Автор: Гербова В.В.   Ильчук Н.П.   Елисеева Л.Н.   Бабурова Н.П.  

Теги: дошкольное воспитание   дошкольная педагогика   педагогика   учебник   хрестоматия   издательство аст  

ISBN: 5-7841-0018-1

Год: 1996

Похожие

Детская литература. Учебник для студентов высших педагогических учебных заведений

Учимся играя

Ознакомление дошкольников с литературой и развитие речи

Учите, играя (Игры и упражнения со звучащим словом)

Текст
                    ББК 74.102.
X 91
Художыики:
М.М. Боровский
М.В. Горняк
Составители:
Н.П. Ильчук, В.В. Гербова,
Л.Н. Елисеева, Н.П. Бабурова

X 91

Хрестоматия для дошкольников 4-5 лет.
Пособие для воспитателей детского сада и ро­
дителей.
Рекомендовано Управлением дошкольного об­
разования Министерства образования Российской
Федерации.
/Сост. Н.П. Ильчук и др. — 1-е издание. М.,
ACT, 1 998.— 608 с., и л ./
Вы хотите, чтобы ваш ребенок любил книгу и хотел читать?
Тогда не теряйте времени и уже сейчас начинайте знакомить
его с народными песенками и сказками, занимательными
историями в стихах и прозе, сочиненными для маленьких
детей известными российскими и зарубежными писателями.
Хрестоматия составлена в соответствии с государственными
стандартами, требованиями базисных положений и концепции
программы дошкольного образования. Предназначена для
воспитателей детского сада. Не менее интересна хрестоматия
и для родителей.

4305000000-20
X
71500-96
Без объявл.
ISBN 5-7841-0018-1

© Издательство ACT, 1996


ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

По своей четкой ориентации на средний
дошкольный возраст хрестоматия не имеет
аналогов, хотя необходимость в подобной
книге возникла датано. Дело в том, что сере­
дина дошкольного детства педагогической
наукой классифицируется как оптимальный
период для воспитания и обучения ребенка.
И отношение к книге, к чтению у детей пя­
того года жизни иное, чем у дошкольников
младшего возраста. Четырехлетний ребенок
не просто слушатель, а слушатель активный:
симпатизирующий, сочувствующий, удив­
ляющийся, радующийся, негодующий. По­
добные эмоциональность и активность свя­
заны с рядом изменений, которые возника­
ют в развитии детей начиная с четырех лет.
И, пожалуй, главное заключается в том, что
у ребенка появляется потребность в знаниях
о предметах, явлениях, событиях, не имев­
ших места в его собственном опыте, способ­
ность мысленно выходить за пределы при­
вычного, знакомого окружения.


Естественно, что детская художественная
литература и есть тот главный источник, из
которого ребенок черпает знания и представ­
ления о разных сферах действительности; о
жизни и поведении взрослых и сверстников;
о животных и птицах, об их облике и повад­
ках; о дальних странах; об удивительном му­
жестве и терпении героев русских народных
сказок, в которых добро всегда побеждает, а
зло обязательно наказывается, и о многом,
многом другом.
Читать детям желательно каждый день.
Если потребность ребенка в новых знани­
ях и впечатлениях не будет своевременно
удовлетворяться, то свойственная этому
возрасту активность побудит малыша со­
средоточиться на каких-то нежелательных
бытовых вещах — семейных неурядицах
и пр.
В среднем дошкольном возрасте обнару­
живает себя и еще одна особенность —рас­
цвет фантазии. Нормально развивающий­
ся ребенок будет обязательно рассказывать
о невероятных событиях, которые он яко­
бы пережил. В этих «приключениях» не­
редко участвует кто-то из понравившихся
ему литературных героев. Придумки малы­
ша бывают так реальны, что взрослые пу­
гаются и спешат обвинить ребенка во лжи,


чего делать ни в коем случае нельзя. Вашей
реакцией на подобное сочинительство ре­
бенка должно быть искреннее и заинтере­
сованное отношение к его рассказам и со­
жаление по поводу того, что в этом причуд­
ливом повествовании не нашлось места для
вас. А уж если понравившийся малышу ли­
тературный герой «посетит» и вас, и вы
вместе с ним и благодаря его появлению
примете ряд удивительных решений, ува­
жение, любовь и интерес ребенка к вам
будут гарантированы.
Героев, с которыми детям будет интерес­
но и приятно повстречаться, на страницах
нашей хрестоматии предостаточно. Это не­
утомимые на выдумки персонажи произве­
дений М.Зощенко, В.Драгунского, Н.Носова, А.Введенского, Л.Пантелеева, а также
«пришельцы из зарубежья»: мудрый Гном
Гномыч и наивный поросенок по имени
Изюмка из книги А.Баллинта, знаменитый
утенок Тим Э.Блайтон, Винни-Пух и его
друзья из книги А.Милна, очаровательный
ослик Мафин Э.Хогарт и другие.
В хрестоматии достаточно много народных
песенок, небылиц, считалок, скороговорок. На
пятом году жизни у детей появляется интерес
к слову. Ребенок с особым удовольствием
поветоряет звукосочетания, которыми так бо­


гаты произведения малых фольклорных жан­
ров. Благодаря тому, что ребенок легко за­
учивает и по многу раз произносит тексты,
насыщенные звукосочетаниями разной сте­
пени сложности, у него вырабатывается уме­
ние различать на слух близкие по звучанию
слова, улучшаются звукопроизношение и
дикпия, формируется фонематическое вос­
приятие, которое имеет огромное значение
для успешного овладения грамотой.
В данном возрасте дети проявляют интерес
не только к речи, но и к буквам, этим таин­
ственным и притягательным для них знакам.
Заглядывая в книгу, которую вы ему читае­
те, ребенок стремится не только рассмотреть
иллюстрации, но вглядеться в текст, отыс­
кать буквы своего имени и другие знакомые
ему буквы.
Этот интерес ребенка к буквам надо всячес­
ки поддерживат!^ Если он сохранится, про­
цесс запоминания букв пойдет быстрее и без
нажима со стороны взрослых. Не упустите это
время, но и не переусердствуйте в своем стрем­
лении научить четырехлетнего малыша чи­
тать. Помните, что пока он просто играет в
буквы, получая от этого удовольствие.
Малыш очень любит слушать, когда ему
читают! И если вы не будете жалеть вре­
мени и сил для общения с ребенком при


помощи художественной литературы, он
будет развиваться своевременно и разностронне.
Читайте детям как можно больше и чаще!
Это обогатит не только ребенка, но и вас.


f Гуля-го л убок
Русские народные песенки,
потешки, стихи, загадки,
скороговорки

Наш козел —
Стрекозел
То-то умный был:
Он и по воду ходил,
Он и тесто месил,
Он и печку топил,
Творогом лепешки смазывал,
Песни пел и сказки сказывал,
Песни-сказки небылицы,
небывальщины,
Небывальщины да неслыхалыцины.
Солнышко,
Колоколнышко,
Ты пораньше взойди,
Нас пораньше разбуди:
Нам в поля
Бежать,


Нам весну встречать!

— Ножки, ножки, где вы были?
— За грибами в лес ходили.
— Что вы, ручки, работали?
— Мы грибочки Собирали.
— А вы, глазки, помогали?
— Мы искали да смотрели —
Все пенечки оглядели,
Вот и Ванюшка с грибком,
С подосиновичком!
Дед хотел уху сварить,
Дед пошел ершей ловить,
А за дедом кот Лаврентий,
За котом петух Терентий.
Тащат удочки
Вдоль по улочке.
Деду одному невмочь.
Надо старому помочь.
Иди, весна, иди красна,
Принеси ржаной колосок,
Овсяной снопок,
Большой урожай в наш край!
Зайчишка-трусишка
По полю бежал,


В огород забежал,
Морковку нашел,
Капустку нашел.
Сидит грызет.
Иди прочь —
Хозяин идет!
d
Дон! Дон! Дон!
Загорелся кошкин дом,
Коза выскочила,
Глаза выпучила,
Залить не умеет.
Дон! Дон! Дон!
Загорелся кошкин дом,
Бежит курица с ведром,
Но не добежала,
Воду расплескала.
Дон! Дон! Дон!
Загорелся кошкин дом,
Бежит уточка с ковшом,
Да ковш уронила,
Воду-то разлила.
Дон! Дон! Дон!
Загорелся кошкин дом,
Бежит кисонька с горшком,
Залить хочет молоком;
13


Но не добежала,
Горшок расплескала.
Дон! Дон! Дон!
Погорел весь кошкин дом!
Где теперь кошечке жить?
СЧИТАЛКИ

Раз, два, три, четыре, пять.
Мы собрались поиграть.
'ЗК нам сорока прилетела
И тебе водить велела.
-si

Раз, два, три, четыре, пять.
Вышел зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает,
Прямо в зайчика стреляет.
Пиф! Паф! Не попал.
Серый зайчик ускакал,
si

— Чики-брики
— Чики-брики
— Чики-брики
— Чики-брики
— Чики-брики
— Чики-брики
— Чики-брики

— ты куда?
— на базар!
— ты зачем?
— за овсом.
— ты кому?
— я коню!
— ты какому?


— Чики-брики — вороному.
-si

Конь ретивый
С длинной гривой
Скачет, скачет по полям
Тут и там! Тут и там!
Сюда мчится он —
Выходи из круга вон!
Лиса по лесу ходила,
Лиса голосом вопила.
Лиса лычки драла,
Лиса лапотки плела —
Куму двое, себе трое,
И детишкам по лаптишкам!
Кто лаптишки найдет,
Тот водить пойдет.
ЗАГАДКИ

Над бабушкиной избушкой
Висит хлеба краюшка;
Собака лает,
А достать не может!
(М есяц)

Скатерть бела весь свет одела.
(Снег )


Мягкие лапки,
А в лапках цап-царапки.
( Котенок )
Маленький, удаленький,
Сквозь землю прошел,
Красну шапочку нашел.
( Гриб )
Зимой и летом
Одним цветом.
(Ель)
Маленький,
Беленький,
По лесочку
Прыг, прыг!
По снежочку
Тык, тык!
(Заяц)
Серовато,
Зубовато,
По полю рыщет,
Телят, ребят
Ищет.
(Волк )

Красная девица сидит
в темнице,
А коса на улице.
(Морковь)
Сто одежек,
И все без застежек.
(Капуста )


СКОРОГОВОРКИ

топота копыт пыль по полю летит.
Мышонку шепчет мышь:
«Ты все шуршишь — не спишь».
Мышонок шепчет мыши:
«Шуршать я буду тише».
d
Шапка да шубка —
Вот и весь Мишутка.


§ П есенки разн ы х
народов
АН ГЛ И Й С К И Е
СКРЮЧЕННАЯ ПЕСНЯ

Ж ил на свете человек,
Скрюченные ножки,
И гулял он целый век
По скрюченной дорожке.
А за скрюченной рекой
В скрюченном домишке
Жили летом и зимой
Скрюченные мышки.
И стояли у ворот
Скрюченные елки,
Там гуляли без забот
Скрюченные волки.
И была у них одна
Скрюченная кошка,
И мяукала она,
Сидя у окошка.


А за скрюченным мостом
Скрюченная баба
По болоту босиком
Прыгала, как жаба.
И была в руке у ней
Скрюченная палка,
И летела вслед за ней
Скрюченная галка.
ШАЛТАЙ-БОЛТАЙ

Шалтай-Болтай
Сидел на стене.
Шалтай-Болтай
Свалился во сне.
Вся королевская конница,
Вся королевская рать
Не может
Шалтая,
Не может
Болтая,
Шалтая-Болтая,
Болтая-Шалтая,
Шалтая-Болтая собрать!


БАРАБЕК
(К а к нужно дразнит ь обж ору)

Робин Бобин Барабек
Скушал сорок человек,
И корову, и быка,
И кривого мясника,
И телегу, и дугу,
И метлу, и кочергу.
Скушал церковь, скушал дом
И кузницу с кузнецом.
А потом и говорит:
«У меня живот болит!»
ТАТАРСКАЯ
МЕШОК

Урожай у нас хорош!
А теперь
Поделим
Рожь:
Кто пахал — тому мешок.
Кто растил — тому мешок.
Кто косил — тому мешок.
Кто возил — тому мешок.
И молотильщику мешок...
Ну, а лодырю мы тоже,
Не скупясь, мешок предложим


— Расчудесный, не простой —
Глянешь внутрь — а он пустой!
УДМ УРТСКИ Е
ИЗ-ЗА РЕЧКИ ВЯТКИ

Стремглав, без оглядки
Из-за речки Вятки
Ни мал ни велик
Примчался кулик.
На лед опустился,
Лед проломился,
И тепла да ясна
К нам пришла весна!
ГУЛЯ-ГОЛУБОК

— Гуля, сизый голубок!
Сядь на ветку, на дубок!
— Я бы сел, да совушка,
Нечесана головушка,
Там глазками — луп-луп!
А ножками — туп-туп!
На дубок я не хочу,
Я за речку полечу —
Во зеленую долину,
На веселую рябину.


АРМЯНСКАЯ
ЛАСТОЧКА

Ласточка — тивит-тивит!
— К нам летит,
Ах, к нам летит!
А под крылышком ее
Весна сидит,
Ах, весна сидит!
ГРУЗИНСКАЯ
ЯСТРЕБ

Ястреб! Ястреб! Кыш, злодей!
Эй, кричите посильней!
Ну-ка, выпусти цыпленка,
Злой разбойник, из когтей!


В тридевятом
царстве
ЛИСИЧКА-СЕСТРИЧКА И ВОЛК
(Р усск а я сказка)

Б е ж и т лиса по дороге, видит: мужик едет,
^целый воз рыбы везет. Захотелось лисе рыб­
ки, забежала она вперед и растянулась посре­
ди дороги, как мертвая. Подъехал к ней му­
жик, потрогал кнутом, а она не ворохнется.
—Вот будет жене воротник к шубе! —ска­
зал мужик, взял лисичку, положил ее на
воз, а сам пошел впереди.
А лиса улучила время и стала выбрасы­
вать с воза все по рыбке да по рыбке, все по
рыбке да по рыбке. Повыбросила всю рыбу
и сама ушла. Потом собрала рыбу в кучку
и стала ее кушать.
Подходит к ней волк.
—Здравствуй, лисонька!
—Здравствуй, волчок!
—Дай мне рыбки.
—Налови сам да ешь.


—Я не умею.
—Хочешь, я тебя научу?
—Научи, лисонька!
—Ты, волчок, ступай на реку, опусти хвост
в прорубь, сиди и приговаривай: ловись,
рыбка, большая и маленькая, ловись, рыб­
ка, большая и маленькая. Потом вытащи
хвост из проруби —увидишь, сколько рыб­
ки поймается!
Волк пришел на реку, опустил хвост в
прорубь и сидит. А лисица скушала всю
рыбку и тоже прибежала к реке.
Волк сидит и поет:
—Ловись, рыбка, большая и маленькая!
Ловись, рыбка, большая и маленькая!
А лисица бегает вокруг волка да приго­
варивает:
—Ясни, ясни на небе! Мерзни, мерзни,
волчий хвост!
Волк скажет:
—Ловись, рыбка, большая и маленькая...
А лисица:
—Мерзни, мерзни, волчий хвост!
Волк опять:
—Ловись, рыбка, большая и маленькая...
А лиса:
—Мерзни, мерзни, волчий хвост!
—Что ты там, лисонька, говоришь?—спра­
шивает волк.


—Это я тебе, волчок, помогаю. Говорю:
ловись, рыбка, большая да еще побольше!
Надоело волку сидеть. Хочет он вытянуть
хвост из проруби, а лиса говорит:
—Погоди, волчок, еще мало наловил!
И опять начали приговаривать каждый
свое. А мороз все сильней да сильней. Волчий
хвост и приморозило.
Лиса кричит:
—Ну, тяни теперь!
Волк потянул, да не тут-то было.
Оглянулся волк кругом, хотел лису на
помощь звать, а ее уж и след простыл —
убежала.
«Вот сколько рыбы привалило! —думает
волк. —И не вытащишь!»
Целую ночь он провозился, все хвост
вытаскивал.
Наступило утро. Пошли бабы на прорубь
за водой, увидели волка и кричат:
—Волк, волк! Бейте его! Бейте его!
Подбежали и начали колотить: кто ко­
ромыслом, кто ведром, кто чем попало. Волк
прыгал, прыгал, оторвал себе хвост и пус­
тился без оглядки бежать.
«Хорошо же, —думает, —уж я тебе отпла­
чу, лисонька!»
А лиса тем временем проголодалась и за­
хотела попробовать, не удастся ли еще что-


нибудь стянуть. Забралась в избу, где баба
пекла блины, да попала головой в кадушку
с тестом, вымазалась и бежит. А волк ей
навстречу.
—Так-то ты, —кричит, —научила? Меня
всего исколотили! Хвост оторвали!
—Эх, волчок! —говорит лиса. —У тебя
только хвост оторвали, а мне всю голову
расшибли! У тебя кровь выступила, а у меня
мозги текут. Насилу плетусь...
—И то правда, —говорит волк. —Где тебе
уж идти, лисонька! Садись на меня —я тебя
довезу.
Лиса села ему на спину, он ее и повез.
Вот едет лиса на волке да потихоньку и
приговаривает:
—Битый небитого везет, битый небитого
везет!
—Что ты, лисонька, говоришь? —спра­
шивает волк.
—А я, волчок, говорю: битый битого ве­
зет.
—Так, лисонька, так!
Довез волк лису до ее норы, соскочила
она, спряталась в нору, а сама над волком
смеется-посмеивается.


ЗИМОВЬЕ
(Р усск а я сказка)

>лХадумали бык, баран, свинья, кот да
петух жить в лесу.
Хорошо летом в лесу, привольно! Быку и
барану травы вволю, кот ловит мышей, петух
собирает ягоды, червяков клюет, свинья под
деревьями корешки да желуди роет. Только и
худо бывало друзьям, ежели дождик пойдет.
Так лето прошло, наступила поздняя
осень, стало в лесу холодать. Бык прежде
всех спохватился зимовье строить. Встре­
тил в лесу барана:
—Давай, друг, зимовье строить! Я стану
из леса бревна носить да столбы тесать, а
ты будешь щепу драть.
—Ладно, —отвечает баран, —согласен.
Повстречали бык и баран свинью:
—Пойдем, Хавроньюшка, с нами зимовье
строить. Мы станем бревна носить, столбы
тесать, щепу драть, а ты будешь глину ме­
сить, кирпичи делать, печку класть.
Согласилась и свинья.
Увидели бык, баран и свинья кота:
—Здравствуй, Котофеич! Пойдем вместе
зимовье строить! Мы станем бревна носить,
столбы тесать, щепу драть, глину месить,
кирпичи делать, печку класть, а ты будешь
мох таскать, стены конопатить.


Согласился и кот.
Повстречали бык, баран, свинья и кот в
лесу петуха:
—Здравствуй, Петя! Идем с нами зимовье
строить! Мы будем бревна носить, столбы
тесать, щепу драть, глину месить, кирпичи
делать, печку класть, мох таскать, стены
конопатить, а ты —крышу крыть.
Согласился и петух.
Выбрали друзья в лесу место посуше,
наносили бревен, натесали столбов, щепы
надрали, наделали кирпичей, моху натас­
кали —стали рубить избу.
Избу срубили, печку сложили, стены про­
конопатили, крышу покрыли. Наготовили
на зиму запасов и дров.
Пришла лютая зима, затрещал мороз.
Иному в лесу холодно, а друзьям в зимовье
тепло. Бык и баран на полу спят, свинья
забралась в подполье, кот на печи песни
поет, а петух под потолком на жердочке при­
строился.
Живут друзья —не горюют.
А бродили по лесу семь голодных волков,
увидели новое зимовье. Один, самый сме­
лый волк, говорит:
—Пойду-ка я, братцы, посмотрю, кто в
этом зимовье живет. Если скоро не вернусь,
прибегайте на выручку.


Вошел волк в зимовье и прямо на барана
угодил.
Барану деваться некуда. Забился баран в
угол, заблеял страшным голосом:
—Бэ-э-э!.. Бэ-э-э!.. Бэ-э-э!..
Петух увидел волка, слетел с жердочки,
крыльями захлопал:
—Ку-ка-ре-ку-у!..
Соскочил кот с печи, зафыркал, замяукал:
—Мя-у-у!.. Мя-у-у!.. Мя-у-у!..
Набежал бык, рогами волка в бок:
-У -у-у!.. У-у-у!.. У-у-у!..
А свинья услыхала, что наверху бой идет,
вылезла из подполья и кричит:
—Хрю!.. Хрю!.. Хрю! Кого тут съесть?
Туго пришлось волку, едва жив из беды
вырвался. Бежит, товарищам кричит:
—Ой, братцы, уходите! Ой, братцы, бегите!
Услыхали волки, пустились наутек.
Бежали час, бежали два, присели отдох­
нуть, красные языки вывалили.
А старый волк отдышался, им говорит:
—Вошел я, братцы мои, в зимовье, виж у:
уставился на меня страшный да косматый.
Наверху захлопало, внизу зафыркало!
Выскочил из угла рогатый, бодатый—мне
рогами в бок!
А снизу кричат: «Кого тут съесть?» Не
взвидел я свету —и вон...


Ой, бежимте, братцы!..
Поднялись волки, хвосты трубой —толь­
ко снег столбом.

СНЕГУРОЧКА
(Р усск а я сказка)

^К или-бы ли старик со старухой. Жили
ладно, дружно. Все бы хорошо, да одно горе—
детей у них не было.
Вот пришла зима снежная, намело сугро­
бов до пояса, высыпали ребятишки на ули­
цу поиграть, а старик со старухой на них
из окна глядят да про свое горе думают.
—А что, старуха, —говорит старик, —да­
вай мы себе из снега дочку сделаем?
—Давай, —говорит старуха.
Надел старик шапку, вышли они на ого­
род и принялись дочку из снега лепить.
Скатали они снежный ком, руки, ноги при­
ладили, сверху снежную голову пристави­
ли. Вылепил старик нос, нарисовал рот,
глаза.
Глядь —а у Снегурочки губы порозовели,
глаза открылись; смотрит она на стариков
и улыбается. Потом стряхнула с себя снег —
и вышла из сугроба живая девочка.
Обрадовались старики, привели ее в избу.


2 Хрестоматия, 4—5 лет


Глядят на нее, не налюбуются.
И стала расти у стариков дочка не по
дням, а по часам; что ни день, то все краше
становится. Сама беленькая, точно снег,
коса русая до пояса, только румянца нет
вовсе.
Не нарадуются старики на дочку, души
в ней не чают. Растет дочка и умная, и
смышленая, и веселая. И работа у Снегу­
рочки в руках спорится, а песню запоет —
заслушаешься.
Прошла зима.
Начало пригревать весеннее солнышко.
Зазеленела трава на проталинках, запели
жаворонки.
А Снегурочка вдруг запечалилась.
—Что с тобой, дочка? —спрашивают ста­
рики.—Что ты такая невеселая стала? Иль
тебе неможется?
—Ничего, батюшка, ничего, матушка, я
здорова.
Вот и последний снег растаял, зацвели
цветы на лугах, птицы прилетели. А Снегу­
рочка день ото дня все печальнее, все молча­
ливее становится. От солнца прячется. Все
бы ей тень да холодок, а еще лучше—дожди­
чек.
Раз надвинулась черная туча, посыпался
крупный град. Обрадовалась Снегурочка


граду, точно жемчугу перекатному. А как
снова выглянуло солнышко и град растаял,
Снегурочка заплакала, да так горько, слов­
но сестра по родному брату...
За весной лето пришло. Собрались девуш­
ки на гулянье в рощу, зовут Снегурочку:
—Пойдем с нами, Снегурочка, в лес гу­
лять, песни петь, плясать!
Не хотелось Снегурочке в лес идти, да
старуха ее уговорила:
—Пойди, дочка, повеселись с подружка­
ми!
Пришли девушки со Снегурочкой в лес.
Стали цветы собирать, венки плести, песни
петь, хороводы водить. Только одной Сне­
гурочке по-прежнему невесело.
А как свечерело, набрали они хворосту,
разложили костер и давай все друг за друж­
кой через огонь прыгать. Позади всех и
Снегурочка встала. Побежала она в свой
черед за подружками.
Прыгнула над огнем и вдруг растаяла,
обратилась в белое облачко.
Обернулись подружки—а Снегурочки нет.
Стали кликать они ее:
—Ау, ау, Снегурушка!
Только эхо им в лесу откликнулось...


СЕСТРИЦА АЛЕНУШКА И БРАТЕЦ
ИВАНУШ КА
(Р усск а я сказка)

^К и ли -бы ли старик да старуха. У них
были дочка Аленушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались
Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Аленушка на работу и братца с со­
бой взяла. Идут они по дальнему пути, по
широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
—Сестрица Аленушка, я пить хочу!
—Подожди, братец, дойдем до колодца.
Шли, шли —солнце высоко, колодец да­
леко, жар донимает, пот выступает. Стоит
коровье копытце полно водицы.
—Сестрица Аленушка, хлебну я из копыт­
ца!
—Не пей, братец, теленочком станешь!
Братец послушался, пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар до­
нимает, пот выступает. Стоит лошадиное
копытце полно водицы.
—Сестрица Аленушка, напьюсь я из копыт­
ца!
—Не пей, братец, жеребеночком станешь!
Вздохнул Иванушка, опять пошли дальше.
Идут, идут —солнце высоко, колодец да­
леко, жар донимает, пот выступает. Стоит


козье копытце полно водицы.
Иванушка говорит:
—Сестрица Аленушка, мочи нет: напь­
юсь я из копытца!
—Не пей, братец, козленочком станешь!
Не послушался Иванушка и напился из
козьего копытца.
Напился —и стал козленочком...
Зовет Аленушка братца, а вместо Ива­
нушки бежит за ней беленький козленочек.
Залилась Аленушка слезами, села под
стожок —плачет, а козленочек возле нее
скачет.
В ту пору ехал мимо купец:
—О чем, красная девица, плачешь?
Рассказала ему Аленушка про свою беду.
Купец ей говорит:
—Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в
злато-серебро, и козленочек будет жить с
нами.
Аленушка подумала, подумала и пошла
за купца замуж.
Стали они жить-поживать, и козленочек
с ними живет, ест-пьет с Аленушкой из
одной чашки.
Один раз купца не было дома. Откуда ни
возьмись, приходит ведьма: стала под Але­
нушкино окошко и так-то ласково начала
звать ее купаться на реку.


Привела ведьма Аленушку на реку. Ки­
нулась на нее, привязала Аленушке на шею
камень и бросила ее в воду.
А сама оборотилась Аленушкой, йарядилась в ее платье и пришла в ее хоромы.
Никто ведьму не распознал. Купец вернул­
ся —и тот не распознал.
Одному козленочку все было ведомо. По­
весил он голову, не пьет, не ест. Утром и
вечером ходит по бережку около воды и
зовет:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок...
Узнала об этом ведьма и стала просить
мужа —зарежь да зарежь козленка...
Купцу жалко было козленочка, привык
он к нему. А ведьма так пристает, так упра­
шивает —делать нечего, купец согласился:
—Ну, зарежь его...
Велела ведьма разложить костры высо­
кие, греть котлы чугунные, точить ножи
булатные...
Козленочек проведал, что ему недолго
жить, и говорит названому отцу:
—Перед смертью пусти меня на речку
сходить, водицы испить, кишочки пропо­
лоскать.


—Ну, сходи.
Побежал козленочек на речку, стал на
берегу и жалобнешенько закричал:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
Аленушка из реки ему отвечает:
Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
А ведьма ищет козленочка, не может найти
и посылает слугу:
—Пойди найди козленка, приведи его ко
мне.
Пришел слуга на реку и видит: по берегу
бегает козленочек и жалобнешенько зовет:
Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,


Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
А из реки ему отвечают:
Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
Слуга побежал домой и рассказал купцу
про то, что слышал на речке. Собрали на­
род, пошли на реку, закинули сети шелко­
вые и вытащили Аленушку на берег. Сняли
камень с шеи, окунули ее в ключевую воду,
одели ее в нарядное платье. Аленушка ожи­
ла и стала краше, чем была.
А козленочек от радости три раза пере­
кинулся через голову и обернулся мальчи­
ком Иванушкой.
Злую ведьму привязали к лошадиному
хвосту и пустили в чистое поле.

Ж УРАВЛЬ И ЦАПЛЯ
(Р усск ая сказка)

•Л етала сова-веселая голова; вот она ле­
тела, летела да и села, головой повертела,
о д о д о д а д а д о д о д о 41


по сторонам посмотрела, снялась и опять
полетела; летала, летала да села, головой
повертела, по сторонам посмотрела, а глаза
у нее как плошки, не видят ни крошки!
Это не сказка, а присказка, а сказка впе­
реди.
Пришла весна по зиму и ну ее солныш­
ком гнать-допекать, а травку-муравку из
земли вызывать; высыпала-выбежала трав­
ка на солнышко поглядеть, вынесла цветы
первые —подснежные: и голубые и белые,
сине-алые и желто-серые.
Потянулась из-за моря перелетная пти­
ца: гуси да лебеди, журавли да цапли, ку­
лики да утки, певчие пташки и хвастуньясиничка. Все слетелись к нам на Русь гнез­
да вить, семьями жить. Вот разошлись они
по своим краям: по степям, по лесам, по
болотам, по ручьям.
Стоит журавль один в поле, по сторонам
все поглядывает, головушку поглаживает,
а сам думает: «Надо-де мне хозяйством об­
завестись, гнездо свить да хозяюшку до­
быть» .
Вот свил он гнездо вплоть у болота, а в
болоте, в кочкарнике, сидит долгоносаядолгоносая цапля, сидит, на журавля по­
глядывает да про себя посмеивается: «Ведь
уродился же неуклюжий какой!»


Тем временем надумался журавль: «Дай,—
говорит, —посватаю цаплю, она в наш род
пошла: и клюв наш, и на ногах высока». Вот
и пошел он нетореной дорожкой по болоту:
тяп да тяп ногами, а ноги да хвост так и вяз­
нут; вот он упрется клювом —хвост выта­
щит, а клюв увязнет; клюв вытащит —хвост
увязнет... Насилу до цаплиной кочки дошел,
поглядел в тростник и спрашивает:
А дома ли сударушка-цапля?
—Здесь она. Что надо? —ответила цапля.
—Иди за меня замуж, —сказал журавль.
—Как не так, пойду я за тебя, за долговя­
зого: на тебе и платье короткое, и сам ты
пешком гуляешь, скупо живешь, меня на
гнезде с голоду уморишь!
Слова эти показались журавлю обидны­
ми. Молча он повернул, да и пошел домой:
тяп да тяп, тяп да тяп.
Цапля, сидючи дома, пораздумалась: «А
что ж, и вправду, для чего я ему отказала,
нетто мне лучше жить одной? Он хорошего
роду, зовут его щегольком, ходит с хохол­
ком; пойду к нему доброе слово перемол­
вить» .
Пошла цапля, а путь по болоту не близок:
то одну ногу увязит, то другую. Одну выта­
щит - другую увязит. Крылышко вытащит —
клюв засадит; ну и пришла и говорит:


—Журавль, я иду за тебя!
—Нет, цапля. - говорит ей журавль, —
уж я раздумал, не хочу на тебе жениться.
Иди туда, откуда пришла!
Стыдно стало цапле, закрылась она кры­
лышком и пошла к своей кочке; а журавль,
глядя за нею, пожалел, что отказал; вот он
выскочил из гнезда и пошел следом за нею
болото месить. Приходит и говорит:
—Ну, так уж быть, цапля, я беру тебя за
себя.
А цапля сидит сердитая-пресердитая и
говорить с журавлем не хочет.
—Слышь, сударыня-цапля, я беру тебя за
себя, —повторил журавль.
—Ты берешь, да я не иду, —отвечала она.
Нечего делать, пошел опять журавль до­
мой. «Этакая нравная, —подумал он, —те­
перь ни за что не возьму ее!»
Уселся журавль в траве и глядеть не хо­
чет в ту сторону, где цапля живет. А та
опять передумала: «Лучше жить вдвоем, чем
одной. Пойду помирюсь с ним и выйду за
него».
Вот и пошла опять ковылять по болоту.
Путь до журавля долог, болото вязко: то
одну ножку увязит, то другую. Крылышко
вытащит —клюв засадит; насилу добралась
до журавлиного гнезда и говорит:


—Журонька, послушай-ка, так и быть, я
иду за тебя!
А журавль ей в ответ:
—Нейдет Федора за Егора, а и пошла бы
Федора за Егора, да Егор не берет.
Сказав такие слова, журавль отвернул­
ся. Цапля ушла.
Думал, думал журавль, да опять пожалел,
для чего было ему не согласиться взять за
себя цаплю, пока та сама хотела; встал ско­
рехонько и пошел опять по болоту: тяп, тяп
ногами, а ноги да хвост так и вязнут; вот
упрется он клювом, хвост вытащит —клюв
увязит, а клюв вытащит —хвост увязнет.
Вот так-то и по сию пору ходят они друг
за дружкой; дорожку проторили, а пива не
сварили.
ЖИХАРКА*
(Русская сказка)

^Кили-были в избушке кот, петух да
маленький человечек —Жихарка. Кот с пе­
тухом на охоту ходили, а Жихарка домовни­
чал. Обед варил, стол накрывал, ложки рас­
кладывал. Раскладывает да приговаривает:
—Эта простая ложка —котова, эта простая
* Я С и х а р к а — удалец, молодец.


ложка —Петина, а эта не простая, точеная,
ручка золоченая, —это Жихаркина. Никому
ее не отдам.
Вот прослыш ала лиса, что в избушке
Ж ихарка один хозяйничает, и захотелось
ей жихаркиного мясца попробовать.
Кот да петух, как уходили на охоту, всегда
велели Жихарке двери запирать. Запирал
Ж ихарка двери. Все запирал, а один раз и
забыл. Справил Ж ихарка все дела, обед сва­
рил, стол накрыл, стал ложки расклады­
вать да и говорит:
—Эта простая ложка —котова, эта про­
стая ложка —Петина, а эта не простая, то­
ченая, ручка золоченая, —Ж ихаркина.
Никому ее не отдам.
Только хотел ее на стол положить, а по
лестнице —топ-топ-топ.
Лиса идет!


Испугался Ж ихарка, с лавки соскочил,
ложку на пол уронил—и поднимать некогда—
да под печку и залез. А лиса в избушку во­
шла, глядь туда, глядь сюда —нет Жихарки.
«Постой же, —думает лиса, —ты мне сам
скажешь, где сидишь».
Пошла лиса к столу, стала ложки пере­
бирать:
—Эта ложка простая —Петина, эта ложка
простая —котова, а эта ложка не простая —
точеная, ручка золоченая, —эту я себе
возьму.
А Жихарка-то под печкой во весь голос:
—Ай, ай, ай, не бери, тетенька, я не дам!
—Вот ты где, Жихарка!
Подбежала лиса к печке, лапку в под­
печье запустила, Ж ихарку вытащила, на
спину перекинула —да в лес.
Домой прибежала, печку жарко истопи­
ла: хочет Ж ихарку изжарить да съесть.
Взяла лиса лопату:
—Садись, —говорит, —Жихарка.
А Ж ихарка маленький, да удаленький.
На лопату сел, ручки ножки растопырил —
и в печку-то и нейдет.
—Не так сидишь, —говорит лиса.
Повернулся Ж ихарка к печи затылком,
ручки-ножки растопырил —в печку-то и
нейдет.


—Да не так, —лиса говорит.
—А ты мне, тетенька, покажи, я ведь не
умею.
—Экой ты недогадливый! —лиса Жихарку с лопаты сбросила, сама на лопату прыг,
в кольцо свернулась, лапки спрятала, хвос­
том накрылась. А Ж ихарка ее толк в печку
да заслонкой прикрыл, а сам скорей вон из
избы да домой.
А дома-то кот да петух плачут, рыдают:
—Вот ложка простая —котова, вот ложка
простая —Петина, а нет ложки точеной,
ручки золоченой, да и нет нашего Жихарки, да и нет нашего маленького!
Кот лапкой слезы утирает, Петя крылыш­
ком подбирает.
Вдруг по лестнице —тук-тук-тук. Ж и­
харка бежит, громким голосом кричит:
—А вот и я! А лиса в печке сжарилась!
Обрадовались кот да петух. Ну Ж ихарку
целовать! Ну Жихарку обнимать! И сейчас
кот, петух и Ж ихарка в этой избушке ж и­
вут, нас в гости ждут.
НЕБЫ ВАЛЬЩ ИНА
(Р усск а я сказка)

ел мужик на лыко гору драть. Увидал —на утках озеро плавает. Срубил мужик


три палки —одну еловую, другую сосновую,
третью березовую. Бросил еловую—не добро­
сил; бросил сосновую —перебросил; бросил
березовую—угодил: озеро вспорхнуло, пол­
етело, а утки остались... Озеро улетело, на
сухой лес село, а мужик пошел в чисто поле,
увидал —под дубом баба корову доит. Про­
сит мужик: «Тетенька, дай мне полтора
молока пресного кувшина!»
Она его послала в незнаемую деревню, в
небывалую избу. А там квашня бабку месит.
Вышел мужик на улицу, а на него собака.
Чем мужику обороняться? Увидал он —
на санях дорога. Захватил из оглобель сани,
прогнал собаку и пошел домой. Пришел —
там на него печка спать завалилась...

ЧУДЕСНЫЕ ЛЛПОТОЧКИ
(Р усск а я сказка)

^ЕСил-был в одной деревне мужик Иван.
Задумал он брата Степана в дальнем селе
проведать. А день был жаркий, дорога пыль­
ная. Идет наш Иван, идет —устал.
«Дойду, —думает, —до речки; там водич­
ки попью, отдохну».
Приходит он к речке, а на берегу сидит
незнакомый старичок. Лапти свои снял, под


березку поставил, сидит, закусывает.
Попил Иван воды, лицо умыл, подходит
к старичку:
—Ты, дедушка, далеко ли собрался?
—Далеко, милый. Я в Москву иду.
Удивился Иван:
—В Москву? Пешком? Да ты, дедушка,
полгода протопаешь!
А дедушка отвечает:
—Нет, милый, не полгода. Я себе лапти
сплел. Не простые они, чудесные. Обуюсь в
них —ноги у меня сами и побегут.
Посидели они рядом, побеседовали; по­
том дедушка лег под березку и заснул. А
Иван думает:
«Вот бы мне такие лапти! Сниму-ка я свои
да обменяюсь с дедом. В чудесных лаптях я
к брату-то мигом добегу».
Снял он свои лапти, под березку поставил,
а дедовы-то взял потихоньку да и обулся.
Только он обулся —как подхватило-то
нашего Ивана, перекувырнуло в воздухе да
и понесло по дороге!
Бежит он со всех ног. Перепугался, кри­
чит:
—Ноги, вы куда? Стойте!
А лапти так его и несут. Не может Иван
остановиться. Подбегает он к селу, где брат
живет. Вот и дом брата. Влетает в сени —


ведро опрокинул, на метлу наскочил да и
повалился на кучу сухих веников. Лежит,
ногами в воздухе болтает.
«Ой, —думает, —беда. Плохо я сделал,
чужое добро без спроса взял. Надо поскорее
лапти сбросить!»
Развязал он лапти, скинул с ног —ноги
остановились. Стыдно стало Ивану.
«Как же я дедушку-то обидел! Ой, нехо­
рошо! Стану возвращать-ся —отдам ему его
лапти. Ну, а уж теперь в избу пойду*.
Входит он в избу, лапти в руках несет. А
в избе гости сидят, угощаются за столом.
Увидали Ивана и смеются:
—Ты что это: босой идешь, а лапти в ру­
ках тащишь?
Отвечает Иван:
—А эти лапти мне, братцы, тесноваты,
ногам больно.
Сел он за стол. А рядом с ним сосед брата—
Аким. Поглядел Аким на лапоточки. Дума­
ет: «Эх, мне бы эти лапти как раз впору были.
Обменяюсь-ка я с Иваном*.
Взял Аким чудесные лапоточки, свои на
их место поставил, вышел на крыльцо, сел
да обулся.
Только обулся —тр-р-рах! —снесло его со
ступенек и понесло по деревне. Бежит-бежит, бежит-бежит, остановиться не может.


Испугался Аким, кричиу:
—Люди добрые, ловите меня! Остановите
меня!
Мчится он мимо своей избы. А навстречу
ему сыновья выбегают. Остановились маль­
чики у дороги, смотрят на отца:
—Тятенька, ты куда поскакал-то?
А Аким кричит:
—Домой бегу!
А мальчики опять:
—Да что ты, тятенька? Дом-то вон где
стоит, а ты куда ж это бежишь?
На счастье, тут большущая береза стоя­
ла. Подбежал к ней Аким, обхватил ее ру­
ками да кругом ее так и вертится, так и
вертится. Кричит сыновьям:
—Маменьку скорее зовите!
Побежали мальчуганы домой, заплакали
со страху. Кричат:
—Маменька, беги скорей на улицу! Там
тятенька с ума сошел —вокруг березы так и
гоняется, так и гоняется!
Побежала мать на улицу.
А Аким кругом березы бегает да кричит:
—Ой, плохо я сделал: чужое добро без
спросу взял. Снимай, моя милая, эти лапти
скорее!
Бегает за ним жена, лапти развязывает. Ски­
нул Аким лапти с ног —ноги остановились.


Повели его жена и дети под руки в избу.
—Ой, умаялся! Чуть сердце не лопнуло!
Кидай, Маланья, лапти в угол. Завтра от­
несу их обратно Ивану. А уж теперь отды­
хать стану. —Повалился Аким на лавку.
Вдруг дверь отворяется —входят барин и
кучер.
—Мужичок, —говорит барин, —мы на
охоту ходили, заблудились. Можно у тебя
переночевать?
—Можно, барин, ночуй, —Аким отвеча­
ет. А сам еле дышит.
Поглядел на него барин:
—Да ты что, мужичок, больной?
—Нет, барин, здоровый. Вот только лап­
ти меня замучали.
—Какие лапти? —барин спрашивает.
Аким рассказал ему, что с ним случи­
лось.
Барин как схватит лапти да к дверям.
—Не тебе, мужику, такие лапти носить!
Мпе, барину, они лучше пригодятся!
Оттолкнул он Акима, сам скорее обува­
ется в лапти. Только обулся —как подхва­
тило его да как понесло по улицам! Несется
барин, только пятки сверкают. Перепугал­
ся он, заголосил:
—Держите, помогите, остановите!
А вся деревня уже спать легла, никто его


не видит. И вынесло барина в поле. Прыгал
он по кочкам, прыгал, сотню лягушек раз­
давил, а потом потащили его лапти в лес. В
лесу-то темно, звери спят, только вороны:
«Карррр! Каррр!..»
В лесу река бежит —глубокая, берега
высокие.
Не удержался наш барин —да бултых в
воду! Словно камень ко дну пошел. Только
пузыри по воде бегут.
Потонул барин. А лапоточки всплыли.
Плыли всю ночь по реке, а к утру приплы­
ли туда, где их хозяин сидел. Видит дедуш­
ка : плывут его лапоточки. Достал он их из
воды, на солнышке обсушил, посмеялся,
обулся да и пошел своей дорогой. Сам он их
сплел—они его и слушаются, не бегут, коли
ему не надо.

КОЛОСОК
(У краи н ская сказка)

^ЕСили-были два мыш онка, Круть и
Верть, да петушок Голосистое горлышко.
Мышата только и знали, что пели да пляса­
ли, крутились да вертелись. А петушок чуть
свет поднимался, сперва всех песней будил,
а потом принимался за работу.


Вот однажды подметал петушок двор и
видит на земле пшеничный колосок.
—Круть, Верть,—позвал петушок,—гляди­
те, что я нашел!
Прибежали мышата и говорят:
—Нужно его обмолотить.
—А кто будет молотить?—спросил петушок.
—Только не я! —закричал один.
—Только не я1 - закричал другой.
—Ладно, —сказал петушок, —я обмолочу.
И принялся за работу.
А мышата стали играть в лапту.
Кончил петушок молотить и крикнул:
—Эй, Круть, эй, Верть, глядите, сколько
я зерна намолотил!
Прибежали мышата и запищали в один
голос:
—Теперь нужно зерно на мельницу нести,
муки намолоть.
—А кто понесет? —спросил петушок.
—Только не я! —закричал Круть.
—Только не я! —закричал Верть.
—Ладно, —сказал петушок, —я снесу зер­
но на мельницу.
Взвалил себе на плечи мешок и пошел.
А мышата тем временем затеяли чехар­
ду. Друг через друга прыгают, веселятся.
Вернулся петушок с мельницы, опять
зовет мышат:


—Сюда, Круть, сюда, Верть! Я муку при­
нес.
Прибежали мышата, смотрят, не нахва­
лятся:
—Ай да петушок! Ай да молодец! Теперь
нужно тесто замесить да пироги печь.
—Кто будет месить? —спросил петушок.
А мышата опять свое:
—Только не я, —запищал Круть.
—Только не я, —запищал Верть.
Подумал, подумал петушок и говорит:
—Видно, мне придется.
Замесил он тесто, натаскал дров, затопил
печь. А как печь истопилась, посадил в нее
пироги.
Мышата тоже времени не теряют: песни
поют, пляшут.
Испеклись пироги, петушок их вынул,
выложил на стол, а мышата тут как тут. И
звать их не пришлось.
—Ох, и проголодался я! —пищит Круть.
—Ох, и есть мне хочется! —пищит Верть.
Скорее сели за стол. А петушок им гово­
рит:
—Подождите, подождите! Вы мне сперва
скажите: кто нашел колосок?
—Ты нашел! —громко закричали мышата.
—А кто колосок обмолотил?—снова спро­
сил петушок.


—Ты обмолотил! —потише сказали оба.
—А кто зерно на мельницу носил?
—Тоже ты, —совсем тихо ответили Круть
и Верть.
—А тесто кто месил? Дрова носил? Печь то­
пил? Пироги кто пек?
—Все ты. Все ты, —чуть слышно пропи­
щали мышата.
—А вы что делали?
Что сказать в ответ! И сказать нечего.
Стали Круть и Верть вылезать из-за стола,
а петушок их не удерживает.
Не за что таких лодырей и лентяев пиро­
гами угощать!

ТРИ ПОРОСЕНКА
( А н гл и й ск ая сказка)

ЯСили-были на свете три поросенка. Три
брата. Все одинакового роста, кругленькие,
розовые, с одинаковыми веселыми хвости­
ками. Даже имена у них были похожи. Зва­
ли поросят: Ниф-Ниф, Нуф-Нуф иНаф-Наф.
Все лето они кувыркались в зеленой тра­
ве, грелись на солнышке, нежились в лу­
жах.
Но вот наступила осень.
Солнце уже не так сильно припекало,


серые облака тянулись над пожелтевшим
лесом.
—Пора нам подумать о зиме,—сказал както Наф-Наф своим братьям, проснувшись
рано утром. —Я весь дрожу от холода. Мы
можем простудиться. Давайте построим дом
и будем зимовать вместе под одной теплой
к
ей.
его братьям не хотелось браться за
работу. Гораздо приятнее в последние теп­
лые дни гулять и прыгать по лугу, чем рыть
землю и таскать камни.
—Успеется! До зимы еще далеко. Мы еще
погуляем, —сказал Ниф-Ниф и перекувыр­
нулся через голову.
—Когда нужно будет, я сам построю себе
дом, —сказал Нуф-Нуф и лег в лужу.
—Я тоже, —добавил Ниф-Ниф.
—Ну, как хотите. Тогда я буду один стро­
ить себе дом, —сказал Наф-Наф.—Я не буду
вас дожидаться.
С каждым днем становилось все холоднее
и холоднее. Но Ниф-Ниф и Нуф-Нуф не
торопились.
Им и думать не хотелось о работе. Они
бездельничали с утра до вечера. Они толь­
ко и делали, что играли в свои поросячьи
игры, прыгали и кувыркались.
—Сегодня мы еще погуляем, —говорили


они, —а завтра с утра возьмемся за дело.
Но и на следующий день они говорили то
же самое.
И только тогда, когда большая лужа у
дороги стала по утрам покрываться тонень­
кой корочкой льда, ленивые братья взялись
наконец за работу.
Ниф-Ниф решил, что проще и скорее все­
го смастерить дом из соломы. Ни с кем не
посоветовавшись, он так и сделал. Уже к
вечеру его хижина была готова.
Ниф-Ниф положил на крышу последнюю
соломинку и, очень довольный своим доми­
ком, весело запел:
Хоть полсвета обойдешь,
Обойдешь, обойдешь,
Лучше дома не найдешь,
Не найдешь, не найдешь!
Напевая эту песенку, он отправился к
Нуф-Нуфу.
Нуф-Нуф невдалеке тоже строил себе до­
мик.
Он старался скорее покончить с этим
скучным и неинтересным делом. Сначала,
так же как и брат, он хотел построить себе
дом из соломы. Но потом решил, что в та­
ком доме зимой будет очень холодно. Дом


будет прочнее и теплее, если его построить
из веток и тонких прутьев.
Так он и сделал.
Он вбил в землю колья, переплел их пруть­
ями, на крышу навалил сухих листьев, и к
вечеру дом был готов. Нуф-Нуф с гордостью
обошел его несколько раз кругом и запел:
У меня хороший дом,
Новый дом, прочный дом,
Мне не страшен дождь и гром,
Дождь и гром, дояедь и гром!
Нс успел он закончить песенку, как изза куста выбежал Ниф-Ниф.
—Ну, вот и твой дом готов! —сказал НифНиф брату. —Я говорил, что мы быстро
справимся с этим делом! Теперь мы свобод­
ны и можем делать все, что нам вздумается!
—Пойдем к Наф-Нафу и посмотрим, ка­
кой он себе выстроил дом! —сказал НуфНуф. —Что-то мы его давно не видели!
—Пойдем посмотрим! —согласился НифНиф.
И оба брата, очень довольные тем, что им
ни о чем больше не нужно заботиться, скры­
лись за кустами.
Наф-Наф вот уже несколько дней был
занят постройкой. Он натаскал камней,


®амесил глины и теперь не спеша строил
себе надежный, прочный дом, в котором
можно было бы укрыться от ветра, дождя и
мороза.
Он сделал в доме тяжелую дубовую дверь
с засовом, чтобы волк из соседнего леса не
мог к нему забраться.
Ниф-Ниф и Нуф-Нуф застали брата за
работой.
—Что ты строишь? —в один голос закри­
чали удивленные Ниф-Ниф и Нуф-Нуф. —
Что это, дом для поросенка или крепость?
—Дом поросенка должен быть крепостью! —
спокойно ответил им Наф-Наф, продолжая
работать.
—Не собираешься ли ты с кем-нибудь
воевать? —весело прохрюкал Ниф-Ниф и
подмигнул Нуф-Нуфу.
И оба брата так развеселились, что их
визг и хрюканье разнеслись далеко по лу­
жайке.
А Наф-Наф как ни в чем не бывало про­
должал класть каменную стену своего дома,
мырлыча себе под нос песенку:
Я, конечно, всех умней,
Всех умней, всех умней!
Дом я строю из камней,
Из камней, из камней!


Никакой на свете зверь,
Хитрый зверь, страшный зверь,
Не ворвется в эту дверь,
В эту дверь, в эту дверь!
—Это он про какого зверя?—спросил НифНиф у Нуф-Нуфа.
—Это я про волка! —ответил Наф-Наф и
уложил еще один камень.
—Посмотрите, как он боится волка! —
сказал Ниф-Ниф.
—Он боится, что его съедят! —добавил
Нуф-Нуф.
И братья еще больше развеселились.
—Какие здесь могут быть волки? —ска­
зал Ниф-Ниф.
—Никаких волков нет! Он просто трус! —
добавил Нуф-Нуф. И оба начали приплясы­
вать и петь:
Где ты ходишь, глупый волк,
Старый волк, страшный волк?
Нам не страшен серый волк,
Серый волк, серый волк!
Они хотели подразнить Наф-Нафа, но тот
даже не обернулся.
—Пойдем, Нуф-Нуф, —сказал тогда НифНиф. —Нам тут нечего делать.


И два храбрых братца пошли гулять.
По дороге они пели и плясали, а когда
вошли в лес, то так расшумелись, что раз­
будили волка, которой спал под сосной.
—Что за шум? —недовольно проворчал
злой и голодный волк и поскакал к тому
месту, откуда доносились визг и хрюканье
двух маленьких глупых поросят.
—Ну какие тут могут быть волки! - гово­
рил в это время Ниф-Ниф, который волков
видел только на картинках.
—Вот мы его схватим за нос, будет знать! —
добавил Нуф-Нуф, который тоже никогда не
видел живого волка.
И братья опять развеселились и запели:
Нам не страшен серый волк,
Серый волк, серый волк!
Где ты ходишь, глупый волк,
Старый волк, страшный волк?
И вдруг они увидели настоящего живого
волка!
Он стоял за большим деревом, и у него был
такой страшный вид, такие злые глаза и такая
зубастая пасть, что у Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа
по спинам пробежал холодок и тонкие хвости­
ки мелко-мелко задрожали. Бедные поросята
не могли даже пошевельнуться от страха.


Волк приготовился к прыжку, щелкнул
зубами, моргнул правым глазом, но поро­
сята вдруг опомнились и, визжа на весь лес,
бросились наутек. Никогда еще пе прихо­
дилось им так быстро бегать! Сверкая пят­
ками и подпимая тучи пыли, они неслись
каждый к своему дому.
Ниф-Ниф первый добежал до своей соло­
менной хижины и едва успел захлопнуть
дверь перед самым носом волка.
—Сейчас же отопри дверь! —прорычал
волк. —А не то я ее выломаю!
—Нет, —прохрюкал Ниф-Ниф, —я не ото­
пру!


За дверью было слышно дыханье страш­
ного зверя.
—Сейчас же отопри дверь! —прорычал
опять волк. —А не то я так дуну, что весь
твой дом разлетится!
Но Ниф-Ниф от страха ничего уже не мог
ответить. Тогда волк начал дуть: «Ф-ф-ф-уу-у!».
С крыши дома слетали соломинки, стены
дома тряслись.
Волк еще раз глубоко вздохнул и дунул
во второй раз: «Ф-ф-ф-у-у-у!».
Когда волк дунул в третий раз, дом раз­
летелся во все стороны, как будто на него
налетел ураган.
Волк щелкнул зубами перед самым пя­
тачком маленького поросенка. Но Ниф-Ниф
ловко увернулся и бросился бежать. Через
минуту он был уже у двери Нуф-Нуфа.
Едва успели братья запереться, как ус­
лышали голос волка:
—Ну, теперь я съем вас обоих!
Ниф-Ниф и Нуф-Нуф испуганно погляде­
ли друг на друга. Но волк очень устал и
потому решил пойти на хитрость.
—Я передумал! - сказал он так громко, что­
бы его услышали в домике. - Я не буду есть
этих худосочных поросят! Я лучше пойду до­
мой!
3 Хрестоматшв, 4—5 лет


—Ты слышал?—спросил Ниф-Ниф у НуфНуфа. —Он сказал, что не будет нас есть!
Мы —худосочные!
—Это очень хорошо! —сказал Нуф-Нуф и
сразу перестал дрожать.
Братьям стало весело, и они запели как
ни в чем не бывало:
Нам не страшен серый волк,
Серый волк, серый волк!
Где ты ходишь, глупый волк,
Старый волк, страшный волк?
А волк и не думал уходить. Он просто
отошел в сторонку и притаился. Ему было
очень смешно. Он с трудом сдерживал себя,
чтобы не расхохотаться. Как ловко он об­
манул двух глупых, маленьких поросят!
Когда поросята совсем успокоились, волк
взял овечыо шкуру и осторожно подкрался
к дому. У дверей он накрылся шкурой и
тихо постучал.
Ниф-Ниф и Нуф-Нуф очень испугались.
—Кто там? —спросили они, и у них снова
затряслись хвостики.
—Это я-я-я, бедная маленькая овечка! —
тонким, чужим голосом пропищал волк. —
Пустите меня переночевать, я отбилась от
стада и очень устала!


—Пустить? —спросил брата добрый НифНиф.
—Овечку можно пустить! - согласился
Нуф-Нуф. —Овечка не волк!
Но, когда поросята приоткрыли дверь, они
увидели не овечку, а все того же зубастого
волка. Братья захлопнули дверь и изо всех
сил налегли на нее, чтобы страшный зверь
не смог к ним ворваться.
Волк очень рассердился. Ему не удалось
перехитрить поросят! Он сбросил с себя
овечью шкуру и зарычал:
—Ну погодите же! От этого дома сейчас
ничего не останется!
И он принялся дуть. Дом немного поко­
сился. Волк дунул второй, потом третий,
потом четвертый раз. С крыш и слетали
листья, стены дрож али, но дом все еще
стоял.
И только когда волк дунул в пятый раз,
дом зашатался и развалился. Одна только
дверь некоторое время еще стояла посреди
развалин.
В ужасе бросились поросята бежать. От
страха у них отнимались ноги, каж дая
щетинка дрожала, носы пересохли. Братья
мчались к дому Наф-Нафа.
Волк нагонял их огромными скачками.
Один раз он чуть не схватил Ниф-Нифа за


заднюю ножку, но тот вовремя отдернул ее
и прибавил ходу.
Волк тоже поднажал. Он был уверен, что
на этот раз поросята от него не убегут.
Но ему опять не повезло.
Поросята быстро промчались мимо боль­
шой яблони, даже не задев ее. А волк не
успел свернуть и налетел на яблоню, кото­
рая осыпала его яблоками. Одно твердое
яблоко ударило его между глаз. Большая
шишка вскочила у волка на лбу.
А Ниф-Ниф и Нуф-Нуф ни живы ни мер­
твы подбежали в это время к дому НафНафа.
Брат впустил их в дом. Бедные поросята
были так напуганы, что ничего не могли
сказать. Они молча бросились под кровать
и там притаились. Наф-Наф сразу догадал­
ся, что за ними гнался волк. Но ему нечего
было бояться в своем каменном доме. Он
быстро закрыл дверь на засов, сел на табу­
реточку и громко запел:
Никакой на свете зверь,
Хитрый зверь, страшный зверь,
Не откроет эту дверь,
Эту дверь, эту дверь!
Но тут как раз постучали в дверь.


—Кто стучит? —спокойным голосом спро­
сил Наф-Наф.
—Открывай без разговоров! —раздался
грубый голос волка.
—Как бы не так! И не подумаю! —твердым
голосом ответил Наф-Наф.
—Ах так! Ну держитесь! Теперь я съем
всех троих!
—Попробуй! —ответил из-за двери НафНаф, даже не привстав со своей табуреточ­
ки. Он знал, что ему и братьям нечего бо­
яться в прочном каменном доме.
Тогда волк втянул в себя побольше воз­
духа и дунул, как только мог! Но сколько
он ни дул, ни один даже самый маленький
камень не сдвинулся с места. Волк посинел
от натуги.
Дом стоял как крепость. Тогда волк стал
трясти дверь. Но дверь тоже не поддавалась.
Волк стал от злости царапать когтями
стены дома и грызть камни, из которых они
были сложены, но он только обломал себе
когти и испортил зубы. Голодному и злому
волку ничего не оставалось делать, как уби­
раться восвояси.
Но тут он поднял голову и вдруг заметил
большую широкую трубу на крыше. «Ага!
Вот через эту трубу я и проберусь в дом!» —
обрадовался волк.


Он осторожно влез на крышу и прислу­
шался. В доме было тихо. «Я все-таки заку­
шу сегодня свежей поросятинкой»подумал
волк и, облизнувшись, полез в трубу.
Но как только он стал спускаться по тру­
бе, поросята услышали шорох.
А когда на крышку котла стала сыпать­
ся сажа, умный Наф-Наф сразу догадался,
в чем дело.
Он быстро бросился к котлу, в котором на
огне закипела вода, и сорвал с него крышку.
—Милости просим! —сказал Наф-Наф и
подмигнул своим братьям. Ниф-Ниф и Нуф-


Нуф уже совсем успокоились и, счастливо
улыбаясь, смотрели на своего умного и храб­
рого брата.
Поросятам не пришлось долго ждать.
Черный, как трубочист, волк бултыхнулся
прямо в кипяток.
Никогда еще ему не было так больно!
Глаза у него вылезли на лоб, вся шерсть
поднялась дыбом.
С диким ревом ошпаренный волк выле­
тел в трубу обратно на крышу, скатился по
ней на землю, перекувырнулся четыре раза
через голову, проехался на своем хвосте мимо
запертой двери и бросился в лес.
А три брата, три маленьких поросенка,
глядели ему вслед и радовались, что они
так ловко проучили злого разбойника.
А потом они запели свою веселую песенку:
Хоть полсвета обойдешь,
Обойдешь, обойдешь,
Лучше дома не найдешь,
Не найдешь, не найдешь!
Никакой на свете зверь,
Хитрый зверь, страшный зверь,
Не откроет эту дверь,
Эту дверь, эту дверь!
Волк из леса никогда,
Никогда, никогда,


Не вернется к нам сюда,
К нам сюда, к нам сюда!
С этих пор братья стали дружно жить
вместе под одной крышей.
Вот и все, что мы знаем про трех малень­
ких поросят—Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и НафНафа.
ВРУН
(Я п о н с к а я с к а з к а )

В городе Осака жил врун. Он всегда врал,
и все это знали. Поэтому ему никто не ве­
рил.
Один раз он пошел гулять в горы. Когда
он вернулся, он сказал соседке:
—Какую змею я сейчас видел! Громад­
ную, толщиной с бочку, а длиной с эту
улицу.
Соседка только плечами пожала:
—Сам знаешь, что змей длиной с эту ули­
цу не бывает.
—Нет, змея в самом деле была очень длин­
ная. Ну, не с улицу, так с переулок.
—Где же это виданы змеи длиной с пере­
улок?
—Ну, не с переулок, так с эту сосну.
—С эту сосну? Не может быть!


—Ну постой, на этот раз я тебе скажу
правду. Змея была такая, как мостик через
нашу речку.
—И этого не может быть.
—Ну ладно, сейчас я тебе скажу самую
настоящую правду. Змея была длиной с
бочку.
—Ах вот как! Змея была толщиной с боч­
ку и длиной с бочку? Так, верно, это и была
не змея, а бочка.

ИВОВЫЙ РОСТОК
(Я п о н с к а я с к а з к а )

^Созяин достал где-то ивовый росток и
посадил у себя в саду. Это была ива редкой
породы. Хозяин берег росток, сам поливал его
каждый день. Но вот хозяину пришлось на
неделю уехать. Он позвал слугу и сказал ему:
—Смотри хорошенько за ростком: поли­
вай его каждый день, а главное —смотри,
чтобы соседские дети не выдернули его и не
затоптали.
—Хорошо, —ответил слуга, —пусть хозя­
ин не беспокоится.
Хозяин уехал. Через неделю он вернулся
и пошел посмотреть сад. Росток был на мес­
те, только совсем вялый.


—Ты, верно, не поливал его? —сердито
спросил хозяин.
—Нет, я поливал его, как вы сказали. Я
смотрел за ним, глаз с него не спускал, —
ответил слуга. —С утра я выходил на бал­
кон и до самого вечера смотрел на росток.
А когда становилось темно, я выдергивал
его, уносил в дом и запирал в ящик.


В стекла
см
месяц
асный.

А .П у ш к и н

Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась,
Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора...

•«


Е.Баратынскил

Весна, весна! как воздух чист!
Как яссп псбосклоп!
Своей лазурию ж и в о й
Слепит мне очи он.
Весна, весна! как высоко
На крыльях ветерка,
Ласкаясь к солнечпым лучам,
Летают облака!
Шумят ручьи! блестят ручьи!
Взревев, река песет
На торжествующем хребте
Поднятый сю лед!
Еще дрена обнажены,
Но в роще ветхий лист,
Как прежде, под моей погон
И шумен, и душист.
Под солпце самое взвился
И в яркой вышине
Незримый жавронок поет
Заздравный гимн всспс.


П .Н екраеов

Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи,
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Глядит — хорошо ли метели
Лесные тропы занесли,
И нет ли где трещины, щели,
И нет ли где голой земли?


Пушисты ли сосеи вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Пд^т — по деревьям шагас г,
Трещит по замерзлой воде,
И яркое солпце играет
В косматой его бороде...
Л. Плещеев
ВНУЧКА

Бабушка, ты тоже
Маленькой была?
И любила бегать,
И цветы рвала?
И играла в куклы
Ты, бабуся, да?

Цвет полос какой был
У тебя тогда?
Значит, буду также
Бабушкой и я?
Разве оставаться
Маленькой нельзя?

Л.Майков

Осенние листья по ветру кружат,
Осенние листья в тревога вопят:
«Все гибнет, все гибнет! Ты черен и гол,
О лес наш родимый, копец твой пришел!*


Не слышит тревоги их царственный лес.
Под темной лазурью суровых нобсс
Его спеленали могучие сны,
И зреет в нем сила для новой весны.
И .Суриков

ЗИМА

Белый снег пушистый
В воздухе кружится
И на землю тихо
Падает, ложится.
И под утро снегом
Поле забелело.
Точно пеленою
Все его одело.
Темный лес что шапкой
Принакрылся чудной
И заснул под нею
Крепко, непробудно...
Божьи дни коротки,
Солнце светит мало, —
Вот пришли морозцы —
И зима настала.

«доздуодуздудо 81 гаэдздздтаздздлдо*


Труженик-крестьянин
Вытащил санишки;
Снеговые горы
Строят ребятишки.
Уж давно крестьянин
Ждал зимы и стужи,
И избу соломой
Он укрыл снаружи.
Чтобы в избу ветер
Не проник сквозь щели,
Не надули б снега
Вьюги и метели.
Он теперь покоен —
Все кругом укрыто,
И ему не страшен
Злой мороз, сердитый.
А.Фет

Мама! глянь-ка из окошка —
Знать, вчера недаром кошка
Умывала нос:
Грязи нет, весь двор одело,
Посветлело, побелело —
Видно, есть мороз.
Не колючий, светло-синий
По ветвям развешан иней —


Погляди хоть ты!
Словно кто-то тароватый*
Свежей, белой, пухлой ватой
Все убрал кусты.
Уж теперь не будет спору:
За салазки, да и в гору
Весело бежать!
Правда, мама? Не откажешь,
А сама, наверно, скажешь:
«Ну, скорей гулять!»
С.Дрожжин

...Улицей гуляет
Дедушка Мороз,
Иней рассыпает
По ветвям берез;
Ходит, бородою
Белою трясет,*

Топает ногою,
Только треск идет.
Иль на окна дышит
Закоптелых хат
Да узоры пишет,
Глядя на ребят...

* Т а р о в а т ы й — щедрый.


И.Бунин
ЛИСТОПАД

Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Березы желтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, елочки темнеют,
А между кленами синеют
То там, то здесь в листве
сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пестрый терем свой.
Сегодня, на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылек
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мертвое молчанье


В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика
шуршанье.
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Завороженный тишиной;
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа*, где густая
Листва янтарный отблеск льет;
Играя, в небе промелькнет
Скворцов рассыпанная стая —
И снова все кругом замрет...
Саш а Ч ерны й

КОГДА НИКОГО НЕТ ДОМА

В стекла смотрит
месяц красный,
Все ушли — и я один.
И отлично! И прекрасно!
Очень ясно:
Я храбрее всех мужчин.
С кошкой Мур, на месяц глядя,
Мы взобрались на кровать:
* П о д с е д — ынжпий ярус более молодых деревьев
в лесу.


Месяц — брат наш,
ветер — дядя,
Вот так дядя!
Звезды — сестры,
небо — мать...
Буду петь я громко-громко!
Буду громко-громко петь,
Чтоб из печки сквозь потемки
На тесемке
Не спустился к нам медведь...
Не боюсь ни крыс, ни Буки,
Кочергою в нос его!


Ни хромого черта Клуки,
Ни гадюки —
Никого и ничего!
В небе тучка, как ягненок,
В завитушках, в завитках.
Я — не мальчик, я слоненок,
Я — тигренок,
Задремавший в камышах...
Жду и жду я, жду напрасно —
Колокольчик онемел...
Месяц, брат мой, месяц красный,
Месяц ясный,
Отчего ты побледнел?

кто?
«Ну-ка, дети!
Кто храбрее всех на свете?
Так и знал — в ответ все хором
нараспев:
«ЛЕВ!»
Лев? Ха-ха... Легко быть храбрым,
Если лапы шире швабры.
Нет, ни лев, ни слон...
Храбрее всех, малыш, —
МЫШЬ!


Сам вчера я видел чудо,
Как мышонок влез на блюдо
И у носа спящей кошки
Не спеша поел все крошки.
ЧТО!»
С .Е сенин

Поет зима
аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
По больно холодна.
Воробушки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.


И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.
О.Мандельштам

Плачет телефон в квартире,
Две минуты, три, четыре.
Замолчал и опять зол:
Ах, никто не подошел.
— Значит, я совсем не нужен,
Я обижен, я простужен:
Телефоны — старики —
Те поймут мои звонки!
Рассыпаются горохом
Телефонные звонки,
Но из кухни слышат плохо
Утюги и котелки.
И кастрюли глуховаты —
Но они не виноваты:
Виноват открытый кран —
Он шумит как барабан.


С. М а р ш а к

ВОТ КАКОЙ РАССЕЯННЫЙ

Ж ил человек рассеянный
На улице Бассейной.
Сел он утром на кровать,
Стал рубашку надевать,
В рукава просунул руки —
Оказалось, это брюки.
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной!
Надевать он стал пальто —
Говорят ему: не то.
Стал натягивать гамаши —
Говорят ему: не ваши.
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной!
Вместо шапки на ходу
Он надел сковороду.
Вместо валенок перчатки
Натянул себе на пятки.


Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной!
Однажды на трамвае
Он ехал на вокзал
И, двери открывая,
Вожатому сказал:
— Глубокоуважаемый
Вагоноуважатый!
Вагоноуважаемый
Глубокоуважатый!
Во что бы то ни стало
Мне надо выходить.
Нельзя ли у трамвала
Вокзай остановить?
Вожатый удивился —
Трамвай остановился.
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной!
Он отправился в буфет
Покупать себе билет.
А потом помчался в кассу
Покупать бутылку квасу.
Вот какой рассеянный


С улицы Бассейной!

Побежал он на перрон,
Влез в отцепленный вагон,
Внес узлы и чемоданы,
Рассовал их под диваны,
Сел в углу перед окном
И заснул спокойным сном...
— Это что за полустанок? —
Закричал он спозаранок.
А с платформы говорят:
— Это город Ленинград.
Он опять поспал немножко
И опять взглянул в окошко,
Увидал большой вокзал,
Удивился и сказал:
— Это что за остановка,
Бологое иль Поповка? —
А с платформы говорят:
— Это город Ленинград.
Он опять поспал немножко
И опять взглянул в окошко.
Увидал большой вокзал,
Потянулся и сказал:


— Что за станция такая —
Дибуны или Ямская? —
А с платформы говорят:
— Это город Ленинград.
Закричал он: Что за шутки?
Еду я вторые сутки,
А приехал я назад,
А приехал в Ленинград!
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной!
ПРО ВСЕ НА СВЕТЕ
АЗБУКА В СТИХАХ

Аист с нами прожил лето,
А зимой гостил он где-то.
Бегемот разинул рот:
Булки просит бегемот.
Воробей просил ворону
Вызвать волка к телефону.
Гриб растет среди дорожки —
Голова на тонкой ножке.
Дятел жил в дупле пустом,
Дуб долбил, как долотом.


Ель на ежика похожа:
Еж в иголках, елка — тоже.
Ж ук упал и встать не может.
Ждет он, кто ему поможет.
Звезды видели мы днем
За рекою, над Кремлем...
Иней лег на ветви ели,
Иглы за ночь побелели.
Кот ловил мышей и крыс.
Кролик лист капустный грыз.
Лодки ну морю плывут,
Люди веслами гребут.
Мед в лесу медведь нашел —
Мало меду, много пчел.
Носорог бодает рогом.
Не шутите с носорогом!
Ослик был сегодня зол:
Он узнал, что он осел.
Панцирь носит черепаха,
Прячет голову от страха.


Роет землю серый крот —
Разоряет огород.
Спит спокойно старый слон —
Стоя спать умеет он.
Таракан живет за печкой —
То-то теплое местечко!
Ученик учил уроки —
У него в чернилах щеки.
Флот плывет к родной земле.
Флаг на каждом корабле.
Ходит пу лесу хорек,
Хищный маленький зверек.
Цапля важная, носатая,
Целый день стоит, как статуя.
Часовщик, прищурив глаз,
Чинит часики для нас.
Школьник, школьник,
ты —силач:
Шар земной несешь, как мяч!
Щеткой чищу я щенка,


Щекочу ему бока.

Эта кнопка и шнурок —
Электрический звонок.
Юнга — будущий матрос —
Южных рыбок нам привез.
Ягод нет кислее клюквы.
Я на память знаю буквы.
Д .Х а р м с

ОЧЕНЬ СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ

Доедая с маслом булку,
Братья шли по переулку.
Вдруг на них из закоулка
Пес большой залаял гулко.
Сказал младший: «Вот напасть,
Хочет он на нас напасть.
Чтоб в беду нам не попасть,
Псу мы бросим булку в пасть».
Все окончилось прекрасно,
Братьям сразу стало ясно,
Что на каждую прогулку
Надо брать с собою... булку.


