АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ИМЕНИ А. М. ГОРЬКОГО

М
. ГОРЬКИМ
ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
В ДВАДЦАТИ ПЯТИ ТОМАХ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

М
. ГОРькии
ТОМ ТРИНАДЦАТЫЙ
ПЬЕСЫ
СЦЕНЫ. НАБРОСКИ
1907-1917
МОСКВА ·1972

7-3-1
Подписное

А. М. ГОРЬКИЙ
Капри. 1907—1908 гг.

ПОСЛЕДНИЕ
ПЬЕСА В ЧЕТЫРЕХ ДЕЙСТВИЯХ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Иван К оломийцев,
Яков — его брат.
Софья — жена Ивана.
Александр — 26 лет.
Иадежда—23лет.
Любовь—20лет.
Петр — 18 лет.
Вера — 16 лет.
Г-жа Соколова.
Лещ — муж Надежды.
Я к о р е в — околоточный надзиратель.
Федосья — няня, очень старая, полуглухая.
Горничная.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Уютная комната; в ле вой стене — камин. У задн ей стены —
ширмы, за ними видна односпа льная кровать, покрыта я красным
одеялом, и узкая белая дверь. Большой книжный шкаф делит
комнату на две ча сти, пра ва я больш е ле вой. Шкаф обращ ен
дверьми напра во, спинка его завешена ковром, к ней пр исл о­
нилос ь пианино; напротив — ш ирокий темный диван и малень ­
кое окно; в глубине этой комнаты дверь в с тол овую . Там светло .
Если к пианино поставить стул — он закроет проход в столо­
вую. У камина в глубоком кресле сидит Яков — седой, кудря­
вый, бритый, лицо мягкое, читает книгу . Сзад и кре сл а на пись ­
менном столе высокая лампа под абажуром из зеленой бумаги.
У стола, тоже в кресле, сидит Федосья, в руках у нее длин­
ное серое вязанье, на коленях большой клубок шерсти, она всё
время что-то бормочет. В стол овой бесшумно х од и т, накрывая
стол к обеду, горничная; там же Софья— она моло ­
жава, лицо бледное, глаза малоподвижны, всегда смогрят вдаль,
пристал ьно и тр евож но . Яков мешает угл и в камине, она при­
сл ушиваетс я к шуму , медл енно идет в комнату Якова, за шка­
фом нерешите льно остан авли вается.
Софья. Я не помешаю?
Яков. Конечно, нет! (Встречает ее улыбкой.)
Софья. Мне казалось — ты занят . . .
Яков (снимая пенсне). Чем?
Софья. Я хочу спросить тебя, — госпожа Соко­
лова, мать того, который стрелял в Ивана, просит при­
нять ее,— как ты думаешь, принять?
Яков (нерешительно). Не знаю... Как мать, она
имеет право на твое внимание... хотя
—
зачем ей обра­
щаться именно к тебе, а не к Ивану?
7

Федосья ( тихо и не поднимая головы, бормочет) %
Ждем-пождем да опять пойдем...
Софья. Ты веришь, что стрелял этот?
Яков. Видишь ли — я думаю, террористы не лгут,
заявляя, что он не принадлежит к их партии...
Соф ь я. Мне тоже кажется...
Яков. Ты что не сядешь?
Софья (опуская голову). Не хочется..*
Яков. У тебя утомленное лицо.
Софья (негромко). Когда я сажусь — меня одо­
левает слабость. (Тише.) Извини, но я снова принуж­
дена просить у тебя денег.
Яков ( торопливо, сконфуженный). В левом ящике
стола — пожалуйста! Верхний ящик, не заперто...
Софья. Как это тяжело — обирать тебя...
Яков. Э, полно, Соня...
Федосья (бормочет). Бери, бери у него деньги-
то! Умрет скоро... куда ему!
(И з столовой идет Любовь. Она горбата и — чтобы
скрыть свое уродство — всегда носит на плечах шаль
или плед. Теперь па ней большая желтая шаль. Остано­
вилась у пианино.)
Софья (задумчиво). Переехали мы в твой дом,
а тебя, больного, загнали куда-то в угол...
Яков (смущенно). Полно, Соня...
Софья. Я взяла сто...
(Любовь ставит к пианино стул и тихо играет.)
Яков. Послушай, я хочу предложить тебе...
Софья. Мне нужно идти, после обеда скажешь —
хорошо? (Идет.)
Яков (берет книгу). Когда ХОЧвШЬ ...
Федосья (тихо напевает на мотив колыбель­
ной песни). Эх, Яшенька, Яша. Горька судьба наш а...
(Дальше слова непонятны, но всё время старуха бормо­
чет,, точно баюкая ребенка.)
Софья (останавливается перед дочерью, не замечаю­
щей ее, ждет несколько секунд). Пусти меня, Люба.
Любовь. Я уже мешаю?
Софья. Но как же пройти?
8

Любовь. Мама, где я могла бы не мешать никому?
С о ф ь я (ставит ногу на диван и так обходит стул
дочери). Ну, не ЗЛИСЬ...
Любовь (вскакивая). Ты прыгаешь, чтобы потом
получить право упрекнуть меня за свой прыжок?
Софья (уходя, тихо). В чем, когда я упрекаю
тебя...
(Любовь встает и входит в комнату Якова.)
Яков (тихо). К ак ты легко раздражаешься...
Любовь (спокойно). Это все го ворят. Все жа-
луются на меня, точно я зимний холод или осенний
дождь...
Федосья (поет). А вот пришла Люба...
А чего ей надо...
Любовь (громко). Перестань, няня!
Федосья. Чего? (Чешет спицей голову и улы-
бается, глядя на Любовь.)
Яков. Ты преувеличиваешь, Люба...
Любовь. Холод и слякоть осени тоже нечто пре­
увеличенное, ненужное, враждебное людям... Скажи,
сколько мама взяла денег?
Яков. Сто рублей... А что тебе?
Любовь. Почему ты не хочешь дать сразу много,
чтобы ей не просить часто? Ведь это унизительно —
просить, р азве ты не понимаешь?
Яков (смущен). Ах, боже мой! Конечно, понимаю,
Я и хотел сейчас предложить ей...
Любовь (как бы напоминая.) Ведь ты бо гат...
Яков (улыбаясь). Был. Алюминий разорил меня...
Любовь. Зачем тебе понадобился этот алюминий?
Яков (виновато). Я думал, видишь ли, что было
бы хорошо, если бы люди получили красивый металл.
Железо — тяжело и мрачно, медь — такая жирная
всегда...
Любовь (вздохнув). Какой ты смешной!
Федосья. О господи, господи... помилуй нас,
грешников...
Любовь. Ты часто ошибался?
Яков (усмехаясь). Необходимо, должно быть,
чтобы иные люди делали ошибки...
9

Любовь (заглядывая ему в лицо), Я знаю одну
твою ошибку.
Яков (беспокойно). Да?
Любовь. Ты должен был жениться на маме...
Яков ( испуган). Люба!.. Это слишком сложно для
тебя, пожалуй! Я не решился бы так говорить об этом
на твоем месте.
Любовь. А где оно — мое место?
Яков (опуская голову). Странно ты говоришь,
право...
Любовь ( настойчиво). Почему я никогда не могу
рассердить тебя? Я всех могу вывести из себя, а тебя —
нет! Почему?
Яков. Бог мой, я не знаю...
Любовь. Маме было бы лучше с тобой, чем с от­
цом, который пьет, играет...
Яков. Милая Люба, зачем ты так говоришь?
Любовь. Народил больных и глупых детей и вот
оставил их теперь нищими на шее мамы...
Федосья (уловив слово «нищие», поет). Н ищая
братия, богова забавушка...
Яков. Т ак нельзя говорить об отце! Няня, молчи,
пожалуйста!
Федосья. Ась?
Любовь. Почему? Мне не нравится быть дочерью
человека, который приказывает убивать людей..»
Яков (тоскливо). Как резко, Люба...
Любовь. И бегает, как трус, когда в него стре­
ляют за это...
Яков. Он старый, нездоровый человек, уставший..»
Любовь. Разве болезнь оправдывает? Ведь он
болен оттого, что много кутил.
Яков (неприятно пораженный). Откуда ты знаешь?
Любовь. Это говорит доктор Лещ. Он тебе нр а­
вится?
Яков (возится в креоле). Твои слова могут услы­
ш ать...
Любовь. Доктор Лещ ... Тюремный врач... Какая
честь быть в родстве с таким... Ты что — хочешь в сто ­
ловую?
Яков. Я не могу больше слушать...
10

ШЬ» ,$Т»*нн*у &жогдй и*
Те &юмт> *та!-Я *е£к* тг/ $ш-?е?я тъ' ^р8р*1м,&
*' л !-1 ш«1] ?а«
ЩЖЬх 8&г*ш1 - а &« ззщй*,*
Т»£$£ш&шшу?
т&|-з*д&.»>
¿ШЩ* М
£$чш е% ы$*й,ч$т>
ж
ъат
ьп*
пьт\т'ттъ+ .~
ШШ», Во,шш*$ ^¡Йцай^Ь*^ эд гжъ ?&щ>1жь+
ЖЗШЬ.
Шр&хшъ ¿
ож
ь
н
ж
ъ
н
мршъ
$£*$& ж~'м*ъ
Ж
Ш
Ж
Ж
% ш% ?$жрь т$
т
ж
т
.т%
т
ши.
ШШЪ, ¡шряътщщт т&^1 Т&
ж
%мжмж гжт д а «^%
«щ*!
ЛЩЖ* 0а8оы?Т&?&««
д&т$ш чиымиЛ-
щжжжзямнгь
ящ«$...
я£ШЫШёЩ||
¿*^^тя*ът>ть
I #ЬтШ
-?Ъ?&
Ш
Ъ
Г
рТ
€Ъ,т
ГЛ& 6 0 й*ГО «Т|*%*1Г*
тъ
ш
«то,,,
Ш
)ВЪ.
08% ст»$Шгт$д»р*NoЙ ушлешЬ/
г
ь
,*«удодо!#·.,,
^ШЩ7Г^»1 'МЛаа.' *н!»яд**«ге^ад«*
^югъ
&Т?ФГ»**»« «ШГО нугж%*
О?ОД4
ШШ>» {ивя$1да1ю нораж»и»шйI Ш т ты зк&ешД
ЭТО
ле к т о р а Я«Й|*.0КЪ· ТОЙ* щ*»ъкг~
.
!*ОЗйТОЯ ВО*
К
^ А ^ ! Тыж слое» ыогугь у&лш&ш^.
«о $$тт оа$ш « ас* гммрт% Щ&*
т <**Д«8*о|-ь Л«шзЛ.<Ъфття& щж*.. Лвзш ч&пъ
$тъ ъ% родсте* съ тадшаа,,« т<т#&ю*ъ !Ты что - же
«ПОСЛЕДНИЕ».
Страница машинописи с правкой М. Горького,

Любовь (пожимая плечами). Сиди... Куда тебе
с твоим сердцем! A-а, вот пришли любимчики... твои,
мамины, всего света.
Яков. Но ведь и твои...
Любовь (задумчиво). Любовь к жалко му — это,
я думаю, нездоровая любовь...
Яков. Ты даже себе самой говоришь колкости!
Вера (из столовой, за нею Петр). Д ядя!
Федосья (громко). А вот мои последние... детки
МОИ последние... (Перестает вязать и смотрит па всех
с улыбкою на темном лице.)
Вера. С каким интересным человеком мы позна­
комились!
Яков. Это ты всё время катался на коньках,
Петр? Смотри, тебе вредно!
Петр (задумчиво). Пустяки!
Вера. Понимаешь, к нам на улице привязались
какие-то трое — наверное, из черных сотеп...
Петр. Три пьяных идиота — идут за нами и го­
ворят гнусные вещи...
Вера. Я им крикнула: мы дети Коломийцева...
Любовь. На колени! Шапки долой...
(Петр исподлобья смотрит на Любовь.)
Вера (Любови). Мы испугались, нужно же было
сказать им, кто мы!..
Любовь (с улыбкой). А они, у знав это, начали
ругаться еще сильнее, да?
Петр (подозрительно). Почему ты знаешь?
Вера. Д а, Люба, это верно! Я не понимаю — как
же? Ведь они должны уважать властей? Это революцио­
неры обязаны не уважать, а они — почему?
ЯКОВ ( поучительно, но мягко). В РОССИИ НИКТО
никого не уважает...
Любовь. Что же дальше?
Вера. Вдруг навстречу нам идет молодой человек.
Я уже хотела ударить одного из них коньками, того,
который был ближе, но этот человек...
Петр (усмехаясь). Верка действительно хотела
драться...
Вера. Этот господин крикнул им —
-
прочь! (Фе-
12

досъя чему-то беззвучно смеется.) Они зарычали И — я а
него! Вот было страшно! Тут он вынул револьвер...
(Смеется.) Как они побежали!
Федосья ( вслушивается, смеется) . Ах ВЫ, МОИ
милые, ах, веселые...
Петр. Ломаными линиями, чтобы не попала пуля.
Любовь (негромко). Вот так же бежал отец,
когда в него стреляли...
Вера. Что?
Любовь. Наверное, так же ...
Петр (строго). Зачем ты это сказал а?
Любовь. Просто так...
Вера. Что такое она сказала?
Петр. Ничего... Продолжай!
Вера. Он очень красивый...
Петр (задумчиво). Хороший голос и такая простая
речь...
Вера. Брюнет, с острой бородкой,— мечтательные
глаза... Я думаю — он пишет стихи...
Любовь. А твой револьвер, Петр?
Петр (хмурясь). Не буду я таскать его с собой...
Я не люблю таких вещей...
Вера. Он — трусишка!
Яков. Вот что, дети, давайте скроем от мамы
этот случай, чтобы не волновать ее...
Вера (разочарованно). Д а? Я бы хотела расска­
зать и ей!
Яков. Потом, после — хорошо?
Вера. Да...
Петр (задумчиво). Мы с ним долго гуляли... Мне
хотелось пригласить его к нам...
Вера. Вот хорошо, Петька!
Любовь. Ты думаешь, он пришел бы?
Петр. А почему нет?
Надежда (входит). Зачем это все набились
сюда? Они тебе мешают, дядя?
Яков. Нисколько! Ведь каждый день перед обе­
дом все сходятся ко мне...
Надежда. Знаете, этот мерзавец, который стре­
лял в папу, заболел.
(Все смотрят на нее, становится тихо.)
13

Надежда. Муж говорит, что он не притворяется.
Петр ( беспокойно) . Почему его так долго не судят?
Надежда. Он всё еще не сознается...
Петр. Мне кажется, что он где-то близко,,,
Вера. Что такое?
Любовь. Где же?
Петр. Тут... за дверьми...
Надежда. Какой вздор!
Петр. Стоит и ждет, чтобы его простили...
Надежда. Не глуп, однако...
Софья ( входит. Тревожно). Кто ждет прощения?
Надежда. А этот, который стрелял в отца.,,
Софья (оглядывая всех). Кто это знает?
Яков (успокаивая). Это Петр сказал , Соня! Ему
кажется, что этот человек где-то около нас и ждет, чтобы
мы ему простили.
Софья (странным тоном). Революционеры счи­
тают себя правыми...
Любовь. Как все властолюбцы...
(П ет р незаметно уходит. Вере скучно, она стоит сзади
кресла няньки, прикрепляя ей на голову бумажные цветы
с абажура лампы. Любовь смотрит на всех из угла непо­
движным взглядом. Надежда всё время охорашивается,
тихонько напевая.)
Любовь ( серьезно, Вере). Цветы ей не идут.
Вера. Разве?
Софья. А где Александр? И Павел Дмитриевич?
Надежда. Муж только что пришел, переоде­
вается. Это он сказал, что убийца заболел...
Софья (тревожно). Заболел? Чем?
Надежда. Сходит с ума, кажется. (С иронией.)
Тебе его жалко, мама?
Софья. Я не сказала этого...
Любовь (усмехаясь). Потому что боишься?
Надежда. Эта мама становится какой-то чу­
дачкой!
Вера. Не обижайте ее, а то она не купит мне новые
коньки.
Любовь (матер и). Скажи, ведь тебе его жалко?

Софья. Мне надоело всё это злое. Тюрьмы, суды,
казни — противны.
Яков (вздыхая), С каждым днем их всё больше...
Надежда. Это необходимо, чтобы люди могли
ж ить спокойно.
Любовь. Д аже индусы перестают верить, что
покой есть счастье...
Софья (неожиданно для всех). Террористы зая­
вили, что он не участвовал в покушении.
(Все смотрят на нее, Любовь стоит, закрыв злаза кни­
гой, и через нее смотрит на всех подстерегающими
глазами,)
Надежда (не сразу). Разве можно верить ре­
волюционерам? Как это наивно, мама!
(Виновато улыбнувшись, Софья садится на стул и как
бы вдруг стареет, мякнет, опускает голову,)
Александр (в столовой, кричит). Послуш ай­
те, эй! Почта была?
Надежда. На этажерке в гостиной лежит пись­
мо тебе... Вера, иди причешись, ты ужасно растрепана.
Вера. Ой, мне не хочется!
Надежда. Ну, не кривляйся. (Ведет ее за собой,)
Ты становишься небрежной; имей в виду, что мужчины
терпеть этого не могут...
Вера. Господи! Опять мужчины! Маленькую меня
пугали чертями, выросла — пугают мужчинами...
Яков (тихо). Что с тобой, Соня?
Софья (вздрогнув). А? Я задумалась...
Александр. Обед скоро?
Софья. Д а ... сейчас...
Александр (идет, насвистывая), М аленький
митинг? По вопросу о финансах или — внутренняя
политика, а?
Любовь. К ак это остроумно!
Александр. К ак ты горбата!
Софья (укоряя), Александр!
Александр (не глядя на мать). Mon cher o n cleх,
ка к здоровье ваших ножек?
1 Мой дор огой дяд я (франц,),
15

Любовь (уходя в дверь за ширмой) . Выгони его,
мама!
Александр (прищуриваясь). Э? Что я слышал?
Оскорбила и спряталась, точно жиденок-революционер.
Софья (про сит). В самом деле, Александр, иди
в столовую.
Александр. Д а , maman? Вы — командуете?
Софья (печально). Н а тебя неприятно смотреть...
Александр. Нет, что я слышу? Вы, maman ,
кажется, наконец хотите заняться моим воспитанием?
Яков. Довольно, Александр! Как ты можешь?
Александр. Bien. . . 1 Я имею маленькое дело
к тебе, дядя.
Софья. Он не даст денег.
Александр. Вы это знаете наверное?
Софья. Я просила его не давать.
Александр. Д а, дядя? Она просила?
Яков. Конечно, если она говорит.
Александр (злится). Вот рыцарский ответ!
«Конечно, если она говорит!» Я это запомню. Но —
что же вы, дядя? Как вы отнеслись к ее просьбе?
Яков (смущенно). Я? Я дал слово, что исполню
ее просьбу.
Александр. Весьма похвально]
Яков (мягко). Ты извини меня, Саша, но такая
жизнь, как твоя... эти ночные кутежи., .
Александр. Кто же устраивает кутежи днем?
Софья. Ты посмотри, какое у тебя лицо. И ты
уже лысеешь...
Александр. Лицо энергичного человека, а лы ­
сина придает ему солидность. Я бледен, потому что
утомлен ежедневными поисками куска хлеба..,
Мои
родители произвели меня на свет, но не позаботились
обеспечить средствами для приличной жизни...
Софья (тихо). Я прошу тебя перестать...
Александр. Почтенный папаша много брал
взяток в городе, но мало в клубе за карточным столом...
Яков (тоскливо). Какой цинизм, Саша...
1 Хорош о... (Франц.).
16

Софья (спокойно и убито). Ты понимаешь, что
говоришь?
Александр. Вполне. И вот, благодаря неудач­
ной игре отца, я оказался в полном проигрыще.
Яков. Ужасно, Александр, ужасно! Будь мило­
серден, уйди. З а что ты мучаешь мать?
Александр. Cher oncle, двадцать пять рублей,
и—я уйду!
Яков. Возьми, пожалуйста... на столе под прес­
сом. Но — я спрашиваю — неужели тебе ие жалко
мать?
Александр (искренно). А кто пожалеет рас­
путного молодого человека — кандидата в помощники
полицейского пристава? Мне предстоит бить морды чело­
веческие, брать взятки понемногу и — получить в жи ­
вот пулю революционера... Как вам нравится эта блестя­
щая карьера? (Насильственно смеясь, уходит.)
Яков (не сразу). Как он похож на своего отца!
Софья. Я не знаю, как надо говорить с ним, что
сказать ему! Зачем ты дал ему денег? Он снова будет
пить всю ночь.
Яков. Но что же делать? Надо же было, чтобы он
ушел!
Софья. Мы тебя ограбим, Яков... Зачем ты с нами?
Яков. Оставь, дорогая Соня. Я хочу быть полезен
тебе и сумею, ты увидишь! Вот приедет Иван...
Софья. Твоих денег ненадолго хватит...
Яков. Но разве только деньги, Соня...
Софья. Нам ничего не нужно, кроме денег...
Федосья. Сонюшка, Андрюша-то Р язан ов —
жив ли?
Софья (громко). Умер, няня. Я тебе говорила.
Федосья (качая головой). Д а, да... Застрелили
его... да...
Софья (равнодушно). Это Бородулина застрели­
ли...
Ф е д о с ь я. Да, помню, помню... Андрюша-то .,,
тоже мой выкормок... Много их...
Софья (взглянув па старуху). Ты знаешь, ЧТО
Рязанов сек крестьян в ее деревне... может быть, родст­
венников своей нянь ки.
17

Яков. Почему ты говоришь об этом?
Софья. Не знаю... Так...
Федосья. Да... мно-ого!
Яков ( тихо просит), Я хочу поговорить с тобой
о Любе. Можно?
Софья (подозрительно), Что такое?
Яков. Мне кажется, она что-то чувствует... чего-то
ищет...
Софья. Все теперь чего-то ищут.
Яков. С нею обращаются грубо...
Софья. Я?
Яков. О, нет, конечно! Ты только ... менее внима ­
тельна к ней...
Софья. Она тоже нехорошо относится ко мне...
Впрочем, она со всеми одинакова...
Яков (тихо, намекая). Кроме меня, Соня...
Софья (помолчав). Нет! Она не может знать!
(С силою,) И — не должна знать, Яков! ( Порывисто,
тихо,) Я мучительно люблю это несчастное существо,
я люблю... Но моя любовь — трусливое чувство винова­
той; я боюсь, что вскроется моя вина перед нею, и —
люблю ее издали, не смею подойти к ней, говорить
с нею...
Яков. Это напрасно, Соня. Скажи ей, скажи ...
Софья. Не могу...
Яков. Потом, не сейчас, но — скажи!.. Теперь ты
слишком мрачно настроена... это проклятое, безумное
время подавляет тебя...
Софья. Я тоже ищу. Я хочу понять, что мне де­
лать? Ведь дети мои погибают, Яков! Я спрашиваю
себя: где ты была до этой поры? Чем вооружила детей
для страшной жизни?
Яков. Голубушка — спокойнее! Кто же знал...
Софья. Я спокойна —
· господи боже мой! Я всё
думаю, думаю, но я — спокойна!
Яков. Нет, Соня! Это глупое покушение на жизнь
Ивана и затем его отставка ошеломили тебя, ты расте­
рялась — понятно! И к тому же дикий вой газет... они
клевещут, сочиняют...
Софья. Ты говоришь по совести — они клеве ­
щут?
18

ЯКОВ (не глядя па нее). Они преувеличивают...
Иван, конечно, не очень.... он слишком . ..
Софья. Нет, будем правдивы. Мы знаем, что г а ­
зеты не клевещут...
Яков. Ах, Соня... Это, должно быть, страшно
трудно — остаться честным, имея пятерых детей...
Софья. Не говори так! Ты сам себе не веришь..,
Яков (сконфужен). Всё против человека в нашем
обществе, вот что я хотел сказать! Невозможно быть
самим собой...
С о ф ь я (всё время ходит по комнате, сняла цве­
ты с головы няньки, бросила их в угол). Человека, имею­
щего пятерых детей, мы знаем лучше газет. Нам извест­
но, что этот человек кутила и развратник; он устроил
игорный дом рядом с комнатами, где спали его дети.
Какие женщины бывали у него! Он оскорблял свою жену
непрерывно десять лет — сколько любовниц имел он!
Разве не он развратил Александра? А почему я не умела
помешать этому? Он пьяный уронил Любу на пол, сде­
лал ее уродом — как я могла допустить? Поздно думать
об этом? Поздно, да, я знаю ...
Яков (качая головой). Как ты ошиблась однажды...
Софья. Я это знаю... Ты — мягок . . . да, с тобой
было бы спокойнее жить... Ты честный человек. Мне
было тридцать пять лет, когда я догадалась об этом,
а Любе уж было десять. Д есять лет я не думала о тебе...
забыла про тебя и вспомнила в год, когда Иван, помещик,
дворянин, — пошел служить в полицию. Ты застрелил­
ся бы, но—не пошел! И вот десять лет пытки и униже­
ний и для меня и для него... Как он быстро развратил­
ся, прогнил... Когда в него стреляли — мне стало жал ­
ко его, я готова была простить ему всё, что можно..,
Но он вел себя так унизительно, трусливо...
(Из столовой идет доктор Лещ , человек средних лет7
с больным желтым лицом. Он шагает осторожно, при­
слушивается, предупредительно кашляет.)
Лещ. Если помешал —■приношу извинения! Вам
сказала Надя о том, что подозреваемый в покушении
заболел?
Софья, А зачем я должна знать это?
19

Л е щ (поучительно). Человек этот не может быть
безразличен для вас; странно вы говорите! Вы непосред­
ственно заинтересованы в том, чтобы он понес должное
наказание,— как
же иначе? ( Считает пульс Якова,
глядя в потолок.) Как спали?
Яков. Плохо.
Лещ.А сердце?
Яков. Замирает...
Софья. Он не сознается?
Лещ. Нет! Аппетит?
Яков. Плохой. Ванны меня ослабляют...
Л е щ. Я это предвидел, разумеется.
Софья. Может быть, действительно не он стрелял?
Лещ. Не знаю. Меня это не касается. Ванны надо
продолжать.
Федосья (улыбаясь). Доктор, полечил бы ты
меня, а? Полечи-ка! (Тихонько смеется, точно тор­
жествуя.)
Л е щ (солидно). Далее — Александр может полу­
чить должность помощника пристава, но это будет
стоить пятьсот рублей.
Софья. Надо дать взятку?
Л е щ. А как же? Разумеется.
Софья. У нас нет денег.
Лещ. Несомненно. Но я думаю, дядя Яков пони­
мает насущную необходимость всей семьи...
Софья. У него тоже нет денег...
Л е щ (пристально глядя на нее). Сенсационно.
И — странный тон — как будто эту взятку требую у
вас я сам!
Яков (торопливо). Это не совсем верно, Соня,
я могу дать пятьсот...
Софья (зятю). Вам кажется, что Александр будет
на месте в полиции?
Лещ. Я , как вам известно, человек правдивый,
и скажу прямо: полиция — это единственное учрежде­
ние, где ваш сын может служить. Я отношусь к нему
отрицательно и не скрываю этого даже от него. Р азу ­
меется, в нем есть и добрые чувства, но в общем — это
анархист, человек, лишенный внутренней дисциплины,
существо с расшатанной волей... недоучившийся юнкер...
20

Софья. Когда вы осуждаете людей, вы говорите
охотно, но ужасно длинно.
Л е щ (любезно). Тут виновато обилие недостатков
в людях...
Софья (Якову). Мне не хочется, чтобы Александр
служил в полиции...
Яков (бормочет). Что же делать?..
Лещ. Не вижу, где бы он мог служить кроме, по ­
ложительно не вижу. У него есть некоторая военная
выправка, он был вольноопределяющимся, имеет к а ­
кой-то чин . Я думаю, он будет недурным полицей­
ским... для провинции, разумеется!
Яков (осторожно). Главное, Соня, он уйдет из
дома, и дети избавятся от его влияния... Ты позволь
мне дать эти деньги...
Софья (пожимает плечами). Я не понимаю, ЧТО
надо делать.
Яков. Деньги — кому?
Л е щ. Я дал слово, что не назову имени лица, ко ­
торое желает получить деньги.
Яков (смущенно). Конечно... понимаю . . .
Лещ. Не очень приятное поручение давать взят­
ки... Что, скоро обед?
Софья. Идемте. (Помогая Якову встать.) Вот Я
и продала сына...
Л е щ (наставительно). Продавая— получают день­
ги...
Софья. На душе у меня — нехорошо...
Яков (тяжело двигая ногами). Что делать! Без
взяток не работает машина нашей жизни...
Л е щ (идя за ними). Без денег — невозможна лич ­
ная независимость...
(Из столовой навстречу им идет Надежда.)
Лещ. Ты что?
Надежда. На минуту, П авел... (Ведет его назад
в комнату Якова. Тихо.) Получил?
Л е щ (недовольно). Как это неосторожно и некор­
ректно... точно я спрячу эти деньги от тебя, фу!
Надежда (целуя его). Милый Пашка, не сер­
дись! Пятьсот! да? А ты получишь — двести?
21

Лещ. Тише!
Надежда. И купишь мне крест из гранат, пом­
нишь, ты обещал? Ты должен подарить мне этот крест:
ведь пл ан — мой!
Лещ. Я , разумеется, сдержу слово! Идем же! Там
садятся за стол... Что за шум?
( Прислушиваются.)
Надежда ( удивленно) . Приехал отец!
Лещ. Гм... неожиданно!
Иван (в столовой). Почему меня никто не встре­
тил?
Софья. Кто же знал, что ты приедешь сегодня?..
Иван. Но я послал вам телеграмму!
Софья. Не кричи...
Лещ. Подождем здесь, пока он остынет.
Надежда (вздыхая). Ах, этот комик папка!
Иван (в дверях столовой). Вы боитесь проехать
по улице рядом с человеком, которого злодеи осудили
на смерть, хотя человек этот ваш отец, да?
Софья. Садись, ешь, Иван..,
Иван (идет в комнату Якова). Я не хочу ваших
объедков! Надежда, почему меня никто не встретил?
Надежда. Мы не знали!
Иван. Неправда! А, господа! Я понимаю вас!
С того дня, как я не служу,— цена мне упала в ваших
глазах...
Лещ. Вы бы поздоровались прежде...
Иван. Что? Здравствуйте...
Лещ. Преступник, который...
Иван. Который поднял безумную руку на меня,—
что он?
Лещ. Заболел острым расстройством нервов...
Иван. Это его не оправдает, нет, шалишь!
Лещ. Ну да, но его нельзя судить...
Иван, П очему? (Он опускается па диван. В дверях
столовой стоят Пе тр, Вера, Софья, потом Александр,
Из двери за ширмами в комнату Якова входит Любовь,
останавливается у кресла няни, задумчиво гладит рукой
ее щеку, ст аруха что-то бормочет, тихонько смеется,
кивая головой, Лещ и Надежда около Ивана. В столо-
22

вой — горничная.) Это поразительно! За то, что я не
позволил застрелить себя,— меня бесчестят газеты и
даже принуждают уйти со службы... а извергам, убий­
цам — мирволят, потому что у них, видите ли, слабые
первы! И называют это — конституцией! К ак жить ,
спрашиваю я вас, как жить?
Софья (уходя в столовую). Садитесь за стол!
Иван. Разве пойдет мне кусок в горло!
Александр. А ты выпей водки, и он пойдет.
Иван. Почему ты не встретил меня на во кзале?
Александр. Иу, брось это!
Иван (почти искренно). Нет, мне обидно... Разве
я не заслужил вашего внимания, дети, а?
Яков (из столовой). Да перестань же, И ван...
Любовь (подходит к отцу, холодно). Вы скоро
кончите эту жалкую сцену?
Иван (встает). Жалкую? (Ко всем.) Так она
говорит об отце своем, который на службе престолу и
порядку...
Любовь (спокойно). Пропустите меня, я хочу
есть...
Иван. Чей хлеб ты идешь есть, горбатая дрянь?
Яков (кричит). Иван! Ах, боже мой...
Любовь ( спокойно, громко). Я буду есть хлеб
вашего брата.
Софья. Иван, ты бы постыдился хоть горничной..*
Иван (оглядываясь). Как? Что такое?
Любовь. Вы не смеете говорить мне грубости..*
Иван (растерянно оглядываясь). Это —ЭТО НО­
ВОСТЬ...
Яков (поддерживаемый под руку Петр ом , взвол­
нованный., тихо), Что вы? Вы с ума сошли! Иван!..
Иди... иди!
Иван (уходя). Я не буду есть, если она сядет за
один стол со мной...
(Все идут за ним; Яков , Петр и Любовь остаются одни.)
Яков (тихо). Что с тобой, Люба?
Любовь ( тихо.) А как ты думаешь?
(Под ее взглядом он наклоняет голову. Петр подозри­
тельно смотрит на них.)
23

Иван (в столовой, горестно). Откуда мог явиться
в моей семье этот злой дух вражды?
Александр. Твое здоровье, папа!
(Яков и Петр молча идут к столу. Любовь осталась
одна, оглядывается, кутаясь в свою шаль.)
Ф е д о с ь я (наклоняясь в кресле, смотрит на нее
с улыбкой, манит к себе и шепчет). Поди Сюда, Любуш-
ка, поди сю да ... Что он кричит, воевало-то наш?
Л е щ (в столовой). С приездом... и за осуществле­
ние всех желаний нашей тесной семьи!
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Часть столовой — скучный угол со старинными часами на стене.
Солидный буфет и большой стол, уходящ ий напо ловипу за пре­
делы сцены. Широкая ар ка, занавеш енная темной драпиро вкой,
отделяет столовую от гостиной; гостиная глубже столовой, тесно
зас та вле на стар ой мебелью. В правом углу горит небольшая
электри ческая лампа; под нею на кушетке Вера с книгой
в руках. Между стульев ходит Петр, точно ищет чего-то.
В глубине у окна Любовь, она встала коленями на ст ул ,
дер жится за спинку и смотрит в окно.
Петр (тихо, упрямо). Мне нужно знать правду...
Любовь (оборачиваясь к нему). Ты не р ассказы­
вай маме о твоей ссоре.
Петр (подозрительно). Почему?
Вера (с досадой). К ак ты мне мешаешь, Петька?
Любовь. Зачем волновать ее?
Петр (упрямо). А если он был прав, Максимов-то?
Вера (горячо, упрекая). К а к тебе не стыдно, Пётр!
Ты не смеешь думать о папе скверно!
Петр (задумчиво). Молчи, Верка, ты гл упая...
Вера. А ты — зазнаёш ься...
Петр (настойчиво). Почему ты не отвечаешь, Лю­
бовь?
Вера. Познакомился с интересным человеком п
задираешь нос...
Любовь (сходит со стула). Что я тебе отвечу!
Петр. Ты старшая, ты должна знать... Он кричал,
что папа взяточник и трус, и ...
Вера (вскакивая). Не смей повторять при мне эти
гнусности, а то я скажу маме...
Петр (п ытливо смотрит на нее). Иди, скажи! Ну?
25

Вера (бежит). И пойду! Думаешь — нет?
Любовь (обеспокоена). Вера, не надо! Это —
плохо, Петр!
Петр. Д а, плохо, когда про отца так говорят...
Любовь, правда, что он приказал избить арестован­
ных и двое умерли? И что этого не нужно было делать?..
Правда?
Любовь (не вдруг). Послушай, Петр, я не уве­
рена, что нужно говорить правду...
Петр. Мне?
Любовь. Всем здесь...
Петр. Почему?
Любовь. Мне кажется — это бесполезно.
Петр (недоверчиво). Правда — бесполезна! Не по­
нимаю...
Любовь. Если ты станешь сеять хлеб на боло­
те — разве он созреет?
Петр (подумав, обиженно). Ага, ты считаешь меня
ничтожеством, да? Ты — зл ая, ты злишься на весь мир
за свой горб...
Любовь (усмехаясь). Если бы тебе сказал прав­
ду красивый человек красивыми словами — ты, может
быть, поверил бы ему, а мне ты не поверишь — я гор­
бата. Кассандра, наверное, была уродом, вот почему
ей не поверили...
Петр (вдумчиво). Не путай, это не нужно мне.
Всё равно Я узнаю. (Помолчав, печально.) И прОСТИ
меня... мне — нехорошо... я тоже злюсь ...
Любовь (тихо). Тебя —■жалко.
Петр (угрюмо). Но я ... не хочу лгать —
-
мне, ка ­
жется, никого не жалко! (Идет.)
Любовь (серьезно). Ты думаешь, молчание —
ложь?
Петр. А что же? Конечно — ложь .
(Любовь стоит среди комнаты, лицо у нее суровое, бро­
ви нахмурены. По столовой идет Надежда в капоте,
с распущенными волосами.)
Надежда. Верка здесь? Вот дрянь девчонка —
растаскала все мои шпильки. Что это у тебя такое со­
виное лицо?
26

Любовь. Да?
Надежда. Мне страшно подумать, что будет из
этой Верки! По-моему, она опасная девочка, так свое­
нравна. Не понимаю, чего смотрит мама. И ты тоже ста­
новишься какой-то ненормальной. Впрочем, ты всегда
такая была. Ты ничего не делаешь, это вредно! Вот по­
могала бы маме следить за Верой, право, это нужно...
Любовь. Отец лег спать?
Надежда. Как всегда. А я начала одеваться на
вечер к прокурору, да рано еще.
Любовь (улыбаясь, осматривает ее). Тебе не
скучно жить, Надя?
Надежда. Н-но! С таким красивым телом, ка к
мое? Скучают только ненормальные люди.
Любовь. Это говорит твой Лещ?
Надежда. У меня есть свой язык.
Любовь. А
—
мысли?
Надежда. Не трудись напрасно, меня не уко­
лешь... Ага, вот Верка! Ну, я ей покажу, как хватать
чужие вещи.
(Надежда бистро уходит.
Из двери справа идет
Федосья,)
Федосья. Любушка, милая! Александр, озор­
ник, вязанье у меня спрятал куда-то,— поискала бы
ты...
Любовь (берет с дивана вязанье и дает няньке).
Вот оно.
Федосья. Ишь, бездельник. Нянчила, гадала —
богатырь растет, вынянчила — миру захребетника... Вот
этак-то и все мы, няньки. Еще ладно, когда дурака
вынянчишь, а то всё жулики.
Любовь (усмехаясь). Это верно, няня , не уда­
лись тебе питомцы... не удались.
Федосья. Ась? (Оглядывается, садится у сто­
л а , распутывая свое вязанье, и, как всегда, что-то шеп­
чет, По столовой, разговаривая, проходят Петр и
Софья, потом Софья садится на кушетку, Петр на пол,
к ее ногам. Затем вбегает В ер а, садится рядом с матерью,
поправляя растрепанную прическу,)
27

Петр (задумчиво). Мы пили чай, и он говорил,
что настанет время, когда люди будут летать по воздуху
так же легко и просто, как теперь ездят на велосипедах...
Софья. А о политике вы с ним не говорили?
Петр. И о политике. Он обо всем говорит удиви­
тельно интересно.
Софья (настойчиво). А что он говорил о поли­
тике?
Любовь (иронически). Эх, мама, мама! Жена
полицеймейстера.
Петр (вспоминая). Я позабыл ... Это тоже было
хорошо. У него такие умные глаза. Но, мне кажется,
он не жалеет людей — он сказал: погибнут сотни силь­
ных, тысячи слабых...
Софья (тревожно). Отчего — погибнут?
Петр (улыбаясь). Н е помшо... или, скорее, не
понял я...
Софья (осторожно). Тебе не кажется, что он —
революционер?
Петр (протестуя). Нет, мама, что ты!
Софья (вздохнув). Они хитрые, П етя...
Вера (матери). Ты поругала Петьку?
Софья (торопливо). Д а, да... Ну, рассказы­
вай...
Петр. Потом пришла барышня, Н аталья Михай­
ловна, и стала говорить о книгах...
Вера (ласкаясь). Мама, пусти меня к нему! Ведь
вот у него бывают барышни...
Софья. Это неудобно. Я не знаю его.
Любовь. А ты находишь удобным для Веры зна­
комство с Якоревым?
Софья. Якорева знает отец...
Любовь. Разве это делает его приличнее?
Софья. Подожди, Люба... (Петру.) Он знает, что
ты сын Коломийцева?
Петр (не сразу). Ну, конечно! (Встает, отходит
прочь, сердито бормочет.) Сын Коломийцева... Ты го­
воришь об этом, как о заразной болезни...
Вера. Слышишь, мама? Вот дрянь Петька!.. Ма­
ма, пригласи его к нам, хорошо?
Софья. Я подумаю.
28

Вера. Ах, господи, у нас так скучно! Ходят одни
полицейские, притворяются военными...
(Иван вошел в столовую, заложил руки за спи ну , посмо­
трел на часы и погрозил им пальцем. Открыл буфет,
налил вина, выпил, покачал головой иу расправляя усыу
заглянул в гостиную.)
Федосья. Софьюшка, ты бы женила Александ­
р а - ^ ! Верочке замуж пора... Детей-то сколько будет,
а? (Беззвучно смеется.)
(Петр остановился перед пей, смотрит хмуро.)
Иван. Тут есть кто-нибудь?
Софья. Дети.
Иван. А ты?
Софья. Что я?
Иван. Ты с ними?
Софья. Ну да...
Иван. Т ак ты должна была сказать: я и дети.
Почему так темно? Вы знаете, что я люблю свет, огонь!
Федосья (бормочет). В поле выехали, горе
выманили, а огнем его печь, востры саблями сечь...
(Петр заоюигает все лампы; Софья смотрит печально,
Вера робко, Любовь насмешливо.)
Иван (медленно шагает по комнате и важно же­
стикулирует). Вынужденное безделье утомляет того,
кто привык видеть вокруг себя людей, занятых серьез­
ным государственным делом. Ты почему не учишь
уроки, Петр?
Петр (внимательно рассматривая отца). Я уже
КОНЧИЛ.
Иван. Вероятно, врешь. А завтра тебя, как бол­
вана, оставят без обеда в классе, и отец будет страдать
от стыда. Меня удивляет, как вы живете,— никто ни ­
чего не делает.
Любовь. Н аучи нас работать.
Иван. Х -хе! Работать! Что ты можешь?
Любовь (спокойно). Я недурно рисую и могла
бы, например, делать фальшивые деньги.
29

Иван (шагает к ней), Я тебя... (встречая ее
взгляд, кончает мягче) прошу ВЫЙТИ! Петр И Вера —
тоже марш! Мне нужно поговорить с матерью.
(Вера и Петр уходят быстро; Любовь идет медленно,
в столовой конец ее шали зацепился за стул, она оста­
навливается, Федосья поднимает голову, смотрит на
Ивана, он замечает ее,)
Иван. А эта старая сова зачем здесь торчит? Ей
в богадельню пора, я говорю!
Софья. Оставь, И ван...
Иван (громко). Н ян ь ка — уйди! Слышишь?
Федосья (поднимаясь), Слышу, чай ... Н е из
дерева сделана... (Идет в столовую,)
Иван. Вот что, Софья, я решил заняться благо­
устройством дома...
Софья. Чужого.
Иван (строго). Это дом моего брата! А когда
Яков умрет — дом будет мой. Не перебивай меня глу­
постями. Итак, мне, я вижу, необходимо лично занять­
ся благоустройством дома и судьбою детей. Когда я
служил, я не замечал, как отвратительно они воспитаны
тобой, теперь я имею время исправить это и сразу при­
нимаюсь за дело. (Подумав,) Прежде всего, нужно
в моей комнате забить окно на улицу и прорезать дверь
в коридор. Затем, Любовь должна работать,— замуж
она, конечно, не выйдет — кто возьмет урода, да еще
злого!
(Любовь уже распутала шаль; при словах Ивана о ней
она делает движение, видимо, хочет идти в гостиную,
тихий голос матери останавливает ее,)
Софья. Не забывай, по чьей вине она горбата...
Иван (негромко), Я помню, помню-с! Вы двадцать
тысяч раз упрекали меня этим. (Тише,) Ты, может
быть, сказала ей, и потому она так злится на меня?
Сказала?
Софья (озлобляясь), Нет, я не говорила... я не
внаю — нечаянно ты уронил ее или бросил нарочно, из
ревности. Но нянька... она видела, знает,
30

Иван (грозит). Раз и навсегда — молчать об
этом! Я не знаю, кто уронил ее.
Софья. Ты,— пьяный.
Иван (тихо, наклоняясь к ней). А почему не ты?
Как ты докажешь, что не ты? Ага! Ты не бывала пьяной?
И прошу не забывать: я не уверен, что Любовь моя
дочь, а не племянница.
Софья (в лицо ему). И потому ты бросил ее
тогда, да?
Иван. Молчать!
Софья. Какое ты имеешь право говорить о моей
неверности?.. У тебя были десятки связей...
Иван. Право? Я — мужчина! Я мог — вот мое
право! Я — хотел!
Софья. А я? Я не могла?
Иван. А ты — несмела! Но ... будет! Любовь долж­
на работать, сказал я, пусть она возьмет место учитель­
ницы где-нибудь в селе. Дома ей нечего делать, и она
может дурно влиять на Веру, Петра... Дальше. Ковалев
не прочь жениться на Вере, но говорит, что ему нужно
пять тысяч.
Софья (испуганно). Ковалев? Развратный и боль­
ной?
Иван. А где я тебе возьму здорового и нравствен­
ного зятя? Ты нашла мужа Надежде? Она сама нашла
его. А Верка не может, глупа. Но она слишком бойка.
Ковалев энергичный малый, он скоро будет помощником
полицеймейстера или исправником... Ты должна убедить
Якова, чтобы он дал эти пять тысяч... и нам, на расхо­
ды по свадьбе... (С усмешкой.) Он не может отказать
тебе... ( Тревожно.) Ты что... что ты так смотришь?
Что такое?
Софья (тихо). Потемнело в гл азах...
Иван (успокаиваясь). Лечись!
Софья ( испуганно, тоскливо). Я не в иж у ...
Иван (с досадой). Говорю — лечись! Ведь док­
тор — свой.
Софья (тихо, оправляясь). Господи... к ак страш-
но...
Иван (оглядываясь, угрюмо). У меня тоже темнеет
в глазах, когда я выхожу на улицу. Ведь бомбисты
31

убивают и отставных, им всё равпо... это звери! (Вдруг
говорит мягко и искренно.) Послушай, СОНЯ, р азве Я
злой человек?
Софья (не вдруг). Не знаю...
Иван (усмехаясь). Прожив со мною двадцать
семь лет?
Софья. Теперь всё изменилось, стало непонятно
и угрожает. О тебе говорят ужасно... Ты хуже, чем
злой.
Иван (презрительно). Газеты! Чёрт с ними.. ,
Софья. И люди. Газеты читают лю ди... (Тоск­
ливо.) Зачем ты приказал бить арестованных?
Иван (тихо). Неправда! Их били до ареста... они
сопротивлялись...
Софья. И дорогой в тюрьму — били!
Иван. Они сопротивлялись, пели песни! Они не
слушали меня. Ты же знаешь, я горяч, я не терплю
противоречия... Ведь это буйные, распущенные люди,
враги царя и порядка... Их вешают, ссылают на катор­
гу. Почему же нель зя... нужно было заставить их мол­
чать.
Софья. Двое убиты... двое...
Иван. Что значит двое? Это слабые, истшценцые
безработицей люди, их можно убивать щелчками в лоб...
Солдаты были раздражены... (Замолчал, развел руками,
говорит искренно.) Ну да, конечно, я отчасти виноват...
по — живешь в постоянном раздражении... Другие
делают более жестокие вещи, чем я, однако в них не
стреляют.
Софья. Мы говорим не то, что нужно... нужно
о детях говорить в это страшное время... ведь оно губит
больше всего детей. Те, двое убитых, тоже были еще
мальчики...
Иван (пожимая плечами). При чем тут дети?
Софья. А если они осудят?
Иван (возмущен). Они? Они мне судьи? Дети,
кровь моя? Чёрт знает что ты говоришь! Как же они
смеют упрекнуть отца, который ради них пошел слу­
жить в полицию? Ради них потерял... очень много и
наконец едва не лишился жизни...
Л е щ (из столовой). МОЖНО?
32

Иван. Пожалуйста...
Л е щ (осматривая обоих). Пришел Ковалев.
Иван (жене). Иди к нему! Я сейчас! Будь э-э . ..
любезнее с ним и вообще — понимаешь?..
(Софья молча ух одит , Лещ улыбается.)
Иван (недружелюбно). Что? Вам весело?
Л е щ. Я тоже понимаю.
Иван (строго). Д а? Послушайте, почтеннейший,
я должен вам сказать, что ваши поступки могут ском­
прометировать меня и ... очень!
Л е щ (поднимая брови). О? Это любопытно.
Иван. Скажите, вы сколько дали по делу об устрой­
стве Александра на службу?
Лещ. Триста.
Иван. Но вы у брата взяли пятьсот!
Лещ.Факт.
Иван. И где же двести?
(Лещ молча хлопает себя по карману на груди .)
Иван. Но это — неудобно!
Лещ. Для меня?
Иван. Вообще... Представьте — брат узнает!
Лещ. Кто ему скажет?
Иван. Д а вот я, например, могу проговориться...
Л е щ (серьезно). А вы будьте осторожнее! Забудьте
этот случай.
Иван (смущенно, но с сердцем). Однако ВЫ таким
тоном говорите...
Лещ. Забудьте, как , примерно, забыли доплатить
мне три тысячи приданого за дочерью.
Иван (мягче). Н а что вам деньги? Ведь есть, до­
статочно.
Лещ. Н адя находит, что еще недостаточно.
Иван. Гм... Да... Кстати, нет ли у вас... двадцати
рублей?
Лещ. Это совсем некстати. И
—
много.
Иван (удивленно). Почему много?
Лещ. Двадцать рублей — это двадцать процентов.
Иван (хочет рассердиться), Вы... ВЫ ЧТО говори­
те, милостивый государь?
2 М. Горький, т. X III
33

Л е щ. Я вам дам десять — извольте! Не нужно?
Как хотите. Должен сообщить вам новость: дочь рас­
сыльного Федякова предъявляет к вам иск на содержа­
ние р ебенка.
Иван (возмущен). Вот подлая! Да чем же она
докажет, что ребенок мой?
Лещ. Разумеется. Это — недоказуемо. Но будет
еще скандал.
Иван. Какое свинство!
Л е щ. А курьер Трусов думает жаловаться на
вас...
Иван. И он, скотина!
Лещ. Д а. У него лопнула барабанная перепонка
от удара.
Иван (подумав). Помните, есть басня — раненый
лев, которого лягают ослы? Вот ото я — лев!
Лещ. Возможно.
Иван (искренно). Д а, да! Они там боятся, что
я снова буду служить, и вот хотят оскандалить меня —
дьявольский план завистников... Это — люди!
Л е щ (протягивая деньги, серьезно). Горе побеж­
денным!
Иван (пр инимая бумажку) . Еще посмотрим! Вы,
дорогой мой, должны помочь мне в этих случаях; вы,
я знаю, всё можете! У вас великолепная голова.
(В столовой появляется Надежда, очень нарядная, де-
колыпе, с крестом из красных камней на голой шее.
Стоит и слушает.)
Иван. Услуга за услугу — завтра в клубе я по­
знакомлю вас с Муратовым, знаете — купец, либерал?
Лещ.В чемдело?
Иван. У него в тюрьме племянник, за какие-то
брошюры, знакомства... Нужно дать этому племяннику
свидетельство о болезни, чтобы его выпустили... я его
знаю, славный парень! А брошюры — случайность.
Л е щ (серьезно). Если славный малый, надо ему
помочь.
Иван. Дядя его любит и боится за него, Он не
пожалеет рублей трехсот...
Лещ. Мало! Это — политика,
34

Надежда (входит). Нам пора идти, Павел...
Иван (крутя усы). К акая дама, а? Семьсот чертей!
Л е щ (уходя). Я на секунду загляну к дяде Якову...
Иван (вслед ему). Вы посмотрели бы на жену, она
жалуется на свои гл аза... А ты, Надина, всё хорошеешь!
Надежда. Оттого, что нет детей...
Иван (вздыхая). Да, Надя, они старят, они уро­
дуют нас, родителей. Дети... как много в этом слове . . .
Из пятерых — только ты радуешь мое сердце.
Надежда (осторожно ласкаясь). Бедный мой
папка! Тебе стало плохо жить. Раньше ты дарил своей
Надине разные хорошенькие штучки, а теперь стал
бедненький и не можешь порадовать свое сердце подар­
ком любимой дочурке.
Иван (огорченно). Да, чёрт возьми, не могу.
Надежда. Знаешь что? Ты возьми денег у дяди...
Иван. Это испробовано!
Надежда. И подари мне дюжину чулок, по­
мнишь, ты покупал мне шёлковые чулки.
Иван. Помню... Эх, Н адя...
Л е щ (входит). Я готов. (Ивану, негромко.) А дела
дяди Якова —швах...
Иван ^тихо). Да ну?
Лещ. Сердце у него очень плохо, очень!
Иван (озабоченно). Г м...
Надежда. Ты, папа, должен бы поговорить
с ним.
Иван. Поговорить... О чем же? Наследник у него
один — я!
Л е щ (многозначительно). Вы уверены? Идем,
Надя...
Н а д е ж д а (подставляя отцу щеку для поцелуя) и
До свиданья!
Иван (целуя ее). Желаю веселиться, милая! Иди
С богом... (Оставшись один, он задумчиво подходит
к буфету, наливает стакан вина, выпивает и бормочет,)
Поговорить? Н-да...
(В гостиную справа входит П е тр , садится в кресло,
вакрыв глаза и закинув голову. Иван смотрит на часы,
открывает дверцу, переводит стрелку, Часы бьют во-
2
35

семь, Петр открывает гла за, оглядывается. Иван, н а ­
с в и с т ы ва л «Боже, царя храни», стоит посреди столовой,
хму рый и озабоченный. Петр решительно идет к отцу.)
Петр (взволнованно). Папа!
Иван. Ну?
Петр. Я хочу спросить тебя...
Иван. Что такое?
Петр. Это очень тяжело и страшно...
Иван (присматриваясь к нему). Не мямли!
Петр. Может быть, это даже гадко... но
—
будь
ласков со мной... позволь мне быть искренним...
Иван. Ты всегда должен быть искренним с твоим
отцом.
Петр. Я хочу поговорить с тобой как человек
с человеком...
Иван (удивлен). Ка-ак? (Вдруг — догадался, схва­
тил сына за плечо, тряхнул его и говорит упрекающим
шёпотом.) Ты — заболел? Уже заболел, скверный
мальчишка, а? Ах, развратная дрянь,— уже?
Петр (возмущен). Оставь меня...ты не понимаешь . . .
я здоров!
Иван (отпуская его). Врешь?!
Петр (тихо). Прошу тебя, папа, оставь!
Иван (досадливо). Т а к что же ты тут городил,
дурачина? Ну, говори, в чем дело!
Петр. Потом... я уже не могу сейчас...
Иван. Без фокусов, ну?
Петр (быстро идет в гост ину ю). Не могу!
Иван (строго). Стой! Я говорю — стой!.. (Смот­
рит на часы и успокаивается.) Ж аль, что нет времени
поймать тебя...
(Держась за стену и стулья, идет Яков.)
Иван (смотрит на брата, с сожалением чмокая
губами). Что, брат, плохо служат ноги, а? Да, брат,
старикаш ки мы с тобой! Так сказать — два воина,
уставшие от битв.,.
Я к о в (очень взволнован; говоря, он заикается) .
Послушай... я вышел на твой голос...
36

Иван (извиняясь). Да, я тут крикнул. Нельзя,
знаешь,— отец! Ты — сядь. Ты помнишь,— два грена­
д ер а ... ( Растроганно, но фальшиво поет.)
Во -о Францию два гренадера
Из русского плена брели...
И об-ба они...
(Забыл слова.) Да-а . . . Но, извини, Яша, я ухожу...
Федосья (идет). Чего ты, Яша, ходишь один,
упадешь еще... ах ты . . .
Яков. Пожалуйста, останься — я прошу!.. Мне
нужно поговорить с тобой...
Иван (взглянув на часы). Не могу, дружище! Мне
необходимо нужно идти, да. ..
Яков. Это важно... Я хочу говорить о Любе...
Иван (нахмурясь). Гм... Ты так слаб сегодня.
Мне тоже нужно о многом говорить с тобой... о детях ...
и еще разное там... (Решительно.) Но — не сегодня!
Завтра, Яков! Да, завтра, друг мой! ( Уходит, прежде
чем брат успевает сказать ему.)
Яков (вслед). Иван, может быть, завтра я .. . (Мах­
нув рукою, идет к себе.)
Федосья. Опять пошел вокруг себя! (Идет, вя­
занье тащится за нею.) ПрОЖИЛ ВвК камнем — НИ ро­
сту, ни семени — чего искать теперь? Клады ищут —
по полям рыщут... А я гляди за вами... стереги да
береги... (Уходит.)
(В гостиную быстро вбегает Вера, она тащит за ру ку
Якорева. Это молодой человек в форме околоточного,
красивый. Следом за ними идет П етр, угрюмый и
нервный.)
Вера. Садитесь и продолжайте.
Якорев. Вамнебоязно?
Вера. Всё героическое немножко страшно, но —
так и следует!
Я к о р е в. Верно. Ну-с, так, значит, он выстрелил
в меня, я тотчас же ответил ему из моего нагана и бро­
сился на землю, чтобы лежа лучше стрелять, и стараясь
37

попасть ему, pardon \ в живот, чтобы нанести тяжелую
рану. После третьего выстрела один из нападавших,
впоследствии оказавшийся учеником художественной
школы Николаем Уховым, был мною ранен легко в
колено...
Вера (махая руками). Не так, не так!
Якоре в (удивленно). Помилуйте, что вы? Сли­
чите с протоколом... я вам принесу копию!
Вера (убежденно). Не надо говорить так, как
в протоколе! Не надо, понимаете?
Якорев ( усмехаясь). Но если отступить от него,
тогда будет неправда!
Вера (топая ногой). Ах, какой вы! Петр, объясни
ему, как надо рассказывать страшное...
Петр (недовольно). Тебе, Якорев, пора бы пере­
стать об этом...
Якорев. Почему же? Странно.
Петр. Нечем тут гордиться...
Вера. Неправда, Петька!
Якорев (обижен). Как нечем? Я подвергал жизнь
опасности, и ты, дворянин, должен понимать...
Петр. Ая — не понимаю . Не хочу. А если пойму,
так, может быть, не подам тебе руки...
Вера. Петька, что такое?
Якорев (вставая). Ты стал зазнаваться, Петр.
Если ты гордишься тем, что кончаешь гимназию , а меня
исключили, то я считай себя оскорбленным...
Вера (радостно). Браво! Вот видите, Якорев, вы
можете говорить, как настоящий герой, благородно,
горячо...
Якорев (повышая тон). Твое поведение я назы­
ваю свинством.
Вера. Ай, не надо ругаться!
Петр (равнодушно). Иди ты к чёрту! Очень мне
нужно знать, как ты думаешь о моем поведении...
Перестрелял каких-то мальчишек
—
а стрелял со
страха...
Вера. Врешь, Петька!
Якорев (возмущен), Я? Со страха?
1 извините (франц.).
33

Петр (лениво). Конечно. Испугался и давай палить
без всякой надобности...
Я к о р е в (угрожая). Это, мой друг* слова серьез­
ные.
Петр (сестре, насмешливо). Его ПОД суд надо
отдать, а ты, дура, восхищаешься — герой!
Вера (растерянно). Д а, герой... он
—
герой,
только не умеет рассказывать...
Я к о р е в. Я ухожу, Вера Ивановна! С тобой,
Петр, я поговорю после! Я тоже — дворянин...
Петр (усмехаясь). Дуэль , что ли?
Вера (в тихом восторге). Нет? Якорев, неужели
дуэль? Петя, милый!
Якорев (многозначительно). Я посмотрю... по ­
думаю... (Идет.)
Вера (провожая его). Прекрасно, Якорев, вы —
благородная душа! Это правда — Петька загордился.
Он познакомился с каким-то господином, может быть —
революционером, и с той поры...
(Уходят. Петр подходит к буфету, наливает водки,
пьет. Из своей комнаты, торопливо, как только может,
идет Яков.)
Яков. Д ай мне воду, Петя.
Петр. Это — водка.
Яков. Водка? Зачем ты пьешь?
Петр. Т ак. Должно быть, от зубной боли.
Яков. Э -эх, Петя! Дай скорее воды...
Петр (подавая воду). Кто-нибудь плачет?
Яков. Да.
Петр. Мама?
Яков (уходя). Люба...
Петр. Давай, я снесу воду...
Яков. Нет. Ты не ходи туда...
Петр (грубовато). Я не собираюсь...
(Входят Софья и г-жа Соколова — седая дама с изму­
ченным лицом, держится прямо, говорит негромко, с
большой внутренней силой, и невольно внушает уважение
к себе.)

Соколова. Вы понимаете, зачем я пришла?
Софья (не знает, как себя держать), Я получила
ваше письмо... Петя, пожалуйста, оставь нас...
(Пристально глядя в лицо Соколовой, Петр подвигается
к ней, она тоже смотрит на него, Пе тр, поклонясь,
хочет протянуть ей руку , Софья становится между
ними,)
Софья (суетливо). Прошу тебя, Петя! Пожалуй­
ста, садитесь...
(Петр уходит,)
Соколова (не села. Говорит сначала твердо,
и о д конец не может сдержать волнения, ко голос ее зву­
чит властно), Я пришла сказать, что мой сын не вино­
вен, он не стрелял в вашего мужа — вы понимаете?
Мой сын не мог покушаться на жизнь человека... он не
террорист! Он, конечно, революционер, как все честные
люди в России...
Софья ( повторяет, ударяя на слове «честные»).
К ак все честные люди?
Соколова. Д а. Вам это кажется неправдой?
Софья (не сразу), Я не знаю.
Соколова. Супруг ваш ошибся, указав на
него. Ошибка понятна, если хотите, но ее необходимо
исправить. Сын мой сидит в тюрьме пятый месяц, теперь
он заболел — вот почему я пришла к вам. У него дур­
н ая наследственность от отца, очень нервного челове­
к а, и я — я боюсь, вы понимаете меня? Понятна вам
боязнь за жизнь детей? Скажите, вам знаком этот страх?
(Она берет Софью за руку и смотрит ей в глаза, Софья
растерянно наклоняет голову, несколько секунд обе
молчат,)
Софья (с напряжением), Мы получили заявление
террористов... они отрицают участие вашего сына...
Соколова. И этого, я думаю, достаточно для
порядочного человека, чтобы признать свою ошибку...
Софья (тихо). Не говорите со мною... так строго!
Соколова (не сразу), Я прошу извинить меня.

Софья (вздыхая). Мне кажется, мы можем гово­
рить иначе...
Соколова (наклонясь к ней). Д а, как две ма­
тери... Ведь я не ошибаюсь, чувствуя, что вы убеждены
в ошибке вашего мужа, что у вас есть желание помочь
мне?
Софья (волнуясь). Да! Да, я хотела бы... очень
хочу! Я не верю, что стрелял ваш сын, я и раньше со­
мневалась, но теперь — вижу вас — не верю!
Соколова (жмет ей руку). Вы — мать , вы не
можете ошибаться, когда речь идет о судьбе сына...
Софья ( пугливо, недоверчиво). Н е МОГу ошибать­
ся, я?
Соколова (просто). Мать всегда справедлива,
как жизнь...
Софья (болезненно усмехаясь). О, ЭТО неверно!
Это... красиво сказано, но, боже мой, я — справедлива?
Соколова (настойчиво). Мать справедлива, ка к
жизнь, как природа... Все дети близки ее сердцу, если
это здоровое сердце...
Софья (грустно). А! Вот видите — здоровое
сердце...
Соколова. Мать — вр аг смерти. Вот почему вы
хотите помочь мне спасти сына...
Софья ( тоскливо). У меня — тоже дети, и они —
тоже хорошие, поверьте мне! Я первый раз вижу ваше
лицо, но мне кажется — я давно знаю вас... Это стран­
но, но я чувствую вас, как сестру...
Соколова (просто). Мы все сестры, когда на­
шим детям грозит опасность.
Софья (сильно волнуясь). Как странно вы гово­
рите... Вы — сильная .
Соколова. Я
—
мать...
Софья. О! Я хочу спасти вашего сына... Может
быть, это научит меня помочь моим детям... Но — могу
ли я? Сумею ли?
Соколова. Я приду послезавтра утром — хо ­
рошо? Убедите вашего мужа выслушать меня спокой­
но...
Софья. Убедить мужа? (Тихо.) Что вы думаете
об этом человеке? Это — очень дурной человек, да?
41

Соколова (спокойно). По всему, что я знаю
о нем,— да, очень...
Софья (виновато улыбаясь). Мне сорок п ять лет —
я смешна и ж ал ка, правда? Так спрашивать о человеке,
с которым прожила всю ж изн ь,— глупо? У меня взрос­
лые дети...
Соколова (мягко). Н о давно ли вы почувство­
вали себя матерью?
Софья. О, мне было восемнадцать лет, когда...
Соколова. Я говорю о чувстве духовного род­
ства с детьми...
(Софья испуганно смотрит в лицо ей и отрицательно
качает головой, видимо, не понимая слов Соколовой.)
Соколова (после паузы). Простите меня, я рас­
строила вас...
Софья (тихо). Нет, не то .. .
Соколова (идет). Один вопрос: ваш сын хотел
поздороваться со мной, мне показалось — вы помешали
этому... зачем?
Софья. Не знаю... Может быть, побоялась. Люди
всегда так охотно обижают друг друга...
Соколова. Какие грустные глаза у него...
(Обе уходят. В столовой появляется П етр , возбужден­
ный, смотрит вслед им. Входит Александр, в форме
и в шапке.)
Александр (сердито). Отец дома?
Петр. У ехал в клуб.
Александр. Где мать?
Петр. Зачем тебе?
Александр (кричит). Что за вопрос?
Петр (с досадой, но мягко). Ну, не ори! Какой ты
странный...
Александр. Что?
Петр. Зачем казаться хуже, чем есть?
Александр. Что за дерзости?! Я тебе уши
надеру, осел!
Петр (отступая). Александр, послушай., .
Софья (быстро входит). Оставь!
Александр (возмущенный). Он говорит мне
дерзости!
42

Софья (взволнованно). Ты не имеешь права
драться!
Петр. Он, мама, хочет набить себе руку для прак­
тики по службе.
Александр. Слышите? Если вы не умеете вос­
питывать его, отцу нет времени, так должен я, по стар­
шинству... Ступай вон, ты!
Петр (уходя, с усмешкой). Иду, брат мой... милый
мой брат...
Александр. Поговори еще!.. Послушайте, ма­
маша, вы поставили меня в идиотское положение: я
должен угостить товарищей, отпраздновать свое вступ­
ление в их среду, а где же деньги? Где деньги, спраши­
вается?
Федосья (идет). Сонюшка, иди-ка .. .
Софья (тихо и мягко). Саша, денег нет! Всё, что
можно было заложить,— заложено . ..
Александр. Но вы должны понять, что не могу
же я брать взятки с первых дней службы!.. Вы обязаны
избавить меня от этой необходимости, а не то лкать
к ней...
Софья ( тихо, с тоской). Что же мне делать, что?
Голубчик Саша...
Федосья. Сонюшка, там Люба плачет.
Александр. Мне надоели жалкие слова, я го­
ворю серьезно!
Федосья. Ты, басурман, сними шапку-то! Перед
матерью надо как перед иконой стоять... а ты
—
ишь,
выпялился!
Александр (срывая шапку). Уйди ты к ...
Софья. Ты говоришь плохо, Александр! Ведь
перед тобою — мать!
Александр. Нужно помнить не то, что вы моя
мать,ачтоя —вашсын
—
имею право на вашу помощь.
Неужели вам непонятна ваша обязанность помочь мне
встать на ноги? Необходимо по крайней мере двести
рублей; от этого зависит ход моей службы, карьера,
достойная дворянского имени и чести.
Софья (усмехаясь). Ты — умный, Саша! Ты очень
убедительно говоришь...
Александр (возмущаясь). Нет, вы бросьте эти

façons de parler. . . 1Мне нужны деньги, a всё остальное,
pardon, комедия!
Софья. Александр! Опомнись же... Где я возьму
денег?
Александр. У дяди, это ясно!
Софья. Мы его обобрали уж е... Мне стыдно про­
сить.
Александр (со злой иронией). Как стойко вы
защищаете интересы дяди Якова! Parole d ’honneur2 —
это может показаться подозрительным кому-нибудь...
Софья. Что? Что ты говоришь?..
Александр. Э, полноте! К чему тут драм ати­
ческий шёпот? Я — не мальчик .. .
Софья (с ужасом, тихо). Н а что ты намекнул?!
Александр. Какие там намеки! Я знаю — дядя
не может отказать вам.
Софья. Почему? Саша, почему?
Александр (чувствуя, что он зарвался). Ну, ВЫ
это знаете...
Софья (вдруг, твердо). Тебе сказал отец? Неужели
он сказал тебе?
Александр (успокоительно). Н у да! Вы знае­
те — папа болтлив. Но ведь ничего страшного нет во
всем этом... Какая женщина не увлекалась?..
Софья (гневно). Молчать!
(Александр испуганно встает. Он впервые видит гнев
матери и удивлен.)
Софья. Твой отец... Ты понимаешь...
Александр. Это мне не интересно...
Софья. Ты понимаешь — кто твой отец?
Александр (уходя). Нет, вы меня избавьте...
у меня есть свои задачи...
С о ф ь я (стоит, точно каменная, с ужасом на лице
смотрит в угол и спрашивает тихо). Это ТЫ, ГОСПОДИ?
Твоя всесильная рука? За что же? За что?
Федосья. Чего он расходился, а? Сонюшка!
Софья (тихо и точно ребенок). Няня... няня . . .
1 церемонии (франц.).
2 честное слово (франц,).
44

Федосья. Зачем, бишь, я пришла, Сонюшка...
Вот, последненький мой...
(Идет П етр. У пего лицо светлое, удивленное, он как-то
выпрямился.)
Петр (осторожно подходя к мат ери). Мама, пр о­
сти меня, я слышал, что говорила эта женщина... не
всё, но слышал ... ты не сердись...
Софья (глухо). Подожди...
П е т р (не замечая состояния матери, ходит по
комнате, возбужденный). К а к а я она величественная,
а? Вот — мать, да!
Софья. Как? Что ты сказал?
Петр. Вот мать, сказал я . Точно из другого
мира.
Софья (тихо). Это упрек мне?
Петр (быстро). Н ет, мама, ей-богу, нет! Это я . . .
так, просто...
Софья. Ты меня любишь?
Петр (просто, думая о чем-то другом) . Конечно,
мама!
Софья (громко). З а что?
Петр (так же). Люблю, а за что — как это ска ­
жешь? Но какая она удивительная, не правда ли?
Она — гордая, мама! Мама, познакомь меня с нею, мне
так хочется быть знакомым с хорошими, с другими
людьми.
Софья (печально). С другими, с хорошими?
Федосья. Не люблю я его, Александра-то!
Петр (сконфужен). Ты, мама, неверно по няла...
я не о тебе думал...
Софья. Милый мой мальчик — я заслужила...
Куда вы? Что такое?
(Любовь ведет под руку Якова, лицо у нее суровое,
усталое. Яков взволнован, он умоляюще смотрит в лицо
Любови. Видя их, Софья невольно встает.)
Яков (тихо). Тише, Люба, дорогая моя... ты
оцени этот момент... ты задумала, я не знаю, право, что
45

это будет... Вот, Соня, она ведет меня... Петя, голубчик,
на минуту уйди, прошу тебя...
Федосья. Опять этот выполз, ах какой! Сонюшка,
Люба-то всё плачет, вот я зачем пришла...
Петр (уходя, хмуро). Идем, нянька...
Яков. Мы должны поговорить... решить один во­
прос, извини... Соня, она всё знает, Люба... я говорил
тебе — она всё поняла...
Софья (села. Глухо). Ну что же, Люба... Ты...
Чего ты хочешь?..
Любовь (тихо) . Мама, он мой отец?
Яков (тооке тихо). Нужно ответить, Соня.
Любовь. Это мой отец?
Софья (опуская голову, тихо). Я не могу ска­
зать... ни
—
да, ни —нет...
(Все трое молчат. Любовь опустилась на пол, положила
голову на колени матери. Яков стоит, держась за спин­
ку стула. Потом говорят всё время тихо, как будто
в доме кто-то умер.)
Софья. Я только так скажу: были в моей жизни
светлые, чистые дни — это дни твоей любви, Яков...
Яков. Нашей любви...
Софья. Только однажды я была человеком, сво ­
бодным от грязи,— во дни твоей любви.
Яков. Соня, нашей любви!..
Софья. Разве я тебя любила, если не пошла с то­
бой, когда ты звал? Я променяла любовь на привыч­
ку —вот я наказана за это...
Любовь (твердо). Мама, мой отец — он! Я это
знаю.
Яков. Д а , Соня. Она — знает!
Софья (осторожно лаская дочь). Пусть так . .. но
что же дальше?
( Молчат.)
Федосья ( улыбаясь, смотрит на них). Вот и по­
беседуйте дружненько...
Любовь (тихо, с отчаянием). Мама, зачем я
урод?
Яков (ласково и грустно). Ты не должна бы пом­

нить об этом в святую минуту, когда воскресла умер­
шая любовь...
Любовь (холодно). Нет минуты, когда бы я не
чувствовала своего уродства, отец!
Софья (медленно). И у меня нет теперь такой
минуты...
Любовь. И разве это любовь воскресла, отец?
Нет, это обнаружилась ошибка, может быть, и ...
Яков (умоляюще). Н е будь жестокой, Люба!
Софья. Ты думаешь, она не выстрадала права на
это?
Любовь (тихо, печально). Мама, мама ... как мне
тебя жалко!
(Подавленно молчат.)
Федосья. А ты бы, Яша, смешное что расска­
зал ... Помнишь, как, бывало, вы с Андрюшей Рязано ­
вым комедию играли... и Сонюшка тоже... еще тогда
Люба не родилась, а Н адя корью болела... а полковник
Бородулин, крестный-то ее, в ту пору.. ,
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Столовая, бо льш ая неу ютная комната. Н а столе остатки зав­
трака, вокруг стола беспорядочно разбросаны стулья. Иван,
в тужурке, ходит по комнате, Софья моет чайную посуду,
Федосья убирает ее в буфет.
Иван. Что — она приличная женщина, эта Со­
колова?
Софья. К ней чувствуешь уважение.
Иван (скептически). Н у, уважение! (Подумав.)
Однако надо будет надеть новый мундир.
Софья. Он в ссудной кассе.
Иван. Ф -фу, чёрт! Вы скоро и меня туда стащите!
Софья (спокойно). З а нас с тобой там не дадут
ни гроша.
Иван. Без иронических шуток! Кто разорил меня?
Твои наряды и капризы!
Софья (сдерживаясь). А также твоя игра, твои
любовницы и кутежи...
И в а н ( останавливаясь, смотрит на нее, пожимает
плечами, говорит спокойно). Я не ХОЧу СП ОрО В; мне
ну жно встретить эту женщину вполне корректно, моя
беседа с нею, вероятно, будет известна всему городу,
а если бы не ЭТО, ТЫ, МОЯ милая (грозит ей пальцем) ,
услышала бы несколько теплых сло в...
Федосья (бормочет). Зарычало воевало...
Иван. Х арактер у тебя становится невыносим. Ты
груба, как прачка, и зла, как чёрт, которому прижали
хвост. Я слишком устал для того, чтобы терпеть твои
выходки, я требую покоя! Я должен беречь свои силы
для детей...
Софья (холодно). Ты погубил детей!
48

Иван (грубо). Не смей говорить так!
Софья (вздыхая, твердо). Мы с тобой погубили
детей, да! Посмотри, как они несчастны...
Иван. Ага, твоя горбунья! Но мои дети — ува­
жают меня!
Софья. В Петре зреет отвращение к нам... Н а­
дежда — чувственное животное, без ума и сердца...
Иван. Как ты. Ты была такой же!
Софья. Александр развращен тобой, Вера — бед­
ная, глупая девочка...
Иван. Ты не умела воспитать их, ты!
Софья. Я знаю, в чем я виновата.
Иван. Чего ты хочешь от меня, скажи, чего?
Софья (бросая полотенце). Слушай, ты десять
лет боролся против детей...
Федосья. Ну вот, начали ...
Иван (усмехаясь). Что такое?
Софья (сильнее). Обыскивал, хватал , сажал в
тюрьмы — кого?
Иван (изумлен). Это — либерализм, что ли? Ты
бредишь! Старуха, не смеши меня!
Федосья. Сто лет ругаетесь... уж пора бы устать.
Софья (тоскливо). Ты убивал мальчиков. Одно­
му из убитых было семнадцать лет. А девушка, которую
вы застрелили во время обыска! Ты весь в крови, и всё
это кровь детей, кровь юности, да! Ты сам не однажды
кричал: они мальчишки! Помнишь?
Иван ( испуган, недоумевает). Софья, ЧТО Стобой?
Это ужасно!
Софья. Д а, ужасно!
Иван. Ты собрала всю клевету и ложь... Да разве
только одни молодые идут против порядка? Наконец,
ты говоришь опасные вещи! Если тебя услышат Петр
и Вера...
Софья. Из трусости или со зла — ты сделал под­
лость...
Иван ( теряется). Софья, я — дворянин, я не поз­
волю...
Софья. Ты указал на юношу, который будто бы
стрелял в тебя... ты знаешь, видел — это стрелял он? Он?
Иван. А, понимаю! Тебя настроила его мать...
49

Софья. Ты скажешь по чести, вот здесь, перед
образом, мне в глаза , что он стрелял?
Иван (гневно). Довольно! Я всё понял! Я ей —
покажу!
Федосья. Охо-хо . . . Разбодрился кум, расте­
рявши ум..,
Софья (подошла к мужу). Иван, ты должен ска­
зать жандармам, что ты ошибся, не этот юноша стрелял
в тебя — ты скажешь!
Иван (испуган ее тоном). А . . . если не скажу?
Софья. Скажешь! Христа ради прошу...
Иван. Это отвратительно! Но если я уверен в его
вине?
Софья. Неправда! Я не к сердцу твоему обраща­
юсь — бесполезно кричать в пустоту,— я говорю тебе:
или ты сознаешься в своей ошибке, или я расскажу
о тебе Петру и Вере... Ради детей, Иван!
Иван (колеблется). Это насилие надо мной! Это
безумие!
Софья (слабея). Сделай, как я говорю,— ты сам
себе покажешься лучше, честнее...
Иван (отмахиваясь от нее). Довольно! Мне, ко­
нечно... да чёрт с ним, с этим прохвостом. Действитель­
но, я не уверен, что он стрелял... но ведь кто-нибудь
стрелял же! Я, наконец, допускаю — не он! Но все-
таки устраивать мне такую сцену из-за пустяков — это
безумие, Софья!
Софья (утомлена напряжением, тихо). Вся МОЯ
жизнь — безумие... и твоя тоже . ..
Федосья (бормочет). Нянчила-водила, всю си­
лушку убила...
(Петр идет.)
Иван (пожимая плечами)„ Откуда это у тебя?
Гм... Что тебе нужно, Петр?
Петр. Ничего.
Иван. Гм... Почему ты не в гимназии?
Петр. Н е пошел туда. А вы — ссорились.?
Иван (вскипая). Ты смеешь так спрашивать?..
Софья (слабо). Петя, не надо ...
Петр (спокойно), А почему не смею, папа?
50

Иван. Видишь, Софья? Ага!
Петр (грустно улыбаясь), Разве мне всё равно,
как живут мои мать и отец?
Иван (не знает, как ему отнестись к сыну), Во-
первых, ты — еще мальчик...
Петр. И так далее... Скажите, правда, что Веру
решено выдать замуж за Ковалева?
Иван ( изумленно), Постой... тебе какое дело?
Софья. Это еще не решено, Петя.
Петр. А Верка плачет, бедная!
Иван (пожимая плечами), Я ничего не понимаю!
Петр. Папа, ты называл Ковалева мерзавцем...
Иван. Я? Когда?
Петр. Н е однажды.
Иван (смотрит на жену и сына). Это — что? Д о ­
прос? Отцу? Мне? Нет, господа, до этого я . . . вы не до­
росли... (Уходит,)
Федосья (усмехаясь). Н у, всё высыпал, пошел
еще копить...
Петр (помолчав). Детям не принято отвечать па
их вопросы, я забыл...
Софья (задумчиво). Тут, я думаю, есть... некото ­
рый смысл...
Петр. Я хотел бы спросить отца — честный л и
он человек?
Софья ( тревожно), Не говори так, Петя, не
говори!
Петр. Почему? Потому, что это мучает тебя?
Мама, ведь бесполезно мучить людей, не правда ли?
Софья (быстро), Да! О да! (Подумав и тише,)
А может быть, нет...
Петр (мягко), У тебя «да» и «нет» живу т удиви­
тельно дружно: они всегда вместе! Это — удобно?
Софья (тихо). Мучительно и страшно, Петя!
Петр. Мне тоже кажется, что мучительно... Я,
мама, больше не пойду в гимназию...
Софья. Но как же? Надо же учиться!
Петр. Н о чему же, мама, учиться? Самое ценное,
что я узнал там до сей поры, это про отца... о нем я уже
знаю достаточно... достаточно дл я того, чтобы.,,
Софья. Петя, ради бога! Молчи!
51

Петр. Хорошо! Хотя — бог... Что такое бог, мама?
Ты знаешь?
Софья (с отчаянием). Я ничего не знаю... ни ­
чего, родной мой!
Петр (помолчав). Всё это странно. Ты не любишь
отца, не уважаеш ь его, но ты останавливаешь меня,
когда я хочу сказать о нем то, что думаю. Почему?
Почему так, мама? Ведь ты же сама рассказала мне
о нем!
Софья. Я не должна была делать этого!..
Петр. Чтобы не мучить меня? Как мы, однако,
жалеем друг друга! Но, мне кажется, наша жалость —
самое плохое, что можно выдумать, мама.
Софья (тихо). Может быть, ты прав, мой друг...
да!
Петр. Твой друг? Первый раз слышу это... (По-
молчав — Федосье.) Н ян я, ТЫ Смерти бриШЬСЯ?
Федосья. А тебе како е дело?
Петр. Боишься?
Федосья. А тебе что? Не твое это дело!
Петр. Мне хочется знать...
Софья. Петя, перестань...
Федосья. Бояться мне нечего — я смерть не
обидела, никого не обидела. А ты не заигрывай, молод
еще шутки шутить...
Софья. О боже мой...
Петр (тихо). Ты, мама, скажи отцу, что я не буду
ходить в гимназию. Мне говорить с ним... трудно, мы
плохо понимаем друг друга... Скажи — я дал пощечину
Максимову, когда он назвал отца зверем и подлецом...
Теперь я понимаю, что незаслуженно обидел этого маль­
чика... Хотя он не прав — какой же зверь отец? (Мед­
ленно и задумчиво.) Какой он зверь...
Софья. Это несчастный, слабый человек...
Петр. Который всю жизнь командовал людьми,
говорит дядя Яков. Оставим это, а то мне хочется го­
ворить о жизни, в которой командуют несчастные, сла­
бые люди... и о людях, которые позволяют командовать
собой... и
—
как назвать таких людей? Я спрошу об
этом у Кирилла Александровича.
Софья (думая о чем-то друзом), Кто ЭТО?
52

Петр. Я говорил тебе о нем... еще ты назвала его
воздухоплавателем, помнишь? Я тоже хочу быть возду­
хоплавателем — летать мимо воздушных замков... Вер­
ка идет... Смотри, мама, какое у нее смешное лицо.
Вера (возбужденно). Мама, было бы тебе извест­
но — я убегу из дому, но замуж за этого болвана не
пойду!
Софья. Ведь ничего еще не решено, В ер а... Я не
успела поговорить с отцом.
(Петр подошел к буфету, налил себе вина и пьет;
этого не замечают, он стучит стаканом, крякает.)
Вера. Не успела! И не успеешь! И он тебя не будет
слушать...
Софья. Ты напрасно горячишься!.. Петя, зачем?
Вера. Напрасно? Благодарю вас! Мне приказы­
вают: Вера, будь женой краснорожего, лысого, с боль­
шим животом и зелеными усами,— а я что же? Должна
сказать — merci да поцеловать папину ручку?
Иван (в мундире, с орденами). Что? Жаловаться
прискакала? Не поможет! Я решил...
Вера (сквозь слезы). Вы, папа, заметили, что у
него зеленые усы?
Иван. Ну, не шали! Будь умной. Смотри: муж
Надежды тоже некрасив, а она — счастлива! Это серьез­
но,— брак!
Вера. Д а , да, усы, серьезно, зеленые! Вы пода­
рили бы ему своей краски для волос...
Иван. Моей... Что такое?
Вера. У вас хоть лиловая, это оригинальнее...
Иван (тихо, но грозно). Ты с кем шутишь, дев­
чонка, а?
Петр (выходя из комнаты). Мама, возможен тра­
гический балаган?
Иван (кричит). Софья, чёрт возьми! Ты должна
наказать ее! Что вы — издеваетесь надо мной?
Федосья (ворчит). Заорали! Заплакали! Ах,
неугомонные! (Идет прочь.)
Вера (плачет). Это ты издеваешься надо мной!
Н у , зачем тебе Ковалев, зачем? Ведь достаточно одного
Леща, чтобы всё в доме было противно!
53

Софья. Вот ты говорил, что дети любят тебя..,
Вера. Да, папа, мы тебя любим... но мы не поли­
цейские солдаты...
Иван (растерянно смотрит на всех). Прямо заго­
вор, заговор против отца!
Любовь (входит). Мама, тебя зовет отец... Что
с тобой, Вера?
Вера. Ты знаешь...
Иван (удивлен). Отец? Какой отец?
Любовь. Ты напрасно плачешь, Вера...
Иван. Прошу не поучать ее! Вера, марш отсюда!
Нет, ты останься, Любовь... да...
Любовь. Что вам угодно?
Иван. Дай мне сообразить...
(Смотр ят друг на друга; Иван — видимо, не понимая,
зачем он ее остановил, Любовь — спокойно ожидая.)
Иван. Ты сказала — отец... Это кто же?
Любовь. Мой отец.
Иван (растерянно). Ага-а . . . да! Значит, мы с то­
бой — чужие?
Любовь. Мы не были родными.
Иван. Д а, ты относилась ко мне враждебно!
Любовь. Я немного умнее других.
Иван. Ты... ты удивительно злой человек!
Любовь. К ак все уроды.
Иван ( возбуждаясь, с пафосом). Это ты привила
моим детям дух противоречия, ты научила их не ува­
жать меня... и даже мать довела почти до безумия...
несомненно — ты! Теперь всё ясно, я вижу всюду твою
мстительную руку...
Любовь. У вас похоже на мелодраму.
Иван (убеждая сам себя). Я долго думал — где
зло?
Любовь. Вы бы давно могли найти его, если бы
однажды взглянули на себя серьезно...
Иван. Нет, подожди...
Любовь (спокойно). Послушайте, нам не о чем
говорить.
Иван (озабоченно). Но что же теперь будет?
54

Любовь. Я уйду отсюда.
Иван. Уйдешь? Гм ... Куда?
Любовь. Это уж мое дело. Нам не за что благода­
рить друг друга, не так ли? (Идет.)
И в а н (смотрит вслед ей, грустно качает головой
и искренно бормочет). К акая злоба, а? О боже мой...
Вот где находит пищу анархия и прочее... Вот оно...
Как я одинок, боже мой! Как я одинок, господи!
Надежда (входит). Ты здесь, мой милый вое­
вода? Что это ты бормочешь? Молишься?
Иван. Эх, Н адя, Надя! Не смейся над этим.
Надежда, (весело). Молись, отец! Тебе есть за
что благодарить бога.
Иван (грустно). Он меня забыл...
Надежда. Представь—нет еще!
Иван (задумчиво). Ты что-нибудь знаешь?
Надежда. Кажется, тебе дадут место исправ­
ника...
Иван (гордо ударив себя в грудь) . Я , КоломиЙЦвВ,
полицеймейстер,— в исправники? Никогда!
Надежда. Ах, папа, какой ты, в сущности, ре­
бенок!
Иван. Надежда,— ни за что!
Надежда. Милый, гордость — прекрасна, но
надо же кушать! И как это вкусно — кушать с гордо­
стью заработанный кусок хлеба...
Иван. Я всегда так ел мой хлеб!
Надежда. ИвыкормилимтвоюНадю...Знаешь
что? Сделай так, как делали какие-то рыцари,— шаг
назад...
Иван (соображая). В исправники... гм . . .
Надежда. И сразу—два шага вперед!
Иван. Два? Два — вперед?
Надежда. Н у да — два!
Иван. Это, знаешь , идея! Ого? В наше время, когда
энергичный человек — всё, это возможно!
Надежда. Не глупо, папка?
Иван (вздыхая). Д -да! Ты — просто прелесть!
Счастливец этот Лещ, будь ему неладно!
Надежда. Зачем желать ему дурного? Он так
старается для тебя.
55

Иван (весело). Ну-ну-ну! Ты что — серьезно влюб­
лена в него?
Надежда. Это мой секрет.
Иван (подмигивая). А ведь он рожа, между нами
говоря!
Над еж да (притворяясь обиженной). Папка!
Иван. Сазан какой-то, а не мужчина. Скажи, у
тебя нет маленького желания наставить ему рога, э?
Надежда. Разве можно говорить с дочерью о
таких грешных вещах? (Закрывает уш и.) Я не хочу
слушать.
Иван (берет ее за руки) . А может быть, уже?
Надежда. Оставь меня, безнравственный отец
мой!
Иван (хохочет). Нет, ты скажи, сазан с рогами, а?
( Надежда, смеясь, вырывается из его рук.)
Александр (входит, немного выпивший). Здесь
смеются? Поражен! Bonjour, papa! 1 Сестренка, ручку!
Иван (любуясь сыном). Ты посмотри, какой бра­
вый молодец!
Надежда (становясь рядом с братом). Мы — не ­
дурная пара, папа?
Иван (растроганно). Д а , ребята, да! Только вы
двое утешаете меня — здоровые, веселые, простые...
Надежда (брату). Знаешь, отец, наверное, по­
лучит место исправника.
Иван ( подмигивая, как о решенном деле). Н а Вре­
мя... как ступеньку, с которой я шагну куда-то повыше,
повыше!..
Александр. Факт, Надя?
Надежда. Прокурор обещал мужу.
Александр. Ей-богу, этот Лещ — наш доб­
рый гений!
Иван. Сазан? Он молодец-рыба!
Александр. Ты, папа, возьми меня в помощ­
ники себе.
Иван. А что ты думаешь? Здоровенная идея!
1 Здравствуй, папа! (Франц,).
56

Александр. Вдвоем мы устроим там рай зем­
ной. Маленький этакий городишко, бабенки, купчишки,
и над ними боги и цари — père et fils! 1Идиллия в прозе!
Надежда (качая головой). Представляю, что вы
там наделаете!
Александр. Ба! Разве мы хуже других!
Л е щ (идет). Могу принять участие в вашей бе­
седе?
Александр. Вот — гений дома!
Иван (пожимая руку Леща). Надежда сказала
мне...
Л е щ (недоволен). Ну, разумеется! Она всегда на
месте преступления за полчаса до убийства.
Надежда (игриво). Пашка!
Александр. Ка к вы весело острите!
Л е щ (Ивану). Вам надо съездить к товарищу про­
курора Лепелетье, поблагодарить его за дело о рас­
сыльном.
Иван (радостно). Уже? Мой друг, спасибо вам,
спасибо!
Надежда. Папа, красивая фамилия — Лепе­
летье?
Иван (смотрит на нее). Лепелетье? Конечно..*
(Вдруг догадался о чем-то, смеется.) Л е.. . Лепелетье?
Ну да...
Л е щ (сухо). Не понимаю причины смеха!
Надежда. Не плакать же от радости!
Иван (сдерживаясь). Я . . . я рад, дружище! Всё
идет прекрасно, и я — рад!
Лещ. Вам, разумеется, надо быть готовым произ­
вести затрату некоторой суммы... Имейте в виду — при
поступлении на службу нужно будет рублей семьсот,
лучше — тысячу...
Иван (становясь серьезным). Ого! Мм... это труд­
но...
Александр. И двести мне...
Вера (заглядывая в дверь). Надежда, поди сюда.. ·
Надежда. Что тебе нужно?
Вера. Тебя...
1 отец и сын! (Франц.).
57

Надежда. Ну, подожди... Я занята!
Иван. Н адя, пойди поговори с нею о Ковалеве!
Девчонка не понимает смысла дела...
Надежда. Иду. Приятно будет кутнуть на ее
свадьбе!
Л е щ (настойчиво). Итак — о деньгах!
Иван (вздыхая). Где их достать?
Александр. Почему не залож ить этот дом?
Иван. Но ведь это дом брата!
Лещ. Разве для дяди Якова не существует родст­
венных отношений? Сколько я знаю — он не эгоист,
и к тому же дни его жизни, как говорится, сочтены...
Александр. Логично!
Иван. А потом — мы возвратим ему деньги! Ведь
я наверняка получаю место?
Лещ. Разумеется. У вас — имя, хорошее прошлое
по службе. Все эти... недоразумения ваши — уже за­
глаживаются... Но, примите во внимание, нужно дер­
жаться твердо! Времена анархии проходят, правитель­
ство чувствует себя в силе восстановить должный поря­
док — оно требует от своих агентов крепкой руки...
Александр (солидно). Д а, наконец они опом­
нились там, в Петербурге!
Иван. Держаться твердо? Это я могу! Но вот что,
дорогой мой,— посоветуйте, что мне делать?
Лещ. Достать поскорее денег.
Иван. Гм! Это так, я знаю. А вот ко мне сегодня
явится Соколова, мать того.*.
Л е щ (строго). Зачем?
Иван. Она, видите ли, хочет, чтобы я заявил, что
ошибся... что я не уверен, кто стрелял...
Александр (усмехаясь). Едва ли это будет
остроумно!
Лещ. Что же вы хотите сделать?
Иван. Дая... гм...янерешилеще!Явотдумаю —
удобно ли мне теперь, в виду назначения на службу,
путаться с этой историей, а? Исправник — и вдруг...
заявляет: я ошибся! Не произвело бы это дурного впе­
чатления?
Л е щ (уверенно). Разум еется, произведет!
Александр. П апа, помни о жандармах!

Лещ. Нет, уж вы сентиментальности бросьте... это
ниже действительности. В какое положение вы поста­
вите жандармов? Сообразите-ка!
Иван (колеблется), Н -да... Полковник — пре­
красный человек...
Александр. И твой партнер в винт...
Иван. Но — чёрт их знает — этот ли стрелял?
Лещ. Ведь кто-то стрелял же! А все эти стрелки —
друзья между собой. Вообще я нахожу этот разговор
излишним. Главное же, если вы хотите не упустить мо­
мент,— достаньте денег. Предупреждаю, что Ковалев
тоже точит зубы на это место.
Иван (сквозь зубы), Ковалев? Скотина этакая...
Александр. Требуется быть твердым, папа!
Иван. Какую сцену закатит мне Софья, если я . . .
Проклятый мальчишка! Уж лучше бы он ранил меня...
Л е щ (кивая головой). Л егкая рана была бы полезна
для вас! Это очень подвигает человека вперед по службе.
Иван (кисло улыбаясь). Если не свалит его в мо­
гилу!
Александр (глядя па часы). Однако, папа, ты
бы шел к дяде!
Иван (Лещу), А что, Павел Дмитриевич, вы не
поможете мне в этом?
Лещ. Считаю долгом.
Александр. Ая ж ду и верю в успех! (Ходи т,
насвистывая, потом, задумавшись, стоит у буфета.
Входят Надежда и Вера , обнявшись; они сначала не
видят его,)
Надежда (уговаривая). Ты просто глупа...
Вера (досадливо), А ты врешь!
Надежда. Небудьгрубой,дура!Яжелаютебе
добра...
Вера. Ты говоришь гадости! Ты сама не веришь
в это...
Надежда (отталкивая ее), Я говорю гадости?
Вера. Я не хочу иметь любовников!
Надежда (презрительно). Скажите, пожалуй­
ста! Вот дрянь!
Вера. Разве ты изменяешь своему мужу?
Александр. А ну-ка, отвечай, Надя?

Вера. Ты знаешь, Надя говорит, что муж —>всё
равно кто,— он только для того, чтобы иметь любов­
ников!
Надежда. Н е верь ей, она ничего не поняла!
Александр. Я ведь слышу: она говорит, точно
переводит с французского. Верка, ты должна слушать
сестру!..
Вера. Н е хочу! (Быстро убегает.)
Надежда. Удивительно своенравная девчонка!
Александр. Славненький чертенок!
Надежда. Глупа... упряма...
Александр. Принесет ей Ковалев коробку коп-
фект, безделушку — и всё пойдет, как по маслу! Скажи,
деньги под залог этого дома дает твой муж?
Надежда. Не знаю. Мне хотелось бы иметь этот
дом; дл я всей семьи он тесен, но нам было бы удобно.
Муж скоро будет врачебным инспектором, и свой дом —
это очень хорошо для престижа.
Александр. После смерти дяди всё будет наше.
Надежда. Конечно. Н о нас много. Имея за­
кладную, мы с Павлом оставим дом за собой...
Александр. Ловко! Ты умеешь устраиваться.
Надежда. Это всё Павел.
Александр (обнимая ее). Не скромничай! Нра­
вишься ты мне!
Надежда. Так нравлюсь, что тебе хочется по­
просить у меня денег?
Александр (усмехаясь). До того, что я готов
взять у тебя все деньги!
Надежда. Это уже почти страсть! Идем ко мне,
я хочу показать тебе одну вещь., .
Александр (идя за нею). А подарить мне ни­
чего не хочешь?
Надежда. У женщин не просят подарков.
Александр (смеясь). Это предрассудок!
(Уходят . В дверь заглядывает Вера, возбужденная,
машет рукой.)
Вера (шёпотом). Идите скорее!
(Входи т Якорев,)
60

Я к о р е в (недовольный). Что такое?
Вера (тихо). Вас видел кто-нибудь?
Я к о р е в (понижая голос). Прислуга. А что?
Вера (оглядыяаясь^.Вэтомдоменегдеспрнтаться...
Вот глупый дом! Как жаль, что теперь не лето,— вы
могли бы выпрыгнуть в окно!
Я к о р е в (изумлен). В окно? Зачем?
Вера. Так нужно. Слушайте, решено выдать меня
замуж за Ковалева...
Я к о р е в (разочарованно). Ы-ну? Эх .. ,
Поздрав-
ляю...
Вера. Вы должны спасти меня!..
Я к о р е в. Спасти? Какое тут спасение!
Вера ( быстро,
требовательно). Вы — героиче­
ский характер, вы должны! Я уже составила план...
Вы меня спрячете где-нибудь, потом придете сюда и
скажете им горячую речь... скажете, что они не имеют
права распоряжаться судьбою девушки и что вы не по­
зволите насиловать ее сердца. Вы не любите меня, но
готовы отдать жизнь за мою свободу. Вы скажете им
всё, что нужно, уж там догадаетесь — что! Они тогда
заплачут, а вы будете моим другом на всю жизнь, по­
няли?
Якорев(улыбаясь).Онименя—вшею!
Вера. Якорев, не притворяйтесь грубым!
Я к о р е в (соображая). Ковалев без приданого не
возьмет...
Вера. Они дают ему за меня пять тысяч.
Якорев. П я-ять тысяч? Однако! Верно?
Вера. Это не имеет значения!
Якорев. Пять-то тысяч не имеют значения?
Вера. Какое вам дело до них?
Якорев (соображая). Мне? Д-да... Ковалев не
уступит вас!
Вера. Кому?
Якорев. Никому. Пять тысяч не пустяк!
Вера. Я не понимаю, что вы говорите. Вы соглас­
ны с моим планом?
Якорев (думая вслух). Я? Что же... Я еще мо­
лод... ошибусь — успею поправиться...
Вера. Скорее же!
61

Я к о р е в (решительно). Рискую, Вера Ивановна!
Вера. Я знаю вас лучше, чем вы сами, — видите?
Я к о р е в. Действуем! Что я проиграю? Жутко,
а — заманчиво! Вера Ивановна, поцелуйте для храб­
рости!
Вера. Вот вам моя рука.
Якорев. Рука!Чторука?Выуж как следует!
(Быстро обняв ее, целует в губы.)
Вера (вырываясь). Ай... какой вы! От вас пахнет
помадой!
Я к о р е в (смеясь). Это не помада, а бриллиантин
на усах.
Вера (толкая его к двери). Идите, я провожу вас
черным ходом, чтобы никто не видел. Вот если бы лето
было, вы бы выпрыгнули из окна в сад...
Якорев (за дверью). Зачем же прыгать, я не
понимаю?
(Входи т Соколова. Прошла на середину комнаты, оста-
повилась, смотрит вокруг. Вбегает П етр, смущенно
кланяется, хватает
стул.)
Петр. Вы к папе? Пожалуйста, садитесь... я по ­
зову его!
(Бежит. Соколова не садится, ходит. Из комнаты
Якова появляются Иван и Александр, позднее Петр.)
И в а н (старается держаться внушительно, р уку
подать не решился). Мое почтение, сударыня! Дети
мои... Александр, П етр... Вы... э . . . ничего не имеете
против их присутствия?
Соколова. Это вам надо решить.
Иван (не сразу). Петр, уйди, д а. .. Очень нервный
мальчик, сударыня, впечатлительная натура... что-с?
(Петр быстро уходит. Соколова молча смотрит на
Ивана.)
Петр (за дверями кричит). Мама, мама, иди сюда...
Иван (тихо, не сдержав досады). А . . . мальчишка!
Шумит! Саша, скажи ему — не надо... (Откашливаясь.)
Мне известны, сударыня, мотивы вашего визита ... Моя
жена сообщила мне вашу просьбу...
62

Соколова ( спокойно, холодно). Я не прошу, а
предлагаю вам исправить вашу ошибку...
Иван (озадачен ее тоном). Д а- с . . . конечно! То
есть... Ну, да это всё равно! Но — почему ошибка?
Странно! Чем вы докажете, что я ошибаюсь?
Соколова. Я не буду доказывать.
Иван. Вы и не можете!
Соколова (строго). Значит, вы утверждаете,
что именно мой сын стрелял?
Иван (волнуясь). У него заметная фигура...
Соколова. Вы видели его однажды только —
это было на другой день после покушения, у жандар­
мов. Вы отрицаете это?
Иван (с пафосом). Сударыня! Не оскорбляйте
старика, подозревая его...
Соколова. Я спрашиваю: вы утверждаете, что
стрелял тот юноша, которого вам показали жандармы?
Иван (бодрясь). Уверен ли? Но если я узнал его...
Соколова. У вас нет мужества сознаться в своей
ошибке?
Иван (возбуждая себя, кр и чи т). Вы не имеете
права говорить со мной в этом тоне, милостивая госуда­
рыня. Ваш сын революционер, у него нашли...
Соколова. Вы не отвечаете на вопрос —■мой
сын стрелял или нет?
Иван (продолжая кричать). Оставьте меня в по­
кое! Мне дела нет до вашего сына, я тоже имею детей!..
Я повторяю: ваш сын —
-
революционер!
Соколова (идя). Это не оправдывает вас.
Иван (следуя за нею). Позвольте! Что вы хотите
делать? Что вы сказали?
Соколова (за дверью). Я сказала: это не оправ­
дывает вас!
Иван ( остановясь, негромко). Перед кем? (Стоит,
дергает себя за усы, тупо глядя в дверь. Входит Софья,
за нею Яков, его ведет под руку Петр; потом вбегает
Вера и являются на шум Александр с Надеждой.)
Софья. Она уже ушла?
Иван (устало). Это какой-то дьявол! Она меня
замучила!
Софья, Ты отказал ей?
63

Иван (мягко). Послушай, Соня...
Софья (сильно). Ты обещал признать свою ошиб­
ку, ты обещал мне это, Иван!
Иван (успокаиваясь). Д а . .. подожди! Я не могу
теперь... мое положение изменилось . . .
Софья (в ужасе). Это принесет нам несчастье! Это
принесет горе нам!..
Петр (пораженный). П апа, что ты говоришь?
Папа, разве можно так!
Иван. Пошел прочь! Яков, ты спокойный и
разумный человек...
Вера. Петька, успокойся...
Иван (брату). Помоги мне успокоить ее, объяс­
нить ей...
Яков (слабым голосом). Иван, нужно воротить
эту женщину!
Софья. Петя, иди! Беги — зови ее . ..
Иван (с отчаянием). Что вы делаете? Вы губите
меня!
Яков. Нет... мы .. . ты подумай...
Софья. Ради детей, Иван, ради твоей старости!..
Бога ради! Нужно сознаться — иначе это погубит нас...
Иван (мечется). Я окончательно разбит, меня за ­
мучили! Надежда, что мне делать? Саша, говори! Ска­
жи им...
Надежда (берет отца за руку). Спокойнее, папа!
(С другой стороны к нему подходит Вера , она ничего
не понимает, смотрит на всех поочередно испуганными
глазами, вертится.)
Александр. Послушайте, мама...
Яков. Иван, тут не о чем говорить...
Александр. Вы не знаете положения дела...
Надежда (Александру). Короче говори, а то
она придет, эта...
Софья (с тоской). Н адя...
Александр. Отцу обещано место исправника;
если он заявит, что ошибся с этим выстрелом, место
может ускользнуть от него. Нужно избежать дурного
впечатления и потому...
64

Яков (брезгливо). Довольно! Ты говоришь сквер­
но...
Александр (обиженно). Тише, дядя, тише.. ·
Надежда (солидно). Он говорит в интересах
семьи!
Вера (растерянно). Мама, кто придет? Кого ждут?
Софья. Молчи...
Иван. Саша, но если я не удовлетворю эту даму,
Яков тогда откажет...
Александр (смущенно). Э х... я позабыл об
этом! Вот чертовщина!
Надежда (горячо), Я дам денег! Муж даст!
(Отцу.) Вы не смеете рисковать, вы не должны — у вас
есть обязанности...
Александр. Браво, Надя!
Петр (вбегая). Она уже уехала, я не догнал...
Иван (облегченно). Ну, слава богу!
( Яков, опустив голову, сидит на стуле, окол о него убитая
страхом Софья; рядом с нею Пе тр, задыхающийся; в
углу Любовь, спокойной зрительницей. У стола Алек­
сандр и Надежда. Иван сел. Вера, стоя сзади1 ласково
гладит его плечо и смотрит на всех круглыми глазами.)
Надежда (негромко и недовольно). Я, кажется,
поторопилась выскочить...
Иван (устало). Вера, дай мне вина. Спасибо,
Надя! Вот у меня даже ноги дрожат... Но теперь —
кончено...
Софья (бормочет). Н е кончено, нет!
Иван (раздражаясь). Н у, ты — молчи! Ты меня
всадила бы в историю, как я вижу...
Надежда (упрекая). Да, мама! Вы ужасно...
непрактичны, ужасно!
(Федосья вошла, остановилась у буфета и, качая головой,
что-то бормочет.)
Софья. Яков, что же это?
Иван. Н у, будет! Я весь дрожу!
Любовь (Якову). Уйдем отсюда!
3 м. Горький, т. XIII
65

Яков ( напрягая силы). Мне стыдно назвать тебя
братом, Иван. Мне страшно за твою судьбу, за детей...
я боюсь, что они назовут тебя...
Наде жд а (громко). Вы не уполномочены го­
ворить от нашего имени!
Иван (встает). Что ты, брат? Разве я поступил
так плохо? Что ты? Ты ошибаешься!
Любовь (Якову). Иди! Нет слов, которые разбу­
дили бы совесть этих людей, их мертвую совесть...
Александр (гримасничая).
А Кассандра, обняв Александра,
Под чинарой сос ет пенермеыты...
(Пет р протянул ру ки к отцу, желая что-то сказать,
и тихо опускается на пол в обмороке.)
Иван (тревожно). Что с тобой? Что С НИМ?
Любовь (спокойно). Вы убьете и этого маль ­
чика...
Софья (в страхе). Да! Иван, да! И его — тоже . . .
Надежда (отцу). Это простой обморок, папа!
Он бегал, ему нельзя бегать. Уйдите отсюда, вам нужно
успокоиться!
Александр (берет его под руку). Идем, от­
дохни!
Федосья. Вот — задавили ребенка...
Иван. Подожди... Что он?
Яков. Уйди... прошу тебя!
Иван. Конечно — дом твой, и ты имеешь право
гнать меня... Но дети мои, я тоже имею право...
Надежда. Ах, да иди же!
Александр. Ну , нервы же у всех здесь!
Федосья. Экая скл ока... экие несуразные...
(Иван, Надежда и Александр уходят.)
Иван (уходя). Бедный мальчик... Его гоняют за
какими-то там . . .
Яков. Вот, Соня, видишь? Ребенок и подлец...
Софья (поднимая Пе тр а). Не говорите ничего,
ради бога! Помоги мне, Люба... Вера, помоги же ...
Федосья. Иа-ко вот. . . берегла всех пуще глаза...
66

Любовь. Таких детей надо держать в больницах,
а подлецов в тюрьмах...
Вера (кричит). Не смей так говорить о папе!
Он не ребенок и не подлец! А вот ты — злая кошка!
Яков. Вера, голубушка моя...
Вера (горячо). Ты, дядя, тоже злой! Ты всю жизнь
ничего не делал, только деньги проживал, а папа — он
командовал людьми, и это очень трудно и опасно: вот
в него даже стреляли за это! Я знаю — вы говорите о нем
дурно, — что он развратник и пьяница и всё, но вы его
не любите, и это неправда, неправда! Развратники и пья­
ницы не могут управлять людьми, не могут, а папа —мог!
Он управлял и еще будет,— значит, он умный и хороший
человек! Никто не позволил бы управлять собою дур­
ному человеку...
Федосья (смеясь). И эта кукует — глядите-ка!
Петр (поднимаясь па ноги). Вера, наш отец —
дурной человек...
Вера (с большой силой). Ты — не понимаешь!
Он — герой! Он рисковал жизнью, исполняя свой долг!
А вы... что вы делаете? Какой долг исполняете? Вы все
живете неизвестно зачем и завидуете отцу, потому что
он имеет власть над людьми, а вы ничего не имеете,
ничего...
Федосья. Детки мои, детки!.. Охо-хо . . .
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Комната Якова; он полулежит в кресле, ноги окутаны пле­
дом. Федосья, с вязаньем в руках, сидит в глубине комнаты,
на фоне ширм. Иван, возбужденный, ходит. В камине тлеют
угли, на столе горит лампа. Говорят тихо. В соседней компате
у пианино стоит Любовь.
Иван. Это твое последнее слово?
Яков. Да.
Иван (искренно). Изумительно жестокий человек
ты, Яков! Это ты испортил мне жену, она была мягка,
податлива...
Яков. Пощади себя! Ты стоишь на позиции унизи­
тельной!
Федосья. Вот когда так говорят, дружно, ти­
хонько, так и слушать приятно голоса-то человеческие . . .
Иван. Не учи, я старше тебя...
Яков. Я сказал, что не могу считать тебя порядоч­
ным человеком, а ты просишь у меня денег!
Иван (почти искренно). Д а , ты меня оскорбил,
а я прошу у тебя денег! Да, ты был любовником моей
жены, а я вот ползаю перед тобой! Не думай, что мне
это весело, не думай, что я не хотел бы отомстить
тебе, — о-о!
Яков. Да не говори же ты пошлостей!
Иван (с пафосом). Но ты болен — это защищает
тебя! А я — нормальный, здоровый человек, и я — отец!
Ты не понимаешь душу отца, как русский не может по­
нять душу жида... то есть
—
наоборот, конечно! Отец —
это святая роль, Яков! Отец — начало жизни, так ска­
зать... Сам бог носит великое имя отца! Отец должен
жертвовать для своих детей всем — самолюбием, честью,
68

жизнью, и я — жертвую! Исполняя этот долг, я попи­
раю мое самолюбие — иду в исправники... бывший по­
лицеймейстер! Исполняя его, я слушаю оскорбления
родного брата, и не я ли подставлял грудь мою пулям
злодеев, исполняя великий долг мой!
Федосья. Этот уж закричал... не может потер­
петь, у!.. Не глядела бы... (Встает и уходит.)
Яков. Забудь это... Пойми, несчастный человек,
что ты погубил своих детей... Где Вера?
Иван. Ее найдут! Она воротится, дрянь ...
Яков. А Петя? Ты ему душу разбил!
Иван. Это болезненный мальчик, ему нужно ле­
читься! Его нужно отвести от вас — вот главное! Вы
мне испортили его!
Яков (обессилев). Я не могу говорить... до твоей
души ничего не доходит.
Иван (снова впадая в высокий стиль). Душа моя
одета в панцирь правды, стрелы твоей злобы не коснутся
ее, нет! Я — тверд в защите моих прав отца, хранителя
устоев жизни! Иван Коломийцев непоколебим, если
дело идет о его праве быть верным самому себе!
Любовь (входит). Прости, отец, я должна вме­
шаться и кончить эту беседу, тебе вредно волноваться.
Иван Данилович, отец уже сказал вам, что он не даст
денег, я прибавлю: он не мог бы дать, если бы даже и
хотел. Деньги отданы госпоже Соколовой на залог за ее
сына.
Иван (всплеснув руками). Какая злая ирония! Эх,
Яков!
Любовь (с насмешкой). Если бы вы заявили о
вашей ошибке, деньги попали бы к вам...
Иван. А место исправника — Ковалеву? Вы на­
прасно выскочили, Любовь Яковлевна, вы еще молоды
для того, чтобы понять всю сложность жизни и мою
мученическую роль в ней!
Любовь. Хорошо, но отцу — вредно...
Иван. А мне полезно слушать ваши дерзости?
У меня, должно быть, нет сил убедить тебя, брат! Что
же я буду делать? Ты погубишь меня, Яков, если не
дашь денег... и меня погубишь, и Софью, и детей...
Любовь (холодно). Дети ваши уже погибли...
69

И ван. Молчите вы... птица! Яков, судьба моя и
всей семьи моей зависит от тысячи двухсот рублей...
пусть будет ровно тысяча!.. Ты мягкий, не глупый чело­
век, Яков; сегодня решается вопрос о моем назначении—
Лещ поехал дать этому делу решительный толчок...
К ак только меня назначат, мне сейчас же понадобятся
деньги! Я ухожу, оставляя тебя лицом к лицу с твоею
совестью, брат мой! (Подняв голову, уходит. Яков со
страхом смотрит ему вслед, Любовь усмехается,)
Яков (тоже слабо усмехаясь), Кошмар какой-то ,
а не человек! Ты видишь — он ужасно нравится себе!
В молодости он играл на любительской сцене, и — смо­
три, в нем еще не исчез актер на роли героев... (Помол­
чав,) Он заставит меня дать ему эти деньги!
Любовь (глухо), Я не могу себе представить че­
ловека вреднее, противнее, чем этот...
Яков (беспокойно), Люба, дорогая моя, как ты
резко... зачем?
Любовь (тихо и холодно). Скажи — что мне
делать?
Яков (не сразу), Я не умею ответить тебе... Всё
это случилось так вдруг и раздавило меня. Я жил один,
точно крот, с моей тоской и любовью к маме... Есть
люди, которые обречены судьбою любить всю жизнь
одну женщину... как есть люди, которые всю жизнь
пишут одну книгу...
Любовь. И напишут плохо...
Яков (искренно и просто). Да! Желая скрыть
свое ничтожество, они прячутся в ничтожный труд и
обольщают себя сомнительным утешением: я весь в
одном!
Любовь (задумчиво). Ты искр енен... но это лиш ­
нее...
Яков (тихо). Тебе не ж аль меня?
Любовь (тихо двигаясь по комнате) , Мне горько
и обидно, что я ничего не могу делать! Я хотела бы выта­
щить отсюда Веру и Петра, но я не знаю — как? Не
умею...
Яков. В тебе есть что-то страшно холод­
ное!
Любовь. Вероятно, злоба на свое бессилие...
70

(Помолчав.) Зачем ты отдал меня в эту яму пошлости
и грязи?
Яков. Но спрашивай меня! Ты знаешь, Соня не
хотела сознаться* что ты моя дочь...
Любовь (усмехаясь). Однако вы, отцы и матери,
ужасно легко и просто играете детьми.
Яков. Не будь жестокой...
Л ю б о вь (холодно). Д а... это бесполезно!
Софья (входит, убитая). Я не нашла ее... ничего
не узнала...
Яков. Какая ты бледная, страшная...
Софья (думая о другом). Там Якорев пришел.
Сегодня он почему-то груб и дерзок.
Любовь. Мне кажется, он должен знать что-
нибудь в этой истории с Верой...
Софья. Что будет с нею? Это бог мстит мне за
тебя, Любовь...
Любовь. Глупости, мама! Какое дело богу, при­
роде, солнцу — до нас? Мы лежим на дороге людей,
как обломки какого-то старого, тяжелого здания, может
быть — тюрьмы... мы валяемся в пыли разрушения и
мешаем людям идти... нас задевают ногами, мы бессмыс­
ленно испытываем боль... иногда, запнувшись за нас,
кто-нибудь падает, ломая себе кости...
Яков (тихо). Не говори так безнадежно!
Софья (стонет). Где она может быть, Вера?
Яков. Надежда тоже ищет?
Софья. И Александр и зять ... Какой скандал!
Любовь. Это хуже, чем скандал, мама!
Софья. Я знаю, знаю... Я ведь говорила: пас по­
стигнет несчастие...
(Шумно идет Ивану он тащит за руку Якорева. Около­
точный смотрит исподлобья, но спокоен.)
Иван (с яростью). Поздравьте — это мой новый
зять! Каков мерзавец, а?
Якорев. Вы не ругайтесь!
Иван. Да я тебе рожу разобью!
Софья. Вы... Вера у вас?!
Якорев. Я знаю, где она...
Иван (грозно). Сейчас же подай ее сюда, прохвост!
71

Софья (ум оляя). Отдайте ее... У вас ничего нет,
ее ждет нищенская жизнь, она ведь ничего не умеет
делать ... вам нужно не такую жену...
Якорев (опуская голову).Но онауже... мы же­
нились...
Софья (падая на стул). Да?
Иван (хватая Якорева). Ты лжешь! Ты не сказал
мне этого... Она не могла, не смела...
Я к о р е в. Ие трогайте меня... дайте сказать...
Яков. Оставь, Иван!
ЛюбОВЬ. ГОРЯЧИТЬСЯ ПОЗДНО. (Якореву.) Вы —
ее муж? Правда?
(Якорвв молча опускает голову.)
Иван (кричит). Он лжет! Слица земли сотру...
Я к о р е в. Дайте объясниться...
Яков. Пусть он расскажет...
Иван. Говори, собака!
Я к о р е в. Если вахч дорога ваша дочь, не обра­
щайтесь со мною грубо...
Иван. Ты мне грозишь... Мне?
Я к о р е в. Вера Ивановна сама предложила мне
увезти ее...
Иван. Лжешь!
Я к о р е в. А теперь послала сказать вам, что если
уж случилось это — надо уступить ее желанию. Вы
обещали дать за нею Ковалеву пять тысяч, — мы с вас
возьмем четыре... А когда вы будете исправникохм, то
возьмете меня к себе в уезд приставохм...
Иван (неопределенно). Ах, бестия! Каково?
Софья. О боже мой!
Яков (торопливо, заикаясь). Надо уступить им!
Это разумнее твоего плана, Иван, видишь? Я дахм денег,
и всё будет хорошо! Если они любят друг друга — не
лохмайте их любви! Нужно охранять любовь... это хруп­
кий цветок, редкий цветок... и только раз в жизни цветет
он, только раз!
Любовь (х о ло д н о ) . Перестань! Тебе вредно...
Пора брать ванну, идем!
Яков. Нет, подожди...
72

Любовь (помогая ему встать). Пора! И тебе не
следует вмешиваться в это дело — пойми, здесь беспо­
лезно всё, а тем более ТВОЯ лирика... (Уводит его через
дверь в углу.)
Иван ( Якореву, удивленно). Но как ты смел? Как
ты решился?
Я к о р е в (скромно). Если мне выпадает хороший
случай, я должен им воспользоваться...
Иван. Случай! Софья, а? Наша дочь только слу­
чай для околоточного!
(Софья неподвижно смотрит перед собою, пальцы ее рук
дрожат и щиплют платье,)
Я к о р е в (философски), Я начинаю околоточным,
кто знает, чем я кончу?
Иван. Острогом! Каторгой, скотина!
Я к о р е в. Иван Данилович, не кричите! Ведь я
все-таки теперь родня вам... (Видит Веру; она быстро
и бесшумно идет к отцу,) Вы! Зачем же вы...
Иван (рычит). Позор мой... прочь!
Вера. Папа!
И ван. Убью!
Софья (не вставая). Вер а. .. ( Протягивает к ней
руки.)
Вера (твердо). Папа, я глупая девчонка, я по­
лучила за это жестокий урок. Не одна я виновата в том,
что глупа...
Иван. Ага, Софья! Вот, слышала? Она понимает,
кто виноват!.. Продолжай, ну...
Софья (тихо). Вера, зачем ты сделала это?
Вера. Якорев, вы уйдите... идите в гостиную!
Я к о р е в (покорно идет). Хорошо... Только я не
понимаю — что вы делаете?
И ван. Она командует! Да понимаешь ли ты, что
опозорила меня?
Вера. Папа, я согласна выйти замуж за Ковале-
ва, слышишь?!
Иван. Теперь? Да разве порядочный человек
возьмет тебя теперь?
Вера (ласково, с горечью). Но, папа, ведь Ковалев
мерзавец, ты говорил!
73

Иван. А ты — распутная!
Софья (встает, с угрозою). Молчи!
Иван. Так? Н у и делайте, что хотите!
Вера. Ты, папа, тоже будешь делать, что я хочу!
Иван (прислу шив аясь). Я?
Вера. Ты сегодня же пригласишь Ковалева, всё
остальное — мое дело!
Иван (подозрительно). А где приданое? Где ты
возьмешь пять тысяч, а?
Вера. Это не нужно...
Иван. Не нужно? Гм...
Вера. Ковалев богат. Ему нужна я, а не деньги...
Денег он сам наворует...
Иван ( искренно, с ужасом). К ак говорит эта дев­
чонка!
Софья. Оставь нас на минуту...
Иван (идет, рад уйти). Да, я уйду... Я готов
бежать от вас на край света, безумные люди! (Уходит.)
Вера (смотрит на мать и говорит растерянно,
грустно). Вот, мама, ЧТО СО мной случилось... (Софья
молча обнимает ее.)
Софья. Дитя мое! Неужели ты его любишь?
Вера (усмехаясь). Это такой маленький, жалкий
трусиш ка.
Софья. Но как же ты могла?..
Вера (пожимая плечами). Т ак... Дурной сон!
Я думала — всё это выйдет иначе. Разве нет честных
мужчин, мама? (Вздрогнув, она тихо плачет, смотрит
па свое отражение в зеркале и говорит сквозь слези.)
Бедная Верка, нос у тебя красный, лицо жалкое, и вся
ты — как побитая собачонка... Мама, иди и пошли мне
моего героя! Героя, мама! И не говори мне ничего, прошу
тебя. Потому что ты ведь тоже виновата не меньше меня
в этой истории, да, мама... И за эти три дня я уже на­
говорила сама себе таких вещей, что никто мне не скажет
ни хуже, ни больнее... Я вдруг стала маленькой старуш­
кой, сердце у меня задохнулось... Это на всю жизнь,
мама! Ведь сердце умирает сразу, с первого удара!
(Смотр ит на мать и говорит беззлобно, но жестко.)
Я буду холодная и злая, как Любовь... Ах, господи,
я тоже буду с радостью мучить людей, только попадись

ыне кто-нибудь! Такая дрянь эти люди, мама, такая жал ­
кая дрянь! Иди, зови его!
(Софья уходит , Вера остается одна, схватывается ру ­
ками за голову и несколько секунд смотрит в простран­
ство широко открытыми глазами, губы у нее шевелят­
ся, Слышит' шаги Якорева, оправляет волосы, лицо ее
становится спокойно, деловито,)
Я к о р е в (укоризненно). Что же это вы делаете?
Начали вполне серьезно и —* вдруг — явились сюда!
Вы должны были, как условлено, сидеть и ждать, когда
я добьюсь согласия на брак, и я уже почти добился...
а теперь — я даже не понимаю...
Вера (спокойно), Я раздумала. Решила выйти за
Ковалева.
Якорев(не сразу, зло). Правда?
Вера. Д а.
Якорев. Ну,этовамнеудастся!
Вера (сдерживая задор). Почему?
Якорев. Янепозволю!
Вера (задорно). О! Неужели? Серьезно?
Я к о р е в. Как нельзя более... Только попробуйте!
Вера. И
—
что же?
Я к о р е в. Немедленно ославлю на весь город. Вы
понимаете? Не то что Ковалев — лакей из трактира
не возьмет вас! Я шутить с собой не позволю... я не
женщина...
Вера (улыбаясь). Вы меня так испугали, что я
когда-нибудь умру...
Я к о р е в (возмущен). Вы не шутите! Какое безо­
бразие! Сама же затеяла всю историю, а потом. ..
Вера (спокойно), А когда увидела, что вы мелкий
трус, воришка и взяточник...
Я к о р е в (яростно). За эти слова я тебя заставлю
много плакать...
Вера (строго). Молчать, хам!
Я К О р е В ( вздрогнув, вытянулся и изумленно осмо­
трелся, Как будто поискал, где спрятано начальство,
затем с угроз ою), Хорошо!
Вера (подходя к нему). Послушай, околоточный:
той девушки, которая ночевала у тебя две ночи и одну
75

из них — против воли своей — с тобой,— этой девушки
больше нет.
Якорев (предчувствуя что-то опасное для себя,
бормочет). Конечно...
Вера. Ты поймешь это не сейчас. Глу пая девчонка
умерла, и родилась женщина, которой нечего бояться,
некого жалеть. Ты хочешь опозорить меня, но ведь ты
уже лишил меня стыда, и позор мне не страшен. Что та­
кое позор? Это когда будут говорить, что я жила с тобой?
(Смеется сухим смехом,) Пусть скажу т. Я сама это
знаю! Ну, что же? Теперь вот я буду жить с Ковалевым,
по закону, но не желая этого, как не хотела жить с то­
бой ... не всё ли мне равно? Ты хочешь этому помешать?
Ты, сделав меня бесстыдной, думаешь испугать меня?
Чем же? Тем, что расскажешь об этом людям. А какое
мне дело до людей? Ты, такой ничтожный, ничего не
можешь сделать... Не всякий подлец вреден, иной только
жалок... Ступай вон!
Якорев (слушает ее сначала со злой усмешкой, по
слова ее звучат всё тише и крепче, они пугают его, нако­
нец он говорит, смущенно пожимая плечами), Вы, ОД-
нако... вы забыли, что первая начали дело...
Вера (спокойно). Ступай вон, я говорю!
Якорев (огорченно). Если бы я знал, что вы та­
кая...
Вера. То... что?
Якорев (соображая). Не связывался бы... Вы,
в сущности, обманули меня... Повредить мне для вас
легко, я это понимаю. Отец и брат — оба в полиции...
да если еще муж... конечно, меня загрызут... Я готов
дать вам честное слово...
Вера (крич ит). Уйди прочь!
(Он быстро уходит, Софья бежит, Вера бросается
встречу ей,)
Софья (испуганно). Что ты кричишь? Он был груб
с тобой?
Вера (задыхаясь от возбуждения). Он вел себя,
как рыцарь, мама! Я сказала ему: дорогой мой, я тебя
люблю...
Софья. Ты говорила — не любишь...
76

Вера. Подожди, мама!.. На пути нашем к счастью,
сказала я, неодолимые препятствия... Я всё уничтожу
или умру, ответил подлец... то есть
—
герой, мама!
Мы говорили долго, красиво, и оба плакали от восторга
друг перед другом, две чистые, две пылкие души...
Звезды ясные, звезды прекрасные
Нашептали цветам сказки чудные...
и обманули одну маленькую девочку... Но, говоря о
любви, мама, он употребляет слишком много вводных
предложений... это всегда противно, и я сказала ему:
уйди прочь!
Софья. Родная моя, дитя мое...
Вера. Нет, я закричала, потому что мне сделалось
больно, нестерпимо больно! Моя милая мама, к ак это всё
случилось? Ведь я шутила, играла,—
· скажи мне, разве
нельзя шутить, нельзя верить в хорошее?
Софья. Что я тебе скажу?
Вера (помолчав, серьезно). Я никогда не решусь
иметь детей, это страшно!.. Я тоже не понимаю, ничего
не понимаю и не могла бы сказать им ничего...
(В столовой голоса Надежды и Александра.)
Вера. Брат и сестра идут... спрячь меня! Они
меня тоже искали? Не пускай их ко мне... не нужно!
(Софья уводит ее через дверь в углу.)
Вера (на ходу). Мама, ты тоже верила в хорошее,
когда была девушкой?
Софья. Тоже...
Вера. А может быть, все герои — лгуны?..
(В столовой раздаются голоса.)
Александр. Я надаю ей пощечин!
Надежда. Ах, дура, дура...
Иван. Но каково это отцу!
Надежда (заглядывая в комнату Якова) . Здесь
нет ее.
Иван. Удар за ударом падает на мою голову!
Александр. Надо скорее выдать ее за Ковалева!
Надежда. Нуконечно...
77

Иван. Д а , если он ее возьмет!
И а д е ж д а. Не беспокойся, возьмет!
(Голоса стихают, видимо, перешли в гостиную. Идет
Пет р, бледный, /¿я
пьяная улыбка, садится в кресло,
закрывает глаза . Из маленькой двери выходит Софья;
она наливает в стакан воды из графина па столике
у кровати Якова.)
Петр. Опять кто-нибудь плачет?
Софья. Ты пришел? Где ты был?
Петр. Кто это плачет?
Софья. Вера...
Петр. А, она вернулась...
Софья ( подходя к нему). Да.
Петр (усмехаясь). Отсюда не у йдеш ь... не-ет!
И пробовать не стоит...
Софья (тихо). П етя, ты выпил?
Петр. Чуть-чуть, мама! Совсем немножко...
Софья. Зачем? Ведь это для тебя самоубийство!
Петр. Самоубийство — глупость! Ужасно дрянно,
когда люди моих лет стреляются.
Софья. Господи! Как страшно ты говоришь!
И—гдетыбыл?
Петр (усмехаясь). У Кирилла Александровича.
Но я больше не пойду к нему и вообще в ту сторону.
Там — строго! Там от человека требуют такую массу
разных вещей: понимания жизни, уважения к людям
и прочее, а я . . . как пустой чемодан. Меня по ошибке
взяли в дорогу, забыв наполнить необходимыми для
путешествия вещами...
Софья. Тебя там и напоили?
Петр. Боже сохрани! Там пьют чай с философией
и всякими другими премудростями, но ... даже варенья
не дают! Нет, я зашел в трактир. Вот это хорошо!
Софья. Иди к себе и ляг...
Петр (задумчиво). И л ежать... А вместе с тобой
ляжет такая холодная, тяжелая тоска... Какие средства
ты знаешь против тоски?
Софья. Я ничего не знаю. Я боюсь говорить. Если
бы все мы лгали — это было бы лучше...
78

Петр. Молчать — лгать, говорить — лгать . . . Ну,
иди, отирай слезы... Неси воду... Это — Вере?
Софья (идет). Д а ... Я позабыла...
(В двери сталкивается с Любовью и Яковом.)
Любовь (Якову). Теперь — легче?
Яков (хрипло). Д а... немного ...
Любовь. Очевидно, что ванны вредны тебе...
Яков. Пожалуй, так . .. Но Лещ этот...
Любовь. Я приглашу другого доктора...
Яков. Неудобно... Лещ обидится...
Петр (вставая). Извиняюсь... я занял ваш трон!
Яков f усмехаясь). Сиди, сиди. Я лягу на постель...
мне и сидеть трудно!
Петр (Любови). Ты видела Веру?
Любовь (устраивая Якова). Пришла?
Я ков. Ну, что? Как она?
Петр.Я невидел.
Любовь (Петру). Побудь здесь, я пойду к пей...
( Уходит.)
Яков. Нестерпимо жалко бедную девочку...
Петр. Разве человеку легче, если ты польешь ук­
сусу на рану его?
Яков (удивленно). Ты точно Люба...
Петр. Люба? Она всегда видит больше других и
оттого такая злая... О, вот идут люди разума...
Я к о в (с гримасой). Они станут кричать здесь, э х . ..
Надежда (входит). Вы куда это спрятали Веру?
Александр. К ак глупо!
Петр. Она с мамой...
Надежда (присматриваясь). Ты что такой тре­
паный? (Уходит в маленькую дверь.)
Александр. Как вы чувствуете себя, mon ondo?
Яков. Н еважно... неважно . . .
Александр. Сердце? Hélas...1 Закурим...
Яков. Я бы попросил тебя...
Александр. Ах, pardon! При сердце табак вре­
ден, а также вино, женщины и всё остальное!
Петр. Какой он остроумный, дядя!
1 Уны... (Франц.).
79

Яков (грустно). Д а...
Александр. А ты зачем здесь?
Петр. Д ядя, один гимназист — ужасный комик —
однажды сказал:
Чтобы но по вредить покою сво ему,
Не спрашивай людей — зачем и почему...
Александр. Му-му-му — какие -то
телячьи
стихи!
Надежда (выскакивает, возмущенная). Любовь
просто обезумела от злости!
Александр (закуривая). Что еще?
Надежд а. Дядя, вы имеете на нее влияние, вы
должны укротить ее, она развращает Веру...
Яков (волнуясь). Развращает? Люба...
Надежда. Что за идеи у нее!
Яков (Александру). Я вас просил не курить
здесь.
Александр. О, pardon!
Яков (слабо). Я не могу спорить, Надя,— мне
х удо... Но говорить так о Любе... прошу... не надо...
Надежда. Она внушает Верке мерзости!
Иван (идет). Гм... а Леща всё нет...
( Маленькая дверь с шумом растворяется, выскакивает
Вера, за нею идут Софья и Любовь.)
Вера (горячо, с тоскою). Вы обе — и ты и мама
—
ошибаетесь! Папа, ты честный, хороший человек!
Иван (торжественно). Несчастная! Тебе ли сомне­
ваться в этом?
Петр (грустно усмехаясь). Эх, Вер ка...
Вера. Папа, не говори так... с жестами! Пусть
я дурная, пусть грязная, но ведь я — дочь тебе, я кровь
твоя!
Иван. О да, к несчастию .. .
Петр. Какой прекрасный комик пропадает!
Вера. Папа, скажи мне, отвечай!
Яков (его не слышат). Уйдите... здесь не место...
Иван (отталкивая Веру). Ты не имеешь права
спрашивать меня!
Вера. Не имею?
80

Иван (идя к Петру). Ты что сказал?
Александр (удерживая его). Стой, отец, я на ­
деру ему уши.
Софья (спокойно). Не смей!
Петр (выступая из-за ее плеча). Хочешь драться,
полицейский?
Иван. Вот! Вот, Н адя...
Вера (с отчаянием). Папа, я тебя прошу...
Петр (бледный, трясется) . Отец, она имеет право
требовать у тебя ответа, она не знает — кто ты? Мы оба
спрашиваем,— впрочем, я не буду, но ей, чтобы жить,
нужно знать — честный ли человек ее отец?
Иван (поражен). Что? Что?
Надежда. Петька, замолчи!
Софья (тихо, внушительно). Пусть они говорят!
Петр. Я думаю, отец, что нечестные люди, боль ­
ные — вообще нехорошие люди — не имеют права ро­
дить детей...
Александр (усмехаясь). Вот осел! Разве это
делается по праву?
Петр (пьянея от возбуждения). Отец, я так думаю!
Разве дети д ля того, чтобы стыдиться своих отцов? Разве
они для того, чтобы оправдывать и защищать всё, что
сделано их родителями? Мы хотим знать, что вы делаете,
мы должны понимать это, на нас ложатся ваши ошибки!
Иван. Что он говорит? Продолжай, дрянь...
Петр. Ты дал мне жизнь, ты воспитал меня —
почему же я дрянь? Я твоя кровь, отец!
Вера (жалобно). П етя, молчи!
Яков (тихо). Люба! Скажи им, что я не могу...
(Любовь не слышит его.)
Петр. Отец, ты честный человек?
Вера (требует). Мама, проси его, чтобы он от­
ветил, проси!
Иван (растерянно). Послушай, скверное живот­
ное...
Петр. Вот, Вера, слушай!
И в а н (впадая в обычный, фальшивый тон пафоса).
Слушай и ты, развратная девчонка...
81

Софья. Молчи, Иван, не губи себя до конца!
(В друг опускается па полепи.) Простите меня!
Надежда. Что за комедия? Мама, стыдитесь!
Иван. Ф -фу, чёрт возьми!..
Софья. Я могу только это. Простите меня, дети,
за то, что я родила вас,— вот что я могу сказать...
Любовь (бросаясь к пей). Встань, мама, это бес­
полезно!
Софья (мужу). Проси у них прощения, это всё
хорошее, что мы можем сделать...
И ван. Ты ... ты понимаешь, что ты делаешь? (Бе­
жит иг комнаты и орет.) Вы меня хотите с ума свести!
Надежда (матери). Вы убиваете уважение к
себе!
Петр (грустно). Мама, вот это и есть — трагиче­
ский балаган!
Вера (горячо). Она — искренно!
Петр. Не всё ли равно?
Яков ( тихо). Люба... Соня... (Он делает попытку
встать, опрокидывается, х ри п и т , и рот у пего откры­
вается, точно для крика.)
Софья. Я виновата перед вами, перед всеми,
перед каждым! Что с вами будет?
Петр (увидел лицо дяди, вздрогнул, подошел к нему
и, посмотрев, торжественно говорит). Д я дя Яков —
умер...
(Все на момент оцепенели, молчат, потом медленно,
осторожно подходят к мертвому.)
Любовь (тихо). Только так можно уйти из этого
дома... Одна дорога...
Петр. Другая — смерть души...
Софья (подавленно). Это мы его убили...
Вера (смотрит на всех). Почему я не боюсь?..
Надежда (уходит). А мужа дома нет... ах, боже
мой!
Иван (в столовой). Ага-а! Теперь я буду говорить
иначе! Да, теперь...
Любовь. Скажите им, чтобы не кричали...
(Никто не идет.)
82

Иван (пр и входе встречает Надежду). Эй, вы!
Я назначен... ЧТО? (Входит в комнату Якова.) Умер...
(Вытягиваясь на носках, смотрит в лицо брата через
головы Софьи и детей.) Умер... Как же ото? Надо док­
тора! Позовите Леща, он пришел...
Л е щ (входит). Почему же нот радости, так есте­
ственной в этом случае?
Надежда (тихо). Шш! Дядя умер...
Лещ. Н -НО? ( Подходит, берет руку Якова.)
Н-да... Этого, разумеется, нужно было ждать каждый
час... но всё же смерть никогда не является в пору...
гм...
(Все молчат, как будто ждут чего-то. А лексаидр вошел,
понял, что случилось, и лицо у пего стало довольное.
Иван тревожно оглядывается, переминаясь с ноги на
ногу, покашливает тихонько, на ми нуту закрыл глаза
и начинает говорить сначала мягко, почти искренно,
потом снова впадает в фальшивый, напыщенный топ.)
Иван. Дети, друзья мои! Здесь, окружая дорогое
нам тело умершего, пред лицом вечной тайны, кото рая
скрыла от нас навсегда — навсегда... э -э . . . и принимая
во внимание всепримиряющее значение ее... я говорю
о смерти, отбросим наши распри, ссоры, обнимемся,
родные, и всё забудем! Мы — жертвы этого ужасного
времени, дух его всё отравляет, всё разруш ает... Нам
нужно всё забыть и помнить только, что семья — оплот,
да...
(Петр осторожно и бесшумно закрывает ширмами по­
стель дяди и печально смотрит на отца.)
ФедоСЬЯ (идет и бормочет). Скончался, Т И Х И Й ...
Иван. Семья — вот наша крепость, наша защита
от всех врагов...
Софья (тихо). Перестань...
(Иван надулся, готовый кр икну ть, но оглянул всех и,
гордо подняв голову, уходи т, громко топая ногами. За
ним выходят Лещ, Надежда, Александр. Остальные окру­
жают мертвеца. Вера сжалась в комочек и беззвучно
плачет. Петр слепыми глазами смотрит на мать.
83

Любовь смотрит сурово и неподвижно. Софья блужда­
ющими глазами осматривает детей, как бы молча
спрашивая их,)
Федосья (за ширмами). Царица небесная, при­
ми раба твоего жалкого...
Петр (глухо). Если бы я веровал в бога — ушел
бы в монастырь...
Софья. Господи! Великий господи! Т акая страш­
ная жизнь и смерть в конце ее... за что?
Любовь (как в бреду). Жизнь и смерть — две
подруги верные, две сестры родные, мама.
Софья. Я не знаю... ничего не знаю . . .
Петр. В чем я виноват? И Вера? Все мы?
Любовь. Смерть покорно служит делу жизни...
Слабое, ненужное — гибнет...
ФеДОСЬЯ (бормочет).
Занавес

ЧУДАКИ
СЦЕНЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Константин Мастаков.
Елена.
В укол Потехин.
Н иколай Потехи н.
Ольга.
Медведева.
Зина.
Вася Турнцын.
Самоквасов.
Саша.
Таисья.

