Пролетарии всех стран соединяйтезьГ
ЗАПИСКИ
ДЖЕМАЛЬ-ПАШИ
1913-1919 г.г.
ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО
Б. Т РУДЕНКО
С ПРЕДИСЛОВИЕМ
С И М. Т А К <ДЕ В А
ИЗДАЙИЕ ЗАККРАЙКОМА РКП (6)
Г И 'I' Л И С
1923

20ОБ340О42
:,©гяеад?айе в *й;ба*ра^йя ' щ%.	i&jciNW^r* Кф&Шюрерс&Ш,
*--■■'"'■■<	’'$ж№,Ш,.	'4fc:ЗОДзйв,”

. Записки Мтгшь-тшп % юедмого г<И1удйрс^ш«йго -№т*
ШТ)&вт чрши партии «Ёдашмие и Прогресс*, чвшэтей дйдо
*■ щшяшш&рт *шереш% 1Шшсашй »№ тред кш до$$~
лит сапме щ$тш события и» жйш*и турещош тр&№*< ЩЩ&*
.Кадаашш ю!№» шйефдашгги^ка# еавйщ, тущйтш й-
м&язм «ж1Ш4	цдамгёямод
. 6 .даипкхах Дяемяжнтдащ тнрыттт тШт' ш&ттт
;;Аншш* Фрюри! и царшов Решш, щдоеш*йме к рш&яу %р~
.$и&.Эта сторона ;ш»адк «ссфима »«tfресш дм ттттт-аоа-
^в^едиейся 1дош и догах тфв^-Вташт-гйштш^’^.щш
туим«май шждостгж ’*вшг;шдает, чщ шпшрбащсты веек ара»
•е» м докмвдо&ш|» d^ayi иробги» шишажмш©: ттфм
т*№ шк ^рщтщ тик'■» всех	¥&е*ф$%
«?1{крш. Вдевщ иревдйщснйя	ст|фгс»;''Ы»г'':
кодавмя шы^яадаети и® фш» ■ шШшт	тм»~
W'4^*pMm», р^туям, mtpmf* . $трош,. ^$йш, в*, машийя,,
■адед|вй'аш^	и ход.'
' Напуш к хтту тщЗттшм*. тр&№ Вятт^о Back»-
№.*^нктсь «т щтт щ,Шж врмрвг щфжШ .*г ЩяунаЬпй
■’ '<Йшзгад,и тшь ;*а мдасщ*егайе ш*е ^тшттт рщ*^
«р .|№н4|Й8ЧШ:, «ГТО «Ш «ОДУ» »
ро^дэстм Вмтгша и ш етремлшш сбросить ссШ шет ЩЩ;-
|й*ф$т«|й шх. стрим, Вот 1ша«у доифадо Д*евдаяь"ШЩй #
'Ш^едо-«нарш4 Р|шшго Востока те$?. шить щнри© %. ..е&а&№«:
фщт#№ тогда» когда' енгедеда&тед ом* гоеайдааш щее»! ещь-
Ш»^гШшт седяядадаг со. ябей ибдоиедеивй в аиоиш»^^!'
$мт	* отшшещ» $фшещ&'ц^:
|»)ЙШС*Ш.'	'"'	;;;1
.. ;,	иедридо'-.кдй!»
и» :в«гут' вё; с^тггь- даршфа
- Г’-: ■■■):%.' Д»ф«ая|. -йавй ^аи>дй—<’ГИ*»и.'
;С!йнае.^ JV- -V 4?

IШШшш ж ТуШт и к$ aeefe-
Вшшего	jipjrm», йтшжм.::-
ъ&жШф «?fap^igMEtb*0b.
:: .>;Ш: щрщфшя !§Шерешй пртш Туртт т сирота !&>*•
:Ш«1м?т СЙиш Ш «риходится й угорит в &пп Сашжшт я'
штрт ы&л псшпшш ш тШт%
и*т т Турции агг; и ж тт? Щрж Шотвру
.	«#ам№ й*р*р* швяуарй» Дже»аль-шшй,. т
Ых-Штшшш. рт^й«4к| «ущ^ство^ания
v#|fp^i'fo ш уШшт. т m *пю&ы '«# jeta» рфшту ж^ту- т^:
Ш&^Ш.жрЬ Шшж&шй хребет..Дм'этой цели t№$.йе#-..’
$ш. .с^л#е‘т^' '(Тур^«1, Трфть ШфШфжшу й
Щ0фйобфсЩщя^^,
й^еяе«|?Ш; п$&ш. Miixp ш^ши*
(Ш Ьут Шётя', $ш вдаеерж ж т%т*т, ш *^*дс&;
Вятжт восток» л^г^щоты шбя	• (й|рВ'
Щ$ж ■ дейшошта. шшт н ж .шшмфэ|р^]ий Jp«cb^S,..
■Ш»;Ш С^щртт 1Уш» шш нечего с«йй««яг ч№> щ:'Ш*-
&-%щштся жйртошн Росси*. моторе* вшйа* огреммш» У&Ш;
<®т щт».	v
:\. В денйа» eigpato	окй^жй шяттт* ■■*$&*■
11№$№№0Ш Шкшрэсшх P'fCRiy^aC ' Ш>Ш8ШШЙ£» ШЙЩКШ, ;.,,.
й^шатаащ, ^Шшт€шшз1тж себя РШайдадаюй
t^rym-:-'mr, 0 m уоянсйжш P^4#-!K^tMjiK»st■
Ош» »■ ®8щ№ (Оаветешй c&tsoi ж т кш* т
№ *т«£жя»	и ттФштШ^Ш~
т зюдоргпда и ш?Ш1ъ о сттша б^ергой
0мфедм'1Сйбка& одедиосги	».'"ИЭШСР:
«еда бшаш- щггшшшйтг ущттт, ^ттгтищ
ирше$|^ » давдвштачкгшх одни}»*:' е |»дадаш$ж4
жзйгоеошх стрвв, лримяй» т. у@фшжш я ж Журщ^зщ^
яфттяжть. ‘	’	' •■ 'f^s
i

от п&гемдчит
Книга	ЛСпик1И1«|? fatMt ШашшвЦ. Ш*
,'ШШШ tt.Mm&mm т шшйейшг*^дсташ®1* соШ»,
Шшэ*»симу, треш с typmsmb, %	' *	'%
Н**ш*ет|шй трШтш:- 1ф$щт ряд н&шзйстей в я&к
ш, ттшу №шт®т ттшт\щшШ трт&т ‘ipoiw
Лй1шеяей.. оиш« « мдостакгЦ. *1гмЛЫвн) й®яйййя* ".
ве«	в швуарах ш»ершк т ру&тй, 0рщ-
Лйюй.. кшга *) штт tfcmkm из русского' эдшлшл».'

ОТ АВТОРА.
Мое личное участие в общей политике Оттоманской
империи начинается с coup d’ctai 23 января 1913 гола.
Вечером этого дня я вышел из управления путей сообще¬
ния *) и направился к зданию Блистательной Порты, к которой
в это время сбегалась огромнейшая толпа.
В этот момент Махмуд Шефкет-паша, который всего»
только несколько часов тому назад был назначен великим ви¬
зирем, возвратйлся из императорского дворца и встретил меня
у входа во дворец великого визиря.
Едва увидев меня, он обратился ко мне со следующими
словами:
— Джемаль-бей, я хочу, чтобы вы немедленно же взяли
на себя военное губернаторство в Константинополе и, не теряя
ни минуты, приняли бы все меры к охранению порядка и спо
койствия в столице.
Как я уже сказал, мое назначение на этот высокий и
весьма ответственный пост военного губернатора Константино¬
поля положило начало моего непосредственного участия в об¬
щей политике моего отечества.
С этого момента я и начинаю свои мемуары.
*) В это время я был Главным Инспектором Путей Сообщения т
Чаталдже.

ГЛАВА I.
ВОЕННЫЙ ГУБЕРНАТОР КОНСТАНТИНОПОЛЯ.
1913 Г
Я вступаю б исполнение своих служебных обязанностей.
Когда я получил назначение от Махмуд Шефкег-паши на
пост военного губернатора Константинополя, тело Назим-паши
все еще лежало в комнате старшего ад’ютанга визиря. Экс-ве
линий визирь Кямиль-паша, шейх-уль-ислам Джемаль-эддин,
министр внутренних дел Решид-бей и министр финансов Абду-
рахман-бей были помещены, для большей безопасности, в одной
из комнат квартиры министра председателя.
После краткого совещания с Талаат-беем, которому было
поручено временно управление министерством внутренних дел,
мы решили, что тело Назим-паши будет перенесено в госпиталь
в Гюльхане; Кямиль-паша и Джемаль-эддин-эффенди должны
быть отправлены домой; что же касается Решид-бея и Абдурах-
ман-бея, то они будут оставлены еще на несколько дней в зда
нии управления военного губернатора для того, чтобы оградить
их от всяких эксцессов со стороны революционеров, которые
ими были очень недовольны.
В это же время во дворце великого визиря находился под¬
полковник Наджи-бей, зять Кямиль-паши, мой школьный това¬
рищ. Я встретил его со словами:
— Вы можете не беспокоиться: ваш тесть в безопасности.
Вы можете даже взять его домой, но если он не хочет подверг¬
нуться неприятностям со стороны какого-нибудь демонстранта,
то ему лучше было бы на некоторое время оставить Константи¬
нополь и уехать в Европу.
Наджи-паша горячо поблагодарил меня, и Кямиль-паша' и
Джемаль-эддин-эффенди беспрепятственно вернулись к себе до¬
мой. Реш'ид и Абдурахман были перевезены в управление воен;
ного губернатора, а тело Назим-паши было отправлено в госпи¬
таль в Гюльхане. Сам же я отправился в управление военного

8
губернатора и провел там всю ночь, принимая все нужные меры
к охранению порядка и спокойствия в городе.
Не желая отягощать мой рассказ ненужными подробностя¬
ми, я закончу здесь этот эпизод.
Я попросил докторов госпиталя дать мне копию медицин¬
ской экспертизы над телом Назим-паши, а также приготовить
для меня подробный доклад об этом происшествии.
Похороны Назим паши¬
на следующий день состоялись похороны Назим-паши, ко¬
торые были обставлены согласно данным мною указаниям.
Я придавал особое значение тому, чтобы погребение со¬
провождалось оказанием всех должных почестей, а потому на¬
стаивал,' чтобы все высшие военные чины, министры и граждан¬
ские чиновники, а равно и военные атташе иностранных держав
присутствовали на похоронах.
В этот день погода была скверная, и я был в дурном на¬
строении. Болгары стояли на линии Чаталджи, греческий флот
блокировал Дарданеллы, а военные суда великих держав, гото¬
вые каждую минуту оккупировать Константинополь, стояли на
якоре у Бейчиктача. Мы же сами, не имея возможности вырвать
бразды правления из слабых, беспомощных рук правительства
законными путями, были принуждены прибегнуть к coup <Г 6Ш,
во время которого прежний военный министр и главнокоман¬
дующий армией, к несчастью, были лишены жизни, и все же, не¬
смотря на все наши усилия и такие большие жертвы, будущее
нашей страны все еще находилось в большой опасности. Такие
безрадостные перспективы рисовались мне, когда я, вместе с
майором Мокорпом, французским военным атташе, сопровождал
бренные останки Назим-паши на кладбище. Когда мы переходи¬
ли площадь св. Софии, я как-то невольно обернулся к Мокорпу
и сказал:
— Знаете что, мой друг, европейцы одни всецело ответствен¬
ны за эту жертву, ибо вы, путем постоянных несправедливо¬
стей, вовлекли турецкий народ в политическую борьбу и заста
вили его сражаться за свободу для того,, чтобы избегну ть раб¬
ства и нищеты. Кто знает, на скольких погребениях вы будете
присутствовать? Не будет ничего удивительного, если завтра вы
пойдете за моим гробом.
Он сделал вид, что не понимает меня и попросил меня вы¬
сказать мою мысль яснее. Коснувшись сначала интриг Франции,
я бесцеремонно стал говорить о политических махинациях
англичан, итальянцев и, в особенности, русских, доказывая, что
они именно были причиной восстания в стране. Я об'яснил ему,

