («Англо-Америка», Ев¬
ропа, китайская, японская, индийская и «афро-евразийская»
цивилизации) оставляют без внимания впервые выделенную
С. Хантингтоном из недр цивилизации Запада и оставлен¬
ную им стоять «особняком» латиноамериканскую. О Латин¬
ской Америке в «триптихе» вообще говорится крайне скуд¬
но и мимоходом. Что совсем не случайно.Метод «тонкой нюансировки», примененный для со¬
крытия крупных межцивилизационных разломов, был при¬
менен проф. Б. Боу и проф. А. Санта Крусом в отношении
Мексики - партера США и Канады по НАФТА и, как следо¬
вало из логики их изложения, полноправного члена «плюра¬
листической» западной цивилизации (“Multiple West”). Од¬
нако по сравнению с той же Канадой, (и это констатировали
сами авторы!), в американо-мексиканских отношениях «от¬
сутствуют понимание и доверие, что делает проблематич¬
ным их двустороннее сотрудничество». Эти отношения, по
их мнению, в гораздо более значительной степени характе¬
ризуются «взаимными историческими упреками и подозри¬
тельностью» в контексте «на порядок более тонкого», по
сравнению с той же Канадой, пласта взаимопонимания, по¬310
скольку они основаны «на разных представлениях о нацио¬
нальной идентичности».1Блажен, кто верует. Но призывы уважаемых авторов к
США и Мексике предать, наконец, забвению свои «старые
нарративы» по примеру того, как это сделали в свое время в
Европе Германия и Франция, и начать думать о себе как о
«североамериканцах», думается, лишены всяких оснований.
Данный посыл отражает собой довольно распространенный
факт игнорирования западной, прежде всего американской
политической мыслью, истории международных отношений
в пользу политкорректной теории (см. выше). Думается, все
же, что вряд ли французы и немцы когда-нибудь ощутили
бы себя «общеевропейцами» в отсутствие «угрозы с Восто¬
ка» и стремления США обеспечить единство Запада в усло¬
виях «холодной войны» (нынешнее плачевное состояние ЕС-	это еще и следствие конца эпохи биполярности). Поэтому
есть мало оснований надеяться, что в отсутствие у США и
Мексики более серьезных резонов для забвения старых
обид и дезактивации взаимных комплексов (ну, разве что
инопланетяне прилетят?) «великая американская дихото¬
мия», о которой пишут Б. Боу и А. Санта Крус, станет дос¬
тоянием истории. Тем большее недоумение вызывает наде¬
жда этих авторов на «конструктивную переработку» в XXI
веке «основных составляющих идеи панамериканизма»
(“Western Hemisphere Idea”), корни которой уходят вглубь
века XIX-го. За примерами далеко ходить не надо.Д. МакДональд и Б. О'Коннор в главе «Австралия и
Новая Зеландия в англо-американском мире» абсолютно
справедливо считают, что отношения между США и их да¬
лекими тихоокеанскими партнерами перестали быть «чис¬
то-функциональными», поскольку «со временем приобрели1	Anglo-America and its Discontents. Civilizational Identities Between East
and West. Routledge, 2012, p. 171.311
эмоциональные обертона».1 Ну, что же, за них можно пора¬
доваться, ведь, в конечном счете, не что иное, как эти самые
«эмоциональные обертона», наверное, и определяют при¬
сутствие или отсутствие цивилизационной общности.Дело в другом. Никакие географические, экономиче¬
ские и военно-стратегические «императивы», никакие упо¬
вания на «общность интересов стран Западного полуша¬
рия», и «совместные институты Америк» (ОАГ, Межамери¬
канский совет обороны и т.д.) не смогли даже «со време¬
нем» (150 лет - это довольно солидный срок, и теперь мож¬
но смело сказать, что уже и не смогут) наполнить практиче¬
ским содержанием идею панамериканизма в отсутствие по¬
зитивных «эмоциональных обертонов» между США и лати¬
ноамериканскими странами. Наоборот. Понятие «латино¬
американская цивилизация», как раз сегодня, в условиях
становления нового латиноамериканского полюса многоци¬
вилизационного мира, становится все более актуальным,
представление о Латинской Америке как о «сфере влияния»
США все больше уходит в глубины истории, а межцивили-
зационный разлом между «двумя Америками» становится
все шире.Как самостоятельная, не «слившаяся» с Западом, не¬
смотря на долгие годы многовекторного взаимодействия с
ним, латиноамериканская цивилизация просто «не вписыва¬
ется» в сверхзадачу авторов «цивилизационного» триптиха:
предельно «сгладить» Хантингтона, обозначив, как конеч¬
ную, перспективу собирания всех «плюралистических ци¬
вилизаций» под благословенной крышей одной-
единственной. Ну, чем не голливудский сценарий? Вопрос
только в одном: соответствует ли он реальности?1 Ibid., р. 200.312
Учитывая общую тональность всех трех книг, у читате¬
ля наверняка возникнет сомнение в том, что важная новация
в цивилизационном дискурсе, а именно - выведение англо-
американского мира за рамки «единого Запада» и рассмот¬
рение США, как «цивилизационного лидера» отдельно от
Европы (чего еще нет у С. Хантингтона) - это дань объек¬
тивной реальности, а не желание «под сурдинку» вывести
из состава «лидирующей группы» теряющих силы участни¬
ков.Скрупулезно прослеживая становление цивилизации
Запада от античности - через Средние века, Реформацию и
Просвещение, проф. Дж. Курт (США) приходит к выводу о
«закате» ее европейской «сердцевины» к началу XX века.
