БИБЛИОТЕКА
КРИМИНОЛОГА
С.С. ОВЧИНСКИИ
ПРЕСТУПНОЕ НАСИЛИЕ
ПРЕСТУПНОСТЬ В ГОРОДАХ
□

БИБЛИОТЕКА
%
КРИМИНОЛОГА
G.G. Овчинский
ПРЕСТУПНОЕ НАСИЛИЕ
ПРЕСТУПНОСТЬ В ГОРОДАХ
Москва
ИНФРА-М
2007

УДК 343
ББК 67.51
035
Составитель серии «Библиотека криминолога»
доктор юридических наук B.C. Овчинский
Серия печатается с незначительными
сокращениями и редакцией
Овчинский С.С.
035 Преступное насилие. Преступность в городах / Сост. и вступ.
ст. А.С. Овчинского, B.C. Овчинского. — М.: ИНФРА-М,
2007. — VIII, 408. — (Библиотека криминолога).
ISBN 978-5-16-003139-2
В книге впервые для широкого круга читателей,
интересующихся проблемами борьбы с преступностью, представлены
криминологические труды доктора юридических наук, профессора
С.С. Овчинского (1922-1993), которые в 60-70-е годы прошлого
века ограниченными тиражами издавались ВНИИ МВД СССР.
Эти исследования не потеряли своей значимости и в начале XXI в.
Предназначена для научных работников, сотрудников
правоохранительных органов, студентов, аспирантов, преподавателей
юридических вузов и факультетов.
ББК 67.51
ISBN 978-5-16-003139-2 © Составление, вступительная статья.
А.С. Овчинский, B.C. Овчинский, 2007
© Оформление. ИНФРА-М, 2007

Содержание
Вступительная статья VI
•
Часть I
ПРЕСТУПНОЕ НАСИЛИЕ
ХУЛИГАНСТВО И ТЯЖКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ 2
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ
С ТЯЖКИМИ ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ
ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ 33
Предисловие 33
Глава I
Криминологическая характеристика тяжких преступлений
против личности 38
§ 1. Тяжкие и особо тяжкие преступления против личности 38
§ 2. Субъекты тяжких преступлений 49
§ 3. Субъективные признаки тяжких преступлений 63
§ 4. Объективные признаки тяжких преступлений 77
Глава II
Причины тяжких преступлений против личности 90
§ 1. Социальная обусловленность причин преступлений
против личности 90
III

§ 2. Неблагоприятные обстоятельства формирования личности 100
§ 3. Индивидуальные черты личности, их место среди причин
насильственных преступлений 116
Глава III
Индивидуальная профилактика насильственных
посягательств на личность 134
§ 1. Индивидуальная профилактика в системе мер специального
предупреждения насильственных посягательств
наличность 134
§ 2. Прогнозирование индивидуального преступного
поведения 144
§ 3. Информационное обеспечение индивидуальной
профилактики 166
Глава IV
Методы индивидуальной профилактики
в борьбе с насильственными посягательствами наличность 174
§ 1. Формирование сознания как предмет индивидуальной
профилактики 174
§ 2, Убеждение в индивидуальной профилактике 184
§ 3. Профилактическое значение административных
и общественных мер принуждения 200
Часть II
ПРЕСТУПНОСТЬ В ГОРОДАХ
ПРЕСТУПНОСТЬ В СРЕДНИХ И МАЛЫХ
ГОРОДАХ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОРГАНОВ
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ПО ЕЕ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ 224
Предисловие 224
Проблема преступности в городах 227
Средние и малые города, их типология 244
IV

Особенности уровня, динамики и структуры
преступности в средних и малых городах 264
Объем и содержание деятельности городских органов
внутренних дел по предупреждению преступлений 298
Информационно-аналитическое обеспечение деятельности
городских органов внутренних дел по предупреждению
преступлений 328
Тактически целесообразная группировка объектов в средних и
малых городах для предупреждения преступлений органами
внутренних дел 348
ПРЕСТУПНОСТЬ В БОЛЬШИХ ГОРОДАХ -
РЕСПУБЛИКАНСКИХ, КРАЕВЫХ
И ОБЛАСТНЫХ ЦЕНТРАХ 380

Посвящается
85-летию со дня рождения
Семена Самуиловича Овчинского
Вступительная статья
Серия «Библиотека криминолога» задумывалась с тем, чтобы
сделать доступными для всех интересующихся вопросами борьбы с
преступностью работы отечественных и зарубежных ученых,
которые длительное время не издавались в СССР и России, хранились
в спецфондах немногих библиотек.
Следует отметить, что широкому кругу читателей остаются
неизвестными и недоступными работы советских криминологов,
которые издавались ограниченными тиражами МВД СССР. Вместе с
тем именно в этих работах наиболее объективно отражались
криминальные процессы в СССР.
В то же время данные исследования не потеряли своей
актуальности и в начале XXI в. Можно с полным основанием
констатировать, что они составляют «золотой фонд» отечественной
криминологии.
К таким работам можно отнести труды Семена Самуиловича
Овчинского, изданные в 60—70-е годы прошлого века во ВНИИ
МВД СССР.
Овчинский С.С. (1922—1993) родился в Москве 16 сентября
1922 г. Закончив в 1940 г. артиллерийскую спецшколу, поступил в
Инженерное военное училище. Начало Великой Отечественной
войны С.С. Овчинский встретил курсантом военного училища.
Летом и осенью 1941 г. участвовал в боях под Лугой, в создании
партизанских баз на территории, оставляемой противнику, в отражении
фашистских десантов на Ленинград.
В 1942—1943 гг. проходил службу в качестве командира взвода
(минно-подрывного) Забайкальского военного округа. В 1944 г.
поступил на учебу в Военно-транспортную академию в Ленинграде.
В том же году весь курс академии был отправлен на фронт.
С начала 1945 г. С.С. Овчинский связал свою жизнь с
оперативной работой. Проходя службу офицером оперативной группы
технической разведки Первого Украинского фронта, он принимал
непосредственное участие в боевых действиях на территории
Польши и Германии, был тяжело ранен при взятии Берлина, закончил
войну в освобожденной Праге.
VI

Связав свою жизнь с разведывательной оперативной работой,,
после войны он поступает в Военно-юридическую академию в
Москве. После окончания академии С.С. Овчинский получает
направление на службу в Одесский военный округ, где проработал в
городах Николаеве и Одессе в качестве следователя (старшего
военного следователя) Военной прокуратуры Военно-морских частей
Черноморского флота с 1951 по 1956 г.
В 1956 г. поступает на службу в органы внутренних дел, становясь
старшим следователем отдела милиции станции
Москва—Ярославская Северной железной дороги, затем начальником следственного
отделения, заместителем начальника отдела.
Опыт борьбы с послевоенным бандитизмом был применен
С.С. Овчинским в борьбе с преступлениями на железнодорожном
транспорте.
В эти годы (1957-1959) им был раскрыт ряд убийств, имевших
большой общественный резонанс и стоящих на контроле
руководства страны, в том числе убийство помощника главного
конструктора ракетно-космических систем страны. За раскрытие этого
убийства он был награжден знаком «Заслуженный работник МВД»,
который дополнил список его боевых наград, включающий и орден
Красной Звезды.
Не прерывая ни на один день свою практическую работу в
отделе милиции, С.С. Овчинский проводил научные исследования.
В 1960 г. им представлена кандидатская диссертация, которая
посвящена проблемам предупреждения и раскрытия грабежей и разбоев
на железнодорожном транспорте. Диссертация проходит успешную
защиту.
Став кандидатом юридических наук, С.С. Овчинский переходит
на работу в НИИ МООП РСФСР (впоследствии ВНИИ МВД СССР)
и полностью посвящает себя научной работе. В эти годы он
активно проводит криминологические исследования, разрабатывает
проблемы оперативно-розыскной деятельности, участвует в создании
и внедрении первых автоматизированных
информационно-поисковых систем. Эти вопросы составляют центральную часть его
докторской диссертации, успешная защита которой состоялась на
Ученом совете ВНИИ МВД в 1979 г.
Однако для получения ученой степени доктора юридических наук
в 1980 г. С.С. Овчинскому пришлось еще два раза защищать эту же
диссертацию на Ученом совете Института прокуратуры и на
Экспертном совете ВАК СССР. Это было вызвано тем, что
нетрадиционность и новизну подходов к проблеме пришлось защищать по-
настоящему.
VII

После работы во ВНИИ МВД С.С. Овчинский
непродолжительное время работал в Академии МВД, руководя научным отделом.
С 1982 г. до последних дней жизни работал профессором кафедры
оперативно-розыскной деятельности в Московской высшей школе
милиции, полностью посвятив себя научно-педагогической
деятельности.
За время работы в науке С.С. Овчинский был официальным
руководителем по 42 диссертациям, опубликовал более 150 научных
работ, большинство из которых вышло в закрытых изданиях.
В последние годы жизни С.С. Овчинский разрабатывал новые
подходы в борьбе с организованной преступностью. Свою
последнюю работу, написанную совместно с сыном B.C. Овчинским и
вышедшую в 1993 г. - «Борьба с мафией в России», он уже не увидел
(ушел из жизни 19 марта 1993 г.). Однако многие научные
разработки остались в рукописях, которые были систематизированы его
сыновьями и нашли отражение в коллективной монографии «Основы
борьбы с организованной преступностью» (1996), монографии
«Оперативно-розыскная информация» (2000), учебниках
«Оперативно-розыскная деятельность» (1-е изд. — 2001, 2-е изд. — 2004) и «Теория
оперативно-розыскной деятельности» (2006).
Читатель может убедиться, что советская «ведомственная»
криминология 60—70-х гг. прошлого века не только ничем не уступает
современным исследованиям, но, более того, по многим параметрам
(комплексному подходу, использованию методических средств,
глубине проникновения в проблемы) является эталоном научного
анализа преступности.
А.С. Овчинский
доктор технических наук,
профессор
B.C. Овчинский
доктор юридических наук

Часть I
ПРЕСТУПНОЕ НАСИЛИЕ

ХУЛИГАНСТВО
И ТЯЖКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ*
По уголовному законодательству дореволюционной России
хулиганство не являлось самостоятельным составом преступления.
Однако в исследованиях русских криминалистов значительное
место уделялось «хулиганскому характеру», «хулиганскому
содержанию» преступных деяний; предполагалось, что существуют
преступления, совершаемые хулиганами или в «состоянии хулиганства».
А.Н. Трайнин считал, что хулиганство как следствие пьяного
разгула, анархического отрицания сложившихся норм поведения и
крайней распущенности может привести к самым разнородным
преступлениям1.
В первые же дни революции хулиганство являлось одной из
опаснейших форм посягательства на революционный порядок. В этот
период была наглядно видна способность хулиганства перерастать
в крайние (вплоть до контрреволюционных) формы выступления
против порядка, устанавливавшегося Советской властью. Хулиганы
устраивали пьяные погромы и поджоги, грабили склады, лавки и
частные квартиры, избивали граждан. Целые отряды Красной
гвардии направлялись на ликвидацию пьяных погромов. Не случайно
хулиганство было приравнено к государственным преступлениям
и относилось к подсудности революционных трибуналов.
После законодательного признания хулиганства
самостоятельным видом преступления некоторые криминалисты в 1920-е гг. были
склонны рассматривать опасные преступления против личности
как формы хулиганства. Например, А.О. Эдельштейн отождествлял
массовое злостное хулиганство с групповым изнасилованием,
Б.С. Маньковский определял убийство и нанесение тяжких
телесных повреждений при так называемой «деревенской поножовщине
как наиболее тяжелые формы хулиганских деяний»2. Эта точка
зрения нашла отражение и в уголовном законодательстве того периода:
Уголовный кодекс УССР в редакции 1927 г. считал квалифициро-
Опубликовано в сб.: Проблемы борьбы с хулиганством. М.: ВНИИ МООП СССР,
1968.
1 Трайнин А.Н. Хулиганство. Отчет X сбора русской группы Международного союза
криминалистов. Петроград, 1915.
2 В сб.: Хулиганство и поножовщина. М.: изд. Мосздравотдела, 1927.
2

ванными видами хулиганства действия, сопряженные с убийством,
изнасилованием и т.п. (ч. 3 ст. 70 УК УССР)1.
Хулиганские побуждения, характеризуя субъективные признаки
деяния, признаются ныне действующим уголовным законом
квалифицирующим обстоятельством при совершении умышленных
убийств (п. «б» ст. 102 УК РСФСР), а по УК Эстонской ССР и при
совершении особо тяжких и тяжких телесных повреждений (п. 2
ч. 2 ст. 107 и п. 1 ч. 2 ст. 108 УК ЭССР).
В этих случаях хулиганство перерастает в крайние, наиболее
опасные формы посягательства на личность — причинение смерти
либо тяжких телесных повреждений2.
Возможность совершения хулиганами более тяжких
преступлений, сопряженных с насилием, подтвердилась при изучении
характера рецидивной преступности и личности
преступников-рецидивистов.
Например, обследование осужденных рецидивистов,
проводившееся в местах лишения свободы3, показало, что значительное
число лиц, отбывавших наказание за убийства, разбои, изнасилования,
впервые осуждалось за хулиганство. Так, среди судимых за убийство
их оказалось 25,2%; за изнасилование — 27,8; а за разбой — 21,5%.
Еще разительнее выглядят данные обследования рецидивистов,
осужденных в 1962 г. в Свердловской области. В числе привлеченных
к уголовной ответственности за убийство судимые за хулиганство
составили более 60, а за разбои и грабежи — около 70%.
Хулиганское поведение нередко не только характеризует
начальный период формирования личности опасных преступников, но и
как бы сопутствует всей их преступной деятельности.
Так, в Эстонской ССР в 1963— 1964 гг. у половины лиц,
признанных особо опасными рецидивистами, судимость за хулиганство (от
одной до семи) чередовалась с судимостями за кражи, грабежи,
разбои и изнасилования4.
Эти данные отражают объективно существующий процесс, при
котором хулиганство как первоначальная форма проявления эго-
1 Указом Президиума Верховного Совета УССР от 28 июня 1959 г. хулиганские
мотивы включены в число квалифицирующих признаков умышленного убийства,
а слово «убийство» из ч. 3 ст. 70 УК УССР было исключено.
2 Судебная статистика свидетельствует о значительном распространении таких
преступлений. В РСФСР в 1965 г. из хулиганских побуждений совершено 32% всех
убийств.
3 Такое обследование было проведено НИИМ МВД СССР в 1958-1959 гг.
4 Из этой группы 75% впервые совершили хулиганство, а в последующем —
бандитизм, разбой (55%) и кражи (20%). 25% рецидивистов привлекалось к уголовной
ответственности за хулиганство после того, как отбыли наказание за кражи и
бродяжничество.
3

истических наклонностей и пренебрежения общественными
интересами под влиянием комплекса благоприятных условий
становится одним из факторов, определяющих формирование личности
опасных преступников.
Среди таких условий определенную роль играет отрицательное
влияние преступной среды, с которой хулиганы, осужденные
впервые, сталкиваются в местах заключения.
Другим условием является более или менее длительная
безнаказанность правонарушителей. Это обстоятельство наглядно
подтвердилось при специальном изучении поведения, предшествовавшего
совершению тяжких преступлений, 300 осужденных за убийства,
умышленное причинение тяжких телесных повреждений, разбои,
грабежи, изнасилования, посягательство на жизнь, здоровье и
достоинство работников милиции1.
В процессе исследования изучались материалы уголовных дел,
дела специального учета органов милиции, проводились беседы с
родственниками и соседями осужденных, активистами и
должностными лицами домоуправлений по месту их жительства, а также с
представителями администрации предприятий и сослуживцами по
месту работы правонарушителей.
Сначала эта работа проводилась в краевом центре — Барнауле.
Обследование показало, что многие лица, осужденные за «бытовые»
убийства, тяжкие телесные повреждения (за эти два вида в
особенности), разбои, грабежи и изнасилования, до их совершения
пьянствовали и хулиганили. Часть этих правонарушителей подлежала
привлечению к ответственности за злостное хулиганство задолго
(1—6 месяцев) до того, как они совершили убийства, разбои и другие
тяжкие преступления.
Из 100 человек, осужденных в Барнауле за «бытовые» убийства,
нанесение тяжких телесных повреждений, изнасилования, разбои
и грабежи, 38 человек следовало привлечь к уголовной
ответственности за хулиганство, а 22 — к административной ответственности
за мелкое хулиганство.
Таким образом, 60% обследованных опасных преступников ранее
совершали хулиганство.
Для проверки этих выводов аналогичная работа была проведена
в Таллине в отношении 100 осужденных в 1964 г. за грабежи, разбои,
причинение умышленных тяжких телесных повреждений и
умышленные убийства. Несмотря на существенные отличия условий
Эстонской ССР от условий Алтайского края (по стабильности и
укладу быта местного населения, численности милиции), наши выводы
1 Исследование проводилось научными сотрудниками 1-го отдела ВНИИОП в
1965 г.
4

полностью подтвердились. И здесь 61% обследованных до
осуждения за тяжкое преступление совершали хулиганство.
Наконец, в Москве 66% обследованных, посягавших на жизнь и
здоровье работников милиции, до совершения этих преступлений
также проявили себя как хулиганы1.
Из материалов уголовных дел видно, что 23% обследованных по
Барнаулу и 22% — по Таллину до привлечения к ответственности
за убийство, разбой или грабеж совершили злостное хулиганство
или другие связанные с ним преступления.
В Барнауле 4 из 5 «бытовых» убийств и 9 из 17 тяжких телесных
повреждений, а в Таллине — 2 из 4 «бытовых» убийств и 17 из
29 разбоев, совершенных в 1964 г., можно было предупредить, если
бы виновных своевременно привлекли к уголовной ответственности
за систематическое хулиганство, о котором не раз поступали
сообщения в органы милиции.
Изучение материалов в Ростовской области также показало, что
своевременным привлечением хулиганов к уголовной
ответственности можно было предотвратить 28 из 60 убийств и покушений на
убийства и 27 из 90 тяжких и менее тяжких телесных
повреждений.
Наглядным примером перерастания систематического
безнаказанного хулиганства в тяжкое преступление является дело об
убийстве Игнатьевой.
Житель Барнаула Яковлев в течение 10 месяцев систематически
хулиганил и истязал свою сожительницу Игнатьеву: публично
избивал, наносил удары раскаленной кочергой, на глазах у дочери
пытался затолкнуть в горящую печь, ранней весной неоднократно
заставлял раздеваться донага и заходить в водоемы на окраине
города, привязывал к кресту на кладбище, сбрасывал с моста в воду.
Об этом потерпевшая неоднократно заявляла в милицию, знали о
бесчинствах Яковлева и соседи Игнатьевой. Хотя из заявлений
усматривались признаки злостного хулиганств (ст. 206, ч. 2) и
систематического истязания (ст. 113 УК РСФСР), работники милиции
направляли потерпевшую на освидетельствование и предлагали ей
жаловаться в порядке частного обвинения.
Когда же о преступных действиях Яковлева поступило
письменное заявление дочери Игнатьевой, работники милиции
ограничились направлением матергиалов о мелком хулиганстве в народный
Подробнее об этом говорится в статье Г.М. Поповой «Хулиганство и
посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции» (см.: Проблемы
борьбы с хулиганством: Сб. ст. М.: ВНИИ МООП СССР, 1968).
5

суд. Яковлев был оштрафован. Уверовав в безнаказанность,
злостный хулиган вскоре зверски убил Игнатьеву.
Лысенко, проживавший в Ростовской области, ранее судимый
за злостное хулиганство, в течение года преследовал Валентину
Косенко. Он приходил к ней пьяный домой и на работу, избивал,
ломал в ее квартире и уничтожал вещи, угрожал ей и ее
родственникам убийством. Валентина обращалась в суд и милицию,
просила принять меры. Хулигана приглашали на беседы и отбирали
подписки, что он не будет беспокоить девушку. С аналогичными
заявлениями в милицию обращались мать и брат потерпевшей.
Однажды преступник ворвался в квартиру Косенко, топором выбил
рамы, гонялся за гражданами и нецензурно ругался. Лысенко
привлекли к ответственности за мелкое хулиганство. После этого
злостного хулигана еще дважды привлекали за мелкое хулиганство, но
это лишь обозлило преступника. Через некоторое время он убил
Косенко.
Безнаказанность как условие, способствующее совершению
хулиганами тяжких преступлений, имеет самостоятельное значение
и не связано с наличием или отсутствием предшествующей
судимости за хулиганство.
Как уже указывалось, из 100 осужденных в Барнауле 60 ранее
совершали хулиганство, которое переросло в тяжкие преступления.
Ранее судимых из этих 60 было 24, из которых ранее судимых за
хулиганство — 7. Из 100 обследованных в Таллине 61 ранее совершал
хулиганство, которое переросло в тяжкие преступления. Ранее
судимых из этих 61 было 17, из которых ранее судимых за
хулиганство — 8.
Таким образом, из 60 человек 36 по Барнаулу (60%) и из 61
человека 44 по Таллину (72%) вообще не судились, а 53 из 60 в
Барнауле (88%) и 53 из 61 в Таллине (87%) ранее не судились за
хулиганство. Однако они совершили тяжкие преступления в результате того,
что оставались безнаказанными за совершение хулиганства.
Профессор В.Н. Кудрявцев правильно указывает, что
«...конечный результат поведения человека — преступление — есть следствие
не только первоначальной причины, но и многочисленных
обстоятельств, которые имели место и действовали позже, в том числе
непосредственно перед достижением этого результата»1.
К числу этих обстоятельств, действующих на пути к совершению
тяжких преступлений, мы с уверенностью можем отнести система-
Кудрявцев В.Н. Категория причинности в советской криминологии // Советское
государство и право. 1965. № 11. С. 84.
б

тические хулиганские поступки, оставляемые без должного
реагирования.
Хулиганские поступки — следствие существенных отклонений
в процессе нравственного формирования личности, которые могут
повлечь и иного рода антиобщественные действия. Особенностью
антиобщественной установки на совершение хулиганскихдействий
является то, что она сразу же проявляется вовне (в отличие,
например, от антиобщественной установки на совершение краж).
Обнаружить ее признаки у хулигана легко, что создает необходимые
предпосылки для вмешательства и выбора мер воздействия. При
мелком хулиганстве должна наступать административная
ответственность, и в сочетании с ней целесообразно осуществлять
профилактическое воздействие на виновного. За злостными
хулиганами, отбывшими наказание, необходимо устанавливать наблюдение
и проводить с ними воспитательную работу.
Из сказанного, помимо констатации важного для практики
факта об относительной легкости перерастания хулиганства в более
тяжкие преступления, мы можем сделать не менее важный вывод о
возможности предсказания результата так называемого
«хулиганского» поведения, складывающегося из серии поступков,
посягающих на общественный порядок и нравственные отношения
общества. Безусловно, «...нельзя утверждать со всей определенностью, —
как пишет В.Н. Кудрявцев, — что именно данное лицо в будущем
году вступит в пьяную драку и совершит убийство. Такое
"предсказание" основывалось бы на фаталистических представлениях о
поведении человека, рассматривало бы его как игрушку судьбы и по
сути дела могло привести к теориям "опасного состояния"»1.
Речь идет об ином предсказании, основанном на статистической
закономерности. Если 60-70% убийств, разбоев и других тяжких
преступлений предшествовало совершение хулиганства, мы можем
предположить, что, во-первых, там, где хулиганство будет
безнаказанным, убийства, разбои и другие тяжкие преступления искоренить
не удастся и, более того, их количество будет возрастать. Во-вторых,
определенная часть хулиганов, особенно тех, чьи действия
отличаются все большей дерзостью, если к ним не принимать
предусмотренных законом мер, неминуемо совершит более тяжкие
преступления. Последний вывод должен учитываться при организации
предупредительно-профилактической работы с лицами,
склонными к пьянству и хулиганству. При этом мы не знаем, кто именно из
них станет опасным преступником. Вряд ли и те, кто совершает
хулиганство, сами представляют, к чему приведет их противоправ-
1 Кудрявцев В.Н. Категория причинности в советской криминологии // Советское
государство и право. 1965. № П. С. 86.
7

ное и аморальное поведение. Но коль скоро мы знаем, что 60—70%
лиц, совершивших тяжкие преступления, прошли в процессе
формирования их антиобщественной установки «стадию хулиганства»,
каждый факт хулиганства, а тем более неоднократные хулиганские
поступки должны настораживать, и к каждому виновному должны
быть приняты соответствующие меры, исключающие как
дальнейшее хулиганство, так и перерастание его в тяжкие преступления.
* * *
Чем же можно объяснить сравнительную легкость, с которой в
результате более или менее длительного безнаказанного хулиганства
виновные совершают опасные преступления, связанные главным
образом с посягательством на личность?
Хулиганство проявляется в различных формах и затрагивает
широкий круг государственных, общественных и личных интересов.
Видимо, отчасти этим можно объяснить то, что до сих пор и в
юридической литературе, и в судебной практике отсутствует единый
взгляд на объект хулиганства.
В частности, под объектом хулиганства имеется в виду
«общественный порядок», «правила социалистического общежития»,
«условия социалистического общежития», «общественный порядок
и правила социалистического общежития», «правила поведения в
обществе». В ряде работ доказывается наличие сложного объекта
хулиганства. А.Н. Трайнин и А.М. Яковлев считают, что хулиганство
посягает на личность и общественный порядок1. Я. Гурвич также
предлагал понятие объекта хулиганства дополнить указанием на
посягательство против личности2.
По мнению Д. Терехова и Ю. Северина3, общественный порядок
и здоровье граждан составляют сложный объект хулиганства.
Существует и другая точка зрения, что единственным объектом
хулиганства является общественный порядок, но при этом в понятие
«общественный порядок» вкладывается широкий смысл. Наиболее
ярко эта позиция выражена в работе Н. Куца, который считает, что
объектом преступления при хулиганстве является общественный
порядок, под которым обычно понимают совокупность
общественных отношений, обеспечивающих соблюдение правил
социалистического общежития, охраняющих общественное спокойствие, об-
1 Трайнин А.П. Учение о составе преступления. М.: Госюриздат. 1957. С. 115—117;
Яковлев A.M. Совокупность преступлений. М.: Госюриздат, 1960. С. 75.
2 Гурвич Я. Ответственность за хулиганство по советскому уголовному праву //
Социалистическая законность. 1955. № 5. С. 30—35. Характерно, что до июня 1927 г.
в УК УССР первой редакции ст. 176, предусматривающая уголовную
ответственность за хулиганство, помещалась в главе о преступлениях против личности.
3 Бюллетень Верховного Суда СССР. 1962. № 6. С. 27.
8

щественную нравственность, безопасные условия повседневной
жизни и деятельности людей в социалистическом обществе1.
На наш взгляд, объектом хулиганства является общественный
порядок, представляющий совокупность общественных отношений,
обеспечивающих соблюдение правил социалистического
общежития. Среди этих отношений существенное место занимает группа
отношений, обеспечивающих неприкосновенность и здоровье
личности. При увеличении интенсивности насильственного
посягательства хулигана на личность граждан возрастает число нарушений
последней группы отношений.
Этим объясняется закономерность перерастания хулиганства в
умышленные телесные повреждения и убийство.
Если рассматривать понятие «общественный порядок» в
широком смысле слова, то не только хулиганство, но и умышленные
убийства, разбои и многие другие преступления посягают на
«безопасные условия повседневной жизни и деятельности людей в
социалистическом обществе». Нет сомнения, что этими
преступлениями так же, как и хулиганством, наносится вред общественному
спокойствию и общественной нравственности.
При грабеже, сопряженном с насилием, и разбое
непосредственными объектами преступного посягательства являются
государственная, общественная, личная собственность, а также жизнь и
здоровье граждан; при причинении телесных повреждений —
здоровье; при изнасиловании — честь, достоинство и здоровье
женщины; наконец, при убийстве — жизнь человека.
Итак, мы можем констатировать, что в ряде случаев объект
хулиганства сходен с объектом других тяжких преступлений, а те в свою
очередь затрагивают общественные отношения, являющиеся
объектом хулиганства. Этим, в частности, можно объяснить ту легкость,
с которой хулиганы совершают более тяжкие преступления.
Внимательное ознакомление с формами проявления хулиганства
позволяет нам обнаружить ряд элементов, характерных для действий
хулиганов и в то же время присущих более опасным насильственным
преступлениям. Это, например, такие элементы насилия, как
нанесение ударов, прои-знесение угроз, запугивание, использование
оружия.
При разбое, изнасиловании, убийстве насилие является
средством, обеспечивающим достижение виновным преступной цели.
Оно рассчитано на то, чтобы деморализовать, запугать
потерпевшего, парализовать его способность к сопротивлению, наконец,
лишить его жизни.
Куц Н. Ответственность за хулиганство по советскому уголовному праву. Клев:
изд. ВШ МООП УССР, 1963. С. 33.
2 - 7695
9

Нередко нападение грабителей настолько напоминает нападение
группы хулиганов, что требуется глубокое исследование всех
обстоятельств, связанных с характеристикой умысла и мотивов
преступления, чтобы квалифицировать преступление как грабеж или
разбой. Нанесение телесных повреждений и убийство в драке большей
частью связаны с хулиганством.
Изучение характера преступных действий 194 осужденных,
совершивших в Барнауле и Таллине умышленные убийства,
умышленные тяжкие телесные повреждения, изнасилования, разбои и
грабежи, показало, что многие из этих тяжких преступлений
начинались с хулиганства: приставания, драки, дебоша в квартире,
общежитии.
Число тяжких преступлений, которые совершены из хулиганских
побуждений или начинались с хулиганства (в общем количестве
преступлений, совершенных 194 осужденными), характеризуется
следующими данными.
Виды
преступлений
Всего

преступников
Совершили
из хулиганских
побуждений
Совершили
в связи с
хулиганством
Начали
с хулиганских
действий
По г. Барнаулу
Умышленное
убийство
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
Разбой
Грабеж
5
17
23
49
4
-
-
—
14
-
-
—
11
21
По г. Таллину
Умышленное
убийство
Умышленные
тяжкие и особо
тяжкие телесные
повреждения
Разбой
Грабеж
4
26
29
41
2
-
-
—
16
-
-
—
16
30
Эти данные подтвердились и при изучении 60 дел о грабежах и
разбоях, законченных производством следственным отделением на
Ярославском участке Московской железной дороги. 14 из 48 грабежей и 6
из 12 разбоев или начинались с действий, содержавших элементы
хулиганства, или непосредственно переросли из хулиганских действий.
10

Характерно, что из 70 обследованных лиц, совершивших
грабежи (41) и разбои (29) в 1964 г. в Таллине и его окрестностях, 25
человек были осуждены по совокупности за одно из этих преступлений
и хулиганство (за разбой и хулиганство 12, за грабеж и
хулиганство 13).
Житель Таллина Назаров пьянствовал в компании
собутыльников возле общежития рабочих каменного карьера. В это время к ним
обратился шофер с просьбой помочь завести автомашину. Назаров
из хулиганских побуждений ударил его бутылкой по голове и
вместе со своими собутыльниками стал избивать. Затем они отняли у
шофера часы и деньги.
Еще более убедительны данные о непосредственном
перерастании хулиганства в умышленное убийство и умышленное
причинение тяжких телесных повреждений.
Упоминавшимся обследованием заключенных (1958—1959)
установлено, что из хулиганских побуждений совершено 26,6% и в
драке 24,0% всех убийств. Таким образом, в связи с хулиганством
совершено 50,6% убийств. Обследованием, проводившимся
работниками УООП Курской области, установлено, что в 1962 г. 52,8% всех
умышленных убийств и 84,8% умышленных тяжких и менее тяжких
телесных повреждений в этой области были совершены на почве
хулиганства.
Большинство хулиганских проявлений и тяжких преступлений
совершается в одно и то же время, что видно из следующих данных
по Хабаровскому краю за 1965 г.
Время совершения преступлений
Днем до 17.00
С 17.00 до 24.00
После 24.00
Вид преступлений,0/,)
Хулиганство
22
71
7
Грабеж
8
66
26
Разбой
7
64
29
В основном совпадают и места совершения рассматриваемых
преступлений (данные также по Хабаровскому краю за 1965 г.).
Место совершения
преступлений
Улицы, парки, скверы, дворы
и другие общественные
места
Квартиры
Общежития
Иные места
Вид преступлений, %
Хулиганство
65
26 ~
9
Грабеж
80
20
Разбой
50
50
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
38
34
7
21
2*
11

Как видно из приведенных данных, на улицах, в парках, скверах,
во дворах было совершено две трети уголовно наказуемого
хулиганства, четыре пятых грабежей, половина разбоев и значительная часть
умышленных тяжких телесных повреждений. Около трети
хулиганства совершается в квартирах и общежитиях, где также
совершается 41% умышленных тяжких телесных повреждений, которые
нередко в этих местах являются завершением хулиганства.
Анализируя субъективную сторону хулиганства, не следует
ограничиваться изучением только умысла хулигана. Необходимо
выяснить его психологию, что позволит найти объяснение цели,
которую он преследует, и мотива, которым он руководствуется,
совершая это преступление.
Психология хулигана основана на утверждении эгоистического
«я», удовлетворении личной прихоти. Он способен «...ради
малейшего чувства эгоистического удовлетворения игнорировать
личность, ее интересы и права и приносить их в жертву»1. Хулиган
считает, что ему все позволено, пренебрегает общественными
интересами. Часто он хочет как-то отличиться, выделиться, показать себя
«героем». Нередко такое стремление «...усиливается в присутствии
собутыльников, знакомых, на которых хулиган своим цинизмом,
буйством, способностью надругаться, оскорбить, поиздеваться над
другими хочет произвести впечатление»2.
Эти побуждения в свою очередь объясняются чувством
собственной недостаточности. «...Результат, к которому стремится хулиган,
есть самоутверждение как в своих собственных глазах, так и во
мнении окружающих»3.
Для части хулиганов побудительные стимулы этим и
ограничиваются, и общественная опасность этих лиц характеризуется тем,
что в случае безнаказанности они от одного хулиганского
проявления к другому становятся все более наглыми и циничными.
Для другой части хулиганов безнаказанность приводит к тому,
что их действия становятся все более агрессивными, они прибегают
к оружию, более жестоко расправляются со своими жертвами.
Впоследствии они могут причинить тяжкие телесные повреждения и
даже совершить убийство.
Если пьяный хулиган видит беззащитность потерпевшего и
безразличие со стороны окружающих граждан, он не только получает
объективную возможность продолжить хулиганские действия, но и
1 ЧубинскийМ.П. О хулиганстве. Отчет X сбора русской группы Международного
союза криминалистов. Петроград, 1915.
2 Куц Н. Ответственность за хулиганство по советскому уголовному праву. Киев:
изд. ВШ МООП УССР, 1963. С. 24.
3 Сегалов. Психология хулиганства // Проблемы преступности. М., 1926.
12

приобретает субъективную уверенность в своей безнаказанности и
окончательно «распоясывается»1.
Наконец, для третьей части хулиганство становится
предварительной «школой», в которой складывается их антиобщественная
установка на совершение грабежей, разбоев (реже изнасилований).
Для него становятся обычными наглость, цинизм, привычка
удовлетворять эгоистические потребности за счет интересов и
благополучия других, а также навыки в совершении противоправных
действий: приставание, нападение на граждан, их избиение,
уничтожение и повреждение имущества, угрозы окружающим,
применение оружия и т.п. Перечень этих действий настолько широк,
насколько многообразны формы проявления хулиганства.
Особое значение приобретает такая установка в случаях, когда
появляется рецидивист, стремящийся к организации преступной
группы. Под его влиянием подобный хулиган готов к участию в
любом преступлении.
Привычка удовлетворять свои низменные потребности в дерзкой
форме приводит некоторых хулиганов к тому, что они завладевают
чужим имуществом как только складываются благоприятные условия.
Поэтому довольно часто хулиганство перерастает в грабеж, или
разбой, или в хищение предметов, оброненных потерпевшими.
Трансформация умысла становится еще более очевидной, если учесть, что
хулиганство обычно сопряжено с пьянством. В этих случаях у
виновного резко ослабевают сдерживающие волевые компоненты, и он не
останавливается перед совершением кражи, грабежа или разбоя.
Что касается субъекта преступления, можно отметить совпадение
данных, характеризующих личность (возраст, образование,
социальное положение, времяпрепровождение и пр.) тех, кто осужден за
хулиганство, умышленное убийство и умышленное причинение
тяжких телесных повреждений.
Например, специальным обследованием, проведенным
работниками У ООП Курской области (1963-1964), в отношении
возрастных групп получены следующие данные:
Возрастные
группы (совершено
в возрасте)
От 14 до 16 лет
От 16 до 18 лет
От 18 до 25 лет
Старше 25 лет
Всего
Умышленное
убийство,%
1,7
1,7
28.
68,6
100
Умышленное причинение
телесных повреждений
{тяжких и менее тяжких),%
4,4
5,2
25,4
65
100
Хулиганство,%
0,4
2,5
33,5
63,6
100
Кудрявцев В. Н. Объективная сторона преступления. М.: Юридическая литература,
1960. С. 28-29.
13

Следует отметить, что в группе 14—18-летних значительно
меньшая доля привлеченных к уголовной ответственности за хулиганство,
чем, например, за умышленное причинение телесных повреждений,
но это не означает, что в данном возрасте меньше хулиганов.
Хулиганские действия подростков довольно часто остаются без наказания,
что и является одним из условий, которое способствует совершению
ими более тяжких преступлений. Это видно из приведенной таблицы:
на возрастную группу 14—18 лет приходится около 10% всех
умышленных тяжких и менее тяжких телесных повреждений.
При изучении данных, характеризующих преступные группы
лиц, совершивших грабежи и разбои, выяснилось, что 60%
соучастников этих преступлений замечались в хулиганстве до совершения
ими тяжких преступлений1.
В Ленинграде 17-летние Калюжный, Кузнецов и др. организовали
хулиганскую группу и в течение двух месяцев били стекла в
автомашинах, избивали прохожих, но никаких мер по этим фактам не
принималось. Хулиганы обнаглели настолько, что в нетрезвом состоянии
пришли в помещение штаба дружины и пытались избить
участкового уполномоченного милиции. Их выпроводили из штаба и никаких
мер к ним не приняли. Вскоре они совершили грабежи и разбои2.
Очевидность перерастания хулиганства в более тяжкие
преступления (чем больше хулиганов, тем больше грабителей, насильников,
убийц) должна была бы на практике повлечь усиление борьбы с этим
опасным социальным явлением. Но, к сожалению, эти требования
на протяжении последних лет не всегда соблюдались.
Практика борьбы с хулиганством отражается, в частности, в
статистических показателях, характеризующих количество лиц,
привлеченных к ответственности за это правонарушение, и долю
хулиганства в числе всех преступлений, регистрируемых по линии
уголовного розыска.
По РСФСР за девять (1957—1965) лет происходили существенные
изменения этих показателей, что видно из следующих данных,%:
Годы
Доля хулиганства ко
всем преступлениям
7957
33,1
7958
33,9
7959
31,8
7960
25,8
7967
35,8
7962
36,8
7963
28,8
7964
25,7
7965
27,0
Никто из этих лиц, впоследствии совершивших групповой грабеж или разбой,
к ответственности за хулиганство не привлекался.
Недостаточное реагирование на хулиганство молодых людей объясняется, в
частности, тем, что, совершив нападение на прохожего или драку, они, как правило,
разбегаются. Раскрытие таких правонарушений требует обычно значительных
усилий.
14

Из таблицы и графика, приведенных ниже, видно, что в РСФСР
и других союзных республиках колебания показателей, отражающих
активность борьбы с хулиганством, в отдельные годы совпадают.
Динамика хулиганства по РСФСР и Эстонской ССР за 1958-1964 гг.
Годы
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
Относительное количество зарегистрированного уголовно наказуемого
хулиганства
РСФСР
100
68,4
67,7
100
95
67
62
Эстонская ССР
100
66,2
58,3
104,9
110,4
74,1
75,8
1958 1959 1960 1961 1962 1963 1964 Годы
Колебания отчетных данных о хулиганстве в РСФСР и Эстонской ССР
за 1958-1964 гг.
Существенные колебания в практике привлечения хулиганов к
уголовной ответственности можно объяснить несколькими
причинами. В 1959—1960 гг. активизировалось участие общественности в
борьбе с преступностью и получил значительное развитие институт
общественного поручительства. Но уже в те годы (как и в
последующие) сказалось несовершенство процессуального закона,
регламентирующего отдачу на поруки1. Предоставление этого права не
только суду, но и органам прокуратуры и милиции повлекло много
Многие научные и практические работники высказываются за изменение
существующего порядка отдачи на поруки, оставив это право только за судом. См.:
Пашкевич П. Теневые стороны поруки // Известия. 1965. № 157; Стародубский Я.
Только через суд // Известия. 1965. № 214; Жогин Н. Воспитание и наказание//
Известия. 1965. № 219; Аливердиев А. Передали на поруки // Правда. 1966.
№ 343.
15

необоснованных решений о признании опасных преступных
действий преступлениями, не представляющими большой
общественной опасности. Сфера уголовного наказания была искусственно
сужена и, в частности, за счет хулиганства, оценка общественной
опасности которого зависит во многом от субъективного мнения лиц,
квалифицирующих деяние. Сужение этой сферы видно, например,
из сравнения относительных показателей, отражающих регистрацию
хулиганства в органах милиции и применение к виновным мер
уголовного наказания в Эстонской ССР за несколько лет.
Годы
1956
1959
1960
1961
1962
1963
Зарегистрировано уголовно
наказуемого хулиганства
100*
68,2
58,3
107,9
110,4
74,1
Фактически осуждено за уголовно
наказуемое хулиганство
100**
74,4
25,1
56,9
85,3
43,1
За 100 взято количество возбужденных уголовных дел.
За 100 взято количество уголовных дел, которые были переданы в суд.
Эти данные свидетельствуют о том, что, во-первых, сокращение
регистрации уголовно наказуемого хулиганства совпадает с
сокращением числа лиц, преданных суду за это преступление, и,
во-вторых, число осужденных за хулиганство к мерам уголовного
наказания в отдельные годы было значительно меньше, чем число дел,
возбужденных в связи с этим преступлением. Так, в 1960 г. в
Эстонской ССР было зарегистрировано уголовно наказуемого хулиганства
почти вдвое меньше, чем в i958 г., а привлеченных к уголовной
ответственности за это преступление оказалось в четыре раза
меньше. При анализе учтена передача на поруки хулиганов только по
уголовным делам и не учитываются случаи передачи на поруки без
возбуждения дел. Но и из приведенных данных видно, что в
системе мер борьбы с хулиганством в 1959-1960 гг. происходило резкое
сокращение уголовного наказания за счет применения мер
общественного воздействия. Даже постановление Пленума Верховного
Суда СССР от 17 сентября 1960 г., в котором было указано на то,
что «...некоторые суды, неправильно поняв указание о привлечении
общественности к борьбе с преступностью, в ряде случаев стали
передавать на поруки общественным организациям и коллективам
трудящихся не только лиц, совершивших преступления, не
представляющие большой общественной опасности, но и лиц,
совершивших опасные преступления...», что создавало «...среди некото-
16

рой части неустойчивых элементов чувство безнаказанности и в
известной мере способствовало совершению новых преступлений»1,
исправило практику применения уголовного наказания к хулиганам
лишь в некоторой мере в 1962 г. В последующие же годы снова
наметилась тенденция к более широкому применению мер
общественного поручительства.
Работники милиции часто без возбуждения уголовного дела
направляли материалы для принятия к хулиганам мер общественного
воздействия, не учитывая тяжести содеянного и общественной
опасности виновного.
Например, 28 октября 1964 г. в Центральный райотдел милиции
Барнаула от гр-на Сороки поступило заявление с просьбой привлечь
к ответственности гр-на Бычкова за избиение. К заявлению был
приложен акт о том, что Бычков избил Сороку и последний в
бессознательном состоянии был доставлен в больницу. У
потерпевшего обнаружили сотрясение мозга, перелом костей ноги, разрыв
коленного сустава, ушибы грудной клетки и т.д. Не возбудив
уголовного дела, работники милиции направили эти материалы на
рассмотрение общественности по месту работы Бычкова.
Виновному вынесли общественное порицание.
В результате неосновательного применения к злостным
хулиганам мер общественного воздействия, которые к тому же нередко
носили формальный характер, многие преступники, по существу,
никакой ответственности не понесли, продолжали хулиганить и
грубо нарушать общественный порядок.
В Латвийской ССР хулиганство в первом полугодии 1965 г. по
сравнению с тем же периодом 1964 г. возросло на 4,7%, а хулиганов,
переданных общественности на перевоспитание, стало больше
почти на 8%. В Литовской ССР за этот же период хулиганство
увеличилось на 6,4%, а количество хулиганов, переданных на
перевоспитание, — на 5%. Заместитель Генерального прокурора СССР
М.П. Маляров совершенно справедливо назвал это парадоксальным
явлением2.
Парадокс заключался в том, что одновременно с ростом
количества преступлений увеличивалось количество преступников,
передаваемых на поруки. Совершенно очевидно, что меры
общественного воздействия не приносили ощутимых результатов.
«Увеличивать же число передаваемых на перевоспитание при росте того или
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 17 сентября 1960 г. № 5
«О состоянии судимости в первом полугодии 1960 года» // Сборник постановлений
Пленума Верховного Суда СССР, 1924-1963. С. 151.
Маляров М. Вступая в 1966 год // Социалистическая законность. 1966. № 1.
С. 6-7.
17

иного вида преступлений — значит не бороться с преступниками,
а поощрять их»1.
Другой не менее существенной причиной значительных
колебаний уголовно наказуемого хулиганства в отчетных данных являлись
изменения в практике квалификации этих преступлений. После
принятия в союзных республиках законов об административной
ответственности за мелкое хулиганство у работников милиции в
некоторые периоды усиливалась тенденция к квалификации
уголовно наказуемых деяний как мелкого хулиганства, что в свою
очередь вызывалось критериями оценки работы органов милиции.
В число передовых нередко попадают те, где зарегистрировано
меньше преступлений.
Происходило искусственное, т.е. не отражающее действительной
картины, снижение уровня преступности. Подобное «снижение»
упрощается тем, что на первый взгляд никакого укрывательства не
происходит, реагирование милиции на факт хулиганства налицо;
что же касается неправильной квалификации правонарушений, то
ее всегда можно объяснить нечеткой гранью между отдельными
видами хулиганства.
В итоге многим органам милиции удалось добиться
значительного «сокращения» преступности. Например, в Алтайском крае за
два года (1962—1963) общее количество преступлений сократилось
на 29,6%. Хулиганство же к количеству преступлений, число
которых уменьшилось, составило 72%.
В период с 1961 по 1964 г. в Эстонской ССР хулиганство
составило 54,3%, а в Латвийской ССР — 39,4% к числу преступлений, на
которое сократилось их общее количество.
В Алтайском крае сокращение количества дел об уголовно
наказуемом хулиганстве вызвало в отдельные годы увеличение
количества привлеченных к ответственности за мелкое хулиганство, что
можно проследить по таблице (данные 1961 г. принимаются за
100%).
Годы
1961
1962
1963
1964
Зарегистрировано
Уголовно наказуемое
хулиганство,%
100
72,4
45,5
45,1
Мелкое,%
100
130
97
110
Общее количество
хулиганских проявлений, %
100
119
87
98
1 Моляров М. Вступая в 1966 год // Социалистическая законность. 1966. № 1. С. 8.
18

В итоге за три года (1962—1964) общее количество хулиганских
проявлений в Алтайском крае почти не изменилось, количество
уголовных дел о хулиганстве сократилось более чем вдвое.
В Эстонской ССР за те же три года общее количество хулиганских
проявлений увеличилось по сравнению с 1961 г. на 7,3%, количество
же уголовных дел о хулиганстве сократилось на 36,3%.
Изменения в практике квалификации хулиганских проявлений
наглядно иллюстрируются соотношением количества лиц,
привлеченных к уголовной ответственности за хулиганство, и числа
привлеченных к административной ответственности за мелкое
хулиганство.
Вот как это выглядит в целом и по отдельным городам Алтайского
края.
Годы
1961
1962
1963
1964
По краю
1:4,3
1:7,8
1 :9,2
1 :10,5
По городам
Барнаул
1 :4,2
1 :5
1 :7,5
1 : 12.1
Бийск
1 :5,7
1:11,6
1 :14,0
1 :9,7
Рубцовск
1 :2,3
1 :8,2
1 :9,2
1 :8,1
Аналогичная картина наблюдалась и в Эстонской ССР и ее
отдельных городах, что видно из следующей таблицы1.
Годы
1961
1962
1963
1964
По республике
1 :6,7
1 :8,2
1:13,5
1:12,1
По городам
Таллин
1 :3,5
1 :5,0
1 :6,3
1 :6,0
Тарту
1:4,0
1:5,6
1 :16
1 :16,6
Нарва
1:13,9
1:10,4
1 :14,9
1 :16,7
Кохтпа-Ярве
1 :10,0
1 :17,1
1:15,0
1:13.9
Пярну
1 : 12,5
1 :17,8
1 :17,9
1 : 10,4
Эта тенденция характерна не только для Алтайского края и
Эстонской ССР, но и для других областей, краев и республик.
Например, в целом по Ростовской области соотношение изменялось так:
1961 г. - 1: 7,1962 -1:11,1963 - 1:16,1964 - 1: 20 и 1965 г. -
1:25.
Я. Стародубский из Свердловска пишет, что «...искусственное и
неосновательное уменьшение количества уголовных дел в
отношении хулиганов происходит не только за счет отданных на поруки,
В этой таблице обращает на себя внимание большое различие в показателях
практики борьбы с хулиганством между столицей и периферийными городами. Активная
борьба за образцовой порядок в столице, наличие всравнительно небольшом
городе (около 330 тыс. жителей) городского управления и трехрайонных отделов
милиции сказывается на более стабильной практике борьбы с хулиганством.
19

но и за счет того, что некоторые из них привлекаются к
административной ответственности за мелкое хулиганство. Если в любом
народном суде проверить за год все материалы в отношении
привлеченных за мелкое хулиганство и все уголовные дела осужденных
за хулиганство, то обязательно обнаружатся такие случаи, когда
примерно одинаковые действия в одном случае признаны мелким
хулиганством, а в другом — дерзким хулиганством»1.
Изучение материалов, характеризующих состояние преступности
в некоторых городах Алтайского края в периоды, когда это
соотношение резко увеличивалось (Бийск: 1963 г. — 1 : 14; Барнаул:
1964 г. — 1:12,1), показало, что в это время поступило наибольшее
количество жалоб трудящихся на засилие хулиганов, в городах
создалась напряженная обстановка, резко увеличилось количество
других преступлений, органы милиции не всегда на них
реагировали (то же самое наблюдалось в городах Нарве, Кохтла-Ярве и Пяр-
ну Эстонской ССР).
В первом полугодии 1964 г. в Бийский городской отдел милиции
Алтайского края службой «Скорая помощь» было направлено
898 сообщений о поступлении в медицинские учреждения граждан
по поводу травм, которые могли быть причинены насильственными
действиями. Сотрудники милиции зарегистрировали только 50
сообщений. 100 незарегистрированных сообщений впоследствии были
проверены комиссией крайкома КПСС. Оказалось, что в 30
случаях имели место тяжкие преступления, в том числе в 11 — злостное
хулиганство, в 2 — умышленное причинение тяжких телесных
повреждений, в 9 — грабежи и разбои. В Славгороде десятки
преступников, совершивших злостное хулиганство, покушения на убийство
и другие преступления, были привлечены к административной
ответственности за мелкое хулиганство, причем многие из этих лиц
ранее неоднократно привлекались за злостное хулиганство.
Может возникнуть вопрос, не произошли ли в тот период
изменения в соотношении уголовно наказуемого и мелкого хулиганства
в связи с усилением борьбы с мелким хулиганством. Но
оказывается, что это не так.
В Алтайском крае такое усиление наблюдалось лишь в 1962 г.
(соотношение увеличивалось с 1: 4,3 в 1961 г. до 1: 7,8 в 1962 г.). Но
уже в 1963 г. количество лиц, привлеченных за мелкое хулиганство,
резко сократилось (на 25,7%), соотношение же продолжало расти
(с 1: 7,8 в 1962 г. до 1: 9,2 в 1963 г.). Как уже было выше показано,
общее количество привлеченных за злостное и мелкое хулиганство
1 Стародубский Я. Только через суд // Известия. 1965. № 214.
20

в 1964 г. по сравнению с 1961 г. не изменилось, в то время как
соотношение выросло с 1:4,3 до 1:10,5.
Изучение в городах Москве, Таллине, Барнауле и Кемерове
2000 материалов о мелком хулиганстве показало, что 20—25% из них
содержали признаки уголовно наказуемого хулиганства или более
опасных преступлений (грабеж, разбой, покушение на
изнасилование, сопротивление представителю власти). Из 150 материалов о
мелком хулиганстве, рассмотренных в 1965 г. в Калининском
районе Таллина, в 30 случаях (20%) имелись признаки злостного
хулиганства. Из 100 аналогичных материалов, изученных в органах
милиции Калининского района Москвы в 1964 г., в 11 имелись данные
об оказании сопротивления работникам милиции и в 15 —
признаки уголовно наказуемого хулиганства. Анализ 300 дел о мелком
хулиганстве в отношении правонарушителей, привлеченных к
административной ответственности в Кемерове (1964 г.), показал, что в
20—25 случаях из 100 следовало возбуждать уголовные дела по
признакам ч. 2 ст. 206 УК РСФСР или других тяжких преступлений.
Весьма убедительно свидетельствуют о неправильной практике
квалификации хулиганства данные, полученные при изучении
935 материалов о мелком хулиганстве, рассмотренных в народном
суде Ждановского района Москвы в период с 1 января по 1 ноября
1965 г.
Из таблицы видно, что 21,4% правонарушителей совершили
насильственные действия над потерпевшими, а в 5,8% — бесчинство,
сопровождавшееся уничтожением или повреждением имущества,
т.е. действия 27% лиц, привлеченных к административной
ответственности, выходили за рамки мелкого хулиганства.
Сравнительный анализ содержания протоколов о мелком
хулиганстве, составленных работниками милиции, и содержания
письменных объяснений потерпевших, свидетелей, рапортов
милиционеров и дружинников показал, что в ряде случаев описание
правонарушений в протоколах неправильно отражало события: действия
злостных хулиганов излагались так, чтобы их можно было
квалифицировать как мелкое хулиганство. В ряде мест особо опасные
преступления квалифицировали как мелкое хулиганство.
За мелкое хулиганство были привлечены в Кемерове Масляков
и Солдатов, которые избили гр. Сидорова и отобрали у него часы;
Волобуев, который на улице избивал жену и ребенка, а подоспевшему
дружиннику разбил лицо; Балалаев, который напал на участкового
уполномоченного и дружинника, пытавшихся его урезонить.
Неправильной квалификации преступных действий хулиганов
способствовала не всегда принципиальная позиция судей, рассмат-
21

В чем заключались
действия виновного
Нецензурная брань или
брань, сопровождавшаяся
скандалом
Избиение потерпевших из
хулиганских побуждений,
сопровождаемое
нецензурной бранью
Обоюдная драка
Угрозы расправой
Бесчинство,
сопровождающееся порчей и
уничтожением имущества и
нецензурной бранью
Циничные действия:
обнажение, публичное
отправление естественных
надобностей и т.п.
Иные
Всего
Где совершены
в
общественных местах
216
40
38
5
14
27
11
351
в квартире
190
160
112
73
40
9
—
584
всего
406
200
150
76
54
36
11
935
Процент
к количеству
обследованных
43,4
21,4
16,1
8,3
5,8
3,8
1,2
100
ривавших материалы о мелком хулиганстве, а также недостаточно
действенный прокурорский надзор.
Неправильная оценка степени общественной опасности
хулиганских действий привела к росту особо опасных преступлений.
Существует прямая зависимость между эффективностью мер
борьбы с хулиганством и динамикой этих преступлений, подтверждаемая
анализом статистических показателей.
В те годы, когда в отдельных республиках, краях, областях,
городах и районах резко уменьшалось число хулиганов, привлекаемых
к уголовной ответственности, одновременно и в последующие годы
значительно увеличивалось количество умышленных убийств,
тяжких телесных повреждений, изнасилований, разбоев и грабежей.
Например, в Алтайском крае в 1962 г. число лиц, привлеченных к
уголовной ответственности за хулиганство, сократилось на 27,6%.
В 1963 г. число грабежей увеличилось на 17%, разбоев — на 14%.
В 1963 и 1964 гг., по отчетным данным, продолжалось снижение
уголовно наказуемого хулиганства, которое составило по
отношению к 1961 г. соответственно 45,5 и 45,1%. В то же время тяжкие
преступления продолжали расти. Число убийств в 1964 г. по
сравнению с 1962 г. увеличилось на 9%, грабежей — на 46, разбоев — на
40%.
22

В Барнауле в 1964 г. по сравнению с 1962 г. количество уголовных
дел о хулиганстве сократилось на 40,8%. За этот же период грабежей
и разбоев стало больше на 68, а убийств — на 90%'.
В Эстонской ССР в 1963 г. по сравнению с 1962 г. количество
уголовных дел о хулиганстве сократилось на 36,3%, в то же время
умышленных особо тяжких телесных повреждений стало больше на
49,2%; тяжких телесных повреждений — на 34,9; грабежей личного
имущества граждан — на 33%. В Латвийской ССР с 1962 по 1964 г.
хулиганство сократилось на 30%, а грабежей и разбоев стало больше
на 47,2; изнасилований — на 24%. В Риге хулиганство за тот же
период сократилось на 21,1%, а грабежей и разбоев стало больше на
52,3%, изнасилований — на 47,9%.
9 И напротив, имеются данные, указывающие на то, что
активизация борьбы с хулиганством приводит к значительному
сокращению тяжких преступлений. Так, в г. Рубцовске Алтайского края в
1963 г. сложилась крайне тяжелая оперативная обстановка. В целях
ее улучшения органы милиции, следственные и судебные органы
усилили борьбу с хулиганством. К злостным правонарушителям
стали применять более строгие меры уголовного наказания.
Количество уголовных дел о хулиганстве возросло в 1964 г. на 34%. В то
же время число убийств сократилось на 63,3%; разбоев — на 55,4;
умышленных тяжких телесных повреждений — на 34,3; грабежей —
на 22,5%.
С середины 1965 г. усилили борьбу с хулиганством органы
милиции Ленинграда, и это не могло не сказаться на сокращении
количества тяжких преступлений. В течение января—февраля 1960 г. по
сравнению с теми же двумя месяцами 1965 г. в Ленинграде
количество уголовных дел о хулиганстве увеличилось на 54,2%. В то же
время число тяжких преступлений сократилось на 20%.
Особенно ярко эта зависимость проявилась в Куйбышевском
районе Ленинграда. В 1965 г. в этом районе было привлечено к
уголовной ответственности за хулиганство на 31% больше лиц, чем в
1964 г. Зато число тяжких телесных повреждений уменьшилось на
72%, изнасилований — на 25, разбоев — на 34%.
Аналогичное явление отмечалось и в Волгоградской области:
в 1965 г. в Краенооктябрьском районе было возбуждено на 46
уголовных дел о хулиганстве больше, чем в 1964 г. В том же году
количество умышленных убийств сократилось в 4 раза, тяжких телесных
повреждений — в 4,5, изнасилований — в 2 раза. В Тракторозавод-
Известно, что на рост количества тяжких преступлений может повлиять
увеличение населения. Однако, как свидетельствуют данные Алтайского краевого
статистического управления, в этом крае за три года (1962—1964) прироста населения
не произошло, а, наоборот, численность населения сократилась на 0,7%.
23

ском районе Волгограда возбудили в 1965 г. в два раза больше уго-
ловныхдел о хулиганстве, чем в 1964 г., а количество иных опасных
преступлений сократилось на 27%.
Таким образом, безнаказанность хулиганства влечет рост тяжких
преступлений, а усиление борьбы с ним ведет к их сокращению.
Исходя из этой закономерности, мы можем в какой-то степени
предсказать рост числа убийств, тяжких телесных повреждений
грабежей и разбоев уже по одному признаку — ослаблению борьбы с
хулиганством на территории города, района, области, края,
республики в целом и, наоборот, сокращение этих преступлений при
активизации борьбы с хулиганством.
Например, в Молдавской ССР за первые три месяца (август—
октябрь) применения Указа от 26 июля 1966 г. количество уголовных
дел о хулиганстве увеличилось вдвое по сравнению с тем же
периодом 1965 г. В результате в I квартале 1967 г. произошло сокращение
преступности (кроме хулиганства) на 20%, в том числе разбоев и
грабежей — на 12%, тяжких телесных повреждений — на 28, краж
государственного имущества — на 20 и краж личного имущества
граждан —на 28%.
Неправильное применение законов, устанавливающих
ответственность за хулиганство, существенно снижает и эффективность
индивидуально-профилактических мер, применяемых к лицам,
допускающим малозначительные правонарушения и отклонения от
норм общественного поведения. Если допускается неодинаковый
подход административных органов к одинаковым преступным
действиям, произвольное отнесение одних и тех же правонарушений
то к злостному, то к мелкому хулиганству, эффективность мер
наказания резко снижается. И сами виновные, и потерпевшие, и их
знакомые начинают сомневаться в правильности и справедливости
решений суда1.
Строгое соблюдение закона судом, органами следствия и
дознания укрепляет авторитет этих органов и способствует привлечению
широких слоев общественности к делу борьбы с
правонарушениями. Поэтому совершенно неоспоримо, что непременным и
важнейшим условием ликвидации преступности является строгое
соблюдение закона при квалификации правонарушений2.
Уголовный закон, в том числе и карающий за хулиганство,
принимается с учетом общественной опасности деяния в целях
наиболее эффективной охраны интересов трудящихся и обеспечения
сдерживающего, предупредительного значения уголовного наказа-
1 Стародубский Я. Только через суд // Известия. 1965. № 214.
2 Кудрявцев В.Н. Теоретические основы квалификации преступлений. М.:
Юридическая литература, 1963. С. 20.
24

ния. Поэтому так важна правильная квалификация деяния.
Г.А. Левицкий, например, считает, что «...правильно
квалифицировать преступное деяние — значит с марксистско-ленинских
партийных позиций, с позиций советского закона оценить
юридическую и, следовательно, общественно-политическую сущность этого
преступления. Правильно квалифицировать преступление — значит
свято соблюдать все предписания уголовного закона, отражающего
коллективный разум и волю трудящихся, политику
Коммунистической партии и советского правительства»1.
Для сокращения количества хулиганских проявлений
необходимо, чтобы закон действовал неотвратимо. Это поддерживает его
превентивное значение и создает более благоприятные условия для
профилактической работы. Стабильная карательная практика
существенно влияет на неустойчивых лиц, чье поведение находится
на грани преступления.
Профилактическая работа оправдывает себя в отношении тех,
кто допускает неправильное поведение, которое может перерасти
в правонарушения. Преступника же следует наказывать, сочетая
кару с мерами воспитательного воздействия. Если оставлять его
безнаказанным или применять к нему меры, неадекватные
содеянному, его примеру могут последовать еще несколько неустойчивых
лиц, а сам он может совершить более тяжкие преступления.
С принятием Указа Президиума Верховного Совета СССР от
26 июля 1966 г. «Об усилении борьбы с хулиганством» установлена
более строгая ответственность за злостное, простое и мелкое
хулиганство. Однако для обеспечения правильности квалификации
хулиганства представляется целесообразным дать официальное и
научное толкование законов, предусматривающих уголовную и
административную ответственность за хулиганство, что позволит
практике добиться более четкого их разграничения.
Наряду с этим требуется усиление судебного, прокурорского
надзора и ведомственного контроля (по линии МООП) за
законностью применения мер органами дознания и следствия по фактам
хулиганства.
Ознакомление с практикой квалификации хулиганских действий
должно стать обязательным элементом ведомственных проверок
горрайорганов милиции, проводимых силами аппаратов МООП,
УООП.
Для усиления контроля-за своевременностью принятия
органами милиции мер в отношении хулиганов представляется, что МООП
СССР совместно с Министерством здравоохранения СССР полез-
1 Левицкий Г.А. Квалификация преступлений (общие вопросы) // Правоведение.
1962. № 1.С. 143.
3-7695
25

но дать указания об учете во всех медицинских учреждениях
случаев телесных повреждений, имеющих криминальный характер.
Сводки медицинских учреждений должны периодически направляться
в органы милиции, а о каждом новом факте таких телесных
повреждений — поступать немедленные сообщения дежурному и органу
милиции. Периодическое поступление обобщенных данных
позволит контролировать регистрацию сообщений в дежурных частях
органов милиции. Это существенно повлияет на усиление борьбы
с хулиганством. Проблема эта очень важная, ее решение требует
отхода от практики, сложившейся в некоторых органах охраны
общественного порядка, когда в угоду внешним показателям делалось
все возможное, чтобы зарегистрировать как можно меньше
преступлений. Только предусмотренное законами реагирование на каждое
правонарушение может приблизить нас к решению поставленной
задачи — сокращению преступности.
Наконец, следует изменить критерии оценки работы органов
милиции. Уголовно наказуемое хулиганство не должно
учитываться при оценке роста, сокращения и раскрываемости
преступлений.
Учитывая, что около 25% материалов о мелком хулиганстве
содержало данные о действиях, представлявших собой уголовно
наказуемые деяния, требования строжайшего соблюдения закона при
квалификации хулиганства, безусловно, повлекут усиление
уголовной репрессии в отношении этих правонарушителей.
Подобные колебания в практике борьбы с хулиганством
наблюдались и раньше.
С 26 октября по 3 ноября 1926 г. проходила XV партийная
конференция ВКП(б), на которой остро стоял вопрос о борьбе с
хулиганством. В резолюции конференции говорилось о том, что в связи
с безработицей некоторая часть пролетарской молодежи обречена
на «...вынужденное безделье. Оставаясь вне воздействия
пролетарских общественных организаций (ведущих работу главным образом
и почти исключительно на предприятиях) и их
культурно-просветительной работы, она морально разлагается и совместно с
подрастающими слоями беспризорных образует главные кадры
воинствующей "улицы", вырождаясь в антиобщественный элемент,
заражающий своей психологией в силу бытовой близости значительную
часть работающей молодежи и даже наименее устойчивые слои
комсомола. На этой почве, —говорилось далее в резолюции, —
вырастает волна хулиганства, выявляя и возрождая позорные нравы и
пережитки дореволюционного прошлого»1.
1 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. 2.
7-е изд. М.: ГосПолитиздат, 1953. С. 204—205.
26

В этих сложных условиях, поставив перед профсоюзными и
государственными органами задачу проведения планомерной борьбы
с основными социальными причинами хулиганства —
беспризорностью и безработицей молодежи, партия пошла и на усиление
репрессий против хулиганства.
29 октября 1926 г. был принят декрет СНК РСФСР «О
мероприятиях по борьбе с хулиганством», которым вводился порядок
немедленного направления материалов о злостном хулиганстве —
неподчинении требованиям милиции, повторных бесчинствах,
хулиганах-рецидивистах и т.п. — в дежурные камеры народного суда
после задержания виновных. Дела рассматривались не позднее трех
дней после задержания обвиняемого и поступления протокола к
народному судье с производством специального дознания лишь в
исключительных случаях1.
И вот как эти меры отразились на статистике:
Годы
Осуждено за хулиганство, человек
1925
11 273
1926
74 931
1927
144 706
7928
169Э182
Как видно из приведенных данных, число наказанных за
хулиганство возросло затри года почти в 15 раз. И это было оправдано:
важно было показать неотвратимость действия уголовного закона,
что, безусловно, поддерживало его превентивную роль3.
Суды в ряде случаев применяли минимальные сроки лишения
свободы. Вот данные обследования 18 500 лиц, осужденных за
хулиганство и находившихся к моменту переписи населения в декабре
1926 г. в местах лишения свободы.
Осуждены на срок: до 15 дней — 452 чел.; от 15 дней до 1
месяца — 1879 чел.; от 1 до 2 месяцев — 2031 чел.; от 2 до 3 месяцев —
4323 чел.; от 3 до 4 месяцев — 912 чел.; от 4 до 5 месяцев — 285 чел.;
от 5 до 6 месяцев — 2836 чел.; от 6 месяцев до 1 года — 3387 чел.; от
1 года до 2 лет — 1520 чел.; от 2 до 3 лет — 224 чел.; от 3 до 5 лет —
80 чел.; от 5 до 8 лет — 25 чел.; от 8 до 10 лет — 10 чел.; к высшей
мере наказания — 2 чел., не установлено — 434 чел.4 Следует
отметить, что усиление репрессий происходило в условиях, когда еще
существовали социальные причины хулиганства, но убедить
население в необходимости принятия этих мер было значительно слож-
1 СУ. 1926. №77. С. 581.
2 Статистика осужденных в СССР в 1925—1927 гг. М.: ЦСУ, 1930 (табл. 3).
3 Кстати, в последующие годы рост числа-привлеченных к уголовной
ответственности за хулиганство приостановился, статистические показатели
стабилизировались. Уровень убийств в течение нескольких лет также не увеличивался.
4 ШирвиндтЕ. Перспективыуголовнойполитикиилишениесвободы//Проблемы
преступности. Вып. 3. М.: Изд. НКВД, 1928. С. 7.
з*
27

нее: живучи были пережиточные представления о нормах
поведения, о допустимости драки как традиционного атрибута
религиозных праздников, нецензурной брани, процветавшей в обиходе.
В наше время, когда таких социальных причин хулиганства, как
безработица и беспризорность, не существует, нет и объективных
причин для морального падения личности. Причины хулиганства
связаны главным образом с наличием пережиточных взглядов в
сознании отдельных лиц.
Вместе с тем применения только уголовного наказания и мер
административной ответственности недостаточно для эффективной
борьбы с хулиганством. Огромное значение имеет предотвращение
преступлений. В данном случае речь идет о предотвращении не
только уголовно наказуемого хулиганства, но и более тяжких
преступлений, которые могут совершать хулиганы.
В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от
23 июля 1966 г. «О мерах по усилению борьбы с преступностью»
специально подчеркивается необходимость усиления всех видов
профилактической работы государственными органами и
общественными организациями.
Формирование антиобщественной установки и реализация
хулиганом преступного умысла происходят в условиях, когда он, как
метко определял в свое время Мокринский, «не встречает
противодействия со стороны начал этических или идеологических, ни даже
соображений простого житейского благоразумия»1.
Другими словами, хулиган — это продукт бескультурья,
праздного досуга, пьянства, распущенности — всех тех отрицательных
явлений, которые способствуют формированию личности
преступника, если не принимается мер к их устранению.
Следует иметь в виду и еще одно свойство хулиганства.
Хулиганские действия начинаются чаще всего без
предварительной подготовки под влиянием внешних обстоятельств либо в
результате внутренних побуждений, руководящих хулиганом.
Все это вместе взятое выдвигает требование, в первую очередь
перед работниками милиции, изучать признаки поведения лица,
которое может развиться в хулиганство, а также условия, в которых
формируется его личность. Это позволит провести мероприятия по
предупреждению хулиганства, т.е. профилактическое
вмешательство, опережающее хулиганские проявления и перерастание
хулиганства в тяжкие преступления.
Эта задача может быть решена при условии организации
контроля за поведением лиц, допускающих отклонения от принятых
1 Мокринский С. Озорство и хулиганство // Еженедельник советской юстиции. 1924.
№ 37. С. 878-881.
28

норм поведения. Основная роль в осуществлении такого контроля
должна принадлежать органам милиции, а также представителям
общественных организаций, участвующих в борьбе с
преступностью.
Специальной научной разработки требуют методы
индивидуальной профилактики. Представляется, что их следует основывать на
достижениях педагогики, опыте лучших воспитателей, добившихся
положительных результатов в работе с правонарушителями, а также
на превентивной роли, которую играют уголовное наказание и
административная ответственность.
В профилактической работе целесообразно дифференцировать
лиц, склонных к хулиганству. Одно дело зачинщики, те, у кого (в том
числе и в результате неоднократного пребывания в местахлишения
свободы) сложились стойкие антиобщественные взгляды,
привычка хулиганить, другое дело — подростки, которые решаются на
хулиганство лишь в группе, под влиянием компании, но в общем
сохраняют положительные моральные качества. Наконец, особого
подхода требуют скандалисты в семье, которые вне дома ведут себя
прилично, но считают, что в своей семье они полные хозяева и
властны делать все, что им вздумается.
Представители первой группы требуют неослабного контроля
для создания у них убеждения, что ни одно правонарушение не
останется безнаказанным. Представителям второй группы обычно
достаточно строгого предупреждения при вызове в милицию.
Наконец, в отношении хулиганов в семье необходимо систематически
документировать каждый скандал и принимать необходимые меры.
В связи с этим органам милиции следует активнее реагировать на
подобные факты. Пользуясь тем, что такие действия можно
квалифицировать как нанесение побоев и причинение легких телесных
повреждений, работники милиции нередко рекомендуют
жалобщикам обращаться в суд, где потерпевшие часто оказываются не в
состоянии доказать виновность правонарушителя. На наш взгляд, и
здесь нужна помощь потерпевшим и со стороны органов милиции,
и со стороны общественных организаций. Документируя отдельные
факты, нужно либо помочь потерпевшему изобличить виновного,
либо на основе собранных материалов возбудить уголовное дело по
признакам хулиганства, истязания, угрозы убийством. Аппаратам
уголовного розыска целесообразно периодически анализировать
акты хулиганских проявлений на участке, в зоне, поселке, районе,
городе. Это позволит своевременно выявлять как отдельных
хулиганов, так и группы их, брать на специальный учет, детально
рассматривать материалы о правонарушениях и принимать к ним меры,
предусмотренные законом. Представляется целесообразным по
29

месту жительства лиц, замеченных в склонности к хулиганским
поступкам, на добровольных началах выделять группы
наблюдателей из местных активистов. Их задача будет заключаться в
контроле за поведением предупрежденного нарушителя и немедленном
оповещении работников милиции о случаях повторного нарушения
им общественного порядка. Эта мера поднимет активность
населения по выявлению лиц, склонных к хулиганству, и позволит
предупреждать преступления.
Широкие круги общественности представляют себе последствия
хулиганства лишь как непосредственный результат отдельных
хулиганских поступков. Видимо, отчасти этим объясняется часто
наблюдаемое примирительное отношение граждан к нецензурной
брани и нарушениям общественного порядка, нежелание быть
свидетелями при привлечении виновных к ответственности.
На наш взгляд, действенным средством мобилизации
общественности на борьбу с хулиганством явилось бы глубокое разъяснение
всех его последствий, происходящих в результате попустительства
хулиганам, а также опубликование сведений, наглядно
иллюстрирующих процесс перерастания хулиганства в тяжкие
преступления.
Одним из факторов, определяющих возникновение хулиганских
побуждений у подростков, является подражание1. Оно в свою
очередь появляется в условиях, когда времяпрепровождение
подростков не контролируется и они не усваивают принятые в обществе
критерии оценки поведения людей.
Учитывая значимость этого фактора, целесообразно
периодически наглядно раскрывать родителям, чьи дети попали или могут
попасть под влияние хулиганов, механизм подражания,
ориентируя их на усиление контроля за поведением детей. В работе с детьми
и подростками следует обращать внимание на развенчание
ложного авторитета уличных и дворовых хулиганов. Полезно в
убедительной форме показать тот вред, который они причиняют
обществу.
Наконец, целесообразно провести специальное обследование
большой группы правонарушителей с целью изучения влияния
фактора подражания и конкретизации иных обстоятельств, под
воздействием которых эти лица стали хулиганами. Обобщенные данные
позволят в свою очередь конкретизировать и индивидуализировать
Специальные психологические исследования и наблюдения свидетельствуют о
том, что привычки, заложенные в раннем возрасте и в период созревания
личности, сохраняются на долгие годы. См.: Ковалев А.Г. Психология личности. М.:
Просвещение, 1965. С. 141.
30

методы профилактики, и, кроме того, их можно опубликовать и
использовать в пропагандистской работе с населением1.
Большинство хулиганов совершают противоправные действия,
заведомо рассчитывая на пассивность окружающих и на то, что
никто из присутствующих не окажет серьезного сопротивления. Даже
представление о возможности получить отпор является
сдерживающим фактором. Там, где состав патрульных групп дружинников
обеспечивает физическое превосходство над хулиганами и
дружинников поддерживают работники милиции, хулиганы пасуют перед
решительными действиями милиции и общественности.
В этой связи представляется полезной повсеместная организация
специализированных народных дружин по борьбе с хулиганством
по типу комсомольских оперативных отрядов.
Активизации деятельности народных дружин, безусловно, будут
способствовать меры морального и материального стимулирования
дружинников, предусмотренные в постановлении ЦК КПСС и
Совета Министров СССР от 23 июля 1966 г. «О мерах по усилению
борьбы с преступностью».
В начале статьи приводилась данные о том, что лица, ранее
судимые за хулиганство, впоследствии нередко совершают более
тяжкие преступления. Одной из причин повторных преступлений
являются недостатки в работе по исправлению осужденных в местах
лишения свободы. Сам по себе этот вопрос является темой
самостоятельного исследования, однако ознакомление с практикой
отбывания наказания осужденных за хулиганство позволяет поставить
вопрос, во-первых, о раздельном содержании впервые осужденных
за хулиганство и лиц, осужденных за грабежи, кражи, разбои и иные
тяжкие преступления, что в какой-то мере исключит общение
осужденных за хулиганство с уголовно-преступными элементами, во-
вторых, об упорядочении условно-досрочного освобождения
осужденных за хулиганство и, в-третьих, об упорядочении
дисциплинарной и карательной практики в ИТУ в связи с хулиганством,
совершаемым заключенными.
Условно-досрочное освобождение, на наш взгляд, следует
применять с учетом характера хулиганских действий, их
неоднократности, фактов привлечения виновного к административной ответствен-
Полезно использовать опыт мобилизации общественного мнения на борьбу с
хулиганством, который оправдал себя в период введения спецсредств милиции в
ряде городов РСФСР.
В этих мероприятиях использовались стенды с оружием, изъятым у хулиганов,
выступления потерпевших и их родственников, показательные судебные
процессы, обнажавшие наиболее уродливые формы хулиганства. Когда трудящимся
разъясняют и наглядно показывают, к чему приводит хулиганство, создается
благоприятная обстановка для борьбы с этим злом.
31

ности за мелкое хулиганство и его реагирования на принимавшиеся
к нему органами милиции и общественностью профилактические
меры до осуждения.
Такие сведения должны отражаться в материалах уголовныхдел,
а соответствующие справки следует направлять администрации мест
лишения свободы. Подобная информация позволит суду при
определении меры наказания учесть особенности личности
обвиняемого, а также исключит условно-досрочное освобождение тех
осужденных, которые неоднократно совершали хулиганство и не
реагировали на меры воспитательного воздействия.
Все это в свою очередь позволит повысить эффективность
наказания хулиганов.
Правильная реакция на хулиганство заключенных имеет самое
непосредственное влияние на рецидивную преступность.
Безнаказанное хулиганство в местах лишения свободы резко ослабляет
представление у лиц, отбывающих наказание, о правовых
последствиях нецензурной ругани, насильственных действий и других
форм проявления хулиганства. Оказавшись на воле, они, не
задумываясь, совершают хулиганские поступки, которые вошли в
привычку. (При условии неправильного реагирования на них в ИТУ.)
В этой связи представляется уместным также специально изучить
влияние хулиганства в местах заключения на рецидивную
преступность.
* * *
Зависимость роста или снижения количества тяжких
преступлений от эффективности борьбы с хулиганством ни в коей мере не
уменьшает значения специальных оперативно-розыскных мер по
предотвращению убийств, разбоев, грабежей, изнасилований и т.д.
Активная борьба с хулиганством способствует повышению
эффективности этих мер, создает благоприятные условия для
предупреждения тяжких преступлений.

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ
С ТЯЖКИМИ ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ
ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ*
ПРЕДИСЛОВИЕ
Из группы преступлений, которые в соответствии с единым
родовым объектом отнесены УК союзных республик к преступлениям
против личности, наиболее тяжкими являются умышленное
убийство, умышленные тяжкие телесные повреждения и изнасилование.
В структуре преступности они составляют относительно небольшую
долю. Например, умышленные убийства в период 1961—1969 гг. в
общем количестве преступлений составляли 2,1—2,8%, а в числе
особо опасных, регистрируемых по линии уголовного розыска, —
4,5-5,5%; умышленные тяжкие телесные повреждения —
соответственно 2,7-3,3% и 5,5—7%; изнасилования — соответственно
1,9-2,7% и 4—5,4%. Если суммировать средние показатели за
указанный период, то все три вида тяжких преступлений против
личности в общем числе преступлений составляли 8,0%, а в числе особо
опасных — 16,2%. Но общественная опасность этих преступлений
определяется не столько их распространенностью, сколько тяжестью
последствий. Лишение людей жизни, причинение серьезного, часто
непоправимого вреда здоровью, глубокие моральные потрясения,
приносящие горе и страдания людям, даже при единичных
проявлениях не идут ни в какое сравнение с последствиями менее тяжких,
хотя и значительно более распространенных преступлений.
Насилие над личностью свойственно также ряду других
преступлений, не отнесенных законом к преступлениям против личности.
Наиболее распространенными среди них, а потому
представляющими и наибольший криминологический интерес являются разбой
и насильственный грабеж. Имея сложный объект, они причиняют
значительный ущерб личности: чести, достоинству, нередко
здоровью; разбой в ряде случаев сопровождается убийством
потерпевших. В структуре всей преступности разбои И грабежи занимают в
среднем около 5%, а среди особо опасных — около 10%. (С 1965 г. на-
* Опубликовано ВНИИ МВД СССР, 1971.
33

метилась тенденция увеличения их доли среди особо опасных
преступлений. Например, в 1968 г. они составили 11,7%, а в 1969 г. —
12,6%.)
Криминологические исследования показали, что в ближайших
причинах, обусловивших формирование отрицательных свойств
личности и особенности индивидуальных черт преступников,
совершивших умышленные убийства и тяжкие телесные повреждения
по наиболее распространенным мотивам, и преступников,
совершивших разбой, насильственный грабеж и изнасилование, наряду
с индивидуальными особенностями наблюдается много общего. Это
позволяет сформулировать тезис, что и в профилактических
мероприятиях, проводимых с целью не допустить формирования
отрицательных свойств личности опасных преступников и мотивов
насильственных посягательств, существует единая направленность:
искоренить в сознании индивидов антиобщественные взгляды,
привычки и навыки, устранить опасные ситуации, в результате которых
возникают мотивы и цели тяжких преступлений.
Эти положения предопределили всестороннее исследование в
монографии всех пяти видов тяжких преступлений, связанных с
посягательством на личность, что позволило выявить общность и
различия в структуре индивидуального преступного поведения
субъектов этих преступлений, обнаружить особенности мотивации их
преступных действий, классифицировать лиц, антиобщественные
поступки, взгляды, навыки, привычки и особенности психики
которых дают основания для неблагоприятного прогноза и принятия
мер профилактики.
В отличие от уголовноправового анализа, решающего проблему
четкого разграничения составов преступлений в интересах
индивидуализации наказания и обеспечения законности в судебно-след-
ственной деятельности, для профилактики опасных форм насилия
над личностью полезно искать не столько различия, сколько
общность причин этих преступлений, общность структуры
индивидуального преступного поведения и личностных качеств виновных.
В данном случае, исследуя группу однородных преступлений и
признав критерием однородности признак особой опасности
насилия над личностью, мы подчиняем наше исследование цели
повышения эффективности профилактики тяжких и наиболее
распространенных преступлений, связанных с посягательством
наличность. Принимая профилактические меры, мы не знаем заранее,
будет ли предотвращено именно умышленное убийство или тяжкие
телесные повреждения, разбой или насильственный грабеж. Важно,
что индивид, который мог бы совершить насильственное
преступление, его не совершит, будет перевоспитан, а ситуация и условия,
34

которые способствовали возникновению преступного мотива и
совершению преступления, — устранены.
Актуальность поставленной проблемы определяется
неблагоприятными тенденциями в динамике преступлений против
личности. В последнее 25-летие (1946—1970) отмечается их относительная
стабильность1. По некоторым же видам тяжких преступлений в
последние годы наметилась тенденция к росту.
По данным исследования, проводившегося Оргинспекторским
управлением МВД СССР, в целом по стране за восьмилетний
период (1962—1969) выявилась общая тенденция к росту умышленных
убийств, умышленных тяжких телесных повреждений, разбоев и
грабежей при посягательстве наличное имущество граждан. Лишь
в отношении изнасилований отмечается тенденция к сокращению
их количества. В общей же структуре преступности наблюдается
некоторое различие между преступлениями имущественными и
тяжкими преступлениями, связанными с посягательством на
личность. Если первые относительно стабильны, то вторые имеют
тенденцию к росту. Этот анализ еще раз подтверждает наш тезис о том,
что «бытовая», аффективная, ситуационная преступность, имеющая
насильственную направленность, является следствием пережитков
прошлого, искоренение которых в социалистическом обществе
оказалось сложным и длительным процессом.
В настоящее время еще не выработано методики точного
прогнозирования преступности, что объяснимо, ибо на ее тенденции
оказывает влияние огромное число коррелятивно связанных факторов
экономического, идеологического, демографического, социально- и
индивидуально-психологического характера, многие из которых
далеко не изучены. Вместе с тем следует заметить, что с
прогностической точки зрения нет оснований предполагать в ближайшие годы
изменений в тенденции стабильности линии, отражающей долевые
показатели и динамику тяжких преступлений, посягающих на
личность, которая наблюдается в последнее 10-летие. (Что не
исключает колебаний отдельных видов преступлений.) Все это, а также
наличие иных социальных факторов, влияющих на преступность,
позволяет предположить, что ближайшие несколько лет не принесут
изменений в состоянии преступности, связанной с насилием над
личностью, если не будет предпринято эффективного
профилактического вмешательства. Другими словами, необходимы
опережающие мероприятия. Прогноз преступности, экономических и
социально-демографических изменений создает основу для прогнозиро-
В.Н. Кудрявцев формулирует этот вывод на основе анализа данных за 25-летие
(1946—1966). См.: Научное прогнозирование в криминологии// Изучение и пре*
дупреждение преступности. Вып. 8. Воронеж: изд-во ВГУ, 1968. С. 296.
35

вания объема профилактической деятельности, маневра силами и
средствами, участвующими в ее осуществлении1.
Предпринятое в этой связи исследование ставит своей целью
научную разработку специальных мер, осуществление которых,
будучи компетенцией органов внутренних дел, дополняло бы общие
меры предупреждения преступности, осуществляемые в ходе
социальных преобразований и культурной революции, происходящих
в нашей стране.
В решении поставленной проблемы участвуют три основные
элемента исследования:
а) анализ причин тяжких преступлений и личности
преступника;
б) постановка и решение локальной проблемы информационно-
прогностического обеспечения мер профилактики;
в) разработка методических основ индивидуальной
профилактики.
Исследование причин тяжких преступлений основывается на
известном положении советской криминологии о том, что
социальные закономерности влияют на индивидуальное преступное
поведение. Последовательное рассмотрение исторической и социальной
обусловленности причин преступности, обстоятельств,
неблагоприятно влияющих на формирование личности, дает возможность
предпринять попытку исследования специфических свойств
личности опасных преступников, в том числе психологических.
Влияние социальных факторов анализируется по материалам
нескольких криминологических исследований, проводившихся на
протяжении 10-летнего периода (1959—1968). Это дало возможность
сравнить количественные показатели, обнаружить качественные
изменения и их основные тенденции, относящиеся к
характеристике личности преступников, мотивам тяжких преступлений и
обстоятельствам их совершения.
Кроме того, это позволяет прогнозировать их дальнейшее
поведение, вероятность совершения ими тяжких преступлений. Сейчас
в связи с выполнением задач профилактики элементы прогноза
присутствуют при постановке на специальный учет милиции тех,
от кого можно ожидать правонарушений. Такой прогноз
базируется на многолетнем опыте борьбы с преступностью и достижениях
советской криминологии в исследовании причин преступности и
личности преступника.
К аналогичным выводам пришла группа прогноза преступности Оргинспектор-
ского управления МВД СССР при составлении перспективного плана
деятельности министерства на пятилетие 1971—1975 гг.
36

В специальной литературе — отечественной и зарубежной — в
основном исследуются проблемы прогнозирования рецидива
преступлений. Несомненно, что прогноз рецидива облегчается тем, что
о каждом отбывшем наказание имеется информация в материалах
уголовного дела, учетах органов внутренних дел; рецидив лучше
изучен, выявлены и его статистические закономерности. Сложнее
дело обстоит с прогнозом преступного поведения ранее не судимых,
а ими совершается более 70% умышленных убийств и других тяжких
преступлений, связанных с посягательством на личность. В
монографии приводятся данные экспериментального исследования в
органах внутренних дел Ивановской области, которое позволило
эмпирическим путем приблизиться к прогнозу вероятности
преступного поведения некоторых категорий лиц, ранее не судимых.
Как выяснилось, практические работники довольно хорошо
выделяют среди несудимых тех, от кого с высокой степенью вероятности
они могут ожидать совершения преступлений, связанных с
посягательством на личность.
Такой прогноз не приводит нас, да и не должен приводить к
выводам об обязательном наступлении события (преступления) и о
временном интервале, в котором оно произойдет. Он ориентирует
на профилактику, раннее вмешательство с целью предупредить
любое правонарушение, среди которых какой-то процент могли
составить и тяжкие преступления. Однако существует необходимость
еще большей конкретизации прогноза. Это необходимо для
рационального использования сил милиции, индивидуализации
профилактических мер.
При разработке методических основ индивидуальной
профилактики сделана попытка определить ее место в системе мер
специального предупреждения преступлений, показать роль убеждения и
принуждения в формировании угодных обществу взглядов,
переориентации индивидуального создания, образования общественно
полезных связей, приобретении духовных ценностей,
способствующих перевоспитанию индивидов, у которых обнаруживались
крайний эгоизм, дерзость, жестокость, цинизм, пренебрежение
интересами других людей и иные отрицательные психологические свойства
и антисоциальные наклонности, которые могли привести их к
совершению тяжких насильственных посягательств наличность.
Методика индивидуальной профилактики раскрывается на основе
исследования мер убеждения и профилактического значения
административных и общественных мер принуждения.

Глава I
Криминологическая характеристика
тяжких преступлений против личности
§ 1. Тяжкие и особо тяжкие преступления против личности
Преступные посягательства наличность могут принимать самые
разнообразные формы в зависимости от способа и характера
действий, их последствий, психического отношения к ним виновных.
Диапазон действий, признаваемых законом преступными, при
посягательстве на личность довольно широк — от словесных
оскорблений до умышленного лишения жизни. Но все эти формы
посягательства объединяет одно общее свойство: они имеют единый
родовой объект — личность.
Вместе с тем объектом преступлений против личности и
одновременно объектом уголовноправовой охраны является не только
сам человек как участник общественных отношений, как личность,
но и отношения между людьми в обществе; охраняемые законом
блага личности — жизнь, здоровье и т.д.1
СВ. Бородин при определении объекта убийства как наиболее
тяжкого преступления против личности исходит из того, что
человек — прежде всего член общества и его жизнь неотделима от
общественных отношений. «Поэтому, — пишет он, — объектом
преступного посягательства при убийстве являются и жизнь человека,
и общественные отношения, возникающие в связи с охраной его
жизни»2.
Таким образом, родовым объектом преступных посягательств
при совершении преступлений против личности являются,
во-первых, все неотъемлемые свойства личности в их совокупности —
жизнь, здоровье, состояние свободы и неприкосновенности, личное
достоинство и честь и, во-вторых, социалистические общественные
отношения, которыми обеспечивается охрана личности.
См.: Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М.,
1960. С. 93.
Бородин СВ. Квалификация убийства по действующему законодательству. М.:
Юридическая литература, 1966. С. 19.
38

При общности родового объекта не все преступления против
личности в равной мере общественно опасны. Специфические
особенности каждого преступления определяются прежде всего
характером непосредственного объекта этого преступления или
стоящего за ним конкретного общественного отношения1.
Такими непосредственными объектами в группе преступлений
против личности являются жизнь, здоровье, неприкосновенность,
свобода, честь и достоинство человека.
Соответственно классифицируются и преступления против
личности:
1) преступления против жизни: убийство и доведение до
самоубийства;
2) преступления против здоровья: все виды телесных
повреждений, истязание, заражение венерической болезнью;
3) преступления, ставящие в опасность жизнь и здоровье:
незаконное производство аборта, злостное уклонение от уплаты
алиментов или содержания детей, злостное уклонение от оказания
помощи родителям, злоупотребление опекунскими обязанностями,
оставление в опасности, неоказание помощи больному, неоказание
капитаном судна помощи терпящим бедствие;
4) преступления против личной свободы: похищение или подмен
ребенка, незаконное лишение свободы;
5) половые преступления: изнасилование, понуждение
женщины к вступлению в половую связь; половое сношение с лицом, не
достигшим половой зрелости; развратные действия;
мужеложство;
6) преступления против чести и достоинства личности: клевета
и оскорбление.
Данная классификация преступлений против личности принята
в науке уголовного права и способствует научному анализу
однородных составов2.
В каждой из приведенных групп доминирует один из
непосредственных объектов — жизнь, здоровье, свобода, половая
неприкосновенность, честь и достоинство. В то же время почти каждое из
этих преступлений посягает и на другие стороны личности. Напри-
1 См.: Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву.
М.: Госюриздат, 1961. С. 146.
2 См., например: Советское уголовное право. Часть особенная. М., 1962. В
уголовных законах Украинской, Узбекской и Казахской ССР к преступлениям против
личности отнесена также и угроза убийством, нанесением тяжких телесных
повреждений или уничтожением имущества. В связи с тем, что данное преступление
посягает на широкий круг интересов личности и создает угрозу общественной
безопасности, в УК РСФСР и УК других союзных республик оно отнесено к
преступлениям против общественной безопасности.
39

мер, при изнасиловании наряду с посягательством на половую
неприкосновенность унижается честь и достоинство потерпевшей,
часто причиняется вред ее здоровью. Сплошь и рядом при
умышленном причинении телесных повреждений и побоев также
унижается достоинство потерпевшего1.
Даже простое перечисление видов преступлений против
личности говорит о том, что блага, на которые они посягают, далеко не
равнозначны. Одно дело — лишение жизни, другое — нанесение
побоев или оскорблений. Поэтому в зависимости от
непосредственного объекта представляется возможным выделить группу более
общественно опасных и менее общественно опасных деяний. «Эта
градация степени общественной опасности, — пишет Л. Шуберт, —
устанавливается в зависимости от степени важности нарушенных
или поставленных под угрозу нарушения общественных
отношений, а также от серьезности посягательства. Главным критерием
при установлении степени общественной опасности деяния
является важность и значение охраняемых общественных
отношений»2.
Однако попытка определить большую или меньшую степень
общественной опасности отдельных преступлений против личности
только в зависимости от характера непосредственного объекта была
бы неправильна.
Возьмем, например, убийство или причинение тяжких телесных
повреждений. И при убийстве, и во многих случаях при причинении
тяжких телесных повреждений наступают необратимые
последствия — смерть, увечье. Объект посягательства указывает на
высокую степень общественной опасности этих преступлений. Но она
определяется не столько общностью непосредственного объекта,
сколько рядом других признаков, на которых следует остановиться
более подробно.
Важнейшим является субъективное отношение виновного к
преступному действию и его последствиям, т.е. совершено
преступление умышленно или неосторожно.
Умышленное преступление более опасно в связи с
преднамеренностью деяния. Виновный, движимый определенными мотивами,
ставит перед собой преступную цель и стремится к ее
достижению.
Достоинство — это этическая категория, выражающая «моральную ценность,
общественную значимость личности и осознание ею этой значимости». См.: При-
дворов Н.А. Правовые и философские вопросы субъективного права на честь и
достоинство // Советское государство и право. 1968. № 3.
ШубертЛ. Об общественной опасности преступного деяния. М.: Госюриздат, 1960.
С. 23.
40

Применительно к убийству, причинению телесных повреждений,
изнасилованию имеет значение и форма умысла. Несомненно,
большую общественную опасность имеет предумышленное убийство
или предумышленное причинение телесных повреждений, т.е.
деяния, которые совершаются вследствие не внезапного, а заранее
обдуманного намерения. Если заранее возникшее намерение
оказалось устойчивым и успело утвердиться в сознании преступника,
преодолев все его сомнения и страх перед возможностью понести
наказание, то это свидетельствует о значительно большей
опасности данного преступления по сравнению с тем, которое совершено
под влиянием внезапно возникшего побуждения. Внезапно
возникшему умыслу наряду с отсутствием расчета на уклонение от
наказания чаще всего присущ порыв и предшествует возбуждение1. Для
заранее обдуманного умысла характерны холодный трезвый расчет,
предварительный план совершения и сокрытия преступления,
подготовка преступления.
При оценке степени общественной опасности деяния не имеет
значения, совершается ли оно с прямым или косвенным
(эвентуальным) умыслом. Например, убийство или причинение тяжких
телесных повреждений при разбойном нападении или
изнасиловании представляет большую общественную опасность, хотя
нападающий или насильник могут их совершить не с прямым умыслом,
а преследуя цель деморализации жертвы, безразлично относясь к
последствиям своих насильственных действий.
Преступник, который ради достижения материальной выгоды
или удовлетворения эгоистических потребностей безразлично
относится к последствиям своих преступных действий, причиняя
людям смерть и увечье, представляет для общества не меньшую (если
не большую) опасность, чем убийца, совершивший преступление
хотя и с прямым умыслом, но под влиянием, например, такого
чувства, как ревность.
И в случаях, когда преступный результат выходит за рамки той
цели, которой предполагал достичь преступник, и в случаях, когда
виновный создает и желает наступления последствия своего
действия, но точного вреда-, который он причиняет, себе не
представляет (неопределенный умысел), сохраняется повышенная
общественная опасность преступлений против личности. Например,
нанося повреждения, преступник допускает возможность того, что
они окажутся более серьезными, нежели он того желает, и поэтому
См.: Степичев С.С., Мудьюгин Г.Н., Комаров М.Ф. Ответственность за умышленное
убийство в свете криминологических исследований // Советское государство и
право. 1968. № 3. С. 81-86.
4-7695
41

«...всегда имеется налицо косвенный умысел в отношении
возможного повреждения тяжкого»1.
Уголовное право устанавливает лишь две ситуации, в которых
умысел утрачивает значение важнейшего критерия отнесения
убийств и тяжких телесных повреждений к тяжким преступлениям
против личности.
Первая — это состояние внезапно возникшего сильного
душевного волнения. И умышленное убийство, и умышленное
причинение тяжких телесных повреждений в этом состоянии признаются
совершенными при смягчающих обстоятельствах. Это объясняется
тем, что такие посягательства на жизнь и здоровье обусловлены
особым эмоциональным состоянием виновных — сильным,
внезапно возникшим душевным волнением, которое в судебной
психиатрии признается физиологическим аффектом. Он определяется
как «...кратковременная интенсивная эмоция, возникшая под
влиянием внешнего воздействия и занимающая господствующее
положение в сознании»2.
Однако далеко не всякое преступление, совершенное при этих
обстоятельствах, может быть признано менее опасным.
Смягчающими они являются лишь в том случае, если аффективное состояние
было вызвано противозаконными действиями самого
потерпевшего: насилием или тяжким оскорблением, а также иными
противозаконными действиями потерпевшего, если они повлекли или
могли повлечь тяжкие последствия для виновного или его близких
(ст. 104, 110 УК РСФСР). Внезапность возникновения сильного
душевного волнения состоит в том, что оно возникает немедленно,
как ответная реакция на тяжкое оскорбление или насилие3.
У каждого человека насилие или тяжкие оскорбления вызывают
возмущение. Это — естественная реакция личности, обусловленная
общепринятыми представлениями о нормах взаимоотношений в
обществе. Но не каждый человек впадает в состояние
физиологического аффекта, а впав в него, не каждый может убить. Все зависит
от свойств личности, от усвоения пределов дозволенного и недоз-
1 Гродзинский М.М. Преступления против личности. М., 1924. С. 25.
2 Судебная психиатрия. М., 1954. С. 301. «Аффектами, — пишет П.И. Иванов, —
называются чрезвычайно сильные, быстро возникающие и бурно протекающие
кратковременные эмоциональные состояния. Таковы, например, аффекты
отчаяния, ярости, ужаса и т.д. Аффекты возникают большей частью внезапно и
продолжаются иногда всего несколько минут. В состоянии аффекта сознание,
способность представлять и мыслить суживается, подавляется. При этом сильное
эмоциональное возбуждение проявляется в бурных движениях, беспорядочной
речи, часто в выкриках. Действия человека при аффектах происходят в виде
"взрывов"» (см.: Иванов П.И. Психология. М., 1956. С. 259).
3 См.: Бородин СВ. Квалификация убийства по действующему законодательству.
М., 1966. С. 127.
42

воленного. Убийство в состоянии физиологического аффекта,
вызванного противоправными действиями потерпевшего, — тоже
результат невыдержанности, неправильных представлений о
пределах дозволенного, что в совокупности свидетельствует об
общественной опасности деяния и личности виновного. Тем более
опасны действия, посягающие на жизнь и здоровье человека, когда они
совершаются лицами, впадающими в аффективное состояние по
поводам, не подпадающим под понятия «насилие» или «тяжкие
оскорбления». Имеется в виду неправомерная реакция на действия
представителей власти и общественности, на замечания граждан по
поводу неправильного поведения, наконец, вспышки злобы,
стремление к агрессивным поступкам, вызванные состоянием
алкогольного опьянения. Возникновение аффективного состояния в
подобных случаях не признается законом смягчающим обстоятельством.
Наоборот, чаще всего оно подтверждает повышенную
общественную опасность личности преступника, ибо такого рода аффекты —
следствие извращенных представлений лица о допустимых нормах
поведения, озлобленности, вызывающей бурные вспышки гнева
при малейших препятствиях, которые встречаются на пути
удовлетворения им своих эгоистических потребностей.
Вторая ситуация — это состояние необходимой обороны.
Совершение любого преступления при защите от общественно опасного
посягательства, хотя и с превышением пределов необходимой
обороны, признается обстоятельством, смягчающим ответственность
виновного (п. 6 ст. 38 УК РСФСР). Законодатель выделил в
самостоятельные составы преступлений убийство и тяжкие (как и менее
тяжкие) телесные повреждения, причиненные при превышении
пределов необходимой обороны (ст. 105,111 УК РСФСР). В данной
ситуации умысел лица, причинившего вред нападающему,
направлен в первую очередь на защиту охраняемых законом благ от
преступного посягательства.
Важным критерием, позволяющим отнести преступления против
личности к группе тяжких, является характер преступных действий
и их последствий, т.е. основные признаки объективной стороны
преступления. Понятие общественно опасного деяния охватывает
как действие, так и бездействие. На практике бездействие
встречается крайне редко и применительно к преступлениям против жизни
и здоровья связано главным образом с невыполнением или
нарушением должностных (служебных) обязанностей1.
Криминологическое значение таких случаев явно незначительно, поскольку они
не оказывают влияния на состояние преступности в целом и тяжких преступлений
против личности в частности.
4*
43

Общественная опасность и вытекающая из нее противоправность
являются важнейшими социальными свойствами преступного
действия.
В.Н. Кудрявцев формулирует три основные показателя, которые
во взаимном сочетании характеризуют степень общественной
опасности преступного действия. Это тяжесть возможных последствий,
вероятность их наступления и распространенность действий
подобного рода1. По нашему мнению, не меньшую роль играют
содержание, характер и интенсивность преступного действия. Так, характер
действия отличает истязание от причинения опасных видов
телесных повреждений. Нет сомнения, что истязание (ст. 113 УК РСФСР)
представляет серьезную общественную опасность, тем более что
оно, как правило, бывает направлено против беззащитных, слабых,
зависимых от виновного лица, преимущественно
несовершеннолетних, престарелых и т.п. Истязание характеризуется
умышленными насильственными действиями, но их интенсивность меньшая,
чем при более опасных формах посягательства на здоровье. При
истязании отсутствует разовое насилие, опасное для жизни или
здоровья. Если в результате систематического истязания наступят
тяжкие последствия (длительное расстройство здоровья, потеря зрения,
слуха, прерывание беременности и т.п.), преступные действия
рассматриваются как квалифицированные виды тяжких или менее
тяжких телесных повреждений, т.е. причиненные действиями,
носившими характер мучения или истязания. Другими словами,
меняется характер действий и их последствий, меняется и
квалификация.
Важным критерием степени общественной опасности
преступлений против личности являются материальные и моральные
последствия. Под материальным мы понимаем как физический, так
и имущественный ущерб.
Н.Ф. Кузнецова к материальным физическим последствиям
относит телесное повреждение, насилие. Нематериальным является
психический ущерб, например при угрозе. В составных
преступлениях единый ущерб образуется рядом разнородных вредных
последствий. Например, в разбое — это физический, психический и
материальный ущерб2. По поводу нематериальных последствий
А.Н. Трайнин писал: «Последствиями должны быть признаны не
только изменения, происходящие в сфере внешней физической
природы, но и факты, относящиеся к сфере политической,
психической, моральной». Он считал, что последствиями могут в одина-
1 Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960. С. 100.
2 Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М.: МГУ, 1969. С. 51—52.
44

ковой мере быть и разрушения, смерть, и ослабление престижа
власти, унижение человеческого достоинства1. Нематериальный
ущерб трудно учесть, подсчитать, однако он реален и переживается
обществом и отдельными индивидами не меньше, чем
материальный. Особое значение нематериальные последствия имеют в
группе преступлений против личности. Для некоторых из них они
являются единственными последствиями посягательства наличность
(оскорбление, клевета), для остальных занимают существенное
место в ряду всех последствий. Материальные последствия — смерть
потерпевшего — едины для всех видов убийства. Однако моральные
последствия убийства умышленного, убийства при
квалифицирующих признаках и убийства неосторожного далеко не равнозначны.
Квалифицированное умышленное убийство возмущает общество
уже самим фактом формирования и реализации преступного
умысла. Умышленные посягательства на личность вносят беспокойство
в жизнь общества, неуверенность в личной безопасности.
Характер материальных последствий — важнейший критерий
отнесения телесных повреждений к тяжким, менее тяжким и легким.
Существуют судебно-медицинские показатели, только при наличии
которых телесные повреждения могут быть признаны тяжкими2.
Уголовный закон предусматривает две группы преступлений,
отличающихся повышенной общественной опасностью. Это тяжкие
и особо тяжкие преступления (ст. 24 УК РСФСР). Перечень тяжких
преступлений дается в примечании II ст. 24 и в ст. 53 УК РСФСР.
Из группы преступлений, посягающих на личность, в
примечании II ст. 24 УК РСФСР к тяжким отнесены: умышленное убийство
(ст. 102 и 103 УК), умышленные тяжкие телесные повреждения
(ст. 108 УК), изнасилование (ст. 117 УК). Понятие тяжкого
преступления в законе не раскрывается. Критерии отнесения преступлений
к группе тяжких связаны с применением наиболее суровых видов
уголовного наказания. Термин же «особо тяжкое преступление» в
законе употребляется лишь как характеристика отдельных
преступлений и каких-либо правовых последствий не влечет.
Для криминологических целей, на наш взгляд, целесообразно
пользоваться обобщающим понятием «тяжкие преступления»,
которые определяются на основании изложенных выше признаков,
взятых в совокупности. При этом необходимо учитывать (опять же
с позиций криминологии), что умышленные преступные
посягательства на личность могут иметь место и в связи с совершением
других преступлений: государственных, имущественных, против
1 ТрайнинА.Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 143.
2 См.: Правила определения степени тяжести телесных повреждений,
предусмотренных УК РСФСР 1960 г. // Советская юстиция. 1961. № 13.
45

порядка управления, общественной безопасности, общественного
порядка и здоровья населения, преступлений, составляющих
пережитки местных обычаев. Этими умышленными преступлениями
могут быть нарушены блага личности: жизнь, здоровье, честь,
достоинство, свобода и неприкосновенность. Однако этот объект не
является главным, так как не отражает наиболее существенные
признаки, способные «наиболее полно и отчетливо выразить
социально-политическое содержание и степень общественной опасности
преступления»1. Но от этого опасность посягательства наличность,
которая наступает при совершении рассматриваемых преступлений,
не снижается.
Ведя борьбу с такими преступлениями, как разбой, бандитизм,
насильственный грабеж и др., советское государство обеспечивает
тем самым и охрану личности. Из всей группы рассмотренных
преступлений в связи с проблемой предупреждения тяжких
преступлений против личности несомненный криминологический интерес
представляют разбой и насильственный грабеж. В сравнении с
другими преступлениями смежной группы, а также и самими тяжкими
преступлениями против личности разбой и насильственный грабеж
являются наиболее распространенными особо опасными формами
преступного посягательства на личность. Их повышенная
общественная опасность определяется наличием всех рассмотренных
признаков: действия преступников носят предумышленный
характер, т.е. заранее обдуманного намерения в отношении цели
преступления и неопределенного умысла (безразличия к жертве) при
выборе способа насильственного завладения имуществом; способ
действия отличается особой опасностью, а последствия для
личности (физические и моральные) являются, как правило, тяжкими.
Разбоем и насильственным грабежом причиняется ущерб
жизненно важным благам личности. Эти преступления
характеризуются дерзостью, агрессивностью действий. Совершая их, виновные
стремятся паразитически обогатиться за счет других. При этом,
применяя насилие ради удовлетворения своей низменной корыстной
цели, они причиняют вред здоровью человека или другим благам
личности, а в ряде случаев лишают потерпевшего жизни. Убийство
не так уж редко сопутствует разбою. Например, в Эстонской ССР в
1965—1966 гг. каждый десятый разбой сопровождался убийством.
Причинение тяжких телесных повреждений признается законом
Загородников Н.И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву.
М., 1961. С. 11.
46

квалифицирующим признаком разбоя (п. «в» ч. 2 ст. 91 и ст. 146 УК
РСФСР) и поглощается составом этого преступления1.
Насилие над личностью характеризует весь акт разбоя от начала
до конца: оно является необходимым элементом нападения,
применяется в процессе изъятия имущества у потерпевшего. После
изъятия насилие используется для удержания имущества, лишения
потерпевшего возможности позвать на помощь, избежать
задержания. Таким образом, умысел на совершение разбоя предполагает
эвентуально совершение опасного для жизни или здоровья насилия.
Квалифицирующими признаками разбоя являются совершение его
в группе, применение оружия или приспособление иных предметов,
служащих средством насилия.
Видимо, нападение и насилие при разбое в любой форме (чем
бы ни завершилось) в процессе преступного завладения имуществом
представляет особую (по мотивам преступных действий) форму
насилия, при которой даже угроза действиями, опасными для жизни
и здоровья, порождает тяжкие последствия, нанося жестокую
психическую травму потерпевшему, причиняя нравственные страдания,
горе, унижение.
Насилие при грабеже не создает непосредственной опасности
для жизни и здоровья потерпевшего. Только по характеру насилия
это преступление можно было бы и не относить к рассматриваемой
группе. Но, во-первых, насильственный грабеж имеет значительное
распространение. При изучении уголовных дел о грабежах,
рассмотренных судами в 1963—1966 гг., выяснилось, что 31% из всех
грабежей, совершенных в г. Таганроге, и 56% из числа совершенных в
г. Минске сопровождались насилием. При этом по отношению ко
всем случаям насильственного грабежа физическое насилие было
применено преступниками в 93% случаев2.
Во-вторых, ситуация, в которой применяется насилие при
грабеже, наглый характер действий преступников, их дерзость,
низменные цели, которые ими преследуются, не оставляют сомнений
в том, что насильственный грабеж, как и разбой, вызывает тяжкие
моральные последствия. Грабежи, как и разбои, обычно вселяют в
людей тревогу, вызывают беспокойство населения.
1 По УК Эстонской ССР в определении разбоя на первое место ставится
применение насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угроза непосредственным
применением такого насилия> На втором месте формулируется цель завладения
имуществом. Нападение, применение насилия дают законченный состав разбоя.
По УК Узбекской ССР разбой признается одним из квалифицирующих признаков
убийства при отягчающих обстоятельствах.
2 См.: Моисеенко Г.З. Борьба с разбоями и грабежами: Автореф. дис.... канд. юрид.
наук. М.: Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер
предупреждения преступности, 1968. С. 12.
47

И наконец, в-третьих, при наличии четкого разграничения в
законе грабежа и разбоя на практике иногда трудно найти эту грань
и определить, когда насилие является опасным для жизни и здоровья
потерпевшего.
Химкинским горсудом Московской области как насильственный
грабеж были квалифицированы следующие действия преступников.
Ночью 25 февраля 1968 г. Шептев и Фролов пристали к
прибывшему в г. Химки в командировку Рахматулину, под угрозой завели его
в дом, отобрали 700 руб., раздели, оставив в нижнем белье, завязали
глаза полотенцем, вывели на Ленинградское шоссе, ударили по
голове бутылкой и скрылись. Рахматулин потерял сознание, но
вскоре пришел в себя и был подобран милицейской патрульной
автомашиной. В данном случае действия преступников представляли
угрозу жизни и здоровью потерпевшего.
Особенно часто допускаются ошибки при определении
характера психического насилия. Г.З. Моисеенко и С.С. Степичев
правильно подмечают, что хотя грань между угрозой насилием, опасным
(при разбое) и неопасным (при грабеже) для жизни или здоровья,
теоретически отчетливо прослеживается, практически трудно
определить — об угрозе опасным или неопасным насилием
свидетельствовали действия преступников, сложившаяся обстановка1.
Это обстоятельство имеет существенное криминологическое
значение, ибо преступник, замышляющий насильственное
завладение чужим имуществом, заранее не определяет, каков будет
характер насилия2. Тем более трудно отграничить предупреждение
разбоев от предупреждения насильственных грабежей.
Отнесение разбоя и насильственного грабежа к тяжким
преступлениям против личности не противоречит теоретическим
положениям советской науки уголовного права. Большинство авторов,
исходя из законодательного определения разбоя, считают, что
преступное посягательство при разбое направлено против отношений
собственности (социалистической или личной) и личности3. Из двух
1 См.: Моисеенко Г.З., Степичев С.С. Разграничение понятия насилия при разбое и
грабеже // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 9. М.: Юридическая
литература, 1969. С. 33.
2 Характерно, что Г.З. Моисеенко и С.С. Степичев предлагали вообще выделить
психическое насилие (в любой форме) из понятия разбоя и отнести его к
квалифицированному грабежу (см.: Цит. соч. С. 35.)
3 См.: Кригер Г.Л. Ответственность за разбой. М., 1958; Никифоров Б.С. Некоторые
вопросы квалификации преступлений против личной собственности граждан//
Социалистическая законность. 1954. № 9; Тельфер М.А. Меры борьбы с
преступлениями против личной собственности граждан по новому УК РСФСР //
Советская юстиция. 1961. № 1; Гаухман Л.Д. Уголовно-правовая борьба с разбойными
нападениями, совершаемыми с целью завладения личным имуществом граждан:
Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М.: ВШ МООП РСФСР, 1964; и др.
48

элементов двуединого объекта разбоя (личность и собственность)
некоторые предпочитают считать главным личность1. «Более
важным из этих двух объектов является, конечно, личность, — писал
М.П. Михайлов —... Там, где при завладении чужим имуществом
отсутствует посягательство на личность гражданина, не будет
состава разбоя...»2.
Данные изучения последствий разбоя и насильственного
грабежа показывают, что эти преступления в подавляющем большинстве
совершаются в целях завладения личным имуществом граждан
путем нападения на прохожих. Обычно материальный ущерб
(незначительные суммы денег, предметы одежды, часы) значительно
меньше, чем моральный и физический. Другими словами, разбоем и
насильственным грабежом в большей мере вред причиняется
личности, чем ее имущественным интересам.
Однако с учетом мотивов и целей разбоя и насильственного
грабежа (завладения имуществом) нет оснований помещать их в
уголовном законе в разделе «Преступления против жизни, здоровья,
свободы и достоинства личности». В то же время из соображений
уголовно-правовой классификации (в отношении этих
преступлений условной, ибо они не могут быть в двух разделах уголовных
кодексов одновременно) нет оснований отказываться от их
криминологического анализа в группе тяжких преступлений против
личности для всестороннего изучения в целях разработки мер борьбы
с опасными видами насильственного посягательства на личность.
§ 2. Субъекты тяжких преступлений
Располагая материалами проводившихся в 1958—1968 гг.
криминологических исследований тяжких преступлений против личности,
мы имеем возможность предпринять анализ сопоставимых
показателей за десятилетний период3. Обширные сведения о личности
Понятие главного объекта было применено в уголовном праве В.М. Чхиквадзе.
«При наличии двух объектов посягательства, — писал он, — один из них является
главным и определяющим, а другой играет второстепенную роль» (см.: Советское
военно-уголовное право. М".: Юридическое издательство, 1948. С. 161).
Михаилов М.П. Уголовная ответственность за кражу личного имущества и разбой.
М.: Госюриздат, 1958. С. 122.
Имеются в виду данные сплошного обследования осужденных за умышленное
убийство, изнасилование, разбой (насильственный грабеж), проведенного МВД
СССР в 1958—1959 гг. Результаты частично обобщались и анализировались
научными сотрудниками НИИМ МВД СССР (см.: Рощин В.Н., ЛашинМ.П. К вопросу
об изучении преступлений // Советское государство и право. 1960. № 7); материалы
обследования 1000 осужденных за изнасилование, содержавшихся в 1967 г. в ИТУ
на территории Казахской ССР, и изучения в том же году 300 уголовных дел об
изнасиловании, проведенного ВНИИ МВД СССР; материалы обследования
1000 осужденных за умышленное убийство, умышленное причинение тяжких те-
49