ЗАМЕТКА ДЛЯ АРТИСТОВ
Мастаков — в каждый данный момент искренен. Увле­
каясь, говорит очень просто, без пафоса, без аффектации п смот­
рит неотрывно в лицо собе сед ника. Раздраженный — беспомо­
щен и слегка комичен. Красивые жесты, гибкое т ел о . Кокетлив,
но — бессознатель но. Слушая речи люден, склоняет го л ову
набок п смотрит на них одним гл азо м, как птица.
Вукол Потехии—как будто потерял нечто, нопе
хоч ет, чтобы люди заметили это. Его б ал а гурство — на зойливо;
под желанием смешить людей скрыто старческо е равнодушие
к ним. Чувствуе т себя одиноким и при удобном случа е мстит
за это окружающим его. Н о когда его слушают — до воле н вни­
манием людей, молодеет, становится проще, симпатичнее.
Николай Потехин — тяжел, груб, к людям от­
носится безуч ас тно, любит подавлять их , рисуясь своей угр ю­
мостью. Считает себя глубокой натурой. Вульгаре н. От избытка
самолюбия он неспособен любить; его отношение к Ел ене сл а ­
гается из чувственного увлечения и зависти к М ас такову. В по­
следней сцене искренен, как побиты]!.
С а м о к в а с о в — добрый, бесхарактерный человек, на­
доел сам себе, ищет, кто бы взял его в руки. Ни па минуту не
забывает своего прош лого, и ему неловко среди людей, которых
он впервые видит бл изко н неясно понимает. Д октор Потехин
внушает ему антипатию, бл изкую к физическому отвращению.
Дер жи тс я, как военный, часто слишком подчеркивая это .
Вася — прищуривает глаза, в над ежде казаться умнее
и остр ее.
Елена — беззаветно н честно любит мужа, убеждена, что
в ее позиции нел ьзя себя вести инач е. Знает так ж е, что в этой
игре она рано или п озд но окаж етс я проигравшей всё. Ее сд ер­
жанность — внешняя, а внутри она всё время жарко горит.
Очень пластична, одета прос то и изящ но.
87

Ольга — ей за тридцать л ет. Авантюристка, которая
торопится найти что-нибудь про чное. Слишком много испытала
для того , чтобы верить людям п огорчаться неудачами. Т еряетс я
пер ед Еленой , потому что не понимает ее способа самозащиты.
Тор опливость мешает ей быть бо лее стойкой, р азгад ать тактику
Елены . Отнюдь ые вул ьгарн а. Эффектнее Елены и, конечно,
опытнее ее .
3 и н а — человек, который пе смеет быть самим собой.
Очень мила и крас ива.
Саша — ст рогое , д а ж е несколько сур ово е лицо человека,
видевш его много гор я и нужд ы.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Дача в сосновой роще; сквозь редкие стволы видно стену дома,
два окна, за тянутые марлей, двер ь и невысокую т ерр а су . На
первом пла не стол , устроенный вокруг ствола больш ой сосны,
крес ло-кач ал ка, плетеные сту лья. Висит гамак. П озд ний вечер,
лунный свет. Когда поднимают занавес — ср еди дер евь ев видно
се рую фигуру доктора Потехина; он в шляпе, широком
пальто. Прислушивае тся, глядя в сторону дачи, и, п ож имая
плечами, уходит не спеша налево. Через несколько секунд на
тер ра су выходят Мастаков и Ольга, идут наискось
и направо.
М а с т а к о в ( вполголоса, весело целуя руку Ольги).
Какая добрая, милая...
Ольга (оглядываясь). Ш-ш! Кто-то ходит...
Мастаков. Никого нет. Николай в городе, Елена
у Медведевых... Дома только землемер, но он ищет
противоречий, и всё ему чуждо, кроме них. (Целуя
щеку Ольги.) Вот ты увидишь — я напишу пресмешной
рассказ о нем...
Ольга. Ну — я иду... Не провожай...
Мастаков. Подожди! Посиди со мной. Мне хо­
чется рассказать тебе...
Ольга (пытливо). Нас могут заметить, ты не
боишься?
Мастаков. Мне хорошо, легко с тобой... Не хо­
чется, чтобы ты уходила...
Ольга. Ага-а! Ты сколько времени не замечал, что
я тебя люблю? Теперь я тоже начну бегать от тебя...
Мастаков. Господи, как всё это просто, легко
и красиво...
Ольга (освобождая руку). Ну, до свиданья...
до завтра!
89

Мастаков. Нет, подожди··, дай мне сказать...
Ольга. Тише! Что ты кричишь?
(Они прошли направо, их не видно. Из-за угла дома смот­
рит вслед им горничная Саша. Мастаков возвращается,
улыбаясь, мягко жестикулируя. Слева идет Потехин,
надвинув шляпу на брови, держа руки за спиной.)
П о те х и н (подозрительно). Кого это ты провожал?
Мастаков. (подумав, с улыбкой). Не знаю.
Потехин. И целовал?
Мастаков (смущен, смеясь). Целовал! Друг
мой — разве об этом спрашивают?
Потехин (настойчиво). Мне показалось...
Мастаков (быстро). Тебе часто кажется стран­
ное! Ты только сейчас из города? Что там нового?
Потехин. Ничего, конечно.
Мастаков. А в газетах?
Потехин. Есть две статьи о тебе...
Мастаков. Х валят?
Потехин (с улыбкой). 11 -иу... но очень . . . Боль­
ше ругают, пожалуй...
Мастаков (садясь в гамак). Значит — можно
не читать.
Потехин (скучно). Ты читаешь только похвалы?
Мастаков. Если ругают — неприятно читать, а
х валят — вредно. Похвалы внушают эдакие (вертит
пальцами над головой) вредные идеи. Когда меня впервые
назвали талантливым, так я, брат, такой безобразный
галстух купил себе, что жена (вздохнув) осмеяла меня
беспощадно.
Потехин. Она где?
Мастаков (оглядываясь). Пошла к Медведевым.
Жениху Зины плохо...
Потехин. Умрет он.
Мастаков. Вероятно. И ты умрешь, со временем.
Потехин (думая о чем-то другом). Н у, МЫС тобой
не скоро. А он — скоро. Молодому неприятно умирать.
Мастаков (с легкой досадой). Кажется, я уже
слыш ал однажды этот афоризм.
Потехин (так же). Особенно неприятно уми­
рать... оставляя невесту...
90

Мастаков. Ты это испытал? Ух, скучный ты...
странный ты человек! Юноша знает, что ему не жить ,
но — ведь он не стонет, не жалуется, он умеет скрыть
свою тоску... И это благородное уменье, эта прекрасная
сдержанность как будто раздражают тебя... и других!
Вы ходите вокруг него и ворчите — умирает, умрет...
Потехин (усмехнулся). Ты — слеп! Или, по
обыкновению, сочиняешь .
Мастаков. Право, если бы этот Вася умер со
смехом, с радостью, ты, пожалуй, возненавидел бы его!
Потехин (ворчит). Что за чепуха...
Мастаков (настойчиво). У ж наверное ты сказал
бы, что он сошел с ума...
Потехин (небрежно). Зина когда была здесь?
Мастаков (устало). Часов в п ять... около этого .
Потехин (глядя в землю). Елена Николаевна
пошла с нею?
Мастаков. Да.
Потехин. И не возвращалась?
Мастаков. Нет.
Потехин. Так! Гм! Значит, ты . . . (Тихо.) Кон­
стантин, мы с тобой старые товарищи...
Мастаков (отмахнувшись).Иди,отдохни,старый
товарищ. Ты устал. Береги себя. Твоя культурная
деятельность...
Потехин (угрюмо). Н е дури!
Мастаков. Иди, иди. Знаю я тебя! Ты хочешь
говорить о задачах литературы, о сострадании...
Потехин. Слушай, это серьезно... Оставим ли­
тературу.
Мастаков. Всё прочее — неинтересно. Вот твой
отец...
(Вукол Потехин в короткой курт ке, шляпе и высоких
сапогах стоит на террасе и, подняв голову, смотрит
в небо.)
Мастаков. Куда это вы собрались? На луну?
В у к о л. Перепелов ловить. (Идет к ним.)
Мастаков. Что за деятельная натура! Прекло­
няюсь пред вами, землемер. Как это ловят перепелов?
91

В у к о л. Перепелов ловят сетью, во ржи, а чело­
веков — на противоречиях.
Мастаков. Браво! Вы владеете афоризмом пре­
восходно. Николай, учись! И книга в кармапе?
(Доктор раскуривает сигару, зажигает спички, стараясь
незаметно
освети ть лицо Мастакова, пристально
наблюдает за ним. Раскурив, уходит направо в рощу;
плечи приподняты, голова наклонена.)
В у к о л. И книга. На рассвете выкупаюсь, лягу
на росистую траву и *— часок почитаю,— хорошо, а?
Мастаков. Чудесно! Особенно для вашего рев­
матизма.
В у к о л. Будут петь птицы, выполняя закон при­
роды (хлопая по книге ладонью), а человек будет расска­
зывать мне утешительные сказки про святую Русь, а?
(Мастаков смеется, болтая ногами.) О бессребрени­
ках инженерах, о святом квартальном, о нигилистах,
великих простотою души своей, о святых попах, бла­
городных дворянах и — о женщинах, о мудрых жен­
щинах! Как приятно читать эти сказочки в паше-то
темное, безнадежное время, а?
Мастаков (с интересом). Нравится он вам, автор?
В у к о л. Великий сочинитель! Сердце у него иссох­
ло от тоски и отчаяния, но — он утешает ближнего! Чи­
таю и ласково улыбаюсь ему: ах, милый! (Подмигивая.)
Знаю я, что всё это — выдумка и утешительного ничего
нет, но — приятен душе человек, который, видя всюду
зверей, скотов и паразитов, сказал себе: давай-ка я
напишу им образы примерно хороших людей...
Мастаков (серьезпо1 задумчиво). Да? Вот как
вы? Это — интересно...
В у к о л. Разорвал душу свою на тонкие нити и
сплел ИЗних утешительную Л О Ж Ь ... ( Подмигивая, усме­
хается.) Думал ободрить меня, русского человека...
Меня? Промахнулся, бедняга!
Мастаков. Промахнулся? Почему?
В у К О Л (подняв руку, точно клянется). Не верю!
Мастаков. Ах вы, старый нигилист!
В у к о л. Не верю! Храм сей, скверно построенный
и полуразрушенный, Русью именуемый,— невозможно
92

обновить стенной живописью. Распишем стены, замажем
грязь и роковые трещины... что же выиграем? Грязь —
она выступит, она уничтожит милые картинки... и снова
пред нами гниль и всякое разрушение.
Мастаков (серьезно смотрит па него, склонив
голову, точно птица). Т ак ...
В у к о л. Не верю! Но — умиляюсь, когда человек
говорит против очевидности, в добрых це лях утешить
и ободрить ближнего. Ведь в конце концов мы живем не
по логике, а как бог на душу положит. Вот и вы тоже,
как он, противоречите действительности...
Мастаков. Я?
В у к о л (подмигивая).Ну да, вы! Ведьтоже — выду­
мываете праведных-то людей, нет их на Руси вживе, а?
(Саша сходит с террасы, стоит у деревьев. Лицо у нее
печальное, она смотрит на Мастакова с упреком.)
Мастаков (спрыгнув на землю). Это — неверно.
Вы запираете жизнь в клетку какого-то обобщения, ду­
мая, что так она будет понятнее вам... И это — неверно!
(Увлекаясь.) Ничего нельзя выдумать, и — не надо
выдумывать...
В у к о л (смеясь). Нельзя? Не надо?
Мастаков. Я верю, что победит светлое, радост­
ное — человеческое . . . Я ищу вокруг себя этих яв­
лений... Жизнь — щедра, она мне их дает!
В у к о л. Дает? Грошики, копеечки, а?
Мастаков (горячо). Мне нравится указывать лю­
дям на светлое, доброе в жизни, в человеке... Я говорю:
в жизни есть прекрасное, оно растет,— давайте любовно
поможем росту человеческого, нашего! Человеческое —
наше, нами создано... да!
В у к о л. Не поверят вам... Русский не любит верить,
вера — обязывает. Русский любит подчиняться обстоя-
тельствам,— он лентяй. Мы любим сказать: ничего не
поделаешь, против рожна не попрешь... Мы живем
шесть месяцев в году... а остальные полгода мечтаем
на печке о хороших дн ях ... о будущем, которого не будет
для нас...
Мастаков (снова влезая в гамак, заметил Сашу).
Вы что, Саша?
93

Саша (вздрогнув). Барыня приказали предложить
вам чаю...
Мастаков (тревожно). Она пришла?
Саша. Нет. Она сказала, уходя, чтобы в девять
часов я предложила вам чай.
Мастаков. Пессимист, чаю хотите? Принесите
сюда два стакана, Саша. И
—
хлеба.
В у к о л. Как супруга-то заботится о вас!
Мастаков (тихо). Д а-а . . .
В у к о л. Превосходнейшая женщина!
Мастаков (оглядываясь). Возьмите меня пере­
полов ловить!
В у к о л. Вот это хорошо! Идемте-ка!
Мастаков. Кажется, Самоквасов интересный че­
ловек?
В у к о л. Мы все интересные люди... (Саша при­
пасла поднос с чаем.) Мы все для вас должны быть ин­
тересны.
Мастаков (простирая руки над головой Вукола) .
Заклинаю вас — будьте!
В у к о л (усмехнулся, пьет чай). Д а, Самоквасов...
заблудился он... Офицер, командовал ротой, необхо­
димо было помочь сестре,— пошел служить в полицию...
В 905 году бросил эту службу, говорит, противно стало.
А теперь вот жалеет, что бросил...
Мастаков (с интересом). Жалеет?
В у к о л. Видимо. Очень много говорит о своей
глупости... Идет он.
Самоквасов (в тужурке военного покроя, офи­
церской фуражке, высоких сапогах. На плече перепелиная
сеть, в руках клетка в холщовом чехле. Расклапялся с Ма-
C.таковым). Добрый вечер! Отличное время выбрали
мы с тобой, землемер! Газеты читал?
Вукол. Я же не люблю их.
Самоквасов. Победи. И я не люблю, а отрав-,
ляю сь ими ежедневно...
В у к о л. Ну, тебя немцы беспокоят, а меня —
никто! В немцев я не верю, в японцев тоже...
Мастаков (очень любезно). Вы хотите чаю?
Саша!
(Саша молча уходит в дом.)
94

Самоквасов. Благодарю! Вы тоже междуна­
родной политикой не интересуетесь?
Мастаков (улыбаясь). Я? Нет. О ней пишут
сквернейшим языком.
В у к о л. И всегда —прозой. ( Мастакову, указывая па
Самоквасова.) Он очень боится немцев, японцев и, ка ­
жется, женщин. Ты ведь и женщин боишься, Мирон, а?
Самоквасов. Я не боюсь, а . . . мне думается, что
шутить не время... Нам, русским, пора бы посмотреть
серьезно на наше положение в Европе... (Несколько
возбуждаясь.) Никогда еще Россия не стояла в такой
безнадежной, в такой опасной позиции... И мне странно
слышать, что вы, литератор, вы, так сказать, духовная
охрана страны... (Мастаков, улыбаясь, смотрит, скло­
нив голову набок, в лицо ему, — это смущает и несколько
раздражает Самоквасова.) Вы ДОЛЖ НЫ знать все беды,
грозящие родине вашей...
Мастаков (улыбаясь Вуколу). Вот еще долг
мой — видите?
Самоквасов (горячо). Можно ли шутить, когда
из нас снова хотят сделать заслон против монголов? Ев­
ропа прикрывается нами с востока, а когда мы оконча­
тельно истощим силы в борьбе с желтой расой, Германия
отнимет у нас Польшу, Прибалтийский край, выйдет
через Балканы в Эгейское море...
В у к о л. Захватит Марс, Венеру, Полярную звезду...
Самоквасов. Если бы ты следил...
В у к о л. Привык ты следить и командовать! Рань­
ше — управлял движением извозчиков, а теперь — на
государства посягаешь... брось!
Самоквасов. Чудак, ты пойми...
В у к о л. Брось политику и — купи гитару. Играй на
гитаре. Это очень меланхолично и не нарушает тишины.
Приятно будет видеть, как этакий бравый, усатый
молодчина, сидя под окном, в час заката наигрывает
чувствительно на грустном инструменте...
Мастаков. Браво , землемер! Это очень мило!
Самоквасов (грустно). Эх, господа...
Вукол. Ипо щеке, на длинный седой ус, тихо
сползает тяжелая слеза одиночества...
(Мастаков смеется.)
95

Самоквасов. Когда мы будем серьезными
людьми?
В у кол. А вот когда начнем перепелов ловить.
Мастаков ( Самоквасову). Вы знаете, что я с вами
иду?
Само квасов. Приятно знать. А все-таки, гос­
пода, немцы требуют нашего внимания...
Мастаков. Д а? А вы знаете, что европейцы уп­
рекают нас в злоупотреблении серьезными разговорами?
Вукол. Дамы идут...
С а м о к в а с о в. Это вас, литераторов, упрекают...
(Слева выходят Елена и Зи на . Самоквасов кланяется,
не протягивая руки.)
Зина. Не бойтесь... давайте вашу лапу ... я незло ­
памятна.
Вукол. К тому же выссорилисьневпоследний
раз.
Зина. Конечно.
Самоквасов (смущен). Я
—
рад! Сердечно
рад...
(Елена тихо подходит к мужу, он, виновато улыбаясь,
как бы невольно протягивает ей руку.)
Мастаков. К ак ты долго!
Елена. Скучал?
Мастаков. Вот эти двое обижают меня полити­
кой, философией, астрономией и всяческой мудростью...
(Види т в руке у нее связку ключей на кольце и перчатку,
нахмури лся,) Что это у тебя... чье это?
Елена (внешне безразлично). Вероятно — Ольги
Владимировны. Я подняла на дороге, попало под ноги
мне... Она была?
Мастаков. Д а. Она была. Землемер, мы скоро
пойдем?
В у к о л (смотрит на часы). Через... через полчаса.
Мастаков (уходя). Пойду оденусь.
Самоквасов (Зине). Мне это простительно... я
иногда не понимаю значения слов... Вот, например,
часто встречается слово — фикция. Что такое?
96

Зина (устало). Фикция? Это вы.
Самоквасов. Нет, серьезно.
Зина. Серьезно. Вы.
Самоквасов. Н о ... как же я . . . если женский род?
Зина (смеется). Ах... Лена, послушай...
Самоквасов (вспыхнув). Д а .. . я понимаю, что
когда мужчина за сорок ставит детские вопросы...
зто смешно образованной девушке... в двадцать лет.
(Быстро отходит в сторону.)
Елена (задумчиво позванивая ключами).Что такое?
(Тихо .) Он, кажется , снова рассердился?
В у к о л. Барышня назвала его фикцией. Его!
Зина (улыбаясь). Разв е это обидно?
Елена (Вуколу, мягко). Надо ли, чтобы он чув­
ствовал себя чужим среди нас?
Вукол. Ба! Мы с ним друзья почти. Вы уж
очень... тонко!
Елена (улыбаясь). А вы не слишком ли просто
относитесь к нему?
Вукол. Это —нея!Этовонктодразнитеговсегда.
(Елена не спеша идет к Самоквасову.)
В у к о л. Вот, я получил выговор из-за вас . (Зина
молчит.) Что, как ваш больной?
Зина (сердито). Ведь вам неинтересно это?
Вукол. Почему?
Зина. Потому, что вы человек холодный, черствый.
В укол (удивленно). Вот тебе раз!
Зина (несколько сконфужена своей выходкой). Вам
скучно жить, и вы...
В у к о л. Милое мое дитя! В мои годы всем живется
невесело, но это в порядке вещей, а вот что вам в два­
дцать лет скучно...
Зина. Мне не скучно, а у меня устали нервы!
В у к о л. Тоже непохвально.
Зина (раздражаясь). Вы не понимаете... У бить так
много сил и два года времени на борьбу за свободу
человека, измучить мать, и ... и вот он изломан, полу­
мертв... Испытали ли вы это в двадцать лет?.. (Потехин
идет.) Испытали?
Вукол. Гм...
4 М. Горький, г. XIII
07

Зина (доктору). Ну, ЧТО?
Потехин. Спит. Температура упала... Это кто
там ходит?
Зина. Елена и Самоквасов.
Потехин (безразлично). А батька, по обыкно­
вению, злил вас?
Зина. Я, кажется, была невежлива с ним.
В у к о л (успокоительно). Э, не беспокойтесь этим...
нервы у меня не очень чуткие. (Отходя.) Мирон, пора
идти!
Потехин (тихо). Отец иногда бывает тяжел
дл я собеседника.
Зина. Мне кажется, что все люди играют роли.
Он — мизантропа.
Потехин (прислушиваясь к голосу Елены). Фа­
милия у него веселая —■Потехин, а человек он — скуч­
ный.
Самоквасов. Такой жизни я не понимаю!
Потехин/' усмехаясь). Однако в старину прозвища
не зря давали.
Елена. Немножко доброго внимания друг к другу,
и всё станет понятным.
Мастаков (идет). Ну, что же? Перепела или
философия? (Жене.) Иду! Ты не беспокойся!
Елена (удивлена). О чем?
Самоквасов. Ну-с, пошли!
Мастаков (неловко). К а к — о чем? Обо мне,
конечно! (Целует руку .) До свиданья!
Елена. До рассвета?
Мастаков. Да.
(Все трое идут направо. Елена, словно смущенная лаской
мужа, тихо опускает руку, глядя на нее со странной
улыбкой. По техин, дымя сигарой, следит за игрой
ее лиц а . Задумчиво покачиваясь на стуле, Зина тихонько
напевает что-то печальное. Издали долетает смех
Мастакова.)
Потехин. Славная ночь. Тепло ка к...
Елена. Д а. Хорошо.
Потехин (глухо). Я третью ночь сплю на воз­
духе... на террасе под окном...
98

Елена. Комары не кусают?
Потехин. Нет. (Вздо хнул, оглянулся.)
(Саша мелькает среди деревьев, всё время следя за
Еленой. Ее не замечают.)
Зина (не вставая). Пойду домой. Лень ИДТИ. А
—
надобно...
Елена. Хочешь, мы с доктором проводим тебя?
Зина (позевывая). Если вы хотите... не трудно
вам...
Потехин (живо, неловко). Что вы! Приятно...
мне, конечно...
Зина. Вот неожиданный взрыв любезности!
Потехин. К ак а я же тут любезность? Просто
спать не хочется.
Зина (кланяясь). Д а? Извините мне ошибку...
Елена (улыбаясь). Бедный доктор, он даже покрас­
нел. А знаете, этот Самоквасов интересный человек...
Ему среди нас неловко...
Потехин. У него есть что-то общее с моим отцом.
Зина (насмешливо). Скучают оба. Ничего не делают
и скучают. От скуки думают о сложных вопросах...
Елена. Мы все, Зйна, скучные немножко. И все от
скуки думаем.
Потехин. На даче — отдыхают... Отдых сам по
себе невеселое занятие.
(Они ушли. Саша убирает посуду со стола, взяла в руки
ключи, перчатку, с отвращением швырнула их на стол,
побежала вслед за Еленой и кричит.)
Саша. Елена Николаевна! На минуту... вороти­
тесь ... (Скрывается за деревьями и вскоре выходит вместе
с Еленой, говоря ей торопливо, со слезами и обидой в го­
лосе.) Простите меня... я вас люблю, но я лучше уйду...
мне тяжело...
Елена (стараясь скрыть тревогу). Что такое?
Говорите прямо, Саша... вас обидел кто-то?
Саша. Ах, нет... я не знаю, как это сказать... Вы
научили меня смотреть на Константина Лукича так
хорошо... и вот . . . я боюсь сказать...
4*
9а

Елена. Меня боитесь?
С аш а ( подбежав к столу, схватила ключи и бросила
их к ногам Елены). Видите? Это она... это ее КЛЮ ЧИ...
она забыла их здесь...
Елена (глухо). Нет. Неправда. Это я принесла их.
Я нашла на дороге...
Саша (подавленная, тихо). Всё равно. Она была
здесь... они целовались... Мне стыдно сказать, что я ви­
дела... они . ..
Е л е н а ( прислонясь к дереву, выпрямилась и говорит
тихо, с гневом и гордостью). Ступайте прочь! Между
мною и моим мужем вы, девчонка... как вы смеете?
Ложь!
Саша (умоляя). Это не лож ь... вы же знаете! Ведь
вы знаете!..
Елена. Я ничего не хочу знать... Идите!
Саша (опустясь на стул, плачет). Господи боже
мой... Господи!
Е л е н а ( несколько секунд смотрит на нее, подходит
и кладет ру ку на голову ей). Простите меня, Саша...
это я от стыда... от слабости... Я знаю, простите...
Мне ударило в голову, и я немного обезумела... Это
глупо — гордость перед вами...
Саша. Что это, господи? Зачем он? Разве она лучше
вас? Такой хороший человек...
Елена. Будем молчать об этом... что тут скажешь,
что? Как нехорошо, что я обидела вас...
Саша. Ах, вы никого не обидели! Вас обидели!
Елена. Мне трудно верить... не хотелось убе­
диться...
Саша. Ведь не могла я не сказать вам...
Елена. Д а, милая девочка...
Саша (тоскуя). Зачем он это сделал?
Елена. Не будем говорить об этом... Я несколько...
растерялась...
Саша. Вы — видели! Отчего вы не помешали им?..
Елена. Я? Оставим это, Саша... Не могу гово­
рить... Дайте мне воды... и шаль .
( Саша быстро уш ла. Елена ходит, как слепая, и говорит
тихонько.)
100

Елена. Ты ведь ждала этого... что же? Ты знала,
да...
(Слышен тихий свист — она выпрямилась и сурово
смотрит встречу звука. Из-за деревьев выходит Мас­
таков; быстро подходя к жене, он говорит ласково и
радостно.)
Мастаков. Гуляешь? Одна? Чудесно! Давай по­
сидим, Я немножно устал. (Елена делает движение в
сторону от него, он не замечает.) Я убежал ОТ НИХ, н е
могу. Один всюду видит злые козни Германии, другой —
изнемогает от желания сказать что-то значительное,
оригинальное... оба они — маньяки, и — чёрт их
побери! (В зял за руку и ведет жену к скамье, не замечая
ее слабых сопротивлений.) Шел полем и дум ал о тебе...
Елена (тихо). Обо мне? Да?
Мастаков. О том, какая ты хорошая.
Елена. Послушай, не надо...
Мастаков. Почему? Нет, надо! Иногда мне хочет­
ся осыпать тебя всеми нежными словами, какие знаю...
Елена (заглядывая в лицо ему, со ст р а х ом). Зачем
ты говоришь это?
Мастаков. Мне так хочется, и ты не мешай!
Елена (тревожно). Ты хочешь сказа ть что-то? Да?
Подожди... прошу тебя! Или нет — лучше скаж и...
говори скорее!
Мастаков (играя ее п альцами). Конечно, я буду
говорить. Я тебя люблю, видишь ли, такой хорошей,
спокойной любовью... как мать, люблю я тебя иногда,
хотя ты одних лет со мной... Это — странно? Это —
правда, Лена!
Елена (готовая к удару). Д а... ну, что же?
Мастаков. Сядь, а я лягу и положу голову па
колени тебе...
Елена/'бессильно опускаясь на скамью) .П О Д О Ж Д И ...
я помогу тебе сказать...
Мастаков. Ничего, не беспокойся, мне хорошо.
Кто это топает?
(Саша изумленно останавливается со стаканом воды
в руках.)
101

Елена. Саша... Дайте, пожалуйста... идите!
Мастаков. Превосходная девушка эта Саша!
Изящ ная, умненькая и точно фарфоровая. Ты прекрасно
сделала, поставив ее близко к себе... У неё так быстро
растет сознание своего достоинства — а это драгоценно!
Мне хочется говорить ласковые слова всему миру,
я чувствую себя страшно богатым... Ты капаешь на
лицо мне, Елена, точно слезы падают...
Елена. Извини...
Мастаков. Д а, так я шел и думал о тебе, вдруг —
сложился недурной рассказ. (Смеется радостно.) Слу­
шай: живет старуха, она — умная, она видит, что все
кругом ее — рабы. Но — у нее есть вера в лучшее...
смутная вера... и есть у нее комические черты. Ее муж —
тоже раб. Дочь — молчаливая, религиозная, углублен­
ная в себя. В селе является человек с возмущенной ду­
шой, какой-то бродяга, бездомный батрак, но — яркий,
точно огонь. Он нравится старухе, она видит, что он —
не раб, не просто озорник, нет, он — тоскует о чем-то . . .
и она говорит дочери — смотри, к нам пришел хороший
человек. ( Мастаков вскочил, сел и смотрит перед собой>
жестикулируя; говорит, как в бреду.) Такая прямая
старуха, темное лицо, высохшая грудь, тонкие губы
и немножко зеленые глаза — видишь, какая! Ей ка­
жется, что дети ее дочери и этого человека будут настоя­
щими людьми, смелыми и гордыми... Она предлагает
бродяге жениться на ее дочери. Ее муж против, конечно,
и этот человек тоже не хочет связывать свою свободу,—
не хочет, а девушка задела его душу. Тогда старуха —
помолясь богу — пойми это! — разрешает ему и дочери
жить не венчаясь. Это я сумею рассказать... да! Ночью
она стоит на коленях, умоляя бога возложить на нее
грех дочери: «Господи! да не у низится образ твой и по­
добие твое да не будет оскорблено в человеке» .. . не
этими словами, Лена, но — эта мысль! Любит бога
и не может без скорби и гнева видеть, как в человеке
попирается божественное... это
—
я знаю! Эти чувства
я знаю! Д а... Потом — проступок дочери становится
известен отцу — он хочет бить девушку... «Не смей! —
говорит старуха, — здесь я, мать, виновата! Я, мать,
102

не хочу, чтобы дочь моя — моя плоть
—
рождала людей
ничтожных... Я
—
мать!.. » Это хорошо, Лена?
Елена (тихо). Да, хорошо.
Мастаков. И
—
возможно?
Елена (тихо, убежденно). Нужно , чтобы это было
возможно в жизни.
Мастаков. Мать! О ней мало говорят, Лена...
позорно мало! Матери Гёте — не поняты . А ведь каждая
женщина — мать
—
почти символ... Я буду много пи­
сать о м атерях... Ты знаешь, что в твоем отношении
ко мне есть материнское? Я это иногда чувствую уди­
вительно ясно и сильно... Иногда ты бываешь слишком
серьезна... это немножко скучно... знаешь ли! Ты мало
смеешься, Лена. Но зато с тобой так спокойно, просто...
ах, спасибо, Лена! Тверда и непоколебима земля, по
которой ты ходишь...
Елена (задыхаясь от радости и горя). Слу ш ай...
ради бога! Ради твоей души — говори мне всегда всю
правду... всегда всю правду! Ложь — это такая пош ­
лость... так не идет к тебе!
Мастаков. Правда? Иногда она такая дрянь...
точно летучая мышь,— кружится, кружится над твоей
головой, серенькая, противная... Зачем они нужны, эти
маленькие правды, чему они служат? Никогда я не
понимал их пазначепия... Ну, вот — моя старуха,—
это ложь, скажут мне, уж я знаю, что скажут. Таких
старух нет, будут кричать. Но, Лена, сегодня — нет,
а завтра — будут... Ты веришь — будут?
Елен а. Да. Помоги им быть, и — они будут! Не
о той правде я говорила... Может быть, иногда ты
не хочешь сказать мне чего-то, ж алея меня... Ради
красоты, которую ты так любишь,— не жалей меня!
Это унизительно...
Мастаков (задушевно). Я тебя не жал е ю ... нет!
(Снова ложится на колени ее.) Милая МОЯ Лена, СвГОДНЯ
я удивительно близок тебе...
Елена (тревоокпо). Сегодня? Почему именно се­
годня — скажи!
Мастаков (закрыл глаза). Не знаю... Не скажу ...
хотя, может быть, догадываюсь... Как славно, живо
бьется твое сердце...
103

Елена. Хочешь, я помогу тебе? Скажу за тебя?
Мастаков (сквозь
Подожди... мне хочется
молчать... Как это хорошо... тишина . . . и бьется хоро­
шее, преданное мне сердце... Думая о тебе... я всегда
нахожу что-то новое. . . новую тему... мысль . .. удиви­
тельно, Л ена...
(Он задремал. Саша идет с белою шалью в руках.)
Саша (громко). Простите — я забыла...
Елена (шё пот ом). Ш -ш . . . Спит!..
(Сашаг видя его позу, опустила голову.)
Елена (нахмурив брови). Прикройте ему ноги...
тихонько... (Улыбаясь
невольно.) Смотрите, какое
лицо... милое .. .
(Саша медленно идет прочь. Елена тихонько покачивает
л а коленях голову мужа. Потехин выходит с левой сто-
роны, увидал людей на скамье, присмотрелся и, выпря­
мившись,} угрюмо идет к дому, шаркая ногами.)
Елена (беспокойно). Тише...
(Потехин круто обернулся, точно крикнуть хочет,
и, махнув рукой, быстро уходит прочь.)
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Вечер. Заходит солнце. У стола под сосной — Елена, перед
нею пяльцы. Зина. Вася — в кре сл е, окутанный плед ом.
Мастаков — с рукописью в руках. Прислонясь к дереву,
стоит доктор Потехин, он ку рит . З а Е ле ной — Саша,
в руках у нее шитье, она точно прячется, согнулась, иногда
смотрит через плечо Елены на Ма стакова. Как вс егда , ли цо
у нее печальное, взгл яд укор изнен ный.
Мастаков (похлопывая рукописью по ст олу, взвол­
нованный, смотрит на всех по очереди с улыбкой). Ну —
судите!
Вася. Я , как осужденный, говорю последним. Это
мое право.
Зина (с гримасой). Ой-ой! Как ты весело шутишь!
(Мастакову.) Мне очень нравится. Особенно — дочь!
Саша (тихонько). А мне — старуха!
Мастаков (рад). Конечно, вы сами — старая
ведьма! (Доктору.) Остался — ты! (Наклонив голову.)
Руби, злодей!
Потехин (неохотно). Ты знаешь, я плохой це­
нитель искусств.
Мастаков. Судя по начал у — попадет мне!
Потехин. Сказки меня не волнуют.
Елена (тихо). Почему же — сказки?
Мастаков. Лена — ты молчи, тебе нельзя гово­
рить... Ну, Николай, терзай м еня...
Потехин. Не торопи! Я, твой читатель, не
торопил тебя писать.
Зина. Господи, како й мрачный тон!
Вася. Доктор намерен отнестись к делу серьезно...
(Мастакову.) Очевидно, вы опасно болеете... Чем он
болен, уважаемый доктор?
105

Потехин (усмехаясь). Слабое зрение.
Вася. Угрожает слепота?
Зина. Подожди!
Потехин. Знаешь что, Константин,— отец, по­
жалуй, прав, когда ОН говорит О вас, литераторах! (Вне­
запно е горечью, почтисо злобой.) Обманываете вы чита­
телей, да, да! Вы не хлеб насущный даете нам, а
сладкие пряники...
Вася. Вы, кажется, сердитесь, доктор?
Потехин (сильно). Ж ел ая возбудить надежды, вы
приводите к тяжелым разочарованиям... Однажды вы
уже изобразили народ, ожидающий пророков правды
и добра... пророки поверили вам и пошли, и были пре-
/щны, были убиты!.. Но вы еще раз сделали это снова,
обманули тех, кто верил вам... вместо могучего народа,
о котором вы пели, нас встретил старый, темный зверь...
Зина (возмущена). Доктор, вы на границе пош­
лости!..
Вася (удерживая ее). Подожди... терпение...
П о т е х и н (несколько опомнился, провел рукою по
лицу). Не беспокойтесь... и не грубите! Я ведь преду­
предил — это не мое мнение . . . это мнение отца.
Вася. Однако вы с такой силой излагаете чужие
мнения... интересно бы слышать ваши!
Потехин (угрюмо). У меня нет своих мнений...
я не хочу скрывать этого, как теперь делают многие.
Я не умею выдумывать наскоро... Мне надоели комедии
с переодеваниями нигилистов в фанатиков и фанатиков
в нигилистов.
Вася. Как англичанин анекдота — вы не настолько
богаты, чтобы шить свое платье у плохого портного?..
Похвально!
Зина (Елене). Беседа принимает несколько исте­
рический характер.
(Елена останавливает ее взглядом.)
Мастаков (подавлен). Первый раз вижу тебя та­
ким... Что с тобой?
Потехин. Надоело мне всё! Не хочу никакой
л ж и ... никаких утешений и обхманов! Не хочу итого, что
106

так весело и беззаботно возвещаешь ты, Константин...
не верю в эту твою сказку о матери...
Саша (пугливо). Ой, господи... ка к это можно!
Вася (насмешливо). Это вы от себя у же говорите?
Потехин (тяжело). Д а, это говорю я, Н иколай
Потехин! (Он вдруг взглянул на Елену: согнувшись над
пяльцами, она спокойно вышивает. Ему точно ушибло
голову, он приподнял плечи и — пошел прочь, говоря.)
Если грубо вышло... извините . . . я ведь этого не хотел.
Вася (усмехаясь). Увы... Разваливается колосс на
глиняных ногах... эх, родина моя!
Елена (взглянув на него, потом на мужа). Знаете,
чье мнение здесь ценнее всего? Сашино!
Саша (прячется). Ну, что это...
Елена. Она выросла в той среде, о которой сейчас
рассказано нам...
Вася (Зине, негромко). Рассказ из быта готтенто­
тов может оценить только готтентот.
Зина (протяжно). Не надо-о!
Вася. Шатобриан посылал руко пись Аталы индей­
цам, и только когда они сказали ему: всё верно! — ре­
шился напечатать книгу.
Мастаков (ласково и мягко). Разве я лгу? Я?
Никогда!
Елена. Нужно ли объяснять?
Мастаков. Мне просто до боли ж алко людей, ко­
торые не видят в жизни хорошего, красивого, не верят в
завтрашний день... Я ведь вижу грязь, пошлость, жесто­
кость, вижу глупость людей,— всё это не нужно мне!
Это возбуждает у меня отвращение... но
—
яжене
сатирик! Есть еще что-то
—
робкие побеги нового,
истинно человеческого, красивого,— это
мне дорого,
близко... Имею я право указать людям на то, что люблю,
во что верю? Разве это ложь?
Вася ( улыбаясь, поучительно).Н у да, это обычная
ваша мысль... вы часто говорите об этом. Но — вы
забываете, что есть нечто неотразимое... пред ним всё
наше человеческое, и доброе и злое,— ничтожно,
осуждено на гибель.
Мастаков. Боже мой... надоели мне эти слова!
Вася (иронически). Надоели? Н е более того?
107

Мастаков. Вам известен обычай омывать тело по­
койника? Давайте омоемся от пошлости и лени при
жизни! Пусть всё человечество в свой последний час
предстанет гибели чистым и прекрасным... пусть оно
погибнет с мужественной простотой, с улыбкой!
Вася. О романтизм! Не всё ли мне равно — как
умереть?
Мастаков (уныло). Да? Всё равно вам?
Елена (спокойно). Разве не лучше умереть кра­
сиво?
Вася. Я не романтик. Нет.
Зина (почти с отчаянием). Д а оставьте вы этот
похоронный разговор! Только что слышали такой
задушевный рассказ*... право, стыдно перед автором!
Вася. Писателей не стыдятся. Писатель должен
быть мужествен... особенно когда он проповедует...
веселый стоицизм! (Смеется.) Каково словцо?
(Самоквасов идет с букетом цветов; видя Васю, остано-
вился, хму р ит ся , дергает себя за ус.)
Елена (живо). Добро пожаловать!
Самоквасов. Мое почтение... (Делит букет,
цветы падают
на землю.) Позвольте предложить
вам ... и вам . . . (Сконфузился.) Становлюсь стар и
неловок...
(Мастаков встал, отошел в сторону и, глядя в небо,
тихо посвистывает. Вася тоже встал и уходит прочь.
Самоквасов, видя это, еще более теряется.)
Елена. Саша, поставьте в воду, по жалуйста.
Зина идет вслед за Васей). Спасибо вам! Чудесные
цветы. (Васе.) Тебе нравятся ирисы?
Вася (тихо). Мне нравится отставной полицей­
ский. Он влюбился в тебя — ты понимаешь?
Зина. Василий! Зачем ты это говоришь?
Вася. Он наверное сделает тебе предложение...
Зина. Перестань!
В а с я. И когда я умру... ты выйдешь за него замуж...
(Они уходят. Елена всё время что-то говорит Самоква-
сову с доброй улыбкой, оживленно.)
108

Самоквасов. Да... но, видите ли...
Елена (громче). Вы преувеличиваете! Люди го­
раздо более глупы, некультурны, чем злы ...
Самоквасов. Я все-таки прожил сороклет,и
обидно, когда люди, еще не жившие, третируют тебя...
Медведева (идет). Добрый вечер! А где же мои?
Елена (оглядываясь). Тут где-то .
Медведева (садясь). Пора бы домой! Ему запре­
щено гулять после заката, а он нарочно ходит.
Самоквасов (крякнув). Гм... Почему же на­
рочно?
Медведева. Да уж так... вижу я эту игру!
(Грозит пальцем.) Я простая женщина, я всё вижу...
Мастаков (подходя к ней). А вы не сердитесь...
Ведь вы добрейшая душа!
Медведева. Н е могу, батюшка! Мать я, и у меня
погибает дочь... да! Вы — милый человек, хороший вы
человек, ну а материнское — вам неведомо и непо­
нятно. Мук моих вы не знаете, слез не видите, думушки
мои бесконечные неведомы вам... Сына потеряла,
теперь — дочь теряю... каково это?
( Самоквасов мрачно нахмурился и отходит прочь.)
Мастаков. Д очь теряете? Почему же?
Медведева (грубовато). Д а что вы — не видите,
как она измоталась, устала, изнервилась вся? Ночами —
не спит, плачет... А он ей — всё о смерти, всё о том, что
вот он, молодой, умирает, а она будет жить...
Мастаков (удивленно). Он? А я думал — оп . . .
не так...
Медведева. Разве такая она была? Спокойная,
крепкая, веселая! Бывало — целый день смеется, поет...
Мастаков. Мне казалось, что у него очень
развито чувство человеческого достоинства и он... не
станет...
Медведева. Н е станет! Как же! Эдакий-то са ­
молюб да стеснялся бы! Он же первое лицо на свете...
Ведь из его речей выходит, что когда он помрет — и мир
весь помереть должен, и солнце погаснет... вишь какой
лакомый! Да еще целует ее иной раз, о господи! Вдруг
заразит, а? Ведь это что же? За что?
109

Сам окв асов (рычит). Это... я вам скажу...
это уж я не знаю...
Медведева. Ну, батюшка, тоже и все вы, муж-
чинки, хороши...
Елена (предостерегая). Н е слишком ли жестко
говорите ВЫ ? (Указывает глазами па Самоквасова.)
Медведева (изменяя топ).Д а. Забылась, пожа­
луй. Мать! Не за себя ожесточаюсь — за дочь... Мне что
себя жалеть? А дитя свое я обязана хранить... и больно
мне видеть, как отравляют душу ее смертной тоской... да!
Самок васов ( Маетакову). Вот положение, а?
Вот — как тут, ЧТО выскажете? (Взволнованно отходит
прочь.)
Мастаков (негромко). Н е смеет умирающий
тащить в свою могилу живого...
Самоквасов. Авотвидите —тащит!Ненавижу
я этого Васю. Иронический он человек, но — ничтож ­
ный!
Медведева. Водицы бы мне, что л и . . .
Саша (из-за деревьев). Сейчас!
Медведева. Сердце горит. О, господи... мило ­
сердный господь наш!.. Сохрани и помилуй юность...
одари ее радостями от щедрот твоих!
( Все замолчали^ поникли. Саша приносит воду.
С террасы, позевывая, идет Вукол Потехин.)
В у к о л (подходя). Я спал — одиннадцать часов
подряд! Лег — В восемь, встал В семь. (Оглядывает
всех.) Я думал, вы чай пьете. (Медведевой.) Почему,
премудрая, у вас такое свирепое лицо?
Медведева (встает). Да так... Пришла к чужим
людям, нажаловалась , наскрипела... Простите... пойду
домой.
Елена. Посидите с нами!
Вукол. Эге, да все вы чего-то . . . не в духе как бы?
Медведева ( покорно). Нет, пойду... Зина одна
там...
Вукол. А жених где же? (Ему не отвечают. Само-
квасов смотрит на пего сердито.) Ничего не понимаю!
Заспался. (Самоквасову.) Тебе, Мирон, я чувствую,
хочется пива выпить холодного.
110

Самоквасов. Мне? (Решительно.) Д а , идем...
мне очень хочется... вообще... (Быстро уходит.)
В укол (идя за ним). Стой! Куда ты?
Елена (Медведевой). Посидите с нами, а?
Медведева. Точит он ее там... Нет, я пойду!
Вы простите... может, нехорошо говорила я ...
Елена. Не мы будем осуждать вас за это.
Медведева. Ой, родная вы моя, тяжело бабой
быть! Вы еще не знаете этого, у вас вон дитя взрослое
(кивает па Маетакова),а ВОТ, ПОГОДИТе, КОГДа нарОДИТСЯ
много, да начнутся их юные годы...
(Ушли. М ас таков, посвистывая, смотрит па часы.
Возвращается Елена.)
Мастаков. К акая симпатичная старуха-то, а?
Елена. Очень. Русская.
Мастаков (оглянулся, тихо). Л ена, как ты
думаешь, могла бы она, из любви к дочери, к юной
жизни,— совершить преступление? Возможно ведь, а?
Елена (улыбаясь). Думаю — возможно .
Мастаков (горячо). Великолепно! Ах, Л ена, к а к
это великолепно! Нет ничего лучше возможностей, и нет
им границ!
Елена. Я не думаю, чтобы именно она могла —
пойми! Но — бывало, что матери делали преступления
ради счастья детей,— ты это знаешь!
Мастаков (задумчиво). Н о... мне хотелось бы,
чтоб и она могла... например — дать яду этому Васе.
Она та кая славная! Вот тема, а? Только матери умеют
думать о будущем — ведь это они родят его в детях
своих... (Задумался.) Что такое? Да, мне надо идти...
(Елена взглянула в лицо ему и идет к дому. Он хмуро
смотрит вслед ей.)
Мастаков (вполголоса, неохотно). Ты не ХО -
чешь спросить, ку да я иду?
Елена (не оборачиваясь). Нет. Зачем? Ты сам
сказал бы, если это нужно знать мне.
Мастаков. Я? Сказал бы?.. Подожди минутки
две.
Елена (возвращаясь). Н и больше ни меньше?
ш

Мастаков (уныло). Знаешь — я разорву этот
рассказ... а? Он — плох .
Елена (с оттенком строго сти). Почему плох?
Мастаков. Да вот... скажут — фантазия, вы­
думка... неправда, скажут! Зачем я читал им? Какие
тяжелые люди!.. Николай чем-то заряжен...
Е л е н а ( подошла близко к нему, говорит сдержанно,
с большой силой). Что тебе мнение этих людей? Это люди,
не добитые судьбой, они осуждены на гибель своей
духовной нищетой, своим неверием,— что тебе до них?
Изучай их, и пусть они будут для тебя темным фоном,
на котором ярче вспыхнет огонь твоей души, блеск твоей
фантазии! Ты должен знать, что они тебя не услышат,
ке поймут — никогда, как мертвые не слышат ничего
живого. И не жди их похвал, они похвалят только того,
кто затратит свое сердце на жалость к ним... Любить
их нельзя!
Мастаков (обняв ее, заглядывает в глаза ей).
Когда, Лена, ты говоришь так ... ты, добрая и нежная...
мне даже немного боязно... Откуда у тебя эта... эта
сила, Лена?
Елена. Из той веры в будущее, которую ты
внушил мне.
Мастаков (радостно). Я? Это правда? Зна­
чит — я могу передать другим мою веру?
Елена. О да!
Мастаков. Это м ен я... радует! (Оглядывается
и — тихо.) Знаешь — иногда мне кажется, что вся
Россия — страна недобитых л юдей... вся!
Елена (тревожно, с укором). Что ты говоришь?
Стыдись! Это — не твое!
Мастаков (снова смотрит в глаза ей). Д а -а . . .
ты — веруешь! Без колебаний!.. И я тоже могу так...
Но — не всегда... Порой я живу в плену этих впечатлений
и пока не одолею их — теряю себя, не вижу, где я,
ЧТО отличает меня ОТ ЭТИХ людей. (Обнял ее за плечи
и тихо идет.) Они входят в душу мне, точно в пустую
комнату, сорят там какими-то увядшими словами и ма­
ленькими мыслями, тяжелыми, точно камни... Я начи­
наю чувствовать осень в груди и — ничего, никого не
люблю. Осень — это красиво, ярко, д а...
1!2

Елена. Но это — не твое!
Мастаков (оглядываясь). Нет, не мое, Л е на...
Знаешь — мы плохо устроились, дешево, но — плохо!
Живем, точно на улице... Глухо, никто не приезжает
к нам... уже больше двух недель я не видел ни одного
литератора... (За деревьями появляется доктор.) Только
ты одна... ты, моя умница...
(Саша идет.)
Елена (нерешительно). Хочешь — уедем?
Мастаков. Куда? И где у нас деньги?
Саша. Вам записка.
Мастаков (смущен, ворчит). О, зл а я фея!
Саша (уходя, тихо). Я
—
не злая.
Мастаков (вертит в рука х конверт. Елена не
смотрит па него. Он — грустно). Да...Лена... ВОТ...
Е л е н а (поспешно, точно не желая слушать мужа),
Это вы, доктор?
Потехин (выходя). Я . Не помешал?
Елена. О нет! Чему же?
Мастаков (комически). Чему ты можешь поме­
шать, почтенный друг? (Сует конверт в карман и роняет
его на землю. Потехин видит это, надвигается вперед,
желая, чтобы Мастаков отступил перед ним.)
Потехин. Я , собственно, очень угнетен.
Мастаков. Судя по лицу — ты не преувеличи­
ваешь.
Потехин. Давеча я тут говорил... Всё это можно
было сказать иным тоном, конечно. Мне будет тяжело,
если ты подумаешь... что я враждебно настроен против
тебя как личности...
Елена (усмехаясь). Полноте, доктор! Может ли
он...
Мастаков. Прошу не мешать оратору!
П о т е х п н. Да. Так вот. Я, собственно говоря,
всё сказал. Ты, пожалуйста, не думай...
Мастаков. Не могу. Я всегда думаю. Профессио­
нальная привычка, друг мой.
Потехин (угрюмо) . Очень рад, что ты шутишь.
Мастаков (отступая и кланяясь). Лорд! Я вижу
радость вашу и наслаждаюсь ею.

Потех И н (наступив ногой на конверт, улыбает­
ся). Чудак ты все-таки!
Мастаков. Д а, все-таки . . . (Задумался, отирает
платком лицо.) Все-таки . . . странное слово, а? Лена...
я пойду... Хочешь со мной?
Елена (твердо). Нет.
Мастаков. Почему?
Елена. Мне нужно сходить к Медведевым.
Мастаков (опустив глаза). Может быть, я зайду
к Ольге Владимировне... хочешь?
Елена. Нет.
Мастаков (кашлянул). Ну, твоя воля!
(Идет не торопясь, точно ожидая, что его остановят.
Елена смотрит вслед ему. Потехин поднял конверт,
взглянул, и лицо его расплылось в широкую улыбку.)
Елена (взглянув на него). Чему это вы рады?
Потехин (взмахивая рукой).А В О Т ... (Не решился
сказать.) Сейчас придут отец, Медведева, Самоквасов —
будем играть в карты.
Елена (уходя). А .. .
Потехин. Послушайте..,
Елена. Что?
Потехин. Вы часто встречали людей, которые
не лгут?
Елена. Н ет, не часто. (Присматривается к его
руке.)
Потехин. А как вы думаете — Константин...
Елена (сухо). Простите, что это за письмо у вас?
Потехин (протягивая ей конвер т) . Я ПОДНЯЛ
здесь... это ему адресовано...
Елена (взяла письмо). Д а? Вы при нем подняли?
Потехин (смущен). Да... то есть ... нет... он
ушел уже...
Елена. Почерк, кажется, Ольги Владимировны.
(Зовет.) Саша! Едва ли это что-нибудь важное...
Потехин (угрюмо). Не знаю... Как я могу
знать? Прочитайте...
(Саша идет.)
114

Елена (ласково), Саша, голубчик, догоните мужа
и отдайте ему это... он потерял, забыв прочитать.
(Саша бежит. Елена уходит, не взглянув на доктора.)
Потехин (грозит вслед ей пальцем и шепчет).
Дура... Подожди ты! Благородные комедии, а-а?
Подожди, заплачешь!
(Идут В укол и Самоквасов, оба выпивши.)
В у к о л. Если ты мечтаешь поймать хорошего
перепела...
Самоквасов (добродушно). Это ты перепил...
В у к о л. Нет, слушай... Для этого нужна превосход­
нейшая самка... а у тебя она — безголосая дрянь. Это
противоречит...
Самоквасов. У тебя всё всему противоречит.
В у к о л. Это, брат, и забавно! Это и любопытно!
Ты подумай — люди мучились, стараясь спрятать все
углы, скрыть все шероховатости... Вдруг родился Ву-
кол Потехин, посмотрел и говорит...
Самоквасов. Ерунду...
В у к о л. Нет! Посмотрел, всё обнажил, всё раскрыл
и говорит — это обман! Это — пас унижающий обман!
Потехин (резко). Я не буду играть в карты.
Самоквасов. Почему же?
Потехин. Голова разболелась.
(Уходит. Вукол и Самоквасов молча смотрят друг на
друга.)
Самоквасов (обижен). Как хочешь, а — это не ­
деликатно! Сам же пригласил... сейчас придет Медве­
дева... ты пойди, скажи ему, что это нехорошо!
Вукол (неохотно идет). Он упрям.
Самоквасов. Он вообще... плохой партнер!
Вукол (ворчит). Голова болит... в тридцать лет...
(Самоквасов снял фуражку, отдувается, отирает
платком лицо. Идет Саша.)
Самоквасов. Куда вы, ласточка?
Саша. К Медведевым.
115

Самоквасов. Скажитестаройбарыне,чтопар­
тия не СОСТОИТСЯ... Да ВОТ ОНИ идут! (Оправляется,
молодцевато идет навстречу.) А знаете, Матрена
Ивановна...
Медведева (слушая, что шепчет ей Саша, идет
о дом). Сейчас, батюшка... подождите!
Самоквасов (Зине). Почему так ая озабочен­
ность? Что-нибудь случилось?
Зина (скучно). Какое у вас смешное лицо!
Самоквасов. С-смешное-с? Мне кажется...
у всех мужчин за сорок лет смешные лица... да-с!
Зина. Д а? Я не знала этого... Вы не обижайтесь!
Самоквасов. Эх... как вы говорите со мной!
3ина. Как?
Самоквасов. Сверху... с некоторой недося­
гаемой высоты... А я ... а я, когда ваша мама рас­
сказывала о том, как этот Турицын мучает вас...
Зина (изумлена) . Что такое? Мама... вам?
Самоквасов (испугался, обижен, рубит с пле­
ча). Отравляет вас, прекрасную, смертной тоской...
Зина (возмущена). Как вы... смеете . . . кто вам поз ­
волил? Вы просто дикарь... или — полуумньтй!.. (При­
сматривается к нему и говорит мягче.) Что С вами?
Зачем вы это сказали?
Самоквасов ( тяжело отодвигаясь, бормочет).
Простите... Конечно — я не имею пр ава... темная лич ­
ность... и так далее...
Зина (негромко). Не потому... а это жестоко . . . это
гадко — говорить так о больном...
Самоквасов. Ваша мама говорила... Позвольте
мне объяснить... Я
—
не злой, я не гадкий человек,
я просто — русский человек, несчастный человек! Не
знаю меры добра и зла... ничего не знаю . . . разбросал
лучшие силы души и — вот, никуда не гожусь... Ду­
рацкая жизнь! Очень стыдно, поверьте слову! Вот —
познакомился с вашим кругом... жизнь чистая, серь­
е зн ая .. . добрые намерения и бескорыстный интерес
к людям... Это новое для меня, человеческое... осве ­
жает душу... И
—
вдруг вижу, что вы приносите себя
в жертву...
Зина (строго). Я не позволяю вам говорить так!
116

С а м о к в а с о в. Выслушайте меня, ради создателя!
Я видел множество бесполезных жертв...
Зина (более мягко). Поймите меня — не могу я,
не буду слушать, если вы ... Что вы хотите сказать?
Самоквасов. Уйдемте отсюда... дайте мне нес­
колько добрых минут! (Зина согласно кивает головой, опа
очень заинтересована и слушает его с большим внима­
нием.) Я — вдвое старше вас, знаю жизнь и хочу ска­
зать вам — цените себя дороже! У нас так мало честных,
здоровых людей... людей хорошей крови...
Вукол (выходя на террасу). Мирон!.. Полицей­
ский!..
Самоквасов (уходя). Сейчас, подо жди...
Вукол (ворчит). Н у ... теперь этот сбежал! Чёрт
вас побери!
О л ь г а (выходит справа, очень возбуждена, ста­
рается скрыть это). Н а кого это вы рычите?
Вукол (игриво). Прекрасная соседка — я не видел
вас лет шестьдесят и...
Ольга. И? Не вышло комплимента!
Вукол. Вы не дали кончить. Рычу, потому что
озабочен не хуже любого министра — партии не могу
составить.
Ольга. В преферанс? Вы превосходно шутите —
оригинально, тонко... Ваши дома?
Вукол. Кто именно? Сын?
Ольга. И другие.
Вукол. Не знаю. Сын дома. Голова у него болит...
это молодежь! Все другие, кажется, в разброде.
Ольга. И писатель?
Вукол. Этот всегда в разброде!
Ольга. Браво! Вы растете, серьезно! Становитесь
всё остроумнее. (Она видит Мастакова в левой стороне за
деревьями, Вукол не замечает его.) Попросите, п о жа лу й­
ста, доктора... пусть он даст мне... книгу, которую взял
у меня... пожалуйста!
Вукол (уходя). Готов слу ж ить ... всегда готов.
(Ольга знаками зовет к себе Мастакова. На террасу
выходят Елена и Медведева, им не видно Ольги за углом
и деревьями.)
117

Медведева. Как подумаешь о наших, бабьих
делах — сердце замирает!
Е л е н а (видит мужа, пе может скрыть радость).
Ты у ж е... воротился?
Мастаков (медленно проходя мимо). Д а . .. то
есть — нет еще... Я похожу.
Елена. Хочешь чаю?
Мастаков. Нет.
Ольга ( шепчет). Почему ты так долго? И такой
скучный — почему?
Мастаков (беспокойно). Идемте...
Ольга. На вы? Что это значит?
Мастаков. Мне трудно... я несколько устал.
Ольга. Д а? Только?
( Уходят.)
Потехнн (выходит на террасу, видит Елену,
Ольгу и Мастакова, уходящих вправо, и громко торжест­
венно говорит). Какую книгу спрашиваете вы, Ольга
Владимировна? Я не брал у вас книг. Может быть, это
ТЫ брал , Константин? (Взглянул в сторону Елены и ушел,
спрятав голову в плечи.)
Елена (судорожно оправляя платок на груди).
Какой неприятный голос... у доктора!
Медведев а. Ох, не люблю я этих семинаристов!
Грубияны, зазнаишки...
Елена (с преувеличенным интересом). Разве ОН
семинарист?
Медведева. Он ведь у дяди воспитывался, у
попа. Землемер-то смолоду в ссылке был, далеко где-то,
в Сибири...
Елена (прислушиваясь). Вот как? (Остановилась.)
Вам не кажется...
Медведева. Что?
Елена (прижимаясь к ней). Смеются? Кто-то сме­
ется...
Медведева О** сразу). Н ет, не слышу будто.
Кому бы тут смеяться? Только Ольга Владимировна
п умеет...
Еден а. Да?
118

Медведева. Приятная женщина, право! Злая
как будто, а — приятная...
Елена. Чем же приятная?
Медведева. Да вот — веселая. Легкая. Даже
наш жених, когда она придет, зубы свои зеленые оскали­
вает. Пытался было грусть на нее нагнать — знаете ли,
говорит, что все мы, люди, на смерть осуждены? А она —
ни за что, говорит, не помру раньше срока...
Елена. Она... не очень легкомысленна?
Медведева. Есть это в ней. Д а ведь тяжелые-то
мысли, серьезные-то, не всяко й бабе по сердцу. А так
она ничего, умная. Своего не упустит... И мужчине
цену знает!
(Зина устало выходит с левой стороны, бросается
в кресло, смотрит на мать и Елену, криво улыбаясь.)
Медведева ( тревожно). Что ты? Что ты какая,
бог с тобой?
Зина. У стала...
Медведева. Ох, убьет он тебя!..
Зина. Не он, мама! И вы... совершенно напрасно
кричите о нем при чужих людях! Лена, поздравь меня,
я победила сердце Самоквасова.
Елена (искренно). Ой... несчастный!
Медведева. Ну, уж я скажу — даже этот и то
лучше... хоть здоровый!
3 и н а. Р1 —деньги есть, мама! Ты подумай! Не знаю,
Лена, кто более несчастен, он или я . Как он удивительно
говорил... Стоял на коленях... предлагая деньги, чтобы
отправить Васю на юг. С доктором, сестрой милосер­
дия... И плакал, точно ребенок...
Медведева (ворчит). Они все мальчишки,
когда любят. Знакомо! Ты что же ему сказала?
Зина (мечется). Мама! Можно ли спрашивать?
(Тяжелое молчание.)
Елена (задумчиво). Он очень несчастный чело­
век... однажды он рассказал мне свою ж изнь... даже
страшно было слушать! Добрый — а делал ужасные ве­
щи... жил, точно во сне. Иногда — просыпался, ненави­
дел себя и — снова делал гадости. О женщинах говорит
119

так задушевно, с уважением, а — жил с ними, как
зверь... Странные люди... безвольные, бесформенные...
когда же они исчезнут?
Медведева. Вот, Лена, и ты говоришь, как я!
Душат они!
Зина (тоскуя). Дорогие мои, милые мои — что же
мне делать? (Со страхом, понижая голос до шёпота.)
Ведь я не люблю Васю... разлюбила я его...
Медведева (благодарн о) . Слава тебе, господи!
Зина. Молчи, мама! Это — плохо . .. ты не пони­
маешь!
Елена (сухо). Это понятно.
Зина. Мне его жалко... нестерпимо жалко! Ноя —
не могу... эти холодные, липкие руки... запах . . . мне
трудно дышать, слышать его голос... его мертвые, злые
слова... Лена — это ужасно: жалеть и — не любить,
это бесчестно... оскорбительно!.. Он говорит... и точно
это не он у ж е... говорит злые пошлости... Он ненавидит
всех, кто остается жить. .. Что он говорит иногда, боже
мой! И это тот, кого я любила! (Плачет.) Я уже не
могу... Я вздрагиваю, когда он касается меня рукой...
мне противно!
Медведева. Дочка моя... и мне его жалко . ..
да тебе-то, тебе-то жить надобно!
Зина. Ах, боже мой, боже мой... как хорошо было
любить... как хорошо, когда любишь!..
Елена (наклоняется к ней, сдерживая рыдания).
Да... когда любишь... когда мы любим — нас нет.. .
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТ ЬЕ
Дом подвинут б ли ж е к зр ите лю . Серый, облачный вечор. На
терр ас е, в пле теном с высокой спинкой кр ес ле , сидит, читая
книгу, В у к о л Потехин. Ноги его — на сиденье другого
кр есл а . Сквозь окно, закрытое марл ей, видно д октор а — он
ход ит по комнате и курит.
ВуК ОЛ (подняв голову, шевелит губами, зевает).
Николай!
Потехин. А?
В у к о л. Что такое фатализм?
Потехин (скуч но). Фатализм... ну — фатум...
рок...
В у к о л. Что ты мне слова говоришь? Слова я сам
знаю все... ты
—
понятие обнажи!
Потехин. Отстань, пожалуйста! Что нудишь?
Скучно!
В у к о л. Это, брат, не чудачество, а старость,
(Помолчав.) Тебе нравится Савонарола, а?
Потехин. Кто?
В у к о л. Савонарола!
Потехин. Нет. Не нравится.
В у к о л (вдумчиво). Почему?
Потехин. Д а . .. чёрт его знает!
В у к о л (удовлетворен). И мне не нравится. Впро­
чем—ямало читал онем. Аты?
Потехин. Ничего не читал.
В у к о л. Да... Вообще ты мало читаешь. Непох­
вально... (Повертывая книгу в руках.) Странная вещь —
книга... Беспокойная вещь. Вот — Шиллер. В юности
я его любил. А теперь взял... вспомнил твою мать.
Мы вместе с нею читали «Песнь о колоколе»... она тогда
121

была еще невестой моей. Мы были красные с нею, ду­
мали о судьбах человечества... и
—
кричали. Ты тоже,
лет пять тому назад, кричал на всех... и на меня кричал.
( Удовлетворенно.) А вот теперь — молчишь . Выдохся,
выкричался, брат! Почему так быстро, а? (Потехин
выходит из комнаты со шляпой в руках.) Ты куда?
Поте х и н. К больному. К Турицыну.
Вукол. Иястобой.Ато—скучно мнеодному...
Полицейский мой что-то у вял ...
Потехин. Он идет сюда.
Вукол. A-а... Ну, тогда я останусь. (Потехин
недоверчиво смотрит па отца и возвращается в комнату.
Вукол, усмехаясь, смотрит вслед ему.) Так! Конечно...
понятно... Что, полиция? Какие козни затеяны нем­
цами против нас?
Самоквасов (отмахнулся). Э, бог с ними!
В у к о л. Кончено с Германией? Быстро! Кого ж
ты теперь ругать будешь? До 905 года ругал правитель­
ство — бросил, потом революционеров стал ругать —
бросил, немцев начал поносить — и это кончено! Кого ж
теперь, чем жить будешь?
Самоквасов (уныло). Сам себя ругать буду...
Вукол. Безобидное дело — не утомляет. Про­
сто — и не обязывает ни к чему.
Самоквасов. Осёл я, кажется...
В у к о л. Уже начинаешь? (Поучительно.) За­
меть, однако, что ослы оклеветаны,— это очень неглу­
пое и полезное животное, осёл...
Самоквасов (заглядывая в окно). Рассказал
бы я тебе историю...
Вукол. Расскажи... Садись-ка!
Самоквасов (тихо). Пойдем куда-нибудь.
Вукол. Можно. Х отя мне будет сопутствовать
ревматизм... точит он меня!
Самоквасов (на ходу). А меня стыд..,. И тоска.
Вукол (прихр амывая). Тоска? Это наша исто­
рическая подруга, а стыд — ты, брат, выдумал. Фан­
тазия! Когда же мы стыдились? Сказано — «стыд не
дътм, глаза не ест» — и все верят этому.
(Идет Елена, на голове цветной шелковый шарф,
в руках зонт. Молча кланяется.)
122

В у к о л. Привет! Что с вами? Нездоровится?
Елена. Почему? Нет, я здорова.
В у к о л. А личико—бледное, и глазки эдакие...
Елена (оправляясь, улыбнулась). Вам ка ж е тся. ..
В у к о л. Рад, что ошибся. Приятные ошибки столь
же редки, как веселые люди.
Самоквасов. Ну и болтаешь ты сегодня!
В у к о л. Ревматизм понуждает к философии... это,
брат, неодолимо! Здоровому человеку философствовать
нет причин...
П о т е х и н (вышел из комнаты, догоняет Елену).
На минутку... пожалуйста! (Елена молча, вопросительно
смотрит на него.) Мне необходимо... я буду краток...
два вопроса... Войдемте ко мне, прошу вас!
Елена. У вас так тяжело пахнет сигарами.
Потехин. Сигарами? Хорошо... всё равно...
Елена. Чем вы так взволнованы?
Потехин (тихо). Я? Послушайте... ведь вам
известно?..
Елена (сухо). Д а, известно .
Потехин. Что он изменил вам...
Елена. Я сказала — известно!
Потехин. Вы — спокойны? Что же вы думаете
делать? Неужели это не оскорбляет вас? Вас — гордую?
( Задыхается.)
Елена (с легкой усмешкой). Вот сколько вопро­
сов! Я не хочу знать — почему вы спрашиваете... но я
вам отвечу... может быть, это успокоит вас. Я отвечу
вам еще потому, что вы, в свое время, относились
к мужу дружески.
Потехин. Яи сейчас...
Елена. Оставьте... Вы знаете, что я его люблю.
Потехин. Не понимаю... не могу понять...
Елена (мягко). Это — ваша печаль . Так вот,
я его люблю... Вы не забывайте об этом!
Потехин (грубовато). А он вас топчет в гр язь ...
с первой же красивой и доступной...
Елена (бледнея, строго). Мой муж не полюбит
дурную женщину.
Потехин. О, чёрт возьми! Вы сумасшедшая,
что ли?
123

Елена. Если вы позволите себе продолжать в
этом тоне...
Потехин. Н ет... я молчу! Но — объясните же
мне! Я человек... я вас люблю, я имею право просить...
Елена. Я говорила уже вам: работа мужа важнее
и ценнее моего счастья женщины, моей любви и жизни
моей. Не улыбайтесь. Вы сами высоко ставили его...
еще не так давно... когда — извините, я скажу пря­
м о,— когда вы не увлекались мною и вообще были
более цельным человеком.
Потехин. Это я разбился о ваше каменное
сердце...
Елена. О х... какие жестокие фразы! Вот что —
на эту тему я говорю в последний раз с вами... я про­
сила бы вас понять меня! Я теряю Константина...
может быть... но я знаю себе цену, чувствую себя чело­
веком, нужным ему... нужным просто как человек!
(Тепло и убедительно.) Я люблю ВвСЬ СТрОЙ его Дум И
чувств... его живую душу люблю... Когда он говорит
о презрении к страданиям, о силе человека и красоте
жизни, я — любуюсь им и готова молиться: господи,
благослови путь мужа радости и победы! Я знаю жизнь
больше, чем вы, и горя видела больше... но я научилась
презирать горе, понимаю его ничтожность...
Потехин. Слова... его слова! Не верю... чужие
слова.
Елена. Его слова — не чужие мне... Я знаю, как
привычно горе и любимо нами,— да, любимо, потому что
делает нас значительнее в своих глазах... (С тревогой.)
И когда мне кажется, что к нему подходит, его хочет
коснуться горе,— я боюсь! Он — хрупкий... он неустой­
чив...
Потехин (возмущ енно). Всё это — фантазии!
Выдумали вы человека и стали рабыней его. Вы создали
идола, хозяина вашей души... Вам просто скучно с ним,
он глупее вас... Вы создаете для себя, для развлече­
ния — роль жертвы!
Елена (снисходительно). Я повторю вам ваши
слова о нем — три года тому назад вы сказали: «Когда
я вижу, слушаю его — я молодею, всему верю, жизнь
кажется мне легкой и простой». Вы говорили это?
124

Потехин. Ошибался... как вы теперь...
Елена. А однажды вы предупреждали меня: «До­
рогой друг, старайтесь как можно меньше стеснять его
свободу, он до могилы останется юношей!» Вот ваш
совет... совет друга и честного человека. Где этот чело­
век?
Потехин. Вы его смертельно ранили и теперь
добиваете.
Елена (усмехаясь). Откуда у вас такие слова?
(Задумчиво.) Мало мы понимаем друг дру га. Сейчас,
говоря с вами, я, мне кажется, говорю женщинам...
может быть, хочу немножко оправдать себя перед ни­
ми... хочу сказать им, что в моем поведении я не чув­
ствую ничего, унижающего человека... хотя это трудно
для женщины... Что ж? Да — трудно! И еще мне хо­
чется сказать, как надо беречь и любить хорошего,
честного мужчину...
Потехин (бешено). Который смеется над
вами!..
Елена. Нет. Этого он пе сделает никогда.
Потехин. Он сделал!
Елена. Физическая измена... это не насмешка
еще... Это можно объяснить десятком причин... И мож­
но изхменить, не теряя уважения.
Потехин. Слушайте... вы не человек! Вы мозг...
отвлеченная мысль... без плоти, без сердца...
Елена. Вам следует сказать еще, что во мне нет
зверя... красивого, благородного звер я... и прочее, что
принято говорить для того, чтобы опьяненная словами
женщина давала вам больше страсти... (Выпрямляется
и говорит с большой силой, тихо.) А представьте... ЧТО
всё это есть во мне — и зверь и страсть.
Потехин. Не дразните меня... за что же? И за­
чем вы ломаете себя?
Елена. Разве я не ясно сказала?
Потехин. Что ваши слова! Всё это поза, роль!
Елена. Думайте как вам угодно. Пусть я рису­
юсь, пусть играю... (Точно пьянея.) Проиграю я — вы ­
играет жизнь через его радость.
Потехин. Будь он проклят... и вся эта дурацкая
жизнь!
125

Елена. Ужасно режут ухо эти ваши странные
тирады и проклятия!.. Где вы их берете? Давайте кон­
чим, мне пора идти...
Потехин. Всё это — ужасно! В этом нет жен­
щины !
Елена. Вот видите! Давайте же кончим, я вас
прошу. Всё сказано. Вы больше не будете говорить со
мной о муже моем и о вашей любви... Не будете, да?
(Улыбаясь.) Разве я годна для романа? Такая рассу­
дочная...
Потехин. Н у... а если б... я хочу понять вас!
Если б ваш ребенок не умер?
Елена. Я думала бы так же. Дети без меня ведь
только мешали бы ему... он, конечно, отдал бы их
мне...
Потехин. Нет! Не верю я вам! Вы хотели скрыть
ваше унижение, ваше отчаяние, и — ничего вы не
скрыли... Вам — трудно!
Елена. Разве я говорила, что легко?
ТаиСЬЯ (прислуга Медведевых, бежит и еще из­
дали зовет). Д о ктор... скореечка, батюшка!..
Потехин (отталкивая кресло). О, чёрт... Что
там?
Таисья. Вдруг плохо сделалось... кровь гор­
лом...
Елена (устало). Идите же!..
(Потехин молча уход ит.)
Таисья (идя за ним). Шляпочку-то забыли
надеть...
(Елена опускается в кресло и точно спряталась за спинку
другого. Саша идет по террасе с газетами и письмами
в р ука х, видит Елену, испуганно остановилась.)
Саша. Вы не ушли? Вам нехорошо?
Елена (не вставая). Это почта? Мне — ничего?
Саша. Только доктору. (Положила почту на
подоконник. Робко.) Может быть, вы пойдете к себе?
Елена. Нет. Здесь хорошо.
Саша. Елена Николаевна... я боюсь! Что же
с вами будет?
126

Елена. Ие беспокойтесь, Саша, ничего... Уста­
ла... не хватает сил у меня... Господи — помоги! Не
хватает сил...
Саша (прислушалась). Ой... идут... идет она...
Елена (привстала и слова бессильно опус шилась
в кресло, точно в обмороке). Уйдите, Саша... прошу
вас... я приду...
(Слышен негромкий, обиженный голос Ольги. Она и
Мастаков идут с правой стороны.)
Ольга. И это говорит мужчина... влюбленный
мужчина! Стыдитесь!
Мастаков. Но — как же так . . . сразу?
Ольга. А чего ждать? Пусть все знают, что ты
меня любишь... Разве я не имею права гордиться этим?
Мастаков. При чем тут все? Странно!
(Он растерян, в нем есть что-то слегка комическое.
Жестикулирует нервно, растрепан и неловок. Ольга —
возбуждена, в голосе ее звучат досада и тревога.)
Ольга. Я не люблю тайн!
Мастаков. Д ай мне подумать!
Ольга. О чем?
Мастаков. Я, право, не знаю ... не представ­
ляю... как это я скажу ей!
Ольга (возмущена). Послушайте — что же это
такое? Вы говорили, что любите меня? Это была
шутка? Да?
Мастаков (уныло). К акая же шутка, когда
вот... Я совершенно не думал, что это так сложно всё...
Что ж? Я пойду... скажу ей! Скажу в двух словах, а
там у ж ... Вы, если можно, не уходите... я скоро вер­
нусь...
Ольга. Хорошо... я буду в роще.
( Мастаков, решительным жестом поправив шляпу,
идет на террасу. Елена встала встречу ему. Она
спокойна.)
Мастаков (остановился, снял шляпу и, разма­
хивая ею, не глядя в лицо жены, говорит). Вот, Л ена...
я пришел сказать.., хотя — совершенно не подготов-
127

лен... и
—
вообще... ты, пожалуйста, не сердись...
пойми...
Елена (подходя к ступеням террасы, зовет Ольгу).
Послушайте...
(Ольга остановилась.)
Мастаков (испу ган). Она — не виновата, чест­
ное слово!
Елена (сдержанно). Ты — перестань! Оставь
нас... Предложи Ольге Владимировне сказать мне всё,
что она находит нужным, а сам — уйди...
Ольга (медленно подвигается к террасе. Смущена,
по храбрится. Смотрит па Елену удивленно и подозри­
тельно). О чем же говорить? Вы, кажется, поняли...
значит, всё ясно...
Мастаков. Видишь ли, Л ена... это случилось
неожиданно... (Он умоляюще складывает руки и про­
сит.) Не надо обижать друг друга, а? И не надо драм!
Вы обе такие...
(Не договорив, он махнул рукой и ушел в комнаты. Елена
па верхней ступени террасы, Ольга па земле, держится
за перила. Молчание.)
Ольга (улыбаясь). Ну-с . . . вы молчите? Могу идти?
Елена (мягко). Зачем торжествующие улыбки?
Мы обе — женщины, не забудьте это. Сегодня я стою
перед вами в смешном положении... Уверены ли вы,
что завтра, через неделю...
Ольга. Не пугайте... это излишне! Понятно,
что вы злитесь, презираете меня...
Елена. Я? Нет! Почему бы?
Ольга. О, я знаю, вам известно, что это не пер­
вый мой роман...
Елена ( удивлена, не поняла). Зачем говорить
об этом?
Ольга (воодушевляясь). Вы должны знать, что на
меня смотрели более жестко, с большим торжеством,
чем я на вас. Беру маленький реванш! Не скрою —
мне приятно, что вас, такую умницу, оценили дешевле
меня. (На секунду задумалась, странно улыбаясь.)
Видите, какова жизнь? Не думайте, что я чувствую
128

себя виноватой перед вами... Право, неясно понимаю —
зачем я говорю всё это... Вы меня, кажется, задели
немного...
Елена (быстро). Я не хотела этого! Чем же?
Ольга (пытливо). О, я не в дурном смысле...
Мы обе женщины — сказали вы . . . Это вышло у вас...
очень уместно... я едва не сказала — ловко! Мне можно
идти, я думаю?
Елена (спускаясь к пей). Уж если вы заговорили
так...
Ольга (подозрительно). Как —так?
Елена. Т ак просто.
Ольга. А! К чему же мудрствовать? Всё ясно.
Елена. Вы думаете?
Ольга. Конечно!
Елена (твердо). Вы считаете отношение Кон­
стантина к вам серьезным, глубоким, да?
Ольга (иронически). О, какой вопрос! А зачем
вам знать, что я думаю?
Елена (тихо,
ласково). Согласитесь, что его
жизнь не безразлична для меня.
Ольга (слегка смущ ена).Ах, ВОТ ЧТО... его ЖИЗНЬ!
Это занимает вас? Но — об этом вы спросите его...
он должен знать, насколько серьезно...
Елена. Он — не знает .
Ольга (подозрительно смотрит
па нее). Поз­
вольте не поверить вам... и спросить вас — чего вы хо ­
тите от меня?
Елена. Представьте, что с вами говорит его мать
или старшая сестра...
Ольга (с улыбкой). Представить вас его стар­
шей сестрой... это было бы возможно... но
—
вы были
его женой... и человеку, который обижен,— нельзя
верить!
Елена (су х о). Я говорю в ваших интересах...
Ольга. Весьма благодарна... Вам не кажется,
что это комично?
Елена. Нет, не кажется. Я хотела предупредить
вас... он плохо знает себя, он живет — играя...
Ольга (скрывая тревогу). Я тоже люблю так
жить...
5 м. Горький, т. XIII
129

Елена. Ненавидит всё тяжелое, неприятное, но
когда оно близко к нему — теряется...
Ольга. Что ж е... следует отсюда?
Елена. Подумайте.
Ольга (нервно смеется). Я , веро ятно, очень
грубо ответила бы всякой другой женщине... (С наме­
рением задеть.) Но вас — мне жалко! (Ждет ответа.)
Вы хотите запугать меня... Я удивляюсь, почему вы
не говорите ничего о таланте Константина Лукича,
о его обязанностях пред обществом, служении искус­
ству и так далее...
Елена (спокойно). Я не нашла нужным говорить
об этом... у ж если вы становитесь рядом с ним — значит,
вы уверены, что сумеете поддержать в его душе ту свет­
лую силу, которая увлекла вас. Вы убеждены, конечно,
и в том, что с вами ему будет во всех отношениях лучше,
чем со мной...
Ольга (волнуясь). Я совсем не хочу брать на себя
задач надзирательницы за ним, я не синий чулок! Вы
рисуете его ребенком? О, 1а, 1а! Знаю я этих ребят!..
(Всё более сбиваясь с тона.) Вот, вы смотрите на меня
так, точно я вытащила у вас кошелек из кармана...
Я кажусь вам вульгарной... конечно! (Ждет ответа.)
Вы сделали со мной что-то дурное... вы запутали меня
в чужих мне мыслях... Чего вы хотите? Разве я вино­
вата В ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ( Мастаков является в
дверях.) Я не встречала людей таких, как он... не могла
представить, что есть человек, который так необходим
для меня...
Елена. А вы — для него?
Ольга (почти кричит). Это не ваше дело! Вы не
смеете допрашивать меня!
Елена (вспыхнула, холодно). Я не нуждаюсь
более в этом...
( Ольга бешено смотрит на нее, хочет что-то сказать.)
Елена (жестко). Вам нехорошо?
(Ольга, закрыв лицо руками, быстро идет прочь. Елена
провожает ее глазами — лицо у нее суровое. Оборо-
тясъ — видит мужа, он бледен, удивленно и боязливо
следит за нею.)
130

Елена ( твердо, почти грубо). Если бы она была
хуже или лучше, она была бы сильнее меня...
Мастаков. Чёрт побери, Е лен а... чёрт побери...
какая ты! Кто ты такая?
Елена (проходя мимо пего). Женщина, которая
любит! (Ушла в комнаты. Он проводил ее глазами , поти­
рает лоб, быстро сходит с террасы и тотчас снова
взбегает назад.)
Мастаков (бормочет). Н ет... сначала необ­
ходимо... Елена!
(Елена выходит.)
Мастаков. Подожди... куда ты?
Елена. К Медведевым.
Мастаков. Слушай... я, честное слово ...
Елена (вспыхнув). Ты, мальчишка, оставь меня!
Мастаков (хватаясь за голову). Вот! Начина­
ется трагедия... Послушай, успокойся немного...
Елена (с тоской). Зто — дико... это
—
пошло!
Ты, такой ясный и чистый, ты мог у влечься... Она тебя
отравит, погубит...
Мастаков (с отчаянием). О, чёрт... да разве
я знал, что это так серьезно?..
Елена (спокойнее). Д л я таких людей, как ты,
женщины — ступени, по которым вы идете куда-то
выше... но она
—
ниже меня, пойми это! И не она для
тебя, ты — нужен для нее! Вот чего я не допущу!
Чтоб ты — ты! — служил развлечением... нет!
Мастаков. Ах, ты рассуждаешь... но какой же
чёрт...
Елена. Да, я рассуждаю!.. И
—
за двоих: за себя,
чтобы не мешать тебе, и за тебя, потому что ты живешь
не думая...
Мастаков. Во всем всегда вес и мера!.. Это не­
выносимо!
Елена. Но ведь ты не взвешиваешь, не измеря­
ешь, а это необходимо среди живых людей, которые
чувствуют боль и причиняют ее друг другу. Я должна
рассуждать и взвешивать, чтобы оградить тебя от всего
ненужного, от всего, что может нарушить строй твоей
души.., Ты думаешь, это легко мне? Не это ли сушит
5*
131

мою душу? Не это ли убивает во мне смех и радость?
И вдруг я вижу... это может убить! Я поняла бы тебя,
если б ты увлекся Сашей... это такой чистый, свет­
лый, освежающий душу человек...
Мастаков (ворчит). Саш а... ну что за фанта­
зия!.. Елена, человек нуждается в свободе... а я
—
че­
ловек...
Елена. Предположи на минуту, что и я тоже
человек...
Мастаков. Ты иногда — точно старый монах,
а я — твой послушник... впрочем, может быть, это
неверно, я ведь не знаю, как живут монахи... Честное
слово — всё это гораздо сложнее, чем я думал, и сов­
семневесело!Янелюблюдрам... атут —итыиона
—
обе недовольны...
Елена (не сдержав улыбки). Какой ты смешной
мальчишка! Подумай — что ты говоришь? Разве можно
играть людьми?
Мастаков. Право же, Елена, у меня в груди
нет места для всех этих серьезностей и ... длинных
монологов... (Воодушевляясь.) Я ужасно рад, что живу
и что вот — вокруг меня гудит, волнуется Россия,
такая милая, славная страна... Мелькают эти смешные,
страшно близкие душе, русские человечьи рожи... дети
какие-то особенные растут — ты замечаешь? И — рус­
ские матери... и эти старые чудаки, такие трогатель­
ные в своей ненужности... Душа полна хорошей, необид­
ной жалостью к ним. Страшно приятно жить, Лена,
честное слово! Догорают огни, но уже вспыхнули дру­
гие... Хочется писать стихи, поэмы, хочется говорить
светлые, задушевные слова... и подмигивать людям
глазом — «ничего, братья, живем!» И когда думаешь,
говоришь об этом — тот, кто сидит рядом с тобой,
незаметно делается так близок тебе, дорог и мил, что
решительно всё равно, кто он и как одет — мужчиной
или женщиной...
В у К О Л (идет прихрамывая). Эй, господа!..
Елена (вздрогнув). Подожди... Что там? Плохо?
В у к о л. Идите... Все растерялись... плачут...
Мастаков. Вот видишь, Лена... (Она быстро
уходит.) Мне тоже надо идти туда?
132

Елена (издали). Нет... не надо!
В у к о л. Ну, как же нет? Конечно, идите...
Мастаков. Но зачем же?
В у к о л. Гм... знакомый умирает... долг вежли­
вости, что ли... Потом — вы писатель, вам всё надо
видеть... это ваш долг.
Мастаков (вздохнув). Н у ... пойдемте...
В у к о л (на ходу). Да, вот и еще одним человеком
меньше! Люди — уходят, а противоречия — остают ­
ся... Вот, напишите-ка аллегорию на эту тему!
Мастаков (ворчит). Очень нужно! Тер петь
не могу аллегорий...
( У шли.)
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Ночь. П ал исадн ик пер ед дач ей Медведевых. Акация п сирень
скрывают маленький, в два окна, до мик, с крыльцом из стек­
лянны х рам. Окно с правой стороны крыльца за ве шено просты­
ней или скатертью. Сквозь открытые двер и на ступен и крыльца
падает полоса света — в прихожей горит лампа. На ступенях —
Самоквасов и Зина,доктор ходит мимо них и курит.
Из дома д онос ится во зня — двигают мебель, стучит по суда .
3 п ы а (негромко). Сегодня утром он говорил, что
ему лучше...
Потехин (угрюмо). Все фтизики так говорят
перед концом.
Самоквасов (убедительно). У меня сестра —
чудеснейшая женщина! — всю жизнь ухлопала на это...
положим, ее муж болел другой болезнью... но всё
равно ведь! Девять лет она ухаживала за ним... вы
подумайте, — всю мо лодость, всю силу женщины отдать
капризам больного! Ужас! В тридцать лет она была
полуседая... овдовела — на руках пятилетний маль­
чик, невыносимо нервозный, слабенький...
Потехин (подходит). И вы тоже караете сла­
бых?
Самоквасов. Н исколько...
Потехин. У ж вам-то не к лицу!
Самоквасов (задет). Н о, позвольте! (Поте­
хин идет прочь. На крыльцо вышел Вукол.) Я ничего не
говорил...
Потехин (издали). Опоздали вы с этими тео­
риями... они уже не в моде...
Самоквасов (Зине). Что с ним? Чего он
злится?
134

Зина (встает, идет в дом). Ие знаю. Устал, Я
думаю...
В у к о л. Обижает тебя потомок МОЙ? (Садится
рядом, охая.) Ноет у меня нож ка... Вот, Мирон, судьба
очистила тебе дорогу...
Самоквасов (болезненно). Брось это ... что ты!
В у к о л (тихо). Ты думаешь, она в глубине души
не рада? Хе! Я, брат, знаю женщин...
Самоквасов. Полно, Вукол! Ничего мы с то­
бой не знаем. (Подумав.) У меня, например, никогда
не было желания — понимаешь? — упорного, страст­
ного желания что-либо знать. А оказывается, это не­
обходимо...
Вукол. Гм... это ты о чем говоришь?
Самоквасов. А о том, что вот мне сорок два
года, и я не понимаю человека, который моложе меня,
не понимаю его мысли и жизнь... Слов даже не пони­
маю! И это — в сорок лет! Хороша страна, где все
чужды друг другу... Представь себе европейца...
Вукол (позевывая). Чепуха! Европейцев ты не
знаешь... Ты их в кутузку сажал? Нет. И не надо го­
ворить об европейцах, думая о женщинах...
Потехин (под ходи т) . Нет ли спичек, отец?
Вукол (дает). Возврати. А то ты возьмешь ко­
робку и — пропал! А я с больной ногой хожу, ищу —
где спички?
Потехин. Если у тебя ревматизм — иди и ляг
в постель. Это лучше, чем сидеть ночью на воздухе.
(Уходи т1 забыв отдать спички.)
Вукол (толкнув Самоквасова). Видишь? Женись
скорее. В семьдесят лет у тебя будет сын доктор, куль ­
турный человек... Очень удобно! Отберет у тебя спички,
а ты... да-а . . . (Помолчав.) Заметь, какой странный
язык у нас: мы говорим — сидеть на воздухе. Какие
легкие люди, подумаешь! Или — пройти курс универ­
ситета. (Кивая головой в сторону, куда ушел сын.)
Вот — он прошел, насквозь прошел... и это не особенно
задело его...
Самоквасов (неохотно). Какой ты...
Вукол. Болтун?
Самоквасов. Н ет... как это? Мизантроп...
135

Ву К О Л (с некоторой гордостью).Я, брат, не МИ-
зантроп, а — скептик . . . Мало у нас скептиков. Это
признак, что мы недостаточно умны...
Самок в а сов (усмехаясь). Ты вот говоришь,
а я не понимаю — зачем?
(Елена и Зина выходят, Самоквасов встал, давая им
дорогу.)
Елена. Господа, пожалуйста, помогите Констан­
тину перенести сундуки...
Самоквасов. Иду! Ты бы сидел, скептик.
В у к о л (идя за ним). Сыро... Потомок прав.
Елена (лаская Зину). Л яг иди, может, уснешь.
Зина. Нет, не хочу... я боюсь, что усну.
Елена. Боишься?
Зина. Мне — стыдно. Я не чувствую горя, утра­
ты ... я так странно, стыдно спокойна! Развязалась пет­
л я ... я могу не лгать, не насиловать себя... мне не надо
казаться нежной и любящей... Это хорошо и — нехо ­
рошо...
Елена (улыбаясь). Вот —■слышал бы тебя Кон­
стантин...
Зина. Нет, не говори ему! Я не хочу, чтобы он
считал меня бесчувственной... я так уважаю его!
Потехин (подходя). Вам необходимо свидетель­
ство О Смерти, Я сейчас напишу. (Проходит в дом.)
Зина. Как он это сказал!.. Когда он подходит
близко ко мне, я ощущаю прикосновение какой-то
тяжести... Лена, я не кажусь тебе бессердечной?
Елена. Перестань об этом. Тебе двадцать лет.
Мастаков (в дверях). Елена, иди сюда! (Когда
она подошла, он возмущенно шепчет.) Слушай, какого
чёрта Н иколай рычит на меня? Стоит под носом и свер­
кает белками... Что ему нужно?
Елена (уходя). Я сейчас, Зина.
Мастаков (идя за нею). Возмутительно!
(Зина утомленно потянулась, наклонила к лицу ветку
дерева, обоняет ее запах. Вздрогнула, взглянув па зана­
вешенное окно, пугливо отряхает руки.)
136

Самоквасов (с шалью в руке). Возьмите-ка ,
сыро!
Зина. Спасибо! Какой вы заботливый!
Самоквасов (расцветая). Ну... это не я . . . это
ваша мама велела мне. Хорошая у вас мама!
Зина (кивая головой). Да.
Самоквасов (волнуясь). Вообще женщины —
самое лучшее... Особенно теперь, когда наш брат...
несколько раскис. Знаете, мне можно поверить,— я
женщин видел! Я очень плохо, очень грубо жил ...
немногое могу вспомнить без стыда за себя... и, если
было что хорошее, чистое в моей жизни,— это были вы...
женщины... Готов молиться: да сохранит их господь
бог, ибо нет у него среди русского племени ничего
лучше женщин!
Потехин (выходя). Ого! Вот как?
Самоквасов (оборачиваясь к нему). А х ...
это вы! Конечно — не согласны? Желаете спорить?
Потехин. Не время и не место.
Самоквасов (горячо). Ироническим возгла­
сам — место, а правдивому свидетельству — не место?
Почему-с?
Потехин (проходя мимо него), Вы, точно влюб­
ленный, вспыхиваете... что с вами, а?
Самоквасов. Ничего особенного, благодарю
вас! Вы как себя чувствуете? Вот, Зиночка, посмотрите:
вчера он призывал народ — вперед, на бой с судьбой,
а сегодня, извольте видеть,— разочарованному чужды
все оболыценья прежних дней!
Зина. Не надо сердиться!
Самоквасов. Но ведь это же... это обман...
это — игра людьми...
Потехин (раскуривая сигару). Чего вы так вол­
нуетесь? Попросите, и — вам снова дадут место в по­
лиции... (Отходит.)
Зина (болезненно). Ой, докто р... что это вы!
Самоквасов (задыхаясь). Вот... культурный
человек... а? Благородно, а?
Зина. О н... может быть, он нездоров?
Самоквасов. Д а-с . . . паралич души у него...
Нет, извините... мы все
—
злые, грубые... и ничего не
137

любим... ни друг друга, ни себя самих, ни родину...
У нас в жилах течет дурная, холопья кровь... мы еще
не пережили крепостного права... мы
—
изнутри рабы...
В у к о л (выходит — Зине). Вас мать зовет. Ты
что, Мирон?
Само квасов (показывая кулак). Сын твой...
Вукол. Ага!
Самоквасов. Когда-нибудь я его ...
В УКОл (глядя в темноту). НиКТО не Любит МОвГО
потомка.
Самоквасов. А он? Он кого любит? Умеет
он любить?
В у к о л. Не знаю. Не спрашивал.
Самоквасов. Спроси... да!
(Потехин подходит. Самоквасов, фыркнув, ушел
в комнаты.)
В у к о л. Тьт что обижаешь людей?
Потехин. Д ав ай походим, отец.
В у к о л. Нога не позволяет ходить.
Потехин. Ах, да... Вот что — я уезжаю... С по­
ездом В П ЯТЬ пятнадцать. (Вынимает бумажник.)
Вот деньги. Потом еще пришлю... если будут.
В у к о л. Значит, надолго... А служба?
Потехин. Брошу.
В у к о л. Ты, может, на Кавказ собрался?
Потехин. Почему на Кавказ?
В у к о л. Бывало, люди в твоем положении на
Кавказ ездили.
Потехин. Н е понимаю.
Вукол. Влюбился?
Потехин (хмуро поглядел влицо отца иусмех­
нулся). Н -ну?
В у к о л. Безнадежно?
Потехин. Далее!
В У К О Л (принимая деньги). Ты лучше В Сибирь
поезжай.
Потехин. Зачем?
В у к о л. Наживешь денег. Когда люди против­
ны — необходимо иметь много денег.
138

Потехин. Скажи тут всем этим, что я получил
телеграмму... спешно вызвали в город к больному.
Вукол. А зачем лгать?
Потехин. Верно. К чёрту! Прощай.
В у к о л. Давай обнимемся...
Потехин (обнимая). Прощай! Трудно жить,
старик.
Вукол. Неудалсятыуменя!
Потехин. И ты тоже не очень удался.
В у к о л. Ну, всего доброго! Стреляться не ду­
маешь?
Потехин (усмехаясь). Д о этого не дошло еще.
В у к о л. То-то! Ты — в брюнеток влюбляйся,
у них больше темперамента, и они быстрее решают...
Потехин. Брось! Не балагурь.
Вукол. Я
—
серьезно. Я это наблюдал. Женись
на еврейке — самое спокойное дело. Они — плодови­
тые, хозяйство любят... Пойдут у тебя дети, и завертится
тихонько эдакое колесо...
Потехин (усмехаясь). Всё сказал?
В У К О Л (отпуская его руку). Не ПЛОХО ГОВОрю!
Прощай...
(Потехин уходит. Старик садится на ступени , ка­
чая головой, и что-то шепчет вслед сыну. Выходит
Медведева, усталая.)
Медведева. З аку си ть хотите? Там самовар го­
тов. Спать никто не ложится. Где доктор-то? Устал он...
В у к о л. Д а, устал. Рановато несколько, а вот —
устал...
Медведева. Ну, вы всегда двоесмысленно го­
ворите.
В у к о л. Уехал он. Просил кланяться всем. В Си­
бирь уехал.
Медведева. Вы что, батюшка, бредите?
В у к о л (махнув рукой). На Кавказ.
Медведева. Еще куда?
Вукол. Не знаю.
Медведева (вздохнув). Эх вы, чудаки! По­
глядишь на вас — так станет жалко всех! Туда же,
шутки шутят, будто им весело... притворяются умными
139

да будто гордыми... совестясь друг пред другом сла­
бостей своих... А вам бы просто сойтись дружненько,
да поговорить, да поплакать над собой, не стыдясь...
Нечего роли-то играть ... публика-то разошлась уж ...
одни вы остались... одни!
В у к о л. Я в спектакле не принимал участия...
я сам — публика.
Медведева. Каждый поодиночке тоскует смерт­
но, стыдится всяко... а на людях — пыжится, серьезное
лицо делает... куда уж! А вы — поближе друг ко другу,
поближе...
В у к о л. Премудрая — довольно! Это меня не ка­
сается. А вот что, добрая баба-яга . . . ведь сын-то у меня
в самом деле исчез...
Медведева (равнодушно). Куда?
Вукол. Может быть—в Африку, может —ко
всем чертям...
Медведева ( недоверчиво). Фокусничаете вы
с ним, батюшка... Идите-ка чай пить. (Идет с ним в
дом — встречу им М ас таков и Зи на.) Слышали — док-
тор-то? Уехал!
Мастаков. И прекрасно! Нужды в нем ни у кого
нет. (Зине .) Мы походим немножко, да?
Зина. Пожалуйста. Очень душно, и голова кру­
жится.
Мастаков (не зная, о чем говорить). Может,
вам нужно принять каких-нибудь капель?
Зина (улыбаясь). К аких же?
Мастаков. Не знаю. (Вздохнул.) Елена ни­
когда не принимает лекарств. А вот Ольга Владимиров­
на пьет какие-то капли . Иногда от нее пахнет чем-то
оглушающим... вроде эфира. И духи у нее... убийст­
венно крепкие...
Зина (с интересом). Вам нравится она?
Мастаков. Она? Гм... Д -да... как сказать?
Не всегда, Я думаю... (С оживлением — но искусствен­
но.) Эх, какая хорошая ночь! Так бы и запел!
Зина (с упреком). Что вы? Здесь?
Мастаков. Это действительно... глупо сказал
Я . . . Д а Я И не умею петь... (Стараясь попасть в топ.)
Конечно... люди рождаются и умирают... днем и ночью...
140

Зина (невольно улыбнулась). Вы так сказали ...
точно упрекаете их за это.
Мастаков (смущен). Д а? Вот видите... чёрт
возьми! (Просто.) Это, должно быть, потому, Зина, что
я не знаю... как следует говорить, когда в доме покой­
ник... Я столько прочитал ужасов о смерти, все они
так плохо написаны, что у меня нет уважения, нет инте­
реса к этой теме... О смерти сказано больше, чем сле­
довало... она стала похожа на актрису, которую пере­
хвалили. Очень однообразная актриса, но — кричат —
ах, она гениальна! ( Увлекаясь, он берет Зину под руку.)
Конечно, однажды надо будет умереть... в один пре­
красный день. Но, милая девушка, до того дня я про­
живу тысячи прекрасных дней... тысячи
—
вы пони­
маете? И каждый день — новые лица, новые движения
души, новые цветы и солнце. (Серьезно.) Знаете ли
вы, что солнце каждый день новое? Вы читали что-
нибудь о Хорее, боге солнца, и дочерях его хорсалках,
иначе — русалках? Вы любите мифологию?
3ина. Я ее не знаю.
Мастаков. О, это надо знать! Это изумительно
красиво... и, как всё детское,— просто, мудро, невы­
разимо трогательно. Вам это необходимо знать, вы
сами такая русалочка... Я иногда смотрю на вас и
думаю — как счастлив будет человек, которого вы
полюбите... Представляю себя на его месте... это
ужасно хорошо и полно самых капризных неожидан­
ностей...
Зина (смущенно). Послушайте... уместно л и...
(В палисадник входит Ольга с букетом цветов в руках.
Она одета в темное, стоит за кустами и слушает.)
Мастаков (увлечен). Если бы вы знали — ка ­
кая это счастливая особенность представлять себя чем
хочешь! Королехм, трубочистом, паяцем! Живешь де­
сятками жизней, чувствуешь все радости и печали муж­
чин и женщин... скучные, тяжелые думы стариков и
милую, радужную путаницу детской души...
Зина. Это удивительно интересно...
Мастаков. Недалеко отсюда лежит камень-
валу н... такой старый, серьезный камень, весь в мор­
щинах... Я знаю, что он был когда-то вершиной горы
141

и звезды были ближе к нему, чем теперь,— он это пом ­
нит, и ему скучно... Понимаете? Об этом камне я мог
бы рассказать в четырех строках... только четыре стро­
гие строки! Видите? Так живешь... Вдруг — полюбишь
вас и думаешь о вас целый день... носишь ваш образ в
сердце своем, и вы поете мне такие славные, чудные
песни...
Зина (отнимая у пего ру ку) . Что вы говорите?
Разве можно говорить со мной об этом... сегодня?
Мастаков (удивлен). Н ель зя? (Она быстро
идет прочь от пего.) Но... КОГДа Ж в МОЖНО... Странная
девушка!
Ольга (выходит, иронически). Вы — поторопи­
лись!
Мастаков (тревожно). Ты — снова . . . Послу­
шай — Елена тоже здесь!
Ольга. Вот почему вы не приходите ко мне!
Это и есть та работа, которой вы так заняты?
Мастаков ( тревожно, тихо). Если вы встре­
титесь - я не знаю, что буду делать...
Ольга (стараясь сохранить спокойствие). Не
знаете? Да?
Мастаков. Честное слово...
Ольга. Честное слово и — вы?
Мастаков. Когда люди смотрят друг на друга
свирепыми глазами — мне стыдно, я . . . я чувствую себя
совершенно лишним...
Ольга. Вы отдаете себе отчет?..
Мастаков. Ах, отчет! Конечно... я всегда делаю
глупости!
Ольга. Не притворяйтесь!
Мастаков. Ш-ш! Зачем же кричать?
Ольга. Что это такое? Ваш способ обратить в
шутку отношение ко мне, да? Вы плохо, вы пошло при­
думали!
Мастаков. Ах, зачем ты го воришь этим тоном?
Что я тебе сделал? Ведь ты — не девушка... и я не
могу жениться на тебе немедленно... это смешно!
Ей-богу — это смешно!
Ольга (тише). Не смейте издеваться надо мной!
Я требую объяснений! Я не знаю... это, наконец, жесто-
142

ко... это
—
грязно! Послушайте, проповедник добра
и красоты, или как вас там зовут...
(Из дома выходит Елена.)
Мастаков (раздражаясь). Я же объясняю вам
русским языком...
Ольга (видит Елену). А, милостивый государь,
теперь я вам сделаю небольшой скандал... вам все -таки
будет неловко...
Мастаков. Что же это будет! Чего вы хотите?
Ольга (бросив цветы). Елена Нико лаевна...
позвольте вам напомнить ваши слова... мы обе жен­
щины...
Елена (путаясь в платок, тихо говорит, под­
ходя ближе). Пожалуйста, уйдемте отсюда.
Ольга. Но вы — умнее меня... вы устроили как-
то так, что... я, кажется, с ума схожу!
Елена. Константин, ты плохо выбрал место..,
Мастаков (почти грубо) . Я ничего не выбирал!
И ничего не понимаю! Что требуют от меня? Чтобы я не­
медленно венчался? «Исаия ликуй»? Еще раз — «ли­
куй Исаия»?
Ольга. Что за пошлая шутка! Послушайте, он
сейчас объяснялся в любви Зине...
МаСТаКОВ (удивлен). Я?
Ольга. Он носит ее образ в сердце своем... го ­
ворил он ей...
Мастаков. Послушайте! Что за глупость?
Ольга (мечется, взбешена). Это не ГЛУПОСТЬ, ЭТО
носит другое имя! Авантюризм, распущенность...
Мне — стыдно, сознаюсь — я никогда не бывала в та­
ком смешном, дурацком, унизительном положении...
о да, сознаюсь!
Мастаков (смотрит на них обеих по очереди).
Довольно! Говорите что вам угодно, делайте что хотите,
а я — я уеду! Я не позволю тащить меня на веревке
даже и в рай... Ничего дурного я не сделал, и никто не
страдает, это я страдаю!
Ольга (Елене). К ако ва наглость?
Елена (спокойно). Не надо сильных слов...
они ничего не объясняют.
143

Мастаков. Вам угодно, против всякой оче­
видности, считать меня виновным в проступке, кото­
рый... в котором и вы принимали участие, как я пом­
ню... Позвольте! Я осужден? Очень рад! Я уезжаю,
Елена... я иду уложить чемоданы... вы уж доконайте
меня в моем отсутствии!
Ольга. Что за дикая выходка! Неужели это нор­
мальный человек? Или очень ловкий? Не понимаю!
Мастаков (горячится). Перестаньте болтать!
Я уезжаю! Я не могу так жить — у всех на меня ка­
кие-то вассальные права... и
—
при чем тут Зина?
Ты же сама, Елена, просила меня развлечь эту вдовую
девицу! (Спокойнее и проще.) Если я действительно
виноват — я извиняюсь . . . совершенно искренно, да!
Но я скажу, что правда, великая правда сказана о жен­
щинах словами... я забыл эти слова... вы заставите всё
забыть! (Он быстро уходит из палисадника. Ольга
растерянно смотрит вслед ему. Елена сумрачно заду­
малась.)
Ольга (тихо) . Он действительно уедет?
Елена. Не думаю.
( Пауза.)
Ольга (подавленно). Вот мы снова друг против
друга... Вы действительно поставили меня в смешное
положение... ведь это вы, да?
Елена (тихо). Нет, не я . . .
Ольга. Гм... Мне надо УХОДИТЬ... (Елена молчит.)
Послушайте, вы так. много говорили о женской соли­
дарности и высоких идеях... но
—
как же вы можете
прощать ему это... эти выходки... распущенность эту?
Елена. Прошлый раз я, должно быть, говорила
недостаточно ясно и виню себя за это теперь...
Ольга (издеваясь). Слышали бы вы, как он гово­
рил Зине о своей любви!
Елена. Завтра он может повторить это другой де­
вушке или вам...
Ольга (зло). О нет! Я-то у ж не позволю изде­
ваться над собой!
Елена. Я сказала вам — он как во сне живет
и верит в свои сны...
144

Ольга. Лечите его! Посадите в больницу! При­
вяжите на цепь!
Елена. Не надо быть грубой! Вы любите его рас­
сказы?
Ольга. Теперь они будут напоминать мне... толь ­
ко мое унижение! Вы счастливы слышать это? (Елена
молча взглянула па нее.) Странный вы человек... трудно
вам поверить! (Задумчиво.) Я считала его таким чистым,
честным...
Елена. Он таков и есть...
Ольга (усмехаясь). Таков? Но — как же это?
Неужели вы не чувствуете оскорбления... впрочем, это
не мое дело!
Елена. Не будем говорить обо мне... Если он
или я сделали вам больно — я готова просить у вас
извинения за него и за себя...
Ольга ( поражена, не верит,). Вы, женщина, про-
сите у меня прощения, у меня... кото рая... Я вам не
могу верить, не могу! Это — христианское смирение,
что ли? Великодушие? Что это?
Елена. Я
—
женщина, но — рассудочный че­
ловек...
Ольг а. Не верю... вы говорите необычно... Он
вас свел с ума, этот... паяц! Иногда мне кажется, что
вы — человек искренний... и, честное слово, в эти ми­
нуты *— мне больно за вас!.. (Задумываясь.) Д О Л Ж Н О
быть, потому больно, что мы, женщины, действительно
близки друг другу... Но я тоже сойду с ума, если буду
продолжать такой фантастический разговор! Прощайте.
(Идет, по тотчас возвращается и говорит серьезно,
просто.) Послушайте, мне захотелось сказать вам ...
кажется — это необходимо сказать, но — почему?..
Я не понимаю! Легкое сумасшествие... Во всяком слу­
чае — я далека от раскаяния... Видите ли, я кокетни­
чала с ним... я очень хотела того, что называется
победой над мужчиной... Не знаю, зачем нужно было мне
это... может быть, хотелось встать рядом с вами и выше
вас... уж очень раздражало меня это ваше великолепие,
ваше спокойствие... то, что вы сами называете рассудоч­
ностью... Вероятно, это какой-то новый род бабьей
хитрости... прием, незнакомый мне! (Говорит как бы
No

сама с собой.) Он долго не замечал моих атак... Вы
знаете, конечно , к чему это приводит нас, женщин?
Он всё рассказывал мне какие-то сказки . . . об индусах,
березах, о Калевале, русских муж иках... Удивительно
он говорит иногда! Точно не человек... Иу, я , кажется,
увлеклась им серьезно... и, желая поскорее выиграть
партию, ВОТ — проиграла! (Она растерялась, ей му­
чительно неловко, и она хочет скрыть ото бойким тоном,
небрежными словами.) Я поняла это ... очень ско ро .. ,
и особенно ясно — после разговора с вами... Вы го­
раздо убедительнее говорите тоном и глазами... а ваши
слова... они мне не всегда понятны... эти ваши странные
слова... (Усмехнулась.) Вы моложе меня, но у вас уже
отцветает душа... знаете это? Я не хочу сделать вам
больно... но
—
честное слово! — вы иногда вызываете
досадное чувство! Разве можно так относиться к муж­
чине? Это даже смешно, наконец... Нет, каков этот
фантазер! Точно угорь... он ловок, знаете! Да, да... он
неглуп... И, кажется, недурной актер. В нем есть какая-
то незнакомая мне гибкая, но крепкая пружина...
он довольно хитрый. Иногда он бывает невыносимо
комичен... мне думается — это его способ самозащиты...
да? (Очнулась.) Что? Я слишком разболталась!
Елена (тихо). Спасибо вам.
Ольга (комически и зло). За что же? Тогда у ж ...
руку, товарищ! Надеюсь, что однажды и вы будете так
же побиты, к ак ВОТ я! (С жарким любопытством спра­
шивает.) Трудно жить с таким скользким дьяволом?
Но — должно быть интересно? До безумия, да?
Елена (как бы ослабев па секунду, отвечает так же
горячо). О, д а...
Ольга (отшатнулась). A-а . . . Вот какая вы?..
Ну, тогда... он
—
глуп, конечно!.. Прощайте! Вы уди­
вительно запутанная женщина!.. Я тоже... сглупила...
Ну, я уеду! Вам хочется, чтобы я уехала?
Елена (усмехаясь, смотрит па нее). Что может
изменить ваш отъезд?
Ольга. Ого!.. Ну, все-таки . . . спокойнее!
Елена (с гордостью, не без боли). Он останется
всю жизнь таким... он не изменится никогда!
Ольга (долго смотрит в лицо ей). Н ет... Я вас
146

не понимаю... не могу понять!.. (Медленно уходит.
Елена устало садится на скамью в тени. С крыльца
выглядывает Медведева, нерешительно идет, садится
рядом с нею и гладит волосы ее.)
Елена (тихо). Тяжело это... вы слышали?
Медведева. Ничего... пройдет. Говорила она
очень уж громко. Вукол уши навострил, заулыбался
всеми улыбками, старый леший. Я уж разговор за­
теяла, чтобы помешать ему подслушивать, а Само-
квасов догадался, помог мне. Деликатный человек...
Зина, слава богу, уснула. Спит на диване, одетая...
(толкнув Елену), а Самоквасов-то комаров отгоняет от
нее... а? Эх, люди, люди! Милые вы мои люди!.. (Заду­
малась.) Это она цветы принесла? Лилии, гвоздики...
хорошие цветы! Бросила на землю... зачем это? (Под­
нимая.) Тоже, видно, не очень счастлива бабеночка,
хоть и бойкая. Бесприютная, видно... и голодна душой-
то... вот те и богатство! Не кормит оно душу... Очень
горячилась она... слышно было... Куда ей против тебя,
Лена! Глупенькая она... Лет, чай, на восемь, на десять
старше... а тоже . .. Чу! Идет кто-то . .. Твой идет... гляди-
ка!..
Мастаков ( шляпа на затылке, растреп ан,
мрачен, палец на левой руке обмотан платком. Показы­
вает его жене и угрюмо сообщает). Вот, Елена, Я при­
щемил палец...
Елена. Покажи... сядь...
Мастаков (убежденно). Саша — зл ая , сонная
дура! Неприятнейшая личность! Ничего не понимает...
В ней есть что-то кошачье . .. Мы разругались.
Медведева (встала, улыбаясь). У меня при­
мочка есть... вот я принесу ее.
Елена. Пожалуйста!
Мастаков. Осторожнее, Лена... я не камен ­
ный.
Елена. Что ты там делал?
Мастаков. Что? Укладывался... чемоданы и
всё... Я же не могу жить там, где со всех сторон мне
кричат в уши — ты мой, наш!
Елена (хмуро). Не притворяйся, пожалуйста,
я тебе ничего подобного не говорила.
147

Мастаков. Всё равно! У тебя тоже инстинкты
рабовладелицы... (Помолчав.) Я уже всё с моего стола
уложил в чемодан... только туда пролился одеколон,
и надо было снова всё вынуть. (Насвистывает.) Чернил а
тоже пролились... на диван. А Саша опрокинула ры­
жую вазу ... Она, конечно, обвиняет меня! Я рад, что
ваза разбилась, мне не нравятся рыжие вещи... и люди.
(Искоса смотрит па жену.) Тебе — ничего, ЧТО Я уез-
жаю? Это тебя не беспокоит? (Елена молчит.) Я не
могу работать, когда вокруг меня чёрт знает что тво­
рится! Все — мрачно улыбаются... Николай убий­
ственно рычит: «Твоя жена — святая!» Это ты — свя ­
тая... да! Он — филин, этот доктор... и я ведь знаю,
что он влюбился в тебя... нечего! Отсюда всё и про­
изошло... (Благородно.) Я вовсе не хочу никому мешать,
и ты не услышишь от меня никаких упреков...
Елена (тихо). Пожалуйста, не выдумывай глу­
постей!..
Мастаков (не сразу). Вы поругались... ты и
она?
Елена. Она уезжает.
Мастаков (живо). Честное слово?
Елена. Да.
Мастаков (облегченно). Это — хорошо! Это —
очень хорошо, Лена, право! Пусть она поедет куда-
нибудь... да, да! Она — очень хорошая женщина... и
сердце у нее доброе... но
—
она нестерпимо деспотична!
Елена (тихо, с горечью). Н еу жели тебе не стыдно
так говорить о человеке, которого ты оскорбил?.. Ведь
ты обидел ее, понятно это тебе?
Мастаков (пристально смотрит на Елену).
Ее? Ты говоришь — ее обидел Я? ( Помолчав, тепло и
просто.) Слушай, Л ена... мне очень стыдно перед то­
бой... я ведь знаю, что виноват! Я не умею себя вести —
вот в чем дело... Мне некогда думать о тебе да и о себе
тоже... У меня в груди — большая дорога, и по ней
непрерывно проходят маленькие мыслишки, пестрые
человечки, толкаются, шумят, живут... и я забываю, про
тебя... Это нехорошо, да... но я, право, не могу иначе,
не умею!.. Вот, какое у тебя лицо! Ты, конечно , сер­
дишься... осуждаешь меня и... вообще...
148

Елена (просто). Разве я жалуюсь? Обвиняю
тебя? Я только хотела бы просить — относись осто ­
рожнее к людям, чужим тебе... Н е помогай несчастный
и слабым быть злыми, они не станут ни сильнее, ни
счастливее от этого.
Мастаков. Видишь л и... если она уезжает —
я останусь лучше, а? Я не хочу встретиться с нею в
пути!
Елена (невольно улыбаясь). Разв е один путь?
Мастаков (обиженно). Ты хочешь, чтобы я
уехал? Вот, Лена, наши желания всегда расходятся —
видишь?
Елена (берет его за руку). Не надо так гово­
рить... это неискренно, и ты — немного паясничаешь . . .
да! Выслушай меня внимательно и поверь, что я никогда
более не повторю тебе того, что скажу сейчас! Я не хочу
мешать тебе ни в чем, что может увеличить красоту
твоей души... Клянусь богом — это правда!
Мастаков (серьезно). Я
—
верю! Я верю тебе
всегда... Понимаю, что сделал тебе больно, но ... это
вышло нечаянно — иногда очень трудно понять, где
кончается человек и начата женщина!.. Елена — это
случилось, и бесполезно об этом говорить — словами
не излечишь боль в сердце... я знаю!
Елена (тревожно, горячо). Пойми — Я боЮСЬ...
я — боюсь, когда к тебе подходит, тебя касается буд­
ничное и пошлое...
М а е таков (смеясь, тихонько целует ее руки).
О, не бойся, я — хитрый! Очень трудно жить не при­
творяясь... Часто я играю роль блаженного и ду­
рачка, который не понимает своих поступков,— это
очень помогает мне отталкивать от себя разные пош­
лости и мелочи... Иногда я бываю смешон... помимо моей
воли — я знаю это! Знаю... И когда замечаю, что смешон,
то пользуюсь этим тоже в целях защиты... да, это нехоро­
шо? Может быть... может быть... но
—
это охраняет от
пуСТЯКОВ... (Задумался на секунду.) Жизнь — инте­
реснее, честнее людей... Удивительно прекрасна эта
наша человеческая жизнь, и — хорошо быть каплей
росы, в которой на рассвете отражен луч солнца! Мне
кажется, Лена, друг мой, хороший мой друг, что все
149

люди, все, вокруг нас с тобой, — живут вторые, третьи
жизни, они родятся стариками, и жить им — лень!
Стариками они родятся, а я — родился впервые, ре­
бенком, я счастлив тем, что молод... и
—
безгранично
люблю всё Э Т О ... всё живое! (Медведева с аптечной
склянкой в руке вышла на крыльцо, посмотрела па них
и, улыбнувшись, бесшумно ушла,) Я рад, ЧТО живу , ПЬЯН
от радости жить, и мне хочется рассказывать всем,
впервые рожденным, о счастье моем... Ты понимаешь
меня, Лена?
Елена. Да.
Мастаков. Не прощай мне, но — забудь... хо ­
рошо?
Елена. Да!
Занавес

ВСТРЕЧА
ПЬЕСА

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Князь Свирь-Мокшанский — человек неопреде­
ле нно го возр а ста, лысоватый, хилый.
Бубен гоф — сол иден, дер жится завоевателем.
М окей 3 о б н и н — лет пятидесяти, вертляв, боек и мечта­
телен.
ИванКичкин—стар,тучейинездоров.
Петр Тип у нов — сла дкогласен и миролюбив.
Костя Зряхов — гоноша пу хлый, говорит пре небрежи­
те ль но, с неожиданными оттяжками.
Евстпгнейка — личность р астрепанная, с безумными
гл азами.
Татьяна Зобнина — дама вдовая, д ор од на я, двигается
нео хот но.
Марья Викторовна — девица бойкая и жива я.
Нетрезвый пассажир.
Старуха с прошением.
Начальник станции.
Быков — сторож.
Жандарм.
Телеграфист.