9
как балканские народы этими интригами были принуждены
заключить между собой союз. Я добавил также, что теперь,
когда достаточно было самой незначительной поддержки Англии
и Франции для того, чтобы спасти нас, эти державы не только
отказали нам в какой бы то ни было поддержке, но и до послед¬
него времени не перестают злобно интриговать, гак что несча¬
стные турки, после стольких пережитых невзгод, кончили тем.
что стали рвать друг друга на части.
Английский военный атташе, Тиррель, с интересом прислу¬
шивался к нашему разговору, но не принимал в нем участия.
Мокроп. же ответил: «Вы правы!»
Он сказал это таким тоном, что не оставил у меня сомне¬
ний в своей искренности. Затем он погрузился в молчание, и мы
все с грустью проводили Назим-пашу до места его последнего
упокоения.
Общая амнистия-
Вечером, в самый день coup d’etat, начальник полиции
принял меры к задержанию самых видных членов оппозиции и
доставки их в помещение префектуры. Решение в отношении их
должно было быть принято возможно скорей, особенно потому,
что Решид и Абдурахман находились в этот момент в помеще¬
нии управления военного губернатора.
Обсудив создавшееся положение с моими друзьями, главным
образом с Талаатом, мы решили не только не принимать
репрессивных мер по отношению к ним, но, наоборот, поста¬
раться притти с ними к какому-нибудь соглашению. Мах¬
муд Шефкет-паша был вполне согласен с этим решением.
Поэтому я послал за Абдурахман-беем, который хотел
поговорить со мной. Я уверил его, что он и его друзья находятся
вне всякой опасности, что они лишились свободы лишь временно
и это было сделано только для того, чтобы обезопасить их
самих от возможных покушений на их жизнь, и что через
день-два они смогут вернуться к себе домой. Я добавил, однако,
что, по моему мнению, им было бы лучше оставить Константи¬
нополь и побыть некоторое время заграницей. Я дал им разре¬
шение получить из дому постельные принадлежности и пищу.
Два дня спустя я распорядился отправить их домой под надежной
охраной. Вскоре затем они покинули Константинополь; тоже
самое сделали Кямиль-паша и Джемаль-эддин-эффенди.
На следующий день после вступления в исполнение служеб
ных обязанностей я отправился в комендатуру города, чтобы
повидаться там с Али-Кемаль-беем, Риза Нур и Исмаил-беем из

Гюмюльджана, депутатами из Синопа, которые содержались в
здании комендатуры. Я также заверил их, что им нечего будет
опасаться, если только они откажутся от своей несвоевремен¬
ной оппозиции. Я указал им на то, что в эти тревожные дни
страна нуждается в помощи всех здравомыслящих и благоже¬
лательно настроенных людей, и, если они поверят моим добрым
намерениям, я сумею предоставить им вполне достойное поприще
деятельности.
Али Кямиль-бей хотел получить назначение куда-нибудь
в Европу; доктор Риза Нур попросил у меня денег для продолже¬
ния своего медицинского образования в Париже. Исмаил-паша
дал мне честное слово, что если ему будет позволено оставаться
в стране, он откажется от всякой оппозиции правительству на
то время, пока нормальные условия жизни в стране не будут
восстановлены.
Я отправил доктора Риза Нур в Париж, снабдив его
предварительно требуемой суммой денет. Кямиль-б>ея я отправил
в Вену, оплатив таким же точно образом и его пз1 найме. Я полу¬
чил от него оттуда несколько писем.
Спустя несколько дней после переговоров с вождями
оппозиции, политическая атмосфера прояснилась, п министерство
Махмуд Шефкет-паши получило возможность всецело посвятить
себя своей трудной задаче.
В качестве военного губернатора в Константинополе ч
был также и главным руководителем операций нашей армии it
Чаталдже. Совмещая обе эти должности, я поставил себе главном
задачей поддержание порядка в городе и был готов любой ценой
воспрепятствовать повторению coup il’etal, направленного про
тмв министерства Махмуд Шефкет-паши.
Привожу здесь отчет о двух принятых мною в этом
направлении мерах:
1 В Константинополе было очень много контрабандистов
которые продавали контрабандный табак (с бандеролью пра-
I ительс'1 на) главным образом на улицах:	Султана Хамам и
Сиркчйджи, в квартале Махмуд-пашп и на Баядзитской площади.
Р этом крике—«Два пиастра за пачку!»-я усматривал
открытое пренебрежение к государственной власти. Под
аккомпанемент этих выкрикиваний эти люди имели смелость
предлагать публике свой товар в таком виде, что из под обертки
пачек виднелись волокна желтого табаку. Для того, чтобы
восстановить в полной мере правительственную власть в сред.1
гражданского населения, я прибег к изданию закона в порядю1
военного положения, об’явпв, что всякий, кто будет уличен
незаконной торговле табаком, оптом и в розницу, будет аресто¬
ван м выслан из Константинополя.

11
В течение следующей недели пять или шесть подобных
торговцев были высланы, а военный суд вынес обвинительный
приговор еще нескольким контрабандистам, которые были
задержаны в одном из киосков неподалеку от Сераля. В резуль
чате итого, постоянные мошеничества, которые в эти дни
делались уже обычным явлением в городе, стали теперь
исключением, и население Константинополя и его окрестностей
1 'Hi до деперь ограждено от подобных безобразий.
2. В Константинополе наблюдались неоднократные случаи
недопустимого оскорбительного отношения к мусульмански:.'
.кенщппач на пароходах, на мостах, на улицах и на площадях
базаров. В атом замечаемы были не только мужчины, но и ста
рые женщины, которые приставали с неприличными предложи
пнями и даже хватали за руки молодых, хорошо одетых дам.
Я всегда дозмущался подобными явлениями и раньше и ни
как не меч понядь, почему до сего времени п]югив итого не
принимается никаких мер. Я замечал, что ито явление ослабля¬
лось и усиливалось в зависимости от того, была ли сильна или
слаба нравительсдвенная власть. Когда я сделался военным губер¬
натором, множество отцов семейств, которые имели основа
ние на что пожаловаться, обратились ко мне с просьбой при¬
нять меры против создавшегося нежелательного положения ве¬
щей. Так как наш уголовный кодекс очень глухо говорил об
.•том, я пришел к решению принят^ решительные меры	в__по¬
рядке военного управления городом..^/'
Я издал приказ гласивший, что все мужчины, замеченные
в непочтительном обращении с женщинами, и те женщины, ко¬
торые будут приставать к дамам на улице, будут препровож¬
даться в полицию. После нескольких случаев ареста подобных
нахалов, наши женщины получили возможность ходит беспре¬
пятственно но улицам. Это была первая попытка обеспечить
личную свободу турецкой женщины.
Во все время моего пребывания в должности военного г у
бернатора я показывал себя одним из самых горячих защитни¬
ков эмансипации женщин, т. е., выражаясь точнее, я твердо
верил в то, что женщина призвана играть крупную роль не
только в общественной, но и в политической жизни народов.
Говоря по правде я сделался, благодаря этому, об’ектом зло¬
словия со стороны некоторых лиц. Тем не менее, женское двн
женке, которое началось со времени моей активной политиче¬
ской деятельности, с течением времени не только не заглохло,
по неуклонно росло, крепло и оказало нам во время войны
громадные услуги. Я твердо убежден, что все зачатки культуры
в стране лучше всего могут развиться лишь с помощью женщи

12
ны, и что те нации, которые держат своих женщин н рабском
подчинении, идут по пути неизбежного упадка.
Попытка свергнуть правительство.
Получив назначение на пост военного губернатора в Кон¬
стантинополе, я пригласил к себе издателей крупнейших орга
нов печати столицы и заявил им, что их газеты будут подвер
гаться самой мягкой цензуре при условии, что они не будут по¬
мещать в своих изданиях статей, призывающих к нарушении»
общественного порядка. Я просил их печатать статьи общего
благожелательного характера, стараться обрабатывать должным
образом общественное мнение и взять на себя воспитание и под
готовку молодых сил, в которых гак нуждается отечество. Я
хотел даже, чтобы самые крайние органы оппозиции не прекра
щались бы изданием; эго относилось и к оппозиционной печа¬
ти времен прежнего министерства. Последняя, разумеется, иногда
нарушала данные ей инструкции, но в таких случаях я ограничи¬
вался только выговорами издателям и ответственным редакторам.
Правительство пыталось всеми мерами поднять воинствен¬
ный дух нации и создать армию, способную, во всяком случае,
разбить болгар на Чаталджинском фронте (во время второй вон
ны против балканских союзников). Для згой цели правительство,
с одной стороны, сформировало Комитет Национальной Оборо
ны и прилагало все усилия к тому, чтобы обеспечит!, себя всеми
нужными военными материалами, с другой стороны, оно пыта¬
лось поднять «дух» армии и делало все возможное для создания
благожелательного отношения к Турции со стороны великих
держав.
В этот момент английские, французские и русское дип
.томаты, посланные в Константинополь, пытались всеми силами
склонить нас к заключению мира с балканскими сосуда] кгтвам и
»на условиях—установления нашей границы по линии Энос-Мидия
п нашего отказа от островов Эгейского архипелага.
Однажды, когда я навестил французского посла г-на Бом-
пар, с которым я находился в приятельских отношениях с того
самого времени, когда я был губернатором Аданы, между нами
произошел следующий разговор:
— Дорогой мой Джемаль-бей,--сказал он:—почему	вы
так упорствуете в вашем желании оставить за собой Адриано
ноль и острова? Вы произвели i осударстевнный переворот. Вы
находитесь у власти. Мы знаем, что ваша партия является одним
из сильнейших факторов политической жизни страны и что, в
противоположность старому кабинету, вы не поколеблетесь про¬