Н .Г е р п е т и Д .Х а р м с

ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ВКУСНЫЙ ПИРОГ

Я захотел устроить бал,
И я гостей к себе...
Купил муку, купил творог,
Испек рассыпчатый...
Пирог, ножи и вилки тут —
Но что-то гости...
Я ждал, пока хватало сил,
Потом кусочек...
Потом подвинул стул и сел
И весь пирог в минуту...
Когда же гости подошли,
То даже крошек...
А .Б а р т о
Я ЗНАЮ, ЧТО НАДО ПРИДУМАТЬ

Я знаю, что надо придумать,
Чтоб не было больше зимы,
Чтоб вместо высоких сугробов
Вокруг зеленели холмы.

4 Хрестоматии 4—5 лет


Смотрю я в стекляшку
Зеленого цвета,
И сразу зима
Превращается в лето.
А .В в е д е н с к и й

КТО?

Дядя Боря говорит,
Что
Оттого он так сердит,
Что
Кто-то на пол уронил
Банку, полную чернил,
И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку.
Может, это серый кот
Виноват?
Или это черный пес
Виноват?
Или это курицы
Залетели с улицы?
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Банку, полную чернил,
На тетрадку уронил
И оставил на столе


Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку?
Тетя Варя говорит,
Что
Оттого она ворчит,
Что
Кто-то сбросил со стола
Три тарелки, два котла
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком.
Может, это серый кот
Виноват?
Или это черный пес
Виноват?
Или это курицы
Залетели с улицы?
Или толстый, как сундук,
Приходил сюда индюк,
Три тарелки, два котла
Сбросил на пол со стола
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком?
Дядя Боря говорит:
— Чьи же это вещи? —
Тетя Варя говорит:
— Чьи же это клещи?


Дядя Боря говорит:
— Чья же это дудочка?
Тетя Варя говорит:
— Чья же это удочка? —
Убегает серый кот,
Пистолета не берет,
Удирает черный пес,
Отворачивает нос.
Разлетелись курицы,
Бегают по улице.
Важный, толстый, как сундук,
Только фыркает индюк,
Не желает дудочки,
Не желает удочки.
А является один
Пятилетний гражданин,
Пятилетний гражданин,
Мальчик Петя Бородин.
Напечатали в журнале,
Что
Наконец-то все узнали,
Что
Три тарелки, два котла
Сбросил на пол со стола
И в кастрюлю с молоком
Кинул клещи с молотком,
Банку, полную чернил,
На тетрадку уронил


И оставил на столе
Деревянный пистолет,
Жестяную дудочку
И складную удочку.
Серый кот не виноват,
Нет.
Черный пес не виноват,
Нет.
Не летали курицы
К нам в окошко с улицы.
Даже толстый, как сундук,
Не ходил сюда индюк,
Только Петя Бородин
Виноват во всем один.
И теперь об этом Пете
Мы расскажем всем на свете.
Ю .В л а д и м и р о в

ЧУДАКИ

Я послал на базар чудаков,
Дал чудакам пятаков.
Один пятак —
на кушак,
Другой пятак —
на колпак,
А третий пятак —
так.
По пути на базар чудаки


Перепутали все пятаки:
Который пятак
на кушак,
Который пятак
на колпак,
А который пятак
так.
Только ночью пришли чудаки,
Принесли мне назад пятаки.
— Извините,
но с нами беда:
Мы забыли,
который куда:
Который пятак
на кушак,
Который пятак
на колпак,
А который пятак
так.
3 .Александрова
ДОЖ ДИК

К нам на длинной мокрой ножке
Дождик скачет по дорожке.
В лужице — смотри, смотри! —
Он пускает пузыри.
Если лужицы нальются,


Так и хочется разуться,
Побежать и потрясти
В теплом дождике кусты...
Дождь плясал по огороду,
Расплескал на грядки воду,
Тучу-лейку перенес,
Напоил в полях овес.
Сохнут вымытые чисто
Лопухов большие листья.
Это очень хорошо,
Что сегодня дождик шел!
Л.Квитко
КАЧЕЛИ

Ой-да,
ой-да,
ой-да, ух!
Я лечу,
лечу,
как пух!
А навстречу мне лесок,
И неба теплого кусок,
И в речке синяя вода!
Ой-да,
ой-да,
ой-да, да!
Речки светлая струя
Изогнулась, как змея.


Вьется так и вьется сяк
И вползает в березняк.
Ой-да,
ой-да,
ой-да, ух!
Аж захватывает дух!
Вот сбежалась детвора:
— Ты качался — нам пора! —
Вверх,
вниз!
Вверх,
вниз!
Прямо к облаку несись!
Город сдвинулся вдали,
Оторвался от земли...
Ой-да!
Ой-да!
Ой-да!
Ой!
Стой!
Е.Благикина
ЭХО

Я бегу у самого откоса
И смешную песенку пою.
Эхо звонко и разноголосо
Повторяет песенку мою.
Я спросила эхо:


— Замолчишь ты? —
А сама притихла и стою.
А оно в ответ мне:
— Ишь ты, ишь ты! —
Значит, понимает речь мою.
Я сказала:
— Ты поешь нескладно! —
А сама притихла и стою.
А оно в ответ мне:
— Ладно, ладно! —
Значит, понимает речь мою.
Я смеюсь — и все звенит от
смеха,
Замолчу — и всюду тишина...
Иногда гуляю я одна,
А не скучно, потому что эхо...
Б .З а х о д е р

НИКТО

Завелся озорник у нас.
Горюет вся семья.
В квартире от его проказ
Буквально нет житья!
Никто с ним, правда, не
знаком,
Но знают все зато,
Что виноват всегда во всем


Лишь он один — НИКТО!
Кто, например, залез в буфет,
Конфеты там нашел
И все бумажки от конфет
Кто побросал под стол?
Кто на обоях рисовал?
Кто разорвал пальто?
Кто в папин стол
свой нос совал?
НИКТО, НИКТО, НИКТО!
— НИКТО — ужасный
сорванец! —
Сказала строго мать. —
Его должны мы наконец
Примерно наказать!
НИКТО сегодня не пойдет
Ни в гости, ни в кино!
Смеетесь вы?
А нам с сестрой
Ни капли не смешно!
КИСКИНО ГОРЕ

Плачет Киска в коридоре.
У нее
Большое горе:
Злые люди
Бедной Киске


Не дают
Украсть
Сосиски!
О.Дриз
ТОЧКА

И откуда он узнал,
Муравей,
Что я сказочку пишу
Для детей?
Разве он, тот муравей —
Грамотей?
Разве он, тот муравей —
Чародей?
Знай торопится, ползет
По листку,
Пробирается, как видно,
В строку.
Ну и пусть его, ведь он
Не бегемот,
Ведь он в сказке много места
Не займет.
Тут заметил муравья
Воробей.
Уж его не отогнать,
Хоть убей!
А за ним крадется вслед


Серый кот.
В сказку, стало быть,
И он попадет.
Тут оскалил зубы пес:
— Ты куда? —
Норовит из сказки прочь
Гнать кота.
Хочет сам в мои владенья
Попасть,
Вот уж рядышком зубастая
Пасть...
Он ворвался бы, залаял
Оглушительно,
Если б точки не поставил я
Решительно.
В.Берестов
КТО ЧЕМУ НАУЧИТСЯ

Чему первым делом
Научится кошка?
— Хватать!
Чему первым делом
Научится птица?
— Летать!
Чему первым делом
Научится школьник?
— Читать!
Котенок вырастет кошкой,


Такой же, как все на свете.
Птенец превратится в птицу,
Такую ж, как все на свете.
А дети читают,
А дети мечтают.
И даже их мамы и папы
не знают,
Кем станут, кем вырастут дети.
ЗАЯЧИЙ СЛЕД

В лесу недолго до беды,
Но заяц — не простак.
Умей запутывать следы —
Вот так!
Туда, сюда петляет след,
Вперед, назад и вбок.
Где заяц был, там зайца нет —
Прыг-скок!
Я .А ким

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Утром кот
Принес на лапах
Первый снег!
Первый снег!
Он имеет


Вкус и запах,
Первый снег!
Первый снег!
Он кружится,
Легкий,
Новый,
У ребят над головой,
Он успел
Платок пуховый
Расстелить
На мостовой,
Он белеет
Вдоль забора,
Прикорнул на фонаре —
Значит, скоро,
Очень скоро
Полетят салазки
С горок,
Значит, можно будет
Снова
Строить крепость
Во дворе!
Э.Мошковская
ДОБЕЖ АЛИ ДО ВЕЧЕРА

Мы бежали и спешили,
потому что быстро жили!


Мы бежали и скакали,
и с утра не отдыхали,
и поели
на бегу,
и попили
на скаку,
запыхались,
спотыкались,
утомились,
удивились:
добежали мы до ВЕЧЕРА,
видим: дальше бегать нечего:
в небе звездочка зажглась,
надо жить
не торопясь...
Р .С еф

ЛИЛОВОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Весь лиловый
Новый дом.
Весь лиловый
Кот на нем.
Кухни и столовые
Тоже в нем
Лиловые.


От трубы и до колес
Весь лиловый
Паровоз.
И сиреневый букет
На лиловый встал буфет.
— И кому какое дело —
Я люблю
Лиловый цвет.
И карандаша другого
У меня сегодня
Нет.


ЧУДО

Ты еще
Не видел
Чуда?
Никогда
Не видел
Чуда?
Вот беда —
Не видел чуда!
Так сходи
И посмотри.
Ты увидишь
Просто чудо,

Удивительное
Чудо:
Там,
Где магазин
«ПОСУДА»,
Возле дома
Номер три,
Сквозь асфальт
У перекрестка
Пробивается
Березка.


Г .С а п г и р

САДОВНИК
(Игра—считалка)

Мы вчера в саду гуляли.
Мы смородину сажали,
Яблони белили мы
Известью, белилами.
Починили мы забор,
Завели мы разговор.
— Ты скажи,
Садовник наш,
Что ты нам
В награду дашь?
— Дам в награду
Слив лиловых,
Самых лучших
Груш медовых,
Самых крупных,
Самых сладких
Спелых яблок
Два десятка,
Вишен
Целый килограмм!
Вот что дам
В награду вам.


Ну а мы в саду гуляли,
Мы смородину ломали.
Мы по саду бегали,
Ничего не делали.
Повалили мы забор,
Завели мы разговор.
— Ты скажи,
Садовник наш,
Что ты нам
В награду дашь?
— Дам в награду
Самых лучших
От крыжовника
Колючек,
Горьких косточек
От сливы
Да еще
Букет крапивы
С лебедою
Пополам!
Вот что дам
В награду вам.
По работе
И награда.
Выходите вон
Из сада!


И.Токмакова
ВЕТРЕНО!

Ветрено,
Ветрено,
Вся земля
Проветрена!
Ветер листья с веток
Разогнал по свету:
Липовый,
Березовый,
Желтый лист,
И розовый,
Красный,
Разноцветный,
Старый лист газетный...
Солнечно,
Ведренно...
Ветрено!
Ветрено!
Ю .М ориц
ПЕСЕНКА ПРО СКАЗКУ

Сказка по лесу идет —
Сказку за руку ведет,
Из реки выходит сказка!
Из трамвая! Из ворот!
Это что за хоровод?


Это сказок хоровод!
Сказка — умница и прелесть,
С нами рядышком живет,
Чтобы,
Чтобы,
Чтобы снова
Добрый злого
Победил!
Чтобы добрый,
Чтобы злого
Стать хорошим
Убедил!
Ух, за мной и за тобой
Сказки бегают гурьбой!
Обожаемые сказки —
Слаще ягоды любой!
В сказке солнышко горит,
Справедливость в ней царит!
Сказка — умница и прелесть,
Ей повсюду путь открыт,
Чтобы,
Чтобы,
Чтобы снова
Добрый злого
Победил!
Чтобы добрый,
Чтобы злого


Стать хорошим
Убедил!

ДОМ ГНОМА, ГНОМ - ДОМА!

Стоит в лесу тесовый дом,
Дом гнома!
А в нем живет веселый гном,
Гном — дома!
Он кормит белок шишками,
За стол садится с мишками,
С пушистыми зайчишками
Да с мышками-норушками!


Он делится игрушками
С кукушками-болтушками,
С енотами и с дятлами,
С совой, обросшей патлами!
Он делится орешками
С косулями, с олешками,
С кротами кропотливыми,
С бобрятами смешливыми.
Последним зимним яблоком
Он поделился с маленьким,
Совсем озябшим зябликом!
Но сказками-побасками,
Книжками-раскрасками,
Длинными былинами,
Шутками-малютками,
Сладкими загадками
Он делится с детишками,
С девчонками, с мальчишками!
Стоит в лесу тесовый дом,
Дом гнома,
А в нем живет веселый гном,
Гном — дома!
Откройся, дом тесовый,
Пусть выйдет гном веселый!


ТРУДОЛЮ БИВАЯ СТАРУШКА

Ленивая кошка
Не ловит мышей.
Ленивый мальчишка
Не моет ушей.
Ленивая мышка
Не выроет норку.
Ленивый мальчишка
Не любит уборку.
Ленивая мушка
Не хочет летать.
Ленивый мальчишка
Не хочет читать!
Что делать, скажите,
Добрейшей старушке,
Когда завелись
У старушки в избушке:
Ленивая кошка,
Ленивая мышка,
А также ленивая
Сонная мушка
И с ними в придачу
Ленивый мальчишка?
Старушка пошла на охоту —
За кошку!
Привыкла и ловит


Мышей понемножку.
За мышку под бревнами
Выры па норку,
Мешочек пшена притащила
И корку.
Потом — за мальчишку! —
Затеяв уборку
И быстренько уши помыв
За мальчишку,
Старушка взяла
Интересную книжку,
Которую залпом прочла —
За мальчишку!
Теперь —
За ленивую, сонную мушку! —
Старушка расправила
Нежные крылья
И вдаль полетела
Проведать подружку!
Ах, завтра старушке
Придется опять
За мушку — летать,
За мальчишку — читать,
За кошку — мышей на охоте
Хватать,


За мышку — в норе
Под бревном хлопотать.
Как жили бы в этой
Ленивой избушке,
Не будь на земле
Неленивой старушки?

Ж ИЛА-БЫ ЛА КОНФЕТА

Ах, был бы я художник,
Вставал бы я чуть свет
И рисовал бы только
Бумажки от конфет!
Жила-была конфета
С веселою начинкой —
Вот от нее бумажка
С веселою картинкой!
А на картинке этой
Плывет кулек в реке,
И я вдвоем с конфетой
Плыву в одном кульке.
Река впадает в море,
И с ветром и волной


Кулек впадает в море
С конфетой и со мной.
- - Ха ха! — кричат пираты. —
Приветик моряку!
Сейчас мы как бабахнем
Из пушек по кульку!
А ну, отдай конфету
С веселою начинкой
Нам тоже нужен фантик
С веселою картинкой!
Ах, был бы ты разбойник,
Вставал бы ты чуть свет
И отнимал у слабых
Бумажки от конфет!
Я говорю им: Дудки!
Не выйдет ничего! —
Они наводят пушки,
И все — на одного!
Но вижу я фигуру,
Летящую вперед:
Художник Пивоваров
На фантике плывет!
Художник Пивоваров,


Уже не молодой,
Не молодой, не старый,
Не толстый, не худой!
Художник Пивоваров
Рисует ураган —
Пираты в шароварах
Несутся к берегам!
Художник Пивоваров
Рисует жуткий шторм —
Пираты в шароварах
Летают за бортом!
И говорит художник:
— Ха-ха, хо-хо, хе-хе,
Пускай они летают
В картинке и в стихе!
И говорит художник,
Уже не молодой,
Не молодой, не старый,
Не толстый, не худой:
— Ах, был бы я ребенок,
Вставал бы я чуть свет
И рисовал бы только
Бумажки от конфет!


Ведь глядя на бумажку
С веселою картинкой,
Я вспомню эту прелесть
С веселою начинкой!

ОГРОМНЫЙ СОБАЧИЙ СЕКРЕТ

Собака бывает кусачей
Только от жизни собачьей,
Только от жизни собачьей
Собака бывает кусачей!
Собака хватает
Зубами за пятку,
Собака съедает
Гражданку Лошадку
И с ней гражданина Кота,
Когда проживает
Собака не в будке,
Когда у нее завывает
В желудке,
И каждому ясно,
Что эта собака —
Кру-у-у-глая сирота.
Никто не хватает
Зубами за пятку,
Никто не съедает


Гражданку Лошадку
И с ней гражданина Кота,
Когда у собаки
Есть будка и миска,
Ошейник, луна
И в желудке сосиска.
И каждому ясно,
Что эта собака —
Не круглая сирота!
Собака несчастная —
Очень опасна,
Ведь ей не везет
В этой жизни
Ужасно,
Ужасно, как ей не везет!
Поэтому лает она,
Как собака.
Поэтому злая она,
Как собака.
И каждому ясно,
Что эта собака
Всех без разбору
Грызет!
Прекрасна собака,
Сидящая в будке!
У ней расцветают в душе
Незабудки,


В желудке играет кларнет!
Но шутки
С бродячей собакой бездомной
Опасны, особенно
Полночью темной, —
Вот самый собачий,
Вот самый огромный,
Огромный Собачий Секрет!
Собака бывает кусачей
Только от жизни собачьей,
Только от жизни собачьей
Собака бывает кусачей!

Э .У с п е н с к и й

РАЗГРОМ
Мама приходит с работы,
Мама снимает боты,
Мама проходит в дом.
Мама глядит кругом.
— Был на квартиру налет?
— Нет.
— К нам заходил бегемот?
— Нет.
— Может быть, дом не наш?


— Наш.
— Может, не наш этаж?
— Наш.
Просто приходил Сережка,
Поиграли мы немножко.
— Значит, это не обвал?
— Нет.
— Значит, слон не танцевал?
— Нет.
— Очень рада.
Оказалось,
Я напрасно волновалась.
В.Левин
СУНДУК

Идет
По дорожке
Серьезный
Индюк,
Везет
На тележке
Железный
Сундук.
Навстречу
Корова бежит
Налегке.
5 Кресты -ив, 4—5 чет


— Скажите, —
Кричит, —
Что лежит в сундуке?
— Простите,
Я с вами
Почти не знаком,
Пустите,
Не то — зацеплю
Сундуком!
Но грозно
Корова
Идет
К сундуку
И очень сурово
Ревет индюку:
— Ну, нет!
Не уйду я отсюда, пока
Не скажете, что там,
Внутри
Сундука.
Стоит
До сих пор
На дорожке
Индюк.
Лежит


До сих пор
На тележке
Сундук.
И эта корова —
Не сдвинулась с места.
И что в сундуке —
До сих пор
Неизвестно.
ГЛУПАЯ ЛОШАДЬ

Лошадь купила четыре галоши —
Пару хороших и пару поплоше.
Если денек выдается погожий,
Лошадь гуляет в галошах
хороших.
Стоит просыпаться первой
пороше —
Лошадь выходит в галошах
поплоше.
Если же лужи по улице сплошь,
Лошадь гуляет совсем без
галош.
Что же ты, лошадь, жалеешь
галоши?
Разве здоровье тебе не дороже?


Ю .К уш ак
СОРОК СОРОК
(Скороговорка)

Сорок сорок
Для своих сорочат
Сорок сорочек,
Не ссорясь, строчат.
Сорок сорочек
Прострочены в срок —
Сразу поссорились
Сорок сорок.
Г.Кружков
РРРЫ!

Вышел Лев из-за горы
И, подумав, молвил:
— РРРЫ!
Подлетели какаду:
— Что имели вы в виду?
Ррэзорву и ррастерзаю?
Рразнесу и рраскидаю?
Рраспугаю всех подряд?
Лев сказал:
Я просто РРРРАД!


Как я был
обезьянкой
К.Ушинский
БОДЛИВАЯ КОРОВА

Б ы л а у нас корова, да такая характер­
ная, бодливая, что беда! Может быть, пото­
му и молока у нее было мало.
Помучились с ней и мать, и сестры. Бы­
вало, прогонят в стадо, а она или домой в
полдень придерет, или в житах очутится —
иди, выручай!
Особенно, когда бывал у нее теленок, —
удержу нет! Раз даже весь хлев рогами раз­
воротила, к теленку билась; а рога-то у нее
были длинные да прямые. Уж не раз соби­
рался отец ей рога отпилить, да как-то все
откладывал, будто что предчувствовал ста­
рый.
А какая была увертливая да прыткая! Как
поднимет хвост, опустит голову да махнеттак и на лошади не догонишь.
Вот раз летом прибежала она от пастуха,
еще задолго до вечера, было у ней дома теля.
Подоила мать корову, выпустила теля и го­


ворит сестре —девочке этак лет двенадцати:
—Погони, Феня, их к речке, пусть на бе­
режку попасутся, да смотри, чтоб в жито
не затесались. До ночи еще далеко, что им
тут без толку стоять.
Взяла Феня хворостину, погнала и теля,
и корову; пригнала на бережок, пустила
пастись, а сама под вербой села и стала ве­
нок плести из васильков, что по дороге во
ржи нарвала; плетет и песенку поет.
Слышит Феня, что-то в лозняке зашур­
шало, а речка-то с обоих берегов густым
лозняком обросла.
Глядит Феня, что-то серое сквозь густой
лозняк продирается, и покажись глупой де­
вочке, что эта наша собака Серко. Извест­
но, волк на собаку совсем похож, только
шея неповоротливая, хвост палкой, морда
понурая и глаза блестят; но Феня волка ни­
когда вблизи не видала.
Стала уже Феня собаку манить: «Серко,
Серко!» - как смотрит - теленок, а за ним
корова несутся прямо на нее, как бешеные.
Феня вскочила, прижалась к вербе, не зна­
ет, что делать; теленок к ней, а корова их
обоих задом к дереву прижала, голову на­
клонила, ревет, передними копытами зем­
лю роет, рога-то прямо волку выставила.
Феня перепугалась, обхватила дерево обе­


ими руками, кричать хочет - голосу нет. А
волк прямо на корову кинулся, да и от­
скочил —с первого раза, видно, задела его
рогом. Видит волк, что нахрапом ничего не
возьмешь, и стал он кидаться то с той, то с
другой стороны, чтобы как-нибудь сбоку в
корову вцепиться или теля отхватить, только куда ни кинется, везде рога ему на­
встречу.
Феня все еще не догадывается, в чем дело,
хотела бежать, да корова не пускает, так и
жмет к дереву.
Стала тут девочка кричать, на помощь
звать... Наш казак пахал на взгорке, услы­
шал, что и корова-то ревет, и девочка кри­
чит, кинул соху и прибежал на крик.
Видит казак, что делается, да не смеет с
голыми руками на волка сунуться —такой
он был большой да остервенелый; стал ка­
зак сына кликать, что пахал тут же на поле.
Как завидел волк, что люди бегут, унял­
ся, огрызнулся еще раз, два, завыл, да и в
лозняк.
Феню казаки едва домой довели —так пере
пугалась девочка.
Порадовался тогда отец, что не отпилил
корове рогов.

135


М .П р и ш в и н

Ж УРКА

Р а з было у нас - поймали мы молодого
журавля и дали ему лягушку. Он ее про­
глотил. Дали другую - проглотил. Третью,
четвертую, пятую, а больше тогда лягушек
у нас под рукой не было.
- Умница! —сказала моя жена и спросила
меня:
- А сколько он может съесть их? Десять
может?
- Десять, - говорю, —может.
- А ежели двадцать?
- Двадцать, —говорю, - едва ли ...
Подрезали мы этому журавлю крылья, и
стал он за женой всюду ходить. Она корову
доить - и Ж урка с ней, она в огород - и
Журке там надо, и тоже на полевые, кол­
хозные работы ходит с ней, и за водой. При­
выкла к нему жена, как к своему собствен­
ному ребенку, и без него ей уж скучно, без
него никуда. Но только ежели случится —
нет его, крикнет только одно: «Фру-фру»,
и он к ней бежит. Такой умница!
Так живет у «ас журавль, а подрезанные
крылья его все растут и растут.
Раз пошла жена за водой вниз, к болоту,
и Ж урка за ней. Лягушонок небольшой


сидел у колодца и прыг от Журки в болото.
Журка за ним, а вода глубокая, и с берега
до лягуш онка не дотянеш ься. М ах-мах
крыльями Ж урка и вдруг полетел. Жена
ахнула - и за ним. Мах-мах руками, а под­
няться не может. И в слезы, и к нам: «Ах,
ах горе какое! Ах, ах!» Мы все прибежали
к колодцу. Видим: Журка далеко, на сере­
дине нашего болота сидит.
- Фру-фру! - кричу я.
И все ребята за мной тоже кричат:
- Фру-фру!
И такой умница! Как только услыхал он


это наше «фру-фру», сейчас мах-мах крыль­
ями и прилетел. Тут уж жена себя не пом­
нит от радости, велит ребятам бежать ско­
рее за лягушками. В этот год лягушек было
множество, ребята скоро набрали два кар­
туза. Принесли ребята лягушек, стали да­
вать и считать. Дали пять—проглотил, дали
десять - проглотил, двадцать и тридцать,
да так вот и проглотил за один раз сорок
три лягушки.

РЕБЯТА И УТЯТА

]VIаленькая дикая уточка чирок-свистунок решилась, наконец-то, перевести своих
утят из леса, в обход деревни, в озеро на
свободу. Весной это озеро далеко разлива­
лось, и прочное место для гнезда можно было
найти только версты за три, на кочке, в бо­
лотистом лесу. А когда вода спала, пришлось
все три версты путешествовать к озеру.
В местах, открытых для глаза человека,
лисицы и ястреба, мать шла позади, чтобы
не выпускать утят ни на минуту из виду. И
около кузницы, при переходе через дорогу,
она, конечно, пустила их вперед. Вот тут
их увидели ребята и зашвыряли шапками.
Все время, пока
ловили утят, мать бе138


гала за ними с раскрытым клювом или перелетывала в разные стороны на несколько
шагов в величайшем волнении. Ребята толь­
ко было собрались закидать шапками мать
и поймать ее, как утят, но тут я подошел.
- Что вы будете делать с утятами? - строго
спросил я ребят.
Они струсили и ответили:
- Пустим.
- Вот то-то «пустим»! - сказал я очень
сердито. —Зачем вам надо было их ловить?
Где теперь мать?


- А вон сидит! - хором ответили ребята.
И указали мне на близкий холмик паро­
вого поля, где уточка действительно сидела
с раскрытым от волнения ртом.
- Живо, —приказал я ребятам, - идите и
возвратите ей всех утят!
Они как будто даже и обрадовались мое­
му приказанию и побежали с утятами на
холм. Мать отлетела немного и, когда ребя­
та ушли, бросилась спасать своих сыновей
и дочерей. По-своему она им что-то быстро
сказала и побежала к овсяному полю. За
ней побежали утята - пять штук. И так по
овсяному полю, в обход деревни, семья про­
должала свое путешествие к озеру.
Радостно снял я шляпу и, помахав ею,
крикнул:
- Счастливый путь, утята!
Ребята надо мной засмеялись.
- Что вы смеетесь, глупыши? —сказал я
ребятам. —Думаете, так-то легко попасть
утятам в озеро? Снимайте живо все шапки,
кричите «до свиданья»!
И те же самые шапки, запыленные на
дороге при ловле утят, поднялись в воздух;
все разом закричали ребята:
- До свиданья, утята!


В .В е р е с а е в

БРАТИШ КА

У угла моей дачи стояла кадушка, пол­
ная воды. Рядом куст бузины. На бузине
сидели бок о бок два молодых воробья, со­
всем еще молодых, с пушком, сквозящим
из-за перьев, с ярко-желтыми пазухами по
краям клювов. Один бойко и уверенно пе­
репорхнул на край кадушки и стал пить.
Пил - и все поглядывал на другого и пере­
кликался с ним на звенящем своем языке.
Другой —чуть поменьше —с серьезным ви­
дом сидел на ветке и опасливо косился на
кадушку. А пить-то, видимо, хотелось, —
клюв был разинут от жары.
И вдруг я ясно увидел: тот, первый, он
уже давно напился и просто примером сво­
им ободряет другого, показ ывает, что ниче­
го тут нет страшного. Он непрерывно пры­
гал по краю кадушки, опускал клюв, за­
хватывал воду и тотчас ронял ее из клюва,
и поглядывал на брата —звал его. Братиш­
ка на ветке решился, слетел к кадушке. Но
только коснулся лапками сырого, позеле­
невшего края —и сейчас же испуганно пор­
хнул назад на бузину. А тот опять стал его
звать.
И добился наконец. Братишка перелетел на


кадушку, неуверенно сел, все время трепыхая
крылышками, и напился. Оба улетели.
В .Б и а н к и

ПОДКИДЫШ

]У1альчишки разорили гнездо каменки,
разбили ее яички. Из разбитых скорлупок
выпали голые, слепенькие птенчики.
Только одно из шести яичек мне удалось
отобрать у мальчишек целым.
Я решил спасти спрятанного в нем птен­
чика.
Но как это сделать?
Кто выведет его из яйца?
Кто вскормит?
Я знал неподалеку гнездо другой птички
—пеночки-пересмешки. Она только что от­
ложила свое четвертое яичко.
Но примет ли пересмешка подкидыша?
Яйцо каменки чисто голубое. Оно больше и
совсем не похоже на яички пересмешки:
те —розовые с черными точечками. И что
будет с птенцом каменки? Ведь он вот-вот
должен выйти из яйца, а маленькие пере­
смешки выклюнутся только еще дней через
двенадцать.
Станет ли пересмешка выкармливать под­
кидыша?
ifi 142


Гнездо пересмешки помещалось на березе
так невысоко, что я мог достать его рукой.
Когда я подошел к березе, пересмешка
слетела с гнезда. Она порхала по ветвям
соседних деревьев и жалобно посвистыва­
ла, словно умоляла не трогать ее гнезда.
Я положил голубое яичко к ее малино­
вым, отошел и спрятался за куст.
Пересмешка долго не возвращалась к гнез­
ду. А когда, наконец, подлетела, не сразу
уселась в него: видно было, что она с недо­
верием разглядывает чужое голубое яйцо.
Но все-таки она села в гнездо. Значит,
приняла чужое яйцо. Подкидыш стал при­
емышем.
Но что будет завтра, когда маленькая ка­
менка выклюнется из яйца?
Когда утром на следующий день я подо­
шел к березе, с одной стороны гнезда тор­
чал носик, с другой —хвост пересмешки.
Сидит!
Когда она слетела, я заглянул в гнездо. Там
было четыре розовых яичка и рядом с ними —
голый, слепенький птенчик каменки.
Я спрятался и скоро увидел, как приле­
тела пересмешка с гусеничкой в клюве и
сунула ее в рот маленькой каменке.
Теперь я был почти уже уверен, что пере­
смешка выкормит моего подкидыша.


Прошло шесть дней. Я каждый день под­
ходил к гнезду и каждый раз видел торча­
щие из гнезда клювик и хвост пересмешки.
Очень меня удивляло, как она поспевает
и каменку кормить, и высиживать свои
яйца.
Я скорей отходил прочь, чтобы не поме­
шать ей в этом важном деле.
На седьмой день не торчали над гнездом
ни клювик, ни хвост.
Я подумал: «Все кончено! Пересмешка
покинула гнездо. Маленькая каменка умер­
ла с голоду».
Но нет, в гнезде лежала живая каменка.
Она спала и даже не тянула вверх головку,
не разевала рта: значит, была сыта.
Она так выросла за эти дни, что покры­
вала своим тельцем чуть видные из-под нее
розовые яички.
Тогда я догадался, что приемыш отблаго­
дарил свою новую мать: теплотой своего
тельца он грел ее яички —высиживал ее
птенцов.
Так оно и было.
Пересмешка кормила приемыша, при­
емыш высиживал ее птенцов.
Он вырос и вылетел из гнезда у меня на
глазах.
И как раз к этому времени выклюнулись


птенчики из розовых яичек.
Пересмешка принялась выкармливать
своих родных птенцов и выкормила их на
славу.

Е.Чаруш ин
ПОЧЕМУ ТЮПУ ПРОЗВАЛИ ТЮПОЙ

К о г д а Тюпа очень удивится или увидит
непонятное и интересное, он двигает губа­
ми и «тюпает»: тюп-тюп-тюп-тюп...
Травка шевельнулась от ветра, пичужка
пролетела, бабочка вспорхнула- Тюпа пол­
зет, подкрадывается поближе и тюпает: тюптюп-тюп-тюп... Схвачу! Словлю! Поймаю!
Поиграю!
Вот почему Тюпу прозвали Тюпой.
Слышит Тюпа: кто-то тоненько посвис­
тывает.
Видит: в крыжовнике, где погуще, кор­
мятся серенькие вертлявые пичужки-пен­
ки, ищут, нет ли где мошки-букашки.
Ползет Тюпа. Уж так таится, прячется.
Даже не тюпает —боится спугнуть. Близ­
ко-близко подполз да как прыгнет —прыг!
Как схватит... Да не схватил.
Не дорос еще Тюпа птицу ловить.
Тюпа —ловкач неуклюжий.


ПОЧЕМУ ТЮПА НЕ ЛОВИТ ПТИЦ

В и д и т Тю па: недалеко от него сидит
воробей и песни поет —чирикает:
Чив-чив!
Чив-чив!
«Тюп-тюп-тюп-тюп, —заговорил Тюпа. —
Схвачу! Словлю! Поймаю! Поиграю!» —и
пополз к воробью.
Но его воробей сразу приметил —крик­
нул по-воробьиному:
«Чив! Чив! Разбойник ползет! Вот он где
прячется! Вот он где!»
И тут, откуда ни возьмись, со всех сто­
рон налетели воробьи, расселись кто по
кустам, кто и прямо на дорожке перед Тюпой. И начали на Тюпу кричать:
Чив-чив!
Чив-чив!
Кричат, галдят, чирикают, ну никакого
терпенья нет.
Испугался Тюпа —такого крику он ни
разу не слыхал —и ушел от них поскорее.
А воробьи вдогонку еще долго кричали.
Наверно, рассказывали друг другу, как
Тюпа полз, прятался, хотел их словить и
съесть.
И какие они, воробьи, храбрые, и как
они Тюпку испугали.


Некого Тюпе ловить. Никто в лапы не
дается.
Влез Тюпа на деревцо, спрятался в вет­
ках и поглядывает.
Но не охотник добычу увидел, а добыча
охотника разыскала.
Видит Тюпа—он не один, на него какие-то
птицы смотрят, не пенки-малышки, не кри­
куны-воробьишки, вот какие—самого Тюпы
чуть поменьше. Это, наверно, дрозды иска­
ли местечко, где вить гнездо, и увидели ка­
кую-то непонятную зверюшку —Тюпку.
Тюпа обрадовался: «Вот интересно-то!
Тюп-тюп-тюп-тюп! Кто это такие? Тюп-тюп
тюп-тюп! Схвачу! Тюп-тюп-тюп-тюп! Слов­
лю! Тюптюп-тюп-тюп! Поймаю! Поиграю!»
Только не знает Тюпа, кого первого ло­
вить.
Один дрозд сзади Тюпки сидит, другой
перед Тюпкой —вот тут, совсем близко.
Тюпа то сюда, то ту да повернется —тюпает-тюпает. То на одного, то на другого пос­
мотрит.
Отвернулся от одного —от того, кто был
сзади, а другой —передний —как налетит
на Тюпку да как клюнет его клювом. Тюпа
сразу перестал тюпать.
Он понять не может. Что это такое?
Обидели его! Клюнули!
147


Спрыгнул Тюпа в кусты и ходу —где бы
только спрятаться.
И если теперь Тюпа видит птицу, он ника­
кого внимания на нее не обращает.
Вот почему Тюпа не ловит птиц.

ЛИСЯТА

У охотника жили в комнате два малень­
ких лисенка.
Это были шустрые и беспокойные зверьки.
Днем они спали под кроватью, а к ночи
просыпались и поднимали возню—носились
по всей комнате до самого утра.
Так разыграются лисята, так расшалят­
ся, что бегают по моему приятелю, как по
полу, пока тот не прикрикнет на них.
Эти лисята были настоящие ловкачи.
Раз!—и по занавеске взберется лисенок пря­
мо до самого верха.
Два! —он уже на высоком шкафу.
А вот и на комоде, а вот оба таскают друг
друга за шиворот.
Как-то пришел охотник со службы, а
лисят нет. Стал он их искать...
Заглянул на шкаф - на шкафу нет.
Отодвинул комод —и там нет никого.
И под стульями нет.


И под кроватью нет.
И тут мой приятель даже испугался.
Видит: охотничий сапог, что лежал в углу,
шевельнулся, поднялся, свалился набок.
И вдруг поскакал по полу. Так и скачет,
перевертывается, подпрыгивает.
Что за чудо такое?
Подскочил сапог поближе.
Глядит охотник —из сапога хвост высо­
вывается. Схватил он лисенка за хвост и


вытащил из сапога; встряхнул сапог—и дру­
гой выскочил.
Вот какие ловкачи!

ВОРОБЕЙ

П о ш е л Никита с папой гулять. Гулял он,
гулял и вдруг слышит: кто-то чирикает:
«Чилик-чилик!
Чилик-чилик!
Чилик-чилик!»
И видит Никита, что это маленький во­
робушек прыгает по дороге. Нахохленный
такой, прямо как шарик катится. Хвостик
у него коротенький, клюв желтый, и нику­
да он не улетает. Видно, еще не умеет.
—Смотри-ка, папа, —закричал Никита, —
воробей не настоящий!
А папа говорит:
—Нет, это настоящий воробей, да только
маленький. Это, наверно, птенчик выпал из
своего гнезда.
Тут побежал Никита ловить воробья и
поймал.
И стал этот воробушек жить у нас дома в
клетке, а Никита кормил его мухами, чер­
вяками и булкой с молоком.
Вот живет воробей у Никиты. Все время


кричит —есть просит. Ну и обжора какой!
Чуть утром солнце покажется, он зачири­
кает и всех разбудит.
Тогда Никита сказал:
—Я научу его летать и выпущу.
Достал воробья из клетки, посадил на пол
и стал учить.
—Ты крыльями вот так маши, —сказал
Никита и показал руками, как надо летать.
А воробей ускакал под комод.
Покормили воробья еще денек. Опять его
посадил Никита на пол учить летать. Ни­
кита замахал руками, и воробей замахал
крыльями.
Полетел воробей!
Вот он через карандаш перелетел.
Вот через красный пожарный автомобиль
перелетел. А как стал через неживую кош­
ку-игрушку перелетать, наткнулся на нее
и упал.
—Плохо ты еще летаешь, —говорит ему
Никита. —Давай-ка я тебя еще денек по­
кормлю.
Покормил, покормил, а назавтра воробу­
шек через Никитину скамейку перелетел.
Через стул перелетел.
Через стол с кувшином перелетел. Вот
только через комод не мог перелететь —сва­
лился.


Видно, надо его еще кормить.
На другой день Никита взял воробья с
собой в сад, да там и выпустил.
Воробей через кирпич перелетел.
И стал уж через забор перелетать, да об
него стукнулся и повалился.
А на следующий день он и через забор
перелетел.
И через дерево перелетел.
И через дом перелетел.
И совсем от Никиты улетел.
Вот так научился летать.

М .З о щ е н к о

ПОКАЗАТЕЛЬНЫЙ РЕБЕНОК

«Ш»
\#1Хил-был в Л енинграде маленький
мальчик Павлик.
У него была мама. И был папа. И была
бабушка.
И вдобавок в их квартире жила кошка под
названием Бубенчик.
Вот утром папа пошел на работу. Мама
тоже ушла. А Павлик остался с бабушкой.
А бабушка была ужасно старенькая. И
она любила в кресле спать.
Вот папа ушел. И мама ушла. Бабушка
села в кресло. А Павлик на полу стал иг-


рать со своей кошкой. Он хотел, чтоб она
ходила на задних лапках. А она не хотела.
И мяукала очень жалобно.
Вдруг на лестнице раздался звонок.
Бабуш ка и П авлик пошли открывать
двери.
Это пришел почтальон.
Он принес письмо.
Павлик взял письмо и сказал:
—Я сам передам папе.
Вот почтальон ушел. Павлик снова хотел
играть со своей кошкой. И вдруг видит:
кошки нигде нет.
Павлик говорит бабушке:
—Бабушка, вот так номер —наш Бубен­
чик пропал!
Бабушка говорит:
—Наверно, Бубенчик убежал на лестни­
цу, когда мы открыли дверь почтальону.
Павлик говорит:
—Нет, это, наверно, почтальон взял мое­
го Бубенчика. Наверно, он нарочно нам дал
письмо, а мою дрессированную кошечку
взял себе. Это был хитрый почтальон.
Бабушка засмеялась и говорит шутливо:
—Завтра почтальон придет, мы отдадим
ему это письмо и взамен возьмем у него
назад нашу кошечку.
Вот бабушка села в кресло и заснула.
153


А Павлик надел свое пальто и шапочку,
взял письмо и тихонько вышел на лестницу.
«Лучше, —думав!, —я сейчас отдам пись­
мо почтальону. И лучше я сейчас возьму от
него мою кошечку».
Вот Павлик вышел во двор. И видит —во
дворе нету почтальона.
Павлик вышел на улицу. И пошел по
улице. И видит: на улице тоже нигде нету
почтальона.
Вдруг какая-то одна рыжая тетка говорит:
—Ах, поглядите все: какой маленький
малыш идет один по улице! Наверно, он
потерял свою маму и заблудился. Ах, позо­
вите скорей милиционера!
Вот приходит милиционер со свистком.
Тетка ему говорит:
—Поглядите, какой мальчик, лет пяти,
заблудился.
Милиционер говорит:
—Этот мальчик держит в ручке письмо.
Наверное, на этом письме написан адрес,
где он живет. Мы прочтем этот адрес и до­
ставим ребенка домой. Это хорошо, что он
взял с собой письмо.
Тетка говорит:
—В Америке многие родители нарочно
кладут письма в карман своим детям, чтоб
они не терялись.


И с этими словами тетка хочет взять
письмо от Павлика.
Павлик ей говорит:
—Что вы волнуетесь? Я знаю, где я живу.
Тетка удивилась, что мальчик так смело
ей сказал. И от волнения чуть в лужу не
упала.
Потом говорит:
—Поглядите, какой бойкий мальчик!
Пусть он нам тогда скажет, где он живет.
Павлик отвечает:
—Улица Фонтанка, пять.
Милиционер поглядел на письмо и гово­
рит:
—Ого, это боевой ребенок: он знает, где
он живет.
Тетка говорит Павлику:
—А как тебя зовут и кто твой папа?
Павлик говорит:
—Мой папа шофер. Мама ушла в мага­
зин. Бабушка спит в кресле. А меня зовут
Павлик.
Милиционер засмеялся и сказал:
—Это боевой, показательный ребенок: он
все знает. Наверно, он будет начальником
милиции, когда подрастет.
Тетка говорит милиционеру:
—Проводите этого мальчика домой.
Милиционер говорит Павлику:


—Ну, маленький товарищ, пойдем домой.
Павлик говорит милиционеру:
—Дайте вашу руку —я вас доведу до сво­
его дома. Вот мой красивый дом.
Тут милиционер засмеялся. И рыжая тет­
ка тоже засмеялась.
Милиционер сказал:
—Это исключительно боевой, показатель­
ный ребенок. Мало того, что он все знает, он
еще меня хочет до дому довести. Этот ребе­
нок непременно будет начальником милиции.
Вот милиционер дал свою руку Павли­
ку, и они пошли домой.
Только дошли они до своего дома —вдруг
мама идет.
Мама удивилась, что Павлик идет по
улйце, взяла его на руки, принесла домой.
Дома она его немножко побранила. Она
сказала:
—Ах ты, противный мальчишка, зачем
ты убежал на улицу?
Павлик сказал:
—Я хотел у почтальона взять моего Бу­
бенчика. А то мой Бубенчик пропал, и,
наверно, его взял почтальон.
Мама сказала:
—Что за глупости! Почтальоны никогда
не берут кошек. Вон твой Бубенчик сидит
на шкафу.


Павлик говорит:
—Вот так номер. Смотрите, куда прыгну­
ла моя дрессированная кошечка.
Мама говорит:
—Наверно, ты, противный мальчишка,
ее мучил, вот она и забралась на шкаф.
Вдруг проснулась бабушка.
Бабушка, не зная, что случилось, гово­
рит маме:
—Сегодня Павлик очень тихо и хорошо
себя вел. И даже меня не разбудил. Надо за
это дать ему конфетку.
Мама говорит:
—Ему не конфетку надо дать, а в угол но­
сом поставить. Он сегодня убежал на улицу.
Бабушка говорит:
—Вот так номер!
Вдруг приходит папа. Папа хотел рассер­
диться, зачем мальчик убежал на улицу.
Но Павлик подал папе письмо.
Папа говорит:
—Это письмо не мне, а бабушке.
Вот бабушка надела очки на нос к стала
читать письмо.
Потом она говорит:
—В городе Москве у моей младшей доче­
ри родился еще один ребенок.
Павлик говорит:
—Наверно, родился боевой ребенок. И,


наверно, он будет начальник милиции.
Тут все засмеялись и сели обедать.
На первое был суп с рисом. На второе —
котлеты. На третье был кисель.
Кошка Бубенчик долго глядела со своего
шкафа, как Павлик кушает. Потом не вы­
терпела и тоже решила немножко поку­
шать.
Она прыгнула со шкафа на комод, с ко­
мода на стул, со стула на пол.
И тогда Павлик дал ей немножко супу и
немножко киселя.
И кошка была очень этим довольна.
А.Введенский
О ДЕВОЧКЕ МАШЕ, О СОБАКЕ ПЕТУШКЕ
И О КОШКЕ НИТОЧКЕ

ЭДСила была в большом доме на большой
улице маленькая девочка. Кто ни посмот­
рит на нее —сразу скажет: «Тебе, девочка
Маша, пять лет». А она отвечает: «Нет, не
пять, а пять лет и два месяца».
ПОЧЕМУ СОБАКУ ЗВАЛИ ПЕТУШОК, А КОШКУ НИТОЧКА, А КУКЛУ - ЕЛИЗАВЕТА ПЕТРОВНА.

У девочки Маши была собака, кошка и


кукла. Собаку звали Петушок, кош ку Ниточка, а куклу —Елизавета Петровна.
Как вы думаете, почему Маша их так
назвала? А вот почему. Собаку она назвала
Петушком потому, что петухи кричат гром­
че всех, а собака Петушок лает еще громче
петухов.
Кошку она назвала Ниточкой потому, что
нитки бывают белые и черные, а у кошки
Ниточки спинка была черная, а животик
белый - вот Маша и назвала кошку Ниточ­
кой.
А куклу она назвала Елизаветой Петров­
ной потому, что у Маши была одна знако­
мая тетя Елизавета Петровна.
А знаете, откуда все они к Маше попали?
Собака с неба упала, кошка из-под земли
пришла, а кукла по реке приплыла.
Вот как Маша про это рассказывала.
—Собаку, говорила Маша, —мне папа
на самолете привез. Папа с парашютом пры­
гал, а собака у него в кармане сидела. А
кошку брат Коля в подвале нашел. А куклу
мне моя мама на пароходе привезла.
Собака Петушок была совсем маленькая.
Она была гораздо меньше девочки Маши.
Утром собака Петушок просыпалась ч
лаяла. Когда она хотела есть, она тоже ла­
яла. Когда ей несли кашу или суп в блю­


дечке, она тоже лаяла. На воробьев лаяла,
на людей, на трамваи, на автомобили - на
все, что ни увидит, лаяла.
А когда ела, молчала, не лаяла.
А поест —опять лает. Придет кто к ним на
квартиру —она лает, уходит кто-нибудь —
она лает, чихнет кто-нибудь-она опять лает.
Все время лает, лает и лает.
Почтальон один раз даже испугался.
- Должно быть, - говорит он Маше, —
ваша собака злая. Наверно, она кусается?
А девочка Маша отвечает:
- Что вы! Она очень добрая. Если собака
лает, она кусаться в это время не может: у
нее рот лаем занят.
А кошка Ниточка была совсем другая.
Она на собаку Петушка не была похожа.
Мурлыкала она часто, а мяукала редко. А
лаять —никогда не лаяла.
Она была очень умная кош ка. Когда
Маша возвращалась с улицы домой, кошка
Ниточка встречала ее в прихожей и мур­
лыкала: «Здравствуй, Маша! Как ты погу­
ляла? Какая погода на улице? »
А когда наступал вечер, Ниточка начи­
нала ходить за Машей. Ходит и мурлычет:
«Мачта, пойдем спать, уже поздно. О^рчь
спать хочется».
Когда Ниточка хотела пить, она прыгала


на стул, становилась на стуле на задние
лапки, а передние лапки клала на стол.
Тогда все понимали, что кошка Ниточка
пить хочет, и ставили ей на стол блюдце с
водой. Ниточка всегда воду со стола пила, а
ела всегда у печки.
А еще кошка Ниточка вот что умела де­
лать.
Станет Маша посреди комнаты на ковре
и скажет: «Ниточка, Ниточка, поди сюда!»
И Ниточка подойдет и начнет ходить во­
круг Маши. Тут Маша скажет: «Поваляй­
ся, Ниточка, поваляйся». Тогда Ниточка
сразу ляжет на ковер лапами и животом
вверх и начнет валяться. Вот какая была
кошка Ниточка.
А кукла Елизавета Петровна ни на Ниточ­
ку, ни на Петушка не была похожа. Она не
умела ни лаять, ни мурлыкать, ни мяукать,
ни воду пить, ни валяться. Она даже гово­
рить не умела. Она была кукла неговорящая.
Жила кукла Елизавета Петровна на подо­
коннике. Там у нее целая квартира была —
две комнаты и кухня. Первая комната была
спальня. Там стояли кровать, шкаф и ноч­
ной столик. А вторая комната была столо­
вая. В ней стол обеденный стоял, буфет и два
стула. А в кухне была плита, кастрюльки и
сковородки.
<№№*№№№ teWWWf! 161 З Д Г & З Д Р & З Д ?
6 Хрестоматии, 4— с пет


Эту квартиру Коля из картонных коро­
бок сделал.
В первый день, когда Маша получила от
мамы в подарок эту куклу, она даже попро­
бовала ее умыть. Но кукла Елизавета Пет­
ровна не любила умываться. Когда Маша
стала мыть ее мылом, полиняли у куклы щеки
и стали не розовые, а желтые. И с губ вся
краска сошла.
Заплакала девочка Маша, закричала:
—Смотрите, что с куклой сделалось! У
нее рот пропал и щеки пожелтели!
—Подожди, Маша, не плачь, —сказала ма­
ма. —Сейчас мы ее снова красивой сделаем.
Взяла мама кисточку и краски, нарисо­
вала Елизавете Петровне губы и розовой
краской щеки накрасила. И стала опять
Елизавета Петровна красивая-прекрасивая.
Даже лучше, чем прежде, стала.
Но после этого случая Маша не мыла боль­
ше куклу.
Ночью Елизавета Петровна спала на своей
кровати. Спать Елизавета Петровна умела.
Она, когда ее положат, глаза закрывала, а
когда ее поднимут, глаза открывала.
Утром поднималась Маша и шла будить
куклу Елизавету Петровну.
—Просыпайся, Елизавета Петровна, говорила Маша. - Вставай, будет тебе спать.


Поднимет ее с кровати, наденет на нее
розовое платье и белый передник и поведет
в кукольную столовую чай пить. Девочка
Маша сидит в настоящей столовой, за боль­
шим столом, чай пьет настоящий и булку с
маслом настоящую кушает. А кукла Ели­
завета Петровна сидит в кукольной столо­
вой, за маленьким столиком, и чашка пе­
ред ней стоит маленькая, и булка на ма­
ленькой тарелочке положена.
После чая Маша ходила с куклой гулять.
А если была плохая погода, то Маша играла
в прятки с собакой Петушком, с кошкой
Ниточкой и с куклой Елизаветой Петровной.
А в прятки они играли вот как: спрячет
Маша в шкаф кошку Ниточку, и начинают
они все ее искать.
Ниточка сидит в шкафу и пищит. А Маша
ходит по комнате, ищет Ниточку, будто она
забыла, куда Ниточку спрятала, и песенку
поет:
Где ты, где ты, Ниточка?
Спряталась куда?
Не найти нам Ниточку.
Верно, «ик^гдя,
Посмотрели мы в буфет
Ниточки в буфете нет.


Поглядели под кровать —
Под кроватью не видать.
Под комодом нету,
Нет под табуретом,
Нету под диваном,
Нету даже в ванной.
Где ты, где ты, Ниточка?
Спряталась куда?
Не найти нам Ниточку,
Верно, никогда.
Ходит Маша, поет эту песенку, и ей даже
грустно делается, будто бы и вправду про­
пала Ниточка. А кукла Елизавета Петров­
на сидит у нее на руках и молчит. Она ви­
дела, куда Маша спрятала Ниточку, да ска­
зать не может: она кукла неговорящая.
А собака Петушок бегает, лает, нюхает
пол, потом подбежит к шкафу и начнет
лаять: «Здесь Ниточка, здесь!»
А Ниточка в шкафу мяукает.
Откроет Маша шкаф, выскочит оттуда
Ниточка.
Маша радуется.
—Спасибо, —говорит, —тебе, Петушок,
что ты Ниточку нашеч На т*»бе за это кусо­
чек сахару.


Вот как хорошо они в прятки играли, ког­
да Мяпта Ниточку прятала! А если пряталась
сама девочка Маша, то ходила ее искать толь­
ко собака Петушок. А Елизавета Петровна
на кровати лежала с закрытыми глазами, а
Ниточка на диване лежала, клубком свер­
нувшись.
Скучно так играть!
А когда Маша Елизавету Петровну прята­
ла, то совсем нехорошо получалось. Найдет
ее Петушок и начнет с ней играть. А он зна­
ете, как с куклой играл?
Он вцепится в нее и давай ее по полу тас­
кать. А Ниточка ему помогает. Не сразу
удается Маше отнять у них Елизавету Пет­
ровну. А когда и отнимет, приходится ее,
бедную, причесывать, переодевать. Всю ее
истрепали да запачкали, когда по полу тас­
кали.
Вот какие были собака Петушок, кошка
Ниточка и кукла Елизавета Петровна.
КАК МАША В САДУ ИСПУГАЛАСЬ
После ужина стала Маша на крыльце в
мяч играть. Мама ей говорит:
- Маша, иди спать!
А Маша не идет.
- Я, —говорит, днем выспалась.


Бросит мячик об пол и поймает, бросит
мячик в стенку и опять поймает.
Тогда уж папа ей говорит:
- Маша, я кому говорю? Иди спать!
А Маша ему отвечает:
—Сейчас, я только еще один раз мячик
брошу.
Да так сильно бросила мячик в стенку,
что он отскочил от стены и покатился по
полу, на лесенку. Запрыгал со ступеньки
на ступеньку и укатился куда-то в сад.
«Вот, - думает девочка Маша, —как мне
теперь быть? Что делать? Потеряется мячик в
саду, пропадет. Надо идти скорее искать его».
Спустилась она по ступенькам в сад, сделала
три шага и остановилась.
У самого крыльца еще светло было от
лампы, а дальше так темно, как в печке,
когда ее не топят.
Очень темно и очень страшно.
Хотела она домой вернуться, но подума­
ла: «Нет, нельзя возвращаться - потеряет­
ся мячик, пропадет».
Пошла Маша по Саду. А в саду темно.
Звезды на небе, может быть, есть, а может
быть, нет —ничего не видно. Вот как темно!
Шла, шла девочка Маша и вдруг видит:
смотрят на нее из-за кустов три глаза и рее
три светятся. Один светится, еще один све­


тится и еще один светится. Испугалась де­
вочка Маша. «Ох, —думает, —наверно, это
страшный зверь». Заплакала она и говорит:
Зверь, зверь,
Страшный зверь,
Что же делать мне теперь?
Ты меня послушай, зверь,
Ты меня не скушай, зверь!
А зверь молчит, на девочку Машу глядит
и только шуршит: шрш, шрш, шрш ...
Заплакала девочка Маша еще сильней и
побежала.
А куда побежала, сама не знает. Не то к
дому, не то от дома. Ничего не видно. Бежа­
ла, бежала, вдруг - бац! - падает ей что-то
на плечо. Она в сторону, а сверху опять чтото на нее упало.
Испугалась девочка Маша и думает: «Что
это за зверь такой сидит наверху и в меня
камнями швыряет? »
Подумала, опять заплакала и говорит:
Бессовестный, безжалостный,
Не бей меня, пожалуйста!
Ты мне лоб расшибешь.
Ты мне в глаз попадешь.


Сказала она так и дальше побежала. А в
саду ветер шумит, деревья качаются. Очень
в саду страшно.
Бежит она, бежит. Куда бежит —сама не
знает: не то к дому, не то от дома. Очень в
саду темно. Ничего не видно. Бежит, бежит
Маша и горько плачет.
И вдруг остановилась. Да не сама остано­
вилась, а какой-то новый зверь, самый
страшный, схватил ее за платье и не пуска­
ет. Дернется Маша, а он ей ногу царапнет,
еще дернется, а он опять царапнет—никуда
от него не денешься.
«Ох! —думает девочка Маша. —Ох, навер­
но, это огромный еж». Вот и говорит она ему:
Ежик, ежик,
Не царапай мне ножек,
Не коли меня, не режь,
Не кусай меня, не ешь!
А злой зверь колючий молчит —не отве­
чает, а держит ее крепко. Видит девочка
Маша —не отпускает ее колючий еж; дер­
нула она руками свое платьице, расцарапа­
ла себе руки, вырвалась от ежа и дальше
побежала.
Прибежала наконец дерочка Маша домой—
еле дышит.


—Папа, —кричит, —папа! Закрывай ско­
рее дверь. У нас в саду какие-то страшные
звери появились: у одного зверя три глаза
и все три светятся. Другой на дереве сидит
и сверху камнями кидается. А третий ко­
лется и царапается. Очень я их боюсь!
А папа засмеялся и сказал:
—Что ты, Маша, говоришь! Откуда у нас
в саду такие звери? Что ты, милая! Давай
возьмем фонарь и пойдем со мной вместе в
сад, поглядим на твоих зверей.
Взял папа фонарь, зажег его и пошел с
Машей в сад.
Идут они по саду. Фонарь горит, доро­
жку освещает, а зверей никаких не видно.
Папа идет храбро, никого не боится, а де­
вочка Маша побаивается: все-таки ведь она
маленькая —всего пять лет да еще несколь­
ко месяцев. Держится она за папину руку.
Идет и боится. Боится, да идет. Шли они,
шли, вдруг подул ветер и задул свечку в
фонаре.
Снова стало темно. И вот стоит перед
ними зверюга с тремя глазами, о которой
Маша рассказывала.
Испугалась опять Маша. Схватила папу
за руку и кричит:
—Бежим, папа, бежим!
А папа подошел к Машиной зверюге, взял


рукой три светящихся глаза, положил их
на ладонь, засмеялся и сказал:
Вот так штука,
Вот так зверюка,
Не волк и не гадюка,
А просто светлячки,
Светлые червячки.
Разглядела Маша светлячков, и самой ей
смешно стало. Маленькие, меньше некуда,
а она их испугалась. Посмеялась девочка
Маша, и пошли они дальше.
Папа из кармана спичку вынул и снова
фонарь зажег. Фонарь горит, дорожку ос­
вещает. Папа идет, девочку Машу за руку
держит, а Маша все наверх смотрит — бо­
ится зверя, который в нее сверху камнями
кидался.
Шли они, шли, вдруг с какого-то дерева —
бац! —падает что-то на землю.
Девочка Маша испугалась.
—Вот, —говорит, —вот опять кидается!
Бежим скорее!
А папа говорит:
—Давай сначала посмотрим, кто кидает­
ся и чем кидается.
Посветил он фонарем, и увидела девочка
Маша на траве много-много шишек.


—Вот, —говорит папа, —видишь теперь,
какой это зверь?
—Вижу, —говорит Маша. —Это елка, а с
нее шишки падают.
—Верно, —говорит папа, —это шишки.
Это они от сильного ветра падают.
Посмеялась Маша, что она шишек испу­
галась, и пошли они дальше.
Идут, идут и думают:
Кто же третий зверь —
колючий,
Злой, огромный и могучий?
Папа шел, и девочка Маша шла. Шла, шла
и вдруг остановилась. Да не сама останови­
лась, а опять ее кто-то за платье схватил и
не пускает.
Испугалась Маша и закричала:
—Папа, папа, помоги! Опять меня зверь
поймал!
Подошел к ней папа, посветил фонарем,
засмеялся и говорит:
Вот так ежик,
Вот так еж —
На шиповник он похож.
—Видишь, —говорит, —чего ты испуга­


лась? Это куст шиповника. А тут под ним и
твой мячик лежит. Эх ты, трусиха!
Обрадовалась девочка Маша, взяла мя­
чик и пошла домой спать.

ЛЛантелеев
НА МОРЕ

У одной мамы было две девочки.
Одна девочка была маленькая, а другая
побольше. Маленькая была беленькая, а
побольше —черненькая. Беленькую звали
Белочка, а черненькую —Тамарочка.
Девочки эти были очень непослушные.
Летом они жили на даче.
Вот они раз приходят и говорят:
—Мама, а мама, можно нам сходить на
море —покупаться?
А мама им отвечает:
—С кем же вы пойдете, доченьки? Я идти
не могу. Я занята. Мне надо обед готовить.
—А мы, —говорят, —одни пойдем.
—Как это одни?
—Да так. Возьмемся за руки и пойдем.
—А вы не заблудитесь?
—Нет, нет, не заблудимся, не бойся. Мы
все улицы знаем.
—Ну, хорошо, идите, - говорит мама. —


Но только смотрите, купаться я вам запре­
щаю. По воде босичком походить —это мо­
жете. В песочек поиграть —это пожалуйста. А
купаться —ни-ни.
Девочки ей обещали, что купаться не
будут.
Взяли они с собой лопатку, формочки и
маленький кружевной зонтик и пошли на
море.
А у них были очень нарядные платьица.
У Белочки было платьице розовенькое с
голубеньким бантом, а у Тамарочки, наобо­
рот, платьице было голубенькое, а бант
розовый. Но зато у них у обеих были со­
всем одинаковые синенькие испанские ша­
почки с красными кисточками.
Когда они шли по улице, все останавли­
вались и говорили:
—Вы посмотрите, какие красивые барыш­
ни идут!
А девочкам это приятно. Они еще и зон­
тик над головой раскрыли: чтобы еще кра­
сивее было.
Вот они пришли на море. Стали сначала
играть в песочек. Стали колодцы копать,
песочные пирожки стряпать, песочные до­
мики строить, песочных человечков лепить...
Играли они, играли —и стало им очень
жарко.


Тамарочка говорит:
—Знаешь что, Белочка? Давай выкупа­
емся!
А Белочка говорит:
—Ну, что ты! Ведь мама нам не позволила.
—Ничего, —говорит Тамарочка. —Мы
потихоньку. Мама и не узнает даже.
Девочки они были очень непослушные.
Вот они быстренько разделись, сложили
свою одежку под деревом и побежали в воду.
А пока они там купались, пришел вор и
украл всю их одежку. И платьица украл, и
штанишки украл, и рубашки, и сандали­
ки, и даже испанские шапочки с красными
кисточками украл. Оставил он только ма­
ленький кружевной зонтик и формочки.
Зонтик ему не нужен —он ведь вор, а не
барышня, а формочки он просто не заме­
тил. Они в стороне лежали —под деревом.
А девочки и не видели ничего.
Они там купались —бегали, брызгались,
плавали, ныряли...
А вор в это время тащил их белье.
Вот девочки выскочили из воды и бегут
одеваться. Прибегают и видят—ничего нет:
ни платьиц, ни ш таниш ек, ни рубашек.
Даже испанские шапочки с красными кис­
точками пропали.
Девочки думают:


«Может быть, мы не на то место пришли?
Может быть, мы под другим деревом разде­
вались?»
Но —нет. Видят —и зонтик здесь, и фор­
мочки здесь.
Значит, они здесь раздевались, под этим
деревом.
И тут они поняли, что у них одежку ук­
рали.
Сели они под деревом на песочке и стали
громко рыдать. Белочка говорит:
—Тамарочка! Милая! Зачем мы мамочку
не послушались! Зачем мы купаться пош­
ли! Как же мы с тобой теперь домой по­
падем?
А Тамарочка и сама не знает. Ведь у них
даже трусов не осталось. Неужели им до­
мой голыми придется идти?
А дело уже к вечеру было. Уже холодно
стало. Ветер начинал дуть.
Видят девочки: делать нечего, надо идти.
Озябли девочки, посинели, дрожат.
Подумали они, посидели, поплакали и
пошли домой.
А дом у них был далеко. Нужно было идти
через три улицы.
Вот видят люди: идут по улице две де­
вочки. Одна девочка маленькая, а другая —
побольше. Маленькая девочка - беленькая,


а побольше —черненькая. Беленькая зон­
тик несет, а у черненькой в руках сетка с
формочками.
И обе девочки идут совершенно голые.
И все на них смотрят, все удивляются,
пальцами показывают.
—Смотрите, —говорят, —какие смешные
девчонки идут!
А девочкам это неприятно. Разве прият­
но, когда все на тебя пальцами показыва­
ют?!
Вдруг видят: стоит на углу милиционер.
Фуражка у него белая, рубашка белая и
даже перчатки на руках —тоже беленькие.
Он видит: идет толпа.
Он вынимает свисток и свистит. Тогда
все останавливаются. И девочки останав­
ливаются. И милиционер спрашивает:
—Что случилось, товарищи?
А ему отвечают:
—Вы знаете, что случилось? Голые девоч­
ки по улицам ходят.
Он говорит:
—Эт-то что такое? А?! Кто вам позволил,
гражданки, голышом по улицам бегать?
А девочки так испугались, что и сказать
ничего не могут. Стоят и сопят, как будто у
них насморк.
Милиционер говорит:


—Вы разве не знаете, что по улицам бе­
гать голышом нельзя? А?! Хотите, я вас за
это сейчас в милицию отведу? А?
А девочки еще больше испугались и го­
ворят:
—Нет, не хотим. Не надо, пожалуйста.
Мы не виноваты. Нас обокрали.
—Кто вас обокрал?
Девочки говорят:
—Мы не знаем. Мы в море купались, а он
пришел и украл всю нашу одежку.
—Ах вот оно как! —сказал милиционер.
Потом подумал, спрятал обратно свисток
и говорит:
—Вы где живете, девочки?
Они говорят:
—Мы вот за тем углом —в зелененькой
дачке живем.
—Ну вот что, —сказал милиционер. —
Бегите тогда скорей на свою зелененькую
дачку. Наденьте на себя что-нибудь теплое.
И никогда больше голые по улицам не бе­
гайте...
Девочки так обрадовались, что ничего не
сказали и побежали домой.
А в это время их мама накрывала в саду
на стол. И вдруг она видит: бегут ее девоч­
ки — Белочка и Тамарочка. И обе они —
совсем голые.


Мама так испугалась, что уронила даже
глубокую тарелку.
Мама говорит:
—Девочки! Что это с вами? Почему вы
голые?
А Белочка ей кричит:
—Мамочка! Знаешь, нас обокрали!!!
—Как обокрали? Кто же вас раздел?
—Мы сами разделись.
—А зачем же вы раздевались? —спраши­
вает мама.
А девочки и сказать ничего не могут.
Стоят и сопят.
—Вы что? —говорит мама. —Вы, значит,
купались?
—Да, - говорят девочки. —Немножко
купались.
Мама тут рассердилась и говорит:
—Ай вы, негодницы этакие! Ах вы, непос­
лушные девчонки! Во что же я вас теперь оде­
вать буду? Ведь у меня же все платья в стир­
ке...
Потом говорит:
—Ну хорошо! В наказание вы у меня те­
перь всю жизнь так ходить будете.
Девочки испугались и говорят:
—А если дождь?
—Ничего, —говорит мама, - у вас зонтик
есть.


—А зимой?
—И зимой так ходите.
Белочка заплакала и говорит:
—Мамочка! А куда же я платок носовой
класть буду? У меня ж ни одного кармаш­
ка не осталось.
Вдруг открывается калитка и входит
милиционер. И несет какой-то беленький
узелок.
Он говорит:
—Это здесь девочки живут, которые по
улицам голые бегают?
Мама говорит:
— Да, да, товарищ милиционер. Вот они,
эти непослушные девчонки.
Милиционер говорит:
— Тогда вот что. Тогда получайте скорей
ваши вещи. Я вора поймал.
Развязал милиционер узелок, а там —что
вы думаете? Там все их вещи: и голубень­
кое платьице с розовым бантом, и розовенькое платьице с голубым бантом, и сандали­
ки, и чулочки, и трусики. И даже платки
носовые в кармашках лежат.
—А где же испанские шапочки? —спра­
шивает Белочка.
—А испанские шапочки я вам не отдам, —
говорит милиционер.
—А почему?


—А потому, —говорит милиционер, —что
такие шапочки могут носить только очень
хорошие дети... А вы, как я вижу, не очень
хорошие...
—Да, да, —говорит мама. —Не отдавайте
им, пожалуйста, этих шапочек, пока они
маму слушаться не будут.
—Будете маму слушаться? —спрашивает
милиционер.
—Будем, будем! —закричали Белочка и
Тамарочка.
—Ну смотрите, —сказал милиционер. —Я
завтра приду... Узнаю.
Так и ушел. И шапочки унес.
А что завтра было —еще неизвестно. Ведь
завтра-то —его еще не было. Завтра —оно
завтра будет.

Л.Воронкова
КАК АЛБНКА РАЗБИЛА ЗЕРКАЛО

Улица была вся зеленая. А среди моло­
дой травки во всех ямках и калужинках
сверкала вешняя снеговая вода.
Недалеко от палисадника через широкую
лужу была положена дощечка. На этой до­
щечке, как на мостике, стояла Аленка и
смотрела в воду.


—Аленка, ты что смотришь? —крикнула
Таня.
Аленка помахала ей рукой:
—П ойдика сюда!
Таня подбежала к Аленке и тоже стала
на дощечке.
—Смотри-ка—зеркало!—сказала Аленка.
—Все видно!
Таня посмотрела в лужу. И правда: все
видно: и небо, и белое облачко, и ветки
сирени из палисадника... И их самих тоже
видно: стоят в глубине Таня и Аленка и
смотрят на них из воды!
Таня сказала:
—Аленка, а ты можешь по мостику бегом
пробежать?
—А ты? —спросила Аленка.
—Я могу! —ответила Таня.
Она быстро пробежала по узкой дощечке и
спрыгнула на траву.
—А теперь ты!
Аленка тоже пробежала и тоже спрыгну­
ла на траву.
—А на одной ножке можешь?
—Не-ет... —протянула Аленка. - А ты?
—А я могу!
Таня стала на дощечку и попрыгала на
одной ноге по дощечке через лужу. На сере­
дине стало страшно—вот-вот оступится! По ни­


чего, не оступилась, допрыгала до конца и
соскочила на траву.
—Видала?!
—Видала,—ответила Аленка.
Но все-таки на одной ножке прыгать че­
рез лужу боялась. Тогда Таня сказала ей:
—Ну, давай вместе! Держись за меня!
Таня и Аленка схватились за руки и ста­
ли подпрыгивать на дощечке. Дощечка гну­
лась и скрипела, словно кричала им: «Тише!
Тише! Не могу, сломаюсь!»
Но подружки смеялись, подпрыгивали и
не слушали, что она им скрипит. И, может
быть, мостик не выдержал бы и сломался...
Но не успел: Аленка оступилась да и прыг­
нула прямо в воду!
—О-ей! —засмеялась Таня. —Зеркало раз­
била!
Лужа была мелкая, Аленка только за­
брызгалась. Но неподвижную голубую лужу
и правда, будто зеркало, разбила —огнис­
тые брызги взлетели, как осколки. А вода
замутилась, зарябилась, и ничего не стало
в ней видно: ни неба, ни облачка, ни сире­
невых веток.


Н.Носов
ЗАПЛАТКА

У Бобки были замечательные штаны:
зеленые, вернее сказать, защитного цвета.
Бобка их очень любил и всегда хвастался:
—Смотрите, ребята, какие у меня шта­
ны. Солдатские!
Все ребята, конечно, завидовали. Ни у
кого больше таких штанов не было.
Однажды Бобка полез через забор, заце­
пился на гвоздь и порвал эти замечательные
штаны. От досады он чуть не заплакал, по­
шел поскорее домой и стал просить маму
зашить.
Мама рассердилась:
—Ты будешь по заборам лазить, штаны
рвать, а я зашивать должна?
—Я больше не буду! Зашей, мама!
—Сам зашей.
—Так я же ведь не умею!
—Сумел порвать, сумей и зашить.
—Ну, я так буду ходить, —проворчал
Бобка и пошел во двор.
Ребята увидели, что у него на штанах
дырка, и стали смеяться.
—Какой же ты солдат, -- говорят, —если у
тебя штаны порваны?
А Бобка оправдывается:


—Я просил маму зашить, а она не хочет.
—Разве солдатам мамы штаны зашива­
ют? —говорят ребята. —Солдат сам должен
уметь все делать: и заплатку поставить, и
пуговицу пришить.
Бобке стало стыдно.
Пошел он домой, попросил у мамы игол­
ку, нитку и лоскуток зеленой материи. Из
материи он вырезал заплатку величиной с
огурец и начал пришивать ее к штанам. Дело
это было нелегкое. К тому же Бобка очень
спешил и колол себе пальцы иголкой.
—Чего ты колешься? Ах ты противная! —
говорил Бобка иголке и старался схватить ее
за самый кончик так, чтобы не уколоться.