Помещ ение дл я пассаж иров I и II клас са па маленькой станции
в пяти верстах от зашта тного города Верхн его Мямлина. Одна
дверь прямо против зрителя, другая — в левом углу. За этой
дверыо — убор на я. Суетится 3 о б н и н, распаковывая куль ки,
Татьяна и Костя расставляют на стол е бутылки и
закуски.
3 о б н и н (озабоченно). Стало быть — помни,
Татьян: как только я его введу — сейчас ты встречу
ему с подносом...
Татьяна. Слышала уж! Только — долго я не
сдержу: тут боле пуда...
3 о б н и н. Удержишь! Должна удержать, коли
тебе браслета обещана! А ты, Кость, валяй поздрав­
ление, да поскладней как, позычнее, он, поди-ка, глу ­
ховат.
КОСТЯ (пренебрежительно). Л адно, Скажем!
Видал я их брата... Это ваши понятия такие, что коли
князь, так уж обязательно — глух али еще чем
страшен.
3 о б н и н (мечтательно). Эх, кабы удалось! Лов-
ко бы... н-да-а! Кичкина-то обошел я .. . он там дома го­
товится, а я... (Беспокойно.) Ты гляди, Татьян,— сна ­
чала можжевеловой ему, да рюмку-то побольше кото­
рая...
Костя (с горечью). Эх, культурность! Можже­
веловой... КНЯЗЮ -Т о! (Сплевывает сквозь зубы на пол,
сокрушенно качая головой.)
3 о б н и н (задумчиво). Что ж , — купоросного
масла поднести ему, ЧТО Л И ? (Уверенно.) Ничего!
153

Можжевеловая — она сразу непривычного человека
ушибет! Какого ты сословия ни будь, она, брат,
всякое упрямство разможжит...
Татьяна (вздыхая). Всё, чтобы разможжить...
Зобнин. Дуреха! Надо нам, чтобы человек мя­
гок был и ласков с нами, али не надо? Ты — молчи!
Ты старайся красивее быть...
К о с т я (ворчит). Тут бургонского али шампан­
ского требуется.
3 о б н и н (раздражаясь). Отстань, подь в болото!
Послушал я тебя, угостил намедни следователя бургон­
ским этим...
Костя (возмущен). Д а кагор это был, говорю
я вам, а вовсе не бургонское! Простое церковное вино!
3 о б н и н (кричит). Врешь! Оконфузил ты меня!
Откуда в церковном таракану быть?
Начальник станции (в дверях). Действу­
ете?
3 о б н и н. Готовимся. Сколько до поезда?
Начальник станции. Ещ е... час тридцать
семь. А у жены моей зубы разболелись.
Татьяна. Вы их — парным молоком...
Костя (скорбно). Вот! О господи... парное молоко!
Начальник станции. С молока меня, из­
вините, ТОШНИТ. (Мечтательно.) Нет, против зубов
следует употреблять что-нибудь крепкое...
Костя (уверенно). Обязательно! Нагретый конь як,
а то—ром.
Начальник станции (улыбаясь). Ко нь як...
да-а!
Зобнин (хмур о) . Где его достанешь? Мы вот
СВОИМИ средствами... ( Вздохнув, начальник станции
п ри тв ори л дверь.) Понимаю я, чего тебе надобно! По­
годи, брат,— всё, что останется, твое будет...
Татьяна (Косте). Вы мне на хвост наступили...
Костя (галантно). Пардон! Распространяетесь
очень!
Зобнин (мечтает). Д а-а . . . кабы удалось! Ты,
Татьян, будь развязней. Ты — вдова, а он — старичок,
человек для тебя безвредный... И ты, Костя, тоже...
Костя. Ну вот, не видал я князей! Их в Москве
154

на каждой улице по трое живет... Но откуда вам изве­
стно, что он глух и старичок,— это уж я не понимаю!
3 о б н и н (вдумчиво). Да ведь как же? Первое
дело —князь...
Костя. Вы меня не учите, пожалуйста! У меня —
свои взгляды...
Татьяна (Косте). Жили вы в Москве две неде­
ли, а всё знаете... и сколько князей, и какие тракти­
ры... даже удивительно!
3 о б н и н. Разговор у тебя ленивый... вроде как
у беременной женщины... право! Ты перемени это!
Костя. О господи! Да не понимаю я, что ли?
(Плюет сквозь зубы.) Человек думает, как лучше, а вы
ему голову грызете... Дайте мне мысли мои обгар-
низовать!
3 о б н и п (оглядываясь). Ну, ну... валяй! Подме­
сти надо. Иди-ка спроси веник у сторожа.
Костя (уходя, ворчит). Веник! Не веник, а по ­
ловую щетку употребляют.
Татьяна (отряхая юбку). Уй, как я измаза­
лась...
Зобнин (задумчиво). Вот... двадцать пять го­
дов ему, а умишко детский. Да и все тут, ежели при­
стально поглядеть... н-да! Вот бы удалось мне Кич·
кина обойти... молебен бы... О господи, помоги рабу
твоему Мокею! Молись, Т ать яна... тут и твоя судьба
кружится!
КоСТЯ (вбежал и — радостно). ГляДИТв-КО, ДЯДЯ
Мокей!
(В дверь, оттирая Костю и тяжко дыша, влезает Кич-
кип; за ним — Марья и Типупов, с кульками в руках.
Зобнин , смущенно посмеиваясь, качает головой сверху
вниз; Кичкип смотрит на него и громко сопит. Костя,
едва сдерживая смех, делает Типунову какие-то знаки;
тот схватил бороду в руку и, закрыв ею ро т , подмиги­
вает Косте. М ар ья , оскалив зубы, смотрит на Та тьяну,
Татьяна злобно отряхает юбку.)
К и ч к и н (Зобнину, хрипло). Упредил?
Зобнин (хихикая). Пронюхал?
155

Костя (Марье). Бон жур-с!1
Татьяна (шипит). Ты зачем с ней говоришь?
Марья. Теперь вовсе не жур, а суар!..2 Что,
взяли, а?
Кичкин. Эх, Мокей, Мокей...
3 о б н и н (вздохнув). Вот как, брат, Иван Ива­
ныч... случилось!
Кичкин. Нуижуликты, а?
3обнин. Да и ты тоже... шельма! Какэтоты...
догадался?
Кичкин. Недуракя!
(В дверь см отри т, улыбаясь, начальник станции. Зоб -
нин, укоризненно качая головой, грозит ему пальцем.)
Т и п у н о в (быстро). Вот что, купцы,— разго-
ворцам тут не место, разговорцы — за дверь! Уж коли
так сошлось...
К И Ч К И Н (грузно садится). Что уж тут...
3 о б н и н. Н -да... Костянтин — соображай...
Т и п у н о в. Теперь сообща надобно...
Костя. Обязательно!
(М ар ья вертится по комнате, смотрит в зеркало и
всячески мешает Татьяне.)
Татьяна. Что вы толкаетесь?
Марья. Ах, пардон!
Кичкин. Эх,кабынеодышкауменя...ябытебе,
Мокей! (Показывает кулак.) П рО ХВО СТ...
3 о б н и н (миролюбиво). Али руганыо добьешься
чего? Я бы и сам не хуже тебя обругался... да ведь ка­
кой толк?
Костя (мрачно). Надобно, дядя, обгарнизовать-
ся...
Т и п у н о в. Гарнизоны это называется или как...
ну — следует скорее!
(Костя шепчет что-то Марье , она смеется.)
Татьяна (Зобпипу). Братец , — Константин,
глядите-ка, шепчется!
1 Добрый день! (Франц.).
2 вечер!.. (Франц.).
156

Костя (возмущенно плюнул). Ф-фу! Ну и... нра­
вы же!
3 о б н и н. Цыцте! (Вздохнув.) Как же, Иван Ива­
нов?
Т И П у Н О В. Очень просто! (Пишет пальцем в
воздухе.) Лесопромышленная компания Зобнина и Кич-
кина — боле ничего!
Кичкин. Почему я сзаду?Нежелаю...
(Костя, тихонько переругиваясь с Татьяной, делает
ей рожи. Марья хихикает, Татьяна почти плачет.)
3обнин. Не спорьуж!Мневсёравно—пусть
на вывеске ты впереди стоишь.
Кички н. Ив купчей...
3обнин. Нуивкупчей!На!
К и ч к и н. Во всех бумагах чтобы я впереди стоял!
3обнин. Во всех!Изволь!
Т и п у н о в (воодушевленно). Вы того не забы­
вайте — какое это дело! Золото! Не токмо на обоих
хватит — потомствам даже до седьмого колена ос­
танется! Ведь это же какая краюха? Целая местность...
весь уезд! Тут ли спорить? Тут ли жадовать? Руби!
Пили! Вези! Огребай деньги! Народишко изголодался,
мужику цена — грош...
3 о б н и н (вздрагивая). Н -да... это дело... оно-о!
Кичкин (мычит). О господи!
ТИПУНОВ (Кичкипу). Ну, кум, думай!
3 о б н и н. Иван Иванов,—решайся!
Кичкин (уныло). Что же? Я — тово . . .
3 о б н и н (горестно). Судьба нам такая — чтобы
вместе!
Кичкин (уныло). И -да... не наша воля, видно!
Т и п у н о в (весело). Давайте лапы, эхма! Господи
благослови... на счастье! Сообща... в соединении сил...
задувай-давай! Такие эти... как их, Костя?., гарнизоны
двинем...
Костя. Гарнизации, если правильно говорить!
3обнин. Значит—надо выпить, что ли?
Типунов.
Теперь — обсоюзились...
Ну-ка,
Татьяна Антоновна, в знак будущего!
157

К и Ч К И н (держит руку Зобнипа и встряхивает,
точно пробуя, нельзя ли оторвать). А Я было TO BO ...
Зобнин. Д а ия тоже, брат...
К и ч к и н. Судьба нам, значит, вместе-то .. .
Зобнин. Против судьбы все мы — дети малые!
Тебя начальник известил о приезде?
Кичкин. Он.
Зобнин. Вот, Костянтин, зубы-то! Давеча бы
дать ему...
Костя. Чай, он не теперь известил!
Зобнин. Дать бы да и спросить: извещал али
нет? Ну — благословясь, выпьем, братья!
Типунов. И
—
разговорцы под лавку! Надо на­
счет встречи обдумать...
Зобнин. У нас — обдумано.
Кички н. Иу нас!
Зобнин. Первое — чару ему с дороги!
Кичкин. Покрепше!
Типунов. Чтобы ср азу обмяк!
Зобнин. Можжевеловой ему...
К и ч к и н. У нас—чайная есть. На чаюнастоена...
Типунов. Смешать можно!
Татьяна. А как задохнется он с этого?
Зобнин. Эко! Пьем же мы, а вот не задохлись!
Типунов. Выдержит! После — поздравить его
ласковенько, с возвратом на родное пепелище...
Костя (ловит пальцами гриб на тарелке), Он
и подумает, что это насмешка!
Зобнин. Отчего — насмешка?
К о с т я. Сожгли мужики усадьбу-то или нет?
К и ч к и н. Иу, конечно, об этом не надо напоми­
нать!
Зобнин. Ай да Костя! Тонко взял!
Костя. Ч ай, я не дикарь!
К и ч к и н ( Типу лову). Вот, Петруха, мастером
ты считаешься в речах, а придумал плохо!
Типунов. Ничего!
Зобнин. Стало быть, тебе, Костя, и говорить
речь!
К о с т я (разбираясь в закусках одной и той же вил-
пой), Мне всё равно...
158

Кичкин. Первый—кум скажет. Затем и взят.
3обнин. И Костядля этого!
Кичкин. Нет уж,— первое слово чтобы от нас
шло!
Типунов. Мы—оба вместескажем...
Кичкин (тяжело). Нет, уж ты первый... тьт
старше!
3 о б н и н. Говори первый, Типунов! А Костя на
загладку пойдет... Решили?
Кичкин (подозрительно).УстуПЧИВТЫбольно...
Зобнин. А ты — боязлив не в меру!
Кичкин. У меня — одышка... Да детей пятеро.
Зобнин. После того — женщинов пустим против
его...
Типунов (с улыбкой). Для головокружения,
значит!
Кичкин. Вот я племянницу взял ...
Зобнин. У меня, брат, сестренка... тоже очень
достойна внимания...
Кичкин. Она у тебя бессловесная... не годится...
Татьяна. Здравствуйте! Это я понимаю как
обиду...
Типунов. Никакой обиды! Ну только, как
Маша по-французскому может...
Марья. Пожалуйста... я могу уйти... у меня
интересов нет...
Кичкин. Я те уйду!
Типунов. Теперь — вопросец: где он остано­
вится, у кого?
Костя. У нас приготовлено ему.
Кичкин. У нас тоже... не суйся!
Зобнин. Погодите! Остановится он — это мне
известно — у себя в усадьбе: ведь флигель-то цел!
Кичкин. А ты у себя на что приготовил?
Зобнин. А ты?
Кичкин. Я! Мало ли что... Мой-от отец у них,
у князей, бурмистром ходил.
Костя (Марье), Каковы люди?
Татьяна. Очень хороши, и напрасно ты к ней
подлизываешься... (Марье.) И вовсе князю не интересен
ваш язык этот!
159

Марья. А что же ему интересно?
Татьяна. Да уж не язык, извините!
Марья. А что же? Пожалуйста, скажите!
Татьяна. Да уж...
3обнин. Цыц, Татьяна!
Костя (горестно). Вот какие картины культур­
ных нравов...
Марья. Вуй! Кэль сэ трист! 1
(Типун ов смотрит на нее с недоумением и отходит
прочь, шевеля губами. Костя наливает себе какой-то
зеленой жидкости и пьет.)
Татьяна (тихо). Слова! Сама, чай, выдумала...
Быков (входит). Мокей Антоныч!
3обнин. Ась?
Быков. Евстигнейка просится до вас.
Типунов. Это
с машинкой своей...
Кичкин. До него ли? Гони!
3 о б н и н. А может, допустить его? Вот, мол, ваше
сиятельство, есть у нас изобретающий человек...
Костя (ирон иче ски). Очень ото интересно столич­
ному жителю!
Типунов. А если для смеха выпустить его?
Костя. Тогда бы лучше лесникову собаку взять —
она смешнее!
Зоб
н и н (испуган). Это... это ты зачем же все
бутылки почал?
КИЧКИН (в стороне— Марье).Ты, ГЛЯДИ, не
уступай ей, слышь? Держись вперед... ближе к нему...
Марья. Знаю уж!
Кичкин. То-то...
Костя (жует). Д ля возбуждения мозга — надо
мне или нет? Странно!
Быков. Стало быть — Евстигнейку гнать?
Типунов. Гони, дружок, гони его!
Быков. Там еще старуха...
Кичкин. Какая?
Быков. С прошением, что ли то...
3 о б н и н (тревожно). Н а кого прошение?
1 Да! Как это грустно! (Лекаж, фрагщ.).
160

К и ч к и н (радостно). Н а тебя, поди-ка!
3 о б н и н. Ну господи же! Даже взопреешь от
этого! Гони ты всех, Быков!
Костя. Хоть на час какой спрячьте вы куда-ни ­
будь всю эту дикость... стариков, слесарей, старух...
(Кичкин осторожно подвигается к двери, Зобнин следит
за ним, беспокойно потряхивая головой.)
Зобнин. Стало быть, Марья Викторовна, вы
его займете...
Типунов. Ты,крестница, так и знай: мы тебя
всегда для приема знатных лиц будем употреблять...
Татьяна. А меня на что выволокли?
Зобнин. А ты... ты в глаза ему гляди!
Татьяна. Собака я, что ли?
(Кичкин вышел; Зобн ин, стоя у двери, следит за
ним в щель, потом уход ит.)
Т и п у н о в (ласково). Вы его улыбочками, улы­
бочками! Да пошире эдак, поласковей — вот вам и
должность.
Татьяна (сдается). Он и примет меня за дуру.
Костя (успокоительно). Молчать будете — не
примет.
Татьяна (ядовито). Глядите, однако, в Семи-
лужном у градского головы жена эдак-то принимала,
принимала гостей да однажды негритенка и родила...
Марья (возмущенно). Фи, как вам не стыдно!
И вовсе не негритенка, а просто пестренький он ро­
дился...
Татьяна. Не всё равно?
Марья. И одна ножка — короче! Вы даже и не
видали негритят...
Типу но в (беспокойно). Это куда же воеводы
ушли? Поругаются они... Костя — идем-ка . . .
Костя (икнул). О х... ну, жизнь! (Уходят.)
Марья (озабоченно шепчет). Ву зэт тре земабль .
Жэм боку льом дезарм. Же сюи тре контан...1
1 Вы очень люб езны . Я очень любл ю военных. Я очень д о­
во л ь на ... (Искаж. франц.).
6 м. Горький, т. ХЛ1
161

Татьяна. Нисколько это вам не поможет.
Марья. Почему же? Объясните, силь ву плэ1, по­
жалуйста!
Татьяна. Женат он.
Марья. Какие глупые пошлости! И почему вы
знаете, что женат?
Татьяна. Нечего предо мной форсить! Вы сами
иностранные-то слова выдумываете! А вот у кого колечко
ваше с рубинчиком — это я знаю! Да-с!
Марья.Иязнаю.Ну-с?
Татьяна. И больше ничего-с!
Марья. И
—
глупо-с!
Татьяна. К а к же ты смеешь? Ведь я тебя
старше!
Марья. А вы про колечко смеете?
Татьяна. Так я же тебе и еще скажу...
Марья. А вы кого «шишечкой» зовете?
Татьяна (села). Я? Ой!..
Марья. Ага! А вы кому пишете — «сладкий мой
Колик»?
Татьяна (поражена). Ай... Ах он... мерза-а -
вец...
Марья. Что? Вот и прикусите язычок!
Татьяна. Неужто... он рассказывает? Неужто
сам он?
Марья. Не он, так —вы!
Татьяна (растерянно). Ой, как же это? Разве
я рассказала бы? Что вы! Кому мне рассказывать?
Марья. Ну, уж я не знаю!
Татьяна. Д а, может, вы ... врете?
Марья. Вы не писали?
Татьяна (тихо). А может, вы ... сами догада­
лись?
( Мар ья хохочет. В дверь беспорядочно втискиваются
мужчины: Ки чкин , подняв руку с прошением вверх; Зоб-
пин, стараясь поймать бумагу; Типунов и Костя тоже
хо тят этого и — мешают друг другу. За ними испу­
ганная, оробевшая ст арух а и — таращит глаза Евсти-
гнейка.)
1 пожалуйста (франц.).
162

К и ч к и н (задыхаясь). Нет, читай вслух!
3 о б н и н (тревожно). Чудак... да я же прочитаю!
Типунов. Погоди, Костя...
Старуха (ноет). Ой, голубчики, разорвете вы...
3обнин.Костя—
· прочитай...
Кичкин. Кум—бери...
3 о б н и н (отчаянно). Тарасьевна, дура! На кого
прошение?
К и ч к и н (рычит). Ага-а? На кого-о?
Старуха. По случаю ... пропажи, батюшка...
зятек-от мой...
Типунов. Костя—да ты... давай вместе про­
читаем!
Кичкин. Кум—держи!
3 о б н и н. Чёрт тебя принес, старая лошадь...
Костя. Д а будет вам! Что такое?
Старуха. Батю ш ки — не порвите!
(Все тесно окружили чтецов. Евстигнейка осторожно
пробирается вдоль стены и — никем не замеченный —
исчезает в уборной.)
Т и п у н о в (читает). «Его сиятельству, светлей­
шему...»
Костя. «Покровителю сирых... » это не надо!
«Имею честь известить...»
3 о б н и н. Д а вы один который-нибудь...
Т и п у н о в (читает). «Зять мой, Кирилл Варак­
син, вот уже четыре года находится в безвестном
отлучении от жены, дочери моей...»
Костя (успокоительно). Это пу стяки какие-то .
Типу нов (читает). «И жизн и своей, может
быть, решился...» Это не касается Мокей Антоныча!
КИЧКИН ( разочарованно, не веря). До конца —
не касается? Верно?
Типунов. До конца!Тут—о пропаже зятя.
Кичкин (ворчит). А может, Мокей прикосно­
венен к этой пропаже?
З о б н и н (радостно). Что же ты, старушка, а?
Как же ты это?
Старуха. Д а ведь, батюшка ты мой, дочка
6*
163

теперь не то вдова, не то — замужняя... как это пони­
мать?
Кичкин(Типунову).Аядумал—нанегопро­
шение, на Мокея! Обрадовался было...
ТИПуНОВ (тихо, утешительно). А ТЫ— ПО-
годи! Ты — потерпи!
3 о б н и н (старухе). На тебе гривенничек и —иди
с богом! Иди спокойно!
Старуха. Может — он разрешил бы ей?
3обнин. Теперь —мне некогда! Потом—я те
разр ешу... иди себе...
Старуха. Уж ты ей-то разреши...
3обнин. И ей разрешу... Вино и елей... Ух!
Ну, Иван Иванов, подозрительный ты человек!
К и чк и н. Да ведь ты вон как... забегаешь!
3обнин. Аты—давайбудемверитьдругдругу,
право! Пусть кто другой ямы нам копает... Ты — про­
стодушней будь! Жизни тебе не больно много осталось...
Кичкин. Это—верно! Выпьем давай, что ли?
Леший...
Костя (Марье). Ф-фу! Я даже вспотел!
Марья. Же сюи осей тре фатигэ... пардон!1
Я тоже устала... волнуюсь до костей!
Костя. У нас с вами, можно сказать , первые
роли...
(Вонзает вилку поочередно в гр иб, сардину и селедку.)
3 о б н и н. Экой ты, братец мой, варвар! Всё
расковырял, разварзал! Татьяна, ты чего глядишь?
Татьяна. Не понимаю даже, зачем меня при­
везли!
3 о б н и н (угрожая). Забудь-ка! Я те дома на­
помню!
К и ч к и н. Всё перебуторено на тарелках-то! Кум,
надо бы и нашу провизию выложить.
Типунов. Хватитснего!
Татьяна. Что же, ваше-то лучше нашего?
Начальник станции (в двери). Сейчас
даю звонок к поезду,— как у вас дела?
(Общая суета. Костя залпом пьет три рюмки.)
1 Я тоже очень устала... извините! (Франц*).
164

3 о б н и н. Татьяна — бери поднос! Оправься!
Губы-то подбери... Ишь, развесила, словно флаги!
К и ч к и н. Марья — готовься! Кум, гляди! Гос­
поди благослови...
Начальник станции. А . . . позвольте!
Вдруг я выговор получу за устройство этого буфета?
3обнин. Друг —не скучай! Всё получишь, как
договорено!
Начальник станции. Н асорили... бумаж­
ки, солома... плевки! Эх, господа!
Костя ( критически) . Действительно — хламу
много! Любит русский человек сделать что-нибудь
неприличное.
Марья. Ах, это святая правда!
Начальник станции (кричит). Быков!
Подмети классную!
Зобнин (берет Кичкина за ру ку). Н у, идем
благословясь!
Татьяна (миролюбиво Марье). Очень это верно
насчет неприличия! Ехала я в губернию намедни —
так господин какой-то , который надо мною поместился,
носок мне на голову спустил...
Марья (подвигаясь к выходу). Скажите, како е
безобразие!
Татьяна. Я говорю: «Что это вы делаете?» А он:
«Ведь голову я вам не прошиб», говорит...
Марья. Бесстыдник!
Татьяна. И носок-то с дыркой был...
Марья (с гримасой). Фи, гадость...
Татьяна. С дыркой! Неженатый, видно, пасса­
жир-то...
(Ушли. Входит Быков со щеткой, притворил дверь и
осторожно подходит к столу. Улыбаясь, качает голо­
вой, потом, взяв бутылку , пьет из горлышка — у пего
занялось дыхание и выкатились глаза.)
Б Ы К О В. Ух... (Пьет из другой бутылки и снова
ошеломлен.) Нн-у . . .
(Дверь из уборной приотворяется, выглядывает Евстиг-
нейка. Быков, закрыв глаза, широко улыбается.)
165

Евстигнейка (хрипло). Скажу!
Б ы к о в (испугался и опрокинул рюмку с наливкой
в тарелку с грибами). Ты? Это ты как же, а?
Евстигнейка. Скажу!
Быков. Кто тебе разрешил тут, а?
Евстигнейка. Поднеси, а то — скажу!
Быков (храбро). Я те поднесу! Пошел вон!
Евстигнейка (выходя). Не гони! Всё равно —
окошко разобью, а влезу! Я — решился на всё! Я та­
кой случай не могу пропустить...
Быков (смягчаясь). Ах ты... когда это ты залез, а?
Евстигнейка. Поднеси, говорю! Мне для хра­
брости надобно...
Быков. А если я тебя... по шее? Или жаидара
призову?
Евстигнейка (неуклонно). Бил ты меня, и
жандар — бил, это — без толку! Я своего достигну —
окошко разобью! К ак этот князь войдет, я сейчас башкой
в окошко и на колени перед ним...
Быков. Ну характер у тебя, шельмы! (Подает
ему бутылку.) На, да гляди — не много лакай...
(Евстигнейка выпил,задохнулся и трет себе грудь и горло.)
Быков (гордо). Что? Хватил? То-то! Это, брат,
не для шуток сделано... Ну — теперь уходи!
Евстигнейка. Митрий — ты меня оставь тут!
Быков (его уже тронуло). Нельзя-а! Вдруг ты
его испугаешь? Мне отвечать!
Евстигнейка. Не бойсь, я — тихо! Я, брат,
не подведу!
Быков. Ах, господи! Ну, ка к быть? (Реши­
тельно.) Полбутылки — ставишь?
Евстигнейка. Бутылку!
Быков. Врешь?
Евстигнейка. Гром убей!
Быков. В воскресенье?
Евстигнейка. К ак в аптеке!
Быков. Ну — сиди! Я, брат, тоже не без души
живу! Я понимаю,— всяко му хочется переменить
ж изнь ... эх! (Поезд подходит.) О, пострели те горой...
ВОТ те... ЭХ ты... ( Убежал, бросив щетку на пол. Евсти-
166

енейка быстро и ловко глотает вино из рюмок, приготов­
ленных на подносе, потом, обожженный, прячется
в уборную. Типунов открывает дверь, пятясь задом,
входит Зоб пин , на него наступает Бубенгоф, рядом
с ним, растерянно улыбаясь, идет князь — он, видимо,
удивлен и польщен встречей. Сзади на него наваливаются
Кичкин, Костя, обе женщины, стараясь пройти вперед,
толкают их. За ними следует пассажир навеселе,
начальник ст анции, телеграфист, жандарм, старуха
с прошением и какие-то мужики.)
З о б н и н (поет). Просим покорнейше... в радо­
стях приезда... из глубины душ ... Татьяна, что же ты?!
Костя (Зобн ину). Позвольте, ведь я говорю!
Татьяна (у стола). Батюшки! Кто это вылакал?
Машенька... наливайте скорей...
Кичкин (Бубенгофу). Врет он... жулик он...
Бубенгоф (брезгливо). Што-о такой?
Князь. Это очень... очень по -русски... Не ожи­
дал, право... весьма тронут...
3ОбНИН
тихом восторге). Просим, ваше
сиясь — хлеб-солыо! (Шепчет в отчаянии.) Татьяна
же, изверг! Зарезала! По стародавнему обычаю... от
греков, ваше СИ Я СЬ... (Запнулся через щетку, пошатнув­
шись, опустился на стул, сконфуженно поднял щетку.)
Щеточку забыли... дьяволы...
Князь. Вот оно, Бубенгоф, русское гостепри­
имство, видите? Так простодушно, по -детски...
Бубенгоф (ворчит). Н ю... Ню ... они наступайт
сапогом на пальси ногов мне... И тут есть крепкий
зап ах... (Татьяна и Марья встают перед князем с под­
носом; сзади них — Типунов и Костя; слева от этой
группы — Кичкин стремится что-то рассказать Бубен-
гофу; справа — подпрыгивает Зобнин, в нетерпении
потирая руки. Пассажир, сладко улыбаясь, ходит
вокруг стола, в дверях — начальник станции и другие.)
Костя (слишком громко). В-ваше сиятельство . . .
Князь (отодвигаясь). О . . .
Зобнин (тихонько). Н е ори, балда!
Татьяна (Марье). А говорили — глухой!
Кичкин (тревожно). Кум! Ты чего молчишь?
Говори!
167

Костя. Мы все тут собрались, ваше сиятельство,
простые русские люди этого кр ая... и чувствуем честь
посещения вашего Палестины древней... где ваши
знаменитые потомки...
Т и п у н о в (шепчет). Что ты? Предки, предки...
Костя. И предки истощились в трудах среди
невежественного народа, который ничего не понимает
доброго и ... любит дикое безобразие... и не снабжен
никакой культурой, кроме древних дворянских родов...
которые в трудах на пользу отечества от младенчества
до гроба остаются всё такими же, тогда как другие...
(Постепенно запутываясь в словах, он говорит все тише.
Евстигнейка приотворяет дверь, ожидая удобного мо­
мента, и, закрывая, хлопнул ею. Кичкин, услыхав этот
звук, оглянулся, поглядел на дверь и считает публику.)
Пассажир (Типунову). Вы — буфетчик?
Т и п у н о в (вежливо). Извините... нисколько!
Пассажир (задумчиво). Странно!
Костя (снова поднимая голос). И ВОТ, мы, простые
люди захолустья... предлагаем вашему сиятельству
выпить за... за ваше драгоценное здоровье! Ура!
(Все кричат ур а.)
Князь. Очень благодарен! Это — неожиданно, я
не думал, что мой род пользуется... но я знал, что
простой русский человек это — чистая, детская душа...
КИЧКИН (наблюдая за дверью). Простой-от? Му-
жик-от? Ну уж нет... Он — ого-о! Он...
Т и п у н о в. Верно, ваше сиятельство! Необыкно­
венно даже просты мы... до седых волос — дети ваши!
3 о б н и н. Выкушайте, ваше сиясь... это местная,
наш а...
К н я з ь. Да? С наслаждением... (Пьет сразу.
Изумленно открыл рот и смотрит на всех, часто мигая
глазами.
Все смотрят на него, радостно улыбаясь.
Бубенгоф взял рюмку, понюхал и — смотрит в потолок.
Костя, утомленный речью, отошел к столу и там
выпивает. Марья — около него, что-то говорит, гри­
масничая.)
168

Пассажир (Татьяне). Прекрасная буфетчица,
позвольте и мне...
Татьяна. Вовсе я не буфетчица!
Пассажир (берет рюмку). Всё равно!
Марья (любезно). Вы — в свите князя?
Пассажир. Я? Нет! Я просто люблю в дороге
выпить...
Князь (слабо). Это... из чего . . . сделано?
3 о б н и н. Можжевельник! На чистом спирте на-
стоена! Вы —грибком ее погладьте! Она требует сопро­
вождения маринованным грибом-с!
Кичкин ( Типунову, тихо). Кум! Там кто-то
есть...
Типунов. А ты следи за делом-то! (Быстро
распаковывает кулек.)
Князь. Вот этим грибом?
3обнин. Самымэтим!
КНЯЗЬ (взял гриб в рот и — жалобно). То же...
на спирте?
Татьяна. В уксусе отварены... пожалуйте, возь ­
мите еще!
Князь. Благодарю... довольно! Вот, Бубенгоф,
попробуйте... это удивительно!
(Бубенгоф взял гриб в рот и ходит по комнате, гля­
дя на всех со строгим удивлением. Вышел за дверь,
тотчас воротился
и внимательно
рассматривает
закуски.)
Князь (осторожно). Вы... часто употребляете
это?
3 о б н и н. При досуге — позволяем себе...
Татьяна. По праздникам!
Марья. Ах, ваше сиятельство, они ужасно много
пью т... просто как лошади!
Князь. Да?
Кичкин (строго). Ты знаешь сколько — мно -
го-то?
Типунов (сует вруки Марье бутылку и рюмку).
Вот, ваше сиятельство, тоже замечательный напиток!
На чае и березовых почках. Вам, который есть князь
169

русский, надобно знать все продукты места, и —поз ­
вольте еще раз за ваше светлое здоровье...
( Мар ь я, улыбаясь, подает ему рюмку . Князь — беспо­
мощно оглядывается, что-то говорит Бубепгофу, /по/л
кивает головой.
взяли рюмки.)
Князь. Когда такие милые ручки... я не смею
отказаться... хотя это крепко...
Костя. В крепости и сила, ваше сиятельство!
Взять, примерно, Порт-Артур: сколько около него
вр ага погибло... Ура!
(Кричат ур а. Бубепгоф выпил раньше всех и мотает
головой. Княз ь, поклонившись дамам, выпил, наклонил
голову и отошел к окну.
з а н и д наблюдают.)
Бубенгоф (убежденно). Этот напиток — есть
очень опасна для жизнь...
Пассажир (Татьяне). Превосходный буфет у
вас, королева!
Татьяна. Кушайте, если вы с князем! Но только
это не буфет...
Пассажир (удручен). Нет? Странно... Что же
это?
Татьяна. Прием! Разве вы не понимаете?..
Пассажир (наливая водки). Чрезвычайно
странно...
(Выпив, он смотрит на часы и — хохочет. Идет к двери,
пошатываясь, исчезает за нею.)
Марья (Косте, указывая на князя). Ой, нехо­
рошо ему...
Зобнин (робко). Ваше сиятельство...
Князь (живо обернулся). Нет, больше я не могу...
Я вот... смотрю... какой широкий горизонт у вас...
Зобнин (находчиво). Стараемся, ваше сиясь!..
Князь (решительно). Бубенгоф... нам надо торо­
питься!
Бубенгоф (Кичкину). У вас имеет лёшад?
Кичкин. Лошади?Пять у меня их...
Бубенгоф. Вы везет мой и этот князь?
170

Кичкин. Кум! Чего он говорит?
Князь (заметно оживился,
Марье). Вам не
скучно здесь, а?
Марья (растерялась от неожиданности). О, но!
Же сюи...1 очень довольна... жэм боку ля натюр...2
тишину е ле ф л ер . . .3 (Окончательно смутилась, сделала
реверанс. Костя укоризненно качает головой. Зобнин
радостно шепчет что-то Косте, Татьяна — довольна,
хихикает.)
Кичкин (мрачно). Она в гимназии пять лет
училась!
Бубенгоф (усмехаясь, говоритТ ипу но ву, посту­
кивая себя по лбу пальцем). У этот шеловек очень МНОГО
нет мозги...
Типу нов (ласково). Н ам, господин, много-то
мозгов и не требуется... мы от избытков своих всем
с нищими делимся...
(Евстигнейка все чаще приотворяет дверь уборной. Это
заметила Татьяна; сначала смутилась, но потом,
узнав Евстигнейку, устроила себе развлечение: как
только он приоткроет дверь, она открывает р о т ,
точно собирается крикнуть. Евстигнейка — испуганно
прячется, Татьяна — хихикает .)
Князь (смущенно Зобнину). А как вы... как,
например, у вас ископаемые богатства?
(Все подозрительно смотрят друг на друга.)
Зобнин (находчиво). Да что ж , ваше сиятель ­
ство, копаемся, конечно, понемножку...
Типунов. Людимы—заштатные,силыунас—
невеликие...
Марья. Ах, это не то! Ископаемое — это что
в земле лежит...
Кичкин (сурово). А ты — молчи! В земле!
В земле-ТО ПОКОЙНИКИ лежат! (Решительно.) Вот что,
ваше сиятельство, давайте говорить п о просту ...
1 О нет! Я ... (Франц.).
2 я очень люблю природу... (Франц.).
3 и цветы... (Франц.).
171

3 о б и и и (торопливо). Вот, ваше сиятельство, я,
стало быть, желаю ...
Кичкин. И я...
Типунов. Мыимеемквамдельце...
Князь (теряется). Очень рад... очень! Бубен-
гоф,— что же лошади?
Бубенгоф (пожимая плечами). Здесь нет лё-
ш ади... это совсем другой звери... Я
—
не понимайт
никому...
К и ч к и н. Кум! Говори, чёрт, подробно!
3 о б н и н (князю, ласково). Лошадки вам у меня
готовы, и помещение — готово, пожалуйте!
КИЧКИН(свирепо).Как это?
Князь. Благодарю вас...
Костя (отталкивая Ки чкин а) . По жалуйте, ваше
сиятельство! У нас всё готово!
Кичкин(орет).Угарноунего!Унеговтретьем
году теща от угара умерла, коли он ее подушкой не
задушил...
Костя (плюет). Ну, прорвало! Эх вы, дикари...
Князь ( испуганно, Марье). M ad emoiselle... объ­
ясните мне...
Марья. Ах, авек плэзир...1
К и ч к и н (кричит). Они — темные люди...
З о б н и н (Типунову). Уйми ты его...
Типунов. Вот я сейчас...
Костя (князю). Видите, среди каких лиц прохо­
дят младые дни юности! (Берет его под руку.) Пожа­
луйте на лошадей...
Кичкин (хватая Костю). Кум! Гляд и...
Т и п у н о в. Позвольте, не спешите! Ваше сия­
тельство! Позвольте вам объяснить причину ожесто­
чения...
Князь (жалобно). Я
—
очень хочу понять! По­
жалуйста! И, если можно ... мне пора ехать...
Типу нов. Вот наша речь: мы трое, здешние
люди торгового сословия, желаем снять ваш лес,— вот
мы: все здесь — Мокей Зобнин, Иван Кичкин и я,
Петр Типу нов...
1 с удовольствием... (Франц.).
172

Бубенгоф (изумлен). Што-о такой?
3обнин (тихо). Трое? Ай да Петруха, а!
Костя, а?
К и ч к и н (бормочет). Господи Исусе! Кум... и
ты? Ах, собака!
Типунов. Мывесьлесваш можемвзять... мы
весь его... мы бы, знаете...
Кичкин. Нупес!Эх, люди...
Костя (Бубетофу). Вот — видите...
Бубенгоф (красный, надутый). Не хочу... не
ВИЖу! (Отходит в угол, сердито фыркая.)
Князь (увещевая). Послушайте, господа... Бу­
бенгоф, что же вы? Объясните вы им, я совершенно
потерялся... Послушайте, господа! Но лес, весь мой
лес — запродан мной...
Кичкин. К-какже?.. Кому же?..
3обнин. Запродан?
Т и п у н о в. Верно это, господин немец?
Бубенгоф (хлопая себя по боку). О, ЭТО —
здесь! Лес? Нет — лес! Это — мой... который купил
лес, это я! Всю его купил! Фертиг!1 Понимайт?
(Все убито смотрят на него и на князя. Молчание.)
Марья (тихо Косте). Ой, какие все вдруг глу­
пые стали...
Костя (ворчит). Вот те и обгарнизовали промыш­
ленность туземного края!
Типунов. Э... из-за чего же мы старались?
Бубенгоф. Н ю ... кончилось? Кто имейт лё-
шади? (Зоб пи ну.) Ви это?
Зобнин (уныло). А я на чем домой поеду?
Кичкин. Вот, Мокей... а?
Типунов. Да-а... как же это?Ничегонеслы­
хать было...
(Все трое сошлись и совещаются о чем-то. Князь тихо
разговаривает с Марьей. Костя старается подслушать.
Татьяна увлечена игрой с Евстигнеем.)
1 Готово! (Нем.).
173

Пассаж ир ( входит, очень обрадован, Бубен-
гофу). Вы ... мейн герр1, что ли? Шпрехен зи дейч?2
Бубенгоф (гордо). Jawohl! Natürlich!3
Пассажир (тыкая его пальцем в живот). Прус-
сия! Уважаю! А поезд мой — ушел! Хотел я записать
об этом в жалобную книгу, да у жены начальника стан­
ции зубы болят... жалко его!
Бубенгоф. Што ви хотит от мене?
Пассажир (удивленно). Второй раз, брат, не
попадаю я в поезд! А ехать мне еще верст триста...
каково, а?
Бубенгоф. Но што ви желайт?..
Пассажир. Выпить желаю... Идем нах буфет!
(Бубенгоф идет охотно.) Да познакомь меня с этим...
князь он, что ли?..
Бубенгоф (наливая водки). О нет..,
Пассажир. О т... почему? (Пьет .)
Татьяна (смеется). Ой, господи...
Пассажир. Прекрасная буфетчица — отпочему
вы смеетесь?
Татьяна. Д а нет же такого слова!
Пассажир. Отпочему нет? Выпьемте, дорогая,
за здоровье моей тетки, ей-богу... Умирает она... а я
еду к ней... я
—
наследник! Ура!
Татьяна. Ну какой же вы смешной...
(Дверь из уборной широко распахнулась — вылетел
Евстигнейка, упал перед князем на колени. Князь отско­
чил, Марья взвизгнула, Татьяна хохочет. Бубенгоф
схватил Евстигнея за плечи, все остальные удивлены,
охвачены любопытством, ожидают скандала. Пассажир
садится рядом с Татьяной, приветливо улыбаясь ей,
и тоже начинает смеяться пьяным смехом.)
Бубенгоф. Што такой, эй...
Евстигнейка (бьется). Подь к чёрту, ры­
жий! Ваше сиятельство , дозвольте отечеству по льзу
принести! Семь годов работал, разорился...
1 господин (нем.).
2 Говорите ли вы по-немецки? (Нем.).
3 Н у конечно! Разумее тся! (Нем.).
174

Князь. Что с вами? Кто вы?
Евстигнейка.
Тутошний
слесарь... все
знают... всеми осмеян . . . Д л я пользы родины, ей-богу!
Даром отдам, только бы работала она...
Князь. Кто-о? (Ко всем,) Господа — что это?
Что за человек?
Костя (передернув плечами). Просто — машину
выдумал!
Пассажир (засыпает). Сосед... р азбудите
меня... около Раздельной...
Евстигнейка. Ваше сиятельство! Перепетум
состроил я...
Бубенгоф. Што он говорит?
Типунов. Не знаю! Это немцы всё знают,
а мы... куда нам!
Евстигнейка (со слезами). Перепетум, ба­
рин, ей-богу! Вся надежда на вас... последняя!.. А то —
пропал я! Очень уж просто: вроде станка она, в каком
лошадей куют...
Князь. Что ему нужно?
К и ч к и н (угрюмо). Вот и догадайся...
Евстигней ка (воодушевленно). А в середке —
колесо с ковшами, вроде мельничного. Ежели теперь
наверху станка поставить человека, чтобы он в ковши
эти гири али булыжники бросал,— колесо вертится,
ей-богу! Без останову будет вертеться, весь век, только
тяжести давай ему...
Бубенгоф (догадался). О, это перпетуум...
ф-фа! (Хохочет.) Перпетуум!
Князь (расстроен). Нет, я не могу... я
—
изви­
няюсь... Я пойду просить... тут должны быть лошади!
Бубенгоф (Кичкину). Где ваши лёшади?
К и ч к и н (усмехаясь). А тебе на что? Ты конокрад
али кто?
Бубенгоф. Нужно ехать!
Т и п у н о в (вежливо). С богом! Мы середь дороги
вашей не стоим!
Бубенгоф (Зоб ни ну). Лёшади?
3обнин. Костя, чего он ко мне лезет?
Князь (ко всем). Господа... вы, кажется, обиде­
лись... но лес запродан давно уж е... Слушайте, Бубен-
175

гоф... надо спросить начальника станции... он устроит
лошадей... (Идет к двери, прикрываясь Бубенгофом, и
бормочет.) Я очень благодарен за честь... ваше просто­
душие... До свиданья...
Марья (Татьяне). Фи, какой невежа! (Татьяна
расспрашивает ее о чем-то.)
Евстигнейка (вставая на ноги). Что же,
понял он али нет?
Т и п у н о в. Поймут они, дожидайся!
3обнин.Больно нужны мыим!
Евстигней ка (бросаясь к двери). Эх, ПОЙ­
ДУЯ...
КОСТЯ (хватая его). К -куда?
Евстигнейка. Он не понял... пусти!
Костя. Хошь — поднесу?
Евстигнейка (отчаянно). Давай... для храб­
рости! Пропало мое дело! (Костя поит его из всех буты­
лок по очереди.)
3обнин. Что,брат, ИванИваныч?
К и ч к и н. Н -да-а! Ведь вот, глядите-ка: человек
эдакой обходительный, ласковый... а продать — успел!
Т и п у н о в. Продавать они навострились!
3 О б Н И Н. Пропали все наши труды... (Выгляды­
вая за дверь.) Старуха его сцапала-таки . . .
К и ч к и н. Мастера они продавать...
( Все, грустно вздыхая^молчат. Костя занято Евстигнеем,
в углу храпит пассажир.)
Марья (вполголоса). Я даже думаю, что он не
понимает французского язы ка...
Татьяна. Видит — дама стоит пред ним с под­
носом, руки у нее дрожат, и —хоть бы спасибо сказал...
Марья. Очень невежлив с женщинами...
Татьяна. Другой бы... (Шепчет.)
Марья. Конечно!
Типунов. Эх, братья! Выпьем, что ли?
3 о б н и н. Не домой же везти всю эту провизию...
Татьяна, наливай-ка!
Татьяна (Зобнину). А он вовсе не глухой...
К и ч к и н. Какое нам от этого удовольствие?
176

Т И П у Н О В (указывая на пассажира). Вот еще
горемыка...
3обнин.Ончеготут?
Типунов. Отпоезда остался!
(Все пьют.)
Костя. Разбудить надо этого...
Евстигнейка (пьяный). Уши ему тереть
надо... дайте я его сейчас...
3 о б н и н. Он и так воспрянет... Костя, поднеси
ему к носу рюмку!
Костя (поднося). Путешествующий! Москва
близко!
Типун О В (толкнул Костю под локоть). Эко!
(Костя облил пассажира вином — все хохочут.)
К и ч к и н (добродушно). Вот, Мокей, спорили мы
с тобой, спорили...
3обнин (так же).Аничегоиневышло...Прямо
сказать — зря мешали друг другу!
Кичкин. Ужбольно ты ловок!
3обнин. Аты—жаден!Иотчеготытакжаден?
Кичкин. Али заметно?
3 о б н и н. Страсть! Прямо — зверь... А куда тебе?
Помрешь скоро...
К и ч к и н. Это верно! Жить мне мало осталось...
Так это я, по привычке...
3обнин. Ну,давай еще хватим!
К и ч к и н. Да и тебе хочется помешать... уж
больно ты ловок... забегаешь больно...
(В углу занимаются с пассажиром.)
Типу но в (озабоченно). Нет ли табаку нгохаль-
ного где? Табаку бы ему в нос насыпать...
Костя. Стой!.. Проснулся...
Пассажир (испуганно). Какая... какая стан­
ция?
Типунов.Таже!
(Дамы смеются. Костя делает страшное лицо, накло­
няясь к пассажиру.)
177

Пассажир. Позволь... опять вы? Какая стан...
(Все хохочут,)
Татьяна. Ой, умру... ах!
Марья (смеясь). Что это, право... точно малень ­
кие...
3 о б н и н. Костянтин! Зови начальника и всех
желаю щих... одним нам не допить всё это... эвона
сколько тут! Эхма, братья, не везет нам, не за нас
судьба...
Занавес

ВАССА ЖЕЛЕЗНОВА
(МАТЬ)
СЦЕНЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Васса П етров на Железнова.
Анна ^
Семен } ее дети.
Павел)
Наталья — жена Семена.
Людмила — жена Павла.
Прохор Железнов.
Михай ло Васи льев — управляющий.
Дунечка — дальняя родственница Железновых.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Раннее утро зимнего д н я. Бо льш ая комната — спаль ня и ра ­
бочий кабинет Вассы Жел езно вой. Т есно. В угл у , за ширмами —
кровать, нале во — стол, заваленный бумагами, вместо пресс -
папье положены изр азцы . Около стола — высокая к онто рка,
за нею, под окном — кушетка. Лампы с зелеными абажурами.
В правом углу — изразцовая лежанка, около нее — несгорае­
мый шкаф и дверь в моле льную. К ширмам пришпилены булав­
ками бумаги; когда мимо них проходят —- они шевелятся. В зад­
ней стене — широкие двери в столовую; виден ст ол, над ним
люстра. На столе горит свеча. Д у н е ч к а собирает посуду
для чая. Липа вносит кипящий самовар .
Д у н е ч к а (тихо). Воротилась?
Липа. Нет.
Дунечка. Ой!Чтожетеперьбудет?
Липа. А Я знаю?.. (Идет в комнату хозяйки и
осматривает ее.)
(Из двери молельной выходит Васса, поправляя очки и
волосы на висках. Смотрит па стенные часы над столом.)
Васса. Почему опоздала? Четверть восьмого, в и ­
дишь?
Липа. Под утро Захару Ивановичу опять худо
было.
Васса (проходя к столу). Депеши нет?
Липа. Нет.
Васса. Все встали?
Липа. Павел Захарович и не ложились еще..·
Васса. Нездоров?
Липа. Людмила Михайловна дома не ночевали.
181

Васса (негромко). Берегись, Олимпиада!.. Я
тебе... покажу!
Липа (испуганно). За что же?
Васса. А вот за то, что неприятное мне... со вку­
сом ты говоришь...
Липа. Васса Петровна! Да ведь я это...
Васса. Ступай, зови всех к чаю. Дуня, дай мне
сюда мою чашку. Олимпиада, стой! Ежели Людмила
спит еще, не буди ее, — поняла? Она сегодня ночевала
у отца. Пошли его ко мне...
Дуня (вносит чай). Здравствуй, Вассушка...
Васса. Здорова будь.
Дуня. Ой, Вассонька, как Захарушке-то плохо
было ...
Васса. Н ичего не говорил?
Дуня. Где уж! Только глазыньками моргает.
Васса. Ты там послушай, что будут про Люд-
милку болтать. Иди к столу.
(Дуня ушла. Васса, положив руки на стол, нахмурилась,
подняла очки на лоб, шевелит губами.)
Михаил (входя). Доброе утро-с . . .
Васса. Где дочь-то? Родитель... эх!
Михаил. Ничего не могу сделать... свыше сил . . .
Васса. Погубили парня...
Михаил. И ее...
Васса. Она у тебя ночевала... Понял?
Михаил. Понимаю-с.
Васса. З а косы бы ее... (Усмехнулась.) Захар
как?
Михаил. Плохо-с . . .
Васса (тихо). Не мог бумагу подписать?
Михаил. Нет.
Васса. Поп согласен?
Михаил. Триста просит.
Васса. Чёрт с ним, пусть пользуется. А другие?
Михаил. Всё в порядке.
Васса (вздохнув). Кончится это всё — подумаем,
как быть с детьми...
Михаил. Необходимое дело-с! Бода может быть...
182

f
i
t
«e «ory***
штт
$гт%
wtìpms%m * ь%г&^Л? к«
чуо
Ушт
щшь.
Ну,чгп*т mH>
<
{Ят<чштm
л
т<мут$ ~
m$-
а д п я* ®шщють г&$$ъгь w&yì
ыйт*
Цр«йю&!
*■■
шш,
Mу %&шнт
т тр*х% чткг>}&,
ГЩт\ ЩЬ Мф'
1ЛССД,
тшяцза Д&£&ут1.
Я#ШМ
г&нмбNoШ«%|'
Ч?п •'ш г»у> ' < ?л$й£« m)M?t!
.
Ж?А,
%Л*г*тщ#'<.<.{8$ъ& ш&Ьш?*х$я& TM&грнп» т &$ч] Hy, .wk
г
#Ш
ж
т
%*·«<«х^Ьжп,s
к
у*
•
м
ж
&$т», * ■
"
шдаь,
| Д%,ЯЛ
»
л*ЪШЪЩ ш Ш>\&
>>«ыч СШл';'?Т^С^ . , J |*
¡ктм:: V *******
** ****>: <
, >.шчъгъ
it> т&ъ* ■
'~~~~~т
~
·'·—
·
—
:
;:
л
'¥>·
.4«
тЖ&ЪЬг
НДВШ^'
Ш■*■ ЖЯфйъхШ.,, , ¿У
Я« f$sé&i, VУ¥м $ртр$ш&
Гриппа Vл
«ВАССА ЖЕЛЕЗНОВА».
Машинописная страница с правкой М. Горького.

Васса ( задумчиво) . Не едет Анна, не едет! И де­
пеши нет... Дуня, чаю! Кто пришел?
Павел (в столовой). Я
.
Васса. Что прячешься? Поздоровался бы с ма-
терыо-то . ..
Павел (входя). И звольте — с добрым утром! Тес­
тюш ка... ага! Где же ваша дочь?
Михаил (угрюмо). Вас спрошу об этом, — вам
ее дал церкви закон...
Васса. Иди, Михайло Васильич...
П а В е Л (бросается к матери). Мамонька, — Мне
стыдно, мне — нестерпимо... помоги как -нибудь, ведь
ты меня любишь, я знаю ... мама!
Васса. Ну полно, полно... погоди...
Павел. Чего мне ждать? Сил моих нет.
Васса. Говорила я — не пара она тебе! Же­
нился бы на тихонькой...
Павел. На уроде? Сам я урод — и жену мне
уродку? Кривобокую? Хромую?
Васса (гасит свечу). Перестань!.. Н ад слезами
да жалобами смеются теперь... перестань!
Павел. Господи! Железнова жена — гулящая!
Мамаша, неужто вас не терзает... не стыдно вам?
Васса. Сказала — перестань! Ну? Иди, пей чай...
(Идет в столовую.) Ты что свет не гасишь, ворона
монастырская?
Павел. Мамаша, дайте денег, я в город поеду...
не могу я тут... не могу...
Васса. Отец в опасности, а ты — в город? Еще
что выдумаешь? Умница!..
Павел. Ну, что же мне делать?!.
(Бросился на кушетку, злобно плачет. В столовой —
Наталья подходит к свекрови, целует руку. Васса
смотрит на Павла через очки.)
Васса. Проспала?
Наталья. Яу батюшки дежурила до трех часов.
( Прислушавшись, испуганно.) Кто ЭТО плачет?
Васса. Павел — постыдись! Кликуша!..
Наталья (идет в кабинет). Что ТЫ ЭТО? Ду-
няша, дайте воды!
184

Васса. О господи!.. (Дуня вопросительно смот­
рит на нее.) Ну, что тебе сказано? Воды подай... Эх,
Павел, спрятала бы я тебя куда-нибудь...
Павел. Да, я знаю... вам не за меня стыдно, вы
меня стыдитесь...
Наталья. Ты мужчина, тебе нехорошо плакать.
Павел. Не тронь... ты брезгуешь мной... у меня
жена гуляет...
( Михаил входит в столовую, дергает себя за усы, ,
провожая зятя угрюмым взглядом.)
Васса. Ты что?
Михаил (направляясь в ее комнату). Пожа­
луйте сюда.
Васса. Ну? Дуня, выдь вон!
Михаил. Людмила уехала с дядей...
Васса (хватаясь за стену). Куда?
Михаил. На хутор...
Васса. Ох... Я уж думала — далеко... совсем!
Испугал ты меня... Павел — знает?
Михаил. У знает... Страшно мне... И дочь —
погибла... и дело, которому всю жизнь служил,—
разрушается.
Васса (с досадой). Ты бы не охал... я не охаю
вот... Так, стало быть, Прохор...
Михаил. Он — всем враг!
Васса. Не каркай, говорю! Дело разруш ается...
Это еще — посмотрим!
Михаил^ яростью). Его добрым считают... сове­
стлив, дескать... Знаю я эти штуки — совесть да доброту!
Видел-с... Они вделе —как песок в машине... И всё
это — одна игра, никому не нужна доброта, никому!
Дай мне столько, сколько я стою, больше ничего...
Ласки да шутки оставьте себе, да-с! Это — когда чело­
веку нечем внимания заслужить, он в совесть играет!
А кругом все от его игры плачут... и никакое дело не
может правильно идти... Вредоносный человек он...
Васса (очнувшись). Что ты с ним сделаешь?
Михаил. Что-с? Эх...
Васса. Ну! Говори.
185

Михаил (не вдруг), Погожу-с . . . Вам бы сходить
к хозяину-то . ..
Васса. И вправду... А депеши от Анны всё нет...
нет!
Михаил. Что вы так надеетесь на нее?
Васса (идет). Ты ее не знаешь... молчи!
Михаил (идя за нею). Тяжело...
Васса. Легко жить — просто. Только от лег-
кой-то жизни глупеют скоро, слышала я .. .
(Ушли. Бесшумно является Ду н я , села за стол,
крестится и шепчет.)
Дуня. Господи — сохрани, помилуй рабов твоих
на всех путях... Господи!
Липа (вбегает). Где хозяйка? Приехала!
Дуня. Анна?
Липа. Людмилка! С дядей ночь-то гуляла —
ай-ай! Вот так дела!
Семен (идет). Какие дела, а?
Липа (убегая). Так-С .. .
Семен. Квак-с! Дура! Ну-ка , Дуня, налей мне.
Дуня. С добрым утром, Сенечка.
Семен. Ну, и тебя тоже. Как отец?
Дуня. Ой, плох...
Семен. Гм ... мучается долго. (Зевнул.) Все уже
напились?
Дуня (вполголоса). Павлуша не дотронулся,—
женушка-то у него не ночевала дома...
Семен (приятно удивленный). Д а ну-у?
Дуня (захлебываясь). Д а , да! С Прохором,
слышь, Зах...
Семен. Д а нет? Ах дядя, чёрт кудрявый, а? До-
бился-таки! Молодец, а-ах ты!
Дуня. Добился, видно! Сраму-то . .,
Семен. Вот рожа у Павла будет!
Прохор (входит, ворча). Я те уши оборву,
погоди...
Семен. Кому?
Прохор. Уроду. Скотина! Опять мне на голу­
бятню кота пустил.., Риголета кособокая... Д аже ноги
дрожат... со зла . . .
186

Семен (ухмыляясь). А чего ты такой красногла­
зый да измятый? В одеже спал?
Прохор (оглядывая себя). Я? Спал? Экой леший«.,
надо переодеться.
Семен. Следует.
Прохор. Хавронья — чаю! Ах, Пашка, кики­
мора... Скобаря удушил кот да двух чернопегих...
Семен. И за что бы ему на тебя сердиться?
Прохор. Ну, ну! А ты знай край, да не падай!
Дурак он! Женщине в актрисы надо идти али вообще
куда-нибудь... К акая она жена ему?
Липа (входит). Прохор Иванович...
Прохор. Ну?
Липа. Управляющий спрашивает...
Прохор. Я твой управляющий... и больше ни­
каких! И нечего тебе тут плутать, Плутонша... брысь!
Семен (Липе). Чего ему надо?
Липа (робко). Спрашивает, можно ли видеть.
Прохор. Меня? Нельзя. Я
—
невидим... Скажи
ему, что он болван и жулик...
Семен (смеется). Разве жулики бывают бол­
ванами?
Прохор. У нас, брат, и жулики не больно умны.
Семен. Люблю я, когда вы сердитесь... смешно
очень!
Прохор. Вот — благодарствую! Государствен­
ный ум у тебя, брат, право!
Людмила (входит, в капоте). Здравствуйте...
(Дуня молча кланяется, Семен, ухмыляясь, шаркает
ногами, Прохор крутит усы и крякает.)
Людмила. Молока мне. Вы чего, Семен, р ас­
цвели?
Семен. Видя вас — ликует вся природа... вот
как!
Прохор. И животные.
Семен (фыркая). Это я — животный?
Прохор. Коли говоришь — вся природа, стало
быть, и скоты все...
Семен (хохочет). Ой, ей-бо гу... вот ловко!
187

Людмила (Дуне). Видите — родитель у него
при смерти, а ОН — зубы скалит. ( Семен немедленно
стал серьезен.) Вы, Дуняша, поучили бы его приличиям,
как, бывало, меня учили...
Дуня. Я-с...
Семен (тоном оправдани я). Родитель — седьмой
месяц хворает.
Прохор. Человек — вообще решительный, а
умереть — не решается...
Дуня (невольно). О ГО СПОДИ ...
Прохор. Что?
Дуня. Я так...
Прохор. Как?
Людмила (Дуне). Вы идите куда вам надобно.
Дядя Прохор — безнравственный, и вам, девушке,
неприлично с ним сидеть. (Дуня уходит.) Не люблю
шпионок. (Прохору.) Послушайте, испанец!
Семе н. Похож!
Прохор. А ты видел испанцев? Тесто!
Семен. И видел. В цирке один плясал.
Людмила. Я пойду спать, в четыре встану,
а вы будьте готовы — идет?
Семен. Кататься?
Людмила. Н а тройке.
Прохор. Хочешь с нами? Бери жену, и едем...
Семен ( чешется, грустно). Не поедет она. Д а
и Павел тут...
Людмила. Что — Павел?
Семен. Не того... неловко . . .
Людмила. Вам неловко? Почему?
(Семен усмехается смущенно, Прохор смотрит на него,
безнадежно качая головой.)
Васса (входит). Семен, ступай в контору.
Прохор (вслед племяннику) . Да не очень умно
распоряжайся, не так, как в прошлый раз.
Васса (Людмиле). Ты меня видела?
Людмила. Нет.
Васса. Что ж не здороваешься?
Людмила (ласково). Ой, простите! Заб ы л а...
Прохор (встал). Здравия желаю...
188

В а с с а (уклоняясь от поцелуя невестки, спо­
койно, строго). Ты что делаешь, Людмила?
Людмила (не сразу). Не знаю... честное слово,
мама! Не знаю ... (Быстро ушла.)
Прохор. Бум!
Васса (мягко, миролюбиво). Прохор Иваныч,
вот вы человек неглупый, не злой...
Прохор. Главное — неглупый! Вот-с . . .
Васса. Вы понимаете, надо быть, что поступки
ваши конфузят весь дом и дело старинное в постыд­
ном виде выставляют пред людьми...
Прохор. Слышал эти речи не однажды от брата
Захара и всегда говорил ему, что учить меня —
поздно-с . . .
Васса (тише). Неужто не жалко вам молодую
женщину, девочку почти,— ведь ей — жить . . .
Прохор. Извините! В молодых женщинах и де­
вочках я понимаю значительно больше вас... равно
как и многих женщин почтенного возраста насквозь
вижу...
Васса (медленно). Павел — племянник вам . . .
Прохор. Сделайте любезность — скажите ему,
что если он голубей моих кошками травить будет —
уши оборву-с!
Васса (не сразу). Значит — вы враг семье?
Прохор. Это вы — оставьте! Семья! Братец по­
койный не без вашего наущения по миру меня пустил
было — не забыли вы об этом? Семья-с? Благодарст­
вую! Тридцать тысяч слизали моих,— будет! Хе!
Васса (тихо). Воевать, значит, желаете?
Прохор. Чего-с? Как это? С кем?
Васса. С племянниками, разумею...
Прохор. Оставьте увертюры ваши, всё равно —
не вывернетесь! Никаких войн! Закон существует,
Васса Петровна, эдакое римское право: мое суть мое!
Отыдет Захар в селения горние, мы с вами мирно разде­
лимся, и — никаких увертюр! Желаю здравствовать...
(Ушел. Васса смотрит вслед, странно наклоняясь,
точно хочет прыгнуть на него. Входит Наталья,
садится за стол, наливает себе чаю.)
Васса (глухо). Что Павел?
No

Наталья. Успокоился немножко... ( Молчание.
Васса ходит по столовой.) Жалко его ...
Васса. Что?
Наталья. Жалко, говорю, его ...
Васса (не сра зу, тихо). Мне вот арестантов
ж а л ко ... некоторые совсем безвинно в тюрьме сидят,
и дела никакого нет им... а на воле привыкли работать.
Тех жаль, кому работать хочется, а — нечего ...
Наталья. Иные живут хуже арестантов...
Васса (задумчиво). Меня вот никто не жалел. Как
Захар банкротиться затеял — была я Павлом бере­
менна, на шестом месяце... Тюрьмой, судом дело
пахло — мы о ту пору под заклад тайно деньги давали...
чужого добра полны сундуки, всё надо было спрятать,
укрыть. Я говорю — Захарушко, погоди! Дай мне
ребенка-то родить! А он как зыкнет... да! Так и вози­
лась я в страхе-трепете месяца два...
Наталья. Вот, может, оттого и родился Павел-то
кривобокий...
Васса. Это он после... лет пять было ему, когда
заметила я, что криво растет... Д а ... То ли еще было!
Наталья. Вы с тем служащим, которого на­
медни прогнали, разговаривали?
Васса. Чего с ним говорить? Негоден, ну — иди
себе!
Наталья. А про жизнь говорили?
Васса. Чью жизнь?
Наталья. Про всю... про всех?
Васса (не понимает). Невдомек мне — о чем
ты это?
Наталья (поучительно). Он вот говорил, что
всякое дело — грех...
Васса (удивлена). Экой дурак!
Наталья (задорно). Почему это? Вы всех ру­
гаете...
Васса (усмехаясь). Значит, дело — грех? Ра­
бота — грех? До чего доходят... чтобы лень свою оправ­
дать... Помнится — был эдакой странник, это еще до
тебя... Сидит в кухне и проповеди говорит, вот так ж е —
дескать, все дела рук человеческих — грех один. А я
и говорю: «Ты, милый, положи хлеб-то, не тронь его,
190

не ешь, он руками сделан. Не греши-ка, друг, да
уходи вон...» Так и прогнала.
Наталья (ворчит). А может, правда-то его . ..
Васса (не слушая, звонит). Мудрят всё. З ах ар
не мудрил, да из простых мужиков вот куда дошел.
Наталья (встает). И помирает.
Васса. Н у что ж? Пожил!
Наталья. Вы жаловались на него...
Васса. Это баба жаловалась. Распутник он был
всю жизнь... от распутства и помирает... А кроме
этого, ему цены нет... нет похвалы достойной.
(Входит Л ип а.)
Наталья (уходя). Вы всегда то одно, то другое
говорите...
Васса (тихо). Дура ... (Липе.) Кто вчера вечером
у Прохора был?
Липа. Евгений Мироныч какой-то . . .
Васса. Адвокат из города... О чем говорили?
Не знаешь?
Липа. Не слыхала.
Васса. Почему?
Липа. Заперлись они...
Васса. А через отдушину в печи? Забыла?
Липа. Тихо они очень...
Васса. Смотри ты, еретица!
Липа. Васса Петровна! Да я ли ...
Васса. Помни, кто ты есть!
Липа. В монастырь бы я...
Васса. Монастырь? (Задумалась.) Я те дам мо­
настырь! (Мягче.) О тебе заботятся... Вытри рожу,
ну? Отпусти тебя,— ты пропадешь! Позови Михаила...
Ты что, Павел?
Павел (в двери). Так.
Васса. Всегда — так . А что такое — так?
Павел. Ничего...
Васса (смотрит на сына с недоумением). Господи
Исусе... откуда это идет? Какие-то всё никудышники...
бездельники...
Павел. Что же мне делать? Места я себе не на­
хо жу... сердце умирает...
191

Васса. Коли не умеешь с бабой справиться,—
терпи... до поры....
Павел. До какой? Эх, мамаша, жестокий вы
человек...
Васса. Я -то? Так!
Павел. Сыном своим вы готовы землю копать,
как лопатой, лишь бы денег добыть...
Васса (тихо). Шел бы ты, Павел, в монахи!
Павел (изумленно). Я? Зачем?
Васса. А куда тебе деваться?
Павел (пугливо). М амаш а... вы
—
серьезно?
Васса. Ну да...
Павел (обозлился). Нет у ж . .. это вам не удастся!
Ишь вы... а-а? Нет-с...
Васса. Ты с кем говоришь?
Павел. С вами!
Васса (негромко). Вон!
Павел (уходя). Не боюсь... ишь вы!
( Васса проходит в кабинет, садится за стол, разбирает
бумаги, поднося их к лицу, руки у нее трясутся.)
Васса (бормочет). Д л я чего всё? Д л я кого?
(Бросила бумаги, сняла очки и сидит неподвижно,
суровая, тоскливо глядя перед собой.)
Михаил (входит, злой). Вы меня звали?
Васса. Что это ты как говоришь?
Михаил. Как?.
Васса. Больно сердито. Погоди, сударь мой,
я еще хозяйка здесь...
Михаил (уныло). Ничего нел ьзя сообразить.
Задергали меня... Семен Захарыч смеются только...
Васса. Ну, ладно! Ты знаешь, что у Прохора
адво кат был?
Михаил. Знаю!.. Эта Липа ваша.. ·
Васса. Д а ... не сумела.
Михаил. Пугнуть бы ее...
Васса. Как будто разучилась она бояться-то . . .
Михаил. Н е может этого быть! Детоубийство —
не шуточка-с!
Васса. Опасно тоже... Ребенок-то Семенов был...
192

Михаил. Недоказуемо! Клейма фирмы на дитё
не положено. Просто — ребенок! И — мать налицо,
а его — нет...
Васса. Ты бы поговорил с ней... построже!
Михаил. Можно-с...
Васса. Поговори-ка .
Мужчине — сподручнее.
Пугни да приласкай... Иу, с Прохором беседовала я ...
Михаил. Что же?
Васса. Говорит — разорю...
Михаил. Может-с!..
Васса (опуская глаза). Д а... вот какие дни при­
шли!
Михаил (тихо). Требуют серьезных мер...
Васса (не глядя на него). Что ты думаешь?
Михаил. У меня одна надежда — сердце его
слабое... Этакие в одночасье помирают...
Васса. Пустяки! Он нас с тобой переживет.
М и х а и л. Дело божие-с. Лекарства он прини­
мает всё чаще,— я это по счетам аптеки знаю . Фершал
Яков говорит — оиасные это лекарства...
Васса. Лекарство, а — опасное! Врет Яков
спьяна...
Михаил. Два их... Одно — против сердца, а
другое — неловко сказать . . . для крепости в обхождении
с дамами...
Васса (усмехаясь). Старый чёрт!..
Михаил. Яков опасался — микстуры, говорит,
одна другой противоречат, во зло употреблять их
нельзя-де. Если увеличить порцию...
Васса. Пьяный болтает, а ты — слуш аеш ь... Так
поговори с Олимпиадой-то . . .
Михаил. Обязательно. Ежели бы они сконча­
лись теперь...
Васса (усмехаясь). Ты, батюшка, словно травить
его собираешься... Опомнись!
Михаил. Господи помилуй! Что вы? И в мыслях
не было-с. . .
Васса. Будь осторожнее... в словах -то . . .
Михаил. Ф -фу... испугали вы меня...
Васса. Бояться — нечего .. .
Михаил. Даже — обидно-с...
7 М. Горышй, т. ХШ
193

Васса. Обиды тут нет. Мне не расчет обижать
тебя. Я только тогда спокой вижу, когда с тобой
говорю...
Михаил. Вы не забудьте, что всю жизнь я вам
служил... за совесть .. . И даже дочь... единую мою...
которая после вас...
Васса. Ну, ну, полно ... полно, дружок... Мы
еще, слава богу, жить можем, погоди! А за Людочку —
меня не вини! Я ее люблю... я против была...
Михаил (вдруг с глухой яростью). Он! Знаю-С. . .
Он! У всякого жулика свой расчет... Я его расчет верно
понял! Девицу любовницей сделать — побоялся, выдал
ее замуж за племянника... знаю-с!
Васса (тихо). Ты не откладывай надолго с Олим­
пиадой-то. ..
Михаил. Будьте покойны... клятву дал себе-с!
Васса. Сам-от поспокойней будь...
Михаил. Когда я горячился?
Васса. Ну, иди... иди! Насчет духовной-то ,
смотри...
( Михаил почтительно наклонился, поцеловал ее ру ку ,
она ответила поцелуем в лоб и дважды погладила голову
его. Он ушел, выпрямившись, как солдат; проводив его
взглядом, Васса снова садится за стол, невнятно бор­
мочет, разбирая бумаги. Осторожно входит Ан н а,
смо три т на мать, сначала — насмешливо, но скоро
лицо ее становится ласковым и грустным.)
Анна. М ама...
Васса (обернувшись). А нна ... Аню та...
Анна. Одна, как и раньше, бывало... седенькая
мамочка... Здравствуй!
Васса. Слава богу... как это ты хорошо вошла!
Что же депешу-то? А я всё депешу ждала...
Анна. А не меня? Как отец?
Васса (заглядывая в столовую). П л о х ... Видел
тебя кто-нибудь?
Анна. Юноша какой-то, открыл дверь и убежал...
даже не спросил, кто я...
Васса. Митька из конторы... разиня! Ну, вот
хорошо! Стой-ка, я дверь-то притворю..,
поговорим
194

одни... чтобы сразу знала ты... Ах, офицерша!.. Ишь,
какая Стала! Ах ТЫ, военная... (Затворила дверь; взвол­
нованная, берет дочь за ру ку , садится на ку ше тку.)
Ну, Анна...
Анна (тихо). Значит, отец...
Васса. Не встанет... (Сразу впадая в деловой тон.)
Беда идет на нас, Анна! Дядя хочет свои деньги вынуть
из дела... а кто ему деньги нажил? Чьей работой они
выросли? Захаровой да моей! Что он делал, Прохор-то?
За бабами гонялся, театры заводил... Куда ему деньги?
Один...
Анна (хмурясь). Подождите...
Васса. Ты — слушай! Семен — у жены в руках,
а она — блаженненькая какая-то . . . и тоже выделиться
уговаривает его. Павел — несчастный человечишко...
жена у него,— ты ее знаешь, он на Людмиле женился...
не пара она ему и будто гулять начала! Не верю в это
я ... брезглива она! Ничего понять не могу, Анна!..
Затем тебя и выписала,— ты со свежего воздуха, ты,
может, увидишь, что делать... чтобы хоть греха по­
меньше вышло...
Анна (внимательно). Вот к ак... да? Разоряемся?
Васса. Рушится всё дело! Тридцать лет работы —
всё дымом, дымом! Годы были — тяжелые, убытки —
большие...
Работников — нет, а наследников —
много... А наследники — плохи! Для чего трудились
мы с отцом? Кому работали? Кто грехи наши оправ­
дает? Строили — года, падает — днями... обидно... Н е­
переносно!
Анна. Завещание отец подписал?
Васса (осеклась, не сразу). Духовную? Н е... не
знаю...
Анна (недоверчиво). Не знаете? Вы?
Васса. Наверно — написал .. . Ты подумай, ка­
кое дело падает!
Анна. Да...
Васса. Вот! Ты поговори с братьями-то . . . мне
они не верят, сыновья мои! Думают, что я всё в свои
руки хочу схватить. А тебе — должны поверить, Ан­
нушка! Ты человек — без интереса, ты — выделена
из наследства... прогнана отцом...
7*
195

Анна (встала). Выделена? Д али мне — бросили,
как нищей, десять тысяч и — всё?
Васса (усмехнулась). Расписка твоя есть... рас­
писка в том, что ты всю свою часть получила.
Анна (ласково). Что ж такое расписка? Вы мне
ее подарите, мамаша!
Васса (как бы шутя). За какие услуги, суда­
рыня моя?
Анна (задумчиво). Услуги? А вот, дайте всё по­
нять...
Васса (следит за ней). Иу, ну, понимай! Как
живешь?
Анна (неохотно). Т ак себе.
Васса. Что твой-то?
Анна. Подполковника получил после летних ма­
невров. Батальон дали ему ...
Васса. А
—
пьет?
Анна. Офицер, да не пил бы! Болен. Скоро, по­
жалуй, вдовой буду...
Васса (с улыбкой, тихо). Прошла любовь-то, а?
(Анна молча усмехнулась.)
Васса. То-то! А как тогда кипела! Говорила
я тебе...
Анна. Ну, это мы оставим, мамаша!
Васса (разглядывая ее). Решительно говоришь...
И сидишь смело — нога на ногу... да вот и табак
куришь!
Анна. Курю.
(В столовой — Павел. Тихо подходит к двери, слышит
голоса и прижимает ухо к двери.)
Васса. Не пристало бы даме-то . . .
Анна. Ко мне — идет.
Васса. А одета благородно.
Анна. Умеем.
Васса. Внучата как живут?
Анна (гордо). Дети у меня здоровые, веселые...
Васса. Первый-то помер ведь...
Анна. Д а... Тот был больной... слабенький...
196

Васса (усмехаясь). Так! Первый — больной... а
потом, слава богу, здоровенькие пошли... от больного-то
мужа...
А н н а ( покраснела, взглянула на мать и тихонько
смеется). Умная вы, мамаша...
Васса (довольна). Иу, надо братьев позвать...
Анна. Знали они, что я приеду?
Васса (идет к двери). На что им знать это...
(Отворила дверь — Павел отскочил, но не успел убе­
жать, запнувшись о стул. Мать смотрит на него, он
сконфуженно трет себе колено.)
Павел (тихо). Всё равно... не слышно ничего . . .
Васса. Не слышно? Эко горе!
Павел (зло). Свой я или нет? Мне сказали — дама
приехала с чемоданами...
Васса. Ты бы постучал в дверь-то, а я бы отворила
тебе...
Анна (выходя). Здравствуй, Павел!
Павел (матери). Ну, не догадался я! Здравст­
вуй, Ашота!
Васса. Вот, спроси его, почто он подглядывает
За матерью? (Идет в столовую.)
Павел. Ну да... Уж и подглядываю!
Анна (улыбаясь). Рад меня видеть?
Павел. Конечно. А то у нас — как в сумасшедшем
доме.
Анна (тихо, заглядывая в столовую). Мать всё
такая же?
Павел. Хуже стала. Хочет всё в свои руки за­
брать.
Анна. Да ведь и так всё в ее руках...
Павел. Не будет этого, когда папаша умрет!
Шабаш! Мы уже не маленькие — мне двадцать четыре,
а Семен на три старше...
Анна. Дружно живете?
Павел. Разно. Он — дураковат, Семен-то . . .
Анна. А жёны?
Павел. У него жена — хитрая... Толстая, а —
хитрая! Красивая ты стала! И одета особенно... хорошо!
А у нас, как в больнице, все ходят — платья черные
да полосатые...
197

Анна (обняв его, ходи т). Ты на Люде женился?
Павел. Ну да. И делать у нас ничего нельзя.
Я вот начал старинные иконы покупать у староверов,
за рекой,— мать загрызла: богу, говорит, не молишься,
а денег тратишь много! Не понимает, что тут десять руб­
лей на рубль можно взять... Выгоднее всего — старин­
ными вещами торговать... В городе один торговец купил
шесть тарелок за девять рублей, а продал — за триста
двадцать... вот как! А мы тут... кирпич, изразцы,
дрова, торф... Дьявол идет!.. У-у!
Прохор (входя). Ба-а! Сколь шикарная дама,
однако! (Растопырив рук и , разглядывает племянницу,
вкусно прищелкивая языком.) Браво! Ну, поцелуй...
Анна. А вы, дядя, не смущайте.
Прохор. Тебя-то? Гм... с такими глазками не
смущаются... врете-с!
Анна. А вот — Семен! Ух, какой толстый!
Семен (рад). Анюта! Вот хорошо... Господи!
Как я рад, ей-богу... ну — ах ты! Сколько время не
видались?
Anna. Ты с жсной-то познакомь!
Семен. Обязательно! Наташа, вот она — Анюта!
Помнишь, я тебе говорил, колошматила меня всё?..
Прохор. Мало!
Анна (Наталье). Мне приятно видеть вас... бу­
демте друзьями...
Наталья. Хорошо-с . . .
Прохор. Бум!
Семен. Она у меня — тихая! Староверка, в кор­
чаге крестили...
Прохор. В огромной корчаге!
Айна (Павлу). А Людмила где?
Павел (захваченный врасплох). Н е знаю. (Семен
фыркнул, все замолчали на секунду.) Спит она.
Семен. Ты ведь ее знаешь!
Анна. Она красивая была...
Прохор. Ого! Ты на нее теперь взгляни! Зверь!
Семен. Похвалил!
Павел. Это он назло мне. Они все смеются надо
мной...
198

Наталья. Ну, полно, что ты!
Павел. Они меня со свету сживают, Анна!
Анна. Ой, к ак страшно! (Обняла Павла аа плечи
и отводит его в угол, что-то говоря; он ворчит и машет
руками .)
Прохор (Семену). Хороша сестра-то?
Семен. Да-а . ..
Наталья. Только глаза очень блестят...
Семен. На мать похожа...
Прохор. Фигура-то! Грандама...
Семен. Ой, какая разбойница была!.. Колошма­
тила она меня...
Наталья. Нехорошо, что Людмила не идет, не­
уважительно к Анне Захаровне...
Михаил (входит). Анна Захаровна, позвольте
поздравить с возвратом под свой кров...
Наталья (негромко). Свой... это как же?
Михаил. Чему безмерно рад-с . . .
Анна. Вы не постарели, дядя Миша... молодец!
Рада видеть вас...
Михаил. И я! Душевно...
Семен (Наталье). Нравится она тебе?
Наталья. Ничего... Пестрая только очень...
Семен. Она же в один цвет одета! 10!
Наталья. Да явижу.Этоя—так...
Прохор. Это — куриная слепота...
Людмила (входит заспанная, растрепанная, но
красивая. Бросается к Ан не). Ню та...
Анна (обнимая ее). Людочка...
Людмила. Н юта... ой, как хорошо...
Анна. Какая ты стала...
Людмила. Точно солнышко ты...
Павел. Нытье началось...
Васса (в дверях). Анна!.. Иди к отцу-то .. .
Прохор. Что — плохо ому?
Павел. Погодите еще радоваться-то . . .
Прохор. Я тебя спрашиваю, дуга?
( Павелу забежав за стол, показывает дяде язык.)
199

Людмила (хохочет,
сквозь слезы). Смотри,
папа!
Прохор (идя к Павлу). П аш ка, уши надеру!
Павел. Троньте...
Михаил (дочери). Ты — у йди...
Семен (оживленно). Д ядя — загородите стулом
дорогу-то ему! Павел — под стол катай, эх ты!..
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Вечер. В столовой полутьма. Перед камином — Л го д м и л а .
Анна, с папирос ой , задумчиво ходит по ко мнате.
Анна. Жалко, что ты не писала мне...
Людмила. Н у... я и адреса твоего не знаю.
Анна. Если б хотела...
Людмил а. Следят за мной: муж, отец... И о чем
писать, что тебе интересно?..
Анна. О себе... обо всех...
Людмила. Ничего не понимаю я. За два года —
поглупела, обозлилась...
Анна. Зачем ты вышла замуж за Павла?
Людмила. Надо было.
Анна. Да?
Людмил а. Да.
Анна. Как это ты? Такая осторожная...
Людмил а. Время было такое... особенное. Вез*
де — бунты, забастовки эти... точно уборка перед
праздником... да... И всё уборка да уборка... а празд­
ника — нет. Подвернулся один... красавец... мальчик
почти... Рябой был, а красив.
Анна. Где он?
Людмила. Пропал. Не знаю — где.
Анна. Павел знает?
Людмила. Нет. Никто не знает... кроме дяди.
Анна. Как же...
Людмила. Так уж. Дядя Прохор научил...
Хороший был тот... рябенький-то . . . удивительно ласко­
вый и добрый...
Анна. А что за человек дядя Прохор?
Людмила. Т ак... купец веселый... Тоже ласко­
вый... Приласкает, а потом — отдавай назад... с про-
201

центами. (Другим тоном.) Н у, бог с ним! Не хочу
плохо говорить о нем,— он все -таки сделал мне од­
нажды доброе, сделал! А мы ведь не нищие й должны
добро помнить, так , Анна?
Анна (равнодушно). Не знаю.
Людмила (улыбаясь). Б л и зкий мне человек
один —мать твоя... И не говорю я с нею никогда
почти, и она меня не спрашивает ни о чем,— разве
пожурит порой за П авла... А сердцем я знаю, что только
она меня жалеет и любит... Не будь ее,— ух, что бы
я сделала!
Анна (нахмурясь). Вот как!
Людмила (весело). Вот придет весна — начнем
мы с нею в саду работать... Ой, Анна, хорошо это
как — помогать земле в цветы рядиться! На самом
восходе солнышка постучит она ко мне, мамаша-то:
«Эй,— скаж ет, сердито так , — вставай-ка!» И пойдем
обе молча, почти на весь день, вплоть до вечера... Не
узнала бы ты сад, кабы лето теперь! Вот разросся, вот
украсился! Прошлой весною одних цветочных семян
больше чем на сотню рублей купили! Сливы какие,
яблони, вишенье! Прививки училась делать я, к мужи­
кам на село хожу прививать — садовница совсем!
Книжку мне мать купила о садоводстве — учись, гово­
рит, это честное дело! Мужики, видя наши-то успехи
в саду и огороде, жен присылают по семена, приви-
вочку попросить... Мужики меня уважают! Хорошо
жить весной, летом, осенью... а зима
—
трудна и мне
и ей... Тесно как-то нам в доме... Не говорим ничего,
а обе знаем, что думаем... Ты что скучная какая стала?
Анна. Не знаю... Т акая ты красивая, молодая...
Людмила. А вот, как начнем работать весною —
погляди, какая буду я! Ах, сад наш! Войдешь в него
утром, когда он росой окроплен и горит на солнце,—
точно в церковь вошла! Голова кружится, сердце зами­
рает, петь начнешь — точно пьяная! Перестану, а ма­
маша кричит — пой! И над кустами где-нибудь лицо ее
вижу — ласковое, доброе, материно лицо!
Анна ( тихо, точно не веря). Ласковое? Доброе?
Людмила. Ну да! А что? Помнишь, как мы с то­
бой в саду этом играли?
202

Павел (входит). О чем сплетничаете?.. (Зажи­
гает свечи в люстре.)
Людмила. Зачем это?
Павел. Тобой любоваться хочу!
Людмила. Погаси...
Павел. Не погашу!
Людмила. Урод!
Павел. Вот, Анна, с каким дьяволом связали
меня... на всю жизнь .
Людмила. Врешь! Ты сам на коленках ползал
передо мной, как нищий...
Анна. Перестаньте!
Людмила. Ты понимаешь — он ничего не может
сделать со мной... так дразнит меня разными пако­
стями. Подарили мне кота сибирского — отравил...
Павел. Он меня царапал... Вовсе я не травил
его... он сам объелся...
Людмила (вскочила). Молчи, обезьяна! Видеть
не МОГу... (Быстро уход ит .)
Павел (тихо). Убежала... ага! Видеть не мо­
жешь?
Анна. Что же ты думаешь делать, Павел?
Павел (усмехаясь). Ничего. Мне — нехорошо,
пусть и она терпит! (Вдруг искренно и горячо.) Анюта,
помоги мне, Христа ради! Я тебе подарю что хочешь..,
денег, если надо, денег дам, когда папаша умрет! Гос­
поди — я всё отдам... всё!
Анна (задумалась). Что я могу сделать?
Павел (тихо, жалобно). Ты по любви вышла за­
муж,— научи ее любить меня... научи ее! Я ее так
люблю — меры пет! Спит она, а я стою на коленках
у кровати: «Люда, Людочка, никто тебя не полюбит,
как я! —так ишепчу ейвсюночьдоутра...— У всех
что-нибудь есть, а я уродливый, мне больше не для чего
жить, как для тебя»,— говорю я ей, а она — спит .. .
Анна, помоги мне!
Анна (торопливо). Успокойся, кто-то идет...
Павел. Что мне? Пусть все идут... все знают!
Наталья (входит). Паша, матушка зовет...
(Подозрительно смотрит на них.) Скорее, она сер-
дится.
203

Павел (уходя). Она всегда сердится.
Наталья (следуя за ним). Ты там мальчишку
побил конторского...
Павел. Иу так что? Их надо бить...
Анна (Наталье). Наташ а, подождите минутку.
Наталья (возвращаясь). Хорошо.
Анна. Ф -фу... точно он избил меня!..
Наталья. На супругу жаловался?
Анна. Вы с ним, кажется, хорошо живете?
Наталья. Я
—
со всеми одинаково.
Анна. Не скучно это?
Наталья. Почему же?
Анна. Да вы такая молоденькая... развлечений
здесь нет...
Наталья. А — муж?
Анна (улыбаясь). Этого довольно?
Наталья (поучительно). Он очень старается,
чтобы не скучно было... и смешит, и всё. К тому же
время теперь вовсе не такое, чтобы смеяться хотелось...
Анна (заинтересована). Да-а?
Наталья (убежденно). Конечно! Теперь уж
невозможно жить, как раньше... надо переезжать в го­
род... и всё должно быть иначе...
Анна (серьезно). Как же?
Наталья. Не могу еще объяснить... Я очень
много думаю об этом, а — не знаю . .. Только — надобно
жить в укрепленных городах, где много полиции и вой­
ско есть ... (Воодушевляясь.) После этих страшных годов
тихие люди переводятся, сестрица Анна. Все начали
думать и тайно друг с другом говорить... И ходят раз­
ные люди... у нас тут заходил один, так он уговаривал
всех, что всякое дело — грешно и делать ничего не
надо! Я очень испугалась тогда... Вы подумайте, что
это может быть, если опять никто не будет работать?
Анна. К акая вы, однако...
Наталья. У меня ребенок больной, и но ночам
я мало сплю, а всё думаю о разных разностях. Но я еще
молоденькая, и меня не слушают, когда я говорю...
а вот вы, спасибо вам, слушаете... Это мне очень при­
ятно...
Прохор (входит, сердитый). Где Васса?
204

Анна. Н е знаю.
Наталья. На завод ушла.
Прохор. Чертовка...
Анна. Откуда вы такой?
Прохор. Грязен? С голубятни. Ефиопы — три
месяца прошу лестницу поправить — не хотят! Это —
нарочно, Анна, так ты и знай! И если я в погреб слечу,
шею сверну, — это будет подстроено, да! Это будет
Пашкина хиромантия!..
Анна. Ой, дядя, ну что вы говорите?
Прохор. Знаю что... Ты — не знаешь, а я...
Прошлый раз сижу на голубятне, а кто-то тихонько от­
крыл творило погреба, лестницу подвинул на самый
край и дверь со двора захлопнул. Темно! Пол — сырой
на погребе... едва-едва нс слетел я. Это как понять?
Ч ьи сии дела уголовные, а?
Наталья (Анне). Если Пашу дразнить — он
может великий грех сделать, я внушала Людмилочке
это...
Прохор. Вот — видишь? И Валаамова ослица
так же глаголет...
Наталья. Вы совсем напрасно сравниваете меня
с ослицей...
Прохор. Ну, ну! Ты вспомни, кто ее устами го­
ворил...
Наталья. Мне это всё равно... я купеческая
дочь...
Анна. Вы, Наташа, напрасно укрепляете враж­
дебные мысли дяди...
Наталья. Страшные мысли нельзя скрывать.
Вы сами знаете, что несчастные люди очень злые
всегда...
Прохор (весело). Каково? Экая голубица со
змеиным умом, а?
Наталья (обижена, уходит). Ум очень про­
стой... извините! Это самый человеческий у м...
Анна. Ой, дядя... зачем вы с ней так?
Прохор. Ничего, съест! Не люблю эту темнень­
кую душу в темном платье! (Смеясь.) Знаешь, слышал
я однажды, как она о будущей жизни мечтала с мужем.
(Передразнивая манеру Натальи.) «И ВОТ, Сеня, лежу
205

я в лиловом капоте бархатном, а под ним одна кружев­
ная рубашка... или сижу на эдаком кельк-шозе»...
Анна (улыбаясь). Шез-лонг, должно быть...
ПрОХОр. Н у — всё равно! (Снова передразнивая
Наталью.) «И приходят с визитом разные лица: тут и
полицмейстер, и судьи, и градской голова — весь
город!.. И все тебе завидуют, глядя на меня,— ай да
Железнов! Вот так жена у него, да-а! А я — эдак нож­
кой двину, а то плечико покажу — пускай их еще боль­
ше зубами-то скрипят...» (Хохочет.) Хороша иллю­
страция, а? Сенька, дурак, ржет...
Анна (серьезно). Странная женщина... Не пони-
маю я ее! Такая... как бы немудрая...
Прохор. Чёрт лучше знает, какая она... Иной
раз она, брат, так ворочает глазищами своими... Ах,
и надоели они мне!..
Анна. Что ж вы живете с ними?
Прохор. Бум! Сказала тоже! Завязли тут все
деньги мои, по милости Захара... Вот выдерну их, и —
прощайте, единокровные мои жулики!..
Анна. Куда же вы?
Прохор. В Москву, В столицу! (Наклоняясь
к пей, таинственно.) У меня, брат, есть — некоторый
плод любви несчастной... ха -ароший, Анна, зреет плод!
Анна. Вот как?
Прохор. Бум! Студент у ж е. .. превосходнейшая
рожа!
Анна. И
—
мать?
Прохор (не сразу). Скончалась... жаль! (Снова
веселее.) Зовет он меня неожиданным отцом — веселый,
чёрт! И — ничего не просит, а? Видела эдаких? Ие на­
шей крови, нет... Пьет, чёрт, несколько... Театрал,
всех актрис знает... Учится на мифологическом...
Анна. Филологическом.
Прохор (убежденно). Нет, я верно сказал —
есть мифология нау ка... Он, брат, мне рассказал под­
робно, и даже я сам читал про греческую войну, про
Одиссея... Вот, брат, шельма была Одиссей! Врал —
замечательно! Будто вплоть до ада снисходил, пони­
маешь? И будто в аду — ничего не страшно, а только —
скука больш ая... Петр, этот, мой-то, тоже врать здоров!
200

Васса (входит). Мир беседе. Н а кого это Н а ­
талья обозлилась?
Анна. Она? Как же она злится?
Васса. Стоит середь зала и кисти у платка обры­
вает... белая вся, даже досиня... (Прохору.) Там вас
голубятник спрашивает.
Прохор (расхаживая). Подождет...
А н н а (глазами и осторожными жестами просит,
чтобы мать ушла . Васса недоверчиво смотрит на нее).
Семен воротился из города?
Васса. Не знаю... и мне он нужен бы... пойду,
погляжу... (Уходит.)
Прохор. Давай в карты играть, а? Позовем
Людмилу, Н аталью ...
Анна. Ну что ж, давайте... Так, значит, уходите
вы из дела?
Прохор. Обязательно. Стар становлюсь... и во ­
обще — какое это дело? Боязно чего-то, видишь ли!
Бывало — идешь по селу — барином себя чувству­
ешь... а теперь хоть и по-прежнему низко кланяются
люди, но это они для того, чтобы злые глаза свои спря­
тать... К акая это жизнь? Вот это, брат, и есть грече­
ская Илиада — все друг друга по башке норовят лов­
чее стукнуть... К тому же и делец я был всегда не ахти
какой... а теперь к чему мне оно, дело?
Семен (входит). Кто меня звал?
Анна. Мамаша.
Семен. А она говорит — ты! Стало быть, никому
я не нужен? Ну, это хорошо!
Прохор. Бум! Пойду за Людмилой. Семен, в
карты хочешь?
Семен. Можно. Ай, братцы, славно в городе!
Твердо всё — дома каменные... светло, чисто... И люди
другие — разговор широкий... про всё знают... Дума
там, политика разная... случаи интересные...
Прохор (уходя). Барыньки красивые...
Семен. Пошел... бабник!
Анна. Ты серьезно думаешь, что он с Людмилой...
шалит?
Семен (с удовольствием). Шалит? Ишь ты .. . а я
ждал, как ты это скажешь! Назвала ловко... Вот он,
207

город... всему учит! Да, он, дядя, конечно, шалит...
да еще как... Я сам слышал, как он ее учил однажды...
У меня глаза на лоб со стыда полезли...
Анна. Чему — учил?
Семен. Ну, это нельзя сказать, совестно.
Анна. Чай, я замужем!
Семен. Всё равно... да я и не понял толком-то . ..
насчет детей... как надо, чтобы дети не родились...
Ну его! Баловник... дело его не утешает...
Анна. А тебя?
Семен. Меня-то? Видишь — радости в изр азцах
да кирпичах немного... к тому же народ стал угрюмый...
стражники да строгости... пьянство да драки... скушно
это! Помрет папаша,— в городе буду жить... Совсем
иным сам себя видишь, когда во кр уг все люди одина­
ковы...
Анна. Н у, а кто же дело вести будет?
Семен. Дело-то? Его — сократить... Торф не­
выгодно работать... а остальное
—
мать да Михайло...
пускай они копаются... А в городе — открою я мага­
зин золотых вещей... и-да! На главной улице, на Дво­
рянской... И вывеска: ювелирный магазин Семена
Железнова — ювелирный! И слово такое мягонькое —
ю! Над магазином — квартира будет... Фисгармонию
куплю, буду играть на ней... ю!
Людмила (бежит). Анна, иди, уйми их . ..
Семен (испуганно). Кого? Кто?
Люд мил а. Дядя Прохор Павла бьет...
Семен. Вот... пожалуйте! Вот те и ю! Анна, что
же ты, иди!
Анна. Куда я пойду? Ударят еще! Иди ты сам!
Семен (идет). Я . . . ну что я! Полицейский какой...
Людмила. Господи — что же это? К акая это
жизнь?
Анна. Ничего, Люда...
Людмила. Хоть бы уж дядя убил Павла... так
жалко его... так он противен!
Анна. Из-за чего они?
Людмила. Павел сказал, что не пустит меня
в карты играть, а мне это смешно стало... Он меня толк­
нул и заорал, а дядя за волосы его...
208

Анна (спокойно). Мужичьё...
Л юд мил а. Противно...
Анна. Так лц бы тебе жить!
Людмила. Дорого стоит счастье, хоть и малень­
ко е... ( Задумчиво.) А все-таки вспомнишь о нем
—
и
легче... Ах, Анюта, как хорошо, когда мужчина от ра­
дости плачет пред тобою,— такой он милый тогда...
такой дорогой... знаешь это?
Анна (обняла ее). Да-а... я знаю...
Людмила. Чувствуешь себя в такую минуту
богатейшей королевой — да ведь? И так уж ничего не
жалко тебе, так не жалко — хоть смерть примешь...
Васса (идет). Что за шум у вас?
Людмила (бросаясь к пей). Ах, мама, сделайте
что-нибудь!..
Васса. Иу, что еще натворила?
Л юдм и л а. Ничего! Онитам, Павел с дядей, по­
дрались...
Васса. Опять! Просила я тебя, Людка...
Людмила. Не могу! Вы всё знаете... вы пони ­
маете ведь — не могу быть ласковой! Вы сами говори­
ли — мужчину не обманешь...
Васса. Ну иди, ступай... уговори их ... дураки
оба...
ЛТОдМиЛа (идет).ЧтоЯПОЙДУ?
Аина. Этоу вас часто?
Васса (села у камина). Третий год... Иной раз
так за сердце схватит... всех бы... взяла да и... Жалко
мне Павла! Ой, Анна, жалко...
Анна. Людмиле тоже не сладко.
Васса. Ей?Она—несдаст...
Анна. Что у нее с дядей Прохором?
Васса. Нс Прохор он, а прохвост! У знал девичий
секрет один... ну и пользуется... да! Пользуется, пес!
Анна (тихонько). Вот что, когда вы ляжете, я
приду к вам.
Васса ( пастор ожилась). А что? Зачем?
Анна. Надо поговорить. Они тут исповедовались.
Васса. Прохор?
Анна. И он. Вы знаете, что у него сын есть?
Васса. Н е один, поди-ка! Ну?
209

Анна. Одного — усыновить хочет.
Васса ( поднимаясь). Врешь? Пугаешь?
Анна. Так говорит.
Васса. Ну вот... и
—
конец! Зачем работали?
Чем гордились? Нет, нельзя... это
—
нельзя!
Анна. Семен в город переезжать хочет...
Васса. Так... Ну?
Анна. И Павел тоже!..
Васса (грубо). Молчи! Я ему найду место!..
(Тише.) А сама я куда? Куда меня, а?
(И дут возбужденные— Прохор, Семен и Наталья.)
Семен. Наташа! Да перестань...
Прохор. Уймите мне эту дуру!
Наталья. Кроме меня, кто здесь правду ска­
жет?
Семен. Н аташа, ты вспомни — ю! Ну, какое тебе
дело? Плюнь!
Васса. Что у вас такое?
Прохор. Невестушка ваша изволили взбесить­
ся — пожалуйте!
Наталья (Прохору). Вы Пашу в дикого чело­
века сами обратили...
Прохор. Семен, чёртова башка!
Анна. Д ядя, вы здесь самый умный...
Прохор. Я? Меня давно с ума свели... Ты зна­
ешь — он, шельма, ножиком на меня замахнулся, а?
(Вошла Людми ла, села в углу и оттуда неподвижно
смотрит на всех.)
Наталья. Вы во всем виноватый...
Васса. Семен! Есть у тебя власть над женой?
Семен. Будет вам, мамаша! Всё власть да власть,
а и командовать некем...
Наталья. Нет, уж я скажу всё! Вы Людмилу
испортили...
Прохор. Дура ты! Да она — до замужества...
(Заметил Людмилу.) Нет, каково, Анна?
Людмила. Расскажите — что же я сделала до
замужества-то?
210

Васса (строго, тихо). Людка! Молчи... что ты?
Прохор. Идите вы все в болото!
Людмил а. Замахнулись, так бейте!
Прохор (уходя). Подождите же! Я вам на­
ступлю на языки!
Людмила. Струсил... эх!
Васса. Я тебе говорю — молчи!
Людмила. Всё равно, мама! Теперь Павел уз­
нает... всё узнает!
Семен (жене). Идем! Тут другое начинается...
Людмила. Вот Н аталья, она уж не промолчит!
Наталья (уходя). А ты что думаешь? Я правде
не изменница...
Семен. Ты помни — ю! И больше ничего!
Людмила. Ой! Кожу бы всю оставила, только
вырваться... только вырваться!
Васса. Вот, Анна... видишь? Никто ничем не
связан... никто! Схватить и — бежать!
Людмила. Мне хватать нечего... мне не надо
ничего! Жизнь оставьте, ж и зн ь . . .
Павел (идет, лоб у него завязан). М амаша,—
денег мне.
Васса. Еще один...
Людмила (полуплача, полусмеясь). Ах, хорош!
Господи...
Павел (тихо). Мать вы мне? Айна,— скажи ей...
отпустите м еня...
Васса (странно). Я тебе скоро найду место,
Павел.
Анна. Мой совет — отпустите его! Д яд я бог знает
на что способен...
Павел. Н е боюсь я его!
Анна. Вот он прибил П авла...
Павел. Врет!..
А н п а. Паша — человек слабый... но и слабый,
рассердясь, может...
Васса (пристально глядя на нее). Перестань!
Людмил а. Что ты, Анюта, словно подсказы­
ваешь...
Васса. Людмила, уйди! Павел, ты тоже иди...
Я приду К вам! (Они оба уходят, Васса прошлась по
211

комнате, остановилась против дочери,) Ты ЧТО ЭТО
задумала?
Анна (пр ос тодушно) , Я? Что?
Васса. Н е притворяйся! Понимаю. (Снова хо­
дит.) Павел — сын мне, забыла?
Анна (смущена). Не понимаю я . . .
Васса. Врешь. Проста очень ты. Ты думаешь,
коли брат дядю изведет...
Анна. Ч то вы, мамаша! Ф-фу!
Васса. ...тебе выигрыш?
Анна. Да я и...
Васса (угрюмо). Не больно ты умна... нет!
Кто там еще?..
Михаил. Вечер добрый!
Васса. Н у, что?
Михаил. Нехорошо... Дышит тяжко очень.
Васса. Прибрал бы господь скорее!.. П ятая неделя
пошла, как он задыхается. Глаза-то ясные . . . видно, все
понимает... Отмучился бы...
Михаил. Нвхмного осталось, как видится.
Васса (идет). Ты подожди меня тут...
Анна. Плохо у вас живут, Михаил Васильевич!
Михаил. Хуже невозможно-с! Всё спуталось...
всё!
Анна. Чем же это кончится?
Михаил. Не вижу-с .. .
Анна. Трудно мамаше... А дядя Прохор не хочет
помочь, видно...
Михаил (подавленно). Он? ПОМОЧЬ?
Анна. Почему вы так удивились?
Михаил (насмешливо). Т ак -с . . .
Анна. Н ет, все -таки?..
Михаил. Удивление мое просто! Захар Ивано­
вич, батюшка ваш, бывало говорили, что русский чело­
век частенько глупость свою за совесть принимает по
ошибке... (Липа входит.) Тебе чего?
Липа. Анна Захаровна, вас дядюшка просит
к себе.
Анна. Зачем, не знаешь?
Липа. С сердцем у них нехорошо.
Анна (вопросительно, Ми хаилу) . Что?
212

Михаил (успокоительно). Это с ним бывает·
Липа. Удушье...
Михаил (глядя па Липу). Удушье... Олимпиада
ВОТ знает... (Анна быстро уходит, он знаком останав­
ливает Липу.) Ну?
Липа. Что-с?
Михаил. Не знаешь?
Липа. Не согласна.
Михаил. Отчего?
Липа. Не могу. Боюсь.
Михаил. Грешно?
Липа. А нет? Чай, человек это.
Михаил. Так. Сына удушить — не грешно, а
чужого — грешно? Ребенок — не человек?
Липа (злобно). Ребенок! Напомнили-таки! Я его
из жалости...
Михаил (мягче). Смотри, дуреха! Прохор твой
грех знает...
Липа. И вы знаете... значит, и вас — травить?
Михаил. Ты что орешь? Нарочно? Гляди, го ­
лубушка! Я тоже могу невзначай... (Подходит к ней
вплоть.) А ты не ломайся, будет уж! Иди-ка! Вот сей­
час какой случай хороший, ну? Слей из обоих пузырь­
ков побольше и — дай ему! Ведь не яд, лекарство,
пойми! И — с богом, куда хочешь! Помни: не согре­
шишь — не покаешься, не покаешься — не спасешь ­
ся... Иди-ка, иди! Али тебе не дорога свобода? Будешь
жить на своей воле, а? Награду получишь не малую...
Ты — молодая, тебе жить надобно... Не согреша, не
проживешь, Липа... не проживешь!.. Многие... про­
бовали и — не МОГЛИ... (Липа уходит, уступая его
напору; он возвращается, ворча.) Притворяется Т О Ж в ...
дрянь! Ломака... туда же!
Павел (заглядывает). Мать где?
Михаил. К Захару Ивановичу пошли.
Павел. А ты с кем говоришь?
Михаил. Сам с собой...
Павел. Нашел компаньона... тоже!.. Смотри —
он тебя обжулит!
Михаил. Спасибо, что предупредили! Прини­
маю это как награду за службу мою вам.
213

Павел. К ак хочешь прими... хоть как мил остину.
( Исчезает. М иха ил грозит кулаком вслед Павлу, ходит,
заложив р уки sa спину и щелкая пальцами. Идут Васса,
Семен и На та лья.)
Васса (Михаилу, угрюмо). Кончается, кажись,
радетель наш ...
Михаил (опустив голову). А у Прохора Ивано­
вича опять припадок...
Васса (детям). Ну, вы чего ходите тут?
Семен. Д а ведь и вы тоже ходите...
Васса. Говори! Пошли за отцом Егором... Ну,
а ты что, Наталья?
Семен (уходя). Наташ а — ю!..
Васса. Ч то такое? Что он сказал?
Наталья. Так... Не знаю...
Васса. Не знаешь... Иди-ка к себе.
Наталья. Там — боязно.
Васса. Чего?
Наталья. Бо язн о... Слышно, как хрипит...
В а с с а. А ты иди, иди! Бояться нечего... все
смерти обречены... Я старше тебя, да не боюсь вот...
(Наталья тихо уходит, кутаясь в шаль.) Испугалась...
хлеб есть не боишься... Припадок у Прохора, говоришь?
Михаил (тихо). Да-С. . . (Вздрогнул.) Чу? Вот...
Анна (вбегает, испуганно шепчет). Слушайте —
Липа отравила дядю...
Васса. Помер?
Анна. Не знаю... нет.. .
Михаил (мечется). Вот... теперь полицию...
надо полицию...
Васса. Стой! Куда? Анна — не суетись...
Анна. Она там кричит...
Васса. Михайло — сюда ее...
Анна. Доктора надо...
Васса (строго, негромко). Подожди, говорю!
(Вбегает Липа, бросилась к Анне.) Что сделала, ере-
тица?
Липа (бросаясь к ней). Ой, сделала... Это он,
вот он всё...
Васса. Молчать! Первый раз ты лекарство даешь
ему, а? Не знаешь, сколько надо?
214

Липа. Отпустите меня, бога ради!
Васса. Ты знаешь, что за такие ошибки в тюрьме
сидят? Как ты могла ошибиться, а?
Липа (не понимая ничего). Что будет? Ой, что
мне будет?
Михаил. А, д-дура! Позвольте, я ей ...
Васса ( толкая Ли пу в свой каби нет). Цыц! Сиди!
(А нне.) Ну, а ты что, ну? Чего дрожишь, ну? Случилась
ошибка, не то лекарство девушка д ал а... это бывает!
Разве не бывает? Хозяин дома при смерти, суета, де­
вушка одна, с ног сбилась...
Анна (тихонько). Я понимаю...
Васса. Нечего тебе понимать! Твое дело — сто ­
рона, да! Иди к нему, помоги там ...
Наталья (бежит). Идите скорее — дядя Про­
хор...
Анна (невольно). Умер?
Наталья (отшатнувшись). Ой, сестрица, что
вы?
Васса (глядя па IIаталы о) . Что ты в самом деле,
Анна? С чего бы это ему помереть? У него за эту зиму
два припадка было — а жив остался!
Наталья. Ох, испугалась я ... Господи! Сполз
он с кровати... дергается, икает...
Васса. Икает! Эка страсть, глядите-ка! Я вот
после обеда иной раз тоже икаю, а кто этого боится?
Идите-ка к нему...
Наталья. Идемте, сестрица!
(Анна, со страхом оглядываясь па мать, уходит за
Натальей. Васса идет в кабинет, подошла к оцепенев­
шей Липе, толкает ее.)
Васса. Очнись, дьявол!.. Жив он, слышишь?
Жив! Чтоб те розорвало, сгинь!
Михаил (Олимпиаде). Ошибочка эта дорого
встанет...
Васса. Оставь ее!
Липа (падая на колени). Васса Петровна... это
я нарочно сделала... Он научил меня, вот он! Родная
моя, пожалейте...
Васса. Ступай, ступай в свою горницу! Слышала?
215

Липа (вставая). Я не виновата... Господи... ( По-
шатываясь, она уходит. Васса и Михаил смотрят друг
на друга. Михаил виновато опускает голову.)
Васса. Дурак!
Михаил. Значит — неверно...
Васса. И фершал твой — дурак!
Михаил. Неправильно что-то, я говорю...
Васса. Да и я тоже... положилась . .. Ну, что ж
теперь делать будем? Иди сюда! Поговорим начисто.
(Идет в свой кабинет.) Первое — Липка: гляди за ней!
Чтобы не звонила! Понял?
Занав
ес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Столовая. Двер и закрыты. У камина Васса, оде тая в тр аур .
Анна ходит и кур и т . Семен сидит за столом.
Семен (зевая). Чай бы пить, что ли? Пора уж .
Васса. Сорока мипут еще не дошло.
Семен. Ну их, сорок минут! Жизнь — чья?
Моя жизнь! Хочу — сорок минут похерю, хочу — целый
час вычеркну. А ТО — м есяц... (Кладет ноги па стул.)
Васса. Эк тебя, батюшка, корчит.
Семен. Да скучно же! Жена — нездорова... в
карты играть — нельзя . . . Кровь застывает, ей-богу!..
Васса. Сорока дён не прошло со смерти отца,
а ты — на-ко! В карты бы...
Семе н. Сорок дён, сорок минут... извольте радо­
ваться! Наталья тут еще...
Васса. Нервы... Что за нервы? Мне сорок восехмь
лет...
Семен. Опять — сорок!..
Васса. А никогда они у меня не болели...
Анна (бросив окурок в камин). Нервы и у меня
не в порядке... Домище — огромный, гу лкий... шорохи
какие-то . . .
Васса. Крысы. Да Прохоровы голуби.
Анна. Скрип но ночам...
Васса. Значит — сухой дом-от. . .
Анна. Тени ш евелятся.
Васса. А это не иначе как Липа ходит... это уж
она...
Семен. Ну вас, мамаша, не вспоминайте ее...
Васса (задумчиво). Ходит и ходит...
Анна. Вы ведь не верите, что самоубийцы ходят.
217

Васса. Не знаю. Почему мне знать?
Семен. Вот завели волынку! Мамаша только
в целковый верит...
Васса ( безобидно). Бо лв ан ты, Семенушка! Д ля
кого мы с отцом целковые-то копили? Д ля детей будто.
А они — и не стоят целкового-то . . . Ты вот внука здоро­
вого не мог мне родить... молчал бы, нёхотень.
Семен (грубо). Это вы врете!
Анна. Сеня!
Семен. У меня был здоровый ребенок...
Васса. От горничной.
Семен. Ну так что? Был же? А что горничная,
так вы сами меня с нею свели.
Васса. И ребенок родился мертвенький. Вот,
Анна...
Семен (вскочил). Вовсе не мертвый он родился,
а она его сама — она всё Наталье рассказала, нечего
врать! Вы запугали ее чем-то ... и всю жизнь ее ребен­
ком этим пугали... с того она и удавилась... да!
Васса (спокойно). Вот, Анна, слу ш ай...
Анна (возмущенно). Как ты можешь говорить...
такие пакости, Семен? Это — ужас...
Васса. А ты — слушай! Ты — тоже мать, тебе
это годится...
Семен. Напрасно, Анна Захаровна, подлизы­
ваешься ты к матери... не оправдаются расчеты твои,
нет! ( Уходит, сильно хлопнув дверью.)
Васса (усмехаясь). Ишь как!
Анна. А х, мама! Я только теперь понимаю, как
вам трудно должно быть...
Васса. Ничего. Я
—
не обидчива... А ты понимай,
тебе это нужно...
Анна. Иногда мне даже... боязно за вас...
Васса. Не бойся... Зачем?
Анна. И не всё я понимаю...
Васса. Н у, всего-то, чай, и никто не поймет.
Вот в моей головушке разные думы роятся... гудут,
как осы, а — нет им ответа, нет разрешения!.. (Пауза.)
Думала ты, отчего все мужики такие, как будто не от
матерей родились, а отцы одни им начало? Да ... и ты
об этом подумаешь, погоди... Вот я, его, дураково, здо-
218

ровье оберегаючи, любовницу ему в доме разрешила,
а он — этим же грехом моим немалым — мне же в зенки
тычет... А здоровье-то все -таки потерял, подлец...
на селе где-то схватил чего не надо...
Анна (тихонько). Неужели правда, что ребенок...
Васса. Ну, а если правда? Ну-ка? Что надо было
сделать?
Анна. Н-не знаю... я не понимаю
—
зачем?
Васса. Вот и ты осудила меня! А когда до самой
доведется,— так же сделаешь, Анна. Допустишь разве,
чтобы чужая плоть-кровь твоим трудом жила?
Анна. Это — далеко. Не хочу об этом думать.
Васса. Подумаешь, м ил ая... обо всем подума­
ешь!
Анна. Мама! А дядя написал к сыну своему два
письма...
Васса (встрепенулась). О чем? Послал?
Анна. Зовет его сю да...
Васса. К нам? Его? Верно?
Анна (доставая письма). Вот ОНИ, П И С Ь М а ...
Васса. У тебя?.. Ага-а! Не посланы... Погоди!..
Что же, куда ты их?
Анна. Я думаю, их нельзя посылать...
Васса. Так, друг мой! Нельзя! Ни-ни! Ты —
умница! Вот видишь: вот — баба! Не-ет, не псы дом
хранят, МЫ его храним. (Подошла к дочери, положила
руки на плечи ей.) Продай!
Анна. Что вы, мама!
Васса. Сто за оба — хочешь? Сто!
Анна. Возьмите... даже обидно, право...
Васса. Н е обидно, Анна! Я знаю, что обидно —
глупость обидна. Ты — мать, помни... для детей —
ничего не стыдно,— вот что помни! И — не грешно!
Так и знай — не грешно!
Анна. Какая вы... удивительная!
Васса (спрятала письма). Матери — все удиви­
тельные! Великие грешницы, а — и мученицы вели­
кие! Страшен будет им господень суд... а людям —
не покаюсь! Через нас все люди живут — помни! Бого­
родице, матушке моей, всё ск ажу — она поймет! Она
грешных нас жалеет... Не она ли говорила архангелу:
219

«Попроси, помоли сына милого, да велит и мне он по­
мучиться во аду со великими грешники» — вот она!
Анна (улыбаясь ласково). Я приехала — считала
себя умнее вас... лучше... право!
Васса. Ничего, считай! Я вижу... так и надо!
Ошибешься — у кажу... Ничего, дочь!
Анна. Ну, хорошо... подождите! Как же письма?
Он выздоровеет — другие напишет и сам пошлет. А то —
заказными велит мне отправить — где же квитанции?
Васса. Их в конторе много, стареньких. Михай-
ло устроит — и город и фамилию перепишет, и штем­
пеля положит... Ничего, это делалось! Это — пустое!
Когда отец в городе любовницу завел, мы это делывали!
Ты погляди, через кого другого не послал бы Прохор.
Анна. Конечно... я буду!
Васса. За Людкой — смотри! Она — дитя.
Анна. В ссоре они. Д а она мне всё передает.
Васса. Гляди! Если Прохоровы деньги у нас
останутся — тут и твоих детей деньги...
Анна (опуская глаза). Не надо, мама, об этом...
Васса. А ты не финти! Я — в очках, я всё вижу...
Анна. Вы всегда так... прямо очень.
Васса. Ну да! И ты со мной так же...
Анна. Я вас сегодня точно первый день вижу...
Васса. Слушай, я тебе мать! И твоим детям —
м ат ь ... Погоди! Кто-то идет... (Дверь тихо отворяется—
Наталья, слабая, бледная, входит.) Ты ЧТО бродишь,
курица?
Наталья. Сказали — чай пить... а еще и не
накрыто.
Васса. Ну, накрывай... Людмила где?
Наталья. Д ядя позвал.
Васса. Т ак!.. Н у... (Делает Анне знаки глазами,
указывая ей па дверь, та не понимает.) Ты , Анна,ПОДИ
спроси Прохора-то,— может, он с нами чай пить будет?
Анна (уходя). Хорошо.
Васса (следя за На тальей). Лучше тебе?
Наталья. Не спится всё... и сердце тоскует...
Ко мне опять клямзинского приказчика жена прихо­
дила...
Васса. Напрасно трудится.
220

Наталья. Плачет.
Васса. И это напрасно. Слезами — портянку
и ту не вымоешь...
(Дунечка входит, молча кланяется, Наталья перестает
собирать посуду, уступая ей. Васса ходит по комнате,
подняв очки па лоб.)
Наталья (настойчиво). Вы бы простили его...
в память покойника!..
Васса. Покойники в деле не участвуют. И тебе
бы в дела не мешаться...
Наталья (сердито). Чай, жалко мне людей-то!
Васса. Ежели они работать не хотят — жалеть
их нет пользы! Небойсь, когда тебе нянька ленивая
попала — ты ее без жалости прогнала?
Наталья. Тут — ребенок... мое дитя!
Васса. Везде — дети! У меня — тоже ребята...
и работники им нужны хорошие. А ежели я обставлю
их пьяницами да лентяями,— какая же я мать им?
( Анисья, новая горничная, вносит самовар.) Эй, КОСО -
л апая, на пол плещешь!
Анисья (Дунечке). Ключи от кладовой дайте.
ДУнечка (тихо).Иди, иди!Ясама...
( Обе уходят.)
Васса. Хороша девица... здоровая, ловкая. ..
хороша! (Входит Павел; он немного выпивши, садится
за стол.) Ты бы, барин, ноги-то вытирал,— гл яди, как
наследил!
Павел. Ну, так что? И паследил...
Васса. Так! Хорошо!
Анна (кричит в дверь). Мамаша!
Васса. Иду... Что там? (Уходит.)
Наталья (потянув носом). Вином пахнет...
Павел. Пахнет.
Наталья (помолчав). Людмила-то . . .
Павел. Да. Ну?..
Наталья. Помирилась с дядей...
Павел. Знаю.
Наталья. Ой, Паша, жалко мне тебя...
Павел. Ты всех жалеешь... а что толку?
221

Наталья. Похожи мы с тобой...
Павел. И ты кривобокая? Не знал!
Наталья. Судьбой похожи. Оба — умные...
Павел. Ты — умная? И про то не знал...
(Дунечка хотела войти, но, услышав разговор,
спряталась.)
Наталья. Не шути! Матушка меня дурой счи­
тает, к дому я не допущена, хозяину — жена, а живу,
как прислуга... слова моего
—
не слушают...
Павел. А мне наплевать!
Наталья. Как же? Ведь и ты тоже — нет тебе
никакой воли...
Павел (пьянея в тепле). Теперь — кончено!
Теперь — я скоро покажу себя... Поеду в город... в
Москву поеду... везде! Чёрт вас возьми! Дом, и землю,
и всё... Не хочу! Не хочу я ... довольно!
Сем ен (идет, увидел Дунечку, подкрался к ней,
схватил за плечи и орет). A-а, ТЫ ШПИОНИТЬ!
Наталья. Это мать ее научила!
Дунечка. Что вы, батюшки? Где же я...
Семен. Ты чего делал а за дверью?
Павел. Д ай ей по шее... ну! Старая грымза...
Дунечка. Я
—
просто... говорите вы... не по­
мешать бы, думаю... Разве я смею понимать речи ваши?..
Павел. Нет, меня не обманешь!
Семен. Его не обманешь! Он сам подслушивать
мастер!
(Идет Прохор, Анна и Людмила поддерживают его
под руки.)
Прохор. Тпру! Почему скандал?
Наталья. Подслушивала вот...
Людмила. Пустите ее, Семен! Вот у ж любят
мучить людей!
Наталья. А ты — не любишь?
Прохор. Шш... Без драки!
Семен. Надо наказание придумать ей!
Павел. Прищеми ей нос в двери... вот она и не
будет...
Людмила. Тьфу! Гадость!
222

Семен.
Нет, пусть она масла ив лампадки
выпьет...
Павел. Ну, это хоть...
Анна (строго). Оставь ее, Семен! Довольно!
Идите, Дуня.
,„
„
(Дунечка уходит.)
Наталья (Павлу). Вот и еще командирша яви­
лась...
Павел. Это — ненадолго! Всё ненадолго!
Семен. Ты, Анна, что, в самом деле?
Прохор. Опомнился... Тюря!
Павел. А я сегодня ночью двух кошек на голу­
бятню пущу.
Анна. Павел! Не смей раздражать дядю!
Павел. Ты кто такая здесь?
Анна. Старшая сестра...
Прохор. Оставь! Я ему пущу...
Семен. Ты, Анна, напрасно...
Наталья. Вы, сестрица, отрезанный ломоть...
Павел. Пусть ее... ненадолго! Всё — ненадолго!
Семен. Ты свое получила, и — шабаш!
(В дверях Васса и Михаил.)
Прохор (Людмиле). И что только будет здесь
через недельку эдак? Ух!
Людмила. Ничего не будет.
Павел (Прохору). Будет, что я вас — попрошу...
ко всем чертям! Вот что будет!
Прохор. Щенок! Я сам...
А н и а. Дядя! Перестаньте! Павел, если ты будешь
сердить дядю, он может...
Прохор. Не говори ему иро это! Он нарочно
будет!
Анна (Павлу). Это... вредно ему! Он может уме­
реть от припадка, сказал доктор.
Прохор. Ну вот! Ну — зачем ты? Ах...
Людмила. Напрасно, Анюта...
Прохор. Нарочно начнут...
Анна. Вы — не волнуйтесь...
Наталья. Что же это как вы говорите про нас?
Что Паша — злодей? Как вы можете?
223

Прохор (Анне). Ты гляди — как говорит, а?
Хозяйка, а?
Васса (входя). Торопится...
(Все пр ити хли .)
Михаил (Прохору). Доброго здоровья!
Прохор. А, Бисмарк... насморк... ревматизм!
Здравствуй, здравствуй!
(Семен смеется. Павел всё время следит за дядей.)
Васса (садясь). Это ты, Семен, распорядился»
чтобы клямзинского приказчика принять?
Семен. Я . Он хороший парень. А что пьет...
Васса. Это ничего! Да?.. Жена за него просила?
Семен. Наташа тут ни при чем.
Васса. Я
—
о приказчиковой жене.
Людмил а. Проговорился, Сеня!
Павел. А ты — молчи!
Наталья (Людмиле). Нисколько! Я просила
Сешо... да!
Прохор (качая головой). Трудные дни настигли
тебя, Васса! Даже жалко смотреть...
Васса (спокойно). Спасибо. Себя-то пожалей,
не забудь.
Прохор (злорадно). Туго тебе придется, ой-ой!
Ну и народ пошел! Говорят — русский человек мяг­
кий, добрый...
Наталья. Где же здесь злые? Мы вовсе не злые...
Людмила (Анне). Как ты думаешь — не злые?
Анна. Не знаю...
Людмила. По-моему, они правду сказали —
пет здесь злых...
Прохор. Н -ну, положим!..
Людмила (горячась). Нет. Здесь — несчаст­
ные всё... и потому несчастные, что не могут ничего
любить...
Павел. Врешь ты! Я люблю... я!
Семен (жене, подмигивая). Ю!
Людмила. И никто не знает, что — хорошо...
Прохор. Верно! Этого — не знают!
Васса (угрюмо). Ну, а что же хорошо, умница?
224

Михаил (опасливо поглядывая н,а дочь). Мм-да?
Ты — ТОГО...
Людмила. Сад ваш хорош, мамаша! С малых
лет я его люблю и теперь, когда гуляю в нем, вас люблю
за то, что вы украсили землю...
Васса (гордо, Anne). Слышишь? Баба-то ?..
Людмила. Иногда — боязно с вами...
Михаил. Людмила, ты .. .
Васса. Оставь ее...
Людмил а. Не бойся, папа! Взгляну я на сад,
вспомню, как вы в нем, согнувши спину, копаетесь
около яблонь да ягод и цветов... Знаете вы, мама, что
хорошо! Вы — знаете, а кроме вас — никто нв знает
хорошего...
Прохор. Ну, положим...
Семен. Наталья — ю!
Людмила. Да и не узнает. Никогда! Всё хоро­
шее мимо их, другой улицей пройдет, всё...
Наталья. К а ка я пророчица!
Прохор. Чего-то ей хочется?
Семен (ворчит). Она да Анна, обе к матери подла­
живаются... Просить чего собираются, что ли?
Васса. Ты бы хоть про себя, а не вслух думал,
дитятко!
Наталья. Ему бояться некого...
Семе н. Ю!
Васса. Что это у тебя за глупое слово?
Семе н. Ю? Так уж —ю!
Васса. Ой, Семен, Семен!
Прохор. Люда — поговори еще!
Людмила. Не хочется.
Васса. И не надо. Благослови тебя господь хоро­
шими детьми, Людмила.
Людмила (кивая па мужа). От него? Как от него
могут быть хорошие дети!
Наталья (тянет). Н -ну-у . . .
Михаил. Э х... язычок!
П а в е л (хватая чашку). Убью! (Мать толкнула
его под локоть — чашка выпала из его рук.) Вы ЧТО?
За нее? Хорошо... дайте мне мою часть, деньги мои!
Подайте, и будь вы...
8 М. Горький, т, XIII
225

Васса (толкнув его). Цыц!
Павел (захлебываясь словами). Ненавижу всех...
подожгу! Кто вы мпе? (Почти рыдая.) Мать... Ты разве
мать? Дядя? Жена? Брат?.. Что вы для меня?
Васса (угрюмо). А ты для всех?
Павел. Как собаки зайца, травите вы меня —
за что? Дайте мне мое, и я уйду... уйду!
Васса. Ч то же здесь — твое?
Наталья. К ак? Его и Сеиино — всё!
Анна. Вы молчите, Наташа!
Наталья. Отчегоже?
Васса. Мокрица — молчи, сказано тебе!
Наталья (плачет). Сеня! За что же меня...
Анна. Фу, какой ужас...
Людмила. Это ты с непривычки...
Михаил (дочери). Не путайся, прошу тебя!
Прохор (Анне). Меня бы прочь отсюда... не
могу!
Наталья. Что мы — маленькие? Всякий хочет
жить, как ему нравится...
Прохор. Анна, нехорошо мне, кричат...
А н н а (торопливо уходя в комнату мат ери).
Сейчас, дядя... мама!
(Васса идет на ее зов.)
Семен. Вы, мамаша, действительно...
Прохор. Людмила... Ну-ка, помоги мне...
Васса (кричит). Людмила, поди сюда...
Анна (бежит через столовую). Сию минуту, ДЯДЯ...
Видишь, Павел, вот — опять нехорошо дяде...
Павел (орет). Я здесь хозяин... я , кособокий!
Пусть он издохнет... и все вы!
П р о х о р ( побагровел, привстает со стула и
шипит). В -в -в -ах . . . так? Михайло, уведи меня...
убьет он!..
Павел (прыгая перед ним). И убью... ух! Как
дам...
(Общая суматоха. Наталья хочет увести Прохора.
Михаил усаживает его на стул. Семен схватил брата
8а руку и кричит.)
220

Наталья. Паша... оставь . . .
Михаил. Позвольте-с . . . успокойтесь!..
Семен. Пашка — брось! Дядя — уходите! Ма­
маша! Дерутся они!
Павел. Я тебя давно... ты меня . . . раз! (Толкнул
дядю в грудь — Прохор выпрямился и ударил его ногой,
Павел, охнув, присел на пол, а Прохор грузно свалился
на ст ул, Вбегает А нна с лекарством в рук а х, выбежали
из кабинета Васса и Л юдм ила ,— Васса бросается
к сыну, он вертится на полу, держа ногу в ру ка х ,
Л н и а — наклонилась над дядей, Семен — около жены,
Михаил, взяз дочь за руку, что-то шепчет ей, лицо у него
умоляющее,)
Семен (жене). Уйдем скорее...
Васса (Павлу), Чем он тебя?
Анна. Я говорила, П авел...
Наталья. Подожди...
Павел. Отойди, мать...
Анна. Дайте воды...
Михаил. Поняла, да?
Людмила (отцу). Пусти... После скажешь...
Васса (вставая). Горячей воды?
Людмила. Д а, да... на сердце...
Михаил. Это надо сделать там, у него...
Людмила. Д а нет же!..
Анна. Верно! Берите его... Семен, помоги!..
Наталья (зорко следит за всеми). Не тронь,
Сеня!.. Боюсь я, ой!.. Они нарочно Павла натравили...
Куда ты?
(Михаил, Анна, Семен— уносят Прохора,)
Васса. Ты что шипишь?
Наталья. Разве я змея?
Васса. Ты что сказала?
Наталья. П озвольте, мамаша!
Васса. Что позволить? Ну?
Наталья. Мы не прислуги... мы теперь —
хозяева!
Васса (тихо). Вон!
(Семен воротился, Павел встал с пола, волочит ногуу
идет к мат ери , держась за стулья,)
8*
227

Наталья. Не кричите! Сеня — она кричит...
Семен (стараясь говорить внушительно) . Нет,
мамаша, довольно! Мне — двадцать семь лет, ему —
двадцать четыре... против этого не поспоришь! (Мать
приподняла очки на лоб и в упор смотрит на сына.)
Что вы смотрите? Тут как ни смотрите — закон совер­
шеннолетия... сыновья
—
наследники... стало быть...
спора нет!..
Васса (спокойно, Павлу). Иди взгляни, что с дя­
дей...
Павел. Не хочу... Не пойду...
Семен. Да... Уж теперь
как мы желаем!
Васса (вздохнув). Дураком ты родился, Семен!
Семен (вспылил). Обидные ваши слова — оставь ­
те! Я — дурак, а по закону — хозяин! И вы, пожалуй­
ста...
Анна (бежит). Мамаша... дядя, кажется, помер...
( Молчание. Павел сел на стул, спрятав голову за спинку.
Семен, одеревенев, мигает глазами. Наталья прижалась
к нему, вздрагивая. Опустив руки и наклоня голову,
Васса обернулась в передний угол комнаты, беззвучно
шевеля губами. Анна, перебирая на груди пальцами,
смотрит на нее. Испуг па лице Натальи постепенно
сменяется радостью.)
Семен ( шепчет). Вот те раз!
Наталья (тоже шёпотом). Теперь — ты пойми!
Всё наше делается!
Анна (им обоим). Шш... тише!..
Васса (тихо). Ну, Павел, вот, достиг ты конца...
Павел. Я ... не виноват... я
—
выпивши...
Семен. Эх, Пашка! Что , брат?
(Васса и А н на уходят, но А нна остановилась за дверью.)
Наталья (ласково). Паша! Скажи правду —
они тебя не подучили дядю-то ударить?
Павел (устало). Пошла ты... ерунда!
Семен (жене). Что ты сочиняешь тут?
228

Анна (входит). Видишь, Павел, что ты наделал?
Предупреждала я тебя — не тронь, да?
Наталья (подозрительно). Д а-а . . . как будто
подстрекнули вы его, так вышло...
Павел. Я не виноват...
Наталья. Бог рассудит — кто виноват . . . он
знает!
(Идут: Михаил — рука у него обмотана носовым
платком, Л юдмила и Васса. Л юдмила прошла в угол,
села там и тихо плачет.)
Bacca (торжественно). Скончался...
Наталья (мужу, шёпотом). Гляди — рука...
Семен (вздрогнув, громко). Где? Чья рука?
Васса (Наталье). Ты — о чем?
Наталья. Я? Я сказала ему, Семену, что рука
у Михаила Васильевича...
М И X а И Л (почти не скрывая насмешки). Рука-С?
Повредил несколько, задел за ручку двери, когда усоп­
шего несли. А что-с? Мне не больно, если это вас инте­
ресует... совсем не больно... А впрочем — благодарю
покорно за внимание!
Васса. Ну — помолчите все! Людмила — пере­
стань! Павел, как же теперь? Что будем делать? (Голос
у нее дрогнул. Помолчала, шевеля губами.) Ты знаешь —
семья наша не дружная, сор из избы будет вынесен,
и пойдут темные слухи про нас...
Павел. Оставьте меня...
Васса (глуше). Может, и полиция вмешается...
тут — деньги! У дяди в нашем деле до ста тысяч с лиш­
ком...
Семен (жене, шепчет). Ого! Вот так — ю!
Васса. Известно, что он их взять хотел ... Видишь,
как всё запутано... Тебя предупреждали — не тронь,
убьешь... а ты
—
нарочно... Чувствуешь свой грех?
Павел (бормочет). Будет! Не тяните д у шу ...
(Сообразив опасность, испугался, вскочил, смотрит
на всех.) Вы... вы, родные мои... вы
—
не говорите!
Я не хочу... Что же делать, мама? Сеня?
Васса. Мы, конечно, будем стоять за тебя —
пред людьми... А пред богом как ты оправдаешься?
229

И вот я советую тебе, если дело это грешное кончится
хорошо для тебя,— иди в монастырь...
(Все удивлены. Людмила, как слепая, идет к свекрови
и улыбается.)
Наталья (мужу). Ой... это хорошо! Понимаешь?
Павел (растерянно). Я
—
не хочу! Что вы?
Семен, я не хочу!
Васса (тверже). Я дам за тебя хороший вклад,
будешь ты жить там спокойно, безобидно, привыкнешь
богу молиться и помолишься за нас...
Павел (тоскливо). Людмила... рада! Людмила —
пожалей! Гляди, как со мной... (Поражен лицом жены.)
Как р ада... лицо-то! Мамаша — спасибо! Женили вы
меня!
Васса. Ты сам хотел.
Михаил ( тяжело). Д а-с , вы сами!
Васса. Помнишь — зарезаться грозил?
Наталья. Как же! И я помню это...
Васса (грозно). Ты — молчать! ( Мягко, но не­
преклонно.) Так вот, Павел, дай обет, что идешь в мо­
нахи... Так лучше для тебя и для всех... Никто там тебя
не осмеет, не осудит за то, что ты ... некрасив собой.
И я буду знать, что сын мой — в спокойном месте, в по­
чете живет. Так-то . Ну, подумай... до завтра, а завтр а—
скажи согласие твое.
Павел (жене). Погибели моей улыбаешься?
Не забуду я этого!
Людмила. Нет, Павел, я — свободе своей...
( Стоя около Вассы, далеко от мужа, о н а , не сходя с места,
опускается на колени.) Человек же ты! Есть в тебе хоть
капля доброго? Отпусти меня, Павел! Отпусти, Христа
ради! Помяну тебя добром, всегда... К лятву даю —
думать буду о тебе с лаской в сердце... одна я, может,
буду так думать о тебе! Одна, кроме матери твоей!
А с тобой — не могу! Прикоснуться мне к тебе — боль­
но ... особенно после сегодня... Павел!
(Все молчат. Васса сидит, опустив голову, Ан на что-то
шепчет ей на ухо.)
Л ю д м и л а. Паша!.. Голубчик — отпусти же!
230

Павел (вздрогнув). Не надо... не говори так!
Ну... Всё равно... Развод, что ли, там... что ж? Всё
равно, видно...
(Люд мила встала, подошла к нему и, не дотрагиваясь
до него, поцеловала в лоб.)
Павел (отшатнулся). Что ты... как мертвого!
Зачем ты? Дьявол ... Мать, я не пойду в монастырь, ну
тебя... Пусть меня судят... Полиция и всё... врете вы!
Деньги мои чтобы забрать, ага! Дай мне мои деньги,
я уеду... на край земли от вас... никогда вы не услышите
обо мне, никогда! Может — богат буду, а вы — нищие, —
и придете ко мне по мил остину... прогнать вас велю
и в окошко смотреть буду, как вас гонят... Дай мои
деньги... Кончено!
Васса (спокойно). Депег я тебе не дам.
Наталья (беспокойно). Как? Этого — нельзя . . .
Павел. Нет, дашь!
Семен (тихо, ласково). Тут — закон!.. Наслед­
ство, мамаша!
Васса (вздохнув). Наследства вы — лишены . Всё
отказано мне по духовной...
Михаил. Совершенно верно-с . . .
Наталья (мужу, убито). Подделали!
Васса (глядя на нее). В полную и нераздельную
собственность.
Михаил (деловито). Чему свидетелями были?
отец Егор, Антип Степанов Мухоедов, известный вам,
а также помещик Рыжев...
Семен (убито). Мамаша... За что же нас так?
Вы покажите бумагу-то . . . где она, бумага?
Михаил (доставая бумагу). П одлинная — у
нотариуса, копии, числом две — вот они! Для вас...
и для вас...
Павел (отталкивая бумагу). Не надо. Всё
равно... Не верил я в свободу свою... вот
—
и не вышло
ничего... (Задумался.) Ничего и не будет...
(Наталья плачет, закрыв лицо руками .)
Васса (тихо), Что же, Павел?
231

Павел (оглядываясь), Загнали в угол... Ладно...
монахи не в аду, на земле живут... ну, хорошо!..
Михаил (успокоительно), И еще как живут...
Павел (усмехаясь), Прощай, Людмила... да,
ты уж простилась... Ну, из милости — поцелуй еще?
Люды и л а (подходя к нему). Только ты меня
не трогай руками...
Павел. Не надо... Иди прочь! Дьяволы... (Бе­
жит вон,)
Васса (Михаилу), Гляди за ним!.. Скорей...
Михаил (уходя). Заявление о смерти Прохора
Ивановича разрешите сделать?
Васса. Давно пора! Чего ты думал?
Семен (уныло). Значит, мамаша...
Васса (отмахиваясь от пего). Ты — И ДИ , иди!
Ну, тебе ли без матери жить? Да еще с такой дурехой...
Н а т а Л Ь Я (неохотно кланяясь в пояс). Простите,
мамаша, коли я что...
Васса. Ну, ну, пошла, иди! Есть мне охота
сердиться на тебя...
(Семен и Наталья ушли бесшумно, подавленные, Васса
встала и — пошатнулась,)
Анна (поддержав ее). Что вы? Что с вами?
Васса (хрипит). Воды... холодной... сердце
загорелось...
(Люд мила бежит вон,)
Анна. Измучились вы...
Васса (несколько оправилась), У стала... Трудно...
Анна. Как это вы сразу — насчет монастыря...
Просто — чудо!
Васса. Сразу! Годы я думала — куда его ткнуть,
сотни ночей не спала... Чудес — нет для нас... нет их!
Сами должны всё...
Людмила (вбегает). Нате скорее... (Васса пьет
воду,) Господи, в доме покойник, горе... а я
—
ниче­
го не чувствую!.. Мамаша, какая вы для меня вол­
шебная!
Васса (тихо). Рада?
Людмила. С начала буду жить...
232

Васса. Со мной живи. Найди хорошего челове­
к а , — замуж выдам. Ты — найдешь... Детей народи,
а я их внуками сосчитаю... я тебя — люблю... И ты,
Анна, переезжай ко мне, детей вези. Не удались сы­
новья... внуками ЖИТЬ буду... (Прислушивается.)
Сад-то и не пропадет... Забегают в нем детишки ваш и...
ласковые зверики... Чу? Что это? А?
Анна. Ничего не слышно, мама!
Васса. Ничего? Мне послышалось... Дочки мои...
много зла на мне, много греха... хоть и против никудыш­
ных людей, а все-таки . . . жаль их, когда одолеешь...
Вы меня — любйте... немножко! Много и не прошу —
немножко хоть! Человек ведь я... Сына вот... сына
своего... (Вскочила, тревожно.) Кричит, а? Кричит?
Людмила. Да нет же! Что вы?
Анна (ласково). Тихо всё... Успокойтесь...
Васса (устало). Чудится м не... (Помолчав.)
Не знавать мне покоя... не знавать . . . никогда!
(Анна и Людмила, переглянувшись, наклонились к ней —
о н а , сняв очки, смотрит па них, угрюмо усмехаясь.)
Занавес

ФАЛЬШИВАЯ МОНЕТА
СЦЕНЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Яковлев — часовых д е л ма стер, одноглазый.
Полина — жена его .
Наташа — дочь от первой жены.
Клавдия — племянница.
Дуня — соседка, подруга Клавдии.
Б о б о в а — торговка старыми вещами.
Ефимов — м уж К л авдии , агент по распространению швей­
ных машин.
Кемской — судеб ный след ова тел ь.
Глинкин — его письмоводитель.
Стогов.
Лузгин.
Иванов—полицейский.
Большая комната — приемная бар ского дома: ее увеличили за
счет другой комнаты, выломав стену. В левом углу, где был вход
с улицы, устро ено неболь шое помещение д л я магазина часов.
Правее — лестница в два марша,— она ведет в антресоли, где
живут Кемской и Наташа. Под лестницей — дверь в помещение
Яковлевых, направо, в углу — дверь к Ефимовым, ближе к рам­
пе — дверь в кухню. В левой, скошенной вглубь стене — окно
во двор. Рядом с окном — старый буфет. У правой стены — ди­
ван, но на него садятся осторожно. Всё — старое, ветхое. Эта
комната с л у ж ит гостиной, столо вой.