13
нести в жизнь такие решения, которые, даже по нашему мне'
нию, могут быть полезны Турции. Именно теперь больше, чем
когда бы то ни было, вы должны поставить себе задачей вос¬
становление спокойствия и порядка в вашей стране. Не будет ли,
по вашему мнению, благоразумней отдать те духовные и мате¬
риальные силы, которые вы теперь намереваетесь истощить и
попытке удержать за собой Адрианополь, на дело проведения
.алуманных вами реформ? В сущности говоря, в Адрианополе у
пас нет ничего, кроме нескольких исторических мечетей, а что
же касается островов, то они всегда были населены почти
исключительно греками.
Вместо ответа я подвел посла к карге Оттоманской импе¬
рии, висевшей у него на стене. Я указал ему, что для защиты
Константинополя, необходим известный плацдарм, который, во
гсчком случае, должен простираться до Адрианополя; кроме то
го, если необходимо будет защищать Анатолию от нападений
греческих банд, необходимо будет также иметь в своем рас
поражении и острова, лежащие у наших берегов.
— Угажемый г-н Бомпар—заключил я—вопрос об Адриа¬
нополе и «.стровах мы считаем вопросом жизни и смерти для
нашего государства. Мы были бы вечно благодарны тому евро¬
пейскому правительству, которое взялось бы поддержать нас в
■ >том вопросе, а в будущем это правительство всегда бы нашло
в нас своих друзей. Это было бы хорошим маневром, и Франция,
например, могла бы таким образом получить большое влияние
на Востоке.
В то время, как правительство пыталось всеми средствами
спасти Адрианополь, я каждый день получал сведения, указывав¬
шие на то, что оппозиция готовить нам новый coup d’ otat. За
последнее время эти сведения стали поступать в таком коли¬
честве и носили такой серьезный характер, что я вынужден был
принять то или иное определенное решение.
В один прекрасный день судьбе было угодно от¬
дать нам в руки некоего сердара Сидки-эффенди из
Эрзерума. Этот человек был захвачен вместе с другим суб’ектом
в тот самый момент, когда они оба печатали прокламации в
одной из типографий в Пера. Руководители этой группы рабо¬
тали под покровительством принца Сабахедин-бея и поручали
непосредственные указания от его личного секретаря—боснийца
Сатфет Лутфи-бея. Они намеревались совершить государственный
переворот, имея в виду сделать великим визирем принца Сабахе¬
дин-бея.
Мы арестовали их всех. Нам не удавалось захватить Сат-
фета Лутфи до тех пор, пока, наконец, мы не обнаружили его
присутствия в доме герра Лазаря, переводчика австро-венгерско¬

14
го консульства. Я распорядился его арестовать и посадить в
тюрьму. В виду того, что эти меры противоречили условиям о
капитуляциях, мне пришлось заручиться на этот счет приказом
от Махмуд Шефкет-паши и, в качестве верховного ответствен¬
ного представителя исполнительной власти, я сам, в полной па¬
радной форме, явился в австро-венгерское посольство, и принес
свои извинения графу Паллавичини.
Эта попытка совершить coup <Г ctat описана под заглавием
-«Попытка свергнуть правительство» в отчете об этом деле.
I>се эти документы, тщательно составленные и проверенные,
хранятся ныне в управлении военного губернатора, в префектуре
полиции и военном суде. Арестованные были присуждены к раз¬
личным наказаниям. Принца Сабахедина на некоторое время ч
оставил в покое в виду того, что Талаат-бей, который в те вре¬
мена исполнял обязанности генерального секретаря Комитета
Национальной Обороны и пытался придти к тому или иному сог-
1ашению с принцем, просил меня не торопиться с арестом по
следнего до тех пор, пока не будут собраны неоспоримые дока¬
зательства его виновности.
Несмотря на арест Сатфета Лутфи и на понесенное им и
его сотрудниками наказание, Сабахедин-бей все еще продолжал
свою преступную работу. На этот раз он поручил препозицию
всего дела своему близкому другу, доктору Нихат Решат-бею.
Нихат Решат-бей вошел в сношение с Талаат-беем с намере¬
нием найти почву для соглашения между нашей партией и пар¬
тией принца Сабахедина и, одновременно с этим, он организо¬
вал заговор с целью убигь Талааг-бея, Магомета Шефкег-паш)
и др. лиц. Но я был все время в курсе всех его замыслов и, так
сказать, следовал за ним по пятам. Двойная игра доктора так
искусно скрывалась под его изысканной внешностью, что Та-
лаат-паша, который постоянно вел с ним переговоры, ни за что
не хотел верить махинациям этого пжентдьченд, несмотря на
то, что я сообщил г му подробности заговора. Талаат-бей обви¬
нят пью разведку в том, что она, якобы, пытается вести меня в
заблуждение, но мне удалось, наконец, убедить его окончательно
в противоположном.
Однажды было назначено очередное совещание Талаат-бет
с доктором. Этому совещанию предшествовала встреча доктора
со своими единомышленниками. Вполне удовлетворенный исходом
совещания со своими друзьями, доктор, прощаясь с ними, заме¬
тил с улыбкой истинного иезуита:«Ну,теперь мы поговорим с Та-
лаатом относительно соглашения». На этот раз я постарался,
чтобы свидетелем этой сцены был кто-нибудь, ком> Талаат-бей
доверял вполне. С этого момента Талаат-бей перестал сомнс-
ваться. Доктор Нихат, который, очевидно, пронюхал обо всем.

15
сумел скрыться в тот момент, когда я хотел арестовать его.
Некоторые из его друзей попали за решетку, а затем сели на
скамью подсудимых перед военным судом.
Принц Сабахедин также исчез со сцены. Позднее я узнал,
что, пользуясь покровительством господина Фиц Морица, стар¬
шего переводчика английского посольства, и майора Тирреля,
английского военного атташе, он скрылся в одном английском
доме, каковое обстоятельство, конечно, связало нам руки.
Я не мог понять, почему принц, который с таким упор¬
ством посвятил себя организации заговора, гак внезапно отка
лался от своих планов и бежал. Как-то раз Талаат-паша, уже
гораздо позднее, вернувшись в Константинополь из своей поезд¬
ки в Берлин, заговорил со мной об этом деле и заметил с
улыбкой:
— Когда вы дали мне неоспоримые доказательства винов¬
ности доктора и принца и я понял, что вы решили арестовать
их, то я, через одного из доверенных принца, дал ему знать, что
ему следует исчезнуть возможно скорее. Вот почему ему уда¬
лось скрыться.
Все это было очень странно. 13-го апреля (31 Марта) имен
но я освободил принца, когда он был арестован в действующей
армии и препровожден в военное министерство. Едва только ус
дышав об его аресте, я отправился к Махмуд Шефкет-паше и
указал ему, что подобные меры, принятые по отношению к прин¬
цу, недопустимы. Я сказал ему, что так как мы пришли и Кон¬
стантинополь с целью покончить с предателями и с гнусной
деятельностью уличных политиканов было бы несправедливо
придерживаться такой же политики но отношению к принцу и
пек'ыоры.ч ф\ы;г, лицам, чьи политические убеждения расхо¬
дятся с нашими. Шефкет-паша немедленно же приказал осво¬
бодить принца. Тогда я вошел в комнату, в которой находился
принц со своей матерью, султаншей, и, извинившись перед ним,
сообщил ему, что он свободен. Но в тот период, когда наводи¬
лись справки о действиях Сатфета Лутфи и его приспешников и
разыскивались участники заговора доктора Нихата, мне стало
достоверно известно, что принц был одним из вдохновителей
событий 13-го апреля. Теперь же ему удалось скрыться при помо¬
щи Талаат-паши, хотя и здесь не могло быть сомнений в его
участии в приготовлении к новому coup (Г бШ.
Однажды, когда я шел по горячим следам принца и других
заговорщиков (это было еще до побега принца), его брат, принц
Лутфулла-бей, явился ко мне в управление военного губернатора
с просьбой помочь в одном деле личного характера. Во время
нашего разговора я вспомнил о Сабахедин-бее и сказал:
— Я просил бы вас оказать мне маленькую любезность:—пе-

16
редать кое-что на словах вашему брату Сабахедин-бею. В своих
воззваниях как здесь, так и в Европе, он утверждает, что вожди
партии «Единение и Прогресс» никто иные как убийцы, чьи ру¬
ки обагрены кровью. Хотя все это совершенно противоречит дей¬
ствительности, но я допущу на одну минуту, что это так. Я же,
со своей стороны, заявляю, что руки всех членов оппозиции, не
исключая и самого принца Сабахедпна, также обагрены кровью,
как и наши.
Начнем с того, что ведь эго они являются ответственны¬
ми за события 13-го апреля: они виновны в той крови, которая
была тогда пролита, а также и в том кровопролитии, которое
имело место при вступлении действующей армии в Константино¬
поль. Дальше: принц принимал самое деятельное участие в орга¬
низации группы офицеров, известной под названием «Союза
Освободителен»; и нельзя сказать, чтобы он был не причастен к
восстанию в Албании. Таким образом, его высочество не может
не нести частичной ответственности за все эти кровопролития. К
чему же он клеймит нас, как убийц? Принимая все это во вни¬
мание, я просил бы принца подтвердить эти факты и согласить¬
ся с тем, что те, кого он называет убийцами, только при
нимают контр-меры в силу настоятельной! необходимости
Принц должен также согласиться с тем, что его партия при¬
нимала в свое время еще более решительные меры, и я хотел
бы, чтобы он согласился пойти на компромисс, который, давая
возможность обоим партиям оставаться верными своим раз¬
личным политическим убеждениям, позволил бы им работать на
общее благо отечества.
Лутфулла-бей, естественно, самым ревностным образом за
тишал своего брата, уверяя меня, что тот не способен был бы
обагрить свои руки кровью и ничего общего не имел со всеми
этими событиями. На это я ему ответил:
— Я не могу обсуждать с вами эти вопросы, так как вы
ничего о них не знаете; я просил бы только сказать мне: повто¬
рите ли вы мои слова вашему брату? Это все, что мне нужно.
•Он обещал мне это и добавил: «может быть я смогу при¬
нести этим какую-нибудь пользу».
Спустя два или три дня после этого разговора, Лутфулла-
бей снова явился ко мне и сказал, что. он повторил мои слова
брату, и последний ответил, что мои обвинения противоречат
истине и что я, очевидно, желаю либо оклеветать его, либо
пользуюсь ложной информацией. Свой политический идеал,
который я верно подметил, он стремится осуществит!, исклю¬
чительно мирным путем. Он с ужасом отверг все обвинения
в кровопролитии и отказывался понять, как это кто бы то
ни был может считать его сторонником кровавой революции.

17
уж не говоря о том, что он может быть ее вдохновителем. Из
моих слов он заключает, что к нему враждебно настроены, н
что потому он решает удалиться на некоторое время куда-ни¬
будь в более безопасное место.
— Я хочу сделан. Сабахедину одно предложение, ответил
я, мы изберем трех известных английских юристов. Этим судьям
я представлю все доказательства и улики против принца,и пусть
они решат, является ли принц пли нет организатором различных
восстаний и революционных выступлений. И если их решение бу¬
дет не в пользу принца, то пусть он предстанет- перед оттоман
ским судом.
Спустя несколько дней принц Лутфулла-бей снова пришел
ко мне с известием, что он не имел возможности видеть своего
брата и передать ему мое предложение.
Дело было в том, что принц Сабахедпп исчез накануне
ночью.
Абук Ахмед-паша.
В то время, как я занимался расследованием подготовлявше¬
гося государственного переворота, задуманного нашими врагами,
мое сыскное отделение дало мне знать, что Абук Ахмед-паша,
который командовал тогда нашей армией в Чаталдже, не был со
вершеимо чист в зтом деле и даже обещал своему племяннику,
принцу Сабахедину и его друзьям оказать помощь в трудную
минуту. Я всегда считал Абук Ахмед-пашу честным человеком,
какового мнения о нем я не изменил и до сего времени; я был
всегда убежден, что величие и процветание родины были ему
всегда дороги. По этой причине я не верил тем многочисленным
доносам, которые получал на него от своих агентов. Я был
убежден в противном даже тогда, когда он после назначения
Знвера-паши военным министром подал в отставку, несмотря на¬
го, что его просили оставаться в Дамаске. Я остаюсь при том же
мнении даже теперь, когда я вижу Абук-пашу на министерском
посту нынешнего кабинета, который имеет в своей среде таких
'иодей, как маршала Шакир-пашу, Хадра-Сабри и других, кото¬
рые, в качестве выдающихся и влиятельнейших членов либерал)
ной партии, были вдохновителями покушения на Махмуд Шеф
кет- пашу.
Дамад Сэдй-паша.
Мои агенты проявляли необыкновенную энергию. Ош.
беспрестанно сообщали мне сведения о заговоре, имеющее