Наконец заплатка была пришита. Она
торчала на штанах, словно сушеный гриб,
а материя сморщилась так, что одна шта­
нина стала короче.
—Ну куда же это годится? —ворчал Боб­
ка, разглядывая штаны. —Еще хуже, чем
было! Придется все наново переделывать.
Он взял ножик и отпорол заплатку. По­
том расправил ее, приложил к штанам, об­
вел вокруг заплатки чернильным каранда­
шом и стал пришивать снова. Теперь он шил
не спеша, аккуратно и все время следил,
чтобы заплатка не вылезала за черту.
Он долго возился, сопел и кряхтел, зато,
когда все было сделано, на заплатку было любо
взглянуть. Она была пришита ровно, гладко
и так крепко, что не отодрать и зубами.
Наконец Бобка надел штаны и вышел во
двор. Ребята окружили его.
—Вот молодец! —говорили они. —А за­
платка, смотрите, карандашом обведена.
Сразу видно, что сам пришивал.
А Бобка вертелся во все стороны, чтобы
всем было видно, и говорил:
—Эх, мне бы еще пуговицы научиться
пришивать, да жаль, ни одна не оторвалась!
Ну ничего. Когда-нибудь оторвется—обяза­
тельно сам пришью.


Ю .К а з а к о в

ЗАЧЕМ МЫШИ ХВОСТ?

Х о т я Алеше было пять лет —он был
такой умный, что я даже боялся его.
Как увидит меня, так и спросит о чемнибудь таком, чего я не знаю.
«Угадай!» —говорит.
Я думаю, думаю и никак угадать не могу!
Так и на этот раз.
Сидел я как-то в один прекрасный лет­
ний день у раскрытого окна и читал книгу.
Слышу: бежит кто-то по дорожке во весь
дух. Потом слышу: лезет к подоконнику
снаружи и пыхтит. Только я успел голову
повернуть, как появился в окне Алеша и
так хитро на меня посмотрел, что я вздрог­
нул и даже книгу закрыл.
«Ну, —думаю, —так и есть! Сейчас опять
о чем-нибудь спросит, чего я не знаю».
Только я так подумал, вдруг Алеша как
крикнет:
—А вот скажи —знаешь?
—Что? —спросил я. —Что знаю?
—А вот скажи, зачем мыши хвост, зна­
ешь?
А я растерялся и молчу.
«В самом деле, —думаю, —зачем?» Под­
умал я, подумал и говорю:


—Нет, —говорю, —не знаю. А ты знаешь?
Скажи!
—Хитрый какой! —закричал Алеша. —
Так я тебе сразу и сказал! Сам думай!
—Да я, —говорю, - все передумал, ничего
не получается.
—Ну, тогда я тебе завтра скажу. А ты
пока еще подумай. Я и сам три дня думал,
пока догадался!
Убежал Алеша, а я стал думать.
Ну зачем, например, хвост корове? Что­
бы по бокам и по спине себя стегать, раз­
ных мух и слепней отгонять.
И лошади —для того же самого.
А собаке? Ну, это всем известно —для
радости и любви. Если она хвостом виляет,
значит любит тебя и радуется.
Даже обезьяне известно, зачем нужен
хвост! Она хвостом за ветки дерева цепля­
ется. Зацепится, висит вниз головой, а сама
всеми четырьмя руками бананы уплетает
за обе щеки.
А у мыши хвост как будто совсем даже
лишний. Он и не болтается, не виляет, крюч­
ком не загибается, а просто волочится за ней,
как веревочка. И если зимой она по снегу
пробежит, то между следов от ее лапок как
раз посередине —бороздка от хвоста. Будто
маленький-маленький человечек разогнался


и поехал потом на одной лыже.
Ничего я не придумал и пошел на улицу.
«Спрошу, - думаю, - у какого-нибудь ум­
ного человека».
Только вышел, гляжу, идет умный чело­
век. Человек как человек, только по лицу
сразу видно, что умный.
—Так и так, —говорю, —объясните мне, за­
чем мыши хвост?
Засмеялся умный человек и отвечает:
—А затем, что у всех зверей есть хвост.
Один только человек без хвоста, а у осталь­
ных —хвост!
Ну и обрадовался же я!
«Айв самом деле, —думаю, —у всех зверей
хвосты. Даже у зайца и у медведя есть хвос­
ты, только маленькие. И у птиц, и у рыб, и
у китов —у всех. До чего же просто!» —решил
я и со спокойной совестью пошел домой.
На другой день опять явился Алеша, за­
лез из седа на подоконник и с любопытст­
вом уставился на меня.
—Ну как, угадал?
—Еще бы! —сказал я.
—Ну и зачем?
—А затем, - важно сказал я ,—что ни зверь,
ни птица, ни рыба...
Но Алеша больше и слушать не стал,
спрыгнул на землю и закричал.


—Эх ты! —закричал он и запрыгал на
одной ножке. —И не знаешь! И не знаешь! И
не знаешь! А хвост ей —для кота!
—Как для кота?
—А вот как! Кот ка-а-ак на нее прыгнет!
А она от него в норку—юрк! Что? Скажешь,
не так?
—Значит, она в норку спрячется...
—Вот тебе и значит! Она сама уже в норке,
а хвост у нее снаружи! Кот ее за хвост —цап!
Попа-а-алась! Вот зачем ей хвост. А ты ду­
мал?
—Да-а, —грустно согласился я. —Вот,
значит, зачем ей хвост. Бедная мышка!
—Вовсе и не бедная!—радостно крикнул в
ответ Алеша. —А ты знаешь, коту зачем
хвост?
—Ну? Зачем?
—Не скажу! Сам догадайся!
—Ну скажи! —стал просить я. —Пожа­
луйста!
—Сказать? Ну ладно, так и быть... А коту
хвост —для мыши! Догадался?
—Ничего не понимаю, —сознался я.
—Эх ты! Кот как мышь ловит? Ляжет, к
земле прижмется... Вот ни за что не заме­
тишь! А хвост у него шевелится туда-сюда,
туда-сюда, так и ходит! Это он для того
шевелится, чтобы мышь его заметила и ско­


рей бежать! Ну? Понял теперь?
Здорово! —догадался, наконец, и я. —
Значит, у мыши хвост для кота, а у кота —
для мыши? Здорово!
—Еще бы! —согласился Алеша.
—Ну, ты молодец! Сам придумал?
—А кто же еще? —гордо ответил Алеша. —
Я еще и не такое придумаю, нипочем не от­
гадаешь!
Алеша шмыгнул носом и убежал приду­
мывать новые загадки.

Н.Сладков
НЕСЛУХ

]УХедведицы —строгие матери. А медве­
жата —неслухи. Пока еще сосут —сами сза­
ди бегают, в ногах путаются.
А подрастут —беда!
Да и медведицы сами со слабинкой: лю­
бят в холодке подремать. А весело ли мед­
вежатам слушать их сонное сопение, когда
кругом столько заманчивых шорохов, пис­
ков, песен!
От цветка к кусту, от куста к дереву —и
забредут...
Вот такого неслуха, удравшего от мате­
ри, я однажды и встретил в лесу.


Я сидел у ручья и макал сухарь в воду.
Был я голодный, а сухарь был жесткий,
потому трудился я над ним очень долго. Так
долго, что лесным жителям надоело ждать,
пока я уйду, и они стали вылезать из своих
тайников.
Вот вылезли на пень два зверька-полчка.
В камнях запищали мыши, —видно, подра­
лись. И вдруг на поляну выскочил медве­
жонок. Медвежонок как медвежонок: голо­
вастый, губастый, неловкий.
Увидел медвежонок пень, взбрыкнул курдючком —и боком с подскоком прямо к
нему. Полчки—в норку, да что за беда! Мед­
вежонок хорошо помнил, какими вкусны­
ми вещами угощала его мать у каждого
такого пня. Успевай только облизываться!
Обошел мишка пень слева —никого не г.
Заглянул справа—никого. Сунул нос в щель
—полчками пахнет! Влез на пень, поцара­
пал пень лапой. Пень как пень.
Растерялся мишка, притих. Оглянулся
кругом.
А кругом лес. Густой. Темный. В лесу
шорохи.
Слез мишка с пня и потрусил дальше.
На пути - камень. Повеселел мишка: дело
знакомое!
Подсунул лапу под камень, уперся, на­


жал плечом. Поддался камень, пискнули
под ним испуганные мышата.
Бросил мишка камень —да обеими лапа
ми под него. Поторопился: камень упал и
придавил мишке лапу. Взвыл мишка, затряс
больной лапой. Потом полизал, полизал ве­
да и похромал дальше.
Плетется, по сторонам больше не глазе­
ет, под ноги смотрит.
И видит: гриб. Пуглив стал мишка. Обо­
шел гриб кругом. Глазами видит: гриб, мож­
но съесть. А носом чует: плохой гриб, нельзя
есть!
И есть хочется... и страшно!
Рассердился миш ка да как треснет по
грибу здоровой лапой!
Лопнул гриб. Пыль из него фонтаном
желтая, едкая, прямо мишке в нос.
Это был гриб-пыхтун. Зачихал мишка,
закашлял. Потом протер глаза, сел на за­
док и завыл тихо-тихонечко.
А кто услышит? Кругом лес. Густой. Тем­
ный. В лесу шорохи.
И вдруг —плюх! Лягушка! Мишка пра­
вой лапой —лягушка влево. Мишка левой
лапой —лягушка вправо.
Нацелился мишка, рванулся вперед и под­
мял лягушку под себя. Зацепил лапой, выта­
щил из-под брюха. Тут бы ему и съесть ля193
7 Хрссчомстия. 4 5 лгт


гушку с аппетитом —первую свою добычу.
А ему, дурачку, только бы играть.
Повалился на спину, катается с лягуш­
кой, сопит, взвизгивает, будто его щекочут.
То подкинет лягушку. То из лапы в лапу
передаст.
Играл, играл, да и потерял лягушку.
Обнюхал траву кругом —нет лягуш ки.
Так и брякнулся мишка на задок, разинул
рот, чтоб заорать, да и остался с открытым
ртом: из-за кустов на него глядела старая
медведица.
Медвежонок очень обрадовался своей
мохнатой мамаше: уж она-то приласкает его
и лягушку ему найдет.
Жалостно скуля и прихрамывая, он пот­
русил ей навстречу. Да вдруг получил та­
кую затрещину, что разом уткнулся носом в
землю.
Вот так приласкала!
Обозлился мишка, вскинулся на дыбки,
рявкнул на мать. Рявкнул —и опять пока­
тился в траву от оплеухи.
Видит, плохо дело! Вскочил —и бегом в
кусты.
Медведица за ним.
Долго слышал я, как трещали сучья и
как рявкал медвежонок от мамашиных за­
трещин.


«Ишь как уму да осторожности его учит!» —
подумал я. Убежали медведи, так меня и не
заметили.

В. Д р а гун ски й
ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ

Я услышал, как мама сказала кому-то
в коридоре:
—... Тайное всегда становится явным.
И когда она вошла в комнату, я спросил:
—Что это значит, мама: «Тайное стано­
вится явным»?
—А это значит, что если кто поступает
нечестно, все равно про него это узнают, и
будет ему очень стыдно, и он понесет нака­
зание, —сказала мама. —Понял?.. Ложиська спать!
Я вычистил зубы, лег спать, но не спал, а
все время думал: как же так получается,
что тайное становится явным? И я долго не
спал, а когда проснулся, было утро, папа
был уже на работе, и мы с мамой были одни.
Я опять почистил зубы и стал завтракать.
Сначала я съел яйцо. Это еще терпимо,
потому что я выел один желток, а белок
раскромсал со скорлупой так, чтобы его не
было видно. Но потом мама принесла це4

Я

У

!

195


лую тарелку манной каши.
—Ешь! —сказала мама. —Безо всяких
разговоров!
Я сказал:
Видеть не могу манную кашу!
Но мама закричала:
—Посмотри, на кого ты стал похож! Выли
тый Кащей! Ешь. Ты должен поправиться.
Я сказал:
—Я ею давлюсь!..
Тогда мама села со мной рядом, обняла
меня за плечи и ласково спросила:
—Хочешь, пойдем с тобой в Кремль?
Ну еще бы... Я не знаю ничего красивее
Кремля. Я там был в Грановитой палате и в
Оружейной, стоял возле Ц арь-пуш ки и
знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там
очень много интересного. Поэтому я быстро
ответил маме:
—Конечно, хочу в Кремль! Даже очень.
Тогда мама улыбнулась:
—Ну вот, съешь всю кашу и пойдем. А я
пока посуду вымою. Только помни —ты
должен съесть все до дна!
И мама ушла на кухню.
А я остался с кашей наедине. Я пошле­
пал ее ложкой. Потом посолил. Попробо­
вал —ну невозможно есть! Тогда я подумал,
что, может быть, сахару не хватает? Посы-


пал песку, попробовал ... Еще хуже стало.
Я не люблю кашу, я же говорю.
А она к тому же была очень густая. Если
бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы
зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил
в кашу кипятку. Все равно было скользко,
липко и противно. Главное, когда я глотаю,
у меня горло само сжимается и выталкивает
эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в
Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у
нас есть хрен. С хреном, кажется, почти все
можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю
баночку, а, когда немножко попробовал, у
меня сразу глаза на лоб полезли и останови­
лось дыхание, и я, наверно, потерял созна­
ние, потому что взял тарелку, быстро подбе­
жал к окну и выплеснул кашу на улицу.
Потом сразу вернулся и сел за стол.
В это время вошла мама. Она сразу пос­
мотрела на тарелку и обрадовалась:
—Ну что за Дениска, что за парень-моло­
дец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай,
одевайся, рабочий народ, идем на прогулку
в Кремль! —И она меня поцеловала.
В эту же минуту дверь открылась, и в
комнату вошел милиционер. Он сказал:
—Здравствуйте! —и подошел к окну, и
поглядел вниз. —А еще интеллигентный
человек.
ч&Ш&’&ШЦЯМФкЮ. 197


—Что вам нужно?—строго спросила мама.
—Как не стыдно! Милиционер даже стал
по стойке «смир-но». —Государство предос­
тавляет вам новое жилье, со всеми удоб­
ствами и, между прочим, с мусоропрово­
дом, а вы выливаете разную гадость за окно!
—Не клевещите. Ничего я не выливаю!
—Ах, не выливаете?! —язвительно рас­
смеялся милиционер. И, открыв дверь в
коридор, крикнул:
Пострадавший! Пожалуйте сюда!
И к нам вошел какой-то дяденька. Я как
на него взглянул, так сразу понял, что в
Кремль я не пойду.
На голове у этого дяденьки была шляпа.
А на шляпе —наша каша. Она лежала поч­
ти в середине шляпы, в ямочке, и немнож­
ко по краям, где лента, и немножко за во­
ротником, и на плечах, и на левой брючи­
не. Он, как вошел, сразу стал заикаться:
—Главное, я иду фотографироваться... И
вдруг такая история... Каша... мме...манная...
Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то...
жжет... Как же я пошлю свое... фф... фото,
когда я весь в каше?!
Тут мама посмотрела на меня, и глаза у
нее стали зеленые, как крыжовник. А уж
это верная примета, что мама ужасно рас­
сердилась.


—Извините, пожалуйста, —сказала она
тихо, —разрешите я вас почищу, пройдите
сюда!
И они все трое прошли в коридор.
А когда мама вернулась, мне даже страш­
но было на нее взглянуть. Но я себя переси­
лил, подошел к ней и сказал:
—Да, мама, ты вчера сказала правильно.
Тайное всегда становится явным!
Мама посмотрела мне в глаза. Она смот­
рела долго-долго и потом спросила:
—Ты это запомнил на всю жизнь?
И я ответил:
-Д а .

С .В орон и н

ВОИНСТВЕННЫЙ Ж АКО

^£Сако появился в нашей семье в прошлом
году. Его привез мой друг —моряк торгового
флота. Он, пожалуй, во всех странах перебы­
вал. В прошлом году был в Африке. И как
только вернулся, сразу же пришел ко мне.
—Давно я хотел тебе подарить что-нибудь
необыкновенное, —сказал он, —и вот при­
нес попугая.
С этими словами он сиял с большого па­
кета бумагу, там оказалась клетка, а в клет­


ке —крупная птица серого цвета с алым
хвостом и большим, изогнутым клювом.
—Это жако, такая порода. Очень умная
птица. Научить ее говорить ничего не сто­
ит, но я, к сожалению, не мог этим занять­
ся: некогда было, у тебя же, надеюсь, вре­
мя найдется.
Он почему-то считает, что если я писа­
тель, то у меня уйма свободного времени.
На самом же деле мне всегда не хватает вре­
мени: столько еще не написано задуманных
книг. Но я промолчал, удивленно и радост­
но разглядывая подарок.
—Ты не бойся, это очень умная и акку­
ратная птица. Ж ако можно выпускать из
клетки, он ничего не сломает и не разобьет.
Ж аль только, что я не научил его говорить,
но, надеюсь, ты с этим легко справишься.
Мы посидели с другом, поговорили, а
потом он ушел, и все мои домочадцы—мама,
жена и дочь —собрались возле попугая.
— Ж ако, — сказала дочь попугаю. —
Ж ако... Ж ако...
Попугай скосил на нее желтый зрачок и
вдруг совершенно четко и громко сказал:
—Жако!
Это было удивительно. Мы засмеялись.
Дочь, конечно, громче всех—ей всего шесть
лет.


—Жако, —сказал еще раз попугай и от­
вернулся от нас: ему, наверно, не понравил­
ся наш смех, но тут же снова повернулся к
нам и еще громче сказал, даже не сказал, а
закричал:
— Ж ако, Ж ако, Ж ако, Ж ако, Ж ако,
Жако!..
Он раз сто прокричал это слово, и никак
его невозможно было остановить. Кричит и
кричит. Даже надоел нам. И мы решили
пока больше никаким словам его не обу­
чать.
Моя мама очень любит пить чай. По не­
скольку раз в день ставит чайник на газо­
вую плиту и, как только он закипит, при­
ходит ко мне в кабинет и спрашивает:
—Чаю хочешь?
Иногда я иду, другой раз не иду, но дело не
в этом, а в том, что Жако быстро подхватил
мамины слова и к месту и не к месту стал
спрашивать: «Чаю хочешь?» И до того это у
него ловко получалось, что я отрывался от
пишущей машинки и шел пить чай, думая,
что это мама меня зовет, и только в столовой,
не видя ни мамы, ни чайника на столе, пони­
мал, что это меня пригласил Жако.
Ко мне часто приходят товарищи. Ну, и
как всегда при встрече, спрашивают:
—Как поживаешь?


Ж ако и это запомнил. И не успевал еще
гость раздеться, как попугай уже кричал:
—Как поживаешь?
И случалось, что мой товарищ совершен­
но серьезно отвечал, думая, что это я его
спрашиваю:
—Да ничего живу, —и вешал пальто на
вешалку.
А Жако продолжал быть внимательным
и вежливым хозяином. Он спрашивал:
—Чаю хочешь?
—Ну, если у тебя ничего нет другого, то
можно и чаю, —отвечал мой товарищ и
входил в кабинет —и прямо-таки замирал
от удивления, не видя в нем людей, и пос­
корее шел на кухню или в столовую, ра­
зыскивая меня, потому что ему становилось
даже страшно от такого разговора, кото­
рый заводил с ним попугай.
Однажды пришла к нам соседка, очень
серьезная тетя. Она уезжала на юг —поку­
паться в Черном море —и очень просила на
время взять ее кота, чтобы он пожил у нас.
—С удовольствием, —сказала моя жена. —
Только я не знаю, ведь у нас Жако. Как бы
кот не растерзал его!
—Ну что вы! -- сказала соседка и даже
пожала плечами от недоумения: как это,
мол, так, что моя жена не знает, какой у
203


нее хороший кот. —Мой Вася очень воспи­
танный. Он ни за что не тронет вашего
Жако, даже если бы это был и не попугай,
а самый нежный цыпленок. Возьмите Васю,
я вас очень-очень прошу...
Жена взяла.
Если бы я слышал этот разговор, я бы
никогда не разрешил жене взять кота. Од­
нажды летом я видел, как большой рыжий
кот напал на молодого голубя. Он прыгнул
на него из-за кустов, в то время как голубь
купался в лужице дождевой воды. Кот схва­
тил его за горло и потащил в заросли. И
загрыз его там.
Я бы, конечно, никогда не допустил в
квартиру кота, хоть даже и такого воспи­
танного, как соседкин Вася. Но я ничего не
знал. Сидел и писал свою книгу.
А в это время кот стал ходить по кварти­
ре, все обнюхивать, осматривать, как все
равно ревизор, несколько раз мяукнул, не
то одобряя наши порядки, не то осуждая.
Так он обошел кухню, потом столовую и
вошел ко мне в кабинет.
Я сидел и писал и не видал, как он во­
шел, а Ж ако спокойно прогуливался по
полу, изредка приглашая меня пить чай и
напоминая, что его зовут Ж ако, хотя я и
так знал, как его зовут.


Сначала я не заметил кота, а когда уви­
дал его, то весь похолодел от ужаса. Вася,
этот воспитанный, по заверениям нашей со­
седки, кот, припал к полу, шевелил воз­
бужденно кончиком хвоста, глаза у него
сверкали от кровожадного желания, и весь
он готов был к прыжку на беспечно гуляв­
шего Жако. Мне сразу вспомнился тот ры­
жий кот, напавший на голубя, —я хотел
закричать, запустить чем-нибудь увесистым
в этого воспитанного Васю, как вдруг сам
Жако подскочил к коту, ударил его по го­
лове своим тяжелым изогнутым клювом и
спросил:
—Чаю хочешь?
Кот, впервые в своей кошачьей жизни
услышав от птицы человеческую речь, на­
столько был ошеломлен, что даже перестал
шевелить кончиком хвоста.
А Жако еще раз ударил его клювом по го­
лове и вежливо спросил:
—Как поживаешь?
Тут кот совершенно растерялся, заорал
и, подняв шерсть дыбом, а хвост трубой,
бросился под диван и не вылезал оттуда до
тех пор, пока не приехала соседка.
Так что и кормить его нам приходилось
под диваном.
—Ну что, не правда ли, мой Вася очень


воспитанный кот? —сказала соседка, при­
жимая Васю к груди. —Надеюсь, он вашу
птицу не тронул?
—Нет-нет, —поспешил я успокоить со­
седку.
—Ну вот видите, а вы... —Но что «вы»,
она не успела досказать.
В это время из кабинета раздался гром­
кий голос Жако.
Чаю хочешь?
Потом Ж ако выбежал к нам.
—Как поживаешь? —крикнул он.
И кот, этот воспитанный Вася, заорал и
стал вырываться из рук соседки. Он даже
царапал ее.
Не знаю, чем бы все это кончилось, мо­
жет, он и вырвался бы и опять забился под
диван, но соседка внимательно посмотрела
на воинственно стоящего Ж ако, что-то со­
образила и, даже не поблагодарив нас, быс­
тро ушла в свою квартиру.
Летом, как всегда, мы выезжаем на дачу.
Выехали и теперь. И вот однажды я сидел у
окна и читал, а Жако важно прогуливался
по подоконнику и посматривал в сад. К это­
му времени он уже много знал слов: «Папа,
папа!», «Здравствуйте!», «До свидания!»,
«Плохая погода!», «Опять дождь», «Сегодня
солнышко! Сегодня солнышко!..»


Так вот, я читал, а Ж ако смотрел в сад и
покрикивал:
—Вот я вас! Вот я вас!
Это он кричал на кур, забравшихся в ого­
род. И тут же раздавалось всполохнутое ку­
дахтанье —куры бежали в разные стороны.
—До чего же умная птица! —донесся до
меня восхищенный голос хозяйки из сада. —
Пошли вон! Кш-ш-ш! Вот я вас!
—Вот я вас! Вот я вас! —кричал Жако.
—Вы знаете, я теперь могу быть совершен­
но спокойна за огород. Лучшего сторожа и не
придумать, —говорила хозяйка моей жене. —
Умница! Умница! Удивительная птица!
А Ж ако, будто эти слова его и не каса­
лись, важно прогуливался по подоконнику
и зорко посматривал в сад.
—Пошли вон! Вот я вас! —закричал он
однажды на клуху с цыплятами. Но клуха
и не подумала уходить. Она нашла зерныш­
ко и звала к себе цыплят. Цыплята побежа­
ли к ней.
—Вот я вас! —крикнул еще раз Ж ако и
слетел в сад, чтобы выгнать клуху с цыпля­
тами вон.
Но тут по земле мелькнула черная тень,
послышалось громкое хлопанье крыльев, и
я услыхал голос Ж ако. Он быстро и воз­
бужденно кричал:


—Папа! Папа! Как поживаешь? Чаю хо
чешь?
Я высунулся в окно и увидел насевшего
на Жако коричневого коршуна. Одной ла­
пой коршун вцепился ему в грудь, другой
нацеливался в голову. Ж ако, прикрывая
собой клуху с цыплятами, отбивался от него
клювом и звал на помощь.
Не долго думая, я выскочил в окно. Кор­
шун, увидя меня, со злым клекотом взмыл
в небо.
—Разбойник! —крикнул я и бросил ему
вслед подвернувшееся под руку дочкино
ведерко.
—Разбойник! —крикнул Ж ако и, хромая,
бросился ко мне. Я взял его на руки. У
Жако алым был не только хвост, но и грудь.
Грудь была алой от крови.
—Бедный Жако! —сказал я, бережно при­
жимая его к себе. —Храбрый Жако!
—Папа! Папа! Здравствуйте! До свидания!
Пошли вон! Разбойник!
Дочка бежала рядом со мной и плакала
от жалости к Жако. Бабушка ругала злого
коршуна.
Мы обмыли Ж ако грудку —с нее были
сорваны перья, и на теле виднелись следы
когтей коршуна, —дали Жако попить, на­
кололи орешков и поместили в клетку.


Я несколько раз подходил к нему. Жако
внимательно посматривал на меня и мол­
чал.
Мы очень боялись, как бы он не умер. Но
все обошлось хорошо. Раны на его груди
зажили, и уже через два дня он опять сидел
на подоконнике, кричал на кур, если они
забирались в огород, но на землю не спус­
кался.
Зато Ж ако не пропускал ни одной летя­
щей над огородом птицы, даже воробья. Тут
Жако воинственно подскакивал и кричал:
—Разбойник! Разбойник! —и при этом
громко щелкал своим сильным изогнутым
клювом.

Н .Р о м а н о в а

КОТЬКА И ПТИЧКА

]\4 о й рыжий маленький Котя (так зо­
вут моего котенка) был потрясен: птичка,
желтенький кенар, сидела в клетке в его
доме, рядом с ним.
Дело в том, что у Коти с птичками были
свои взаимоотношения, свой счет. Котя жил
на девятом этаже, птички летали рядом.
Казалось, протяни лапку —и птичка твоя.
Больше того: птички садились на подокон209


ник. Котька мчался со всех ног, прыгал на
окно, но ни разу ему не удавалось никого пой­
мать.
Боясь, что Котька выпадет, я тут же за­
крывала окно, и Котька чувствовал, что его
наказали. Еще бы: птички словно дразни­
ли его, а он по другую сторону стекла ниче­
го не мог с ними сделать.
И вот теперь птичка в комнате. Ж ивая
птичка сидит в клетке и смотрит на него.
Конечно, зря радовался мой Котя. Птич­
ка была приготовлена не для него.
Клетку с птичкой поставили на шкаф.
Котька еще маленький и на шкаф забраться
не может. Тогда Котька делает вид, что птич­
ка ему совсем не нужна, садится на стул и
дремлет. Я выхожу из комнаты. Тем време­
нем Котька, оставшись один, придумывает
такое, чего я никак не могла предвидеть.
Открыв дверцу шкафа, Котька забирает­
ся сначала на первую полку, потом на вто­
рую, на третью, еще немножко —и он ока­
жется на самом верху, где стоит клетка с
птичкой. Но тут я вхожу в комнату.
Нет, это невозможно —спасения от Коти­
ки нет. Я выгоняю Котьку за дверь.
Маленького желтенького кенара я выни­
маю из клетки и слушаю, как часто и бес­
покойно бьется его сердце.


—Хорошая птичка, —говорю я, —хоро
шая птичка.
Кенар трогательно и нежно смотрит на
меня, словно понимает: во мне спасение.
—Хорошая птичка, милая птичка.
Я даю кенару поесть, кенар садится на
жердочку и смотрит на меня.
Подумать только, я ощущаю, что птич­
ка, маленький желтенький кенар, точно так
же меня понимает, как мой Котька. Это
новость для меня.
У меня в жизни было три кота, а птичек —
никогда не было. И я не могла представить
себе, что птичка, крохотное создание с ма­
ленькими глазками, может так разумно смот­
реть. Я даже как-то смущаюсь, ставлю клет­
ку опять наверх, сажусь на диван и тихо сижу.
Словно что-то я сейчас такое узнала, отчего
просто так, сразу не займешься другим де­
лом, а надо сесть и подумать...
Вскоре Котя понял, что дело не в том,
что он не сможет поймать птичку, а гораз­
до серьезнее: в доме появилось еще одно ма­
ленькое существо, и теперь все заняты не
Котей, а птичкой.
Котя ревнует, Котя страдает. И это стра­
дание, эта ревность видны в Котькиных
глазах. И в хвосте, и во всем Котьке, вдруг
увядшем и поникшем.


Я утешаю Котьку, я чешу ему шею (это
он особенно любит), говорю ему, что попрежнему его люблю, но ничего не помога­
ет, Котька перестает есть и впадает в спяч­
ку. Он спит, и спит, и спит...
Животные очень чувствительны к отно­
шению хозяев. Особенно мой Котька, кото­
рого я набаловала, и вот результат.
Однако я не очень горюю, потому что
знаю то, чего не знает Котька. А именно,
что ж елтенький кенар проездом в моей
квартире. Временно у меня остановился, на
несколько дней. Едет же он к Ивану Федо­
ровичу, который живет под Москвой в го­
роде Железнодорожном.
Все началось с того, что однажды откры­
лась дверь, и к Ивану Федоровичу вошли
две маленькие девочки. Одна из них держа­
ла клетку с птичкой.
—Это вам, —сказали девочки.
Когда-то у Ивана Федоровича жили пти­
цы, но это было давно. До войны.
Я про войну вспомнила, потому что ни­
как нельзя не вспомнить про войну, если
рассказываешь об Иване Федоровиче.
Много прошло времени, а у Ивана Федо­
ровича все еще болят раны, которые он на
войне получил. Ходит он с костылем. Один
живет; правда, в квартире у себя он один, а


в городе у него много друзей. И каждому
хочется прийти к Ивану Федоровичу и сде­
лать ему что-нибудь приятное.
Вот и девочки пришли и принесли птич­
ку Машу.
И тогда Клуб певчих птиц, который в
Москве находится (а в Москве у Ивана Фе­
доровича тоже много друзей), подарил Ива­
ну Федоровичу желтенького кенара, чтобы
Маше было не скучно.
Так что желтенького кенара ждет кана­
рейка Маша.
Только совсем они не похожи. Маша не
желтая, как кенар, а рябая: и серая, и бе­
лая, и зеленоватая.
И вообще Маша попроще. Кенар изящ ­
ный, одухотворенный, совсем особенный.
Вот я и беспокоюсь, понравятся ли они друг
другу? Ведь если, к примеру, самке не нра­
вится самец, она может его и заклевать.
А мне так желтенький кенар очень нра­
вится, даже захотелось свою птичку завес­
ти. Но с собаками, говорят, птицы еще ужи­
ваются, а с кошками —никак. Только и
следи, только двери и закрывай, и все рав­
но уследить невозможно—обязательно кош­
ка подкараулит птичку. Ведь кошки умуд­
ряются даже клетки открывать. Так что,
видно, жить мне без птиц.


Я .С е ге л ъ

КАК Я БЫЛ ОБЕЗЬЯНКОЙ

К о г д а я был уже не очень маленький,
но еще не совсем большой, когда мне было
три с половиной года, папа в один прекрас­
ный день сказал:
—Мы идем в цирк!
Ну, я, конечно, тут же запрыгал и за­
кричал что было сил:
—Ура! Ур-ра!
Мама тоже очень обрадовалась, но кри­
чать и прыгать не стала: взрослые почемуто это делать стесняются.
Мы все очень любили цирк —и папа, и
мама, и я, но в этот прекрасный день там
было особенно интересно, так как в цирке
выступал папин друг, знаменитый дресси­
ровщик зверей Анатолий Анатольевич Ду­
ров.
И его отец, и дяди, и племянники, и дру­
гие родственники —все были дрессировщи­
ками. Они дрессировали самых разных жи­
вотных, учили их самым невероятным шту­
кам, и звери с удовольствием выступали в
цирке перед зрителями, потому что все Ду­
ровы очень любили своих питомцев, никог­
да не обижали их и не наказывали.
Сделает, например, заяц все как следует


(а он умел бить в барабан), Дуров тут же
дает ему морковку. А все зайцы, между про­
чим, любят морковку больше всего на свете,
морковку и капусту.
Кошке Дуров давал молочко, медведю —
мед, козе —березовые веники, а мышкамсладкоежкам —сахар.
Вот только я не знаю, что он давал лисе,
чтобы она дружила с петухом, и что он да­
вал волку, чтобы тот не обижал козу. Так
до сих пор и не знаю, а спросить об этом
Дурова в детстве как-то не успел.
Но самое замечательное, чему научил
Дуров своих животных, —это ездить на по­
езде!
Папа так много мне рассказывал об этом,
что скоро мне даже стало казаться, что я
сам, своими собственными глазами видел
этот удивительный поезд.
Все в этом поезде было точь-в-точь как в
настоящем, только маленькое: впереди пых­
тел настоящий, но маленький паровоз, а за
ним по маленьким рельсам катились насто­
ящие, но маленькие вагончики. На парово­
зе в костюме машиниста ехала обезьянка.
Дуров научил ее высовываться в окошко и
дергать за специальную веревочку —тогда
паровоз громко гудел.
А когда поезд прибывал на станцию, Ана­


толий Анатольевич угощал машиниста слад­
кими орешками.
Только бедного слона не брали в поезд, по­
тому что он был такой громадный, что не по­
мещался ни в один вагон, и такой тяжелый,
что мог раздавить всю железную дорогу.
Чтобы слон сильно не расстраивался, на
него надели громадную красную фуражку
и назначили начальником станции. Теперь,
когда нужно было отправлять поезд, слон
звонил в большой медный колокол, полоса­
тый енот поднимал семафор, обезьянка-ма­
шинист давала гудок, паровоз дергал, и
сразу из всех вагонных окон высовывались
головы разных зверят.
А бедный слон только грустно махал сво­
им печальным хоботом вслед поезду, тяже­
ло вздыхал и очень жалел, что вырос такой
большой и поэтому не может покататься
вместе со всеми.
И вот мы идем в цирк!
Сегодня наконец я сам увижу эту замеча­
тельную железную дорогу!
Приходим к Дурову, а он сидит грустный-грустный и чуть не плачет.
—Толик, что с тобой? —говорит мой папа. —
Что случилось?!
—Ах Саша! —отвечает Дуров. —Яшенька
заболел...


—Что вы!—удивилась моя мама и посмот­
рела на меня. —Он совершенно здоров!
—Нет, —грустно усмехнулся Дуров, —за­
болел не ваш сын Яша, а моя обезьянка
Яшка, машинист нашего поезда.
—А что с ней? —спросила моя мама. —
Может, животик?
—Не знаю, —вздохнул Дуров. —Она же не
разговаривает и объяснить мне не может.
—Значит, железной дороги не будет? —
спросил я.
Дуров только развел руками:
—Значит, не будет, без машиниста нам не
обойтись.
—Жалко обезьянку, —сказал папа. —Ну
что ж, Толик, до свидания. Передавай при­
вет своему машинисту Яшке, пусть поправлятеся поскорее. А мы пойдем в зритель­
ный зал садиться на свои места, а то скоро
уже представление начнется.
Мне было очень жалко обезьянку и обид­
но, что не увижу железной дороги.
—Ты, Яшенька, не расстраивайся, —ска­
зала мне моя мама. —Доктор посмотрит
обезьянку, даст ей лекарство, и когда она
будет опять здорова, мы еще раз придем к
дяде Дурову.
Мы все встали, чтобы уходить, но тут
знаменитый дрессировщик вдруг посмотрел


на меня как-то особенно и сказал:
—Подождите, подождите! Мне, кажется, при­
шла в голову одна замечательная мысль! —И
Дуров спросил меня: Ты смелый мальчик?
Я на всякий случай прижался к маме и
сказал еле слышно:
—Смелый...
—Кажется, мы спасены! —воскликнул
Дуров и спросил меня:—Хочешь сегодня быть
обезьянкой?.. То есть я хотел сказать —ма­
шинистом! Хочешь? А?
Я даже не знал, что сразу ответить, но
мама мне помогла:
—Ну обезьянкой, наверное, нет, —сказа­
ла она, —а машинистом, наверное, да.
—Конечно, не обезьянкой! - рассмеялся
Дуров. — Я только хочу просить вашего
Яшеньку прокатиться в костюме нашего
Яшки на нашем паровозе, вот и все. И не
волнуйтесь, пожалуйста, ничего опасного.
Хорошо?
—Не знаю, —сказала мама. —Надо спро­
сить у мужчин. —И она спросила у папы и
у меня: Ну как, мальчики?
—Соглашайся, сынок! —сказал папа. —
Другого такого случая в жизни не будет!
Эх, был бы я сам поменьше ростом!..
В эту минуту мой папа был похож на
слона, которого не брали в поезд.


—Ну, —Дуров ласково заглянул мне в
глаза, —согласен?
—Хорошо, —сказал я еле слышно.
—Мы ничего не поняли, —сказала мама. —
Говори, пожалуйста, громче.
—Ты же у нас смелый, —сказал папа.
И тогда я почти крикнул:
-Д а !
Что тут началось!
Не успел я опомниться, как меня уже
одевали в костюм машиниста, он пришелся
на меня в самый раз — мы с обезьянкой Яш­
кой оказались одного роста. Железнодорож­
ную фуражку мне нахлобучили поглубже,
из-под лакированного козырька торчал толь­
ко кончик моего носа.
А из зрительного зала до нас долетала
музыка—там, наверное, уже началось пред­
ставление.
Я очень любил цирк и тут же представил
себе, как на ярко освещенный манеж (мане­
жем называется цирковая сцена) вышел
седой мужчина в черном костюме —шпрехшталмейстер —и объявил: «Первым номе­
ром нашей прогр-р-р-аммы!..» —и выпус­
тил на манеж ловких и сильных акробатов.
Они уже, наверное, ходят там сейчас по
красному ковру на руках, делают разные
сальто-мортале и всякие другие трюки!..


А потом там, на манеже, веселые жонгле­
ры станут кидать и ловить сразу двадцать
разноцветных шариков, а на голове у них в
это время будет свистеть кипящий самовар.
Там будут кувыркаться и смешно падать
в опилки смешные клоуны.
Там, на манеже, будет, наверное, и еще
очень много интересного, но я всего этого
теперь не увижу, потому что надо помогать
Дурову, ведь только я могу заменить боль­
ную обезьянку.
Пока я так думал, из меня делали маши­
ниста: чтобы никто не мог догадаться, что
вместо обезьянки на паровозе едет нормаль­
ный мальчик, мне намазали лицо специ­
альной коричневой краской —гримом, а на
руки мне мама надела свои перчатки.
И наконец дядя Толя Дуров показал мне
свой паровоз. Он был зеленый, с черной
трубой, с блестящими медными фонарями
и медными краниками.
—Все очень просто, —сказал Дуров. —
Ничего не трогай, он сам поедет, когда
нужно.
—А гудок? —спросил я.
—Молодец! —похвалил Дуров. —Гудок —
это самое главное! Как дернешь за эту ве­
ревку, паровоз загудит. Понял?..
Ну конечно, я все понял, и мне очень


хотелось хорошенько рассмотреть этот па­
ровоз, но кругом было так много и другого
интересного, что у меня просто сразу разбе­
жались глаза.
А через минуту я уже совсем не жалел,
что не попал на представление. Оказывает
ся, цирковые артисты, прежде чем выйти
на манеж, раз по десять проделывают все
свои трюки и фокусы здесь, за кулисами.
Зритель сидит себе спокойненько на сво­
их местах и даже не подозревает, что в это
время в цирковых коридорах —за кулиса­
ми —идет напряженная работа, подготовка
к представлению: запрягают цирковых ло­
шадей в яркие, праздничные сбруи, до блес­
ка натирают цирковые велосипеды, фокус­
ники готовят свои удивительные чудеса, а
канатоходцы проверяют канаты.
Здесь, за кулисами, я увидел даже боль­
ше, чем мог бы увидеть сидя на своем месте
в зрительном зале.
Но тут все забегали, заволновались —на­
чиналось выступление Анатолия Анатоль­
евича Дурова.
—Будь молодцом! —сказал он мне. —Жду
тебя на манеже!
Анатолий Анатольевич широко заулы­
бался, потому что к зрителям он всегда по­
являлся только с улыбкой, и вышел от нас


А потом там, на манеже, веселые жонгле­
ры станут кидать и ловить сразу двадцать
разноцветных шариков, а на голове у них в
это время будет свистеть кипящий самовар.
Там будут кувыркаться и смешно падать
в опилки смешные клоуны.
Там, на манеже, будет, наверное, и еще
очень много интересного, но я всего этого
теперь не увижу, потому что надо помогать
Дурову, ведь только я могу заменить боль­
ную обезьянку.
Пока я так думал, из меня делали маши­
ниста: чтобы никто не мог догадаться, что
вместо обезьянки на паровозе едет нормаль­
ный мальчик, мне намазали лицо специ­
альной коричневой краской —гримом, а на
руки мне мама надела свои перчатки.
И наконец дядя Толя Дуров показал мне
свой паровоз. Он был зеленый, с черной
трубой, с блестящими медными фонарями
и медными краниками.
—Все очень просто, —сказал Дуров. —
Ничего не трогай, он сам поедет, когда
нужно.
—А гудок? —спросил я.
—Молодец! —похвалил Дуров. —Гудок —
это самое главное! Как дернешь за эту ве­
ревку, паровоз загудит. Понял?..
Ну конечно, я все понял, и мне очень


хотелось хорошенько рассмотреть этот па­
ровоз, но кругом было так много и другого
интересного, что у меня просто сразу разбе­
жались глаза.
А через минуту я уже совсем не жалел,
что не попал на представление. Оказывает
ся, цирковые артисты, прежде чем выйти
на манеж, раз по десять проделывают все
свои трюки и фокусы здесь, за кулисами.
Зритель сидит себе спокойненько на сво­
их местах и даже не подозревает, что в это
время в цирковых коридорах —за кулиса­
ми —идет напряженная работа, подготовка
к представлению: запрягают цирковых ло­
шадей в яркие, праздничные сбруи, до блес­
ка натирают цирковые велосипеды, фокус­
ники готовят свои удивительные чудеса, а
канатоходцы проверяют канаты.
Здесь, за кулисами, я увидел даже боль­
ше, чем мог бы увидеть сидя на своем месте
в зрительном зале.
Но тут все забегали, заволновались —на­
чиналось выступление Анатолия Анатоль­
евича Дурова.
—Будь молодцом! —сказал он мне. —Жду
тебя на манеже!
Анатолий Анатольевич широко заулы­
бался, потому что к зрителям он всегда по­
являлся только с улыбкой, и вышел от нас


на освещенный манеж. И тут же мы услы­
шали оттуда радостные аплодисменты—это
зрители здоровались со своим любимым ар­
тистом.
Ой!.. Мне становилось то холодно, то
жарко, ведь через минуту должен буду вы­
ехать на паровозе и я...
Мама стояла рядом и то бледнела, то крас­
нела —она волновалась больше всех.
—Наш сын уже, кажется, пахнет обезь­
янкой, —пошутила мама от волнения.
—Пустяки! —папа тоже волновался. —
Вечером отмоем все запахи. Ототрем!
И тут откуда-то издалека раздался гром­
кий голос:
—Давайте железную дорогу!
Мне стало страшно, но я не заплакал, по­
тому что машинисты не плачут, и мы пока­
тились по какому-то темному коридору.
Потом какой-то веселый человек крик­
нул:
—Ну, Яшка, не бойся! Гуди побольше,
машинист! Счастливого пути!
Я дернул за веревку, паровоз загудел, и
из темного коридора мы выкатились на ос­
вещенный манеж.
Играла прекрасная музыка, зрители весело
смеялись и громко хлопали: они ждали, ког­
да появится поезд с дуровскими животными.


Мой паровоз гудел, и я даже не заметил,
как перестал бояться.
Так мы проехали целых три круга, а по­
том Дуров тут же, при зрителях, угощал
всех пассажиров: зайцу дал морковку, кош­
ке —молочка, мышкам - сахару, а мне —
сладких орешков.
... Как давно был этот прекрасный день!
Сейчас я, наверное, уже тоже похож на
слона, которого нельзя пускать в малень­
кий поезд...
С тех пор мне никогда не попадались такие
вкусные орешки.


Волшебная
иголочка
Д .М ам ин-С ибиряк
СКАЗКА ПРО КОМАРА КОМАРОВИЧАДЛИННЫЙ НОС И ПРО МОХНАТОГО МИШУКОРОТКИЙ

хвост

1

Э т о случилось в самый полдень, когда
все комары спрятались от жары в болото.
Комар Комарович-Длинный Нос прикорнул
под широкий лист и заснул. Спит и слы­
шит отчаянный крик:
- Ой, батюшки!.. Ой, карраул!..
Комар Комарович выскочил из-под лис­
та и тоже закричал:
- Что случилось?.. Что вы орете?
А комары летают, жужжат, пищат —
ничего разобрать нельзя.
- Ой, батюшки!.. Пришел в наше болото
медведь и завалился спать. Как лег в траву,
так сейчас же задавил пятьсот комаров; как
дохнул - проглотил целую сотню. Ой, беда,


братцы! Мы едва унесли от него ноги, а то
всех бы передавил.
Комар Комарович-Длинный Нос сразу рас­
сердился; рассердился и на медведя, и на глу­
пых комаров, которые пищали без толку.
- Эй вы, перестаньте пищать! —крикнул
он. —Вот я сейчас пойду и прогоню медве­
дя... Очень просто! А вы орете только на­
прасно...
Еще сильнее рассердился Комар Комарович
и полетел. Действительно, в болоте лежал мед­
ведь. Забрался в самую густую траву, где ко­
мары жили испокон века, развалился и носом
сопит, только свист идет, точно кто на трубе
играет. Вот бессовестная тварь! Забрался в
чужое место, погубил напрасно столько кома­
риных душ да еще спит так сладко!
- Эй, дядя, ты это куда забрался? —за­
кричал Комар Комарович на весь лес, да
так громко, что даже самому сделалось
страшно.
Мохнатый Миша открыл один глаз —ни­
кого не видно, открыл другой глаз —едва
рассмотрел, что летает комар над самым его
носом.
- Тебе что нужно, приятель? —заворчал
Миша и тоже начал сердиться: «Как же,
только расположился отдохнуть, а тут ка­
кой-то негодяй пищит».
8 Хрестоматия, 4—5 лет


—Эй, уходи подобру-поздорову, дядя!..
Миша открыл оба глаза, посмотрел на
нахала, фукнул носом и окончательно рас­
сердился.
—Да что тебе нужно, негодная тварь? —
зарычал он.
—Уходи из нашего места, а то я шутить
не люблю... Вместе с шубой тебя съем.
Медведю сделалось смешно. Перевалился
он на другой бок, закрыл морду лапой и
сейчас же захрапел.
2

Полетел Комар Комарович обратно к сво­
им комарам и трубит на все болото:
—Ловко я напугал Мохнатого Мишку...
В другой раз не придет.
Подивились комары и спрашивают:
- Н у , а сейчас-то медведь где?
—А не знаю, братцы. Сильно струсил,
когда я ему сказал, что съем, если не уй­
дет. Ведь я шутить не люблю, а так прямо
и сказал: «Съем». Боюсь, как бы он не око­
лел со страху, пока я к вам летаю... Что
же, сам виноват!
Запищ али все комары, заж уж ж али и
долго спорили: как им быть с невежей-медведем. Никогда еще в болоте не было такого


страшного шума. Пищали, пищали — и
решили выгнать медведя из болота.
—Пусть идет к себе домой, в лес, там и
спит. А болото наше... Еще отцы и деды
наши вот в этом самом болоте жили.
Одна благоразумная старушка Комариха
посоветовала было оставить медведя в по­
кое: пусть его полежит, а когда выспится —
сам уйдет; но на нее все так накинулись, что
бедная едва успела спрятаться.
—Идем, братцы! —кричал больше всех
Комар Комарович.—Мы ему покажем... Да!
Полетели комары за Комаром Комаровичем. Летят и пищат, даже самим страшно
делается. Прилетели, смотрят, а медведь ле­
жит и не шевелится.
—Ну, я так и говорил: умер бедняга со
страху! —хвастался Комар Комарович.
Даже жаль немножко, вон какой здоровый
медведище...
—Да он спит, братцы, —пропищал ма­
ленький комаришка, подлетевший к само­
му медвежьему носу и чуть не втянутый
туда, как в форточку.
—Ах, бесстыдник! Ах, бессовестный! —
запищали все комары разом и подняли ужас­
ный гвалт. —Пятьсот комаров задавил, сто
комаров проглотил и сам спит как ни в чем
не бывало.


л
1
{!*^

^
,ч

? г '

U*
у
г

Г


А Мохнатый Миша спит себе да носом
посвистывает.
—Он притворяется, что спит! —крикнул
Комар Комарович и полетел на медведя. —
Вот я ему сейчас покажу!.. Эй, дядя, будет
притворяться!
Как налетит Комар Комарович, как во­
пьется своим длинным носом прямо в чер­
ный медвежий нос —Миша так и вскочил.
Хвать лапой по носу, а Комара Комаровича
как не бывало.
—Что, дядя, не понравилось? —пищит Ко­
мар Комарович. —Уходи, а то хуже будет... Я
теперь не один Комар Комарович-Длинный
Нос, а прилетели со мной и дедушка Комари­
ще-Длинный Носище, и младший брат, Кома­
ришка-Длинный Носишко! Уходи, дядя!
—А я не уйду! —закричал медведь, усажи­
ваясь на задние лапы. —Я вас всех передав­
лю!
—Ой, дядя, напрасно хвастаешь...
Опять полетел Комар Комарович и впил­
ся медведю прямо в глаз. Заревел медведь
от боли, хватил себя лапой по морде, и опять
в лапе ничего, только чуть глаз себе не вы­
рвал когтем. А Комар Комарович вьется над
самым медвежьим ухом и пищит:
—Я тебя съем, дядя...


3

Рассердился окончательно Миша. Выво
ротил он вместе с корнем целую березу и
принялся колотить ею комаров. Так и ло­
мит со всего плеча... Бил, бил, даже устал,
а ни одного убитого комара нет —все вьют­
ся над ним и пищат. Тогда ухватил Миша
тяжелый камень и запустил им в комаров—
опять толку нет.
—Что, взял, дядя? - пищал Комар Комарович. —А я тебя все-таки съем...
Долго ли, коротко ли сражался Миша с
комарами, только шума было много. Дале­
ко был слышен медвежий рев. А сколько он
деревьев вырвал, сколько камней выворо­
тил! . Все ему хотелось зацепить первого Ко­
мара Комаровича: ведь вот тут, над самым
ухом вьется, а хватит медведь лапой —и
опять ничего, только всю морду себе в кровь
исцарапал.
Обессилел наконец Миша. Присел он на
задние лапы, фыркнул и придумал новую
штуку —давай кататься по траве, чтобы пе­
редавить все комариное царство. Катался,
катался Миша, однако из этого ничего не
вышло, а только еще больше устал он. Тог­
да медведь спрятал морду в мох —вышло
того хуже. Комары вцепились в медвежий


хвост. Окончательно рассвирепел медведь.
—Постойте, вот я вам задам! —ревел он
так, что за пять верст было слышно. —Я
вам покажу штуку... Я... я... я...
Отступили комары и ждут, что будет. А
Миша на дерево вскарабкался, как акро­
бат, засел на самый толстый сук и ревет:
—Ну-ка, подступитесь теперь ко мне...
Всем носы пообломаю!..
Засмеялись комары тонкими голосами и
бросились на медведя уже всем войском. Пи­
щат, кружатся, лезут... Отбивался, отби­
вался Миша, проглотил нечаянно штук сто
комариного войска, закашлялся, да как со­
рвется с сука, точно мешок... Однако под­
нялся, почесал ушибленный бок и говорит:
—Ну что, взяли? Видели, как я ловко с
дерева прыгаю?
Еще тоньше рассмеялись комары, а Ко­
мар Комарович так и трубит:
—Я тебя съем... Я тебя съем... съем...
съем!
Изнемог окончательно медведь, выбился из
сил, а уходить из болота стыдно. Сидит он на
задних лапах и только глазами моргает.
Выручила его из беды лягушка. Выско­
чила из-под кочки, присела на задние лап­
ки и говорит:
—Охота вам, Михайло Иванович, беспоко­


ить себя напрасно!.. Не обращайте вы на этих
дрянных комаришек внимания. Не стоит.
—И то не стоит, —обрадовался медведь. —
Я это так... Пусть-ка они ко мне в берлогу
придут, да я... я...
Как повернется Миша, как побежит из
болота, а Комар Комарович-Длинный Нос
летит за ним, летит и кричит:
—Ой, братцы, держите! Убежит медведь...
Держите!..
Собрались все комары, посоветовались и
решили: «Не стоит! Пусть его уходит,—ведь
болото-то осталось за нами!»
К.Чуковский
ФЕДОРИНО ГОРЕ

1
Скачет сито по полям,
А корыто по лугам.
За лопатою метла
Вдоль по улице пошла.
Топоры-то, топоры
Так и сыплются с горы.
Испугалася коза,
Растопырила глаза:
«Что такое? Почему?
Ничего я не пойму».


2

Но, как черная железная нога,
Побежала, поскакала кочерга.
И помчалися по улице ножи:
«Эй, держи, держи, держи,
держи, держи!»
И кастрюля на бегу
Закричала утюгу:
«Я бегу, бегу, бегу,
Удержаться не могу!»
Вот и чайник за кофейником
бежит,
Тараторит, тараторит,
дребезжит.
Утюги бегут, покрякивают,
Через лужи, через лужи
перескакивают.
А за ними блюдца, блюдца —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Вдоль по улице несутся —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
На стаканы — дзынь —
натыкаются,
И стаканы — дзынь — разбиваются.
И бежит, бренчит,
стучит сковорода:
«Вы куда? куда? куда?
куда? куда?»
А за нею вилки,


Рюмки да бутылки,
Чашки да ложки
Скачут по дорожке.
Из окошка вывалился стол
И пошел, пошел, пошел,
пошел, пошел,
А на нем, а на нем,
Как на лошади верхом,
Самоварище сидит
И товарищам кричит:
«Уходите, бегите, спасайтеся!»
И в железную трубу:
«Бу-бу-бу! бу-бу-бу!»
3
А за ними вдоль забора
Скачет бабушка Федора:
«Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!
Воротитеся домой!»
Но ответило корыто:
«На Федору я сердито!»
И сказал кочерга:
«Я Федоре не слуга!»
А фарфоровые блюдца
Над Федорою смеются:
«Никогда мы, никогда
Не воротимся сюда!»


Тут Федорины коты
Расфуфырили хвосты,
Побежали во всю прыть,
Чтоб посуду воротить:
«Эй вы, глупые тарелки,
Что вы скачете, как белки?
Вам ли бегать за воротами
С воробьями желторотыми?
Вы в канаву упадете,
Вы утонете в болоте.
Не ходите, погодите,
Воротитеся домой!»
Но тарелки вьются-вьются,
А Федоре не даются:
«Лучше в поле пропадем,
А к Федоре не пойдем!»
4

Мимо курица бежала
И посуду увидала:
«Куд-куда! Куд-куда!
Вы откуда и куда?!»
И ответила посуда:
«Было нам у бабы худо.
Не любила нас она,


Била, била нас она,
Запылила, закоптила,
Загубила нас она!»
«Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!
Жить вам было нелегко!»
«Да, — промолвил
медный таз, —
Погляди ка ты на нас:
Мы поломаны, побиты,
Мы помоями облиты.
Загляни-ка ты в кадушку —
И увидишь там лягушку.
Загляни-ка ты в ушат —
Тараканы там кишат.
Оттого-то мы от бабы
Убежали, как от жабы,
И гуляем по полям,
По болотам, по лугам,
А к неряхе-замарахе
Не воротимся!»
5

И они побежали лесочком,
Поскакали по пням и по
кочкам.
А бедная баба одна,


И плачет, и плачет она.
Села бы баба за стол,
Да стол за ворота ушел.
Сварила бы баба щи,
Да кастрюлю поди поищи!
И чашки ушли, и стаканы,
Остались одни тараканы.
Ой, горе Федоре,
Горе!
6

А посуда вперед и вперед
По полям, по болотам идет.
И чайник шепнул утюгу:
«Я дальше идти не могу».
И заплакали блюдца:
«Не лучше ль вернуться?»
И зарыдало корыто:
«Увы, я разбито, разбито!»
Но блюдо сказало: «Гляди,
Кто это там позади?»
И видят: за ними из
темного бора
Идет-ковыляет Федора.
Но чудо случилося с ней:
Стала Федора добрей.
Тихо за ними идет


И тихую песню поет:
«Ой вы, бедные сиротки мои,
Утюги и сковородки мои!
Вы подите-ка, немытые, домой,
Я водою вас умою ключевой.
Я почищу вас песочком,
Окачу вас кипяточком,
И вы будете опять,
Словно солнышко, сиять,
Л поганых тараканов я
повыведу,
Прусаков и пауков я
новы мету!»
И сказала скалка:
«Мне Федору жалко».
И сказала чашка:
«Ах, она бедняжка!»
И сказали блюдца:
«Надо бы вернуться!»
И сказали утюги:
«Мы Федоре не враги!»
7

Долго, долго целовала
И ласкала их она,
Поливала, умывала,
Полоскала их она.


«Уж не буду, уж не буду
Я посуду обижать,
Буду, буду я посуду
И любить, и уважать!»
Засмеялися кастрюли,
Самовару подмигнули:
«Ну, Федора, так и быть,
Рады мы тебя простить!»
Полетели,
Зазвенели
Да к Федоре прямо в печь!
Стали жарить, стали печь, —
Будут, будут у Федоры
и блины и пироги!
А метла-то, а метла — весела —
Заплясала, заиграла, замела,
Ни пылинки у Федоры
не оставила.
И обрадовались блюдца:
Дзынь-ля-ля! Дзынь-л я-ля!
И танцуют и смеются —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
А на белой табуреточке
Да на вышитой салфеточке
Самовар стоит,
Словно жар горит,


И пыхтит, и на бабу
поглядывает:
«Я Федорушку прощаю,
Сладким чаем угощаю.
Кушай, кушай, Федора Егоровна!»
ТАРАКЛНИЩЕ
Часть первая

Ехали медведи
На велосипеде.
А за ними кот
Задом наперед.
А за ним комарики
На воздушном шарике.
А за ними раки
На хромой собаке.
Волки на кобыле.
Львы в автомобиле.
Зайчики
В трамвайчике.
Жаба на метле...


Едут и смеются,
Пряники жуют.
Вдруг из подворотни
Страшный великан,
Рыжий и усатый
Та-ра-кан!
Таракан, Таракан,
Тараканище!
Он рычит, и кричит,
И усами шевелит:
«Погодите, не спешите,
Я вас мигом проглочу!
Проглочу, проглочу,
не помилую».
Звери задрожали,
В обморок упали.
Волки от испуга
Скушали друг друга.
Бедный крокодил
Жабу проглотил.
А слониха, вся дрожа,


Так и села на ежа.

Только раки-забияки
Не боятся бою-драки;
Хоть и пятятся назад,
Но усами шевелят
И кричат великану усатому:
«Не кричи и не рычи,
Мы и сами усачи,
Можем мы и сами
Шевелить усами!»
И назад еще дальше попятились.
И сказал Гиппопотам
Крокодилам и китам:
«Кто злодея не боится
И с чудовищем сразится,
Я тому богатырю
Двух лягушек подарю
И еловую шишку пожалую!» —
«Не боимся мы его,
Великана твоего:
Мы зубами,
Мы клыками,
Мы копытами его!»
И веселою гурьбой


Звери кинулися в бой.
Но, увидев усача
(Ай-ай-ай!),
Звери дали стрекача
(Ай-ай-ай!),
По лесам, по полям
разбежалися:
Тараканьих усов испугалися.
И вскричал Гиппопотам:
«Что за стыд, что за срам!
Эй, быки и носороги,
Выходите из берлоги
И врага
На рога
Поднимите-ка!»
Но быки и носороги
Отвечают из берлоги:
«Мы врага бы
На рога бы,
Только шкура дорога,
И рога нынче тоже не дешевы».
И сидят и дрожат под
кусточками


За болотными прячутся
кочками.
Крокодилы в крапиву
забилися,
И в канаве слоны
схоронилися.
Только и слышно, как зубы
стучат,
Только и видно, как уши
дрожат.
А лихие обезьяны
Подхватили чемоданы
И скорее со всех ног
Наутек.
И акула
Увильнула,
Только хвостиком махнула.
А за нею каракатица —
Так и пятится,
Так и катится.
Часть вторая
Вот и стал Таракан
победителем,
И лесов и полей повелителем.
Покорилися звери усатому


(Чтоб ему провалиться,
проклятому!).
А он между ними
похаживает,
Золоченое брюхо
поглаживает:
«Принесите-ка мне, звери,
ваших детушек,
Я сегодня их за ужином
скушаю!»
Бедные, бедные звери!
Воют, рыдают, ревут!
И в каждой берлоге
И в каждой пещере
Злого обжору клянут.
Да и какая же мать
Согласится отдать
Своего дорогого ребенка —
Медвежонка, волчонка,
слоненка,
Чтобы несытое чучело
Бедную крошку замучило!
Плачут они, убиваются,
С малышами навеки
прощаются.


Но однажды поутру
Прискакала кенгуру.
Увидала усача,
Закричала сгоряча:
«Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!).
Таракан, таракан, таракашечка,
Жидконогая козявочкабукашечка.
И не стыдно вам?
Не обидно вам?
Вы — зубастые,
Вы — клыкастые,
А малявочке
Поклонилися,
А козявочке
Покори лися!»
Испугались бегемоты,
Зашептали: «Что ты, что ты!»
Уходи-ка ты отсюда!
Как бы не было нам худа!»
Только вдруг из-за кусточка,
Из-за синего лесочка,
Из далеких из полей


Прилетает Воробей.
Прыг да прыг
Да чик-чирик,
Чики-рики-чик-чирик!
Взял и клюнул Таракана —
Вот и нету великана.
Поделом великану досталося,
И усов от него не осталося.
То-то рада, то-то рада
Вся звериная семья,
Прославляют, поздравляют
Удалого Воробья!
Ослы ему славу по нотам поют,
Козлы бородою дорогу метут,
Бараны, бараны
Стучат в барабаны!
Сычи-трубачи
Трубят!
Грачи с каланчи
Кричат!
Летучие мыши
На крыше
Платочками машут
И пляшут.
А слониха-щеголиха
Так отплясывала лихо,


Что румяная луна
В небе задрожала
И на бедного слона
Кубарем упала.
Вот была потом забота —
За луной нырять в болото
И гвоздями к небесам
приколачивать!

В.Бианки
ПЕРВАЯ ОХОТА

Н ад о ел о Щенку гонять кур по двору.
«Пойду-ка, - думает, —на охоту за дики­
ми зверями и птицами».
Шмыгнул в подворотню и побежал по
лугу.
Увидели его дикие звери, птицы и ьасекомые и думают каждый про себя.
Выпь думает: «Я его обману!»
Удод думает: «Я его удивлю!»
Вертишейка думает: «Я его напугаю!»
Ящерка думает: «Я от него вывернусь!»
Гусеницы, бабочки, кузнечики думают:
♦Мы от него спрячемся!»
«А я его прогоню!» —думает Жук-Бомбардир.
«Мы все за себя постоять умеем, каждый


по-своему!» —думают они про себя.
А Щенок уже подбежал к озерку и ви­
дит: с хоит у камыша Выпь на одной ноге по
колено в воде.
«Вот я ее сейчас поймаю!» —думает Ще­
нок и совсем уже приготовился прыгнуть
ей на спину.
А Выпь глянула на него и шагнула в ка­
мыш.
Ветер по озеру бежит, камыш колышет.
Камыш качается
взад-вперед,
взад-вперед.
У Щенка перед глазами желтые и корич­
невые полосы качаются
взад-вперед,
взад-вперед.
А Выпь стоит в камышах, вытянулась —
тонкая-тонкая, и вся в желтые и коричне­
вые полосы раскрашена.
Стоит, качается
взад-вперед,
взад-вперед.
Щенок глаза выпучил, смотрел, смотрел —
не видит Выпи в камыше.
«Ну, —думает, —обманула меня Выпь. Не
прыгать же мне в пустой камыш! Пойду дру­
гую птицу поймаю».
Взбежал на пригорок, смотрит: сидит на


земле Удод, хохлом играет, —то развернет,
то сложит.
«Вот я на него сейчас с пригорка прыг­
ну!» —думает Щенок.
А Удод припал к земле, крылья расплас­
тал, хвост раскрыл, клюв вверх поднял.
Смотрит Щенок: нет птицы, а лежит на
земле пестрый лоскут, и торчит из него
кривая игла.
Удивился Щенок: куда же Удод девался?
«Неужели я эту пеструю тряпку за него при­
нял? Пойду поскорей маленькую птичку пой­
маю».
Подбежал к дереву и видит: сидит на ветке


маленькая птица Вертишейка.
Кинулся к ней, а Вертишейка —юрк в
дупло.
«Ага! —думает Щенок. —Попалась!»
Поднялся на задние лапы, заглянул в
дупло, а в черном дупле черная змея изви­
вается и страшно шипит.
Отшатнулся Щенок, шерсть дыбом под­
нял —и наутек.
А Вертишейка шипит ему вслед из дуп­
ла, головой крутит, по спине у нее змейкой
извивается полоска черных перьев.
«Уф! Напугался как! Еле ноги унес. Боль­
ше не стану на птиц охотиться. Пойду луч­
ше Ящерку поймаю».
Ящерка сидела на камне, глаза закрыла,
грелась на солнышке.
Тихонько к ней подкрался Щенок—прыг! —
и ухватил за хвост.
А Ящерка извернулась, хвост в зубах у
него оставила, сама под камень!
Хвост в зубах у Щенка извивается.
Фыркнул Щенок, бросил хвост- и за ней.
Да куда там! Ящерка давно под камнем си­
дит, новый хвост себе отращивает.
«Ну, —думает Щенок, —уж если Ящерка
и та от меня вывернулась, так я хоть насе­
комых наловлю».
Посмотрел кругом, а по земле жуки бега­


ют, в траве кузнечики прыгают, по веткам
гусеницы ползают, в воздухе бабочки летают.
Бросился Щенок ловить их, и вдруг ста­
ло кругом, как на загадочной картинке: все
тут, а никого не видно. Спрятались все.
Зеленые кузнечики в зеленой траве при­
таились.
Гусеницы на веточках вытянулись и за­
мерли: их от сучков не отличишь.
Бабочки сели на деревья, крылья сложи­
ли —не разберешь, где кора, где листья, где
бабочки.
Один крошечный Жук-Бомбардир идет
себе по земле, никуда не прячется.
Догнал его Щенок, хотел схватить, а ЖукБомбардир остановился, да как пальнет в
него летучей едкой струйкой —прямо в нос
попал!
Взвизгнул Щенок, хвост поджал, повер­
нулся —да через луг, да в подворотню.
Забился в конуру и нос высунуть боится.
А звери, птицы и насекомые —все опять
за свои дела принялись.


Н .Н о с о в

ПРИКЛЮЧЕНИЯ НЕЗНАЙКИ И ЕГО ДРУЗЕЙ

КОРОТЫШКИ ИЗ ЦВЕТОЧНОГО ГОРОДА

В одном сказочном городе жили коро
тышки. Коротышками их называли пото­
му, что они были очень маленькие. Каж­
дый коротышка был ростом с небольшой
огурец. В городе у них было очень красиво.
Вокруг каждого дома росли цветы: марга­
ритки, ромашки, одуванчики. Там даже
улицы назывались именами цветов: улица
Колокольчиков, аллея Ромашек, бульвар
Васильков. А сам город назывался Цветоч­
ным городом. Он стоял на берегу ручья. Этот
ручей коротышки называли Огурцовой ре­
кой, потому что по берегам ручья росло
много огурцов.
За рекой был лес. Коротышки делали из
березовой коры лодочки, переплывали че­
рез реку и ходили в лес за ягодами, за гри­
бами, за орехами. Собирать ягоды было
трудно, потому что коротышки ведь были
крошечные, а за орехами и вовсе приходи­
лось лазить на высокий куст да еще тащить
с собой пилу. Ни один коротышка не смог
бы сорвать орех руками —их надо было пи­
лить пилой. Грибы тоже пилили пилой.