преступников, мотивации и характере их преступных действий, о
потерпевших, орудиях, месте и времени совершения преступлений
позволяют составить достаточно полную характеристику субъектов
тяжких преступлений против личности, субъективных и
объективных признаков этих преступлений, что имеет важное значение для
разработки мер борьбы с ними.
Рассмотрим данные о субъектах тяжких преступлений.
1. Возраст преступников. Наиболее полную картину о
соотношении основных возрастных групп в зависимости от видов тяжких
преступлений удалось получить при сплошном обследовании
осужденных, содержавшихся в ИТК в 1958—1959 гг. Преступники в
возрасте до 25 лет среди осужденных за умышленное убийство
составляли 42,1%; за изнасилование — 55,7; за разбой и насильственный
грабеж — 66,8%. Причем эти различия проявились главным образом
среди осужденных до 20-летнего возраста (включительно). В этой
возрастной группе осужденные за убийство составляли 17,5%; за
изнасилование — 22,1; за насильственный грабеж и разбой — 38,7%.
После 20 лет долевое соотношение возрастных групп по всем трем
видам преступлений уравнивается с тенденцией к снижению доли
старших возрастов среди лиц, совершивших изнасилование и
разбой. Сопоставление этих данных со статистическими показателями
об участии несовершеннолетних в совершении тяжких
преступлений против личности позволяет констатировать, что
несовершеннолетние совершают тяжкие телесные повреждения в 2 раза,
изнасилования примерно в 3 раза, грабежи и разбои примерно в 6—7 раз
чаще, чем умышленные убийства.
Преобладание среди убийц преступников старших возрастов
подтвердилось и материалами, полученными при сплошном и
выборочном изучении уголовных дел об умышленных убийствах,
которое проводилось научными сотрудниками Всесоюзного института
по изучению причин и разработке мер предупреждения
преступности в 1960 и 1963 гг.1
Среди убийц возрастная группа старше 25 лет и по этим данным
составляет 62—73%2.
лесных повреждений, изнасилование, разбой и насильственный грабеж,
проводившегося в 1968 г. УВД Ивановского облисполкома по программе, аналогичной
программе сплошного обследования 1958—1959 гг., а также результаты ряда
исследований, опубликованные в печати.
1 См.: Власов В,П., Кочаров Г.И. Опыт контрольного криминологического изучения
умышленных убийств. М., 1966.
2 Г.И. Кочаров приводит следующие данные, скорректированные в соответствии с
показателями судебной статистики: из числа лиц, совершивших убийство, 18%
были в возрасте 18—24 лет, 52% — в возрасте 25—29 лет, 24% — в возрасте старше
39 лет и 6% — несовершеннолетние (см.: Кочаров Г.И. Борьба с умышленными
50

Что касается возраста лиц, совершивших изнасилование, то
обследование, проведенное в 1967 г., показало, что среди осужденных
за это преступление лица старше 25 лет составляли 45,3%, а по
материалам уголовных дел на преступников-одиночек— 66,5%. В то
же время групповые изнасилования совершали в основном
преступники в возрасте до 20 лет. При контрольном изучении уголовных
дел их оказалось 74,3%'.
Таким образом, основную возрастную группу среди убийц
составляют лица в возрасте старше 25 лет; среди преступников,
совершающих разбои и грабежи, — лица моложе 25 лет с преобладанием
несовершеннолетних и молодых людей 18—20 лет. Для осужденных
за изнасилование и тяжкие телесные повреждения эти возрастные
группы примерно равны.
2. Значительная часть виновных в умышленном убийстве и
изнасиловании имели семью. По данным 1958 г., среди осужденных
за умышленное убийство женатых было 58,2%, среди осужденных
за изнасилование — 46,7%.
Разбои и грабежи совершают большей частью неженатые. (Их
оказалось 65%.)
Поданным 1967 г., среди осужденных за изнасилование женатых
было 58,8%. При обследовании в 1968 г. осужденных,
содержащихся в ИТУ на территории Ивановской области, оказалось, что среди
совершивших умышленное убийство женатых — 62,5%,
изнасилование — 58,7; умышленные тяжкие телесные повреждения — 64,6;
разбой — 29,2; грабеж — 50%2.
Существенных изменений в соотношении женатых и холостых
по этим видам тяжких преступлений за 10-летний период не
произошло. В связи с этим представляют интерес сравнительные
показатели семейного положения различных возрастных групп,
выведенные по материалам оплошного обследования заключенных в
1958 г.
убийствами в СССР: Доклад на соискание уч. ст. д-ра. юрид. наук. М.: ВШ МООП
СССР, 1968. С. 8).
1 Интересно сопоставить эти данные со статистическими показателями Польской
Народной Республики. За 1966 г. возраст преступников, совершивших
изнасилование, характеризуется там следующими цифрами, %:до 17лет —23,7; 18—20 лет —
34,4; 21-24 года— 14,6 (всего до 24 лет — 72,7); 25-29 лет— 12,6; 30-34 лет — 7,1;
35-39 лет — 3,4; 40-49 лет — 2,7; 50-59 лет — 0,8; старше 60 лет — 0,3; не
установлен — 0,4%. Как видно из этих данных, в Польской Народной Республике доля
преступников старших возрастов среди виновных в изнасиловании значительно
меньшая и составляет около четвертой части всех преступников. См.: Некоторые
вопросы расследования изнасилований: Материалы делегаций МВД ПНР на
V Международном криминалистическом симпозиуме. М.: ВНИИОП МООП
СССР, 1968.
2 Однако среди совершивших насильственный грабеж процент женатых резко
снижается — 34,2%.
51

Возраст, лет
Свыше 40
31-40
26-30
25
24
Женатые,%
судимые
за убийство
89,0
85,1
70,7
52,1
44,4
судимые
за изнасилование
91,0
85,7
88,4
53,3
40,5
судимые за разбой
и насильственный грабеж
82,4
79,3
82,8
43,8
38,7
Наблюдающееся уменьшение доли женатых в группе
совершивших разбой и насильственный грабеж объясняется, с одной
стороны, преобладанием среди них лиц молодого возраста, с другой —
типичными «уголовными» причинами разбоя и насильственного
грабежа, выходящими за сферу бытовых отношений, которые
сопутствуют многим умышленным убийствам, умышленным
тяжким телесным повреждениям и в некоторой степени
изнасилованиям. Это же бросается в глаза при сравнении по трем видам
преступлений доли лиц, имевших иждивенцев (по данным 1958 г.).
Имели
иждивенцев
Одного
Двоих
Троих
Четверых
и более
Всего
Осужденные
за убийство, %
18,0
16,8
11,6
15,4
61,6
Осужденные за
изнасилование, %
18,1
17,2
10,7
12,4
58,4
Осужденные за разбой и
насильственный грабеж,%
15,9
13,4
7,9
7,1
44,4
По данным 1968 г. (обследование в Ивановской области) имели
детей из числа совершивших умышленное убийство — 4,1%;
умышленные тяжкие телесные повреждения — 47,9; изнасилование —
39,9; грабеж — 32,2 и разбой — 23,9%. Если учесть, что при
обследовании в 1958 г. к иждивенцам относились престарелые родители
и неработавшие жены, то и этот показатель за 10-летний период
существенно не изменился. Значительная доля семейных лиц в
числе осужденных за тяжкие преступления свидетельствует о том, что,
с одной стороны, наличие семьи, детей не гарантирует от
совершения ими преступлений и вызывает необходимость применения
специальных предупредительных мер к тем из них, кто допускает
отклонения от принятых норм поведения; с другой стороны, в борьбе
с тяжкими посягательствами на личность с успехом может быть
активизирован семейный контроль как разновидность социального
контроля, что в совокупности с другими мерами может удержать
этих лиц от правонарушений.
52

3. Социальный состав осужденных характеризуется
преобладанием рабочих промышленных и сельскохозяйственных
предприятий.
Приведем для сравнения данные обследований 1958 и 1968 гг.1
Социальное
положение
к моменту
совершения
преступления
Рабочие
Служащие
Колхозники
Учащиеся
Иные
Всего

Совершившие
умышленное
убийство,%
1958
60,3
8,7
22,7
2,6
5,6
100
1968
59,9
5,5
18,0
2,9
13,7
100
Совершившие
умышленные
тяжкие
телесные
повреждения,0/,)
1958
Данных
нет
Тоже
»
»
»
-
1968
79,6
1,9
12,9
0,3
5,3
100

Совершившие изнвси-
лования,%
1958
68,6
9,3
15,4
3,7
2,7
100
1968
82,6
6,5
8,7
2,2
Нет
100
Совершившие
разбой и
насильственный
грабеж,%
1958
76,8
4,8
7,2
5,6
5,2
100
1968
79,7
1,0
3,3*
3,6
12,2
100
Меньшая доля колхозников, по материалам 1968 г., объясняется тем, что в
Ивановской области, где проводилось обследование, около 70% населения
проживает в городах и рабочих поселках.
Подавляющее большинство обследованных ко времени
совершения ими преступлений или работали, или учились. Об этом
свидетельствуют следующие данные.
Род звнятий
Работали
Работали и
учились
Учились
Отбывали
наказание в ИТУ
Общественно
полезным трудом
не занимались
Всего
Вид преступления
умышленное
убийство, %
1958
81,4
2,4
2,6
4,0
9,6
100
1968
84,1
1,3
2,9
0,6
11,1
100
умышленные
тяжкие телесные
повреждения, %
1958
Данных
нет
Тоже
»
»
»
-
1968
91,6
3,1
0,3
0,2
4,8
J 00

изнасилование, %
7958
80,9
6,4
3,7
1,3
7,7
100
1968
88,1
9,7
2,2
Нет
Нет
100
разбой и

насильственный грабеж,
%
1958
68,1
4,7
5,6
1,4
20,2
100
1968
75,2
7,7
3,8
Нет
13,3
100
Здесь и дальше имеются в виду сплошное обследование 1958 г. и локальное,
проводившееся в Ивановской области в 1968 г.
53

При контрольном изучении уголовных дел об убийствах в
1963 г.1 всего работавших среди лиц, совершивших это
преступление, оказалось 83,6%, учащихся и студентов — 2,6; без определенных
занятий (не работали) — 7,8%. При обследовании судимых за
изнасилование в 1967 г. рабочих промышленности среди них было 56,1%,
рабочих совхозов и колхозников — 22,2; а всего работавших—78,3%
(в 1958 г., если исключить военнослужащих, их было 79,1%).
Таким образом, подавляющее большинство совершивших
тяжкие преступления против личности занимались общественно
полезным трудом, находились в трудовых коллективах, на них
распространялись общие меры воспитания. Однако этих мер оказалось
недостаточно. Поэтому в качестве насущной проблемы
выдвигается создание дополнительной системы мер контроля, наблюдения и
воспитания в отношении тех членов трудовых коллективов, от
которых можно ожидать правонарушений.
Большинство осужденных начали свою трудовую деятельность
в раннем возрасте. Среди совершивших убийство — 62,6%,
изнасилование — 61,2 и разбой — 54,8%, начали трудиться в возрасте до
16 лет, а вместе с теми, кто начал работать в 17—18 лет, их оказалось
более 80% (поданным 1958 г.). Последующие исследования
существенных изменений в эти показатели не внесли. Они
свидетельствуют о том, что преждевременный уход из школы, попадание в
среду морально неустойчивых, взрослых, наличие «свободных»
денег для некоторых молодых людей имеют отрицательные
последствия, способствуют укоренению в их сознании неправильных
взглядов и привычек.
В то же время настораживает довольно значительный процент
не занятых общественно полезным трудом к моменту совершения
тяжких насильственных преступлений. Он свидетельствует о том,
что 10-15% виновных не удалось своевременно привить желание
трудиться, поставить их под контроль трудовых коллективов. В этой
связи представляет интерес исследование, проведенное Г.Н. Му-
дьюгиным2.
Введя для убийц критерий злостности (прошлая преступная
деятельность, связь с уголовными элементами, систематическое
антиобщественное поведение), он установил, что в группе злостных
убийц не работали и не учились 23,3%. Это освобожденные из мест
лишения свободы, тунеядцы, преступники-рецидивисты. В то же
1 Власов В.П., Кочаров Г.И. Цит. соч. С. 29.
2 См.: Комаров М.Ф., Мудьюгин Т.Н., Стептев С.С. Опыт изучения личности
осужденных за убийство и эффективности отбытого ими наказания. М.: Всесоюзный
институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности,
1968. С. 26 и далее.
54

время среди убийц «случайных» (к ним Г.Н. Мудьюгин относит тех,
кто до совершения преступления никак себя в антиобщественном
поведении и поступках не проявлял) этот показатель снижается до
1%. Как свидетельствуют данные проводимых исследований,
наибольший процент уголовных элементов, не занятых общественно
полезным трудом и существовавших за счет преступлений,
отмечается не только в группе злостных убийц, но и в группе совершивших
разбой или насильственный грабеж.
К моменту совершения
преступления
1. Находились на иждивении
В том числе:
а) в группе 17-летних
б) в группе 14-16-летних
2. Попрошайничали
3. Существовали за счет
преступлений
Из числа
судимых за
убийство, %
5,0
19,6
43,3
0,1
1,1
Из числа судимых
за
изнасилование^
5,4
21,3
39,7
0,1
0,4
Из числа
судимых за
разбой и
грабеж,%
11,2
24,8
51,1
0,2
5,0
Как видим, среди совершивших разбой и насильственный грабеж
оказалось вдвое больше иждивенцев, попрошаек в 5—10 раз больше
тех, кто существовал за счет преступлений, чем среди всех (без
разделения на злостных и незлостных) совершивших умышленное
убийство и изнасилование. Процент неработающих и неучащихся
оказался довольно высок и среди преступников, совершивших
групповые изнасилования. Поданным 1967 г., этот показатель
достигает 17,1%. Аналогичная картина наблюдалась при обследовании в
1968 г. лиц, совершивших групповые разбои и грабежи.
Объясняется это тем, что преступные группы подростков и молодых людей
17—18-летнего возраста формируются в основном из безнадзорных,
бросивших школу и нетрудоустроенных ребят. В силу традиционных
уличных связей к ним примыкают учащиеся, работающие
подростки и молодые люди. Групповое изнасилование, групповой разбой,
как и причинение тяжких телесных повреждений, а в ряде случаев
убийство в групповой драке — это характерные последствия во
время непресеченного злостного озорства, сборищ хулиганствующих
молодых людей (в том числе и подростков), групповых попоек и
азартных игр.
4. За исследуемый период произошли заметные изменения в
образовательном уровне лиц, осужденных за тяжкие преступления.
При обследовании 1958 г. среди них преобладали те, кто имел
образование не больше 6 классов, значительной была доля неграмотных
и малограмотных.
55

Вот как распределились осужденные по уровню образования (по
материалам 1958 г.).
Образование
Неграмотные
Окончили 1-3 класса
Окончили 4-6 классов
Окончили 7-9 классов
Со средним образованием
С высшим образованием
Всего
Судимые за
убийство,%
7,3
15,3
45,2
24,5
7,0
0,7
100
Судимые за

изнасилованием/о
2,6
9,6
45,5
31,0
10,0
1,3
100
Судимые за
разбой и гра-
беж,%
3,4
9,8
44,7
33,8
8,0
0,3
100
Самый низкий образовательный уровень отмечался у лиц,
совершивших умышленные убийства. Здесь оказалось в 3 раза больше
неграмотных, чем среди судимых за изнасилование, и почти в 2 раза
больше малограмотных, чем в группах, осужденных за разбой и
изнасилование.
Обращает на себя внимание, что в 1958 г. зафиксирован
довольно высокий процент лице образованием 7—9 классов среди судимых
за разбой, насильственный грабеж и изнасилование (около одной
трети).
Почти половина судимых за тяжкие преступления против
личности имела образование 4—6 классов. Вместе с неграмотными и
малограмотными они составляли в числе судимых за убийство 67,8%,
в числе судимых за разбой, насильственный грабеж и
изнасилование — около 60%.
И в 1960, и в 1963 гг. при изучении уголовныхдел налиц,
совершивших умышленные убийства, эти данные об образовательном
уровне преступников в основном подтвердились.
В 1958 г. уровень неграмотных среди лиц, совершивших
умышленные убийства и разбой, оказался примерно в два раза выше, чем
общий уровень неграмотных в стране по данным переписи
населения 1959 г. (Если исходить из доли неграмотных среди лиц,
совершивших убийство, равной 3,5%, а среди лиц, совершивших разбой,
равной 3,4%'.) Если считать, что лишь 7% из числа убийц и 8% из
числа судимых за разбой имели полное среднее образование, а
высшее и незаконченное высшее — около 0,7%, то окажется, что эти
показатели были в 4 раза ниже, чем у населения СССР, по данным
переписи 1959 г.2
1 Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. М., 1959. С. 88.
2 Народное хозяйство СССР в 1962 г.: Статистический ежегодник. М., 1963. С. 15.
56

Данные об образовательном уровне осужденных за тяжкие
преступления против личности, полученные при обследовании 1968 г.,
выглядят так:
Образование
Неграмотные
1-2 класса
3-4 класса
5-6 классов
7-8 классов
9 классов
Полное среднее
Средне-теническое
Незаконченное
высшее
Всего
Количество лиц, имеющих соответствующее образование
из числа осужденных за
умышленное
убийстао,%
3,9
5,3
17,4
18,7
36,0
6,8
8,0
3,9
100
умышленные
тяжкие телесные
повреждения,%
1,6
3,4
8,8
21,3
35,7
12,8
14,5
1,9
100

изнасилование, %
2,1
2,2
13,0
15,2
36,9
8,9
19,6
2,1
100
разбой и
грабеж,%
1,1
4,7
6,6
17,7
46,2
10,6
9,8
1,3
100 1
Обращает на себя внимание значительное сокращение
процента неграмотных и малограмотных. Если в 1958 г. неграмотные и
окончившие до 6 классов включительно составляли среди
осужденных за убийство почти 68,8%, а среди осужденных за разбой,
насильственный грабеж и изнасилование — до 60%, то, по материалам
обследования 1968 г., эти показатели составили соответственно 45,3
и 32%, а в группе осужденных за умышленные тяжкие телесные
повреждения — 35%. Перераспределение произошло главным образом
за счет окончивших 7—9 классов. Если в 1958 г. среди осужденных
за умышленное убийство их было 24,5%, изнасилование — 31,0;
разбой и насильственный грабеж — 33,8%, то при обследовании
1968 г. эти показатели соответственно составили 42,8; 45,8 и 56,8%,
а в группе осужденных за умышленные тяжкие телесные
повреждения — 48,4%.
Реальный сдвиг образбвательного уровня у осужденных за тяжкие
преступления против личности объясняется общим повышением
уровня образования населения. Например, в целом по СССР в
1939 г. высшее и среднее образование имело 12% работающего
населения, в 1959 г. — 43, а в1967 г. — 56%'.
Характерно, что, по данным ГУИТУ МВД СССР, среди осужденных к лишению
свободы лица, имеющие образование 8—10 классов, в 1960 г. составляли 6,2%, а в
1969 г.-42%.
5 - 7695
57

Таким образом, хотя и сохраняется общее отставание в
образовательном уровне преступников от других граждан, можно отметить
тенденцию стирания этого различия. Заметное повышение
образовательного уровня преступников, совершающих тяжкие
преступления против личности, позволяет сделать ряд выводов.
Во-первых, не следует проводить прямой причинной связи
между формальным признаком — отсутствием среднего образования и
совершением преступлений. На индивидуальное преступное
поведение получение образования в объеме 7-8 классов решающего
влияния не оказывает. Структура этого поведения — явление
сложное, требующее учета многих объективных и субъективных
факторов.
Во-вторых, процесс повышения образовательного уровня
правонарушителей обеспечивает большую избирательность и
результативность воспитательной работы в системе мер предупреждения
преступлений, так как хороших результатов при прочих равных
условиях гораздо легче достичь в работе с теми, кто имеет
достаточно высокий уровень знаний.
5. Изменения, происшедшие в уровне образования, отразились
на духовных потребностях и круге интересов лиц, которые
совершали тяжкие преступления.
Это видно из сравнительной таблицы.
Круг занятий
и интересов
Читали газеты и
художественную
литературу
Читали только
газеты
Читали только
художественную
литературу
Ничего не
читали
Регулярно
смотрели
кинофильмы
Посещали
театры
Занимались
спортом
Процент повышавших культурный уровень из числа судимых за
умышленное
убийство
1958
51,1
14,0
7,9
26,9
59,6
24,0
21,1
1968
54,1
18,0
4,6
23,7
73,6
33,3
25,0
умышленные
тяжкие
телесные
повреждения
1958
Данных
нет
Тоже
»
»
»
»
»
1968
74,2
7,2
8,8
9,8
83,5
49,0
32,0

изнасилование
1958
61,6
10,6
9,2
18,5
58,9
32,8
32,5
7968
73,0
2,7
9,8
14,5
84,8
35,6
43,0
разбой и

насильственный грабеж
1958
56,9
9,7
13,0
20,3
54,5
36,3
35,6
1968
2,6
10,1
10,2
88,1
41,9
30,1
58

Среди совершающих тяжкие преступления против личности
наиболее отсталыми являются убийцы.
В группе убийц почти не изменился процент ничего не читавших;
больше всего оказалось тех, кто не посещал кино, не занимался
спортом. Для представителей группы осужденных за тяжкие телесные
повреждения, разбои, насильственные грабежи и изнасилования
характерны более широкий кругозор и разносторонние потребности.
Это подтвердилось и данными обследования в 1967 г. осужденных
за изнасилование.
Выяснилось, что 63,8% из них читали художественную
литературу и газеты (в 1958 г. — 61,6%); 88,6% — посещали кино (в 1958 г. —
58,9%); 40,9% — посещали кино и театры (в 1951 г. — 32,8%);
32,3% — занимались спортом. Кроме того, в 1967 г. выяснилось, что
40,8% регулярно смотрели телепередачи; 46,0% — посещали
танцевальные вечера; 31,6% — посещали выставки и музеи; 52,2% —
посещали спортивные зрелища; 13,9% — занимались туризмом. Если
сравнить некоторые из указанных показателей со средними
показателями, характеризующими проведение свободного времени
населением (поданным Б. Грушина, посещают спортивные
мероприятия 31,5% опрошенных, танцевальные вечера — 16,2%)', то можно
отметить, что лица, совершившие тяжкие преступления,
значительно чаще посещают спортивные зрелища (соответственно 52,2 и
31,9%) и танцевальные вечера (соответственно 46,0 и 26,2%).
Другими словами, много времени тратят на занятия развлекательного
характера, меньше всего способствующие развитию интеллекта.
Б. Грушин указывает, что наивысший процент посещающих
спортивные зрелища и танцевальные вечера приходится на рабочих
и учащихся.
Рабочие,% Учащиеся,%
Посещают спортивные зрелища 37,8 45,0
Посещают танцевальные вечера 29,3 49,82
Именно эти две социальные группы, как было показано выше,
преобладают среди лиц, совершивших тяжкие преступления,
посягающие на личность3.
Эти показатели в большей мере относятся к жителям городов и
рабочих поселков.
1 См.: Грушин Б. Свободное время. М.: Мысль, 1967. С. 76—77.
2 Там же. С. 89.
3 Речь не идет о причинной связи между посещением спортивных зрелищ,
танцевальных вечеров и совершением тяжких преступлений. Приводимые данные
свидетельствуют лишь о преобладании у правонарушителей этих занятий в структуре
досуга.
5*
59

Как показали криминологические исследования, разбой,
насильственный грабеж и изнасилование чаще совершают жители городов
и рабочих поселков и реже — жители сельской местности.
В подтверждение можно привести данные сплошного
обследования 1958 г.
Проживали к моменту
совершения преступления
В городах
В рабочих поселках
В сельской местности
Не имели постоянного
местож ите льства
Всего
Осужденные
за убийстао,%
39,8
16,1
41,7
2,4
100
Осужденные за
изнасилование, %
48,8
15,7
34,7
0,8
100
Осужденные
за разбой
и грабеж,%
67,6
12,7
15,7
4,0
100
При обследовании, проведенном в 1968 г., анализировались
интересы правонарушителей. Более половины осужденных за тяжкие
преступления заявили, что при чтении газет интересовались
международными и военными обозрениями 46,3%; 36,2 —
спортивными обозрениями (среди убийц этот показатель составил 28,7%);
около 40% читали книги на исторические темы; 54,5% — на темы
Гражданской и Отечественной войны. Полное отсутствие интереса
к чтению, кино, театру, спорту, радио- и телепередачам проявили
около 25% преступников — в большинстве своем неграмотные и
малограмотные люди пожилого возраста. Среди них 70% составили
женщины, неоднократно судимые за кражи, бродяжничество и
другие преступления1.
Безусловно, полученные данные требуют критической оценки,
поскольку ответы некоторой части обследованных не отражают их
истинных интересов, занятий и кругозора2. В индивидуальных бе-
Опрос, сопровождавшийся обследованием по месту работы и жительства
значительной группы лиц, отбывших наказание за умышленное убийство, проведенный
в 1967 г. Всесоюзным институтом по изучению причин и разработке мер
предупреждения преступности, показал, что свыше половины обследованных имели
низшее образование, а чтением книг интересовались лишь 10% из них (см.:
Комаров Г.И. Борьба с убийствами в СССР: Доклад на соискание уч. ст. д-ра юрид.
наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968. С. 10).
Аналогичная оговорка уместна и при оценке результатов всех прошлых
обследований заключенных, проводившихся методом анкетирования. Однако вряд ли
можно согласиться с выводами Ю.Д. Блувштейна, сделанными по материалам
обследования в 1966 г. осужденных за разбои и грабежи, 81% которых были
жителями городов и 70% в возрасте до 24 лет, о том, что лишь 6,4% из них посещали
танцы, кино и пр. (см.: Блувштейн Ю.Д. Социальная характеристика лиц,
осужденных за грабежи и разбойные нападения // Криминалистика на службе
следствия. Вильнюс, 1967. С. 193). Этот показатель противоречит результатам других
обследований и реальной действительности. Другое дело, что посещение кино,
танцев, спортивных зрелищ не исключает систематических выпивок.
60

седах выяснилось, что, прочитав когда-то одну-две книги, они
относили себя к систематически читающим художественную
литературу. Метод, примененный при обследовании заключенных в
Ивановской области, позволил в какой-то мере проконтролировать их
ответы'. Анализ контрольных ответов позволяет сделать вывод, что
у большинства правонарушителей наблюдается поверхностное
знание литературы, искусства и других вопросов, по которым можно
судить об интеллекте. Любимыми авторами произведений
художественной литературы большинство обследованных указали
писателей, которых помнили по школьной программе, это Горький, Лев
Толстой, Фурманов, Н. Островский, значительно реже Чехов.
Среди любимых героев литературных произведений в основном
фигурируют Чапаев и Павел Корчагин, реже — герои «Войны и
мира». Чем старше возраст обследованных, тем беднее становится
перечень известных писателей и героев литературных произведений.
В анкетах на лиц старше 30 лет наблюдаются сплошные пропуски.
Среди обследованных из числа подростков и молодых людей до
25 лет оказались и такие, кто не мог вспомнить ни одного писателя
и литературного героя. Лишь единицы назвали писателей (Гюго,
Жюля Верна, Ремарка, Драйзера, Серафимовича, Льва Кассиля
и др.) и героев произведений, по которым можно судить, что они
действительно интересовались художественной литературой, не
ограничиваясь школьной программой. Обращает на себя внимание
и то, что обследованные правонарушители проявляли крайне
незначительный интерес к специальной литературе. Книги по
технике читали лишь 13,6% (это учащиеся техникумов и школ), книги на
спортивные темы — 19,0%. Явное несоответствие наблюдается
между количеством заявивших о том, что они посещали театр, и
количеством заполнивших графу: любимые пьесы, оперы, оперетты.
Последних оказалось в пять-шесть раз меньше. В беседах
выяснилось, что в театр они попадали случайно, многие в нетрезвом
состоянии, многие только вместе с классом в период школьного обучения,
названий спектаклей вспомнить'не могут. Значительно обширнее
осведомленность обследованных о названиях и героях
кинофильмов. Большинство указали названия нескольких кинокартин и
имена их героев. Характерно, что у подростков и молодых людей
18—19 лет наибольшей популярностью пользуются
приключенческие фильмы, отечественные и зарубежные.
1 В анкете часть ответов, как и при обследовании 1958 г., программировалась. В то
же время заключенным была предоставлен&возможность изложить ответы на ряд
вопросов в произвольной форме. Поскольку заполнение анкет производилось
индивидуально, в присутствии работников ИТК контрольные ответы дают
представление об истинных знаниях правонарушителей, подвергавшихся
обследованию.
61

Отмечается большой интерес к военно-патриотической
тематике фильмов и литературных произведений, который проявился у
основной массы мужчин-правонарушителей всех возрастов. Это
явление, безусловно, должно использоваться как благоприятное
условие индивидуальной профилактики.
При обследованиях 1958,1967 и 1968 гг. выяснилась степень
участия лиц, совершивших тяжкие преступления, в общественной
жизни. Вскрылось интересное обстоятельство, которое
прослеживается на протяжении этого 10-летнего периода. Определенная часть
убийц, в большей мере лица, совершившие изнасилование и тяжкие
телесные повреждения, и в меньшей мере грабители принимали то
или иное участие в общественной жизни1.
6. Устойчива среди преступников, совершивших тяжкие
преступления, доля ранее судимых. При обследовании 1958 г. их
оказалось ко всем осужденным за убийство 34,2%; за изнасилование —
33,4; за разбой и насильственный грабеж — 43,7%. При
обследовании в 1967 г. осужденных за изнасилование среди них повторно
судимых оказалось 30,4%. По данным 1968 г., повторно судимых
среди убийц было 45,8%2, среди осужденных за тяжкие телесные
повреждения — 34,5; изнасилование — 30,4; разбой и
насильственный грабеж — 45,1%.
Большинство неоднократно судимых совершили первое
преступление в возрасте 17—25 лет. Причем среди осужденных за разбой и
насильственный грабеж обращает на себя внимание значительно
большая доля совершивших первое преступление в 14—18-летнем
возрасте. Это еще раз подтверждает вывод о том, что разбой и
насильственный грабеж в большинстве случаев совершаются
молодыми людьми, рано начавшими свою преступную деятельность.
Первым преступлением для большинства повторно совершивших
одно из тяжких преступлений против личности были либо кража,
либо хулиганство (60-70%)3.
Г.Н. Мудьюгин утверждает, что среди обследованных им убийц 43,6% до
совершения преступлений положительно относились к труду, участвовали в общестаен-
ной жизни коллектива, нормально вели себя в быту, имели хорошие
взаимоотношения с членами семьи. (Он относит их к «случайным убийцам», совершившим
преступление под влиянием неблагоприятного стечения обстоятельств.) См.:
Комаров М.Ф., Мудьюгин Г.Н., Степичев С.С. Цит. соч. С. 30—31.
Судя по данным обследования I960 г., которые приводят В.П. Власов и Г.И. Ко-
чаров, около 40% умышленных убийств были совершены ранее судимыми (см.:
Власов В.П., Кочаров Г.И. Цит. соч. С. 33). По данным- Г.Н. Мудьюгина, среди
злостных убийц судимых оказалось 94,4%, причем 41,4% были неоднократно
судимы (см.: Комаров М.Ф., Мудьюгин Т.Н., Степичев С.С. Цит. соч. С. 46).
При изучении уголовных дел о грабежах и разбоях, совершенных в 1964—1966 гг.
несовершеннолетними в Литовской ССР, выяснилось, что первой судимостью у
большинства рецидивистов была судимость либо за кражу, либо за хулиганство
(см.: Галинайтите Ю.В. Некоторые результаты криминологического изучения
62

§ 3. Субъективные признаки тяжких преступлений
К субъективным признакам, имеющим криминологическое
значение, относятся те, которые характеризуют умысел, мотив и цель
тяжких преступлений против личности.
Будучи однородными по объекту и последствиям, эти
преступления существенно отличаются по целям и мотивам. Поэтому при
криминологическом исследовании их субъективных признаков
можно сгруппировать только умышленное убийство и тяжкие
телесные повреждения, которые близки по ряду мотивов и целей и
отличаются умыслом, интенсивностью и последствиями1.
Исследование мотивов умышленного убийства и тяжких
телесных повреждений связано с определенными трудностями. Их
классификация складывалась произвольно и не может быть признана
научно обоснованной. Например, в статистической отчетности
органов внутренних дел большую группу убийств и тяжких телесных
повреждений относят к «бытовым», не дифференцируя мотивы этих
преступлений. Во многих исследованиях к мотивам относят драку,
ссору, цель сокрытия другого преступления. И ссора и драка — это,
как правило, замечает С.В. Бородин, всего лишь обстоятельства
убийства, совершенного по определенному мотиву2. В случаях
убийства или причинения тяжких телесных повреждений в ссоре
мотивами преступления могут быть и месть, и зависть, и желание достичь
какой-либо корыстной цели. При совершении этих преступлений
в драке мотивами могут быть месть, ревность и хулиганские
побуждения3.
Наиболее распространены убийства и тяжкие телесные
повреждения, совершаемые из хулиганских побуждений. Причем в
последние годы определенно наметилась тенденция к увеличению их доли
в числе аналогичных преступлений, совершаемых по другим моти-
грабежей и разбойных нападений, совершенных несовершеннолетними в
Литовской ССР // Криминалистика на службе следствия. Вильнюс: Прокуратура
Литовской ССР, 1967. С. 201).
1 Как отмечает Г.И. Кочаров, «во многих случаях практическим органам
приходится встречаться с большими трудностями при уголовноправовой оценке
преступления, когда необходимо отграничить покушение на умышленное убийство от
нанесения тяжких телесных повреждений». См.: Борьба с умышленными
убийствами в СССР: Доклад на соискание уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП
СССР, 1968. С. 23.
2 См.: Бородин СВ. Рассмотрение судом уголовных дел об убийствах. М.:
Юридическая литература, 1964. С. 179.
3 Трудность заключается еще и в том, что подлинные мотивы ни в процессе
следствия, ни входе судебного разбирательства в большинстве случаев не
устанавливаются. В этом отношении данные обследования осужденных более полно
определяют субъективные признаки этих преступлений и позволяют сделать
обоснованные выводы о распространенности тех или иных мотивов.
63

вам. Значительно распространены мотивы мести и ревности. По
данным обследования 1958 г., по мотивам мести и ревности
совершили умышленные убийства 27,3%, 24% — в драке, вызванной
ссорой или обстоятельствами, характерными для хулиганства, и около
27% — из хулиганских побуждений. В 1960 и 1963 гг. при изучении
уголовных дел об умышленных убийствах обратило на себя
внимание заметное увеличение доли умышленных убийств, совершенных
из хулиганских побуждений (до 37%)'.
Изучение мотивов тяжких телесных повреждений в 1965 г.2
показало, что из хулиганских побуждений совершено 52,1% этих
преступлений; из мести, возникшей на почве ссоры, — 18,2; из
ревности — 14,0%. В 6,2% тяжкие телесные повреждения причинены в
результате систематического истязания потерпевших и 9,3% — как
ответные действия на спровоцированную потерпевшим драку.
В 1968 г. о мотивах умышленного убийства и тяжких телесных
повреждений были получены следующие данные:
Мотивы преступлений
Хулиганские побуждения
Месть
Ревность
Корысть
Иные
Умышленное
убийство,%
50,1
16,7
13,8
9,3
10,1
Умышленные тяжкие телесные
повреждения, %
54,5
27,3
10,2
3,7
4,3
Возникновение мотивов мести во многих случаях обусловлено
ссорой: в связи с дракой, скандалом было совершено 22,3%
умышленных убийств и 16,4% тяжких телесных повреждений.
При изучении в городах Таллине и Барнауле в 1965 г. оказалось,
что 31,8% умышленных тяжких телесных повреждений были
совершены в семейной обстановке; 22,2% — явились результатом
хулиганского нападения на улице и в других общественных местах;
15,8% — ссоры с собутыльниками; 13,7% — явились ответными
действиями на замечания посторонних лицо неправильном поведении
хулиганов; 8,3% виновных специально выслеживали жертву при
заранее возникшем умысле.
В приведенных данных обращает на себя внимание невысокий
процент убийств и тяжких телесных повреждений, совершаемых по
мотивам корысти. В этой связи следует заметить, что тенденция
сокращения умышленных убийств по мотивам корысти четко
обозначилась по мере упрочения социалистического способа производства
1 Власов В.П., Кочаров Г.И. Цит. соч. С. 10.
2 Исследование проведено автором по материалам уголовных дел и
непосредственным обследованием виновных по месту проживания в Барнауле и Таллине.
64

и ликвидации причин и условий, толкавших людей на совершение
корыстных убийств, и сопровождалась сокращением общего
количества этих преступлений. Проиллюстрируем это материалами
криминологических исследований и судебной статистики.
На основе изучения дел об убийствах, совершенных в Москве и
Московской губернии затри года (1924—1926), и материалов
Кабинета по изучению личности преступника и преступности В.Д. Мень-
шагин приводит следующие данные о мотивах преступлений, %:
Убийства из ревности 37,5
Корыстные убийства 18,6
Убийства из-за имущественного раздела 6,0
Убийства в ссоре 17,9
Хулиганские убийства 2,0
Убийства из мести 13,5
Убийства с целью сокрытия следов преступления 1,5
Убийства в блатном мире 3,0'
Если считать, что убийства из-за имущественного раздела, по
существу, тоже относятся к корыстным преступлениям, то они в тот
период составляли 24,6%. Согласно статистическим данным по
СССР, в 1927 г. убийства по корыстным мотивам составляла 27,6%
от числа всех умышленных убийств, в 1934 г. — 20,42; в 1958 г. — 93;
а в 1960 г.-8,3%.
Значительное увеличение доли убийств, совершаемых из
хулиганских побуждений, бытовых ссор, вражды и личной неприязни,
свидетельствует о стойкости причин этих преступлений. Убийство
же как средство достижения материальной выгоды становится из
года в год все более редким явлением4.
Число убийств, совершаемых при некоторых иных отягчающих
обстоятельствах, также невелико. Поданным общесоюзного
изучения, убийства, сопряженные с изнасилованием, составляют 1%, а с
целью сокрытия другого преступления — 2%5.
1 Меныиагин В.Д. Убийства // Убийства и убийцы. М.: изд. Мосздравотдела, 1928.
С. 58.
2 См.: Герцензон А., Вышинская 3. Охрана личности и борьба с убийствами //
Проблемы уголовной политики. Кн. 111,1937. С. 71-72.
3 См.: СмирновЛ. Усилить борьбу с преступлениями против личности и хулиганством
// Социалистическая законность. 1959. № 1. С. 24-25.
4 Данные общесоюзного изучения полностью подтверждаются локальными
исследованиями, проведенными*криминологами в отдельных областях СССР. Так, в
Ростовской области в 1961—1962 гг. из корысти было совершено 6% убийств, в
Воронежской области в 1961 г. — 4%, а в~1962 г. —лишь 1%. См.: Побегайло Э.Ф.
Умышленные убийства и борьба с ними. Воронеж: изд. Воронеж, ун-та, 1965.
С. 69-70.
3 См.: Кочаров Г. И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад На
соискание уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968. С. 12.
65

Обследованием 1958 г. были получены материалы, который
позволяют исследовать мотивы умышленных убийств в зависимости
от возраста преступников1.
Возраст,
лет
14-16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26-30
31-40
Свыше 40
Для всех
возрастов
Мотивы умышленного убийства
1°
1!
с
30,0
31,4
30,4
29,8
25,7
26,4
27,6
29,3
28,9
24,9
27,6
26,0
22,3
26,6
й
s
20,8
15,4
12,0
11,3
12,0
13,6
13,9
13,4
15,7
13,8
12,7
12,0
13,0
13,0
в4*
й"
i
о
CD
О.
4,2
7,1
6,0
7,6
8,1
8,4
10,3
11,1
10,2
12,4
15,0
19,4
20,8
14,3
й*
1
13,3
6,1
7,2
6,2
6,9
4,8
5,0
3,1
4,4
4,1
3,4
2,8
4,1
4,3
в4*
5 * х
p 4 P
2,5
3,2
0,8
14
1,3
2,2
1,1
1,6
1,2
1,3
1,2
1,0
1,5
1,3
о
OS?
CO «J-
'||
О Ч
23,3
29,3
30,2
29,2
29,0
27,2
22,9
28,4
24,7
27,9
24,3
20,6
18,7
24,0
5?
CD"
s
э-
o
&
5,8
7,5
12,6
14,2
16,9
17,1
19,1
12,9
14,7
15,0
15,6
18,0
19,3
16,3
Сведений не
получено,%
0,1
0,8
0,3
0,1
0,3
0,1
0,2
0,2
0,6
0,2
0,2
0,1
0,2
Итого, %
о ooooooooooooo
о ooooooooooooo
Как видно из приведенной таблицы, во всех возрастных группах
(за небольшим исключением для лиц в возрасте 40 лет и старше)
высок процент убийств из хулиганских побуждений и в драках. Если
для старших возрастов драка нередко является продолжением
семейной ссоры, скандала с соседями, то в группе 17—20-летних, где
наиболее высок процент убийств в драке, она является типичной
формой хулиганства. Поэтому можно сделать вывод, что в
молодежной группе (до 20-летнего возраста) до 60% всех умышленных
убийств совершается на почве хулиганства. Это обстоятельство
подтвердилось при обследовании в 1968 г. в отношении убийц и лиц,
совершивших тяжкие телесные повреждения. Оказалось, что в
связи с хулиганством молодые люди до 20 лет совершили 82,3%
умышленных убийств и 94,1% умышленных тяжких телесных
повреждений. В то же время среди убийц-подростков 14—16 лет распростра-
Эти данные наиболее полны, поскольку выведены на основе сплошного
обследования убийц, содержавшихся в ИТУ.
бб

нены мотивы мести и корысти. Это же характерно для тяжких
телесных повреждений и подтвердилось обследованием 1968 г. Дело
втом, что по мотивам корысти совершаются убийства при разбое1,
для которого, как было ранее сказано, характерен высокий процент
участия несовершеннолетних и молодых людей в возрасте
18-20 лет.
С увеличением возраста заметно возрастает количество
виновных, совершивших убийства из ревности. Убийство с целью
сокрытия другого преступления, т.е. по мотивам боязни ответственности,
встречается редко. Однако в возрастной группе 14—17-летних этот
мотив имеет распространение в 2-3 раза больше, чем в группах
старших возрастов.
Поданным 1958 г., почти три четверти виновных посягали на
жизнь людей, с которыми они были хорошо знакомы (47%), или на
своих родственников (25%). Это подтвердилось и результатами
изучения уголовных дел в 1960 и 1963 гг., %2:
Отношение к обвиняемому
Супруги (сожители)
Другие родственники
Знакомые, соседи
Незнакомые
Всего
7960 г.
в целом
17,0
18,1
42,3
22,6
100
по трем областям
12,6
15,9
52,3
19,2
100
7963 г.
24,1
16,7
42,3
16,9
1002
По данным 1965 г. (изучение в Таллине и Барнауле) тяжкие
телесные повреждения незнакомым лицам причинили 35,9%
преступников; знакомым — 24,1; родственникам — 18,3; членами семьи —
23,7% (женам — 13,6, родителям — 6,1 и детям — 4,0%).
Характерно, что число преступников, посягавших на жизнь
незнакомых им людей, значительно увеличивается в возрастной
группе до 26 лет.
Такое явление объясняется, гораздо большим количеством
убийств при разбоях, в драках и из хулиганских побуждений,
совершаемых преступниками в возрасте до 25 лет. И наоборот, в старших
возрастах значительно (до 38%) увеличивается количество
посягательств на жизнь родственников, что соответствует увеличению для
этих возрастов доли убийств по мотивам ревности и на почве
бытовых конфликтов.
1 Г.Н. Мудьюгин В исследуемой группе убийц обнаружил корыстный мотив у 4,1%,
причем все они совершили убийства при разбойных нападениях (см.: Цит. соч.
С. 55).
1 Власов В.П., Комаров Г.И. Цит, соч. С. 15.
67

Поданным обследования 1968 г., 34,7% убийц и 36,2% виновных
в причинении тяжких телесных повреждений совершили эти
преступления в связи с систематическим пьянством и аморальным
поведением потерпевшего. Среди осужденных женщин при данных
обстоятельствах совершили преступления 64%. 15,3% совершили
убийства и 7,3% — тяжкие телесные повреждения в связи с жестоким
обращением потерпевшего с членами семьи, 1,4% совершили
убийство и 1,9% — тяжкие телесные повреждения в связи с промотани-
ем потерпевшим имущества семьи. Поданным Э.Ф. Побегайло, из
числа потерпевших при умышленном убийстве 33% участвовали в
драках и ссорах с обвиняемыми, а 8% совершали аморальные и
неправомерные действия. По данным обследования 1968 г., 32% жертв
умышленного убийства и 41 % жертв умышленных тяжких телесных
повреждений в момент совершения преступлений были в нетрезвом
состоянии. Многие из них затевали ссоры и драки, что,
несомненно, повлияло на возникновение мотивов мести у виновных в
убийстве и причинении тяжких телесных повреждений. Э.Ф. Побегайло
при изучении уголовных дел об умышленных убийствах в
Ростовской области установил, что потерпевшие в 43% случаев были в
состоянии опьянения1. Еще выше этот показатель оказался
поданным изучения, проведенного в Иркутске: он составил 60%2.
О сравнительно небольшой распространенности
предумышленных убийств, при которых осуществлялась тщательная подготовка
к преступлениям, можно судить по тому, что лишь 16,7%
преступников-убийц заранее намечали жертву преступления, только 1,6%
из них выезжали с этой целью в другой город и 4,7% — в другой
район3.
Другими словами, убийц с устойчивыми преступными мотивами
оказалось менее 5% (поданным 1958 и 1968 гг.).
Подавляющее же количество умышленных убийств и тяжких
телесных повреждений совершается при обстоятельствах, когда
умысел возникает непосредственно перед актом посягательства на
жизнь или здоровье потерпевшего под действием внезапно
возникающих мотивов мести, желания расправиться с обидчиком, а у
1 См.: Побегайло Э.Ф. Цит. соч.
2 См.: БабковЕ.Ф., ВиттенбергГ.Б. Выявление причин преступности — основадля
принятия общественностью мер предупреждения преступлений // Труды
Иркутского госуниверситета. Т. XVIII. Вып. 52.1961. С. 61.
3 Понятие «заранее намечали жертву» — относительное. При обследовании в 1968 г.
в беседах с осужденными за убийство и тяжкие телесные повреждения выяснилось,
что это понятие применимо ко всем виновным, посягавшим на жизнь и здоровье
своих родственников под влиянием тяжелой семейно-бытовой ситуации. Поэтому
и 16,7%, видимо, показатель несколько завышенный, если вести речь о тех, кто
заранее продумывал способы, готовил средства совершения и сокрытия следов
преступлений, возникших не на почве семейных отношений.
68

хулиганов — с теми, кто становится на их пути или пытается их
остановить.
Г.Н. Мудьюгин полагает, что убийства, совершаемые сразу после
появления намерения, когда умысел еще полностью не осознан
виновным, до конца не обдуман, а возможные возражения против
совершения преступления, в первую очередь продиктованные
угрозой наказания, практически еще не успели появиться в сознании
преступника, можно отнести к преступлениям средней тяжести.
«Для таких убийств, — пишет он, — типичны порыв и состояние
возбуждения виновного». К наиболее тяжким убийствам он относит
те, которые совершены в результате умысла, возникшего задолго до
совершения преступления, когда преступное намерение успело
утвердиться в сознании виновного, преодолело его сомнения и, в
частности, страх перед наказанием. Для убийств такого рода
характерны холодный, трезвый расчет, продуманный план совершения
(сокрытия) преступления, иногда частично реализованный в виде
подготовки. К наиболее тяжким он относит также убийства при
разбое и из хулиганских побуждений1.
С точки зрения индивидуализации наказания классификация
Г.Н. Мудьюгина заслуживает внимания2. Однако для целей
предупреждения посягательств на жизнь и здоровье она не может быть
принята во внимание. Вполне очевидно, что угроза общественной
безопасности, жизни и здоровью граждан со стороны лиц, легко
решающихся на умышленное убийство или причинение тяжких
телесных повреждений в условиях случайной ссоры, драки, под
влиянием ситуаций, из которых все другие люди находят
правомерный выход, ничуть не меньшая, чем со стороны тех, кто способен
длительно вынашивать умысел, обдумывать преступление в деталях
и тщательно к нему готовиться. Кстати, при длительной
подготовке преступления появляется возможность пресечения преступных
действий и предотвращения тяжких последствий. Другое дело —
См.: Мудьюгин Г.Н. Цит. соч. С. 20-21 и 26-27.
При этом нужно учитывать, что убийство при заранее обдуманном умысле не
исключает возможности появления смягчающих обстоятельств, например, таких,
как «совершение преступления вследствие стечения тяжелых личных или
семейных обстоятельств» (п. 2 ст. 38 УК РСФСР). При коллизии отягчающих и
смягчающих обстоятельств решающее значение для квалификации преступления для
индивидуализации наказания сохраняют обстоятельства смягчающие (см.: Заго-
родников НИ. Преступлениятфотив жизни по советскому уголовному праву. М.,
1961. С. 197; Бородин СВ. Квалификация убийства по действующему
законодательству. М., 1966. С. 33—34). В тоже время легкость, с какой хулиганы решаются
на совершение непреднамеренных умышленных убийств или причиняют тяжкие
телесные повреждения, ни в коем случае не смягчает их вины, а влечет за собой
отнесение деяний к числу преступлений, совершенных при отягчающих
(квалифицирующих) обстоятельствах.
69

предупреждение опасных для жизни и здоровья насильственных
преступлений при внезапно возникшем умысле.
Оно становится возможным при условии, что хорошо известны
индивидуальные качества лиц, способных лишить жизни другого
человека по незначительному поводу в ссоре или драке. Еще более
велика опасность со стороны хулиганов, которые могут убить,
причинить тяжкие увечья без каких-либо поводов со стороны
потерпевших.
В отличие от убийства и причинения тяжких телесных
повреждений изнасилованию не свойственно разнообразие мотивов.
Однако рядом исследований получены данные, которые позволяют в
какой-то мере раскрыть криминологическое значение субъективных
свойств этого преступления, указать на обстоятельства, при которых
формируется преступный умысел.
Рассмотрим некоторые данные о личности потерпевших. При
обследовании 1958 г. выяснилось, что потерпевших в возрасте до
16 лет было 22%. При обследовании 1967 г. их оказалось 28%, а при
контрольном изучении уголовных дел (также в 1967 г.) — 41%.
Несколько увеличилась доля потерпевших и в возрасте 17—18 лет. По
данным 1958 г., их было 15,7%, 1967 г. — 19,3%, контрольного
изучения уголовных дел — 17,7%. Поданным 1967 г., возрастные
группы потерпевших 19-25 лет и 26 лет и старше примерно
одинаковы — соответственно 27,8 и 24,4%.
При обследовании 1958 г. выяснилось, что в 57 случаях из 100
потерпевшие и виновные были между собой знакомы. В 1967 г. это
обстоятельство удалось несколько конкретизировать. Оказалось,
что хорошо были знакомы и даже дружили с потерпевшими 32,1%
виновных, встретились случайно, познакомились и проводили
вместе время — 34,5% виновных. При контрольном изучении уголовных
дел эти показатели составили соответственно 25,8 и 27,1%.
Совершенно незнакомых с потерпевшими было, поданным 1958 г., 35%,
по данным 1967 г. — 24,7; по материалам уголовных дел — 32,6%,
(по делам о групповом изнасиловании — 44,0%).
В группе 18—20-летних близко были знакомы с потерпевшими
64% виновных. Если учесть, что значительная часть виновных (по
материалам уголовных дел, изученных в 1967 г., их было 23,4%, а по
групповым делам — 17,0%) совершили преступление в своей
квартире, куда потерпевшие пришли добровольно, то напрашивается
вывод о легкомысленности поведения самих потерпевших, что,
несомненно, играет определенную роль в совокупности обстоятельств,
повлиявших на формирование преступного умысла виновных. Это
поведение чаще всего вызвано излишней доверчивостью и неосмот-
70

рительностью девушек1. В то же время посещение квартиры,
совместное употребление спиртных напитков воспринимаются
морально неустойчивыми лицами как обстоятельства, при которых
допустимо и насильственное достижение интимной близости.
Сдерживающие начала при реализации преступного замысла
ослаблялись, во-первых, тем, что многие виновные, как выяснилось
в беседах с ними, не встречали серьезного сопротивления,
рассматривая его как мнимое, и, во-вторых, тем, что значительная часть
преступников (более 40%) была уверена в безнаказанности: они
считали, что потерпевшие об их действиях не заявят. Эта
уверенность в одних случаях основывалась на ранее сложившихся хороших
и даже дружеских взаимоотношениях, в других — на расчете, что
стыд перед окружающими удержит потерпевшую от заявления.
Обращает на себя внимание в общем недостаточно высокий
образовательный уровень потерпевших. По данным 1967 г., полное
среднее и высшее образование имели лишь 20% из них, неполное
среднее — 59,0 и начальное — 19,1%. Около 2% потерпевших были
неграмотными. Более 30% оказалось учащихся средних школ
(в городах — более 50%), студенток — 5,3 (в городах — 8,9%),
рабочих и колхозниц — около 50 (в городах — 25%), служащих — 7,1
(в городах — 8,9%).
Таким образом, в городах резко повышается доля учащихся
средних школ и студенток среди потерпевших при изнасиловании, что
в определенной мере свидетельствует о недостатках воспитания у
школьниц необходимых норм поведения, родительского контроля
за их времяпрепровождением и об отсутствии должной
педагогической работы по разъяснению вопросов, связанных с интимной
стороной жизни.
Все это, несомненно, влияет на опрометчивое, в ряде случаев
неосторожное поведение школьниц, студенток техникумов, учениц
школ производственно-технического обучения, а следовательно,
способствует формированию преступных мотивов посягательства
на их половую неприкосновенность.
Процент изнасилований женщин и девушек, находящихся в
служебной зависимости от виновных, незначителен. По данным
обследований заключенных и материалам уголовных дел он не
превышал 1,5.
Патологическую (в социальном смысле) группу среди
насильников составляют преступники, которые посягают на малолетних.
Выяснилось, что с увеличением возраста преступников среди них
увеличивается доля тех, кто посягает на половую неприкосновен-
1 25,8% осужденных заявили, что потерпевшие в момент изнасилования были в
нетрезвом состоянии, 1% — под действием наркотиков.
71

ность детей и подростков. Это видно из приводимой таблицы (по
данным 1958 г.).
Возраст

потерпевших, лет
10-12
13-14
15-16
Доля посягавших на них
преступников по
отношению ко всем
обследованным
8,2
4,8
9,0
Доля посягавших
на них
преступников в группе
31-40-летних
13,8
8,2
9,2
Доля посягавших на
них преступников в
группе старше
40 лет
21,0
15,6
19,0
Это обстоятельство в какой-то мере объясняется характером
взаимоотношений насильников с потерпевшими. Поданным 1958 г.
средний процент посягавших на своих родственниц составлял 7,6,
а поданным 1967 г. — 8,7 (по материалам уголовных дел — 14,5).
Причем на родных дочерей посягали всего 2%, в возрастной же
группе 31—40-летних их оказалось 4,8%, в группе старше 40 лет — 15,3%.
На неродных дочерей посягали всего 3%, а в возрастных группах
31-40-летних — 7,5% и старше 40 лет — 20%.
Формирование преступного мотива и умысла в таких случаях
обычно происходит у морально распущенных субъектов в
обстановке безнаказанного преследования и домогательства половой
близости с родственниками и ближайшими соседями. Поданным 1968 г.
30,4% виновных ответили, что на совершение ими изнасилования
повлияла привычная половая распущенность; 13,0% заявили, что
совершили изнасилование под влиянием известных им примеров
насильственного вступления в половую связь других лиц.
Рассмотрим некоторые субъективные признаки, характерные
для разбоя и насильственного грабежа. Наличие корыстного
мотива при совершении этих преступлений не вызывает сомнений,
однако с субъективной стороны они отличаются по целям. Поданным
1958 г. цели разбоя и насильственного грабежа удалось установить
менее чем у 40% осужденных. Жажду наживы назвали 9,9%;
получение средств на выпивку — 19,1; желание завладеть определенной
вещью — 10,5% осужденных; 60,5% обследованных не могли
объяснить, какие побуждения толкнули их на совершение столь тяжких
преступлений. Многие оказались соучастниками разбоя, не желая
отставать от других (в молодежной группе), многие были в нетрезвом
состоянии и преследовали цель добыть средства на выпивку, не
находя для этого других путей и источников. По материалам изучения
уголовных дел в Литовской ССР (1966—1967) осужденные
несовершеннолетние объяснили совершение грабежей и разбоев
следующими мотивами, %: стремлением добыть денег на выпивку — 38,2;
легкомыслием — 13,5; стремлением к паразитическому существо-
72

ванию —11; 20,2% объяснили свое участие в преступлении
опьянением1.
При обследовании в 1968 г. мотивами разбоя и насильственного
грабежа назвали: материальные затруднения (нехватку средств на
питание и одежду) — 3,2%; желание добыть средства на
приобретение определенных предметов — 4,3; желание получить средства на
выпивку — 50,5%. Как мы видим, ответов поступило значительно
больше, чем при обследовании 1958 г. Половина виновных в разбое
и грабеже прямо заявили о желании добыть средства на выпивку
как цели и мотиве этих преступлений2. В среднем до 18%
преступников жертву (объект для нападения) намечали заранее. Среди
преступников старших возрастов этот показатель почти удваивается.
Это объясняется отчасти тем, что в этой возрастной группе больше
всего преступников-рецидивистов. Однако в подавляющем
большинстве жертвами разбоя и насильственного грабежа становятся
случайно встретившиеся преступникам люди. Причем каждый
четвертый потерпевший при разбое и насильственном грабеже был
пьян. Складывается как бы обезличенный умысел — напасть с целью
ограбления на любого, кто встретится, применить насилие невзирая
на его последствия для достижения корыстной цели3. Случается,
что этот умысел не исключает и возможности изнасилования, если
потерпевшей от разбоя или насильственного грабежа окажется
женщина. Вполне очевидно, что лица, у которых может сложиться
подобный генеральный умысел, предполагающий совершение насилия
в наиболее тяжких формах, представляют ббльшую общественную
опасность. Как выяснилось при обследовании осужденных за разбой
и насильственный грабеж, добыча преступников, как правило, не
представляет большой ценности: часы, одежда, незначительные
суммы денег. В то же время последствия преступления
исключительно тяжкие.
Для исследования проблемы предупреждения тяжких
преступлений против личности представляет интерес выяснение роли,
которую играет в формировании преступного умысла виновных
постороннее влияние. Его относительная распространенность ус-
1 См.: Галинайтите Ю.В. Цит. соч. С. 195.
2 Характерно, что поданным 1968 г. мотив корысти назвали только 49% осужденных
за грабеж и 29,4% осужденных за разбой. В то же время 37,3% осужденных за
грабеж и 57,1 % осужденных за разбой мотивом этих преступлений назвали
хулиганские побуждения. Это объяснимо, многие грабежи и разбои начиналисьс
приставания к гражданам и избиения их.
3 Судя по материалам уголовных дел о несовершеннолетних преступниках, 65,6%
потерпевших в момент совершения на них нападения находились в состоянии
опьянения, причем 33,7% из них завязывали с осужденными случайные
знакомства и вместе с ними пьянствовали (см.: Галинайтите Ю.В. Цит. соч. С. 198).
б— 7695
73

танавливалась при обследованиях в 1958 и 1968 гг. и видна из
сравнительной таблицы.
Квкое
оказывалось влияние
Со стороны ранее
судимых
Влияние ранее
несудимых
В том числе:
вовлекли
сверстники
под
воздействием
антиобщественного
поведения
других лиц
Процент преступников, нв которых оказывалось впияние
и осужденных за
умышленное
убийство
00
ю
15,7
11,4
Данных
нет
Тоже
00
со
О
7,0
17,5
7,0
12,5
умышленные
тяжкие
телесные
повреждения
00
Ю
о
Данных
нет
Тоже
»
»
00
со
о
5,6
16,6
1,8
14,8

изнасилование
00
ю
8,4
16,0
Данных
нет
Тоже
00
со
О
2,2
13,2
6,5
6,7
рвзбойи
грвбеж
00
ю
33,0
22,3
Данных
нет
Тожв
00
со
О
15,0
31,0
20,3
10,7
Обращает на себя внимание значительное распространение
постороннего влияния при формировании умысла на совершение
разбоя и грабежа. Это можно объяснить преобладанием в этих видах
групповых преступлений. Сам процесс формирования группы
предполагает оказание ее участниками взаимного влияния друг на
друга. Именно поэтому среди осужденных за разбой и грабеж оказалось
в несколько раз больше, чем среди осужденных за другие виды
тяжких преступлений, тех, кто был вовлечен в преступления своими
сверстниками.
Процент правонарушителей, совершивших преступления под
воздействием постороннего влияния, возрастает в возрастных
группах несовершеннолетних и молодых людей. Это видно из
обследования, проведенного в 1958 г.
Возраст
преступников,
лет
14-16
17
18
19
20
Совершили под влиянием ранее судимых
убийство,%
31,7
34,7
25,6
23,6
29,8
изнасилование, %
17,6
13,3
13,3
12,3
10,6
разбой и насильственный
грабеж,%
42,8
43,2
30,1
31,9
33,9
74

Возраст
преступников,
лет
14-16
17
18
25
26-30
31-40
Совершили под влиянием ранее несудимых
изнасилование, %
29,0
28,5
22,4
8,3
6,4
3,7
разбой и насильственный грабеж,%
32,6
28,9
27,8
14,4
15,1
13,8
Если сравнить эти две таблицы, то можно отметить следующее:
в молодежных возрастных группах при совершении изнасилования
вдвое больше сказывалось влияние лиц несудимых. При
совершении же разбоя, наоборот, намного выше доля совершивших это
преступление под влиянием ранее судимых. Объясняется это тем,
что отрицательное влияние, которое в итоге толкнуло молодого
человека на совершение изнасилования, оказывается сплошь и
рядом не в уголовно-преступной среде, а в компании морально
распущенных, развращенных людей. Совершение же разбоя или
соучастие в этом преступлении чаще становится следствием
общения с уголовно-преступными элементами и отрицательного
влияния, которое они оказывают на неустойчивых молодых людей и
подростков.
Существенное влияние на формирование преступного умысла
оказывало чувство безнаказанности, которое испытывали 27,7%
убийц, 25,6% виновных в причинении тяжких телесных
повреждений, 43,4% совершивших изнасилование и 31,3% совершивших
разбой и грабеж (поданным 1968 г.). Уверенность в
безнаказанности появляется, как правило, у антиобщественных элементов,
проступки и малозначительные правонарушения которых остаются без
реагирования. Около 15% преступников, совершивших
изнасилование, и более 25% грабителей чувство безнаказанности связывают
с уверенностью, что их не найдут. Это чувство возникло у них после
того, как им удалась остаться неразоблаченными после совершения
других менее опасных преступлений. Видимо, строжайшее
соблюдение ленинского принципа неотвратимости наказания за любое
правонарушение, во многом зависящее от повышения
эффективности работы милиции, позволит устранить столь существенный
фактор, как чувство безнаказанности, сыгравшее решающую роль
в формировании мотивов Тяжких преступлений более чем у трети
виновных в разбое, грабеже, изнасиловании и более чем у четверти
убийц.
Некоторая доля особо опасных преступлений против личности
совершается людьми, имеющими отклонения в Психике. Больше
6*
75

всего это наблюдается среди тех, кто совершил умышленные
убийства. По данным 1958 г. их было 13% ко всем обследованным,
а вместе с теми, кто систематически употреблял наркотики, — 16%.
В числе психических отклонений больше всего распространены
неврозы (4,6%), истерия, психопатия и эпилепсия (все вместе —
3,4%). Из числа совершивших умышленные убийства 6,5% бывали
на излечении в психиатрических больницах и 5,8% состояли на
учете у районного психиатра. Имели отклонения в психике и более 10%
совершивших изнасилование. Из них страдали: психопатией — 0,7%;
истерией — 0,8; неврозами — 2,8; эпилепсией — 1,1;
слабоумием — 0,5; травматической энцефалопатией — 0,4 и иными нервно-
психическими расстройствами — 2,3%. Половина из них до
совершения преступлений находилась на излечении в психиатрических
больницах, другая половина состояла на учете в районных
психиатрических диспансерах. Поданным 1968 г. 6,7% виновных в
изнасиловании страдали болезненными отклонениями в половой сфере.
По данным 1967 г. среди осужденных за изнасилование лиц с
отклонением в психике оказалось около 3,5%, а имевших различные
отклонения в половой сфере — около 5%. Судя по этим данным
можно обоснованно полагать, что на преступное поведение одной
десятой виновных в изнасиловании могли повлиять те или иные
отклонения в психике. (Так же, как и привычные извращенные
представления о половой жизни.) Не меньше лиц, имеющих
отклонения в психике, оказалось среди осужденных за разбой и
насильственный грабеж (около 11 %). К тому же в этой группе
преступников наблюдалось больше всего наркоманов — 7,2%. Все вместе они
составили более 15% (поданным 1958 г.).
При обследовании в 1958 г. установлено, что более 60%
умышленных убийств, 71,5% изнасилований и 68% разбоев совершено в
состоянии алкогольного опьянения. При обследовании в 1967 г. для
лиц, совершивших изнасилование, этот показатель оказался еще
выше — 76,7%. Поданным 1968 г. 65,3% совершивших умышленное
убийство, 76,4% — тяжкие телесные повреждения, 86,8% —
изнасилование и 90,3% — разбои и грабежи в момент преступления были
в состоянии алкогольного опьянения.
Противоправность и недопустимость лишения жизни,
причинения тяжких телесных повреждений, насильственного завладения
имуществом настолько очевидны, что каждый, кто совершал эти
преступления, знал об уголовной ответственности и предполагал
возможность ее наступления. Однако при обследовании в 1968 г.
оказалось, что конкретный закон, предусматривающий уголовную
ответственность, знали только 38,8% виновных в умышленном
убийстве, 41,8% совершивших тяжкие телесные повреждения и 37,6%
76

виновных в разбое и грабеже. 18,1% совершивших разбой и грабеж
заявили, что не знали о существовании уголовной ответственности
за насильственное завладение чужим имуществом — это в основном
подростки 14—15 лет.
Еще большую неосведомленность показали осужденные за
изнасилование. В 1967 г. в беседах с ними выяснялось, каково
сдерживающее значение уголовной ответственности. 39,5% опрошенных
(главным образом несовершеннолетние и молодые люди
18—19-летнего возраста), а также неграмотные и малограмотные заявили, что
они вообще не знали о существовании уголовной ответственности
за изнасилование. (Поданным 1968 г. таких оказалось 24,2%.) 25,2%
не знали, что наказание столь сурово. Поданным 1968 г. 33,3%,
виновных в изнасиловании об уголовной ответственности за это
преступление знали, но, каким законом она предусмотрена и как
строго карается изнасилование, им не было известно. Можно
предположить, что более половины виновных совершали столь тяжкое
преступление, плохо представляя себе, какова будет мера
ответственности.
Совершенно очевидно, что знание закона, меры ответственности,
как и уверенность в неотвратимости наказания, могли бы удержать
значительную часть виновных от совершения тяжких преступлений
против личности. Очевидно также, что среди предупредительных
мер существенное внимание должно быть уделено предметному
разъяснению уголовных законов.
§ 4. Объективные признаки тяжких преступлений
Объективные признаки характеризуют место и время совершения
тяжких насильственных преступлений, действия преступников
(формы насилия, вооруженность, организацию преступных групп),
их последствия.
1. Место совершения преступлений. Распределение тяжких
преступлений между городами и сельской местностью неодинаково и
зависит от видов этих преступлений1.
Это подтвердилось результатами обследований в 1958 и 1968 гг.
Соотношение между количеством тяжких преступлений, совершаемых в городах
и сельской местности на территории отдельных республик, краев и областей,
зависит также от численности городского и сельского населения.
77

Где совершены
преступления
В городах
В селах и деревнях
Вне населенных
пунктов
На объектах
транспорта
В местах лишения
свободы
Всего
Виды преступлений
умышленное
убийство,%
1958
38,1
46,7
9,6
1,5
4,1
100
1968
50,0
45,8
4,2
Данных
нет
Нет
100
изнасиловв-
ние,%
1958
42,8
37,8
17,6
1,8
Нет
100
1968
63,0
28,3
8,7
Нет
»
100
умышленные
тяжкие
телесные

повреждения,%
1958
Данных
нет
Тоже
»
»
»
-
1968
83,8
16,2
Нет
»
»
100
разбой,

насильственный грабеж,%
1958
77,0
13,1
6,1
2,3
1,5
100
1968
81,0
8,9
10,1
Нет
»
100
Судя по этим данным в сельской местности совершается около
46% умышленных убийств, что характерно даже для такой
промышленной области, как Ивановская (где, как было сказало выше, 73%
населения проживает в городах и рабочих поселках)1.
Умышленные тяжкие телесные повреждения, разбои и грабежи
значительно больше распространены в городах. Это
подтверждается и другими криминологическими исследованиями. В Литовской
ССР в 1964—1966 гг. 82,2% грабежей и разбоев было совершено
несовершеннолетними в городах и только 17,8% — в сельской
местности, в том числе 8,7% — в селах; 7,3 — вне пределов населенных
пунктов и 1,8% — в рабочих поселках2.
В течение десятилетия (1958—1968) наблюдалось заметное
увеличение процента умышленных убийств, совершенных в квартирах
(собственных домах). Это видно из сравнительных данных
нескольких обследований.
Эти выводы соответствуют данным судебной статистики 1965—1969 гг,
См.: Галинайтите Ю.В. Цит. соч. Согласно предварительным итогам Всесоюзной
переписи населения 1970 г. в Литовской ССР население Между городами и сельской
местностью распределено одинаково -^ по 50%.
78

Место совершения умышленного
убийства
Квартира, собственный дом
Улица
Общественные места, места работы
Общежитие
Поле, лес
Прочее
По данным обследований,%
1958 г.
30,9
35 9
Данных
нет
4,6
10,3
15,4
7960 г.1
28,5
39,6
6,9
Данных
нет
Тоже
25,0
1963 г.2
48,7
30,8
6,2
Данных
нет
Тоже
14,3
7968 г.3
46,1
44,4
4,2
1,4
1,4
2,5
Относительное увеличение количества умышленных убийств в
квартирах соответствует увеличению удельного веса бытовых и
хулиганских мотивов этих преступлений. В основном события
происходят в семье или на улице населенного пункта либо в связи с
хулиганством, либо по причине ссоры, или другим причинам,
связанным с бытовыми отношениями. Выслеживание своих жертв
стало редким явлением. Это результат последовательного
искоренения профессионализма, характеризовавшего рецидивную
преступность и группировки преступников-рецидивистов
послевоенных лет4.
Различны места совершения умышленных тяжких телесных
повреждений, что видно из результатов изучения уголовных дел и
обследования осужденных в 1965 и 1968 гг.
Место совершения умышленных
тяжких телесных повреждений
Улица, парк, сквер
Рынок, магазин, буфет, городской
транспорт, зрелищные предприятия
Предприятие, учебное заведение
Двор жилого дома
Общежитие
Квартира
Всего
Поданным 1965 г.
(города Барнаул и
Таллин),%
42,3
6,3
6,8
4,1
38.8
1.7
100
Поданным 1968 г.
(Ивановская
область),%
47,2
10,9
5,5
12,7
21,9
1,8
100
Многочисленность мест совершения тяжких телесных
повреждений объясняется тем, что в подавляющем количестве они совер-
1 См.: Власов В.П., Кочаров Г.И. Цит. соч.
2 Там же.
3 Имеется в виду обследование в Ивановской области.
4 Характеристика такого рода группировкам дается в работе: Яковлев A.M. Борьба с
рецидивной преступностью. М.: Наука, 1964. С. 91, 106, 107.
79

шены в городах, где в отличие от сельской местности намного
больше общественных мест, в которых создаются конфликтные ситуации
и совершаются преступления из хулиганских мотивов.
Разбои и грабежи в основном совершаются на улицах городов
при посягательстве на личную собственность граждан. Об этом
свидетельствуют и судебная статистика, и материалы
криминологических исследований1. Причем сравнение результатов ряда
обследований за 10-летний период (1958—1968) показало, что существенных
изменений в местах совершения этих преступлений не произошло.
На улицах, привокзальных площадях, остановках городского
транспорта, в парках и скверах совершается 60—70% разбоев и
насильственных грабежей.
2. Время совершения преступлений. Около 40% умышленных
убийств совершается в предвыходные, выходные и праздничные
дни.
В среднем около 3,5% этих преступлений приходится на
религиозные праздники, однако согласно выборочному изучению
уголовных дел потрем областям (1960 г.) этот показатель достиг 10,8%.
Для сельской местности он оказался еще более высоким! Изучение,
проведенное в Ярославской и Калужской областях, показало, что
40% умышленных убийств из числа всех падающих на сельскую
местность совершены в дни религиозных праздников2. Как
отмечает Г.И. Кочаров, тяжкие преступления против жизни происходят
в эти дни отнюдь не в обстановке религиозного экстаза или по
религиозным убеждениям. Характерными для этих преступлений
являются хулиганские побуждения, месть, ссоры. Нередко они
случаются в безмотивных драках3.
В ряде мест процент умышленных убийств в предвыходные,
выходные и праздничные дни значительно повышается. В Казахской
ССР, например, по делам об убийствах, рассмотренным судами
республики, на предвыходные, выходные и праздничные дни
приходится 65% этих преступлений4.
1 По данным сплошного обследования 1958— 1959 гг. разбой и насильственный фа-
беж с целью завладения государственным имуществом совершили 5,3%
осужденных, общественным имуществом — 1,2%. По статистическим данным в РСФСР
за 1960 г. с целью завладения личным имуществом граждан было совершено 93,9%
разбоев и грабежей.
2 Танасевич В.Г., Звирбуль В.К., Каганович И.Б., Статкус В.Ф., Яковлев М.В.
Изучение преступности в районе. М., 1962. С. 37.
3 Кочаров Г.И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад на соискание
уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968.
4 См.: Бейсенов Б.С. Алкоголизм как причина преступности // Труды института
философии и права Академии наук Казахской ССР. Т. 6. Алма-Ата, 1962. С. 201.
80

Э.Ф. Побегайло при изучении времени совершения умышленных
убийств обратил внимание на дни семейного торжества и дни
получки. По его данным, на них пришлось 47% этих преступлений1.
Все исследователи связывают повышенный процент совершения
тяжких преступлений против личности в предвыходные, выходные
дни, а также в дни получки и семейных торжеств с
укоренившимися обычаями чрезмерного потребления спиртных напитков.
Поданным Ю.В. Галинайтите, 55,3% разбоев и грабежей
совершалось несовершеннолетними в рабочие дни; 23 — в предвыходные;
13,4 — в выходные; 5,7% — в дни общегосударственных праздников.
Таким образом, 42,1% всех этих преступлений (как и убийств)
совершено в дни, составляющие лишь одну треть всех дней года.
По времени суток тяжкие преступления распределяются так (по
данным 1968 г.).
Время совершения
Утро до 12.00
День с 12.00 до 17.00
Вечер с 17.00 до 23.00
Ночь с 23.00
Всего
Виды преступления
Умышленное
убийство,%
11.1
12,5
61,1
15,3
100
Умышленные
тяжкие
телесные
повреждения, %
5,4
20,0
61,9
12,7
100


лование^
8,5
12,7
40,4
38,4
100
Рвзбойи

насильственный
грвбеж, %
0,9
11,1
68,2
19,8
100
Более двух третей всех тяжких преступлений совершается в
вечерние и ночные часы, причем в вечерние — в 3—4 раза (кроме
изнасилования) больше, чем в ночные. Для изнасилования
характерно равномерное распределение их количества между вечерними и
ночными часами. Поданным обследования осужденных и изучения
уголовных дел об изнасиловании, проведенного в 1967 г.,
наибольшее количество этих преступлений приходится на летнее время от
17.00 до 02 часов.
Между предвыходными, выходными и праздничными днями, с
одной стороны, и рабочими — с другой, изнасилования
распределялись поровну. Но поскольку выходных дней меньше,
интенсивность совершения этих преступлений в нерабочие дни значительно
выше.
Разбои и грабежи совершаются преимущественно в темное
время суток. Поэтому весной и летом до^80% этих преступлений при-
Побегайло Э.Ф. Цит. соч. С. 30.
81

ходится на период с 21.00 до 01 часа ночи. Зимой увеличивается
количество разбоев, совершаемых в период с 17.00 до 23.00 часов.
3. Характер преступных действий. В группе совершили
умышленные убийства 27,6% осужденных (поданным 1958 г.). Это
наименьший показатель по сравнению с процентом групповых
изнасилований, разбоев и насильственных грабежей. Изнасилование в группе
совершили 32% обследованных, а разбои и грабежи — 79,2%. По
данным В.П. Власова и Г.И. Кочарова (изучение уголовных дел I960
и 1963 гг.), группы совершивших умышленные убийства на 75%
состояли из двух человек. Процент групповых преступлений в
зависимости от их видов, по данным 1968 г., почти не изменился.
Группы и их соствв
В группе
В группе
из двух человек
В группе
из трех человек
В группе
из четырех человек
В группе
из пяти человек
Виды преступлений
Умышленное
убийство,%
27,6
18,3
1,9
1.9
5,5
Умышленные
тяжкие
телесные
повреждения,%
25,5
8,3
9,0
8,2
Изнасило-
вание,%
39,2
21,7
8,8
4,4
4,3
Разбой и

насильственный
грабеж,%
76,3
37,6
21,5
9,6
7,6
Как утверждает Ю.В. Галинайтите, по своему количественному
составу группы несовершеннолетних, совершивших грабежи и
разбои, в 62,1% случаев состояли из двух человек, в остальных— 37,9%
случаев — изтрех-пяти человек. Более чем в половине (57,2%)
групповых грабежей и разбоев соучастниками были взрослые —
18-20 лет1.
Процент совершивших тяжкие преступления в группе
возрастает с уменьшением возраста правонарушителей. Особенно он высок
среди несовершеннолетних. Это наглядно подтверждается
результатами обследования 1958 г.
Такую закономерность можно объяснить тем, что решимость
совершить стольтяжкие преступления у подростков и молодых
людей появляется лишь в присутствии сверстников и при численном
перевесе над жертвой. Уверенность в превосходстве — важнейший
фактор любого насильственного преступления, если только оно не
совершается в состоянии внезапно возникшего душевного волнения
или при превышении пределов необходимой обороны.
Галинайтите Ю.В. Цит. соч. С. 197.
82

Возраст
осужденных, лет
14-16
17
18
19
20
26-30
31-40
Во всех возрастных
группах
Процент преступников, совершивших в группе
умышленное
убийство
45,0
42,1
42,0
40,2
40,8
25,8
18,8
27,6
изнасилование
73,0
68,0
59,2
54,2
48,1
20,4
13,0
32,0
разбой и
насильственный гребеж
91,7
88,9
87,5
87,1
84,9
72,4
67,7
79,2
Если учесть, что около 80% потерпевших по делам о разбоях были
мужчины, то именно этим можно объяснить столь высокий процент
групповых разбоев.
Как отмечает Г.И. Кочаров, групповые убийства по своему
характеру, как правило, более опасны. Среди них предумышленных
было в два раза больше, чем среди убийств, совершенных одним
преступником1.
Общественная опасность изнасилования, как и разбоя, и
насильственного грабежа, значительно возрастает, когда оно совершается
группой, так как не только облегчает его совершение, но и
вызывает причинение значительного ущерба личности потерпевшей.
Исследования С.С. Степичева и Г.З. Моисеенко убедительно
показали, что среди групп, совершивших разбой и грабеж,
преобладают случайно сложившиеся.
Характер преступных
групп
Организованная
Случайно сложившаяся
Не установлен
Всего
В процентах к преступным группам
Латвийская ССР
16,8
73,2
10,0
100,0
г. Таганрог
31,2
63,7
5,1
100,0
г. Минск
32,0
60,0
8,0
100.02
При изнасиловании также преобладают случайно сложившиеся
группы. Если руководствоваться приведенными критериями, то, по
1 Кочаров Г.И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад на соискание
уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968. С. 23.
2 С.С. Степичев и Г.З. Моисеенко полагают, что систематическое совершение
одними и теми же лицами преступлений порождает определенную сорганизован-
ность, заключающуюся в выработке характерного способа совершения
преступлений, в том числе разбоя и грабежа, достаточно постоянном распределении
обязанностей при совершении преступления и т.п., даже если при этом они не
разрабатывают плана совершения преступления и не намечают объекта нападения.
Среди признаков сорганизованное™ систематичность совершения преступлений,
83

данным обследования 1968 г., в составе организованных групп
совершили изнасилование около 4% осужденных.
По сравнению с другими посягательствами на личность разбою
и насильственному грабежу в большей мере свойственна
предварительная подготовка. По данным 1958 г. для совершения разбоя
выезжали в другой город 14,3% преступников, в возрастной же группе
26-30-летних — 15,9; 31—40-летних — 17,7; старше 40 лет — 23,4%.
Этим отличается сложный объект разбоя и насильственного
грабежа. Не только посягательство на личность, но и цель завладения
имуществом накладывают отпечаток на поведение преступников;
оно носит более скрытный характер. Причем с увеличением
возраста преступников увеличивается доля совершенных ими
квалифицированных разбойных нападений с целью ограбления квартир,
магазинов, касс и других объектов, которые ими заранее
намечаются. Такими объектами чаще всего становятся сельские магазины,
колхозные и совхозные кассы, дома сельских жителей.
Если преступники в возрасте 14-16 лет около 80% разбоев
совершили в городах вблизи своего постоянного местожительства, то
среди 26—30-летних в городах совершили преступления 58,6%;
в возрастной группе 31—40-летних — 56,2, а в возрастной группе
40 лет и старше — 46,6%. В зависимости от увеличения возраста
преступников снижается процент совершивших нападения на
прохожих.
Насилие над личностью осуществляется в различных формах: с
применением оружия, случайных предметов, без оружия, с
использованием беспомощного состояния.
Убийства в основном совершаются с применением оружия и
других предметов. Обследование, проведенное в 1958 г., показало,
что наиболее распространено применение холодного оружия
(44,4%). С помощью огнестрельного оружия совершили убийство
16,9% осужденных, с помощью других предметов — 30,1%.
Довольно значителен процент удушения — 6,5%. Путем утопления
совершили убийство 1,2% и отравления — 0,4% осужденных.
Возраст преступников, совершивших
разбой или несипьстаенный грабеж, пет
14-16
17
18
Процент преступников, соаершивших
эти преступления на улицах
70,8
69,1
68,8
по их данным, занимает 85-88% и лишь 12-15% такие признаки, как наличие
разработанного плана совершения преступления, принятия мер к сокрытию его
следов и т.д. (см.: Моисеенко Г.З., Степичев С.С. Опасность разбоев и грабежей,
совершаемых организованной группой//Труды ВНИИОП МООП СССР. № 13.
М., 1968. С. 68).
84

Возраст преступников, совершивших
разбой или насильственный грабеж, лет
26-30
31-40
40 и старше
Процент преступников, совершивших
эти преступления на улицах
49,8
47,4
32,4
Более подробные сведения об орудиях преступления при
умышленном убийстве и причинении тяжких телесных повреждении были
получены при изучении уголовныхдел в Барнауле и Таллине (1965 г.)
и обследовании осужденных в Ивановской области (1968 г.).
Орудия, применявшиеся
при совершении
преступлений
Огнестрельное оружие
нарезное
Охотничье ружье
Ножи
В том числе:
финские фабричные
финские самодельные
охотничьи
складные
столовые
Палки, камни
Топоры, отвертки,
ножницы и др.
Лом, труба, другие
предметы
Бритва опасная
Осколок бутылки
Кастет
Кулаками, ногами
Виды преступлений
умышленное
убийство, по
данным 1968 г.,%
4,2
26,6
39,6
5,6
8,5
3,4
10,4
11,7
6,1
7,2
3,1
Данных нет
умышленные тяжкие телесные
повреждения,%
обследоаание
1965 г.
43,4
Данных нет
Тоже
»
»
»
12,2
15,9
4,1
2,0
2,0
2,0
18,4
обследоаание
7968 г.
1,9
1,9
65,0
2,8
2,1
47,3
12,8
2,4
7,8
7,5
Данных нет
Как видно из приведенных данных, нарезное огнестрельное
оружие и запрещенное к ношению холодное оружие среди орудий
убийства и причинения тяжких телесных повреждений имеют
незначительное распространение, что свидетельствует о достаточно высокой
эффективности разрешительной системы и сдерживающей роли
уголовной ответственности за их хранение и ношение. Среди орудий
убийства преобладают бытовые ножи ^инструменты, а также
охотничьи ружья.
85

Умышленные убийства из охотничьих ружей происходят при
обстоятельствах, не имеющих, как правило, никакого отношения к
охоте. С использованием охотничьих ружей совершается более 50%
умышленных убийств в доме, квартире, во дворе своего дома,
около 40% — на улице и вне населенных пунктов и только 4—5% — на
охоте. Более 80% преступников, совершивших умышленное
убийство из охотничьих ружей, находились в нетрезвом состоянии1.
Таким образом, убийства из охотничьих ружей — это чаще всего
результат эксцесса пьяных хулиганов или неудержимого
агрессивного преступника в бытовых условиях при реализации типичных
низменных побуждений (месть, ревность, хулиганские побуждения).
Несомненно, что принятие в последние годы в союзных
республиках законов, предусматривающих дополнительные ограничения в
приобретении охотничьих ружей и право органов милиции до
решения местных органов власти на их изъятие у лиц,
систематически нарушающих общественный порядок, злоупотребляющих
спиртными напитками или страдающих психическими заболеваниями2,
позволит повысить эффективность предупреждения умышленных
убийств и тяжких телесных повреждений3.
Преобладание среди орудий причинения тяжких телесных
повреждений складных и столовых ножей, а также топоров и других
предметов обихода соответствует типичным обстоятельствам
совершения этих преступлений. Складные ножи, палки и камни —
наиболее распространенное оружие хулиганов, столовые ножи и
топоры — это предметы, которые чаще всего применяются при бытовых
эксцессах.
При изнасиловании наиболее распространено непосредственное
физическое воздействие преступника на потерпевшую (по данным
1967 г., его применяли 76% виновных) и угрозы убийством или
причинением телесных повреждений (применяли 20% виновных, а по
групповым делам — 30%). По данным 1958 г., применяли оружие
при изнасиловании 3,7% (в группе 17-летних — 7,2%, 18-летних —
Власов В.П., Кочаров Г.И. Опыт контрольного криминологического изучения
умышленных убийств. М., 1966. С. 23.
См.: Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 сентября 1969 г. «Об
изъятии огнестрельного оружия у лиц, совершающих антиобщественные поступки»
(объявлен приказом МВД СССР от 10 февраля 1969 г. № 377); постановление
Совета Министров УССР от 28 апреля 1967 г. № 282 «Об упорядочении
приобретения, учета, хранения и пользования охотничьими ружьями и боеприпасами к
ним».
В соответствии с приказом МООП УССР от 27 мая 1967 г. № 184 при выдаче
разрешений на приобретение гладкоствольных ружей органы милиции проверяют
образ жизни и поведение граждан, намеревающихся приобрести охотничьи ружья.
Разрешение выдается при отсутствии сведений об антиобщественном
поведении.
86

5,3%), а по материалам обследования 1968 г. — 4,2% виновных,
причем половина из них вооружалась опасными бритвами.
Имеет некоторое распространение использование
беспомощного состояния потерпевшей: 8% — поданным обследования и 16% —
по материалам уголовных дел (1967 г.). Главным образом это случаи
опьянения жертвы и насилия над малолетними. Так, в возрастной
группе 31—40-летних осужденных беспомощное состояние,
обусловленное возрастом потерпевшей, использовали 26,8% виновных, а в
возрастной группе старше 40 лет — соответственно 37,8% виновных;
7,9% виновных угрожали потерпевшим разглашением позорящих
сведений, 7,5% преступников угрожали расправой над
родственниками (главным образом детьми).
Поданным 1968 г. при совершении разбоя применяли оружие и
другие орудия преступления 73,9% осужденных, в том числе:
самодельное огнестрельное оружие — 5,7%; финские ножи
фабричные — 2,9; финские ножи самодельные — 11,8; ножи охотничьи —
2,9; ножи складные —17,6; ножи столовые — 8,8; охотничьи ружья —
2,9; обрезы охотничьих ружей — 5,7; камни — 8,9; палки — 2,9;
обломок трубы — 2,9; стилет — 2,9%.
Проведенное Всесоюзным институтом по изучению причин и
разработке мер предупреждения преступности исследование
характера насилия при разбое показало, что в большинстве случаев
преступники сбивали потерпевших с ног и избивали (32,5%), просто
избивали (30%) и наносили удары твердыми предметами (25%).
Наносили удары ножом лишь в 10% случаев и стреляли в потерпевших
в 2,5% случаев. Примерно в 75% случаев все формы насилия
применялись неожиданно для потерпевших, в остальных — после
угрозы. Во всех случаях, когда преступники стреляли, и в 30%
случаев, когда они наносили удары ножом, насилие применялось после
угрозы1.
Наибольшую опасность для жизни и здоровья потерпевших при
совершении разбоя представляют действия несовершеннолетних и
преступников-рецидивистов. Если в среднем при совершении
разбоя применяли оружие около 74% виновных (поданным 1968 г.),
то в возрастной группе 14—17-летних этот показатель достиг 86%.
Преступники-рецидивисты в два раза чаще других убивают свои
жертвы при совершении разбоя.
4. Последствия тяжких насильственных посягательств. Из числа
осужденных за умышленное убийство 80,2% убили своижертвы (по
данным 1968 г.). Если всех покушавшихся на убийство принять за
100%, то из них 57,4% причинили потерпевшим тяжкие телесные
1 По материалам исследования, проведенного Г.З. Моисеенко и С.С. Степиче-
вым.
87

повреждения и 14,3% — менее тяжкие и легкие телесные
повреждения. Невредимыми остались жертвы 28,3% преступников. Таким
образом, и последствия покушений на убийство в большинстве
своем оказываются весьма тяжкими.
В результате физического воздействия 25% потерпевших от
изнасилования получили телесные повреждения (поданным 1967 г.).
При обследовании в 1968 г. это обстоятельство удалось
детализировать: тяжкие телесные повреждения получили 2,1% потерпевших;
менее тяжкие телесные повреждения — 6,5; легкие телесные
повреждения и ушибы — 24,0 (всего 32,6%); получили психические
травмы — 8,7%. Таким образом, был причинен тот или иной вред
здоровью 41,3% потерпевших от изнасилования.
При совершении разбоев убили потерпевших 6,0% виновных;
причинили телесные повреждения: тяжкие — 8,9; менее тяжкие —
10,4; легкие и ушибы — 18,1%. Всего ранили свои жертвы 37,4%
преступников. Кроме того, в результате разбоев, совершенных 3,1%
преступников, потерпевшие заболели тяжелым нервным
расстройством и в результате действий 9,5% преступников потерпевшие
получили психические травмы. Таким образом, 56% всех совершивших
разбои либо лишили жизни, либо причинили вред здоровью
потерпевших.
При совершении насильственных грабежей причинили
потерпевшим телесные повреждения: тяжкие — 7,6% виновных, менее
тяжкие — 5,9; легкие и ушибы — 27,8%. Кроме того, в результате
преступных действий 5,3% виновных потерпевшие получили
психические травмы. Всего при насильственных грабежах нанесли вред
здоровью потерпевших 46,6% виновных.
Анализ объективных признаков тяжких преступлений позволяет
получить в обобщенном виде представление о типичйых
обстоятельствах, при которых совершаются посягательства наличность.
С учетом мотивов этих преступлений мы можем сгруппировать
обстоятельства, имеющие важное криминологическое значение,
т.е. в известной мере определяющие направление и выбор мер
борьбы с тяжкими преступлениями против личности.
А. Умышленные убийства и умышленные тяжкие телесные
повреждения совершаются чаще всего в результате конфликтной
ситуации, возникающей в связи с действиями хулиганов и ссорами на
бытовой почве. Фактор владения огнестрельным и холодным
оружием решающего значения не имеет. При ограничении
предупредительных мер только изъятием оружия желаемого эффекта в
борьбе с тяжкими посягательствами на личность достичь не удастся.
Б. Главные усилия в борьбе с умышленными убийствами и
тяжкими телесными повреждениями, разбоями, грабежами и изнаси-
88

лованиями должны быть обращены на индивидуальную
профилактическую работу с лицами, от которых можно ожидать совершения
этих преступлений.
В. Насильственные посягательства при разбоях и грабежах
принимают наиболее опасные формы, когда их совершают группы
несовершеннолетних и молодых людей, организовавшиеся по месту
жительства, или преступники-рецидивисты, преследующие цель
получения значительных материальных ценностей. В борьбе с
этими преступлениями решающее значение имеет оперативная
осведомленность милиции о формировании таких групп, связях между
лицами, склонными к совершению дерзких преступлений, их
замыслах, местах встреч, выборе районов, улиц и других мест для
нападения на граждан или объектов с материальными ценностями.
7 - 7695

Глава II
Причины тяжких преступлений
против личности
§ 1. Социальная обусловленность причин преступлений
против личности
Общество, где царит эксплуатация, по меткому определению
Энгельса, «ставит отдельного человека во враждебное отношение
ко всем остальным, приводит к социальной войне всех против всех,
войне, которая у отдельных людей, особенно малокультурных,
неизбежно должна принять грубую варварскую насильственную
форму — форму преступления»1.
В царской России после проведения аграрной реформы, т.е. с
конца XIX в., происходил рост преступности, зависевшей от
«непорядка и неустройства в экономической и социальной жизни
народа»2.
За двадцатилетие 1874—1894 гг. количество преступлений против
личности в Европейской части России увеличилось на 87%, в том
числе убийств — на 42%3.
Рост насильственных преступлений (убийства, разбои, телесные
повреждения) продолжался и в последующие годы. Например,
в 1913 г. число убийств в городах увеличилось на 15% против 1911 г.,
разбоев и грабежей — на 10%4.
Росли и половые преступления, что находилось в тесной связи
с ростом всей преступности, в особенности ее наиболее тяжких
видов. Если все изнасилования, совершенные в 1900 г., принять за
100%, то в 1913 г. они составили 330%. А.А. Герцензон приводит
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 537.
2 Ткачев П. Статистические эпизоды (опыт разработки русской уголовной
статистики) // Библиотека для чтения. 1863. № 10. С. 28.
3 Тарновский Е. Движение преступности в Европейской России за 1874—1894 гг. //
Журнал министерства юстиции. 1899. № 3. С. 123.
4 Тарновский Е. Война и движение преступности // Сборник статей по пролетарской
революции и праву. 1918. № 1-4. С. 102.
90

таблицу тяжких преступлений предреволюционных лет, из которой
видна резко выраженная тенденция их роста1.
Виды преступлений
Убийство,%
Смертельные повреждения,%
Растления и изнасилования,%
Разбои,%
1901-1906 гг.
100
100
100
100
1907-1912 гг.
200
186
173
223
Первая империалистическая война привела к небывалому
обострению противоречий в стране, усугублявшихся упадком
экономики, бюрократизмом царского чиновничьего аппарата.
Естественно, что в такой обстановке происходил дальнейший
рост преступности, усугубляемый разложением армии, большим
числом озлобленных, вооруженных дезертиров, освобождением из
тюрем уголовников2.
Ликвидация последствий разрухи, голода, безработицы привела
к сокращению преступных посягательств наличность.
Однако тяжелым наследием прошлого явились укоренившиеся
надолго в сознании отдельных людей и передающиеся из поколения
в поколение извращенные представления о ценности человеческой
жизни, чести, достоинстве и других благах личности.
В случае нарушения гармонического развития возникают
противоречия, которые способствуют сохранению причин
преступности в нашем обществе. К ним следует отнести противоречия,
«...вытекающие из того, что трудности борьбы или строительства
нового общества заставляют временно ограничивать или
откладывать удовлетворение некоторых личных потребностей», и
противоречия, вызванные недостатками в организации общественной
жизни, труда, распределения и т.д.3
Несомненна и взаимообусловленность между этими группами
противоречий. Недостатки в организации общественной жизни,
труда и др. ограничивают возможности удовлетворения личных
потребностей, в том числе и духовных, а в конечном итоге
задерживают повышение культурности, искоренение в общественном и
индивидуальном сознании взглядов, привычек и традиций,
являющихся причинами преступности.
1 Герцензон А.А. Половая преступность в дореволюционной России //
Правонарушения в области сексуальных отношений. М.: изд. Мосздравотдела, 1927. С. 109—
111.
2 См.: Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М.:
МГУ, 1960. С. 191; Герцензон АЛ. Борьба с преступностью в РСФСР. М., 1928.
С. 14.
3 Глезерман Г. Общество, коллектив, личность // Правда. 1966.21 окт. № 307.
т
91

Ограничение удовлетворения личных потребностей, задерживая
рост культурности и сознательности людей, в итоге препятствует
успешному преодолению недостатков в организации общественной
жизни, требующему высокой активности и инициативы не только
отдельных энтузиастов, но и миллионов трудящихся1.
Можно привести ряд характерных проявлений этих
противоречий, способствующих сохранению причин преступности.
Например, до конца 1960-х гг. в СССР значительно отставало
развитие сферы обслуживания населения. За 1940—1964 гг.
производственные основные фонды выросли на 455%, а
непроизводственные основные фонды — только на 312%, в том числе фонды
жилищного хозяйства — на 254%2. Основная часть новых
промышленных предприятий размещается главным образом в крупных
городах, что ведет к гипертрофированному развитию,
перенаселенности, вызывая трудности в обеспечении трудящихся жильем,
материальном снабжении городского населения, развитии сети
культурных учреждений, что сужает возможности в организации
культурного досуга населения.
Организационная и воспитательная работа с населением
отстает от темпов и масштабов градостроительства3, в результате чего в
городах вступают в действие факторы, влияющие на
распространенность преступности: ослабление существующего в селах и
деревнях чувства моральной ответственности перед местным
населением и каждым жителем, появление новых соблазнов, усвоение
(особенно молодыми людьми и подростками) отрицательных,
типично «городских» манер и привычек, умножение связей в условиях,
когда в круг знакомых часто попадают активные носители
антиобщественных взглядов.
В этой связи Г.М. Миньковский пишет, что «в городах условия
воспитания детей в семье усложняются — родители значительную
часть дня оторваны от дома, подросток обычно не является
свидетелем общественно полезного труда родителей, за счет снижения
затрат времени на обслуживание нужд семьи увеличиваются
резервы свободного времени подростка, увеличивается возможность не-
1 Однако неантагонистические противоречия социализма непосредственно
преступлений не порождают. Они лишь обусловливают существование причин
преступности, которые следует искать в сфере форм общественного сознания.
2 Семенов B.C. Социально-классовые различия в СССР // Изменение социальной
структуры советского общества. М.: Знание, 1966. С. 12.
3 Обострение проблем, связанных с быстрыми темпами роста больших городов и
оттоком населения из сельской местности, вызывает необходимость
совершенствования социальных и идеологических функций и структуры городов (см.:
Петров И.Г. О некоторых направлениях исследования идеологической деятельности
и формирования личности // Проблемы научного коммунизма. Вып. 2. М.: Мысль,
1968. С. 52-53).
92

контролируемого контакта с вредно влияющими лицами,
запускается надзор за времяпрепровождением подростка и т.д.»1.
Действие отрицательных факторов в какой-то мере усиливается
и в связи с иными противоречиями. Например, сохраняется
различие в материальном положении между социальными группами
низкоквалифицированных, низкооплачиваемых тружеников и
социальными группами высококвалифицированных,
высокообразованных, высокооплачиваемых трудящихся.
Исследование причин злостного пьянства и связанных с ним
антиобщественных поступков дало возможность получить
убедительные данные о том, что люди с низкими доходами именно в силу
материальной необеспеченности чаще сталкиваются с жизненными
трудностями, семейно-бытовыми неурядицами, «которые нередко
вызывают психологическое чувство неудовлетворенности,
переживания, тягостное, мрачное настроение и т.п.»2.
Односторонняя специализация ряда индустриальных центров
ведет в одних случаях к абсолютному преобладанию мужского
труда (отрасли тяжелой, горно-обрабатывающей промышленности,
например, в Кемеровской, Читинской областях, на Урале) и в
других случаях — отраслей производства с абсолютным преобладанием
женского труда (например, текстильное производство в городах
Ивановской области)3.
Причинную связь этого фактора с преступностью можно
проследить на примере Ивановской области, где много лет развивалась
в основном текстильная промышленность.
Развитие текстильной промышленности вызвало потребность
главным образом в женском труде. Занятость женщин в
промышленности была здесь в 1968 г. на 10% выше, чем в среднем по
Российской Федерации. Такого рода диспропорция не могла не
сказаться на составе населения. По данным 1959 г., женщины
составляли 58,3% населения области4. Естественно, что в Ивановской
области не только в годы, непосредственно наступившие после
Отечественной войны, но и в последующие оказалось большое число
матерей-одиночек. Воспитание же детей и подростков в условиях
ослабленной семьи (без отца) при занятости матерей на производ-
Миньковский Г.М. Об исследовании преступлений несовершеннолетних //
Проблемы научного коммунизма. Вып. 2. М.: Мысль, 1968. С. 253.
Заиграев Г.Г., Милехин Ю.А. Пути преодоления пережитков прошлого в сознании
и поведении советских людей. М.: Мысль, 1966. С. 48.
Гузеватый Я.Н. Цит. соч. С. 17.
В последние годы диспропорция устраняется. Введены в строй и строятся крупные
машиностроительные заводы, предприятия строительной индустрии, что
нетолько приостановило уход мужчин из пределов Ивановской области, но и вызвало
приток рабочей силы.
93

стве неблагоприятно влияет на нравственное формирование
личности (к этому следует добавить послевоенную неустроенность
городской жизни, все ее отрицательно влияющие факторы).
Безнадзорность приводит к употреблению в раннем возрасте
алкоголя, отставанию и преждевременному оставлению школы, под-
паданию под влияние антиобщественных элементов1.
Это подтвердилось при специальных криминологических
обследованиях. Так, при локальном обследовании в 1958 г. осужденных
за тяжкие преступления многие из них заявили, что они, потеряв
отцов в годы Отечественной войны, были на иждивении матерей,
которые, находясь на работе, не уделяли должного внимания их
воспитанию. Оказавшись без родительского надзора, они бросили
учебу и встали на путь правонарушений. Аналогичные
обстоятельства были установлены при сплошном обследовании в 1958—1959 гг.
осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления: 62,6% из тех,
кто совершил первое преступление до наступления
совершеннолетия, не имели обоих родителей (17,2%) или воспитывались в
условиях ослабленной семьи (45,4%).
При обследовании в 1968 г. осужденных в Ивановской области
выяснилось, что процент неимеющих отца среди
несовершеннолетних преступников почти в два раза превышает аналогичный
показатель среди подростков, не совершавших правонарушений.
Так, из 1000 учащихся 8-10-х классов общеобразовательных
школ (возраст 15-17 лет) воспитывались без отцов 19,5%; из
1000 учащихся I и II курсов техникумов (возраст 16-17 лет)
воспитывались без отцов 24,7; а из 1000 подростков, осужденных за
тяжкие преступления против личности и содержавшихся в ТКН,
воспитывались без отцов 40,7%2.
Преобладанием в Ивановской области предприятий текстильной
промышленности можно объяснить и то обстоятельство, что здесь
на 3,4% выше, чем в среднем по РСФСР, занятость в
промышленности подростков.
Как это видно из материалов, приведенных в главе I, среди
несовершеннолетних преступников примерно 50-60% составляют
работающие подростки и около 20-30% — учащиеся.
См.: Миньковский Г.М. Некоторые вопросы изучения преступности
несовершеннолетних// Предупреждение преступности несовершеннолетних. М.:
Юридическая литература, 1965. С. 30—32; Сахаров Б.А. Правонарушение подростка и закон.
М.: Юридическая литература, 1967.
Исследованиями в 1966—1967 гг. также установлено, что около 35% подростков-
правонарушителей воспитывались в неполной или распавшейся семье. Многие
из них отставали по общеобразовательному уровню от своих сверстников на один-
два года. См.: Миньковский Г.М. Цит. соч. С. 29—31; Ключинская Л.А., Бергере Л А.
Несовершеннолетние и уголовный закон. Рига, 1967. С. 39-40.
94

Г.М. Миньковский на основе сопоставления со структурой
контрольных групп показал, что преступность среди работающих
подростков на 10 тыс. человек примерно в 2,5 раза выше, чем среди
учащихся профтехучилищ, и в 13 раз выше, чем среди школьников.
В свою очередь преступность среди учащихся профтехучилищ в 5 раз
выше, чем среди школьников1.
В Ивановской области неработающие и неучащиеся подростки,
поданным статуправления, составляют всего 0,1 % от всего
количества подростков в возрасте 14—17 лет. А среди осужденных к
лишению свободы их оказалось около 9%2.
Средний уровень заработной платы рабочих Ивановской области
в 1967 г. оставался ниже среднереспубликанского на 23,1 руб. и
составлял 84,9 руб. против 108 руб. в среднем по РСФСР. Безусловно,
материальный фактор в данном случае не является
непосредственной причиной преступности. Меньшая заработная плата
ограничивает удовлетворение духовных потребностей (приобретение книг,
журналов, телевизора, любительские занятия техникой, посещение
театра и т.д.). Происходит отставание в культурном развитии, а
следовательно, и в преодолении пережиточных взглядов и традиций,
что особенно сказывается на разумном и полезном проведении
свободного времени. При опросе 37,7% населения отметили нехватку
личных средств в качестве объективной причины, объясняющей
недостатки в существующей структуре свободного времени
трудящихся3.
Г. Заиграев и Ю. Милехин приводят интересные данные о том,
что лица с более высокими доходами относительно меньше
расходуют средств на приобретение винно-водочных изделий, нежели те,
кто имеет более низкие доходы. В этой связи они делают вывод, что
с повышением материальной обеспеченности у человека
появляются новые факторы, сдерживающие влечение к алкоголю, а
именно лучшие возможности для развития духовных и культурных
потребностей4.
Эта проблема особенно остро стоит в малых городах (а они
преобладают в Ивановской области). По данным социологических
исследований досуг их жителей несравненно беднее, чем жителей
столичных городов и крупных административных центров. Жители
Миньковский Г.М. Некоторые причины преступности несовершеннолетних в СССР
и меры ее предупреждения // Советское государство и право. 1966. N° 5. С. 90.
Поданным Г.М. Миньковского, доля неработающих и неучащихся подростков в
числе преступников в 15—20 раз превышает соответствующую долю в контрольных
группах.
См.: Трушин Б. Как вы проводите свободное время? // Комсомольская правда. 1966.
26 февр.
Заиграев Г., Милехин Ю. Цит. соч. С. 49.
95

малых городов уступают, например, москвичам в 14 видах
деятельности, причем подчас очень резко: меньше в 4,5 раза ходят в театры,
в 5 раз — смотрят телевизор и т.д.1
В этом, кстати, сказывается наличие диспропорций в
размещении технических средств и культурных учреждений2.
Все эти социальные факторы обусловили довольно высокий
уровень преступности в Ивановской области, о чем можно судить по
сравнительным показателям, отражающим ее динамику. За
двадцатилетие (1946—1966) там произошло значительное сокращение
(в 4 раза) ежегодного количества привлекаемых к уголовной
ответственности. Однако в расчете на 10 тыс. населения количество
преступлений в период 1953—1968 гг. превышало средний показатель
по РСФСР на 53-86%.
Определенную роль в так называемой неустроенности жизни
играют и процессы, вызванные миграцией населения. В целом это
положительное социальное явление, оно обусловлено
необходимостью рационального перемещения и развития производительных
сил. Миграция способствует вовлечению в сферу общественно
полезной деятельности большего числа населения.
Процесс роста городского и уменьшения сельского населения
имеет объективные причины. Перед деревенской молодежью
социализм открывает широкие пути для выбора профессий, получения
образования. Однако пропорции изменения соотношения между
городским и сельским населением зависят не только от объективных
причин — большое значение имеют субъективные факторы.
А.А. Амвросов указывает среди них: заинтересованность
сельской молодежи в получении профессии сельскохозяйственного
труда, производственные и культурно-бытовые условия, уровень
оплаты труда3. Стихийная миграция населения приводит к тому,
что перемещение сельского населения в города превышает
объективно необходимые нормы.
С процессом миграции связан механический прирост населения
городов. Например, в середине 1960 г. он составил в Воронеже 73%
общего прироста (за счет контингента приезжих), в Киеве — 60,
1 Грушин Б. Цит. соч.
2 Приводимые данные относятся к середине 60-х гг. и более раннему периоду. За
годы пятилетки 1966—1970 гг. доходы на душу населения в стране возросли на 33%.
В 1970 г. среднемесячная заработная плата рабочих и служащих составила 122 руб.,
а с учетом выплаты льгот из общественных фондов — 164 руб. (из доклада
М.А. Суслова на торжественном заседании, посвященном 53-й годовщине
Великой Октябрьской социалистической революции, 6 ноября 1970 г. (Правда, 7 ноября
1970 г.)).
3 См.: Амвросов А.А. Дальнейшее развитие колхозного крестьянства // Изменение
социальной структуры советского общества. М.: Знание, 1966. С. 42.
96

в Туле — 78, в Таллине — 86%'. Поток переселенцев в города
состоит главным образом из сельского населения, преимущественно
молодого возраста (60% всего механического прироста населения в
городах — люди в возрасте 16-20 лет). Миграция сельской
молодежи, превышающая разумные потребности общества, во-первых,
отрицательно сказывается на социальном развитии деревни:
замедляется процесс формирования сельской интеллигенции,
увеличивается средний возраст работников деревни, приближаясь в ряде
районов к 50-м годам, сдерживается процесс роста квалификации
колхозников2 и, во-вторых, имеет побочные отрицательные
последствия, будучи связана с проблемой социальной адаптации. В этом
возрасте весьма ощутимым становится ослабление или полная
утрата социального контроля со стороны семьи, ближайшего
бытового окружения (известно, что в селе он гораздо более действен).
Молодые люди не всегда способны отличить подлинные городскую
культуру и городской образ жизни от мнимых. Дурные и
отрицательные явления некоторые молодые люди принимают за образец
городской культуры. В составе мигрирующего населения
преобладают мужчины в возрасте от 20 до 45 лет3, т.е. та группа населения,
на долю которой падает ббльшая часть преступлений.
М.М. Бабаев в связи с этим справедливо замечает, что миграция
как бы ставит под действие криминогенных факторов тот
контингент населения, который обладает наиболее высокой
«криминальной активностью»4.
Специальные исследования показали, что одно из последствий
миграции — бытовая неустроенность.
Например, распространенности правонарушений на
предприятиях Ленинского района г. Харькова способствовало невнимание
к организации досуга рабочих, живущих в общежитиях5. Из
5420 учащихся производственно-технических училищ г. Николаева
2411 (44%) проживали не в общежитиях, а на частных квартирах,
где они в свободное от учебы и работы время оказывались вне
всякого контроля, пьянствовали, играли в азартные игры, а некоторые
1 Самойлова Е.С., Рыбаков А.А. Рациональное размещение населения — важнейшая
народно-хозяйственная задача // Вестник МГУ. Сер. Экономика. 1967. № 1.
С. 87.
2 Амвросов А.А. Цит. соч. С. 43.
3 См.: Переведенцев В.И. Современная миграция населения Западной Сибири.
Новосибирск, 1965. С. 31.
4 Бабаев М.М. Криминологические исследования проблем миграции на селения //
Советское государство и право. 1968. № 3. С. 86-90.
5 Карпец И.И. Актуальные проблемы изучения и предупреждения преступности //
Вопросы предупреждения преступности. Вып. I. M.: Юридическая литература,
1965. С. 6.
97

подпадали под влияние ранее судимых, пьяниц, нарушителей
общественного порядка, членов религиозных сект из числа хозяев
квартир и их родственников1.
Общество несет значительные потери вследствие
неправильного выбора профессии и нерационального использования
способностей людей. Профессиональная ориентация — это часть
социальной ориентации человека, она включает формирование понимания
социального смысла труда, необходимости трудиться.
Разрыв профессиональной ориентации у молодых людей —
выпускников средних школ с реальной профессиональной
деятельностью отмечается в ряде социологических исследований2.
Например, при одном обследовании из 1628 рабочих 788 (48,4%)
объяснили выбор профессии случайно сложившимися обстоятельствами,
а 255 (15,7%) тем, что их привлекла хорошая оплата3.
Неудачи и ошибки в выборе профессии приводят к
неудовлетворенности и разочарованию в жизни, разрушению идеалов, что в
свою очередь служит источником антисоциальных явлений4. В
связи с исследованием причин злостного пьянства и вызванного им
антисоциального поведения Г.Г. Заиграев и Ю.А. Милехин
отмечают, что поведение людей в значительной мере зависит от
подготовленности к жизни, ее трудностям, от уровня личных жизненных
ожиданий, стремлений, их соответствия реальности. По их мнению,
идейно-психологические травмы, чувство неудовлетворенности,
возникающие при встрече с реальными трудностями,
неустроенностью, недостатками, нередко являются результатом
нереалистических или чрезмерно завышенных жизненных ожиданий,
приобретаемых в семье, микросреде, школе, а также в результате некоторых
форм деятельности средств массовой пропаганды, прессы, кино,
телевидения, радио, литературы и т.д.5
Несовпадение представления о труде и его реальных форм
становится одной из причин текучести рабочей силы. Смена же места
работы, частые переходы с одного предприятия на другое не
позволяют прочно войти в коллектив, испытать его контролирующую роль
и дисциплинирующее воздействие, получить настоящее трудовое
1 Богданов Б.Е., Роша А.А., Попова Г.М., Николаева Л.П. О некоторых условиях,
способствующих преступности несовершеннолетних: Отчет. М.: ВНИИОП МООП
СССР, 1968.
2 См.: Шубкин В. Молодежь вступает в жизнь // Вопросы философии. 1965. № 5.
3 См.: Правовые основы научной организации труда / Под ред. А.С. Пашкова. М.:
Юридическая литература, 1967. С. 39.
4 Труд и развитие личности. Л.: Лениздат, 1965. С. 85.
5 Заиграев Г.Г., Милехин Ю.А. Цит. соч. С. 24.
98

воспитание1. Таким образом осуществляется косвенное воздействие
организационных неполадок на формирование индивидуального
сознания: уход молодых людей из-под социального контроля,
увлечение пьянством, погоня за ложными идеалами и как следствие —
усвоение антиобщественных взглядов на ценность человеческой
жизни и другие блага личности.
Эти отрицательные явления (бюрократизм, взяточничество,
стяжательство, подхалимство и т.п.) обусловливают сохранение, а
иногда и порождение отрицательных явлений в сознании некоторых
людей. Например, нарушение принципа оплаты по труду
порождает у некоторых трудящихся чувство обиды, зависти, а морально
неустойчивых людей толкает на преступления.
Ущемление со стороны некоторых руководителей законных прав
трудящихся, невнимательное отношение к их повседневным нуждам
и запросам способствуют появлению антисоциальных взглядов и
настроений.
Из всего оказанного можно сделать вывод, что причины
преступности не ограничиваются пережитками прошлого в сознании
людей. В виде противоречий они проявляются в экономической и
культурной областях. Противоречия развития — результат
недостаточного опыта научного руководства обществом, ошибок, просчетов
при применении и использовании объективных законов
общественного развития.
Подобного рода недостатки главным образом затрудняют
осуществление воспитательных мер, способствуют живучести нравов,
взглядов и привычек, побуждающих к совершению в том числе и
насильственных преступлений. В ряде случаев они порождают
условия, благоприятствующие совершению преступлений.
Имеющиеся в нашей действительности материально-бытовые
трудности фатально не предопределяют совершения преступлений,
однако способствуют живучести их причин и создают предпосылки
как для неблагоприятного формирования личности, так и для
появления ситуации и поводов длятяжких насильственных
преступлений.
Судя по результатам криминологических исследований, трудовой стаж лиц,
совершивших тяжкие насильственные преступления, как правило, был невелик. По
данным Г.И. Комарова, свыше трех лет по последнему месту работы трудилось
немногим более четверти обвиняемых в умышленном убийстве (см.: Борьба с
умышленными убийствами в СССР: Доклад на соискание уч. ст. д-ра юрид. наук.
М.: ВШ МООП СССР, 1968. С. 8).
99