18
целью сиерженле министерства и подготовлявшем для этого убий¬
ство Махмуд Шефкег-паши, Талаат-бея и меня самого. На этот
раз заговорщики были руководимы главным переводчиком ан-
1 лийского посольства Фиц-Морицем и военным атташе майором
Тпррелеч. Мне сообщили также, что Мухиб-бей, директор по¬
литического департамента полиции в дни министерства Кямиль
наши, ; также и черкес капитан Кязим, экс-капитан Шефке!
Исмаил из Гюмпльджана и несколько других лиц сыли точно
гач-vt замешаны в заговоре; мои секретные агенты собрали про¬
шв этих лиц весьма веские улики. Я получил одно донесение,
которое дало мне самое несомненное указание на то, что Дама л
(али наша и Решил-бей, бывший министр внутренних дел, стоя¬
ли во главе заговора. Так как я знал, что Дамад Сали-паша был
членом комитета либеральной партии, я не мог поверить, чтобы
он принимал, участие в подготовке преступления. Во всяком
случае, я решил оказывать покровительство лицу, находящему¬
ся, в близком родстве с императорской фамилией, и недопустим,
о! о к участию в заговоре.
Я поэтому послал к нему одного из моих ад’ютантов с
просьбой повидаться со мной в помещении управления военного
I' ернатора. Он был там к назначенному часу. Оказав ему са
мой почтгпельный прием, я сказал ему:
— Разрешите мне, ваше превосходительство, сказать вам
прямо все то, что у меня на душе? Некоторые люди, которые
хотят воспользоваться вашим высоким именем и вашими род¬
ственными связями с императорской фамилией, ведут тайную
интригу, прикрываясь вашим именем. Говорят, что образован ка¬
кой-то тайный комитет под вашим председательством, который
ищет содействия в гражданских и военных сферах с намерением
свергнуть в ближайшем будущем существующее правительство и
начать революционное движение. Я уверен, что ваше превосхо
дительство обо всем этом ничего не знаете, но я прошу вас по
мерить лше, что эти лица занимаются подобного рода деятель
постыо, возлагая на мае при этом самую тяжелую ответствен¬
ность. Прошу вас верить .мне, что я считаю своим священным
.юлгом защитить вас от их происков, особенно прини¬
мая во внимание маши родственные связи с императорской фа¬
милией, которой я' беззаветно предан. Поэтому я покорнейше
прошу вас ocTaiarii. Константинополь и поселиться на время где-
нибудь в Европе, чтобы ьы не оказались замешанным в эго де
ло на гот случай, если правительству придется прибегнут!, в бли
жайшем будущем к принятию самых суровых мер против руко¬
водителе!! заговора. К тому же, такой шаг с вашей стороны ли¬
шит этих людей! самой сильной опоры, на которой они строят
сейчас свои козни.

19
На эти слова, которые были сказаны совершенно искрен¬
но, он ответил мне в гаком тоне, который совершенно не соот
ветствовал правилам хорошего воспитания и вежливости:
— Вот, что бей эффенди, сказал он: я буду с вами совер
1ненно откровенен. Благодаря ее высочеству султанше, я вед\
сейчас здесь очень приятную жизнь, которая мне так нравится,
что я ни за что не хотел бы отказаться от нее ни на минуту
||1оэтому я должен отклонить ваш совет выехать в Европу. К
тому же если я последую вашему совету и уеду в Европу,то ста
нут говорить, что эго сделано не спроста и станут обвинять ме
ня. Я здесь и здесь же останусь; делайте без колебаний все то,
что вы считаете нужным. Я сожалею только о том, что вы вы
звали меня для тою, чтобы напугать меня угрозами.
Попросив пашу не забывать окончательно правил вежли
мости, я сказал ему:
—Я вижу, паша, что вы твердо вериге в силу вашей орга
низацин, которая мне известна, и вы убеждены, что ваши на
:ежды вскоре осуществятся. Вы думаете, что можете ждать здесь
осуществления ваших надежд, не подвергаясь при этом никакой
опасности; однако, смею вас уверить, что к моим услугам имеет
1-л великолепно организованная контр-разведка, и что заговор
нам не удастся. Возможно, что вам удадутся несколько нападе¬
ний на отдельных лиц, но правительство никогда не будет свер-
'нуто. Поэтому я считаю себя обязанный посоветовать вам, ваше
превосходительство,принять мое предложение. Ее императорское
высочество султанша может также сопровождать нас в Европу,
если она сочтет это нужным. Его высочеству великому визирю
будет нетрудно получить на это согласие его императорского
величества султана и выполнить все требующиеся формальности
п том же случае, если вы окончательно решили отвергнуть мой
обрый совет, я, к сожалению, принужден буду почесть своим
олгом установить за вами самое строгое наблюдение с сегод-
пeiинею же дня. Тогда уж, пожалуйста, не жалуйтесь и не гово
1-пте, что вот, мол, военный губернатор оклеветал нас при помо¬
чи своих шпионов...
Он вскочил в раздражении.
— Не сомневайтесь пи секунды и делайте все, что вы счи
Iаете нужным, воскликнул он: и не такой человек, от которой'
'■'пжно леп<о отделаться.
После этого я вышел. С этого дня я установил пеотступнос-
паблюдение за Сали-пашой и все его поступки делались мне из¬
вестными.
Спустя несколько дней после этого разговора, главный
чтор «Режи» г. Бейль зашел ко мне. Он сказал мне компли

20
мент, сообщив, что он только вчера вечером приехал из Афин
и первый свой визит сделал мне. После обычного обмена
любезностями, он сказал:
—	Джемаль-паша, я сегодня очень на вас сердит. Вы оскор¬
били одного из моих друзей, который также, как и вы, дорог мне
Вы говорили с ним, совершенно не считаясь с его положением. Я
говорю о Дамад Сали-паше. Вы обвинили его в том, что он.
якобы, стоит во главе какого-то заговора и посоветовали ему
выехать в Европу. Зачем вы это сделали? Я знаю Сали-пашу
также хорошо, как самого себя, и я убежден, что он никогда
не примет участия в таком ужасном деле.
Выслушав его спокойно, я ответил:
—	Глубокоуважаемый господин Вейль, пожалуйста, не вол
нуйтесь. Я знаю, что наговорил Дамад Сали-паше неприятных
вещей, но я решился на это лишь после зрелого размышления.
Я забочусь о нем не столько ради него самого, сколько ради
сто родственных связей с императорской фамилией, честь которой
я обязан оберегать. К несчастью, паша, повидимому, слишком
уверен is успехе своих друзей, т. к. он не хотел и слушать моего
искреннего совета. С этого времени я должен буду установить
самое тщательное наблюдение за Сали-пашей. Чтобы показать
вам насколько вески улики, собранные против него, я иопрош.
вас сделать следующее: спросите его, не получал ли он на-днях
анонимного письма, и не просили-ли его в этом письме отпра¬
виться в Перу. Конечно, паша туда не поехал. Но почему?
Потому, что он знал, что за ним следят и боялся выдать себя.
Если только паша не покинет Константинополя, я принужден
буду принять по отношений к нему соответствующие меры. И
тогда вы не будете иметь больше основания сетовать на меня
Господин Вейль, внимательно выслушав меня, попрощался
со мной и уехал. Он сказал мне на этот раз, что паша действи¬
тельно получил какое-то анонимное письмо и что оно действи¬
тельно содержало в себе то, о чем я говорил, но, так как ему
не были в точности известны ни место встречи, ни автор письма.,
он побоялся западни и не принял этого предложения. Теперь он
решил, во чго-бы то ни стало, оставаться в Константинополе.
—	Я никоим образом не хочу вмешиваться в это щекотли¬
вое дело, прибавил г. Вейль. Только моя дружба с пашей застави¬
ла меня замолвить о нем слово перед вами, моим вторым другом.
Теперь, когда он упорно отказывается примять ваше предло¬
жение, я перестаю просить за него. Я просил бы только не
допускать его сделаться жертвой подвоха и интриг. Ведь вам
известно, что я безгранично верю в нашу опытность и осторож
ность.

21
Дом, в котором поселился Сали-паша, принадлежал черкесу
Кязнму, капитану, прибывшему в Константинополь за неделю
до убийства Шефкет-паши; здесь он пребывал под покровитель
ством Фиц Мориса и майора Тиреля. Паша, конечно, все это
знал, но, так как он видел, что за ним следят, он не пошел на
свидание в тот самый вечер.
Мне очень хотелось спасти Сали-пашу, но он отклонил
мой совет с такой решимостью, с которой мог это сделать
человек, уверенный в своем успехе. Его упорство в конечном
результате привело его к смерти. Мне особенно тяжела была эта
катастрофа, причинившая императорской фамилии, которой я
всегда был предан, столько огорчения. Но что я мог сделать. Его
преступление было слишком велико, чтобы ему можно было
«казать снисхождение и, если бы его помиловали после того, как¬
ой был уже уличен, мир и спокойствие и стране оказались бы
нарушенными на веки.
Исмаип Хакки-бей из Гюмйдьджана-
Одновременно с изложенным выше мои агенты установили
слежку за одним из вождей оппозиции, Исмаил Хакки-беем из
Гюмильджана. Я был твердо убежден, что этот отчаянный субьект
был весьма сомнительного поведения, и было положительно ясно,
что страна не может ждать от него ничего хорошего. Но мой
план действия требовал, чтобы я, по возможности, сумел бы его
использовать и прибегать к его аресту не следовало раньше,
нежели я мог собрать неоспоримые улики против него. Надо
полагать, что мои агенты прижали его к стене, так как он
однажды явился ко мне в штаб в состоянии крайнею возбуждения
(это было за неделю до убийства Шефкет-паши) и сказал мне
следующее:
— В виду того, что я нахожусь под надзором ваших аген¬
та, я имею основание полагать, что правительство меня в чем-то
подозревает. Послушайте, Джемаль-бей! Я говорю с вами, как
честным человеком, и могу вас уверить, что я сдержу свое
обещание, которое я дал вам, находясь в тюрьме. Ни одного
лишнего слова не срывается с моих уст. Ни явно, ни тайно я не
принимаю участия в действиях против правительства. Так как
наши люди в настоящее время распространяют обо мне ложные
сведения и, возможно, обманывают вас, я решил поговорить с
вами лично. Я даю вам честное слово, что я не замешан ни в
■\йких кознях против правительства и не имею ничего общего
с теми, кто враждует с вами.
Так как я знал, что этот суб’ект был одним из главных
opi анизаторов того заговора, который, в конце концов, оказался

