В ПОМОЩЬ ПРОПАГАНДИСТУ
Б. КЕДРОВ
О   ПРОИЗВЕДЕНИИ
Ф. ЭНГЕЛЬСА
«ДИАЛЕКТИКА ПРИРОДЫ»
★
2-е издание
(дополненное)
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА • 1954

ВВЕДЕНИЕ
Произведение Ф. Энгельса «Диалектика природы» не
было закончено и опубликовано при жизни автора; оно
дошло до нас в виде отдельных, более или менее отработан¬
ных и внутренне между собой связанных статей, много¬
численных, часто сугубо черновых и незаконченных,
заметок, фрагментов и набросков, далее — в виде несколь¬
ких планов и, наконец, в виде значительного числа разно¬
образных выписок из произведений самых различных ав¬
торов.
Основные идеи «Диалектики природы» Энгельса тесно
связаны с другими его философскими произведениями,
в особенности с произведениями «Анти-Дюринг» и «Люд¬
виг Фейербах и конец классической немецкой философии».
Главнейшие положения и формулировки, содержащиеся
в «Диалектике природы», вошли в названные произведе¬
ния, а ряд подготовительных материалов к ним (так назы¬
ваемое «Старое предисловие» к «Анти-Дюрингу», большой
отрывок из работы «Людвиг Фейербах», два «Примеча¬
ния» к «Анти-Дюрингу») Энгельс позднее включил в «Диа¬
лектику природы».
3

1.	Этапы работы Ф. Энгельса
над «Диалектикой природы»
Работа Энгельса над «Диалектикой природы» прошла
три этапа.
Первый этап охватывает время с весны 1873 г. до
1876 г. В течение этих лет Энгельс собирает материал,
делает множество заметок, касающихся различных во¬
просов диалектики природы и ее отдельных областей.
В своем письме Марксу от 30 мая 1873 г. Энгельс сообщает,
что именно в этот день, утром ему пришел в голову не
только общий замысел новой работы о диалектике есте¬
ствознания, но и конкретный план ее изложения, который
Энгельс спешит скорее изложить своему другу (см. ниже
фотокопию 3). Это, к счастью для нас, сохранившееся
письмо Энгельса является документальным свидетельст¬
вом той даты, когда Энгельс непосредственно приступил
к работе над «Диалектикой природы».
К исходу первого этапа своей работы над новой кни¬
гой Энгельс приступил уже к систематическому написа¬
нию самой книги и почти закончил ее первую главу, пред¬
ставляющую собой историческое введение ко всему труду
(см. раздел «Введение» книги Энгельса). Однако в самый
разгар работы над своей книгой Энгельсу на время при¬
шлось прервать эту работу и заняться критикой «творений»
Дюринга. Интересы революционной борьбы пролета¬
риата, задачи последовательной защиты и дальнейшего
развития марксистской теории требовали беспощадного
разоблачения и разгрома дюринговского «учения», кото¬
рое было рассчитано на то, чтобы подсунуть рабочим мас¬
сам под видом самоновейших воззрений на социализм
набор трескучих фраз, прикрывающих реакционное су¬
щество мещанского, мелкобуржуазного «социализма» и
тем самым отвлечь их от научного социализма Маркса.
Работая над произведением «Анти-Дюринг», Энгельс ши¬
роко использовал богатые материалы, собранные им для
«Диалектики природы». Этим объясняется теснейшая
связь между этими произведениями Энгельса, созданными
им в одну и ту же историческую эпоху, в одной и той же
исторической обстановке.
Второй этап работы Энгельса над «Диалектикой при¬
роды» охватывает время с лета 1878 г. (когда был закон¬
чен «Анти-Дюринг») до ранней весны 1883 г. Это был
4

прежде всего этап интенсивной обработки ранее собранных
материалов, приведения их во взаимную связь между
собой и систематического изложения первых глав книги,
непосредственно следующих за историческим введением.
Одновременно Энгельс продолжал собирать материал для
будущих заключительных глав своей книги. 23 ноября
1882 г., как раз в то время, когда Энгельс работал над
главой «Электричество», он писал Марксу об одном ма¬
леньком триумфе, который подготовило ему электричест¬
во. В заключение Энгельс сообщал, что теперь ему нужно
как можно скорее закончить «Диалектику природы» 1. Но
это намерение не осуществилось: в марте 1883 г. скон¬
чался Маркс, и новые, более важные задачи отвлекли
Энгельса от работы над завершением своей книги. Теперь
Энгельс сосредоточивает свои силы и свое внимание на
подготовке к изданию рукописей II и III томов «Капитала»
Маркса. «...На мне,— писал Энгельс,— лежит долг подго¬
товить к печати оставшиеся рукописи Маркса, а это
гораздо важнее, чем все прочее» 2. Надо учесть также и то
обстоятельство, что после кончины Маркса на Энгельса
легла огромная работа по руководству международным
рабочим движением, на что уходило также немало вре¬
мени и сил, так что систематически, как прежде, рабо¬
тать над «Диалектикой природы» Энгельс, естественно,
больше не мог. Однако работу над «Диалектикой природы»
Энгельс не прекращал и в последующие годы.
Третий этап работы Энгельса над своей книгой
охватывает время с весны 1883 г. до его смерти в августе
1895 г. Не имея возможности систематически работать над
книгой, Энгельс возвращается к этой работе эпизодически,
главным образом в связи с переизданием «Анти-Дюринга»
и созданием книги «Людвиг Фейербах». Готовя 2-е издание
«Анти-Дюринга», Энгельс пишет подробное предисловие
к этому изданию, в котором с позиций философского мате¬
риализма освещает и обобщает новейшие открытия есте¬
ствознания, раскрывающие и подтверждающие диалек¬
тику природы. Именно в этом предисловии нашла отраже¬
ние замечательная мысль Энгельса, сформулированная в
«Анти-Дюринге», о том, что природа есть пробный камень
диалектики. Это положение проходит красной нитью
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельсу Соч., т. XXIV, стр. 593—594.
2 Ф. Энгельсу Анти-Дюринг, 1953, стр. 9.
5

через всю работу Энгельса над «Диалектикой природы»
и, как в фокусе, отражает основной замысел всей работы,
ее общий итог.
В это же время Энгельс пишет два больших примеча¬
ния к тексту «Анти-Дюринг»; одно, касающееся философ¬
ских вопросов математики, другое — «механического» по¬
нимания природы. Оба эти примечания, так же как боль¬
шой фрагмент из подготовительной рукописи к «Людвигу
Фейербаху» (1886), посвященный трем великим открытиям
в естествознании XIX века, Энгельс присоединил к
остальным материалам «Диалектики природы». Очевидно,
он предполагал со временем включить их в свою книгу.
По всей вероятности, примерно тогда же (в 1885—
86 гг.), а может быть, даже несколько позднее, Энгельс
составил общий план расположения всего собранного и
написанного им материала «Диалектики природы» (см.
ниже фотокопию 2). Этот план явился, повидимому, поз¬
днейшим, а потому и наиболее обработанным и близким
к завершению планом изложения самой «Диалектики
природы».
Так протекала работа Энгельса над «Диалектикой при¬
роды». Все, что было уже написано Энгельсом, и то, что
было им задумано, свидетельствует о том, что эта книга
в случае ее завершения должна была стать одним из клас¬
сических философских произведений марксизма.
2.	Идеологическая борьба в естествознании
70—80-х годов XIX века
Приступая к изучению «Диалектики природы», необ¬
ходимо связывать содержание книги с общей исторической
обстановкой, в которой книга создавалась, а также с
уровнем развития естествознания того времени, который
отражен в ней; необходимо рассматривать отдельные
естественно-научные положения, содержащиеся в книге,
с точки зрения современных нам достижений науки, оце¬
нивать их с позиций марксистско-ленинской философии,
развитой далее в трудах В. И. Ленина и И. В. Сталина
применительно к эпохе империализма и пролетарских
революций. В учете этих требований и заключается исто¬
рический подход к изучению названного произведения
Ф. Энгельса.
6

Какова же была историческая обстановка, в которой
работал Энгельс над этим своим произведением?
Несмотря на поражение Парижской Коммуны, бур¬
жуазия всех стран уже не чувствовала себя прочно после
того удара, который нанесла капитализму революция
1871 г. Напуганная первым опытом пролетарской дикта¬
туры, буржуазия с удесятеренной энергией стала отыски¬
вать всякого рода реакционные общественно-политические
и философские идеи с целью укрепления своего господ¬
ства, с целью духовного одурманивания масс и удержа¬
ния их в повиновении, с целью защиты капитализма от
пролетарской революции. Именно по этой причине
70-е годы XIX века в странах капитализма характери¬
зуются резким обострением идеологической борьбы.
Вполне понятно, что главный удар со стороны идеоло¬
гов реакционной буржуазии был направлен против мар¬
ксизма, против революционной теории пролетариата —
диалектического и исторического материализма. Буржуа¬
зия и ее идеологи стремились во что бы то ни стало «опро¬
вергнуть» марксизм. Для «опровержения» марксизма был
мобилизован и арсенал «аргументов», якобы заимствован¬
ных из области естествознания. Достижения естествозна¬
ния, великие естественно-научные открытия середины
XIX века и в особенности идеи дарвинизма фальсифици¬
ровались для борьбы против революционной диалектики,
против материализма, против социализма. Идеализм и
мистика стали быстро распространяться с начала 70-х
годов среди буржуазных ученых.
Из реакционных, антимарксистских течений того вре¬
мени следует указать в первую очередь на так назы¬
ваемый социальный дарвинизм.
Сторонники этого течения пытались доказать, что
будто бы никаких особых законов общественного развития
не существует, что общество развивается по чисто биоло¬
гическим законам, в частности — по закону борьбы за
существование. Звериная конкуренция и эксплуатация
человека человеком представлялась как «естественное со¬
стояние» человеческого общества, якобы «вытекающее» из
самой биологической природы человека. Иначе говоря,
социальные дарвинисты утверждали, будто капиталисти¬
ческие отношения являются наиболее естественными от¬
ношениями между людьми, что устранить их столь же не¬
возможно, как невозможно отменить законы биологии.
7

Отсюда следовал требуемый буржуазией вывод, что со¬
циализм есть выдумка, противоречащая основным зако¬
нам человеческой природы, что капитализм вечен, что
думать о его свержении — утопия, что надо смириться
с ним и отказаться от всяких мыслей о пролетарской
революции. Реакционные зоологи выступали со специаль¬
ными докладами против социализма, а заодно и против
дарвинизма, пытаясь доказать, будто дарвинизм имеет
отношение к социал-демократии. Известный немецкий
биолог Э. Геккель, напротив, в «оправдание» дарвинизма
доказывал, что дарвинизм не имеет никакого отношения
к социализму. Проповедью социального дарвинизма зани¬
мался вульгарный материалист Л. Бюхнер.
Социальный дарвинизм — это типичный пример не
только идеализма, но и механицизма, согласно которому
высшие формы движения якобы можно свести к низшим,
вследствие чего специфические закономерности и качест¬
венные особенности высших форм движения отрицаются
и подменяются закономерностями низших форм. Так, на¬
пример, закономерности общественного развития меха¬
ницизм «сводит» к биологическим закономерностям, био¬
логические — к физико-химическим, а последние — к ме¬
ханическим. Механицизм получил среди буржуазных
естествоиспытателей и философов широкое распростра¬
нение еще в средине XIX века, после революции 1848 г.;
своим острием он был направлен против революционной
диалектики. Отрицая качественные различия в природе
и обществе, «сводя» их к чисто количественным различиям,
механицисты тем самым отрицали коренные изменения,
происходящие в природе и обществе; они отрицали нали¬
чие скачков и революций, проповедуя идею вульгарной,
плоской эволюции, идею «постепеновщины». Механицизм,
будучи в корне противоположным диалектическому пони¬
манию развития, потому и привлекал к себе идеологов
буржуазии, что служил им оружием в борьбе против мар¬
ксизма. Его защищали и проповедовали и вульгарные
материалисты 50—60-х годов XIX века и буржуазные
социологи вроде Спенсера, противопоставлявшие идее со¬
циальной революции идею «мирного, спокойного», эволю¬
ционного развития общества. Вполне понятно, почему
ухватилась буржуазия после Парижской Коммуны
за механицизм в борьбе против марксистской диалек¬
тики.
8

В отдельные отрасли естествознания еще в середине
XIX века стал проникать агностицизм. В химии в 50-х
годах XIX века была распространена так называемая
«теория типов», которая отрицала возможность познания
строения молекул и предлагала химикам отказаться от
поисков структурных формул, заменив их набором чисто
эмпирических «типических» формул, которые лишь опи¬
сывали отдельные химические превращения вещества, но
не раскрывали его строения. Это был своеобразный «хи¬
мический» агностицизм.
В области физиологии начиная примерно с 60-х годов
XIX века получил распространение так называемый «фи¬
зиологический» идеализм, представителями которого были
немецкие физиологи И. Мюллер, Г. Гельмгольц и их по¬
следователи. «Физиологические» идеалисты, как их метко
окрестил Фейербах, пытались использовать новейшие от¬
крытия физиологии вообще, физиологии органов чувств
в особенности, для протаскивания агностических, канти¬
анских выводов о «границах познания», об ощущениях как
условных знаках (символах) вещей, а не их образах и т. д.
В физике в это же самое время получила распростра¬
нение идеалистическая теория «тепловой смерти» вселен¬
ной. Согласно этой «теории», все процессы в мире проте¬
кают в сторону «обесценения» энергии, в сторону постоян¬
ного роста особой математической функции состояния,
называемого энтропией, которая стремится к некоторому
максимуму. Когда она достигнет этого максимума во всем
мире, тогда, по мнению физиков-идеалистов, придет ко¬
нец дальнейшему развитию материи, наступит «тепловая
смерть». Так как второй закон термодинамики утвер¬
ждает, что тепло само собой распространяется от тел с бо¬
лее высокой температурой к телам с более низкой темпе¬
ратурой, то на этом основании метафизически мыслящие
физики делали вывод, будто бы весь мир стремится
к полному выравниванию температурных условий везде
и повсюду во вселенной, из-за чего якобы с неизбеж¬
ностью должна наступить полная приостановка всякого
развития в природе. Суть этой идеалистической теории
состояла в реакционной проповеди «конца мира», а зна¬
чит, и «начала мира», т. е. его божественного происхо¬
ждения. Следовательно, термодинамика была ловким обра¬
зом, но совершенно незаконно истолкована в идеалисти¬
ческом смысле (вопреки ее действительному содержанию)
9

и тем самым поставлена буржуазными учеными на
службу реакционной идеологии. Так сложилось особого
рода направление, родственное энергетизму, которое
можно назвать термодинамическим» идеализмом.
С особенным усердием идеалисты эксплуатировали ма¬
тематику. Пользуясь тем, что математические представле¬
ния в известной степени отвлечены от реальной действи¬
тельности, идеалисты пытались завуалировать всякую
связь математики с действительностью, отрицать эту
связь и выдавать математику за продукт лишь человече¬
ского ума, лишенный какого бы то ни было объективного
содержания. Это был своеобразный «математический»
идеализм, подвергавший соответствующей «обработке» ма¬
тематическую науку.
Далее. Именно в 70-х годах XIX века по странам Ев¬
ропы и Америки прокатилась волна спиритизма. Это
реакционнейшее поветрие захватило некоторые круги
естествоиспытателей, среди которых были и крупные уче¬
ные. Распространение спиритизма было прямой идейной
реакцией со стороны буржуазии на революционные собы¬
тия во Франции 1871 г., на революционное движение про¬
летариата. С помощью спиритизма, с помощью мистики,
«вызывания духов» и прочего мракобесия буржуазия хо¬
тела отвлечь внимание не только широких масс, но и пе¬
редовой интеллигенции от вопросов революции.
Наконец, следует особенно отметить, что как раз в
70-е годы XIX века стали появляться враждебные мар¬
ксизму течения, проникавшие в революционное движение
пролетариата и стремившиеся подорвать его изнутри. Это
был оппортунизм, прикрывавшийся словесной трескотней
о социализме, о защите интересов рабочих и т. п., а на
деле предававший интересы пролетариата, пытавшийся
подменить революционную теорию марксизма различными
отбросами реакционной буржуазной идеологии. Типичным
представителем такого оппортунизма, который рядился
в одежду мещанского социализма и выступал как враг
научного социализма, был Евгений Дюринг. Характерно,
что и он пытался опереться на современное ему естество¬
знание в борьбе против марксизма, против революцион¬
ной диалектики.
Таков был «букет» всякого рода антиматериалистиче¬
ских, антинаучных течений, с помощью которых буржуа¬
зия думала одурманить народные массы в целях предот¬
10

вращения пролетарской революции. Подкрепляя эти реак¬
ционные течения ссылками на естествознание, буржуаз¬
ные идеологи старались придать им научный характер,
выдать их за новейшее слово науки.
Перед основоположниками марксизма встала насущ¬
ная задача — разгромить такого рода течения, показать,
что эти течения не только не опираются на данные науки
о природе, но, напротив, прямо противоречат всему,
чего достигло естествознание того времени. В своей работе
«Диалектика природы» Энгельс громит всевозможные
отступления от материализма, все и всяческие реакцион¬
ные течения в естествознании, независимо от того, кем
они представлены, какие аргументы они выдвигают.
Энгельс подвергает уничтожающей критике социальных
дарвинистов, спиритов, «физиологических», «математиче¬
ских» и прочих идеалистов и агностиков, механистов
и метафизиков всех мастей, разоблачает всякие реакцион¬
ные теорийки, вроде «тепловой смерти» вселенной, «тео¬
рии» о вечности жизни, о «границах познания» и т. п.
«Диалектика природы» написана не академическим
языком бесстрастного ученого, который в порядке есте¬
ственно-научного просветительства рассказывает о том,
как возникла солнечная система, как образовалась наша
земля, как произошла на ней жизнь и т. д. Нет, книга
Энгельса написана боевым партийным языком воинствую¬
щего материалиста. Разбирая вопросы естествознания,
Энгельс связывает их анализ с общей борьбой, которую
вели Маркс и его последователи против буржуазной
идеологии. Страстный борец за передовое, последова¬
тельно материалистическое мировоззрение, Энгельс разо¬
блачает шатания буржуазных ученых в сторону идеализ¬
ма, их потуги протащить в естествознание всякий идеа¬
листический хлам, вроде идейки о внемировом творце, о
начале и конце мира, о непознаваемой «вещи в себе», об
априорности математических абстракций и тому подобные
выдумки, не говоря уже о спиритических бреднях по по¬
воду «духов», четырехмерного пространства и прочей
чертовщине.
Энгельс прослеживает прямую связь реакционных
философских течений с политикой, с борьбой классов,
показывая, чьим классовым интересам служат откровен¬
ная проповедь идеализма и поповщины и всякого рода
замаскированные отступления от последовательного ма¬
11

териализма. Энгельс разоблачает метафизику как союзника
и пособника идеализма; он раскрывает гносеологические
корни идеализма, показывая, на каких конкретных сто¬
ронах естественно-научного познания паразитирует идеа¬
лизм, на каких трудностях естествознания он спекули¬
рует. Особенно резко Энгельс обрушивается на механи¬
цизм, который своим отрицанием объективности качест¬
венных различий, своим односторонним выпячиванием
количественных отношений неминуемо приводит к субъек¬
тивизму, а следовательно, к идеализму.
3. Развитие естествознания накануне
70-х годов XIX века
Прежде чем перейти к изложению содержания работы
Ф. Энгельса «Диалектика природы», посмотрим, каков был
уровень развития естествознания в 70-х — начале 80-х
годов XIX века. Это было время, когда на основе трех ве¬
ликих естественно-научных открытий (открытия закона
сохранения и превращения энергии, создания клеточной
теории, создания Дарвином теории развития органиче¬
ского мира) шло бурное развитие всех областей естество¬
знания.
Начиная с 60-х годов XIX века русскими и зарубеж¬
ными естествоиспытателями был сделан ряд выдающихся
открытий.
В 1859—1862 гг. Бунзен и Кирхгоф разработали спо¬
соб спектрального анализа, с помощью которого они
открыли новые металлы — рубидий и цезий, а Крукс от¬
крыл таллий. В 1861 г. А. М. Бутлеров создал теорию
химического строения органических соединений, благо¬
даря которой был разгромлен «химический» агностицизм и
заложены научные основы современной органической хи¬
мии. В том же году Д. И. Менделеев открыл так называе¬
мую критическую температуру или, по его терминологии,
температуру «абсолютного кипения», благодаря чему
был нанесен удар метафизическому представлению об
абсолютном разрыве между газами и жидкостями, мета¬
физическому понятию так называемых «постоянных» (т. е.
якобы несжижаемых) газов и была заложена теоретиче¬
ская основа для экспериментального превращения любых
газов в жидкое состояние. В 1863 г. была опубликована
12

книга И. М. Сеченова о рефлексах головного мозга, за¬
ложившая материалистические основы научной физиоло¬
гии и психологии; благодаря этой книге был разгром¬
лен «физиологический» идеализм. В 1865 г. опубликовано
сочинение Р. Клаузиуса, в котором разрабатывается
дальше «механическая теория тепла» и вводится понятие
«энтропия». В области математики огромную роль сыграло
выступление великого русского математика П. Л. Чебы¬
шева против «математического» идеализма, с защитой ма¬
териалистических позиций. В 1868 г. был опубликован
труд Б. Римана (посмертно) «О гипотезах, лежащих
в основании геометрии», в котором развивались дальше
идеи Лобачевского. В биологии теория развития была
двинута вперед благодаря работам братьев Ковалев¬
ских, Гексли и Э. Геккеля: в 1865 г. А. О. Ковалевский
выступил с сообщением о своих открытиях, доказывав¬
ших единство всех типов развития животных; эволюцион¬
ные идеи в палеонтологии развивал В. О. Ковалевский,
проанализировавший процесс развития лошади от древ¬
нейших ее предков до современной лошади. В 1866 г.
в Берлине вышел в свет труд Э. Геккеля «Общая мор¬
фология организмов», в котором развивалось дальше
дарвиновское учение. На это же время падает начало
исследований Л. Пастера в области микробиологии.
В 1869 г. Д. И. Менделеев открыл периодический закон
химических элементов и этим великим открытием зало¬
жил теоретический фундамент всего дальнейшего про¬
гресса в учении о строении материи, в учении о веществе.
К началу 70-х годов было сделано еще много других
естественно-научных открытий, останавливаться на кото¬
рых здесь нет возможности.
К сожалению, находясь в то время в Англии и поль¬
зуясь по преимуществу западноевропейской литературой,
Энгельс не мог знать многих выдающихся открытий,
сделанных русскими учеными того времени, так как эти
открытия замалчивались националистически настроен¬
ными буржуазными учеными на Западе. Немалую роль
в этом сыграло и то обстоятельство, что реакционные науч¬
ные и правительственные круги в самой России, действуя
в угоду царскому самодержавию, всячески препятствовали
широкому распространению материалистических идей и
научных открытий передовых русских естествоиспыта¬
телей второй половины XIX века и тем самым способство¬
13

вали замалчиванию этих идей и открытий на Западе. Из
перечисленных выше открытий, сделанных русскими уче¬
ными, Энгельс узнал лишь об открытии Д. И. Менделе¬
евым периодического закона (из книги химика-комму¬
ниста К. Шорлеммера, написанной вместе с английским
химиком Роско). Все это необходимо учитывать при изу¬
чении «Диалектики природы», в которой по указанной
причине почти совсем отсутствуют ссылки на открытия,
сделанные русскими учеными.
То же относится и к изложению Энгельсом более ран¬
них этапов развития естествознания. Так, например, по
той же причине Энгельс не знал об открытиях, сделанных
в первой половине XIX века русскими учеными: физико-
химиком В. В. Петровым (электролиз, электрическая
дуга), великим математиком Н. И. Лобачевским, создавшим
новую геометрию («геометрия Лобачевского»), отличную
от геометрии Эвклида, химиком H. H. Зининым, синтезиро¬
вавшим анилин, биологом П. Ф. Горяниновым, заложив¬
шим основы клеточной теории, и др. Не знал Энгельс и
о том, что экспериментальное обоснование клеточной тео¬
рии дал чешский биолог Ян Пуркинье. Точно так же в
«Диалектике природы» нет ссылок на русских ученых
XVIII века и прежде всего на М. В. Ломоносова, пробив¬
шего своими естественно-научными открытиями первую
брешь в старом метафизическом взгляде на природу.
Правда, сохранившиеся записи Энгельса свидетельствуют
о том, что Энгельс интересовался естественно-научными
трудами Ломоносова и предполагал, повидимому, их
изучить, составив для себя их список 1. Но Энгельсу,
очевидно, не удалось осуществить свое намерение.
Ниже приводится сделанная Энгельсом выписка из
книги английского писателя и путешественника Джона
Боуринга «Российская антология». Эта выписка касается
биографии Ломоносова и содержит перечень его основных
трудов. Названия некоторых из них, которые, очевидно,
особенно заинтересовали Энгельса, он перевел на немец¬
кий язык (см. ниже фотокопию 1 и перевод ее текста).
К сожалению, пока еще не удалось точно устано¬
вить, к какому времени относится эта исключительно
интересная запись; можно только предположить, что
1 См. Ф. Энгельс, Заметки о Ломоносове, «Вопросы филосо¬
фии» № 3, 1950 г.
14

Энгельс сделал ее в последние годы своей жизни, намере¬
ваясь, повидимому, разыскать и прочесть некоторые из
естественно-научных трудов Ломоносова.
Несмотря на то, что Энгельс не был знаком со многими
открытиями русских ученых, он в целом правильно
раскрыл общую тенденцию в развитии современного ему
естествознания. Эта тенденция состояла в дальнейшем
разрушении еще сохранившихся в естествознании идеали¬
стических и метафизических концепций (например, в об¬
ласти учения об электричестве, о химических элементах,
во взглядах на возникновение жизни на земле и многих
других), в дальнейшем подрыве позиций идеализма и аг¬
ностицизма, в изгнании из науки всякого рода реакцион¬
ных концепций, во все большем подтверждении и укреп¬
лении диалектико-материалистического взгляда на при¬
роду.
Такова была объективная тенденция развития есте¬
ствознания во второй половине XIX века, определяв¬
шаяся результатами тех открытий, которые делали есте¬
ствоиспытатели, объективным содержанием этих откры¬
тий. Что же касается воззрений самих ученых, истолко¬
вания ими своих открытий, что касается метода, которым
буржуазные ученые пытались пользоваться сознательно,
то все это находилось в вопиющем противоречии с дости¬
жениями естествознания того времени. Получалось пара¬
доксальное положение: успехи естествознания все реши¬
тельнее подтверждали диалектику, но сами естествоиспы¬
татели пытались истолковать эти открытия не в духе
диалектики, а в духе матафизики, опровергаемой их же
собственными открытиями; они пытались насильно втис¬
нуть новые открытия в прокрустово ложе старых метафизи¬
ческих представлений, следовательно, пытались исказить
их содержание, изуродовать их, придать этим открытиям
не свойственный им метафизический характер. Это была
общая господствовавшая среди буржуазных ученых тен¬
денция, которая порождала глубочайшее противоречие
в развитии естествознания того времени. Диалектика могла
при этих условиях проникнуть в естествознание лишь
стихийно, помимо воли и сознания самих естествоиспы¬
тателей. Поэтому дальнейшее развитие естествознания не
могло не сопровождаться постоянными отступлениями и
отклонениями от диалектического взгляда на природу,
возвратом на каждом шагу к прежней и давно уже опро¬
15

Фотокопия 1.
Страница из тетради Ф. Энгельса с выписками из книги
Боуринга. Угловыми скобками отмечена та часть записей,
которая касается М. В. Ломоносова.

Ломоносов, Михаил Васильевич: родился в Хол¬
могорах в 1711 году, сын матроса. Учился в Заиконоспасском учи¬
лище, в 1734 (неточность: в 1736.— В. К.) вступил в Император¬
скую Академию, отправлен в 1736 в качестве студента в Германию,
после профессор химии в Петербурге, в 1751 (неточность: в 1745.—
В. К.) — член Академии, в 1760 — директор академической гим¬
назии и университета. Умер в 1765. Собрание сочинений издано
Петербургской академией, 3 издание. 1804.
Краткий летописец (Краткий русский летописец).
Древняя российская история — до 1054 года.
Российская грамматика.
Краткое руководство к красноречию (Риторика).
Письмо о правилах российского стихотворства.
Предисловие о пользе книг церковных.
Слово похвальное (похвала) императрице Елизавете I.
То же — императору Петру Великому.
Слово о пользе химии (О пользе химии).
То же — о явлениях воздушных, от электрической силы про¬
исходящих (Об атмосферных явлениях, вызываемых электрической
силой).
То же — о происхождении света, новую теорию о цветах пред¬
ставляющее (О происхождении света, утверждающее новую теорию
цветов).
То же — о рождении металлов от трясения земли (Об изменении
металлов через землетрясение).
Рассуждение о большой точности морского пути.
Явление Венеры на Солнце.
Программа, сочиненная при начале [публичного] чтения [на
русском языке] изъяснения физики (Программа как введение к лек¬
циям по физике).
Описание в начале 1744 г. явившейся кометы.
Первые основания металлургии.
Шестнадцать писем к И. И. Шувалову.
История. Петр Великий, эпос.
Тамира и Селим, трагедия.
Письмо о пользе стекла (Послание о пользе стекла) (Переведено
на французский в прозе. Париж, 1800).
Ода на счастье (Ода на счастье).
Венчанная надежда Российской империи (Венчанная надежда;
переведена на немецкий язык проф. Юнкером).
Одиннадцать духовных гимнов, хвалебные оды, 49 надписей,
описание фейерверка, перевод и подражание Анакреону, также
перевод разговора мертвых из Лукиана.
ПЕРЕВОД ВЫПИСКИ О ЛОМОНОСОВЕ, СДЕЛАННОЙ Ф. ЭНГЕЛЬСОМ
ИЗ КНИГИ ДЖ. БОУ РИНГА «РОССИЙСКАЯ АНТОЛОГИЯ» 2-е ИЗД.,
ЛОНДОН 1821.
(См. фотокопию 1)
(Разрядка — Ф. Энгельса; курсивом отмечены названия произведений
Ломоносова, переведенные Энгельсом на немецкий язык.— Б. К.)
2 Б. Кедров

вергнутой метафизике. Буржуазные ученые, подтверждая
своими открытиями материалистический взгляд на при¬
роду, сами сплошь и рядом скатывались к идеализму и
агностицизму. В результате создавалась страшная пута¬
ница в тогдашнем естествознании, в его понятиях и тео¬
риях. «Но так как и до сих пор, — писал Энгельс,—
можно по пальцам перечесть естествоиспытателей, научив¬
шихся мыслить диалектически, то этот конфликт между
достигнутыми результатами и укоренившимся способом
мышления вполне объясняет ту безграничную путаницу,
которая господствует теперь в теоретическом естество¬
знании и одинаково приводит в отчаяние как учителей,
так и учеников, как писателей, так и читателей» 1.
В связи с этим перед марксизмом вставала тогда за¬
дача — путем сознательного применения материалистиче¬
ской диалектики вывести естествознание из состояния
безграничной путаницы и неразрешимых противоречий,
т. е. распространить диалектический метод изучения яв¬
лений природы на основные отрасли естествознания. Ре¬
шению, в частности, и этой задачи была посвящена
подготовлявшаяся Энгельсом «Диалектика природы».
4.	Творческое применение Ф. Энгельсом
марксистского диалектического метода
в « Диалектике природы »
Цель, которую ставил перед собой Энгельс, можно
определить так: нанести сокрушительный удар по бур¬
жуазному мировоззрению, показать, что оно не способно
решать задачи, встающие в ходе развития естественных
наук, что оно только запутывает естествознание, а потому
приносит естествоиспытателям один вред; показав это,
тем самым убедить как можно большее число ученых в
бесплодности и вредности буржуазного мировоззрения для
науки; доказать, исходя из успехов развития естество¬
знания, необходимость сознательного овладения естество¬
испытателями материалистической диалектикой; дать с
позиций материалистической диалектики решение труд¬
ных, неясных или запутанных вопросов естествознания,
тем самым указать дальнейший путь развития естество¬
1 Ф. Энгельс, Анти-Дюрппг, 1953, стр. 23.
18

знания и развить дальше диалектический материализм
на конкретном материале современного естествознания.
В «Диалектике природы» ярко проявился творческий
характер марксизма: Энгельс не ограничился тем, что
разоблачил и отбросил реакционные положения бур¬
жуазной философии, но дал в противовес им решение с по¬
зиций диалектического материализма тех вопросов, ко¬
торые выдвигались ходом развития самого естествознания,
а также ходом идеологической борьбы, развернувшейся
вокруг естественно-научных открытий того времени, и
прежде всего ходом борьбы материализма против идеализ¬
ма, диалектики против метафизики. Энгельс показал, ка¬
ким образом коренные философские вопросы естествозна¬
ния были запутаны и извращены идеалистами и метафи¬
зиками и где следует искать на них подлинно научный
ответ. Таков именно подход Энгельса к таким проблемам,
как классификация наук, происхождение жизни, про¬
исхождение человека, и к другим важнейшим проблемам
естествознания того времени. Следовательно, Энгельс не
только защищает материализм от нападок со стороны его
противников, но и развивает его дальше, обогащает фи¬
лософским решением неясных или спорных вопросов
современного ему естествознания, показывая, что на эти
вопросы правильный ответ может дать и дает только диа¬
лектический материализм.
«Диалектика природы» Энгельса представляет собой
философское диалектико-материалистическое обобщение
результатов естествознания, достигнутых в 70—80-х го¬
дах XIX века. Это было время, когда учение о живой
природе (биология) развивалось дальше на основе дарви¬
новской теории, а учение о «неживой» природе — в основ¬
ном под знаком закона сохранения и превращения энер¬
гии. Однако этот закон вначале имел несколько ограни¬
ченное истолкование в духе механической теории теплоты.
Он выражал главным образом связь между механической
и тепловой формами движения, которая легла в основу
получивших тогда развитие общей термодинамики и ки¬
нетической теории газов. Лишь в конце 60-х годов начи¬
нает раскрываться связь между физической (в том числе
механической) и химической сторонами вещества, а также
движения (зависимость химических свойств от массы ато¬
мов, открытая Менделеевым). Коренной переворот во
взглядах на строение материи еще только подготовлялся.
2*
19