Но своим последующим вскоре «возрождением и обновле¬
нием» Запад «будет обязан исключительно Соединенным
Штатам». При этом англо-американская (протестантская)
традиция обеспечит, по мнению этого автора, гегемонию
США в мировой политике и станет «прекрасной основой
для американского проекта глобализации в конце столе¬
тия». 1«Тем не менее, - пишет дальше Дж. Курт, - и в эго сло¬
вах сквозит обида на «неблагодарных» европейцев, - запад¬
ная цивилизация вскоре вновь даст «слабину», ознамено¬
вавшуюся студенческими демонстрациями 60-х, которые
отвергли саму концепцию «Запада», и, разумеется, оконча¬
нием «холодной войны». Частично, как считает автор, это
произошло еще и потому, что американская по своему рож¬
дению концепция больше не обеспечивала Соединенным
Штатам особой «легитимности» (исчезновение общего вра¬
га? - Б.М.) в глазах европейцев». Потеряла она популяр¬
ность и в самой Америке, в связи с чем «сегодня не оста-1 Civilizations in World Politics, p. 58.313
лось почти никого» (в том числе и в академическом мире),
кто защищал бы этот, выражаясь его словами «идеологиче¬
ский конструкт».1 И дальше Дж Курт приходит к неожи¬
данным и весьма радикальным выводам и делает довольно
смелые предположения.На место концепции «единого Запада» он ставит аме¬
риканскую политику «прав человека», которая, по его сло¬
вам, способна «находить отклик в самых разных и порой
очень непростых странах и культурах», поскольку «она ши¬
ре по своему географическому и культурному охвату, чем
концепция, сводящаяся исключительно к культуре «белого
человека». Дж. Курт предельно откровенен, считая основой
политики прав человека «потребительский инстинкт» и
«индивидуальные права», «но, никак, (и он оговаривает это
специально!), не обязанности». «Тотальная» идеология ин¬
дивидуализма способна, по его мнению, «проникать во все
поры общества и взламывать любые, в том числе и цивили¬
зационно-культурные барьеры». «Преследуя немедленные,
сугубо материальные цели, она отсылает нас прямиком в
«до - Осевое» время с его поклонением материальному и
плотскому, и представляет из себя нечто, сродни язычест¬
ву». «К 90-м годам XX столетия, - смело излагает далее Дж.
Курт, - США стали государством-цивилизацией, централь¬
ным звеном «цивилизации модерна». Они выработали осо¬
бый свод правил, которые были возведены в ранг некой
светской религии. Ее нельзя назвать «христинством», ско¬
рее - неким новым «Просвещением» - индивидуалистиче¬
ской и антихристианской религией».2 Нынешний историче¬
ский момент американский профессор характеризует как
эпоху «сопротивления стран «Осевого времени» глобальной
цивилизации модерна» в лице США, и считает, что эти1	Ibid., р. 62.2	Ibid., р. 64.314
страны (он называет Китай, Индию и Иран) «будут исполь¬
зовать любые средства в войне против того государства, ко¬
торое представляется им «языческим и антицивилизацион-
ным монстром». «Но это наше государство», - заключает
Дж. Курт, готовый дать отпор «осевикам».1Ну, вот. Все точки над “i”, похоже, расставлены. Дж.