Спилят гриб под самый корень, потом рас­
пилят его на части и тащат по кусочкам
домой.
Коротышки были неодинаковые: одни из
них назывались малышами, а другие —ма­
лышками. Малыши всегда ходили либо в
длинных брюках навыпуск, либо в коро­
теньких штанишках на помочах, а малыш­
ки любили носить платьица из пестрень­
кой, яркой материи. Малыши не любили
возиться со своими прическами, и поэтому
волосы у них были короткие, а у малышек
волосы были длинные, чуть не до пояса. Ма­
лышки очень любили делать разные краси­
вые прически, волосы заплетали в длинные
косы и в косы вплетали ленточки, а на го­
лове носили бантики. Многие малыш и
очень гордились тем, что они малыши, и
совсем почти не дружили с малышками. А
малышки гордились тем, что они малыш­
ки, и тоже не хотели дружить с малыша­
ми. Бели какая-нибудь малышка встреча­
ла на улице малыша, то, завидев его изда­
ли, сейчас же переходила на другую сторону
улицы. И хорошо делала, потому что среди
малышей часто попадались такие, которые
не могли спокойно пройти мимо малышки,
а обязательно скажут ей что-нибудь обид­
ное, даже толкнут или, еще того хуже, за
9 Хрестоматия, 4- 5 лет


косу дернут. Конечно, не все малыши были
такие, но ведь этого на лбу у них не написа­
но, поэтому малышки считали, что лучше
заранее перейти на другую сторону улицы
и не попадаться навстречу. За это многие
малыши называли малышек воображульками —придумают же такое слово! —а многие
малышки называли малышей забияками и
другими обидными прозвищами.
Некоторые читатели сразу скажут, что
все это, наверно, выдумки, что в жизни
таких малышей не бывает. Но никто ведь и
не говорит, что они в жизни бывают. В жиз­
ни —это одно, а в сказочном городе —совсем
другое. В сказочном городе все бывает.
В одном домике на улице Колокольчиков
жило шестнадцать малышей-коротышей. Са­
мым главным из них был малыш-коротыш
по имени Знайка. Его прозвали Знайкой за
то, что он знал очень много. А знал он много
потому, что читал разные книги. Эти книги
лежали у него и на столе, и под столом, и на
кровати, и под кроватью. В его комнате не
было такого места, где бы не лежали книги.
От чтения книг Знайка сделался очень ум­
ным. Поэтому все его слушались и очень
любили. Одевался он всегда в черный кос­
тюм, а когда садился за стол, надевал на нос
очки и начинал читать какую-нибудь книгу,


то совсем становился похож на профессора.
В этом же домике жил известный доктор
Пилюлькин, который лечил коротышек от
всех болезней. Он всегда ходил в белом ха­
лате, а на голове носил белый колпак с кис­
точкой. Ж ил здесь также знаменитый ме­
ханик Винтик со своим помощником Шпунтиком; жил Сахарин Сахариныч Сиропчик,
который прославился тем, что очень любил
газированную воду с сиропом. Он был очень
вежливый. Ему нравилось, когда его назы­
вали по имени и отчеству, и не нравилось,
когда кто-нибудь называл его просто Си­
ропчиком. Ж ил еще в этом доме охотник
Пулька. У него была маленькая собачка
Булька и еще было ружье, которое стреля­
ло пробками. Ж ил художник Тюбик, му­
зыкант Гусля и другие малыши: Торопыжка, Ворчун, Молчун, Пончик, Растеряйка,
два брата —Авоська и Небоська. Но самым
известным среди них был малыш по имени
Незнайка. Его прозвали Незнайкой за то,
что он ничего не знал.
Этот Н езнайка носил яркую голубую
ш ляпу, ж елтые, канареечные, брюки и
оранжевую рубашку с зеленым галстуком.
Он вообще любил яркие краски. Нарядив­
шись таким попугаем, Незнайка по целым
дням слонялся по городу, сочинял разные


небылицы и всем рассказывал. Кроме того,
он постоянно обижал малышек. Поэтому
малышки, завидев издали его оранжевую
рубашку, сейчас же поворачивали в обрат­
ную сторону и прятались по домам. У Не­
знайки был друг по имени Гунька, кото­
рый жил на улице Маргариток. С Гунькой
Незнайка мог болтать по целым часам. Они
двадцать раз на день ссорились между со­
бой и двадцать раз на день мирились.
В особенности Незнайка прославился пос­
ле одной истории.
Однажды он гулял по городу и забрел в
поле. Вокруг не было ни души. В это время
летел майский жук. Он сослепу налетел на
Незнайку и ударил его по затылку. Незнай­
ка кубарем покатился на землю. Ж ук в ту
же минуту улетел и скрылся вдали. Незнай­
ка вскочил, стал оглядываться по сторонам
и смотреть, кто это его ударил. Но кругом
никого не было.
«Кто же это меня ударил? —думал Не­
знайка. —Может быть, сверху упало чтонибудь?»
Он задрал голову и поглядел вверх, но
вверху тоже ничего не было. Только солнце
ярко сияло над головой у Незнайки.
«Значит, это на меня с солнца что-то сва­
лилось, —решил Незнайка. —Наверно, от


солнца оторвался кусок и ударил меня по
голове».
Он пошел домой и встретил знакомого,
которого звали Стекляшкин.
Этот Стекляшкин был знаменитый астро­
ном. Он умел делать из осколков битых бу­
тылок увеличительные стекла. Когда он
смотрел в увеличительные стекла на раз­
ные предметы, то предметы казались боль­
ше. Из нескольких таких увеличительных
стекол Стекляшкин сделал большую под­
зорную трубу, в которую можно было смот­
реть на луну и на звезды. Таким образом он
сделался астрономом.
—Слушай, Стекляшкин, —сказал ему
Незнайка. —Ты понимаешь, какая история
вышла: от солнца оторвался кусок и уда­
рил меня по голове.
—Что ты, Незнайка! —засмеялся Стек­
ляшкин. —Если бы от солнца оторвался
кусок, он раздавил бы тебя в лепешку. Со­
лнце ведь очень большое. Оно больше всей
нашей Земли.
—Не может быть, —ответил Незнайка. —
По-моему, солнце не больше тарелки.
—Нам только так кажется, потому что
солнце очень далеко от нас. Солнце —огром­
ный раскаленный шар. Это я в свою трубу
видел. Если бы от солнца оторвался хоть


маленький кусочек, то он разрушил бы весь
наш город.
—Ишь ты! —ответил Незнайка.—А я и не
знал, что солнце такое большое. Пойду-ка
расскажу нашим, может быть, они еще не
слыхали про это. А ты все-таки посмотри
на солнце в свою трубу: вдруг оно на самом
деле щербатое!
Незнайка пошел домой и всем, кто по
дороге встречался, рассказывал:
—Братцы, вы знаете, какое солнце? Оно
больше всей нашей Земли. Вот оно какое! И
вот, братцы, от солнца оторвался кусок и
летит прямо к нам. Скоро он упадет и всех
нас задавит. Ужас что будет! Вот пойдите
спросите Стекляшкина.
Все смеялись, так как знали, что Незнай­
ка болтун. А Незнайка побежал во всю прыть
домой и давай кричать:
—Братцы, спасайся! Кусок летит!
—Какой кусок? —спрашивают его.
—Кусок, братцы! От солнца оторвался
кусок. Скоро шлепнется —и всем будет
крышка. Знаете, какое солнце? Оно больше
всей нашей Земли!
—Что ты выдумываешь!
—Ничего я не выдумываю. Это Стекляшкин сказал. Он в свою трубу видел.
Все выбежали во двор и стали смотреть


на солнце. Смотрели, смотрели, пока из глаз
не потекли слезы. Всем сослепу стало ка­
заться, будто солнце на самом деле щерба­
тое. А Незнайка кричал:
—Спасайся, кто может! Беда!
Все стали хватать свои вещи. Тюбик схва­
тил свои краски и кисточку, Гусля —свои
музыкальные инструменты: и скрипку, и
балалайку, и медную трубу. Доктор Пилюлькин метался по всему дому и разыски­
вал походную аптечку, которая где-то зате­
рялась. Пончик схватил калоши и зонтик
и уже выбежал за ворота, но тут раздался
голос Знайки:
—Успокойтесь, братцы! Ничего страшно­
го нет. Разве вы не знаете, что Незнайка
болтун? Все это он выдумал.
—Выдумал? - закричал Незнайка. - Вот
пойдите спросите Стекляшкина.
Все побежали к Стекляшкину, и тогда
выяснилось, что Незнайка на самом деле
все сочинил. Ну и смеху тут было! Все сме­
ялись над Незнайкой и говорили:
—Удивляемся, как это мы тебе поверили!
—А я будто не удивляюсь! - ответил Не­
знайка. —Я ведь и сам поверил.
Вот какой чудной был этот Незнайка.


КАК НЕЗНАЙКА БЫЛ МУЗЫКАНТОМ
Е с л и Незнайка брался за какое нибудь
дело, то делал его не так, как надо, и все у
него получалось шиворот-навыворот. Читать
он выучился только по складам, а писать умел
только печатными буквами. Многие говори­
ли, будто у Незнайки совсем пустая голова,
но это неправда, потому что как бы он мог
тогда соображать? Конечно, он соображал
плохо, но ботинки надевал на ноги, а не на
голову, — на это ведь тоже соображение надо.
Незнайка был не такой уж скверный. Он
очень хотел чему-нибудь научиться, но не
любил трудиться. Ему хотелось выучиться
сразу, без всякого труда, а из этого, конеч­
но, даже у самого умного коротышки ниче­
го не могло получиться.
Малыши и малышки очень любили му­
зыку, а Гусля был замечательный музыкант.
У него были разные музыкальные инстру­
менты, и он часто играл на них. Все слуша­
ли музыку и очень хвалили. Незнайке было
завидно, что хвалят Гуслю, вот он и стал
просить его:
—Научи меня играть. Я тоже хочу быть
музыкантом.
—Учись, —согласился Гусля. —На чем ты
хочешь играть?


—А на чем легче всего выучиться?
—На балалайке.
—Ну, давай сюда балалайку, я попробую.
Гусля дал ему балалайку. Незнайка за­
бренчал на струнах. Потом говорит:
—Нет, балалайка слишком тихо играет.
Дай что-нибудь другое, погромче.
Гусля дал ему скрипку. Незнайка при­
нялся пиликать смычком по струнам и ска­
зал:
—А еще громче ничего нет?
—Еще труба есть, —ответил Гусля.
—Давай-ка ее сюда, попробуем.
Гусля дал ему большую медную трубу. Не­
знайка как подует в нее, труба как заревет!
—Вот это хороший инструмент! —обрадо­
вался Незнайка. —Громко играет!
—Ну, учись на трубе, если тебе нравится, —
согласился Гусля.
—А зачем мне учиться? Я и так умею, —
ответил Незнайка.
—Да нет, ты еще не умеешь.
—Умею, умею! Вот послушай! —закричал
Незнайка и принялся изо всех сил дуть в
трубу:
—Бу-бу-бу! Гу-гу-гу!
—Ты просто трубишь, а не играешь, —
ответил Гусля.
—Как не играю? - обиделся Незнайка. —


Очень даже хорошо играю! Громко!
—Эх ты! Тут дело не в том, чтоб было
громко. Надо, чтоб было красиво.
—Так у меня ведь и получается красиво.
И совсем не красиво, —сказал Гусля. —
Ты, я вижу, совсем не способен к музыке.
—Это ты не способен! —рассердился Не­
знайка. —Ты просто из зависти так гово­
ришь. Тебе хочется, чтобы тебя одного слу­
шали и хвалили.
—Ничего подобного,—сказал Гусля.—Бери
трубу и играй сколько хочешь, если счита­
ешь, что не нужно учиться. Пусть и тебя
хвалят.
—Ну и буду играть! —ответил Незнайка.
Он принялся дуть в трубу, а так как иг­
рать он не умел, то труба у него и ревела, и
хрипела, и визжала, и хрюкала. Гусля слу­
шал, слуш ал... Наконец ему надоело. Он
надел свою бархатную тужурку, нацепил
на шею розовый бантик, который носил
вместо галстука, и ушел в гости.
Вечером, когда все малыши собрались
дома, Н езнайка снова взялся за трубу и
принялся дуть в нее:
—Бу-бу-бу-у! Ду-ду-ду-у!
—Что за шум? —закричали все.
—Это не шум, —ответил Незнайка. —Это
я играю.


—Перестань сейчас же! —закричал Знай
ка. —От твоей музыки уши болят!
—Это потому, что ты к моей музыке еще
не привык. Вот привыкнешь —и уши не
станут болеть.
—А я и не хочу привыкать. Очень мне
нужно!
Но Незнайка не слушал его и продолжал
играть:
—Бу-бу-бу! Хр-р-р! Хр-р-р! Виу! Виу!
—Да перестань ты! —набросились на него
все малыши. —Уходи отсюда со своей про­
тивной трубой!
—Куда же мне уходить?
—Иди в поле, да там и играй.
—Так в поле ведь некому будет слушать.
—А тебе обязательно надо, чтоб кто-ни­
будь слушал?
—Обязательно.
—Ну, иди на улицу, там тебя соседи ус­
лышат.
Незнайка пошел на улицу и стал играть
возле соседнего дома, но соседи попросили
его не шуметь под окнами. Тогда он пошел
к другому дому —его и оттуда прогнали. Он
пошеул к третьему дому —его стали и отту­
да гнать, а он решил им назло играть и
играть. Соседи рассердились, выбежали из
дома и погнались за ним. Насилу он убе­


жал от них со своей трубой.
С тех пор Незнайка перестал играть на
трубе.
—Моей музыки не понимают, —говорил
он. —Еще не доросли до моей музыки. Вот
когда дорастут —сами попросят, да поздно
будет. Не стану больше играть.
КАК НЕЗНАЙКА СОЧИНЯЛ СТИХИ
П о с л е того как из Незнайки не получи
лось художника, он решил сделаться поэ­
том и сочинять стихи. У него был знако­
мый поэт, который жил на улице Одуван­
чиков. Этого поэта по-настоящему звали
Пудиком, но, как известно, все поэты очень
любят красивые имена. Поэтому, когда
Пудик начал писать стихи, он выбрал себе
другое имя и стал называться Цветиком.
Однажды Незнайка пришел к Цветику и
сказал:
—Слушай, Цветик, научи меня сочинять
стихи. Я тоже хочу быть поэтом.
—А у тебя способности есть? —спросил
Цветик.
—Конечно есть. Я очень способный, —от­
ветил Незнайка.
—Это надо проверить, —сказал Цветик. Ты знаешь, что такое рифма?


—Рифма? Нет, не знаю.
—Рифма —это когда два слова оканчива­
ются одинаково, —объяснил Цветик. —На­
пример: утка —шутка, коржик —моржик.
Понял?
—Понял.
- Н у , скажи рифму на слово «палка».
—Селедка, - ответил Незнайка.
—Какая же это рифма: палка —селедка?
Никакой рифмы нет в этих словах.
—Почему нет? Они ведь оканчиваются
одинаково.
—Этого мало, —сказал Цветик. —Надо,
чтобы слова были похожи, так чтобы полу­
чалось складно. Вот послушай: палка—гал­
ка, печка —свечка, книжка —шишка.
—Понял, понял! —закричал Незнайка. —
Палка —галка, печка —свечка, книжка —
шишка! Вот здорово! Ха-ха-ха!
—Ну, придумай рифму на слово «пакля»,—
сказал Цветик.
—Шмакля, —ответил Незнайка.
—Какая шмакля? —удивился Цветик. —
Разве есть такое слово?
—А разве нету?
—Конечно, нет.
—Ну, тогда рвакля.
—Что это за рвакля такая? —снова уди­
вился Цветик.


—Ну, это когда рвут что-нибудь, вот и
получается рвакля, —объяснил Незнайка.
—Врешь ты все, —сказал Цветик, —тако­
го слова не бывает. Надо подбирать такие
слова, которые бывают, а не выдумывать.
—А если я не могу подобрать другого слова?
—Значит, у тебя нет способностей к поэзии.
—Ну, тогда придумай сам, к ак ая тут
рифма, —ответил Незнайка.
—Сейчас, —согласился Цветик.
Он остановился посреди комнаты, сложил
на груди руки, голову наклонил набок и
стал думать. Потом поднял голову кверху и
стал думать, глядя на потолок. Потом ух­
ватился руками за собственный подбородок
и стал думать, глядя на пол. Проделав все
это, он стал бродить по комнате и потихонь­
ку бормотал про себя:
—П акля, бакля, вакля, гакля, дакля,
макля... —Он долго так бормотал, потом
сказал: —Тьфу! Что это за слово? Это какоето слово, на которое нет рифмы.
—Ну вот! —обрадовался Незнайка. —Сам
задает такие слова, на которые нет рифмы,
и еще говорит, что я неспособный.
—Ну, способный, способный, только от­
стань! —сказал Цветик. —У меня голова раз­
болелась. Сочиняй так, чтобы был смысл и
рифма, вот тебе и стихи.


—Неужели это так просто? —удивился
Незнайка.
—Конечно, просто. Главное —это способ­
ности иметь.
Незнайка пришел домой и сразу принял­
ся сочинять стихи. Целый день он ходил по
комнате, глядел то на пол, то на потолок,
держался руками за подбородок и что-то
бормотал про себя. Наконец стихи были
готовы, и он сказал:
—Послушайте, братцы, какие я стихи
сочинил.
—Ну-ка, ну-ка, про что же это стихи? —
заинтересовались все.
—Это я про вас сочинил, —признался Не­
знайка. —Вот, сначала стихи про Знайку:
Знайка шел гулять на речку,
Перепрыгнул через овечку.
—Что? —закричал Знайка. —Когда это я
прыгал через овечку?
—Ну, это только в стихах так говорится,
для рифмы, —объяснил Незнайка.
—Так ты из-за рифмы будешь на меня вся­
кую неправду сочинять? —вскипел Знайка.
—Конечно, —ответил Незнайка. —Зачем
же мне сочинять правду? Правду и сочи­
нять нечего, она и так есть.


—Вот попробуй еще, так узнаешь! —при­
грозил Знайка. —Ну ка, что ты там про
других сочинил?
—Вот послушайте про Торопыжку, ска­
зал Незнайка:
Торопыжка был голодный,
Проглотил утюг холодный.
—Братцы! —закричал Торопыжка. —Что
он про меня сочиняет? Никакого холодного
утюга я не глотал.
—Да ты не кричи, —ответил Незнайка. —
Это я просто для рифмы сказал, что утюг
был холодный.
—Я ведь никакого утюга не глотал, ни хо­
лодного, ни горячего! —кричал Торопыжка.
—А я и не говорю, что ты проглотил го­
рячий, так что можешь успокоиться, —от­
ветил Незнайка. —Вот послушайте стихи
про Авоську:
У Авоськи под подушкой
Лежит сладкая ватрушка.
Авоська подошел к своей кровати, загля­
нул под подушку и сказал:
—Враки! Никакой ватрушки тут не ле­
жит.


—Ты ничего не понимаешь в поэзии, - отве­
тил Незнайка. —Это только для рифмы так
говорится, что нежит, а на самом деле не ле­
жит. Вот я еще про Пилюлькина сочинил.
—Братцы!—закричал доктор Пилюлькин. —
Надо прекратить это издевательство! Неуже­
ли мы будем спокойно слушать, что он тут
врет про всех?
—Довольно! —закричали все. —Мы не
хотим больше слушать! Это не стихи, а ка­
кие-то дразнилки.
Только Знайка, Торопыжка и Авоська
кричали:
—Пусть читает! Раз он про нас прочитал,
так и про других пусть читает.
—Не надо! Мы не хотим! —кричали ос­
тальные.
—Ну, раз вы не хотите, то я пойду почи­
таю соседям, —сказал Незнайка.
—Что? —закричали тут все. —Ты еще
пойдешь перед соседями нас срамить? Поп­
робуй только! Можешь тогда и домой не воз­
вращаться.
—Ну ладно, братцы, не буду, —согласил­
ся Незнайка. —Только вы уж не сердитесь
на меня.
С тех пор Незнайка решил больше не со­
чинять стихов.


В.Осеева
ВОЛШЕБНАЯ ИГОЛОЧКА

^ЕСила-была Машенька-рукодельница,
и была у нее волшебная иголочка. Сошь­
ет Маша платье —само себя платье сти­
рает и гладит. Разошьет скатерть пряни­
ками да конфетками, постелит на стол,
глядь —и впрямь сладости появляются на
столе. Любила Маша свою иголочку, бе­
регла ее пуще глаза и все-таки не уберег­
ла. Пошла как-то в лес по ягоды и потеря­
ла. Искала, искала, все кустики обошла,
всю травку обшарила —нет как нет ее иго­
лочки. Села Машенька под деревом и да­
вай плакать.
Пожалел девочку Ежик, вылез из норки и
дал ей свою иголку.
—Возьми, Машенька, может, она тебе
пригодится!
Поблагодарила его Маша, взяла иголоч­
ку, а сама подумала: «Не такая моя была».
И снова давай плакать.
Увидела ее слезы высокая старая Сосна —
бросила ей свою иголку.
—Возьми, Машенька, может, она тебе
пригодится!
Взяла Машенька, поклонилась Сосне ни­
зко и пошла по лесу. Идет, слезы утирает,


а сама думает: «Не такая эта иголочка, моя
лучше была».
Вот повстречался ей Шелкопряд, идет —
шелк прядет, весь шелковой ниткой обмо­
тался.
—Возьми, Машенька, мой шелковый мо­
точек, может, он тебе пригодится!
Поблагодарила его девочка и стала спра­
шивать:
—Шелкопряд, Шелкопряд, ты давно в лесу
живешь, давно шелк прядешь, золотые ни­
тки делаешь из шелка, не знаешь ли, где
моя иголка?
Задумался Шелкопряд, покачал головой.
—Иголка твоя, Машенька, у Бабы Яги, у
Бабы Яги —Костяной Ноги. В избушке на
курьих ножках. Только нет туда ни пути,
ни дорожки. Мудрено достать ее оттуда.
Стала Машенька просить его рассказать,
где Баба Яга —Костяная Нога живет.
Рассказал ей все Шелкопряд:
— Идти туда надо не за солнцем, а за
тучкой,
По крапивке да по колючкам,
По овражкам да по болотцу
До самого старого колодца.
Там и птицы гнезд не вьют,
Одни жабы да змеи живут,


Да стоит избушка на курьих ножках,
Сама Баба Яга сидит у окошка,
Вышивает себе ковер самолет.
Горе тому, кто туда пойдет.
Не ходи, Машенька, забудь свою иголку,
Бозьми лучше мой моточек шелку!
Поклонилась Машенька Шелкопряду в
пояс, взяла шелку моточек и пошла, а Шел­
копряд ей вслед кричит:
— Не ходи, Машенька, не ходи!
У Бабы Яги избушка на курьих ножках,
На курьих ножках в одно окошко.
Сторожит избушку большая Сова,
Из трубы торчит совиная голова,
Ночью Баба Яга твоей иголкой шьет,
Вышивает себе ковер-самолет.
Горе, горе тому, кто туда пойдет!
Страшно Машеньке к Бабе Яге идти, да
жалко ей свою иголочку.
Вот выбрала она в небе темную тучку.
Повела ее тучка
По крапивке да по колючкам
До самого старого колодца,
До зеленого мутного болотца,
Туда, где жабы да змеи живут,


Туда, где птицы свои гнезда не вьют.
Видит Маша избушку на курьих ножках,
Сама Баба Яга сидит у окошка,
А из трубы торчит совиная голова...
Увидела Машу страшная Сова да как за­
охает, закричит на весь лес:
—Ох-хохохо! Кто здесь? Кто здесь?
Испугалась Маша, подкосились у нее ноги
от страха. А Сова глазами ворочает, и глаза
у нее как фонари светятся, один желтый,
другой зеленый, все кругом от них желто
да зелено!
Видит Машенька, некуда деться ей, пок­
лонилась Сове низко и нросит:
—Позволь, Совушка, Бабу Ягу повидать.
У меня к ней дело есть!
Засмеялась Сова, заохала, а Баба Яга ей
из окошка кричит:
—Сова моя, Совушка, само жаркое к нам
в печку лезет! —И говорит она девочке так
ласково:
— Входи, Машенька, входи!
Я сама тебе все двери открою,
Сама их за тобой и закрою!
Подошла Машенька к избушке и видит:
одна дверь железным засовом задвинута, на


другой тяжелый замок висит, на третьей
литая цепь.
Бросила ей Сова три перышка.
—Открой, —говорит, —двери да входи
поскорей!
Взяла Маша одно перышко, приложила
к засову —открылась первая дверь, прило­
жила второе перышко к замку —открылась
вторая дверь, приложила она третье перыш­
ко к литой цепи —упала цепь на пол, от­
крылась перед ней третья дверь! Вошла
Маша в избушку и видит: сидит Баба Яга у
окошка, нитки на веретено мотает, а на полу
ковер лежит, на нем крылья шелком вы­
шиты и Машина иголочка в недошитое
крыло воткнута.
Бросилась Маша к иголочке, а Баба Яга
как ударит помелом об пол, как закричит:
—Не трогай мой ковер-самолет! Подмети
избу, наколи дров, истопи печку, вот кон­
чу ковер, зажарю тебя и съем!
Схватила иголочку Баба Яга, шьет и при­
говаривает:
— Девчонка, девчонка, завтра ночью
Ковер дошью да с Совушкой-Совой
попирую,
А ты гляди, чтобы избу подмела
И сама бы в печке была!


Молчит Машенька, не откликается,
А ночка черная уже надвигается...
Улетела чуть свет Баба Яга, а Машенька
скорей села ковер дошивать. Шьет она,
шьет, головы не поднимает, уж три стебелька
осталось ей дошить, как вдруг загудела вся
чаща вокруг, затряслась, задрожала избуш­
ка, потемнело синее небо —возвратилась
Баба Яга и спрашивает:
— Сова моя, Совушка,
Хорошо ли ты ела и пила?
Вкусная ль девчонка была?
Застонала, заохала Сова:
— Не ела, не пила совиная голова,
А девчонка твоя живехонька-жива.
Печку не топила, себя не варила,
Ничем меня не кормила.
Вскочила Баба Яга в избу, а иголочка
Машеньке шепчет:
— Вынь иголочку сосновую,
Положи на ковер как новую,
Меня спрячь подальше!
Улетела опять Баба Яга, а Машенька ско­
рей за дело принялась; шьет-вышивает, го­
ловы не поднимает, а Сова ей кричит:
—Девчонка, девчонка, почему из тру­


бы дым не поднимается?
Отвечает ей Машенька:
— Сова моя, Совушка,
Печь плохо разгорается.
А сама дрова кладет, огонь разжигает.
А Сова опять:
—Девчонка, девчонка, кипит ли вода в
котле?
А Машенька ей отвечает:
— Не кипит вода в котле,
Стоит котел на столе.
А сама ставит на огонь котел с водой и
опять за работу садится. Шьет Машенька,
шьет, так и бегает иголочка по ковру, а
Сова опять кричит:
—Топи печку, я есть хочу!
Подложила Маша дров, пошел дым к Сове.
—Девчонка, девчонка! —кричит Сова. —Са­
дись в горшок, накройся крышкой и полезай
впечь!
А Маша и говорит:
—Я бы рада тебе, Совушка, угодить, да в
горшке воды нет!
А сама все шьет да шьет, уж один стебе­
лек ей остался.


Вынула у себя Сова перышко и бросила
ей в окошко.
—На, открои дверь, сходи за водой, да
смотри мне, коль увижу, что ты бежать
собираешься, кликну Бабу Ягу, она тебя
живо догонит!
Открыла Машенька дверь и говорит:
—Сова моя, Совушка, сойди в избу да
покажи, как надо в горшок садиться, как
крышкой накрыться.
Рассердилась Сова да как прыгнет в тру­
бу —и в котел угодила! Задвинула Маша
заслонку, а сама села ковер дошивать. Как
вдруг задрожала земля, зашумело все во­
круг, вырвалась у Маши из рук иголочка:
— Бежим, Машенька, скорей,
Открывай трое дверей,
Бери ковер-самолет,
Беда на нас идет!
Схватила Машенька ковер-самолет, откры­
ла Совиным перышком двери и побежала.
Прибежала в лес, села под сосной ковер до­
шивать. Белеет в руках проворная иголочка,
блестит, переливается шелковый моточек ни­
ток, совсем немножко осталось дошить Маше.
А Баба Яга вскочила в избушку, потянула
носом воздух и кричит:


— Сова моя, Совушка,
Где ты гуляешь,
Почему меня не встречаешь?
Вытащила она из печки котел, взяла
большую ложку, ест и похваливает:
— До чего девчонка вкусна,
До чего похлебка жирна!
Съела она всю похлебку до самого доныш­
ка, глядит: а на донышке совиные перыш­
ки! Глянула на стенку, где ковер висел, а
ковра-то и нет! Догадалась она тут, в чем
дело, затряслась от злости, схватила себя
за седые космы и давай по избе кататься:
— Я тебя, я тебя
За Совушку-Сову
В клочки разорву!
Села она на свое помело и взвилась в воз­
дух: летит, сама себя веником пришпоривает.
А Машенька под сосной сидит, шьет, то­
ропится, уж последний стежок ей остается.
Спрашивает она Сосну высокую:
— Сосна моя милая,
Далеко ли еще Баба Яга?


Отвечает ей Сосна:
— Пролетела Баба Яга зеленые луга,
Помелом взмахнула, на лес повернула...
Еще пуще торопится Машенька, уж со­
всем немного ей остается, да нечем дошить,
кончились у нее нитки шелковые. Заплака­
ла Машенька. Вдруг, откуда ни возьмись, —
Шелкопряд:
— Не плачь, Маша, на тебе шелку,
Вдень мою нитку в иголку!
Взяла Маша нитку и опять шьет.
Вдруг закачались деревья, поднялась
дыбом трава, налетела Баба Яга как вихрь!
Да не успела она на землю спуститься, как
подставила ей сосна свои ветки, запуталась
она в них и прямо около Маши на землю
упала.
А уж Машенька последний стежок доши­
ла и ковер-самолет расстелила, только сесть
на него остается.
А Баба Яга уже с земли поднимается,
бросила в нее Маша ежиную иголку, при­
бежал старый Еж, кинулся Бабе Яге в ноги,
колет ее своими иголками, не дает с земли
встать. А Машенька тем временем на ковер


вскочила, взвился ковер-самолет под самые
облака и в одну секунду домчал Машеньку
домой.
Стала жить она, поживать, шить-вышивать людям на пользу, себе на радость, а
иголочку свою берегла пуще глаза. А Бабу
Ягу затолкали ежи в болото, там она и за­
тонула на веки вечные.

Д .С ам ойлов
У СЛОНЕНКА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Действующие лица:
Слоненок
Слониха
Утенок
Волчонок
Верблюжонок
Поросенок Хрюк
Кот
Сурок
Послушайте необычайно важное сообщение:
У Слоненка сегодня день рождения!


Об этом событии знают все:
Сороки сказали лисе,
Лиса сказала кротихе,
Кротиха — зайчихе,
Зайчиха — верблюду,
Верблюд рассказал везде и повсюду,
И это снова дошло до сорок...
С л о н е н о к .... Что,

во-первых, мама печет
пирог,
Что, во-вторых, слоны — особый народ
И рождение справляют два раза в год.
С л о н и х а . Что Слоненку ровно семь с
половиной лет,
Что приглашены на обед.
У т е н о к . Утенок — Слоненку ближайший
ДРУГ.
П о р о с е н о к . Поросенок Хрюк.
В о л ч о н о к . Волчонок — веселый озорник.
В е р б л ю ж о н о к . Верблюжонок — первый

ученик.
И конечно — Сурок,
Музыкант и педагог,
Ради него-то и печется пирог.
Слониха.

Благодарю вас.
Впрочем, сейчас
Разговаривать некогда.
Пять часов без пяти минут:
С урок.


Звери в гости к Слону идут.

Мы идем к Слоненку в гости
на рождение,
Нам готовят, нам готовят угощение!
Нас ведет Сурок —
Знаменитый педагог,
Он на скрипочке играет,
Звери песенку поют.

В се (п о ю т ) .

Если ты собрался в гости — не опаздывай,
А в гостях плохой характер не показывай.
Нас ведет Сурок —
Знаменитый педагог,
Он на скрипочке играет,
Звери песенку поют.
Здравствуйте, здравствуйте,
дорогие звери!
В с е . Здравствуйте!
С л о н и х а . Проходите, не стойте у двери.
С у р о к . Здравствуйте, Слониха!
С л о н и х а . Здравствуйте, Сурок!
В о л ч о н о к . Здесь, кажется, есть пирог!..
Дайте мне немедленно кусок!
З в е р и . И нам! И нам!
С л о н и х а . Только не сейчас.
С у р о к . Погодите, звери, мне стыдно за вас.
Какая невоспитанность! Какое нетерпение!
С лониха.

287


Помните — вы приглашены на рождение,
А Слоненка цаже не поздравили,
Вы, ей-богу, меня покраснеть заставили.
Как это ужасно! Это возмутительно!
С л о н и х а . Но они же дети, им это
простительно.
С у р о к . ПОЗДРАВЛЕНИЕ СЛОНЕНКУСЫНУ
И СЛОНИХЕ-МАМЕ
В ОСОБОЙ ПРОГРАММЕ.
НАЧНЕМ!
Мы Слоненка поздравляем,
И желаем, и желаем...
У т е н о к . Чтоб Слоненок был прилежен.
В о л ч о н о к . Не небрежен, не изнежен.
П о р о с е н о к . И начитан, и воспитан.
В е р б л ю ж о н о к . И не скушен, и послушен.
Г о л о с а ...Чистоплотен и добротен...
...Не всеяден, и не жаден...
...И не скуп, и не глуп...
Звери.

ЖЕЛАЕМ СЧАСТЬЯ И ДОБРА,
ГИП-ГИП-УРА! ГИП-ГИП-УРА!
С лониха.
С урок. Я

Прекрасно, прекрасно!
все это написал без единой
помарки.


Мама, а где же подарки
На рожденье надо приносить подарки.
С л о н и х а . Ну что вы на это скажете?
С у р о к . Сейчас будут и подарки!
Первый — Волчонок.
В о л ч о н о к . Я принес тебе марки.
Они невкусные — я съел штук пять,
А потом всю ночь не мог спать.
С л о н е н о к . Спасибо.
С у р о к . Теперь — Утенок.
У т е н о к . Вот перышко из моего хвоста...
С л о н е н о к . Какая красота!
Я немедленно привяжу это перышко к
хвосту
И буду носить, пока не подрасту.
В о л ч о н о к . Ты стал похож на утенка,
А я очень люблю утят...
С у р о к . Веди себя прилично.
В гостях друг друга не едят.
Поросенок!
П о р о с е н о к . А я принес калач. Вот он —
прошу.
С л о н е н о к . Можно, я откушу?
Можно, я его съем?
С л о н и х а . Нет, ты должен раздать всем.
С л о н е н о к . Сейчас раздам.
В о л ч о н о к . А-ам!
С л о н е н о к . Где же калач?
В с е . Где же калач?!
С лоненок.

289
Ю Хрестоматия, 4* -5 лет


Вот беда.
Я такой рассеянный иногда.
Вот и сейчас — я проглотил его по ошибке.
С л о н е н о к . Зачем он съел мой калач?!
В олчонок.

С у р о к . Ладно, Слоненок, не плачь.
Верблюжонок тебе приготовил сюрприз.
В е р б л ю ж о н о к . Сейчас будет сюрприз!
Только сначала отвернись.
Заводная механическая игрушка!
В с е . Пушка!
С л о н е н о к . А где же
С у р о к . А вот она!
С л о н е н о к . Нет.

пушка?

Это просто маленький пистолет.
В е р б л ю ж о н о к . Нет, Слоненок, это пушка.
Вот ствол, а вот — лафет.
С л о н е н о к . То, что для всех — пушка, для
слона — пистолет.
Лапы вверх! Пиф-паф, пиф-паф...
Сейчас не время для этих забав.
Прошу, проходите в слоновую
Столовую!

С лониха.

А вот и пирог.
В се.

А а! Пирог! Пирог!..


У т е н о к . Какой кря-кря-крясивый!
В о л ч о н о к . Какой огромный!
П о р о с е н о к . Наверно, сладкий.
В о л ч о н о к . Я бы, пожалуй, скушал кусок.
У т е н о к . А я — два.
П о р о с е н о к . А я — сто или двести.
В е р б л ю ж о н о к . Погодите, не лезьте.

Мы, верблюды, не любим съестного,
Честное верблюжачье слово!
И поэтому отойдите, Волчонок и Свинья,
Первым пирог попробую я.
В с е . Нет, я! Нет, я!
С у р о к . Погодите, мои молодые друзья,
Вы так ведете себя, в самом деле,
Будто никогда пирогов не ели.
Давайте сначала поиграем, споем.
А угощение будет потом...
Слониха, поставьте пирог на окно.
Звери, становитесь в круг,
Нам споет Поросенок Хрюк.
П о р о с е н о к ( п о е т ) . Все про нас говорят,
что мы грязные,
Среди нас, поросят, есть разные.
И глупые, и умные,
И тихие, и шумные —
Разные бывают поросята.
Быть почище один старается,
В каждой луже другой купается,
Есть чистые, опрятные,


А есть неаккуратные —
Разные бывают поросята!
Поросенком одним восхищаются,
Поросенком другим возмущаются.
Есть славные, примерные,
Есть жадные и скверные —
Разные бывают поросята.
Прекрасно, прекрасно!
Какие таланты бывают среди поросят.
Одну минуточку, там стучат.
С лониха.

Приятно, да-да! Приятно, ха-ха!
О-о-чень приятно!
Здравствуйте, уважаемая Слониха,
Почтенный Сурок, очаровательный
Слоненок,
Прелестный Утенок, несравненный
Верблюжонок,
Прекрасный Волчонок
И восхитительный Поросенок!
Я, кажется, попал
На бал?
Я, видите ли, хотел сообщить по секрету
Величайшую новость.
Я зайду в другой раз.
С л о н и х а . Ах, Кот, оставайтесь у нас!
В с е . Оставайтесь у нас!
С л о н и х а . Расскажите нам секрет.

К от .


Ах, нет.
Ей-богу, я слишком занят,
Я работаю воспитателем в мышином
детском саду.
Разрешите, я пойду.
С л о н и х а . Нет, вы наш гость и вы
останетесь у нас.
К о т . Я зайду в другой раз.
С л о н и х а . Я обижусь, я вас очень прошу!
К о т . Ну что ж, хотя я и спешу,
Я остаюсь... Ох!
Здесь, кажется, есть пирог?
С у р о к . Всему свой срок.
Вы, кажется, хотели сообщить нам
секрет?
К о т . Секрет? Нет.
Я дал слово, что буду молчать.
С у р о к . Но нам вы можете сказать.
Здесь все свои.
С л о н и х а . Скажите!
Не томите!
К о т . Нет!
В с е . Ах, скажите!
К о т . Ах, нет.
В с е . Ну, скажите!
К о т . Нет.
Впрочем, ладно, скажу.
Итак, сегодня я прохожу...
В с е . Где?
К от .


К о т . Прохожу
В с е . Чего?
К о т . Прохожу

мимо...

мимо того, где нет ничего,
И вижу того, кто ни на что не похож,
И вижу, как он берет нож...
Где тут нож?
Вот так... он берет нож...
В с е . А-ах!
К о т . Отрезает кусок...
Где тут пирог?
Вот так отрезает кусок...
И вот... вот так разевает рот.
В с е . А-ах!
К о т . . . . И вот... вот...
Куска и нет.
Вот, собственно говоря, и весь секрет.
С л о н е н о к . Какой же это секрет?
В е р б л ю ж о н о к . Это бред.
П о р о с е н о к . Это обман.
У т е н о к . Он, по-моему, пьян.
С л о н и х а . Откровенно говоря, я ничего не
поняла.
К о т . Именно так и обстояли дела.
Разрешите, я еще раз покажу.
В о л ч о н о к . Не смейте прикасаться к ножу!
С л о н и х а . Я, кажется, поняла, в чем дело,
Надо, чтоб детвора играла и пела.
С у р о к . Коты порой опасней, чем тигры.
Итак, дети, продолжим наши игры.


Чья очередь?
Моя.
Народный танец «Волк у ручья».
А мне подыграют Слоненок и Сурок.
С л о н е н о к . Где моя труба?
С у р о к . Где мой смычок?
В олчонок.

( В олчонок т анцует )
У т е н о к . Прекрасно! Прекрасно!
В о л ч о н о к . Ой, с меня градом течет

пот.

Выходи, Утенок, твой черед.
У т е н о к . Я расскажу сказку про Кря-крякрясную Шапочку.
Это очень крясивая сказка.
Трогательная до слез.
В о л ч о н о к . Ну вот, понес...
Рассказывай!
У т е н о к . Жила-была... жил-был...
А дальше я забыл...
С у р о к . Попробуй вспомнить.
У т е н о к . Вчера прекрасно помнил,
А сейчас забыл.
С у р о к . Ну, тогда не задерживай нас,
Расскажешь как-нибудь в другой раз.
А ты, Верблюжонок, чем порадуешь друзей?
В е р б л ю ж о н о к . Ей-ей.
Я сегодня не в настроении.
У нас, верблюдов, бывают припадки
эдакой хандры,
Когда мы, так сказать, не очень бодры.


Но тем не менее
Я прочитаю стихотворение.
Собственного сочинения.
«В лесу родилась елочка,
В лесу она росла,
Та елочка верблюдику
Подарена была.
Сперва от этой елочки
Он отжевал вершок,
А после скушал елочку,
По самый корешок».
Ну как?
С л о н е н о к . А елочку не едят.
В е р б л ю ж о н о к . Как не едят?
Мы, верблюды, едим даже кактус.
Так-то-с!
Мы едим все и этим горды.
И вообще обходимся без еды.
П о р о с е н о к . Aral
Значит, ты можешь обойтись без пирога!
Отдай его мне.
В е р б л ю ж о н о к . Не желаю этого слушать.
Чтобы потом не есть, надо сперва
покушать.
Кстати, пора попробовать пирог.
Что об этом думаете, уважаемый Сурок?
С у р о к . М-да...
В о л ч о н о к . Но где же пирог?
П о р о с е н о к . Пирог пропал!


У т е н о к . Может быть, он упал?
В с е . Где, где пирог?
С л о н и х а . Тихо, тихо. Я уверена,

что это
шутка.
С у р о к . Пора кончать эту глупую шутку.
Кто спрятал пирог?
К о т . Одну минутку!
Я думаю, что дело крайне серьезно.
Искать пирог — поздно.
Его съел Волчонок, пока Верблюд читал
стихотворение.
На его морде я видел варенье,
Но не придал этому значения.
С л о н е н о к . Как ты посмел?
Зачем ты съел?
В с е . Как ты посмел?
Зачем ты съел?
В о л ч о н о к . Честное слово, я пирога не брал.
Спросите Поросенка, он видал.
Я сидел с ним рядом.
П о р о с е н о к . Правильно. Сидел с закрытым
ртом.
С у р о к . Сейчас я расправлюсь с этим скотом.
Успокойтесь, скоро
Я отыщу вора.
Слониха, пройдемте на кухню и дайте мне
горшок.
С л о н и х а . Пожалуйста, уважаемый
Сурок.


Но тем не менее
Я прочитаю стихотворение.
Собственного сочинения.
«В лесу родилась елочка,
В лесу она росла,
Та елочка верблюдику
Подарена была.
Сперва от этой елочки
Он отжевал вершок,
А после скушал елочку,
По самый корешок».
Ну как?
С л о н е н о к . А елочку не едят.
В е р б л ю ж о н о к . Как не едят?
Мы, верблюды, едим даже кактус.
Так-то-с!
Мы едим все и этим горды.
И вообще обходимся без еды.
П о р о с е н о к . Ага!
Значит, ты можешь обойтись без пирога!
Отдай его мне.
В е р б л ю ж о н о к . Не желаю этого слушать.
Чтобы потом не есть, надо сперва
покушать.
Кстати, пора попробовать пирог.
Что об этом думаете, уважаемый Сурок?
С у р о к . М-да...
В о л ч о н о к . Но где же пирог?
П о р о с е н о к . Пирог пропал!


У т е н о к . Может быть, он упал?
В с е . Где, где пирог?
С л о н и х а . Тихо, тихо. Я уверена,

что это
шутка.
С у р о к . Пора кончать эту глупую шутку.
Кто спрятал пирог?
К о т . Одну минутку!
Я думаю, что дело крайне серьезно.
Искать пирог — поздно.
Его съел Волчонок, пока Верблюд читал
стихотворение.
На его морде я видел варенье,
Но не придал этому значения.
С л о н е н о к . Как ты посмел?
Зачем ты съел?
В с е . Как ты посмел?
Зачем ты съел?
В о л ч о н о к . Честное слово, я пирога не брал.
Спросите Поросенка, он видал.
Я сидел с ним рядом.
П о р о с е н о к . Правильно. Сидел с закрытым
ртом.
С у р о к . Сейчас я расправлюсь с этим скотом.
Успокойтесь, скоро
Я отыщу вора.
Слониха, пройдемте на кухню и дайте мне
горшок.
С л о н и х а . Пожалуйста, уважаемый
Сурок.


Какое печальное происшествие!
Как это могло случиться?
К сожалению, я вынужден удалиться,
Иначе я бы этого молодца...
С у р о к . Нет, Кот, вы останетесь здесь до
конца!
Вот, звери, перед вами волшебный
горшок.
Он достаточно широк,
Чтобы вы туда сунули ваши лапки.
Просьба одна:
Дотронуться до дна.
Как только вор притронется ко дну,
Горшок закричит. Ну?
Начинай, Волчонок.
В о л ч о н о к . Горшок молчит. Виноват не я.
П о р о с е н о к . Молчит, как копченая свинья.
У т е н о к . Молчит, как утиный паштет.
В е р б л ю ж о н о к . Молчит, как верблюжий
след.
С л о н е н о к . Молчит, как слоновый бивень
в музее.
С у р о к . А ну-ка, Кот, подходите скорее.
Суйте лапу поглубже в горшок.
К о т . Нет уж, вы первый.
С у р о к . Молчит, как сурок.
Суйте-ка вашу лапу, Кот.
Поглубже, поглубже! Вот-вот-вот!
К о т . Горшок молчит, как сметана!

К от .


Все это очень и очень странно.
Кто же все-таки этот плут?
С у р о к . Выясним все через пять минут.
А ну-ка, звери, покажите ваши лапы.
В с е . А-а!
В о л ч о н о к . Наши лапы черны, как арапы.
В е р б л ю ж о н о к . Наши лапы почему-то в
саже.
С у р о к . А вот вам, звери, виновник кражи.
Глядите на лапу Кота.
В с е . Она чиста!
С у р о к . В этом-то и все дело.
Горшок, который я вам принес,
Никакой не волшебный, а самый
обыкновенный.
Я сделал с ним только одно:
Немного сажи насыпал на дно,
Все вы дотронулись до дна,
Потому что совесть у вас чиста,
Все, за исключением Кота.
В о л ч о н о к . Разрешите, я его укушу!
С л о н е н о к . А я его хоботом оглушу!
У т е н о к . А я его клюну!
В е р б л ю ж о н о к . А я на него плюну!
К о т . Ха-ха-ха! Любовь к шуткам — мое
главное свойство!
Простите за напрасное беспокойство.
Вот ваш пирог,
Я спрятал его в мешок
С лониха.


И откусил лишь маленький кусок.
С л о н и х а . Как вам не стыдно, Кот!
От пирога остались только крохи!
К о т . Но и они не плохи.
Кушайте, звери, кушайте ради бога.
С у р о к . Кот, уходите с этого порога!
Вы старый обманщик и старый плут,
Вам нечего делать тут.
Пусть узнают все звери лесные, степные и
болотные,
Какое вы скверное животное.
Уходите прочь!
В с е . Прочь! Прочь!
К о т . Да, я уйду, но вы мне ответите за
оскорбление!
Я буду жаловаться в домоуправление!
( поет )

Я мяу, я мяу, подлец и прохвост,
Я пакостил всем многократно
И каждого зверя мне дернуть за хвост —
Приятно, да-да, приятно, ха-ха,
Очень приятно!
С л о н и х а . Пу и мошенник! Как только
терпит свет его?
Не печальтесь, я завтра испеку вам пирог
получше этого!
Приходите прямо с утра.
С у р о к . А теперь, зверята, пора.
Пора по домам.


Не волнуйте ваших пап и мам.
До свиданья, Слониха, до свиданья,
Слоненок!
С л о н и х а . До свиданья, Сурок, до
свиданья, детвора!
У т е н о к . Ни пуха ни пера!
С л о н е н о к . Приходите, я очень люблю
гостей,
Если они не шалуны и проказники,
Приходите ко мне и в будни, и в
праздники.
Приходите завтра, прямо с утра.
Мы уходим, мы уходим,
Потому что поздний час.
До свиданья, до свиданья,
Было весело у вас.
Замечательно, замечательно!
До свиданья, Слоненок.
До свидания, Сурок!
До свидания, Слониха.
Просим нам испечь пирог.
Настоятельно, настоятельно!
Мы уходим, мы уходим.
Потому что время спать.
Если будет день рожденья,
Позовите нас опять
Обязательно, обязательно!
З в е р и ( п о ю т ).


Э.М ош ковская
ВЕЖЛИВОЕ СЛОВО

Театр открывается!
К началу все готово!
Билеты предлагаются
За вежливое слово.
В три часа открылась касса,
Собралось народу масса,
Даже Ежик пожилой
Притащился чуть живой...
— Подходите,
Ежик, Ежик!
Вам билет
В каком риду?
— Мне — поближе:
Плохо вижу.
Вот СПАСИБО!
Ну, пойду.
Говорит Овечка:
— Мне-е-е — одно местечко!
Вот мое БЛАГОДАРЮ —
Доброе словечко.
Утка:
— Кряк!


Первый ряд!
Для меня и дчя ребят! —
И достала Утка
ДОБРОЕ
УТРО.
А Олень:
— ДОБРЫЙ ДЕНЬ!
Если только вам не лень,
Уважаемый кассир,
Я бы очень попросил
Мне, жене и дочке
Во втором рядочке
Дайте лучшие места,
Вот мое
ПОЖАЛУЙСТА! —
Говорит Дворовый Пес:
— Поглядите, что принес!
Вот мое ЗДОРРРОВО —
Вежливое слово.
— Вежливое слово?
Нет у вас другого?
Вижу
В вашей
Пасти
ЗДРАСТЕ.
А ЗДОРОВО бросьте! Бросьте!


— Бросил! Бросил!
— Просим! Просим!
Нам билетов —
Восемь! Восемь!
Просим восемь
Козам, Лосям.
БЛАГОДАРНОСТЬ
Вам приносим.
И вдруг,
Отпихнув
Старух,
Стариков,
Петухов,
Бурундуков...
Вдруг ворвался Косолапый,
Отдавил хвосты и лапы,
Стукнул Зайца пожилого...
— Касса, выдай мне билет!
— Ваше вежливое слово?
— У меня такого нет.
— Ах, у вас такого нет?
Не получите билет.
— Мне — билет!
— Нет и нет.
— Мне — билет!


— Нет и нет.
Не стучите — мой ответ,
Не рычите — мой совет,
Не стучите, не рычите,
До свидания. Привет.
Ничего кассир не дал!
Косолапый зарыдал,
И ушел он со слезами
И пришел к мохнатой маме.
Мама шлепнула слегка
Косолапого сынка
И достала из комода
Очень вежливое что-то...
Развернула,
И встряхнула,
И чихнула,
И вздохнула:
— Ах, слова какие были!
И не мы ли их забыли?
ИЗВОЛЬ...

позволь...
Их давно уж съела моль!
Но ПОЖАЛУЙСТА...
ПРОСТИ...
Я могла бы их спасти!
Бедное ПОЖАЛУЙСТА,


Что от него осталось-то?
Это слово
Золотое.
Это слово
ЗАЛАТАЮ!—
Живо-живо
Положила
Две заплатки...
Все в порядке!
Раз-два!
Все слова
Хорошенько вымыла,
Медвежонку выдала:
ДО СВИДАНЬЯ,
ДО СКАКАНЬЯ
И еще ДО КУВЫРКАНЬЯ,
УВАЖАЮ ОЧЕНЬ ВАС...
И десяток про запас.
— На, сыночек дорогой,
И всегда носи с собой!
Театр открывается!
К началу все готово!
Билеты предлагаются
За вежливое слово!
Вот уже второй звонок!
Медвежонок со всех ног


Подбегает к кассе...
— ДО СВИДАНЬЯ! ЗДРАСТЕ!
ДОБРОЙ НОЧИ! И РАССВЕТА!
ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЙ ЗАРИ!
И кассир дает билеты —
Не один, а целых три!
— С НОВЫМ ГОДОМ!
С НОВОСЕЛЬЕМ!
РАЗРЕШИТЕ ВАС ОБНЯТЫ
И кассир дает билеты —
Не один, а целых пять...
—ПОЗДРАВЛЯЮ
С ДНЕМ РОЖДЕНЬЯ!
ПРИГЛАШАЮ ВАС К СЕБЕ!
И кассир от восхищенья
Постоял на голове!
И кассиру
Во всю силу
Очень хочется запеть:
«Очень-очень-очень-оченьОчень вежливый Медведь!»
— БЛАГОДАРЕН!
ИЗВИНЯЮСЬ!
— Славный парень!


— Я стараюсь.
— Вот какая умница! —
Вот идет Медведица,
И она волнуется,
И от счастья светится!
— Здравствуйте,
Медведица!
Знаете,
Медведица,
Славный мишка ваш сынишка,
Даже нам не верится!
— Почему не верится? —
Говорит Медведица. —
Мой сыночек — молодец!
До свидания!
Конец.
Р.Сеф
СКАЗКА О КРУГЛЕНЬКИХ И
ДЛИННЕНЬКИХ ЧЕЛОВЕЧКАХ

Жили под горой,
У речки,
Кругленькие человечки,
Жили тихо,


Без забот.
Пили чай
Из круглой кружки,
Ели круглые ватрушки
С круглых блюдец
Круглый год.
По утрам
У них всходило
Очень круглое светило,
Ночью —
Круглый круг луны.
Не спеша,
Привычным кругом,
Дни тянулись
Друг за другом
От весны и до весны.
На полях
Качались кашки,
Круглые цвели ромашки,
Круглые кружились пташки,
Плавал в речке
Круглый сом.
А зимой
Шальные вьюги
Танцевали польку в круге,
И снега во всей округе
Покрывали


Все кругом.
В городах у человечков
Было круглым все подряд:
И поленья
В круглых печках,
И дворняжки
На крылечках,
И колечки
На овечках,
И хвосты у поросят.
В магазинах
Продавали
Только круглые сыры,
Раз в году
На карнавале
Раздавали
Всем шары.
Говорили там
Друг дружке
Только круглые слова:
Про диванные подушки,
Про волнушки
На опушке,
Про пушистые игрушки,
И, конечно, все старушки
Там вязали кружева.
Самым вкусным угощеньем


Там считали
Карамель,
А единственным леченьем
Признавали
Карусель.
Если дети
Там болели,
Доктор назначал тотчас:
В выходной
На карусели
Прокатиться тридцать раз,
Год не думать
О квадратном
И не делать
Людям зла —
Словом,
В том краю приятном
Жизнь приятная была.
Лишь одно
На белом свете
Нарушало их покой —
Непонятные соседи
В ближней роще
За рекой.
Жили в рощице,
У речки,


Длинненькие человечки —
Удивительный народ,
Все в их королевстве было
Тоже хорошо
И мило,
Только все наоборот.
Там
Семь долгих дней в неделе
Длинные сосиски ели,
А в лесу
На длинной ели
Шишки длинные росли.
Если дети
Там болели,
Их сажали
На качели
И протяжно песню пели:
Спи, мой длинный, не шали.
Там катались
На машинах
Небольших, но очень длинных,
Торговали
В магазинах
Только длинной пастилой;
Раз в году
На карнавале
На ходули


Все вставали
И, довольные, плясали
На ходулях
Под луной.
Все, что было
Угловатым,
Длинным и продолговатым,
Там считали
Самым главным,
Самым славным
На земле.
Там жирафов
Обожали,
Крокодилов
Уважали,
И питонов содержали
В холе, воле и тепле.
Были там
И таксопарки,
В них гуляли
Таксы в парке,
Можно было
С таксой в парке
Бегать всем,
Бому не лень.
Только ворчунам и плаксам
Запрещали


Бегать к таксам,
И поэтому все плаксы
Улыбались
Каждый день.
В общем,
Жизнь была прекрасной,
Безопасной,
Долгой,
Ясной.
Лето — длинным,
Осень — красной,
А зима
Была зимой.
Лишь одно
На белом свете
Им мешало
Ж ить на ^вете:
Непонятные соседи
Возле речки
Под горой.
Жили под горой
У речки,
Кругленькие человечки —
Удивительный народ,
Пили чай
Из круглой кружки,
Ели круглые ватрушки


С круглых блюдец
Круглый год.

По утрам
У них всходило
Очень круглое светило,
Но у длинненьких людей
Это вечное круженье
Вызывало раздраженье,
Жженье,
Головокруженье
И ангину у детей.
А у круглых человечков
Каждый длинненький предмет
Вызывал
Рахит и свинку,
Корь,
Коклюш,
Лишай на спинку,
Дифтерит и диабет.
Долго ль, коротко ль,
Однако
Разгорелась в поле
Драка —
Кругленькие человечки
Смело
Двинулись в поход.


Забубнили барабаны,
Затирликали тимпаны,
Впереди везут тараны,
Сзади
Конница идет.
Артиллерия
Сначала
Помидорами стреляла.
Покатились помидоры
По полям и по лугам.
Враг
Для самообороны
Бросил в дело
Макароны
И сардельками
Патроны
Зарядил назло врагам.
Сильно человечки бились,
Вскоре
Жертвы появились:
Был ушиблен помидором
Кто-то длинный
И худой.
А в ответ
По круглой цели
Макароны полетели,
И контужен был
Сарделькой


Главный кругленький герой.

Шла бы драка
Бесконечно,
Только вдруг
Случилось нечто:
Был у круглых человечков
Очень кругленький
Мудрец.
Палец он ко лбу приставил,
Думать он себя заставил,
Круглые очки поправил,
И придумал
Наконец.
Он сказал:
— Постойте, братцы.
Если вы
Хотите драться,
То деритесь и сражайтесь.
Не пойму я одного —
Я совсем не против
Драки,
Но скажите,
Забияки,
В чем причина
Вашей драки?
Бой идет
Из-за чего?


Кругленькие загалдели:
— Что такое?
В самом деле,
Мы деремся две недели
И не знаем почему.
В чем причина
Нашей ссоры?..
Зря мы губим
Помидоры,
Кончим миром
Эти споры,
Нам сраженье ни к чему.
Длинненькие закричали:
— Верно! Не было печали!
Как же мы
Не замечали,
Что сардельки губим зря.
Мы на круглых
Не похожи,
Не похожи?
Ну и что же —
Из-за этого
Негоже
Затевать войну, друзья.
Мир настал,
Соседи дружат,
Не горюют


И не тужат,
Круглые на карусели
Кружат длинненьких
Людей.
Длинные, забыв о злости,
Приглашают круглых
В гости
И качают на качелях
Круглых маленьких
Детей.
Все.
Конец приходит сказке.
Мой хороший,
Без опаски
Заходи в ворота сказки,
Тихо и спокойно там.
А награда?
Что награда —
Лишь бы знал ты,
Что не надо,
Ах, не надо,
Ох, не надо
Ссориться по пустякам!


Г.Цыферов
В МЕДВЕЖАЧИЙ ЧАС

К о г д а я был маленьким, я ходил в дет­
ский сад.
Недавно я узнал: и звери тоже ходят.
Да, да. Мой знакомый ослик и его друзья,
поросенок и медвежонок, придумали, на­
пример, свой детский сад.
И у них все, как в настоящем детском саду.
Даже расписание есть, когда они что де­
лают.
Вот, например, утром. Утром они слонячут, а это значит, хорошо и много едят.
Потом свинячут. Ну, это и без слов ясно.
Просто сидят в грязной луже.
Затем они утятют —моются.
И вновь слонячут —обедают.
А после обеда медвежачут —крепко спят.
Очень хорошее расписание, не правда ли?
Когда я его прочел, мне тоже очень понра­
вилось оно. До того понравилось, что ре­
шил я сам пожить в детском саду.
Целый год я жил там, слонячил, утятил,
а иногда, если с кем-нибудь происходило
что-то смешное, я записывал.
Вот почему я назвал эти сказки «В мед­
вежачий час». Я писал их, когда все спали.
Итак: сказки в медвежачий час.


ГРАД

1Согда бы л град, ослик всегда прятался.
Больно было. В тот град он тоже спрятался,
но вдруг подумал: «Да, я сижу в домике, и
мне не больно, но домику-то ведь больно.
Надо его спрятать».
Ослик залез на крышу и закрыл домик
зонтиком.
—Все хорошо, —сказал он.
Но вдруг опять подумал: «Теперь мне не
больно, но зонтику, наверное, больно. Как
же быть?»
—Глупый ослик, —заворчал медвежонок. —
Всех от града никогда не спрячешь. Комунибудь да будет больно.
—Если так, —сказал ослик, —пусть будет
больно мне.
И он сделал над зонтиком крышу и стал
по ней бегать —защищать ее от града.
Наконец град кончился.
Медвежонок пожал ослику ушко и ска­
зал:
—Ты очень добрый...
—Что ты, что ты, —замахал на него ослик
ушами, —просто я ж алкий ослик, и мне
всех жалко.

II Хрестоматио. 4—J лет


КАК ОСЛИК КУПАЛСЯ

П р и ш е л длинноухий к речке, а вода
холодная. Опустил он ножку и заворчал:
«Бррр...»
Выглянул из воды лягушонок и спросил:
—Чего вы тут кричите: бррр?!
Ослику стало стыдно, что он боится хо­
лодной воды, и он вдруг ответил:
—А я, я потому это брр... Просто я ем
бревна. Понятно?
—Понятно, —сказал лягушонок. —Зна­
чит, вы есть тот самый страшный кроко­
дил.
—Совершенно точно, —кивнул ослик.
—А простите, пожалуйста, —опять спро­
сил лягушонок, —а кроме бревен, вы чтонибудь еще можете есть? Я слышал, паро­
воз даже.
—Совершенно точно, —снова кивнул ос­
лик.
—Ну, а почему тогда, - заквакал лягушо­
нок, —вы такой худой?
—Просто, —ответил ослик, —опоздал се­
годня съесть поезд. Я пришел, а он ушел.
Ушел в мою Африку греть животик.
—Понятно,—сказал лягушонок.—В Африке
жарко. И если там долго греть живот, он рас­
тает и вместо паровоза получится корыто.


—Ну и что, - сказал ослик. —Корыто ведь
съесть еще проще.
—Вот, вот, запрыгал лягушонок, - я
тоже так подумал. Почему и заговорил о
паровозе. Дорогой крокодил, у меня есть
корыто. В нем мама купает меня в чистом
дождике. Мне это не нравится... Ведь я...
люблю грязь. Так не поможете ли вы и не
съедите ли это ужасное корыто на завтрак?
И тут ослик захохотал:
—Ну и хитрец! Я хотел его обмануть, а
выходит, он обманул меня. Так слушай же,
грязнуля. Я не крокодил, конечно. Но если
ты не будешь мыться, явится настоящий
крокодил и съест тебя. Больше всяких бре­
вен и корыт они любят грязных лягушек.
Мойся скорей! Мойся!

НЕ ФАНТАЗИРУЙ

О с л и к и его друзья всегда просыпали. И
вот однажды ослик сказал:
—Надо что-то делать.
—Да, —сказал Мишка. —Петушка завес­
ти неплохо. Он будит.
—А что такое петушок? —спросил глу­
пый ослик.
—Ну, как тебе объяснить, —зачмокал


Мишка. —Во-первых, у него гребень.
—Гребень, —не дослушал ослик, —знаю,
это то, чем гребут.
И он тут же побежал на луг, нашел граб­
ли и поставил их на затылок.
—Вот, по-моему, петушок.
—Э-э-э-э, —захохотал Мишка. —Не пету­
шок, а телевизор.
—Телевизор?—удивился ослик. —А что это?
—Это очень сложная вещь,—сказал Мишка.
—Мишенька, —спросил ослик, —ну, а что
ест эта сложная вещь?
—Лампочки, дорогой ослик, лампочки.
Если у телевизора открыть живот —там
одни лампочки.
—Одни лампочки. Ну и что?—Ослик улыб­
нулся, взял сумку и пошел в город.
—Тридцать лампочек. На обед, на завт­
рак и на ужин, —сказал он продавцу.
И все тридцать лампочек исчезли в жи­
воте ослика. Ослик потолстел, а к вечеру
засветился.
Да, лампочки горели у него в животе, а
все думали: «Ослик это, или не ослик, или
маленький троллейбус? »
Ну конечно, вы не забыли, что на затыл­
ке у ослика торчали грабли, а цепочка ог­
ней вилась вокруг живота. И если бы вы
увидели ослика, то не узнали его.


Вы бы ошиблись. Ошиблись. В тот вечер
ошибались все.
Каждый становился за осликом в очередь
и ждал, когда тот его повезет.
Но ослик не мог везти столько народу. И
он убежал.
Но бывают же такие люди: они всюду бега­
ли за осликом и кричали:
—Безобразие! Этот троллейбус отказыва­
ется ехать. А кто позволил ему, он же город­
ской транспорт!
В конце концов дело кончилось тем, что
пришел милиционер. Он взял троллейбус за
ушко и повел в милицию. Там троллейбус
поставили в угол, и он простоял в нем всю
ночь.
А к утру огни потухли, гребень свалился
и все увидели: да это же глупый ослик!
Ослика отпустили домой и попросили
больше не фантазировать —не воображать
себя ни петухом, ни телевизором.
Как видишь, все это кончается плохо.
Углом, в который тебя ставят.

ПУГАЛО

Э т а сказка про пугало.
Однажды весной, когда на деревьях про­


клюнулись первые листья, в огороде кто-то
поставил пугало.
Оно махало руками, как ветряная мель­
ница, и кричало:
—Кыш, кыш!
Птицы стаями взмывали к небу.
И не только птицы. Беззаботные облачка
и те, завидев пугало, поднимались к само­
му солнышку:
У, какое страшное.
А пугало пыжилось от гордости, хвали­
лось:
—Я кого хочешь напутаю!
Так и пугало всех целое лето. Даже храб­
рые козлы и те трясли бородами и пяти­
лись, пятились, точно маленькие улитки.
Но вот пришла осень. Собрались тучи над
землей, и начались долгие дожди. В один
из таких дождей и залетел на огород незна­
комый воробей.
Он взглянул на пугало и ахнул:
—Бедняга, как плохо выглядит! Такое
старое ведро на голове, и весь пиджак тоже
промок. Просто хочется плакать, глядя на
него.
И тут все птицы увидели: осеннее пугало-то совсем-совсем не страшное, а нелепое
просто.
Пришла зима. Пышные хлопья полетели


на землю. И все стало кругом праздничным.
И лишь пугало, старое пугало по-прежне­
му грустило:
—Такое кругом все нарядное, а я такой
смешной и нелепый.
Оно совсем отчаялось. И вдруг услышало:
- Какой прекрасный снеговик, взгляни­
те только.
Пугало тоже открыло глаза, чтобы взгля­
нуть на прекрасного снеговика, и ... увиде
ло напротив мальчика. Мальчик улыбался
и кивал. И пугало все поняло.
Прекрасным снеговиком был он сам, не­
лепое страшило. И хотя снеговики и пугалы не умеют вздыхать, но тут однажды в
жизни пугало вдруг вздохнуло и прошепта­
ло:
Спасибо, зима... Ты добрая.
Вот и вся сказка. А может, и не сказка.
Ведь когда приходит пушистая зима — все
грустное и нелепое становится однажды кра­
сивым.

С .К о зл о в

ЗИМ НЯЯ СКАЗКА

С утра падал снег. Медвежонок сидел на
опушке леса на пеньке, задрав голову, и счи­


тал, и слизывал упавшие на нос снежинки.
Снежинки падали сладкие, пушистые, и
прежде чем опуститься совсем, привстава­
ли на цыпочки. Ах, как это было весело!
«Седьмая», —прошептал Медвежонок и,
полюбовавшись всласть, облизал нос.
Но снежинки были заколдованные: они
не таяли и продолжали оставаться такими
же пушистыми у Медвежонка в животе.
«Ах, здравствуйте, голубушка! —сказали
шесть снежинок своей подруге, когда она
очутилась рядом с ними. —В лесу так же
безветренно? Медвежонок по-прежнему си­
дит на пеньке? Ах, какой смешной Медве­
жонок!»
Медвежонок слышал, что кто-то в живо­
те у него разговаривает, но не обращал вни­
мания.
А снег все падал и падал. Снежинки все
чаще опускались Медвежонку на нос, при­
седали и, улыбаясь, говорили: «Здравствуй,
Медвежонок!»
«Очень приятно, —говорил Медвежонок. —
Вы —шестьдесят восьмая». И облизывался.
К вечеру он съел триста снежинок, и ему
стало так холодно, что он едва добрался до
берлоги и сразу уснул. И ему приснилось, что
он - пушистая, мягкая снежинка... И что он
опустился на нос какому-то Медвежонку и


сказал: «Здравствуй, Медвежонок!» - а в от­
вет услышал: «Очень приятно, вы —триста
двадцатая...» «Пам-па-ра-пам!» —заиграла
музыка. И Медвежонок закружился в слад­
ком, волшебном танце, и триста снежинок
закружились вместе с ним. Они мелькали
впереди, сзади, сбоку и, когда он уставал,
подхватывали его, и он кружился, кружил­
ся, кружился...
Всю зиму Медвежонок болел. Нос у него
был сухой и горячий, а в животе плясали
снежинки. И только весной, когда по всему
лесу зазвенела капель и прилетели птицы,
он открыл глаза и увидел на табуретке Ежи­
ка. Ежик улыбался и шевелил иголками.
—Что ты здесь делаешь?—спросил Медве­
жонок.
—Жду, когда ты выздоровеешь, —отве­
тил Ежик.
—Долго?
—Всю зиму. Я, как узнал, что ты объелся
снегом, —сразу перетащил все свои припа­
сы к тебе ...
—И всю зиму ты сидел возле меня на та­
буретке?
—Да, я поил тебя еловым отваром и при­
кладывал к животу сушеную травку...
—Не помню, —сказал Медвежонок.
—Еще бы! —вздохнул Ежик. —Ты всю


зиму говорил, что ты —снежинка. Я так
боялся, что ты растаешь к весне...

Г .О ст ер

ЭХО

К о тен о к Гав и щенок играли в эхо. Они
кричали в водосточную трубу слова, а из
трубы обратно выскакивали кончики слов.
—Простокваша! закричал котенок, и из
трубы вылетело: «Ваша»...
—Слышишь, —обрадовался котенок, —
наша. Теперь ты что-нибудь крикни.
—Колбаса! —закричал щенок, а из трубы
вылетело: «Оса».
—Оса, —сказал Гав, - может укусить.
—Не волнуйся, —успокоил его щенок, —
это же только эхо .А теперь давай крикнем
«котлета».
—Не стоит, —сказал котенок, —это слово
некрасивое. В нем «эррр» нету.
—Ну тогда «антрекот».
—А что это такое?
—Это такое мясо.
—Годится, - согласился котенок и закри­
чал изо всех сил в трубу: «Антрекот!!!»
Тут в трубе зашумело, и оттуда вылетел
соседский кот. Он сидел на крыше у самого


верха трубы, подслушивал и нечаянно упал в
трубу.
Щенок и котенок кинулись удирать и
опомнились только на чердаке. Когда Гав
отдышался, он сказал:
—Ничего удивительного. Я крикнул: «Антре-кот!» Вот из трубы и вылетел кот.

М .М осквина
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С КРОКОДИЛОМ

■“ Н у и жара сегодня! —зевнул Кроко­
дил. —Даже из воды вылезать неохота. А
надо, надо... —И он поплыл к берегу.
Там, в песке, несколько дней назад он за­
рыл яйцо и все бегал смотреть, когда из него
вылупится сынок-крокодильчик. Но шло
время—у других крокодилов малыши уже в
речке плавали, а у него... Вот и сейчас —в
который раз!—Крокодил откопал целенькое
яйцо, огорченно повертел его в лапах, под­
нес к уху. Вдруг слышит: тук-тук.
—Кто-то есть! —обрадовался Крокодил. —
Да-да! Входи! Ой, то есть выходи!
—Чего кричишь? —подползла бабка Крокодилица. - Помочь, что ли?
—Погоди, —прошептал Крокодил, —пус­
кай сам...


Тук-тук... —будто кто-то изнутри стучал
молоточком. Треснула скорлупа, из дырки
показалась маленькая головка. Крокодил за­
мер.
Тук! —и на траву из расколотого яйца
выпал мокрый желторотый ... птенец.
—Пф-ф! —зашипела бабка Крокодилица. —
Это еще что за новости?
Крокодил недоуменно пожал плечами. А
птенец с любопытством поглядел вокруг и
поскакал —сначала тихонько, а потом весе­
лей и уверенней —к Крокодилу.
Крокодил попятился.
—Слушай,—опомнилась наконец зеленая
зубастая старуха, — я прож ила долгую
жизнь, многое повидала, но такого—никог­
да. Хочешь знать мое мнение? Сделай вид,
будто у тебя никто не родился.
—А он? —растерянно спросил Крокодил.
—Его нужно сейчас же съесть. А то за­
смеют тебя крокодилы. Ну иди, приятного
аппетита.
—Спасибо, —пролепетал Крокодил.
Он поглядел на птенца. Тот хлопал голы­
ми крылышками, пищал, свиристел... (Обид­
но ведь: ты вылупился, а тебе никто не рад).
Зато когда он снова увидел Крокодила —
бросился к нему со всех ног.
«Значит, съем его сейчас, а то и правда


неприятностей не оберешься!» —подумал
Крокодил, но рот разинуть не смог, до того
доверчив был желторотый.
—Ешь! Проглоти, как таблетку, даже не
заметишь! Давай! —шипела сзади Крокодилица.
—Сейчас, сейчас... вот слезет с носа.
Но когда птенец потерся головкой о шер­
шавую щеку Крокодила и пропищал: «Паапа!», тот вдруг понял: не сможет он его съесть.
Не сможет, и все. Ведь это был ЕГО птенец.
—Ну! —раздраженно зарычала старуха.
—Баранки гну! —огрызнулся Крокодил.
—Мальчишка! —возмутилась Крокодилица. —Ну, погоди! Ну, я тебе устрою! Хотела
все в тайне сохранить, а теперь и не под­
умаю.
И разгоряченная бабка плюхнулась пря­
мо с обрыва в воду. Она тут же разболтала
о птенце всем крокодилам в реке. Вы, на­
верное, сами замечали, крокодилы на ред­
кость любопытные звери, а такое все-таки
не каждый день случается. И хотя была
страшная жара, они вылезли все из воды —
от мала до велика. Ползут, переговарива­
ются, только и слышен гул да шлеп-шлеп —
мокрые шаги. Окружили Крокодила, пас­
ти свои поразинули и давай хохотать. Аж
слезы из глаз полились! Представьте —сме­


ялись даже малыши, которые сами только
что вылупились.
Птенец испуганно прижался к Крокоди­
лу. И тогда Крокодил сказал:
—Послушайте, странное все-таки дело. Ну
повезло, ну появились вы на свет по всем
правилам, как положено. Ну такие же вы,
как все... А если кто-то получился непохо­
жим на вас? Так давай смейся над ним, драз­
ни, а еще лучше —проглоти его, да и дело с
концом?! Так получается?
Все замолчали.
—Чудной ты какой-то,—сказал друг Кро­
кодила, который в одну минуту превратил­
ся в «бывшего приятеля». —Ты и сам бы
смеялся на нашем месте...
—Не знаю, может быть, —задумался Кро­
кодил. —Но зато теперь, после того как у
меня такое случилось, я ни над кем смеять­
ся не буду. И предупреждаю: этот крокодильчик... гм... или кто он там... будет жить
со мной. Если его кто тронет —пеняйте на
себя.
Так и зажили они вместе. Крокодил пос­
троил птенцу домик в тени на берегу, тас­
кал ему туда червяков и мошек, которых
он с утра до вечера ловил в лесу. Если пте­
нец куда-нибудь исчезал, Крокодил волно­
вался, искал его повсюду, спрашивал у со­


родичей: «Птенца моего не видели? Птенец
не пробегал? »
А они чуть не лопались от желания рас­
хохотаться, но, помня угрозу Крокодила,
сдерживались. Зато за глаза потешались над
ним без устали. Кумушки судачили:
—Ну не глупо ли реветь от радости из-за
того, что пигалица покрылась пухом...
—А на крыльях у этого заморыша, види­
те ли, перья выросли...
—Вы слышали новость? Она перемахнула
через куст.
—Ах, какое событие! Крокодил от счастья
всю ночь не спал. Сумасшедший какой-то!
Вы только посмотрите на него!
Все обернулись.
Крокодил стоял, задрав голову и смот­
рел, как над лесом летел его птенец.
—Эй! Куда ты? Не смей летать! Упадешь!
Вернись! —кричал взволнованный Кроко­
дил.
И услышал в ответ:
—Не упаду! Я —птица! Настоящая птица!
Я уже не птенец!
—Будь осторожен!.. То есть... осторожна!
—еще раз крикнул Крокодил.
—Научить тебя летать, папа? —прозвене­
ло в воздухе.
- Да! Да! —обрадовался Крокодил, а сам


подумал: «Тогда я смогу охранять тебя вез­
де —даже в небе!» —Но как же я полечу? У
меня ны крыльев.
—Ну ты подумай, —сокрушалась бабка
Крокодилица. —Был Крокодил как Кроко­
дил. И вдруг на тебе! Летать вздумал!
—Ну и чудной... Просто ненормальный
какой-то! —поддакивал его «бывший при­
ятель» .
—Да ничего у него не получится, —завис­
тливо галдели молодые крокодильчики.
Птица спустилась, села на голову к Кро­
кодилу и прошептала ему что-то на ухо.
Крокодилы тоже навострили уши, но она
говорила очень тихо.
—Эй! Там погромче нельзя? —не выдер­
жал кто-то.
—Нет, —ответила птица. —Это наша се­
мейная тайна... Ну попробуй, —улыбнулась
она своему Крокодилу.
—Попробуй! Попробуй! —захохотали из
реки разинутые пасти.
Они, конечно, не верили, что Крокодил
сможет полететь. А он разбежался, оттол­
кнулся хвостом от земли, взмахнул лапами
и... поплыл по воздуху, как аэростат. Сна­
чала он удивился, потом обрадовался, а
когда поднялся очень высоко —испугался.
Но в ту же минуту услышал голос:


—Все хорошо, папа. Двигай, двигай ла­
пами, как будто в воде плывешь...
Он оглянулся. Птица была рядом.
... Больше в тех краях никто не видел
маленькую серую птицу и летающего Кро­
кодила. А история о них давно преврати­
лась в сказку, которую рассказывают сво­
им малышам зрери в джунглях.