СЦЕНА ПЕРВАЯ
Утро. Ночыо близко был пожар. В комнате беспорядок, мебель
сдвинута с мест, всюду узлы с платьем и бе льем, в окне сл о­
мана рама, стекла выбиты, на подоконнике — горшок с цветком.
Только что кончили пить чай. Среди комнаты, на большом оваль ­
ном столе, погасший самовар, неубранная посуда. Дверь из
комнаты в часовой мага зин открыта, там возитс я, пр ибир ая
товар, Яковлев, человек лет 60-ти, кривой, с лицом ев­
нуха, в жилете, в туфлях. В комнате — Полина разбирает
платье, белье; ей лет под 30, одета в темное, кр асива, двигает ся
легко и бесшумно, каж ется — строгой, д аж е сур овой, смотрит
испод лобь я, но когда откроет гл аза — видно, что она ис пу ган а,
подавлена чем-то . Наташа, сидя у стола, читает га зе ту и
грызет сухари. По лестнице с антресолей сходит Клавдия.
Клавдия. Наташа, ты бы помогла!
Наташа. Подожди, сейчас. И когда они успели
написать столько!
Клавдия. О пожаре?
Наташа. Д а. Удивляюсь.
Клавдия. После удивишься. Лучше помоги-ка .
(Полипе.) Это куда?
Полина. Это — к Наташе, пожалуйста.
Наташа (через газету). Ну, чего вы торопитесь?
Всю ночь не спали, устали...
Клавдия (уходя вверх). Ты что ж е, за всех
собралась отдохнуть?
Наташа (осматривая комнату). «Как хорошо,
что это бывает не каждый день,— подумала курица,
когда повар начал резать ей горло».
Яковлев (из двери магазина). Полина, ТЫ ПО
в идала, где часы из витрины, мраморные?
237

Полина. У вас в руках видела.
Наташа (читает). «Всё яростнее разливалась
огненная река, превращ ая труды рук людских в прах».
Люблю, когда еров много...
Яковлев (входя). Красноречие несчастью не
подобает, тут нужно бы рыдая говорить, а они, пусто­
брехи... Полина, а где ящик с гвоздями?
Полина. Н е знаю.
Яковлев. Мало ты знаешь...
Наташа. Ну, где теперь найти этот ящик!
Яковлев (вынул часы, смотрит). Тут сейчас
человек должен прийти... (Замялся, сморщил лицо.)
Наташа. Человек? Возможно ли это, отец?
К нам придет человек!
Яковлев. А, ну тебя! Всё шуточки... (Идет
в магазин.) Смотри — актрисой будешь...
Наташа. «Аббат исчез, оставив маркизу в не­
доумении». (Взяв кусок хлеба, блюдце и ложку, развя­
зывает банку с вареньем, ест. Полина , стоя на коленях,
смотрит пред собою, шевеля губами.)
Клавдия (с верха). Наташ а, ты опять насып­
лешь крошек в банку, а отец...
Наташа. Проберет мачеху. Т ак и надо. Много­
уважаемая мать моя — вы соизволите рассердиться
когда-нибудь?
Полина (очнувшись). Мне пора обед готовить.
Наташа. Обед — это тривиально. Обеда не
будет, а будет чай с различными вкусными добавле­
ниями, об этом позабочусь я.
Полина. А если отец?..
Наташа. «Здесь приказываю только я , — вели ­
чественно произнесла маркиза».
Полина (уходя с охапкой одежды). Ну, как хо­
чешь.
Клавдия. Она как будто всё больше дичеет, а
ты с ней...
Наташа. Ах, оставь! Еще и ты будешь меня мо­
ралью набивать!
Клавдия. Чего ты взвилась?
Наташа. Надоело! Ходит какая-то бутылка
постного масла... от нее
—
тоска, Чертей не удивишь
238

кротостью. Молодая женщина, недурна, а не умеет
себя поставить...
Клавдия. К ак это — поставить?
Наташа. Так. Тоже и ты, труженица, вышла
замуж за привидение какое-то . . .
Клавдия (усмехаясь). Если мне нравится...
Наташа. Ну, миленькая, вижу я, кто тебе нра­
вится!
(Полипа входит торопливо, потерявшаяся, широко
раскрыв глаза; за нею, в дверях, Стогов, мужчина лет
за 40, острижен ежиком, виски седые, бритый, бе з т/сое,
оде/тг солидно. Говорит, держится спокойно, уверенно,
с оттенком пренебрежения,)
Клавдия. Что вы, Поля?
Полина (бормочет). Вот,— Н аташ а... я не
знаю...
Наташа (прищурясъ), Что такое?
Полина. Вот этот господин... я сейчас спрошу...
(Идет в магазин, спотыкаясь, ка к слепая,)
Стогов (вежливо), С кем я могу говорить отно­
сительно найма квартиры?
Н а т а ш а. Какой квартиры? Мы — не сдаем...
Стогов. Мне сказали, что у часовщика Яков­
лева сдается флигель.
Наташа. Не слыхала, хотя прихожусь часов­
щику дочерью...
Стогов (кланяясь). Очень приятно узнать.
Однако...
Наташа. Вы — погорелец?
Стогов. Н ельзя ли видеть самого господина
Яковлева?
Наташа. Можно. Он — существо видимое. Вы —
приезжий?
(Полина стоит у двери в магазин, наклоня голову,
как бы не смея войти туда,)
Клавдия. Пройдите в магазин — он там . . .
Стогов. Благодарю вас.
( Полина, уступив ему дорогу, отошла в ст орону, встала,
опираясь плечом о стену,)
239

Наташа. Вежлив. Похож на американского
героя.
Клавдия. Как ты можешь так говорить с незна­
комым?
Наташа. Ты, мачеха, чего испугалась, а?
Полина (согнувшись над узлом). Я? Почему?
Голова кружится...
Наташа. Н ет, все-таки?
Полина (словно прип омина я). Я развешиваю
во дворе платье — вдруг он идет... Я не испугалась...
Наташа. Ох, мачеха, ты скоро сама себя бояться
станешь... Ну, ладно: «Оставим это для потомства,—
сказала графиня, выбросив за окно изношенную туф­
лю». Впрочем — такой графини не было. Мачеха, иди,
ставь самовар!
Клавдия
(задумчиво, глядя па П оли ну). Ив
рано ли?
Наташа. Не смущай меня возражениями! Я буду
мыть посуду и вообще — трудиться.
Яковлев (из магазина). Наташ а, не видала ключ
от флигеля?
Иаташа. Нет.
(Стогов в двери магазина. Клавдия и Наташа не видят
его.)
Клавдия (мечтательно). Знаешь, Н ата, Я
всё думаю о фальшивомонетчиках...
Наташа. Да? И что же?
Клавдия. Вот бы познакомиться с человеком,
который делает золотые...
Наташа. Прекрасная мечта!
Клавдия. Или хоть с таким, который сбывает
их...
Наташа. Превосходная идея!..
Клавд ия ( вздохнув, с досадой). Ты всё насме-
хаешься. Удивительно, до чего ты несерьезна! И как
это можно: всегда, надо всем шутить?
Наташа (серьезно). А видите ли: один грешник,
просидев в аду 1913 лет, сказа л соседу: «Здесь вовсе
не так жарко, как мне говорили».
240

Клавдия. Терпеть не могу твои шуточки...
(Из магазина выходят Яковлев и Стогов.)
Яковлев. Полина — ключ от флигеля! Где
Полина?
(Полипа из кухни быстро бежит по лестпи це в антре­
соли. Наташа бесцеремонно разглядывает Стогова. Он
тоже спокойно разглядывает всех. Клавдия всё время
входит и уходит, унося вещи.)
Яковлев. Очень интересно объяснили вы на­
мерения ваши. И верное, должно быть, дело — теперь
многие изобретают...
Стогов. Мы весьма отстали в технике против
иностранцев.
Яковлев. Зато в доброте души — мы впереди
всех народов.
Стогов (усмехаясь едва замет но). Говорят, ЧТО
так...
Дуня (вбегает,— это девица лет 25-ти, жема­
нится, приглядываясь к Стогову, ка рт а ви т) . П ’бДСТавь-
те, всё еще летят иск’ы. Я вынесла на те ’асу батистовое
платье и вд’уг оно заго’елось,— вот какая ды’а.
Я п ’ибежала сказать вам...
Яковлев (внушительно). Искры летят оттого,
что люди роются на пожарище.
Дуня (удивилась). Да?
Яковлев. А вы дум али — отчего?
Дуня. Представьте, я вовсе не думала об этом!
Наташа (уронила на пол блюдце). Ах, несчаст­
ная!
Яковлев. Хозяйка, эх . ..
Полина (с верха). Нет ключа.
Яковлев. К ак же это?..
Клавдия. Идемте, я отопру без ключа!
Яковлев (Стогову). Пожалуйте. Хаос у нас.
(Ведет его к двери в кухню. Навстречу — Ефимов,
в руках его по тяжелой связке книг, он держит их, как
ведра с водою.)
Дуня. Ах, какой ужас был ночью, какое раззоре-
ние!
241

Наташа. Забыла, Дуия, нужно сказать —'аззо е-
ние...
Дуня. Ах, оставь! Что тебе? Ты любишь осмеи­
вать всех, а мне нравится картавить.
Ефимов (опустил книги на пол, отирает пот
с лица). Д ля Натальи Ивановны стеснять людей —
первое удовольствие.
Наташа. «Философия составлял а любимый пред­
мет Агафьи».
Дуня. Это что еще за Агафья?
Наташа. Старушка одна у Льва Толстого,
в «Анне Карениной».
Ефимов. Ваш Толстой мыло считал произведе­
нием искусства.
Наташа. Агафыошка, это не Толстой, а Левин.
Ефимов. Всё равно. У серьезного писателя
и герои не говорят глупостей.
Дуня. Н аташ а,— кто этот господин?
Наташа (отломила ручку чашки). Еще одно
несчастие!
Полина (как во сне спускается с лестницы,
испуганно остановилась). Како е несчастие?
Наташа (показывая ей чашку). К ак трудно тру ­
диться, Поля!
Ефимов (толкая ногой связку книг). Во т, — за
швейную машину энциклопедическим словарем запла­
тили. И то — слава богу,— могли ничего не заплатить,
а машина-то уже в ссудной кассе заложена. Д а...
В других странах невозможно подобное... извращение
фактов, а У на с... (Огорченно махнул рукою, взял книги,
идет к себе.)
Наташа. Ты этого бритого не встречала раньше?
Полина {беспокойно). Где же? Куда я хожу?
Только в церковь...
Дуня (идет за Ефимовым). Интересного мужчину
и в церкви заметишь.
Полина (ходит по комнате, дотрагиваясь до
разных вещей). Ничего я не замечала. Всё это напрасно...
Наташа. Что ты ворчишь?
Бобова (входит с узлом па руке. Женщина
за сорок, говорит певуче, крепкая, бойкая). ЗдравствуЙ-
242

те, дорогие, на долгие года! Страхи-то, ужасти, пожа­
рище-то каков! Я, подобно мыше летучей, всюю но ­
ченьку металась, не знай как! Третий разок посещает
господь городок наш огненною бедой, и раз от р азу всё
погибельней. Растут, видно, грехи-то наши, возра­
стают... Не помочь ли вам в уборке-то, устали, поди-ко?
( Полина, разбирая вещи, часто поглядывает в окно на
двор, прислушивается.)
Наташа. Вот именно — помоги! Умираю от
усталости...
Бобова. Женишка твоего видела сейчас.
Наташа (равнодушно). Где?
Бобова. Сюда идет с Кемским.
( Наташа , составив на поднос чайную посуду, несет ее
в кухню.)
Бобова (Полине). Нет, как ведь господь мило­
стиво оградил вас,— всего на два дома до вашего иссяк
огонь...
Полина (глухо). Сгореть бы и этому...
Бобова. Ну, зачем же? Нас не стены держат,
а глупость да робость наша. Однако неудобный домок,
неудобный! Что это Наташа не уговорит крестного отца
совсем подарить ей рухлядь эту? А то — живете вы под
барским капризом: сегодня — любезны, а завтра —
пошли прочь! А Наташе-то продать бы дом этот, а я бы
покупателя нашла.
(Глинкин входит из магазина. Красивый молодой че­
ловек 22—25 лет. Лицо нахальное. Немного выпивши
или с похмелья. В кожаной кур тке, охотничьих сапогах,
в картузе с дворянской кокардой. В руках — портфель.)
Бобова. Дворянину — почтение! Что это, какой
кожаный сегодня?
Глинкин. Не твое дело. Где Яковлев?
Бобова. У ж очень ты строго спрашиваешь!
Глинкин (Полине). Вы что же не здороваетесь
со мной?
Полина, А вы со мной?
243

Глинкин. Пардон. Я спросил: где Яковлев?
Бобова. А ты кого спросил?
Глинкин. Н е всё равно — кого?
Бобова (Полине). Это куда?
Полина. Дайте мне, это наверх. (Идет.)
Глинкин (ворчит ей вслед). Копченая селедка.
Как живешь, Бобиха?
Бобова. А как привыкла: хиханьки да хаханьки,
доходишки — махоньки, живу — не тужу, всем служу,
а тебе — погожу. Когда должишки-то отдашь мне?
ГЛИНКИН (ходит вокруг стола). Успеешь. (Сует
пальцы в карман жилета, предполагая найти там часы.
Часов нет. Он косится на карман, на пальцы, щелкает
ими. Напевает из Фауста.) «На земле весь род ЛЮД­
СКОЙ...»
Бобова (улыбаясь, следя за ним). Забыл, ЧТО
часики-то у меня в закладе.
Глинкин. Я гадостей не люблю помнить.
Бобова. Свадьба-то у вас — когда?
Глинкин. Это не твое дело. Сехмья — священный
оазис в пустыне жизни, и никто не смеет вторгаться
в недра брака. Да. Для вас, вот таких, брак — люби­
тельский спектакль, а для меня это парадное представ­
ление на сцене императорского театра. Поняла? Нет,
конечно. (Осматривает стены, насвистывая.)
Наташа (вышла, приседает). Виконт!
Глинкин. Здравствуйте. А где ваш отец?
Наташа. Пошел сдавать какому-то господину
квартиру во флигеле. Ну-с?
Глинкин. Странно. Разве во флигеле можно
жить? Куда это вы?
Наташа. За провизией к обеду.
Глинкин. Полезное путешествие. Водки купить
не забудьте.
Наташа. Виконт — я знаю ваши вкусы...
Стогов (входит). Человек должен иметь хо­
зяина...
Яковлев (идя за ним, весело). И надо всеми —
господь! Приятно слышать такие речи в наше время вся­
ческого буйства. Очень приятно... Теперь позвольте
вас познакомить с моими: дочь — Н аталья.
244

Стогов (кланяется, не подавая руки). Петр Ва­
сильевич Стогов.
(Наташа комически важно приседает.)
Глинкин (тоже важно). Тихон Степанов Глин­
кин, юрист.
Наташа. Из пятого класса реального училища.
ГЛИНКИН (окинув ее сердитым взглядом). Л ич­
ный секретарь судебного следователя Кемского.
(Стогов серьезно кланяется, н о в глазах усмешка.)
Наташа. То есть — писарь.
Яковлев. А эта — торгует старинными вещами.
Бобова. Продаю, покупаю, распрекрасную неве­
сту сосватать могу.
Стогов. Выгодно старинными вещами торговать?
Глинкин. Ерунда. Обман. Она сама выдумывает
эти вещ и...
Бобова. Вещь, сударь мой, нельзя выдумать, ее
надо сделать. И без обману нельзя. Все любят обма­
нуты быть, лишь бы хорошо обманули.
Яковлев. А вот —жена...
(Полипа прячет руки за спину, отступив.)
Стогов (кланяется ей). Так вы позвольте мне
смерить там,— нет ли у вас рулетки или аршина?
Яковлев. Полина...
Полина (села на стул). Нет.
Яковлев. Как — нет?
Наташа. Аршин у меня в комнате. (Полина не
двигается.)
Яковлев. Ты слышишь?
Наташа (идет). Я принесу...
Яковлев (жене). Ты — что?
Полина (тихо). Устала...
Яковлев. Ну... все устали!..
Наташа (подавая аршин). Извольте.
Стогов (кланяясь). Благодарю .
Яковлев. Может — помочь вам, а?
Стогов. Нет, не беспокойтесь, я сам . .. (Ушел.)
245

Яковлев. Ну — похоже, что хороший постоя­
лец, видимо, со средствами. Вот я забочусь обо всех,
как лучше, покойнее, а вы...
Наташа. «Аббат, мы это слышали». (Идет в ма­
гази н.)
Яковлев (жене). А ты чего сидишь вороной?
Убирай дом скорее.
(Полина встает.)
Глинкин (иронически). Ха-арош енькое обраще­
ние с женщиной!
Яковлев. Вы, Тихон... эх, грешить не люблю!
(Уходи т в магазин, сердито ворча.)
Г линкин (осматривая степы). И и одного зер­
кала — нельзя даже понять, существуешь ты или нет?
(Идет наверх.)
Бобова (когда Глинкин скрылся). Экой бездель­
ник, экой прохвост, а? А ты, П алагея Петровна, нехо­
роша сегодня,— что это ты?
Полина (идет в кухню). Где же Клавдия?..
Бобова. А она за нафталином побежала. (Под­
ходит к окну, делает внаки, оглядывается.) Тсс...
ТСС...
Стогов (в окне). Н у, что?
Бобова. Ладно ли дело-то?
Стогов. Квартиру снял. Что это за дурак, зять
этот?
Бобова (складывая пальцы в кулак). Т ак, щено­
чек, он у меня в горсти.
Стогов. Никого нет?
Бобова. Позвать ее, что ли?
Стогов (скрываясь). Д а , скорее.
(Бобова идет в кухню, по дороге заглянув в магазин,
Стогов является из двери со двора, почти в ту же мину ту
из кухни вышла Полина, смотрит на него со страхом,
он усмехается.)
Полина (тихо, исп уганн о) . Зачем вы пришли?
Зачем?
240

СТОГОВ (говорит тихо, с легкой усмешкой, труд­
но понять — серьезно или шутя)г Я вчера, на улице,
и тогда, в церкви, сказал, что не отстану, найду,— вот
и нашел.
Полина. Прошу вас — уйдите!
Стогов (усмехаясь). Не надо притворяться, Поля!
Полина. Что вам нужно от меня? Кто вы для
меня?
СТОГОВ (всё так же, с усмешкой). Судьба, ХО­
ЗЯИН твой, влюбленный человек...
Полина. Я вас не знаю, я не хочу...
Стогов. Я
—
ТВОЯ судьба, ТЫ — М ОЯ. (Подходит
ближе к ней, говорит негромко.) Оказалось, ЧТО у меня
есть что-то похожее на совесть, Поля.
Полина. Нет!
Стогов. Есть что-то . . . Может быть, это — от бес­
сонницы, может быть — от скуки. Одним словом — ты
мне нужна, и я пришел за тобой...
Полина. Нет! Не смеешь... не можешь ты! Ты!
Из-за тебя я сидела в тюрьме, меня судили, позорили...
из-за тебя!
Стогов. Но ведь тебя оправдали.
Полина. Молчи!
Стогов. О том, что всем известно? Зачем же?
Я знаю, что ребенок родился мертвым, проклятая
бабка сказала мне. Но — она не вовремя умерла, а я,
как тебе известно... Впрочем, я не оправдываюсь.
Полина. Зачем ты пришел? Зачем?
Стогов. Я сказал — за тобой.
Полина. У меня — муж. Он пожалел меня
тогда же — на суде...
Стогов. Иной раз пожалеть выгодно,
Полина. Третий год я живу...
Стогов. Живешь? Разве?
Полина. Н е смей!
Стогов. Ну, перестань!
Полина. Христом богом прошу — уйди!.. Не мо­
гу я,— ничего не могу...
Стогов (хмурясь, спокойно). Чему быть, того не
миновать...
Полина (прислонясь к двери). Кто ты такой?
247

Стогов (серьезно). П олина, я смотрел, как ты
молилась в церкви, не один раз смотрел. В твои годы
так молятся, когда хотят согрешить, но — боятся.
Я, знаешь, даже испугался за тебя. Пойми — это
верно! Испугался.
Полина. Врешь! Ты вреш ь... Ну, если ты добрый
человек — уйди же! Я прошу.
Стогов (усмехаясь). Грешница ты — в мыслях ,
и — я ведь знаю — очень любишь грех, очень ждешь
его.
Полина. Нет. Неправда!Нехочу!
Стогов. Брось — меня не обманешь. (Почти
с восхищением.) Ты очень сильная женщина, П оля,
ты — настоящая. Как ты согнула себя, ты, такая гор­
дая , а? Я не узнаю тебя... Удивительно это! Но то,
что ты считаешь грехом — не грех, а — обязанность,
это — твой долг. Пойми. Раньше ты ведь знала, что
это твой долг и радость твоя, знала! Это в тебе не могли
убить, не притворяйся. (Громко и деловито.) Так ВОТ,
хозяйка: сейчас же я пришлю плотника. (Шепчет ей.)
Отвечай мне, ну!
Полина. Хорошо. Д а. Прощайте.
(Из двери магазина идет Кемской, человек лет60-тиу весь
неприбранный , одичавший, с неподвижной гримасой па
лице. Одет в парусиновый балахон-пыльник, на голо ве —
выцветшая судейская фуражка, в руках — пара уток.)
Кемской. Кто такое, а?
Стогов. Постоялец. Снял флигель.
Кемской. А . . . Семейный?
Стогов. Одинок.
Кемской. Почему?
Стогов. Холостому удобней.
Кемской. Гм... Может быть. Полина — Тихон
здесь?
Полина (очнувшись). Да.
Кемской. Бросил меня, ушел. Я говорю:
возьми Наташе уток, а он — ушел! Вот утки, Наташе.
Да. (Сел к столу. К Стогову.) Вы — квартиру СНЯЛИ?
Гм... Чем занимаетесь?
248

СТОГОВ (не спеша, двигаясь к двери ма га зи на).
Изобретаю новый сплав.
Кемской. Сплав леса?
Стогов. Металлов.
Кемской. Не понимаю!
Стогов. До свидания. (Ушел.)
Кемской. Полина,— как это он тут?
Полина (тихо). Не знаю, не знаю ...
Кемской (сердится). Что это ходят тут всё, эти,
разные... Тут — Наташа, и вдруг... Какой-то слесарь...
Наташа испугалась пожара?
Полина. Не дитя она.
Кемской. Приготовь ей уток, заж арь ... Помоги
мне снять это.
Бобова (идет из кухни). Я ПОМОГу, ТЫ уж ИДИ,
стряпай, Палагея Петровна.
Кемской. Ага, лиса, ты здесь, а?
Бобова. Несчастье всех в одну ку чу кладет,
миротворец ты наш.
Кемской. Погорела, а?
Бобова. Нет, господь миловал.
Кемской. Какое же у тебя несчастье? Не по­
нимаю. Ты сама несчастье. (Доволен словом, смеется.)
Вот именно,— ты сама
—
несчастье, а?
Бобова. Ну, что это вы говорите, добрячок та­
кой! Я ко всем с добром, а вы меня — колом. А обе-
щаньице-то свое не исполнили?
Кемской. Какое?
Бобова. Подсвечники-то обещали продать мне.
К е м с к о й (отмахиваясь). Пошла, пошла! Под­
свечники! Это — канделябры, да. Это — редкость...
Бобова. И часики каминные обещали...
Кемской (старого). Иди прочь!
(Бобова отошла в угол, тихо роется таму разбирая
вещи. Ее почти не видно.)
Яковлев (входит). Здравствуйте...
Кемской. Здравствуй, да... Вот что, брат-кум,
тут-а . . . эти у тебя, постояльцы всё какие-то . Это, брат,
мне не нравится...
249

Яковлев (разводя руками). Как же быть?
Ведь и мне без людей лучше, да бедность понуждает...
Кемской. Подожди. Я дал дом Наташе, а ты
устраиваешь тут постоялый двор какой-то . Нахлебники,
постояльцы,— это я плохо понимаю. Все-таки это
—
мой дом! Да. Я прихожу,— вдруг — какой-то человек .. .
Потом — этот Ефимов... Надо, брат, быть деликат­
ным.
Яковлев (волнуясь). Однако же войдите в по­
ложение! Улица — глухая, не торговая, магазин ра­
ботает плохо. Н а старом месте, на ю ру,— было лучше,
а здесь — я потерял,— кто сюда пойдет?
Кемской. Ну, это — я не знаю. Я сделал, что
мог: пристроил тебе лавочку, испортил фасад дома и
так далее... Но — постоялый двор я осуждаю. Ефимов
и всё это — мне не нравится. Я, брат, старик...
Яковлев (глухо,
нервно
шевеля
па льц ами) .
Я тоже не молоденький.
Кемской. Ну да! Я пойду к себе, скажи, чтобы
мне дали мыться.
Яковлев (глядя в дверь магазина). Иванов идет.
Кемской (с лестницы). К письмоводителю.
Яковлев (гроз ит вслед ему кулаком, Бобовой)9
Слышала, а? Каково?
Бобова. Что уж тут! Эхе-хе . . .
Яковлев (идя в кухню). Да, вот и живи... Иди,
неси ему воду-то . . .
Бобова. Ладно, сейчас.
И в а н о в ( околоточный, веселый, бойкий франт).
Эй, Бобиха, погоди!
Бобова (у двери кухни , подмигивая на лестницу),
Шш...
А что?
Кемской.
Ты что тут делаешь?
Помогаю в уборке.
Куда это нахлебник твой выехал?
А — дай бог память...
В Сморгонь?
Что ты, милый, такого места и нет
Иванов.
Бобова.
Иванов.
Бобова.
Иванов.
Бобова.
Иванов.
Бобова,
на земле!
250

Иванов. Н у, я лучше тебя знаю, что есть и чего
нет! А скоро я тебя поймаю, милая дама!
Бобова. Ах, гонитель ты мой, Нерон жестокой,—
и за что ты меня поймаешь?
Иванов. А
—
за шиворот. Не держи воров,
не скупай краденого.
Бобова. Да я всё покупаю, слона приведут,
так я и слона.
Иванов. Ладно. Точи зубы-то . Слушай,— на -ко
вот, пересунь. (Подает ей записку.) Понимаешь, кому?
Бобова. Ну, Клавдии...
Иванов. Шш! Не Клавдии, а Дуне.
Бобова. Уж и в эту сторону метнуло?..
Иванов. Если ты мне это дело наладишь...
Кемской (с верха). Что же воды?
Бобова (бежит). Сейчас, родимый.
Иванов. Н айди мне письмоводителя. (Подошел
к окну, вынул из кармана письмо, улыбаясь, читает.
Из двери па пего смотрит Ефимов. Из комнаты Наташи
вышел Глин кин, увидав околоточного — сморщился, хо­
чет уйти обратно. Иванову обернувшись, прячет пись­
мо.) Примите два пакета.
ГЛИНКИН ( подошел, взял пакеты, взвесил на
руке). Это ЧТО?
Иванов. Не знаю. Мое дело — сдать, ваше —
принять да расписаться.
Глинкин. Прошу не указывать мне моих обя­
занностей.
Иванов. Ах, извините!
ГЛИНКИН. Да-С. (Расписываясь в книге.) Мо­
жете ИДТИ.
Иванов. Благодарю за разрешение.
Глинкин. Что-с?
Иванов. Скоро и вам лично повесточку вручу.
Глинкин. Опять? За что?
Иванов. Буйство в общественном месте.
Глинкин. Это — не буйство, а протест против
засил ия инородцев!
Иванов (даже удивился). Это — Кознов, И ван
Лукич — инородец?
Глинкин. Я лучше вас знаю, кто — кто!
251

Иванов. Проницательный вы человек!
Ефимов (входит. Рука подвязана). Н -ну, Я ду­
мал, обед готов, а тут еще — Содом и Гоморра...
Иванов. Что это?
Ефимов. Порезал.
Иванов (Ефимову). Вечером — в «Порт-Артуре».
Ефимов (показывая руку). Какой же я игрок?
Иванов. Д о свидания, благороднейший госпо­
дин Глинкин. (Ефимову.) Н у, до вечера, скучный гос­
подин.
Ефимов (вздыхая). Трудно быть веселым, имея
фамилию — Ефимов.
Иванов. Ая вот Иванов, однако — не скучаю.
Нисколько даже.
(Глинкин пожимает плечами.)
н а Т а Ш а (с покупками, в дверях магазина).
Здравствуйте, Пинкертон!
Иванов ( щелкая каблуками). Позвольте помочь?
Наташа. Не трудитесь. У нас домашних кава­
леров в избытке заквашено. Вы с чем?
Иванов. С бумагами. А сейчас — к соседу ва­
шему. Д о свидания!
Глинкин. Удивляюсь, как вы можете фамиль­
ярничать с этим...
IIаташа. Ах, вмоих жилах течет рыжая, пле­
бейская кро вь. Крестный здесь? (Идет наверх.) Ска­
жите Поле, что можно накрывать стол.
Глинкин. Ефимов, ступайте, скажите.
Ефимов (обиженно). Вы, сударь мой, тише
командуйте! Я человек неожиданный, никто не знает,
на что я способен.
Глинкин. Я не командую... Скучно, чёрт возь­
ми! Вот и пожар был, а скучно...
Ефимов (миролюбиво и уныло). Вам жал овать ­
ся не на что. У вас все-таки фамилия оригинальная:
Глинкин. Глинку напоминает, оперу «Жизнь за царя».
А вот если Ефимов, так уж это безнадежно...
Глинкин (с достоинством). Г Л И Н К И Н
—
ЭТО
руссофизм,— понимаете? Моя фамилия — де Глинкэн,
мой дед был француз, дворянин. А Глинкин — это
252

переделка на русский лад, руссофизм... то есть рус-
сизм...
Ефимов (вздохнув). Хотя бы и так — все -таки
хорошо. Но — у ж если Ефимов, так что же? Вы можете
представить себе — монумент Ефимову? Если поставить
такой монумент на площади — так по ней никто ходить
не будет...
Глинкин. Возможно — не будут! Фигура у вас...
Ефимов. Тут не в фигуре суть. Многие люди
не обладали фигурой, а монументы им все-таки постав ­
лены.
Глинкин. Впрочем, я не совсем понимаю ваш у
идею...
Ефимов (задумчиво). Идея — простая. Все ве­
ликие люди носили соответственные фамилии: Аристо­
тель, Эмиль Зола, Степан Разин. А если сказать: ве­
ликий человек — Ефимов — никто этому не поверит...
Бобова (идет из кухни). Н аташа пришла?
ГЛИНКИН (кивая на пакеты). ВИДИШЬ...
Ефимов. Бобиха,— жену мою не видала?
Бобова (ставит стулья к столу). А ВОН, ПОГЛЯ -
дите, на дворе-то . . .,То есть до чего благочестивей; наш,
боголиз кривой, Палагею заел — даже глядеть обидно!
Ефимов (у окна). С кем это она там?
Бобова. Только и твердит: я тебя с земли под­
нял, я тебя из грязи вынул!
Глинкин. Это мне не интересно...
Бобова. Эка важность — поднял! Эдакую-то
бабочку да не поднять! Всяк бы поднял да снова поло­
жил, дело — дешевое, а удовольствие большое,— да!
(Ефимов быстро идет в кухню.)
Глинкин (Бобовой, тихо). Ревнив, чёрт!
Бобова. Без ревности — любовь,.как без соли —
хлеб.
Глинкин (идя за Ефимовым). Бобиха, скажи,
чтоб скорее, собирали обедать!
Бобова (про себя). Поспеешь, Дроздова голова.
Полина (с тарелками). Господи, как тут всё
нехорошо...
Бобова. Кому прибрать? У вас все — баре.
253

Полина (равзвертывая пакеты) . Ты В судьбу
веришь?
Бобова. А как же?
Полина. Ив бога веришь?
Бобова. Ив бога. Что это ты, матушка, спра­
шиваешь как?
Полина. А кто сильнее: судьба или бог?
Бобова. Ну, уж этого я не знаю... Уж чего не
знаю — так не знаю . . . Этого, поди-ка, и боголюбивый
муженек твой не знает, одноглазый чёрт! Ох, Поля,
Поля, тяжела твоя доля...
Полина. Значит — заслужила такую.
Бобова. А ты — полно! Согрешив на грош,
на рубль каешься.... Ой, ой, утки-то, утки... (Бежит
в кух ню, в двери сталкивается с Яковлевым.)
Яковлев. Что ты, — слепая?
Бобова. Ох, прости...
Яковлев. Демоны... (Идет в магазин.)
Полина. Подожди минуту.
Яковлев. Чего такое?
Полина. Напрасно ты сдал флигель.
Яковлев (приостановясь). Это — твое дело?
Полина (твердо). Мое!
Яковлев (удивлен). Чего?
Полина. Это человек нехороший.
Яковлев. А тебе какое дело, а?
Полина (волнуясь). Ты — добрый... ты поймешь,
ведь я — молчу! Я всегда молчу! Ведь уж если я го­
ворю — значит...
Яковлев (строго). Значит, — я с тобой должен
серьезно поговорить! Я И поговорю! (Быстро идет
в магазин.)
П о л и н а (оглядывается вокруг, почти с ужасом,
шепчет). А х ... ну, хорошо... ну — всё равно...
Клавди я (вбегает со двора, встревожена). Поля,
милая! Мой-то накрыл было меня с Ивановым,— слу­
шай-ка, сходи к Дуне — пусть она скажет, что я с ней
говорила через забор,— сбегай, милая... Что ты ка­
кая? Дурно, что ли ,— что ты?..
Полина (как в бреду). Клава, ну — скажи
правду; ведь меня можно пожалеть, выслушать? Ведь
254

я всё молчу, я уже третий год молчу, вся живу, спрятав­
шись в сердце своем,— вся в своем сердце...
Клавдия (беспокойно). Поля, что ты говоришь?
Нездоровится тебе?
Полина (тихо, горячо). Подожди,— ну, хо ­
рошо: если даже я грешница, если я тяжело согре­
шила...
Клавдия. Э, что вспомнила...
Полина. Нет, подожди! За грех мой — меня
напугали, меня мучили,— господи, как мучили... А в
чем я грешна? Разве несчастие — грех? Ведь я же не
собака, водь меня нельзя звать, как со баку ,— свист ­
нул кто-то, и я должна бежать к ному, если он свист­
нул мне,— ведь я же человек, я...
Клавдия (оглядываясь). Ах, да послала бы ты
к чёрту своего кривого! Что мне делать? Сейчас придет
мой,— Полинька, сбегай к Дуне-то! Скорей...
Полина. Зачем?
Клавдия. Ах, боже мой, ты ничего пе можешь
понять...
Полина. Не могу.
Е ф и м о в (идет из магазина, тягуче говорит).
А вы, сударыня, опять начали беседы ваши сквозь
забор?
Клавдия. А тебе опять мерещится?
Ефимов. Ты с кем говорила?
Полина (приб ира я па столе, машинально го-
ворит). С Дуней говорила она...
Ефимов (смотрит на нее). Я Спрошу Дуню!
Клавдия. Спроси.
(Полина вдруг тихонько засмеялась.)
Ефимов. Это над чем же вы?
Полина (почти со слезами, тоскливо). Н ад
собой, право — над собой.
Ефимов. Что же такое смешное в себе нашли вы?
Не вижу я ничего веселого!
Клавдия. При тебе и с горя засмеешься.
Бобова (вовет из кухни). Поля, К л ав а...
(Обе ушли. Глинкин сносит с верха зеркало в позоло­
ченной старой раме, ставит на пол у лестницы.)
255

Ефимов (рассматривая себя, вздыхает). Дрянь
зеркало.
Глинкин (поправляя галстух). Д л я МвСТНОГО
населения вполне годится.
Ефимов. Дрянь. Человеку надо видеть себя
в сиянии всех качеств, а тут — пятно .
Глинкин. Тыиестьпятно.Кляксанастранице
истории культуры.
Ефимов (отходя). Любишь ты критические сло­
ва. А по-моему,— критик — просто человек дурного
характера.
Глинкин (идет в магазин). МНОГО ТЫ пони­
маешь.
Ефимов. А кто же повесит зеркало? (Ворчит.)
История... На кой чёрт она мне, история? Дурак...
( Ефимов, нахмурясь грозно, смотрит вслед ему, потом
берет со стола ножницы и наносит ими колющие удары
в воздух. В двери магазина стоит Лузгин , чисто и скром­
но одетый человек лет за сорок, в котелке, сдвину том на
затылок, с портфелем под мышкой. Стоит, склонив
голову на плечо, и смотрит на Ефимова с улыбкой.
У него лицо и взгляд человека ненормального.)
Ефимов (нанося удары, бормочет). А
— ВОТ...
и вот!.. И напишут в газетах, а ты не прочитаешь...
Лузгин ( шагнув в комнату). Гимнастика? (Де­
лает правой рукой , с котелком в ней, нелепейшее дви­
жение.) Здравствуйте! Часовых дел мастер?
Ефимов (сердито). Нет еще.
Лузгин. Я хотел бы часы починить.
Ефимов. Чините.
Лузгин. То есть отдать их починить.
Ефимов. Отдайте.
Лузгин. А
—
кому?
Ефимов. Хоть трубочисту, мне всё равно...
(Лузгин идет к нему, тихонько посмеиваясь и немного
подпрыгивая. Он так забавен, что Ефимову сначала от­
ступавший от него, остановился, ухмыляясь. Лузгин
смеется громче, бросает портфель на стол. Ефимов
тоже начинает смеяться.)
256

Ефимов (сквозь смех). Да вы — кто такой?
Л у з г и и (так же, взвизгивая). Человек... Смешно?
(Оба хохочут.)
Ефимов. Ой, чёрт...
тесь?
(Наташа на
Чем... чем.
лест нице.)
вы занимае-
Л у з г и н. Ищу наследников к выморочному иму­
ществу...
Ефимов (серьезнее). Чье имущество?
Л у з г и н (подмигивая). Нельзя сказать. Я скажу,
авы—вотвы
—
и закричите: я — наследник! И толк­
нете меня на ложный путь...
(Наташа сходит с лестницы, вопросительно осматри­
вает Лузгина, он почтительно и низко кланяется ей.)
Ефимов (улыбаясь). Желает часы починить:
где отец?
Наташа. Не знаю. (Лузгину.) О каком это на­
следстве говорите вы?
Лузгин (ласково). Интересно? Бо-ольшое на ­
следство! Владелец — помер, а наследники — неизвест ­
ны! Второй год ищу.
Наташа. И что же? Они здесь, в нашем городе?
Лузгин. Как будто... как если бы...
Наташа. Вдруг это — я , а?
Лузгин (кланяясь). Был бы рад... был бы очень
рад!..
Наташа. Т ак что же? Сделайте меня наследни­
цей, а? Вы садитесь... Сделайте — ведь вам всё рав­
но, да?
Лузгин. Решительно всё равно! (Садится, по­
смеиваясь.)
Ефимов (смеясь). Чёрт знает что! Чудак вы...
(Клавдия входит из ку хн и, торопливо накрывает стол,
посматривая на Лузгина. Яковлев — тоже из кухни.)
Е ф и м о в. Что ж вы уходите, не запирая магазин?
Яковлев. А какой дурак зайдет в него?
Лузгин (вставая). Вот я зашел.
9 м. Горький, т. XIII
257

Яковлев (смущен). Извините... Живем в таком
глухом углу. Вы?..
Лузгин. Ябычасыпочинитьхотел...
Яковлев. Можно. Пожалуйте в магазин.
Наташа. А потом — расскажите мне о наслед­
стве — хорошо? Большое наследство, да?
Л У 3 Г И н. Невыносимо большое! (Идет за Яков­
левым, оглядываясь, подмигивая Наташе. Она, Ефимов
и Клавдия смотрят вслед ему.)
Клавдия. Что это такое? Какое наследство?
Наташа. Странно... Зови крестного обедать.
Ефимов (озабоченно). Н асл едники могут быть...
если действительно существует имущество...
Клавдия (взбегая по лестнице). Неприятный
какой...
( Полина из кухн и, затем с верха спускается Кемской,
за ним Клавдия и Глинкин.)
Наташа. Чувствую, что наследница — это я .
Можете поздравлять...
Ефимов. Гм... Ведь И Я ... человек . .. (Вспомнил
Лузгина, смеется.)
Л у 3 Г И Н (выбегает из магазина, схватив Ефимова
под руку, тащит его к авансцене). А не ЗЭХОДИЛ К вам
такой... похожий на меня? Нет?
Ефимов (усмехаясь). Нет.
Лузгин. Нет?
Занавес

СЦЕНА ВТОРАЯ
Вечер. В комнате скуч но прибрано: она приняла неж ил ой, пс-
уютпый вид. Из открытой двери магазина слышно торопливое
разнозвуч ное тиканье ча со в. Шум,— запирают д вер ь с улицы.
Выходит из магазина — Стогов, с папиросой в зу ба х , Яков­
лев, в руке ключи,— взволнован, суетлив, оглядывается,
говорит негромко.
Яковлев. Никого. Никого нет. Жена с племян­
ницей в церковь пошли, дочь с крестным — гулять.
(Стогов бесшумно ходит, молчит. Яковлеву вопроси­
тельно, тревожно.) Так — как же , а?
Стогов (небрежно). Решайте.
Яковлев. Опасное дело...
Стогов (так же). Опасное.
Яковлев. А работа — отличная!
Стогов. Отличная работа.
Яковлев. Дайте еще раз взгляну.
( Стогов, не останавливаясь, бросил на стол золотую
монету.)
Яковлев (разглядывает монету в лупу, руки
трясутся). Вот оно — желтенькое . . . Имя ему — зо-
ло-то. Три удара — слово. Добро и зло в нем... и сча­
стье... а? Всё зависит от того, как взять? Ведь если
подумать...
Стогов. Жизнь — коротка, думать не стоит.
Я к о в л е в (мечтает). Кума моего, Кемского, я
бы — в шею ... Зятя нареченного, навязанного им ,—
в шею...
Стогов (усмехаясь). Д очь обеспечите.
Яковлев.С деньгами много добра можно сделать.
9*
259

Стогов. Граммофон купить можно. Автомобиль...
( П озевывает.)
Яковлев. Я бы дрозда певчего купил, тут один
парикмахер дрозда продает. (Вздохнул.) Замечатель­
ный дрозд — два года любуюсь им. Сказочная птица!
(Положил монету на стол.) Да ... НО ЛЮДвЙ обманы-
вать — грех.
Стогов (равнодушно). Дело — ваше. Я предло­
жил, а уговаривать не стану.
Яковлев. Грех...
Стогов. Все люди грешат, только вы хотите быть
праведником. Скучно будет вам, одиноко будет.
Я к о в л е в (снова взял монету, взвешивает ее па
ладони. Пристально смотрит па С тогова). Н - д а . . .
Шутите вы... Непонятно вы шутите. И как это вы сразу
начали говорить со мной о таком деле?
Стогов (остановился, спокойно). Д а ведь когда-
нибудь, с кем-нибудь надо же было мне начать этот
разговор.Вот я вижу,— человек вы
—
бедный, живется
вам трудно,— ну и начал...
Яковлев. И
—
не боитесь?
Стогов. Чего же?
Яковлев (тихо). А вдруг я полиции объявлю?
Стогов. Вы? Зачем же?
Яковлев. Ф абрикантов этого товара здесь давно
ищут.
СтОГОВ. Д а ? (Подошел вплоть к Яковлеву.) Ч т о
же вы скажете полиции? Свидетелей беседе нашей —
нет. А золото, может быть, настоящее.
Яковлев (подскочив на стуле). То есть... как?
Как же это — настоящее? Позвольте — зачем же тог ­
да?.. Удивляюсь я...
Стогов. Удивляться — занятие пустое...
Яковлев.
Но если монета настоящая, тогда,
значит?..
Стогов. Что же тогда?
Яковлев (сел). Вы *— вроде дьявола!
Стогов (вздохнув1 усмехаясь). Э, нет, куда мне...
Яковлев. А ... а вы
—
не агент полиции?
СТОГОВ (отходя от него). С Вам и ГОВОРИТЬ бвСПО-
лезно. (Идет к двери в кухню.)
200

Яковлев (тревожно)и Подождите, постойте...
О господи!.. Послушайте,— ведь мне хочется правду
знать! Как же дело делать, не зная правды? Правда —
нужна?
(Стогов смотрит па пего вопросительно, молчит,)
Яковлев (жалобно). И . . . и потом: ведь если б
господь не допускал греха, так люди не грешили бы?
Не грешили бы, а?
Стогов (грубовато). Этого я не знаю. А знаю вот
что: вы Кирова помните?
Яковлев (испуган). Я? Позвольте! Какого?
Кто это?
Стогов. Лицо известное. Музей в Нижнем Н о в­
городе обворовал, старинные монеты — помните? Он
у Бобовой на квартире ж и л , — забыли? А Бобова краде­
ное принимает, это вы должны знать, вы же сами под­
делываете д ля нее старинные вещи.
Я к о в л е в ( растерялся, испуган, усмехается, по­
тирает руки). О -о . . . да, вот как? Значит, вы действи­
тельно?.. Ага! Зачем же эта игра со мной? Вы бы прямо
сказали... если Киров — приятель вам? Приятель.
Или вы?.. Вы агент? Зачем игра эта?
Стогов (закуривая новую папиросу) . Надо испы­
тать человека... Дело серьезное.
Яковлев. Ну что ж? Значит я — в руках у вас?
Стогов. И любопытно видеть, как человек, пр и­
жатый в угол, извивается, изгибается...
Яковлев. Я согрешил один раз...
Стогов. Мне всё равно — один или одиннадцать.
(Он сел к столу и, незаметно для себя, засунул локтем
монету под кружок из клеенки, на котором стоит
ла мп а.)
Яковлев. Я на грех шел для других, для доче­
ри... На худое ради хорошего... Господь тоже добр...
Он меня не накажет.
Стогов. За что же наказывать вас, если вы гре­
шите ради других?
Яковлев. Шутите вы!
Стогов. Нет. Я шутить не умею. (Идет к двери
в кухню.)
201

Яковлев (за ним). Позвольте... как же мы ре­
шили? Кто же вы будете? Ведь нельзя же так... погово ­
рили — а конца нет...
(Ушли. С лестницы идет Глинкин , — в руках бумаги.
Подошел к столу, бросил бумаги , вынул папиросу. Бор ­
мочет: ХамСТВО... Хам ы. Не глядя, ищет па столе
спичек, нащупал мон ету, зз ял ее , делает такой жест,
как бы вставил монокль в глаз, развалился на стуле, еы-
тяпув ноги, осматривает монету. Странно... Г м ...
Очень странно... Прячет монету в карман. Снова вы­
нул, улыбаясь, разглядывает: Замечательно! # з двери
в кухню: Лузгин и Ефимов. Глин кин, как бы поправляя
па пиросу, торопливо сунул монету в рот.)
Лузгин ^как бы поддразнивая). А дети-то, де­
ти — тоже Ефимовы будут,— Ефимовы...
Ефимов (решительно). Д етей — не надо!
Лузгин. У -у -у
—
не надо?
Ефимов. Если все мои предки ничем в жизни
не отличились, не могли себя поставить заметно и меня
сделали, так сказать , невидимым, то я, человек рас­
суждающий, протестую против своей пустой природы
и, не ж елая распространять ее далее, обязан не родить
детей.
Г л и н к и н. Вы точно прошение читаете!
Лузгин. Т ак-так -так . . . Не родить?
Глинкин. Д а, незначительные люди —
- лишние.
Е ф и м о в. И вообще человек — вещь ненужная!
Лузгин (серьезно). А кому же наследство? А?
Наследство-то кому?
Ефимов (озабоченно смотрит на пего). Не ве­
рится в наследство. Что же — наследники — нахо ­
дятся?
Лузгин. Ищу. День и ночь всё ищу, всё думаю.
Глинкин. Н е забудьте, что мои предки были
англичане, Гленквэн. Возможно, что один из них пере­
селился в Америку и там...
Ефимов (искоса взглянув па Гли н кин а). Врете
вы! Англичане — французы — не верю...
Глинкин. Не смеете не верить! (Лузгипу.)
Наследство — в деньгах или в земле?
262

Лузгин. Вземле,вземле!И—вденьгах,да,да!
И в деньгах. Шш! Молчок! Наследство — вот! (Смеется,
сделав руками широкий круг,)
Ефимов. Неубедительно.
Глинки н. Сыграем в преферанс?
Ефимов. Четвертого нет.
Глинкин. С болваном.
Ефимов. Кемской прогонит.
Глинкин. В кухне.
Ефимов. Это можно.
(Пока они говорят, Лузгин , осматривая ком нату, уви­
дал в зеркале свое отражение. Это испугало его, он отско­
чил, прижав портфель свой ко груди. Но, всмотревшись
в отражение, тихонько засмеялся, погрозил ему пальцем,)
Глинкин (Лузгину), В преферанс — хотите?
Лузгин. Я?Хочу.
Глин к и н. Только четвертого нет.
Лу3ГИ H (показывая взеркало),А —вот!ВотОн!
Глинкин. Ну, это не остроумно.
Л у з г и н (Глинкину), Вы — честный?
Глинкин (гордо). Что за вопрос!
Л у з г и н (тише). Тут не был эдакий... похожий
на меня, а?
Глинкин. Не видал. Д а разве есть такой?
Л у з г и н (подмигивая), Есть — один...
Глинкин (усмехаясь). Трудно быть похожим на
вас!
Лузгин. Очень!Оченьтрудно!Ноон—умеет.
Он — может!
Ефимов. Кто?
Лузгин. Есть такой.
Ефимов (серьезно смотрит в зеркало, потом на
Лузгина), Продолжая разговор, скажу: каждая икринка
хочет быть рыбой...
Л у з г и н (внимательно). Икринка — рыбой?
Верно!
Ефимов. И даже не просто рыбой, а — щукой.
Л у з г и н (восторженно), Верно! От этого и всё
так о е... (Разбалтывает руками воздух,)
2G3

Глинкип (пренебрежительно).Это — чепуха —
и всем известно.
Л у з г и н (толкнув его локтем). Чепуха? А зачем
необыкновенный галстучек носите? А? Галстучек-то
—
зачем? (Отошел к окну. Дуня и Клавдия вбегают. Клав­
дия, увидав мужа, сделала грима су , шепчет на ухо под­
руге. Ефимов, надув щеки, смотрит на о/сену. Лузгин , ог­
лядываясь, идет в кухню. Глинкин — за ним, но остано­
вился.)
Дуня. Здравствуйте, господа! Вп’очем, я всех
видела, кроме искателя наследников. Нашли?
(Лузгин тихонько смеется.)
Ефимов (жене). Весело было в церкви?
Глинкин. Сколько тысяч метров показывали?
Клавдия. Н у да, была в кинематографе! Н у,
что еще скажешь?
Ефимов. Ты ко всенощной по ш ла...
Дуня. А я ее утащила с собой...
(Лузгин озабоченно разглядывает всех, считает на
пальцах.)
Глинки и. Ну, идемте играть! Дуняша — в пре­
феранс хотите?
Дуня. Очень. Мне в картах — везет .
(Все идут в кухто. Клавдия, взяв с буфета самовар, —
за ними. Из кухни идет Полина.)
Клавдия. Откуда? Всенощная давно кончилась.
Полина. Гуляла.
Клавдия. Ты? Это новость!
Полина. Муж дома?
Клавдия. Во флигеле У постояльца. (Ушла. По­
липа, медленно перейдя комнату, остановилась у окна
около буфета. Ее не видно с лестницы. Клавдия вошла,
вынимает из буфета чайную посуду.)
Полина. Ты сердита?
Клавдия. Муж... Уксус проклятый. Ох, как вы
все надоели мне! Ходят, как ограбленные... На тебя
тошно смотреть.

Полина. Мне, Клава, плохо, тяжело мне, груст­
но...
Клавдия. Всем не весело, а — веселятся!
Полина. Ты думаешь, не улыбнулась бы я?
Если б было чему!
Клавдия. Кому, а — не чему.
Полина. Ах, как улыбнулась бы! Всей душой...
Господи!
Клавдия (передразнивает). Господи! И у И
улыбнись какому-нибудь веселому мужчине.
Полина. Кроме этого — ничего нет дл я нас?
Клавдия. Кроме — чего? Конечно — нет ниче ­
го, кроме мужчины.
Полина. В прятки играть, дрожать от страха?
Клавдия (гневно). И
—
подрожи! В прятки!
Скажите, какая праведная! У меня, матушка, муж
двуглазый, да — играю, а тебе — с кривым...
(Наташа и Кемской идут по лестнице, они не видят
Полину за буфетом.)
Кемской.Чай —скоро?
Клавдия. Сейчас будет.
Кемской. Почему не в саду?
Клавдия. Можно и в саду. (Ушла в кухню.
Оттуда возгласи: «Черви», «Пики», «Две черви», «Тре­
фы».)
Кемской (морщится). Трактир. Не хватает
только балалайки и канарейки. Это ужасно. Вообще —
ужасно! Мачеха твоя — ни ума, ни души — ничего!
Раньше таких женщин не было. Например — твоя
мать,— о!.. Ты очень похожа на нее.
Наташа. Да, маркиз, вы говорили мне это
516 раз — и я знаю, что моя мать была женщиной, очень
похожей на меня. О других ее достоинствах, вы, маркиз,
ничего не говорите...
Кемской. Она была тоже остроумна.
Наташа. Понимаю: еще р аз похожа на меня. А
вот зачем вы хотите выдать меня замуж за Глинкина —
не понимаю!
Кемской (недовольно). Я же объяснил: будешь
дворянкой.
265

Наташа. Это очень украсит меня? Я всё еще не
нахожу вкуса в дворянстве. Это — всё?
Кемской. Ну, знаешь ... надо выходить замуж!..
(Раздражается,) Здесь пахнет этим... швейными маши­
нами, постояльцами, глупостью...
Наташа. Шш... Не буяньте. Идите в сад, кор­
мить комаров. Идите, Я вам плед принесу. (Бежит на­
верх, Кемской идет в кухню, Поли па, стоя у окна, ощи­
пывает с цветка увядшие листья, Наташ а сбегает с
лестницы, неся плед. Заметила Поли пу, обняла,)
Наташа. Ты меня любишь?
Полина (прижимаясь к ней). Д а. Очень.
Наташа. Почему?
Полина. Об этом не спрашивают.
Наташа. Я обо всем спрашиваю. Ты меня лю­
бишь потому, что здесь больше некого любить,— пока .
И за то, что ты любишь меня пока, до завтра, мне хо­
чется обидеть тебя.
Полина (гладит ее голову). Что С тобой?
Наташа. Т ы . .. плохо действуешь на меня! Ты
заставляешь думать о тебе, а я и о себе думать не умею.
Тебе никто не нравится, это потому, что ты сама себе
не нравишься. Эх Т Ы ... (Отошла, остановилась,) Впро­
чем, я себе тоже не нравлюсь. Я сегодня печальна, как
гитара... мне плакать хочется. Не всегда весело жить
ш у тя, — вот до чего меня довели, до каких мыслей.
Веселюсь, веселюсь, а , может быть, я , к ак все, тоже
не веселая? А?
Полина. Трудно ты говоришь — не понимаю . . .
Наташа (другим тоном). Тебе нравится этот...
Стогов?
Полина (резко). Нет.
(Клавди я входит, взяла посуду, уш ла, сердито взглянув
на Полипу,)
Наташа (удивилась, подозрительно). Что ЭТО,
как ты?..
Полина (тише). Нет.
Наташа ( пытливо заглядывая в лицо ее). Меня ОН
интригует. Он похож на американского актера... в нем
есть ЧТО-ТО, Эдакое! (Щелкает пальцами,) Я ХОЧу ПО-
266

1$
***»**£' ЗиЫ»СС»«аааичСу^.атч-«а^^« V«
^ »,<
'Х>*Ч*к }чЛ».
**>«*. е-ч^ч.,;
>'** ^‘*А-* ^ < $\Чх«, С *^>****\* &.
-
**
·
С^Л» <Х»^
&с {****л ·’>'* * V
■¡о.-г.»"!
«*л
4*4«У•л^ &*, :.Д
%·*.**^7,Л“м*"¥ ‘ч*л,л<»¿ч*а г V·- «, о V ^ ^ л
Ч&с,* -ьг
-.зс,*· Ъ*·„ч« 4 ^ 1 » ^ & у <с>. ,^* ,1 «*у*,^>т>чг.
‘1Лу ,><V·У . £·"*»<Ага,<, „Ч^<; с*Vо. Г>*Лл -V 4К*«>?<а->су
г£ а «1><*$.
8«/а»,** *яа* **»**гя. ?*вш> 1ьзио%
:^|^4ае’*т>
**?> *
:
ау»%,<».4»1!>У' Ч>"ШИИК ^<*У?ПЖ*.,■*^ ■ Зд а^ к Л .’Ь» 0Т«И5Х
д;*ха4л га
х»
~~х о.
V. *· <·»*►,
,_ЙМвЬ
.«ч~>
**** ? %чл *■V 4***м*ии^8
,■"-'
.ЗД£А, г''»цж**V*» 1*4«^5йГ«а»·.*:.:*.^^заю^да-.-.-!ж!а».·:.·
;
■■у«* *^^л*х£*»**
,
........ ..
—
, . ~ , .х.....„.~у.—
-
■" ^¿£^*л * •ц··
•у,.·*.Г Л ~У^—
У
*«л»а
}*
*а?$зГ!* Лей «' ‘Лв*
5Г»’ «кил»». **'^*··:- К *ч
&*<* шим»,·· гл ***** *в'»$*з«?й. -
"
5»^ .
Ът*Ъ1*
ЪьТ£л%. 5Иг» «Ш * ;Яфи*ки&·$и»«и И **#лг*ь &ч* *» .*й*7 »***»
*
^
хт Ъф 'ж М '&ф Я^'Я*.**г* '««'■' 'г:*Е«*згь.л.· ..К ■*·»)*-*·/*.
Й».
Ш«*»** ЪМ·,'#* '
«¿■\
' ‘■*''Ъ&Си;
■1&&ь, ,
«*··»&4&а1 -гш^ачлкм¿.Ггф'^
4и,.
«А.ЭЙК·«'!
'В» 4-.'гт'*т&+
Пвзк^й*·. "*·;,^ ?гг**л* *1·*{·.*'*·’·*'
.. “'-^* *--
.,•^*»4«.. Чч,,·, .. . . .<■ · ■ .-■
■■■
х·* ^?чь·, ч.^ ^ V,.
^1*·■*";>**«·' У\4М
$%.чу
■ь^·
5-м*А.
,. *«£.**3^
■>.*. х*%■£у««·‘ « *>
*Х«У*ЧАК»'* <^ 4--.- *
а
Се хгу*г-гс,,.С и*^4
V*ЧФ X^-»А,-^А-«Л(^‘‘^
?>♦· ^
.*”"^*УЛ»Х«1 <■·Уч#ЧУ *^
ч' ^-У· *^·' -О, ’>.у ■*Ч>.« >Л-* ·.*»^ «4
ч
К« Xо.·
г. <0# «у\А.ч ;
сгV
^лЛ.
^ УЦЧМ)У у * чГй,АV» V*&<«де4**. ..
Ч!^чУ ^ЧГ4МЛ* 4#«^-Х*у^)
У-ч·?, ·£'«лХ*у»ХА*ЧУ.
*>л
44О» ■■*, :<■*&%*!$■46че*·**'
УЛ*ШX «л1=г» МУ!ч?
;.^А; !'^1* ■ ^х-»«^ч.*»
У ^Уч^х >уV \Хч 1»*5ч»
«ФАЛЬШИВАЯ МОНЕТА».
Страница машинописи с правкой М. Горького,

флиртовать С ним. (Обняла Полипу.) Так — не нра-
вится?
Полина (тревожно). Нет, Н а та, — право, нет!
И не надо флиртовать, не надо, чтоб он тебе нравился!
Наташа. Почему?
Полина (горячее). Не надо — поверь!
Наташа. Почему так загадочно? Поля, у меня
два глаза. (Показывает пальцами.) Два! И оба ВИДЯТ,
что этот не милостивый государь — твой старый зна­
комый. Так, да?
Полина (испугалась). Нет! Ты ошибаешься. Нет!
Наташа.Аты—врешь!(Тихо, пытливо.)Это—
он? Да? Тот, твой первый?
Полина (отступая от нее). Н е надо спраши­
вать — не теперь...
(Лузгип вошел из кухни, беззвучно смеется, разглядывая
золотую монету.)
Наташа. Почему не теперь?
Полина. Шш...
Наташа (заметив Лузгипа). Отнеси плед крест­
ному — он в саду. (Лузгину.) Вы что же, прячетесь от
меня, а? Заинтриговали каким-то наследством и —
прячетесь...
Л у 3 Г И Н (играя монетой пред ее глазами, по­
смеивается, затем лицо его странно изменяется, он
отступает и поет визгливо из «Демона»). «И будешь ТЫ
царицей мир-ра-а . . .»
Наташа (смеясь). Это — смешно, однако этим не
проживешь! Нет, вы мне скажите: наследница я или
нет?
(Ефимов мрачно смотрит па них из двери кухни.)
Лузгин. Вы—ангел!
Наташа. 23-х лет . Ну-с?
Л у з г и н. Вы — замечательная! И похожи...
Наташа. Нет, не похожа. Довольно! Ни на кого
не похожа!
Л у з г и н (поет). «И будешь ты царицей...»
Ефимов. Позвольте! А где доказательства?
Наташа. Какие?
268

Ефимов. Может быть, наследник — это я?
Наташа (взяв Лузгина под руку). Идемте в сад,
там вы мне расскажете о наследстве...
(Лузгип идет подпрыгивая, обернулся, подмигнул
Ефимову, тот смотрит вслед им, стоя неподвижно.)
ГЛИНКИН (входит навстречу Наташе. Неодоб­
рительно осмотрел ее. Ефимову). Обыграл меня ЭТОТ
клоун! Чёрт знает ЧТО ... (Ходит.)
Ефимов (присел к столу). Н -да. И меня обыграл.
Генрику Ибсену при жизни его памятник поставили.
А что такое — Ибсен? Написал драму «Нора» и этим всех
женщин с ума свел, от мужей стали бегать.
ГЛИНКИН (остановясь у стола1 поднимает ла мпу,
смотрит). Вы истории человечества не знаете: жены
всегда от мужей бегали.
Яковлев ( входит, потирая руки, за ним, тенью,
Полипа). Что ж вы чай пить не идете? Там этот Лузгип
с Кемским... смешно слуш ать... оба сумасшедшие.
(Вынул часы, смотрит. Глинкин и Ефимов уходят, пе­
реглядываясь. Яковлев, ухмыляясь, мурлыкая, шарит ру ­
кой по столу, ворчит). Соврал. (Грозит кулаком по
направлению к окну.) ПОГОДИ, Я тебя...
Полина (подходит). Мне с тобой поговорить
надо...
Яковлев (вздрогнув). Что ты за мной ходишь,
как собака?
Полина. Мне нужно поговорить.
Яковлев (снова глядя на часы). Три минуты.
Полина (горько). Больше нельзя?
Яковлев (смотрит на нее, хмурясь). Некогда
мне. Ухожу. (Сел. Она стоит.)
Полина. Ты мне муж.
Яковлев. Ну?
Полина. Ты отвечаешь за меня...
Яковлев (обеспокоен). Что такое? Перед кем?
Полина. Перед богом, перед людьми.
Яковлев (спокойнее). Перед богом — это д а .. .
А ЛЮДИ... а
—
ПОЛИЦИЯ... (Снова встревожен.) Ты ЧТО
сделала? С Бобовой что-нибудь? Я же тебе, дура, гово­
рил: вещей у нее не покупай!
269

Полина (вздохнув). Ничего не сделала я. Н о...
человек этот во флигеле...
Я к о в л е в ( привстал, ударил ладонью по столу).
Молчать! Ты и подходить к нему не смей,— слышала?
Вы обе, ты и Наташка, в два голоса... Это — человек
нужный мне. Ты его — не видишь! Нет его для тебя —
п о н ял а? Слова сказать с ним не смей! Нет его! (Встает,
схватил жену за плечи, трясет.) Понимаешь?
Полина (легко оттолкнув его). Слушай, я тебе
в ноги поклонюсь — помоги! Я — пряталась, я жила,
сама себя не видя... как в тюрьме жила в темноте души
моей! Я — боюсь. Я
—
не могу... не могу видеть его!
Яковлев (изумлен ее возбуждением). Стой...
подожди! Что такое? Ах, чёрт тебя возьми! Влюбилась,
про клятая? Сразу, в десять дней?
Полина (очень сильно). Н е влюбилась я. Не
хочу ничего. Только скажи ему — ушел бы он. Не му­
тил бы души моей! Я — убить могу...
Яковлев (испуган). Кого? Меня?
Полина. Себя. Его. Пойми же: он — первое
горе мое...
Яковлев. Первое... что? Ага-а? (Между ним и
женой — стол. Яковлев наклонился, упираясь руками
в край стола. Руки дрожат, слитно, как звенит стекло
абажура.) Он был... это он
—
любовник твой? Ах ты...
Вот как? Вот почему О Н . .. ( Растерялся, не находит,
что сказать. Ревность старика борется в нем с жад­
ностью к деньгам. Нашел.) Ты — ненавидеть его должна,
не-на -ви -деть, поняла? Не прикасайся к нему и — не­
навидь! Ведь он тебя обманул, да? Говори!
Полина. Я
—
ненавижу... но
—
боюсь...
Яковлев. Стой! Он — кто? Сыщик, да? Вор?
Полина. Я
—
не знаю. Он был кассиром на вок­
зале.
Яковлев (успокаиваясь). Значит — вор! Ло­
вили? Судили?
Полина. Я не знаю, не знаю!
Яковлев. Конечно — вор! Да ... вот как?
Полина. Ты — один у меня, — помоги!
Яковлев. Он к тебе не пойдет, коли ты его не
поманишь! Ах ты, дьявол тихий... обмануть хочешь
270

меня? Дескать,— я говорила, предупреждала, да? Ну.
нет, со мной в эту игру не сыграешь, нет! (Яростно.) Ты
помнишь — кто ты? Помнишь, откуда я тебя взял?
Я тебя со скамьи подсудимых взял, собака!
Полина (почти с ужасом). Что ты? Ты — за ­
щитить меня должен! Тебе бог дал меня...
Яковлев. Не тронь бога, свинья! Бог — не
дурак, это — я дурак, я!
Полина. Что ты делаешь? Я тебе душу хотела
открыть, а ты меня в могилу гонишь...
Яковлев. Плюю в душу тебе!
Наташа (входит). Портсигар крестный не оста­
вил тут? (Ей не отвечают.) Сегодня ты, отец, ругаешь
ее молча? (Идет на лестницу. Полипа тоже делает шаг
в сторону.)
Яковлев. Стой! Куда?
Полина. Я не могу.
Яковлев. Не криви морду! Смотри, чтобы ни­
кто ничего не замечал! ( Не знает, что сказать.) Близко
большой беды ХОДИШ Ь... Поняла? (Замахнулся на нее.)
Полина (отступив). Прости тебя бог, а я —
не сумею... не смогу!
Яковлев ( шипит,
грозя
ку ла ком) . Молчи!
Наташа (идет с лестницы, играя портсигаром).
Шептать начали?
Яковлев. Ты иди, иди!
Наташа. «Вздрогнув от ужаса, девушка исчезла,
как тень».
Яковлев (выхватив часы, смотрит на них, гово­
ря угрюмо и зло). Ты меня не перехитришь, ты свой грех
на меня не сложишь! Сама неси его, сама! У тебя
должна быть своя совесть, свой разум...
Полина. Совесть у меня есть. Разум а — нет.
Яковлев. Я еще поговорю с тобой!
П олина (тихо). Н е надо.
Яковлев. Я
—
знаю, что надо и как надо!
( Уходит.)
Полина (идет к окну, слепо, шаркая ногами,
качаясь. Подошла — отскочила). Ох ...
Стогов (в окне). И спугал? (Влезает в комна­
ту.)
271

Полина (отступая от него). Сторговался? Ку-
пил меня?
Стогов. Не говоря о том, что муж твой —
-
мерза­
вец, ОН еще И ду р ак. ( Отдувается, нах мурился.) Орет,
шипит,ая—
-
под окном. И тут же этот Лузгин кру­
жится, Ефимов послушать хочет. Почему это к вам
присосался Лузгин?
Полина (негромко). Ненавижу я тебя, ненавижу!
Стогов. На здоровье. Рад буду, если от этого
тебе легче будет. Полина, хочешь, я мужа твоего в
тюрьму спрячу?
(Полина молчит, неподвижно глядя на пего.)
Стогов (сел на стул, боком к окну). Предупреж­
даю: если не я, так другой засадит его. Лузгин —
-
на­
пример. Он — кажется
—
сыщик.
Полина.Атыкто?
(Стогов пожал плечами, закуривает.)
Полина. А ведь ты был хороший человек! Был?
Стогов. Едва ли... Вернее — не был.
Полина. Был! Я — знаю .
Стогов. Тебе, конечно, приятнее думать, что ты
любила хорошего человека.
Полина (с робкой надеждой). В тебе еще и теперь
что-то есть .
Стогов. Ничего нет.
Полина. Зачем ты говоришь так? Зачем?
Стогов. Не затем, чтобы покаяться пред тобою.
Это — не нужно ни тебе, ни мне.
Полина. Что тебе нужно? Что? Зачем ты при­
шел?
Стогов. По глупости. Ну, слушай, дело вот в
чем: я думал, что ты с Яковлевым живешь хорошо,
дружно. Но вот смотрю я на вас вторую неделю и вижу,
что ошибся. Мне тебя жалко.
Полина. Не верю.
Стогов. Это — дело твое, не верь. Но ты можешь
снова попасть в тюрьму. Ты знаешь, что Яковлев с во­
рами в дружбе, краденое скупает? Он и Бобова.
( Л оли па села, молчит, опустив голову.)
272

Стогов. Замуж он тебя взял не потому, что по­
жалел, а потому, что надеялся встретить в тебе удобного
ему человека. Поняла?
Полина. Ты сказал, что у тебя совесть есть.
Помнишь? Вот здесь ты сказал это.
Стогов. Ошибся. ( Встал, ходит.)
Полина. Взгляни на меня...
Стогов (не глядя). Так — как же: хочешь, чтоб
я посадил мужа в тюрьму?
Полина (усмехаясь). А я — с тобой, да? Этого
не будет!
Стогов. Я и не жду этого.
(Пауз а.)
Полина (следит за ним, спрашивает тихо).
Не ждешь? Почему? Что ж тебе нужно?
СТОГОВ (присев на ступени лестницы) . Д а ВОТ...
не хочу, чтоб ты снова в тюрьму попала.
Полина (тихо). Всё это — ложь! Всё, всё —
неправда, фальшь. Я спрашиваю, что тебе ну жно,— что?
Стогов. Тише...
Н а таша (ведет Кемского, окутанного пледом).
Вы капризничаете, маркиз.
Кемской. Нет, это невозможно! Всегда кто-то
есть! Суются под ноги. Этот Ефимов! Какой-то Лузгин...
полоумный враль. Кто это на лестнице? Вы, кварти­
рант? На лестницах только кошки сидят...
Наташа ( Стогову). Не уходите. Я сейчас приду.
Мне вас нужно.
Стогов. Слушаю.
Полина. Я ничего, никого не боюсь. Мне — всё
равно. (Пауза.) Слышишь?
Стогов. Слышу.
Ефимов (входит). Почему темно?
Стогов. Должно быть, потому, что огня нет.
Ефимов. Зажечь надо!
Полина. Н е надо.
Ефимов (сел у окна, освещен луною). Идиот ЭТОТ,
Иванов, ухаживает за Дуней Поповой. В саду сидят. Он
ей патоку за шиворот заливает. Говорит: «Трудно быть
красивым мужчиной». Каково? Идиот. (Ему не отве-
273

чают.) А может быть он за Дуней ухаживает для отвода
гл а з... чьих -нибудь? А? Полина Петровна,— для отвода
глаз?
Полина (тихо). Да. Может быть. Наверное.
Ефимов (вздыхая). Глинкин Лузгину золотой
проиграл. Откуда у него золотой?
Стогов. П ять рублей?
Ефимов. Пять. А что?
Стогов. Пять рублей — не много . . .
Ефимов. Положим... А все-таки
—
откуда?
Лузгин — рад.
Наташа (сбегая по лестнице). Агафья, уйди, ты
мне мешаешь!
Ефимов. Что-о такое? Что за грубость?
Наташа. Пожалуйста — уйди. А то я .. . (За­
жигает лампу.)
Ефимов. Чёрт знает что... (Уходит.)
(Наташа закрывает за ним дверь в кухню, затем окно,
за творила дверь в магазин, оглядывается. Стогов следит
за нею с усмешкой, с любопытством. Полина встала,
хочет уйти .)
Наташа. Н ет, мачеха, останься. Сиди. Сядьте
и вы, Ипполит... Как? Не помню.
Стогов (стоит). И не надо помнить.
Наташа. Загадочно сказано. Вы вообще загадоч­
ный человек, а я этого терпеть не могу. И мне нужно
знать — кто вы такой?
Стогов (усмехаясь). Замечательно; кроме меня
самого — это все хотят знать . Ну, зачем вам? Вам-то
зачем?
Наташа. Нет, бросьте эти штучки! Кто вы? Чем
занимаетесь?
Стогов. Представьте, что — сыщик, агент по­
лиции.
Полина. Не верь!
Наташа. Не верю. Вы, сударь, лжете!
Стогов. Разве?
Наташа. Д а. Вы занимаетесь сбытом фальши­
вых денег. Золотых. Так? И вы хотите погубить... отца
и всех нас. Да?
274

Полина. Неправда. Нет, Наташа, это неправда!
Нет же!
Наташа (резко). Это он — из -за тебя, мачеха?
Ведь ои — тот, твой? Говори!
Полина. Да. Это — он! Но — он не из-за меня,
нет! Я — ничего не понимаю . . . Не хочу ничего слышать,
видеть... я уйду...
Наташа (строго). Н ел ь зя. Сиди.
Стогов. Пусть уйдет, это лучше.
Наташа. Почвхму?
Стогов. Увидите. Иди, Полина.
(Полина медленно уходит к себе в комнату. Оба молча
смотрят вслед ей, потом — друг па друга.)
Наташа. Почему вы ееудалили?
Стогов. Достаточно с нее.
Наташа. Чего достаточно?
Стогов (не ответив, вынул кошелек из карма на ,
достал пять золотых монет, положил па стол). Вот,
смотрите, четыре настоящих, одна фальшивая. Найди­
те — которая?
Наташа. Н е хочу.
Стогов. А вы попробуйте!
Наташа. Все — фальшивые.
Стогов. Совершенно серьезно говорю — одна!
Наташа (подозрительно разглядывая его). Не по­
нимаю, зачем всё это нужно. Я спросила вас... Вы еще
не ответили. (Рассматривает монеты, х мур ит ся, взве­
шивая их на ладони. Ее боевое настроение постепенно
падает, уступая место волнующему любопытству. Она
несколько досадует на себя, чувствуя, что уже потеряла
взятый ею тон.)
Стогов (потирая лоб). Н е найдете. Я сам сразу
не могу найти. Это очень искусная работа. Делают
здесь в городе или около.
Наташа (бросила монеты на стол). Все фальши­
вые или все настоящие. Я не знаю.
Стогов. Вот видите. Иногда думаешь, что нас­
тоящих — вовсе нет. То есть — фальшивых нет. Но —
эта признана фальшивой. Чтоб отличить ее, я поставил
знак иглой. Вот...
275

Наташа (взяв монету) . Н у, и что же? К чему
всё это?
Стогов. Их было две — таких . Одну я потерял.
Она оказалась в руках вашего жениха, а он — про­
играл ее Лузгину. Это Лузгин сказал вам, что я —
фальшивомонетчик? Да?
Н а ш а (вздохнув). У вас—лицо честного человека.
Стогов. Ошибочное впечатление. Ложное.
Наташа. Или вы — хороший актер.
Стогов. Не торопитесь понимать. Если актер —
то плохой. Я сказал вам правду — я сыщик. Ловлю
фальшивомонетчиков на фальшивую монету. Могу,
разумеется, сделать много неприятностей и невинному
человеку. Если захочу. Могу жадного спровоцировать.
Вашего... Яковлева легко погубить, он — жаден и
глуп. Вьт, конечно, знаете, что не он — отец ваш, а —
Кемской? Об этом все говорят. Так?
Наташа (кивнув головой). Но все-таки к чему вы
говорите это мне?
Стогов. Вьт — умная.
Н а т а ш а (смотрит па пего с любопытством и
ст р ахом, как на воплощенную тень злодея с экрана кине­
матографа). Ну, хорошо, умная... и что же?
Стогов. Вот попробуйте-ка, помогите мне. .. Я не­
сколько... запутался. Яковлев — вполне достоин того,
что он заслужил. Но — Полина? Да и вы. Будет
скандал. Лузгин, кажется, тоже сыщик... если он не
сумасшедший. Сыщик или вор. Это всегда близко одно
к другому.
Наташа (тихо). Всегда? Нет!..
Стогов. Н е торопитесь жалеть.
Наташа. Его поиски наследников...
Стогов. Средство войти в дом, в душу.
Наташа. Вы ошибаетесь, я думаю! Вы не ошибае­
тесь?
Стогов. Едва ли. Я достаточно ошибался.
Н а т а ш а (возмушилась, стучит кулаком по сто­
лу). Я не понимаю... Вы... всё это неестественно! Всё,
что вы говорите, кажется неправдой...
Стогов. Верный признак, что я говорю правду.
(Указывает па монета.) Не нашли фалынивую-ТО.
276

С людьми — так же: настоящего человека отличить от
фальшивых можно, только поставив на него свой знак.
Но это — портит его.
Наташа. Вы — о Полине? Что вы хотите делать
с нею?
Стогов. Ничего. Хотел, но не хочу. (Пауз а. По­
думал.) Конечно, я не хочу, чтобы она попала в грязную
историю с ворами. Тут, видите ли, случилось так...
Я людей не люблю, они мне сделали много зла. Встретил
я ее и... не знаю, так ли это, но вспыхнуло нечто. Может
быть, только желание поглумиться, поозорничать.
Она — тяжелый человек. А может быть, совесть. Ж а­
лость. Или, как у вас к наследству Лузгина,— любо­
пытство.
Наташа (волнуясь). Всё — не так! Не то гово­
рите вы! Я — не маленькая, я вижу. Вы — вовсе не
плохой человек.
Стогов. Повторяю — не торопитесь.
Наташа (встала). Но что же мы будем делать?
Стогов. Мы? Вы —И я? (Усмехается.)
Наташа. Ну да! Что?
Стогов. За себя скажу — не понимаю, что можно
сделать для Полины. Спрятать бы ее в какое-то спокой­
ное место на время. Но где такое место? Да и — вооб­
ще... ( Махнул ру кой.) Вот я оставлю здесь одну монету.
Ваш жених придет?
П а т а ш а. Да. Должен принести бумаги. А что?
Стогов. Хотите знать, что будет с золотым?
Следите за ним. А я — ухожу.
Наташа (возмущенно). Куда? Мы ведь ничего
еще не решили! И зачем вам Глинкин? Не понимаю...
Стогов (резко). Больше я не могу говорить...
с вами.
Наташа. Почему?
Стогов (уходит). Не могу... не умею...
Наташа. Боже мой... Зачем всё это? Я думала —
бы из тех, которые тайно учат... чему-нибудь... что-то
знают настоящее...
Стогов. Нет, я не из тех. Я
— ничего
но знаю. И
ненавижу тех, которые всё знают, всё осудили. (Ушел.)
Наташа. Какая же это жизнь? Какая жизнь?
Занавес

СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Через час. Из угла, из своей комнаты, вышла П олина, по­
гасила на столе огонь лампы, комната освещается лу ною через
о кно, в ер хн яя часть лестницы — светом из открытой двери Н а­
ташиной комнаты. Полина подошла к двери магазина, отступила.
Полина. Кто это? Клавдия — ты?
Наташа (выходит, кутаясь шалью). Это — Я .
Полина. Что ты—в темноте?
Наташа. Сижу, смотрю на улицу, там светло,
Луна. (Положила ру ки па плечи мачехи, шаль упала па
пол.) Слушай, этот... Стогов — кто он все -таки?
Полина (вздохнув). Бы л хороший человек, а
теперь — негодяй...
Наташа. Негодяй?
Полина. Сама видишь. Я
—
не виню его, все —
так!
Наташа. Негодяй, потому что разлюбил тебя?
Полипа (пе сразу). Почему ты говоришь — раз­
любил? Ведь вот он нашел меня, явился .. .
( Молча смотрят друг па друга. Полипа снимает со
своих плеч руки Наташи, кажется, что она хочет обнять
себя ее рук ам и , по затем отталкивает их. Идут рядом к
окну, не глядя друг па друга.)
Наташа. Завтра — воскресенье...
Полина. Да. А
—
что?
Наташа. Так. Дни бегут, точно испуганные
собаки.
(Стоят у окна.)
К л а в д и я (осторожно выглянула из двери своей
278

комнаты, Под мышкой — узел, в руке — чемодан, Скры­
лась, Затем выходит без вещей). Чем любуетесь?
Наташа. Луной.
Клавдия.АяидукДуне,ночевать.Она—одна.
Тетка ее уехала дачу продавать. (Молчание,) Мужень­
ком моим не пахнет? Не видали его?
Наташа. Нет.
Клавдия. Значит — в трактире. Ну, прощай­
те! Иду. (Ушла в свою комнату.)
Полина. Я тоже уйду, Наташа. Я
—
спать.
Наташа. Усни. (Нахмурясь, смотрит вслед ей.
Идет к двери магазина, подняла с пола шаль, набросила
ее па себя, скрылась в магазине,)
Дуня (из двери ку хни , осторожно стучит в дверь
Клавдии, та — на пороге, шепчутся), Ты мне вещи В
окно подай, а я их — через забор.
Клавдия. Он — ждет?
Дуня. Н у да! Скорее. (Взяла из рук Клавдии узел,
ушла, Наташа выглядывает из магазина,)
Кемской (спускается с лестницы, в халате, на
голове — шелковая черная шапочка),Наташа! Глинкин!
Кто-нибудь есть тут? Никого, когда нужно. Темнота.
Экономия. Всегда были люди, но никогда они не были
так отвратительны. (Кричит в окно,) Наташа! (Идет в
кухню,)
Бобова (нарядно одетая, из кухни). Не СПИШЬ —
ходишь? Эх, старость!
Кемской. Никого нет...
Бобова. Ночь всех в сад выманила. Идем, про­
вожу. У меня, батюшка, дельце к тебе. Блудливые язы­
ки говорят про меня...
(Ушли, Клавдия вышла из своей двери с вещами, но тот­
час бросилась назад, Ефимов и Глинкин с портфелем,
выпивший, Ефимов тоже нетрезв,)
Глинкин. Не заметил нас, старый чёрт. Вот —
жизнь! За двадцать пять рублей работаю до поздней
ночи, а?
Ефимов (мрачно). Все живем плохо. У меня,
брат, тоже... кошки в душе. Д а. Правильно говорят:
любовь — мученье...
279

Глинкин. Это — когда глупо говорят. Лю­
бовь — дело государственное. (Сел к столу. Поднимает
кружок под лампой, быстро опустил. Улыбается.
пул из кармана стекло, вставил в глаз.) Удивительно.
Ефимов. Ничего удивительного нет. Ерунда всё.
И — не всякий понимает, что ему надо. Людям надо
приказывать: вот чего желайте, а иного — не сметь!
Если б Я был... (Смотрит па стенные часы.) Где ЭТОТ
чёрт — Лузгин? Хотел прийти... (Свистит.)
ГЛИНКИН (блаженно улыбаясь, напевает). «На­
ша жизнь — полна чудес...»
Е ф и м о в. Теперь моноклей не носят.
Глин к и н. Что-с?
Ефимов. Н е носят моноклей теперь.
Глинки н. Предоставь мне знать эти вещи, а?
Ефимов. Неносят. Иэто—немонокль,астек­
ло от дамских часов, я вижу. Дешево форсишь.
Глинкин. Ты глуп!
Ефимов (встал). Не очень. Нет, я не очень
глуп. (Идет к себе.) Клавдия!
Г Л И II К И Н ( взял со стола монету. Поцеловал).
Милая...
Н а т а ш а (подошла к нему сзади).Положи на место.
Г л и н к и н ( испугался, вскочил, выа ватил стекло
из глаза. Смеясь, обнял Наташу за талию). Н атал ия —
и так далее. Это — ты делаешь, да? Это — очень мило.
Дай щечку...
Наташа (оттолкнув его). Положи монету на
место.
Глинкин. Но — почему? (Сердится.) Ты всё —
капризничаешь, душа моя! Это может надоесть мне.
Наташа. Пошел прочь!
Глинкин. Позволь—что такое?
Наташа. Пошел прочь, идиот!
Глинкин (оробел). Но — что ж тут такого? Ты
положила — я взял . В чем же дело? Наконец, я не могу
допустить, чтобы ты кричала на меня... Мое достоин­
ство... Я скажу Кемскому, что ты невозможна...
Наташа (отходя от пего). Ничтожество ты...
Глинкин (идя за нею). Ты забываешь, что я —
дворянин, и в наше время, когда мы единственно...
280

Наташа. Уйди! Я тебя у дарю ... (Бежит вверх
по лестнице.)
Глинкин (растерянно). Послушай... Что ж это?
Чего ты хочешь?
(Кемской и Бобова идут.)
КемСКОЙ (брезгливо отмахиваясь). Н у, ДО ВОЛ Ь­
НО, не надо! Я сказал: заплачу тебе. Не надо это — сплет ­
ни и всё...
Бобова. Как — не надо? Надо, милый! И запла­
тить мне по векселю надо, и знать, что в доме делается,
надо тебе. Ты — верь мне. От кого, кроме меня, непороч­
ную л аску увидишь ты? Я тебя знаю, я тебя помню,
каков ты сокол был. Двадцать-то годков спустя... Пом­
нишь, как ты со мной на пароходе знакомство свел? Ка­
кова была я...
Кемской (оглядываясь). Ф -фу, какая ты!.. Тут
люди везде, а ты...
Бобова. Ну, не буду, не буду... Ну, молчу! Л
ведь сердечко-то твое, старенькое, последние дни-ночи
доживая, оно ведь не умолкнет, оно не онемеет...
Кемской. Нет, это ... чёрт знает что! Это же не­
обходимо кончить... необходимо!
Бобова. То-то вот! Необходимое, брат, не обой­
дешь, нет! Бога — не обойдешь, правды — не обой­
дешь! Всё, всех людей обойти можно, а правду —
-
обой­
ди-ка? Она — не обходима, да, да, милый! Обойди ее,
попробуй, и заплутаешься...
КемСКОЙ (заметив Г линкина, который зажи­
гает ла мпу). Н у что? Что стоишь? Стоит и ... слушает!
Г л И Н К И Н (вынимая бумаги из портфеля). Вот,
протоколы допроса и ваше заключение по делу Крае­
вых.
Кемской. Н у, что же? Надо подписать! Перо!
(Садится к столу. Глинкин дает ему перо. Подписывая
бумаги.) Завтра отнесешь прокурору. Вероятно, ошиб­
ки, ошибки у тебя. Ты, брат, небрежен, да! Найди Н а ­
ташу...
(Бобова ушла в комнату Ефимовых.)
Глинкин. Ока — у себя...
281

Кемской. Позови.
Гливкин. Я с ней поссорился. Я хочу сказать
вам, что она...
Кемской (с досадой). З наю , знаю! С такими де­
вушками — не ссорятся, если ведут себя умно... Иди...
Поссорился... Ты, братец, не глупи...
(Полипа в белом платье выходит из своей комнаты,
оглядывается.)
Кемской. Это — вы? Куда это вы?
Полипа. В гости.
Кемской. Так поздно? Гм... Я нахожу, что ва­
ше... Ваш пример вреден для Наташи. Все эти постояль­
цы... этот бритый... Бобова говорит, знаете, что он
и вы...
Полина. Прощайте.
Яковлев (в двери кухни). Куда?
Полина. К знакомой.
Яковлев (оглядывая ее). Какая — знакомая?
У тебя нет знакомых.
Полина. Есть. Одна.
Яковлев. Врешь! И — нарядилась? Ты... (Схва­
тил ее за плечи, она его отталкивает.)
Кемской (подошел). Послушай, Яковлев, это —
невозможно. Ты сам виноват, ты стар, она — молода.
Ты поселил тут... разных... Наташа тоже молода и
неопытна...
Яковлев. Позвольте...
Кемской. Нет, подожди, я говорю, я! Я хотел
семейно и тихо всё это... Это — мой дом. Я стар, мне
нужен покой. Ты должен считаться с этим, а ты... Тут
Наташа...
Яковлев. Н аташ а— кто?
Кемской. То есть — как это
—
кто?
Яковлев. Она — дочь моя? Моя дочь?
Кемской. И... и что же?
Яковлев. А
—
вот это самое! Моя?
(Полина стоит у окна, смотрит на них.)
Кемской. Ты, кажется, выиил?
Яковлев. Выпил? Да! Яду выпил!
282

Кемской. Послушай, что же это? Ты — добрый
человек, и я
—
добрый. И вот, у нас нехорошо.
Яковлев. Что — нехорошо?
Кемской. Ты не можешь прилично устроить
семью. И всем с тобой скучно, тяжело...
Яковлев. А если я вас, барин, к чертям, пошлю,
к самым отдаленным, а?
К е м с к о й (выпрямился, смотрит грозно,— а бес­
помощен и жалок). Свинья, ты, братец...
(Наташа на лестнице, Глинкин — сзади ее, ступеней
па пять выше, очень растерянный.)
Яковлев (яростно). Свинья, а вам — братец?
Как же это, а? Хэ-хэ! Как же-с?
Кемской (падая на стул). Ты... я не знаю что!..
Наташа (Яковлеву). Вы не смеете так грубо гово­
рить с моим отцом...
Яковлев (отшатнулся). Что? С кем?..
Наташа. Вы знаете, что он — мой отец...
Кемской (вскочил, кричит). Наташ а — зачем?
О, боже мой! Это я должен был сказать — я! Я ждал мо­
мента... Это надо было сказать торжественно. Я гото­
вился ко дню твоего рождения. А не в такую минуту,
когда скандал, чужие люди кругом... и
—
вообще. Нуж­
но шампанское! И подарок тебе...
Яковлев (презрительно). Старый дур ак.
Наташа. Не смейте, вы!..
Кемской. Ты слышишь, Пата?Вотчтотысде­
лала!
(Яковлев стоит у буфета и смеется рыдающим звуком.
Полина тихо подвигается к нему. Бобова, Ефимов, Клав­
д и я — смотрят из двери. Глинкин у лестницы, взбивает
волосы: у пего вид человека, готового совершить подвиг.)
Наташа (гладя голову отца). К ак это грустно всё,
как нехорошо...
Кемской (с отчаянием). Но ты сама виновата,
что нехорошо! Я так обдумал всё... так внушительно...
Сказать должен был я! Тогда всё было бы иначе.
Был бы праздник.
Наташа. Молчите, отец.
283

Кемской. Я двадцать лет думал о том, как это
будет.
Наташа. Вы слишком долго думали.
Кемской. И вот, ты, дочь моя, отняла у меня
лучший день жизни! Это — ужасно! Это... совершенно
непоправимо...
Наташа. Весь город знает о том, что я — ваша
дочь.
Яковлев (орет). Да! Весь! И я знал! Знал!
Всегда! Ха-ха -ха!
( Н еоокиданный крик его испугал всех. Молчание, слышен
шёпот.)
Бобова (шепчет громко). О ГОСПОДИ... Жалость
какая...
Наташа (ей). Ты — иди вон! И чтобы носа твоего
не видела я здесь...
Бобова. За что?
Яковлев. Позвольте! Я здесь —
· кто?
Наташа. Вон!
Бобова. Ладно. Иду. (Кемскому.) О векселе-то не
забудьте, барин. А вы, Наталья,— уж не знаю, как вас
величать по батюшке... Вы моих уточек ели, да! Это
не папаша стрелял, а я покупала, на мои бедные деньги,
да-с! Не из лесу утки, а — с базара. (Идет в кухню.)
Прощай, Полина Петровна! Сожрут они тебя, как уто­
чек моих сожрали...
Кемской (держа дочь за руку). Какой уж ас...
Ты не знаешь, как всё это больно мне. Вычеркнут луч­
ший день моей жизни...
Н а таша (поднимая его). Идемте.
Полина (дотрагиваясь до плеча Яковлева). По­
слушай...
Яковлев (отскочив от нее). Ты! Прочь! Змея!
Ктотымне?Все —прочь!Теперь —я сам...
Полипа (кланяясь). Прощайте, добрые люди...
хорошие ЛЮ ДИ... (Идет.)
Яковлев. Куда?
(Полина остановилась, смотрит на пего.)
284

Яковлев. К любовнику? Уйди... Ползи, змея!
(Полипа идет, остановилась у окна. Все уш ли , Глин­
кин — в комнату Ефимовых, Полина идет назад, тихо
и как-то неумело смеется,)
Яковлев ( изумлен, отступает за стол). Это —
что еще?
Полина (горестно, с иронией). Спаситель мой...
Ведь ты — мой спаситель, да?
Яковлев (смотрит на нее опасливо, бормочет),
Иу? А —что же?
Полина. Ты спас меня от гибели?
Яковлев. И
—
спас! Куда бы ты без меня? На
улицу? В проститутки?
Полина. Д а, конечно! А ты, добрый, пожалел
меня, взял к себе, всё забыл, всё простил мне и меня
заставил забыть всё, любил меня, нежил...
Яковлев (не понимает ее, готов растрогат ьс я) ,
Да, я к тебе — всей душой, а ты...
Полина (очень спокойно), Будь ты проклят, га­
дина! — вот мое прощальное слово! Будь проклят!
(Идет,)
Яковлев (поражеппо смотрит вслед ей, зады­
хаясь от злобы, от испуга, подошел к буфету, палил из
графина рюмку водки, выпил, налил еще, тоже выпил.
Закрыв глаза, откручивает пуговицу пиджака. Сел, Б ор ­
мочет), Мне никого не надо... Освободил меня господь
ОТ вас, ДЬЯВОЛЫ. (Морщится, Снимает с глаз слезы
пальцем, рассматривает их, отирает палец о колено,)
Никого у меня нет. И не признает меня господь за своего
человека... не признает! (Поднес палец к огню лампы,
рассматривает слезу на конце пальца. Вытер слезу о
волосы. Встал, подошел к окну, кричит,) Палашка!
Пелагея! Полина!.. ( Высупулся в окно, опрокинул гор­
шок с цветком, напутствует его,) К чёрту! Всё —
К Чёрту! (Подошел к шкафу. Пьет водку. Идет к себе
в угол, Клавдия из своей комнаты, за нею Глинкин,
Клавдия взволнована, не находит себе места,)
Глинкин (озабоченно). Все-таки я хочу объяс­
ниться.
285

Клавд и я (нетерпеливо). Оставь! Н аталья — не
жена тебе. Заносчива, капризна, театром бредит, а
театр из моды вышел. Да и какое приданое дает за
нею Кемской? Дом этот? Дом этот — дешевле гро­
ба...
Глинкин (раздумчиво). Конечно,— Дуня По­
пова, это — идея.
Клавдия. Дело — а не идея! Дуня — богатая.
Глупая. (Стоит у двери в свою комнату, прислушивает­
ся.) А этп — всё о наследстве болтают, Лузгин — тем ­
ный мужчина, хитрый... (Ломая руки, смотрит на степ­
ные часы.)
Глинкин. Я знаю, почему ты хочешь женить
меня на Поповой,— за ней ухаживает Иванов, а у тебя
с ним роман.
Клавдия (презрительно). Догадался! Роман
крутить и с женатым можно. Еще — интереснее.
Г Л И Н К И Н (охорашиваясь перед зеркалом). Я же-
шось, а Иванов рога будет наставлять мне.
Клавдия. Он — тебе, а ты — ему. Не всё равно,
кто рога паставит, Иванов или другой...
Глинкин (вздохнув). Все-таки ты для себя ста­
раешься...
Клавди я (вынув из кармана деньги, считает).
Я — не монахиня . Это монахини не для себя живут,
да и то ... (Задумалась, закрыла глаза.) Как замечатель­
но в кинематографе было! До слез хорошо! Какое он
сделал изумительное лицо, узнав, что жена изменяет
ему! Какая страшная печаль была в его глазах! И гу­
бы — дрожат, дрожат... ах!.. (Глубоко вздохнула,стоит,
заломив ру ки за шею, мечтательно улыбаясь.) Великий
талант нужен для того, чтоб люди поняли без слов, как
ты страдаешь...
Глинкин (с досадой). Это — вздор ... Стра­
дать — просто...
Клавдия (горячо). Ну уж нет! Бездарный
артист, как бы ни страдал, а плакать не заставит.
Удивительно это — кинематограф! До него — настоя ­
щего искусства и не было.
Глинкин. А
—
романы? Забыла?
Клавдия. Роман — неделю сосешь, а тут —
286

полтора часа и — готово, сыта по горло. (Пауза.) Где
это — женщины наши? Разогнали всех старики...
Глинкин. Женщины должны быть дома, это —
домашние животные.
Клавдия (презрительно). Пошутил! Эх ты...
(Подошла к двери, прислушивается.)
Наташа (сбегая один марш лестницы). К л авдия,
принеси льду С погреба,— скорей... (Исчезает.)
Клавдия. Что еще там? (Уход ит в кухню.)
(Глинкин подошел к столу, приподнял лампу — смот­
рит нахмурясь, щупает скатерть рукою. Ефимов, сия­
ющий, полупьяный, ведет за руку Лузгина, тот, прижи­
мая ко груди толстый портфель, тоже улыбается,
подпрыгивает.)
Ефимов (восторженно). Уговорил! Сейчас он
объявит наследников... всё скажет!
Л у з г и н (возбужденно). Всё, всё скажу!
Глинкин (скептически). По-моему — у вас
обоих неладно тут. (Указывает на свою голову.)
Ефимов. Это — и у тебя. Этим не хвастаются.
Лузгин. Гдеона?
Глинкин. Кто?
(Лузгин, подмигнув ему, смеется.)
Г л и нк и н (тревожно). Наталья, да? Разве —
она? Слушайте, вы, чёрт...
Клавдия (с тарелкой в руках). Вы бы не шу­
мели, кажется, Кемской захворал.
Ефимов (с любопытством). Умирает?
Глипкин (суетится,
взволнован). Клавдия,
зови Наташу, должно быть, это она — наследница!
Ефимов (потирая ру ки). Н -неизвестно!
(Клавдия заинтриговаппо смотрит па Лузгина, кото­
рый, сидя у стола, вынимает из портфеля пачки газет­
ных объявлений, афиши и бормочет что-то.)
Клавдия (бежит вверх). Ой, интересно как!
(Стогов вошел из кухни, встал у окна за буфетом, на­
хмурясь, наблюдает за Лузгипым.)
287

Глинкин (Лузгину). Это — зачем вам?
Лузгин. Мне?Мнененужно.
Глинкин. Это объявления?
Ефимов (оттолкнув его). Н е мешай!
(Клавдия сбегает с верха, за нею медленно идет Нат аша.
Стогов, выступив из-за буфета, подходит к ней, отводит
ее к окну.)
Стогов (озабоченно). Будьте осторожны! Он или
с ума сошел, или разыгрывает какую-то скверную
комедию.
Наташа (сухо). Сейчас узнаем... (Идет к Лузги­
ну.) Ну что ж, нашли наследников?
Лузгин (вскочив). Да! Да! Нашел! (Судорожно
шарит в карманах.)
Наташа. Кто ж это? Кто они?
Лузгин (бормочет). Вы! Все! Сейчас...
Ефимов. Как же — все?
Лузгин (нашел в кармане золотую монету, высо­
ко поднял руку, показывает ее всем, кричит.) . Вот —
оно! Наследство ... Видите? Вот!
ГЛИНКИН (привстав на носки, смотрит на мо­
нету, потом на всех, испуган). Позвольте... это что же?
Это — он выиграл у меня! То есть, это, может быть, дру­
гая...
Стогов. Вы ее... нашли, да?
Наташа (отвернулась от Глинкина, Стогову).
Я не понимаю...
Стогов. Это... странная игра!
Лузгин (ухмыляясь, смотрит па ладонь свою,
бормочет). Тут — на всё хватит... на всех! (Сжал ру­
ку в кулак, трясет им, кричит.) Сына рОДНОГО М ОЖ НО...
как Авраам Исаака... убить можно.... Христа продали
на серебро, а это — золото . . . Зо-ло-то! Вот вам! ( Ната­
ше.) Тебе — первой! Бери! (Поет.) «И будешь ты ца­
рицей мир-ра-а»...
(Наташа отступает от пего.)
Лузгин (кричит). Сына родного — ради тебя...
288

Стогов (подошел к Лузгину).Дайте взглянуть. ..
Лузгин. Нет,нетебе...
Стогов (легко разжал его кулак, взглянул на мо­
нету ,— Наташе, усмехаясь). Фальшивая. Он хорошо
сошел с ума.
Лу3гиН(бьетегокулаком поплечу).Отдай!Яне
сошел с ума...
Стогов (отдал монету). Слушайте,— вам
не­
здоровится?
Лузгин. Ты сам,—вы все сошли с ума!
Стогов. Это — наследство, да? Всё — тут?
Л у з г и н. Не тебе! Пошел прочь! Выгнать его!
Яковлев ( полуодетый, растрепанный, пьян).
Что же — будет мне покой, а?
Наташа (Лузгину). Послушайте... Вам нужно...
Лузгин. Мненичегоненужно!Всё—ваше!Где
МОЙ СЫН? Муж ТВОЙ — где? Где — совесть? (Хочет бро­
ситься на На т а шу, Стогов схватил его.)
Стогов. Пошлите за доктором...
Яковлев (кричит). Вон — все!
Л у 3 Г И н (борется со С тоговым, вырвался, бежит,
увидал себя в зеркале, остановился, громко шепчет, ука­
зывая на свое отражение). Вот, вот он... Держите его...
ловите... Он меня всю жизнь... держите...
СТОГОВ (снова схватил его, несет на диван).
Доктора надо... Дайте полотенцев... Надо связать его...
(Наташа бросилась к буфету, выкидывает полотенца.
Клавдия подбирает их, бросает Стогову, Ефимов тихо
объясняет происшедшее Яковлеву. Глинкин старается
помочь Стогову вязать Лузгииа, но тот уже лежит спо­
койно.)
Яковлев (подошел, к дивану, бессмысленно смот­
рит, спрашивает). Кто здесь распоряжается? Чёрт рас­
поряжается, а? Чёрт?
Иванов (вошел очень возбужденный, идет солдат­
ским шагом к Яковлеву). Послушайте... я пришел... дол­
ж е н Сказать в а м . . . (Смотрит в бессмысленное одногла­
зое лицо, махнул рукой.)
Яковлев (смеется). Еще — погоди! Еще —кто —
кого!
Юм. Горький, т. XIII
289

Наташа (подбежала к Иванову) . Что случи­
лось?.. Ну, скорей... Полина?
Иванов (развел руками). Бросилась под товар­
ный поезд.
Наташа. Нет!
Стогов. Н а ... насмерть?
(Клавди я плачет. Глинкин сидит на диване в ногах
Лузгина, открыв рот.)
Яковлев (подходя к Иванову, указывает на Сто­
гова). Ар-рестуй его... Я отвечаю!
Наташа. Господи! Что же это?
(Иванов шёпотом говорит что-то Клавдии. Ефимов,
сидя у стола, смотрит на всех непонимающим взглядом.
Все молчат несколько секунд. Стогов идет к двери в
кухню.)
Наташа (схватила его за руку). Стойте! Куда —
вы?
(Стогов остановился. Лузгин приподнялся, сел. Глинкин
отскочил от него.)
ЛуЗГИН (глядя па свои, связанные полотенцем,
руки, потом па всех, спрашивает).А ТОГО —мерзавца —
поймали? Врага моего — поймали? Зачем вы мне свя­
зали руки, мне?
Иванов (Наташе). Он сошел с ума?
(Наташа развязывает руки Лузгина. Стогов— рядом
с нею, напряженно следит за Лузгиным.)
Лузгин (размахивая руками, посмеиваясь). Ага,
ПОНЯЛИ? Вот... ( Роется в кармане, вынул медную монету,
протягивает Наташе.) Извольте — тут всё!
Глинкин (Ефимову). Кажется — пятачок?
Лузгин. Весь мир — да! Весь мирище,— звезды,
ордена, моря и пароходы, и весь базар! (Поет.) «И бу­
дешь ты царицей ми-ра-а»...
(Наташа вопросительно смотрит па Стогова.)
Стогов (не веря, саркастически). Вы, Лузгин,
слишком умно сошли с ума, вы плохо притворяетесь...
290

Л у 3 Г И Н (смотрит па пего очень пристально, не­
сколько секунд молчит. И есе ожидающе молчат. Лузгии
легонько оттолкнул Стогова). Нет, ЭТО не Т Ы ... не тот!
Уйди! (Снова сует монету Наташе.) Что же, бери, ну?
Съела сына моего? Н а... Тут всё! (Зажав монету в ку­
лак, высоко взмахивает ру ку .) Весь мирище — тебе!
Я — не Лермонтов, не Демон, не шучу — нет .. . (Кри­
чит всё громче.) Нет! Нет!
Ефимов. А ведь, пожалуй, это я его свел с ума...
Л у з г и н (указывая па зеркало). Тут был чело­
век... он давно ходит за мной, он изуродовал всю мою
жизнь. (Повышая голос.) Сына оторвал от меня... Жен­
щину. Был фальшив, как бес. Притворялся, что знает
несокрушимые законы. Он — правду оболгал... Он
оболгал всю правду!
Занавес

ЗЫКОВЫ
СЦЕНЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Зыков А и типа Иванов — лесопр омышл енник.
Софья — сестра е го , вд ова.
Михаил — сын.
Целовапьева Анна Марковна —мещанка.
Павла—дочь ее.
Муратов—лесничий.
Xевери—компаньон Зыкова.
Шохин.
Тарак ан ов.
Степка — д евчо нка-по дросток.
Палагся.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
У Цслованьевых. В скуч ной комнате неб ога того мещанского
дома посредине приготовлен стол для чая, у стены между дверыо
в кухню п в комнату Анны Марковны другой стол с вином и
заку ска ми. Н апр аво у стены мале нькая фисгар мония, на не й
рамки с фотографиями, засуш енные цветы в д ву х в аза х; на ст ене
много открыток и акварель: Павла в костюме монастырской
клирошанки. Два окна на улицу, в палисадник. Целованье-
в а, чистенькая, гладкая женщина за 40,— у чайного стола;
она заметно взво лнована, часто смотрит в о кна, прис лу ш иваетс я,
н ен уж н о передвигает чашки. Софья задумчиво ход ит но
комнате, в зубах — погасшая папироса.
Целованьева (вздыхая). З агу лял ись ...
Софья (взглянув на часы в браслете). Д а . . .
Целованьева. А что же это вы, Софья И ва­
новна, замуж не выходите?
Софья. Человека нет по душе. Найдется — выйду.
Целованьева. В глухом нашем месте — мало
интересных мужчин...
Софья. Интересные-то нашлись бы! Серьезного
человека трудно встретить...
Целованьева. У вас у самой, извините , х а ­
рактер серьезный, вроде бы — мужской; вам бы взять
мужчину тихого...
Софья (нехотя). А на что он, тихий? Мышей ло­
вить?
(Целованьева смущенно улыбается, видно, что ей неловко
с этой женщиной, она не знает, о чем беседовать с нею.)
Соф ь я (хмурясь, спрятав руки за спину, испод­
лобья смотрит на нее). Кто это, скажите, пустил про
Пашу слух... что она
—
блаженненькая?
295

Целоваыьева (торопливо, негромко, огляды­
ваясь). А это всё покойник-муж... ну, и я тоже поддер­
живала, чтобы не очень интересовались люди. Пашенька
всегда была прям ая такая, что думает, то и говорит,—
кому это может нравиться? Ну, вот... а он, муж-то, по­
дозрение имел, что Паша ис его дочь...
Софья. Разве?
Целованьева. К ак же! Это ведь всем извест­
но; он, бывало, выпивши, везде кричит... Ревновал он
меня к одному... сектант был тут...
Софья. Отец Шохина?
Целованьева. Вот и вы знаете.
Софья. Без связи с вашим именем. Просто
знаю — был сектант, человек гонимый.
Целованьева (вздыхая). Ну, уж где, чать , без
связи! (Тихонько.) Гонимый... (Быстро взглянув на
Софью.) Он, покойник...
Софья. Шохин?
Целованьева. Муженек мой... Он, бывало,
глядит-глядит на нее да вдруг и зарычит: «Не моя дочь!
Я — человек подлый, ты,— это я , — баба глупая,—
не моя это дочь!»
Софья. Кривлялся немножко?
Целованьева. Бог его знает...
Софья. Б и л вас?
Целованьева. Уж конечно! Д а я — что? А за
Пашу очень боязно было. Ведь это я кое-как обошла
его, в монастырь-то спрятала ее, П ашу... Ведь у меня,
кроме ее, никаких надежд...
Палагея (в двери из кухни). Идут!
Целованьева. Ой, что ты, бес, пугаешь!
Недруги, что ли, идут? Чего тебе?
Палагея. Нести самовар?
Целованьева. Скажут, когда надо. Сту­
пай!
М и х а и л (чуть-чуть выпивши, разморен жарой,
па безбородом лице усталая улыбка). Ты ЧТО, баба, за-
ткнула дверь? Убери СВОИ окрестности. (Ущипнул ее —
Палагея ахнула. Михаил смеется всхлипывающим сме­
хом; Целованьева обиженно поджала губы; Софья около
фисгармонии, нахмурясь, смотрит на племянника.)
290

СЛ*! ♦*>1**4.Ф
-
Д XЦ»14#V
Д**** *ч V**"4 *.-. , ^ * ,*4$**«.:
;АоД.ИЛ;.:,:ф ^Л*Л*У♦$>**, А4ЛЛ» *» 1»,·¥*>[. V*А ЧXЛ.·:
^ * «* »** «V **#>'*^¿>4 И1»«» <>л *»ч «'“ ·"* «4-4*
Д**-
>^4уЧи* * -4*♦'К·-*
Л , $*<»■ 4» -« *·**<«,
Чч Ч <*-Л.4^*4# »4V»***,.Д4* 4Ц|Ч>АЛ,»
^
КЗ^л(Ч4»« . *К4И.4*** *4»* V 4» $ ,
■^Г %»П^^*ч» -*4*%Ч,V«к-у*0
^.*«лла#·V<л»о^41„
;Аф«»«<?»А»-V»Ч*%**«**'*£>«V*>.-
4#«
V* ^Ч
4зв»*1Л* «*>’„ * О «4аА<4М‘.»Ч
ЛчАДкЧГ* 4*Ч&>Х 4
^
*уЧч*.·»*♦*««<VиXV.
%4^**Ч4Д*чГ« К'Л'К»
"V.:%>4.Т«АЛ V5|ч»
И»*<Vч»^у ; Пд<
♦о*л*$ АлV,
V**!»» V * »Лч- 4,1»4 V
АЛ4»». Л X
I*ч*%А‘Л «ЛАЛ 1Л4чV1«ЛЛ
<Лр*
кЧл»и..Ч «4<Гч *44» »>^'»Т'4 $.Ц
144Ха.'444»
,4
&МVX V«.
ч|
4ЛуА*^V-
·'‘
* * "*<Н’
<
УУ;»4« «-Ч4\|&«*.*·> *«,Ч»*>VV·
яX->-ЧА«.^ 1»,^ »«^<44?
У;
*%>*/* ‘**л‘ >;‘*>л·***· > V* "И* «■'»■
А »»V
^ чоV>л*■«
.®*^
^1т1^Т|^||рну^йагуЛ?!и£»??-у V%Vч*%*-■■
..
.
:%*чД<У,» А*«» ’*^>1Ч«Л4«**<*^к »СО· «/>44«4-1 *&4»¿к4Л-:
.
«к»»
«V4^.Ци*4»Ч«^
.4«4 >4—4^· .*
С<?',к^и4А .&
.
4^ПV».1*^Лл*. V«4«**<-& А ,Цч<ЦЛНг
ЛИ«4-
.V
.·
;*>^ лАк(А*А^!, *>ЗГК &«V.
*$»
«. Лч£.V#»·,чА-4к,:
^^
^ ‘! 4'<к4».»Чв*чг^.
Л.
— Г\1V»-чбФьх«« Чл *1?ч 5 ч
,/*И« у
«41-4 <л*.ч ^
П#Ч1
и Ч"^! Ч.Ч4Ч^% Ь44-Ш»?<4 -
^4·** «Ая
‘*<*4*
<ЧА4<·Г'Ч Ч44\1^ЛЧ>^Ч,..,
;и 5Ц«<<*АЧ&«»1! * <Ику»·»А,«1-1^. С? «^4«4-Г
·^
^
<*4лч^с А,
4
*»Тч^·.
:
~
'Л-:\ ®.«*44»>V.VЧ*.%иЧ.1т1А<\.^
·>~Л<« 14^КЧ |
-*4*4 *■^'* ^ А*·*>V«#-\<Н»«' 44*I '¿«.АЧ' »-К, %4*444.«»:
^
‘»-А«
^к«^важNoПмт>у«ч 4,.
■$&.- 'Л* /«»»«.А
·- Д¥1П^·.«·$**,
СМ^«« «5^4*^ :
Г1.^*лч£^уч*Л*чЧ»*»44.44ч» VV' «■иТ#4!Г40», &-'“%!* ч<‘Учч'» *»* V* :
<4вй.ЛЗ’4 ^4* V* *4« ^Ч^ач*«Г4V>4Чч»^ л. о>м« V-с
4-4«оI11 VЧ^*4 4»4Л*#*^«*чГг С.-
ЧVV»«&*н
^ ЬС 'ММ^РММЛ^З^. еЦ,|Т >и
Ч<*
ч-их^ ^ ^ »*1*АчС«1 «4лА1Ч^чЬ <(»% -»!44.
.
Лк* ^ *.4и*х^»;х1г<. ^^«мг\««ач
1к-»ч,чч :
.«-4«X*Ч 4^4» ГчЛ*-Ч»4«»%«И.*у>и4ч<Ч4<-»«»^ *\
·
“
«<Х■*>•3*-♦
·♦ -ЧА«»Ч«-**'*»ХГ«4^ЧИЬЧи*5,.«
.·* Л 0-Г*
.<4-х>'· ■и*·^*» »·· Vч. V 4* чКаа-^л
.:]
^
*А*и Ал »ч«мл 1.ччл л :
**’*** *"*****4 < ♦ ^
А*>
.«ААЧ^ч- ^ «л*)4ЛМАЛА'-Л
4*ЧЖ -1к#Ч4
••^МЧ :<.1?««.*лч» <^4 у*«л Я*«л-о»4,4«л?»а
;
"
^Ч*^1^· · ^
‘
V««>Аи^ к-ул»*
^
С
н^
. Л^л^4*4*».
‘« «(МА.- Ч
-о?4« V<«^·»А« 4^, а
4и* ^ »¥*{%4
X—Ч·»«АчЛ^ ч! П «-/Л!
ГдА \
«ЗЫКОВЫ».
Начало пьесы. Автограф,

Михаил (идя к столу). Ж арко, нареченная
мамаша!
Целованьева (бормочет). Ну — где же еще...
к ака я же мамаша? (Громко.) Палагея у нас придурко­
вата...
Михаил. Кто?
Целованьева. Женщина эта.
Михаил. Ага! Только она, одна? Это я запомню.
(Идет к столу с закусками, Софья пробует фисгармо­
нию в басах.)
Целованьева (беспокойно). Зачем же запо­
минать?
Софья. Он — шутит, Анна Марковна.
Целованьева. Ох, плохо я понимаю шутки...
Палагея (из кухни). Мужик верхом при­
ехал...
Софья. Это — Шохин. Анна М арковна — это ко
мне...
Шохин (в двери). Шохин пришел.
Софья (строго). Я бы вышла к тебе, Яков!
Шохин (кланяясь). Ничего! Доброго здоровья.
Целованьева (отходит к окну). Вы не стес­
няйтесь...
Софья (Шохину). Ну, что?
Шохин. Велел сказать, что напишет письмо.
Софья. Больше ничего?
Шохин. Ничего.
Софья. Спасибо. (Записывает что-то в книжечку
на поясе; Михаил, подмигивая па А нну Марков ну, нали­
вает Шохину стакан водки; тот, украдкой , выпивает,
морщится.)
Михаил. Отчего ты, Яков, всегда такой угрю­
мый?
Шохин. Ж алованья мало получаю. Софья Ива­
новна, у меня к тебе слово есть.
Софья. Что такое?
Шохин (подходя). Лесничий этот вчера говорил
машинисту нашему, что-де всех нас, за наше хозяйство,
под суд сажать надо, дескать, от нас реки мелеют и вся
земля портится...
Софья. Н у , — иди...
298

Михаил. Иди, раб!
Целованьева. Это он про лесничего говорил?
Софья. Да.
Целованьева. Строгий господин. Со всеми —
ссорится, со всеми — судится, а сам всегда выпимши и,
кроме карт, никаких удовольствий не признает. Хо­
лостой, должность хорошая — женился бы! Не любят
теперь семейной жизни.
Михаил. Как—не любят?А—я?Вотяже­
нюсь...
Целованьева. Вы, конечно... Вам — папаша
велел. (Невольно вырвавшееся слово — смутило ее, она
невнятно бормочет что-то и быстро идет в кухню.)
Софья (Михаилу). Ты ведешь себя совершенно
неприлично!
Михаил. Ну? Не буду больше. Тебе нравится
невеста?
Софья. Девушка красивая, простая... доверчи­
вая. А тебе?
Михаил. Мне даже немножко жалко ее,—
· какой
я ей муж?
Софья. Это ты — серьезно?
Михаил. Не знаю. Кажется — серьезно.
Софья. Вот и хорошо! Может быть, она заставит
тебя подумать о себе самом,— пора!
Михаил. Да я ни о чем кроме и не думаю...
Софья. Дуришь ты много, играеш ь...
Михаил. Это свойственно человеку. Вон и не­
веста моя играет на простоту, доброту...
Софья (пристально смотрит на него). Что ТЫ
говоришь? Она действительно доверчива...
Михаил. И кошка будто бы доверчива, а попро­
буй, обмани кошку!
Софья. При чем здесь — обманы?
Михаил. Знаешь что? Пусть бы лучше отец же­
нился на ней, а меня — в отставку!
Софья. Какая чушь!
Михаил (с усмешкой). Всё равно — сейчас по
женится — после отобьет. Она — доверчива...
Софья. Перестань! Что за гадости лезут в голову
тебе! (Взволнованно отходит прочь.)
299

Михаил (тихонько смеется, наливая вина в рюм-
ку, и декламирует),
Я хотел поймать в воде
Отражение ц вет ка ,—
Но зеленый ил один
Подняла моя рука...
Софья. Это — что значит?
Михаил. Ничего не значит. Шутка.
Софья. Ой, Миша, смотри, жизнь серьезна!
(Из прихожей входит А нти па Зыков, мужчина лет под
пятьдесят, в бороде с проседью, кудрявый, черные брови,
с висков — лысоват; Павла — в голубом платье, очень
простом, б е з талии, как ряса, « а голове и плечах —
голубой газовый шарф,)
Павла. Я всегда говорю правду...
Антипа. Ну? Поглядим.
Павла. Увидите. А где же мама?
Целованьева (из кухни). Иду, иду...
(Ант ипа идет к столу с закусками; Павла, улыбаясь,
к Софье,)
Софья. Устали?
Павла. Ж ар ко! Пить хочу.
Софья. Вы сами платье шили?
Павла. Сама. А что?
Софья. Идет к вам.
Павла. Я люблю, чтоб всё было свободно...
Антипа (сыну). Гляди, лишнее пьешь, сконфу­
зишься...
Михаил (дурашливо). Жених должен показать
себя со всех сторон...
( Ан типа , взяв его за плечо, что-то строго говорит ему,
Михаил усмехается,)
Софья (Павле, вдруг, негромко). Который кр а ­
сивее?
Павла. Старший...
Антипа (резко). Цыц!
300

Софья (тихо). Антипа, что с тобою?
(Павла жмется к ней.)
Антипа (смущенно). Ты извини, Павла Нико-
лавна, это для тебя же лучше...
Павла. Что?
Антипа. А
—
вот... этот сударь... (Мычит.)
Целованьева (с блюдом в ру ках , на блюде —
кулебяка). Пожалуйте закусить, прошу вас...
П а в л а (Антипе). Надо быть добрым, а то я буду
бояться вас...
Антипа (ласково усмехаясь). Ты всё п р о свое,
Про добро... Эх, ДИТё ТЫ мое... (Говорит ей что-то, по­
низив голос.)
М и х а и л (хотя и выпивший, чувствует себя лиш­
ним, бродит по комнате, усмехаясь, на ходу говорит
тетке). Тесно, как в курятнике...
Целованьева (волнуясь, следит за всеми, под­
ходит к Софье). Пожалуйте к столу-то! Зовите, а то
меня не слушает никто...
Софья (задумчиво). Нравится мне ваша дочь...
Целованьева. О? Дай-то господи! Посмотре­
ли бы вы за ней, поучили ее...
Софья. Да, конечно. Наше, бабье дело везде —
общее...
Павла (удивленно). А ка к же люди?
Антипа. Что — люди?
Павла. Что ж они подумают?
Антипа (с жаром). Да мне — пес с ними! Пус­
кай, что хотят, то и думают. Люди! Чем я обязан им?
Горем да обидами. Вот она, рука, которой я жизнь свою
возводил,— это моя рука! Что мне люди? (Выпил водки.,
вытер рот салфеткой.) Вот ТЫ МОЯ будущая... ДОЧЬ,
скажем; ты всё говоришь — ласково надо, добром
надо! Четвертый раз я тебя вижу, а речи твои всё
одинаковы. Это — оттого, что жила ты в монастыре, в
чистоте... А поживи-ка на людях — другое заговоришь,
душа! Иной раз так бывает — взглянешь на город, и до
смерти хочется запалить его со всех концов...
Павла. Тогда и я сгорю...
Антипа. Ну, тебя я... ты не сгоришь!
301

Целованьева. Вы что, Михаил Антипович,
не выпьете, не закусите?
Михаил. Папаша не велит...
Антипа. Что-о?
Михаил. И невеста не угощает.
Павла (краснел, кланяется). П ожалуйте, я на-
лыо...
Михаил. И себе...
Павла. Не люблю я ...
Михаил. А я — очень люблю водку...
Павла. Говорят — вредно это...
Михаил. Врут! Не верьте. Ваше здоровье!
А н т и п а. Слабоваты здоровьем люди становят­
ся, Анна М арковна, а?
Целованьева. Отчего же? Пашенька у м еня...
Антипа. Я
—
не про нее, конечно. А вот хоша бы
мой: много ли выпил, а и глаза мутные и рожа оглупела.
Софья. Ты бы вслуш ался в то, что говоришь.
Целованьева (смятенно). Сынок ваш моло­
дой...
Антипа (сестре). Я
—
правду говорю! Анна
Марковна знает, как раньше пили, у нее благоверный
неделями качал ... (Целованьевой.) А что молодой — это
еще не велико дело, это — проходящее мимо, моло­
дость...
(Настроение — напряженное, все ждут чего-то, при­
сматриваются друг к другу. Софья настороженно следит
за братом и Павлой; Михаил кур и т , тупо, пьяными
глазами глядя на отца; Павла пугливо оглядывается.
Антипа — у стола с закусками, Павла сняла чайник с
самовара, мать ее суетится около стола.)
Целованьева (шепчет). Ой, Пашенька, жут­
ко мне...
Софья (брату). Не много ли пьешь?
Антипа (угрюмо). Ну, не знаком я тебе...
Софья. Все-таки
—
следи за собой...
Антипа. Н е мешай! Знаю, что делаю.
Софья. Знаешь ЛИ? (Смотрят в лицо друг друга.)
Ты что затеял?
302

Антипа. Разве он ей пара? Его — не исправим,
а ее — погубим зря...
Софья (отступая). Послушай, неужели ты ре­
шишься?..
Антипа. Стой, не подсказывай! Хуже будет...
Михаил (усмехаясь). Сговор, а — не весело! Все
шепчутся...
Антипа (встрепенулся).Это всё твоя тетка серьез­
ничает... Эх, жаль, народу мало!
Павла. Вот и сказалась нужда в людях...
Антипа. Поддела! Упряма ты в мыслях твоих,
Павла Николавна... Что ж! Это так и надо женщине:
держись за одно супротив всего...
Павла. А мужчине...
Антипа. Мужчина? Он — сам по себе. Он —
дикой. Его схватит за сердце — так он тут, как мед­
ведь, — прямо на рогатину... куда хочешь, да! Ему
жизнь дешевле, видно...
Целованьева. Пожалуйте чайку-то . . .
А н т и п а. Теперь бы холодненького чего...
Михаил. Шампанского советую...
Антипа. Первый совет слышу твой умный! Иди,
найди...
Михаил. М огу... (Идет в кухню покачиваясь, зо­
вет.) Женщина! Красавица...
Антипа (подмигивая Павле). ВИДИШЬ? А Я —
втрое боле его выпил. И таков я во всем — больше
людей.
Павла. А чего вы боитесь?
Антипа (удивлен). Я
—
боюсь? Как это — боюсь?
(Софья оживленно, тихонько говорит с Целованъевой,
по вслушивается в слова брата.)
Павла (заметив это1 весело го вори т). Вы зачем
же конфузите моего жениха?..
Антипа. Чем я его конфужу? Он мне — сын... я
помню...
Павла (тише). Что вы на меня так смотрите?
Антипа. Под одной крышей будем жить ,—
узнать хочу — с кем? Вот ты говорила — в монастыре
303

хорошо, тихо ... У нас тоже будто монастырь... Разве
иной раз Софья буянит...
Павла. А ведь вы — добрый...
Антипа (хмурясь). Н у... не знаю! Со стороны,
конечно, виднее. Ты всё о своем... занимает это меня!
Нет, Я , ПОЖалуЙ, добротой не ПОХВаСТаЮСЬ. (Вспыхнул.)
Может, и было и есть в душе доброе, хорошее, да куда ж
его девать? Его надо к месту, а нет в жизни места для
добра. Некуда тебе сунуть хороший твой кусок души,
понимаешь ты — некуда! Нищему что хошь дай — всё
пропьет! Нет, Павла, не люблю я людей... У меня дома
один хороший человек — Тараканов, бывший помощник
исправника...
Софья. Спасибо!
Антипа. Ты? Ты — молчи! Ты — чужая... ты —
другая... Бог тебя знает, кто ты, сестра! Разве ты —
добрая? Мы ведь про доброту говорим, а ты не добрая,
не злая...
Софья. Хорошо ты меня рекомендуешь!..
Антипа. Не плохо, Софья! Вот Анна Марков­
на,— она меня моложе почти на два десятка, а в тяже­
лый час я к ней, как к матери, хожу.
Софья. Что это ты... разговорился? Странно...
Антипа. Стало быть — так надо! Да. Тарака­
нов... его за доброту со службы прогнали — это верно!
Он умный, знающий, а — не способный ни к чему.
На него только смотреть хорошо... как на забавную
вещь. В старину — его бы шутом домашним сделали...
Софья (улыбаясь). Выдумал! Почему — шутом?
Антипа. Так мне видится. А ты — ты уж не
нашего, Зыковых, гнезда, ты шесть лет за дворянином
замужем была, в тебе барская кровинка есть...
Софья. Перестал бы ты, Антипа...
Антипа. Нет, погоди! Ты — умница и всякому
делу хозяйка: так ведь ты — женщина, птпца вольная,
снялась да и полетела. А я — остался один! И мужчина
не всегда знает, чем он завтра будет, а женщина твоего
характера и подавно — это уж так!
Целованьева. А Михайло Антипыч?
Антипа (угрюмо). Сын? Что ж ... Хорошего про
него я мало знаю, коли правду говорить, а мы — чест-
304

ное дело затеваем,— тут — вся правда нужна. Мало
Михаил хорошего накопил... вот
—
стишки склады­
вает, на гитаре играет... Училище реальное — не окон ­
чил, не хватило уменья... А уменье — это терпенье...
Положим — терпеньем и я не похвастаюсь...
Павла (взволнованно). Что же вы про меня дум ае­
те, говоря так о сыне вашем, моем женихе?
А н т и п а (негромко, как бы про себя). Правильно
спросила...
Целованьева (беспокойно). Милые мои, по­
слушайте меня, мать...
Софья (строго). Ты обдумал то, что дел а­
ешь?
А Н Т И П а (встал на ноги, внушителен). Размыш-
лять — не умею! Пускай кто хочет размышляет, а я —
знаю, чего хочу... Павла Н иколавна, встань, выдь со
мною на минуту...
(Встали все три женщины; Павла, как во сне, улы-
баясъ, идет в комнату рядом с кухней, А н т и п а , тяжело
и угрюмо, за нею. Дверь не затворили, слышен возглас
Антипы: «Садись... погоди, соберусь с мыслями!»)
Целованьева (опускаясь на стул) . Господи!
Чего он хочет? Софья Ивановна, что же это?
Софья (взволнованно ходит). Ваша дочь — очень
умная девушка... если я верно понимаю... (Закури­
вает, ищет глазами, куда бросить спичку.)
Целованьева. Ведь это он сам хочет...
Софья. Позвольте...
Антипа (в комнате). К акой он тебе муж? Годами
ты ему ровесница, душою — старше. Иди за меня! Он
меня старее, он — дряблый! Это я тебя буду молодо
любить, я! В ризы одену, в парчу! Трудно я жил, П ав­
ла, не так, как надо... Дай мне иначе пожить, порадо­
ваться чему-нибудь хорошему, прислониться душою к
доброму — ну?
Софья (волнуясь). Слышите? Хорошо говорит!
Зрелые люди любят крепко...
Целованьева. Ничего я не понимаю... Бого­
родица всемилостивая — на тебя вся надежда моя:
305

пожалей дитя мое, пощади от горя; мною всё горе испы­
тано, и за нее, за дочь, испытано!..
Софья. Вы — успокойтесь! Я — тоже пораже­
на... Хотя это в его характере... Что же теперь сде­
лаешь? И ваша дочь, видимо, не против...
Целованьева. Не знаю вас, никого! Приехали
сватать сына, племянника,— вдруг — что такое стало?
(Идет в комнату, где дочь и Антипа.) Я желаю Слу­
шать, я —мать... я не могу...
А н т и п а. Ты мне на дороге богом поставлена...
Анна Марковна — слушай!
(Закры ли дверь, Софья, кусая губы1 ходит по комнате;
в окне лицо Муратова, насмешливое, под глазами —
отеки, острая бородка, лысоватый.)
Софья (сама с собою). Ах, боже М О Й ...
Муратов. Приветствую!
Софья. Ой... что это вы?
Муратов. А что? Мне ваш Личар да, Шохин,
сказал, что вы здесь, и я счел долгом засвидетельство­
вать...
Софья. Через окно?..
Муратов. Ба! У нас нравы простые, как вы
знаете...
Софья. Вы всё опрощаетесь?
Муратов. Ирония? Да , всё опрощаюсь. А вы —
сватаете?
Софья. У же — известно?
Муратов. Конечно! Известно, что и невеста не
вполне при своих мозгах...
Софья. Вы, разу меется, слышали о моем якобы
романе с вами?
Муратов. Слышал. Люди предупреждают собы­
тия...
Софья. Вы не опровергали этот слух?
Муратов. Зачем? Я горжусь им...
Софья. А вы не сами пустили его?..
Муратов. Вот что называется — воткнуть воп­
рос иглой в око... Но, когда со мною говорят в этом
тоне, я становлюсь нахалом...
Софья. Я все-таки попрошу вас уйти из-под окна.
300

Муратов. Ну что ж? Ухожу. В воскресенье
можно к вам?
Софья. Пожалуйста. Но можно и не приезжать.
Муратов. Я лучше приеду! Почтительно кл а­
няюсь. Всяких удач и успехов... всяких!
Софья. Не забудьте моей просьбы о копиях
описи...
Муратов. Я ничего не забываю ...
Михаил (входит). Н ел ьзя достать шампанского
в этом чёртовом углу. Кого вижу!
Муратов. Ты что же путешествуешь одиноко,
жених?
Михаил (делает ему рукой прощальный жест).
Вечером увидимся.
Муратов. Надеюсь! За тобой — мальчишник!..
Михаил. Конечно... (Муратов исчез.) А где же
все?
Софья (пристально смотрит па него). Там, В ТОЙ
комнате...
Михаил. Меня — исключают? Д а , что ли?
Я ведь слышал отцово красноречие...
Софья (почти с презрением). Ты, кажется, везде
будешь лишним...
Михаил. Я тебе говорил, что этак будет лучше...
Но — зачем было тревожить смирного мальчика? Вот
те и мальчишник! Тетя Соня — тебе скучно?
Софья. С вами? О, да! С вами — больше чем
скучно... с вами
—
ужасно!..
(Входят Павла и А птипа, Ан на Марковна в слезах.)
Анти па (торжественно). Вот, сестра Софья...
ВИДИШЬ Т Ы ... Решили МЫ, ЧТО ... (Схватывается рукой
за сердце.)
Павла. Софья Ивановна — поймите меня, про­
стите...
Софья (обнимает ее). Не знаю, что сказать
вам... Не понимаю вас...
А н т и п а. Михайло... ты, того... не обижайся!
Ты — молод, невест — много...
Михаил. Я очень р ад... Честное слово! Павла
307

Николаевна — я сказал, что очень рад,— вы не серди­
тесь! Я ведь знаю — не пара я вам!
А н т и п а. Ну вот, Анна Марковна, видишь, я
говорил...
Павла (Михаилу). Мы будем дружно жить...
Михаил (кланяясь). О, конечно .. . (Тихонько,
пьяно смеется.)
А н т и п а. Анна Марковна — будь спокойна! От
моей вины — богом тебе клянусь — дочь твоя ни одной
слезы не прольет...
Целованьева (опускаясь перед ним на колени).
У тебя мать была, любила тебя... добрый человек —
вспомни свою мать! Матери твоей ради — пожалей дочь
мою!
( А птипа, Павла — поднимают ее; Софья отвернулась
к степе, отирает глаза платком; Михаил — взволнован
и пьет рюмку за рюмкой.)
Павла. Мамочка, полно, всё будет хорошо!
Антипа. Ну—ятебесловодам,какоехочешь...
Все зароки беру на себя — встань! Двадцать пять ты­
сяч кладу в банк на ее имя — ну, ладно!
Софья. Довольно, господа! Миша, налей чего-
нибудь! Анна Марковна, я с вами в матерях, хоть и мо­
лода для такого бородатого сына. (Антипе.) Ты что
трясешься, точно тебя под суд отдали?
Целованьева. Милая моя... (Обняла дочь и
плачет беззвучно.)
А н т и п а. Мне — сесть да помолчать хочется, как
делают перед дальним путем...
Софья. Вот что: здесь душно! Павля, ведите всех
в сад...
Павла (Антипе, матери, беря их за руки).
Идемте.. ,
Мпхаил. А
—
выпить хотели?
Софья. ПОТОМ, О ставь! Эх, ТЫ ... ДИТЯТКО! (Обняла
его за плечи, гладит голову.) Ну, ЧТО?
Михаил. Ничего, тетя Соня... Право же —
-
мно
всё равно!..
Софья. Идем в сад...
Михаил. Не пойду...
308

Софья. Почему?
Михаил. Не хочу...
Софья (заглядывая в глаза ему, тихо). Значит —
не всё равно, а?
Михаил (усмехаясь). Н еловко как-то
—
за отца.
Такой он красивый мужик, такой — литой, цельный...
Ему ли пряники есть?..
Софья (уходя, с улыбкой). Что делать? Человеку
всегда хочется немножко счастья... немножко!..
М и х а и л (подошел к столу, наливает вина, бормо­
чет). Зачем же — немножко? Немножко — скучно...
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В саду у Зыковых. Слева — широкая терраса барского дома,
против не е, под липой, за столом Павла вышивает что-то,
Михаил с гитар ой, Тарак ан ов — дл иннобор одый ста­
рик, одетый в пару с ину , очень странный, смешной. В глубине
с ад а , у коица террасы Ц елов ан ьева варит варе нье, около
нее д евоч ка -по дросток — Степка.
Тараканов. Это всё оттого, что образовалось
смятение понятий и никто не знает точно — где его
м есто...
Павла (задумчиво повторяет). Смятение понятий.
Тараканов. Именно.
Михаил (перебирая струн ы). Вы бы, Матвей
Ильич, рассказали что-пибудь из жизни и без филосо­
фии...
Тараканов. Б ез философии — ничего нет, ибо
во всем скрыт свой смысл, и его надобно знать.
Михаил. Зачем?
Тараканов. Как это — зачем?
Михаил. Аесли я не хочу ничего знать?
Тараканов. Этого нельзя.
Михаил. А я — не хочу...
Тараканов. Каприз юности.
Павла. Вы не спорьте, вы говорите просто...
Тараканов. Тебе скажут — посторонись, а ты
не поймешь...
Михаил. Ну?
Тараканов. Ну, и сшибут с дороги.
Михаил. Посторониться, Матвей Ильич, я всегда
сумею, я — брезглив...
310

Павла (мельком взглянув на него). Не надо сер­
диться... В сердцах всего чаще ошибаются...
Тараканов. Не понимаю — что значит брезг­
лив?
Целованьева. Перестаньте вы тоску-то сеять!
Павля, хочешь пенок?
Павла. Нет, спасибо! Ты лучше вели сделать мне
блинчики к ужину...
Михаил. Почему же только вам? Я тоже люблю
блинчики, может быть...
Павла (вздыхая). Пьющие — сладкого не любят.
Михаил. Это называется афоризм.
Павла. Что?
Михаил. То, что вы сказали.
Павла. Почему — афоризм?
Михаил. Чёрт его знает...
Тараканов. Странный ты человек, М иш а...
Михаил. Все люди — странные, и по нять ничего
в них нельзя. Вы тоже странный, вам надо бы служить,
взятки брать, а вы — философствуете.
Тараканов. Мне взятки брать не к чему, я че­
ловек. одинокий.
Павла. А я слышала — сын у вас есть?
Тараканов. Я от него отрекся...
Павла. Совсем? За что?
Тараканов. Окончательно. За то, что он Рос­
сию не любит...
Павла (вздохнув). Не понимаю...
М и х а и л. Матвей Ильич сам ничего не пони­
мает.
Целованьева. Со стариками-то как нынче
говорят!..
Михаил. Старики сами сознаются, что живут в
смятении понятий. З начит — подождите учить!
Целованьева. Разве я учу? Бог с тобою!..
(Идет на террасу, Степка, оглянувшись, насыпает в
карман себе сахар,)
П а в л а. Да не обижайтесь вы друг на друга!
Зачем?
Тараканов. Д л я развлечения больше.
Михаил. Вот именно...
311

Павла. Миша, сыграйте вашу песенку про де­
вушку...
Михаил. Не хочется...
Павла. Ну, пожалуйста...
Михаил (взглянув на нее). Родителей надо сл у­
ш аться. (Настраивает ги т ару , Тараканов набивает
т рубку , раскуривает.)
Михаил (говорит речитативом, аккомпанируя
тихонько на гит аре).
Полем деву шка тих о идет.
Янезиаю—ктоона?
Не ее ли мое сердце ждет,
Грустью околдовано?
Тараканов. Что же это за девушка?
Павла (с досадой). Не мешайте! Это — мечта .
Тараканов (вздыхая). Вообще, значит, де­
вушка. Понимаю. Но в этом случае — надобно же­
ниться...
Павла. Ах, да не мешайте же!
( Во время чтения на террасе явился Муратов , в костюме
для верховой езды, с хлыстом в руках. Слушая Ми хаила,
он
иронически морщится.)
Муратов (сходя в сад). К акая поэтическая кар­
тина: варенье варят, сладкие стихи читают... Добрый
день, Павла Николаевна, вы всё хорошеете! Отставной
проповедник правды и добра — приветствую! Здрав­
ствуй, Миша...
(Его встречают молча, он садится рядом с Павлой\ она
жмется, отодвигаясь от него. Тараканов, молча поздоро­
вавшись, уходит в глубь сада, угрюмо оглядываясь на
лесничего.)
Муратов. Прошел насквозь весь дом — пусто!
Павла. Тетя Соня дома...
Муратов. Потом услыхал тихий звон гитары...
Чьи это стихи,— твои, Миша?
Михаил. Мои... А
—
что?
Муратов. Плоховато. Впрочем, для домашнего
употребления, вероятно, и это годится.
312

Павла. Позвать тетю?
Михаил (усмехаясь). Сиди, я позову...
Павла. Лучше я...
Муратов. Почему же — лучше?
Павла. Не знаю. Ну, пускай Миша...
( Михаил идет, оставив гитару; Муратов взял ее,
наклонил голову к Павле.)
Муратов. Хорошо быть военным писарем,—
это очень Схчелые люди — они прекрасно ухаживают за
барышнями и дамами. Как вы находите?
Павла. Я не знаю, не видала.
Муратов. Писаря — и парикмахеры
тоже —
очень любят играть на гитарах.
Павла. Да?..
Муратов. Вы — плохая Ева, у вас мало лю­
бопытства... Вас не интересует, почему я стал так часто
бывать здесь, а?
Павла (смущенно). Н ет... не интересует...
Муратов. Очень сожалею. Хотелось бы, чтобы
вы подумали об этом...
Павла. Вы — старый знакомый тети Сони...
Муратов. Знакомый я старый, но душа у меня
молодая, и ее влечет к молодому, как вас, например,
к Мише, очень глупому парню...
Павла (волнуясь). Он — вовсе не глупый...
Муратов. Я его знаю лучше, чем вы ... Он же
постоянно пьянствует со мною...
Павла. И меня вовсе не влечет...
Муратов (тихо напевает). «Старый муж, гро з­
ный муж...»
Павла (встала). Это — неправда!
Муратов. Что — неправда?
Павла. Всё! Всё, что вы говорите! И я не хочу
с вами... Вы нарочно меня...
Муратов. Что — нарочно?
Павла. Я не знаю, как сказать . Вы надо мной
смеетесь... (Быстро идет прочь.)
М у р а т о в (вынимая портсигар, следит за нею,
вздыхает).Д урочка... (Тихонько бьет кончиком хлыста
по струнам гитары. Из-за угла террасы выглянула
313

Целовапьева и — спряталась. Из дома выходит Софья,
остановилась па верхней ступени, глубоко вздохнула,)
Софья. День-то какой прекрасный...
Муратов (вставая встречу ей). Жарко и пыль­
но. .. Здравствуете?
Софья. Вы чем Павлу расстроили?
Муратов. Я?
Софья. Ну, ну, не играйте, не поверю ведь...
Муратов. Она меня очень забавляет.
(Анна Марковна у жаровни, Степка около нее,)
Муратов. Что — скоро идиллия превратится в
драму?
Софья (строго). Не говорите пустяков! Вы при­
везли, наконец, бумаги?
Муратов. Нет. Мой письмоводитель такой лен­
тяй!
Софья. Н у, и вы тоже трудолюбием не отличае­
тесь.
Муратов. Я
—
принципиально ленюсь. С какой
стати я буду трудиться для диких людей, которые неспо­
собны оценить значение моего труда?
Софья. Это вы говорили не однажды...
Муратов. Значит — я говорю это серьезно.
Софья. А не ради оригинальности?
Муратов. Я живу среди людей бесчестных, ле­
нивых, некультурных... и не хочу, нахожу бесполезным
делать для них что-либо... Это — понятно, надеюсь?
Софья. Понятно, но — не лестно для вас...
(Анна Марковн а, взяв Степку за ухо, ведет ее куда-то,)
Муратов. Д а? Что ж делать! Кстати, этот ваш
Хеверн...
Софья. Не станем говорить о нем...
Муратов. Почему?
Софья. Я не хочу...
Муратов. Чтоб я говорил о нем?
Софья. Да.
Муратов. Вот как? Гм! А я отчасти затем и
явился, чтобы сообщить вам об этом господине...
314