22
направленным против Махмуд Шефкет-паши, я был поражен и
крайне возмущен его попыткой оправдать себя подобным обра¬
зом. После тою, как он был освобожден с моей помощью-
поспе январьского перепорота, он клялся всем для пего святым,
си он откажется от всякой оппозиции правительству на ю
время, пока в стране ire будет водворен порядок. Не прошло п
месяца, как он принял самое деятельное участие в подготовке
ом ратптельпемшего преступления. Услышав, что он снова прп-
бегае'1 к сипим обычным клятвам, я не мог удержаться от
выражения ему своего отвращения:
— Довольно кля'1В, Исмапл-бей! —сказал я: —вы можете
быть уверены в том, ч то я не вынош\ обвинительных пригово|хж
без неоспоримых улик. Ипаче-бы я никогда не выпустил вас из
тюрьмы, как ого однажды сделал. Но я советую вам действп
тельпо не пясть ничего общего с некоторыми людьми, которые
сейчас ч'ю-г) замышляют, в противном-же случае, мое сыскное
отделение едва-ш отнесется к вам благосклонно. На сей раз вы
можете пттн.
Он поблаю. ajMLi меня и вышел. Но я допустил оолыную
ошибку: арестуй я ею в :>тот самый! момент, я не дал бы ему
возможности о.глюгюлучпо ускользнуть после убийства Махмуд
Шефкет маши. Его несомненно осудили бы на основании данных
следствия по делу убийства, и страна была бы навсегда избавлена
от человека, который за греческие деньги изменил своей
родине.
Сейылс, когда я пишу :>ти строки, я \знал из газет, чт
Исмаил-бей из Гюмильджапа назначен министром внутренних
дел в кабинете Да мед Ферид-иаши и даже состоит председате¬
лем чрезвычайного суда, в котором слушается дело руководи¬
телей партии < Единение и Прогресс». Все, что я могу сказать
теперь, ото то, что в недалеком будущем, я думаю, мы поймем,
к чему приведет страну ото роковое назначение.
Несмотря па все von старания, Исмаилу ш Гюмильджапа
удалось бежать после убийства Махмуд-наши.
Кямидь-паша
Рано утром, за неделю или дней за десять до убийства’ Ма¬
хмуд Шефкет-нашп, префект полиции, Азмп-бей, сообщил мне
что Кямнль паша находится на борту парохода Messa^eries Ма
п times. Пароход прибыл в порт ночью, но Кямиль-паша дб сего
времени не сходил еще на берег Префект полиции просил дать
ему приказ об аресте Кямиля. Я приказал ему немедленно же

23
послать на пароход начальника политического департамента
убелить его высочество не сходить на берег, и вернуться в Еги¬
пет с этим же пароходом. Через полчаса Азим-бей сообщил мне,
что Кямиль-паша сошел на берег почыо и отправился в свой дом
в Стамбуле. Я знал, что заговорщики возлагали большие наде¬
жды на возвращение паши в Константинополь, по я не думал,
чтобы Кямиль-паша имел бы смелость принять их предложение.
Прибытие паши в Константинополь было явным показателем то
го, что восстание не за горами. Создавшееся положение требо¬
вало срочных и решительных мер. Я вымыл к себе Аз.ми-бея и
дал ему следующие инструкции:
— Я пошлю к Кямиль-паше офицера с чипами поенной по¬
лиции. В их распряженпи будет комиссар и нужное число аген¬
тов городской полиции. Офицер и комиссар со своими людьми
подойдут к дому Кямиль-пашм. Они должны будут расставить
своих людей вокруг дома и поручить им следить за тем, чтобы
ни одна душа—ни турок, ни иностранец,—не смогла сноситься
с обитателями дома. Затем офицер и комиссар войдут к Кя¬
миль-паше и передадут ему следующее требование правительства.
Присутствие его высочества Кямиль-пашм в столице представ¬
ляет сейчас угрозу внутреннему спокойствию страны. Прави¬
тельство требует,чтобы Кямпль-паша вернулся обратно в Египет
на том же самом пароходе, на котором он приехал. Если даже
пароход пробудет здесь еще три дня, от ею высочества требуется
отправиться па это судно в течение ближайших двенадцати ча¬
сов. В противном случае, правительство вынуждено будет при¬
нять по отношению к высочеству некоторые меры предосторож
ности, которые могут показался его высочеству не совсем удоб
иыми. Офицеру и комиссару нет необходимости доводить до
моего сведения ответ наши. Вы сами должны также ирисутствп
вать в доме и смотреть за тем, чтобы в него никто не проник.
Этот приказ был немедленно приведен в исполнение. Па
ша ответил, что он устал и что не сможет перенести второю
морского путешествия в ближайшем будущем. К тому же он на¬
шел, что нет необходимости серьезно считаться с незаконны'!
требованием правительства. Вследствие такого ответа я распо¬
рядился установить строжайшее наблюдение за его домом, дабы
никто не мог нм войти, ни выйти оттуда в течение всего тою
времени, пока паша будет находится в Константинополе.
Когда вышеозначенные меры уже были приняты, первый
,Гагсл'ан акгтекею посольства, <Гиц Морис явился к на
ше, дабы приветствовать его от имени посольства. Полиция,
однако, не вл/стила его. Этот господин немедленно же решил
принять меры к недопущению высылки Кямиль-паши из Кон¬
стантинополя. С этой целью он отправится к Махмуд Шефкет-

24
в
наше от имени своего посла. Он заявил, что не может понять,
как это ею могут не пропускать к Кямиль-паше, к старому дру¬
гу посольства, и что это может произвести очень дурное впечат¬
ление на пощестевнное мнение Англии. Он воспользовался этим
случаем, дабы высказать свое возмущение против нас. Около по¬
лудня Махмуд Шефкет-паша вызвал меня по телефону и по¬
просил тотчас же явиться к нему.
Махмуд Шефкет-паша находился в кабинете великого ви¬
зиря вместе с морским министром Чарук-Сулу Махмуд-пашей.
Халил-бей должен был быть принят великим визирем одновре¬
менно со мной. Мы вошли вместе с ним. Великий визирь очень
сурово обратился ко мне:
Вот это прекрасно! Вы держите Кямиль-пашу иод до
машним арестом? Вы, кажется, собираетесь заставить его поки¬
нуть Константинополь?
'— Пезусловно, ваше высочество. Я нахожу необходимым
принят!» эту меру предосторожности.
— Я приказываю вам немедленно же убрать охрану и
оставить пашу в покое. Предоставьте Кямиль-паше самому вы¬
бирать, где ему лучше жить, здесь или за границей.
—	Я нахожу, ваше высочество, отвечал я, что было бы
чрезвычайно опасно пренебречь этой мерой и...
Тут он набросился на меня: «Солдат вы или нет? Я прика¬
зываю вам.. Выполняйте мое приказание, или я буду разговари
нать с вами иначе! Вы хотите сделать англичан моими врагами?
Нели вы бы слышали, что говорил мне первый драгоман, то вы
поняли бы, как опрометчиво вы поступаете».
Было бесполезно спрашивать пашу, какое право имел
представтель иностранной державы вмешиваться в действия пра¬
вительства, предпринятые против того или другого лица, т. к. в
этот момент паша был в таком состоянии, что с ним ни о чем
нельзя было говорить. Я был очень раздосадован, видя, что приня
гые меры, благодаря тайным интригам, подвер* ллсь такому не
справедливому осуждению. Со слезами на глазах я ответил: «Это
будет сделано, ваше высочество», и оставил комнату.
Чарук-Сулу Махмуд-гшша, который понимал, как я был
заде*!, последовал за мной н отвел меня в кабинет. Минут пять
мы стояли молча около окна. Наконец, л сказал:
—	Вы видите как со мной обращаются? Может-ли кто-
нибудь выносить подобные вещи, если только он не любит своей
родины?
Вы нравы, ответил Махмуд-паша: но имейте терпение.
Пекле того, как я немного успокоился, я поблагодарил па¬
шу, о*! к нанялся и вернулся в свою канцелярию. Я вызвал к себе
Азмп-бея п сказал ему:

25
— Согласно приказу его высочества великою визиря, по¬
лиция» наблюдающая за домом Кямиль-паши, должна быть уда¬
лена и Кямиль-паша может свободно сноситься с кем угодно; но
я считаю необходимым принять следующие меры: один военный
полицейский и один гражданский сыщик должны оставаться око¬
ло дома и следить за всеми, входящими в него.
Затем я написал два письма Махмуд Шефкет-паше. В пер¬
вом из них я извещал его, что его приказание относительно Кя¬
миль-паши приведено в исполнение. Во втором письме я просил
его освободить меня от должности военного губернатора Кон¬
стантинополя в виду того, что мое здоровье не позволяет мне
продолжать работу. Я прекрасно понимал, что моя просьба была
сейчас не в интересах государства, но я не имел другого выбора,
ибо, не пользуясь свободой действий, я не считал возможным не-
1ли ответственность за порядок в столице.
Шефкет-паша, очень скоро раскаявшись в своем поступке,
вызвал меня по телефону, еще не успев даже получить моих пи¬
сем, и попросил меня тотчас-же явиться к нему. Так как мне
че хотелось видеться с ним раньше, чем он получит мои письма,
я, сославшись на дела, извинился перед ним и просил его при
пять меня в любой час вечером. Он приказал мне явиться во
дворец великого визиря к 9-ти часам вечера.
В этот же день мое письмо с просьбой об увольнении было
представлено совету министров и Шефкет-паша спрашивал \
министров, что ему делать. Последние откровенно посоветовали
ему настоять на том, чтобы я остался на своем посту. Шефкет
наша сб’явил, что таково было и его мнение, но что, в случае,
если я стану настаивать на высылке Кямиль-паши, это поставит
его в затруднительное положение; во всяком случае, он решил
прежде поговорить со мной. В этот же вечер я встретил Ибра
гим бея, который! обратился ко мне а; следующими словами: «Я
слышал, что вы собираетесь выходит»» в отставку. Как же это
i лк ? Тогда мы все уйдем!» Все мои друзья воспротивились мо¬
ему намерению. Но передо мной! имелось всего два выбора: либо
быть совершенно независимым и нести полную ответственность
ia свои действия, либо уйти в отставку; ибо щекотливое поло
жение в отношении моей ответственности за общественную бе-
■о.«леность требовало исключительной свободы действия.
В 9 час. вечера я явился к Шефкет-паше во дворец великою
пзиря. Он встретил меня очень радушно:
— Почему вы приняли гак близко к сердцу мое замечание
сегодня утром?—сказал он. Разве вы не знаете, что я люблю
ас как родного сына? Когда отец взволнован, он не всегда мо
кет обращаться со своими детьми так, как это нужно. Прошу

26
вас рассматривать утренний инцидент, как маленькую раз-
люлвку между отцом и сыном it не сердиться больше на меня.
Паша, ответил я: прошу вас не сомневаться в том,
что я не собираюсь превратно толковать сегоднешний инци¬
дент. Я всегда считал себя вашим сыном, так как я очень хоро¬
шо знаю вас и могу снести гораздо более жестокое обращение с
вашей стороны. Моя просьба об увольнении была вызвана не
резкостью вашего обращения, но, попросту, невозможностью ра¬
ботать при таких условиях. Ваше высочество, может бьпь, не в
курсе некоторых тайных революционных замыслов. Я никогда не
хотел беспокоить ваше превосходительство чисто полицейскими
делами и не хочу делать итого и теперь. Но смею уверить, ваше
превосходительство, что Кямиль-паша был послан в Константи¬
нополь, где ею должны были сделан» великим визирем после то¬
го, как вы будете yoimw. Появление здесь Кямиль-паши—сигнал
к восстанию. Заставить его покинуть Константинополь—значит
подрезать крылья заговорщикам. Ваше высочество знает доста¬
точно хорошо, что те, кто обязан принимать меры против попы¬
ток поднять восстание, не всегда могут свободно действовать.
Когда вы назначили меня на мой высокий пост, вы обещали пре¬
доставить мне, по возможности, полнейшую свободу действии, а
теперь, когда мы столкнулись с совершенно незаконным вмеша¬
тельством в наши дела английского посольства, вы не разрешаете
мне принимать даже самые необходимые меры. При таких усло¬
виях я совершенно не могу продолжать работу
После долгого размышления он ответил:
Отлично, я даю вам полную свободу действий, но про¬
шу вас не принимать против Кямиль-паши более строгих мер.
"ем ото нужно, и разрешите ему остаться здесь еще три дня.
После итого я взял свое прошение об отставке обратно.
Когда я вернулся к себе в управление, я тотчас же попросил
Дбдулла-бея, сына Кямиль-паши, члена государственного совета,
придти ко мне на следующий день. Он принял мое приглашение
п я довел до его сведения, ччо как бы там ни было, но паша
должен оставить Константинополь, что данный приказ отме
нить невозможно и что ему не следует надеяться на помощь
английского посольства и прочих иностранных представителей.
Ко всему атому я добавил, что если он не покинет столицы ca¬
noe позднее в пятницу, то я должен буду арестовать его и со-
лать куда нибудь в Анатолию.
После довольно продолжительной беседы со мной Абдулла-
бей окончательно убедился в правильности моею решения и вы¬
шел от меня с обещанием уговорить своего отца оставить беспо¬
лезное упорство. Вечером того же дня он пришел мне сообщить,
что паша покинет юрод на следующий день. И в самом деле, на