§ 2. Неблагоприятные обстоятельства формирования личности
Причины преступности проявляют себя по диалектическому
закону универсального взаимодействия, который отражает
одновременное сквозное действие многих явлений, связанных с жизнью
общества, отдельных индивидов и вызывающих в итоге общественно
опасное поведение. Как справедливо отмечает Манеке (ГДР), при
установлении причин преступности, как и при установлении
причины отдельного преступления, мы всегда сталкиваемся с
комплексом объективных и субъективных, общественных и индивидуальных
явлений, которые представляют целые цепи причин. Поэтому нельзя
объяснять преступление только остатками старого в сознании
преступника. Анализ преступности, покоящийся на диалектическом
детерминизме, должен проникнуть до общественных корней
отрицательного поведения преступника и вскрыть также все
существенные явления, которые вызвали индивидуализм преступника или
благоприятствовали его формированию1.
В цепи причинных связей, обусловливающих преступное
поведение, существенное место занимают обстоятельства, которые
оказывают непосредственное отрицательное влияние на формирование
личности, ее свойств, предопределяющих появление низменных
побуждений, преступных целей и делающих насилие средством их
удовлетворения и достижения.
Существует мнение, что для всех преступников характерно
наличие антиобщественных взглядов, отрицательных черт и их
проявление в соответствующей ситуации в виде преступления.
«Поэтому преступников можно условно объединить в группу для
изучения их социально-психологической природы»2.
Если иметь в виду преступников, совершающих умышленные
преступления, то, видимо, речь может идти о нескольких группах,
поскольку общественная опасность преступлений и преступников
неоднородна. Несомненно, имеет свою специфику формирование
личности преступников, совершающих тяжкие насильственные
посягательства.
Развитие личности зависит, в частности, от той
непосредственной среды, которая окружает каждого человека. К. Маркс и Ф.
Энгельс писали, что «люди суть продукты обстоятельств и воспитания,
что, следовательно, изменившиеся люди суть продукты иных
обстоятельств и измененного воспитания»3.
Mahneke. Zur Theorie der Ursachen der allgemeinen Kriminalitat in DDR // Staht und
Recht. 1966. Marz. S. 407-420.
Лейкина Н.С. Личность преступника и уголовная ответственность. Л.: изд. ЛГУ,
1969. С. 9.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 2.
100

Формирование личности происходит под воздействием всего
комплекса отношений, в которые человек вступает с другими
людьми под влиянием всех сторон уклада его жизни. В сознании
человека отражается вся совокупность внешних воздействий, вся
окружающая его социальная действительность — как материальная, так
и духовная. «Человек в своей практической деятельности имеет
перед собой объективный мир, зависит от него, им определяет свою
деятельность»1.
Сознание человека опосредствуется общественным бытием,
общественным сознанием, а также индивидуальным жизненным
опытом. Те или иные взгляды вырабатываются у человека в процессе
общественной практики, под влиянием окружающей его
действительности, конкретных условий, в которых он живет. «Оттого,
какими окажутся эти условия, с кем и с чем сталкивается индивид на
своем жизненном пути, зависит формирование его как
личности»2.
Личность правонарушителя, так же, как и личность гражданина,
соблюдающего нормы поведения, формируется в тех же самых
(внешне) сферах общественной жизни. «Но характер
взаимоотношений людей, содержание их поступков, особенности интересов
и т.д. в первом и втором случаях могут быть глубоко различны»3.
При рассмотрении обстоятельств, обусловливающих
формирование отрицательных свойств личности, обращает на себя внимание,
что одни из них играют активную роль, другие составляют группу
негативных обстоятельств, представленных главным образом
недостатками воспитательной работы государственных и общественных
организаций. Вторая группа обстоятельств подробно исследована
советскими криминологами4. К ним относят низкий уровень
воспитательной работы, слабую дисциплину в школах и трудовых
коллективах, плохую организацию досуга трудящихся, отсутствие
педагогического воспитания родителей. Особое значение в ряду этих
1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 169-170.
2 Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М.: Гос-
юриздат, 1961. С. 85.
3 Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М.: Юридическая литература, 1968.
С. 26.
4 См.: Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М., 1965; Криминология.
М., 1966; Миньковский Г.М., Арзуманян Т.М.идр. Предупреждение преступлений.
М., 1962; Михайленко П.П., Гельфанд И.А. Предупреждение преступлений —
основа борьбы за искоренение преступности. М., 1967; Предупреждение
преступности несовершеннолетних. М., 1965; Зуйков Г.Г., ГришанинП.Ф. и др. Выявление
причин преступности и предупреждение преступлений. М.: изд. ВШ МООП СССР,
1967; Сахаров А.Б. Правонарушение подростка и закон. М.: Юридическая
литература, 1967; Организация изучения причин преступности и разработки мер ее
предупреждения в районе. М.: Юридическая литература, 1966.
101

обстоятельств имеет целевое воспитание населения (правовое,
этическое, половое). Как показало изучение субъективных признаков
тяжких преступлений против личности, незнание форм и пределов
ответственности во многих случаях предопределило выбор
преступниками насильственных способов реализации возникавших у них
побуждений. Отсутствие элементарных правовых знаний искажает
у людей представление о пределах дозволенного, о своих правах и
обязанностях, о последствиях противоправных поступков.
Специальное обследование осужденных несовершеннолетних,
проводившееся в 1967 г. в трудовых колониях для несовершеннолетних
Свердловской и Челябинской областей, показало, что правовое
воспитание в школах и трудовых коллективах поставлено плохо1.
При опросе осужденных выяснилось, что формирование их
правовых взглядов очень слабо осуществлялось педагогами и
работниками организаций, ответственных за воспитание в целом. Беседы
на правовые темы с подростками проводили: работники милиции,
суда и прокуратуры — 14%; родители и родственники — 10,8;
педагогические работники — 9%2.0 том, насколько осведомлены
несовершеннолетние по поводу уголовной ответственности за различные
виды правонарушений, в определенной мере можно судить по их
ответам. Знали о существовании уголовной ответственности 66,1%,
не знали — 28,7; слышали, но не верили, что будут серьезно
наказаны, — 5,2%.
Ответы несовершеннолетних показывают, что четвертая часть
из них во время совершения преступления не имела полного
представления об ответственности за содеянное. Многие считали, что
их «посадят на пятнадцать суток», «накажут в школе», «исключат из
школы или профтехучилища» и т.п., но не думали об уголовном
наказании.
Свыше 90% всех обследованных подростков находились до
осуждения в коллективах, которые имели возможность воспитать у них
уважение к действующим нормам права, нетерпимость к
правонарушениям и преступлениям. Однако, как правило, такой
воспитательной работы не проводилось.
Не существует цельной системы полового воспитания
подрастающего поколения3. Студентов педагогических вузов с методикой
освещения этих вопросов не знакомят, в школах они замалчивают-
1 Зотова О., Игошев К. Правовое воспитание подростков // К новой жизни. 1968.
№ 7. С. 37-38.
2 Эти недостатки правового воспитания сами по себе не могли стать причиной
формирования антиобщественных взглядов у правонарушителей хотя бы потому, что
и неправонарушители-подростки находятся в таком же положении в смысле
объема и источников приобретения ими правовых знаний.
3 См.: Коммунист. 1963. № 17. С. 83.
102

ся как запретные. В педагогической и медицинской науке
встречаются утверждения, что в нашем обществе нет проблемы полового
воспитания, а отдельные эксцессы и ненормальности в этой области
еще не дают оснований для того, чтобы заниматься этими
вопросами1. В результате юноши, девушки, да и многие взрослые имеют
нередко извращенные представления о половых отношениях,
получая их в раннем возрасте от своих сверстников или морально
неустойчивых лиц. Отсюда происходит крайний цинизм в обращении
с женщинами, грубость и насилие2.
Как справедливо замечает Ю.В. Калинин, половое воспитание
несовершеннолетних в школе и семье не только способствует
предупреждению половых преступлений с их стороны, но и в свою
очередь обеспечивает стойкость в случае попыток учинить половые
посягательства против них самих3.
Свидетельствуя о пассивности воспитательного процесса,
упущения в правовом, половом, этическом воспитании способствуют
активизации тех процессов, которые непосредственно формируют
антиобщественные взгляды, отрицательные свойства личности,
обусловливающие возникновение и реализацию мотивов тяжких
насильственных преступлений.
Рассмотрим некоторые обстоятельства, оказывающие активное
отрицательное влияние на личность и формирующие такие ее
свойства, которыми обусловливается совершение тяжких
насильственных преступлений4.
В этой связи представители советской криминологии указывают
на влияние семьи, школы, трудового коллектива, ближайшего
бытового окружения5. Они и составляют микросреду как совокупность
всех условий жизни человека. Отношения, складывающиеся в семье,
1 Колбаневский В.И. О половом воспитании подрастающего поколения // Советская
педагогика. 1964. № 3. С. 19.
2 Обследования 1924—1925 гг. показали, что 55-70% мальчиков и девочек получили
сведения о половой жизни от товарищей, подруг, 10-15% — от случайных людей
и только 15—20% — в школе и от родителей (см.: Браткис Г.А. Опыт подхода к
изучению проблемы пола // Социальная гигиена. 1925. № 6. С. 57). Положение
не изменилось и поданным более поздних обследований (см.: Станков А.Г.
Половой вопрос и семья. Киев, 1959).
3 Калинин Ю.В. Половое воспитание молодежи как одно из средств предупреждения
преступлений против нравственности // Изучение и предупреждение
преступности. Вып. 8. Воронеж: изд. Воронеж, госуниверситета, 1968. С. 144.
4 Как будет видно из дальнейшего изложения, именно эти факторы (обстоятельства)
составляют главный предмет специального предупреждения преступлений против
личности.
5 Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М.: Гос-
юриздат, 1961; Он же. Правонарушение подростка и закон. М.: Юридическая
литература, 1967; Миньковский Г.М. Некоторые вопросы изучения преступности
несовершеннолетних// Предупреждение преступности несовершеннолетних. М.:
Юридическая литература, 1965; Шляпочников А.С. О классификации обстоятельств,
103

школе, трудовом коллективе, ближайшем бытовом окружении, —
взаимодействующие факторы, под влиянием которых формируется
индивидуальное сознание.
Индивидуальное сознание складывается в результате получения
и усвоения социальной информации, исходящей из окружающей
среды.
Человек в процессе формирования его личности впитывает
взгляды и оценки микросреды, где протекает его жизнедеятельность. Если
насилие признается допустимым средством достижения различных
целей, а преступление не осуждается, соответствующие взгляды
могут быть восприняты каждым из тех, кто оказывается под их
воздействием.
1. В семье обычно закладываются основы мировоззрения,
вырабатываются моральные качества, волевые свойства, привычки.
Влияние семейного быта можно рассматривать в нескольких аспектах:
один из них — материальные условия жизни семьи, их влияние на
формирование отрицательных свойств личности.
По данным криминологических исследований преступниками
становились как те, у кого в семьях отмечался низкий материальный
уровень, так и те, у кого жизненный уровень был достаточно
высок1.
Видимо, имеет значение не столько уровень дохода, сколько
характер использования семейного бюджета. Если и при достаточно
высоком доходе ббльшая часть поступающих в семью средств
расходуется, например, на приобретение спиртных напитков,
естественно, сужается материальная база для развития и удовлетворения
духовных потребностей и, более того, создаются условия (пьянство
и все его отрицательные последствия) неблагоприятного
нравственного формирования личности. Но не только пьянство поглощает
средства, которые должны использоваться для гармоничного
развития личности. Обывательские представления о благополучии
ведут к тому, что вместо книг, журналов, посещения театра, затрат
на туристические поездки и т.п. средства семейного бюджета
расходуются только для накопления денег и ценностей, превышающих
потребности семьи.
Наконец, при высоких доходах в семье могут господствовать
извращенные представления о потребностях личности и средствах их
удовлетворения. Нередко это проявляется в глубокой развращен-
способствующих совершению преступлений // Советское государство и право.
1964. № 10; Он же. Советская криминология. М., 1966. С. 96—98.
1 См.: Остроумов С.С., Чугунов В.Е. Изучение личности преступника по материалам
криминологических исследований // Советское государство и право. 1965. № 9;
Лифшиц Ю. М. О причинах хулиганства и личности хулигана // Проблемы борьбы
с хулиганством. М.: изд. ВНИИОП МООП СССР, 1968. С. 84-87.
104

ности «обеспеченных» молодых людей, их пресыщенности, что и
становится одной из причин преступности. Только индивидуальное
изучение семейных бюджетов позволит в каждом случае прийти к
выводу о наличии взаимосвязи между материальным положением
и формированием отрицательных свойств личности.
Второй аспект — атмосфера семьи, сложившиеся между ней и
обществом отношения, пример старших ее членов; они во многом
определяют направление нравственного формирования человека.
Активное, целеустремленное отрицательное воздействие членов
семьи проявляется в подстрекательстве к совершению преступлений
(главным образом краж), обучении преступным навыкам,
приучении к пьянству, разврату, азартным играм, употреблению
наркотиков. Но такое отрицательное воздействие встречается редко.
Обычно наблюдаются хронические, устойчивые отрицательные условия
семейной жизни с плохими отношениями между родителями, их
неправильным отношением кдетям, дурной пример поведения
членов семьи.
Диапазон поступков и поведения, отрицательно влияющих на
формирование сознания других членов семьи, довольно широк:
аморальное поведение, эгоизм, ложь, цинизм, лицемерие, грубость,
насилие, склоки, жестокость, разврат, пьянство, хулиганство,
существование на нетрудовые доходы, наконец, совершение
преступлений. Дурные примеры влекут за собой подражание, а затем
укоренение антиобщественных навыков, поведения и привычек.
Среди неблагоприятных обстоятельств, оказывающих эротизирующее
влияние на подростков, В.А. Яхонтов указывает, в частности, на
отрицательные примеры в быту и прямое подстрекательство со
стороны взрослых1. Прямое отрицательное влияние оказывают
скандалы между родителями, отсутствие родительской ласки и заботы,
их грубость, деспотизм, неуважение к детям, официальный или
скрытый распад семьи2.
Изучение материалов детских комнат милиции в Челябинске и
Смоленске показало, что в отношении 36% состоявших на учете
подростков имелись сведения об активном отрицательном влиянии
на них взрослых. Из них 83% подвергались такому влиянию либо
со стороны родителей, либо со стороны других взрослых
родственников. Чаще всего это выражалось в совместных попойках. Многие
несовершеннолетние совершали кражи денег для покупки вина и
водки; 25% из всех состоявших на учете повседневно находились в
деморализующей обстановке: пьянство, сквернословие, совершение
Яхонтов В.А. Предупреждение половых преступлений несовершеннолетних. Львов:
МООП УССР, 1966. С. 83.
См.: Криминология. М., 1966. С. 96.
8 - 7695
105

безнравственных и противоправных поступков взрослыми членами
семьи; 62% проживали в условиях неполной, распавшейся или явно
неблагополучной семьи1.
При специальных обследованиях часть лиц, осужденных за
тяжкие преступления, указывала, что пьянство, скандалы и драки в
семьях, где они воспитывались, развратное поведение родителей,
преступная деятельность членов семьи непосредственно сказались
на ихдальнейшем поведении. (На это указали 10—12% осужденных
за тяжкие преступления при оплошном обследовании 1958 г. и 22%
при обследовании 1968 г., проводившемся в Ивановской
области2.)
Из приводимой таблицы (по данным 1958 г.) видно
относительное количество осужденных, родственники которых совершали
преступления.
Кто из родственников
был судим
Отцы
Матери
Братья
Сестры
Жены
Дети
Несколько
родственников
Всего имели судимых
родственников
У осужденных за
умышленное
убийство.%
2,9
0,6
5,6
0,6
0,2
0,4
0,9
11,4
У осужденных
за изнасило-
вание,%
3,0
0,7
4,5
0,4
0,2
0,1
0,5
9,4
У осужденных за
разбой и
насильственный грабеж, %
2,6
0,7
6,1
0,5
0,2
0,1
0,6
10,7
Многие из тех, кто совершил тяжкие преступления, сами стали
употреблять спиртные напитки в раннем возрасте. Особенно это
характерно для преступников, виновных в изнасиловании и разбое,
что видно из приводимых данных.
Попова Г.М. О некоторых условиях, способствующих повторной преступности
несовершеннолетних: Отчет. М.: ВНИИОП МООП СССР, 1968.
Аналогичные данные получены и при других обследованиях. Например,
Ю.М. Л ифшиц в отношении осужденных за хулиганство и содержавшихся в ИТУ
МВД ЭССР (1963 г.) приводит следующие данные: на совершение преступления
повлияло пьянство родителей — 18%; драки в семье — 9,4%; совершение
преступлений членами семьи—4,7%; совокупность этих обстоятельств— 1,6% (см.: Лиф-
шиц Ю.М. О причинах хулиганства и личности хулигана // Проблемы борьбы с
хулиганством. М.: ВНИИОП МООП СССР, 1968. С. 91). По уголовным делам,
изученным в Латвийской ССР, видно, что в 2,8% случаев родители подростка-
правонарушителя имели судимость; в 10,2% — между родителями сложились
неприязненные взаимоотношения (см.: Ключинская Л.А. Характер преступлений
несовершеннолетних// Коммунистическое воспитание подрастающего поколения
и предупреждение правонарушений несовершеннолетних. Рига, 1963. С. 39).
106

Среди осужденных, совершивших преступления в раннем
возрасте, доля тех, кто начал в детстве употреблять спиртные напитки,
резко возрастает.
Возраст, в котором
начали употреблять
спиртные напитки, лет
До 13
В 14-16
В 17-18
В 19 старше
Не употребляли
Всего
Осужденные за
умышленное
убийство,%
1,7
10,9
23,9
45,3
18,2
100
Осужденные за
изнасилование, %
1,5
13,5
30,0
43,4
11,6
100
Осужденные за
разбой и
насильственный
грабеж,%
1,7
15,9
32,4
36,1
13,9
100
Покажем это на примере судимых за умышленное убийство.
Возраст, в котором
осужденные начали
употреблять спиртные
напитки, лет
До 13
В 14-16
В 17-18
Совершившие убийство
в
14-16 лет,
%
4,2
51,7
в
17 лет,
%
2,1
34,3
38,2
в
18 лет,
%
2,5
21,3
50,7
Контрольные данные в
отношении всей группы
опрошенных,%
1,7
10,9
23,8
Приведенные данные позволяют сделать еще один очень важный
вывод: чем в более раннем возрасте усваиваются отрицательные
привычки, тем раньше они реализуются в противоправном
поведении.
Довольно часто родители безразлично относятся к воспитанию
своих детей. При обследовании в 1958 г. на это указали 20,6%
осужденных за умышленные убийства, 22,5% — за разбой и
насильственный грабеж и 17% — за изнасилование. При обследовании в
1968 г. (Ивановская область) этот показатель для осужденных за
умышленное убийство, тяжкие телесные повреждения,
изнасилование, разбой и грабеж составил 23,2%. Последствием такого
отношения является инертность в развитии положительных
потребностей, это приводит к тому, что образующийся вакуум заполняется
интересами и потребностями, противоречащими нравственным
началам. В этой связи Г.И. Кочаров приводит следующие
данные1.
Обследованием группы лиц (1967 г.), имевших судимость за
умышленное убийство и уже отбывших наказание, установлено, что
См.: Кочаров Г.И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад на
соискание уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: изд. ВШ МООП СССР, 1968. С. 10-11.
8*
107

30% из них в возрасте от 12 до 18 лет увлекались азартными играми,
мелкими кражами, уличным озорством и другими
предосудительными занятиями; 23% заявили, что их ничего не интересовало.
К моменту осуждения за умышленное убийство они совершили
другие правонарушения и преступления. Поданным, которые приводит
Г.И. Кочаров, 50% опрошенных к 18 годам были «морально
подготовлены» к правонарушениям, а к моменту осуждения за
умышленное убийство 39% из них уже имели судимость, 80% обследованных
к 18 годам регулярно пили спиртные напитки. При обследовании
осужденных за тяжкие преступления против личности обратил на
себя внимание низкий образовательный уровень их родителей. Это
видно из приводимой таблицы (поданным 1958 г.).
Образование родителей
Неграмотные
Малограмотные
С низшим образованием
Со средним образованием
С высшим образованием
Данных нет1
Совершившие
умышленные
убийства,%
отцы
14,0
22,2
20,7
11,3
3,5
28,3
матери
37,6
27,2
16,5
5,4
1,9
11,2
Совершившие

изнасилования, %
отцы
12,8
23,5
21,5
14,7
3,1
24,4
матери
35,8
27,0
20,4
8,5
1,5
6,8
Совершившие
разбой, %
отцы
9,7
20,2
21,0
13,8
5,5
29,8
матери
30,7
27,3
18,9
9,9
2,0
11,2
У тех, кто знал и помнил своих отцов, они были в основном
неграмотными, малограмотными и с низшим образованием. Еще в
большей мере это касается матерей, среди которых значительно
выше процент неграмотных и малограмотных.
В группе лиц, совершивших умышленные убийства, больше
всего было неграмотных и малограмотных отцов и матерей2.Малогра-
мотность родителей сама по себе не может рассматриваться в
качестве причины неблагоприятного формирования личности, однако
в сочетании с такими факторами, как преступное,
антиобщественное или аморальное поведение родителей, их низкий
образовательный уровень, способствует созданию атмосферы, в которой
проповедуется бескультурье, игнорируется полезная информация,
отсутствует контроль за учебой детей, их времяпрепровождением и
связями.
Не могли указать образовательный уровень своих родителей большей частью те,
кто не помнил отцов.
Аналогичные данные были получены при обследовании осужденных за
хулиганство: у 57,8% правонарушителей отцы были неграмотными, малограмотными или
имели низшее образование, у 79% этих лиц такой же уровень образования имели
матери (см.: Лифшиц ЮМ. Цит. соч. С. 95).
108

Некоторые родители допускают педагогические ошибки:
поощряют обман учителей, потворствуют скопидомству, офаждают детей
от критики. В результате таких ошибок в юноше развиваются
нечестность, жадность, фубость, пренебрежение к труду и неумение
преодолевать трудности, привычка удовлетворять все свои желания,
неуважение к другим, к коллективу, отсутствие критики
собственного поведения и чувства ответственности за свои поступки. По
мнению А.Б. Сахарова, все это «может быть прямым источником
преступности»1. Одной из причин формирования
безответственности и эгоистического отношения к окружающим является
постоянное неоправданное удовлетворение потребностей детей.
Последствиями же несоразмерных желаний может стать уродование
личности. «...Капризы потребностей, — писал А.С. Макаренко, — это
капризы насильников» .
Атмосфера взаимной неприязни, царящая в семье, чаще всего
способствует формированию душевной черствости,
безжалостности. Если к тому же первые упражнения в жестокости по отношению
к людям, животным, птицам не получают должного осуждения,
формируется свойство личности, которое делает человека
способным совершать насилие над другими людьми.
В семье осужденного за тяжкие телесные повреждения В.
Захарова происходили ссоры из-за пьянства и супружеской неверности
отца. Здоровье матери, имевшей фронтовую контузию, было этим
подорвано, и она не могла уделять достаточного внимания
воспитанию сына; под влиянием тяжелой семейной обстановки Захаров
с раннего детства отличался афессивностью, наглостью и
жестокостью: в школе он всем фубил, уфожал ножом, избивал учеников,
нецензурно ругался, поднимал у девочек платья, обрезал у них косы.
Эксперты-психиатры признали его психопатической личностью с
сексуальностью, циничностью и афессивностью. Преступление он
совершил в 17 лет, из хулиганских побуждений нанеся удар ножом
11-летнему мальчику и причинив ему тяжкие телесные
повреждения3.
2. В школе формируются основы мировоззрения, закладывается
фундамент фажданских навыков.
Школа призвана компенсировать недостатки семейного
воспитания в первую очередь путем развития положительных
потребностей, выработки пределов разумного их удовлетворения с учетом
потребностей и интересов общества, других людей. Особое значение
1 Сахаров А.Б. Правонарушение подростка и закон. М.: Юридическая литература,
1967. С. 64.
2 Макаренко А.С. Соч. Т. 4. М.: изд. АПН РСФСР, 1961. С. 37-43.
3 Архив Ивановского областного суда.
109

имеет развитие духовных и общественных потребностей, благодаря
которым человек стремится к знаниям и находит свое место в
трудовом коллективе.
По данным социологического изучения, проведенного в
Ленинграде в середине 60-х гг., количество времени, затрачиваемое на
театры, концерты, спорт, посещение молодежных кафе, в общем
бюджете времени резко уменьшается с понижением
общеобразовательного, культурного уровня опрошенных. Указанные формы
досуга в наибольшей мере присущи той части молодежи, которая как-
то планирует свободное время. Она же имеет, как правило, и лучшие
показатели в производственной работе, учится в вечерних или
заочных учебных заведениях1. Те, кто в школе выпадает из общей
массы равных по развитию и духовным потребностям ребят,
обычно находят для себя иного рода занятия, вырабатывают
отрицательные потребности. В результате некоторых недостатков школьного
воспитания (декларативность, формализм2, уход от разъяснения
острых вопросов) в работе с учениками возникает противоречие
между тем, что говорит учитель, и индивидуалистическими,
обывательскими привычками и убеждениями, которые формируются в
сознании отдельных подростков.
Следствием недостатков школьного воспитания (впрочем, как
и семейного) являются пассивное отношение к
самосовершенствованию, недостатки духовных потребностей. Формы и методы
работы с подростками в культурно-просветительных, спортивных,
внешкольных учреждениях малоподвижны, рассчитаны в основном на
ребят, уже проявивших свои интересы и склонности.
Такая ориентация на активных ребят с выработанными
положительными потребностями практически изолирует «средних» и тем
более «трудных» подростков, оставляет их во власти случайных
компаний.
Среди учащихся старших классов встречаются группы
подростков, бравирующих идейным нигилизмом, демонстративным
равнодушием и напускной разочарованностью. Длительное их общение
между собой при недостаточной воспитательной работе педагогов
и общественных организаций может способствовать укоренению в
их сознании антиобщественных взглядов. Такие взгляды
проявляются в открыто подчеркнутом цинизме, отрицании любых автори-
1 Харчев А.Г., Перфильев М.Н. Досуг молодежи и его проблемы // Социальные
исследования. Вып. 2. М.: Наука, 1968. С. 213.
2 Пример такого формализма приводился на совместном заседании бюро ЦК
ВЛКСМ и Коллегии МВД СССР (декабрь 1968 г.). В школе № 47 Астрахани, Где
каждый пионерский отряд носит имя героя, никто из опрошенных пионеров не
смог рассказать о подвиге человека, в честь которого был назван отряд (см.: За
подростка в ответе каждый // Комсомольская правда. 1968.22 дек. № 296).
110

тетов и идеалов, презрительно-насмешливом отношении к
общепризнанным нравственным нормам1. Взаимная поддержка в таких
взглядах, постоянное общение их носителей, стремлений проверить
сложившиеся установки «на деле» приводят порой к совершению
тяжких преступлений.
Известно, что «трудные» подростки часто уходят из
общеобразовательных школ и многие из них попадают в школы
производственного обучения. Сосредоточение их в одном месте
обусловливает значительно более высокий уровень преступности среди этой
категории учащихся по сравнению с учащимися
общеобразовательных школ, так как сказывается влияние общения подростков,
усвоивших к этому времени асоциальные взгляды и привычки.
3. В производственных коллективах прямое отрицательное
влияние на формирование личности оказывают грубость,
сквернословие, пьянки, хищения, приписки, очковтирательство, зажим
критики, поощрение угодничества и подхалимства, плохой личный
пример бригадиров, мастеров, представителей администрации
бюрократическое отношение к рабочим. Все эти отрицательные
явления вызывают сомнения в действенности нравственных принципов,
порождают идейный нигилизм, а в итоге — взгляды на допустимость
аморальных поступков, нарушений общественного порядка,
хулиганства и насильственных преступлений, которые с ними
причинно связаны.
В результате удовлетворения частью трудящихся более высоких
потребностей возникают аналогичные потребности у тех, чей труд
не создает для них столь высоких возможностей. Реализуют эти
потребности лица с усвоенными антиобщественными взглядами путем
совершения корыстных преступлений. Этому способствуют
некоторые объективные явления.
Социологические исследования показали, что положительное
влияние коллектива на неустойчивых лиц действует лишь по
истечении определенного времени. На Челябинском трубопрокатном
заводе, например, большинство правонарушений совершали
рабочие, которые пришли на завод сравнительно недавно. Им еще не
было свойственно чувство коллективизма, поскольку отношения
коллективизма складываются и прививаются в процессе
совместного труда и совместной общественной деятельности. Там, где
больше текучесть кадров, там и больше людей с индивидуалистической
психологией. Этому способствует отсутствие взаимной требователь-
А.Б. Сахаров связывает формирование таких антиобщественных взглядов с
вредным влиянием низкопробных произведений литературы, кинокартин, пьес и т.д.
(см.: Правонарушение подростка и закон. М.: Юридическая литература, 1967.
С. 134-136).
111

ности и трудовой сплоченности. В результате общественное мнение
игнорируется, ослабевает чувство ответственности перед
коллективом и обществом в целом. Тут и проявляют себя отрицательные
обстоятельства, сопутствующие мифационным процессам. Период
адаптации мифантов характеризуется столкновением между старым
привычным и новым непривычным укладом жизни.
Как справедливо замечает М.М. Бабаев, период адаптации
чреват опасностью возникновения таких острых ситуаций, которые
могут яриться условиями формирования антиобщественных
взглядов и установок в сознании мифанта1.
Существенные недостатки в проведении воспитательной работы
на предприятиях наглядно проявляются в отношении к ранее
судимым. Изучение фуппы повторно судимых в возрасте до 25 лет за
тяжкие преступления против личности, проведенное в 1968 г. в
Ивановской области, показало, что после освобождения впервые
судимые легко устроились на работу; 50% начали работать в течение
первых двух недель; 28,2% — в течение первого месяца и 10,4% — в
течение первых трех месяцев. На прежнее место работы поступили
24,2% по специальности и 12,2% — не по специальности (всего
36,4%). На новое место работы поступили 25,0% по специальности
и 33,9% — не по специальности (всего 58,8%). Но лишь к немногим
из них применялись воспитательные меры администрацией и
общественностью предприятий.
Например, беседы о дальнейшей жизни и поведении,
намерениях и перспективах проводились:
• руководителями предприятий с 6,4% освобожденных из мест
лишения свободы;
• работниками кадровых аппаратов — с 5,8%;
• начальниками цехов — с 8,5%;
• мастерами цехов — с 4,5%;
• бригадирами цехов — с 3,3%;
• представителями партийных организаций — с 2%;
• представителями профсоюзных организаций — с 5,8%;
• представителями комсомольских организаций — с 0,5%;
устанавливалось шефство по месту жительства в отношении 2%,
а по месту работы — в отношении 1,5%.
Из этих данных видно, что лишь небольшой части судимых
пытались привить положительные качества. А на многих
предприятиях вообще нет сведений о лицах, привлекавшихся к уголовной
ответственности, а поэтому воспитательной работы с ними никто не
Бабаев М.М. Криминологические исследования проблем миграции населения //
Советское государство и право. 1968. № 3. С. 86—90.
112

проводит. Нередко не интересуются даже теми лицами, которые по
ходатайству самих же предприятий взяты на поруки.
Из анализа уголовных и личных дел осужденных в 1965—1966 гг.
видно, что около 90% повторно осужденных, находясь на свободе,
систематически пьянствовали, совершали прогулы и вели
неправильный образ жизни. И только 2% из них обсуждались в
коллективах трудящихся1.
В ближайшем бытовом окружении помимо семьи отрицательное
влияние могут оказывать соседи, нравственно неустойчивые лица,
ранее судимые. Отрицательно воздействуют эксцессы соседей
(скандалы, драки, склоки, иные формы аморального поведения),
пьянство и азартные игры в общежитиях. Развратное поведение
некоторых женщин создает представление у молодых людей о легкой
доступности большинства женщин и девушек и в конечном итоге
формирует психологию насильника.
Издевательства над членами семьи, жестокое обращение с
животными (например, их бессмысленное убийство) создают
атмосферу насилия, кулачной расправы. Если не происходит
вмешательства и виновные не несут ответственности, у определенной части
лиц, оказавшихся в такой атмосфере, складываются извращенные
представления о ценности охраняемых законом благ личности.
4. Преступность, являясь следствием пережитков прошлого,
в свою очередь оживляет и поддерживает эти пережитки в сознании
отдельных людей. В этом отношении следует подчеркнуть вредное
влияние, которое оказывают на окружающих неоднократно судимые
лица, не изменившие своих антиобщественных взглядов.
Неоднократное совершение преступлений сближает рецидивистов, в их
среде наблюдается стремление поддерживать традиции, жаргон,
обычаи преступников. Пребывание в местах лишения свободы, где
происходит тесное длительное общение между собой преступников,
стоящих на различных ступенях социальной запущенности, влечет
за собой взаимное «обогащение» нравами и привычками преступной
среды.
М.Д. Шаргородский, анализируя отрицательные последствия
лишения свободы, считает, что оно «...отрывает осужденного от
социальной среды, в которой он обычно находился, от
нормального производственного процесса, от семьи. Он попадает в особую
микросреду, которая иногда отрицательно на него влияет, в особен-
Новиков Б.В. Деятельность органов милиции по предупреждению рецидивной
преступности // Проблемы борьбы с рецидивной преступностью. М.: МООП
СССР, 1968. С. 33-34.
ИЗ

ности если речь идет о человеке, впервые отбывающем такое
наказание»1.
По данным обследования осужденных к лишению свободы
(1958 г.), под влиянием рецидивистов находились 16% осужденных
за убийство и 21 % осужденных за разбой; 14% осужденных за разбой
рецидивистов в местах лишения свободы совершили вновь тяжкие
преступления; 10% осужденных — за убийство, 12% — за
изнасилование и 17% — за разбой отрицательно вели себя в местах лишения
свободы. Все это говорит о том, что в период пребывания в ИТУ в
сознании определенной части правонарушителей укореняются
антиобщественные взгляды и, оказавшись на свободе, они
становятся носителями, а нередко и активными пропагандистами
извращенных представлений о действительности.
Взаимное общение лиц, в сознании которых сохраняются
неверные, извращенные понятия о нравственных критериях, является
наиболее опасным и довольно распространенным источником,
оказывающим влияние на формирование антиобщественных взглядов,
поддерживающим преступные традиции и привычки. О
распространенности этого источника свидетельствуют данные, полученные
при изучении лиц, с которыми проводилась профилактическая
работа в связи с их неправильным поведением и образом жизни.
Около 30% из них проводили время в компании ранее судимых,
участвовали в пьянках, азартных играх, развратничали, вредно влияли на
несовершеннолетних, 26% допускали аморальные поступки и
правонарушения, 12%, по оперативным данным, имели преступные
намерения и также были участниками пьяных компаний. Более
половины из обследованных лиц, участвовавших в совместном
времяпрепровождении, были судимы два и более раз2.
5. Укоренению взглядов на допустимость антиобщественного
поведения способствует безнаказанность, которая проявляется либо
в полной безнаказанности за совершенные правонарушения и
безнравственные поступки, либо в применении к виновным мер, не
соответствующих тяжести содеянного. Для тех, кто проявил
склонность к насилию (побои, истязания, участие в драках, элементы
насилия в отношениях с женщиной), безнаказанность формирует
веру в правоту сильного, в возможность с помощью насилия достичь
цели. И если эти цели порождены корыстными или другими
низменными побуждениями, формируется личность особо опасного
преступника.
1 Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность//Советское
государство и право. 1968. № 11. С. 56.
2 Исследование проводилось автором в 1965 г.
114

На совместном заседании Бюро ЦК ВЛКСМ и Коллегии МВД
СССР (декабрь 1968 г.) отмечалось, что, поданным МВД
Белорусской ССР и Башкирской АССР, большинство несовершеннолетних
правонарушителей прежде чем предстать перед судом на
протяжении нескольких лет неоднократно совершали проступки, за которые
подвергались приводам в милицию, вызывались на комиссию по
делам несовершеннолетних. О каждом таком случае сообщалось
комитетам комсомола, но проступки подростков оценивались как
«шалости» и не получали должной оценки комсомольских
организаций1.
Характерно, что при обследовании нескольких сот осужденных
за тяжкие преступления, содержавшихся в ИТУ УВД Ивановского
облисполкома (1968 г.), 36,6% из них (относительно всех возрастных
групп) и 52,4% молодых людей в возрасте до 25 лет заявили, что
мотивы совершения тяжких преступлений возникли у них в связи
с привычным антиобщественным поведением; 31 % осужденных всех
возрастов и 42,3% молодых людей заявили также, что
безнаказанность ранее совершенных ими правонарушений повлияла на
возникновение мотивов насильственных преступлений против
личности. Под влиянием сверстников совершили преступления 8%
обследованных (ранее судимых 6%), примера антиобщественного
поведения других лиц — 7% (всего под непосредственным
влиянием других лиц совершили преступления 21%).
Изложенные факторы неблагоприятного формирования
личности, как правило, взаимодействуют. Т.И. Коротковой были
исследованы количественные соотношения между различными
неблагоприятными условиями воспитания подростков, совершивших
преступления. Выяснилось, что в 75% случаев каждый подросток-
правонарушитель испытывал одновременно действие трех-шести
источников вредных влияний2. Объяснение причин совершения
тяжких преступлений против личности в свободном изложении
самих обследуемых (1968 г., ИТУ УВД Ивановского облисполкома)
подтвердило эти данные. Большинство указали на употребление в
раннем возрасте спиртных напитков, отсутствие со стороны
родителей контроля за поведением и кругом знакомых, плохую учебу в
школе, привычку к хулиганству и распущенность, неуважение к
старшим, бездумное времяпрепровождение.
Поведение человека определяется множеством различных
обстоятельств. Многие из них действуют не сразу, а откладываются в
См.: За подростка в ответе каждый // Комсомольская правда. 1968. 22 дек.
(№ 296).
Короткова Т.И. Изучение личности детей и подростков с антиобщественным
поведением: Автореф. ... канд. дис. М., 1966. С. 16-17.
115

сознании человека, накапливаются. Причем происходит борьба
положительных и отрицательных мотивов, что имеет важное
значение для предупреждения преступлений. Устойчивости
отрицательных социальных привычек способствует во многих случаях их
неосознанный характер, что позволяет им «ускользать» из-под
контроля сознания и благодаря этому до некоторого времени
«уживаться» с противоречащей им идеологией1. Это в свою очередь —
следствие недостатков в образовании, культуре и воспитании.
§ 3. Индивидуальные черты личности, их место среди причин
насильственных преступлений
Поведение людей детерминировано не только внешней средой,
но и особенностями личности, которая в значительной мере «...есть
продукт, производный от тех общественных отношений, в которых
она развивалась и находится»2. Объективные условия, конкретная
ситуация преломляются в психике человека через его взгляды,
чувства, психические свойства и состояния. Эти субъективные факторы,
эмоциональная сторона личности оказывают большое влияние на
возникновение общественно опасных побуждений и их реализацию
путем насильственных действий. Под влиянием субъективных
факторов личность проявляет избирательность по отношению к
внешним воздействиям3. Одни и те же цели, интересы у разных людей
влекут разные действия. Здесь мы находим ответ на вопрос, почему
люди, находящиеся в одной среде, в равной мере испытывающие
отрицательное влияние и даже усвоившие сходные взгляды,
во-первых, испытывают неодинаковые потребности и, во-вторых, для
удовлетворения сходных потребностей находят разные пути и
средства. Одни в труде, коллективе преодолевают отсталые взгляды в
своем сознании, духовно совершенствуются, другие, сохраняя
пережиточные взгляды, становятся индифферентными к
общественной жизни, но преступлений не совершают, наконец, третьи
нравственно деградируют, проповедуют культ паразитизма, насилия,
становятся на путь совершения преступлений.
Советская криминология не отрицает значения
психологического изучения личности преступника.
В.Н. Кудрявцев отмечает, что антиобщественные качества
большей частью складываются у человека на базе вначале незначитель-
1 См.: Горячева А.И. О взаимоотношении идеологии и общественной психологии //
Вопросы философии. 1963. № 11. С. 61.
1 Ковалев А.Г. Психология личности. М.: Прогресс, 1965. С. 14.
3 Бьярнсон Б. Почему мы поступаем так, а не иначе? // Вопросы философии. 1960.
№2.
116

ных отрицательных психологических черт, которые, развиваясь,
приобретают все более выраженный социальный характер и
становятся господствующими качествами личности1.
По мнению С.С. Остроумова и В.Е. Чугунова, психологические
особенности человека, такие свойства, как легкомысленность,
замкнутость, скрытность, жестокость, малодушие и т.п., играют важную
роль в поведении людей вообще и в преступном поведении в
особенности2. А.А. Герцензон считает, что в процессе исполнения
наказания — лишения свободы — «...важно выяснить общую
направленность личности, ее потребности, интересы, уровень интеллекта,
в известной мере характер и темперамент обследуемого и иные
сведения о психических особенностях личности в целях ее
перевоспитания»3.
Еще более сложно предупредить тяжкие преступления, если не
знать типичных для преступников эмоциональных проявлений,
нравственных чувств, которые оказываются тесно связанными и с
общей направленностью личности, ее характером, темпераментом,
потребностями и интересами. Другими словами, для целей
предупреждения важно знать такие свойства личности, которые играют
роль в преступном поведении. Эти свойства «...взаимодействуют с
внешними обстоятельствами, видоизменяются под воздействием
последних и опять, будучи уже измененными, влияют на
формирование преступного мотива»4.
Обращаясь к данным исследований, проводившихся в СССР и
других социалистических странах, можно получить определенное
представление о наиболее характерных чертах личности
преступников, совершающих тяжкие насильственные преступления.
В 20-х гг. видный русский психолог А.Ф. Лазурский при
классификации личностей выделил в самостоятельную группу так
называемые «извращенные типы личности», плохо приспособленные к
жизни, бесполезные или вредные в социальном отношении. Среди
них наибольший интерес для нашего исследования представляют
«аффективно извращенный» тип, к которому А.Ф. Лазурский
относил пропойц, драчунов и скандалистов, и «активно извращенный» —
это тип беспорядочного насильника, характеризующегося реши-
1 См.: Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М.: Юридическая литература,
1968. С. 31.
2 Остроумов С.С, Чугунов В.Е. Изучение личности преступника по материалам
криминологических исследовании // Советское государство и право. 1965. № 9.
С. 94.
3 Герцензон А.А. Против биологических теорий причин преступности // Вопросы
борьбы с преступностью. Вып. 5. М.: Юридическая литература, 1967. С. 50.
4 Стручков Н.А. О механизме взаимного влияния обстоятельств, обусловливающих
совершение преступлений // Советское государство и право. 1966. № 10. С. 115.
117

тельностью, энергией, склонностью к дракам (тип хулигана), а
также тип сосредоточенно жестокой личности, которая не
останавливается перед убийством1. Однако это лишь констатация таких
свойств личности, а не анализ тех индивидуальных черт, которые
играют важную роль в формировании мотивов общественно
опасных насильственных действий.
Попытка систематизации отрицательных свойств личности
опасных преступников на основе непосредственного изучения
осужденных с учетом данных психологии была предпринята В.Т. Лашко. Он
классифицировал осужденных за различные тяжкие преступления
в зависимости от трех основных структурный типов характера:
чувствительного, агрессивного и лицемерного. В частности,
признаками агрессивного характера являются постоянная озлобленность,
жестокость, эгоизм, черствость, злорадство, яркое проявление
низменных физиологических потребностей, наглость. Носителями
такого типа характера, по наблюдению В.Т. Лашко, оказались лица,
осужденные за бандитизм, убийство, изнасилование и разбой2.
Комплекс столь отрицательных свойств личности у особо
опасных преступников отмечали и другие исследователи. Э. Клонбох,
например, писал, что убийства, сопряженные с изнасилованием,
свидетельствуют о моральной и половой распущенности
преступников, их предельной развращенности и крайней жестокости,
равнодушии к судьбам потерпевших и стремлении во что бы то ни
стало удовлетворить свои желания, не останавливаясь ни перед чем3.
«При совершении убийства, — пишет Н.И. Загородников, —
отчетливо вырисовываются такие основные черты личности
преступника, как явное неуважение к обществу, особый эгоизм, жестокость,
пренебрежение к интересам людей и стремление к достижению
своих желаний, не останавливаясь ни перед чем, даже перед
причинением смерти другому человеку. Это, как правило, свидетельствует
о нравственном падении, о моральной испорченности человека»4.
Для характеристик, даваемых в приговорах суда преступникам,
совершившим умышленное убийство и другие тяжкие преступления,
См.: Лазурский А.Ф. Классификация личностей. Петроград, 1921.
Лашко В. Т. К вопросу изучения личности осужденных к лишению свободы //
Советское государство и право. 1965. № 5. С. 100—101. В связи с проблемой
предупреждения особо опасных преступлений выводы В.Т. Лашко следует оценивать с
учетом специфики условий, в которых проводились наблюдения. Среда опасных
преступников, условия изоляции, режима, осуществления карательной функции
наказания, несомненно, сказываются на поведении и реакциях обследуемых
осужденных. Кроме того, В.Т. Лашко не приводит статистических данных о
распространенности наблюдаемых черт характера, в связи с чем трудно судить, всем ли
осужденным за тяжкие преступления они свойственны.
Клонбох Э. Медицинская криминалистика. Прага, 1959. С. 223.
Загородников Н.И. Преступление против жизни. М., 1961. С. 20.
118

типичны указания на аморальность в быту, нравственную
испорченность, жестокость, в ряде случаев пренебрежение к общественно
полезному труду, издевательство и применение насилия к членам
семьи1.
У преступников, совершающих половые преступления, А.Н.
Игнатов отмечает примитивизм интересов, отсутствие духовных
запросов, ограниченность кругозора, в раде случаев глубокое
моральное разложение и деградацию личности2.
При выборочном изучении свойств характера
правонарушителей-подростков в раде областей РСФСР у них были отмечены
следующие отрицательные черты: слабоволие (29%), лживость (36%),
грубость и жестокость (16%), распущенность (11%), повышенный
интерес к сексуальным вопросам (5%)3.
Психологическое изучение подростков-правонарушителей,
проводившееся путем бесед и личных наблюдений, показало, что у них
не сформировано должное отношение к родителям, товарищам, не
воспитана честность, верность слову, чуткость к людям, т.е. не
привиты нравственные понятия, не воспитаны нравственные
чувства4.
В известных условиях неправильное понимание подростком
самостоятельности и чрезмерное стремление к ней обусловливают
появление иногда таких отрицательных черт, как
раздражительность, вспыльчивость, грубость, развязность5.
По данным В.А. Яхонтова, участие в половых преступлениях
подростков развивает в их характере такие отрицательные черты,
как жестокость, эгоизм, пренебрежительное отношение к женщине6.
Бросающуюся в глаза агрессивность, жестокость и страсть к
разрушению отмечает среди свойств характера лиц, совершивших
изнасилование, профессор Г. Файк (ГДР)7.
Комплекс отрицательных свойств аккумулируется в личности
преступников-рецидивистов.
1 Архив Московского городского суда.
2 Игнатов А.Н. Ответственность за преступления против нравственности. М.:
Юридическая литература, 1966. С. 26, 37, 36.
3 Поданным исследования Н.И. Гуковской и Е.Т. Яковлева (Всесоюзный институт
по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1966).
4 Короткова Т.И. О некоторых исходных положениях изучения личности
несовершеннолетнего правонарушителя // Предупреждение преступности
несовершеннолетних. М.: Юридическая литература, 1966. С. 80
5 См.: Левитов Н.Д. Детская и педагогическая психология. М., 1960. С. 285.
6 Предупреждение половых преступлений несовершеннолетних. Львов: МООП
УССР, 1966. С. 4.
7 FeixG. Einige Fragen der Personlichkeitsmittlungen Sexualtater// Forum der Kriminalistik.
1966. № 5. S. 38-39.
119

A.M. Яковлев отмечает свойственную им сознательную
направленность строя мыслей и образа жизни против правопорядка,
заостренное противопоставление своих противоправных устремлений
общественным интересам, сознательное возведение в принцип
преступного паразитического существования, стремление к насилию,
жажду доминировать путем обмана и насилия над любой группой
окружающих их лиц. Определенную группу рецидивистов
составляют лица, которым свойственна деградация, сознание обесценения
в социальном аспекте свойств своей личности, выпавшие из
нормальных социальных связей и взаимоотношений1.
В подавляющем большинстве случаев отрицательные свойства
личности убийц, насильников и грабителей развиваются в связи с
низкой нравственной и общей культурой.
Примитивизм потребностей влечет за собой формирование
порочных наклонностей. СВ. Бородин, характеризуя личность убийц,
обращает внимание на то, что в основном это недоучки. Часто они
не имеют собственных устоявшихся воззрений, не находят «своего»
места в жизни. Многие совершают преступления в результате
пьянства, которое становится главной потребностью их жизни2.
О свойствах личности можно судить по отношению к труду,
трудовому коллективу, семье, знанию и соблюдению норм
социалистического общежития, отношению к законам, направленности
мировоззрения и системе взглядов, интересов, стремлений, увлечений
и наклонностей.
Совокупность отрицательных качеств обусловливает
возникновение и отрицательных побуждений в конкретной жизненной
ситуации. Такие побуждения могут определяться «...примитивными
влечениями, элементарными чувствами, связанными с
удовлетворением личных интересов невысокого порядка»3. В преступлении
они проявляются в форме различных антиобщественных мотивов:
корысти, мести, ревности, неуважении к правилам
социалистического общежития, пренебрежительном отношении к жизни,
здоровью, чести и достоинству других людей.
Таким образом, улиц, способных совершить тяжкое
преступление, наблюдается отклонение от социальной нормы, сущность
которого состоит «в неправильном осознании своего места и назна-
1 Яковлев A.M. Борьба с рецидивной преступностью. М.: Наука, 1964. С. 107; Он же.
Некоторые теоретические вопросы общей методики изучения личности
преступника // Проблемы искоренения преступности. М., 1965. С. 86.
1 Бородин СВ. Рассмотрение судом уголовных дел об убийствах. М.: Юридическая
литература, 1967. С. 171.
3 Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М., 1948. С. 430.
120

чения в обществе, в дефективности социальных установок и
сформировавшихся привычек»1.
Специфические морально-психологические свойства
личности — жестокость, безразличие к интересам другихлюдей, крайний
цинизм, черствость, сексуальная распущенность, — отмеченные
исследователями личности опасных преступников, не являются
врожденными. Они — проявление социальных установок и
отрицательных привычек, сложившихся в условиях неблагоприятного
формирования личности. Несомненно, большую роль при этом
играет недостаток общей культуры и образованности, что
подтверждено статистическими данными изучения личности опасных
преступников. Однако только низкое образование не может служить
критерием отрицательных свойств личности.
Лицо может иметь высокий культурный уровень, но низкую
сознательность, и наоборот, лицо с невысоким культурным уровнем
может обладать высокой степенью сознательности2. Другими
словами, нравственные качества личности не определяются уровнем
образованности. Сами по себе знания не всегда формируют
высоконравственного человека. Например, потребительские взгляды на
женщину, представление о доступности любой из них может
укорениться в сознании и малограмотного человека, отличающегося
умственной ограниченностью и интеллектуальной тупостью, и
«образованного» эгоиста, приученного с раннего детства к
удовлетворению любой прихоти. Низкое образование имеет
опосредствованное значение. В неблагоприятных условиях оно облегчает усвоение
антиобщественных взглядов и привычек, способствует обеднению
личности, проявлению неустойчивости перед посторонним
отрицательным влиянием. Обычно духовная жизнь малокультурного
человека бедна. Помимо пьянства, картежной игры, бесцельного
времяпрепровождения или посещения развлекательных зрелищ, он
не видит иных возможностей проведения досуга. В условиях опасной
ситуации, требующей выдержки, нравственной стойкости, низкий
уровень знаний не способствует самоконтролю и правильной
оценке своих побуждений и действий. Даже при низком уровне
сознательности, недостаточном кругозоре и знаниям (в частности,
правовых) человек имеет реальное представление о последствиях
общественно опасных действий и оказывается способным сдерживать
отрицательные эмоции, руководить ими, не допуская развития на
их основе преступных мотивов, или же гасить отрицательные по-
КовалевА.Г. Психологические основы исправления правонарушителя. М.:
Юридическая литература, 1968. С. 41.
См.: Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М.: Юридическая
литература, 1965. С. 138.
9-7695
121

буждения. Другими словами, если в его сознании и не сложились
стойкие нравственные принципы, то комплекс знаний позволяет
ему предвидеть «невыгодность» последствий противоправного
поведения, а это уже некоторая гарантия от совершения
преступлений.
Большое значение имеет индивидуальное усвоение
представлений о пределах допустимого. Противоправность многих
насильственных действий очевидна (при разбое, грабеже, многих видах
убийства). В то же время убийство или причинение тяжких телесных
повреждений в драке или бытовой ссоре, а еще чаще изнасилование
совершаются потому, что виновные плохо представляют себе
пределы допустимых действий. Насилие, жестокость, иногда зверское
обращение с членами семьи, с женщиной в сознании многих
виновных утверждается как вполне приемлемая, естественная норма
поведения.
Определенную роль (усиливающую или ослабляющую
отрицательные свойства личности) играют особенности темперамента.
Сами по себе они не определяют ни направленности личности, ни
ее стремлений, интересов, но сказываются на поведении человека.
«При волевой недостаточности, — пишет А.Г. Ковалев, — крайний
вариант возбудимого холерика характеризуется проявлением
невыдержанности, которая может вести не только к нарушению
нравственных, но и правовых норм (оскорбление, нанесение увечий и
даже убийство)». И далее: «Застенчивость и тормозимость
меланхолика могут сделать его соучастником преступления, так как у него
недостаточна внутренняя сопротивляемость воле другого человека.
Под влиянием страха (запугивания) или внушения со стороны
рецидивиста меланхолик может стать на путь соучастия в
преступлении»1.
И.П. Павлов отмечал, что при большой возбудимости и
неуравновешенности человек впадает в состояние аффекта, при котором
суживается поле зрения, совершаются такие действия, о которых
потом он горько сожалеет. Среди хулиганов реже можно встретить
уравновешенных флегматиков и сангвиников, а чащи холериков2.
Природный тип нервной системы оказывает влияние на характер
человека, определяя его индивидуальность. Например, чрезмерная
сексуальная возбудимость в сочетании с неуважительным
отношением к женщине, низким моральным уровнем и правосознанием
предопределяет субъективную готовность к изнасилованию;
повышенная импульсивность в сочетании с легкомыслием и неуваже-
КовалевА.Г. Психологические основы исправления правонарушителя. М.:
Юридическая литература, 1968. С. 73—74.
Там же.
122

нием к человеческой личности, развязностью и грубостью может
привести к совершению тяжкого насилия над личностью на почве
хулиганства. Убийства из ревности связаны с повышенной
эффективностью при неумении держать себя в руках, отсутствии
стойкости и самообладания1.
Довольно значительную группу среди преступников,
посягающих на жизнь, здоровье, честь и достоинство личности, составляют
лица, имеющие отклонение в психике.
В одном из исследований, проводившемся в ЧССР, личность
преступника изучалась с позиций культуры, психологии,
социологии, неврологии и психиатрии2.
Изучались условия жизни в семье, болезни родителей,
отношение родителей друг к другу, успеваемость и поведение в школе,
заболевания, развитие характера, отношение к родителям, товарищам,
обществу, формирование идеала, интересов, психосексуальное
развитие, мировоззрение. Психологами и психиатрами исследовались
объем знаний, степень понимания, ориентация и правильность
решения обычных социальных ситуаций3. Данные были получены в
отношении 900 преступников-рецидивистов трех групп: пожилого,
среднего и молодого возрастов. У 39% всех обследованных
отмечалась психопатия чаще всего в комбинации с общей
недоразвитостью, причем у младшей возрастной группы в два раза чаще, чем у
остальных, наблюдалась комбинация психопатии с социальной и
педагогической запущенностью.
В отношении 14,4% обследованных была констатирована
примитивная личность; у 8,2% отмечалась умственная отсталость; 15,7%
обследованных признаны аномальной личностью, чаще всего в
комбинации с социальной и педагогической запущенностью; 31,6%
составили страдающие алкоголизмом в комбинации с другими
отклонениями. Социальная и педагогическая запущенность в
комбинациях с другими признаками наблюдалась в старшей возрастной
группе у 16%, средней — у 28 и младшей — у 47% обследованных;
1 См.: Ковалев А.Г. Цит. соч. С. 79.
2 См.: Дуфек М. Методы психиатрического и психологического исследования и
первые предварительные результаты: Доклад на III Международном симпозиуме
криминалистов. Прага, 1965.
3 Подобная методика применялась исследователями и других социалистических
стран. Например, кабинет криминологии Варшавского университета с 1962 г.
проводил обследование всех малолетних подсудимых в одном из варшавских судов.
Существенное внимание уделялось оценке семейной среды, информации о
развитии, перенесенных болезнях, особых свойствах характера, о ходе воспитания,
материальном уровне жизни семьи, замеченных зачатках преступности. В качестве
недостатка полученных результатов польские исследователи отмечали отсутствие
медицинских данных — нервно-психиатрических и психологических. См.:
Батавия С, Стржембош А. Малолетние воры в судебной практике // Panstwo u pravo.
1964. № 4. С. 572-588.
9*
123

88% всех обследованных имели те или иные психические
отклонения, причем, по мнению участвовавших в обследовании врачей,
минимум 16% требовали активного медицинском лечения.
Родители 38,7% рецидивистов имели хотя бы по одному признаку таких
заболеваний, как психоз, алкоголизм, олигофрения, внезапные
серьезные отклонения психики.
Наибольшее количество рецидивистов с психологическими
отклонениями наблюдалось в младшей возрастной группе — 91%, в
средней — 88,8; старшей — 84,6%. Причины психопатологических
явлений были обусловлены неблагоприятным внешним влиянием
среды. Только незначительная часть обследованных страдала от
собственных прогрессирующих заболеваний (0,2%). Вывод о
социально обусловленных психологических отклонениям, которые
наблюдались у обследованных преступников, не вызывает сомнений1.
Что касается констатации среди них большого процента лиц,
страдающих психопатией, то здесь следует уточнить то содержание,
которое вкладывается в понятие «психопатическая личность».
Основой диагноза психопатии нередко является не типичный для
психопатов-больных комплекс клинических нарушений, а стойкие
антисоциальные установки, аморальность, обнаженный цинизм
и т.п. Еще в 20-е гг. при исследованиях, проводившихся в
московском кабинете по изучению личности преступника и преступности,
было обращено внимание на лиц, стоящих на грани здоровья и
болезни. Их определяли как психопатические личности, нередко с
резкими уклонениями в своей психической сфере, склонными к
импульсивным, аффективным, уродливым реакциям. Органических
Кстати, сам М. Дуфек в упомянутом докладе приходит к неправильным выводам.
«Социалистическое общество, — пишет он, — устранилоте причины
преступности, в основе которых лежала классовая структура капиталистического общества,
поэтому причины передвигаются уже в область психопатологии. Передвижение
будет продолжаться и далее и тем больше, чем более совершенным будет наше
общество, так как логические причины преступлений будут исчезать». Это не
новая попытка с социальных позиций провести мысль о биологических истоках
причин преступности. В 1929 г. на организованном секцией права и государства
Коммунистической Академии диспуте об изучении преступности в СССР
психиатр В.И. Аккерман утверждал, что «в процессе изживания социальных причин
преступности мы все больше подходим к определению наследственных тенденций»
(см.: ГерцензонАЛ Против биологических теорий причин преступности// Вопросы
борьбы с преступностью. Вып. 5. М.: Юридическая литература, 1967. С. 41).
Исследование, описанное М. Дуфеком, как нельзя лучше показало, что так
называемые «психопатологии» возникают под влиянием среды, через которую и
осуществляется действие социальных причин преступности. Чем более совершенным
будет общество, тем меньше очагов бескультурья в нем останется, тем менее
действенным будет отрицательное окружение (ликвидация пьянства, семейных
раздоров, совершенствование воспитательного процесса и т.д.), следовательно, тем
меньше останется людей со столь отрицательными свойствами.
124

изменений у таких лиц, что давало бы основания признания их
невменяемыми, не обнаруживалось1.
В силу умственной отсталости, вызванной в первую очередь
тяжелыми условиями детства, неправильным воспитанием и
пороками быта, такие лица нередко реагируют самыми тяжкими
насильственными преступными действиями на ситуацию, которая у других
людей вызывает совершенно иную реакцию.
Некий Лобанов, 25 лет, страдавший слабоумием на почве
перенесенной в детстве травмы головы, был спокойным, уживчивым
человеком до тех пор, пока в состоянии сильного опьянения не
поссорился со своей сожительницей. Он ударил ее бутылкой по голове,
а затем, перерезав ей ножом горло, позвал милиционера и показал
труп, сброшенный в придорожную канаву2.
Если учесть влияние алкоголизма, наркомании, половых
извращений, т.е. целого комплекса активно действующих факторов,
порождаемых асоциальностью личного поведения и ближайшего
окружения, многие психические отклонения (и то, что обычно дает
картину «психопатической личности») оказываются в значительной
мере социально приобретенными качествами.
«Черты психопата, — указывают М.С. Лебединский и В.Н. Мя-
сищев, — прямо не выводятся из врожденных особенностей нервной
системы, а представляют болезненный продукт опыта,
новообразования, возникшие под влиянием неблагоприятных условий
жизни...»3. Они считают, что во всех отрицательных чертах
психопатической личности следует видеть «не просто
конституционно-биологическую почву, но и прямой продукт отрицательных жизненньк
и воспитательных влияний»4.
Патологические черты психопата не являются определяющими
в преступном поведении. Они опосредствуются социальным
содержанием его сознания, в зависимости от которого (в частности, от
морально-этических установок) «повышенная аффективная
возбудимость может трансформироваться то в более высокие формы ее
проявления, например в "бурную""нетерпимость к недостаткам, то
1 Внуков В.А., Эдельштейн А. О характере личности правонарушителя и механизмах
правонарушений в области половых отношений // Правонарушения в области
сексуальных отношений. М.: изд. Мосздравотдела, 1927. С. 26.
2 Здесь и далее использованы материалы уголрвных дел, рассмотренных в 1966—
1967 гг. судами Ивановской области.
3 Лебединский М.С, Мясищев В.Н. Введение в медицинскую психологию. М., 1964.
С. 83-84.
4 Там же.
125

в более примитивные и антисоциальные: в брутальность, в
нанесение окружающим оскорблений и побоев»1.
Судя по заключениям судебно-психиатрических экспертов (по
делам об умышленном убийстве, тяжких телесных повреждениях и
изнасиловании, рассмотренных судами г. Иваново и других городов
Ивановской области в 1966—1967 гг.), из всех признанных
вменяемыми 53% обвиняемых признавались психопатическими
личностями. Для них характерны эмоциональная неустойчивость,
взрывчатость, раздражительность, истеричность.
Некий Ухин, 43 лет, осужденный за истязание и покушение на
умышленное убийство, ранее был неоднократно судим за
хулиганство, часто и много пил, требовал у жены деньги на водку, пытался
занимать у соседей. При отказе хулиганил, угрожал расправой,
избивал жену и ребенка. Экспертная комиссия признала его
психопатической личностью, но, характеризуя его психику, указала: «не-
помраченное состояние, полностью ориентирован в месте, времени
и собственной личности, легко доступен контакту, быстро и
правильно осмысливает вопросы, по существу отвечает на них,
нарушений памяти и мышления не наблюдается».
В ряде случаев эксперты констатируют у виновных в совершении
тяжких насильственных преступлений олигофрению в степени
легкой дебильности с психопатизацией личности. Такие лица
составляют особую группу преступников среди совершающих тяжкие
преступления. Они имеют существенные дефекты или отклонения
от нормальной психики. Эти отклонения могут быть результатом
врожденных особенностей высшей нервной деятельности
(вызванные частично отягощенной наследственностью)2 и результатом
различных аномалий и нарушений развития центральной нервной
системы (чаще всего это травмы головы, контузии, перенесенные
нервные потрясения, хроническое злоупотребление алкоголем).
Подобные состояния психики затрудняют усвоение школьного
курса, ведут к отставанию от сверстников. На почве этого при
отрицательном влиянии окружающей среды развивается стремление
проявить себя циничным, вызывающим поведением. Слабое усвоение
требований моральных и правовых норм способствует тому, что
аффективно-волевые аномалии и своеобразие мыслительной
деятельности, которые наблюдаются у некоторых лиц вменяемых, но
См.: ЛунцД.Р. Проблема невменяемости в теории и практике судебной психиатрии.
М., 1966. С. 97-98.
У 43% признанных психопатическими личностями у родителей и дедов
наблюдались алкоголизм, психические заболевания, серьезные расстройства нервной
системы (по материалам экспертных заключений). Манеке (ГДР) отмечает, что
дебильность, психопатия, неврозы и ненормальные склонности могут быть
существенными причинами совершения отдельных преступлений (см. цит. соч.).
126

имеющих психические отклонения, ослабляют контрольные
механизмы поведения, в какой-то мере сужают и ограничивают
альтернативные возможности принятия решения и выбора действия в
различных ситуациях.
Некоторые психически полноценные преступники
демонстративно ведут себя, как психопаты. Специальное изучение таких лиц,
содержавшихся в ИТУ на территории Свердловской области1,
доказало, что они были практически здоровыми людьми. Такие
осужденные характеризовались эгоизмом, неуживчивостью в
коллективе, нежеланием трудиться и исполнять какие-либо постоянные
обязанности, подозрительностью, злобностью, способностью
совершать агрессивные поступки. В состоянии угнетения или
раздражения демонстративно наносили себе повреждения, портили
одежду. Многим из них свойственны лживость, склонность к хвастовству,
фантазерству, оговорам, внушаемость, подверженность
постороннему отрицательному влиянию, склонность к азартным играм,
алкоголизму, наркомании, половым извращениям. В ИТКони злостно
нарушают режим и совершают посягательства на жизнь и здоровье
как осужденных, так и представителей администрации. У такого
рода «психопатов» наблюдаются крайняя моральная распущенность
и педагогическая запущенность. Естественно, что многие из них
сохраняют эти качества не только на всем протяжении пребывания
в ИТК, но и на свободе.
На основе анализа материалов судебно-психиатрической
экспертизы О.Е. Фрейеров приходит к выводу, что взаимный, иногда
длительный контакт между преступниками создает довольно
типичное «клише» своеобразной «психопатизации», которая
выражается в бурных формах почти всегда целенаправленного
аффективного реагирования, в демонстративной «истеризации» поведения в
трудных ситуациях и наряду с этим в сознательно подчеркиваемых
аморальных и антисоциальных установках2. Именно за счет
подобной социально привнесенной «психопатизации» увеличивается
диагностика психопатии среди преступников и делается вывод о
прямых корреляциях между психопатиями и преступностью3.
Изучение проводилось в 1963-1964 гг. по инициативе УМЗ УВД Свердловского
облисполкома.
Фрейеров О. Е. О так называемом биологическом аспекте проблемы преступност
Советское государство и право. 1966. № 10. С. 111.
В свое время к таким выводаЧи пришел профессор Е.К. Краснушкин. Он
что преступники характеризуются «...очень высоким процентом психопа'
личностей и психоневротиков с их психотическими реакциями», подтв'
данными проведенных им обследований преступников, арестованных' ,,/
уголовным розыском. «Нормальныхпреступников, — писал он, — вг -бы
шивших преступление, оказалось только 38%, а среди рецидиви уЯ. 3.
23,5%» (см.: Краснушкин Е.К. Чтотакое преступник?// Преступник С
129

Свойственные такого рода «психопатам» неустойчивость
характера, ослабленная воля со сниженным моральным и
интеллектуальным уровнем, с повышенной оценкой своей личности оказывают
существенное влияние на их поведение. Внешние обстоятельства
могут вызвать у них реакцию, по своей силе не адекватную
раздражителям, что и приводит к совершению опасных посягательств на
жизнь и здоровье других людей в ситуациях ссоры, бытового
конфликта, уличной драки, а также к совершению умышленного
убийства из мести, ревности, с целью сокрытия следов другого
преступления. Поведение этой категории лиц типично для нарушителей
общественного порядка и вызвано социальными явлениями:
неблагоприятными условиями формирования личности, плохим
окружением и другими обстоятельствами, которые можно отнести к
причинам насильственных посягательств.
Комплекс отрицательных свойств личности, несомненно,
предполагает усвоение антисоциальных взглядов и навыков. При этом
складывается психологическая основа, с одной стороны, для
возникновения отрицательных эмоций, чувств и побуждений, с
другой — для неспособности их сдерживать, ими руководить,
критически осмысливать их происхождение и значимость. Если сознание
ориентировано в антиобщественном направлении, оно
подсказывает в качестве средств удовлетворения эгоистических потребностей,
низменных побуждений и реализации отрицательных чувств
(корысти, мести, ревности) лишь один путь — насилие. Выбор средств
и способа действия зависит от степени деморализации виновного,
его агрессивности, прошлого преступного опыта и сложившейся
ситуации. Например, судьбу потерпевшего при разбое может решить
желание одного из участников нападения удивить сообщников
своей жестокостью и решимостью с тем, чтобы в их глазах завоевать
авторитет.
Антиобщественную ориентацию индивидуального сознания, на
наш взгляд, необходимо отличать от понятия антиобщественной
установки, которая предполагает некоторое целостное состояние
субъекта, целостную направленность его в определенную сторону,
на определенную активность1. Критерием для антиобщественной
установки служит наличие более или менее стойких
антиобщественных навыков, взглядов и привычек субъекта2.
М., 1926. № 1). Психолог Брухановский считал, что «преступная наклонность и
предрасположение к нервнопсихическим отклонениям идут рука об руку» (см.:
Судебная психиатрия / Предисл. проф. А.Д. Ганушкина. М., 1928).
1 См.: Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М.: Наука, 1966. С. 150.
2 Звирбуль В., Кудрявцев В. и др. Выявление причин преступления и принятие
предупредительных мер по уголовному делу. М.: Юридическая литература, 1967.
С. 7.
128

Совокупность отрицательных свойств характера (постоянная
озлобленность, жестокость, эгоизм, черствость, злорадство,
наглость, грубость, цинизм, яркое проявление низменных
физиологических потребностей) составляет благоприятную основу для
появления антиобщественной установки как переходного состояния,
предшествующего формированию преступного мотива1. Последний
конкретен, антиобщественная же установка в какой-то меря
универсальна. Она может быть представлена как состояние, в котором
при наличии повода и благоприятных условий человек, в чьем
сознании сложилась антиобщественная установка, совершит
преступление. Вид преступления определяется побуждениями и
окружающей ситуацией. Например, в присутствии очевидцев
правонарушитель может нанести потерпевшему побои, предвидя обязательную
ответственность, в другой ситуации — причинить тяжкие телесные
повреждения или совершить убийство.
Антиобщественная установка — результат длительного
антиобщественного поведения. Наиболее отчетливо она проявляется у
преступников-рецидивистов, которых не останавливает даже
суровое наказание за совершение преступления.
При антиобщественной ориентации отмечается отсутствие
твердой нравственной установки, уважения к закону, умышленное
игнорирование норм социалистического общежития. В ряде случаев
формированию преступных мотивов, как справедливо замечает
В.Т. Лашко, благоприятствует наглая самоуверенность и расчет на
безнаказанность2.
Укоренение антиобщественных навыков и привычек
(необходимых элементов антиобщественной установки) не является
обязательным этапом, предшествующим формированию и реализации
преступного мотива. Г.Н. Мудьюгин и С.С. Степичев убедительно
показали, что среди совершивших умышленное убийство оказалось
43% тех, кто до совершения преступления добросовестно трудился,
нормально вел себя в семье, не допускал никаких правонарушений,
участвовал в общественной жизни коллектива. Лишь при стечении
По мнению Н.А. Стручкова, в мотиве преступления аккумулируются причины
преступления, условия, способствующие его совершению, и повод. Мотив
выступает в качестве ближайшей «непосредственной причины совершения
преступления, как сознательного волевого акта человека» (см.: О механизме взаимного
влияния обстоятельств, обусловливающих совершение преступлений // Советское
государство и право. 1966. № 10. С. 114).
Лашко В. Т. Индивидуализация исполнения наказания — важное условие борьбы
с рецидивной преступностью // Вопросы предупреждения преступности. Вып. 3.
М., 1966. С. 7-9.
129

обстоятельств, не зависящих от их воли, они совершили столь
тяжкие преступления1.
Г. И. Комаров отмечает, что в криминологическом аспекте лиц,
совершивших умышленные убийства, можно условно разделить на
две группы — злостных преступников, т.е. лиц, морально
подготовленных к этим преступлениям своим предьщущим неправомерным
поведением, и случайных преступников, т.е. лиц, совершивших эти
преступления в результате какой-то крайне неблагоприятной
ситуации2. На наш взгляд, только неблагоприятная ситуация не может
сама по себе стать причиной умышленного убийства без
смягчающих обстоятельств. Умышленное убийство или умышленные тяжкие
телесные повреждения, когда нет состояния или ситуации,
признаваемых законом смягчающими (необходимая оборона, внезапно
возникшее душевное волнение, вызванное неправомерным
поведением потерпевшего), могут быть совершены теми, кто при более
глубоком изучении их личности обнаруживает комплекс свойств,
которые предопределяют выбор преступного образа действия. Эти
свойства могут давать различные сочетания, доминировать одни над
другими. В одном случае это будет сочетание жестокости,
мстительности и пренебрежения к правилам социалистического общежития,
в другом — результат умственной отсталости и отсутствия
представлений о правомерных формах реагирования на конфликтную
ситуацию и т.д.
Характерным примером может служить дело Францевича, 26 лет,
покушавшегося на убийство своей матери. С детства виновный
наблюдал тяжелые семейные неурядицы, вызванные легкомысленным
поведением матери, ее связью с другими мужчинами. По этой
причине отец ушел из дому. Францевич рос замкнутым, отличался
эгоизмом, жестокостью (душил всех кошек), увлекшись живописью,
не получил поддержки от матери и перестал заниматься. Много пил,
все неудачи связывал с отношением к нему матери и все больше ее
ненавидел. На почве хронического злоупотребления алкоголем
наступила психопатизация личности. Увлекся девушкой, перестал
пить, но та ему изменила. Пытался свататься к другой, но получил
отказ. Потерял веру в себя, в свои способности, перестал видеть цель
в жизни и решил покончить с собой. Но ненависть к матери была
столь сильна, что перед этим решил ее убить.
Антиобщественная установка — это активное начало,
предопределяющее совершение противоправных поступков. Антиобщест-
Мудьюгин Г., Степичев С. Что показало изучение дел об убийстве // Советская
милиция. 1966. № 24. С. 10-12.
Кочаров Г.И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад на соискание
уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968. С. 16.
130

венная ориентация может ограничиться взглядами, мыслями,
настроениями, не общественно опасными поступками,
противоречащими социалистической морали.
Лиц, совершавших тяжкие насильственные посягательства,
можно условно разделить на три группы. Первую и наиболее опасную
составляют лица со сложившейся антиобщественной установкой.
Это главным образом преступники-рецидивисты, избравшие
преступный образ жизни.
Вторую, наиболее многочисленную, составляют лица, имеющие
антиобщественную ориентацию (взгляды, нравы и традиции,
противоречащие моральным нормам). К ним относятся те, кто
систематически совершает антиобщественные поступки, игнорируя
интересы других граждан.
Третью составляют случайные преступники. Это люди, плохо
усвоившие требования правовых норм. В сложной ситуации,
обычно в ответ на чьи-либо противоправные действия, они решаются
на насилие (наказание обидчика), не адекватное поступку
виновного.
У представителей всех трех групп социально приобретенные
отрицательные нравственно-психологические свойства личности
играют важную роль в формировании преступных мотивов.
Свойства личности, характерные для совершающих тяжкие
насильственные преступления, проявляются не только в преступном
деянии, но и в других поступках, отношении к окружающим, что и
определяет выбор и направление мер предупреждения этих
преступлений. В этой связи вряд ли можно полностью согласиться с
утверждением А.А. Герцензона, что для криминологических целей нет
необходимости погружаться в «глубинную сущность личности»,
искать биологические истоки ее поведения, выяснять влияние
наследственности, наличия или отсутствия психопатических
симптомов и т.д.1 Что касается общей концепции причин преступности,
А.А. Герцензон, несомненно, прав. Однако «глубинная сущность
личности» связана с волевым противоправным актом. По
подавляющему большинству дел о тяжких преступлениях назначается су-
дебно-психиатрическая экспертиза, которая в ряде случаев
устанавливает дурное влияние наследственности, обнаруживает признаки
психопатии, психической незрелости, умственной ограниченности
и другие свойства личности, иногда имеющие биологическое
происхождение. Специалисты-психиатры помогают установить
взаимодействие различных свойств личности, приведших к тяжкому
преступлению. Так почему же все это не должно интересовать кри-
См.: Герцензон А.А. Уголовное право и социология. М., 1970. С. 146.
131

минологов, основной целью которых является разработка
эффективных мер предупреждения преступлений. Знание глубинных
явлений, их роли в механизме формирования преступного мотива как
нельзя лучше поможет решению этой задачи. Такой подход никоим
образом не умаляет социальной природы причин преступности. Он
позволяет заранее обратить внимание на определенную категорию
лиц, чье поведение, индивидуальные особенности характера
типичны для тех, кто уже совершил тяжкие насильственные
посягательства на личность. Собственно, к этому выводу приходит и А.А. Гер-
цензон. «Одной из важных задач, — пишет он, — стоящих перед
биологией и социологией — на стыке названных отраслей наук, —
является исследование качественного перехода биологического в
социальное, раскрытие особенностей, закономерностей, присущих
биологическим и психологическим компонентам личности, и
закономерностей социальных»1. Как справедливо замечает
О.Е. Фрейеров, борьба с биологическими концепциями не
исключает изучения поведенческих актов, обусловленных комплексом
личностных особенностей и представляющих опасность для
окружающих. Чем лучше будут изучаться и учитываться эти вопросы,
тем целенаправленнее будет профилактика опасных деяний2. Одно
дело — механическое перенесение понятий биологии в сферу
изучения сущности общественных социальных явлений (к ним
относится преступность). Это недопустимо. Не существует таких черт
личности (биологических и социальных), которые заранее и с
неизбежностью предопределяли бы совершение лицом преступления.
Как отмечает A.M. Яковлев, индивидуальные свойства, не
детерминируя, не обрекая лицо на совершение преступления, могут в то
же время способствовать или препятствовать этому3.
* * *
В заключение попытаемся представить себе схему
взаимодействия причин преступлений против личности.
Причины преступности активизируются при неблагоприятных
условиях формирования личности, предопределяя усвоение
индивидами антисоциальных взглядов, навыков и привычек,
формирование антиобщественной ориентации. Одновременно во
взаимодействии биологических и социальных факторов формируются
социально обусловленные отрицательные свойства личности. Они
предопределяют непринятую общественной моралью интерпрета-
См.: Герцензон А.А. Уголовное право и социология. М., 1970. С. 146.
Фрейеров О.Е. Цит. соч. С. 101.
См.: Яковлев A.M. Борьба с рецидивной преступностью. М.: Наука, 1964. С. 94.
132

цию правил поведения и таких понятий, как долг, честь, стыд.
Образуются модели этих понятий, на которые, как на матрицу,
накладывается вся вновь поступающая информация, даются ее оценки.
С усвоением антисоциальных навыков включаются чувства,
желания, противоречащие интересам общества, пренебрегающие
интересами личности. Насилие становится следствием выбора
программы собственного поведения и используется в качестве средства
достижения различных целей и удовлетворения потребностей,
возникающих на основе усвоения антисоциальных взглядов
(корыстных, эгоистических, иногда ярко выраженной бесчеловечности
и пр.).
Противоправные насильственные действия, посягательства на
личность совершаются в ситуациях, которые в подавляющем
большинстве случаев виновные либо создают сами, реализуя хулиганские
побуждения, умысел совершить изнасилование, разбой,
насильственный грабеж, либо заранее с установкой на насилие
используются виновными: убийство или причинение тяжких телесных
повреждений при ссоре, в обоюдной драке.
Второй ряд причин, имеющих менее активный характер,
принято относить к условиям, способствующим совершению
преступлений. В значительной мере они связаны с недостатками в работе
государственных органов и общественных организаций при охране
правопорядка и особой специфики для тяжких преступлений
против личности не имеют.

Глава III
Индивидуальная профилактика
насильственных посягательств
на личность
§ 1. Индивидуальная профилактика в системе мер специального
предупреждения насильственных посягательств на личность
Меры предупреждения преступности неоднородны, ибо
преступность — сложное социальное явление, вызываемое различными
причинами. Борьба с преступностью не может сводиться к одним
юридическим мерам, не затрагивая более крупных и сложных
социальных вопросов1.
Меры по предупреждению преступности принято делить на
общие и специальные2. В свою очередь они подразделяются в
зависимости от целей, на которые они направлены, и органов государства
или общественных организаций, которыми осуществляются.
Общие меры предупреждения преступлений складываются из
государственных и общественных мероприятий экономического,
культурно-воспитательного и правового характера,
обеспечивающих существенные изменения в жизни общества, из
взаимоотношений между его членами. Общие меры являются общими
потому, что они объективно, а не специально направлены на борьбу
с преступностью.
Цели общего предупреждения достигаются по мере
осуществления народно-хозяйственного, культурного строительства,
совершенствования идеологической работы. Среди мер специального
предупреждения тяжких насильственных посягательств важная роль
принадлежит индивидуальной профилактике.
Большинство авторов, исследовавших вопросы предупреждения
преступлений, существенное место отводят мерам, которые
охватываются понятием «индивидуальная профилактика».
1 См.: Кудрявцев В.Н. Категории причинности в советской криминологии //
Советское государство и право. 1965. № 11. С. 82.
2 См.: Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М.: Юридическая
литература, 1965. С. 15—20.
134

М.Д. Шаргородский, говоря о ликвидации конкретных причин
отдельных видов преступлений и «...мотивов, порождающих
общественно опасное поведение», путем создания таких условий,
которые делали бы преступное поведение объективно невозможным,
считает, что эта деятельность охватывается понятием
профилактики преступности, которая заключается в том, чтобы: а)
воздействовав на конкретные причины (там, где это возможно), ликвидируя
таким образом мотивы совершения преступлений (профилактика
в отношении субъекта), и б) устранять условия их совершения,
создавая препятствия для совершения преступлений (профилактика
объективных условий)1.
Ряд авторов к мерам специального предупреждения
преступлений относят: принудительные меры воспитательного характера;
меры общественного воздействия; меры дисциплинарного и
административного воздействия; меры пресечения совершаемого
преступления; меры предотвращения преступления в стадии
обнаружения и умысла; меры индивидуального воздействия на
неустойчивых лиц, оказавшихся в опасной обстановке, в которой они могут
встать на преступный путь; устранение причин преступлений и
условий, способствующих их совершению2.
Наряду с предотвращением возможности совершения
преступления лицом, поведение которого свидетельствует о наличии такой
опасности, Г.М. Миньковский в качестве самостоятельного вида
предупредительных мер выделяет предупреждение возможности
рецидива со стороны лиц, отбывших наказание или досрочно
освобожденных, а равно лиц, переданных на перевоспитание
коллективу, родителям и т.д.3
Все эти меры либо целиком охватываются понятием
«индивидуальная профилактика» (общественное воздействие, индивидуальное
воздействие на неустойчивых лиц, дисциплинарное,
административное воздействие и иные принудительные меры воспитательного
1 В этой связи Г.М. Миньковский отмечает, что повышение материального уровня
создает лишь необходимые предпосылки для успешной борьбы с преступностью,
реализация же их требует целенаправленной предупредительной и воспитательной
работы (см.: Некоторые вопросы изучения преступности несовершеннолетних//
Предупреждение преступности несовершеннолетних. М.: Юридическая
литература, 1965. С. 31).
2 См.: Миньковский Г.М. и др. Деятельность органов расследования, прокурора и
суда по предупреждению преступлений. М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1962. С. 34;
Танасевич В.Г. К теоретическим основам разработки мер предупреждения
преступлений // Советское государство и право. 1964. № 6. С. 29; Он же. Советская
криминология. М.: Юридическая литература, 1966. С. 114; Криминология. М.:
Юридическая литература, 1968. С. 168—175.
3 Миньковский Г.М. Цит. соч. С. 34.
135

характера), либо содержат его элементы (например, предотвращение
преступления в стадии обнаружения умысла).
Индивидуально-профилактические меры (то, что М.Д. Шарго-
родский называет «профилактикой в отношении субъекта»1) имеют
особенности, когда они применяются для предупреждения
преступлений против личности. Это обусловлено спецификой причин и
мотивов, побуждающих к совершению тяжких преступлений,
особенностями типичного поведения, предшествующего
насильственным посягательствам, и личности правонарушителей.
Чаще всего основанием для индивидуального
профилактического вмешательства служит совокупность различных признаков,
относящихся к характеристике личности, поступков, ситуации.
В процессе перевоспитания лиц, имеющих антиобщественные
взгляды, навыки, привычки, вначале пытаются нарушить
закономерности, обусловливающие реализацию антиобщественных
взглядов в общественно опасном деянии, а затем выработать устойчивые
положительные или хотя бы сдерживающие понятия и
представления в сознании этих лиц.
Развитие причинной связи (период между формированием
антиобщественных взглядов и их проявлением в общественно опасном
деянии) приостанавливается иногда и без специального
вмешательства, так как переход на преступный путь происходит постепенно.
Не всякий испорченный человек обязательно становится
преступником. Социальный контроль, благоприятная жизненная ситуация
(например, счастливый брак) могут и помимо специальных мер
предупреждения переориентировать личность и устранить угрозу
общественно опасных действий.
Меры индивидуальной профилактики необходимы тогда, когда
поведение, образ жизни того или иного лица говорят об ослаблении
социальных связей, о высокой степени вероятности общественно
опасного поведения.
Идея индивидуальной профилактики основывается на
возможности исправления любого психически полноценного человека.
В.Н. Мясищев писал: «Необходимо развенчать миф о закономерной
неисправимости или стойкости дефектов характера, в ряде случаев
возрождающийся при педагогических трудностях. Анализ
положительного педагогического опыта, особенно блестящих результатов
А.С. Макаренко, требует отказа от статической характеристики
1 По мнению А.Г. Лекаря, профилактика осуществляется в двух направлениях, как
общая и индивидуальная «...в направлении выявления и устранения обстоятельств,
не связанных и связанных с конкретными лицами, могущими встать на путь
совершения преступлений» (см.: Лекарь А.Г. Некоторые вопросы деятельности
МООП по предотвращению преступлений // Вопросы предупреждения
преступности. Вып. 1. М.: Юридическая литература, 1965. С. 15—25).
136

свойств и перехода к динамической характерологии отношений,
которые показывают, что даже внешне устойчивые стереотипно-
привычные отношения, существующие длительное время, могут
медленно или быстро изменяться, "взрываться" путем
формирования новых отношений»1.
Применительно к целям индивидуальной профилактики
требует уточнения сложившееся в теории и практике представление о
выявлении причин преступлений как едином процессе. Фактически
этот процесс складывается из двух этапов: выявления внешних
признаков (проявлений), по которым можно судить о действии причин
преступлений (например, формирование отрицательного
нравственного облика индивида), и установления собственно причин
этих явлений. Первый этап обычно связан с анализом человеческих
поступков, ситуаций, обращающих на себя внимание либо
антисоциальной направленностью, либо способностью приобрести такой
характер. Второй этап заключается в том, что за подобными
поступками, ситуациями усматриваются: устойчиво
сформировавшиеся отрицательные качества личности, каковые могут стать
причинами преступлений; постороннее отрицательное влияние, которое
может привести неустойчивых людей к совершению преступлений;
вероятность появления повода для тяжкого насильственного
преступления.
Выявление этих признаков зависит от наличия информации:
раннее обнаружение так называемых настораживающих признаков,
четкая их фиксация, обработка поступающей информации. Это
достигается эффективным использованием всех возможных
источников информации и применением надежных
информационно-поисковых систем. Оно зависит также от того, знают ли практические
работники закономерности, вызывающие антисоциальное
поведение, от их умения проследить цепи причинно-следственных связей
и выявить то главное, существенное, на что должны быть
направлены предупредительные меры.
Эффективность индивидуальной профилактики зависит во
многом от общепрофилактических мер: активных действий по охране
общественного порядка; пропаганды неотвратимости действия
законов, карающих за все формы насилия над личностью; воспитания
у граждан потребности должного реагирования (в частности,
оповещения милиции) на ситуации, чреватые тяжкими
посягательствами наличность; действий по устранению условий,
способствующих хулиганству, дракам, нарушениям общественного порядка,
всех форм борьбы с пьянством и др. "
1 Мясищев В.Н. Структура личности и отношение человека к действительности:
Доклад на совещании по вопросу о психологии личности. М., 1956. С. 13.
10-7695
137

При эффективной общей профилактике неустойчивые лица
ставятся перед выбором либо быть привлеченным к уголовной или
административной ответственности, либо изменить взгляды и
поведение.
Рост сознательности трудящихся, нетерпимость населения к
нарушениям правил социалистического общежития, активное участие
граждан в работе народных дружин, товарищеских судов и других
общественных организаций создают обстановку всеобщего
осуждения любых аморальных поступков.
Улучшение системы образования и
производственно-технического обучения, создание новых очагов культуры, ввод в строй
спортивных сооружений позволяют повысить избирательность средств
и методов индивидуальной воспитательной работы.
Популяризация деятельности советской милиции, пропаганда
правовых знаний также способствуют выработке в сознании
неустойчивых лиц понятий о нормах морали, об ответственности за
посягательство на жизнь, здоровье, честь и достоинство граждан.
Другими словами, индивидуально-профилактические меры
нельзя представлять себе изолированно. Они осуществляются
одновременно с общей профилактикой и опираются на систему мер
общего предупреждения преступности1.
Индивидуально-профилактические меры, их выбор и
направленность определяются характеристикой лиц, к которым эти меры
принимаются. Различие в поведении таких лиц довольно широко:
от незначительных отклонений в поведении, когда
обнаруживаются свойства личности, ее ориентация, способные привести к
тяжкому преступлению, до совершения тяжкого преступления, когда
целью воспитательного процесса ставится предупреждение
рецидива. В зависимости от этого индивидуальная профилактика
применяется в «чистом» виде или как необходимый элемент других
видов специального предупреждения преступлений. В этой связи
уместно рассмотреть соотношение индивидуальной профилактики
с мерами предупреждения преступлений на стадиях обнаружения
умысла, приготовления и покушения.
Существует мнение, что предупреждение преступлений на стадии
обнаружения умысла является самостоятельной разновидностью
предупредительных мер (см. упомянутую работу А.Г. Лекаря).
Однако, на наш взгляд, эта задача решается в рамках индивидуальной
и общей профилактики путем воздействия на лиц, у которых сло-
В частности, здоровые социальные условия повышают жизнеспособность
организма, нейтрализуют пагубное влияние на нервную систему человека алкогольной
и иной наследственности (см.: Башкиров П.Н. Учение о физическом развитии
человека. М., 1962. С. 8).
138

жился преступный умысел, и устранения условий, облегчающих его
реализацию. При этом действует основной принцип советского
уголовного права: ответственность наступает лишь за
противоправное деяние; что касается людей, имеющих лишь преступные
намерения, — к ним применяются меры воспитания для возвращения
их на путь честной трудовой жизни1.
Индивидуальная профилактика — это в первую очередь
убеждение, основанное на принципах социалистической демократии и
законности. Никакой, даже самый высокий процент вероятности
совершения данным лицом преступления, не может служить
основанием для применения репрессии.
Такое положение, когда можно «...быть общественно опасным
субъектом и нести уголовную ответственность, не совершая
преступления...»2, в советской действительности исключено. Вместе с
тем меры, направленные на борьбу с преступностью, как
справедливо отмечал А.Н. Трайнин, должны применяться «...всюду, где
существует социальная опасность, поддающаяся устранению или
уменьшению при помощи этих мер»3.
Пресечением преступлений достигается полное или частичное
предупреждение наступления общественно опасного результата.
Применительно к тяжким преступлениям против личности оно
применяется в случаях обнаружения приготовления, вмешательства
в момент покушения, а также пресечения продолжаемых менее
опасных преступлений против личности, которые могут перерасти
в тяжкие посягательства4.
Пресечение применяется, когда преступление фактически еще
не окончено. (Приготовление и покушение также наказуемы, как
Мы подчеркиваем это положение, в корне отрицающее известные направления
буржуазной криминологии (например, «финальная теория» Вельцеля), согласно
которым уголовная ответственность может наступить и при наличии лишь
«преступной воли», хотя и не осуществленной в конкретном общественно опасном
деянии (см.: Welzel. NationalismusundWeltphilosophie im Strafrecht. Manhein. Berlin-
Leipzig, 1935. S. 83; Welzel. Das deutsche Strafrect. Berlin, 1947. S. 89).
Трайнин А.Н. Уголовное право. Часть общая. М., 1929. С. 184.
Там же.
От пресечения преступлений следует отличать применение уголовного наказания
за деяния, которыми объективно создаются благоприятные условия для
совершения тяжких преступлений против личности. Имеется в виду предупредительное
значение привлечения к уголовной ответственности за содержание притонов
разврата, сводничество с корыстной целью, содержание притонов для потребления
наркотиков либо содержание игорных притонов; за изготовление, сбыт, а равно
хранение с целью сбыта или приобретения с той же целью наркотических веществ
без специального на то разрешения; за вовлечение несовершеннолетних в пьянство
либо склонение несовершеннолетних к употреблению наркотических веществ, за
незаконное изготовление, сбыт и хранение спиртных напитков. Эти меры
пресекают общественно опасную деятельность, которая разлагающе влияет на людей и
играет существенную роль среди причин тяжких преступлений.
10'
139

и оконченное преступление.) Оно осуществляется путем задержания
лиц, начавших приготовление (чаще всего к умышленному убийству
или разбою), или при покушении на грабеж, изнасилование,
убийство, причинение телесных повреждений. Виновные в зависимости
от совершенного привлекаются к уголовной ответственности за
приготовление или покушение на эти преступления, в ряде
случаев — за иные преступные действия: изготовление, хранение или
ношение оружия, хулиганство.
В тех случаях, когда в действиях виновных содержатся лишь
незначительные элементы приготовления, свидетельствующие о
малозначительности деяния, уголовная ответственность, как правило,
не наступает и основная предупредительная роль отводится мерам
индивидуальной профилактики. (Подобная ситуация нередко
создается и при покушении на изнасилование.)
Особую разновидность пресечения представляет собой
реагирование в соответствии с законом на угрозу убийством или
нанесением тяжких телесных повреждений. (Как пишет Н.И. Загородников,
нормы уголовного права об ответственности за угрозу убийством и
причинением тяжких телесных повреждений предупреждают более
тяжкие преступления1.)
Угроза убийством или нанесением тяжких телесных повреждений
(ст. 207 УК РСФСР) является преступлением, если она
совершается при обстоятельствах, когда имеются основания опасаться
осуществления этой угрозы. Объект этого преступления сложный,
поскольку угроза посягает и на общественный порядок, и на жизнь,
и на здоровье. Будучи разновидностью психического насилия, угроза
может быть осуществлена словесно, письменно или иными
действиями, передающими содержание угрозы. Однако для данного
состава преступления вовсе не обязательно наличие фактического
намерения осуществить преступление, совершением которого
угрожает виновный. Общественную опасность представляет сам факт
запугивания, психическое насилие, которое наносит ущерб
общественной нравственности, здоровью потерпевшего. Но, будучи
самостоятельным преступлением, угроза убийством или нанесением
тяжких телесных повреждений одновременно может оказаться
формой обнаружения умысла, истинных намерений виновного.
Специальное изучение, проведенное Э.Ф. Побегайло, показало, что в
30% уголовных дел об умышленных убийствах (Ростовская область)
имелись данные о том, что совершению этих преступлений
предшествовали угрозы убийством в отношении потерпевших. (В 95%
случаев об этом было известно органам власти и общественности,
1 См.: Загородников Н.И. Принципы советского уголовного права // Советское
государство и право. 1966. № 5. С. 73.
140

однако последние на эти угрозы или вообще не реагировали, или
реагировали недостаточно1.)
Именно поэтому реагирование на угрозу в различных формах и
следует рассматривать как разновидность пресечения умышленных
убийств и тяжких телесных повреждений.
При применении уголовного закона реальность и действенность
угрозы устанавливаются в связи с конкретной ситуацией,
характеристикой личности виновных, учетом взаимоотношений,
сложившихся между ними и потерпевшими. Во всяком случае сохраняется
известное положение, сформулированное К. Марксом, о том, что
«простое заявление о намерении сделать то-то и то-то не может
служить поводом для преследования меня ни со стороны уголовной,
ни со стороны исправительной полиции». «Только поступки
доказывают, насколько серьезно было заявление»2. Поэтому наряду с
уголовной ответственностью, когда налицо оконченный состав
угрозы, в практике предупреждения умышленных убийств и тяжких
телесных повреждений широко применяется вмешательство
работников милиции и общественности в связи с действиями,
свидетельствующими о намерении совершить эти преступления. Например,
для работников милиции Ленинградской области разработана
специальная инструкция, требующая безотлагательного реагирования
на угрозу умышленным убийством. Проводится проверка сигналов
и документирование действий виновных; результаты оперативной
проверки докладываются немедленно рапортом начальнику органа
внутренних дел; по материалам проверки или уголовного дела
составляется обзорная справка, в которой излагаются источники
получения сведений и их содержание; мотивы возникновения
конфликта (неприязненных отношений); неотложные меры
профилактики и результаты их проведения. Если эти меры надежных
результатов не дали, для наблюдения за лицом, со стороны
которого имела место угроза (когда не возбуждалось уголовное дело),
заводится дело оперативно-розыскного учета, где сосредоточиваются
документы, характеризующие личность и поступки данного лица.
В зависимости от его дальнейшего поведения все документы могут
быть переданы следователю для возбуждения уголовного дела по
признакам ст. 207 УК РСФСР.
В связи с проблемой предупреждения рецидива тяжких
насильственных посягательств теоретический и практический интерес
представляет соотношение индивидуальной профилактики с
уголовным наказанием, которое большинством исследователей рас-
1 См.: Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними.Воронеж: Воронеж,
ун-т, 1965. С. 174.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6. С. 242.
141

сматривается в качестве одной из мер специального предупреждения
преступлений1.
Долгосрочное лишение свободы, предусмотренное в качестве
санкций за тяжкие преступления, действует устрашающе на
виновного и других лиц, склонных к насильственным посягательствам.
«Этот вид наказания является единственным из всей системы
наказаний, в процессе отбытия которого можно специфически
воспитывать осужденного, ликвидировать у него антисоциальные и
асоциальные тенденции и тем самым создать возможность для самой
существенной части превенции — ресоциализации, возможности
возвращения человека в общество честным и полезным
гражданином»2. Наказание обеспечивается быстрым раскрытием
преступлений, что убеждает неустойчивые элементы в его неотвратимости.
В законодательной политике и практике применения уголовных
законов действует принцип: за более опасное преступление — более
строгое наказание. А.О. Ременсон считает, что наказание должно в
большей или меньшей степени устрашить преступника и
неустойчивый элемент, который получает представление о том, каковы
действительная сила и строгость карательного воздействия3. По
мнению Г.А. Туманова, режим лишения свободы должен выработать
у осужденного отрицательную реакцию на соблазн совершить
преступление. В отношении лиц, которые упорно не желают
становиться на путь исправления или неоднократно совершают преступления,
он должен содержать большее, чем обычно, число карательных
элементов4. Индивидуально-профилактические меры принимаются к
лицам, отбывшим наказание в местах лишения свободы, если не
наступило их исправление и у них сохранилась антиобщественная
1 См.: Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М.: Юридическая
литература, 1965. С. 17—18; Танасевич В.Г. Классификация мер предупреждения
преступности // Криминология. М.: Юридическая литература, 1968. С. 171—172.
2 Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность // Советское
государство и право. 1962. № 11. С. 56. Об этом же см.: Зпобин Г.А. О методологии изучения
эффективности наказания в советском уголовном праве и криминологии //
Вопросы предупреждения преступности. Вып. 1. М.: Юридическая литература, 1965.
С. 55. Существует и несколько иная точка зрения, а именно, что исправление и
перевоспитание заключенных не является непременным условием достижения
целей специального предупреждения преступлений. По мнению Г.А. Туманова,
специальное предупреждение достигается уже тогда, когда отбывший наказание
не вступает больше в конфликт с законом, причем не имеет значения то, в силу
каких внутренних побуждений он воздерживается от продолжения преступной
деятельности. Исправление и перевоспитание же предполагает коренную
переделку сознания преступника (см.: Туманов Г.А. К вопросу о роли режима лишения
свободы в достижении целей уголовного наказания // Изучение и предупреждение
преступности. Вып. 8.Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 1968. С. 197).
3 См.: Некоторые вопросы теории советского исправительно-трудового права //
Советское государство и право. 1964. № 1. С. 94.
4 См.: Туманов Г.А. Цит. соч. С. 199—200.
142

ориентация (установка), не исключающая насилие над личностью
как средство достижения различных целей. Причем в методах
индивидуальной профилактики сохраняется преемственность
оправдавших себя методов перевоспитания, которые применялись в
исправительно-трудовом учреждении. Кроме того, устрашающая роль
кары здесь предстает в материализованной форме, поскольку
карательная функция наказания практически испытана данным лицом.
Тем самым повышается убедительность аргументов,
подтверждающих необходимость выбора иного жизненного пути, изменения
взглядов, привычек, поведения.
Возвращаясь к классификации мер специального
предупреждения преступлений, можно констатировать, что в борьбе с
преступными посягательствами наличность применяются меры
организационного, процессуального, административно-принудительного,
административно-надзорного, оперативного, индивидуально-
воспитательного, массово-разъяснительного и технического
характера.
Большинство из них либо непосредственно являются мерами
индивидуальной профилактики, например
индивидуально-воспитательные и административно-принудительные, либо способствуют
ее эффективности. Например, меры организационного характера
обеспечивают получение необходимой информации, в частности,
путем взаимодействия между аппаратами уголовного розыска,
наружной службой, следственными аппаратами, администрацией
исправительно-трудовых учреждений. Изучение тенденций,
динамики и причин тяжких преступлений способствует разумному
использованию сил и средств, с помощью которых осуществляется
индивидуальная профилактика.
Меры оперативного характера предполагают сбор и
систематизацию информации о замышляемых и подготавливаемых
преступлениях, о поведении конкретных лиц и ситуациях, чреватых
опасностью совершения тяжких посягательств на личность, о причинах
конкретных преступлений и лицах, требующих профилактического
вмешательства. Путем оперативно-розыскных мероприятий
осуществляются конкретно профилактические действия:
обеспечивается распад групп, формирующихся для совершения преступлений,
переориентация их участников, отрыв отдельных лиц от вредно
влияющей среды.
Таковы содержание, место и роль индивидуальной
профилактики в системе мер специального предупреждения преступлений.
143

§ 2. Прогнозирование индивидуального преступного поведения
Для принятия обоснованных решений о профилактическом
вмешательстве и выборе эффективных методов воспитательного
воздействия на личность важное значение имеет предвидение
вероятности преступного поведения конкретных лиц.
Зарубежные криминологи десятилетиями направляли свои
усилия на то, чтобы разработать методологию подобного прогноза.
Известны исследования буржуазных криминологов Шелдона и
Элеоноры Глюк, которые, введя в качестве переменных величин
большое количество показателей (степень поражения преступностью
района проживания, коэффициент интеллекта, этническое
происхождение исследуемых, возраст, по достижении которого они
обнаружили признаки отклонения от норм поведения, характер этих
отклонений и т.д.), пытались вывести математические зависимости
между этими показателями и преступным поведением
несовершеннолетних1. Аналогичные исследования проводились в
Федеративной Республике Германии. Криминологи ФРГ2 в противовес
интуитивному методу психологов, изучавших несовершеннолетних
правонарушителей, наблюдая их в местах лишения свободы,
применили так называемый статистический метод, составив таблицы
процента вероятности рецидива в зависимости от количества и
сочетания отрицательных показателей. К их числу они относили,
например, разногласия между родителями (развод),
второгодничество, прогулы в школе, запоздалое начало обучения, частую смену
места работы, побеги из исправительных учреждений, начало
преступного поведения до достижения 15 лет и т.д.
С точки зрения частных методик, т.е. выведения зависимости
вероятного преступного поведения из сочетаний отрицательных
признаков, характеризующих личность, эти попытки представляют
определенный интерес. Однако, как справедливо замечает проф.
И. Лекшас (ГДР), «эти попытки приводят к тому, что гонятся за
случайностью и отрицают творчество в человеке»3. Другими
словами, математически точное предсказание поступков индивидуума
невозможно, потому что помимо лежащих на поверхности
факторов существуют и неуловимые категории, определяющие
мотивацию человеческих поступков. Кроме того, и криминологические
1 См.: Социология преступности / Под ред. Б.С. Никифорова. М.: Прогресс, 1966.
С. 149-171.
2 См.: Н. Georg Меу. Die Varansage des Riickfalls im intuitiven und im statistischen
Prognose verfahren//Monatsschriftfur Kriminologie und Strafrechtsreform. 1965. H. 1.
S. 1-2.
3 Buchholz E., Hartman R., Lefochas I. Soziolistishe Kriminologie. Versuch einer
theoretischen Grundlefung. Berlin: Staatsverlag der DDR, 1966.
144

показатели, используемые буржуазными исследователями при
прогнозировании преступного поведения индивидуума,
основываются на лженаучных биосоциальных теориях.
Прогнозы преступного поведения буржуазные исследователи
строят лишь на основе обследования личности осужденных
правонарушителей (их прошлого, психологических свойств) без учета тех
условий, в которые они попадут после отбытия наказания, что
также имеет свое объяснение: скрупулезно исследуя патологические
склонности, «подспудные импульсы» испытуемых, буржуазные
исследователи стоят на позициях фатальной неизбежности проявления
совокупности отрицательных свойств личности в преступных
деяниях. По мнению сторонников биосоциальной концепции,
человек рождается со склонностью к преступлению и становится
преступником в результате неблагоприятных жизненных условий и
общественной неприспособленности.
Плодотворны ли вообще попытки прогнозирования
индивидуального поведения, основана ли эмпирически сложившаяся
деятельность практических работников милиции по выбору лиц для
применения к ним предупредительных мер на каких-либо научных
данных и, наконец, применимы ли в этой деятельности
прогностические методы? Для ответов на эти вопросы остановимся кратко на
понятиях прогноза как научного метода познания будущего и
прогностики как складывающейся отрасли науки.
Принципиальная возможность познания будущего
основывается на принципе всеобщей связи и развитии предметов и явлений
объективного мира. «Да кто же не знает, что если рассматривать
какое угодно общественное явление в процессе его развития, то в
нем всегда окажутся остатки прошлого, основы настоящего и
зачатки будущего?» — писал В.И. Ленин1. Человек посредством
своих понятий и представлений способен создавать идеальные модели,
адекватные предметам реального мира. На этой основе стало
возможным познание настоящего и прошлого, а вместе с тем и
будущего, поскольку настоящее есть результат прошедшего и содержит
какие-то элементы указания на будущее. Причем предсказание
будущего возможно либо на познании объективных законов (научные
предсказания), либо на основе житейского опыта. Видимо,
основанные только на житейском опыте догадки, предположения нас
не устроят, поскольку сам по себе житейский опыт, хотя и
впитывает в себя опыт поколений,"не лишен субъективизма. Что касается
закономерностей, которые позволили^бы делать прогностический
вывод о будущем поведении человека, то на нынешнем уровне раз-
Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 181.
145

вития науки о человеке, они далеко еще не познаны. Как
правильно замечает В.Н. Кудрявцев, «альтернативность поведения
существенно ослабляет возможность точного предсказания человеческих
поступков»1. Сходство биологических и социальных симптомов,
относящихся к свойствам личности различных индивидуумов, еще
не предопределяет сходства выбора ими форм поведения и
характера поступков. «Невозможно найти двух представителей одного и
того же вида с одинаковыми логическими структурами или
одинаковыми "связями" в центральных нервных системах»2.
Внешнее сходство биологических и социальных симптомов
далеко не означает полного совпадения биологических структур,
особенностей социальной адаптации, абсолютно подобного влияния
внешней среды. Другими словами, каждая личность неповторима.
Утверждение психолога B.C. Мерлина о том, что «психологическая
характеристика личности является вместе с тем предсказанием
(выделено мной. — CO.), как может вести себя человек при данных
(определенных) обстоятельствах»3, может быть принята с
оговорками. Количество, характер и содержание возможных для человека
способов поведения определяются экономическими,
идеологическими и иными социальными категориями4. Многообразие этих
категорий и множественность возможных сочетаний делают
трудноуловимым точное предвидение их влияния на поступки и поведение
отдельного человека. Нельзя признать надежными параметрами
прогнозирования характерные показатели
индивидуально-психологических свойств личности. И.С. Кон полагает, что «невозможно
вывести конкретные особенности и поступки данной личности. Ибо
все эти закономерные связи (генотип — фенотип; биография —
индивидуальность; социальная система — конкретная социальная роль)
лежат в разных плоскостях и их пересечение в данном индивиде
является случайным по отношению к каждой из них в отдельности»5.
Выбор людьми вариантов поведения в сходной ситуации
является сложным процессом, затрагивающим всю совокупность
психических качеств личности, все ее стороны6. Г.И. Кочаров приводит,
1 Кудрявцев В.Н. Научное прогнозирование в криминологии // Изучение и
предупреждение преступности. Вып. 8. Воронеж: ВГУ, 1968. С. 310.
2 Розенблат Ф. Стратегические подходы к исследованию моделей мозга: Пер. с
англ. // Принципы самоорганизации. М., 1966. С. 471.
3 Мерлин B.C. Очерк психологии личности. Пермь, 1959. С. 13.
4 См.: Яковлев A.M. Взаимодействие личности со средой как предмет
криминологического исследования // Советское государство и право. 1966. № 2. С. 56.
5 Кон И.С. Личность как субъект общественных отношений. М., 1966. С. 22.
6 См.: Материалы к совещанию «Количественные методы в социальных
исследованиях». Сухуми 17—20 апреля 1967 г. // Информационный бюллетень ССА. №
8. М., 1968.
146

например, данные о том, что 80% умышленных убийств заранее
виновными не готовились, а умысел на их совершение возникал или
внезапно, или в очень короткий промежуток времени до
преступления и реализовывался немедленно. Большой процент покушений на
умышленное убийство (по данным общесоюзной статистики к
общему количеству зарегистрированных убийств он составляет
свыше 40%) Г.И. Кочаров объясняет безразличным отношением многих
преступников, совершивших нападение на жертву, к фактическим
последствиям своих действий1.
Какова же в этом случае роль предвидения, предсказания
вероятности совершения умышленного убийства конкретным лицом,
если действия виновных заранее сознательно ими не регулируются
и зависят во многом от трудноуловимых психологических реакций
на возникающую ситуацию? Следует согласиться с В.Н.
Кудрявцевым, что «невозможен никакой индивидуальный прогноз,
рассчитанный на то, чтобы сказать, как будет себя вести данное лицо завтра
или через год, в какой-то конкретной жизненной ситуации,
например, пытаться утверждать, что именно данное лицо на будущей
неделе вступит в пьяную драку и совершит убийство»2. Даже глубоко
аморальное поведение человека отнюдь не всегда приводит к
совершению преступления. «Человек может и не переступить границу,
отделяющую непреступное, хотя и аморальное поведение, от
преступного»3. В.Н. Кудрявцев правильно отмечает, что путь к
преступлению довольно длителен, причем при благоприятном стечении
обстоятельств накопление отрицательных изменений личности
может вовсе прекратиться. Все это, по его мнению, усложняет прогноз
индивидуального поведения, и о нем можно говорить лишь как о
проблеме, решение которой зависит от того, насколько точных
результатов можно достичь при измерении социальных и
индивидуальных свойств личности правонарушителя4. Какие выбрать
признаки (факторы) и какое значение им приписывать — вот те
проблемные вопросы, от решения которых зависит достоверность
выводов. П. Закжевский в статье «Некоторые избранные проблемы
криминологического прогноза» правильно указывает на
изменчивость факторов, влияющих на вероятность рецидива со стороны
15—16-летних правонарушителей. Так, влияние семейных условий
уменьшается в этом периоде жизни подростка, а на первый план
1 Кочаров Г.И. Борьба с умышленными убийствами в СССР: Доклад на соискание
уч. ст. д-ра юрид. наук. М.: ВШ МООП СССР, 1968.
2 Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии.гМ.: Юридическая литература, 1968.
С. 163.
3 Карпец И. Пределы криминологических исследований // Социалистическая
законность. 1968. № 9. С 21.
4 Кудрявцев В.Н. Цит. соч. С. 126.
147

выдвигается новый фактор решающего значения, а именно
контакты подростка с его сверстниками и то влияние, которое на него
оказывают более деморализованные приятели1.
При всех трудностях, возникающих на пути научной разработки
методологии прогноза, усилия в этом направлении позволят со
временем сделать шаг вперед от чистого эмпиризма, которым
руководствуются при определении круга лиц, требующих мер
профилактики. В частности, заслуживает внимание предложенный
В.Н. Кудрявцевым подход к прогнозу индивидуального
преступного поведения как к элементу общего криминологического
прогноза. Отдельный субъект рассматривается им как представитель
условной социальной группы, относительно которой уже выявлены
определенные статистические закономерности. «Очевидно, —
пишет он, — что эти общие черты социальной группы в той или иной
мере проявляются и в данном ее представителе»2. (Примером таких
условных социальных групп являются ранее судимые, а в их среде
особую группу составляют те, кто признан особо опасным
рецидивистом.) Другими словами, если в отношении той или иной
условной группы подтвердилась вероятность совершения ее
представителями преступлений, то появляется основание для
прогнозирования преступного поведения и в отношении любого из ее
представителей. В.Н. Кудрявцев считает, что человек может
одновременно относиться к нескольким условным социальным группам.
Поэтому более полный индивидуальный прогноз может быть
достигнут в результате сочетания групповых прогнозов, на
«пересечении групповых характеристик»3. При таком подходе налицо все
необходимые атрибуты прогноза: используется широкий диапазон
статистических, социологических, логических и математических
методов; прогностическая информация поступает в результате
комплексного исследования закономерностей и тенденций изучаемых
явлений (условных социальных групп и типичного поведения их
представителей), содержит ожидаемые варианты решений и оценку
вероятности наступления последствий4. (В данном случае
вероятности преступного поведения.) Все это отделяет предлагаемый
В.Н. Кудрявцевым метод от догадок, предположений, гипотез и
ожиданий. Правда, возникает сомнение по поводу одного из
существенных элементов прогноза. Будучи научно обоснованным пред-
1 Zakrzemki P. Wybrani Zagadnienia ariedring prognozy Kriminologicznej. Przeglad
Penitencjarny. Warzawa, 1966.
2 Кудрявцев В.Н. Цит. соч. С. 165.
3 Там же. С. 165.
4 См.: ГвишианиД.М., Лисичкин В.Н. Прогностика. М.: Знание, 1968; Лисичкин В.А.
Система понятий прогностики // Вопросы научного прогнозирования. М., 1968.
Вып. 2.
148

ставлением о будущем, фиксирующим в понятиях какой-либо
области познания (в данном случае в понятиях криминологии)
ненаблюдаемое событие, прогноз содержит указание на
«пространственный или временной интервал, внутри которого
произойдет прогнозируемое событие; такой интервал должен быть
закрытым и конечным»1 (выделено мной. — CO.).
Требование временнбго интервала вводится для четкой фиксации
прогнозируемого события и «отграничения прогнозов от
высказываний относительно принципиальной возможности наступления
какого-либо явления...»2. Совершенно очевидно, что и
пространственный, и временной интервалы по поводу ожидаемого
антиобщественного или общественно опасного поступка, если исходить
только из относимости индивида к условным социальным группам,
определить трудно. Поэтому здесь скорее речь можно вести не о
прогнозировании, а о предположении принципиальной
возможности антисоциального поведения. Мы не знаем, каково будет это
поведение, будет ли оно аморальным, нарушающим общественный
порядок, менее опасным для здоровья какого-то человека или
тяжким насильственным преступлением, но мы можем предположить
вероятность совершения поступка, который следует предупредить.
Кстати, мы предполагаем, что такое поведение чревато
возможностью совершения тяжкого насильственного преступления, и в
этой связи не можем полностью согласиться с мнением И.И. Кар-
пеца. В монографии «Проблема преступности», утверждая, что суть
предупредительной работы «...в том и заключается, чтобы людей,
ведущих такой образ жизни, не допустить до совершения
преступления», он тут же подчеркивает, что, несмотря на антиобщественное
поведение таких лиц, нельзя исходить из «возможности совершения
ими преступлений»3. Но весь смысл прогнозирования в том и
заключается, что мы обоснованно судим о вероятности (или
возможности) совершения кем-либо преступления, если не наступит
эффективного профилактического вмешательства или в силу стечения
обстоятельств не произойдет корённых изменений в жизни
индивида.
Ориентируясь на условные социальные группы, мы можем
классифицировать лиц, к которым необходимо принятие мер
профилактики. Зная, например, что 60—70% умышленных убийств, раз-
1 Ямпольский СМ., Хилюк Ф.М., Лисичкин В.А. Проблемы научно-технического
прогнозирования. М.: Экономика, 1969. С. 20—21; Лисичкин В.А. Пути разработки
основных проблем прогностики // Вопросы научного прогнозирования. М., 1968.
№ 5. С. 62.
2 Там же.
3 Карпец И.И. Проблема преступности. М., 1969. С. 101.
149