В физике еще сохранялась старая, механистическая
картина мира, сложившаяся во времена Ньютона. Новая,
электромагнитная картина мира стала складываться лишь
в 70-х годах благодаря созданию К. Максвеллом электро¬
магнитной теории света и предшествующим открытиям
М. Фарадея в области электричества, а затем благодаря
позднейшим открытиям А. Г. Столетова, С. Аррениуса,
Г. Герца, Н. А. Умова, П. Н. Лебедева, А. С. Попова и др.
Но на первых порах эта новая картина уживалась в голо¬
вах многих физиков со старым, механистическим пред¬
ставлением о световом эфире как некоторой чрезвычайно
подвижной и невесомой среде, будто бы заполняющей все
мировое пространство.
После 1883 г., когда Энгельс вынужден был прервать
свою работу над «Диалектикой природы», физика и химия
продолжали бурно развиваться; именно в это время они
быстрыми темпами приближались к раскрытию связи
между химической и электрической формами движения,
к объяснению процессов, происходящих в растворах
электролитов (при электролизе) и в гальванических эле¬
ментах; такое объяснение было дано лишь в 1885—1887 гг.,
т. е. уже после того, как Энгельс прервал свою системати¬
ческую работу над «Диалектикой природы». Основные же
открытия, произведшие революцию в физике (рентгенов¬
ские лучи, радиоактивность, электрон, радио, давление
света, теория квантов и др.)» были сделаны после смерти
Энгельса, а потому, разумеется, не могли получить отра¬
жения в его работах. Значение некоторых из этих откры¬
тий, вызвавших «новейшую революцию в естествозна¬
нии», показано в книге В. И. Ленина «Материализм и
эмпириокритицизм».
Для воззрений естествоиспытателей 70-х — начала
80-х годов XIX века было характерным признание, что
механическая форма движения является простейшей,
а потому исходной в цепи развития всех известных в то
время форм движения материи. Носителями механиче¬
ского движения оказывались обычные макроскопические
тела, перемещающиеся в пространстве (например, пла¬
нета, обращающаяся вокруг солнца по определенной ор¬
бите с определенной скоростью, брошенный камень,
падающий на землю с определенным ускорением по опре¬
деленной траектории). Микротела (например, атомы и
молекулы) считались тогда миниатюрными подобиями
20

макротел; они рассматривались обычно как очень малень¬
кие шарики, обладающие механическими свойствами и
совершающие такие же механические движения, как и
обыкновенные макроскопические тела. Такие взгляды
существовали в физике даже еще в начале XX века и под¬
верглись коренной ломке лишь после создания квантовой
механики, которая изучает специфические особенности
микрообъектов и их движения, отличающие их в качест¬
венном отношении от обычных макрообъектов с их меха¬
ническим движением.
Всего этого не знал и не мог знать Энгельс, когда он
писал «Диалектику природы». Обобщая современное ему
естествознание, он исходил из тех достижений естествозна¬
ния, которые были сделаны к 70-м — началу 80-х годов
XIX века. Располагая данными науки, достигнутыми к
70-м — 80-м годам, Энгельс предположительно рассмат¬
ривал электрические, магнитные, световые и т. п. явле¬
ния как результат движения частиц гипотетического
эфира. Такие представления, отражавшие уровень разви¬
тия естествознания того времени, были преодолены даль¬
нейшим прогрессом науки и ныне должны считаться уста¬
ревшими. Принимая механическое движение за простей¬
шую форму движения, Энгельс отнюдь не сводил к нему
остальные, более сложные формы движения материи, как
это делали естествоиспытатели-механицисты.
При изучении «Диалектики природы» необходимо
видеть различие между общим подходом Энгельса к во¬
просам естествознания, т. е. диалектико-материалистиче¬
ским методом исследования явлений природы, и частными
естественно-научными положениями, отражавшими тот
уровень развития науки о природе, с которым имел дело
Энгельс. Общий метод, примененный Энгельсом в «Диа¬
лектике природы» и полностью вытекавший из диалек¬
тико-материалистического мировоззрения, не устарел и
не может устареть, ибо он опирается на основные диалек¬
тические законы развития природы, общества и мышле¬
ния; напротив, частные естественно-научные представле¬
ния (например, представление о мировом или световом
эфире) могли устареть и неизбежно устаревали по мере
дальнейшего развития естествознания, ибо они отражали
собой лишь ту ступень познания природы, которая была
достигнута наукой 70—80 лет назад.
21

5.	Общий план «Диалектики природы»,
составленный Ф. Энгельсом
Как уже отмечалось выше, произведение Ф. Энгельса
«Диалектика природы» осталось незаконченным, что, не¬
сомненно, затрудняет его изучение. Только несколько раз¬
делов этой книги обработаны Энгельсом в литературном
отношении и читаются как более или менее завершенные,
следующие одна за другой главы книги. Значительную же
часть книги составляют отдельные отрывки, наброски и
черновые записи, над которыми Энгельс предполагал в
дальнейшем еще серьезно поработать, чтобы превратить
их в главы своей книги.
Изучению «Диалектики природы» очень помогает со¬
ставленный Энгельсом набросок общего плана всей книги 1.
Этот план разделен на 11 пунктов, каждый из которых,
как можно думать, указывает на содержание того или
иного раздела или главы книги. Таким образом, следуя
этому плану, можно составить довольно ясное представле¬
ние о том, в какой последовательности Энгельс предпо¬
лагал излагать различные вопросы, касающиеся диалек¬
тики естествознания. В дальнейшем мы будем придержи¬
ваться в основном этого общего плана книги Энгельса.
Весь план распадается по существу на три части: первая —
вводная, или общая, часть (первые три пункта, или раз¬
дела, плана) посвящена рассмотрению истории естество¬
знания и его связи с философией, в особенности анализу
современного Энгельсу естествознания как целого с пози¬
ций диалектического материализма, а также характери¬
стике в общих чертах материалистической диалектики как
«науки о всеобщей связи» и ее главнейших законов; вто¬
рая — основная, или центральная, часть (4-й и 5-й пункты
плана) посвящена классификации естественных наук и соо¬
бражениям «об отдельных науках и их диалектическом со¬
держании», включая математику; третью — заключитель¬
ную часть (последние шесть пунктов плана) Энгельс пред¬
полагал специально посвятить критике и разоблачению
различных, модных в то время, направлений в буржуаз¬
ном мировоззрении: агностицизма, провозглашавшего су¬
ществование «границ познания», механицизма, сводив¬
шего высшие формы движения к низшим, вирховианства,
1 Ниже мы воспроизводим фотокопию этого плана с энгель¬
совской рукописи и даем перевод плана (см. фотокопию 2).
22

проповедовавшего идею «клеточного государства», вита¬
лизма, социального дарвинизма и т. п.
Разоблачая искаженное «объяснение» общественных
явлений идеологами буржуазии, незаконно переносившими
на общество законы, действующие в живой природе,
Энгельс одновременно ставил задачу показать, что чело¬
век выделился из животного мира вследствие своей трудо¬
вой деятельности. Следовательно, по плану книга Энгельса
должна была завершиться переходом от рассмотрения
вопросов природы к рассмотрению вопросов качественно
отличной от природы области общественных явлений, в
частности к рассмотрению вопросов политической эконо¬
мии. В результате «Диалектика природы» Энгельса должна
была как бы примкнуть вплотную к «Капиталу» Маркса:
тем, с чего начинается «Капитал», должна была завер¬
шиться «Диалектика природы» — рассмотрением труда
как фактора общественного развития.
Выше уже отмечалось, что рассматриваемый план, по
всей видимости, был составлен Энгельсом уже после того,
как им были написаны основные материалы к книге «Диа¬
лектика природы», т. е. в последние годы жизни Энгельса.
Если бы это предположение было доказано, то тем са¬
мым было бы установлено, каковы были более поздние,
а значит, и более продуманные соображения Энгельса от¬
носительно общей структуры его книги. Если же этот план
был составлен в 1878 г., т. е. в самом начале третьего этапа
работы Энгельса над книгой, то вполне естественно, что
в дальнейшем он неизбежно должен был претерпеть суще¬
ственные изменения по мере того, как глава за главой писа¬
лись следующие за «Введением» разделы книги. За это гово¬
рит, как будто, то соображение, что названия ряда статей,
написанных Энгельсом после 1878 г., не встречаются
в рассматриваемом плане: 1) «Основные формы движения»;
2) «Мера движения.— Работа»; 3) «Приливное трение.
Кант и Томсон — Тэт. Вращение земли и лунное притя¬
жение»; 4) «Теплота»; 5) «Электричество». Однако так
может показаться только на первый взгляд, если не вдумы¬
ваться в общий план «Диалектики природы», составленный
Энгельсом. В действительности же содержание 1-й из пе¬
речисленных выше статей входит в 4-й раздел общего плана
Энгельса; 2-я и 3-я статьи входят в подпункт 2-й 5-го раз¬
дела плана, а статьи 4-я и 5-я — в подпункт 3-й того же
5-го раздела. Характерно, что Энгельс составил отдельный
23

Фотокопия 2.
Набросок общего плана
«Диалектики природы» Ф. Энгельса

1. Историческое введение: в естествознании, благодаря его соб¬
ственному развитию, метафизическая концепция стала невозможной.
2. Ход теоретического развития в Германии со времени Гегеля
(старое предисловие). Возврат к диалектике совершается бессозна¬
тельно, поэтому противоречиво и медленно.
3. Диалектика как наука о всеобщей связи. Главные законы;
превращение количества и качества — взаимное проникновение по¬
лярных противоположностей и превращение их друг в друга, когда
они доведены до крайности,— развитие путем противоречия, или
отрицание отрицания,— спиральная форма развития.
4. Связь наук. Математика, механика, физика, химия, биология.
Сен-Симон (Конт) и Гегель.
5. Очерки (aperçus) об отдельных науках и их диалектическом
содержании:
1) математика: диалектические вспомогательные средства
и обороты.— Математическое бесконечное имеет место в дей¬
ствительности;
2) механика неба — теперь вся она рассматривается как
некоторый п р о ц е с с.— Механика: точкой отправления для
нее была инерция, являющаяся лишь отрицательным выра¬
жением неуничтожимости движения;
3) физика — переходы молекулярных движений друг в
друга. Клаузиус и Лошмидт;
4) химия: теории, энергия;
5) биология. Дарвинизм. Необходимость и случайность.
6. Границы познания. Дюбуа-Реймон и Негели.— Гельмгольц,
Кант, Юм.
7. Механическая теория. Геккель.
8. Душа пластидулы — Геккель и Негели.
9. Наука и преподавание — Вирхов.
10. Клеточное государство — Вирхов.
11. Дарвинистская политика и дарвинистское учение об обще¬
стве — Геккель и Шмидт. Диференциация человека благодаря
труду (Arbeit).— Применение политической экономии к есте¬
ствознанию. Понятие «р а б о т ы» («Arbeit») у Гельмгольца
(«Populäre Vorträge», II).
ПЕРЕВОД НАБРОСКА ОБЩЕГО ПЛАНА «ДИАЛЕКТИКИ ПРИРОДЫ»
Ф. ЭНГЕЛЬСА
(См. фотокопию 2)
(Разрядка Ф. Энгельса, курсив наш. — Б. К.)

план для своей статьи «Основные формы движения»; затем
в этот план он внес существенные изменения и дополне¬
ния в порядок следования излагаемых им вопросов, а имен¬
но: перед пунктом «Тяжесть — небесные тела — земная
механика» (совпадающей с подпунктом 2-м 5-го раздела
общего плана) он включил новый подпункт: (а) «Мате¬
матика. Бесконечная линия + и — равны». Эта вставка
полностью совпадает с тем, что сказано в общем плане
«Диалектики природы», где между 4-м разделом (соответ¬
ствующим статье «Основные формы движения») и под¬
пунктом 2-м 5-го раздела стоит подпункт 1-й 5-го раздела,
который гласит: «математика: диалектические вспомога¬
тельные средства и обороты.— Математическое бесконеч¬
ное имеет место в действительности». Это убедительно
свидетельствует о том, что общий план «Диалектики при¬
роды» был составлен не раньше, а позже составления
плана статьи «Основные формы движения» и позже напи¬
сания как этой, так и следующих за нею статей, ибо в об¬
щем плане уже учтено и отражено то, что лишь предпола¬
гается учесть и отразить в плане статьи «Основные формы
движения».
Но еще тверже можно убедиться в этом умозаключе¬
нии, если сопоставить формулировки соответствующих
пунктов общего плана «Диалектики природы» с соответ¬
ствующими заголовками статей и разделов «Диалектики
природы», написанных Энгельсом в 1876—1882 гг. и
1885 г., с одной стороны, и с другой — с названиями
этих же статей и разделов, фигурирующих в оглав¬
лении отдельных связок, на которые Энгельс разделил
все рукописные материалы «Диалектики природы»
незадолго до своей смерти, т. е. уже в 90-х годах.
Всего таких связок было у Энгельса четыре; они носили
заглавие: 1) «Диалектика и естествознание»; 2) «Иссле¬
дование природы и диалектика»; 3) «Диалектика при¬
роды»; 4) «Математика и естествознание. Разное». Для
2-й и 3-й связок Энгельс составил особые оглавления
включенных в них рукописей. И вот оказывается, что
многие из этих названий почти в точности совпадают
с формулировками, встречающимися в общем плане «Диа¬
лектики природы», но отсутствующими в тексте самих
написанных статей и разделов. Это означает, что общий
план был составлен Энгельсом не до, а после написания
этих статей и разделов и что, следовательно, это не
26

есть план не написанной еще Энгельсом части книги, а
есть прежде всего план расположения того, что было уже
написано Энгельсом и требовало лишь доработки и при¬
ведения в логически более стройный вид.
Ниже сопоставляются заглавия некоторых статей и
разделов книги Энгельса (левый столбец) и названия этих
же статей и разделов в описях 2-й и 3-й связки (правый
столбец) с формулировками соответствующих пунктов
общего плана «Диалектики природы» (средний столбец):
Заглавия статей и
разделов в рукописи
(в скобках стоит пред¬
положительная дата их
написания)
(70—80-е годы)
—	(1876)
Предисловие (1878)
Согласие между мыш¬
лением и быти¬
ем. — Бесконеч¬
ное в математике
(1885)
Негели (не ранее
1877)
... различные формы
движения и изу¬
чающие их науки
(1885)
Естествознание в ми¬
ре духов (1878)
Три основные формы
рабства (1876).
Порабощение ра¬
бочего (не ранее
1876)
Формулировки соответ¬
ствующих пунктов в
общем плане «Диалек¬
тики природы»
5.	1)... Математиче¬
ское бесконечное
имеет место в дей¬
ствительности
6. Границы позна¬
ния. Дюбуа-Рей¬
мон и Негели
7. Механическая тео¬
рия. Геккель
Названия статей и
разделов в оглавлении
2-й и 3-й связок
(90-е годы)
О прообразах мате¬
матического бес¬
конечного в дей¬
ствительном мире
О негелиевской не¬
способности поз¬
навать бесконеч¬
ное
О «механическом» по¬
нимании приро¬
ды
Естествознание и мир
духов
11. ...Диференциация
человека благода¬
ря труду
Роль труда в процес¬
се превращения
обезьяны в чело¬
века
1. Историческое вве¬
дение
2. ... (старое пре¬
дисловие). Воз¬
врат к диалекти¬
ке совершается
бессознательно...
Старое введение
Старое предисловие
к «[Анти] - Дю¬
рингу». О диа¬
лектике
27

Можно предполагать, что общий план «Диалектики
природы» был составлен позднее 1885 г., т. е. после того,
как были написаны два примечания ко 2-му изданию
«Анти-Дюринга», но раньше распределения всех рукопи¬
сей «Диалектики природы» по четырем связкам, т. е. до
того, как были написаны оглавления к двум из них; ибо,
с одной стороны, в общий план вошли формулировки,
встречающиеся в оглавлении связок, но не встречающиеся
в самих рукописях, а с другой стороны, в оглавлении 3-й
связки названа статья «Естествознание и мир духов»,
которую Энгельс, очевидно, решил включить в «Диалек¬
тику природы» позднее, уже после составления общего
плана, почему она и не фигурирует в этом последнем.
К тому же в оглавлении 2-й и 3-й связок встречаются та¬
кие заглавия, как, например, «Две меры движения», «Элек¬
тричество и магнетизм», «Опущенное из «Фейербаха»» и др.,
которые вообще отсутствуют в общем плане, но охваты¬
ваются более широкими формулировками, встречающи¬
мися в нем.
Возможно, что, когда Энгельс составлял оглавление
2-й и 3-й связок рукописей своей книги, он переписывал
названия некоторых статей из общего плана «Диалектики
природы», составленного незадолго перед этим; в тех же
случаях, когда статьи и разделы касались более узких
вопросов, не перечисленных в общем плане, поскольку он
не был детализирован во всех подробностях, Энгельс за¬
носил в оглавление связок заголовки самих рукописей
или же давал им новые заглавия.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ОБЩАЯ (ВВОДНАЯ) ЧАСТЬ
«ДИАЛЕКТИКИ ПРИРОДЫ»
1.	Историзм во взглядах на природу
и ее познание человеком
«Диалектика природы» открывается историческим
«Введением». В этом «Введении» исторический подход
Энгельса выступает двояко: в первой части «Введения»
Энгельс рассматривает историческое развитие современ¬
ного естествознания с момента его возникновения во вто¬
рой половине XV века до того момента, когда создавалась
книга Энгельса; во второй части «Введения» Энгельс в
кратких чертах рисует историю развития природы и чело¬
веческого общества. Таким образом, во «Введении» Энгельс
нарисовал, с одной стороны, картину развития самой ма¬
терии от низших и простейших из известных в то время ее
форм и форм ее движения до высших и сложнейших, а с
другой стороны, дал картину исторического развития
познания человеком природы за последние четыре с лиш¬
ним столетия.
В первой части «Введения» проводится мысль о том,
что «в естествознании, благодаря его собственному разви¬
тию, метафизическая концепция стала невозможной».
Энгельс показывает, что до начала XIX века метафизиче¬
ский способ мышления в общем не мешал ее ученым справ¬
ляться с наличным эмпирическим материалом, а в какой-
то степени даже облегчал им выполнять эту задачу; од¬
нако, начиная уже с середины XVIII века метафизический
метод мышления стал изживать себя, стал приходить
в противоречие с новыми естественно-научными откры¬
тиями; в дальнейшем этот способ мышления окончательно
29

изжил себя и превратился в сильнейший тормоз для раз¬
вития естествознания. Всю историю естествознания
Энгельс рассматривает в плане борьбы материализма про¬
тив идеализма, диалектики против метафизики, науки
против религии.
Энгельс показывает, что возникновение современной
науки о природе связано с открытием, которое сделал
великий польский ученый Николай Коперник. С момента
создания им гелиоцентрического учения рушится освящен¬
ное церковью старое птолемеевское геоцентрическое уче¬
ние 1. Это был, по словам Энгельса, революционный акт,
которым исследование природы заявило о своей независи¬
мости от церкви. «Отсюда начинает свое летосчисление
освобождение естествознания от теологии...» 2 Но в резуль¬
тате господства метафизики создается такое положение,
когда «наука все еще глубоко увязает в теологии. Она
повсюду ищет и находит в качестве последней причины тол¬
чок извне, необъяснимый из самой природы... Коперник в
начале рассматриваемого нами периода дает отставку тео¬
логии; Ньютон завершает этот период постулатом божест¬
венного первого толчка» (стр. 7).
Энгельс показывает, почему это так происходит. Осно¬
вой метафизического взгляда на природу, который (во¬
преки открытиям Ломоносова, Канта, К. Вольфа, Лапласа
и других передовых ученых XVIII века) все же оставался
господствующим в естествознании вплоть до начала XIX
века, являлось представление об абсолютной неизменяе¬
мости природы. «Согласно этому взгляду,— пишет
Энгельс,— природа, каким бы путем она сама ни возникла,
раз она уже имеется налицо, оставалась всегда неизмен¬
ной, пока она существует... В природе отрицали всякое
изменение, всякое развитие» (стр. 6).
По утверждениям многочисленных сторонников та¬
кого метафизического взгляда на природу, неизменные
планеты должны были все время неизменным образом дви¬
гаться вокруг неизменного солнца. Число и характер
химических элементов и их соединений, минералов и гор¬
1 Согласно Копернику, центром нашей космической системы
является солнце («гелиос» по-гречески значит солнце); согласно Пто¬
лемею, ее центром является земля («ге» по-гречески значит земля).
2 Ф. Энгельс, Диалектика природы, Госполитиздат, 1953,
стр. 5. (В дальнейшем при ссылке на это издание в тексте указы¬
ваются лишь его страницы.)
30

ных пород, растительных и животных видов должны были
оставаться также неизменными. Но если не признавать
развития материи, то невозможно разумно объяснить,
откуда возникли и солнечная система, и наша земля с
ее твердой корой, водными пространствами и атмосферой,
и сама жизнь на земле, представленная многочисленными
органическими видами.
Единственным ответом на вопрос: откуда все это взя¬
лось?— для метафизиков-естествоиспытателей служила
ссылка на «первоначальный толчок» свыше, т. е. божест¬
венный акт творения. Так метафизика логически приво¬
дила к поповщине. Энгельс доказывает, что метафизика
не только не помогает естествознанию окончательно по¬
рвать прежние связи с теологией, с религией, которая
душила науку в средние века и против которой наука
восстала в так называемую эпоху Возрождения, но,
напротив, в современных условиях метафизика неми¬
нуемо приводит естествоиспытателей к теологии.
«Высшая обобщающая мысль, до которой подня¬
лось естествознание рассматриваемого периода,— писал
Энгельс,— это — мысль о целесообразности установлен¬
ных в природе порядков, плоская вольфовская телеоло¬
гия, согласно которой кошки были созданы для того,
чтобы пожирать мышей, мыши, чтобы быть пожираемыми
кошками, а вся природа, чтобы доказывать мудрость
творца» (стр. 7).
В связи с этим Энгельс выделяет передовых филосо¬
фов-материалистов, которые, несмотря на ограниченность
естествознания того времени и вопреки господствующей
метафизике, выступали против подчинения науки рели¬
гии в части философских выводов, вытекавших из данных
естествознания.
«Нужно признать величайшей заслугой тогдашней фи¬
лософии,— писал Энгельс,— что, несмотря на ограничен¬
ное состояние современных ей естественно-научных зна¬
ний, она не сбилась с толку, что она, начиная от Спинозы
и кончая великими французскими материалистами, на¬
стойчиво пыталась объяснить мир из него самого, предо¬
ставив детальное оправдание этого естествознанию бу¬
дущего» (стр. 7). К числу таких передовых мыслителей
относился в первую очередь Ломоносов, который не только
как философ-материалист, но и как естествоиспытатель
искал и находил объяснение мира из него самого, а не из
31

каких-то сверхъестественных, божественных начал. «Пер¬
вичное движение,— писал М. В. Ломоносов в 1748 г.
в работе «О тяжести тел и об извечности первичного дви¬
жения»,— не может иметь начала, но должно существо¬
вать извечно» 1.
Далее Энгельс показывает, с какими трудностями
утверждался в естествознании новый взгляд на природу,
отрицавший первый толчок и творческие божественные
акты в астрономии, химии, физике, геологии и, наконец,
в биологии, какое ожесточенное сопротивление встречал
этот взгляд со стороны консерваторов от науки. Соответ¬
ствующие открытия, подтверждавшие новый взгляд на
природу, Энгельс образно сравнивает с брешами, которые
одна за другой пробивались в окаменелом, метафизическом
взгляде на природу. При этом Энгельс, не зная об откры¬
тиях Ломоносова, который еще в 40-х годах XVIII века
своими работами в области атомно-молекулярного учения
нанес первый удар метафизическому мировоззрению, на¬
зывает в качестве первой такой бреши создание Кантом
космогонической гипотезы в 1755 г.
Новые данные из истории науки, ставшие известными
уже после смерти Энгельса (первые публикации о фи¬
зико-химических открытиях Ломоносова были сделаны
Б. Н. Меншуткиным в 1904 г.), позволяют теперь уточнить
этот вопрос в соответствии с действительным развитием
естествознания в XVIII веке. Вместе с тем эти данные бле¬
стяще подтверждают основное положение, выдвинутое
Энгельсом о том, что уже в середине XVIII века естество¬
знание настолько далеко продвинулось вперед, что у
наиболее передовых естествоиспытателей (каким был
и Ломоносов) могла возникнуть и возникала идея
развития и всеобщей связи явлений природы. Пока¬
зывая, как одна за другой пробивались дальнейшие бреши
в метафизическом взгляде на природу, Энгельс высоко
оценивает в этой связи тот факт, что «К. Ф. Вольф произ¬
вел в 1759 г. первое нападение на теорию постоянства
видов, провозгласив учение об эволюции».
В свете того, как характеризует Энгельс борьбу
между материализмом и идеализмом, диалектикой и мета¬
физикой в естествознании начала XIX века, большой
1 М. В. Ломоносов, Полное собрание сочинений, т. 2,
М.—Л., АН СССР, 1951, стр. 201.
32

интерес представляет критика Энгельсом «теории ката¬
строф» (неожиданных, якобы ничем не подготовленных
и не обусловленных, а значит мнимых «взрывов»),
которую провозгласил Кювье. «Теория Кювье о пре¬
терпеваемых землей революциях была революционна
на словах и реакционна на деле,— пишет Энгельс.—
На место одного акта божественного творения она ставила
целый ряд повторных актов творения и делала из чуда
существенный рычаг природы» (стр. 9). С этой оценкой
перекликается критика катастрофизма Кювье, которую
дал И. В. Сталин в своей работе «Анархизм или социа¬
лизм?» (1906—1907 гг.), причем И. В. Сталин не мог
знать тогда «Диалектику природы», так как она впервые
увидела свет лишь в 1925 г.
Показывая положительное значение теории Ляйеля
о медленном изменении земли, Энгельс вместе с тем реши¬
тельно критикует механистическую односторонность тео¬
рии Ляйеля, для которого земля не развивается в опреде¬
ленном направлении, а просто изменяется случайным,
бессвязным образом. Следует отметить, что идею развития
слоев земли задолго до Ляйеля выдвинул Ломоносов
(1763 г.).
Обобщая с точки зрения диалектического материализма
результаты развития основных областей естествознания
к середине 70-х годов XIX века, Энгельс заключает: «Но¬
вое воззрение на природу было готово в его основных
чертах: все застывшее стало текучим, все неподвижное
стало подвижным, все то особое, которое считалось веч¬
ным, оказалось преходящим, было доказано, что вся при¬
рода движется в вечном потоке и круговороте». «...Вся
природа, начиная от мельчайших частиц ее до величайших
тел, начиная от песчинки и кончая солнцем, начиная от
протиста и кончая человеком, находится в вечном возник¬
новении и уничтожении, в непрерывном течении, в не¬
устанном движении и изменении» (стр. 11).
Энгельс показывает, что привычка естествоиспытате¬
лей мыслить метафизически превратилась в XIX веке
в весьма живучую и очень вредную традицию, при¬
водившую к тому, что новые естественно-научные от¬
крытия искажались в угоду давно уже устаревшей
метафизике. «...Традиция,— отмечает Энгельс,— является
могучей силой не только в католической церкви, но
и в естествознании» (стр. 9).
3 Б. Кедров
33

Метафизика, ставшая традицией, закрепленной клас¬
совыми интересами буржуазии в реакционных идеологи¬
ческих целях, не сдавала добровольно своих позиций и
всячески тормозила проникновение в естествознание диа¬
лектики. Отсюда между старым и новым, между метафи¬
зикой и диалектикой, неизбежно должна была развер¬
нуться в естествознании ожесточенная борьба, причем эта
борьба не могла не оказаться в прямой связи с исконной
борьбой между материализмом и идеализмом, между на¬
укой и религией.
Вместе с раскрытием и подтверждением диалектики в
природе благодаря новым открытиям утверждался мате¬
риалистический взгляд на природу, ибо диалектика по¬
зволяет объяснить все явления природы из нее самой, из
развития форм движения материи, из их взаимосвязей и
переходов. Диалектический подход к изучению явлений
природы не оставляет места для идеализма с его провоз¬
глашением творческих божественных актов, первоначаль¬
ных толчков, непознаваемых «вещей в себе». Говоря об
успехах естествознания XIX века, Энгельс заключает:
«Таким образом, материалистическое воззрение на при¬
роду покоится теперь на еще более крепком фундаменте,
чем в прошлом столетии... Теперь вся природа прости¬
рается перед нами как некоторая система связей и про¬
цессов, объясненная и понятая по крайней мере в основных
чертах. Конечно, материалистическое мировоззрение озна¬
чает просто понимание природы такой, какова она есть,
без всяких посторонних прибавлений...» (стр. 156—157).
Во второй части «Введения», как уже указывалось,
Энгельс в замечательно яркой форме изложил в соответ¬
ствии с данными науки того времени общую картину
диалектического развития природы от самых простых,
низших из известных тогда форм движения материи до
возникновения и развития жизни вплоть до появления
человека и развития человеческого общества. Развитие
природы представлено Энгельсом как процесс дифферен¬
циации развивающейся материи, как процесс последова¬
тельного раскрытия заключенных в ней качественных осо¬
бенностей, составляющих бесконечное многообразие форм
ее движения. Здесь снова с мыслями Энгельса перекли¬
кается идея развития земли и жизни на ней, изложенная
И. В. Сталиным в работе «Анархизм или социализм?».
34

2.	Возврат к диалектике —
путь преодоления противоречий в естествознании
В следующем разделе «Диалектики природы», нося¬
щем заглавие «Старое предисловие к «[Анти-]Дюрингу».
О диалектике», Энгельс показывает трудности и противо¬
речия развития современного ему естествознания; они
проистекают из того, что после 1848 г., который произвел
полный переворот в области философии, «вместе с ге¬
гельянством выбросили за борт и диалектику — как раз
в тот самый момент, когда диалектический характер про¬
цессов природы стал непреодолимо навязываться мысли
и когда, следовательно, только диалектика могла помочь
естествознанию выбраться из теоретических трудностей»
(стр. 23).
В результате этого естествоиспытатели стали жертвами
казенной буржуазной философии, представлявшей собой
окрошку из отбросов старых идеалистических и метафи¬
зических систем. Анализируя «ход теоретического разви¬
тия в Германии со времени Гегеля», Энгельс подчеркивает,
что «возврат к диалектике совершается бессознательно,
поэтому противоречиво и медленно».
Чтобы устранить эти противоречия, чтобы ускорить
возврат к диалектическому воззрению на природу, есте¬
ствоиспытателям необходимо было сознательно овладеть
диалектическим методом, стать сознательными диалекти¬
ками. «И здесь,— указывает Энгельс,— действительно
нет никакого другого выхода, никакой другой возмож¬
ности добиться ясности, кроме возврата в той или иной
форме от метафизического мышления к диалектическому»
(стр. 24).
Энгельс ставит вопрос о значении передовой филосо¬
фии для естествознания, о той огромной роли, которую
играет диалектико-материалистическая философия в раз¬
витии естественных наук. Он бьет по всякого рода пози¬
тивистам и эмпирикам, отрицающим необходимость теоре¬
тического обобщения результатов естествознания. Отказ
буржуазных ученых от философии есть по существу отказ
от материализма и лазейка для идеализма.
«Естествоиспытатели воображают, что они освобож¬
даются от философии,— пишет Энгельс,— когда игнори¬
руют или бранят ее. Но так как они без мышления не могут
3*
35

двинуться ни на шаг, для мышления же необходимы логи¬
ческие категории, а эти категории они некритически заим¬
ствуют либо из обыденного общего сознания так называе¬
мых образованных людей, над которым господствуют
остатки давно умерших философских систем, либо из крох
прослушанных в обязательном порядке университетских
курсов по философии (которые представляют собою не
только отрывочные взгляды, но и мешанину из воззрений
людей, принадлежащих к самым различным и по большей
части к самым скверным школам), либо из некритического
и несистематического чтения всякого рода философских
произведений,— то в итоге они все-таки оказываются в
подчинении у философии, но, к сожалению, по большей
части самой скверной, и те, кто больше всех ругают фило¬
софию, являются рабами как раз наихудших вульгари¬
зированных остатков наихудших философских учений»
(стр. 164 — 165).
В подтверждение сказанного Энгельс приводит мно¬
жество интересных и убедительных примеров. Он говорит
о том, как химия преодолела идею абстрактной делимости
физического, приводящую к «дурной бесконечности», т. е.
отрицающей появление в ходе деления материи каких-
либо качественно особых дискретных частиц. Преодолев эту
ложную идею, химия пришла к атомистике, в которой об¬
наруживаются черты диалектики. Достигла этого химия
только с помощью теоретического мышления, но от¬
нюдь не путем узкого эмпиризма. «А здесь волей-неволей
приходится мыслить,— подчеркивает Энгельс: — атом и
молекулу и т. д. нельзя наблюдать в микроскоп, а только
посредством мышления» (стр. 160).
Энгельс приводит пример, когда теоретические расчеты
говорили одно, а прямое эмпирическое наблюдение —
другое, и права оказывалась не сугубая эмпирия, отри¬
цавшая значение теории, а теория, опиравшаяся на
обобщенный ею широкий опыт. «Ньютон теоретически
установил сплюснутость земного шара,— констатировал
Энгельс.— Между тем Кассини и другие французы еще
долго спустя утверждали, опираясь на свои эмпирические
измерения, что земля эллипсоидальна и что полярная
ось — самая длинная» (стр. 163).
Пока шла речь о собирании фактов, о том, чтобы ка¬
ким-то образом справиться с имевшимся налицо сравни¬
тельно еще незначительным материалом, можно было ог¬
36

раничиться методом узкого эмпиризма. Но так обстояло
дело лишь до середины XVIII века. С тех пор количество
опытных данных возросло в таких огромных размерах,
что все настоятельнее становилась задача теоретического
обобщения всей этой массы установленных фактов. В связи
с этим Энгельс пишет: «Эмпирическое естествознание
накопило такую необъятную массу положительного мате¬
риала, что в каждой отдельной области исследования
стала прямо-таки неустранимой необходимость упорядо¬
чить этот материал систематически и сообразно его внут¬
ренней связи. Точно так же становится неустранимой
задача приведения в правильную связь между собою от¬
дельных областей знания. Но, занявшись этим, естество¬
знание вступает в теоретическую область, а здесь эмпири¬
ческие методы оказываются бессильными, здесь может
оказать помощь только теоретическое мышление. Но тео¬
ретическое мышление является прирожденным свойством
только в виде способности. Эта способность должна быть
развита, усовершенствована, а для этого не существует
до сих пор никакого иного средства, кроме изучения всей
предшествующей философии» (стр. 22).
Энгельс убеждает естествоиспытателей-эмпириков, бо¬
ящихся теоретического мышления и в особенности фило¬
софии, в том, что передовая философия не только полезна,
но и прямо необходима для естествознания, что она всегда
оказывала естествознанию много серьезных услуг. Осо¬
бенно большое значение передовой философии состояло
и состоит в том, что она помогает научному предвидению,
вооружает теоретическую мысль ученых способностью
проникать в самую глубь еще неизвестного, непознан¬
ного. Энгельс приводит несколько примеров того, как
в ходе развития человеческой мысли философия опере¬
жала естествознание, как идеи, высказанные философами
на основе чисто теоретических представлений, только зна¬
чительно позднее получали подтверждение в результате
эмпирических открытий, сделанных естествоиспытателями.
«Положения, — писал Энгельс, — установленные в фило¬
софии уже сотни лет тому назад, положения, с которыми
в философии давно уже покончили, часто выступают у
теоретизирующих естествоиспытателей в качестве само¬
новейших истин, становясь на время даже предметом
моды. Когда механическая теория теплоты привела новые
доказательства в подтверждение положения о сохранении
37