27
/.ругой же лень, и пятницу, Кямиль-иаша пьянел пз сьиего дома
и сопровождении сера Джеральда Лоугера, английского послан
ника и, миновав здание Блистательной Порты, сел на пароход г,
Галате. Вечером того же дня судно, ярко освещенное огнями,
покинуло Константинополь, у воля с собой Кямиль-пашу
Убийство Махмуд Шефкет-паши.
Согласно имевшимся у меня сведениям, не говоря уже о
донесениях моих агентов, нужно было ожидать, что заговор¬
щики готовились поднять восстание в течение ближайших же
дней.
В день убийства, в среду 15-го июля 191:') года, я отправился
рано утром в военное министерств для того, чтобы получить
кое-какие распоряжения от Шефкет-паши и убедит!» его
ад’ютапта в необходимости особенно тщательно охрани и» пашу
во время его поездок в Блистательную Порту. Я беседовал с на
шой около получаса, при чем он был в ото утро в особенно
хорошем расположении духа, и, благодаря принятым нами .мерам
предосторожности, чувствовал себя в полной безопасности. Не
желая его особенно расстраивать, я сказал ему только, что
покушения следует ждать всегда и что по этой причине придется,
пожалуй, произвести несколько арестов в зтм ближайшие дни.
Я также заметил ему осторожно, что единичные покушения пре¬
дупредить пет никакой возможности, почему следовало бы ем\
быть очень осторожным, когда он находится на улице. В
заключение я поставил его в известность, что сто ад’ютаитам
даны инструкции о принятии нужных мер предосторожности.
—	Я знаю,—сказал он,—что все в божьей ьласти.
Покинув его, я поднялся на следующий этаж, чтобы пови¬
дать майора Саадулла и майора Кемаль-беи. Мы стали обсуждать
создавшееся положение... Вероятно так через четверть часа
со стороны площади военного министерства раздались странные
звуки—пять равномерных ударов, как будто кто-то ударял
молотком гю большому барабану Так как я с момента на
момент ждал покушения, то я сейчас же спросил Кемаль-беи
были ли это револьверные выстрелы.
—	Не думаю,—ответил он: :ло выколачивают ковры, или
но-близости вбивают гвозди в стену
Но я ни мало не был удовлетворен этим ответом и каждую
секунду ждал новых известий. Через пять минут мой стары!»
слуга, Рамазан, влетел в комнату и простонал:
—	Паша только что убит!
Я бросился к выходу.

28
- Какой паша? Кто убил его? Где? —кричал я.
—	На Баязетской площади, по дороге к Блистательном
Порте. Я не знаю, кто убил его.
Когда я сбежал на первый этаж, Махмуд Шефкет-паш\,
всего окровавленного, уже вносили по лестнице в его комнату.
Я до сих пор еще слышу его предсмертный хрип... Я остановился
га одно мгновение в корридоре и посмотрел в белое лицо паши.
Тут я опомнился и спросил себя, куда призывает меня мой долг?
Я сейчас же принял решение: моей первой задачей было захва¬
тить убийцу и дать знать в штаб о необходимости принятия
срочных мер к сохранению порядка в столице. В этот момент
гео мне подошел мой верный ад'ютант Гильми.
— Пойдем со мной, сказал я. Мы пошли по направлению к
военному министерству. Поворачивая за угол, я столкнулся с
одним поручиком военной полиции.
—	Схвачен ли убийца? справился я поспешно.
—	Я не знаю, эффенди, отвечал он: и разыскиваю патруль.
—	Для чего вам патруль, вскричал я: бегите обратно и за
хватите убийц, прежде чем они успеют скрыться.
Офицер, напуганный резкостью моего прикасания, бросил
си со всех ног к месту преступления.
Несколько минут спустя, когда я под’ехал ко дворцу на
своем автомобиле, этот же офицер аюбщил мне, что он только
что арестовал некоего Топал-Тевфика, который вне всякого
сомнения принимал участие в убийстве, но другие успели скрыть¬
ся на автомобиле. Мне пришлось удовлетвориться этим первым
известием. Затем я отправился в штаб и распорядился принять
меры военной охраны в Пера, Скутари и Стамбуле.
Не прошло и получаса с момента убийства, как конные и
пешие патрули появились на всех улицах столицы, а часом поз¬
же на улицах были расклеены об’янленпя, сообщавшие о пре
ступлении п извещавшие о введении в столице осадного положе¬
ния. Патрули должны были принимать а рожайте меры против
всякого, к'го попытался бы нарушить порядок.
Имея основание предполагать, что заговорщики могут про¬
никнуть в императорский, дворец п обеспокоить его величество,
я позвонил первому секретарю дворца и, дав ему кое-какие и ист
рукции, попросил его поставить в известность его величество,
что все необходимые меры уже приняты.
Одновременно с этим я снесся по телефону с командую
щим армией Изет-пашой. в Хадем-Кё и вкратце дал ему знать
обо всем происшедшем. Я сообщил ему также о принятых мною
мерах охраны порядка в столице и попросил его прислать вре¬
менно в мое распоряжение два кавалерийских полка, что стояли
в казармах Дуад-паши, а также отправить два полка пехоты

29
им Хадем-Кё в Кучук-Чекмеджи для большей безопасности. Вслед
за отим я позвонил Саид Халим-паше и.другим министрам, из
иещая их о случившемся, прося их собраться возможно скорее
шейное министерство для принятия необходимых решений.
Меры предосторожности.
Предвидя згу катастрофу, л заранее просил префектур)
полиции состанить список лиц всех общественных положений,
которые могли бы быть подозреваемы в намерении принять уча¬
стие в восстании. Префекту полиции Азми-бею, я приказал
арестовать, кого vromio. по otomv списку при первой же по¬
пытке поднять восстание. Азми-бей донес .мне, что этот приказ,
данный раньше, только что выполнен теперь, и он спрашивал
меня, куда направит!» арестованных. Сеид Халим-паша, времен¬
ный великий визирь, Хаджи Адил-бей, министр внутренних дел,
и я решили, что для большей безопасности лучше всего будет од
править арестованных в Синоп, снабдив их в достаточном коли¬
честве деньгами.
Я обратился с просьбой в морское министерство снарядить
.lw лих судно и велел Азми-бею посадить на него всех аресто
ванных ночью под сильным конвоем и отправить их на следую¬
щий день вечером. Я приказал также арестовать Дамад Сали-
naiijy и других, о которых я знал, что они принимали участие в
говоре.
Похороны |1У1аХ4^длШефкеУ“-паши.
I * '
Л хотел, чтобы погребение Махмуд Шефкег-паши было
бы обстаплено возможно торжественнее, чтобы показать, что не¬
смотря на убийство великого визиря, порядок и спокойствие в
иолице ни мало не нарушены. Я попросил надлежащих властей
on рагить извещение о смерти и приглашение на похороны всем
высокопоставленным лицам, высшим чиновникам государства и
всем офицерам штаба, которые находились в это время в сто
1ице. Множество войск должно было сопровождать по¬
хоронную процессию. Посланники иностранных держав,
в .титаны и офицеры иностранных судов, стоявших в гавани,
' 'ыди также приглашены присутствовать на этой церемонии
Приглашения были разосланы всем военным и морским атташе
it проч. Более пяти тысяч людей приняли участие в процессии
Погода была прекрасная и улицы кишели народом. Под впечат-
юнием этой величественной процессии многие женщины рыдали,
ч го еще больше действовало на нервы. То великолепие, с которым

30
было обставлено погребение, произвело желаемое действие. Мне
самому следовало бы проехать по улицам Стамбула во главе
конного патруля, но мне хотелось очень получить общее впе¬
чатление от процессинга потому я, встретив ее на автомобиле
около Пера, проехал по окружной дороге через Пангальди и
снова присоединился к кортежу около школы.
Общее впечатление было приблизительно таково, как я и
ожидал. Когда я увидел гроб покойного государственного деяте¬
ля, на которого я возлагал столько надежд, меня охватило от¬
чаяние.
После похорон французский начальник жандармерии Сарой
пришел поздравить меня с тем обрасцовым порядком, который
царствовал в столице. Он передал мне услышанный им разговор
командующего итальянским флотом с генералом Бауманом (кото¬
рый, был послан сюда для реорганизации жандармерии); адмирал
сказал Бауману:
— Этот Джемаль-бей необыкновенно храбр. Нужна боль¬
шая смелость и уверенность в самом себе для того, чтобы успеть
обставить погребение с такой торжественностью за такой ко¬
роткий промежуток времени после убийства, когда преступники
еще не все схвачены; и успеть к тому же собрать послов ино¬
странных держав и даже командиров их военных судов. Если бы
какой-нибудь революционер попытался бросить бомбу в одного
из нас, турецкая столица была бы немедленно оккупирована
экипажами наших военных судов, но и эта мера была бы сом¬
нительна и преступники сделали бы свое дело. Однако, несмотря
на такие многолюдные похороны, ничего не произошло. Если
преступники и их сообщники будут теперь же схвачены Дже-
маль-беем, то он окажет своей родине большую услугу, если
воспользуется этим случаем, чтобы потребовать ухода нашил
флотов из Константинополя и Босфора. По моему мнению, мы
здесь совершенно лишние.
Убийство последовало в среду, похороны были в четверо
а в пятницу я имел возможность ценой жизни моего ад’ютанта
Гильми выследить и арестовать главных руководителей заговора
черкеса Кязима и других его сообщников.
Следствие показало, что вся партия в целом и отдельные ее
члены работали согласованно, стремясь к уничтожению всех
руководителей партии «Единение и Прогресс», дабы затем оказан,
давление на его величество султана и добиться временного назна¬
чения маршала Шакир-паши на пост великого визиря. Под его
председательством должен был быть сформирован временный
кабинет, а затем, в течение трех дней и трех ночей, все сторон
ники комитета «Единение и Прогресс» должны были быть выре¬
заны. Позднее намечалось образование нового кабинета, во главе

31
которого должны были стать Кямиль-паша и принц Сабахедин.
Я убежден, что никто не станет оспаривать этих фактов.
Мои разоблачения подтвердятся, если будет опубликован ^отчет
о следствии по этощицеду. Если публика прочтет показания
Сали-беят переводчика трамвайной компании, который имел
отношение к деятельности некоторых высокопоставленных лиц,
замешанных в заговоре, дальнейшие доказательства будут
излишни.
Сали-бей жив и по сию пору. Я считаю его человеком
порядочным. После приговора над убийцами Махмуд Шефкет-паши
и его сообщниками, мне хотелось восстановить спокойствие и по
рядок в стране раз навсегда, для чего я послал Сали-бея в Европу,
поручив ему сделать следующее предложение всем тем лицам,
которые заочно были приговорены к смертной казни: если эти
люди напишут мне лично, своей рукой, разоблачения по
целому ряду заговоров и оставшихся нераскрытыми преступлений,
которые имели место со дня об’явления конституции, я немед
ленно об’явлю им всем амнистию.
Целью моего предложения было желание представить все
это в правильном освещении как у нас, так и заграницей и пока¬
зать, что нападки на «Единение и Прогресс» лишены всякого
основания. Когда Сали-бей, знавший степень виновности каждого
из участников заговора, передал им мое предложение, они.
конечно, отклонили его, обвинив Сали-бея в получении денег
от правительства. Я повторяю еще раз, что я не давал Сали-бею
ни одного пиастра. Сали-бей сообщил также, что маршал Шакир-
паша согласился на временное назначение на пост великого визи¬
ря, зная прекрасно, на что он идет. В числе же тех, кто пытался
оказать влияние на его величество султана в пользу назначения
Шакир-паши великим визирем, были лица, занимавшие высокие
должности в государстве. Принятие открытых мер против этих
сановников привело бы только к не нужным осложнениям и мы
ничего бы этим не достигли.
Кабинет Саид Хздил-паши.
После смерти Махмуд Шефкет-паши было решено пред
дожить принцу Саид Халим-паше, как кандидату партии, пост
великого визиря. По причинам, мне не известным, его величество
назначил Саид Халим-пашу временным великим визирем, повелев,
чтобы остальные министры продолжали бы, пока что, оставаться
на своих постах. Несколько дней спустя, кабинет Саид Хали-паши
был преобразован, хотя все перемены в кабинете выразились
лишь в том, что Талаат-бей получил портфель министра внут¬
ренних дел.