Курт «успешно» преодолел Хантинтона и пошел датьше в
предвидении новых глобальных катаклизмов и в оправда¬
нии внешнеполитических авантюр США под флагом тота¬
литарного индивидуализма и «ценностей» нового «Просве¬
щения». «Самоуверенность, граничащая с безрассудством
отчаяния», - так можно было бы охарактеризовать его
взгляды, отдавая при этом дань довольно редкой для при¬
верженца американской гегемонии откровенности. Его «ци¬
вилизация модерна» в отличие от «цивилизации белого че¬
ловека» лишь поменяла цвет кожи ее «передовых носите¬
лей», сохранив в своей основе их жизненное кредо.Проф. Э. Адлер (Канада) рассуждает о Европе, учиты¬
вая, вероятно, все более зримые различия между частями
когда-то искомого целого, как о некоем «цивилизационном
сообществе действия», полагая, что цивилизация - это не
«статика», а некая своеобразная «культура в движении». В
борьбе за «вторую фазу» «цивилизационного движения»
(первая окончилась с двумя мировыми войнами и крушени¬
ем колониальной системы), Европе, как «нормативному со¬
обществу», которое предпочитает категории «мягкой силы»,
приходится вовсю сталкиваться с «анархичным миром». В
этот мир Э. Адлер включает Китай, Индию, Россию, ислам¬
ские страны и (невероятно!) даже... США. В отличие от
«пацифисткой» Европы (.Югославия? - Афганистан?? -
Ирак??? - Ливия????), этот мир, считает канадский профес¬
сор, все еще привержен категориям «жесткой силы». Рецеп-1 Ibid., р.66.315
ты, предлагаемые им, в том числе и ради искомой аккомода¬
ции Ислама внутри мультикулыпурной Европы, отнюдь не
новы: это все те же «толерантность», «самоограничение» и
«мирное врастание», в связи с чем его предложения европей¬
цам по оригинальности напоминают известный постулат
«лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным».Что касается отношений с США, которых Э. Адлер, во¬
время одумавшись, вновь предлагает европейцам в приви¬
легированные партнеры, то «чем больше Соединенные
Штаты и ЕС будут опираться на нормативные практики и
отстаивать примат права в политике, принципы демократи¬
ческого управления и многосторонние подходы в диплома¬
тии, тем достойнее американская и европейская цивилиза¬
ции смогут противостоять анархии и угрозе войны».1 За
обилием трюизмов и утопических надежд (Вашингтон как
«гарант международного права» и «приверженец многосто¬
ронней дипломатии» вызывает стойкую ассоциацию со зло¬
стным нарушителем ПДЦ, который ратует в пользу ограни¬
чения скорости), у Э. Адлера невооруженным глазом можно
обнаружить констатацию одного пикантного обстоятельст¬
ва. Оказывается, что не только США уже не очень-то
склонны рассматривать Европу как часть «единого Запада»
«по Хантингтону» (наследие бушевской «Старой Европы»?
Следствие кризиса ЕС?) Озабоченная своими проблемами
Европа также, похоже, начинает задумываться о пользе
проживания в одной «цивилизационной квартире» с Соеди¬
ненными Штатами. Последствия такого «расклада» пока
еще не очень ясны. Но если дело, все же, обстоит именно
так, то, значит, мы присутствуем при начале своеобразной
«революции» в цивилизационном дискурсе, который может
иметь далеко идущие практические последствия.1 Ibid., р.88.316
Китаю посвящена глава в первой книге и целый третий
том, который озаглавлен «Синизация и подъем Китая». Гла¬
ва проф. Д. Канга (Ун-т Южной Каролины) «Цивилизация и
государствообразование в «тени» Китая» в основном пред¬
ставляет собой смесь знакомых эмоций: удивления, восхи¬
щения, непонимания и опасения, характерную для боль¬
шинства западных авторов, которые сегодня пишут об этой
стране. Достоин упоминания, однако, следующий пассаж:
«В отличие от Европы, где государства развивались в усло¬
виях постоянной угрозы своему существованию, страны
Восточной Азии развивались с расчетом на сотрудничество
с Китаем... Если в Европе чем сильнее становилось государ¬
ство, тем более оно было предрасположено к войнам, то в
Азии сильное государство являлось гарантом стабильности.