Софья (спокойно). Этого господина зовут Густав
Егорович, и я его очень уважаю ...
Муратов. А если окажется, что он — жулик?
Софья (встала, твердо и гневно). ВамЧТО УГОДНО?
Муратов (немножко испугался). По зво льте...
Софья. Я только что сказала вам, как я отношусь
к этому человеку...
Муратов. Но — ведь можете же вы ошибаться!
Софья. З а ошибки мои я расплачусь сама.
И я чувствую людей пе хуже, чем вы...
Муратов. Моего отношения к вам вы, однако,
не чувствуете.
Софья. Это — неправда! (Усмехнулась.) Вы, Я
знаю, не верите мне, не уважаете меня...
Муратов (вздохнув). О! Как вы ошибаетесь...
Софья. Да не — о!.,
и — не ошибаюсь. Я для
вас — купчиха, бывшая замужем за помещиком, ис­
порченная и утомленная им. Женщина богатая, хит­
рая, в мыслях грешная, но — трусливая. И
—
глупая;
ведь это в расчете на глупость вы рисуетесь предо мною
цинизмом?.. Д а?
Муратов. Я не циник, а скептик, как все неглу­
пые люди...
С о ф ь я. Я хорошо помню ваши первые атаки, тогда
еще, при жизни муж а... (Вздохнула.) Знали бы вы, как
я тогда нуждалась в участии, в честном отношении ко
мне...
Муратов. Я относился к вам честно, как умею...
Софья. Ну, вы плохо умеете! И вы тогда нрави­
лись мне: вот, думала я, хороший, умный человек...
Муратов. Я тогда был глупее, чем теперь...
Софья. Я вам не уступила, и на время это зажгло
ваше самолюбие, ваше упрямство.
Муратов. Не упрямство, а — страсть!
Софья. Ах, полноте! Вы и страсть...
Муратов. Мы, кажется, ругаемся?..
Софья. Да, я горячусь, извините...
Муратов (кланяясь). Ничего! Я готов слуш ать
и дальше. Какой-то такой разговор должен был быть
между нами...
Софья. Д а? И мне тоже кажется.
315

Муратов (оглянувшись). Так продолжайте.
Софья (смотрит на него). Однажды я едва не
поверила в ваше чувство...
Муратов. Когда?
Софья. Это всё равно ДЛ Я вас. (Встает, ходит.)
Муратов (помолчав). А хотел бы я знать —
что вы обо мне думаете?
Софья. Нехорошо я о вас думаю.
Муратов. Ну — начистоту! И если попадете
в сердце...
Софья. То — что будет?
Муратов. К а к сказать? Что-то будет...
Софья (подумав). Знаете, ведь вы вашим якобы
роковым чувством ко мне пользуетесь, чтоб прикрыть
вашу лень, оправдать вашу плохонькую жизнь...
Муратов. Д л я начала — недурно.
Софья. Вы очень нечестный чел овек...
Муратов (привстал, усмехаясь). Позвольте
однако...
Софья (подходит близко к нему). Нечестный.
Честный человек не может всем поль зоваться, ничего
не платя, ничем не отвечая за то, что берет...
Муратов. Не помшо, что я взял у вас...
Софья. Говорят — вы строгий законник, а я
думаю, что вы преследуете людей только потому, что
не любите их, скучно вам с ними, и вы мелко и злобно
мстите им за то, что вам скучно... Властью, данной вам,
вы пользуетесь, как пьяница или как мой покойный
муж, больной человек... Плохо я говорить умею, всё
какие-то не свои слова на языке . Но — я очень чувст­
вую всё и — скажу по душе: жалко мне вас...
Муратов. Не благодарю...
Софья. Ужасно вы живете...
Муратов. Да?
Софья. Никого и ничего не любя...
Муратов. Да, я не люблю людей...
Софья. И дело ваше вы не любите.
Муратов. И дело не люблю. Охранять леса?
Нет, это меня не забавляет. Далее!
С о ф ь я. А ведь вы этому учились — охранять леса.
Муратов. Именно этому.
316

Софья. Как же так?
Муратов. Ошибся. Что ж , это обычная ошибка
русского! Русский человек стремится прежде всего уйти
из своей родной среды, а — куда, каким путем — это всё
равно! С тем нас возьмите. Вы всё сказали, что хотелось?
Софья. Да.
Муратов. Какой же вывод?
Софья. Сделайте вывод сами.
Муратов. Может, вы надеетесь, что я , после сей
философической беседы, застрелюсь? Нет, я не застр е­
люсь. Таких, как я, — тысячи, и жизнь — наше поле,
сударыня! Таких, как вы ,— единицы, десятки; вы
совершенно лишние люди в жизни сей. И девать вам
себя — некуда. Раньше вы в революцию ходили, но
революция никому больше не нужна, и — сделайте-ка
отсюда вывод!
Софья (усмехаясь). Я , кажется, попала-таки в
сердце вам.
Муратов. В сердце? Нет!
Софья. Но — мы кончили?
Муратов (глядя па нее исподлобья). Вы — умнее,
чем я думал. Удивляюсь, как вы можете терпеть всё
это... эту пошлость вокруг вас... (Вздохнув.) Все-таки
есть у меня к вам нечто в душе...
Софья. Совершенно ненужное ни вам, ни мне...
Муратов. Простенько вы смотрите на людей,
сударыня; очень уж несложно!
Софья (пылко). Ах, оставьте вы эту сложность,
постыдитесь ее, наконец! Ведь вы за нею скрываете
только ложь и разврат.
Муратов. Вы сердитесь? Ухожу. Я люблю сам
сердиться, но когда другой — особенно женщина —
отдает себя наслаждению злостью, это мне не нравится...
(Не торопясь, идет в дом, па ступенях террасы остано­
вился.) А я не считаю, что мы поссорились,— можно?
Софья (негромко). К ак хотите...
Муратов. Не считаю. До свидания, более при­
ятного для меня.
(Софья, оставшись одна, ходит, пожимает плечами,
усмехаясь.)
317

Степка (выглядывает). Софья И ванна, меня ба­
бушка за ухи оттрепала...
Софья (не глядя па нее). А ты что сдела­
ла?..
Степка. Сахарку немножко взяла...
Софья. Н адо было попросить.
Степка. Так ведь не дала бы она...
Софья. А ты у меня спроси.
Степка. А тебя не было!
Софья. А ты бы подождала меня...
Степка. Разве что так! Дура я...
Софья (гладя ее волосы). Конечно — дурочка...
Степка. А когда я умной-то буду?
Софья. Подожди, будешь... Ступай, посмотри,
кто приехал.
Степка (убегая). Гляди — немец твой...
Софья (усмехается, заглядывает за угол тер­
расы). Анна Марковна, вы что прячетесь?
Целованьева. Беседовали вы тут... У меня
вон варенье-то прикипело. Девчонку эту напрасно вы
ласкаете, она сахар ворует...
Павла (с террасы). Тетя Соня — там приехали!
Софья. Знаю, иду... Ты что грустная?
Павла. Миша рассказывал про училище...
Целованьева. Охо-хо . . .
Софья. Нужно приготовить холодного чего-ни­
будь, наверное, спросят. (Ушла в дом.)
Целованьева. Ох, Павлекька, папрасно мы
домишко свой продали!
Павла. Пустяки, мамочка...
Целованьева. Свой угол — никогда не пу­
с тяки!.. (Понизив голос.) Софья-то тут лесничего отши­
вала, ай, какая смелая женщина! Видно, решила за
немца выйти...
П а в л а (задумчиво). Она — хорошая...
Целованьева. Все хороши, да — не наши!
Павла. И умная она...
Целованьева. Ну, уж это довольно глупо,
ежели женщина всегда умна. Ты бы вот не часто с Ми­
хаилом-то...
Павла. Мамаша, оставьте это! Как вы можето
318

напоминать?.. Фу, как скучно с вами! Вы стали злая.
На кого злитесь? Удивительно, право...
Целованьева» Ну, ну... На себя обернись...
ПОГЛЯДИ, какая сама-ТО стала... (Скрылась за угол,)
( Павла раздр аженно толкает гитару, С террасы сходит
Шохин, в руках пакеты,)
Павла. Вам кого?
Шохин. Н икого. Сахар принес.
Павла. Вы — Шохип?
Шохин. Шохин. Старшой объездчик.
Павла (тихо). Это вы убили человека?..
Шохин (не сразу), Я-С.
Павла. Господи! Ах вы, несчастный...
Шохин (тихо). Меня оправдали.
Павла. Разве это не всё равно? Ведь вы сами-то
себя не оправдаете... Как это вы...
Шохин (сердито). Топором... обуХОМ...
Павла. Ой, я не про то...
Шохин. Ну... Куда ЭТО ПОЛОЖИТЬ? (Кладет па­
кеты на стол и вдруг говорит поспешно, резко,) Они В
седьмом году — чего делали? Приедут — лес рубят
чужой...
Павла. А вы — били их?
Шохин. На то нанят...
Павла. Ах, боже мой! Разве можно из-за этого
убивать!..
Ш о х и н. И за меньше убивали...
Павла (смотрит на пего и жалобно, ребячьим
голосом зовет). Мамочка!
Шохин (тихо и обиженно), Вы — напрасно
это... Я ведь ничего...
(В доме шум, он оглядывается, скрывается быстро.
Выходит Антипа, усталый, пыльный.)
А н т и п а (оглядывая сад). Это кто убежал?
Павла. Шохин...
Антипа. Чего он?
Павла. Я не знаю.
Антипа. А Михайло где?
Павла. У себя, должно быть...
319

Антипа (сошел, обнял ее за плечи). Почему груст­
ная, а?
Павла. Шохин этот...
Антипа. Ну?
Павла. Он ведь человека убил...
Антипа (хмуро). Как же... убил, дурак! Я ад­
воката ему нанимал, отсудили. Теперь он — собачка
верная моя... А если хочешь — могу прогнать...
Павла. Ой, не надо! Тогда он меня...
Антипа. А ты—полно-ка!
Павла. Ну, другого кого... Не надо!
Антипа. Эх ты... Гляжу я на тебя... большие
слова в душе ворочаются, а сказать — не умею... Кабы
ты поняла! Без слов...
Павла (робко). Я
—
пойму, подождите...
Антипа. Жду. (Вздохнул.) Только — гляди: вре­
мени у меня мало. Я человек короткой жизни. И люблю,
чтобы всё сразу открывалось мне...
Павла. Вон про вас говорят, что переменились
вы...
Антипа (хмуро). Я? Как это — переменился?
Отчего?
Павла. Не знаю отчего...
Антипа. Кто говорит-то?
Павла. Люди.
Антипа. Лю-уди! (Свистнул.)
Павла. Дела забросили...
Антипа (усмехаясь). Мои дела; хочу — брошу,
ХОЧу — нет. . . (Присматривается к ней, обняв за плечи.)
Удивительно слышать это от тебя, — ребенок ты, а
туда же — дела!
Павла (негромко, оглянувшись). А еще говорят,
что всё хозяйство забирает в свои руки тетя Соня...
Антипа (вспыхнув, се рдито). Н у, если я узнаю,
кто это говорит,— башку сверну! Да. И ты этих пако­
стей не повторяй — это я тебе приказываю! Слышишь?
Меня С сестрой НИКОМу не ПОССОРИТЬ — дудки! (Оттолк­
нул ее тихонько.) Скажи, пожалуйста,— куда метят!..
П а в л а (обиженно и медленно отходит прочь).
Вот уж вы и рассердились... А еще просите — говори
со мной обо всем, что думаешь...
320

А Н Т И П а (порывисто схватил ее за плечо). По-
годи,— ты и говори, всё говори! Не обижайся,— это я
так,— досадно мне! А ты — говори! Только — свое
говори, а не людское... Людское — это от злости больше,
от зависти. Несчастливы люди, малосильны, оттого
завистливы и слабы...
Павла. Миша и слаб, а — не злой и не завистник.
А н т и п а (отшатнулся от нее). Что такое? Зачем
ты про него?
Павла. Затем, что неверно вы говорите о людях.
Антипа. Неверно? Потому что—сын... да вот
как вышло...
Павла (беспокойно). Вы, пожалуйста, не думайте...
А Н Т И П а (пристально смотрит па нее, торопливо) .
Про что не думать?
Павла (смущенно). Про то, о чем в четверг гово­
рили... Нисколько он мне не интересен...
АНТИПа (снова обняв ее, смотрит вглаза).Я
—
не про это, ей-богу! Я тебе верю... Сказала — ну и кон­
чено! Спасибо. Люблю я тебя, П авл а... так, что даже
задыхаюсь от этого, от силы... Идем к пруду... идем, я те
поцелую там...
Павла (тихо). Ну, что это, днем — нехорошо...
А н т и п а (уводя ее). Хорошо будет! Иди, милая...
иди, вечера моего заря ясная.
(Ушли, На террасу выходит Хеверп, прищурился и
смотрит вслед им. Степка приносит серебряное ведерко
со льдом и бутылками в нем.)
Софья (выходит). Ну-с, продолжайте...
X е в е р н. Вы сегодня очень весело настроены, и
это меня стесняет...
Софья. Да-а? Вам больше нравятся унылые жен­
щины?
X е в е р н. О, вы знаете, кто мне нравится...
С о ф ь я (с улыбкой). Будь вы богаче, я говорила бы
с вами серьезнее — не обижайтесь!
Хеверн (чуть поморщился). Это очень драгоцен­
ная ваша черта — сказать всегда прямо. Но — я буду
богаче! Я уже есть богаче! Я хорошо понимаю, что
нигде не нужно так быть богату, как в России, где только
11 М. Горький, т. XIII
321

деньги дают независимость и почтение. И я знаю, что
в сорок лет я буду иметь сто тысяч,— мне тридцать
четыре года.
Софья. Слишком много арифметики вводите вы
в жизнь.
X е в е р п. А! Это — необходимость. Нужно уметь
считать, хотя бы для того, чтоб в пятьдесят лет не же­
ниться на двадцатилетней девушке. Это никогда не
составит семьи и может очень вредить делу.
Софья (холодно). Вы думаете?
Xеверн. О, я уверен! Поздние браки вРоссии
всегда неудачное дело. Когда человек торопится домой—
дело тер яет. От этой торопливости могут пострадать
интересы третьих лиц.
Софья. Мои, например...
Xеверн. И ваши. А также—мои...
(Вышел М их аи л, молча поздоровался с Хеверпом, налил
стакан вина, сел па верхней ступени, рассматривает
вино на свет. Хеверн смотрит па пего сверху вниз,
Софья курит и следит за ним.)
Хеверн. Утром ловили окуней, Миша?
Михаил. Ловил.
Хеверн. И —что же?
Михаил. Поймал.
Хеверн. Много?
Михаил. Одного.
Хеверн. Большой?
Михаил. Около фунта...
Хеверн. Очень плохо! Ничто не берет так много
время, как ловля рыб. (Софье.) Вчера я разговаривал
с вашим предводителем дворян — это очень странное
лицо!
Софья. Д а? Почему же?
Хеверн. Очень! Бывал в Европе, интересуется
искусством, посетил музеи — и ни однажды не был
в рейхстаге! Он не понимает, что социализм — явление
историческое, и смеется над тем, что нужно изучать.
Один голый инстинкт собственника-индивидуалиста не
может победить социализм,— чтоб успешно бороться,
нужно знать врага,— так!
322

Софья (задумчиво). Я
—
тоже не интересуюсь
социализмом.
X е в е р н. О, для женщины это необязательно!
Да, странный человек предводитель... Он та к... с яро­
стью говорил о честных заслугах дворян перед Россией—
очень красиво! Но если ему предложить две с половиной
тысячи рублей,— он без усилия покривит себе душу...
Софья (смеясь). Почему именно две с половиной?
Xеверн. Так, для примера...
Софья. Вы предлагали?
X е В е Р Н (строго). Н-НО, зачем! ( Михаилу.)
Вы живете дружелюбно с Павлой Николаевной, да?
Михаил. Она очень хороший человек — чест ­
ный и добрый...
X е в е р н. Да? Это приятно. Но — многие русские,
мне кажется, добры только по слабости характера?
Михаил. Не знаю... Вам — виднее.
(Из сада идут Анти па, Павла, порознь, оба притихшие,
подавленные. Все молчат, видя их.)
А н т и п а (ворчливо, угрюмо). Когда сердце не
горит, а тлеет только — это, брат, еще не ж изнь... Ты
погоди рассуждать...
Павла (устало). То вы говорите, что я глупая,
то — не рассуждай...
Антипа(сдосадой).Эх,датыпойми—оразном
говорю!.. (Увидал сына, выпрямился, строго спраши­
вает.) Ведомость готова?
Михаил. Нет еще.
А н т и п а. Отчего? Ведь я сказал...
Михаил. Счета Чернораменской дачи не доста­
вили мне...
А н т и п а. Как не доставили? Врешь!
Софья. Счета у меня, не кричи! Их нужно прове­
рить...
А н т и п а (входя на террасу). Ну, ты всегда засту­
паешься... где не надо! Проверить... что ж он сам
—
не может?
(Софья что-то строго шепчет ему, он мычит.)
Хеверн (Павле). К ак поживаете?
11*
Я23

Павла. Благодарю вас, хорошо...
Xеверн. Я очень рад.
Павла. Это вы — серьезно?
Xеверн. Что именно?
Павла. Вас серьезно радует, когда людям хо­
рошо?
X е в е р н (удивлен). О, конечно! Как же иначе?
Несомненно. Когда всем хорошо вокруг меня — я вы­
игрываю ...
Павла. Как это просто и верно...
Xеверн.О,яоченьлюблювсёпростое,оноимен­
но — верно!
А е т и п а (Хеверну). Идем план-то смотреть...
X е в е р н. Пожалуйста...
А н т и п а. Иди-ка ты с нами, Михаил! Софья,
купили мы лес-то у предводителя — знаешь?
Софья. Нет, не знаю...
Антип а (Хеверну). Ты что ж, не сказал ком-
паньонке-то?
X е в е р н (хмурясь). Я был уверен...
Софья (брату). СКОЛЬКО?
Антипа. Двадцать три...
Софья. Ты не хотел давать больше восемнад­
цати?
Антипа. Не хотел, а пришлось дать.
Софья. Почему же?
А н т и п а. Конкурент явился новый. После рас­
скажу. Идемте... Михайло — иди!
(Уходят. Хеверн идет сзади. Софья, задумчиво покури­
вая, наблюдает за ним. Павла, прислонясь к перилам,
ст оит, опустя голову.)
Софья. Ты что грустишь?
Павла. У стал а.
Софья. О чем беседовали?
Павла. Да... всё о том же... Он всё говорит, как
любит м еня... Я же знаю ведь это! А он — всё говорит,
говорит...
Софья. Поди ко мне. Эх ты... птица!
П а в л а. Нет, право, ну — люблю, люблю... нельзя
же всё об этом только!
324

Софья (грустно). Д итя мое, это очень худо,
если нельзя говорить только об этом...
П а в л а. Да и все мужчины... Как он странно смот­
рит на тебя!
Софья. Кто?
Павла. Густав Егорович.
Софья. А! Он на всё так же смотрит. Хозяин.
Павла. Нравится он тебе?
Софья. Ничего, мужчина крепкий. С ним хорошо
по железным дорогам ездить — нигде не опоздаешь..*
Павла. Не понимаю. Это ты шутишь?
Софья. Многого ты, дружок, не понимаешь...
Павла (грустно). Да. Всё не так, как я думала...
Софья. Скажи ты мне — зачем ты вышла замуж за
брата?
Павла. Я думала — иначе будет. Видишь ли —
я очень боюсь всего... Всё чего-то жду. До двенадцати
лет — отец пугал, потом — пять лет
—
в монастыре.
Там тоже все в страхе живут; сначала боялись, что
ограбят,— в тревожный год казаки стояли у нас и каж­
дую ночь свистели все. Пьяные, песни поют. Мона­
хинь — не уважали, и всё было нехорошо как-то . Все
грешат против устава, злые все и друг друга боятся.
Бога — тоже боятся, а не любят. Я и подумала: нужно
мне встать под сильную руку — не проживу я одна как
хочется...
Софья (задумчиво). Ты думала — Антипа силь­
ный?
П а в л а. Он сам сказал. Мише — ничего не нужно,
он чужой всем. А прежде сватались всё какие-то жад­
ные...
Софья (лаская ее). А я подумала о тебе плохо,
Павля... Сначала, помнишь?
Павла.Да.Нет,яплохогонелюблю,ябоюсьего.
Ты очень строго, бывало, смотрела на меня, и я от этого
плакала в уголках... Хотелось подойти к тебе, сказать:
я —не плохая, не жадная,— а смелости не хватило ...
Софья. Ах, девочка, девочка, господь с тобою...
Трудно тебе будет...
Павла. Мне уж стало трудно! Тут — Шохин
ходит. Убил человека и — ничего, ходит!
325

Софья. Ты его оставь, не бойся! Он — не злодеи,
а несчастный...
П а в л а. А я думала пожить тихо, чтобы все вокруг
были добрые, улыбались бы и верили, что ты никому
зла не хочешь...
Софья. В это — не поверят, нет...
Павла. Отчего ж е, отчего?
Софья (встала, ходит). Не поверят... Ты очень
хорошо сказала: чтобы все улыбались...
Павла. Как перед праздником: уже всё сделано,
убрались, устали и с тихой радостью ждут светлого
дня.
Софья. До праздника — далеко, дружок! И сде­
лано для праздника — мало . ..
Павла. Ах, господи! Тетя Соня — научи меня!
Софья. Чему?
Павла. Как лучше жить с людьми...
Софья. Сама не знаю... не знаю! Жизнь проходит
в пустяках, в тумане...
II а в л а. Чего тебе хочется?
Софья. Мне? (Остановилась, говорит негромко, с
большой силой.) Мне хочется пагрешить, набуянить, на­
рушить все законы, всё спутать, а потом, как взойдешь
высоко над людьми,— броситься под ноги им: милые
люди, родные мои люди! не владыка я вам, а низкая греш­
ница, ниже всех, и — нет вам владык, и не нужно вам
владык...
Павла ( испуганно, тихо). Зачем это? Что ты?
Софья. Чтобы освободить людей от страха друг
пред другом... Некого бояться! А все — напуганы,
подавлены, живут в страхе — ты сама видишь это!
Иикто не смеет сказать до конца свое слово...
(Ант ипа стоит в дверях, прислушиваясь.)
Павла. Это... я не понимаю! Ведь так — погу­
бишь себя?..
Софья. Людей ради — бог погиб, говорил отец
Шохина.
Антипа. О чем толкуете?
Павла. Ой!
326

А н т и п а ( подходя к ней, обиженно). Чего же испу­
галась? Не виновата — не бойся. Про что говорили?..
Павла. Так — разное...
А н т и п а (сестре, грубовато). Говорить надо
меньше...
(Софья ходит, не глядя на него, скрывая волнение.)
Павла (ласково). Кричать меньше надо... вы вот
всё кричите, ото не нужно...
Антипа(мягко).Я —несозла,а...просто такой
голос грубый. Надо бы чайку попить, а, хозяйка? По­
ди-ка, снаряди... Здесь накрыть вели. И
—
закуску...
Иди, милая! (Павла уходит; проводив ее глазами, он
говорит сестре обиженным тоном.) Портишь ТЫ мне
ее... (Софья молча прошла мимо. Он повторяет настой­
чиво.) Портишь ты мне жену-то , говорю!
Софья (вдруг, резко). Молчи!
А Н Т И Н а (отшатнулся). ПОСТОЙ... ЧТО ТЫ?
Софья. Ну — хорошо тебе — спокойно, сладко —
с молодой?
Антипа (опускается в кресло, тихо). Она —
жаловалась?
Софья (успокаиваясь). Нет. Поверь мне — нет!
Извини меня, я дурно настроена... тяжело на душе у
меня... извини!
Антипа (тихо). Испугался я. Господи помилуй!
Я, брат, так люблю ее... сказать не могу!
Софья (снова ходит). Счастья это не дает ни
тебе, ни ей...
Антипа. Н у... ТЫ ПОГОДИ еще! (Молчание.)
Соня?
Софья. Что?
Антипа. А . . . как она с Михаилом — ничего?
Софья (останавливаясь пред ним). Ты ЭТО брось —
слышишь? Не внушай этой мысли ни себе, ни кому!
Хеверн где?
Антипа (махая рукой). Там... в планы залез .
Ну его... надоел!
Софья. Ты для него становишься слишком выгод­
ным компаньоном...
327

А Н Т И П а (настораживаясь). Как это?
Софья. Т ак. Не разевай рта.
А н т и п а (ухмыляясь). Во-он что! А я думал,
у тебя с ним...
Софья. Не о томдумаешь...
Антипа (вздохнув). Трудно тебя понять, Соня!
Софья. При Павле на Мишу орать не надо — по ­
нимаешь?
Антипа. Ну, ну... Досаден парень... беда как!
Что живет, чего ради?
Софья. О себе подумай...
Антипа (задумчиво). Павлу я не обижу...
Софья. Над матерью ее не смейся...
Антипа. Н е люблю бабу эту...
Софья (прислоняясь к перилам). У стала...
Антипа (вскочил, подходит к пей). Что ты? Воды
дать?..
Софья (прислоняясь к нему). Нехорошо...
Антипа. Отчего? Ах ты, господи!.. Соня — в
чем дело-то?
Софья. Подожди... О, боже мой...
Антипа (обнял ее). Эх ты, головушка! Пойдем,
ЛЯГ, ОТДОХНИ... (Уводит ее. Из сада выходит Тараканов;
на террасе — М их а ил , остановился у стола1 наливает
вина, пьет.)
Тараканов. Уехал немец-то?
Михаил. Он — швед... Или — грек.
Тараканов. Это всё равно — чужой. Уехал?
Михаил. Останется ужинать...
Тараканов. Гм... Удивительно!
Михаил. Что?
Тараканов. Неужто никто не слышит, что от
него жуликом пахнет?
Михаил. Ну-у . . . У вас все жулики!
Тараканов. Не все, а — девять, десятый —
дурак... Где Софья Ивановна? Она всё видит...
Михаил. Н е знаю Я . . . не знаю! (Садится на сту-
пени, закуривает. Тараканов, жестикулируя, что-то
бормочет, уходит. Из дома выходит Павла, улыбаясь,
останавливается сзади Михаила и концом шарфа ще­
кочет ему шею.)
328

Михаил (не оборачиваясь, грубовато). Смотрите,
отец увидит — шум будет...
Павла (с гримасой). Уж и пошутить н ельзя...
Я — молодая, мне скучно...
Михаил. Всем скучно...
Павла. Есть же где-нибудь веселая жизнь!
Михаил. Поищите...
Павла. Пойдемте в сад...
Михаил. Мне — в контору нужно. Докурю и
пойду зарабатывать хлеб мой, в поте лица...
Павла (сходя по ступеням). Ну, я одна... Вот
пойду так и буду идти неделю, месяц — прощайте!..
Вам будет жалко меня?
Михаил. Мне давно вас ж ал ко...
Павла. Это — неправда... Не верю я .. . (Идет.
Обернулась, грозит ему пальцем.) Неправда!
(Михаил угрюмо смотрит вслед ей, гасит папиросу,
встает, — сзади его отец.)
Антипа. Куда?
Михаил. В контору...
А н т и п а. Про какую это неправду говорила она?..
Михаил. Не знаю... не понял я . . .
А Н Т И п а. Не понял? (Смотрит на сына хмуро,
видимо, хочет что-то сказать
—
отмахнулся от него.)
Иди! (Опустив голову, медленно идет за Павлой, из-за
угла выглядывает Анна Марковна, грозит ему кулаком.)
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Просторный кабинет, больш ой письмепиый стол , нап раво —
камин, на лево — две двери: одна мале нькая — в спальню Софьи,
другая — во внутренние комнаты. В задней стене два окна и
дверь на террасу. С оф ь я с бумагами в руках стоит у стола;
М у р а т о в, собравшийся уходить, бьет себя по ноге измятой
ш л япой . Осенний серый день смотрит в окна, за стеклами
качаются голые суч ья.
Софья (задумчиво). Еще один вопрос...
Муратов (наклоняя голову). Хоть десять!
Софья. Скажите мне просто и прямо, что побудило
вас собрать эти бумаги?
Муратов. Мое чувство...
Софья. Оставим чувства в покое...
Муратов. Ну — что же я скажу тогда? (Пожал
плечами, усмехается.) Уж ОЧвНЬ ВЫ СТрОГИ СО МНОЮ —
терпенья нет! Я даже и не назвал — какое чувство...
Софья. Ревность, что ли?
Муратов. Представьте — нет!
Софья. Желание причинить мне неприятность, да?
Муратов. Тоже—нет. Боюсь, что не сумею
объяснить вам так, чтоб это не рассердило вас и чтоб вы
поняли. (Подумав.) Не поймете, наверное; я сам плохо
понимаю, в чем тут дело...
Софья. А все-таки?
Муратов (вздохнув). Есть между нами некий
Спор, — е с т ь ,как выдумаете? (Она молча кивает головою,
присматриваясь к нему.) Н у так ВОТ ЭТИ бумаги —
доказательство, что прав — я , а вы ошибаетесь.
Софья (вздохнув). Уклончиво.
Муратов. Позвольте откланяться...
330

Софья (оглядывая его). Прощайте. Отчего вы так
легко одеты? Ветер, может пойти дождь...
Муратов (тихонько смеется). О, не беспокойтесь!
Софья. Почему вы смеетесь?
Муратов. Есть причина... есть, уважаемая жен­
щина! Я — ушел.
Софья. Извините — не провожаю. Вы зайдете в
контору? Пожалуйста, пошлите ко мне Тараканова...
(Бросив бумаги па стол, вытирает руки платком, по­
том крепко прижала пальцы ко глазам. В дверь из сада
входит А п т и п а , нездоровый, встрепанный, в толстом
пиджаке, без жилета1 ворот рубахи ра сстегнут, на
ногах валяные туфли.)
Софья (вспыльчиво). Надо спраш ивать — можно
ли войти!
Антипа (равнодушно). Ну, вот ещ е. .. новости!..
Что я — чужой, что ли?
Софья. Что тебе нужно?
Антипа. Ничего. (Осматривает комнату.)
Софья (присматриваясь к нему, мягче). Ты ЧТО
шляешься растрепой таким?
Антипа(садясь в креслоу камина).Умру —на­
рядишь.
Софья. Н -но , здравствуйте!
Антипа. Не люблю я старых этих барских до­
мов. Не дома, гроба! И запах даже особый, свой. Н а ­
прасно я к тебе переехал. Чужой стал я всему...
Софья. Перестань, пожалуйста... Не время мне
Слушать ЭТОТ вздор. (Входит Т аракапов, она протяги­
вает ему толстую папку со стола.) Матвей Ильич,
отберите, пожалуйста, все счета и документы по Чер-
нораменской даче и по Усеку. Здесь и сейчас... (Садится
к столу, пишет. Тараканов пристроился за столиком у
камина, надел очки; Аптипа смотрит на пего, улыбаясь.)
Антипа. Что в газетах пишут?
Тараканов (мрачно). Китай ополчается...
Антипа. Противу кого?
Тараканов. Против нас. По наущению немца.
Антипа. Не любишь ты немцев!
Тараканов. Нисколько не люблю.
Антипа. За что?
331

Тараканов. Они нас умнее.
Антипа. Умных надо уважать.
Тараканов. Я уважаю. Только не люблю.
Антипа. Чудак ты, брат...
Тараканов. У нас все, кто поумнее, чудаки...
Антипа. Это,
пожалу й, верно! (Подумав.)
Хоша — ты вот и не больно умен, а тоже чудак.
Тараканов. Это неверно.
А н т и п а. Сказывай! А зачем мундир снял, службу
бросил?
Тараканов. Объяснял я это.
А н т и п а. Объяснял, да не объяснил.
Тараканов. Отойди, сказано, ото зла и сотво­
ришь благо...
А Н Т и П а (ударив ладонью по ручке кресла). Дудки!
Ничего не сотворишь, отойдя ото зла, ничего, таракан!
Нет, ты иди в самое во зло, в сердце ему бей, вали его
наземь, топчи, уничтожь, а не поддавайся ему, не давай
одолеть тебя — вот как надо! Верно говорю, Софья?
Софья. Верно. Не мешай мне...
Тараканов. Это — просто один крик, слова,
барабанная дробь. Погоди, навалится на тебя злое —
сам побежишь прочь...
Антипа. Я?Нет, янеизтаких. Я,брат, знаю:
жизнь наша — кулачный бой! Я — не убегу.
Тараканов. Поглядим.
Степка (из двери налево). Антип Иванович,
м ужики пришли.
Антипа. Какие?
Степка. Каменские...
Антипа. Вот я им задам, прохвостам!
Софья. Подожди, они не виноваты! Я знаю — это
Хеверн приказал им...
Антипа. Ну?Верно?
Софья. Верно, верно...
А н т и п а (уходя). Бестолковая немчура...
Тараканов. Потолковее нас...
С т е п к а. Софья Ивановна, дай мне книжку...
Софья. Спроси у Миши.
Степка. Он меня прогнал. Он молодой хозяйке
в ухо поет...
332

Софья. Это что такое?
Степка. Сидят на диване рядушком, а он ей
песню поет.
Софья. Ну — иди, иди! И не болтай пустяков.
Степка. Я
—
только тебе! (Ушла.)
Тараканов (ворчит). Молодая хозяйка... Ка­
кая она хозяйка?
Софья. Вы давно знаете Муратова?
Тараканов. Я? Лет десять.
Софья. А как вы о нем думаете?
Тараканов (глядя па нее через очки). Раньш е—
давно — думал хорошо. Затевал он тут весьма много
полезного по своей части, по лесной, новые насаждения и
всё такое. Хворост крестьянам давал, много очистил
леса, осушил. Потом — вдруг, словно ударился обо
что,— ослеп
и озлился. Теперь — очень неприятное
лицо. Люди у нас — соломенные; вспыхнет, сгорит,
дыму — не мало, а — ни света, ни тепла.
С о ф ь я (внимательно слушает, облокотясъ на
стол). А что в нем неприятно вам?
Тараканов. Мне? Да то же, что и всем... Н е
любит он никого, злит всех, ссорит..« Сплетник... ну,
и по женской части нечистоплотен... А
—
умный ведь..*
Павла (входит). Можно к тебе?
Софья. Конечно!
Павла. Холодно везде...
Софья. Вели затопить камин.
Тараканов (подавая пачку бумаг). Извольте-
ка... Могу идти?
Софья. Благодарю вас. Пошлите, по дороге,
Степу. И
—
Мишу...
Павла. Почему ты такая нарядная?
Софья. Гостя жду.
Павла. А Миша опять стихи сочинил*
Софья. Хорошо?
Павла. Д а. Про сосны.
Софья. Он выпивши?
Павла (вздохнув). С утра.
Целованьева (в двери). Конечно — мал ьчик
должен пить мертвую.
Софья. Почему же должен?
333

Целованьева. А
—
обидели!
Софья. Мало ли обиженных!
Целованьева. Все и пьют. А вы думаете —
отчего пьют? И отец твой от обиды пил: он был умный, а
никто за ним этого не признавал. Он и стал ум свой
озорством доказывать, вот — как лесничий! Его, ко­
нечно, судить, а он того пуще озорует. Много ли чело­
веку надо? Душа человечья — детская, душа недотро­
г а... Зачем, бишь, я пришла? Да, Софья Ивановна, вы
Степке желтую ленту подарили?
Софья. Подарила, а что?
Целованьева. Ну, тогда — ничего . А то она
запутала в мочало свое ленту и пялится на кухне перед
зеркалом...
Павла. Бросьте это, мамочка!
Целованьева. Д а мне что? Свое добро береги,
а чужое — вдвое...
(Степка входит.)
Целованьева. Вот она, красавица...
Степка. Звали меня?
Целованьева (уходя). Конечно, звали. Ка­
кая без тебя жизнь!
Софья. Затопи камин, Степа...
Степка (убегая). Ух, не любит меня бабушка...
страсть сердитая!..
Софья. Славная девчоночка...
Павла. Одна она в доме веселая. Только дерзкая
очень.
Софья (подходя к пей). Скажи-ка ты Антипе,
чтоб оп тебя в Москву свозил...
Павла. Зачем?
Софья. Посмотришь, ка к живет столичный го­
род.
П а в л а (равнодушно). Хорошо, я скажу.
Софья (положив ру ку па голову ей). Тебе этого не
хочется?
(Из внутренних комнат вошел Ми хаил, посмотрел на
них и опустился тихо в кресло. Почти не видный за
портьерой, сидит и дремлет.)
33*

Павла. Ехать? Пет. Мне — уснуть хочется на
год, на три... а проснусь — и чтобы всё было другое...
Софья. Это — ребячество, Павла! Надо учиться
самой строить свою жизнь. Н ел ьзя ждать, что другие
сделают необходимое тебе.
Павла. Не сердись на меня, пожалуйста!
Софья. Ты — молодой человек, сердце у тебя
доброе, людей тебе жалко,— да?
Павла. Я знаю, что ты хочешь сказать. Право же,
Миша мне вовсе не нравится, просто я люблю, когда
он говорит.
Софья (удивленно отклонилась). Я не про это!
Но, уж если ты сама начала, так я скажу — ты плохо
ведешь себя с ним! Он — не ребенок, и это может кон­
читься худо для тебя.
Павла. Ах, мне так скучно! Что же мне делать?
Он такой занятный...
Софья. Уезжай с Антипой, а я без вас устрою Ми­
хаила.
Павла. А может, лучше с мамашей?
Софья. Тебе тяжело с мужем?
(Павла молча жмется к ней.)
С о ф ь я (поднимая голову ее, смотри т в глаза).
Милая, я это понимаю... Я говорила тебе, что у меня
муж тоже был...
Степка (вбегает). Софья Ивановна — немец при­
ехал, нарядный — ужасти!
Софья. Вот... (Провела рукой по лицу.) Ну,
Павля, ты оставь меня...
Павла (вскакивая). Ах, господи... как я желаю
тебе...
Софья. Спасибо, милая!.. Скажи, Степа, что я
прошу его ... (Оставшись одна, прикрыла книгой бумаги
на столе, оправляет волосы перед зеркалом, увидала в
кресле Ми хаила.) Миша! Ты — давно здесь?
Михаил. Д авно...
Софья. Слышал, что мы говорили?..
Михаил. Слышал что-то . . . Немец приехал. Мо­
нашка что-то сочиняла . . .
Софья. Сочиняла?
335

Михаил. Ну, конечно. Она же всегда сочиняет...
Она всё еще живет в куклы играя. И я для нее — кукла,
и отец, и ты... Она на всю жизнь такой будет.
Софья. Знаешь — это, пожалуй, верно!
Михаил. Зачем ты меня звала?
Софья. Теперь не нужно уже. Иди, пожалуйста...
Я потом позову тебя.
Михаил (вставая). Пошел. Выходи-ка ты замуж
за этого немца и гони всех нас к чертям в болото... всех,
вместе с романическим папашей и его второй моло­
достью...
Софья. Ах, да иди же!
Михаил. Ш-ш! Тебе нужно быть в полном обла­
дании всеми чувствами... Здравствуйте, цивилизация и
культура!
X е В е р Н (одетый очень парадно, бриллиант в гал-
стухе и на пальце левой руки. Молча здоровается с Ми­
хаилом, целует ру ку Софьи, идет за нею к столу).
Вы, вероятно, догадываетесь, почему я просил вас при­
нять меня сегодня...
Софья (садясь). Кажется — догадываюсь...
X е в е р н. Это очень приятно мне...
Софья. Да?
X е в е р н. Это устраняет лишние объяснения.
Можно курить?
Софья. Ка к всегда. ( Пододвинула ему пепельницу,
спички.)
X е в е р н. Я несколько волнуюсь...
Софья. Д ать воды?
X е в е р н. О, нет! Это волнение естественно...
С о ф ь я. У вас очень внушительный вид сегодня...
Xеверн. Еслиб и мысли мои внушили вам
доверие ко мне...
Софья. А вот — познакомьте меня с ними .
X е в е р н. Такова и есть цель моего визита! (Раску­
ривает сигару.) Вы знаете, что я очень у важаю ваши
идеи, они вполне отвечают моим задачам.
Софья. Весьма лестно слышать это.
X е в е р н (кланяясь). Да. Я говорю искренно. Вы,
конечно, не откажете мне в знании России и русских
людей — я умею видеть много и хорошо! Я восемнад-
336

цать лет среди русских, я изучил их, и мой вывод есть
такой: Россия страдает прежде всего недостатком здо­
ровых людей, умеющих ставить себе ясные цели. Вы—
согласны?
Софья. Далее.
X е в е р н. Да. У вас очень редки люди, уверенные
в себе, в своих силах. У вас очень много метафизики —
мало математики...
Софья. Вы говорили это не р аз...
Xеверн. Ятакдумаю!Теперь —вы:выженщина
с умом и характером.
Софья. Благодарю вас...
Xеверн.Это—правда!Ядажедумаюовасалле­
горически: Софья Ивановна — это новая, здоровая
душою Россия, которая в условиях, достойных ее, мо­
жет делать всякое дело, может делать очень много кул ь­
турной работы.
Софья. Вы меня захвалите...
X е в е р н. Это всё совершенно серьезно! И потому
союз со мной, который я вам предлагаю, имеет очень
гл убокий смысл. Это — более чем просто брак, да! Моя
энергия и ваша — о! — это будет колоссально! Когда
два сильных лица понимают свои задачи, это очень . ..
важно, особенно для России, в те дни, когда она должна,
наконец, бросив всякие эти... мечтания, взяться за
простое дело жизни, поставить себя на крепкую ногу...
Ваш брат увлечен семейной жизнью, он стал плохо
работать, как я имел честь не однажды указать вам,
заботясь о ваших интересах...
Софья. Вы впервые объясняетесь в любви?
X е в е р н (несколько смущен). Позвольте — теперь
вопрос не этот! О чувствах я говорил вам — четыре
раза.
Софья. Четыре? Так ли?
Xеверн.Так.Я
—
помню! Первый раз — в саду
предводителя дворян, на именинах его, когда был дождь
и вы промочили ноги. Второй — здесь, на берегу пруда,
на скамье. Вы тогда смутили меня, сказав шутливо о
лягушках, что они тоже квакают — про любовь...
Софья. Третий и четвертый я помню.
X е в е р н. Это, конечно, верно, о лягушках, но —
337

извините — это была несвоевременная шутка! Когда
сердце человека жадно хочет...
Софья. Давайте прекратим эту беседу, Густав
Егорович...
Хеверн (удивлен). Почему?
Софья. Нужно ли объяснять?
Хеверн (встал, обиженно), О, конечно, нужно
объяснить, когда кто-нибудь не понимает... Я сочту себя
оскорбленным, если вы откажете...
Софья. Вот как? Хорошо! (Встала, ходит,)
Вы предлагаете мне спасать Россию вместе с вами...
Хеверн. Это — утрировано!
Софья. Ну, вы предлагаете что-то в этом роде.
Я — не считаю себя способной к делу столь трудному.
Это — первое. Второе: вас я тоже не могу признать
достойным этой роли...
Хеверн. Позвольте — какой роли?
Софья. Ну, скажем , роли культурного работника.
Хеверн (с улыбкой). О! Почему?
Софья. Потому что вы мелкий хищник.
Хеверн (изумлен больше, чем обижен). П озволь­
те! Это уже... это я не ожидал! И это — я не понимаю...
Софья. Я говорю обдуманно. Н а столе у меня
лежат документы, уличающие вас в целом ряде поступ­
ков нечестных...
Хеверн (сел, грубо). Таких документов не может
быть!
С о ф ь я (стоит за столом; спокойно, веско),
У меня копия вашего договора с буяновскими му­
жиками. Мне известна ваша сделка с предводите­
лем...
Хеверн (пожимая плечами), Это — ко ммерция...
Софья (тише, с усилием). Вы убеждали Тарака-
нова составить фальшивую опись...
Хеверн. Тараканов — психически больной...
Софья. А Шохин, которого вы пытались подку­
пить,— тоже больной?
Хеверн. Всё это искажено...
Софья. Вы всё бесцеремонней и глубже залезаете
в карм ан моего брата — по вашему, эта деятельность
необходима в России?
338

X е В е р Н (отирая лицо платком) . Вьт М0Ж6ТС
выслушать мои объяснения?
Софья (ходит, усмехаясь). Ну, сударь мой, ка ­
кие же тут объяснения могут быть? Всё ясно!
Хеверн (аккуратно гасит с игару). Значит, ВЫ
меня считаете человеком нечестным и недостойным
вашей руки?
С о ф ь я ( остановилась, удивленная, потом смеется).
Ну, знаете, вы очень наивный человек!
Хеверн (улыбаясь, разводит руками). Если Я И
допустил... что -нибудь излишнее, то это потому, что я
был уверен в вашем доброжелательном отношении ко
мне...
Софья. Не понимаю...
Хеверн. Мне казалось, что вы считаете меня
своим другом, мое дело — вашим!
Софья. Ах, вот что! Ну, вы ошиблись...
Хеверн. Ошибки нужно извинять. Я думал, что,
видя, как ваш брат ведет дела, вы меня не только не
осудите, по моя предусмотрительность...
Софья (подходит к нему; тихо, но твердо). Сту­
пайте вон!
( Хеверн, вспыхнув, делает движение к ней, она схватила
что-то со стола; несколько секунд они стоят друг против
друга молча.)
Хеверн (отступая). Вы — очень грубая жен­
щина! Вы — Смешная, да! (Быстро идет к двери, надев
шляпу еще в комнате. Софья, присев на край стола, одной
рукой прикрыла глаза, другой — крепко трет колено.)
Степка (в двери, смотрит па нее, вздыхает).
Печку-то затопить?..
Софья (глухо). Не нужно... Впрочем — затопи . . .
Степка. Шохин к тебе просится...
Софья. Ах, пусть подождет...
Степка. Ему в лес ехать надо...
Софья. Отстань! Ну, зови... Скорее!
(Степка убежала, в двери столкнулась с Апти пой .)
Антипа. Эктебябесиносят!..Соня—чтотакое?
Немец в зале наскочил, зеленый весь, шипит, не попро­
щался...
339

Софья (грубовато). Он тебя за этот год обобрал
тысяч на десять...
А н т и п а. Ну-у? Молодец, не зевает... Эхма,
люди!.. А П авла говорит — надо быть добрым; люди,
говорит, соскучились по сердечному доверию к ним.
Павла-то где — не знаешь?
Софья. Ты бы поехал куда-нибудь...
Антипа. Вот еще... зачем?
Софья (прячет в стол бумаги) . Обленился ты,
Антипа... Смотреть на тебя неприятно... Оставь-ка ты
м ен я... что ты целый день бродишь?
Антипа (уходя, грубо) . Место себе и щ у ...
(Софья ходит по комнате, оправляя волосы. Степка
с пучком лучины, в двери — Шохин; Софья смотрит
на него и молчит.)
Шохин. Шохин пришел.
Софья. Д а. Ну, что, Яков? Скорее!
Шохин. Рассчитай меня. Отпусти...
Софья. Хорошо... Постой — почему это?
Шохин. Так. Есть причина.
Софья. Ну что ж... Очень жаль..,
Шохин. И мне жаль.
Софья. Обидел кто-нибудь?
Шохин. Н ет...
Степка. Врет он, его святенькая обижает, мона-
хинька эта, святоша...
Шохин. Прогони Степку...
Степка. Сама уй ду ... (Убежала.)
Шохин. Причина та, что не могу я при молодой
х озяйке, боюсь ее...
Софья. Что такое?
Шохин. Жмет она меня... всё глядит эдак жа­
лостно... н у , — я не хочу! Конечно, человек я винова­
тый... однако — не каждый день судить меня, это уж
не суд, а мука будет!.. Вошла она в дом и вроде как
песку насыпала в машину нашу... Нехорошо с ней.
Вон и ты извелась...
С о ф ь я (смотрит на него, не слушая,
тихо
говорит). А глаза такие славные, мягкие..,
340

Шохин. У нее? Ты глазам не верь — делу верь!
А дела от нее не будет хорошего...
Софья. Это я не про нее сказала...
Шохин. Эти, которые тихие, они близко подпол­
зают — метко жалят. Змея — тиха.
Софья. Ну, ладно, оставь...
Шохин. Немцу — тоже не верь. Чужой человек
и бесстыдный... А насчет это го... усопшего, насчет
жены, детей... его . . .
Софья. Ладно, не беспокойся... Куда же ты пой­
дешь?..
Шохин. В город. А там —не знаю...
Софья. Жалко мне тебя...
Шохин. И мне тебя. Одна ты тут... Хозяин-то без
вина пьян. Д ай тебе бог во всем удачи!.. Прощай, Софья
Ивановна!
Софья. Прощай... (Подает ему руку, оп взял и
держит, глядя на нее исподлобья.) Может, переду­
маешь?
Шохин. Нет. Я лучше вернусь, когда она помрет.
Софья. Кто-о? Зачем ей умирать?
Шохин. А жить зачем? И жить ей тоже незачем...
Прощай... ( Уходит, пятясь задом.)
Софья (смотрит вслед ему, трет глаза руками и
бормочет). Кошмар какой-то! (Видит в зеркале, что
Павла, проходя с Михаилом мимо двери, играючи прижа­
лась к его плечу; тихо, испуганно зовет: «Павла!» Они
входят рядом, Михаил смущенно улыбается.)
Михаил. А, огонь! Это — славно!
Павла. Ты ЧТО какая хмурая?.. (Обнимает ее.)
Ты послушай-ка, что Миша сочинил...
Софья (заглядывая в лицо ей). Д итя мое, еще
недавно, сегодня я говорила тебе...
Михаил. Ой, серьезный разговор!..
Софья. Я тебя попрошу уйти...
Михаил (садясь на пол к огню). Нет, не у йду...
Софья (устало). Вы, кажется, с ума свести меня
хотите... право!
Целованьева (входит). А я вас ищу везде...
Вы бы не прятались, а то хозяин сегодня совсем не
в уме... орет на всех...
341

Софья. Айна Марковна, мне нужно поговорить
с ними один на один.
Целовавьева (обиженно). Хорошо, матушка,
я уйду... Хотя и мать...
Михаил. Тетя Соня, право же, не о чем гово­
рить... ничего нового нет! Ты, в самом деле, послушай-ка
вот, что я сочинил...
Павла (смотрит на Софью, прищурив глаза,
покачиваясь на ногах). Я тоже не хочу говорить НИ
о чем...
Софья (осматривает всех, идет к столу). Ну,
хорошо... Давайте посидим молча, успокоимся...
Павла. Миша, да читай ж е...
Михаил. Готов, маменька...
Павла. Опять? Я же просила не называть меня
так!
Михаил. Это — законный титул.
Софья (нетерпеливо). Читай, М ихаил...
Михаил (усмехаясь). Сейчас... дай припомнить...
Павла. А я — помню...
Целованьева (из двери громко шепчет). Отец
идет — перестаньте!
Софья. Анна Марковна, зачем вы...
Целованьева. Опять не угодила...
( Павла жмется к Софье; Михаил, сидя на полу, хмурится,
отодвигаясь в тень.)
А Н Т И П а ( входит, угрюмо смотрит на всех, опу­
стив р у к и , шевеля пальц ами) . Отчего же перестать
надобно? Ну — собрались все в одну комнату... стихи,
разговор... что ж такое? Ничего ведь нет такого...
(Внезапно, с тоской.) Да не бойтесь вы меня, чёрт
вас возьми, ведь такой же я человек, как все!..
Софья. Тише, Антипа...
А н т и п а. Молчи! Что ты всё останавливаешь
меня? Что все бегут меня? Звер ь я, что ли? Ну?
Это когда человек один оставлен — он звереет, ко ­
нечно...
Михаил. Папаша!
Антипа. Ну?
Михаил. Прибавьте жалованья Шохину, Якову!
342

А н т и п а (медленно). Это — что такое? Насмешка?
Михаил. Ей-богу — нет! Просто — он веселее
будет!
Антипа. Это что, Софья?
Софья. Так, дурит Миша! Шохин уходит от нас.
Антипа. Уходит? Куда?
Софья. Не знаю...
Павла. Вот — хорошо... Боюсь я его...
Антипа. Ты—всегобоишься...И
—
напрасно...
(Задумался.) Так — уходит Яков? Дела... Что это он?
Михаил. Я не знал этого...
Антипа. Ачтотызнаешь?Отец—лесомторгует,
а сын — стишки стряпает. Довольно смешно...
Михаил. Начинается...
(Все молчат. Павла что-то шепчет Софье.)
Ант и па. При людях будто не шепчутся...
Софья (с тоской). Д елали бы вы что-нибудь!
Ели бы хоть, пили!.. Анна Марковна — устройте вы
чай, что ли...
Целованьева. Чай пить рано еще...
Софья. Миша, нужно проверить счет Х еверна...
Михаил. Сейчас?..
Софья. Да!
Михаил. Это ты выдумала, чтобы разогнать
всех. З аняла самую лучшую комнату в доме и не лю­
бишь, когда у тебя сидят...
Софья. Фу, какой вздор...
Михаил. Не вздор...
А н т и п а (Павле). Ты что молчишь?..
Целованьева. Вот извольте! Пошепталась —
нельзя, молчит — нельзя . . .
Антипа. Баба —цыц!
Целованьева. Ой, батюшки... Пашенька!
Антипа. Что тывсёмутишь тут, а?
Софья. Антипа, опомнись!
А н т и п а. Молчи, сестра! Я всё вижу, ты слепая...
Павл а (негромко, очень твердо). Антипа Иванович,
я прошу вас не кричать на мамашу!..
Антипа. Не рассыплется она от моего крика.
343

Павла ( пододвигаясь к нему). Вы — нехороший,
злой человек! Я вас не люблю... я
—
боюсь вас!
А н т и п а. Павла, Павла, господь с тобой...
Софья. Подожди! Слушай, П авла...
Павла. Нет, вы меня послушайте... Я люблю
Мишу...
Михаил. Н -н у!.. (Прячется еще дальше в тень,)
Не верь ей, отец, это она выдумала от скуки...
(Антипа сел в кресло, молча
смотрит на жену,
страшен.)
Павла (вздрагивая). Ну, да... ну, господи же!..
Убейте меня за это... всё равно! Я знаю,— Миша меня
не любит... я знаю... что же?Ая —люблю его... он
лучше всех... Ну — убейте меня!
Целованьева. Пашенька — зачем ты гово ­
ришь?..
Софья. Анна Марковна, я прошу вас уйти!..
Антипа. Эх, П авла... уйди! Уйди скорее. Се­
стра... уведи ее... Скорее!..
(Софья молча обнимает Павлу, ведет ее вон; за ними,
тенью, бесшумно, Целованьева. Михаил прижался за
камином, на полу.)
Антипа (сидит окаменевший, быком смотрит в
пол, бормочет). Вот как... Вот, брат, как... старик...
д а . .. (Возится в кресле, расстегнул ворот рубахи , взял
линейку со стола, сломал ее, швырнул в камин. Кн игу
взял, взглянул на нее, бросил на пол. Нашел маленький
револьвер, усмехнулся и, прищурив глаз, смотрит в дуло.
Лицо его становится спокойнее, серьезней, положил руку
с револьвером на колено и, схватившись другой рукою за
бороду, замер, закрыл глаза. Михаил испуганно,тихонько
идет к нему, схватил револьвер, но не успел вырвать.)
Антипа ( вскочив на ноги). Ты?
Михаил. Слушай, отец...
Антипа. Уйди... прочь!
Михаил (отошел к двери). Я не виноват. Мне
ничего не надо. Ты — слышал, она сама сказала... Не
верь ей...
Антипа. Всё едино... всё едино...
344

Михаил. Я эти мысли знаю...
Антипа. Какие?
Михаил (указывая на оружие). Вот Э Т И ...
Антипа (швырнул револьвер на пол, к двери).
Дурак... Ты думаешь, я из-за тебя решусь... Эх, пья­
ница!.. Иди вон!
Михаил. Не думай обо мне плохо. Я знаю —
я человек бесполезный, больной, мне стыдно пред тобою,
пред всеми... Честно говорю тебе — ничего я не ищу у
мачехи...
Антипа (ревет, рычит). Отойди, убью ведь!
Забуду, ЧТО ТЫ СЫН мне... (Вдруг бросился, схватил сына
за горло, встряхивает.) Вот какие мысли в башке твоей
поганой...
Михаил. Это — не мои, твои мысли...
Антипа. Что-о?
Михаил. Я тебя старше душою... Я не повинен
ни в чем...
Антипа. Ты у меня сердце вынул...
Софья (вбегает). Пусти! Ну? Миша — беги!
( Михаил выбежал, поднял револьвер.)
Антипа (слепо ткнулся к сестре, обнял). Софья...
скорее, матушка! Гони всех... Ее — спрячь... Мишка —
пусть едет, уезжает! Софья — около меня великий грех
ходит... Делай что-нибудь!.. Сердце мое... не дышит...
(Софья, усадив его в кресло, запирает двери.)
Антипа. Убило меня...
(Выстрел в доме. Антипа вскочил, смотрит на пол,
не может ничего сказать.)
С о ф ь я (взглянув на стол, бросается к дверям, на
ходу). Он взял со стола револьвер!..
Антипа (шатаясь). Это — Михайло... сын . . .
За
нав
ес

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Та же комната. В кресле, у камина, А н т и п а, точно пьяный.
Сзади его тихо шагает Муратов, курит, задумчив.
А н т и п а. Что доктор-то говорит?
Муратов. Я же не знаю,— ведь мы сейчас толь­
ко приехали...
Антипа. Сейчас?Да...
Муратов (опасливо взглянув на него). Он, ве­
роятно, еще не успел осмотреть...
А н т и п а. Меня Софья вытурила оттуда. (Помол­
чав.) А ты зачем приехал?
Муратов. Я же говорю: доктор у меня сидел,
прискакал Шохин...
А н т и п а. Шохин? Он тоже вот человека убил.
Муратов. Я и поехал с доктором... Может
быть, окажусь полезен...
Антипа. Ты?
Муратов. Ну да...
Антипа. А
—
Шохин где?
Муратов. В город послали, за лекарствами...
Антипа. Так. Всё можно объяснить...
Муратов. Тут и объяснять нечего...
Антипа. Н у — нечего! (Усмехнулся.) А что, ба­
рин, не любишь ты меня?
М у р а т о в (на секунду остановись). Пожалуй,
теперь не время о любви говорить...
Антипа (повторяет медленно). О Любви ГОВО­
РИТЬ не время... Слова-то какие .. . А я вот не боюсь ска­
зать, что никого не люблю. Софью только... очень ува­
жаю... (Помолчал.) А сказать — люблю... это очень
опасно... Доктор-то
—
пьяный?
346

Муратов. Не сильно... Как всегда...
Антапа. А не повредит он Михайле?
Муратов. Н -но . . . вы же знаете, что он хороший
доктор...
А н т и п а. Да. Он и человек хороший. Только вот
споил ты его... Всех ты тут повредил... М ихаила тоже...
вредное ТЫ ли цо ... Стой! (Испуганно приподнимается
с кресла.)
Софья (входит торопливо, рукава засучены). Н у,
рана — не опасна .. . слышишь, Антипа?
Антипа. Верно? Не опасна?
Софья. Конечно — верно...
Антипа (опускаясь в кресло). Спасибо тебе...
Софья (прошла в свою комнату, па ходу сказав
Муратову). Не пускайте его никуда...
М у р а Т О В (кивнув головою, обращается к Анти-
пе). Вот, видите...
Антипа. Она тебе что шепнула?
Софья (выходит со свертком в руках). Я сказала,
чтоб ты не выходил пока отсюда...
Антипа. Чего ж ты ему говоришь, а не мне?..
Софья (уходя). А, пустяки...
Муратов. Выздоровеет Миша...
Антипа. А я - до смерти заболел.
Муратов. Э, всё пройдет...
Антипа. Когда помрем. Ты мне ничего не гово­
ри, не надо. Утешенья мне не добыть... (Молчит. Му­
ратов остановился, искоса смотрит на него.) Ты ВОТ
учился, законы знаешь ... Скажи, отчего это: я человек
здоровый, до дела — жадный... от большого здоровья,
может, и плохо мне... а вот сын у меня — слабый, ни
к чему не привязан — это отчего, ну? Какой тут закон?
Муратов ( неохотно, неуверенно). Что Ж . . . ОДНО
поколение работает... а другое устает... то есть рож­
дается уставшим...
Антипа. Не понимаю...
Муратов. Должно быть, на детях сказывается
усталость отцов, в соках переданная...
Антипа. Поколение... слова всё какие-то . . . на ­
мекающие...
Муратов. Какие же тут намеки...
347

Антипа. Да вот—одни работают, другие от
безделья поколевают... Нехорошо выходит...
Муратов. Вы смолоду-то много пили?
А н т и п а. Я? Нет. Отец — пил. Жена выпивала...
она из пьяной семьи... Скушно ей было со мной... я
ведь дома-то почти и не жил . . . От нее всегда мятой, а то
сухим чаем пахло... это она винный дух заедала... Ми-
хайлу — Софья испортила, он у нее жил... приучила его
книги читать... стишки сочинять . . . Маятник, говорит,
как медная секира, срубает головы минут — смешно:
минуты с головами. Вроде муравьев, что ли? А может,
И нет тут ничего смешного... (Закрыл глаза, будто за­
дремал. Софья, в двери, делает знаки Муратову, он,
взглянув на Ан типу, подходит к ней.)
Софья. Миша хочет видеть его; я у вел а оттуда
Павлу, но она может прийти, идите к ней, задержите
ее; не нужно, чтоб она встретилась сейчас с Антипой,—
понимаете?
Муратов. Конечно! Но на какие пустяки тра­
тите вы себя — это ужас!
Софья. Ну, идите...
Муратов. Подумайте, однако, вам ли . . .
Софья (сухо). Вы — идете?
( Муратов , поклонясь, ушел. Софья следит за ним, глядя
в зеркало.)
Антипа (чуть подняв голову). Зачем он тебе?
Софья. Он мне не нужен.
Антипа. То-то! Лучше нищими жить али в раз-
бой пойти, чем с эдакими вот...
Софья (подходя к нему). СлушаЙ-КО. ..
Антипа. Соня? Как же так? Отец работал, я ра­
ботал, накопил добра на тысячу человек, а девать его —
некуда. Д л я чего всё? Михайло - - мертвая душа...
Ты — бездетна...
Софья. Время ли теперь говорить об этом!..
Антипа. Н а-ко вот! А лесничий сказал: время ли
про любовь говорить...
Софья. Н аш ел с кем о любви беседовать, чудак!
(Положила ру ку на плечо его, он взял и рассматривает
ее пальцы.)
348

Антипа.
Рука-то маленькая, а — твердая.. ·
Тебе бы не сестрой, женой моей быть, эх ...
Софья (отняв руку). Вот что —
-
Миша хочет
видеть тебя...
АНТИПа (отшатнулся, привстал).Это—СамОН
захотел али ты внушила?
Софья. Сам...
Антипа. Ей-богу?
Софья. Ну, вот еще, божиться я буду...
А нт и п а (встал). Тяжело мне будет видеть его.
Софья. Идем!
А н т и п а. Мне всегда было тяжко смотреть на
него.Авчемявиноватпередним,а?Он—устал,ая —
не устал. Эта — там?
Софья. Нет. Она ни в чем не виновата.
Антипа. Знаю. Онивсе, эдакие-то, нивчемне
виноваты. Это мы виноваты во всем, такие вот. Соня,
что она... кто она, Павла эта?
Софья. Поздно спрашиваешь... Просто она —
молодая девушка... живет во сне своей юности...
А н т и п а. Нашел я счастье... отдых...
Софья. Счастье стоит не дешево...
А н т и п а. Маленькое-то!
Софья. Оно всегда маленьким кажется, пока его
в руках держишь, выпусти — узнаешь, как велико и
дорого... (Торопливо.) Это не про твой случай...
Антипа. Ладно уж... Я думал — дети будут...
С о ф ь я. Это ты теперь выдумал...
Антипа. Нет, думал, ждал... Женщина без де­
тей — какая это радость?..
(Софья хотела что-то сказать, но, махнув рукою,
отвернулась.)
Антипа. Ты что?
Софья. Я
—
жду. Идешь?
Антипа. Иду. Соня, отчего бабам всегда тошно
со мной было, скуплю? И любит будто, а души не откры­
вает,— отчего?
Софья. Перестань ныть!
Антипа. Разве я — ною? Я был красивый...
340

Софья. Ты был для женщин всегда половинкой
человека.
Антипа. Врешь...
Софья. Подумай, увидишь, что правда...
АНТИПа (смотрит на степные часы).А ЧТО Я
буду говорить Михаилу-то?
Софья. Найди...
А н т и п а. Маятник, как секира... Мне ведь не
жалко его. Мне только за себя стыдно... себя жалко —
зр я изломался.
(Софья задумалась, молчит.)
Антипа. Ну чтож?Идем...
Софья (решительно). Нет, не ходи, не надо!
Антипа. А как же?..
Софья. Я скажу, что нездоров ты... задремал...
Антипа. А то—
-я
пойду...
Софья (строго). Я сказала — не надо!
Антипа. Тогда я —
-
через часок зайду... пусть
уляжется в душе... У меня, Соня, все мысли — пьяные,
все — одичали... Игра у меня в душе — страшная...
Софья. Говоришь ТЫ много! (Уходит спешно.)
А н т и п а (прошелся по комнате, подошел к столу,
перебирает на нем бумаги, бормочет, протянув руку
к двери). Ты, брат, тоже не всё понимаешь... нет! (Чи­
тает какой-то лист, бросил его1 нахмурился, снова веял
и читает ворча.) Т ак . .. ПОСТОЙ? (Усмехается.) Э-Э...
ах, Соня! Вот оно что...
(Шохин осторожно входит с пакетами в ру ка х , видя
хозяина — делает движение назад.)
Антипа. Это кто?
Шохин. Шохин пришел. С лекарством.
(Оба несколько секунд молча смотрят друг на друга.)
Антипа. Вот, Яков, и я человека убил...
Шохин. Тут — того и гляди...
Антипа. Д а еще сына... а?
Шохин (угрюмо). Теснота. Ие видать — кто чей...
Антипа. Ты, слышь , уходишь?..
Шохин. Я
—
-
не из обиды...
350

Антвпа, Вот —идем вместе...
Шохин. Куда?
Антипа. Атыкудасобрался?
Шохин. Н е знаю еще.
Антипа. Ну, ия стобой...
Шохин. Коли вправду, так я подожду. Дела-то
—
на Софью Ивановну?
Антипа. А что?Она —справится...
Шохин. Конешно.
А н т и п а. По богомольям пойдем...
Шохин. Молельщик я плохой...
Антипа. За тебя —отец старался...
Шохин. Видно — так . Куда это девать?
А н т и п а. Лекарство? Неси туда...
Шохин. Боюсь, будто...
Антипа. Абывало,ничегонебоялся.
Шохин. Всё — до разу.
А н т и п а. Трудно, Яков, с людями жить...
Шохин. Людей-то и не видно, всё —■судьи да
подсудимые.
Антипа. Значит—решили, идем?
Шохин. Что же? Коли вы взаправду — я ничем
не связан...
Степка (вбегает). Ты чего тут? Лошадь, давай
скорей
лекарСТВа-ТО...
(Увидала хозяина — охнула и
исчезла.)
А н т и п а. Видал? Вот какой я страшный.
Шохин. Глупая она. Однако — хорошая...
Антипа. Ахорошихпугать—надоли?
Шохин (уходя). На что их пугать!
(Оставшись один, А нт ип а несколько секунд смотрит на
портрет над столом Софьи, потом прикручивает огонь
лампы и снова прибавляет.)
Павла (вбежала). Софья Ивановна... (Увидав
Антипу — подалась назад, стоит, наклоня голову.)
А н т и п а (медленно подошел к ней, коснувшись ла­
донью лба, откинул голову ее, смотрит в глаза). Ну?
Что?
Павла (тихо). Бейте...
Антипа. Ах ты, змея кроткая...
351

П а в л а. Не мучьте вы меня, бейте...
А Н Т И П а. За ЧТО бить? ( Поднимает кулак.)
Павла. Скорее — господи!
Антипа. За чтобить?
Павла. Не знаю я... За то, что молода... за то,
что ошиблась,— думала — вы не такой... за то, что не
люблю вас... (Закрыла лицо руками.)
А Н Т И П а (схватил кисти рук ее, открыл лицо и,
не выпуская ее, хрипит). УЙДИ... ИДИ прочь!.. Что ТЫ СО
мной сделала? Что?
Павла (опускаясь на пол). Ничего я не сделала...
Антипа (выпустил руки ее, она уп а ла, он мед­
ленно приподнимает ногу, как будто собираясь у дарить
Павлу, но — присел на пол и, положив голову ее на коле­
но себе, гладит голову Павлы, шепчет). Дитё мое —
не бойся... Я
—
не трону — очнись! Дитё мое ми­
лое...
Софья (за дверью). Перестаньте говорить вздор...
Муратов. Но — что же будет с вами?!
Софья (вошла, бросается к брату). Что ТЫ СДе-
лал?
Муратов (испуганно попятился). Чёрт возь­
ми...
Антипа. Тише...
Софья (ощупывая Павлу). Обморок?
Антипа. Не знаю...
Муратов. Сейчас я доктора позову...
Софья. Скорее, он во флигеле у Тараканова...
Павла (очнулась, оглядывается, Ан ти пе). Уй­
дите... Соня — уведи меня...
Антипа. Ладно. (Отошел з тень к двери на тер­
расу , стоит спиной ко всем.)
Софья. Что такое случилось?..
Павла. Он меня хотел прибить...
Софья (брату). Ты — уйди, пожалуйста...
Антипа. Не хочу!
Павла (стоит, держась за Софью). Антипа Ива­
нович, вы знаете, я хотела любить вас...
Антипа. Не говори про это...
Павла. Я хотела, чтоб вы были добрее...
Антипа. Н -да...
352

Павла. Но вам никого не жалко, вы никого но
любите. З а что вы не любите сына? Зачем вы ревнуете
его ко мне и гоните его? Он — больной, несчастливый —
виноват он в этом?
Антипа. А я — виноват, что здоровее его? Ви­
новат, что никудышных людей — не жалко мне? Я —
дело люблю, я люблю работу! На чьих костях жизнь
строена, чьим потом -кровью земля полита? Не такие
люди этому служили, как он да ты! Может он мой труд
на себя принять?
Софья. Довольно...
Антипа. От моей да отцовой работы сотни людей
сыты живут, в гору пошли. А он — что? Я — грех сде­
лал, так ведь я же и дело делаю, я! Вас, добрых, по­
слушать — всякое дело перед кем-то гр ех... Неверно
это! Отец мой говаривал: коли бедность не убить —
греха не избыть, вот это — верно!
Павла. Про вас везде нехорошо говорят...
Антипа. Ну так что? Говори! Из зависти гово­
рят, богатый я! И все должны быть богаты, все должны
в силе быть — чтобы друг другу не служить, не кла­
няться... Будут люди жить независимо, без зависти —
хороши будут; не достигнут до этого — пропадут в ни­
зости своей... Это — Софьины слова, верные слова!
(Софья внимательно смотрит на брата.)
Павла. А
—
Миша?
Антипа. Что ж я тут сделаю? Ничего не могу я ...
Не вижу вины моей пред ним! (Тише.) Может, вот
перед тобой виновен... ну, увидал, понравилась... за ­
хотелось порадоваться с тобой, отдохнуть... али я от­
дыха не заслужил?
Павла. Господи! Неужели нельзя жить в тихом
мире, любя друг друга, всех любя?
(Софья задумчиво отходит от нее.)
Павла. Ведь надо же иначе жить!
Антипа (угрюмо). Начни... начинай...
Павла. Милые мои,— ведь нельзя так... нельзя
жить, не любя никого, никого не жалея... Дорогие мои
люди,— неужели все — враги друг другу?.. ( Молча-
12 м. Горький, т. XIII
353

ние.) Боже мой, боже!.. Есть же что-нибудь неоспори­
м ое... есть же правда где-нибудь!
А н т и п а. Не приготовили ее для тебя...
П а в л а. Ведь надо же думать о правде, надо
искать ее...
Софья (негромко). Правду — не выдумаешь, ее
надо выработать. Работать нужно, Паша, а не искать ...
Ничего не найдешь,— ничего не по теряно...
Антипа (угрюмо). Покой души потерян...
Софья. Покой — не правда...
Павла (тоскливо). Н е понимаю я в а с. .. ничего
не понимаю...
( Целовапъева вводит Ми хаи ла , он идет довольно бодро,
держась одною рукой за плечо Анны М арковны, улыба­
ется, примирительно протянув другую руку вперед.)
Софья (тревожно подхватывая его). Зачем ТЫ
встал? Как вы позволили?
Целованьева. Просится он...
Павла. Ах, господи! Что вы делаете, мамаша?
Целованьева. Ведите, говорит, меня, хочу
отца видеть...
Михаил. Ничего, тетя Соня...
Целованьева. Он, говорит, сам-то не придет.
Павла. Но разве вы не понимаете...
Целованьева. Ты много поняла! Кричи боль­
ше на мать-то...
Михаил. Постойте... не шумите... Это всё я
виноват...
(Софья усадила его в кресло.)
Антипа ( подходит, быком глядя на сына, глухо
говорит). Это напрасно ты... я бы пришел, погодя...
Я и хотел идти... да вот тут... говорили мы...
Михаил. Слушай, отец...
Софья. Тебе вредно говорить...
Михаил. Молчать — вреднее...
Д н т и п а. Больно поранился?
Михаил. Ты меня прости...
Антипа. Эх, брат... Ладно! Чего там? Неиз­
вестно, кто виноват...
354

Михаил. Я знаю кто...
Павла. Кто же? Кто?
Целованьева. У ж , конечно , люди беззащ ит­
ные...
Софья. Вы, Анна Марковна, напрасно...
Целованьева. Нет уж, матушка, вы меня не
троньте!..
А н т и п а. Стряпуха божья! Помолчи, Христа ра­
ди,атояте...
Софья. Антипа — перестань!
Антипа (отдуваясь). Ф -фу... Вот ржавчина!
Михаил. Подожди, отец, не волнуйся... Ведь
всё это — не страшно, больше — смешно . . .
Антипа. Ты — скажешь! Смешно... Эх, Михай-
ло... Нехорошо всё... нехорошо!..
Михаил. Не тронь себя...
(В дверях — Муратов делает знаки Софье, она под­
ходит к нему, нервно разговаривают.)
Софья. Неужели?
Муратов. Д а. Всё, говорит, вздор и пустяки,
это они с жиру бесятся. И
—
уехал!
Софья. Как же быть? Пожалуйста, пошлите
вслед за ним Шохина, верхом...
( Муратов , сморщив лицо, уходит.)
Антипа (сыну). Ну, что смеешься?..
Михаил. Хочется сказать тебе, отец, что-то хо ­
рошее, от души...
Антипа (смущен). Вот еще... Зачем? Ты —
помалкивай... отдыхай...
Михаил. Видишь ли — ведь я понимаю тебя...
я даже тихонько, издали как-то
—
нередко любовался
тобою... любоваться, это уж значит — любить...
Антипа (удивлен, не верит). Соф ья,— Чу? Вон
что говорит...
Павла (Софье). Ведь ему вредно говорить!
(Софья останавливает ее жестом.)
Михаил. Ты — топор в руке божьей... в чьей-то
великой, строящей руке... И ты и тетя Соня. Она еще
12*
355

тебя острее... А я вот и все такие, как я , — ржавчина...
Я хочу сказать, отец,— я много думал над этим,— бес­
полезных людей нет, есть только люди вредные... Ты —
не казни себя...
А Н .Т И П а ( тронут, наклонился, поцеловал сына
в лоб; выпрямился). Ну, господь с тобой... Спасибо,
брат! Это мне — хорошо... Помоги тебе бог за то, что
сказал так ... Отец... отец, брат Михайло, это тоже ведь
не просто — мясо, это — живой человек с душою, он
тоже — любит! Ведь нельзя не любить-то! Нельзя —
все радости в любви...
Павла (тихонько плачет). Господи... не по ­
нимаю я...
Антипа (ей, торжествуя). Видишь? (Сыну.)
Ведь я тебя — как знаю? Когда ты еще языком не
владал — я уж боялся.за тебя, сын... я думал про тебя:
вот будет человек самый близкий мне, вот это он и возь ­
мет на себя и труды и грехи мои, возьмет, оправдает
всю мою жизнь...
Михаил (очень взволнован). Нечем в зя ть . .. Мне
нужно — тетя Соня...
(С ним — обморок. Софья бросается к нему, Павла
испуганно отскочила, Ан типа опустился на колени,
Целованьева около дочери, в дверях — Муратов.)
Павла (громким шёпотом). Скончался!
Софья. Перестань.
Целованьева. Доконали...
Антипа. Что с ним, а? Софья? Где доктор-то?
Софья. Доктор уехал... Дайте воды...
Павла (мечется). Вот... ну разве нельзя было
прийти к нему? Ах, жестокие!..
Муратов (негромко). Вы бы не шумели!
Павла (сердито). Ах, оставьте... Что вам нуж­
но? Не люблю я вас...
Муратов (кланяясь). Это меня почти не огор­
чает...
Михаил (очнулся). Положите меня...
Софья (брату, Муратову). Берите его!
Михаил. Ничего, я могу...
(Отец и Муратов ведут его.)
356

Михаил (усмехаясь). Вот в како м я почете...
Павла (останавливая Софью). Ч то мне делать,
что? Скажи...
Софья. Подожди, нужно к Мише...
Павла. Я тоже, кажется, умру,— скажи, что же,
куда же я?
Софья. Подумай сама... Антипе ты — не жена,
Михаилу — не сестра...
Целованьева. Говорила я тебе — не надоб­
но продавать свой-то угол!..
Павла. Оставь, мама!..
Целованьева. Куда теперь спрячешься?..
Софья. Ты, Павла, много говоришь о любви,
по — любить не умеешь еще. Когда любят — всё ясно:
куда идти, что делать... всё делается само собою, и ни­
кого ни о чем не надо спрашивать...
Целованьева. Вот, вот!.. Без спроса живи...
да! Очень хорошо учат тебя...
Софья. В солнечный день не спрашивают — от­
чего светло? А в твоей душе, видно, не взошло еще
солнце-то . . .
Целованьева. Не слушай, Павла, речи эти,
ой, не слушай!
Софья. А вы, Анна Марковна, много вреда при­
носите дочери вашей...
Целованьева. Еще бы те! Кто больше матери
вреден? Нет, матушка, уж вы позвольте...
Софья (уходя). Я знаю, что с вами бесполезно
говорить об этом,— простите, сорвалось...
Целованьева. Иди, беги к любовнику-то ско ­
рее!..
Павла. Это — неправда! У нее нет любовника.
Целованьева (спокойно). Н ет, так будет...
Павла (ходит по комнате). Не взошло солнце...
Целованьева. А ты — верь ей! Не про солн­
це надо думать, а про себя — как самой прожить тихо
и с удовольствием... Все хотят жить с удовольствиями.
Разбойника этого надобно тебе оставить, и барыня эта
не подруга тебе — она тоже воровой породы. А мы —
люди тихие. Деньги у тебя есть свои — двадцать пять
тысяч... И еще найдутся... Со своими деньгами можно
357

жить как хочешь: свой целковый — родного брата
дороже... Мне в этом доме — тоже не привольно, а мне
пора отдохнуть — сорок три года мне!.. Кто я тут?
Павла. Непротовыговорите,нето!Зачемявы­
шла из монастыря?
Целованьева. Со своим капитальцем и в мо­
настыре барыней проживешь. И я бы с тобой... Нет
подружки вернее родной матери... она всё понимает,
всё прикроет...
Павла. Стойте... идет кто-то . . .
Целованьева. Уйти бы нам, а? Гляди, по­
лиция скоро приедет.
Павла. Зачем?
Целованьева. А как же? Я послала...
( Муратов входит.)
Павла. Ну, что он?
Муратов. Устал, дремлет...
Павла. Он ведь не умрет?..
Муратов. Со временем непременно умрет...
Павла. Когда?Несейчас?
Муратов. Точно не знаю когда...
Целованьева. Вы бы, батюшка, не издева­
лись над простодушием нашим...
Павла. Оставьте, мама! Ведь рана не опасная?
Муратов. Револьверишко — слабый, пуля ма­
ленькая, скользнула по ребру и вышла в боку — это
безопасно...
Павла. Ах, слава богу, слава богу!.. Василий
Павлович, кажется, я сказала вам давеча дерзко...
Муратов. О, не беспокойтесь! Я знаю христи­
анские ваши чувства...
Павла. Я даже и не помню, что сказала...
Муратов. Пустяки... уверяю вас...
Целованьева. Встрепана ты очень, П аш а...
Павла (взглянув в зеркало). Ой, ужас! Что ж вы
раныпе-то не сказали?
Целованьева. Время не было...
Павла. Вы — извините, я уйду...
Муратов. О, пожалуйста...
Павла. Т ак что — Миша скоро встанет?
358

Муратов. Не знаю... Доктор сказал, что орга­
низм его очень истощен пьянством и распутством...
Павла. Ой, как вы...
Целованьева. А ты иди-ка, иди! Не тебя
это касается...
( Муратов садится в кресло у стола, согнулся, схватил
голову р ука м и , имеет вид человека, которому очень
тяжело. Входит Софья, при виде Муратова ее усталое
лицо становится суровым. Он, поднял голову, медленно
выпрямился.)
Софья. Вы, вероятно, устали?.
Муратов. А вы?
Софья. Д а, немножко...
# Муратов. Нужно отдохнуть. Я сейчас уйду.
Но — прежде позвольте мне поставить один вопрос?
Софья (не сразу). Ставьте.
Муратов. Я хочу подать прошение о переводе
во Владыкинское лесничество — вы знаете, там лес­
ничий застрелился...
Софья. Да, знаю...
Муратов. Но если б я остался здесь — мог ли
бы я рассчитывать...
Софья (ударив чем-то по столу, решительно) .Н ет!
Муратов. Позвольте, вы не дослушали! Я хотел
спросить — могу ли я рассчитывать, что ваше отно­
шение ко мне изменится?..
Софья. Я поняла вопрос.
Муратов (встал, усмехаясь). Шохин убил че­
ловека, но, право, вы относитесь к нему милостивее,
чем ко мне.
Софья (не сразу). Может быть... вероятно...
Что такое — Шохин? Он — честный зверь, он думал,
что это его долг — убивать людей, которые крадут доб­
ро его хозяина. Но — он понял, что сделал, и всю
жизнь не простит себе этого, теперь он относится к лю­
дям иначе...
Муратов. Вы — ошибаетесь... как всегда...
Софья. В вашем лесничестве за семь лет ваши
Шохины убили и изувечили несколько десятков чело­
век...
359

Муратов. Ну, не так много...
Софья. А сколько посажено в тюрьмы, сколько
разорено семей из-за вязанки хвороста! Вы это счи­
тал и?
Муратов. Нет, конечно. И какое вам дело до
этой статистики? Сударыня — всё это романтизм! Как
бы вы приказали поступать с ворами?
Софья. Не знаю, но — не так! Ведь вот у нас —
не воруют...
Муратов. Н -но! Это — не факт, а только види­
мость, как говорит доктор, тоже романтик.
Софья. Нам нужно кончить этот разговор,—
он возникает с каждой встречей...
Муратов. Вы совершенно напрасно спорите со
мною...
Софья (встала). Послушайте, Василий Павло­
вич: да, вы для меня хуже Шохина, хуже любого пья­
ного мужика — мужика можно сделать человеком,—
вы — что-то безнадежное... Мне не очень легко ска­
зать вам это...
Муратов. Не идет к вам романтизм, хозяйка!..
Софья. Нелегко видеть вас таким, каков вы
есть. Умный, образованный человек без любви к лю­
дям, без желания работать,— это меня отталкивает.
Я видела, как вы гасли, как вы быстро теряли себя,
развращали других.
Муратов. Пять минут назад я слышал, как
Анна Марковна мудро сказала: все хотят яшть с удо­
вольствиями! Это очень верно. Что стоят все эти якобы
развращенные мною люди вместе с вашим племянни­
ком? Я раздавлю их, кто-то другой, или они сами мед­
ленно передавят друг друга — не всё ли равно?
Софья. Быть Мефистофелем в уездном городе —
это очень легко, вы бы попробовали быть честным
человеком!
Муратов. Недурно сказано! Но что значит —
честный человек?
Софья. Нам не о чем говорить.
Муратов. То есть — вы не можете ответить .
Ужасно одиноки вы... одиноки и бессильны!
Софья. Это неправда! Есть где-то люди, которые
360

чувствуют жизнь так же, как я. Ведь ничего нельзя
выдумать, можно только принять в душу свою то, что
есть в жизни. В моей душе — есть светлое, значит —
оно есть и вне моей души; в моей душе есть вера в воз­
можность иной жизни — значит, она есть в людях,
эта благая вера! Я многого не понимаю, я плохо обра­
зованна, но я чувствую: жизнь — благо, и люди —
хороши... А вы всегда лжете на людей... и даже —
на себя...
Муратов. Я всегда говорю правду...
Софья. Это правда ленивых, самолюбивых, оби­
женных, что-то злое, гнилое. Это — издыхающая
правда!
Муратов. До сего дня она считалась бессмерт­
ной.
Софья. Нет,— живет
и растет другая... Есть
другая Русь, не та, от лица которой вы говорите! Мы —
чужие люди... Не попутчица я вам, и — мы кончили,
надеюсь?
Муратов (взял с камина шляпу). У вы, НО Я
уверен, что по пути к этой другой правде вы сломите
себе шею,— p a rd o n!1 Бросьте-ка вы все эти фантазии
и примите мою руку — руку человека интересного —э?
( Софья молчит, смотрит на него.)
Муратов (отступая к двери). Подумайте! Мы
поехали бы в Европу, в Париж — это гораздо забавнее
города Мямлина. Вы — молодая, красивая, в Европе
очень умеют ценить красивых женщин — сколько на ­
слаждений ждет вас! Я же — не ревнив, ваши малень­
кие шалости будут даже приятны мне... Мы бы прекрас­
но сожгли жизнь, э?
Софья (вздрогнув, тихо, с отвращением). Сту­
пайте...
Муратов. Это меня огорчает...
А н т и п а (сзади его, в дверях). Ну-ка, посторо­
нись...
Муратов. Н -ну-с? Прощайте...
1 извините! (Франц.).
361

А н т и п а. Прощай! (Сестре.) Уснул Михайло-
Т О ... Хорошо МЫ С НИМ поговорили... (Присматривается
к пей, обернулся к двери.) Опять этот, бес зеленый,
наплел чего-нибудь? На что ты его привечаешь?..
Софья. Д авно... лет шесть тому назад, человек
этот нравился мне...
А н т и п а. Молода была... Уйти мне, что ли?
Софья. Подожди... Как хочешь...
А н т и п а (помолчав). Может, Михайло-то теперь
меньше пить будет... а, Соня?
Софья. Что?
Антипа. Ну, ладно! Думай свое, я пойду...
Софья. Что ты спросил?
Антипа. Миша-то, мол, может, меньше пить
станет...
Софья. Не думаю. Едва ли. Ты — не трогай его,
оставь его мне...
Антипа. Я готов всё тебе оставить... А как же...
с этой?
Софья. Отпусти ее...
Антипа ( тихо). Куда это?
Софья. Куда хочет...
(Антипа сел, молчит.)
Софья (подоигла к нему). Что ты придумаешь
иначе?
Антипа (угрюмо). Не в нашем это быту — с же ­
нами разводиться!
Софья. К акая она жена тебе? Ведь только му­
читься будешь с ней...
Антипа. Нет, это не годится... Лучше я сам
уйду. Брошу всё на тебя и уйду куда глаза глядят...
Не для чего теперь жить мне... Эх, горько, что ты без­
детна!
Софья ( отошла, сурово). Кто меня за умирающего
замуж выдал?
Антипа. Ну — я! Ладно уж. Зато — богатая
ты, первая в уезде. Сильнее всех дворянишек... А дети...
они не только от мужей бывают...
Софья. Милостив ты, да — поздно!
362

Антипа. Эх, Соня, Соня...
Софья. Что — эх? Никуда ты не уйдешь, вздор
это!
А н,т и п а (задумчиво). Стыдно стало мне. Не
так всё... не то! Греха — не боюсь; печаль — не люб­
лю я... А меня — печаль одолевает, с ней — не жить,
не работать...
Софья. Мне — не легче твоего, и печаль моя
горше твоей, а я — не прячусь... Знал бы ты, как му­
чительно потерять уважение к человеку, как от этого
сердце болит... Знал бы ты, как я искала хороших лю­
дей, как верила — найду! Не нашла... Поищу еще...
да...
А н т и п а. Несчастливы мы с тобой, Софья. Враги
всё около нас.
Софья. Кабы — умные! Умный враг — всегда хо­
роший учитель...
Антипа. Чему —учитель?
Софья. Сопротивлению. Вот — муж мой враг
был мне,— а я его уважаю... многому он научил меня!..
(Подошла к брату , положила руку на голову его.) Н у,
довольно! Остались мы с тобой одни, и будем ж ить —
одни. А может, придут хорошие люди, поучат, помогут!
Ведь есть же хорошие люди?..
А н т и п а (задумчиво). Коли себя хорошим не
покажешь — не найдешь хорошего. Это — твои же
слова...
Софья. Вот и покажи! Ты — встряхнись. Вспом­
ни: когда ты уступал, кому? Надо ли горю уступать?
Не надо уступать!
А Н Т И П а ( встал, расправил плечи, смотрит на
сестру, усмехаясь). Просто всё у тебя, Софья, откуда
это у тебя, господь с тобой? Давай-ка, обнимемся,
единая ты моя... спасибо тебе!
(Обнялись, Ан ти па смахивает слезы.)
А н т и п а. Ну, давай жить, давай спорить! Эх,
начну же я теперь делами ворочать — земля поколеб­
лется...
Софья. Вот это — больше на тебя похоже! Те-
363

перь ты — уйди... Мне надобно побыть одной... иди,
милый! Мы с тобой друзья, это хорошо!
Антипа. Не говори—зареву...
Шохин (в двери). Исправник приехал с поня­
тыми.
Антипа (сердито). Что? Зачем?
Софья. Кто звал?
Шохин. Анна Марковна Василья посылала...
Антипа. Ну, я ж ее...
Софья. Стой, я сама устрою всё! Не вмешивайся
в это — не ходи туда...
Антипа (порываясь). Нет, я ее — в окошко
выкину, с дочкой вместе...
(Шохин широко улыбается.)
Софья. Шохин, не пускайте его. Слышишь? Сиди
спокойно...
А н т и п а (мечется по комнате). ПОЛИЦИЮ ПО-
звали... на -ко вот, а? Ты чего рожу растянул?
Шохин. Ничего...
Антипа. То-то! Думаешь, я и вправду пойду
с тобой? Нет, уж пускай другие отступят, а я останусь
на своем месте... Полицией пугают!.. (Остановился
против Шохина.) И тебе идти некуда — брось это!
За тобой — грех пред людьми, на людях и оправдай
его...
Шохин. Д а ведь теперь я тоже останусь... Те­
перь, чай, не мне уходить...
Антипа. Ну вот... Шататься — стыдно! Вон —
хозяйка-то наша, Софья-то Ивановна, как себя дер­
жит... а ведь — женщина!
Павла (вбегает). Антипа Иванович, там при­
шли...
Антипа (жестом останавливая ее). Знаю! ПО­
ЛИЦИЯ там... Ты — иди, с богом! Тебе бояться нечего,
это твоя же мать позвала полицию. Ты — иди себе!..
Уходи...
Павла (с тревогой). Куда?
Антипа (отвернулся). Это — твое дело... Про­
щай...
364

Павла. Куда же?..
А н т и п а. Мать — укажет... Прощай...
(Павла медленно уходит, Шохин уступает ей дорогу,
наклонив голову, Антипа идет к двери на террасу,
остановился там, прислонясь лбом к стеклу. Шохин
тяжело вздохнул.)
Антипа (не оборачиваясь, глухо). Прощай!
За» авес

СТАРИК
СЦЕНЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Мастаков.
Павел — пасынок его .
Татьяна — падчерица.
Софья Марковна.
Х ари тон ов.
Яков—его племянник.
Захаровна.
Степаны ч.
Каменщик.
Старик.
Девица.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Кирпичная стена трехэтажного дома, окруженная лесами; пе­
ред ней — гру пп а деревье в с поломанными ветвями, бревна,
доски, боч ки, как все гда на пос тройке . Под дер евь ями — скамья
со спинкой. Налево — забор сада, в нем калитка, дальше —
сторожка, у двери тоже скамья. Направо — деревья, кустарник.
Воскресе нье, летний полде нь. Около постройки тол пятс я камен­
щики, пер ед ними стоит Мастаков, крепкий муж чина,
темноволосый, с проседью в бород е и у с а х . У калитки — Хари­
тонов, рыжий суетливый человечек; Яков, его племян­
н ик , — щеголь; Павел,
неуклюжий
парень,
угрюмый;
Татьяна, одетая очень модно и крикливо; Захаровн а;
Степаныч.
Харитонов (кричит каменщи кам). Тише,
стадо!
Мастаков (укоризненно взглянув на него). По-
годи, кум! Ну, вот, ребята, одно дело мы, слава богу,
кончили, с понедельника другое начнем. Работали вы
споро, честно; надо, чтобы я вам спасибо сказал; вот
я и говорю: спасибо, братцы!
Харитонов (Павлу). Вяло говорит, невесело!
Эх, я бы сказал!
Мастаков. Обиды не было вам от меня?
Каменщики. Н ету ... И мы благодарствуем...
Не было...
Мастаков. Так. А я еще скажу вам, что тру­
дились вы не только для меня — для себя тоже. В учи­
лище этом будут учиться ваши дети, ваши внуки. Люди
умирают, а дела их остаются для будущих людей...
Харитонов (Якову). Это его полковница на­
строила, ее мысли!..
369

Яков. Понимаю...
Таня. Н е мешайте!..
Мастаков. Ежели справедливо говорить —
работа всегда дороже денег. Я сам из простых вышел,
ЗНаЮ Цену ВСЯКОЙ рабо те... (Он говорит всё более не­
уверенно, подыскивая слова, останавливаясь,)
Харитонов. Кончил бы — р азве они пой­
мут!
Мастаков. Вот — построили мы техническое
училище... Дай бог, чтобы ваши дети жили умнее,
счастливее нас! Что там ни говори, а счастливый чело­
век больше несчастного достоин помощи божией.
Харитонов. Это всё полковница!
Таня. Не мешайте, пожалуйста.
Захаровна. О господи, батюшко!
Мастаков. А теперь, р ебята, идите обедать.
Выпейте за успех дела, и — поздравляю вас с благо­
получным окончанием.
Каменщики (хором, оживленно). Покорно бла­
годарим, Иван Васильевич! Тебе спасибо! Айда, ребята!
Стой, пого ди... Спасибо, хозяин!
Мастаков. Кроме того, полагается вам по
трешнице на брата, в благодарность.
Каменщики (еще более весело). Эх ты... Б л а­
годарим!.. Ну, айда! Да — погоди! Спасибо!
Старый каменщик. Стойте, тише! И я тебе
слово скажу, Иван Васильев. Хорошо ты придумал
это — обед. Другой бы дал на чаишко по целковому,
да и — ступай, стадо, куда те надо. А ты всё иначе де­
лаешь, по-новому, однако — хорошо! Обыкновенно по-
новому-то нехорошо выходит, а у тебя — ничего! На
такого хозяина и работать приятно. Кабы все эдак-то
поступали,— меньше бы досады было. А народ празд­
ники любит. Ну, стало быть, мы тоже очень довольны
и благодарим, кланяемся. Кланяйся, ребята. (Низко
кланяется, каменщики бормочут: «Спасибо! Д ай тебе
господи удачу! Очень благодарны!» Какой-то молодой
чахоточный парень встал — явно в насмешку — на
колени и поклонился в землю,)
Таня (улыбаясь). Вот глупый!
Харитонов. Экой подлец!
370

О*V*Л«| ЧчА«. <** <х. «Ь-Я*
~
^8£ $( N<ци ъ(;«, .
»44.« £ -л,
4<*ч?<кV, Гч<<1>) 6<,
* XЧ£гX»Аучл«КГО -р·«*«. «,V+~г»
<*А\+}фЛ*н «&.. й<5»V«*\»ЧV*»*£
^ 4в»чу«йв«*4* л^ VА***
:Х.'.:
:’Ч<- ГЧ|>ч-ъ<4« ч<■**С ^чЧАЛ*«. , <3*-Г#
^ 'о<%а*ОIX с* чЙ»V V.Яч*»Ц я»
кЧХт^. <»»»«^
«♦ф'·* & *ч«*л*»
<^ «4*^«н^М1А 3«Л*- £ «>»V·<Ч
<Кл
О’Ьгл«■·;-«. ч -
V ·»Ъ-пса-лг
ч <_,-·(»,м^ С
»1$»4*
Г«ДА»^ 0.0-4«& .*ДЧ'**« \*/*чЧлч4**.<
А>м
V<. С^ ***<<9«.'ИЙ 4> VV*Л, .
. ^-Ач<да*г»л+«*4. лл«уч^з».*л
V«! (Ич|ч(».
уичГ ГЧ* *- ^** <**н&♦<&*ч*лда*, V«л %*л4
<А^>И*, <»^*г 1Х.
-Я
в«Ллч
-V
**$ *л*,*. £*»*
и
**^^ ·
4 А. и О»V«^УЧч^ЧО»~
■**
.<£
.л$Й^Х*>ч^ *<»>А- АД**<&*. &О» «ЧЦ?« 4 ■?т ^ л
']^ЯМЖ1Д1
0о^.
\* · V*',. ЧЙ«
Г^ч
кг <Д^^4 ла»» уда.4
.*ч«’^ч.у >-д!
Л*О члл«4г*<Л-ч
<%&*%*Ъ«а*.
.
%
■
*** ,у,*«и» Ци*4
,. V■*$$
:' "'
'*·леи <»«<<» «Ял-г»'«Ал а»,
Як£?у
4<Аа*-4
т а С>Л *),^4.л'лХиач»-
.
-Щ
·"·'^
** 4АЧЛ>Ч^а<.
^ ££* а\Л^ <Ц<П*<». и Л<Л* »?С*г %?>А*^<£*»4 ^^ 'А-4«'»
Ч· *<.«V Ч«с 1^. *в<»<4 Ыл
^Ч|""5^
чг*хпV34.^
·
V<х<««ла^ ?.л><н», «г» чАл-’чу^ 4#»4
л«·*., м
^.ч»-ь ·«*, 4> ^Сц'<
^
^ г <-><Г«ай;чЦ* «^л > * I
« Лч««А*У #л и* ^АМЛЧ ,к -М4.
■■■■■; ^
й пХч
**ЛА -Л
.
■^Х
>Т-3‘ЛV4 -
»А34 ЧАн;1$.Г~&ф.
Ч.4“4^^
^
Л««ЛV4*·*Ч«~Ъ<-> ·
·
«
^Ч4>
<
^ ‘‘М*«л*оV»·ул?ачччйЧз и. «г«аав^^,
«ЭЧ *4аУ5>ЧА«Л»# <*Л^ .4»^гг чЯл.
.5«4и«.йя-
Ь*». и а «У^ь#Л·
.
V ^Л|%ди и* 4»'^#» '
«Л?ч<1» 3.
, 0«аяу**аа-4«у
к1(|* ча» АЧ» 4 „
■-^СА^ Ч Ч;/4-<СК»ЧЯа:*
V Чк»А4.. ^
V^V и Ч%4-А ^ *>V* «5ча~ ^ «Л*V»
<»
«СТАРИК».
Характеристика действующих лиц пьесы.

Мастаков. Нехорошо шутишь, паренек! Ну,
идите с богом... Никита Семенов, коли чего не хватит —
у Захаровны спроси.
Каменщик. Ладно, не беспокойся!
(Рабочие идут на пост-ройку. За ними — Харитонов,
Павел, Яков, За хар овн а. Таня, поставив ногу на скамью,
завязывает туфлю.)
Харитонов (молодежи). Идем поглядим, как
они жрать будут.
Мастаков (каменщику). Тебя я особо по­
благодарю.
Каменщик. Иу-ну, ладно...
Мастаков. Ты что ухмыляешься?
Каменщик. Приятно глядеть на тебя. Мно­
жество людей видел я, а на тебя глядеть приятно...
Мастаков. Н у, будь здоров!
Каменщик. Всё ты строишься, стараешься...
Талан у тебя есть... Только — спешишь ты очень,
гляди — устанешь скоро. Всей земли не застроить нам.
Мастаков. Однако наказано, чтобы таланта
в землю не зарывать...
Каменщик. Кем наказано?
Мастаков. В Евангелии, Христом.
Каменщик. Христом? Ну, тогда конечно... А
все-таки кто не спешит, тот меньше грешит, а кто то­
ропится, за тем бес охотится. До свиданья. Значит —
-
с понедельника начинаем?
Мастаков. Да.
Каменщик. Ча с добрый! (Идет к постройке.
Мастаков устало оглядывается.)
Таня (подходя к нему). Идем пирог есть!
Мастаков. Ты что ж тут одна?
Таня. Они пошли смотреть, как мужики есть
будут, — это неинтересно.
Мастаков (тихо). Всё ты у меня одна да одна!
Нехорошо.
Таня. Д а, скучно. Славно ты сказал им! И старик
этот — славный.
Мастаков. Болтун несколько, а умный. Знаю­
щий. ..
372

Таня. Я не люблю мужиков, но некоторые мне
нравятся.
Мастаков. З а что их не любить? Я — тоже
мужик.
(За деревьями — Павел,)
Таня. Ты — купец. Какой же ты мужик?
Мастаков. У нас все одинаковы, все мужики,
только разно одеты да речь разная. Людей надо не по
словам, не по одежде различать, а по работе. Кто
умеет работать, тому и честь... А вот ты у меня
лентяйка — это почему?
Таня. Не знаю. Разве я лентяйка?
Мастаков (задумчиво). Мужик я — самый на­
стоящий, по нутру мужик...
Таня. Почему я лентяйка?
Мастаков. Себя спроси. Тебе Яков нравится?
Таня. Иногда — нравится, иногда — нет.
Мастаков. Гмм... Надо бы, чтобы всегда нра­
вился. Вот он тебя замуж просит: как ты ответишь?
Таня. Я уж ответила — пусть подождет.
Мастаков. Чего?
Таня. Т ак ... Не знаю. Может быть... Почему
Софья Марковна не приехала?
Мастаков. Она сказала, что запоздает к мо­
лебну. Тебе на что ее?
Таня. Она ужасно хорошая.
(Павел исчез. Идет Захаровна,)
Мастаков. Подруг у тебя нет, вот что, Танёк.
Таня. Почему ты грустный сегодня?
Мастаков. Грустный? Нет, я ничего.
Захаровна. Обедать пора!
Мастаков. Пора, так зови. На-ко вот денег, это
чаевые каменщикам, Никите отдай. Идем, Таня.
Степаныч (около сторожки с ружьем в ру ках ,
напевает),
Сидит Ваня — между прочим —
В распроклятой растюрьме...
Захаровна. Ты что это среди бела дня с ру­
жьем?
373

Степаны ч. Боюсь — украдут. Тут всё темный
какой-то шляется, про хозяина выспрашивает, кто он,
откуда...
Захаровна. А чего ему надо?
Степаны ч. Не сказывает. Наверно — сыщик
воровской, ворами подослан.
Захаровна. Ты с им зря-то не болтай!
Степаны ч. Зачем? Я уж хозяину доложил
про него.
Захаровна. Зови Харитоновых обедать.
Степаныч. Сами идут—вот они...
Харитонов ( Павлу и Якову). Учитесь, как
надо дела крутить.
Захаровна. Обедать пожалуйте, Яким Лу­
кич!
Харитонов. Жалую. Вокруг его дела хоро­
водом ходят, а у меня — то забастовка, то кредит на
дыбы...
Яков. Ему полковница помогает!
Харитонов. Глупости! В делах баба — не по ­
мощница.
Павел. Обирает она его. Он ей на П асху серебра
подарил на семьсот рублей да на именины браслет
с яхонтом.
Харитонов. А ты всё считаешь?.. Ишь ты...
Степаныч (подмигивая вслед им). Вынянчила
ты волчонка.
Захаровна. Иу родной матери не всегда дитя
свято...
Степаныч. Бойкая ты у нас старушка, весе­
лая.
Захаровна. Я свои печали давно оплакала.
Где ни поселюсь — веселюсь .
Павел (из калитки). Степка, вотчим где-то там
счета оставил, ступай — найди!
Захаровна. Экой ты грубый! Какой он тебе
Степка?
Павел. Убирайся к чёрту, нянька!
Захаровна. У , дурачок... (Ушла в сад. Павел
присел на скамью, за кур ил, прислушивается, глядя на
кусты. Голос Софьи Марковны.)
374

Софья Марковна (за сценой). Не р аспря­
гай, Я скоро! (Выходит из кустов, раздвигая их зон­
тиком. Ей за 30, одета просто, но кокетливо.) Вы мне,
кажется, кул ак показывали, да? Или — нос?
Павел (смущен). Вовсе я ничего не показывал!
Софья Марковна. Серьезно?
Павел. Я глядел из-под руки — кто едет?
Софья Марковна. Честное слово?
Павел. Я же говорю,— что вы врете на меня?
Софья Марковна. Неужели вам не понят­
но, что я шучу!
(Павел молчит.)
Софья
Павел.
Софья
Павел.
Софья
Марковна. Много у вас гостей?
Харитоновы одни.
Марковна. А вы что делаете здесь?
Ничего.
Марковна (берет его под руку).
Мало...
Павел. Вы со мной, точно с собачкой играете.
Софья Марковна. Неужели? Ах, бедный...
Ну, идемте!
Степаныч (с бумагами). Вот, нашел! Здравст­
вуйте, барыня.
Софья Марковна. Здравствуйте, барии!
( Уходит, уводя Павла. Степаныч садится на скамью,
улыбаясь смотрит
ей
вслед. Из-за
сторожки —
К аменщик.)
Степаныч. Куда?
Каменщик. Шумят ребята...
Степаныч. Такое дело!
Каменщик. А мне — нездоровится. Старость
грызет.
Степаныч. Гмм... Д а...
Каменщик. Хороший купец Иван Васильев.
Мягок, а — ничего . . . Хорош. Деятель! Он откуда
родом?
Степаныч (усмехаясь). Чудное дело! Д а что —
земля, что ли, такая тайная есть, откуда хорошие люди
375

приезжают? А своих хороших — нет у нас? Право, ей-
богу...
Каменщик. Земли такой нет.
Степаныч. То-то и оно. Тут один, какой-то,
тоже всё выспрашивает — откуда хозяин да как раз­
богател?
Каменщик. Богатеют от ума. Дурак богат не
будет. Зачем он спрашивает?
Степаныч. Аты—зачем?
Каменщик. Я? Из любопытства.
Степаныч. Вот и он тоже.
Каменщик. Это — тоже глупость наша, лю­
бопытство-то .
Степаныч. Тебе лучше знать.
Каменщик. Глупость... Это кто идет?
Степаны ч. Хозяин с полковницей.
Каменщик. Я пойду в сторожку к тебе, а то —
хороши гости — из дому, а воевода — издали! (Ушел.
Стпепаныч за ним. Из калитки сада идут Мастаков и
Софья Марковна. Мастаков взволнован.)
Софья Марковна. А нс напрасно вы ушли
из-за стола?
Мастаков. Ничего, Яким — свой человек. А вы
сказали, что торопитесь. Присядемте на минутку!
Софья Марковна (улыбаясь). Сидя — не
торопятся. Работа у вас медленно идет.
Мастаков. Яким кирпич задержал: описали
у него кирпич за долги. Софья Марковна!..
Софья Марковна. Что скажете? Вы се­
годня — не нравитесь мне... И говорите как-то невра­
зумительно и вообще...
Мастаков. Есть причина... Такое дело, что не
знаю, как сказать...
Софья Марковна. Сразу говорите. Ну-с!
(Присела на скамью, Мастаков стоит, всё более вол­
нуясь.)
Мастаков. Вот уже больше десяти лет живу я
вашим разумом — денежно вы мне помогали и душев­
но много сделали для меня...
Софья Марковна. Вы — сядьте. ( Смотрит,
улыбаясь, на часы, потом на него.) В чем дело?
376

Мастаков. Видите ли... Не могу сказать! Труд­
но...
Софья Марковна (оглядывая его, серьезно).
Вы меня удивляете! Вы — такой спокойный, уверен­
ный в себе человек...
Мастаков. Это — видимость. Я
—
человек не­
счастный... (Возмущенно.) Даже — смешно! Почему
я — несчастлив? Я — честный человек, люблю рабо­
тать, я не жаден...
Софья Марковна. Послушайте, что такое?
Что с вами? О чем вы?
Мастаков. Я так ... предан вам, привык к вам,
что ежели... Годы я жил бирюком, в страхе пред людь­
ми, вы отличили меня, сделали значительным челове­
ком...
Софья Марковна. Всё это лишнее говорите вы.
Мастаков. Я вас так уважаю ...
Софья Марковна. Прекрасно,
спасибо!
Но — что же вы хотите от меня?
Мастаков (бросился на колени перед ней).
Милости вашей прошу... помощи прошу...
Софья Марковна ( вскочила, оглядывается) .
Да вы с ума сошли! Встаньте, живо! Вы бы еще на ба­
зарной площади вздумали объясняться в любви! Юноша
какой...
Мастаков (вставая). Послушайте... Я знаю —
вы не судья людям, вы — добрая к ним...
Софья Марковна. Довольно! Я ведь не де­
вушка, мне за тридцать. Я понимаю, что нравлюсь вам.
Человек я прямой и даже, пожалуй, грубоватый.
Я знаю, что меня считают вашей любовницей, и даже
пасынок ваш... Но — хорошо! Об этом я не могу гово­
рить сегодня, вы очень плохо выбрали время для такой
беседы.
Мастаков (робко, глухо). Софья М арковна, я
хотел...
Софья Марковна. Сегодня в семь я еду
в деревню, а когда вернусь — мы поговорим. Поймите
меня — я ничего не обещаю вам... слишком хорошо
известно мне, как жизнь обманывает людей. Я вер­
нусь дня через три...
377

Мастаков. Не уезжайте, пожалуйста, я вас
прошу! У меня вся жизнь качается, всё качается.
Софья Марковна. Ну, это, извините меня,
глупости! А вы за это время подумайте, что говорят обо
мне в городе — о моих грехах,— хорошо?
Мастаков. Что мне ваши грехи? У меня...
Софья Марковна. Тише! Кто-то идет. Стрях­
ните пыль с колен!
Мастаков (бормочет). О господи!
Харитонов (выпивший). Полковница,— л а ­
почку!
Софья Марковна. Д а ведь вы только что здо­
ровались со мной!
Харитонов. Это ничего не значит! Вас всегда
приятно видеть, к ак пятисотенный кредитный билет.
Кум , ты чего угрюм?
Мастаков (кивая на стройку). Запаздываем!
Харитонов. Брось! Всё будет вовремя и хо­
рошо. У тебя, брат, всегда хорошо будет, ты — счаст ­
ливый! Полковница, помогите мне, между прочим,
уломать его! Иван Васильев — отдавай падчерицу за
Якова, а? И себе развяжешь руки несколько, и мне бы
польза была.
Мастаков. Не время об этом...
Харитонов. Д евицу замуж выдать всегда вре­
мя. Кроме постов, разумею. Полковница, дело деше­
вое — расходимся на двадцати тысячах — срам!
Софья Марковна. Торгуйтесь...
Харитонов. Я
—
готов,аоннибэ,нимэ,ни
ку кар еку ... Что значит двадцать тысяч в наши рас­
путные дни? Горшок сметаны, не более того. А между
прочим, Яков у меня действительный жених. Литой!
Как племенной бычок! Тигр, а не жених!
Мастаков (угрюмо). Ограбишь ты его.
Харитонов. Это— дело будущее... В економи-
ческом вопросе — ни родства, ни дружбы не соблю­
дается.
Мастаков (сердясь). Велика больно ярость
твоя на деньги.
Харитонов. Ярость? Ну, понял же ты меня,
ай-яй!
378

Софья Марковна. Д а вы сами-то себя
понимаете?
Харитонов. Насквозь. Ярость! а?
Софья Марковна. Мы пойдем смотреть по­
стройку?
Мастаков. Да.
Харитонов. И я с вами. Ярость! Я на Пасхе
девять тысяч проиграл в железку — глазом не моргнул,
авы,а —ты...
Мастаков. Выпил ты, Яким...
Харитонов. Выпил! Потому что жизнь моя —
юрунда. Человек я неказистый, женщины меня иначе,
как за деньги, не любят, жить мне скушно, вот я и
пью, играю...
Мастаков. Доиграешься...
Харитонов. Торной дорогой всяк пройдет, а я
люблю — по жердочке, над омутом, чтобы подо мной
гнулось да качалось, чтобы каждую минуту думать:
устоишь, Яким, али сверзишься? Вот оно, в чем удо­
вольствие жизни!
Софья Марковна. Вы сегодня в ударе,
хорошо говорите.
Харитонов. Я бы лучше заговорил, ежели бы
меня хорошая женщина любила. Эх, полковница, кра­
соты вам отпущено — на все двенадцать лихорадок,
ей-богу! Вот бы вам полюбить меня, эх, как бы я...
Мастаков (вдруг, грубо). Д а перестань ты,
паяц!
Софья Марковна. Что с вами? Опомнитесь!
X аритонов (испугался). О! Что такое?..
Мастаков. А зачем он поганым языком...
(Софья Марковна берет его за руку.)
Мастаков. Прости, Яким ... Я
—
думал, а ты
тут...
Харитонов. Думал? Ну, думай... Чёрт, как
фыркнул! Полковница, вы не боитесь его? А я иной раз
боюсь, между прочим...
(Ушли на стройку. Из калитки вслед им смотрит
Павел; в саду — голос Захаровны,. Таня идет.)
379

Таня (Павлу). Пусти!
Павел. Не толкай, невежа.
Таня. За кем подглядывал?
Павел. Не твое дело. Я не подглядывал.
Таня. Фу, какой злой! Почему ты всегда злишься?
Павел. Потому...
Таня. Сам не знаешь почему!
Захаровна (ворчит). Жалуешься — голова
болит, а сама ходишь по жаре.
Таня. Отстань! Софья Марковна уехала, Павел?
Павел. Н е знаю.
Таня. Я забыла ей сказать...
Захаровна. Не забывала бы! Куда пошла?
Там — мусор, ногу свихнешь. Баловница! Жених ску­
чает, а она...
Таня. Я тебе сказала — нет у меня жениха!
Захаровна. Ну и врешь!
Таня. Нет!
3ахаровна. Да ты что кричишь?Жених—
не бородавка, коли нет его — хвастать нечем.
Таня. Ты зачем меня дразнишь?
Захаровна. Сегодня праздник. А ты меня —
зачем?
Павел. Вот дурехи!
Таня. Молчи, умник! Захаро вна, сходи, посмот­
ри — уехала она?
Захаровна. Так и сказала бы! Самой-то лень
идти...
Таня. Ах, господи! Да ведь ты же не велела!
Захаровна. А ты меня не слушай, из уваже­
ния к старости моей...
Таня. Ты — ужасная!
Степаныч ( идет, крича). Захаровна,— чаевые
давай!
Захаровна. На, на, не ори! Танюша, ты бы
вот сама и роздана на чай каменщикам — им приятно
будет из твоих ручек.
Таня (уходя). Вот еще выдумала...
Захаровна (идет за ней). Эх ты, непонятли­
вая...
Яков (из сада). Куда они?
380

Павел. Деньги на чай раздавать.
Яков. Много?
Павел. Не знаю. Больше ста.
Яков. Вот бы мне кто-нибудь сотняжку на чай
дал!
Павел. Иди в лакеи — дадут!
Яков (закуривая). Л япнул! У меня знакомый
есть — студент,— в смешных журналах стихи пишет,
московский жулик, так он сказал:
Служи народу — ты не барин!
Служ и ему и — примечай:
Народ особо благодарен,
Когда ему дают на чай...
Вот как шутят! А ты — точно палкой по голове!
Павел. Кому он это сказал?
Яков. Вообще, всем. Кури!
Павел. Не хочу. Не люблю я шуток.
Яков. Яшуток не любишь, а — Машуток любишь?
Павел (смеется). Экий ты... чёрт!
Яков. То-то . Едем сегодня к нашим барышням?
Павел. Неохота. (Вдруг нахмурясь.) Как же
ты — собираешься жениться на моей сестре, а сам
зовешь меня к девушкам?
Яков (удивленно). Чего? Д а что я — первый р аз
зову тебя к ним? А в воскресенье где ты был?.. Это ты
со зла святым притворяешься? Чудачина!
Павел (угрюмо). Вотчим хочет сплавить меня
в коммерческое училище.
Яков. И хорошо! Будешь жить один, сам себе
хозяин...
Павел. А он без меня женится на этой...
Яков. Он и при тебе женится... Чем ты можешь
помешать ему? Ты — брось это, чёрт с ним! Пускай
женится на ком хочет. Только бы выделил тебя...
Павел. Да-а . . . как же, выделит он!
Яков. Идем в поле, погуляем. Таню захватим...
Павел. Пойдем... (Идут к постройке.) Ты бы
с ней почаще говорил о полковнице-то . . .
Яков. Я говорю, не беспокойся.
Павел. Поссорить бы и х...
381

Яков. Уж очень Татьяна Петровна доверчива
к ней...
Павел. Глупа еще. М якиш...
Захаровна (встречу им). Поплыли селезни!
А дядю твоего, Яков Савелыч, так развезло на жаре-то —
лыка не вяжет, а слова такие говорит, что кирпичам
стыдно. Вы бы Таню-то увели от него. (Ушла всад.
Павел и Яков скрылись за деревьями. Через ми ну ту в ку­
стах является Мастаков, смотрит на постройку,
отирая лоб платком. Угрюм и подавлен. Остановился,
бормочет громко.)
Мастаков. Не догадалась... не поняла! ( По­
стояв, решительно подходит к скамье и, вынув из кар­
мана бумажник, пишет на колене записку. Кричит.)
Степаныч, эй!
Степан ыч (из-за сторожки). Здесь...
Мастаков. Запряги Красотку и поезжай в го­
род, к Софье Марковне. Если догонишь ее в дороге...
Степаныч. Не догнать...
Мастаков. Домой поезжай к ней, а дома нет —
на вокзал, она с семичасовым в деревню едет. Обяза­
тельно найди! Живее собирайся!
Степаныч. А кто же тут?..
Мастаков. Иди! Никита поглядит за ребятами,
я скажу...
Степаныч. Не подожгли бы...
Мастаков. Иди, говорю!
(Степаныч спешно уходит.)
Мастаков (покачиваясь на скамье, бормочет)%
Ну — отрезано...
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Там же, в тот же день. Часов пять вечера. За постройкой, в поле,
гармоника наигрывает: «Пос ледний нонешний денечек». К а ­
менщик Н и к и т а сидит на скамье у с тор ож ки, подремывает.
Из кустов идут П авел, Яков, Т ан я с букетом полевых
цветов в руках.
Яков (подмигивая па Ни киту). Хотите, я его
испугаю?
Павел. Он не спит.
Таня. Н е надо!
Яков. Смешно будет! (Идет к Ни кит е, присталь­
но и строго разглядывая его.)
Каменщик (встает). Ты что, сударь?
Яков. А ведь я тебя знаю!
Каменщик (улыбаясь). Меня тут все знают.
Яков. Я тебя да-авно знаю!..
Каменщик. И я тебя.
Яков. Ты — кто такой?
Каменщик (всё улыбаясь). Как же это — зна ­
ешь, а спрашиваешь?
Яков (строго). Я с тобой не шучу! Я, брат, про
тебя такое знаю...
Каменщик (серьезно). Чего про меня знать?
Про меня нечего знать.
Яков (понижая голос). Ты в третьем году, в мар­
те, что делал? Помнишь?
Каменщик (напряженно). В марте? Третьего
года?
Яков. Ага! Вспоминаешь?
Каменщик. Погоди...
Яков. Ты где тогда был? Ну-ка, скажи!
383

Каменщик (смущенно). Стой!.. Д ай бог па­
мяти... В больнице я лежал будто...
Яков. Будто? Ну, а — по совести скажи!
Каменщи к (испуганно). Постой-ка, ты — что,
брат? А?
Яков. Нет, ты вспомни! Ты что тогда сделал?
Каменщик. Д а что ты, господь с тобой! (Снял
картуз.) Мне вспоминать нечего... Что такое? Я, слава
богу, не вор, не ...
(Таня смотрит на ст арика, улыбаясь, Павел смеется;
взглянув на ни х, Никита надел картуз и сердито от­
махивается.)
Каменщик. Поди ты к богу! Я думал, вза­
правду что-нибудь. Экой безобразник! Я втрое старше
теб я... (Гневно ушел в сторожку.)
ЯКОВ (торжествуя). Видали?
Павел. Ловко!
Таня. Странно! Чего он испугался?
Яков (с гордостью, оживленно). Я могу испу гать
кого хотите! Любому человеку уставлюсь в глаза и
начну: «А что я про вас знаю, что слышал!» Конечно, я
ни черта не знаю, но человек обязательно испугается —
ведь у каждого есть что-нибудь, что он скрывает, ну,
а я веду себя так, будто мне все тайны известны! По­
нимаете?
Павел. И дураки же люди...
Яков. Особенно с барышнями удается это. Я лю­
бую барышню в полчаса могу до слез довести.
Таня. Это — гадость! Вам не стыдно?
Яков. Господи, да ведь я шучу! Чего же сты­
диться?
Таня. Нет, это очень стыдно — издеваться над
девушками.
Яков. А вы к ак издеваетесь над нами? Ага! И во­
обще — ведь вам понравилось, когда старик испу­
гался?
Таня. Вовсе нет!
Яков. А зачем улыбались?
Таня. Я не улыбалась.
384

Павел. Не спорь — понравилось. Это он ловко
сделал. Вы здесь будете? Я пойду рубашку сменить,
вспотел.
Яков. Сядемте, а?
Таня. Не хочу.
Яков. Не сердитесь на меня! Послушайте: л я ­
гуш ку, животное болотное, склизкое, тиская — полу­
чаем ощущение отвращения!
Таня (удивленно). Что тако е, как?
Яков (повторив). Это называется — бонмо!
Таня (смеясь). Фи, кака я гадость! И еще — бон­
мо! Это вы сами выдумали?
Яков. Сам.
Таня. Неправда!
Яков. Честное слово! Смешно ведь?
Таня. Нисколько.
Яков. А вы смеялись! Какая вы капризная —
ужас!
(Несколько секунд сидят молча.)
Яков (уныло). А один актер сказал: «Лучше
иметь небольшой ум, чем большой чирей». Нравится
вам?
Таня (улыбаясь). Вы удивительно глупый!
Яков (весело). Лишь бы удивить вас, а чем —
всё равно! Нет, какая же вы капризница! Вот уж, на­
верное, приказчики в магазинах не любят вас!
Таня (обиженно). Я вовсе не желаю, чтобы меня
любили приказчики.
Яков. Почему же? Среди них такие ловкачи и
красавцы есть...
Таня. Ах, оставьте, пожалуйста!
Яков. Ох-фу! Заму чили вы меня!
Таня (вставая). Идемте чай п и ть. .. мученик!
Яков. Идите... Я сейчас приду. (Показывает
кулак вслед ей, потом высунул язык.)
Таня (обернувшись). Я устала очень...
Яков (вскочив). К а к... жаль! (Бормочет.) По-
годи, милая, ладно!
(В саду голос Мастакова: «Лег бы ты, уснул!»)
13 м. Горький, т. XIII
385

Харитонов (в калитке). Спать не хочу, я го­
ворить хочу.
Мастаков. Н у, о чем говорить?
Харитонов. А вот сядем на любимое твое
место... Не жаль тебе было рощу вырубать?
Мастаков. Ж аль.
Харитонов. То-то! Вон сколько от нее оста­
лось — в зубах поковырять нечем. Садись! Слушай —
что ты сегодня какой — нехороший, пеласковый, а?
Мастаков. Ну, полно...
Харитонов. Думаешь — если я выпил , так
ослеп? Выпивши, я всё насквозь вижу, между про­
чим... Всё ты суешься из угла в угол, оглядываешь­
ся, а?
Мастаков. Ну, что там ... Так это... Думается
о разном. Я вот строиться люблю — строение укра­
шает землю. Земля у нас — бедная...
Харитонов. Неправда! Ба-агатая земля! Гра­
бят ее, грабят, а ограбить никто не может!
Мастаков. И люди непрочные...
Харитонов. И купец грабит, и чиновник, и
всяк живой человек, а — Россия живет, слава те, гос­
поди! И будет жива во веки веков... Нет, почему ты
октябрем ходишь, хоть шубу при тебе надевай, а?
Полковница требуется? Что ж, дама она такая, что
каждому желанна... Венчаешься?
Мастаков (угрюмо). Н е пара м ы...
Харитонов. Отчего? Ведь она — по мужу важ­
на, а сама, говорят, из простых... Певица, что ли, ка ­
кая-то . . . И вообще,— хороша Аннинька, а прошлое —
дрянненько!
Мастаков (строго). Прошлое не должно ка­
саться нас.
Харитонов. Ну, ежели оно в костях ...
Мастаков. Как это — в костях?
Харитонов. В душе, что ли ... Наше прош­
лое — не деготь на воротах, его не выскоблишь... нет,
брат!
Мастаков (вставая). Д а ... Это верно, пожа­
луй. Ты извини, кум, я пойду... мне надо подумать об
одном деле.
386

Харитонов (вслед ему). О падчерице подумай!
Довольно уж канители, пора за дело. Эх ты, нереши­
тельный...
(Никита выглядывает из сторожки.)
Харитонов. Это кто там?
Каменщик. Я . . . (Выходит.) Я пожаловаться
тебе хочу, Яким Лукич...
Харитонов. Ж алуйся. Ну?
Каменщик. Племяш твой — озорник...
Харитонов. В молодости и ку рица озорует.
Ну?
Каменщик. Давеча начал он мне угрожать...
Харитонов. А ты — не бойся! Он угрожает,
а ты — не бойся, только и всего. Понял?
(Из-за сторожки выходит странник— Старик, с ко­
томкой на спине, с котелком и чайником у пояса. За
ним — Девица, тоже с котомкой; у пей неподвижное
лицо,
большие мертвые глаза.
Девица кланяется.
Старик стоит неподвижно.)
Харитонов. Здорово. Давно ждали...
Каменщик. Откуда?
Старик. От Стефания.
Харитонов. Дочь?
Старик. Сестра по духу.
Харитонов. Молода будто сестренка-то!
Старик. Не все в один год родились.
Харитонов. Верно.
Девица (Каменщ ику). Чего это строят?
Каменщик. Училище.
Харитонов. Девица?
Старик. Девица.
Девица. А не завод это?
Каменщик. Завод — дальше, версты за три.
Харитонов. А детей сколько имела?
Стари к. Был один, да тоже дурак...
Каменщик. А то — другой скоро начнем стро­
ить...
Харитонов.
Дурак? Гм... (Встает, идет
в сад, остановился.) Ты что же подаяния не просишь?
13*
387

Старик. В свой час — попрошу!
Харитонов. Гм... Пойду чайку попью...
Девица. А кто строит?
Каменщик. Мастаков, Иван Васильев.
Старик. Здешний?
Каменщик. Само собой.
Старик. И родился здесь?
Каменщик. А тебе на что знать?
Девица. Здешние-то, сказывают, добрые...
Каменщик. Всякие есть.
Старик. Д ав но он здесь живет?
Каменщик. Лет С двадцать. ( Спохватился, по-
дозрительно оглядывает Старика.) Д а разве Я тебе
сказал, что он не здешний? Я этого не говорил!
Девица. Добрый человек, слышно...
Каменщик. Когда добер, а когда и нет. Пус­
тых людей не любит.
Старик. Это каки х — пустых?
Каменщик. А вот которых ветер по дорогам
гоняет, туда-сюда.
Старик. Я тоже эдаких не люблю.
Девица. Идемте, братец!
Старик. Куда? Погоди, отдохнем. Торопиться
мне некуда, меня никто не ждет...
Каменщик. А не похож ты на странника божь­
его.
Старик. Не похож? На кого же я похож?
Каменщик. Не знаю... Д л я странника — речь
у тебя не та.
Старик. В сякая птица по-своему поет...
Каменщик. Не та речь... Коли вы за подая­
нием, идите во двор, вот сюда, кругом.
Старик. Д ай отдохнуть! Али я тебе мешаю?
Каменщик. Не мешаешь, а торчать тут — не
к чему. Закуриш ь, спичку бросишь...
Старик. Не курю.
(Никита ушел в сторожку.)
Старик (оглянувшись, Девице, негромко). Ты —
гляди, Марина, примечай всё, слушай! А ежели по­
чуешь что плохое для меня, сейчас беги в город, к Илье.
388

Девица. Знаю. Слышала.
Старик. А он бы тотчас объявил — так и так,
мол! Поняла?
Девица. Ну-ну!
Старик (оглядываясь). Ишь, как застроились,
псы! И небушка не видать. Всё от бога отгораживают­
ся, собаки окаянные. В кирпич да в камень душевную
гнусь свою прячут, безбожники.
Девица. Заворчал... (негромко). Гляди — идут!
Бормотун...
(Идут Яков и Таня.)
Старик. Тише, лошадь...
Яков. Ну, расскажите, пожалуйста...
Таня. Постойте! Где же он? (Кричит.) Папаша!
Яков. Успеем, найдем! Расскажите!
Таня. Когда я рассказываю, мне делается скучно,
Яков. А слушать любите?
Таня. Интересное — люблю. Папаша!
Яков. Сплетни всегда интересны.
Таня. Да!
Яков. Иной раз так расскажут про человека,
точно наизнанку вывернут его.
(Девица кланяется им.)
Таня. Вот странники много знают...
Яков. Смотрите — какая деревянная! Сейчас я
его испугаю.
Таня. Н е стоит!
Яков. Увидите, к ак будет забавно. (Присмат­
риваясь к Старику.) Ба , кого я вижу!
(Старик смотрит на него молча и спокойно.)
Яков. Давно ли здесь?
Старик. Недавно.
Яков. А назад — в острог — скоро?
Старик. Вместе с тобой.
Яков. Как это — со мной?
Старик. Так. Ты когда в острог собираешься?
Я к р в. Мне там делать нечего!
Старик. Там дело найдут для тебя,
389

Яков (смущен). Позволь — как ты смеешь . . .
Т а и я (удерживая его за плечо). Оставьте его, он
дерзкий.
Яков (отходя от пего). Небоязлив, брОДЯГа.
Девица. Барышня, подайте страиниим людям
Христа ради! Накормите, напоите бездомных, несчаст­
ных, без пути-дороги ходящих...
Таня. В кухню идите, вон туда... Где же папаша?
Яков. Придет!
Таня. Удивительно скучный день сегодня, хоть бы
что-нибудь случилось!
Яков. Вы любите пожары?
Таня. Нет, я боюсь. Мне иногда так скучно бы­
вает, что даже несчастия хочется.
Яков. Выходите замуж за меня!
Таня. Я серьезно говорю. Софья Марковна ска­
зала: «Я не знаю, что такое скука». Как можно не знать
этого? Даже собаки скучают. Вам нравится урюк?
Яков. Мне нравитесь вы!
Таня. Ах, перестаньте!
Яков. Ей-богу, я вас люблю! В самом деле —
выходите за меня замуж, будет очень весело. Авто­
мобиль купим.
Таня. Я ведь сказала — дайте подумать.
Яков. Уж очень вы долго думаете. Замуж вый­
ти — не в винт играть, тут особенно долго думать не­
зачем. Я человек не стесняющий и веселый. Притом
же — бедный. Значит, я вам буду верный друг. Чест­
ное слово! И будет вам всякая свобода от меня.
Таня. А на что мне свобода? Я и так без призора
живу.
Яков. Теперь вы девица и стеснены в симпатиях
ваших, потому что наш брат — жулик и девичья не­
опытность д ля нас — конфета! А будете дамой — оце­
пите свою свободу,— вон, как Софья Марковна живет!
У нее роман за романом.
Таня (грустно). Зато какие гадости рассказы­
вают про нее!
Яков. Не всякий разговор на аппетит действует.
Кроме того — Павел! Он — жадный, грубый, никого
не любит...
390

Таня (улыбаясь). Ошибаетесь, он в Софыо М ар­
ковну влюблен...
Яков. Д а что вы? Павел?
Таня. Д а, да! Я сама видела, как он перчатки ее
целовал...
Яков. Ах, чёрт возьми!
Таня. Она забыла перчатки...
Яков. А он — целовать их? Вот дурачина! А —
знаете — она обязательно пройдет в мачехи вам!
Таня. Это — хорошо!
Яков (уныло). Ну, разве можно так рассуждать?
Таня (задумчиво). Была бы около меня умная
женщина, с ней можно и о костюмах посоветоваться
и обо всем. При ней и дом перестроили бы, а то у нас
тесно.
Харитонов (идет). Эй, голуби! А где Иван
Васильев?
Яков. Не нашли мы его.
Харитонов. Там архитектор приехал.
Таня. Ах, надо идти... Он такой интересный!..
(Поспешно уходит.)
Харитонов. Ну, что, балбес?
Яков (уныло). Ничего.
Харитонов. Эх ты, балбес! Другой бы на
твоем месте...
Яков (с досадой). Да что ж, насильно, что ли . ..
Харитонов. А хотя бы насильно! Девицы сме­
лость любят. Болван! У меня бы давно уж Исайя ли­
ковал.
Яков. Попробуйте — женитесь на ней сами!
Харитонов. Цыц! С кем говоришь? Вот как
я вылечу в трубу да останешься ты нищим...
Яков. Тише, вы... Тут кто-то ходит, наверно —
Иван Васильич...
Харитонов (оглянувшись, вынул из кармана
серебряный рубль, громко). Видал — кр ужочек ма­
ленький, а на нем — вся жизнь! Это надо понять!
Какой цветок краше, какой порох сильнее? К деньгам
надо уважение иметь, а не швырять их зр я... ( Прежним
тоном.) Ты что врешь, шарлатан? Никого нет..,
Яков. Я шаги слышал за сторожкой.
391

Харитонов. Шаги слышал! Ты мне сегодня
это дело кончай... Иди, ходи за ней неотвязно!
Яков (идет). Да если она глупа...
Харитонов. Д л я тебя легче, дубина!
(Ушли , От постройки медленно идет Мастаков, по­
давлен, глядит в землю. Из-за сторожки — Старик, он
усмехается, остановился, опираясь па палку обеими
руками ,)
Старик (негромко). Здорово, Гусев!
Мастаков (так же). Здравствуй, Антон.
Старик. Я теперь не Антон, а — Питирим. Пе­
ределался, как ты. Ну, только я могу и Антоном жить,
по-старому. Ты что же на меня не взглянешь?
Мастаков. Видел я тебя.
Старик. Где видел? Когда?
Мастаков. В соборе, на паперти... а сейчас —
со стройки... ты по дороге шел с женщиной...
Старик. Значит — ждал ты меня?
Мастаков (молчит),
Старик. Коли признал, значит — ждал!
Мастаков (угрюмо). Там, на паперти, по
глазам я тебя узнал.
Старик. Так... Ну, что же,— зови меня в гости!
Мастаков (устало). Вот что, Антон... ты
—
умный, ты понимаешь — что значит для меня... при­
ход твой... Так ты говори сразу — чего тебе надо?
Старик (усмехаясь, тряхнул головой). Разве
эдак можно? Я в гости пришел к тебе, старому дружку...
мы с тобой страдали вместе, а ты — чего мне надо?
Мастаков. Я могу дать немало, ежели ...
Старик. Денег? А куда мне деньги? Я — ста ­
ренький, помру скоро.
Мастаков. Женщина эта с тобой...
Старик. Дев ица. Она — ум ная. Она мной крепко
взнуздана...
Мастаков. Знает про меня?
Старик. А как ты думаешь?
Мастаков (хватая его за плечо), Ие шути,
чёрт!
392

С т а р и к (ловко присел и вывернулся из-под руки).
Эй, эй! Ты не груби!..
(Из-за деревьев вышла Девица.)
Старик. Ты меня не пугай, я все страхи видел
уж ...
Мастаков. Чего тебе надо?
Старик. Поговорить с тобой желаю...
Мастаков. О чем?
Старик. Мало ли!
Мастаков (помолчав). Разош лись наши пути,
Антон...
Старик. Т ак ведь вот — опять сошлись!
Мастаков. Сказал бы прямо — чего хочешь?
Старик. Я немалого хочу, гляди!
Мастаков. Ну?
Старик. Мне за все года страданья моего жало-
ваньишко получить надо...
Мастаков. Сколько?
Старик. Не сосчитал еще...
( Мастаков, спрятав руки за спи нуу смотрит па пего
с ненавистью.)
Старик. Чтоглядишь?
Мастаков. Помню я твой характер.
Старик. Помнишь? Спасибо.
Мастаков (с тоской). Чего тебе надо, Антон?
Старик. Испугал я тебя? Жизнь-то наша, Гу­
сев,— какова? Ты тут строишься, топыришься во все
стороны, а я тихонько иду, иду, вот и пришел!
Мастаков. Что худого я сделал тебе? Не помню!
Старик. Ия не помню этого.
Мастаков. Я тебя жалел тогда...
Старик (усмехаясь). И ж ал еть надо с умом.
Очень умеючи жалеть надо!.. А ты как думал?
Мастаков. Что ж е... Ты мне зла желаешь?
Старик (прислушиваясь). Я те после скажу ,
чего желаю. Будто идет кто-то и по дороге едут — чу?
Слышишь? Я пройду на кухню, а вечерком ты меня
спроси — ладно?
( Мастаков кивает головой, из сада Захаровна.)
393