Произведения

J&J&339


Про пана
Трулялинского
А .Ф ройденберг
ВЕЛИКАН И МЫШЬ

Тсс! Тихо! Слушайте, ребята!
Жил великан один когда-то.
Во сне вздохнул он что есть сил
И мышь — живую! — проглотил.
Бедняга побежал к врачу:
— Я мышку съел! Я не шучу!
Помилуйте, какие шутки,
Она пищит в моем желудке!..
Был врач умнейший человек.
Он строго глянул из-под век:
— Откройте рот! Скажите «а».
Живую мышь? Зачем? Когда?
Сейчас? Так что же вы сидите!
Идите кошку проглотите!


Ю.Тувим
ПРО ПАНА ТРУЛЯЛИНСКОГО

Кто не слышал об артисте
Тралиславе Трулялинском!
А живет он в Припевайске,
В переулке Веселинском.
С ним и тетка — Трулялетка,
И дочурка — Трулялюрка,
И сынишка — Трулялишка,
И собачка — Трулялячка.
Есть у них еще котенок,
По прозванью Труляленок,
И вдобавок попугай —
Развеселый Труляляй!
На заре они встают,
Чаю наскоро попьют,
И встречает вся компания,
Звонкой песней утро раннее.
Палочку-трулялочку
Поднимет дирижер —
И сразу по приказу
Зальется дружный хор:
«Тру-ля-ля да тру-ля-ля!
Тра-ля-ля да тра-ля-ля!


Честь и слава Тралиславу!
Трулялинскому хвала!»
Трулялинский чуть не пляшет —
Дирижерской палкой машет
И, усами шевеля, подпевает:
«Тру-ля-ля!»
«Тру-ля-ля!»
звучит уже
На дворе и в гараже,
И прохожий пешеход
Ту же песенку поет.
Все шоферы — Трулялеры,
Почтальоны - Труляльоны,
Футболисты — Трулялисты,
Продавщицы — Трулялицы,
Музыканты — Трулялянты
И студенты — Труляленты.
Сам учитель — Трулялитель,
А ребята — Трулялята!
Даже мышки, даже мушки
Распевают: «Трулялюшки!»
В Припевайске весь народ
Припеваючи живет.


ЧУДЕСА

Однажды в июле,
В чудесный денек,
Вдруг выпал
Оранжевый снег
На лужок.
И в небо над лугом
Привычно и ловко
Взлетела корова,
Как божья коровка.
А бабочки
Гнезда из прутиков
Вили
И в сети
Зеленое солнце
Ловили.
Залаяли птицы.
Запели собаки.
Я вас уверяю,
Что это не враки.
Зажмурив глаза,
Я улегся в траву.
И все чудеса
Увидал наяву.


овощи
Хозяйка однажды с базара пришла,
Хозяйка с базара домой принесла:
Картошку,
Капусту,
Морковку,
Горох,
Петрушку и свеклу.
Ох!
Вот овощи спор завели на столе
Кто лучше, вкусней и нужней на земле:
Картошка?
Капуста?
Морковка?
Горох?
Петрушка иль свекла?
Ох!
Хозяйка тем временем ножик взяла
И ножиком этим крошить начала:
Картошку,
Капусту,
Морковку,
Горох,
Петрушку и свеклу.
Ох!..
Накрытые крышкою, в душном горшке
Кипели, кипели в крутом кипятке:
Картошка,


Капуста,
Морковка,
Горох,
Петрушка и свекла.
Ох!..
И суп овощной оказался неплох!
Я.Бжехва
КЛЕЙ

Эй,
Спасайтесь поскорей —
Убежал из кухни Клей!
Никого он не жалеет:
Всех,
Кого ни встретит,
Клеит!
Склеил банки и бутылки,
Ложки,
Плошки,
Чашки,
Вилки,
Склеил вешалку и шляпу,
Склеил лампу и пальто,
К стулу он приклеил папу —
Не отклеить ни за что!
Склеил книжки и игрушки,
Одеяла и подушки,
Склеил пол и потолок —


И пустился
Наутек.
Он бежит — и клеит, клеит...
Ну,
А клеить он умеет!
У витрины магазина
Зазевался ротозей —
Стала липкою витрина,
И прилип бедняга к ней!
Все скамейки
Стали клейки.
Кто присел —
Пристал к скамейке!
Не успев закончить драки,
Кот
Приклеился к собаке.
А к трамваю
В тот же миг
Прилепился грузовик!
Побежал что было духу
К ним на помощь постовой —
Постового, словно муху,
Клей приклеил к мостовой!
Что же делать?
Все пропало!
Люди, вещи, звери, птицы —
Все слепились как попало
И не могут разлепиться!


Гаснут в городе огни —
Тоже склеились они...
И глаза
Слипаться стали,
Чтобы все
Скорее
Спали!

В .В и т к а

СЧИТАЛОЧКА

Раз,
два,
три,
четыре,
пять,
Негде зайчику скакать:
Всюду ходит волк, волк.
Он зубами — щелк, щелк!
А мы спрячемся в кусты,
Прячься, заинька, и ты.
Ты, волчище, погоди!
Как попрячемся — иди.


Ф.Грубин
КАЧЕЛИ

Боженке купили на праздник качели.
Качается жадина больше недели.
С утра и до вечера дни напролет,
А нам покачаться она не дает.
Зато в зоопарк посмотреть на слона
Я с другом ходил, а Боженка — одна.

СЛЕЗЫ

Пусть плачет, если хочет, кто-то.
А я не плачу. Неохота.
И мне за плачущих обидно:
Сквозь слезы солнышка не видно.


Ш алунья
сестри чк!

4

Л .Б е р г

ПИТ И ВОРОБЕЙ

О днаж ды Пит пошел гулять на горку.
Было чудесное, яркое весеннее утро, и
птицы пели изо всех сил. Очень черная тень
Пита шла по белой стене. Но сегодня Пит
не обращал на нее никакого внимания, по­
тому что была весна и каждый день проис­
ходили необыкновенные события.
Вдруг Пит заметил кота. Кот осторожно
и очень тихо карабкался на дерево. Пит ос­
тановился, чтобы посмотреть: он тоже лю­
бил лазать по деревьям, когда играл.
Но этот кот вовсе не играл. У него была
какая-то цель. Это был занятой кот.
—Что ты там делаешь? —спросил Пит.
Но кот продолжал взбираться все выше и
выше.
И тут Пит понял, что кот подбирается к
двум птичкам, которые сидели на верхней
ветке и о чем-то разговаривали.


—Слезай сейчас же, ты, бессовестный кот!—
сказал Пит. —Оставь птиц в покое!
Но кот как будто ничего не слышал и
продолжал ползти.
—Я не буду с тобой дружить! - закричал
Пит.
В ту же секунду обе птицы вспорхнули с
таким шумом, что кот с перепугу чуть не
свалился на землю.
—Ну вот, —сказал Пит, —что я тебе гово­
рил! —И он пошел своей дорогой.
Пит был рад, что птицы улетели от кош­
ки, и запел веселую песенку, которую сам
сочинил:
Маргаритки, ритки, ритки,
Маргаритки, ритки, ритки.
Лю-ю-тики, тики, тики,
Лю-ю-тики, тики, тики,
Птицы весело поют!..
Тут Пит увидел невысокую стенку и ос­
торожно пошел по ней. Теперь он был то­
варным поездом, который медленно, с крях­
теньем тащил тракторы на ферму.
Вдруг он заметил прямо перед собой, на
стене, птичку.
—Ууууу! —гудел товарный поезд. - Пииип! Пиииип!
Пит был уверен, что птица улетит, но
она даже не пошевелилась, и ему пришлось


так быстро затормозить, что он чуть не
потерял равновесие и даже испугался.
— Эй ты, глупая птица! — закричал он и
подпрыгнул, чтобы ее вспугнуть.
Но она опять не шевельнулась.
Пит посмотрел на нее внимательно. Это
была очень маленькая птица.
Пит сел на стенку и стал рассматривать
птичку совсем-совсем близко, и птица вы­
таращила на него свои большие глаза.
Пит тихонечко протянул палец и погла­
дил птичью головку. Головка была мягкая,
теплая и нежная.
Пит убрал палец, потом снова погладил.
Раньше ему никогда не приходилось этого
делать. Он долго глядел в круглые птичьи
глаза, а птица смотрела в глаза Пита.
Потом Пит соскочил со стены и отпра­
вился дальше по дороге.
Неожиданно прямо перед собой он уви­
дел человека, который, не отрываясь, смот­
рел на дерево. Пит остановился.
—Что вы там видите? —спросил Пит веж­
ливо.
Человек ничего не ответил.
Пит тоже стал внимательно рассматри­
вать дерево, но там не было ничего такого,
на что стоило бы смотреть.
—Что вы там видите? —спросил Пит снова.


Но человек по-прежнему ничего не отве­
тил.
Пит обиделся.
—Это очень невежливо не говорить лю­
дям, что вы там видите, когда смотрите на
дерево! —сказал он. —Ведь вас все время
спрашивают и спрашивают и терпеливо
ждут!
Человек обернулся.
—Я смотрю на птицу, —сказал он.
—Я еще раньше вас смотрел на одну пти­
цу, —ответил Пит. - Я даже дотронулся до
нее носом и гладил ей голову. Ваша птица
орел?
Человек ничего не ответил и опять пос­
мотрел на дерево.
—Моя птица была орел, —сказал Пит.
Тогда человек спросил:
—Ты в самом деле гладил птицу?
—Да, —ответил Пит, —я же сказал! Я
погладил ей голову пальцем. Она сидела на
стене, и я из-за нее чуть не упал. Какое
нахальство —вот так вот сидеть на стене и
заставлять людей падать! Я, знаете ли, чуть
не набил себе шишку!
—Покажи, где твоя птица, - сказал чело­
век.
—А вы знаете, что вы еще должны ска­
зать? —спросил Пит.
12 Хрестоматии, 4 —5 л гг


—А что я еще должен сказать? —удивил­
ся человек.
Вы должны сказать «пожалуйста». Вот
что вы должны сказать. Разве неправда?
—Пожалуйста, покажи мне птицу, —ска
зал человек.
Пит взял его за руку, и они пошли к стен­
ке. Птичка по прежнему спокойно сидела
там. Человек осторожно взял ее своей боль­
шой рукой, и она вся поместилась в его
кулаке, высунув наружу голову. Пит снова
погладил птичку и опять удивился, что она
такая мягкая и такая нежная. Потом он
приложился щекой к ее щеке, потому что
ему очень хотелось, чтобы она ему что-ни­
будь шепнула. Но птица ничего не сказала.
—Это птенчик, —объяснил человек. —А
это его мать подняла такой шум на дереве:
она его зовет.
—Почему же он не летит к ней? —спросил
Пит. —Он ее не слышит?
—Он просто еще не умеет как следует
летать, —сказал человек. —Вниз он слетел
сам. Ведь лететь вниз легче, чем наверх. А
взлететь на дерево он сам не сумеет. Надо
ему помочь.
И человек понес крохотного птенчика в
своем кулаке обратно к дереву. А Пит бе­
жал впереди.


—Его мама здесь, в ветках! —закричал
Пит, смотря наверх.
Человек посадил птенчика на ветку так
высоко, как только мог достать.
Птица-мать опять стала звать своего сына.
А птенец захлопал крыльями, потом вспор­
хнул и стал перелетать с ветки на ветку,
все выше и выше, стараясь изо всех сил,
пока не долетел до своего гнезда.
Человек и Пит посмотрели друг на дру­
га.
—Как вы думаете, спросил Пит, —его
мама будет на него сердиться?
—Не думаю, —ответил человек, —скорее
всего, она его как следует покормит.
Пит подумал минутку, потом сказал:
—Моя мама сделала бы то же самое. Дала
бы мне желе, и крем, и кекс, и меренги.
Он кивнул человеку и опять зашагал на
горку. Он запел свою весеннюю песенку, ко­
торую сам сочинил:
Маргаритки, ритки, ритки,
Маргаритки, ритки, ритки.
Лю-ю-тики, тики, тики,
Лю-ю-тики, тики, тики,
Птицы весело поют!..
О! Это был особенный день!


Д.Эдвардс
ШАЛУНЬЯ-СЕСТРИЧКА

В о т послушайте, как все это получилось.
Когда мне было лет шесть, мама позвала
меня однажды в свою комнату и показала
маленькую-маленькую девочку: она лежа­
ла в колыбели, укрытая розовым одеялом.
Волосики у нее были короткие и рыжие,
ручки и ножки крохотные, нос —круглый
и розовый, а вот глаза—большие, веселые и
любопытные.
- Знаешь, это твоя сестричка, —сказала
мама, —смотри, ты очень похожа на нее.
Только вы не верьте: это она была очень
на меня похожа!
Кто бы мог подумать, что совсем скоро
она превратится в такую шалунью и упря­
мицу? Сестричка никогда, ну просто никог­
да не делала того, о чем ее попросишь. Если
бы вы сказали ей: «Здравствуй, Шалунья!
Улыбнись, пожалуйста!» - она обязательно
ответила бы: «Не хочу!»
Но вот если ее угощали ириской, или
печеньем, или, лучше всего, мороженым,
она нараспев тянула: «Спа-си-бо!» —и улы­
балась до самого вечера.
Такой я вижу ее и сейчас — с ириской за
щекой и мороженым в руке.


А теперь я расскажу вам несколько исто­
рий про нее.
МИССИС ЛОК
На нашей улице жила сердитая миссис
Лок. Если она замечала, что мальчик или
девочка останавливались у ее ворот, она тут
же барабанила пальцем по оконному стек­
лу и кричала из комнаты:
—Идите! Идите! Нечего здесь баловаться!
А стала она сердитой с тех пор, как маль­
чишки нечаянно забросили футбольный мяч
в ее цветник. Ну и удар был —мяч прямо
срезал куст роз...
Потом кто-то запустил камнем в Тиблза,
ее любимого кота, и подбил ему лапку. Ну
скажите сами, разве это дело? Рассердишь­
ся тут не на шутку.
Одним ясным солнечным днем Шалунья
отправилась погулять за ворота. Недалеко,
конечно, до первого фонаря на углу и снова
к своей калитке. Но зато совсем одна. Она
играла в магазин: будто она - мама и пош­
ла купить молока, хлеба, ну и все-все, что
захочется. На руке у нее висела корзинка,
совсем как у нашей мамы, только помень­
ше, а в потертом кошельке позвякивали бу­
синки вместо монет.


Сестричка остановилась у первого дерева
и негромко сказала ему:
—Пожалуйста, дайте мне хороший кочан
капусты.
Потом она нагнулась и аккуратно пол­
ожила в корзинку большой зеленый лист,
будто это капуста. Она вынула из кошель­
ка две бусинки и сунула их под забор —за­
платила.
Через несколько шагов она увидела два
круглых камешка. Их она тоже купила: хо­
рошая получится яичница на ужин!
Красный осколок глиняного горшка стал
кусочком мяса. Словом, игра шла своим че­
редом.
Когда Сестричка очутилась у ворот дома
миссис Лок, Тиблз сидел на заборе и ти­
хонько мурлыкал. Он подрагивал пушис­
тым хвостом и поводил им из стороны в
сторону. Сестричка даже замерла на месте —
до чего кот был хорош!
Тиблз широко зевнул —какие острые у
него зубы! Изогнувшись, кот начал лизать
заднюю лапу.
Сестричка поднялась на цыпочки и до­
тронулась до него. Шерстка была густая,
теплая от солнца. Девочка стала легонько
гладить кота—от головы к хвосту. Так учила
ее мама.


Киска, кисонька, — приговаривала
Сестричка и стала рассказывать своему
новому знакомому, что купила и что будет
варить дома.
Потом Тиблз спрыгнул в сад. Сестричка
заглянула в калитку —кот важно разгули­
вал по дорожке. В саду цвели тюльпаны,
красные, желтые и белые.
—Какие красивые чашки для молока! —
обрадовалась Сестричка, увидав головки
тюльпанов. —Тиблз, вот деньги, —продол­
жала она, —дай мне, пожалуйста, желтую
чашку.
Шалунья сорвала один тюльпан и опусти­
ла его в корзину. Вот это и увидела миссис
Лок. Она громко забарабанила по стеклу.
Сестричка оглянулась и в тот же миг вспом­
нила, что здесь не магазин, тюльпаны не
чашки, а Тиблз не продавец. И сама она все­
го-навсего маленькая девочка, которая вы­
шла погулять. А еще она сообразила, что уж
никак нельзя рвать цветы в чужом саду...
Что ж она сделала, знаете? Да, да, броси­
лась без оглядки к воротам, потом на ули­
цу, а потом скорей к своему дому и —спря­
талась.
Миссис Лок пошла за ней следом к нам в
дом и рассказала обо всем маме.
Когда миссис Лок ушла, мама отыскала


Шалунью. Она знала, где ее искать —под
кроватью.
—Выходи, —сказала мама, и голос был
только немного усталым, но совсем не сер­
дитым...
Мама знала, что дочке самой очень стыд­
но...
Шалунья медленно выползла из-под крова­
ти и встала, разглядывая свои ладони. Но
оттого, что мама не рассердилась, Шалунья
рассказала ей все-все: как она играла в ма­
газин и каким приветливым продавцом ока­
зался кот миссис Лок.
Мама слушала, слушала, а потом сказала:
- На то тебе и головка, чтобы всегда ду­
мать, даже если играешь.
Потом от мамы Шалунья узнала про мяч
и розовый куст и про подбитую лапу кота.
Немного погодя Шалунья открыла короб­
ку, где хранились у нее разные камешки,
открытки, и достала ту, что подарила ей
бабушка на день рождения.
С открытки смотрел большой кот. Это
была, пожалуй, самая лучшая открытка в
коробке, и Шалунья придумала отнести ее
миссис Лок: пусть она не сердится на нее!
Сестричка неслышно выскользнула из
дома.
На дверях дома миссис Лок висел почто­


вый ящик. У крыльца сидел Тиблз, но Ша­
лунья даже не посмотрела на него в этот
раз. Взбежав по ступенькам, она просунула
открытку в ящик и, прижавшись губами к
щелке, крикнула:
—Простите, миссис Лок, что я сорвала
ваш тюльпан, - и бросилась наутек.
Зимой под Новый год Сестричка получи­
ла от миссис Лок открытку. На ветках ос­
тролиста резвились ярко-красные малинов­
ки. Такой веселой открытки моя Сестричка
еще никогда не видала.
В ТЕАТРЕ
Однажды перед Новым годом мама пове­
ла нас с Сестричкой в театр.
Мы нашли свои места и сели. В зале было
очень красиво, и Сестричка сидела тихо,
как мышонок. Ведь она прежде никогда не
ходила в театр. Она только смотрела и смот­
рела на сверкающие люстры, на красивые,
нарядные кресла, на мальчиков и девочек,
которые тоже пришли на спектакль.
Поначалу Сестричка даже не шевелилась.
Она сидела на откидном кресле и не оченьто была в нем уверена. Мама купила нам по
кулечку ирисок. Сестричка любила эти
конфеты. Но тогда она даже забыла про них,


ириски лежали у нее на коленях.
Но вот в оркестре ударили цимбалы —
дзин-н! дзин-н! Занавес раздвинулся, и Сес­
тричка подалась вся вперед. А ириски по­
сыпались со стуком на пол. Пришлось их
подбирать в темноте...
На сцене артисты танцевали, пели, кувыр­
кались, и Сестричка, не отрываясь, смотре­
ла на них. А когда зрители захлопали, Сес­
тричка, казалось, била в ладоши громче
всех, больше других ей понравился на сцене
толстяк, его звали Крепыш-Коротыш. Он
был очень смешной. Каждый раз, выбегая
на сцену, он кричал в зал: «Здравствуйте,
ребята!» И зал громко отвечал: «Здравствуй,
Крепыш-Коротыш!»
Один раз сестричка крикнула громче всех,
и Крепыш услыхал ее и помахал ей отдель­
но. Сестричка даже с кресла соскочила от
радости.
Еще Сестричке понравились феи. Они
танцевали в блестящих платьях, а некото­
рые прямо летали по воздуху. И так это у
них ловко получалось!
Крепыш тоже старался вспорхнуть, как
фея, да только плюхнулся носом. Но потом
он подкатился к краю сцены и спросил:
—Кто из вас, ребята, хочет танцевать со
мной?


—Я хочу! —быстрее всех откликнулась
Сестричка и побежала прямо к сцене. Мама
еще не успела понять, в чем дело.
За Сестричкой поспешили много ребят.
В зале стали хлопать в ладоши, и большой
хоровод закружился вокруг Крепыша.
Потом вышли две певицы и начали петь.
Тут Крепыш отослал всех на свои места и
сам ушел со сцены. Мы смотрели во все
глаза, а Шалуньи не было нигде.
Вдруг из-за кулис появился Крепыш, а
на плече у него —кто бы подумал! —сидит
Шалунья. Крепыш спустился со сцены и на­
правился к нашему ряду. Более довольных
глаз, пожалуй, я никогда у Сестрички не
видала. Куда ж она запропастилась? Ока­
зывается, пока все ребята кружились на
сцене, Сестричка ускользнула за кулисы,
уж очень ей хотелось повидать вблизи хоть
одну фею. И она их всех нашла! Всех-всех
до одной! Феи пили лимонад и даже угости­
ли Сестричку. Лимонад оказался совсем не
волшебный. Он шипел, когда его наливали,
и от него чуть-чуть щекотало в носу.
Уже дома Сестричка рассказала нам с ма­
мой по секрету, что феи совсем не настоящие:
такие же девочки, как она сама, разве только
немножко постарше. И Сестричка добавила:
—Вот я подрасту и тоже буду феей...


И м Л.Сандберг
МАЛЬЧИК И СТО АВТОМОБИЛЕЙ

В ы любите машины?
Если вы любите машины, то, конечно же,
поймете мальчика Матиаса. А Матиас лю­
бит машины.
—Да. Очень. Еще бы —они такие краси­
вые: и трактор, и самосвал, и восемь малень­
ких автомобилей. Вот они какие.
А знаете, от кого они достались Матиа­
су? От старшего брата Никласа. А еще Никлас подарил Матиасу плюшевого мишку.
Да. Мы совсем забыли сказать вам: у Ма­
тиаса еще есть старшая сестра Лена. И Лена
подарила Матиасу кукол, больших и ма­
леньких. С красными ленточками в воло­
сах, в голубых и розовых платьях.
Вы, наверно, подумали: Матиас посадил
плюшевого мишку и кукол в машины и стал
их катать по комнате.
Ну и нет. Не угадали. Матиас привязал
веревочки к плюшевому мишке и куклам и
стал возить по полу, как машины.
Мишка только сердито рычал. А куклы —
вот бедняжки! —они заболели. Они не при­
выкли, чтобы с ними так обращались. И Лене
пришлось забрать кукол к себе в комнату и
лечить их.


А Матиас? Что делал Матиас? Он лежал
на полу и гудел. Гудел, точно большая ма­
шина.
Вечером пришел с работы папа.
И что попросил у папы Матиас?
—Папа, расскажи сказку про машину.
—Но я не знаю такой сказки, —покачал
головой папа.
—Ну папочка, ну пожалуйста,—стал про­
сить Матиас.
—Ладно, —пообещал папа. - Когда-ни­
будь я тебе расскажу. —И Матиас стал
ждать, ждать, ждать...
Однажды вечером... Вы, конечно, поня
ли, что Матиас дождался того вечера, ког­
да папа пришел и сказал:
—Матиас, послушай сказку.
—Про машину?! —выдохнул Матиас.
—Н ет,—улыбнулся папа.—Про мальчика
и сто автомобилей.
У одного мальчика жили сто друзей —
автомобилей. Мальчик был маленький, и
автомобили тоже были маленькими. Маль­
чик любил играть, и автомобили любили
играть. Больше всего на свете автомобили
и мальчик любили играть в прятки.
Ты спросишь, куда же могли спрятаться
сто автомобилей?
Да. Сразу не догадаешься. Автомобили


были разноцветными: красными, желтыми,
синими, голубыми, зелеными, оранжевыми.
И они очень хорошо умели играть в прят­
ки, эти разноцветные автомобильчики.
Только мальчик зажмурится. Ну совсем
ненадолго —ну только закроет глаза и сра­
зу же откроет.
Нет автомобилей. А вместо автомобилей
перед мальчиком вытянулась речка. Она
двигалась, переливалась и сверкала разноц­
ветными красками.
Бот какая речка. Мальчик снова зажму­
рится. Подождет чуточку и откроет глаза.
Нет речки. Автомобильчики построились в
большой цветок.
Вот так автомобили играли с мальчиком.
А когда мальчик прятался среди своих
друзей, никто не мог найти его—даже мама.
Раз пришла мама: где мальчик? Не видно.
И решила мама пойти поискать мальчи­
ка на улице.
«Он, наверное, побежал посмотреть на
большие машины», —подумала мама.
Бышла мама на улицу. А на улице около
тротуара стоял грузовик.
—Не встречали ли вы моего сынишку? —
спросила мама у шофера грузовика.
—Нет, не встречал, —покачал головой
шофер. И для верности заглянул в кузов,


где стояли фанерные ящ ики.—Тут его нет, —
сказал шофер.
Мама поблагодарила и пошла дальше.
Около булочной остановилась машина с
хлебом. Мама подошла к машине и обрати­
лась к шоферу:
—Вы не видели моего мальчика?
—А какой он? —спросил шофер.
Такой светловолосый, с голубыми глаза­
ми. А на его голубых джинсах две заплатки.
—Что-то не встречал, —ответил шофер.
—А он не мог к вам забраться в машину?
Шофер открыл дверцу машины:
—Поглядите сами.
Мама заглянула. Там были только булки
и батоны. Мама вздохнула и пошла дальше.
В одном из дворов мама увидела детей,
они окружили автомобиль, который заби­
рал контейнеры с мусором. Дети смотрели,
как полные контейнеры со скрежетом под­
нимались на машину и как пустые контей­
неры тяжело бухались вниз. Но и здесь не
было ее сына.
Мама пошла к порту. Завернула за угол
дома. И вдруг видит: поднимается к небу
пламя. В дыму и огне крыша сарая.
Загудели сирены. И подъехали три по­
жарные машины.
«Там, где пожарные машины, конечно же,


надо искать моего малыша», —подумала
мама. И она побежала к машинам.
—Не мешайте! —кричал пожарный со­
бравшимся зевакам. —Отойдите.
Мама поглядела кругом: ее мальчика не
было. Пожарные быстро тушили огонь на
крыше сарая.
От пожарных машин тянулись длинные
шланги. Из шлангов била струя воды.
Мама еще поглядела и пошла домой. А
дома —кого, вы думаете, она там встрети­
ла? Ну, конечно же, - своего сынишку. Он
сидел на полу, будто никуда не исчезал. А
рядом —сто автомобилей.
—Безобразие, —сказала мама. —Какие
плохие автомобили! Они только и знают,
что прячут от меня моего мальчика.
—Нет, —покачал головой мальчик, —они
не плохие. Они еще маленькие. И любят
играть. Иногда они берут меня с собой в
путешествия. Да, мы побывали в далеких
странах, даже ездили в Африку. В Африке
мы заходили в гости ко львам, жирафам и
слонам.
—А недавно, во вторник, мы поехали на
Северный полюс. Там мы видели белых мед­
ведей и моржей.
—Вы бы и меня взяли с собой, —сказала
мама. —А теперь идемте ужинать.


Малыш позвал свои автомобили. И они
сели за стол. Мальчик и сто его друзей.
Вот какую сказку рассказал папа Матиасу.
—Знаешь, папа,—сказал Матиас,—я всег­
да буду любить машины, как тот мальчик.
А больше всех мне нравится самосвал. Это
очень важная. Очень нужная машина.
И когда наступил совсем поздний вечер и
Матиас лег спать, папа заглянул в детскую
комнату.
На кровати спал Матиас. А рядом с подуш­
кой прикорнул самосвал.
А что Матиас видел во сне? Может быть,
того мальчика и сто автомобилей? Кто зна­
ет... А какие вы, ребята, любите машины?
И есть ли среди них у вас друзья?
С.Вангели

ПОДСНЕЖНИКИ

О днаж ды Гугуцэ нашел семь копеек. Не
больше и не меньше. Опустил он монетки в
самый глубокий карман, три дня туда не
залезал: вдруг рядом с прежними новые
монетки заведутся? Но в кармане, кроме
гвоздя, ничего нового не обнаружилось. Сес­
тренка сказала, что в ее кармане деньги сами
не заводятся...
Приближался день, какой бывает раз в


году. Когда все мужчины всем женщинам
делают подарки.
Гугуцэ первым из мужчин своего села
явился в магазин.
По дороге он надумал купить маме ма­
шину. Возить маму на базар будет, конеч­
но, он, Гугуцэ.
Потирая руки, вошел мальчик в мага­
зин.
Но не нашел он, чего хотел.
В машинах, которые там продавались, не
помещался даже сам Гугуцэ, не говоря уже
о маме.
Видя такое дело, купил Гугуцэ пуговиДУ-

Теперь у него оставалось три копейки.
Надо бы к пуговице платье прикупить. И
не какое-нибудь, а голубое. Но голубого
платья в продаже не было.
Может, взять вон те туфли на высоких
каблуках?
Гугуцэ чуть не попросил их у продавщи­
цы, да не знал, какой размер ему купить.
Пошел он домой, стал дожидаться вече­
ра, когда мама спать ляжет. А чтобы она
быстрее уснула, Гугуцэ стал рассказывать
ей сказку про царевну.
Мама уснула на середине, и другая полови­
на сказки осталась в голове у Гугуцэ. Что ж,


пусть царевна подождет своего Фэт-Фрумоса
до следующего раза.
Гугуцэ было не до них.
На цыпочках вышел он из спальни и вер­
нулся с ниткою в руках. Приложил он ни­
тку к маминой ноге, и тут у мамы рука
шевельнулась. Взял Гугуцэ мамину руку в
ладошку, начал ее покачивать:
Ночь тиха, постель мягка,
Баю-баюшки, рука.
От этой песенки рука сразу уснула.
Смерил Гугуцэ мамины ступни, лег в пос­
тель, а нитку под подушку спрятал.
Утром Гугуцэ первым делом побежал в
магазин. Ко всем туфлям нитку приложил,
выбрал самые лучшие. Но, узнав, сколько
они стоят, почесал за правым ухом, вынул
три копейки, пересчитал, почесал за левым
ухом, поставил туфли на прилавок и пошел
прочь.
Будь вы в тех краях, вы бы увидели, как
вышел Гугуцэ из села, как шагал он по до­
роге, как скрылась за холмом его остроко­
нечная шапка и долго не показывалась. А
потом вы бы увидели, как он обратно спус­
кался с холма, неся охапку подснежников.
Ботинки у него разленились, ногам идти


мешали, шапка так устала, что качалась на
голове. Но Гугуцэ был куда сильнее, чем
несчастные ботинки и шапка. Он принес под­
снежники прямо в магазин. Самый большой
букет подарил продавщице, остальные—всем,
кто был в магазине.
Люди первый раз в этом году увидели
подснежники. Все очень хвалили Гугуцэ, а
продавщица даже погладила его шапку, хотя
шапка была совершенно ни при чем.
Тут Гугуцэ на глазах у продавщицы вы­
нул три копейки, три раза пересчитал их,
посмотрел на туфли, вздохнул. Но продав­
щица ни о чем не догадалась.
Солнце садилось, собирались белые обла­
ка, а у Гугуцэ не было подарка для мамы.
♦Ничего, —успокаивал он себя. —Утром
встану чуть свет, наберу подснежников».
Но под вечер закружились за окном та­
кие большие снежные хлопья, каких Гугу­
цэ еще и не видывал. Небо потемнело, хол­
мы побелели, а мальчик уснул. Мама на­
шла его, спящего, у окна. В руке он держал
три копейки и пуговицу.
Чудесную пуговицу.
Как раз такую, какая была маме очень
нужна.


^ \Г н о м Гномыч
и
Ш .П е р р о

КРАСНАЯ ШАПОЧКА

^ К и л а была в одной деревне маленькая
девочка, такая хорошенькая, что лучше ее
и на свете не было. Мать любила ее без па­
мяти, а бабушка еще больше.
Ко дню рождения внучки подарила ей
бабушка красную шапочку. С тех пор де­
вочка всюду ходила в своей новой, наряд­
ной красной шапочке.
Соседи так про нее и говорили:
—Вот Красная Шапочка идет!
Как-то раз испекла мама пирожок и ска­
зала дочке:
—Сходи-ка ты, Красная Шапочка, к ба­
бушке, снеси ей этот пирожок и горшочек
масла, да узнай, здорова ли она.
Собралась Красная Шапочка и пошла к
бабушке, в другую деревню. Идет она ле­
сом, а навстречу ей —серый Волк.
Очень захотелось ему съесть Красную


Шапочку, да только он не посмел —где-то
близко стучали топорами дровосеки. Облиз­
нулся Волк и спрашивает девочку:
—Куда ты идешь, Красная Шапочка?
А Красная Шапочка еще не знала, как
это опасно —останавливаться в лесу и раз­
говаривать с волками. Поздоровалась она с
Волком и говорит:
—Иду к бабушке и несу ей вот этот пиро­
жок и горшочек масла.
—А далеко ли живет твоя бабушка? —
спрашивает Волк.
—Довольно далеко, —отвечает Красная
Шапочка. —Вон в той деревне, за мельни­
цей, в первом домике с краю.
—Ладно, —говорит Волк, —я тоже хочу
проведать твою бабушку. Я по этой дороге
пойду, а ты ступай по той. Посмотрим, кто
из нас раньше придет.
Сказал это Волк и побежал что было духу
по самой короткой дорожке. А Красная
Шапочка пошла по самой длинной дороге.
Ш ла она не торопясь, по пути то и дело
останавливалась, рвала цветы и собирала в
букеты.
Не успела она еще и до мельницы дойти,
а Волк уже прискакал к бабушкиному до­
мику и стучится в дверь.
—Тук-тук!


—Кто там? —спрашивает бабушка.
—Это я, внучка ваша, Красная Шапочка, —
отвечает Волк тоненьким голоском.—Я к вам
в гости пришла, пирожок принесла и горшо­
чек масла.
А бабушка была в это время больна и ле­
жала в постели. Она подумала, что это и в
самом деле Красная Шапочка, и крикнула:
—Дерни за веревочку, дитя мое, —дверь и
откроется!
Волк дернул за веревочку —дверь и от­
крылась.
Бросился Волк на бабушку и разом про­
глотил ее.
Он был очень голоден, потому что три дня
ничего не ел.
Потом закрыл дверь, улегся на бабушки­
ну постель и стал поджидать Красную Ша­
почку. Скоро она пришла и постучалась:
—Тук-тук!
—Кто там? —спрашивает Волк.
А голос у него грубый, хриплый.
Красная Шапочка испугалась было, но
потом подумала, что бабушка охрипла от
простуды и оттого у нее такой голос.
—Это я, внучка ваша, —говорит Красная
Шапочка. —Принесла вам пирожок и гор­
шочек масла.
Волк откашлялся и сказал потоньше:


—Дерни за веревочку, дитя мое,—дверь и
откроется.
Красная Шапочка дернула за веревочку—
дверь и открылась.
Вошла девочка в домик, а Волк спрятался
под одеяло и говорит:
—Положи-ка, внучка, пирожок на стол,
горшочек на полку поставь, а сама приляг
рядом со мной. Ты, верно, очень устала.
Красная Шапочка присела рядом с Во­
лком и спрашивает:
—Бабушка, почему у вас такие большие
руки?
—Это чтобы покрепче обнять тебя, дитя мое.
—Бабушка, почему у вас такие большие
уши?
—Чтобы лучше слышать, дитя мое.
—Бабушка, почему у вас такие большие
глаза?
—Чтобы лучше видеть, дитя мое.
—Бабушка, почему у вас такие большие
зубы?
—А это чтоб скорее съесть тебя, дитя мое!
Не успела Красная Шапочка и охнуть,
как злой Волк бросился на нее и проглотил
вместе с башмачками и красной шапочкой.
Но, по счастью, в это самое время прохо­
дили мимо домика дровосеки с топорами
на плечах.


Услышали они шум, вбежали в домик и
убили Волка. А потом распороли ему брю­
хо, и оттуда вышла Красная Шапочка, а за
ней и бабушка —обе целые и невредимые.

Б рат ья Г рим м

ЗА Я Ц И ЕЖ

Э т о й сказке вы, пожалуй, не поверите.
Однако мой дедуш ка, рассказывая ее,
всегда говорил:
—Не все в сказке выдумка. Есть в ней и
правда. А то зачем бы стали люди ее рас­
сказывать?
Начиналась эта сказка так...
Однажды в ясный, солнечный денек сто­
ял еж у дверей своего дома, сложив руки на
животе и напевая песенку.
Пел он свою песенку, пел и вдруг решил:
«Пойду-ка я в поле, на брюкву посмот­
рю. Пока, —думает, —моя жена-ежиха де­
тей моет да одевает, я успею и в поле побы­
вать, и домой вернуться».
Пошел еж и встретился по дороге с зайцем,
который тоже шел в поле —на свою капусту
поглядеть.
Увидел еж зайца, поклонился ему и го­
ворит приветливо:


—Здравствуйте, уважаемый заяц. Как вы
поживаете?
А заяц был очень важный и гордый.
Вместо того чтобы вежливо поздоровать­
ся с ежиком, он только головой кивнул и
сказал грубо:
—Что это ты, еж, в такую рань по полю
рыщешь?
—Я погулять вышел, —говорит еж.
—Погулять?—спросил заяц насмешливо. —
А по-моему, на таких коротеньких ножках
далеко не уйдешь.
Обиделся еж на эти слова. Не любил он,
когда говорили о его ногах, которые и вправ­
ду были коротенькие и кривые.
—Уж не думаешь ли ты, —спросил он
зайца, —что твои заячьи ноги бегают быст­
рее и лучше?
—Разумеется, —говорит заяц.
—А не хочешь ли со мной вперегонки
побежать? —спрашивает еж.
—С тобой вперегонки? —говорит заяц. —
Не смеши меня, пожалуйста. Неужели же
ты на своих кривых ногах меня обгонишь?
—А вот увидишь, —отвечает еж. —Уви­
дишь, что обгоню.
—Ну, давай побежим, —говорит заяц.
—Подожди, - говорит еж. - Сначала я схо­
жу домой, позавтракаю, а через полчаса вер­


нусь на это место, тогда и побежим. Ладно?
—Ладно, —сказал заяц.
Пошел ен^ом ой. Идет и думает:
«Заяц, конечно, быстрее меня бегает. Но
он глуп, а я умен. Я его перехитрю».
Пришел еж домой и говорит жене:
—Жена, одевайся поскорее, придется тебе
со мной в поле идти.
—А что случилось? —спрашивает ежиха.
—Да вот мы с зайцем поспорили, кто
быстрее бегает, я или он. Я должен зайца
обогнать, а ты мне в этом деле поможешь.
—Что ты, с ума сошел? удивилась ежи­
ха. —Куда же тебе с зайцем тягаться! Он
тебя сразу обгонит.
—Не твое дело, жена, —сказал еж. —Оде­
вайся да пойдем. Я знаю, что делаю.
Оделась жена и пошла с ежом в поле.
По дороге еж и говорит жене:
—Мы побежим с зайцем вот по этому
длинному полю. Заяц побежит по одной
борозде, а я по другой. А ты, жена, стань в
конце поля, у моей борозды. Как только
подбежит к тебе заяц, ты крикни: « Я уже
здесь!» Поняла?
—Поняла, —отвечает жена.
Так они и сделали. Отвел еж ежиху на
конец своей борозды, а сам вернулся на то
место, где оставил зайца.


—Ну что ж, —говорит заяц, —побежим?
—Побежим, —говорит еж.
Стали они каждый у начала своей борозды.
—Раз, два, три! —крикнул заяц. И побежа­
ли оба со всех ног.
Пробежал еж шага три —четыре, а потом
тихонько вернулся на свое место и сел. Си­
дит и отдыхает. А заяц все бежит и бежит.
Добежал до конца своей борозды, а тут
ежиха ему и крикнула:
—А я уже здесь!
А надо сказать, что еж и ежиха очень
похожи друг на друга. Удивился заяц, что
еж его обогнал.


—Бежим теперь обратно, —говорит он
ежихе. —Раз, два, три!
И помчался заяц назад быстрее прежне­
го. А ежиха осталась сидеть на своем месте.
Добежал заяц до начала борозды, а еж
ему кричит:
—Я уже здесь!
Еще больше удивился заяц.
—Бежим еще раз, —говорит он ежу.
—Ладно, —отвечает еж. —Если хочешь,
побежим еще раз.
Побежали еще и еще раз.
Так семьдесят три раза бегал заяц туда и
обратно. А еж все его обгонял.
Прибежит заяц к началу борозды, а еж
ему кричит: «Я уже здесь!»
Побежит заяц обратно к концу борозды,
а ежиха ему кричит: «Я уже здесь!»
На семьдесят четвертый раз добежал заяц
до середины поля и свалился на землю.

БРЕМЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ

IV4 ного лет тому назад жил на свете мель­
ник.
И был у мельника осел —хороший осел,
умный и сильный. Долго работал осел на
мельнице, таскал на спине кули с мукой


и вот наконец состарился.
Видит хозяин: ослабел осел, не годится
больше для работы, —и выгнал его из дому.
Испугался осел: «Куда я пойду, куда де­
нусь! Стар я стал и слаб».
А потом подумал: «Пойду-ка я в немец­
кий город Бремен и стану там уличным
музыкантом ».
Так и сделал. Пошел в немецкий город
Бремен.
Идет осел по дороге и кричит по-ослиному. И вдруг видит: лежит на дороге охот­
ничья собака, язык высунула и тяжело ды­
шит.
—Отчего ты так запыхалась, собака? —
спрашивает осел. —Что с тобой?
—Устала,—говорит собака. - Бежала долго,
вот и запыхалась.
—Что ж ты так бежала, собака? —спра­
шивает осел.
—Ах, осел, —говорит собака, —пожалей
меня! Ж ила я у охотника, долго жила, по
полям и болотам за дичью бегала. А теперь
стара стала, и задумал мой хозяин убить
меня. Вот я и убежала от него, а что дальше
делать —не знаю.
—Пойдем со мной в город Бремен, —отве­
чает ей осел, —сделаемся там уличными
музыкантами. Лаешь ты громко, голос у


тебя хороший. Ты будешь петь и в барабан
бить, а я буду петь и на гитаре играть.
—Что ж, —говорит собака, —пойдем.
Пошли они вместе.
Осел идет —кричит по-ослиному, собака
идет —лает по-собачьи.
Шли они, шли, и вдруг видят: сидит на
дороге кот, печальный сидит, невеселый.
—Что ты такой печальный? —спрашива­
ет его осел.
—Что ты такой невеселый? —спрашивает
собака.
—А х,—говорит кот,—пожалейте вы меня,
осел и собака! Жил я у своей хозяйки, долго
жил —ловил крыс и мышей. А теперь стар
стал и зубы у меня притупились. Видит
хозяйка, не могу я больше мышей ловить,
и задумала меня утопить в речке. Я и убе­
жал из дому. А что дальше делать, как про­
кормиться, —не знаю.
Осел ему отвечает:
—Пойдем с нами, кот, в город Бремен,
станем там уличными музыкантами. Голос
у тебя хороший, ты будешь петь и на скрип­
ке играть, собака —петь и в барабан бить, а
я —петь и на гитаре играть.
—Что ж, —говорит кот, —пойдем.
Пошли они вместе.
Осел идет —кричит по-ослиному, собака


идет —лает по-собачьи, кот идет —мяукает
по-кошачьи.
Шли они, шли, проходят мимо одного
двора и видят —сидит на воротах петух.
Сидит и кричит во все горло: «Ку-ка-реку!»
—Ты что, петушок, кричишь? —спраши­
вает его осел.
—Что с тобой случилось? —спрашивает
его собака.
—Может, тебя кто обидел? —спрашивает
кот.
—Ах, —говорит петух, —пожалейте вы
меня, осел, собака и кот! Завтра к моим
хозяевам гости приедут —вот и собираются
хозяева зарезать меня и сварить из меня
суп. Что мне делать?
Отвечает ему осел:
—Пойдем, петушок, с нами в город Бре­
мен и станем там уличными музыкантами.
Голос у тебя хороший, ты будешь петь и на
балалайке играть, кот будет петь и на скрип­
ке играть, собака —петь и в барабан бить, а
я буду петь и на гитаре играть.
—Что ж, —говорит петух, —пойдем.
Пошли они вместе.
Осел идет —кричит по-ослиному, собака
идет —лает по-собачьи, кот идет —мяукает
по-кошачьи, петух идет • кукарекает.


Шли они, шли, и вот настала ночь. Осел
и собака легли под большим дубом, кот сел
на ветку, а петух взлетел на самую верхуш­
ку дерева и стал оттуда смотреть по сторо­
нам.
Смотрел, смотрел и увидел —светится
невдалеке огонек.
—Огонек светится! —кричит петух.
Осел говорит:
—Надо узнать, что это за огонек. Может
быть, поблизости дом стоит.
Собака говорит:
—Может, в этом доме мясо есть. Я бы
поела.
Кот говорит:
—Может, в этом доме молоко есть. Я бы
попил.
А петух говорит:
—Может, в этом доме пшено есть. Я бы
поклевал.
Встали они и пошли на огонек.
Вышли на поляну, а на поляне дом стоит,
и окошко в нем светится.
Осел подошел к дому и заглянул в окошко.
—Что ты там видишь, осел? —спрашива­
ет его петух.
—Вижу я, —отвечает осел, —сидят за сто­
лом разбойники, едят и пьют.
—Ох, как хочется есть! —сказала собака.


- Ох, как хочется питы —сказал кот.
—Как бы нам разбойников из дома вы­
гнать? —сказал петух.
Думали они, думали и придумали.
Осел тихонько поставил передние ноги на
подоконник, собака взобралась на спину
ослу, кот вскочил на спину собаке, а петух
взлетел на голову коту.
И тут они все разом закричали:
осел —по-ослиному,
собака —по-собачьи,
кот —по-кошачьи,
а петух закукарекал.
Закричали они и ввалились через окно в
комнату. Испугались разбойники и убежа­
ли в лес.
А осел, собака, кот и петух сели вокруг
стола и принялись за еду.
Бли-ели, пили-пили—наелись, напились
и спать легли.
Осел растянулся во дворе на сене, собака
улеглась перед дверью, кот свернулся клуб­
ком на теплой печи, а петух взлетел на во­
рота.
Потушили они огонь в доме и заснули.
А разбойники сидят в лесу и смотрят из
лесной чащи на свой дом.
Видят: огонь в окош ке погас, темно стало.
И послали они одного разбойника посмот-


реть, что в доме делается. Может, зря они
так испугались.
Подошел разбойник к дому, отворил
дверь, зашел на кухню. Глядь, а на печи
два огонька горят.
«Наверно, это угли, подумал разбой­
ник. —Вот я сейчас лучинку разожгу».
Ткнул он в огонек лучинкой, а это был
кошачий глаз. Рассердился кот, вскочил,
зафыркал, да как цапнет разбойника ла­
пой, да как зашипит.
Разбойник —в дверь. А тут его собака за
ногу схватила.
Разбойник —во двор. А тут его осел ко­
пытом лягнул.
Разбойник —в ворота. А с ворот петух
как закричит:
—Кукареку!
Кинулся разбойник со всех ног в лес.
Прибежал к своим товарищам и говорит:
— Беда! В нашем доме страшные велика­
ны поселились. Один мне своими длинны­
ми пальцами в лицо вцепился, другой мне
ножом ногу порезал, третий меня по спине
дубиной стукнул, а четвертый закричал мне
вслед: «Держи вора!»
—Ох, —сказали разбойники, —надо нам
отсюда поскорее уходить!
И ушли разбойники из этого леса навсегда.


А бременские музыканты —осел, собака,
кот и петух —остались жить у них в доме да
поживать.

Х.К .Андерсен
ОГНИВО

Ш е л солдат по дороге: раз-два! раз-два!
Ранец за спиной, сабля на боку. Он шел
домой с войны. И вдруг на дороге встрети­
лась ему ведьма. Ведьма была старая и
страшная. Н ижняя губа у нее отвисла до
самой груди.
—Здорово, служивый! —сказала ведьма. —
Какая у тебя славная сабля и большой ранец!
Вот бравый солдат! Всем ты хорош, да толь­
ко, поди, в карманах у тебя пусто. Хочешь, я
дам тебе денег, солдат?
—Спасибо, старая ведьма. От денег толь­
ко дураки отказываются! —сказал солдат и
подставил было свой карман.
—Э, нет, —сказала ведьма, —погоди не­
много! Вон видишь то большое дерево —оно
внутри пустое. Полезай на дерево, там на­
верху дупло. Лезь в это дупло и спускайся
в самый низ. А я обвяжу тебя веревкой во­
круг пояса и вытащу назад, как только ты
крикнешь.


—А зачем мне лезть в это дупло? —спро­
сил солдат.
—За деньгами,—сказала ведьма.—Дерево
это не простое. Как спустишься в самый
низ, увидишь длинный подземный ход. Там
совсем светло —днем и ночью горят сотни
ламп. Иди, не сворачивая, по подземному
ходу. А дойдешь до конца, прямо перед то­
бой будут три двери. В каждой двери тор­
чит ключ. Поверни его, и дверь откроется.
В первой комнате стоит большой сундук.
На сундуке сидит собака. Глаза у этой со­
баки словно два чайных блюдца. Но ты не
бойся. Я дам тебе свой синий клетчатый
передник, расстели его на полу и смело хва­
тай собаку. А схватишь —сажай ее скорей
на мой передник. Ну, а потом открывай
сундук и бери из него денег сколько хочешь.
Да только в этом сундуке одни медные день­
ги. А если серебра захочешь, ступай во вто­
рую комнату. И там стоит сундук. И на том
сундуке сидит собака. Глаза у нее—что твои
мельничные колеса. Только ты не пугайся —
хватай ее и сажай на передник, а потом бери
себе серебряные денежки. Ну, а уж если
золота тебе захочется, иди в третью комна­
ту. Посреди третьей комнаты стоит сундук,
доверху полный золота. Сундук этот сторо­
жит самая большая собака. Каждый глаз у


нее величиной с башню. Сумеешь ты поса­
дить ее на мой передник —твое счастье, не
тронет тебя собака. Бери тогда золота сколь­
ко твоей душе угодно!
— Все это очень хорошо, — сказал со­
лдат. — Но что же ты с меня возьмешь за
это, старая ведьма? Ведь что-нибудь да нуж­
но тебе от меня.
—Я не возьму с тебя ни полушки! —сказа­
ла ведьма. Только принеси ты мне старое
огниво, которое позабыла там, внизу, моя
бабушка, когда лазила туда последний раз.
—Ну ладно, обвязывай меня веревкой! —
сказал солдат.
—Готово! —сказала ведьма. —А вот тебе
мой клетчатый передник.
И солдат полез на дерево. Нашел он дупло
и спустился по нему в самый низ. Как сказа­
ла ведьма, так все и вышло: смотрит солдат—
перед ним подземный ход. И светло там как
днем —сотни сотен ламп горят.
Пошел солдат по этому подземелью. Шел,
шел и дошел до самого конца. Дальше идти
некуда. Видит солдат —перед ним три две­
ри. А в дверях ключи торчат.
Открыл солдат первую дверь и вошел в
комнату. Посреди комнаты сундук стоит,
на сундуке сидит собака. Глаза у нее, слов­
но два чайных блюдца. Глядит на солдата


собака и вертит глазами в разные стороны.
—Ну и чудище! —сказал солдат, схватил
собаку и мигом посадил ее на ведьмин пере­
дник.
Тут собака присмирела, а солдат открыл
сундук и давай оттуда деньги таскать. На­
брал себе полные карманы медных денег,
закрыл сундук и опять посадил на него со­
баку, а сам пошел в другую комнату.
Правду сказала ведьма —и в этой комна­
те на сундуке сидела собака. Глаза у нее
были что мельничные колеса.
—Ну, чего ты на меня уставилась? Как
бы твои глазищи не выскочили! —сказал
солдат, схватил собаку и посадил на ведь­
мин передник, а сам скорей к сундуку.
В сундуке серебра полным-полно. Выбро­
сил солдат из карманов медные деньги, на­
бил оба кармана и ранец серебром. Потом
вошел солдат в третью комнату. Вошел —и
рот разинул. Ну и чудеса! Среди комнаты
стоял золотой сундук, а на сундуке сидело
настоящее страшилище. Глаза—ни дать ни
взять две башни. Вертелись они, точно ко­
леса самой быстроходной кареты.
—Здравия желаю! —сказал солдат и взял
под козырек, как будто он стоял перед гене­
ралом.
Долго смотреть он, впрочем, не стал. Схва­


тил собаку в охапку, посадил ее на ведьмин
передник, а сам открыл сундук. Батюшки,
сколько тут было золота! На это золото
можно было бы купить целый столичный
город, все игрушки, всех оловянных солда­
тиков, всех деревянных лошадок и все пря­
ники на свете. На все хватило бы.
Тут солдат повыкидывал из карманов и
ранца серебряные деньги и обеими руками
начал выгребать из сундука золото. Набил
золотом карманы, набил ранец, шапку, сапо­
ги. Столько набрал золота, что еле-еле с мес­
та сдвинулся. Вот теперь-то он был богат!
Посадил он собаку на сундук, захлопнул
дверь и закричал:
—Эй, тащи меня наверх, старая ведьма!
—А огниво мое ты взял?—спросила ведьма.
—Ах ты, черт побери, совсем было забыл
про твое огниво! —сказал солдат.
Пошел он назад, отыскал ведьмино огни­
во и сунул его в карман.
—Ну, тащи! Нашел твое огниво! —крик­
нул он ведьме.
Ведьма дернула веревку и вытащила со­
лдата наверх. И очутился солдат опять на
большой дороге.
Ну, давай мне огниво!—сказала ведьма.
—На что тебе, ведьма, это огниво? —спро­
сил солдат.


—Не твое дело! —сказала ведьма. —Ты
ведь получил деньги. Отдай же мне огниво!
—Ну нет! —сказал солдат. —Говори сей­
час же, зачем тебе огниво, не то я вытащу
саблю да отрублю тебе голову.
—Не скажу! —ответила ведьма.
Тогда солдат схватил саблю и отрубил
ведьме голову. Упала ведьма наземь да тут
и умерла. А солдат завязал все свои деньги
в ведьмин клетчатый передник, взвалил узел
на спину и отправился прямо в город.
Город был большой и богатый. Солдат
пошел в самую большую гостиницу, нанял
себе самые лучшие комнаты и приказал
подать все свои любимые кушанья—ведь он
теперь был богачом.
Слуга, который чистил его сапоги, удив­
лялся, что у такого богатого господина та­
кие плохие сапоги,—ведь солдат еще не успел
купить новых. Зато на другой день он ку­
пил себе самую красивую одежду, шляпу с
пером и сапоги со шпорами.
Теперь солдат стал настоящим барином.
Ему рассказали обо всех чудесах, какие были
в этом городе. Рассказали и о короле, у ко­
торого была прекрасная дочь — принцесса.
—А как бы мне повидать эту принцессу? —
спросил солдат.
—Ну, это не так-то просто, —сказали ему. —


Принцесса живет в большом медном замке, а
вокруг замка высокие стены и каменные баш
ни. Никто, кроме самого короля, не смеет ни
войти туда, ни выйти оттуда, потому что ко­
ролю предсказали, что его дочери суждено
стать женой простого солдата. А королю по­
родниться с простым солдатом, понятно, не
очень-то хочется. Вот он и держит принцессу
взаперти.
Пожалел солдат, что нельзя поглядеть на
принцессу, да, впрочем, долго горевать не
стал.
И без принцессы зажил он весело: ходил
в театры, гулял в королевском саду и раз­
давал деньги бедным. Он ведь сам испытал,
как плохо сидеть без гроша в кармане.
Ну, а раз солдат был богат, жил весело и
одевался красиво, то и друзей у него стало
много. Все называли его славным малым,
настоящим барином, а это ему очень нрави­
лось.
Вот тратил, тратил солдат деньги и ви­
дит однажды —осталось в кармане у него
всего-навсего две денежки. И пришлось со­
лдату перебраться из хороших комнат в
тесную каморку под самой крышей. Вспом­
нил он прежние времена: стал сам чистить
себе сапоги и зашивать на них дырки. Ни­
кто из друзей больше не навещал его —уж


очень высоко теперь было подниматься к
нему.
Раз как то вечером сидел солдат в своей
каморке. Уже совсем стемнело, а у него не
было денег даже на свечку. Тут он вспом­
нил про ведьмино огниво. Достал солдат
огниво и стал высекать огонь. Только уда­
рил он по кремню, дверь распахнулась, и
вбежала собака с глазами, точно чайные
блюдца. Это была та самая собака, кото­
рую солдат видел в первой комнате подзе­
мелья.
— Что прикажешь, солдат? —спросила
собака.
—Вот так штука! —сказал солдат. —Огни­
во-то, выходит, не простое. Не выручит ли
оно меня из беды? Добудь-ка мне деньжо­
нок! —приказал он собаке.
И только это вымолвил, собаки и след
простыл. Но не успел солдат сосчитать до
двух, как собака уже тут как тут, а в зубах
у нее большой мешок, битком набитый мед­
ными деньгами.
Понял теперь солдат, что за чудесное было
у него огниво. Стоило ударить по кремню один
раз —являлась собака с глазами, что чайные
блюдца. А два раза ударит солдат —бежит к
нему собака с глазами, как мельничные коле­
са. Три раза ударит, и собака, у которой каж­


дый глаз с башню, стоит перед ним и ждет
приказаний. Первая собака тащит ему мед­
ные деньги, вторая —серебро, а третья —чис­
тое золото.
И вот солдат опять разбогател, перебрал­
ся в самые лучшие комнаты, снова стал
щеголять в нарядном платье. Тут все его
друзья опять повадились ходить к нему и
очень его полюбили.
Как-то раз пришло солдату в голову: «А
почему бы мне не повидать принцессу? Все
говорят, что она такая красавица... Что
толку, если она век свой просидит в медном
замке, за высокими стенами да башнями?
Hy-i$a, где мое огниво?»
И он ударил по кремню один раз. В тот
же миг явилась собака с глазами, словно
блюдца.
—Вот что, любезная! —сказал солдат. —
Теперь, правда, уже ночь, но я хочу погля­
деть на принцессу. Доставь-ка ее сюда на
минуточку. Ну, шагом марш!
Собака тотчас же убежала, и не успел
солдат опомниться, как она явилась снова,
а на спине у нее лежала спящая принцесса.
Принцесса была чудо как хороша. С пер­
вого взгляда было видно, что это настоящая
принцесса. Солдат наш никак не мог удертойфцч!, чтобы не поцеловать ее, —на то ведь


он и был солдат, настоящий кавалер, с голо­
вы до пяток. Потом собака отнесла принцес­
су назад так же, как и принесла.
За утренним чаем принцесса рассказала
королю и королеве, что она видела ночью
удивительный сон: будто она ехала верхом
на собаке и какой-то солдат поцеловал ее.
- Вот так история! - сказала королева.
Видно, ей этот сон очень не понравился.
На следующую ночь к постели принцес­
сы приставили фрейлину и приказали ра­
зузнать, был ли то в самом деле сон или
что-нибудь другое.
А солдату опять до смерти захотелось уви­
деть красавицу принцессу.
И вот ночью в медный замок, как и вче­
ра, явилась собака, схватила принцессу и
помчалась с ней во всю прыть. Тут старуха
фрейлина надела непромокаемые сапоги и
пустилась вдогонку. Увидев, что собака
скрылась с принцессой в одном большом
доме, фрейлина подумала: «Теперь-то мы
разыщем молодчика!» И она нарисовала
мелом на воротах дома большой крест, а
сама спокойно отправилась домой спать.
Но напрасно она успокоилась: когда при­
шло время нести принцессу назад, собака
увидела на воротах крест и сейчас же дога­
далась, в чем тут дело. Она взяла кусок мела


и наставила кресты на всех воротах города.
Это было ловко придумано: теперь фрейли­
на никак не могла бы отыскать нужные
ворота —ведь повсюду стояли такие же бе­
лые кресты.
Рано утром король с королевой, старуха
фрейлина и все королевские офицеры пош­
ли посмотреть, куда ездит принцесса на со­
баке по ночам.
—Вот куда! —сказал король, увидев бе­
лый крест на первых воротах.
—Нет, вот куда! —сказала королева, уви­
дев крест на других воротах.
—А вот и там крест, и здесь! - сказали
офицеры.
И на какие бы ворота они ни смотрели,
везде были белые кресты. Так и не доби­
лись они никакого толку.
Но королева была женщина умная, мас­
терица на все руки, а не только в каретах
разъезжать. Она приказала слугам подать
свои золотые ножницы и кусок шелку и
сшила красивый маленький мешочек. В
этот мешочек она насыпала гречневой кру­
пы и незаметно привязала его на спину
принцессе. Потом проткнула в мешочке
дырку, чтобы крупа понемногу сыпалась
на дорогу, когдя принцесса поедет к свое­
му солдату.


И вот ночью явилась собака, посадила
принцессу к себе на спину и понеслась с нею
к солдату. А солдат уже успел так полюбить
принцессу, что от всей души хотел женить­
ся на ней. Да и принцем стать было бы не­
дурно.
Собака бежала быстро, а крупа сыпалась
из мешочка по всей дороге от медного за­
мка до дома солдата. Но собака ничего не
заметила.
Поутру король и королева вышли из двор­
ца, поглядели на дорогу и сразу узнали, куда
ездила принцесса. Солдата схватили и по­
садили в тюрьму.
Долго сидел солдат за решеткой. В тюрь­
ме было темно и скучно. И вот однажды
стражник сказал солдату:
- Завтра тебя повесят!
Грустно стало солдату. Думал он, думал,
как от смерти спастись, но ничего не мог
придумать. Ведь свое чудесное огниво солдат
забыл дома.
На другой день утром солдат подошел к
маленькому окош ечку и стал смотреть
сквозь железную решетку на улицу. Народ
толпами валил за город посмотреть, как
будут вешать солдата. Били барабаны, про­
ходили войска. И вот мимо самой тюрьмы
пробежал ка^ой-то мальчишка-сапожник в


и наставила кресты на всех воротах города.
Это было ловко придумано: теперь фрейли­
на никак не могла бы отыскать нужные
ворота —ведь повсюду стояли такие же бе­
лые кресты.
Рано утром король с королевой, старуха
фрейлина и все королевские офицеры пош­
ли посмотреть, куда ездит принцесса на со­
баке по ночам.
- Вот куда! —сказал король, увидев бе­
лый крест на первых воротах.
- Нет, вот куда! - сказала королева, уви­
дев крест на других воротах.
- А вот и там крест, и здесь! - сказали
офицеры.
И на какие бы ворота они ни смотрели,
везде были белые кресты. Так и не доби­
лись они никакого толку.
Но королева была женщина умная, мас­
терица на все руки, а не только в каретах
разъезжать. Она приказала слугам подать
свои золотые ножницы и кусок шелку и
сшила красивый маленький мешочек. В
этот мешочек она насыпала гречневой кру­
пы и незаметно привязала его на спину
принцессе. Потом проткнула в мешочке
дырку, w-гобы крупа понемногу сыпалась
на дорогу, когда принцесса поедет к свое­
му солдату.


И вот ночью явилась собака, посадила
принцессу к себе на спину и понеслась с нею
к солдату. А солдат уже успел так полюбить
принцессу, что от всей души хотел женить­
ся на ней. Да и принцем стать было бы недурно.
Собака бежала быстро, а крупа сыпалась
из мешочка по всей дороге от медного за­
мка до дома солдата. Но собака ничего не
заметила.
Поутру король и королева вьинли из двор­
ца, поглядели на дорогу и сразу узнали, куда
ездила принцесса. Солдата схватили и по­
садили в тюрьму.
Долго сидел солдат за решеткой. В тюрь­
ме было темно и скучно. И вот однажды
стражник сказал солдату:
—Завтра тебя повесят!
Грустно стало солдату. Думал он, думал,
как от смерти спастись, но ничего не мог
придумать. Ведь свое чудесное огниво солдат
забыл дома.
На другой день утром солдат подошел к
маленькому окош ечку и стал смотреть
сквозь железную решетку на улицу. Народ
толпами валил за город посмотреть, как
будут вешять солдата. Били барабаны, про­
ходили войска. И вот мим" самой тюрьмы
пробежал к ^о й -то мальчишка-сапожник в
405 гэдздДО-ДЗДВДЬЗД».


кожаном переднике и туфлях на босу ногу.
Он мчался вприпрыжку, и вдруг одна туф­
ля слетела у него с ноги и ударилась прямо
в стену тюрьмы, около того решетчатого
окошка, у которого стоял солдат.
—Эй, молодчик, не спеши! - крикнул со­
лдат. - Я ведь еще здесь, а без меня там дело
не обойдется! А вот если ты сбегаешь ко мне
домой и принесешь мне огниво, я тебе дам
целых четыре серебряные монетки. Ну,
живо! Бери ноги в руки —и марш!
Мальчишка был не прочь получить четы­
ре серебряные монетки и стрелой пустился
за огнивом, мигом принес его, отдал солдату
и...
Вот послушайте, что из этого вышло.
За городом была построена большая ви­
селица. Вокруг нее стояли войска и толпы
народа. Король и королева восседали на ве­
ликолепном троне. Напротив сидели судьи
и весь государственный совет. И вот солда­
та ввели на лестницу, и палач уже собирал­
ся накинуть ему петлю на шею.
Но тут солдат попросил минутку обож­
дать
- Мне бы очень хотелось, —сказал он, —
выкуоить трубочку табаку ведь это будет
самая последняя трубочка в моей жизни.
А в этой стоане был такой обьтиай: пос­


леднее желание осужденного на казнь до­
лжно быть исполнено. Конечно, если это
было совсем пустяковое желание. Поэтому
король никак не смог отказать солдату. И
солдат сунул в рот трубку, вытащил свое
огниво и стал высекать огонь. Ударил он по
кремню раз, ударил два, ударил три —и вот
перед ним появились три собаки. У одной
глаза были как чайные блюдца, у другой —
как мельничные колеса, у третьей —как
башни.
- Ну-ка, помогите мне избавиться от пет­
ли! - сказал им солдат.
Тут все три собаки бросились на судей и
государственный совет: того схватят за ноги,
этого за нос, и давай подбрасывать, да так
высоко, что, падая на землю, все разбива­
лись вдребезги.
—Меня не надо! Я не хочу! —закричал
король, но самая большая собака схватила
его вместе с королевой и подбросила обоих
кверху.
Тут войско испугалось, а народ стал кри­
чать:
~ Да здравствует солдат! Будь, солдат,
нечшм королем и возьми себе в жены пре­
красную принцессу!
Солдата посадили в королевскую карету
и повезли во дворец. Tdh собаки плясали


перед каретой и кричали «ура». Мальчиш­
ки свистели, а войска отдавали честь.
Принцесса вышла из медного замка и сде­
лалась королевой. П онятно, она была
очень довольна.
Свадебный пир продолжался целую неде­
лю. Три собаки тоже сидели за столом, ели,
пили и вертели своими громадными глазами.
Д .Х а р р и с
КАК ПОВСТРЕЧАЛИСЬ БРАТЕЦ ЛИС И
БРАТЕЦ ЧЕРЕПАХА

Д я д ю ш к а Римус точил свой сапожный
нож и рассказывал:
- Как-то шел Братец Лис. Вдруг видит —
на самой середине дороги лежит Братец Че­
репаха. Братец Черепаха тотчас подумал, что
надо держать ухо востро, а один глазок —
открытым. Но Старый Лис прикинулся лас­
ковым и ну болтать: дескать, он страшно
рад встрече, целых сто лет не видал он Брат­
ца Черепаху.
- Здравствуй, Братец Черепаха! Что это
тебя не видать давно?
- Все брожу, где придется, Братец Лис
Все брожу.
- Что-то вид у тебя нездоровый, Братец
Ч еренауа,
говорит Лис.


- Все ползаю да хвораю, - отвечает Чере­
паха.
- А что с тобой, дружок? Никак, и гла­
зок у тебя красный!
- Ох, где тебе понять, Братец Лис! Попро­
бовал бы ты все ползать да ползать, хво­
рать да хворать.
- Д а у тебя оба глаза красны! Ты совсем
разболелся, Братец Черепаха!
- Уж куда хуже, Братец Лис.
—Какая же беда приключилась с тобой,
Братец Черепаха?
—Да так. Пошел прогуляться вчера, встре­
тился мне один человек и бросил меня в
огонь.
—Как же ты выбрался из огня, Братец
Черепаха?
—Все сидел и терпел, Братец Лис! Сидел
и терпел, а дым разъел мне глаза, и огонь
опалил мне спину.
—Никак, хвост у тебя и вовсе сгорел? —
сказал Лис.
- Нет, хвост-го вот он, —сказал Братец
Черепаха и высунул хвост из-под панциря.
А Лис только того и ждал: схватил Чере­
пе гу за хвост и кричит:
—Вот он, вот он, Братец Черепаха! А пом­
нишь, как ты стукнул меня по макушке у
Матушки Мидоус? Или забыл? Вы б«ли там


вместе с Братцем Кроликом? Ну, теперь ты
пропал!
Просил, просил Братец Черепаха отпус­
тить его. Сколько ни упрашивал, все ни к
чему.
—Ну, теперь я тебя утоплю, — сказал
Братец Лис.
А Братец Черепаха взмолился:
—Только не топи меня, Братец Лис! Уж
лучше брось меня в огонь —я все-таки не­
множко привык к огню.
Но Старый Лис и слушать ничего не хо­
тел. Он потащил Братца Черепаху к ручью
и сунул его в воду.
А Черепаха кричит:
Брось этот корешок и хватай меня за
хвост! Брось этот корешок и хватай меня за
хвост!
Лис в ответ:
—Какой корешок? Я твой хвост держу, а
не корешок.
Но Братец Черепаха поднял крик:
Скорей хватай меня, а то я утону! Я
тону, тону! Брось этот коречтпк и хватай
меня за хвост!
Ну, тут Лис выпустил его хвост, и Бра­
тец Черепаха пошел ко дну —керблонкетиблинк!
Никакими буквами нельзя изобразить,
dfUfUfSIftieyfyte *4*51*14 1 1 !


какие звуки вылетели тут из горла дядюш­
ки Римуса. Это были такие чудные звуки,
что мальчик переспросил:
—Как, как он пошел ко дну?
—Керблонкети-блинк!
—И утонул, дядюшка Римус?
—Кто? Старый Братец Черепаха? Да раз­
ве ты тонешь, когда мама кладет тебя в
кроватку?
—Ну, нет, —задумчиво ответил Джоэль.
—Вот и братец Черепаха не утонул. Пото­
му что в воде он был дома, дружок. Кер
блонкети-блинк!