При этом страны Восточной Азии зародились гораздо
раньше многих европейских и просуществовали гораздо
дольше». Изучение причин этих и других особенностей Ки¬
тая и его ближайших соседей («синизированные» государ¬
ства: Корея, Япония, Вьетнам), которые связываются Д.
Кангом с конфуцианской этикой, способно, по его мнению,
«существенно продвинуть по многим направлениям теорию
международных отношений, как науку».1С тем, что «китаецентричный мир» оставался «на удив¬
ление мирным в течение длительного времени», согласен и
П. Каценштайн, хотя дальше он предостерегает, что Китай
«может добиваться создания мирового порядка, весьма от¬
личного от того, каким представляют его себе либералы на
Западе».2 При этом он не объясняет, чем же в таком случае
может быть «плох» такой порядок. Проф. Сю Дзин (США)
говорит об особо присущем китайцам «чувстве суверените¬
та и территориальной целостности», воспитанном в них де¬1	Ibid.. р. 113.2	Sinicisation and the Rise of China, p. 3, 6.317
сятилетиями вмешательства Запада в их внутренние дела, о
их историческом нежелании действовать подобными же ме¬
тодами («пять принципов» мирного сосуществования -
«панча шила»), об особом конфуцианском видении мира
(единство, иерархичность) и пр. Однако практически одно¬
значный прогноз о «встраиваемости» этой страны в струк¬
туры будущего миропорядка, который был дан П. Кацен-
штайном и проф. Тяньбао Цзы (КНР): «Подъем Китая не
будет ни разрывом с прошлым, ни возвращением к нему,
скорее - комбинацией прошлого и будущего» (Тяньбао
Цзы);1 «Китайский культурный, экономический и военный
подъем лучше всего отождествляется с понятием «комби¬
нация», чем с понятием «разрыв» или «возврат» (П. Кацен-
штайн),2 выглядит неубедительно, поскольку с учетом ис¬
торических аналогий оба автора видят эту «комбинацию»,
по-разному.В главе с красноречивым названием «Самураи спешат
на помощь Хантингтону», проф. Д. Лехени (США), рассуж¬
дая о японской цивилизации, противопоставляет такие, ка¬
залось бы, близкие понятия, как «бунмэй» - «цивилизация»
и «бунка» - «культура». Американизация Японии, которая
началась после Второй мировой войны (по нашему мнению
отделение «культуры» от «цивилизации» в Японии нача¬
лось, все же, несколько раньше - в эпоху Мейдзи) привела к
тому, считает этот автор, что «бунка» (американизирован¬
ная культура) возобладала над «бунмэй», и в жертву эконо¬
мическому процветанию была принесена «национальная
идентичность» - основа всякой цивилизации.3 Отметим, что
другим примером страны - цивилизации, которая, опять-
таки в результате войны, вынуждена была играть по пра-1	Ibid., р. 71.2	Ibid., р. 313	Civilization in World Politics., p. 121-123.318
вилам победителей и в «комбинаторике» с Западом оста¬
вить за собой религию, быт, привычки обывателей, нацио¬
нальную кухню, традиции и пр., фактически отдав ему на
откуп внешнюю политику и политику безопасности, до не¬
давних пор была Турция.Весь вопрос, таким образом, заключается в том, какой
видят эту «комбинацию» с Китаем (Индией, Россией, Бра¬
зилией, Ираном и пр.) идеологи «цивилизации модерна»,
когда закладывают в ее основу супер индивидуалистиче¬
ские ценности Запада, а главное, какими методами они хо¬
тят добиваться встраивания оригинальных цивилизаций и
культур в милый их сердцу «общеглобальный контекст»?1Что касается России то ее «встраивание», по мнению П.