Захаровна. Иван Васильич, батюшка, где же
ты? Тебя ищут, ищут...
Мастаков (угрюмо). Проводи его на кухню,
накорми, напои...
Захаровна. Время ли сегодня?..
Мастаков. Ну! Делай, как велят!
Захаровна. Там ждут тебя... (Старику,) Иди!
Старик. Строговат, хозяин-то . . .
3ахаровна. А тызнай—помалкивай...
Старик. Ой, да и ты сердита! Давно не бита?
Захаровна (обернувшись к нему). Да ты что?
Мастаков (грозит ей; оставшись один, в ужасе
бормочет). Д а не может быть, не может быть... господи!
(Идет к постройке, встречу ему Софья Марковна,
Взволнована.)
Софья Марковна. Что за чепуху вы мне
написали? Это — невероятно! Это же сказка... Вы
В Своем уме? Вы — были на Каторге? (Хватает его за
руку.) Да говорите же!
Мастаков (глядя в сторону). Б ыл . На четыре
года осудили.
Софья Марковна. З а что?
Мастаков. Два года пять месяцев был... по ­
том — ушел... бежал...
Софья Марковна. Не смейте говорить так!
Смотрите мне в глаза. За что вас судили? Фальшивые
деньги, да?
Мастаков. У бийство...
Софья Марковна (отталкивая его руку),
Вы — убийца? Невероятно! Как это случилось?
Мастаков. Не знаю.
Софья Марковна. Д а придите же вы в себя!
Когда так страшно — нельзя теряться, нельзя! Как
это случилось, ну? Скорее...
Мастаков. Не знаю. Так я и на суде говорил —
не знаю! Мне двадцать лет было тогда. Гулял я, рекрут
был. Кто-то зарезал прасола... я был пьяный и не видел
его, не помню, какой он. Умом я понимаю — виноват,
а душой никогда вины не чувствовал. Никого не уби­
вал. Сложилось так, что судить некого было — ну,
осудили меня. Кровь нашли на мне...
394

Софья Марковна. Чью?
Мастаков. Не знаю. Рекрута дрались, и я
тоже...
Софья Марковна. Ведь это правда? Да?
О, боже мой, конечно — правда! Вы не могли... нет!
Но — почему именно сегодня... почему вы раньше не
сказали мне?
Мастаков (убито). Явился человек, с которым
я на каторгу шел и жил там. Он давно тут искал меня,
подсылал кого-то . . . Я его в четверг на соборной паперти
видел, узнал...
Софья Марковна. Ах, надо было сказать
мне!
Мастаков. Я сегодня утром пытался, да вы не
догадались...
Софья Марковна. Сегодня? Так значит?..
Как я глупо вела себя... Ведь я думала... как глупо!
Мастаков. Я давно собирался рассказать вам
всё... духа не хватало! Боязно. Нет у меня никого,
кроме вас, а вы мне — и сестра и всё...
Софья Марковна. Чего хочет этот человек?
Мастаков. Н е пойму. Погубит он меня.
Софья Марковна. Нельзя говорить так!
Где он?
Мастаков. Н а кухне. Он — злой! Софья Мар­
ковна — помогите мне, на всю жизнь рабом буду ва­
шим! Я — жить хочу!
Софья Марковна. Что же мы будем делать?
Мастаков. Я думал — сделаю всё, как она хо­
чет, а потом скажу: «Вот я кто! На душе моей — нет гре­
ха! Вы научили меня доброму... до вас я смысла в жиз­
ни не видел... »
Софья Марковна. Перестаньте! Всё это не
нужно сейчас.
Мастаков. Верите вы мне?
Софья Марковна. Глупо спрашивать! Вы
когда будете говорить с ним?
Мастаков. Вечером.
Софья Марковна. Сделайте так, чтобы я
слышала вашу беседу, я останусь здесь... И чтобы дети
не знали ничего — понимаете?
393

Мастаков (усмехаясь). Павел узнает — обра­
дуется.
Софья Марковна. И главное — говорите с
ним спокойно.
Мастаков. А вдруг он и вас запутает? Что
тогда будет?
Софья Марковна. Глупости! Идемте в дом!
Мастаков. Софья Марковна!
Софья Марковна. Ну, что? Возьмите же
себя в руки!
Мастаков. Боюсь я...
Софья Марковна. Это вам не поможет!
Мастаков. Вашего суда боюсь.
Софья Марковна. Но ведь вы не виноваты?
Да? Ведь это — несчастие?
Мастаков. Д а. Клятву даю! Вы знаете, каков
я, вы не можете верить... не можете. ..
(Ушли , В кустах появилась Девица и тупо смотрит
вслед им, почесывая подбородок.)
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Большая комната, посреди нее — письменный стол, три кресла.
На столе горит лампа, затененная синим абажуром. В углу, за
ширмами, видно изголовье кровати. В другом углу — израз­
цовая печь, около нее кушетка и дверь, прикрытая тяжелой
драпировкой. Около двери — большой шкаф. Другая дверь —
перед зрителем. М астаков — на кушетке, полулежит,
В средшою дверь стучат.
Мастаков (не вставая). Ну?
Захаровна. Проснулся.
Мастаков. Зови.
Захаровна. Чаю просит.
Мастаков. Пусть напьется, тогда приведешь.
Захаровна. Разве он скоро налакается?
Мастаков. Иди.
Захаровна. Иван Васильич — ты его не при­
вечай, недобрый это старик...
Мастаков. Ладно. Иди.
Захаровна. Всё он выспрашивает про тебя —
как долотом долбит.
Мастаков. Выспрашивает?
Захаровна. И как ты живешь, и какие дела
твои, и про Софью Марковну...
Мастаков. И про нее?..
Захаровна. И про нее! И будто он всё знает,
а выспрашивает только для виду... Так вот и долбит,
как судья всё равно.
Мастаков. Как судья?
Захаровна. Совсем как судья!
Мастаков. Он знал меня, когда... я беден был.
Вместе жили...
397

Захаровна. Мало ли кого в жизни знавали
мы!
Мастаков (ходит). Софья М арковна у Тани?
Захаровна. У нее.
Мастаков. Позови поди... Вежливо. Скажи —
прошу на минуту. (В дверь стучат, Захаровна хочет
откры ть, Мастаков, хватая ее за ру ку.) Стой — КТО
ЭТО?
Захаровна. Ну, что ты, батюшко, кто, кроме
своих?
Мастаков ( негромко, гневно). Я тебе говорю,
дура...
Софья Марковна. Вам бы на себя надо
крикнуть хорошенько...
Мастаков. Иди, Захаровна...
Захаровна. Сама знаю, что надо уйти... (Вы­
ходит из комнаты.)
Софья Марковна. Н у, что? Как вы?
Мастаков. П лохо. Тошно мне.
Софья Марковна. Очень жаль. Какой же
вы мужчина, если так трусите?
Мастаков. Велика беда моя, не по силам...
Софья Марковна. Беда еще не ясна...
Мастаков (задумчиво, угрюмо). Я знаю его.
Он ведь... В самом деле, один — на горб, другой —
в болоте...
Софья Марковна. Вот посмотрим, пого­
ворим с ним, дадим ему что спросит, а потом я начну
осторожно хлопотать. Наймем лучшего адвоката... За
деньги всего можно добиться! Говорят — плохо это,
но — если нет другой силы?
Мастаков. Не знаю, как я буду говорить с
ним.
Софья Марковна. Ведь вы не чувствуете
себя преступником? Чего же бояться?
Мастаков. Мало вы знаете людей.
Софья Марковна. А вот увидим. Где я
буду?
Мастаков. Не надо бы этого!
Софья Марковна. Я сяду вот здесь, за
шкафом..,
и прикроюсь драпировкой. (Улыбается.)
398

Думала ли я, что буду принимать участие в такой уди­
вительной истории? Могла ли думать?
Мастаков (улыбаясь через силу). Забавно вам?
Захаровна (входит, угрюмо). Не хочет он
чаю. Звать?
Мастаков. Зови...
Софья Марковна. Видите — она меня не
заметила... Вы смотрите же, не горячитесь!
Мастаков. А как и вы попадете со мной в кап­
кан этот? Что тогда будет?
Софья Марковна. Молчите! (Спряталась.
Мастаков, вздохнув, смотрит в ее сторону. Она вы­
глядывает из-за драпировки, улыбаясь.)
Мастаков (с усмешкой). Забавно? Эх, Софья
Марковна...
(Стучат в дверь. Захаровна, пропуская Стар ика и Де-
вицу, глухо ворчит. Старик крестится, глядя в угол,
где кровать, потягивает воздух носом.)
Мастаков (кивая на Дев ицу). А эту зачем
привел?
Старик. Она везде со мной, как глупость моя.
Мастаков. Пусть уйдет, я при ней не стану
говорить с тобой.
Старик (усаживаясь в кресло у стола, спокойно).
Как это — не станешь? Станешь. Ты ее не опасайся,
она, подобно земле,— немая; хоть бей ее, хоть топчи —
не закричит. А ежели меня начнут бить — закричит!
Мастаков (исподлобья смотрит на Дев ицу;
она, любопытствуя, оглядывает комн ату, щупает спин­
ку кресла). Сядь!
Старик. Садись, Марина, ничего. (Подпр ыги­
вает в кресле.) Стулья-то какие мягкие у тебя, как
перина. А — темно, темновато. Больше нет свету?
Мастаков. Нет.
Старик. Темно живешь. Хорошо, сытно, мягко,
а — темно!
Девица. Дух хороший какой, будто ребячьим
потом пахнет...
Старик. Сними колпак с лампы!
Мастаков. Зачем?
399

Старик. Светлее будет. Это глупость — свет при­
крывать. Ну, вот... А чем угостишь?
Мастаков. Водки хочешь?
Старик (смеясь). Э, нет! Водочку я не стану
пить, нет! Хитрый ты, Гусев...
М а с т а к о в (ударив ладонью по столу, резко).
Ну, давай говорить!
Старик (вздрогнув). Ты не стучи зря-то! Ишь,
словно из пистолета выпалил... Эти окошки куда вы­
ходят? Марина,— взгляни!
Мастаков. Чего же тебе надо, Антон?
Старик (следя за Девицей). На ДВОр, ЧТО ЛИ?
Девица. Н а двор. Черное крыльцо сбоку...
Мастаков. Чего ты хочешь?
Старик. А чего бы мне, старичку, хотеть?.. Не
знаю.
Мастаков. Врешь! Говори сразу. Ну?
Старик. А ты не нукай, мы с тобой пеши идём.
Мастаков. Н е издевайся, Антон, не серди
меня...
Старик. А то — что будет?
Мастаков (вставая). А то я . . .
Старик (откачнулся в кресле). Ну, ну ...
Девица. Вы не кричите, купец, тут — люди
везде у вас, это вам нехорошо. Вы отодвиньтесь.
Мастаков. Молчи, девка!
Старик. Молчи, Марина, ничего! Я его знаю, он
хоть горяч, да отходчив... Он — добрый... мягкой...
Мастаков. Что тебе надо, Антон?
Старик. А я еще не надумал! Ты — потерпи, я
исподволь придумаю...
Мастаков. З лой ты человек!
Старик. Мы все одного завода кони, только
разной масти.
( Пау за.)
С т а р и к (начинает говорить негромко и жа-
лобпо, по — быстро переходит в тон насмешливый и
властный), Вот, Митрий, сидим мы с тобой друг про­
тив друга, оба — грешники, только я — отстрадал за
грехи мои смиренно, до закону, а ты — бежал стра-
400

данья-наказанья . Я
—
высох до костей, а ты — рас­
пух в богатстве, на мягких стульях сидя. И вот — встре­
тились мы. Я тебя семь годов искал — была у меня
вера, что жив-здоров и в добром порядке ты. Д а ...
Мастаков. Говори скорее!
Старик. Не торопись, обожжешься!.. Знаешь —
как детишкам за столом говорят, когда щи горячие
поданы? Не торопись — обожжешься! Так вот — ис ­
кал я тебя. Любопытно мне было поглядеть на смелого
человека, который через закон перешел. Христос за
чужие грехи отстрадал, а ты за свой — не восхотел .
Ты — смелый, однако!
Мастаков. Я тому греху не причастен, я ошиб­
кой осужден...
Старик. Веемы так говорим пред земным судом,
друг перед другом, это я знаю! Я сам так говорил, в свое
время...
Мастаков. Я жил доброй жизнью в эти го­
ды...
Старик. Ишь ты что! Нет, Гусев, это не го­
дится! Эдак-то всякий бы наделал мерзостев земных да
в добрую жизнь и спрятался! Это — не закон! А кто
страдать будет, а? Сам Исус Христос страдал, древний
закон нарушив. Закон был — око за око, а Христос
повелел платить добром за зло.
Мастаков. Я добра людям не мало сделал...
Старик. Не видать этого. Люди живут, как
жили, в нужде да бездолье, во тьме греховной... И всё
будто хуже живут люди-то,— замечаешь, Гусев?
Мастаков. Что же тебе надо от меня? Что?
Девица. Вы не перебивайте его, не мешайте, он
этого не любит...
Мастаков. Антон!
Старик. Зовут меня — Питирим. А чего мне
надо — сам догадайся. Ведь я одинаковых костей с то­
бой, однако я восемь лет муки-мученской честно-сми­
ренно отстрадал, а ты — отрекся закона...
Мастаков. Что же, ты донести хочешь на меня?
Чтобы схватили меня?.. Какой толк для тебя в этом,—
какая выгода? Скажи!
Старик. Я тебе не сказал, чего я хочу,
401

Мастаков. Т ак говори, дьявол!
Старик. Не лайся, я смолоду облаян! Ты у меня
весь в горсти, как воробей. Мне ведь не страшно, что
ты хорошей жизни достиг, любовницу себе завел ба­
рыню...
Мастаков (яростно). Цыц! Не смей! (Бро-
сается на него.)
Девица (бежит к окну). Батюшки!
Старик (падая на пол, за стол). Бей стекла!
Софья М арковна (выскочив из угла, от­
талкивает Девицу к столу, хватает Мастакова за
руку). Уйдите! Вы, девушка, тоже — вон отсюда!
Старик (встал, испуганно озирается) . Ишь ТЫ,
как подстроено, а... ах, жулики!
Девица ( прижимаясь к нему). Что это, господи...
а еще хорошие люди считаются...
МастаКОВ (мечется по комнате). Э х , С о ф ь я
Марковна, не касайтесь вы этого дела, бога ради!
Софья Марковна. Идите отсюда! Девуш ка —
вы тоже — вон!
Ста рик. Она не пойдет!
Девица. Я не пойду-с!
Софья Марковна. Иван Васильевич, вы­
ведите ее! А вы, старичок, сядьте, я хочу поговорить
с вами.
Старик (угрюмо). Не желаю. Вы — кто такая?
Не знаю я вас.
Софья Марковна. Познакомимся.
Старик. Я тоже уйду.
Софья Марковна. Ну-ну , без глупостей!
Иван Васильевич, я вам сказала — уходите! Скажите
вашей спутнице, чтобы она ушла...
Старик (помолчав). Выдь, Марина, за дверь...
Недалеко, смотри! Только, госпожа, меня испугать
нельзя.
Софья Марковна. О, я знаю! Я не хочу
п уг ать вас. (Заперев дверь за Мастаковым и Девицей,
села в кресло против Старика.) Ну, в два слова: вам
чего надо?
Старик (оправляясь) . А
—
как вы думаете,
барыня, чего?
402

Софья Марковна. Вы хотели помучить че­
ловека, да? Вас мучили, и вы хотите помучить — так?
(Стари к молчит, оглядывая ее,)
Софья Марковна. Вам обидно, что бывший
товарищ ваш нашел для себя на земле место и дело,
а увас—нетэтого?
Старик (усмехаясь). Ты всё время подслушивала?
Софья Марковна. Ну, вы достаточно жес­
токо помучили его — довольно!
Старик. Довольно? А может, мало еще? Я, мо­
жет, года терпел кротко для того, чтоб часок один по­
мучить человека...
Софья Марковна. Теперь вспомните все
обиды, всё горе, испытанное вами, всю вашу тяжелую
жизнь и — спросите себя: не пора ли отдохнуть, по­
жить спокойно, приятно?
Старик. Вот что-о! Ну, на это ты меня не пой­
маешь, барынька, нет! Ты, барыня, должна знать это
дело — большая сладость в том, чтоб человека пому­
чить...
Софья Марковна. Послушайте, я понимаю,
как глубока обида ваша, как вам хочется отомстить...
Старик. Ая думал, у тебя другие слова есть —
поумнее, потяжеле... Бойка ты, барынька, а, видать,
не великого ума...
Софья Марковна. Ведь вы мстите не тому,
кто виноват пред вами...
Старик. А если я так понимаю, что все виноваты
друг пред другом? Тогда — как? Все виноваты, стало
быть, все —■и судьи и палачи один другому...
Софья Марковна. Это неверно, несправед­
ливо!
Старик. А по-моему — справедливо. Справедли­
вость у всякого — своя .
Софья Марковна. Но ведь вы несправедливо
страдали,— вы?
Старик (не сразу). Ну? Говори...
Софья Марковна. Зачем же, чу вству я и
зная неправду страдания, увеличивать его для других?
403

Старик. Та-ак! Гусев твой согрешил, а хочет в рай?
Это не для него — рай! Это для меня, для таких, как
я, несчастных. Так полагается. Закон. А насчет Гусева:
колия—
-
в горе, так ему —
-
вдвое!
Софья Марковна. За что? Какой вы злой!
Старик. Ты, барынька, видно, замуж собира­
ешься за него? За любовника не стала бы стараться
эдак. Любовник — прохожий человек, сегодня — ры­
жий, завтра — черный. Эх вы, бабьё! Утопить бы вас
всех надо, да поганого болота нет.
(Софья Марковпа молча ходит по комнатеЛ)
Старик (глядя па нее с усмешкой). Что Ж6 еще
скажешь?
Софья Марковна. Иван Васильевич — хо ­
роший человек, он делает много полезного...
Старик. Училище строит? Так... Строить надо
не училища, а странноприимные дома. Народ странст­
вует — приткнуться ему негде. Вот оно...
Софья Марковна. Неужели вам будет
приятно разбить чужую жизнь, чужое счастье?
Старик. Вот ты и выдохлась вся! И жалобишься.
А ведь какой птицей взлетела, подумаешь! Счастливых
я не люблю, счастливый — он гладкий, за него не
ухватишься, выскользнет, как мыло. Нет, барынька,
не одолеешь меня! Я не таков... Меня господь послал
правды ради...
Софья Марковна. Что же надо сделать, что­
бы смягчилась ваша душа, что? Скажите!
Старик ( усмехаясь). А вот — вели истопить
баню... Баня-то есть?
Софья Марковна. Есть.
Старик. Пойдем помоемся, попаримся вместе...
Софья Марковна. Вы — мерзавец!
Старик. Может, я мягче стану после того. А что
я мерзавец — говорили мне это. И это для меня хорош
чин, и с ним доживу.
Софья Марковна. Какой ужас... Какая
злоба...
Старик. Н е согласна в баню-то? Брось всё это,
барыня: волка клюквой не накормишь. Давно обрыд-
404

ли, опротивели мне люди, а такие вот, чистенькие,—
особо противны.
Софья Марковна (почти кричит., зады­
хаясь). Послушайте — ведь есть же в душе у вас что-
нибудь человеческое!
Старик. Обязательно есть. Ищи! Я даже весь —
человеческий. Нет, не можешь ты найти, не найдешь.
Чем тебе утихомирить меня? Никаких слов нет у тебя
эдаких. Жить мне осталось немного, да и то стариком,
без радостей. Молодое мое время я истратил в наказа­
нии, там осталась вся сила моя. Ты думаешь, для меня
женщина не сладка была? А я — восемь лет не ка ­
сался груди женской, всё на тебя работал да на голуб­
чика твоего. Что мечешься, а? Жгется правда?
Софья Марковна. Вы не тому мстите, кто
исказил вашу жизнь, не тому! О господи!
Старик. Мне виноватых искать некогда... да
и не достигнешь до них, высоко они! А Гусев — он вот
где у меня, как воробей зажат. Он своего сроку-стра­
дания не дотерпел — почему? Я — дотерпел до конца.
Судья ли я для него? Законный, непощадный судья.
Вы меня замучили, а хотите мириться? Нет мира вам,
и не будет! За каждую слезу мою я с вас по пуду золота
не возьму... Выпусти меня отсюда... слышь! Будет...
поговорили!
Софья Марковна. И ничего — ничего доб­
рого не осталось в сердце у вас?
Старик. Будет, говорю, довольно! Ничего ты
не добьешься. Д л я меня жизнь безжалостна была.
(Идет к двери, остановился.) Нет, как ты взлетела, а?
Я думал — ну, кончено! Эта сомнет меня... ( Смеется.
В двери Мастаков и Девица.) Устал Я , Гусев, ОТДОХ-
нуть надо мне, иди, укажи где! В кухне у вас старушка
больно зла — мешает мне . . .
Девица. Идите, братец, спанье приготовлено.
Старик. Хороша у тебя защита, Гусев, редко
хороша! На суде не поможет, а
хороша! Что ж, ба­
рынька, когда он снова в Сибирь пойдет, и ты с ним,
поселенкой? Не пойдет она за тобой, Гусев! В трудный
час баба не друг... Эх вы, узники дьяволовы... глядеть
на вас жаль! (Ушел.)
405

Мастаков (негромко). У езжайте домой, Софья
Марковна, а то...
Софья Марковна. Молчите! Какой у жас­
ный человек... до чего довели! Я поеду в город, посо­
ветуюсь... прокурор — мой хороший знакомый... Я
завтра же вернусь. Нет, лучше вы приезжайте... прямо
ко мне. Боже мой, боже мой, как он смотрит, какие
глаза! Вы говорили с этой девицей?
Мастаков. Д а. Она — как машина .
Софья Марковна. Глупая?
Мастаков. Мертвая какая-то . . . Ничего не бу­
дет, Софья Марковна, ничем не поможешь. Человече­
ский суд... злобно судит человек ближнего! Бывало —
читаешь жития святых — приятнейшие книги — уми­
ляешься: сколько было грешников во святых! Утешало
это, думалось: вот и я как-нибудь покрою грех... про­
щен буду...
Софья Марковна. В чем — грех? Ведь вы
же говорите...
Мастаков (усмехаясь). Д а уж я теперь сам
не знаю... Неповинен я, не убивал, не грабил... А вот
он, этот...
Софья Марковна. За что его судили?
Мастаков. З а насилие над несовершеннолетней...
Софья Марковна (вздрогнув). Вот как...
Слушайте, приведите ко мне эту девицу!
Мастаков. Не надо бы...
Софья Марковна. Приведите! Необходимо
удержать его язык дня на два...
Мастаков. В случае чего вы, пожалуйста,
Таню к себе возьмите...
Софья Марковна. Ах, перестаньте вы...
Мастаков. Она беспомощная...
Софья Марковна. Идите за девицей.
Мастаков (идет). Лишнее... Противен я себе...
(Софья Марковна, оставшись одна1 ходит по комнате,
взволнована. Дверь около печи тихо отворяется, вы­
глядывает Захаровна и шепчет.)
Захаровна. Софья Марковна! (Ее шёпот не
слышен Софье Марковне.) Барыня, матушка...
т

Софья Марковна (изумленно). Как? Вы
были там? Вы слышали?
Захаровна (со слезами в голосе). Я ср азу,
как пришел он, почуяла недоброе, на Ивана Васильича
глядя. А вскоре слышу — говорит он девице своей:
«Мы, говорит, с тобой большими кораблями поплывем
отсюда...»
Софья Марковна. Он сказал это, да,—
сказал?
Захаровна. Сказал! «Гляди, говорит, дура,
здесь счастье твое!»
Софья Марковна. Вы не ошиблись — вы
слышали это?
Захаровна. Ну да... Господи! Я боюсь его,
тенью ползаю за ним, всё слышу...
Софья Марковна. A -а, вот как! Значит, это
он только цену набивал? О, какой мерзавец!
Захаровна. Софья М арковна...
Софья Марковна. Приведите ко мне эту
девицу!
Захаровна. С ней Иван Васильич на крыль­
це сидит...
Софья Марковна. Идите!
Захаровна. Ой, надо ли?
Софья Марковна. Что — надо ли?
Захаровна. Мешать им.
Софья Марковна. Не понимаю.
Захаровна. Может, он уговорит ее... (тихо).
Лучше бы старичка-то как -нибудь своим средством...
Софья Марковна. Что? Каким средствохм?
3ахаровна. Я быдостала... У меня есть...
Софья Марковна ( изумленно). Что такое?
Какое средство?
Захаровна. От мышей...
Софья Марковна ( изумленно). Мышьяк,
да?.. Мышьяком?
( Захаровна, утира я
глаза, утвердительно кивает
головой.)
Софья МарКОВНа (в страхе, тихо). Но —
послушайте! Это невозможно... это . . .
4U7

Захаровна. У ж я сама сделаю...
Софья Марковна. Но это же преступление,
убийство, грех!
Захаровна (вздохнув). Грех!
Софья Марковна. И вы, такая милая, ре­
шаетесь? Это — безумие!
Захаровна. А как иначе с ним? Ведь ограбит
он, разорит всё гнездо... Не уступит он — знаю я та ­
ких! Они, праведники,- — богу ябедники...
Софья Марковна. И вы думаете, что я со­
глашусь на такое? Или вы испытать меня хотели?
Захаровна. Полноте, матушка, как я мигу
пытать вас, что вы?
Софья Марковна. Но тогда... Неужели вы
думаете, что И ван Васильевич способен отравить?
Захаровна. Я бы сама уж...
Софья Марковна (испуганно). Господи,
боже мой! Не понимаю ничего!
Захаровна. Вы — умница, ученая... неужто
вы допустите, чтоб червяк этот...
Софья Марковна. Н о поймите — это убий­
ство!
Захаровна. А куда денутся дети, если это
случится! Срам-то какой будет для Тани! И Павел —
ведь он пропадет! Ведь им —* жить надо!
Софья Марковна. Непостижимо! Слушай­
те... я вам запрещаю даже думать об этом! Поняли?
А мышьяк — дайте мне сейчас же...
Захаровна. Не сумеете вы...
Софья Марковна. Идите вон! Вы сумасшед­
ш ая... Вы не смеете подозревать меня в этом!.. Вы из
ума выжили, старуха!
(Захаровна стоит молча.)
Софья Марковна (спокойнее). Вы всех
погубите вашими фантазиями... Позовите девицу! Слы­
шите?
(В дверь стучат. Мастаков вводит Девицу.)
Софья Марковна (ему). Идите сюда! (От­
водит его в сторону, шёпотом.) Смотрите за ЭТОЙ г л у -
408

пой старухой — она предлагает отравить старика,
у нее есть мышьяк — вы поняли?
Мастаков. Н -ну! Час от часу не легче!
Софья Марковна. Уходите! Уведите е е...
Мастаков (уходя). Идем, Зах аровна...
Софья Марковна (Девице). Садитесь.
Девица. Ничего.
Софья Марковна. Садитесь, я вас прошу.
(Девиц а, улыбаясь, садится в кресло, ощупывает его.)
Софья Марковна. Послушайте! Ваш ... по ­
кровитель...
Девица. Братец. Старец.
Софья Марковна. Он хочет погубить хо­
зяина этого дома. Вы знаете это?
Девица. Знаю. Как ж е...
Софья Марковна. А вы — тоже хотите этого?
Девица. Мне —■что? Это не мое дело. Мне здеш­
ний хозяин чужой человек...
Софья Марковна. Вам не ж ал ко его?
Девица. Родных не жалеют, не то что...
Софья Марковна. Вы — женщина?
Девица. Девица я. А что?
Софья Марковна. Вы — молодая, вам дол­
го жить...
Девица. К ак бог даст.
Софья Марковна (вскочив, ходит по ком-
пате , в отчаянии шепчет). Не умею... не могу! О, боже
мой... Не могу!
Девица (с улыбкой). Платьице-то на вас ка ­
кое... И сапожки тоже...
Софья Марковна (подошла к пей). Я хочу
просить вас — уговорите вы старика не делать зла
человеку!
Девица. Несговорчив он...
Софья Марковна. Какая вам польза раз­
рушать чужую жизнь? Разве вы судья людям? Разве
мы судьи друг другу?
Девица. А
—
как же? Судим. Меня судили...
Софья Марковна (упавшим голосом). Да?
За что?
409

Девица. За ребеночка. Я в коровнике родила,
а холода были в ту пору, он и задохся на морозе..,
Сказали — я сама удушила... засудили...
(Софья Марковна снова ходит по комнате,)
Девица. Вы скорее говорите, что надо, а то ста­
рец не любит, когда я отхожу...
Софья Марковна (подходя к ней), Я всё
сказала вам ... Мне нечего говорить. Я
—
не умею!
Я прошу у вас помощи — уговорите старика не делать
зла здесь! Я дам за это денег, сколько хотите!
Девица (недоверчиво). Мне?
Софья Марковна. Да, д а , — вам!
Девица. Отнимет он.
Софья Марковна. Уйдите от него!
Девица. Куда? Он найдет. Он — упрямый. Нет,
уж коли вы мне дадите деньги-то, тогда надо иначе
что-нибудь делать...
Софья Марковна. Вы — женщина...
Девица. Девица я.
Софья Марковна. Вы должны пожалеть
человека... Будьте же доброй...
Девица. Ой, барыня, больно дорого нашей сест­
ре доброта обходится! Была я разок добра — девятый
год кляну себя за это, дуру...
Софья Марковна. Мы все несчастны...
Девица (оглядывая ее). Ну, не все! Где же —
все?.. (Думает вслух,) Конешно, если секрет ваш в моих
руках, вы меня не обидите... Хоша... ( Пристально,
с улыбкой смотрит на нее,) Окормить МОЖНО...
Софья Марковна (нетерпеливо), КОГО?
Девица. Всякого. Хоша — с деньгами можно
далеко уйти... Я бы ушла. А он — пожил на свой пай,
старец-то . . .
Софья Марковна. Он плохо обходится с
вами?..
Девица. Ну... разно...
Софья Марковна. Вы ему — чуж ая?
Девица (вздохнув). Собака я ему. Пристала
собака в дороге, идет. Нужна — ласкают, надоела —
410

быот. Все добры по нужде, а по своей воле — звери.
Хозяин-то
—
любезный ваш?
Софья Марковна. Нет. Он просто хоро­
ший человек.
Девица. Все хороши, когда просят. Иу что ж,
надо мне идти!
Софья Марковна. Вы мне поможете, да?
Девица. Видно, надо помочь.
Софья Марковна. Я была уверена, что
у вас доброе сердце!
Девица. Баба, ну, и сердце — бабье. Пойду...
Надо со старушкой вашей потолковать...
Софья Марковна (беспокойно). Вы с ней...
осторожно! Она — не совсем в своем у ме...
Девица. В старости — все так . Она — хорошая
старушка, однако. Бары ня, что я попрошу вас!
Софья Марковна. Что такое? Пожалуйста!
Девица. Нет ли у вас платьишка, обносочка
какого? И сапожки бы! Платьишко-то особо хорошо
бы мне — вроде бы того, что на вас. Очень уж ловконь-
кое.
Софья Марковна (изумленно). Д а ведь
вы... ведь вам... Хорошо, я найду для вас платье, но
одно... И ботинки...
Девица. Во-от! Уж я так-то благодарна буду...
Таня (входит). Эта зачем здесь?
Софья Марковна. Подожди, Таня!
Девица. Д очь его?
Софья Марковна. Да.
Девица. А кудрявый — сын?
Таня. Что ей надо?
Софья Марковна. Молчи, Т аня, прошу тебя!
Девица. Вот как — сын да дочь! Ой, барыня, не
легко, чай, тебе! Видно, бабье сердце и у тебя, плохо
выгоду понимает. (Ушла .)
Таня. Что такое? Что такое она говорит? Она
гадала вам?
Софья Марковна. Д а, да, гадала! Что с то­
бой? Ты взволнована?
Таня. Я пе знаю что, я боюсь! Захаровна бормо­
чет о каком-то несчастье . . .
411

Софья Марковна ( испуганно). О несчастье?
Каком?
Таня. Ах, я не знаю ... Она всегда дразнит меня,
пугает... Здесь жить нельзя... Павел влюбился в
вас...
Софья Марковна (с досадой). Не говори
чепухи!
Таня. Конечно! Оттого он и злится. Влюбленные
всегда зл ятся. Он целует ваши перчатки... Вы бы на­
драли уши ему!
Софья Марковна. Ты подожди...
Таня. Я ничего не понимаю, сегодня такой день —
ужасно! Это удивительно — я училась в гимназии и
ничего не понимаю. Захаровна — неграмотная, а всё
понимает! О каком несчастье говорит она?
Софья Марковна (гневно). Она глупа,
старуха! Я сейчас скажу ей это! (Идет к двери.)
Таня. Не уходите! Я хочу спросить... Убежала...
Т ак не СОЛИДНО... (Перебирает вещи на столе, напе­
вая.)
Он прискачет на белом коне ,
Стукнет шпагой в окно ко мне...
Павел. Где вотчим?
Таня. Не знаю. Паша, отчего у нас сегодня так
беспокойно?
Павел. Дремать тебе мешают? Ведь ты не жи­
вешь, а дремлешь.
Таня. А что значит — жить? Целовать дамские
перчатки?
Павел. Это кто целует перчатки?
Таня. Ты.
Павел. Дура!
Таня. Не смей ругаться!
Павел. Т ебя бить надо!
Таня. Ступай вон!
Павел. Сама убирайся к чёрту!
Таня (сквозь слезы). И уйду,.. Дрянь!
Павел. К л якса! (Оставшись один, сердито хо­
дит по комнате, закуривает. Вдруг — остановился,
вслушиваясь, осторожно подвигается к окну.)
412

Старик (га окном). Ласкам ихним — не верь.
Всяк милостив будет, коли его за горло взять.
( Павел, оглядываясь, растерянно улыбается, ерошит
волосы, снова слушает.)
Старик. Я его знаю, он и молодой таков бы­
вал...
Мастаков (входит, смотрит на Павла, идет
к нему1 тот не слышит шагов. Кладет Павлу руку на
плечо). Ты ЧТО?
Павел (отскочив). Ничего... (Смотрит на от-
чима со страхом и идет к двери. Мастаков, выглянув
в окно, быстро оборачивается к нему, протягивая руку .)
Мастаков. Павел... Паша...
(Павел ушел, громко хлопнув дверью.)
Мастаков. Знает! Иу что ж?
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
«Лунная ночь, светл о. Зад ний фасад стар ого д ома . На сту пенях
чер ного крыльца сидят Захаровна и Таня, выше —
Девица, она что-то ж ует. Налево — решетка сада, с калит­
кой в ней. Слева от крыльца — освещенное окно ку х ни , спра­
ва — окна комнаты Мастакова, под ними — ш ир окая скамья.
Таня. Иу?
Захаровна. Ась?
Таня. Рассказывай!
Захаровна. Задумалась я чегой-то . . . Вот, зна­
чит, любила я трёх...
Таня. Троих.
Захаровна. Ну, ладно, троёх. И так можно
сказать, от этого не прибудет, не убавится. Мужа я
тоже любила — очень жалела! Омману его с кем, и
так-то ли жалко станет мужика — беда! Даже — пла ­
кала. Бывало, думаешь: «Ах ты, милый мой, ты мне
веришь, ты меня любишь, а я тебя омманула, с дру­
гим поиграла...» и так-то ли залюбишь, заласкаешь
его...
Таня. Разве это хорошо?
Захаровна. Погоди, сама узнаешь!
Таня. Все так делают?
Захаровна. Поди — все, которые побойчее.
Я бойкая была.
Таня. А кто у тебя первый был?
Захаровна. Землемер, межевщик. Гладень­
кий такой, как мышь. А у меня двое братьев было,
строгие. К ак он меня, девушку, испортил, повезли
они его рыбу лучить да и утопили...
414

Таня (задумчиво). К ак ты говоришь..* не страш ­
но...
Захаровна. Чего?
Таня. О страшном говоришь, а — не страшно.
Захаровна. Я не о страшном, а — про лю­
бовь.
Таня. Ж алко тебе было его?
Захаровна. Кого?
Таня. Ах! Землемера, конечно...
Захаровна. Ревела. Молода еще была, ж а ­
лостлива. Наше бабье дело жалостливое — назначено
нам мужиков любить, ну и любим. Иной раз — не лю ­
бовь, а казнь, ну — иначе нельзя! Одного — жалко,
другого — боязно, третий — хорош удался, всех и лю­
бишь.
Павел (в двери, сзади Девицы). Опять ТЫ, ста­
рая ведьма, разговоры эти завела! А тебе, Татьяна, не
СТЫДНО? Н у — погодите! (Исчезает.)
Захаровна (шутит). Ой, напугал! Во всех
углах он, как нечистый дух. Опять, говорит, про это!
А — про что мне? Я — неученая, кроме своей жизни,
ничего не знаю...
Таня. Меня стыдит, а у самого любовница в г о ­
роде.
Девица. Сами стыд творят, а нас судят за это.
Захаровна. Спит бродяжка твой?
Девица. Л ежит.
Таня (Девице). Ты гадаешь?
Девица. Это как? На картах?
Таня. Я не знаю —
-
на картах, по руке...
Девица. Что ты, барышня, это грех! Я ведь пе
цыганка!
Таня. А как же давеча Софье Марковне гадала?
Девица. И не думала!
Захаровна (тревожно). Это они так — бесе­
довали.
Таня. Неправда! Мне сама Софья Марковна ска­
зала. Вы что-то скрываете от меня...
Захаровна. Ну, полно-ка, господь с тобой!
Что от тебя, умненькой, скроешь? Ты сама обо всем
догадаешься.
415

Старик (вышел на крыльцо). О чем беседа?
Захаровна. Бабьи погудки, курицы да утки,
к ак коров доить, как парней любить...
Старик. Стара ты будто для шуток этих!
Захаровна. Я смолоду шутливо живу.
Таня. Что он тут распоряжается? Удивительно!
Старик. И девицу не хитро учишь, слышал я
речи твои поганые...
Захаровна. Девушка не цыган, зачем ей хит­
рость? Ей не лошадями торговать...
Таня. Ты что тут распоряжаеш ься, скажи , по­
жалуйста?
Захаровна. Ты бы, строгий, рассказал нам
чего-нибудь...
Старик. Я до сказок не охоч.
Захаровна. А ты — правду!
Старик. Правда — не забава! (Сходит с κpыльцai
остановился, поглядел в небо, идет вдоль решетки сада,)
Таня. Противный какой! Распоряжается, как
дома...
Захаровна. Танюша, поди, милая, спать, а?
Пора уж!
Таня. Н е хону!
Захаровна. Ну... принеси мне шаль, а то —
холодно старухе! Сходи, Таня, пожалуй!
Таня. Ладно... лиса! (Ушла.)
Захаровна (тихо Девице). Ну —как же?
Девица. У ж больно много сулите вы...
Захаровна. Кто это — мы? Кроме меня, и
знать ни душа не будет.
Девица. А
—
барыня? Она тоже просила об
этом.
Захаровна (испуганно). Просила? Полно-ка!
Девица. Д а уж так! Просила. Отрави, говорит,
платье дам; башмаки, денег... К ак же!
Захаровн а (беспокойно). Ах ты, господи...
Послушай, ведь в этом счастье твое... Ты слушай меня,
старуху...
Павел (выходит ив кухни). Не слушай ее, моло­
дых слушай!
Девица. Молодым верить погодим.
416

Павел. Пойдем в сад со мной?
Девица. Боюсь я тебя.
Павел. Чем я страшнее других?
Девица. Кудряв больно!
Павел. Идем! Ну?
Девица. Что ж, можно...
Захаровна. О господи... И ничего не можешь,
ничем не помешаешь...
Старик (идет, заглядывая в сад). С кем ЭТО она?
Захаровна. С хозяйским сыном.
Старик. М м... Лошадь! Чего не спишь?
Захаровна (вставая). А ты?
( Стари к, не ответив, присел на лавку под окнами.
Захаровна, сердито посмотрев па него, ушла в кухню.)
Мастаков (в окне). Антон!
С т а р и к ( вздрогнул, по не встал, не обернулся).
Чего?
Мастаков. Что же будет?
Старик (не глядя на пего). Сотряс Я ТВОЮ
жизнь, Гусев, во прах сотряс, а?
Мастаков. Чему радуешься, подумай!
Старик. Ты — года гнездо каменное строил себе,
а я — в один день всё твое строение нарушил!.. Кто силь­
нее — ты, богач, аль я — бездомный бродяга, кто?
Мастаков. Чего тебе надо, чего? Неужели
только казнить меня? За что?
Старик. А ты вот тресни меня по голове, сверху-
то тебе ловко это...
Мастаков. Подумай — около меня до трех ты­
сяч человек кормится...
Старик. И тебя не будет — прокормятся! Народ
хозяина найдет!
Мастаков. Я
—
значительный человек...
Старик. Это — в людях. А перед богом — значи ­
телен?
Мастаков. О том богу судить, — не тебе.
Старик. И не тебе тоже.
Мастаков. Чего же ты хочешь?
Старик. Д ай подумаю... потом скажу! Вон—
приятель твой идет, пьяница этот,..
14 м , Горький, т, XIII
417

Харитон ов (заспанный, измятый, идет из
сада, увидал издали Мастакова в окне). А Я прилег
вздремнуть в беседке да и — того . Вдруг слышу голоса...
м-да... Открыл глаза, гляжу на часы, а — уж около
полуночи! Стало быть, я здесь ночую...
(Мастаков исчез,)
Харитонов. Вежливо! (Присел па крыльцо,
позевывая,) Иу, что же, старче, ходишь, бога хвалишь,
кур воруешь?
Старик. В похвале нашей бог не нуждается, ему
покаяние нужно.
Харитонов. Покаяние? Гм... А ежели мне не
в чем каяться?
Старик. Врешь!
Харитонов (рассердился). Ты что как гово­
ришь, старый пес? Я с тобой вежливо, а ты...
Старик (встал и идет па крыльцо). Пусти.. ,
Иу!
Харитонов (невольно отодвигаясь), ПОСТОЙ, да
ты чего это...
(Стари к прошел мимо пего, задев его полой,)
Харитон ов (встряхиваясь). Ах ты, негодяй, а?
(Павел идет из сада оо1сивлеппыйу за ним — Девица,)
Харитонов. Что это за старичишко дерзкий
явился тут у вас?
Павел. Он вотчима давно знает...
Харитонов. Н у, так что? И я его давно знаю!
Павел. Еще в молодости...
Харитонов. В молодости? Ну?
Павел. Приятелями были...
Харитонов (задумчиво). Т ак... Мм... Это он
сам сказал?
Павел. Она во т...
Хари тон ов (присматриваясь к Девице), Она?
А отчего это не спят все?
Павел. Яков спит.
Хаританов. Где?
Павел. У меня.
418

Харитонов (помолчав). Квасу бы выпить или
чаю.
Павел. В столовой самовар кипит.
Харитонов. В полночь-то? Необыкновенно...
Г М ... (Встал, идет в кухню, манит Павла за собой.
Павел неохотно следует за ним. Девица стоит у
крыльца, мечтательно улыбаясь. Из кухни выглянула
Захаровна.)
Девица. Поди-ка сюда!
Захаровна. Что?
Девица. Посиди со мной...
Захаровна. Спать пора!
Девица. Ничего, посиди. (Помолчав.) Паренек-
то этот...
Захаровна (тревожно). А что?
Девица. Хорош. Ласковый!
Захаровна. Он что тебе говорил?
Девица. Так, разное...
Захаровна. А все-таки?
Девица. Ну, сама знаешь — что девицам го­
ворят.
Захаровна. О, ГОСПОДИ Исусе... Д а Т Ы ... (Сдер­
жалась.) Ты с ним много не болтай про вотчима-то . . .
Девица. Больно мне нужно.
Захаровна. То-то!.. Он еще глуп...
Девица (вздохнув). Молоденький...
Павел (кричит из дома). Захаровна!
Захаровна. Иду... Эх, досадушка моя...
Старик (из окна). Марина!
Девица. Чего?
Старик. Ты тут?
Девица. Ну да.
Старик (вышел на крыльцо, оглядывается). О чем
с парпем говорила?
Девица. Т ак.
Старик. Чего он спрашивал?
Девица. Имя спрашивал, сколько лет мне, от­
куда я... Слушай-ко . ..
Старик. Ну, что?
Девица. Брось-ка всё это...
Старик (настораживаясь). Бросить? Зачем?
14*
419

Девица. Возьми с них побольше да и ладно!
А то запутают они нас.
Старик (помолчав). Тебе жалко их, что ли?
Девица. И жалко. Они — смирные. Живут —
хорошо, всё есть... Три коровы, лошади, до полуста
кур» гуси... Свиньи тоже...
Старик (спокойно). Дура!
Девица (помолчав). Слушай-ко . . .
Старик. Еще что?
Девица.Утебясилананих,воттыбывелел хо-
зяйскому-то сыну замуж меня взять ... Я бы с ним
жила, а ты — при нас. Я тебя не обижу...
Старик. И опять — дура!
Девица. Что ты заладил — дура да дура!
Гляди — сам не дурак ли? Чего храбриться? Вот они
дадут тебе порошок выпить, и конец тебе!
Старик (оживленно). А хотят дать?
Девица. Это я к примеру сказала... Я не знаю,
кто чего хочет. А извести человека — трудно ли?
Старик (ухмыляясь). Боль ше ничего нет у них
против меня. Нечем отбиться им, нечем! Тут — цепь,
на цепи они! Звено за звеном! Грех — плодовит...
Ага-а?
Девица. Бросить бы всё да взять с них рублей
тыщу... А то — десять тысяч, а? Слушай-ко .. .
Старик (весело). Значит — извести меня хотят
они? Решили?
Девица. Разве я это говорю? Я этого не ска­
зала.
Старик. И не говори, не надо! Это — барынь-
кина затея! Ишь ты, змея! Ох, вредная она... (Строго.)
Ты у меня — гляди! Слова ихнего не забывай! Перемиг­
нутся — и то запомни!
Девица. Запутают нас они... Их — много . Ста­
рушка тут,— старушка тоже догадливая, она — ум­
ная...
Старик. Молчи, идут! Подь-ка сюда... (Уводит
ее за угол дома. На крыльцо выходят озабоченный Х ар и ­
тонов и Захаровна, растерянная.)
Харитонов. И здесь нет его., . Куда ж это он
скрылся, жулябия, а?
420

Захаровна. Не надо эдак... Бог даст, обой­
дется...
Харитонов. Что — обойдется?
Захаровна. А старичок этот...
Харитонов. Старичок? А — кому надо, чтоб
он обошелся?
Захаровна. Всем надо, Яким Лукич...
Харитонов. Постой, постой! Мне, например,
не надо, мне — чёрт его дери!
Захаровна. Ну, как же не надо! Ходит злой
человек...
Харитонов. Злой? Слушай, старуха, что такое
происходит у вас, а?
Захаровна. Не знаю я ...
Харитонов. Врешь!
Захаровна. Не обижай меня, Яким Лукич,
я — старая, глупая.
Харитонов. В старости и врут больше всего.
Захаровна. Поговорил бы ты с Иваном-то Ва-
сильичем по душам! Ты — мужчина...
Харитонов. Нет, ты мне скажи ...
(Из-за угла идут Мастаков и Софья Марковна, одетая
в дорогу.)
Харитонов. Это вы ку да собрались, на ночь
глядя?
Софья Марковна. Я еду домой, а И ван Ва­
сильевич провожает меня!
Мастаков. До экипажа только. Неубегу.
Харитонов (громко). Кум...
Мастаков. Что?
Софья Марковна. Идемте! До свиданья,
Аким Лукич...
Харитонов (загораживая ей дорогу). Пого-
дите, полковница! Вам известно, что я И вану многим
обязан и вообще — благодарен. Что случилось, а?
Ведь я вижу...
Мастаков (глухо, с усмешкой) 9 А случилось,
Яким...
СофьяМарковна (с досадой), Ах, боже мой!
После скажете...
421

Мастаков. После чего? Был у меня в моло­
дости...
Софья Марковна. Несчастный случай...
Мастаков. Был я в молодости осужден и со­
слан... на поселенье, а оттуда — бежал...
Харитонов (изумленно). Ты? Шутишь! Шу­
тит он?
Мастаков. Настоящая моя фамилия Гусев, а
зовут меня — Митрий...
Харитонов. Да не может быть? Ну, брат, это...
уж я не знаю что. Это такое... Как же ты... ловко!
Мастаков. Старик этот знал меня в то вре­
м я...
Харитонов. Вот оно что! Ч-чёрт! Что же...
теперь? Много просит старик, а?
Мастаков. Ничего не просит. Донести он хочет
на меня.
Харитонов. Донести? Ого...
Софья Марковна. Аким Лукич, я убедитель­
но прошу вас молчать об этом...
Харитонов (подавлен). Господи - я не ду­
рак...
Софья Марковна. Ведь вы не хотите по­
ссориться со мной — да?
Харитонов. Эх, полковница...
Софья Марковна (значительно). Итак —
вы молчите. А я завтра же начну хлопотать по этому
делу...
Мастаков. О чем тут хлопотать!
Харитонов. Н -ну, история... ф -фу...
Мастаков. Скажи, Яким ,— можно меня прос­
тить?
Харитонов. Да ведь я... что же я . . .
Мастаков. Ты веришь в невиновность мою?
Харитонов. Если бы я решал!.. Я же ничего
не знаю, не понимаю! И главное, не я тут решаю,
а — множество людей. Газеты опять же.; . Газета любит
ш ум... Газетчик сам человека зарежет, лишь бы напи­
сать про это... он на несчастье
—
зарабатывает. Опять
же — ежели одному простить — все взвоют: а мы? Вот
в чем дело!
422

Софья Марковна. Ну, довольно, Аким Лу­
кич! ( Мастакову.) Идемте!
Мастаков. Сейчас...
Харитонов. Вы не сердитесь, полковница. Р аз­
ве я что-нибудь разрешаю? Я просто хочу сообразить.
Все заорут: и нас простите... Тогда такая юрунда полу­
чится... Вы меня в город не возьмете?
Мастаков. Ты хотел остаться ночевать?
Харитонов. Могу и ночевать... что же? Где
ЭТО Я ков?.. Яша! (Поспешно идет в кухню.)
Софья Марковна. Зачем вы сказали ему,
зачем? Ведь я убеждала вас!
Мастаков. Хочу в мыслях моих утвердиться.
Вот — видели? Кум, приятель, а — как испугался, а?
Да еще я ему про каторгу не сказал...
Софья Марковна. Он пустой человек. Если
он... он не может сделать ничего дурного вам!
Мастаков. Потому, что у вас его векселя? З а ­
хочет — сделает! Бывший друг — злейший враг.
Софья Марковна. Ну, довольно! Завтра ут­
ром вы приедете в город, завтра же сделаем заявление
прокурору...
Мастаков. Что мне прокурор? Мпе — перед
вами стыдно.
Софья Марковна. Оставьте это!
Мастаков. Вышло так, что я обманывал вас,
самого близкого человека...
Софья Марковна (сердито). Довольно же!
Надо больше верить в людей...
Мастаков. Я их знаю лучше вас.
Софья Марковна. Они добрее, чем вы ду ­
маете...
Мастаков. Все мерят жизнь своим горем, все
к чужому глухи. Все живут обидами, и каждый ищет —
кому отомстить за обиду свою. Нет, я пропал! Я спо­
койно говорю — пропал...
Софья Марковна. Дайте руку... На счастье!
А мысли эти — прочь! Слушайте, если с вами случится
что-нибудь нехорошее, я буду ... мне будет очень больно.
Я привыкла уважать вас — и люблю немножко. Мне
дела нет до вашего прошлого — понимаете?
423

Мастаков. Софья М арковна — поцелуйте меня,
Христа ради!
Софья Марковна. Что за глупости? Зачем
это — Христа ради?
Мастаков. Господи... как бы любил я вас! Как
бы жили мы...
(Обнялись крепко, Из кухонной двери на них смотрят
Харитонов и Яков , очень испуганный,)
Софья Марковна. Ну — я еду! Держите
себя в ру ках, милый! Завтра — увидимся. Помните
о Захаровне, не спускайте глаз с нее — понимаете?
Это — удивительный человек... Ну, проводите меня до
лошадей. Милый мой — я понимаю, как вам трудно,
но — надо уметь защищаться. Мы все учимся нападать
и слишком плохо умеем защищаться. Вы — способный
человек, вы можете много и хорошо работать...
(Ушли, Харитонов с Яковом
тихо спускаются с
крыльца,)
Яков. Значит, теперь — Павел хозяин?
Харитонов. Иди, ищи лошадь! Надо скорей
уехать...
Яков. А может, с Павлом я скорее сойдусь насчет
Татьяны?..
Харитонов (задумчиво). Н -да... Попробуй! Те­
перь, по случаю срама, приданого можно взять гораздо
больше — понял? Нет — каков случай! Ф-фу! Вот дья­
вольское дело... И вдруг меня коснется что-нибудь, а?
Ну, чего торчишь? Иди, ищи лошадь...
(Ход и т по двору, закуривает, что-то говорит про себя,
В окне кухни — Павел, осматривает двор,)
Павел. Яким Лукич...
Харитонов (негромко). Ну, что?
Павел. Странника нет на дворе?
Харитонов. Нет.
Павел. И здесь нет. Куда же он пропал?
Харитонов. Черти утащили. Подь-ка сюда...
Павел (выходя на крыльцо), А полковница —
уехала? Я думал, она ночевать останется...
424

Харитонов. Слушай, Пашук... Гм... Конечно,
пасынок вотчиму, как и сын отцу,— не воевода... но,
однако, ежели дело касается економического вопроса,
тут — уж ни родства, ни дружбы не соблюдается!..
Это вроде игры в стуколку... Да, так вот — ты пони ­
маешь, что в доме у вас неблагополучно?
Павел (насторожился). А что?
Харитонов. Вообще — чувствуешь?
Павел (подозрительно). Вы о чем?
Харитонов. Например — о старике этом, о
страннике...
Павел. Ну, так что?
Харитонов. А вот что: ты на моих глазах
рос... и всё такое прочее... Значит — я имею к тебе
чувства... заботит меня твоя судьба...
Павел (усмехаясь). Первый р аз слышу!
Харитонов. Первый? Н-да... Ну, когда-нибудь
надо же начало положить!.. Я старше тебя, лет эдак на
двадцать пять... я могу тебя поучить...
Павел. Поучите... что же . . .
Харитонов. Ты не усмехайся... погоди! Я, мо­
жет, такое скажу тебе, что у тебя ноги подогнутся...
Павел. Про вотчима?
Харитонов. Видишь ли — все мы одного плет­
ня кол ья... и, значит, должны друг друга поддержи­
вать — так?
Павел. Н у, так!
Харитонов (прислушиваясь). Стой... Татьяна
идет... Ей эти дела не надо знать! Пойдем-ка в сад, по ­
говорим...
(Из кухни идут Таня и Захаровна. Харитонов
оглядывается на них,)
Харитонов. Запоздал я, заспался, а у меня
завтра в городе рано утром дела... (Ушел.)
Захаровна. Ну, куда ты? Спать пора!
Таня. Никто не спит —
· видишь? Нянька, скажи
мне — что такое делается у нас?
Захаровна. Ничего не делается.
Таня. Неправда!
Захаровна. Ночь светлая, вот и не спит никто.
425

Таня. Неправда!
Захаровна. Как это — неправда? Сама ви­
дишь — никто не спит, и ты не спишь...
Таня. Ты думаешь — ты хитрая?
(В ыстрел за садом,)
Таня. Ой, что это? Ты слышишь?.. Вот — я чувст­
вовала...
Захаровна (с досадой), Да что ты чувство­
вала? Степаныч воров пугает, а ты ...
Таня. Воров? А чему Павел радуется? Это не­
хорошо, если Павел веселый,— уж я знаю!
( Из-за угла дома поспешно идет Старик,)
Старик. Кто это стреляет?
Захаровна. Сторож.
Старик. Стрелять — нельзя!
Захаровна. У нас — можно, мы за городом
живем...
Таня (строго, по все-таки тревожно), И — ЭТО
не твое дело, кто стреляет!
Старик. Ты, девуш ка, моих дел не знаешь.
А узнаешь — восплачешь!
Захаровна (торопливо,
примир ительно),
В постройке ночуют босяки, жулики разные — вот он
и стреляет, чтоб они знали...
Т а н я. Ты как смеешь, старичишко...
Степаныч (бежит, задыхаясь), Эй, идите...
Захаровна — скорее... Иван Васильич убился!
Таня (кричит). Вот! Вот — ВИДИШЬ? (Бежит
в дом,)
Захаровн а (за пей). Стой... Господи!..
Степаныч. Захаровна — воды надо, полотен-
цев...
Старик (бегая по двору), Марина — где ты?..
Павел (бежит из сада). Н я н ьк а , скорее! Степа-
ыыч, запрягай, в город, за доктором...
Старик (убежал в кухню), М арина...
Харитонов (из сада). Как это он?
Степаныч. Нечаянно. Взял у меня ружье —
426

что ты, говорит, не почистишь его, ржавое всё? Ото­
шел несколько, а оно и выстрелило, да прямо в рот
ему...
Харитонов. В рот? Ох...
Степаныч. Так всюголовуиснесло, одна шея
осталась, ей-богу...
Павел. Запрягай...
Степан ЫЧ (бессильно опускаясь па кр ыльцо). Д а
чего ж тут — какой тут доктор!
Харитонов. Павел — идем! Где Яков?
Павел. Я боюсь... Идем, Степаныч...
Степаныч. Да чего же... куда же уж!.. Вот те
и хозяин! А какой ведь был человек... сурьезньтй...
Павел. Попадет тебе за ружье!..
Степаныч. Н у... чего уж ... пускай!
(Ушли. Из кухни выбегает Старик с палкой и котомкой
в ру ках , за ним Девица, тоже с котомкой.)
Старик (бормочет). Ах, глупый, ах, хитрый...
Девица. Я тебе говорила...
Старик (трясется). Надень котомку м не... Ах,
еретик!
Девица. Что теперь будет с нами?
Старик. Уходить надо, изобьют! В город надо.
Там — не найдут. Живее, ты! Всё ли взяла?
Девица. Чего брать-то? Говорила я — запутают
они!
Старик. Молчи! Струсил... испугался он...
Девица. Не так надо было...
Старик. Молчи, говорю!..
(Захаровна и Таня с полотенцами, ведром воды.)
Захаровна (кричит). Ну, что, старый пес,
казнил человека?
Таня. Его задер жать надо!
Захаровна. На что? Полно-ка!
(Убежали.)
Девица (со слезами). Д а возись ты скорее! К а­
кая выгода нам? А взять бы с них...
427

Старик. Идем, М аринушка, идем!
Девица. Зря вышло... Перемучил ты его, пере­
мучил, вот...
Старик. Господь лучше нас знает, что вышло!
( Крестясь, идет в сад.) Там дыра есть в заборе, мы
с тобой в дыру.
Девица. Д огонят они нас...
Старик. Не до того им! Ну, идем с богом, ско­
ренько... Ах, еретик, а? Покарал господь? Ага! (Гро­
зит палкой дому.) Насорил вас господь на земле, ока­
янных, насорил червей. Сметет он вас в геенну рукой
своею, сорьё... хлам червивый!
Девица (толкает его). Иди-и уж! Тоже — пра­
ведник! Обманул меня...
Старик. Ты — погоди!.. Ты... не знаешь закона . . .
Девица. Прежде чем божьи-то дела устраивать,
свои бы устроил, старый пес...
Старик. Маринушка...
Девица. Обманул ты меня... «Большими кораб­
лями поплывем отсюда»... Вот — поплыли! Эх, ты-ы . . .
Старик (бешено). Молчи, девка!
Девица. Чего орешь? Не боюсь я тебя теперь!
Дурак старый.
Старик. Гляди, лошадь...
Девица. Чем ты меня удержишь теперь? Иди
уж, пес! Дура я... послушать бы мне добрых людей...
Эх, дура!!!
Старик (бормочет). Господи, господи! Ты меня
не осудишь... не осуди, боже мой! (Ушел.)
Конец

ПРОИЗВЕДЕНИЯ,
НЕ ПУБЛИКОВАВШИЕСЯ АВТОРОМ.
НЕЗАКОНЧЕННОЕ. НАБРОСКИ

<ВАСИЛИЙ БУСЛАЕВ>
Ой, ребята,—
праздник, праздник!
У Василья — праздник, праздник!
У Буслая — праздник, праздник!
Пиво с медом душу
дразнит.
Пироги-те по полену.
пляшем
нашем
Пьяным море по колено.
Красно солнышко на вечере,
А почестей пир навеселе,
Эхма, братья
А еще выпьем, братцы, меду стопу
За жен честных
За веселых красных девушек
За Новгород
За матерей родных
Больно ты, Василей, красно говоришь,,
А красное-то слово недалеко ото лжи.
Жить бы те, Василей, в Нове-городе,
Делать бы дело новгородское
В этом тереме вьюги зимние
Н а полгода пр ячут солнышко
Осенние ветры, тяжелые тучи
Снимают с неба светел месяц
431

Разгневаюсь — и душа моя
Ощетинится серым волком.
Полонили меня вьюги зимние,
Лютые морозы оковали душу мою.
Мамёлфа.
Не ходи против солнышка,
Люби воду текучую
Ой, земля моя темная,
Ты сестра мне родимая
Чернавка.
Воют злые вьюги,
Белые кипят снега...
А впадает Ердань-река
В море Мертвое.
Мужики Залешане.
Пошли на медведя мужики,
Иван взял рогатину,
Гришка сунул топор за пояс,
А Степан востро нож наточил.
Зашли мужики во посад,
Понемногу браги выпили:
Ванька с Гришкой — полтора ведра,
А Степан — ведро с четвертью.
Идут мужики в темен лес.
Леший видит, ухмыляется:
«То-то весело ребята идут!»
А Степан начал хвастаться:
«Кабы встретил я лешего,
Расщепил бы его надвое...»

«ПРАЗДНИК И ЯРМАРКА
В ЗАВОДСКОМ ПОСЕЛКЕ»
Праздник и ярмарка в заводском посе лк е. Ран пее , ту манное
утро. Над поселком, в глубине долины, тяжело и смутно рису­
ется завод; его темные кор пуса и высокие трубы колеблются
в облаках тумана и дыма, являясь и исчезая. В окнах завода
еще горят желтые огни; в долину сверху льется глухой, усталый
ш ум. Сонные торговцы открывают лавки, раскладывают това­
ры на ларях. От завода идут рабочие. Всё — в тумане. Отдель­
ные фразы торговцев сливаются в негромкий хор. Д ругой
х о р — р аб очие, мужчины и женщины. Преобладающий тон —
ворчливая жалоба на жизнь, плохо скрытое раздражение,
тусклое и несмелое.
Слепые — входят. Их — четверо и с ними юноша, вожак.
Они садятс я на землю, под деревом, и негромко поют песнь о сво­
их скитаниях во тьме, покрывая ею негармоничный, сонный
хаос звуков трудового утра.
Девушка-работница, остановись, слуш ает песню
слепых и потом спрашивает юношу о слепых . Диалог ме жду
ими на фоне песни слепцов.
Мужчина — возбужде нный бессонной иочыо, п р ис лу ­
шиваясь к их словам, смотрит на юношу и печально говорит
о роковой необходимос ти любви, о своих увле чен иях, о ж е н­
щине, к оторую он ищет годы и не може т найти. В этой же нщине
должно быть всё, оыа поглощает все желания, всю жизнь.
Юноша — смеется пад ним, девушка — то ж е, и
потом они оба лук аво поют веселую, насмешливую песенку
о чел овеке, который устал любить.
И всё время — то без слов, то в словах — продолжается
бесконечно грус тная песня слепых, р а зно образно откли­
каясь всем,
433

Появляются группы крестьян, со ставл яя хор: говорят
о делах, о погоде и о каком-то пророке, который ходит в окрест­
ностях, возбуждая народ.
Х о р торговцев, зазывающих в свои ла вки.
Туман ред ее т, вместе со светом являе тся в з ву ка х что-то
тревожное.
Женщина — ид ет.
Юноша — говорит мужчине:
—
Вот та, кого ты ждешь.
Мужчина — отвечает, что он часто встречал эту на
своем пути, она так ж е чего-то ищет и не может найти и, видимо,
страдает.
Женщина — говорит о непонятном ей стремлении своем
к иной жизни, но она не знает ни форм ее, ни пути к ней.
Дуэт — мужчины и женщины на тему общ­
ности страд аний и гор я, которое не связывает, но ра зъед иняе т.
Юноша и девушка — не верят и не понимают их
печа ли, смеясь над ними, они поют песнь о р ад остях ж и зни .
Вступ ае т первая пара; сливаются две песни: песнь отжив­
ших и начинающих жить.
Является монах, его окруж ают крестьяне, он про пове­
дует терпе ние , покорпость б о гу , отречение от мира, бор ьбу со
стра стями. У него лицо аскета и фанатика. Крестьяне слушают
его гневные прокл ятия жизни молча и внимательно, порою тихо,
как бы взд ы ха я, толпа пх хором молится:
О, бож е! Прости нам
Желания паши,
Даруй нам силу
Их побороть!
Женщина — стоя в стороне, смотрит на монаха и го­
ворит девуш ке:
—
Когд а- то он меня любил.
Ее рассказ слушают вожак слепых, девушка и мужчина.
Монах — видит е е ч ер ез головы толпы, он понижает
свой голос; х о р тихо поет:
Боже — прости нам
Греховные мысли,
Терпе ньем и кротостью
Нас одари!
434

Женщина — пр одо лж ает:
И вот он угрюмою птицей
Летает над жи знь ю печальной
И гасит людские надежды
Широкими взмахами крылий.
Юноша:
Слова его — как едкий дым!
Девушка—мужчине:
Ступай и встань с монахом ряд о м.
Оба:
Отравленный печали ядом,
Наверно ты согл асен с ним!
Мужчипа:
Он жаждой мести окрылен,
А мие огонь ее невед ом.
Зовет бежа ть от мира он,
Но не пойду за ним я следом!
Женщпна:
Его любовь иеокрыленная,
Что мне могла бы дать она?
И вот — средь мира я одна,
Моею грезо ю плененная!
Постепенно собираются празднич но одетые р аб оч ие ,—
мужчины и женщины.
Монах — снова страстно проповедует: говор ит о же н­
щинах, о том, что все они служат дьяволу.
Теперь, вместе со взд ох ами со круше ния, в толп е слышны
насмешки, иногда — свист .
Х о р — кузнецов н ас меха ется над монахом:
Долой, монах! Долой, сова!
Не кар кай, воро н, над нашим братом!
Х о р — крестьян:
Он прав! Повсюду царит ра звр ат.
Внимайте кротко словам забытым.
И бедный т ож е грехом богат!
Хор —рабочих:
Ступай и брось свои слова
В бесстыдные гл аза богатым,
Неси твои упреки сытым,
Долой, проклятая сова! Долой!
435

Юноша, во жа к слепы х, насмешливо и гневно говорит,
что все люди к аж у тс я ему слепцами, которые не видят живой
красоты и кл евещут на мир.
Девушка — вторит ему, мужчина и женщина возра­
жают.
(Это место будет написано так, чтобы ария юноши перехо­
дила в своем течении в дуэт, трио и квартет.)
Состязания двух хоров — двух отношений к жизни. Кре­
стьяне говорят о силе бога, старины, закона, рабочие — о тя­
готе, несправедливости жизни. Робкое сомнение и страх од­
них, резкое отрицапие других.
Монах— подходит к женщине:
—
Ты узна еш ь меня?
Ит.д.

<СЦЕНА ДЛЯ ИМПРОВИЗАЦИИ)
На рассвете в небольшую уютную комнату, устало отду­
ваясь, входит сред них лет человек. Он — выпивши и пер ед тем,
как войти, выдерживает бор ьбу с двер ью, которая упрямо за ­
творяется перед ним, не ж е л а я впускать его.
Привычным, но неверным же ст ом чел овек, сняв измятую
ш л япу , хочет повесить ее на веш алку около двери — вешалка
наклонилась, выпрямилась — шляпа у па ла на пол и, не тор о­
пясь, катится под стул,— человек, неодобрительно качая го­
ло вой, смотрит на веш алку и, одной рукой стараясь снять паль­
то , другою повертывает кнопку освещ ения. Вспы хивает лампа
и — двоится, а все вещи в комнате — дрогнули, как бы раздви­
нувшись или кланяясь хо зяину.
Сняв пальто с одного плеч а, человек, мига я, оглядывает
комнату — пер ед ним у ж е четыре лампы, а на филенке двер и
в спальню насмешливо у лыба ется чье-то смут ное лиц о. Н а стене
к ру ж атся и прыгают серые пятна фотографий, больш ой портрет
женщины невес ел о покачивает гол овой , портрет ж е лысого ста­
рика хмур ится.
—
Н-не надо,— отирая лицо рукою, бормочет человек н
гасит огонь.
В сумраке комната становится меньше и т ес нее , вещи сдви­
н ули сь . Ч ел ове к содрал с себя пальто и хочет повесить его, но
веш алка, снова нак лонясь , отстр аняется, паль то падает на по л .
Развязывая галсту х , человек внимательно следит за ним, х о ­
чет взять стул за спин ку, а ст ул , пока чива ясь, о тодвигается
прочь. Тяжело вздохнув, человек снова пытается зажечь огонь,
но, не находя кнопки, долго вертит ручку двери и шарит по
стене. Нак онец на письменном столе вспыхпул и д ве одинаковые
лампы, все вещи и бумаги ш евелятся, человек смотрит па н и х ,
то хмурясь, то широко раскрывая глаза, и идет к столу, а ме­
бель суется ему под ноги и ковер дыбится, стро я преграды . Огля-
437

дываясь, человек остановился, сорвал галстух, машет им па
лампы и, с трудом слагая губы в трубочку, дует на огонь. Гал­
стух выскользпул из руки и улетел на абажур лампы.
Покачиваясь, человек внушительно говорит:
—
Довольно... не хочу!..
И снова двига ется впер ед, вытянув руки , ловя что-то — на
дор о ге ему становится кре сл о, все вещи качаются, точно смеясь,
чел овек ул ыбае тс я, бормоча:
—
Потерял пространство... орпгинальпо...
Нац еливш ись, схва тил кресл о за егшику и поворачивает
его сиденьем к себе, но кресло упрямо обращается в другую сто­
рону . Он хочет приподнять его вытянутыми рука ми, не может
и с д о садой пнул ногой, навалилс я грудью на спинку, смотрит
на портрет лысого старика и гу сто, угр ожающим голосом поет:
«Я н-не сержу-усь, хоть больно н о... хоть больно но...»
Портрет сморщился, откинул го лову и — ч ихает .
Человек удивленно открыл рот, потом о сторож но, не сводя
гл аз с лица п ор трета, подвига ется к ст олу , протягивает ру ку ,
чтобы взять л ампу, одна из них немедленно исчезает, д ругая —
не дается, ускользая из руки. А портрет снова чихает.
—
Простуда! — ус покое нно решил человек и опрокинул
лампу, она погасла. Круглые стенные часы быот пять раз — он
одобрительно качает головой, а часы, превратясь в широкое
лицо с черными в стрел ку у са ми, безмолвно смеются.
—
Н е н а д о . .. глупо! — говорит человек, присаживаясь
на кр ай с тола, и, расстегивая ворот рубашки, поет:
«Я н-пе сержу-усь...»
Дама на портрете, достав платок, подносит его к гл азам,
опираясь руками о стол, человек встает — ему жутко, и он
бор моч ет, всматриваясь:
—
Лиза... не надо... пожалуйста — не плачь... это понят­
но... всё понятно, Лиза... одпп я — и так тошно!., так нестер­
пимо тошно!., люди, знаешь,— что можно сказать людям?., что
они могут сказать мне?.. Один я, и надо же как-нибудь... челове­
ку нужен отдых...
Пока он говор ит, фигура обнаженной женщины — снимок
с какой-то статуи — оживает, становится в позу и — тихо дви­
ж е т с я, та нцует, чел овек — смотрит на н ее , сначала недоуменно
п огл ажи ва я волосы на гол ове , потом с улыбкой и, наконец, на­

чинает тихо напевать в ритм танца, одной рукою держась за
стол, другою — дирижируя. Его напев сбивается на темп марша:
«Бум, бум, трам-бум-бум!»
Оба кресла, стол, вешалка н все другие вещи в поле зрения
пьяного начинают в такт качаться, на двер и спал ьни одобри­
тельно мигает большими гл азами шир ок ое лицо , а женщина на
по ртрете, помахива я платком, улыба ется.
Он, напевая всё тише, дириж иру я мед леннее, ш ироко от­
крытыми глаза ми оглядывает это жу тк ое и сме шное движе ние
и вдруг, взмах нув рукою, топнув ногой, резко кричит:
—
Не надо! Довольно!
Всё ос тановилось, но — тр яс етс я, точно сме ясь.
—
Вот... довольно! — говорит он, подходит к дверп в спаль­
ню, ковыряет пальцем суч ья на филенке и стирает ладонью лицо
на ней. Оборачивается, у сп окоенно обводит комна ту строгими
глазами — а все предметы наклоняются, точно опрокидываясь
под его взгл ядо м.
Простирая руки , он говорит умоляюще и убед ител ьно:
—
Не надо же! Я пе хочу, чтобы двигались и... не надо!..
Вещи медленно кру ж а тся , шатаются и вовлекают его в свое
страпное д вижение , сначала он, недоуме нно с оп я, следит за
ними, а потом неверной походк ой идет куда-то, натыкается на
кресл о, тяж ел о валится в него и, простирая руки к пор тре ту,
по лусмеясь, пол уп лач а, бормочет:
—
Потому что — одиночество, Л иза... я один тут, потому
что... и всё чужое... всё — неверно и — нет пространства...
Оглядываясь в тяж ел ой полудремоте, одолевающей его,
ноет:
«Я н-не сержу-усь, хоть...»
Прерва л песню, тихон ько, ньяно смеется.
—
Один я... как ... не знаю что... ужасно — один!.. Ужас­
но!..
Портрет лысого человека одобригельно качает головой,
а на двери спальни ухмыляется широкая рожа.
Махнув руко ю, человек, опуст я голову на грудь , екпозь
сои говорит:
—
Всё равно, отец... «я н-не сержу-усь... хоть больно ноет...»
всё равно!..
И — засыпает .

<ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ>
Петр Васильевич.
Васса Ивановна.
Чистяков.
Ртутнев.
Палашка.
Мохоедо в.
Поздний вечер лета. В комнате сумрак. На полу — пятна лун­
но го све та . У окна, завеш енного кисеею, Петр Василь­
евич, в белом костюме, с подзорной трубой в руках. Время
от времени он смотрит в трубу и нетер пеливо хрюкае т, шаркая
по полу ногами в туфлях. Идет к двери и, отворив ее, негромко
кричит: «Палаш ка!.. Па л агея! .. »
Васса (из другой комната). Сейчас я позову ее...
Петр (торопливо). Не надо! Иди сюда... скорей!
Васса (входя). Что тебе?
Петр. Тише! Гляди — в окно!
Васса (оживленно). Вышла? Дай-ка мне трубу-то . . .
Петр (доволен). Когда он явится — скажи мне . . .
Васса (смотрит в трубу). Ишь ты, ишь! Цветок
сорвала...
Петр. Мохоедов, старый дурак! Говорил я ему,
как надо обрубить сучья, а он чёрт его знает что сде­
лал!
Васса. Да, беседку-ТО ПЛОХО ВИДНО... (Опуская
т р убу.) А они, наверное, в беседку забьются. (Лукаво
пр ищурив глаза, смеется тихонько и толкает мужа
локтем.)
Петр (смеясь). У ж конечно! Ты, однако, тише,
не услыхала бы она...
Васса. Интересную квартиру сняли мы...

<ЯКОВ БОГОМОЛОВ)

(ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА>
Яков Сергеи ч Богомолов.
Ольга Борисовна — его жена.
Никон Букеев — землевладелец, похож на актера, бри­
тый, ленивый.
Нина Аркадьевна — вдова инж енер а.
Онкль1Жан.
Борис Ладыги н — молодой человек со средствами.
Верочка Трефилова — родственница Букеева .
Дуняша —горничная.
Стукачев — л акей.
1 Дядя (фрапц. oncle).

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Хутор Букеева. Большая комната — часть задней стены ее вся
из стекол, выходит на террасу, тоже застекленную. В правой
стене две двери в комнаты Якова и Ольги, в левой — комнаты
Букеева. В правом углу —■фонарь, он, обрезав террасу, выхо­
дит в сад . В нем стоят широкие тахты, низе нь кие столики дл я
кофе и табака,— небрежная претензия на восточный стиль. На
стенах бол ьш ой комнаты много картин, этюдов, разные поло чки,
на них стату этки, вазы, фарфор и тут образцы различных гор­
ных пород; всего много, но всё размещено б езвкус но , неу мел о.
Мебель р а зно образна, немало дачной, плетеной. Комната сл у ­
жит стол овой, — пос ред и ее большой овальный сто л. В левом
углу письменный стол.
Утро, только что взо ш ло с ол нце. Сквозь стекла террасы видны
рыжие холмы па гор изо нте , тополя и кипарисы в с аду. На террасо
сидит в плетеном кр есл е Верочка Трефилова, за кутана
в се рую ш аль. Она встает, смотрит сквозь стекл а, прилож ив
к ним лицо п ладони, уходит влево по террасе. Затем в двери
террасы являе тся Богомолов, отпирает д вер ь, торка ет ся
в дверь столовой. Он одет эл егантно, легко и кр асиво д виж ет ся,
у него остр енька я б ор од ка , большие глаза задумчивы и насмеш­
ливы. Разговар ива я, он всегда смотрит прямо в лицо с об есед ­
ника. Н о на всем, что он де ла ет, есть налет какого-то комизма
или чего-то д етск ого. Из правой двери выходит Вероч ка, от­
пирает дв ер ь.
Богомолов. Спасибо. У же встали или еще не
ложились?
Верочка. Не ложилась.
Богомолов. Бессонница? (Снимая перчатки,)

Верочка. Ж алко было спать в такую ночь.
Ольга Борисовна осталась в городе?
Богомолов. Д а, она с Букеевым и компанией.
Верочка. А вы — верхом, один?
Богомолов. Один.
Верочка. Я видела вас в степи.
Богомолов. Да?
Верочка. Я всю ночь сидела на террасе.
Богомолов. Н е холодно? После полуночи дул
ветер. А что — нельзя сварить кофе?
Верочка. Я сейчас сварю. (Быстро уходит.)
Богомолов. Позвольте, зачем же вы? Вероят­
но, Дуняша уже встала?
Верочка (невидимая). Ничего.
БОГОМОЛОВ (смотрит вслед ей, насвистывая,
озабоченно думает вслух). Очень милая девуш ка... Ут­
ром очень хорошо встретить такую... сама
—
точно
утро. (Ход и т , разглядывая картины, напевает.)
Доброе утро...
(Стукачев входит.)
Богомолов. Стукачев? Что вы?
Стукаче в (кланяясь). Намерен комнаты убирать.
Богомолов. Намерение, вполне достойное
своей цели. Желаю успеха. Вы — женаты?
Стукачев. Не имею счастья, но вскорости хочу.
Богомолов. Все, не имеющие счастья, жажду т
такового. Я вам мешаю?
Стукачев. Помилуйте!
БОГОМОЛОВ. Милую. (Уходи т на террасу.) Вы
стихов не пишете?
Стукачев (ухмыляясь). Зачем же-с?
Богомолов. Ясно, что не пишете, те, которые
пишут, не спрашивают — зачем .
Стукачев. У нас повар был — он писал . Сме­
ялись над ним.
Богомолов. Смеялись?
Стукачев. Весьма. Д аж е до свирепости дово­
дили его. А Никон Васильич однажды ударили его по
затылку палкой...
444

Верочка (вносит кофе). Вы слышите — едут!
Богомолов. Благодарю вас, милый человек...
Но — глаза у вас покраснели от бессонной ночи и лицо
бледное...
Верочка. Умоюсь — пройдет. ( Уходит поспеш­
но, по пути заг^лядываяУ в зеркало.)
Стукач ев (осторожно). Они плакали, вот от­
чего глаза у них... Я иду через кухню, а они стоят
у окна и — плачут.
Богомолов. Девушки часто плачут беспри­
чинно.
Стукаче в. Скука, главная
вещь.
Пойду
встречу...
Б ОГОМОЛОВ (помешивая кофе, напевает).
СеIодея и завтра...
(На террасу шумно входят Ольга, Ни на , Букеев1 Лады­
гин, дядя Ж ан.)
Ладыгин (Пине) . Мы, спортсмены, на всё смот­
рим с чисто физической точки зрения...
Б у к е е в. Седьмой час, а уже начинается жара.
Ольга. Это вы воображаете.
Букеев. Не люблю юг...
Нина. А кого вы любите?
Дядя Жан. Не скажет. Но я знаю кого.
Б у к е е в. Ты всё знаешь, кроме того, что должен
знать.
Дядя Жан. Не сердись, Юпитер.
Ольга (му жу). Давно дома?
Богомолов. Несколько приятных минут.
Ольга. Что ты делал?
Богомолов. Здесь? Беседовал со Стукаче-
вым — решительно умный человек. А теперь пыо кофе.
Хочешь?
Ольга. Молока. Никон Васильевич, скажите, чтоб
дали холодного молока.
(Вукеев уходит в дверь направо.)
Ладыгин. Холодное молоко — вчерашнее. Вы­
пейте парного.
445

Ольга. Это противно. Стукачев, позовите Ду-
НЯШу КО мне. (Идет в свою комнату.)
Нина (Богомолову). Почему вы сбежали от нас,
ученый?
Б о г о молов. Камо бегу от лица твоего?
Нина. Бор ис Петрович, ученый перешел со мной
на ты!
Ладыгин. Поздравляю вас!
Дядя Ж а н. Это он по рассеянности, не больше.
Ладыгин (Жану). Вы — купаться? Я то­
же...
Нина. Мы утомляем вас своим легкомыслием? да?
Богомолов. Внимание дамы не может утом­
лять.
Ладыгин. Ого! А если ей — за сорок?
Нина. Бухнул! Идите в море и не мешайте нам.
Я страшно люблю беседовать с Яковом Сергеичем, ни
за что не поймешь, шутит он или серьезно говорит.
Дядя Жан. Как жизнь, она тоже...
Ладыгин. Идемте, философия не удается вам.
Нина. Знаете, — ваша супруга зверски кокетни­
чает с Букеевым.
Богомолов. Д а? Зверски?
Нина. О! Страшно!
Богомолов. Это кому—Букееву страшно?
Ольга (вых(одя>). Я очень извиняю сь, но мне
лень переодеваться,- — н иче го? Я напьюсь молока и
лягу спать... А ты?
Богомолов. Пойду купаться.
Ольга. Ну, а что ж твоя вода?
Богомолов. Вода будет, найду.
Ольга. Вот — смотрите: он только что убил три
года жизни на то, чтоб бороться с сыростью,— осушал
болота в Рязанской губернии, а теперь лет пять будет
разводить сырость здесь.
Б огомолов. Подожди, когда Букеев построит
курорт...
Ольга. Мне вовсе не интересно, что и где намерен
строить Букеев...
Нина. Однако вы с ним так кокетничаете, что у
него даже уши становятся синими.

Ольга. Уши у него, как у пуделя, без хрящей...
точно блинчики. Но — кокетничать я люблю.
Нина. Яков Сергеич, это плохо — кокетничать?
Богомолов. Это — хорошо или дурно, глядя по
тому, насколько умело кокетничает женщина. Если
она проявляет свое обаяние в формах изящных, если
каждое слово, движение, взгляд дает мне, мужчине,
ощущение таинственной силы ее пола — это прекрас­
но. В такие минуты весь напрягаешься, точно солдат
на параде пред любимым вождем, чувствуешь себя го­
товым на подвиг...
Нина. Господи! Целая лекция...
Ольга. Вы думаете, он действительно может чув­
ствовать что-нибудь подобное? О нет, он обо всем ин­
тересно говорит, но — чувствовать — это не его спе ­
циальность.
Богомолов. Хорошо она рекомендует меня?
Нина. Не верю! Слова рождаются чувствами.
Продолжайте, Яков Сергеич, она может идти спать.
Ольга. Ты что же, водопроводчик, не пр едла­
гаешь мне кофе? Сам — пьет, а...
Богомолов. Но ведь ты хочешь молока.
Ольга. Эгоист...
Б у к е е в (вх<одя>). Прислуга еще дрыхнет. Я там
всех распек и Анну Васильевну тоже. Хозяин давно
на ногах, мало того —ночь не спал...
Нина. В трудах великих...
Б у к е е в. А вы думаете, легко сделать жизнь при­
ятной?
Нина. Ой, как печально сказано!
(Дупяша вносит молоко.)
Богомолов. Никон Васильевич, мне сегодня
нужно бы побеседовать с вами...
Букеев.Оделах?Успеем, времяесть, мысвами,
батенька, много наделаем р азно го ...
Богомолов. Есть один сложный вопрос.
Букеев (махая рукою). Их — сотни, сложных
вопросов. Вы лучше с дядей Жаном поговорите*—
если дело идет о земле и воде.
Богомолов. Хорошо.
447

Нина (Букееву). Вы устали?
Б у к е е в. Да. Лет пятнадцать назад тому.
Нина. Что с вами?
Букеев. Да вот—устал...
Нина. Отчего?
Б у Ке е В ( идя на террасу, всматривается в даль).
Не знаю.
Ольга (му жу). О чем мечтаешь?
Богомолов. Так, ни о чем...
Ольга. Почему ты ушел от нас?..
Богомолов. А меня этот заинтересовал... сту­
дент, — удивительный пессимист.
Ольга. Расскажи мне о нем.
Богомолов. А спать когда будешь?
Ольга. Я не хочу спать.
БОГОМОЛОВ (барабаня па льц ами). О студенте
не много скажешь. Меня заинтересовало его невеже­
ство и удивительная самонадеянность.
Ольга. Ты найдешь здесь воду?
Богомолов. Конечно.
Ольга. Скоро?
Богомолов. Думаю — да!
Ольга. И всё здесь оживет, да?
Богомолов. Разумеется. В этом цель моих
работ.
Ольга. Будут парки, сады...
Богомолов. Бесплодной почвы —■нет, и Са­
х ар у можно сделать плодородной, если работать упор­
но, с любовью. Земля — как человек, требует внима­
ния, любви. И чем бескорыстнее любовь, тем богаче
дары ее. Ты посмотри: когда человек чувствует, что
его любят,— как расцветает его душа в свете любви!
Влюбленные и любящие всегда талантливы, ярки. Если
ты полюбишь даже бездарного человека и он сумеет
почувствовать твою любовь...
Ольга (усмехаясь}). Не попробовать ли мне
полюбить бездарного, а?
Богомолов (гладя ее плечо). Ты уже однажды
сделала это, полюбив меня.
Ольга (вздохнув). Ох, ты, к сожалению , не без­
дарен.
No

Богомолов (смеясь). К ак ты сказала это...
Ольга (вздохнув). Ты наивен, как дитя, — но ты
даровитый человек.
Богомолов. И это тебя огорчает...
Ольга (серьезно). Может быть.
Богомолов. Н е понимаю...
Ольга. Очень жаль. Послушай,— ты видишь, что
этот Букеев относится к тебе снисходительно?
Богомолов. Вижу.
Ольга. Тебя это не шокирует?
Богомолов.Да ко мнепочти все такотносят­
ся... и ты и даже этот Ладыгин.
Ольга. Он бездарен, не правда ли? ( Улыбаясь,
смотрит на мужа.)
Богомолов (убежденно). О да! Чрезмерно!
Верочка (входит). Здравствуйте!
Ольга. Здравствуйте, Верочка. Почему бледная
такая?
Верочка. Пришел машинист с артезианского ко­
лодца, просит вас.
Богомолов. Иду. Вероятно, бурильщики отка­
зались работать,— ужасно кормят их! (Вере.) Вы не
знаете, где дядя Жан?
Верочка. Пошел в оранжерею. (Хочет идти.)
Ольга. Почему вы такая усталая, бледная, Ве­
рочка?
Верочка. Н е .знаю.
Ольга. Посидите со мной, мне скучно.
Верочка. На террасе Никон Васильевич с Н и­
ной Аркадьевной.
Ольга (хмуряс ь). Вам не хочется посидеть со
мной?
Верочка. Нет, почему же? (Присела.)
Ольга. У вас такой вид, как будто вы влюбились
в Ладыгина.
Верочка (натянут о усмехаясь). Именно в Л а ­
дыгина?
Ольга. А в кого же еще можно влюбиться здесь?
Букеев (идет с террасы). Ольга Борисовна,
как мы проведем сей день, его же сотвори господь?
Возрадуемся и возвеселимся снова, да?
15 М. Горький, т. XIII
449

Ольга. Откуда вы знаете столько церковных
слов?
Букеев. А у меня служил в сторожах расстри­
женный дьякон, пьяница и лентяй, я очень любил бе­
седовать с ним.
Нина. Около вас всегда удивительно забавные
люди.
(Верочка встает, уходит. Ольга задумчиво смотрит
вслед ей.)
Букеев. И -ну, где же они?
Нина. А дядя Жан?
Букеев. Д а , — он, конечно... (Ольге.) Вы зна­
ете,— он был моим репетитором, готовил м еняв поли­
техники. Мне тогда было 22 года. О чем вы задумались?
Ольга. Я слушаю.
Букеев. Но мы гораздо усерднее изу чали кафе­
шантаны, чем науки. Потом он поехал со мной за гра­
ницу, и вот уже двадцать четыре года мы надоедаем
друг другу. Он тоже лентяй.
Нина. Разве вы — лентяй?
Букеев. Конечно. Я человек ленивый, жирный
и лирический.
Нина. Вы клевещете на себя.
Букеев. Я люблю печаль. Но и печаль у меня
тоже масляная какая-то , жирная.
Ольга (оглядываясь). Какие у вас неинтересные
картины!
Букеев. Я ничего не понимаю в живописи.
Ольга. Зачем же покупаете это?
Букеев. Пристают. Ж ан говорит: «Богатый чело­
век должен поощрять искусство». Я и поощряю.
Нина. Расскаж ите еще что-нибудь про себя.
Букеев. Д а я же про себя и говорю. Больше
ни о чем не умею...
(Ж ан на террасе с букетом цветов. Увидев Ни ну,
прячет букет за спиной, исчезает и входит уже без
букета.)
И и н а. Нет, вы что-нибудь интимное...
450

Жан. Д л я интимных бесед природой предназна­
чены вечера и ночи, утром же свободные люди наслаж ­
даются природой, а трудолюбивые — трудом. Почему
вы сидите здесь, а не на берегу, не в саду? Шли бы
на воздух, там земля пахнет пряником, море шелковое,
жаворонки поют «Коль славен...» .
Нина. А где Ладыгин?
Жан. Лежит голый на песке и дремлет. Выкупал­
ся, проделал гимнастику...
Букеев. Он просто живет.
Нина. Как и следует.
Жан. Совершенно верно.
Ольга. А кто вам мешает просто жить?
Букеев. Не знаю. Вероятно—лень.
Ольга. Мне кажется, вы немножко кокетни­
чаете.
Б у к е е в. В моем возрасте этим не занимаются.
Нина. У ж будто бы!
Ж а н. А где наш высокоученый?
Ольга. К нему там кто-то пришел жаловаться,
что рабочих плохо кормят, они не хотят работать.
Б у к е е в (сконфужен). Не может быть. Жан, как
же это, а? Второй р аз...
Ж а н. Сию минуту распоряжусь, чтоб им нажа­
рили котлет деволяй и прочего, соответственно.
Б у к е е в (Ольге), Вы так сказали... вас интере­
суют рабочие?
Ольга. Нисколько.
Нина. Но вы говорили так сердито.
Ольга. Разве? Извиняюсь. Мне спать хочется.
(Встала, идет к двери в свою комнату, остановилась
и проходит в фонарь.)
Нина (тихо). Капризная женщина. И не очень
воспитанна.
(Букеев молчит, исподлобья наблюдая за Ольгой.)
Нина. Вы замечаете, что Ладыгин волнует ее?
Букеев. Это неправда. (Встал.)
Нина. Она пошла смотреть на него...
Букеев. Пойдемте, погуляем.
Нина. О, с удовольствием.
451
15*

(Уходя т через терра су. Ольга в фонаре, курит и ти­
хонько напевает. Входят Жан и Богомолов.)
Жан. Дорогой мой, я тоже — идеалист, уверяю
вас! Я понимаю всё это: рабочий вопрос, социальная
справедливость и прочее... Конечно же, о господи! Мы
наделали законов для наших знакомых, а сами обходим
законы стороной,— чтобы не задевать их, знаете.
Богомолов. Тем более, у ж если вы пони­
маете это.
Жан. Да — понимаю же! Но — все -таки необхо­
димо иногда приказывать людям. Или — так, или —
до свидания!
Богомолов. Приказывать я не умею, могу
только советовать или убеждать.
Жан. Всего убедительнее — страх и. Государство
держится страхами,— это факт! Вы рассуждаете, как
социалист, как человек преждевременный. Жизнь —
поверьте мне — очень запутанная штука, кто в этом
виноват — неизвестно . В поисках виноватого хватают
богатого, но ведь это — только потому, что он виднее.
Богомолов. Забавно вы говорите.
Жан. А, боже мой! Я знаю жизнь, и она меня
знает!
Богомолов. И многое у вас очень метко...
Жан. Т ак вот, дорогой мой, вы не беспокойтесь,—
всё устроится, всё будет по-хорошему... Мы, идеали­
сты, понимаем друг друга с двух слов. Сейчас я рас­
поряжусь насчет улучшения харчей.
Богомолов. К завтрому я составлю смету.
Жан. Да вы не торопитесь... < Уходит.>
( Богомолов, допивая остывший кофе, хму рит ся , бормочет
что-то.)
Ольга. Ты что говоришь?
БОГОМОЛОВ (заг^лядываяУ в фонарь). Я ду м ал,
здесь никого нет.
Ольга. Твоя привычка разговаривать с самим
собой когда-нибудь поставит тебя в неловкое положе­
ние.
452

Богомолов. Ты думаешь? Впрочем — возмож ­
но. Ты что не спишь?
Ольга. Мечтаю.
Богомолов. О чем?
Ольга. О тебе.
Богомолов. О? Разве?
Ольга. Удивительный у меня муж, чёрт возьми,
думаю я ... с восторгом. Я целую ночь где-то кутила
и вообще веду себя веселой вдовой, а он — спокоен .
Он так уверен в моей любви... Спасибо ему.
(Богомолов, опершись па угол стола, задумчиво слушает,
покручивая бородку.)
Ольга. Он упивался мечтами, она шампанским,
и всё шло благополучно, —так начала бы я рассказ,
если б умела писать.
Богомолов. Попробуй.
Ольга (выходит из фонаря, подходит к нему,
кладет руку па плечо). А ЧТО бы ты сказал, если б Я
полюбила другого?
Богомолов (серьезно, вдумчиво). Что бы я с к а ­
зал? Не знаю. Никогда не думал об этом.
Ольга. Подумай.
Богомолов. Зачем же? Разве...
Ольга. Всё может быть.
Богомолов. Ты шутишь, Оля?
Ольга. Да.
Богомолов. Шутишь, я уверен. Х о тя.. ,
Ольга. Что — хотя?
Богомолов. Не умею сказать.
Ольга. Если сказано — хотя, так значит, ты не
очень уверен... Не очень! Ну... это хорошо. Спасибо.
Поцелуй меня.
Богомолов. З а что же спасибо?
Ольга. Пойми. ( Уходи т, смеясь.)
Богомолов (вслед ей). Желаю тебе хорошень­
ко отдохнуть, а то у тебя, кажется, нервы не в по­
рядке.
Ольга. О, конечно, нервы... (Уходит.)
(Дупяша и Верочка.)
453

Верочка. Ольга Борисовна легла спать? Вот ей
цветы от Никона Васильевича. Подайте, Дуняша.
Богомолов (трет лоб). Мне нужно о чем-то
спросить вас... забыл!
Верочка. Жалею . (Идет в угол к письменному
столу.)
Богомолов (за ней). Да! О чем вы плакали
утром?
Верочка. Я? К ак вы знаете?
Богомолов. Мне Стукачев сказал .
Верочка. Не всё ли вам равно?
Богомолов. О, боже мой! Вот не ожидал, что
вы та к ответите.
Верочка. А чего вы ожидали?
Богомолов. Не знаю... Меня это поразило.
Такое прекрасное утро, всё так ярко, празднично, вы
такая юная, красивая, так ласково встретили меня, и
вдруг является лакей и говорит с улыбкой дурака:
«А она плачет!» Ужасно нелепо.
Верочка (ус<мехаясъ>). Никто, кроме вас, не
зам етил бы этой нелепости.
Богомолов. А меня, представьте, целое утро
угнетают эти ненужные слезы.
Верочка (тронута). Какой вы добрый, милый!
Богомолов. Добрый? Нет, не думаю. Просто
мне всегда хочется видеть людей спокойными, весело
деятельными.
В е р о ч к а (села1 смотрит на него, облокотясь о
стол). Д а, это я понимаю...
Богомолов. Мне всегда хочется видеть всех
счастливыми, а — главное
—
уверенными в себе. Это
органическая потребность у меня. О чем же вы пла­
кали?
Верочка. Глупые девичьи слезы.
Богомолов. Вам полюбить хочется, да?
Верочка (вспыхнув, шутливо). К акой вопрос!
Богомолов. Послушайте — любите! Не ждите
с этим, это самое лучшее в жизни, поверьте мне. Только
любя, мы живем. Вот — полюбите Ладыгина.
В е р о ч к а (почти истерически смеется). О ГОС­
П О ДИ ... вы . . . удивительный! Вы такой чудак...
454

Богомолов. Нет, серьезно! Вы не смущайтесь
предрассудками, не думайте о последствиях, последст­
вия любви всегда одни и те же — новый человек! Я
говорю не о ребенке, а о людях, которые любят, ведь
это чувство обновляет душу, делает людей иными, луч­
ше, красивее... Вы понимаете...
Верочка (вставая). Уйдите от меня! Оставьте
Ладыгина для...
Богомолов (испуган). Почему?
Верочка (быстро уходя на террасу). Изви-
ните... я не могу...
Богомолов (недоумевая). Почему?
Ладыгин (входит с террасы). Что это — зав ­
трак еще це готов? А мне зверски есть хочется. Вы чего
такой?
(Богомолову не отвечая, уходит.)
Ладыгин (ворчит). Невежа...

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Лунная ночь. В саду, под группой деревьев, стол, на нем боль­
шая чаша дл я крюшо на, бокалы. Плетеная мебель . В нишах
к уст ар ника удобные скамьи. У стола Букеев и Жан, оба
выпивши. Букеев возбужд ен, Жан настроен лирически.
Жан. Д а-а , Ольга Борисовна — женщина, достой­
ная героических усилий. Ты прекрасно выбрал, Никон!
Букеев. Я
—
выбрал? Это чёрт выбирает для
нас. Если б ты знал, как я хочу ее... эх!
Ж а н. Это, брат, видимо, последняя твоя женщина.
Последняя женщина, как сороковой медведь для охот­
н и к а, — опаснейшее приключение! Держись твердо!
Букеев. Это не приключение, а —быть или не
быть?
Ж а н. Я понимаю. Хотя я и скептик, но сердце
у меня есть, и я, брат, умею чувствовать и дружбу и
любовь.
Букеев. Что жеделать с этимдураком?
Жан. Н е торопись. Придумаем.
Букеев. Иногда мне убить хочется его.
Ж а н. Н -ну, зачем так грубо? Можно найти дру­
гой прием. Ты вот что пойми: красивая женщина или
распутна или глупа, таков закон природы. Ольга Бори­
совна не глупа, значит, опа должна быть...
Букеев. Заврался ты...
Жан. Друг мой, я — скептик, я не могу иначе.
Для скептиков, ка к известно , нет ничего святого .
(Стукачев песет кофе,) Д авай выпьем кофейку. Стука-
чев, притащи-ка еще финьшампань — живо . И земля­
ники. Это, знаешь, специально для дам. (Смеясь,) Мы

подольем сюда бутылочку, и — дамам будет весело, а
когда дама весела...
Б у к е е в (ухмыляется) Ты—жулик.
<Ж а н>. Таковыми же создал господь и всех прочих
людей. Я, брат, скептик, я знаю: все мы притворяшки.
Один притворяется умным, другой честным и т. д. По
натуре своей и тот не честен и этот не умен, но — при­
выкли играть роль и — ничего! — иногда играют до­
вольно удачно. Д а. Добро, честь и прочие марципаны —
всё это, брат,— литература и хуже литературы,— это
так называемые навязчивые представления.
Б у к е е в. Чёрт знает что ты говоришь,— ерунду
какую-то .
Жан. Нисколько... Есть даже книга такая, «О на­
вязчивых представлениях», ученый психиатр напи­
сал. Ты, брат, прочитай. Это, знаешь, вроде сумасше­
ствия.
Букеев. Не едут.
Ж а н. Приедут. Неминуемо.
Букеев. Замечал ты в глазах у нее тревожное
такое?
Жан. Как же! Я всё замечаю.
Б у к е е в. Тревога и печаль... Я люблю печаль,
это самое человеческое настроение.
Жан. Ну, знаешь , быки и собаки тоже иногда
очень печально смотрят в небеса...
Б у к е е в. Перестань. Отчего она печальна?
Ж а н. С таким болваном, как ее супруг... Тсс!
Он и еще кто-то .
Букеев. Вера.
Жан. Вера? Гм... Уйдем!
Букеев. Зачем это?
Ж а н. Иди сюда... Послушаем, что он говорит...
Ну, скорее...
Букеев. Глупо...
Жан. Н апоить бы его ДО Чёртиков, а? (Скрываются
в кустах.)
(Богомолов и Верочка.)
Богомолов. Нигде я не видал таких бездель­
ников, как здесь, и сам никогда не чувствовал себя таким
457

бездельником. Здесь никого нет? Огонь, вино... Ся­
демте? А где же люди?
Верочка. Ваша жена с Ладыгиным и Ниной
Аркадьевной катаются на лодке.
Богомолов. Знаете — я впервые на юге, и мне
кажется, что люди здесь, точно ленивые, сытые пчелы,
висят в воздухе, тихо кружатся над каким-то невиди­
мым цветком.
Верочка. Невидимый цветок? Как хорошо ска­
зали вы это!
Богомолов. И сам я тоже повис в воздухе
над ним.
Верочка. Но — что же это? Какой цветок?
Богомолов. Может быть — любовь или мечта
о чем-то недостижимом.
Верочка. К ак странно, что вы романтик!
Богомолов. Почему странно? Все люди роман­
тики. У меня есть приятель, он называет себя реаль­
ным политиком и убежден, что через 25 лет — в Рос­
сии будет нечто вроде земного р ая. Это тоже роман­
тизм.
Верочка. Вы так много работаете — целые дни!
Богомолов. Я люблю работать, работа повы­
шает уважение к себе самому, и — знаете: земля дол­
жна быть огранена трудом людей, как драгоценный
камень. Я думаю, что те, кто говорит о муках твор­
чества,— неправы, надо говорить о радостях творче­
ства.
Верочка. Ольга Борисовна так же думает?
Богомолов. Ольга? (Помолчав.) Она из тех
людей, для которых то, что они поняли, становится
неинтересным.
Верочка. А
—
вы...
Богомолов. Что?
Верочка. Нет, я не то хотела спросить.
Богомолов (смеясь). Вы хотели спросить —
поняла ли она меня?
Верочка (сму(щенноУ). Я не имею пр ава... так
не спрашивают...
Богомолов. Почему же? Обо всем можно и
ДО ЛЖ НО Спрашивать... (Очень сердечно и просто.) По-
458

слушайте,— вы к ней относитесь несправедливо, и это
потому, что вы немножко увлекаетесь мной,— правда?
(Верочка смущена, молчит.)
Богомолов. Правда?
Верочка. Не знаю... может быть...
Богомолов. Милая девуш ка,— мной нельзя
увлекаться, я совершенно не гожусь для романа,—
уверяю вас!
Верочка. Не говорите так... грубо...
Богомолов. Это не грубо.
Верочка. Неловко так...
(Богомолов). Жена говорит про меня, что я
хладнокровный болтун,— это верно, вы знаете? У меня
в мозгу неустанно во все стороны двигаются какие-то
колесики. ( Показывает} руками.) И так, и так , и
эдак. Я люблю думать обо всех людях, о судьбе каж­
дого, мне хочется для всех чего-то хорошего... каждому
по желанию его и — больше желания. Вероятно, я
мог бы изменить жене, если б это понадобилось для
кого-то другого,— если б я почувствовал, что могу
дать счастье человеку.
Верочка. Вы сами — счастливы?
БОГОМОЛОВ. Д а. ( Подумав, решительно кивает
головой.) Да. Я очень люблю всё — всю жизнь . И лю­
дей, конечно. Люди кажутся мне детями, даже когда
у них седые бороды. В сущности, все они удивительно
интересны. Неинтересных людей нет.
Верочка ( негромко, гр убовато). Вы знаете, что
здесь вас считают каким-то блаженным?
Богомолов. Это — везде! Везде. Вы посмот­
рите, как относятся ко мне рабочие: я, очевидно, ка ­
жусь им ребенком. «Сергеич, говорят они, ты не бес­
покойся, мы тебя не обидим,— всё будет хорошо!»
Они положительно боятся обидеть меня. Это — тро­
гательно.
Верочка. Я знаю людей, которые не боятся
этого.
Богомолов. О, конечно, есть и такие. Мы все
очень небрежно относимся друг ко другу. Мы совершен­
но не умеем любоваться человеком, а — что на земле
459

значительнее его, прекраснее, что более сложно и зага­
дочно, чем он?
Верочка. Б о ж е мой, боже!
Богомолов. Что с вами?
Верочка. Н ичего... Не обращайте внимания.
(Вдру г с неожиданной силой, страстно.) Послушайте,
вы — я не понимаю вас . . . Я восхищаюсь вашими сло­
вами, но — мне жалко вас до тоски, до отчаяния. Как
можете вы — такой ясный, добрый и мягкий,—
к ак вы можете быть слепым? Вы говорите, что человеком
надо любоваться,— вы не смеете не видеть, как уни­
жают вас...
Богомолов (усм<ехаясь>). Меня? Кто?
Верочка. Все! Жан — издевается над вами, мой
дядя — ах, господи! — он же хочет отбить у вас Ольгу
Борисовну,— неужели вы не видите этого?
Богомолов. Чудак!
Верочка. Ольга Борисовна,— я
нехорошо де­
лаю, говоря это,— но ведь все видят ее отношения
с Ладыгиным.
Богомолов (ласково). Довольно, Верочка.
Есть вещи, которые не надо видеть,— вы понимаете?
То, чего вы не видите,— не существует. Нас мучает
то, что мы слишком пристально рассматриваем.
Верочка. Н о — поймите! — вы не смеете, не
имеете права позволять, чтоб вас унижали.
Богомолов. А если я не чувствую унижения...
Верочка. Тогда вы действительно...
Богомолов. Дурак?
Верочка. О господи... нет, это невозможно...
ЭТО — КОШМар... ( Вскочила, быстро идет прочь.)
БОГОМОЛОВ (пожим^аету плечами, бормочет).
Психологическая девуш ка... (Пьет крюшон, морщит­
ся.) Яд... азотная кислота какая -то . . . (Вытирает
рот платком.) Да...
Ж а н (из кустов, рожа сияет, едва удержив^аетсяу
от смеха). Яков Сергеич, дорогой... (Смеется.) . .. с кем
вы беседуете?
Богомолов. Сейчас здесь Вера Павловна была.
Жан. Слышал ее голос...
Богомолов. Философствует девица, знаете.
460

Ж а н (смеясь). Это о на... философствует?
Богомолов. И я тоже, конечно...
Жан. Ах вы... дорогой мой! Давайте глотнем за
идеализм...
Богомолов. Я уже глотнул и, кажется, сжег
себе пищевод...
Жан. Ну, я один! Сейчас наши приедут, лодка
уже у берега.
Богомолов. Н а море, вероятно, сыро.
Ж а н. Д аже реки обладают этим недостатком, не
говоря о болотах.
Богомолов (смеется). Остроумны в ы ...
Ж а н. А Ладыгин неутомим, демонстрируя дамам
свои мускулы.
Богомолов. Человеку свойственно хвастаться
лучшим, что есть у него.
Ж а и. Браво!
Б у к е е в (медленно идет). Жан,— ужинать надо
здесь, распорядись.
Жан. Могу.
Букеев (садясь).Жарко.
Богомолов. Да? А по-моему — прохладно.
Букеев. Нет, жарко. Я замечаю—выне очень
любите общество дам?
Богомолов. Д а их здесь только две.
Букеев (тяжело смотри т). А вам сколько надо?..
Богомолов (смеясь). Самое большее — одну.
Букеев. Нет, серьезно,— вас не интересуют жен­
щины?
Богомолов. Я
—
женат, как видите...
Букеев. Да. А я вот часто думаю: что такое
женщина?
Богомолов (неохотно). П оско льку можно ис­
черпать понятие словами... (Сразу увлекается.)
...ЭТО
стержень нашей жизни, ось бытия, вокруг женщины
вращаются все солнца и звезды нашей поэзии, всё луч­
шее наше — для нее, от нее — все племена и народы,
д ля нее посеяны на земле все цветы, ее ради созданы
искусства, и ради ее пребудет вовеки всё прекрасное.
Она несет с собой невидимый цветок, над которым кру ­
жится весь мир, жаждущий счастья.
461

Б у к е е в (вздохнув). Хорошо вы говорите, вели­
кий вы краснобай... Вот бы мне немножко этого дара.
Богомолов. Д л я женщин?
Б у к е е в (кив^нуву головой). Конечно.
Богомолов. Почему вы не женились?
Б у к е е в (мах^пуву рукой). Пробовал. И а тре­
тий год — развелся.
Богомолов. Она ушла?
Б у к е е в. Выгнал. Хотите выпить?
Богомолов. Н ет. Спасибо.
Б у к е е в (вор(чливоу). Благочестивый вы человек:
не пьете, не курите. И в карты, наверное, не играете?
Богомолов. Не играю.
Букеев. Скушно?
Богомолов. Нет, ничего, живу.
Букеев. Ая вот пыо, курю, играю и вообще —
развлекаюсь всячески, но — скушно мне.
Богомолов. Попробуйте работать.
Букеев. Непривычен.
Богомолов. Положение безвыходное.
Букеев (в упор смотрит па Богомолова). По­
смотрим. Может, и нет еще.
(Смех и голоса Ладыгипа, Ольги, Нины.)
Богомолов. Приехали. (Идет встречу.)
( Букеев, тяжело подняв ру ку , показывает ему кулак.
Стукачев и Дуняша накрывают на стол.)
Букеев. Шампанское похолоднее.
Стукачев. Слушаю.
Букеев (вставая). Болван ты, Стукачев.
Стукачев. Почему же-с?
Букеев. Не твое дело.
Стукачев. Обидно-с, ежели без дела ругаете!
Букеев. Мне нужно кого-нибудь обругать...
Стукачев. Дуняшу бы, она моложе меня...
Букеев. Ну, МОЛЧИ... (Уходит.)
Стукачев. Пьян.
Дуняша. За что это меня ругать надо?
Стукачев. А меня за что?
Дуняша. Вы дольше моего служите здесь.
462

Стукачев.Тс...
<Жан и Ольга входят.>
Дядя Жан. Ну, вы, живее! Марш отсюда... Ус­
тали, благодатная? Присядьте, прошу.
тукачев и Дуняша уходят.>
Ольга. Мне надо переодеться...
Ж а и. Минуточку! Позвольте сказать десяток слов
от души...
Ольга (разгляд(ывая> его). Д а? Что такое?
Жан. Послушайте, божественная! Я — романтик.
Ольга. Серьезно?
Жан. Вполне! Я... мне тягостно видеть страдания
людей, а если мучается близкий человек,— я совер­
шенно впадаю в отчаяние... И вот, будучи душевно
предан Никону, я умоляю вас: обратите на него вни­
мание, приласкайте ребенка! Он страдает с Тамбова...
Ольга. Откуда?
Ж а н. С Тамбова, с первого дня знакомства с вами...
Ольга. Вы много выпили?..
Жан. Обыкновенно... Позвольте — вы, кажется,
это иронически спросили?
Ольга. Нет, серьезно...
Жан. Несравненная, будьте великодушны...
Богомолов (входит). Вот она где.
Ольга. Ты меня искал?
Богомолов. Я не видел, как ты сошла на берег.
Ж а н (уныло). Как богиня!
Ольга. Слышал — как?
Богомолов. Устала?
Ольга. Нет. Ты что делал?
Богомолов. З акончил схему водоносного го­
ризонта, потом гулял с Верочкой, беседовал.
Ж а н (смеется). Извините,— смешное вспомнил!
(Лады гин, Нина; Жан идет встречу им.)
Ладыгин. Скоро ужинать? Я голоден.
Нина. Это у вас хроническое.
Ладыгин. Я человек здоровый...
(Подошел Букеев, угрюмый.)
463

Ольга. О чем же вы беседовали?
Богомолов. Знаешь,— она милая девушка.
Ольга. Да?
Богомолов. Очень. Только — она нетактич ­
на, на мой взгляд... Например, она сказала, что надо
мной здесь немножко издеваются, считают меня чу­
даком ...
Ольга. Вот как?
Богомолов. Да.
Ладыгин. Позвольте,— мой брат, офицер гвар­
дии, дрался на дуэли трижды...
Богомолов. Я ей советовал влюбиться в Лады­
гина, а она сказала, что он очень ухаживает за тобой.
Ольга. Вы и обо мне беседуете?
Богомолов. Она обо всем говорит довольно
решительно.
Ольга. А ты, по обыкновению, очень откровен­
но, да?
Богомолов. Ты сердишься?
Ольга. Полно,— какие у меня причины сер­
диться! Ну, а еще о ком сплетничала она?
Ладыгин (Ольге). Посмотрите, до чего Букеев
мрачен сегодня. Это даже нелюбезно. Ах, извиняюсь,
я помешал вам?
Богомолов. Нет, ничего...
Ладыгин. Сейчас будем ужинать. Букеев про­
бирал за что-то Верочку — гудел, гудел над ней!
В сущности, он очень скучный человек... Вы знаете —
Нина Аркадьевна думает, что я трус. Я
—
оскорб­
лен. Спортсмен не может быть трусом. У меня брат,
гвардейский офицер... (Заметив, что его не слушают.)
Я, кажется, лишний?
Ольга. Вы уже спрашивали об этом.
Ладыгин. Д а? Забыл. А хорошо здесь! Море,
холмы, за холмами степь. Нужно бы еще лес — это
идеально... Ужасно утомляет ожидание.
Богомолов. А вы чего ждете?
Ладыгин. У жина. Я часа два работал вес­
лами...
(Букеев подходит.)

Богомолов (жене). Между прочим, я сказал
ей, что здесь люди, точно пчелы, кружатся над каким-то
цветком, невидимым для них.
Ольга. Ты умеешь сказать ...
Ладыгин. А что это за цветок?
Б у к е е в (угрюмо). Я слышал краем уха вашу
беседу; мне показалось, что вы объясняетесь Вере в
любви...
(Богомолов смеется.)
Б у к е е в. У вас странная манера говорить со всеми
обо всем.
Ольга. Это выговор тебе,— ты понимаешь?
Б у к е е в. Что вы, Ольга Борисовна! Просто я
так... сказал . . . Ведь в самом деле для Якова Сергеича
как будто нет запретных вопросов. Он... удивитель­
ный. Веру этот разговор расстроил, ну ... вот я и го ­
ворю. Она ведь очень нервная...
Ладыгин. Заставьте ее делать гимнастику, пла­
вать, и — всё пройдет!
Жан. Господа! Посмотрите, к ак красиво рыбаки
развели костер на берегу, и — посмотрите! Великоле­
пие.
(Все нехотя идут.)
Ж а н (удер(живает> Букеева). Ника, Я переки­
нулся с ней парочкой слов насчет тебя. Конечно, она
и так и эдак и — ничего особенного не сказала, но —
поверь моему опыту! Терпение, дружище!
Б у к е е в (уходя, махая рукой). Ты пьян, брат!
Ж а н (пожимая плечами). Я двадцать лет пьян...
Странно!
Нина. Куда они пошли?
Жан. Н а берег.
Нина. Опять? Я так устала. Почему Никон Ва­
сильевич не в духе?
(Вера осматривает стол, накрытый для ужина.)
Жан. Всё ваша сестра виновата.
Нина (оглядываясь). Неужели он серьезно увле­
кается ею? Это было бы ужасно.
465

Жан. Д а, не очень весело. А вот вы рискуете про­
воронить кусок.
Нина. Фу, как грубо! Что с вами?
Жан. Я , Нина Аркадьевна,— циник! Уверяю вас.
И я — огорчен! Чёрт бы взял водопроводчика и суп­
ругу ого,— вот что я говорю! Если случится...
Нина (тревожно). Вы думаете, это у него серь­
езно, да?
Жан. Последняя женщина,— вот
что я думаю!
Авы...
Нина. Пожалуйста, оставьте меня в покое!
Что за тон у вас?
Жан. Я сказал — я циник, и — кончено!
Нина. Но — как же Ладыгин?
Жан. У ж не знаю как. Это меня не интересует...
Нисколько!
Нина. Так откройте ему глаза.
Жан. Не угодно ли вам взять на себя это прият­
ное дельце?
Нина. И возьму!
Ж а н. И возьмите!
Нина. Жанчик, вы знаете, как я отношусь к вам,—
вы не должны допускать...
Жан. Эх,чтотам!Еслибмояволя,язавтра же
подстроил бы ей такую пакость, что — слоны ахнут!
Нина. Я говорю вам — вы не должны.
Жан. Оставьте. Знаю я, что должен и чего не
должен. Воспитывать человека чуть не 30 лет, а тут
вдруг является герцогиня из Чухломы... и
—
пожа­
луйте!
Верочка (глядя к морю). Д ядя Жан, ужин
готов.
Жан. Прекрасно. Идемте, позовем их.
(Верочка садится на скамью за кустами. Идут
Ольга и Ладыгин.)
Ладыгин. Я не понимаю этого.
Ольга. Чего вы не понимаете?
Ладыгин. Я вас люблю, я страстно желаю вас.,
а вы капризничаете.
466

Ольга (смеясь). Вы называете это — капр из, и
только.
Ладыгин. Ну да, а — как же? Уверяю вас, что
я вообще очень нравлюсь женщинам, они — меня лю ­
бят, а тут — вдруг...
Ольга. А вы умеете любить, да?
Ладыгин. Господи,— какой странный вопрос!
Я не мальчишка, не старик.
Ольга (смеется). Вы очень просто понимаете
любовь, удивительно просто!
Ладыгин. Я же не... этот, не... как это?
Ольга. Н е — кто?
Ладыгин. Ну, вы знаете! Я забыл слово... имя .
Ольга. Робинзон Крузо?
Ладыгин. Нет, — при чем тут Робинзон Крузо,
если дело идет о женщине? Другое.
Ольга. Вильгельм Тел ль?
Ладыгин. Это — сказка . Ну — всё равно!
Ольга. Гамлет? Ловелас?
Ладыгин. Я
—
честный человек, а Ловелас, ка ­
жется, был негодяй.
Ольга. Кто же?
Ладыгин. Вы смеетесь надо мной — за что? За
то, что я вас искренно люблю. Поверьте, я люблю вас
не как других любил,— честное слово .
Ольга. Бросьте это. Ваша любовь — на две не­
дели скучных будних дней — не более. В вашей любви
не будет праздника...
Ладыгин. Н у, у ж извините! Вы не можете
знать...
Ольга. Вы — почти дитя, хотя и красивый муж­
чина. Вы очень — извините! — сильное животное, но
мало человек, очень мало!
Ладыгин. Человек — прежде всего — физика...
(Делает попытку обнять ее.)
Ольга. Ну, это грубо, и я больше не стану гово­
рить с вами. (Почти с тоской.) Как скучно здесь!
Хоть бы кто-нибудь пел, хотя бы немножко музыки...
Все живут, точно во сне...
Ладыгин. Вот — идут все эти! Ольга Борисов-
407

на, дайте мне возможность поговорить с вами после
ужина... Умоляю вас!
Ольга. Я подумаю.
Ладыгин. Умоляю.
Ольга. Тише!
Б у К е е В (пристально смотр^иту па Ольгу). Х о­
рошо сейчас один рыбак сказал: «Ежели, говорит, всё
от ума делать, так это тоже глупость будет!» Вы со­
гласны?
Ольга. Не знаю, право.
Ладыгин. Я
—
совершенно согласен. Н е люблю
умных людей.
Букеев. Вам не холодно?
Ольга. Немножко...
Ладыгин. У меня дядя математикой занимается
и всё о теории вероятностей говорит,— нестерпимо
скучно.
Б у к е е в. Даме холодно — скажите, чтоб ей при­
несли плед или шаль.
Ольга. Платок у меня в комнате, Дуняша знает.
( Ладыги н, недовольный, уходит, насвистывая.)
Букееб.Надоел он вам?
Ольга. Почему?
(Букеев молча целует ей руку .)
Ольга. Что это значит?
Букеев. Т ак. Это не обижает вас, надеюсь.
Ольга. Нет. Но — удивляет.
Букеев. Не удивляйтесь. У меня душа напол­
нена чувством благодарности к вам.
Ольга. За что?
Букеев. За то, что вы есть, вот такая неотра­
зимо властная, такая красавица, за то, что я имею
счастье знать вас. (Торопливо и тяжело бормочет.)
Благодарю вас...
(Ольга смотрит на него.)
Букеев (усмехаясь). Там, на берегу, вы стояли ,
задумчивая такая, в сторонке от всех, и уж не знаю
почему — но очень тронуло меня это.
468

Ольга. Что именно?
Букеев. Да вот—чтовсторонеотлюдей... вы
стоите.
Ольга. Вы ошибаетесь, если думаете, что я и з ­
бегаю людей. Особенно я люблю веселых людей.
Букеев. Жаль, что я не умеюбыть веселым!
Ольга. Что же вам мешает?
Букеев. Да так... незнаючто...
Ольга. Вы богатый, независимый человек.
Б у к е е в. Независимых людей нет, я думаю.
Ольга. Вот как? Почему?
Б у к е е в. Ну... например: если чего-нибудь хо­
чешь, так уж зависишь от предмета своих желаний.
Ольга. Желайте возможного.
Б у к е е в. Всё кажется возможным, а полное сча­
стье недостижимо.
Ольга. Удовлетворитесь неполным.
Б у к е е в. Обидно. Человек жаден.
(Ладыгин несет шаль, за ним Ж а н,)
Жан. Давно пора ужинать.
Ладыгин. Д а! Пора. Извольте.
Ольга. Спасибо.
Ж а н. Но все разбрелись, а Яков Сергеич на сту­
пеньках террасы рассказывает Верочке, Нине Аркадь­
евне <о> каких-то чудесах нау ки,— не рассказ, а мед
и перец! Удивительный муж у вас, Ольга Борисовна!
Его даже камни могут слушать.
Ладыгин. Был такой проповедник, который то­
ж е... «Аминь,— ему грянули камни в ответ».
Ж а н. Это было в хрестоматии.
Ладыгин. Не знаю, может быть. Позвольте, х ре­
стоматия — это сборник стихов, книга?
Жан. То — книга, а то — остров в Тихом оке­
ане.
Ладыгин. Никогда не слыхал. Будемте ужи­
нать, а?
Б у К е е В. Жан — зови! (Пред^лагаепгу Ольге руку,)
Позволите?
Ольга. Спасибо.
т

Ладыгин. «Аминь! — ему грянули камни в от­
вет». Это очень хорошо сказано. А вообще я не люблю
стихов, — ужасно трудно читать их! Запятые не на
месте, и слова переставлены нелепо... А вам, Ольга
Борисовна, нравятся стихи?
Ольга. Хорошие — да. (Вз^дохнуву,) Как хочет­
ся музыки послушать!
Б у к е е в. Можно послать в город, там есть ста­
ричок один.
Ольга. Нет, не беспокойте старичка. Ваша пле­
мянница — не играет?
Б у к е е в. Верочка? Не знаю... Она у меня недавно
живет, еще года нет...
Ольга. Сирота?
Б у к е е в. Да. Сестра моя умерла, Вера осталась
с вотчимом, а он такой авантюрист, гу ляка...
Ладыгин. Вот авантюристов я люблю, инте­
ресные люди!
Жан. Прошу за стол!
(Идут Ни на, Верочка, Богомолов,)
Богомолов. Каждый из нас чувствует себя
творцом или рабом некой «истины», и каждый стремится
укрепить ее в жизни,— вбить свой гвоздь в мозг ближ­
него. Это глубоко отвратительное стремление...
Б у к е е в. Ваш супруг неутомим.
Ладыгин. Какая-то думающая машина.
Ольга (оглядываясь на него). Вы ОЧвНЬ откро­
венны.
Букеев. Н-да...
Ладыгин. Виноват! Это я нечаянно сказал ...
Ольга. Яков!
Богомолов. Да?
Ольга. Сядь рядом со мной.
Богомолов. Прекрасно!
Жан. Усаживайтесь, синьоры!