энергии и снова выдвинула его на передний план, то
это несомненно было огромным ее успехом; но могло ли
бы это положение фигурировать в качестве чего-то столь
абсолютно нового, если бы господа физики вспомнили,
что оно было выдвинуто уже Декартом?» (стр. 23).
В другом месте Энгельс более подробно разбирает
этот же пример. Он пишет: «Неуничтожимость движения
выражена в положении Декарта, что во вселенной сохра¬
няется всегда одно и то же количество движения. Естество¬
испытатели, говоря о «неуничтожимости силы», выражают
эту мысль несовершенным образом. Чисто количественное
выражение Декарта тоже недостаточно: движение как
таковое, как существенное проявление, как форма суще¬
ствования материи, неуничтожимо, как и сама материя,—
эта формулировка включает в себя количественную сто¬
рону дела. Значит, и здесь естествоиспытатель через двести
лет подтвердил философа» (стр. 195).
В такой же связи сделана и заметка, гласящая, что
Аристарх Самосский уже за 270 лет до нашей эры выдви¬
гал коперниканскую теорию о земле и солнце.
То же касается и учения физики и химии о строении
материи. Энгельс показывает, что древние философы-
материалисты не только выдвинули общую идею об ато¬
мистическом строении материи, но и предугадывали,
разумеется в самой общей форме, и более частные свойства
атомов. Так, известно, что уже Эпикур приписывал ато¬
мам не только различия по величине и форме, но также и
различия по весу, т. е. он по-своему уже знал атомный вес
и атомный объем.
В связи с этим же Энгельс указывал на то, что и у Ге¬
геля имеются пророческие высказывания насчет атомных
весов в противовес господствовавшим тогда взглядам фи¬
зиков, а также высказывания насчет атома и молекулы
как мыслительных определений, относительно которых
должно решать мышление. То же самое взаимоотношение
между философией и эмпирическим естествознанием обна¬
руживает Энгельс и в области биологии. Называя разрыв
между ними дуализмом, он пишет: «В случае с Океном...
ясно выступает бессмыслица, получившаяся от дуализма
между естествознанием и философией. Идя чисто мысли¬
тельным путем, Окен открывает протоплазму и клетку,
но никому не приходит в голову подвергнуть этот вопрос
естественно-научному исследованию — мышление должно
38

решить его! А когда протоплазма и клетка были открыты,
то от Окена все отвернулись!» (стр. 162).
Рассмотрев таким образом, как складывались в ходе
развития научного познания взаимоотношения между
естествознанием и философией, Энгельс подводит совре¬
менных ему естествоиспытателей к необходимости выби¬
рать между передовой философией, которая помогает науке
и освещает пути ее дальнейшего развития, и отсталой,
реакционной философией, которая только запутывает мыш¬
ление ученых и тем самым сбивает науку с правильного
пути. Доказывая теснейшую связь, существующую между
естествознанием и философией, Энгельс пишет: «Какую бы
позу ни принимали естествоиспытатели, над ними власт¬
вует философия. Вопрос лишь в том, желают ли они,
чтобы над ними властвовала какая-нибудь скверная мод¬
ная философия, или же они желают руководствоваться
такой формой теоретического мышления, которая основы¬
вается на знакомстве с историей мышления и с ее дости¬
жениями» (стр. 165).
Доказав необходимость возврата к диалектике и ука¬
зав естествоиспытателям конкретные пути к этому,
Энгельс дает краткую характеристику материалистической
диалектики и ее основных законов и среди них так назы¬
ваемого закона «отрицания отрицания».
Как указывает Энгельс, этот закон означает признание
того, что развитие идет «путем противоречия». Поэтому
то, что вкладывалось Марксом и Энгельсом в формулу
«отрицание отрицания», тесно связано с одной из основных
черт марксистского диалектического метода, которая гла¬
сит, что всем предметам и явлениям присущи внутренние
противоречия, что борьба этих противоречий является
источником развития. Формула «отрицание отрицания»
представляет в терминологическом отношении пережиток
старой, гегелевской терминологии.
Но, конечно, дело не в терминологии, а в существе
вопроса. Называя «отрицание отрицания» — развитием
путем противоречий, Энгельс связывает с этим законом
диалектики представление о спиральной форме развития.
Энгельс, подобно Марксу, рассматривал «отрицание отри¬
цания» как частичное восстановление того, что отрицалось
в самом начале развития, но восстановление «на более
высокой ступени развития», как «воспроизведение ста¬
рого на более высокой ступени»; об этом Энгельс писал
39

в своих подготовительных работах к «Анти-Дюрингу» 1.
Связь этого закона диалектики с законом борьбы и един¬
ства противоположностей Энгельс раскрывает в следую¬
щих словах: «Истинное, естественное, историческое и диа¬
лектическое отрицание (рассматриваемое со стороны
формы) и есть именно движущее начало всякого разви¬
тия — разделение на противоположности, их борьба и
разрешение, причем (в истории отчасти, в мышлении
вполне) на основе проделанного опыта вновь достигается
первоначальный исходный пункт, но на более высокой
ступени» 2.
Таким образом, в ходе поступательного развития дви¬
жение вперед сопровождается как бы частичным «возвра¬
том» к ранее пройденной ступени (после ее отрицания в
ходе развития), т. е. как бы ее «повторением» на более вы¬
сокой ступени развития. Такого рода сочетание двух про¬
тиворечивых моментов —1) движения поступательного и
2) повторения пройденного на новой основе — Энгельс об¬
разно — и, надо признать, очень удачно — называет
«спиральной формой развития». Такая форма развития не
исчерпывается ссылками на его противоречивый и посту¬
пательный характер, как это обычно утверждается в на¬
шей литературе; она имеет свою специфику, которая как
раз и отражена в рассматриваемом законе диалектики 3.
Опираясь на указанный закон диалектики, Энгельс
в «Диалектике природы» показывает, что в ходе познания
природы совершился как бы «возврат» к первоначальным,
в основном правильным, диалектическим взглядам на мир
древнегреческих философов; диалектические воззрения
древних греков были наивными, натурфилософскими, тогда
как современное, диалектико-материалистическое воззре¬
ние на мир опирается на строго научный, доказанный
экспериментальным путем фундамент. «И вот мы снова
вернулись,— писал Энгельс,— к взгляду великих осно¬
вателей греческой философии... С той только существенной
разницей, что то, что у греков было гениальной догадкой,
является у нас результатом строго научного исследова¬
ния, основанного на опыте, и поэтому имеет гораздо более
определенную и ясную форму» (стр. 11). Следовательно,
1 См. Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 327.
2 Там же, стр. 328.
3 Должен оговориться, что в 1-м издании данной брошюры
этот вопрос был изложен мною неточно.— Б. К.
40

здесь развитие человеческой мысли как бы «повторило»
пройденную уже ступень, но «повторило» ее иначе, на
более высокой основе, в порядке «отрицания отрицания».
Греки еще не дошли до расчленения, до анализа при¬
роды. Природа ими рассматривалась в общем, как одно
целое. Не доказывалась в подробностях и всеобщая связь
явлений природы; она являлась для греков результатом
непосредственного созерцания.
Уловить правильно общий характер явлений природы,
ее общую картину — еще не значит познать природу.
Для того, чтобы познать ее, необходимо изучить ее в под¬
робностях, отыскать ее конкретные законы, лежащие в
основе ее отдельных явлений; а для этого необходимо рас¬
членение природы, необходим ее анализ. В ходе все более
глубокого познания природы, в результате перехода от
непосредственного созерцания природы к ее анализу про¬
изошло как бы «отрицание» взглядов древних натурфило¬
софов: на смену наивной диалектике древних пришла
метафизика XVII—XVIII веков.
Характеризуя диалектику древних, указывая на ее
наивность, Энгельс писал, что в этом одновременно был
и недостаток греческой философии, из-за которого она
должна была уступить позднее место другим воззрениям,
но в этом же было и ее превосходство над всеми ее позд¬
нейшими метафизическими противниками. «Если мета¬
физика права по отношению к грекам в подробностях,
то в целом греки правы по отношению к метафизике»
(стр. 24—25).
В процессе дальнейшего развития наук, когда господ¬
ству метафизики в естествознании пришел конец и она
рухнула под ударами новых открытий, доказывавших
диалектику природы, этот противоречивый процесс об¬
наружил себя как «отрицание» той самой метафизики,
которая когда-то сама явилась «отрицанием» предшест¬
вующей ей наивной диалектики древних. В результате
такого повторного «отрицания» и совершился тот «воз¬
врат» к диалектике древних (но только на новой, высшей
основе), о котором писал Энгельс.
Положение об общем ходе человеческого познания,
идущего от непосредственного созерцания предмета через
расчленение этого предмета к всестороннему изучению его
в его первоначальной целостности, развито Энгельсом не
только в «Диалектике природы», но и в «Анти-Дюринге»
41

(см. «Введение» и предисловие ко 2-му изданию), а также
в «Людвиге Фейербахе» (см. IV раздел). В. И. Ленин
подтверждает важность этих положений, говоря о них
в тех местах «Философских тетрадей», где речь идет о ха¬
рактеристике общего хода человеческого познания, о
характеристике диалектического пути познания истины.
В статье «Карл Маркс», приводя некоторые черты диа¬
лектики, Ленин называет среди них следующую: «Разви¬
тие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но
повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание
отрицания»), развитие, так сказать, по спирали, а не по
прямой линии..» 1.
Перечисляя элементы диалектики, Ленин выделяет
наряду с другими следующие ее элементы: «повторение
в высшей стадии известных черт, свойств etc. низшей» и
«возврат якобы к старому (отртцание отрицания) » 2.
Идея «отрицание отрицания» проводится Энгельсом
в первых двух разделах «Диалектики природы».
В следующем отрывке, который соответствует 3-му
разделу плана книги и озаглавлен «Диалектика», Эн¬
гельс предполагал вкратце охарактеризовать диалектику
как науку о всеобщей связи и ее главные законы.
3.	Характеристика главных законов диалектики
Разоблачая идеалистическое извращение диалектики
Гегелем, Энгельс показывает, что у Гегеля диалектические
законы не выводятся из природы и истории, а навязы¬
ваются природе и обществу извне, как законы мышления.
Отсюда и вытекает вся вымученная и нелепая конструкция
гегелевского идеализма. В прямую противоположность
Гегелю Энгельс разрабатывает диалектику на материали¬
стической основе.
Главные законы диалектики Энгельс по сути дела сво¬
дит к трем законам: 1) закону перехода количества в ка¬
чество и обратно; 2) закону взаимного проникновения
противоположностей и 3) закону «отрицания отрицания».
Как же подходит Энгельс к характеристике этих зако¬
нов, к их изложению в своей книге? Энгельс заявляет,
1 В. И. Ленин, Соч., т. 21, стр. 38.
2 В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 193.
42

что он не собирается здесь писать руководство по диалек¬
тике, а хочет только показать, что диалектические законы
являются действительными законами развития природы
и, следовательно, имеют силу также и для теоретического
естествознания. Поэтому Энгельс не входит в детальное
рассмотрение вопроса о внутренней связи этих законов
между собою.
Это заявление очень важное. Оно говорит о том, что
свой труд Энгельс рассматривал отнюдь не как сводку, не
как подборку примеров из различных отраслей естество¬
знания для подтверждения и иллюстрации тех или иных
общих положений диалектики, но как труд, в котором
эти общие положения диалектики применяются конкретно
к естествознанию, в целях творческой разработки не ре¬
шенных еще вопросов естествознания. Во всяком случае,
уж если сам Энгельс специально оговаривается, что он
не рассматривает даже вопроса о внутренней связи зако¬
нов диалектики между собой (поскольку он не пишет
учебника по диалектике), то тем более нельзя думать, что
Энгельс предполагал излагать свою «Диалектику природы»
как некую сумму примеров, сосредоточив в одном месте
своей книги все, что можно сказать о законе борьбы и един¬
ства противоположностей, в другом месте — все, что можно
сказать о законе перехода количества в качество и т. д.
В самом деле: среди заметок и фрагментов «Диалек¬
тики природы» имеются весьма различные заметки, отно¬
сящиеся к закону единства и борьбы противоположностей.
В этих заметках Энгельс говорит о самых различных ве¬
щах: о взаимопротивоположности (поляризации) рассу¬
дочных определений мысли (см. стр. 168); о соотноше¬
нии части и целого, простого и сложного в биологии
(см. стр. 168); о тождестве и различии в связи с теорией раз¬
вития в биологии (см. стр. 168—170); о положительном и
отрицательном в применении к электрическим зарядам и
магнитным полюсам (см. стр. 170—171); о приравнивании
положительного и отрицательного в математике и физике
(см. стр. 171); о полярности в случае разрезания магнита,
с одной стороны, и червяка — с другой, о поляризации
диалектов в языках (см. стр. 171); о случайности и необ¬
ходимости в применении к биологии и прежде всего к тео¬
рии развития Дарвина (см. стр. 172—175); и т. д. Из об¬
щего плана «Диалектики природы» и из приведенного
выше пояснения, которым начинается статья «Диалектика»,
43

ясно следует, что Энгельс предполагал случайность и
необходимость рассматривать в связи с дарвинизмом в
разделе биологии, но отнюдь не излагать эти категории
в качестве одной из иллюстраций к закону взаимосвязи
противоположностей наряду с примером о верхненемец¬
ком и нижненемецком диалектах или с примером о раз¬
резании червяка и превращении его анального отверстия
в ротовое.
Как следует из подлинного замысла «Диалектики при¬
роды», а также прямых указаний самого Энгельса, сде¬
ланных в общем плане этой книги, в статье «Диалектика»
и многих других местах рукописи, книга Энгельса ни
в коей мере не могла свестись к иллюстрированию за¬
конов диалектики примерами, взятыми из самых различ¬
ных областей естествознания.
Подавляющее большинство перечисленных выше «при¬
меров» должно было быть рассмотрено не в вводной
части книги, а при раскрытии диалектического характера
развития отдельных областей живой и «неживой» при¬
роды, следовательно, в связи с рассмотрением важнейших
конкретных проблем физики, биологии и других естест¬
венных наук. В самом деле: противоречие прерывной и
непрерывной материи Энгельс рассматривает в статье,
посвященной математике, противоречие притяжения и от¬
талкивания — в статье «Основные формы движения»,
противоречие случайности и необходимости — при изло¬
жении дарвинизма, т. е. в связи с биологией, противоречие
тождества и различия — и в связи с математикой, приме¬
нительно к дифференциальному исчислению, и в связи с био¬
логией, применительно к теории развития, и т. д. Можно
предполагать, что в статье «Диалектика» Энгельс намере¬
вался в качестве примеров, подтверждающих и иллюстри¬
рующих закон взаимосвязи противоположностей, привести
те примеры, которые изложены в заметках, носящих
сходные заголовки: «Полярность» (стр. 171), «Поляриза¬
ция» (стр. 168 и 171), «Положительное и отрицательное»
(стр. 170—171), а также начинающиеся словами: «Пере¬
ходы от одной противоположности к другой в теоретиче¬
ском развитии» (стр. 230) и «Недурным образчиком диа¬
лектики природы является то...» (стр. 234). Все остальное,
где говорится о противоречиях, должно было рассматри¬
ваться Энгельсом в связи с конкретными вопросами
естествознания. Именно так, а не иначе следует понимать
44

заявление Энгельса, что он желает показать, что диалек¬
тические законы являются подлинными законами разви¬
тия природы, а потому имеют силу и для теоретического
естествознания.
Разумеется, в разделе «Диалектика» для пояснения
главных законов диалектики Энгельс должен был при¬
вести некоторое количество естественно-научных приме¬
ров, но это только для популярности, но отнюдь не
для того, чтобы к подобному иллюстрированию диалек¬
тики примерами свести основное содержание «Диалектики
природы».
В этом отношении Энгельс полностью стоял на той же
позиции, на которой стоял и Маркс при создании своего
«Капитала». Позднее эту позицию В. И. Ленин охаракте¬
ризовал так: «объективность рассмотрения (не при¬
меры, не отступления, а вещь сама в себе)»; «...сама вещь
в ее отношениях и в ее развитии должна быть рассматри¬
ваема» 1. Далее, критикуя Плеханова, который сводил диа¬
лектику к сумме примеров, Ленин писал по поводу закона
единства и борьбы противоположностей: «На эту сторону
диалектики обычно (например, у Плеханова) обращают
недостаточно внимания: тождество противоположностей
берется как сумма примеров [«например, зерно»;
«например, первобытный коммунизм». То же у Энгельса.
Но это «для популярности»...], а не как закон позна¬
ния (и закон объективного мира)» 2.
Можно сказать, что именно так понимал Энгельс закон
единства и борьбы противоположностей, именно так он
применял его на деле, в своей книге, рассматривая его
и как закон познания, и как закон объективного мира.
В равной степени это относится и к другим общим поло¬
жениям и законам диалектики.
В статье «Диалектика» Энгельс успел в систематиче¬
ском виде изложить лишь один из главных законов диа¬
лектики, а именно закон превращения количественных
изменений в качественные применительно к явлениям
«неживой» природы.
Этот закон Энгельс формулирует так: «...в природе
качественные изменения — точно определенным для каж¬
дого отдельного случая способом — могут происходить
1 В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 192.
2 Там же, стр. 327.
45

лишь путем количественного прибавления либо количест¬
венного убавления материи или движения (так называе¬
мой энергии)» (стр. 39).
Эта формулировка полностью сохраняет свое значение
для современной физики и химии, в частности для ядерной
физики, где качественные различия атомных ядер обус¬
ловливаются прежде всего количественными различиями
в числе структурных частиц, входящих в состав ядра (про¬
тонов и нейтронов). Если же при одинаковом составе ядер
наблюдается различие в их свойствах, то это объясняется
различием в запасе внутренней энергии. Так, например,
различие между так называемыми ядерными изомерами
обусловлено различным количеством содержащейся в них
внутренней энергии при одинаковом числе протонов и
нейтронов.
На многочисленных примерах, взятых из области со¬
временных ему физики и химии, Энгельс показывает, как
естествознание на каждом шагу подтверждает существо¬
вание переходов количественных изменений в качествен¬
ные. Энгельс ссылается, например, на так называемые
константы физики, которые «суть большею частью не что
иное, как названия узловых точек, где количественное
< изменение > прибавление или убавление движения вы¬
зывает качественное изменение в состоянии соответствую¬
щего тела,— где, следовательно, количество переходит
в качество» (стр. 41).
Отмечая, что этот закон диалектики празднует свой
величайший триумф в области химии, Энгельс подтверж¬
дает это ссылками на кратность отношений в составе хими¬
ческих соединений, экспериментально открытую Даль¬
тоном, на гомологические ряды, на явление изомерии и на
периодический закон химических элементов, открытый
великим русским химиком Д. И. Менделеевым. Энгельс
пишет, что Менделеев, предсказывая новые, еще не из¬
вестные элементы и описывая наперед их свойства, при¬
менил бессознательно закон перехода количественных из¬
менений в качественные и тем самым «совершил научный
подвиг».
   При этом Энгельс ссылается на открытие галлия, ко¬
торое было сделано во Франции Лекок-де-Буабодраном
в 1875 г. Спустя четыре года в Швеции Нильсон открыл
предсказанный Менделеевым экабор, назвав его скандием,
а в 1886 г. в Германии К. Винклер открыл германий,
46

свойства которого совпали с удивительной точностью с
предсказанными свойствами экасилиция. Это были все но¬
вые и новые триумфы открытия, сделанного Менделеевым.
Исключительный интерес представляют примеры, взя¬
тые Энгельсом из области органической химии, связанные
с теорией химического строения, которую создал другой
великий русский химик — А. М. Бутлеров. Не зная, что
автором этой теории является Бутлеров, Энгельс ее не
называет бутлеровской. Но излагает он именно ее, когда
рассматривает явление изомерии. В самом деле, качест¬
венное различие изомеров (веществ, молекулы которых
состоят из одних и тех же, но различным образом располо¬
женных атомов) обусловливается тем, что при различном
расположении атомов внутри молекулы они оказывают
друг на друга различное взаимное химическое влияние,
чем и объясняется различие свойств у изомеров. А призна¬
ние взаимного влияния атомов друг на друга в молекуле
как раз и составляет одно из основных положений бутле¬
ровской теории.
Хотя Энгельс не успел столь же систематически изло¬
жить другой основной закон диалектики, который он фор¬
мулирует как закон «взаимного проникновения полярных
противоположностей», тем не менее среди подготовитель¬
ных материалов и отдельных заметок к «Диалектике при¬
роды» имеется много материалов, характеризующих сущ¬
ность этого закона.
«Так называемая объективная диалектика,— пишет
Энгельс,— царит во всей природе, а так называемая
субъективная диалектика, диалектическое мышление,
есть только отражение господствующего во всей природе
движения путем противоположностей, которые и обуслов¬
ливают жизнь природы своей постоянной борьбой и своим
конечным переходом друг в друга либо в более высокие
формы» (стр. 166).
В качестве примеров к этому положению Энгельс на¬
зывает притяжение и отталкивание, полярность в магне¬
тизме (у одного и того же тела) и в электричестве (где по¬
лярность распределяется между двумя или несколькими
телами, приходящими во взаимное напряжение).
«Все химические процессы,— пишет Энгельс,— сво¬
дятся к явлениям химического притяжения и отталкива¬
ния. Наконец, в органической жизни надо рассматри¬
вать образование клеточного ядра тоже как явление
47

поляризации живого белка, а теория развития показывает,
как, начиная с простой клетки, каждый шаг вперед до
наисложнейшего растения, с одной стороны, и до чело¬
века — с другой, совершается через постоянную борьбу
наследственности и приспособления» (стр. 166).
Связь между объективной диалектикой, царящей в
природе, и ее отражением в человеческом сознании
Энгельс подчеркивает следующим образом: «Подобно тому
как электричество, магнетизм и т. д. поляризируются,
движутся в противоположностях, так и мысли. Как там
нельзя удержать одну какую-нибудь односторонность, о
чем не думает ни один естествоиспытатель, так и здесь
тоже» (стр. 168).
При изложении основных законов диалектики, Энгельс
характеризует их как общие законы, которые прояв¬
ляются специфическим образом в каждой конкретной
области изучаемых явлений. Так, говоря о переходе коли¬
чественных изменений в качественные, Энгельс особо ого¬
варивает то обстоятельство, что такого рода переходы со¬
вершаются «точно определенным для каждого отдельного
случая способом...». Разумеется, формулируя эти законы
в их общем виде, Энгельс в данном случае отвлекается от
специфичности их проявления в различных процессах раз¬
вития. «Когда я обо всех этих процессах говорю,— пи¬
шет он,— что они представляют отрицание отрицания, то
я охватываю их всех одним этим законом движения и
именно потому оставляю без внимания особенности каж¬
дого специального процесса в отдельности» 1. Но чтобы при¬
менять диалектические законы конкретно, необходимо
брать их в единстве с той особенной формой, в которой
они выступают в каждом отдельном случае и от которой
по необходимости следует отвлекаться, когда дается фор¬
мулировка этих законов в самом общем виде. «Само собой
понятно,— подчеркивает Энгельс,— что я еще ничего не
говорю о том особом процессе развития, который проде¬
лывает, например, ячменное зерно от своего прорастания
до отмирания плодоносного растения, когда говорю, что
это — отрицание отрицания. Ведь такое же отрицание
отрицания представляет собой, например, и интегральное
исчисление» 2. Задачу проследить, как конкретно высту¬
1 Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 133.
2 Там же, стр. 132—133.
48

пают в природе общие диалектические законы, какие спе¬
цифические формы они принимают, Энгельс и преследовал
в своей «Диалектике природы». Но для того, чтобы выпол¬
нить такую задачу, ему необходимо было прежде всего
охарактеризовать эти законы в самом общем виде, что он
и намеревался сделать в разделе «Диалектика».
Так Энгельс подводит читателя к основной (централь¬
ной) части своей книги: сначала он показывает, что
внутри естествознания назрела необходимость перейти от
метафизического способа мышления к диалектическому,
что такой переход вполне подготовлен развитием естество¬
знания. Далее он объясняет, почему этот переход задер¬
живается, принимая такие уродливые, болезненные, за¬
тяжные формы и протекая стихийно, непоследовательно.
После этого Энгельс указывает единственно верный путь
разрешения возникших в естествознании противоречий и
трудностей — путь сознательного овладения диалектиче¬
ским методом самими естествоиспытателями — и дает
краткую характеристику этого метода, отвечая на вопрос,
что такое диалектика.
4 Б. Кедров

*
ГЛАВА ВТОРАЯ
ОСНОВНАЯ (ЦЕНТРАЛЬНАЯ) ЧАСТЬ
«ДИАЛЕКТИКИ ПРИРОДЫ»
1.	Формы движения материи.
Предмет естествознания
В основной части своей книги Энгельс применяет мар¬
ксистский диалектический метод при решении конкретных
вопросов, касающихся естествознания в целом и его от¬
дельных отраслей. Можно сказать, что в творческом, кон¬
кретном применении материалистической диалектики к
естествознанию, в освещении конкретных естественно-науч¬
ных проблем с позиций диалектического материализма,
с позиций непримиримой борьбы против идеализма и
метафизики заключается самая суть «Диалектики при¬
роды».
Основное содержание «Диалектики природы» состав¬
ляет учение о формах движения материи, о их взаимо¬
связях и взаимопереходах, о их развитии от низших, наи¬
более простых форм к высшим, более сложным формам.
По Энгельсу, различные формы движения материи состав¬
ляют предмет естествознания:
«Диалектика естествознания: предмет — движущееся
вещество. Различные формы и виды самого вещества
можно познать опять-таки только через движение; только
в движении обнаруживаются свойства тел; о теле, которое
не находится в движении, нечего сказать. Следовательно,
природа движущихся тел вытекает из форм движения»
(стр. 197).
В упоминавшемся уже письме к Марксу от 30 мая
1873 г. Энгельс излагает общий замысел произведения
«Диалектика природы», характеризует предмет естество¬
50

знания — движущуюся материю, тела, а главное, рассмат¬
ривает различные формы движения материи в их внутрен¬
ней связи, в их взаимных переходах, в их последователь¬
ном развитии, идущем от низших форм к высшим, от про¬
стейших ко все более и более сложным. Ввиду особой важ¬
ности этого письма в истории подготовки и написания
«Диалектики природы» оно приводится здесь целиком
(см. фотокопию 3 и ее расшифровку).
В этом письме, так же как и в приведенной выше за¬
метке «Диалектика естествознания», со всей определен¬
ностью выражено одно из основных положений диалекти¬
ческого материализма — положение о неразрывности
материи и движения, о том, что движение есть форма
существования материи. Позднее это положение Энгельс
развил и обосновал в произведении «Анти-Дюринг».
Определяя предмет естествознания, Энгельс пишет, что
познавать тела в движении — значит познавать их в их
связях и взаимоотношениях между собой. Это значит, что
под предметом естествознания следует, по Энгельсу, по¬
нимать не отдельные, изолированные друг от друга тела
природы, а всю совокупность взаимосвязанных тел, не
отдельное, изолированное движение, взятое само по себе,
как абсолютное, ни от чего не зависящее явление, а движе¬
ние относительное, обусловленное совокупностью всех
остальных движений в природе и выражающее связь и
отношения между телами.
«Вся доступная нам природа,— пишет Энгельс,— об¬
разует некую систему, некую совокупную связь тел, при¬
чем мы понимаем здесь под словом тело все материальные
реальности, начиная от звезды и кончая атомом и даже ча¬
стицей эфира, поскольку признается реальность послед¬
него. В том обстоятельстве, что эти. тела находятся во
взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют
друг на друга, и это их взаимное воздействие друг на
друга и есть именно движение» (стр. 45).
Уже здесь обнаруживается, отмечает Энгельс, что ма¬
терия немыслима без движения и что из несотворимости
и неразрушимости материи вытекает несотворимость и
неразрушимость неразрывно связанного с нею движения.
Это положение также получило развитие в той же книге
Энгельса «Анти-Дюринг».
Главными формами движения в области природы
Энгельс считал механическую, физическую, химическую
4*
51

Фотокопия 3 (на 3 страницах)
Письмо Ф. Энгельса К. Марксу от 30 мая 1873 г.
На полях письма сделаны пометки К. Шорлеммером,
выражающие его согласие с идеями Ф. Энгельса.

30 мая 1873 г.
Дорогой Мавр!
Сегодня утром в постели мне пришли в голову
следующие диалектические мысли по поводу есте¬
ственных наук:
Предмет естествознания — движущаяся мате¬
рия, телá. Телá неотделимы от движения: их формы
и виды можно познавать только в движении; о телах
вне движения, вне всякого отношения к другим
телам, ничего нельзя сказать. Лишь в движении
тело обнаруживает, чтó оно есть. Поэтому естество¬
знание познает тела, только рассматривая их в
отношении друг к другу, в движении. Познание
различных форм движения и есть познание тел.
Таким образом, изучение этих различных форм
движения является главным предметом естество¬
знания.
1) Простейшая форма движения, это — пере¬
мена места (во времени, чтобы доставить удо¬
вольствие старому Гегелю), механическое
движение.
a) Движения отдельно взятого тела
не существует; однако, говоря относительно, паде¬
ние можно рассматривать как таковое. Движение
к одной центральной точке, общей для многих тел.
Но как только отдельное тело должно двигаться
не к центру, а в ином направлении, то хотя
оно и подпадает все еще под законы падения,
но эти законы видоизменяются
b) в законы траектории и ведут прямо к взаим¬
ному движению нескольких тел — планетарное и
т. д. движение, астрономия, равновесие — времен¬
ное или кажущееся в самом движении. Но дей¬
ствительным результатом этого рода движе¬
ния в конце концов бывает всегда контакт
движущихся тел; они падают друг на друга.

с) Механика контакта — соприкасающиеся тела.
Простая механика, рычаг, наклонная плоскость
и т. д. Но этим не исчерпываются дей¬
ствия контакта. Он проявляется непо¬
средственно в двух формах — в трении и ударе.
И то и другое обладают тем свойством, что при
определенной степени интенсивности и при опреде¬
ленных обстоятельствах производят новые, уже
не только механические действия: теплоту,
свет, электричество, магнетизм.
2) Собственно физика — наука, изу¬
чающая эти формы движения, исследовав каждую
из них в отдельности, констатирует, что при опре¬
деленных условиях они переходят друг
в друга, и в заключение находит, что все они
при определенной степени интенсивности, меняю¬
щейся у различных движущихся тел, вызывают
действия, которые выходят за пределы физики,
изменения внутреннего строения тел — химиче¬
ские действия.
3) Химия. При исследовании прежних форм
движения было более или менее безразлично, про¬
изводилось ли оно над одушевленными или неоду¬
шевленными телами. Неодушевленные тела даже
показывают эти явления в их наибольшей чи¬
стоте. Напротив, химия может позyать химиче¬
скую природу важнейших тел только на таких
веществах, которые возникают из процесса жизни;
главной задачей химии все больше и больше стано¬
вится искусственное изготовление этих веществ. Она
образует переход к науке об организме, но диалек¬
тический переход может быть установлен только
тогда, когда химия совершит этот действительный
переход или будет близка к этому.