Каценштейна, будет связано с особыми трудностями, имея в
виду ее «традиционную раздвоенность» между Западом и
Востоком, либерализмом и консерватизмом, диктатурой и
демократией. Однако он не скрывает, на чьей стороне его
симпатии: «Новый русский консерватизм возвышает тради¬
ционные ценности, но укрепление триединого начала из
православия, автократии и национализма возвращает Рос¬
сию к временам царизма и наносит удар по либеральным и
социал-демократическим течениям».2Однако не только России, но и исламскому миру (!) в
рецензируемом «триптихе» отведено критически мало мес¬
та, что, впрочем, уже не слишком удивительно. В главе
проф. Б. Лоренса (США) «Ислам в Афро-Евразии» гораздо
больше места уделяется взглядам средневекового арабского
историка и юриста Ибн-Хальдуна (1400 г.), чем проблемам
современности. Главный вывод автора, который пытается в
традиции этого последнего всячески сгладить противоречия
межу цивилизацией Ислама и Западом: «Ислам в цивилиза¬1	Sinicization and the Rise of China, p. 290.2	Ibid., p. 214.319
ционном дискурсе должен рассматриваться как определен¬
ная культура, связанная с религией, но выходящая за ее
пределы (exceeding it)»,1 представляется оторванным от ре¬
альности, а его попытка перекинуть «мостик» от средневе¬
ковой исламской Европы в наши дни - это не более чем
wishful thinking - попытка выдать желаемое за действитель¬
ное.Подчеркнем главное: «сверхзадача» почти всех без ис¬
ключения авторов рецензируемых книг состояла в стремле¬
нии «преодолеть» С. Хантингтона на новом уровне запад¬
ной политкорректное™, чтобы формально признав равенст¬
во всех цивилизаций и культур, на деле сохранить лиди¬
рующую роль западной (а точнее - протестантской англо¬
саксонской) в качестве некой надстроечной и надвременной
«цивилизации модерна». Для этого ими использовались
разные приемы: во-первых, как уже отмечалось, - акценти¬
рование различий на лш/фо-уровне внутри «плюралистиче¬
ских» цивилизаций (не забудем, что англо- американским,
американо-канадским и пр. отношениям посвящен целый
том) при весьма поверхностном освещении межцивилиза-
ционных различий на макроуровне (отсутствие латиноаме¬
риканской цивилизации и заметное игнорирование реалий
исламской и православной культур). Этот «маневр» был
предпринят, очевидно, с целью общего понижения градуса
дискуссии вокруг теории Хантингтона для более «органич¬
ной» перекройки ее основных начал. Во-вторых, авторы,
подчас, не брезговали даже искажением Хантингтона, абсо¬
лютизируя конфликтность его теории и вменяя ему в вину
чуть-ли не «автоматическую» привязку культур и цивили¬
заций к географическим единицам. Фактор религии - этот
главный, по мнению С. Хантингтона, системообразующий1 Civilizations in World Politics, p. 164-165.320
элемент всякой мировой цивилизации, ими либо сущест¬
венно игнорировался, либо полностью исключался из ана¬
лиза.Чем же так не угодил профессор С. Хантингтон тем,
кого мы вправе назвать его «заклятыми друзьями»? А, вот,
послушайте: «В Москве, Рио-де-Жанейро, Бангкоке, Шан¬
хае, Лондоне, Риме, Варшаве, Токио, Йоханнесбурге, Дели,
Карачи, Каире, Боготе, Вашингтоне - везде растет преступ¬
ность, везде отмирают базисные элементы Цивилизации.
Люди говорят о всемирном кризисе управляемости. Подъем
транснациональных корпораций сопровождается расцветом
криминально-мафиозных групп, наркокартелей и террори¬
стических банд, свирепо подрывающих основы Цивилиза¬
ции. Ее главные опоры - закон и порядок, сдают свои пози¬
ции на большей части нашей планеты - в Африке, Латин¬
ской Америке, на постсоветском пространстве, в странах
Южной Азии и на Ближнем Востоке, они подвергаются
серьезной атаке в Китае, Японии и на Западе. В масштабе
планеты Цивилизация, похоже, «сваливается» в варварство,
повсеместно создавая беспрецедентное впечатление какого-
то нового опускающегося на человечество мрачного Сред¬
невековья («но, уж, никак не нового «Просвещения» -
Б.М.)».1 Это написал С. Хантингтон в заключение своего
капитального труда.Между этим выводом и голливудским сценарием ко¬
нечного торжества универсальной «свободы - демократии»
дистанция огромного размера. Неудивительно, что цивили¬
зационный «Ящик Пандоры», чуть-чуть «приоткрытый»
Хантингтоном, кому-то понадобилось срочно захлопнуть.