боев и других тяжких преступлений предшествовало более или
менее длительное совершение хулиганских действий виновными1,
мы можем предположить, что определенная часть хулиганов, если
к ним не применять предусмотренных законом мер, неминуемо
совершит более тяжкие преступления. Прогноз же предполагает более
строгие зависимости, требует большей категоричности вывода.
Предвидение должно дать нам картину вероятных событий,
в соответствии с которыми принимаются определенные меры. Для
этого нужна дополнительная информация. Вывод о вероятности
наступления событий строится на основе исследования
определенных тенденций, характерных для поведения индивидуума,
особенностей формирования этого поведения и его личных качеств. Этот
вывод, безусловно, не категоричен, но имеет большое практическое
значение. Вряд ли можно согласиться с утверждением В. Лоозе и
Г. Штиллера (ГДР) о том, что вообще «не имеется возможности
предсказать поведение определенного индивидуума в конкретной
ситуации»2. Мы не можем предсказать конкретное место и время
возникновения такой ситуации, мы не можем предсказать, что
данное лицо совершит конкретное преступление, но мы можем
предсказать, что при возникновении такой ситуации весьма вероятно
именно преступное поведение данного лица. Как же в этом случае
определяется временной интервал? Оказывается, что для
рецидивистов он довольно точно выведен (о чем будет сказано ниже), а для
представителей других условных социальных групп презюмируется
временной интервал, исчисляемый с момента обнаружения
антиобщественной ориентации (установки).
Для того чтобы добиться максимальной точности прогноза,
необходимо использовать научные методы прогностики. Без них
невозможно выведение зависимостей между условными группами лиц
и вероятным преступным поведением их представителей3, учет всех
типов групп, в которые может входить интересующий нас индивид,
и, главное, учет индивидуальных особенностей индивида.
«В статистике знание совокупности не есть одновременное
знание об индивидуальном явлении, входящем в нее»4. В.Н. Кудрявцев
1 Эти данные получены в результате специального изучения допреступного
поведения лиц, осужденных за тяжкие преступления (см.: Овчинский С.С. Хулиганство
и тяжкие преступления//Проблемы борьбы с хулиганством. М.: ВНИИОП МООП
СССР, 1968. С. 49-78).
2 Loose W., Stiller G. Wie ist eine Prognose der Kriminalitatsentwiklung und Vorbeugung
moglich? // Staat und Recht. 1967. № 9. S. 1454-1467.
3 Что касается ранее судимых, то многочисленные исследования подтверждают
наличие количественных зависимостей между этими группами и повторной
преступностью.
4 Яхот О. Закон общих чисел и социальная статистика// Вопросы философии. 1965.
№ 12. С. 86.
150

в этой связи правильно отмечает, что поведение индивидуума может
резко отличаться от поведения большинства членов совокупности,
ибо «...кроме тех свойств, которые делают индивидуума членом
данной группы, он обладает и многими иными свойствами, отличными
от свойств других индивидуумов, входящих в ту же группу»1.
Отношение к условной социальной группе — это лишь первый
и, видимо, недостаточно стойкий признакдля наших выводов о
вероятном поведении человека. Наиболее надежным является
критерий индивидуального поведения. Как утверждает Р.В. Рывкина,
направленность личности, взгляды, убеждения, системы моральных
ценностей, предпочтения — явления трудные для измерения.
Можно измерить их косвенно, рассматривая не сами эти явления в
«чистом» виде, а материальные формы их проявления, т.е. различные
формы деятельности, поведение людей2.
И.И. Карпец считает, что необходимо выявлять и осмысливать
те аморальные проявления, «которые ближе всего стоят к
преступности и предупреждение которых может реально сказаться на
уменьшении количества преступлений и числа людей, вовлекаемых в
преступления»3. В качестве методов он предлагает установление
наиболее типичных явлений, составляющих то, что криминологи
называют предпреступным состоянием, и выявление
количественных соотношений различных аморальных явлений, их связи с
преступностью и формы перехода в преступления4. Обобщенная
информация о фактическом поведении, статистически обработанная,
как раз и служит для применения прогностических методов
(моделирование, экстраполяция, аналогия). Причем только методов
логических здесь недостаточно, ибо при определенных условиях
законы логики «...утрачивают свою силу (например, в тех случаях,
когда мы не можем отвлечься от развития, изменения изучаемых
предметов)»5. Более надежные выводы обеспечивают
статистические методы и математическая обработка информации.
В то же время недопустимо пренебрежение логическими
методами исследования, ибо статистические закономерности
социального порядка — явления весьма сложные. Вероятностная теория с
1 Кудрявцев В.Н. Цит. соч. С. 167.
2 Рывкина Р.В. Изучение количественной определенности социальных явлений с
помощью эксперимента // Количественные методы в социологии. М., 1966. С. 66—
67.
3 Карпец И. Пределы криминологических исследований // Социалистическая
законность. 1968. №9. С. 21.
4 Там же.
5 См.: Логика /Под ред. Д.П. Горского, П.В. Таванца. М., 1956. С. 18—19.
151

ее математическим выражением здесь не всегда применима1.
Математическая статистика, как известно, служит для осуществления
наблюдения за массой индивидуальных явлений, т.е. явлений,
которые обладают какими-либо чертами отличия, будучи сходны в
основном. Статистические методы имеют дело не с самими людьми,
их поступками и характерами и не с социальными группами, ибо
при применении этих методов никогда не бывает данных, полностью
и во всех отношениях характеризующих человека. К этому следует
добавить, что информация, предоставляемая для статистической
обработки, т.е. криминологические измерения, во многом зависит
от субъективных усмотрений тех, кто их производит (выводы
следователя, судьи, данные, получаемые анкетным методом). Поэтому
результаты, получаемые методом математической статистики, носят
в определенной мере абстрактный характер. В предсказании
индивидуального поведения мы имеем дело со слишком тонкими и
субъективными явлениями, чтобы можно было подобрать к ним
соответствующую меру, выразить их в количественной форме. Поэтому
единовременные или последовательные наблюдения различных
явлений, которые служат материалом для статистической
обработки, должны сочетаться с дедуктивным (логическим) анализом. От
этого зависит точность вывода. Логический анализ основывается
на практике, которая, «...миллиарды раз повторяясь, закрепляется
в сознании человека фигурами логики»2.
Предсказание (как и прогнозирование) включает известный
элемент субъективности, полное исключение которого невозможно.
Субъективность проявляется в применении методов оценки и
интуиции. Но при этом, во-первых, и оценка, и интуиция не должны
быть единственными методами предвидения и, во-вторых, следует
всегда уяснять, что именно в нашем предсказании базируется на
интуиции и оценке. Это позволит избежать ошибочных выводов.
Степень достоверности и точности любого предположения (как
и любого прогноза) зависит от степени обоснованности
предположения, а в конечном итоге — от достоверности исходной
информации. Глубина и четкость знания общих объективных
закономерностей и частных явлений, полнота информации о
причинно-следственных связях, определяющих направление развития наблюдаемого
процесса (в данном случае имеется в виду путь индивидуума к
преступлению), своевременность и быстрота обработки информации о
1 См.: Немчинов B.C. Социология и статистика // Вопросы философии. 1965. № 6.
С. 22—28; Кондрашков Н.Н. Природа и характер статистических закономерностей,
изучаемых в криминологии // Советское государство и право. 1966. № 11. С. 76—
84.
2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 198.
152

конкретных событиях — вот непременные условия
своевременности выводов о вероятности преступного поведения.
Сходство двух субъектов, относящихся к разным условным
социальным группам (судимый неоднократно и не судимый, но
склонный к насильственным посягательствам), во многих случаях
объясняется общностью генезиса, происхождения отрицательных,
социально приобретенных свойств личности. Применяя в связи с
моделированием генетический метод, можно исследовать стадии
развития изучаемых объектов и таким путем дать объяснение
наблюдаемым факторам, их характеризующим, и предположить
дальнейшее, еще неизвестное поведение изучаемых лиц. В
рассматриваемом процессе предполагается вероятность наступления события
преступления в будущем. Учитывая, что будущее формируется на
основе настоящего, во избежание субъективизма предвидение
необходимо базировать на исследовании существующих тенденций.
Среди них следует выделять доминирующие, взвешивать и
учитывать роль борьбы мотивов, действенность социального контроля и
ряда других факторов, которые могут устранить опасность
преступного исхода. Прогностика не исключает для сложных социальных
явлений и альтернативные решения1. Если иметь в виду, что любой
человек редко не испытывает какого-либо положительного
воздействия, то закономерен вывод о борьбе мотивов его поведения.
Опасность преступного исхода, несмотря на неблагоприятный прогноз,
может устранить на первый взгляд незначительное явление
(например, новое знакомство). Если статистически подтверждается
частая повторяемость оцениваемых сходных признаков, которые
предшествовали или сопутствовали совершению тяжких
насильственных преступлений, то наличие таких признаков в поведении
изучаемого лица повышает степень вероятности наших
предположений. Например, дерзкие озорные действия группы подростков,
неоднократно повторяемые, —типичный и стойкий признак,
предшествующий групповому хулиганству; оставленное безнаказанным,
оно в свою очередь с высокой степенью вероятности перерастает в
более тяжкие насильственные посягательства. Этот вывод
базируется на материалах, полученных методами наблюдений и
математической статистики. При этом определенную роль играют
корреляционные зависимости, т.е. изменения одной группы явлений при
изменении другой. Учет корреляционных связей позволяет
критически оценить данные, полученные методами математической
статистики.
В этой связи снимается категоричность требования об установлении временного
интервала как обязательного атрибута прогноза.
11-7695
153

Каковы же пределы привлечения исходных признаков
(симптомов) и достаточно ли только признаков поведения? В упомянутой
работе П. Закжевский пишет, что совершенно неправильно
требовать от «инструмента прогноза», чтобы он оперировал большим
количеством факторов, которые оказывают влияние на будущее
поведение индивидуума. По его мнению, достаточным является
такое количество факторов, которое играет решающую роль,
свидетельствуя об определенных будущих действиях большинства
интересующих нас лиц. В «Каталоге факторов прогноза» он
упоминает элементы среды (окружения) и черты личности. Действительно,
круг признаков, из которых складывается прогнозирующая
информация, в каждом индивидуальном случае может быть расширен за
счет данных, характеризующих некоторые особенности личности:
слабое усвоение нравственных принципов, отсутствие необходимых
правовых знаний, неспособность сдерживать агрессивные порывы,
склонность к вспышкам гнева и аффектам и т.п. В практике
предупреждения преступлений эти факторы выступают и в качестве
прогнозирующей информации, и как информации,
способствующей выбору средств и методов индивидуальной профилактики.
В этой связи перспективно применение так называемого метода
усредненного мнения1, или метода экспертных оценок. Он
заключается в том, что по специальной программе выясняется
аргументированное мнение ряда лиц о вероятности преступного поведения
данного лица. (Это могут быть участковые инспектора, школьные
преподаватели, соседи, сослуживцы и т.д.) Анализ и сопоставление
этих сведений приводит к выводу: необходимо профилактическое
вмешательство или нет. При этом можно учесть и вероятность
наступления ситуации, при которой обычно совершаются тяжкие
насильственные посягательства, с помощью математических
методов обработки данных специальных исследований. (Полученные,
например, сопоставлением материалов уголовных дел с данными
углубленного опроса осужденных об их психологическом
восприятии ситуации, приведшей к совершению преступления.)
Наступлению такой ситуации в значительной мере свойствен элемент
случайности. Марксистско-ленинская теория, рассматривая
случайные явления, не считает их качественно иными и
противостоящими необходимости, отрицающими необходимость или
несовместимыми с закономерностью. «Случайная» связь столь же
познаваема, как и необходимая, а следовательно, может быть учтена
при построении предположений и выводов о принципиальной
возможности наступления последствий. Безусловно, трудно преду-
1 См.: Шершова Н.В. Некоторые философские вопросы прогнозирования развития
техники // Вопросы прогнозирования. 1968. № 5.
154

смотреть все обстоятельства, с которыми встретятся в жизни
интересующие нас лица. Однако, если при построении логических схем
опираться на большое количество явлений (имеется в виду учет
типичных ситуаций при совершении тяжких насильственных
преступлений), то мы можем прийти к выводу, что хотя в жизни
виновных происходили различные, каждый раз новые явления,
изменялись отдельные обстоятельства, однако в их поведении на
протяжении какого-то времени существовало известное
постоянство (пьяные скандалы, половая распущенность, беспорядочные
связи, тяготение к аморальной среде и т.д.). Эти закономерности
обусловлены свойствами личности, условиями воспитания, средой,
антиобщественным поведением, которое во многих случаях
характеризуется искусственным созданием ситуаций и поводов для
совершения тяжких преступлений. В то же время активные
воспитательные меры в состоянии нарушить такого рода закономерности,
и на этом основана индивидуальная профилактика.
Рассмотрим типичные признаки, приведенные в нормативных
актах МВД СССР, которыми руководствуется практика при
определении круга лиц, требующих применения профилактических мер.
(Несомненно, эти признаки можно отнести к прогнозирующей
информации.) Одни из них относятся к тем или иным группам
правонарушителей, другие — к поведению, чреватому вероятностью
преступного исхода, третьи — к определенным ситуациям. На
профилактический учет ставятся лица, относящиеся к таким условным
социальным группам: признанные судом особо опасными
рецидивистами; судимые за тяжкие преступления и в период отбытия
наказания упорно не желавшие встать на путь исправления;
освобожденные из мест лишения свободы, судимые за умышленные
преступления; совершившие умышленные преступления и переданные
на поруки; осужденные за умышленные преступления к лишению
свободы условно или к мерам наказания, не связанным с
лишением свободы, а также иные лица, если они уклоняются от общественно
полезного труда и ведут антиобщественный образ жизни, несмотря
на принятые к ним меры административного и общественного
воздействия. Как видно из этого перечня, относимость к группе
правонарушителей фиксируется соответствующим юридическим
фактом: судимостью, приводом, регистрацией и официальным
предостережением, решением товарищеского суда и т.д.
Ко второй группе признаков можно отнести: разлагающее
влияние на окружающих, сомнительный образ жизни, связь с лицами,
имеющими антиобщественные взгляды, систематическое
нарушение общественного порядка, употребление наркотиков, злостное
пьянство, участие в азартных играх; для подростков — побеги из
и*
155

дома, безнадзорность, совершение общественно опасных деяний
до наступления возраста уголовной ответственности.
К ситуационным признакам можно отнести: формирование
групп на антисоциальной основе, притоны разврата, пьянство во
дворах, квартирах и общежитиях. В методическом письме,
подготовленном УВД Леноблгорисполкома, «Организация работы по
профилактике и предупреждению бытовых убийств» указывается,
что к такого рода ситуациям относятся и так называемые
неблагополучные семьи. Критериями отнесения к ним являются: скандалы
и драки, происходящие между родственниками, супругами и
соседями, сопровождающиеся угрозами, реальность осуществления
которых позволяет предположить наступление тяжких
последствий.
Изучение практики постановки на оперативно-розыскной учет
свидетельствует о том, что основаниями для взятия на учет чаще
всего служит совокупность рассмотренных признаков в различных
сочетаниях: прошлая судимость и плохое поведение в быту,
систематические нарушения общественного порядка и отрицательные
связи, прошлая судимость и употребление наркотиков, участие в
азартных играх и пьянство.
Некоторые криминологи к симптомам, указывающим на то, что
лицо, отбывавшее наказание, возвратится на путь преступлений,
относят общественную незрелость, нервность, агрессивность и
приобретенный преступный опыт. Ф. Юзьвяк (ПНР) считает их
слишком общими и недостаточными. По его мнению, к таким симптомам
относятся: плохое окружение и слабое воспитание в период
несовершеннолетия; отсутствие профессии и постоянной работы;
совершение первого преступления в возрасте до 18 лет; более двух
осуждений за преступления одного рода, совершенных по одним и
тем же побуждениям, или более четырех осуждений за преступления
разного рода; совершение повторного преступления вскоре после
предыдущего; совершение преступлений в разных местностях;
плохое поведение в местах заключения; плохие семейные условия и
условия общественной среды, в которых оказался судимый по
выходе из мест заключения. «Разумеется, — пишет Ф. Юзьвяк, — все
эти факторы еще не предопределяют повторного совершения
преступления, но чем больше их существует у данного лица, тем
больше вероятность повторного преступления»1.
До 90% лиц, состоящих на специальном учете милиции,
являются ранее судимыми. Это естественно, ибо фактор общественно
Юзьвяк Ф. О некоторых методах работы милиции по предупреждению повторных
преступлений: Материалы делегации ПНР на VI Международном
криминалистическом симпозиуме. София, 1969. С. 6.
156

опасного поведения, зафиксированный в судебном решении, во-
первых, наиболее весомое основание для постановки на учет, во-
вторых, обращает на себя внимание без дополнительных усилий по
сбору прогностической информации. В то же время ранее судимые
в числе всех совершающих тяжкие преступления против личности
составляют не более 30%. Таким образом, возникает проблема
прогнозирования преступного поведения ранее не судимых. По
рекомендациям ВНИИ МВД СССР в ряде органов внутренних дел в
связи с организацией новых оперативно-розыскных
информационно-поисковых систем это соотношение с 1968 г. стало
изменяться. Например, в Ивановской области процент несудимых в общем
количестве поставленных на оперативно-розыскной учет достиг
40—45%. Изучение показало, что в основном это лица в возрасте до
25 лет. Основаниями для их постановки на учет явились: хулиганство
(мелкое), участие в драках — 40%; приставание на улицах и в других
общественных местах к гражданам, вымогательство денег — 24%;
мелкие кражи — 36%1.
Таким образом, 64% ранее не судимых оказались на учете
милиции в связи с поведением, которое угрожало перерасти в опасные
формы насилия над личностью.
Исходя из изложенного, попытаемся классифицировать лиц,
характеристика и поведение которых требуют принятия к ним
индивидуально-профилактических мер для предупреждения тяжких
насильственных преступлений.
На первое место следует поставить ранее судимых. Исследование
проблемы рецидивной преступности, ее структуры, специфических
черт личности рецидивистов позволяет сделать вывод о том, что в
сознании определенной части ранее судимых надолго сохраняются
антиобщественные взгляды. Их готовность к повторному
совершению преступлений во многом предопределяется прошлым опытом
и навыками преступной деятельности2.
Во всех этих случаях к виновным применялись меры административного или
общественного воздействия.
В частности, А.М. Яковлев указывает на противоречия, присущие самой природе
наказания в виде лишения свободы: ставя цель в максимальной степени
приспособить осужденного к жизни в нормальных условиях социалистического общества,
его вынуждены отделить, изолировать от этого общества; желая заменить в
сознании преступника вредные представления и привычки правильными взглядами,
желая привить ему социально полезные качества, его, однако, помещают в
общество других преступников, где взаимное «заражение» отрицательными
представлениями наиболее вероятно. Чтобы вновь не совершить преступления по выходе
на свободу, человек должен быть в состоянии активно действовать: подыскивать
работу, решать бытовые проблемы, не поддаваться вредным соблазнам.
Способность человека к активной социально полезной деятельности — непременное
условие его окончательного отрыва от преступного образа жизни. Между тем
наказание в виде лишения свободы в значительной мере лишает человека самосто-
157

Достаточно ознакомиться со статистикой любой республики,
края, области, чтобы получить представление о значительной доле
ранее судимых среди убийц, насильников и других преступников,
посягавших на личность. Вот некоторые данные по Свердловской
области.
Виды преступлений
Умышленное убийство
Разбой и грабеж
Доля ранее судимых среди всех осужденных,%
1962 г.
28,2
22,4
1963 г.
41,5
25,3
1964 г.
31,9
26,4
1965 г.
24,0
23,0
За 10 лет (1956—1965) по Воронежской области средний процент
умышленных убийств, совершенных лицами, в прошлом судимыми
за различные преступления, составил 21,7%; умышленных тяжких
телесных повреждений — 24,5; изнасилований — 20,7%'.
Материалы проверок образа жизни бывших воспитанников
трудовых колоний для несовершеннолетних свидетельствуют о том,
что 18—20% несовершеннолетних, освобожденных из колоний
после отбытия сроков наказания, вновь встали на путь
правонарушений2. Криминологические обследования говорят о том, что с ростом
числа судимостей растет процент рецидивистов с отрицательными
показателями в области социально-полезных связей3.
Увеличивается среди них доля преступников, совершающих все более тяжкие
преступления. В то же время состав ранее судимых далеко не
однороден. Анализ материалов изучения лиц, которые отбыли наказание
за умышленное убийство и находились 3—4 года на свободе,
показал следующее: 52% из них полностью исправились и твердо встали
на путь честной трудовой жизни, более 30% к моменту обследования
не совершили никаких правонарушений, но вопрос о степени их
исправления оставался не ясен и лишь 18% обследованных не
исправились; из них две трети вскоре после освобождения вновь со-
ятельности, «приучает к пассивному движению по руслу заведенного распорядка»
(см.: Яковлев A.M. Об эффективности исполнения наказания // Советское
государство и право. 1967. № 1. С. 99).
Выборочные обследования освободившихся из мест лишения свободы,
проведенные в пяти областях РСФСР, показали, что многие из них (около 40%) ведут
антиобщественный образ жизни, нигде не работают, а работающие нарушают
трудовую дисциплину и правила социалистического общежития (см.: Шмаров И.
Предупреждать рецидивную преступность // Советская юстиция. 1966. № 5.
С. 19).
1 Жгутов B.C. Некоторые проблемы борьбы с рецидивной преступностью //
Изучение и предупреждение преступности. Вып. 8. Воронеж: ВГУ, 1968. С. 394.
2 Щелоков Н.А. Проблемы борьбы с преступностью несовершеннолетних и задачи
органов Министерства охраны общественного порядка СССР // Проблемы
борьбы с преступностью несовершеннолетних. М.: МООП СССР, 1968. С. 12.
3 См.: Яковлев A.M. Борьба с рецидивной преступностью. М.: Наука, 1964. С. 102—
103.
158

вершили преступления, а остальные, не проявив существенных
признаков исправления, совершили различные нарушения,
наказуемые в административном порядке1. Таким образом, формальный
признак судимости сам по себе недостаточен для выводов о
вероятности рецидива, хотя и позволяет получить общее представление
(по данным упомянутого исследования, среди неоднократно
судимых оказалось в два раза меньше исправившихся после отбытия
последнего наказания за умышленное убийство, чем среди судимых
за это преступление только один раз). М.Ф. Комаров приходит к
правильному выводу, что дальнейшее поведение правонарушителя
значительно больше зависит от степени его общественной
опасности, взятой в целом, а наличие или отсутствие судимости служит лишь
одним из ряда показателей.
В связи с незначительной долей специального рецидива не
существен и формальный признак судимости за одно из тяжких
преступлений против личности. Как показал ряд криминологических
исследований, доля специального рецидива и для умышленного
убийства, и для других видов тяжких преступлений против личности
невелика. Например, повторно совершают умышленное убийство
3—4%, изнасилование — около 5, разбой — около 7% от всех ранее
судимых за эти преступления2.
В то же время внутри рассматриваемой группы преступлений
рецидив тяжких преступлений намного выше. И этого нельзя не
учитывать, поскольку в проблеме предупреждения преступлений
следует исходить из того, что общность признаков исследуемой
группы насильственных посягательств, определенная условность
граней между ними свидетельствуют о единстве их социальной
сущности.
Так, среди рецидивистов (с двумя судимостями), осужденных в
последний раз за умышленное убийство, 3—4% ранее судились за
это же преступление, 5—6% — за разбой, 1% — за изнасилование и
более 4% — за тяжкие телесные повреждения. Все вместе они
составили около 15%. То же соотношение характерно для
изнасилования и других преступлений этой группы. Например, среди
рецидивистов, судимых в последний раз за изнасилование, 5—7% ранее
судились за это же преступление, около 5% — за разбой, около
2% — за умышленное убийство и 3—4% — за нанесение тяжких
телесных повреждений. Среди лиц с двумя судимостями, в последний
См.: Степичев С.С., Мудьюгин Т.Н., Комаров М.Ф. Ответственность за умышленное
убийство в свете криминологических исследований // Советское государство и
право. 1968. №3. С. 81.
По материалам нескольких криминологических обследований, на которые
указывалось в главе I.
159

раз осужденных за умышленное убийство, умышленное причинение
тяжких телесных повреждений и изнасилование, насчитывается от
20 до 40% лиц, ранее судимых за хулиганство, которое в большинстве
своем сопряжено с насильственными посягательствами наличность.
Наконец, среди рецидивистов, совершивших тяжкие
насильственные преступления, определенная часть ранее была судима за
умышленное причинение менее тяжких телесных повреждений и другие
виды насильственного посягательства на личность. Таким образом,
признак повторности в группе тяжких преступлений против
личности проявляется и как повторение ранее совершенных
аналогичных преступлений, и как перерастание менее опасных форм
преступного посягательства на личность в более опасные.
Из изложенного видно, что часть ранее судимых обладает
стойкой склонностью к насильственным посягательствам и у этих лиц
значительна степень вероятности рецидива в форме тяжкого
преступления против личности.
Следует заметить, что и лица, совершившие в прошлом
корыстные преступления, иногда считают допустимым насилие над
личностью как способ удовлетворения эгоистических стремлений и
потребностей. Об этом свидетельствует значительный процент
(до 30) лиц, впервые осужденных за различные виды хищений, а во
второй раз осужденных за умышленное убийство или
изнасилование.
Сказанное подтверждает то положение, что формальное
отношение к группе ранее судимых существенный, но далеко не
решающий признак для принятия профилактических мер. Из ранее
судимых следует вьщелить лиц с определенными антисоциальными
наклонностями, которые можно характеризовать по их поступкам
и поведению. Видимо, целесообразно ранее судимых разделить на
четыре группы:
1) судимых неоднократно за тяжкие преступления против
личности (высокая степень вероятности повторного тяжкого
преступления);
2) судимых неоднократно за иные преступления, отбывших
наказание в местах лишения свободы и проявивших склонность к
насильственным поступкам (также высокая степень вероятности
совершения насильственных посягательств);
3) судимых один раз за тяжкие преступления против личности
и отбывших наказание в местах лишения свободы (степень
вероятности повторного преступления зависит от поведения в ИТУ и
после освобождения);
4) осужденных за действия, сопряженные с посягательством на
личность, к мерам наказания, не связанным с лишением свободы
160

(степень вероятности совершения более тяжкого насильственного
преступления зависит от поведения после суда).
Это предварительная классификация, которая, на наш взгляд,
призвана лишь облегчить более глубокое изучение представителей
названных групп.
В связи с проблемой прогнозирования представляет интерес
вопрос о периоде, наиболее опасном в смысле рецидива преступного
поведения. Специальное исследование, проведенное Ю.В. Солопа-
новым для определения степени вероятности рецидива1, показало,
что по средним данным за три года (1965,1966 и 1967) больше всего
ранее судимых вновь осуждается к лишению свободы в первый год
после освобождения из ИТУ. Ю.В. Солопанов приходит к выводу
об убывании опасности рецидива по мере истечения срока с
момента последней судимости. Каждый прошедший с этого момента
календарный год уменьшает такую опасность в общей массе ранее
судимых примерно на одну четверть. Первые 3—3,5 года наиболее
опасны для проявления рецидива2. По статистическим данным МВД
Белорусской ССР, из 1377 повторно осужденных в 1964—1966 гг.
новое преступление совершили в срок до 1 года 75%, до 2 лет — 24,
свыше 2 лет — 1 %. Другими словами, из всех повторно совершивших
преступления на трехгодичном отрезке времени подавляющее
большинство приходится на совершивших в первый год. Обследование
755 рецидивистов, отбывавших наказание в ИТК, и изучение
уголовных дел на 757 лиц, повторно осужденных в 1966 г.3, показало,
что 67% из них последнее преступление совершили в течение первых
3 лет после освобождения из колоний; 7,8 — от 3 до 5 лет и 25,3% —
свыше 5 лет. Обследование 527 повторно осужденных за тяжкие
преступления и содержавшихся в ИТК Луганской, Донецкой и
Минской областей4 показало, что в течение первых 6 месяцев с момента
освобождения из ИТК до момента задержания повторно
совершили преступления 27,7%, втечение года — 50,6; в срок до 3 лет—83,4%
(в их число входят и указанные в первых двух группах). Сравнив
возраст рецидивистов, судимых два раза и более, И.И. Карпец
обращает внимание на небольшую разницу в возрасте между каждой
следующей судимостью. Самая большая — 3 года, а между четвертой
и пятой судимостью она составляет лишь полгода. Таким образом,
по его данным, между выходом из места лишения свободы и до оче-
1 Исследование проводилось в 1968 г. и опубликовано в специальных изданиях
ВНИИ МВД СССР.
1 См.: Солопанов Ю.В. Состояние и перспективы научных исследований рецидивной
преступности //Актуальные проблемы борьбы с рецидивной преступностью.
Иваново: УВД, 1968. С. 38-40.
3 См.: Жгутов B.C. Цит. соч.
4 Изучение проводилось ВНИИ МВД СССР в 1966 г.
161

редного осуждения проходит от полугода до трех лет1. Сказанное
довольно убедительно свидетельствует о наибольшей опасности
рецидива в течение первых трех лет после освобождения судимых
из ИТУ. Причины этого явления связаны с трудностями их
социальной адаптации и недостатками карательной практики, на которые
справедливо указывал И.И. Карпец: рецидивисты систематически
приговариваются к незначительному наказанию или к ним
применяют условно-досрочное освобождение2. Нельзя полностью
согласиться с И.В. Шмаровым, который считает, что после 3 лет с
момента отбытия наказания «действенность
исправительно-трудового воздействия на поведение освобожденных постепенно
утрачивает свою предупредительную силу и на их поведение
оказывают все большее влияние новые факторы, под воздействием
которых и может быть совершено преступление»3. Подобная
идеализация действенности пребывания в ИТУ может дезориентировать в
отношении сроков принятия мер профилактики к отбывшим
наказание лицам. Запоздалое же профилактическое вмешательство
причинно связано с довольно быстрым повторением преступлений
лицами, освобождаемыми из ИТУ4.
Своеобразную условную группу составляют лица, испытавшие
на себе влияние преступной среды. Иногда это сообщники тех, кто
совершал разбои и грабежи, но чья причастность к этим
преступлениям осталась недоказанной. К этой группе можно отнести
участников группового хулиганства, оставшихся непривлеченными к
уголовной ответственности по ряду обстоятельств: не была
установлена их личность, не удалось выяснить конкретные преступные
действия в групповом хулиганстве, их действия и роль в
преступлении признаны малозначительными5. Естественно, в таких условиях
1 См.: Карпец И.И. Криминологическое изучение рецидива и его значение для
организации работы по борьбе с преступностью // Проблемы борьбы с рецидивной
преступностью. М.: МООП СССР, 1968. С. 91.
2 Там же.
3 Шмаров И.В. О критериях оценки деятельности ИТУ по исправлению и
перевоспитанию осужденных // Советское государство и право. 1965. № 3. С. 89.
4 В более поздней работе И. В. Шмаров, приводя данные выборочных исследований
рецидивистов, отбывавших наказание в ИТУ, утверждал, что около 50% из них
совершили новое преступление, как правило, однородное или более тяжкое в
течение года с момента освобождения (см.: Шмаров И.В. Предупреждать рецидивную
преступность//Советская юстиция. 1966. № 5. С. 19).
5 При изучении уголовных дел о групповых разбоях, грабежах и хулиганстве с
нанесением тяжких телесных повреждений, совершенных несовершеннолетними
или с их участием (г. Барнаул, 1965 г.; г. Иваново, 1968 г.), обратило на себя
внимание следующее обстоятельство: в момент задержания по горячим следам
обычно фигурирует значительно большее число лиц, участвовавших в преступлении,
чем тех, кому предъявлено обвинение. Более того, соучастники групповых
преступлений, написавшие объяснения при их задержании, по многим делам небыли
даже допрошены, вывод об их «второстепенной роли» нив одном процессуальном
162

образуется как бы резерв преступников. На смену осужденным к
лишению свободы главарям и организаторам преступных групп
приходят их сообщники, которые к тому же «обогащаются» опытом
и учитывают прежние «промахи», и свои, и своих осужденных
знакомых, что затрудняет раскрытие преступлений. К этой же группе
можно отнести и тех, кто хотя и не принимал никакого участия в
преступлениях, но длительное время вел аморальный образ жизни,
разделял взгляды правонарушителей и был осведомлен об их
преступном поведении. Но и здесь не может быть одинакового
подхода. Хотя бы то, что, находясь в среде преступников, эти люди не
пошли по их пути, может свидетельствовать о выработке у них в
процессе воспитания и рациональных, и эмоциональных реакций,
которые, как утверждается в социальной психологии, способны
блокировать возникновение преступного намерения еще до его
окончательного сформирования, а в случае появления такого
намерения — успешно ему противостоять. Внимание, по-видимому, в
первую очередь должны привлечь те лица, у кого отсутствие или
недостаточность «такого рода блокирующих реакций, действующих
как на сознательно-волевом, так и на эмоционально-рефлекторном
уровне, создает при определенных условиях почву для появления
отклонений в поведении лица»1.
К третьей группе можно отнести лиц, систематически
(периодически) совершающих антиобщественные поступки, влекущие
уголовную или административную ответственность: побои,
оскорбление, легкие телесные повреждения, угроза, мелкое хулиганство,
нарушение общественного порядка, угрожающие перерасти в
насильственные посягательства на личность. Достижение
профилактических целей здесь облегчается возможностью сочетания мер
убеждения и принуждения.
Четвертая группа — это лица, склонность к насильственным
посягательствам которых обусловлена глубокой психопатизацией
личности. Как и представители предыдущей группы, они
проявляют себя в скандалах, ссорах, драках, циничных и аморальных
поступках. Типичным представителем этой группы является П. С
детских лет в связи с отягощенной наследственностью (алкоголизм в
документе не формулировался. Таким образом, сплошь и рядом соучастники
тяжких преступлений — подростки — не только остаются ненаказанными, но в
отношении них следователи не используют больших предупредительных возможностей
уголовно-процессуальной формы предварительного следствия.
К этой группе можно отнести и тех подростков, которые совершили общественно
опасные деяния (насильственные посягательства), но не достигли возраста
уголовной ответственности.
Яковлев A.M. Криминологическое исследование рецидивной преступности // Про^
блемы борьбы с рецидивной преступностью. М.: МООП СССР, 1968. С. 104.
163

нескольких поколениях), аморальным поведением отца, разладом
между родителями у П. наблюдались черты психопатизации: кричал
на уроках, нецензурно ругался, поднимал у девочек платья, угрожал
и избивал учеников, отличался крайней агрессивностью. Родителям
не подчинялся и замахивался на них ножом. Кончилось тем, что в
19-летнем возрасте он из хулиганских побуждений ударил ножом
прохожего, причинив ему тяжкие телесные повреждения. По
заключению специалистов Московского психоневрологического
диспансера, признавших П. вменяемым, «у испытуемого в течение
длительного времени наблюдается психопатическое поведение с
сексуальностью, циничностью, агрессивностью»1. Как уже
говорилось в предыдущей главе, среди преступников, совершающих
тяжкие насильственные посягательства, доля психопатических
личностей довольно значительна. Высокая степень вероятности
совершения ими тяжких преступлений против личности, несомненно,
требует самых активных профилактических мер. Однако
психическое состояние этих лиц таково, что обычные воспитательные меры
не помогают. В таких случаях необходимы создание обстановки
неотвратимости наказания за каждое правонарушение и
обязательное медицинское лечение, сочетаемое с мерами убеждения,
созданием заинтересованности в производительном труде, увлечением
другими жизненными перспективами.
Наконец, к пятой группе относятся те, кто, не совершая
противоправных деяний, в силу особенностей личности (агрессивность,
мстительность, невежество, правовая неграмотность),
высказывавшихся намерений (совершить убийство, изнасилование, нанести
телесные повреждения), поведения и создания ситуаций (пьяные
сборища, азартные игры, потребление наркотиков, разлагающее
влияние на молодых людей и подростков во всех формах, бытовые
конфликты) могут совершить насильственные посягательства.
Перечисленные признаки могут выступать во взаимодействии, но в
определенных условиях должны привлекать внимание и сами по
себе (например, намерение совершить убийство). О том, насколько
важно принять профилактические меры в связи с такого рода
проявлениями, можно судить по следующим данным: у лиц,
осужденных за хулиганство, первые признаки антиобщественного поведения
появились в среднем за один-полтора года до совершения
преступления2. Улиц, совершивших умышленные убийства, тяжкие
телесные повреждения и разбои, признаки антиобщественного поведе-
Архив Ивановского областного суда.
Обследование проводилось научными сотрудниками Всесоюзного института по
изучению причин и разработке мер предупреждения преступности в 1964 г. в
Латвийской, Эстонской и Азербайджанской ССР.
164

ния, отрицательные свойства характера, а в ряде случаев преступное
поведение обнаруживались за 0,5—1,5 года до совершения этих
тяжких преступлений1. Видимо, если бы в этот период
профилактические меры были приняты, многие тяжкие преступления удалось бы
предупредить. «Установление низменных побуждений субъекта до
совершения убийства, — пишет СВ. Бородин, — позволяет
предотвратить готовящееся преступление»2. Побуждения человека
обнаруживаются анализом его желаний, чувств, понятий одолге,
укоренившихся привычек. Побуждения связаны с эмоциональной
сферой личности, поэтому они проявляются вовне в виде признаков,
имеющих устойчивое сходство для большинства людей.
Таким образом, преступное побуждение улавливается не только
в связи с прямыми высказываниями намерений. Как сложное
психологическое явление оно может быть обнаружено анализом
целого комплекса психологических показателей. Ярче всего эмоции,
сопровождающие возникновение побуждений к тяжким формам
насилия, проявляются в присутствии других лиц, что делает
реальным получение соответствующих сигналов и формулировку вывода
о необходимости вмешательства для предупреждения преступления.
Таким образом, наряду с поведением как основным критерием
нашего «прогноза» для выявления скрытых признаков, отрицательно
характеризующих личность, перспективу имеет изучение
эмоциональной сферы личности, эмоциональных форм проявления
различного рода побуждений. Причем оценка
социально-отрицательных эмоций предполагает учет всего нравственного облика
личности, в том числе и опыта в противоправном насильственном
решении ранее возникавших конфликтов.
Предположение о принципиальной возможности
антисоциального поведения, чреватого насильственным посягательством на
личность, и его предупреждение могут быть изложены по следующей
схеме.
1. Отнесение того или иного лица к условной социальной
группе, представители которой с той или иной степенью вероятности
совершают тяжкие преступления против личности.
2. Анализ поведения лица, обнаружение в нем признаков,
типичных для поведения, предшествующего тяжким насильственным
преступлениям.
3. Обнаружение и оценка социально-отрицательных эмоций,
предупреждающих о близости насильственного посягательства.
Изучение проводилось автором в 1965 г. в Алтайском крае и Эстонской ССР.
Бородин СВ. Рассмотрение судом уголовных дел об убийствах. М.: Юридическая
литература, 1964. С. 179.
165

4. Оценка степени вероятности наступления преступного
результата и выбор момента для применения средств и методов
индивидуальной профилактики с учетом данных о личности и
конкретной ситуации.
§ 3. Информационное обеспечение индивидуальной профилактики
Индивидуальная профилактика предполагает, что поведение
определенных лиц ставится под государственный и общественный
контроль. Эта сложная задача может быть решена только при
условии знания окружающей обстановки, получаемого в процессе
сбора и обработки данных, изучения и преобразования полученной
информации в различных направлениях1. Речь идет об информации,
позволяющей установить объект для индивидуальной
профилактики, т.е. определить относимость лиц к условным социальным
группам, о которых говорилось в предыдущем параграфе, выявить их
антисоциальные наклонности к насильственным посягательствам,
изучить их окружение, связи, определить источники вредного
влияния, выяснить психологическую структуру личности^. Только при
этом условии можно принять правильные решения о формах и
методах профилактической работы, а также объективно оценить ее
эффективность. Специальные исследования3 объема и характера
информации, которой располагали работники милиции о лицах,
1 См.: Александров Е.А. О некоторых направлениях эвристического
программирования; Боголепов В.П. О состоянии и задачах развития общей теории организации //
Организация и управление. М.: Наука, 1968. С. 42,187.
2 Анализ материалов оперативно-розыскного учета милиции за ряд лет наглядно
показал, что эти лица далеко не всегда своевременно попадают в поле зрения
работников милиции. Например, по данным за 1966 г., из числа привлеченных к
уголовной ответственности несовершеннолетних (за все преступления) на
оперативно-розыскном учете состояло, %: в целом по СССР —11,0; в Белорусской
ССР — 5,2; в Казахской ССР — 5,5; в Латвийской ССР — 4,7; в Эстонской ССР —
7,3; в Туркменской ССР — 2,7. Изучение, проводившееся Г.Н. Поповой (ВНИИ
МВД СССР) в 1967 г., показало, что в отношении 40% подростков, взятых на
оперативно-розыскной учет (из тех, кто возвратился из спецшкол и трудовых
колоний для несовершеннолетних, был осужден условно и к другим мерам наказания,
не связанным с лишением свободы), наблюдение началось с опозданием минимум
на 3 месяца; в отношении 20% — на 6 месяцев и в отношении 8—9% — с
опозданием более чем на год.
По данным лаборатории по изучению причин преступности Харьковского
юридического института в городах: Сумы — 71%, Жданове — 64%, Полтаве — 54%,
Горловке — 40% прибывших из колоний подростков не были охвачены мерами
воспитательного характера. В результате более 50% из них вновь совершили
преступления (см.: СенчинА.В. О предупреждении повторных преступлений
несовершеннолетних // Проблемы борьбы с преступностью несовершеннолетних. М.!
МООПСССР, 1968. С. 85).
3 Проводились в 1964—1968 ГГ. научными сотрудниками ВНИИ МВД СССР.
166

требовавших неотложных мер воспитания или воздействия1,
убедительно показали серьезные недостатки исходной информации.
Наиболее отчетливо это выглядело при изучении материалов
специальных учетов милиции, которые на протяжении десятилетия
(1959—1969)2 являются основными формами в органах внутренних
дел сбора и фиксации информации о ранее судимых и других лицах,
требующих оперативного наблюдения и применения мер
индивидуальной профилактики.
В 1964 г. при изучении этих материалов в ряде центральных
областей РСФСР выяснилось, что, во-первых, во многих из них (до
50%) никаких материалов, характеризующих личность состоявших
на учете в милиции, вообще не содержалось, во-вторых,
отсутствовал единый подход к сбору таких материалов3.
Более подробную информацию содержали 100 материалов на
несовершеннолетних, изученных в 1967 г. в УВД Ивановской
области. В делах имелись: автобиографические справки — 97; данные о
наклонностях и интересах — 40; об особенностях психологического
облика — 38; о связях — 67; справки о лицах, которые могут
положительно влиять, — 12; данные о взаимоотношениях в коллективе
и поведении в семье — 79; о показателях в труде — 47;
характеристики преступного прошлого — 69; характеристики ИТУ—214.
Довольно существенная разница в смысле полноты информации (по
сравнению с предыдущими данными) объясняется, во-первых,
происшедшим за 4 года качественным улучшением работы по сбору
информации о лицах, состоящих на учете милиции, и, во-вторых,
тем, что в Ивановской области изучались материалы на
несовершеннолетних, работа по которым была к тому времени более
подробно регламентирована нормативными актами МВД СССР5. Од-
1 Воспитание и воздействие — понятия не равнозначные. Воздействие
характеризует лишь односторонний, внешний процесс. Воспитание же — двусторонний
процесс, активное взаимоотношение воспитателей и воспитуемых. Формирование,
например, моральных убеждений, норм и привычек поведения, что относится к
воспитанию, включает не только внешнее воздействие, но и большую внутреннюю
работу воспитуемых, так как убеждения вырабатываются ими самими (см.:
Болдыревы.И., Гончаров Н.К., Есипов Б.П., КоролевФ.Ф. Педагогика. М.: Просвещение,
1968. С. 27).
2 Имеется в виду десятилетие активной разработки и внедрения в практику органов
внутренних дел методов предупреждения преступлений.
3 Например, во Владимирском горотделе милиции из имевшихся там 133 дел
предварительной проверки в 117 не-оказалось ни одного документа,
характеризующего поведение, настроение и образ жизни проверяемых.
4 См.: Емелин ГГ. О совершенствовании организационных форм профилактической
деятельности милиции // Проблемы борьбы с рецидивной преступностью. М.:
МООП СССР, 1968. С. 152.
5 В 1969 г. МВД СССР принят нормативный акт, регламентирующий объем,
содержание информации и порядок ее сбора на взрослых лиц.
167

нако и по этим материалам (на несовершеннолетних) не везде
собираются достаточно полные сведения. Например, изучение,
проведенное в 1967 г. в Смоленской, Донецкой и Челябинской
областях (всего 119 материалов), показало, что в них содержались, %:
установочные данные (имеются в виду полные) — в 73,6; сведения
об индивидуальных чертах характера — 9,7; об условиях семейного
воспитания — 20,8; о полезных интересах и увлечениях
подростков — 1,4; о лицах, способных положительно влиять на
подростка, — 1,5; о лицах, влияющих отрицательно, — 9,6; о причинах
отставания в учебе — 5,6. Скудность информации обусловила
поверхностность профилактических мер (76% — беседы по поводу
антиобщественных поступков), которые не могли повлиять на
поведение части подростков: 29,4% из них совершили тяжкие
преступления в период, когда они состояли на учете1. Возникает вопрос, а
можно ли собрать более обширную информацию о лицах, к которым
должны приниматься меры индивидуальной профилактики? На этот
вопрос дал положительный ответ небольшой эксперимент,
проведенный в 1967 г. в Ивановской области. На 60 ранее судимых,
состоящих на учете, группе работников уголовного розыска было
предложено в течение месяца собрать дополнительные данные об
ихличности. В результате выяснилось, что48 из нихдорожили
мнением коллектива, имели те или иные положительные наклонности
и увлечения (спорт, техника, искусство, ремесло), уважали и
признавали авторитет родителей, друзей, знакомых, девушек; многие
стремились к учебе, повышению квалификации, испытывали
привязанность к семье, детям. Часть лиц, состоявших на учете по этим
делам, испытывала страх перед уголовным наказанием, и это
удерживало их от совершения новых преступлений. Лишь у 12 лиц не
было обнаружено никаких положительных моментов, которые
могли быть использованы в профилактической работе2.
Каким же, на наш взгляд, должно быть содержание исходной
информации при проведении индивидуальной профилактической
работы для предупреждения насильственных посягательств
наличность? Естественно, нас интересуют представители рассмотренных
в предыдущем параграфе условных социальных групп. Основным
их признаком являются антисоциальные наклонности к
насильственным посягательствам на личность.
В группе ранее судимых этот признак устанавливается не
только в связи с судимостью за убийство, изнасилование или иное
тяжкое преступление против личности. Важную роль играют обсто-
Изучение проводилось Г.М. Поповой (ВНИИ МВД СССР).
См.: Емелин Г.Г. Цит. соч. С. 154.
168

ятельства совершения этих преступлений, их мотивы и цели.
Необходим анализ и таких факторов, как отношение ранее судимого
к потерпевшему, его поведение до и после преступления. Наконец,
необходима информация о поведении ранее судимого в
исправительно-трудовых учреждениях. И это не должна быть формальная
характеристика. Известно, что, отбывая наказание, осужденный
отдает себе отчет в том, что его поведение существенно влияет на
дальнейшую судьбу. Поэтому он может симулировать исправление,
т.е. не нарушать режима, не высказывать преступных намерений.
На самом же деле его антиобщественные помыслы, неправильное
отношение к действительности и, главное, извращенные
представления о ценности человеческой жизни могут не только
сохраниться, но и укрепиться. Не исключено и так называемое конформное
поведение, когда индивид поддается, уступает групповому нажиму
(коллектива) и временно приспосабливается к сложившимся
условиям. Подчинение в таких случаях бывает чисто внешним. Индивид
не меняет своих взглядов, но не высказывает своего мнения, делая
вид, что принимает позицию группы. «В этом случае, — пишет
И.С. Кон, — как только давление прекращается или как только
индивид выходит из-под контроля соответствующей группы, он
снова действует в соответствии со своей личной установкой»1.
Кроме того, следует заметить, что выводы об исправлении в ИТУ не
всегда правильны, поскольку условия жизни в местах лишения
свободы резко отличаются от условий жизни на свободе, и человек,
безупречно ведший себя в ИТУ, может на свободе, вне
повседневного контроля, «растворившись» в массе людей, вновь совершить
преступление. Карательный характер режима лишения свободы,
система изоляции и правоограничений, принудительная
регламентация распорядка дня и возможность применения к нарушителям
мер принуждения ставят осужденного в такие условия, при которых
он подчас независимо от своего сознания и внутренней
дисциплинированности вынужден соблюдать установленный порядок.
И.В. Шмаров справедливо замечает, что результаты воспитания в
ИТУ находят всестороннюю основную проверку не только в местах
лишения свободы (следовало бы сказать — не столько там), но
главным образом после освобождения, когда отсутствует вся
совокупность правоограничений и постоянный надзор за поведением
освобожденных2. Поэтому информация о периоде пребывания в ИТУ
должна основываться не на поверхностных наблюдениях, а на бо-
Кон И.С. Социология личности. М.: Изд-во политической литературы, 1967.
С. 83-84.
Шмаров И.В. О критериях оценки деятельности ИТУ по исправлению и
перевоспитанию осужденных // Советское государство и право, 1965. № 3. С. 88.
12 — 7695
169

лее глубоком анализе обстоятельств, связанных с пребыванием в
местах лишения свободы.
В порядке эксперимента для ИТУ УВД Ивановской области была
разработана новая форма дневника изучения личности и
индивидуальной работы с заключенным1.
Помимо установочных данных и сведений о судимостях в
дневнике фиксируются данные о соучастниках преступлений,
родственных и иных связях осужденного. Затем следует программа изучения
личности: образ жизни до осуждения, самооценка заключенным
своего прошлого, настоящего, будущего и отношение его к
совершенному преступлению (фиксируются высказывания
заключенного и данные изучения его сотрудниками колонии); отношение к
требованиям администрации колонии; отношение к порученной
работе: трудовая дисциплина, выполнение производственных
заданий, качество продукции, участие в рационализации и
изобретательстве, отношение к оборудованию и инструменту, расходованию
сырья и материалов, содержание рабочего места, трудовой энтузиазм,
инициатива и т.д. (заполняется мастером, начальником цеха);
культура поведения — соблюдение норм поведения, опрятность,
тактичность и т.д.; положение в коллективе: авторитет среди коллектива,
личное отношение к коллективу, взаимоотношения с другими
заключенными, отношение к самодеятельным организациям и участие
в их работе; отношение к мероприятиям политико-воспитательного
характера; состоит ли читателем библиотеки, что читает; отношение
к семье и другим родственникам — с кем ведет переписку, забота о
семье, оказание ей помощи и т.д.; психологическая характеристика
личности — черты характера, наклонности, интересы (заполняется
по результатам наблюдения начальника отряда, мастера,
начальника цеха, учителя, классного руководителя и других сотрудников
ИТК); характеристика морально-политических качеств
заключенного (отдельно записывается мнение каждого из указанных
должностных лиц). В дневнике отражаются также индивидуальная
воспитательная работа с заключенными, поощрения, проступки и
взыскания, сведения о полученной в колонии специальности и
повышении квалификации, общеобразовательной подготовке, меры
по подготовке к освобождению и, наконец, на основании всех
собранных сведений дается оценка степени исправления
заключенного. Полученные данные в первую очередь используются для целей
перевоспитания заключенных. За 20 дней до освобождения
заключенного по материалам дневника составляется справка, в которой
излагаются: способ совершения преступления, сообщники, харак-
1 В разработке программы сбора информации принимал участие автор в 1968 г.
170

теристика личности, новые связи, установленные в период отбытия
наказания, намерения. Однако в справке не указываются такие
важные сведения, как отношение к труду, учебе, повышению
квалификации, проступки и взыскания, поощрения, характеристика
морально-политических качеств, отношение к
индивидуально-воспитательным мероприятиям, выводы о степени исправления. Видимо,
нет смысла хранить дневники в архивах ИТУ, а затем уничтожать их.
Гораздо целесообразнее направлять их органам милиции вместо
справок (ориентировок), дополнив сводкой данных, полученных из
оперативных источников: новые связи, преступные намерения,
вероятные места, где может появляться данное лицо помимо
постоянного местожительства, и т.д. В этом случае можно легче решить
вопрос о том, кто из ранее судимых требует дальнейшего наблюдения
и воспитания.
Не только для ранее судимых, но и для всех, кто берется на учет
милиции, важное значение имеют сведения о трудовой занятости.
Трудоустройство вообще, а лиц, отбывших наказание в местах
лишения свободы, в частности, было в рассматриваемое десятилетие
(1959—1969) одной из главных профилактических мер,
принимавшихся местными органами власти и общественными
организациями. Казалось бы, что трудовая незанятость перестает быть
проблемой, влияющей на преступность. В 1958 г. при общесоюзном
обследовании заключенных выяснилось, что не работали после отбытия
наказания за первое преступление среди осужденных повторно: за
убийство— 13,4%; изнасилование— 11,2; разбой и насильственный
грабеж —21,9%.
Почему не работал после отбытия
наказания за первое преступление
Не желал работать
Отказано в приеме на работу в связи
с судимостью
Но мог устроиться в связи с
паспортным ограничением
Из-за болезни
Прочие причины
Всего неработавших
Из числа повторно осужденных за
убийство
4,0
1,8
1,3
1,8
4,5
13,4

изнасилование
2,7
1,1
0,9
1,2
5,3
11,2
разбой и
насильственный грабеж
5,8
4,3
1,8
2,4
5,5
21,9
Из данных таблицы видно, что группа совершивших разбой и
насильственный грабеж существенно отличается от других
осужденных за тяжкие преступления против личности гораздо большим
числом Тех, кто склонен к антиобщественному, паразитическому
образу жизни.
12'
171

Как же в последующие годы (после обследования 1958 г.)
выглядели показатели трудовой занятости ранее судимых? Поданным за
1965 г., приводимым в статье B.C. Жгутова, 25,6% рецидивистов к
моменту совершения последнего преступления не работали. Из них
65,5% не работали потому, что не хотели работать, имея к тому
полную возможность1. По материалам специального изучения,
проводившегося ВНИИ МВД СССР в 1966-1967 гг., 9% освобожденных
из ИТУ вообще не предпринимали попыток устроиться на работу
и еще 9% временно не работали (к моменту совершения повторного
преступления) в силу различных причин2. Сравниваемые
показатели позволяют сделать вывод, что к исходу рассматриваемого
десятилетия проблема трудовой занятости своего значения не утратила,
а следовательно, сохраняет важное значение и соответствующая
информация. Особенно это касается рецидивистов.
Отношение к общественно полезному труду характеризуется не
только трудовой занятостью, но и производственными
показателями. Если человек увлечен работой, добивается в ней успехов, то
преступное прошлое может быть преодолено новым фактором.
И наоборот, если никогда не привлекавшийся к уголовной
ответственности наряду с антиобщественным поведением плохо
трудится, это один из наиболее значимых факторов, без устранения
которого вряд ли можно решать задачи индивидуальной профилактики.
Информация об отношении к труду должна быть максимально
достоверной, проверенной из нескольких источников.
Сведения об отрицательно влияющей среде включают
информацию о времяпрепровождении соответствующего лица, его связях,
авторитетах из числа окружения. Лиц, ведущих себя неправильно,
можно разделить на две группы. Наиболее многочисленная состоит
из нарушителей правил социалистического общежития и лиц,
склонных к хулиганству. Среду для них составляют лица, им
подобные, общность интересов обычно определяется совместным
пьянством. Как показало изучение материалов в 1965 и 1968 гг., в 66,3%
случаев такая среда складывалась в том же жилом массиве, где
проживал проверяемый, в 21,2% — на той же улице или в соседнем
микрорайоне, в остальных (12,5%) — в семье или по месту работы.
Менее многочисленную группу составляют те, для кого
отрицательно влияющей средой являются группировки лиц,
поддерживающих традиции преступников, культ паразитизма и насилия.
1 Жгутов B.C. Некоторые проблемы борьбы с рецидивной преступностью //
Изучение и предупреждение преступности. Вып. 8. Воронеж: ВГУ, 1968. С. 399—
400.
2 Солопанов Ю.В. Состояние и перспективы научных исследований по проблеме
рецидивной преступности // Проблемы борьбы с рецидивной преступностью. М.:
МООП СССР, 1968. С. 97-98.
172

В основном это рецидивисты или судимые один раз и не
отказавшиеся от преступного образа жизни. Здесь в 60% случаев вредно
влияющая среда складывалась не по месту жительства, а в других
микрорайонах или даже в других населенных пунктах. Характерно,
что при дополнительном сборе информации по первой условной
группе установить рамки среды обычно нетрудно. При изучении же
второй условной группы для выявления лиц, оказывающих
отрицательное влияние, требовались специальные оперативные
мероприятия.
С понятием «среда» связана общность взглядов, интересов, что,
однако, не исключает индивидуальных особенностей ее
представителей. Отдельные лица могут выделяться своей агрессивностью,
жестокостью, циничным отношением к женщине. Поэтому
информация о микрогруппе должна отражать ее состав, интересы,
характер совместного времяпрепровождения и в то же время
индивидуальные характеристики участников. Несомненно, с понятием
«среда» неразрывно связаны материально-бытовые условия жизни,
которые во многом определяют социально-психологический облик
личности. Необходимо учитывать общий культурный уровень
развития всех членов семьи, их отношение к политико-воспитательным
и культурно-просветительным мероприятиям.
Информация о поведении лица, с которым проводится
индивидуально-профилактическая работа, предполагает фиксацию всех
антиобщественных, тем более противоправных поступков,
затрагивающих в какой-то мере интересы личности. Пристального
внимания требует подстрекательство в любой форме. Причем объектом
профилактики должны становиться как те, кто подстрекает, так и
те, кто может стать исполнителем (если за подстрекательство не
наступает уголовной ответственности). В соответствии с
поведением, образом жизни, характером общения необходимо выделить
обстоятельства (чаще всего это типичные ситуации), которые могут
побудить данное лицо к совершению насильственных
посягательств.
Наряду с этим в содержание исходной информации входит
определение круга лиц, которые могут участвовать в воспитательном
процессе. Предпочтение отдается тем, с чьим авторитетом
считается воспитуемый, к кому испытывает привязанность, что может стать
положительным примером.

Глава IV
Методы индивидуальной
профилактики
в борьбе с насильственными
посягательствами на личность
§ 1. Формирование сознания как предмет индивидуальной
профилактики
Сознание личности — та единственная категория, которой
определяются волеизъявление индивида и выбор форм поведения в
обществе, реагирование на различные жизненные ситуации,
соотношение поступков с окружающими условиями и нормами
социальных отношений.
Индивидуальное сознание, в котором действительность
представлена в деформированном виде, является благоприятной почвой
для возникновения преступных мотивов. О степени нравственной
деградации личности судят главным образом по действиям
индивида (поступки, высказывания), которые, будучи детерминированы
окружающей действительностью, проходят через его сознание.
Таким образом, оно «характеризуется активным отношением
человека к действительности, к самому себе, к своим поступкам и
действиям, к деятельности, направленной на достижение поставленных
целей»1. Чем выше уровень сознания, тем содержательнее в
общественном смысле поведение, и наоборот, измельчание интересов,
духовная пустота порождают и соответствующие действия человека.
Существует так называемая оценочная функция сознания, которая
выражается в том, что индивид предпочтительно относится к
определенным социальным ценностям, выбирает определенные формы
деятельности и отношений, ориентируется на определенные
идеалы, нормы, принципы, признает их личную (для себя) значимость
Шороховй Е.В. Проблема сознания в философии и естествознаний. М.( 1961,
С. 256,
174

или отвергает1. Эта функция «связана с формированием
определенных потребностей и вытекающих из них сознательных установок,
субъективных отношений личности, влияющих как на восприятие
действительности, так и на выбор и принятие решений...»2. Добавим
к этому — и на характер поступков3.
Перевоспитание человека заключается в формировании
должного сознания, необходимых представлений о нормах поведения,
ценности человеческих благ, что в конечном итоге формирует и
личность4. Целесообразно определить такие понятия, как личность,
индивид и индивидуальность5. Индивид выступает как носитель
общечеловеческих свойств психики. Индивидуальность
характеризует единичность и неповторимость, являющуюся следствием
особой истории развития и результатом частных обстоятельстй
воспитания и формирования конкретного человека. В качестве собственно
личностных свойств из всего многообразия свойств человека
обычно выделяют те, которые обусловливают общественно значимое
поведение или деятельность человека6.
Индивидуальность проявляется и в том, что представления о
нормах поведения, ценности человеческих благ по-разному
деформированы в сознании членов условных социальных групп,
представители которых могут совершить насильственные посягательства.
Одни не хотят работать и насилие рассматривают как средство
достижения корыстной преступной цели; другие, работая, считают
допустимым насилие при разрешении бытовых конфликтов; третьи
считают насилие необходимым атрибутом хулиганского поведения.
Но и в однородной условной социальной группе, где можно найти
начала групповой психологии (один из результатов постоянного
общения), коллективная психология не может быть представлена
как простая сумма взглядов, свойственных членам этой группы.
Например, одни в большей, другие в меньшей степени игнорируют
общественное мнение, третьи же, наоборот, дорожат им; одни окон-
1 Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М.: МГУ, 1968. С. 66—68.
2 Там же.
3 Принцип единства сознания и деятельности, положенный в основу теория
психологии С. Л. Рубинштейном, ныне общепринят психологами-марксистами (см.:
Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. М., 1959. С. 21, 153,
255).
4 «Когда ми говорим "личность", — пишет А. Н. Леонтьев, — то иногда прежде
всего подразумеваем "сознание"... Личность действительно представлена каким-
то аспектом сознания. Вот этот аспект и должен уметь выделять всякий, кто
имеет дел о с людьми, воздействует на людей» (Леонтьев А. Н. Некоторые
психологические вопросы воздействия наличность// Проблемы научного коммунизма. М.:
Мысль, 1968. Вып. 2. С. 34.
5 См.: Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. М.: изд. АН СССР, 1957. С. 309-311.
6 Там же. С. 309.
175

чательно пришли к решению, что путей для перевоспитания,
изменения их образа жизни и взглядов нет, другие разделяют такие
взгляды только потому, что их никто не пытался убедить в
противоположном, третьи ищут пути к хорошему, но их удерживают
сложившиеся отношения в неформальной группе, где также
существует «общественное мнение», которое определяется лидерами
группы.
Таким образом, перестройка сознания, его желаемое
формирование — процесс сугубо индивидуальный. «Одни и те же
педагогические воздействия могут вести к противоположным результатам,
если они применяются к людям с различными индивидуальными
особенностями»1.
В микросреде общественная психология трансформируется под
действием поддерживаемых в ней традиций, взглядов, общих
интересов. «Для социальной психологии, — пишет Г. Клаус (ГДР), —
является доказанным факт, что коллективные цели, поскольку речь
идет не о навязанных, а избранных или признанных самими
членами группы целях, по сравнению с личными всегда действуют как
более сильные мотивации»2. Это положение имеет двоякое
значение: его следует учитывать как важнейший фактор, препятствующий
должному формированию индивидуального сознания, если
избранные членами группы цели носят антиобщественный характер, и оно
же служит отправным, когда делается ставка на воспитательную роль
здорового коллектива. Во втором случае коллективные цели
приобретают для группы значение социальных норм, регулирующих и
управляющих поведением отдельных членов.
Имеет значение также и борьба мотивов, регулирующих
индивидуальное поведение и обусловленных конкуренцией влияний
различных групп, поскольку отдельный человек одновременно
входит в различные, по-разному взаимовлияющие социальные группы.
Отдельный человек, указывает Г. Клаус, «...принадлежит к
различным группам не только во временной последовательности, но и в
одно и то же время он имеет так называемую множественную
принадлежность к группам, функциональное значение которой
изменяется с ситуацией... При этом дело может дойти до пересечений и
дивергенций, ведущих к конфликтам, если нормы определенных
групп, к которым он одновременно принадлежит, антагонистичны
и требуют выбора»3. Поэтому индивидуальное сознание
рассматривается не изолированно, а во взаимозависимости и взаимодействии
со сложившимися привязанностями, авторитетами, коллективны-
1 Петровский А.В. От поступка к характеру. М., 1963. С. 29.
2 Клаус Г. Кибернетика и общество. М.: Прогресс, 1967. С. 86—87.
3 Там же. С. 90—91.
176

ми целями, влиянием безотчетных настроений. Последние
составляют наиболее сложный, трудноуловимый и нейтрализуемый
компонент, создающий существенные препятствия на пути
перестройки индивидуального сознания.
Все факторы, которыми определяется направленность
индивидуального сознания, не могут рассматриваться неизменяемыми, раз
навсегда данными. Известно, например, что одним из необходимых
условий действенности идеологической деятельности является
информационная функция, т.е. доведение до различных социальных
групп, до каждого человека идеологически значимой информации
и теоретического и практического содержания. Сильное влияние
на направленность сознания индивидов оказывает общественное
мнение, «которое как внутренний регулятор в значительной мере
определяет поведение человека»1. В условиях социализма
содержание деятельности любого средства массовой коммуникации (печать,
радио, телевидение, кино) отражает все богатство знаний о мире,
пробуждает в каждом человеке способность к самостоятельному
мышлению, к активной деятельности2.
Воздействие на личность осуществляется прежде всего путем
раскрытия перед человеком действительного знания о природе и
обществе путем внесения коммунистического сознания,
коммунистической идеологии.
Существенное значение имеет осознание личностью ближайших
и перспективных целей жизни и выбор средств для их достижения.
Разумно определить эти цели, исходя из сочетания личных и
общественных интересов, учета реальных возможностей, наметить пути
их достижения, например овладение профессией, получение
образования, устройство семьи, излечение от алкоголизма и т.д., —
значит приблизиться к решению проблемы. Видимо, при тщательном
анализе желаний, стремлений, увлечений, даже объектов зависти
такую цель можно сформулировать для представителя любой услов-
Петров И.Г. О некоторых направлениях исследования идеологической
деятельности и формирования личности // Проблемы научного коммунизма. М.: Мысль,
1968. Вып. 2. С. 45.
В то же время исследования специалистов, занимающихся проблемами массовой
коммуникации, приводят к совпадающему выводу, что по мере развития массовой
культуры прямые личные контакты не только не теряют значения, но, наоборот,
составляют важный фактор, определяющий формы участия в этой культуре и
характер ее восприятия (см.: Клосковская А. Формирование массовой культуры в
Народной Польше // Социологическая мысль в Польской Народной Республике.
М.: Прогресс, 1968. С. 270).
Следует отметить значительную роль контактов, происходящих в неформальных
группах, где дается специфическая интерпретация информации, поступающей с
помощью средств массовой коммуникации.
177

ной социальной группы, а в ее рамках — для человека любого
возраста, даже при значительной социальной запущенности1.
Человек, который лишен идейных устремлений, окружает себя
мелочными заботами, чаще всего потребительского характера, занят
пустыми развлечениями, естественно, не найдет в себе сил для
изменения образа жизни, для развития своих способностей.
Поэтому всякая жизненная цель в конечном счете должна
приобретать идейное содержание. Например, мотивы получения новых
знаний, образования обычно базируются на социальных стимулах:
не отстать от других, разумно использовать свободное время, занять
более достойное положение в обществе. Понимание социальных
требований к получению образования, впрочем, как и
профессиональных знаний и мастерства, свидетельствует о повышении
уровня сознательности2.
Каковы же пути воздействия наличность? И.Г. Петров считает,
что можно воздействовать на сознание двумя путями: изменяя
умонастроение, внутренние установки личности, стремиться
перестроить образ действий человека или же различными способами
изменить его образ жизни, труд и быт, направлять его поведение и тем
самым пробудить новые потребности и внутренние желания.
Наибольший же результат в деле воспитания и перевоспитания
личности достигается при одновременной перестройке и сознания, и
поведения (образа жизни). «Одновременное и совпадающее по
содержанию воздействие на сознание и поведение формирует
личность как целое, создает единство взглядов и действий, потребностей
и чувств, привычек и духовных качеств личности, т.е. всю ее
общественно-психологическую структуру»3.
Сложными социологическими и психологическими понятиями
являются потребности и интересы личности. Они никогда не
сводятся только к материальным, а включают в себя больший или
меньший объем духовных потребностей и интересов. Б.Ф. Поршнев
отмечает, что потребности неодинаковы по интенсивности: это
может быть влечение, увлечение, страсть. По мере удовлетворения
самых насущных и неотложных потребностей повышается роль вы-
Известны, например, случаи, когда оказание помощи в лечении от туберкулеза
много раз судимым рецидивистам, что ими воспринималось как забота о спасении
их жизни, в корне изменяло их жизненные установки и убеждения, влекло за
собой положительное отношение к профилактическим мероприятиям милиции.
В условиях построения коммунизма образованность стимулируется не только
научно-техническим прогрессом, но, главным образом, социальными,
гуманистическими и нравственными потребностями общества, всем строем его жизни,
требующим от человека высокого культурного уровня (см.: Иовчук М. Т., Коган Л. Н.
Изменения духовной жизни рабочих в СССР// Социология и идеология. М., 1969.
С. 84).
Петров И.Г. Цит. соч. С. 43—44.
178

бора, предпочтения1. Представление о самых насущных
(материальных) потребностях у разных людей неодинаково. У одного
человека насущным является обеспечение нормальным питанием,
одеждой, другими предметами первой необходимости своей семьи;
у алкоголика, привычного пьяницы — получение средств на
выпивку. Еще более разнообразен диапазон духовных потребностей. «На
основе суммации длительных устойчивых потребностей
формируются интересы как личные, так и соответствующие объективным
нуждам и субъективным устремлениям той или иной общности»2.
Часто приходится наблюдать своего рода порочный круг: мизерные
потребности (пьянство, азартные игры, пустое
времяпрепровождение) порождают примитивные интересы и задерживают развитие
личности; низкий же уровень сознания ограничивает ее
потребности. Выход из этого порочного круга в широком общении с новыми
людьми, ознакомлении с различными сторонами жизни,
проникновении в мир общественных отношений. Все это обогащает
сознание, позволяет приобрести новые интересы, постепенно
формирует новые потребности. «...Действительно духовное богатство
индивида всецело зависит от богатства его действительных отношений.. .»3
Обогащение новыми потребностями позволяет рационально решить
индивидуальную проблему свободного времени, организация
которого, несомненно, связана с личной духовной культурой. Итак,
через широкое общение с духовными ценностями к выработке
положительных потребностей, которые позволяют заполнить досуг,
сделать быт, отдых, жизнь содержательными, интересными и
способствуют формированию новых интересов:
профессионально-трудовых, познавательных, общественно-политических, эстетических,
спортивных и т.д.
Советские психологи считают, что потребность может
возникнуть, развиваться и укрепиться только в процессе
систематического практикования определенной деятельности (как и потребления
чего-либо). Например, потребность в чтении художественной
литературы наступает в результате привыкания к этому занятию. Так
же обстоит и с отрицательными потребностями: участием в пьяных
сборищах, азартных играх, общении с лицами, имеющими
преступное прошлое. Другими словами, все новые потребности
формируются по типу привычки. Становление потребности значительно
облегчается, когда новая деятельность, особенно вначале, не
отталкивает, вызывает положительное эмоциональное отношение к ней
1 См.: Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1966. С. 111—
112.
2 Там же.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 36.
179

индивида. И наконец, потребность укрепляется, когда личность
осознает ее пользу для себя, ее общественную значимость.
Самосознание этого совпадает с нравственным оправданием потребности1.
Интересы групповые глубже и неискоренимее интересов личных и
в значительной мере ограничивают последние2. Поэтому развить
новые интересы, не изменив среды, не допустив вмешательства в
отношения, сложившиеся в неформальных группах людей с
отсталым сознанием, вряд ли удастся. Методы индивидуальной
профилактики предполагают активное воздействие на группу, ее
переориентацию; особенно продуктивны они в профилактике групповой
преступности несовершеннолетних.
Воспитанием достигается не только развитие ума, потребностей,
интересов, общественной активности, повышение уровня знаний,
но и всестороннее развитие чувств3. Исследования психологов
убедительно доказали, что мотивы поведения формируются под
воздействием определенных чувств человека. «Эмоции органически
входят в мотивы волевых действий»4. Наряду с более или менее
простыми эмоциями в качестве побуждений выступают и высшие
нравственные (моральные) чувства, т.е. эмоциональное отношение к
своему поведению и поступкам других людей. «В чувствах человека,
как устойчивых психических состояниях, создавшихся в ходе его
жизни и взаимодействии с окружающим, выражается его
эмоциональное отношение к определенным сторонам и явлениям
действительности. В чувствах раскрывается весь человек с его
мировоззрением, моральными представлениями и принципами, оценками
окружающего, убеждениями, раскрывается его позиция по
отношению к окружающему»5.
Знания могут превратиться в личные взгляды, убеждения лишь
в том случае, если у человека пробудится чувство веры в те принципы
1 «Нравственно оправданная потребность, — писал А.С. Макаренко, — это есть
потребность коллективиста, т.е. человека, связанного со своим коллективом
единой целью Движения, единством борьбы, живым и несомненным ощущением
своего долга перед обществом. Потребность у нас есть родная сестра долга,
обязанности, способностей, это проявление интересов не потребителя общественных
благ, а деятеля социалистического общества...» (Соч. Т. 4. М.: изд. АПН РСФСР,
1957. С. 39-40).
2 См.: Поршнев Б.Ф. Цит. соч. С. 112.
3 «Чувство — это переживание человеком своего отношения к тому, что познает и
делает: к явлениям природы и общественной жизни, к другим людям и их
поступкам, к самому себе и к своим действиям. Радость и печаль, любовь и ненависть
принимают самые разнообразные формы выражения у человека. Чувства
являются необходимым условием богатства духовной жизни человека, ее высокой
действенности и значительности» (Михалков С. Воспитание чувств// Правда. 1966.
9 янв.).
4 Рудик П.П. Психология. М., 1958. С. 195.
5 Якобсон П.М. Психология чувств. М.: изд. АПН РСФСР, 1958. С. 169.
180

жизни, о которых он получает информацию извне. «Убеждение и
знание только тогда можно считать истинным, — писал Н.А.
Добролюбов, — когда оно проникло внутрь человека, слилось с его
чувством и волею, присутствует в нем постоянно, даже бессознательно,
когда он вовсе о том и не думает»1. А.С. Макаренко в этой связи
писал, что в вопросах поведения не всегда следует апеллировать к
сознательности. Настоящая норма становится действенной только
тогда, когда ее «сознательный» период переходит «в период общего
опыта, традиции, привычки, когда эта норма начинает действовать
быстро и точно, поддержанная сложившимся общественным
мнением»2.
Разносторонность чувств, их противоречивость требуют тонкого
и искусного подхода в процессе их формирования и развития,
которые происходят под воздействием на личность самых различных
факторов. У людей, склонных к правонарушениям, исключительно
важно развить такие нравственные чувства, как чувство чести и
собственного достоинства, пробудить стыд за себя и свои поступки,
сожаление о содеянном и раскаяние. А. Г. Ковалев в одной из своих
работ объединяет эти чувства понятием «совесть». «Совесть
человека, — пишет он, — это внутренний судья, осуждающий или
одобряющий действия и поступки, регулирующий поведение личности...
Индивид без совести, нарушая принципы и нормы морали,
действует только в своих эгоистических интересах. Он не знает ни
жалости, ни сострадания к другим, он черств и жесток, может пойти
на все во имя корысти, извращенных потребностей или чувств»3.
Пробуждение совести идет рядом с развитием чувства
самоограничения, уважения и чуткости к окружающим, глубоким осознанием
правил и норм поведения в обществе, которыми регулируются
отношения между людьми. П.М. Якобсон акцентировал внимание на
воспитании моральной восприимчивости и отводил в этом
решающую роль семье, быту, поведению окружающих, а также
собственной практике поступков и действий человека. Существенное
значение он придавал также непосредственной реакции окружающих
на поступки и действия других людей, их моральные оценки,
интерес к моральному поведению других4.
Итак, чувства не возникают сами собой автоматически. Они
формируются на протяжении всей жизни одновременно с
формированием потребностей, социальных установок, убеждений и привычек.
1 Добролюбов Н.А. Избр. филос. соч. Т. II. М., 1946. С. 25.
2 Макаренко А.С. Соч. Т. 5. М.: изд. АПН РСФСР, 1961. С. 411.
3 Ковалев А.Г. Психологические основы исправления правонарушителя. М.:
Юридическая литература, 1968. С. 106—107.
4 Якобсон П.М. Цит. соч. С. 322—324.
181

Формы распределения материальных благ в семье, потакание
эгоизму и несправедливости в неформальных группах, привычка
доказывать свое превосходство силой, попустительство
рукоприкладству, насилию, упражнения в хулиганстве способствуют воспитанию
грубости, злости, при которых человека не трогают страдания
другого и он не чувствует угрызений совести от содеянного. Вполне
понятно, что при значительной социальной запущенности
личности, при озлобленности, возникшей на почве чувства горечи из-за
неудачно сложившейся жизни, пробудить нравственные чувства
(патриотизма, интернационализма, коллективизма, гуманизма,
трудолюбия) — дело нелегкое. Чтобы наступил перелом, требуются
специальное воздействие, соответствующая организация жизни и
деятельности, способствующие возникновению нравственных
чувств. Здесь играют важную роль и новые знания, и новые
потребности. П.М. Якобсон считает, что проблема изменения чувств — это
проблема изменения личности человека, ее установок,
субъективного мира. Поэтому она психологически более сложная, чем
проблема обучения знаниям, и решается другими путями. Воспитание
чувств предполагает такие пути воздействия на эмоциональную
сферу человека, которые могут вызвать эмоциональную реакцию
всей его личности, затронут ее субъективный мир. Несомненно,
специфика этой задачи предъявляет специальные требования к
методам воспитания, применения психологически обоснованных
приемов индивидуального и коллективного воздействия на
личность.
Сложными и противоречивыми у людей, склонных к
насильственным посягательствам, бывают чувства, вызванные действием
уголовного закона. Известно, что уважение к закону неотделимо от
уважения к нормам морали, правилам социалистического
общежития. Нарушение тех и других имеет, по существу, единую
психологическую природу. «Психология нарушения нравственности, —
пишет К. К. Платонов, — психология правонарушения и психология
преступления имеют не только "стыки", но и взаимопроникновения
и вообще больше общности, чем различий (хотя сразу же, не ставя
точки, оговорюсь, что различия эти есть, и достаточно
существенные)»1. И все же уголовный закон и карательная практика содержат
более эффективные, сдерживающие начала, чем моральные нормы.
Многие нарушители, позволяющие себе проступки, нанесение
побоев и другие насильственные действия, не решаются на тяжкие
преступления не только в силу «сознательности», не желая
причинять зло людям, но также и из боязни уголовной ответственности.
[ Платонов К. Изучать личность преступника // Литературная газета. 1968.
18сент.
182

Эта боязнь в отличие от боязни морального осуждения усиливается
благодаря представлениям о последствиях наказания. Существенна
и уверенность в неотвратимости наказания: она тормозит всякое
запрещенное действие1. Знание законов, несомненно, играет
существенную роль в профилактике преступлений. Но как и всякое
знание, чтобы стать убеждением недопустимости нарушения
законов, оно должно воплотиться в нравственное чувство. Для
большинства советских граждан побудительным мотивом их поведения
является не угроза наказанием, а нравственные принципы,
требующие уважения к общественным интересам и благам отдельного
человека. Но если с детства такое чувство не было сформировано
на основе высокого сознания святости закона, то, видимо, в более
зрелом возрасте оно в какой-то мере может быть компенсировано
чувством боязни уголовного наказания. Г.А. Туманов, например,
главное в предупредительной роли наказания видит для лиц, уже
отбывавших его, в устрашении самим фактом исполнения
наказания, а для лиц, не отбывавших его, — в устрашении угрозой
применения наказания2. Эту точку зрения разделяют и другие ученые.
М.Д. Шаргородский пишет, что лишение свободы «действует
устрашающе на виновного и на других лиц, склонных к совершению
преступлений»3. При этом центр тяжести «устрашения»
переместился в сферу моральных последствий. Б.С. Никифоров и О.Э. Лейст
считают, что рост сознательности членов социалистического
общества ведет к тому, что граждане страшатся не столько тягот и
лишений4, вытекающих из факта лишения свободы и его исполнения,
сколько морального осуждения своих антиобщественных действий
посредством наказания5. Это положение подтверждается данными
криминологических обследований. Например, из 300 впервые
осужденных к лишению свободы, содержавшихся в ИТУ на территории
Тульской и Саратовской областей, 276 заявили, что боялись
лишения свободы и суда, и только 24 человека ответили, что относились
1 К.К. Платонов объясняет это действием биологического закона: только
неотвратимо (а не иногда) подкрепляемый раздражитель может выработать условный
рефлекс (см. цит. соч.).
2 Туманов Г.А. К вопросу о роли режима лишения свободы в достижении целей
уголовного наказания // Изучение и предупреждение преступности. Вып. 8.
Воронеж: ВГУ, 1968. С. 198-200.
3 Шаргородский М.Д. Система наказаний и их эффективность // Советское
государство и право. 1968. № 11. С. 56.
4 «Карательные санкции всегда затрагивают личность, честь, достоинство
правонарушителя» (Самощенко И.С. Понятие правонарушения по советскому
законодательству. М., 1963. С. 282).
5 Никифоров Б.С. Некоторые вопросы уголовного права в условиях общенародного
государства // Советское государство и право. 1963. № 4. С. 69; Лейст О.Э.
Санкции в советском праве. М., 1962. С. 219—220.
183

безразлично к перспективе быть осужденным клишению свободы1.
Г.А. Туманов приводит следующие данные опроса большой группы
осужденных. 35% считали для себя самым неприятным изъятие из
коллектива; более 30 — разлуку с семьей; 30% заявили, что наиболее
тяжко пережили сам факт их морального осуждения2.
Формирование индивидуального сознания включает понимание
общественной необходимости и справедливости советского права,
уяснение индивидом неприкосновенности советского
правопорядка. Соблюдение установленных законом и правилами
социалистической морали норм поведения должно рассматриваться какличный
нравственный долг.
§ 2. Убеждение в индивидуальной профилактике
Убеждение играет существенную роль в предупреждении
преступности. Наиболее полно оно применяется в целенаправленной
индивидуально-воспитательной работе. При воздействии на
сознание путем убеждения права и интересы личности остаются
незыблемыми, а желаемое изменение поведения, взглядов, установок
достигается образованием или мобилизацией моральных
стимулов3.
В каждом из видов деятельности милиции (административной,
оперативно-розыскной и при производстве дознания)
используется убеждение как метод борьбы с преступностью. В одних случаях
убеждение применяется самостоятельно, в других — в сочетании с
принуждением. В рамках оперативно-розыскной деятельности
проводятся сложные мероприятия для переориентации отдельных лиц
и антиобщественно настроенных групп. Для принятия правильных
решений, обнаружения «слабых звеньев» во внутригрупповых
связях необходима достоверная информация о настроениях членов
группы, которая обычно получается оперативно-розыскными
средствами и методами.
В результате убеждения обвиняемый уже в процессе производства
дознания может осознать свои ошибки, раскаяться, что имеет
большое значение для предупреждения рецидива. Роль убеждения
велика и в тех случаях, когда лицо привлекается за малозначительное
1 Обследование проводилось в 1964—1965 гг. И. Шмаровым (ВШ МВД СССР).
2 Туманов Г.А. Цит. соч. С. 200.
3 «Убеждение в СССР, — пишет Л.Л. Попов, — это метод воздействия
социалистического государства на сознание и поведение людей, представляющий собой
комплекс воспитательных, разъяснительных и поощрительных мероприятий,
осуществляемых в целях повышения коммунистической сознательности,
организованности и дисциплинированности трудящихся, добросовестного соблюдения всеми
гражданами норм социалистического общества» (Убеждение и принуждение. М.:
Московский рабочий, 1968. С. 11).
184

преступление, наказание за которое не связано с лишением
свободы, и перевоспитание виновных во многом зависит от силы
убеждения, достигнутого в стадии дознания, при судебном
разбирательстве и в последующих индивидуально-профилактических
мероприятиях. Путем убеждения достигаются также воспитательные
цели в отношении лиц, прикосновенных к преступлению, но не
привлекаемых к уголовной ответственности.
На сочетании убеждения и принуждения строится
административная деятельность милиции. Любое вмешательство при
осуществлении надзорных функций, пресечении правонарушений
обязательно содержит элементы убеждения, выполняет воспитательную
роль.
Безусловно, каждый из рассмотренных видов деятельности
специфичен, и в зависимости от этого меняются формы профилактики
и формы убеждения. Влияет на их выбор и индивидуальность
личности (степень социальной запущенности, возраст, тенденции
поведения, зависимость от ближайшего окружения, способности,
развитость ума и т.д.). А.С. Макаренко писал, что универсальных
методов не существует. «Возьмите даже такое средство, как
коллективное воздействие, воздействие коллектива наличность. Иногда
оно будет хорошо, иногда плохо. Возьмите индивидуальное
воздействие, беседу воспитателя с глаза на глаз с воспитанником. Иногда
это будет полезно, а иногда вредно. Никакое средство нельзя
рассматривать с точки зрения полезности или вредности, взятое
уединенно от всей системы средств»1.
Поэтому представляется возможным и необходимым
сформулировать лишь общие положения, обусловливающие эффективность
убеждения в индивидуальной профилактике, осуществляемой
милицией в целях предупреждения тяжких преступлений против
личности.
1. Убеждение означает разъяснение, основанное на
педагогических принципах и методах. Воспитание личности предполагает
одновременное воздействие на рациональную, эмоциональную и
волевую сферы. Убеждение помогает изменить неправильно
сложившиеся отношения, сформировать новые, отвечающие принципам
коммунистической нравственности.
2. Убеждение не терпит формализма. Любое воспитательное
воздействие, осуществляемое без учета реальных условий жизни,
свойств и настроений личности, превращается в нравоучение,
которое, как правило, не достигает цели. В идеологической работе
вообще, а тем более в такой тонкой и сложной работе, как перевос-
МакаренкоЛ.С. Соч. Т. 5. М.: изд. АПН РСФСР, 1958. С. 117.
13-7695
185

питание человека, склонного к серьезным правонарушениям, нельзя
допускать схоластики, догматизма, поверхностности.
В психологии существует понятие ориентировочного рефлекса,
ориентировочной деятельности, без которых не может
осуществляться никакое поведение. При формальном, догматическом
воздействии, при скудности воспитательных средств и аргументов,
когда их недостаток пытаются компенсировать повторением одних
и тех же воздействий, происходит угасание ориентировки. Поэтому,
делает вывод А.Н. Леонтьев, «надо очень опасаться всего
однообразного, монотонного, ведущего к угасанию ориентировки»1.
Воспитывать может тот, кто обладает идейной целеустремленностью и
гуманным отношением клюдям, нравственно изуродованным,
знает психологию и педагогику, способен предвидеть будущее воспи-
туемого, изобретателен в методах и формах работы, проявляет в
каждом случае творческий подход к решению воспитательных задач.
Знание психологических закономерностей характерообразования
позволяет воспитывать у людей нужные черты по определенному
плану. К этому следует дополнить знания политические,
экономические, исторические и литературные, обогащающие арсенал
психологических аргументов.
3. Активное воздействие воспринимается воспитуемым в
зависимости от сложившихся свойств личности, опосредствуется ранее
приобретенным опытом. Часто те, на кого воздействие оказывают
работники милиции, настроены антагонистично к милиции, так
как она ограничивает и запрещает ставшие привычными
антиобщественные поступки. Поэтому необходима более сильная
аргументация, убедительность рекомендаций и советов. Как и в каждом
начинании, практика — источник и критерий истины. Воспитуемый
должен на практике убеждаться в правильности предложенного ему
пути. В частности, в сложных случаях убеждение достигает цели,
во-первых, когда доводы работника милиции подтверждают другие
авторитетные, уважаемые люди; во-вторых, когда осуществляются
меры, вносящие существенные положительные изменения в жизнь
воспитуемого, и он начинает ощущать результаты этих изменений.
«Нужно ли особое глубокомыслие, чтобы понять, что вместе с
условиями жизни людей, с их общественными отношениями, с их
общественным бытием изменяются также и их представления,
взгляды и понятия, — одним словом, их сознание»2.
4. Сочетание чуткости с требовательностью признается в
педагогике опорными свойствами воспитателя. П.П. Михайленко, го-
1 Леонтьев А.Н. Некоторые психологические вопросы воздействия наличность//
Проблемы научного коммунизма. М.: Мысль, 1969. Вып 2. С. 41.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 4. С. 445.
186

воря, например, о такте при проведении индивидуальной
воспитательной работы с правонарушителями, не рекомендует без
необходимости затрагивать интимные стороны жизни людей1. Чуткое
отношение позволяет не только констатировать отрицательные
свойства личности, но и проникать в глубину явлений, разбираться
в жизненных неудачах, ошибках, объективных причинах, итогом
которых стало неправомерное поведение или укоренившиеся в
сознании человека антиобщественные взгляды.
Методы индивидуальной профилактики — пожалуй, наименее
разработанный раздел криминологии. Авторы учебника
«Криминология», отмечая, что каких-либо специфических мер
предупреждения тяжких преступлений против личности «не так уж много»,
указывают, в частности, на повышение эффективности оперативной
работы органов милиции для предупреждения корыстных убийств
на сексуальной почве, убийств из мести и некоторых других
категорий убийств2.
Других рекомендаций о проведении индивидуальной
профилактики в разделе, посвященном предупреждению тяжких
преступлений против личности, не содержится. Некоторые указания
имеются в разделе о предупреждении половых преступлений. Но и там
называются лишь виды профилактических действий, но не
раскрывается их методика.
Представляют интерес обобщенные данные изучения форм и
содержания индивидуально-профилактической работы милиции,
ее эффективности3. Выяснилось, что наиболее распространены
беседы, проводимые непосредственно работником милиции (32,8%)4,
в 5 раз меньше (7,6%) проводится бесед с участием родителей (для
несовершеннолетних и молодых людей) и почти в 15 раз меньше
(2,5%) с участием родственников (для взрослых). Довольно часто к
воздействию на неустойчивых лиц привлекается общественность:
обсуждение на собрании или в более узком кругу представителей
трудового коллектива тоже по месту проживания (26,7%), помощь
в трудоустройстве (12,8%), воздействие с привлечением
специальных средств и методов (7,8%). Незначительным оказался удельный
вес таких форм, как: ознакомление работников милиции с бытом
воспитуемых (3,9%); все виды шефства (5,6%); помощь в
поступлении на учебу (3,2%); нормализация отношений в семье (2,1%) (толь-
1 Опыт борьбы с преступностью в районе. Киев: МООП УССР, 1968. С. 63.
2 Криминология. М.: Юридическая литература, 1968. С. 417.
3 Изучение проводилось ВНИИ МВД СССР в 1965—1968 гг.
4 За 100% приняты все мероприятия, проведенные в отношении 300 человек в
течение полугода; каждый показатель отражает удельный вес данного мероприятия
по отношению к общей совокупности.
13*
187

ко в группе несовершеннолетних — 5,0%); привлечение к участию
в художественной самодеятельности или спорте (2,2%); помощь в
улучшении бытовых условий (0,4%).
В результате анкетирования получено мнение оперативных
работников по поводу эффективности различных методов
индивидуальной профилактики1. Значимость различных методов можно
оценить количественными показателями — долей соответствующих
ответов в их общей совокупности. На первом месте оказались
систематические индивидуальные беседы с неустойчивыми лицами
самих оперативных работников (36,0) или такие же беседы в кругу
родственников и товарищей, в том числе и на квартире этих лиц
(12,8). На втором месте систематическое наблюдение за
поведением и образом жизни неустойчивых лиц (12,2). Это наблюдение
должны осуществлять не только работники милиции, но и
родственники, и товарищи по работе. Его цель — своевременное активное
вмешательство, осуждение за каждый проступок или неправильное
поведение. Затем было названо: воздействие с использованием
негласных средств и методов (9,8); обсуждение на собраниях
общественности по месту работы и проживания (5,2); вовлечение в
общественную жизнь (4,6); своевременное устройство на работу по
избранной специальности (4,0); все виды шефства (5,7);
трудоустройство в коллективы, где может быть обеспечено положительное
влияние (2,9); проявление заботы и оказание помощи в бытовом
устройстве (2,3); проявление доверия со стороны администрации и
товарищей по работе (1,7); использование подробной
осведомленности о воспитуемом, его замыслах и намерениях для его
переориентации (1,1); оказание влияния через ранее судимых,
исправившихся (1,1); воздействие на отрицательно влияющее окружение
(1,1); проведение бесед представителями администрации по месту
работы (0,5)2.
Работники уголовного розыска считают наиболее
эффективными методами индивидуальной профилактики: специальный подбор
шефов, которые могли бы доказать, какую хорошую жизнь можно
построить добросовестным трудом; контроль за проведением
досуга и помощь в выборе интересных занятий на основе знания
наклонностей индивида. Многие указали на уважение и доверие вос-
питуемого к оперативному работнику, сочетание различных форм
воздействия с учетом личности воспитуемого.
В числе факторов, которые использовались в профилактической
работе, были названы: привязанность воспитуемого к семье (мате-
1 Всего получено 292 ответа, которые принимаются за 100.
2 Остальные 2,1% составили ответы о необходимости принятия мер
принуждения.
188

ри, детям); уважение или любовь к девушке; уважение к
оперативному работнику, обусловившее откровенность во
взаимоотношениях; стремление завоевать авторитет у окружающих; увлеченность
работой, боязнь ее потерять; боязнь уголовной ответственности;
увлечение техникой; стремление обзавестись семьей, приобрести
профессию; обращение к чувству собственного достоинства.
Положительно сказались на перевоспитании лиц, допускавших ранее
антиобщественные поступки, такие факторы, как: пример
передовых рабочих из числа их сверстников; наглядность отрицательных
последствий, наступающих для тех, кто совершает преступления;
пример ранее судимых и бывших правонарушителей,
исправившихся, наладивших свою жизнь; проявление заботы и доверия в
трудовом коллективе, убеждение в необходимости уделять больше
внимания воспитанию детей, семье, престарелым родителям.
Предпринятый анализ позволяет изложить ряд методических
рекомендаций для.индивидуально-профилактической работы с
лицами, которые могут совершить опасные посягательства на
граждан.
1. Методологические основы индивидуальной беседы
оперативного работника милиции с лицами, к которым принимаются меры
профилактики.
Б.Д. Парыгин рассматривает три вида словесной информации в
зависимости от того, каковы степень и характер ее воздействия на
психику человека: 1) сообщение; 2) убеждение; 3) внушение. Самым
универсальным видом информации является сообщение, состоящее
в передаче каких-либо сведений от одного лица к другому. Но,
способствуя во многих случаях налаживанию взаимодействия и
взаимоотношений между людьми, оно не требует сколько-нибудь
значительной перестройки их психики, изменения установок и
привычек. Поэтому в профилактической беседе сообщение играет
второстепенную роль. Более активно убеждение. Оно применяется в
тех случаях, когда необходимо изменить психологическую
установку личности. В отличие от внушения убеждение основывается на
системе логических доказательств и предполагает осознанное
отношение к информации того, кто ее воспринимает. Поэтому
главным средством словесной информации при индивидуальной
беседе, несомненно, является убеждение. В то же время, если учесть
морально-психологический облик, свойственный многим
преступникам, совершающим тяжкие насильственные преступления
(глубокая социальная запущенность, моральная деградация, крайне
низкий интеллект, психопатизация личности), то станет очевидным,
что подобрать для них логические доказательства — задача очень
трудная, ибо они их часто не воспринимают. В этих случаях поло-
189

жительные результаты может дать внушение, основанное на
некритическом восприятии и предполагающее, как правило,
неспособность внушаемого сознательно контролировать поступающую
информацию. Кстати, рассматривая внушение в широком смысле,
Б.Ф. Поршнев считает его универсальным в человеческих
психических отношениях1. И в сообщении, и в убеждении содержатся
элементы внушения. И все же нужно согласиться с психологами
Б.Д. Парыгиным и А.Г. Ковалевым, которые рассматривают
внушение как самостоятельную форму воздействия на личность,
основанную на свойстве слова вызывать, пробуждать определенные
связи, формировать новые ассоциации и подкреплять их. А.Г.
Ковалев утверждает, что посредством слова можно формировать не
только понятия, но и образ поведения. И.А. Ковалев2 и Б.Д. Пары-
гин3 в качестве условий достижения целей при внушении называют
авторитет внушающего, его высокие морально-психологические
качества, широкую культуру, глубину знаний, личное обаяние и если
не полное доверие воспринимающего к тому, кто оказывает на него
воздействие, то во всяком случае отсутствие сколько-нибудь
значительного сопротивления этому влиянию. При соблюдении этих
условий мнения и требования внушающего могут пробудить у вос-
питуемого положительные потребности и интересы или хотя бы
повлиять на мотивы его поведения.
Беседа может происходить при различном настрое лиц, с
которыми она проводится. Может случиться так, что приглашенный на
беседу искренне недоволен собой, своим образом жизни,
сложившейся судьбой. Естественно, в этом случае основное направление
беседы — это совместный поиск путей изменения образа жизни,
поведения, подбор необходимых рекомендаций и планирование их
поэтапной реализации. Если беседа ведется с только что прибывшим
из мест лишения свободы, нужно учитывать, что оттуда люди часто
возвращаются надломленными, пассивными, не знающими, чему
посвятить себя. Реальный план возврата в общество, предлагаемый
такому лицу, должен содержать жизненные перспективы, увлечь
его, вызвать надежду переломить невзгоды и преодолеть трудности,
другими словами, создать стимулы к активной деятельности.
Но встречаются люди, которые противодействуют воспитанию.
В таких случаях, как метко замечает А.Г. Ковалев4, нужно расшатать
порочную позицию, которая часто оказывается надуманной,
необоснованной. В беседе нужно показать шаткость, бесперспектив-
1 Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1968. С. 140.
2 См.: Психология личности. М.: Прогресс, 1965. С. 271.
3 См.: Паршин Б.Д. Цит. соч. С. 142.
4 См.: Ковалев А.Г. Цит. соч. С. 127.
190

ность пути, на который встало данное лицо. Здесь неминуема
дискуссия, и нужен большой запас аргументов, чтобы вести ее
успешно, особенно в тех случаях, когда собеседник приводит факты
бездушия, бюрократического отношения к нему и другим лицам,
пьянства и морального разложения некоторых должностных лиц
предприятий и учреждений. Такие доводы нужно анализировать,
убеждать собеседника, что советское государство, его органы,
печать, общественность ведут беспощадную борьбу со всеми
уродливыми явлениями, добиваясь их искоренения. Можно призвать и
воспитуемого принять участие в разоблачении бюрократов и
нечестных лиц, связав это с необходимостью ему самому избрать
правильный образ жизни и поведения. В итоге такой дискуссии желательно
достичь с собеседником взаимопонимания. Работник милиции,
ведущий беседу, по эмоциональным проявлениям, обмолвкам
должен уметь понимать состояние и логику мысли собеседника. Тогда
ему легче будет варьировать имеющейся информацией и подбирать
аргументы для убеждения. Содержание и форма беседы должны
строиться с учетом не только возраста, жизненного опыта,
интеллекта, темперамента воспитуемого, но и
морально-психологического состояния. Нет смысла, например, начинать такую беседу в
момент доставления нарушителя в милицию за драку, скандал.
Состояние раздраженности, озлобленности или угнетения резко
снижает и восприимчивость человека, и способность к установлению
необходимого взаимопонимания.
Язык работника, проводящего беседу, должен быть образным,
ибо образность, увлекательность оказывают сильное влияние на
чувства слушателя. К логическому воздействию добавляется
воздействие интеллекта воспитателя. Образность достигается знанием
художественной литературы, приведением примеров, вызывающих
желание им подражать. «Воздействие задевающее, волнующее,
потрясающее и вдохновляющее, представляет сложнейшую
динамическую систему слов, образов, эмоций»1. Особенно важно это при
внушении.
В целях предупреждения насильственных посягательств в беседах
необходимо затрагивать проблемы человеческой жизни, здоровья,
чести, достоинства, половой неприкосновенности. Но
высказывания не должны быть декларативными. Нужно всякий
разубеждаться, что воспитуемыи понял и осознал их, чтобы он размышлял о них
в связи со своим прошлым или настоящим преступным поведением,
угрожающим перерасти в тяжкие насильственные действия, и
приходил бы к определенным выводам. Вариантами таких выводов
Мясищев В.Н. Личность и неврозы. Л., ЛГУ, 1960. С. 377.
191

могут быть: резкое осуждение своего легкомысленного отношения
к благам человека в прошлом; решение изменить отношение к
людям, чтобы не стать убийцей; осознание недопустимости насилия
над женщинами; осознание низменности посягательства на жизнь
и здоровье человека ради мизерной выгоды (при разбое). Такому
исходу беседы способствует осведомленность оперативного
работника о прошлом и настоящем воспитуемого. Это создает
предпосылки для анализа конкретных фактов, которые известны
собеседникам, что позволяет парализовать сомнения как в
действительности самих фактов, так и в истинности выводов о вероятности тяжких
последствий, связанных с этими фактами (пьянством, половой
распущенностью, склонностью затевать ссоры и драки и т.д.). Если,
например, анализируются факты издевательства над членами семьи
и все они несомненны, истинность вывода о том, что это может
завершиться тяжким преступлением, у воспитуемого сомнений не
вызовет. Одной из целей беседы является пробуждение чувств:
личного достоинства, самолюбия, человеколюбия. При этом важно
обнаружить у воспитуемого внутренние колебания, борьбу мотивов,
сомнения в правильности своих поступков или поступков его
товарищей. Тогда положительную роль сыграют примеры разоблачения
преступников, наступившие для них тяжкие последствия (отрыв от
семьи, родного города, ограничения, вызванные судимостью, и т.д.),
а также то несчастье, которое они причинили людям.
При повторных беседах целесообразно анализировать всякого
рода отклонения от норм поведения, добиваться самоосуждения.
2. Изменение жизненных условий. Воспитание достигает цели,
если его влияние совпадает с действием объективно сложившихся
обстоятельств. Социальные условия, окружающие человека,
должны вселять веру в свои силы, укреплять уважение к человеческому
достоинству, способствовать развитию лучших нравственных
качеств. Целей воспитания легче достичь, если созданы условия для
творческого труда, отдыха, досуга. Поэтому необходимо принимать
меры, направленные на организацию быта воспитуемого, его
профессиональную, культурную, спортивную ориентацию, лечение
(например, от алкоголизма), пробуждение интереса к общественно
полезным занятиям.
Выбор форм труда, соответствующих способностям, жизненным
навыкам и интересам воспитуемого (особенно это важно для
молодых людей), помогает формированию желаемых
морально-психологических качеств личности. Главную роль при выборе
специальности играют следующие факторы: склонности к какому-либо виду
общественно полезной деятельности, соответствие его
физиологических данных профилю работы, возможности получения соответ-
192

ствующей работы в данном административно-хозяйственном
районе. Работу по профориентированию целесообразно проводить во
взаимодействии с местными комиссиями по трудоустройству,
используя опыт специалистов1.
Для некоторых лиц необходимой мерой является изменение
места работы, например увольнение со спиртоводочного завода, с базы
розлива вина или продовольственного склада, где нет должной
дисциплины. Заинтересованность новой профессией можно вызвать
перспективой получения материальных стимулов: высоким
заработком, получением новой квартиры при овладении профессией
строителя, поправкой здоровья при переходе на предприятия, где
есть возможность наладить диетическое питание (молочный завод),
и т.д. Отрыв от собутыльников, новый трудовой коллектив
корригируют и привычный образ поведения: происходит сокращение
старых связей и образование новых. Здесь необходим контроль,
чтобы новые отношения не оказались вариантом старых.
Сложнее изменить бытовую среду. По возможности нужно
стремиться не допускать, чтобы подростки, возвращающиеся из
трудовых колоний несовершеннолетних и специальных воспитательных
учреждений, а также молодые люди, отбывшие наказание в НТК,
попадали в те же самые условия, которые явились решающим
фактором в асоциализации их личности.
Изучение быта и окружения, привлечение средств пропаганды
и агитации для работы с населением в микрорайонах повышенной
интенсивности антиобщественных проявлений, проведение там
рейдов дружинников для борьбы с пьянством и хулиганством,
мобилизация общественного мнения вокруг неблагополучных
семей — вот меры общей профилактики, которыми можно
нейтрализовать отрицательное влияние среды. При затянувшихся бытовых
конфликтах меры убеждения принимаются ко всем, кто оказался
в них втянутым. Следует добиваться примирения враждующих
сторон (особенно это важно для районов, где сохранились традиции
кровной мести). В сложных случаях не исключено расселение
участников конфликта, оказавшихся в общей квартире. Убеждение
сочетается с пропагандой моральных норм и разъяснением
ответственности за насильственные посягательства на личность,
подстрекательство и вовлечение несовершеннолетних в преступную
деятельность и иные аморальные занятия.
В Польской Народной Республике министерство просвещения имеет отдел проф-
ориентирования и профконсультации, который руководит профконсультацион-
ными центрами (их всего 33). В каждом центре работают 20 специалистов, в том
числе 13 психологов и 3 врача (см.: Советская Литва. 1966.23 июля).
193

Противодействие воспитательному процессу активного влияния
неформальной группы преодолевается нейтрализацией или полным
устранением такого влияния. В первом случае лицо отрывается от
группы, но вполне очевидно, что такое решение является
половинчатым, поскольку оно ликвидирует не причину, а лишь последствия.
Более эффективна переориентация группы в целом, когда на
основе изучения индивидуальных особенностей осуществляется
воспитательное воздействие одновременно на всех ее членов. Естественно,
при этом выделяются лидеры, задающие тон, и члены группы,
которые их дублируют. К ним принимают наиболее интенсивные меры
(и убеждение, и принуждение, если есть на то основания).
Практика доказала, что излишнее засекречивание сведений о
существовании неформальной группы, участники которой
собираются совершать тяжкие преступления, о притонах пьянства и
разврата приводит к запоздалому вмешательству. Но не всегда и
широкая огласка, особенно если она затрагивает интимные стороны
жизни, является удачным приемом устранения очагов вредного
влияния. По-видимому, целесообразно практиковать два этапа: на
первом демонстрируется лицам, на которых оказывают воздействие,
подробная осведомленность милиции о времяпрепровождении,
настроениях и замыслах группы, ее членов и с ними проводятся
разъяснительные беседы. Если этого окажется недостаточно,
возможна широкая огласка оперативных данных милиции (без
разглашения источников и методов их получения) для использования силы
общественного мнения при воспитательном воздействии каждого
члена неформальной группы1. Опыт профилактики преступлений
убедительно свидетельствует о том, что не только огласка
скрываемых группой фактов, но и демонстрация осведомленности о них
работников милиции удерживает неустойчивых лиц от
преступлений, ведет к распаду группы, что способствует дальнейшим
мероприятиям по перевоспитанию ее членов. В частности, хорошие
результаты приносит подробный рассказ о такого рода группах
несовершеннолетних и молодых людей на собраниях родственников,
где говорится о роли каждого из ее участников, вскрываются
условия, способствующие формированию группы на антиобщественной
основе, разъясняются последствия, которые могут наступить.
Чем большим количеством фактов будут располагать работники
милиции, чем более обоснованными будут их выводы и предполо-
Эти методы не могут применяться, если проводятся оперативно-розыскные
мероприятия по раскрытию преступлений, совершенных данной группой или ее
членами.
194

жения, тем большей убедительности они достигнут в своей
профилактической работе1.
3. В качестве средства перевоспитания используются различные
формы общения, ибо «потребность человека в общении, обмене
информацией с другими людьми относится к числу важнейших
факторов его существования и жизнедеятельности»2. Формы общения,
необходимого для успеха воспитательного процесса, разнообразны.
Среди них можно назвать пребывание в формальных и
неформальных коллективах: трудовом, спортивном, художественной
самодеятельности, в семейном кругу, кругу своих знакомых. Сферу
полезных общений лица необходимо искусственно расширять, ибо, как
справедливо указывает И.С. Кон, никакая частная группа, никакой
конкретный коллектив не исчерпывает всего богатства
общественных отношений и ценностей. «Одной из важнейших предпосылок
творчества и самореализации является способность личности
выходить за рамки своего непосредственного окружения»3. Полезное
общение стимулирует развитие личности, человек познает не
только других, но и себя, овладевает опытом социальной жизни.
Общение стимулирует обмен знаниями и мнениями. «Развитие
индивида обусловлено развитием других индивидов, с которыми он
находится в прямом или косвенном общении»4. Регулирование общения
достигается не только дачей рекомендаций воспитуемому.
Желательно побывать в общественных организациях предприятия,
согласовать проведение беседы, диспута, выступлений в цехе знатных
людей завода, писателей, направленность бесед. Общение
вырабатывает чувство товарищества, а оно в свою очередь помогает
улавливать и считаться с мнениями и настроениями коллектива.
Полезно побеседовать с товарищами воспитуемого по работе, обратиться
к ним с просьбой почаще вовлекать его в неофициальные беседы,
споры. Их предметом могут быть: ценность человеческих благ,
достойное отношение к женщине, социальная значимость
материнства, уважение к труженику, его заработку, накоплениям и
приобретениям, добытым долгим трудом, антисоциальная сущность па-
1 В Челябинске для большей убедительности выводов милиции по фактам бытовых
ссор, драк, скандалов, пьянства на место их совершения для проверки жалоб и
заявлений участковые инспектора выезжают совместно с представителями
предприятий, где работают нарушители. Приглашаются руководители цеха, члены
парткома, профкома, цехкома или товарищеского суда. Они сами беседуют с
членами семьи, соседями, а затем информируют о поведении их работника коллектив
цеха (отдела). Это способствует более эффективному использованию
общественного мнения в перевоспитании нарушителей.
1 Парыгин Б.Д. Социальная психология как наука. Л.: Лениздат, 1967. С. 140.
3 Кон И.С. Социология личности. М.: Изд-во политической литературы, 1967.
С. 98.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 440.
195

разита, тунеядца, горе, которое приносят людям преступления, и т.д.
Непринужденные беседы на эти темы в здоровом коллективе
способствуют искоренению взглядов и установок, допускающих
возможность насильственного, преступного достижения различных
целей и разрешения конфликтов.
В коллективе обычно возникают или существуют взаимные
симпатии. Если со стороны воспитуемого они проявляются к человеку
с твердыми моральными установками, следует помочь им
развиться в дружбу. Потребность в друге, избирательном общении часто
порождает единство интересов, подражание, а это — путь к
перевоспитанию. Необходимым элементом, утверждающим веру в силу
коллектива, уважение к общественному мнению, является
проявление в этом коллективе подлинной заботы о воспитуемом,
объективное, справедливое к нему отношение. Человека, в прошлом
судимого, не должны укорять за то, что было в прошлом,
оступившегося однажды не следует игнорировать там, где он старается проявить
себя с хорошей стороны, недопустим бойкот человека,
осознающего свой проступок и проявляющего тенденцию к исправлению,
недопустимо и безразличное отношение к нему. Политическое
образование, трудовая деятельность, дружба с товарищами, различные
увлечения помогают оценить и силу, и роль коллектива.
Усваивается эта истина на собственном опыте. Нужно разъяснить
коллективу, что для него совсем не безразлично, какой личный опыт
приобретает тот или иной человек, как он живет вне предприятия,
каковы его интересы и потребности. Тогда значительно будет
облегчена задача работника, выступающего в роли воспитателя:
контроль за времяпрепровождением вне предприятия, изменение
бытовых условий и отношений (если они необходимы) станут не
только его заботой, но и заботой всего коллектива.
Общественные организации предприятий находят различные
формы работы с людьми в непроизводственной сфере. Например,
на Нижнетагильском заводе «Уралвагон» широкое развитие
получило коллективное садоводство; многие сотни плодовых деревьев,
кустарников садоводы посадили и на заводском дворе, и в поселке1.
Участие в подобных делах развивает чувство коллективизма, заботы
0 людях, их интересах, воспитывает уважение к личности,
общественному мнению. Человек начинает оценивать свое поведение с
учетом этого мнения. Для него становится важным, одобрит или
осудит его коллектив, а это можно считать значительным сдвигом
в перевоспитании индивида. Вероятность огласки фактов
жестокого обращения с родственниками, издевательства над близкими
1 См.: КрасиловА. Завод: жизнь, труд, досуг людей// Коммунист. 1965. № 12. С. 55—
56.
196

людьми, бесчеловечности существенно сдерживает склонных к
таким поступкам лиц от их совершения1.
4. Положительное воздействие может быть достигнуто также
путем шефства — коллективного, группового или персонального.
Для взрослого человека, который может посчитать появление
около себя шефа-наставника унизительным, видимо, предпочтительнее
шефство коллективное2. В общем сохраняется обычная
воспитывающая роль коллектива, а объявление его шефом лишь накладывает
на этот коллектив дополнительные моральные обязанности.
Групповое шефство предполагает оказание индивиду помощи в
нескольких видах деятельности — труде, учебе. Персональное шефство
более приемлемо для подростков и, как правило, назначается в
случаях, когда семья не может обеспечить за ним надзора или
родители не в состоянии обеспечить воспитание, наконец, когда
вчерашний школьник «трудный» подросток вступает на самостоятельный
трудовой путь3. Главное при осуществлении шефства — это личный
пример шефов в работе, поведении, культуре. «Важно привить
определенные культурные потребности, политические идеалы»4. Как и
оперативный работник, шеф должен избегать нотаций, назиданий
и стремиться пробудить интерес к какому-либо виду общественно
полезной деятельности. В практике сложилось несколько вариантов
подбора и назначения шефов. Оперативные работники
обращаются с просьбой к руководству предприятия, цеха, и там, хорошо зная
возможности своих работников, рекомендуют кого-либо на эту роль.
В некоторых случаях сам воспитуемый называл уважаемого им
человека, которого он хотел бы иметь своим шефом. Получило
распространение назначение шефа из числа пенсионеров милиции;
в работе с подростками хорошо себя проявили студенты старших
курсов педагогических институтов. Во всяком случае необходимо
личное желание шефа заниматься воспитательной работой, наличие
у него жизненного опыта или специальных знаний, умение понять
1 «Этические нормы коммунистического общества, — пишет Б.Ф.
Поршнев,—только тогда станут в полной мере психологией советского человека, когда нарушение
этих норм будет вызывать непосредственную, прямую реакцию стыда, а
необоснованное подозрение в этом будет вызывать искреннюю реакцию обиды» (см.:
Социальная психология и история. М.: Наука, 1968. С. 155).
2 Уместно привести мнение А.С. Макаренко, который писал, что «влияние
отдельной личности на отдельную личность есть фактор узкий и ограниченный», что
«самой реальной формой работы по отношению к личности является удержание
личности в коллективе, такое удержание, чтобы эта личность считала, что она в
коллективе находится по своему желанию, добровольно...» (см.: Кон И.С.
Социология личности. М.: Изд-во политической литературы, 1967. С. 97).
3 См.: Мтьковский Г., Мельникова Э. Шефство над трудными подростками — путь
к предупреждению преступности несовершеннолетних// Социалистическая
законность. 1966, № 1. С. 25—28.
4 Там же.
197