4) Организм — здесь я пока не пускаюсь ни
в какую диалектику.
Так как ты там сидишь в центре естествозна¬
ния, то лучше всего будешь в состоянии судить,
что тут верного.
Твой Ф. Э.
Если вы полагаете, что все это имеет какое-либо
значение — не рассказывайте никому об этом,
чтобы какой-нибудь проклятый англичанин не обо¬
крал меня; обработка все же еще потребует много
времени.
ПЕРЕВОД ПИСЬМА Ф. ЭНГЕЛЬСА К. МАРКСУ
ОТ 30 МАЯ 1873 г.
С ИЗЛОЖЕНИЕМ ЗАМЫСЛА И ПЛАНА
БУДУЩЕЙ «ДИАЛЕКТИКИ ПРИРОДЫ»
(См. фотокопию 3)
(Разрядка Ф. Энгельса)

и биологическую формы движения. За простейшую из
них, самую низшую, он принимал механическую форму
движения, т. е. простое перемещение тел в пространстве.
За наиболее сложную, высшую,— биологическую форму
движения, т. е. жизнь. А так как, согласно диалектике,
развитие в природе совершается от низшего к высшему,
от простого к сложному, то эти формы движения Энгельс
располагал в последовательный ряд, начиная с механиче¬
ской и кончая биологической. Показать развитие природы
как развитие и последовательный переход различных форм
движения материи друг в друга — такова основная идея
Энгельса, составившая общий замысел произведения «Диа¬
лектика природы».
Как же представляет себе Энгельс последовательный
переход одной из этих форм движения (низшей) в другие
(высшие)? Первая, наипростейшая форма движения —
механическое перемещение — всегда заканчивается кон¬
тактом движущихся тел, т. е. ударом или трением. При
этом совершается переход от механического движения к
различным физическим формам движения, ибо трение и
удар при определенных обстоятельствах производят звук,
теплоту, свет, электричество, магнетизм. Далее, «на из¬
вестной ступени количественного нарастания» каждая
из этих сил (Энгельс исключает из них только звук) вы¬
зывает в подвергающихся ее действию телах химические
изменения. В отличие от физики химия «находит настоя¬
щий ключ к истинной природе наиважнейших тел только
при исследовании органических соединений» (стр. 198).
В своем усложнении эти последние приводят к возникно¬
вению органической жизни.
Так последовательно идет развитие форм движения
материи от механической к физическим, от них — к хими¬
ческой и от нее — к биологической. Эта общая идея Энгельса
может быть пояснена следующим простым примером,
который приведен в английском издании «Диалектики при¬
роды»: если спичку слегка тереть о шероховатую поверх¬
ность спичечной коробки, то спичка разогревается — про¬
исходит переход механического движения в тепловое, физи¬
ческое; если же ее тереть сильнее, то она зажигается —
происходит дальнейший переход теплового движения в
химическое, каким является горение, причем последнее со¬
провождается появлением еще одной физической формы
движения — света. На этом примере мы видим, что переход
58

в высшую форму движения происходит действительно
лишь «на известной ступени количественного нарастания»
данной силы, в нашем случае — силы трения или быстроты
движения спички, трущейся о поверхность коробки.
В статье «Основные формы движения» Энгельс по¬
дробно рассматривает как раз этот общий процесс развития
форм движения в «неживой» природе и последовательные
переходы одной формы движения в другую. При этом
основными формами всякого движения являются, по
Энгельсу, притяжение и отталкивание. «Всякое движе¬
ние,— пишет Энгельс,— состоит во взаимодействии при¬
тяжения и отталкивания» (стр. 46).
Следовательно, по Энгельсу, борьба противополож¬
ностей и их взаимное проникновение конкретизируются
в неорганической природе как единство притяжения и
отталкивания. Тем самым общий закон диалектики —
борьбы и единства противоположностей — выступает
здесь в более конкретной форме, и эту его более конкрет¬
ную форму Энгельс как раз и рассматривает в указанной
статье «Диалектики природы».
Раскрывая борьбу и единство противоположностей в
явлениях «неживой» природы, показывая их как основной
источник развития, движения, Энгельс с этой именно
стороны характеризует механическое движение земных и
небесных тел, теплоту и электричество и, наконец, хими¬
ческое взаимодействие. Он показывает на примере астро¬
номии, что «процесс существования какой-нибудь солнеч¬
ной системы представляется в виде взаимодействия
притяжения и отталкивания, в котором притяжение полу¬
чает постепенно все больший и больший перевес благо¬
даря тому, что отталкивание излучается в форме теплоты
в мировое пространство...» (стр. 48). Таким образом, кон¬
кретизируется общее диалектическое положение о том,
что процессы природы, все ее развитие обусловлены борь¬
бой противоположностей и их конечным переходом или
друг в друга, или в более высокие формы.
Здесь мы вновь обнаруживаем исторический подход
Энгельса к изучению природы, равно как и к изучению
процесса познания ее человеком, т. е. к истории естество¬
знания. Смена различных форм движения, переход от
низших ступеней развития к высшим совершались, по
Энгельсу, в истории нашей земли и всей солнечной си¬
стемы.
59

В другом месте «Диалектики природы», говоря о том,
что химия «продвинулась достаточно далеко вперед, чтобы
гарантировать нам, что она одна объяснит нам диалекти¬
ческий переход к организму», Энгельс добавляет: «Но дей¬
ствительный переход только в истории — солнечной си¬
стемы, земли; реальная предпосылка органической при¬
роды» (стр. 198). Этим Энгельс подчеркивает, что последо¬
вательное превращение низших форм движения в высшие
конкретизируется в реальном историческом процессе раз¬
вития всей природы.
Следовательно, в самой природе по мере ее развития
осуществлялся и осуществляется последовательный пе¬
реход от механического движения к более высоким фор¬
мам движения, вплоть до возникновения жизни, а затем и
простейшего живого организма и далее от живой клетки
до возникновения человека. Но если так совершалось и
совершается развитие самой природы, то и познание при¬
роды, т. е. отражение этого объективного процесса разви¬
тия материи в нашем сознании, также должно было про¬
ходить в общем в такой же последовательности: сначала
должны были познаваться простейшие формы движения,
затем — все более и более сложные.
«Само собою разумеется,— отмечает Энгельс,— что изу¬
чение природы движения должно было исходить от низ¬
ших, простейших форм его и должно было научиться по¬
нимать их прежде, чем могло дать что-нибудь для
объяснения высших и более сложных форм его»
(стр. 44).
Далее Энгельс показывает, что в историческом разви¬
тии естествознания действительно раньше всего стала раз¬
рабатываться теория простого перемещения, механика
небесных и земных тел, за ней следовали теории, отражаю¬
щие физические и химическую формы движения. И лишь
после того, как познание форм движения в неживой
природе достигло высокой ступени развития, был сде¬
лан переход к объяснению явлений движения, представ¬
ляющих процесс жизни.
Эту историческую последовательность в изучении сна¬
чала более простых форм движения, а затем на их основе
все более и более сложных Энгельс прослеживает также
в отрывке, который начинается с указания: «Необходимо
изучить последовательное развитие отдельных отраслей
естествознания» (стр. 145).
60

Исключительно важным является указание Энгельса
на то, что движущей силой развития естествознания слу¬
жит человеческая практика — потребности производства,
промышленности, сельского хозяйства, техники. Энгельс
отмечает, что уже с самого начала возникновение и разви¬
тие естественных наук было обусловлено производством.
Именно так зародились и возникли астрономия, механика,
математика. Когда на исходе средневековья, пишет
Энгельс, вдруг вновь возрождаются с неожиданной силой
науки, начинающие развиваться с удивительной быстро¬
той, то этим чудом люди были опять-таки обязаны про¬
изводству. К этому времени сильно развившаяся промыш¬
ленность вызвала к жизни массу новых открытий в таких
отраслях производства, как ткачество, часовое дело, кра¬
сильное дело, металлургия и др. Под влиянием потреб¬
ностей производства были организованы многочисленные
экспедиции, совершены географические открытия, которые
дали могучий толчок для развития естественных наук.
В соответствии с этим вслед за выделением механики
(земной и небесной) и математики в самостоятельные науки
в XVII веке начинают выделяться также в самостоятель¬
ные отрасли естествознания химия и физика; позднее, в
XVIII веке, выделяются таким же образом геология и био¬
логия, а в XIX веке — антропология. При этом харак¬
терно, что обособление отдельных естественных наук шло,
как указывает Энгельс, примерно в той же последователь¬
ности, в какой совершалось и само развитие природы,—
от наук, изучающих более простые формы движения,
к наукам, изучающим более сложные формы движения.
Показывая, что развитие познания природы вызы¬
вается интересами практики и направлено к тому, чтобы
удовлетворять ее потребности, Энгельс резюмирует: «До
сих пор выставляют хвастливо напоказ только то, чем
производство обязано науке; но наука обязана производ¬
ству бесконечно большим» (стр. 146). Таким образом,
Энгельс глубоко вскрыл тесную связь и взаимозависи¬
мость науки и общественно-производственной практики,
разоблачив идеалистический взгляд на происхождение
и развитие наук, господствовавший в умах некоторых
метафизически мыслящих естествоиспытателей и фило¬
софов.
61

2.	Связь наук и их классификация
В соответствии со сказанным выше Энгельс ставит и
решает очень важный вопрос о связи между науками, т. е.
об их классификации. Приведенный Энгельсом последо¬
вательный ряд наук — математика, механика, физика,
химия, биология — представляет собой общую структуру
центральной части «Диалектики природы».
В противоположность гегелевскому схематизму и кон¬
товской метафизике Энгельс решает вопрос о классифи¬
кации наук с позиций диалектико-материалистического
учения о формах движения материи.
Основные естественные науки Энгельс рассматривает
в последовательной связи, располагая их в таком порядке:
механика, физика, химия, биология. Эти четыре науки
охватывали важнейшие разделы естествознания того вре¬
мени. Предметом каждой из них, указывает Энгельс,
являются отдельные формы движения материи — механи¬
ческая, физическая, химическая, биологическая. Распо¬
лагая эти науки последовательно в их естественной связи
и раскрывая переходы между ними, Энгельс тем самым
решает с позиций материалистической диалектики по¬
ставленную развитием естествознания той эпохи проблему
классификации наук.
Энгельс пишет: «Классификация наук, из которых каж¬
дая анализирует отдельную форму движения или ряд
связанных между собою и переходящих друг в друга форм
движения, является вместе с тем классификацией, распо¬
ложением, согласно внутренне присущей им последова¬
тельности, самих этих форм движения, и в этом именно
и заключается ее значение... Переходы должны совер¬
шаться сами собою, должны быть естественными. По¬
добно тому как одна форма движения развивается из
другой, так и отражения этих форм, различные науки,
должны с необходимостью вытекать одна из другой»
(стр. 198, 199).
Исходя из материалистической теории познания,
Энгельс рассматривает отдельные науки как отражение
соответствующих форм движения материи, а взаимосвязь
и взаимопереходы наук — как отражение развития,
взаимосвязи и взаимопереходов самих этих форм. Изложен¬
ный взгляд Энгельса на связь наук представляет собой
обоснование диалектико-материалистических принципов
62

классификации естественных наук. Эти принципы пол¬
ностью сохраняют все свое значение и для современного
естествознания.
Энгельс раскрывает качественные различия между
формами движения, их специфичность, особенность каж¬
дой из них, несводимость в качественном отношении выс¬
ших форм к низшим.
Этот диалектико-материалистический взгляд на дви¬
жение материи Энгельс резко противопоставляет утверж¬
дениям механицистов, что в природе существует одно лишь
механическое перемещение, к которому будто бы «сво¬
дятся» все высшие, более сложные формы движения.
Как новатор, борец за новое в науке, Энгельс ставит
вопрос о необходимости тщательного изучения переходов
между различными формами движения. Характерная мета¬
физическая черта естествознания XVIII века и первой
трети XIX века состояла в том, что основные его от¬
расли были резко обособлены одна от другой. Исходя
из идеи развития природы, из признания всеобщей связи
и взаимопревращаемости всех форм движения материи,
Энгельс делал вывод, что теперь подлежат разработке не
сами по себе физика или химия в их прежнем понимании
(как обособленные науки), а новая, дотоле совершенно
еще не изученная область перехода одной науки в дру¬
гую, т. е. физическая химия.
Определив, что очередную задачу естествознания со¬
ставляет воссоздание картины природы в ее целостности,
во взаимной связи всех ее частей, Энгельс тем самым ука¬
зал на необходимость уничтожить разрывы, существовав¬
шие между науками. На этом основании он предсказывал,
что на стыке таких наук, как химия и физика, химия и
биология, следует ожидать величайших открытий. Это
замечательное предвидение Энгельса полностью подтвер¬
дилось дальнейшим развитием науки. Энгельс горячо
призывал ученых браться за разработку вопросов, ка¬
сающихся одновременно физики и химии (например, воп¬
росов электрохимии), химии и биологии (например,
вопроса об искусственном синтезе белка) и других, от
постановки и решения которых зависели перспективы
успешного развития естествознания.
Исходя из общего положения диалектического мате¬
риализма о неразрывности материи и движения, о том, что
движение понимается «как форма бытия материи, как
63

внутренне присущий материи атрибут», Энгельс рассмат¬
ривает каждую конкретную форму движения как форму
существования определенного вида материи. Так, напри¬
мер, механическую форму движения Энгельс связывает
с массой как ее материальным носителем; отсюда механику
Энгельс определяет как науку о небесных и земных мас¬
сах. Физические формы движения он связывает с моле¬
кулами как их материальными носителями; отсюда фи¬
зику он определяет как механику молекул. Химическую
форму движения он связывает с атомами, определяя хи¬
мию как физику атомов.
Далее, на основании закона перехода количественных
изменений в качественные Энгельс анализирует пере¬
ходы от одних наук к другим: «...масса состоит из одних
молекул, но она представляет собою нечто по существу от¬
личное от молекулы, как и последняя в свою очередь есть
нечто отличное от атома. На этом-то отличии и основы¬
вается обособление механики как науки о небесных и зем¬
ных массах от физики как механики молекул и от химии
как физики атомов» (стр. 40). Жизнь Энгельс определяет
как форму бытия ее материального носителя — белковых
тел: «Жизнь — это способ существования белковых тел...»
(стр. 244).
К вопросу о взаимосвязи различных форм движения
материи и соответственно о взаимосвязи отражающих их
естественных наук Энгельс подходил не только со стороны
того, как здесь осуществляется превращение количествен¬
ных изменений в качественные и совершается переход от
одного качества к другому, но и со стороны того, как здесь
выступает раздвоение единого на противоречивые части,
на противоречивые тенденции развития. В самом деле:
в развитии природы переход от химической формы
движения совершается не только в сторону образова¬
ния живого белка как продукта усложнения органиче¬
ских соединений, но и в сторону образования всякого
рода минералов и горных пород как продуктов усложнения
неорганических соединений. Здесь развитие материи как
бы раздваивается, поляризуется на живую и «неживую»
природу, причем образуются две симметричные ветви раз¬
вития, хотя и не равноценные по своему месту и значению
в общем процессе развития материи. Такое «раздвоение»
подготовляется еще в недрах самих химических процессов,
т. е. в недрах самой химии, что отражается в виде разде¬
64

ления химии на органическую (химию углеродистых со¬
единений) и неорганическую, охватывающую все прочие
соединения. Только органические соединения в ходе даль¬
нейшего усложнения и развития приводят к образованию
белков, как носителей жизненных процессов, тогда как
соединения неорганические приводят в ходе своего услож¬
нения к образованию объектов «неживой» природы. Обе
эти ветви развития являются симметричными потому, что
их возникновение в процессе раздвоения природы на
живую и «неживую» есть результат действия общего закона
развития — борьбы и единства противоположностей. Но
каждая из обеих ветвей играет особую роль и занимает
особое место в общем процессе развития природы: разви¬
тие живой природы представляет собой такой прогрес¬
сивный процесс, который приводит ко все более сложным
и высоким формам движения материи, вплоть до пе¬
рехода в качественно особую, высшую ступень развития
материи — человеческое общество.
Развитие «неживой» природы (здесь имеется в виду зем¬
ная кора и ее поверхность), являясь также прогрессив¬
ным процессом, не приводит, однако, к таким формам
движения материи, которые выходили бы за рамки самой
природы, как это мы видим в случае живой природы.
По отношению к явлениям жизни «неживая» природа иг¬
рает роль предпосылки, роль условий, необходимых для
того, чтобы на земле могла существовать и развиваться
жизнь. Другими словами, «неживая» природа в ее разви¬
том виде по необходимости должна была исторически пред¬
шествовать возникновению живой природы. Вот почему
Энгельс рассматривает историю земли как реальную пред¬
посылку органической природы. В заметке «Физиография»
он пишет: «После того как сделан переход от химии к
жизни, надо прежде всего рассмотреть те условия, в кото¬
рых возникла и существует жизнь,— следовательно, прежде
всего геологию, метеорологию и остальное» (стр. 199).
Итак, раздвоение природы на живую и «неживую»
протекает так, что сначала возникает одна из двух ее сим¬
метричных ветвей — «неживая» природа, которая пред¬
ставляет собой условия и предпосылку для позднейшего
возникновения другой ее симметричной ветви — живой
природы, которая является носительницей всего дальней¬
шего прогресса природы, приводящего к выходу за ее
рамки и переходу в область истории.
5     Б. Кедров
65

Такого же характера раздвоение единого на противо¬
речивые стороны Энгельс отмечает и внутри самой живой
природы. Указывая на то, что каждая группа из числа
рассмотренных им форм движения двойственна, он в част¬
ности отмечает, «организм: 1) растение, 2) животное»
(стр. 199). Эту двойственность Энгельс объясняет дейст¬
вием того же закона борьбы и единства противополож¬
ностей, в силу которого, начиная с простой клетки, про¬
цесс развития раздваивается и идет «вперед до наислож¬
нейшего растения, с одной стороны, и до человека — с
другой...» (стр. 166), т. е. идет по раздвоенному пути, по
двум симметричным «ветвям» развития.
Если по отношению ко всей живой природе в целом
условием ее возникновения, ее существования и развития
являлась и является «неживая» природа, то по отношению
к животному миру, особенно высшим его ступеням, таким
условием являлся и является растительный мир. Это ска¬
зывается в том, что без свободного кислорода, входящего
в состав атмосферного воздуха, жизнедеятельность живот¬
ных была бы невозможна, а наличие свободного кислорода
связано с жизнедеятельностью растительных организмов.
То же касается и синтеза растениями из неорганических
соединений сложных органических веществ; они служат
пищей животным, которые сами не способны осуществ¬
лять такой синтез. В свою очередь, травоядные животные,
питающиеся растительной пищей, сами становятся пищей
для хищников и т. д. Следовательно, и здесь поляризация
живой природы на две симметричные «ветви» приводит
к тому, что одна из них (растительный мир) становится
условием и предпосылкой для существования и развития
другой «ветви» (животного мира), т. е. как раз той «ветви»,
которая является носительницей дальнейшего процесса
форм движения материи.
Такого же рода раздвоение можно обнаружить и на
более высокой ступени развития животного мира. Извест¬
но, например, что и современный человек (прогрессивная
«ветвь» развития) и современные человекообразные обезь¬
яны, не давшие таких форм, которые привели бы к выходу
за пределы природы и переходу в область истории, про¬
изошли от общего отдаленного предка.
В соответствии со сказанным не следует представлять
взаимную связь форм движения материи и отражающих
их наук в виде простого ряда, в виде прямой линии. Порой

их связи могут иметь раздвоенный (дихотомический) п
даже расстроенный (трихотомический) характер, как
это и показывает Энгельс в одном месте своей книги
(см. стр. 153).
Так Энгельс ставит общие вопросы, касающиеся всего
естествознания в целом, решая их с точки зрения учения
о формах движения материи, о неразрывности материи и
движения.
3.	Вопросы математики и механики
Вслед за освещением общих проблем, касающихся
естествознания в целом, Энгельс излагает диалектику от¬
дельных естественных наук. Здесь он ведет борьбу за но¬
вые, передовые воззрения применительно к каждой науке
в отдельности, отстаивая позиции диалектического мате¬
риализма по конкретным естественно-научным проблемам.
В математике Энгельс разоблачает идеалистическое
утверждение о мнимой «априорности» математических
истин, т. е. их независимости от опыта, практики. Он до¬
казывает на конкретных примерах, что математическое
бесконечное имеет место в действительности.
Вскрывая гносеологические корни идеализма в мате¬
матике, Энгельс писал: «...Как только математики
укроются в свою неприступную твердыню абстракции, так
называемую чистую математику, все эти аналогии (с дей¬
ствительностью.— В. К.) забываются; бесконечное стано¬
вится чем-то совершенно таинственным, и тот способ, ка¬
ким с ним оперируют в анализе, начинает казаться чем-то
совершенно непонятным, противоречащим всякому опыту
и всякому смыслу... Математическое бесконечное заим¬
ствовано из действительности, хотя и бессознательным
образом, и поэтому оно может быть объяснено только из
действительности, а не из самого себя, не из математиче¬
ской абстракции» (стр. 217, 218).
Между тем математизация физики приводила к тому,
что реальные отношения материальных тел подменялись
чисто математическими отношениями и абстракциями,
которые изображались как продукты человеческого разума.
Разоблачая идеалистическую трактовку математики,
Энгельс борется с попытками протащить идеализм в фи¬
зику через математику.
5*
67

Здесь Энгельс приближается к раскрытию одной из
тех причин, которая позднее породила так называемый
«физический» идеализм. Это означает, что Энгельс уже
тогда сумел обнаружить первые симптомы приближаю¬
щегося кризиса естествознания, глубокий анализ которого
дан в книге В. И. Ленина «Материализм и эмпириокри¬
тицизм».
В математике Энгельс рассматривает различного рода
«диалектические вспомогательные средства и обороты».
Особо Энгельс останавливается на дифференциальном ис¬
числении, ибо лишь оно «дает естествознанию возможность
изображать математически не только состояния, но и
процессы: движение» (стр. 218). Энгельс показывает, как
в высшей математике конкретизируется закон борьбы и
единства противоположностей: «Прямое и кривое. В диф¬
ференциальном исчислении они в конечном счете прирав¬
ниваются друг к другу» (стр. 211). «Тождество и разли¬
чие — диалектическое отношение уже в дифференциальном
исчислении, где dx бесконечно мало, но тем не менее дей¬
ственно и производит все» (стр. 212).
Исключительно важно положение Энгельса о том, что
материя расчленена на ряд больших, хорошо отграни¬
ченных групп с относительно различными размерами масс,
между которыми обнаруживаются промежуточные (по
размерам) звенья. В связи с этим Энгельс разбивает лож¬
ное утверждение, которое отстаивали сторонники идеи
плоской эволюции, будто «природа не делает скачков».
В механике неба наиболее существенным открытием
оставалась в то время космогоническая гипотеза Канта и
Лапласа, позволившая взглянуть на небесную механику,
как на исторический процесс.
В связи с космогонической гипотезой Энгельс разраба¬
тывает категорию материи. Метафизики искали в свое
время материю как таковую, которая была бы лишена
конкретных свойств и форм и выражала бы некоторое об¬
щее материальное начало. Энгельс отвергает такое мета¬
физическое представление об абстрактной материи, о ма¬
терии как таковой, лишенной ее конкретных проявлений.
Энгельс ищет в природе наименее развитую, следова¬
тельно, наиболее простую, форму материи, в которой
различные специфические свойства материи еще не успели
бы развиться и обнаружиться. Такое относительно наи¬
более простое, недифференцированное состояние материи
68

Энгельс усматривал в так называемой первичной туман¬
ности, из которой согласно канто-лапласовской гипотезе
произошла впоследствии солнечная система.
Энгельс пишет: «Эта материя не абстракция. Уже на
солнце отдельные вещества диссоциированы и не разли¬
чаются по своему действию. А в газовом шаре туманности
все вещества, хотя и существуют раздельно, сливаются
в чистую материю как таковую, действуя только как ма¬
терия, а не согласно своим специфическим свойствам»
(стр. 193). Далее, говоря о воззрениях древних на бесфор¬
менную материю, как на изначально существующий
хаос, Энгельс поясняет: «Этот хаос мы снова находим у
Лапласа; к нему приближается туманность, которая тоже
имеет только еще начатки формы. В дальнейшем насту¬
пает дифференцирование» (стр. 193).
Таким образом, Энгельс показывает, что материя как
таковая с точки зрения материалистической диалектики —
это не пустая, т. е. не формальная абстракция, а конкрет¬
ная форма материи, простейшая из известных, не успев¬
шая еще дифференцироваться, с которой начинается раз¬
витие природы в пределах солнечной системы.
Другой вопрос небесной механики, рассмотренный
Энгельсом, касается современного состояния солнечной
системы и ее будущего развития. Этому вопросу посвящена
особая статья: «Приливное трение. Кант и Томсон — Тэт.
Вращение земли и лунное притяжение». В этой статье
Энгельс касается вопроса об условиях превращения кине¬
тической энергии в тепловую.
Этому же вопросу посвящена статья: «Мера движе¬
ния.— Работа». Здесь Энгельс блестяще решает оставав¬
шийся до тех пор нерешенным спор между математиками
XVII—XVIII веков о двух мерах движения, одна из ко¬
торых именовалась «количеством движения», другая —
«живой силой». Энгельс вскрыл то, что неизменно упу¬
скалось из виду обеими спорящими сторонами, а именно —
переход механического движения в теплоту и другие фи¬
зические формы движения. Энгельс показал, что когда
механическое движение передается без изменения его
формы, то его количественное постоянство выражается
одной мерой, а именно — сохранением «количества дви¬
жения»; когда же оно претерпевает качественное изме¬
нение, исчезая как механическое движение и превра¬
щаясь в другие формы движения, его количественное
69

постоянство выражается другой мерой, а именно — со¬
хранением «механической энергии».
«Таким образом, мы находим,— заключает Энгельс,—
что механическое движение действительно обладает двоя¬
кой мерой, но убеждаемся также, что каждая из этих мер
имеет силу для весьма определенно отграниченного круга
явлений» (стр. 69).
Рассмотрение механической энергии как меры меха¬
нического движения подготовляет переход от механики
к физике, т. е. к рассмотрению других форм энергии в их
взаимной связи.
4.	Вопросы физики.
Учение о превращении энергии
В физике того времени центральное место занимало
учение о превращении энергии, т. е. о переходах различ¬
ных форм движения материи друг в друга. Рассматривая
переход механической формы движения в более сложные
физические формы движения, Энгельс переходит от меха¬
ники к физике. Физике он посвятил две статьи («Теплота»
и «Электричество») и несколько заметок, касающихся
главным образом закона сохранения и превращения
энергии, а также учения о свете. Как уже было сказано
выше, Энгельс условно относил тепловые и электрические
явления к молекулярным движениям, так как материаль¬
ные носители лучистой теплоты и электричества не были
еще тогда открыты. «Только с молекулярным движением,—
пишет Энгельс,— изменение формы движения приобре¬
тает полную свободу. В то время как на границе механики
движение масс может принимать только немногие другие
формы — теплоту или электричество,— здесь перед нами
совершенно иная картина оживленного изменения форм:
теплота переходит в электричество в термоэлементе, ста¬
новится тождественной со светом на известной ступени
излучения, производит со своей стороны снова механи¬
ческое движение; электричество и магнетизм, образующие
такую же пару близнецов, как теплота и свет, не только
переходят друг в друга, но переходят и в теплоту и в свет,
а также в механическое движение» (стр. 80).
Рассматривая переход механического движения в теп¬
ловое, Энгельс затем анализирует и обратный переход
70

теплоты в механическое движение, а также условия
этого обратного перехода. Такая последовательность в
рассмотрении данного вопроса отвечает историческому
ходу событий, ибо момент практического открытия пре¬
вращения механического движения в теплоту (добывание
огня посредством трения) можно считать началом челове¬
ческой истории, а создание паровой машины в XVIII веке
основывалось на превращении теплоты в механическое
движение.
В области физики Энгельс также рассматривает не
только объективную диалектику, т. е. диалектику самих
физических явлений, но и исторический процесс отражения
этой диалектики в человеческом сознании. В связи с этим
Энгельс ставит вопросы марксистской диалектической ло¬
гики. При этом Энгельс противопоставляет диалектиче¬
скую логику, которая оперирует текучими, изменчивыми
категориями, формальной логике, которая ограничивается
готовыми понятиями, неизменными категориями. «Диа¬
лектическая логика,— пишет Энгельс,— в противополож¬
ность старой, чисто формальной логике, не довольствуется
тем, чтобы перечислить и без всякой связи поставить рядом
друг возле друга формы движения мышления, т. е. различ¬
ные формы суждений и умозаключений. Она, наоборот,
выводит эти формы одну из другой, устанавливает между
ними отношение субординации (подчинения низших выс¬
шим.— Б. К.), а не координации (сопоставления. —Б. K.),
она развивает более высокие формы из нижестоящих»
(стр. 177). С таких позиций Энгельс рассматривает, в част¬
ности, вопрос о классификации суждений. Этот вопрос
Энгельс решает на основе материалистического обобще¬
ния истории познания и практического использования
человеком реальных процессов природы и их законов. На
материале истории открытия взаимного превращения ме¬
ханического и теплового движения Энгельс показывает,
что в категориях диалектической логики отражаются
ступени, которые исторически проходит человеческое по¬
знание природы. Последнее начинается с установления и
изучения отдельных фактов («единичное»), переходит к
их группировке по отдельным областям явлений природы
(«особенное») и завершается открытием общих законов
природы («всеобщее»).
С этой стороны Энгельс прослеживает историю физики,
в которой обобщалась многовековая человеческая прак¬
71

тика. Энгельс показывает, что исторически первым сло¬
жилось суждение, что «трение есть источник теплоты».
Энгельс называет его суждением единичности, так как
в нем регистрируется единичный факт, что трение произ¬
водит теплоту. Далее Энгельс анализирует суждение, вы¬
сказанное Р. Майером, Джоулем и Кольдингом в 1842 г.
в результате исследования данного процесса в его отно¬
шении к другим процессам аналогичного же характера:
«всякое механическое движение способно посредством тре¬
ния превращаться в теплоту». Такое суждение Энгельс
рассматривает как суждение особенности, поскольку в нем
констатируется, что некоторая особая форма движения
(механическая) обнаружила способность переходить при
особых условиях (путем трения) в другую особую форму
движения (теплоту). Наконец, открытие Р. Майера, сде¬
ланное в 1845 г., можно, по Энгельсу, резюмировать в
виде суждения, что «любая форма движения способна и
вынуждена при определенных для каждого случая усло¬
виях превращаться, прямо или косвенно, в любую другую
форму движения». Такое суждение Энгельс считает суж¬
дением всеобщности, ибо в нем признается, что любая
форма движения оказывается способной и вынужденной
превращаться в любую другую его форму.
Такой диалектико-материалистический подход дает
возможность Энгельсу раскритиковать гегелевский идеа¬
лизм в его цитадели — в учении о мышлении, в науке
логики. «Итак,— заключает Энгельс,— то, что у Гегеля
является развитием мыслительной формы суждения как
такового, выступает здесь перед нами как развитие на¬
ших, покоящихся на эмпирической основе, теоретических
знаний о природе движения вообще. А ведь это показы¬
вает, что законы мышления и законы природы необходимо
согласуются между собою, если только они правильно
познаны» (стр. 178).
Таким образом, Энгельс наносит сокрушительный удар
также и по агностицизму, который объявляет всеобщее
непознаваемым, метафизически отрывая его от единич¬
ного, чувственно воспринимаемого, и который ставит
между ними принципиальную, якобы непроходимую
грань.
Так Энгельс решает один из важнейших для диалекти¬
ческой логики вопрос — о взаимосвязи различных форм
суждений и логических категорий. Особенно важно то,
72

что это решение найдено Энгельсом не в сфере собственно
логики как науки о мышлении, а в сфере человеческой дея¬
тельности, в сфере материальной человеческой практики,
в сфере научного познания природы и развития учения об
энергии.
Подход Энгельса к освещению истории физических и
химических открытий с позиций диалектической логики
имеет большое методологическое, принципиальное зна¬
чение для истории этих наук и всего естествознания.
Можно привести еще два примера, подтверждающих это
положение. До конца XVIII века химические элементы
рассматривались как разрозненные («единичные») виды
вещества, и открывались они в природе также поодиночке,
одни независимо от других. В конце XVIII века Лавуазье
разделил их на два особых класса: металлы и неметаллы,
а в первой половине XIX века были обнаружены «есте¬
ственные группы» («особенное»), по которым и стали груп¬
пироваться все элементы. Только в 1869 г. Менделеев
открыл общий закон природы — периодический закон —
и создал на его основе общую периодическую систему,
охватывающую собой все без исключения химические эле¬
менты («всеобщее»).
Другим примером такого же рода является история
открытия превращаемости элементов. В начале XX века
Резерфорд и Содди высказали суждение единичности: от¬
дельный химический элемент — радий — превращается в
другой элемент — эманацию, выделяя при этом гелий.
Спустя 10 лет был открыт особый «закон сдвига», которому
подчиняются в своих превращениях все радиоактивные
элементы, как особая категория веществ, обладающих
особым свойством — естественной радиоактивностью. Это
открытие можно было бы высказать в виде суждения осо¬
бенности. В 1919 г. Резерфорд впервые осуществил ис¬
кусственным путем превращение элементов; после этого,
особенно начиная с 1934 г., когда Ирен и Фредерик Жо¬
лио-Кюри открыли явление искусственной радиоактив¬
ности, могло быть высказано суждение всеобщности, что
при определенных условиях любой химический элемент
оказывается способным, вынужденным превратиться в ка¬
кой-либо другой элемент.
Учение об энергии фактически основывается на при¬
знании единства качественной и количественной сторон
движения. Исходя из этого, Энгельс подвергает критике
73

идеалистический вывод Клаузиуса о неизбежности «теп¬
ловой смерти» вселенной.
Согласно Клаузиусу энергия мира постоянна, а эн¬
тропия мира непрерывно увеличивается, стремясь к не¬
которому максимуму. Когда этот максимум будет достиг¬
нут, во всем мире прекратится всякое развитие и наступит
тепловая (точнее сказать: энтропийная) смерть. Отсюда
следует гносеологический вывод: там, где, по мнению мета¬
физически мыслящего ученого, прерывается развитие, не¬
избежно приходится допускать сверхъестественный «тол¬
чок извне», иначе говоря — божественное вмешательство,
для того чтобы объяснить, каким образом возникло ныне
существующее положение вещей. Метафизика ведет к идеа¬
лизму, и это обстоятельство вновь и вновь подтверждает
Энгельс на примере Клаузиуса. Характеризуя взгляды
Клаузиуса по данному вопросу, Энгельс пишет: «Миро¬
вые часы сначала должны быть заведены, затем они идут,
пока не придут в состояние равновесия, и только чудо
может вывести их из этого состояния и снова пустить
в ход. Потраченная на завод часов энергия исчезла, по
крайней мере в качественном отношении, и может быть
восстановлена только путем толчка извне. Значит, толчок
извне был необходим также и вначале; значит, количество
имеющегося во вселенной движения, или энергии, не
всегда одинаково; значит, энергия должна была быть со¬
творена; значит, она сотворима; значит, она уничтожима»
(стр. 229).
Доведя до логического конца взгляды Клаузиуса,
Энгельс доказал, что они приводят к абсурду, к противоре¬
чию с исходным пунктом самого же Клаузиуса, гласившим,
что энергия мира постоянна. Очень важно, что в рассуж¬
дениях Клаузиуса Энгельс вскрывает противоречие с
признанием качественной неуничтожаемости движения,
т. е. с признанием того, что любая качественно опреде¬
ленная форма движения материи не может исчезнуть,
уничтожиться совершенно; при определенных условиях
она обязательно должна возникать в процессе развития
самой материи без всякого участия какой-либо сверхъесте¬
ственной силы. Согласно же Клаузиусу, как указывает
Энгельс, «энергия теряется, если не количественно, то
качественно», тогда как «неуничтожимость движения надо
понимать не только в количественном, но и в качественном
смысле».
74

Доказав абсурдность утверждений Клаузиуса, Энгельс
указывает путь к решению проблемы: «Вопрос будет окон¬
чательно решен лишь в том случае, если будет показано,
каким образом излученная в мировое пространство теп¬
лота становится снова используемой. Учение о превращении
движения ставит этот вопрос в абсолютной форме...» (стр.
228). Такой постановкой вопроса Энгельс гениально пред¬
восхитил позднейшее развитие физики и астрофи¬
зики.
В противовес идеалистической гипотезе о «тепловой
смерти» вселенной Энгельс выдвигает идею круговорота
материи и всех форм ее движения. Диалектика учит, что
всякое отдельное явление, всякое развитие отдельного,
конечного предмета или ограниченной области явлений
имеет свое начало и свой конец, свое рождение и
свое исчезновение. «Все, что возникает, заслуживает
гибели»,— цитирует Энгельс «Фауста» Гете. Но сама ма¬
терия, сама вселенная не имеет ни начала, ни конца; для
нее в целом нет развития от низшего к высшему, ибо низ¬
шее есть нечто исходное, начальное, а высшее нечто ко¬
нечное; но такого рода понятия применимы лишь к отдель¬
ным формам материи, к отдельным ступеням ее развития,
к отдельным областям и явлениям природы, но не ко всей
материи, взятой в целом. Для материи в целом характерен
грандиознейший круговорот всех качественно многооб¬
разных ее видов и форм ее движения, именно круговорот,
но, конечно, не механистически понимаемое движение по
кругу, однообразно повторяющее пройденные уже ранее
стадии. Говоря о вечно повторяющейся последовательной
смене миров в бесконечном времени, дополняющей одно¬
временное сосуществование бесчисленных миров в беско¬
нечном пространстве, Энгельс пишет: «Вот вечный круго¬
ворот, в котором движется материя,— круговорот, кото¬
рый завершает свою траекторию лишь в такие промежутки
времени, для которых наш земной год уже не может слу¬
жить достаточной единицей измерения; круговорот, в ко¬
тором время наивысшего развития, время органической
жизни и, еще более, время жизни существ, сознающих
себя и природу, отмерено столь же скудно, как и то про¬
странство, в пределах которого существует жизнь и само¬
сознание; круговорот, в котором каждая конечная форма
существования материи — безразлично, солнце или ту¬
манность, отдельное животное или животный вид, хими¬
75