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Комната первого д ействия. Пасмурный веч ер. Сквозь стекла
террасы видно, как под ветром качаются то пол я. В углу нале во
Богомолов и Верочка играют в шахматы. За большим
столом Ладыгин раскладывает пась янс. В фонар е на та хте
полулежит Ольга с книгой.
Верочка. Так я возьму у вас коня.
Богомолов. А я — так!
Верочка. И так возьму.
Богомолов. Да? Гм... Что же мне делать?
Верочка. Вы сегодня играете очень рассеянно...
Ладыгин. Рассеянность — признак влюблен­
ности.
(Ольга смотрит па пего через книгу.)
Верочка. Шах королеве.
Богомолов. Уже? Что такое? Действительно,
я играю, как теленок.
Ладыгин. Сравненьице не лестное, но . ..
Ольга. О чем вы гадаете?
Ладыгин. Конечно, о том, любит ли она меня.
Ольга. Она — купчиха?
Ладыгин. Почему?
Ольга. Мне так кажется.
Ладыгин. Вы сегодня зл а я. ( Смотрит па часы.)
Ольга. Я не бываю доброй.
Верочка. Вы проиграли. Шах королю... Ви­
дите?
Богомолов. Вижу. Странно.
Ладыгин. Ужасно медленно тянется этот день...
Богомолов (встал). Вот надпись для часов:
471

Мы временем владе ть не можем,
Минуты счастья не умпожим,
Н о если день на полне н горем,
Работой ход часов ускорим.
Верочка. Это чье?
Богомолов. Мое. Сам сочинил.
Ольга. Когда?
Богомолов. Не помню.
Ольга. Я впервые слышу.
Верочка. Вы пишете стихи?
Богомолов. Писал. И всё почему-то грустные.
Потом — стало стыдно — бросил.
Верочка. Ч ег о же стыдно?
Богомолов. Не умею сказать. Так как-то, зна­
ете... взрослый человек, с бородой, гидротехник и
вдруг — пишет стихи! Да еще лирические.
Ладыгин. Д а, это — нелепо! Борода и стихи...
Верочка. Очень многие поэты носили бороды...
Ольга (иронически). Да что вы?
Ладыгин. Вообще борода — нелепость . . . (Ме­
шкает) карты.) Когда дяди Ж ана нет дома — здесь
скучно, как в монастыре.
( Верочка, собрав шахматы, уходит на террасу.)
Ольга. Вы очень любезны.
Ладыгин. Я
—
откровенен. Не умею кривить
душой.
Богомолов (Ольге), Он — прав. Здесь ску­
чно. По-моему, источником скуки является владыка
здешних мест,— в нем неиссякаемый запас эдакой ка­
менной скуки.
Ольга. Ты сплетничаешь.
Богомолов. Что это за книга?
Ольга (смотр(ит) на титул). Поль Адан.
Богомолов (целует руку ее). Пойду СХОЖу
на работы.
Ольга. Скоро вернешься?
Богомолов. Скоро... Утром эти звери опять
сломали бур... И кто-то украл ремни. <Уходит.)
472

Л а д ы г и н ( оглянулся, не видит Верочку, про-
шел е фонарь, садится на т а хту, обнимает Ольгу).
Пойдем к тебе.
Ольга. Нельзя.
Ладыгин. Почему? Пойдем!
Ольга. Перестаньте! Я не хочу...
Ладыгин. К ак ты меня мучаешь, это ужас, ты
невероятно капризна. Ну, поцелуй меня крепко...
Ольга. Здесь не место.
Ладыгин. Тогда — пойдем к тебе.
Ольга. Я же сказала...
Ладыгин. Но, чёрт возьми... Вы издеваетесь
надо мной, что ли?.. Я не могу так... Если я люблю,
то — надо меня любить. Ты так ласкова с мужем,—
это неприятно волнует меня.
Ольга. Неужели?
Ладыгин. Конечно! Надо, моя милая, ясно знать,
на какую лошадь ставишь, как говорят англичане.
Ольга. Это они в подобных случаях так говорят?
(Верочка идет с террасы.)
Ольга (усмех<аясь>). Вы — удивительный! Не
думала я, что существуют такие упрощенные люди.
Ладыгин (обнимает ее). Во всех случаях!
( Верочка, садясь у стола, двигает стул, открывает
ящик.)
Ладыгин (вскочил на ноги, выглянул и, сму­
щенно улыбаясь, идет на террасу, говоря). Ах, ВЫ
здесь?..
(Ольга встает, выходит в комнату, молча смотрит на
Веру , та встала и тоже смотрит в лицо Ольге.
Немая сцена.)
Ольга. Вы хотите сказать мне что-то?
Верочка. Нет.
Ольга (после паузы). Н о, может быть, скажете?
Вер оЧк а. Нет. (Идет к двери налево.)
Ольга. Желаете остаться немым судьей?
Верочка (горячо). Я ничего не желаю ... я ни ­
кого не хочу осуждать...
473

Ольга ( иронически). Благодарю вас!
Верочка. Но — р азве это любовь?
Ольга. Ага, все-таки вы заговорили...
(Верочка быстро уходит.)
О л ь г а (постояв несколько секунд, закрывает лицо
руками, потом бормочет). Боже МОЙ— ЧТОя делаю?..
Боже мой...
Ж а н (входит). Вот мы и приехали! Вы одна здесь,
божественная? (Садится.) Устал! Никон зол, точно
голодный волк. Ветер. В городе пылища. Что с вами,
богиня? А? Вы бледненькая и опрокинутая — что та ­
кое?
Ольга. Ничего. Нервы. Пойду отдохну.
Ж а н (проттягивавт> руку). Минуточку, минутку.
Позвольте мне еще раз побеседовать с вами.
Ольга. Бесполезно.
Ж а н. Милости прошу, а не жертвы! Присядьте.
Ольга. Благодарю вас. (Ходит.)
Жан. Ольга Борисовна! Я — циник!
Ольга. Кажется, вы недавно называли себя ро­
мантиком?
Жан. Обмолвился. Нет, я — циник! Я смотрю на
вещи просто: вы — красавица и заслуживаете боже­
ских почестей. Вам необходимо вставить себя в раму,
достойную вашей красоты. Жить с водолеем...
Ольга. Я прошу вас...
Жан. Нисколько не хочу обижать Якова Серге-
ича. Но я вижу, что вы ему не нужны,— ему вообще
ничего и никого не нужно. Это человек преждевремен­
ный, отвлеченнейший мечтатель, поэт и тому подоб­
ное. Д а здравствует! Но — при чем здесь вы? Не пони­
маю!
Ольга. И что же дальше?
Жан. Дальше — Никон.
Ольга. Вы знаете, как называется ваша профес­
сия?
Жан. Знаю — приживал, паразит.
Ольга. Нет, хуже.
Жан. Знаю — сводник.
474

Ольга. И
—
все-таки?
Ж а н. И все-таки! Я циник, но я по-своему люблю
Никона и желаю ему счастья. Счастье — это вы. Всё —
вам, всё — для вас. Жизнь — ну, жизнь пустяки, но —
состояние — это уже не пустяки, а около шести мил­
лионов! Ольга Борисовна,— дело стоит так: лично мне
невыгодно, чтоб эта комбинация осуществилась, ибо я
знаю, войдя в дом Никона, вы меня — фюить.
Ольга. Извините, но мне кажется, что вы или
пьяны, или с ума сходите!
Жан. Д а — почему? Речь идет о деле, и повто­
ряю вам — невыгодном для меня. Но — в дружбе я —
рыцарь, да-с, рыцарь, не менее того ... Ольга Бори­
совна, пред вами — всё, сзади вас — одни словесные
бубенчики и пустота!
Ольга. Не смейте говорить так.
Ж а н (струхнул). Не буду. Не стану. Фу... Ведь
экая вы... женщина! Понять нельзя какая. Но — кля ­
нусь! — действительная женщина.
Ольга. Послушайте... это Букеев просил вас го­
ворить со мной?
Жан. Ни-ни! Ничего похожего! Я — сам , за
свой страх из чувства рыцарской дружбы, ей-богу!
Знаю, что есть риск получить пощечину, но — иду
на вы!
Ольга. Что вы за люди все? Вы, Букеев, Лады­
гин? Не понимаю.
Жан. И не надо, не понимайте! Мы сами ни черта
не понимаем, ей-богу. Живем вплоть до смерти, а для
чего? Необъяснимо. (Серьезно.) Послушайте, Н икон
несчастный парень. Он только однажды искренно лю­
бил, но возлюбленная оказалась с премией,— у нее
был туберкулез, и она умерла в Давосе. Он — хоро­
ший парень... А что касается Нины Аркадьевны, то это
не более как шутка, знаете, от скуки... Ну, например,
один купец московский, говорят, слоненка у себя в
комнате держал... Ах, да что там! Ольга Борисовна,
подумайте... Я ухожу,— топают на лестнице... Ольга
Борисовна,— прошу вас! Это очень серьезно!
(Входит с террасы Нина.)
475

Нина. Какой прот<ивный> ветер! (Огляд^ывасту
их.) Вы — ссорились?
Жан. Мы?
Нина. У вас такой взъерошенный вид.
Жан. Это — вдохновение посетило меня. Я рас­
сказал Ольге Борисовне историю, дррр-аму, которую
видел в синематографе.
(Ольга уходит к себе.)
Нина. В чем дело?
Жан.Ачто?
Нина. Отчего она така я?
Жан. Мамочка, я ей сейчас наговорил столько,
что — знаете
—
удивительно, как она на ногах усто­
яла! Разоблачил, так сказать! И о Ладыгине и — во ­
обще! Говорю — лучше вы, сударыня, того — цюрюк,
цюрюк! 1 То есть — пожалуйте назад. Авантюристок,
говорю...
Нина. Врете!
Жан. Я? Когда это?
Нина. Всегда! Вы меня надуть хотите, сударь!
Жан. Господи! Я — вас?
Нина. Смотрите, дру г мой! Я вашу дипломатию
понимаю...
Жан. Ах, как вы несправедливы ко мне!
Нина. Я насквозь вижу вас.
Жан. Гм!
Нина. Д а , да! Вы из тех, кто всегда идет за по­
бедителем...
Жан. Таковы все люди...
Нина. Но — еще неизвестно, кто здесь победит...
(Верочка входит с ключами.)
Жан. (Верочке <7 нрзб.у). Там покупки из города
привезены, будьте любезны принять. Никон просит к
ужину оленью ногу...
Верочка. Хорошо.
Нина. А где Никон Васильевич?
Верочка. У себя.
1 назад (нем. zurück).
476

Ж а н (уходя). Какой сегодня нервный день!
Нина. Верочка!
Верочка. Да?
Нина. Присядьте на минуту. Я хочу спросить
вас — вы ничего не замечаете?
(Верочка молчит, играя ключами.)
Нина (пак^лопясъу к ней). Не правда ли, эта
Ольга Борисовна охотится за Никоном Васильеви­
чем?
Верочка (удив(ленноу). Нет!
Нина (взволнованно). Однако — это так . Вы —
девушка, человек неопытный, вам непонятны наши жен­
ские хитрости.
Верочка. Да... я ничего не понимаю . ..
Нина. Но вы должны понять, что эта авантюри­
стка угрожает вашим интересам...
Верочка. Мне? Моим интересам?
Нина. Д а, конечно! Ведь если она вотрется в до­
верие Никону Васильевичу, заберет его в руки... то ­
гда ваше будущее...
Верочка. Какое мне дело до этого?
Нина. Но — как же? Вы девушка, вам нужно
выйти замуж, для этого необходимо приданое...
Верочка. Нина Аркадьевна, мне ничего не нуж­
но. Мне нужно уйти отсюда... Вы говорите, кто-то
за кем-то охотится . Здесь все охотятся друг за другом,
а — жизни нет.
Нина. Вы, конечно, понимаете, что я говорю
вполне бескорыстно...
Верочка. Только Яков Сергеич — один он...
Нина. Ах, он глуп.
Верочка. Нет, неправда! Он — слепой, потому
что честный.
Нина. Поверьте мне, это — дурак и болтун.
Верочка (возмущенно). Это прекрасный чело­
век.
Нина. Вы увлекаетесь им, — да?
Верочка. Да!
Нина. О, боже мой! Но, милая моя, это смешно!
Верочка. Пусть будет смешно...
477

Букеев (входит). Что—смешно?
(Верочка поспешно уходит.)
Б у к е е в. Что такое? Чего она убежала?
(Жа н па террасе прячется за дверь.)
Нина. Я с ней беседовала о Якове Сергеиче.
Букеев.Да. Нутакчтоже?
Нина. Мне кажется, она увлекается немножко...
Б у К е е В (кивая на дверь Богомолова). Им?
Нина. Д а.
БуКееВ. Гм... (Задумался.)А—ОН?
Нина. Что?
Б у к е е в. Он тоже увлекается Верой?
Нина. Вам это интересно?
Букеев. Нет... но...
Нина. Но?
Букеев. Все-таки
—
племянница, родственни­
ца...
Нина. Это л и интересует вас?
Букеев.Ачтожеще?
Нина. Может быть, нечто другое? Или — некто
другой?
Букеев. Ну...кто
—
другой?
Ж а н (с террасы, озабоченно). Вы не видели уче­
ного, а?
Букеев. Нет.
Ж а н. В какую щель земли провалился он?
Нина (подозрительно). Зачем вам его?
Жан. Там пришли с работ.
Нина. Вы где были сейчас?
Жан. Я? Везде! Ника, надо бы, дорогой мой, ре­
шить вопрос о плотине для пруда и о барражах в ов­
раг, а? Наш водопроводчик очень беспокоится...
Нина. Вы будете говорить о делах?
Жан. Немножко!
Нина. Тогда я уйду...
Б у к е е в. Чего же тут решать? Пусть строит.
Ж а н (дождавшись ухода Нины). Вовремя я при­
шел?
478

Букеев. Что?
Жан. Она, кажется, начинала кислый разговор?
Б у к е е в. Похоже. Скучная женщина. Да, так
пускай строит... что ж . . .
Ж а н. Ничего не нужно строить,— к чему тебе вся
эта канитель с водой, если ты решил продать имение?
Ведь у тебя цель — удержать здесь его жену, и только
для этого затеял ты орошение и всю... чепуху?
Букеев. Ну, не совсем для этого. С водой за
имение дороже дадут.
Жан. Н а кой тебе чёрт — деньги!
Букеев. Денегмнененужно, этоверно.
Жан. Вот видишь! Уговаривайся с нею и махай
за границу...
Б у к е е в (расхаживая). С ней так нельзя... нель ­
зя, брат!
Жан. Отчего? Почему?
Б у к е е в. Ты не понимаешь. Я, брат, серьезно
влюбился... кажется . . .
Жан. Когда ж ты влюблялся несерьезно?
Б у к е е в. Ты сам говорил, что последняя жен­
щина, как сороковой медведь...
Жан. Мало ли что я говорю! А ты — не верь. Я,
брат, не хуже водопроводчика могу говорить на все
темы, потому что я человек вдохновенный и фантасти­
ческий. Водопроводчик говорит, что жизнь есть непре­
рывное движение и все мы несчастны, потому что не
чувствуем этого, а всё стараемся остановить движение,
уцепившись за что-нибудь, укрепив себя...
Букеев (задум^чивоу). Опоздал я укрепиться.
Ж а н (не слушая его). Это ОН верно говорит. ПуС-
кай всё движется, дело и мысли. Я не знаю, что сделаю
завтра, но сегодня я хочу хорошо пожить...
(Ладыгин и Богомолов с террасы.)
Ладыгин. Н у и ветер!
Жан. Стремление, движение...
Богомолов (с досадой). Дядя Жан, когда же
привезут бетонные трубы?
Жан. Едут трубы!
479

Богомолов. Послушайте,— это
не годится!
Мы тратим бесполезно такую массу времени и денег...
Никон Васильевич,— вы бы распорядились построже.
Букеев (кивая наЖана).Этовотвсёон...
Богомолов. З а два месяца с лишком мы ничего
не сделали... Если на днях не будет труб, я должен буду
прекратить бурение...
Ж а н. Беспокойный вы человек, Яков Сергеич!
Богомолов. Да вы поймите—скоро пойдет
вода.
Ж а н. И прекрасно.
Богомолов. Вы шутите?
Букеев. Тыбы, Жан, того... в самом деле...
Ладыгин. Хорошо бы чаю выпить!
Жан. Сейчас распоряжусь...
Богомолов (смеясь — Букееву). Если смотреть
со стороны, так вся эта затея — чужое дело для вас., .
Б у к е е в. Н -да... Чужое дело? Вот вы, батенька,
обо всем думаете... и говорите... А вот — скажите мне:
что значит — моя жизнь? То есть не моя, Букеева,
жизнь, а вообще когда человек,— вы, например,— го ­
ворите: моя жизнь!
Богомолов. Позвольте — не понимаю.
БуКееВ (слегкараздразюаясъ).Ну—какнепо­
нять? Я говорю: моя жизнь, а — что в ней мое? Вот
у меня имущество, о нем заботиться надо, а мне —
лень. Или — племянница — о ней тоже надо забо­
титься, а я не умею... (Раздр^аженноу.) Вообще — что
в моей жизни — мое? Ничего нет, кроме забот!
Ладыгин (смеется). Курьез! Да вы раздайте
имение нищим...
Букеев. Я говорю серьезно!
Ладыгин. Ия тоже.
Б У К е е В (Богомолову). Ну-с? Как же?
Богомолов. Вы сегодня дурно настроены. А
вот когда эта огромная ваша земля будет орошена, ко­
гда везде вокруг насадят сады, парки, возникнет образ­
цовый курорт, первый в России, и когда весной всё
зацветет, заиграет на солнце, появятся в аллеях и
около куртин цветов женщины, дети,— тогда вы ска­
жете: это мною сделано...
480

Букве в. И
—
только? Ну-у . . . Это будет через
двадцать пять лет. А я хочу сейчас чего-нибудь...
для себя, для одного себя, вот этого, такого вот.
Ладыгин. Очень верно! Что вы скажете, фило­
соф?
Богомолов. Ничего не скажу. Но — если вы
серьезно говорите,— это несчастие .
Букеев. То-то вот и есть, что серьезно.
Богомолов (убежденно). Тогда — вы несчаст-
ный человек. Д л я счастия необходимо чувствовать р а­
дость труда, творчества...
Б у к е е в. Мужик трудится всю жизнь, а радос­
ти — не видать в нем.
Богомолов. Потому что его труд изнурите­
лен, подневолен и ничтожен по результатам. Он съе­
дает всю свою работу, и это не дает ему возможности
чувствовать себя исторической личностью, человеком,
украшающим землю для радостей будущего.
Б у к е е в. Радости будущего! Какое мне дело до
них?
Ладыгин. Совершенно верно! Мы люди сегод­
няшнего дня, и — только!
Буке ев (упрямо встр^яхиваету головой). Нет,
батенька, ваша философия — не дл я всех. Вот бог —
для всех. Но в бога мы не верим... то есть не то что не
верш!, а забываем о нем. И получается у нас не жизнь,
а так себе что-то . . . И лучше не философствовать...
Ладыгин. Д а. Это никого не приводит к добру.
У меня был роман с курсисткой, она тоже занималась
спортом, но — такая странная! — ужасно любила рас­
суждать.
Богомолов (смеясь). К ак вы рассказываете!
Ладыгин. Этоправда, уверяю вас! Бывало,
в самые неподходящие моменты она вдруг спраши­
вает: «А почему ты меня любишь?» Я говорю ей: «По­
тому что ты женщина...»
Б у к е е в. Да. Конечно. (Усмех(аетсяу.)
Ладыгин. Н о ей этого мало: «Есть, говорит,
много женщин и мужчин, но почему ты любишь меня,
а я — тебя?» и так далее! Ужас! Я потерпел эту фило­
софию месяца три и написал ей: «Прощай, Ирочка!
16 М. Горький, т. XIII
481

В любви не философствуют, а кто занимается этим,
тот — глуп!» Страшно обиделась!
Богомолов (хох<очет>). Д а — неужели?
Ладыгин. Уверяю вас! Книжки ужасно пор­
тят их...
Б у к е е в (усмех<аясь>). Простой ты человек, Б о­
рис, очень я люблю тебя за это... В Харькове был жере­
бец — Гамилькар, кажется,— двести тысяч за него за­
платили. И здох... Он, я думаю, был похож на тебя...
Ладыгин. Ну, брат, — сравнил!
(Богомолов смеется.)
Лады гин (вдруг). Я считаю ваш смех неумест­
ным.
Богомолов. Почему же?
Ладыгин. Так. Мне он не нравится.
Б о г о молов. Очень жаль, но иначе смеяться я
не могу.
Ладыгин. Я прошу вас не смеяться.
Богомолов. Никогда?
Ладыгин. Прошу...
Букеев. Полно, Борис!Тысума сошел...
Ладыгин. Нет, позволь...
Ольга (являясь в двери комнаты). Что за крик?
Букеев. Спорят.
Ольга. Яков! Ты споришь?
Богомолов. Нет.
Ольга (Букееву). Вы?
Букеев. Вотон...
Ольга. С кем же?
Богомолов. Сам с собой, очевидно.
Ольга. Н е понимаю.
Ладыгин. Видите ли, я . . .
Ольга. Да?
Ладыгин. Я не допускаю, когда надо мной изде­
ваю тся. (Встает, уходит.)
Ольга ( нахм<уриласъ>, удив(леппоу) . Что такое?
Богомолов. Никон Васильевич сравнил его
с жеребцом.
Букеев. Ну... нестоитговоритьобэтом.Яего
сейчас успокою... Чудак тоже... <Уходит.>
482

Ольга. Что было здесь?
Богомолов. Д а — ничего! Я говорю: Букеев
уподобил его жеребцу, это было так неожиданно, я
засмеялся, а он рассердился на меня и заговорил со
мной эдаким, знаешь , дуэльным тоном...
Ольга ( подбавляя} тревогу). И —ТОЛЬКО?
Богомолов. И только!
Ольга. Он такой спокойный.
Богомолов. Ка к бык.
Ольга ( после паузы). Яков, мне нужно погово­
рить с тобой сегодня.
Богомолов. Чудесно. Поговорим.
Ольга (глад^иту его волосы). Ты свободен вече­
ром?
Богомолов. Д а я весь день свободен. Здесь не
работают. Вообще, здесь... странно! Я думаю, и ты
тоже чувствуешь это. Тебе неудобно здесь?
Ольга. Нет, ничего. Х отя... я , может быть, уеду...
Богомолов. Что стесняет тебя, скажи?
Ольга. А как ты думаешь?
Богомолов. Букеев?
Ольга. Почему?
Богомолов. Он смотрит на тебя, как жажду­
щий на источник свежей воды... Какой неуклюжий
человек, какой ненужный! Богат, богатство — сила, а
в его руках оно — ничто! Ничего не делает, ничего
не любит. И даже, кажется, себя не умеет любить.
Д у н я ш а (входиту. Пожалуйте к чаю...
Ольга. Мне не хочется идти туда...
Богомолов. Попроси, чтоб тебе принесли.
Ольга. А ты идешь?
Богомолов. Хочешь,— останусь с тобой...
Ольга. Дуняша,— принесите нам сюда.
Дуняша. Слушаю...
Богомолов. Вот и поговорим,— да? Давно я
не беседовал с тобой...
Ольга. Д а. Ты не очень ищешь этого.
Богомолов. Здесь не хочется серьезно гово­
рить,— честное слово . Это — шуточная жизнь, ее де­
лает ДЯДЯ Жан, шутник. (Остановился.) Знаешь, ЧТО
нужно, Ольга? Нужно, чтоб люди поняли, как они
16*
483

одиноки во вселенной,— только тогда их воля устре­
мится к познанию друг друга и свяжет их единым чувст­
вом близости. Только сознавая трагизм бытия, глубоко
чувствуя его тайны, мы все обернемся друг ко другу,
ибо тогда нам станет понятно, что для человека нет и
не может быть ничего ближе и дороже человека. Чело­
век делает бессмертными мертвые вещи, может быть,
он со временем...
Ольга. Господи! Как ты прав, когда сказал, что
здесь, в этом доме, не место серьезной мысли.
Богомолов. Мы поставлены в мире так оскор­
бительно, так иронично, что нам надо отвернуться от
этой иронии.
Ольга. Кто понимает ее?
(Дуняша вносит поднос с чаем,)
Ольга. Люди — неразумны.
Богомолов. О, это неправда!
Ольга. Ты слеп, люди — неразумны.
Богомолов. Это так кажется, потому что разум
каждого обращен на самого себя и мелкое, а не — в мир
и на великое его...
Ольга. Во мне живет неразумная сила. Я хочу
бунтовать. Мне трудно. Мне всегда чего-то не хватает .
Я не могу, не умею жить...
Богомолов. Странно ты говоришь, Ольга, это
ново дл я меня.
Ольга. Разве ты меня знаешь? Ты — тоже непо ­
нятен мне. Ты вызываешь у меня желание спорить с
тобой, не соглашаться. Я хочу стащить тебя на землю,
чтоб ты был ближе ко мне... Ах, я не знаю, чего хочу!
Богомолов (смотрит на нее). Может быть,
ты...
Ольга. Влюбилась, да? Это ты хотел спросить,
да? Нет, я не влюблена, но ... слушай, Яков, я изменила
тебе.
Богомолов. Нет. Не верю...
Ольга. Да.
Богомолов. Здесь?
Ольга. Это всё равно...
Богомолов. Наверное — не здесь...
484

Ольга. Почему?
Богомолов. Ну — с кем же здесь? (Ходит,
опустя голову.)
Ольга. Что ты молчишь?
(Богомолов взглянул на нее молча.)
Ольга. Говори же...
Богомолов (тихо). Что же я скажу тебе, друг
мой, что? Я не знаю, что сказать .
Ольга. Разве тебе не больно?
БОГОМОЛОВ (пож^имаяу плечами). Ты хочешь,
чтоб я кричал? (Трет лоб.) Как, должно быть, это не­
удобно и противно — отдаваться двоим... наверное,
один из них возбуждает брезгливость...
О л ь г а (почти кричит). ЧТО ТЫ ГОВОРИШЬ?
Богомолов. Тебе неприятно? Извини ... с тобой
я привык говорить обо всем, что думаю. И вот, неожи­
данно, я вспомнил жалобы проституток.
Ольга (вскочив). Противный головастик, у тебя
нет души, у тебя только мозг, бессердечное насекомое...
Богомолов. Что ты? Друг мой,— что ты . . .
Ольга. Уйди прочь!
Богомолов. Неужели ты думаешь, что я хотел
оскорбить тебя? Пойми, что это невозможно. Я столько
пережил с тобой хорошего, я так благодарен тебе за
это, и — ведь я тебя люблю! За что ты сердишься?
(С улыбкой.) Это я должен сердиться,— ведь ты изме­
нила мне, если это не выдумка!
Ольга. Нет! Это правда! (В отчаянии.) Боже мой,
я ничего не понимаю!
Богомолов. Ну, хорошо, это правда, ты изме­
нила мне, коварная женщина.
Ольга. Как ты можешь шутить, как ты смеешь?
Богомолов. Успокойся, Ольга, не кричи...
В чем дело?
Ольга. Но — разве это не оскорбляет тебя?
Богомолов. Не будем говорить обо мне...
(Под^ошелУ, полож^илУ руку на плечо ей.) Ольга,—
ведь это не серьезно, да? Ведь если б ты полюбила
кого-то . .. ты вела бы себя иначе? не так ли? Забу­
дем же об этом, Ольга, если это ошибка...
485

Ольга. А если это моя месть тебе?
Богомолов. З а что?
Ольга. За то, что ты далеко от меня...
Богомолов. И ты решила уйти еще дальше?
Нет,-—я думаю—этонетак. Яведь знаю—тыменя
любишь, я это чувствую.
Ольга. Как трудно с тобой! Ты точно издева­
ешься.
Богомолов. Ольга, я понимаю, что быть кра­
сивой женщиной — это иногда большое несчастие.
Она — сокровище, отовсюду к ней тянутся завистли­
вые, жадные и часто грязные руки, все хотят обладать
ею ... я понимаю, как легко потерять себя в этой ядо­
витой атхиосфере вожделений.
Ольга (в т оске). Кто говорит со мной? Человек,
имеющий право любить меня, умная книга или какая-то
непонятная мне идея? Я с ума сойду!
Богомолов. Послушай же, дитя мое! Ведь я
не виню тебя ни в чем...
Ольга. Обвини! Оскорби!
Богомолов. Не будем говорить глупостей... Ты
ошибаешься, думая, что я не страдаю. Нет, по-сво ­
ему — я оскорблен,— не тобой, а — пошлостью собы­
тия, прости меня — случилось пошлое. Это не страшно,
но мучительно, именно потому, что пошло...
Ольга. О, боже мой...
Богомолов. Ты знаешь — я люблю любить,
люблю самое чувство любви и умею любо ваться шм,—
ты это знаешь. Помнишь?
Ольга. Д а. Это было...
Богомолов. Это всегда со мной. Н а всю жизнь
женщина — ты
—
останешься дл я меня владычицей
мира, существом, от которого все племена и народы,
силой, побеждающей смерть и уничтожение. Тебя ради
возникло на земле всё прекрасное, от тебя вся поэзия
жизни, всё для тебя — преступления и подвиги,— всё!
Любовью к тебе насыщена жизнь, и пусть теперь формы
любви несовершенны, грубы, но — настанет время,
когда это лучшее чувство наше насытится религиоз­
ным сознанием и мы будем любить, обожая друг
друга...
486

Ольга (сквозь зубы). Проклятый сказочник...
Богомолов. Если на земле возможно счастье,
оно настанет тогда, когда мы поймем величие жен­
щины.
Ольга. Живет в тебе какой-то тихий дьявол...
Я не знаю — можно верить твоим словам?
Богомолов. Надо верить, Ольга! Из всех ил­
люзий жизни вера самая лучшая.
Ольга. Всегда, за всем, что ты говоришь, я
чувствую глубоко скрытую иронию. Во что ты ве­
ришь?
Богомолов. В тебя. Верь и ты в свое назна­
чение — одарять мир любовью, лаской, счастьем... Что
есть лучше этого? Что?
Ольга. Я не знаю.
Богомолов. Мы все очень бедные люди, дру г
мой, и нам необходимо делиться друг с другом всем,
ЧТО МЫ ИхМеем... (Обнимает ее.) Иу, ТЫ успокоилась
немножко?
Ольга. Да. Ты заговорил меня... Ты точно с
ребенком говоришь со мной.
Богомолов. Я тебя люблю...
Ольга. Я чувствую, что тебе жалко меня...
О господи! Где же любовь?
Богомолов. Перестань!
Ольга. Почему, почему ты не спросишь, зачем
я сделала это?
Богомолов. Если хочешь — скажи .
Ольга. А тебе — безразлично?
Богомолов. Не могу же я просить тебя —
покайся!
Ольг а. Если б ты любил...
Богомолов. Ну, хорошо,— я сам стану рас­
сказывать о тебе. Ты хотела попробовать, не разбу­
дит ли любовник страсть мужа, да?
Ольга. Если бы так?
Богомолов. Н у, — тогда это поступок отчая­
ния, который вызван моей небрежностью к тебе.
Ольга. Зпаешь — ты . . . тебя все считают наив­
ным человеком...
Богомолов. Проще говоря — дураком. Милая,
487

давай прекратим это... Ведь ты не Верочка, которая так
любит психологические разговоры...
Ольга. И с которой ты кокетничаешь... Она тебе
нравится?
Богомолов. Мне все люди интересны, но я
люблю только одного человека — тебя. Может быть, я
непонятно люблю, но — лучше не умею... Вот я с на­
слаждением смотрю, как ты внутренно растешь, и не
хочу мешать росту самого прекрасного на земле, что
я знаю. Мы помирились?
(Ольга молча смотрит па пего.)
Богомолов. Да?
Ольга (обпимая). Ты умеешь успокоить душу...
да, ты умеешь это... Но — твоя любовь? Нет, я не чувст­
вую ее... не чувствую!
Богомолов. Что же мне делать? Побить тебя,
как бьют мужики баб... хочешь? (Крепко обнимает
ее.)

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Та ж е комната. П оздн ий веч ер . В фонаре горит лампа, на д сто­
лом — люстра. Верочка в у глу за столом пишет. Нина
в кресле, Ладыгин ходит, хмурый.
Нина. Я вхожу, а у них нежная сцена. Ах, из­
вините!
Ладыгин. Целов<аться> в проходной комнате,
это — пошлость!
Нина. Он нисколько не смутился, представьте!
Ладыгин. Дурак... А она?
Нина. Что?
Ладыгин. Она — смутилась?
Нина. У нее было счастливое лицо.
Ладыгин. Не понимаю.
Нина. Чего же не понимать? Когда женщину лас­
кает любимый человек, она счастлива.
Ладыгин. Гм. Предоставьте мне судить об
этом...
Нина. То есть? Что вы хотите сказать?
Ладыгин. Ничего.
Нина (Верочке). Ах, Веруня, я забыла, что вы
здесь... Вы так тихо скрипите, точно мышка. Вам
неприятен этот разговор?
Верочка. Почему? Мне безразлично.
Нина. Вы ведь немножко увлекаетесь Богомоло­
вым.
Верочка. Вы уверены в этом?
Нина. Ах, деточка, это так заметно.
Ладыгин. Я , например, ничего не замечал .

Нииа. То—вы,атомы,женщины.Мыискреннее
мужчин и всегда сразу выдаем себя...
(Ладыгип вынул револьвер из кармана, играет им.)
Нина. Ай, что это у вас! Спрячьте, спрячьте,*—
видеть не могу...
Ладыгин. В нем один патрон...
Нина. Всё равно! Я вас прошу...
Ладыгин. Извольте! Но это очень смешно...
Нина. Пускай будет смешно! Я не вы<но>шу этих
глупых вещей. Вот так на моих глазах один кадет,
дальний родственник мой, играл револьвером да в ла­
донь себе — бац!
Ладыгин. В ладонь? Это надо уметь!
Нина. В ладонь левой руки! У него потом пальцы
не сгибались от этого... Вы знаете, Борис, сегодня
утром я имела курьезную беседу с Богомоловым.
Я сказала ему, что он очень интересный и я скоро,
кажется, влюблюсь в него.
Ладыгин. Есть во что!
Нина. Вы слушайте! Он почти испугался, во вся­
ком случае был очень смущен и вдруг говорит м<не>,
что совершенно не способен на роль любовника.
Ладыгин (усм(ехаясъ>). Так и сказал?
Нина. Ну да.
Ладыгин. Вот болван.
Нина. И вслед за тем начал хвалить вас.
Ладыгин. Меня? Он?
Нина. И как еще! Вы и простой, несложный чело­
век, у вас честное лицо...
Ладыгин (хохочет). Нет — серьезно? Честное
лицо —■а?
Нина. К а к странно вы смеетесь!
Ладыгин. Н ет... знаете . . . это
—
трюк! Я—не­
сложный... чёрт его возьми!
Ж а н (вход<ит>). Как приятно — здесь смеются!
Вера Павловна,- — вас
просит Никон.
<Верочка уходит.4)
Ж а н. Вы знаете — сегодня у нас будет музыка,
приедет из города этот... ну, известный, как его?
490

Л.(Ч-.
V■?4,
Я*'*-♦.‘а
ъ.л, «л- 4.
^г*-$*# "*
у ^. 4---V\ч,<Г»
V■***-'■'>\'*ч^^ V*'*~$1<- ·*44, IVV<ч
-а
Д
V*» V,^ V
*Ч. ^^*у»«>****Д*'Ч^ -<;:•С.-й Ч|Ч»
&Ц«*->4^^.-ч|*.
/^«й^зц^,.' $4 %т. >■*-?
..
^-С£^.^т4* ^
/ $|£, $й» - !\>ь* *<*
^
.'Л-^^СЙСг.
'5\.~ V»%<«.-,4V -Л
О
V<£.*>,«^
¿,л,^
^^.-,^,.^4^.,.·
А-~ч С>■■Щ.-Ь и *-*Ъ·»-<■■■>>ч.г ·,..'- ■<%.* 4
■*"■&л !·>
^*^’|-Л<♦П*"**&\ Ч·**
-
¿V.-: 1£\**· *
·<*VА^.Ч.>*·>
·-Ч
VАк*V
'..
¿^;?Ь ■
‘^:«,*<Л?'^. .%'Хч * *.=...;V %«* Л
!
Ч^.<><.*^С, | Кя.;^ · *>:
'$*>
«V -С^· ^,^· *
‘ 1^1*·.■■■■■¡&&*&.·* Л«·'·
А*Чк
~No у *ЧвСи»· К*
*<*■%€** %>* чл-V
.
Кч >.^*»ИЖК:^
’Й»- ХЩСЯЛ&Ы*. «'<*■*'*
,.^
,
^^Д**у*
ОАА^ч
<>..: I
£»ч^.. у*><-<.л&*, %.{»,
%%.з .
■»V
^
„
*
V
Г%
■
:^и> *и ^
Ал
*<.,% ¿к
ц
*8»<К<1к ».·, , · «А,%у-4%. ^
^ V««.
,м
Д V1*'5М(.- * .Л
0.К
-
ь‘"'ч
ш~
*“
4 * *>>* X «**,*?V;
^ >»<·<
.*« *4*"%4*Ч>
-Йа «. '/. г 4. ♦ Лл.ч-чл* *ул*.
‘у·
.
V
*& 'г:Ч
Д. Ч1А'-АЛ
-
у*.<{у, п:.
«
VV; ч^»,· »
>Сч.V<*к
&**·
'*-*
—
чкп%.члЧ.
*ЧА" 4 *-
4-,аЧА*«V
V« &·К*. Чл*;*
\А.Йг^Кг
«ЯКОВ БОГОМОЛОВ».
Страница, на которой обрывается рукопись.
Автограф.

И и н а. Затея Ольги Борисовны, конечно?
Жан. Не могу знать...
Нина. Ну, вы-то знаете .. .
Ладыгин. Дядя Жан,— я сегодня стрелял по
бутылкам на пятьдесят шагов и попал из семнадцати
тринадцать раз.
Ж а н. Поздравляю. Хоть в цирк! (Садится.)
(Дуняша входит, что-то говорит Нине.)
Нина. Хорошо, идите, я сейчас. Господа, Никон
Васильевич просит валериановых капель.
Ладыгин (хохочет). Он?
Ж а н. Вероятно, для Веры.
Нина (уходя). Ну, конечно, для нее.
Ж а н. Н -да-а . Начинаем плакать.
Ладыгин. Глупости. Надо переменить мысли,
ка к говорят французы.
Жан. Это водопроводчик вызывает слезы.
Ладыгин. Удивляюсь, как его терпит Букеев.
Ж а н. На то есть своя причина.
Ладыгин. Ольга?
Ж а н. Что это вы так фамильярно?
Ладыгин. Мое дело.
Ж а п. Н еужели можно поздравить, а?
(Ладыгин молча усмехается.)
Ж а н. Вот как. Значит, иногда и спорт полезен.
Ладыгин. Спорт, батенька, всегда полезен, этим
вы не шутите.
(Никон входит хмурый, молча оглядывается.)
Жан. Кого ищешь?
Букеев. Никого не ищу. (Кивая на дверь Бого­
молова.) Он дома?
Ж а п. Гулять ушел.
Ладыгин. С женой?
Ж а н. Да. В саду сидят, вероятно.
(Ладыгин идет па террасу, смотрит в сад.)
Букеев (глядя вслед Ладыгину). Вера НврвНИ-
чает.
492

Жан. Что с ней?
Букеев. Замуж пора.
Жан. Нина Аркадьевна говорит...
Б у к е е в. Знаю, что она говорит... Я , брат, тоже,
кажется, уеду куда-нибудь...
Ж а н. А как же Ольга Борисовна?
Букеев. Так же. С ней ничего не выйдет.
Жан. Д а ты сначала попробуй. Вот Ладыгин —
он не дремлет! Сейчас похвастался мне успехом у нее...
е закончено,У

ПРИМЕЧАНИЯ

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
ПЕЧАТНЫЕ ИСТОЧНИКИ
Андреева, 1961 — «М. Ф. А ндреева. Пере писка. Во спо мина ния.
Статьи. Документы». Изд. 2. М ., «Искусство», 19 61.
Андреева — то же . Изд. 3, 1968.
Архив
Архив А. М. Горького, т. I. История русской
литер атуры. М ., Го слитиздат, 1939; т. I I . Пьесы и сце­
нарии. 1941; т. I I I . Повести, восп оминания, публици стик а.
Статьи о литературе, 1951; т. IV. Письма к К. П. Пятниц­
кому, 1954; т. V. Письма к Е. П. Пешковой, 1955; т. VI. Ху­
дожественные про извед ения. Планы. Н аброски . Заметки
о литературе н языке, 1957; т. VII. Письма к писателям
и И. П. Ладыжникову, 1959; т. VIII. Переписка А. М. Горь­
кого с зар убежными литератор ами. М. , И зд-во АН СССР,
1960; т. IX . Пцсьма к Е. Г1. Пешковой. М ., Гослитиздат,
1966; т. X . М. Гор ький и советская печать. М ., « Наука»,
кн. 1, 1964; кн. 2, 1965; т. X I . Переписка А. М. Горького
с И. А. Груздевым, 1966; т. X II . Художественные произве­
дения. Статьи. Заметки, 1969; т. X I I I . М. Горький и сын.
Письма. Восп оминани я, 1971.
Бялик — Б . Бялик. М. Горький —- драматург. М ., «Советский
писатель», 1962.
Боровский — В . В . Боровский. Л итера турн о- критич ес кие статьи.
М., ГИХЛ, 1956.
ВС — М. Горький в во спо минаниях современников. М ., Гослит­
издат, 1955.
Г, Материалы — М. Горький. Материалы и исследования, т. I.
Л., Изд-во АН СССР, 1934; т. IV, М.—Л ., Изд-во АН СССР,
1951.
Г и революция 1905 г, — М. Горький в эпоху революции 1905—
1907 год ов. М . , Изд-во АН СССР, 1957.
Г-30
— М. Горький. Собрание сочинений в 30 т омах . М., Гос ли т­
издат, 1949—1953 .
Г Чтения, 1 961—1964
— Горьковские чтения, 1958—1959. М .,
Изд-во АН СССР, 1961; Горьковские чтения, 19 61—1963 .
М., 1964.
if — М. Горький. Собрание сочинений, тт. 1 —21. Berlin, V e r la g
«Kniga», 1923—1928.
Коцюбинский — М. М. Коцюб инск ий. Собрание сочинений в 4 т е ­
мах. М., Гослитиздат, 1965.
497

ЛБГ — Личная библиотека М. Горького.
ЛЖТ1-14
— Лет опись ж и зн и и творчества А. М. Горького,
вып. I — IV. М., Изд-во АН СССР, 1958—1960.
Лит Наел — Гор ький и сове тские писател и. «Литературное
наследство», т. 70 . М ., Изд-во АН СССР, 1963; М. Горький
и Л . Андреев. «Литературное наследство», т. 72, 1965.
Луначарский — А. В . Луначар ск ий. Собрание сочинений в 8 то ­
мах. М., ГИХЛ, 1963-1967 .
Сб Зп — «Сборник товарище ства „Знание“».
Станиславский — К . С. Станиславский. Собрание сочинении
в 8 томах. М ., «Искусство», 1954—1958 .
Федин — К онс т. Федин. Горький сред и нас . Картины ли тер атур ­
ной ж изнп. М ., «Советский писатель», 1968.

В тринадцатый том настоящего издания вошли пьесы и дра­
матические на броски , написанные Горьким в пери од с 1907 но
1917 г. П ье су «Фальшивая монета» автор датиро ва л 1913 годом
(окончательный вариа нт относитс я к 1926 г .) . Пьесы «Послед­
ние», «Встреча», «Чудаки», «Ва сса Ж ел езн ова (Мать)», «Зыковы»,
«Старик» выходили отдельными выпусками в и зд а нии Л , а «Фаль­
шивая монета» — в изда нии К. Все они включались автором
в с обрание сочинений К.
Остальные прои зведе ния, вошедшие в нас тоящ ий том, при
жизни автора не издавались.
Тексты тринадцатого тома подготовил и и примеч ания к ним
составили: А . М. Крюкова ««Праздник и ярмарка в заводском
поселке»), («Сцена для импровизации»), («Яков Богомолов»)),
Б. А . Максимова («Последние»), Ф. Н. Пицкелъ («Васса Желез­
нова»), Я . А . Ревякииа («Встреча», «Старпк», ( «П етр Васильевич» ),
(«Василий Буслаев»)), М . А. Семашкина («Фальшивая монета»),
А . А . Тарасова («Чудаки»), 10. Я . Шведова («Зыковы»).
Тексты рассмотрены и у твер ждены Тексто ло гич еской комис­
сией п од председате льс твом В. С. Нечаевой.
Принципы р ас преде лен ия пр оизвед ений в томах изл о жен ы
в предисловии к изданию (см.: т. I, стр. 5 —10).
В научном редактировании тома принимал уч астие Я . Я . Жг-
галов; в технич еской и ор га низац ионной работе, связа нно й с п од ­
готовкой тома к печати, участво вал а Я . Я . Соколова.

ПЬЕСЫ
ПОСЛЕДНИЕ
(Стр. 5)
Впервые на печ атано отдельной книгой: Максим Горь-
к и й. Последние. Пьеса в четырех действиях. Berlin, Bühnen-
und Buchverlag russischer Autoren I. Ladyschnikow, 1908, и од­
новременно в «Сборнике то варищества „З нан ие44 за 1908 год»,
книга двадцать вторая. СПб., 1908, стр. 1 —99.
В Архиве А . М. Горького хранятся:
1. Машинопись пьесы — А М г, озаглавленная «Отец»,— со
знач ител ьной авторской правкой (ХПГ-42 -19 -1).
2. Машинопись — А М 2— под заглавием «Последние», по­
служившая оригиналом набора для Л (ХПГ-42-19 -2).
3. Текст из XXII Сб Зн с цензорскими вычерками и штемпе­
лем: «К пр ед ставле нию при зна но неудобным. С .- Пе тербург,
10 июня 1908 г.» (ХПГ-42 -19 -3).
4. Текст пз XXII Сб Зн без авторской правки, послуживший
оригиналом набора для К (ХПГ-42 -19 -4).
5. Текст из т. X Гр2 с авторской правкой (ХПГ-46 -22 -1).
Печатается по т. X Гр2 со следующ ими исправлениями:
Стр. 14, строка 16: «мы ему простили» вместо «ему простили»
(по всем другим источникам).
Стр. 16, строка 3: «прищуриваясь» вместо «прислушиваясь»
(тоже).
Стр . 19, строка 11: «всё время ходить вместо «она всё время
ходить (по АМХ и Л).
Стр. 22, строка 15: «пока он остынет» вместо «пока не осты­
нет» (по всем другим источникам).
Стр. 23, строка 7: «Садитесь за стол!» вместо «Садись за
стол!» (то же).
Стр. 23, строка 28: «грубости» вместо «грубостей» (тоже).
Стр. 27, строка 3: «девочка» вместо «девчонка» (тоже).
Стр. 28, строка 30: «Любовь. А ты находи шь удоб­
ным. ..» вместо «П е т р. А тынаходишь удобным...» (по AMll2 и Л).
Стр. 34, строка 18: «Они там боятся» вместо «Они боятся»
(по всем другим источникам).
Стр. 44, строка 29: «Это мне не интересно» вместо «Это мне
интересно» (то же).
Стр. 45, строка 29: «сконфужень вместо «сконфуженноь
(по АМг,2, Л, Сб Зн22, К).
Стр. 49. строки 33—34: «услышат Петр и Вора» вместо
«услышит Петр или Вера» (по Л).
500

Стр. 69, строка 9: «что ты погубил» вместо «что погубил»
(по всем другим источникам).
Стр. 69, строка 36: «Любовь. Хорошо, но отцу —
вредно...» вместо «Л ю б о в ь» (незаконченная авторская правка
в Гр2; см. контекст).
Стр. 74, строка 8 : «подозрительно» вместо «презрительно»
(по АМ1%2 п Л),
К раб оте над пь есой, пер воначально называвш ейся «Отец»,
Горький присту пил, по-видимо му, летом 1907 г. 2 8 —29 а вгуст а
(10—11 сентября) 1907 г. М. Ф. Андреева сообщала И. П. Ладыж-
никову: «Алексей Максимович кончает драму , у ж е на писа но
три акта, и дописывает четвертый. Н а д н ях напеч атаю ее и пр и­
шлю Вам ( ...) Пьесы я еще не читала, про первый акт он сам
говорил, что, кажется, ему удалось» (Андреева, стр. 154). В конце
августа (начале с ентября) Гор ький со общал сыну Максиму:
«Написал пьесу для театра „Отец“...» (Архив Гх ш , стр. 37).
2 (15) или 3 (16) сентября 1907 г. он, посылая пьесу Ладыж-
нико ву , писал:
«Вот Вам пьеса, не зпаю, удалась ли она мне? Личное мое
впечатление — неопр ед ел ен но.
Зная условия немецкой сцены, Вы, я думаю, сразу можете
определить, поставят ли ее в Берлине. В России она, конечно,
не пойдет, а по тому и печатать е е там — нет смысла, значит —
пожалуй, ее нс стоит и Вам издавать, если ее не примут в театр?
Мне хотелось бы все-таки, чтобы Вы предс тавили ее Рейн-
гардту или другому директору уж е в переводе, как рукопись,
ничего не говоря заранее о содержании и теме е е , — можно так?»
(Архив Г у ц , стр. 165).
Не получив ответа от Лад ыжникова, Горький в письме от
20 или 21 сентября (3 или 4 октября) вновь спрашивал: «...как
думаете о пьесе?» (Архив / у П , стр. 166). Ответа снова не по сл едо ­
вало. В письме к Ладыжникову от 29 сентября (12 октября),
выражая удивление по этому поводу, М. Ф. Андреева подчерки­
вала: «А. М., посылая пьесу, был очень и очень неуверен, что она
будет пригодна для постановки в Берлине, и известие о том,
что это так и есть, его не удивило бы...» (Архив А. М. Горького,
ПТЛ-2 -1 -25). Ответ Ладыжникова (письмо его не сохранилось)
был неб лагоприятным, о чем свидетель ствует письмо Горь ко го ,
написанное не позд не е 6 (19) октября: «Н еудача с „Отцом“ , —
отвечал Горький,— меня нс огорчает, ибо — сам знаю
— по­
пытка неважная. Оставьте эту вещь под спудом, но едва ли
я ко гда -л ибо возвращусь к ней . Испра влять ошиб ки — занятно
вредное...» (Архив Гуц, стр. 166).
Однако вскоре Горький вернулся к пьесе. 6 или 7 (19 или
20) ноября 1907 г. он сообщал К . П. Пятницкому пз Флоренции:
«„Отца“ я исправлю и пришлю, вер оятно, п з Рима» (Г-30, т. 2 9 ,
стр. 32). В конце но ября (начал е де кабря) 1907 г. писатель
приехал в Рим, где прожил до конца года. Здесь он возобновил
и, видимо, закончил работу над пьесой.
В процессе доработки автор дал пьесе новое название —
501

«По следние» и сд ел ал много сокращении; в частности, исключил
некоторые д ета ли , связанные со «злобой дня» (слова Леща об
отношении правительства к Думе, его рассуждения о каде­
тах и т. п . ) . Были внесены изменен ия в образы Софьи и Любови.
Введеп новый пер с он а ж — нянь ка Фед осья. Существенно изме ­
нен финал *.
Возвративш ись 23 декабря 1907 г. (5 января 1908 г.) на
Капр и, Гор ький увед омил Пятницкого: «На д н ях пришлю пьесу
в переделанном виде...» (Архив у , стр. 223). 6 (19) января он
писа л Пятницкому: «Дор огой друг — посылаю рук оп ись, пе­
чатайте ее , когда хо т ит е. .. » (там ж е , стр. 224). Видимо, одновре­
менно новый текст пьесы был отос лан Лады жнико ву, так как
уж е в конце марта 1908 г. опа вышла отдельной книгой в и з­
дании Л (ЛЖТцу стр. 28).
XXII Сб Зн с пьесой «Последние» вышел в свет 8 (21) мая
1908 г. (ЛЖТ1Ъ стр. 37).
В этой публикации пьесы царским цензором вычеркнуто
следующее место (см. в наст, томе стр. 40, строки 16—21):
«Соколова. Он, конечно, р еволюционер, как все чест­
ные люди в России...
Софья (повторяет,, ударяя па слове «честные»). Как все
честные люди?
Соколова. Д а . Вам это ка же тся неправдой?
Софья (не сразу). Я не знаю.»
С восстановлением этих строк пьеса «Последние» печаталась
по тексту XXII Сб Зн во всех последующих собраниях сочине­
ний Горького.
После 1933 г. автор подверг пь есу правке, воспол ьзовав­
шись д л я этого печатным текстом т. X Гр2. Он внес уточнения
в ха ра ктер ис тику Ивана Коломийцева, расширил высказывания
Фед ось и, подчеркивающие ее роль свидетельницы всех преступ­
лений «последних», несколько «снизил» образы Якова, Софьи,
Любови 2 (см. варианты).
Большая часть буржуазной прессы встретила новую пьесу
Горького враждебно.
Для рецензента газеты «Россия» пьеса «Последние» была
явлением «красной юродствующ ей и хул иганс твующ ей литер а­
туры» («Россия», 1 908 , No 763 , 21 мая). Василий Си-ло-вич
(В. С. Кривенко), рецензент «Нового времени», за явл ял , что
в пьесе «нет жизни < .. .) а видны лишь одни потуги над оплевы­
ванием полицейских чинов...» («Новое время», 19 08, No 11599,
28 июня).
10. И . Айхенвальд выраж ал лицемерное «сожаление », что
пьеса «Последние» «не може т опровергнуть известной статьи
Д. В. Философова „Конец Горького“». Айхеявальду особенно
не пон ра вил ос ь то , что Горький в пьесе соеди няет «психологи-
J О творч еской истории пьесы см.: Бялик, стр. 237 —244 .
2 См.: Б . В. М ихайловский. Пьеса « Пос ледние». —
Г и революция 1905 e.t стр. 211 —235.
502

ческое» «с моментами и ного по рядка — с политикой, с о тзвуками
русской революции — бомбами,
пок уше ниями, убийствами»
(«Русская мысль», 1908, No 6, отд. II, стр. 119).
Об «истощении» художественного даро ва ния Горького писал
в связи с появлением «По следних» (а т акж е «Варваров» и « Вра­
гов») Эллис (Л. Л . Коб ылинскнй) на страница х символистского
журнала «Весы». Исходя из убеждения, что истинный художник
всегда избира ет «путь строжайш его индивидуализма» и одинаково
«презирает» как бурж у а зи ю , так и демо кратию, теоретик симво­
лизма обрушился на Горького за то, что он «подменил» задачи
эстетические зад ач ами, лежащими «вне сферы искусства». Р е ­
цензент заявлял , что Гор ький — как и Лев То лстой в «Во скре ­
сении» — «изменил» искусству («Весы», 1 908, No 7, стр. 5 5 —57).
Некоторые буржуазные газеты и журналы старались при­
дать своим отзывам видимость объективности. Драма Гор ького,
считал рецензент кадетской газеты «Речь», «так с ла б а, что о ней
не хотелось бы говорить и з ув аж е ния к прош лому автора» («Речь»,
1908, No 145, 19 июня). Из все го, на писанного Горьким «в драма ­
тургич еской форме», пьеса «Послсдпне» является «особенно
слабым» произведением,— утверждал А. А. Измайлов,— «только
но некоторым афоризмам, по метким словечкам узнае тся в „ Пос­
л ед ни х“ Горький» («Биржевые ведомости», 19 08 , No 10501 ,
14 мая). Г. М. (М. О. Герш епзон) квалифицировал «Последних»
как «посредственное произведение». Однако, гю его ж е словам,
«как ни слаба пьес а Горь кого, но в ней есть достоинства и, глав­
ное, есть исторический смысл». Горький пока за л «последних
слуг старого режима; здесь уже всё сгнило, больше здесь уж е
не на что опереться» («Вестник Европы», 19 08 , No 8, стр. 767).
С высказываниями либера л ьно -буржуа зны х критиков со л и­
дар изиро ва ли сь критики-меньшевики . «Это не драма, не коме­
дия, да и вообще не сценическое произведение», — утверж­
дал В . П . Кранихфсльд, считая, о днако, что пьеса «не лиш ена
живого и серьезного интереса < . ..) как кусок, вырванный из
нашей современной действительнос ти, вырванный при том ж е
рукою чуткого и мыслящего наблюдателя» («Современный мир»,
1908, No 7, отд. III, стр. 76).
Другой
меньшевистский
критик — М. Не ведо мский
(М. П. Миклашевский) писал в 1912 г. на страницах журнала
«Запросы жизни»: «Д ля меня нет никакого сомнения, что та
о бнаж енная тенденциозпость и тот bla n c et noir х, какими ст ра­
дали его повести вроде „Матери“ и драмы, как „Пос ледние“ и д р . ,
явились прямым резул ьтато м некоторого пленения догмой ,
схемой» (цпт. по кн .: Мнх. Неведомский. За чинате ли
н продолжатели. Пб., 1919, стр. 372).
Постановка пьесы в Бер лине п ос луж ил а новым поводом д ля
нападок на Горького как в русской, так и в зарубежной буржуаз­
ной пресс е. Пь есу ставил Макс Рейнгардт, премьера сос то ял ась
24 августа (6 сентября) 1910 г. («Русские ведомости», 19 10 , No 198,
28 авгу ст а) . Специальные корреспо нденты мпо гих рус ск их газет
1 белое и черное ( фрапц.) .
503

в Берлине сообщали: «Пьеса успеха не имела» (там же), «пьесу
мо ж н о считать проваленной», « публика встретила ее весьма
холодно», «занавес опускался без единого хлопка. Полный, тяже­
лый неуспех. Играли плохо. Артисты не разобрались в ролях»
(«Биржевые ведомости», 1910, No 11886, 26 августа, и No 11890,
28 августа); « ...как публика, так и вся столичная критика в уни­
со н отнесл ись крайне отрицательно к но вейшему драматическому
произведению нашего писателя» («Утро России», 19 10 , No 236,
29 август а) . Многие немецкие газеты, да ва я отчет о пр емьере,
т ак ж е отрицат ел ьно отзывались о «Последних»: «Это — не бол ее,
к ак сумма муч ительных набл юде ний нес частной ру сской ж и зни ,
без всякой внутренней связи < ...> Тяжелый вечер, с которым
не хо чет ся связывать имен как театра Р ейнгардта , так и Гор ь­
кого» («Уossi sehe Zeitung») 1, «Для всех друзей Горького <...>
спекта кл ь п ринес гор ькое р азоч арование («Lokal Anzeiger ») .
Исключение составил отзыв, помещенный в «Be rlin er Tage ­
blatt » . Автор его хо тя и замечал, что «можно многое сказать
против пьесы», к от орая «и н есвязн а < . . .> и повторяет банальные
места»,— вместе с тем утверждал: «...тот, кто это писал,— был
и останется поэтом ( . . . > Его поэтическая душа чувствуется
в луч ш их местах пь есы.. .»
С отзывом о пьесе «Последние» выступил видный деятель
с оц иал -демокр ат ическо го д вижения Латвии, публицист и лите­
ратурный критик Я. Э. Янсон (Браун).
В докладе о новейшей русской литературе, который был
прочитан Янсоном пер ед финскими студентами в Х ел ьсинки, он
говорил : «В своей новейш ей драме „П осл едние“ Горький дает
отрывок и з ж и зни влас ть имущих сегодняш не го дня России
и показывает семейный быт од ного ру сского полицмейстера».
Янсон-Браун не находил в пьесе «драматической силы», но под­
черкивал: «...мы весьма дале ки от т ого, чтобы включиться
в хор буржуазны х литераторов и критиков, что писательская
сила Горького теперь сходит на нет! Наоборот, мы имеем все
ос нования пол агать, что та лант Гор ького еще дал еко не ра звился
в полной мере и что ру сска я литература может о жида ть от него
еще много великого и значительного» (цит. по ст.: В. А. Ш т е й н-
б е р г. К вопросу о связях М. Горького с Латвией. — «Из­
вестия АН Латвийской ССР», 1956, No 1, стр. 51).
Начало сценической истории пьесы отно сится, по-вид имому,
к июню 1908 г.
5 (18) июня «Последние» были поставлены в Ташкенте на
сце не Ле тнего те атра (антреприза 3 . А . Малиновской и А. В . По­
лонского) («Ташкентский курьер», 1908, No 123, 5 июня; ЛЖ Тц,
стр. 40).
10 (23) июня того ж е года драматур гич еская це н зура в Петер-
1 Здесь и далее цитаты из немецкой прессы даются по об­
зо р у, помещенному в газете «Биржевые ведомости», 1910,No 11890,
28 авгу ста.
504

бурге запретила «Последние» к представлению на сце не . Мотиви­
ровалось это тем, что «перед зрите лем прох од ит целый ряд с л у ­
ж ащ и х в пол иции лиц, представле нных автором отъявленными
мерзавцами...» (,ЛЖТ и , стр. 40).
Однако 28 июля (10 августа) 1908 г. пьеса шла на сцепе
Общедоступ ного театра (а нтрепр иза И. М. Арнольдо ва) во В л а ­
дивостоке («Далекая окраина», 1908, No 377, 27 июля; ЛЖТц,
стр. 45).
В 1910 г. «Последние» ставились в Кутаисском драматиче­
ском театре грузинским режиссером М. Ф. Корели (1876—1929),
сумевшим миновать цен зурны е рогатки (см.: М. Корели.
Запрещенная пьеса Горького «Последние» в репертуаре Кутаис­
ского театра 1910 года. — Сб.: «Максим Горький и деятели гру­
зинской культуры». Тбилиси, 1 97 0, стр. 55, 58).
Одна из первых постановок пьесы была осуществлена об ­
ла стной социал -демокра тиче ской ор ганизацией Смихова (Чехия)
20 февраля 1909 г. в Интимном театре. Специально д ля этой
по становки пьеса была пер еведена на чешский язык С танисл а­
вом Минаржиком 1.
Стр. 12. Черные сотни — вооруженные банды, созда­
вавшиеся по наущению цар ских властей с октября 1905 г. д л я
борьбы с революционным движ ение м.
Стр. 26 . Кассандра, наверное, была уродом, вот почему ей
не поверили. . . — К а сса ндра — дочь тро янского царя Приама.
Согласно древнегр еч еск ому мифу, она об лада ла даром прор ица ­
ний, но бог Апол лон обрек ее па печальную участь: никто не верил
предсказаниям вещей Кассандры, хотя сбывалось всё, что она
предсказывал а. В «Илиаде» К ас сандра изображается «прекрас­
нейшей дочерью» Приама, «златой Афродите подобной» (см.:
«Илиада». М., 1967, стр. 223, 414).
Стр. 34
. ...есть басня —раненый лев, которого лягают
ослы. . . — Ба сн я И. А. Крылова «Лев состаревшипся» (1825).
Стр. 34. Горе побежденным/ — «крылатая фраза», п р ои с­
хождение которой относится к эпизоду войны римлян с галлами.
По преданию, галльский вождь Бренн в 388 г. до н. э. наложил
на побежденный Рим контр ибуцию. Римляне отка залис ь взв е­
шивать зол ото слишком тяжелыми гирями врага. Т огд а Бренк,
изде ваяс ь, пол ож ил на весы еще свой меч и во скл икнул : «Уае
v ictis!» («Горе побежденным!»).
1 23 апреля 1913 г. «Последние» игрались в Интимном теа тр е
по-р усс ки на специальном пр едс та вле нии, устроенном ру сс ким
драматическим кру жк ом в Праге.
В 1913 г. Б . В. Морковин писал Горькому из Праги о поста­
новке «Последних» и в 1912 г.: «Если бы Вы приехали сюда,
увидали бы, наверно, Вашу пьесу на русском языке, в одном из
зд еш н их театров < \..> В прош лом году ставились Ваши „Послед­
ние“ < ..Л Пьеса имела большой успех» (Архив А. М. Горького,
КГ-рзн-5 -27 -2).
505

С т р. 35. Дети... как много в этом слове. . . — Своеобразная
пер ефразиро вк а пуш кинских строк: «Москва.. . как много в этом
звуке дл я сердца русского слилось!» («Евгений Онегин», гл. 7,
строфа XXXVI).
С т р . 37 . Во-о Францию два гренадера... — Н ач ало стихо­
т во рени я Генрих а Гейне «Гренадеры» («Die Grenadiere»), пер евод
М. Л . Михайлова.
С т р. 77 . Звезды ясные, звезды прекрасные. . . — Стихотворе­
ние К. М. Фофанова (1885).
С т р. 80 . Какой прекрасный комик пропадает! — Видимо,
пер ефразировка слов римского император а Неро на , сказанных
им п е р ед смертью: «Какой великий артист д о л ж ен сойти в могилу
в моем лице!» (см.: Г. С ветоний Трап к вил л. Жизнь
двенадцати цезарей. СПб., 1904, стр. 296; экземпляр этой кни­
ги есть в ЛБГ).
С т р. 84 . Жизнь и смерть — две подруги верные, две сестры
родные с о Смерть покорно служит делу жизни... Слабое, ненуж­
ное — гибнет... — Ср. в статье Горького «О цинизме», написан­
ной в но ябре 1907 — январе 1908 г.: «Жизнь и смерть — две
верные п одруги, две сестры родные, времени бессмертного бе с­
смертные дочери со Смерть покорно служит делу жизни...»
(Г-30, т. 24, стр. 11, 12).
ЧУДАКИ
(Стр. 85)
Впервы е напечатано отдельной книгой: Максим Г о р ь-
к и й. Чудаки. Сцены. Berlin, I. Ladyschnikow Verlag, <1910>
(на обл о ж ке вместо «Сцены» — «Комедия») п одновременно —
в «Сборнике товарищ ества „Знание“ за 1910 год», книга тридцать
вторая. СПб., 1910, стр. 1 —152.
В Архиве А. М. Горького хранятся:
1. Машинописный текст с авторской пр авкой — A M (ХПГ-
48-4 -1).
2. Машинописный текст (цензурный экземпляр пьесы)
(ХПГ-48 -4 -2).
3. Печатный текст т. X Гр2 с авторскими поправками (ХПГ-
46-22 -1).
Печатается по т. X Гр2 со следующ ими исправле ниями:
Стр. 89, строка 12: «целуя руку» вместо «целуя руки» (по
AM и Сб Зн32).
Стр. 94, строки 4 —5: «в девять часов» вместо «в десять ча­
сов» (по AM).
Стр. 96, строка 12: «выходят» вместо «входят» (по AM).
Стр. 109, строка 6 : «мои» вместо «мой» (по A M и Сб Зн32).
Стр. 111, строки 21—22: «нет им границ!» вместо «нет m i
границ, а?» (по AM).
Стр. 112, строка 18: «в глаза ей» вместо «в глаза ее» (по AM
и Сб Зн32).
Стр. 123,строка 38: «бледнея» вместо «бледная» (по Сб Зн32).
506

Стр. 124, строка 38: «повторю» вместо «повторяю» (по А М
п Сб Зн32).
Стр. 134 , строка 8: «стучит посуда» вместо «стучат посудой»
(по АМ и Сб Зн32).
Стр. 135, строка 17: «жизнь» вместо «жизни» (по А М и
Сб Зн32).
Стр. 140, строка 29: «Вздохнул» вместо «Вздохнув» (по Л М
н Сб Зн32).
Замысел пьесы «Чудаки» и на чало работы над ней о тнос ятся,
но-внднмому, к вес не 1910 г. В письме к Е. П. Пешковой от 15 (28)
мая Горький <юобщал, что е му «необ ходимо немедленно ж е писать
пьесу» (Архив Ггх, стр. 92), и в следующих письмах ей же: «На­
чал писать пьесу...» , «Некоторые твои слова целиком попали
мне в пьесу. Пишется не легко, ввиду новизны темы и общего
утомления. Но — думаю, что скоро кончу» (там же, стр. 93).
О рабо те над новыми пьесами Гор ький не р аз упоминал в пись мах
А. В . Амфитеатрову, относ ящ их ся к маю — июню 1910 г. В одном
и з ни х он шу тливо сообщает Амфитеатрову: «Сижу, яко пр ико­
ван к стулу и столу, и сочиняю пьесу бабскую» (Архив А. М. Горь­
кого, ПГ-рл-1 -25 -71); в другом: «Написал я, чёрт меня побери,
пьесу и даже, может быть, две. Когда — осенью? — приедете
Вы, буду ее читать. А может быть — их» (там же, ПГ-рл-1-25-72).
Писатель уведомл ял Л . А. Сулерж пцкого в конце мая: «А я —
пиш у фарсы. Написал один в четырех а к та х . .. » , где «самоистреб-
ляются разные недобитые судьбо ю люди» (Г-30, т. 2 9, стр. 119).
О «Чудаках», как о завершенной пьесе, 8 (21) июня 1910 г.
М. Ф. Андреева сообщала Р . П. А врамову, работавше му в изд а ­
тельстве И.П.Ладыжннкова: «В России большая пьеса <„Чудаки“)
будет печататься только осенью и, д. б ., не ранней, так что самое
е е перевод ить мож но, а печатать нет» (Архив А. М. Г орь кого ,
ПТЛ-1 -15 -4).
Автор под верг текст пьесы значительной стилис тич еской
правке в машинописи, по слу живш ей оригинало м набора д ля и зд а­
ния Л . Посылая эту машинопись в Берл ин, Горький за ч ер кну л
на титульном листе загла вие «Чудаки» и написал : «На звани е
можно изменить, сделать бол ее понятным д ля немцев. В Р оссии
пьеса будет печататься осенью» (Архив А. М. Горь ко го, Х ПГ -
48-4 -1).
Дополнительные поправки в тексте были сделаны автором
при подготовке пьесы для XX X II Сб Зн. Оригинал набора не со­
хр анил ся, но имеющаяся в Архиве А. М. Горь кого машинописная
копия пьесы (цензур ный экземпляр) позволила установить пер во ­
начальные автор ские исправления к этому и зд анию . Другие
разночтения между Сб Зн и Л , возможно, явились результатом
более поздней правки, во зникшей в процессе набора Сб Зн п
с дел анной по согласованию с автором.
Сотрудник «Знания» С. П. Бого любо в р е гу л ярно извещ ал
Горького через нах одивш его ся в то время на К апри К . П . Пят­
ницкого о ходе работы над изданием пьесы в России. 29 августа
(И сентября) 1910 г. он писал: «„Чудаки“ для сборника уж е на-
507

бираются» (Архив А. М. Горького, П-ка «Зн», 8-1 -33), а 15 (28)
сен тября ставил в известность, что «„Чудаки“ у ж е напечатаны
начисто» (там же, 8-1-35). 5 (18) октября 1910 г. XXXII Сб Зн
вышел в свет. Незадолго до этого пьеса была выпущена отдель­
ным изданием Л в Берлине. Текст этого издания был положен
в основу К, а затем — Грг и Гр2. Текст же Сб Зн остался «боковой»
редакцией.
Возвративш ись к «Чудакам» пос ле 193 3 г . , Горь кий вычерк­
нул несколько реплик в I и IV действиях, правя пьесу по т. X
Гр2, Это — по сл ед ний авторизованный текст пьесы.
29 июля (И августа) 1910 г. в газете «Одесские новости»
было напечатано сообщение: «По словам б ерл ин ских газет, в
издании Лад ыж нико ва вышли две новые пьесы Горького: первую
(„Дети“) Гор ький на зва л фарсом, вто рая — четыреха ктная пьеса
„Странные люди“ — из жизни русского общества после револю­
ции». Это сообщение с неточными сведениями вызвало н ед оумение
у М. Ф. Андреевой. «Только что прочла в „Одесских новостях“, —
писала она Аврамову в Берлин 6 (19) августа 1910 г . , — что у
Ладыжникова „вышли“ две пьесы М. Горького—„Дети“ п „Стран­
ные люди“ < ...> неужели уже вышли?» (Архив А. М. Горького,
ПТЛ-1-15-8). Вероятно, в берлинских газетах лишь анонсирова­
лась пье са Г ор ького. Еще бол ее неточное объявлен ие поместила
та ж е газета 18 (31) авгу ста, у в ер яя читателей, что в пьес е Горь­
кого «Странные люди» «рисует ся ж и знь инте ллиге нтного клас са
в дореволюционную эпоху» («Одесские новости», 1910, No 8193).
Предпо ла га ло сь, что новая пьеса Г ор ького пойдет в Москов­
ском Художественном театр е. В августе Гор ький отправил ее
В. И . Не мировичу-Да нче нко со следующ им письмом: «Посылаю
„Чудаков“, рукопись „Детей“ — у Сулержпцкого. Убедительно
про шу прочитать рукописи и ответить мне во змо жно скорее»
(Архив А. М. Г орь кого, ПГ -р л -27 -8 -12). Однако спектакль не
был поставлен.
Интересовались пьесой н другие театры России. Драматург
О. И . Дымов обратился к Гор ькому от имени Н ового драматиче­
ского театра в Петербурге с просьбой разрешить постановку «Чу­
даков». М. Ф . Андреева отвечала Ды мову И (24) июля: «Алексею
Максимовичу будет , конечно, очень пр иятно у зн ат ь , что Ваш
театр, через Ваше любезное посредство, обещает отнестись к
его пьесе с особенным тщанием, и я знаю, что в принципе он ни­
чего не имел бы против ее постановки у Вас» (Андреева, 1961,
стр. 140).
В первых ч исл а х с ентября 1910 г. в печати появилось со об­
щение: «На днях в цензуру представлена дирекцией Нового дра­
матического театра пьеса Максима Гор ького, за конченная им
иа острове К а пр и. В ся новая вещь Гор ького проникнута живым
глубоким оптимизмом. Лейтмотив ее — вера в жизнь, в победу,
в солнце. Это опять то настроение, которым полон профессор
Протасов в „ Де тях Солнца“» («Биржевы е ведомости», 19 10,
No 11900, 3 сентября). Эта информация была перепечатана газетой
«Раннее утро» (1910, No 205 , 5 се нтября) и другими газетами.
508

На титульном ли сте машинописн ого текста пь есы, пред ста в­
лявшегося в цензуру (Архив А. М. Горького, ХПГ-48 -4 -2), по­
ставлен штамп цензора: «К представлению дозволено. С .-Петер­
бург, 2 сентября 1910». Вычеркнуты следующие слова и фразы:
Стр. 92, строки 17—18: «о святом квартальном», « вел иких
простотою души своей, о святых попах».
Стр. 92, строки 39—40: «скверно построенный и по лур азру­
шенный».
Стр. 94 , строка 24: «говорит, противно стало».
Стр. 106, строки 11—16: «Однажды вы уж е изобразили со
встретил старый, темный зв ер ь . .. »
Стр. 112, строки 28—29: «Знаешь — иногда мне кажется,
что вся Росс ия — страна недобитых л юд ей. .. вся!»
Стр. 143, строки 20—21: «„Исаия ликуй“? — Еще раз —
„ликуй, Ис аия“?».
Одновременно с петербургской постановкой Гор ький ра зре­
шил поставить «Чудаков» Театру К. Н . Незлобина в Москве, труп­
пе И . Э. Дуван -Т орцова в Киеве (в театре Соловцова) и трупие
Каралли-Торцова в Харькове (см. письмо Горького И. М. Кон­
дратьеву от 10(23) сентября 1910 г . — Архив А. М. Горького,
ПГ-рл-20 -3 -15).
Перед началом репетиций в Но вом драматическом театре
М. Ф . А ндреева напоминала Дымову 5 (18) сентября 1910 г.:
«Не забудьте своего обещания мне написать, ка к будут идти
репетиции, как Вам будет нравить ся ис пол нение и т. д . Есл и
по звол ите — очень в аж н о, чтобы артист, играющий Мастакова,
не утрир овал смешных п л и, ве рнее, комических черт, а Ел ена
Николаевна была бы в высшей степени мила, проста и мягка»
(Андреева, 1 96 1, стр. 147). А 21 сентября (4 октября) , по луч ив
сведения от Дымова о х оде работы над спектакл ем, писал а ему:
«Из Ваших слов о режиссуре, об игре „Чудаков“ невольно за­
ключаю, что пьеса идет вяло, а успех она может иметь только
в том случае, еслп ее будут очень хорошо и с увлечением ставить
и играть» (Андреева, стр. 187).
24 сентября (7 октября) 1910 г. в Новом драматическом театр е
в Пе тербурге состоялась премьера спектакля «Чудаки». Поста ­
новка ока за ла сь неудачной. Пь еса была поставле на как бытовая
драма с традиционным любовным «треугольником» в це нтре ,
роль Мастакова исп ол н ял ась в стиле водевильпого про стака .
Не смогли донестп до зрителя глубину авторского замысла п дру­
гие театры (премьера в Ки еве сос то яла сь в ко нце с ен тября, где
в один вечер шли две пьесы Г ор ького — «Чудаки» п «Встреча»,
в Х арь кове — в конце октября 1910 г .) . Реце нзенты почти еди­
нодушно отмечали неудачи спектаклей , об ви няя, одн ако , не
столько театры, упрощ енно тр актовавшие пь есу , скол ько автор а,
который «как драматург д авно пошел на убыль» и якобы но смог
созда ть в пьесе «ни интриги, ни сценичес ких эффектов, ни н астр ое­
ний» («Русское слово», 19 10, No 220 , 25 сентября). Автор «Теат­
ральной странички» в «Современном слове» — А ш (Н . П . Ашешов) ,
обвиняя Горь кого в «неясности замысла» и «смех отворности его
509

во пло щения», считал, что Мастаков — «юродивый, лишенный
элементарных этических мотивов», а остальные герои — «бес­
цельны, немощны и на писаны измученным, раздробл енным пером»
(«Современное слово», 19 10, No 980 , 26 сентября).
Н . Не горев (А. Р . Кугель) в статье «Судьба Горького» пред­
послал суждениям о спектакле общую характеристику творчества
писателя, утверждая, что «суть Горького художника и поэта —
в диком, если можно так выразиться, индивидуализме, в песне
Сокола, анархической по духу». Когда ж е, по мнению автора
ст ать и, писат ел я обратили «в маркси ст скую веру» — он пришел
к «художественному оскудению и самоупразднению». Пьесу
«Чудаки» А. Кугель назвал «сценически примитивной», све дя
всё ее сод ер ж а ни е к «ад юльтерно-психологич ес ким мотивам»,
а ро ль Мастакова к «амплуа любовника». Отмечая сл абость по­
ст ан овк и «Чудаков» в Ново м драматическом театре, о собенно —
испо л не ни е гла вной р оли, Кугель оправдывал актера тем, что
«роль эту трудно раскусить» («Театр и искусство», 1910, No 40,
3 октября, стр. 740 —743).
Статья Кугеля вызвала ответ Н. Валентинова (И. В. Воль­
ского) в «Киевской мысли», полемически озаглавленный: «О „судь­
бе “ М. Гор ького». Н . Валентинов подчеркива ет, что стало модой
оплакивать якобы загубленный марксизмом тала нт Гор ького.
«У Г орь кого -де было ор ганическо е мироотношение, а тепер ь оно
за д а вл е но „квазинаучным м ирос озерцанием“» , — цитирует он
Кугеля. «Вот возьмем хотя бы „Чудаков“, — продолжает рецен­
зент. — Напиши их Горький в дни раболепства пред ним, литера­
турны е газеты неумол чно бы кр ичали, комментир уя, восх ища ясь ,
под ч ер кива я, выставляя достоинства пьесы. Тогда была по ло са
хвалить, и все хвалили. Теперь полоса ругать, и все ругают»
(«Киевская мысль», 1910, No 290, 20 октября).
Последнее замечание получило новое подтверждение на стра­
н и ц а х хар ько вс кого «Южного края» — в рецензии, подписан­
но й инициала ми Ф. М. и посвящ енной постановке «Чудаков» в
х ар ьковс ком «Театре Грикке» тр упп ой Кар а лл п-Т орцова. Р е­
цензент нашел в пьесе Горького «что-то тоскли вое, сер ое , чехов­
ское...» и считал, что она «едва ли прибавит что-нибудь к лав­
рам писателя» . Мастаков, по мнению р ецензента, «живет вне дей­
ствите льности, в мире зол отых фантас тических снов о какой-то
сказочно-красивой жизни п людях, в то же время обманывает
свою жену, лжет и цинично, у трупа юношп-борца, соблазняет
его невесту» («Южный край», 1910, No 10137, 9 ноября).
По поводу этой рецензии Горький обратился с открытым
письмо м к ред а ктору газеты:
«Ува жаемый госп од ин р ед актор.
В рецензии о пьесе „Чудаки“ между прочим сказано: „пи­
сатель цинично, у трупа юноши-борца, соблазняет его не­
весту“.
Ваша газета , несомненно, ор ган куль турный в истинном
смысле слова, и, питая искреннее уважение к Вам и работе
Вашей, я позволю себе спросить Вас: считаете ли Вы под­
черкнутую мною фразу — верной, действительно ли, на Ваш
510

взгл яд , Мастаков „с обл азняе т“ и „цинично“ , а такж е полагаете
ли Вы, что всякий юноша, сидевший в тюрьме, непр еменно
„борец“?
Я отнюдь не прошу опубликовать это письмо в почтенной
газете Вашей, предоставляя, впрочем, на Ваше усмотрение,—
еслп найдете нужным — печатайте.
Я сказал это лишь потому, что — на мой взгл яд — русский
писатель вообще заслу ж ив ае т бол ее внимател ьного отно ше ния
к его раб оте п его мыслям, бол ее внимательного отношения, чем
то, каким его награждают и которое отнюдь не может способст­
вовать росту его уважения к людям» (Архив А. М. Горького,
ПГ-рпз-66 -22, частично цттт. в кн.: Б ялик , стр. 261).
6 (19) октября 1910 г. Гор ький писал Е . П . Пешковой: «Ты,
конечно, знае шь, что моя пьес а провалилась в Питере? Говорят,
однако, что в Киеве она шла с успехом. Не верю. А о провале —
жалею. Никогда меня не трогали эти провалы, а на сей раз
зае ло! Почему? Потому л и, что незд оро вит ся, или ж е по тому,
что в пьесе есть, против обыкновения, нечто личное?» (Архи в
Лх, стр. 98). И ей же — в письме от 12 (25) октября: «Когда
прочитаешь „Чудаков“ — черкни два слова, как по нравится.
Я уже писал тебе, что в Питерс — пьеса провалилась,— чему,
между прочим, очень рад Чириков, чудак! Но — я получил штук
пять писем от неизвестной мне публики — хвал ят пье с у, негодуют
на постановку» (там ж е , стр. 99).
Некоторые из этих писем сохранились в Архиве А. М. Горь­
кого. Так, С. А. Поперек (С. Недолин) делился с Горьким своими
впечатлениями:
«12г/ 4 ночи с 24 на 25 сентября 1910 г.
Дор о гой Алексей Максимович!
Я только что из Нового театра, с „Чудаков“ < ...> Успех
„ Чудаков“ под большим сомнением: 1) зал был н е пол он , 2) апло­
дисменты „скептические“, 3) разговоры в антр акта х — кислые .
Кто виноват?
Во-первых, актеры, во-вторых — актеры и в-третьих —
актеры < ...) Один живой человек был в пьесе — Александров-
ский-Самоквасов. Он пока за л , что и „бывший“ полицейский —
„человек“ да еще какой милый! И, сл ед я за его игрой, мальчише­
ски хотелось, чтобы Зина осчастливила его,— вышла бы за него
за м у ж . Рыбников (Мастаков) дал форменного дурачка. А какая
это роль! Какие монологи! Какие коллизии!.. К ака я глубина
крое тся за видимым легкомыслием этого п ар ня!.. Н о глубины-то
ие было дано ни на грош. Ел ена (Юрьева) — опять гл убокий ,
полнозвуч ный, сочный аккорд, а видели мы какую-то клас сн ую
даму из русских немок <...> Бережной дал однотонного, вялого
Викул а П отехина, и только в сцене прощ ания с сыном на мину ту
что-то блеснуло, да и то больше благодаря словам, которые в
этом месте чудесны.
Стефанов роль Ни кол ая П от ех ина рычал гус тейшим басо м,
тупо и бе з всяки х нюансов, напоминая от нача ла до конца р а з­
бойника Спарафучила из „Ригол лето“ .
Миропольская (Ольга) была очень слаба и про ве ла свои два
511

диалога с Еленой как-то литературно, без всякого задора и увле­
чения.
Остальные исполнители, осо бенно Саша и З и на , были из
рук вон плохи.
Декорации грошового достоинства, сусальные какие-то ...
Вообще пьеса смазана.
А какая она славная! Что за дивная женщ ина Елена!
К акой размашистый, безал абер ный, одар енный и живой этот
Мастаков, этот русский художник перекати-поле ... Я вижу
Книппер в роли Елены, ви ж у Станиславского или, еще лучш е,
Качалова в роли Мастакова, Москвина в роли Ник ол ая Потехи­
на, Артема в роли Викула Потехина и думаю: для хорошей кар­
тины нужна хорошая рама, для интересной пьесы — хорошие
исполнители <...> Пьеса хорошая, Алексей Максимович!»
(Архив А. М. Горького, КГ-п-58 -11 -6).
Высоко оценил п ь есу «Чудаки» М. М. К оцюбинский. «Дога­
дываюсь,— писал он Горькому в октябре 1910 г . , — что это я
Вас д о л ж ен бл агод арить за присылку конторой „Зна ния“ послед­
него „Сборника“ . Бол ьш ое спа сиб о. „Чудаки “, несмотря на Ваше
недо вол ьство пь ес ой, мне очень понравились. Прекра сные типы
и положения, интересна задача, вся пьеса прозрачна и звонка»
(.Коцюбинский, т. 4, стр. 302 —303).
В печати пьеса «Чудаки» вызвала самые разно образные
отклики.
Отношение р еа кционно -де кад ен тского лагер я к пьесе наи­
более рельефно выра зилось в р ецен зии Антона Крайнего (Зина­
иды Гиппиус) на X XX II Сб Зн. Для Антона Крайнего ненавистно
было самое направл ение этого изд ател ьства — «направленство»,
по терминол огии эстетству ющ его критика. «Чудаки» были объяв­
лены в р ец ензии пье сой, написа нной «бессил ьно, мутн о, нудно»
(«Русская мысль», 1911, No 1, стр. 207, 208).
Рец ензен т «Русского богатства» с нисхо дите льно отмечал
« хорош ие намеренпя» автора, но усматривал в перс о на ж а х пьесы
« тус клую схематичность» («Русское богатство», 19 10, No 12, отд.
II, стр. 141).
Газета «Киевская мысль» не отрицала , что «пьеса задумана
инте ресно». «Быть мо же т, в ней Горький х отел дать картину
св ои х отношений к читающей публике . Он — единственный
художник, который продолжал петь гимн жизни, когда русская
интеллигенция, разбитая и разочарованная, отвернулась от жиз­
н и ...» Но рецензент считал, что пьеса «в литературном отноше­
нии выполнена с л аб о . Обычный недостаток Горь ко го — она пе ­
регруж ена разговорами» («Киевская мысль», 1910, No 273, 3 ок­
тября).
С.
А. Венгеров в обзоре литературы за 1910 г. выделил Горь­
кого как по-прежнему неиссякаемого и яркого художника, в
«Чудаках» же увидел произведение среднего уровня («Русские
ведомости», 1911, No 1, 1 января).
В. П. Кранихфельд свою рецензию на X X XII Сб Зн начал
сл овами: «В то время, как известна я, мо дер низир ованная часть
512

нашей критики давным-давно похоронила М. Горького, не без
злор ад ства водрузив на могиле его больш ой деревянный крест ,
художник уверенно идет вперед, с каждым новым своим произве­
дением открывая в себ е новые и новые, еще не тронутые запа сы
творческих сил». О «Чудаках» критик писал: «...п еред нами всё
тот же хорошо знакомый нам, но вместе с тем и какой-то преобра­
женный автор: новые замыслы, новые кра скп, новые, смягченные
тона». Считая, что «„чудаки“ — это люди <...> , играющие в ж из­
ни ту или иную роль, нав яза нну ю им внешними обс тоятел ь­
ствами», Кранихфе льд видел причину провал а пьесы на теа трал ь­
ных подмостках в том, что актеры не смогли сыграть «роль роли»,
«на с це ну театра пер енести сце ну, кото рая наз ыва ет ся жизнью»
(«Современный мир», 1911 , No 1, стр. 362 , 363).
О
«веселом стоицизме» Мастакова, о его «лас ково й любви
к людям», о его вере в будущее писал В. Л. Львов-Рогачевский
(«Современный мир», 191 2, No 5, стр. 232).
Во втором номере л егал ьного больш евистского жур н а л а
«Мысль» (январь, 1911) была опубликована статья В . В . Воро в­
ского «Еще о Горьком» (за подписью «П. Орловский»), явивш аяся
ответом всем хул ите лям писа тел я и его пьесы. Эпиграфом к статье
взяты слова Мастакова: «Мне кажется, Лена < ...) , что все люди,
все вокруг нас с тобой,— живут вторые, третьи жизни, они ро­
дятся стариками, и жить им — лень! Стариками они р од ятся,
а я — родился впервые, ребенком, я счастлив тем, что молод...
и — безгранично люблю всё э т о . .. всё живое!». В центре внима­
ния автора статьи — фигура Мастакова, его взгл яды на ис кус ство
и пр извание писа теля. Воровск ому пред ст авлял ось , что за «ве­
рую» Мастакова в пьесе «нетрудно услышать гол ос са мо го авто­
ра». Критик видел в пьес е Горько го серьезные жизненны е, эсте­
тические и философские проблемы совреме нно сти и у тверж д ал ,
что ее появле ние «раз навсе гда ус траняе т все избитые толки о
„гибели Горького“ , об „у падк е тала нта“ , о кото рых поспешила
поведать миру газетная критика» (.Боровский, стр. 311 , 312).
3 декабря н. ст. 1910 г. в Париже состоялась премьера люби­
тельского спектакля «Чудаки», сыгранного политическими эми-
грантами-болыпевиками. На этом спектакле присутс твовал
В. И. Ленин, «...когд а мы однажды поставили пьесу Горького
„Чудаки“, то на спектакль пришел и Владимир Ильич ,— писала
старейший член партии С. И. Гопнер. — <\..> Владимир Ильич
выразил свою радость и одобрение по поводу того, что мы поста­
вили пьесу Горького...» («Воспоминания о Владимире Ильиче
Ленине», т. II . М ., Политиздат, 1969, стр. 296).
Стр. 92 .
. . . а человек будет рассказывать мне утешительные
сказки про святую Русь. . . — Речь идет о Н. С. Лескове. Горький
писал, что Лесков с озд ал для Росси и «иконостас ее святых и пра ­
ведников. Он как бы поставил целью себе ободрить, во одуше­
вить Русь...» (Г-30, т. 24, стр. 231). Можно предположить, что
в руках Вукола Потехина был второй том полного собрания со ­
чинений Н . С. Ле ско ва, оза главле нны й «Праведники» и со д ер ­
жащ ий р ассказы «Однодум (святой квартальный)», «Пигмей»,
17м. Горький, т. XIII
513

«Несмерте льный голован », «Инж енер ы-бессребреники», «Левша»,
«Очарованный странник» и др. (СПб., изд. Маркса, 1889; изд. 2,
1897). В Л БГ имеется полное собрание сочинений Н. С. Лес­
кова в 36 томах — приложение к журналу «Нива» (1902). Тома
3, 4, 5, переплетенные в одну книгу, содержат названные рас­
сказы.
С т р. 103. Матери Гёте — не поняты.— Имеются в виду
Матери во II части «Фауста».
Стр. 115.
. . . н а с униокающий обман! — П ерефразиро ван­
ная строка из стихотворения А. С. Пушкина «Герой». У Пуш­
кина:
Тьмы низких истин мне дороже
Н ас возвышающий об ма н .. .
С т р. 121 . «Песнь о Колоколе» — с тих отворение Ф. Шиллера
(1799 г.; русский перевод — в 1832 г.) .
Стр. 122.
...лет
пять тому назад. . . — Речь идет о рево­
люции 1905 год а.
Стр. 137.
. . . р а зо чаров анн ому чужды все оболъщенъя преж­
них дней! — Из романса М. И. Глинки на стихи Е. А. Баратын­
ского «Разуверение» (1821).
С т р. 141 . Х оре — славянский языческий бог.
Стр. 146.
. . . о Калевале... — «Калевала», карело-финский
национальный эп ос , составл енный финским ученым и поэтом
Э. Лёнротом пз карельекпх, ижорских и финских древних на­
родных рун и северокарельских песен. Горький назвал «Кале-
валу », «Эдду», «Песнь о Н ибе лу нгах» «монументами словесного
творчества» (Г-30, т. 26, стр. 246).
ВСТРЕЧА
(Стр. 151)
Впервые вышло отдель ной книгой: М. Горький. Дет и.
Комедия в одном действии. Berlin, Bühnen- und Buchverlag rus­
sischer Autoren I. Ladyschnikow, <1910). Затем под названием
«Вс треча. Пьеса» напечатано в ж у р н а л е «Современный мир»,
1910, No 9, стр. 40 —60.
В Архиве А. М. Горького хранятся:
1. Машинопись (ХПГ-10 -2 -1) с небольшой авторской прав­
кой (AM) — оригинал набора для Л.
2. Печатные листы ( за исключением д ву х заглавных) изд а ­
ния Л (ХПГ-10 -2 -2) с корректорской правкой красными черни­
лами — оригинал набора для К.
Печатается по тексту журнала «Современный мир» со сле­
дующими исправлениями по AM :
Стр . 152, строка 13: «Татьяна Зобнина» вместо «Татьяна».
Стр. 153, строка 8: «Татьян» вместо «Татьяна».
Стр . 159, стр ок а 13 : «женщинов» вместо «женщпн»,
514

Стр. 161, строка 34: «Уходят» вместо «Уходит» (по смыслу,
см. контекст).
Стр . 1 66 , ст р ок а 14: «жандара» вместо «жандарма».
Стр. 169, строки 38 — 39: «замечательный напиток! На чае
и бер ез овых почках» вместо «замечательный напиток!»
Кроме того, в текст пьесы внесены пе учтенные в журналь­
но й публикаци и поправки, сделанны е Горьким в А М :
Стр. 153 , строка 14: «позычнее» вместо «да позычнее».
Стр. 156, строка 24: «М а р ь я. Ах, пардон!» вместо
«Марь я. Ах, пардон! 3 о б н и н (грустно). Видно, сообща
надо действовать!»
Стр. 163, строка 36: «к этой пропаже?» вместо «и к этой про­
паже?»
Стр. 168, строка 21: «за... за ваше драгоценное здоровье!»
вместо «за наше... за ваше драгоценное здоровье!»
Стр. 172 , строки 32—33: «объяснить причину ожесточения...»
вместо «объяснить пр ичину ожесто ченпя наш их у м ов .. .»
Стр. 172, строка 36: «Вот наша речь» вместо «Итак, вот
наша речь».
Н ад пьесой «Встреча» Гор ький раб отал, по-видимому, весно й
1910 г. Впервые он упоминает о ней в письме А. В . Амфитеа тро ву
в конце мая — начале июня (см. на ст , том, стр. 507).
Вторично о новом произвед ении Горький известил Амфитеат­
рова в конце июля (начале августа): «Написал нечто вроде вод е­
виля — вышло плохо» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-1-25 -73).
Но еще 8 (21) июня 1910 г. М. Ф. Андреева сообщала в из­
дательство И. П. Л ад ыж никова о том, что Горький н аписал «одно­
актную пьеску, очень веселую, живую и полную действия; к со­
ж ал ению, он не мож ет сейчас ж е отделать ее начисто и по тому
пришлет Вам ее не раньше как через мес яц — приблизител ьно»
(там же, ПТЛ-1 -15 -4).
М. М. Коцюбинский, находившийся в это время на Капри,
сообщал 10 (23) июня в письме к А. И. Аплаксиной: «Завтра или
послезавтра Горький будет чптать мне свою новую пьесу, кото­
рую он написал для немецкого театра» (Коцюбинский, т. 4,
стр. 283). Чтение состоялось 13 (26) июня (см.: «Листи М. М. Ко-
цюбинського до О. I. Аплаксшо1». Ки1в, 1938, стр. 145; а также
Коцюбинский, т. 4, стр. 284).
В июне пьеса была отослана Горьким в издательство Ладыж­
никова. Это с л едует из ответного письма сотрудника изд ател ьства
Р. П . Аврамова от 24 июня (7 июля): «Получил и проч итал
„Чудаков“ и „Детей“ < . . . )
„Дети“ — я думаю — здесь пойдут,
хотя пьеса и маленькая» (Архив А. М. Горького, КГ-п -1 -40 -9).
Уже через месяц — 29 июля (11 августа) в России стало известно
о выходе пьесы в издател ьстве Лад ыж никова . Об этом извещ ал и
«Одесские новости» (No 8177), ссылаясь на берл инс кие газеты.
О жанровых особенностях новой пьесы и обстоятельствах ее
возникновения Горький в июне 1910 г. писал Л. А . Сулержиц-
кому, что это — «нечто вроде водевиля». « Приехал нед авно зе мл я­
чок и рассказал мне изображенный случай, а я — написал»
17*
515

«(Новый мир», 1961, No 6, стр. 185). Возможно, у пьесы был реаль­
ный ис точ ник, общий со вторым р асска зо м и з цикла «Жалобы»
(см. т . X I наст, и зд.), где фигурирует русский купец, приехав­
ш ий в Г е ну ю. Е го жизненный прототип писатель мог наблюдать
непосредственно. Этот купец, вероятно, и поведал Горькому
историю, послужившую сюжетной основой пьесы «Встреча» г,
В рассказе и пьесе можно заметить один общий мотив. Сло­
ва купца из «Жалоб» — «. ..глядите, вон как иностранный ка­
питал прет на нас...» (т. XI наст, изд., стр. 28) — во многом выра­
ж ают и настроения персонажей «Встречи», купцов заштатного
города Верхнее Мямлино, обескураженных предприимчивостью
немца Бубенгофа, который опережает их в деле, сулящем боль­
ш ие барыши.
Из переписки по поводу пьесы ясно, что ранний ее вариант,
под названием «Дети», был закончен в середине июня 1910 г.
Завершающая правка, в ходе которой возникло и новое название,
относится, очевидно, уже к июлю. Число разночтений между дву­
мя вар иантами пьесы невелико. В ер оятно , тексты имели общую
маш ино писную о сн ову . Первый экземпляр машинописи (AM),
отосланный в издательство Ладыжникова, содержал небольшую
ст илистич еску ю пр авку и четыре вписанных автором ремарки
(см., в частности: стр. 155, строка 22 — «задумчиво»; стр. 170,
ст рока 23 — «наливая водки»).
При подгот овке пьесы к жур на ль ной публикации писатель
правил текст уже по другому экземпляру машинописи. Однако
в н его не была п ер ене сен а правка с первого экземп ляр а. На этот
раз автор ввел в «водевиль» (так пь еса неоднокр атно называется
в пись мах ) новые ремарки: «тревожно», «отчаянно», «рычит»,
«разочарованно, не веря», «тихо, утешительно», «убежденно»,
«указывая на князя», а та кж е нес колько реплик с тем, чтобы под­
ч ер кнуть комизм про ис ход ящ его.
Название «Встреча» сл едует рассматривать как окончатель­
ное. Именно так Горький обозначает пьесу в письмах, даже в тех
случаях, когда речь идет о берлинском издании, озаглавленном
«Дети». Так, по поводу экземпляра берлинского издания пьесы
с надписью — «Сердечному человеку Михаилу Михайловичу Ко­
цюбинскому на память. А. Пешков. Capri. 910 . Ноябрь»,— ото­
сланного вместе с письмом 7 (20) ноября 1910 г ,, Горький писал:
«Посылаю Вам на память „Встречу“ —- может, читая, улыбнетесь
разок» 2 (Г-30, т. 29, стр. 138).
В т . 15 К пьеса перепеч ата на п од названием «Дети» по тексту
отдельного издания без каких-либо изменений. Возможно, что
1 Судя по дневнику К. П. Пятницкого, на Капри в мае 1910 г.
были нижегородские знакомые Горького В. М. и О. А. Камен­
ские, а в январе купец Веров (Архив А. М. Горького, Д-Пят,
1910, лл. 4 —5, 40 —41).
2 Коцюбинский ответил 7 (20) декабря 1910 г.: «„Встречу“
про че л с двойным удовольствием: к аж д о е сл ово напоминало мне
Ваш голос, движения — и так ярко встал в памяти тот вечер на
Капри, когда Вы читали ее» (Коцюбинский, т. 4, стр. 311).
516

автор и издатели не располагали в то время номером журнала
«Современный мир», гд е была о публикована пьеса.
Еще до выхода журнала «Современный мир» сведения о пьесе
проникли в печать.
Под загол овком «Фарс М. Горького» заметка о со держ ан ии
пьесы с отрывками из нее появила сь 19 августа (1 сентября) 1910 г.
в газете «Утро России» (No 227). На следующий день сообщение
«Пьеска М. Горького» напеч атали «Биржевы е ведомости» (веч.
вып., 1910, No 11876, 20 августа). 21 августа отрывки из пьесы
были помещены в газете «Волгарь» (No 230), а 2 2-го «Одесские но­
вости» (No 8197) извещали: «После д ол гого переры ва имя Максима
Горького снова поя вл яетс я на страница х тол стого жур на ла :
в се нтябрьской книж ке „Современного мир а“ будет напеча­
тана его од ноа ктная пьес а. Особого интереса эта вещь не пред ­
ставляет».
Ознакомившись с этими сообщениями, Горький попросил
об ъяснений у ред акции жур н а л а «Современный мир». 16 (29)
се нтября 1910 г. редактор «Современного мира» Н . И . Иордан­
ский писал Горь кому: «Неприятная история с предварительным
объявлением о Ва шей пьесе показывает, что сейчас не спасеш ься
от репортера. Мы были весьма удивлены и провели р ассл едо ва­
ние. Оказал ось, что сообщение в газеты да но нашим за ведую ­
щим конторою! Он теперь уже покинул нас для того, чтобы
всецел о занять ся газетною рабо тою, но н а по сл ед ок не мог от­
ка за ться от сл у ча я сообщить интер есное сведение» (Архив
А. М. Горького, КГ-п-32 -1 -3).
Вскоре пос ле выхода в свет «Современного мира» га зе та
«Россия» напечатала журнальное обозрение. Автор его Д . Агов
пи са л, что «„В стреча“ , громко на зва нна я „пьесой“ , есть в дейст­
вительности пу стячный водевпль , написанный, п равд а, д оволь но
живо и, быть мож ет, сценично, н о, в общем, нед остаточ но и нтерес­
ный по бедности фабулы» («Россия», 1910, No 1495, 2 октября).
Сулержицкпй в августе 1910 г. писал Горькому: «.. .водевиль
мне по каза лс я так се бе — смешно местами может быть, если играть
немножко ближе к фарсу. Мне кажется, ты так и писал. Будет
ли он напечатан? Если да, то, если у меня будет время, можно
ли его ставить в кабаре у нас? В этом году хотят ставить одно­
актные вещи Мопассана* и прочее» («Новый мир», 196 1, No 6,
стр. 186).
В 1911 г. с пьесой озна комил ся К . С. Станиславский. 14 (27)
марта он увед омл ял писа тел я о получ ении пьесы, а 2 (15) апре ля
писал М. Ф. А ндреевой: «Прочел „Встречу“ и пришел в во ст орг.
Разр ешите ставить ил и в Художественном, или в театр е одноакт­
ных пьес, кот<орый> я думаю с будущ его год а на ладить» (Стани­
славский, т. 7, стр. 518, 521).
Горький дал согласие . «Хотите ставить „Вс тречу“? — об­
ращался он в письме к Станиславскому.— Пожалуйста, если
нах од ите , что стоит» (Г-30, т. 2 9, стр. 164).
Однако постановка эта не осуществилась .
Первым пь есу «Встреча» поставил киевский ру сск ий театр
517

Соловцова. Игралась она в один вечер с «Чудаками». Премьера
состоялась 30 сентября (13 октября) 1910 г.
Краткие замечания по поводу постановки были высказаны
П. <М.> Яр<це>вым в р ец ензии , напеч атанной «Киевской мыслью».
«Это фарс — достаточно художественный,— определял критик,—
и так надо пграть его. В театре „Соловцов“ это было сыграно со­
всем без стиля — неизвестно, что игралось, а только грубо»
(«Киевская мысль», 1910, No 274, 4 октября).
Положительную оценку игра актеров получила в статье
М. Р аби нович а «Письмо и з Киева». «Это шутка немного гр омозд ­
кая»,— писал рецензент о самой пьесе и продолжал: «В ней
прекрасно, с хорошим компзмом играл г. Кузнецов (Костя Зря-
хо в). Интересную фигуру дал г. Леонтьев (Зобнин)» («Театр и
искусство», 1910, No 42, 17 октября, стр. 788).
13(26) февраля 1914 г. «Встреча» была поставлена в Доме
просветительских учреждений в Петербурге группой актеров-
рабочих под руководством режиссера П. П. Сазонова. Обозре­
вате ль газеты «День» С. Т . (С. С. Тимоф еев), изв ещ ая об этом,
попутно характеризовал и пьесу:
«В этой пьесе М. Горького,— писал он,— много живых
бытовых черто че к, и вся она про никнута ярким, поро ю, может
быть, грубым юмором.
В обрисовке некотор ых типов чувствуе тся мо гуч ий мастер-
художник Горький прежнего расцвета своего таланта» («День»,
1914, No 46, 16 февраля).
Любител и-р аб оч ие испо лнял и пь есу, по отзыву газеты,
«очень старательно, живо и весело», постановка была сделана
«интересно, с огоньком» (там же).
ВАССА ЖЕЛЕЗНОВА
(Стр. 179)
Впервы е напеч атан о литографским способом: Максим
Горький. Васса Железнова. Пьеса в трех действиях. СПб.,
пзд. журнала «Театр и искусство» (год не обозначен; вышло
в свет около 7 октября 1910 г.) . В ноябре 1910 г. появилось от­
дельным изд ан ием: М. Горький. В а с са Ж ел езно ва (Мать).
Сцены. Bühnen- und Buchverlag russischer Autoren I. Ladyschni-
kow. Berlin, и в «Сборнике товарищества „Знание“ за 1910 год»,
книга тридцать третья. СПб., 1910.
В Архиве А. М. Горького хранятся:
1. Эк земпляр литографированного изд ан ия пьесы, представ­
ленный в драматическую ц ензуру Главного управления по делам
печати и содержащий цензорские вымарки — ТИ. На первом
листе виза: «К представлению дозволено. С .- Петерб., 11 октября
1910 г.» (ХПГ-5 -1 -6).
2. Экземпляр того ж е лито графирова нного и зд ан ия с над ­
писью: «11 ок тября пьеса драматической цензур ой разр ешена
с след, вымарками: стр. 3, 19, 23, 33» и перенесением цензорских
518

изъятий (кро ме вычерка на стр. 12, пр опущенного, видимо,
случайно) (ХПГ-5 -1 -8).
3. А втор изован ная машинопись с пра вкой — А М
— ориги­
нал набора для XXXIII Со Зп (ХПГ-5 -1 -4).
4. Машпнопись с правкой неу ста но вле нно го лица (М), б
основном повторяющей пр авку предыдущей машинописи — ор и­
гинал набора для издания Л (ХПГ-5 -1-5).
5. Печатный текст пьесы в издании Л , послуживший ориги­
налом набора для К (ХПГ-5 -1 -7).
6. Печатный текст пьесы из т. X Гр2, с нанесенной на него
авторской правкой (ХПГ-46 -22 -1).
Печатается по т. X Гр2 со следующими испра влениями:
Стр. 186, строка 22: «и тебя тоже» вмес то «и тебе тоже»
(по всем другим источникам).
Стр. 190, строка 31: «Он вот говорил» вместо «Он вот го ­
ворит» ( тож е).
Стр. 192, строка 33: «Эта Липа ваша» вместо «Это Ли па
ваша» ( тоже).
Стр. 197, строка 13: «Эко горе!» вместо «Это горе!» ( тож е).
Стр. 199, строка 18: «Вы не постаре ли, д яд я М иш а.. . мо­
лодец!» вместо «Вы не п остарел и, д яд я Миша, и молодец!» (то ж е).
Стр. 203, строка 33: «так и шепчу» вместо «так я шепчу»
(тоже).
Стр. 210, строки 19—20: «изволили взбе ситься» вместо «из­
волил а взбеситься» (тож е).
Стр. 211, строка 10: «Тут другое начинается» вместо «Тут
другое начнется» (по ТИ).
Стр. 214, строка 20: «А ты ид и, иди!» вместо «Ты иди , иди!»
(по АМ, М, СбЗн33).
Стр. 218, строка 35: «не всё я понимаю» вместо «не всё п о­
нимаю» (по ТИ, АМ , М, Сб Зн33).
Стр. 220, строка 9: «где ж е квитанции?» вместо «где ж е
квитанция?» (по всем другим источникам).
Стр. 224, строка 16: «А ты — молчи!» вместо «Ты молчи!»
(по ТИ, АМ, М, Сб Зн33).
Стр. 227, строка 5: «Я тебя давно» вместо «Я тебе давно»
(по всем другим источникам).
Стр. 231, строка 12: «и приде те ко мне» вместо «придете
ко мне» (тож е).
Стр. 231, строка 23: «Подделали» вместо «Подделано» (т ож е).
Стр. 232, строка 34: «вбегает» вместо «вбегая» ( тож е).
Стр. 232, строки 35—36: «а я — ничего н е чувствую» вместо
«а — ничего не чувствую» (то же).
Рабо та Горького н ад пьесой «Вас са Железнова» относится
к августу — началу сентября 1910 г. Видимо, о «Вассе Железно­
вой» сообщала М. Ф. А ндреева в письме актрисе Е . П. Муратовой
от 29 августа (И сентября) 1910 г.: «Сейчас он (Горький) пишет,
по-моему, очень хорошую вещь, хоть и пьесу, но еще неизвестно,
ко гда кончит» {Андреева, стр. 183). О заверш ен ии работы н ад
пьес ой имеется свидетельство само го автора в письме А. В . Ам-
519

фитеатрову, посланном меж ду 2 (15) и 7 (20) сентября: «Написал
пьесу о матери» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-1-25-76). 5 (18)
сентября М. Ф. Андреева, которая вела с О. И. Дымовым пере­
пи с к у о постановке «Чудаков» в Ново м драматическом театре ,
сообщала ему: «У А. М. есть еще одна пьеса, бытовая, сильно дра­
матич е ская, но он еще не решил, будет ли ставить ее в нынешнем
году, а мне это очень жаль, так как пьеса очень сценична. Только
пока прошу Вас никому не говорить об этом, пожалуйста» (.Ан­
дреева, 1961 у стр. 147). В ответ на про с ьбу Дымова прислать пье су
М. Ф. Андреева писала 21 сентября (4 октября): «К сожалению,
не могу исполнить Вашего желания: сейчас же послать Вам пьесу
„ Ва с са Ж е ле зн ова “ , так как вошли в переговоры с коммерческим
о тд ел ени ем при <жзпрнале> „Театр и иску сство “ — с г-ном Куге-
лем. Они были любезны предложить свои услуги, а для меня
лично гораздо приятнее и удобнее иметь дело с одним учрежде­
нием, чем с каждым театральным предприятием порознь» (А н­
дреева, стр. 187).
Около 10 (23) сентября пьеса была отправле на Горьким
в издательство товарищества «Знание». 15 (28) сентября С. П . Бо­
гол юбов со общал К. П . Пятницкому: «Получил „ Жел езн ову“ :
теперь имею весь материал по 33 сборнику и набираю его» (Архив
А. М. Горького, П-ка «Зн», 8-1 -35). Он же писал Пятницкому
10 (23) октября: «33-й сборник печатаю; живо кончу» (там ж е ,
П-ка «Зн», 8-1 -39). Сборник вышел в свет 26 ноября (9 декабря)
1910 г. Н еск оль ко ранее пьеса появилась в Бер ли не, в издании
Ладыжникова.
19 ноября (2 декабря) 1910 г. Горький просил Б. Н . Рубин­
ш тейна, сво его б ер ли нск ого уполномоченного по издательским
делам, выслать пьесу, вместе с некоторыми другими произведе­
ниями, п ари ж ск ой гру ппе социал-демократов (Архив А. М. Горь­
кого, ПГ-рл-37 -19-1).
Первые трп изд а ния — литографирова нное, Ладыжникова
и X X X III Сб Зн — отличаются друг от друга небольшими раз­
ночтениями. Готовя пьесу для К , автор не внес в нее изменений.
Но впоследствии, уж е после выхода т. X Гр2, пьеса была заново
отр ед актиро ва на Горьким на печатном тексте это го изд ан ия.
Писатель не да тировал эту свою работу . Однако есть основания
предположить, что правка была проделана в 1935 г., между маем
и декабрем, после того, как артисты МХАТ 2-го, известив Горь­
кого о своем желании поставить пьесу, попросили его внести в
не е «некоторые д оба вл ен ия , диктуемые нашей сегодняшней дей ­
ствительностью» *, но до того, как Горький, в декабре 1935 г.,
н а пис а л соверш енно новый, так называемый «второй» вариа нт
«Вассы Железновой» (см. в т. X X наст. изд.).
Работа, приведшая к коренной переделке пьесы, прошла,
вид имо , ч е р ез неск оль ко этапов, сл ед ова вш их непоср едственно
др уг за другом. Сначала Горький только отреда ктировал пье су
1 См. заметку в газете «Комсомольская правда», 1935, No 104,
8 мая.
520

1910 г., не внося в нее кардинальных изменений. Этот текст,
печатаемый в настояще м томе, завершает рабо ту автора над
первой редакцией про изведени я. Но у ж е на этом томе Г р 2
зап еч атлен и сл едующ ий этап творч еской истории пьесы. Он
о траже н в правке автором спис ка действующ их лиц. Эта правка,
не со от вет ствуя ни первой, ни второй редакциям пьесы, з а ­
нимает между нимп как бы промежуточное положение (см.
варианты).
Как свиде тельствуют приведенные выше письма М. Ф . Ан­
дреевой, осенью 1910 г. «Васса Железнова» была предложена
театрам. 7 (20) октября 1910 г. текст ее пос туп ил в теа тра ль ­
ную цензуру. Разрешив пьесу к представлению, цензор сделал
сл едующие изъятия:
Стр. 201 , строки 18— 20: «точно уборка перед праздником...
да... И всё уборка да уборка... а праздника — нет».
Стр. 208, строки 2 —9: «Я сам слышал, как он ее учил од­
нажды... с/э насчет детей... как надо, чтобы дети не родились...
Ну его!»
Стр. 219 — 220, строки 39— 41; 1— 2: «Богородице, матушке
моей, всё скажу — она поймет! Она грешных нас жалеет... Не
она ли говорила архангелу с/э вот она!»
Кроме того, цен зор изъял еще два мес та, одно из которых
от сутствует в настоящей редакции (заменено словами: «для кр е­
пости в обхождении с дамами» на стр. 193, строки 24—25):
«Васса (усмехаясь) . Ну-у? Шпанские мушки, что ли?
М и х а и л. В этом роде, только опаснее...», а другое в ТИ
имело отличия от нас тоящей редакции. Ср.:
Стр. 182, строки 34—35: «М и х а и л. Пятьсот. Васса.
Бог с ним, пусть поль зуется».
Почти одновременно с представлением пьесы в ц е н зу ру
одна из газ ет сообщила: «В изд ании „Театр и иску сство “ вы ходит
новая пьеса М. Гор ького: „Васса Ж е лезн ова “, ко то ра я, вер оятн о,
пойдет в Новом драматическом театре» («Речь», 19 1 0, No 281 ,
13 октября). Видимо, в связи с этой предпола гавш ей ся постанов­
кой «Вассы Железновой» Горький писал 16 (29) октября 1910 г.
Е. П. Пешковой: «...вожусь с устройством пьес на сценах и со
всякой иной премудростью в этом роде» (Архив Г1Х, стр. 101).
В Москве пьеса увиде ла свет рампы — на сцене т еа тр а
К. Н. Незлобина — 8 (21) февраля 1911 г. В Петербурге она
была анонсирована Новым драматическим театром (см. «Театр
и искусство», 1911, No 5 , 30 января), но спектакль не состоялся:
«Назначенная к постановке на 7 -е февраля в Новом драматиче­
ском театре пьеса М. Горького „Васса Ж ел езн ова “ н ака нуне ге ­
нер ал ьной репетиции неож иданно снята с р еперту ар а . По словам
„Бирже вых ведомостей“ , дире кция отказал ас ь ставить пь есу ,
не ж ел а я удовлетворить высоким материальным требованиям,
предъявляемым Не злобиным. Де л о в том, что исключительное
право на постановку этой пьесы в Москве и Петербурге приобре­
тено К. Н . Незлобиным, пер еус тупившим право постановки
521

„Вассы Железновой“ в Петербурге Новому драматическому теат­
ру» («Театр и искусство», 1911, No 6, 6 февраля, стр. 127).
В конце февраля 1911 г. , после закрытия сезона в Новом
драматическом театре , часть труппы этого те атра ор га низо вал а
высту пления «Общедоступной драмы» в театре «Зимний Буфф».
Сезон открылс я 28 февраля (13 марта) спектаклем «Ва сса Ж е ­
лезнова ».
Судя по газетным и жур нал ьным отзывам, спектакл п с опр о­
вождались успехом и в Москве и в Петербурге. 9 (22) февраля
Незлобии телеграфировал Горькому: « ...на первом представле­
нии „Вассы Ж е ле зно вой“ перепо лненный зрительный за л шумно
приветствовал пьесу» (Архив А. М. Горького, КГ-ди-7 -29 -1).
«Н овая пьеса М. Горько го „Васса Же л езнова “ прош ла с несомнен­
ным успехом в Москве, у Незлобипа» («Театр и искусство», 191 1,
No 7 ,1 3 февраля, стр. 160). «Вообще это лучшая постановка театра
за сезон» (там ж е, стр. 156). «У Незлобина „Васса Железнова“
прошла в общем с большим подъемом, и недаром публика так
го ряч о вызывала испо лните лей» («Московские ведомости», 19 11,
No 38, 17 феврал я). О постановке в «Зимнем Буфф»: «В тру ппе —
„знакомые всё лица“ из Нового драматического театра
Все были на месте. Все играли очень хорошо» («Речь», 1911,
No 59, 2 марта). «Играли хорошо, выдержанно» («Рампа п жизнь»,
1911, No 11, 13 марта, стр. 16).
Новая пьеса Гор ького вызвала разноречивые отклики чита­
те ле й , кри тиков, театральных рецензентов.
Высоко оценил « В ас су Железнову» М. М. Коцюбинский.
В декабре 1910 г. он писал Горькому: «Я сейчас под большим
впечатлением от „Вассы Железновой“, глубокой, сильной и ори­
ги на ль ной вещи. И как это удивительно сд елано! Взят комок
грязи — а из него брызжут яркие искры и освещают такие тай­
ники, что даже жутко становится. Вот оно — это бездонное,
те мное ма те ринское чу вство — начало всего живущ его! По-мо ­
е м у — со зда на большая вещь. И х оч ется сказать: спасибо —
во имя искусства!» ( Коцюбинский, т. 4 , стр. 311).
А 19 декабря того же года (1 января 1911 г.) Коцюбинский
п ис ал М. Ф. Андреевой: «„Васса“ за хвати ла меня, раскрыла та­
кие глубины сердца, в которые даж е жутко заглядывать. По-
моему, это очень сильная вещь и вполне удалась Алексею Мак­
симовичу» (Андреева, стр. 190).
Примерно к это му ж е времени относится высказывание о
пьесе английского критика и драматурга Джорджа Кальдерона.
17 (30) декабря он писал Горькому: «Я прочел недавно с большим
интересом В ашу пьесу „Васса Железнова“, так отчетливо харак­
теризующую (как мне кажется) Вашу точку зрения на жизнь,
и хочу говорить о ней в статье, которую пишу для „Quarterly
Review “ о новейшем русском театре» 1 (Архив А. М. Горького,
КГ-ин-ан-1-22 -1).
1 Статья под названием «Русская сцена» напечатана в ж у р­
нале «The Quarterly Review», 1912, No 432, стр. 21 —42.
522

В январе 1912 г. Общество русских драматических пи­
сател ей и опер ных композитор ов при судило «В ассе Же лезн овой»
п пьесе Л . А ндреева «Gaudeamus» Грибо едо вскую премию за
1910—1911 гг. (см. письмо Горь кому председ ате ля Общества
И. В . Шпажинского от 30 января/12 февраля 1912 г . — Архив
A. М. Г ор ького, БИО-Ю -40 -1).
Первые печатные отзывы о пьесе по явили сь п осл е выхода
XXXIII Сб Sn. В одной из библиографических статей (без под­
писи) говорилось: «В своей новой пьесе „ В асс а Ж е ле зно ва “
М. Горь кий во звращ ается к тому свое образному м иру, который
дал ему материал для „Фомы Гордеева“. Не столько, впрочем,
псих оло гию, скол ько быт р азношерстных „торговых людей“ уда ­
лось изобразить Горь кому. Действующ ие лица пьесы очерчены
правдиво и жизненно; и только главной фигуре — властной купе­
ческой вдове Вассе Железновой недостает четкости...» («Новый
журнал для всех», 1911, No 27, январь, стр. 122).
Противоположного мнения о главной геро ине пьесы был
критик В. Кр. (В. П. Кранихфельд): «...интересно задумана цент­
ральная фигура пьесы — Васса Железнова. Женщина с недю­
жинным умом и с железной волей, Васса Железнова не брезгает
никакими средствами д л я осуществления поставленной ею с еб е
цели. Даже яд готова она пустить в ход, чтобы устранить со своего
пути противника. И все-та ки, ср ед и „никудышных“ людей боль ­
шой ра злагающ ей ся купеч еской семьп, она о дна привлекает
к себе внимание и даже, пожалуй, симпатии читателя, потому что
в ней одной чувствуе тся присутствие, на р яду с умом и во лей,
т акж е и с ердца, умеющ его любить, но не умеющ его найти объект
для любви» («Современный мир», 1911, No 1, стр. 363).
Художественну ю выразитель ность образа Ва ссы отмечал и
B. Тихонович в заметке «Новый сборник „Знания“»: «С худож е­
ственной стороны образ <Вассы> по сво ей ярко сти и силе напо ­
минает героинь Ибсена». В целом пьеса Горького оценена
В. Тихоновичем поло жи те льно . В отличие от м ногих р ецензенто в,
Тихонович у вид ел , что в «Вассе Железновой», как и в некот орых
других про извед ени ях сб орника , личные, семейные конфликты
не являются самоцелью, а с л у ж а т раскрытию конфликтов со ­
циальных: «Если окинуть общим взглядом весь сб ор ник , то бро ­
сается в глаза общий его тон. Все выведенные лица не доволь­
ствуютс я узкими личными пер еживаниями, а имеют т у пли ину ю
„религию“, служат определенному „идеалу“ < ...> все эти образы
пмеют нечто больш ее, чем эгоистические ж е л а ния , чем ли чная
жизнь, и в этом заслуга этого сборника „Знания“ и направле­
ния, его выдвинувшего» («Руль», 1910, No 263, 6 декабря).
Отрицательно, как « нен уж ное и н епра вдоподобное на гр о ­
мождение всяческих преступлений», оценил пьесу С. А . Венгеров
в статье «Литературные нас тро ения 1910 года» («Русскпе вед о­
мости», 19 11, No 1, 1 января).
Постановка пьесы вызвала новую во лну рецензий. Теа т­
ральные рецензенты и з буржу а зны х органов печати, нес мотря
на несомненный у с пе х постановок, оценивали пь е су отрицатель­
но, хотя и отмечали в ней удачные места. Эм. Бе ск ин в «Москов-
523

ских письмах» утверждал: «А что он<Горький> все-таки мастер,—
об этом свидетел ьствуют, несмотр я на общую тенд енциознос ть,
отдел ьны е страницы, отдельные моменты той ж е „Вассы Ж е л езн о­
вой“» («Театр и искусство», 1911, No 7, 13 февраля, стр. 156).
«„Васса Железнова“, — признавал реакционный критик Бэн
(Б. В . Назаревский),— из всех пьес Горького, включая сюда и
„На дне“, всё же наиболее сценична. Внимание к ней не падает
поч ти з а всё пр од ол ж ен ие действия» («Московские ведомости»,
1911, No 38, 17 февраля). Однако он же утверждал, что пьеса
явл яе т с я «нагромо ждением эффектов п драматических положе ­
ний, внешне довольно ловко сшитых друг с другом, но внутреыыо
не имеющих между собой никакой связи» (там же).
Идейный смысл пьесы, ее обобщенно-философский хар акт ер
в бол ьш инстве рецен зий либо извращ ал ся, л ибо игнорировал ся,
со д ер ж ан и е драмы свод ил ось к «шаблонной мелодраме». «Краски
у Горь кого так сгущены, картина нарис ована такая мр а ч на я, —
писал К. Арн (Solus) (К. И. Арабажпн), —что никакие обобще­
ния нево змож ны < . . .> Это какое-то „дно“, гд е убивают, отрав­
ляю т, развратничают, насил ьничают, заточают де тей в монастырь,
подделывают духовные завещ ан ия, ур одуют человеческую душу
и чел овеч ес кую ж и з нь , где сильные и безж ало стные хищники
несут кару только в убожестве своих детей: кривобоких, тупых,
безнравственны х деген ера тов, гд е нет ни стыда, ни сове ст и, ни
ж а л о ст и к близк им людям и родным, где верный и преданный
приказчик — только соучастник в преступлениях, где нет ни
смысла, ни цели существования <...> Пьеса Горького — мрач­
ный анекдот, эпизод уголовного характера, но не типичное вос­
произведение быта <...> Никакой идеи не извлечь из этой кри­
минальной пьесы» («Солнце России», 191 1, No 18, март, стр. 10).
И все-таки одна и з тем пьесы — тема социа ль ного вырожде­
ния русской буржуазии — была почувствована К. Арабажнным
н вызвала у него резкое возражение. «Наша нарождающаяся
буржуазия,— возмущался он,— которой еще столько нужно
создать на Руси, по мнению Горького,— уж е разлагающаяся,
гниющая среда, уж е покаранная богом в подрастающем поколе­
нии...» (там же).
Типичность образов пьесы отрицал и р ец ен зен т право-к адет­
ской газеты Вл ад. Азов (В. А. Ашкинази): «В литературе так
много семейств, истор ия и судьба котор ых ж иво меня интере су ют
< .. Л А вот семья Железно вы х ниско лько мне не интересна
<\..> Что в ней — в этой семье? Итоги настоящего? Ключи прош­
лого? Истоки будущего? Россия в ней, что ли, отразила свой
лик <...>? Ничего подобного <...> Это скучный рассказ госпо­
дина N о своих знакомых гг. Железновых, проживающих в
городе NN» («Речь», 1911, No 59, 2 марта).
По -р а зн о му , но почти всегд а примитивно , б ез проникнове­
ния в гл убину, трактовался образ Вассы. Упомянутые рецен­
зенты или рассматривали его как перепев да вно известных об­
разов, иля недоумевали по поводу его смысла. Эм. Бескин ут­
верждал, что Васса—«какая-то Кабаниха от мещанства, убежден­
но сознающего, что без греха не проживешь <...> Несомненно,
524

здесь, в этой ненависти к мещанам, пересол, натяжка, тенден­
ция <...> Мещанка не обагрит руки в крови <...> Если Васса
Железнова способ на на пр есту пле ние — она прос то уголовный
пе р со н аж , а не мещ анка. Что ж е касается инстинкта материн­
ства — он совершенно тот же для мещанки, как и для женщины
другого класса. И желание ударить именно по этому месту так
и ск усст венн о, так не выдерживает художественной критпкп, что
клад ет печать тепд енцно зной фальши на всю пьесу . Это именно
та кл ас совая тенд енция, ко то рая в зяла у Горького верх над чутье м
х удожника , которая привела в тупик эт ого мастер а слова» («Театр
и искусство», 1911, No 7, 13 февраля, стр. 156).
Влад . Азов иронизировал: «Сухая и черствая В асс а Ж ел е з­
нова нежно ухаживает за своим садом, и это дает повод ее невестке
произносить какие-то туманные тирады о саде будущего. Ах,
сады меня тоже очень интересуют,—например: „Вишневый сад“, —
но какое мне дело до сада старухи Железновой? Наверно в нем
растет крыжовник и и з этого крыжо вника с тару х а варит осенью
варенье. Какое мне дело до этой старухи и до ее варенья?» («Речь»,
1911, No 59, 2 марта).
«Удивительная пьеса! — писал Б э н . — Чем дальш е в нее
вдумываешься, тем меньше видишь в пей смысла. Ч то побуж да е т
Вассу на все ее преступления? Она оправдывается любовь ю
к детям? Кого ж е из де тей она любит б езумною материнскою лю­
бовью? По ход у действия — никого. Семена она пр езир ает за
его гл уп ость , к П авлу относится с брезгливым сострада нием,
Анна дл я нее только выгодный сообщник, ее отношения с дочерью
носят чисто деловой характер <...> Поэтому все разглаголь­
ствования ее о любви к детям звуч ат нестерпимою фальшью,
хотя автор и подч еркивает и выдвигает па первый план эти ее
рассу жд ения» («Московские ведомости», 19 11 , No 38, 17 февра ля).
Если дл я большинства критиков Вас са — просто отрицательный
о браз, то Бэн ощущает автор скую симпатию к ней , и это ставит
его окончательно в тупик:
«Образ Вассы всё время расплывается, т еряетс я в про тиво­
речиях, и зрителю как-то тр удно уловить ее очертания ( . . . )
Какая, наконец, основная мысль пьесы? Может быть, автор
хотел представить гниение, разложение „буржуа зной“ семьи?
Очень вероятно, но только зачем тогда он выставил Ва ссу, оттал­
кивающую нас своими поступкам и, в таком симпатичном свете?»
(там же).
В привед енных критических высказываниях образ Вас сы
фигурировал как однознач но-отрицательный; но были и проти­
воположные суждения, со столь же однозначной оценкой. Так,
В. Иль (В. Н. Ильнарская) писала: «Горький любит женщину,
любит хорошей любовью, рыцарекп. Он ставит женщину на пьеде­
стал и даже жестокости ее находит оправдание. В последней
пьесе — „Васса Железнова“ он выставил женщину — не побоял­
ся выставить все ее недо ста тки, но всему это му нашел опр авда ­
ние в ее стремлении к творчеству новой ж изн и , х отя бы ценою
страшных жертв ( . . .) она украшает грязную, черную землю
цветами, а свою темную жи знь мечтой о пре крас ных , здоровых
525

внуках, которые будут жить красивой, здоровой жизнью» («Рам­
па и жизнь», 1911, No 7, 13 февраля, стр. 10).
Некий критик, подписавшийся инициалами С. В ., говоря
о В а с с е , что она «с никчемными сыновьями и ср одственниками
расправилась» и собирается нянчить внучат, пытался истолко­
вать ее образ философически: «Она убивает, она п рождает —
н е символ ли Времени , рождающ его и пож ирающ его собственных
детей?» Критик сож алел , что до этого символа у Горького трудно
добраться «через непроходимую толщу скучных бытовых мело­
чей, через нагроможденное без нужды уродство, через ненужные
мел одраматические эффекты» («Театр и искусство», 191 1, No 10 ,
6 марта, стр. 207).
Идейный смысл п общественно-пол итическое с од ерж а ние
« Вассы Железновой » раскрыл В . В . Бор овский в критическом
этюде «Две матери», напеча танном в большевистской газете «Звез­
да», 19 1 1, No 4, 6 января. Критик-марксист сопоставил два
образа — Ниловны (из романа «Мать») и Вассы *. Так же, как
и Ниловна, Васса, по словам Воровского, «тоже любящая и
болеющая душой за своих детей мать» (.Боровский, стр. 320).
«Д ве матери, вышедшие и з той ж е среды, вынесшие сходные
душевные зад ат ки, проникнутые тем ж е чувством материнской
лю бви, попав в различпые общественные обстановки, стали
противоположностями друг к другу...» (там же, стр. 323). Траге­
дия Вассы—в противоречии между материнским чувством и соб­
ственничес кой «моралью», в том, что эта ж енщина «продала свою
волю, свой ум, свои силы дьяволу золота, и все ее чувства и дей­
ствия отныне подчинены во ле этого х озяина» (там ж е) . «Богатство
становитс я самоце лью, абсолютной ж изне нн ой зада чей <...>
И к этой формул е богатства рад и богатства подгоняются и притя­
ги ваютс я за волосы те чел овеческие отно шения, которыми ста­
раются оправдать и осмыслить такое нако пление. Н е материн­
ск а я любовь руковод ит в конце концов этим стремлением Вассы
к де ньгам, а само это стр емление приводит ее к н еобходи мос ти
1 Избранный Вор овск им аспект свидете льствует о проница­
тель ности критика, подо шедш его к одной и з ва жн ейш и х фило­
с офско- нравств енных пробл ем творчества Горького. Образ жен ­
щины-мате ри, п осто янно привлекавший внимание Горь ко го, был
связан для него с идеей вечного созидания, борьбы за торжество
жизни на земле. Вместе с тем для Горького характерен социаль­
ный подход к этой теме. 15 декабря 1926 г. Горький писал Ольге
Форш: «Мое, от юно стп свойственное мне, пре клоне ние и удивле ­
ние пред силою женщины <...> давно уже навело меня на
мысль, что <...> власть над миром должна перейти к жене и Ма­
тери Земли» (Лит Наел, т. 70, стр. 593). Впоследствии, как вспо­
мина ет академик И. И . Минц, писатель го ворил : «А вот на зва­
ние „Мать“. .. У меня временами появлялось желание дать серию
образов... Мать — волчица, стяжательница у них, и мать —
страдалица во имя счастья для всех у нас, у передового класса...»
(«Литературная газета», 1968, No 18, 1 мая, стр. 6).
526

сде латься матерью, то есть иметь „за конных“ насл ед ников. Своп
дети никудышники, и вот она подыскивает себе дет ей-на сле дни-
ков к готовому состо янию. „ <.. .> Не удались сыновья, внуками
жить буду...“» (там же, стр. 322).
«Ва сс а Ж елезнова» шла на сцене не тол ько столич ны х, но
и провинциальных театров: в Ни кол аеве, Т а ганр оге , Н иж не м
Новгороде, Екатеринославе, Симбирске и др., причем в некото­
рых из них — до того, как была поставлена в Театре Незло-
бина. Об отдельных постановках Горький знал. Так, в письме,
относящемся к осени 1910 г. , И. М. Касаткин сообщал Горькому
из Нижнего Новгорода: «Позавчера здесь, в Народном доме,
ставилп первый раз „Вассу Железнову“» (Архив А. М. Горького,
КГ-п -34 -16-15). «Видел в театре „На дне“ и „Вассу Железно­
ву“»,— писал из Ростова-на-Дону в октябре 1910 г. П. X . Мак­
симов (там же, КГ-п-49 -2-1).
В некоторых театрах «Васса Железнова» продержалась не­
сколько лет, но затем и з репертуара исч е зл а . Н ова я сцениче­
ская ж изнь пьесы началась у ж е посл е Октябрьской революции.
В 1920 г. «Р еп ерту арна я ко лл егия пр и Петроградс ком театраль­
ном отделении, рассмо трев вопро с о р епер туар е Пе троградс кого
драматического театра , высказала по ж ел а ни е, чтобы этот театр
принял рус ский бытовой р епер туар с тр агиче ским уклоном». Сре ­
ди предложенных к постановке пьес значилась и «Васса Желез­
нова» («Жизнь искусства», 1920, No 581, 13 октября). Но в это
время пьеса поставлена не была. Многочисленные постановки
«Вассы Железновой» были осуществлены позднее, в 1930-х годах.
Стр. 186 .
. . . Риголета
кособокая. . . —
Риголетто — при­
дворный шут в одноименной опер е Д . Верди , на писанно й по драме
Гюго «Король заб авляетс я».
Стр. 190.
.. .вс е дела рук человеческих — грех один. — «Фи­
лософия» секты бе гун ов, осн ованной в посл ед ней четверти X V I II
века беглым солдато м Евфимием, призывавшим рвать всякие
связи с обществом и жда ть «конца света».
Стр. 201. Время было такое.. . особенное.— Имеются в виду
события 1905 —1907 годов.
Стр. 205 . Ва лаа мова ослица — выраже ние, возникшее и з
библейской легенды о заговоривш ей осл ице прорица те ля Вала ам а
(Библия. Числа, гл. 22, стихи 27—28).
Стр. 206 .
. . . плод любви несчастной... — Из раннего сти­
хотво рения А. С. Пушкина «Романс» («Под вечер, осе нь ю нен аст­
ной», 1814), получившего распространение в качестве популяр­
ного романса.
Стр. 219. Не она ли говорила архангелу... — Далее Васса
пер есказывает соответствующее место и з «Х ожде ния бо гор одицы
по мукам», по пу ляр но го памятника апокрифической литер атуры
(см.: «Памятники отреч енной русс кой литературы», собраны п
изданы Николаем Тихонравовым, т. I I . М., 1863, стр. 27).
527

ФАЛЬШИВАЯ МОНЕТА
(Стр. 235)
Впервые напечатано отдельной книг о й: М. Горьки й.
Фальшивая монета. Сцены. Berlin, Verlag «Kniga», 1927.
Н а шмуцтитуле обо значено: «Напис ана в 1913 году».
В Архиве А. М. Горького хра нятся:
1. Черновой автограф пьесы, без заглавия, с большой прав­
ко й автора , предс тавляющий собой первую реда кцию — ЧА
(ХПГ-47 -6 -1).
2. Автогр аф и машинопись (первый акт — 7 стр .) с много ­
численными авторскими вставками п наклейка ми — А М г (ХП Г-
47-6 -3).
3. Отрывкп и отдельные сцены из 11 и III действий — авто­
граф (ХПГ-47 -6 -4).
4. Автограф с загла вием рукой автора — «Фальшивая мо­
нета» , со вставками и наклейками, и машинопись с большой
авторской правкой — АМ 2 (ХПГ-47 -6 -2).
5. Примечания к пьесе —■черновой автограф на 3 -х л ис та х
—
ПЧ (ХПГ-47 -6 -5).
6. Выписки из пьесы «Фальшивая монета», список актеров
на немецком языке (ХПГ-47 -6 -6).
7. Пролог к пьесе «Любительский спектакль» — автограф,
нап иса нный темногснними чернилами со вставками н а п о ля х и
большими вычерками синим карандашом (ХПГ-47 -6 -7).
8. Над пис ь д л я обл ож к и «Фальшивая монета» — факсимиле
Горького (ХПГ-47 -6 -8).
9. Сцена пз пьесы, фотокопия: «Глинкпн сносит с верха
зеркало со Дурак...» (ХПГ-47 -6-9).
10. Машинописный текст с неавтор ск ой правкой и вставкой,
с которого переводплась пьеса на венгерский язык — М (ХПГ-
47-6 -10).
11. Отрывок из пьесы — по -видимому, набросок к прологу
«Любительский спектакль» (ХПГ-49 -14 -1).
Печатается по отдельному изданию К со следующими ис­
правлениями:
Стр. 242, строка 40: «с узлом па руке» вместо «с узлом в
руке» (по AMit2)·
Стр. 243 ,' строки 1 —2: «пожарище-то каков!» вместо «по­
жарище-то каково!» (по ЧА и A M it2),
Ст р . 243, строки 2 —3: «всюю ноченьку» вместо «всю ночень­
ку» (по ЧА и AMlt2).
Стр. 247, строки 39—40: «Чему быть, того не миновать...»
вместо «Ч ему быть, тому не миновать» (по ЧА и А М 2).
С т р . 252 , ст ро ка 36: «Глинку напоминает» вместо «Глинку
напоминаете» (по А М 2).
Стр. 254, строки 38—39: «Что ты какая?» вместо «Что ты
такая?» (по ЧА и АМ2)♦
Стр. 266, строки 38 —39: «Меня оп интригует» вместо «Меня
он интересует» (по ЧА и АМ ^2)·
Стр. 270, строки 10—12: «Я — пряталась, я жила, сама
528

себя не видя... как в тюрьме жила в темноте души моей!» вместо
«Я пряталась в темноте души моей» (по А М 2).
Стр. 2 70 у стро ка 13: «изумлен ее возбуждением» вместо
«изу млен , с возбуждением» (по А М 2).
Стр. 270 , строки 27—28: «с жадностью к деньгам» вместо
«с жадностью и деньгами» (по ЛЛ/2).
С тр . 271у строки 29—30: «смотрит на ниху говоря угрюмо
и зло» вместо «смотрит на них угрюмо и зло» (по АЛ/2).
Стр. 276у строка 30: «Наташа (тихо). Всегда? Нет!..»
вместо «Н а т а ш а. Всегда? Нет!..» (по AMlf2).
Стр. 281 у строки 31—32: «протоколы допроса и ваше заклю­
чение по делу Краевых» вместо «протоколы допроса по делу
Краевых» (по АМ2и М).
Стр. 282у строка 39: «Яду выпил!» вместо «Я выпил!» (по
АМ2).
Стр. 286у строка 9: «Стоит у двери» вместо «Стоит у две-
рей» (по АМ2).
Стр. 289у стро ка 35 : «возбужденный» вместо «возбужденно»
(по АМ2).
Стр. 291 устрока 9: «пожалуй, это я его свел с ума...» вместо
«пожалуй, что я его свел с ума...» (по М).
Стр. 291 у строки 10—12: «Тут был человек... он давно
ходит за мной, он и зу род ов ал всю мою жизнь» вместо «Тут был
человек, он изуродовал всю мою жизнь» (по ПЧ).
Замысел пьесы «Фальшивая монета» с вязан с возникшей у
Гор ького ид еей созд ать мел одраму нового тип а. «В лич ной
беседе,— вспоминал А. В . Луначарский,— наш
знаменитый
писатель говор ил мне, что со бира ется написа ть пь е су в стиле
старых мелодрам. Я горяч о приветствовал эту мысль» (А. Л у-
начарский. Социализм и искусство.— В кн.: Театр. Книга
о новом театре. СПб., 1908, стр. 34). Эту ж е мысль Горький раз­
вивал в пись мах к русским театральным д еятел ям — К . С. Ста­
ниславскому, Н. А. Румянцеву и другим. 16 (29) августа 1910 г.
он писал Л. А. Сулержицкому: «Думаю о мелодраме, но — осо ­
бенного типа. Считаю м ел одраму — настояте льнейшей п отр еб ­
ностью времени и необ ходимостью д ля России» («Новый мир»,
1961, No 6, стр. 187).
После отъезда гостившего на Капри (декабрь 1911 — ян ­
варь 1912 г. ) члена правления МХТ А. А. Стахович а Гор ький
в письме к Румянцеву и актрисе Художественного театра
Т. В . Красковской сообщал: «Собираюсь писать д л я вас , по его
<Стаховича) наказу, пьесу: в ней будегчасовых дел мастер, фаль­
шивомонетчики, настоящий к нязь, поэт и — боров! Огромный,
девять пудов весу, тоже аристократ, иоркширский! Часы будут,
мыши, тараканы, курицы — очень весело! Вообще — п ост а ­
раюсь!» (Лит Наел, т. 74, стр. 69).
Видимо, в это время Гор ький и присту пил к работе н ад пьес ой
«Фальшивая монета». Μ. Ф. Андреева в письме к Т. В . Красков­
ской (начало 1912 г . ) , имея в виду Стаховича, спрашивал а:
«Писал ли генерал“, как Вы его называете, о задуманной Алексе-
529

см Максимовичем п ьес е „Ч асовой мастер“? Пож ал уй , эту дейс т­
вительно в Художественном театре играть будут, если судить
п о нач ал у» (Андреева, ст р. 707).
Опираясь на письмо Горького к П. П. Крючкову от 3 января
1927 г., в котором говорится, что в 1913 г. И . П. Ладыжников,
будучи на Капри, перепечатал пьесу на машинке,— можно вы­
сказать предположение, что первая редакция пьесы была закон­
чена в ноябре — декабре 1913 г. Тогда же она была перепечатана
в нескольких экземплярах, из которых два (2-й и 3-й) позднее
послужили основой для второй и третьей редакций пьесы. Эти
экземпляры хранятся в Архиве А. М. Горького (ХПГ-47 -6 -3 и
ХПГ-47 -6 -2).
Уже в ранней редакции пьесы был ряд персонажей, сохра­
н ивш их ся в окончате льном тексте, в частности — кривой ч а­
совщик Яковлев. У этого пер со на ж а был реальный прототип.
«Приезжал дядя Яков с гитарой,— рассказывал Горький в по­
вести „Детство“ , — при во зил с собою криво го и лысого часовых
дел мастера, в длинном черном сюртуке, тихонького, похожего
на мон аха<...> Был он темненький, его единый глаз смотрел
на всех как-то особенно пристально...» (Г-30, т. 13, стр. 140).
Об этом ж е человеке Горький вспомина л и в статье «О сказках »
(1935): « . . . к моей матери сватается одноглазый часовщик Яков­
лев, а она не хочет выходить замуж за него, хотя у одноглазого
три тысячи в банке лежит...» (Г-30, т. 27, стр. 397). В рассказе
«Несогласный» на дзирате ль Курнашов вспоминает: «. ..пе р еш ел
я к часовщику, был такой часовщик <...> кривой. Три года про­
жил у него, гляжу — а он монету чеканит золотую» (Г-30, т. 14,
стр. 193). Об этом ж е прото типе кривого часовщика Гор ький пи­
сал и в наброске ответа на анкету т - т е Куделиус, относящемся,
видимо , к 1927 г.:
«Я начинаю п ь есу от человека, а чел овек начинается для
меня с е г о мысли [с речи], т. е . с наибол ее таинственного
в нем.
[Обычно про исх од ит так: случ айно] Лет [тридцать] двад­
цать пять тому назад старик, часовых дел мастер, в Кры­
му, в Ялте, сказал при мне моему другу, доктору:
—
Ваш золотой — фальшивый.
Он сказал это с радостью, в которой чувствовалось о зл об ­
ление.
[Спустя] Я почему- то вспомнил эт [у]и [фра] слова в 913 году
и за думался: поч ему старик был обрад ован, на йдя монету фаль­
шивой?
Затем я стал писать пьесу на эту тему» (Лит Наел, т. 74,
стр. 68 —69).
Почему именно в тот период Гор ький настойчиво возвра­
щался к «кривому часовщику» и, наконец, в 1912—1913 годах,
вспомнив слова ялтинско го старика, начал писать пьесу? Это
объ ясняетс я р ядом прич ин. Одна из них связана с известным
сп оро м о «карамазовщине». С 1910 г. В . И. Не мирович-Дан ченко
стал включать в ре пер туар Московского Художественного театра
инсце ниро вки про изведен ий Достоевского , в и х числе п романа
530

«Бесы». Гор ький счел это «затеей» н есво евр еменной, меш ающей
подъему настроения в демократических слоях, выгодной тем,
кто внушает «отвращение к жизни, к человеку» (Г-30, т. 24,
стр. 148).
В начале 1914 г. в беседе с журналистом М. Ниротморцевым
Горький, подч еркнув свое отрицательное о тнош ение к ин сц ени­
рованию про извед ений Достоевского Художественным театром,
говорил: «Человечество но може т да льш е ж ить в п ол ос е пес си­
мизма и отчаяния...». В этой беседе он развивал свою заветную
мысль о новых сце ничес ких формах:
«Что касается будущих сценических форм, то, мне кажет­
ся, они еще не найдены<...>
Старая драматическая форма от ж ила свой век , новая т олько
намечается. В ообще драматическое пр оизвед ени е бли жайш его
будущего рисуется мне как мелодрама, проникнутая романти­
ческим <на>строенпем» («Утро России», 19 1 4, No 38 , 15 феврал я).
Первая редакция пьесы «Фальшивая монета» и была н апи ­
сана Горьким в форме новой мелодрамы. Эта редакция не удовлет ­
ворила автора и остал ас ь н еопубликованной (см. ее в томе ва риан­
тов; впервые напечатана в Лит Наел, т. 74). К этому вре мени
относится попытка Гор ького пер ер аботать пь е су — наппсать но ­
вый, мене е «благополучный» финал, но эта п ер ер аб отк а не была
доведена до конца. Когда же он вернулся к пьесе в 20-х годах, его
увлечение мелодрамой прошло: работая над пье сой, он у порн о
стал освобождать ее от элементов мелодрамы, существенно меняя
ха рактер ко лл изии и весь стиль.
Архивные материал ы, о тносящи еся к «Фальшивой монете»,
состоят из 150 страниц большого формата и около 60 листов
малого формата автографов Горького , 30 стра ниц машинописи
с авторской пра вкой и множе ства неб ол ь ших отрывков, выре­
занных и з машинописных страниц и такж е правл енных рукой
Горького.
Самой ранней из со хр ани вш ихс я рукопис ей являетс я ЧА,
содержащ ий законченный текст тре х действий, из котор ых по­
сл ед нее имеет две картины. Судя по многочисленным вставкам,
вклейкам, вычеркам, эта руко пись является у ж е резу льтатом
большой предвар ител ьной работы.
Все персонажи, кроме Лузгина, действующие в печатной
редакции, имеются у ж е и в ЧА. Кроме них , встречается одно лицо,
позд не е исключ енное Горьким. Это Кирик, подмастерь е Яко вл е­
ва, «юноша лет 2 3, с лицом скопца». Хар актерис тика выродив­
ш егос я дворянства в лице Кемского и Гл инкина, алчности и фаль­
ши мещанства в лице Яковлева, Бобовой, Клавдии и Дуни была
дана Горьким у ж е на первом эт ап е работы.
Первые два действия в ЧА по содерж анию мало отличаются
от печатного текста. Н о Сожителев (в пос лед ней р ед акции — Сто­
гов) зд есь не сыщик, а фальшивомонетчик, стара ющ ийся втянуть
в свои де ла Я ковле ва. Это пр ида ет иной хар актер столкновению
действу ющ их лиц. Сожителев говорит с Пол иной гру бо , треб о­
вательно; в перво начальном варианте, об наруж е нн ом под н а­
кле йкой, речь Сожителева была еще грубее (см. варианты). Ни-
531