32
Неожиданное вмешательство.
Полагаю, что мне позволительно будет коснуться здесь
одного эпизода, который в будущем даст ключ к пониманию
некоторых политических событий, о которых я еще буду гово¬
рить в своих записках.
В связи со смертным приговором, вынесенным Дамал
Сали-паша, поднялся большой шум. Судебный процесс закончился,
нс решение суда еще не получило высочайшего утверждения
Однажды советник французского посольства г. Бопп, заменявший
и это время посла, находившегося в отпуску, попросил меня
зайги в посольство для переговоров по какому-то важному
делу.
—	Дорогой Джемаль-бей, сказал он мне: я только что
получил телеграмму от г. Пишона (министра иностранных дел)
Вы знаете, что Пишон большой друг Турции. Я знаю, что и вы
питаете к Франции самые дружеские чувства, а потому хотел бы
просить у вас совета, как мне поступить.
Телеграмма, которую он показал мне, гласила следующее
«Согласно только что полученным сведениям, Сали-паша, сыц
тунисского Xaiip* дин-паши, приговорен к смертной казни. Это
^ известие взволновало Тунис, где Сали-паша пользовался большим
уважением. Французское правительство убеждено, что осуж¬
дение одного из его proteins может привести к большим беспо
рядкам в Тунисе, а потому оно считает возможным для себя вме¬
шаться в это дело. Прошу вас сейчас же поговорить с великим
визирем и настоять на том, чтобы Сали-паша был освобожден и
получил возможно^ беспрепятственно вернуться в Тунис».
Прочтя эту телеграмму, я сначала ничего не сказал. Теперь
только я понял, почему Сали-паша не отказался участвовать в
организации заговора, несмотря на все мои доводы. Чем ближе
я подходил к истине, тем больше я болел душой за нашу несча¬
стную родину.
—	Вы знаете мое расположение к Франции; вы знаете
также, что, несмотря на недружелюбную позицию, занятую в
последнее время французским правительством, я, как вам изве¬
стно, не оставил своих попыток расположить Францию в наш\
пользу. Если вы хотите восстановить против себя общественное
мнение Константинополя и всего Востока, тогда вмешивайтеа
сколько вам угодно. Но я должен вам сказать заранее, что эта
политика не будет иметь успеха. Сали-паша был осужден в силу
самых неопровержимых доказательств его виновности. Исполне¬
ние приговора суда над ним и его сообщниками ждет только
санкции его величества. Мы достаточно насмотрелись на то, как

33
правительство шхтоянноюслаблялосьЯсЖобными преступлениями
На этот же раз мы решили прибегнуть к высшей мере наказания,
не обращая никакого внимания на общественное положение и
чины преступников. Мы надеемся, что, поступая таким образом,
мы положим, наконец, предел подобным преступлениям в буду
щем. Влияние, которое вы думаете оказать на великого визиря,
не спасет Сали-пашу, а общественное мнение обвинит француз
ское посольство в покровительстве государственным переворотам
в Константинополе, что может привести к неприятным для вас
осложнениям. По моему мнению, лучше всего будет, если вы
убедите г. Пишона бросить эту мысль.
Г Бопп. вполне согласился со мной и, в самом деле, к
великому визирю он не пошел.
Два дня спустя приговор получил высочайшее утверждение
и было решено, что казнь последует на следующий день. В ! 1 ч
вечера мне позвонили из французского посольства и г. Бонн
нично попросил тотчас же придти к нему. Едва я вошел к нему
как он протянул мне в большом .волнении вторую телеграмму
<‘т г. Пишона. Последний был очень недоволен советом Бонна
отказаться от вмешательства и настаивал на необходимости
немедленно же переговорить с великим визирем и, во что бы то
пи стало, спасти Сали-пашу.
Не желая усиливать беспокойства г Боппа, я сказал ему
— Слишком поздно, мой друг! Приговор уже утвержден
его величеством и будет приведен в исполнение на рассвете
("лишком поздно говорить теперь с великим визирем. Казнь
свершится раньше, чем подоспеет приказ об ее отмене. Но я не
могу понять, почему г. Пишон так настаивает на этом, и что
побуждает его быть недовольным вами, вместе.» того, чтобы От
|одарить вас за добрый совет.
Г Бопп взял на себя всю ответственность и вторично
отказался от бесполезного и опасного вмешательства в это де
ю. На другое утро он узнал, что приговор приведен в испол¬
нение.
За несколько дней до казни Сали-паши я дал расноря ^
>кепие арестовать двух его братьев, Таира и Махмеда. Я ни
одной минуты не сомневался, что Таир-Хайредин-бей был еще
более отчаянным и опасным суб’ектом, чем его брат Сали-паша.
французское посольство., имело намерение заступиться и за
чих. Нам было известно, что это заступничество должно было
носить полуоффициальный характер и выразиться в том, чтобы
мы согласились удовлетвориться отказом этих лиц от всякого
участия в политической жизни Турции; они должны были
навсегда лишиться турецкого подданства, принять французское
подданство и поселиться во Франции. С этим мы согласились.

34
Такова была последняя услуга, которую сыновья Хайре-
дина оказали турецкому народу. Надеюсь, что о них мы больше
не услышим *).
Так как эти господа были родом из Туниса, то им следо¬
вало бы постараться освободить свое отечество от французского
ига. Тогда мы посмотрим, заступиться ли за них г. Г1ииюн и
спасет ли он их от 1ильотины.
Прежде чем закончить этот эпизод я хотел бы сказать
еще пару слов. Злонамеренные слухи о том, что Талаат-бей
^здил в императорский дворец с целью воздействовать па его
величество султана, который медлил с утверждением приговора,
лишены всякого основания. Записка великого визиря и все
данные по этому делу были препровождены в тот' же самый»
день Блистательную Порту вместе с решением его величества
*) Я недавно узнал, что Таир Хайредин вернулся в Константинополь
и назначен на пост министра земледелия с титулом „Мирмирдн* (Вот чудеса.)

ГЛАВА II
НАЧАЛО И КОНЕЦ ВТОРОЙ БАЛКАНСКОЙ ВОЙНЫ.
Мы пытаемся вернуть себе Адрианоподь.
Бще н самом начале споен деятельности на посту велико
и» визиря, вскоре после неудачной обороны Шаркол, падения
Адрианополя, взятия Янины и Скутари в Албании, Махмуд
Шефкет-паша принужден был подписать перемирие и согла¬
ситься с линией Энос-Мидия. Вскоре после смерти паши, вспых¬
нула вторая Балканская война, в которой сербы, греки и румы
иы выступили против болгар.
Положение вещей требовало, чтобы мы воспользовались
создавшейся коньектурой п сами напали бы на болгар для
возвращения себе Адрианополя. Все члены нашей партии пола¬
гали, что правительство примет именно такое решение и надея¬
лись, что армии будет дан приказ о выступлении. Английский
министр иностранных дел, сер Эдуард Грей, был в точности
осведомлен о настроении в Константинополе, а потому всеми
силами пытался заставить Блистательную Порту отказаться от
:>того намерения. Он даже прибег к угрозам по нашему адресу
в своих речах в палате общин. В кабинете же министров мне¬
ния разделились.
Я никогда не забуду следующего случая.
Как то раз, в пятницу вечером, я отправился во дворец
Саид Халил-паши в Еникой. Все министры были уже в сборе и
заседание совета министров уже началось. До моего приезда
обсуждался целый ряд вопросов и к моменту моего прихода не¬
которые из министров вышли на Мраморный балкон полюбо¬
ваться видом на море. Осман Низами-паша, обратясь к своему
соседу, военному министру Махмуд-паше сказал:
— Если мне удастся сегодня убедить присутствующих
отказаться от мысли вернуть Адрианополь, я полагаю, что ока
*у этим нашему отечеству большущ услугу.
Нелепость его взглядов, явн^ противоречивших интересам
праны, взбесила меня.
В одной из комнат дворца я нашел Саид Халил-пашу п

36
Галаат-бея, погруженных в глубокую задумчивость. Увидев мс
ня, Саид Халил-паша сказал мне: «Нам не удалось получитw
большинства голосов в пользу вмешательства и мы не знаем
что нам теперь делать».
Талаат-бей сообщил мне, что ему несомненно удастся уре
гулировать вопрос о деньгах с г. Вейль, главным директором
<Режи». Он, оказывается, уже обсуждал этот вопрос с г. Вейлк
и на завтра у него было назначено свидание. На этом свидании
на котором присутствовавал и я, г. Вейль обещал открыть пра
нительстиу кредит в размере полутора миллионов, при условии
если Оттоманскому банку будет продлен срок концессии до
пятнадцати лет. Действуя согласно решению совета министров
министр финансов Рифад-бей и министр внутренних дел Талаат
бей, приняли эти условия. В этом и заключалась вся сущность де
та «Режи», о котором в течение последних трех лет во француз
ской палате депутатов говорили, как о преступлении Джавад-бея
Я убежден, что правительство, принявшее в такой момент
подобные условия, впоследствии уже не могло отказаться о<
того, что было сделано.
В этот-же самый день Талаат-бей имел свидание с главно
командующим армии— Изет-пашей.
Изет-паше представлялись особенно важными два вопроса
Он был готов дать армии приказ к выступлению, если бы эти
гопросы получили удовлетворительное разрешение.
Его сомнения сводились к следующему:
1 Не приведут-ли политические осложнения, могущй*
возникнуть в случае выступления нашей армии к серьезно*
опасности для нашей страны?
2. Хватит ли нам денег на нужды армии?
Талаат-осю поручено было поставить Изег-пашу в и.;
пестность относительно мнения меньшинства совета министров
по первому из этих пунктов, относительно-же второго пункта
он сказал, что, благодаря продлению срока концессии «Режи>
вопрос о деньгах получил удовлетворительное разрешение. На
следующий день Талаат-бей сообщил нам согласие Изет-паши
Несмотря па все это, большинство министров все же держалось
того мнения, что это наступление может иметь для нас гибель
ное последствие.
На следующее утро я, вместе с Мидхат Шукри-беем, име
ли свидание с чтепами кабинета, которые все еще колебались
Мы старались убедить их в том, что мы потеряем нравствен
ное право управлять государствен и должны будем выйти в от
ставку, если только не решимся воспользоваться представив
шимся случаем вернуть себе Адрианополь, ибо мы для этого