и правильно подойти к другому человеку, быть внимательным к его
нуждам.
Представляют интерес формы шефской работы в Венгерской
Народной Республике с лицами, отбывшими наказание в местах
лишения свободы. Эта работа проводится в рамках установленного
законом последующего патронажа. Цель патронажа — обеспечить
возвращение в общество бывших преступников и предотвратить
совершение ими новых преступлений. Осуществление патронажа
предполагает в первую очередь трудоустройство, но этим он не
ограничивается. Взрослые осужденные после освобождения
направляются в группу социальной политики местного отдела
здравоохранения и получают там информацию о сущности общественной
помощи. В рамках этой помощи группа социальной политики
выделяет шефа. Шефами являются общественные активисты,
работающие при группе. Они систематически встречаются с
освобожденными, при необходимости посещают их на дому, оказывают помощь
и по месту работы. Шеф информирует в течение срока
«последующего патронажа» референта группы социальной политики о
результатах и необходимых мерах «последующего патронажа»1.
Тяжкие преступления против личности нередко совершаются в
связи со вспышками гнева, ненависти2, поэтому шефы должны
воспитывать умение умерять эти эмоции, сдерживать их. Достигается
это путем разъяснения законных путей реагирования на действия,
провоцирующие гнев и ненависть. Лучше наказать обидчика,
навлечь на него моральное осуждение или привлечь его к
ответственности, чем, совершив тяжкое насильственное преступление,
поставить себя под угрозу сурового наказания.
5. Поэтапное достижение целей профилактики диктуется тем,
что многие люди неохотно выполняют требуемые нормы поведения.
Это касается не только взрослых, но и подростков, а тем более
молодых людей. Негативизм обостряется недостатками интеллекта,
слабым усвоением положительных общественных ценностей.
Работник милиции, выступающий в роли воспитателя, ограничен
в своих возможностях: его встречи с воспитуемым эпизодичны, он
не может постоянно уделять ему внимание. Поэтому целесообразно
на основе оперативной осведомленности о настроениях, сдвигах,
происходящих в поведении данного лица, использовать каждую
См.: Некоторые важнейшие юридические институты предупреждения
преступности в Венгерской Народной Республике: Материалы делегации ВНР на IV
Международном криминалистическом симпозиуме. София, 1969.
По мнению Б.Ф. Поршнева, чувство гнева вызывается в людях противодействием,
помехами к осуществлению цели, неблагодарностью, изменой, Пренебрежением,
оскорблением. Подавленный внутренний гнев — это ненависть (см.: Цит. соч.
С, 156).
198

встречу для постановки перед ним очередной задачи. При этом
включается такой важный элемент, как самовоспитание, т.е.
сознательная и планомерная работа личности над собой, направленная
на развитие.
Если, как считают психологи, воля вообще формируется
первоначально как негативный акт, акт непослушания, неповиновения,
отрицания, то у людей с антиобщественной направленностью
сознания эти факторы сохраняются надолго. Видимо, речь идет не
столько о выработке волевых качеств, сколько об их направлении
на достижение сознательно поставленной позитивной цели,
избранной из множества потенциально возможных. Эту цель нужно помочь
индивиду сконструировать самостоятельно. При постановке задач
следует идти от простого к сложному. Серьезные ошибки
допускают те работники, которые после ознакомительной беседы ставят
«генеральные» задачи изменить образ жизни, найти хороших друзей,
заняться полезными делами. Все это обычно остается благими
пожеланиями.
Первой несложной задачей может быть прекращение выпивок в
компании случайных знакомых, вне дома, т.е. возвращение воспи-
туемого под социальный контроль семьи. Одновременно
целесообразно усложнять (через администрацию предприятия) и
производственные задачи, ибо в труде больше чем когда-либо формируются
волевые свойства характера, организованность, самостоятельность.
Более сложной задачей является овладение профессиональным
мастерством или получение знаний, обучение.
Учитывая специфику личностных качеств, для изменения
антиобщественных склонностей можно подбирать соответствующие
задачи. Например, подростков, замеченных в жестоком обращении
с животными, следует попытаться увлечь воспитанием служебных
собак, работой в зоологическом кружке. На психологию
замкнутого, эгоистичного человека можно повлиять, вовлекая его в
различные формы оказания помощи другим людям (оборудование
пионерского лагеря, детского сада, помощь престарелым людям и т.д.).
Во всех этих начинаниях полезно использовать благотворную роль
коллектива, ибо здоровый коллектив способствует развитию
творческого начала в личности.
Под влиянием оперативного работника милиции, шефов,
товарищей по работе воспитуемый может развить в себе чувства
гордости за свое предприятие,"чести, трудового задора, сумеет оценить
похвалу, поощрение, будет стремиться встать в ряды передовиков
производства. Появление таких чувств способствует развитию
сдержанности в поступках, анализу их последствий, а в итоге
удерживает от совершения преступлений.
199

П.М. Якобсон писал, что человека надо подвести к чувствам,
а это значит, что должна появиться такая психологическая ситуация,
«которая дает возможность возникнуть эмоциональному
отношению человека к определенному кругу явлений, и это образующееся
эмоциональное отношение будет им пережито. Должно появиться
переживание, которого ранее не было в опыте человека»1. Создать
такую жизненную ситуацию можно, например, подготовив
выступление воспитуемого на собрании, где бы он, рассказав о своем
печальном опыте, призвал бы других не повторять этого, или в
торжественной обстановке вручить ему премию за хорошую работу
и т.п. Такие жизненные ситуации заставляют человека пережить
чувство, а затем осознать его. Педагогический такт, умение создать
обстановку дружеского общения помогают увеличить
эмоциональную восприимчивость человека, что способствует превращению
осознанных чувств в устойчивые психологические состояния,
т.е. формированию положительных свойств личности.
§ 3. Профилактическое значение административных и общественных
мер принуждения
Государственное и общественное принуждение является одним
из средств регулирования поведения членов советского общества.
Некоторые формы принуждения, главным образом
административного, которое применяется в ответ на типичные противоправные
поступки, обычно предшествующие опасным посягательствам на
личность, имеют большое предупредительное значение в борьбе с
тяжкими преступлениями. Криминологическими исследованиями
убедительно доказано, что «предупреждение проступков является
одним из действенных средств предотвращения совершения
преступлений, особенно таких, как хулиганство, преступления против
личности...»2. Предупреждение проступков достигается мерами
общей и индивидуальной профилактики путем реагирования на
поведение, которое может перерасти в проступок — нарушение
общественного порядка. Принуждение является ответной реакцией
государства и общественности на правонарушение, проступок,
нарушающий правопорядок. Часто внешние проявления уголовно
наказуемых деяний и проступков аналогичны, направлены на один
объект и отличаются лишь последствиями, характером и
интенсивностью действий. Поэтому одним из важнейших направлений
предупреждения тяжких преступлений является «борьба с такими ан-
Якобсон П.М. Психология чувств. М.: изд. АПН РСФСР, 1958. С. 342.
Криминология. М.: Юридическая литература, 1968. С. 189.
200

тиобщественными поступками, которые сами по себе не могут
считаться преступлениями, но могут привести к таковым»1.
Рассматривая меры принуждения, имеющие предупредительное
значение, И.А. Ребане считает, что они могут быть применены
«лишь при наличии реальной опасности совершения конкретных
общественно вредных деяний», понимая под вредными деяниями
преступления2.
Принуждение ограничивает, а в ряде случаев вообще исключает
выбор человека между различными вариантами поведения. Оно
причиняет определенные лишения, стеснения, влечет за собой
иногда временную изоляцию, чем достигаются ограничение или полная
невозможность для подвергнутого мерам принуждения совершать
поступки, таящие в себе опасность для окружающих.
В литературе принято делить формы принуждения на физические
и психологические. В качестве критерия такого деления выступает
непосредственный объект воздействия, которым определяется та
или иная форма принуждения3. На наш взгляд, административному
принуждению свойственно совпадение признаков обоих форм.
Ограничение свободы, лишение материальных благ, наступление
моральной ответственности — все это воздействует на сознание
нарушителя, побуждает к правильному поведению.
В индивидуальном сознании возникает устойчивое
представление о правовых последствиях антиобщественного деяния.
При общественном принуждении, которому в большей мере
свойственны элементы психического принуждения, «человек
подвергается как бы двойному воздействию: с одной стороны, ему
предлагают соблюдать сложившиеся нормы общежития, а с другой
стороны, одновременно с этим авторитетной силой общественной
оценки, общественного мнения поощряют или понуждают
(выделено мной. — СО.) к выполнению этих норм»4.
Общественное принуждение применяется непосредственно
обществом через отдельные коллективы или самодеятельные
организации. Оно принимает специфическую форму, преломляясь через
1 Некоторые важнейшие юридические институты предупреждения преступности в
Венгерской Народной Республике: Материалы ВНР на VI Международном
криминалистическом симпозиуме. София, 1969. С. 8.
2 Ребане И.А. Убеждение и принуждение в деле борьбы с посягательствами на
советский правопорядок: Автореф. дис.... д-ра юрид. наук. М.: Всесоюзный институт
по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1968.
С. 32.
3 См.: Королев А. И, Мушкин А.Е. Государстваи власть // Правоведение. 1963. № 2.
С. 20.
4 Петров ИГ. О некоторых направлениях исследования идеологической
деятельности и формирования личности//Проблемы научного коммунизма. М.: Мысль,
1968. Вып. 2. С. 45-46.
14-7695
201

призму выработанных самим обществом категорий морали: добра,
зла, чести, долга, совести и т.п. «Мораль — специфическая форма
бытия общественного принуждения»1. Другими словами,
принуждение носит общественно-моральный характер. Оно обязывает
подчиняться моральным и правовым требованиям. Эффективной силой
общественного принуждения является общественное мнение, «ибо
жить в обществе и быть свободным от общества нельзя»2.
Противоправное поведение нарушает не только юридические
обязанности, но и требования нравственного долга, который в
меньшей степени ассоциируется с государственными предписаниями, а
в большей — с велением совести. Совесть, необходимость
считаться с тем, как отнесутся окружающие и к проступку, и к личности
виновного, трансформируются в нравственную потребность вести
себя в соответствии с интересами общества.
Общественное воздействие, помимо моральных, может иметь и
юридические последствия. Например, товарищеский суд вправе
оштрафовать нарушителя в размере до 10 рублей, поставить перед
руководителем предприятия вопрос о переводе на нижеоплачивае-
мую работу или о понижении в должности, о направлении лица на
неквалифицированные физические работы в том же предприятии
на срок до 15 дней.
Товарищеский суд применяет общественное принуждение не
только в связи с проступками, но и правонарушениями и даже
малозначительными преступлениями.
Поэтому нельзя согласиться с мнением некоторых авторов, что
все меры общественного воздействия, применяемого товарищеским
судом, представляют собой только форму убеждения и
«применяются лишь в отношении тех лиц, которые в состоянии правильно
оценить значение этих мер»3. Во-первых, не существует
специального отбора лиц, которые в состоянии оценить силу
общественного воздействия. Оно желательно в отношении всех, чьи
антиобщественные деяния не представляют большой опасности, во всяком
случае как первое общественное предупреждение. Во-вторых, и
моральное принуждение к выполнению правил поведения, и
юридические последствия решений товарищеского суда носят явно
выраженный принудительный характер, поскольку они предполагают
причинение нарушителю моральных страданий, ограничивают, ли-
1 Огурцов Н.А. О некоторых философских аспектах сферы принуждения //
Правоведение. 1968. № 5. С. 38.
2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 12. С. 104.
3 Агеева Т.Н. Товарищеские суды, их взаимодействие с государственными органами.
М.:ВЮЗИ, 1967. С. 72-73.
202

щают его определенных личных имущественных и иных благ1.
Общественное принуждение обеспечивается огромной силой
общественного мнения или государственным вмешательством по просьбе
общественности.
В чем же заключается смысл понуждения к требуемому
поведению, соблюдению норм морали и права, которое свойственно и
административным, и общественным формам принуждения? В
психологическом аспекте понуждение предполагает воздействие на
разум, чувства, эмоции личности с целью направления ее воли,
возбуждения таких мотивов поведения, которые, единоборствуя с
другими, ранее сформировавшимися мотивами, предопределяют
поведение, не противоречащее нормам морали и требованиям законов.
Среди мотивов, порождаемых чувствами гордости, самолюбия,
собственного достоинства, долга перед семьей и т.п., определенное
значение (главным образом в связи с мерами административного
принуждения) имеет мотив страха перед неблагоприятными
последствиями противоправного поведения, желание их избежать.
Однако вряд ли можно признать правильным встречающееся в
литературе мнение, что чувство страха, желание избежать наказания,
становясь мотивами поведения, при благоприятных условиях
(относительная слабость других мотивов, влияние иных средств
воздействия на сознание и т.п.) оказываются решающими и
определяют волю лица и тем самым его общественное поведение2.
Административное и общественное принуждение применяется
наряду с убеждением и главное его назначение — выработать
положительные свойства личности. «Убеждение, — пишет И.А. Реба-
не, — наиболее естественный способ воздействия на человека.
Это — средство основное. Оно пронизывает все меры правоохраны
и с этой точки зрения обладает в советском обществе универсальным
характером»3. Поэтому признать решающим фактором
«возбуждение чувства страха» — значит умалить важнейший элемент
осознания необходимости отказа от противоправного поведения.
Целям предупреждения тяжких преступлений против личности
могут служить и административные взыскания (предупреждение,
штраф, арест за мелкое хулиганство), и административное
пресечение (задержание, привод, регистрация и официальное
предостережение), и административно-предупредительные меры (проверка
1 См.: Озрих М.Ф. Характер мер общественного воздействия в процессе реализации
норм общественного права // Правоведение. 1964. № 4. С. 39.
2 См.: Базшев Б. Т. Социальное назначение государственного принуждения в
советском обществе // Правоведение. 1968. № 5. С. 31.
3 Ребане И.А. Убеждение и принуждение в деле борьбы с Посягательствами на
советский правопорядок. С. 14,
14*
203

документов при выявлении нарушителей паспортных правил, бро-
дяжничествующих элементов и скрывающихся преступников,
административный надзор за лицами, освобожденными из мест
лишения свободы)1. Из их совокупности представляется целесообразным
рассмотреть профилактическое значение мер административного
принуждения, которые имеют более или менее длящийся характер,
чем определяется их значение для процесса перевоспитания лиц,
склонных к насильственным посягательствам. К этим мерам можно
отнести административный надзор за освободившимися из мест
лишения свободы, привод, регистрацию и официальное
предостережение о недопустимости антиобщественного поведения,
принудительное лечение и трудовое перевоспитание злостных пьяниц.
1. Административный (гласный) надзор применяется в
отношении совершеннолетних лиц:
а) признанных судами особо опасными рецидивистами;
б) судимых к лишению свободы за тяжкие преступления либо
судимых более двух раз к лишению свободы за любые умышленные
преступления, если их поведение в период отбывания наказания
в местах лишения свободы свидетельствует об упорном нежелании
встать на путь исправления и приобщения к честной трудовой
жизни;
в) судимых к лишению свободы за тяжкие преступления либо
судимых более двух раз к лишению свободы за любые умышленные
преступления, если они после отбытия наказания или
условно-досрочного освобождения от наказания систематически нарушают
общественный порядок и правила социалистического общежития
и, несмотря на предупреждения органов милиции, продолжают
вести антиобщественный образ жизни2.
С учреждением гласного административного надзора
повышается уголовно-правовое значение судимости, что не может не
сказаться положительно на оценке последствий тяжкого преступления,
своего неправильного поведения и взглядов наиболее трудными для
Классификация мер административного принуждения была дана М.И. Еропкиным
(см.: О классификации мер административного принуждения // Вопросы
административного права на современном этапе. М.: Юридическая литература, 1963.
С. 60—68). Ее придерживается также Л .Л. Попов в работе «Убеждение и
принуждение» (М.: Московский рабочий, 1968. С. 98—158).
См.: Положение об административном надзоре органов милиции за лицами,
освобожденными из мест лишения свободы. Утверждено Указом Президиума
Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. (Ведомости Верховного Совета СССР.
1966. № 30. Ст. 597); Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 июня 1970 г.
«О внесении изменений в Положение об административном надзоре органов
милиции за лицами, освобожденными из мест лишения свободы».
204

перевоспитания правонарушителями1. Основания для установления
гласного надзора складываются, во-первых, из неснятой судимости,
которая означает, «что приговор сохраняет свою силу и после того,
как лицо отбыло назначенное ему наказание»2, причем судимости
не всякой, а лишь за одно или несколько тяжких преступлений,
а во-вторых, из зафиксированных фактов поведения,
свидетельствующего об антиобщественной направленности личности (для
лиц, признанных особо опасными рецидивистами, последнее пре-
зюмируется). В перечень тяжких преступлений входят умышленное
убийство, умышленное тяжкое телесное повреждение,
изнасилование, разбой, грабеж при отягчающих обстоятельствах (в том числе
сопряженный с насилием), т.е. вся группа тяжких преступлений
против личности, а также преступления, имеющие признаки
насилия, — посягательство на жизнь работника милиции или
народного дружинника и причинно связанные с насильственным
посягательством на личность — злостное хулиганство3. Четко
налаженная информация о правонарушениях заключенных, полная
фиксация обстоятельств, свидетельствующих об их упорном
нежелании исправляться или антиобщественном поведении после осво-
1 В литературе уголовно-правовые последствия судимости толкуются
расширительно. Л.В. Багрий-Шахматов считает, что они должны проявляться в установлении
строгого контроля за работой, поведением всех осужденных, проведении с ними
политике-воспитательных мероприятий весь период течения срока судимости «до
той поры, пока у государственных органов и общественности не появится твердое
убеждение, что они примерным поведением и честным отношением к труду
доказали свое исправление» (см.: Правовые основы изучения личности
преступников и воспитательного на них воздействия» // Изучение и предупреждение
преступности. Вып. 8. Воронеж: ВГУ, 1968. С. 37). В социалистических странах для
повышения эффективности уголовного осуждения судам дано право устанавливать
определенные ограничения, соблюдение которых обязательно для осужденного.
В ГДР, например, к такого рода ограничениям относится обязанность
осужденного не менять место работы, не употреблять спиртных напитков и др. (Указ
Государственного Совета ГДР от 4 апреля 1963 г. «О задачах и порядке деятельности
органов юстиции ГДР» (см.: Neue Justiz. 1964. № 17. С. 519—522). В соответствии
с п. 2 ст. 59 УК ЧССР суду дано право изменять, отменять или устанавливать
новые ограничения для условно осужденных в течение испытательного срока в
зависимости от их поведения и отношения к труду. С учетом этого опыта
Ю.М. Ткачевский предлагал в советском законодательстве дать право суду
предписывать условно осужденному определенные нормы поведения: обязывать его,
например, не менять место работы без разрешения суда, лечиться от алкоголизм а,
посещать школу рабочей молодежи и т. д. (см.: К вопросу об усовершенствовании
законодательства об условном осуждении // Советское государство и право. 1964.
№6).
2 Яковлев A.M. Борьба с рецидивной преступностью. М.: Наука, 1964. С. 38.
3 Перечисленные преступления по УК РСФСР и по УК Казахской ССР
признаются тяжкими независимо от вида и меры наказания, назначенного осужденному за
их совершение. Основанием признания тяжким по УК других союзных республик
(кроме УК РСФСР и УК Казахской ССР) является не только включение этих
преступлений в перечень тяжких, но и назначение виновному наказания в виде
лишения свободы на срок не ниже 5 лет.
205

бождения (мелкое хулиганство, появление на улицах или в других
общественных местах в пьяном виде, оскорбляющем человеческое
достоинство и общественную нравственность, и другие нарушения),
создают основания для установления гласного надзора за лицами,
со стороны которых с высокой степенью вероятности можно
ожидать рецидива тяжких насильственных посягательств1.
Сущность гласного административного надзора заключается в
том, что учреждаются контроль и система ограничений в
использовании гражданских прав для тех, кто, отбыв наказание за тяжкие
преступления, не перевоспитался, т.е. сохранил антисоциальные
навыки и привычки, которые однажды уже привели к преступному
исходу. Практика показала, что наказание в виде лишения свободы,
проводимая в условиях лишения свободы воспитательная работа
сразу, автоматически не влекут отказа многих преступников от
продолжения общественно опасной деятельности, а характерная для
рецидивистов особая устойчивость антисоциальной установки во
многих случаях не изменяется даже после нескольких суровых
наказаний2.
Известно, что определенные категории
преступников-рецидивистов и лица, утратившие связи с родными и близкими вследствие
длительного пребывания в местах лишения свободы, а также те из
них, кто до ареста не имел постоянного места жительства или не
занимался общественно полезным трудом, перед выходом на
свободу проходят через колонии-поселения. Этот период максимально
используется для закрепления или привития трудовых навыков,
обучения, восстановления семейных отношений или приобретения
семьи. Положительный опыт организации переходного периода от
состояния лишения свободы к полной свободе подтвердил
целесообразность временного сохранения надзора за лицами, с трудом
преодолевающими период социальной адаптации в условиях сво-
Подробно об основаниях установления административного надзора см.:
Аксенов В.Г., Богданов Б.Е., ГаухманЛ.Д. Административный надзор органов милиции
за лицами, освобожденными из мест лишения свободы. М.: ВНИИ МООП СССР,
1968.
В зависимости от степени социальной запущенности лиц, отбывших наказание в
виде лишения свободы, органы милиции Польской Народной Республики
осуществляют два вида надзора: особый и основной. Особому надзору подвергаются
прежде всего те лица, в отношении которых получены неблагоприятные
прогнозы о возможности повторного преступления. Надзор за ними обязаны проводить
работники оперативного сектора, обладающие высокой профессиональной
квалификацией. Надзор сочетается с оперативным наблюдением, что создает
предпосылки и для более эффективной превентивной деятельности, и для быстрого
раскрытия замыслов или фактов повторного совершения преступлений (см.:
Юзьвяк Ф. О некоторых методах работы милиции по предупреждению повторных
преступлений: Материалы делегации ПНР на VI Международном
криминалистическом симпозиуме. София, 1969. С. 8).
206

боды. Применяемые при гласном надзоре ограничения: запрещение
уходить из дому в определенное время суток, находиться в
определенных пунктах города или района, выезжать по личным делам за
пределы района проживания, ограничение срока пребывания при
выезде в тот или иной населенный пункт, обязанность являться в
милицию для регистрации от одного до четырех раз в месяц — могут
быть эффективно использованы в предупреждении рецидива тяжких
преступлений. С помощью разумно подобранных ограничений
можно исключить общение поднадзорного с так называемой уголовно-
преступной средой или неформальной группой неустойчивых лиц,
солидарных с моралью преступников, устранив тем самым одну из
причин преступности. Исключение вредного влияния, как уже
говорилось, является необходимой предпосылкой для достижения
положительных результатов в формировании индивидуального
сознания. Сведение до минимума или полное устранение общения с
уголовными или неустойчивыми элементами затрудняет
формирование преступных групп. В связи с этим следует предоставить
милиции право запрещать поднадзорному не только посещение
конкретных квартир, но и общение с определенными лицами и
устройство у себя на квартире пьяных сборищ.
Система ограничений позволяет также исключить
возникновение типичных ситуаций (например, ссоры в местах, где собираются
злостные пьяницы), при которых легко реализуются
укоренившиеся у поднадзорного склонности к насилию. С учетом специфики
условий, способствующих совершению преступных посягательств
на личность, к числу ограничений следовало бы добавить также
запрещение появляться на улицах и в других общественных местах в
нетрезвом состоянии, носить при себе нож или иные предметы,
которые могут быть использованы в качестве орудия насилия,
приобретать и хранить охотничье оружие.
Перечень мест, посещение которых запрещается вовсе или в
определенные дни и часы, устанавливается в соответствии с
анализом оперативной обстановки, исходя из того, где и когда могут
возникнуть ситуации, при которых нежелательно присутствие
поднадзорного. В то же время ограничения не должны препятствовать
пользованию культурными ценностями. Например, можно
запретить поднадзорному пребывание в районе кинотеатра в субботу и
воскресенье с 20 до 23 часов, когда там группируются лица, общение
с которыми нежелательно. Но следует рекомендовать ему посещение
кинотеатра в другие дни1.
Было бы полезным одновременно с запретами предусмотреть и ряд обязательных
предписаний: посещать музеи, пользоваться библиотекой, поступить на курсы
для овладения профессией, повышения квалификации и т.д.
207

Поднадзорный требует усиленного контроля и особого
внимания, которое дало бы ему почувствовать, что им занимаются, ему
помогают исправиться1.
Установленные Положением о гласном административном
надзоре: обязанность поднадзорных являться в милицию для
регистрации, а также по вызову на беседу или для дачи объяснений по
поводу своего поведения; право работников милиции посещать в
любое время суток жилище поднадзорного для проверки
выполнения им ограничений и запретов; проведение с поднадзорными бесед
в присутствии представителей администрации, предприятий,
общественных организаций и родственников; право работников
милиции официального истребования информации о поведении
поднадзорного — создают благоприятные возможности для проведения
воспитательной работы. Если в других случаях работники милиции
вынуждены искать предлог для приглашения на беседу того или
иного лица, то при осуществлении гласного надзора в этом нет
необходимости.
В первых же беседах с лицом, за которым установлен гласный
надзор, целесообразно разъяснить ему, что в социалистическом
обществе государственные органы видят в лице, понесшем наказание,
гражданина, которого нужно научить честной трудовой жизни,
привить ему положительные качества, свойственные большинству
граждан, добиться от него выполнения всех гражданских обязанностей,
и в первую очередь соблюдения норм и правил социалистического
общежития. Полезно выяснить в беседах, каковы были причины
ранее совершенных преступлений, как он сам оценивает свои
преступные деяния, какая с ним проводилась в местах лишения
свободы воспитательная работа, кого и за что он уважал, каковы его
интересы, наклонности.
Ф. Юзьвяк (Польская Народная Республика) полагает, что
беседа с отбывшим наказание в местах лишения свободы преследует
три основных цели:
К сожалению, проверки прокуратуры показали, что нередко органы милиции не
принимают мер к трудоустройству поднадзорных, не предупреждают и не
пресекают их антиобщественного поведения, устанавливают ограничения без учета
образа жизни, семейного положения, места работы и других обстоятельств,
связанных с личностью и бытом поднадзорных. Непродуманность ограничений
приводит к искусственному созданию условий для нарушений правил надзора. Надзор
в ряде случаев прекращается без учета поведения поднадзорного в быту и на
производстве, а лишь на том основании, что он не нарушает установленных для него
ограничений (см.: Письмо Прокуратуры СССРот9 января 1969 г. «Обустранении
недостатков и нарушений законности при установлении, осуществлении и
прекращении административного надзора за лицами, освободившимися из мест
лишения свободы»).
208

а) показать, что общество ожидает от него изменения поведения
и прекращения преступной деятельности;
б) выразить готовность оказать помощь со стороны милиции, а
также других заинтересованных органов и общественных
организаций в стабилизации его жизни и склонить отбывшего наказание
к тому, чтобы он воспользовался этой помощью;
в) предупредить, что повторное совершение какого бы то ни
было преступления будет также раскрыто и согласно закону еще
более строго наказано1.
В практике органов милиции Чехословацкой Социалистической
Республики в связи с надзором за «уголовными элементами» также
широко применяется проведение бесед, имеющих воспитательно-
исправительный характер. Цель этого мероприятия — заставить
работать, вести честный образ жизни и напомнить поднадзорному,
«что им интересуются органы безопасности и что в случае
совершения преступления оно не может остаться нераскрытым»2.
В воспитательных целях не следует оставлять неизменными
ограничения, запреты, предписания, частоту контроля.
В сочетании принуждения с убеждением значительная роль
отводится доверию, которое работник милиции оказывает
поднадзорному. По мере того как намечаются успехи в воспитательном
воздействии, необходимо постепенное ослабление административных
мер.
Естественно, что объявление об учреждении гласного надзора,
установление ограничений, запретов и предписаний, разъяснение
о наступлении ответственности за их нарушение — все это приводит
к тому, что в сознании поднадзорного возникает представление об
устрашающей связи между действиями милиции и вероятностью
нового лишения свободы. Надзор милиции нередко расценивается
поднадзорными лишь как целенаправленная деятельность,
рассчитанная на изоляцию данного лица от общества. Ослабление
ограничений и запретов, проявление доверия к поднадзорному (если он
улучшает свое поведение) ликвидируют такого рода ассоциации, и
на этой основе у него может возникнуть встречное чувство доверия
к усилиям милиции. Например, с большим вниманием следует
относиться к устройству поднадзорным личной жизни. Если
ограничения препятствуют встречам с будущей супругой и ее семьей, их
необходимо немедленно снять. Выбор поднадзорным новой более
сложной профессии, переход на предприятие, где он повысит ква-
Юзьвяк Ф. Цит.соч.
См.: Организация, тактика и формы профилактической деятельности органов
общественной безопасности: Материалы делегации ЧССР на VI Международном
криминалистическом симпозиуме. София, 1969. С. 6.
209

лификацию, вступление в спортивный клуб — все эти изменения в
его жизни должны поддерживаться и стимулироваться вплоть до
принятия решения о досрочном прекращении надзора.
С другой стороны, к лицам, упорно нежелающим исправляться,
своим поведением создающим угрозу жизни и здоровью
родственников, соседей, других граждан, нарушающим запреты и
ограничения, необходимо решительно применять предусмотренные законом
меры принуждения: продление административного надзора1,
привлечение к ответственности за нарушение правил
административного надзора2, привлечение к уголовной ответственности за
неоднократное мелкое или за совершение злостного хулиганства.
2. Привод в органы милиции для соответствующей регистрации
и официального предостережения о недопустимости
антиобщественного поведения применяется к лицам, систематически
допускающим нарушения общественного порядка и другие
правонарушения, не повлекшие за собой применения мер административного
или уголовного наказания. Аналогичные меры могут быть
применены к лицам, привлеченным к административной ответственности,
а также к лицам, в отношении которых судом определено наказание,
не связанное с лишением свободы. Привод, регистрация и
предостережение служат в первую очередь целям борьбы с проступками,
граничащими с хулиганством, и предупреждения преступлений,
которые возникают на почве хулиганства3. С появлением этой новой
формы административного принуждения значительно расширились
возможности милиции эффективно воздействовать на
представителей наиболее многочисленной условной социальной группы, в
отношении которых с высокой степенью вероятности
предполагается принципиальная возможность совершения ими тяжких
насильственных посягательств.
1 В случае когда поднадзорный допускает нарушения общественного порядка,
правил социалистического общежития, поддерживает тесные отношения с лицами,
ведущими сомнительный образ жизни, игнорирует соблюдение избранных в
отношении него ограничений, административный надзор может быть продлен
каждый раз еще на шесть месяцев, но не свыше сроков, предусмотренных законом
для погашения или снятия судимости за то преступление, за которое он был
осужден.
2 Ответственность за нарушение правил административного надзора
регламентируется законодательством союзных республик. Статья 1 Указа Президиума
Верховного Совета РСФСР от 4 августа 1966 г. «Об ответственности за нарушение
правил административного надзора» устанавливает, что виновные подвергаются
штрафу в размере от 10 до 50 рублей. Если нарушения правил надзора носят
злостный характер, т.е. продолжают иметь место несмотря на то, что поднадзорный
дважды в течение года подвергался штрафу за такие же нарушения, виновное в
этом лицо привлекается к уголовной ответственности по ст. 198-2 УК РСФСР.
3 Привод, регистрация и официальное предостережение учреждены Указом
Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении
ответственности за хулиганство».
210

Как показало специальное изучение, основную категорию
предостереженных составляют именно эти лица. Например, из
1050 случаев предостережения (по материалам органов милиции
Москвы, Саратова, Энгельса, Красноармейска, Полтавы и ряда
сельских районов Полтавской области) 22,6% сделаны в связи со
скандалами и ссорами с соседями (в Москве — 70,4%); 41,4 — в связи
с систематическим появлением в общественных местах в нетрезвом
состоянии; 7,8 —хулиганством и дракой; 1,2% — нанесением
оскорблений. Таким образом, 73% подвергнутых приводу, регистрации
и официальному предостережению допускали проступки, чаще
всего предшествующие опасным формам посягательства на личность.
Если к этому дополнить еще 19% допустивших на улице, в кино,
клубе и других местах нарушения общественного порядка1,
несомненно, граничившие с хулиганством, то станет очевидно, что данной
формой административного принуждения охватывается как раз тот
контингент нарушителей, которые могут совершить тяжкие
преступления против личности.
В действиях милиции, осуществляющей привод для
соответствующей регистрации и официального предостережения, собственно
принуждением является обеспечение явки нарушителя. Он либо
обязывается к этому, либо при его нежелании или отказе
доставляется в милицию принудительно. Основное же содержание
рассматриваемой меры — воспитательное, ибо официальному
предостережению предшествует целенаправленная беседа, проводимая в
связи с систематическими нарушениями общественного порядка и
правил социалистического общежития2. Специфика беседы
состоит в том, что она строится вокруг конкретных фактов поведения,
чреватого возможностью перерасти в более общественно опасное
деяние. Само предостережение означает, что государственный
орган — милиция — строго предупреждает нарушителя о том, что,
во-первых, он сам и все его проступки известны и зарегистрированы
в милиции, и, во-вторых, к нарушителю при повторении подобных
действий могут быть приняты меры административного или
уголовного наказания. Одновременно разъясняются законы,
предусматривающие ответственность за хулиганство и насильственные
посягательства на личность. В беседе целесообразно подчеркнуть,
что наказание, особенно уголовное, с неизбежностью повлечет
лицеев Л.Н. Официальное предостережение о недопустимости антиобщественного
поведения. М.: ВНИИОП МООП СССР, 1968. С. 9-10.
«Официальное предостережение, — пишет Л.Н. Гусев, — это беседа руководителей
органа милиции с нарушителем, указание ему на неправильное поведение,
разъяснение вреда для общества, нарушения им общественного порядка и строгое
предупреждение от имени государственного органа о недопустимости
антиобщественного поведения» (см.: Цит. соч. С. 15).
211

шения и ограничения, определенную меру страданий, которые
становятся для правонарушителя неблагоприятными последствиями
совершенного им деяния.
Желая усилить авторитет предостережения и его воспитателвное
значение, практические работники многих органов милиции стали
осуществлять его в присутствии представителей общественности.
Например, в сельских районах Челябинской области участковые
инспектора на основании проверенных материалов (заявлений
членов семей, сообщений администраций совхозов и колхозов)
составляют списки лиц, систематически нарушающих общественный
порядок, и предварительно проводят с ними беседы. Затем этих лиц
собирают по месту работы, и там один из руководителей районного
органа внутренних дел делает каждому из них в присутствии
представителей совхоза, колхоза или предприятия официальное
предостережение, которое оформляет листком привода с подпиской
нарушителя. Периодически лиц, которым делалось предостережение,
вновь приглашают на беседу, в которой принимают участие
представители администрации или общественности. От них работники
милиции получают информацию о последующем поведении
предостереженных. Если оно не улучшилось, принимается решение о
повторном официальном предостережении или принятии иных мер
принуждения1.
Как при публичном, так и при индивидуальном предостережении
целесообразен акцент на защиту неприкосновенности советских
граждан, разъяснение предостерегаемым, что скандал, ссора,
хулиганство легко могут перейти в тяжкие виды насилия, особенно со
стороны тех нарушителей, кто злоупотребляет алкоголем, теряет
над собой контроль, отличается вспыльчивым характером.
Разъяснение окажется более доходчивым, если оно будет сопровождаться
иллюстрацией типичного поведения дебоширов, скандалистов и
хулиганов, завершившегося умышленным убийством или
причинением умышленных тяжких телесных повреждений. Отбирая
подписку о сделанном предостережении, работники милиции придают
предостережению официальный характер, что, несомненно,
повышает его предупредительную роль.
3. Меры лечебно-трудового и воспитательного воздействия на
злостных пьяниц стали широко применяться после принятия
соответствующих законов в союзных республиках в середине 1960-х гг.
В Украинской ССР эта практика сложилась несколько раньше, по-
После двукратного официального предостережения в соответствии с нормативным
актом МВД СССР появляются основания для постановки нарушителя на
специальный учет милиции, что влечет за собой комплекс мер по изучению данного
лица, наблюдению за ним и его перевоспитанию.
212

скольку ст. 9 Указа Президиума Верховного Совета УССР от 12 июня
1961 г. «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от
общественно полезного труда и ведущими антиобщественный,
паразитический образ жизни» предусматривала направление по
постановлению суда в лечебно-трудовые отделения при ИТК сроком до
одного года трудоспособных лиц, которые вследствие
систематического злоупотребления спиртными напитками стали злостными
пьяницами и своим недостойным поведением создавали
ненормальные условия для совместного проживания в семье или квартире.
Принудительное лечение злостных пьяниц оказалось достаточно
эффективной мерой в борьбе с антиобщественным поведением
морально неустойчивых лиц. Специальное изучение, проведенное
МВД УССР, показало, что из числа прошедших через
лечебно-трудовые отделения ИТК Донецкой области спустя 2—3 месяца после
освобождения 93% бывших нарушителей трудоустроились (до
поступления на принудительное лечение работавшие составляли 76%),
73% прекратили пьянство. Спустя два года работали все, 25% вовсе
не употребляли спиртных напитков, 70% — значительно улучшили
свое поведение1. Изданные в союзных республиках законы
значительно расширили круг отношений, посягательство на которые
злостных пьяниц дает право подвергнуть их принудительному
лечению и трудовому перевоспитанию (в сравнении с теми, которые
упоминались в Указе Президиума Верховного Совета УССР от
12 июня 1961 г.). Так, в Указе Президиума Верховного Совета
РСФСР от 8 апреля 1967 г. «О принудительном лечении и трудовом
перевоспитании злостных пьяниц (алкоголиков)» упоминаются:
систематическое злоупотребление спиртными напитками,
уклонение от добровольного лечения или продолжение пьянства после
лечения; нарушение трудовой дисциплины, общественного
порядка, несмотря на принятые к виновным меры общественного и
административного воздействия. Увеличен срок принудительного
лечения до двух лет.
Перечень лиц, к которым может быть применено
принудительное лечение2, сам по себе говорит о том, что органы милиции
получили эффективное средство профилактики таких тяжких
преступлений, совершаемых на бытовой почве, как умышленное убийство
и умышленное причинение тяжких телесных повреждений.
Профилактический результат достигается уже в тот момент, когда зло-
См.: Головченко И.Х. Административно-правовые и воспитательные меры борьбы
с пьянством // Советское государство и право. 1966. № 6. С. 61-66.
Не подлежат направлению в профилакторий лица, страдающие хроническими
болезнями, инвалиды I и II группы, несовершеннолетние, а также мужчины
старше 60 лет и женщины старше 55 лет.
213

стный пьяница принудительно направляется в лечебно-трудовой
профилакторий. При этом устраняется ситуация, чреватая острым
конфликтом и насильственными действиями, жертвами которых
нередко становятся сами злостные пьяницы. О том, что эта
категория лиц представляет непосредственную угрозу жизни, здоровью,
чести и достоинству граждан, свидетельствуют данные
специального изучения личности большой группы злостных пьяниц,
содержавшихся в лечебно-трудовом профилактории1. Выяснилось, что
среди них преобладают лица среднего и старшего возраста: до
24 лет-1,4%; 20-30 лет-8,2; 31-40 лет-44,1; 41-50 лет-36,9;
старше 50 лет — 9,3%. Более трети нарушителей (33,9%) к моменту
применения лечебно-трудового перевоспитания нигде не работали,
в то же время инвалидов среди неработавших было всего 1,4%.
Отмечается значительная доля ранее судимых — 45,4%, причем из их
числа 55,1% привлекались к уголовной ответственности за
хулиганство; 16,7 — за разбой или грабеж; 13,6 — за тяжкие телесные
повреждения; 2,4 —за умышленное убийство и 0,7% — за
изнасилование. Другими словами, 88,5% всех ранее судимых или 40,2% всех
содержавшихся в ЛТП совершали тяжкие преступления, в той или
иной мере посягавшие на личность. Если при этом учесть, что 92,1 %
систематически нарушали общественный порядок, а для
большинства обследованных (85,4%) это выразилось в ссорах и драках на
бытовой почве (за эти действия 20% привлекались к
административной ответственности за мелкое хулиганство), то становится
очевидным, какую опасность представляли злостные пьяницы с точки
зрения вероятности совершения тяжких преступлений против
личности. Своим поведением они не только создавали угрозу для
окружающих, но и ситуации (ссоры, драки), в которых сами могли
оказаться потерпевшими. Следует добавить, что в материалах
изученных дел фигурировали факты, свидетельствующие о том, что около
трети злостных пьяниц (31,2%) оказывали крайне отрицательное
влияние на несовершеннолетних. Очевидно, что временная
изоляция этих нарушителей сама по себе явилась действенной
профилактической мерой.
Вопрос о направлении в профилакторий рассматривается
районным (городским) народным судом по ходатайству общественных
организаций, коллективов трудящихся или государственных
органов при наличии медицинского заключения о трудоспособности
соответствующего лица. В открытое судебное заседание
вызываются лица, в отношении которых возбуждается ходатайство о
направлении на принудительное лечение, и представители общественных
1 Изучение проводилось по материалам дел на 632 злостных пьяницы,
содержавшихся в ЛТП УВД Ивановского облисполкома в ноябре—декабре 1969 г.
214

организаций или государственных органов, возбудивших это
ходатайство. Практически административное производство в отношении
злостных пьяниц возлагается на работников милиции. От их
инициативы зависит фиксация фактов нарушений ими общественного
порядка, получение объяснений членов семьи, соседей,
должностных лиц жил ищно-эксплуатационных контор. Необходимо выявить
отношение к злостным пьяницам коллективов, где они работают,
администрации предприятий и учреждений, получить справки из
медвытрезвителей. Необходимо убедиться, что все попытки
повлиять на данное лицо обычными методами, а также официальные
предостережения не дали никаких результатов, не повлекли
изменений в поведении злостного пьяницы. Только после этого у
прокурора истребуется санкция на привлечение к ответственности за
злостное пьянство и антиобщественное поведение. После
вынесения судом постановления о направлении злостного пьяницы в
лечебно-трудовой профилакторий орган милиции задерживает его и
этапирует к месту назначения.
Поскольку обычные воспитательные методы в индивидуально-
профилактической работе с этими лицами не достигают цели, ибо
наталкиваются на их безволие, моральную деградацию, потерю
интересов и потребностей, не связанных с пьянством, принудительное
лечение, длительная изоляция от привычных компаний
собутыльников1 создают благоприятные предпосылки для проведения
воспитательных мер, направленных на искоренение антиобщественных
взглядов и привычек в сознании привычных нарушителей
общественного порядка. Видимо, целесообразно проводить эту работу
весь период принудительного лечения, не ограничиваясь лишьтру-
довым перевоспитанием в целях отучения от пьянства. Трудовому
процессу должно обязательно сопутствовать идейное воспитание,
тем более что режим изоляции в лечебно-трудовых
профилакториях благоприятствует этому. Здесь имеется возможность для
групповых бесед в свободное от работы время, подбора тематики
кинофильмов, книг, лекций, организации встреч с представителями
науки и производства и т.д. За один-два года, сочетая трудовой,
лечебный и воспитательный процессы, можно достичь целей
индивидуальной профилактики, выработки положительных интересов
В Латвийской ССР закон «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании
злостных пьяниц (алкоголиков), пришлый 29 октября 1964 г., был дополнен 25 мая
1967 г. ч. 3 ст. 4, которая гласит: «В случае неполного излечения в установленный
судом срок лица, помещенного в лечебно-трудовой профилакторий, по
представлению администрации профилактория, основанному на медицинском
заключении, срок пребывания его в профилактории можетбыть продлен постановлением
народного суда по месту нахождения профилактория. При этом общий срок
принудительного лечения не должен превысить два года».
215

и потребностей. Естественно, после принудительного лечения
контроль за поведением возвратившихся лиц не снимается. Полезны
также беседы с ними о дальнейших намерениях, взглядах на жизнь,
отношении к общественным интересам.
На практике возникает вопрос о целесообразности досрочного
прекращения принудительного лечения тех лиц, которые в лечебно-
трудовых профилакториях проявили себя с положительной стороны.
Такой опыт изучался на Украине, где указом от 15 сентября 1962 г.
предусматривалась возможность досрочного прекращения
принудительного лечения при наличии трех условий: образцового
отношения к труду, окончания специального курса лечения, истечения
половины назначенного судом срока, но не менее трех месяцев1.
В Харькове изучили образ жизни 298 возвратившихся досрочно, и
выяснилось, что 43% из них остались злостными пьяницами2.
Видимо, с учетом значительной стойкости привычки к
чрезмерному употреблению алкоголя и причинно с нею связанных
серьезных изменений, происходящих в сознании злостных пьяниц,
нецелесообразно, во-первых, назначать краткие сроки
принудительного лечения и, во-вторых, прекращать его досрочно.
Заслуживает внимания опыт Болгарской Народной Республики,
где наряду с направлением злостных пьяниц на принудительное
лечение применяется по инициативе милиции публикация фамилий
злостных пьяниц в списках народных советов. Эта мера оказывает
на лиц, склонных к пьянству, большое воздействие. Тем, чьи
фамилии фигурируют в списках, запрещен доступ в питейные заведения
и продажа спиртных напитков. Работники милиции и их
общественные помощники осуществляют строгий контроль за соблюдением
этих мер. Кроме того, сотрудники вытрезвителя устанавливают
контакт с гражданами, осознавшими необходимость лечения и
изъявившими желание не ложиться в стационар, а остаться в семье, на
работе. Для них организуется амбулаторное лечение, успех которого
во многом зависит от взаимопонимания и доверия, которое
возникает между врачами вытрезвителей и больными3.
Общественное принуждение отличается от административного
тем, что меры ответственности могут быть применены уполномо-
Условно-досрочное освобождение из лечебно-трудовых профилакториев
предусматривается и ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета УССР от 17 августа
1966 г. «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании злостных
пьяниц».
См.: Клюшниченко А.П. Административно-правовая борьба с мелким хулиганством
и злостным пьянством. Киев: МООП УССР, 1967. С. 142.
См.: Ангелов М. Борьба народной милиции с антиобщественными проявлениями,
связанными с алкоголизмом и пьянством: Материалы делегации Н РБ на VI
Международном криминалистическом симпозиуме. София, 1969.
216

ченными на это органами общественности не только за
правонарушения, но и за нарушения правил социалистического общежития.
Очевидно, что в этом смысле общественное принуждение имеет
приоритет перед всеми формами государственного принуждения,
поскольку дает ощутимые результаты при так называемом раннем
предупредительном вмешательстве, когда нарушения правил
общежития, формально не подпадая под признаки правонарушения, дают
основания для неблагополучного прогноза (издевательское
обращение с членами семьи, религиозный фанатизм, способный достичь
изуверства, половая распущенность и т.д.)1.
Другой особенностью общественного принуждения является то,
что по фактам мелкого хулиганства, злостного пьянства и других
нарушений общественного порядка оно применяется наряду с
мерами административной ответственности, дополняет их. Тем самым
создается обстановка общей непримиримости к наиболее
распространенным видам противоправного поведения, нарушающего
общественную нравственность, причиняющего беспокойство
гражданам.
Общественное принуждение может быть применено в любом
коллективе, в любой формальной группе, ибо собрание ее членов
является одним из органов советской общественности. Такими
коллективами являются: производственный, по месту жительства,
учебы, спортивный, художественной самодеятельности, коллектив
отдыхающих на турбазе, в доме отдыха, санатории. Несомненно,
моральный эффект принуждения при этом неравнозначен. Одно
дело осуждение в производственном коллективе или по месту
жительства, где нарушитель проводит большую часть своей жизни и
где для него наступают длящиеся последствия такого осуждения,
другое дело — осуждение во временно сложившейся группе
трудящихся, например на отдыхе. Однако и такие формы общественного
воздействия игнорировать не следует, поскольку осуждение во
временных коллективах обеспечивает быстроту и неотвратимость
реагирования на пьянство, грубость, цинизм, т.е. поступки,
попустительство которым усугубляет те отрицательные свойства личности,
«В отличие от государственно-правовой ответственности, — пишет Н.А.
Огурцов, — общественно-моральная ответственность охватывает более широкий
круг — по существу всю "лестницу" встречающихся видов нарушений
общественных, коллективных и личных интересов и благ, начиная от аморальных
проступков и кончая малозначительными и не представляющими большой общественной
опасности преступлениями» (см.: Некоторые вопросы теории и применения
системы общественного воздействия // 50 лет советского государства и
социалистической законности. Волгоград: Высшая следственная школа МВД СССР, 1968.
С. 37).
15-7695
217

на которые указывалось при рассмотрении причин насильственных
преступлений.
Принудительные меры общественного воздействия
применяются от имени коллектива или общественной организации гласно и
публично. Это принципиальное требование, имеющее большой
смысл. Гласность и публичность не терпят формализма, полумер,
снисходительного отношения к нарушителям. Изучение практики
общественного принуждения на тех предприятиях Ленинграда, где
из года в год не сокращалось количество нарушителей
общественного порядка, показало, что одной из причин слабой
действенности этой меры было ее формальное применение.
Например, на Ленинградском механическом заводе
высоковольтных опор в 1967 г. работало 560 человек. Из них 187, или 33,4%, были
злостными нарушителями общественного порядка. В УНР-10
правонарушения совершили более 10% работающих. И на заводе, и в
строительной организации значилось, что нарушителей обсуждали
на общих собраниях. Фактически же собрании не проводили. В
обеденный перерыв рабочим, случайно оказавшимся поблизости,
представитель администрации сообщал о поступивших из милиции
материалах, и «обсуждение» виновных напоминало скорее
выражение сочувствия злостным пьяницам и нарушителям общественного
порядка. На Челябинском станкостроительном заводе в цехе № 2
за 1967 г. из 164 сообщений милиции о нарушениях общественного
порядка 72 вообще не рассматривались ни администрацией, ни
общественностью; 18 человек в том же году совершили хулиганство,
затеяли драки, нанесли оскорбления работникам милиции; в
следующем году 175 нарушили общественный порядок, а 22 —
совершили преступления.
В практике применения общественного принуждения нередко
отсутствует гибкость, практикуются одни и те же средства
воздействия без учета личности нарушителей. Следует согласиться с
мнением Н.А. Огурцова, что это мешает общественности использовать
все разнообразие каналов морального воздействия, неизбежно
нивелирует подход к воспитуемому, а слишком частое применение
ограниченного круга мер воздействия ослабляет эффективность их
воспитательно-предупредительного воздействия и на виновных, и
на других лиц1.
Изучение практики реагирования общественности и
администрации ряда крупных предприятий на мелкое хулиганство,
злостное пьянство, неповиновение требованиям работников милиции
и народных дружинников показало, что в качестве основной фор-
Огурцов Н.А. Цит. соч. С. 40—41.
218

мы общественного принуждения применяется обсуждение
виновных на общих собраниях. Например, на Уральском
вагоностроительном заводе (г. Нижний Тагил Свердловской области)
проводился анализ принятых мер к правонарушителям (пьянство, драки,
мелкое хулиганство) за четыре с половиной года (с 1965 до
середины 1969 г.), %:
обсуждалось на общих цеховых собраниях 69,0
в том числе с лишением премий 22,0
помещены в газете «Сатирическое обозрение» 4,5
обсуждались на партийных собраниях 2,6
обсуждались на комсомольских собраниях 3,7
обсуждались на цеховых комитетах 5,2
лишались премии приказом дирекции 5,8
уволены с завода 2,1
объявлен выговор 2,8
переведены на нижеоплачиваемую работу 1,7
Нередко нарушители общественного порядка являются и
нарушителями трудовой дисциплины: пьянство, прогулы, опоздания,
самовольный уход с работы, нарушения внутреннего распорядка
составляют 93,4% в структуре нарушений трудовой дисциплины1.
При выяснении мнения самих нарушителей об эффективности
принимаемых к ним мер наиболее действенным они назвали
обсуждение их поведения на общем собрании (41,4%). Из других мер
были названы: товарищеский суд (14,0%), беседа руководителя
(11%), лишение премии (11,2%), перевод на нижеоплачиваемую
работу (4,8%), критика в печати (4%), отсрочка в предоставлении
квартиры (3,5%), административное взыскание (3,5%) и другие меры
(7,6%) . В то же время при опросе ненарушителей3 предпочтение
было отдано более строгим мерам принуждения, в частности
лишению материальных поощрений. Обсуждение на собрании назвали
22,6%; рассмотрение в товарищеском суде — 20,4; лишение
премии — 14,5; критику в стенной печати — 9,9; отсрочку в
представлении жилья — 9,2; увольнение с предприятия — 8,2;
административное взыскание — 7,8; лишение путевки, передвижку отпуска —
6,6; другие меры — 0,8%.
См.: Петров П.Г. О некоторых направлениях исследования идеологической
деятельности в формировании личности // Проблемы научного коммунизма. М.:
Мысль, 1968. Вып. 2. С. 51.
Там же. С. 52.
Опрос проводился на четырех предприятиях Тульской области; выборочная
совокупность охватывала 10% списочного состава рабочих, бригадиров и учеников.
(Там же. С. 50).
15*
219

Аналогичными оказались результаты при анкетировании рабочих
Нижнетагильского новотрубного завода. На вопрос, что является
наиболее действенной мерой в отношении правонарушителей, 40%
опрошенных назвали перевод на нижеоплачиваемую работу; 34
—лишение премии; 28 —дисциплинарные взыскания; 25% — обсуждение
в товарищеском суде.
Обсуждение в коллективе назвали 51% опрошенных, однако
почти все указали эту меру лишь как предварительное условие
применения более строгих мер принуждения1.
По данным общественного института конкретных
социологических исследований при Горьковском горкоме партии,
изучавшего наиболее и наименее действенные меры борьбы с нарушениями
трудовой дисциплины и общественного порядка, наиболее
действенным является обсуждение на рабочем собрании поведения
нарушителя, а наименее действенным — дисциплинарное
взыскание, налагаемое администрацией без участия общественности2.
На основании данных социологических исследований и изучения
практики можно сделать следующие выводы.
1. Как и убеждение, общественное принуждение требует
индивидуальной конкретности форм и способов воздействия наличность
с учетом всех ее особенностей, тяжести проступка, прошлого
поведения, реагирования на ранее принимавшиеся меры.
2. Применение любых мер общественного принуждения
предполагает предварительную подготовку. Главное здесь —
убедительность, достоверность обсуждаемых фактов. И тут основная роль
принадлежит и работникам милиции, готовящим информацию для
общественности, и системе учета правонарушений.
3. Несомненно, что взысканиям, лишению материальных
поощрений должно предшествовать обсуждение в коллективе. И как
самостоятельная форма воздействия (обсуждение проступка), и как
предшествующая наложению взысканий или лишению
материальных поощрений обсуждение, его направленность во многом зависит
от тех, кто информирует собрание трудящихся, от их детальной
осведомленности и даваемых ими оценок проступкам. Поэтому при
выборе ответственных за ход обсуждения предпочтение следует от-
М.Х. Игитханян отмечал, что лица, которые увольнялись с работы без
общественного обсуждения их проступков, обычно искали оправдания в том, что не ужились
с начальством. Общественное обсуждение закрывает все лазейки для такого рода
оправданий (см.: Влияние среды и общественного мнения на нравственное
воспитание личности. Вопросы марксистско-ленинской этики: Материалы
научного совещания. М.: Госполитиздат, 1960. С. 88).
Смирнов В.А. Проведение конкретных социологических исследований в Горьков-
ской городской партийной организации // Проблемы научного коммунизма. М.:
Мысль, 1968. Вып. 2. С. 111.
220

давать тем, кто способен придать ему остроту, вызвать
эмоциональный настрой присутствующих и как ответную реакцию на ставшие
известными факты аморальности — суровое осуждение виновных
в выступлениях участников собрания. Обсуждение достигнет цели
в том случае, если нарушитель убедится в единодушной
отрицательно-осуждающей реакции присутствующих на его проступок.
Такое осуждение сильно затрагивает эмоциональную сферу
человека и вызывает переживания, особенно в тех случаях, когда оно
высказывается от имени коллектива, членом которого является
виновный. Под влиянием общественного мнения требования,
предъявленные к виновному и сформулированные участниками
обсуждения, могут приобрести характер его внутренних убеждений. Тем
самым достигается воспитательный результат: усвоение
нарушителем обязанности уважать сложившиеся в обществе и закрепленные
в нормах закона правила поведения.
4. Товарищеский суд необходимо рассматривать как крайнюю
меру общественного принуждения. Частые его заседания умаляют
авторитетность его решений. Видимо, целесообразна передача
материалов в товарищеский суд главным образом в отношении
злостных (повторных) нарушителей общественного порядка.
Мы рассмотрели комплекс мер, применение которых возможно
и необходимо для профилактики тяжких преступлений, посягающих
наличность. Несомненно, выбор соответствующих мер, их
сочетание, очередность и длительность применения будут зависеть от
индивидуальных особенностей личности тех лиц, в отношении которых
прогнозируется вероятность преступного поведения,
воспитательных возможностей трудовых и иных воспитывающих коллективов,
наконец, от силы противодействия микросреды и степени ее
нейтрализации.
Предвидеть все варианты сочетания профилактических мер
практически невозможно. Однако накопление эмпирического
материала позволит со временем осуществить научную разработку
специальных методик, основанных на учете основных факторов,
влияющих на эффективность мер индивидуальной профилактики.

Часть II
ПРЕСТУПНОСТЬ В ГОРОДАХ

ПРЕСТУПНОСТЬ В СРЕДНИХ
И МАЛЫХ ГОРОДАХ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
ПО ЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ*
ПРЕДИСЛОВИЕ
Сохраняющиеся территориальные различия преступности
вызывают необходимость глубокого изучения демографических,
социально-экономических и социально-психологических процессов,
характерных как для городов, с одной стороны, и сельской
местности — с другой, так и для городов различных типов.
Советская криминология обращается к проблеме преступности
городов не потому, что в городах действуют какие-то особые
явления, детерминирующие преступное поведение отдельных
личностей. Причины преступности едины. Однако условия социальной
жизни, возникающие в поселениях разных типов, неодинаковы.
В силу этого по-разному могут оживляться антиобщественные
взгляды и привычки, что и определяет территориальные различия
преступности и специфику деятельности государственных органов
и общественности в борьбе с нею.
При этом возникает целый «веер» криминологических аспектов:
особенности проявления причин преступности в городах различных
типов; влияние функциональных особенностей городов, состава
населения, процессов внутренней и внешней миграции на
структуру, уровень и динамику преступности; методика изучения
преступности в городах; особенности предупреждения преступлений.
Немаловажное значение имеют и тактические аспекты: расстановка и
использование сил и средств, участвующих в борьбе с
преступностью в городах различных типов; особенности выявления
формирующихся преступных групп; формы и методы профилактики и т.д.
В предлагаемой работе излагаются результаты исследования
некоторых криминологических и тактических аспектов борьбы с
преступностью в средних и малых городах нашей страны. Известно,
* Совместно с А.И. Царевым. Опубликовано ВНИИ МВД СССР, 1975.
224

что процесс градообразования в СССР по своим масштабам не
знает себе подобных. Индустриальный прогресс у нас сопровождается
как интенсивным развитием старых промышленных и культурных
центров, так и созданием и бурным ростом новых. За период с 1926
по 1968 г. возникло более 3 тыс. городов и поселков, а удельный
вес городского населения во всем населении страны возрос с 18 до
55%'. Размещение городского населения по территории страны
отражает дальнейшее экономическое развитие, наряду со старыми
промышленными районами, и новых мощных индустриальных
центров.
Число средних и малых городов с начала индустриализации
страны постоянно возрастает. Наблюдается тенденция
преобразования поселений городского типа с численностью жителей до 5 тыс.
в города, количество которых (малых и средних с населением от
10 до 100 тыс.) к 1970 г. по сравнению с 1939 г. увеличилось с 675 до
1290, т.е. вдвое, а численность населения в них с 29,1 млн до 63,5 млн,
т.е. более чем в два раза. Население только данной группы городов
в 1970 г. составляло 55,3% всего городского населения страны2.
Несомненна перспектива дальнейшего преобразования мелких
поселений городского типа в малые и средние города.
Средние и малые города специфичны с точки зрения их
криминологической характеристики. При наличии многих общих черт
существуют различные типы этих городов, причем типология
основывается на специфике их экономических, административных и
культурных функций, особенностях застройки, заселения и состава
населения. Специфичны основные показатели, характеризующие
преступность, ее структуру, уровень и динамику, во многом
зависящие от социальных изменений, происходящих в связи с
развитием городов, изменением состава населения, его образовательного,
культурного уровня и профессиональной подготовки.
Важно отметить, что развитие средних и малых городов
происходит не изолированно. Рост экономических возможностей,
приближение условий жизни их населения к условиям жизни и труда в
крупных городах в свою очередь оказывают влияние на изменение
условий жизни и труда сельского населения.
В небольших городских поселениях в целом по СССР
проживает каждый пятый житель страны. Уже этим определяется
актуальность криминологического исследования «малых форм» городской
жизни. К тому же небольшие и малые города представляют собой
устойчивую категорию поселений. Специальные исследования ди-
1 Итоги Всесоюзной переписи населения 1970 г. Т. 1. М., 1972. С. 61.
2 Народное хозяйство СССР в 1970 г. М., 1971. С. 46.
225

намики малых городов за 1926—1959 гг. показали, что нарождение
новых городов с населением до 20 тыс. человек происходит быстрее,
чем перерастание малых городов в средние и большие, что
свидетельствует о живучести малых городов, выступающих в системе
населенных пунктов в качестве промышленных центров
различного назначения, центров обслуживания сельских районов и др.1
Результаты изучения преступности в средних и малых городах
представляются полезными для дальнейшего совершенствования
деятельности городских (районных) органов внутреннихдел по
предупреждению преступлений.
Константинов О.А. Динамика и размещение малых городов СССР // Ученые
записки Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена.Т. 279. Л., 1966.

ПРОБЛЕМА ПРЕСТУПНОСТИ В ГОРОДАХ
Процесс урбанизации, который исследуется в связи с проблемой
преступности, может быть рассмотрен в нескольких аспектах:
социальном, демографическом, экономическом и территориальном.
Современная урбанизация в социальном смысле означает
широкое распространение черт городского образа жизни, т.е. присущих
большим городам, на малые города и сельские районы. В
демографической плоскости она характерна «переливом» населения из
деревни в город, благодаря чему повышается удельный вес городского
населения. Сущность урбанизации в экономическом плане
заключается в процессе отвлечения населения от земледелия в связи с
развитием крупной машинной индустрии. Наконец, в
территориальном аспекте раскрываются последствия преобразования городов
в агломерации. Любой из названных аспектов отражает прежде
всего технический прогресс, развитие производительных сил, т.е.
процессы, которые сами по себе никак не могут быть источниками
преступности. Появление новых городов в нашей стране — это
прежде всего появление центров культуры, благоустроенной жизни,
создание возможностей для широких слоев населения
пользоваться многими духовными ценностями, которые предоставляет в
распоряжение человека современный город. Как справедливо
отмечает И.И. Карпец, все, что делается в городах в организации жизни
людей, — делается в целях улучшения их быта, поднятия
культуры1.
Города представляют собой прогрессивную форму организации
производства и быта. Рациональная организация городской жизни,
предполагающая значительное увеличение свободного времени
трудящихся, положительно направленный досуг, наличие
материальной базы для духовного и физического развития человека — все
это способствует искоренению причин преступности. Поэтому
урбанизация как явление и процесс, характеризующий прогресс
общества, является антиподом явлений и процессов, относимых
советской криминологией к категории причин преступности. Речь
может идти лишь об устранении некоторых негативных явлений,
которые могут стимулировать антисоциальное поведение в
городах.
Карпец И.И. Социологические проблемы преступности // Изучение преступности
в городах и сельской Местности, М.! МВД СССР, 1971, С, 15.
227

Противоположная точка зрения на зависимость преступности
от урбанизации существует в буржуазной криминологии. В сельской
местности, отмечает, например, М. Клайнерд, не формируется
устойчивый тип преступника, в городах же «производится»
преступный социальный тип, характеризующийся преступными навыками,
преступным жаргоном и определенным образом жизни1.
Нельзя не заметить объективности в обрисовке картины
капиталистического города, особенно представителями экологических
теорий. «Районы преступности, — пишет американский
исследователь Ф. Моррис, — образуют в структуре города чуждые анклавы,
открыто враждебные культуре остальных городских территории»2.
Г. Кайзер (ФРГ), говоря о преступности среди беднейших слоев
США, указывает на социальные язвы капиталистического города:
грязь, грубость, страх, безнадежность и бесцельность
существования3.
Для условий капиталистического общества это действительно
характерно, ибо там большой город развращает, духовно
опустошает и подавляет личность: нужда, безработица, расовая
дискриминация толкают на путь преступлений. В «Заметках о преступности в
городах с быстрым промышленным развитием» Г. Торник
(Франция) говорит о «гипнозе» города, куда устремляются в поисках
перспектив лучшей жизни, о «преступной инерции», которая
охватывает переселенцев, о побуждении индивидов ко все большему
обогащению, все большим удовольствиям жизни. Рост городов, пишет
он, приводит к общему упадку влияния социальной среды,
наблюдается разрушение семьи: нет связи идей у членов одной семьи4.
В условиях капитализма город не способен удовлетворять
духовные запросы человека. Урбанизация, по утверждению В. Беккера
(ФРГ), приводит к тому, что психологическое и культурное развитие
молодежи лишено необходимого «жизненного пространства».
В больших городах нет возможностей для своевременного
расходования избыточной энергии молодежи. Монотонная и однообразная
жизнь капиталистического города с установившимся бытом и
многочисленными ограничениями давит молодежь и вынуждает ее
искать какой-то выход своим эмоциям и энергии5. В. Пиш и К. Виль-
1 Clinard М.В. The process of urbanisation and criminal behavior // American Journal of
Sociology. 1942. Vol. 48. № 2. P. 204-209.
2 Morris F. The Criminal Area. L., 1957.
3 KaiserG. Kriminalitat in derWohlstandgesellschaft // Kriminalistik. 1966. H. 6—7. S. 7—
12.
4 Tarniquet H. Note sur la criminalite en milieu urbain a ['Industrialisation rapide // Revue
Internationale de Criminologie et de Police technique. 1968. T. XXI I. № 1. P. 49-58.
5 Becker W. Polizeiliche und socialpedagogische Folgerungen aus «Beat-Krawallen» // Die
Polizei. 1966. H.3.S. 65-69.
228

кен (ФРГ) указывают на фактический распад семьи, что побуждает
подростков и молодых людей к поискам признания вне семьи. «Они
обращают на себя внимание актами насилия, ибо ничем иным они
не могут привлечь к себе внимание». Наряду с нанесением телесных
повреждений, нарушениями общественного порядка частым и
типичным преступлением рокеров (хулиганских групп молодых
людей), о которых пишут авторы, распространенным является
насильственный грабеж1.
Фактический распад семьи и нигилизм, возникающие под
влиянием капиталистического города, констатируют многие
буржуазные исследователи. «Семья стала другой, — пишет В. Вебер (ФРГ), —
наблюдается падение патриархально-авторитетного родительского
воспитания, потеря признания любого авторитета, потеря доверия
к государству и обществу, равнодушное или критическое поведение
или недоверчивое отклонение от всего того, что отождествляется с
государством, крупными организациями, крупной бюрократией
(в том числе партией, церковью, профсоюзами), переход от тесной
внутренней связи к разобщенности отдельных членов семьи,
частично даже до полного развала семейного объединения»2.
Семья, по мнению О. Корнека (Австрия), стала просто
хозяйственной ячейкой. «Она удерживается общей квартирой и адресом,
совместным просмотром телепередач. И между тем она все меньше
выражает общность жизненных и духовных интересов»3.
Индустриализация и урбанизация, их темпы, интенсивность,
влияние на преступность сами являются производными от
характера общественного строя, от социальных условий, в которых они
Piesch W., Wilken К. Rocker// Kriminalistik. 1969. № 8. S. 410—412. На созванной в
1962 г. конференции ЮНЕСКО констатировалось, что появление в
капиталистических странах юношеских и молодежных шаек хулиганов относится к 1950 г.
Возраст их участников 15—25 лет; представлены они различными социальными
группами: рабочие, служащие, студенты, молодые буржуа. В качестве причин
назывались: неприспособленность к общественно полезному труду, неуверенность
в будущем, потребность в справедливом к себе отношении, в дружеской поддержке,
проведении какой-то совместной деятельности, демонстрация своей
мужественности и протеста против семейных и общественных устоев. Более глубокими
причинами назывались: разрушение традиционных идеалов, разрыв между
представлениями об официальной морали и действительностью. Характерно, что кроме
констатации этого явления современного капиталистического общества
конференция не пришла к каким-либо конструктивным решениям. «Нужно найти что-
то, что удовлетворило бы потребность молодых людей в идеалах, в высоких
моральных принципах...» — вот лишь те благие пожелания, которые были
высказаны в заключение (Малолетние правонарушители. Конференция круглого стола
по вопросам асоциальных юношеских банд // Austral ion Police Journal. Vol. 16.
№ 2.1962. P. 270-279).
Weber F, Problem der Schwerkriminalitat Iugendlicher// Die Policei. 1968. № 4. S. 110—
113.
KornekO. Jugendkriminalitat in derPubertat // Kriminalistik. 1965. H. 2. S. 105-107.
229

осуществляются. При капиталистическом способе производства
безличные бюрократические связи в промышленности, безличная
и безразличная ориентация в городской жизни превращают
человека в безымянного и одинокого. Упоминавшийся Г. Торник
достаточно откровенно вскрывает язвы крупного
капиталистического города, который «всегда был очагом преступности». Среди них
он называет обнищание, безработицу, бесконтрольное
промышленное развитие, извращенные развлечения и соблазны. Он
выделяет тезис: правящие классы совершенно не озабочены тем, чтобы
дать возможность рабочему «забыть свое положение социального
раба, наслаждаться благополучием, которым должны пользоваться
все люди, чтобы дать работу или заинтересовать творческим трудом
тысячи молодых праздношатающихся на площадях»1.
То, что урбанизация сама по себе может не вызывать роста
преступности, доказывается опытом Советского Союза и других
социалистических стран2. Но в процессе индустриализации, роста
городов иногда допускаются некоторые просчеты организационного
порядка, чреватые тем, что при общей положительной тенденции
в определенной мере могут проявлять себя отрицательные моменты,
влияющие на живучесть преступности. Появление новых, более
эффективных отраслей производства и техническое перевооружение
старых, внедрение в производство современных видов энергии и
материалов требуют перераспределения рабочей силы между
различными сферами народного хозяйства и экономическими
районами, непрерывного повышения общей
профессионально-технической подготовки трудящихся, переквалификации работников
отживающих свой век профессий и формирования кадров новых
специальностей. Эти проблемы приходится решать на обширных
просторах страны с самыми различными
природно-климатическими условиями, многочисленным и неравномерно размещенным
населением, порайонными национальными особенностями,
различиями в составе населения и характере его воспроизводства .
1 Tarniquet H. Ibid. P. 54-55.
2 Убедительные статистические данные в подтверждение этого тезиса приводит
И.И. Карпец (см.: Карпец И.И. О природе и причинах преступности в СССР //
Советское государство и право. 1966. № 7. С. 85; Он же. Проблема преступности.
М., 1969). Как утверждает С. Новаковский (ПНР), новые города и города, в
которых оказался большой процент населения, прибывшего из деревни, не
выделяются какими-либо отрицательными чертами в области социальной дезорганизации
по сравнению с «традиционными» городами. Больше того, новые
социалистические города носят более гибкий характер, что, безусловно, связано с отбором
молодых, достаточно образованных людей (см.: Новаковский С. Процессы
урбанизации в послевоенной Польше//Социологическая мысль в ПНР. М., 1968. С. 114,
120).
3 Гузеватый Я. И. Актуальные проблемы народонаселения в советской экономике //
Изучение воспроизводства населения. М., 1968. С, 16—17.
230

Основная часть новых промышленных предприятий ранее
размещалась главным образом в крупных городах1, что вело к их
гипертрофированному развитию, перенаселенности (города-гиганты),
вызывая трудности в обеспечении трудящихся жильем,
материальном снабжении городского населения, развитии рациональной
дислокации культурных учреждений, и сужало возможности
организации досуга, задерживало рост культурности определенных
слоев населения.
Как сами города, так и создаваемые в них условия жизни людей
существуют для социально полезных целей. Но люди с
антиобщественными взглядами, навыками и привычками оказываются
восприимчивыми к отрицательным сторонам городской жизни и
находят в условиях города с его многими соблазнами благоприятную
почву для возникновения порочных желаний, низменных
побуждений, которые при наличии определенных отрицательных свойств
личности реализуются в преступных деяниях. При оценке
криминологического значения некоторых негативных явлений,
наблюдаемых в городах, необходимо исходить из того, что эти явления по-
разному (с неодинаковой степенью интенсивности) проявляют себя
в городах-гигантах, больших, крупных, средних и малых городах.
Последние по многим факторам (отсутствие городского
транспорта, характер застройки, взаимное знакомство почти всех местных
жителей и др.) сближаются с населенными пунктами сельской
местности; им не присущи многие специфические социальные
процессы, которые проявляют себя в крупных городах. И все же когда
малый город становится опорным пунктом новостройки, когда его
население удваивается и он начинает приобретать черты среднего
города, если эти процессы социально не управляются, в таком
городе возникают типично «городские» процессы, отрицательно
влияющие на состояние преступности.
Каковы же те негативные явления, которые могут возникать в
городах вообще, в средних и в какой-то мере в малых городах в
частности?
Как сложные социальные организмы, города должны отвечать
требованиям современного человека к условиям жизни, труда и
быта. Здесь возникают проблемы демографической и социальной
структуры населения, культурного облика, занятости, образователь-
Например, Ленинград концентрировал более 80% промышленного производства
как Ленинградской, так и прилегающих областей Северо-Запада. К 1963 г. 70%
валовой продукции промышленности Ярославской области падало на областной
центр, а из 19 промышленных предприятий, которые намечались к строительству
в этой области, 16 строились в самом Ярославле (см.: Сластенко Е.Н. Некоторые
вопросы размещения производительных сил// Вопросы философии. 1963. №11.
С. 69).
231

ного уровня, миграционной подвижности, образа жизни, т.е.
проблемы, которые имеют и криминологическое значение: названные
факторы сказываются на состоянии преступности и мерах борьбы
с нею. В любом городе значительно возрастает резерв свободного
времени, особенно у мужчин, что становится негативным
обстоятельством в тех случаях, когда это время используется для общения
людей, которых сближает установка на допустимость
антиобщественного поведения и удовлетворения некоторых потребностей
противоправным путем. Созданные городом для развития полезных
общений и культурного досуга учреждения могут использоваться
для вредных общений; образуется микросреда, способствующая
формированию свойств личности, детерминирующих преступное
поведение1.
В городах, в отличие от сельской местности, наблюдаются иные
условия приобщения людей к общественно полезному труду, что в
советской криминологии отмечается в числе обстоятельств,
влияющих на формирование личности. Различия возраста, с которого
подростки включаются в общественно полезный труд, определяются
различием экономического и социального уклада городской и
сельской жизни. Это приводит к разной степени трудового участия в
жизни семьи и в общественном производстве2. В сельской
местности подростки приобщаются к труду значительно раньше, чем в
городе. Причем к особенностям трудового воспитания сельского
жителя можно отнести наглядность труда, восприятие его
непосредственных результатов. Труд на всех его стадиях происходит на глазах
у подростков с раннего возраста. Несколько иначе обстоит дело в
условиях города. Преобладающая часть жителей средних и многих
малых городов не имеет приусадебного хозяйства, большая, чем в
деревне, обеспеченность города коммунальными удобствами
ограничивает включение в трудовую жизнь семьи подростков, равно как
и других членов семьи. Все это при недостатках семейного и
школьного воспитания может сказаться неблагоприятно на формировании
индивидуального сознания отдельных молодых людей, что
проявляется в неуважении к людям, паразитическом образе жизни,
формировании мотивов преступного поведения.
В городе сложнее, чем в сельской местности, поддается оценке
общественная полезность труда. А в ряде малых неразвивающихся
1 Миньковский Г.М. Некоторые вопросы изучения преступности
несовершеннолетних// Предупреждение преступности несовершеннолетних. М., 1965;
Кузнецова Э.В. Особенности преступности в городах и сельской местности // Изучение
преступности в городах и сельской местности. М., 1971.
2 Воронцов Б.С., Гуковская Н.И., Мельникова Э.Б. О преступности
несовершеннолетних в городах и сельской местности // Советское государство и право. 1969.
№З.С. 105.
232

городов некоторая часть рабочих рук просто не находит себе
применения. В результате появляется так называемая незанятая
общественно полезным трудом категория людей разных возрастов,
живущая за счет доходов, приносимых другими членами семьи.
Поскольку же эти доходы существенно ограничивают потребности,
которые порождаются многими так называемыми «соблазнами»
города, возникает необходимость в дополнительных источниках
средств.
Изучение малых неразвивающихся городов позволило
констатировать значительно большую прослойку (по сравнению со
средними городами) населения, имеющего случайные заработки, часто
связанные с незаконным расходованием средств руководителями
хозяйственных организаций, в том числе ближайших колхозов и
совхозов. Некоторые жители малых и средних городов
систематически занимаются спекуляцией, торгуя в крупных городах
сельскохозяйственными продуктами и «снабжая» жителей сел и малых
городов дефицитными промышленными товарами. Человек,
оставивший общественно полезный труд, в условиях города
значительно быстрее становится на преступный путь, чем в сельской
местности. Специфические условия города: наличие мест массового
скопления людей, зрелищных и торговых предприятий — облегчают
преступную деятельность антиобщественных элементов1.
Развитие города, повышение плотности застройки, а
следовательно, и плотности населения, постоянное совершенствование
системы информации — все это создает объективные предпосылки
для своеобразного развития форм внутригородского общения,
влияет на процессы социализации личности, в результате которых
категории ценностей находят свое воплощение в практике людей, в
том их поведении, которое протекает в рамках различного рода
социальных общностей или социальных групп. Человек включается
в систему общности и начинает разделять присущие ей ценности,
усваивать предлагаемые ему социальной средой определенные
способы поведения.
Различные типы городов обусловливают специфические
процессы интеграции населения, появление местных авторитетов,
значение которых определяется их вкладом в общественную жизнь и
той пользой, которую личность приносит обществу. Все эти
процессы протекают в малых социальных группах, структура и генезис
которых в условиях средних и малых городов специфичны и зависят
от типа города. Причем влияние, которое социальные группы
оказывают на поведение личностей, проявляется не случайно, оно ос-
1 Карпец И. И. Социологические проблемы преступности // Изучение преступности
в городах и сельской местности, С. 9—11.
16-7695
233

новано на серьезных социально-психологических предпосылках.
И здесь первостепенное значение приобретает сложившийся уклад
соответствующей общности людей, который в свою очередь
определяется условиями жизни и деятельности, имеющими
существенную специфику в средних и малых городах разных типов: старинных
городах со стойкими традициями либо городах-новостройках, где
перекрещиваются традиции и навыки представителей разнородных
социальных групп.
Население городов, особенно развивающихся, неоднородно по
уровню развития, культуры, национальному составу. В результате
перемещения населения происходит расселение представителей
одних этнических групп среди других, как правило, численно
преобладающих. При этом связи представителей разных групп
умножаются, разнообразятся и интенсифицируются. В.И. Переведенцев
утверждает, например, что с 1926 по 1959 г. степень этнической
однородности населения в подавляющем большинстве союзных и
автономных республик, краев и областей существенно уменьшилась.
Это, естественно, создало иные условия развития переселившихся
и коренных жителей'.Особенно интенсивно этническая
ассимиляция протекает в городах. Возникают сложные взаимоотношения,
на относительно небольшой территории проявляются социальная
неоднородность, национальные и этнические различия, что может
приводить к бытовым и иным микросоциальным конфликтам.
Если в сельской местности социальная среда едина и в быту, и
по месту работы, то в условиях города наблюдается существенное
различие микросред (по месту жительства, месту работы, месту
проведения досуга). Средний город, приближающийся по структуре к
крупному, предоставляет здесь обширный выбор. Этот выбор
обусловлен нравственным уровнем и ценностными ориентациями
индивидов. Чем больше соответствуют моральные установки личности
воздействию объективных условий жизни, тем активнее
становится влияние на индивида избранной им среды. В этом и заключается
сложность включения индивида в новые виды общественно
полезной деятельности: привычная среда, нравственные установки,
избирательно практикуемое поведение — все это в значительной мере
навязано социальной средой, выход за пределы которой является
исключительно сложным, а подчас и болезненным процессом.
Хотя личность и ее поведение — продукты условий жизни, нельзя
представлять человека как пассивное производное обстановки. Он
способен сознательно относиться к воздействию среды,
преобразовывая обстоятельства. Основные характеристики социальной среды
1 Переведенцев В.И. Миграция и некоторые социальные процессы в СССР //
Проблемы миграции населения и трудовых ресурсов. М., 1970. С. 38—39.
234

воплощаются в людях, процесс включения в систему
межличностных отношений в социальных группах обусловливает
возникновение серьезных психологических воздействий на различных лиц,
причем влияние этих воздействий заметно сказывается на их
поведении. В этой ситуации передовая мораль может играть роль
фактора, помогающего индивиду преодолеть отрицательное влияние
непосредственных условий бытия1.
Степень интегрированности социальных групп зависит от ряда
факторов экономического, социального, психологического
порядка, влияющих на «мобильность» членов социальных групп,
длительность их пребывания в рамках данных групп. Возьмем влияние,
которое оказывают на структуру социальных групп определенной
городской общности социально-демографические процессы:
перемещение населения из сельской местности в город, изменение
возрастной структуры населения, прибытие мигрантов из других
районов страны, расселение жителей районов старой застройки
(внутренняя миграция). При всех этих явлениях возникают и позитивные,
и негативные процессы. Создание лучших бытовых условий,
благоустройство, строительство культурных комплексов резко ослаб- '
ляют влияние криминогенных факторов. Но если одновременно не
происходит изменения привычных социальных связей,
сохраняется социальная среда, детерминирующая антиобщественное
поведение, сами по себе изменения условий быта и создание очагов
культуры сразу не устраняют причин, порождающих преступность.
В новых условиях расселения сохраняется взаимное тяготение
антиобщественных элементов, и необходимы дополнительные усилия,
чтобы разорвать эти связи.
При застройке новых микрорайонов г. Кинешмы Ивановской
области и переселении туда жителей старых микрорайонов (1967—
1971) можно было установить такого рода явления: лица, склонные
к правонарушениям, в первый период после переселения
продолжали поддерживать связи с антиобщественными элементами по
прежнему месту проживания. Со временем в новых микрорайонах
возникли неформальные социальные группы из таких лиц, не
знакомых между собой до переселения. Появилась, таким образом,
более сложная система контактов, при которой в ряде случаев
возникали преступные группы на почве как старых, так и вновь
возникших связей. Характерно, что некоторые вновь прибывшие в
город жители (на строительство автозавода) из числа ранее судимых
за тяжкие преступления быстро устанавливали связи с местными
антиобщественными элементами и входили в их среду, что в значи-
1 Крутова О.Н. Человек и мораль. М., 1970. С. 77.
16* 235

тельной мере способствовало росту преступности среди местных
жителей. В итоге в 1971 г. в г. Кинешме, в отличие от прошлых лет,
сложилась весьма неблагоприятная оперативная обстановка.
В условиях средних и некоторых малых городов заметно
ослабевает социальный контроль за поведением людей. Сравнительные
исследования преступности несовершеннолетних в городах и
сельской местности показали, что в городах часто бывает недостаточным
родительский контроль, а по причине перегрузки школ
ухудшаются условия индивидуального воспитания подростков1. В городе
может увеличиваться объем криминогенных влияний на тех
индивидов, в сознании которых не сформировалось стойких
идейно-нравственных принципов. Это объясняется тем, что большая плотность
населения увеличивает для городского жителя количество
контактов, в круг общений чаще могут попадать люди с серьезной
деформацией нравственно-психологического облика, причем вероятность
отрицательных общений резко возрастает при незаполненном
досуге и тем более при паразитическом образе жизни. «Город, как
сложный комплекс различных видов деятельности, в силу высокой
плотности его населения имеет большие потенциальные
возможности для организации широкого внутригородского общения.
Многосторонность внепрофессионального общения говорит о степени
разнообразия взаимных контактов между людьми...»2 Большое
количество контактов способствует «растворению» антиобщественных
элементов, их уходу из-под наблюдения со стороны милиции,
общественности, семьи.
Для города имеет существенное значение «фактор улицы».
В условиях сельской местности любая связь, как правило,
ограничена лицами известными или быстро становится достоянием
окружающих. Даже в урбанизированной зоне появление в поселке (селе)
жителей ближайшего поселения, «чужих», нездешних всегда
обнаруживается, привлекает внимание, фиксируется в сознании людей.
Иное дело в городе. Там возникают множественные изолированные
микросвязи: по месту жительства, по месту работы, по месту
проведения досуга, по месту учебы и, наконец, избирательно
устанавливаемые знакомства на почве общности взглядов, настроений и
1 Гуковская Н.И., Мельникова Э.Б., Воронцов Б.С. Особенности преступности
несовершеннолетних в городах и сельской местности // Вопросы изучения и
предупреждения правонарушений несовершеннолетних. Ч. 1. М., 1970. С. 33—47.
2 Коган Л.Б., Локтев В.И. Некоторые социологические аспекты моделирования
городов//Вопросы философии. 1964. №9. С. 13. На это указывают также
социологи ПНР. «Рост городов, повышение плотности застройки, постоянное
усложнение всех видов деятельности населения и развитие систем информации — все
это создает объективные предпосылки для развития форм внутригородского
общения, особенно внепрофессионального (см.: Социологические проблемы
польского города. М., 1966. С. 13).
236

намерений. В сельской местности более эффективно проявляется
выявление антиобщественного поведения, а следовательно,
включение дополнительных сдерживающих факторов. Жители деревень
и поселков имеют возможность больше знать друг друга, общность
интересов у них достаточно высокая. В городах же возникают
большая обособленность жителей и дифференциация их интересов. Как
справедливо отмечает проф. М.И. Ковалев, в городах по сравнению
с сельской местностью больше действует фактор общения
незнакомых друг другу людей по поводу различных интересов. Городской
житель легче попадает под влияние неустойчивых лиц, чем человек,
проживающий в деревне. В городе легче подготовить и скрыть
преступление, имеется более благоприятная возможность
воспользоваться доходом от преступлений и т.д. Кроме того, в городе труднее
установить действенный контроль за поведением отдельных лиц
(особенно это касается несовершеннолетних), сложнее установить
их связи и воспрепятствовать развитию их дружбы с
нежелательными элементами1. В сельской местности не происходит «обезлички»
предметов, как это наблюдается в условиях города. Предметы там
имеют более реальную и ощутимую связь с их владельцами. В
условиях сельской местности более заметными для односельчан
оказываются жизнь не по средствам и наличие свободных денег. В
условиях города на выявление этих обстоятельств в ряде случаев
требуется проведение специальных оперативно-розыскных мероприятий.
Таким образом, в городах объективно складываются довольно
сложные условия для осуществления и поддержания социального
контроля. Это имеет серьезные криминогенные последствия, которые
усугубляются спецификой усвоения отрицательных влияний. В
психологии существуют такие понятия, как заражение, подражание,
внушение, которые могут характеризовать процесс приобретения
отрицательных свойств личности и антисоциальных навыков. По
мнению Б.Д. Парыгина, в отличие от подражания, конформности
и других форм адаптации индивидов к нормам, шаблонам и
эталонам навязываемого по отношению к ним извне поведения
заражение выступает как внутренний механизм поведения человека. Оно
характеризует во многом бессознательную, невольную
подверженность индивида определенным психическим состояниям и
осуществляется не через пассивное созерцание, а через передачу
психического настроя, обладающего большим эмоциональным
зарядом2.
Ковалев М.Н. Основы криминологии. М., 1970. С. 131—134.
Парыгии Б.Д. Социальная психология как наука. Л., 1967. С. 149; Он же. Основы
социально-психологическойтеории. М., 1971. С. 170—173.
237

Подражанию свойственно более или менее пассивное созерцание
очевидных образцов поведения. Наконец, внушение предполагает
целенаправленную активную деятельность, которая может
сочетаться с настойчивым подчинением чьей-либо воли антиобщественным
установкам отдельных лиц или неформальных групп. Вполне
очевидно, что в условиях города, где в демографической структуре
отмечается определенный процент активно проявляющих себя
антиобщественных элементов, все указанные формы психологического
воздействия в разных сочетаниях обусловливают попадание в
число правонарушителей тех лиц, у которых не было сформировано
стойких нравственных принципов. Интенсивность
функционирования различных форм психического воздействия в пределах той
или иной социальной общности находится в прямой зависимости
от ее однородности, от уровня присущего этой общности сознания
и чувства «мы», от степени внутренней солидарности, взаимного
доверия, а следовательно, и степени взаимной внушаемости. Как
видим, в условиях города происходит сложный процесс
психологического восприятия людьми разной по уровню и содержанию
информации. Это обусловливает конкуренцию идей, установок,
образцов поведения. Возникают типично городские условия, в
которых может активно усваиваться негативная информация,
детерминирующая неправильное формирование индивидуального
сознания, а в итоге проявляется антиобщественное поведение.
В этой связи A.M. Яковлев относительную силу отрицательного
влияния связывает с тем, что в ряде случаев процесс включения лица
в соответствующую группу протекает, к сожалению, эффективнее,
чем в нормальных социальных группах, ослабленных отсутствием
сплоченности, недостаточностью эмоциональных связей между ее
членами. «В этих случаях, — пишет он, — эмоциональный "голод"
(жажда товарищества, внимания, взаимообмена эмоциональным
настроением и т.д.) удовлетворяется в результате включения в такую
группу антисоциального характера и, следовательно, в результате
следования принятым именно в этой группе нормам поведения
противоправного характера»1. Так же, как и в любой социальной
общности, в антисоциально настроенной группе наблюдается единство
мыслей, чувств, настроений, норм поведения. Индивид
включается в систему норм, разделяемых его ближайшей антисоциальной
группой, и поэтому вступает в конфликт с обществом в целом.
Психологическая структура группы служит мощным катализатором
индивидуального поведения и в зависимости от содержания
соответствующих групповых норм — катализатором социально полезных
Яковлев A.M. Социальная психологии и преступность. М., 1971. С. 177.
238

либо социально вредных норм поведения1. Очевидно, что в
типично городских условиях, где системы отношений могут и не
обнаруживаться, эти процессы взаимного влияния приобретают весьма
специфический характер, в ряде случаев активизируются факторы,
предопределяющие асоциализацию личности.
Изучение практики аппаратов уголовного розыска наглядно
свидетельствует о том, что и для средних, и для малых городов
характерно быстрое образование неформальных групп. Особую тягу к
участию в таких группах проявляют подростки, «выталкиваемые»
из школы и семьи, так как «микроклимат» этих групп дает им
определенные возможности для повышения самооценки и компенсации
негативной оценки со стороны семьи и школьного коллектива.
Образование групп усиливает суммарную активность ее участников
и повышает их уверенность в собственных силах, вызывает чувство
безнаказанности2. Бездельное времяпрепровождение при наличии
подходящей ситуации и с учетом состава группы нередко приводит
к нападению на прохожих из хулиганских побуждений, а также к
совершению группового изнасилования, разбоев, грабежей и
краж.
Взрослые правонарушители сближаются чаще всего на почве
пьянства. Алкоголизм соединяет пьяниц в группы, где низменные
интересы, аморальные поступки, ссоры и драки составляют
содержание отношений. Такие отношения весьма устойчивы, и подчас
именно они оказывают решающее влияние на криминологическую
характеристику малых и средних городов.
Город значительно быстрее, чем сельская местность, реагирует
на моду — специфическую и весьма динамичную форму
стандартизированного массового поведения. Мода возникает
преимущественно стихийно под влиянием новых настроений, быстро
изменяющихся вкусов и увлечений, причем развитие современных
средств информации способствует распространению моды
одновременно и в крупных, и в небольших городах. Традиционные
представления об опережающем проникновении моды в столичные
города не соответствуют действительности. Более того,
повышенный ценз общественного мнения, характерный для крупных
культурных центров, служит сдерживающим фактором против
распространения «модных» образцов одежды, поведения, не совместимых
Е.А. Харшак, анализируя атмосферу преступной группы, влияние соучастников
друг на друга, приходит к выводу, что совместная преступная деятельность
подростков оказывает на соучастников значительно большее разлагающее влияние,
чем преступления, совершенные в одиночку (см.: Харшак Е.А. Совместная
преступная деятельность несовершеннолетних: Автореф. ... канд. дис. М., 1968.
С. 6).
Личность преступника. М., 1971. С. 149.
239

с нормами социалистической нравственности. Наблюдения
показали, что увлечение модой в средних и малых городах сплошь и
рядом приобретает броские, уродливые формы. Как утверждает
Б.Д. Парыгин, мода обладает большой силой функционирующего
воздействия на поведение, вкусы и системы ценностей различных
социальных групп1. Мода может проявляться не только в
особенностях внешнего очевидного поведения людей, но и в специфике
их внутреннего психического состояния. Этому обычно
соответствуют механизмы динамики и формирования настроения
социальных групп. При этом мода выступает как особый вид группового
настроения и может подчинить настроение, поступки и образ
жизни отдельной личности. Негативные последствия наступают при
появлении модных с точки зрения буржуазной морали образцов
поведения. У некоторых молодых людей стремление принять
«современный» городской облик трансформируется иногда в
представление об образцах поведения, чаще всего усваиваемых из
зарубежных кинофильмов. За действительную городскую культуру
определенная часть молодых людей принимает внешне броские элементы,
часто порочного содержания: развязность, граничащую с цинизмом,
проведение времени в питейных заведениях, развращенность, что
в совокупности создает тип человека, воспринявшего только
отрицательное и готового на антиобщественные поступки, которые
обычно вначале проявляются в хулиганстве, а при определенных
условиях перерастают в тяжкие преступления2.
Исследования последних лет свидетельствуют о том, что
интенсивный темп городской жизни стимулирует интересы к сексуальным
проблемам (художественная литература, искусство, броскость и
оголенность реклам). Все это ускоряет развитие нервной системы,
включая и сексуальную реакцию. Социальная же зрелость
(самостоятельность) наступает гораздо позднее, что связано с
увеличением сроков общей и профессиональной подготовки. Более поздней
материальной самостоятельности сопутствует и более позднее вступ-
1 Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории. С. 289—290.
2 К. Пржецловский (ПНР) писал, что город открывает перед личностью широкие
возможности общественного и культурного продвижения, приобретения многих
так называемых статусов; дает возможность пользоваться его многочисленными
учреждениями, дающими услуги и удобства цивилизации, позволяет индивиду
принимать участие в огромном числе столь типичных для города добровольных
целенаправленных групп, дает ощущение темпа событий и разнообразие
впечатлений, благодаря средствам культуры и массовых коммуникаций. В то же время
город дает «свободное время» и возможность распоряжаться им, эмансипацию
личности, чувство того, что ты хозяин своей судьбы, тайну частной жизни,
возможность скрыться, раствориться в толпе незнакомых, безразличных лиц,
терпимость в отношении даже самых «странных» действий, что создает над личностью
формальный и безличный контроль, регулируя ее общественное и правовое
поведение, но не частное (см,: Przeclowski К. Miasto, Czlowick. Warszawa, 1966).
240

ление в брачно-семейные отношения. Другими словами, овладение
основными социальными ролями происходит значительно позднее
полового созревания. Эти тенденции определяют ббльшую свободу
в сексуальных отношениях, в частности, в юношеском и
подростковом возрасте.
Раннее половое созревание и свобода нравов имеют
непосредственное отношение к причинам половых преступлений. У
определенной части морально неустойчивых людей складывается стойкая
ориентация на «доступность» любой женщины.
Существуют специфические «городские» условия,
способствующие «обезличиванию» индивидов. При совершении
насильственных грабежей и разбоев, значительной доли тяжких телесных
повреждений, изнасилований, а в ряде случаев и умышленных убийств
в условиях города виновные осуществляют акты насилия над
людьми незнакомыми. «Обезличивание» усиливает в механизме
мотивации преступных действий чувство уверенности в
безнаказанности. Это чувство позволяет преодолеть колебания и при выборе
альтернатив поведения стимулирует решимость прибегнуть к особо
опасным формам насилия для достижения целей преступлений.
В условиях города больше, чем в условиях сельской местности,
проявляет себя как довольно заметное явление (в
криминологическом отношении) поддержание традиций преступной среды.
Паразитическое существование, неоднократное совершение тяжких
преступлений, значительное ослабление социально полезных связей
создают для рецидивистов известную общность социального
положения. Длительная преступная деятельность вызывает
необходимость реализации добытого преступным путем имущества,
незаконного проживания в определенной местности и др. Город
предоставляет для деморализованных лиц определенные благоприятные
условия (сбыт, укрывательство и т.д.). Имея возможность
поддерживать личные контакты, они возрождают преступные обычаи,
которые оказались весьма стойким пережитком прошлого. В
средних городах появляются большие Возможности скрыть свое
поведение женщинам, которые встали на путь разврата. Нередко они
подпадают под влияние лиц с антисоциальной направленностью и
используются ими в преступных целях.
Специфические условия развитых средних городов, связанные
с наличием общественного транспорта, мест массового скопления
людей, торговых предприятий, облегчают возможности совершения
карманных краж. Высокая плотность населения города позволяет
преступникам «растворяться» в толпах людей, долгое время
оставаясь неразоблаченными.
241

На совершение так называемых бытовых преступлений
оказывает влияние ряд типично городских явлений. Например, отставание
квартирного строительства от развития промышленных объектов
влечет за собой перенаселенность, которая часто создает
асоциальный настрой у людей с низким уровнем правового и нравственного
сознания и приводит к совершению правонарушений. Кроме того,
перенаселенность дурно сказывается на детях и подростках, часто
в концентрированном виде наблюдающих недостатки и пороки
взрослых.
Сам по себе большой жилищный массив или большой дом,
несмотря на то, что там много людей, еще не создает сплоченного,
сильного единством намерений коллектива, как это имеет место,
скажем, в учреждении или на предприятии. Здесь скорее можно
наблюдать коллектив, связанный некоторыми общими (на почве
бытовых условий жизни), но чаще случайными интересами.
Поэтому не следует сбрасывать со счета фактор проживания в одном
массиве, в одной квартире лиц, резко отличных друг от друга по
уровню развития, грамотности, культуре, интересам, что зачастую
является обстоятельством, вызывающим различные эксцессы
бытового характера, приводящие в ряде случаев и к преступным
посягательствам, особенно преступлениям против жизни, здоровья,
чести и достоинства личности.
В сфере быта могут возникать конфликты и на почве брачно-
семейных отношений. При некоторых браках, когда супруги
относятся к разным социальным прослойкам, может наблюдаться
столкновение различных, а подчас и противоположных
ценностных ориентации. Образцы мнений, привычки, принесенные из
различных сред, иногда оказываются противоположными, что и
порождает конфликтные ситуации. В ряде семей различие мнений,
разное толкование роли отца, матери и ребенка являются
источником серьезных конфликтов. Если один из супругов или оба в
силу определенных причин считают допустимым противоправное,
в частности насильственное, поведение, конфликт может породить
то или иное преступление. Усугублению семейных конфликтов
способствует и ближайшее окружение. В зависимости оттого,
каковы традиции, мнения, обычаи, сложившиеся в ближайшем
окружении, формируется общественное мнение, наступает или не
наступает необходимое вмешательство для разрядки конфликта.
В ряде же случаев родственники либо соседи становятся
подстрекателями или создают условия для совершения тяжких
преступлений в быту.
Города обладают притягательной силой для жителей ближайших
поселений, что создает еще большую концентрацию населения и
242

повышает возможность «растворения» человека в массе других
людей. В то же время в условиях города, где сосредоточивается
значительно больше сил милиции, чем в сельской местности, и
обеспечивается их достаточная мобильность, существуют большие
возможности для предупреждения и быстрого раскрытия
преступлений.
Таковы особенности социальных условий, которые могут
сказываться на причинах преступности в городах. Однако эти условия
не являются закономерными для каждого типа городов, а внутри
этих типов для отдельных городов. Объективно отсутствие такой
закономерности подтверждается статистическими исследованиями
структуры, уровня и динамики преступности в различных городах
(см. ниже).
Средние и малые города специфичны по своей
социально-экономической и демографической структуре, они существенно
отличаются друг от друга и от крупных городов по многим показателям,
характеризующим город как тип поселения. Эти показатели не
инертны в криминологическом отношении, а поэтому требуют
специального исследования.