БРАТЕЦ ЛИС И ЛЯГУШКИ

К о г д а Джоэль прибежал к старой хи
жине на другой день и крикнул издали:
«Добрый вечер, дядюшка Римус!» —старик
ответил ему только:
—Ай-дум ер-кер-ком-мер-кер!
Мальчик очень удивился:
- Что ты сказал, дядюшка Римус?
—Ай-дум-ер-кер-ком-мер-кер!Ай-дум-еркер-ком мер-кер!
- Что это значит?
- Это черепа™ "* раз™»пр, дру
..
Пожил бы ты с мое, мальчик, да повидал


бы, сколько я повидал на моем веку, ты бы
всякую тварь понимал. Вот тут одна старая
крыса живет; как все лягут спать, она,
бывает, приходит, сидит там в уголке, и
мы с ней толкуем. Уж конечно, что она го­
ворит, этого в букваре не найдешь. Я сей­
час вспомнил как раз, что сказал Братец
Черепаха Старому Лису, когда Лис отпус­
тил его хвост.
—А что он сказал, дядюшка Римус?
—Вот это и сказал: ай-дум-ер-кер-коммер-кер! Нырнул на дно пруда и оттуда —
пузырями: ай-дум-ер-кер-ком-мер-кер!
Братец Лис —тот ничего не сказал, а Сес­
трица Лягушка, что на берегу сидела, ус­
лыхала Братца Черепаху и кричит в ответ:
—Джаг-ер-ром-ком-дом! Джаг-ер-ромком-дом!
Тут все лягуш ки, сколько их было на
берегу, подняли крик:
—Тут не гру-бо-ко! Тут не гру-бо-ко!
А Сестрица Лягушка громче всех:
Вра-ки-э-то-вра-ки!Вра-ки-э-то-вра-ки!
Опять пузыри пошли от Братца Черепахи:
-Ай-дум-ео-кер-ком-мер-кер!
Лягушки кричат:
Пры-гай, пры-гай в пруд! Прыгай в пруд!
А Сестрица Лягучтка громче всех:
т ам-дру-га-я-ри-са!Там-дру-га я ри са!


Глянул братец Лис в вод у-и правда, там,
в воде, другой Лис.
Потянулся Лис, чтобы пожать ему руку,
и кувырком в пруд.
Все лягушки кричат:
—Ку-выр-ком! Ку-выр-ком! Ку-выр-ком!
А Братец Черепаха —пузырями:
—Ай-дум-ер-кер-ком-мер-кер!
—Что ж, Лис утонул, а дядюшка Римус?
—Утонул-то не утонул, мой мальчик, —
ответил старик, —кое-как он выкарабкал­
ся из пруда. А еще бы минутка —утащил
бы его на дно Братец Черепаха, и был бы
Старому Лису конец.

А.Милн
ВИННИ-ПУХ И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ,
В КОТОРОЙ МЫ ЗНАКОМИМСЯ
С ВИННИ-ПУХОМ И НЕСКОЛЬКИМИ
ПЧЕЛАМИ
Н у вот, перед вами Винни-Пух.
Как видите, он спускается по лестнице
вслед за своим другом Кристофером Робином,
головой вниз, перог*им,,,1-твая ступеньки со­
бственным затылком: бум-бум-бум. Другого


способа сходить с лестницы он не знает. Иногда
ему, правда, кажется, что можно бы найти
какой-нибудь другой способ, если бы он только
мог на минутку перестать бумкать и как сле­
дует сосредоточиться. Но увы —сосредоточиться-то ему и некогда.
Как бы то ни было, вот он уже спустился
и готов с вами познакомиться.
- Винни-Пух. Очень приятно!
Вас, вероятно, удивляет, почему его так
странно зовут, а если вы знаете английс­
кий, то вы удивитесь еще больше.
Это необыкновенное имя подарил ему
Кристофер Робин. Надо вам сказать, что
когда-то Кристофер Робин был знаком с
одним лебедем на пруду, которого он звал
Пухом. Для лебедя это было очень подходя­
щее имя, потому что если ты зовешь лебедя
громко: «Пу ух! Пу ух!» —а он не отклика­
ется, то ты всегда можешь сделать вид, что
ты просто понарошку стрелял; а если ты
звал его тихо, то все подумают, что ты про­
сто подул себе на нос. Лебедь потом куда-то
делся, а имя осталось, и Кристофер Робин
решил отдать его своему медвежонку, что­
бы оно не пропадало зря.
А Винни так звали самую лучшую, са­
мую добрую медведицу в зоологическом саду,
которую очень-очень любил Кристофер Ро-


бин. А она очень-очень любила его. Ее ли
назвали Винни в честь Пуха, или Пуха на­
звали в ее честь - теперь уже никто не знает,
даже папа Кристофера Робина. Когда-то он
знал, а теперь забыл. Словом, теперь мишку
зовут Винни-Пух, и вы знаете, почему.
Иногда Винни-Пух любит вечерком во
что-нибудь поиграть, а иногда, особенно
когда папа дома, он больше любит тихонь­
ко посидеть у огня и послушать какую-ни­
будь интересную сказку.
В этот вечер...
- Папа, как насчет сказки? - спросил
Кристофер Робин.
- Что насчет сказки? спросил папа.
- Ты не мог бы рассказать Винни Пуху
сказочку? Ему очень хочется!
Может быть, и мог бы, сказал папа. —
А какую ему хочется и про кого?
- Интересную, и про него, конечно. Он
ведь у нас ТАКОЙ медвежонок.
- Понимаю, сказал папа.
- Так, пожалуйста, папочка, ря^скажи!
- Попробую, сказал папа.
И попробовал.
Давным-давно — кажется, в прошлую
пятницу Винни-Пух жил в лесу один-оди
нешенек, под именем Сандерс.
14 Хрестоматия, 4 - * —


—Что значит «жил под именем»? - не­
медленно спросил Кристофер Робин.
—Это значит, что на дощечке над дверью
было золотыми буквами написано «Мистер
Сандерс», а он под ней жил.
—Он, наверно, и сам этого не понимал, —
сказал Кристофер Робин.
—Зато теперь понял, —проворчал кто-то
басом.
—Тогда я буду продолжать,—сказал папа.
—Вот однажды, гуляя по лесу, Пух вы­
шел на полянку. На полянке рос высокийпревысокий дуб, а на самой верхушке этого
дуба
кто-то
громко
ж уж ж ал:
•угу* W

w

w

w

w

w

W

Винни-Пух сел на траву под деревом, об­
хватил голову лапами и стал думать.
Сначала он подумал так: «Это —
жж ж ж ж ж ж ж —неспроста! Зря никто жуж­
жать не станет. Само дерево жужжать не
может. Значит, тут кто-то жужжит. А за­
чем тебе жужжать, если ты —не пчела? Помоему, так!»
Потом он еще подумал-подумал и сказал
про себя:
—А зачем на свете пчелы? Для того, что­
бы делать мед! По-моему, так!
Тут он поднял''® w сказал:


- А зачем на свете мед? Для того, чтобы я
его ел? По-моему, так, а не иначе!
И с этими словами он полез на дерево.
Он лез, и лез, и все лез, и по дороге он пел
про себя песенку, которую сам тут же сочи­
нил. Вот какую:
Мишка очень любит мед!
Почему? Кто поймет?
В самом деле, почему
Мед так нравится ему?
Вот он влез еще немножко повыше... и
еще немножко... и еще совсем-совсем не­
множко повыше... И тут ему пришла на ум
другая песенка пыхтелка:
Если б мишки были пчелами,
То они бы нипочем
Никогда и не подумали
Так высоко строить дом;
И тогда (конечно, если бы
Пчелы — это были мишки!)
Нам бы, мишкам, было незачем
Лазать на такие вышки!
По правде говоря. Пух уже порядком устяч, поэтому пыхтелка получилась такая


жалобная. Но ему осталось лезть уже со­
всем-совсем немножко. Вот стоит только
влезть на эту веточку —и...
ТРРАХ!
—Мама!—крикнул Пух, пролетев добрых
три метра вниз и чуть не задев носом о тол­
стую ветку.
—Эх, и зачем я только... —пробормотал
он, пролетев еще метров пять.
—Да ведь я не хотел сделать ничего пло... —
попытался он объяснить, стукнувшись о сле­
дующую ветку и перевернувшись вверх тор­
машками.
—А все из-за того, —признался он, нако-


нец, когда переку вырнулся еще три раза,
пожелал всего хорошего самым нижним вет­
кам и плавно приземлился в колючий-преколючий терновый куст, - все из-за того,
что я слишком люблю мед! Мама!..
Пух выкарабкался из тернового куста,
вытащил из носа колючки и снова задумал­
ся. И самым первым делом он подумал о
Кристофере Робине.
- Обо мне? —переспросил дрожащим от
волнения голосом Кристофер Робин, не смея
верить такому счастью.
—О тебе.
Кристофер Робин ничего не сказал, но
глаза его становились все больше и больше,
а щеки все розовели и розовели.
Итак, Винни-Пух отправился к своему
ДРУГУ Кристоферу Робину, который жил в
том же лесу, в доме с зеленой дверью.
—Доброе утро, Кристофер Робин! —ска­
зал Пух.
—Доброе утро, Винни-Пух!—сказал маль­
чик.
- Интересно, нет ли у тебя случайно воз­
душного шара?
- Воздушного шара?
—Да, я как раз шел и думал: «Нет ли у
Кристофера Робина случайно воздушного


шара?» Мне было просто интересно.
—Зачем тебе понадобился воздушный
шар?
Винни Пух оглянулся и, убедившись, что
никто не подслушивает, прижал лапу к
губам и сказал страшным шепотом:
—Мед.
—Что-о?
—Мед! —повторил Пух.
—Кто же это ходит за медом с воздушны­
ми шарами?
—Я хожу! —сказал Пух.
Ну, а как раз накануне Кристофер Робин
был на вечере у своего друга Пятачка, и
там всем гостям дарили воздушные шари­
ки. Кристоферу Робину достался большу­
щий зеленый шар, а одному из Родных и
Знакомых Кролика приготовили большойпреболыной синий шар, но этот Родствен­
ник и Знакомый его не взял, потому что
сам он был еще такой маленький, что его
не взяли в гости, поэтому Кристоферу Ро­
бину пришлось, так и быть, захватить с
собой оба шара —зеленый и синий.
—Какой тебе больше нравится?—спросил
Кристофер Робин.
Пух обхватил голову лапами и задумал­
ся глубоко-глубоко.
—Вот какая история, - сказал он. —Если


хочешь достать мед главное дело в том,
чтобы пчелы тебя не заметили.
И вот, значит, если шар будет зеленый,
они могут подумать, что это листик, и не
заметят тебя, а если шар будет синий, они
могут подумать, что это просто кусочек неба,
и тоже тебя не заметят. Весь вопрос —чему
они скорее поверят?
—А думаешь, они не заметят под шари­
ком т е б я ?
—Может, заметят, а может, и нет, —ска­
зал Винни-Пух.—Разве знаешь, что пчелам
в голову придет? —Он подумал минутку и
добавил: —Я притворюсь, как будто я ма­
ленькая черная тучка. Тогда они не догада­
ются!
—Тогда тебе лучше взять синий шарик, —
сказал Кристофер Робин.
И вопрос был решен.
Друзья взяли с собой синий шар, Крис­
тофер Робин, как всегда (просто на всякий
случай), захватил свое ружье, и оба отпра­
вились в поход.
Винни-Пух первым делом подошел к од­
ной знакомой луже и как следует вывалял­
ся в грязи, чтобы стать совсем-совсем чер­
ным, как настоящая тучка. Потом они ста­
ли надувать ш ар, держ а его вдвоем за
веревочку. И когда шар раздулся так, что


казалось, вот-вот лопнет, Кристофер Робин
вдруг отпустил веревочку, и Винни-Пух
плавно взлетел в небо и остановился там —
как раз напротив верхушки пчелиного де­
рева, только немного в стороне.
—Урааа! - закричал Кристофер Робин.
—Что, здорово? —крикнул ему из подне­
бесья Винни-Пух. - Ну, на кого я похож?
—На медведя, который летит на воздуш­
ном шаре!
—А на маленькую черную тучку разве не
похож? —тревожно спросил Пух.
—Не очень.
—Ну, ладно, может быть, отсюда больше
похоже. А потом, разве знаешь, что придет
пчелам в голову!
К сожалению, ветра не было, и Пух по­
вис в воздухе совершенно неподвижно. Он
мог чуять мед, он мог видеть мед, но до­
стать мед он, увы, никак не мог.
Спустя некоторое время он снова заговорил.
—Кристофер Робин!—крикнул он шепотом.
—Чего?
—По-моему, пчелы что-то п о д о з р е в а ю т !
—Что именно?
—Не знаю я. Но только, по-моему, они
ведут себя п о д о з р и т е л ь н о !
—Может, они думают, что ты хочешь
утащить у них мед?


—Может, и так. Разве знаешь, что пче­
лам в голову придет!
Вновь наступило недолгое молчание. И
опять послышался голос Пуха:
—Кристофер Робин!
—Что?
—У тебя дома есть зонтик?
—Кажется, есть.
—Тогда я тебя прошу: принеси его сюда и
ходи тут с ним взад и вперед, а сам погля­
дывай все время на меня и приговаривай:
«Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается!»
Я думаю, тогда пчелы нам лучше поверят.
Ну, Кристофер Робин, конечно, рассме­
ялся про себя и подумал: «Ах ты, глупень­
кий мишка!» —но вслух он этого не сказал,
потому что очень любил Пуха.
И он отправился домой за зонтиком.
—Наконец-то!—крикнул Винни-Пух, как
только Кристофер Робин вернулся. —А я
уже начал беспокоиться. Я заметил, что
пчелы ведут себя совсем подозрительно!
—Открыть зонтик или не надо?
—Открыть, но только погоди минутку. Надо
действовать наверняка. Самое главное —это
обмануть пчелиную царицу. Тебе ее оттуда
видно?
—Нет.
—Жаль, жаль. Ну, тогда ты ходи с зонти­


ком и говори: «Тц-тц-тц, похоже, что дождь
собирается », а я буду петь специальную Тучкину Песню —такую, какую, наверно, поют
щсе тучки в небесах... Давай!
Кристофер Робин принялся расхаживать
взад и вперед под деревом и говорить, что,
кажется, дождик собирается, а Винни-Пух
запел такую песню:
Я Тучка, Тучка, Тучка,
А вовсе не медведь,
Ах, как приятно Тучке
По небу лететь!
Ах, в синем-синем небе
Порядок и уют —
Поэтому все Тучки
Так весело поют!
Но пчелы, как ни странно, жужжали все
подозрительнее и подозрительнее. Многие
из них даже вылетели из гнезда и стали
летать вокруг Тучки, когда она запела вто­
рой куплет песни. А одна пчела вдруг на
минутку присела на нос Тучки и сразу же
снова взлетела.
—Кристофер —ой! —Робин! —закричала
Тучка.
-Ч т о ?


—Я думал, думал и, наконец, все понял.
Это неправильные пчелы!
-Д а н у ?
—Совершенно неправильные! И они, на­
верно, делают неправильный мед, правда?
—Ну да?
—Да. Так что мне, скорее всего, лучше
спуститься вниз.
—А как? —спросил Кристофер Робин.
Об этом Винни-Пух как раз еще и не по­
думал. Если он выпустит из лап веревочку,
он упадет и опять бумкнет. Эта мысль ему
не понравилась. Тогда он еще как следует
подумал и потом сказал:
—Кристофер Робин, ты должен сбить шар
из ружья. Ружье у тебя с собой?
—Понятно, с собой, —сказал Кристофер
Робин. —Но если я выстрелю в шарик, он
же испортится!
—А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь
я, —сказал Пух.
Конечно, тут Кристофер Робин сразу по­
нял, как надо поступать. Он очень тщатель­
но прицелился в шарик и выстрелил.
—Ой-ой-ой! —воскликнул Пух.
—Разве я не попал? —спросил Кристофер
Робин.
—Не то, чтобы совсем не попал, —сказал
Пух, —но только не попал в шарик!


—Прости, пожалуйста, —сказал Кристо-.
фер Робин и выстрелил снова.
На этот раз он не промахнулся. Воздух
начал медленно выходить из ш арика, и
Винни-Пух плавно опустился на землю.
Правда, лапки у него совсем одеревене­
ли, оттого что ему пришлось столько вре­
мени висеть, держась за веревочку. Ц е­
лую неделю после этого происшествия он
не мог ими пошевелить, и они так и тор­
чали кверху. Если ему на нос садилась
муха, ему приходилось сдувать ее: «Пухх!
Пухх!»
—И, может быть, —хотя я в этом не уве­
рен, —может быть, именно поэтому-то его и
назвали Пухом.
—Сказке конец? —спросил Кристофер
Робин.
—Конец этой сказке. А есть и другие.
—Про Пуха и про меня?
—И про Кролика, про Пятачка и про всех
остальных. Ты сам разве не помнишь?
—Помнить-то я помню, но когда хочу вспом­
нить, то забываю...
—Ну, например, однажды Пух и Пятачок
решили поймать Слонопотама...
—А поймали они его?
—Нет.


—Где им! Ведь Пух совсем глупенький. А
я его поймал?
—Ну, услышишь —узнаешь.
Кристофер Робин кивнул.
—Понимаешь, папа, я-то всю помню, а вот
Пух забыл, и ему очень-очень интересно пос­
лушать опять. Ведь это будет настоящая
сказка, а не просто так... воспоминание.
—Вот и я так думаю.
Кристофер Робин глубоко вздохнул, взял
медвежонка за заднюю лапу и поплелся к
двери, волоча его за собой. У порога он обер­
нулся и сказал:
—Ты придешь посмотреть, как я купаюсь?
—Наверно, —сказал папа.
—А ему не очень было больно, когда я попал
в него из ружья?
—Ни капельки, —сказал папа.
Мальчик кивнул и вышел, и через мину­
ту папа услышал, как Винни-Пух поднима­
ется по лесенке: бум-бум-бум.
ГЛАВА ПЯТАЯ,
В КОТОРОЙ ПЯТАЧОК ВСТРЕЧАЕТ
СЛОНОПОТАМА
О днаж ды , когда Кристофер Робин, Вин­
ни-Пух и Пятачок сидели и мирно беседо­
вали, Кристофер Робин проглотил то, что у


него было во рту, и сказал, как будто меж­
ду прочим:
—Знаешь, Пятачок, а я сегодня видел Слонопотама.
—А чего он делал? —спросил Пятачок.
Можно было подумать, что он ни капель­
ки не удивился!
—Ну, просто слонялся, —сказал Кристо­
фер Робин. —По-моему, он меня не видел.
—Я тоже одного как-то видел, —сказал
Пятачок. —По-моему, это был он. А может,
и нет.
—Я тоже, —сказал Пух, недоумевая. —«Ин­
тересно, кто же это такой Слонопотам?» —
подумал он.
—Их не часто встретишь,—небрежно ска­
зал Кристофер Робин.
—Особенно сейчас, —сказал Пятачок.
—Особенно в это время года,—сказал Пух.
Потом они заговорили о чем-то другом, и
вскоре пришла пора Пуху и Пятачку идти
домой. Они пошли вместе. Сперва, пока они
плелись по тропинке на краю Дремучего
Леса, оба молчали; но когда они дошли до
речки и стали помогать друг другу переби­
раться по камуш кам, а потом бок о бок
пошли по узкой тропке между кустов, у
них завязался Очень Умный Разговор. Пя­
тачок говорил: «Понимаешь, Пух, что я


хочу сказать?» А Пух говорил: «Я и сам
так, Пятачок, думаю». Пятачок говорил:
«Но с другой стороны, Пух, мы не должны
забывать». А Пух отвечал: «Совершенно вер­
но, Пятачок. Не понимаю, как я мог упус­
тить это из виду?»
И вот, как раз когда они дошли до Шести
Сосен, Пух оглянулся кругом и, убедив­
шись, что никто не подслушивает, сказал
весьма торжественным тоном:
—Пятачок, я что-то придумал.
—Что ты придумал, Пух?
—Я решил поймать Слонопотама.
Сказав это, Винни-Пух несколько раз
подряд кивнул головой. Он ожидал, что
Пятачок скажет: «Ну да!», или «Да ну?»,
или «Пух, не может быть!», или сделает
какое-нибудь другое полезное замечание в
этом духе, но Пятачок ничего не сказал.
По правде говоря, Пятачок огорчился, что
не ему первому пришла в голову эта заме­
чательная мысль.
—Я думаю поймать его, —сказал Пух,
подождав еще немножко, —в западню. И
это должна быть очень Хитрая Западня, так
что тебе придется помочь мне, Пятачок.
—П ух,—сказал Пятачок, немедленно уте­
шившись и почувствовав себя вполне счас­
тливым, - - я тебе, конечно, помогу. —А по­


том он сказал: —А как мы это сделаем?
И Пух сказал:
—В этом-то вся соль: как?
Они сели, чтобы обдумать свое предприятие.
Первое, что пришло Пуху в голову, —
вырыть Очень Глубокую Яму, а потом Слонопотам пойдет гулять и упадет в эту яму, и...
Почему? —спросил Пятачок.
—Что —почему? —сказал Пух.
—Почему он туда упадет?
Пух потер нос лапой и сказал, что, ну,
наверно, Слонопотам будет гулять, мурлы­
кая себе под нос песенку и поглядывая на
небо —не пойдет ли дождик, вот он и не заме­
тит Очень Глубокой Ямы, пока не полетит в
нее, а тогда ведь будет уже поздно.
Пятачок сказал, что это, конечно, очень
хорошая Западня, но что, если дождик уже
будет идти?
Пух опять почесал свой нос и сказал, что
он об этом не подумал. Но тут же просиял и
сказал, что, если дождь уже будет идти, Сло­
нопотам может посмотреть на небо, чтобы
узнать, скоро ли дождь перестанет, вот он
опять и не заметит Очень Глубокой Ямы,
пока не полетит в нее!..
А ведь тогда будет уже поздно.
Пятачок сказал, что теперь все ясно и, по
его мнению, это очень-очень Хитрая Западня.


Пух был весьма польщен, услышав это, и
почувствовал, что Слонопотам уже все рав­
но что пойман.
- Но, —сказал он, —осталось обдумать
только одно, а именно: где надо выкопать
Очень Глубокую Яму?
Пятачок сказал, что лучше всего выкоп­
ать яму перед самым носом Слонопотама,
как раз перед тем, как он в нее упадет!
—Но ведь он тогда увидит, как мы ее будем
копать, —сказал Пух.
—Не увидит! Ведь он будет смотреть на
небо!
—А вдруг он случайно посмотрит вниз? —
сказал П ух.—Тогда он может обо всем дога­
даться...
Он долго размышлял, а потом грустно
добавил:
—Да, это не так просто, как я думал.
Наверно, поэтому Слонопотамы так редко
попадаются...
—Наверно, поэтому, —согласился Пята­
чок.
Они вздохнули и поднялись, а потом,
вытащив друг из друга немножко колючек,
опять сели, и все это время Пух говорил
себе: «Эх, эх, если бы только я умел д у ­
м а т ь ! ..» Винни в глубине души был уве­
рен, что поймать Слонопотама можно, надо


Может быть, мне лучше немного углубить­
ся... на случай... На тот случай, если Слонопотамы не любят сыр... как и я... Ах! —И
он глубоко вздохнул. —Нет, я не ошибся.
Чистый мед сверху донизу!
Окончательно убедившись в этом, Пух
понес горшок к западне, и Пятачок, выгля­
нув из Очень Глубокой Ямы, спросил: «При­
нес?» а Пух сказал: «Да, но он не совсем
полный».
Пятачок заглянул в горшок и спросил:
«Это все, что у тебя осталось?» А Пух ска­
зал: «Да», потому что это была правда.
И вот Пятачок поставил горшок на дно
ямы, вылез оттуда, и они пошли домой.
—Ну, Пух, спокойной ночи, —сказал Пя­
тачок, когда они подошли к дому Пуха. —А
завтра утром в шесть часов мы встретимся у
Сосен и посмотрим, сколько мы наловили
Слонопотамов.
—До шести, Пятачок. А веревка у тебя
найдется?
—Нет. А зачем тебе понадобилась веревка?
—Чтобы отнести их домой.
—Ох... А я думал, Слонопотамы идут на
свист.
—Некоторые идут, а некоторые нет. За
Слонопотамов ручаться нельзя. Ну, спокой­
ной ночи!


—Спокойной ночи!
И П ятачок побежал рысцой к своему
дому, возле которого была доска с надписью
«Посторонним В.», а Винни Пух лег спать.
Спустя несколько часов, когда ночь уже
потихоньку убиралась восвояси, Пух вне­
запно проснулся от какого-то щемящего чув­
ства.
У него уже бывало раньше это щемящее
чувство, и он знал, что оно означает: ему
хотелось есть.
Он поплелся к буфету, влез на стул, по­
шарил на верхней полке и нашел там пус­
тоту.
«Это странно, —подумал он, —я же знаю,
что у меня там был горшок меду. Полный
горшок, полный медом до самых краев, и
на нем было написано «М и о т », чтобы я не
ошибся. Очень, очень странно».
И он начал расхаживать по комнате взад
и вперед, раздумывая, куда же мог деваться
горшок, и ворча про себя песенку-ворчалку.
Вот какую:
Куда мой мед деваться мог?
Ведь был полнехонький горшок!
Он убежать никак не мог —
Ведь у него же нету ног!


Не мог уплыть он по реке
(Он без хвоста и плавников),
Не мог зарыться он в песке...
Не мог, а все же — был таков!
Не мог уйти он в темный лес,
Не мог взлететь под небеса...
Не мог, а все-таки исчез!
Ну, это прямо чудеса!
Он проворчал эту песню три раза и вне­
запно все вспомнил. Он же поставил гор­
шок в Хитрую Западню для Слонопотамов!
—Ай-ай-ай! —сказал Пух. —Вот что полу­
чается, когда чересчур заботишься о Слонопотамах!
И он снова лег в постель.
Но ему не спалось. Чем больше он старался
уснуть, тем меньше у него получалось. Он
попробовал считать овец —иногда это очень
неплохой способ, —но это не помогало. Он
попробовал считать Слонопотамов, но это
оказалось еще хуже, потому что каждый
Слонопотам, которого он считал, сразу ки­
дался на Пухов горшок с медом и все съедал
дочиста! Несколько минут Пух лежал и мол­
ча страдал, но когда пятьсот восемьдесят седь­
мой Слонопотам облизал свои клыки и про­
рычал: «Очень неплохой мед, пожалуй, луч­


шего я никогда не пробовал», Пух не выдер­
жал. Он скатился с кровати, выбежал из дому
и помчался прямиком к Шести Соснам.
Солнце еще нежилось в постели, но небо
над Дремучим Лесом слегка светилось, как
бы говоря, что солнышко уже просыпается
и скоро вылезет из-под одеяла. В рассвет­
ных сумерках Сосны казались грустными и
одинокими; Очень Глубокая Яма казалась
еще глубже, чем была, а горшок с медом,
стоявший на дне, был совсем призрачным,
словно тень. Но когда Пух подошел побли­
же, нос сказал ему, что тут, конечно, мед,
и язычок Пуха вылез наружу и стал обли­
зывать губы.
—Жалко-жалко, —сказал Пух, сунув нос
в горшок, —Слонопотам почти все съел!
Потом, подумав немножко, он добавил:
—Ах, нет, это я сам. Я позабыл.
К счастью, оказалось, что он съел не все.
На самом донышке горшка оставалось еще
немножко меда, и Пух сунул голову в гор­
шок и начал лизать и лизать...
Тем временем Пятачок тоже проснулся.
Проснувшись, он сразу же сказал: «Ох».
Потом, собравшись с духом, заявил: «Ну
что же!.. Придется», —закончил он отваж­
но. Но все поджилки у него тряслись, пото­


му что в ушах у него гремело страшное сло­
во - СЛОНОПОТАМ!
Какой он, этот Слонопотам?
Неужели очень злой?
Идет ли он на свист? И если идет, то з а ­
ч е м ? ..

Любит он поросят или нет?
И к а к он их любит?
Если он ест поросят, то, может быть, он
все таки не тронет поросенка, у которого
есть дедушка по имени Посторонним В.?
Бедный Пятачок не знал, как ответить
на все эти вопросы. А ведь ему через какойнибудь час предстояло впервые в жизни
встретиться с настоящим Слонопотамом!
Может быть, лучше притвориться, что за­
болела голова, и не ходить к Шести Соснам?
Но вдруг будет очень хорошая погода и ни­
какого Слонопотама в Западне не окажется,
а он, Пятачок, зря проваляется все утро в
постели?
Что же делать?
И тут ему пришла в голову хитрая мысль.
Он пойдет сейчас потихоньку к Шести Соснам,
очень осторожно заглянет в Западню и пос­
мотрит, есть там Слонопотам или нет. Если он
там, то он, Пятачок, вернется и ляжет в пос­
тель, а если нет, то он, конечно, не ляжет!..
И Пятачок пошел. Сперва он подумал, что,


конечно, никакого Слонопотама там не ока­
жется; потом стал думать, что нет, наверно,
окажется; когда же он подходил к Западне,
он был в этом совершенно уверен, потому
что услышал, как тот слонопотамит вовсю!
—Ой-ой-ой! —сказал Пятачок.
Ему очень захотелось убежать. Но он не
мог. Раз он уже подошел так близко, нуж­
но хоть одним глазком взглянуть на живо­
го Слонопотама. И вот он осторожно под­
крался сбоку к Яме и заглянул туда...
А Винни-Пух все никак не мог вытащить
голову из горшка с медом. Чем больше он
тряс головой, тем крепче сидел горшок.
Пух кричал: «Мама!», кричал: «Помоги­
те!», кричал и просто: «Ай-ай-ай!», но все
это не помогало. Он пытался стукнуть гор­
шком обо что-нибудь, но, так как он не
видел, обо что он стукает, и это не помога­
ло. Он пытался вылезти из Западни, но, так
как он не видел ничего, кроме горшка (да и
тот не весь), и это не получалось.
Совсем измучившись, он поднял голову
(вместе с горшком) и издал отчаянный,
жалобный вопль...
И именно в этот момент Пятачок загля­
нул в Яму.
—Караул! Караул! —закричал Пятачок. —
Слонопотам, ужасный Слононотам!!! —И он


помчался прочь, так что только пятки засвер­
кали, продолжая вопить: —Караул! Слонас
ный ужопотам! Караул! Потасный Слоноужам!
Слопоул! Слоноул! Карасный Потослонам!..
Он вопил и сверкал пятками, пока не
добежал до дома Кристофера Робина.
—В чем дело, Пятачок? —сказал Кристо­
фер Робин, натягивая штанишки.
—Ккк-карапот, —сказал Пятачок, кото­
рый так запыхался, что едва мог выгово­
рить слово, —Ужо... пото... Слонопотам!
-Г де?
—Вон там, —сказал Пятачок, махнув лап­
кой.
—Какой он?
—У-у-ужасный! С вот такой головищей!
Ну прямо, прямо... как... как не знаю что!
Как горшок!
—Ну, —сказал Кристофер Робин, надевая
ботинки, —я должен на него посмотреть,
пошли.
Конечно, вдвоем с Кристофером Робином
Пятачок ничего не боялся. И они пошли.
—Слышишь, слышишь? Это он! —сказал
Пятачок испуганно, когда они подошли
поближе.
—Что-то слышу, —сказал Кристофер Робин.
Они услышали стук. Это бедный Винни,
наконец, наткнулся на какой-то корень и


пытался разбить свой горшок.
—Стой, дальше нельзя!—сказал Пятачок,
крепко стиснув руку Кристофера Робина. —
Ой, как страшно!..
И вдруг Кристофер Робин покатился со
смеху. Он хохотал и хохотал... хохотал и
хохотал... И пока он хохотал, голова Слонопотама здорово ударилась о корень. Трах! —
горшок разлетелся вдребезги. Бах! —и поя­
вилась голова Винни-Пуха.
И тут, наконец, Пятачок понял, каким
он был глупым Пятачком. Ему стало так
стыдно, что он стремглав помчался домой и
лег в постель с головной болью, и в это утро
он почти окончательно решил убежать из
дому и стать моряком.
А Кристофер Робин и Пух отправились
завтракать.
—Мишка! —сказал Кристофер Робин. —Я
тебя ужасно люблю!
—А я-то! —сказал Винни-Пух.


Й .Л а д а

О ХИТРОЙ КУМЕ ЛИСЕ

ЛЕСНАЯ СТОРОЖКА «У ПЯТИ БУКОВ»
С то р о ж к а лесничего Вобинушки сто­
ит в самой чаще леса —на небольшой по­
лянке, что под горой Гомоли. Здесь и ж и ­
вет он со своей женой и детьми, Еником
и Р уж енкой. Над домом возвыш аю тся
пять старых буков, и потому сторожка
лесничего так и называется — «У пяти
буков».
Хорошо жить в одиноком лесном домике!
Еник и Руженка ни за что в мире не поме­
нялись бы с ребятами, живущими в дерев­
не или в городе.
Лесничий очень любит Еника и Руженку и всякий раз, когда бывает в городе, не
забывает купить им гостинец. А иногда он
и из лесу приносит что-нибудь интересное.
Однажды во время обхода он поймал ма­
ленькую шуструю лисичку.
—Вот, это вам, —сказал он Енику и Ружеыке. —Устройте для проказницы прилич­
ное жилье, чтобы ей у нас понравилось.
Дети решили, что лучше всего поместить
лисичку в старой собачьей конуре —какникак, она хоть дальняя, хоть рыжая, но


родственница Гектору и Султану, двум охот­
ничьим псам.
—Комедия с этой лисой! —ворчал Гектор. —
Смотри-ка, Султан, ей отдают лучшую кону­
ру. Смотри, смотри: конуру выстилают ста­
рым тряпьем, будто в ней будет жить какаянибудь принцесса! Подумать только, мы в
жару и мороз должны нести службу —высле­
живать в лесу зверя, а вернувшись домой,
кланяться какой-то лесной твари!..
Конура получилась очень уютная, но ли­
сичке она ничуть не понравилась. Может
быть, потому что к этой распрекрасной ко­
нуре ее привязали крепкой цепочкой.
Дети навещали лисичку каждую свобод­
ную минуту и подолгу с ней играли. Пленни­
ца вскоре к ним привыкла и всякий раз ра­
достно вертела хвостом, завидев их издали.
Руженка очень любила читать книжки.
Вот она и решила: «Если я люблю, значит,
и лиске это должно понравиться». И девоч­
ка стала каждый день читать лисе вслух
свою новую книжку, которую получила в
подарок на Новый год от Деда Мороза. В
книжке было много забавных сказок про
разных зверей. Конечно, Руженка чаще все­
го читала своей рыжей приятельнице сказ­
ки про хитроумных лисичек, которые всег­
да одерживали верх над жадным волком,


глупым медведем и даже над человеком.
Поначалу лиса, конечно, не понимала ни
слова из того, что рассказывала и читала
ей Руженка, но слушала внимательно. Ско­
ро она начала разбирать отдельные слова, а
через некоторое время уже понимала все. И
чем дальше, тем с большим интересом вслу­
шивалась лиса в Руженкино чтение. Осо­
бенное удовольствие доставляли ей истории
о победах лисицы над всеми лесными жите­
лями и даже над их повелителем —мудрым
и благородным львом.
Наша лисичка решила учиться изо всех
сил, чтобы как можно скорее стать такой
же умной и хитрой, как сказочные лисы.
Поэтому она прилежно выполняла все зада­
ния, которые получала от Бника и Руженки. А они обучали ее очень полезным ве­
щам: поднимать с земли палку и другие пред­
меты, укачивать куклу, стоять на задних
лапах и даже ходить, опираясь на палку.
Гектор и Султан наблюдали за всем этим
с превеликой злобой. Конечно, они делали
вид, будто их ничуть не интересуют успехи
нашей лисы, но на самом деле оба пса зави­
довали.
—Просто смешно глядеть, —говорил Гек­
тор, —с каким гордым видом эта лиса при­
носит палку! Мы это умели делать, когда


еще были щенками, правда, Султан? Теперь
мы перезабыли все эти штуки, но ведь толь­
ко потому, что занимаемся делами поваж­
нее: совершаем обход, сторожим дом. И уж,
конечно, мы не задаемся, не строим из себя
важных господ. Вот увидишь, скоро она за­
хочет командовать нами, как наши хозяе­
ва. Но заешь меня комары и мухи, если ей
это удастся!
—Да! Немыслимо, чтобы какая-то парши­
вая лиса приказывала нам, будто хозяйка!—
пробормотал Султан. —А если это случится,
хвоста моего здесь не будет. Лучше пойду
попрошайничать по дворам в деревне!
Лису очень забавляло, когда девочка да­
вала ей в лапку карандаш, а потом водила
карандашом вместе с лапой по бумаге, по­
казывая своей ученице, как писать буквы.
И что же? Лиса и это скоро освоила. Ведь
ее не приходилось заставлять учиться; даже
оставшись одна, когда «учительницу» ро­
дители звали домой, лиса, взяв в лапу ос­
трый прутик, чертила им на песке разные
буквы. И, конечно, при таком усердии она
вскоре уже умела написать свое имя: «Ли­
сичка».
Обе собаки часто приходили к ее конуре
посмотреть, чем это она занята. Но лиса
всегда успевала замести хвостом песок, так


что собаки ничего не могли понять, и от
этого злились еще пуще.
- Давай будем дразнить ее и изводить до
тех пор, пока она сама не сбежит отсюда, —
предложил Султан.
—Верно!—согласился Гектор. —Житья от
нее не стало!
Лисичка в это время спокойно грелась на
солнышке. Но вдруг она увидела, что оба
пса поднялись и направились к ней. Сперва
она не придала этому значения, но, когда
Гектор и Султан со свирепым лаем кину­
лись на нее, она поневоле залезла в конуру
и забилась в самый дальний угол. Конечно,
она знала, что им запрещено ее обижать, но
ведь такие хулиганы могли на минутку и
позабыть о своем хорошем воспитании.
А собаки, напугав лису, преспокойно от­
правились восвояси, будто ничего не слу­
чилось.
И эту грубую шутку они повторяли каж ­
дый раз, как только лесничий уходил со
двора. Вскоре жизнь в лесной сторожке
стала для лисички просто невыносимой.
Конечно, она могла пожаловаться на обид­
чиков, но считала это ниже своего достоин­
ства.
«Ведь я мужественный лесной зверь, —
говорила себе лиса, —а не какая-нибудь


домашняя кошка. Мне стыдно хныкать и
ябедничать. Лучше уйду отсюда. Насовсем!
Еник и Руженка, конечно, поплачут, но ведь
должны они понять, что мое место не в ко­
нуре, на привязи, а в лесу —там, где живут
все отважные и хитроумные лисы... И, в
конце концов, я всегда могу вернуться на­
зад, если мне в лесу не понравится».
И лиса стала ждать удобного момента для
бегства. Она не очень задумывалась о том,
что, очутившись на свободе, должна будет
сама позаботиться о пропитании. Ведь тем
лисам, про которых читала Руженка, всег­
да все легко удавалось.
И вот момент настал.
Однажды Р уж енка плохо застегнула
ошейник, и лиса почувствовала, что может
освободиться без особых усилий. Так она и
сделала, когда оба пса ушли с лесничим в
лес. А потом молнией —через двор, под во­
рота и в лес!
Прощай, лесная сторожка «У пяти бу­
ков», будьте счастливы, Еник и Руженка!
Здравствуй, свобода, золотая свобода!
В тот вечер дети лесничего долго плака­
ли, пока не заснули.
Напрасно отец, утешая их, обещал при­
нести из лесу другую лисичку, умнее пре­
жней.
15 Хрестоматия,

4 5 лет


—Не хочу другой! —говорил Еник.
—Не надо нам другой, пока наша где-то в
лесу умирает с голоду! —плакала Руженка. —
Ведь она совсем не умеет охотиться и к тому
же привыкла есть только вареное и жареное.
Где ты, моя золотая, моя милая?
И только Гектор и Султан ходили по дво­
ру с видом победителей. Они считали, что
ловко избавились от лисицы, и собирались
еще круче с ней разделаться, если бы она
попалась им в лесу.
НОВЫЙ ДОМ
Е н и к и Руженка еще не успели как сле­
дует оплакать потерю своей любимицы, а
она, неблагодарная, уже нашла себе новый
дом — отменную нору под старым кривым
дубом, что растет по другую стороны горы
Гомоли, в Доланском охотничьем округе.
На следующее у тро она хорошенько об­
следовала окрестности и осталась всем до­
вольна. Неподалеку от дуба оказалась сто­
рожка лесничего Бржезины, у которого был
сынишка, очень похожий на Еника, —это
тоже пришлось лисичке по душе.
Итак, все шло хорошо, пока наша кумалиса не захотела есть. Вареного и жареного
в лесу не найти, а промышлять дичь она не


умела. Дня два она питалась разной мош­
карой, а потом совсем приуныла. К тому
же все хитроумные лисьи уловки, про которые она наслышалась от Руженки, сме­
шались в ее голове, и теперь она не могла
вспомнить ни одной...
Можете себе представить, как обрадова
лась наша кума, когда однажды, подойдя к
дому лесничего Доланского округа, она ус­
лышала через окно одну из тех сказок, что
когда-то читала Руженка! Лесничий тоже
забавлял своего маленького сына побасен­
ками о лисицах, которые всегда ухитрялись
отобрать у зверей и у людей самые лако­
мые куски.
«Уж теперь-то, —сказала себе кумушка, —
у меня будет вдоволь самой лучшей еды.
Отныне я буду слушать под этим окошком
только одну сказку в день. Разобравшись во
всем как следует и на свежую память, я,
конечно, смогу совершать такие же подви­
ги, как иные лисицы из сказок, а пожалуй,
и перещеголяю их.
НЕУДАЧЛИВЫЙ РЫБОЛОВ
Н » Другой день наша кумушка опять
подобралась к окну сторожки, чтобы под­
слушать какую-нибудь новую сказку. На


этот раз лесничий рассказывал своему сы­
ниш ке о лисе, перехитрившей простака
возницу:
... Да, эта кума-лиса была продувной
бестией! Однажды увидела она, что по доро­
ге катит воз, груженный прекрасной све­
жей рыбой. От аппетитного запаха у лисы,
конечно, слюнки потекли.
«Грош мне цена, если не отведаю я нынче
рыбки!» —сказала рыжая самой себе.
Она забежала вперед, легла за поворотом,
прямо на середину дороги, и прикинулась
мертвой.
Возница, увидев ее, тут же остановил
лошадь и слез с телеги.
«Эге! Кто-то подстрелил лисицу! —весело
проговорил он. —Меховщик в городе дорого
даст за такую отменную шкуру. Я был бы
дураком, если б не подобрал ее».
Он бросил притворщицу в телегу и отпра­
вился дальше. Но лишь только воз выехал на
мощеную дорогу и загромыхал по камням,
лиса «ожила» и стала потихоньку выбрасы­
вать рыбу. Вслед за последней рыбиной она
выскочила и сама, а когда воз скрылся, собра­
ла всю добычу, отнесла в свою нору и съела,
не торопясь и со вкусом.
Выслушав под окном эту сказку, наша
знакомая сказала себе:


«Да, это мне подходит. Надеюсь, на э Аот
раз я буду удачливее».
Несколько дней она наблюдала за доро­
гой, ожидая, когда же по ней проедет по­
возка с рыбой.
И дождалась! Вдалеке показался большой
фургон, груженный рыбой, —лиса сразу это
поняла, потому что на его бортах были на­
рисованы самые разные рыбы. Кума быст­
ро нацепила себе на хвост заранее припа­
сенную ею табличку - «Цена 1000 крон» —
и растянулась посреди дороги.
«Тпру!—радостно закричал возница, уви­
дев лису. —Лиса!.. Эге, она стоит тысячу
крон! Мне сегодня чертовски повезло!»
Он бросил лисицу в свой фургон под бре­
зент и поехал дальше. Лисица огляделась,
потом приподнялась. Странно: запаха рыбы
она не почувствовала. Однако фургон был
полон рыбы —ошибки тут не могло быть: в
нем были сложены круглые жестяные ко­
робки и на каждой нарисована какая-ни­
будь рыба.
«Ага, они в пальто! —решила лисичка. —
Но я их все равно выцарапаю».
Она схватила самую большую коробку и
попыталась ее открыть. Но у коробки не
оказалось ни ручки, ни крючка, ни дна, ни
покрышки, ни сучка, ни задоринки.


—Что за новые новости! —тихо возмуща­
лась кума. —Ведь мне случалось открывать
все: окна, двери, горшки, крынки, кладо­
вые, курятники, а эту проклятую штуко­
вину открыть не могу! Но ведь как-то она
открывается! Ни за что не поверю, что люди
едят рыбу вместе с коробками...
Она кусала банку зубами, царапала ее
когтями, но все безуспешно. Тогда в вели­
кой досаде она швырнула банку об пол фур­
гона.
—Пропади все пропадом с такими изобре­
тениями!
Банка покатилась, стукнулась о другие,
и в фургоне поднялся такой грохот, что воз­
ница с испугом заглянул под брезент. Но
лисы там уже не было. Только хвост ее мель­
кнул в придорожных кустах.
Скрывшись в густом лесу, кума приня­
лась ругаться:
—Опять просчет, опять ошибка! Теперь мне
просто стыдно будет показаться среди поря­
дочных лисиц. А еще нацепила на хвост эту
бумажку: «Цена 1000 крон», когда на са­
мом деле грош мне цена!
Схватив табличку, она долго рвала ее на
мельчайшие клочки и в конце концов не­
много успокоилась.
—Пусть мне больше не рассказывают сказ­


ки! - воскликнула она. Да, все эти басни
годятся только для Еника и детей его воз­
раста. А современная, образованная лисица
должна понимать, что все эти басни насквозь
лживые. И вообще никуда не годятся, пото­
му что от сказки даже сверчок сыт не быва­
ет. Надо действовать иначе. Лиса нашей эпо­
хи должна идти в ногу с прогрессом, и жизнь
свою ей следует устраивать с удобствами и
комфортом, используя все новейшие дости­
жения современной техники!
УРА ТЕЛЕФОНУ!
Н а другой день лиса с еще большим
нетерпением ждала темноты, чтобы отпра­
виться к дому лесничего. На этот раз лес­
ничий рассказывал сказку о волшебном
горшочке. Стоило сказать ему: «Варись,
горшочек, варись», — и он тотчас напол­
нялся кашей. Сколько эту кашу ни ешь,
все не убывает.
«Кашей нас не прельстишь! —скривилась
кума. —Невкусно, и непременно ею перема­
жешься. Так что горшочек, даже самый
волшебный, нам ни к чему!»
Веноушек тоже не заинтересовался гор­
шочком.
—Все равно лучше маминой каши не бы­


вает! —сказал он решительно.
И отец замолчал, раздумывая, о чем бы
еще рассказать. Тогда мальчик сказал:
—Сказки сказками, а ты, папа, лучше
объясни мне вот что. Вчера мама сказала,
что хорошо бы нам на ужин поесть ветчи­
ны. Ты ответил: «Ладно!» —но в город не
ходил, не писал, никого туда не посылал и
все-таки вечером достал откуда-то целый
окорок. Как ты все это устроил, папа?
—Ну конечно, я же совсем забыл! вос­
кликнул отец. —Сейчас расскажу. У нас в
канцелярии установили телефон. Это заме­
чательнейшая штука. Завтра я тебя научу,
как с ним обращаться. Это совсем нетруд­
но: поднимаешь трубку, прикладываешь ее
к уху и ждеш ь, когда раздастся голос:
«Алло, город Ногавицы слушает!» Тогда ты
называешь номер телефона того человека, с
которым хочешь разговаривать. Например,
пятьдесят четыре. Это номер нашего кол­
басника Шпейлика. Через секунду тебя с
ним соединяют, и ты начинаешь: «Алло!
Здравствуйте, пан Шпейлик. Говорит лес­
ничий Бржезина. Как ваши дела? Хорошо?
Иначе и быть не может, если такой чело­
век, как вы, занимается такой торговлей,
как ваша. Да, благодарю, у нас тоже все
хорошо. Вот только захотелось, знаете ли,


колбаски или ветчинки. Да, пошлите, по­
жалуйста, целый окорок. Да, да, самый
лучший, разумеется. Не стоит вам гонять
лошадь в нашу глушь —можете оставить
товар в дупле большого дерева, что у ново
рота дороги, а во время обхода я заберу
окорок. Деньги занесу в воскресенье, когда
буду в городе. Всего доброго, пан Шпейлик.
До свидания...»
Кума-лиса слушала, и усы ее топорщи­
лись от волнения. Потом, вернувшись в свою
нору, она рассудила так:
«Значит, я могу легко заполучить целый
окорок. Для этого надо подкараулить тот
момент, когда лесничий снова сделает заказ
в городе, и поспеть к дереву с дуплом рань­
ше его. Но это значит: полакомиться мне
удастся не завтра и не послезавтра. Придет­
ся ждать, пока они съедят свой окорок и
захотят другой... Но ведь я и сама могу сде­
лать заказ по телефону, я знаю, как это де­
лается. Выжду момент, когда лесничий уй­
дет из канцелярии... окно всегда открыто!»
На другое утро, когда лесничий запер
канцелярию и ушел в обход, лиса проворно
вскочила в комнату —и к телефону.
—Город Ногавицы слушает!
—Будьте любезйы, дайте номер пятьде­
сят четыре...


—Алло! Колбасник Антонин Шпейлик
слушает!
Здравствуйте, пан Шпейлик. Говорит
лесничий Бржезина, узнаете? Как ваши
дела? Хорошо? Иначе и быть не может, если
такой человек, как вы, занимается такой
торговлей, как ваша...
—А у вас, надеюсь, тоже все хорошо?
—Да, благодарю. Прекрасный окорок вы
нам прислали вчера. Пришлите, пожалуй­
ста, еще один. Да, самый лучший, разуме­
ется... Да, да, можете оставить там же, в
дупле. Деньги занесу в воскресенье. До сви­
дания.
Повесив трубку на рычаг, кума проворно
выскочила из канцелярии. Никаких дел у
нее больше не было, и она прямо отправи­
лась к дереву с дуплом и залегла в кустах.
На этот раз она дождалась. Часов в десять
по дороге прогромыхала тележка и остано­
вилась возле дерева. С тележки соскочил
продавец из колбасной лавки, огляделся по
сторонам и что-то сунул в дупло. Кума в
своем укрытии так и затряслась от врлнения. Лишь только тележка отъехала, она
бросилась к дуплу и вытащила оттуда боль­
шой сверток. Потом она сломя голову пом­
чалась к своей норе.
Милые вы мои! Помните, как ликовала


лиса, когда нашла в столике ливерную кол­
басу?
А теперь можете себе представить, как она
прыгала и скакала, обнаружив в пакете ог­
ромный благоухающий окорок! Если она не
сошла с ума от радости, то лишь потому, что,
подскочив слишком высоко, она крепко стук­
нулась головой о потолок своей норы и это ее
отрезвило. Настолько, что она наконец смог­
ла приняться за еду. Замечу, кстати, что, по­
глощая с превеликим аппетитом редкостное
лакомство, она превозносила до небес все со­
временные изобретения и особенно замеча­
тельный ящик с крючком, на котором висит
волшебная палочка с двумя кругляшками по
концам —благословенный телефон!
КЛАД НА ШОССЕ
С пустя несколько дней после описанных
событий куме-лисе случилось переходить
через шоссе недалеко от известного нам де­
рева с дуплом. Тут ее внимание привлек
тончайший запах не то колбасы, не то око­
рока. Кума решила заглянуть в дупло на
всякий случай: а вдруг Ш пейлик опять
положил туда что-нибудь вкусненькое. Но,
не пройдя и нескольких шагов, она замерла
как вкопанная. Посреди дороги леж ала


какая-то подозрительная штука и изо всех
сил пахла копченостями. Лиса приблизи­
лась с величайшей осторожностью —ведь
это могла быть ловушка! Впрочем, запаха
железа лиса не чувствовала; вещь, кажет­
ся, была сшита из мягкой кожи. Все же
кума сперва потыкала в странный предмет
палкой, перевернула его и лишь потом взя­
ла в лапы.
Нет, это была не ловушка. Но и есть это
было нельзя! На дороге валялась сумка с
деньгами. Лиса сразу вспомнила, что имен­
но такие голубые и зеленые бумажки лес­
ничий вынул из кармана, когда недавно по­
казывал своей семье сто крон, которые она,
лиса, ему заработала.
«И, должно быть, их здесь немало, этих
так называемых денег, —решила лиса. —
Пожалуй, не стоит бросать их на дороге.
Отнесу домой. А вдруг пригодятся когданибудь».
Когда кума вечером опять подкралась к
окошку лесника, она поначалу не услышала
ничего интересного. Лесник расспрашивал
сына, как он провел денек, во что играл. Но
вот в соседней комнате зазвонил телефон, отец
вышел и вскоре возвратился, чем-то озабо­
ченный.
—Подумать только, —сказал он, —как не


везет нашему Шпейлику!.. Да, это он зво­
нил. Сегодня утром, проезжая через наш
лес, он потерял кожаную сумку, в которой
было десять тысяч крон. Он вез их в сбере­
гательную кассу и обронил где-то на доро­
ге. Просил сообщить, если кто-нибудь из
лесников или охотников найдет деньги. Он
уже сообщил в управление пражского ра­
дио, чтобы дали объявление о пропаже.
—О деньгах объявлять по радио? —уди­
вился Веноушек. —А зачем?
—Чтобы все знали, кому отдать деньги,
если они найдутся.
—А пан Шпейлик даст за это сардельку
или кусок колбасы, да?
Охотник засмеялся:
—Нет, мой мальчик, одной колбаской тут
не отделаешься. За такую находку возна­
граждение должно быть тысяча крон, не
меньше. А за тысячу крон честный человек
сможет купить себе десяток самых лучших
окороков...
Дальше кума-лиса больше не слушала.
Она помчалась домой самой короткой доро­
гой. Схватив кожаную сумку, она перене­
сла ее из кладовки в свою парадную гости­
ную. Здесь среди ярких тряпочек, зерка­
лец, блестящ их стекляш ек и прочих
безделушек, которые дачни ки каждый год
461


теряют в лесу, она разыскала старые очки
и тут же нацепила их себе на нос. Так она
постулата всегда, когда ей предстояло сде­
лать какое- нибудь важное дело или съесть
чмо-нибудь вкусное: однажды она надела
очки перед завтраком, и ей показалось, что
это не завтрак, а целый обед —ведь очки все
увеличивают. К тому же эта пара стеклы­
шек явно прибавляла солидности; кума
много раз видела, как старший бухгалтер,
утверждая лесникам счет за дрова, непре­
менно надевал очки.
Итак, кума раскрыла кожаную сумку.
От голубых и зеленых бумажек определен­
но пахло колбасой. Но значит ли это, что
они принадлежат колбаснику? Может быть,
все деньги так пахнут?
Но сомнения рассеялись, когда на самом
дне сумки она увидела маленькую твердую
карточку с надписью:
А Н Т О Н И Н Ш П Е Й Л И К , колбасник,
г. Н о г а в и ц ы , N 5 4 .

Запрятав сумку в самое безопасное мес­
то, лиса уселась поудобнее и стала думать.
«Ну, вот что! —сказала она себе наконец. —
...Мне немножко совестно, что тот первый
окорок достался мне не совсем по праву; к


тому же я замешала в это дело лесничего
Бржезину назвалась его именем, воспользо­
валась его телефоном. Но теперь —ха-ха!
теперь я возмещу пану Шпейлику все убыт­
ки. Расквитаюсь с ним, отдам ему все десять
тысяч крон... Конечно, я сначала подразню
его. Самую малость...»
На другой день с утра кума направилась
к дому лесничего. Выждав, когда хозяин
ушел в обход, она вскочила через окно в
канцелярию —и к телефону.
—Город Ногавицы? Будьте любезны, со­
едините с номером пятьдесят четыре... Пан
Шпейлик? Мое почтение! С вами говорит
кума-лиса. Да, да, ваша старинная знако­
мая. Хочу вам сообщить, что колбаса была
превосходная. Теперь я с чистой совестью
могу рекомендовать вашу лавку всем моим
друзьям и сородичам... Но, но, пан Шпей­
лик, не ругаться! Верно, я еще не заплати­
ла за первый окорок, но это вовсе не дает
вам права называть меня воровкой. Ведь вы
не прислали счета... Что, что? Вы говори­
те, что я за все поплачусь? Конечно, рас­
плачусь, пан Шпейлик. У меня теперь де­
нег —что у дерева листьев. Как раз вчера я
наш ла на дороге черную сумку, полную
голубых и зеленых бумажек... Что с вами,
пан Шпейлик? Вам дурно? Вы смеетесь или


плачете?.. Куда я дела сумку? Ох несла к
себе домой, разумеется... Успокойтесь, пан
колбасник. Деньги я вам верну, они меня
совершенно не интересуют... Нет, от возна­
граждения я не отказываюсь не смею вас
обидеть... Что? Пять больших окороков? По
одному через день? Этого вполне достаточ­
но... За деньгами можете приехать когда
угодно. Сейчас? Пожалуйста! Я положу их
на то же место, в дупло. Да, туда же по­
ложите товар. Жду вас. Мое почтение!
Кума повесила трубку и поспешила до­
мой, а оттуда с сумкой —к знакомому дере­
ву. Вложив сумку в дупло, она залегла в
своем обычном укрытии.
Не прошло и четверти часа, как примча­
лась повозка. Пан Шпейлик выскочил пря­
мо на ходу и затрусил к дереву. Увидев свою
сумку, он сказал только одно слово:
-У х!
А убедившись, что все деньги на месте,
он добавил:
-У ф !..
Потом вернулся к телеге и вынул оттуда
нечто завернутое в промасленную бумагу.
Увидев, как колбасник сует это нечто в
дупло, лиса ухмыльнулась в усы: она уже
чувствовала несравненный аромат копчено­
го мяса.


Э. А т т л и

ПРО МАЛЕНЬКОГО ПОРОСЕНКА ПЛЮХА

КАК ПОРОСЕНКУ ПЛЮХУ СШИЛИ
НОВЫЕ ШТАНЫ
Н а лесной полянке в домике под соло­
менной крышей жили четыре дружных по­
росенка: поросенок Плюх, его братья Топ и
Шлеп и сестричка Хрю. Поросята были еще
маленькие, и за ними присматривал дядюш­
ка Барсук.
Каждый из них занимался своим делом.
Поросенок Топ стряпал обед. Он был очень
толстым, потому что ужасно любил пробо­
вать все, что готовил. Пробовал он так час­
то, что, когда подавал обед на стол, уже не
хотел есть.
Поросенок Шлеп работал в огороде. Он
вскапывал грядки, поливал морковь и ка­
пусту, а когда уставал, любил поболтать с
Ежом, который вылезал из норки подышать
свежим воздухом.
Сестричка Хрю убирала дом, шила, сти­
рала и делала все, что забывали сделать ее
братья.
Самым умным в доме был, конечно, дя­
дюшка Барсук. Он делал очень важные дела:
заводил часы и давал советы. Дядюшка Бар­


сук любил сидеть в мягком кресле, в кото­
рое, кроме него, hhki O не садился, и пь*ь
чай из большой кружки, из которой, кро­
ме него, никто не пил.
Ну, а самый младший—поросенок Плюх,
разумеется, тоже был очень занят. Целый
день он носился по саду, лазал в колючих
кустах шиповника, скатывался кувырком
со всех горок и забирался во все лужи.
К вечеру штанишки Плюха всегда быва­
ли разодраны, и клочья их висели на кус­
тах, заборах и на шипах татарника. Птицы
уносили клочья его штанов в гнезда, чтобы
согреть ими птенцов. Полевые мыши, кро­
ты и ежи тащили лоскутки в норы и дела­
ли из них мягкие постели.
Многие в лесу поминали добрым словом
штаны поросенка Плюха! Только сестрич­
ка Хрю огорчалась. И это понятно: ведь у
Плюха были только одни штаны, и ей при­
ходилось каждый вечер их штопать и при­
шивать одну заплату поверх другой.
На починку уходили все нитки: красные,
зеленые, белые. И заплаты тоже были раз­
ноцветные, так что в один прекрасный день
сестричка Хрю воскликнула:
—Плюх, твои штаны стали похожи на
лоскутное одеяло!
—Ничего, они мне и такие нравятся, —


ответил Плюх. В них под каждой запла­
той есть карманчик, куда я кладу всякие
нужные вещи.
—4 e i и то л ь к о Hex в твоих карманчиках! —
покачала головой Хрю. —И камни, и желу­
ди, и улитки, и божьи коровки! А вчера из
них выпрыгнула даже лягушка!
—Божьи коровки и лягушка—мои друзья,
им очень нравится жить в моих карманчи­
ках, —объяснил Плюх и тихонько рассмеял­
ся: Хрю не нашла главного —того, что скры­
валось под самой большой заплатой!
Сестричка Хрю взялась было за шитье,
но вдруг громко вскрикнула и выронила
штаны:
—Ой, они кусаются!
—Штаны не могут кусаться, —важно за­
метил Топ.
—Ну-ка, Плюх, признавайся, что там у
тебя? —спросил Шлеп.
Плюх не успел ответить, как под заплатой
кто-то зашевелился и оттуда высунулись бе­
лые ушки и пара блестящих, как бусинки,
глаз.
—Ай, я боюсь! —взвизгнула Хрю и вско­
чила на табуретку.
Маленькая белая мышка, виновато пис­
кнув, стремглав бросилась к щели в углу и
скрылась в ней.


—Зачем вы напугали ее?! —заволновался
Плюх. —Это же мышка Мима, мой самый
лучший друг! Посмотри, Хрю, целы ли
ее дети?
—Дети?! —изумилась сестричка Хрю. —
Это уж слишком!
— Что тут особенного? - воскликнул
Плюх. —Да, у нее четверо детей, и все они
жили в карманчике. Мышата —тоже мои
друзья!
Сестричка Хрю осторожно взяла штаны,
оторвала заплату и вытащила гнездышко с
крохотными розовыми мышатами.
—Положи гнездо на пол, —потребовал
Плюх. —Мима сейчас вернется за ним.
В ту же минуту белая мышка выбежала
из щели и увела своих мышат.
—Прощай, Плюх, —пискнула она. - Спа­
сибо за гостеприимство! Мир тесен, и, мо­
жет быть, мы еще встретимся!
—Прощай, Мима! Я буду очень скучать
по тебе, —печально вздохнул Плюх.
—Может быть, мир и тесен, —заметила
сестричка Хрю, —но не настолько, чтобы
мыши жили'у нас в карманах!
И она принялась вытряхивать все, что еще
оставалось под заплатами штанов: крошки
сыра, тыквенные семечки,
огрызки сахара.
__
—И не стыдно тебе, Плюх? —покачал го­
✓


ловой Топ. —Ты развел у себя в штанах
целый зверинец! Если так дальше пойдет,
то скоро под твоими заплатами поселятся
моржи и медведи!
—Буйволы и бегемоты!—подхватил Шлеп.
—Крокодилы и киты! —засмеялся Плюх.
—Ничего не вижу тут смешного, —вме­
шался дядюшка Барсук. —По-моему, пора
выбросить это тряпье и сшить Плюху но­
вые штаны. Может быть, тогда он станет
аккуратнее!
В тот же день поросята принялись за ра­
боту. Они собирали пух, который теряли
птицы, когда чистили перышки, шерсть,
которую оставляли овцы на заборе, когда
чесались об него, стебельки льна на поле.
Из всего этого сестричка Хрю напряла ни­
ток, соткала ткань и сшила Плюху новые
штаны с двумя большими карманами.
—А почему они серые? —огорчился Плюх. —
Я не хочу носить такие скучные штаны!
—Мне кажется, это самый подходящий
цвет для тебя: цвет грязи, —заметила Хрю.
—Так и быть,—вступился дядюшка Бар­
сук, —я покрашу твои штаны, Плюх!
Он отправился в лес, принес оттуда брус­
нику и красные мухоморы, положил их в
таз с водой и опустил туда штаны.
—Вот это другое дело! — обрадовался


Плюх. —В новых штанах я стану похож на
красный помидор, а помидор —мой люби­
мый овощ!
На следующее утро поросенок Плюх над­
ел обновку и помчался в огород.
—Ах, какие на тебе прекрасные штаны! —
воскликнул старый Еж.
—Я никогда еще не видела таких краси­
вых! —пропищала мышка Мима.
—А главное,—ответил ей Плюх,—в них есть
два больших кармана! Ты свободно размес­
тишься в них со своим семейством.
—Нет, нет, Плюх! Это слишком роскошный
дом для нас,—робко прошептала Мима, —мы
лучше поживем пока в старом ботинке.
—Напрасно, - вздохнул Плюх.
Ему очень не хотелось пачкать обновку,
но... горки и лужи были такие заманчи­
вые!
Прошло совсем немного времени, и но­
вые штаны Плюха полиняли от дождей,
выцвели от солнца, покрылись зелеными
пятнами от травы и темными кляксами от
раздавленной черники. И вот однажды сес­
тричка Хрю посмотрела на своего братца и
очень удивилась:
—На кого ты похож, Плюх! Я не могу
понять, новые на тебе штаны или старые?
Повернись-ка! Ай-яй-яй, да они все в ды-


pax! Придется ставить заплаты!
Давно пора, —сказал Плюх, хитро улы­
баясь, и вытащил из кармана мышонка. —
Скоро наступят холода, и моему маленько­
му другу нужна хорошая, большая запла­
та, под которой он смог бы перезимовать!
—Нет, Плюх! Так не годится, —строго ска­
зал дядюшка Барсук. —Я тоже люблю ма­
леньких зверушек и всегда помогаю им, но
я ведь не ношу их в карманах! Если ты забо­
тишься о своих друзьях, построй им теплые
домики, а я научу тебя, как это сделать.
ДЕНЬ БОЛЬШОЙ УБОРКИ
О днаж ды утром поросенка Плюха раз­
будил сильный шум: в доме гремели тазы,
хлопали двери. Плюх на цыпочках прокрал­
ся в кухню и от удивления раскрыл рот.
Все полки были сняты со стен, а стулья пе­
ревернуты. На столе стоял Топ и большой
кистью белил потолок, а Шлеп сидел на
полу и чистил кастрюли.
—Что, проснулся, лежебока?! - улыбну­
лась сестричка Хрю. —Она тащила на ули­
цу ворох одеял и подушек.
—Где же мы теперь будем завтракать, если
на столе стоит Топ?! —с огорчением спросил
11люх.


—Не спеши с завтраком, —ответила Хрю, разве ты забыл, что сегодня —день большой
уборки? Сколько было разговоров об этом! И
ты сам говорил, что будешь работать в этот
день!
—Нечего болтать, принимайся, Плюх, за
дело! закричал Шлеп. —Вымой пол в ком­
нате дядюшки Барсука!
—Лучше уж я буду потолок белить, —
отнекивался Плюх.
—Ты еще маленький и не дотянешься до
потолка, —строго сказал Шлеп.
Делать нечего, взял Плюх ведро и шваб­
ру и поплелся в комнату дядюшки Барсу­
ка. А день, как нарочно, был солнечный и
теплый —так и хотелось бросить швабру и
выскочить в окно!
Сестричка Хрю пристально посмотрела на
Плюха и вдруг сказала:
—Знаешь что, сходи-ка ты сначала в лес
за веником. Наш-то совсем истерся!
—А где растут веники? —спросил Плюх.
—Веники не растут готовыми, —рассмея­
лась Хрю. —Их вяжут из березовых веток.
—Березовых? —задумался Плюх. —А-а,
знаю... Береза —это толстое дерево, с желу­
дями на ветках!
—Да нет же! Ты спутал березу с дубом, —
вмешался Топ.


—Ой, нет, нет... —поправился Плюх. —Я
хотел сказать, что береза —это куст с оре­
хами!
—Не говори глупостей, —рассердился
Шлеп. —Може± , хы еще скажешь, что на
березе шишки растут?
Поросята дружно рассмеялись, а Плюх пок­
раснел от смущения.
Ладно уж, принесу я веник, —сказал
он. Взял кусок хлеба и сыоа и побежал в
лес.
На опушке он встретил знакомую мыш­
ку Миму. Она тащила целую кучу мусора
на листе лопуха.
- Здравствуй, Мима!—обрадовался Плюх. —
Давай играть в салочки!
—Некогда мне, —отозвалась Мима. —Я
должна до вечера закончить уборку в своем
доме!
—И охота тебе тратить время на такую
ерунду! —хрюкнул Плюх и побежал даль­
ше.
Он был очень раздосадован, что все заня­
ты уборкой и совсем на обращают внима­
ния на прекрасный солнечный день. Вдруг
он вспомнил, что должен принести домой
березовый веник. Но вокруг было столько
разных деревьев, и поросенок никак не мог
понять, какое же из них береза.


«Топ-топ-топ», —раздалось вдруг на лес
ной тропинке, и навстречу Плюху вышел
Еж.
—Здравствуй, дядюшка Еж! Помоги мне
отыскать березу! —сказал Плюх.
Еж раскрыл перед ним свою корзиночку:
—Видишь грибы на высокой ножке, с
коричневой шляпкой? Они всегда растут под
березой, оттого и называются —подберезо­
вики.
—Значит, стоит мне найти такой гриб, как
отыщется и береза? —обрадовался Плюх. —
Уж теперь у меня будет березовый веник*
—Не торопись, Плюх,-остановил его Еж —
Сегодня тебе уж не найти ни одного подберезо­
вика: я собрал их все до единого. Подожди до
завтра. А сейчас пойдем со мной и помоги мне
вымыть окна! Они у меня совсем запылились,
и я не вижу солнца!
- Что-то мне сегодня не хочется, —бурк­
нул Плюх. —Как-нибудь в другой раз, —и
он отправился дальше.
Но не прошел и двух шагов, как с высо­
кой ели на него посыпалась скорлупа оре­
хов и тяжелая шишка больно стукнула его
по носу.
—Прошу прощения, —свесилась с ветки
Белка, —но сегодня я выметаю сор из дупла.
А что ты такой грустный? - спросила она.


—Я не знаю, как выглядит береза, а она
мне очень нужна.
—Как можно не знать березу! восклик­
нула Белка. —Береза —это лучшие в мире
качели: ее тонкие, гибкие ветки спускают­
ся почти до самой земли!
—Спасибо, обрадовался Плюх. —Теперь
я обязательно ее найду!
И он побежал в глубь леса. Возле каждо­
го дерева Плюх подпрыгивал, хватаясь за
нижние ветки. Но ветки ломались, и поро­
сенок падал на землю.
—Нелегкое это дето —искать березу, кряхтел Плюх, потирая ушибленные мес­
та. —Но не могу же я вернуться домой без
веников.
Наконец на берегу озера он увидел дере­
во, тонкие ветки которого свисали до са­
мой земли.
—Ура! —взвизгнул Плюх. —Наконец-то я
нашел березу!
Он ухватился за ветку и стал раскачи­
ваться на ней из стороны в сторону.
—Ух, как высоко я взлетаю! Ух, как здо­
рово! —визжал он от удовольствия. —Прав­
да, что береза —лучшие в мире качели!
Услышав шум, из воды высунулись оби­
татели озера.
—К-к-кто эт-т-то портит нашу прекрас-


«Топ-топ-топ», —раздалось вдруг на лес
ной тропинке, и навстречу Плюху вышел
Еж.
—Здравствуй, дядюшка Еж! Помоги мне
отыскать березу! —сказал Плюх.
Еж раскрыл перед ним свою корзиночку:
—Видишь грибы на высокой ножке, с
коричневой шляпкой? Они всегда растут под
березой, оттого и называются —подберезо­
вики.
—Значит, стоит мне найти такой гриб, как
отыщется и береза? —обрадовался Плюх. —
Уж теперь у меня будет березовый веник’
—Не торопись, Плюх, - остановил его Еж —
Сегодня тебе уж не найти ни одного подберезо­
вика: я собрал их все до единого. Подожди до
завтра. А сейчас пойдем со мной и помоги мне
вымыть окна! Они у меня совсем запылились,
и я не вижу солнца!
Что-то мне сегодня не хочется, —бурк­
нул Плюх. —Как-нибудь в другой раз, —и
он отправился дальше.
Но не прошел и двух шагов, как с высо­
кой ели на него посыпалась скорлупа оре­
хов и тяжелая шишка больно стукнула его
по носу.
—Прошу прощения, - свесилась с ветки
Белка, —но сегодня я выметаю сор из дупла.
А что ты такой грустный? —спросила она.


—Я не знаю, как выглядит береза, а она
мне очень нужна.
—Как можно не знать березу! восклик­
нула Белка. —Береза —это лучшие в мире
качели: ее тонкие, гибкие ветки спускают­
ся почти до самой земли!
—Спасибо, обрадовался Плюх. —Теперь
я обязательно ее найду!
И он побежал в глубь леса. Возле каждо­
го дерева Плюх подпрыгивал, хватаясь за
нижние ветки. Но ветки ломались, и поро­
сенок падал на землю.
—Нелегкое это дело —искать березу, —
кряхтел Плюх, потирая ушибленные мес­
та. —Но не могу же я вернуться домой без
веников.
Наконец на берегу озера он увидел дере­
во, тонкие ветки которого свисали до са­
мой земли.
—Ура! —взвизгнул Плюх. —Наконец-то я
нашел березу!
Он ухватился за ветку и стал раскачи­
ваться на ней из стороны в сторону.
—Ух, как высоко я взлетаю! Ух, как здо­
рово! —визжал он от удовольствия. —Прав­
да, что береза —лучшие в мире качели!
Услышав шум, из воды высунулись оби­
татели озера.
—К-к-кто эт-т-то портит нашу прекрас­


ную иву? —строго спросила Жаба.
—Так это ива, а не береза?! —воскликнул
Плюх и, от удивления выпустив ветку,
плюхнулся в воду.
К-конечно, это ива, а не береза, —расхо­
хоталась Жаба.
—А как же мои веник?! —расстроился
Плюх. —Ведь мне нужны березовые ветки!
С трудом выкарабкался он из прибреж­
ной тины и пошел дальше.
А навстречу ему плелись два таракана и
паук. Они шли обнявшись и горько жало­
вались на свою судьбу:
—Мудрая Сова выгнала нас из своего дома!
Она сняла паутину со всех углов и замазала
воском все щели!
—Ну и дела! —почесал Плюх за ухом. —
Все только и думают об уборке! Пойду-ка я
к Мудрой Сове, она ведь все знает и скажет
мне, где найти березу.
Сова дремала на крыльце своего дома, в
кресле из дубовой коры, обшитом зеленым
мхом.
—Простите, Мудрая Сова, что я беспо­
кою вас днем, —робко произнес Плюх, —но
я никак не могу вспомнить, какая из себя
береза?
Сова с трудом открыла большие круглые
глаза.