Иначе вплотную могли бы встать вопросы: «А как мы дош¬
ли до жизни такой»? «Что дальше?» и, главное: «Кто привел
нас к этому»?1	Huntington S. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Or¬
der. London, 1997, p. 321.321
С.	Хантингтона при всем желании не отнесешь к «анти¬
западникам». Наоборот, все его труды проникнуты отчетли¬
вым беспокойством по части способности Запада и США,
как его бесспорного лидера, продолжать руководство миром
в условиях укрепления национальных идентичностей дру¬
гих, при том, что их собственная ощутимо «дает слабину»
(«американское кредо - это протестантизм без Бога, а аме¬
риканская гражданская религия - христианство без Хри¬
ста»).1 Как ученый он был не склонен затушевывать проти¬
воречия собственной цивилизации, порой «сгущая краски»,
но не поддаваясь соблазну политкорректности, понимая,
что она - во вред. Чего стоит констатация им исторически -
и культурно обусловленной необходимости для США иметь
какого-то (можно плохонького, но, лучше, конечно, репре¬
зентативного!) врага, чтобы не нарушать законы «голливуд¬
ского» жанра («Если внешняя угроза будет незначительной,
периодической, неопределенной, то американцы, вполне
возможно, не найдут в своем обществе согласия относи¬
тельно роли «американской веры», английского языка и
стержневой культуры в формировании национальной иден¬
тичности»).2 Не здесь ли, кстати, должно искать основу на¬
ших постоянных «неустройств» в отношениях с англосак¬
сами? Как бы то ни было, но тов. Сухов, кажется, все-таки,
был «слизан» с какого-то голливудского персонажа. Иначе,
отчего ему было так же «желательно», как, например, Брю¬
су Виллису, Шварценеггеру или Сталлоне, вначале «пому-
чаться»? ....Ну, а наши «пост-Хантингтонианцы», видимо, решили
не мучиться и начать читать сценарий с конца, усиленно
подверстывая под благостную «цивилизацию модерна» и
объективную реальность, и несводимые к борьбе за «хлеб1	Хантингтон, С. Кто мы? М., 2004, с. 506.2	Там же, с. 44,47.322
насущный» неповторимые идентичности других. Для них
(П. Каценштайн) цивилизации - это всего лишь «свободные
конфигурации», «созвездия», «комплексы» «не зафиксиро¬
ванные в пространстве-времени и слабо интегрированные
внутри». В отличие от Хантингтона, который считал циви¬
лизации «сплоченными и готовыми действовать», «пост-
хантингтонианцы» ставят их в зависимость от «процессов и
практик». Хорошо бы, конечно, донести эту мысль до ал¬
банцев и сербов в Косово, а заодно и до армян с азербай¬
джанцами в Нагорном Карабахе, израильтян и арабов, инду¬
сов и пакистанцев, американцев и мексиканцев, католиков и
протестантов в Северной Ирландии, ханьцев и уйгуров в
Китае, христиан в Южном Судане и мусульман в Северном,
шиитов и суннитов, курдов и турок и пр. и пр. Но, думается,
все-таки, что те не смогут в должной степени осознать
«особую важность сохранения внутреннего плюрализма
внутри цивилизационных созвездий». Поэтому П. Кацен-
штайну только и остается, что жаловаться на возмутитель¬
ную, по его мнению, «легкость восприятия первичных (чи¬
тай - «примитивных»!) категорий мысли, наподобие теории
Хантингтона», которая, к его глубокому сожалению, «успе¬
ла широко распространиться не только в США, но и во всем
мире»1 (и это после того, как несколькими страницами вы¬
ше он клялся в уважении к своему идейному патрону!)Достоинство рецензируемого труда, как это часто бы¬
вает - продолжение его недостатков. Во-первых, наши ав¬
торы, не заявляя об этом прямо, недвусмысленно присоеди¬
нились к голосам тех, кто, будучи обеспокоен цивилизаци¬
онным подъемом «глобального Юга» и наметившейся поте¬
рей Западом вселенского «драйва», выступают за сохране¬
ние за ним (вернее, за его наиболее «передовым» отрядом -
англосаксонской протестантской цивилизацией) главных1 Civilizations in World Politics, p. 7-8.323
рычагов управления миром, жертвуя второстепенными. Та¬
ковых людей на сегодняшний день набралось немало1, что
лишний раз свидетельствует о серьезности и поистине гло¬
бальном характере перемен, которые намечаются в мире.