СРЕДНИЕ И МАЛЫЕ ГОРОДА,
ИХ ТИПОЛОГИЯ
В период индустриализации и технической революции, когда
элементы городского образа жизни все больше и больше
проникают в сельскую местность, принятое определение города как
административной территории, существенно отличающейся от
окружающих сельских районов, в определенной мере устарело.
Прослойка индустриального населения все более увеличивается
в пределах сельских местностей, переводя многие и многие сельские
поселения в разряд несельскохозяйственных — промышленных,
транспортных, а также жилых «филиалов» ближайших городских
центров. Многие такие поселения начинают «догонять» если не
города, то поселки городского типа — административный тип
населенного пункта, рассматриваемый в качестве своего рода
промежуточного звена между городом и селом. В этой связи необходимо
отметить, что понятия «город» и «урбанизированная территория»
не идентичны. Обычно под городом имеют в виду целостную
территориальную единицу с высокой плотностью населения. Городу
присущи важные экономические и социальные функции. (С
городом ассоциируются оживленные улицы, окаймленные рядами
домов, магазины, промышленные предприятия и т.д.) Отличие
малого города от поселений городского типа урбанизированной зоны
заключается в его компактности и возложении на него
определенных социальных функций.
Обзор литературы позволяет прийти к выводу, что в
экономическом смысле город, городское поселение — это прежде всего
населенный пункт, не связанный по преобладающему роду занятий
жителей с сельским хозяйством. В СССР этот признак относится к
главным критериям, учитываемым при образовании новых городов
и поселков и закрепленным законодательными актами1. Несмотря
на существование отдельных сельскохозяйственных городов, агро-
городов, этот признак в настоящее время еще сохраняет свою силу
в качестве отборочного, основанного на различиях индустриального
и земледельческого труда. Однако будучи формой расселения людей
В этой связи американский исследователь Р. Мерфи вводит понятие «юридический
город». Он пишет, что город — «это нечто большее, чем субъективное
представление, основанное на сопоставлении выполняемых функций, размеров и
занимаемой площади». Это понятие заключает также и юридический смысл, поскольку
автор имеет в виду законодательное признание города (см.: Мерфи Р.
Американский город. М., 1972. С. 9).
244

на территории, город издавна ассоциируется в нашем представлении
не только с местом, где сосредоточивается несельскохозяйственная
деятельность (индустрия, торговля, транспорт и т.д.), но и с местом,
где скапливается население, концентрируются жилища,
скрещиваются дороги. Понятие города неразрывно связано с
представлением о каком-то центре. Можно даже сказать, что исполнение
различных функций такого центра не менее типично для городов, чем их
индустриальная роль. В этом смысле города как центры издавна
оказывались как бы в фокусе территориальной структуры
расселения, но вместе с тем оставались лишь отдельными, хотя и
фокусными точками на карте. Сущность новых видоизменений состоит
в том, что на смену городу как точечной форме расселения приходит
более широкая зона, отличающаяся общностью повседневной
жизни населения. Вместе с распространением индустриальной
деятельности в сельской местности прилегающие к городу селения
преобразуются по «городскому образцу». В современных исследованиях
различают «городское окаймление» — часть урбанизированной
территории вокруг центра города, пригородную зону, которая
рассматривается как переходная зона от города к сельской местности и
может быть индустриальной, жилой или «сбалансированной», и,
наконец, «кромку» между городом и сельской местностью, т.е.
территорию, где существуют городские и сельские виды использования
земли (включая пустоши и леса)1. Эти зоны могут образовываться
как вокруг крупных, так и вокруг средних и малых городов. Все
зависит от особенностей формирования городов и влияния их
экономической жизни на окружающую местность.
Обратимся к анализу критериев, которые привлекаются
различными исследователями для раскрытия понятия «город». В качестве
одного из главных признаков города называют значимость его
народно-хозяйственных функций. Численность населения при этом
рассматривается как синтетический показатель, поскольку она
пропорциональна численности градообразующих кадров, занятых в
промышленности, на транспорте и в других отраслях народного
хозяйства. Существенным показателем признают преобладание
городских функций над сельскими. Населенный пункт считают
городским, если доля населения, занятого сельским хозяйством, не
превышает 25%. Наконец, важным признаком является
организующая роль города, его административно-хозяйственное и культур-
В работе американских исследователей Близзара и Андерсена делается попытка
установления внутренней границы «кромки». Они изображают ее как систему
точек или линию, за которой набор городских коммунальных услуг становится
неполным. Обычно она совпадает с юридической границей города, но может
вклиниваться и в пределы города (см.: Мерфи Р. Указ. соч. С. 35).
245

но-политическое руководство жизнью населенных пунктов
окружающего района1. Указанный перечень признаков города в разных
исследованиях варьируется и дополняется. Например, М.Л. Строн-
гина важным критерием понятия «город» называет его роль в
экономической и культурной жизни тяготеющих к нему территорий2.
Каждый город служит как бы ядром более обширной территории,
на которую он воздействует, причем это воздействие
распространяется на окружающую зону неравномерно.
Малые, средние и большие города вступают в контакт со своим
окружением и становятся центрами местных связей, местной
экономики и культуры, организаторами окружающих территорий.
Разница лишь в сложности и разнообразии этих связей. Одни из
городских функций имеют значение только для самого города (градооб-
служивающие), другие же обращены вовне (градообразующие) и
позволяют рассматривать город как элемент системы городов и
вообще населенных пунктов того или иного района или региона.
При этом решающее значение имеют различные сочетания
функций промышленно-производственных и
организационно-культурных, а также функций транспортных, оздоровительных, научно-
производственных и некоторых других. Именно эти функции в
различных сочетаниях определяют функциональный профиль того
или иного города3.
Ряд зарубежных исследователей (X. Альман, В. Вильям-Ольсон,
Ж. Божё-Гарнье, Ж. Шабо, Ю. Горыньский) называют в качестве
«решающего признака» города такое типичное социальное понятие,
как «городской образ жизни», одновременно указывая на трудности
определения этого критерия4. Например, Ю. Горыньский называет
следующие специфические черты городского образа жизни:
несельскохозяйственный труд; свободный выбор места работы и места
жительства; увеличенная подвижность; свобода выбора своей среды,
а также возможность легко изолироваться от нее; возможность
урегулировать рабочее время и планировать свободное время;
дезинтеграция семейства; уменьшение средней величины семейства и
домашних хозяйств5.
Своеобразные специфические черты города (в отличие от
деревни) заключаются в структуре его социального пространства. Име-
1 География городских и сельских поселений. М., 1959. С. 45.
2 Стронгина М.Л. Социально-экономические проблемы развития больших городов
в СССР. М., 1970.
3 Хорее Б.С. Городские поселения СССР. М., 1968. С. 40-41.
4 См.: Божё-Гарнье Ж., Шабо Ж. Очерки по географии городов. М., 1967. С. 38.
5 См.: Горыньский Ю. Проблемы градостроительства в свете современной
урбанизации // К вопросу о теории и методике исследований
территориально-экономического развития страны. Варшава, 1967.
246

ется в виду наличие разработанного в планировочном отношении
центра, дифференциация архитектурных форм в связи с их
функциональным и социальным смыслом. Таким образом, ранее
упомянутые признаки города дополняются существенными факторами —
особенностями планировки, застройки, архитектуры. Несомненно,
населенный пункт приобретает черты города, когда в нем
появляются такого рода признаки.
Суммируя факторы, раскрывающие понятие «город», можно
выделить следующие специфические и наиболее существенные
особенности современных городов: компактная планировка
субурбанизированной зоны; изменение социально-профессиональной
структуры населения пригородов; единство системы городского
хозяйства; сохранение разработанного в архитектурном и
планировочном отношении центра; возможности пространственного
расширения и усиления экономического и культурного влияния на
окружающую территорию.
Представление о городе полностью не будет раскрыто без учета
особенностей его связей. Сюда относятся трудовые связи города и
окружающих населенных пунктов, производственные связи,
транспортные связи, распространение административных функций
города вовне его, культурно-бытовое обслуживание городом
прилегающего района, организационно-хозяйственное влияние города,
еготоргово-распределительные функции. Радиусы влияния
отдельных видов связей не совпадают. Например, у городов, центров
низовых административных районов, зона культурно-бытового
обслуживания резко выходит за пределы административных границ,
организационно-хозяйственное влияние таких городов фактически
гораздо шире административного. Эти города часто стоят на
магистральных путях, на транспортных пересечениях, так или иначе
выделяются по удобству своего географического положения.
Для криминологической характеристики городов необходимо
обратиться к проблеме их типологии. Дело в том, что отнесение
города к тому ли иному типу предопределяет демографическую
структуру: возрастной и социальный состав населения, наличие
кадров, формирующих передовое общественное сознание. Оно же
позволяет выделить преобладающие местные традиции и обычаи,
которые оказывают влияние на поведение индивидов.
Основным критерием отнесения городов к типу средних и малых
служит численность населения — показатель сам по себе
производный от экономических и иных функций города. В
экономико-географической литературе высказывались различные мнения по
поводу численного «ценза» малых и средних городов. Например,
М.Л. Стронгина города с населением до 20 тыс. относит к категории
247

малых, дополнительно выделяя в этой группе города с населением
до 10 тыс. Города с населением от 20 тыс. до 100 тыс. она относит к
средним, но выделяет среди них в отдельные категории города с
населением 20—50 тыс. и города с населением 50-100 тыс. Города с
населением свыше 100 тыс. она относит к категории больших
городов, но выделяет среди них в особую категорию города, имеющие
население свыше 500 тыс. Таким образом, судя по этой
классификации имеется несколько типов малых и средних городов и
несколько типов больших городов1.
В.Г. Давидович и Б.С. Хорев пришли к выводу, что
целесообразно проведение основной границы внутри группы городов с
населением до 100 тыс. на рубеже 50 тыс. жителей, ибо здесь весьма
заметна разница в уровне городского хозяйства. Но этого, по их мнению,
недостаточно. Анализ экономической базы городов показывает, что
внутри этой группы на рубеже 20—25 тыс. жителей наблюдаются
резкие и существенные различия. Типичные малые города с
недостаточной производственной базой, неразвитым коммунальным
хозяйством и промышленностью в подавляющем большинстве
имеют менее 20 тыс. жителей, тогда как между городами с числом
жителей 30,40,50,60 и 75 тыс. значительных различий в
функциональной структуре зачастую не наблюдается. Что касается городов с
населением 75—80 тыс. и более, то это уже ближайшие кандидаты в
большие города, обычно через несколько лет переходящие в эту
высшую группу. С учетом сказанного Б.С. Хорев предлагает
проводить две основные границы при классификации городов с
населением до 100 тыс. — на рубеже 20 тыс. и 50 тыс., а также несколько
уточнить пределы применения принятой терминологии. Он
предлагает следующую классификацию городов с населением до 100 тыс.:
средние — 50—100; небольшие города — 20—50 (полусредние города);
малые города — менее 20 тыс.2 Госстроем СССР принята в
настоящее время классификация, в соответствии с которой выделяются:
крупнейшие города с населением более 500 тыс.; крупные города от
250 до 500 тыс.; большие города от 100 тыс. до 250 тыс.; средние
города от 50 тыс. до 100 тыс.; малые города, имеющие население
менее 50 тыс. При данной классификации, когда в число средних
не попадают города с населением менее 50 тыс., учитывается тот
рубеж (50 тыс.), на который указывали исследователи, и в то же
время устраняется необходимость деления средних городов на два
типа (от 20 до 50 тыс. и свыше 50 тыс.). Другими словами, при этой
Стронгина М.Л. Указ. соч. С. 8-13.
См.: Давидович В.Г. Расселение в промышленных узлах. М., 1960; Хорев Б.С. Указ.
соч. С. 38.
248

классификации дается довольно категорическое решение вопроса
о группировке городов в зависимости от численности населения.
В дальнейшем исследовании мы будем в основном
придерживаться понятия «средний город», исходя из численности населения
в пределах 50—100 тыс., и «малый город», исходя из численности до
50 тыс. Однако в целях охвата исследованием типичных средних
городов областного подчинения представляется допустимым
некоторое отклонение от нижней и верхней границ, ибо город, который
несколько превысил по численности населения 100-тысячный, но
не приблизился по своему характеру к городу большому (по
классификации Госстроя — 100—250 тыс. жителей), сохраняет еще
признаки среднего города. Город же, который по численности
населения приблизился к рубежу 50 тыс., несомненно, начинает
приобретать черты среднего города. Представляется, что специфическим
критерием средних городов является отсутствие их деления на
административные районы. В категории же городов до 50 тыс. жителей
резко выделяются города с населением менее 20 тыс. Это поистине
малые города, тогда как города с населением 20—50 тыс. как бы
попадают в категорию переходного типа между малыми и средними;
они имеют признаки, характерные и для тех, и для других (их
называют иногда полусредними). По одним показателям, например по
удельному весу населения, занятого в промышленности и
строительстве, эти города стоят ближе к средним и даже большим, по
другим же, например по удельному весу населения, занятого в
общественном производстве, — ближе к малым1. Как видим, в
социально-экономическом и демографическом плане между малыми и
средними городами, как и между средними и крупными, строго
провести границу исходя лишь из численности населения
невозможно. Численный «ценз» — важный, но слишком общий критерий.
При пользовании им во всяком случае следует исходить из
перспективы развития тех или иных городов, которые могут быть
развивающимися, быстро развивающимися или сохраняющими на
ближайшую перспективу свой устоявшийся облик. Нижняя граница
малого города и города вообще в законодательной практике союзных
республик СССР установлена на рубеже 5—12 тыс. жителей2. Вопрос
о численности населения городов весьма актуален для настоящего
исследования, ибо он непосредственно связан с характером дея-
1 Малые города: Социально-демографическое исследование небольшого города.
М., 1972. С. 11-12.
2 На январь 1970 г. в СССР насчитывалось 423 города с населением до 10 тыс. (что
составляло 21,9% всех городов), 548 городов с населением от 20 тыс. до 50 тыс.
А всего городов, имеющих до 50 тыс. жителей, в стране 1526, что составляет
около 80% всех городов; в них проживает 24% населения городов страны (27,7 млн
человек).
17-7695
249

тельности органов внутренних дел по предупреждению
преступлений. Прямая зависимость количества преступлений и иных
правонарушений от числа местных жителей сказывается на штатах
милиции, методах анализа преступности, формах использования
помощи общественности.
Различие между средними и малыми городами во многом
определяется занятостью населения. В городах с населением более 50 тыс.
жителей обычно трудовые ресурсы используются более
рационально, чем в городах меньших размеров. Специальные исследования
показали, что среди городов с населением 50—100 тыс. почти нет
таких, где наблюдался бы «отток» населения. А вот среди городов с
населением не только менее 20 тыс., но и 20—50 тыс., теряющих
население довольно много. Другими словами, в демографическом
плане значительная часть малых городов в связи с миграцией
населения молодых возрастов характеризуется повышенным старением
населения, что, несомненно, имеет криминологическое значение,
влияя на структуру и уровень преступности.
Однако эта в целом типичная для малых городов картина
видоизменяется в зависимости от экономической характеристики
различных регионов страны. Так, при обследовании 200 малых и
средних городов РСФСР, проведенном ЦСУ РСФСР в 1965 г.,
выяснилось, что демографическая структура этих городов по пяти основным
зонам (Европейский Север, Средняя Россия, Южная Россия и
Поволжье, Урал, Сибирь и Дальний Восток) характеризуется
следующим образом. Города Сибири, Дальнего Востока и Урала
отличаются пониженным удельным весом женщин в составе населения.
Связано это с преимущественным развитием отраслей тяжелой
индустрии на Урале и за Уралом. Наиболее высок удельный вес
городов со значительным преобладанием женщин в промышленной
Средней России (свыше 56% женщин в 77% городов зоны), что
связано с размещением здесь многих текстильных городов и
большинства непромышленных, бывших уездных центров с большим
«оттоком» молодежи, особенно мужчин.
Для городов Европейского Севера характерен в общем самый
низкий удельный вес населения пенсионного возраста. Для
подавляющего большинства городов Сибири и Дальнего Востока он
также невысок, что связано с миграцией сюда людей более молодых
возрастов, с одной стороны, и обратной миграцией лиц пожилых,
предпочитающих районы с более благоприятными
природно-климатическими условиями. Пониженный удельный вес лиц
пенсионного возраста имеет и большинство городов Урала. Резко
повышенным удельным весом этого населения отличаются Южная Россия
и Поволжье.
250

Своеобразна демографическая структура городов Севера. Она
определяется, с одной стороны, спецификой климатических
условий, интенсивной миграцией населения, преимущественно
мужского, и с другой — особенностями формирования населения в
городах-новостройках, к которым принадлежит или принадлежало
в недавнем прошлом большинство молодых городов Заполярья.
Например, в структуре населения новых городов с суровыми
условиями Крайнего Севера почти половина населения имеет возраст
20—34 года. Женщин там очень мало, в том числе в оптимально-
брачных возрастах. Свыше 30% всего населения составляют
одиночки и люди, живущие отдельно от семьи. С этим и другими
факторами связана весьма низкая адаптация прибывающего населения.
Все это вместе взятое и создает специфику этих городов, особенно
новых, оказывая довольно заметное влияние на преступность.
В градостроительном плане малый город (с населением до 50 тыс.)
обычно имеет только один общегородской центр. В средних же
городах, достигающих 70—100 тыс. жителей и более, может быть
несколько центров, возникающих в местах концентрации предприятий
торговли, культурных учреждений, мест отдыха. В малых городах
(если это не новостройка) преобладает малоэтажная застройка. Для
средних городов (и старых, и новых) характерны микрорайоны,
застроенные многоэтажными строениями. Планировка и тип
застройки также имеют криминологическое значение: одноэтажные
собственные домовладения создают определенный уклад, при котором
у домовладельцев сохраняется «чувство усадьбы». Это имеет и
положительные, и негативные стороны. С одной стороны,
межличностные контакты в большей мере контролируются, с другой же —
внутренняя жизнь людей оказывается скрытой; нередко
проявляются частнособственнические тенденции укрепления личного
хозяйства преступными способами.
Углубление в типологию средних и малых городов приводит
многих исследователей к выделению так называемых преобладающих
функций1. При этом исходят из оценки трех взаимосвязанных
признаков: функции города (главный признак), районно-организующая
роль и, наконец, величина населенного пункта. По совокупности
таких признаков можно выделить следующие типы средних и
отчасти малых городов.
1. Многофункциональные средние города, которые выделяются
как по административному значению, так и разностороннему раз-
См.: ГаррисД. Функциональная классификация городов США // География
городов. М., 1965. С. 121; Александерсон Г. Экономическая структура городов США.
М., 1959. С. 27; Хорее Б.С. Указ. соч. С. 59.
17*
251

витию промышленно-транспортных и различных надстроечных
функций.
2. Города — индустриальные центры. Для них характерен
высокий удельный вес жителей, занятых в промышленности. Около 60%
городов с населением 20—100 тыс. относятся к данному типу.
3. Города — местные организующие или обслуживающие центры.
Этот тип характерен для малых городов с населением менее 20 тыс.
4. Транспортные города, в которых удельный вес населения,
занятого в промышленности, обычно ниже среднесоюзного уровня
(40%), адоля занятого натранспорте — выше (20%). Этот тип более
широко распространен среди малых городов.
5. Города — оздоровительные центры. Среди них есть и средние,
и малые города.
6. Города — научно-экспериментальные центры. Они имеют
значительные перспективы развития.
Приведенная типология дает возможность оценить социальные
Характеристики и средних, и малых городов. Так, существует
большая группа городов, возглавляющих глубинные сельские районы
(города — местные организующие и обслуживающие центры), без
сильно развитой промышленности. Десятки и даже сотни лет они
остаются в числе малых. Стадию малых городов проходят все
города-новостройки. Многие из них так и остаются в числе малых:
города при крупных электростанциях, многие города добывающей
промышленности (руда, уголь, лес, нефть, газ). Остаются в разряде
малых и средних курортные города, научно-экспериментальные и
учебные центры.
Функциональные признаки города оказывают непосредственное
влияние на его демографическую структуру — фактор, наиболее
чувствительный к влияниям криминогенного характера. В
частности, они сказываются на движении населения, интенсивности
процессов прибытия и выбытия. В целом эти явления приводят к
дифференциации городов на: а) отдающие население, б)
аккумулирующие его и в) характеризующиеся равновесием миграционного
баланса. Значительный интерес представляют, например, средние
промышленные города без значительного нового строительства, где
в силу различных причин наблюдается большая текучесть кадров,
или же малые города со средними специальными учебными
заведениями, где нередко интенсивность миграционного объема в
решающей мере определяется ежегодными поступлениями на учебу и
выпусками специалистов1. Так, в г. Маринский Посад Чувашской
См.: Воробьев В.В., Гладышев Е.Н., Переведенцев В.И., Покшишевский В.В. Об
основных закономерностях миграции // Материалы к IV съезду Географического
общества СССР. Ч. 3. Л., 1964.
252

АССР с численностью населения 9 тыс. ежегодная сменяемость
населения достигает 1500 человек. Объясняется это тем, что Мариин-
ский Посад является местным центром по подготовке кадров со
средним специальным образованием (лесотехникум, строительный
техникум). Здесь на 1 тыс. жителей приходится 105 учащихся
средних специальных учебных заведений, тогда как в среднем по всем
городским поселениям Чувашской АССР — лишь 15. Это и
определяет в значительной мере интенсивность миграционного обмена,
так как контингент учащихся формируется в значительной мере не
только из жителей Мариинского Посада. Обмен наиболее
характерен для молодежи в возрасте 16— 19 лет. Ежегодно прибывает около
600 лиц указанной возрастной группы, выбывает почти столько же.
Естественно, такая бурная сменяемость молодых людей имеет
определенные криминологические последствия.
В старых городах стабильность или даже убыль населения
бывают обусловлены ограниченностью градообразующей базы, слабой
вовлеченностью таких городов в процесс промышленного развития.
В них наблюдаются сравнительно низкая трудовая активность
населения, повышение доли старших возрастных групп в составе
населения, «отток» населения, получившего среднее образование, в
силу того, что люди не находят применения своим знаниям1. А вслед
за этим происходит изменение качественных характеристик
населения: в его структуре увеличивается доля лиц, имеющих низкое
образование, что сказывается на их культурном уровне и
потребностях. В средних городах, где не ведется промышленное
строительство, трудовые коллективы малочисленны и слабы с точки зрения
воспитательных возможностей; к сужению воспитательной базы
приводит и «отток» наиболее образованного населения. В малых и
средних развивающихся городах, где постоянно ощущается
потребность в рабочей силе, ежегодно происходит значительное
обновление населения. Многие строители после ввода объектов в эксплуа-
Исследование, проведенное Университетским центром по изучению проблем
народонаселения в Чувашской АССР в 1967 г., показало, что среди жителей
небольшого города постоянно образуется контингент, который можно отнести к
потенциальным мигрантам. Изучение качественной характеристики представителей
данной группы показало, что они значительно отличаются от тех жителей города,
которые в основном удовлетворены условиями жизни. Потенциальные
мигранты — это прежде всего население молодых возрастов с достаточно высоким
образовательным уровнем, с большей по сравнению с основной частью
«территориальной подвижностью». Обращает на себя внимание сравнительно высокий
профессиональный состав этой группы и одновременно низкие по сравнению со
всеми опрошенными показатели обеспеченности жильем, несколько меньший
размер заработной платы; большое число таких семей не имеет личного
подсобного хозяйства (см.: Проблемы миграции населения и трудовых ресурсов. М., 1970.
С. 27-28).
253

тацию остаются работать на предприятиях1. Специфическим видом
миграции является прибытие на стройки народного хозяйства лиц,
условно освобожденных и условно осужденных. Эти контингента
увеличивают в структуре населения долю лиц, от которых с большей
степенью вероятности можно ожидать совершения преступлений.
Другими словами, территориальное перемещение вообще, а лиц,
имеющих судимость, в частности оказывает заметное отрицательное
воздействие на социально-демографическую ситуацию в том или
ином месте активного поселения. Побочными факторами, которые
возникают при организационных неполадках и могут косвенно
влиять на тенденции динамики преступности, являются: ухудшение
снабжения, неблагоприятные жилищные условия, ухудшение
работы школ и иных воспитательных учреждений и т.п.
Поданным М.М. Бабаева, уровень преступности среди приезжих
лиц, как правило, значительно выше аналогичных средних
показателей. В Иркутской области среди приезжих он был в 2,3 раза выше
среднеобластных показателей; в Сахалинской области — в 3,1;
в Тюменской — в 3,4; в Оренбургской области — в 6,5; в
Хабаровском крае — в 8; в Приморском крае — в 10,3 раза. Согласно
выборочным данным доля преступников среди приезжих выше, чем доля
всех преступников в общем населении: в Иркутской области —
в 2 раза; в Тюменской и Сахалинской областях — почти в 3 раза;
в Оренбургской области — в 7 раз; в Хабаровском и Приморском
краях — почти в 8 раз2. В районах, где число мигрантов невелико,
они в криминогенном отношении ничем не выделяются среди
остальной части населения. Но там, где их много, да к тому же
размещены они большими группами, преступность среди них, как было
показано, значительно выше, чем среди постоянных жителей.
Приезжие лица оказывают зачастую весьма существенное влияние на
всю картину преступности в городе.
В ряде районов промышленного освоения сосредоточивается
большое количество ранее судимых. В 1971 г. доля лиц, освобож-
1 Например, в 1963—1966 гг. из строительных организаций РСФСР перешло в
промышленность 300 тыс. рабочих-строителей (Труд. 1967. 16 июля).
2 Бабаев М.М. Преступность и влияние на нее миграции населения // Изучение
преступности в городах и сельской местности. М., 1971. С. 93—94.
Введение с 1971 г. в статотчетность показателей, позволяющих анализировать
преступления, совершаемые лицами, не являющимися местными жителями, дает
возможность составить более определенное представление о характере этой
зависимости. Анализ статистических данных показывает, что влияние приезжих на
преступность проявляется наиболее значительно именно в тех регионах, где
происходят интенсивные миграционные процессы. Если в 1971-1972 гг. в целом по
стране по линии уголовного розыска неместными жителями совершалось 14%
преступлений, то в большинстве районов страны с активной миграцией доля
этого контингента в преступности составила от 20 до 40%, а в Якутской АССР и
Читинской области — более 50%.
254

денных из мест лишения свободы (с учетом контингента условно
освобожденных) и условно осужденных с обязательным
привлечением к труду, в Липецкой, Томской и Тюменской областях
превышала средние показатели для РСФСР в 3—4 раза.
Следствием значительной концентрации ранее судимых в
прибывающем населении является большой удельный вес рецидива в
среде мигрантов. В 1971 г. доля рецидивной преступности среди
мигрантов в Липецкой области составляла 65% (в областном
центре — 72%, в г. Ельце — 74%, Елецком районе — 88%) при среднем
показателе для этой области 30%. В Коми АССР и Читинской
области удельный вес рецидива среди мигрантов был более чем в
полтора раза выше, чем среди всех преступников.
Типология городов предполагает помимо функционального
подхода учет и иных типологических признаков.
Основоположник советской экономической географии М.Н.
Баранский в свое время выдвинул идею комбинированной типологии
городов (сейчас ее называют также синтетической или
комплексной). Согласно этой идее в основу берутся пять важнейших
типологических признаков: а) время возникновения города: б)
особенности экономико-географического положения; в) выполняемая
городом функция (или сочетание функций); г) размеры города (и по
населению, и по занимаемой им площади); д) размеры территории,
на которую город распространяет свое влияние1.
При комплексной типологии можно добиться такой
классификации, когда в одну группу попадут города, наиболее сходные друг
с другом по величине, экономическому профилю, генезису и другим
признакам. Комплексная типология городов является важным
методологическим орудием их научного изучения и характеристики,
имеющих криминологическое значение. Речь идет о
характеристиках, проливающих свет на особенности этнографической,
демографической и социальной структуры, бытовых отношений, традиций,
нравов, структуры трудовых коллективов, особенности заселения,
миграции населения и других факторов, причинно связанных с
преступностью.
Комплексная типология дает возможность выделить группы
многофункциональных городов и городов — организующих центров
разных рангов, отличающихся друг от друга особенностями
экономики и географическим положением: поселения с сильно
выраженными транспортными функциями, в том числе портовые города;
индустриальные города как обрабатывающей, так и добывающей
промышленности, т.е. города, расположенные у источников сырья
1 См.: Баранский М.Н. Об экономико-географическом изучении городов// Вопросы
географии. 1946. № 2.
255

или топлива. Все эти особенности активно влияют на состав и
движение населения, а в итоге — на изменения оперативной
обстановки. Например, в портовых городах появляются типичные места
проведения свободного времени командами прибывающих судов,
в городах с добывающей промышленностью наблюдается
интенсивная смена жителей и т.д. Тип города сказывается и на
материальном уровне населения, и на проникновении различного рода
негативной информации (особенно это относится к портовым
городам).
Применение генетического принципа в современной типологии
городов имеет в виду не только время возникновения города, но и
весь процесс его исторического развития, процесс образования его
современного типа. С этой точки зрения первейшее значение
имеет социально-историческое содержание типа города и
подразделение городов прежде всего на города старые, развивающиеся и
новостройки1.
Высказываемый в науке тезис о необходимости отражения в
типологических категориях изменения функций на различных этапах
развития старых городов (сохранение, усложнение, коренное
усложнение, обновление) имеет прямое отношение к изучению
городов в криминологических аспектах. Меняющаяся функциональная
структура влечет определенные градостроительные изменения и
демофафические сдвиги, пренебрежение которыми отрицательно
сказывается на организации и тактике борьбы с преступностью.
В фуппе старых (средних и малых) городов можно выделить два
типа. Многие из них, возникшие в феодальную эпоху в качестве
военно-оборонных, а затем уездных центров, не получили позднее
промышленного развития, их экономические потенции вошли в
противоречия с современным уровнем концентрации производства.
Другие же стали со временем опорными пунктами развивающейся
промышленности. Таковы, например, изучавшиеся в
криминологическом плане города Ивановской области. Покажем типичный
путь становления промышленных городов.
Исторически в ходе промышленного развития страны в
Ивановской области, как и в других административных районах
Европейской России, наблюдалась тенденция фабричной промышленности
«...с особенной быстротой распространяться вне городов; —
создавать новые фабричные центры и быстрее толкать их вперед, чем
городские...»2. Таким образом образовывались
торгово-промышленные села, которые либо стояли «во главе крупных кустарных
1 См.: Pea Т.Б. О понятии генетической классификации городов // Вопросы
географии городов Прибалтики. Таллин, 1962.
2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 523.
256

районов, либо быстро развились в пореформенную эпоху благодаря
своему положению на берегах рек, у станций железных дорог
и т.д.»1.
Многие из этих сел выросли в города (Кинешма, Вичуга, Шуя)
и поселения с городским укладом жизни.
Кинешма возникла как рыбацкое поселение, а позднее
превратилась в опорно-сторожевой пункт Ростово-Суздальской Руси,
в небольшую крепость на Волге. В начале XVIII в. здесь
развивается льноткачество, а позднее, к концу XIX в., Кинешма становится
крупным текстильным центром России. Одновременно с
текстильной развивались подсобные отрасли промышленности:
чугунолитейная, химическая, деревообделочная и др. Население Кинешмы
к 1917 г. составляло 11 тыс.
За годы Советской власти на базы старых промышленных
предприятий выросли новые современные производственные объекты.
В 1934 г. население Кинешмы составляло 59 тыс. В 1972 г. в Кинеш-
ме имелось 31 промышленное предприятие, численность населения
достигла 96,5 тыс. Ведущей промышленностью по-прежнему
является текстильная (четыре крупных текстильных предприятия),
в которой занято 52,3% от числа работающих в промышленности.
В тоже время большой удельный вес занимают
целлюлозно-бумажная, дерево-, металлообрабатывающая, машиностроительная и
пищевая промышленность.
Имея речной порт на Волге и прямую железнодорожную связь с
Москвой, Кинешма является важным узлом транспортных путей
сообщения, притягательным и организующим центром для
населенных пунктов и своего, и многих прилегающих районов
Ивановской области2. Население города к 1973 г. достигло 97 тыс.
человек.
Древний русский город Шуя возник как поселение в начале
XIV в. До середины XVIII в. все население Шуи занималось
кустарным льняным ткачеством. Первая полотняная фабрика была
построена там в 1755 г., что положило начало развитию текстильной
промышленности и росту населения. В 1807 г. оно составляло 3 тыс.
человек. В 1868 г. туда была проведена железная дорога,
соединившая Шую с Москвой. Население города стало быстро расти: 1897 г. —
19 тыс., 1898 - 22 тыс., 1913 - 30 тыс., 1939 - 58 тыс. и 1970 г. -
69 тыс. В настоящее время Шуя — типичный средний город с
развивающейся промышленностью. Помимо двух текстильных фабрик
с числом работающих от трех до четырех тысяч в городе имеются
Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 568.
См.: Мезенина И., Михайлов Я. Кинешма: Путеводитель-очерк. Ярославль, 1971.
257

завод химического волокна, мебельная и швейная фабрики,
механический и металлопрокатный заводы и ряд других крупных и
средних предприятий, составляющих градообразующую и градообслу-
живающую функциональную систему города.
Аналогичным было промышленное развитие г. Вичуги,
население которого составляет 54 тыс. Старые текстильные фабрики
преобразованы в мощные предприятия: фабрика им. Ногина с числом
работающих 7230 человек, фабрика «Красный Профинтерн» —
7040 человек, фабрика им. Шагова — 3120 человек. Возник новый
машиностроительный завод с числом работающих 2530 человек.
Характерно, что с развитием этого города заметно менялась его
градостроительная структура. Если в 1926—1927 гг. жилая площадь
частных домов превосходила общественный сектор почти в шесть
раз (70 тыс. и 12 тыс. м2), то к 1972 г. этот разрыв значительно
сократился (соответственно 181 тыс. и 122 тыс. м2). Естественно, что
с увеличением общественного сектора в балансе жилого фонда
существенно меняются условия жизни, возникают новые формы
общения людей, т.е. характерные для городов признаки, имеющие и
криминологическое, и оперативно-тактическое значение.
Среди промышленных городов, производственный профиль
которых сложился в капиталистический период, немало центров с
односторонней (например, текстильной) специализацией, с
нарушенными пропорциями в составе населения и более низким
уровнем доходов по сравнению с разносторонне развитыми
промышленными центрами. В частности, это оказалось характерным для
средних городов Ивановской области. Например, в Шуе в общем
числе работающих (37,3 тыс.) женщины составляют 57,4% (21,4 тыс.).
Типичным для развития старых городов является преобразование
расположенных вокруг основного центра поселков в единую
городскую систему. Этому способствуют появление новых линий
городского транспорта и связи, развитие учреждений, обслуживающих
потребности населения не только в центральной части города, но и
на его окраинах, особенно в районах новой жилой застройки.
Возникновение сплошного городского массива резко меняет условия
борьбы с преступностью, выдвигает необходимость применения
тактики, характерной для крупных городов.
Создание новых городов происходит либо путем освоения новых
территорий, либо через слияние уже существующих поселков с
примыкающими к ним сельскими населенными пунктами. Наибольшее
распространение получил первый путь. Новые города являются, с
одной стороны, объектами напряженного промышленного
строительства, с другой — местом сосредоточения и оседания мигрантских
потоков. Имеет значение временной интервал, в течение которого
258

происходит образование города. От этого фактора зависит
приобретение опыта работы общественных, культурных, хозяйственных
учреждений, в частности навыков воспитательной работы,
проведение культурных мероприятий, выполнение иных функций,
которые охватывают соответствующие категории местных жителей.
Наиболее напряженным является первый период строительства
нового города, когда в район новостройки направляется масса самых
различных людей.
К особенностям городов-новостроек можно отнести
преобладание в них населения молодых возрастов, образование
специфических микроструктур в общей демографической структуре населения,
усиленная миграция. Последняя объясняется тем, что наряду с
увеличением населения ускоренными темпами за счет «притока» извне
происходит довольно большой «отток» неприжившихся новоселов,
а также части строителей. Ежегодное участие в миграциях 25—35%
населения накладывает заметный отпечаток на всю жизнь города.
Естественно, эти процессы существенно влияют на состояние
преступности и проведение предупредительных мер: затруднено
изучение населения, выявление криминогенных ситуаций и процессов,
не сформированы общественное мнение и институты социального
контроля.
В последующие годы после возникновения города-новостройки
в нем резко возрастает по сравнению со среднестатистическими
данными процент детей дошкольного, а затем и школьного
возрастов. Как отмечает А.И. Рахманов, лишь через 25—35 лет
демографическая структура нового города выравнивается и
стабилизируется1.
Своеобразные процессы формирования населения новых
городов оказывают влияние на динамику преступности. В первый
период динамика преступности отражает процесс роста числа жителей:
пока рост населения города происходит за счет механического
движения, количество правонарушений, как правило, увеличивается.
На последующих этапах, как показывает практика, напряженность
обстановки в районах новостроек снижается. Даже
продолжающийся механический прирост населения не вызывает дальнейшего
роста преступлений. Очевидно, что сказывается становление всех
организаций, регулирующих городскую жизнь2. Стабилизация насе-
РахмановА.И. Особенности преступности в местах индустриальных новостроек//
Изучение преступности в городах и сельской местности. С. 100—119.
В г. Тольятти уже через год после начала строительства автомобильного завода
общее количество преступлений выросло более чем в два раза, хотя прирост
численности населения за это время составил только 16%. Уровень преступности в
расчете на 10 тыс. населения увеличился на 40%. В последующие три года
продолжался активный рост численности населения города (ежегодно на 15—25%). Од-
259

ления благоприятно сказывается на состоянии преступности.
Характерным признаком городов-новостроек является большой
удельный вес трудоспособного населения. В его структуре
преобладают мужчины в возрасте 18—40 лет. Среди мужчин-мигрантов
большинство составляют холостые лица либо состоящие в браке,
но проживающие без семьи. Иными словами, там создается
повышенная концентрация преимущественно мужского населения
молодых возрастов, среди которых отмечается наиболее высокий
уровень преступности. К тому же основную массу прибывающих
составляют рабочие-строители. А именно среди рабочих и служащих
строительной системы отмечается наиболее высокая пораженность
преступностью. В 1972 г. уровень преступности среди рабочих и
служащих предприятий и организаций этой системы превышал
почти в 7 раз средний по стране уровень преступности среди населения
аналогичной категории1.
В зависимости от типа городов формируются их социальные
структуры. Во вновь строящихся городах первоначальные тенденции
данного процесса основываются на различии между людьми,
определяемом местностью, откуда они прибыли. Затем действие этих
тенденций прекращается. Новая структура начинает складываться
на основе таких признаков, как уровень образования, образ жизни
и положение, занимаемое в обществе. Скорость становления новой
структуры зависит оттого, насколько дифференцированными были
поселенцы с точки зрения происхождения и культурного уровня.
Чем больше были различия, тем больше возникает трудностей в
создании организованной жизни, добрососедских отношений,
общественных учреждений.
Важнейшим фактором, который предопределяет рост
преступности в быстро развивающихся городах, является состав мигрантов.
Когда он не отличается от структуры местного населения,
заметного увеличения уровня преступности не происходит. Больше того,
новые города в связи с отбором молодых и более образованных
людей показывают тенденцию к стабилизации общественной жизни
нако темпы роста преступности значительно замедлились. За период с 1968 по
1971 г. преступность выросла на 16%. В 1972 г. в г. Тольятти наметилось
сокращение преступности.
Аналогичные особенности в динамике преступности наблюдались и в г. Сургуте
Тюменской области. В 1964 г., когда развертывались массовые работы по освоению
района, преступность по линии уголовного розыска выросла в городе в 2,4 раза,
почти в два раза вырос и уровень преступности в расчете на 10 тыс. населения.
Численность населения увеличилась в 1964 г. на 30%. В последующие два года
наблюдался не менее интенсивный приток населения, но ежегодный прирост
преступности не превышал 30—32%. С 1967 г. преступность по линии уголовного
розыска практически стабилизировалась.
Поданным Штаба МВД СССР.
260

и правопорядка. В новом городе идет быстрое становление
творческих организаций, строительство культурных центров и спортивных
комплексов, наблюдается приток специалистов, которые
принимают непосредственное участие в идейно-воспитательной работе как
непосредственно в трудовых коллективах, так и с помощью средств
массовой информации. Все это создает благоприятную основу для
локализации причин преступности.
Названные основные признаки типологии городов: функции,
генезис, организующая роль и др. — не исчерпывают всего круга
таких признаков. По мнению В.В. Покшишевского, известное
значение для типологии могут иметь микрогеографические
характеристики городов. Например, принципиально отличается единый
комплексный город от города, состоящего из центрального ядра и
системы спутников1. Большое влияние на социальную
характеристику средних и малых городов оказывает их близость или
удаленность от крупных административных и культурных центров,
столичных городов республик.
Из всего сказанного следует, что типология городов,
разрабатываемая в смежных науках, имеет существенное значение для
оценки факторов, влияющих на тенденции преступности в средних и
малых городах. Криминология, опираясь на отрасли знаний о
социальной организации общества, использует их для обнаружения
закономерностей, которыми определяется организация борьбы с
преступностью.
Представляется целесообразным обратиться к классификации
средних и малых городов с точки зрения криминологической
характеристики, принимаемой во внимание при организации их
оперативного обслуживания. На наш взгляд, следует различать семь
типов городов.
1. Средние индустриальные города с крупными, средними и
мелкими предприятиями, строительными организациями, имеющие
городской общественный транспорт, четко обозначенные центр
города и центры жилых и промышленных микрорайонов, развитую
сеть телефонной связи, железнодорожный узел, аэропорт или
пристань. Эти города приобретают все черты крупного города, и
организация борьбы с преступностью строится в них исходя из типично
городских условий.
2. Средние города — научно-исследовательские центры. Они
отличаются большой прослойкой интеллигенции, небольшой
миграцией населения. Состояние преступности в таких городах во мно-
Покшишевский В.В. Некоторые вопросы микрогеографического изучения городов
СССР// Географический сборник. № 11. М.-Л., 1957.
261

гом зависит от их географического положения, специфики соседства
и возможностей для появления пришлых лиц.
3. Средние и малые портовые и курортные города. Для них
характерно интенсивное движение приезжих-отдыхающих и
появление преступников-гастролеров. Относясь по численному цензу к
средним и малым городам, в курортный сезон они приобретают
признаки крупных городов и требуют соответствующей организации
мер по борьбе с преступностью.
4. Города-новостройки, которые в небольшом временном
интервале проходят стадию малого города и преобретают черты
современных средних городов первого типа. Здесь, как было сказано,
складывается особо сложная оперативная обстановка в первые годы
их развития.
5. Средние города, в промышленном отношении мало развитые.
В них наблюдается «отток» населения молодых возрастов,
стабильность социальных отношений. По своему облику они
приближаются к городам малым.
6. Старые, неразвивающиеся малые города. Для их социальной
жизни не характерны типично городские черты. Уклад жизни в них
приближается к сельскому, однако компактность застройки и
выполнение городских функций накладывают отпечаток на структуру
отношений местных жителей.
7. Малые города, вновь возникающие на базе рабочих поселков.
Для них характерны высокая интенсивность миграции, отсутствие
у местных жителей традиционных связей и отношений, в частности
родственных. Здесь типичны бытовые конфликты между новыми
поселенцами, оперативная обстановка зависит от состава
поселенцев, их культурного уровня и прошлого поведения.
Дополнительно к указанным следует назвать поселения,
различающиеся по чисто градостроительным признакам. Их несколько
типов:
1) города компактной застройки, «изолированные», удаленные
от других населенных пунктов;
2) города с большим развитием пригородов, сливающиеся с
окружающими селами и деревнями;
3) города, образуемые далеко отстоящими друг от друга
микрорайонами;
4) средние и малые города, составляющие городские
агломерации, возникшие вокруг городов-гигантов и особо крупных
городов.
Очевидно, что в каждом из этих типов городов на оперативную
обстановку оказывает влияние соседство ближайших сел или
городов-гигантов, степень интенсивности транспортных потоков, еже-
262

суточное перемещение населения, развитие сети культурных
учреждений, предприятий торговли и общественного питания. Характер
застройки облегчает или затрудняет круглосуточное
контролирование территории города, вызывает необходимость создания в жилых
микрорайонах опорных пунктов правопорядка и перенесения в них
центра тяжести всей профилактической работы.
Влияет на оперативную обстановку и размещение предприятий,
складов, баз и хранилищ (в черте города или за его пределами). В
одном случае зона, прилегающая кпредприятиям, становится центром
интенсивного движения транспорта, что влияет на образование в
городах специфических районов, в которых бытовые условия
населения значительно усложняются (пользование магазинами,
предприятиями общественного питания и др.). Интенсивное движение
в таких районах затрудняет контроль жилого сектора в целях
предупреждения преступлений.
В другом случае наличие предприятий, складов, баз, хранилищ,
открытых погрузочных и разгрузочных площадок за чертой города
требует дополнительных усилий для охвата этих районов ночным
патрулированием, установления взаимодействия с ведомственной
охраной.
Таким образом, в зависимости от специфики размещения
производственных объектов и хранилищ по-разному складывается
обстановка в том или ином городе.

ОСОБЕННОСТИ УРОВНЯ, ДИНАМИКИ
И СТРУКТУРЫ ПРЕСТУПНОСТИ В СРЕДНИХ
И МАЛЫХ ГОРОДАХ
Взаимодействие специфичных для средних и малых городов
факторов, положительно или отрицательно влияющих на состояние
преступности, даже в однотипных городах проявляется далеко не
равнозначно. Сказываются отличия в экономике, культуре, составе
населения, его обычаях и традициях и иных показателях,
характерных для отдельных территорий и экономических районов. Многие
из этих факторов не поддаются количественным измерениям, что
затрудняет установление корреляционных зависимостей между
ними и тенденциями преступности. Вместе с тем ряд социальных
показателей поддается статистическим измерениям (численность
и состав населения, его движение, количество культурных
учреждений и т.д.), что позволяет устанавливать закономерности в
структуре, уровне и динамике преступности в зависимости от типа и
величины средних и малых городов, характера их развития. Как
показали криминологические исследования, к анализу преступности
городов нельзя подходить, абстрагируясь от положения с
преступностью в области, крае, республике, где расположен город.
Например, в Казахской ССР уровень преступности по линии уголовного
розыска превышал этот показатель для Украинской ССР в 1968 г.
на 88%, в 1969 г. — на 72, в 1970 г. — на 80%. Еще большие различия
наблюдаются при сравнении меньших по размерам
территориальных единиц. Так, уровень тяжких преступлений в 1969 г. в
Иркутской области в три раза превышал этот показатель для Орловской
области и в 3,3 раза для Курской. Уровень тяжких преступлений,
который был зафиксирован в том же году в Красноярском крае,
превышал показатели для этих двух областей почти в 4 раза.
Характерные особенности преступности средних и малых
городов могут быть познаны главным образом путем сравнения
соответствующих статистических показателей, отражающих структуру
и уровень преступности в этих городах и сельской местности, а
также в этих городах и областных (краевых) центрах. При таком
анализе выявляемые статистические закономерности позволяют
углубиться в исследование некоторых социальных закономерностей,
оказывающих влияние на особенности структуры, уровня и
динамики преступности в средних и малых городах. Познание же этих
264

закономерностей используется и в криминологических, и в
оперативно-тактических целях для планирования и осуществления
мероприятий по борьбе с преступностью.
Дифференцированное сравнительное изучение отдельных видов
преступлений для городов и сельской местности показало, что
уровень некоторых видов тяжких преступлений на единицу населения
в сельской местности выше, чем в городах. В ряде краев и областей
РСФСР это характерно, например, для умышленных убийств.
Удельный вес осужденных за умышленное убийство в общем
количестве осужденных за все преступления, относимые к группе тяжких
(по линии уголовного розыска), в сельской местности значительно
выше, чем соответствующий показатель в городах. Это объясняется,
с одной стороны, меньшей распространенностью в сельской
местности по сравнению с городами иных тяжких преступлений
(например, грабежей, краж личного имущества), а с другой —
недостаточно полной регистрацией в сельской местности уголовно
наказуемого хулиганства и менее тяжких телесных повреждений.
По тяжким телесным повреждениям городские показатели,
характеризующие их удельный вес, несколько выше сельских, но
разрыв весьма незначителен. Удельный вес изнасилований в городах
и сельской местности почти одинаков. Незначительная разница
между удельным весом по всем трем видам преступлений против
личности, относительная стабильность показателей,
характеризующих их структуру в городе и селе, приводят к выводу о том, что по
тяжким преступлениям против личности не наблюдается «перевеса»
города над селом1. Этот вывод подтверждается и сравнительным
анализом локальных статистических показателей2.
1 См.: Изучение преступности в городах и сельской местности. С. 30—36.
2 Интенсивное развитие экономических, культурно-бытовых и транспортных
связей между городом и селом, широкий охват сельского населения средствами
массовой информации, перерастание многих сел в городские поселения и поселения
переходного типа с сочетанием городских и сельскохозяйственных функций,
сгущение сельского населения в зонах крупных городов и превращение сел в
спутники этих городов с интенсивными трудовыми и культурно-бытовыми
взаимосвязями, сгущение сельского населения в зонах городов-новостроек — в целом
процесс прогрессивный, ведущий к стиранию граней между городом и деревней.
Но он затрудняет разграничение «городской» и «сельской» преступности. В ряде
случаев оно может быть проведено весьма условно. Этим, в частности,
объясняются различия в распределении преступлений между городом и сельской
местностью в разных республиках, краях и областях. Не только структура населения,
но к характер сельских поселений, их близость к поселениям городского типа,
влияние крупных городов и многие другие факторы сказываются на этих
различиях. Определенную роль играет и сложившаяся практика статистической
отчетности: в ряде республик, краев и областей традиционно к сельской местности
относят поселки городского типа и даже малые развивающиеся
города-новостройки. Однако недостатки статистики не могут оказать существенного влияния на
выявление основных закономерностей в структуре преступности в городах и
сельской местности.
18-7695
265

Сопоставление распределения городского и сельского населения
(по итогам Всесоюзной переписи 1970 г.) со статистикой тяжких
преступлений против личности за 1969—1970 гг. дает возможность
получить представление о распространенности этих преступлений
в городах и сельской местности различных административных и
экономических районов страны. Покажем эти соотношения для
некоторых регионов (табл. 1).
Таблица 1
Распределение городского и сельского населения, а также совершенных
тяжких преступлений против личности, %
Республика, край,
область; год
Белорусская ССР
(1969)
Красноярский край
(1970)
Иркутская область
(1969)
Куйбышевская
область (1969)
Свердловская
область (1969)
Кемеровская
область (1969)
Ярославская
область (1969-1970)
Распределение
населения
города и
поселки
43
62
72
72
81
82
70
сельская

местность
57
38
28
28
19
18
30
Совершено
умышленных
убийств
города и
поселки
44,5
39,9
58,4
73,0
69,0
83,3
56,9
сельская

местность
55,5
60,1
41,6
27,0
31,0
16,7
43,1
умышленных тяжких
телесных
повреждений
города и
поселки
48,3
55,8
65,0
78,0
76,5
88,5
74,8
сельская

местность
51,7
44,2
35,0
22,0
23,6
11,5
25,2
Как видно, для долей умышленных убийств характерно не
только «равновесие» между городами и сельской местностью, но даже
увеличение их доли в сельской местности относительно
численности сельского населения. В Белорусской ССР, Кемеровской и
Куйбышевской областях отмечается соответствие распределения этих
преступлений между городами и сельской местностью с
распределением населения. В Иркутской, Свердловской и Ярославской
областях, а особенно в Красноярском крае, на единицу населения в
селах было совершено умышленных убийств больше, чем в городах
и поселках городского типа. Так, в Красноярском крае в 1970 г.
уровень умышленных убийств в сельской местности оказался в два с
половиной раза выше, чем в городах, а уровень этих преступлений
в самом краевом центре на 0,25 ниже «общегородского» уровня для
этого края.
266

Превышение уровня умышленных убийств, совершаемых в
сельской местности, над соответствующими показателями для городов
характерно и для других административно-экономических районов.
По данным ЦСУ УССР, с 1960 по 1968 г. городское население
Украины увеличилось на 23,2%, сельское же сократилось на 4,3%.
Казалось бы, это должно повлечь изменения в статистике, отражающей
распространенность умышленных убийств в городах и сельской
местности. Однако такой взаимосвязи не обнаружилось: на
территории Украинской ССР в городах и поселках городского типа в
1967 г. было совершено 61,6% умышленных убийств, в сельской
местности — 38,4%. А в 1968 г. первый показатель снизился до 53,9%,
второй же повысился до 46,1%.
Для умышленных убийств характерно отсутствие прямой связи
их долевого распределения с динамикой роста городского
населения. Э.В. Кузнецова на основе исследования статистических данных
пришла к выводу, что в сельской местности в годы, когда отмечалось
сокращение количества умышленных убийств, коэффициент по
этим преступлениям снижался более медленными темпами, чем в
городах; удельный вес умышленных убийств, совершаемых в
сельской местности, остается довольно высоким по сравнению с
другими видами преступлений1. Это можно объяснить устойчивостью
пережиточных явлений, детерминирующих насильственные
посягательства. «Деревенская поножовщина» в первое десятилетие
Советской власти была довольно распространенной. И в наше время
сельский быт продолжает сохранять отсталые традиции, что
выражается, например, в соблюдении религиозных праздников,
сопровождаемых многодневным пьянством, на почве которого
совершаются тяжкие насильственные преступления. Можно отметить
некоторое «упрощение» мотивации при совершении умышленных
убийств в сельской местности. При сравнении мотивов
умышленных убийств, совершенных в 1969—1970гг. и первой половине 1971 г.
в городах и сельской местности, выяснилось, что в Пензенской
области в сельской местности совершено умышленных убийств в
3 раза меньше из ревности, в 5 раз меньше с целью избавиться от
члена семьи, но зато в 5 раз больше на почве неприязни, возникшей
в ссорах во время группового пьянства, почти в 2 раза больше из
хулиганских побуждений. Аналогичная картина наблюдалась и в
Красноярском крае: в сельской местности в 6 раз больше, чем в
краевом центре, было совершенно умышленных убийств по мотивам
неприязни, возникшей в ссоре при групповом пьянстве, на 20%
больше из хулиганских побуждений. Однако эти соотношения ме-
Изучение преступности в городах и сельской местности. С. 39-40.
18*
267

няются при сравнении мотивов умышленных убийств в сельской
местности и малых городах. Мотивы неприязни, возникшей в
ссорах при групповом пьянстве, в сельской местности Красноярского
края встречаются только в два раза чаще, чем в малых городах и
поселках городского типа. Можно констатировать сближение
обстоятельств, при которых совершаются умышленные убийства в
сельской местности и в малых городах. Как и в Пензенской области,
долевое перераспределение мотивов произошло в Красноярском
крае за счет увеличения в городах доли умышленных убийств,
совершаемых по мотивам ревности, корысти, желания избавиться от
родственников.
В отличие от умышленных убийств уровень тяжких телесных
повреждений в городах несколько превышает соответствующий
показатель для сельской местности, хотя есть и исключения.
Например, в 1970 г. в Красноярском крае на 10 тыс. сельского
населения приходилось на 27% больше тяжких телесных повреждений,
чем на 10 тыс. городского населения. В Ивановской области, где
уровень умышленных убийств сельской местности в 1969—1970 гг.
превышал соответствующий показатель для городов на 33%, а в
1971 г. — на 80%, уровень тяжких телесных повреждений в сельской
местности тоже превышал этот показатель для городов, хотя и не
так заметно: в 1969 г. на 19%, в 1970 г. — на 15, в 1971 г. — на 7%.
Распределение изнасилований, совершаемых в городах и
сельской местности, также изменяется в зависимости от
территориальных различий. Например, в Красноярском крае в 1970 г. в сельской
местности было совершено 52% всех изнасилований, и уровень этих
преступлений на 70% превысил данный показатель для городов края.
В Белорусской ССР в 1972 г. доля изнасилований, совершенных в
сельской местности, составляла 51,7%. С 1950 по 1965 г. в этой
республике численность городского населения удвоилась. Однако доля
изнасилований, совершаемых в сельской местности, возросла в
1968—1969 гг. до 53%. Но с учетом того, что к тому времени в БССР
сельское население превышало городское на 14%, уровень этих
преступлений в городах оказался несколько выше, а именно на 18%'.
В Ивановской области, где около 75% населения проживает в
городах, уровень изнасилований в сельской местности в 1969 г. на 30%,
в 1970 г. — на 95% и в 1971 г. на 33% превышал этот показатель для
городов. В то же время в сельской местности Латвийской ССР уро-
Можно предположить, что сравнительно низкий уровень изнасилований в
сельской местности Белорусской ССР отчасти объясняется особенностями структуры
населения, в которой преобладают старшие возрастные группы (см.:
Демографические проблемы занятости. М., 1969; Проблемы миграции населения и трудовых
ресурсов. М., 1970).
268

вень изнасилований был на 50%, а в сельской местности Эстонской
ССР на 35% ниже по сравнению с показателем для городов этих
республик. Объяснить такие резкие колебания можно
особенностями состава населения и сельского быта: в Прибалтике сельское
население более стабильно, в Ивановской области высоки и
внутренняя миграция (жители сел меньше связаны с сельским
хозяйством и тяготеют к малым и средним городам), и интенсивность
ежедневных перемещений сельских жителей, работающих в средних
и малых городах на промышленных предприятиях.
В отличие от других тяжких преступлений более стабильно
выглядит распределение между городами и сельской местностью
разбоев и грабежей. Во всех союзных республиках в городах на
единицу населения приходится грабежей и разбоев всех видов в
несколько раз больше, чем в сельской местности. В 1970 г. в городах
Белоруссии уровень грабежей и разбоев превышал этот показател!
для сельской местности в 5,3 раза, в Ярославской области
соответственно в 3,3 раза. В среднем между сельской местностью и
городами для уровней грабежей и разбоев вместе взятых сохраняется
соотношение примерно 1 : 3. Однако есть и исключения. Например,
в 1970 г. в Красноярском крае уровень грабежей и разбоев в сельской
местности несколько превышал этот показатель для городов.
Существенно меняется рассматриваемое соотношение и в зависимости
от видов разбоя. В городах в несколько раз выше интенсивное
разбоев1, совершаемых с целью завладения личным имуществом
граждан, однако в сельской местности значительно выше
интенсивность разбоев, совершаемых с целью завладения
государственным и общественным имуществом.
Для характеристики распространенности так называемых
уличных грабежей и разбоев, совершаемых для завладения личным
имуществом граждан, представляют интерес данные Ю.В. Галинайтите
по Литовской ССР, где согласно переписи 1970 г. между городами
и сельской местностью население распределено поровну. В 1964-
1966 гг. 82,2% разбоев и грабежей там было совершено
несовершеннолетними в городах и только 17,8% — в районах, в том числе
8,7% — в селах, 7,3 — вне пределов населенных пунктов и 1,8% — i
рабочих поселках2.
1 Показатель интенсивности преступности может быть представлен в виде
отношения количества совершенных преступлений к общей численности населения (си
Забрянский Г.И. О проблеме формализации показателей преступности //
Применение математических методов и вычислительной техники в праве,
криминалистике и судебной экспертизе. М., 1970. С. 66).
2 Галинайтите Ю.В. Некоторые результаты криминологического изучения грабеже!
и разбойных нападений, совершенных несовершеннолетними в Литовской ССР/
Криминалистика на службе следствия. Вильнюс, 1967. С. 201.
20

Поданным Э.В. Кузнецовой, изучавшей соотношение городской
и сельской преступности в целом по РСФСР, удельный вес
осужденных за хищения в общей массе осужденных в сельской
местности выше, чем соответствующие показатели по городу. Кражи же
личного имущества граждан гораздо более распространены в
городах; их удельный вес и уровень в городах значительно выше, чем в
сельской местности1. Это обстоятельство полностью подтвердилось
локальным изучением, проведенным в Ивановской области, что
видно из табл. 2.
Таблица 2
Уровень краж, совершаемых в сельской местности,
% к уровню краж в городах
Виды преступлений
Кражи государственного или общественного имущества
Кражи личного имущества граждан
Годы
1969
100
62
1970
140
65
1971
185
67
В то время как уровень краж государственного и общественного
имущества в городах этой области в период 1969—1971 гг. снижался
(1969 г. — 100%, 1970 г. — 85 и 1971 г. — 71%), в сельской местности
обозначилосьегоувеличение(1969г.— 100%, 1970г. —109,1971 г. —
130%). Естественно, увеличивался разрыв между показателями для
городов и сельской местности. В 1969 г. он составлял 9%, в 1970 г.
(если городской уровень этого года взять за 100%) он составлял 40%,
а в 1971 г.— 85%. Количество же кражличного имущества граждан
на единицу населения в городах заметно превышает
соответствующий показатель для сельской местности.
Повышенную интенсивность посягательств на государственное
и общественное имущество в условиях сельской местности по
сравнению с городской можно объяснить тем, что в сельской местности
сложно обеспечивать охрану материальных ценностей; там позже
обнаруживаются факты краж, т.е. складываются условия,
способствующие совершению этих преступлений. В то же время в связи
со спецификой сельской застройки и особенностью соседских
взаимоотношений местных жителей в селе значительно легче
обнаруживаются посягательства на личную собственность.
Противоположные условия складываются в городах, особенно в кварталах
новой застройки с многоэтажными домами: появление
преступника, замышляющего совершить кражу, в таком доме обычно не
привлекает внимания жителей, что увеличивает его уверенность в
возможности избежать разоблачения.
Изучение преступности в городах и сельской местности. С. 30—36.
270

Предпринятый анализ свидетельствует о том, что относительно
стабильную линию распределения преступлений между городами
и сельской местностью можно обнаружить лишь по грабежам,
разбоям и кражам. Что касается других видов тяжких преступлений, то
такое распределение находится в сложной зависимости от
экономических, демографических и иных социальных факторов, которые
по-разному проявляют себя в различных регионах страны.
При выборочном сравнительном исследовании нами взяты три
территории, каждая из которых характерна для того или иного
региона: промышленного центра европейской части РСФСР
(Ивановская область), сельскохозяйственного центра европейской
части РСФСР (Смоленская область) и промышленно-сельскохозяй-
ственных районов Сибири (Красноярский край).
Рассмотрим особенности уровня, динамики и структуры
преступности в средних и малых городах этих трех административных
единиц. Поскольку амплитуда отклонения в годовых статистических
показателях, отражающих количество совершенных в этих городах
(особенно малых) тяжких преступлений, весьма значительная, ибо
тяжкие преступления для данного типа городов единичны,
исследование велось одновременно по группе городов за несколько лет.
Только при таком подходе представляется возможным обнаружить
интересующие нас закономерности.
Статистические данные по средним городам Ивановской
области: Вичуге (свыше 50 тыс. жителей), Шуе (68 тыс. жителей) и Ки-
нешме (около 95 тыс. жителей), взятые за три года и приводимые в
условных показателях (за 100% берется уровень соответствующего
вида преступлений на 10 тыс. жителей области — так называемый
среднеобластной показатель), дают следующую картину в
отношении группы тяжких преступлений против личности (табл. 3).
Таблица 3
Уровень отдельных видов тяжких преступлений в трех городах
Иввновской области, % к среднеобластному показателю
Виды
преступлений
Умышленные
убийства
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
Изнасилования
Вичуга
1969
125
190
86
7970
33
177
100
1971
40
206
Нет
Шуя
1969
50
118
43
1970
121
70
166
1971
120
80
56
Кинешма
1969
106
137
143
1970
283
154
114
1971
146
186
186
Нетрудно заметить, что отклонения от среднеобластных
показателей и в отдельные годы, и в различных городах весьма значитель-
271

ны. Наиболее неблагоприятную картину по всем трем видам тяжких
преступлений против личности давала Кинешма — быстро
развивающийся город с промышленными новостройками. В
относительно стабильных городах Вичуге и Шуе в среднем уровень
умышленных убийств и изнасилований за три года ниже среднеобластного.
Однако Вичуга заметно выделяется высоким уровнем тяжких
телесных повреждений.
В целом же по трем городам за три года прослеживается
довольно заметная тенденция: средние города по группе тяжких
преступлений против личности дают более высокий уровень, чем вся
область. Некоторое исключение составляет уровень изнасилований.
Если по умышленным убийствам из девяти показателей шесть
превышают среднеобластные, по тяжким телесным повреждениям из
девяти показателей семь превышают среднеобластные, то для
изнасилований соотношение иное: из девяти показателей только
четыре превышают среднеобластные.
Сравнение за два года (1970—1971) уровня тяжких
насильственных преступлений для трех средних городов с показателями для
сельской местности (за 100% принимается уровень каждого из
тяжких преступлений на 10 тыс. жителей сельской местности) дает
следующую картину (табл. 4).
Таблица 4
Уровень отдельных видов тяжких преступлений против личности
относительно уровня тех же преступлений в сельской местности, %
Виды преступлений
Умышленные убийства
Умышленные тяжкие
телесные повреждения
Изнасилования
Вичуга
1970
25
209
40
1971
22
221
Нет
Ш
1970
92
82
73
уя
1971
66
86
41
Кинешма
1970
212
182
50
1971
81
200
130
И здесь выдерживается общая ранее выявленная тенденция:
уровень умышленных убийств в средних городах ниже этого
показателя для сельской местности, уровень тяжких телесных
повреждений — выше. Для изнасилований сохраняется выявленная для
Ивановской области закономерность: в средних городах их уровень в
целом ниже, чем в сельской местности.
Несомненный интерес представляет соотношение уровня тяжких
преступлений против личности в средних городах с показателями
для областного центра — г. Иванова, имеющего население 419 тыс.1
(табл. 5).
По данным переписи населения 1970 г.
272

Таблица 5
Уровень отдельных видов тяжких преступлений против личности
относительно уровня тех же преступлений в областном центре, %
Виды
преступлений
Умышленные
убийства
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
Изнасилования
Вичуга
1969
150
162
86
1970
40
192
67
1971
40
221
нет
Шуя
1969
60
100
43
1970
146
75
121
1971
120
86
67
Кинешма
1969
106
123
143
1970
340
167
83
1971
146
200
217
Как видим, и по сравнению с показателями для областного
центра крупного промышленного города отклонения показателей
для средних городов весьма значительны. Явно высоким уровнем
тяжких насильственных преступлений выделяется Кинешма, где в
исследуемые годы наблюдался быстрый рост промышленности и в
связи с этим заселение новых районов застройки. В других городах
заметна тенденция превышения над показателями для областного
центра уровня тяжких телесных повреждений. В целом же из
девяти показателей средние города по умышленным убийствам дают
превышение (шесть против трех выше уровня областного центра),
по тяжким телесным повреждениям они дают такое же превышение,
а по изнасилованиям, наоборот, — понижение (шесть против трех
ниже уровня областного центра).
Для имущественных преступлений сравнение показателей
средних городов с показателями сельской местности дает следующую
картину (табл. 6).
Таблица 6
Уровень некоторых видов имущественных преступлений относительно
уровня тех же преступлений в сельской местности, %
Виды преступпений
Кражи
государственного и общественного
имущества
Кражи личного
имущества
Разбои и грабежи
Вичуга
1969
90
180
175
1970
90
144
100
1971
41
140
210
Шуя
1969
113
178
83
1970
62
143
60
1971
50
179
40
Кинешма
1969
137
199
291
1970
101
210
230
1971
101
198
300
Совершенно очевидно, что по кражам государственного и
общественного имущества сельская местность опережает средние
города. Однако в средних городах наблюдается стабильное, притом
весьма значительное, повышение уровня краж личного имущества
по сравнению с сельской местностью. Это же, за исключением
273

г. Шуи1, проявилось по грабежам и разбоям. При этом в наиболее
крупном из средних городов — Кинешме наблюдается почти
трехкратное превышение данного показателя.
Если принять за 100% уровни отдельных видов имущественных
преступлений для областного центра, то при сопоставлении с
показателями для средних городов получим следующую картину
(табл. 7).
Таблица 7
Уровень отдельных видов имущественных преступлений относительно
уровня тех же преступлений в областном центре, %
Виды преступлений
Кражи
государственного и общественного
имущества
Кражи личного
имущества
Разбои и фабежи
Вичуга
1969
85
112
200
1970
109
97
100
1971
70
88
120
Шуя
1969
105
111
56
1970
68
98
28
1971
89
111
27
Кинешма
1969
128
101
210
1970
125
123
110
1971
143
123
165
Судя по этим данным уровень краж государственного и
общественного имущества в средних городах при существенных годовых
колебаниях имеет некоторую тенденцию к превышению
показателей для областного центра (пять из девяти оказались выше
показателей уровня для г. Иванова). Уровень краж личного имущества
граждан в средних городах сближается с показателями для
крупного города. По разбоям и грабежам средние города (за исключением
г. Шуи) дают заметное превышение над областным центром.
Обратимся к аналогичным соотношениям для средних городов
Красноярского края. К числу средних там отнесены города, имеющие
население на границе 100тыс. (Абакан — 90тыс., Ачинск— 102 тыс.,
Канск — 95 тыс.) и города с населением 50—60 тыс. (Ужур — 50 тыс.
и Черногорск — 60 тыс.). Все это города разных типов, что
сказывается на особенностях преступности и ее тенденциях. Например,
Абакан — центр Хакасской автономной области с большим числом
административных и культурных учреждений, учебных заведений
заметно отличается от равного по населению Ачинска — города,
испытывающего большие нагрузки криминогенного характера в связи
с активной миграцией населения, вызванной строительством гига-
В 1969—1971 гг. в Шуйском горотделе внутренних дел было создано и
функционировало экспериментальное отраслевое подразделение профилактики и
применена новая система индивидуальной профилактики на основе профаммирован-
ного сбора информации (система «Учет»). Это сказалось в первую очередь на
заметном сокращении так называемых уличных преступлений - хулиганства,
фабежей и разбоев, совершаемых при нападении на прохожих.
274

нтского алюминиевого комбината и других объектов. Естественно,
Ачинск имеет более высокий уровень преступности и более сложную
оперативную обстановку. Относительно стабильны демографические
процессы в Канске — старинном сибирском городе со
сложившейся социальной структурой. Этим объясняется и некоторая
стабильность показателей, отражающих состояние преступности. Для вдвое
меньших по численности населения городов Ужура и Черногорска
характерны заметные амплитуды годовых колебаний в динамике
преступности, что, как отмечалось, наблюдается и в однотипных
средних городах Ивановской области (Вичуга и Шуя). Если за 100%
принять уровень тяжких насильственных преступлений,
совершенных в краевом центре—Красноярске в 1970, 1971 и 1972 гг., то в пяти
средних городах относительные показатели будут представлены
следующими данными (табл. 8).
Таблица 8
Уровень отдельных видов тяжких преступлений против личности
относительно уровня тех же преступлений в краевом центре, %
Город
Абакан
Ачинск
Канск
Ужур
Черногорок
Умышленные
убийства
1970
166
200
89
45
188
1971
144
233
166
144
145
1972
120
140
177
102
160
Умышленные тяжкие
телесные
повреждения
1970
52
180
56
104
92
1971
145
185
60
103
155
1972
115
200
116
69
139
Изнасилования
1970
63
184
182
36
18
1971
80
80
180
80
50
1972
88
96
113
93
130
Как видно из табл. 8, ранее выявившаяся тенденция повышенной
интенсивности в средних городах тяжких преступлений против
личности подтверждается. Более того, в Красноярском крае эта
тенденция оказалась намного устойчивее: из 15 показателей по пяти
городам за три года для умышленных убийств превышение дают 13, для
умышленных тяжких телесных повреждений — 10. Однако по
изнасилованиям средние города в целом дают более низкий уровень,
чем краевой центр: из 15 показателей 10 оказались ниже уровня этих
преступлений для г. Красноярска. Высокий уровень умышленных
убийств и тяжких телесных повреждений в средних городах
объясняется многими причинами: особенностями состава населения,
предопределяющего устойчивость некоторых отсталых взглядов на
допустимость насилия в конфликтной ситуации; меньшими
возможностями среднего города по созданию условий для общественно
полезных занятий и культурного досуга; меньшей прослойкой на-
275

селения, активно участвующего в формировании социалистической
морали и идеологической работе, и др.
Сравним уровень тяжких насильственных преступлений в
средних городах и краевом центре со среднекраевыми показателями
(табл. 9).
Как видим, в Красноярске, краевом центре, и в Абакане, центре
Хакасской автономной республики, за три года отмечается более
низкий уровень умышленных убийств, чем в целом по краю. В
Красноярске наблюдается повышение относительных показателей для
тяжких телесных повреждений, которые приближаются к средне-
краевым, и для изнасилований, которые превышают их. Средние
города Ачинск, Канск и Черногорск по трем годам выделяются
высоким уровнем тяжких насильственных преступлений: Ачинск —
всех трех видов, Канск — изнасилований, Черногорск — тяжких
телесных повреждений. Более спокойную картину относительно
других городов дает Ужур, где из девяти показателей за три года
только два превысили среднекраевые.
Таблица 9
Уровень отдельных видов тяжких преступлений против личности
относительно среднего уровня тех же преступлений в целом по краю, %
Город
Красноярск
Абакан
Ачинск
Канск
Ужур
Черногорск
Умышленные
убийства
1970
64
113
129
50
29
121
1971
60
87
147
100
87
86
1972
77
93
108
123
77
123
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
1970
119
62
244
67
124
109
1971
95
138
178
57
95
148
1972
90
105
180
105
82
124
Изнасилования
1970
111
70
180
200
40
20
1971
111
90
100
200
91
61
1972
127
109
118
146
118
164
Сравним распространенность имущественных преступлений в
средних городах и краевом центре — Красноярске (табл. 10).
По уровню всех видов тяжких преступлений, посягающих на
государственное, общественное и личное имущество, два средних
города — Абакан и Ачинск — значительно превосходят краевой центр
Красноярск. Таким образом, здесь подтвердились те же
закономерности, что и в Ивановской области: уровень краж в средних городах
выше, чем в краевом центре. Сказывается отставание в средних
городах организации охраны материальных ценностей, с одной
стороны, и большая доля в составе населения лиц, имеющих
антиобщественные взгляды, на почве которых возникают корыстные
мотивы, — с другой. Судя по уровню краж личного имущества граждан,
276

Таблица 10
Уровень отдельных видов имущественных преступлений относительно
уровня тех же преступлений в краевом центре, %
Город
Абакан
Ачинск
Канск
Ужур
Черногорок
Кражи
государственного и общественного
имущества
1970
136
193
148
127
114
1971
240
278
178
170
122
1972
170
195
122
32
129
Кражи личного
имущества
1970
147
159
71
33
64
1971
194
200
70
60
73
1972
269
161
77
47
104
Грабежи и разбои
всех видов
1970
112
170
79
50
61
1971
230
162
83
70
81
7972
236
122
95
30
39
грабежей и разбоев (из последних более 90% совершаются на улицах),
в развивающихся городах со 100-тысячным населением остается
проблемой обеспечение личной и имущественной
неприкосновенности граждан. В этом отношении более благополучно выглядят
города, не испытывающие столь интенсивных темпов развития.
Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что во всех
средних городах (как и в Ивановской области) уровень краж
государственного и общественного имущества значительно превышает
показатели для краевого центра. Однако в отличие от средних
городов Ивановской области, имеющих население 50—60 тыс. (Вичу-
га и Шуя), в однотипных городах Красноярского края (Канск, Ужур
и Черногорск) отмечается уровень грабежей и разбоев, значительно
меньший, чем в краевом центре Красноярске. Очевидно, все дело
в том, что в Красноярске вообще оперативная обстановка сложнее,
чем в Иванове (это характерно в целом для регионов Западной и
Восточной Сибири). Например, уровень умышленных убийств в
1970 г. вэтом городе составлял 180%, умышленных тяжких телесных
повреждений — 180, изнасилований — 183, краж государственного
и общественного имущества — 150, краж личного имущества
граждан — 219, грабежей и разбоев— 283% по сравнению с Иваново.
Рассмотрим теперь, каковы основные тенденции преступности
в малых городах на примере Ивановской области. К их числу
отнесены Пучеж (12 300 жителей), Гаврилов Посад (12 800 жителей),
Юрьевец (20 000 жителей), Родники (32 600 жителей) и Южа
(32 800 жителей). Судя по тому, что в этих городах в 1970—1972 гг.
было совершено 14,4% всех умышленных убийств, 12,0 тяжких
телесных повреждений, 16,0 изнасилований, 15,0 хулиганских
проявлений, 12,0 краж личного имущества граждан, 10,4 краж
государственного и общественного имущества и 8,7% грабежей и разбоев,
зарегистрированных в целом по Ивановской области, можно сделать
277

вывод, что в структуре преступности малых городов преобладают
преступления насильственного характера. Более точное
представление об этом можно получить из сравнения условных показателей,
отражающих уровень соответствующих преступлений на 10 тыс.
населения малых городов, с соответствующими показателями для
области в целом и областного центра. Поскольку в малых городах
годовые колебания выражены еще более резко, чем в средних, в
приводимом варианте расчета использованы усредненные
показатели за три года (1970, 1971, 1972). За 100% при этом взяты
усредненные показатели для всей Ивановской области за те же годы
(табл. 11).
Таблица 11
Уровень отдельных видов насильственных преступлений относительно
уровня тех же преступлений в целом по области, совершенных
в 1970-1972 гг., %
Город
Пучеж
Гаврилов Посад
Юрьевец
Родники
Южа
Иваново
Умышленные
^убийства
72
157
30
73
170
73
Умышленные тяжкие
телесные повреждения
51
71
102
133
280
108
Изнасилования
75
117
108
105
84
52
Как видно из приведенных данных, для пяти малых городов по
трем видам тяжких насильственных преступлений выявилось
превышение показателей их уровня над среднеобластными в восьми
из 15. Характерно, что в областном центре незначительное
превышение обозначилось за три года только по тяжким телесным
повреждениям, в то время как по умышленным убийствам и
изнасилованиям среднегодовой уровень оказался значительно ниже
показателя, взятого для области в целом. В малыхже городах (за исключением
Пучежа) два из трех видов тяжких насильственных преступлений в
разных сочетаниях давали превышение над среднегодовым
показателем для области, причем возрастание среднегодовых показателей
явно коррелирует с увеличением численности населения малых
городов.
Чтобы получить более полное представление о тенденциях
динамики тяжких насильственных преступлений в малых городах,
сравним уровень этих преступлений по годам с соответствующими
показателями для сельской местности (табл. 12). За 100% взят
уровень каждого вида тяжкого преступления на 10 тыс. сельского
населения в соответствующем году.
278

Таблица 12
Уровень отдельных видов насильственных преступлений, совершенных
в 1970—1972 гг., относительно уровня тех же преступлений в сельской
местности, %
Город
Пучеж
Гаврилов Посад
Юрьевец
Родники
Южа
Умышленные
убийства
1970
137
88
38
75
187
1971
44
166
Нет
22
133
1972
Нет
157
43
90
119
Умышленные
тяжкие телесные
повреждения
1970
40
70
130
190
300
1971
115
58
25
105
130
1972
Нет
92
166
133
125
Изнасилования
1970
70
100
60
60
50
1971
40
150
130
150
150
1972
150
150
200
110
105
Так же как для средних, для малых городов характерен в целом
более низкий уровень умышленных убийств, чем для сельской
местности (из 15 показателей девять — ниже показателя для сельской
местности). Совпадает и тенденция распространенности тяжких
телесных повреждений: как и в средних, в малых городах они
распространены больше, чем в сельской местности (девять из 15
показателей дают превышение). В отношении изнасилований малые города
в отличие от средних дают более высокий уровень этих преступлений
на единицу населения (10 из 15 показателей дали превышение). В
целом же в малых городах в большей мере, чем в средних,
распространены тяжкие насильственные преступления: по умышленным
убийствам они сближаются с сельской местностью, по изнасилованиям и
тяжким телесным повреждениям превосходят ее. Объяснить это
можно появлением некоторых отрицательных факторов, особенно
в городах, приближающихся по населению к средним и в то же
время сохраняющим отставание в культурном развитии (так называемая
консервация отрицательных элементов сельского быта). Об этом же
свидетельствуют примеры малых городов Красноярского края.
Например, в Дудинке (около 20 тыс. жителей) уровень тяжких
насильственных преступлений в 1970—1972 гг. превышал показатели для
средних городов Ачинска и Черногорска (с высоким уровнем этих
преступлений) в среднем более чем в два раза. И наоборот, в Дивно-
горске (32 тыс. жителей), новом социалистическом городе с высоким
уровнем культуры, показатели в сравниваемый период были в
среднем более чем в два, а по тяжким телесным повреждениям в три раза
ниже, чем в среднем городе Ачинске.
Оценивая расстановку сил, участвующих в борьбе с
преступностью, следует заметить, что в малых городах из-за малочисленности
личного состава милиции часто запаздывают ранние формы
профилактического и экстренного реагирования, которым обычно до-
279

стигается пресечение преступных действий, угрожающих жизни и
здоровью граждан. Острая проблема предупреждения
насильственных преступлений в сфере быта в малых и средних городах должна
решаться специфическими методами, предполагающими ббльшую
мобильность милиции и общественных организаций, участвующих
в борьбе с преступностью.
По уровню имущественных преступлений показатели для малых
городов, как и следовало ожидать, находятся между показателями
для сельской местности и показателями для средних городов, что
видно из табл. 13, составленной по суммированным данным для
малых городов и сельской местности Ивановской области за 1969,
1970, 1971 гг. За 100% взят уровень на 10 тыс. населения сельской
местности соответствующих видов имущественных преступлений
за каждый год.
Таблица 13
Уровень отдельных видов имущественных преступлений, совершенных
в 1969—1971 гг., относительно уровня тех же преступлений в сельской
местности, %
Виды преступлений
Кражи
государственного и общественного
имущества
Кражи личного
имущества
Разбои и грабежи
Годы, города
1969
Средние
92
162
175
Малые
84
118
67
1970
Средние
70
152
150
Малые
48
111
90
1971
Средние
50
150
170
Малые
48
125
140
Нетрудно заметить, что в малых городах уровень краж
государственного и общественного имущества ниже, чем в сельской
местности, но он оказался и ниже, чем в средних городах. Здесь для
малых городов не наблюдается сближения с сельской местностью.
По кражам же личного имущества усматривается иная
закономерность: приближение показателей для малых городов к показателям
для городов средних. Однако такого же «плавного» перехода для
грабежей и разбоев не обнаружилось: в то время как средние города
дают резкое увеличение на единицу населения этих преступлений
по сравнению с сельской местностью, в малых городах это
наблюдалось лишь в 1971 г. В другие годы уровень грабежей и разбоев в
них был несколько ниже показателей для сельской местности.
Несомненно, существует корреляционная зависимость между
увеличением численности населения малых городов и увеличением на
единицу населения краж личного имущества, грабежей и разбоев.
280

Такое явление выглядит как закономерность, которую необходимо
учитывать при прогнозировании тенденций преступности и
планировании мер борьбы с нею.
Можно констатировать также, что характерным для средних и
малых городов является сравнительно большая распространенность
посягательств на государственное, общественное и личное имущество
в форме краж. Объяснить это можно многими явлениями:
сохранением стойких частнособственнических взглядов в сознании
некоторой части населения, существованием условий, обеспечивающих
сбыт похищенного имущества (в частности, продажу похищенных
промышленных изделий, стройматериалов жителям сел),
недостатками в воспитательной работе на отдельных предприятиях и т.д.
В средних и малых городах несколько выше, чем в сельской
местности, уровень уголовно наказуемого хулиганства. Однако за три года
(1969—1971) по трем средним и пяти малым городам Ивановской
области уровень хулиганства оказался ниже среднеобластного. Это
можно отчасти объяснить более стабильным и последовательным
реагированием на хулиганство, которое наблюдается в областном
центре, что и увеличивает среднеобластной показатель. Сопоставляя
характер преступности в городах и сельской местности, следует
отметить, что в городах в несколько раз выше уровень преступности
несовершеннолетних. Эти данные были получены группой
исследователей Всесоюзного института по изучению причин и разработке
мер предупреждения преступности. По шести изученным ими
областям соотношения долей преступности подростков—жителей городов
и сельской местности составило 3,5:11. При сопоставлении данных
о структуре преступности применительно к несовершеннолетним
правонарушителям выяснилось, что преимущественное
распространение как в городе, так и в деревне имеют кражи государственного и
общественного, а также личного имущества. Примерно одинаково
распространено в сельской местности и в городах хулиганство
несовершеннолетних. Следовательно, в целом структура преступности
несовершеннолетних в городе и деревне оказалась сходной. Вместе
с тем обнаружены и определенные различия: в городе больше
распространены грабежи и разбои; в городе несколько выше, чем в
деревне, процент групповых преступлений несовершеннолетних; в
деревне же большее, чем в городе, число взрослых принимают
участие в преступлениях несовершеннолетних. Для средних городов Ива-
См.: Гуковская Н.И., Мельникова Э.Б., Воронцов Б.С. Особенности преступности
несовершеннолетних в городах и сельской местности // Вопросы изучения и
предупреждения правонарушений несовершеннолетних: Сб. трудов. Ч. 1. М.:
Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения
преступности, 1970. С. 35-37.
19-7695
281

новской области, где несколько преобладает женское население и
сравнительно много матерей-одиночек, весьма значимым фактором
является безнадзорность подростков, их воспитание в условиях
ослабленной семьи. Это является причиной возникновения
подростковых групп, формирующихся на антиобщественной основе,
приверженности подростков к пьянству и аморальным занятиям.
Концентрация большого числа молодых незамужних работниц на
текстильных предприятиях городов Вичуги, Шуи, Южи и др.
способствует тому, что подростки рано начинают половую жизнь. Взрослые
женщины в ряде случаев вовлекают в разврат и пьянство
несовершеннолетних подростков и наносят существенный вред
формированию их личности. Половая распущенность некоторых женщин
формирует у подростков взгляды на доступность любой женщины; на
этой почве совершаются изнасилования. При недостатках
воспитательной работы и должного контроля характерными для женских
общежитий являются ссоры и драки на почве ревности и
аморального поведения некоторых женщин. В этих правонарушениях нередко
со взрослыми принимают участие и несовершеннолетние.
В предпринятом анализе преступности средних и малых городов
обратила на себя внимание зависимость увеличения уровня
некоторых видов тяжких преступлений на единицу населения от
увеличения численности населения городов. Возникает вопрос, не
находится ли вообще в прямой зависимости уровень преступности от
величины города, т.е. количества проживающего в нем населения.
Профессор М.И. Ковалев на основе статистических данных о
преступности в городах Свердловской области пришел именно к
такому выводу. Он утверждает, что если принять коэффициент
преступности за 100% в городе с населением 65 тыс. человек, то
преступность в городах с большим населением, из расчета на 100 тыс.
населения, выглядит следующим образом: в городе с населением
90 тыс. человек — 129%, 150 тыс. — 150, свыше 250 тыс. человек —
150%. Таким образом, делает он вывод: наименьшее количество
преступлений совершается в городах с небольшим населением (50—
60 тыс.), постепенно увеличиваясь до 150% в городах с населением
свыше 150 тыс. человек1. Как видим, в Свердловской области (как
и в группе средних городов Ивановской области) определилась
корреляционная зависимость между величиной города и уровнем
преступности. По трем средним городам Ивановской области это
наблюдалось в течение трех лет, что видно при сравнении суммарных
коэффициентов тяжких преступлений2 (табл. 14).
Ковалев М.И. Указ. соч. С. 131.
Численность населения дается на 15 января 1970 г. Суммарные коэффициенты
приводятся для группы тяжких преступлений по линии уголовного розыска. Сум-
282

Таблица 14
Изменение суммарного коэффициента тяжких преступлений
в 1969-1971 гг., %
Город (численность населения)
Вичуга (52,6 тыс.)
Шуя (68,8 тыс.)
Кинешма (95,6 тыс.)
1969
100
100
110
1970
100
133
141
1971
100
100
113
Примечание. За 100% взятежегодный суммарный коэффициент г. Вичуги, имеющего
наименьшую численность населения.
По-видимому, и в Свердловской области более крупные города
относятся к числу быстро развивающихся, что и обусловило
действие факторов, влияющих на рост в них преступности. Как было
уже отмечено, в этих условиях механический прирост населения
значительно усложняет стихийно возникающие процессы,
детерминирующие правонарушения.
Однако эта корреляционная зависимость исчезает, когда
сравниваются города, находящиеся в разных условиях экономического
и культурного функционирования даже в пределах одной крупной
области, где наблюдается действие разнопорядковых факторов.
В табл. 15 показаны сводные данные об уровне преступности по
группам городов разного типа в зависимости от их величины (всего
взято 140 городов на всей территории СССР).
Таблица 15
Уровень преступности за 1968 г. в группах городов с различной численностью
населения
Группы городов в зависимости от
численности населения, тыс. чел.
От 10 до 20
От 21 до 50
От 51 до 100
От 101 до 200
От 201 и более
Удельный вес
группы, %
30,0
40,7
17,8
5,0
6,5
Уровень
преступности, %
100
109
94
90
89
Примечание. По данным Штаба МВД СССР за 1966 г.
Как видим, уровень преступлений в городах с населением свыше
100 тыс. по сравнению со средними городами значительно
снижается.
В группе городов с относительно низким уровнем преступности
оказались как раз наиболее крупные промышленные центры страны
с большой численностью населения — Москва, Киев, Ленинград,
марный коэффициент образуется из суммы абсолютных показателей уровня
каждого вида тяжких преступлений на 10 тыс. населения.
19*
283

Харьков, Одесса, Ростов-на-Дону, Запорожье, Саратов, Львов, Тула
и большинство областных городов Украинской ССР. В этих городах,
как правило, удельный вес в общереспубликанской, краевой или
областной преступности ниже, чем удельный вес населения в
столицах республик, областных и краевых центрах в общем населении
республики, области, края. Например, в Саратове было совершено
49,7% всех преступлений, а доля населения составляла 54,8%; в
Ленинграде эти показатели соответственно — 85,2 и 87,5%. В этой
связи следует обратить внимание на выводы, к которым пришла
аналитическая группа Штаба МВД СССР. Они весьма интересны
и заключаются в том, что уровень преступлений в прочих городах
выше, чем в столицах союзных республик, областных и краевых
центрах. Для нашего исследования это исключительно важно,
поскольку к прочим городам относятся в основном изучаемые нами
средние и малые города. Другими словами, в средних городах
уровень преступности на единицу населения выше, чем в
республиканских, областных и краевых центрах и крупных городах — культурных
центрах, что можно объяснить, по-видимому, следующими
обстоятельствами. В столичных городах, областных и краевых центрах
сосредоточены большие силы, формирующие общественное
сознание, принимающие участие в идеологической работе. Несомненно,
в крупных столичных городах сказывается более благоприятная
демографическая структура: в составе населения значительна
прослойка кадровых рабочих, представителей интеллигенции, работников
административно-хозяйственного аппарата. Наконец, здесь более
совершенна система борьбы с преступностью. В крупных городах
сосредоточены научные и учебные заведения, которые дают
возможность развернуть широкую воспитательную работу среди
населения, подключать дополнительные силы к формированию
правильного мировоззрения и индивидуального сознания, а в ряде
случаев и создавать общественные организации, которые ведут
активную борьбу со всякого рода отклонениями от норм поведения.
В средних, а тем более в малых городах такие возможности весьма
ограничены, особенно в тех городах, экономическое развитие
которых задержалось. Там, где не возникает новых мощных
промышленных предприятий, народно-хозяйственных строек, там не
привлекаются средства к созданию очагов культуры, соответствующих
потребностям и запросам растущего рабочего класса, а также
задачам, которые возникают в связи с обслуживанием больших масс
трудящихся в Новых жилых районах1.
В средних городах, развивающих свою экономику, чаще всего наблюдается
временный разрыв между ростом населения и возможностями его обслуживания в
культурном отношении. В этот период организационного становления, который
284

Зависимость увеличения уровня преступности от увеличения
численности населения городов не наблюдается и при сравнении
городов разных типов в пределах одной области. Наглядно это
подтверждает сопоставление уровня преступности в 63 городах
Московской области1. При сравнении отдельных групп малых и средних
городов, имеющих разную численность населения, выяснилось
следующее. В первой группе (всего 16 городов с числом жителей от
10 тыс. до 20 тыс. человек) самым крупным был г. Сходня (19,5 тыс.),
а самым малым — г. Талдом (10,9 тыс.). Если в Сходне коэффициент
преступности принять за 100%, то в Талдоме он составлял 174%.
Города Истра и Ожерелье примерно равны по численности (около
14 тыс.). Однако в Истре уровень преступности был в два раза выше,
чем в Ожерелье. Во второй группе (всего 25 городов с населением
от 20 тыс. до 50 тыс.) наблюдалась аналогичная картина. Например,
в Зарайске с населением около 25 тыс. уровень преступности был в
два раза выше, чем в Одинцове, с населением 45 тыс. Внутри третьей
группы (всего 14 городов с населением от 50 тыс. до 100 тыс.)
наблюдались те же явления: в Балашихе (78 тыс.), Загорске (87 тыс.)
уровень преступности на 25—30% оказался ниже, чем в Воскресен-
ске с населением 61 тыс. и Павловском Посаде (65 тыс.). Наконец,
в четвертой группе (всего восемь городов с населением около 100 тыс.
и более) вновь повторяется та же картина: если в Ногинске с
населением 103 тыс. уровень преступности составлял 100%, то в
Подольске с населением 170 тыс. он составлял 63%. Как видим, и в этой
группе городов повышение уровня преступности не зависит от
увеличения численности населения.
При данном сопоставлении обратила на себя внимание
стабилизация коэффициента преступности в зависимости от увеличения
численности населения городов. Уже в третьей группе (50—100 тыс.)
заметно сокращается амплитуда колебаний этого показателя. Если
в первой группе городов крайние показатели для уровня тяжких
преступлений отличались на 25—40%, то в третьей группе разрыв
сокращается до 10—15%, а в четвертой этот разрыв составил всего
5-7%. В этой связи можно предположить, что в городах с
населением 100 тыс. жителей и более начинают проявлять себя сходные
факторы, аналогичные в равных социально-экономических
условиях и одинаково влияющие на структуру и динамику преступности,
что и находит отражение в уголовной статистике.
может затянуться на несколько лет, наблюдается осложнение оперативной
обстановки и требуются значительные усилия административных органов и
общественности для того, чтобы не допустить роста преступности.
Приводимые показатели вычислены по статистическим данным за 1968 г.
285

Таким образом, статистические исследования дают основания
сделать вывод, что уровень преступности не находится в прямой
зависимости от численности населения городов.
Попытаемся сравнить некоторые другие социальные показатели,
в частности структуру населения по полу, возрасту и уровню
образования, для разных городов. Некоторые данные для средних
городов Ивановской области приведены в табл. 16.
Таблица 16
Некоторые демографические показатели населения трех средних городов
Ивановской области, % к общему числу населения
Город
ill
Численность
населения в возрасте от 15
до 50 лет
51,6
51,8
51,6
Из них
мужчин
43,8
45,2
44,3
женщин
58,2
54,8
55,7
Образование
высшее и
незаконченное
высшее
1,7
2,8
3,5
среднее
специальное
4,9
7,2
7,1
среднее общее
7,7
8,7
10,4
неполное
среднее
25,0
24,5
25,1
начальное
30,8
27,8
27,0
не имеют
начального и нет данных
29,9
29,0
26,9
Как видим, в Кинешме, где наблюдается наиболее высокий по
сравнению с другими средними городами Ивановской области
уровень преступности, в наиболее активной возрастной группе (15-
50 лет) доля мужчин почти на 2% выше, чем в Вичуге, и на 1 % выше,
чем в Шуе. Поскольку население Кинешмы почти вдвое больше
Вичуги, эти 2% в активной возрастной группе составляют для
Кинешмы около 500 человек.
Демографическая характеристика малых городов Ивановской
области показана в табл. 17.
В равных по численности населения малых городах Гавриловом
Посаде и Пучеже оказалось разное соотношение между мужчинами
и женщинами в активной возрастной группе. В Гавриловом Посаде
оказалось на 1,4% мужчин больше, чем в Пучеже, что составило для
города с 12-тысячным населением всего около 200 человек. Однако
суммарный показатель, отражающий уровень тяжких
насильственных преступлений на единицу населения за три года (1970, 1971,
1972), оказался в Гавриловом Посаде на 65% выше, чем в Пучеже.
Еще более разительная картина наблюдается при сравнении
равных по численности городов Южа (32 800 жителей) и Родники
(32 600 жителей). При почти одинаковом соотношении групп
населения, имеющих соответствующий уровень образования, в Юже
286

Таблица 17
Некоторые демографические показатели населения пяти малых городов
Ивановской области, % к общему числу населения
Город
Гаврилов
Посад
Пучеж
Родники
Юрьевец
Южа
Численность
населения в возрасте от 15
до 50 лет
51,3
49,7
53,4
51,0
54,7
Из них
X
S
1
2
45,7
45,0
43,8
44,9
53,3
X
S
3
X
ф
54,3
55,0
58,4
55,1
46,7
Образование
■
О Ф
X ф
8 а
х -°
ф О
Ф X
л т
ш
2,7
2,5
1,9
2,7
1,8
ф
фх-
ф Л
Ч §
Ф s
о. -3
о ф
с
и
5,9
6,3
5,3
5,8
4,6
ф
ф
3
<о
о
ф
ф
X
ч
ф
о.
и
8,7
7,4
7,8
6,8
7,9
8
X
Ч
ф
о.
и
ф
о
X
§
с
ф
X
23,2
20,0
24,1
21,9
24,5
ф
о
X
л
сЗ
э-
СО
X
28,9
29,7
34,0
28,4
32,0
6
м
Is
и
s о
ф t-
X
30,6
34,1
26,9
34,4
29,2
оказалось на 13% больше, чем в Родниках, населения в возрасте от
15 до 50 лет, а в соотношении мужчин и женщин этих возрастных
групп заметно преобладание мужчин: их проживает в Юже почти
на 10% больше, чем в Родниках. Для города с населением 32—33 тыс.
это составляет около 1200 человек. Такая разница в структуре
активного населения, несомненно, сказалась на показателях,
характеризующих уровень преступности в этих городах. Суммарный
коэффициент по тяжким насильственным преступлениям за 1970,
1971,1972 гг. в Юже оказался в два с лишним раза выше, чем в
Родниках.
В г. Ачинске Красноярского края суммарный показатель уровня
тяжких преступлений против личности за 1970,1971,1972 гг. на 74%
превышает показатель для г. Абакана. При сравнении только
половозрастной структуры населения выяснилось, что в Ачинске
мужское население старше 10 лет на 1300 человек превышает женское,
а в Абакане, наоборот, женское на 6700 превышает мужское.
Естественно, это сказалось на разнице в показателях уровня
насильственных преступлений. За счет столь значительного преобладания
мужского населения активных возрастных групп в Ачинске в
течение нескольких лет наблюдался гораздо более высокий уровень
тяжких насильственных преступлений, которые в 98% случаев
совершаются мужчинами.
При сравнении соотношения числа мужчин и женщин в разных
возрастных группах в Кинешме и Вичуге Ивановской области
выяснились следующие зависимости (табл. 18).
287

Таблица 18
Соотношение численности мужчин и женщин в Вичуге и Кинешме
(за единицу взято количество мужчин)
Возрастные группы
15 лет
16-17лет
18-24 лет
25—29 лет
30—49 лет
50 лет и старше
Вичуга
1
1
1
1
1
1
1,26
1,42
1,38
1,04
3,00
3,00
Кинешма
1
1
1
1
1
1
1,29
1,55
1,24
0,90
2,48
2,48
Примечание. Поданным переписи населения на 15января 1970 г.
Как видим, в Кинешме в наиболее активных возрастных группах
(18—50 лет) преобладание женщин сравнительно невелико. Более
того, в группе 25—29-летних оказалось, что мужчин больше, чем
женщин. И в более старшей возрастной группе, представители
которой занимают значительную долю среди лиц, совершающих
наиболее распространенные преступления (хулиганство, кражи,
насильственные посягательства наличность), преобладание женщин
менее заметно. Как видно из приведенных выше сопоставимых
данных, в Кинешме уровень тяжких насильственных преступлений
(в том числе разбоев и грабежей) значительно выше, чем в Вичуге.
Таким образом, при более или менее детальном исследовании
демографической структуры населения в какой-то мере становится
объяснимым относительно высокий уровень краж
государственного, общественного и личного имущества, грабежей, разбоев,
а также тяжких преступлений против личности, который
наблюдается в одних городах по сравнению с другими средними и малыми
городами. (При этом следует исходить из общего положения
статистики, согласно которой доля женщин в совершении этих
преступлений не превышает 3-4%.)
Сказывается на тенденциях динамики преступности и
образовательный уровень населения. Например, при сравнении средних
городов Ивановской области самые неблагоприятные данные
получены для г. Вичуги. Здесь на 3% больше, чем в Шуе и Кинешме,
лиц с начальным образованием; на 3% меньше, чем в Шуе, лиц со
средним и на 2,2% меньше, чем в Шуе и Кинешме, лиц с высшим
образованием. Несомненно, общий образовательный уровень
населения влияет на преступность. В этом отношении показатели
Кинешмы и Шуи, где значительно большая доля лиц имеет высшее
и среднее (специальное и общее) образование, обнадеживают в
смысле благоприятных перспектив борьбы с преступностью.
Однако для реализации этих перспектив необходима большая организа-
288

торская работа, в первую очередь по созданию системы мер
предупреждения преступлений, осуществляемых государственными
органами и общественностью.
Показатели движения населения дают основания для выводов
об их влиянии на преступность. При сравнении этих показателей
для городов одной области в них отражаются тенденции роста или
стабилизации населения, что сказывается и на динамике
преступности. Приведем данные о движении населения для средних городов
Ивановской области (табл. 19).
Таблица 19
Движение населения в средних городах Ивановской области,
% к общему числу жителей
Город
Вичуга
Кинешма
Шуя
Прибыло
1967
5,8
5,5
6,6
7968
5,8
5,9
7,5
J 969
5,9
6,2
7,6
7970
5,7
6,8
6,8
Убыло
1967
6,3
6,0
6,7
1968
6,5
6,0
7,0
1969
6,5
6,7
6,7
1970
7,0
6,9
7,0
Как видно из табл. 19, для Вичуги обозначилась стабильная
тенденция превышения убытия над прибытием населения. В Шуе эти
показатели в общем уравниваются, лишь в отдельные годы
наблюдается превышение прибытия. В Кинешме заметно увеличилось
прибытие в 1969,1970 гг. (Значительно увеличился этот показатель
и в 1971 г.)
Наряду с другими факторами уменьшение или увеличение
населения средних и малых городов, которое происходит главным
образом за счет активных возрастных групп, несомненно, оказывает
влияние на преступность. Например, в Вичуге при менее
благоприятном образовательном уровне населения по сравнению с Кинеш-
мой отлив населения молодых возрастов повлек более низкий
уровень преступности.
Сравнение данных об интенсивности движения населения в
городах, расположенных в разных регионах страны, позволяет найти
объяснение значительному разрыву в показателях уровня
преступности (например, при сравнении областей центра европейской
части страны и областей (краев) Сибири и Дальнего Востока).
Покажем на примере средних и малых городов Красноярского
края, насколько они отличаются по интенсивности перемещения
населения от городов Ивановской области (табл. 20).
Сравнение приведенных показателей с приводившимися выше
данными для городов Ивановской области свидетельствует о том,
что в некоторых городах Красноярского края — Абакане, Дудинке,
Игарке — прибытие и убытие населения в среднем происходит в два
289

Таблица 20
Движение населения в средних и малых городах Красноярского края, % к
общему числу жителей
Город (численность
населения)
Абакан (90 136)
Ачинск (101 752)
Канск (94 680)
Дивногорск(32131)
Дудинка (19 701)
Игарка (16 195)
Прибыло
1969
15,0
7,1
6,5
11,6
11,5
13,4
1970
15,9
7,9
6,8
11,1
13,9
10,4
7977
16,9
8,7
7,2
9,3
11,2
10,9
1972
16,1
9,7
7,2
9,8
9,1
6,3
Убыло
1969
11,3
7,8
7,3
14,2
16,0
11,3
1970
11,1
8,5
7,5
13,1
11,6
13,2
1971
11,9
7,3
7,9
11,6
9,6
11,9
7972
11,2
7,5
7,2
10,7
8,5
8,4
раза интенсивнее, что, несомненно, сказывается на уровне
преступности. Но и этот фактор следует оценивать критически. Важен
состав сменяющегося, в частности вновь прибывающего, населения.
В этой связи интересные данные приводит А.А. Чувилев.
Увеличение в г. Ельце Липецкой области (население несколько более
100 тыс.) контингента ранее судимых лиц ежегодно на несколько
сот человек привело к тому, что за ряд лет они составили
значительную прослойку среди жителей города. Наряду с другими факторами
это привело к повышению уровня преступности в этом городе1.
Из числа изученных городов Красноярского края особенно
много в прошлом судимых оказалось в Ачинске. И хотя в Ачинске при
сравнении его с наиболее близким по числу жителей Канске
интенсивность годовой сменяемости населения лишь ненамного выше,
а по образовательному уровню населения Ачинск имеет
преимущества2, показатели, характеризующие состояние преступности в
Ачинске, значительно хуже, чем в Канске. Суммарный показатель
уровня краж государственного и общественного имущества за три
года — 1970,1971 и 1972 — в Ачинске превышает соответствующий
показатель для Канскана47%, краж личного имущества граждан —
на 134, грабежей и разбоев — на 83%. Естественно, доля
преступлений, совершенных рецидивистами в Ачинске, оказалась
значительно выше, чем в Канске, что видно из приводимых данных
(табл.21).
См.: Чувилев А.А. Проблемы повышения эффективности борьбы с преступностью
в городах областного подчинения // Научная информация по вопросам борьбы с
преступностью. № 30. М.: Всесоюзный институт по изучению причин и
разработке мер предупреждения преступности, 1972. С. 33.
В Ачинске жители, имеющие высшее образование, составляют 3,7% (в Канске
2,9%); имеющие среднее специальное образование — 9,7% (в Канске 6,8%);
имеющие среднее общее образование — 11,1% (в Канске 7,5%). Соответственно в
Канске выше процент жителей с начальным образованием — 30,8% (в Ачинске —
26,5%) и не имеющих начального — 24,4% (в Ачинске — 18,1%).
290

Таблица 21
Доля преступлений, совершенных ранее судимыми лицами, % к общему числу
преступлений по линии уголовного розыска
Город
Ачинск
Канск
7969
43,7
27,1
1970
45,2
25,3
1971
54,6
34,2
1972
45,5
33,1
Аналогичная картина наблюдается при сравнении малых городов
Красноярского края. Например, в Дудинке (16 тыс. жителей) по
сравнению с Дивногорском (32 тыс. жителей) доля населения с
высшим образованием оказалась большей — 4,4% против 4,1 %; со
средним специальным образованием — 9,7% против 8,6%. Однако
наряду с этим в Дудинке образовалась значительная прослойка ранее
судимых. Суммарный показатель за 1970,1971 и 1972 гг. уровня для
краж государственного и общественного имущества в Дудинке на
230% превышает соответствующий показатель по Дивногорску, для
краж личной собственности граждан — на 43, для грабежей и
разбоев — на 97%. Последний показатель особенно характерен,
поскольку, как было показано выше, изменение уровня грабежей и
разбоев в сторону увеличения в общем-то зависит от увеличения
численности населения городов. Дудинка же по численности
населения вдвое меньше, чем Дивногорск, однако в Дудинке уровень
грабежей и разбоев оказался почти вдвое выше. Это исключение из
общей закономерности достаточно убедительно свидетельствует о
решающем влиянии на динамику преступности состава населения
городов.
В предпринятом анализе обращают на себя внимание
значительные колебания в показателях, характеризующих состояние
преступности в городах (даже однотипных) Красноярского края и
совпадение показателей для средних городов Ивановской области. Это
объясняется тем, что приведенные выше показатели социальной
характеристики трех средних городов Ивановской области оказались
в определенной мере совпадающими. Видимо, по этой причине
(а также ряду других) между показателями преступности для этих
трех городов не наблюдается столь больших отклонений, как это
было видно на примере городов Красноярского края и Московской
области, где в одних городах уровень преступности превышал вдвое
соответствующие показатели для других городов. Тем самым
подтверждаются основные положения советской криминологической
науки о том, что при взаимодействии комплекса равнозначных
социальных факторов создаются однотипные условия, которые в свою
очередь влияют на тенденции преступности. Отдельные же
отклонения есть результат действия дополнительных факторов, для вы-
291

явления которых необходимо более углубленное изучение
социального фона и практики борьбы с правонарушениями.
Однотипность условий оказалась характерной не только для
городов Ивановской области. Она проявляется и в других областях,
в частности в Смоленской, где нами также проводилось изучение
преступности малых и средних городов. По четырем городам
областного подчинения здесь уровень тяжких преступлений за 1971 г.
отличается от соответствующих показателей для средних городов
Ивановской области почти в два раза (за исключением г. Сафоново,
где этот показатель совпадает с уровнем преступности в Вичуге и
Шуе). На каждые 10 тыс. жителей трех городов Смоленской
области — Рославля, Ярцево и Вязьмы — в 1971 г. совершено в два раза
больше тяжких преступлений, чем на 10 тыс. жителей средних
городов Ивановской области.
Взяв за 100% наименьший коэффициент тяжких преступлений
(г. Рославль, 1969 г.), покажем, как изменялся этот показатель для
других городов в том же году и в течение двух последующих лет
(табл. 22).
Таблица 22
Относительное изменение коэффициента тяжких преступлений для четырех
городов Смоленской области, %
Город (численность населения)
Рославль (48 500)
Сафоново (45 900)
Вязьма (44 100)
Ярцево (38 700)
7969
100
115
170
208
1970
148
131
134
283
1971
218
134
205
241
В табл. 22 обращает на себя внимание то обстоятельство, что в
трех городах — Рославле, Вязьме и Ярцеве — количество
преступлений за три года увеличилось более чем вдвое, причем в Ярцеве,
малом городе, в два с половиной раза. Поскольку здесь
сравниваются города Смоленской области с несколько большими по
численности населения средними городами Ивановской области,
в которых, как было отмечено, уровень преступности значительно
ниже, обратимся к половозрастной структуре населения и данным
о его образовательном уровне (табл. 23).
При сравнении этих показателей с соответствующими данными
для средних городов Ивановской области обращает на себя
внимание следующее. В городах Смоленской области несколько выше
доля активного населения (на 2—3%). В составе активных возрастов
населения городов Смоленской области на 5—6% больше, чем в
городах Ивановской области, мужчин. Для городов с населением
292

Таблица 23
Некоторые демографические показатели населения городов областного
подчинения Смоленской области, % к общему числу населения
Город
Рославль
Сафонове
Вязьма
Ярцево
Численность населения
в возрасте от 15
до 50 лет
52,0
58,7
54,1
51,8
Из них
X
S
X
X
>»
S
48,8
49,1
49,3
49,8
X
3
X
ф
51,2
50,9
50,7
50,4
Образование
высшее и
незаконченное высшее
3,0
3,1
3,2
2,1
ф
о
ф X
Ф Л
Ч Я
8.5
о Ф
с
о
7,8
7,1
7,3
5,9
ф
ф
3
<о
о
ф
ф
X
Ч
Ф
о.
о
10,9
10,3
10,5
8,3
ф
ф
X
ч
ф
о.
и
ф
о
X
§
с
ф
X
27,0
25,9
27,9
26,2
ф
о
X
л
а"
СО
X
23,0
24,5
23,8
24,2
не имеют
начального и нет данных
28,3
29,1
27,5
33,3
45-48 тыс. это означает, что в каждом из них проживает на 1300—
1600 мужчин в возрасте 15—50 лет больше, чем на такое же
количество населения средних городов Ивановской области. В городах
Смоленской области больше половины населения активного
возраста имеет низкий образовательный уровень. Следует заметить,
что в этом отношении особенно неблагоприятны показатели по
г. Ярцево, где, как было отмечено, наблюдается самый высокий
уровень тяжких преступлений.
Для городов Смоленской области характерен довольно заметный
рост населения средних городов (как и областного центра) за счет
населения сельской местности, который наблюдался в 1960—1970 гг.
Это видно изданных переписи населения (табл. 24).
Численность городского населения Смоленской области в этот
период увеличилась с 366 тыс. до 529 тыс., а сельское население
уменьшилось с 777 тыс. до 577 тыс. (за счет роста населения
областного центра и миграции в другие области). Естественно, что процесс
адаптации переселенцев в городах не всегда проходил
безболезненно. Многие бывшие сельские жители в новых условиях под
влиянием ряда социальных факторов оказались в числе правонаруши-
Таблица 24
Изменение численности населения в четырех городах Смоленской области
Город
Рославль
Сафонове
Вязьма
Ярцево
7960
37 400
31700
31 900
25 600
1970
48 500
45 900
44100
36 700
293

телей. К этому следует добавить некоторые специфичные для
Смоленской области факторы.
Так, изучение мотивов и обстоятельств, при которых
совершаются тяжкие преступления против личности, показало, что в бытовых
отношениях жителей этой области сохранились пережиточные
взгляды на допустимость насилия. Избиение жен, родственников, драки
между соседями воспринимаются здесь часто как обычное явление,
не вызывают должного реагирования окружающих, что приводит к
безнаказанности правонарушителей. В свою очередь
безнаказанность способствует укоренению привычки к совершению актов
насилия и становится одним из условий, способствующих совершению
тяжких преступлений против личности. В определенной мере этому
способствует отсутствие стабильности в практике реагирования
органов внутренних дел, прокуратуры и суда на правонарушения,
причинно связанные с тяжкими преступлениями, что можно
проиллюстрировать следующими данными (табл. 25,26).
Из приведенных таблиц видно, что в Смоленской области в
целом и в городах областного подчинения наблюдалось ослабление
Таблица 25
Динамика хулиганства и тяжких преступлений против личности
в Смоленской области, % к 1966 г.
Годы
1966
1967
1968
1969
1970
1971
Виды преступлений
уголовно наказуемое
хулиганство
100,0
77,1
77,8
78,5
85,9
86,2
умышленное
убийство
100,0
93,0
111,0
148,8
158,1
137,2
тяжкие и менее тяжкие
телесные повреждения
100,0
72,9
112,0
120,3
114,3
112,8
Таблица 26
Динамика хулиганства и тяжких преступлений против личности в средних
городах Смоленской области,% к 1966 г.
Годы
1966
1967
1968
1969
1970
1971
Виды преступлений
уголовно наказуемое
хулиганство
100,0
71,5
77,6
68,3
74,3
85,1
умышленное
убийство
100,0
109,0
118,2
136,3
145,5
136,3
тяжкие и менее тяжкие
телесные повреждения
100,0
69,4
91,7
152,8
155,5
149,4
294

реагирования на различные виды хулиганских проявлений. Так, за
5 лет (1967-1971) количество привлеченных за уголовно наказуемое
хулиганство сокращалось. Причем в средних городах этот процесс
происходил более заметно. Если по области к 1970 г. сокращение
привлеченных за хулиганство достигло 14,1%, то по средним
городам это сокращение достигло 25,7%. В то же время происходил рост
умышленных убийств, умышленных тяжких и менее тяжких
телесных повреждений. Рост тяжких насильственных преступлений
опережал темпы сокращения хулиганства, достигая в отдельные годы
по убийствам 58%. Более внимательное изучение показало, что
сокращение количества привлеченных к уголовной ответственности
за хулиганство не было результатом активного применения мер
предупреждения преступлений. Оно не сопровождалось борьбой с
пьянством и актами насилия, должной
индивидуально-профилактической работой с семейными дебоширами и нарушителями
общественного порядка. Другими словами, некоторое ослабление
карательных мер в борьбе с хулиганством и менее опасными
формами насилия над личностью не компенсировалось мерами
профилактики.
Следствием этого явился заметный рост количества тяжких
преступлений против личности во многих средних и малых городах
Смоленской области1.
На примере городов Смоленской области рассмотрим структуру
преступности средних и малых городов. Для этого сравним вначале
долевые показатели, отражающие соотношение процента населения
этих городов в составе населения Смоленской области и долю
преступности, падающую на них, в общем количестве преступлений,
совершенных в области (поданным 1971 г.).
Доля населения четырех рассматриваемых городов (Вязьма, Рос-
лавль, Сафоново и Ярцево) составляет 28,1% населения области.
Доля всех преступлений, совершенных в этих городах, составляет
26,8% от всего количества преступлений, совершенных в области.
Как видим, расхождение весьма незначительно. Обратимся к
сравнительной таблице, в которой показана структура преступности в
четырех городах областного подчинения и в целом по Смоленской
области за 1971 г. (табл. 27).
Как видим, в средних и малых городах структура преступности
далеко не одинакова. В Рославле и Сафонове значительно
преобладали кражи государственного и общественного имущества (на 5—7%
больше по сравнению с долевым показателем для области в целом);
в Ярцеве — кражи личного имущества (на 7% больше среднеобласт-
1 Подробнее см.: Овчинский С.С. Хулиганство и тяжкие преступления // Проблемы
борьбы с хулиганством. М.: ВНИИ МООП СССР, 1668. С. 49-77.
295

Таблица 27
Структура преступности в четырех городах Смоленской области в 1971 г.,
% к итогу
Город
Рославль
Сафоново
Вязьма
Ярцево
По области
в целом
Виды преступлений
ф
i «
i £
is
5 >•
>
2,72
2,17
1,57
1,37
2,30
Тяжкие и менее
тяжкие телесные
повреждения
8,15
5,23
6,90
4,03
5,16
се
S
X
СО
ш
о
с;
о
СО
X
со
1,30
1,15
1,46
1,37
1,41
X о
«1
6,61
5,48
4,49
3,12
6,26
Кражи
государственного или
общественного
имущества
20,43
18,37
13,90
8,98
13,55
о
О СО
х ш
Ч
17,36
16,33
13,79
27,04
20,15
о
ш
сЗ
X
СО
|_
S
5.
X
25,38
32,14
45,35
42,25
25,72
ф
s
т
о
о.
С
18,05
19,13
12,54
11,84
25,45
Итого
100
100
100
100
100
ного показателя) и хулиганство (почти на 17% больше
среднеобластного показателя). В Рославле и Сафонове, городах более крупных,
оказался почти вдвое выше, чем в Ярцеве, долевой показатель для
грабежей и разбоев. При таких колебаниях в структуре преступности
все же можно выделить типичное для средних и в большей степени
для малых городов. Из табл. 27 видно, как с уменьшением населения
городов уменьшается доля так называемых прочих преступлений.
Речь идет о поджогах, угонах автомототранспорта, бродяжничестве
и др. Есть основание для вывода, что перечисленные преступления
в большей мере преобладают: одни — в сельской местности
(поджоги), другие — в областном центре и средних городах с
населением более 50 тыс. (угон автотранспорта, бродяжничество).
Несомненно, что, с одной стороны, лицам без определенного
местожительства и занятий легче «раствориться» в условиях
крупного города, куда они и устремляются, с другой — в крупных
городах больше сил милиции и активнее выявляются паразитические,
бродяжничествующие элементы, что находит отражение в
статистике.
Обращает на себя внимание резкое различие долевых
показателей, отражающих борьбу с хулиганством. В Вязьме и Ярцеве
хулиганство составило около половины всех зарегистрированных
преступлений, почти вдвое превысив среднеобластной показатель.
Высока доля хулиганства в структуре преступности и других средних
городов. Вслед за хулиганством идут кражи личного имущества,
затем кражи государственного и общественного имущества. Поэтам
видам преступлений средние города также дают заметные колебания
296

в ту или другую сторону по сравнению со среднеобластными
показателями. По другим тяжким преступлениям колебания
значительно меньше. Еще более наглядно это видно при отдельном сравнении
структуры шести видов тяжких преступлений (табл.28).
Таблица 28
Структура преступности тяжких преступлений в четырех городах
Смоленской области в 1971 г., % к итогу
Город
Рославль
Сафоново
Вязьма
Ярцево
По области в
целом
Виды преступлений
СО
i «5
с» 5
5 *•
>
4,80
4,45
3,72
2,99
4,71
Тяжкие и менее
тяжкие телесные
повреждения
14,41
10,73
16,38
•8,78
10,56
се
s
X
я
m
о
с;
s
о
я
X
со
2,30
2,36
3,47
2,99
2,89
1- S
11,69
1,26
10,67
6,79
12,82
Кражи
государственного или
общественного
имущества
36,12
37,70
33,00
19,56
27,76
о
о я
х ш
И
я |
О. s
30,68
33,50
32,76
58,89
41,26
Итого
100
100
100
100
100
Из анализа видно, что доля умышленных убийств в структуре
тяжких преступлений дает отклонения от среднеобластных в двух
городах. Но это явление нельзя признать стабильным, так как
убийства имеют единичные проявления. Заметно выше среднеобластных
в двух средних городах — Рославле и Вязьме — доля тяжких и менее
тяжких телесных повреждений. Во всех городах областного
подчинения ниже среднеобластных показателей доля разбоев и грабежей,
однако значительно выше доля краж государственного и
общественного имущества за счет уменьшения доли краж личного имущества.
Таким образом, анализ структуры преступности средних городов
подтверждает выводы, сделанные на основе сопоставительного
анализа уровня преступности на единицу населения.
Данные, характеризующие преступность, имеют значение для
организации предупредительной работы в средних и малых городах,
определения ее важнейших направлений и выбора объектов,
требующих надежной защиты.
20-7695

ОБЪЕМ И СОДЕРЖАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ГОРОДСКИХ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
ПО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Поскольку средние и малые города, как правило, выполняют
функции административных центров для прилегающих районов,
по существующей структуре в них расположены городские (они же
районные) органы внутренних дел, которые осуществляют функции
борьбы с преступностью. Численность и структура городских
органов внутренних дел приведены в соответствие с численностью
городского и сельского населения, степенью сложности внутренних
и внешних экономических, транспортных, культурных связей,
особенностями застройки и развития городов. Естественно, городские
органы внутренних дел существенно различаются по структуре и
численности. В средних городах со стотысячным населением
функционируют крупные городские отделы, в составе которых имеются
отраслевые подразделения, и им подчинены территориальные
отделения милиции. В малых городах могут дислоцироваться либо
районные отделения внутренних дел, либо отделения милиции.
Однако независимо от штатов и численности многогранная
деятельность по предупреждению преступлений в пределах их
компетенции осуществляется органами внутренних дел в полном
объеме.
В советской криминологии сущность предупреждения
преступлений раскрывается как совокупность мероприятий
социалистического государства, коллективов трудящихся и советской
общественности, направленных на устранение причин, порождающих
преступность, и условий, способствующих совершению
преступлений, а тем самым — на ликвидацию преступности в целом1.
Естественно, в этой сложной системе городской орган
внутренних дел выполняет специальные функции, исходя из компетенции,
предусмотренной положением о советской милиции,
правительственными решениями о совершенствовании деятельности органов
внутренних дел.
В настоящее время в связи с достижениями советской науки в
области организации и управления деятельностью органов
внутренних дел появилась возможность с новых позиций осветить вопрос
1 Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М.,1965. С. 17.
298

о компетенции городского органа внутренних дел и его отраслевых
подразделений в предупреждении преступлений1. Речь идет о
выделении той специфики, которой отличается деятельность органов
внутренних дел по сравнению с деятельностью других
административных органов, о разумной специализации, без которой нельзя
решать на современном уровне сложные задачи предупреждения
преступлений, о специфике различных отраслевых служб, одним
из которых в большей, другим в меньшей степени свойственно
осуществление предупредительных функций.
При этом следует исходить из того, что одним из
основополагающих принципов работы по предупреждению преступлений
является координация органов внутренних дел, прокуратуры, юстиции,
судов и общественности. Руководители административных органов
должны систематически планировать и осуществлять совместные
действия по наиболее важным вопросам борьбы с преступностью и
укрепления правопорядка в городе и районе. На практике сложились
различные формы координации — совместные проверки, обмен
информацией, совместные обобщения по отдельным вопросам
предупреждения преступности, обсуждение на межведомственных
совещаниях итогов работы и дальнейших перспектив совместных
усилий. Планирование координированных мероприятий
осуществляется совместно руководителями административных органов.
Организационные обязанности по координации выполняют, как
правило, прокуроры. Однако при осуществлении
координированных действий нельзя допускать смешения компетенции
административных органов.
Наряду с этим составляются комплексные планы
профилактических мероприятий, в которых предусматривается решение
определенного круга задач администрацией предприятий, учреждений
и учебных заведений, культурно-просветительными учреждениями
и спортивными организациями. Контроль за выполнением
комплексных планов профилактики правонарушений осуществляют
исполкомы городских (районных) Советов депутатов трудящихся.
Понятие компетенции имеет правовую и функциональную природу, означая,
с одной стороны, полномочия и права, которыми наделены органы внутренних
дел, и обязанности, которые на них возлагаются государством для выполнения
функций по охране общественного порядка и борьбе с преступностью, а с
другой — функциональные формы их осуществления. Правовая природа компетенции
сказывается втом, что органы внутренних дел в достижении целей
предупреждения преступлений могут пользоваться средствами, методами и тактическими
приемами, основанными на законах и ведомственных нормативных актах МВД СССР.
Функциональная природа компетенции проявляется в специфике средств и
методов деятельности как органов внутренних дел в целом, так и их отраслевых
подразделений.
20*
299

Городской орган внутренних дел решает сложные задачи
предупреждения преступлений. Здесь сосредоточены главные силы и
средства милиции. Работники городского органа непосредственно
сталкиваются и с лицами, которые совершают правонарушения, и
с обстоятельствами, которые этому способствуют. К работникам
городского органа внутренних дел поступает информация,
необходимая для принятия решений, диктуемых оперативной обстановкой,
конкретным поведением отдельных лиц и ситуацией, чреватой
опасностью совершения преступлений. Руководители городских органов
внутренних дел наделены большими правами. Разумно их
используя, они в состоянии активно влиять на устранение причин
преступлений и условий, способствующих их совершению.
Комплексное решение задач предупреждения преступлений
означает сочетание оперативно-розыскной и следственной работы,
деятельности по охране общественного порядка и поддержанию
паспортного режима с осуществлением непосредственно мер
предупреждения преступлений. Усилия каждой службы или
подразделения нельзя рассматривать как нечто изолированное. Совместные
усилия объединены общей целью: предупреждать совершение
преступлений.
Выступая как орган государственной власти, городской отдел
внутренних дел участвует в общегородских мероприятиях,
являющихся составной частью идеологической и
культурно-воспитательной работы советского государства. Возьмем участие в правовой
пропаганде, проводимой среди населения города. Разъяснением
советских законов достигается несколько целей: соблюдение
законов неустойчивыми лицами, знание содержания законов
населением, что способствует повышению активности реагирования местных
жителей на противоправное поведение отдельных лиц и
формированию должного общественного мнения вокруг нарушителей
общественного порядка. Большое значение имеет воспитательная
работа, направленная на ресоциализацию бывших преступников,
отбывших наказание, связанное с лишением свободы, воспитание
социально запущенных подростков, а также перевоспитание лиц,
допускающих малозначительные правонарушения. Это —
идеологическая работа особого рода; она сталкивается с серьезной
деформацией индивидуального сознания и требует больших усилий для
достижения целей усвоения принципов передового общественного
сознания.
Более детально компетенцию городского отдела внутренних дел
по предупреждению преступлений можно исследовать при
ознакомлении с работой его отдельных звеньев.
300

Руководство ГОВД, основываясь на аналитических данных, по
которым можно судить о сложившейся оперативной обстановке и
ее вероятных тенденциях, определяет первостепенные направления
предупредительной работы: расстановку сил; подготовку материалов
для устранения обстоятельств, способствующих совершению
преступлений, силами предприятий, учреждений и учебных
заведений.
Начальники городских органов внутренних дел вправе вносить
местным органам власти обоснованные предложения, реализация
которых благоприятствует улучшению оперативной обстановки,
а также обобщенные представления руководителям предприятий,
организаций, учебных заведений о недостатках в воспитательной
работе, безответственном хранении материальных ценностей и
других обстоятельствах, способствующих совершению преступлений,
ставить перед ними вопрос об устранении этих недостатков.
Руководители городских органов внутренних дел организуют и
контролируют деятельность подчиненных работников, которым
предоставлены права, непосредственно затрагивающие личные интересы
граждан: доставлять нарушителей общественного порядка,
помещать пьяных в медицинский вытрезвитель, задерживать
нарушителей паспортных правил и лиц, не имеющих постоянного места
жительства и занятий, осуществлять гласный административный
надзор за лицами, отбывшими наказание в местах лишения свободы,
но не исправившими своего поведения и сохранившими
антиобщественные взгляды и преступные намерения. Они же организуют
работу по приводу и официальному предостережению о
недопустимости антиобщественного поведения лиц, которые допускают в
быту отклонения от норм поведения. Под их руководством
готовятся материалы о направлении злостных пьяниц в лечебно-трудовые
профилактории. Они организуют оперативно-профилактический
учет и проведение индивидуально-профилактической работы с
теми, от кого с большей степенью вероятности можно ожидать
совершения преступлений.
Все это составляет большой арсенал средств и методов
предупреждения преступлений, и его важно правильно использовать на
основе четкой организации работы личного состава городского
органа внутренних дел.
Для привлечения к мероприятиям по предупреждению
преступлений общественных организаций, коллективов трудящихся,
администрации предприятий, строек, совхозов, учебных заведений на
практике оправдали себя следующие организационные меры:
периодическая информация горкома (райкома) партии о состоянии
борьбы с преступностью и охраны общественного порядка; участие
301

в обсуждении этих вопросов совместно с руководителями
предприятий, учреждений и общественных организаций; оказание помощи
в устранении условий, способствующих совершению
правонарушений.
В целях изменения обстановки в «трудных» микрорайонах с
высоким уровнем антиобщественных проявлений руководству ГОВД
целесообразно осуществлять перестановку сил. Туда, где требуется
проведение большой профилактической работы, следует направлять
наиболее подготовленных сотрудников, организовывать там
получение информации и наблюдение за лицами, от которых можно
ожидать совершения преступлений. В «трудных» микрорайонах
необходимо периодически проводить оперативную отработку
территории, активизировать контакты с населением, должностными
лицами ЖЭК, домоуправлений, общежитий в целях выявления
элементов, замышляющих совершение преступлений и
формирующихся на антиобщественной основе групп правонарушителей.
При организации борьбы с пьянством на территории города
руководство органа внутренних дел обычно готовит информацию о
распространенности данного явления для обсуждения на сессиях
городского Совета депутатов трудящихся, вносит представления
администрации предприятий, работники которых чаще других
привлекались к ответственности за злостное пьянство и нарушение
общественного порядка, организует рейды по изъятию пьяниц с
улиц, выявлению фактов самогоноварения и притонов пьянства,
проверки соблюдения правил торговли спиртными напитками.
Такую практику следует признать правильной.
В целях оздоровления обстановки в некоторых трудовых
коллективах и повышения уровня воспитательной работы руководство
ГОВД может внести предложение в городской (районный) комитет
партии о целесообразности проведения обследования состояния
воспитательной работы и трудовой дисциплины на отдельных
предприятиях. Обследование проводится под руководством местных
партийных органов комиссиями в составе компетентных лиц. При
этом роль руководства городского органа внутренних дел
заключается в подготовке информации об условиях, сложившихся на том
или ином предприятии и способствующих распространенности
различных видов правонарушений, о недостатках в работе
администрации, общественных организаций и соответствующих должностных
лиц. К участию в таких проверках партийные органы привлекают
представителей профсоюзной, комсомольской организаций,
специалистов политико-воспитательной, культурно-массовой,
спортивной и иной работы. Таким образом, без отвлечения работников
милиции на выполнение несвойственных им функций достигается
302

глубокое изучение обстоятельств, которые способствуют
совершению правонарушений работниками отдельных предприятий,
учреждений, учебных заведений, строительных организаций.
По инициативе городского органа внутренних дел может быть
организована проверка сохранности государственного и
общественного имущества на различных объектах. К проведению этих
проверок целесообразно привлекать сотрудников милиции, как штатных,
так и внештатных, а также пенсионеров органов внутренних дел,
представителей общественности, специалистов, которые знакомы
с условиями и требованиями, предъявляемыми к сохранности
государственного и общественного имущества. По результатам
проверки имеется возможность принимать серьезные меры,
направленные на предупреждение хищений. Если городской орган
внутренних дел имеет в своем оперативном обслуживании прилегающий
к городу сельский район, аналогичной работой охватываются не
только городские предприятия, но и хозяйства, расположенные на
территории сельской местности. В период уборки урожая могут
создаваться специальные группы в составе работников милиции и
народных дружинников для борьбы с хищениями
сельскохозяйственной продукции. За такими группами закрепляют
определенную территорию, налаживают их взаимодействие с постами
госавтоинспекции для проверки соблюдения транспортных маршрутов
и выявления фактов хищения.
Своеобразной формой организаторской работы руководителей
городского органа внутренних дел является личное обследование
ими территории города и различных объектов. Сюда входит
ознакомление с изменениями в застройке микрорайонов, состоянием
охраны разных объектов и другими факторами, по которым можно
получить представление о складывающейся на обслуживаемой
территории обстановке, о наличии условий, которые могут
способствовать совершению правонарушений. При этом выявляются места,
«удобные» для нападения на прохожих, изучается интенсивность
движения транспорта и пешеходов, освещенность улиц в темное
время суток, определяются объекты торговли и склады, плохо
охраняемые или вовсе оставленные без охраны. Целесообразно
непосредственно знакомиться с состоянием общественного порядка в
клубах, кинотеатрах, парках, общежитиях, пивных, столовых, кафе,
ресторанах, выявлять места группового распития спиртных
напитков, изучать состояние охраны материальных ценностей на
предприятиях, строительных объектах, обращать внимание на места, где
могут укрываться антиобщественные элементы (пустующие здания,
подлежащие сносу, лесопосадки, отстойные парки на
железнодорожных станциях, районы пристаней и т.д.).
303