_ фу, как не стыдно! —проворчала она. —
Живешь в лесу и не знаешь березу! Она —
белая, как снег!
—Белая, как снег? переспросил Плюх,
но Сова уже не слышала его. Выронив кни­
гу, она снова посапывала в кресле.
Вдруг из кустов выскользнула лиса Цапа
и сладко пропела:
—Здравствуй, Плюх! Я случайно услы­
шала твой разговор с Мудрой Совой. Бед­
няжка, ты совсем измучился!
—Да, —признался Плюх, —я с утра ищу
березу!
—А когда найдешь, будет еще труднее, —
посочувствовала ли-са,—ведь нужно ломать
ветки, потом связывать их! Уж я-то знаю:
только что связала десять веников и спря­
тала их в овраге, под большим ореховым
кустом. Если хочешь, я уступлю тебе один...
за хлеб и сыр, что у тебя в кармане.
—Готовый веник! —радостно хрюкнул
Плюх. —Да я об этом и не мечтал! —Он
охотно отдал лисе хлеб и сыр и помчался к
оврагу, не слыша, как хохочет за его спи­
ной Цапа.
Возле самого оврага Плюх столкнулся с
Зайцем.
—Спасайся, поросенок! В овраге прячется
волк! —пролепетал Заяц.


—В овраге волк?! - съежился от страха
Плюх. —А как же я достану оттуда веник,
который я выменял у лисы?!
—Какой там веник! —замахал лапами
Заяц. —Бежим, пока целы!
И они понеслись во весь дух. Перескаки­
вая через кусты и кочки, Плюх посколь­
знулся и упал в яму с грязной водой. С тру­
дом выбрался он оттуда, но на что стал по­
хож!! С пятачка капала вода, глаза и уши
были залеплены грязью, а на хвосте висел
кусок мочалки!
—Ну и страшилище ты, Плюх! —восклик­
нул Заяц и бросился оттирать его, да толь­
ко грязь размазал.
Кое-как доплелись они до полянки и толь­
ко тут свободно вздохнули. Плюх присло­
нился к стволу какого-то дерева и печально
опустил голову.
—Видно, придется мне возвращаться до­
мой без веника. А что скажет сестричка
Хрю! Не нашел я березы в лесу!
Услышав это, Заяц схватился за живот и
покатился со смеху:
—Ха-ха-ха! Да ведь ты сидишь под бере­
зой!
Плюх вскочил и задрал голову вверх.
Конечно же, это была береза! Ствол белый,
как снег, ветки свисают почти до земли.


Поздно вечером Плюх вернулся домой и
торжественно вручил сестричке Хрю боль­
шой душистый веник.
Увидев Плюха, всего заляпанного грязью,
Хрю ахнула:
—Ну посмотрихв, на лого он похож!
—Ничего, —сказал дядюшка Барсук, сейчас отмоется! Зато сегодня он кое-чему
научился!
НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ

У дядюшки Барсука была в лесу глубо­
кая нора. Когда начинались холода, он заби­
рался в нее и спал там всю зиму. А весной
просыпался, возвращался в домик поросят, и
они вновь жили все вместе.
Время от времени дядюшка Барсук ухо­
дил в лес. Там он заготовлял для поросят
коренья на зиму, чистил и проветривал свою
нору.
И вот однажды, когда дядюшки Барсука
не было дома, к поросятам через забор сада
заглянул тощий козел Долдон, который
убежал от своего хозяина.
—Здесь живет благородная семья поро­
сят? —церемонно спросил Долдон, тряся
бородой.
—Да, —ответил поросенок Шлеп, кото­
481
16 Хрестоматия, 4—5 лет


рый работал в огороде, —мы тут живем.
—Я очень рад, что нашел вас, —сказал
Долдон.
Он перепрыгнул через забор и, не обра­
щая внимания на Шлепа, вошел в дом.
—Кто вы такой? —дрожа от страха, спро­
сила сестричка Хрю.
—Я ваш гость, —ответил козел. —Я знал
еще вашу почтенную бабушку Хаврошу!
— Бабушку Хаврошу? —переспросили
поросята. —Но мы никогда не слышали о
ней!
—Бабушка Хавроша была знаменитой
особой! —заявил козел, усевшись в кресло
дядюшки Барсука.—Между прочим, бабуш­
ка Хавроша всегда угощала своих гостей до
отвала... А я ваш гость и сегодня еще не
обедал!
Поросята поверили козлу и принялись его
угощать. Долдон в одну минуту проглотил
обед и сказал, что не наелся. Поросята при­
несли ему ужин. Долдон съел ужин и пот­
ребовал еще. Тогда поросята притащили все,
что было у них приготовлено на завтра, а
сами остались голодными.
Наевшись, козел забрался в спальню и
развалился на кровати дядюшки Барсука.
—Я устал и прошу меня не тревожить, —
заявил он поросятам.


Хорошо иметь почетного гостя, —гово­
рили голодные поросята, стараясь подбод­
рить друг друга. —У него такие большие
рога! Он будет охранять нас, пока не вер­
нется дядюшка Барсук!
Так козел Долдон остался жить в домике
поросят. С этого дня поросенок Плюх не
кувыркался больше с горок. Каждое утро
он набирал в ручье ведерко воды, мыл боро­
ду козла и расчесывал ее гребешком.
Поросенок Шлеп с утра до вечера рабо­
тал в огороде, чтобы прокормить ненасыт­
ного козла. Он выкапывал овощи, лущил
горох, собирал фасоль и бобы. К вечеру
Шлеп так уставал, что уже ног под собой не
чуял.
Поросенок Топ весь день не отходил от
плиты. Он готовил для Долдона супы и
жаркое, котлеты и запеканки, компоты и
пироги. Топ столько жарил, парил и ва­
рил, что в конце дня уже не знал: вечер это
или утро, подавать ли козлу завтрак или
ужин.
Сестричке Хрю приходилось без конца
чистить и чинить одежду козла, выбивать
из нее пыль и пришивать пуговицы, так
что лапки ее теперь постоянно болели.
Д рузья поросят боялись их рогатого
жильца. Поэтому Крот, Еж и Мышь пере-


стеши приходить к ним в гости. Они только
подбегали к двери дома и в щелочку смот­
рели на козла.
А бедные поросята были совсем разорены.
Их сад и огород опустели, все овощи были
выкопаны, все ягоды и фрукты съедены.
—Когда же это кончится?
вздыхали
поросята.
Однажды Хрю набралась храбрости и
спросила козла:
—Скажите, почтенный Долдон, сколько
дней вы еще прогостите у нас?
Козел раздраженно ответил:
—Я останусь у вас надолго, потому что
мне тут нравится!
Услышав это, поросята совсем расстрои­
лись.
—Сегодня утром, когда я на две минуты
позже подал ему овсяную кашу, он так боль­
но боднул меня в бок! —пожаловался поро­
сенок Топ.
Сестричка Хрю расплакалась:
—Козел бросил мою любимую корзиноч­
ку с нитками в огонь и пригрозил, что и
меня сунет туда же!
—Я пойду в лес и разыщу дядюшку Бар­
сука!—решительно сказал поросенок Плюх.
—Тебя съедят дикие звери! —в один голос
закричали поросята.


Я же маленький, я могу спрятаться под
лист лопуха, ответил Плюх, —и ни один
дикий зверь меня не заметит.
И вот поросенок Плюх отправился искать
дядюшку Барсука. Все лесные зверушки
старались помочь Плюху: зайцы бежали
рядом с ним по тропинке, белки провожали
его, перескакивая с дерева на дерево, а ког­
да наступила ночь, светлячок зажег свой
фонарик и осветил им дорогу.
На помощь Плюху прилетела Сова.
Ух-ух! —захлопала она крыльями. - Я
прекрасно вижу в темноте и поведу тебя
дальше!
Утром Плйэх наконец разыскал дядюш­
ку Барсука.
—Как ты попал сюда, Плюх? —удивился
Барсук.
Дрожа от холода и усталости, поросенок
рассказал ему про нашествие козла.
—Так, значит, это старый Долдон! —рас­
сердился дядюшка Барсук. —Вот наглец!
Ну ладно, идем!
По дороге дядюшка Барсук собрал раз­
ные травы и велел передать их сестричке
Хрю, чтобы она сварила из них сонный от­
вар для козла.
Прожорливый Долдон, не задумываясь,
выпил отвар и тотчас захрапел. Тогда дя­


дюшка Барсук и поросята связали козла
крепкой веревкой и выволокли его из дома.
Они оттащили старого Долдона в деревню и
оставили у ворот крайнего дома.
На следующее утро хозяин дома открыл
ворота и удивился:
—Вот удача! Мой Долдон сбежал куда-то,
разбойник! А этот козел очень похож на
моего, только раза в два толще!
Тут козел приоткрыл один глаз и пос­
мотрел на хозяина.
—Ба! Да это и есть мой старый Долдон!
Как ты растолстел! Вот чудеса! Ну, теперь
ты от меня не убежишь! —и хозяин отвел
козла на свой двор.
А поросята и дядюшка Барсук снова за­
жили спокойно и весело.

Э.Блайтон
ЗНАМЕНИТЫЙ УТЕНОК ТИМ

Слыш ите?
—Кряк! Кряк!
А знаете, кто это крякает? Это крякает
знаменитый утенок Тим. Вы когда-нибудь
слыхали о Тиме? Наверно, слыхали.
Кто же не знает Тима! О его приключени­
ях можно написать целую книгу.


У Тима три сестры и три брата, но все
они - обыкновенные утята, а Тим особен­
ный. Вы только посмотрите на него. Прав­
да, можно подумать, что он —самый глав­
ный во дворе?
Тим любит гулять один, и Мама-Утка
постоянно волнуется: где Тим, не случилось
ли с ним чего-нибудь? Все во дворе жалеют
Маму-Утку, все говорят, что Тим плохой
сын.
Корова Роза сказала:
—Этот Тим добром не кончит.
—Ох,—вздохнул козел Буль,—попадет он
когда-нибудь на сковороду.
А Тим только засмеялся:
—Посмотрим. Кряк! Кряк!
Однажды Тим вышел за ворота, посмот­
рел направо, посмотрел налево и побежал в
поле.
—Эй, Тим! — забеспокоилась Мама-Утка. —
Не отходи от меня так далеко.
—Ничего, мама! —крикнул Тим. —Я ско­
ро вернусь! —И побежал дальше.
Бежал, бежал и вдруг увидел речку.
—Ого, —сказал Тим, —да здесь можно
выкупаться! Какая чистая вода! Не то что в
нашем пруду.
Тим стал разглядывать камешки на дне
и только собрался прыгнуть в речку, как


вдруг из воды вылезло какое то чудовище с
длинными ногами и выпученными глазами.
—Ой, кто ты? —испугался Тим.
—Я —лягушка, —ответило чудовище и
выскочило на берег.
—Ты лягушка? —обрадовался Тим. —Вот
хорошо. Мама говорила мне, что лягушки
очень вкусные. Дай ка я тебя съем.
—Что ж, —квакнула лягушка, —попро­
буй.
—Вот и попробую! — крикнул Тим и ки­
нулся на лягушку.
—Ква-ква-ква-а-а! —запела лягуш ка и
вдруг прыгнула влево, в траву. Тим —вле­
во, а лягушка - вправо. Тим —вправо, а
лягушка как подпрыгнет вверх—и шлепну­
лась сверху прямо на Тима. Уселась на нем
верхом и кричит:
—Но! Но! Живей!
Тим испугался и заплакал:
—Мама! Мама! Лягушка хочет меня съесть!
Мама-Утка выбежала навстречу. А лягуш­
ка увидела утку —прыг в воду! Буль-бульбуль!—и нырнула на дно. Только ее и видели!
—Как тебе не стыдно катать на себе лягу­
шек! —сердито закричала Мама-Утка. —
Лягушек надо есть, а не катать. Катать глу­
пую зеленую лягушку! В другой раз я тебя
за это побью!


_ Буль-буль-бульк! - фыркнула лягушка
из воды.
Тим опустил голову и поплелся за мамой.
Так прошли они несколько шагов, и вдруг
Тим остановился. Он увидел в траве какуюто странную вещь. Это была старая печная
труба, внутри вся черная от сажи. Ну ко­
нечно, Тиму нужно было в нее заглянуть.
—Да это настоящий тоннель!—обрадовал­
ся Тим. —Вот хорошо! А я буду паровоз!
Тим протиснулся в трубу и сразу весь
перепачкался в саже. Чем дальше лез Тим,
тем он становился все чернее и чернее. Ви­
дите, каким он вылез из трубы,—даже клюв
стал черным.
Мама-Утка не знала, что Тим полез в
трубу. Мама-Утка думала, что Тим смирно
идет сзади. Вдруг она обернулась.
—Караул! Спасите!—завопила Мама-Утка
и бросилась к своим утятам. —Бежим! Ско­
рее! За нами гонится какой-то черный урод!
Мама-Утка и утята побежали по полю.
Они мчались изо всех сил, а Тим бежал
за ними вдогонку и кричал:
—Подождите! Подождите! Это я —Тим!
Но Мама-Утка и утята не слышали Тима.
Они бежали по траве, громко крякали, па­
дали, поднимались и снова бежали.
Вот и пруд.


—Прыгайте в воду!—скомандовала МамаУтка. —Наверное, черный урод не умеет
плавать!
Утята попрыгали в воду, и Мама-Утка за
ними.
А Тим? Тим тоже добежал до пруда и тоже
прыгнул в воду. Он нырнул на дно и забуль­
кал, как лягушка.
Но вот он вылез из воды.
Смотрите —что такое?
Он опять стал желтенький и хорошень­
кий.
Мама-Утка осторожно поглядела по сто­
ронам.
—Где этот черный урод? —спросила она. —
Он ушел! Мы спасены! Тим, ты тоже здесь?
—Да, да, мама, —крякнул Тим. —Это я
прогнал черного урода. Не бойтесь! Я не дам
вас в обиду.
—Молодец, Тим! —хором закричали утя­
та. —Какой ты умный и храбрый!
—Ну, не очень-то хвалите его, —провор­
чала Мама-Утка. —Это ему вредно. А те­
перь —хвосты вверх, головы прямо —плы­
вите за мной.
И они поплыли домой: Мама-Утка впере­
ди, утята позади, а за утятами —гордый и
счастливый Тим.
На другое утро Тим сидел на берегу пру­


да и грелся на солнышке. Вдруг он вспом­
нил про лягушку и рассердился: <<Как она
смела кататься верхом на мне!»
Тим оглянулся, не следит ли за ним МамаУтка. Нет, Мама Утка дремала, накрыв
голову крылом. Тим быстро юркнул в воро­
та и побежал в поле, к речке.
Бежал, бежал и вдруг видит: по дороге
идет человек с корзинкой. «Куда он идет? —
подумал Тим. —Пойду-ка я за ним. А ля­
гушка подождет».
Тим побежал за человеком. А человек
подошел к речке, вынул из корзинки ме­
шок и швырнул его в воду! Тут Тим и про
лягушку забыл.
Только человек ушел —Тим сейчас же
прыг в воду —и подплыл к мешку.
Мешок был завязан и тихонько пищал.
«Странно, —подумал Тим. —Я никогда
не слыхал, чтобы мешки пищали». Он по­
тянул мешок за веревочку и вытащил его
на берег.
—Мяу, —пискнул мешок.
—Ой! —удивился Тим и отпрыгнул в сто­
рону.
—Мяу, мяу! —пискнул мешок.
—Да там кто-то есть, —сказал Тим. Он
развязал веревочку. Мешок раскрылся, и
из мешка вышел худой, мокрый, дрожащий


от холода черный котенок.
—Мяу, - сказал он. - Спасибо, утенок.
Ты спас меня от смерти. Кто ты?
—Знаменитый Тим, —гордо ответил уте­
нок. —А ты кто?
—А я Черныш. Хозяин говорит, что я
обжора, что на меня не напасешься молока.
Вот он и бросил меня в реку. Куда же я
теперь пойду?
Пойдем со мной, —сказал Тим. —Ты
будешь жить у нас во дворе. У нас на дворе
много еды. Только, пожалуйста, отряхнись
сначала, а то ты похож на мокрую курицу.
Черныш отряхнулся так, что вся трава
кругом стала мокрой.
—Я готов.
И Тим гордо повел Черныша за собой.
Он привел его во двор. Во дворе их встре­
тили корова Роза, козел Буль и гусыня
Тилли. Тим рассказал им печальную исто­
рию Черныша.
Какой злой хозяин!—сказал козел Буль.
—Бедный Черныш, —вздохнула гусыня
Тилли.—Ну, ничего, теперь ты будешь жить
у нас.
—А кто попробует его обидеть, будет иметь
дело со мной, со знаменитым утенком! —
крякнул Тим и так распушил свои желтые
перья, что сразу стал вдвое больше.


—Никто тебя не обидит, Черныш, не бой­
ся! - закричали все.
Только кот Снежок ничего не сказал. Это
был белый хозяйский кот. Он важно подо­
шел к своей мисочке и начал л акать
молоко.
Черныш посмотрел на мисочку и жалоб­
но мяукнул. Ведь он еще ничего не ел с утра.
Но Снежок даже не посмотрел на Черныша
и стал лакать еще быстрее. Тим испугался,
что Снежок выпьет все молоко.
—Эй, Снежок! —закричал Тим. —Оставь
немножко Чернышу!
Но Снежок продолжал лакать, как будто
не слышал.
—Я так голоден, - мяукал Черныш.
А Снежок все лакал и лакал.
—Подожди ж е ,—прошипел Тим. —Я тебя
накажу за жадность.
Он побежал в темный угол. А в темном
углу висел на паутине большой мохнатый
черный паук. Тим знал, что Снежок до смер­
ти боится пауков. Тим схватил паука и
подбежал к скамейке.
—Ну-ка, Черныш, стань сюда, —сказал
Тим.
''Ч ерны ш стал около скамейки, а Тим
вспрыгнул ему на спину, осторожно про­
шел по хвосту и вскочил на скамейку. Он


раскрутил паутину и спустил паука прямо
в мисочку к Снежку.
—Помогите! Паук!
заорал Снежок и
бросился бежать.
Он бежал со всех ног. Вот он завернул за
угол и влетел на кухню. Куда бы спрятать­
ся? Скорей, скорей, кухонный шкаф от­
крыт! Снежок прыгнул в шкаф. Загремела
посуда, посыпалась мука, упала щ етка...
Снежок забился в темный уголок и свер­
нулся там комочком, дрожа от страха.
А Тим во дворе покатывался со смеху.
—Иди обедать, Черныш. Снежок теперь
не скоро вернется.
Черныш подбежал к мисочке. Как вкус­
но! В одну минуту он вылакал все молоко.
А теперь надо умыться. Черныш лизнул пе­
реднюю лапку и вытер ею усы. Потом опять
лизнул лапку и вымыл щеки, потом опять
лизнул и вымыл уши. Он был очень чис­
топлотный котенок!
—Спасибо, Тим, - сказал Черныш, когда
кончил умываться, —ты настоящий друг.
Сначала ты спас меня от смерти, а теперь
от голода.
—Пустяки, —ответил Тим, —стоит ли
даже об этом говорить.
В это время Мама-Утка бегала по двору и
искала Тима. Никто не знал, где Тим. Один


то л ьк о С н еж о к м ог бы с к а за т ь , где Тим, но
С н еж ок си дел в тем ном ш к а ф у и д р о ж а л от
стр а х а.

—Я так волнуюсь, —говорила Мама-Утка. —
Я видела за воротами лисицу. Я так боюсь,
что она утащит Тима. Ведь он всегда бегает
один.
Возле кухни Тим встретился с кроли­
ком Лопни и курицей Пенни.
—Будь осторожен, —зашептали они. —За
воротами видели лисицу. Смотри, как бы
она тебя не съела.
Тим испугался.
—Мама! —закричал он. —Где ты? Я хочу
к тебе!
Но Мама-Утка была на другом конце дво­
ра и ничего не слыхала.
«Что делать? —думал Тим. —Куда бежать?»
Вдруг он увидел корзинку. Она стояла
возле кухонной двери. Это была круглая
плетеная корзинка с плотной крышкой. Ку­
харка всегда ходила с ней на рынок.
—Вот хорошо, —обрадовался Тим. —Тут уж
лисица меня не найдет.
Он поднял крышку и влез в корзинку.
Внутри было темно и пахло чем-то вкусным.
На дне лежал большой кусок колбасы.
«Пусть теперь лисица меня поищет!» —
думал Тим.


Он уселся поудобнее и тихонько засмеял
ся. А лисица выглянула из-за угла и увиде­
ла корзинку.
—Нюф-нюф нюф! - потянула она воздух
носом. —Пахнет утенком. Вот хорошо! Отнесу-ка я эту корзинку моим лисенятам.
То-то они обрадуются! Будет у нас на обед
утиный суп.
Лисица выбежала из-за угла: уши торч­
ком, хвост трубой, лапами топ-топ-топ, но
сом нюф-нюф-нюф, а глазами так и водит
по сторонам —не идет ли кухарка.
«Ох уж эта кухарка! В прошлый раз она
швырнула в меня щеткой. Как бы она не
увидела меня сейчас», —подумала лисица и
поглядела вокруг. Но во дворе не было ни
кого. Лисица прокралась тихонько вдоль
стены и схватила корзинку. Она продела
лапу сквозь ручку и спокойно пошла, как
будто несла провизию с рынка.
Лисица думала, что ее никто не видел, но
она ошиблась. Черныш сидел за углом и
видел все. Он слышал, как бедный Тим,
надрываясь, крякал в корзинке:
—Помогите! Помогите!
—Я спасу тебя, Тим! - закричал Черныш.
Он заметался по двору. Хоть бы встретить
кого-нибудь! Никого—весь двор пустой. Что
делать?


Черныш бросился к пруду. На берегу
пруда сидела Мама-Утка с утятами.
—Скорее, скорее! - закричал Черныш. Лисица унесла Тима!
Какой ужас! —заплакала Мама-Утка. —
Бедный мой сыночек! Что мне делать? Где
лисица?
—Вот она! Видите —там далеко в поле? показал Черныш.
—Вижу! —закричала Мама-Утка. —Я ее
догоню. Бежим!
—Нет, вам не догнать лисицу, —вздохнул
Черныш. —Ведь она бегает гораздо быстрее
вас. Вот если б вы могли доплыть до нее!
—Я могу сделать лучше, —гордо сказала
Мама-Утка. —Я могу долететь до нее. Смот­
ри! —И она расправила крылья.
Крылья были белые, как снег, большие и
широкие. Они хлопали так сильно, что
Черныш даже попятился. Мама-Утка под­
нялась в воздух, замахала крыльями—хлопхлоп-хлоп! —и полетела в поле за лисицей.
А лисица уже подходила к своему дому.
Она очень устала: корзинка была тяжелая.
Ведь в ней лежали утенок и колбаса.
«Ничего, - думала лисица, —скоро дом.
Позову сына или дочку, они помогут дота­
щить корзинку. А пока поставлю ее на пле­
чо, так будет легче».


И только лисица поставила корзинку на
плечо, как вдруг услышала над собой шум:
хлоп-хлоп-хлоп!
Это Мама-Утка догнала лисицу. МамаУтка спустилась ниже, налетела на корзин­
ку с размаху, продела голову сквозь ручку
и изо всех сил дернулась вверх.
Ура!
Мама-Утка взлетела вместе в корзинкой.
—Отдай! —завизжала лисица. —Это моя
корзинка.
—Ну так что ж! —крякнула Мама-Утка. —
А в корзинке мой сын.
И в это время Тим заплакал в корзинке.
—Не бойся, сынок! —крякнула МамаУтка. —Это я, твоя мама. Мы летим домой.
И верно, скоро они прилетели домой. Весь
двор обрадовался Тиму.
А уж как был рад Черныш! И с каким
удовольствием он съел колбасу!
—Спасибо, Тим, - сказал Черныш, —вот
ты и второй раз спасаешь меня от голода.
—Пустяки, —ответил Тим, —стоит ли об
этом говорить.
Три дня Тим никуда не уходил от МамыУтки. Он очень боялся опять встретиться с
лисицей. На четвертый день ему надоело
сидеть возле мамы. Тим решил прогулять­
ся и позвал Черныша с собой.


—Знаешь что, сказал Тим, —пойдем к
твоему старому дому. Я хочу посмотреть,
где ты раньше жил.
—Ладно, —ответил Черныш. —Я и сам
думал пойти туда. Надо рассказать нашей
собаке, как я спасся от смерти. Заодно по­
кажу ей моего спасителя —знаменитого
утенка Тима.
Они пробежали поле и подошли к большим
зеленым воротам. Это и был дом Черныша. Они
пролезли под воротами и вошли во двор.
Вдруг навстречу им выбежал какой-то
сердитый краснолицый человек.
—Прячься скорее! —в испуге закричал
Черныш. —Это мой хозяин. Он тебя зажа­
рит и съест. Залезай скорее под кроличью
клетку.
Гим спрятался под кроличьей клеткой, а
Черныш не успел.
Хозяин схватил котенка за хвост и выта­
щил из-под клетки.
—Ого, да это Черныш!—закричал хозяин. —
Значит, ты не утонул? Ну погоди, завтра я
тебя утоплю так, что ты уже не выплывешь.
А покамест посиди здесь.
Он открыл кроличью клетку, швырнул
туда Черныша и запер дверцу на ключ.
Только хозяин удалился, Тим сейчас же
вылез из-под клетки и взобрался на крышу.
/


Ага, ключ торчит в замке! Тим нагнулся
и просунул клюв в колечко ключа. Он ви­
дел не раз, как у них во дворе хозяин запи­
рал и отпирал двери.
Это очень просто.
Надо только повернуть ключ.
—Скорей, Тим, выпусти меня, —жалобно
мяукнул Черныш.
—Сейчас, сейчас! —крикнул Тим. —Толь­
ко сиди тихо.
Он вертел головой туда и сюда, туда и
сюда.
Но тугой ключ никак не поворачивался.
Тим напрягся изо всех сил.
Крак!
Какое счастье!
Ключ заскрипел и повернулся.
Дверь была отперта.
—Толкай, толкай сильнее! —закричал
Тим.
Черныш выскочил из клетки.
—Бежим скорее, пока хозяин не вернулся!
Тим и Черныш понеслись вдвоем и бежа­
ли без передышки до самого дома.
Во дворе они встретили Маму-Утку. Она
проливала горькие слезы.
—Что случилось?—испугался Тим. —Ктонибудь съел моего брата или сестру?
—Нет, —заплакала Мама-Утка. —Меня


обижают в этом доме. Я очень несчастна.
—Р а с с к а ж и т е , к то вас о б и ж а ет , —з а к р и ­
ч а л Ч е р н ы ш , —м ы и х проучи м !

—Во-первых, гусыня Тилли! —сказала
Мама-Утка. —Она не дает мне подойти к
корыту с едой. Во-вторых, лисица. С тех
пор, как я выхватила у нее корзинку, она
целыми днями стережет меня за углом.
- Н у , а еще кто? —спросил Тим.
—Обезьяна Бимбо, —заплакала Мама
Утка. —Она хуже всех. Сегодня утром она
вырвала у меня шесть перьев из хвоста, а
вчера укусила за ногу. И всегда швыряет в
меня камнями.
—Не плачь, мама, —сказал Тим. —Мы
тебе поможем.
—Конечно, —сказал Черныш. —Тим чтонибудь придумает. Он такой умница, он
умеет даже отпирать двери, честное слово!
Тим и Черныш отошли в сторонку.
—Этого Бимбо надо проучить, —сказал
Тим. —Надо ему прищемить нос.
—Но как это сделать?
—Подожди, —шепнул Черныш и потянул
носом воздух. —Чем это пахнет?
Тим оглянулся. Под деревом стоял сто­
лик, а на нем лежала странная коричневая
палочка.
—Это сигара! - закричал Черныш. —Зна/


ешь, такая штука для дыма. Ее зажигают,
кладут в рот, и получается дым. О, я что-то
придумал. Достань-ка ее, Тим.
Тим подошел к столику, стал на цыпочки,
вытянул шею и схватил горящую сигару.
—Делзи, Целныс! —зашепелявил он. Он
хотел сказать: «Держи, Черныш», но сига­
ра мешала ему говорить.
—Слушай, что я придумал, —сказал Чер­
ныш. —Я видел в комнате у детей игрушку
лук. Из него пускают стрелы. А мы вместо
стрелы вставим сигару и пустим ее в Бимбо.
Надо только хорошо натянуть тетиву. Понял?
—Ой, что ты, —покачал головой Тим. —
Да мне никогда этого не сделать. Попробуй
лучше ты —у тебя ведь четыре лапы.
—Ладно, —сказал Черныш.
Они взяли лук и сигару и пошли искать
обезьяну Бимбо.
А Бимбо сидел на подоконнике и глядел
во двор. Бимбо поджидал Маму-Утку.
—Вот он! Скорей, Черныш!—шепнул Тим.
Черныш осторожно приладил сигару к
луку. Сигара еще дымилась. Бимбо смот­
рел на нее с большим интересом.
—Сейчас мы тебя проучим за грубость! крикнул Тим. —Стреляй, Черныш!
Но в это время сигара выпала из лука и
обожгла Чернышу лапку.


—Мяу! —заорал Черныш.
Обезьяна Бимбо так и покатилась со смеху.
—Ха-ха-ха! Вот так ловко! Ну-ка еще раз.
Тим схватил сигару и подал ее Чернышу.
Ч ер н ы ш н а ц е л и л с я снова, н а т я н у л т е т и в у —
хлоп! — и г о р я щ а я с тр е л а п о л е т е л а п р я м о
Б им бо в нос.

—Ай-ай-ай! —завопил Бимбо и кувырком
скатился с подоконника.
—Ага! —засмеялся Тим. —Будешь еще
обижать мою маму? Ну, Черныш, спасибо
тебе. С одним врагом мы уже расправились.
—А что мы сделаем с гусыней? —спросил
Черныш.
—О! Я знаю что, —сказал Тим. —Мы бу­
дем ее кормить, пока она не станет жирной-жирной. Тогда хозяин отнесет ее на
рынок и продаст. Вот и все.
—А где мы возьмем столько еды? —спро­
сил Черныш. —Ты ведь знаешь, какая Тил­
ли обжора.
—Ничего,—сказал Тим,—я попрошу каши
у собаки Топа.
Тим побежал к собачьей будке. Топ си­
дел на цепи, а перед Топом стояла железная
мисочка с кашей.
—Милый Топ, - попросил Тим, —дай мне
немного каши для гусыни Тилли,—тебе ведь
все равно не съесть.
/


—Убирайся вон! —зарычал Топ и лязгнул
цепью. —Ни крошки не дам этой глупой
Тилли.
Тим отбежал в сторону и задумался. Где
же достать еду для Тилли? И вдруг он уви­
дел на земле какую-то штуку, очень похо­
жую на подкову. Тим даже подпрыгнул от
радости. Ведь это магнит!
Он зажал магнит в клюве и побежал к
собачьей будке. Топ выскочил ему навстре­
чу и оскалил пасть. Но Тим остановился,
не доходя до будки. Он нацелился магни­
том на мисочку, и —глядите! —она поехала
прямо к Тиму. Ведь магнит притягивает
железо!
Топ злился и лаял на весь двор, а Тим
весело смеялся.
—Тилли! —закричал он. —Где ты? Иди
сюда, я тебе дам что-то вкусное.
Гусыня прибежала и с жадностью набро­
силась на еду. Она съела всю кашу и даже
пошарила вокруг миски, нет ли еще.
Тут Черныш притащил еще миску кар­
тошки. Тилли съела и картошку.
На другой день Тим и Черныш опять при­
нести гусыне еду. И опять она все съела.
Скоро Тилли стала очень толстой и жир­
ной, и никто во дворе не мог догадаться,
почему Тим и Черныш так откармливают
/


ее. Мама-Утка даже как-то сказала гусыне:
— Не толстей так, Тилли. Разве ты не
знаешь, что делают с жирными гусями?
Молчи, мама, - рассердился Тим. Он
боялся, что Мама-Утка напугает Тилли, и
Тилли перестанет есть. Мама-Утка замол­
чала, а Тилли отошла в сторону и задума­
лась: «Что делают с жирными гусями?»
—Буль, —спросила она козла, —ты не
знаешь, что делают с жирными гусями?
—Как же, их уносят на рынок и продают, ответил козел Буль.
—Га-га-га, —закричала Тилли, —какой
ужас! Я больше не буду есть! Я не хочу быть
жирной! Я не хочу на рынок!
Но было уже поздно. Хозяин заметил, что
Тилли стала очень жирной, и решил ее про­
дать. Он привязал к ее лапке веревочку и
так повел беднягу Тилли на рынок.
А Тим кричал ей вслед:
—Будешь еще обижать мою маму?
—Ну вот, теперь мы расправились и со
вторым врагом! —весело крякнул Тим. —А
как мы проучим лисицу?
—Подождем, —сказал Черныш, —она, навер­
ное, скоро придет.
И верно, не успел он договорить, как по­
казалась лисица. Она тихонько прокралась
вдоль стены, пробежала через двор и спря­


талась в собачьей будке. Вот хитрая! Она
знала, что в будке никого нет, она видела
Топа в поле.
—Скорее, Черныш,—заволновался Тим. —
Я придумал, как наказать лисицу. Бежим
в поле! Нам нужно найти Буля.
Они побежали в поле. Буль щипал траву,
а рядом с ним лежал Топ.
—Слушай, Буль, —сказал Тим, —помоги
нам поймать лисицу. Она забралась в буд­
ку Топа и подкарауливает мою маму.
—Ладно, —ответил козел и позвал Топа.
Все вчетвером побежали домой.
—А что мы сделаем? —спросил Буль.
Тим что-то зашептал ему на ухо.
—Ловко придумано, —засмеялся Буль.
—Тише, тише! —зашипел Тим. —Лисица
услышит, у нее очень чуткие уши.
Они тихонько вошли во двор, Буль раз­
бежался —и как стук-нет со всего размаху
рогами в будку! Хлоп! —будка опрокину­
лась и накрыла лисицу. Лисица заметалась,
забилась, но никак не могла выбраться.
Только кончик ее рыжего хвоста торчал на­
ружу.
—Ага, попалась! —закричал Тим. —Бу­
дешь еще обижать мою маму? Вот я сейчас
позову хозяина.
Но хозяина звать не пришлое^. Он услы­


хал шум и сам выггсянул в окно.
—Жена, жена, гляди-ка сюда! Лисица в
будке! Кто же это ее поймал?
—Я, я! —замемекал Буль.
—А кто придумал? Тим! —крикнул Чер­
ныш и вскочил на будку.
- Ну, лисица, теперь уж ты не уйдешь.
И верно: лисице пришел конец.
—Я сделаю из нее воротник, —сказала
хозяйка. —Мне будет тепло зимой.
Она сделала себе лисий воротник и по
праздникам проветривала его на подокон­
нике, чтобы мех не испортился.
Тогда все собирались под окном и смот­
рели на лисий мех.
—Теперь уж лисице не спрыгнуть отсю­
да, —говорила Мама-Утка.
—Куда там! Больше она нас никогда не
тронет, —кудахтала курица Пенни.
—Злым лисицам приходит злой конец, —
говорила собака Топ.
—Видишь, мама, —сказал Тим, —вот мы
и победили всех врагов. Мы прижгли нос
Бимбо, и он больше не смеет показываться
в окне. Мы откормили Тилли, и хозяин
отнес ее на рынок. Мы поймали лисицу, и
хозяйка сделала из нее воротник.
—Спасибо, сынок, ты хорошо сделал, —
сказала Мама-Утка. —Только прошу тебя,


будь теперь послушным и не шали.
—Хорошо, мама, постараюсь, —вздохнул
Тим.
И действительно, скоро Тим стал самым
послушным утенком во дворе. Все его очень
хвалят. Только и слышно: наш знаменитый
утенок, наш знаменитый Тим.
А Черныш по-прежнему дружит с Тимом,
и по-прежнему они всегда вместе.
Если вы где-нибудь
увидите Тима,
значит, скоро
появится и
Черныш.

Т.Эгнер
ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ЛЕСУ ЕЛКИ-НА-ГОРКЕ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.О МАЛЕНЬКОМ
ВОРЧУНИШКЕ, О МАМАШЕ МЕДВЕ­
ДИЦЕ, О ПАПАШЕ БАМСЕ И О ТОМ,
КАК МОРТЕН И ЛАЗАЮЩИЙ МЫШО­
НОК ХОДИЛИ В ГОСТИ
Э т о было в понедельник. У мамаши
Медведицы было столько хлопот! Ведь по
понедельникам она затевала обычно боль508


шую стирку. Она стирала рубашки папа
ши Бамсе, штанишки Маленького Ворчунишки, свои передники, халаты, простын­
ки, наволочки и еще много-много других
вещей.
Маленький Ворчунишка очень любил во
всем помогать маме. Но больше всего на све­
те он любил стирку. Когда мама сказала,
что собирается стирать, Маленький Ворчу­
нишка собрал целый ворох своей одежки и
сложил его в большую кучу рядом с огром­
ным тазом, в котором мамаша Медведица
стирала белье. И пока она наливала в таз
воду, Ворчунишка копошился рядом. Он вы­
рыл в куче вещей маленькую пещерку и с
головой забрался в нее. Ему было так хоро­
шо и уютно среди всех этих рубашек и шта­
нишек, простыпок и наволочек.
—Так, а теперь мы положим все белье в
таз, —сказала мамаша Медведица и свали­
ла всю кучу в таз.
Внезапно в тазу начало что-то странно
плескаться и булькать.
—Ой! —испуганно воскликнула мамаша
Медведица и заглянула в таз.
И тут из груды грязного белья вынырну­
ла голова.
—Ну зачем ты меня сюда засунула? - за­
ныл Маленький Ворчунишка, потому что


это его голова вынырнула из таза.
—Но, дорогой мой, я ведь не знала, что
ты сюда забрался, —объяснила мама.
—А я забрался, —проворчал Ворчунишка. Он был ужасно грустный и недоволь­
ный, потому что больше всего на свете не
любил купаться.
—Ну что ж, —сказала мамаша Медведи­
ца, —раз уж ты попал сюда, придется тебя
как следует выкупать.
И хотя до субботы, когда обычно мыли
медвежонка, было еще далеко и Маленький
Ворчунишка ужасно ворчал, мамаша Мед­
ведица принялась его намыливать и тереть,
напевая косолапому сыночку купальную пе­
сенку:
Мойся, Ворчунишка,
Косолапый мишка,
Чтобы мишка чистым был,
Надо, чтобы мишка мыл
Коготки и пятки,
Спинку, грудь и лапки.
Три коленки губкой
И не морщи губки.
Мамочку послушай, 4
Вымой чисто уши.
Нос потри как следует,


А реветь не следует.
Ах, как вкусно пахнет мыло!
Мойся чисто, мишка милый,
Милый мой сынишка,
Косолапый мишка.

Маленький Ворчунишка так хорошо чув­
ствовал себя после купания, что даже под­
умал: «Оказывается, это не так уж плохо —
выкупаться и стать чистым».
Мамаша Медведица как раз заканчивала
развешивать белье на веревку, когда перед
домом появились Мортен и Лазающий Мы­
шонок.


—Добрый день, фру Медведица! —вежли­
во поздоровались мышата.
—Ах, здравствуйте, это вы?! —обрадова­
лась мамаша Медведица.
—Да, да, это мы, —подтвердил Лазающий
Мышонок.
—Мы бы хотели поговорить с господином
Бамсе, —объяснил Мортен.
—По важному делу, —добавил, не утер­
пев, Лазающий Мышонок.
—Проходите, пожалуйста, —пригласила
мамаша Медведица, —он в гостиной.
Лазающий Мышонок и Мортен вошли в
дом и увидели папашу Бамсе. Огромный
медведь сидел в своем кресле-качалке и
курил трубку.
—Добрый день, господин Бамсе! —хором
закричали мышата.
—Что, что? —не понял папаша Бамсе и
стал крутить головой во все стороны.
—Мы говорим «добрый день!» —
^закричал
Лазающий Мышонок.
—Это-то я слышу, —прорычал папаша
Бамсе, —я только никого не вижу.
—Это мы!—закричал Лазающий Мышонок.
—Это я —Мортен Лесной Мышонок! —за­
кричал Мортен изо всех сил.
—Это я —Лазающий Мышонок! —завопил
Лазающий Мышонок.


—Ах, это вы! —обрадовался папаша Бамсе.
—Мы очень хотим поговорить с тобой о
чем-то, —объяснил Мортен своим самым
вежливым голосом.
—Важном,—добавил Лазающий Мышонок
так громко, что у Мортена зазвенело в ушах.
—Мы с Лазающим Мышонком придума­
ли Закон, —торжественно объявил Мортен.
—Да, мы придумали, —подтвердил Лаза­
ющий Мышонок.
—Этот Закон должен сделать жизнь в
нашем лесу совершенно безопасной.
—Я надеюсь, —важно проговорил папаша
Бамсе, — чю мое желание выслушать этот
Закон совершенно законно.
Только этого Мортен и ждал. Он выта­
щил из кармана штанишек свои бумаги и
начал читать:
—ЗАКОН для всех зверей в лесу Елки-наГорке.
Первое. Все звери в лесу Елки-на-Горке
должны быть друзьями. (При этих словах
папаша Бамсе согласно закивал головой.)
Второе. Звери в нашем лесу не имеют
права поедать друг друга. (Папаша Бамсе
закивал еще сильнее.)
Третье. Тот, кто ленится и не хочет сам
искать себе еду, не должен отбирать еду у
других.
П Хрестоматия, 4 -5 лет


—Ни в коем случае, —согласился папаша
Бамсе. —Давай дальше!
—А больше ничего нет, —растерялся Мортен.
—Неважно. Все равно это очень хороший
Закон.
На другой день папаша Бамсе попросил
собраться всех зверей, которые жили в лесу
Елки-на-Горке. И все они собрались (пото­
му что очень уважали, а кое-кто и побаи­
вался папашу Бамсе) и с нетерпением жда­
ли, что он им скажет.
—Дорогие друзья! —торжественно начал
папаша Бамсе.—Наш лес—прекрасный лес.
И всем зверям в нашем лесу —и большим и
маленьким —будет очень хорошо, если они
будут жить в мире и дружбе.
—Нам здесь может быть очень хорошо, —
согласно опустил голову Большой Лось.
—Но пока что у нас в лесу худо, —продол­
жал папаша Бамсе. —Наши беднее малень­
кие мышата не могут даже выйти за порог
своего дома, их того и гляди съедят.
—Неправда! —выкрикнул Миккель-Лис.
■ Вот как?! А откуда тебе известно, что
это неправда?
На этот вопрос Миккель ответить не смог.
Он промолчал.


Я слышал, Миккель, —продолжал па­
паша Бамсе, —что ты крался за Мортеном
Лесным Мышонком и хотел его съесть.
—Неправда, —пробурчал Миккель, —все
было наоборот.
—Что значит «наоборот»? —удивился
папаша Бамсе.
Это Мортен Лесной Мышонок крался
за мной и хотел меня съесть.
—Лис врет! —возмутился сидевший на
дереве Ворон Пер. —Я сам видел, как Мик­
кель крался за Мортеном.
—Так-так-так, —задумчиво проговорил
папаша Бамсе. Он почесал лапой за ухом и
уже решительно добавил:
—Давайте сделаем так: что было —то
было... Но отныне все звери в лесу должны
быть друзьями и никто никого есть не бу­
дет.
—А что же мы будем есть? —недовольно
пробурчал Лис.
—Можешь есть траву и зелень, как все
мы, —предложил Большой Лось.
—При такой вегетарианской еде от меня
скоро останется одна шкура! —И МиккельЛис сердито отвернулся.
—Ну, ну, ну, Миккель, - успокоил его
папаша Бамсе, —я вот куда больше и силь­
нее тебя, а охотно ем и чернику, и орехи, и


овощи. Конечно, немного мяса иногда не
помешает, но можно прекрасно обойтись и
без него... А теперь попрошу всех, кто со­
гласен жить в мире и дружбе, поднять лапу.
И тогда все (даже Петер-Ежик) подняли
лапы и посмотрели на Лиса. Миккель нехо
тя поднял заднюю лапу...
Да, нелегко было Миккелю-Лису после
мяса перейти на овощи и фрукты. Но под­
робнее обо всем этом ты узнаешь в следую­
щей главе.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
О МИККЕЛЕ-ЛИСЕ, КОТОРЫЙ УЖАСНО
ПРОГОЛОДАЛСЯ
]М и ккель изо всех сил старался вести
себя хорошо, и поэтому, когда он встретил
в лесу Лазающего Мышонка, он даже не
облизнулся, а только кивнул головой и
хмуро пробормотал:
—Привет!
Лазающ ий Мышонок, который почти
совсем ни капельки не испугался, ответил
дрожащим голосом:
—Здравствуй, Миккель! Как твои дела?
На это Лис хмуро ответил, что хвастать­
ся ему нечем, потому что он зверски голо­


ден и вообще не знает, где ему раздобыть
какую-нибудь еду.
—А ты попробуй сходить в гости, —пред­
ложил Лазающий Мышонок. —Это всегда
так приятно, —мечтательно добавил он.
Вот как? —удивленно произнес Миккель. (Ему, признаться, никогда не прихо­
дило в голову, что можно пойти в гости
только для того, чтобы получить от этого
удовольствие.) А потом он решил, что хуже
от этого не будет. И Миккель отправился в
гости.
Сперва он зашел в гости к Большому
Лосю. Большой Лось очень обрадовался та­
кому редкому гостю и стал угощать его со­
чной зеленой травкой. Миккель безо вся­
кого удовольствия пожевал сочную травку
и поспешил распрощаться с Большим Ло­
сем. Затем он отправился к Зайке-Пекарю.
Зайка-Пекарь тоже очень обрадовался Миккелю, а Крысенок, его ученик и помощ­
ник, обрадовался так сильно, что на вся­
кий случай даже спрятался в чулане. Здесь
Миккель не очень торопился распрощать­
ся, потому что Зайка-Пекарь угощал его
пряниками и слойками. Выйдя из пекар­
ни, Лис отправился к медведям.
—В лесу и вправду стало гораздо прият­
нее с тех пор, как все мы подружились, —


сказал папаша Бамсе, крепко пожимая лапу
Миккелю.
—Может, ты и прав, —нехотя согласился
Миккель, —но не так-то легко обходиться
без мяса.
—Ерунда!—добродушно возразил папаша
Бамсе. —Это всего-навсего привычка. Ты
просто должен привыкнуть к овощам.
—Да я ведь стараюсь изо всех сил. Толь­
ко это очень трудно —так сразу. Не так-то
легко отделаться от старых привычек.
Когда Лис распрощался с папашей Бамсе и
отправился домой, было уже довольно позд­
но. И хотя Миккель целый день ходил по
гостям и везде его угощали, чем могли, есть
ему хотелось по-прежнему. ч
Миккель уже вышел на другой конец леса
Елки-на-Горке, когда в носу у него вдруг
защекотало.
—Гм?! —Миккель остановился и стал ста­
рательно нюхать воздух.
Ветер донес до него чудесный, изумитель­
ный, восхитительный запах мяса, который
шел из крестьянской усадьбы, лежавшей
по другую сторону большого поля.
«Подкрадусь-ка я немножечко поближе.
Хоть понюхаю как следует», —с тоской
подумал Миккель.
И он стал красться и крался до тех пор,


пока не очутился в саду крестьянской усадь­
бы. Там он уютно устроился прямо на гряд­
ке с морковкой, принюхиваясь к восхити­
тельному запаху и прислушиваясь, не спу­
щена ли, как водится, с цепи собака.
Запах копченого окорока шел из распах­
нутой настежь двери кладовки. Миккель
осторожно подполз чуточку поближе, и в
носу у него защекотало так, что терпеть он
уже больше не мог. «Я только погляжу, нет
ли кого в кладовке», —подумал Миккель.
Дверь кладовки была открыта, и, убедив­
шись, что ни людей, ни собак там нет, Мик­
кель метнулся и —раз, два, три! —очутился
в кладовке.
—О! Какое великолепное место! —прошеп­
тал Лис, оглядываясь по сторонам. По всем
четырем стенам кладовки висели копченые
окорока, колбасы и сало, источавшие изуми­
тельный аромат. Миккель взглянул на одну
из стен, где висели три чудесных окорока.
—Какая, однако же, неприятность, —за­
думчиво добавил он, —как высоко они все
висят!
—Да, они висят очень высоко, —прогово­
рил вдруг чей-то тоненький, нежный голо­
сок.
Миккель вздрогнул от неожиданности.
—Кто это? —еле слышно прошептал он.


—Это всего лишь я, —раздался тот же
голосок, и из щелки в полу показалась мор­
дочка малюсенькой Мышки.
—Что ты здесь делаешь?—удивленно спро­
сил Миккель.
—Я здесь живу, отозвалась Мышка.
—А как ты сюда попала?
—Я не попала, —объяснила разговорчи­
вая Мышка, —я здесь родилась. Я ведь До­
машняя Мышка. Я больше всего на свете
люблю сало и окорока, вот и живу здесь.
—Как ты добираешься до всей этой вкус­
нятины, раз она висит так высоко?
—Ах, это очень, очень просто! —затаратори­
ла Мышка. —Сначала я забираюсь вот сюда, —
показала она, —потом §егу по этой балке, по­
том забираюсь вон в тот угол, потом бегу по
той балке —и все. Это очень, очень просто.
—Это просто для тебя, Мышка, но я, Лис,
этого сделать не могу, —с сожалением про­
изнес Миккель.
—А разве ты тоже любишь мясо? —поин­
тересовалась Мышка.
—Еще как, —тяжело вздохнул Миккель. —
К тому же я зверски голоден, потому что
сегодня целый день ходил по гостям.
—А разве от этого можно проголодаться?—
удивилась Мышка.
—Да, —вздохнул Миккель, и вдруг ожи-


вился. —Малышка Домашняя Мышка, не
сможешь ли ты мне помочь?
—А чем я могу тебе помочь? —поинтере­
совалась Мышка.
—Тебе нужно только забраться наверх и
перекусить веревку, на которой висит око­
рок. Он свалится, а я подхвачу его, —объяс­
нил Миккель.
—Как?! Тебе нужен целый окорок?! —испу­
ганно спросила Мышка.
—Это не очень-то много для Лиса, —за­
мялся Миккель.
—Да, да, я помогу тебе, —сказала Мыш­
ка, с опаской поглядывая на Миккеля.
—Я тебе этого никогда не забуду, —тор­
жественно произнес Лис.
И тогда маленькая Домашняя Мышка за­
бралась на стенку и перекусила веревку, на
которой висел окорок, а Миккель, стояв­
ший внизу, подхватил его прямо в лапы. Как
только окорок очутился в лапах у Микке­
ля, он со всех ног бросился к двери и, при­
жимая к себе драгоценную добычу, помчал­
ся через поле в родной лес...
На другой день хозяин усадьбы обнаружил,
что в кладовке не хватает одного окорока.
—Глянь-ка, —сказала хозяйка мужу, —
здесь остались следы Лиса.
—Значит, это Лис стащил наш окорок.


этому конец» разозлился хозя*
ин. Он вбежал в дом и вынес оттуда охот­
ничье ружье. —Я отправляюсь охотиться
на Лиса.
—Я тоже пойду с тобой, —поддержала его
хозяйка, и муж с женой отправились на
охоту.
Они пробирались по лесу, стараясь не
шуметь, и шепотом напевали песенку охот­
ников про Лиса:

^

п о л о ж

у

Тихо, тихо, осторожно!
Тсс!
Это очень, очень важно!
Чшшш!
Лиса мы должны поймать
И примерно наказать!
Тс!
Чш!
Тихо, тихо, осторожно!
Тсс!
Это очень, очень важно!
Чшшш!
Мы должны его поймать!
Тихо!
На сучки не наступать.
Тс!
Чш!


ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
О ТОМ, КАК ОХОТИЛИСЬ НА ЛИСА, О
БЕЛЬЧАТАХ
И О МАЛЕНЬКОМ ВОРЧУНИШКЕ
П о к а охотники на Лиса тихонько кра­
лись по тропинке, бельчата и Маленький
Ворчунишка играли на поляне в лесу. И
вдруг Ворчунишка решил, что ему пора
возвращаться домой. Он захотел есть. Бел­
ки усадили его на пенек и полезли на дере­
во за орехами.
В это время по лесу осторожно пробира­
лись охотники за Лисом. Они старались
идти как можно осторожнее, чтобы не спуг­
нуть Лиса. Они сделали еще несколько ша
гов, и вдруг хозяйка застыла на месте.
—Ты что-нибудь видишь? —прошептал
хозяин.
—Да. Тсс! Там кто-то шевелится.
—Это, наверное, Лис.
—Нет, —шепотом возразила хозяйка, —
это маленький медвежонок. Ой, какой хо­
рошенький!
—Сейчас мы его поймаем, —отозвался
хозяин, и они стали незаметно подкрады­
ваться к Маленькому Ворчунишке с двух
сторон.
Вдруг Ворчунишка услыхал, как в кустах


что то трещит, и тут же заметил женщину,
которая осторожно кралась к нему. Он сра­
зу вскочил с пенька и бросился бежать в
другую сторону и... очутился прямо в объ­
ятиях мужчины. Бедный Маленький Ворчунишка так перепугался, что даже забыл
закричать: «На помощь!»
—Здорово мы его! —радовался хозяин,
прижимая к себе испуганного Ворчунишку
и направляясь в сторону своей усадьбы.
—Ну разве он не чудо? Какой миленький
медвежонок! —радовалась хозяйка, еле пос­
певая за мужем.
—Мы сможем продать его в цирк и полу­
чить за него целую кучу денег, —говорил
хозяин, приж им ая к себе драгоценную
ношу.
—Ты в этом уверен?—сомневалась хозяйка.
—Да, может, целую сотню крон.
И они заторопились в усадьбу.
Маленький Ворчунишка сидел на кухне
в крестьянском доме и никак не мог решить:
стоит ему огорчаться или не стоит? С одной
стороны, он, конечно, был в плену, но, с
другой стороны, ведь с ним так хорошо об­
ращались. Хозяин и хозяйка гладили Во­
рчунишку по головке, щекотали ему пят­
ки, весело болтали и угощали его молоком
и медом. А потом хозяйка даже испекла для


него сладкие медовые пряники и сварила
вкусную кашу.
Так продолжалось до самого вечера. Но
вечером Ворчунишку заперли в кладовку
(в ту самую, в которой совсем недавно по­
бывал Миккель), и там он должен был про­
сидеть до утра. А утром хозяин собирался
взять Ворчунишку и поехать с ним в город,
чтобы продать его там за уйму денег.
Двери кладовки хозяин закрыл на крю­
чок, а во двор выпустил огромного Сторо­
жевого Пса Ганнибала —он должен был ка­
раулить медвежонка и следить, чтобы тот
никуда не убежал.
Ворчунишка сидел в кладовке и тихонеч­
ко плакал. Он уже забыл и про молоко, и
про мед, и про вкусную кашу и думал толь­
ко о тех, кто остался в лесу. Он вспоминал
маму и папу, и веселых маленьких бель­
чат, и Лазающего Мышонка, и ему было
так грустно и одиноко!
Вдруг совсем рядом с Ворчунишкой раз­
дался тоненький нежный голосок:
—Отчего ты плачешь, маленький медве­
жонок?
Ворчунишка был так расстроен, что даже
забыл испугаться от неожиданности.
—Я хочу обратно в лес, —жалобно прого­
ворил он.


- Ты хочешь в лес? —удивилась Домаш­
няя Мышка.
- Да, очень хочу, —грустно ответил мед­
вежонок.
Доброй маленькой Мышке так хотелось
помочь медвежонку, но что она могла сде­
лать?!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ЛЕСУ,
ПОКА МАЛЕНЬКИЙ ВОРЧУНИШКА
БЫЛ В ПЛЕНУ
К о г д а бельчата, набрав орехов для мед­
вежонка, спустились с дерева, Ворчунишки на пеньке не было. Бельчата бегом от­
правились к медвежьему дому. Но дома
Ворчунишки тоже не оказалось. Мамаша
Медведица, узнав об исчезновении Медве­
жонка, ужасно разволновалась.
—Не волнуйся, дорогая. Мы его обяза­
тельно найдем, —успокоил жену папаша
Бамсе.
И мамаша Медведица, и папаша Бамсе, и
бельчата отправились в лес на поиски мед­
вежонка.
—Надо его как следует поискать, —ска­
зал Миккель, выслушав все рассказы. —


Покажите мне то место, где он сидел.
И звери отправились к тому месту, где
сидел Ворчунишка. Как только они подо­
шли к полянке, Лис начал рыскать кругом
и внимательно принюхиваться. Внезапно он
остановился.
—Здесь пахнет людьми, —громким шепо­
том объявил Миккель. —Это они забрали
нашего Ворчунишку. - Он стал еще раз об­
нюхивать всю полянку и вскоре наткнулся
на тропинку, которая вела прямо к воро­
там крестьянской усадьбы.
—Они ушли к дому по этой тропинке. Вы
все останетесь здесь, —стал командовать
М иккель,—а я подкрадусь поближе к усадь­
бе. Надеюсь, мне удастся обнаружить чтонибудь важное, —добавил он.
И Лис стал красться по направлению к
крестьянской усадьбе. Он благополучно пе­
ребрался через поле, которое отделяло
усадьбу от леса, и подобрался уже было к
самым воротам, но тут его заметил Сторо­
жевой Пес Ганнибал. Пес стал громко ла­
ять и кидаться на ворота, и Миккелю не
оставалось нечего другого, как поспешить
обратно в лес.
—Я уверен, что Ворчунишка там, —объ­
явил Миккель, вернувшись. —Но никто не
сможет попасть в дом, потому что большой


страшный пес стоит на страже.
Какой ужас! - воскликнула Сова.
—Что же нам делать? —деловито осведо­
мился Петер-Ежик.
—Кажется, у меня есть идея...—задумчи­
во произнес Лазающий Мышонок.
—Ах, какой ты умненький, миленький
Лазающий Мышонок!—воскликнула запла­
канная мамаша Медведица. —Помоги нам!
—Сделаем так, —сказал Лазающий Мы­
шонок. —Мы с Мортеном незаметно про­
крадемся в дом и разузнаем, куда они спря­
тали Ворчунишку. Сторожевой Пес нас не
заметит, потому что мы очень маленькие.
—Хороший план, —одобрительно кивнул
головой Миккель.
—Вы самые маленькие и самые мужес­
твенные зверьки в нашем лесу, —растроган­
но произнес папаша Бамсе.
Лазающий Мышонок и Мортен осторож­
но пересекли двор и подобрались к самому
дому. Ура! Страшный Пес Ганнибал совер­
шенно их не заметил!
—Что мы теперь будем делать?—тихонеч­
ко прошептал Мортен.
—Начнем поиски Ворчунишки, —шепо­
том ответил Лазающий Мышонок. - Давай
сюда!
И Лазающий Мышонок юркнул в какую-


то щель, а Мортен смело последовал за ним.
Внезапно они очутились в какой-то комна­
те среди невиданных разноцветных птиц,
которые размахивали крыльями, громко ку­
дахтали и вообще устроили ужасный ка­
вардак.
—Бежим отсюда! Здесь полным-полно страш­
ных зверей!—смело воскликнул Мортен и пер­
вым бросился в ближайшую дырку в полу.
Лазающий Мышонок быстро оглядел ком­
нату и, убедившись, что Ворчунишки в ней
не было, юркнул следом за Мортеном.
В следующей комнате, в которой они
очутились, стояли какие-то длинные и тол­
стые рогатые звери. Звери задумчиво жева­
ли что-то и смотрели на мышат большими,
добрыми глазами.
—На медвежат они не похожи, —в ужасе
прошептал Мортен.
—Не бойся, —успокоил друга Лазающий
Мышонок. - Они, наверное, добрые.
—Ой, смотри, да они же привязаны! - заме­
тил внимательный Лазающий Мышонок. —
Значит, они не смогут погнаться за нами.
И, сделав это открытие, Лазающий Мы­
шонок бесстрашно заглянул во все углы боль­
шой комнаты, но медвежонка нигде не было.
Что будем делать? —спросил все еще
дрожавший Мортен.


—П о и ск п р о д о л ж а е т с я , —в а ж н о ответи л
Л а за ю щ и й М ы ш о н о к. С ледуй з а мной!

И он метнулся к двери в другую комна­
ту, а Мортен сразу же последовал за ним.
Там они тоже увидели каких-то зверей. Они
были не такие большие, как те, другие, и у
них не было рогов. Звери спали, лежа на
полу и друг на друге, и тихонько похрапы­
вали. Вдруг один из них пошевелился и
вскочил на ноги, и тогда все остальные тоже
вскочили и сбились в одну большую кучу.
Они толкались, топтались и похрапывали
(а может быть, хрюкали) при этом гораздо
громче, чем прежде.
—Кто это? —прошептал Мортен Лесной
Мышонок.
—Сам не знаю, —так же тихо ответил
Лазающий Мышонок. —Никогда прежде я
таких не видел.
—Смотри, у них завиток на хвосте.
—Но никто из них не Ворчунишка—это уж
точно, —заметил внимательный Лазающий
Мышонок, и они снова нырнули под пол.
Там они решили немножечко посидеть...
Неожиданно совсем рядом с ними раздался
голос. Мортен и Лазающий Мышонок вздрог­
нули и тут же успокоились, потому что сра­
зу же увидели маленькую мышку, которая
была ничуть не больше, чем они сами.


—Что вы здесь делаете? спросила незна­
комая мышка.
—Мы? —переспросил Лазающий Мышо­
нок. —Мы ищем медведя.
—Маленького медведя?—поинтересовалась
любопытная мышка.
—Вообще-то он довольно большой, но для
медведя он маленький, потому что он еще
детеныш, —объяснил Лазающий Мышонок.
—Тогда я знаю, где он, - обрадовалась
Домашняя Мышка. (А это была она.)
—Ой, как хорошо, что мы тебя встрети­
ли! —еще больше обрадовались Мортен и
Лазающий Мышонок.
— Ты можешь нам показать дорогу к
нему? —деловито осведомился Мортен.
—Идите за мной, - ответила Домашняя
Мышка, и вся троица нырнула в темноту.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
ПРО МОРТЕНА И ЛАЗАЮЩЕГО МЫ­
ШОНКА, КОТОРЫЕ НАХОДЯТ ВОРЧУНИШКУ, И ПРО МИККЕЛЯ, КОТОРЫЙ
НАДЕВАЕТ ОЧКИ
" " Г д е вы? — спросила из темноты До­
машняя Мышка.
—Мы здесь, —отозвался Лазающий Мы­
шонок.


—Мы должны быть очень осторожны,
чтобы Пес Ганнибал нас не заметил, - пред­
упредила Домашняя Мышка.
Сначала они хорошенечко огляделись, а
потом стрелой пронеслись под кладовкой и
через дырку в полу выбрались на поверх­
ность. И вот они очутились в кладовке, где
громко плакал Маленький Ворчунишка.
—Можешь больше не плакать, Ворчуниш­
ка, —сказала ему Домашняя Мышка, —по­
тому что к тебе пришли гости.
—Здравствуй, Ворчунишка! Это мы.
Маленький Ворчунишка увидел своих
друзей и даже плакать перестал от удивле­
ния.
—Вас тоже поймали? —испуганно спро­
сил он.
—Нет. Мы пришли освободить тебя.
—Правда?! —обрадовался Ворчунишка.
—Да, —сказал Лазающий Мышонок, —
все звери собрались на опушке, чтобы по­
мочь тебе. Мы с Мортеном отправились на
разведку, узнать, где тебя прячут.
—Потерпи еще немного, Ворчунишка, —
добавил Мортен. —Сейчас мы вернемся и
расскажем всем, что ты заперт здесь, в кла­
довке. И тогда мы все вместе составим план
твоего спасения.
—Только вы побыстрее составляйте спа­


сение, —проворчал Ворчунишка. Я хочу к
маме.
Лазающий Мышонок и Мортен сказали:
«Пока, Ворчунишка! Не скучай, Ворчуниш­
ка! Мы скоро вернемся, Ворчунишка!» —и
бросились обратно в лес, а Домашняя Мыш­
ка осталась в кладовке, чтобы составить
компанию пленному медвежонку.
Звери в лесу с нетерпением ждали возвра­
щения Лазающего Мышонка и Мортена.
—Вы его нашли? —бросилась к мышатам
мамаша Медведица, когда они появились
на опушке.
—Да, —ответил Лазающий Мышонок, —
мы его нашли. Ворчунишка заперт в кла­
довке. Замка там нет, и дверь закрыта толь­
ко на крюк. Но двор охраняет сильный
Сторожевой Пес Ганнибал, и справиться с
ним нелегко.
—Да, трудную задачу поставила перед
нами жизнь, —заметила Сова.
—Это надо как следует обмозговать, —
произнес Миккель. Он достал из кармана
очки, протер стекла кончиком хвоста, на­
цепил очки на нос и глубоко задумался.
Звери боялись пошевелиться, чтобы не
сбить Миккеля и не помешать ему соста­
вить план спасения медвежонка.
—Слушайте! —встрепенулся вдруг Мик-


к ел ь. —Т еп ер ь я зн аю , ч то д е л а т ь .

Все напряженно ждали, пока Миккель ска­
жет, что же он знает.
—Самое главное, —продолжал Лис, —уб­
рать собаку, и это я беру на себя. А ты,
Лазающий Мышонок, можешь ли ты спра­
виться с тем, чтобы убрать крюк с двери?
—Мы справимся, —ответил за друга Мортен Лесной Мышонок.
—Все ясно! —Миккель снял с носа очки. —
За дело!
—Ты мой самый лучший друг, Миккель, —
растроганно произнес папаша Бамсе. —И ты,
Лазающий Мышонок, и ты, Мортен, и вооб­
ще все вы —самые мои лучшие друзья.
—Слушайте,—продолжал Миккель.—Сей­
час я побегу на другую сторону двора и буду
там громко выть и дразнить Ганнибала. Я
разозлю его, и он побежит за мной. А Лаза­
ющий Мышонок и Мортен в это время сбро­
сят крюк и освободят Ворчунишку. Все ясно?
—Да, нам все ясно, —ответили Мортен и
Лазающий Мышонок.
—Отличный план, —потер лапы папаша
Бамсе.
—Будь осторожен, М иккель. Смотри,
чтобы Пес не схватил тебя, —добавила за­
ботливая мамаша Медведица.
М иккель бросился через поле, обежал


крестьянскую усадьбу и начал выть и драз­
нить Ганнибала. Сначала звери, оставшиеся
на опушке леса, услышали страшный лай
Ганнибала, а потом увидели, как Стороже­
вой Пес помчался за Миккелем. В это же
время из дома выскочили хозяин и хозяйка.
—Это был Лис! —воскликнул хозяин, и
они бросились вслед за Ганнибалом.
—Путь открыт! —закричал Лазающий
Мышонок, и они с Мортеном стрелой по­
неслись через поле к крестьянской усадьбе.
Лазающий Мышонок забрался на дверь
и сбросил крюк, а Мортен вбежал в кладов­
ку и, схватив за лапу Маленького Ворчунишку, снова выскочил во двор.
Звери на опушке леса с нетерпением жда­
ли возвращения мышат с медвежонком, и,
когда они увидели, что все трое со всех ног
мчатся через поле, а за ними бежит Домаш­
няя Мышка, они стали танцевать и кри­
чать «ура», а подбежавший Ворчунишка
сразу же очутился в объятиях мамаши
Медведицы. Медвежонок не помнил себя от
счастья. А папаша Бамсе не находил себе
места от радости.
—Ты —мужественный Лазающий Мышо­
нок! —торжественно начал он.—И ты—мужес­
твенный Мортен Лесной Мышонок! Вы всегда
будете моими самыми лучшими друзьями.


Все шло строго по разработанному пла­
ну, —заметила Сова.
—Так бывает всегда, когда за дело берут­
ся друзья, —сказал Мортен. —Если бы мы
не были друзьями, мы бы никогда не смог­
ли освободить Ворчунишку.
—Ты прав, Малыш, —кивнул головой
папаша Бамсе.
Но когда папаша Бамсе хотел поблагода­
рить Миккеля, то оказалось, что Лиса еще
нет на опушке. Прошло довольно много вре­
мени, прежде чем из кустов появился уста­
лый, измочаленный Миккель. Ему пришлось
лечь на землю; он никак не мог отдышаться.
—В худшей переделке мне еще бывать не
доводилось, —с трудом переводя дух произ­
нес Миккель. —Ну и трудно же было отде­
латься от этого песика!
—Спасибо тебе, М иккель, —и папаша
Бамсе протянул свою могучую лапу изму­
ченному Лису. —А теперь добро пожало­
вать к нам домой, —сказал он, обращаясь
ко всем.
—Ой, как хорошо! —обрадовался Лазаю­
щий Мышонок.
—Папа, —попросил Ворчунишка, —мож­
но пригласить к нам домой Домашнюю
Мышку?
—Правильно, —поддержал его Миккель.


—Без ее помощи мы бы не справились. Она
настоящий друг.
—Домашняя Мышка, добро пожаловать
в мой дом, —торжественно произнес папа­
ша Бамсе.
Так и получилось, что Домашняя Мышка
отправилась в гости к папаше Бамсе. Бще
несколько дней не смолкали в лесу Елки-наГорке шум, смех и веселые песни —друзья
праздновали свою победу.
Э.Хогарт
МАФИИ И ЕГО ВЕСЕЛЫЕ ДРУЗЬЯ

Среди детских друзей, о которых написа­
но в книжках, есть такие, которых можно
усадить в деревянный автомобиль и катать
по улице или уложить с собою спать под
одеяло. Ведь очень многие игрушки стали
героями детских книг, а многие герои книг
стали игрушками... Мне кажется, что ре­
бята наши полюбят английского игрушеч­
ного ослика Мафина с его друзьями, и я ду­
маю, что дружба с Мафином будет сердеч­
ной, доброй и веселой дружбой.
С . Образцов


МАФИИ — СЫЩИК
]У1афин обнаружил таинственную пропа­
жу» Это очень взволновало его. Он пришел
на кухню, чтобы, как всегда, позавтракать
сладкой и сочной морковкой, но не нашел ее
там. Стояла чистая белая тарелка —и ни
одной морковки.
Ничего подобного никогда не случалось
прежде. Мафин сел и задумался.
♦Тут нужен сыщик!—решил он.—Только
сыщик может разгадать эту тайну».
Ему очень нравились эти чуть страшные
слова: ♦сыщик», ♦тайна»...
♦Будь у меня подходящая шляпа, я бы
сам мог стать неплохим сыщиком, —под­
умал он. —А пока придется просто менять
шапочки да маскироваться, чтобы никто не
узнал меня».
Итак, он надел свою белую шапочку и
отправился на поиски преступника. Пробе­
гая по саду, он увидел тюлениху Сэлли. Она
спешила к нему навстречу, очень встрево­
женная, и кричала:
—Ах, Мафин, у меня пропал мячик! Я его
оставила около реки, а он исчез!
—Вот как? —сказал сыщик Мафин. —Это
безусловно связано с мо-ей пропажей. Расска­
жи мне все подробности, Сэлли, и я найду мяч!


Сэлли объяснила, как было дело. Потом
Мафии попросил ее показать то место, где
она оставила мячик. Обнюхав и осмотрев
песок, он нашел там кое что существенное.
—Ага! —сказал сыщик. —Это следы! Без
сомнения, эта улика поможет нам отыскать
преступника.
Он сбегал домой, надел другую шапочку,
привязал седую бороду и снова принялся за
поиски. Ему казалось, что он похож на старого-престарого старичка и что никто не
сможет узнать его. По дороге он встретил
щенка Питера.
—Здравствуй, Мафии! —крикнул Питер.
—Ш-ш-ш!..—сказал Мафии.—Я не Мафии.
Я сыщик. Я разыскиваю пропавшие морков­
ки и мячик. Одну улику я уже нашел.
—А у меня пропала моя любимая старая
кость! —сказал Питер грустно. —Я зарыл ее
в клумбе, а теперь там ничего нет. Если ты
сыщик, найди, пожалуйста, мою кость. Мне
она очень нужна.
—Идем со мною, Питер, —сказал сыщик
Мафии. —Покажи, где ты ее зарыл.
Питер показал Мафину ямку в клумбе.
Мафии обнюхал землю, как настоящий
сыщик, и опять нашел кое-что интересное.
Это была еще одна улика. И вот как она
выглядела.