Благо, хоть, наши авторы, в отличие от многих, не призы¬
вают к «крестовому походу» за веру, ограничиваясь попыт¬
кой оглушить академизмом.Во-вторых, предложенные нам П. Каценштайном и Дж.
Куртом основные составляющие того, что они назвают «ци¬
вилизацией модерна» (напомним, -- это индивидуализм, ма¬
териализм, потребительство, отсутствие четких мораль¬
ных ориентиров, реализация прав в отрыве от обязанно¬
стей) способны создать у непредвзятого Читателя пред¬
ставление отнюдь не о грядущем «Золотом Веке» и уж, ко¬
нечно, не о новом «Просвещении», а о скором пришествии
нового Средневековья. Что, кстати, еще раз подтверждает
слова С. Хантингтона и правоту его теории и показывает,
насколько господствующая цивилизация пока еще не готова
прислушаться к все громче раздающимся голосам других.И, наконец, в-третьих. Все три книги заставляют заду¬
маться о будущем мировой Цивилизации, углубляющиеся и
множащиеся проблемы которой сегодня политкорректно
проговариваются, но не решаются и, думается, этого не
произойдет, пока к процессу их решения на абсолютно рав¬
ной основе не будут привлечены силы и средства других
цивилизаций и культур.1 Стоит упомянуть хотя бы недавно вышедшую книгу «мэтра» амери¬
канской политологии Дж. Ная «Будущее силы», где автор стремится
доказать, что США смогут и дальше осуществлять руководство миром,
при условии, если будут опираться на так называемую «умную»
(“smart”) силу, которая представляет из себя прагматичное сочетание
традиционно «жесткой» и «мягкой» силы (Nye J. The Future of Power.
N.Y., 2011). Эта теория, думается, не очень сильно контрастирует с па¬
радигмой «цивилизации модерна», предлагающей «разумно» отказаться
от части ради сохранения целого.324
«Критиковать легко» - скажет Читатель, и будет абсо¬
лютно прав. Что же можно предложить взамен «конфликта
цивилизаций»? Будет ли достигнут компромисс между ныне
«власть придержащими» и теми, кто уже готов оспорить их
властные полномочия? Ведь от этого, безо всякого преуве¬
личения, зависят судьбы всех на нашей планете. «Компро¬
мисс», который предлагают «пост-Хантингтонианцы» плох,
потому что по-прежнему односторонен. Не вдаваясь в де¬
тальный разговор о понятийном содержании термина «ци¬
вилизация», предположим, все-таки, что цивилизации - это
такие планетарные социо-культурные мега-сообщества, ко¬
торые, как и входящие в их состав отдельные государства,
все же «вменяемы» (С. Хантингтон). Для начала каждая из
них (в лице, разумеется, лучших представителей!) должна
будет отказаться от своих наиболее экстремальных харак¬
теристик, и первой подать в этом пример необходимо, ес¬
тественно, ведущей - западной. Сделать ей это, думается,
будет не так уж трудно, если правильно оценить уроки ны¬
нешнего системного кризиса, которые предостерегают от
избытка эгоизма, индивидуализма и потребительства, по-
новому показывают роль госрегулирования и коллективных
начал в экономике, акцентируют обязанности в отличие от
«прав» и т.д. Необходимо прислушаться, наконец, к голосам
тех, кто считает, что «счастье» - это не только материаль¬
ное накопление, и тогда за нами неизбежно «потянутся»
другие...Что кается России, то для нее рецепт все тот же, но с
минимальным дополнением: нам следует объективно и безо
всякой политкорректности разобраться, наконец, в своей
истории, перестать из трагедий делать фарс и, заодно, нау¬
читься радоваться не фантомам, а реально достигнутому.
Но для начала неплохо бы снять ремейк «Кавказской плен¬
ницы» со счастливым концом.325
Б.Ф. Мартынов
ИСТОРИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИПубликуется в авторской редакции
Макет - И.М. Вершинина
Дизайн обложки - Н.О. КолпаковаПодписано в печать 21.05.2013.Бумага офсетная. Формат 60x84 1/16.Физ. печ. л. 20,5. Уч.-изд. л. 13,2.Заказ № 7. Тираж 500 экз. (Первый завод 100 экз.)ПЛ ИЛА РАН 115035 Москва, Б. Ордынка, 21/16
Тел.: (495) 951-53-23, факс: (495) 953-40-70
E-mail: ilac-ran@mtu-net.ru