Руководители городского органа внутренних дел должны как
можно чаще проводить беседы с гражданами, выяснять, что
доставляет им беспокойство: сборища картежников, нецензурная ругань
пьяниц, скандалы, драки и т.д. Эти факты фиксируются для
последующих заданий участковым инспекторам по принятию мер к
нарушителям. Как показал опыт, такие контакты руководителей
органов внутренних дел с населением, быстрое реагирование на
жалобы граждан повышают авторитет милиции, способствуют
увеличению числа ее добровольных помощников.
При ночном объезде территории следует изучать обстановку,
которая складывается на улицах, в парках, в районе
железнодорожных и автовокзалов, а также проверять состояние охраны,
освещенность улиц и территории, где расположены склады, базы,
магазины, ларьки. Пустыри, пешеходные дороги вдоль глухих
заборов, участки вновь возводимых сооружений, пустующие здания,
подлежащие сносу, свалки, лесопарковые зоны должны
оцениваться как места, где могут совершаться нападения на граждан в
условиях безлюдности. Там же могут собираться уголовные
элементы, стремящиеся уйти из-под наблюдения милиции и
общественности. Необходимо также принимать во внимание
размещение стрелковых тиров и помещений спортивных организаций, где
хранится огнестрельное оружие, аптек, складов хранения ядов,
наркотических и взрывчатых веществ. Все эти объекты
периодически обследуются работниками подразделений уголовного
розыска и участковыми инспекторами с целью выяснения
необходимости усиления их охраны.
Обследование территории руководителями городского отдела
внутренних дел сочетается с получением информации о характерных
особенностях обстановки в общественных местах в разные дни
недели, разное время суток. Это позволяет принимать конкретные
предупредительные меры: направлять наряды милиции (народных
дружинников) в места, где наблюдаются нарушения
общественного порядка, вносить изменения в маршруты милицейских патрулей
для охвата соответствующим наблюдением малолюдных участков
территории города в темное время суток, организовывать
телефонную связь в районе постов «ночной» милиции, проводить
профилактические беседы в общежитиях, вносить предложения
администрации предприятий об усилении охраны территории. По
результатам обследования целесообразно составлять справку о выявленных
обстоятельствах, способствующих совершению правонарушений,
и о мерах, которые должны быть либо приняты немедленно, либо
включены в план комплексного проведения профилактической
работы на территории города.
304

Таковы основные компетенции руководящего звена городского
отдела внутренних дел в организации предупредительной работы.
В крупных городских отделах внутренних дел функционируют
специализированные подразделения — группы или отделения
профилактики1. На них возлагается организация и непосредственное
осуществление мер предупреждения правонарушений.
Подразделения профилактики состоят из инспекторов уголовного розыска
и участковых инспекторов. В обязанности инспекторов
подразделений профилактики входит сбор и анализ информации,
характеризующей оперативную обстановку, а также планирование
предупредительной работы городского отдела. План, отражающий
основные направления предупредительной работы городского органа
внутренних дел, согласуется с руководителями подразделений,
участвующих в отдельных мероприятиях; при этом налаживается
их взаимодействие со службой профилактики и между собой.
Например, работники подразделения уголовного розыска
обеспечивают получение информации о местах, где возможно возникновение
притонов разврата и пьянства, о местах, где собираются лица,
склонные к хулиганству, о наличии у них ножей и оружия. Руководители
наружной службы планируют операции по задержанию
организаторов хулиганских действий, устанавливают в этих целях контакт с
народными дружинами. Работники паспортной службы изучают
возможности для проверки отдельных квартир в целях фиксации
встреч участников групп с антиобщественной направленностью и
обнаружения возникающих притонов и сборищ.
Работники профилактической службы городского органа
внутренних дел после утверждения плана начальником отдела следят за
точным его соблюдением, а старший этого подразделения
(начальник отделения профилактики) докладывает руководству о ходе
выполнения плана и необходимости внесения коррективов в связи с
изменением оперативной обстановки.
Изучая положительный опыт перевоспитания нарушителей в
трудовых коллективах, работники подразделений профилактики
распространяют его на других предприятиях, работая в контакте с
партийными, профсоюзными и комсомольскими организациями.
Участвуя в правовой пропаганде среди населения и в трудовых кол-
История их возникновения связана с экспериментом, проводившимся с конца
1967 г. УВД Ивановского облисполкома. В начале 1972 г. в МВД Ивановского
облисполкома было создано подразделение профилактической службы, которое
осуществляло централизованное руководство группами профилактики горрайор-
ганов, а также деятельностью спецкомендатур, образованных для надзора за
условно-досрочно освобожденными и условно осужденными с направлением на
объекты народного хозяйства. В настоящее время структура этой службы
приведена в соответствие с действующим положением о профилактической службе.
305

лективах, которая проводится по планам, согласованным с
партийными органами и общественными организациями, работники
подразделений профилактики добиваются того, чтобы максимально
способствовать созданию на всех предприятиях, в учреждениях,
организациях, учебных заведениях атмосферы нетерпимости к лицам,
нарушающим общественный порядок, и обязательного проведения
с ними воспитательной работы. Служба профилактики городского
органа внутренних дел взаимодействует с наблюдательной
комиссией, направляющей свою деятельность на предупреждение
рецидивной преступности, с комиссией по делам несовершеннолетних
исполкома горсовета или райсовета, комиссиями по борьбе с
пьянством, которые созданы в ряде городов при исполкомах местных
Советов депутатов трудящихся, с общественными организациями
предприятий, созданными для борьбы с правонарушениями. На
службу профилактики возлагается также изучение практики
реагирования администрации предприятий на сообщения органа
внутренних дел о правонарушителях, обобщение материалов по
предприятиям и подготовка предложений руководству ГОВД о
повышении эффективности дисциплинарной практики и общественного
воздействия на правонарушителей в трудовых коллективах.
Значительную часть мероприятий, связанных с воспитательной
работой в трудовых коллективах, активизацией работы народных
дружин, налаживанием учета правонарушителей, работники
профилактических подразделений выполняют лично сами.
Это относится и к участковым инспекторам, составляющим
основную силу службы профилактики, и к инспекторскому составу
отделений профилактики крупных городских отделов внутренних
дел.
Участковые, инспектора профилактики основную работу
проводят в новых организационных формах, которые появились в
связи с созданием опорных пунктов правопорядка.
Расположенные в традиционно сложившихся микрорайонах
городов опорные пункты позволяют собирать воедино все силы
общественности и целеустремленно направлять их на осуществление
планомерной общей и особенно индивидуальной профилактики
правонарушений. Здесь в тесном контакте работают депутаты
местных Советов, добровольные народные дружины, детские комнаты
на общественных началах, товарищеские суды, агитколлективы и
другие общественные формирования трудящихся.
Население, охватываемое деятельностью общественных
организаций опорного пункта, как правило, составляет 10—20 тыс.
Например, в г. Стерлитамаке Башкирской АССР с населением около
185 тыс. образовано 19 опорных пунктов. В г. Электросталь Мос-
306

ковской области с населением около 130 тыс. образовано пять
опорных пунктов. Основной принцип их создания заключается в том,
чтобы в работе можно было опереться на администрацию,
партийные и другие общественные организации, в первую очередь
головного предприятия микрорайона.
В новых индустриальных средних городах, а также в малых
городах обычно все основные культурно-просветительные
учреждения, добровольные народные дружины тесно связаны с головным
(наиболее крупным) предприятием, на котором работает большая
часть взрослого трудоспособного населения. Этим облегчается
руководство общественностью микрорайона, появляется возможность
усилить воспитательную работу с лицами, допускающими
правонарушения.
Руководят работой на опорных пунктах советы общественности.
Практика идет по пути избрания их председателями либо
директоров головных предприятий, либо секретарей их партийных
организаций. Участковые инспектора или старшие участковые
инспектора (на крупных опорных пунктах), как правило, избираются
заместителями председателей советов общественности и обеспечивают
координацию усилий всех участвующих в работе опорного пункта
общественных организаций. Они передают представителям
общественности опыт профилактики и пресечения правонарушений,
а также обеспечивают их необходимой информацией.
Практика показала, что в опорных пунктах найдена наиболее
эффективная форма работы с населением. Именно там можно
вести повседневную конкретную индивидуальную работу с
правонарушителями, охватить с помощью общественности
дифференцированным профилактическим воздействием всех лиц, которые
допускают отклонения от норм поведения, специализировать и
конкретизировать предупредительную работу. Короче говоря,
создаются благоприятные возможности для сочетания мер индивидуальной
профилактики как по месту жительства, так и по месту работы тех,
в отношении кого они проводятся.
Индивидуальная профилактика предполагает широкий диапазон
различных форм государственного и общественного реагирования
на разных этапах формирования антиобщественной личности. При
всех вариантах это реагирование не замыкается в рамках достижения
ближайших результатов — не допустить совершения преступлений.
Профилактическим вмешательством достигают более значимых
социальных целей, а именно выработки в сознании индивидов
достаточно устойчивых положительных или хотя бы сдерживающих
нравственных и правовых понятий и представлений, служащих
гарантией правомерного поведения.
307

При осуществлении мер индивидуальной профилактики
поведение определенных лиц ставится под контроль государственных
органов и общественных организаций. Принципы соблюдения
социалистической законности, свойственные всей деятельности
органов внутренних дел, требуют наличия для этого веских оснований,
которые появляются только в связи с констатацией поведения,
признаваемого советскими законами противоправным и
антиобщественным. Все иные соображения, если не фиксируется нарушение
индивидом закона, могут иметь лишь ориентирующее значение и
оцениваться в связи с прогнозированием вероятности преступного
поведения и избранием адекватных мер
индивидуально-профилактического воздействия (особенности нравственно-психологических
свойств и ценностные ориентации личности, фактор окружающей
среды, характер общений и т.д.).
К лицам, отбывшим наказание в местах лишения свободы, меры
индивидуальной профилактики применяются не в качестве
обязательных последствий уголовного наказания, а только в тех случаях,
когда не наступило их исправления, о чем могут свидетельствовать
правонарушения в исправительно-трудовых учреждениях и
антиобщественное поведение после отбывания наказания. В отношении
лиц, осужденных к мерам наказания, не связанным с лишением
свободы, и переданных на поруки общественным организациям и
коллективам трудящихся, меры индивидуальной профилактики
являются реакцией на правонарушение и формой перевоспитания
подвергнутых наказанию или переданных на поруки.
Содержанием индивидуальной профилактики являются
различные виды деятельности работников милиции, представителей иных
государственных органов и общественных организаций,
направленной на мобилизацию всех активных сил в быту и трудовых
коллективах и реализуемой в методах положительного воздействия на
индивидуальное сознание. Этим воздействием достигается
формирование должного нравственного и правового сознания с
одновременным устранением или нейтрализацией негативных явлений и
процессов, препятствующих достижению поставленной цели.
Последнее предполагает оздоровление условий быта, разрыв вредных
общений, формирование воспитывающей среды и т.д.
Одним из главных методов индивидуальной профилактики
является стимулирование и использование интеллектуальных и
эмоциональных ресурсов личности в преодолении антиобщественных
взглядов и привычек. Исходные позиции определяются теми
сохранившимися общественно полезными связями индивида, опираясь
на которые можно развить, сформировать желаемые нравственные
и правовые представления.
308

Меры индивидуальной профилактики складываются из
организационных, непосредственно воспитательных и административно-
предупредительных. Назначение организационных мер заключается
в том, чтобы своевременно определить (обнаружить) круг лиц, на
которых, сочетая убеждение и принуждение, следует оказать
воспитательное воздействие, а также в том, чтобы обеспечить
получение информации, необходимой для соблюдения принципа
адекватности, включить в индивидуально-профилактическую деятельность
различные силы и средства и создать условия для осуществления
должного воздействия и контроля за его эффективностью.
Цели, которых стремятся достичь индивидуальной
профилактикой, весьма специфичны и ответственны уже потому, что
происходит вторжение в сферу личной жизни того или иного человека. Ими
определяется воспитательный процесс. Любая стихийность,
отсутствие организующих начал и плановости в этом деле могут
привести к отрицательным результатам: углублению негативных позиций
в отношении любых конструктивных предложений, направленных
на перевоспитание. Здесь требуется учесть множество переменных
факторов, действие которых фиксируется в настоящем и может
проявиться в будущем.
Для координации усилий различных государственных органов и
общественных организаций в индивидуальной профилактике
целесообразно обратиться к системному методу, вносящему
упорядоченность в любой социальный процесс. Именно обращение к
системному методу позволяет избежать примитивизма, предвзятости,
субъективизма и формализма — типичных негативных явлений,
встречающихся в практике.
Системный подход требует упорядочения приоритетов и
иерархии промежуточных целей, их соподчиненности, обнаружения
взаимосвязи и устранения противоречивости. Идея системного
подхода в том и состоит, что соответствующее действие в одном
элементе системы координируется с действиями в других составляющих
ее элементах. При подготовке решений обязательно выявление
возможных альтернатив, т.е. разных путей к достижению
промежуточных и конечных целей, разных методов решения поставленных
задач, анализ достоинств и недостатков каждого из них с тем, чтобы
можно было выбрать оптимальный исходя из особенностей
личности индивида и комплекса влияющих факторов.
Системный подход предполагает программно-целевую
структуру организации, специально приспособленную для решения задач
индивидуальной профилактики, способную создать надежное
организационное обеспечение для реализации возникающих решений.
Организационное обеспечение, с одной стороны, строится надроб-
309

лении функций, с другой — на их интеграции, что обусловлено
стремлением предусмотреть всю систему взаимодействия и
взаимозависимостей и учесть не только прямые, но и косвенные, не
только непосредственные, но и отдаленные последствия принимаемых
решений.
При системном подходе в поисках наилучших решений оценка
качества избираемых действий осуществляется не с позиций
выявления резервов повышения эффективности индивидуального
предупреждения в узких границах каждой отдельно взятой единицы
(государственного органа, общественной организации, социальной
микрогруппы и т.п.), а исходя из более общих критериев и с учетом
возможностей всех или нескольких элементов, участвующих в
системном решении этого рода задач.
Системный подход наиболее целесообразен при организации
индивидуальной профилактики на уровне малого (среднего) города.
В качестве структурных элементов системы здесь можно
выделить учреждения уголовной юстиции', органы при местных Советах
депутатов трудящихся (комиссия по делам несовершеннолетних;
наблюдательная комиссия), общественные организации и
администрацию предприятий.
Основной объем работы по сбору информации и осуществлению
конкретных мер индивидуальной профилактики выполняют органы
внутренних дел, ибо их главной компетенцией является
недопущение преступной деятельности в любом месте и в любых условиях.
Внутри городского (районного) органа внутренних дел
существуют иерархия функций и определенная схема взаимодействия.
Профилактическая служба систематизирует информацию
применительно к конкретным лицам, планирует предупредительные меры.
В соответствии с индивидуальными планами к исполнению
запланированных мероприятий привлекают инспекторов аппаратов
уголовного розыска и БХСС, участковых инспекторов (особенно в
сфере быта), работников паспортной службы, а в ряде случаев и
следователей — при реализации предупредительных мер,
проводимых по результатам расследования преступлений.
Руководство горрайоргана, осуществляя функцию управления,
получает информацию о территориальной распространенности
очагов активного проявления причин преступности и, действуя «свер-
Указывая на взаимодействие органов МВД, прокуратуры и суда и координацию
ими своей деятельности при проведении предупредительных мер, В.Н. Кудрявцев
пишет, что под этим углом зрения их можно рассматривать в качестве системы,
т.е. совокупности элементов, связанных между собой определенным образом и
образующих некоторое целостное единство — систему уголовной юстиции (см.:
Кудрявцев В.Н. Эффективность системы уголовной юстиции // Социалистическая
законность. 1971. № 7. С. 13).
310

ху вниз», вносит коррективы в объем и направленность
профилактических мероприятий. Тем самым организационно
обеспечивается адекватное реагирование на изменения в оперативной
обстановке. В случае разрыва информационных связей, что влечет
потерю управления социальными процессами, может наблюдаться
разладка системы. Последствием, как правило, является рост
преступности, а это неизбежно связано с переключением значительных
сил на раскрытие совершаемых преступлений, что иногда
ограничивает или исключает проведение планомерных предупредительных
мер.
Городской (районный) орган внутренних дел действует не
изолированно, а в контакте с другими административными органами,
администрацией предприятий, учреждений и учебных заведений,
общественностью. Например, вмешательство прокурора и суда по
вскрытым фактам потворства грубым нарушениям трудовой
дисциплины, пьянству на отдельных предприятиях, требования
упорядочения дисциплинарной практики и приведения ее в
соответствие с законом создают благоприятные условия для повышения
эффективности мер индивидуальной профилактики. Между
прокуратурой и органом внутренних дел складываются не только
отношения взаимодействия на основе взаимной информации. Здесь
возникает иерархия функций: из компетенции прокурора по
надзору за законностью вытекает обязанность органа внутренних дел
исполнять представления прокурора, направленные на
оздоровление обстановки в городе (районе), обеспечение неотвратимости
реагирования на административные правонарушения, причинно
связанные с преступностью. И в этом элементе системы может
наступить разладка при пассивности прокуратуры в использовании
методов надзора или формальном реагировании милиции на
требования прокурора.
Суды непосредственно осуществляют
индивидуально-предупредительные меры, организуя контроль за поведением условно
осужденных, а также лиц, осужденных к мерам наказания, не
связанным с лишением свободы, и переданных на поруки
общественным организациям и коллективам трудящихся. Организованные
при многих судах советы народных заседателей одной из главных
задач имеют осуществление такого контроля: истребование с
предприятий характеристик на осужденных, проведение с ними
индивидуальных бесед, посещение их на дому и пр. Здесь-то и
необходима согласованная деятельность с работниками органов
внутренних дел. Разобщенные действия, разладки в системе могут
привести и часто приводят к тому, что одним и тем же лицом
одновременно интересуются представители разных ведомств, не зная
311

о характере и содержании уже проводимой с ним работы. Обмен
соответствующей информацией, совместная оценка результатов
воспитательных усилий позволяют обеспечить длительное
воздействие, повысить избирательность методов предупреждения, глубже
познать личность воспитуемого, выявить источники негативного
влияния и осуществить одновременное воздействие на очаги
аморализма, устранив условия, препятствующие эффективности
принимаемых мер.
В системе мер индивидуальной профилактики деятельность суда,
прокуратуры и органов внутренних дел дополняется широким
участием общественности в проведении воспитательной работы и
осуществлении мер социального контроля. В частности,
специфическую по содержанию работу проводят наблюдательные комиссии
местных органов власти для предупреждения рецидива
преступлений со стороны лиц, понесших наказание, а также комиссии по
делам несовершеннолетних, добровольные народные дружины и
товарищеские суды.
Важнейшим условием эффективности индивидуальной
профилактики является обеспечение достаточной длительности и
непрерывности воспитательных мер и мер социального контроля. Разовые
же действия, как правило, имеют и разовый, т.е. нестойкий,
результат. На практике выход обычно находят в направлении информации
по месту работы соответствующих лиц для принятия к ним
необходимых воспитательных или принудительных мер1. Если при этом
не налажено взаимодействие органов (учреждений), входящих в
систему уголовной юстиции, с администрацией и общественными
организациями предприятий, если воспитательные усилия тех и
других не координируются, направление такого рода информации
носит формальный характер. В этой связи существует проблема
создания подсистем, стабильно функционирующих и обеспечивающих
оптимальные условия для осуществления
индивидуально-предупредительных мер. Примером такой подсистемы может служить
организация непрерывного планирования мер индивидуальной
профилактики и их осуществления с широким участием
общественности предприятий, практикуемая в Ивановской области.
Там вся информация, поступающая на лиц, к которым
принимаются воспитательные меры, в органах внутренних дел
систематизирована по предприятиям, где работают эти лица. По
специальному графику сотрудники городских, районных органов внутренних
дел проводят организационную работу: встречаются с представите-
Общесоюзным и республиканским законодательствам предусмотрены
дополнительные меры воздействия по месту работы на лиц, привлекаемых к
административной ответственности за мелкое хулиганство и злостное пьянство.
312

лями трудовых коллективов, руководителями общественных
организаций, информируют их о сведениях, которыми располагает
милиция, и необходимости принятия воспитательных мер к
соответствующим лицам. Тут же информирующий сотрудник, учитывая
индивидуальность случая, рекомендует формы воспитательной
работы. Элементом подсистемы является сетевой график,
предусматривающий в течение года изучение быта и ближайшего окружения
воспитуемого, ознакомление с его досугом, проведение
индивидуальных бесед, рекомендации о развитии положительных
потребностей, получение информации с места работы о поведении в
коллективе, участии в общественной работе, отношении к труду.
К осуществлению указанных мер привлекаются все работники
органа внутренних дел с учетом специфики их непосредственных
функциональных обязанностей. Особо напряженная работа
планируется и осуществляется в отношении лиц, взятых под
административный надзор, а также нарушителей правил социалистического
общежития, подвергавшихся официальному приводу и
предостережению о недопустимости антиобщественного поведения.
Существуют и другие формы реализации системного метода в
организации индивидуальной профилактики преступлений.
Например, в Таджикской ССР органы прокуратуры и суда изучили все
материалы по уголовным делам частного обвинения за несколько
лет и выявили лиц, совершавших побои, оскорбления и иные не
представляющие большой общественной опасности умышленные
посягательства наличность. Данные об этих лицах были
направлены в органы внутренних дел для изучения обстановки в тех местах
(семьях, домах), где совершались такие преступления. В результате
были выявлены нарушители, которые, понеся наказание,
продолжали антиобщественное поведение, создавая угрозу для соседей и
членов семей. В зависимости от конкретных обстоятельств к
каждому из них были приняты меры индивидуальной профилактики.
Практически работа профилактической службы осуществляется
следующим образом. Получая от работников аппаратов уголовного
розыска, БХСС, паспортной службы, от участковых инспекторов,
следователей, из суда и других источников информацию о лицах,
подлежащих постановке на оперативно-профилактический учет,
систематически анализируя материалы о лицах, представляющих
оперативный интерес, работники подразделений профилактики
уточняют поступающие сведения, изучают лиц, которые, по их
мнению, представляют наибольшую опасность в смысле вероятности
совершения преступлений, собирают о них необходимые
дополнительные сведения, планируют и проводят в отношении их комплекс
мер индивидуальной профилактики. Поступающая в подразделения
21-7695
313

профилактики текущая информация должна анализироваться под
углом зрения относимости к конкретным лицам и использоваться
в индивидуальной профилактике. С точки зрения необходимости
проведения комплекса индивидуально-профилактических мер
должно анализироваться каждое правонарушение: водворение в
медвытрезвитель, семейный дебош, мелкое хулиганство, мелкое
хищение, угроза, за которую не наступило уголовной
ответственности, и пр. Подразделение профилактики осуществляет контроль
за практикой ведения административного надзора. Представляется
целесообразным, чтобы по информации участковых инспекторов
работники подразделений профилактики участвовали в
осуществлении воспитательных мер, необходимых в связи с приводом и
официальным предостережением о недопустимости
антиобщественного поведения, которые применяются к правонарушителям. Этих
лиц, доставляемых приводом в городской орган внутренних дел,
следует достаточно полно изучать, проверять их прошлое, наводить
справки об их поведении не только в связи с данным конфликтом,
но и иной ситуации, в частности об их отношении к труду, о фактах
нарушения ими трудовой дисциплины, пьянства. Официальное
предостережение необходимо сочетать с активным подключением
сил общественности и администрации предприятий для
воспитательного воздействия на них. Целесообразно также подразделениям
профилактики взять под контроль выявление и направление на
принудительное лечение злостных пьяниц — нарушителей
общественного порядка. Как показала практика, поручение участковым
инспекторам оформления соответствующих материалов приводит
в ряде случаев к некачественному и неполному сбору необходимых
данных, упрощению всей процедуры направления на трудовое
перевоспитание. Подразделение профилактики по сравнению с
участковыми инспекторами располагает более полной информацией,
использует для этого различные каналы и источники,
непосредственные контакты с кадровыми аппаратами предприятий и
руководителями общественных организаций, что обеспечивает полноту
сбора необходимых материалов и обоснованность судебных
решений о направлении соответствующих лиц в лечебно-трудовой
профилакторий. Целесообразно в группах профилактики организовать
картотечный учет лиц, отбывших срок пребывания в
лечебно-трудовом профилактории, с тем чтобы брать их на контроль и не
допускать рецидива антиобщественного поведения. Оставление таких
лиц бесконтрольными приводит к рецидиву правонарушений,
причем иногда в более тяжкой форме, чем это наблюдалось до
направления в ЛТП. Служба профилактики должна обеспечить принятие
упреждающих мер, с тем чтобы каждый возвратившийся из ЛТП
314

знал, что он под наблюдением и его антиобщественные поступки
не останутся безнаказанными.
Целесообразно поручать подразделениям профилактики
углубленное изучение на территории города криминогенных факторов,
проведение периодического анализа оперативной обстановки,
обнаружение на территории города очагов активно действующих
причин преступности, выявление тех микросред, которые «поставляют»
правонарушителей данному городу. В контакте с участковыми
инспекторами они должны систематизировать и совершенствовать
учеты — от регистрации правонарушителей по месту их жительства
до фиксации фактов помещения в медвытрезвитель, появления
притонов пьянства и разврата, вовлечения несовершеннолетних в
преступное и аморальное поведение и других антисоциальных
явлений. Работникам подразделений профилактики необходимо
ориентироваться на широкий круг типичных факторов,
свидетельствующих об аморализме, с тем, чтобы профилактическое
вмешательство обеспечивалось на более ранней стадии. Будучи штатным
специализированным подразделением, служба профилактики
имеет преимущественные возможности обеспечивать длительное
воздействие на неустойчивых лиц, что является непременным условием
индивидуальной профилактики'. Длительное воздействие
сочетается с достаточно длительным наблюдением за поведением
соответствующих лиц. Это наблюдение осуществляется как по месту их
жительства, так и по месту работы силами и средствами, которыми
располагает городской орган внутренних дел. Длящийся характер
воздействия обеспечивает реальный отрыв соответствующего лица
от старых связей, исключает или нейтрализует отрицательное
действие ближайшей микросреды, вызывает изменение в отношениях
к труду и коллективу, помогает вовлечь его в учебу, общественную
работу, самодеятельность, спорт.
Несмотря на столь разностороннюю компетенцию,
подразделения профилактики не подменяют специфической деятельности по
предупреждению преступлений, характерной для других подразде-
Своевременное начало предупредительной работы позволяет в большинстве
случаев устранять вредоносное влияние среды и предотвращать совершение лицом
или несколькими лицами преступлений. В криминологической литературе
отмечалось, что предупредительные меры по общему правилу должны
рассматриваться как меры длительного воздействия. «Серьезной ошибкой, — пишет Г.М. Минь-
ковский, — является сведение предупредительной работы в отношении
конкретного лица к разовым беседам или формальному трудоустройству, так как
возобновление вредных влияний может привести это лицо к совершению новых
антиобщественных действий, возврату к паразитическому образу жизни и т.д.»
(Миньковский Г.М., Арзуманян Т.М., Звирбуль В.К. и др. Деятельность органов
расследования, прокуратуры и суда по предупреждению преступлений. М., 1962.
С. 24).
21*
315

лений городского отдела внутренних дел. Компетенция иных служб
городского органа внутренних дел по предупреждению
преступлений в большей мере нашла отражение в специальной литературе1.
Аппараты уголовного розыска, используя специфические для
них источники информации, акцентируют внимание на конкретных
преступных замыслах, фактах приготовления к совершению
преступлений и продолжаемой преступной деятельности. Проводя
оперативно-розыскные мероприятия и устанавливая роль
конкретных лиц в организации и подготовке преступлений, работники
подразделения уголовного розыска принимают необходимые меры к
разобщению участников формирующихся преступных групп,
изымая оружие и орудия, приготовленные для совершения
преступлений, создают препятствия на пути осуществления преступных
намерений конкретными лицами. В общей системе
предупредительных мер, осуществляемых городским отделом внутренних дел, на
аппараты уголовного розыска возлагается одна из ответственнейших
задач — обеспечение систематического поступления сведений,
представляющих оперативный интерес. Ни один сигнал о чьем-либо
неправильном поведении, подозрительных связях, преступных
намерениях не должен оставаться без реагирования. В зависимости от
конкретных обстоятельств работники подразделения уголовного
розыска лично принимают меры предупреждения или пресечения
преступной деятельности либо в контакте с работниками
профилактических групп, когда требуется длительное воспитательное
воздействие на определенных лиц, участвуют в работе по их
перевоспитанию.
В практике наиболее сложным является вмешательство
инспекторов уголовного розыска на стадиях приготовления и покушения.
Типичными действиями, которые можно считать приготовлением
к совершению преступлений, являются: приобретение
огнестрельного оружия всех видов, ядов или наркотических веществ и других
предметов, которые могут быть применены при совершении
насильственных преступлений; подыскание, приспособление или
специальное изготовление лицом, готовящимся совершить
преступление, ключей, отмычек и других орудий для открывания замков
сейфов и других запирающих устройств и хранилищ;
предварительное ознакомление с местом совершения преступления;
предварительная подготовка транспорта для доставки преступников к месту
совершения преступления, а также для вывоза похищенных вещей
и ценностей; предварительная подготовка места для сокрытия
преступниками следов преступления; подготовка чистых бланков раз-
См., например: Криминология. М., 1968. С. 204—212.
316

личных учреждений, предприятий, организаций с оттисками
печатей для использования в преступных целях; изготовление с этой
целью поддельных штампов и печатей. К действиям по
приготовлению следует отнести также предварительный сговор соучастников
0 времени, месте и способах совершения преступлений.
Ориентируясь на эти признаки, оперативные работники дают
соответствующую оценку поступающей к ним информации и принимают меры
к пресечению начавшейся преступной деятельности. Нередко у
работников подразделения уголовного розыска возникает
необходимость в продолжении этих мер путем
индивидуально-профилактического воздействия на лиц, замышляющих преступление. Эти меры
проводятся во взаимодействии с работниками подразделений
профилактики. Длящееся воздействие, направленное на
перевоспитание тех лиц, которые в силу своих антиобщественных взглядов
встали на путь совершения преступлений и приступили к их
практическому осуществлению, целесообразно отнести к компетенции
подразделений оперативной профилактики.
Ответственным направлением в работе аппаратов уголовного
розыска и детских комнат милиции является предупреждение
правонарушений несовершеннолетних. «При организации борьбы с
преступностью несовершеннолетних, — подчеркивал министр
внутренних дел СССР Н.А. Щелоков, — следует исходить из того, что
малолетний правонарушитель — это нормальный ребенок,
временно попавший в ненормальные условия. Следовательно, проблема
борьбы с преступностью несовершеннолетних прежде всего
нравственная, педагогическая, а затем уже административная»'.
Педагогическо-воспитательную работу с малолетними
правонарушителями на территории города ведет детская комната милиции,
которая опирается на силы общественности. В этой связи
следовало бы сказать вот о чем. Многочисленные исследования
убедительно свидетельствуют о наличии существенных различий в проведении
воспитательных мероприятий с подростками разных возрастных
групп, а изучение практики показывает малую эффективность
детских комнат милиции, когда ими предпринимаются попытки
положительно воздействовать на несовершеннолетних в возрасте
16—17 лет. Представители старшей возрастной группы
несовершеннолетних, требующих мер профилактики, должны находиться под
наблюдением участковых инспекторов и инспекторов уголовного
розыска. В отличие от малолетних, где основными факторами,
детерминирующими отклонения в их поведении, являются
нездоровые отношения в семье, безнадзорность, озорство, стихийное воз-
1 Щелоков Н.А. Основные проблемы совершенствования деятельности органов
внутренних дел в современных условиях. М.: ВНИИ МВД СССР, 1971. С. 53—54.
317

никновение неформальных групп, у несовершеннолетних
старшего возраста преобладают иные явления: пьянство, посещение
притонов разврата, общение с ранее судимыми взрослыми. Здесь
нередко озорство уступает место активной антиобщественной
установке, для преодоления которой недостаточно педагогических
методов, рассчитанных на детей. Здесь, как правило, требуются
оперативно-розыскные методы работы, позволяющие достичь
эффективных профилактических результатов.
Сказанное приводит к убеждению о необходимости изъятия из
компетенции детских комнат милиции работы с подростками
старшей возрастной группы.
Большие организаторские усилия нужны для проведения
предупредительных мер по месту проживания подростков. Важно
найти среди местных жителей энтузиастов, которые могли бы привить
ребятам уважение ктруду, любовь к полезным занятиям, выработать
у них положительные потребности. Для этого необходимо хорошо
знать население на обслуживаемой территории, иметь информацию
о гражданах, которые могут стать помощниками милиции.
Естественно, что в этой работе необходимо взаимодействие
инспекторского состава уголовного розыска с участковыми инспекторами,
работниками детских комнат милиции и сотрудниками
подразделений оперативной профилактики.
Работники отделения (группы) уголовного розыска городского
органа внутренних дел должны иметь четкое представление о
дислокации неформальных группировок подростков. Используя
научные рекомендации ВНИИ МВД СССР1, работники Шуйского гор-
отдела Ивановской области провели сплошное изучение
территории, фиксируя связи подростков, относимость их к различным
группировкам, места, где они собираются. Таким путем было
получено целостное представление о дислокации подростковых групп,
их направленности, организаторах, внутри- и межгрупповых связях.
Имея наглядную схему, работники милиции изучили возможности
воздействия на группы подростков в смысле из переориентации,
отрыва от организаторов и активных правонарушителей тех, кто
случайно примкнул к ним. Одновременно решались вопросы о
направлении злостных несовершеннолетних правонарушителей в
СПТУ, о принятии мер к взрослым лицам, которые пытались
вовлечь подростков в аморальные занятия и оказывали на них
разлагающее влияние. В результате в 1970—1972 гг. в Шуе резко
сократилось количество преступлений, особенно грабежей и разбоев.
Исследование проводилось в 1969—1970 гг. группой научных сотрудников
института. См.: Николаева Л.П., Попова Т.М. Групповая преступность
несовершеннолетних и меры ее предупреждения. М.: ВНИИ МВД СССР, 1973.
318

Подразделение наружной службы — самое многочисленное в
составе городского отдела внутренних дел — выполняет
значительную часть функций по предупреждению преступлений. Наружная
служба обеспечивает прикрытие наиболее пораженных
правонарушениями участков территории города. Вместе с «ночной»
милицией она осуществляет охрану объектов с материальными ценностями,
устраняет ситуации, в которых могут быть совершены
посягательства на собственность. Работники наружной службы наделены
определенными административными правами, осуществление
которых само по себе является зачастую средством предупреждения
преступлений. Выявляя нарушителей общественного порядка,
работники наружной службы обеспечивают неотвратимость
реагирования на менее опасное противоправное поведение и создают
возможность индивидуального профилактирования. Взаимодействуя
с ними, участковые инспектора профилактики проводят большую
работу в тесной связи с руководителями учреждений и предприятий,
работниками ЖЭКов и общественностью. Она включает в себя меры
общей профилактики, реагирование на бытовые конфликты,
подготовку материалов для направления злостных пьяниц в лечебно-
трудовые профилактории, осуществление административного
надзора, выявление лиц, уклоняющихся от общественно полезного
труда и ведущих паразитический образ жизни, принятие к ним
профилактических и административных мер. Исходя из решения этих
задач, сотрудники наружной службы избирают тактику и
организационные формы предупредительной работы: разрабатывают
маршруты патрулирования, дислокацию постов, обеспечивают
своевременное поступление в дежурную часть информации о событиях,
требующих вмешательства, направляют наряды милиции для
предупреждения преступлений, совершаемых на улицах и в жилых
массивах. Успешная предупредительная работа подразделений
наружной службы милиции становится возможной лишь тогда, когда
она осуществляется в тесном контакте с оперативными
подразделениями.
Характер такого взаимодействия можно проиллюстрировать на
интересном решении этих вопросов в городских органах внутренних
дел Ивановской области.
Как известно, профилактическое воздействие на лиц, состоящих
на учете, находящихся под гласным административным надзором,
сводится в первую очередь к контролю за поведением и образом
жизни лиц данной категории. С учетом этого профилактическая
служба подготавливает сведения о людях, которые требуют к себе
пристального внимания. Для непосредственного осуществления
наблюдения используются подвижные милицейские группы (ПМГ).
319

Работники профилактической службы составляют для них планы
проведения профилактических мероприятий. Ежедневно группа с
радиофицированной автомашиной находится на закрепленном
участке для повседневного оперативного обслуживания. По
графику для каждой ПМГ предусмотрен день дежурства в качестве
оперативного наряда. Помимо обычной работы на своем участке
группа в соответствии с планом обязана включаться в проведение
профилактической работы. Если сообщений о преступлениях и
нарушениях общественного порядка не поступает, инспектор
уголовного розыска проверяет соблюдение ограничений,
установленных для лиц, состоящих под административным надзором, путем
опроса местных жителей, а в ряде случаев и непосредственно
выявляет неблагополучные квартиры, проводит беседы с лицами,
требующими воспитательных мер. Для посещения квартир
обязательно используются законные поводы: проверка поступивших
заявлений о неправильном поведении, сигнала о нарушении паспортных
правил и т.д.
В случаях, когда таких предлогов нет, беседы обычно состоятся
на улице, во дворе, в сквере, возле дома, т.е. там, где застают лиц,
в отношении которых необходимо проводить соответствующие
мероприятия. От того, какой информацией располагают работники
милиции о лицах, требующих проверки, зависит содержание
профилактических бесед, проводимых с ними. Нарушителям
общественного порядка делают предупреждения, если же застают
семейный скандал, дебош, принимают меры к пресечению
правонарушений, а виновных доставляют в органы внутренних дел. Работники
подразделений профилактики по материалам, составленным в
дежурной части, готовят сообщения по месту работы виновных,
оформляют предостережения о недопустимости антиобщественного
поведения, материалы для наложения штрафа за нарушения
общественного порядка. Обнаруживая на улице, в подъездах, скверах
группы подростков с признаками нарушения общественного
порядка, работники милиции тут же беседуют с ними, предупреждая
о недопустимости такого поведения. Таким образом, с
максимальной отдачей используется время пребывания оперативной группы
в наряде. Попутно члены группы, контактируя с населением,
получают новую информацию о неблагополучных семьях, безнадзорных
подростках, группах хулиганов, которые требуют
оперативно-профилактического вмешательства, а также о лицах, которые ранее не
были известны, но должны состоять под наблюдением милиции.
Для осуществления наблюдения за образом жизни и соблюдением
ограничительных запретов лицами, состоящими под гласным
административным надзором, используются патрульные милиционе-
320

ры. Им вручают книжки с фотографиями состоящих под
административным надзором и с перечнем ограничений для них и дают
поручение на проверку поднадзорных. Патрульным милиционерам
сообщают также о «неблагополучных» квартирах, о возможных
притонах пьянства, с тем чтобы путем внешнего наблюдения, не
нарушая требований, изложенных в Положении о советской милиции,
они выявляли факты, требующие профилактического
вмешательства. Работники наружной службы, как и оперативные работники,
включаются в систему длительного воздействия на лиц, требующих
мер индивидуальной профилактики. Это воздействие
обеспечивается путем планирования нескольких бесед в течение года с лицами,
состоящими на профилактическом учете. Для этого составляется
график на весь год, согласно которому работники подразделения
профилактики, инспектора наружной, паспортной и других служб,
получив необходимые данные, проводят с состоящими на учете
лицами профилактические беседы. Имея запас информации о
личности профилактируемого, удается избегать серьезных недостатков в
воспитательной работе, непродуманных, случайных и
поверхностных бесед, которые не могут обеспечить достижения главного
результата — преодоления в сознании подучетных лиц
антиобщественных убеждений и наклонностей.
Большими профилактическими возможностями располагают
действующие в составе административной службы милиции
медицинские вытрезвители. Через них проходит тот контингент
неустойчивых в поведении лиц, которые в совокупности составляют
«резерв» преступников. Направлением в медвытрезвитель
преследуется цель оказания помощи лицам, оказавшимся в тяжелой
степени опьянения. Одновременно фиксируется факт нарушения
общественного порядка, злостное пьянство, выявляется личность
виновного. Все это необходимые элементы
индивидуально-профилактических мер. Более того, обобщение информации
медвытрезвителя позволяет устранять условия, способствующие пьянству на
территории города.
В среднем городе Красногорске Московской области при
медицинском вытрезвителе создана специальная группа профилактики,
которая на основе детального анализа обстоятельств доставления
граждан в вытрезвитель вносит предложения о более правильной
расстановке патрульно-постовых нарядов и наиболее эффективном
проведении профилактических мероприятий. Для оказания
помощи вытрезвителю при ГОВД создана общественная комиссия, состав
которой утвержден исполкомом горсовета, подобраны внештатные
сотрудники милиции. Систематически проводится анкетирование
доставленных в вытрезвитель. Обобщенные данные по предприяти-
321

ям, учреждениям и организациям используются для подготовки
информации в партийные, советские органы, проведения
профилактической работы в коллективах трудящихся. Регулярно
проводятся рейды по пресечению пьянства и нарушений правил продажи
винно-водочных изделий. Большое внимание уделяется выявлению
среди доставленных в вытрезвитель лиц, уклоняющихся от
общественно полезного труда. Проводится большая работа по правовой
и антиалкогольной пропаганде. В этих целях создан и оборудован
методический кабинет, основной задачей которого является
проведение индивидуальной работы с лицами, побывавшими в
вытрезвителе, а также общей профилактики алкоголизма среди населения.
Эта работа ведется в тесном взаимодействии с профсоюзными и
комсомольскими организациями, учреждениями здравоохранения,
просвещения, культуры, активно используется печать и радио. В
кабинете практикуется демонстрация специальных
короткометражных фильмов, регулярно проводятся беседы с лицами, склонными
к пьянству. По материалам, накопленным кабинетом,
подготавливаются информация, статьи в газете, выступления по местному
радиовещанию. Эти меры положительно сказываются на сокращении
количества правонарушений.
Своеобразна роль паспортного аппарата городского органа
внутренних дел в осуществлении мер предупреждения преступлений.
Правила, закрепленные в Положении о паспортах, утвержденном
Советом Министров СССР, позволяют учитывать население, его
передвижение и регистрировать различные изменения в социальном
составе. Паспортное законодательство содержит ряд правил,
регулирующих проживание людей в различных местностях, районах,
городах. Существенное значение имеет профилактическая работа с
лицами, которые возвратились из исправительно-трудовых
учреждений. Работники паспортной службы осуществляют контроль за
соблюдением паспортных правил всеми организациями,
учреждениями и гражданами, в частности, затем, не проживают ли в данной
местности люди без прописки или нарушители паспортных
правил.
Надзор за соблюдением паспортных правил позволяет
работникам милиции быть в курсе дел, касающихся трудоустройства
конкретных лиц, реагировать на факты уклонения от общественно
полезного труда, при проверках выявлять тех, кто имеет нетрудовые
доходы. Выявляя лиц, ведущих антиобщественный, паразитический
образ жизни, работники паспортных аппаратов самостоятельно, а в
ряде случаев во взаимодействии с участковыми инспекторами
проводят с такими лицами воспитательную работу, оказывают им
помощь в трудоустройстве. Имея повседневные контакты с населени-
322

ем, работники паспортных аппаратов располагают широкими
возможностями по выявлению лиц, которые могут совершать
преступления. Особенно много информации поступает о
неблагополучном положении в быту, в конкретных семьях. Эта информация
должна немедленно передаваться в подразделения профилактики
для реализации в предупредительных мерах.
Деятельность работников следственных аппаратов по
предупреждению преступлений значительно в большей мере, чем
деятельность работников других служб, нашла отражение в литературе'.
Обычно профилактические меры, принимаемые следователем
городского органа внутренних дел, разделяют на две группы: а)
необходимость проведения которых возникала в связи с расследованием
конкретного уголовного дела; б) осуществляемые на основе
обобщения преступлений, совершенных на определенных объектах. Для
городского органа внутренних дел специфично обобщение
материалов по группе дел, расследуемых в соответствии с определенной
специализацией следователей МВД. Такая специализация по линии
уголовного розыска обычно предполагает работу следователей по
делам о преступлениях против личности и хулиганстве и по делам
об имущественных преступлениях.
Возбуждая уголовные дела, следователь в ряде случаев
осуществляет пресечение начатой преступной деятельности или
продолжаемых (длящихся) преступлений. В этих целях он применяет
различные меры принуждения (задержание, арест и др.). В ходе
предварительного следствия выявляются обстоятельства, способствовавшие
совершению преступлений. На основе собранных материалов
следователь приходит к выводу о необходимости вмешательства для
устранения условий, которые использовали преступники и которые
вновь могут быть использованы для повторения аналогичных
преступлений. Закон предоставляет ему право вносить представления в
соответствующие инстанции и хозяйственные организации. В этих
представлениях подробно анализируются обстоятельства,
способствовавшие совершению преступлений, и указываются лица,
ответственные за их создание или неустранение. Следователь в
представлении излагает также рекомендации о проведении мероприятий по
устранению причин и условий, способствовавших совершению
преступлений. Некоторые предупредительные меры следователь прини-
См.: Деятельность органов расследования, прокуратуры и суда по предупреждению
преступлений. М., 1962; Звирбулъ В. К. Деятельность следователя по
предупреждению преступлений // Практика применения нового уголовно-процессуального
законодательства в стадии предварительного расследования. М., 1962. С. 13; Бол'
дырев Е.В. Предупредительная работа следователя по делам несовершеннолетних //
Социалистическая законность. 1967. № 6. С. 62—64; Криминология. М., 1968.
С. 212-216 и др.
323

мает лично. Полезно, например, проводить профилактические
беседы слицами, которые не привлекаются к уголовной ответственности,
но оказываются в какой-то мере прикосновенными (причастными)
к совершению преступлений (знали о совершенном преступлении,
имели тесные дружеские связи с обвиняемыми и т.п.). Такие лица
бывают морально подготовлены к тому, чтобы в иной ситуации, при
иных условиях стать соучастниками аналогичных преступлений.
Будучи свидетелями, они проходят через процедуру расследования по
уголовному делу, и в процессе их допросов следователь имеет
возможность осуществить ряд воспитательных мер: разъяснить, в чем
заключается их неправильное поведение, дать им совет об изменении
образа жизни и круга интересов.
Здесь возникает важная проблема, которая не всегда правильно
решается на практике. Находясь в составе городских органов
внутренних дел, следователи нередко действуют разобщенно с
работниками подразделений уголовного розыска и участковыми
инспекторами. Дело в том, что одной беседы в отношении лиц, оказавшихся
прикосновенными к преступлениям, бывает недостаточно.
Необходима более тщательно разработанная система профилактических
мер, и от следователя зависит передача необходимой информации
и в аппарат уголовного розыска, и в подразделение оперативной
профилактики. Если такая информация поступает своевременно
(следователь может собрать достаточно полные данные, так как
располагает для этого большими возможностями), то тем самым
облегчается своевременное выявление лиц, от которых можно ожидать
совершения преступлений. Большую работу проводят следователи
по осуществлению контроля за внесенными представлениями и
результатами их рассмотрения.
Располагая данными о неправильных действиях работников
милиции, в силу чего создались условия, способствовавшие
совершению преступлений, следователи могут активно влиять на повышение
уровня всей предупредительной работы городского отдела
внутренних дел. Для этого целесообразно заслушивать их сообщения на
оперативных совещаниях начальствующего состава, производить
разбор ошибок и промахов, повлекших отрицательные
последствия1.
С 1964 г. в составе ряда городских органов внутренних дел
созданы спецкомендатуры для работы с лицами, освобожденными из мест
Оказание влияния на улучшение оперативно-профилактической деятельности Не
превращает следователя в надзорный орган. Реагирование следователя на
недостатки в оперативно-розыскной работе является одной из форм взаимодействия
с оперативными аппаратами, которая строится на основе сотрудничества и
координации усилий в борьбе с преступностью.
324

лишения свободы условно-досрочно с направлением на стройки
народного хозяйства. С принятием Указа Президиума Верховного
Совета СССР от 12 июня 1970 г. «Об условном осуждении к
лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к труду»
во многих городах образованы спецкомендатуры для выполнения
надзорно-профилактических функций в отношении условно
осужденных.
Основной задачей специальных комендатур является
осуществление учета условно осужденных и условно освобожденных и надзора
за их поведением в целях предупреждения преступлений,
самовольных выездов со строек и других правонарушений, а также
обеспечения общественного порядка в местах размещения поднадзорных1.
Решение этой задачи, несомненно, обеспечивает исполнение
наказания, исправление и перевоспитание осужденных. Таким образом,
надзор представляет собой систему мер, обеспечивающих
соблюдение условно осужденными и условно освобожденными
установленных для них правоограничений, предупреждение с их стороны
правонарушений и проведение с ними воспитательной работы.
Изучение штатных возможностей спецкомендатур показало, что
воспитательный эффект в работе с условно осужденными и условно
освобожденными может быть достигнут, если эту работу будут
проводить не только работники спецкомендатуры, но и администрация
и общественные организации предприятий (строек)2. Имеются в
виду лекции, беседы, художественная самодеятельность,
спортивные мероприятия. Сотрудники спецкомендатур, принимая участие
в организации и проведении общевоспитательных мероприятий,
главное внимание уделяют индивидуальному изучению условно
осужденных и условно освобожденных — их трудовой деятельности,
дисциплине, взаимоотношениям в трудовом коллективе, поведению
в общежитии. Большое внимание уделяется реагированию на
прогулы, отказы от работы, опоздания, появление на работе в нетрезвом
состоянии. Формы такого реагирования различны. Это может быть
профилактическая беседа, критика в стенной печати, обсуждение
нарушителя на собрании бригады, наконец, рассмотрение
проступка товарищеским судом. Наиболее строгой мерой при грубых
нарушениях трудовой дисциплины и общественного порядка является
оформление материалов на возврат (направление) нарушителя в
См.: Инструкция о работе специальной комендатуры по учету и надзору за условно
осужденными к лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к
труду и условно освобожденными из мест лишения свободы для работы на
строительстве предприятий народного хозяйства, объявленная приказом МВД СССР
№280-1971 г.
См.: Михяин А.С., Михлин С.А. Организация работы спецкомендатуры. М., 1973.
С. 56-57.
325

места лишения свободы. В общежитиях условно осужденных и
условно освобожденных наряду со штатными воспитателями
профилактическую работу проводят общественные организации —
советы общежитий, которые организуют лекции, беседы,
художественную самодеятельность, ведут борьбу с нарушениями
общественного порядка. Поддерживая связь с воспитателями, комендантами
общежитий, вахтерами, работники спецкомендатур выявляют лиц,
требующих неотложных мер индивидуальной профилактики, и
проводят с ними беседы, рассматривают факты правонарушений,
аморализма и поступков, свидетельствующих о сохранении
антиобщественных взглядов и привычек.
Успешное предупреждение преступлений со стороны условно
освобожденных и условно осужденных спецкомендатуры могут
достичь во взаимодействии с другими службами ГОВД. О преступных
замыслах работники спецкомендатур должны информировать
аппараты уголовного розыска и совместными усилиями с
инспекторами уголовного розыска и оперативно-профилактической службы
принимать меры к недопущению преступлений. В свою очередь
оперативные работники выявляют условно осужденных и условно
освобожденных, которые с преступными целями появляются в
городе, неправильно ведут себя, разлагающе влияют на местных
жителей. В случаях, когда полученная информация должна быть
использована в профилактических целях по месту дислокации условно
освобожденных или условно осужденных, работники подразделения
уголовного розыска направляют ее в спецкомендатуру, что
позволяет находить нужные формы воспитательной работы с условно
осужденными и условно освобожденными. Для этой цели
существуют должности воспитателей. Однако профилактическую
работу проводит весь личный состав спецкомендатур. Она строго
учитывается по специальным делам, заводимым на лиц, в отношении
которых требуются меры профилактики. Наконец, к проведению
индивидуальной воспитательной работы с условно
освобожденными и условно осужденными привлекаются руководители
предприятий, начальники цехов, бригадиры, общественность тех
предприятий, к которым они прикомандированы, а также трудовые
коллективы, в которых они работают. В этой работе применяется широкая
система материальных и моральных стимулов, при необходимости
оказывается помощь в решении жизненно важных для каждого из
этих лиц вопросов. Руководство городского органа внутреннихдел,
имея в виду, что контингента условно освобожденных и условно
осужденных — это не обычные переселенцы, алюди, оказывающие
весьма заметное влияние на демографическую структуру города и
складывающуюся оперативную обстановку, должно принимать спе-
326

циальные меры с тем, чтобы подготовиться к приему прибывающих.
Предусматриваются меры по усилению охраны объектов,
устранению условий для пьянства и нарушений общественного порядка.
Полезно предусматривать выступление перед вновь
прибывающими лицами представителей местных органов власти, прокурора,
начальника городского органа внутренних дел. В таких
выступлениях следует рассказать об истории и перспективах развития
города, его экономических функциях, традициях, напомнить
прибывшим о необходимости соблюдения требований закона и правил
социалистического общежития. Целесообразно также
организовывать выступления перед условно освобожденными и условно
осужденными представителей трудовых коллективов, знатных людей
предприятий, имеющих опыт работы по воспитанию рабочих, а
также могущих быть примером трудовой доблести, примером,
заслуживающим подражания. Следует учитывать, что среди условно
освобожденных и условно осужденных оказываются в основном
лица, не совершившие особо опасных преступлений. Многие из них
стали преступниками в связи с неблагоприятной ситуацией и, как
правило, не приобрели стойких антиобщественных взглядов.
Разумеется, если в среде условно освобожденных и условно осужденных
оказываются злостные правонарушители с активной
антиобщественной установкой, которые могут стать организаторами
преступлений и преступных групп, работники подразделений уголовного
розыска, получая такую информацию и согласовывая свои действия
с работниками спецкомендатуры, должны принимать энергичные
меры: либо изолировать преступников, которые неправильно были
освобождены условно-досрочно, либо создать обстановку контроля
и наблюдения, в которой эти лица не получат возможности для
своей разлагающей деятельности.
Таковы некоторые вопросы, относящиеся к компетенции
отраслевых служб городского органа внутренних дел по предупреждению
преступлений и взаимодействию между ними в осуществлении этой
деятельности.

ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКОЕ
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОРОДСКИХ
ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
ПО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Ни одна сколько-нибудь сложная социальная задача, а тем более
такая, как предупреждение преступлений, не может быть решена
без знания окружающей обстановки, без должного анализа
поступающей информации. В профилактической деятельности органов
внутренних дел имеют значение сведения о состоянии
правонарушений, их структуре и динамике, их зависимости от социальных
процессов, с которыми эти правонарушения причинно связаны.
В результате анализа этих данных появляется возможность не
только фиксировать обстановку на сегодняшний день, но и познавать
закономерности, влияющие на определившиеся тенденции
правонарушений и их устойчивость. Создается надежная основа для
прогноза, т.е. предвидения изменений в количественном состоянии,
структуре, основных качественных характеристиках
правонарушений, на более или менее длительный период времени. На такой
основе появляется возможность для применения активной
наступательной тактики в борьбе с преступностью и нарушениями
общественного порядка.
Придавая большое значение информационно-аналитической
работе, Штаб МВД СССР отмечает, что наметившееся в ней
отставание не позволяло устанавливать скрытые тенденции в развитии
явлений, глубоко изучать оперативную обстановку, положительно
влиять на ее изменения. Практически это сказывается в ряде мест
на слабой осведомленности органов внутренних дел о контингенте
лиц, от которых можно ожидать совершения преступлений.
Например, поданным Ю.В. Солопанова, половина обследованных в ИТУ
преступников-рецидивистов (52%), судимых в прошлом за опасные
преступления, вообще не состояла на оперативно-розыскном учете
органов милиции; 84% обследованных рецидивистов не изучались
оперативным путем1.
Солопанов Ю.В. Состояние и перспективы научных исследований рецидивной
преступности //Актуальные вопросы борьбы с рецидивной преступностью.
Иваново: УВД Ивановского облисполкома, 1968. С. 37.
328

Анализ обеспечивает достаточно глубокое уяснение оперативной
обстановки, определяет степень и эффективность использования
сил и средств в борьбе с преступностью, позволяет найти
неиспользованные резервы, оценить новый опыт и прогрессивные методы
предупреждения преступлений. Достижения советской
криминологии, активное внедрение социологических методов позволяют на
практике учитывать все новые и новые показатели, из которых
складывается объективная картина обстоятельств, влияющих на
распространенность и тенденции динамики различных видов
правонарушений.
При научно поставленном анализе предполагается активное
получение из всех возможных источников социальной информации,
объясняющей причины возникновения правонарушений, с целью
выявления факторов, воздействием на которые достигаются
желаемые результаты в деятельности органов внутренних дел по
предупреждению преступлений. Круг источников расширяется за счет
привлечения демографической статистики, данных,
характеризующих экономическое развитие и экономические связи города,
культурное строительство. Изучение истории
социально-экономического развития города дает возможность обнаружить факторы,
отрицательно влияющие на динамику и структуру преступности
(отрицательные явления в хозяйственной, общественной и
культурной жизни города, влияние старых традиций и обычаев,
стойкость привычных отношений, которые несовместимы с передовой
социалистической моралью, и т.д.).
Рассмотрим некоторые методические аспекты информационно-
аналитической работы в средних и малых городах.
Известно, что в статистике одним из важнейших требований
является сочетание количественного и качественного анализа. Не
может быть и речи о количественном (статистическом) изучении
каких-либо явлений без знаний сущности, качества и законов
развития данных явлений. «Лишь после того, как выяснена сущность...
форм и их отличительные особенности, имеет смысл
иллюстрировать развитие той или другой формы посредством обработанных
надлежащим образом статистических данных»1.
Важнейшими методами статистики следует считать проводимые
на основе всестороннего качественного анализа, во-первых,
массовые наблюдения количественной стороны социальных явлений,
во-вторых, их последующее группирование по размерам и типам,
в-третьих, характеристику установленных качественно однородных
групп обобщающими (относительными и средними) показателями.
1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 456.
22-7695 329

Конечная цель статистики — выявить и измерить обобщающими
показателями закономерности взаимосвязей в изучаемых
соотношениях, что имеет большое научное и практическое значение в
борьбе с преступностью1.
Применительно к средним и малым городам статистический
анализ имеет специфику. Ежегодное количество преступлений,
особенно тяжких, совершаемое в этих городах, таково, что не
создает репрезентативной группы статистических показателей; по
единичным же показателям нельзя делать выводы о каких-либо
закономерностях. Поэтому объем статистической информации
должен браться за ряд лет. Только при этом условии могут быть
сделаны обоснованные выводы о характере изменений состояния
преступности в городе. В аналитической работе необходимо
пользоваться статистическими показателями, отражающими
устойчивые социальные процессы, а выводы на основе сопоставления
статистических данных за определенный период делать с учетом
происшедших за этот период изменений количества населения и его
состава, изменения числа промышленных предприятий и строек,
с учетом прокладки на территории города и в его окрестностях
новых транспортных магистралей. Без учета этих демографических и
экономических показателей невозможен серьезный анализ
изменений состояния преступности. Методически и логически
оправдано начинать аналитическую работу с анализа правонарушений.
При этом исследователь сразу сталкивается с одной из сложнейших
проблем — проблемой получения максимально полной
информации о правонарушениях. Сложность состоит в том, что много
сведений о различного рода правонарушениях вообще не попадает в
официальную статистику по разным причинам: отсутствие
заявлений, неполнота их регистрации, неправильная или не
соответствующая закону квалификация деяний, нереагирование должностных
лиц и общественности на факты противоправного поведения2. При
действующей системе регистрации правонарушений их анализ
осложняется множественностью форм и видов учета: картотечного,
журнального, протокольного. Чтобы выбрать всю информацию о
зарегистрированных правонарушениях, требуется изучение
нескольких видов регистрации. Все это делается вручную и отнимает
много времени. Задача может быть решена путем внедрения единой
См.: Остроумов С.С. Советская судебная статистика. М.: МГУ, 1970. С. 12.
А.А. Герцензон отмечал, что практически в уголовной статистике полностью
отражены только те преступные деяния, которые влекут за собой применение судом
мер уголовного наказания, остальные же виды преступных деяний отражены или
по небольшому числу показателей, или же неполностью (см.: Герцензон А.А.
Основные положения и задачи советской науки уголовной статистики // Проблемы
искоренения преступности. М., 1965. С. 51—52).
330

формы учета правонарушителей по месту проживания и месту
работы1. Это — картотечный учет, основанный на применении
типовых формализованных документов, которые легко
приспосабливаются к местным условиям (перечень микрорайонов,
предприятий) и поддаются обработке в аналитических целях:
обнаруживаются закономерности в динамике правонарушений,
выясняется, на каких предприятиях работают правонарушители,
определяется их концентрация на территории города по месту
проживания. В средних городах, где есть вычислительные машины на
крупных предприятиях, такой анализ может производиться путем
механизированной обработки информации.
В условиях средних, а тем более малых городов, как уже было
отмечено, затруднены массовые статистические наблюдения, так
как количественные показатели, характеризующие состояние и
динамику преступности, выражаются сравнительно небольшими
числами. В таких условиях особенно полезно следовать ленинскому
указанию о необходимости строго и заботливо подходить к отбору
статистических материалов, тщательно их систематизировать,
добиваясь данных для сравнения, всегда приводя данные за прошлые
годы (месяцы)2.
Представляется целесообразным в органах внутренних дел,
обслуживающих средние или малые города, проводить анализ по
группам причинно связанных правонарушений3.
При анализе тенденций этих правонарушений необходимо иметь
в виду, что ослабление внимания милиции, следственных и
судебных органов, а также общественности к борьбе с каким-либо видом
преступлений нередко приводит к уменьшению числа
обнаруженных правонарушений, а также количества возникающих уголовных
дел. Это искажает действительную картину состояния преступности.
См.: Методические рекомендации, объявленные указанием МВД СССР № 81 от
16 апреля 1970 г. В директивах МВД СССР ставится задача использовать
возможности новой статистической отчетности для изучения распространенности
преступлений по отраслям народного хозяйства, использовать для разработки
профилактических мероприятий результаты анализа состояния преступности и
нарушений общественного порядка в разрезе предприятий, учреждений и
организаций.
Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 113.
В этой связи можно привести интересные высказывания А.А. Герцензона. «Хотя
латентная преступность, — писал он, — и не может поддаваться статистическому
учету, все же при анализе уголовно-статистических данных следует обращаться к
различного рода косвенным показателям». Конкретно он рекомендовал
анализировать статистику убийств и телесных повреждений не только по данным
следственных органов, но и путем ознакомления с данными о числе трупов,
поступивших в морги, о числе судебно-медицинских экспертиз, с данными об обращении
в поликлиники за помощью в связи с увечьями и т.п. (см.: Герцензон А.А. Основные
положения и задачи советской науки уголовной статистики. С. 51—52).
22*
331

Наоборот, усиление активности в борьбе с преступностью может
привести к росту числа обнаруженных правонарушений
(соответственно, уголовных дел и обвиняемых), но этот рост фактически не
отражает действительной динамики преступности, ибо
правонарушения и ранее совершались в том же количестве, но не попадали в
регистрацию. Такое явление наблюдалось, например, в начале
60-х гг. в практике реагирования на хулиганство: количество
уголовных дел о хулиганстве из года в год сокращалось, а фактически
хулиганских проявлений, наказуемых в уголовном порядке, меньше
не становилось1. Суммирование правонарушений, которые в
зависимости от степени их общественной опасности наказуемы либо в
уголовном, либо в административном порядке, позволяет
приблизиться к получению истинной картины их распространенности.
Увеличение (уменьшение) количества краж, грабежей, разбоев,
хулиганства, телесных повреждений следует анализировать в связи
с практикой реагирования милиции и общественности на
малозначительные правонарушения, ибо такое реагирование, правильно
поставленное, призвано предупреждать опасные виды
преступлений. В то же время получение объективных данных о
распространенности малозначительных деяний (мелкое хулиганство, мелкие
хищения, мелкая спекуляция и др.) позволяет руководителю
городского органа внутренних дел уяснить механизм взаимодействия
причин, лежащих в основе как мелких правонарушений, так и
преступлений, имеющих большую общественную опасность.
Специфичным для среднего и малого города является то, что при
сравнительно небольшом количестве тяжких преступлений,
совершаемых в течение года, работникам аппарата уголовного розыска
и следственного подразделения, как правило, хорошо известны все
обстоятельства преступлений, в раскрытии и расследовании
которых они принимали непосредственное участие или в результате
ознакомления с материалами уголовного дела
(оперативно-розыскной информацией) в какой-то мере осведомлены об этих
преступлениях. Столь подробная осведомленность облегчает решение
аналитических задач, выявление и оценку причин и условий, которые
способствовали совершению конкретных преступлений.
Для некоторых типов малых и средних городов характерны
единичные проявления в течение года таких тяжких преступлений, как
умышленное убийство, изнасилование, разбой. Естественно,
статистические измерения применительно к этим преступлениям
затруднены. Здесь важное значение имеет исследование обстоятельств
каждого преступления для выводов о типичности или нетипичнос-
1 См.: Овчинский С.С. Хулиганство и тяжкие преступления. С. 49—78.
332

ти причин, его породивших. Если, например, умышленное убийство
совершено вследствие длительного аморального, насильственного
поведения виновного, по которому не было должного реагирования,
следует анализировать факты аналогичного поведения других лиц,
аналогичной ситуации в других семьях или микросреде,
прогнозировать вероятность совершения тяжких преступлений
конкретными лицами и принимать предупредительные меры.
Вместе с тем даже и для малых городов не исключен
статистический анализ «редких» преступлений за ряд лет с учетом типичных
обстоятельств, в которых эти преступления совершались, и
личности преступников.
При статистическом анализе место, время, характер
правонарушений необходимо анализировать с учетом обстановки, в которой
эти правонарушения совершались. Всегда полезно, например,
изучить, чем тот или иной период времени характерен для данного
микрорайона, жилого массива, общественного места: наблюдается
ли большое число пьяных в связи с выдачей заработной платы,
собирается ли много граждан в определенном месте, организуются ли
групповые попойки и т.п. Целесообразно анализировать
распространенность тех или иных правонарушений по дням недели за
прошедшие два-три года. При графическом изображении
результатов анализа будут видны наиболее «напряженные» недели, дни и
часы суток. Такой график следует сопоставить с данными о
расстановке сил милиции по времени и внести соответствующие
коррективы. Аналогично анализируются правонарушения по месту их
совершения, при этом определяется их территориальная
локализация, что дает основания для «прикрытия» силами милиции,
народных дружин, комсомольских оперативных отрядов мест, наиболее
пораженных правонарушениями.
Типичным для средних и малых городов является периодический
наплыв населения сельского района или близлежащих сельских
районов (в зависимости от экономического и географического
положения города, осуществляемых им торговых и культурных
функций). Чаще всего это случается в дни праздников, базаров, в дни
отдыха, проведения спортивных мероприятий. Естественно,
оперативная обстановка при этом осложняется: появляется больше
пьяных, возникают уличные и бытовые конфликты, на рынках
увеличивается число краж, жертвами которых становятся жители
сельских районов. Бывает и нао'борот: кражи и грабежи совершаютлица,
прибывшие в город из прилегающих поселков и сел. Такого рода
ситуации требуют специального анализа, на основе которого
разрабатываются меры предупреждения правонарушений на
территории города.
333

В результате анализа правонарушений по месту и времени
совершения появляется возможность устранить обстоятельства,
способствующие их совершению, выявить так называемые очаги, где
возникают эти правонарушения. При этом не следует
ограничиваться лишь заградительными мерами. Сколько бы их ни
проводилось, искоренить преступность или существенно снизить ее уровень
не удастся, если сохранятся очаги активного действия причин
преступности. Профилактическая работа может дать положительные
результаты лишь тогда, когда она ведется по всем направлениям, но
особенно следует выделить индивидуальную профилактическую
работу, которая проводится прежде всего в местах, где
сформировалась благоприятная среда для поддержания антиобщественных
навыков, взглядов и традиций.
Получение необходимой информации достигается как
комплексным анализом демографической ситуации в целом, так и локальным
изучением «пораженных» микрорайонов. В свою очередь знание
демографической ситуации предполагает изучение некоторых
явлений в экономике среднего города. Тут уместно привести
высказывание В.И. Ленина о том, что «социально-экономическая
статистика — одно из самых могущественных орудий социального
познания»1.
Численность населения города в основном определяется
поданным переписи, однако необходимы ежегодные коррективы, ибо
оперативная обстановка средних городов весьма чувствительна к
прибытию и убытию даже нескольких сот человек, особенно если
речь идет о мужчинах активных возрастных групп. Следует иметь в
виду, что для ряда развивающихся городов планирующими
органами разработаны перспективные оценки изменений численности их
населения, что облегчает прогноз тенденций оперативной
обстановки и на его основе — перспективное планирование расстановки
сил, участвующих в борьбе с преступностью.
Для характеристики движения населения целесообразно
использовать данные о его естественном и механическом движении за ряд
лет. Отрицательное «сальдо» миграции (разница между выбытием
из города и прибытием в него) или его неустойчивость в течение
ряда лет обычно свидетельствует о том, что с трудовой занятостью
населения в городе дело обстоит неблагополучно. Это весьма
характерный показатель экономического и культурного развития средних
и малых городов2. Оценивая сложившуюся демографическую ситу-
1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 19. С. 334.
2 Методика оценки трудовых ресурсов основана на выявлении зависимости между
абсолютной численностью трудовых резервов средних городов и потребностью
новых промышленных комплексов (отдельных предприятий). Выделяют обычно
334

ацию, можно прогнозировать либо развитие промышленности и
новый приток населения, в частности, из близлежащих сельских
районов с переселением или без переселения в город, либо отток
людей молодых возрастов в связи с тем, что они не находят
применения в данном городе для своих сил и знаний. Может, конечно,
иметь место и такая ситуация, когда местные жители получают
работу в соседних близлежащих городах или на строительных
объектах без выезда с места жительства. Усиление движения населения
приводит к увеличению количества контактов и усложнению
системы межличностных отношений, что имеет и криминологические
последствия1. В ряде случаев сохранение личного хозяйства в
сельской местности причинно связано с формированием мотивов
корысти при совершении имущественных преступлений. Отчасти этим
можно объяснить относительно высокий уровень краж
государственного имущества в средних городах, на предприятиях которых
работает население окрестных деревень и сел.
В развивающихся средних городах в связи с жилищными
трудностями происходит развитие пригородных поселков. Некоторые
из пригородных поселков приобретают собственно
градообразующие функции, другая часть поселков имеет исключительно жилой
характер. Появляется новый вид общности населения, в котором
отдельные города близко соседствуют между собой. Особенно это
характерно для районов высокой индустриализации (Ворошилов-
градская, Донецкая и другие области). В таких условиях при
большом развитии транспортных коммуникаций нельзя не учитывать
вероятности появления местных преступников-гастролеров,
избирающих объекты для краж, реже — грабежей, разбоев,
мошенничества в соседних близлежащих городах, а также вероятности
возникновения конфликтных ситуаций на почве ревности во
взаимоотношениях молодых людей — жителей разных соседствующих городов.
В городских органах внутренних дел, обслуживающих территорию
вблизи крупных городов, возникает необходимость учета пределов
влияния крупного города, его связей со средними и малыми горо-
следующие группы городов: города с наиболее благоприятными предпосылками
для развития крупной промышленности — от 5,5 тыс. до 7 тыс. человек трудовых
резервов; города с ограниченными предпосылками — от 0,8 тыс. до 2,5 тыс.
человек; города с неблагоприятными предпосылками — до 0,8 тыс. человек (см.:
Хорее Б.С. Городские поселения СССР. М., 1968. С. 172).
В этой связи социологи Польской Народной Республики справедливо обратили
внимание на проблему «крестьянин—рабочий», имея в виду людей, пребывающих
в двух средах: они проживают в деревне, где имеют небольшое хозяйство, и
ежедневно ездят в город на работу; некоторые из них периодически проживают в
городе, имея семью в деревне (см.: Мелаковский С. Социология города и процессов
урбанизации в послевоенной Польше // Социологические проблемы польского
города. М., 1966. С. 25).
335

дами, расположенными в зоне пригородного сообщения, изучения
особенностей коммуникаций, интенсивности и периодичности
перемещения населения.
Например, в г. Мытищи Московской области, где проживает
нескольким более 100 тыс. человек, 30% преступлений совершают
жители ближайших к нему районов Москвы.
Особенно увеличивается приток населения в зоны отдыха
городов областного подчинения в весенне-летний период. Необходимо
анализировать направления типичных потоков отдыхающих, их
состав, места их концентрации. Это позволит заблаговременно
наладить взаимодействие с администрацией и общественностью
предприятий, организующих массовый отдых трудящихся, согласовать
меры борьбы с пьянством и хулиганством, продумать систему
предупреждения краж личного имущества граждан, направляющихся
в зоны отдыха.
В некоторых городах, к числу которых можно отнести ряд
крупных районных центров, где основные градообразующие функции
связаны с управлением, частично торговлей и местной
промышленностью, обслуживающей сельскохозяйственное окружение,
большого движения населения не наблюдается. Здесь речь идет о
довольно замкнутой среде с устойчивой численностью населения,
устойчивыми социальной структурой и образом жизни.
Несомненно, углубленный анализ факторов, влияющих на преступность,
необходим и в этих городах, но многие из факторов, присущих городам
развивающимся, здесь отпадают.
Непосредственно с анализом демографических факторов
связано определение в составе населения доли правонарушителей и лиц,
судимых за различные преступления. Как показывает изучение
практики, в городских органах внутренних дел не всегда имеются
полные данные о таких лицах. Что же касается процентного
отношения правонарушителей ко всей численности населения, то оно
вовсе не исследуется, хотя знание таких соотношений имеет важное
значение для оценки оперативной обстановки. Речь идет о
категории лиц, однажды нарушивших или систематически нарушающих
закон. Их высокая концентрация в составе населения влияет на
живучесть взглядов и привычек, детерминирующих преступное и
антиобщественное поведение1.
Представляется целесообразным в качестве разового действия
осуществлять оперативную отработку территории средних и малых
городов, анализировать все материалы регистрации
правонарушителей и выявлять по микрорайонам (участкам) указанные контин-
1 Разумеется, определенная часть ранее судимых далека от рецидива, ведеттрудовой
образ жизни и, более того, активно помогает в борьбе с преступностью.
336

тенты лиц. В принципе, должен быть налажен учет
правонарушителей по месту проживания и по предприятиям1. Этот учет
предполагает алфавитную картотечную форму, которая особенно
эффективна в средних и малых городах, ибо обеспечивает
концентрацию в одном месте всей информации о правонарушениях,
допущенных конкретными лицами. В тех средних городах, где
функционирует несколько отделений милиции, картотеки
правонарушителей целесообразно вести по отделениям, приблизив их к месту
проживания лиц, допускающих пьянство, различные нарушения
общественного порядка, мелкое хулиганство и мелкие хищения. Это
позволяет участковым инспекторам знать о количестве
допускающих правонарушения лиц, фиксировать их повторность и в
зависимости от личности и иных обстоятельств проводить индивидуально-
профилактическую работу во взаимодействии с сотрудниками
других подразделений. Организация картотек правонарушителей
требует обязательной передачи карточек, заполняемых по месту
регистрации правонарушений, в отделения милиции по месту
проживания виновных. Такая система обмена информацией должна
быть налажена в средних городах, где функционирует несколько
органов милиции.
Стандартизация формы учетной карточки правонарушителя
позволяет использовать ее для направления дубликатов на
предприятия, где при отделах кадров или в цехах ведется учет работников,
допустивших те или иные нарушения. Такой учет способствует
повышению эффективности мер общественного воздействия,
принимаемых к виновным.
Всех прибывающих на жительство из мест лишения свободы или
после направления по приговорам судов на стройки народного
хозяйства также следует учитывать по микрорайонам. Это позволит
определить их концентрацию в пределах города, иметь сведения о
процентном отношении как к числу местных жителей, так и к
числу работающих на отдельных предприятиях, а в итоге эффективно
планировать и осуществлять предупредительные мероприятия.
Известно, что официальная регистрация правонарушителей и
лиц, отбывших наказание в местах лишения свободы, далеко не
отражает действительного количества и рассредоточения на
территории города лиц, чье поведение, взгляды и установки дают основания
прогнозировать вероятность преступного поведения. Обращаясь к
современным методам использования формализованных
документов, городской орган внутренних дел имеет возможность восполнить
этот пробел.
В соответствии с указанием МВД СССР от 16 апреля 1970 г. № 81.
337

В отличие от крупных городов с районным делением, где
прохождение и централизация информации усложняются, в средних и
тем более в малых городах имеется возможность более оперативно
учитывать обстоятельства, детерминирующие правонарушения,
в частности собирать максимально полные данные о лицах, которые
могут совершать преступления. По поводу расстановки источников
информации в специальной литературе и методических материалах
МВД СССР даются рекомендации главным образом
применительно к местам концентрации преступного элемента. Это традиционное
положение не отвечает целям предупреждения преступлений,
особенно совершаемых в сфере быта. Главное внимание в тактике
сбора информации такого рода должно уделяться явлениям,
специфичным для бытовых отношений и играющим роль криминогенных
факторов.
В этом может помочь опыт криминологического изучения
преступности. Например, анализ бытовых убийств, проводившийся УВД
Краснодарского крайисполкома, позволил получить данные
нескольких группах явлений. В частности, были получены долевые
соотношения мотивов этих преступлений: 12% — из ревности; 10% — из
мести. Выявлены типичные обстоятельства, в которых развивалась
конфликтная ситуация и совершены убийства. Так, около 20% этих
преступлений явилось результатом длительных неприязненных
отношений между преступниками и потерпевшими, причем
совершение убийств обдумывалось преступниками заранее; 15% убийств
совершено было в результате драк, происходивших во время пьянства.
Оказалось, что при совершении 78% убийств преступники
потерпевшие знали друг друга, при этом 25% их являлись супругами или
близкими родственниками, 10% — сожителями. До 60% убийств и
покушений совершается в квартирах и во дворах. Данные о личности
виновных свидетельствуют о том, что 50% установленных
преступников отрицательно характеризовались по месту жительства и месту
работы. В среднем 22% лиц, совершивших убийство или
покушавшихся на него, ранее совершали преступления. Около 60% лиц в
момент совершения преступления были в состоянии опьянения.
Очевидно, что одним из необходимых условий организации
эффективной работы по предупреждению умышленных убийств
является знание работниками органов внутренних дел семей, домов,
коммунальных квартир, общежитий, в которых сложились
неприязненные взаимоотношения как между соседями, так и между
отдельными членами семей, где на почве пьянства, ревности и других
причин происходят скандалы и драки, высказываются угрозы. Без
этого невозможно намечать и проводить целенаправленные
профилактические мероприятия.
338

Сложную проблему представляет собой отбор признаков,
фигурирующих в сведениях, которые поступают из различных источников
информации и по которым можно судить о вероятности преступного
поведения. Проводившееся во ВНИИ МВД СССР исследование
содержания информации об отклоняющемся поведении показало, что
практические работники не придают значения многим признакам,
характерным для допреступной ситуации и формирования личности
правонарушителей. Внимание обращается обычно лишь на
противоправные действия. В результате происходит неполная выборка
признаков, на основе которых становится возможным раннее
профилактическое вмешательство. Существующая практика отбора и фиксации
оперативно-розыскной информации зависит во многом от оценки ее
значимости оперативными работниками. Получаемые сведения не
всегда создают основу для глубокого изучения
нравственно-психологической структуры личности как необходимого условия
индивидуальной профилактики. Для совершенствования этой практики
необходимо расширить пределы представлений оперативных
работников о ценности информации. С этой целью создаются
формализованные документы, содержащие готовые программы получения
информации разной значимости и разного назначения. Какие же данные
могут быть положены в основу формализованных документов?
В работах по криминологии дается перечень некоторых
признаков такого рода. Среди них можно назвать паразитизм,
злоупотребление алкоголем, систематические нарушения правил
социалистического общежития, высказывание угроз и устрашающие поступки,
половую распущенность1. Более детальные систематизированные
характеристики разработаны применительно к личности
правонарушителей, их социальному и нравственно-психологическому
облику2. На основе материалов обследования лиц, осужденных за
преступления, совершенные в сфере быта (умышленное убийство,
умышленные тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения,
изнасилование, вовлечение несовершеннолетних в преступную деятель-
ноть и аморальные занятия), а также имеющихся в литературе
описаний типичных для правонарушителей признаков их нравственно-
психологического облика, во ВНИИ МВД СССР разработан и
экспериментально внедрен в практику формализованный документ
для программированного сбора информации3. Назначение этого
См.: Криминология. М., 1968. ■
См.: Личность преступника. М., 1972; Овчинский С.С. Актуальные проблемы
борьбы с тяжкими преступлениями против личности. М.: ВНИИ МВД, 1971.
Формализованный документ и порядок сбора информации разработаны авторами
и внедрены в органах внутренних дел Московской, Ивановской и ряда других
областей.
339

документа состоит в том, чтобы обратить внимание практических
работников на явления, чаще всего предшествующие
преступлениям. Соответствующие признаки группируются в зависимости от
того, что они характеризуют: поведение, совместное
времяпрепровождение в группах, нравственный облик, психическое
состояние.
В группе признаков, характеризующих поведение, находят
отражение: участие в группах с антиобщественной направленностью;
устрашение граждан; попытки вовлечения несовершеннолетних в
преступную деятельность и аморальные занятия; систематические
посягательства наличность в форме оскорблений, унижения чести и
достоинства (по которым не поступает жалоб и заявлений
потерпевших); употребление наркотиков; домогательства половой близости в
циничной, грубой форме, в частности, в отношении родственниц;
предоставление своей квартиры для систематических сборищ на
почве пьянства и разврата; участие в групповом разврате.
В группе признаков, отражающих совместное
времяпрепровождение, акцентируется внимание на общении с лицами, ранее
судимыми за умышленные опасные преступления, а также с лицами,
подозреваемыми в совершении преступлений, и с женщинами,
посещающими притоны разврата.
В группе признаков, относящихся к
нравственно-психологическому облику, фигурируют: грубость, злобность, жестокость,
агрессивность, циничное отношение клюдям (в частности, кженщинам),
лживость, крайний эгоизм, пренебрежительное отношение к
правилам социалистического общежития.
Наконец, среди признаков, характеризующих психическое
состояние, упоминаются психопатия, хронический алкоголизм,
наркомания.
Наличие такой программы нацеливает исполнителей на
необходимость обнаружения и оценки перечисленных признаков.
Различные их сочетания заставляют инспектора уголовного розыска или
профилактической службы интуитивно давать прогноз вероятности
преступного поведения1. Тем самым достигается заметный сдвиг во
временном интервале, в котором наступает профилактическое
вмешательство, чем обеспечиваются цели раннего предупреждения
преступлений.
Оправдывает себя опыт графического отражения поступающей
информации на картах и схемах: адреса лиц, от которых можно ожи-
Речь идет именно об интуитивном прогнозе, поскольку пока еще не разработано
методики точного индивидуального прогнозирования и не существует
количественных измерений для оценки значимости тех или иных признаков,
характеризующих личность и ее поведение.
340

дать правоонарушений; семьи, где создалась сложная обстановка;
места, где собираются лица, склонные к пьянству и аморальному
поведению; дислокация подростковых групп, допускающих
хулиганство и нарушения общественного порядка во дворах жилых
массивов; источники, из которых можно получать информацию, с
указанием их возможностей. Целесообразно графически показывать
схемы связей между различными лицами, которые тяготеют друг к
другу на основе общности антиобщественных взглядов, в частности
схемы общений подростков как между собой, так и с лицами
старших возрастов данного микрорайона, а также с подростками и
лицами старших возрастов других микрорайонов города. Такие схемы
позволяют определять направление профилактической работы,
выявлять все связи и организовывать одновременное комплексное
осуществление предупредительных мер.
Такого рода анализ концентрации ранее судимых и
антиобщественных элементов может сыграть положительную роль в принятии
упреждающих профилактических мер, сводящихся обычно к
разрыву старых связей, возникших на антиобщественной основе, и
образованию положительных форм общения в условиях новой
среды. Естественно, эти мероприятия потребуют четко налаженного
обмена информацией между работниками подразделения
уголовного розыска и участковыми инспекторами, обслуживающими
разные микрорайоны. Представляется, что при переселении
правонарушителей и определенной категории ранее судимых
соответствующим работникам милиции должна быть передана информация об
их поведении, связях и иные сведения, имеющие
оперативно-профилактическое значение. Тем самым будет соблюдена
преемственность и непрерывность в оперативном наблюдении за этими
лицами и профилактической работе с ними по новому месту проживания.
Это имеет особое значение для развивающихся средних городов,
где возникают новые жилые микрорайоны. Анализ информации о
контингентах переселяющихся в них неустойчивых лиц позволит
принимать упреждающие профилактические меры.
Для достижения целей предупреждения преступлений важное
значение имеет вмешательство там, где формируется личность
правонарушителя, где активно проявляют себя причины преступности.
Имеются в виду среда, социальные условия, способствующие
формированию антиобщественных взглядов и привычек, а на их
основе — мотивов конкретных преступлений. Как показали специальные
исследования, места локализации активного действия причин
преступности выделяются высокой концентрацией совокупности
всякого рода асоциальных явлений. В этой связи целесообразно
углубить анализ демографической ситуации, определив концентрацию
341

правонарушителей в составе населения применительно к
микрорайонам города, а также в составе трудовых коллективов разных
предприятий.
При изучении территориальной локализации правонарушителей
предполагается деление города на меньшие пространственные
единицы. (В малом городе, естественно, будет наблюдаться менее
сложная структура расселения, чем в среднем.) При этом
учитываются форма расселения и типы поселений: традиционно
сложившиеся микрорайоны, старые и новые поселки1. В силу
исторической особенности структурной организации городов, особенностей
их заселения, специфики состава населения, а также охвата
различных микрорайонов города культурными мероприятиями и
учреждениями, в ряде городов можно выделить микрорайоны
высокой концентрации лиц, имеющих антиобщественные
наклонности и проявивших себя во всякого рода антисоциальных поступках.
Естественно, что определение границ такой среды вызывает
необходимость применения комплекса организационных,
воспитательных и иных профилактических мер, чтобы обстоятельства,
неблагоприятно воздействующие на человека, в максимальной мере
устранить и добиться ликвидации очагов активного проявления
причин преступности. При анализе причин высокой
интенсивности асоциальных проявлений в различных микрорайонах обращает
на себя внимание повышенная по сравнению с более спокойными
микрорайонами прослойка лиц, имеющих судимости за различные
умышленные преступления (чаще всего за хулиганство, кражи и
преступления против личности)2. В таких микрорайонах
происходит неблаготворное влияние на подростков и молодежь,
формируются группы с антиобщественной направленностью, складывается
атмосфера неуважения закона, грубости, возникают ссоры,
бытовые эксцессы, процветают пьянство и нецензурная ругань. Все это
способствует формированию личности правонарушителей. Число
показателей при изучении интенсивности асоциальных проявлений
1 См.: Пиотровский В. Некоторые проблемы изучения явлений социальной
патологии в городах// Социологические проблемы польского города. С. 295—333.
2 Эффективность такого изучения проверялась в Ивановской области. В частности,
выяснилось, что целесообразно выделить микрорайоны с численностью на
селения не более 5—6 тыс. жителей. Тогда удается определить места повышенной
концентрации по месту жительства лиц, требующих внимания со стороны
правоохранительных органов. При укрупнении микрорайонов такого представления
получить не удается. Выяснилось также, что ретроспективный анализ по
материалам регистрации — весьма трудоемкий процесс. Значительно упрощает анализ
создание элементарного картотечного учета правонарушений всех видов по
микрорайонам. В конце года путем подсчета карточек устанавливают суммарный
уровень асоциальных и преступных проявлений на единицу населения. Это
показатель и свидетельствует о степени «пораженности» того или иного
микрорайона.
342

в микрорайонах может быть расширено. Например, можно
получить дополнительную информацию о лицах, состоящих на учете в
городском психоневрологическом диспансере, поскольку данная
категория лиц, как показало криминологическое изучение
личности преступников, составляет значительную долю среди тех, кто на
бытовой почве совершает тяжкие посягательства наличность.
Другим каналом информации, который можно использовать для
углубления анализа асоциальных проявлений в микрорайонах города,
являются учеты детских комнат милиции в отношении подростков,
замеченных в отклонении от принятых норм поведения.
Данные об интенсивности асоциальных проявлений необходимо
сопоставлять с данными о числе и характере
оперативно-профилактических мероприятий в тех или иных микрорайонах. Если
последние не соответствуют сложившейся обстановке, то, естественно,
возникает необходимость в перераспределении сил, участвующих
в предупреждении преступлений.
Анализ правонарушений по предприятиям позволяет выявить
неиспользованные резервы воспитательной работы в трудовых
коллективах, а в итоге создать эффективную систему профилактических
мер, осуществляемых по месту работы и по месту жительства
правонарушителей и лиц, аморальное поведение которых грозит
перерасти в противоправное. Во многом на поведении
правонарушителей, и в первую очередь тех, кто составляет их большинство
(пьяницы, нарушители общественного порядка и правил
социалистического общежития, мелкие расхитители и хулиганы), сказывается
состояние дисциплины и порядка на предприятиях, состояние
воспитательной работы в трудовых коллективах. Как показывают
исследования, по этим показателям разные типы предприятий
существенно отличаются друг от друга.
В результате изучения состояния дисциплины и уровня
правонарушений на предприятиях средних городов Брянской области1
представилось возможным провести сравнительное исследование
этих показателей в зависимости от численности работающих и
некоторых других факторов. Изученные предприятия условно
разделены на три группы. К первой относятся предприятия с
численностью работающих от 2,5 тыс. и больше, ко второй — предприятия с
численностью работающих от 700 человек до 2,5 тыс. и к третьей —
предприятия с численностью работающих до 700 человек. В
зависимости от относимости к той или иной группе уровень
преступлений и иных правонарушений на 1000 работающих заметно
меняется, что видно из табл. 29.
Изучение проводилось в конце 1971 г. с участием авторов.
343

Таблица 29
Уровень правонарушений на 1000 работающих на предприятиях различных
групп
Группы
I
II
III
Средние
показатели
(по 174
предприятиям)
Численность
работающих
2,5 тыс. чел. и
более
700—2,5 тыс.
чел.
Менее 700 чел.
Процент
работающих
на
предприятиях данного
типа от общей
численности
56,2
20,4
23,4
100
Уровень
преступлений
на 1000
работающих
8,6
5,8
9,4
8,2
Уроаень
нарушений
общественного
порядка на
1000
работающих
118,1
44,4
97,8
93,3
Попытаемся объяснить столь заметные отклонения
коэффициентов на 1000 работающих от средних показателей для предприятий
разных типов.
При этом следует учитывать, что все они расположены в
пределах одной области, т.е. в относительно равных
социально-экономических, географических и демографических условиях.
Выяснилось, что 81,3% лиц, совершивших преступления, работали на
предприятиях менее трех лет, из них 52,7% имели стаж работы менее
одного года, 17,6% составили рабочие низшей квалификации
(грузчики, подсобные рабочие и т.п.). Аналогичная тенденция
наблюдается и среди нарушителей общественного порядка. Из числа лиц,
совершивших мелкое хулиганство, 66,0% работало на
предприятиях до трех лет, из них 32,5% — менее одного года, 84,1 % лиц,
совершивших мелкое хулиганство, имели неполное среднее образование,
в числе которых 31,0% имели образование ниже семи классов. Более
21% правонарушителей составляли рабочие низшей квалификации.
Исходя из этих данных можно сделать вывод, что уровень
правонарушений среди работающих на различных предприятиях в
значительной степени зависит от состава кадров.
Как видно из анализа, наибольший удельный вес лиц, чаще
других совершающих правонарушения, приходится на предприятия I и
III групп. В этой связи рассмотрим статистические данные,
характеризующие работающих на предприятиях I, II и III групп по
возрасту, образованию и непрерывности стажа (табл. 30).
344

Таблица 30
Характеристика работающих на предприятиях разных групп по возрасту,
образованию и стажу работы, %
Группы
1
II
III
Возраст, лет
До
30
40
27,8
31,5

Старше 30
60
72,4
68,5
Образование
is
О Ф
35,3
30,8
27,7
8 о>
47,2
44,4
44,6
m
18
11
17,5
25,0
27,7
Стаж работы на данном
предприятии, лет
До года
30,5
29,0
39,4
ДОЗ
15,4
15,7
20,1
ОтЗ
ДО 10
27,3
14,9
13,5
свыше
10
26,8
40,4
27,0
Из табл. 30 видно, что наиболее устойчивый и качественный
состав кадров приходится на предприятия II группы с количеством
работающих от 700 до 2,5 тыс. человек, чем в первую очередь и
можно объяснить сравнительно низкий уровень правонарушений,
совершаемых рабочими и служащими предприятий данной группы.
Одной из причин высокого процента правонарушителей в
составе трудовых коллективов крупных предприятий можно считать
относительно большую долю рабочих низшей квалификации. На
1000 работающих на предприятиях I группы их количество
составляет 80 человек, II группы — 70 и III — 66.
Уровень правонарушений в значительной степени зависит от
организации воспитального процесса в трудовых коллективах, и
прежде всего от работы, непосредственно направленной на
предупреждение преступлений и нарушений трудовой дисциплины и
общественного порядка. Анализ показывает, что наиболее
целеустремленно и эффективно работа в этом направлении проводится на
предприятиях II группы. Несмотря на то что здесь по сравнению с
I и III группами совершается меньше преступлений, нарушений
общественного порядка и нарушений трудовой дисциплины,
удельный вес рабочих и служащих, подвергнутых за различные
проступки мерам общественного воздействия, оказался значительно выше
(табл. 31).
Анализ деятельности общественных организаций предприятий
по предупреждению правонарушений показывает, что наиболее
эффективными формами воздействия являются обсуждение
виновных на общих собраниях рабочих и служащих, а также рассмотрение
материалов о правонарушениях в товарищеском суде. На
предприятиях, где эти формы общественного воздействия применялись
более активно, уровень преступлений и других правонарушений
имеет тенденцию к снижению. Наглядно это видно на примере
23 - 7695
345

Таблица 31
Количество нарушителей, подвергнутых мерам общественного воздействия
на предприятих разных групп, на 1000 работающих
Группы
I
II
III
Меры


ственного

воздействия
137
213
149
Из них
Обсуждение
на общем
собрании
59
114
51

Товарищеский
суд
16
32
17
Обсуждение
в партийном
порядке
11
8
8
Обсуждение
на заседании
ФЗМК
8
23
43

Обсуждение на
заседании
цехкома
42
35
29
II группы предприятий. По сравнению с I группой здесь в два с
лишним раза больше разбиралось дел в товарищеских судах и
обсуждалось нарушителей на общих собраниях. Соответственно, на
предприятиях II группы отмечается наиболее низкий процент
правонарушителей в составе всех работающих. Между эффективностью
общественного воздействия на нарушителей общественного
порядка, трудовой дисциплины и предупреждением преступлений
имеется прямая связь. Чем раньше отклоняющееся от норм права и
нравственности поведение будет замечено и чем раньше на него
последует реагирование, тем больше гарантий того, что будут
предупреждены преступления.
Относительно высокий уровень воспитательной работы обычно
отмечается на предприятиях, где деятельность партийных и
комсомольских организаций, ведущих идеологическую, организаторскую
и воспитательную работу, обеспечивает высокий уровень
общественной активности. Все это гораздо слабее проводится на мелких
предприятиях, и особенно в строительных организациях,
коллективы которых рассредоточены по разным объектам. Изучение,
проводившееся в городах Брянской области, показало, что не на всех
предприятиях был достигнут должный уровень организации
воспитательной работы. Хотя на некоторых крупных предприятиях
имелось значительное количество партийных, комсомольских и
профсоюзных работников, конкретной работы с людьми проводилось
мало, ббльшая часть времени затрачивалась на организацию и
проведение массовых мероприятий и технические операции,
возникающие в деятельности выборных органов. Организация
индивидуальной воспитательной работы в этих коллективах была возложена
на руководителей общественных организаций цехов, которые в
большинстве своем — рабочие со сдельной оплатой труда и в силу
этого обстоятельства уделять достаточно времени воспитательной
работе не имели возможности. Цеховые организации больших за-
346

водов, как правило, насчитывают 700 и более работающих, т.е. по
существу, — это целые предприятия, однако ответственность
хозяйственных руководителей цехов и цеховых общественных
организаций за состояние воспитательной работы с людьми была
значительно меньшей, чем руководителей самостоятельных
предприятий. В цехах крупных предприятий Брянской области мало
проводилось воспитательных мероприятий, а проводимые
общезаводские мероприятия охватывали далеко не всех работающих.
Комплексный анализ специфических для каждого города
факторов, оказывающих влияние на живучесть причин преступности,
тенденций в динамике и структуре правонарушений, их
распространенности в микрорайонах города, состояния воспитательной
работы на предприятиях — необходимое условие организации работы
по предупреждению преступлений, исправлению и перевоспитанию
правонарушителей.

ТАКТИЧЕСКИ ЦЕЛЕСООБРАЗНАЯ
ГРУППИРОВКА ОБЪЕКТОВ В СРЕДНИХ
И МАЛЫХ ГОРОДАХ ДЛЯ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ ОРГАНАМИ
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
Специальные меры предупреждения преступлений в
криминологической литературе классифицируются в зависимости от того,
кем они осуществляются и какие предупреждают преступления,
а также по признаку регулирования уголовно-процессуальным
законом (процессуальные и непроцессуальные), по характеру (меры,
принимаемые в связи с совершением преступления; меры по
предотвращению отдельного преступления; меры по устранению причин
и условий, способствующих совершению преступления). Последние
в свою очередь могут быть организационными, экономическими,
техническими, идеологическими, правовыми1. В зависимости от
того, где осуществляются меры предупреждения — на предприятии
или в быту, в формальной или неформальной группе, в
специфической, устойчивой микросреде или в случайно образовавшемся
сообществе индивидов — строится тактика этой сложной,
многогранной деятельности.
Известно, что в работе по предупреждению преступлений
приходится сталкиваться с самыми разнообразными фактами,
поступками людей, отношениями между людьми, ситуациями, которые
могут привести к преступному исходу. Несомненно, что в каждом
случае должен быть применен свой наиболее целесообразный
комплекс приемов и средств, который бы полностью соответствовал
специфическим обстоятельствам, сложившейся ситуации. В этой
связи может возникнуть вопрос: если каждый конкретный случай
требует индивидуального применения методов и приемов
предупреждения (пресечения) преступлений, то можно ли вообще говорить
о наличии общих положений тактики предупреждения. Теория и
практика отвечают на этот вопрос положительно.
Ситуации, в которых совершаются преступления, никогда не
повторяются в деталях, но во многом бывает типичной их общая
схема развития (от допреступного поведения отдельных лиц к об-
1 Криминология. М., 1968. С. 168-178.
348

щественно опасным деяниям). Это и создает объективную основу
для разработки типовых, тактически грамотных действий при
обнаружении обстоятельств, по которым можно судить о вероятности
преступного исхода.
Теоретическая разработка тактики предупреждения и пресечения
преступлений позволяет формулировать рекомендации, имеющие
значение для типичных ситуаций, типичных случаев, с которыми
приходится сталкиваться, в частности, в условиях средних и малых
городов. Тактика предупреждения преступлений основывается на
глубоком изучении закономерностей, связанных с возникновением
и проявлением причин, порождающих преступления, условий,
способствующих их совершению, а также с возникновением и
развитием преступных мотивов как результата сложного процесса
взаимодействия личности с окружающей средой1. Тактика, будучи
категорией криминалистической, имеет разное содержание в
зависимости от того, применяется ли она при раскрытии
преступлений, производстве отдельных следственных действий или в целях
предупреждения (пресечения) преступлений. Во всех вариантах она
предполагает искусство применения не противоречащих закону
приемов, рациональную расстановку и ввод в действие сил и средств,
обеспечивающих достижение успеха. Вместе с тем существуют
весьма важные обстоятельства, которые вносят определенные
коррективы в содержание тактики предупреждения преступлений. При
раскрытии преступлений, производстве отдельных следственных
или розыскных действий тактика рассчитана на обнаружение и
изобличение преступника. Характер поведения преступников,
которые во многих случаях действуют тайно, замаскированно,
применяют различные ухищрения для достижения преступных целей,
предопределяет категоричность расстановки сил: с одной
стороны — преступник, предпринимающий усилия для того, чтобы
избежать ответственности, а часто и продолжить преступную
деятельность, с другой — государственный аппарат, наделенный властными
полномочиями и оснащенный необходимыми силами и
средствами.
Ни процесс организованного и контролируемого педагогического воздействия на
личность, ни даже в целом процесс формирования личности не исчерпывают
всего многообразия процессов й явлений функционирования и изменения личности
по мере ее социального созревания. Социализация не сводится ктому, что человек
выступает лишь в качестве пассивного объекта внешнего воздействия.
Социализация немыслима без активного участия самого человека в процессе освоения
социального опыта и культуры, когда человек выступает не столько как объект,
сколько в качестве субъекта общественных отношений (см.: Парыгии Б.Д. Основы
социально-психологической теории. М., 1971. С. 161).
349

Несколько иные отношения возникают при предупреждении
преступлений. Здесь еще нет преступника, поэтому вполне
закономерен вопрос о допустимости в тактических целях приемов,
вошедших в тактику борьбы с преступностью. Этот вопрос закономерен
потому, что вся история оперативно-розыскной деятельности
связывала многие атрибуты тактики с раскрытием преступлений и
розыском преступников.
Ответ на этот вопрос может быть только утвердительным.
Получить сведения о преступных замыслах, формирующейся преступной
группе без тактических уловок, без хитрости столь же трудно, как и
добыть сведения о скрывающемся преступнике. Замышляемые и
подготавливаемые преступления хранятся в такой же тайне, как и
совершенные. Разница лишь в том, что совершенные преступления
оставляют материальные следы, используемые в розыске и
установлении преступников, замышляемые же таких следов обычно не
оставляют. Это усложняет задачу получения достоверной
информации, на основе которой можно принимать решения о
предупредительных действиях. Отсюда можно сделать вывод, что в тактике
предупреждения и пресечения преступлений необходимо
использовать своеобразные приемы, на основе которых можно получить
убедительные данные о наличии или отсутствии преступных
замыслов, их реальности. Даже в ранней профилактике, когда еще нет
такого рода замыслов, сплошь и рядом возникают сложные задачи
выяснения положения личности в конкретной среде, особенностей
отношений между людьми, оказания психологического воздействия
на конкретных лиц в целях их переориентации и исправления.
В средних и малых городах, где складываются довольно
специфические условия, тактика предупреждения преступлений
предполагает использование в определенном порядке совокупности
различных сил и средств, имеющихся в распоряжении городского
органа внутренних дел, а также выработанных практикой приемов.
При этом искусство проявляется в том, что в предупреждении
преступлений эффективной становится не простая совокупность
приемов, раз и навсегда данных, а непрерывное совершенствование
необходимых мероприятий, основанное на инициативе
исполнителей, правильной оценке сложившейся ситуации, личности тех,
на кого распространяются тактические действия по
предупреждению или пресечению правонарушений, и иных обстоятельств,
комплекс которых определяет направленность и содержание конкретных
действий.
Изучение практики городских органов внутренних дел дает
основание для констатации важного обстоятельства: наряду с общей
тактикой предупреждения и пресечения правонарушений суще-
350

ствуют ее элементы, основанные на изучении и обобщении опыта
предупреждения однородных правонарушений и содержащие общие
указания по предупреждению конкретных видов преступлений.
Другими словами, если общая тактика исходит из реально
сложившейся оперативной обстановки и предполагает маневрирование
силами и средствами в масштабе городского отдела внутренних дел
в расчете на надежное прикрытие наиболее уязвимых мест, активное
устранение (локализацию) причин и условий, способствующих
совершению преступлений, то применительно к отдельным видам
преступлений или группам однородных правонарушений уместно
вести речь о специфической тактике, которая учитывает
особенности обстоятельств, при которых совершаются эти правонарушения,
личность правонарушителей и потерпевших.
Практика борьбы с преступностью убедительно свидетельствует
о том, что имеется возможность и необходимость группировки
однородных правонарушений, которые порождаются однородными
причинами и совершаются в типичных условиях. Иными словами,
своеобразие тактики предупреждения и пресечения однородных
групп правонарушений вызывает необходимость научной
группировки правонарушений, обусловленных однородными явлениями.
Преступность не является механической суммой отдельных
преступлений, а представляет собой их органическую совокупность.
Это значит, что между всеми признаками и свойствами
преступности существует диалектическое единство. «Это
качественно-количественное единство ее состояния, структуры и динамики; это
взаимосвязь между всеми названными признаками преступности — ее
массовостью, классовостью, исторической изменчивостью и
социально-правовым содержанием. Поэтому изменения одной стороны
преступности ведут к изменениям других ее сторон и, следовательно,
преступности в целом»1. Соотношение преступности и
преступлений — конкретных и отдельных групп, однородных,
классифицируемых по единым признакам, — это диалектическая связь
единичного, особенного и общего. Общность — это то, что повторяется во
всех преступных проявлениях. Особенное представляют собой
группы, явления, которые, входя в более общую группу, выступают как
единичные явления. «Общее глубже отражает природу, дает более
глубокие знания о единичном, ибо указывает направленность,
главное в этом единичном»2.
«Преступность, — пишет Н.Ф. Кузнецова, — как общее,
отражает наиболее существенные закономерные черты отдельных пре-
Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М.: МГУ, 1969. С. 174.
Диалектический материализм. М, 1962. С. 182.
351

ступлении, а не случайные признаки, которые имеют значение лишь
для конкретного преступления»1. Причины, порождающие
однородные виды преступлений, и условия, способствующие их
совершению, определяют и направление деятельности по
предупреждению этих преступлений2.
В этой связи представляет интерес точка зрения М.И. Ковалева.
Он отмечает, в частности, что детерминантами преступлений в
наших условиях может быть сравнительно небольшой, узкий круг
социальных предпосылок. Их действие в качестве определителей
преступного поведения может быть как универсальным, так и
относительным. Это значит, что в числе детерминантов преступности
нельзя выделить те, которые можно было бы назвать
непосредственными причинами конкретных преступлений. То, что мы называем
причинами краж, разбоев, изнасилований и т.п., есть комбинации
определенных детерминантов и стимуляторов преступности3.
М.И. Ковалев исходит из того, что комплекс детерминантов
порождает отрицательные свойства личности, среди которых он
называет эгоизм, корыстолюбие, грубость, дикость, жестокость,
паразитизм, лесть, враждебные взгляды и устремления, нравственную
нечувствительность и неуравновешенность,
недисциплинированность, невнимательность и т.д. Они могут образовать
благоприятные предпосылки преступного поведения определенного рода4.
Основываясь на изучении личности преступника5, мы можем
констатировать, что сочетание отдельных ее качеств, например
агрессивности и корыстолюбия, приводит к совершению
имущественных насильственных преступлений — разбоя, грабежа с
применением насилия. Сочетание таких качеств, как лживость и склонность
к нетрудовому образу жизни, может привести к совершению
мошеннических действий, а также краж и других имущественных
преступлений. При этом важным фактором являются конкретные
обстоятельства (ситуации), в которых принимается решение о
совершении преступных действий.
В условиях среднего и малого города, основываясь на практике
борьбы с преступностью, целесообразно выделить четыре основные
сферы, в которых могут возникать типичные допреступные
ситуации и которые в значительной степени определяют выбор
тактических приемов и направленность предупредительных мер: а) сфе-
Кузнецова Н.Ф. Указ. соч. С. 176.
Криминология. М., 1968. С. 416.
Ковалев М.И. Указ. соч. С. 65.
Там же.
См.: Личность преступника. М., 1972; Солопанов Ю.В., Квашис В.Е. Рецидив и
рецидивисты. М.: ВНИИ МВД СССР, 1971.
352

pa быта; б) сфера общения людей вне места их жительства и труда
(общественные места); в) сфера, где возникают отношения по
поводу хранения материальных ценностей; г) сфера производства и
обслуживания. В этих сферах могут формироваться посягательства
на имущественные интересы государства, общественных
организаций и граждан, на личность и общественный порядок. Выделенные
преступления составляют подавляющее большинство в структуре
преступности средних и малых городов.
Усилия аппаратов уголовного розыска и административной
службы городского отдела внутренних дел распределяются по трем
основным направлениям: охрана общественного порядка и
предупреждение преступлений и иных правонарушений в общественных
местах; реагирование на бытовые конфликты и предупреждение
преступлений, совершаемых на почве бытовых отношений;
предупреждение краж с объектов хранения материальных ценностей.
Усилия аппаратов БХСС направлены на борьбу с хищениями,
должностными злоупотреблениями, взяточничеством и спекуляцией в
сфере производства и обслуживания. Естественно, тактика
предупреждения и пресечения преступлений на каждом из этих
направлений имеет свою специфику.
Обращаясь к условиям среднего и малого города, можно
констатировать, опираясь на сравнительное изучение деятельности
отраслевых служб органов внутренних дел, что для этого типа городов
менее всего специфична тактика борьбы с преступлениями в сфере
производства и обслуживания. Правда, и здесь играют роль
особенности экономических связей различных предприятий и отраслей
народного хозяйства, связи города с сельскими районами, однако
главное — технологические процессы, бухгалтерский учет,
финансовая деятельность, формы отчетности, порядок ревизий — едины
для всех отраслей народного хозяйства. Типичны и способы
совершения хищений и других преступлений, применяемые в сфере
производства и обслуживания. В то же время в сфере быта,
общественных местах и сфере хранения материальных ценностей
складываются специфичные для средних и малых городов условия, влияющие
на тактику предупреждения преступлении.
Ставя на первое место сферу быта, мы исходим из того, что в
современных условиях, когда преступность утратила многие
элементы профессионализма (преступное подполье, например, стало
понятием далекого прошлого), когда около 90% лиц, совершающих
наиболее распространенные преступления (хулиганство, кражи,
насильственные посягательства наличность), заняты общественно
полезным трудом, а около 99% имеют постоянное место жительства,
основные профилактические усилия городских органов внутренних
353

дел должны быть направлены именно в эту сферу, где при
неблагоприятном стечении обстоятельств происходит формирование
личности преступника. Место совершения преступлении, выбор
объектов для преступных посягательств — это уже производные
явления. В сфере быта возможно раннее (упреждающее) вмешательство,
применение широкого диапазона мер
индивидуально-профилактического воздействия, вмешательство в процесс формирования
личности преступника и процессе возникновения преступных
мотивов (конкретных преступных замыслов).
В общественных местах и местах хранения материальных
ценностей в большей мере применяются охранно-заградительные меры,
рассчитанные на защиту граждан и охрану материальных ценностей,
поиск и обнаружение лиц, замышляющих преступления, пресечение
их преступных действий.
Рассмотрим особенности предупреждения преступлений в
каждой из этих сфер.
* * *
Научное определение понятия «быт» составляет еще не
решенную задачу. Трудности заключаются в многогранности,
многоплановости быта, его неотделимости от других сфер жизнедеятельности
человека. В зарубежной литературе бытовые проблемы
поднимаются главным образом в связи с изучением семьи как малой
социально-психологической группы или как социального института
общества и слово «быт» понимается в ограниченном значении — как
повседневная жизнь семьи, ее благосостояние. В.Н. Даль и
Д.Н. Ушаков толкуют понятие «быт» расширительно: первый — как
«род жизни»1, второй —как «общий уклад жизни», присущий какой-
нибудь социальной группе2.
В общественных науках дается предельно расширительное и
абстрактное определение быта, например: «уклад повседневной
жизни»3, «уклад повседневной жизни людей, основной социальной
функцией которого является удовлетворение материальных и
духовных потребностей человека»4, и более конкретное: «быт — это
повседневный образ жизни людей, основывающийся на привычном
распорядке, традициях, установившихся отношениях между
людьми и иных явлениях, сложившихся в процессе общественной (в том
1 Даль В.Н. Толковый словарь. Т. 1. М., 1955. С. 148.
2 УшаковД. Толковый словарь русского языка. Т. 1.М., 1934. С. 213.
3 Строительство коммунизма и развитие общественных отношений. М., 1966.
С. 297.
4 Научный коммунизм: Материалы к лекциям. М., 1965. С. 329.
354

числе и производственной) деятельности людей, в их семейном и
домашнем обиходе»1. В последнем определении авторы исходят из
факта органической связи производственной и внепроизводствен-
ной деятельности человека. Это естественно, ибо не может быть
общественных явлений и процессов, не связанных прямо или
опосредствованно с другими общественными явлениями и процессами.
Но, как справедливо замечает А.Г. Харчев, это никогда не мешало
науке в интересах точного познания явления «вычленять» его из
взаимосвязанного целого, рассматривать его в качестве
самостоятельного объекта, имеющего свои «границы», специфику, особые
закономерности и связи2.
Разные аспекты рассмотрения какой-либо сложной системы или
какого-либо сложного явления предполагают и акцентированное
рассмотрение их структур, т.е. определенную группировку их
элементов. Выделение сферы быта в самостоятельный объект,
требующий специфической тактики оперативного обслуживания в целях
предупреждения преступлений, дает основание акцентировать
внимание на тех элементах быта, которые формируют общественные
отношения и становятся объектами преступлений. При таком
подходе можно констатировать, что быт, несомненно, отражает
непроизводственную сферу человеческого бытия, непосредственно
связанную с удовлетворением материальных и культурных
потребностей — в пище, одежде, жилище и коммунальном обслуживании,
отдыхе, поддержании здоровья, духовном развитии и общении3.
Такой подход закономерен. Например, применительно к
исследованию проблемы формирования личности в быту З.А. Янкова
выделяет следующие структурные элементы быта:
1) структуру той жизнедеятельности человека, которую следует
относить к сфере быта, точнее характер взаимосвязи и
взаимозависимости различных видов его деятельности в этой сфере;
2) характер взаимоотношений человека внутри различных
бытовых форм общности, как и бытовых общностей друг с другом4.
Обращаясь к понятию «быт» с точки зрения возникновения
различного рода отношений в непроизводственной сфере, следует
исходить из многообразия форм общений, возникающих в быту.
Внутрисемейные общения дополняются общениями в более широкой
форме общности — родстве. Кроме этих родственных образований,
1 Анохин Л.А., Крупянская В.Ю., Шмелева М.Н. Быт и его преобразование в период
строительства социализма // Советская этнография. 1965. № 4. С. 16.
2 Харчев А.Г. Быт и семья в социалистическом обществе. Л., 1968. С. 37.
3 Кстати, эти элементы быта указаны в определении, которое дается в философской
литературе (см.: Философская энциклопедия. Т. 1. М., 1960. С. 206).
* Янкова З.А. Формирование личности в быту // Социальные исследования:
Методологические проблемы исследования быта. Вып. 7. М., 1971. С. 19.
355

члены которых связаны между собой системой определенных
социально-психологических отношений, регулируемых институтами,
обладающими определенными общими ценностями,
потребностями, интересами, целями, задачами, для быта характерно
множество других форм связей, которые в социологической литературе
получили название общественных кругов1 и территориальных
общностей.
Наконец, для избранной нами прикладной цели выделения
сферы быта имеют значение типичные формы территориальных
общностей: соседство по квартире, дому, жилому комплексу,
микрорайону. Связи внутри таких территориальных образований
возникают на почве бытовой взаимопомощи, общих интересов, влечений,
совместного проведения досуга. Процесс возникновения и
территориальной локализации таких связей в разных городах протекает
по-разному. В старых городах существует преемственность
отношений, возникших в прошлых поколениях, в новых кварталах
происходит интенсивный процесс формирования различных кругов,
возникновения знакомств, симпатий и антипатий, довольно быстро
выделяются индивиды и семьи, отклоняющиеся от нравственных и
этических норм общения2.
При структурном определении сфер, где в условиях города
осуществляются меры предупреждения преступлений, целесообразно
принять условное территориальное ограничение сферы быта жилым
массивом города. При этом имеются в виду квартиры, места обще-
В отличие от социально-психологической группы общественный круг, хотя и
состоит из некоторого числа лиц (состав может меняться), регулярно встречающихся
и поддерживающих постоянные или периодические личностные контакты, но не
имеет ни оформившейся внутренней организации, ни институциональной формы
контроля, ни отличительного признака (см.: Щепаньский Я. Основные понятия в
социологии. М., 1969). В этой связи З.А.Янкова пишет, что круг оказывает
меньшее влияние на поведение своих членов, так как в нем отсутствуют устойчивые
отношения, определенные обязанности, социальный контроль (см.: Янкова З.А.
Указ. соч. С. 24). На наш взгляд, это положение не бесспорно. По данным
криминологических исследований, влияние наличность формальных коллективов
часто отступает перед негативным влиянием, возникающим при неорганизованном
общении и выборе круга знакомых, разделяющих антиобщественные взгляды.
В беспрерывно длящемся процессе выбора способов поведения каждый индивид
свободно, по своей воле избирает тот или иной из них. Со временем в его сознании
закрепляются определенные критерии такого выбора, человек начинает все с
большим предпочтением относиться к альтернативам определенного рода, в
результате образуется довольно устойчивый стереотип поведения. Он адекватен
особому комплексу убеждений, существующих в данной микросреде. Среда, ближайшее
окружение с малых лет и до старости вооружают человека стереотипами,
оказывающими существенное влияние на выбор форм поведения. «Процесс стереоти-
пизация, — пишет В.Н. Шубкин, — необходимый способ человеческого
мышления, которое позволяет обобщенно включать прошлый социальный опыт группы
в сегодняшнее решение» (см.: Шубкин В.Н. Социологические опыты. М., 1970.
С. 45).
356