ческое соединение или разложение — одинаково прехо¬
дяща и в котором ничто не вечно, кроме вечно изменяю¬
щейся, вечно движущейся материи и законов ее движения
и изменения» (стр. 18).
Такой круговорот был доказан уже во времена Энгельса
почти во всех его важнейших пунктах.
Для полного и строго научного доказательства его не¬
доставало тогда, по мнению Энгельса, главным образом
выяснения того, каким образом излученная в мировое
пространство теплота может вновь стать используемой.
Энгельс приходил, таким образом, к выводу, что излучен¬
ная в мировое пространство теплота должна иметь возмож¬
ность каким-то путем (установление этого пути явится,
по Энгельсу, в будущем задачей естествознания) превра¬
титься в другую форму движения, в которой она может
снова сосредоточиться и начать активно функционировать.
Как же это можно себе представить такой обратный пере¬
ход рассеянной теплоты в активно функционирующее дви¬
жение? Энгельс отвечает: «...естественным путем, путем
превращений движения, которые присущи от природы
движущейся материи и условия которых должны, следо¬
вательно, быть снова воспроизведены материей, хотя бы
спустя миллионы миллионов лет, более или менее случай¬
ным образом, но с необходимостью, присущей также и
случаю» (стр. 17).
Это предвидение Энгельса вскоре нашло свое подтвер¬
ждение: было дано статистическое истолкование энтропии
и второму началу термодинамики; последнее утратило
свой абсолютный, метафизический характер, который од¬
носторонне, а значит неправильно, приписывали ему мно¬
гие физики во главе с Клаузиусом; это начало стало отныне
пониматься как относительное, справедливое лишь в
определенных границах, но не как абсолютное, каким его
считали до тех пор. А сама энтропия в трудах Л. Больц¬
мана по кинетической теории газов выступила как мера
вероятности состояния физической системы. В связи
с этим протекание физических процессов в сторону возра¬
стания энтропии Больцман истолковал как переход дан¬
ной системы от менее вероятного к более вероятному ее
состоянию. На основе таких представлений можно точно
определить возможность того, что, правда в исключи¬
тельно редких случаях, система может совершить и об¬
ратный переход — от более вероятного к менее вероятному
76

ее состоянию, что будет связано для нее с уменьшением
энтропии. Конечно, такой переход мало вероятен, но он
не абсолютно невозможен. Например, он осуществляется
реально в малых участках объема газа, где происходят
случайные отклонения плотности газа в ту или другую
сторону от средней его плотности (так называемое явление
«флюктуации»). Конечно, это еще не является решением
всей проблемы, тем более, что сам Больцман склонялся
к механицизму, но замечательно именно то, что мысль фи¬
зиков пошла как раз по тому самому пути, который наме¬
чал Энгельс, когда он писал, что условия для протекания
процессов в обратном направлении должны быть воспро¬
изведены случайным образом, но с необходимостью, при¬
сущей также и случаю. Статистическая физика, трактую¬
щая энтропию как меру вероятности состояния системы,
как раз и рассматривает различные состояния системы,
возникающие в результате случайных сочетаний ее эле¬
ментов, но с необходимостью, присущей каждому из ее
элементов и каждому данному их сочетанию.
Особо важным открытием для подтверждения идеи
Энгельса о круговороте материи и форм ее движения яви¬
лось открытие взаимопревращаемости так называемых
«элементарных» частиц, в частности «частиц» света («фо¬
тонов»), в частицы вещества (электрическую «пару» — элек¬
трон и позитрон). Такое превращение дает возможность
понять самый «механизм» превращения одного вида мате¬
рии и ее движения в другой, превращения лучистой
формы материи в вещественную.
Анализируя с позиций материалистической диалек¬
тики другую сторону этого же вопроса, Энгельс характе¬
ризует излучаемое солнцем тепло как движение вполне
определенного качества, как отталкивание (см. стр. 53).
В этой характеристике солнечной теплоты как отталки¬
вания конкретизируется представление Энгельса о при¬
тяжении и отталкивании как основных формах движения
в «неживой» природе, т. е. как об основном противоречии,
составляющем сущность процессов, совершающихся в
«неживой» природе. Позднее, в 1899—1900 гг., экспери¬
ментальное открытие и измерение П. Н. Лебедевым све¬
тового давления замечательным образом подтвердило
взгляд Энгельса на излучение, как на отталкивание,
что обнаруживается, например, в хвостах у комет
(см. стр. 194).
77

Говоря о кинетической энергии, Энгельс обращает
внимание на то, что и у макротел и у микротел она имеет
одинаковое выражение и тем самым охватывает собою и
молярное и молекулярное движение: «mv2 доказано и для
газовых молекул благодаря кинетической теории газов.
Таким образом, одинаковый закон как для молекуляр¬
ного движения, так и для движения масс. Различие обоих
здесь снято» (стр. 230).
Эта же мысль выражена Энгельсом в предисловии ко
2-му изданию «Анти-Дюринга», причем Энгельс здесь
делает вывод, что тем самым теплота перешла прямо в
разряд форм движения, которые непосредственно как
таковые являются измеримыми 1.
5.	Вопросы физики и химии.
Взгляды на строение вещества
На стыке физики и химии назревали в то время инте¬
реснейшие открытия, определившие собой дальнейшее раз¬
витие учения о строении вещества.
Глубокая философская трактовка закона сохранения
и превращения энергии дала возможность Энгельсу рас¬
крыть такие перспективы дальнейшего развития теории
превращения энергии, которые были недоступны никому
из буржуазных ученых того времени. Рисуя безотрадную
картину тогдашнего состояния учения об электричестве,
Энгельс показывает, что выход из теоретического разброда
состоит в изучении взаимных превращений электрической
и химической форм движения, а именно — в изучении
электролиза, при котором электричество переходит в хи¬
мизм, и в изучении гальванизма, при котором химизм
обратно переходит в электричество.
Энгельс пишет: «Понимание этой тесной связи между
химическим и электрическим действием, и наоборот, при¬
ведет к крупным результатам в обеих этих областях ис¬
следования» (стр. 131). Только тщательно учитывая хими¬
ческие процессы в цепи и в электролитической ванне,
можно вывести науку из тупика старых традиций.
Но для этого необходимо, чтобы сами физики и химики
1 См. Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 13.
78

осознали, что нельзя быть только химиком или только
физиком, ибо речь идет о познании таких явлений, где
физика теснейшим образом переплетается с химией,
где происходят переходы от физики к химии и об¬
ратно.
Но метафизически мыслившие буржуазные ученые не
в состоянии были понять назревшую необходимость со¬
четать физику с химией. «При изложении действия элек¬
трической искры на процесс химического разложения и
новообразования,— пишет Энгельс,— Видеман заявляет,
что это касается, скорее, химии. А химики в этом же
случае заявляют, что это касается уже более физики.
Таким образом, и те и другие заявляют о своей неком¬
петентности в месте соприкосновения науки о молекулах
и науки об атомах, между тем как именно здесь надо
oожидать наибольших результатов» (стр. 235).
Это гениальное предвидение Энгельса блестяще под¬
твердилось благодаря созданию теории электролитической
диссоциации с ее центральным понятием иона (частицы
вещества с дискретным зарядом электричества), а позднее
благодаря изучению процесса ионизации газов, привед¬
шему к открытию электрона. Этими открытиями было дока¬
зано, что ключом к преодолению трудностей в учении об
электричестве действительно было изучение области, ле¬
жащей на стыке физики с химией.
Конечно, у Энгельса не было, да и не могло быть точ¬
ного предвидения электрона, как мельчайшей частицы
электричества. Тем не менее Энгельс ясно указывал на то,
что в области электричества предстоит сделать открытие,
аналогичное открытию Дальтоном простых кратных от¬
ношений в химии. Но открытие Дальтона явилось экспе¬
риментальным обоснованием идеи дискретного, преры¬
вистого строения вещества. Говоря, что в области электри¬
чества должно быть сделано подобное же открытие,
Энгельс тем самым направлял внимание физиков на по¬
иски дискретной частицы электричества; он прямо ставил
задачу — «выяснить, чтó является собственно веществен¬
ным субстратом электрического движения, чтó собственно
за вещь вызывает своим движением электрические явле¬
ния» (стр. 88).
Через электрохимию, изучающую переход электри¬
чества в химизм и химизма в электричество, Энгельс пе¬
реходит от физики к химии.
79

В химии XIX века центральный пункт составляла
атомистика, т. е. учение об атомном, или зернистом, строе¬
нии вещества, и тесно связанная с этим учением проблема
делимости материи. Сравнительно с другими отраслями
естествознания химия в книге Энгельса не представлена
более или менее законченными статьями, поскольку, по
всем данным, Энгельс вынужден был прервать работу над
«Диалектикой природы» как раз в то самое время, когда
он работал над главами по физике и еще не успел вплот¬
ную приступить к химии.
В противоположность старой, односторонней, механи¬
стической концепции атомизма, которая считала, что су¬
ществуют лишь механические частицы бескачественной
первичной материи, Энгельс выдвигает глубоко диалекти¬
ческую концепцию новой атомистики. Согласно ей суще¬
ствует множество качественно различных, дискретных ви¬
дов материи, которые образуются последовательно один
из другого, представляя собой ступени развития и каче¬
ственного усложнения материи.
«Новая атомистика,— писал Энгельс,— отличается от
всех прежних тем, что она... не утверждает, будто материя
только дискретна, а признает, что дискретные части раз¬
личных ступеней (атомы эфира, химические атомы, массы,
небесные тела) являются различными узловыми точками,
которые обусловливают различные качественные формы
существования всеобщей материи вплоть до такой формы,
где отсутствует тяжесть и где имеется только отталкива¬
ние» (стр. 236).
Основы этой новой атомистики впервые были заложены
работами М. В. Ломоносова, который ввел представление
о двух качественно различных видах частиц материи, со¬
ответствующих атому и молекуле. Тем самым Ломоносов
выступил как основатель новой эпохи не только в химии,
но и в физике. За последние полвека число дискретных
частей различных ступеней, о которых писал Энгельс,
значительно расширилось. Вместо атомов гипотетического,
на деле не существующего эфира физики открыли целый
ряд частиц, более простых, чем химические атомы. Такими
частицами оказались атомные ядра и еще более простые
частицы, названные «элементарными»: фотон («частица»
света); электрон, позитрон и предполагаемое нейтрино;
мезоны; нейтрон и протон. Все эти частицы представляют
собой различные узловые точки, обусловливающие раз¬
80

личные качественные формы существования материи.
Так современные открытия в области учения о строении
материи блестяще подтверждают взгляды Энгельса, вы¬
сказанные им в «Диалектике природы».
Исключительное значение имеет предвидение Энгельсом
сложного строения атомов, их изменчивости и разруши¬
мость «Но атомы,— пишет Энгельс,— отнюдь не являются
чем-то простым, не являются вообще мельчайшими извест¬
ными нам частицами вещества... атомы обладают сложным
составом...» (стр. 216).
Энгельс резко критикует одностороннюю концепцию
ньютоновского естествознания, согласно которой телам
свойственно только притяжение. Энгельс писал, что
«притяжение и отталкивание столь же неотделимы
друг от друга, как положительное и отрицательное, и
поэтому уже на основании самой диалектики можно пред¬
сказать, что истинная теория материи должна отвести от¬
талкиванию такое же важное место, как и притяжению,
и что теория материи, основывающаяся только на притя¬
жении, ложна, недостаточна, половинчата» (стр. 193).
Это предвидение Энгельса подтвердилось в XX веке,
когда современная физика показала, что между состав¬
ными частями атома (положительно заряженным ядром и
отрицательно заряженными электронами, образующими
оболочку атома) имеется не только притяжение, но и от¬
талкивание, в силу чего создается устойчивая и вместе
с тем чрезвычайно подвижная система взаимодействующих
между собою частиц материи, образующих атом. В еще
большей степени это относится к современным представ¬
лениям об атомном ядре, внутри которого действуют гро¬
мадные силы притяжения и отталкивания между нукло¬
нами (протонами и нейтронами), образующими данное
атомное ядро.
Говоря о взаимодействии притяжения и отталкивания,
как основном противоречии, составляющем сущность про¬
цессов «неживой» природы, Энгельс особо учитывает те
случаи, когда одна из сторон этого противоречия берет
верх над другой, поскольку при этом как раз и совершается
переход от одного качественного состояния к другому.
Эти мысли Энгельса получают подтверждение в современ¬
ной физике и химии: когда внутри молекулы отталкивание
берет верх над притяжением, молекула диссоциирует
и, в зависимости от обстоятельств, распадается либо на
6 Б. Кедров
81

свободные атомы, либо на ионы (электрически заряженные
осколки молекулы). Когда внутри атома отталкивание
берет верх над притяжением, атом начинает терять свои
наружные электроны; он, как говорят, «ионизирует».
Когда внутри атомного ядра отталкивание берет верх над
притяжением, происходят ядерные реакции различного
типа; такой реакцией может быть: излучение избытка
энергии (гамма-излучение и др.); испускание легких
бэта-частиц — позитронов или электронов (вместе с ней¬
трино); испускание тяжелых частиц — протонов, ней¬
тронов, дейтронов (ядер тяжелого водорода) или альфа-
частиц (ионов гелия); при особых условиях, когда масса
ядра к тому же очень велика, преобладание отталкивания
над. притяжением может вызвать развал (деление) ядра
почти пополам. Иногда же ядро как бы рассыпается на
все свои составные части под воздействием космических
лучей (полное расщепление ядра, открытое советским
физиком А. П. Ждановым).
Однако может случиться и так, что вместо выбрасы¬
вания одного позитрона атомное ядро притянет к себе
и поглотит один электрон из ближайшего к ядру электрон¬
ного К-слоя («К-захват»), причем результат притяжения
отрицательной частицы будет равносилен отталкиванию
(или «выталкиванию») положительной частицы. Так свое¬
образно выступает в области ядерной физики взаимо¬
действие притяжения и отталкивания, и это явление
«К-захвата» можно было бы назвать, повторяя слова
Энгельса, «недурным образчиком диалектики природы».
Со взглядами Энгельса на притяжение и отталкивание,
как на проявление закона борьбы и единства противо¬
положностей в «неживой» природе, перекликаются из¬
вестные высказывания В. И. Ленина, который указывал,
что названный закон выступает в механике — как дейст¬
вие и противодействие, в физике — как положительное
и отрицательное электричество, в химии — как соедине¬
ние и диссоциация атомов 1.
Противоречие в связи со строением материи выступает,
по Энгельсу, еще и в другой форме — как «противоречие
непрерывной и дискретной материи» (стр. 218). В заметке
«Делимость материи» Энгельс рассматривает положение,
1 См. В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 327.
82

гласящее, что материя — и то и другое, и делима и не¬
прерывна, и в то же время ни то, ни другое. Это, как заме¬
чает Энгельс, «вовсе не является ответом, но теперь
почти доказано...» Во времена Энгельса нельзя было с
полной уверенностью утверждать, что такого рода взгляд
на строение материи уже твердо установлен и подтвер¬
жден экспериментально. Только в XX веке было обнару¬
жено, что материя и прерывна и непрерывна, что, напри¬
мер, свет представляет собой не только и не просто не¬
прерывно-волновой процесс, совершающийся якобы в
сплошном электромагнитном поле, но что вместе с тем свет
представляет собой и дискретное образование, поскольку
он состоит из отдельных фотонов (квантов света). Точно
так же было установлено, что пучок электронов ведет
себя не только как образованный из дискретных частиц,
но и как непрерывно-волновой процесс, подобный пучку
фотонов; например, он дает явления интерференции и ди¬
фракции, как и обычный свет. Это свойство пучка элек¬
тронов используется современной техникой; оно поло¬
жено в основу «электронного микроскопа».
Согласно представлениям современных передовых фи¬
зиков, волновые и корпускулярные свойства вещества
и света, непрерывность и дискретность их строения не
находятся в каком-то внешнем отношении друг к другу,
а образуют единство взаимопроникающих противополож¬
ностей волны и частицы, вследствие чего микро-частицы
(фотоны, электроны и другие) ведут себя в полном смысле
слова как диалектически противоречивые материальные
образования. Со времени выдвижения де Бройлем в
1924 г. идеи о единстве (взаимосвязи) волны и частицы эта
идея составила фактически общетеоретическую основу
квантовой механики, изучающей законы движения микро¬
частиц. Можно сказать, что с этого времени, вопреки по¬
пыткам современных реакционных ученых истолковать
квантовую механику в идеалистическом и агностическом
духе, эта важная отрасль современной физики доказала
самим фактом своего существования положение диалек¬
тики, что материя одновременно и прерывна и непрерывна
по своим физическим свойствам и по своему физическому
строению.
6*
83

6. Различие форм скачков
(переходов от одного качества к другому)
в развитии «неживой» природы
Прежде чем переходить к рассмотрению последнего
(5-го) подпункта, посвященного биологии, того же 5-го раз¬
дела общего плана «Диалектики природы», остановимся
на том, как трактует Энгельс вопрос о соотношении ка¬
чественной и количественной сторон в области развития
«неживой» природы. Этот вопрос представляет большой
интерес для более глубокого понимания не только книги
Энгельса, но и ряда проблем современного естество¬
знания.
Как уже говорилось выше, Энгельс категорически от¬
вергал метафизический и вместе с тем идеалистический
взгляд, согласно которому в природе происходят ничем не
подготовленные и ничем не обусловленные внезапные пе¬
ревороты или «революции», которые словно сваливаются
с неба под действием каких-то сверхъестественных, боже¬
ственных сил. Таким реакционным утверждениям Энгельс
последовательно противопоставляет идею развития,
утверждая, что различные в качественном отношении объ¬
екты природы возникли и развились постепенно, медленно,
без всякой скоропалительности.
Разоблачая глубокую реакционность «теории» ката¬
строф Кювье, «революционность» которой носила лишь
видимый, словесный характер, Энгельс пишет: «Лишь
Ляйель внес здравый смысл в геологию, заменив внезап¬
ные, вызванные капризом творца, революции постепен¬
ным действием медленного преобразования земли» (стр. 9).
Энгельс боролся против антинаучной концепции нео¬
жиданных, незакономерных «взрывов», которыми якобы
объясняются качественные изменения в природе.
Точно так же Энгельс решительно разоблачает реак¬
ционность и антинаучность ньютоновской концепции «пер¬
воначального толчка». Согласно этой концепции, бог вне¬
запно дал планетам толчок в тангенциальном направлении
(так сказать, «сбоку»), и они стали кружиться вокруг
солнца по раз навсегда установленным орбитам. Следова¬
тельно, по Ньютону получалось, что солнечная система
родилась сразу, внезапно, в результате некоего одноакт¬
ного «толчка», или «удара», полученного планетами свыше.
А это на деле означало признать, что солнечная система
84

возникла в результате своеобразного «взрыва», т. е. ра¬
зового удара решающего значения.
Подобной идеалистической и метафизической концеп¬
ции Энгельс и здесь противопоставляет идею постепенного
и медленного развития, которая составляла основу космо¬
гонической гипотезы Канта и Лапласа. Согласно этой ги¬
потезе, переход материи от первоначального состояния
(от так называемой первоначальной туманности) к совре¬
менному состоянию солнечной системы произошел в ре¬
зультате длительного исторического развития. «Вопрос
о первом толчке,— пишет Энгельс,— был устранен; земля
и вся солнечная система предстали как нечто ставшее во
времени» (стр. 8).
Идея медленного развития, в результате которого сол¬
нечная система (новое качество) образовалась постепенно
из первоначальной туманности (старого качества), состав¬
ляет, по Энгельсу, самое ценное в канто-лапласовской ги¬
потезе. Это ценное содержание космогонической гипо¬
тезы — идею развития, горячо поддержанную Энгельсом,
в наше время подтвердил и конкретизировал советский
ученый О. Ю. Шмидт. Теория О. Ю. Шмидта о происхож¬
дении солнечной системы противостоит идеалистической
и метафизической «теории» Джинса, возродившей в космо¬
гонии реакционную идею образования солнечной системы
благодаря совершенно случайному внезапному взрыву
(отрыву от солнца части вещества), вызванному проходив¬
шей вблизи солнца звездой, но отнюдь не в результате по¬
степенного и медленного развития. В результате исследо¬
ваний нашего участка вселенной О. Ю. Шмидт приходит
к выводу, что вначале не было раскаленного туманного
шара, как это полагал Кант, а существовало солнце с окру¬
жавшей его холодной пылевой материей; в результате
уплотнения этой вращавшейся вокруг солнца пыли воз¬
никли, по Шмидту, земля и остальные планеты. Такой
взгляд не только не противоречит главной идее Энгельса
о том, что солнечная система развилась из какой-то более
простой, исходной космической формы, но прямо под¬
тверждает эту идею.
Но, как говорилось уже выше, Энгельс отвергал не
только внезапные катастрофы и творческие акты, он от¬
вергал и механистическую концепцию развития, трак¬
тующую развитие как простой рост и увеличение, т. е.
как чисто количественную постепенность, как плоскую
85

эволюцию, как полное отрицание скачков и качествен¬
ных изменений в природе. Энгельс писал в «Анти-Дюрин¬
ге», что при всей постепенности переход от одной качест¬
венно своеобразной формы движения к другой, от одного
вида материи к другому всегда есть скачок, решительный
поворот в развитии. Если переходные, промежуточные
формы между крайними, резко различными формами от¬
сутствуют, то скачок протекает резко. Но он не пере¬
станет быть скачком и в том случае, если между крайними
резко различными формами имеются промежуточные, пе¬
реходные формы.
Наличие таких промежуточных форм отнюдь не яв¬
ляется, по Энгельсу, доводом против признания скачков
в природе, а, наоборот, подтверждает наличие скачков
в природе всюду и везде. Так, например, между отдель¬
ными группами тел — видимой нами звездной системой,
солнечной системой, земными массами, молекулами, ато¬
мами и, наконец, мельчайшими частицами материи (их
Энгельс рассматривает как гипотетические «частицы
эфира») — существуют весьма резкие разрывы. «Дело не
меняется оттого,— пишет Ф. Энгельс,— что мы находим
промежуточные звенья между отдельными группами: так,
например, между массами солнечной системы и земными
массами мы встречаем астероиды... метеориты и т. д.;
так, между земными массами и молекулами мы встречаем
в органическом мире клетку. Эти промежуточные звенья
доказывают только, что в природе нет скачков именно
потому, что она слагается сплошь из скачков» (стр. 217).
Таким образом, по Энгельсу, постепенность перехода
от одной группы тел к другой через промежуточные звенья
не только не говорит в пользу плоского эволюционизма,
но, наоборот, опровергает утверждения вульгарных эво¬
люционистов. Это значит, что скачок от одной крайней
формы к другой может совершаться через целый ряд
более мелких скачков, благодаря чему весь переход от
одной крайности к другой, от одного качества к другому
совершается постепенно.
Говоря о переходе от одного качества к другому, точ¬
нее сказать, от вещи, обладающей одним качеством, к
вещи, обладающей другим качеством, Энгельс приводит
следующий пример: «Если мы станем сопоставлять в от¬
дельности друг с другом такие две до крайности различные
вещи — например какой-нибудь метеорит и какого-ни¬
86

будь человека,— то тут мы откроем мало общего, в лучшем
случае то, что обоим присуща тяжесть и другие общие
свойства тел. Но между обеими этими вещами имеется
бесконечный ряд других вещей и процессов природы, поз¬
воляющих нам заполнить ряд от метеорита до человека
и указать каждому члену ряда свое место в системе при¬
роды и таким образом познать их» (стр. 184—185).
Заполнение непрерывным образом ряда переходных
форм между одной качественно резко выраженной край¬
ностью (метеоритом) и другой столь же резко выраженной
в качественном отношении крайностью (человеком) отнюдь
не означает, по Энгельсу, ликвидации качественного
скачка между обеими крайними формами. Напротив, та¬
кого рода заполнение позволяет познать их именно по¬
тому, что раскрывает постепенность перехода между ними,
а тем самым показывает нам постепенность как одну из
форм осуществления самого скачка между качественно
различными вещами.
Высказывания Энгельса о скачках в природе, о различ¬
ных типах скачков, о соотношении скачков и постепенности
имеет очень важное значение. И. В. Сталин в работе
«Марксизм и вопросы языкознания», указывая на различие
путей перехода от старого качества к новому, рассматри¬
вает такие формы этого перехода, как, с одной стороны,
взрыв и, с другой стороны, постепенный переход от ста¬
рого качества к новому качеству. Последний имеет место
в том случае, когда происходит постепенное накопление
элементов нового качества и постепенное отмирание (ис¬
чезновение) элементов старого качества.
В связи с этим исключительно большой интерес пред¬
ставляют высказывания Энгельса относительно конкрет¬
ных путей, по которым могут совершаться в «неживой»
природе переходы количественных изменений в качест¬
венные, т. е. скачки. Например, Энгельс подробно ана¬
лизирует два пути превращения механического (моляр¬
ного) движения в тепловое (молекулярное): трение и удар.
Оба эти пути перехода от одного качества (механическое
движение) к другому (теплоте) различаются тем, что одна
форма характеризуется как бы одноактностью, концентри¬
рованием всего процесса в один момент времени и в одном
месте (удар), а другая форма, напротив, длительностью,
растянутостью процессов во времени, постепенностью
перехода одной формы движения в другую (трение).
87

Энгельс писал, что при каждом ударе часть механиче¬
ского движения превращается в теплоту, трение же пред¬
ставляет собой не что иное, как такую форму удара, кото¬
рая непрерывно превращает механическое движение в
теплоту. В другом месте Энгельс развивает дальше и резю¬
мирует ту же мысль: «Трение можно рассматривать как
ряд маленьких ударов, происходящих друг за другом и
друг подле друга; удар можно рассматривать как концен¬
трированное в одном месте и на один момент трение. Тре¬
ние — это хронический удар, удар — мгновенное трение»
(стр. 79).
Из этих высказываний Энгельса, касающихся физиче¬
ских процессов в «неживой» природе, видно, что для
Энгельса было вполне ясно не только существование в при¬
роде таких форм скачка, как взрыв и постепенный переход
от одного качества к другому, но и самая суть различия
между обеими формами скачка.
7.	Вопросы биологии.
Происхождение жизни и клетки
От химии через разбор биохимических проблем Энгельс
переходит к биологии, в которой рассматривает в основном
три больших вопроса: происхождение жизни, клеточную
теорию и теорию развития — дарвинизм.
Энгельс пишет: «...Все химические исследования орга¬
нического мира приводят в последнем счете... к белку.
Если химии удастся изготовить этот белок в том определен¬
ном виде, в котором он, очевидно, возник, в виде так
называемой протоплазмы... то диалектический переход бу¬
дет здесь доказан также и реально, т. е. целиком и пол¬
ностью... Когда химия порождает белок, химический про¬
цесс выходит за свои собственные рамки, как мы видели
это выше относительно механического процесса. Он всту¬
пает в некоторую более богатую содержанием область —
область органической жизни» (стр. 204).
Таков был принципиальный ответ Энгельса на вопрос
о происхождении жизни. Этот ответ тесно связан с самим
пониманием сущности жизни, как способа существования
белковых тел, «существенным моментом которого является
постоянный обмен веществ с окружающей их внешней
природой, причем с прекращением этого обмена веществ
88

прекращается и жизнь, что приводит к разложению белка.
Если когда-нибудь удастся составить химическим путем
белковые тела, то они, несомненно, обнаружат явления
жизни и будут совершать обмен веществ, как бы слабы и
недолговечны они ни были» (стр. 244).
В соответствии с таким пониманием жизни выяснение
вопроса о ее возникновении на земле сводится прежде
всего к определению тех условий, при которых процесс
усложнения органических (углеродистых) соединений при¬
водит к возникновению химическим путем белковых тел.
Указывая на то, что в результате трех великих откры¬
тий XIX века основные процессы природы объяснены ма¬
териалистически, сведены к естественным причинам,
Энгельс пишет: «Здесь остается добиться еще только од¬
ного: объяснить возникновение жизни из неорганической
природы. На современной ступени развития науки это
означает не что иное, как следующее: изготовить белковые
тела из неорганических веществ. Химия все более и более
приближается к решению этой задачи, хотя она и далека
еще от этого... В настоящее время она в состоянии изго¬
товить всякое органическое вещество, состав которого она
точно знает. Как только будет установлен состав белковых
тел, химия сможет приступить к изготовлению живого
белка» (стр. 156).
За десятилетия, истекшие с того времени, как были
написаны эти слова, наука продвинулась далеко вперед
по пути, указанному Энгельсом. Особенно большое зна¬
чение имеют труды советских биологов и биохимиков, изу¬
чивших и разработавших проблему происхождения жизни,
среди них труды академика А. И. Опарина, разрабаты¬
вающего материалистическую гипотезу о происхождении
жизни химическим путем из неорганической природы.
Резкой критике подверг Энгельс реакционную идеали¬
стическую гипотезу о «вечности жизни» и о занесении
зародышей жизни на землю извне. Эту гипотезу защищали
химик Ю. Либих, физик Г. Гельмгольц и др. Принимая ее,
надо было предположить, во-первых, вечность белка
(в смысле существования его при всех условиях), во-вто¬
рых, вечность первичных органических форм, из которых
может развиться все живое. Но и то и другое, как показал
Энгельс, является совершенно недопустимым.
Доказывая, что жизнь существовала до возникновения
клетки и развитого организма и что сама клетка возникла
89

и развивалась из более простых органических форм,
Энгельс наносит удар также и по вирховианству, утверж¬
давшему, будто бы клетка может возникать только из
клетки.
Механисты и идеалисты, подобно Вирхову, извратили
существо клеточной теории. Они выдвинули совершенно
ложное положение, что вне клетки вообще никакой жизни
нет, что все живое обязательно должно обладать клеточ¬
ной структурой. Тем самым проводилась резкая, абсолют¬
ная грань не только между живым и неживым, но и между
клеточным организмом и всеми более простыми формами
живой природы.
Энгельс, исходя из идеи всеобщей связи и развития
природы, т. е. из марксистского диалектического метода,
отверг эти метафизические и идеалистические утвержде¬
ния вирховианцев. Он подчеркнул со всей резкостью не
только возможность, но и прямую необходимость возник¬
новения клетки из бесструктурного, т. е. лишенного кле¬
точной структуры, живого белка. Энгельс считал, что
нелепо «пытаться объяснить возникновение хотя бы одной
единственной клетки прямо из мертвой материи, а не из
бесструктурного живого белка, и воображать, что можно
принудить природу при помощи небольшого количества
вонючей воды сделать в 24 часа то, на что ей потре¬
бовались тысячелетия» (стр. 239—240).
Согласно Энгельсу, бесклеточные, т. е. простейшие, жи¬
вые существа (протисты), «начинают свое развитие с про¬
стого белкового комочка...» Правда, существование бес¬
структурных «монер», о которых писал Энгельс, не под¬
твердилось, тем не менее принципиальный подход Энгельса
к данному вопросу полностью сохранил свое значение для
современной науки, ибо этот подход есть не что иное, как
творческое применение марксистского диалектического
метода к вопросу о возникновении и развитии живых ор¬
ганизмов. Опираясь на этот метод, советские ученые раз¬
били своими теоретическими и экспериментальными ис¬
следованиями идеализм и метафизику вирховианства.
Энгельс указывал, что «лишь путем наблюдения можно
выяснить, каким образом совершается процесс развития
от простого пластического белка к клетке и, следовательно,
к организму...» 1 Именно такое экспериментальное наблю¬
1 Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 322—323.
90

дение провела О. Б. Лепешинская, доказавшая, что клетки
могут возникать не только из клеток, но и из живого
белка, лишенного клеточной структуры.
Открытие вирусов можно рассматривать также как
экспериментальное доказательство положения Энгельса,
что простейшим живым существом может быть простой
белковый комочек.
Указывая на постоянный обмен веществ белковых тел
с окружающей их внешней природой, как на существен¬
ный признак жизни, Энгельс вскрывает различие между
обменом веществ у неорганических и органических тел:
первые разрушаются в результате обмена веществ с внеш¬
ней природой, для вторых он «является необходимым ус¬
ловием их существования». Этот основной и специфический
признак обмена веществ у органических тел, т. е. признак
жизни как способа существования белковых тел, заклю¬
чает в себе зачаток более сложных проявлений жизни
у высокоразвитых организмов.
Вейсманисты метафизически отрывали важнейшие про¬
явления жизнедеятельности организмов — их наслед¬
ственность — не только от внешней среды, но даже от всего
тела организма (сомы); на этой основе они создали идеали¬
стическое понятие абсолютно автономного, ни от чего
не зависимого наследственного вещества. Эти антинауч¬
ные, реакционные взгляды, в корне противоречащие по¬
ниманию Энгельсом сущности жизни, были разоблачены
и разгромлены биологами-материалистами, сторонниками
мичуринской биологии, которые в своей борьбе против
вейсманизма опираются на диалектико-материалистиче¬
ское положение о неразрывной связи между внешней сре¬
дой и организмом; тем самым они опираются и на энгель¬
совское определение жизни и ее основного специфического
признака.
И. В. Мичурин и его последователи рассматривают
внешнюю среду как совокупность материальных условий
существования и жизнедеятельности организмов, а орга¬
низм рассматривают в единстве с окружающей его средой.
Поскольку вне обмена веществ между белковыми телами
и окружающей их средой нет и не может быть жизни, по¬
стольку вне связи с внешней средой даже в самом простей¬
шем случае не может существовать ничего живого, не го¬
воря уже о таких сложных проявлениях жизни, как на¬
следственность и ее изменчивость.
91