чего не сообщается и о прошлом Полины, кроме неясного упоми­
нания, что у нее на душе какой-то грех и что она сидела в тюрьме.
Последнее действие в ЧА развивалось в направлении, прямо
противоположном окончательному тексту — А М2. Узнав о пре­
ступной деятельности Сожптелева, Полина приняла решение
спасти его. Ее слова о том хорошем, что есть в душе каждого
человека, смогли повлиять даже на Бобову и Яковлева.
«Примирите льная» ко нцовка пьесы не удовлетворил а Горь­
ко го и , ве ро ятно, очень ск оро вызвала по требнос ть в пер ер або тке
пь ес ы, в ос воб ожд ен ии ее и от тех мотивов, которые приводили
к этой развязке.
На следующем этапе работы, который можно назвать по­
пыткой создания второй редакции пьесы — А М г, Горький поста­
вил Сожителева и Полину в совершенно иные отношения друг
к другу. Радикальное изменение главной сюжетной лпнпи не
т реб о вал о столь ж е р еш ительной перестройки б оковых лпний.
Поэтому автор не стал переписывать все сцены зано во — ему
достаточно было перераб ота ть текст, который ка сал ся отношений
Полины и Сожителе ва. Оставив пре жнюю за в яз ку , Горький н а­
пр а вил внимание Сожителе ва в ст ор о ну Наташи. Пол ина стала
вызывать у Сожителева только жалость. В соответствии с новым
замысл ом, Горь кий изме нил п ол о ж ен ие Наташи в семье: она —
не жена, а невеста Глинкина.
Каким должно было стать III действие в AM х? В Архиве
А. М. Горького сохранился набросок плана III действия и два ва­
рианта (в отры вках), относ ящих ся к пер вой его части. К ак план,
так и об а вариа нта III действия не дают ответов на многие вопр о­
сы. Н о основное изменение, внесенное Горьким в пьесу, совер­
шенно ясно: Горький отка за лс я от финала, в котором звуч али
с ло ва Полины о «всеобщей жалости».
Новая попытка Гор ького пер еработать п ье су относила сь
к 1923—1924 годам. 13 июля 1924 г. в письме к поэту В. Ф. Х о­
дасевичу Горький сообщал: «Сочиняю пьесу, у которой главное
действующ е е л ицо — Ч ёрт, он фабрикует фальшивую монету»
(«Новый журнал», 1952, кн. 31, стр. 195). 10 августа Горький
получил письмо от М. И. Будберг, в котором речь идет о «пьесе
с чёртом»: «Как подвига ются Атамановы? А пьеса? В одном аме­
риканском журнале есть пьеса с чёртом, но плохая» (Архив
А. М. Гор ько го, К Г-р зп-1 -157 -60). Фантастич еский мотив пьесы
н а иб о ле е отчетливо о тразил ся в прол оге к «Фальшивой монете»—
«Любител ьск ом спектакл е», гд е основным герое м оказа лс я
Чёрт — Лузгин. Лузгин — частный поверенный (в АМ Х— агент
полиции) вводится и в пьесу, ему уделено большое внимание.
Наброски «Любител ьского спектакля» написаны на оборо тной
стор оне ру копис и «Д ел а Артамоновых» — первой главы, пад ко­
торой писатель работал примерно в это ж е время. Судя по фраг­
ментам, Г ор ький собир ал с я дать д ля пьесы специальное обрамле­
ние с элементами фантастики, сос тоящ ее из пр ол о га, сцен м еж ду
действиями и эпил о га .
Эта р ед акция «Фальшивой монеты» остал ас ь незавер ш енной.
Сюжет приобрел иной характер. Пол ина кончает самоубийство м.
532

Из пьесы убран Кирик, его реплики передаются Ефимову и Яков­
леву, а идея «наследства» и «наследников» — Лузгииу. С послед­
ним связа н появляющ ийс я в пьесе новый философский мотив, за ­
нявший в А М 2важное место,— тщетные поиски людей, имеющих
право на «невыносимо большое наследство», си мволи зирующее
совесть и честь.
Весной 1926 г. немецкий режиссер Макс Рейнгардт пред­
ложил Горькому написать для берлинского театра пьесу. Горький
принял это предложение. 24 июня 1926 г. он сообщал А. К. Во­
ровскому, что должен был прервать работу над «Жизнью Клима
Самгина», чтоб переделать для театра Рейнгардта одну из пьес,
написанных им в 1913 г. (Архив Г х, кн. 2, стр. 36). О том же он
сообщал в письме к И. А. Груздеву от 5 мая 1926 г.: «...продаю
немцам пьесу, написанную 13 лет тому назад, которую я ни пе­
чатать, ни ставить не хо тел . Горестно» (Архив Г Х1, стр. 49).
Судя по письмам М. И. Будберг к Горькому, пьеса была им
закончена вес ной — летом 1926 г. и дважды перепе ча та на (в мае
и авгу ст е) . Это была по сл ед няя ред акция «Фальшивой монеты».
Отличие ее от предыдущей редакции состоит в том, что из пьесы
удален фантастический элемент (аллегорический образ Чёрта),
яснее определены псих ол оги чески е характеристики пер со на ж ей
и их отношения (см. ниже пояснения Горького к пьесе).
Сразу ж е по сле оконч ания работы н ад пье сой писатель
послал ее «Русскому театру»1 Татьяны Павловой. Получив
пьесу, антрепренер этого театра Я. Л . Львов писал М. И. Буд­
бер г 2 июня 1926 г.: «Сообщите мне, можно ли се йч ас ж е ставить
в Америке „Фальшивую монету“» (Архив А. М. Горького, ПТ Л-10 -
86-3). 9 октября 1926 г. он ж е сообщал: «Татьяна Павловна в Аме­
рике не поставила „Фальшивую монету“ , иб о се зо н был чрезвы ­
чайно короткий — всего 90 дней <...>
„Фальш ивую мо не ту“
Татьяна Павловна нач ала репетировать. Ио мы не знаем, гдо
лучше сделать премьеру: в Турине или в Милане, где труппа
играет с 15 ноября до 7 декабря. Напишите мне, не могли бы при­
ехать Ал ексей Максимович и Вы на по сл ед ние репетиции и на
премьеру. Это было бы очень ценно» (там ж е, ПТ Л -10 -86 -8).
21 мая 1926 г. руко пись пьесы была выслана в Будапешт
пероводчпку Гуго Г слл ерту (см.: Архив Г У111, стр. 163).
К этому же времени появляются в советских газетах сооб­
щения о «новой» пь ес е Гор ького. Первое упоминание — в ко р ­
респонденции Е . Геркена (посетившего писател я в Сорренто
в мае 1926 г.): «Зимой в берли нском театре Рейнгардта пойдет
его но ва я т рех актна я пьеса „Фальшивая монета“ . Начатая еще
в 1913 году, она только теперь им закончена» ( «Красная га зе ­
та», веч. выл., 1926, No 143, 22 июня).
Директор МХАТ 2-го И. Н . Берсенев, побывавший в
1 Русский театр был основан в Ит алии актрисой Т. П. Пав­
ловой (наст, фамилия — Зейтман). В его р епер туар входи ли
почти все пьесы Горького. С наибольшим успехом в Италии и
в Америке шла пьеса «На дне».
533

а вгус те в Италии, оп убликовал краткое сообщение о своей встре­
че с Горьким:
«Наша беседа с А. М. была чрезвычайно интересна < .. .)
Я попро с ил А ле к сея Максимовича прочесть мне его но вую
пьесу.
Истор ия этой пьесы такова. Она была задумана довольно
давно. Были сделаны наброски к первым двум актам, но дальше
дело не пошло. Когда в прошлом году Макс Рейнгардт предло­
жил Горькому написать для его театра пьесу, Алексей Макси­
мович вспомнил об этих набросках и принялся за работу. Весной
те кущего года и была законч ена „Фальшивая монета “.
На следующ ий день после моего посещения А. М. он читал
мне „Фальш ивую мон ету “. В ней много бытового юмора, кото­
рый Горький пер ед ал с большим мастерством п си л ой. В с я пьеса
выдержана в тонах Горького, с его скупым, острым и образным
языком < ...)
После окончания чтения мы сталп обмениватьс я мнениями
о пьесе. Алексей Максимович ухватился за сделанное мною за­
мечание по поводу последнего акта и, когда на следующее утро
я входил к нему, он встретил меня словами: „А я уж е финал
переде лы ва ю“.
От имени 2 Художественного театра я просил Алексея Мак­
симовича предо ставить нам пь есу „Фальшивая монета“ в исклю­
ч ител ьно е пол ьзо ва ние . Он согл асился» («Вечерняя Москва»,
1926, No 204, 6 сентября).
Эти сообщеютя под хвати ли газеты Вены, Праги, Милана,
Берлина и других городов Европы. К Горькому в Сорренто со
вс е х с тор он стали, пос тупа ть запросы от и зд ат ел ей, театральных
деятелей, переводчиков.
В июле 1926 г. к Г ор ькому обратился с письмом чешский
журналист и переводчик Винценц Червинка:
«...на дпях я читал в „Красной газете“, что у Вас есть новая
пьес а „Фальшивая монета“ , ко тор ую зимой будут ставить в Бер­
лине.
Как чешский переводчик русских авторов для обоих пер­
вых чешских театров в Праге (Национальный театр и Городской
театр) имею честь проепть Вас, не угодно ли Вам будет прислать
мне оригинал Вашей драмы для перевода (и постановки) на
сцене театра, который ставил Ваши пьесы „Мещане“ и „На дне“»
(Архив ГУ111, стр. 423 —424).
В письме от 6 а вгуста представитель изд ательства «Ре1;го-
роНв» прос ил П. П. Крючкова помочь получить е му искл ючитель­
но е право на распр ос тр анение и п ос тановку пьесы «Фальшивая
монета» в Германии и других странах (Архив А. М. Горького,
КГ-изд-48 -5 -1).
13 октября от имени изд ат ельства «Новая Москва» к Горькому
обратилась С. А. Малиновская: «...в издательство поступают
требования на Вашу пьесу „Фальшивая монета“. М. б ., Вы бу­
дете добры указать, с кем вести переговоры по этому вопросу.
Редакция очень ждет Ваших пьес» (Архив А. М. Горького, КГ-
изд -47 -20 -1).
534

20 ноября 1926 г. Всесоюзное общество культурных связей
с заграницей сообщало Горькому: «Директор одного из са­
мых крупных театров в Праге <...> желает поставить в своем
театре Вашу пьесу „Фальшивая монета“» (там же, КГ -коу-3 -87 -2).
Пьесу готовили к постановке сразу в нескольких театрах
СССР, Германии, Ита лии п других стр ан. Шли репетиции в
МХАТ 2-м; пьеса была пр инята к постановке в Л ени нград е
Академическим театром драмы (письмо В . В . Ш верубовича
Ладыжникову от 18 ноября 1926 г . — Архив А. М. Горького,
ПТЛ-6 -60 -1).
В сентябре 1926 г. Горький выслал рукопись в издательство
«Книга» П. П. Крючкову. То гда ж е экземп ляр машинописи был
передан переводчику Эрпху Бёме, представителю театраль­
ных предприятий в Бер ли не . 14 октября 1926 г. Э. Бёме напи­
сал письмо Б. Рубинштейну, высказав опасение, что пьеса
(особе нно — финал) не будет понята немецкими зрите лями. Пе­
реводчик ставил дес ять вопро со в автору (Архив А. М. Горь ко го,
ПТЛ-пн -1 -3 -1).
В связи с этим Крючков писал Горькому 14 октября 1926 г. :
«Перевод Вашей пьесы у ж е закон чен, переводч ик Бёме от­
делывает только некоторые места < . . .> Завтр а б уд у говор ить
с переводчиком, он не понимает конца пьесы и прос ит дать ему
пояснение пьесы и характеристику лиц. Я не берусь это делать
и очень просил бы Вас написать мне подробно о пьесе, чтобы я
мог перед ать это пер еводч ику.
Из разговор ов с немцами я выношу впечатл ение — онп
восторгаются первыми д вумя актами, а третий им не по няте н —
они не понимают конца. Александр Моиси, который читал ману­
скрипт пьесы, сказал мне сегодня — он ждал еще четвертого
акта,— третий акт кончится, а зритель будет ждать еще. Напи­
шите мне Ваше мнение об этих суждениях, дабы я мог давать без
риска пояснения немцам, а им это нуж но сделать» (Архив А. М.
Горького, КГ-п -41а-1 -5).
Дать пояснения к пьесе просили и другие переводчики и
театральные деятел и. Горький написал Эриху Бёме: «Стогсв —
агент уго ло вной полиции, он явился в го род искать фальшиво­
монетчиков. Впол не естественно, что он на ход ит Боб о ву , прием­
щицу крад ено го , изве стную пол иции. Стогов — порядоч ный че­
ловек, но в прошлом у него что-то темное, скорее — ошибка,
чем пр еступле ние. Пол ина говорит о нем: „Был касс иро м на
во кзал е “, значит, возможны просчет или потеря д е не г, объ яс нен ­
ные как растрата. Он спо собен к работе бо ле е почте нной, но
утратил надежду найти такую работу. К себе относится равно­
душно, как человек, уже проигравший лучшее свое; свое поли­
цейское дел о — не люб ит. На людей смотрит пре зри тел ьно ,
считая се бя наказанным ими выше его вины. При случ а е не прочь
отомстить за это. Ознакомясь ч ер ез Бобо ву с трудной жизнь ю
Полины, оп ее ж а л ее т, готов помочь е й, но Наташа своей живостью
и душевным здоровьем быстро изменяет ого отнош ение к Пол ине .
С Наташей он говорит ис кренно, одн ак о не питая ник ак их на ­
дежд, что она ему поможет жить.
535

Лузгин — душ евноб ол ьн ой, этим всё ск аза но . Однако это
не делает его фигурой драматической в первых двух актах,
он — комичен, но без шаржа, разумеется. Себя, в зеркале, он
видит врагом своим, существом, которое испортил о ему жи знь .
Была в его прошлом драма, в которой потерпел его сын. И, оче­
видно, сыграла губительную роль женщина. В его крик: „Где
сын“ вставьте: „мой“. „Ты съела сына моего? Это ты оторвала его
от меня? Ты пли нет? И будешь ты цар ицей мир-ра“. Эта фраза
и з оперы „Демон“ — из арии Демона Та мар е — лейтмотив его
бол езни . Он — частный поверенный по д ел ам, дейс твительно
ищет насл едников к выморочному и мущ еству , — имущество это
вопло щ аетс я д ля н его в фальшивой монете. Н о мож но думать,
что имущество, ко то ро е неко му уна след ова ть, это: честь, совесть
ит.д.
Клавди и — 2 5 —28 лет. Ее замечание о фальшивой монете
впол не понятно: фальш ивую моне ту делают в этом городе .
Зеркала нет в первом акте. Лузгин видит его во втором.
Но , конеч но, мо жно повесить его и в первом. Пред ло жите ре­
жиссеру найти место для сценки, которую я прилагаю.
Почему повивальная бабка, т. е. акуш ерка,— „прокля­
та я“? Да просто Стогову захотелось обругать ее.
Кемской не впервые приносит Наташе у то к. Он и х по ку ­
пает, но говорит, что сам зас тр ел ил. В третьем акте Боб ова го­
вор ит об этом.
Конец первого акта до лж ен оставить впечатление коми­
ч еское.
„Наша ж изнь полна чудес“ — фраза из глу пей ш их кафе­
шантанных куплетов:
„Наш а жи знь полна чудес,
Всё то, что красиво,
Всё то , что фальшиво,
Нам дарит веселый бес ,
Да, да — веселый бес,
Верный друг всех повес“ и т. д.
Из слов Кл авдии о кинематографе выкиньте „вчера“.
Смысл пьесы можно найти в сл ова х Стогова, Вами под­
черкнутых
Отношение Полины к Стогову вначале — отношение ж е н ­
щины, оско рбленной им и не верящей ему, затем — у нее является
надежда, что, может быть, Стогов серьезно хочет помочь ей.
Но он уже не видит ее из-за Наташи, <Полина> чувствует, что
Наташа искренно заинт ерес ована им, и — б ои тс я этого.
Очень важна сце на ме жду Полиной и Наташей в начале
тре ть его акта, тут Полина ясно видит, что ей над еяться не на что.
1 В своем письме Э. Бёме подчеркнул слова в реплике Сто­
гова: « ... на ст оящего человека отличить от фальшивых можно,
тол ько поставив на нег о свой зн ак . Но это — портит его».
536

Кемской искр енно , почти д о сл ез, ого рчен тем, что Наташа
не да ла ему тор жественно объявить себ я ее отцом.
В огор чении Ефимова своим безличием допустимы д а ж е
нотки драматизма. Это, на мой взгляд, роль для очень серьезного
комика.
Яковлев, мне кажется, достаточно ясен. В 3-м акте, когда
он плачет, он мож ет тро нуть сердце .
Также, я думаю, понятны Глинкин, Бобова, Дуня.
Полагаю, что темп игры не должен быть медленным и что
в пьес е сл едует под черкнуть элементы комедийные» (Г-30, т. 12 ,
стр. 460—461).
На пр ос ьбу переводчика написать «Пролог» к пьесе Гор ький
ответил:
«Я [не считаю пьесу символич еской, и] не мо гу написать
„Пролог, который ввел бы зрителя в символическо е зн аче ние
пьесы“, мне она ка же тс я достаточ но яс ной и у ж е не очень симво­
лической. Но, может быть, пьеса будет понятнее, если в конце
3-го акта после гордых слов Ефпмова: „А ведь, пожалуй, это я
его свел с ума!“ — Лузгин скажет так:
Л у з г и н (указывая на зеркало).
Тут был человек... он давно ходит за мной, он изуродовал
всю мою жизнь. (Повышая голос,) Сына оторвал от меня...
Женщину... Был фальшив, как бес. Притворялся, что знает
несокрушимые законы. Он — правду оболгал... он оболгал всю
пра вду.
Занавесь (Архив А. М. Горького, ХПГ-47 -6 -5).
Пьеса «Фальшивая монета» пол уч ила р езко отр ицатель ную
оценку еще до выхода ее в свет. Эта оценка принадлежала
А. В . Луначар ск ому, прочитавшему произведение в руко писи .
Не дожидаясь выхода пьесы пз печати и появления ее на сцене,
он писа л в статье «Фальшивая монета»:
«Уж подлинно можно сказать, что если страна жаж дет
от Горького цен ного подарка, то в этой пьес е она полу ча ет
уплату своего д олга фальшивой монетой ( . . . )
Ложь — это главное действующее лицо пьесы ( . . .) Не
проходит пяти минут, чтобы на сцене не указывалось на какую-
нибудь скрытую ложь пли она не выявлялась бы перед
вами.
Сумасшедший, ищущий наслед ника дл я мнимого насл ед ства
(...) представляет собою ( . . .) символ, долженствующий вы­
разить идею писателя, а именно то, что правда пропала, а мо­
ж ет быть ее и вовсе нет. Никто ее не отыщет, и весь мир живет
в тенетах сплошной лжи.
Если не понимать эту пьесу симво лически, тогда она ли ­
шается абсолютно всякой ценности, и ее не стоило бы даже пи­
сать ( . . .) Но если понимать пьесу как широко символическую,
то и тогда вряд ли пьеса эта может кого-либо удовлетворить.
Совсем непонятно изображение этого р азвал ивающе гося дома
с проживающими в нем убогими жильцами. З ач ем умалч ивать,
что рядом с ло жь ю имеется огромный, све ж ий , све тлый, зо ву -
537

щий к простору, прорыв в самую настоящую правду. Как можно,
затевая символическую пьесу, характеризующую „жизнь вообще4*,
умолчать, что существует революция с ее идеями, ее лозунгами,
ее строительством < . ..) мое личное мнение сводится к тому, что
пьеса эта вовсе не нужна нашему театру и ничего к лаврам Горь­
кого прибавить не может» («Красная газета» веч. вып ., 19 26,
No 273, 18 ноября).
Выступление Луначарского вызвало острые дискуссии
о «Фальшивой монете» в театрах п на страницах газет. Та же
«Красная газета» поместила под за гол овком «В окру г „Фальши­
вой монеты“» ма териалы об су жд ен ия пьесы в Лен инградском
академическом театре драмы, предварив и х неб ольш ой заметкой
«От редакции»:
«„Фальшивая монета “ Горького , хо ло д но встре ченная лите­
ратурной критикой, нашла сдержанный прием и в театрах.
Постановка пьесы Московским Художественным театром, за по ­
лучившим ее от Горького, еще окончательно не решена. В а к а ­
демической) драме вопрос этот детально разбирался в последние
дни . Ставить ли „Фальшивую мо нету “? И какой ж е ключ найти
к ней?» В обсуждении этих вопросов, сообщалось далее,
пр инял и гор ячее уча стие ведущие актеры театра — И . Н . Пев­
цов, В . Р . Раппопорт, Ю. М. Юрьев и другие.
У казывая на трудность восприятия пьесы, ее нек от орую
символич ность, актеры тем не менее изъявили готовность «при­
л ож и ть все у си л ия д ля того, чтобы сценически раскрыть ее в наи­
более убеди тел ьно м виде». «„Фальшивая мон ета“ дразнит вообра­
жение, создавая порою четкие и яркие образы и, вместе с тем,
давая большой простор фантазии художников театра. Что ка­
сается современности этой пьесы, то здесь < . ..) дело должно
решиться резул ьта тами работы театра» («Красная газета» , веч.
вып., 1926, No 281, 26 ноября).
Несмотр я на то, что многие актеры и реж иссер ы стремились
понять пьесу, выступление Луначарского оказало настолько
си л ьно е влияние, что театры приостановили репетиции, а вскоре
и совсем отказались от постановки «Фальшивой монеты».
Горь кий во спринял критику Луначарско го как нес правед ­
ливую. 28 ноября 1926 г. он писал В. И. Ходасевич: «Луначар­
ск ого читал. Раньше не писал и рецензии о вещ ах, которые еще
не напечатаны, но — это было лет десять тому назад. Тогда такие
ш туки считались неприличными. П ьес а написа на была мною
в 913 году, а Луначарский спрашивает: почему в ней нет никакой
революции? О х...» («Новый мир», 1968, No 3, стр. 44). Одновре­
менно о том ж е он писал и Крючкову: «Выходка Луначарского —
непр или чн а, иб о не принято писать рецензии на пьесы, на рас­
сказы, не явившиеся еще в печати. Литература создается для
публики, а не для критиков, Луначарскому следовало бы по­
дождать первого представления, а затем уже и „раздракони­
вать“ пьесу. И — причем тут революция, если пьеса написана
в 913 г.? Ну, ладно, это пустяки» (Архив А. М. Горького, ПГ-
рл-21а-1 -94).
За границей пер ед постановщика ми пьесы такж е возникали
538

трудности. Горький спрашивал у Крючкова в письме от 23 де­
кабря 1926 г.: «Что с пьесой у Рейнгардта? Пойдет ли она и
когда пойдет? Я очень про шу В ас известить меня об этом или
пусть известит Рубинштейн. Из России о пьесе тоже ни слуха ни
духа. Театр на мое письмо не ответил». 3 января 1927 г.
он писал ему же: «...хочется знать: что же с пьесой? Пожа­
луйста — нельзя лп спросить Рейнгардта или его директо­
ров.
„Фальшивую м он ету “ Иван Павлов Ладыж<ников> печатал
на машинке в 913 году, на Капри. Почему бы ему не сказать об
этом Луначарскому?» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-21а-1 -95,
96).
22 декабря 1926 г. Горький писал Е . П . Пешковой: «Не
слышала ли ты чего-нибудь о моей пьесе —- пойдет ли она и когда
пойдет и что вообще будет, когда ее поставят? И будет ли Луна­
чарский свистеть?» (Архив Г 1Х, стр. 260). Два дня спустя он пи­
сал ей же: «...спроси, пожалуйста, Берсенева,— 2 -й МХАТ,—
что с моей пьесой? Пойдет она? Почему он н е ответил на мое
письмо, в котором я писал ему, что если рецензия Луначарского
испугала театр и труппа боится материальных убытков,— я ни ­
чего не буду иметь против, если Берсенев снимет пьесу с репер­
туара» (там ж е , стр. 261). И 17 января 1927 г. вновь обращается
к ней: «Что же: провалил Луначарский мою пьесу? Немцы тоже,
кажется, не поставят ее. Испугались. Неловко ставить пьесу,
о бруганную министром народно го просвещ ения» (там ж е .
стр. 263). 26 январ я 1927 г. опять напоминает, не по луч ив ответа
на свое письмо: « . ..я просил тебя сообщить мне, что случилось
с пьесой и прислать рецензию Луначарского о ней. А также
справиться во 2 МХАТе у Берсенева, идет ли пьеса?» (там ж е).
16 февраля А. К. Воронскпй, в то время редактор журнала
«Красная новь», писа л Горькому: «Получил Ваш у драму „Фаль­
шивая монета“; мне было передано, что печатать ее можно будет,
когда она пойдет в одном пз театров. До сих пор я не знаю, как
дело обстоит с театр ами. Разреш аете ли Вы е е отдать в набор?
Жду ответа» (Архив Г х , кн. 2, стр. 46).
Горький ответил В оронскому: «Пьесу мою печатать не
пужно, я не хочу этого по некоторым соображениям. А Вы,
напечатав ее в „Кр. Н .“, создадите „прецедент“, завалят Вас ру­
кописями пьес < . . .> Гор азд о больше возмутил мен я министр
народного просвещения, на днях мне прислали его статью
„Фальшивая монета“ . К а к литер атор, он д о лж ен бы помнить,
что до о публикования литера турно го произвед ен ия отрицате ль­
ные приговоры о таковом — не допускались литературной тра­
дицией. Неопубликованная вещь — преступление, еще не совер­
шенное и уж во всяком случае не подлежащее единоличному
осуждению, хотя бы судья и был министром.
Затем: министр нар<одного> просвещ ения об яза н писать
грамотно. Фраза:
„Уж подлинно можно сказать, что если страна жаждет от
Гор ького ценного подарка, то в этой пьес е она получ ае т уплату
своего долга фальшивой монет ой“ < . . .> это — о скорбительно.
539

Пьесу можно назвать неудачной, уродливой — как угодно, но
ник то не имеет права говорить мне, честно 35 лет работающему
в русской литературе, что я делаю „подарки“ пли плачу долг
фальшивой монетой» (Архив Г х , кн. 2 , стр. 4 7 —48).
8 января 1927 г. М. Ф. Андреева обратилась с письмом к Л у­
начарскому. Она писала: « ...ч т о кас ается „Фальшивой монеты“,
Анатолий Васильевич, разве Вам ке сказали, что пьеса была
н ап исан а в 1913 г. и тол ько не была ни напеч атана, ни играна?»
(Архив А. М. Горького, ПТЛ-3 -1 -1).
Узнав об этом, Луначар ский тотчас ж е направил открытое
письмо к читателям «Красной газеты», пр изна в свою ош ибку и
от казавш ись от необос нова нных требова ний к автору пьесы:
«Прошу реда кцию известить читателей вечерней „Красной
газ еты “ о сл едующем:
Несколько месяцев тому н а зад мне стало известно , что один
и з московских театров по лучил ру копись новой пьесы
А. М. Горького под названием „Фальшивая монета“. Весть об
этом быстро распрос тр анилас ь по Москве, Л ен ингр аду и, можно
ск аза ть , по всей стране. В номер вечерней „Кр<асной> газ<е т ы) “,
выпущенной в помощь жертвам Ле ш ша канс кого землетряс е­
ни я, редакция по ж ел ал а включить отзыв об этой новой пьесе
Алексея Максимовича. Те атр любе зно предос тавил мне ру копись,
и, на основании е е , я написал свой отзыв. Пье са , как помнят
читатели этой статьи, несколько огорчила меня; прп всей худо­
ж ест ве ннос ти мно ги х ее деталей, мне пока зал ась абстрактной
такая постановка вопро са о правде и лж и нашей ж и зн и , какая
дана в пьесе. Но, оказывается, я был введен в глубокое заблуж­
дение . К а к мне сообщают из достовер ных источ ников, пьес а
„Фальшивая монета“ написана была в 1913 г., т. е. не только до
революции, но д а ж е до империалистичес кой войны. Само собой
разумеется, что в этом случае к ней приходится подойти совсем
с другой точки зрения и всё, что я написал о пей, является не­
правильным.
Прошу читателей извинить меня за то, что я, будучи так
введен в заблуждение, ввел в заблуждение п их» («Красная га­
зета», (веч. вып.), 1927, No 18, 20 января).
Горький с большим вниманием сл едил за изданием пьесы,
держ ал корректуры, интересовался оформлением. Об этом
свиде те льствует обш ирная пер еписка м е жду типографией Шпа-
мер а в Л ей пци ге , печатавшей пь есу , и издательством «Книга»
в Берлине. 18 декабря 1926 г. типография Шпамера направила
«Книге» письмо, в котором с ообщалось, что ко рр ек тур а ей вы­
слана. 20 декабря Крючков пишет Горькому:
«Посылаю Вам гранки пьесы „Фальшивая монета“ — будьте
добры просмотрите и пошлите мне обратно.
Книга выйдет в конце января» (Архив А. М. Гор ького,
КГ-п -41а-1 -6).
23 декабря Горький возвратил корректуру, сообщив:
« ...в этом пакете посылаю начало романа, а корректуру пьесы —
отдельно, заказной бандеролью и „espresso“» (Архив А. М. Горь-
540

кого, ПГ-рл-21а-1 -95). 28 декабря типография Шпамера подтвер­
дила получ ение корр ек тур ы от издател ьс тва «Книга», обещав
принять все испр авления и сдела ть соответствующую пере ­
верстку (Архив А. М. Горького, КГ-изд-34 -1-12).
29 марта 1927 г. п ьес а «Фальшивая монета» вышла в све т.
В этот день Б. Рубинштейн писал Горькому: «...посылаем Вам
за казн ой бандер оль ю 10 эк з. Ваш ей книги „Фальш ивая мо нета“»
(там же, КГ-пзд-32-6 -1).
А 10 апреля 1927 г. Горький уже подарил отдельное издание
«Фальшивой монеты» Е . П . Пешковой (Архив А. М. Горького.
Дн-Г -кн-6-19 -10). В этот же день к Горькому поступил и отзыв
первого читателя Д . А . Лутохпна:
«...благодарю Вас за книги, а превыше всего за Вашу лич­
ную. Не скрою: ждал романа — Вы не писали, кончен ли он.
Пьесы же я читаю нечутко, хотя детство мое и прошло за кули­
сами нар. театра в Р яза ни . К жрецам сцены я чувство вал влюб­
ленность, а Ибсена почитал за пророка. Но с тех пор огрубел
и гр убею всё больше. В от , вер оятно, поч ему я нед остаточ но
проникся „Монетой“ < ...> не хватает мне воображения. Вернее,
его не хватает, гл. обр., для 3-ей картины. Таких, как Наташа,
я не встречал, но она пленяет: будь помоложе, посватался бы...
Яковлев выпукл... Понятен, хотя и адски пошл, Глинкин... Как
родной сострадаешь Полине... Но вот Стогов и Лузгин —
темны — и в кл адовой ма сок, на копленных мопм скудным ж и ­
тейским опытом, нет подходящих... Смутен Кемской. И третье
действие я читал , перечитывал, но еще не прочел!
Диалог пьесы — меткости н<ап^лучших вещей для театра:
Горя от ума, Ревизора, Грозы, Чайки, На дне. Поражает эко­
номия эстетических средств — простота действия вол шебн ая:
словно сама ж изнь < . . .> И так волнующ а мысль о фальшивой
и подлинной правде, так остро дали Вы ее на живых людях.
Мысль соблазнительная, задерживаться на ней смутительно.
Скольких эта попытка загляну ть в гл а за истине де л ала Лузги-
ными...
Но 3-я сцена не развязывается, как хотелось бы — ни
действия, ни проблемы. Словно нуж но дописать 4-ую! Вы поме­
тили „Монету“ 13 г.? Но разве Вы не пер ерабатывали ее: ос о­
бенно в первых двух сценах простота приемов, та мудрая ску­
пость, к которой и генпи приходят только в более зрелую эпоху
твор чества. ..
„Монета“ не то, что хотел бы услышать от Вас, но порой­
тесь в портфеле своем — п дайте нам еще „Монету“: так хо чется
больше от В ас пметь. Не хватает значительности ку л ь тур е со в­
ременности» (Архив А. М. Горького, КГ-п -46а-1 -99).
В январе 1927 г. в венгерском журпал е «ИугцгаЪ) (No 1)
был напечатан перевод «Фальшивой монеты». В недош едшем
до нас письме к М. И. Будберг Оскар Геллерт, видимо, задавал
Горькому вопросы, аналогичные тем, с которыми к нему обра ­
щался переводчик Э. Бёме . 10 января Горький ответил ему:
« . .. я отказываюсь комментировать пьесу, это было бы
не в мо их привычках. Я написа л нечто, и всякий читатель имеет
541

право понимать написанное мною, как ему угодно. Себя же я
н е считаю в пра ве рассказы вать, как н у ж но понять написа нное
мною.
Из письма Вашего к т - т е М. Будберг вижу, что Вас смутило
нелепое заявление г. Мартон о том, что Рейнгардт будет переде­
лывать мою пьесу.
Само собою разумеется, что ни о каких „переделках“ не
м ож е т быть речи, и мне по этому по воду ничего не известно»
(Архив Гу ш , стр. 162).
Отношение Горь кого к своей пьесе было противоречиво.
По свидетельству Е. П. Пешковой и М. И. Будберг, писатель лю­
бил «Фальшивую монету». Однако в письмах к И. А. Груздеву
Гор ький выразил неудовлетвор еннос ть пьес ой. 15 авгу ста 1926 г.
он писал: «Я хо тел бы не думать о д ень гах год и спокойно писать.
Не удается это. И вот написал для денег — чего никогда еще
не делал — пьесу. Плохую, конечно» (Архив Г Х1, стр. 66).
В ноябре того ж е года: «„Фалып<ивую> м оне ту“ пришлю вско­
рости, она печатае тся в Бер ли не. Пьеска п л о ха я, ничего нового
в ней нет» (там же, стр. 91). 23 января 1928 г.: «...прилагаю вы­
резки из римских газет о „Ф. М .“ . Как видите — римляне эту
пьесу не понимают. Я тоже — в этом случае — чувствую себя
римлянином» (там ж е , стр. 165).
Стр. 242 . «Философия
составляла
любимый
предмет
Агафьи». —Агафья Михайловна— персонаж романа Л. Н . Тол­
стого «Анна Кар енина», старая няня в доме Ко нстантина Левина.
С т р. 242 . В а ш Толстой мыло считал произведением ис­
кусства. — «Как это удивительно делают мыло,— сказал
он
<Левин> оо Ты посмо три, ведь это про изведе ние искусства»
(Л. Н. Толстой. Полн. собр. соч., т. 18. М.—Л ., ГИХЛ, 1934,
стр . 181).
Стр. 244 . «На земле весь род людской...» — ария Мефисто­
феля из оперы Ш. Гуно «Фауст» (либретто Ж. Барбье и М. Карре
по драматической поэме Гёте).
Стр. 250 . Сморго пь — городок в В иленс кой губернии Ош-
мянского уезда, между речками Гервяткой и Океной. Здесь
долгое время была школа д л я дрессировки мед ведей, которые
отсюда вывозились в Западную Европу. Школу эту основали
п ол ьс кие магнаты Радзивилл ы. Она была известна п од именем
«Сморгонской академии».
Стр. 252. Глинку напоминает, оперу «Жизнь за царя» . —
Опера М. И. Глинки «Иван Сусанин» (либретто Г. Розена), впер­
вые была поставл ена 27 ноября 1836 г. в Бол ьшом театре, в Пе­
тербурге, под названием «Жизнь за царя».
Стр. 268. «И будешь ты царицей мир-ра-а» ... — ария Де­
мона из оперы А. Г. Рубинштейна «Демон» по поэме М. Ю. Л ер­
монтова ( либретто П. Впс коватова) .
542

ЗЫКОВЫ
(Стр. 293)
Впервые напечатано отдельной книгой: М. Горький.
Зыковы. Сцены. Berlin, I. Ladyschnikow Verlag, <1914]>. Первое
действие опубликовано в журнале «Современник», 1915, No 1,
стр. 7 —19.
В Архиве А . М. Гор ького хр анятся:
1. Черновой автограф, без заглавия и без списка действую­
щих лиц, на четырех страницах — ЧА (ХПГ-32 -2 -5).
2. Беловой автограф, б ез загла вия, бе з списка д ей ствующ их
лиц, с тремя слоями правки — Б А (ХПГ-32 -2 -1).
3. Авторизо ванная машинопись с заглавием, по дза гол ов­
ком, списком дейс твующ их лиц, с двумя сл оями пра вки; второй
слой — не испол ьзован в приж изненны х
изданиях — A M
(ХПГ-32 -2 -4).
4. Наборный экземпл яр изда ния Л — маш инопись с п ере но­
сом авторской правки рукой неус тановл енно го лица (ХПГ-
32-2 -2).
5. Це нзурный экземпляр со штемпелем на обл ож ке: «К
представлению дозволено. С .- Петербург, 30 октября 1913. Цен­
зо р драматических сочинений» (подпись нер а зборч ива) (ХП Г-
32-2 -3).
Печатается по A M со сл едующ ими испр авлениями по Б А :
Стр. 316, строка 18: «Муратов ( привстал, усмехаясь))>
вместо «Муратов ( встает, усмехаясь)» .
Стр. 323, строки 18 —19: «оба притихшие, подавленные»
вместо «оба притихши е».
Стр. 333, строки 15—16: «словно ударился обо что,—
осл еп и озлился» вместо «словно удар ил ся».
Пьеса «Зыковы» на писа на , по свиде тельству Гор ького,
в 1912 г. Посылая первый акт в жур н ал «Современник» и моти­
ви ру я свой отка з опубликовать пьесу целиком, Горький писал
в редакцию 15 (28) декабря 1914 г.: «Всю печатать не на хо жу
удобным, ибо со втор ого акта в ней появляется немец, до воль но
жу ликоватый. Х отя пьес а наппсана в 912-м, но сие об стояте льство
немца но украш ае т. А скверне ньким его и б ез меня изобразят»
(Архив А. М. Горького, ПГ-риз-66 -18 -2, оригинал — в ЦГАЛИ).
«Старенькой вещью» назвал Горький «Зыковых» в се нтябре
1913 г. в письме к А. В . Амфитеатрову (Архив А . М. Горького ,
ПГ-рл-1 -25 -16). Однако в июле и августе того же года он про­
дол жал р або ту н ад «Зыковымп» — правил бел овой автограф
и п олу че нную пер вую маш инопись.
Пер еписка Горького и характер автор ской правки по зво­
ляют установить время окончания работы н ад «Зыковыми»,
но по имеющимся материа ла м трудно определ ить, когд а была
начата пь еса. Сохранившийся в Архиве А. М. Гор ького ч ер новой
набросок трех диалогов может быть отнесен и к 1912 г. и к более
543

раннему времени. Воспроизведенная в наброске «зыковская»
ситуация — женитьба отца Прокопа Иваныча на Паше —
невесте сына (названного в одном случае Петром, в другом —
Антоном), — видимо, не п ред пол агал а «зыковского» р азвития
сдожета: намеченные твердые и независимые харак тер ы искл юч али
проблематику «усталого» поколения детей буржуазии.
Получив в январе 1912 г. предложение от Художественного
театра написать к весне пьесу и делясь со своими корреспонден­
тами разнообразными драматургическими планами, Горький
ни гд е не обмолвилс я о подобном замысле. 13 (26) апрел я он сооб­
щал Е . П . Пешковой: «Тороплюсь кончать разные мелкие д е­
лиш ки, чтоб ск ор ей написать пьесу» (Архив Г1Х, стр. 140), не
уточняя, о какой пьесе идет речь.
Новое упоминание о работе над пьесой по явл яется чер ез
го д с лишним — вскор е посл е короткого визита на Ка при в мае
1913 г. администратора Художественного театра Н. А. Румян­
цева. Находившийся на Капри Ладыжников 3 (16) июня 1913 г.
писал М. Ф. Андреевой о Горьком: «Спдпт и пишет пьесу, гово­
рит, что в дес ять д ней окончит ее , а потом будет отдыхать»
(.Андреева, стр. 241). 16(29) июня 1913 г. в письме к Румянцеву
Горький пожаловался: «...одолело меня нездоровье и не удалась
еще од на пьеса! Еще одна!» (Лит Наел, т. 7 4 , стр. 69). Была ли
«неудавшаяся» п ьеса «Зыковыми», к которым Горький верну лс я
сп ус тя год , или это была разоч ар овавш ая его «Фальшивая мо­
нета»? — ни пер епи ска , ни воспоминания на этот вопро с не дают
оп редел ен ного ответа. Однако, когда Горький покинул Капри
и , 1 (14) июля 1913 г. встретившись в Бол о нье с М. Ф. Андреевой,
Н. А . и Т. В . Румянцевыми, вместе с нимп о тправился отдыхать
в Риминп,— он захватил с собой новую пьесу.
Из Римини он писа л Е . П. Пешковой 11 (24) июля 1913 г.:
«З автра читаю п ь есу. Потом, вер оятно, пошлю ее т еб е, печатать»
(Архив Г1Х, стр. 151). Читал Горький «Зыковых». В последую­
щей ле тн ей пер еп иск е го ворится тол ько об этой законченной
пьесе.
После чтения в Римини Горький снова возвращ ается к работе
на д «Зыковыми». Второй слой правки БА (первый возник при
переписывании наб ел о) в основном сосредото че н па втором акте
и корр ек тиру ет х ар а ктер Павлы, вы являя на ивное хищничество
и эгоизм героини и сближая ее с Хеверном и Муратовым. На
трех страницах из тетради Горький пишет новый диалог Антипы
и Павлы (стр. 320 —321 от слов: «Только — гляди: времени
у меня мало» кон ч ая словом: «(Ушли)»). Вписывает диалог
Хевер на и Павлы (стр. 323—324 от слов: «X е в е р н (Павле)»
до слов: «X е в е р н. Пожалуйста...»). Сокращает речи Мура­
това, лиш ая его отно шение к Софье рома нтической у влеченности.
Можно пр ед пол ож ить , что эта правка явилась откликом Горь­
кого на об су ж де ни е в Римини, пбо при су тствовавш ий на чтении
актер Художественного театра Л. М. Леонидов, уже вернувшись
в Москву, спр аш ивал спу стя месяц Горького в письме: «Переде­
л ал и ли Вы втор ой акт Вашей пьесы?» (Архив А. М. Горького ,
КГ-д и -6 -8 -1). То гда ж е Горький исправил первонач альное имя

сестры Зыкова Вар вары на Софью, а пер ед тем как сдать рук о ­
пись на маш инку, еще ра з почистил текст, за к р еп л яя сд еланные
ранее вычеркн синим кара ндаш ом.
В начале августа 1913 г. Горький получ ил с машинки первые
две копии «Зыковых». «На днях вышлю Вам пьесу,— писал он
И. П. Ладыжнпкову 8 (21) августа,—потолкуйте с Румянцевым,
куда ее пристроить...» (Архив ГУ11, стр. 226). Но, прежде чем
выслать п ьес у, Горь кий тщательно выправил первый экзе мпл яр
п вписал много новых ремарок. Отослав Л ад ы ж нпк ову второй
экземпляр , Горький оставил у себя первый — А М
—и
ско ро
вновь отправил его Е . П . Пешковой для перепеч атки. «Если
некоторые слова не ра зб ер еш ь, оставь для ни х место . Печатай
2 экземпляра, возврати вместе с рукописью»,— писал он ей
27 августа (9 сентября) (Архив Г 1Х, стр. 152). Е . П . Пешкова
правку Горького во спро извел а в точности — на со хра нивш емся
цензур ном эк земпл яре нет пп одной авторской пометы, текст
его целиком совпад ает с наборным экземпляром Л ад ь пен икова.
Последняя правка на АМ появилась уж е позднее, после того,
как обе новые копии в октябре 1913 г. были отосланы Л а -
дыжникову в Пе тербург. Кроме немногих вычерков, с ущ е ­
ственно не затрагивавших текста, Горький нес кол ь ко изменил
финал первого
акта, добавив
зак лючитель ную р еп лику
Михаила.
Сценическая судьба «Зыковых» сложилась неудачно. Уже
в Рпминп Горькому стал о известно о намерении Немировича-
Данченко инсценировать роман Досто евс кого «Бесы». Горький
высказал р езко отрицательное отношение к этой иде е Румянц еву
и Лео нидо ву . 16 (29) августа 1913 г. Леонидов писал Горькому:
«Вс поминая Ваше мнение, я был очень против „Бе со в“ , но он
(Немиро ви ч) мне рассказал, что пьеса будет называться: Николай
Ставрогин, отрывки из романа „Бесы“. ( . . .) Я сказал Вл. Ив.,
что Вы против „Бесов“, он сказал, что охотно готов дока­
зать свое желание» (Л. М. Леонидов. В о спомина ния.
Статьи. Беседы. П ер еписка. Записны е книж ки . М .,
1960,
стр. 282).
Немирович-Данченко стремился с охранить дружественные
отношения с Горьким, тем бол ее, что разрыв с ним о знач ал дл я
театра потерю новой горьковс кой пьесы. В письме к Г орькому
от 28 августа (10 сентября) 1913 г. М. Ф. А ндреева приводит
выдержку из п олуч енного ею письма Т. В . Румянцевой: «Я го­
ворила с В(ладимиром) И(вановичем) о пьесе („Зыковы“) .
Он очень жде т ее . Он об ож ает А ле ксея Максимовича и ценит
и ставит высоко. Кажется, написал уже и насчет „Бесов“...»
(Андреева, стр. 252). 14 (27) августа Горький получ ил от Не ми­
ровича-Данченко те ле гр амму, текст ее он воспр оизв ел в письме
к Ладыжникову от 15 (28) августа, в котором излагал своп усло­
вия театр у и еще раз подтвер жд ал неприятие но вых устр емлен ий
Немировича-Данченко:
«Дорогой Иван Павлович, вчера утром пос лал Вам п ьесу,
а посл е обеда получ ил телеграмму Немировича:
18 м. Горький, т. X III
545

„Приношу благодарность за обещание прислать пьесу. Мне
передали Ваш взгляд на Достоевского, позвольте Вам написать
пис ьмо“ .
Обещания прислать пьесу именно Художественному театру
я, кажется мне, никому не давал. Сердце мое не лежит к этому
мрачному учреждению, где показывают голого Достоевского
и гд е зак онод ате ле м являетс я Немир ович, „заказывающий“
т акие ш ту ки, како ва „К атер ина Ивановна“ <пьеса Л . Андреева^.
Однако у ж если дело поставлено так, что я дал обещание,—
нужно его исполнить, но следует поставить театру некоторые
осязательные условия.
Первое: я прошу решить вопрос, будет принята пьеса или
нет, в течение недели. Это — максимум времени.
Второе: если пьесу примут,— пусть дадут две тысячи аван­
со м.
Третье: пьеса долж на быть поставлена в начале сезона.
Если же пьеса будет забракована, предложите ее Марджа-
нову на тех же условиях» (Архив ГУ11, стр. 227).
Несмотря н а и зменивш ееся отношение к т еа тру, Горький,
верный своему слову, писал Немировичу-Данченко 17 (30) ав­
гу ст а: «Я про с ил Ладыж никова перес лать рукопис ь пьесы
Вам и полагаю, что он уж е сделал это <\..> Если пьеса не будет
принята,— передайте, пожалуйста, рукопись Н. А. Румянцеву»
(Архив А. М. Горького, ПГ-ди-27 -8 -13).
В тот же день в газете «Русское слово» (1913, No 189, 17 ав­
гу ста) п ояви лос ь интервью Не мирович а-Данченко «Инсцени­
рованные бесы». О реакции Горького на это выступление Неми­
ровича-Д анч енк о р ассказывает М. Ф. Андреева в письме к
Т. В . Румянцевой, которая по поручению мужа обратилась к ней
за пьесой: «Голубушка моя, пьесу Николаю Александровичу
выслать не м о гу , так как А лексей Максимович присл ал мне
телеграмму с просьбой задержать пьесу у себя, пока не получу
от него письма. Должно быть, до него дошло „Русское слово“
с интервью Владимира Ивановича по поводу „Бесов“, а также
изве стие о р епет ици ях и о постановке этой инсцениро вки в Х у­
дожественном театре <...> Владимир Иванович в своем интер­
вью даже не коснулся этого антиобщественного значения романа
„Бесы“ , и его объяснения вряд ли могли переубедить Алексея
Максимовича. Пока я не получу письма от Алексея Максимовича,
пье са останется у меня» (Андреева, стр. 252).
23 авгу ста (5 сентября) Горький п иса л Ладыжникову:
«Я очень рад не дать пьесу Художественному^ театру, мне
противна за т ея Немирович а с „ Беса ми“, бу ду печатно протесто­
вать против этой про паганды с адизма. Очень пр ошу Вас: ус траи­
вайте пьесу у Марджанова, где-нибудь, но скорее! Крайне нужны
деньги» (Архив Г УП, стр. 228).
Разногласия между Горьким и Немировичем-Данченко,
исключивш ие возмо жно сть постан овки «Зыковых» н а сцене
Художественного театра, вызвали широкий общественный резо­
на н с п о сл е публикац ии открытого письма Гор ького «О „карама­
зовщине“» на страницах газеты «Русское слово» (1913, No 219,
546

22 сентября) и нового выступления «Еще о „карамазовщине"»
(«Русское слово», 1913, No 248, 27 октября).
В конце августа «Зыковы» оставались на руках у М. Ф. Анд­
реевой, и она с согл асия Горького вступила в переговоры с р е­
жи ссе ро м Свобод ного театр а К . А . Марджановым.
Московская газета «Столичная молва» 9 се нтября 1913 г.
(No 326) сообщала о приезде в Москву М. Ф. Андреевой, о том,
что она вступает в труп пу Свободного театра и будет игр ать
в новом сезоне в пьесе Гор ького «Зыковы». Сообщалось также
о состоявшемся н ак а ну не , т. е . 8 се нтября, чтении «Зыковых»
в Свободном театре. «Пьеса произвела очень сил ьное впечатл е­
ние на присутс твующ их. Пос ле чтения М. Гор ькому была послана
сл едующ ая телеграмма: „Ч итая драму, слились с Вами душой.
Зовем душой. Горяч о благодарим. Свободный теа тр “». О чтении
пьесы в Свободном театр е и о том, что «пьеса включ ена в ч исл о
ближайших постановок», пи сал а и газета «Руль» (1913, No 424 ,
9 сентября).
В интервью корр ес понд енту «Столичной молвы» (1913,
No 326, 9 сентября) М. Ф. А ндреева сказала : «В самом начало
наших переговоров с К. А. Марджановым, К . А ., знакомя меня
с задачами Свободного теа тр а, говор ил мне, что п ре жд е все го
нужно стараться, чтобы новый театр нашел и дал бодрые, свежие
ноты, так недостающие и наш ему ис кус ству и нашей ж изн и» .
Именно в этой пропаганде бодрости и духовного здоровья
М. Ф. Андреева видела точки сопр икосновения Свободно го театра
ц Горького. Однако Свободный театр составлял свой реп ер туар
преимущественно пз опере тт, исключением являл ас ь «Сорочин­
ская ярмарка» Мусоргского, пре мьерой которой открылся
Свободный театр (см. извещение об абонементе Своб од ного театра
на сезон 1913 г. — «Руль», 1913, «N*2 421, 25 августа).
Еще до чтения «Зыковых» в Свободном театр е М. Ф. Анд­
реева писала Гор ькому в у ж е цитированном письме от 28 августа
(10 сентября) 1913 г.: «...не знаю я совсем, кто у них в труппе,
не испортят ли они пьесу, ведь „Чудаков“ уже испортили. И еще
смущает меня все-таки, что хоть и „художественная“, а оперетка
значится в программе Свободного театра. Позвол ь мне сначал а по ­
смотреть самой на то, что у них делается и происходит^...} Очень
мне по душе твое решение прямо печатать пьесу в том случае,
если она не пойдет у Марджанова, то есть если я увижу, что в Сво­
бодном ее играть некому» (Андреева, стр. 251 —252). И в с ен тябре —
ему же: «Отчего ты так пессимистически на строе н относитель но
Свободного театра? Дошли какие- нибудь слух и? Илп с моих
слов?» (Архив А. М. Горького, КГ-рзн-1 -159 -25). Опасения ока­
зал ись основательными, и М. Ф. Андреева пьесу из театра вз ял а .
«С большой, большой грустью шлет он <К. А. Марджанов} Вам
пьесу Алексея Максимовича, согласно Вашему желанию»,—
писала Н. Д . Марджанова Андреевой (ЦГАЛИ, ф. 2052, 17).
Отказавшись от постановки «Зыковых» на д ву х столич ны х
сценах, Горький запросил Ладыжникова пз Неаполя 13 (26) сен­
тября 1913 г.: «Вы не ответили мне: на до ли посл ать в Берл ин
пьесу, т. о. высылать ли Вам рукопись?» (Архив ГУ11, стр. 229).
18*
547

До полу че ния письма Ладыж ников со общ ил Горькому: «Пьесу
„Зыковы“ пришлите мне в Петербург для Берлина. Необходимо
ее дать театру в Берлине и в Вене. Я уже писал об этом в Берлин
и имею определенное предложение» (письмо от 11/24 сентября.—
Архив Г У11, стр. 335). 1 октября н. ст. Горький ответил из
Неаполя: «Пьесу п „Детство“ я пришлю, уж е возвратясь на Капри,
отсюда не могу достать их, рукописи заперты, поручить найти
их — некому» (там же, стр. 230). Вернувшись на Капри, он вы­
слал Ладыжникову обе машинописные копии; одна из них была
представлена в цензуру 20 октября 1913 г., а другая предназна­
чалась для берлинского театра. Но в Берлин машинопись не
п оп ал а (постановка на немецкой сцене не с ос тоял а сь), а была,
по-видимому, возвращена Горькому и использована им для
публикации в «Современнике».
Цензор, разрешая пьесу к представ ленпю и пометив на
титуле: «Исключительно^ психолог<ическая>», вычеркнул сле­
дующие фразы и слова:
Стр. 325, строки 20—22: «в тревожный год ка зак и стояли
у нас и каждую ночь свистели все. Пьяные, песни поют. Мона­
хинь — не уважали, и...»
Стр. 362, строка 37: «дворянишек».
Критика почти не обратила внимания на новую пьесу
Гор ько го . Напеч атанный первый акт ее был воспринят как
само сто яте ль ное п роизвед ен ие.
В большой статье о последних произведениях Горького —
«На рубеже» — В . М. Королицкий писал о «Зыковых», что
«сцены» не вносят ничего нового в концепцию «тревожного
и про тесту ющ его миросозерцания», свой ственного Горь кому
п ос л ед не го времеип. Основную колл изию «сцен» Кор олицкий
перед авал следующим образом: «Антипа Зыков с желчью говорит
о людях. Они для него ничто; ему всё едино, что люди о нем по­
думают. Он находит, что если им чем-нибудь обязан, то лишь
гор ем д а обидами < . . · ) При таком своем мизантропическом
взгл яд е Антипа в личной ж изни совершает отвратительный
поступок— отбивает у сына невесту» («Вестник Европы», 1 91 6,
No 5, стр. 409).
Нововр еменец В. П . Буренин тр актовал конфликт «Зыко­
вых» в ницшеа нском, якобы излюбленном Горьким пл ане столкно­
вен ия силы и с лабос ти. «Антипа — представитель активности
во в ку с е г. Гор ько го, а сын Антипы — представитель пассив­
ности. Типичные „активные“ геро и вел икого Максима, как и з­
вестно, об ладают титаническим миро созерцанием < . . · ) для
эт и х ге ро ев всё человечество „гнида“ и ничего боль ше. Таким
упрощ енным понятием отличается и ле сопромышленник Ан­
типа» («Новое время», 1915, No 14030, 3 апреля).
Рецензент газеты «Руль», которому удалось ознакомиться
со все й пьесой во время чтения ее в Свободном теа тр е, писал:
«Новое пр ои звед ение написано в т она х чисто реальных; фон
пьесы — быт заволжских промышленников. В основу положен
элемент драматический. В пь ес е много дейс твия и движения.
548

В последнем акте драматическая коллизия, переживаемая
действующими лицами, х от я и со пр ово жд а етс я выстрелами, но
разреш аетс я в финал е в с тор ону „бла гополуч ного“ окончания»
(«Руль», 1913, No 424, 9 сентября).
Новые статьи о «Зыковых» по явили сь у ж е в советские
годы в связи с постановкой пьесы на сцене п етр огр ад ск ого Н а­
родного дома реж иссером Н . П . Арбатовым (пре мьера со стоял ась
9 июля 1918 г.) . Незадолго до премьеры газета «Новая жизнь»
сообщала: «В театра льном мире во збужда е т живой интерес пред­
стоящая новинка. В ближайш ее время на сцене Н ар одн ого дома
поставлена будет пьеса М. Г ор ького „Зыковы“, на писанная
<../> несколько лет тому назад <^...> но не поставленная до сих
пор на русской сцене по цензурным усл овиям. М. Гор ький
предоставил свои права по этой постановке в п о л ь зу 1-ой Артели
женщин профессионального труда» («Новая жизнь», 1 91 8, No 121,
23 июня). Об успехе спектакля писала на страницах той же
газеты Е. Замыс ловская в рецензии «Новая пьеса М. Горького
„Зыковы“»: «Постановка удачна , за исключением мел ких нед о­
четов < ...) Все играли хорошо. В антрактах вызовы были
продолжитель ны, что сильно зат яну ло пьесу» («Нова я жизнь»,
1918, No 135, 11 июля). Положительная оценка спектакля Е. За-
мысловской вызвала контррецензию С. Тимофеева, трактова в­
шего пьесу Горького с вульгарно-социологических позиций.
Рецензент обвинял автора в «яркой апологии силы, и нд ивидуа­
лизма и ... буржуазии», в тенденциозном умалении «молодой
Р оссии», представленной как «дегенеративное, рахитич ное , б е з­
дарное и бескровное племя!» («Театр и искусство», 19 18,
No 24-25).
Обстоятельные оценки «Зыковых» появились сп ус тя чет­
верть века в связи с новыми постановками «Зыковых» во многих
театр ах Советского Союза.
С т р. 306. Личарда — сл уга короля Гвидона и королевы
Милптрисы Кирбитовны в «Сказке о славном сил ьном храбром
и непобедимом витязе Бо ве королевиче и о пр екра снейш ей су п­
ругеегокоролевне Дружевне» (см.: Д.А. Ровинский.
Русские народные картинки в 5-ти томах, т. 1. СПб., 1881).
С т р. 313. «Старый муж, грозный муж...» — песня Зем­
фиры в поэме А. С. Пушкина «Цыганы» (1824).
СТАРИК
(Стр. 367)
Б первые напеча тано отдельным изданием: Максим
Горький. Старик. Пьеса. Berlin, I. Ladyschnikow Verlag,
<1918>; затем в книге: «Петербургский альманах», книга первая.
Петербург — Берлин, 1922.
В Архиве А. М. Гор ького хранятся:
549

1. А втор изова нн ая машинопись ( А М ) с заглавием, напи­
санным рукой автора, и с правкой неустановленного лица —
оригинал набора для Л (ХПГ-46 -24 -3).
2. Машинопись из той же закладки, что и А М , с такой же
правкой (ХПГ-46 -24 -5).
3. Печатный текст Л с типографскими пометками, н о б ез
правки.
Очевидна, исп ол ь зо вал с я при под готовке набора
для К (ХПГ-46 -24 -4).
4. Печатный текст Л с пра вкой, пр оизведе нной автором д л я
перевода на английский язык и издания в США— Пр Л (ХПГ-
46-24 -2).
5 . Ч ерн овой автограф с характеристиками действующих
лиц пьесы — ЧА (ХПГ-46 -24 -1).
В Музее Государс тве нного акад емическо го Малого театра
хранятся суфлерский и режиссерский машинописные экземпляры
пьес ы, связанные с первой по ста новкой. Н а первых страницах
каждого из них — печать Правления Малого театра с датой:
23 октября 1918 г.
Печатается по тексту «Петербургского альманаха» со сл е­
дующими исправлениями по А М и Л:
Стр. 369, строка 12: «одетая» вместо «одета».
Стр. 372, строка 18: «Талан» вместо «Талант».
Стр. 373 , строка 38: «среди бела дня» вместо «среди белого
дня».
Стр. 374 , строки 14— 15: «Яким Лукич» вместо «Яков Лу­
кич».
Стр. 379 , строка 12: «юрунда» вместо «ерунда».
Стр. 382 , строка 21: «с семичасовым» вместо «с семичасовым
поездом».
Стр. 385 , строка 7: «склизкое» вместо «склизистоо».
Стр. 385, строка 34: «Идите» вместо «Идемте».
Стр. 386, строка 29: «а сама» вместо «сама».
Стр . 38 8 , стропа 2: «попыо» вместо «выпыо».
Стр. 391 , строка 9: «пройдет в мачехи вам» вместо «пойдет
в мач ехи к вам».
Стр. 394 , строка 17: «невероятно» вместо «неприятно».
Стр. 394 , ст рока 24: «бежал» вместо «убежал».
Стр. 395 , строка 20: «а вы мне» вместо «вы мне».
Стр. 399 , строка 33: «нет свету» вместо «нету свету».
Стр. 400 , строка 30: «не надумал» вместо «не выдумал».
Стр. 401 , строки 36— 37: «честно-смиренно отстрадал, а ты—
от рек ся за кона » вместо «честно отстрадал , а ты отре кся от за ­
кона».
Стр. 401, строки 35— 36: «хорош чин» вместо «хороший чин».
Стр. 409 , строки 23— 24: «долго жить» вместо «долго ждать».
Стр. 411 , строка 34: «и у тебя» вместо «у тебя».
Стр. 414 , ст рока 13: «ладно, троёх» вместо «ладно, трех».
Стр. 414, строка 15: «Омману» вместо «Обману».
Стр. 416, строка 18: «остановился, поглядел в небо» вместо
«остановился п оглядеть на небо».
Стр. 421t строка 18: «и врут» вместо «врут».
550

Стр. 424, строка 32: «негромко» вместо «громко».
Стр. 425, строка 34: после «утром дела...» — «(Ушел.)»
(по Яр Я).
С тр . 425 , с тро ка 12: «идет Старик» вместо «идет Степа-
пыч».
Стр. 425, строка 37: «(из сада). Как это он?» вместо «Как
это он?».
Стр. 428, стро ка 16: «божьи-то дела» вместо «бо жьи де ла-то».
Замысел пьесы «Старик» во зник у Гор ького , вер оятно , ещ е
в начале 1910-х годов, когда в русских театрах стали инсцени­
роваться романы Д осто евск ого. Идейная направл ен ность пьесы
а ссо циируе тся со статьями Горького «О „карамазовщ ине“» и «Еще
о „карамазовщине“» (1913), вызвавшими бурную дискуссию на
страницах русских газет и журналов.
О
времени с озд а ни я пьесы говорится в отде ле « Хроника.
Ненапечатанное» ж у р на л а «Дом искусств»: «Максим Горький —
пьес а „Старик“ (наппсана в 1915 году, печатается в No 1 „Се­
верного а льманаха“1 пзд- ва 3 . И . Гржебина)» («Дом искус ст в»,
Петербург, 1921, No 1, стр. 75). Это указание является, по-
вид имо му, авторским, так как Горь кий был членом р ед кол легии
журнала.
В. А . Десницкий обратил внимание на связь твор ческой
историп пьесы с неосуществленным замыслом романа о ро сс ий­
ском Жане Вальжане, начало работы над которым относится
к осени 1914 г. Замысел был подсказан Горькому судьбой купца
П. В . Рябинина. Приговоренный за убийство к каторге, Ряби-
нин бежал, жил под чужой фамилией и разбогател (см.: Г,
Материалы , т. I II , стр. 370 —371). В пьесе «Старик» Мастаков
тоже осужден на каторгу за убийство, бежит, меняет фамилию
и достигает материального благополучия.
Осенью 1917 г. Горький намер ева лся пер едать п ь есу в одни
лз театров Москвы. «На днях,— писал
он 9 (22) октября
Е. П. Пешковой из Петрограда в Москву,— я вышлю тебе
пьесу, а ты передашь ее Драматическому пли иному театру.
Студия (Первая студия МХТ), наверное, не сладит, хотя я и ей
пошлю» (Архив Г1Х, стр. 204). Вероятно, тогда же Горький из­
вещал Е. К . Малиновскую, возглавлявшую художественно­
просветительский отдел Моссовета: «На д н ях пошлю Вам очень
хорошую пьесу Голсуорси „Стачка“, — сейчас я редактирую ее
перевод. Потом пришлю свою — „Старик“...» (Архив А. М. Горь­
кого, ПГ-рл-25 -44 -47).
23 октября 1917 г . , как свидете льствует запись артиста
В. В . Лужского, Горький прочел пьесу «Старик» в Первой сту­
дии МХТ: «Около 4 ч а с. дн я почти все , бывшие на р епетиции
в театр е, пошли в I Студию слуш ать чтение М. Горьким его новой
пьесы „Старик“» (Архив Г1Х, стр. 383). Об отношении слушате­
лей к пьесе И. Я. Гремиславский в своих воспоминаниях го-
1 Так предпол агал ось назва ть « Петербургский а льманах».
551

ворил: «На этом чтении был и я. Очень глубокого впечатления
эта пьеса не произвела. Может быть, потому, что ожидали услы­
ш ать в ней что -либ о бо ле е отвечающее нас тро ениям момента.
Припоминается такая деталь: на вопрос К . С. ^Станиславского),
к ак выглядит Старик, Горький заметил: „Точно так ж е , как
Москвин сделал Луку. С котомкой, с лубяным лукошком“»
(там же).
В конце 1917 г. Горький предполагал напечатать пьесу
в од ном и з сб ор нико в, выпу скавш ихся издател ьством «Парус»,
о чем упоминал в письме к К. А. Треневу (см.: Лит Наел, т. 70,
стр. 445). Но издание сборника не состоялось.
29 июня 1918 г. Горький читал пьесу в Петрограде. Об этом
со общалось в газете «Новая жизнь»: «29 июня М. Горький проч ел
в Тенише вском за л е в по л ь зу голод ающих работников умствен­
ного труда свою неизданную пьесу „Старик“». В заметке говори­
лось о большом успехе пьесы у слушателей («Новая жизнь»,
1918, No 127, 2 июля).
Изд ател ьство И . П . Ладыжникова в Бер ли не выпустило
п ь е с у отдельным изд а нием, очевидно, в начале лета 1918 г.
Время изд а ния по зво ляет устано вить письмо Б. Н . Рубинштейна
Ладыжникову от 21 июня того же года: «Посылаю Вам также
эк зем пл яр пьесы „Старик“ и при пер вой возможнос ти пошлю
Вам дальнейшие экземпляры» (Архив А. М. Горького, ПТЛ-14 -
16-1). Вместе с письмом Рубинштейн отпра вил Лад ыж никову «Ка­
та л ог изд ат ель ства И. Ладыжникова в Берлине» на 1917 год
(I. Ladyschnikow Verlag. Berlin, 1917, Katalog А), дополненный им
от р ук и наименованиями те х книг, которые выпущены в 1918 г.
Среди н их зна чится и пьеса «Старик». Однако изда тел ьство,
видимо, не смогл о пер ес лать автору экземпляры отпечатанной
пьесы. Во всяком случае, в письме к Рубинштейну от 30 июня
1920 г. Г орь кий, пред ла га я изда тел ьству Ладыж никова свои
вос пом инан ия о Л . Н . Тол стом, вы ра жал готовность передать
через 3. И. Гржебина и пьесу «Старик»: «Он же (Гржебин),—
писал Горький,— может передать Вам пьесу мою „Старик“, —
если Вы хотите» (там же, ПГ-рл-37-19-29).
Гржебин получил текст пьесы для публикации в «Петербург­
ском альманахе». Переговоры с ним об изд а нии и составе альма­
наха велись Горьким еще в первой половине 1919 г., как это
явствует из записки Гржебину от 13 мая 1919 г.: «Я стою на том,
чтоб альманах был издан у Вас» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-
11-20 -5). В отчете издательства Гржебина на 1 октября 1919 г.
альма нах у ж е зна ч ил ся среди книг, которые набраны (там ж е ,
КГ-изд-15 -20 -1). Однако печатание альманаха задержалось,
и он вышел в свет в начале 1922 г.
Текст пьесы «Старик» в аль мана хе о тлич ается некоторыми
смысловыми и стилистическими уточнениями от опубликован­
ного в 1918 г. в издательстве Ладыжникова, а также от постав­
л е нного Малым театром в начале 1919 г.
Возможно, что писатель решил править пьесу после
т ех разноре чивых оце нок , которые вызвала постановка ее на
сцене.
552

О том, нас ко лько остро Горь кий воспринима л л ож ные
толкования пьесы в это вре мя, свиде тельствуют воспоминания
К. И. Чуковского о реакции писателя на выступление одного
профессора *, который «вздумал р аспрос тр анятьс я публично
о его гуманной любви к „униженным, падшим людям“, о той ж а ­
лости к „меньшому брату “, кото рой будто бы проникнуты все
книги Горького < . . .> Речь была юбил ейная, но слушавший е е
юбиляр отнесся к ней отнюдь не юбилейно. Он нахмурил ся, за ­
стучал пальцами по сто лу, и когд а оратор стал ра сх вал ива ть
его пьесу „Старик“, в которой он будто бы озарил своего старика
„чеховским кротким сиянием“ , Горький встал и сердито сказал :
—
Прошу прощения! Это не так! Вы не поняли того, что
прочли. „Униженных и падших“ я терпеть не могу... И этого
вашего старика н ен ави жу. Вообще рус ск ие старики д л я меня
отвратительны, д а , отвратительны. Особенно э т и .. . гуманные.
Оратор сб ился и ел е дошамкал свою речь д о конца . Первый
раз за всю свою жизнь я видел, чтобы юбиляр пол емизиро ва л с
тем, кто пришел его чествовать, но никакие юбилеи не могли
помешать Алексею Максимовичу громко о провергнуть вр аж ­
дебные мысли...» (В Су стр. 579).
Горький заново отредактировал пье су , видимо, в пер вой
половине 1919 г. (до июня). Отдельными штрихами писатель
выделил существенные черты в хара ктер а х гл авных героев:
сильнее подч ер кнул садизм Старика; резче обо знач ил мягкос ть
и нерешительность Мастакова; об остр ил отношения м е жду Ста­
риком и Девицей; усилил сцен ич ескую выразитель ность образа
Харитонова.
Последняя правка пьесы, произведенна я автором не по
тексту «Петербургского альманаха », а по изд анию Л у относится
к началу 1923 г., когда готовился перевод «Старика» на англий­
ский язык для издания в США. Писатель преследовал специаль­
ну ю цель — сделать пье су более понятной для иностранных
читателей и зр ителей. Горький дополнил текст тремя зна чител ь­
ными по объему вставками (в третьем и четвертом д ейс тви ях),
выделив важнейшие философско-поле мичес кие мотивы пр оизве ­
дения (см. варианты, а также Г-30у т. 12, стр. 378 —379, 399—400).
Кроме того, он частично устранил трудные д л я поревода выра­
ж ения и сд ел ал небольшие сокращения 2.
Пере вод пьесы под названием «Судья» вышел в США в 1924 г.:
The Judge. A play in 4 akts. With a preface by M. Gorky «The
modern drama». Auth. transi, by M. Zakrevsky and В. H . Clark.
New York, McBride, 1924.
В предисловии к этому изд анию, оза гла вле нном «Современ­
ная драма», Горький выразил сво е отношение к наиб оле е акту ­
альным, с его точки зр ен ия, пробл емам драматур гии и раскрыл
философско-психол огический смысл пьесы:
1 Речь идет о выступлении Ф. Д . Батюшкова в реда кции
«Всемирной литературы» 30 марта 1919 г.
2 В этой редакции пьеса напечатана в Г-30у т. 12, стр. 347 —
404.

«Предлагаемая мною пьеса кажется мне интереснее других
моих произведений, написанных в диалогической форме, но
это н е знач ит, что она совер шенно лиш ена дидактики
Мне кажется, что в этой пьесе я хотел показать, до чего отврати­
т ел е н чел о век, влюбленный в свое страдание п поэтому считаю­
щий себя вправе мстить всем п каждому за то, что лично ему
пришлось потерпеть в жизни.
А когда человек уверен, что страдание дает ему право
считать с еб я искл ючител ьной личностью и мстить другим за
то неприятное, что пережил он,— это человек не из числа тех,
кто, на мой взгляд, достоин уважения ближних.
Вы пойме те меня, представив себе субъекта , который под­
жигает дома и города только по той причине, что ему лично —
холодно.
Не думаю, что театры Америки найдут эту пьесу достаточно
интересной для них,— кажется, среди американцев не так
популярна теория очищения души страданием, как была по­
пулярна эта теория в России. Говорю — была, в надежде, что
Россия измуч ен а вполне достаточно д л я того , чтоб почувство­
вать о рга нич еское отвращение к страданию» (Г Чтения, 1964,
стр. 5 —6).
Готовя пьесу для иностранного чита тел я, Горь кий написал
разверну тую х ар а ктер ист ику ее действующ их лиц (ЧА хранится
в Архиве А. М. Горького):
«М а с т а к о в— лет 40—45, светловолосый, бородатый, ти­
пичное лицо хорошего русского мужика. Неспокойная совесть
вызывает у пего неу вере нность речи, остор ожнос ть движ ен ий.
Но когда возбуждается — в сцене со Стариком — страшен.
Однако — не над о лго . В общем — добрый, мягкий человек.
Павел — лет 2 0 —22 . Лицо туповатое. Самолюбив, зол ,
глуп. Двигается тяжело, неловко.
Татьяна — 1 7 —19 лет. Милое, наивное лицо, одета
просто и крас иво. Изб ал ована , ка призна.
Захаровна —лет 60. Бодрая старуха, к людям—равно­
душ на , но любит дом, в котором живет, х озяй ство , этим и о бъяс­
няется забота о людях.
Степаныч — лет 50. Тупой, равнодушный человек.
Софья — 3 0 —35 ле т. Энергична, насмешл ива , самоуве­
ренна. Красива. Любит покровите льс твенно относиться ко всем,
как старш ая.
Харитонов — лет 45—50. Живой, подвижный чело­
вечек, с острой бородкой, с наклонностью к юмору и клоунаде,
эксцентриче н, говорит б ойко . В общем неудачник и жул иковат.
Я к о в — лет 25. Слащаво красив, глуповат. Одет как
приказчик модного магазина,— щеголь дурного тона.
Каменщи к — старый человек, о чем-то задумавшийс я,
о важном, может быть — о цели жизни, о боге. Живет как
во сне.
Старик — лет 60—65 . Одет в полумонашеское платье,—
в длинный нодряснпк. Лицо злое, взгляд исподлобья. Движения
гибк ие, змеиные. Притвор яет ся су тулым, ио вдруг — выпря-
554

мится и страшен в ненависти к людям. Считает с ебя п остр ада в­
шим невинно и любит заставить людей страдать, любит мучить и х .
В этом — все наслаждения его жизни. Мастер, художник стра­
дания. В минуты возбуждения отвратителен и страшен, как
всякий садист.
В конце пьесы его п ора жа ет неудача мести, он чувствуе т
се бя проигравш им последнюю и гру и боитс я, как бы пол иция
не привлекла его к делу о самоубийстве. В сцене с Софьей он
сначала испугался, но быстро понял, что Софья не страшна,
ибо не способна отнестись к нему, как к вредному насекомому,
не сможет раздавить .
Девица — тупое, животное лицо с неподвижными гла­
зами. Жадна, чувственна, глупа. Держится почти неподвижно
и мертвыми гл азами щупает все вещи, вс ех людей» (Архив
А. М. Горького, ХПГ-46-24 -1; см. также: Г-30, т. 12,
стр. 463 —464).
В американское изд ание приведенная хара ктер истика д ей­
ствующих лиц вошла с некоторыми изменениями (см. ва ­
рианты).
Отклик на авторско е чтение пьесы «Старик» 29 июня 1918 г.
в Петр оград е помес тила газета «Наш век». Е е корр есп онд ент
П. А. (П. К. Губер) относил пьесу к подлинным художественным
ценностям, с восхищением говорил о ее языке: «Язык пьесы
составляет ее сил ьную стор ону. Здесь много метких , о бразных
выражений, много неож ид анных и ярких эпитетов, которых
нел ьзя выдумать и которые мож но только позаимствовать и з
обширной сокровищницы ж иво го нар од ного слова» («Наш век»,
Петроград, 1918, No 106, 2 июля). Губер особо останавливался
на «зловещем» образе Старика, который доминируе т в пьесе:
«Старик тверд, как кремень, жест ок и бо гомоле н. Н и смутить,
ни р азж ал обить его невозмож но. К нес частию, сам автор в по­
следнем действии несколь ко осл абил впеча тление, дав понять,
что Старик в глубине души согласен взять деньги за молчание
и лишь же лае т предварительно потешиться всл асть над сво ею
ж ертвой . Было бы лучше и больш е соответствовало бы осно вно му
на строению пьесы, если б Старик д о конца остал ся н еу мол им
и неподкупен» (там ж е) . Губер писал о самобытной манер е чтении
автора и высказывал пож е ла ни е, чтобы пьеса «скорее появил ась
в печати».
Разноречивые оценки пьесы вызвала ее постановка на сцен е.
А. Треплев (псевдоним А. А . Смирнова), не считая пь е су твор ­
ческим завоеванием Гор ького, рассматривал ее всё ж е как ярк ое
художественное произведение. «В руках менее тонкого автор а,—
писал о н ,— сюжет „Старика“ дал бы канву лишь для примитив­
ной уголовной драмы. Горький не безуспешно пытался
углубить казус и сделать его интимно узор чатее...» («Вест­
ник театра», 1919, No 2, 6 —7 февраля, стр. 5). Критик полагал,
что в «Старике» от раж е н «б ы т, еще дышащий вчерашним днем»,
что пьес а была бы «злободневной» и «сенсационной», «появись
она не тепер ь, а в конце 1916 года». В облике Старика Треплев
555

увидел прямое отражение распутинских черт — пустосвятства
и п ош л ости , ре ли гио зно го фанатизма и распутства : «Правильнее
было бы назвать п ьесу „Старец“. Ибо центральное место в ней
зан има ет ч ел овек, весьма родственный по с кл аду, по всей „воров­
ской“ ухватке с пресловутым роковым героем конца „Дома
Романовых“ — Григорием Распутиным...». Эти прямолинейные
по и ск и ис торич ес кого прототипа не помешали критику выска­
зать суждения, относящиеся к идейному «нутру» пьесы, которое,
п о м нению Трепл ева , свя за но с гор ьковским решением проблемы
«п ре сту пл ени я и наказания». Как пол агал критик, Гор ький
пер есма тривает эту старую пробл ему в свете про летарской мо­
рали. Образом Старика с его философией стр ад ания писатель,
по о пред ел е ни ю Треплева, «профанирует „идею“ Достоевского» ,
а пьеса в целом утверждает: «На слом „карету прошлого“! Да
есть ли прош л ое д ля т ого, кто живет и действуе т в настоящем,
кто рабо тает дл я будущего?!» (там ж е , стр. 6).
Толкование пьесы, в корне искажающее ее смысл, было
дано в небол ьш ой статье Амчера, о публикованной в пролет­
культовском жур нале «Гудки». Произведение осмыслялось как
символич еска я драма: «В пьесе р езко обозначаются два мира:
с од ной стороны — мещ анский, обывательский мир Мастаков-
ско го д о ма, с другой — буйно протестующий мир Старика.
И жалкой попыткой примирить непримиримое являе тс я
вся якобы п л одо творн ая деятель ность Мастакова — Гусева»
(«Гудки», 1919, No 1, март, стр. 25).
Появление пьесы «Старик» на ст раницах «Петербургского
аль мана ха» было отмечено лишь краткими аннотациями в жур -
п а л а х «Печать и революция» и « Красная новь». В отзыве пер вого
и з назв анных ж у р н ал о в говорилось о некоторой нер азгада нности
п ро и сх од ящ их в пь ес е событий: «Драматические сцены Горького
по ст рое ны на идее возмезд ия ил и, если хо тите, страдань я.
Человек, невинно осужденный, беж ал с каторги, переменил
фамилию, р азб ога тел , человек хо ро ш ий, занимается бла готвор и­
тел ьнос тью. К нему при ход ит „ст арик“ , сотоварищ по каторге,
н ел ь зя понять с какими целями — ш анта жиру ет или это, по
Достоевскому, сво еобразный искатель правды, а вер нее изувер»
(«Печать и революция», 1922, No 2, стр. 359). В качестве худо­
ж е ст ве нн о яркой фигуры выделялся образ Старика, остальные
персонажи определялись как «бледноватые».
А. К . В оро нск ий в небольшой за метке сдела л попытку
установить связь пьесы с предше ствующим творчеством писател я.
«В основе пьесы,— писал о н ,— лежит хорошо знакомый чита­
тел ю гор ьковский мотив: человек — превыше всего; человек
есть мера всех вещей. „Старик“ — воплощение сухой, формаль­
ной, жестокой, бездушной, бесчеловечной отвлеченной справед­
ливо сти — совести и правды, тир анствующей бесцел ьно и и зу ­
верской» ( «Красная новь», 1922 , No 3 , стр. 267). По мнению кри­
тик а, в «Старике» в н ек от орой степе ни пр оступил и ошибочные
воззрения Горького на русский национальный характер, а также
пол итич еские к ол еб ан ия писателя в первые годы Октябрьской
революци и.
556

Неоправдан ным рассмотрением пьесы в све те ошибо чны х
выступл ений пи сате л я, по- види мому, об ъясняе тс я и отрицате ль­
на я оценка этого пр оизвед ен ия А. В . Луначар ским в статье
«Горький и театр» (1925). У тверждая, что Горький — по преи­
муществу прозаик и «берется за драму, как иной раз блестящий
пиаппст б ерется за виолончель», Луначарский так о тозва лся
о пьесе «Старик»: «...писатель <...^ может еще подарить нас
ка ким-нибудь произвед ением, бол ее ярким, чем его „Старик“ ,
я вновь повтор яю, что у Горького мож но много му поучиться»
(А. Луначарский. О театре. Сборник статей. Л . , «При­
бой», 1926, стр. 99, 100).
Первая постановка пьесы «Старик» со стоял ась в Малом те­
атре. По свидетельству ар тиста С. А . Г ол овина, инициатива
постановки принадлежала актерам. «Как только, — рассказы­
вал о н , — у власти стали актеры, сейч ас ж е начали добывать
пь е су Гор ького. К огда Алексей Максимович прие хал в М ос кву ,
к нему п оех ал и Але кса ндр Иванович <Южин-Сумбатов> и Са­
довский и просили отдать п ье су в Малый театр» (Г Чтения,
1961, стр. 402).
18 сентября 1918 г. М. Ф. Андреева в письме к Юж ину-Сум-
батову , руководивш ему в то время Малым театром, сообщала:
«...я передала Ваше желание Алексею Максимовичу поставить
его пьес у „Старик“ в Малом театре. Он просил меня пер ед ать
Вам его душевный привет — Вам и артистам Малого теа тра,
а также, что он весьма рад передать Вашему театру для
постановки в этом с е зо не пь есу „Старик“» (Г Чтения, 1 9 61 ,
стр. 403).
Решение о постановке было принято 25 сентября 1918 г . ,
о чем Горького извещал Южин-Сумбатов: «Совет Малого театра
<...> поручил мне принести Вам искреннюю и глубокую бла­
го дарность за пред оставле ние нам права постановки „Старика“
< ...> Пьеса сде лал а исключител ьное впечатление при чтении
ее в Совете, принята им, конечно, е дино гласно , и решено пр исту ­
пить к ее постановке <...^ Обо всех формальных сторонах дела
(например, подписание условия и т. д .), а также о распределении
ролей и р еж иссере Вам будет на д нях писать член Правления
по художественной части Пров Михайлович Садовский. Я только
выполняю этим письмом постановление Совета, как его п редс е­
датель, но к этой, так ск азать, официальной своей обяза ннос ти
не могу не прибавить выражение моей личной большой р ад ости,
что Ваш а пьеса получ ена Малым театром при моем участии»
(там же).
Договор с Правлением Г осударс твенного Малого т еа тр а
па право предс тавле ния на сцене театра пьесы «Старик» был
заключен Горьким 30 сентября. Пункт 3-п до го вора гласил:
«Я, Пешков, обязуюсь в продолжение двух лет со дня подпи­
са ния с его у сло вия не отдавать озна ченной пьесы дл я представ­
л ения на частных сце на х Москвы, р азум ея под этпми сценами
не только устраиваемые в черте города и у езд а его, но и приго­
родные, загородные» (там ж е).
557

В разделе «Театральная дестрядь» журнала «Театральный
курьер» сообщалось:
«На днях пз Петрограда прибыл оригинал условия, подпи­
санного Малым театром, с одной стороны, и М. Горьким —
с другой.
Автор пр ед о ст авл яе т Московскому государственно му дра ­
матич е ском у т еа тру исключител ьное право по становки новой
св ое й пьесы сроком на два года.
В сопроводительдом к контракту письме на имя заведую­
щего художественной частью Малого театра П. М. Садовского
М. Горький сообщает, что он думает приехать для переговоров
о пост ановк е и совме стного с ар тис тами-щепкинцамп чтения
пьесы в сер ед и не октября.
Тогда приблизительно и выяснится распределение ролей
в „Старике“, в которой одну пз центральных фигур, кажетсяг
возь мет н а се бя О. О. Садовская.
Ставить „Старика“ будет очер едной ре жиссер г. Платон»
(«Театральный курьер», 1918, No 19, 9 октября, стр. 6).
В начале октября 1918 г ., отвечая Садовскому, письмо
которого к Горькому не сохранилось, писатель извещал его
о скором своем приезде в Москву и желании встретиться с артис­
тами Ма лого театра:
«Примите сердечную мою благодарность за то лестное для
меня отнош ение, которым Вы и Алек са ндр Иванович Сумбатов
почтили мою пьесу,— кстати скажу, написанную наспех и изо­
билу ющ ую недостатками.
Поговорить о ней с Вами я весьма желал бы, надеясь н даже
будучи уверен, что добрая беседа помогла бы мне исправить
некото ры е неяснос ти пьесы и тем облегчить Ваш и Ва ш их това­
рищей труд.
Я буду в Москве между 10-м и 15-м числами и тогда попрошу
Вас устроить беседу о пьесе» (Г-30, т. 29, стр. 385).
О
ч тении Горьким — 24 октября 1918 г . — пьес ы «Старик»
артистам Малого театра содержится краткая запись в кнпгс
репетиций с е зон а 1 918—1919 года: «Чтение пьесы „Старик“
М. Горьк ого. Вызывалась вс я труп па . Ч итал автор» (Г Чтения,
1961, стр. 404). Вс помпная об этом впосл ед ствии, артистка Ма­
лого театра Е. Н . Гоголева писала: «Это было днем, в холодном
зр ите ль ном за л е . Горький, накпнув пальто на плечи, читал
н ето роп л иво, негр омко. Он едва за метно менял интонацию,
но мы видели его героев, как жпвых. После читки п во время
репетиции мы ж ад н о расспрашивал и А л екс ея Максимовича —
каждый о своей роли. Он отвечал охотно, вдумчпво, точно,
обращ ал внимание актеров на некоторые д етал и, ране е ка зав­
шиеся незначительными» («Литературная газета», 1 94 9, No 84 ,
19 октября).
Премьера состоялась 1 января 1919 г. Роли исполняли:
Мастаков — П. М. Садовский и И. А. Рыжов; Павел — В. И. Ос-
вецимскпй; Татьяна — Е . Н . Гоголева; Захаровна — О. О. Са­
довская и В . Н . Рыжова; Степапыч—Н . Ф. Костромской; Софья
Марковна — Е . И· Найденова; Харитонов — Н* К* Яковлев;
558

Яков—В . В . Кумельский; Каменщик — И. Д . Лавин; Старик —
С. А . Головин; Девица — В . И . Пашенная. Постановщик —
И. С. Платон, художник-декоратор — К. Ф. Юон.
Как позд не е вспоминали участ ники спекта кля — Садов­
ский, Головин, Найденова,— многое в пьесе осталось тогда для
н и х неясным. Пье са отчасти была во спринята как своеобразный
«политический памфлет», связанный с ошибочными публицисти­
ческими выступлениями Горь кого в газете «Н овая жизнь» (см.
стеногра мму беседы с П. М. Садовским, С. А . Головиным
и Е. И. Найденовой по поводу постановки в Малом театре пьесы
Горького «Старик» 24 февраля 1941 г., стр. 2. Всероссийское
театраль ное ошцество, Кабине т Горь кого и советс кой драматур ­
гии; см. также: «История со ветск ого драматического театр а
в 6-ти томах», т. I . М., «Наука», 1966, стр. 140). «Несмотря на
то, что спекта кл ь готовили около д ву х месяцев, при е ж ед невны х
репетициях,— рассказывал Садовский,— театру не удалось
вер но и глубоко раскрыть идею пьесы. Ее трактова ли как с е­
мейно-бытовую драму и несчастье в одном доме, случай в семье
Мастакова» (С. Д у р ы л и н. Пров Михайл ович Садовский.
Жизнь и творчество... М., 1950, стр. 187 —188). Сам Садовский
стремился раскрыть залож енную, по его мнению, в образе
Мастакова деятел ьную си лу.
Именно такая трактовка пьесы давал ась и в по яснени и к
спе ктаклю «Старик» в Малом театре, напечатанном вместе с его
программой в «Вестнике театра»: « .. . в ряд е к оро тких и отрывис­
тых сцеп раскрывается в драме мучительное противоречие м е ж ду
сл уч ай ной и нелепой будничной ж изнью и непрер ек аемой высо­
кой ценностью творческой личности человека — один из осно в­
ных и существеннейших мотивов л итер атурной деятельности
Горького» (Приложение к «В естнику театра». «Программы и л иб ­
ретто московских театров», 1 919, No 2, стр. 1).
Тем не менее, ка к вспо минала В. Н . Паш енная, спектакль
«Старик» имел «большой успех». «Играли мы < ...> очень мпого—
и в театре и в районах. Я играла характерную роль девицы Мари­
ны. П од внешней забитостью в Марине ж ивет зата енная с ила . Этот
образ у Горького сочный, колоритный» (Вера Пашенная.
Искус ство актрисы. М ., «Искусство», 19 54, стр. 121). По впечат­
лениям Е. Н . Гогол евой, от о браза , воплощ енного Паш ен ной,
веяло подлинной жизненностью. «Ее молодое, но потухшее
лицо,— вспоминала Гоголева,— вдруг становилось хитры ми
завистливым, а взгляд, обычно ушедший в себя, загорался
жадностью; мгновениями под привычной маской каменного
безразличия обнаруживался животный страх» (Г Чтения, 1961,
стр. 408).
Высокую оцен ку со временники да ли испол нению О. О. Са­
довской роли няньки Зах ар овны. Яркость игры актрисы отме­
чал ж ур н а л «Бирюч петроградс ких государствен ных театров»
(1919, No Ц-12 , 23 —31 января, стр. 122). Как вспоминал
В . А . Филиппов, «по мощи реалис тич еского пр оникновения этот
образ Садовской можно сравнить лишь с ею ж е созданной тра-
559

гической фигурой Матрены» 1 (Г Чтения, 1961, стр. 406). По мне­
нию Гоголевой, «Садовская была проста настолько, что трудно
было сказать, игра это или сама жизнь» (там ж е).
На одном и з спекта клей «Старика» в Малом театре при сут­
ствовали В. И. Ленин и Н. К . Крупская. По свидетельству
И. С. Платона, «Владимир Ильич сказал, что ему понравилась
игра артистов» (газета «Малый театр», 19 39 , No 3, 21 января).
Стр. 372 .
. .. наказано, чтобы таланта в землю не зары­
вать со В Евангелии, Христом. — Имеется в виду притча о та­
лантах, изложенная в Евангелии от Матфея, гл. 25, стихи
14-30 .
С т р . 383 . «Последний нонешний денечек» — одна из рас­
про стр а ненн ых солда тски х песен; наиб ол ее полный вариант ее
приведен в сб. «Песни славянских народов». Пг., 1914, стр.
26—27.
Стр. 385. Боимо — от франц. un Lon mot, остроумное
выражение.
1 В пьесе Л. Н . Толстого «Власть тьмы».

НАБРОСКИ. НЕЗАКОНЧЕННОЕ
(ВАСИЛИЙ БУСЛАЕВ)
(Стр. 431)
Впервые напечатано в книге: Архив А. М. Горь кого, т. V I.
Художественные произвед ен ия. Планы. Наброски . Заметки
о литературе и языке. М., 1957, стр. 132 —134 .
В Архиве А. М. Горького хра нятся девять автографов со
стихотворными набросками к пр оизведению о Вас или и Буслаеве:
«Ой, ребята — праздник, праздник...» (ХПГ-5'1-7-4); «Красно
солнышко на ве ч ер е ...» (ХПГ-51 -7 -6); «А еще выпьем, братцы,
меду стопу...» (ХПГ-51 -7 -5); «Больно ты, Василей, красно го­
воришь...» (ХПГ-51 -7 -2); «В этом тереме вьюги зимние...» (ХПГ-
51-7 -3); «Полонили меня вьюги зи мн ие ... » (ХПГ-51 -7 -1); «Ма-
мёлфа» и «Чернавка» (ХПГ-51 -37); «А впадает Ердаиь-река...»
(ГЗУ1-8 -33); «Мужики Залешане» (ХПГ-52 -33). Порядок их пе­
чатания устана вливае тся по бумаге и смыслу. Бумагой, на ко­
торой написаны наброски (с водяными знаками — O rigin al
Ligat Mills; Superfine Parchment Mill; Richter & C° Napoli), Горь­
кий пол ьзова лс я в 1909 —1912 гг. Листок с наброском «Полонили
меня выогп з им ние ... » со держит бол ее позд нюю при пис ку автора
красным карандашом: «В. Буслаев. Испортил мне А м ф и т е ­
а тр ов) это дело!»
Печатается по автографам.
В Архиве А. М. Гор ького, кроме того , хр анится стихотвор­
ный набросок «Как пошли мужики Ускреенскпе...» (ГЗУ1-9-58):
Как пошли мужики У скрее нск пе,
Как оне ли два брата,
А пошли на медведя охотиться.
Оне взяли вина полтора ведра,
По пути пол ведра вина выпили,
Охмелели малость, д а . . .
А медведь на них из л е су поглядывал,
Он, братяга, виншпко-то ун юхива л.
Видит он — охмелели...
Подош ел к ним — они не шевелятс я,
Ни рука ми, ни ногами а ж не двигают,
Только помигивают — песни рычат.
Вот и взялся медведь винишко пить.
Уж он пил его, пил — вовсе выглохтил.
Повалился медведь рядом с братьями.
Они — рычат, он — пох валивает .
561

Отре звел и братья — до мой пошли,
Подхватили зверя под лапочи,
Ведут его — сами песни (поют),
А сельские смотр ят, пох валивают, посмеиваются:
«Вот они, наши добры молодцы».
Иаппсанный по но вой орфографии, на бросок по сюжетпо-
тематическим признака м бл из ок отрывку «Мужики Залешане» .
Это позволяет пред по ло жи ть, что он представляет позд ний
автор ский текст од ного п з фрагментов к про извед ению о В а ­
силии Буслаеве.
Так как листок с наброском был найден среди заметок к
пь есе о ку л а к е , иссл едовател и связывали его с этим позднейшим
горько вским замыслом. С больш ей вероятностью, к пьесе о ку ­
лаке относится другая запись, сделанная на том же лпстке
(см. Архив Гу!, стр. 166).
Замысел пр оизвед ения о Вас ил ии Буслаеве возник у Горь­
к о го очень ра но, а образ былинного богатыря интере со ва л его на
протяжении всей жизни. В письме от 12 мая 1930 г. О. Д . Форш
сп раш и ва ла Горького о его неосуществленном замысле: « . .. пр о ш у
со общить, много ли осталось у вас под спудом? Из напечатанного
мне известна лишь „Похвальба“ 1 в „Моих университетах“. Ка­
жется, больше нет нигде. И какое отношение имеет пьеса Амфите­
атрова к этой вашей теме?» (Лит Наел, т. 70 , стр. 608).
Горь кий ответил большим письмом из Сорренто от 8 июня
1930 г. «О Василии Буслаеве,— писал о н ,— могу сообщить ниже­
следующее: в 97 году Х1Х-го века аз, многогрешный, соблазнеп
бых картинками художника Рябушкина 2 и тотчас же начал со­
чинять „плачевную трагедию, по лн ую милой вес ел ости“ , как
назвал свою „Жизнь Камбиза“ Том Престон3 ( ...) Сочинял,
и — Ва ську начал у меня превышать, заслонять Потанюшка
Хроменький , напра вл яя ладью Вас ыш ных мечтаний на скалы
и мели вну тре нних противоречий. Ва ська в Иордань-реке ку­
п а тьс я хоч ет, а Пота ня, зная географию, говорит ему: „А текёт
она, Ердань-река, а текёт она в море Мертвое“. Мамёлфа Тимо­
феевна внушает Васе: „Люби воду теку чую“, окаянная Девка-
Чернавка требует с него биологической дани, во сне ему снится
об аят ел ьна я Де ва -В ь юга , и вообще — получ илась чертовщина.
Бросил. Но, живя на Капрее, снова взялся за этот сюжет и мно-
1 Речь идет о монол оге Ва сил ия Буслаева , включенном Горь­
ким в воспоминан ия «А. П . Чехов».
2 Художник А. П. Рябушкин (1861—1904) в 1895 г. опубли­
ковал де сять рисунков на сюжеты и з рус ского народ ного эпос а
в ал ьбоме « Русские былинные богатыри», вышедшем как при­
ложение к журналу «Всемирная иллюстрация». Один из рисун­
ков изображал новгородского богатыря Василия Буслаева. Ряд
иллюстраций Рябушкина к былине о Буслаеве появился в жур ­
нале «Шут» в 1898 г. (NoNo 15—18, апрель — май и NoNo 20—22,
май — июнь).
3 Английский драматург (1537—1598).
562

гаж ды говорил о нем с Амф<итеатровым),— он фольклор зн ае т,
хотя—очень внешне. Не думайте, что я его в чем-то подозреваю,
нет! Но он тоже соблазнился „сюжетом“ и, на мой взгляд, обра­
ботал его очень поверхно стно, хо тя и путан о. При чем тут Ри мля­
нин? Васышна трагедия — очень строга. Действуют в ней, кро­
ме него,— Мать Мамёлфа, Чернавка, Потаня-скептик, Костя
Валюжанин <?> — человек факта, и двоеглавый и даж е трегла­
вый Мужик Залешанин. Вот и всё» (Г-30, т. 30, стр. 171).
К работе над пьесой о Буслаеве Горький приступил, по-ви -
димому, в 1898 г. Это под тверждаетс я свидетельством Е . П . Пеш­
ковой. Рассказывая о жизни Горького в Нижнем Новгороде
в 1898 г. , она отмечала: «Как раз в апреле <...> он с увлечением
зас е л за р аботу над „Фомой Гордеевым“ и соб ир ал материалы д ля
пьесы „Василий Буслаев“» (Ек. П . Пешкова. Отрывки и з вос­
поминаний о Гор ько м. — «Ученые записки Горьковс кого го суд.
пед. ин-та им . М. Горького». Серия ф илологич еская, вып. 42 .
Горький, 1963, стр. 84).
От пер воначальной работы Г ор ького над про извед ен ием,
посвященным Буслаеву, до нас дошел «хвастливый Васькип мо­
нолог». В 1902 г., не позднее 23 апреля (ЛЖТЪ стр. 369 —370),
автор читал его А. П. Чехову и А. И . Алексину. Горький вспо­
минал:
«Ч ех ову понр ав ился этот монол ог, взво лн ованно по кашл и­
ва я, он говорил мне и доктору А. Н . Алексину:
—
Это хорош о... Очень настоящее, человеческое! Именно
в этом „смысл философии всей“. Человек сделал землю обитае­
мой, он сделает ее и уютной для себя. —Кивнув упрямо головой,
повторил: — Сделает!» (т. V I наст, и зд . , стр. 58).
К этому замыслу Горький очевидно вернулся в 1908—1909
го д ах . Писатель А . А . Золотаре в вспоминал: «Боюсь настаивать,
по ка ж е тс я, что именно в это время Горький рассказыва л от­
дельные сцены своего „Васьки Буслаева“ < ...> так и не закон­
ч енного им. Мне запомнились силуэты Мамёлфы Тимофеевны
и девки Ч ер навки в мастерской перед аче А ле ксея Максимовича»
(Архив А. М. Г ор ь кого, МоГ-4 -16 -1).
По свидетельству 10. А. Желябужского, Горький в период
пребывания на Капри «страстно увл е кал ся ис тор ией Новгорода»
(Архив А. М. Горького, МоГ-4 -17 -1)х.
К февралю 1912 г. замысел изме нился 2. Расс казы вая о ж и зни
Горького на Капри в интервью «Одесским новостям», И. А . Бу ­
нин сообщал: «У Шаляпина и Горь кого возн икл а интере сная
мысль — написать оперу о Ваське Буслаеве. Они и меня втяги­
вают в это дело. Вопрос, впрочем, решится с проездом ожидаю-
1 Вероятно, с раздумиями о Василии Буслаеве связаны по­
меты Горь кого в книге: «Сравнительно-критические наб л юд ени я
над слоевым составом народного русского эпоса. Илья Муромец
и богатырство киевское. Ореста Миллера». СПб. , 1 869 . Книга
сохранилась в ЛБГ.
2 См. упоминание в дневнике К. П. Пятницкого,— Архив
А. М. Горького, Д-Пят, 1912, л. 20 .
563

щегося на Капри Глазунова, которому будет, конечно, предостав­
л е на сам ая ответс твенная рабо та. О своем участии в этой затее
я пока сказать ничего не могу. А дело интересное!» («Одесские
новости», 1912, No 8659, 1 марта).
Информация об этом появила сь и в га зете «Россия»:
« И з-за границы сообщают, что Шаляпин и Максим Горь кий
написали либретто для оперы „Васька Буслаев“, музыку для
ко то р ой выразил согл асие написать А. К . Г лазуно в.
Сюжетом для либретто послужили похождения известного
ушкуйника Васьки Буслаева» («Россия», 1912, No 1940,11 марта).
0 совместном созда нии оперы о Василин Буслаеве ид ет
речь в письме Ф. И . Шаляпина Г ор ькому от 12 (25) марта
1912 г. (см.: «Федор Иванович Шаляпин», том первый. М ., 1959 ,
стр. 349 —350).
Видимо, к либретто оперы и о тносятся публикуемы е н аброс­
ки: «Ой, ребята — праздник, праздник...», «Красно солнышко
на вечере...», «А еще выпьем, братцы, меду стопу...», «Больно ты,
Василей, красно говоришь...», «В этом тереме вьюги зимние...»,
«Осенние ветры... », «Разгневаюсь — и душа моя...» , «Полонили
меня вьюгп зим н ие . .. », «Мамёлфа» и «Чернавка». К этим наброс ­
кам, на основании цитированной выше переписки Горького
с Форш, присоединены набросок «А впадает Ердапь-река...» и
стихотворный отрывок «Мужики Залешане».
Можно пред по ло жит ь, что в послед ний раз писатель возвра ­
тил с я к этому за мыслу вскор е посл е Октябрьской революции.
В воспоминаниях К. А . Федина приводитс я его р азго вор с Горь­
ким в 192 0 г. Речь шла о серии драматических картин и инсце ни­
ровок из всемир ной истории. Горь кий, по словам Ф ед ина, сказа л
тогда:
«Я, зн аете , очень верю в э ту идею историче ских картин.
Меня самого подмывало наппсать. И тема была пр ево сход на я —*
Великий Новгород, Василин Буслаев. Нет богатыря более рус­
ско го — любил мо лодец землю, поозо ровал на ней, но и потр у­
дился славно!
—
Что ж е вам помешало наппсать?
—
Н е что, а кто: А ле кса ндр Амфитеатров помешал. Ра сс ка­
зал я ему о своем намерении, он ухватился,— я, говорит, напишу.
Н у , что поделаешь: отдал ему, что было собрано у меня о Ва си­
лии. И вот недавно появилась пьеса „Васька Буслаев“. .. Х оро­
ш а я вещь. Я полагаю — лучшее из все го когд а-нибудь сочинен­
н о го Амфитеатровым *. Н о , р азу меетс я, я не приписываю себе
ничего из достоинств пьесы <...> — Жалко. Очень хотелось
само му написать» (Федин, стр. 34).
Исследователи, сопоставляя дошедшие до нас наброски о
Василии Буслаеве с текстами известных былин о нем2, приходят
1 Напечатано в 1922 г.: А. Амфитеатров. Василий
Буслаев. Представление в 4-х действиях. Берлин — Ревель.
«Библиофил».
2 «Древние р оссийские стихо творенпя, собраппые Киршою
Даниловым» (М., 1 8 78), «Песни, собранные П. Н . Рыбниковым»
564

к заключению, что Горький исп ол ьзовал фольклорный материал
творчески, создав свой образ Василия Буслаева. Писатель так­
ж е смело трансфор миро вал и развива л образы, едва на меченные
в былинах — Потанюшки Хроменького, К ости В ал ю ж ан ин а,
Мужика З але ш анпна.
Оставив замысел произведения о Василии Буслаеве, Горь­
кий не потерял интереса к самому этому образу. Как свидетель­
ствует Федин, в 1935 г., беседуя в Горках с литераторами, Горь­
кий советовал Александру Прокофьеву написать о Буслаеве
поэму (Федин, стр. 353 —354). По свиде тельству И. А . Грузд е ва,
Гор ький мечтал много лет о том, чтобы побудить кого-л иб о из
русских композиторов написать оперу о Василии Буслаеве, мо­
т ивируя это тем, чтобы «петь всем людям о Ро с си и, показать
всем, как она — внутри, в глубине своей — талантлива и круп­
на, обаятельна» («Вечерняя Москва», 1 94 3, No 141, 17 июня).
В художественных про извед ени ях, ста тьях, вы ступ лениях
и ппсьмах Горького, о тно сящ ихся к советс кому п ер и оду, нема­
ло упоминаний о Василии Буслаеве.
Обобщающий смысл, который Горький на х од ил в образе
но вго родского уш куйн ика , раскрыт им, в ча ст ности, в письме
к Федину от 21 декабря 1932 г. Расс казы вая о жи знепп ых прото­
типах своих ку пцов, в частности об А лександре Петровиче Бо ль ­
шакове, «строителе хр ама и старосте его , грязном распутнике».
Горький отмечал его сходс тво с былинным героем, испытывав­
шим предел дозвол енного : «Взгл яните-ка, как с казоч но быстро
богатели московские текстильщики, повол жские ле сопромыш лен­
ники и судовладельцы. И, право ж е, пред каждым стоял вопрос:
всё ли позволено? И, „со страхом испытуя милость господн ю“ ,
позволяли се бе всё» (Г-30%т. 30 , стр. 267). И закл ючал: «Видите,
какая штука? Васька Буслаев — не выдумка, а одно и з вел ичай­
ших и, м. б ., самое значительное художественное обобщение
в нашем фольклоре» (там ж е , стр. 268).
Опираясь на сказанно е Горьким, Федин отметил буслаев-
ские черты и в центральном образе пьесы «Егор Булычов п дру­
гие». Герой пьесы, по мнению Федина, как «удалец Васька»,
«пытал, испытывал судьбу назло положенному людьми и богом
пределу», стремясь перебор оть «наихудшего из противников» —
смерть (см.: Федин, стр. 354).
Стр. 432 . Мамёлфа — в былинах Амелфа (или Омелфа)
Тимофеевна, такж е Офимья Але ксапдровна — мать Василия
Буслаева.
Стр. 432. Чернавка — в былинах о Василии Буслаеве фи­
гурирует девушка-служанка. Девушка-богатырь, она помогает
Василию и его дружине в боях с новгородцами.
Стр. 432 . А впадает Ерданъ-река... — Имее тся в виду река
Иордан в Па лестине. Ре ка эта, впадающая в Мертвое море , у по -
(изд. 2-е, том I I. М., 1910), «Онежские былины, записанные
А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года» (СПб., 1873).
565

мипается в былинах о путешествии Василия Буслаева с дружи­
ною к «святым местам». К ак повествуют былины, Буслаев ку п ал с я
раздетым в священной реке Иордан,— по народным и религиоз­
ным веро ваниям это считало сь греховным:
«Ай Василий сын Буслаевпч!
Нагим телом в Ердань -р еки не купл ются,
Нагим телом купался сам Иисус Христос!
А кто куплется, тот жив не бывает»
(«Онеж ские былины, за писанные А. Ф. Г нльфердпнгом...», СПб.,
1873, стр. 726).
С т р. 432. Мужики Залешане. — В былине о Василии Бус­
л а е ве , запи са нно й Кирш ей Даниловым, упомина ютс я «мужики
Залёш ена», с которыми богатырь не дерзнул попробовать свои
силы. Они стан овятся содружинниками Вас ил ия Буслаева:
«Пришли тут мужики За ле ше на,
И не смел Василий показатися к ним.
Еще тут пришло семь братов Сбродбвичп —
Собпралися, сходилися
Тридц ать молодцов б е з ед инаго,
Он сам, Василий, тридцатой стал»
(см.: «Древние р оссийс кие стих отворени я, собранные Киршсю
Даниловым». М ., 1878, стр. 51).
«Мужики Залешане» становятся дружинниками Василия Б ус­
лаева и в сказке о нем (см. «Песни, собранные П. В . Киреев­
ским», вып. 5. М., 1863, стр. XVI).
<ПРАЗДНИК И ЯРМАРКА В ЗАВОДСКОМ ПОСЕЛКЕ)
(Стр. 433)
Впервые, под условным заглавием «Либретто оперы», напе­
чатано в книге: Архив А. М. Горького, т. II . Пьесы и сценарии.
М., 1941, стр. 158—161.
В Архиве А. М. Горького хр анится ч ерно вой автограф —
ЧА (ХПГ-49 -3) с большой авторской правкой. Произведение
не за конч е но, б е з загл авия. Написа но по старой орфографии,
на бумаге , кото рой Горь кий п ол ьзовал ся в каприйский период,
до 1913 г. В рукопись вложен листок с пометкой И. П . Ладыжни-
ко ва , сде ла нной, по-ви ди мому, позд нее : «Либретто к задуманной
опере».
В дневнике К . П. Пятницкого запи сано 9 (22) марта 1907 г.:
«К обеду в Hôtel Continental приходит Nougues (Нугес).
Вечером все сидят в комнате М. Ф. (Андреевой). Алексей
Максимович сочиняет либретто д ля оперы» (Архив А. М. Горь-
566

кого, Д-Ият, 1907, стр. 24). Запись сделана в период пребывания
Горького в Риме, в отеле «Континенталь», п ос ле по сещения
музее в.
Спустя год, в марте 1908 г., Горький сообщал Е. П. Пешковой;
«Пишу оперное либретто для одного композитора-француза»
(Архив Г1Х, стр. 47). (Возможно, имеется в виду Жан Нугес, о
котором упоминалос ь в дневнике Пятницкого.)
Есть основания отнести оба эти свидетельства к публикуе мо му
произведению и предположить, что оно написано в 1907—1913 го­
дах.
Печатается по ЧА.
<СЦЕИА ДЛЯ ИМПРОВИЗАЦИИ)
(Стр. /137)
Впер вые, по д условным заглавием «Сцена пьяного (Сце­
нарий для импровизации)» , на печатано в книге: Р усские класси­
ки и театр. Л . —М., «Искусство», 1947, стр. 372 —374.
В Архиве А. М. Горького хранится авторизованная машино­
пись с правкой автора и подпись ю на по сл ед ней странице:
«А. Пешков» — А М (ХПГ-44 -15 -1), без заглавия. Машинопись
при ло же на к письму Гор ького К. С. Станиславскому от марта
1911 г.
Печатается по А М .
Произведение написано Горьким в феврал е — марте 1911 г.
Замысел его , связа нный с идеей театральной импро визации,
во зник, возмож но, раньше.
«...20 лет тому назад,— писал Горький в апреле 1930 г., —
я предл агал К. С. Станисл авскому орга низова ть студию, в коей
молод ежь, изу ч а я театр альное иску сст во, проб овал а бы вместе
с этим создавать коллективно и пьесы, как это д ел ал и „брод ячие“
труппы артистов до Мольера» (письмо М. Чумандрину —
Г-30, т. 30 , стр. 163).
В письме Л. А. Сулержицкому, одному из руководителей
будущ ей Студии, относящемся к лету 1910 г . , Горький с востор ­
гом отзывается о народном театре Эдоардо Скарпетта в Н еа по л е,
который идет «от Пол ишинел я — от Петрушки нашего — но как!»
(«Новый мир», 19 61 , No 6, стр. 183).
Встреча со Станиславским, находившимся на К апри с 17 по
20 февраля (со 2 по 5 марта) 1911 г., вновь обратила мысль Горь­
кого к теа тру импровизации. В эти дни Станиславский сообщал
М. П. Лилиной: «Он (Гор ьк ий) решил писать нам мимодраму»
(Станиславский, т. 7, стр. 514).
В интервью га зете, которое ре жиссер дал по возвращении из
заграничной п оезд ки, со общалось (в репортерском изло же нии) :
«Первая мысль об этом ( о те атр е импр овизации) родил ась в б е­
седах о положении театра и его будущем между К. С. Станислав­
ским и М. Горьким. В Не апо ле есть небо ль шая труппа актеров,
567

которые являютс я сами и коллективными авторами пьес своего
реперту ар а . Этот своеобразный театрик очень увле к автора „На
д пе “. Он увид ал тут какие-то со верш енно новые, неож ида нные
возможности для театра будущ его^.. Л М. Горький занялся об­
с тоятель ной р азр аб откой этой мысли. И в на чале настоящего се­
зона прислал в Москву большую рукопись 1 на эту тему с изло­
жением своих взглядов п предположений и с рядом схем для бу­
дущих пьес...» («Русские ведомости», 1913, No 80, 6 апреля).
В русле этих исканий и экспериментов и во зникл а, по -ви ­
димому, одна и з первых таких «схем». Посылая ее в марте 1911 г.
Станиславскому, Горь кий писал:
«Вот, д ор огой Константин Сергеевич, посылаю Вам обещ ан­
ный р исунок — сцены пьяного; мне хотел ось только сообщить
Вам мою мысль, и, само собою разумеется,— за Вами право из­
менять эту сценку, как Вам будет угодно.
Кажется — вышло скучно, но — я не понимаю пьянство
инач е, как бо ле знь или как р езульта т не кое го душевного надры­
ва. В данном случ ае — взял посл ед нее.
Боялся впасть в шарж и, видимо, наклонился в сторону
с куч но го . Н о , повтор яю, посмотрите на это, как на схему» (Г-30,
т. 2 9, стр. 162).
14 (27) марта 1911 г. Станиславский отвечал Горькому:
«Спасибо за хорош е е письмо и за прис ылку рукопис ей: а) сцена
пь яно го , б) „Вс треч а“, в) два экземпляр а „Почти святой“ .
Сцену пь яного прочел . Думаю, что и з этого мож но что-то
сдела ть. Б уд у пробовать, когда освободи тся вр е мя.. .» (Стани­
славский, т. 7, стр. 518).
К ид ее с озд ан ия «коллективной пьесы» Гор ький во звращал­
ся в эти годы неоднократно. «Приезжайте,— приписал он в пись­
ме М. Ф. Андреевой Станиславскому 22 января (4 февраля)
1912 г . , — будем писать комедию колл ективно. А . Пешков»
(Андреева, стр. 216).
В конце январ я (в пер вой половине феврал я) 1912 г. М. Ф . Ан­
дреева сообщила Т. В . Красковской: «Алексей Максимович у с ерд­
но внушал ему <А. С та хо вичу) о желательности приезд а на Ка­
при как можно больш е наш их художественников и развивал
ему пла н „коллективной пьесы“. Обещал написать п ье су сам»
(там же, стр. 218).
Газета «Русские ведомости», ко рр еспондент которой бесед о­
вал с Горьким по е го возвращ ении и з- за границы, сообщала , что
в вопр оса х театр а писа тел я «очень занимает мысль об актере
как творце пьесы» («Русские ведомости», 1 914, No 33, 9 февраля).
«Актер должен быть таким ж е полноправным творцом пьесы,
как и автор, должен уметь импровизировать, стремясь глубже
и точнее передать идею, предложенную автором,— так переда­
ва лись высказывания Горь кого в другой корр ес понде нции, о за­
гл авл енной „Максим Горький о л озун ге времени театра“. — Пре-
1
Имеется в виду письмо Горького Станисл авскому от 29 сен­
тября (12 октября) 1912 г. (Г-30, т. 29, стр. 259 —270).
568

следуя эту мысль и желая практически осуществить ее на сцене,
я сам нап исал нескол ько т аких сценич еских зад а ний, ко торые
дают широкий пр остор а ктеру , од ар енному спос обно ст ью творить
и импровизиро вать. В с е мои наброски перед ан ы мною в Студию
Художественного театра» («Новь», 1914, No 28, 15 февраля).
Осуществлены эти замыслы Гор ького не были, но рабо та н ад
ними вел ась . Об этом сообщал Станиславский в упоминавш емся
интервью газете «Русские ведомости» (1913, No 80, 6 апреля).
Тогда же он писал М. Ф. Андреевой:
«Виноват я и пер ед Алексеем Максимовичем в том, что не
держал его в курсе наших проб по „commedia deir arte“ ( . . .)
Но секре т в том, что самой сути мысли А ле ксе я Максимовича,
т. е . того, что так прекрасно выражено им в его статье, передан­
но й мне Румянцевым, никто еще не знает ( . . . )
То , ч его хочет Ал ексей Максимович, не так прос то. Те пер ь,
по сл е года работы, мы начинаем по дходи ть к то му, что нуж но»
(Андреева, стр. 246).
Попытка созд ать театр импровизации была пред при нята
не только Станиславским и Сулержицкпм в Студии МХТ , но и
другими режиссерами, «...вчера Марджанов,— писала М. Ф. Ан­
дреева Горькому 28 сентября (И октября) 1913 г . , — громогласно
объявил на общем собрании Свободного театр а, что при больш ой
сцене парал лель но будет у стро ен зал К амерного театр а, в которо м
каждый уч аствующий „может выявить с е б я“. „Алексей Макси­
мович у ж е давно но си тся с идеей коллективного творчества, меч­
тает о те атре импровизаций. Он не откаж ет нам в своем уч ас тии,
и нам выпадет на долю честь провести его идею в ж и зн ь , если мы
сможем и суме ем“» (.Андреева, стр. 255 —256).
Идея театральной импровизации заинтересовала Б. Б . Вах­
тангова, пытавшегося осуществить ее в Студии МХТ , уч астни­
ком которой он был, а несколько позднее — в руководимой им
Студенческой драматической студии и д ругих театраль ных кол­
лективах (Е. Б . Вахтан гов . Запи ски. Пис ьма . Статьи.
М.- Л ., 1939, стр. 287 -295, 343-344).
Стр. 438 , 439 . Я н-не сержу-усъ, хоть больно но. . . — Романс
Р. Шумана на слова Г. Гейне «Я не сержусь, хоть больно ноет
грудь » (1840).
<ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ)
(Стр. 440)
Впервые напечатано в книге: Архив А. М. Горького, т. VI.
Художественные пр ои звед ения. Планы. Н аброски. Заметки о
литературе и языке. М ., 1957, стр. 131 —132.
В Архиве А. М. Горького хранится черновой набросок —
ЧА (ХПГ-49 -9).
Датируется 1911 г. на основании письма Горького к К. С.
Станиславскому от второй половины апреля 1911 г. с К апри .
В нем Горький кратко пер ед авал сюж ет задуманной пьесы:
«Напишу еще одну штучку: в уездном городе Дремове жена по-
569

датного инспектора с доктором на свидание приш ла , а обыватели
и з этого спектакль у стро ил и. Наблюдают, изуч ают и обменива­
ютс я ценными мыслями. А забрасываемая мелким хламом чело ­
веч ь я любовь, мож ет быть, единственная в ж и зни и ед инственно
чистая,— погибает в смехе и издевках» (Г-30, т. 29, стр. 164).
Печатается по ЧА.
<ЯКОВ БОГОМОЛОВ)
(Стр. 441)
Впервые, п од условным заглавием «Яков Богомолов», на ­
печатано в книге: Архив А. М. Горького, т. I I . Пьесы н сцена­
рии. М., 1941, стр. 70 —115.
В Архиве А . М. Горького хр анится чер новой автограф —
ЧА (Х11Г-48 -9 -2), с большой правкой, осуществленной автором
о дн овреме нно с написанием основного текста. Пье са не за кон­
чена: написаны первый, второй, третий акты п начало четвер­
т ого; загл ави е от су тствует.
В рукопись вложены отдельные листы со вставками к пьесе:
1. Список действующих лиц — более ранний, судя по со­
держанию, почерку п бумаге, чем тот, который опубликован
на стр. 442 настоящего тома:
«Яков Серге[й]ич
Полина [Васильевна] Ивановна
Нпна Аркадьевна, ее мать
Жан, [ее муж] отец
Никон Пастухов
Борис Ладыгин
Верочка Трефилова
Ольга Вас иль евна Мосолова
Букеев
Дуняша
Нянька
Стукачев, лакей».
Несколько ниж е этого перечня рукой Горь кого написано:
«Женщ ина — действительная». Н а том ж е ли сте автором сд елана
пометка «86—85 стр.», о тносящаяся, по-видимому, к тексту ру­
к опи си другого пр ои звед ения Г орького — «Автобиография Ша­
ляпина», на писа нного одновременно с первыми набросками
к пьесе.
2. Н еза кон ченн ый текст на листе, прнл о же ни ом ко второму
акту:
«Жан помногу пил и ел,
Только это и умел.
Он так вкусно ел да пил,
Что д о смерти счастлив был.
Есть такая песенка:
Бор и с Иванович, это не про вас поется?
Ладыгин. Очень рад , еслп про меня».
Кроме того, в Архиве А. М. Горького имеются другие ма­
те риа лы, относ ящ иеся к пьес е (см. варианты).
Печатается по ЧА со следующ ими испр авле ниями, сд ел ан­
ными по смыслу:
Стр. 462, строка 34. «Стукаче в. Дуняшу бы» вместо
«Стукачев. Н а ташу бы».
570

Стр.462,строка37:«Дуняша.Зачтоэто»вместо «На-
таша. Зачтоэто».
Стр. 462, строка 39. «Д уняша, Вы д ольш е моего» вместо
«Наташа. Вы доль ше моего».
Стр. 492, строка 1: «Затея Ольги Борисовны» вместо «За тея
Л. Борисовны».
Введены наименования дей ствующ их лиц , отсу тс твующие
у автора, а та кж е необх од имые ремарки.
Все слова в тексте, на писанные сокр ащ енно, до писа ны.
Прямыми свидетельствами о времени р аботы Г ор ького н ад
пьес ой мы не распол ага ем. Косвенные источники п озвол яют от­
нести возникновение замысла к лету 1916 г., точнее, ко времени
между 13 (26) июня и 1 (14) августа 1916 г., когда писатель жил
в имении милл ион ера Ушкова х, в Фор осе, р аб ота я совместно
с Ф. И . Шаляпиным «над его автобиографией» (Г-30, т. 29 , стр. 363).
Делясь впечатлениями о жизни в Форо се, Горь кий писа л
И. П. Ладыжникову 30 июня (13 июля) 1916 г.:
«Общество крайне интернационально: х о зя й к а2— ве нгерк а,
затем Роджерс 3 и артисты Михайловского театра; прислуга —
латыши, эсты; рабо чи е — та та ра и украинцы.
Стоит сухая, жаркая погода; огромпый парк нечем поли­
вать, хотя в нем и устроен бак на 200 000 ведер. Дождей —
нет. Газет — тоже . Никто ничем не интересуется...» (Архив
ГУП, стр. 234).
Уговаривая в письме к Е . П . Пешковой от 28 июня (11 июля)
1916 г. сына Максима приех ать с матерью в Форос , Горький писа л
е му шутливо: «Здесь имеются: теннис, удав, кегл и, пруды с ры­
бой и лебедями, которых не едят почему-то < .. .) Парк, состоя­
щий из множества деревьев, среди которых множество дорожек,
находится на берегу, Черного моря, до самых краев налитого мо­
крой и бесцветной водой. Это ли не заманчиво? < ...) Хозяйка —
венге рка , а х о зя ин — миллионер» (Архив Г 1Х, ст р. 188).
16 (29) июля 1916 г. — Ладыжнпкову: «Здесь живут ино­
странцы все х наций, павлины, удавы, антилопы, борзы е соб а ки ,
русские же люди — сплошь малограмотны, к печатному сл ову
относятся, как черти к ладану, а кроме всего этого — с утра
до вечера пьяны и поют песни < ...)
На днях приехал хозяин Фороса, это неинтересный че­
ловек, вполне безнадежный как лицо, способное на работу куль­
турную. Форос превращается в курорт с водолечебпицей и т. д .
Здесь — все бредят курортами...» В том же письме Горький при­
знавалс я: «Мною овладе л писа тельский зуд , а писать — некогда!»
(Архив ГУ11, стр. 235 —236).
1 Г. К . Ушков — один и з акционеров чайной фирмы «Губкин
и Кузнецов», родственник жены Ф. И . Шаляпина, Марии Ва л е н­
тиновны.
2 Жена Г. К . Ушкова — Маргид.
3 Француженка Генриетта Роджерс, артистка.
571

В воспоминаниях Н . С. Туйкова, инженера-мелиоратора,
раб отавше го в имении Ушкова в то вре мя, когд а там ж или Горь­
кий и Шаляпин, хозяин имения характеризуется как человек,
ко то р ому «были пр исущи большие странности: п оступки его не­
ред ко принимал и х ара ктер самодурства ». Это, впроч ем, не ли­
ш а ло У шкова коммерческой целеу стремл енно ст и, выразивш ейся
и в попытке пре вра тить свое имение в гор од -са д.
«Але ксей Максимович р асспрашивал меня о ж и зни в Ф оро се,
о будущем городе-саде,— вспоминал Туйков. — Я подробно
рассказал Горькому о планировке этого города. Горький слушал
очень внимате ль но. Потом он спросил меня: „А где ж е Ушков
возьмет воду для снабжения этого города-сада? Мне кажется,
что то го источ ника, который сейчас снабж ает Форо с водой, д л я
го рода нед ос та точ но? “ С этим замечанием А ле ксе я Максимовича
я полностью со гл ас ил с я. Я рассказал ему, что Ушков думает
устроить бас сей н на два миллиона вед ер. Горький спросил:
„Ч ья это ид ея?“ Я ответил: самого Ушкова . Тогда Горький улыб­
н у л с я и ска за л: „Большинство капиталистов или самодуры или
невежды, особенно в вопросах техники“» (Н. С. Т у й к о в.
А. М. Горький в Форосе. — Г Чтения, 1964, стр. 251 —253).
Из этих впечатлений п возн ик, вероятн о, замысел пьесы
о Якове Богомо ло ве. Есть пред по лож е ние, что в произвед ении
отр ази л ись и другие жизненные набл юдения писател я, в част­
ности, связанные с пребыванием в Ко ктебе ле, на даче М. А . Во ­
лошина, в августе — сентябре 1917 г.
(см.:
Р. Буль.
А. М. Гор ький в Крыму. Симферополь, 19 61, стр. 75 —85).
Можно пр ед по ло ж ить , что первые попытки Гор ько го реали­
зовать замысел относятс я ко второй половине 1916 г. , к пер иоду
работы над «Автобиографией Ф. И . Шаляпина» или ср а зу по
оконч ании ее осе нью то го ж е года.
В пользу так ого предпо лож ения говорит п совпадение по
внешнему виду — почерку, цвету чернил, бумаге — листа с ран­
ним списком действующ их лиц пьесы — с последними страницами
рукописи «Автобиографии Шаляпина» (Архив А. М. Г орького,
ХП Г-50 -1 -1).
Пьеса написана по старой орфографии. Это позволяет да­
тировать ее временем д о начала 1920- х годов.
Не исключено, что Горький предполагал вернуться к это му
произведению в дальнейшем. Как вспоминала М. И. Будберг,
пь еса д ол ж на была законч иться самоубийство м Букеева («Стено­
грамма беседы М. И. Будбер г с научными сотрудниками Инсти­
т ута мировой литератур ы имени А. М. Горького , 8 декабря
1959 г.» — Архив А. М. Горького, МоГ-2 -48 -1).
Существует и д ругая версия окончания пьесы. По воспоми­
нани ям Н . Г. Виноградова-Мамонта (руковод ител я театрально­
драматической мастерской Красной Армии в П етр оград е) , встре­
чавшегося с Горьким осенью 1919 г., писатель рассказывал
группе театральных деятелей о пьесе, «пока не законч енной»,
« на звания кото рой не установил»: «Жил водопроводч ик-инжене р
Яков. Ч ел овек вр оде Ч е хова или молодо го Ста нисл авского .
Человек — деяние. Человек — красавец. Колокольня
над
572

пошл остью. Одержим ид еей. Приятель его , реальный политик,
убежден, что Россия будет вроде рая на земле через 25 лет. По­
пал Яков к миллионеру в Букеевскую Орду. Там одна светлая
душа: девушка-подросток. Полюбила духовность Якова. Жена
Якова — умница, красавица. Но отдалилась от мужа. Временно,
конечно. А вокруг нее — любовь, обожание, соблазны, похоть».
Пьеса до лж на была заверш иться сценой: Якова пытается убпть
студент, которым была временно увле чена ж е на Я кова . Д е вуш ка
заслонила Якова п была убита. «Букеев орет: „Пали и в меня
и з своей пуш ки! “ Н о жпв оста лся. Патрона не хва тило или
что-нибудь другое.
Яков — жене: „Осыплем девушку цветами п уедем отсю­
да“. — „Куда?“ — „К человеку, который убежден: земной рай в
России будет через 25 лет “» (Запись Н . Г. Виногр адова-Мамонта,
которую он сам отнес к но ябрю 1919 г. Личный архив вдовы
Виноградова-Мамо нта в Москве).
Докум ентал ьных данных, подтвержда ющ их ту или др угу ю
версии окончания пьесы, нет.
С т р. 446. Камо бегу от лица твоего? — «Камо пойду от
д ух а твоего; и от лица твоего камо бежу?» (Псалтырь, псал ом
138, ст их 7).
С т р. 448 . Влюбленные и любящие всегда талантливы,
я р к и . — В очерке «Лев Толстой» Горький приписывает эти
слова Толстому: «Талант — это любовь. Кто люб ит, тот и та ­
лантлив. Смотрите на влюбленных,— все талантливы!» (Г-30,
т. 14, стр. 288).
С т р. 451. «Коль славен..л
— церковный христианский гимн
«Коль славен наш господь в Сионе»; русский текст М. М. Х ер а­
скова (1733—1807), музыка компози тора Д . С. Бортн ян ско го
(1751-1825).
Стр. 469. «Аминь,—ему грянули камни в ответ».— Заклю­
ч ительная строка стихо творения Я. П. Пол онско го «Б эда -п ропо -
ведник» (1841).
Стр. 472. Поль Адан (1862—1920) — французский пи­
сатель и публицист, получ ивший известность в Ро сс ии в 1910 —
1912 год ах , со времени выхода в свет в переводе на ру сский язык
романов «Декор ации жизни», «Красные мантии», «Стадо К л ари с­
сы» п других.
Стр. 482. В Харькове был жеребец — Гамилькар, кажется—
двести тысяч за него заплатили. И здо х ... — Отзвук нашумевшей
в 1 9 0 6 —1907 год а х истории с английским скакуном Гальтпмо-
ром. В 1899 г. он был купл ен ру сс ким правительством за 200 ты­
сяч рублей, поставлен на племенной пункт в Харьковской губер­
нии, но че рез шесть сезо нов нео ж ида нно пер епр ода н в Германию
за 120—150 тысяч рублей. Здесь он пал в 1917 г. О «славе» Гальти-
мор а упоминает А. И. Купр ин в интервью «Петербургской га­
зете» в августе 1908 г. (Вас. Регинин. У А. И. Куприна...—
«Петербургская газета», 190 8, No 232, 24 августа).

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИИ
А . М. Горький Капр и. 1907 —1908 гг.........................................
4
«Последние». Страница машинописи с правкой М. Горь­
кого .............................................................................................
ц
«Васса Железнова». Машинописная страница с правкой
М. Г о р ь к о г о ................................................................................. 1 8 3
«Фальшивая монета». Страница машинописи с правкой
М. Г о р ь к о г о ................................................................................. 2 6 7
«Зыковы». Начало п ье сы .А в т о гр аф .......................................... 297
«Старик». Характеристика действующих лиц пьесы. Авто­
граф ................................................................................................. 371
«Яков Богомолов». Страница, на которой обрывается ру­
копи сь . А в т о г р а ф ........................................................................ 491

СОДЕРЖАНИЕ
ПЬЕСЫ
Текст Приме­
чания
Последние. Пьеса в четырех действиях
.......................
5
500
Чудаки. Сцены
.....................................................................
85
506
Встреча. П ь е с а .........................................................................
151
514
Васса Железнова. (Мать.) с ц е н ы ................................
179
518
Фальшивая монета, с ц е н ы ..............................................
235
528
Зыковы. Сцены
.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..
293
543
Старик. Сцены
.....................................................................
367
549
ПРОИЗВЕДЕНИЯ,
НЕ ПУБЛИКОВАВШИЕСЯ АВТОРОМ.
НЕЗАКОНЧЕННОЕ. НАБРОСКИ
<Василий Б у с л а е в > ..................................................... 4 3 1
561
(Праздник и ярмарка в заводском поселке) . . 433
566
<Сцена для импровизации>
.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
437
567
<Петр Васильевич> ..................................................... 440
569
<Яков Бо гомолО В > ....................................................................
441
570
П Р И М Е Ч А Н И Я .............................................................................. 495
573
Условные с о к р а щ е н и я .......................................................
497
Вступ ител ь ная заметка ....................................................
499
Список иллюстраций
............................................................
574

Печатается, по решению
Президиума Академии наук СССР
и Комитета по печати
при СоветеМинистров СССР
*
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
Л. М. ЛЕОНОВ (главный редактор),
Η. Ф. БЕЛЬЧИКОВ, Б. А. БЯЛИК, С. С. ЗИМИНА,
Г. М. МАРКОВ, А. И. МЕТЧЕНКО, А. С. МЯСНИКОВ,
В. С. НЕЧАЕВА, В. В. НОВИКОВ,
A. И . ОВЧАРЕНКО (зам. главного редактора),
B. М. ОЗЕРОВ, Б. Л. СУЧКОВ, Е. Б. ΤΑΓΕΡ,
К. А. ФЕДИН, М. Б. ХРАПЧЕНКО, В. Р . ЩЕРБИНА
Тексты подготовили и комментарии составили:
А. М . Крюкова,В. А . Максимова,Ф. Н. Пицкель,
И. А . Ревякина, М. А . Семашкина, Л . А . Ταραοοβαί
Ю. И . Шведова
Ответственный секретарь издания М . А . Семашкина
Редактор тринадцатого тома Б. А . Бялик
*
Редакторы издательства А. И . Корчагин и М. Б . Покровская
Оформление художника Я. А. Седелъникова
Технические редакторы А. Л . Ефимова и О. М . Гуськова
Корректоры В. Г . Богословский и Т. А . Погюмарева
*
Сдано в набор 16/VIII 1971 г. Подписано к печати 18/IV—1972 г.
Формат 84x108782· Бумага No 1. Уел. псч. л. 30,24
УЧ.-изд. л. 27,1. Тираж 298 500 экз*
Тип. зак. JM»2297. Цена 1р. 50 к.
Издательство «Наука»
Москва, JFT-62, Подсосенский nep.t 21
Ордена Трудового Красного Знамени
Первая Образцовая типография имени А. А . Жданова
Главполиграфпрома Комитета по печати
при Совете Министров СССР
Москва, М~54%Валовая, 28