го пользования, дворы. Все, что вне пределов жилых массивов:
улицы, скверы, парки, зрелищные предприятия, стадионы —
относится к общественным местам. Там возникают иные обстоятельства,
способствующие правонарушениям, а следовательно, возникает
необходимость в тактически ином построении предупредительных
мер для того, чтобы не допустить этих правонарушений.
В сфере быта акцент делается на воспитательной работе, на
изучении межличностных отношений, сложившихся традиций, уровня
сознания отдельных социальных групп и индивидов, на выявлении
тех очагов отрицательного воздействия на личность, которые
можно рассматривать в качестве причин преступности и причин
неблагоприятного формирования личности, которые в итоге могут
привести к совершению правонарушений. Таким образом, в сфере быта
основным содержанием предупредительной работы является
изучение людей, отношений, взаимодействия между людьми,
реагирования местных жителей на возникающие конфликтные ситуации,
на очаги распространения вредного влияния1. Типичной ситуацией,
при которой совершаются правонарушения, направленные против
личности, и так называемое бытовое хулиганство, является
конфликтная ситуация, которая предполагает возникновение вражды,
ненависти, ссор на почве пережиточных представлений о добре и
зле, корыстолюбия, аморального поведения отдельных членов
семейных коллективов на почве неурядиц между соседями.
Конфликтная ситуация, как правило, не ограничивается пределами
отношений между конфликтующими сторонами. Она прорывается вовне
в виде отрицательных реакций, отрицательного эмоционального
настроя отдельных лиц, что делает возможным обнаружение
признаков, по которым можно судить о вероятности преступного
исхода. Реагирование на такого рода признаки есть начало
предупредительного вмешательства. Большое место в условиях быта
занимает проблема отрицательного влияния на несовершеннолетних,
в частности вовлечение их в аморальное поведение, в
антиобщественные поступки и преступления.
Наиболее массовым отрицательным явлением в быту следует
считать пьянство. Дезорганизация быта пьяницами вызывает
необходимость создания специальных тактических приемов
реагирования на такого рода проявления, обеспечения неотвратимости
вмешательства при строжайшем соблюдении законности. Тактическое
1 В общественных местах, при охране материальных ценностей предупредительная
работа имеет иное содержание. Так, в общественных местах это выявление
преступных элементов, нарушителей общественного порядка, т. е. реакция на
внешние признаки, характерные для допреступной ситуации. В сфере хранения
материальных ценностей это выявление условий, способствующих хищениям, и лиц,
намеревающихся их совершать.
357

многообразие предупредительных мер в сфере быта несомненно,
оно предполагает быстрое и эффективное вмешательство при
назревающей угрозе тяжкого преступления против личности, а также
планомерную и длительную воспитательную работу с
неустойчивыми лицами, создание условий, благоприятствующих
совершенствованию и правильному развитию отношений в бытовых
коллективах. Здесь применяются как меры убеждения, так и меры
принуждения, имеет место сочетание мер индивидуальной профилактики
с общепрофилактическими мерами, которыми охватывается
население жилого массива, микрорайона или нескольких квартир для
мобилизации общественного мнения и усилий, направленных на
разрядку сложившейся неблагоприятной ситуации и
предупреждение правонарушений.
Следуя принципу неотвратимости реагирования на каждое
правонарушение, руководство городского отдела внутреннихдел должно
организовать службу дежурной части таким образом, чтобы
обеспечить максимально быстрое вмешательство по каждому сигналу.
Обеспечение экстренного оповещения гороргана внутреннихдел о
бытовой ситуации, в которой может быть совершено тяжкое
преступление, требует решения ряда организационных, технических и
тактических задач. При этом изучается дислокация телефонных
линий, пунктов круглосуточной работы должностных лиц (охрана
предприятия, ведомственные коммутаторы, диспетчерская служба,
пункты медицинской помощи). Работники всех этих точек должны
быть ориентированы на оказание экстренной помощи гражданам в
оповещении дежурной части. Начальник городского отдела
внутреннихдел вносит местному исполкому предложения, в частности
по оборудованию во всех жилых массивах города указателей
ближайших пунктов телефонной связи для вызова скорой помощи,
пожарных и милиции, что дополняет и дублирует сеть телефонов-
автоматов. Должно быть налажено постоянное дежурство в штабах
народных дружин, в опорных пунктах, расположенных в
микрорайонах, и обеспечена их связь с дежурной частью милиции.
Маршруты милицейских автомотопатрулей следует предусмотреть с
таким расчетом, чтобы в период с 17 до 23 часов (когда
совершается максимальное количество преступлений, в том числе и в сфере
быта) они обязательно побывали в жилых массивах. С таким же
расчетом организуется работа нарядов дружинников.
В малых городах следует проявить заботу о подготовке актива
граждан, которые, во-первых, должны принимать меры к
экстренному оповещению милиции (направление пеших посыльных или
лиц, имеющих транспортные средства), во-вторых, быть готовыми
мобилизовать местную общественность, население на охрану жиз-
358

ни и здоровья граждан, которым угрожает опасность. Для этого
изучаются соседские и семейные отношения, опора делается на
местных жителей, пользующихся у населения авторитетом.
Практика предупреждения бытовых преступлений в малых
городах дает наглядные примеры того, как в результате такой
подготовки местного актива населения многие семейно-бытовые
конфликты «гасятся» без вмешательства милиции. Однако информация
о таких событиях не должна миновать орган внутренних дел, ибо
известно, что стойких профилактических результатов,
исключающих угрозу повторного совершения преступления на почве бытовых
отношений, можно достичь, лишь обеспечив устранение причин
преступлений, т.е. перевоспитание лиц, создающих такого рода
угрозы.
Неприязненные отношения, являющиеся мотивами убийств и
причинения тяжких и менее тяжких телесных повреждений, часто
формируются постепенно, поэтому при поступающих сигналах,
заявлениях и жалобах об угрозах и скандалах не следует
ограничиваться формальной рекомендацией обратиться в суд в порядке
частного обвинения. Работники городского органа внутренних дел и в
первую очередь участковые инспектора обязаны в таких случаях
принимать жалобы, разбираться на месте и независимо от
направления полученной жалобы в суд принимать необходимые меры к
оздоровлению обстановки. Инициативные действия работников
милиции осуществляются на основе анализа информации о
неблагоприятно складывающейся ситуации. Для рационального и
эффективного вмешательства необходимо изучение конкретно
сложившихся отношений и тех факторов, которые оказывают влияние
на лиц, к которым должны быть приняты предупредительные меры.
Может возникнуть вопрос, следует ли работникам милиции при
познании этих явлений углубляться до сложного механизма
детерминации противоправного поведения. Например, довольно часто
можно встретить целый комплекс неблагоприятно сложившихся
обстоятельств (бездушное отношение к людям, пьянство втрудовом
коллективе, упущения в раннем воспитании), которые в
совокупности породили у человека неверие в справедливость, искажение
интересов, агрессивный настрой, склонность к конфликтам с
окружающими1. Если межличностные отношения не совпадают с
Исследователи отмечают, что случаи, когда обобщение одного или нескольких
фактов возводится в принцип отношения к окружающей действительности,
встречаются довольно часто улюдей, не имеющих глубокого научного мировоззрения,
не понимающих законов общественного развития, в частности законов
становления и развития социалистических отношений (см.: Остряков В.В., Степнави-
чюсА.И. Социально-политические факторы формирования коммунистической
сознательности трудящихся. М., 1967. С. 44—45).
359

нормами социалистической морали, они могут порождать и
укреплять отрицательные черты и отсталые настроения в сознании людей.
Г.Г. Заиграев отмечает, например, что при отрицательном
отношении к пьянству со стороны коллектива в целом и администрации
предприятия борьба с пьянством оказывалась неэффективной, если
оно встречало примиренческое или сочувственное отношение на
уровне межличностных отношений1. Таким образом, ответ на
поставленный вопрос можно сформулировать так: работники милиции
не должны ограничиваться лишь рамками правовой оценки
поведения и даже установления личности нарушителя правил
социалистического общежития. Им следует принимать во внимание систему
сложившихся у него отношений по месту жительства и по месту
работы, общественное мнение ближайшего окружения
относительно его поведения и образа жизни. Другими словами, в зависимости
от того, находит ли индивид поддержку в своих установках, своих
взглядах у других людей, сложилось ли примиренческое отношение
к его поступкам и поведению, следует избирать тактические
варианты предупредительных мер. В одном случае, если он находится в
моральной изоляции, дело ограничивается принятием
воспитательных, в основном индивидуально-профилактических мер лично к
нему; если же он находит моральную поддержку в
микроколлективе, то тактически предупредительные меры строятся по более
сложной схеме. Для того чтобы изменить групповую ориентацию (и в
ближайшей микросреде, и по месту работы), «вдохновляющую»
данного субъекта на аморальное поведение и правонарушения,
следует собрать подробную информацию об основных источниках
аморализма, вскрыть перед общественностью очаги пьянства,
невежества и бескультурья, добиться морального осуждения лиц,
которые активно участвуют в создании «питательной среды» для
формирования личности правонарушителей.
Несомненно, что большое значение имеют традиции, которые
сложились в той или иной среде; они в свою очередь зависят от
национальных и этнических особенностей, от сохранения
пережиточных явлений, таких как грубое отношение к женам, терпимость
кдеспотизму отцов, насилие над ближайшими членами семьи,
различные недозволенные поступки в отношении соседей, утверждение
культа силы при разрешении всяких спорных и конфликтных
вопросов, которые возникают в быту. Эти традиции нельзя изменить
только административными мерами, ибо речь идет о глубоких
процессах культурной ориентации социальных групп. Но на основе
обобщенных материалов относительно конкретных бытовых явле-
1 Заиграев Г.Г. О Некоторых проблемах борьбы с пьянством // Вопросы
предупреждения преступности. Вып. 3. М., 1966. С. 42—65.
360

ний, наблюдаемых в определенных микрорайонах города, и
причинно обусловливающих преступления в сфере быта (например,
в условиях новостройки, где демографически сложилась
неблагоприятная обстановка в связи с появлением переселенцев из районов,
в которых укоренились несколько иные нравы, социальные
установки и принципы взаимоотношений между людьми), вопрос
должен был вынесен на решение органов, которые занимаются
формированием идеологии и воспитанием населения. В частности,
информацию о тех глубинных социальных процессах, которые
порождают бытовые конфликты, городской орган внутренних дел
направляет местным партийным органам и ставит вопрос об
усилении идеологической воспитательной работы в соответствующей
микросреде и в отношении отдельных трудовых коллективов.
Непосредственной же компетенцией органа внутренних дел является
индивидуально-профилактическая работа с теми лицами, которые
были виновниками сложившейся неблагоприятной ситуации и
допустили конкретные правонарушения, чье поведение, личность и
связи характеризуются комплексом признаков, по которым можно
прогнозировать вероятность преступного поведения.
В индивидуальной профилактике оправдали себя такие формы
работы, как индивидуальные беседы, беседы с привлечением
авторитетных лиц — представителей трудовых коллективов, беседы в
кругу родственников, примирение враждующих сторон,
разъяснение законодательства об ответственности в случае повторения
противоправных действий и тем более совершения преступлений.
Одной из форм является общественное принуждение, которому в
большей мере свойственны элементы психического принуждения.
«Человек подвергается как бы двойному воздействию: с одной
стороны, ему предлагают соблюдать сложившиеся нормы общежития,
а с другой стороны, одновременно с этим, авторитетные силы
общественной оценки, общественного мнения поощряют или
понуждают к выполнению этих норм»1. Общественное принуждение
может применяться и по месту жительства, и по месту работы. Оно
принимает специфическую форму, преломляясь через призму
выработанных самим обществом категорий морали: чести, долга,
совести и т.п. Другими словами, принуждение носит общественно-
моральный характер2. Оно обязывает подчиняться моральным и
правовым требованиям.
1 Петров И.Г. О некоторых направлениях исследования влияния идеологической
деятельности на формирование личности // Проблемы научного коммунизма.
Вып. 2. М., 1968. С. 45-46.
2 Огурцов Н.А. О некоторых философских аспектах сферы принуждения //
Правоведение. 1968. №5. С. 38.
24 - 7695
361

Эффективной силой общественного принуждения является
общественное мнение. В психологическом аспекте принуждение
предполагает воздействие на разум, чувства, эмоции личности в целях
направления ее воли к возбуждению таких мотивов поведения,
которые, единоборствуя с другими, ранее сформировавшимися
мотивами, предопределяют поведение, не противоречащее нормам
морали, требованиям закона и правилам социалистического
общежития. Поэтому наряду с общественным принуждением в борьбе с
пережитками прошлого, с проявлениями индивидуализма и
эгоизма большая роль принадлежит критике антиобщественных
поступков, созданию обстановки всеобщего осуждения вокруг
нарушителей норм права и нравственности. Умелая критика противоправных
и аморальных поступков, предостережение лиц, их совершающих,
о последствиях неверного шага, позволяют в зародыше пресекать
отклонения от установленных норм поведения, тем самым
предотвращая правонарушения. Как справедливо отмечает Л.Л. Попов,
критика антиобщественных поступков достигает наибольшей
результативности в тех случаях, когда она находит активную поддержку
общественности. От работников милиции зависит создание
атмосферы всеобщего осуждения лиц, которые допускают нарушения
моральных норм и правил социалистического общежития1.
Предупреждение преступлений в быту достигается принятием к
правонарушителям мер административного принуждения. При этом
следует учитывать специфику возникновения ситуации. В ряде
случаев неправомерное поведение лиц, попадающих в поле зрения
милиции, вызывается своего рода провоцирующим поведением
других лиц. Налицо как бы две стороны, часто враждующие. В этой
сложной ситуации неправильная оценка работниками милиции
роли сторон, сути конфликта может вызвать его углубление. В
частности, наказывая одного из участников ссоры и не принимая мер к
провоцирующему поведению другого участника, работники
милиции фактически способствуют обострению отношений между
враждующими: возникают мотивы мести, чувство несправедливости, что
в зависимости от личностных свойств субъекта может сформировать
умысел на совершение более тяжкого преступления. Здесь
необходима внимательная оценка роли всех участников возникшего
конфликта и разрядка сложившихся напряженных отношений путем
правомерного воздействия на каждого из них. Стремясь к
максимальной справедливости, объективности, работник милиции
выступает в качестве должностного лица, представителя государства,
который с позиции закона, руководствуясь принципом объектив-
ПоповЛ.Л. Убеждение и принуждение. М., 1968. С. 80.
362

ности, добивается установления должного порядка и нормальных
взаимоотношений междулюдьми. Для разрядки бытовых
конфликтов чаще всего применяется привод и официальное
предостережение, предусмотренные Указом Президиума Верховного Совета
СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении борьбы с хулиганством»1.
Как показывает изучение практики применения привода и
официального предостережения о недопустимости антиобщественного
поведения2, виновные, к которым применялось предостережение,
более чем в 90% случаев совершали нарушения общественного
порядка именно в быту, в отношении членов семей и своих соседей.
Предостережение следует сочетать с глубокой ознакомительной и
индивидуально-профилактической беседой, в центре которой
должно быть напоминание о фажданском долге, об обязанностях
перед обществом, семьей, коллективом. Таким образом,
предостережение является и мерой административного принуждения, и
мерой воспитательного воздействия. Сам факт, которым вызывается
акт предостережения, создает официальный повод для вызова фаж-
данина в орган внутренних дел. Создается правовая основа для
применения в отношении него комплекса воспитательных мер и
организации контроля за его дальнейшим поведением. Целесообразно,
на наш взгляд, всем предостерегаемым разъяснять, что акт
предостережения является основанием для последующей проверки
поведения таких лиц. Специфика индивидуальной беседы при
предостережении состоит в том, что она строится вокруг конкретных
фактов поведения, чреватого возможностью перерастания в более
опасные деяния. В индивидуальной беседе целесообразно
подчеркивать, что наказание, особенно уголовное, с неизбежностью по-
влечетлишения, Офаничения, определенную меру страданий.
Представляется, что идею предостережения следует доводить до
логического конца путем осуществления нескольких действий по
проверке дальнейшего поведения и повторных бесед3.
«Официальное предостережение, — пишет Л.Н. Гусев, — это беседа руководителей
органов милиции с нарушителем, указание ему на неправильное поведение,
разъяснение вреда для общества нарушений им общественного порядка, строгое
предупреждение от имени государственного органа о недопустимости
антиобщественного поведения» (см.: ГусевЛ.Н. Официальное предостережение о
недопустимости антиобщественного поведения. М.: ВНИИ МООП СССР, 1968. С. 15).
2 Изучено 3000 материалов о приводе и официальном предостережении в органах
внутренних дел средних городов Брянской и Ивановской областей.
Аналогичное мнение применительно в целом к индивидуальной профилактике
высказывалось в литературе. Некоторые исследователи полагают, что
положительные результаты дает практика, когда периодически участковые инспектора
интересуются поведением лиц, находящихся под наблюдением в связи с
неправильным поведением. Тут же они справедливо замечают, что нельзя эту работу
подменять частыми вызовами, высказыванием необоснованных подозрений.
Такие «профилактические» меры ничего кроме обиды и озлобления вызвать не мо-
24«
363

Осуществляя предостережение, целесообразно делать акцент на
защиту интересов тех граждан, которым угрожает посягательство.
Целесообразно также разъяснять предостерегаемому, что скандал,
ссора, хулиганство легко перерастают в тяжкие виды насилия,
особенно со стороны тех нарушителей, кто злоупотребляет алкоголем,
теряет над собой контроль, отличается вспыльчивым характером.
Разъяснение может оказаться более доходчивым, если оно будет
сопровождаться иллюстрацией типичного поведения дебоширов,
скандалистов и хулиганов, завершившегося умышленным
убийством или причинением тяжких телесных повреждений1. Отбирая
подписку о сделанном предостережении, соответствующее
должностное лицо придает предостережению официальный характер,
что, несомненно, повышает его предупредительную роль.
В предупреждении бытовых преступлений наряду с
применением крайней меры борьбы со злостным пьянством — направлением
в лечебно-трудовой профилакторий — в ряде органов внутренних
дел стали практиковать организацию амбулаторного лечения лиц,
злоупотребляющих алкоголем (Горьковская, Ивановская области).
Для того чтобы исключить уклонение от лечения, лицам,
злоупотребляющим алкоголем, выдается официальный документ —
лечебная книжка, в которой должны делаться отметки врача о посещении
необходимых процедур. Если таких отметок в книжке не делается,
то лицо, злоупотребляющее алкоголем (нарушителя
общественного порядка), предупреждают о возможности помещения его на
определенный период, предусмотренный законом, в лечебно-трудовой
профилакторий.
Серьезную угрозу жизни и здоровью граждан представляет
поведение злостных пьяниц и нарушителей общественного порядка,
имеющих охотничьи ружья. В союзных республиках приняты
законы об изъятии оружия у этой категории лиц2.
гут. Следует с учетом особенности характера, наклонностей, привычек, возраста
и т.п. искать такие формы контроля за поведением нарушителей, которые не
задевали бы их человеческого достоинства (см.: Миньковский Г.М., Арзуманян Т.М.,
Звирбуль В. К. и др. Деятельность органов расследования, прокурора и суда по
предупреждению преступлений. С. 137).
Подробнее см.: Овчинский С.С. Актуальные проблемы борьбы с тяжкими
преступлениями против личности. С. 176—177.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 сентября
1969 г. «Об изъятии огнестрельного оружия улиц, совершающих
антиобщественные поступки» охотничьи ружья и иное огнестрельное оружие и боеприпасы к
ним, принадлежащие лицам, систематически нарушающим общественный
порядок, злоупотребляющим спиртными напитками или страдающим психическими
заболеваниями, могут быть изъяты у них в административном порядке по
решениям сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся, их исполнительных
комитетов или постановлениям административных комиссий при исполнительных
комитетах районных, городских, сельских, поселковых Советов депутатов трудя-
364

Как показало изучение практики применения этих мер в средних
городах (в 1971—1972 гг.), без заранее спланированной системы
организационных мер органы внутренних дел должных результатов в
данной работе не достигают. Необходимо обеспечить полный учет
охотничьего оружия на территории города, составить списки
владельцев, проверить их принадлежность к охотничьим обществам1,
проверить каждого владельца ружья по учетам лиц,
привлекавшихся к ответственности за мелкое хулиганство, подвергнутых приводу
и официальному предостережению о недопустимости
антиобщественного поведения, злостных пьяниц, направлявшихся на
принудительное лечение и трудовое перевоспитание, лиц,
привлекавшихся к ответственности за антиобщественный паразитический образ
жизни, помещавшихся в медвытрезвитель, наконец, по учету
городского психоневрологического диспансера. От результатов такой
проверки зависят решения местных органов власти об изъятии
ружей. Причем это не должно быть разовым мероприятием.
Проверки следует проводить систематически, применяя и другие формы
регулирования пользования охотничьими ружьями. В городах
Тюменской области у злостных пьяниц и нарушителей правил
социалистического общежития в 1969—1970 гг. было изъято несколько
сот ружей. Управление внутренних дел добилось решения местных
органов власти запретить торгующим организациям продажу
охотничьих ружей без ведома органов внутренних дел. В ряде городов и
районов области в 1970—1971 гг. в несколько раз сократилось
количество убийств из охотничьих ружей.
•г *F Ч»
Сфера общения людей вне места их жительства и труда
(общественные места) может быть выделена лишь для средних городов,
ибо в городах малых она, по существу, сливается со сферой быта.
При исследовании вопросов предупреждения преступлений и
иных правонарушений в общественных местах в специальной
литературе, как правило, обращается внимание главным образом на
организацию охраны общественного порядка как основной меры
борьбы с хулиганством, преступными посягательствами на лич-
шихся. Органам милиции предоставлено право изымать оружие и боеприпасы и
хранить их до рассмотрения материалов Советами депутатов трудящихся, их
исполнительными комитетами или административными комиссиями при
исполкомах городских (сельских, поселковых) Советов депутатов трудящихся. Изъятие
оружия и боеприпасов в этих случаях производится по мотивированному
постановлению начальника городского органа внутренних дел или его заместителя.
Например, в городах Брянской области из пяти с лишним тысяч взятых на
выборку владельцев ружей менее тысячи состояли членами охотничьих обществ.
365

ность, разбоями, грабежами и некоторыми видами краж1. Нет
сомнения, что меры, принимаемые для охраны общественного
порядка2, ставят лиц, замышляющих совершение преступлений, перед
неотвратимостью ответственности за свои действия, обеспечивают
быстрое реагирование на правонарушения. Однако меры по охране
общественного порядка не следует рассматривать односторонне,
т.е. только как заградительные, обеспечивающие присутствие
нарядов милиции и дружинников в общественных местах. Этим мерам
присущ и поисковый характер, они осуществляются на основе
тактики борьбы с преступностью, в которой значительное внимание
уделяется решению задачи маневрирования соответствующими
силами и средствами. Гибкость и маневренность сил, участвующих в
поддержании общественного порядка, обеспечивают одно из
необходимых условий успешного предупреждения правонарушений в
общественных местах, быстроту и внезапность появления нарядов
милиции и дружинников там, где предвидится вероятность
правонарушений.
Наряду с мерами по охране общественного порядка
предупреждение преступлений в общественных местах предполагает
выявление лиц, замышляющих конкретные преступления или склонных
в определенной ситуации к хулиганским, насильственным
действиям, проведение с ними профилактической работы, а также
устранение условий, способствующих совершению преступлений.
Выделив в средних городах условные зоны повышенной
концентрации населения, можно констатировать, что таковых может
оказаться не более четырех-пяти, причем не во всех из них в разное
время суток наблюдается скопление граждан. Например, возле
магазинов, где торгуют спиртными напитками и расположенных по-
См.: Наружная служба милиции: Учеб. пособие. М.: ВШ МООП РСФСР, 1962;
Богдан В.И. Борьба с правонарушениями и преступлениями несовершеннолетних
в городе // Материалы научно-практической конференции по проблемам борьбы
с преступностью в городах областного подчинения. Елец, 1970.
В этой связи следует заметить, что в теории административного права
общественный порядок рассматривается в широком смысле. Наиболее ярко эта позиция
выражена в работе Н. Куца, который считает, что объектом преступления при
хулиганстве является общественный порядок, под которым обычно понимают
совокупность общественных отношений, обеспечивающих соблюдение правил
социалистического общежития, охраняющих общественное спокойствие,
общественную нравственность, безопасные условия повседневной жизни и
деятельности людей в социалистическом обществе (см.: Куц Н. Ответственность за
хулиганство по советскому уголовному праву. Киев: ВШ МООП УССР, 1963. С. 33).
Действительно, если рассматривать понятие «общественный порядок» в широком
смысле слова, то не только хулиганство, но и умышленные убийства, разбои и
многие другие преступления посягают на «безопасные условия повседневной
жизни и деятельности людей в социалистическом обществе». Этими преступлениями,
так же, как и хулиганством, наносится вред общественному спокойствию и
общественной нравственности.
366

близости от предприятий, сложная обстановка возникает по
окончании работы дневной смены: появляются группы пьяных,
возникают ссоры, драки; в центре города, в городском саду интенсивное
движение населения наблюдается в более позднее время.
Изменяется обстановка в районе железнодорожного и автовокзалов,
речного порта и в течение недели (увеличение потока граждан в
нерабочие дни), и в течение суток (движение после работы жителей
окрестных сел). Для определения наиболее рациональной схемы
маршрутов патрулирования и времени участия сил милиции и
общественности в охране общественного порядка следует учитывать
такие обстоятельства, как начало и окончание работы учреждений
и предприятий, выход на экраны кинотеатров новых фильмов,
проведение спортивных мероприятий, пользующихся популярностью
у населения, расположение на обслуживаемой территории
ресторанов, кафе, закусочных, рынка, общежитий и других объектов,
в районе которых сосредоточиваются граждане. Маршруты
патрулирования должны проходить по тем местам, где замечалось
наибольшее количество антиобщественных проявлений (нарушений
общественного порядка), хулиганства, возникали ссоры. Совместно
со штабами народных дружин предприятий службе профилактики
городского органа внутренних дел необходимо разработать
наиболее целесообразные формы взаимодействия. При этом территорию
города следует разделить на условные районы, которые берутся под
охрану силами народных дружин. Целесообразно вести карту, на
которой отражается расстановка сил, участвующих в охране
общественного порядка. Работа нарядов милиции, дружинников
сочетается с работой по охране общественного порядка, проводимой
участковыми инспекторами в своих микрорайонах. Когда с участков
в дежурную часть поступает информация о возникающей на улицах
сложной обстановке (появление групп пьяных, назревание уличной
драки), это дает возможность дежурному вовремя направлять туда
наряды милиции. Условно такого рода сообщения можно назвать
информацией снизу. При всей ее значимости для
целенаправленного использования сил не менее важна «информация сверху».
Только оцененные в совокупности все поступающие сигналы «снизу»
могут послужить основой для правильного использования нарядов
в охране общественного порядка.
Для борьбы с правонарушениями, совершаемыми на почве
группового пьянства, в районе предприятий проводятся рейды. Эти
мероприятия согласуются с администрацией, руководством цехов и
общественными организациями соответствующих предприятий.
К участию в них целесообразно привлекать активистов —
представителей тех же трудовых коллективов. Пресечение пьянства среди
367

своих рабочих должно стать заботой коллективов тех предприятий,
работники которых допускают злоупотребление алкоголем.
Групповые попойки являются очагами, где возникают эксцессы,
которые заканчиваются ссорами, драками, а иногда и грабежами и
даже разбоями, совершаемыми чаще всего с целью завладения
деньгами для продолжения пьянства. Наряды милиции и дружинников
должны уделять особое внимание типичным местам, где
наблюдаются такие сборища. Это магазины, в которых имеются отделы по
продаже спиртных напитков, пивные и прилегающая к ним
ближайшая территория, а также парки и скверы. С точки зрения
предупреждения противоправных явлений вмешательство нарядов милиции
и дружинников должно быть законным и обоснованным.
Пребывание в магазине само по себе не является каким-либо нарушением,
поводом и основанием для вмешательства могут быть действия,
которые соответствующим законодательством союзных республик,
направленным на борьбу против пьянства и алкоголизма, признаны
административными правонарушениями: появление в
общественных местах в пьяном виде, оскорбляющем человеческое достоинство
и общественную нравственность; распитие спиртных напитков на
улицах, во дворах и подъездах, на стадионах, в скверах, парках и
других общественных местах; доведение несовершеннолетнего до
состояния опьянения. Тактика, применяемая нарядами милиции,
должна обеспечивать эффективность воздействия на нарушителей
общественного порядка. Если ограничиваться просто удалением с
соответствующей территории или из помещения магазина
собравшихся там лиц, склонных к пьянству и нарушениям общественного
порядка, то эта мера приведет лишь к временному результату.
В связи с применением нового законодательства по борьбе с
пьянством возникает необходимость документирования поведения
нарушителей, доставления их в орган внутренних дел или штаб
народной дружины, применения предусмотренных законом
административных взысканий. В ряде случаев штраф и другие меры
взыскания следует сочетать с официальным приводом и
предостережением по отношению к тем привычным пьяницам, которые,
несмотря на неоднократные предупреждения, продолжают
создавать условия, типичные для развития антиобщественного поведения
в преступное. Особое внимание должно быть обращено на места,
где собираются группы хулиганствующих подростков, ибо, как
показали криминологические исследования, эти группы нередко
совершают тяжкие преступления: уличные грабежи, разбои и
групповое изнасилование.
Одним из условий эффективного предупреждения преступлений
является своевременность вмешательства и выбор соответствующих
368

форм реагирования на правонарушения. Следует добиваться того,
чтобы работники милиции и дружинники четко определили свое
отношение к таким поступкам, которые формально хулиганством
не являются, но способны перерасти в это правонарушение, если
не будут вовремя пресечены. Речь идет о решительном пресечении
приставания к прохожим, громкого пения пошлых песен, особенно
в позднее время, сборищ молодых людей сомнительного поведения,
допускающих нецензурные выражения. Милиционеры должны быть
убеждены в том, что вмешательство по каждому такому поводу
является предупредительной мерой против хулиганства и более тяжких
преступлений. Гражданам, допускающим незначительные
нарушения общественного порядка, разъясняется противоправность их
действий, делаются предупреждения на месте. Их доставление в
милицию необходимо в случаях, когда они неправильно реагируют
на замечания, пытаются скрыться или оказывают сопротивление
работникам милиции. В случаях назревания групповых драк к
месту происшествия стягиваются все силы, находящиеся поблизости,
а также вводится резерв из числа работников милиции, не
участвующих непосредственно в охране общественного порядка. О
возникающей ситуации ставятся в известность штабы народных дружин
(комсомольских оперативных отрядов). Поскольку дружинники
одеты в штатскую одежду, необходимо заранее обусловить средства
связи и способы взаимодействия на время проведения операции по
предупреждению групповых драк и хулиганства. В этих целях
дружинникам обязательно следует иметь повязки, старшие групп,
лично знающие своих дружинников, должны быть знакомы с
руководителями нарядов милиции.
Изучение практики показывает, что в условиях средних городов,
расположенных на значительной территории (некомпактная
застройка), довольно сложной задачей является доставление в горотдел
нарушителей общественного порядка (нехватка транспорта,
удаленность микрорайонов). Целесообразно в таких городах
организовывать кольцевой маршрут, по которому направлять специальную
автомашину с нарядом милиции, заранее определив время и пункты
ее остановок. Эти данные должны быть известны всем патрульным
группам, постовым милиционерам, участковым инспекторам,
которые получают возможность, не покидая микрорайона несения
службы, в заранее обусловленное время и место прибытия автомашины
доставлять нарушителей общественного порядка, в отношении
которых оказалось недостаточным предупреждение на месте.
Тактика предупреждения «уличных» преступлений должна
строиться с учетом особенностей территории города. Особое внимание
следует обращать на районы новой застройки, участки, где появи-
369

лись пешеходные дороги, где снесены здания, на темные переулки,
лесопарки, пешеходные тропы, проложенные вдоль
железнодорожных путей, неосвещенные дворы и другие места, где легче совершать
нападения на граждан. Внезапность появления в этих местах сил
милиции и дружинников может быть обеспечена переброской на
автомашине патрульных групп с таким расчетом, чтобы
патрулированием в течение вечера и части ночи были охвачены все заранее
намеченные участки города. Важно при этом организовать
взаимодействие патрульных групп с подразделениями «ночной» милиции.
Последним выделяют соответствующие сектора для наблюдения,
определяют средства связи с тем, чтобы в случае необходимости
вызвать подкрепление для пресечения преступных действий
хулиганов, насильников, грабителей. Маневренность патрульных групп,
ежедневное изменение времени их появления в различных местах
города исключит «привычную» расстановку сил милиции и
дружинников. Создаются условия, при которых работники милиции и
дружинники могут появиться в любой момент в самых глухих местах
города. Для устранения условий, способствующих нападению на
почтальонов, инкассаторов и кассиров предприятий, учреждений,
учебных заведений, следует определить пути, которыми они
пользуются, и включить их в маршруты, где патрулируют сотрудники
милиции и дружинники. При перевозке ими крупных сумм денег
необходимо организовывать их сопровождение силами нарядов
милиции. Воспрепятствование реализации преступных намерений и
действий, направленных на достижение преступного результата,
здесь может наступить на разных стадиях: в период формирования
преступных намерений, при осуществлении приготовительных
действий, при покушении на преступление.
Как уже отмечалось, круг «уличных» преступлений довольно
ограничен (хулиганство, грабеж, разбой, изнасилование, телесные
повреждения, кражи у пьяных). За исключением заранее незамыш-
ляемого хулиганства все эти преступления обычно совершают лица,
которые либо имеют опыт преступной деятельности, либо подпали
под влияние уголовных элементов, либо организовались в группы
для совершения преступлений. Для воспрепятствования реализации
их преступных намерений необходимо проведение
оперативно-розыскных мероприятий, включающих получение информации о
возникших замыслах на совершение преступлений, выбор момента для
оперативного вмешательства и применения тактических приемов
предупреждения преступлений на стадии обнаружения умысла,
приготовления или покушения.
В условиях среднего города может быть несколько очагов, где
происходит сближение на антиобщественной основе неустойчивых
370

и ранее судимых лиц, их взаимное отрицательное влияние, наконец,
формирование преступных групп1. Для получения информации об
этих процессах необходимо изучать различные круги общений,
микросреды, сложившиеся в них нравы, отношения. Особое внимание
должно быть обращено на отношения и нравы, процветающие в
среде молодых людей, допускающих существенные отклонения от
морали и принятых норм поведения и, по существу, находящихся
на грани преступного поведения. Именно эта категория молодых
людей оказывается в числе преступников, совершающих «уличные»
грабежи и разбои.
В результате такой работы центр предупредительных мер
переносится в сферу быта и общения лиц, сблизившихся на почве
антиобщественных взглядов. Здесь исследуется специфика возникших
между ними связей, большое внимание уделяется индивидуальному
положительному воздействию на участников выявленных групп.
В этом отношении средний город создает определенные
преимущества для работников милиции, поскольку численность населения
позволяет, с одной стороны, проверить и выявить все связи,
питающие ту или иную микросреду, а с другой — определить силы,
которые можно противопоставить негативной направленности
выявленных групп и их участников.
* * *
Сфера, где возникают отношения по поводу хранения
материальных ценностей, в средних и малых городах охватывает множество
различных объектов. Наиболее типичными являются те из них, где
судя по обобщенной статистике чаще всего совершаются кражи:
магазины, киоски, ларьки, склады, хранилища.
Анализ статистики тяжких преступлений, совершенных на улицах и в других
общественных местах (разбой, грабеж), показывает, что около 80% этих
преступлений совершается в составе групп. В основном это группы несовершеннолетних и
молодых людей. Этим преступлениям предшествует возникновение замыслов, в
отличие от эксцессов одиночек-пьяниц, морально разложившихся лиц, которые
совершают грабеж лишь при благоприятно сложившейся ситуации (например, с
использованием беспомощного состояния своего собутыльника или своего
физического превосходства над случайно встретившимся прохожим). Таким образом,
в большинстве случаев речь идет о групповом умысле, групповых мотивах
преступной деятельности, выявление которых требует принятая
оперативно-розыскных мер. Что касается эксцессов одиночек, то они, как правило, своими
намерениями не делятся и их преступления в ряде случаев являются неожиданными и
для милиции, и для знавших их лиц. Аморализм таких лиц, их антиобщественные
установки обнаруживаются в условиях быта, что позволяет прогнозировать
вероятность их преступного поведения не только по месту жительства, но и в
общественных местах.
371

Преступники либо используют возможность сравнительно
легкого доступа к материальным ценностям, либо выбирают объекты,
где можно завладеть бблылим количеством имущества или
крупными суммами денег. Как показало изучение условий,
способствующих совершению краж, многие промышленные и торговые
предприятия, колхозы и совхозы не обеспечивают нормального хранения
товарно-материальных ценностей. Не хватает складских
помещений, склады и хранилища расположены в неприспособленных,
ветхих помещениях и не освещаются1. В ночное время большинство
складов, кладовых, магазинов, ларьков и других объектов либо
совсем не охраняются, либо охраняются из рук вон плохо. В ряде мест
до сих пор объекты не оборудованы охранной сигнализацией2.
Важной предпосылкой успешного проведения
предупредительных мер является анализ места, времени, способов совершения
краж.
По данным статистики в средних городах в структуре краж
государственного и общественного имущества значительную долю (от 40
до 60%) составляют кражи с объектов торговли. Большое количество
краж совершается с объектов мелкорозничной торговли (из
павильонов, палаток, ларьков, киосков). Эти торговые точки, как
правило, разбросаны на территории города, что затрудняет их
включение в систему круглосуточной охраны, и в то же время
проникновение к материальным ценностям в них облегчено примитивностью
запирающих устройств и самих строений.
В городском органе внутренних дел необходимо иметь
подробный план дислокации магазинов, павильонов, складов
продовольственных и промтоварных баз, отделений госбанка и сберегательных
касс, пунктов, где расположены кассы предприятий, учреждений и
1 На основе обобщенных данных по Воронежской области о таких явления пишут
А. Рекунков и С. Сирота в статье «Эффективность мер предупреждения краж
социалистического имущества» (Социалистическая законность. 1967. № 7. С. 50).
В 1971—1972 гг. коллегия УВД Ивановского облисполкома констатировала
аналогичное положение с хранением материальных ценностей на территории
области.
2 В постановлении Совета Министров СССР от 31 декабря 1970 г. отмечалось, что
министерства и ведомства, советы министров союзных республик не уделяют
должного внимания вопросам совершенствования систем охраны объектов
народного хозяйства, сокращению расходов на ее содержание, внедрению
современных технических средств охраны и системы противопожарной автоматики.
При строительстве новых и реконструкции действующих предприятий, зданий,
складов и сооружений не всегда предусматриваются необходимые технические
средства охранной сигнализации. Совет Министров СССР обязал Министерство
приборостроения, средств автоматизации и систем управления СССР организовать
разработку и изготовление новых, более совершенных и недорогих приборов и
аппаратуры для охранной сигнализации и в течение ближайших лет внедрить их
на объектах народного хозяйства, а также обеспечить систематическое
информирование предприятий, учреждений и организаций об этих приборах и системах.
372

организаций, столовых, кафе и ресторанов. Перечень всех этих
объектов целесообразно составить в определенной последовательности.
За принцип классификации можно взять либо деление территории
на участки обслуживания, либо принадлежность тех или иных
объектов к отраслям народного хозяйства, промышленности, торговли,
транспорта.
Исходя из схемы дислокации объектов важно определить те из
них, в отношении которых совершались преступные посягательства.
Для этого можно воспользоваться внутренним учетом, который
ведется в аппаратах уголовного розыска за несколько лет. Эти данные
полезно иметь за как можно более длительный период1. Изучение
объектов, откуда совершались кражи, способов проникновения к
материальным ценностям позволит выявить типичные условия,
которые облегчали совершение этих преступлений.
Объекты, с которых совершались кражи, обследуются для
выявления условий, которые могут способствовать повторным
посягательствам. Периодически на территории города такое обследование
должно проводиться на всех объектах хранения материальных
ценностей2. Изучается время, когда в районе дислокации
соответствующих объектов бывает безлюдно, когда они остаются без
присмотра. С учетом состояния подъездных путей, удаленности их от
основных транспортных магистралей, освещенности в районе объектов
делается вывод о возможности наблюдения за ними в ночное время
силами «ночной» милиции или патрульных наружной службы.
Изучение объектов дает необходимые данные для разработки
конкретных мероприятий по каждому из них3.
Целесообразно в каждом городе создать комиссию из
ответственных работников горисполкома, управления торговли, органа
внутренних дел и других учреждений с участием главного архитектора
1 Внедряемая в ряде органов внутренних дел новая система
оперативно-розыскного учета с применением механизированного поиска информации позволяет
осуществить анализ всех краж, которые совершены за последние 10—15 лет. Для
этого используются данные о преступной деятельности ранее судимых за эти
преступления. Например, из 330 человек, поставленных на учет в связи с тем, что они
ранее были судимы за все виды краж, совершили эти преступления: из буфетов и
ларьков — 18; из магазинов — 27; из кладовых, со складов — 33; амбаров,
сараев — 30; на производственных предприятиях — 60; на предприятиях
общественного питания — 7; на зрелищных предприятиях — 9 (см.: Овчинский С.С. Перфо-
картотека горрайоргана милиции. М.: ВНИИ МООП СССР, 1968. С. 36).
2 Для этого помимо участковых инспекторов, работников вневедомственной охраны
привлекаются широкий актив внештатных сотрудников уголовного розыска,
наружной службы, а также народные дружинники, проявившие свою активность в
борьбе с преступностью.
3 Аналогичный анализ целесообразен в отношении квартирных краж, что позволит
выявить жилые массивы, где совершалось наибольшее количество этих
преступлений, провести работу с населением по пропаганде технических устройств и
повышению бдительности.
373

города. В ходе работы комиссии необходимо учесть все
функционирующие торговые предприятия, выявить из них те, которые не
пригодны для дальнейшей торговли. Выводы комиссии составят
основу предложений местным партийным и советским органам об
устранении условий, способствующих совершению краж. На
основании изучения способов совершения краж и условий их
повторяемости становится возможным обратиться к разработке и внедрению
системы заградительных мер и технических устройств.
Следует согласиться с мнением Г.Г. Зуйкова, что для
деятельности по предупреждению краж важное значение имеет
прогнозирование возможных способов совершения этих преступлений,
заблаговременное принятие мер по устранению условий, которые могут
быть использованы преступниками1. Прогнозирование позволяет
осуществлять разработку, конструирование и оборудование
объектов с материальными ценностями новыми эффективными
техническими средствами, а также устранять условия, которые могут быть
учтены злоумышленниками при выборе способа преступных
действий.
Другими словами, представляется возможным решить задачу
предупреждения краж определенным способом путем выявления и
устранения объективных и субъективных факторов, на основе
которых тот или иной способ существует или может возникнуть.
Единая система охраны объектов с материальными ценностями
предполагает четкое сочетание наблюдения за объектами силами
нарядов и постов милиции с оборудованием их средствами охранной
сигнализации. В этой связи оправдала себя разработка единой
дислокации маршрутов патрулирования и постов «ночной» милиции с
приближением их к объектам хранения материальных ценностей.
Так, отдел внутренних дел Подольского горисполкома
Московской области разработал на осенне-зимний период единую
дислокацию патрульно-постовых нарядов. Перед ее составлением была
детально изучена оперативная обстановка в городе и произведен
анализ преступности по видам правонарушений, месту и времени
их совершения. Анализ показал, что при наличии 248 улиц и
переулков общей протяженностью в 224 км кражи с объектов
народного хозяйства и уличные преступления в течение трех последних лет
совершались только на 32 улицах общей протяженностью в 29 км,
что составляет всего лишь 12% протяженности всех улиц и
переулков. Наиболее пораженными преступностью оказались пять
участков: центр города, где совершалось более 40% всех краж и уличных
Зуйков Г.Г. Использование данных о способах совершения преступлений в
деятельности органов охраны общественного порядка по предотвращению
преступлений // Труды ВШ МООП СССР. № 21. М., 1968. С. 57.
374

преступлений; пятый и шестой микрорайоны, на долю которых
приходилось 19% уличных преступлений; силикатный участок —
16%; район Механического завода — 14% и Северный поселок —
10%. Наибольшее количество преступлений (76%) совершалось с
16 до 24 часов. От 24 до 8 часов регистрировалось около 22%, а от
8 до 16 часов — только 2% преступлений. После изучения состояния
преступности в городе были определены все объекты народного
хозяйства, которые должны охраняться патрульно-постовыми
нарядами. Первоначально для их охраны был разработан 21
патрульный маршрут с использованием работников «ночной» милиции.
Затем на остальных участках, пораженных преступностью, было
организовано 24 патрульных маршрута и поста наружной службы,
работников дорожного надзора ГАИ и медицинского вытрезвителя.
Всего ежесуточно обслуживалось 45 маршрутов и постов, на которых
действовало 8 автопатрулей, 12 мотопатрулей и 25 пеших патрулей
и постов, в том числе 13 со служебными собаками. В вечернее
время, когда совершается наибольшее количество преступлений, в
городе действовало 89% всех патрулей и постов. Ночью же
оставалась на постах только «ночная» милиция. В вечернее время силами
милиции обслуживалось 185 улиц и переулков города, или 55%
общей их протяженности. Остальные улицы прикрывались 67
маршрутами патрулей дружинников. Для этого ежедневно выходили на
патрулирование более 200 дружинников (из расчета три человека
на каждые полтора километра). Помимо этого в субботние,
воскресные и праздничные дни «ночная» милиция выставляла 13
круглосуточных патрульных маршрутов. В результате умелой расстановки
сил и средств милиции и правильного взаимодействия между
отдельными ее службами количество краж, совершаемых на объектах
народного хозяйства, резко сократилось.
Для устранения условий, способствующих совершению краж с
объектов мелкорозничной торговли, руководители городских
органов внутренних дел на основе обобщенных материалов
обследования этих объектов вносят предложения в партийные и советские
органы о сносе тех объектов мелкорозничной торговли, которые по
своему техническому состоянию не обеспечивают сохранности
материальных ценностей, а также об установлении норм суточного
завоза товаров в павильоны, палатки, ларьки и киоски. Следует
определить перечень объектов торговли легкого типа, подлежащих
оборудованию охранной сигнализацией и другими техническими
средствами. Перед исполкомами городских советов депутатов
трудящихся ставится вопрос о запрещении торговым организациям
эксплуатации павильонов, палаток, ларьков и киосков, не имеющих
электрического освещения и не оборудованных средствами охран-
375

ной сигнализации, а также о проведении работы по созданию
вместо многочисленных палаток и ларьков единых торговых комплексов,
отвечающих современным требованиям торговли. Контроль за
выполнением мероприятий по усилению охраны объектов торговли
возлагается на участковых инспекторов милиции1. Целесообразно
практиковать проведение рейдов по проверке состояния охраны
объектов торговли с привлечением к этим проверкам руководящих
работников предприятий торговли. В действующих торговых точках,
которые не имеют постоянной охраны, необходимо следить за тем,
чтобы на ночь не оставалось большого количества товаров, а деньги
обязательно сдавались в кустовые кассы.
Все сказанное относится к мероприятиям заградительного
характера, которые затрудняют проникновение к материальным
ценностям и завладение ими, но, естественно, сами по себе не могут
устранить опасности совершения краж, если они не
сопровождаются активным выявлением тех, кто вынашивает преступные
замыслы.
В поле зрения работников подразделений уголовного розыска и
надзорно-профилактической службы должны попадать лица,
судимые за квалифицированные кражи, а также лица, которые
совершали малозначительные кражи и не отказались от дальнейшего
совершения аналогичных преступлений. Пристальное внимание
должно быть обращено на лиц, систематически уклоняющихся от
общественно полезного труда, пьяниц, которые, не имея
постоянных источников дохода и располагая свободным временем,
являются, как правило, наиболее типичными участниками, а в ряде
случаев и организаторами квалифицированных краж с объектов,
где хранятся материальные ценности.
Организуя выявление лиц, которые могут совершать кражи,
необходимо иметь в виду, что в сельской местности, обслуживаемой
городским отделом внутренних дел, кражи из магазинов редко
совершаются местными жителями. Чаще это делают жители города
или других населенных пунктов, располагающие транспортными
возможностями.
Можно предложить систему признаков, наличие которых
делает необходимым в таких случаях профилактическое
вмешательство:
• обнаружение связей на антиобщественной основе жителей
города с жителями прилегающей сельской местности;
• особый интерес, который проявляют жители города к
магазинам, расположенным в сельской местности;
1 В соответствии с приказом МВД СССР от 25 марта 1971 г. № 82 «Об усилении
охраны киосков, палаток, ларьков и павильонов торговли».
376

• выявление отдельными горожанами времени торговли,
состояния охраны, времени завоза товаров, порядка хранения
выручка и других вопросов, связанных с работой магазинов;
• интерес городских жителей к расположению постов милиции,
порядку патрулирования нарядов милиции на дорогах,
связывающих город с другими населенными пунктами.
Даже при отсутствии прямых данных об умысле совершить
кражу в зависимости от личности тех, кого интересуют такие
обстоятельства, иногда можно сделать вывод о формировании
преступного замысла. В городском органе внутренних дел должно быть
налажено информирование о связях между жителями различных
населенных пунктов и жителями города, если последние состоят на
учете как ранее судимые или лица, склонные к совершению краж.
Получение сигнала о возобновлении, поддержании таких связей,
об их характере позволяет своевременно принять меры к выяснению
конкретных намерений, состава участников и фактических
возможностей, которыми они располагают, для реализации своих
преступных замыслов. Мерами предупреждения становятся оправдавшие
себя в практике разобщение участников формирующейся
преступной группы и проведение комплекса
индивидуально-профилактических мер в отношении каждого выявленного лица.
Для упреждающих мероприятий необходимо периодически
контролировать лиц, которые: а) были в прошлом судимы за
квалифицированные кражи со взломом; б) поставлены на учет в связи с
паразитическим, антиобщественным образом жизни; в)
систематически пьянствовали, вели аморальный образ жизни и были
замечены в промотании личного имущества и склонности к совершению
мелких краж.
Наступательная тактика предупреждения преступлений,
вмешательство работников милиции в тот момент, когда у
соответствующих лиц формируется уверенность в том, что наблюдение за ними
прекращено, и, уверовав в бесконтрольность, они намереваются
возобновить преступную деятельность, весьма эффективны.
Психологически вмешательство в момент, когда уверенность в
бесконтрольности способствует формированию преступных замыслов,
оказывается активным фактором, изменяющим мнение
соответствующих лиц об оперативности и осведомленности милиции. Здесь
проявляется важнейший сдерживающий фактор — мысль о
неизбежности уголовной ответственности, что и удерживает многих от
реализации преступных замыслов. Это происходит даже и в тех
случаях, когда работники милиции не располагают конкретной
информацией о преступных замыслах и приготовлении к преступлениям.
Просто очередная проверка, основанная на прогнозе вероятности
25-7695
377

возвращения на путь преступлений лиц, уже однажды нарушивших
закон, дает ощутимые результаты, удерживая этих лиц от
совершения преступлений. Еще более реальным становится вмешательство
и воздействие на тех лиц, о чьих конкретных преступных
намерениях стало известно из различных источников информации. В этих
случаях работники милиции обращаются к фактам,
осведомленность о которых морально и психологически разоружает лицо,
замышляющее конкретное преступление, и делает в его глазах
безнадежным всякую попытку реализации таких замыслов. Естественно,
что просто беседы в этом случае недостаточно, тем более что факт
возникновения преступных намерений свидетельствует о наличии
у соответствующих лиц стойкой антиобщественной установки,
искоренения которой нельзя достичь одноразовым воздействием.
Здесь необходима система наблюдения, проверок и воспитательных
мер со стороны не только милиции, но и трудовых коллективов,
общественности, с тем чтобы добиться переориентации
соответствующих лиц.
В тактике предупреждения краж с объектов хранения
материальных ценностей особое внимание должно быть уделено действиям
по разобщению групп с антиобщественной направленностью. В
среднем, а тем более в малом городе близко ощущается связь между
возникновением общений по месту работы и месту жительства. Это
облегчает выяснение мотивов общения, структуры отношений, а в
итоге приближает достижение профилактических целей с помощью
общественности предприятий. Аморальное времяпрепровождение,
совместное пьянство часто влекут за собой вначале мелкие хищения
сырья, изделий готовой продукции на предприятиях. При
появлении большей устойчивости и степени асоциализации группы в ее
среде возникают замыслы краж с целью завладения значительным
количеством материальных ценностей. К участию в таких группах
привлекаются лица, которые имеют в личном пользовании,
владении средства транспорта, лица, которые имеют семейные связи в
сельской местности. Они становятся наводчиками на объекты,
наиболее уязвимые для совершения кражи. Участники такой группы,
обольщаясь возможностью легкого завладения большим
количеством материальных ценностей, идут на сговор для совершения краж
из магазинов и со складов.
О легкости формирования преступных групп на этой основе
(в связи с общением в производственном коллективе)
свидетельствуют многочисленные примеры из практики раскрытия групповых
краж. Как правило, в составе таких групп оказываются либо ранее
судимые, приобретшие опыт в совершении преступлений, либо
лица, которые хотя и не судимы, но уже неоднократно безнаказан-
378

но совершали тяжкие преступления, чаще всего кражи,
остававшиеся нераскрытыми. В качестве сигналов служат аморальность,
антиобщественный склад мыслей и групповой психологии,
вероятность единения людей на основе интересов и потребностей,
несовместимых с общественной социалистической моралью.
Воспитательное воздействие на участников такого рода групп
осуществляется применением методов индивидуальной профилактики,
сочетаемых с усилением всех форм социального контроля. При
получении сигналов о конкретных преступных замыслах
одновременно усиливается охрана соответствующих объектов.
* * *
Изложенные соображения о тактике целесообразной
группировки объектов не следует истолковывать догматически. Не может
существовать жестких границ между условно названными сферами,
ибо отношения, влияющие на выбор преступного поведения,
весьма многогранны и формируются в разных сферах. Условное деление
на четыре сферы избрано лишь в методических целях для того,
чтобы выделить то типичное, что свойственно тактике предупреждения
преступлений.
Не следует также догматически подходить в целом к специфике
средних и малых городов. Насколько подвижны критерии их
классификации, настолько условны многие факторы, определяющие
специфику организации и тактики борьбы с преступностью. Как
один город не похож на другой, так и система оперативного
обслуживания одной территории будет отличаться от системы
обслуживания другой территории. К тому же следует учитывать
динамичность современных городов, быстрое изменение условий, влияющих
на систему оперативного обслуживания. Поэтому соображения,
изложенные в данной работе, имеют в основном ориентирующий
характер, отражая то типичное, что удалось подметить в организации
и тактике борьбы с преступностью в средних и малых городах.
25*

ПРЕСТУПНОСТЬ В БОЛЬШИХ
ГОРОДАХ - РЕСПУБЛИКАНСКИХ,
КРАЕВЫХ И ОБЛАСТНЫХ ЦЕНТРАХ*
Исследование преступности в больших городах —
административных центрах — весьма актуально потому, что среди них 15 столиц
союзных республик, 16 (кроме Нукуса, Элисты, Кызыла и
Нахичевани) столиц АССР, 6 краевых центров и почти все областные
центры (больших городов среди областных центров, не считая
названных столиц, которые также выполняют функции областных
центров, — 99, а малых и средних всего 23).
При исследовании преступности в этих городах обращает на себя
внимание заметное положительное влияние на тенденции в уровне,
динамике и структуре преступности комплекса дополнительных
факторов, обусловленных социальными функциями этих городов,
структурой их населения, опережающим экономическим и
культурным развитием.
Особое место среди больших городов занимают столицы. «Они
играют выдающуюся роль в экономической и политической
консолидации социалистических наций, в развитии национальной
культуры и науки»1. Столицы, краевые и областные центры возглавляют
производственно-территориальные комплексы соответствующих
регионов, управляют развитием хозяйства. Они играют ведущую роль
в современном расселении, сосредоточивая значительную часть
экономического и творческого потенциала страны. Именно в этих
городах наиболее активно протекает процесс научно-технической
революции, происходят качественные изменения труда. Технический
уровень промышленности и степень ее концентрации здесь намного
выше, чем в среднем по стране, быстрыми темпами изменяется
соотношение между научно-исследовательскими и чисто
промышленными градообразующими группами населения в пользу первых2.
Опубликовано в сб.: Преступность в городах и меры ее профилактики. М.: ВНИИ
МВД СССР, 1978.
1 Лаппо Г.М. Рассказы о городах. М., 1976. С. 98.
2 См.: Борщевский М.В., Успенский СВ., Шкаратан О.И. Город: Методологические
проблемы комплексного социального и экономического планирования. М., 1975.
С. 31.
380

Развитие экономики и культуры крупных административных
центров привлекает значительное число кадровых партийных
работников, специалистов в разных областях деятельности. Поэтому
увеличивается прослойка населения, имеющего высшее и среднее
образование, умножаются силы общественности, участвующей в
борьбе с пережиточными явлениями. В то же время в малых городах
сплошь и рядом наблюдаются обратные тенденции, вызванные
уходом наиболее образованной части населения в крупные города1.
Концентрация наиболее прогрессивных групп населения
позволяет в столичных городах и городах — республиканских, краевых и
областных центрах успешнее решать проблемы, непосредственно
связанные с общесоциальным уровнем профилактики:
формированием механизмов новых образцов социальных отношений в
производстве и за его пределами; развитием новых форм и норм
социально-культурного потребления и создания механизма
преемственности социалистической культуры и социальных отношений;
перераспределением имеющихся и высвобождением
дополнительных ресурсов для обеспечения развития социалистического образа
жизни. Как отмечали исследователи городов, решение ряда проблем
достигается с помощью экономических мер перестройкой норм
строительства учреждений культуры, спорта, здравоохранения и
бытового обслуживания, воспитания и обучения2. Столицы и
большие города — административные центры имеют преимущества и в
госбюджетных ассигнованиях, и в комплектовании таких
учреждений квалифицированными кадрами.
В результате многие криминогенные явления, порождающие
противоречия, конфликтные ситуации, формирующие
«искаженную психологию, образ жизни, форму поведения внутри групп и в
обществе в целом»3, обнаруживаются, устраняются или
локализируются в этих городах, как правило, эффективнее, чем в городах
других типов.
Объективные условия общественного развития в столицах,
краевых и областных центрах в большинстве случаев складываются
более благоприятно в силу экономического положения и
политических функций этих городов, поскольку эти условия динамичны,
прогрессируют, «создавая все более благоприятную обстановку для
1 См.: Долгушевский Ф.Г. Актуальные вопросы исследования миграции // Проблемы
миграции населения и трудовых ресурсов, М., 1970. С. 15-16; Малый город/Под
ред. Б.С. Хорева. М., 1972. С. 59-80; Хорее Б.С. Проблемы городов. С. 280-283;
Лаппо Г. М. Указ. соч. С. 127; Борщевский М.В., Успенский СВ., Шкаратан О.И.
Указ. соч. С. 36-57.
2 См.: Борщевский М.В., Успенский СВ., Шкаратан О.И. Указ.соч. С. 46.
3 Карпец И.И. Современные проблемы уголовного права и криминологии. М., 1976.
С. 91.
381

жизни общества и каждого его члена»', естественно, такой прогресс
обеспечивается там, где достигнута более высокая организация
социальной жизни.
Происходит ослабление действия ряда активных криминогенных
факторов (в том числе порождаемых урбанизацией и условиями
крупного города2). Однако и при этом неизбежно сохраняются
противоречия, которые неминуемы в любом прогрессивном явлении.
Например, быстрое увеличение прослойки научных работников,
профессорско-преподавательского состава, рабочих высокой
квалификации усугубляет сохраняющиеся различия в степени
материальной обеспеченности отдельных социальных групп населения,
порождая криминогенные последствия, поскольку в сознании
отдельных граждан возникают потребности, несоразмерные с их
общественным положением и результатами труда. Обнаруживаются
неудовлетворенность части населения материальными условиями
и неоправданные материальные притязания. При иных
неблагоприятных факторах (среды, воспитания) все это может формировать
мотивы преступного поведения.
Если сравнивать уровень преступности в городах (всех типов) с
аналогичным показателем для всей территории страны, то в целом
в городах наблюдается более высокий коэффициент преступлений
на единицу населения. Очевидно, здесь сказывается криминогенное
влияние определенных групп социально-демографических,
хозяйственно-экономических, социально-психологических, социально-
культурных и организационно-правовых условий3.
Однако в городах — республиканских, краевых и областных
центрах в совокупности по сравнению с другими городами наблюдается
более низкий уровень преступности (табл. 1).
Как видим, в республиканских, краевых и областных центрах
уровень преступности значительно меньше, чем в городах других
типов (в целом для СССР на 20 и 45%, для РСФСР на 15 и 22%).
В ряде автономных республик и областей РСФСР уровень
преступности в республиканских и областных центрах в том же 1976 г.
Кудрявцев В.Н. Указ. соч. С. 131.
См.: Карпец И.И. Проблема преступности. М., 1969. С. 25—27; Он же.
Социологические проблемы преступности // Изучение преступности в городах и сельской
местности. М., 1971. С. 9—11; Ковалев М.И. Основы криминологии. М., 1971; Ов-
чинский С.С., Царев А. И. Преступность в средних и малых городах и деятельность
органов внутренних дел по ее предупреждению. М.: ВНИИ МВД СССР, 1975.
С. 6—20; Антонян Ю.М. Социальная среда и формирование личности
преступника. М.: Академия МВД СССР, 1976. С. 119-143.
См.: Бабаев М.М. Демографические процессы и проблемы территориальных
различий преступности // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 21. М., 1974.
С. 4.
382

Таблица 1
Коэффициент преступности за 1976 г. на 10 тыс. населения в городах —
республиканских, краевых и областных центрах
Виды городов
Все городские поселения
Республиканские, краевые и областные центры
Крупные промышленные города, не являющиеся
административными центрами
Города с быстро развивающейся промышленностью
По СССР
120,1
113,3
134,4
159,4
По РСФСР
112,2
106,4
122,6
138,0
Примечание. За 100% взяты данные для всей территории СССР и РСФСР.
оказался значительно ниже показателей для всей территории
соответствующих автономных республик и областей.
Например, в Брянске коэффициент преступности на 10 тыс.
населения составил 48,3% среднеобластного показателя; во
Владимире — 58,0; Волгограде — 61,8; Горьком — 72,9; Иваново — 65,9;
Калинине — 57,0; Курске — 82,5; Куйбышеве — 67,3; Ростове-на-
Дону — 66,4; Рязани — 49,7; Саранске — 67,8; Свердловске — 76,8;
Челябинске — 67,0; Ярославле — 68,6%.
Таким образом, в областных центрах разных регионов РСФСР
(Центрального, Волговятского, Центрально-Черноземного,
Поволжского, Уральского) на состояние преступности оказывают
заметное влияние факторы, устраняющие, нейтрализующие или
локализующие действие причин правонарушений.
Вместе с тем в некоторых крупных городах — административных
центрах столь существенного разрыва между «городскими» и
«областными» показателями не наблюдается, а в некоторых случаях в
городах — административных центрах уровень преступности превышает
областные и республиканские показатели. Например, в г. Сыктывкаре
(130 тыс. жителей) коэффициент преступности составил в 1976 г.
94,2% показателя для всей территории Коми АССР. В г. Казани в том
же году коэффициент преступности составил 107,0% относительно
показателя для всей территории Татарской АССР, а в Новгороде —
114% относительно показателя для всей территории этой области.
«Выпадание» городов — областных и республиканских центров
из ряда других, где прослеживается указанная выше закономерность,
происходит в связи с экономико-демографическими процессами,
которые существенно сдерживают развитие положительных
(антикриминогенных) тенденций.
В Новгороде, например, развернувшееся в середине 60-х гг.
строительство крупного комбината вызвало заметное обновление
и увеличение населения, усугубило влияние на преступность
некоторых негативных последствий активной миграции. В Липецке за
383

один год (1975—1976) население возросло почти на 23 тыс. в
значительной мере за счет переселенцев, прибывших на новостройки. За
этот же год соотношение уровня преступности изменилось: в 1975 г.
он составил 62% от среднеобластного, а в 1976 — 63,5%. Исследуя
влияние социальных условий на территориальные различия
преступности, научные сотрудники Всесоюзного института по
изучению причин и разработке мер предупреждения преступности
пришли к выводу, что в сложившихся территориальных комплексах,
старых городах нравственно-правовое сознание населения может
оказаться неподготовленным к усложнениям различных сторон
общественной жизни, вызываемым нарастающими темпами
социально-экономического и научно-технического развития данного
региона1. В результате не только приток криминально активного
населения, но и деформация некоторых «привычных» элементов
образа жизни приводит к увеличению количества преступлений.
Старые города — административные центры, где в связи с
высокими темпами социально-экономического развития происходят
подобные изменения, «реагируют» на них резким повышением
коэффициента преступности.
Обращаясь к структуре преступности, попытаемся определить,
за счет каких видов преступлений происходит повышение
коэффициента преступности в городах — административных центрах с
неблагоприятным соотношением общих показателей (табл. 2).
Таблица 2
Уровень отдельных видов преступлений в Новгороде относительно уровня
тех же преступлений для области в целом, %
Виды преступления
Умышленные убийства
Умышленные тяжкие телесные повреждения
Изнасилования
Разбои
Грабежи
Кражи государственного и общественного имущества
Кражи личного имущества граждан
Годы
1975
75,3
75,5
117,1
125,6
165,2
83,6
135,6
1976
90,5
89,1
156,0
150,0
176,4
82,2
141,4
Таким образом, превышение коэффициента преступности в
областном центре происходит за счет наиболее распространенного
вида преступлений — краж личного имущества граждан и, как
правило, имеющих большее распространение в городах разбоев и гра-
См.: Сахаров А.Б. Опыт изучения влияния социальных условий на
территориальные различия преступности // Социологические исследования. 1977. № 1. С. 81.
384

бежей. «Омоложение» населения, прибытие в город мужчин
активного возраста вызвали и увеличение количества изнасилований.
Ранее проведенными исследованиями было, например,
установлено, что в городах значительно ниже уровень краж
государственного и общественного имущества, чем в сельской местности, и
наоборот, выше уровень краж личного имущества граждан. Например,
для Ивановской области были получены следующие показатели1
(табл. 3).
Таблица 3
Уровень краж, совершаемых в сельской местности, % к уровню краж
в городах
Виды преступлений
Кражи государственного и общественного имущества
Кражи личного имущества граждан
Годы
1970
140
65
1971
185
67
Если учесть, что в малых городах существуют условия, сходные
с теми, которые влияют на повышенную интенсивность
посягательств на государственное и общественное имущество в сельской
местности, а именно: сложность в обеспечении охраны
материальных ценностей, более позднее обнаружение фактов краж,
неприспособленность или ветхость хранилищ и т.п., можно сделать вывод
0 том, что в больших городах с высокой организацией сферы
хранения материальных ценностей этот вид преступлений имеет
тенденцию к снижению и, наоборот, пространственное увеличение
мест скопления граждан, расширение типично городских жилых
районов, практически исключающих личное знакомство местных
жителей, способствуют совершению краж личного имущества
граждан в общественных местах и квартирах, а также
распространенности грабежей и разбоев.
В г. Казани, например, уровень этих видов преступлений
существенно превышает общереспубликанские показатели, несмотря на
то, что на территории Татарской АССР имеется ряд городов с быстро
развивающейся промышленностью, где уровень преступности в
целом намного выше, чем в Казани (табл. 4).
Сравнение приведенных выше данных для Новгорода и Казани
свидетельствует, с одной стороны, о совпадающих тенденциях в
структуре и динамике тяжких преступлений (например, более
низкий уровень умышленных убийств, краж государственного и
общественного имущества, более высокий уровень краж личного
имущества граждан, грабежей и разбоев), а с другой — о том, что рас-
1 См.: Овчинский С.С., Царев А.И. Указ. соч. С. 44.
385

Таблица 4
Уровень наиболее опасных преступлений в Казани, % к уровню этих же видов
преступлений в целом по Татарской АССР
Виды преступлений
Умышленные убийства
Умышленные тяжкие телесные повреждения
Изнасилования
Разбои
Грабежи
Кражи государственного и общественного имущества
Кражи личного имущества граждан
Годы
1975
96,7
133,8
101,2
177,6
151,5
56,9
116,8
1976
95,2
138,3
122,8
170,3
134,6
71,3
113,9
пределение преступлений находится в сложной зависимости от
социальных факторов, которые по-разному проявляют себя в
различных регионах страны. Если, например, в Новгороде в 1975—
1976 гг. уровень тяжких телесных повреждений был ниже
среднеобластного процентного показателя соответственно на 25 и 11 %, то
в те же годы в Казани он оказался выше среднереспубликанского
на 34 и 38%.
В Таллине, например, в 1976 г. уровень грабежей был ниже
общереспубликанского показателя на 20%, уровень краж личного
имущества граждан равен республиканскому показателю, а уровень
краж государственного и общественного имущества оказался выше
общереспубликанского показателя на 28,6%.
Подобные исключения наблюдаются и по другим видам
преступлений при сравнении географически удаленных больших городов —
административных центров.
Дело в том, что механизм влияния на преступность
демографических и других социальных процессов весьма сложен. Обратимся
к демографической статистике. В 1959 г. (поданным переписи)
населения в возрасте 16-19 лет, т.е. рождения 1940-1943 гг., было в
стране 14 млн 675 тыс., а 10-15-летних (рождения 1944-1950 гг.) —
17 млн 263 тыс.; 5-9-летних — 22 млн 029 тыс. и 0-4-летних — 24 млн
334 тыс.' Как видим, отмечался довольно резкий прирост населения
возрастов, которые в 1960 г. еще не приобрели криминогенного
значения. Самую малочисленную группу к этому времени
составляли 16—19-летние, что объясняется сокращением рождаемости в
годы войны. Другими словами, к началу 60-х гг. основная масса
родившихся в послевоенные годы еще не достигла возраста, в ко-
Данные Всесоюзной переписи населения на 15 января 1970 г. (Правда. 1971.
17апр.).
386

тором отмечается высокая криминальная активность. Но начиная
с середины и особенно с конца 60-х гг. в крупных городах —
промышленных и административных центрах заметно увеличилось
количество разбоев, грабежей, групповых изнасилований,
подавляющее большинство которых совершают лица молодых возрастов,
а доля участия в них несовершеннолетних достигает 40%. Например,
в период с 1961 по 1970 г. в городах — республиканских, краевых и
областных центрах абсолютное количество разбоев и грабежей
увеличилось в РСФСР более чем на 60%, в Украинской ССР — более
чем на 30, в Белорусской ССР — более чем на 120 и в Казахской
ССР - на 80%.
Наряду с естественными демографическими процессами,
изменяющими структуру населения, происходят изменения, вызываемые
миграцией. Например, в областном центре г. Томске ежегодно в
среднем меняется до 20% населения в основном за счет людей
трудоспособных (79%) и преимущественно мужчин (64%). В массе
честных тружеников оказываются рецидивисты, неустойчивые
элементы, а нередко и преступники, находящиеся в розыске. Пользуясь
тем, что на новых местах еще не сформировались трудовые
коллективы, не налажен контроль со стороны администрации
предприятий, общественности и милиции, они организуют групповое
пьянство, картежные игры, совершают кражи и тяжкие насильственные
преступления.
Несомненно, совершенствование профилактических функций
трудовых коллективов, общественных организаций и
правоохранительных органов локализует влияние негативных факторов.
Важнейшее значение для профилактической деятельности органов
внутреннихдел имели постановление ЦК КПСС от 25 января 1972 г.
о работе Брянской областной партийной организации и
постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 16 мая 1972 г.
о мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма.
Социально-экономические преобразования, осуществленные в
стране в ходе реализации решений и директив ЦК КПСС,
идеологическая работа партии по воспитанию трудящихся, комплекс
специальных мер, предпринятых непосредственно для укрепления
правопорядка и совершенствования деятельности
административных органов, активизация их работы обусловили, например,
сокращение преступности в 1972 г.: уменьшилось количество
умышленных убийств на 1,6% (в Украинской и Белорусской ССР на 5,5%),
количество умышленных убийств при разбойных нападениях
сократилось на 16,6% (в РСФСР на 24,7%), количество
изнасилований — на 1,7% (в РСФСР - на 2,2%, Белорусской ССР — на 22,7%),
количество разбоев — на 6,3% (в РСФСР — на 8,7%, в Казахской
387

ССР — на 11,9%), грабежей — на 8,4% (в РСФСР — на 9,7%,
Казахской ССР - на 9%)'.
В то же время не исключена временная региональная
активизация факторов, влияющих на рост отдельных видов преступлений,
что зависит от многих социальных явлений и не исключает
неблагоприятных тенденций преступности в городах —
административных центрах.
Логическое осмысливание так называемого экономического и
социально-демографического фона дает основание для вывода о
непосредственной связи с динамикой и структурой преступности
бурного развития промышленных комплексов, освоения новых
районов природных богатств, возникновения в восточных районах
страны новых индустриальных центров. Весьма существенными
факторами являются также сложность искоренения пьянства и ряда
других пережиточных явлений, детерминирующих преступления,
недостатки в осуществлении комплексных предупредительных мер,
слабая изученность социальных последствий мер уголовного
наказания и административной ответственности и т.д. Все это в
совокупности со многими другими социальными факторами может
неблагоприятно сказаться на тенденциях в динамике преступлений
в отдельных регионах и городах.
Развитие старых и создание новых промышленных центров в
сельскохозяйственных районах, перерастание многих сел в
городские поселения и поселения смешанного переходного типа с
сочетанием городских и сельскохозяйственных функций, сгущение
сельского населения в зонах крупных городов и превращение сел в
спутники этих городов, сгущение сельского населения в зонах
городов-новостроек2 (процесс прогрессивный, ведущий к стиранию
граней между городом и деревней) оказывают существенное влияние
на преступность в городах — административных центрах.
Концентрация населения в прилегающих районах обусловливает
маятниковую миграцию и совершение преступлений в этих городах
жителями прилегающей сельской местности.
В результате действия комплекса криминогенных факторов в
целом города — республиканские, краевые и областные центры по
основным формам преступных проявлений (групповая
преступность несовершеннолетних и рецидивная преступность) имеют
незначительные отличия в сравнимых показателях от городов других
типов. Например, в 1975—1976 гг. в республиканских краевых и
областных центрах (в целом по СССР) доля преступлений, совершен-
1 По материалам МВД СССР.
2 См.: Города мира. М., 1965. С. 9.
388

ных лицами в возрасте 14—17 лет и с их участием (к числу всех
раскрытых), составляла соответственно 17,5 и 16,5%, а по всем
городам — 18 и 17,1%, по городам же с быстро развивающейся
промышленностью — 20,0 и 19,0%.
Доля преступлений, совершенных рецидивистами, в те же годы
в целом по всем городам СССР составляла 28,1 и 27,6%, а в
городах — административных центрах — 28,0%. Некоторое превышение
этого показателя наблюдалось в доле крупных промышленных
городов — 30,6 и 29,3%.
В то же время региональные отличия характеризовались весьма
заметными колебаниями. Например, в г. Саранске (центр
Мордовской АССР) доля преступлений, совершенных рецидивистами,
составляла в 1975 г. — 9,1 и в 1976 — 6,5%. В Барнауле — центре
Алтайского края эти показатели составляли соответственно 38,2 и
42,2%.
Высок уровень рецидивной преступности в городах — центрах
областей, «окружающих» столичные области. Например, в Калуге
доля рецидивистов в составе привлеченных к уголовной
ответственности в 1975 и 1976 гг. составляла 41,2 и 55,3%, во Владимире — 41,8
и 45,3%, Костроме — 43,3 и 44,5%, Смоленске — 33,9 и 31,0%, Туле —
31,7 и 33,4%, Ярославле — 45,8 и 42,2%. Все эти города являются
центрами областей, которые либо граничат со столичной —
Московской, либо находятся с нею по соседству. Поскольку в Москве
и Московской области имеются ограничения в прописке ранее
судимых, последние на протяжении многих лет оседали по отбытии
наказания в соседних областях, что повлияло не только на высокий
показатель в них рецидивной преступности, но и в целом на
оперативную обстановку: во всех перечисленных областных центрах
констатируется относительно высокий коэффициент преступности.
Таким образом, сравнительно высокая концентрация ранее
судимых в ряде областных и краевых центров становится
существенным криминогенным фактором.
Местные условия, качество организации профилактической
работы оказывают влияние на формирование в городах —
административных центрах структуры преступности. В одних весьма
значителен удельный вес преступлений, совершенных в общественных
местах, в других этот показатель намного ниже.
Если средний показатель доли преступлений, совершаемых в
общественных местах, для всех республиканских, краевых и
областных центров страны (за 1976 г.) принять за 100, то разница в этом
показателе наблюдается весьма существенная. Например, для
Нальчика он составил 165%; Якутска — 136,5; Ставрополя — 157,5;
Воронежа — 138,5; Смоленска — 133%. В городах с высоким пока-
389

зателем доля преступлений, совершенных в общественных местах,
достигала почти одной трети всех зарегистрированных
преступлений. В то же время есть административные центры, где этот
показатель был значительно ниже среднего. Например, для Курска он
составлял 64,5%, Калинина — 78, Челябинска — 63,5%. Причины
таких резких колебаний не зависят от численности населения
городов — административных центров. Например, в г. Туле с
населением 566,9 тыс. в 1976 г. преступления на улицах, площадях, в
парках и скверах составили почти 40% от всех зарегистрированных
преступлений, в Челябинске же с населением 1032,3 тыс. — лишь
около 12%, а в Курске с населением 373,3 тыс. — около 13%.
Можно предположить, что наиболее существенными факторами,
влияющими на структуру преступности в городах —
административных центрах, являются: доля населения молодых возрастов;
наличие в его составе мигрантов; доля молодых рабочих, студентов,
учащихся школ профтехобразования, проживающих в общежитиях;
местные традиции.
Судя по официальной статистике весьма существенным
фактором является состояние охраны общественного порядка на
территории города. Например, в г. Туле доля преступлений, совершенных
в общественных местах, в 1975 г. составляла 170,0%
среднеобластного показателя, а в 1976 г. — 138%. В г. Ставрополе эти показатели
составили соответственно 181,3 и 157,5%. Врядли за такой короткий
срок в этих крупных городах могли происходить столь значимые
социальные изменения, которые детерминировали изменения в
структуре преступности. Причины последних связаны с качеством
организации охраны общественного порядка и усилением
профилактических мероприятий.
Исследование позитивных и негативных явлений,
обусловливающих состояние и тенденции преступности в больших городах —
административных центрах, имеет практически прикладное
назначение. Оно позволяет, во-первых, определить прогрессивные начала
в системе ведомственных мероприятий органов внутренних дел по
борьбе с преступностью, учитывающих возможности социальной
организации городов этих типов1; во-вторых, подойти к решению
задачи выбора оптимальных вариантов расстановки
(использования) наличных сил органов внутренних дел и общественности для
Применительно к криминологическому планированию для конкретных областей,
краев, республик Г.М. Миньковский пишет о выявлении комплекса «основных
процессов, явлений, обстоятельств, существенно влияющих на преступность и
другие правонарушения (противодействующих и стимулирующих)» и анализе их
основных тенденций (см.: Миньковский Г.М. Проблемы информационного
обеспечения криминологического планирования // Вопросы борьбы с преступностью.
Вып. 26. М., 1977. С. 7).
390

предотвращения и раскрытия преступлений в больших городах —
административных центрах, классифицируемых по существенным
различиям уровня и структуры преступности.
Рассмотрим группу факторов, выделяющих крупные
административные центры с точки зрения создания условий
положительного влияния наличность, создания системы объективных
социальных связей человека, ограничивающих воздействие на него
криминогенных явлений.
Упоминаемые в теории криминологии группы условий,
влияющих на тенденции преступности (социально-демографические,
хозяйственно-экономические, социально-психологические,
социально-культурные и организационно-правовые), несомненно,
находятся в диалектической взаимосвязи и могут быть
классифицированы по указанным признакам весьма условно, поскольку
изменения в соотношении одной группы влекут обязательные изменения
для других групп.
Хозяйственно-экономические условия больших городов —
административных центров характеризуются влиянием
научно-технического прогресса на развитие предприятий промышленности и
транспорта, научно-исследовательских и учебных заведений.
Наряду с совершенствованием мощных предприятий, располагающих
квалифицированными кадрами начальников цехов, участков,
мастеров и бригадиров, ответственных за воспитание рабочих, научно-
техническое развитие требует более богатого содержания труда.
Работники же высокой производственной квалификации
составляют тот социальный слой рабочих, который отличается
наименьшей преступной активностью.
Большое место в развитии урбанизации принадлежит сейчас
науке, причем отличительной чертой современности является то, что
«производство знаний превращается в ведущий вид
производства»1.
Если в недалеком прошлом наука была монополией двух-трех
столичных городов (Москвы, Ленинграда, в меньшей мере Киева),
то теперь во всех союзных республиках имеются академии наук.
Происходит расширение «географии» науки, проявляющееся в
создании филиалов союзной и республиканской академий, отдельных
академических институтов, а также отраслевых
научно-исследовательских институтов в крупных промышленных центрах, в столицах
автономных республик (создание Сибирского отделения Академии
наук СССР, Уральского, Дальневосточного, Северо-Кавказского,
Донецкого и других научных центров). Свыше 2% занятых в науке
1 Яницкий О.Н. Социально-информационные аспекты урбанизации // Урбанизация
и рабочий класс в условиях научно-технической революции. М., 1970. С. 36.
391

как отрасли производства имеют такие административные центры,
как Куйбышев, Свердловск, Хабаровск, Караганда, Кривой Рог,
Новосибирск и др.1
Поданным О.П. Литовки, утверждающего, что во многих
больших городах — административных центрах на долю работников
науки приходится весьма значительная часть градообразующих
кадров, в таких городах, как Киев, Минск, Новосибирск, более 20%
градообразующей группы к середине 70-х гг. составляли кадры
научных учреждений, высших и средних специальных учебных
заведений, различных исследовательских, проектных,
экспериментальных, конструкторских институтов, бюро и лабораторий2.
Педагогический состав высших, средних специальных и средних учебных
заведений, проводя учебные занятия, а также участвуя в
лекционных, пропагандистских и шефских мероприятиях, вносит большой
вклад в идеологическую и воспитательную работу с населением этих
городов.
Хозяйственно-экономические условия вызывают ряд изменений
в социально-демографических и социально-психологических
условиях. Например, с точки зрения социально-психологических
факторов весьма значимы социальные последствия увеличения числа
студентов — местных жителей городов. Как отмечает И.П. Труфа-
нов, принципиально новым явлением, свойственным нынешней
среде рабочих, является наличие в ней своей интеллигенции (и, что
встречается реже, в среде интеллигенции — определенной рабочей
прослойки). Это способствует дальнейшему развитию и укреплению
социально-культурного единства общества. В таких семьях члены
старшего поколения под влиянием молодежи, много читающей,
часто посещают кино и театр. Молодежь в свою очередь
перенимает классовый политический опыт своих родителей. Все это
способствует духовному взаимообогащению всех членов семьи и
пополнению их знаний3.
Говоря о социально-демографических условиях, можно также
отметить преимущества крупных городов — административных
центров, влияющие на формирование населения. Большие
возможности совмещения работы и учебы, большой выбор в сфере
профессиональной деятельности, общения, досуга, интенсивность
культурной жизни4 — все это способствует пополнению населения
административных центров людьми целеустремленными, увели-
1 См.: Хорее Б.С. Указ. соч. С. 194-195.
2 Литовка О.П. Проблемы пространственного развития урбанизации. Л., 1976.
С. 9-10.
3 Труфанов И.П. Проблемы быта городского населения СССР. Л., 1973. С. 89.
4 Харчев А.Г., Алексеева В.Г. Образ жизни, мораль, воспитание. М., 1977. С. 37.
392

чивающими прослойку передовых рабочих и пополняющими ряды
интеллигенции.
Наблюдается весьма существенное антикриминогенное явление:
в среду тех, кто пополняет население больших городов —
административных центров, попадает значительная доля положительно
ориентированных молодых людей, которые встречают здесь
достаточно совершенную организацию социальной жизни,
способствующую успешной реализации их социальных ожиданий. Последнее
как раз отсутствует в городах-новостройках, что превращает
последствия миграции в криминогенный фактор.
Безусловно, сказывается введенное для крупнейших и больших
городов — административных центров ограничение механического
притока населения. В крупнейших городах запрещено строительство
новых и расширение существующих промышленных объектов,
проводится экономически и социально обоснованная реконструкция
действующих предприятий таким образом, чтобы это позволило
сократить численность занятых при одновременном увеличении
объема производства или во всяком случае не приводило к
увеличению численности занятых. В крупнейших городах рекомендуется
размещать лишь предприятия, предназначенные для обслуживания
нужд населения и производства, а также обеспечения необходимых
объемов гражданского и коммунально-промышленного
строительства. Эти ограничения существуют в подавляющем большинстве
крупнейших городов (за исключением Алма-Аты, Красноярска,
Кривого Рога и Омска) и многих крупных городах —
административных центрах1. И хотя такие города не могут рационально
функционировать без притока населения извне (в связи с чем возникает
необходимость снятия ряда ограничений для тех или иных категорий
населения), в них наблюдается меньшее влияние миграционных
процессов на преступность по сравнению, например, с крупными,
быстро развивающимися городами.
Так, в столице Татарской АССР Казани в 1975—1976 гг. уровень
преступности (по линии уголовного розыска) был почти вдвое ниже,
чем во вновь строящихся Набережных Челнах. По группе же
наиболее опасных преступлений в Набережных Челнах уровень
преступности оказался еще выше, что видно из табл. 5.
Подобные различия наблюдаются независимо от регионального
расположения городов — административных центров и городов с
быстро развивающейся промышленностью. Так, в г. Красноярске
в 1976 г. уровень преступности был почти вдвое выше, чем в г.
Казани. В то же время в Абакане и Ачинске, расположенных на
терем.: Литовка О.П. Указ. соч. С. 15.
26 - 7695
393

ритории этого края, соответствующие показатели намного
превышали статистические данные для Красноярска (табл. 6).
В г. Темиртау в 1976 г. уровень преступности относительно
соответствующего показателя для областного центра Караганды
составлял 170,8%, а по группе наиболее опасных преступлений —
188,0%.
Таблица 5
Уровень наиболее опасных преступлений в г. Набережные Челны
относительно уровня тех же преступлений в г. Казани, %
Виды преступлений
Вся группа наиболее опасных преступлений
Умышленные убийства
Умышленные тяжкие телесные повреждения
Изнасилования
Разбои
Грабежи
Кражи государственного и общественного имущества
Кражи личной собственности граждан
Годы
1975
210
133
105
166
100
100
225
168
1976
203
166
100,0
212
100
147
264
237
Таблица 6
Уровень преступлений в городах Абакане и Ачинске относительно уровня
преступлений в г. Красноярске в 1976 г., % нв 10 тыс. неселения
Город
Абакан
Ачинск
Уроаень преступлений, регистрируемых
по линии уголовного розыска
186,3
205,3
Уровень наиболее
опасных преступлений
194,3
172,3
В г. Печоре в 1976 г. относительно центра Коми АССР —
Сыктывкара уровень преступности был довольно высок и составил 166%,
а уровень наиболее тяжких преступлений — 161%. Если же учесть,
что в Красноярске уровень преступности в два раза выше, чем в
Казани, и в три раза выше, чем в ряде городов — административных
центров Украинской ССР (например, Винницы, Житомира) и
Белорусской ССР (например, Могилева), то показатели для городов-
новостроек окажутся еще более разительными. Например, в
Ачинске в 1976 г. уровень преступности был выше, чем в Виннице, в шесть
с лишним раз.
Обращаясь к социально-культурным условиям, следует исходить
из существования прямой (корреляционной) зависимости
преступной активности отдельных групп населения от уровня их культуры.
Эта зависимость выявлена в результате многочисленных
криминологических исследований. В свою очередь культурность горожан в
394

значительной степени зависит от принадлежности их к той или иной
социально-профессиональной группе, и чем выше по рангу
социально-профессиональная группа, тем выше в ней уровень
культурного потребления1. Увеличение в структуре населения
республиканских, краевых и областных центров прослойки
инженерно-технических работников, высококвалифицированных рабочих, врачей,
научных работников, преподавателей вузов и педагогов, работников
государственных учреждений, студентов, естественно, значительно
повышает интерес к духовным ценностям больших групп населения
этих городов, что в свою очередь положительно сказывается на
общем уровне культуры всего населения.
В криминологическом отношении значение этого фактора
таково: на фоне общего высокого культурного уровня населения
гораздо заметнее становятся все формы отклонения от норм
поведения, все те уродливые явления, которые причинно связаны с
преступностью. Создаются благоприятные предпосылки для раннего
обнаружения криминогенных явлений (поведения, ситуаций
антиобщественных микросред) и эффективного профилактического
вмешательства.
В городах — крупных административных центрах значительно
быстрее, чем в городах других типов, компенсируются негативные
последствия урбанизации (такие как уменьшение возможности
родственно-соседской кооперации в формировании молодого
поколения, повышение опасности внедрения в воспитательный
процесс антиобщественных групп, сокращение времени общения с
детьми работающих родителей, отделение воспитания детей от
профессионального труда родителей и др.)2.
В силу экономических преимуществ, обусловленных
экономическими же функциями этих городов, здесь быстрее внедряются
новые, научно обоснованные методы воспитания, например:
перестройка дошкольных детских учреждений, стимулирующих общение
между старшими и младшими детьми, поскольку оно составляет
один из источников интеллектуального развития детей; организация
детских клубов и площадок; развертывание комсомольской и
пионерской работы по месту жительства подростков и молодежи;
повышение педагогической активности некоторых категорий местных
жителей.
В крупных областных, краевых и республиканских центрах
весьма эффективно используются средства массовой информации для
идейно-воспитательного воздействия на население в целом и нрав-
1 См.: Труфанов И.П. Проблемы быта городского населения СССР. Л., 1973. С. 88.
2 Алексеева В.Г. Урбанизация и нравственное воспитание молодежи // Философские
проблемы общественного развития. М., 1975. С. 130—134.
26*
395

ственного воспитания в частности. Насыщенность средств массовой
информации, их доступность всему населению городов, являющихся
одновременно административными и главными культурными
центрами регионов, объективно способствуют созданию условии, при
которых люди получают возможность в разных формах
воспринимать огромное информационное богатство, накопленное в СССР и
за рубежом.
В качестве иллюстрации преимуществ крупных городов —
административных центров в организации культурного обслуживания
их жителей можно привести некоторые опубликованные в печати
данные об отставании в городах-новостройках материальной базы
для развития воспитательной работы и удовлетворения культурных
потребностей населения. В г. Тольятти (к 1976 г. 470 тыс. населения)
единственный кинотеатр строился столько же времени, сколько
крупнейший в Европе автозавод1.
Уже по прошествии трех лет после пуска автозавода в городе не
были введены в действие больничный городок, торговый центр и
другие предприятия культурно-бытового обслуживания2. (В
Тольятти уровень преступности относительно областного центра —
г. Куйбышева составлял в 1975 г. 140,6%, а по наиболее опасным
преступлениям — 145,3%, в 1976 г. соответственно — 154,2 и
163,8%.)
Аналогичная ситуация во многом повторилась в Набережных
Челнах при строительстве Камского автозавода3.
Развитие культуры, как и воспитательная работа, будучи
действенным фактором социальной профилактики правонарушений,
во многом зависит от организационно-правовых условий. В больших
и крупнейших городах — административных центрах, а тем более в
столичных городах для осуществления организационных и правовых
мероприятий привлекаются значительные силы и средства.
В этих городах работники административных органов:
управлений юстиции, суда, прокуратуры, начальствующий состав органов
внутренних дел, а также работники адвокатуры — привлекаются для
широкомасштабных мероприятий по правовому воспитанию
населения, что существенно сказывается на формировании правового
сознания у местного населения и оказывает сдерживающее
воздействие на лиц, склонных к правонарушениям.
В крупных административных центрах имеется и мощный отряд
работников органов здравоохранения. Их деятельность способствует
1 Как расти городу// Правда. 1971. 7 июля; см. также: Мы из Тольятти // Правда.
1971.17-18 авг.
2 Строится город // Правда. 1973. 18 мая.
3 Кадры большой стройки // Правда. 1972.9 дек.
396

улучшению санитарно-гигиенических условий быта и производства,
повышению культурного уровня населения, искоренению вредных
привычек, повышает эффективность борьбы с алкоголизмом и
наркоманией — наиболее активными детерминантами преступности.
Эти учреждения существенно увеличивают возможность
медицинского вмешательства для предупреждения социально опасного
поведения психически неполноценных людей.
В крупных административных центрах по сравнению с другими
городами сконцентрировано значительно больше сил милиции: за
счет аппарата республиканских министерств, краевых и областных
управлений внутренних дел, а также за счет специализированных
подразделений милиции и учебных заведений создаются условия
для более эффективного маневрирования силами милиции в
соответствии с оперативной обстановкой для осуществления
профилактических мероприятий.
Наличие большой прослойки квалифицированных рабочих,
интеллигенции, студенческой молодежи позволяет использовать все
формы привлечения общественности к охране общественного
порядка и профилактике преступлений.
Как было показано при сравнении преступности ряда городов,
относящихся к различным регионам страны, комплекс изложенных
преимуществ сохраняет свое значение лишь в пределах региона.
Отмечаемые криминологами региональные различия в уровне,
динамике и структуре преступности проявляются и в соотношении
этих показателей для городов — административных центров
соответствующих регионов.
При изучении распространенности умышленных убийств
выяснилось резкое различие в показателях этих преступлений на
единицу населения для разных регионов страны1.
Представилось возможным выделить три основные группы
республик, краев и областей, где этот показатель отличался в два, три
и более раз (по расчетам на 1973—1974 гг.).
Если условно обозначить коэффициент умышленных убийств
на 100 тыс. населения от 1 до 1,5, то в первую группу попадают,
например, Латвийская ССР, Украинская ССР, Эстонская ССР,
Грузинская ССР, Узбекская ССР, Горьковская и Смоленская
области.
Для второй группы в тех же условных обозначениях определены
показатели от 1,5 до 3,0. К этой группе были отнесены Татарская
АССР, Краснодарский край, Мурманская, Новосибирская, Омская
области и др.
1 Умышленные убийства имеют наименьшую латентность, поэтому сравнение по
этому виду преступлений представляется весьма убедительным.
397

Для третьей группы в тех же условных обозначениях были
определены показатели от 3,0 до 6,0. К этой группе были отнесены Коми
АССР, Хабаровский и Красноярский край, Архангельская,
Свердловская, Пермская, Читинская, Иркутская, Тюменская области.
Очевидно, что эти территориальные различия преступности, как
отмечает А.Б. Сахаров, являются следствием того, что в
сравниваемых зонах — республиках, областях, экономических районах —
действуют различные наборы факторов, отличающиеся либо по
содержанию, степени выраженности, интенсивности проявления,
либо одновременно по тому и другому1. ,
Отмечая наличие специфических особенностей для городов
разного местоположения в стране, исследователи-демографы
указывают на ряд явлений, которые имеют и криминологическое
значение. Это сохранившееся еще неравенство в уровнях экономического
и социального развития республик и районов СССР;
историко-культурные отличия в традициях и формах деятельности, которые
особенно сказываются на различиях в потреблении, пользовании
культурными ценностями; влияние отраслевой структуры народного
хозяйства в различных регионах и тенденций ее развития, которые
приводят к разному соотношению социально-профессиональных
слоев2; различия в источниках комплектования исторически
сложившегося ядра населения города. В городах, где соотношение этих
явлений складывалось неблагоприятно, отмечается высокий
уровень преступности. Так, чрезмерное расширение промышленности
в больших городах постоянно ведет к обострению
градостроительных противоречий. Выгодность концентрации, как правило,
оказывается бесспорной лишь при узкоэкономическом подходе, в
рамках одного отдельно взятого производства. Наращивание же
производства заставляет весь город перестраиваться. Его прежние
градостроительные параметры оказываются неподходящими3.
В ряде старейших административных центров Сибирского
региона (Иркутск, Красноярск и др.) и европейской части РСФСР
(Новгород), имевших сложившуюся социальную структуру, бурный рост
1 СахаровА.Б. Указ. соч. С. 76. В этой связи М.М. Бабаев в качестве
перспективного направления криминологических исследований намечает построение и
сопоставление демографической модели населения и аналогичной модели
преступника дифференцированно для различных социально-экономических районов страны.
По его мнению, это даст ценный материал, углубляющий наши представления не
только о причинах территориальных различий в уровне преступности, но и о
причинах, порождающихданное социальное явление (см.: БабаевМ.М., КузнецоваЭ.В.,
Урданис Е.Б. Влияние демографических процессов на преступность. М., 1976.
С. 20).
2 См.: Борщевский М.В., Успенский СВ., Шкаратан О.И. Указ. соч. С. 33.
3 Лаппо Г.И. Указ. соч. С. 116.
398

промышленности вызывал обострение градостроительных и
демографических проблем, имевшее криминогенные последствия.
Жителям городов с бурно развивающейся промышленностью
приходится жить в условиях незатихающей гигантской строительной
площадки. Поскольку затраты на расширение города, его
коммунального хозяйства и культурных учреждений отстают от темпов
ввода в строй новых промышленных предприятий, складываются
условия, характерные для городов-новостроек, в том числе и в
связи с повышенной миграцией населения. Анализируя, например,
механический прирост населения городов Сибири, Ж.А. Зайонч-
ковская отмечает, что к 1969 г. в города Сибири из других районов
страны прибыло в четыре с лишним раза больше новоселов, чем
понадобилось для прироста городского населения. Но несмотря на
такой приток населения, города Сибири имеют с другими районами
страны отрицательный миграционный баланс. Лишь небольшая
часть сибирских новоселов занимает вновь появившиеся рабочие
места, основная их масса замещает выбывших работников1.
Справедливый вывод автора о том, что интенсивный оборот новоселов
в Сибири влечет за собой целую цепь неблагоприятных с
народнохозяйственной точки зрения последствий, можно дополнить.
Неблагоприятны эти последствия и сточки зрения состояния
преступности, так как нестабильность населения, по существу, сводит на
нет многие специально-криминологические меры профилактики.
Региональная специфика преступности в городах —
республиканских, краевых и областных центрах должна предопределять и
структуру и направление профилактических мер, и соотношение
мер социальной и специально-криминологической профилактики
преступлений.
Поскольку от типа города зависит набор криминогенных
факторов, необходимо тщательное изучение их взаимодействия с целью
определения адекватных мер по устранению обстоятельств,
детерминирующих преступные проявления.
Сопоставление исследований демографов (типологии городов)
и криминологов (факторов, влияющих на территориальные
различия преступности) позволяет нам предложить следующую
криминологическую классификацию городов, предопределяющую на-
Зайончковская Ж.А. Новоселы в городах. М., 1972. С. 14—16. Объясняя некоторые
причины низкой приживаемости новоселов, автор указывает на следующие
обстоятельства: сильный контраст природных условий, что удлиняет процесс
адаптации новоселов и делает его более болезненным; большие различия в
материальном уровне жизни (по сравнению с районами Украины, Средней Азии,
Северного Кавказа, Молдавии), что повышает требования новоселов к новому месту,
и др.
399

правление и содержание общесоциальных и специальных
профилактических мероприятий:
1) крупнейшие столичные города союзных республик с высокой
организацией всех структурных элементов социальной жизни;
2) многофункциональные города, в которых функции
административных центров сочетаются с интенсивным развитием функций
научных и промышленных центров с высококвалифицированным
трудом;
3) однофункциональные промышленные города с
преобладанием предприятий добычи и первичной обработки полезных
ископаемых и древесины (они, как правило, являются
административными центрами промышленных областей, имеющих
незначительный процент сельскохозяйственного населения);
4) города — центры малоразвитых в промышленном отношении
краев, областей и автономных республик, где значительна доля
сельскохозяйственного населения.
Наиболее сложная оперативная обстановка складывается в
городах третьей группы. Объективно это обусловлено следующими
факторами: преобладание в составе их населения
социально-демографических групп, отличающихся повышенной криминогенностью
(мужчины молодых возрастов с низким образовательным уровнем,
занятые неквалифицированным трудом, переселившиеся из других
мест, лишенные родственного социального контроля, в
определенной части имеющие опыт правонарушений или судимые за тяжкие
преступления); распространенность в связи с этим различных видов
асоциального поведения (пьянства, ссор, нарушений правил
социалистического общежития); близость прилегающих к городу
поселений — рабочих поселков, малых и средних промышленных
городов. Пользуясь развитой транспортной сетью, многие жители этих
поселений, в том числе антиобщественные элементы,
систематически посещают города, где существуют благоприятные условия для
совершения преступлений.
В связи с интенсивным промышленным развитием в городах этой
группы (как столичных, так и многофункциональных) наблюдается
достаточно высокий уровень нравственно-правового сознания всего
населения. Однако этот фактор, как установлено
криминологическими исследованиями, сам по себе не может существенно повлиять
на тенденции преступности. Многое зависит от конкретных
объективных условий, в которых живут и действуют люди. В целом сложная
криминологическая обстановка создает условия для проявления
дефектов нравственно-правового сознания местных жителей1.
См.: Сахаров А. Б. Указ. соч. С. 81.
400

Совершенствование социально-демографической структуры
городов со сложной оперативной обстановкой, повышение роли
социально-культурных факторов, выполняющих функции социальной
профилактики, дополняются системой
специально-профилактических мер. Здесь-то и необходима спецификация криминогенных
факторов для городов разных типов. Как справедливо отмечает
А.Э. Жалинский, необходимо не только знать, каковы причины
преступлений, но и учитывать, как именно
социально-криминологическое предупреждение воздействует на них. «Иначе говоря,
необходимо знание "механизма сцепления" криминогенных факторов
и воздействующей на них деятельности»1.
Для концентрации специальных профилактических усилий в
местах, где наиболее активно проявляют себя причины
преступности, целесообразно выделить предприятия, а также микрорайоны
города и прилетающие к нему поселения, жители и работники
которых совершают наибольшее количество правонарушений в
областном (краевом, республиканском) центре. Такой структурный
анализ обеспечивает профилактическое вмешательство там, где
формируется личность правонарушителя, где он находит моральную
поддержку в предпочтительно избираемой среде пьяниц,
нарушителей трудовой дисциплины, мелких расхитителей.
Выделение предприятий, где на единицу работающих (100 или
1000 человек) приходится наибольшее количество
правонарушителей, позволяет выявить неиспользованные резервы воспитательной
работы в трудовых коллективах, направить общественное мнение
на искоренение антиобщественных установок в сознании злостных
нарушителей трудовой дисциплины, создать непримиримое
отношение к типично допреступному поведению и проявлениям
аморализма, причинно связанным с преступностью.
Изучение, проводившееся в г. Брянске (и других городах этой
области)2, позволило осуществить сравнительное исследование
состояния дисциплины и уровня правонарушений на ряде
предприятий в зависимости от численности работающих и некоторых других
факторов. Оказалось, что наименьшее количество преступлений и
нарушений общественного порядка наблюдалось там, где был более
устойчивый и качественный состав кадров по квалификации и
образованию.
Во многом влияют на этот показатель состояние общей
воспитательной работы в трудовых коллективах и специальные
профилактические меры, непосредственно направленные на предупреж-
1 Жалинский А.Э. Специальное предупреждение преступлений в СССР. Львов, 1976,
С. 101.
2 См.: Овчинский С.С., Царев А.И. Указ. соч. С. 113-117.
401

дение преступлений и нарушений трудовой дисциплины,
общественного порядка. (В первую очередь имеются в виду адекватность
и своевременность реагирования трудовых коллективов на факты
административных нарушений, аморализма и дисциплинарные
проступки.)
В г. Брянске оказалось, что наиболее целеустремленная и
эффективная работа в этом направлении проводилась на
предприятиях с числом работающих от 700 до 2,5 тыс. человек. Хотя на
предприятиях этой группы на 1000 работающих совершалось почти вдвое
меньше преступлений и нарушений общественного порядка, чем
на мелких предприятиях, там вдвое больше нарушителей
обсуждалось на общих собраниях, заседаниях фабрично-заводских
комитетов, рассматривалось в товарищеских судах.
Значительно более высокая организация реагирования на
правонарушения и проявления аморализма была отмечена на
предприятиях, где деятельность партийных и комсомольских организаций,
ведущих идеологическую, организаторскую и воспитательную
работу, обеспечивает высокий уровень общественного сознания и
активность коллективов в борьбе с нарушителями.
Выделение мелких предприятий (рассредоточенных
строительных объектов), а также цехов и участков крупных многотысячных
предприятий г. Брянска, где такая работа была поставлена слабо,
позволило обнаружить уязвимые места в системе социального
развития этого областного центра1 и разработать комплекс
дополнительных воспитательных мер с привлечением идеологических,
научных и медицинских работников.
Для выделения микрорайонов (как и прилегающих к
административному центру поселений) с активными криминогенными
процессами целесообразно использовать методику, рекомендованную
в работах социологов Польской Народной Республики2 и успешно
примененную в условиях областного центра г. Иваново.
Предполагается какое-либо произвольное деление города на
пространственные единицы — административные или полученные
в результате разбивки, основанной на критериях, диктуемых
целями исследования. Охваченные исследованиями явления относят к
отдельным единицам пространства. Такой метод, на наш взгляд,
дает возможность провести сравнительный анализ отдельных
пространственных частей города, установив одновременное действие
1 Работа проводилась коллективом научных и практических работников МВД СССР
в 1971 г.
2 См.: Пиотровский В. Некоторые проблемы изучения явлений социальной
патологии в городах//Социологические проблемы польского города. М., 1966. С. 295—
333.
402

криминогенных факторов. При этом принимаются во внимание
формы расселения и типы поселений (микрорайоны, старые и
новые поселки), концентрация и плотность населения,
градостроительные условия (планировка, территориальное размещение,
городские коммуникации), процессы микромиграции, социально-
демографическая структура населения. Все эти факторы учитывают
при оценке влияния конкретных условий на формирование
личности преступников и живучесть в сознании отдельных
представителей населения антиобщественных взглядов. Цель анализа
заключалась в том, чтобы найти пути к конкретизации
оперативно-профилактической деятельности, привлечь силы и средства организаций,
направляющих общественную активность населения, к
воспитательной работе в наиболее пораженных микрорайонах.
Иваново — крупный промышленный город с довольно
многообразными типами поселений и характерной внутренней
миграцией. Каждый из трех административных районов города делится на
ряд микрорайонов. Это деление отражает историю развития города,
постепенное включение в его черту по мере роста промышленности
и жилищного строительства новых микрорайонов, образовавшихся
на месте прежних пригородов, сел и поселков. Задача состояла в
том, чтобы в традиционно сложившихся микрорайонах определить
на единицу населения уровень антиобщественных и преступных
проявлений со стороны местных жителей1.
При высокой концентрации этих показателей на сравнительно
небольших участках городской территории появляются основания
для вывода о существовании местных асоциальных сред, влияние
которых способствует формированию личности преступников.
При специальном изучении выяснилось, что микрорайоны
высокой интенсивности асоциальных проявлений отличались
своеобразием их заселения. В 30-е гг. в г. Иваново, который в то время
испытывал потребность в рабочей силе, прибывало много
переселенцев. Они селились на окраинах. Концентрация на сравнительно
небольшой территории людей, среди которых оказалось много тех,
1 Численность населения в микрорайонах после предварительного установления
их границ определялась через жилищно-эксплуатащюнные конторы. Затем по
учетам районных органов внутренних дел были установлены адреса
привлекавшихся к уголовной ответственности в течение года за умышленное убийство,
тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения, истязание, изнасилование, разбои,
грабежи, кражи и хулиганство. Кроме того, учитывались привлеченные за мелкое
хулиганство, хронические алкоголики и привычные пьяницы (побывавшие в
течение года не менее двух раз в медвытрезвителях), наркоманы, содержатели
притонов (и привлеченные к уголовной ответственности, и известные по оперативным
данным), лица, состоящие на учете венерологических диспансеров. На карты
районов, а затем на карту города соответственно адресам указанных лиц были
нанесены условные обозначения. В результате удалось получить наглядную
картину количественного распределения названных показателей.
403

кто покинул села, не пожелав вступать в колхозы, т.е. сохранивших
частнособственнические взгляды, их отрыв от привычного уклада
сельской жизни обусловили появление среди переселенцев опасных
преступников. Несколько изолированные от центральной части
города жители окраин медленно усваивали элементы новой
культуры, сказалось воздействие психологии повседневно окружающей
их микросреды. Так складывались традиционные «трудные»
микрорайоны. Однако и в последующие годы процесс дифференциации
населения продолжался в связи с социальными явлениями иного
порядка. Например, в 1955 г. началась интенсивная застройка но-'
выми жилыми кварталами микрорайона Сортировка. Во вновь
построенные дома переезжали из других частей города главным
образом семьи бывших переселенцев 30-х гг. и послевоенных лет. В их
числе не было высококвалифицированных рабочих, представителей
интеллигенции, но зато оказалось значительное число лиц, судимых
за тяжкие преступления, и нарушителей общественного порядка.
С 1955 г. в этом микрорайоне происходил рост уровня преступности.
За 20 лет, с 1948 по 1968 г., число жителей там возросло примерно
в 5 раз (с 4,5 тыс. до 25 тыс.), а ежегодное количество преступлений
и местных жителей их совершивших — в 12—15 раз. Росту
асоциальных явлений способствовали и недостатки в культурном
обслуживании населения, сохранявшийся отрыв от центральной части
города.
В Ленинском районе г. Иванова ближе к городской окраине
одновременно застраивались и заселялись кварталы Г-1 и Г-2
частично тем же контингентом, что и поселок Сортировка. Однако сюда
прибыло и много семей из центра города из аварийных домов,
в связи с чем образовалась значительная прослойка кадровых
рабочих и инженерно-технической интеллигенции. Это сказалось и на
интенсивности антисоциальных проявлений: Г-1 — 3,8;
Сортировка — 7,44 (на 1000 населения).
Квартал Г-2 — сплошь кооперативная застройка. Владельцы
новых квартир — кадровые рабочие, служащие, представители
интеллигенции. Это единственный довольно крупный микрорайон
города (его население составляет 9 тыс.), жителями которого в
анализируемый период не было совершено ни одного преступления.
Нулевыми показателями характеризовался и ряд других
асоциальных явлений (притоны, алкоголизм, наркомания, венерические
заболевания). Общий индекс, отражающий асоциальные явления
в квартале Г-2, составляет 1,2 — минимальный относительно всех
других микрорайонов (несколько случаев мелкого хулиганства).
В течение четырех лет (1968—1972) результаты проведенного
анализа использовались для активизации оперативно-розыскной и
404

профилактической работы в наиболее неблагополучных
микрорайонах. Благодаря помощи партийных и советских органов в них была
улучшена воспитательная работа. Все это положительно сказалось
на оперативной обстановке.
Успех специально-профилактических мер, осуществляемых
органами внутренних дел и их специализированными
подразделениями, достигается при условии глубокого изучения потенциальных
местных возможностей. Отрыв специальных мер милиции
(выявление и учет ранее судимых, нарушителей общественного порядка,
применение к нарушителям мер убеждения и принуждения) от
реализации культурно-воспитательных мероприятий,
предусмотренных в плане социального развития городов — административных
центров, существенно сужает сферу целенаправленной
профилактической деятельности.
Например, профилактику правонарушений, обусловленных
распространенностью пьянства, целесообразно осуществлять не
только путем активного реагирования милиции и народных дружин на
нарушения законов о борьбе с ним. Эффективность в искоренении
этого стойкого фактора преступности зависит от координации
усилий аппарата пропагандистов, медицинских учреждений,
использования возможностей общественных организаций в обследовании
бытовых условий «трудных» семей, оказания им помощи в
исправлении поведения пьяниц и лечении алкоголиков.
В условиях крупных городов с большой прослойкой
высококультурного населения стиль жизни индивидов, отличающихся
негативными формами поведения, подлежит научной оценке. Это
немаловажный фактор в констатации отклонений, имеющих
криминальные последствия, и он должен активно использоваться в сборе
информации о лицах, требующих мер индивидуальной
профилактики.
Характеризуя стиль жизни, И.В. Бестужев-Лада пишет: «Эта
категория ориентирована на оценку образа повседневного поведения
людей. Ее показатели — отношение человека к труду, быту, досугу,
к своей и другим социальным группам, к управлению делами
производства и общества, к антиобщественным явлениям, моральный
облик, ценностные ориентации, понимание смысла жизни и т.п.»1.
Очевидно, чем более подробную интерпретацию получат эти
категории от компетентных людей, наблюдающих лиц с отклонениями
в стиле жизни, тем ближе работники специализированных служб
органов внутренних дел подойдут к решению сложной проблемы
всестороннего изучения личности профилактируемых.
1 Бестужев-Лада И. В. Прогнозирование образа жизни (некоторые
методологические проблемы) // Социологические исследования. М., 1974. № 2. С. 63.
405

Аналогично должны использоваться воспитательные
возможности социальной среды, складывающейся в крупных городах. Для
этого следует активизировать передачу всех видов полезной
информации: политической, экономической, научно-технической,
медицинской, морально-этической, правовой — в первую очередь
представителям групп населения, отличающимся повышенной крими-
ногенностью. Видимо, целесообразно периодически изучать
структуру досуга в этих социальных группах и использовать методы
убеждения для изменения привычного стиля жизни лиц,
охватываемых мерами профилактики.
В качестве моделей стиля жизни и поведения в условиях
столичных и других городов — административных центров гораздо легче
найти образцы, соответствующие стилю жизни социалистического
общества и отвечающие следующим основным требованиям1:
• активное участие в общественной жизни;
• отношение к материальным благам как к средству, а не цели;
• стремление к обогащению знаний;
• активное участие в «высшей» культуре
(интеллектуально-эстетической деятельности);
• участие в новаторском движении;
• товарищеские отношения между людьми.
Ни одна из сфер общественной жизнедеятельности людей,
взятая сама по себе, — ни труд, ни быт, ни досуг в отдельности не
характеризуют их образ жизни; лишь переплетение и взаимодействие
всех структурных элементов с индивидуальным своеобразием их
проявления составляют образ жизни как некую целостную форму
бытия человека2. В связи с этим возникли проблемы как создания
системы информирования населения вообще о вариантах
реализации идеальной модели в жизни горожан, так и разработки средств
и методов целевой популяризации соответствующих образцов,
рассчитанной на криминогенные группы населения. Последняя
задача может быть решена лишь путем соответствующей организации
выявления таких групп населения через органы милиции и создания
системы популяризации прогрессивных вариантов образа жизни.
Решение задачи облегчается тем, что состав населения крупных
городов обеспечивает ббльшую избирательность в использовании
образцов среди семей, отличающихся высокой активностью
трудовой, интеллектуальной и общественной деятельности.
1 См.: Митинский А. Стиль жизни в социалистическом обществе //Активность
личности в социалистическом обществе. М. — Варшава, 1974. С. 160.
2 См.: Толстых В.И. Образ жизни. Понятие, реальность, проблемы. М., 1975.
С. 40.
406

Опыт профилактической работы органов внутренних дел
подтверждает высокую эффективность передачи криминогенным
группам населения социального опыта организации семейной жизни.
Естественно, это не исключает индивидуальных форм воздействия
на нравственное и правовое сознание лиц, к которым применяют
меры профилактики на индивидуальном уровне.

По вопросам приобретения книг обращайтесь:
Отдел продаж «ИНФРА-М» (оптовая продажа):
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31в, тел.: (495) 380-4260; факс: (495) 363-9212
E-mail: books@infra-m.ru
•
Магазин «Библиосфера» (розничная продажа):
109147, Москва, ул. Марксистская, д. 9, тел. (495) 670-5218, 670-5219
•
Отдел «Книга—почтой»:
тел. (495) 363-4260 (доб. 232, 246)
•
Центр комплектования библиотек:
119019, Москва, ул. Моховая, д. 16 (Российская государственная библиотека, кор. К)
тел. (495) 202-9315
Семен Самуилович Овчинский
Преступное насилие
Преступность в городах
Оригинал-макет подготовлен в Издательском Доме «ИНФРА-М»
ЛР№ 070824 от 21.01.93 г.
Сдано в набор 09.04.2007. Подписано в печать 21.06.2007.
Формат 60 х 90'/16. Бумага офсетная. Гарнитура Newton.
Усл. печ. л. 26,0. Уч.-изд. л. 24,82.
Тираж 2000 экз. Заказ № 7695.
Издательский Дом «ИНФРА-М»
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31в
Тел.: (495) 380-05-40, 380-05-43. Факс: (495) 363-92-12
E-mail: books@infra-m.ru
http://www.infra-m.ru
Отпечатано с готовых диапозитивов в ОАО ордена «Знак Почета»
«Смоленская областная типография им. В. И. Смирнова».
214000, г. Смоленск, проспект им. Ю. Гагарина, 2.