Необходимо добавить, что клеточная теория заставила
биологов пересмотреть прежние представления о соотно¬
шении части и целого, простого и составного в применении
к живому организму. Рассматривая биологию в целом,
Энгельс отмечает: «...часть и целое — это такие кате¬
гории, которые становятся недостаточными в органической
природе».
И далее: «Простое и составное. Это — такие категории,
которые тоже уже в органической природе теряют свой
смысл, оказываются неприменимыми... Организм не яв¬
ляется ни простым, ни составным, как бы он ни был сло¬
жен». Этим Энгельс наносит еще один удар по вирховиан¬
ству, утверждавшему, что живой организм есть якобы
простая сумма независимых клеток, вроде своеобразной
«федерации клеточных государств».
8.	Вопросы биологии.
Теория развития живой природы — дарвинизм
Исключительно большое внимание Энгельс уделил фи¬
лософским выводам, вытекавшим из дарвиновского уче¬
ния. К этому учению, как и ко всем вообще естественно¬
научным открытиям, Энгельс подходил как диалектик-
материалист. Он прослеживал, как в открытии Дарвина
проявляются всеобщая связь и развитие в живой природе,
и отвергал малейшие попытки буржуазных ученых, в том
числе и самого Дарвина, нарушить, исказить в угоду
идеализму и метафизике отраженные в этом открытии
всеобщую связь и развитие природы.
Данный Энгельсом анализ значения открытий в об¬
ласти биологии для развития философии может служить
ярким примером того, как Энгельс с точки зрения естество¬
знания обосновывает вопросы марксистской диалектики.
На материале биологии, главным образом теории раз¬
вития, Энгельс разрабатывает ряд категорий материали¬
стической диалектики. Он замечает: «Тождество и разли¬
чие — необходимость и случайность — причина и дейст¬
вие — вот главные противоположности, которые, если их
рассматривать раздельно, превращаются друг в друга»
(стр. 170).
Анализируя соотношение категорий тождества и раз¬
личия, Энгельс показывает, что процесс развития живых
92

организмов нельзя рассматривать с точки зрения фор¬
мальной логики с ее абстрактными, неподвижными кате¬
гориями. Абстрактное тождество, указывает Энгельс,
выражаемое формулой: А есть А, неприменимо в органи¬
ческой природе.
«Растение, животное, каждая клетка в каждое мгно¬
вение своей жизни тождественны с собою и тем не менее
отличаются от самих себя благодаря усвоению и выделе¬
нию веществ, благодаря дыханию, образованию и отми¬
ранию клеток, благодаря происходящему процессу цир¬
куляции — словом, благодаря сумме непрерывных моле¬
кулярных изменений, которые составляют жизнь... и
старая, абстрактно формальная точка зрения тождества,
согласно которой органическое существо надо трактовать
как нечто просто тождественное с собою, постоянное, ока¬
зывается устарелой» (стр. 168—169).
Здесь же на полях рукописи Энгельс делает и подчер¬
кивает очень важное добавление: «Не говоря уже сверх
того, о развитии видов».
В противовес большинству естествоиспытателей, ко¬
торые все еще воображали, что тождество и различие
являются непримиримыми противоположностями, Энгельс
доказывает, опираясь на теорию развития в биологии, что
противоречие между тождеством и различием носит диа¬
лектический характер, что обе эти противоположности
существуют только во взаимодействии, а потому различие
необходимо рассматривать как существующее в единстве
с тождеством, внутри тождества. Энгельс ссылается в ка¬
честве примера на изменение видов, происходящее в те¬
чение ряда тысячелетий.
В противоположность абстрактному тождеству, кото¬
рое игнорирует факт развития, Энгельс выдвигает пред¬
ставление об истинном, или конкретном, тождестве, ко¬
торое учитывает развитие, отражает его и исходит из него.
«...Естествознание,— пишет Энгельс,— в последнее время
доказало в подробностях... тот факт, что истинное, кон¬
кретное тождество содержит в себе различие, изменение»
(стр. 170).
Так, вкратце, обстоит дело с первой противополож¬
ностью, отмеченной Энгельсом выше.
Другой противоположностью, пишет далее Энгельс,
в которой запутывается метафизика, является противо¬
положность случайности и необходимости. Энгельс
93

подвергает критике метафизические взгляды естествоиспы¬
тателей, считающих, что оба эти определения раз навсегда
исключают друг друга. Он показывает, что метафизиче¬
ское решение проблемы неминуемо ведет к идеализму.
Разрывая необходимость и случайность, называя случай¬
ным все то, что они не могут подвести под всеобщие законы,
идеалисты и метафизики сводят случайное к чему-то неза¬
кономерному, необъяснимому. При этом, как замечает
Энгельс, совершенно безразлично, как назвать причину
необъяснимых явлений — случаем или богом.
«Наука прекращается там,— пишет Ф. Энгельс,— где
теряет силу необходимая связь». С этой мыслью Энгельса
созвучно известное положение, гласящее: наука — враг
случайностей. Вместе с тем Энгельс подвергает критике
также и одностороннюю позицию механического детер¬
минизма, отрицающего объективное существование слу¬
чайности и признающего только необходимость. Энгельс
указывает, что с признанием необходимости такого рода
мы также не выходим за пределы теологического взгляда
на природу.
Категорически отвергая обе ложные точки зрения,
Энгельс показывает, что дарвинова теория является фак¬
тическим доказательством наличия диалектической связи
между необходимостью и случайностью.
Об этой связи Энгельс говорит так: «Именно бесконеч¬
ные случайные различия индивидов внутри отдельных
видов, различия, которые могут усиливаться до выхода
за пределы видового признака и у которых даже ближай¬
шие их причины могут быть установлены лишь в самых ред¬
ких случаях, именно они заставляют его (Дарвина.— Б. К.)
подвергнуть сомнению прежнюю основу всякой законо¬
мерности в биологии — понятие вида в его прежней мета¬
физической окостенелости и неизменности» (стр. 174).
Отсюда следует вывод, что «накопленный за это время
материал о случайностях раздавил и сломал старое пред¬
ставление о необходимости». Своим острием эти взгляды
Энгельса направлены против реакционных, метафизиче¬
ских концепций случайности и необходимости.
В общем плане «Диалектики природы» Энгельс в связи
с рассмотрением биологии собирался проанализировать
дарвинизм прежде всего в плане соотношения случайности
и необходимости. Он записал: «биология. Дарвинизм.
Необходимость и случайность».
94

В одной из заметок он более подробно выразил свой
замысел: «Показать, что дарвинова теория является прак¬
тическим доказательством гегелевской (здесь в смысле
диалектической.— Б. К.) концепции о внутренней связи
между необходимостью и случайностью» (стр. 248).
На современном этапе развития биологической науки
проблема соотношения случайности и необходимости полу¬
чила дальнейшее развитие благодаря мичуринскому уче¬
нию. Конкретная постановка этой проблемы в мичурин¬
ской биологии является углублением диалектико-материа¬
листических взглядов Энгельса на случайность и необхо¬
димость. Девиз И. В. Мичурина гласит: «Мы не можем
ждать милостей от природы; взять их у нее — наша
задача». Этот девиз означает, что надо ориентироваться
не на счастливую случайность, а на познание необходи¬
мости, закономерности природы с тем, чтобы, опираясь
на познанную необходимость, целесообразно изменять
и управлять процессами природы в интересах общества.
А это составляет важнейшую задачу научного познания.
Отсюда и вытекает приведенное выше положение: наука —
враг случайностей.
На материале теории развития Энгельс доказывает
также несостоятельность претензий сторонников индуктив¬
ного метода приписать индукции характер единственно
научного, всеобъемлющего и непогрешимого метода позна¬
ния. В основе метафизического понимания индукции ле¬
жит выдуманная метафизиками противоположность ин¬
дукции и дедукции. В противовес этим антинаучным взгля¬
дам Энгельс доказывает, что индукция и дедукция не
только взаимосвязаны между собой, но что вообще не¬
возможно свести все логические формы умозаключений
лишь к индукции и дедукции.
Свою критику «всеиндуктивистов» Энгельс обосновы¬
вает данными теории развития. «...Геккель, — пишет
Энгельс,— фанатически выступает на защиту индукции
как раз в тот самый момент, когда результаты индукции —
классификации — повсюду поставлены под вопрос... и
когда ежедневно открываются новые факты, опрокидываю¬
щие всю прежнюю индуктивную классификацию... Даже
больше того, вся классификация организмов благодаря
успехам теории развития отнята у индукции и сведена к
«дедукции», к учению о происхождении — какой-нибудь
вид буквально дедуцируется из другого путем установ¬
95

ления его происхождения,— а доказать теорию развития
при помощи одной только индукции невозможно, так как
она целиком антииндуктивна. Понятия, которыми опери¬
рует индукция: вид, род, класс, благодаря теории разви¬
тия стали текучими и тем самым относительными; а от¬
носительные понятия не поддаются индукции» (стр. 180).
С этим связано замечание Энгельса о том, что абсо¬
лютно резкие разграничительные линии несовместимы с
теорией развития. Разграничительные линии между по¬
звоночными и беспозвоночными, рыбами и амфибиями, пти¬
цами и пресмыкающимися не абсолютны, не безусловны,
а относительны, подвижны. Недостаточность односторон¬
ней индукции, равно как и старого, метафизического ме¬
тода мышления, здесь обнаруживается с полной очевид¬
ностью, так как здесь «все противоположности переходят
друг в друга через посредство промежуточных членов...»
(стр. 167).
9.	Вопросы биологии.
Критика мальтузианства и плоского эволюционизма
Некоторые последователи Дарвина, мысля метафизи¬
чески и игнорируя роль материальных условий жизни
организмов, раздували отдельные стороны естественного
отбора, превращая их в какую-то изначальную имманент¬
ную силу. Тем самым умалялась и даже зачеркивалась
вовсе закономерная связь между организмом и средой,
т. е. искажалась диалектика природы. Энгельс с позиций
материалистической диалектики категорически отверг по¬
добного рода разрыв между живым организмом и усло¬
виями его жизни — внешней средой.
Последовательно развивая диалектический взгляд на
живую природу, Энгельс отвергает мальтузианские ошибки
Дарвина и все то, что позднее вылилось в неодарви¬
низм, в вейсманизм. Энгельс приводит в качестве доказа¬
тельства связи организма со средой факты видообразова¬
ния и изменения видов под влиянием внешних условий.
В соответствии с этим Энгельс требует, чтобы понятие
«борьба за существование» было строго ограничено борь¬
бой, происходящей от перенаселения. «Но необходимо
строго отграничивать от этого те условия,— пишет
Энгельс,— при которых виды изменяются — старые вы¬
96

мирают, а их место занимают новые, более развитые —
без наличия такого перенаселения: например, при пересе¬
лении растений и животных в новые места, где новые
климатические, почвенные и прочие условия вызывают
изменение. Если здесь приспособляющиеся индивиды выжи¬
вают и благодаря все возрастающему приспособлению пре¬
образуются далее в новый вид, между тем как другие,
более стабильные индивиды погибают и в конце концов
вымирают вместе с несовершенными промежуточными фор¬
мами, то это может происходить — и происходит факти¬
чески — без всякого мальтузианства... То же самое при
постепенном изменении географических, климатических и
прочих условий...» (стр. 248).
Все эти диалектико-материалистические положения
Энгельса не только не устарели, но, напротив, получили
блестящее творческое развитие в мичуринской биологии,
одним из важнейших положений которой является именно
учет взаимосвязи организма и материальных условий его
жизни.
Точно так же Энгельс отвергает метафизический взгляд
на «борьбу за существование» как на основной источник
развития видов. В противовес этому, опираясь на теорию
развития, освобожденную от мальтузианства, Энгельс по¬
казывает, что развитие живой природы совершается через
постоянную борьбу наследственности и приспособления.
Борьба этих противоположностей, а вовсе не «борьба за
существование» служит, по Энгельсу, главным двигателем
развития жизни на земле. Таким образом, заключает
Энгельс, «геккелевские «приспособление и наследствен¬
ность» и могут обеспечить весь процесс развития, не нуж¬
даясь в отборе и в мальтузианстве».
В заметке, говорящей о «борьбе за жизнь», Энгельс
показывает, каким образом в биологии возникают одно¬
сторонние, метафизические концепции, учитывающие одну
сторону сложных и противоречивых сторон взаимоотно¬
шений живых существ в природе в отрыве от другой, ей
противоположной стороны — либо одно сотрудничество
живых организмов, либо одну «борьбу» между ними; при
незнании диалектики ученые легко переходят из одной
крайности в другую именно потому, что общей осно¬
вой обеих крайностей служит один и тот же антидиа¬
лектический взгляд на природу. Энгельс писал: «До
Дарвина его теперешние сторонники подчеркивали как
7 Б. Кедров
97

раз гармоническое сотрудничество в органической при¬
роде, указывая на то, как растения доставляют живот¬
ным пищу и кислород, а животные доставляют растениям
удобрения, аммиак и углекислоту. Но лишь только было
признано учение Дарвина, как эти самые люди стали по¬
всюду видеть только борьбу. Обе эти концепции правомерны
в известных узких границах, но обе одинаково односто¬
ронни и ограниченны. Взаимодействие мертвых тел при¬
роды включает гармонию и коллизию; взаимодействие
живых существ включает сознательное и бессознательное
сотрудничество, а также сознательную и бессознательную
борьбу. Следовательно, уже в области природы нельзя
провозглашать только одностороннюю «борьбу»» (стр. 249).
Опираясь на эти положения Энгельса, можно пра¬
вильно понять и существующую в органической природе
«борьбу за существование»; эта «борьба» проявляется
существенно по-разному, когда она происходит между раз¬
ными видами и когда внешне сходная с нею «борьба» про¬
исходит внутри одного вида, т. е. между особями одного
и того же вида. Необходимо признать, что существует
глубокое качественное отличие внутривидовых отноше¬
ний в живой природе от межвидовых отношений. Первые
носят характер «борьбы» и сотрудничества особей, спо¬
собствующих развитию и совершенствованию всего дан¬
ного вида; вторые могут носить не только такой харак¬
тер, но и характер столкновений, и тогда они осуществ¬
ляются в интересах одного определенного вида за счет
другого вида. Таковы, например, межвидовые отношения
между хищниками и их жертвами, служащими им пищей,
между хозяином и паразитом, между целыми раститель¬
ными сообществами, такими, как лес и степь. Все такого
рода межвидовые отношения включают в себя известный
элемент враждебности, а потому их можно рассматривать
как зародыш антагонистических противоречий в живой
природе. Напротив, внутривидовые отношения с этой
точки зрения можно охарактеризовать как относящиеся
к типу неантагонистических противоречий. Тот, кто отри¬
цает существенное различие между внутривидовыми и
межвидовыми отношениями в живой природе, пытаясь
в обоих случаях подвести их под тощую формулу «борьбы
за существование», поступает точно так же, как если бы он
отрицал различие между антагонистическими и неантаго¬
нистическими противоречиями и видел повсюду только
98

одни антагонизмы. Тот же, кто отрицает вовсе всякую
«борьбу» внутри видов и признает лишь одну межвидо¬
вую борьбу, проводит искусственную, метафизическую
грань между внутривидовыми и межвидовыми отношени¬
ями в живой природе.
Критика Энгельсом мальтузианских установок Дар¬
вина, показ несостоятельности концепции «борьбы за
существование» как движущей силы процесса развития
живой природы, глубокое обоснование положения о том,
что изменчивость органических видов связана закономер¬
ным образом с материальными условиями жизни ор¬
ганизмов, с непрерывным воздействием на организмы
окружающей среды,— все это послужило для философско¬
го обоснования мичуринской биологии.
Другой недостаток дарвиновских взглядов на живую
природу состоял в том, что сам Дарвин понимал ее разви¬
тие односторонне, как чисто эволюционный процесс коли¬
чественных изменений, якобы исключающий наличие
скачков в природе. В связи с этим свое собственное откры¬
тие он склонен был неправильно считать как якобы до¬
казывающее, что «природа не делает скачков». За эту
односторонность взглядов Дарвина классики марксиз¬
ма-ленинизма также критиковали великого ученого.
В письме Ф. Лассалю от 16 января 1861 г. Маркс призна¬
вал, что работа Дарвина годится как естественно-научная
основа исторической борьбы классов, и вместе с тем отмечал
недостатки этой работы. «Приходится, конечно, мириться
с грубо английской манерой изложения»,— писал Маркс.
К грубой английской манере изложения относилось, ра¬
зумеется, и отрицание Дарвином скачков в природе, что
соответствовало общему духу английского «образованного
общества» с его особым пристрастием ко всякого рода
плоскоэволюционным концепциям, подобным спенсеров¬
ской социологии.
Позднее, в ноябре 1875 г., т. е. в самый разгар работы
над «Диалектикой природы», Энгельс писал П. Л. Лав¬
рову: «В учении Дарвина я согласен с теорией развития,
дарвиновский же способ доказательства (борьба за суще¬
ствование, естественный отбор) считаю всего лишь первым,
временным, несовершенным выражением только что от¬
крытого факта» 1. Следовательно, подобно Марксу, Энгельс
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные письма, Госполитиздат,
1953, стр. 305.
7*	99

делал различие между содержанием сделанного Дарвином
великого открытия, которое подтверждало объективную
диалектику живой природы, и истолкованием этого от¬
крытия самим Дарвином; другими словами, Энгельс отли¬
чал открытый Дарвином объективный факт развития
живой природы от дарвиновского способа доказательства
этого факта, от дарвиновского способа освещения и выра¬
жения этого факта. Сам факт непреложен; дарвиновский
же способ рассуждения несовершенен; как все, что
связано с чисто субъективными взглядами ученого, он
является чем-то временным, преходящим.
В «Введении» к «Анти-Дюрингу» Энгельс вскрывает
основное противоречие, которое было присуще естество¬
знанию того времени. Это было противоречие между объек¬
тивным содержанием естественно-научных открытий, ко¬
торые подтверждали и раскрывали диалектику природы, и
субъективными взглядами самих ученых, методом их мыш¬
ления, который оставался метафизическим и находился
в вопиющем противоречии с содержанием делаемых от¬
крытий. Короче говоря, делая диалектические по своему со¬
держанию и значению открытия, естествоиспытатели пыта¬
лись истолковать их в духе метафизических представлений.
Это противоречие Энгельс и вскрывает в «Анти-Дюринге».
Ту же мысль Энгельс высказывает и в «Диалектике
природы». Указывая на то, что возврат от метафизического
мышления к диалектическому стал неизбежен, Энгельс
пишет: «Этот возврат может совершиться различным об¬
разом. Он может проложить себе путь стихийно, просто
благодаря напору самих естественно-научных открытий,
не умещающихся больше в старом метафизическом про¬
крустовом ложе. Но это — длительный и трудный процесс,
при котором приходится преодолевать бесконечное мно¬
жество излишних трений. Процесс этот в значительной сте¬
пени уже происходит, в особенности в биологии» (стр. 24).
Примером этого может служить сам Дарвин. Говоря
о том, что естествоиспытатели глубоко увязли в неразре¬
шимом для метафизического мышления противоречии
между случайностью и необходимостью, Энгельс ссылается
на то, что дарвиновское открытие на деле, по существу диа¬
лектически, разрешило это противоречие. Вслед за тем
Энгельс показывает, что это открытие означало обнаруже¬
ние подлинной диалектики природы. Следовательно, здесь
Энгельс проводит различие между тем, что естествознание
100

думает (т. е. методом мышления естествоиспытателей,
который оставался по преимуществу метафизическим), и
тем, что оно делает (т. е. содержанием естественно-науч¬
ных открытий, которое опровергает всякую метафизику
и подтверждает диалектику).
Сказанное относится и к вопросу о скачках, совершаю¬
щихся в развитии живой природы. В «Анти-Дюринге»
Энгельс писал, что «при всей постепенности, переход от
одной формы движения к другой всегда остается скачком,
решающим поворотом», но что «в пределах сферы жизни
скачки становятся затем все более редкими и незаметными».
Редкость и незаметность скачков в области биологии объяс¬
няется тем, что здесь, как правило, они совершаются не
путем резкого скачка и тем более не путем взрыва, а путем
медленного и постепенного перехода от старого качества
к новому, в частности от существующих органических
видов к новым видам. Не случайно Энгельс в качестве при¬
мера приводит «изменение видов, происходящее в течение
ряда тысячелетий».
Что же сделал Дарвин? Фактически он открыл и экспе¬
риментально доказал, что скачки в живой природе совер¬
шаются в форме постепенности. А что он думал? Он решил,
что раз процесс развития, процесс видообразования («Про¬
исхождение видов»), другими словами, процесс качест¬
венных изменений совершается в живой природе в форме
постепенности, то это означает, будто в природе вообще
нет никаких скачков, т. е. никаких коренных, качествен¬
ных изменений, что развитие природы происходит в поряд¬
ке чисто эволюционного процесса. Такой вывод был серьез¬
ной ошибкой Дарвина в духе «грубо английской манеры
изложения». Но ставил ли этот ошибочный вывод под
сомнение открытый Дарвином факт развития живой при¬
роды? Опровергал ли этот вывод самое содержание дарви¬
новского учения? Ни в какой мере; подобно тому, как
ошибочные, метафизические взгляды ученого ни в какой
мере не могут подорвать объективного значения сделан¬
ного этим ученым открытия, подтверждающего диалек¬
тику.
Позднее ограниченность взглядов Дарвина критико¬
вали В. И. Ленин и И. В. Сталин; но вместе с тем, подобно
Марксу и Энгельсу, они высоко ценили содержание дар¬
виновского учения, направленное своим острием против
идеализма и метафизики, против теологии и телеологии.
101

Критикуя дарвиновский вывод о том, что природа
якобы не делает скачков, И. В. Сталин показал, что мар¬
ксизм относится к дарвинизму критически, поскольку «дар¬
винизм отвергает не только катаклизмы Кювье, но также
и диалектически понятое развитие, включающее рево¬
люцию...» 1. И. В. Мичурин, опираясь на диалектический
материализм, дал правильный ответ на тот вопрос, на ко¬
тором споткнулся Дарвин. Мичурин выразил суть дарви¬
новского открытия словами, что природа не делает резких
скачков; следовательно, по Мичурину, нельзя сказать,
что в живой природе нет вообще никаких скачков, как это
утверждал Дарвин, а нет только резких скачков. Иначе
говоря, скачки, протекающие не резко, т. е. в форме мед¬
ленных и постепенных переходов от старого качества к но¬
вому, по Мичурину, совершаются и в живой природе. Так,
Мичурин освободил дарвиновские взгляды поэтому вопросу
от их механистической односторонности и привел их в соот¬
ветствие с объективной диалектикой живой природы, с объ¬
ективным содержанием сделанного Дарвином открытия.
В последнее время между советскими биологами-ми¬
чуринцами возникли споры относительно того, каким
образом в природе происходит видообразование. При
этом выявились две неправильные, односторонние точки
зрения, противоречащие марксизму, противоречащие в
частности тому, что сказано Энгельсом в «Диалектике
природы» по поводу дарвинизма.
Одна точка зрения исходит из того, что раз Дарвин
делал из своего учения механистический вывод в духе
плоской эволюции, то тем самым все учение Дарвина о
видообразовании есть механицизм, есть чисто количест¬
венная концепция плоской эволюции. Очевидно, что за¬
щитники такой точки зрения смешивают объективное, по
сути дела диалектическое, содержание дарвиновского от¬
крытия с некоторыми субъективными, односторонними,
по существу метафизическими взглядами Дарвина; они не
учитывают различия между тем, что думало естествозна¬
ние, и тем, что оно делало в лице Дарвина, различия, на
которое указывал Энгельс; они не видят внутренних про¬
тиворечий в учении Дарвина и вместе с отдельными
ошибочными формулировками Дарвина отказываются при¬
знать объективное содержание его открытия, подтверж¬
1 И. В. Сталин, Соч., т. 1, стр. 309.
102

дающее на деле диалектическую, но отнюдь не метафизи¬
ческую, не механистическую концепцию развития.
Другая точка зрения исходит из прямо противопо¬
ложной установки; она игнорирует наличие несовмести¬
мых с диалектикой высказываний самого Дарвина и огра¬
ничивается ссылкой на то, что объективное содержание
дарвиновского открытия согласуется с диалектическим
материализмом. В результате получается неправильное
отождествление дарвинизма с марксизмом, получается не¬
критическое отношение к дарвинизму, против чего предо¬
стерегали и Маркс, и Энгельс, и Ленин, и Сталин.
Источник ошибочного отношения к дарвинизму в
обоих случаях один и тот же: неуменье (или нежелание)
учитывать конкретные противоречия в развитии естество¬
знания, игнорирование того обстоятельства, что естество¬
испытатели XIX века, даже самые выдающиеся, как Дар¬
вин, не представляют по своему мировоззрению и методу
мышления цельных фигур, а представляют собою глубоко
противоречивые фигуры. Правильная оценка Дарвина,
как и других подобных ему великих мужей науки прош¬
лого, должна исходить из учета реальной противоречи¬
вости их взглядов, не замазывая их недостатков, но и не
умаляя действительного значения сделанных ими откры¬
тий. Такую оценку давали Дарвину Маркс и Энгельс, а
позже В. И. Ленин и И. В. Сталин. Дать такую оценку —
значит подойти диалектически к анализу взглядов данного
ученого. Образцом такого подлинно диалектического под¬
хода служит «Диалектика природы» Энгельса. Напротив,
некритическое игнорирование недостатков дарвиновского
учения, равно как и нигилистическое отношение к этому
учению, не есть проявление диалектического отношения
к дарвинизму, а есть проявление одностороннего, по
сути дела антидиалектического подхода, несвойственного
марксизму. «Диалектика природы» помогает советским
ученым преодолевать такой неправильный подход, пре¬
достерегает их от однобокости в оценке творчества вели¬
ких ученых прошлого.
Вопросами биологии заканчивается согласно общему
плану книги Энгельса изложение 5-го раздела этого плана,
посвященного очерку об отдельных науках и их диалекти¬
ческом содержании.
Такова в кратких чертах основная (центральная) часть
«Диалектики природы».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ
«ДИАЛЕКТИКИ ПРИРОДЫ»
1.	Критика «физиологического» идеализма
и других агностических « концепций»
в естествознании
Заключительную часть «Диалектики природы», судя
по общему плану, Ф. Энгельс предполагал посвятить кри¬
тике отдельных течений буржуазной философии, проник¬
ших в естествознание, и отдельных апологетов реакцион¬
ного, буржуазного мировоззрения среди естествоиспыта¬
телей. Здесь Ф. Энгельс предполагал направить острие
своей критики против агностиков, механистов, спири¬
тов, виталистов, вирховианцев, социальных дарвинистов.
Прежде всего Энгельс обрушивается на немецкую школу
«физиологического» идеализма, проповедовавшую пороч¬
ную, неокантианскую идейку о существовании «границ
познания». Энгельс берет под обстрел Негели, Гельм¬
гольца и др., показывая их как эпигонов Канта и Юма;
он разоблачает антинаучность утверждений Негели о мни¬
мой «неспособности познавать бесконечное».
Критикуя «физиологический» идеализм, Энгельс особо
останавливается на результатах физиологической оптики,
которые объективно подтверждали материализм, но кото¬
рые Гельмгольц толковал в кантианском духе. «...Уже тот
факт,— подчеркивает Энгельс,— что мы можем доказать,
что муравьи видят вещи, которые для нас невидимы, и что
доказательство этого основывается на одних только вос¬
приятиях нашего глаза, показывает, что специальное уст¬
ройство человеческого глаза не является абсолютной
границей для человеческого познания... Чтобы знать, что
наше мышление способно постичь, совершенно не нужно
104

через сто лет после Канта стремиться к определению гра¬
ниц мышления из критики разума, из исследования орудия
познания; это столь же бесполезно, как бесполезно со сто¬
роны Гельмгольца в недостаточности нашего зрения... и
в устройстве нашего глаза, ставящем нашему зрению опре¬
деленные пределы, да и в этих пределах не дающем полной
точности репродукции, видеть доказательство того, что
глаз доставляет нам ложные или ненадежные сведения о
свойствах видимого нами» (стр. 190—191).
Критика Энгельсом «физиологического» идеализма по¬
лучает замечательное подтверждение в материалистиче¬
ском учении И. П. Павлова о высшей нервной деятель¬
ности.
С особой силой Энгельс бьет по модным в то время
попыткам неокантианцев гальванизировать кантовскую
«вещь в себе». Он жестоко высмеивает стремление ново¬
явленных кантианцев посеять среди естествоиспытателей
сомнение в достоверности наших знаний о внешнем мире.
Одну из причин шаткой позиции естествоиспытателей
в вопросе о достоверности наших знаний Энгельс видит
в одностороннем раздувании момента релятивизма в по¬
знании. «Количество и смена вытесняющих друг друга ги¬
потез,— пишет Энгельс,— при отсутствии у естествоиспы¬
тателей логической и диалектической подготовки, легко
вызывают у них представление о том, будто мы неспособны
познать сущность вещей...» (стр. 191). С этим положением
Энгельса прямо перекликается мысль В. И. Ленина о том,
что при незнании диалектики естествоиспытатели в ус¬
ловиях крутой ломки их теорий скатываются через ре¬
лятивизм к идеализму и агностицизму, особенно, когда к
этому толкает окружающая их социальная обстановка,
активизация идеализма и поповщины.
Подвергая критике агностицизм, Энгельс вместе с тем
ставит и решает глубочайшие вопросы материалистиче¬
ской теории познания, в частности вопрос о роли гипотезы
как формы развития естествознания, о практике как кри¬
терии истинности познания и другие теоретико-познава¬
тельные вопросы.
Одним из таких вопросов является вопрос о законах
природы, о их вечности, о их познаваемости. Энгельс
пишет: «Вечные законы природы также превращаются все
более и более в исторические законы» (стр. 189). Прежнее
представление о вечности законов природы в смысле их
105

абсолютной неизменности, их безусловности, т. е. незави¬
симости от условий их проявления, преодолевается, как
показывает Энгельс, в ходе развития самого естествозна¬
ния. Вечность закона природы означает только то, что
каждый раз при наличии строго определенных условий
должно вполне закономерно совершаться одно и то же
определенное явление природы. Энгельс указывает в ка¬
честве примера на то, что существование воды в жидком
состоянии в температурном интервале между 0 и 100° С
есть вечный закон природы в том смысле, что когда имеется
вода при указанной температуре и. когда атмосферное дав¬
ление равно 760 мм ртутного столба, то вода будет жидкой.
Следовательно, данный закон природы существует не
всегда и не везде, а лишь тогда и там, когда и где имеются
налицо необходимые условия для проявления этого закона.
Так, на луне вовсе нет воды, отмечает Энгельс, а на солнце
имеются только составляющие ее элементы, и поэтому для
этих небесных тел указанный закон не существует. При¬
знавая, далее, вечность законов метеорологии и химии,
Энгельс снова подчеркивает, что их вечность предполагает
наличие условий, аналогичных тем, какие существуют
на земле. На луне почти совсем нет атмосферы; солнце
обладает атмосферой из раскаленных паров металлов;
поэтому на луне совсем нет законов метеорологии, на
солнце же они совершенно иные, чем у нас. Точно так же
«на солнце вследствие высокой температуры законы хи¬
мических соединений элементов теряют силу или же имеют
только кратковременное действие на границах солнечной
атмосферы...» (стр. 189). Вскрывая относительный, исто¬
рический характер законов природы, Энгельс ссылается
на историю развития природы, «на каждой ступени кото¬
рой господствуют другие законы, т. е. другие формы про¬
явления одного и того же универсального движения», от¬
куда следует вывод: «...Таким образом, абсолютно все¬
общим значением (т. е. безусловно вечным. — Б. К.)
обладает одно лишь движение» (стр. 190).
В этих высказываниях Энгельса особый интерес пред¬
ставляет указание на то, что каждый конкретный закон
природы имеет определенную сферу для своего действия,
требует определенных условий для своего действия. Вне
этой сферы, при иных, изменившихся условиях, он теряет
свою силу, перестает действовать, т. е. прекращает свое
существование. Но как только восстанавливаются необ¬
103

ходимые для его действия условия, как только возникают
сами явления, которые ему подчиняются, иначе говоря,
как только появляется та сфера, в пределах которой он
действует, так с железной необходимостью обнаружи¬
вается и сам закон природы, т. е. обнаруживается объек¬
тивная закономерная связь данных конкретных явле¬
ний в данных конкретных условиях. Эту мысль Энгельс
обосновал в «Анти-Дюринге», анализируя вопрос о вечных
истинах на примере закона Бойля-Мариотта и сферы его
действия. Позднее, в книге «Материализм и эмпирио¬
критицизм» В. И. Ленин, борясь против махистов, которые
отрицали объективную истину и пытались относитель¬
ность, историчность законов природы истолковать в субъ¬
ективно-идеалистическом смысле, развил дальше эту
мысль Энгельса. Еще позднее И. В. Сталин в работе «Эко¬
номические проблемы социализма в СССР», опираясь на
высказывания Энгельса, показал, что законы природы и
общества, будучи объективными, не могут ни создаваться,
ни отменяться, ни преобразовываться по воле людей, но
что сфера их действия может ограничиваться человеком,
вследствие чего сами законы могут терять силу п усту¬
пать место другим законам.
Раскрывая исторический, относительный характер за¬
конов природы, Энгельс подчеркивает их объективность.
Диалектический подход к предмету здесь, как и везде
у Энгельса, неразрывно связан с материалистическим
истолкованием предмета познания. Энгельс бичует тех
ученых, которые отрицают объективную закономерность
природы и низводят законы природы до уровня чисто
субъективных предположений. «Для того, кто отрицает
причинность,— пишет Энгельс,— всякий закон природы
есть гипотеза, и в том числе также и химический анализ
небесных тел посредством призматического спектра. Что
за плоское мышление у тех, кто не идет дальше этого!»
(стр. 184).
Опираясь на признание объективного характера законов
природы, Энгельс с такой же решительностью отстаивал их
познаваемость. Закон не есть гипотеза, не есть лишь про¬
стое допущение или предположение; напротив, сама гипо¬
теза есть ступень к познанию закона, ибо открытию закона
обычно предшествует предположение о существовании
объективной закономерности природы. Путь открытия и
познания нового закона природы Энгельс характеризует
107