—Ага! —сказал Мафии. —Это перо. Те­
перь я уже кое-что знаю о преступнике. У
него есть нога, и ему принадлежало это перо.
Великий сыщик снова побежал домой,
чтобы переодеться. Когда он вышел из
дому, это уже был не старый-престарый
старичок, а прелестная маленькая девоч­
ка в соломенной ш ляпке, с косами. Ос
лик побежал дальше, ища улики, и вско­
ре наскочил на пингвина Перигрина. Перигрин был в дурном настроении.
—Потрудись глядеть, куда идешь, моло­
дой Мафии!—проворчал он. - Натыкаешься
на встречных!
—Ш-ш-ш!.. —сказал Мафии.—Я не Мафии.
Я сыщик. Я маскируюсь. Я разыскиваю про­
павшие морковки, мячик и кость. Две ули­
ки я уже нашел: у преступника была одна
нога и у него было это перо.
—Если ты действительно сыщик, —ска­
зал Перигрин,—поищи-ка лучше мои часы.
Они мне нужны, чтобы правильно распре­
делять время.
—А где вы их видели в последний раз? —
спросил Мафии.
—В цветнике, —ответил Перигрин.
Мафин пустился галопом по дорожке,
которая вела к цветнику, и услыхал, как
что-то тикает в кустах.


—Ага! - сказал Мафии. - Это улика. Те­
перь я знаю три вещи о преступнике. У него
по крайней мере одна нога, у него было перо,
и он тикает.
И, промчавшись мимо стоявшего в кус­
тах Освальда, Мафин снова возвратился в
дом.
На этот раз в саду появилась не малень­
кая девочка, а китайский фокусник. В это
время из окошка кухни выглянул негрите­
нок Вол ли.
—Здравствуй, Мафин! —сказал он. —Не
знаешь ли ты, куда пропал мой пакетик с
яйцами?
—Ш-ш-ш!—сказал Мафин. —Я не Мафин,
я сыщик. Я разыскиваю пропавшие мор­
ковки, мячик, кость и часы. Три улики про­
тив преступника у меня уже есть.
—О милый Мафин, если ты сыщик, найди
пропавшие яйца! Они мне очень нужны: я
хочу испечь печенье к чаю.
—Расскажи, как они пропали, —попро­
сил Мафин.
И Волли рассказал.
Мафин пообещал отыскать яйца. Он обню­
хал всю траву вокруг дома и в саду, загляды­
вал во все двери, а когда кто- нибудь прохо­
дил мимо, прятался в шкаф. Но ему так и не
удалось что-либо найти.


—Ну что ж, —сказал Мафии, —значит,
придется поколдовать.
Он не очень-то любил это делать, даже
немножко побаивался, потому что не всег­
да у него удачно получалось. Иногда возни­
кали неожиданные осложнения.
Мафии вошел в свой сарайчик и плотно
прикрыл дверь. Его друзья уселись снару­
жи и терпеливо ждали. Им пришлось ждать
довольно долго. Наконец, из трубы пова­
лил густой черный дым, и в воздухе чем-то
запахло. Когда Мафии снова появился, на
нем была волшебная шапочка, а в руках он
нес нечто особенное.
—Это волшебный аппарат, —сказал он. —
Когда я смотрю в него, я вижу такие вещи,
которых никто не видит. Вот, например, я
смотрю через него на Освальда и вижу, что
у него внутри, под перьями и кожей, нахо­
дится... Ой, Освальд, что я вижу! Мои мор­
ковки, и мячик Сэлли, и кость Питера, и
часы Перигрина, и пакетик с яйцами!.. Ах,
Освальд, ты все это проглотил!
У Освальда был очень пристыженный вид,
а все так и ахнули. Потом хором заговорили:
—Мои часы!
—Моя любимая кость!
—Какая жадная птица!
—Что теперь делать?


—Как достать обратно?
Т о л ь к о О свальд м о л ч а л .

Здесь нужно новое волшебство,—сказал
Мафии и с важным видом вернулся в сарай­
чик.
Он вышел оттуда с удочкой в руке. Мо­
жет быть, это была даже не удочка, а во­
лшебный кнутик, кто знает? А может быть,
и то и другое.
Как только Мафии взмахнул волшебной
удочкой, раздался какой-то странный звук,
и тут же перед Волли очутился его паке­
тик с яйцами. Еще один взмах —и Перигрин получил свои часы. Взмах —и к Питеру
вернулась его любимая старая кость. По­
том Сэлли получила свой мячик и, нако­
нец, Мафин —пучок морковки.
—Ну вот, —сказал Мафин, —теперь все в
порядке.
Все окружили Мафина и принялись го­
рячо благодарить его.
—Я устал! —сказал он. —Это очень трудно —
быть сразу и сыщиком, и волшебником! —И
добавил: —Пойду домой, поем морковки, а
потом хорошенько высплюсь. До свиданья!..
Да! Совсем забыл про Освальда... Знаешь что,
Освальд? Сходи-ка на кухню и съешь что-ни­
будь, только съедобное! Не проглоти по ошиб­
ке кастрюлю или ложку.
Х рестортиа, 4 —5 лет


МАФИИ ПОЕТ ПЕСЕНКУ
<<К а к о е чудесное утро!» —подумал Ма­
фии, высунув голову из дверей своего са­
райчика. Солнышко светило ярко-ярко,
а на верхушке высокого дерева, запроки­
нув маленькую головку, закрыв глаза и
широко открыв клюв, пел черный дрозд.
Мафии видел, как радуется дрозд своей
песне, и сказал про себя: «Наверно, приятно
петь, как эта птичка! Хорошо, если бы и я
умел так петь!—Потом он подумал немножко
и добавил: —У меня, конечно, тоже получит­
ся, только сперва нужно сочинить слова».
Он развел немного краски в ведерке, при­
бил на стену большой лист бумаги и надел
свою «умную шапочку», которая помогает
думать.
—Сперва я напишу стихи, —сказ? л Ма­
фии мечтательно.
Потом обмакнул копыто в краску и стал
писать.
Вот что у него получилось:
Песенка Мафина
Чирик! Чирик! Чирик! Чирик!
Тюрлю! Тюрлю! Тюрлю! Тюрлю!
Слушайте, слушайте, слушайте все!
Это я, Мафии, пою!


—Теперь я начну петь! —сказал Мафин.
Он закрыл глаза, запрокинул голову и
широко разинул рот. В это время мимо са­
райчика проходила овечка Луиза. Она была
в белом халатике и несла маленький бин­
тик, потому что ей очень хотелось когонибудь лечить. Когда Мафин запел, Луиза
так испугалась, что закричала и уронила
бинт. Он запутался вокруг ее ног, и она
упала.
Прибежала жирафа Грейс узнать, в чем
дело.
—О Грейс! закричала Луиза. —Кто-то
так заорал, что я со страху упала! Поскорее
помоги мне подняться, и давай убежим от­
сюда!
Грейс нагнула свою длинную шею, и Лу­
иза, ухватившись за нее, стала на ноги.
Мафин услышал, как убежали Грейс и
Луиза, и отправился разыскивать щенка
Питера, который где-то неподалеку зака­
пывал кость.
«Я его удивлю!»—подумал Мафин и опять
запел свою песенку.
Питер сейчас же перестал копать землю
и завыл страшным голосом. Из глаз его
полились слезы.
—О-о-о, —вопил Питер, —наверно, кто-то
обидел собаку, и она плачет! Бедная, бед­


ная собака! - И он продолжал выть из со­
чувствия к этой собаке.
«Странно! - п од ум ал Мафии. —О к а к о й
со баке он го во р и т? »
М аф и и и не догадался, что Питер при­

нял его пение за вой собаки.
Он пошел к гиппопотаму Губерту. Губерт
мирно спал около бассейна.
—Дай-ка я подшучу над ним и разбужу
его песенкой! —сказал Мафин и начал петь:
Чирик! Чирик! Чирик! Чирик!
Не успел он пропеть «тюрлю! тюрлю!»,
как Губерт задрожал, словно гора во время
землетрясения, и упал в бассейн. Целый
фонтан воды взлетел в воздух и окатил
Мафина с ног до головы.
—О боже мой! —простонал Губерт. —Мне
приснился страшный сон: как будто дикий
слон протрубил мне прямо в ухо! Только
холодная вода поможет мне успокоиться...
—И он исчез под водой.
Тюлениха Сэлли приплыла с противопо­
ложной стороны бассейна.
—Мафин, ты слышал дикий крик?—спро­
сила она. —Может быть, под водой сидит
тюлень, у которого болит горло?
И тут Мафин понял все.


«Видно, с моим пением что-то неладно, —
подумал он грустно. —А ведь я делал все,
как дрозд. Я так же закрывал глаза, заки­
дывал голову и разевал рот. Да! Но ведь я не
сидел на верхушке дерева! Вот в чем моя
ошибка».
И Мафии полез на дерево.
Вскоре сад огласился звуками еще более
ужасными, чем раньше. Это было хрюканье,
мычанье, пыхтенье и мольба о помощи.
—Помогите! Помогите! —вопил Мафин.
Все сбежались и увидели, что Мафин ви­
сит на суку, уцепившись за него передними
ногами.
Перигрин кинулся спасать Мафина. Он
велел ему держаться зубами за ухо жира­
фы Грейс и прыгать на спину Губерта, в то
время как Питер, Освальд, Луиза и мар­
тышка Монки держали четыре уголка про­
стыни на случай, если Мафин упадет.
Мафин спустился на землю цел и невре­
дим.
—Что ты делал на дереве? —сурово спро­
сил Перигрин.
—Я... я... —Мафин застеснялся и умолк.
Он посмотрел наверх и увидел на ветке
дрозда, у которого был открыт рот, малень­
кая головка запрокинута, а глаза закрыты.
Дрозд пел свою песенку.


—Как он чудесно поет! —сказал Мафии. —
Правда?
МАФИИ И ПАУК
О днаж ды Мафии пошел на огород пог­
лядеть свои овощные грядки. За парнико­
вой рамой с огурцами он вдруг наткнулся
на огромного паука с большими грустными
глазами. Мафии и не подозревал, что на
свете бывают подобные чудовища. Ему вдруг
почему-то захотелось удрать. Но паук смот­
рел так печально, а на глазах его выступи­
ли такие огромные слезы, что ослик не мог
покинуть его.
—Что с вами случилось? - спросил он
робко.
—То же, что всегда!—мрачно проворчал в
ответ паук. —У меня всегда все плохо. Я до
того огромный, безобразный и страшный,
что, едва завидев меня, все удирают без ог­
лядки. И остаюсь я один-одинешенек, ни за
что ни про что обиженный и ужасно не­
счастный.
—О, не огорчайтесь! —сказал Мафии. —
Вы совсем не такой страшный... То есть я
хочу сказать, что вас, конечно, не назовешь
красавцем... Но... Гм... Э-э-э... Во всяком
случае, я-то не убежал от вас, правда? -


Ему наконец удалось подыскать подходя­
щие слова.
—Правда, —ответил паук. —Но я до сих
пор не могу понять, почему. Все равно вы,
конечно, никогда больше не придете навес­
тить меня.
—Вздор! —воскликнул Мафии. —Обяза­
тельно приду. И мало того —позову вас к
себе и покажу всем моим друзьям. Они тоже
не убегут от вас.
—Неужели вы это сделаете? —спросил
паук. —Мне очень хотелось бы завести как
можно больше знакомых. Я очень общитель­
ный и добрый. Я понравлюсь вашим друзь­
ям, вот увидите, пусть только узнают меня
поближе.
—Приходите ко мне в сарай минут через
десять, я всех их созову! —сказал Мафии и
быстро побежал домой.
По правде сказать, он чуть-чуть все-таки
сомневался в своих друзьях, но ни за что не
хотел показывать этого пауку.
Первым Мафии увидел щенка Питера.
Щенок валялся на мокрой траве, задрав все
четыре лапы кверху.
—Вставай, Питер, —приказал Мафии, —и
беги в сарай! Через десять минут у нас со­
стоится очень важное собрание.
И ослик помчался дальше. Он сунул го­


лову в окно кухни, где в своем углу за оча­
гом грелась попугаиха Поппи.
- Пожалуйста, Поппи, будь так любезна,
лети в сарай на собрание —без тебя не обой­
тись.
Поппи пронзительно крикнула и потяну­
лась за своей шалью. Мафии понял, что она
согласилась, и убежал.
Тюлениха Сэлли, по обыкновению, плес­
калась в пруду. Мафии пригласил и ее. В
яме, откуда люди брали песок, чтобы посы­
пать дорожки, возились два неразлучных
друга: страус Освальд и червячок Вилли.
Услыхав о собрании, они очень оживились
и тотчас же отправились в сарай. Овечка
Луиза была в саду и плела гирлянду из
маргариток. Стоило только ослику заикнуть­
ся о собрании, как она со всех ног полетела
в сарай: ей очень нравилось угождать Мафину. Кенгуру Кэтти сидела в плетеном крес­
ле под яблоней и вязала. Бросив работу,
Кэтти поскакала вслед за Луизой.
Подбежав к хижине пингвина Перигрина, Мафии постучался.
—Войдите! —сказал пингвин.
Ослик приоткрыл дверь и, просунув го­
лову в щель, вежливо сказал:
—Пожалуйста, мистер Перигрин, будьте
так добры, пойдемте со мной в сарай —у нас


там очень важное собрание.
Перигрин просто души не чаял в собра­
ниях. Он совершенно не собирался отказы­
вать Мафину. Но пингвин никогда не со­
глашался сразу. Ему страшно нравилось,
чтобы его уговаривали и упрашивали. Вот
и теперь он сухо буркнул: «Занят» —и ут­
кнулся в книгу.
—Ах, мистер Перигрин, неужели вы нам
откажете? Мы так вас просим! —умолял
Мафии. Вспомнив, что пингвин любит по­
чет, он добавил: —Мы усадим вас в кресло.
Пингвин поднял голову.
—В какое кресло? —спросил он.
—Кресло там только одно, и сидеть в нем
будете вы.
Перигрин встал, положил в книгу вмес­
то закладки рыбную кость и поспешил на
собрание. Мафии бежал за ним.
Из-за грядки вьющихся бобов высунулась
жирафа Грейс.
—Что случилось? —спросила она. —Поче­
му все куда-то спешат? И Питер, и Поппи,
и Сэлли, и Освальд, и Вилли, и Кэтти, и
Луиза, и ты с мистером Перигрином. Я тоже
хочу в вами, можно?
Мафии заколебался. «А что, если жирафа
не сможет подружиться с пауком?» Но не­
льзя же было обидеть Грейс, и он ответил:


Ладно, пойдем, мы спешим в сарай на
очень важное собрание. Только не вздумай
вытянуть шею, а то в прошлый раз ты про­
ломила головой крышу. Теперь во время
дождя там так и льет.
У сарая все друзья уже ждали Мафина.
Но ослик впустил их не сразу. Он прежде
занялся креслом для Перигрина. Дело в том,
что у этого единственного кресла было толь­
ко три ножки. Четвертая была сломана, и
вместо нее пришлось подставить цветочный
горшок. Затем Мафии пригласил друзей
войти.
—Усаживайтесь поудобнее! —сказал он.
Шум поднялся страшный. Все суетились,
кричали, натыкались друг на друга и нако­
нец расселись. Мафии стал у дверей.
—Выслушайте меня внимательно, - гром­
ко и отчетливо начал он. —Вы сейчас позна­
комитесь с моим новым другом. Это огром­
ный паучище... Что с вами? По местам! —
крикнул он, потому что друзья в ужасе
вскочили и бросились к выходу. —Все рав­
но никого не выпущу! —свирепо добавил
ослик.
Животные кое-как успокоились, и Ма­
фии продолжал:
—Мой новый друг очень, очень несчастен. У
него нет ни родных, ни знакомых на всем бе­


лом свете! Некому его приласкать и утешить.
Все боятся даже подойти к нему. Вы только
подумайте, до чего ему больно и обидно!
Мафии так трогательно рассказывал о
пауке, что всем стало ужасно жаль бедня­
гу. Многие заплакали, Луиза и Кэтти гром­
ко зарыдали, и даже Перигрин начал всхли­
пывать. В эту минуту послышался робкий
стук в дверь, и страшный паук вошел в са­
рай. Ну как было бедным животным не
испугаться? Однако они все приветливо за­
улыбались и наперебой заговорили:
—Входите, не бойтесь!
—Мы так вам рады!
—Добро пожаловать!
И тут произошло чудо. Страшный паук
исчез, а на его месте появилась прелестная
крохотная фея.
—Благодарю тебя, Мафии, —сказала она. —
Большое спасибо тебе и твоим друзьям. Мно­
го лет назад злая колдунья превратила меня
в безобразного паука. И я должна была оста­
ваться чудовищем, пока кто-нибудь не пожа­
леет меня. Если бы не вы, долго бы я еще
мучилась. А теперь прощайте! Я улетаю в
Волшебную Страну Фей.
Она вспорхнула и вылетела в открытое
окно. Животные совершенно растерялись!
Они просто не могли произнести ни слова.


Маленькая Фея исчезла навсегда, но Мафину казалось, что она помнит о них, пото­
му что с тех пор в их садике стали творить­
ся чудеса: цветы расцветали раньше, чем в
других садах, яблоки стали румянее и сла­
ще, а перья птиц и крылышки бабочек так
и сверкали разноцветными красками.
И стоило какому-нибудь пауку забрести
в сад, как все приветливо бежали ему на­
встречу. Ведь мало ли кто мог скрываться
под уродливой внешностью!
Д.Биссет
ВСТУПЛЕНИЕ

Д ороги е ребята! Познакомьтесь с моим
любимым тигром. Его зовут Рррр.
—Ррррррррр... —сказал Рррр.
—Иногда он бывает злой, особенно по
пятницам.
—Потому что всем ослушникам и лентя­
ям по пятницам порка! До завтрака,
гррррр...
—Что ты выдумал, Рррр? Не слушайте
его, это он спутал. Тигров у нас не наказы­
вают. Вот школьников иногда... Мне и са­
мому попадало... Но не хочется об этом вспо­
минать. Рррр шутит! Вообще-то он очень
добрый и славный тигр.


Желтый в полоску!
—Да, как все настоящие тигры.
—А теперь моя очередь, —сказал Рррр. Я вас познакомлю с Дональдом Биссетом.
Он настоящий знаменитый сказочник.
А про себя Рррр подумал: «Сказки умеет
сочинять, а придумать, как нам провести
такие маленькие каникулы —КАНИКУЛЫ
С НОГОТОК, не может. Вот смешной!»
Но вслух этого не сказал, потому что ему
и самому хотелось послушать сказку.
—Новую или старую рассказать? —спро­
сил Дональд Биссет.
—Сначала мою любимую.
—А какая сегодня твоя любимая?
— «Про поросенка, который учился ле­
тать». (У тигра каж дый день была своя
любимая сказка.) А потом расскажи две
новые и одну старую. Ведь мы с тобой ж и­
вем в книжке сказок, правда? Значит, без
сказок нам нельзя!
Дональд только покачал головой. «Ну и
хитрюга этот тигр »,—подумал он. Но вслух
этого не сказал, а начал рассказывать.


ПРО ПОРОСЕНКА, КОТОРЫЙ
УЧИЛСЯ ЛЕТАТЬ

Однажды поросенок —а звали его Икар —
пришел к Волшебному источнику и попро­
сил:
—Исполни, пожалуйста, мое желание.
Поросенку давно уже хотелось научить­
ся летать. Недаром его звали Икар.
—Если тебе очень хочется, я могу сделать
так, что ты полетишь, —сказал Волшебный
источник. —Только для этого тебя сначала
надо превратить в птицу.
—Нет, я хочу быть поросенком. Поросен­
ком, который умеет летать, —сказал Икар.
—Но поросята не могут летать, —возразил
Волшебный источник.
Икар очень огорчился и пошел домой.
По дороге он думал только об одном: как
бы все-таки научиться летать.
На другое утро пораньше он отправился
в лес и попросил каждую птицу дать ему по
перышку. Ну, конечно, они ему дали.
—Наверное, ты хочешь научиться ле­
тать? —спросили они.
—Да, —ответил Икар.
Он склеил перья воском, и получились
крылья. Потом поднялся на вершину горы у
самого берега моря. За ним следом взобра­


лись туда кошка, мышка, птичка и два кро­
лика, целая компания жуков и даже улит­
ка —всем хотелось видеть, что у него полу­
чится.
Икар привязал крылья, взмахнул ими и
полетел. Вот это было счастье! И все зрите­
ли тоже радовались, а самый маленький жу­
чок чуть не умер от восторга.
Икар поднялся высоко-высоко, почти до
самого солнца.
—Ай да поросенок! Ай да молодчина! —
нахваливал он себя. —А Волшебный источ­
ник еще говорил, что поросята не могут ле­
тать. Могут!
Но от солнечного жара воск растопился,
и крылья по перышку полетели вниз. А за
ними следом и сам поросенок. Он несколь­
ко раз перекувырнулся в воздухе и плюх­
нулся в море.
Бедный Икар совсем промок. Хорошо
еще, что он благополучно доплыл до берега
и бросился бегом домой, к маме.
—Не огорчайся, мой маленький Икар, —
сказала ему мама, —ведь ты все-таки Л Е ­
Т А Л ! — И она крепко обняла его.
Все друзья пришли к нему в гости, и мама
приготовила им чай с пирожными и дже­
мом.
Поздно вечером Икар побежал к Волшеб­


ному источнику. Он перегнулся через край
колодца и, глядя на крохотный кружочек
воды на самом дне, сказал:
—Ты прав, поросята не могут летать. —И
по щеке его скатилась слеза.
—Выше голову, —сказал Волшебный ис­
точник, —ты все равно молодчина!
—Он очень смелый, этот поросенок, да? —
сказал Рррр, когда Дональд кончил расска­
зывать. —А быть смелым почти так же хо­
рошо, как быть храбрым.
—Но ведь это одно и то же, —улыбнулся
Дональд. —А как ты думаешь, Рррр, ребята
знают, почему поросенка звали Икар?
—Я-то знаю, но ребята, наверное, не зна­
ют. Расскажи лучше.
—Давно-давно древние греки сочиняли
сказки про богов итероев. Свои сказки они
называли мифами. Был у них один миф про
юношу И кара и про его отца, искусного
мастера. Вместе с отцом Икар должен был
убежать от злого царя. И чтобы перелететь
через море, они сделали себе из перьев
крылья и склеили их воском. Отец просил
Икара не подниматься слишком высоко, но
Икар его не послушал и полетел прямо к
солнцу. Солнце растопило воск на его крыль­
ях...
—А дальше, все было почти так же, как с


поросенком, да? —сказал Рррр.
—Почти.
—И как это поросенок догадался склеить
крылья воском, вот чудо! —Рррр всегда это­
му удивлялся.
—Наверное, потому,—заметил Дональд, —
что поросенку О Ч Е Н Ь захотелось летать. А
когда чего-нибудь очень хочется...
—Знаю, знаю, —перебил Рррр. —А те­
перь, пожалуйста, расскажи две новые сказ­
ки и одну старую. Ты обещал!
—Что значит две новые? —спросил Бис­
сет.
—Такие, которые я еще не слышал.
—Мм, ну что ж, у меня есть как раз две
новые сказки. Я сочинил их давно, навер­
ное, три, а может быть, даже четыре дня
назад, но еще никому не рассказывал.
Биссет достал из ящика стола несколько
исписанных страниц и начал читать.

ПРО МАЛЬЧИКА, КОТОРЫЙ
РЫЧАЛ НА ТИГРОВ

Ж и л в Индии мальчик по имени Сади.
Он любил рычать на тигров.
—Будь осторожен! —сказала ему мама. —
Тигры не любят, когда на них рычат.


Но Сади ее не послушал и однажды, ког­
да мама ушла в магазин, побежал искать
тигра, чтобы на него порычать.
Далеко бежать не пришлось. Тигр стоял
за деревом и подкарауливал Сади.
Как только Сади приблизился, тигр вы­
скочил и зарычал:
- Рррррррррррррррррр!
В ответ Сади тоже зарычал:
- РРРРРРРРРРРРРРРРРР!
Тигр обиделся.
«За кого он меня принимает? —подумал
он. —За кошку? За кролика? За инота? Ой,
кажется, говорится «енота»?
И вот на другой день, как только он уви­
дел на дороге Сади, он выскочил из-за дере­
ва и зарычал громче прежнего:
- Рррррррррррррррррр!!!
- Привет, тигр! —сказал Сади и похлопал
тигра по плечу.
Тигр не выносил, когда его похлопывали
по плечу, и убежал прочь. Он бил хвостом по
земле, точил когти и учился рычать еще
страшней.
- Я же тигр! — говорил он. — ТИГР!
ТИГРРРРРРРРРР!
Потом пошел к реке попить воды. Напив­
шись, он посмотрел на свое отражение. На
него глядел красавец тигр, весь желтый в чер­


ную полоску, с длинным хвостом. Он опять
зарычал, да так громко, что сам испугался и
убежал. Бежал, бежал, пока не устал.
«От кого это я убежал? —подумал он. —
Ведь то был я сам. Ох, этот мальчишка со­
всем сбил меня с толку! Не понимаю, поче­
му он рычит на тигров?»
На другой день, когда Сади проходил
мимо, тигр остановил его:
—Почему ты рычишь на тигров? —спро­
сил он.
—Потому что я их боюсь, —сказал Сади. —
А когда я рычу на них, получается, как буд­
то наоборот, понимаешь?
—Понимаю! —ответил тигр.
—Ведь тигры —самые страшные звери на
свете, —сказал Сади. —Только храбрецы не
боятся рычать на них.
Тигр был польщен.
—Страшнее крокодилов? —спросил он.
—Конечно! —ответил Сади.
—И львов?
—Гораздо страшней.
Тигр замурлыкал от удовольствия. Маль­
чик начинал ему нравиться.
—А ты славный! —сказал он и лизнул
Сади.
С этого дня они часто гуляли вместе и
рычали друг на друга.


Д .Р а д о ви ч
КРОКОДОКОДИЛ

^{С ила на свете семья: Крокодил, его
жена Крокодилица и маленький Крокодокодил —их сын.И вот этот маленький Крокодокодил никого не хотел слушаться.
Как-то раз Крокодил так рассердился на
своего маленького сына, что отнес его в лес
на съедение диким зверям. Он оставил Крокодокодила одного и ушел.
Скучно стало в лесу Крокодокодилу и вдо­
бавок немного страшно.
«Эх, —подумал он, —поскорей бы меня
кто-нибудь съел!»
И вдруг он увидел Мышку.
—Мышка, милая, съешь меня поскорей!
Как только ты меня съешь, я смогу пойти
домой.
Но Мышка услышала Крокодокодиловый
голос и шмыг в траву! А Крокодокодил сно­
ва просит:
—Съешь меня, ну что тебе стоит!
Тут Мышка из травы пискнула:
—Не могу я тебя съесть!
—Почему?
—Попробовала я как-то одного крокоди­
ла. В сарае лежал. Из проволоки был сде­
лан. Весь нос мне исколол.


И мышка убежала. Прошло немного вре­
мени —ползет Змея. Обрадовался Крокодокодил и говорит:
—Змея, съешь меня, пожалуйста.
Юркнула Змея в сухие листья и спраши­
вает оттуда:
—С какой это стати я тебя есть буду?
—А я очень непослушный.
—Я послушных-то крокодилов не ем, а тем
более непослушного.
И уползла поскорей Змея от Крокодоко
дила. А маленький Крокодокодил снова
остался один. Вдруг он увидел Муравья.
—Муравей! —закричал он. —Съешь меня,
пожалуйста! Меня обязательно надо съесть,
а то я так и останусь один в лесу.
—Ну что ж, —говорит Муравей, —я голо­
ден и съем тебя, пожалуй. Только... Только
где ты?
—Да вот же я, —отвечает Крокодокодил, —
под тобой. Ты как раз стоишь на моей ноге.
—Ах так! —обрадовался Муравей.—Тогда
я начну есть тебя с этой ноги.
И Муравей принялся за дело. Целый день
он ел Крокодокодила, а к вечеру Крокодо­
кодил спросил:
—Ну как, съел меня?
—Нет еще. Подожди немного, —ответил
Муравей.


Так прошла ночь и еще один день.
—А т е п е р ь с ъ е л у ж е ? — с н о в а с п р о с и л
К р о к о д о ко д и л .

—Не совсем еще.
И еще один день прошел.
—А теперь уже съел? —спросил Крокодо­
кодил.
Надоело Муравью есть Крокодокодила,
он и говорит:
—Все! Съел я тебя целиком. Можешь идти
домой.
И обрадованный Крокодокодил побежал
к своему дому. С тех пор он стал послуш­
ным, чтобы его снова не отдали на съедение
диким зверям. И действительно, его боль­
ше никто не ел.

Дж. Р одари
СКАЗКИ, У КОТОРЫХ ТРИ КОНЦА

ДАВАЙТЕ ИГРАТЬ!
5Эта книжка, ребята, —игра. Сказки в
ней необычные —у каждой сразу три конца.
И картинки здесь тоже непростые. Они
изображают еще один конец —его приду­
мал художник.
А играть надо так. Прочитайте сказку,


рассмотрите картинки, подумайте над ними
и решите, какой же все-таки у сказки дол­
жен быть конец —настоящий конец —и по­
чему. Очень может быть, что вам не понра­
вится ни один. В таком случае сами приду­
майте сказке конец, напиш ите его или
нарисуйте картинку.
Если же хотите знать мое мнение, загля­
ните на страницу 576. Там я коротко напи­
сал, какой из трех концов и почему нра­
вится мне больше других.
И еще. Мне кажется, играть лучше вместе
с друзьями. Так всегда веселее. А главное,
можно посоревноваться: у кого богаче фанта­
зия, кто придумает лучше и интересней.
Желаю успеха!
СОБАКА, КОТОРАЯ НЕ УМЕЛА ЛАЯТЬ
^ЕСила-была однажды собака, которая
не умела лаять. Ни лаять, ни мяукааь, ни
мычать, ни ржать — никак не умела раз­
говаривать! Это была самая обыкновенная
маленькая собака. И никто не знал, отку­
да она взялась в этом селе, где прежде ни­
кто никогда не видел ни одной собаки. И
уж, понятное дело, сама она даже не подо­
зревала, что не умеет лаять. Но вот кто-то
спросил ее:


—А почему, интересно, ты никогда не
лаешь?
Лаять?.. А как это? Я ведь не здешняя,
я не умею...
—Вот чудачка! Разве ты не знаешь, что
все собаки лают?
—Зачем?
—Не зачем, а потому. Потому что они
собаки! Лают на прохожих, на подозритель­
ных кошек, на луну. Лают, когда довольны
жизнью, когда нервничают или злятся.
Лают чаще всего днем, но, случается, и
ночью.
—Очень возможно, но я...
—А ты что за птица такая особенная?
Или хочешь, чтоб о тебе написали в газе­
тах?
Собака не знала, что и отвечать. Она неумела
лаять и не знала, как этому научиться.
—А ты делай, как я, —из жалости посове­
товал какой-то петушок. И он несколько
раз прокричал свое звонкое «ку-ка-ре-ку».
—По-моему, это совсем непросто, —заме­
тила собака.
—Да что ты! Очень даже просто! Послу­
шай еще и обрати внимание на мой клюв,
короче, смотри и подражай!
И петушок еще раз пропел «ку-ка-ре-ку!».
Собака попробовала повторить, но у нее


получилось только какое-то жалкое «кхекхе», и курицы, испугавшись, бросились
врассыпную.
—Ничего, успокоил собаку петушок, —
для первого раза очень даже неплохо. —А
теперь повтори. Ну!
Собака еще раз попыталась покукарекать,
но у нее опять ничего не вышло. И тогда
она стала потихоньку тренироваться изо дня
в день, иногда уходила в лес —там совсем
никто не мешал и можно было кукарекать
сколько угодно.
Но вот однажды утром в лесу ей удалось
выкрикнуть «ку-ка-ре-ку!» так хорошо, так
звонко и красиво, что лиса, услышав этот
петушиный клич, подумала: «Наконец-то
петенька собрался навестить меня! Надо
скорей поблагодарить его за визит...» И пос­
пешила ему навстречу, не забыв при этом
захватить нож, вилку и салфетку, потому
что для лисы, как известно, нет блюда ла­
комее, чем хороший петушок. И можете
себе представить, как огорчилась она, ког­
да вместо петушка увидела собаку, кото­
рая сидела по-щенячьи на своем хвосте и
одно за другим испускала громкие «ку-каре-ку!».
—Ах, —воскликнула лиса, —так, чего
доброго, и в ловушку можно попасть.


—В ловушку?
—Ну да! Я подумала, что ты нарочно при­
творилась петушком, заблудившимся в лесу,
чтобы поймать меня. Хорошо еще, что я
тебя вовремя заметила. Но это нечестная
охота! Собаки обычно лают, предупреждая,
что приближаются охотники.
—Уверяю тебя... Я совсем не собиралась
охотиться. Я пришла сюда только поупраж­
няться.
—Поупражняться? В чем?
—Я учусь лаять. И уже почти научилась.
Послушай, как у меня хорошо получается.
И она снова звонко пропела «ку-ка-реку!».
Лиса так хохотала, что чуть не лопнула.
Она каталась по земле, хватаясь за живот,
и никак не могла остановиться. Наша со­
бака ужасно обиделась, что над нею сме­
ются, —ведь она так старалась! Поджав
хвост и чуть не плача, она пошла домой.
Но тут встретилась ей кукушка. Увидела
она печальную собаку и пожалела ее:
—Что случилось с тобой?
—Ничего.
—Отчего же ты такая грустная?
—Эх... Так вот и так... Все оттого, что не
умею лаять. И никто не может научить
меня.


—Ну если дело только за этим, я научу
тебя в два счета! Послушай хорошенько, как
я пою, и повтори хочно так же: «Ку-ку, куку, ку-ку!» Поняла?
—Вроде не так уж и трудно...
—Да совсем просто! Я с самого детства умею
куковать. Попробуй: «Ку-ку, ку-ку...»
—Ку, —попробовала собака, —ку...
Она повторяла это «ку-ку!» еще много раз
и в этот день, и на следующий. И через не­
делю стала уже совсем неплохо куковать.
Она была очень довольна собой и думала:
«Наконец-то, наконец-то я начинаю по-на­
стоящему лаять! Теперь уж никто не станет
смеяться надо мной».
Как раз в эти дни начался охотничий
сезон. В лесу появилось много охотников, в
том числе и такие, которые стреляют куда
попало и в кого попало. Могут выстрелить
даже в соловья, если услышат его. И вот
идет один такой охотник по лесу и слышит
в кустах: «Ку-ку... ку-ку...». Он поднима­
ет ружье, целится и —бух! бах! — стреляет.
Пули, по счастью, не задели собаку. Про­
летели и просвистели над самым ухом. Но
собака испугалась и пустилась наутек. Она
очень удивилась: «Наверное, этот охотник
сошел с ума, если стреляет даже в собаку,
которая лает...».


А охотник тем временем искал свою до­
бычу. Он был уверен, что попал в цель.
«Наверное, птицу утащила эта собака,
которая выскочила вдруг откуда-то», —под­
умал он.
И, чтобы отвести душу, выстрелил в
мышонка, выглянувшего из своей норки,
но не попал и в него.
А собака бежала, бежала...
ПЕРВЫЙ КОНЕЦ
Б е ж а л а , бежала собака и оказалась на
лугу, где спокойно паслась корова.
—Куда так спешишь?
—Сама не знаю...
—Ну так остановись. Здесь прекрасная
трава.
—Эх, если б в траве было дело...'
—Ты что —нездорова?
—Хуже. Я не умею лаять!
—Но ведь это самое простое, что только
может быть на свете! Послушай меня: «Муу! Му-у! Му-у!..» Разве не красиво?
—Неплохо. Но я не уверена, что это как
раз то, что мне надо. Ты ведь корова...
—Разумеется, я корова.
—А я —нет. Я собака.
—Разумеется, ты собака. Ну и что? Что


тебе мешает выучить мой язык?
—А знаешь, это мысль! Превосходная
мысль!
—Какая?
—Да вот эта, которая только что пришла
мне в голову. Я выучу языки всех живот­
ных и буду выступать в цирке. Все будут
аплодировать мне, я разбогатею и выйду
замуж за сына короля. Короля собак, разу­
меется.
—Молодец, ты очень хорошо придумала
это! Ну так за работу. Слушай вниматель­
но: «Му-у... Му-у... Му-у...»
—Му-у... —промычала собака.
Это была собака, которая не умела ла­
ять, зато обладала большими способностя­
ми к языкам.
ВТОРОЙ КОНЕЦ
Б е ж а л а , бежала собака... И встретился
ей крестьянин.
—Куда так несешься?
—Сама не знаю...
—Тогда идем со мной. Мне как раз нужна
собака — курятник сторожить.
—Я бы пошла к вам, но только вот лаять
не умею.
—Тем лучше. Собаки, которые лают, толь­


ко помогают ворам удирать. А тебя они не
услышат, подойдут поближе, тут ты их
схватишь, укусишь как следует, и они по­
лучат по заслугам.
—Согласна! —ответила собака.
Так и случилось, что собака, которая не
умела лаять, нашла наконец себе занятие,
цепь и миску с костями — раз и навсегда,
на всю жизнь.
ТРЕТИЙ КОНЕЦ
Б е ж а л а , бежала собака... И вдруг оста­
новилась. Какой-то странный голос она ус­
лышала. «Гав-гав! — говорил кто-то. — Гавгав!»
«Что-то очень родное и знакомое, —под­
умала собака. —Хотя никак не могу понять,
что это за животное говорит».
—Гав-Гав!
—Ж ираф, может быть? Нет, наверное,
крокодил. Это злое животное —крокодил...
Надо быть осторожнее.
Прячась за кустами, собака двинулась
туда, откуда доносилось это «гав-гав», от
которого, бог знает почему, так сильно за­
билось ее сердце.
—Гав-гав!
—Вот так раз —собака!


Да, да! Причем это оказалась собака того
самого охотника, который недавно стрелял,
услышав кукование.
—Привет, собака!
—Привет, собака!
—Что это за звуки ты издаешь?
—Звуки? Да будет тебе известно, что это
не просто звуки, а лай.
—Лай? Ты умеешь лаять?
—Вполне естественно. Не стану же я тру­
бить, как слон, или рычать, как лев.
- Тогда научи меня!
—А ты разве не умеешь лаять?
—Нет...
—Слушай внимательно! Это делается так:
«Гав, гав!..»
—Гав, гав! —сразу же залаяла собака. И
подумала про себя, радостная и счастливая:
«Наконец-то я нашла хорошего учителя!»
КАКИЕ КОНЦЫ СКАЗОК НРАВЯТСЯ
АВТОРУ

Я решительно за третий конец. Важно
найти хорошего учителя. Это важнее, чем
стать звездой конного цирка или каждый
день получать миску с едой.


А .Б а л и н т

ГНОМ ГНОМЫЧ И ИЗЮМКА

ДОМ, КОТОРЫЙ МОЖНО СЪЕСТЬ
Б конце улицы Кузнечиков, на самой
окраине, где город уже кончается и начи­
наются поля, валялась старая, изъеденная
молью ш ляпа. А под ней жил гном. Росту
он был маленького, как все гномы. Но лет
ему было немало. И потому все друзья и
приятели звали его уважительно — Гном
Гномыч.
Особенно много приятелей у него было
среди огородных чучел.
Когда-то давно и эта шляпа-дом тоже
красовалась на голове огородного пугала. И
только позднее она досталась в подарок Гномычу.
Старый Гномыч, получив ш ляпу, прила­
дил на нее всамделешный номер, какие на
домах бывают, и ш ляпа тоже стала как бы
настоящим домом.
Но —увы! —как-то осенью, в конце октяб­
ря, налетел сильный ветер, подхватил шля­
пу-дом и унес ее с собой. Вместе с номером.
Пришлось ему искать другое жилище.
Правда, Гномычу повезло: вскоре на сосед­
нем огороде он нашел болыпую-преболыыую
v.............


тыкву, у которой прожоры синицы успели
выклевать всю сердцевину.
—Годится! —решил Гном Гномыч. —Ко­
нечно, тыква не такая теплая, как ш ляпа.
Но зато уж ветер ее не укатит.
Сделал Гномыч из куска дубовой коры
дверь, вырезал в стенке тыквы окно, застек­
лил окно осколком разбитой бутылки. Печ­
ку слепил из глины, вместо дымохода - кусок
ржавой водопроводной трубы приспособил.
И печка, если ее хорошенько набить су­
хими кукурузными стеблями, теперь так и
пышет жаром.
«Нечего и жалеть, что унесло ветром ш ля­
пу, —думал Гномыч, сидя возле очага.—Этот
дом-тыква, сдается мне, куда теплее любой
шляпы». Одна лишь беда: каждый, кто идет
мимо или только пролетает над Гномычевым домом, норовит клюнуть его или отку­
сить от него кусочек.
Гномычу то и дело приходится выбирать­
ся из теплого утла, выходить на крыльцо и
гнать прочь всяких там грачей, ворон, мы­
шей, зайцев.
—Слепые вы, что ли? Неужели не видите,
что здесь живут? —возмущенно кричал он
и размахивал метлой из гусиных перьев. —
Тоже мне, харчевню нашли!
Но когда наступала темнота и Гномыч


зажигал лампу, прохожие меньше надоеда­
ли ему: светило окно и дом-тыкву было видно
еще издалека.
Тут уж и самая слепая ворона увидит и
догадается: внутри тыквы свет горит, зна­
чит, ее есть нельзя.
И Гномыч спокойно мог сидеть да почи­
тывать газету «Весточки с полей».
Однажды вечером он читал раздел «Про­
исшествия». Он уже добрался до сообще­
ния, как Барнабаш Блоха, житель села Со­
ломка, легкомысленно спрыгнул на полном
ходу с велосипедиста. К счастью, все кон­
чилось легкими ушибами и синяками. И
вдруг Гномычу показалось, что за стеной
кто-то чавкает.
Кто бы это? Гном Гномыч даже предста­
вить себе не мог. Однако, когда в стене тык­
вы образовалась дыра, Гномыч понял, что
кто-то нахально пожирает его дом. И, схва­
тив метлу, выскочил за дверь.
И что ж, вы думаете, он видит? Какой-то
крошечный-прекрошечный поросенок сто­
ит у двери и преспокойно отгрызает кусок
за куском от его тыквы.
Гном Гномычу за всю его жизнь еще не
встречался такой паршивый поросенок. В
гневе он стукнул его метлой.
Поросенок кубарем покатился прочь от


Гномычева домика. И пока катился, все
время визжал:
—Уй-уй! Ой-ой-ой!
—Я тебе покажу, как грызть чужие дома!—
крикнул ему вдогонку Гном Гномыч и погро­
зил.
Поросенок жалобно захныкал:
—Так есть хочется! У меня целых два часа
маковой росинки во рту не было!
—Все равно это не дает тебе права прихо­
дить сюда и пожирать мой дом! Л вообще-то я
мог бы, конечно, дать тебе кусочек кукуруз­
ной лепешки. Ладно уж, заходи, так и быть!
— Кусочек кукурузной лепешки! Моей
любимой, вкусной лепешки?!
Не прошло и минуты, как от поросячьего
чавканья гудел весь тыквенный дом.
— Вот это хор-хор-хорош ая кух-кухкухрруза. Мне она оч-очень по вку-кус-су! —
довольно похрюкивал поросенок и уплетал
лепешку так, что за ушами трещало.
—Набив рот, не болтай! —сделал ему за­
мечание Гномыч. —Запомни такое правило:
«Когда я ем, я глух и нем». А самое глав­
ное: не чавкай. Когда жуешь, рот держи
закрытым. Понял?
—Как же так: я жую, а рот у меня за­
крыт? Не получится, - недоверчиво писк­
нул поросенок.


—Получится, заверил его Гном. Ты
только попробуй!
Поросенок попробовал и удивился: ока­
зывается, можно и в самом деле жевать, за­
крыв рот. Но пока он как следует выучился
этому, он съел всю кукурузную лепешку.
—Ух и наелся же я! Вот-вот лопну! —хрюк­
нул поросенок. —Аж в сон бросило.
Гном Гномыч почесал ему спинку.
—Придешь домой, не забудь, что есть нуж­
но всегда красиво!
Поросенок услышал его слова да как за­
плачет.
—Что с тобой? —изумленно вскричал Гно­
мыч. —Кто тебя обидел?
—Никто, —жалобно ответил поросенок. —
Просто я вспомнил, что мне некуда идти.
Как так? Разве у тебя нет дома?
—Н-н-нет. Хозяин меня прогнал. Сказал,
что я совсем не расту. Кормит он меня, кор­
мит, а я все сморщенный, будто сушеная
изюмка. Видно, говорит, не в свинью корм.
Не выйдет из тебя, говорит, жирная откор­
мленная чушка.
Тут доброму Гному жалко стало бедного по­
росенка, и он сказал:
—Знаешь что, Изюмка, оставайся-ка ты
лучше у меня! Все равно гном я одинокий.
Сижу, скучаю, пока ветром случайно не за­


несет сюда какую-нибудь старую газетенку
для чтения.
От неожиданной радости поросенок даже
речи лишился. Отер нос о гномикову шта­
нину, захрюкал растроганно:
Да я, да вы, да... как бы я без вас, доро­
гой Гномыч! Куда ж е я пошел бы, что стал
бы делать?
После этого они общими силами залепи­
ли дырку, которую Изюмка в стене проже­
вал. Конечно, Изюмка больше смотрел, а
работал Гном Гномыч. А вскоре Изюмка вовсе
заснул, забравшись в теплый подпечек.
ВОЛКИ
О днаж ды в холодный день мать послала
Филю в магазин за солью. Пока зайчонок бе­
гал за покупкой, он сильно продрог. Пришлось
завернуть по дороге к Гномычу. Обогреться.
Гном Гномыч тотчас же усадил Филю к
печке, угостил чаем с ягодами шиповника.
—Хорошо! —признался довольный Филя. —
А то у меня уши ну прямо окоченели на ветру.
—Такой ветрище лучше всего сидя дома
слушать, —кивая головой, подтвердил хозя­
ин. —А ежели по совести, я и дома не люблю
слушать, как он у меня там в трубе завывает.
—А вот я люблю! —закричал Изюмка. —


Пищит будто волк, когда ему хвост прище­
мят!
Ф иля Зайчик, услышав о волке, весь за­
дрожал. А Изюмка —тот, наоборот, к Гномычу приставать начал: расскажи да рас­
скажи про волков.
Гномыч —недаром он когда-то раньше пу­
галом работал, птиц с огорода прогонял много всяких страшных историй знал. В
конце концов согласился старик: начал се­
рого волка представлять, как тот зубами
щелкает, да как волки, в стаю собравшись,
по ночам на луну воют. А потом и про чер­
ного волка вспомнил —у того глаза зеле­
ные, большие и горят —будто фонари.
Изюмка заслушался, даже рот от удив­
ления раскрыл. А вот бедному Филе от них
совсем не по себе стало. И когда Гномыч
кончил рассказывать, Ф иля и говорит:
—Боюсь теперь домой возвращаться.
- Тррус, тррус! —хрюкал Изюмка. —Сумерррков испугался.
- Испугался, - признался Зайчик Филя. —
Теперь мне всю дорогу будет казаться, буд­
то за мной черный волк с зелеными глаза­
ми крадется.
—Ладно, не дрожи! Так и быть, провожу
я тебя домой, — великодушно пообещал
Изюмка. —Пошли!


Они взялись за руки и пошли. А через
полчаса прибегает Изюмка назад. Запыхав­
шийся, но веселый.
Мы с Филей наперегонки бежали? объ­
яснил он Гномычу. —Ну и домой я тож е...
того, бегом, значит. Сам с собой играл, буд­
то я за черным волком гонюсь.
—Ладно, —сказал Гномыч. —Ты лучше
отдышись. Устал, наверное, бегаючи?
—Да что ты! —хрюкнул Изюмка. —Я ни­
когда не устаю.
Ну, тут вскоре совсем завечерело. Гно
мыч и говорит Изюмке:
—Сходи-ка, братец, хвороста охапку при­
неси. Там за домом сухой хворост лежит.
Да побыстрее, а то огонь в печке вот-вот
погаснет.
Но Изюмка развалился на своей соломен­
ной лежанке, охает и похрюкивает жалобно:
—Ох, устал! Все косточки ноют. Пошеве­
литься больно.
—Интересно, —покачал головой Гномыч. —
Как наперегонки бегать, косточки не ноют,
а как за хворостом идти...
Изюмка задумался: что бы ему такое ска­
зать, чтобы за хворостом не ходить?
—Знаешь, Гномыч, —говорит он. —При­
знаюсь тебе честно: темноты я боюсь. А вдруг
там где-нибудь черный волк хоронится?


Г н о м ы ч д а ж е зах о х о та л :

—Вот те на! Ты же, когда Филю домой
провожал, не боялся?
—Тогда —не боялся, —смутился поросе­
нок. —Но сейчас-то ведь темнее стало! Сей­
час волки наверняка уже вокруг дома со­
брались. Ты же сам, Гномыч, знаешь, что в
стужу они из леса поближе к домам подби­
раются. А сейчас как раз очень холодно.
Посмотри, вон у нас на оконном стекле ка­
кие узоры!
—Холодно, это верно, —подтвердил Гно­
мыч. —Самое время дровец в печку подки­
нуть. Но раз уж ты так волков боишься, не
ходи. Не будем сегодня и свеклу варить,
винегрет делать...
А на плите в это время свекла варилась в
большой кастрюле: Гномыч собирался люби­
мое Изюмкино блюдо делать—винегрет.
Как это не будем? От одной такой мысли
Изюмку будто ветром с лежанки сдуло: так
быстро он вскочил и за хворостом побежал.
Целый ворох сушняка притащил и печ­
ную топку битком набил. А когда свекла
уварилась, принялся с нее кожуру счищать.
Гномычу даже от сапожных дел отрываться
не пришлось. Изюмка сам все сделал: и свек­
лу на кусочки порезал, и капустки с кар­
тошкой добавил, и постным маслом сверху
585


полил. Потому что он такой: ежели уж одо­
леет свою лень, то лучшего помощника Гномычу и искать не надо.
РЕПЕЙНИК
1Согда Изюмка ходил на прогулку с
мышкой Кишмишкой, от этого получались
одни только огорчения. Хитрая Кишмишка обязательно что-нибудь да найдет по до­
роге: то красивое голубиное перо, то раз­
ноцветный камешек или сучок древесный,
похожий как две капли воды на гномика.
А Изюмка никогда ничего не находил.
Конечно, если бы он принялся рыть пятач­
ком землю, он бы тоже нашел что-нибудь:
может, пуговицу, а может, какую-нибудь
кость завалящую. Или черепок, или ржавую
подкову, или желудь. А может, даже вполне
вкусный корешок. Да только в такую стужу
кому охота в земле копаться? Только свой
пятачок о мерзлую землю исцарапаешь.
И все же как-то раз Изюмке тоже повез­
ло: на краю канавы он нашел прошлогод­
ний сухой репейник.
—Смотри-ка, что у меня!—с гордостью
похвастался он Кишмишке.
Но мышка только носик презрительно
сморщила:


—Фи! Подумаешь, прошлогодний репей­
ник! На что он годится! Корзинку из него не
сплетешь. Один мусор —только и всего!
—И никакой не мусор! —гордо встал на
защиту своей находки Изюмка. —Еще как
сгодится.
—На что?
Изюмка посмотрел вокруг себя. Действи­
тельно, на что может сгодиться прошлогод­
ний репей?
Над ними, тяжело махая крыльями, про­
летел старый Грач. Изюмка обрадовался:
—Смотри, Мышуля, я сейчас запущу ре­
пейником в этого грача? Знаешь, как здо­
рово репейник прилипает к перьям!
И точно! Комок из колючек репейника
ракетой взмыл вверх и так ловко вцепился
в оперение старого Грача, так что тот ниче­
го и не почувствовал.
—Ух, до чего же ты меткий! —восторжен­
но пропищала Кишмишка. —Это надо же!
Влет птицу бьешь, без промаха!
Изюмку прямо-таки распирало от гордос­
ти, когда он шел домой.
Но дома его ждали неприятности: возле
печки сидел дядя Грач, а на крыле у него
болтался комок репейника.
—Знал бы я, что он к нам в гости летит,
разве стал бы в него кидать?! —испугался


Изюмка. —Что теперь скажет Гном Гномыч?
Закручинился Изюмка и даже забыл поз­
дороваться. Но Гномыч напомнил поросен­
ку об этом.
—Ветер, навер-р-ное, унес с собой его го­
лос, —вежливо предположил Грач. —У меня
вон тоже, пока я летел, совсем смер-р-р-зся
клюв. И крыльев своих я почти не чую!
С этими словами Грач растопырил крылья,
чтобы погреть их возле теплой печки.
—Смотри-ка!—воскликнул вдруг Гномыч. —
Что это за клубок у тебя там на крыле?
Подслеповатый Грач принялся крутитьвертеть головой, пока и сам не разглядел у
себя в перьях клубок репейных колючек.
—Пррроклятие! —сердито каркнул он. —
Пррра-во, ума не прр-риложу, где к моим
перррьям мог прр-рицепиться этот ррре-пей?
—Наверное, где-нибудь на лугу? —пред­
положил Гномыч, но Грач возмущенно за­
каркал:
—Не прри-ходилось мне сегодня пррриземляться ни на каких лугах. Тем более,
что я торрропился. Готов пррревратиться в
черрр-вяка, если это кто-то в меня нарочно
не бррросил рррепейником!
—Кто? Пррростите, сейчас прррипомню!
Скорррее всего, это озорррники бельчата. Они
живут в дупле на самом крр-раю дубрр-равы.


—Это вполне возможно. Бельчата иногда
швыряют вниз, на землю, ореховые скор­
лупки.
—Скорррлупки —всего лишь беспорррядок! А рррепейник — это уже бесспорррно
мусоррр! И этим мусоррром они забрасыва­
ют меня, ста-ррр-ого порррядочного Грррача!
Гномыч всплеснул руками.
—Что за времена! Что за нравы! Возмути­
тельно!
—Нет, мимо этого я не могу так пррросто
пррролететь! Я им этого не прррощ у!
Моррроз не моррроз, а я тотчас же подни­
маюсь на крррыло и лечу на улицу Кузне­
чиков в ррредакцию журррнала «Клюв»! Я
буду жаловаться! Какое безобразие!
—Конечно, —одобрил его решение Гно­
мыч. —Такие хулиганы заслуживают, что­
бы их пропечатали в журнале!
Грач швырнул в печку репейник и, поп­
рощавшись с Гномычем, направился к выхо­
ду. Но на дороге он споткнулся об Изюмку.
—А ты чего сидишь здесь в темноте? —
удивленно вскричал он.
—Ох, дядя Грач, —захныкай Изюмка.—По­
жалуйста, не подавайте жалобу на бельчат!
—И он же еще бер-ррет их под защиту! —
возмутился старый Грач. —Этих прррох-


восток, этих озорррников!
—Верно, Изюмка, зря ты суешь свой пя­
тачок во все, о чем даже понятия не име­
ешь, —сделал поросенку замечание Гномыч.
Имею! Об этом я имею понятие, Гно­
мыч! Точно знаю, что это не бельчата швы­
рялись репейником в дядю Грача! —запла­
кал Изюмка.
Грач от удивления даже клюв разинул:
—Не бельчата? Кто же тогда?
—Кто-то еще, —пропищал Изюмка едва
слышно, словно мышонок.
Старый Грач даже не разобрал его слов.
—Кто, кто? —с любопытством наклонил­
ся он к Изюмке.
Но Гномыч, который и слышал лучше, а
главное, лучше знал Изюмку, поспешил
вмешаться:
—Ладно, сосед Грач, я уже догадываюсь,
чьи это проделки! И я сам поговорю с ним
как подобает. Чтобы он впредь знал, как
швыряться в тебя репейником!
Тут уж и старый Грач понял, что к чему.
Посмотрел строго на Изюмку, слегка шлеп­
нул его по спине крылом и вылетел за дверь.
А в тыквенном домике наступила мертвая
тишина. Такая мертвая, что Изюмка даже
хрюкнуть не смел. И только смотрел, весь
похолодев, на Гномыча. А тот щелкнул его


как следует по макушке и строго-престрого
сказал:
— Е с л и я ещ е х о ть р а з у с л ы ш у п р о те б я
т а к о е , г у л я т ь б о л ьш е н е п о й д е ш ь . Ни с
К и ш м и ш к о й , н и с к е м вообщ е!

Изюмка совсем понурил голову. И вдруг
чувствует, что Гномыч гладит его по затыл­
ку. Изюмка поднял изумленно глаза и ви­
дит, что Гном Гномыч улыбается. Изюмка
не знал, что и подумать. Но Гномыч объяс­
нил ему:
—Щ елчок ты от меня за репейник полу­
чил. А погладил я тебя потому, что ты сам
признал свою вину.

Х .А .Лаиглесия
КРОКОДИЛОВЫ СЛЕЗЫ

Н а берегу реки, протекавшей в самом
центре далекой и жаркой Африки, жил кро­
кодил, имя которого было Кроко, а фами­
лия Дил. Притаившись в густых зарослях
сахарного тростника, огромный и неподвиж­
ный, как каменная глыба, он подстерегал
неосторожных зверюшек, приходивших к
реке напиться. Он открывал один глаз, по­
том второй и, когда зверек подходил со­
всем близко, бросался на него и, щелкнув


пастью, отправлял в брюхо.
Но скоро звери стали осторожнее и, как
только замечали возле реки огромную мор­
щинистую глыбу, обходили ее стороной и
шли пить в другое место.
Голод, мучительный голод стал одолевать
Кроко. Вскоре он совсем отощал, но добыча
все не шла и не шла к нему. «Так больше
нельзя! Надо придумать какую-нибудь хит­
рость и обмануть этих трусливых живот­
ных» , —думал целыми днями Кроко. А как
известно, голод обостряет ум, и наконец
Кроко придумал. Он обвязал платком длин­
ные челюсти и стал плакать громко-прегромко, чтобы все вокруг могли его услышать.
В это время плыла по реке мама Утка и
семеро утят. Услышав чьи-то жалобные
стоны, мама Утка послала старшего сына
на берег узнать, что случилось и чем мож­
но помочь тому, кто так жалобно плачет.
Утенок подплыл к Кроко и спросил:
—Что случилось? Чем я могу помочь?
—Ах, мой зуб мудрости! —жалобно вос­
кликнул притворщик Кроко. —Тростнико­
вая заноза вонзилась в мой зуб. Не мог бы
ты вытащить ее?
—Конечно, могу, —с готовностью ответил
Утенок.
Кроко широко раскрыл пасть, и Утенок


з а л е з в нее. Н о н е усп ел он о п о м н и ть ся, к а к
К р о к о его п р о гл о ти л .

Первый сын не вернулся, и тогда мама
Утка решила послать второго сына.
Утенок приблизился к жалобно стонав­
шему Кроко:
—Ах, мой зуб мудрости!.. Ты не можешь
выдернуть занозу, вонзившуюся мне в зуб?
—В какой? —спросил Утенок.
—Залезай ко мне в рот, и ты увидишь.
Как только Утенок залез, Кроко его прог­
лотил.
Тем временем мама Утка послала треть­
его сына, которого коварный Кроко прог­
лотил точно так же, как и его старших
братьев.
Не дождавшись первых трех сыновей,
мама Утка послала на их поиски четверто­
го, пятого и шестого утенка, но они такж е
не вернулись. Наконец остался самый ма­
ленький сын. «Если с ним что-нибудь слу­
чится, я этого не переживу. Нет, я никуда
его не отпущу!» — решила она.
Но самый маленький Утенок был к тому
же и самый умный.
— Мамочка! Я буду очень осмотритель­
ным. Обещаю тебе, что никто меня не обве­
дет вокруг пальца.
—Ну, тогда иди! Может быть, встретишь
5

9

3

УГ&ЗД,


своих братиков.—И мама Утка отпустила его.
Утенок поплыл и вскоре оказался перед
злым Кроко, который лежал с перевязан­
ной пастью и не переставая плакал.
—Ах, мой зуб!.. —хныкал он. —Мой зуб
мудрости!..
—Ты не встречал шестерых утят —моих
братьев?—спросил Утенок, не обращая вни­
мания на слезы Кроко по фамилии Дил. —
Они тут не проплывали?
—Мы здесь! Здесь! —прокричали хором
все шесть братьев из брюха Кроко. —Здесь!
Здесь!..
От злости Кроко позеленел еще больше и
завопил во всю глотку, чтобы Утенок не
услышал голоса братьев:
—Ах, мой зуб! Мой бедный зуб мудрости!
Ах! Вынь тростниковую занозу... Посмот­
ри, она засела у меня вот здесь...
Но Утенок отплыл подальше от Кроко и
очень учтиво сказал:
—Я не могу выдернуть занозу, уважае­
мый Кроко. Это слишком большой риск для
вашего драгоценного здоровья.
— Но почему нет?! — со злостью восклик­
нул Кроко. Добыча ускользала, и любой
ценой нужно было перехитрить Утенка. —
Почему же нет, малыш? Что здесь трудно­
го? Почему ты не хочешь помочь мне?


—Потому что это очень сложная опера­
ция , объяснил Утенок.—И ее должен сде­
лать опытный зубной врач, а не первый
встречный вроде меня. Вы не беспокойтесь, —
добавил он, видя, что крокодил забеспокоил­
ся. —Я знаю одного очень хорошего врача и
сейчас же его приведу.
И Утенок исчез, а Кроко стал с нетерпе­
нием ждать. «Врач наверняка будет покруп­
нее этого крошечного Утенка, и мяса в нем
будет побольше», — думал, облизываясь,
Кроко.
Прошло совсем немного времени, и поя­
вился зубной врач. Это был Утенок, только
переодетый, с бородой и с палкой в руках.
Но Кроко его не узнал и продолжал жалоб­
но плакать:
—Ах, мой зуб! Ах!..
—Открой как можно шире рот! —строго
приказал «доктор».
Кроко раскрыл пасть и хотел проглотить
«доктора», да не тут-то было. Утенок ловко
вставил палку, и Кроко не смог сомкнуть
челюсти. А пока он безуспешно старался
закрыть пасть, Утенок позвал братьев, и
они один за другим быстро вылезли из брю­
ха Кроко.
Утенок оставил палку в пасти Кроко и
вдобавок крепко-накрепко связал платком


его челюсти, чтобы злодей никогда больше
не мог их сомкнуть.
И сейчас еще можно встретить на берегу
далекой африканской реки странного кро­
кодила с незакрывающейся пастью.
А умница Утенок сказал своим братьям:
—Не верьте никогда Кроко Диловым сле­
зам.


СОДЕРЖАНИЕ
От составителей .............................................. 3
ФОЛЬКЛОР НАРОДОВ МИРА
ГУЛЯ-ГОЛУБОК

Русские народные песенки, потешки,
считалки, загадки, скороговорки
«Наш козел...»...............................................11
«Солнышко, колоколнышко...» .................. 11
«Ножки, ножки, где вы были?..»...............12
«Дед хотел уху сварить...»...........................12
«Иди, весна, иди, красна...»....................... 12
«Зайчишка — трусишка...»......................... 12
«Дон! Дон! Дон!..»......................................... 13
Считалки........................................................ 14
Загадки...........................................................15
Скороговорки................................................. 17
ПЕСЕНКИ РА ЗН Ы Х НАРОДОВ

К.Чуковский. Скрюченная песня.
Английская.................................................... 18


Шалтай-Болтай. Английская.
Обраб. С.Маршака.........................................20
Барабек. Английская.
Обраб. К.Чуковского..................................... 21
Мешок. Татарская. Пер. Р.Ягафарова....... 21
Из-за речки Вятки. Удмуртская.
Пер. П.Поддеева........................................... 22
Гуля-голубок. Удмуртская.
Пер. П.Поддеева........................................... 22
Ласточка. Армянская.
Обраб. И.Токмаковой....................................23
Ястреб. Грузинская. Пер. В.Берестова...... 23
В ТРИДЕВЯТОМ ЦАРСТВЕ

Лисичка-сестричка и волк.
Русская сказка. Обраб. М.Булатова............ 24
Зимовье. Русская сказка.
Обраб. И.Соколова-Микитова.......................29
Снегурочка. Русская сказка........................ 32
Сестрица Аленушка и братец Иванушка.
Русская сказка. Обраб. А.Н.Толстого........ 36
Журавль и цапля. Русская сказка.
Обраб. В.Даля................................................ 41
Жихарка. Русская сказка.
Обраб. И.Карнауховой...................................45
Небывальщина. Русская сказка.
Обраб. Н.Колпаковой....................................48


Чудесные лапоточки. Русская сказка.
Обраб. Н .К о л п ак о в о й .......................................... 49

Колосок. Украинская сказка.
Обраб. С.Могилевской...................................54
Три поросенка. Английская сказка.
Пер. С.Михалкова.........................................57
Врун. Японская сказка.
Пер. и обр. Н.Фельдман.
Под общей ред. С.Маршака......................... 72
Ивовый росток. Японская сказка.
Пер. Н.Фельдман
Под общей ред. С.Маршака......................... 73

<£5


ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПОЭТОВ И
ПИСАТЕЛЕЙ РОССИИ
В СТЕКЛА СМОТРИТ МЕСЯЦ КРАСНЫЙ...

А.Пушкин. «Уж небо осенью дышало...»
(из романа «Евгений Онегин»).................... 77
Е.Баратынский.
«Весна, весна!..» (в сокр.)............................78
Н.Некрасов. «Не ветер бушует над
бором...» (из поэмы «Мороз,
Красный нос»)...............................................79
^.Плещеев. «Внучка»
(по мотивам стихотв. немецкого поэта)...... 80
А.Майков. «Осенние листья по ветру
круж ат...»......................................................80
И.Суриков. «Зима»........................................81
А.Фет. «Мама! глянь-ка из окош ка...»...... 82
С.Дрожжин. «Улицей гуляет...»
(из стихотв. «В крестьянской семье»)....... 83
И.Бунин. «Листопад» (фрагмент)................84
Саша Черный. «Когда никого нет дома»... 85
Саша Черный. «Кто?» ..................................87
С.Есенин. «Поет зима — аукает...» ........... 88
О.Мандельштам. «Плачет телефон в
квартире...»....................................................89
С.Маршак. Вот какой рассеянный............. 90


С.Маршак. Про все на свете (азбука в
стихах)...........................................................93
Д.Хармс. Очень страшная история............. 96
Н.Гернет и Д.Хармс. Очень очень вкусный
пирог.............................................................. 97
А.Барто. Я знаю, что надо придумать...... 97
A. Введенский. Кто?....................................98
Ю.Владимиров. Чудаки ............................. 101
З.Александрова. Дождик........................... 102
Л.Квитко. Качели. Пер. с еврейского
Е.Благининой.............................................. 103
Е.Благинина. Эхо........................................ 105
Б.Заходер. Никто........................................ 106
Б.Заходер. Кискино горе........................... 107
O. Дриз. Точка. Пер. с еврейского
Т.Спендиаровой ......................................... 108
B. Берестов. Кто чему научится.............. 109
В.Берестов. Заячий след............................ 110
Я.Аким. Первый снег................................. 110
Э.Мошковская. Добежали до вечера....... 111
P. Сеф. Лиловое стихотворение................ 112
Р.Сеф. Чудо..................................................114
Г.Сапгир. Садовник.....................................115
И.Токмакова. Ветрено!................................117
Ю.Мориц. Песенка про сказку................. 117
Ю.Мориц. Дом гнома, гном — дома!........119
Ю.Мориц. Трудолюбивая старушка...........121
Ю.Мориц. Жила-была конфета................. 123
Ю.Мориц. Огромный собачий секрет........126


Э.Успенский. Разгром................................128
В.Левин. Сундук......................................... 129
В.Левин. Глупая лошадь............................ 131
Ю.Кушак. Сорок сорок...............................132
Г.Кружков. РРРЫ !......................................132
КАК Я БЫЛ ОБЕЗЬЯНКОЙ

К.Ушинский. Бодливая корова................. 133
М.Пришвин. Ж урка................................... 136
М.Пришвин. Ребята и утята...................... 138
В.Вересаев. Братишка.................................141
В.Бианки. Подкидыш.................................142
Е.Чарушин. Почему Тюпу прозвали
Тюпой........................................................... 145
Е.Чарушин. Почему Тюпа не ловит птиц 146
Е.Чарушин. Лисята.....................................148
Е.Чарушин. Воробей................................... 150
М.Зощенко. Показательный ребенок...... 152
А.Введенский. О девочке Маше» о собаке
Петушке и о кошке Ниточке
(главы из книги)......................................... 158
Л.Пантелеев. На море (из книги
«Рассказы о Белочке и Тамарочке»)....... 173
Л.Воронкова. Как Аленка разбила зеркало
(из книги «Солнечный денек»)................. 181
Н.Носов. Заплатка....................................... 184
Ю.Казаков. Зачем мыши хвост?................ 187
Н.Сладков. Неслух...................................... 191


B. Драгунский. Тайное становится явным . 195
C. Воронин. Воинственный Ж ако...........200
Н.Романова. Котька и птичка....................209
Я.Сегель. Как я был обезьянкой............... 214
ВОЛШЕБНАЯ ИГОЛОЧКА

Д.Мамин-Сибиряк. Сказка про
Комара Комаровича-Длинный Нос и про
Мохнатого Мишу-Короткий Хвост.............224
К.Чуковский. Федорино горе.....................232
К.Чуковский. Тараканище.........................241
В.Бианки. Первая охота............................. 251
Н.Носов. Приключения Незнайки и его
друзей (главы из книги)............................ 256
B. Осеева. Волшебная иголочка................ 275
Д.Самойлов. У Слоненка день рождения 285
Э.Мошковская. Вежливое слово................ 302
Р.Сеф. Сказка о кругленьких и
длинненьких человечках............................ 308
Г.Цыферов. В медвежачий час...................320
Г.Цыферов. Град......................................... 321
Г.Цыферов. Как ослик купался................ 322
Г.Цыферов. Не фантазируй....................... 323
Г.Цыферов. Пугало .................................... 325
C. Козлов. Зимняя сказка........................ 327
Г.Остер. Эхо................................................ 330
М.Москвина. Что случилось с
крокодилом...................................................331


ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПОЭТОВ И
ПИСАТЕЛЕЙ РАЗНЫХ СТРАН
ПРО ПАНА ТРУЛЯЛИНСКОГО

A. Фройденберг. Великан и мышь.
Пер. с немецкого Ю.Коринца....................341
Ю.Тувим. Про пана Трулялинского.
Пересказ с польского Б.Заходера..............342
Ю.Тувим. Чудеса.
Пересказ с польского В.Приходько.......... 344
Ю.Тувим. Овощи.
Пер. с польского С.Михалкова...................345
Я.Бжехва. Клей.
Пер. с польского Б.Заходера.....................346
B. Витка. Считалочка.
Пер. с белорусского И.Токмаковой........... 348
Ф.Грубин. Качели.
Пер. с чешского М.Ландмана....................349
Ф.Грубин. Слезы.
Пер. с чешского Е.Солоновича...................349


ШАЛУНЬЯ-СЕСТРИЧКА

Л.Берг. Пит и воробей (из книги
«Маленькие рассказы про маленького
Пита») Пер. с английского
О.Образцовой..............................................350
Д.Эдвардс. Шалунья сестричка (главы из
книги) Пер. с английского
Н.Теличкиной............................................ 356
И. и Л.Сандберг Мальчик и сто
автомобилей. Пер. с шведского Г.Балла.. 365
С.Вангели. Подснежники (из книги
«Гугуце — капитан корабля»)
Пер. с молдавского В.Берестова................ 370
ГНОМ ГНОМЫЧ И ИЗЮМКА
Ш.Перро. Красная шапочка.
Пер. с французского А.Введенского....... 375
Братья Гримм. Заяц и еж.
Пер. с немецкого А.Введенского.
Под ред. С.Маршака................................... 380
Братья Гримм. Бременские музыканты.
Пер. с немецкого А.Введенского.
Под ред. С.Маршака................................... 384
Х.К.Андерсен. Огниво.
Пер. с датского А.Ганзен...........................393
&ЗДЯ605

.


Д.Харрис. Как повстречались Братец Лис
и Братец Черепаха.......................................408
Братец Лис и Лягушки (из книги «Сказки
дядюшки Римуса»). Пер. с английского
и обраб. М.Гершензона.............................. 412
А.Милн/Б.Заходер.
Винни Пух и все-все-все (главы из книги).
В сокр............................................................415
Й.Лада. О хитрой куме-тисе.
Пер. с чешского П.Клейпер.
Под ред.Р.Кушнерова.................................444
Э.Аттли. Про маленького поросенка
Плюха (главы из книги). Пер.
с английского И.Румянцевой и
И.Баллод...................................................... 466
Э.Блайтон. Знаменитый утенок Тим.
Пер. с английского Э.Паперной................ 486
Т.Эгнер. Приключения в лесу
Елки-на-Горке (главы из книги).
В сокр. Пер. с норвежского Л.Брауде .... 508
Э. Хогарт. Мафии и его веселые друзья
(главы из книги). Пер. с английского.
О.Образцовой и Н.Шанько..........................538
Д.Биссет. Вступление. Про поросенка,
который учился летать................................557
Про мальчика, который рычал на тигров.
Пер. с английского Н.Шерешевской ........562
Д.Радович. Крокодокодил.
Пер. с сербохорватского Л.Яхнина..........565


Д ж .Родари. С казки, у которых три конца
(Собака, которая не умела лаять).

Пер. с итальянского И.Константиновой.. 567
А.Балинт. Гном Гномыч и Изюмка
(главы из книги).
Пер. с венгерского Г.Лейбутина..............577
Х .А .Л аиглесия. Крокодиловы слезы.

Пер. с испанского Б.Симорра.................. 591