следующим образом: «Наблюдение открывает какой-нибудь
новый факт, делающий невозможным прежний способ
объяснения фактов, относящихся к той же самой группе.
С этого момента возникает потребность в новых спосо¬
бах объяснения, опирающегося сперва только на огра¬
ниченное количество фактов и наблюдений. Дальнейший
опытный материал приводит к очищению этих гипотез,
устраняет одни из них, исправляет другие, пока, наконец,
не будет установлен в чистом виде закон. Если бы мы за¬
хотели ждать, пока материал будет готов в чистом виде
для закона, то это значило бы приостановить до тех пор
мыслящее исследование, и уже по одному этому мы ни¬
когда не получили бы закона» (стр. 191).
В связи с этим находится известное положение
Энгельса, гласящее, что «формой развития естествознания,
поскольку оно мыслит, является гипотеза». Это положе¬
ние направлено против узких эмпириков, которые не¬
дооценивают или даже вовсе отрицают роль теоретиче¬
ского мышления для развития естествознания, полагая,
что задача ученого состоит в том, чтобы только собирать
новые факты, но не в том, чтобы осмысливать их теоре¬
тически.
Другим теоретико-познавательным вопросом большой
важности, который ставит Энгельс в своей книге в связи
с критикой агностицизма, является вопрос о том, с чего
начинает человек познавать объективную закономерную
связь явлений природы и самую природу, движущуюся
материю. «Взаимодействие,— пишет Энгельс,— вот пер¬
вое, что выступает перед нами, когда мы рассматриваем
движущуюся материю в целом с точки зрения теперешнего
естествознания». Это взаимодействие и является предметом
нашего познания, и как нет в мире ничего сверхъестест¬
венного, так нет в нем ничего вне и сверх взаимодействия
форм движущейся материи. «Мы не можем пойти дальше
познания этого взаимодействия именно потому,— объяс¬
няет Энгельс, — что позади него нечего больше познавать.
Раз мы познали формы движения материи... то мы по¬
знали самое материю, и этим исчерпывается познание»
(стр. 184).
Исходя из этой материалистической и вместе с тем диа¬
лектической позиции, Энгельс рассматривает вопрос о
причинности как частице объективно существующего
взаимодействия форм движения материи и, следовательно,
108

как частице универсальной связи всех вещей и явлений
мира, тем более, что различные законы природы Энгельс
рассматривает как формы проявления одного и того же
универсального движения. «Чтобы понять отдельные явле¬
ния,— пишет Энгельс,— мы должны вырвать их из все¬
общей связи и рассматривать их изолированно, а в таком
случае сменяющиеся движения выступают перед нами —
одно как причина, другое как действие» (стр. 184).
Эти положения, изложенные Энгельсом и в «Введении»
к «Анти-Дюрингу», позднее развил дальше В. И. Ленин
в книге «Материализм и эмпириокритицизм», отстаивая
материалистический взгляд на причинность и защищая
его от наскоков махистов, энергетиков и прочих «физиче¬
ских» идеалистов.
Положение Энгельса о том, что взаимная связь
явлений природы (отдельных движений отдельных тел),
их взаимообусловленность есть первое, что обнаружи¬
вает наше сознание, изучая природу, было обобщено
И. В. Сталиным в работе «О диалектическом и историче¬
ском материализме». Исходя из марксистского положения,
что логическое изложение достижений науки должно на¬
чинаться с того же, с чего начинался исторический про¬
цесс, в данном случае — процесс познания человеком
природы, И. В. Сталин в качестве первой основной черты,
характеризующей марксистский диалектический метод,
назвал признание всеобщей связи и взаимообусловленно¬
сти всех явлений природы.
2. Критика механицизма
и других реакционных течений в естествознании
Вслед за агностицизмом Энгельс критикует «механи¬
ческую теорию», представители которой пытались заме¬
нить революционную диалектику Маркса плоским эво¬
люционизмом, отрицавшим революции и скачки в истори¬
ческом развитии и сводившим качественные различия к
чисто количественным.
В заметке «Механическое движение» Энгельс пишет:
«У естествоиспытателей движение всегда отождествляется
с механическим движением, перемещением, и это отожде¬
ствление считается чем-то само собою разумеющимся. Это
перешло по наследству от дохимического XVIII столетия
109

и сильно затрудняет ясное понимание процессов. Движе¬
ние, в применении к материи,— это изменение вообще. Из
подобного же недоразумения вытекает и яростное стрем¬
ление свести все к механическому движению... чем смазы¬
вается специфический характер прочих форм движения»
(стр. 197).
Показывая, что механицизм второй половины XIX века
есть наследие механического естествознания и француз¬
ского материализма XVIII века, Энгельс раскрывает
исключительную реакционность этого течения в XIX
веке, поскольку само естествознание давно уже переросло
старые рамки механицизма и своими открытиями утверж¬
дает диалектический взгляд на природу. Механисты ме¬
шают естествознанию встать на единственно правильный
путь — на путь осознания результатов естествознания
с точки зрения материалистической диалектики — и
упорно толкают его назад к механицизму XVIII века, что
порождает огромные трудности и приводит естествознание
к неразрешимым противоречиям. Критика механицизма
сосредоточена Энгельсом в статье под заглавием «О «меха¬
ническом» понимании природы». В этой статье Энгельс
подвергает суровой критике механистические взгляды не¬
мецких ученых — химика Кекуле, биолога Геккеля, хи¬
мика Л. Мейера. Последний составил кривую зависимости
атомных объемов от атомных весов элементов, причем иг¬
норировал качественную сторону в характеристике хими¬
ческих элементов, сведя все дело к чисто количественной
стороне.
Лотар Мейер, впоследствии пытавшийся присвоить от¬
крытие Д. И. Менделеева, побоялся даже исправить
атомные веса у известных элементов на основании столь
«шаткого принципа», каким он считал открытый Мен¬
делеевым периодический закон. В этом законе Мейер не
видел объективного, твердо установленного закона при¬
роды, а признавал только удобный принцип для класси¬
фикации элементов, понимаемый в чисто субъективном
смысле. Субъективизм Мейера был прямым следствием его
механицизма.
Напротив, глубоко материалистический взгляд
Д. И. Менделеева на периодический закон, как на объек¬
тивный закон природы, находился в теснейшей связи с его
стихийно-диалектическим подходом к химическим эле¬
ментам.
110

Энгельс на деле блестяще решил вопрос о приоритете
именно Д. И. Менделеева в открытии периодического за¬
кона: этот закон, по Энгельсу, служит конкретизацией
закона материалистической диалектики о переходе коли¬
чественных изменений в качественные, что составляет са¬
мую суть периодического закона. Д. И. Менделеев в своем
открытии стихийно применил названный закон диалек¬
тики, раскрыв взаимную связь качественной и количест¬
венной стороны у химических элементов.
Говоря об открытии Менделеева, Энгельс показывает
глубоко диалектическое содержание этого открытия. На¬
против, Мейер как механист, отрицавший качественную
сторону химических элементов, не мог не только открыть,
но не смог даже правильно понять открытого Менделее¬
вым периодического закона: игнорируя качественную
сторону у химических элементов, он тем самым автомати¬
чески зачеркивал и самую суть периодического закона.
Вот почему из оценок, данных Энгельсом обоим ученым,
неоспоримо следует, что творцом периодического закона
мог быть только Менделеев. И не случайно, что открытие
Менделеева Энгельс рассматривает в статье «Диалектика»,
а кривую Мейера — в статье «О «механическом» понима¬
нии природы». Заглавия этих статей служат вместе с тем
как бы характеристикой рассмотренных в них открытий и
воззрений двух химиков — Менделеева и Мейера.
Так Энгельс неразрывно связывает вопросы теории
познания с методом познания: он фактически противопо¬
ставляет материализм Менделеева с его стихийной диалек¬
тикой, субъективизму Мейера с его механицизмом.
Энгельс показывает, что механицизм ведет к математи¬
зации естественно-научных понятий, к сведению мате¬
риальной сущности вещей к чисто числовым отношениям,
следовательно, в конечном счете механицизм ведет к пи¬
фагореизму, к математическому идеализму. Односторон¬
няя математическая точка зрения, согласно которой ма¬
терия определима только количественным образом, а ка¬
чественно искони одинакова, является, указывает Энгельс,
«даже возвратом к Пифагору, который уже рассматривал
число, количественную определенность, как сущность
вещей» (стр. 203). Энгельс критикует механистов не только
за отрицание диалектики, но и за то, что это отрицание
ведет их в болото субъективизма и математического идеа¬
лизма.
111

Механицизм, как и всякая метафизика вообще, непра¬
вильно решает вопрос о соотношении материи и движения.
Механический материалист считает, что материя может
существовать без движения, что движение есть нечто вто¬
ричное, производное: сначала-де была материя, потом у
нее появилось движение. Но такого рода утверждения не
есть материализм, а есть вульгарный, упрощенный мате¬
риализм. С позиций такого материализма некоторые
естествоиспытатели пытались вести борьбу против спири¬
туализма, динамизма, энергетизма и прочих идеалистиче¬
ских течений, отрицавших материю и объявлявших, что
мир не материален по своей природе, а является чистым
движением, чистой энергией. Но совершенно ясно, что
с позиций такого, т. е. вульгарного, механистического,
материализма нельзя было разбить идеализм в этом
вопросе, ибо исходные философские позиции защитников
материализма оказывались в этом случае не только уязви¬
мыми, но, более того, они сами вели к неизбежным уступ¬
кам идеализму и оставляли лазейки для проникновения
идеализма в науку.
К числу такого рода материалистов принадлежал кри¬
тикуемый Энгельсом Э. Геккель. Энгельс цитирует одно
место из его книги «Антропогения»: «Согласно материали¬
стическому мировоззрению,— утверждал Геккель,— ма¬
терия, или вещество, существует раньше, чем движение,
или живая сила; вещество создало силу!». Энгельс показы¬
вает, что такое утверждение столь же неверно, как и ут¬
верждение, что сила создала вещество, ибо сила и веще¬
ство неотделимы друг от друга. «Где он выкопал свой ма¬
териализм?» — задает вопрос Энгельс.
Эта критика Энгельсом вульгарного материализма
Геккеля имеет большое значение для борьбы против идеа¬
листических выводов из современных физических тео¬
рий. Такая борьба может быть успешной только в том
случае, если она ведется с позиций диалектического, т. е.
подлинно научного материализма, а не с позиций меха¬
нистического, т. е. вульгарного, материализма. Между
тем в борьбе против идеалистических выводов из теории
относительности противники этой теории иногда прибе¬
гают как раз к тем самым аргументам, какими пользо¬
вался Геккель и которые разоблачил Энгельс как совер¬
шенно несостоятельные, не имеющие ничего общего, с диа¬
лектическим материализмом. Эти аргументы сводятся к
112

признанию, что сначала-де существуют вещи как нечто
первичное, а затем между ними возникают отношения
как нечто вторичное. Но совершенно очевидно, что как
не существует материи без движения, так не существует
вещей вне их отношений, вне их взаимной связи. По¬
этому такого рода «аргументы», выдвигаемые противни¬
ками теории относительности, свидетельствуют не о ма¬
териализме их авторов, а о вульгарном материализме тех,
кто пытается «опровергать» самую теорию относитель¬
ности вместе с идеалистическими выводами из нее, повто¬
ряя на новый лад старые, давно избитые аргументы Гек¬
келя. Хотя такой «борец» против теории относительности и
выступает на словах от имени материализма, но ему с пол¬
ным основанием можно поставить тот же энгельсовский
вопрос: «Где он выкопал свой материализм?».
Критикой агностицизма и механицизма Энгельс не
собирался, судя по общему плану его книги, ограничить
критический разбор отдельных, модных в его время, реак¬
ционных течений в естествознании. Он предполагал под¬
вергнуть особой критике также и некоторые виталисти¬
ческие установки Геккеля и Негели, равно как и реак¬
ционные политические выводы, которые делал Вирхов
якобы на основе данных естествознания. Однако написать,
хотя бы вчерне, эти разделы своей книги Энгельс не успел.
3.	Критика спиритизма и связанного с ним
узкого эмпиризма естествоиспытателей
К заключительной части «Диалектики природы» ор¬
ганически примыкает глубокая по содержанию и блестя¬
щая по форме статья Энгельса против спиритов естествоис¬
пытателей, которые попали в плен к самому дикому суеве¬
рию — современному спиритизму. Эта статья первона¬
чально была написана как отдельное произведение и лишь
значительно позднее включена в «Диалектику природы».
Помимо детального разбора всякого рода жульничеств,
выдаваемых профессионалами-спиритами за «факты» и рас¬
считанных на обман доверчивых людей, помимо язвитель¬
ного высмеивания ученых, принявших за чистую монету
очевидные мистификации и надувательства, которыми
без зазрения совести занимались медиумы и прочие шарла¬
таны, Энгельс особо останавливается на выяснении тех
предпосылок, которые облегчают распространение спири¬
8 Б. Кедров

тизма среди естествоиспытателей. Такой предпосылкой
служит, как показывает Энгельс, узкий эмпиризм, соче¬
тающийся с недооценкой, а тем более с отрицанием теоре¬
тического мышления.
В качестве примера того, каким образом узкий эмпи¬
ризм становится дорожкой к спиритизму, Энгельс приво¬
дит случай с английским естествоиспытателем Круксом,
который для изучения спиритических «явлений» применял
всякого рода физические аппараты (пружинные весы,
электрические батареи и пр.) с целью улавливания и из¬
мерения физических действий «материализованных духов».
Однако в данном случае оказывается, раз ученый заранее
поверил в правоту или даже просто в вероятность правоты
такой дикой нелепости, как вызывание духов, то никакие,
даже самые точные, измерительные приборы не предохра¬
нят его от увязания в болоте спиритизма, ибо критерием
в данном случае служит не степень точности эксперимен¬
тальной установки, а ясность теоретического мышления,
не затемненного суевериями и предрассудками. Поэтому,
касаясь этих «опытов» Крукса, Энгельс обращает внима¬
ние на главное в данном случае обстоятельство, касающее¬
ся Крукса: «...взял ли он с собою главный аппарат,
скептически-критическую голову, или сохранил ли его
до конца в пригодном для работы состоянии» (стр. 32).
Подытоживая критический разбор многочисленных
спиритических «явлений», Энгельс делает вывод: самым
верным путем, ведущим естествоиспытателей к мисти¬
цизму, является вовсе не теоретизирование пусть даже
идеалистически мыслящих натурфилософов, но самая пло¬
ская эмпирия, презирающая всякую теорию и относя¬
щаяся с недоверием к теоретическому мышлению вообще.
Ведь, как это показал Энгельс, существование духов до¬
казывается не на основании априорной логической необ¬
ходимости, на которую ссылаются натурфилософы-идеа¬
листы, следующие за Шеллингом и Гегелем, а на основа¬
нии якобы экспериментальных наблюдений некоторых из
естествоиспытателей.
«Презрение к диалектике не остается безнаказанным,—
резюмирует Энгельс.— Сколько бы пренебрежения ни
выказывать ко всякому теоретическому мышлению, все
же без последнего невозможно связать между собою хотя
бы два факта природы или уразуметь существующую
между ними связь. Вопрос состоит только в том, мыслят
114

ли при этом правильно или нет,— и пренебрежение к тео¬
рии является, само собою разумеется, самым верным
путем к тому, чтобы мыслить натуралистически и тем са¬
мым неправильно. Но неправильное мышление, если его
последовательно проводить до конца, неизбежно приводит,
по давно известному диалектическому закону, к таким ре¬
зультатам, которые прямо противоположны его исходному
пункту. И, таким образом, эмпирическое презрение к диа¬
лектике наказывается тем, что некоторые из самых трез¬
вых эмпириков становятся жертвой самого дикого из всех
суеверий — современного спиритизма» (стр. 36).
На разделе 7 плана обрывается изложение той части
«Диалектики природы», которую Энгельс предполагал
отвести специально критике отдельных реакционных те¬
чений в современном ему естествознании.
4. Значение критики Ф. Энгельсом идеализма
и метафизики естествоиспытателей для борьбы против
реакционных « теорий » в современных физике и химии
В связи с критикой Энгельсом агностицизма, меха¬
ницизма и спиритизма, проникших в естествознание во
второй половине XIX века, рассмотрим некоторые про¬
явления этих реакционнейших философских концепций в
современном естествознании, к разоблачению которых
полностью применима энгельсовская критика их неза¬
дачливых предшественников. При этом ограничимся
разбором лишь двух такого рода концепций (или «тео¬
рий») — одной, распространенной в современной химии,
другой — в современной физике.
В последние годы среди зарубежных, особенно англо-
американских, химиков получила распространение идеа¬
листическая и механистическая теория, известная под на¬
званием «теории резонанса». Сторонники этой теории про¬
поведовали сведение органической химии к квантовой
механике, т. е. сведение высшей формы движения материи
к низшей. Такое же сведение еще более сложных явлений
природы — жизни — к квантовой механике провозгласил
один из лидеров современного «физического» идеализма —
Э.	Шрёдингер. Но так как такое сведéние органической
химии, а тем более биологии, к квантовой механике не¬
возможно без грубого извращения существа не только
8*
115

биологических и химических процессов, но и квантово-
механических процессов, то в результате своих реакцион¬
ных попыток последователи «теории резонанса», равно
как и Шрёдингер, неизбежно пришли к антинаучным вы¬
водам. С этими выводами оказались неразрывно связан¬
ными их идеалистические утверждения о существовании
бога и о бессмертии души (Шрёдингер), о фиктивных, не
существующих реально «структурах» вещества, придуман¬
ных лишь ради удобства, которые затем вдруг обретают
способность превращаться в реальные объективные вещи,
начинают взаимодействовать между собой («резонировать»),
налагаться друг на друга («суперпозировать») и т. д.
В «Диалектике природы» Энгельс показывает, что при¬
знать специфический характер высших форм движения ма¬
терии — это вовсе не значит признать, «будто каждая из
высших форм движения не бывает всегда необходимым
образом связана с каким-нибудь действительным механи¬
ческим (внешним или молекулярным) движением, подобно
тому как высшие формы движения производят одновре¬
менно и другие формы движения и подобно тому как хими¬
ческое действие невозможно без изменения температуры
и электрического состояния, а органическая жизнь не¬
возможна без механического, молекулярного, химиче¬
ского, термического, электрического и т. д. изменения. Но
наличие этих побочных форм не исчерпывает существа
главной формы в каждом рассматриваемом случае. Мы, не¬
сомненно, «сведем» когда-нибудь экспериментальным пу¬
тем мышление к молекулярным и химическим движениям
в мозгу; но разве этим исчерпывается сущность мышле¬
ния?» (стр. 197).
Несомненно, что все химические и биологические про¬
цессы сопровождаются движением электронов, ибо атомы,
из которых образованы все вещества, в том числе и белки —
материальные носители жизни,— состоят из атомных ядер
и двигающихся вокруг них электронов. Электроны же дви¬
гаются и взаимодействуют между собой по законам кван¬
товой механики, т. е. механики микропроцессов. Но по
отношению к высшим формам движения (химической, био¬
логической) движение электронов и, следовательно, кван¬
тово-механические законы выступают как побочные, подчи¬
ненные, которыми отнюдь не исчерпывается сущность,
качественная специфичность высших форм движе¬
ния.
116

Критикуя механистическое положение, согласно кото¬
рому химия объявляется механикой (статикой и динами¬
кой) атомов, Энгельс писал: «...по моему мнению, такое
безусловное сведéние даже химических процессов к чисто
механическим суживает неподобающим образом поле
исследования, по меньшей мере в области химии. И тем не
менее это сведéние стало столь модным, что, например,
у Геккеля слова «механический» и «монистический» по¬
стоянно употребляются как равнозначащие и что, по его
мнению, «современная физиология... дает в своей области
место только физико-химическим, или в широком смысле
слова механическим, силам»...» (стр. 200).
Против Шрёдингера, против сторонников «теории резо¬
нанса» и других современных механистов-идеалистов могут
быть целиком направлены следующие слова Энгельса:
«Всякое движение заключает в себе механическое дви¬
жение, перемещение больших или мельчайших частей
материи... Но это механическое движение не исчерпывает
движения вообще. Движение — это не только перемена
места; в надмеханических областях оно является также и
изменением качества» (стр. 201).
Как теперь оказалось, движение микрочастиц мате¬
рии, каковыми являются, например, электроны, подчи¬
няется не законам старой механики, которая вообще не
знала качеств, а законам квантовой механики, которая
учитывает и отражает качественную специфичность явле¬
ний, происходящих с микротелами. Но это отнюдь не от¬
меняет и не ослабляет принципиального значения данной
Энгельсом критики механицизма, проповедующего пре¬
словутую сводимость высших форм движения к низшим.
Специфичность квантовой механики касается ее отличия
от обычной механики макротел, но вовсе не означает, что
с созданием квантовой механики химия и биология утра¬
тили свою качественную специфику и сводятся теперь
к квантовой механике. Отнюдь нет.
«Теория резонанса», как мы видели, носит вместе с тем
субъективно-идеалистический характер: она выдает за
объективные вещи выдуманные абстракции, существующие
лишь в голове сторонников этой «теории», приписывая
этим абстракциям существование вне и независимо от
человеческой головы. Именно на такой нелепый идеали¬
стический прием рассуждений обрушивается Энгельс в
статье «Естествознание в мире духов»:
117

«Точно так же обстоит дело и с математикой,— пишет
Энгельс. — Обыкновенные математики метафизического
пошиба горделиво кичатся абсолютной непреложностью
результатов их науки. Но к этим результатам принадле¬
жат также и мнимые величины, которым тем самым тоже
присуща известного рода реальность. Однако если только
мы привыкнем приписывать корню квадратному из ми¬
нус единицы или четвертому измерению какую-либо
реальность вне нашей головы, то уже не имеет особенно
большого значения, сделаем ли мы еще один шаг дальше,
признав также и спиритический мир медиумов» (стр. 36).
Таким образом, положения, высказанные Энгельсом
в «Диалектике природы», сохраняют все свое значение
в борьбе против реакционных, идеалистических и меха¬
нистических воззрений современных «физических» и «хи¬
мических» идеалистов. Эти положения помогли советским
химикам разгромить «теорию резонанса» и родственные ей
взгляды «физического» идеалиста Шрёдингера, которые
опирались, в частности на морганистскую биологию.
Другим примером того, как «Диалектика природы»
Энгельса помогает борьбе против реакционных течений в
современном естествознании, может служить критика
современного энергетизма.
К понятию «энергия» Энгельс подходил с позиций ма¬
териалистической диалектики, с позиций признания не¬
разрывности материи и движения. По Энгельсу, энергия
есть движение, и, как движение, она неразрывно связана
с материей и ее определенными видами. Различные
виды движения (механическое, физические, химическое)
Энгельс называет «особыми формами, способами сущест¬
вования одной и той же энергии, т. е. движения»; говоря
о формах движения, он в скобках ставит — «энергии»
(см. стр. 39); термин «движение» он в скобках поясняет:
«иначе говоря, энергия» (стр. 70) и т. д. Под этим углом
зрения Энгельс анализирует самое слово «энергия» и
вскрывает его недостаток, заключающийся в том, что оно
не подчеркивает главную сторону дела, а именно — не¬
отъемлемость энергии, как и движения вообще, от мате¬
рии. Энгельс отмечает, что «термин «энергия» отнюдь не
дает правильного выражения всему отношению движе¬
ния...» и что, «кроме того, он допускает видимость того,
будто «энергия» есть нечто внешнее для материи, нечто
привнесенное в нее» (стр. 54).
118

Эти критические замечания Энгельса ясно показывают,
в каком направлении следует давать более глубокое и бо¬
лее последовательное материалистическое обоснование по¬
нятия «энергия». Если следовать за Энгельсом, то это
нужно делать так, чтобы в этом понятии со всей ясностью
раскрывалась и выражалась неразрывная связь между
энергией и материей, но отнюдь, конечно, не так, чтобы
материя понималась как нечто производное от энергии,
нечто порожденное энергией. На такой идеалистический
путь встали в свое время энергетики, возглавлявшиеся
В. Оствальдом.
Опираясь в критике энергетизма на высказывания
Энгельса, изложенные им в «Анти-Дюринге», В. И. Ленин
в книге «Материализм и эмпириокритицизм» разоблачил
энергетику Оствальда как идеалистическую попытку мыс¬
лить движение без материи. С тех пор сделано много по¬
пыток возродить разгромленный Лениным энергетизм, вы¬
дать его за якобы новейшее достижение современной фи¬
зики, подменить им диалектический материализм. Этим
занимаются многие из современных идеалистически на¬
строенных физиков и философов. Рассмотрим вкратце их
«аргументацию».
Современная физика, особенно ядерная физика, ши¬
роко пользуется известным соотношением между массой и
энергией, указывающим на существование между ними
неразрывной связи, причем такой связи, которая имеет
строго определенное количественное выражение. Это соот¬
ношение содержалось (для случая света) в открытии
Н. Н. Лебедевым светового давления (в 1899 г.). Еще рань¬
ше (в 1871 г.) к идее о взаимосвязи между массой и энер¬
гией приближался (правда, в весьма предположительной
форме) Д. И. Менделеев, когда он развивал свое учение о
периодическом законе. С особенной силой это соотношение
обнаруживается в ядерных реакциях, сопровождающихся
так называемым дефектом массы. Однако Эйнштейн, ко¬
торый вывел указанное соотношение в его общем виде
(а не только для света) из теории относительности (1905 г.),
истолковал его в духе энергетизма, т. е. отрыва движения
от материи. Последователи Эйнштейна стали утверждать,
будто вещество и масса и даже материя вообще превра¬
щаются в энергию и будто единственной субстанцией
мира является энергия.
Энергетизм непосредственно смыкается со спиритизмом
119

и служит последнему в качестве наукообразного обосно¬
вания. Спекулируя на антинаучном положении о том,
что якобы вещество и даже материя вообще способны
превращаться в энергию и, значит, исчезать, а также спо¬
собны возникать, рождаться из энергии, спириты утверж¬
дают, что души бессмертны, ибо они представляют собой
устойчивый энергетический комплекс. Вызванный во
время сеанса дух (т. е. его мнимая «энергия») якобы спо¬
собен превратиться в материю, «материализоваться», по¬
скольку-де такая способность присуща энергии вообще.
После этого происходит обратная «дематериализация»
духов в результате обратного превращения материи в
исходную энергию духа. Так энергетика обслуживает
явную чертовщину и суеверие.
Положения, выдвинутые Энгельсом в «Диалектике при¬
роды», помогают разоблачить и разгромить эти чудовищ¬
ные по своей реакционности утверждения современных
энергетиков и спиритов. Подчеркивая многократно одно
из основных положений диалектического материализма —
положение о неразрывности материи и движения, Энгельс
прямо и безоговорочно указывает, что движение, «пони¬
маемое как форма бытия материи, как внутренне при¬
сущий материи атрибут, обнимает собою все происходя¬
щие во вселенной изменения и процессы, начиная от про¬
стого перемещения и кончая мышлением» (стр. 44).
Рассматривая энергию как движение, Энгельс тем
самым признает неразрывную связь энергии с материей,
невозможность существования энергии вые материи. По¬
этому попытка объявить энергию внешней по отношению
к материи, а тем более заменяющей, вытесняющей собой
материю, которая якобы способна исчезать и превра¬
щаться в энергию, должна быть отвергнута самым реши¬
тельным образом.
Что же касается «материализации» и «дематериализа¬
ции» духов, то убийственная, разящая едким сарказмом
и гневным обличением энгельсовская критика этих и им
подобных диких бредней спиритов дана в упоминавшейся
уже статье Энгельса «Естествознание в мире духов».
Таким образом, острое оружие энгельсовской критики,
отточенное в «Диалектике природы», сохраняет свое значе¬
ние и в борьбе против современного энергетизма, этой
разновидности «физического» идеализма. Иногда говорят
о мнимой устарелости взглядов Энгельса по этому вопросу
120

и объявляют отказ от основных диалектико-материалисти¬
ческих положений Энгельса за творческое развитие его взгля¬
дов. Такими вещами занимается даже кое-кто из советских
философов, выступая при этом от имени марксизма. Рас¬
суждения этих философов строятся на том, что-де во вре¬
мена Энгельса в физике еще не стоял вопрос об изменчи¬
вости массы, об «эквивалентности» массы и энергии и т. п.
Поэтому-де было естественно, что Энгельс опирался на то
представление об энергии, которое было общепринятым
в физике XIX века. Согласно этому представлению в по¬
нятии энергии видели физическую формулировку общего
понятия движения. Так защитник современного энерге¬
тизма характеризует прежний, материалистический взгляд
на энергию. Но это он делает лишь для того, чтобы убедить
читателя, будто этот материалистический взгляд в XX веке
устарел и должен быть заменен новым (по сути дела
чисто энергетическим) воззрением, которое якобы соот¬
ветствует уровню развития физики в XX веке. Защитник
современного энергетизма заявляет, что современная
физика, открыв изменчивость массы, вскрыла то, что
и раньше заключалось в определении энергии, а именно,
что понятие энергии охватывает якобы не только понятие
движения, но и материи, физически определяемой как
масса, заряд и пр.
В этом смысле, по мнению защитника современного
энергетизма, должна быть уточнена (а по сути дела — из¬
вращена) формулировка Энгельса.
Все это — чистейшей воды ревизионизм, стремление
изменить существо диалектико-материалистических воз¬
зрений и протащить гнилую идеалистическую идейку о
мнимом превращении вещества в энергию, о мнимом
охвате материи и движения понятием «энергии». Это — вред¬
ная болтовня людей, которые сами попали под влияние
реакционной буржуазной идеологии и выдают ее за мар¬
ксизм! Давая отпор всякого рода попыткам «развить»
взгляды Энгельса, подогнав их под энергетизм, советские
физики и философы успешно громят современный энерге¬
тизм вместе с его незадачливыми адвокатами, равно как
и весь современный «физический» идеализм. Современный
энергетизм и его философствующие адвокаты и проповед¬
ники были подвергнуты резкой критике в 1952 г. на ка¬
федре диалектического и исторического материализма Ака¬
демии общественных наук при ЦК КПСС и в Институте
121

философии Академии наук СССР, в партийной печати
(журнал «Большевик», ныне «Коммунист») и в специальной
печати (журнал «Успехи физических наук»), а также на
втором совещании по вопросам космогонии, где была по¬
казана связь современного энергетизма с идеалистическими
концепциями Джинса, Эддингтона и других «физических»
идеалистов-астрономов по вопросу об источнике звездной
энергии.
Разоблачая и критикуя современный энергетизм, со¬
ветские ученые-материалисты неизменно и прочно опи¬
раются на труды классиков марксизма-ленинизма, в том
число и на «Диалектику природы» Ф. Энгельса.
5. Трудовая теория антропогенеза.
Критика смешения понятий естествознания
с понятиями общественных наук
Последний раздел своей книги Энгельс предполагал
связать непосредственно с вопросами политики, он наме¬
чал дать всестороннюю критику социального дарви¬
низма и проанализировать, какое отношение имеет дарви¬
низм к социализму. В связи с этим Энгельс имел в виду
подвергнуть критике взгляды немецкого зоолога Оскара
Шмидта.
Эту часть последнего раздела своей книги Энгельс на¬
писать или хотя бы вчерне набросать не успел. Он сделал
лишь несколько заметок по этому вопросу; одна из них
гласила: «По поводу претензии Бюхнера судить о социа¬
лизме и политической экономии на основании борьбы за
существование: Гегель («Энциклопедия», I, стр. 9) о са¬
пожном деле». Соответствующее место у Гегеля гласит:
«...для того, чтобы изготовить башмак, нужно изучить
сапожное дело и упражняться в нем... Только для фило¬
софствования не считают обязательным требовать такого
рода изучения и труда». Примером такого рода «философ¬
ствований» без знания дела Энгельс считал, повидимому,
и претензию Бюхнера судить о социализме, не зная, что
это такое, и отправляясь лишь от того, что известно ему
о живой природе.
В другой заметке, подвергая критике социальный дар¬
винизм, мальтузианство, Энгельс показал, что все дарви¬
новское учение о борьбе за существование возникло вначале
122

как простое перенесение из общества в область живой
природы 1) гоббсова учения о войне всех против всех,
2)	буржуазного учения о конкуренции и 3) мальтусовской
теории народонаселения. Следовательно, сначала пред¬
ставления об обществе были распространены на природу.
«Проделав этот фокус (безусловная правомерность кото¬
рого — в особенности, что касается мальтусовского уче¬
ния — еще очень спорна), очень легко потом опять пере¬
нести эти учения из истории природы обратно в историю
общества; и весьма наивно было бы утверждать, будто
тем самым эти утверждения доказаны в качестве вечных
естественных законов общества» (стр. 249). Этим как раз
и занимались критикуемые Энгельсом социальные дарви¬
нисты.
Далее Энгельс показывает, что если животное, в луч¬
шем случае, доходит до собирания готовых уже средств
жизни, то человек производит их. «Это делает невозмож¬
ным всякое перенесение без соответственных оговорок
законов жизни животных обществ на человеческое об¬
щество... Здесь — при общественном производстве средств
развитий — уже совершенно неприменимы категории из
животного царства... Уже понимание истории как ряда
классовых битв гораздо содержательнее и глубже, чем
простое сведение ее к слабо отличающимся друг от друга
фазам борьбы за существование» (стр. 249—250).
Следовательно, уже здесь Энгельс с особой настойчи¬
востью выступает против перенесения законов и катего¬
рий общественных наук на качественно отличную от об¬
щества область явлений природы и, в равной мере, про¬
тив перенесения законов и категорий естествознания на
качественно отличную от природы область общественных
явлений. Такое перенесение свидетельствовало и о ме¬
ханицизме и об идеализме тех, кто занимался этим делом.
Из рассматриваемого (последнего) раздела своей книги
Энгельс выполнил лишь следующую его часть, которую
в общем плане своей книги он назвал так: «Дифференциа¬
ция человека благодаря труду...». Это была проблема
антропогенеза — происхождения человека. Решение этой
исключительно важной проблемы Энгельс дал в своей за¬
мечательной статье «Роль труда в процессе превращения
обезьяны в человека», которая представляет собой изложе¬
ние созданной Энгельсом подлинно научной теории антро¬
погенеза. Эту работу Энгельс начал писать сначала как
123

отдельное произведение, а затем включил ее в «Диалек¬
тику природы».
Труд создал человека — вот краткая формулировка су¬
щества энгельсовской теории антропогенеза. Нашими от¬
даленными предками Энгельс считал высокоразвитую по¬
роду человекообразных обезьян, которые под влиянием
своего образа жизни стали усваивать прямую походку.
«Этим был сделан решающий шаг для перехода от обезьяны
к человеку», ибо «рука стала свободной и могла теперь
усваивать себе все новые и новые сноровки, а приобретен¬
ная этим большая гибкость передавалась по наследству
и возрастала от поколения к поколению» (стр. 132, 133).
Далее Энгельс доказывает, что исключительно высокой
степени совершенства человеческая рука достигла «только
благодаря труду, благодаря приспособлению к все новым
операциям, благодаря передаче по наследству достигну¬
того таким путем особого развития мускулов, связок и,
за более долгие промежутки времени, также и костей,
и благодаря все новому применению этих переданных по
наследству усовершенствований к новым, все более слож¬
ным операциям...» (стр. 133).
Здесь со всей резкостью обнаруживается тот громад¬
ный шаг вперед, который сделал Энгельс по сравнению
с учением Дарвина. В решении Энгельсом проблем антро¬
погенеза центральное место занимает не «естественный
отбор» и, тем более, не «борьба за существование», а опре¬
деляющее влияние трудовой деятельности и внешних ма¬
териальных условий на организм возникающего человека
и передача по наследству тех изменений в организме,
которые были вызваны этими внешними воздейст¬
виями.
Дальнейшее развитие трудовой деятельности привело
к тому, что у формировавшихся людей появилась потреб¬
ность что-то сказать друг другу, т. е. потребность в об¬
щении между собой. «Потребность создала себе свой ор¬
ган» — орган речи, указывает Энгельс, решая этот вопрос
с позиций исторического материализма. Видя причину
возникновения нового физиологического органа в мате¬
риальном факторе, в потребности, вызванной изменивши¬
мися условиями жизни, Энгельс отмечает не только физио¬
логическую, но и общественную сторону данного явления.
Он закладывает основы теории происхождения языка как
средства общения, утверждая, что «это объяснение возник¬
124

новения языка из процесса труда и вместе с трудом яв¬
ляется единственно правильным...» (стр. 134).
Чрезвычайно важно то обстоятельство, что Энгельс
характеризует возникновение способности к звуковой
речи у человека как процесс медленный и постепенный:
«...неразвитая гортань обезьяны медленно, но неуклонно
преобразовывалась путем модуляции для все более раз¬
витой модуляции, а органы рта постепенно научались
произносить один членораздельный звук за другим»
(стр. 134). Но если Энгельс указывает на то, что способ¬
ность речи — как новое качество — возникла у наших пред¬
ков постепенно, то это значит, что Энгельс не только в био¬
логии, но и в науке о происхождении человека раскрывает
такую форму скачка, которая отвечает не взрыву, а по¬
степенному переходу от старого качества к новому. Эту
же постепенность развития Энгельс отмечает и дальше,
говоря о возникновении человеческого мозга: «Сначала
труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь яви¬
лись двумя самыми главными стимулами, под влиянием
которых мозг обезьяны постепенно превратился в челове¬
ческий мозг... Подобно тому как постепенное развитие
речи неизменно сопровождается соответствующим усо¬
вершенствованием органа слуха, точно так же развитие
мозга вообще сопровождается усовершенствованием всех
чувств в их совокупности» (стр. 135).
В этом высказывании важно не только указание на
то, что мозг, как и речь, возникает и развивается посте¬
пенно, но и признание внутренней связи между речью и
мозгом, между языком и мышлением, которая существует
с самого же начала их возникновения. Более того, здесь
Энгельс раскрывает двигательный стимул возникновения
мозга (и мышления), заключенный в материальной дея¬
тельности человека — в его трудовой деятельности — и
в материальной оболочке самой мысли — в языке. С этими
положениями Энгельса связаны известные высказывания
И. В. Сталина о постепенности возникновения сознания
в связи с материальными условиями жизни наших пред¬
ков, о постепенном характере развития языка, о единстве
языка и мышления, о языке как материальной оболочке
мысли.
Анализ процесса возникновения человека, т. е. выхода
человека из животного состояния и превращения в обще¬
ственное существо, Энгельс связывает с рассмотрением
125

психической деятельности животных и зачатков мышления
у высших из них. Этот вопрос специально затронут
Энгельсом в отрывке «Рассудок и разум». Всестороннее
естественно-научное исследование физиологических основ
развития психики животных и подготовления физиологи¬
ческих основ для возникновения человеческого мышления
дано в работах И. П. Павлова, которые, однако, появи¬
лись уже после смерти Ф. Энгельса. Как уже говорилось,
Энгельс в силу ряда условий не был знаком даже с рабо¬
тами предшественника И. П. Павлова — И. М. Сеченова.
В конце своей статьи о роли труда в происхождении
человека Энгельс переходит к вопросам политической эко¬
номии. На этом обрывается рукопись статьи. Но в других
заметках имеются указания на то, какие именно мысли
хотел развить Энгельс, связывая вопросы естествознания
с вопросами политической экономии. В порядке критики
буржуазных экономистов и естествоиспытателей, разобла¬
чая вредность смешения понятий общественной науки с по¬
нятиями естественных наук, Энгельс разбирает в частности
смешение буржуазными учеными в понятии «работа» кате¬
горий физики и политической экономии. «Эта категория,—
пишет Энгельс,— переносится механической теорией теп¬
лоты из политической экономии в физику... но при этом
определяется совершенно иначе... Кое-кто, повидимому,
даже непрочь перенести термодинамическую категорию
работы обратно также и в политическую экономию,— как
это делают некоторые дарвинисты с борьбой за существо¬
вание,— причем в итоге получилась бы только чепуха»
(стр 251—252).
В другом месте Энгельс ядовито высмеивает появив¬
шиеся «в новейшей псевдо-научной литературе различные
курьезные применения понятия работы в физическом
смысле к экономическим трудовым отношениям, и наобо¬
рот» (стр. 73).
Переходом из области природы в область человеческой
истории и подведением своего исследования вплотную
к той критике буржуазной политической экономии, кото¬
рую осуществил Маркс в «Капитале», Энгельс предпола¬
гал завершить «Диалектику природы».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Давая в целом оценку произведению Энгельса «Диалек¬
тика природы», можно сказать, что в ней Энгельс мастер¬
ски применил диалектико-материалистический метод к
решению основных проблем современного ему естество¬
знания. Говоря конкретнее, можно сказать так: с помощью
этого метода Энгельс, во-первых, по-партийному разгро¬
мил враждебные последовательному материализму пози¬
ции буржуазного мировоззрения в естествознании, пози¬
ции идеализма и агностицизма, метафизики и механи¬
цизма; во-вторых, дал новые, опирающиеся на диалек¬
тический материализм решения важнейших конкретных
проблем всего естествознания в целом (классификация
наук) и его отдельных отраслей, причем таких проблем, на
которых споткнулась и которые немилосердно запутала
реакционная, буржуазная философия; в-третьих, ряд за¬
мечательных предвидений и необычайно смелых предска¬
заний Энгельса, блестяще оправдавшихся впоследствии,
осветили дальнейший путь развития всего естествознания.
Сделать такие предвидения и даже понять их значение
было не под силу большинству естествоиспытателей
XIX века, не говоря уже о буржуазных философах.
Всего этого Энгельс достиг в результате творческого, дей¬
ственного применения диалектико-материалистического
метода к познанию природы. Он дал образец конкретного
применения марксистской философии к естествознанию
и разработки ее на естественно-научном материале.
127

Тем самым Энгельс блестяще доказал неизмеримое
превосходство марксистского диалектического метода —
единственно научного метода познания и изменения мира—
над всеми разновидностями реакционной буржуазной фи¬
лософии того времени. Он показал полную никчемность
той нищенской философской похлебки, какую под видом
«новейшей философии» подсовывали естествоиспытателям
идеологи буржуазии.
После смерти Энгельса в течение почти 30 лет рукопись
«Диалектика природы» пролежала под спудом в архивах
германской социал-демократической партии, лидеры ко¬
торой — оппортунисты и ревизионисты — боялись ее
опубликования и преступно прятали ее. Только в 1925 г.
рукопись была впервые опубликована в Москве.
В издании, вышедшем в свет в 1941 г. и более тщательно
подготовленном, был устранен ряд существенных ошибок,
имевших место в первоначальной расшифровке и переводе
на русский язык немецкого текста рукописи. Это издание
положено в основу всех последующих изданий произведе¬
ния Энгельса «Диалектика природы».
Таким образом, «Диалектика природы» не могла быть
известна В. И. Ленину. Тем замечательнее тот факт, что
в философских произведениях В. И. Ленина имеются
положения, представляющие собой по сути дела прямое
развитие важнейших идей и даже формулировок, содер¬
жащихся в «Диалектике природы». Ряд положений из
этой книги Энгельса приведен И. В. Сталиным в работе
«О диалектическом и историческом материализме»,
что также свидетельствует о важности «Диалектики
природы» для дальнейшего развития марксистской
философии.
Огромное значение произведения Энгельса для совре¬
менной науки определяется тем, что позднейшее естество¬
знание в своих открытиях пошло по пути дальнейшего
обнаружения и подтверждения объективной диалектики
природы — по пути, который столь блестяще был указан
Энгельсом. Новейшие открытия физики и астрономии,
химии и геологии, биологии и физиологии дают все новый
и новый фактический материал для того, чтобы объяснять
все явления природы с позиций последовательного диалек¬
тического материализма, объяснять природу из нее самой,
не прибегая ни к каким посторонним, сверхъестественным
силам. В каждой области современного естествознания
128

по-новому находят свое применение и подтверждение за¬
мечательные идеи Ф. Энгельса, высказанные им в «Диалек¬
тике природы»; эти идеи помогают советским ученым и
передовым ученым зарубежных стран разоблачать и гро¬
мить реакционные буржуазные воззрения, проникающие
в современную науку; они помогают обобщать с позиций
диалектического материализма достижения современного
естествознания и двигать вперед науку о природе.
9 В. Кедров

ПРИЛОЖЕНИЕ
В КАКОЙ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ
РЕКОМЕНДУЕТСЯ ИЗУЧАТЬ
«ДИАЛЕКТИКУ ПРИРОДЫ»
(методический совет)
1. При первоначальной знакомстве
с книгой Ф. Энгельса
«Диалектику природы» Ф. Энгельса рекомендуется чи¬
тать и изучать по меньшей мере в два приема. Первый раз
ее следует прочитать примерно в том порядке, в каком
расположены отдельные статьи, фрагменты и заметки во
всех ее изданиях начиная с 1941 г. При таком чтении чи¬
татель, приступая к изучению книги Энгельса, начинает
свое знакомство с наиболее отработанных разделов книги,
а не с отрывочных набросков и отдельных, иногда весьма
беглых записей. В основном читатель изучает тогда сна¬
чала те разделы книги, которые в качестве наиболее от¬
деланных сам Энгельс отделил от остального материала и
объединил во второй и третьей связках своих рукописей.
Прочтя эти разделы, читатель составит довольно полное
представление о всей книге в целом. К сожалению, в ныне
существующих изданиях «Диалектики природы» 1-й (важ¬
нейший) раздел книги («Статьи») оказался не совсем пол¬
ным. Из 11 пунктов и 5 подпунктов общего плана книги
в первом разделе представлены лишь 7 (меньше половины);
при этом такие исключительно важные части плана, как
математика и биология, как критика агностицизма и ме¬
ханицизма, по которым у Энгельса имелись более или
менее отработанные статьи и фрагменты, включенные
им во вторую связку рукописей, почему-то выпали из
1-го раздела изданной книги. В итоге первый раздел книги
(статьи) имеет ныне следующее содержание (в качестве
порядкового номера указан пункт или подпункт общего
плана, которому соответствует данная статья):
130

1. Введение.
2. Старое предисловие к «[Анти]-Дюрингу». О диалек¬
тике.
Естествознание в мире духов.
3. Диалектика.
4. Основные формы движения.
5.	1)	?
2) Мера движения.— Работа.
Приливное трение...
3) Теплота.
Электричество.
4) (материал у Энгельса отсутствует почти пол¬
ностью).
5) ?
6. ?
7. ?
8, 9, 10 (материал у Энгельса отсутствует).
11.	Роль труда в процессе превращения обезьяны в
человека.
Однако во 2-й связке рукописей имеются статьи,
относящиеся прямо и непосредственно к пустующим здесь
пунктам 5 (подпункту 1), 6 и 7, а в других связках — фраг¬
менты, предусмотренные подпунктом 5 пункта 5 (биоло¬
гия). Одновременно во 2-й связке имеется фрагмент, от¬
носящийся ко 2-му пункту общего плана и весьма обога¬
щающий его. Кроме того, среди фрагментов из 1-й связки
имеются такие, которые прямо дополняют пункт 3 плана
и подпункт 3 пункта 5 плана. Из этих статей и фрагментов
многие, повидимому, лишь по недоразумению не вошли
в 1-й раздел изданной книги, хотя Энгельс включил их
во 2-ю связку наравне с другими своими статьями, вошед¬
шими при издании книги в ее 1-й раздел. Поэтому пред¬
ставляется целесообразным вместе со статьями 1-го раз¬
дела изданной книги прочесть также и те статьи и фраг¬
менты, которые лишь по недоразумению попали во 2-й
раздел книги («Заметки и фрагменты»). Сюда относятся
прежде всего следующие 4 статьи (или фрагмента)
из 2-й связки, не попавшие в 1-й раздел изданной книги:
а) отрывок «Опущенное из «Фейербаха»» (стр. 154—
158), который следует читать сразу же после «Старого
предисловия к «[Анти]-Дюрингу». О диалектике», как не¬
посредственно примыкающий к нему;
9*
131

б) примечание к «Анти-Дюрингу». «О прообразах
математического бесконечного в действительном мире»
(стр. 213—218), которое следует прочесть сразу после
статьи «Основные формы движения» (стр. 44—59);
в) фрагмент «О негелиевской неспособности познавать
бесконечное» (стр. 184—187) и
г) примечание к «Анти-Дюрингу» «О «механическом»
понимании природы» (стр. 200—203), которое следует про¬
честь перед статьей «Роль труда в процессе превращения
обезьяны в человека» (стр. 132—144); причем сюда же сле¬
дует отнести и стоящую особняком статью «Естествозна¬
ние в мире духов» (стр. 28—37), которая по своему харак¬
теру примыкает не к статьям вводной части «Диалектики
природы», в частности не к старому предисловию к «Анти-
Дюрингу», а к статьям заключительной части книги
Энгельса.
Следует заметить также, что в 1-й раздел изданной
книги («Статьи») включено несколько фрагментов из ру¬
кописей Энгельса, не входивших во 2-ю или 3-ю связку,
а именно: «Диалектика» (стр. 38—43) и «Теплота» (стр. 79—
82). В связи с этим представляется целесообразным,—
раз в 1-м разделе уже присутствует материал из других
связок, а не только из 2-й и 3-й,— вместе со статьями 1-го
раздела прочесть также большой фрагмент из 1-й связки
«Случайность и необходимость» (стр. 172—175). Сделать
это тем более есть основание, что сам Энгельс указывал
в общем плане своей книги (см. подпункт 5 пункта 5), что
данный вопрос он предполагал рассмотреть в разделе био¬
логии в связи с анализом дарвиновского учения. Указан¬
ный отрывок следует поэтому прочитать после статьи
«Электричество» (стр. 83—131).
Но, встав на путь прочтения наряду со статьями 1-го
раздела книги некоторых фрагментов и статей 2-го раз¬
дела, надо это осуществить более последовательно, с тем
чтобы по возможности избежать при этом произвола,
а главное, восполнить пустующие или слабо представлен¬
ные части общего плана книги Ф. Энгельса. В самом деле,
фрагмент «Случайность и необходимость» начинается сло¬
вами: «Другая противоположность, в которой запутывается
метафизика,— это противоположность случайности и необ¬
ходимости» (стр. 172). Из заметки: «Тождество и разли¬
чие — необходимость и случайность — причина и дей¬
ствие — вот главные противоположности, которые, если
132

их рассматривать раздельно, превращаются друг в друга»
(стр. 170) следует, что в качестве первой противополож¬
ности, в которой запутывается метафизика, Энгельс пред¬
полагал рассмотреть (применительно к области биологии)
противоположность тождества и различия. В соответ¬
ствии с этим прочтению фрагмента «Случайность и необхо¬
димость» следовало бы предпослать прочтение четырех
фрагментов и заметок, касающихся «Тождества и разли¬
чия», а именно: упомянутой заметки, начинающейся с
этих слов (стр. 170), фрагментов «Абстрактное тожде¬
ство...» (стр. 168—169), «.Принцип тождества...» (стр. 170)
и «Hard and fast lines...» (стр. 167). Этим 4 фрагментам можно
условно дать общее название «Тождество и различие».
Ко всем перечисленным выше фрагментам, которые ка¬
саются вопросов биологии и прежде всего теории разви¬
тия (дарвинизма), тесно примыкают фрагменты и заметки,
в которых Энгельс на материале той же самой теории разви¬
тия в биологии разбирает вопрос о соотношении «индук¬
ции и дедукции». Поэтому, стремясь составить по возмож¬
ности более полное представление об этой весьма сущест¬
венной части «Диалектики природы», следует вслед за
предыдущими фрагментами по вопросам биологии прочесть
еще пять следующих: «Индукция и дедукция» (стр. 179),
«Бессмыслица у Геккеля...» (стр. 179), «Путем индукции
было найдено...» (стр. 180), «Всеиндуктивистам» (стр.
180—181) и «Единичность, особенность, всеобщность...»
(стр. 179). Этим 5 фрагментам также условно можно дать
общее название «Индукция и дедукция».
По тем же соображениям можно добавить к подразделу
физики фрагмент «Диалектическая логика...» (стр. 177—
179), непосредственно примыкающий по своему содержа¬
нию к статье «Теплота» (стр. 79—82) и неудачно названный
«О классификации суждений». В действительности же у
Энгельса здесь логически обобщается история открытия
закона сохранения и превращения энергии.
Исходя из тех же соображений восполнения отсут¬
ствующих частей книги, можно рекомендовать вслед за
статьей «Диалектика» (стр. 38—43) прочесть фрагмент из
1-й связки, начинающийся словами «Так называемая
объективная диалектика...» (стр. 166—167). Этот фрагмент
касается закона взаимосвязи противоположностей, до
изложения которого Энгельс не успел еще дойти в статье
«Диалектика».
133

Наконец, план статьи «Основные формы движения»,
который под заглавием «Набросок частичного плана»
случайно попал в самое начало книги (стр. 2), следует
отнести при первичном изучении книги ко 2-му разделу
книги, а именно — к подготовительным материалам к
указанной статье.
Таким образом, при первичном знакомстве с книгой
можно рекомендовать в строгом соответствии с общим
планом «Диалектики природы» читать наиболее отработан¬
ные статьи и фрагменты, которые далее именуются основ¬
ными, в следующем порядке (порядковые номера соот¬
ветствуют пунктам и подпунктам общего плана книги):
1. Введение (стр. 3—19).
2. Старое предисловие к «[Анти]-Дюрингу»...
(стр. 20—27). Опущенное из «Фейербаха» (стр. 154—158).
3. Диалектика (стр. 38—43). Так называемая объек¬
тивная диалектика... (стр. 166—167).
4. Основные формы движения (стр. 44—59).
5. 1) О прообразах математического бесконечного в
действительном мире (стр. 213—218).
5. 2) Приливное трение... (стр. 74—78). Мера движе¬
ния.— Работа (стр. 60—73).
5. 3) Теплота (стр. 79—82). Диалектическая ло¬
гика... (стр. 177—179). Электричество (стр. 83—131).
5. 4) ... (материал у Энгельса почти отсутствует).
5. 5) Тождество и различие (стр. 170, 168—170, 167).
Случайность и необходимость (стр. 172—175). Индукция
и дедукция (стр. 179, 179, 180, 180—181, 179).
6. О негелиевской неспособности познавать бесконеч¬
ное (стр. 184—188).
7. О «механическом» понимании природы (стр. 200—
203).
8. 9, 10. ... (материал у Энгельса отсутствует). Есте¬
ствознание в мире духов (стр. 28—37).
11.	Роль труда в процессе превращения обезьяны в че¬
ловека (стр. 132—144).
При таком чтении в основном по каждому пункту и
подпункту общего плана книги будут прочитаны более
или менее отработанные статьи и фрагменты.
Итак, из всех пунктов и подпунктов общего плана здесь
представлено не 7, а уже 11, т. е. как раз все пункты, ко¬
134

торые сам Энгельс успел хотя бы мало-мальски разрабо¬
тать. Весь же остальной материал, за исключением вы¬
писок, сделанных из произведений Гегеля и некоторых
других ученых, для первого раза можно читать в той после¬
довательности, в какой он изложен во 2-м отделе издан¬
ной книги («Заметки и фрагменты»). Что же касается
выписок из сочинений Гегеля и других авторов, то их при
чтении не следует смешивать с заметками самого Энгельса,
с записями его собственных мыслей. Поэтому по первона¬
чалу выписки сочинений Гегеля и других авторов лучше
всего пропустить.
2.	При углубленном изучении книги Ф. Энгельса
При повторном, более глубоком и систематическом
изучении «Диалектики природы» следует весь материал
прочитать в той последовательности, в какой его располо¬
жение предусмотрено в общем плане книги. При этом
целесообразно после прочтения более законченного и от¬
работанного текста или параллельно с его прочтением
прочитать весь подготовительный к нему материал, сопо¬
ставляя его с текстом основных статей и фрагментов. Не
вдаваясь в более подробные объяснения на этот счет, при¬
ведем возможный план последовательного изучения от¬
дельных разделов, статей и заметок книги Энгельса в со¬
ответствии с пунктами и подпунктами общего ее плана.
Порядковый номер статьи (арабская цифра) указывает
соответствующий пункт или подпункт общего плана «Диа¬
лектики природы». Звездочкой отмечены основные, т. е.
более отработанные, статьи и фрагменты, перечисленные
в предыдущем параграфе. Римские цифры указывают
части книги — вводную, основную и заключительную.
— Общий план (стр. 1).
I ЧАСТЬ
1. Введение* (стр. 3—19).
Из области истории (стр. 152—153).
Первая брешь — Кант и Лаплас (стр. 154).
С богом никто не обращается хуже... (стр. 158).
Естествоиспытательское мышление (стр. 162).
2. Старое предисловие к «[Анти]-Дюрингу». О диалек¬
тике* (стр. 20—27).
135

Неуничтожимость движения выражена в положении
Декарта (стр. 195).
Опущенное из «Фейербаха»* (стр. 154—158).
Бюхнер (стр. 159—161).
Гегель... пророческое место насчет атомных весов...
(стр. 162).
В случае с Океном... (стр. 162).
Теория и эмпирия (стр. 163).
Если Гегель рассматривает природу... (стр. 162).
Гегель конструирует теорию света... (стр. 232).
Ложную теорию пористости... (стр. 161).
Естествоиспытатели воображают, что они освобож¬
даются от философии... (стр. 164—165).
Какую бы позу ни принимали естествоиспытатели..,
(стр. 165).
3. Диалектика * (стр. 38—43).
Превращение количества в качество... (стр. 237).
Агрегатные состояния... (стр. 229).
Так называемая объективная диалектика...* (стр.
166—167).
Положительное и отрицательное (стр. 170—171).
Недурным образчиком диалектики природы... (стр.
234).
Взаимопротивоположность рассудочных определе¬
ний мысли... (стр. 168).
Переходы от одной противоположности к другой...
(стр. 230).
Полярность (стр. 171).
Поляризация (стр. 171).
II ЧАСТЬ
4. Основные формы движения * (стр. 44—59).
Набросок частичного плана (стр. 2).
Необходимо изучить последовательное развитие...
(стр. 145—146).
Астрономия... (см. табличку 13-ти наук) (стр. 153).
Сила и сохранение силы (стр. 225).
Сохранение энергии (стр. 224—225).
Обыкновенно принимается, что тяжесть... (стр.
193—194).
Притяжение и тяготение (стр. 194).
Превращение притяжения в отталкивание... (стр.
194).
136

При абсолютном 0° невозможен никакой газ (стр.
230).
Сцепление — уже у газов... (стр. 230).
Кинетическая теория должна доказать... (стр. 230).
Если Гегель рассматривает силу... (стр. 225).
Сила (стр. 225—227).
Сила (стр. 227—228).
Сила (стр. 228).
Движение и равновесие (стр. 195—196).
Движение небесных тел (стр. 196—197).
Диалектика естествознания (стр. 197—198).
Классификация наук... (стр. 198).
В конце прошлого... столетия... (стр. 198—199).
Как мало Конт... (стр. 199).
Гегелевское (первоначальное) деление... (стр. 199).
Физиография (стр. 199).
Во-первых, Кекуле (стр. 203—204).
5. 1) О прообразах математического бесконечного в
действительном мире * (стр. 213—218).
Так называемые аксиомы математики... (стр. 205).
Из области математики... (стр. 205—206).
Лишь дифференциальное исчисление... (стр. 218).
Количество и качество (стр. 206—207).
Число (стр. 207).
Единица (стр. 207—208).
Оттого что нуль есть отрицание... (стр. 208—210).
Нулевые степени (стр. 210).
(стр. 210—211).
Математика (стр. 211).
Асимптоты (стр. 211).
Что положительное и отрицательное приравнивают¬
ся... (стр. 171).
Прямое и кривое (стр. 211—212).
Тригонометрия (стр. 212).
Тождество и различие... (стр. 212).
Молекула и дифференциал (стр. 213).
Делимость материи (стр. 194).
Кинетическая теория газов... (стр. 230).
Делимость (стр. 195)
5.	2) Приливное трение... * (стр. 74—78).
Декарт открыл, что приливы... (стр. 223).
Майер... уже Кант высказал ту мысль... (стр. 223).
Теория Лапласа предполагает... (стр. 220).
137

Causa finalis... (стр. 193).
Первоматерия (стр. 193).
Представление о фактической химически однородной...
(стр. 236).
Ньютоновский параллелограмм сил... (стр. 220).
Ньютоновское тяготение (стр. 219).
Мера движения *.— Работа (стр. 60—73).
5.	3) Теплота * (стр. 79—82).
В движении газов... (стр. 229).
тv2 доказано и для газовых молекул... (стр. 230).
Удар и трение (стр. 224).
Трение и удар порождают внутреннее движение...
(стр. 235).
Потребление кинетической энергии... (стр. 224),
Диалектическая логика...* (стр. 177—179).
Однако выше доказано также... (стр. 179).
Абстрактное и конкретное (стр. 176).
Индукция и анализ (стр. 181—182).
Первое, наивное воззрение... (стр. 224).
Ньютоновское притяжение... (стр. 219).
Излучение теплоты в мировоепространство(стр. 228).
Клаузиус — if correct... (стр. 229).
В каком бы виде ни выступало... (стр. 229).
Заключение для Томсона, Клаузиуса... (стр. 229).
Эфир (стр. 231).
Свет и тьма... (стр. 231).
Электричество * (стр. 83—131).
Презрение эмпириков к грекам... (стр. 163).
Электричество (стр. 232).
Когда Кулон говорит... (стр. 232—233).
Статическое и динамическое электричество (стр.
234).
Электрохимия (стр. 235).
5.	4)
Новая эпоха начинается в химии с атомистики...
(стр. 236).
О том, как старые... (стр. 236),
Значение названий (стр. 237).
5.	5)
Тождество и различие... * (стр. 170).
Hard and fast lines... * (стр. 167).
Абстрактное тождество... * (стр. 168—169).
Принцип тождества... * (стр. 170).
138

Случайность и необходимость * (стр. 172—175).
Показать, что дарвинова теория... (стр. 248).
Индукция и дедукция * (стр. 179).
Бессмыслица у Геккеля * (стр. 179).
Путем индукции было найдено...* (стр. 180).
Всеиндуктивистам * (стр. 180—181).
Единичность, особенность, всеобщность... (стр. 179).
Реакция (стр. 238).
Жизнь и смерть (стр. 238).
Generatio aequivoca... (стр. 239—240).
Moriz Wagner... (стр. 240—242).
Критические замечания (стр. 242—245).
Батибий (стр. 247).
Протисты (стр. 245—247).
Индивид (стр. 247).
Например, уже часть и целое... (стр. 168).
Простое и составное (стр. 168).
Борьба за существование (стр. 248—249).
По отношению ко всей истории развития... (стр.
247).
Вся органическая природа... (стр. 247).
Повторение морфологических форм... (стр. 247).
Vertebratа (стр. 250).
Когда Гегель переходит от жизни к познанию...
(стр. 250).
То, что Гегель называет взаимодействием... (стр.
250).
Развитие какого-нибудь понятия... (стр. 176).
III ЧАСТЬ
6.	О негелиевской неспособности познавать беско¬
нечное * (стр. 184—187).
Когда Негели утверждает... (стр. 188).
Ad vocem Негели (стр. 188).
Дурная бесконечность (стр. 188).
Бесконечный прогресс есть, по Гегелю... (стр. 188—
189).
Вечные законы природы... (стр. 189—190).
Геоцентрическая точка зрения... (стр. 190).
Пример необходимости диалектического мышления...
(стр. 219).
Для того, кто отрицает причинность... (стр. 184).
Познание (стр. 190—191).
139

Формой развития естествознания... (стр. 191—192).
Вещь-в-себе (стр. 192).
Ценная самокритика кантовской вещи-в-себе... (стр.
192).
Взаимодействие... (стр. 183—184).
Эмпирическое наблюдение само по себе... (стр. 182).
Причинность (стр. 182—183).
Единство природы и духа (стр. 175).
7. О «механическом» понимании природы * (стр. 200—
203).
Применение математики... (стр. 218).
Геккель. (стр. 163).
Causae finales и efficientes... (стр. 163).
Другой пример полярности у Геккеля... (стр. 163—
164).
Превращение количества в качество... (стр. 167).
Механическое движение (стр. 197).
8 .
9.
10. Зачатки в природе... (стр. 251).
— Естествознание в мире духов * (стр. 28—37).
11. Роль труда в процессе превращения обезьяны
в человека * (стр. 132—144).
Рассудок и разум (стр. 176).
Struggle for life (стр. 249—250).
Работа (стр. 251—252).
Слово «работа»... (стр. 73. Примечание).
Таково примерное распределение материалов «Диалек¬
тики природы» по отдельным разделам, соответствующим
ее общему плану, которое можно было бы предложить
в целях последовательного чтения и изучения книги
согласно этому плану.
Разумеется, это распределение следует рассматривать
как сугубо ориентировочное; его ни в коем случае нельзя
абсолютизировать; возможны перестановки отдельных
фрагментов и заметок с тем, чтобы достигнуть большего
соответствия общему плану книги. Единственная цель
подобного рода распределения в данном случае состоит
в том, чтобы избежать сведения диалектики к сумме при¬
меров, чего не было и не могло быть у Энгельса. Приведен¬
ное выше распределение материалов позволяет яснее по¬
нять как общий замысел «Диалектики природы», так и
140

самый подход Энгельса к реализации этого замысла, т. е.
понять то, каким образом Энгельс предполагал и в зна¬
чительной мере уже осуществил творческое применение
марксистского диалектического метода к решению кон¬
кретных вопросов тогдашнего естествознания.
Кроме перечисленных выше материалов несколько
фрагментов и заметок, которые оказалось невозможным
включить ни в один из разделов общего плана, прихо¬
дится отнести в «Разное», в соответствии с тем, что 4-я
связка рукописей была озаглавлена Энгельсом так: «Ма¬
тематика и естествознание. Разное». Сюда отнесены сле¬
дующие фрагменты и заметки:
Различие положения в конце древнего мира,
около 300 г., и в конце средневековья — 1453 г.
(стр. 150—151).
Из области истории.— Изобретения (стр. 151—152).
Гофман... цитирует натурфилософию... (стр.162—163).
Подобно тому как Фурье... (стр. 161).
Секки и папа (стр. 223).
Наконец, вне разделов общего плана, естественно,
оказались и все ссылки Энгельса на литературные источ¬
ники, равно как и сделанные им и Марксом выписки
цитат из этих источников. Сюда относятся выписки и
ссылки на стр. 146—150, 150, 161, 168, 175, 195, 195,
220—221, 221—222, 223, 245.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение 	 3
1. Этапы работы Ф. Энгельса над «Диалектикой при¬
роды» 	 4
2. Идеологическая борьба в естествознании 70—80-х го¬
дов XIX века	 6
3. Развитие естествознания накануне 70-х годов
XIX века	12
4. Творческое применение Ф. Энгельсом марксистского
диалектического метода в «Диалектике природы». .	18
5. Общий план «Диалектики природы», составленный
Ф, Энгельсом	22
Глава первая. Общая (вводная) часть «Диалектики природы»            29
1. Историзм во взглядах на природу и ее познание чело¬
веком 	—
2. Возврат к диалектике — путь преодоления противо¬
речии в естествознании	 35
3. Характеристика главных законов диалектики. .	.	42
Глава вторая. Основная (центральная) часть «Диалектики
природы »	50
1. Формы движения материи. Предмет естествознания.	—
2. Связь наук и их классификация	62
3. Вопросы математики и механики	67
4. Вопросы физики. Учение о превращении энергии .	70
5. Вопросы физики и химии. Взгляды на строение
вещества	78
6. Различие форм скачков (переходов от одного качества
к другому) в развитии «неживой» природы ...	84
7. Вопросы биологии. Происхождение жизни и клетки	88
142

8. Вопросы биологии. Теория развития живой при¬
роды — дарвинизм
9. Вопросы биологии. Критика мальтузианства и пло¬
ского эволюционизма
Глава третья. Заключительная часть «Диалектики природы»
1. Критика «физиологического» идеализма и других
агностических «концепций» в естествознании .	.
2. Критика механицизма и других реакционных течений
в естествознании
3. Критика спиритизма и связанного с ним узкого эмпи¬
ризма есгествоиспытателей
4. Значение критики Ф. Энгельсом идеализма и метафи¬
зики естествоиспытателей для борьбы против реак¬
ционных «теорий» в современных физике и химии
5. Трудовая теория антропогенеза. Критика смешения
понятий естествознания с понятиями общественных
наук
Заключение
Приложение
В какой последовательности рекомендуется изучать «Диалек¬
тику природы» (методический совет)
1. При первоначальном знакомстве с книгой Ф. Энгельса
2. При углубленном изучении книги Ф. Энгельса .	.	.
92
96
104
109
113
115
122
127
130
135

Отзывы и пожелания
читателей просим направлять по адресу:
Москва В-71, Б. Калужская, 15, Госполитиздат,
редакция философской литературы.
Редактор Л. Князева
Технический редактор М. Пиотрович
Ответственные корректоры А. Русакова и Ю. Болховитянов
Сдано в набор 16 июня 1954 г. Подписано к печати 4 августа 1954 г.
Формат 84X1081/32. Физ. печ. л. 41/«- Услов. печ. л. 7,38. Уч.-изд. л. 7,48.
Тираж 100 000 экз. А 06107. Заказ № 3216. Цена 1 р. 70 к.
Государственное издательство политической литературы.
Москва, В-71, Б. Калужская, 15.
3-я типография «Красный пролетарий» Главполиграфпрома Министерства
культуры СССР. Москва, Краснопролетарская, 16.