37
•	олько и совершили *oup tl (it at, во время которого погиб наш
•	лаш окомандующий.
Некоторые из министров согласились с нашими доводами,
ирочие-же решили подать в отставку. Последним мы сказали,
но в настоящий момент их долг—доказать свою преданность
общему делу и не выходить в отставку. В конце концов мы по¬
ручили большинство в совете министров. Описывая этот случай,
ч воздержусь от указания имен и фамилии.
Я принял такое деятельное участие в этом вопросе ис¬
ключительно потому, что был одним из главных руководителей
партии и находился в самых близких дружеских отношениях
со всеми министрами. Одна из газет уверяла в то время, что я.
якобы, прибег к насилию. В виду того, что я никогда не до¬
пускал вмешательства в какие бы то ни было дела, относящие¬
ся исключительно к моему ведомству, я сам никогда не вмеши¬
вался в дела, не касавшиеся меня и всегда довольствовался, в
подобных случаях, только выражением своих пожеланий и
предложением дружеских советов моим коллегам. Благодаря
■тому, я никогда не задевал их самолюбия. Я самым решитель¬
ным образом отрицаю, что я когда-либо действовал иначе и
приведу здесь следующий пример.
Улыбающиеся лица министров, вернувшихся с заседания в
Блистательной Порте, которого они так опасались, преиспол¬
нили пас надеждой. Когда последовал приказ о наступлении на
Адрианополь, наш министр иностранных дел в ноте, переданной
шостраниым державам через наши посольства, сообщал, что
наша армия двинута исключительно с целью освободить Адриа¬
не июль; когда-же эта цель будет достигнута, дальнейшее на-
тупление будет приостановлено и наши войска ни в коем слу¬
чае не перейдут на правый берег Марицы. Я был того .мнения,
по эта нога была политической ошибкой. Во-первых, мы не
могли удовлетвориться только занятием Адрианополя. Было
к но, что Марица должна оставаться турецкой рекой, а Де
юагач уж во всяком случае должен был принадлежать нам.
нк как он образует нашу естественную границу на Эгейском
ире. Во-вторых, в целях безопасности Адрианополя мы должны
>!ли вернуть себе Тимоцку и Саффанти.К тому же,, если вспом-
пть, что 85 процентов населения Гюмильджана, Искетча и его
.рестностей составляли мусульмане, нашей священной обя
анностью было овладеть и этими пунктами. Конечно, трудно
>ыо быть уверенным в успешном исходе задуманной нами one
!мции но, подобная нота, которая связывала правительство фор
■алыю данным им ('беп апием, не могла быть признана осторож
мм политичечним шагом. Впоследствии я покажу, как во время
‘нстантиноиольской конференции турецкие .делегаты, на-

38
стирая на своей точке зрения, пытались поставить своих оппо¬
нентов перед совершившимся фактом, так как они не могли по
дыскать никакого логического основания для отказа от данно¬
го нам вполне определенного обещания.
Политика Англии-
В тог самый момент, когда Оттоманское правительство ре
шило вернуть себе Адрианополь и дало приказ о наступлении,
Англия сбросила маску и показала свое подлинное лицо. Через
английское посольство в Константинополе Блистательной Пор¬
те были сделаны энергичные представления. Дабы не допусти.,
перехода турецкой армии за линию Энос-Мидия министр ино¬
странных дел Эдуард Грей в своей речи в палате общин об’явил,
что турки пользуются разгромом болгар сербами для того, что
бы вернуть себе Адрианополь вопреки лондонскому договору
За это они будут жестоко наказаны и потеряют не только свои
владения в Европе, но лишатся и Константинополя.
Из ноты, посланной Блистательной Порте, и из речей сэра
Эдуарда Грея -было совершенно ясно, что позиция, занятая в
этом вопросе Англией, враждебна Турции. Нужно было ожи¬
дать, что Англия сделает все, дабы поставить Турцию в затруд
нительное положение и приложит все усилия к тому, чтоб':,
нарушить внутреннее спокойствие страны.
Было очень странно, что русские относились вполне бла
гожелательно к нашему намерению вновь овладеть Адрианопо
лем. Я очень долго размышлял над тем, что собственно, застав
ляло русских итти в разрез с интересами болгарского прави
тельства. Когда мне было поручено найти почву для турецко
болгарского соглашения, однажды в разговоре с одним из бол
гарских уполномоченных, Тошевым, я коснулся этого вопроса
и спросил его мнения на этот счет.
— Русские, ответил он, считают Константинополь своим
законным наследием. Вследствие этого они полагают, что когда
Константинополь попадет им в руки, ему должна будет придана
возможно большая территория. Если Адрионополь к том\
времени окажется в руках турок, они сумеют захватить и его
чтобы, в случае нападения со стороны Болгарии, располагать
достаточным плацдармом для развития военных действий.
Это об’яснение показалось мне вполне здравым и убеди
тельным.
Среди противников нашего наступления на Адрианополь
была также Франция, но политика Франции ни в коем отноше
нии не была согласована с политикой Англии. Французский и<>

39
сол вручил Блистательной Порте вербальную ноту,в которой го
ворилось, что французское правительство против наступлении
нашей армии; одновременно с этим французская печать самым
жестоким образом осуждала нашу затею. Но, слава богу, не
смотря на все эти затруднения, мы заняли Адрианополь и, и
конце концов, на константинопольской конфереции болгары
должны были считаться с совершившимся фактом. Г
Временное правительство в Западной Фракии.
Когда наша армия подступала к Адрианополю, правитель
сгво разослало всем державам ноту с обещанием, что Марица
не будет перейдена. Однако, несмотря на это, некоторые лица,
стоявшие во главе армии, сумели убедить правительство и глав¬
ный штаб в дом, что это обещание нами было дано несвоевре
менно и что правительство должно будет теперь смотреть
сквозь пальцы на действия некоей неофициальной «особой орга
низации», Течкилат-И-Масусса, которая была в то время обра
зована. Таким образом, эта организация распространила свою
работу по ту сторону реки Марицы. Эта «особая организация’
успешно заняла всю Западную Фракию и долину реки Кара-Су,
благодаря искусно проведенному наступлению.
Западная Фракия, состоящая из казасов Орта-Коя и
Кирджа-Али и санджаков Дедеагача и Гюмильджана, обнимал
весь Адрианопольский вилайет, представляла из себя весьма
значительную область, в которой жило 85 процентов мусуль¬
ман. Ь уководителем этой особой организации был Сулейман
Аскяри-бей, теперь уже покойный. Капитан Решид, черкёс.пы
происхождению, Джмирли-Этчреф, его брат Сами, Феми-бей
(ныне покойный), и несколько других лиц составляли главный
штаб
Сулейман Асклрп-бей созвал с’езд местных мусульман
ских деятелей и при помощи этого с’езда создал «временное
мусульманское правительство Западной Фракии» с центром «
Гюмильджане. Председатель местного общинного совета в Гю-
мильджане был назначен председателем временного правитель¬
ства. Командование военными силами было поручено Сулейман
Аскяри-бею.^ Деление на казасы, которое существовало еще во
времена прежнего турецкого владычества, было оставлено, но в
каждом казасе был назначен особый председатель и командую¬
щий военными силами. Председатели казасов подчинялись пред
седателю временного правительства, а местные командующие
войсками получали распоряжение от Сулейман Аскяри-бея. По
следний был человеком энергичным и весьма способным адмп

40
нистратором, хотя, пожалуй, его можно было бы упрекнуть и
излишнем упрямстве и в чрезмерном оптимизме. Всей этой исто
рий с Западной Фракией мы были всецело обязаны этому вы
дающемуся деятелю. Его ясный ум, необыкновенная решитель
мость и преданность делу очень много нам помогли на констан
тинопольской конференции, а равно и при обсуждении туредко-
бол арского соглашения.
Временное правительство, которое было у власти с сере
дины сентября, сложило свои полномочия в силу решения, при
.пятого на константинопольской конференции. Но дело не обош
лось без инцидентов.
Вопреки обязательств, принятых па себя временным пра
нмтельстиом, некоторые из ближайших сотрудников Сулейман
Аскяри-бея хотели, чтобы временное правительство оставалось
бы у власти и после оккупации Западной Фракии болгарскими
войсками, при чем они намеревались оказывать последним во¬
оруженное сопротивление. Турецкое же правительство энер¬
гично настаивало на том, чтобы болгарские войска заняли
Фракию без сопротивления, за что болгары обещали предоста¬
вить мусульманскому населению Западной Фракии весьма зна¬
чительные иривиллегии и гарантировать полную безопасность
Ими обещана была также всеобщая амнистия.
Вооруженное сопротивление болгарским оккупантам со
стороны мусульманского населения Западной Фракии не прине¬
сло 014 никакой пользы и привело бы только к потере обещан
пых болгарами политических и экономических вольностей.
Сулейман-бей, которому не удалось преодолеть сопро
I пиление своих сподвижников, написал в Константинополь ни¬
жеследующее письмо:
чЕсди военный губернатор Константинополя, Джемаль-
оеи, которому мои сотрудники доверяют всецело и на которых
он имеет большое влияние, не сможет немедленно же приехать
сюда объяснить им создавшееся положение, то болгарские
войска, наступающие сейчас на Западную Фракию, встретят
вооруженный отпор и тогда будет уже поздно предотвратить
кровопролитие».
Спустя несколько дней после получения этого письма в
Константинополе, Сулейман Аскяри-бей сам приехал в столицу
После совещания с министрами—иностранных дел, военным,
внутренних дел—было решено послать меня в Гюмильджан и
Искеч, дабы согласовать действия местных деятелей с политикой
правительства. К этому времени болгарский представитель в
Константинополе Тошен сообщил своему правительству о всех
этих событиях. Мы просили Тошева принять все меры к тому,
чтобы командиру той болгарской дивизии, которая должна была

41
' «купировать Западную Фракию, было послано распоряжение
не начинать военных действий прежде, нежели не будут исполь
юваны все средства воздействия на временное правительство и,
но всяком случае, до тех пор, пока он не получит от меня
известий.
Выехав из Константинополя, я проехал через Адриано
моль, Демотику, Дедеагач, Гюмильджан и Искеч. На следующий
день по своем приезде я повидал Сулеймана Аскяри-бей и имел
беседу с командующими местными войсками. Мы выработали
условия, на которых должна была произойти болгарская окку¬
пация. Я послал эти условия непосредственно болгарскому
генералу. Условия эти были целиком приняты, и болгарские
войска начали оккупацию области. Через неделю я вернулся в
Константинополь
Константинопольская конференция
После того, как нами был занят Адрианополь, болгары,
оказавшиеся в результате предоставленными самим себе, по¬
слали в Константинополь г. Начевича с целью разузнать неофи¬
циально на каких условиях мы могли бы заключить мирное
соглашение. Этот уважаемый деятель, один из верных сторон
киков Стамбулинского, был всегда ревностным защитником
|урецко-болгарского соглашения. Из предварительных перего
норов выяснилось, что этот г. Начевич не был официально
уполномочен вести мирные переговоры. Вскоре затем в Кон
аантинополь прибыла болгарская делегаций для выработки
'словий мирного договора между Турцией и Болгарией. Эта
(елегация возглавлялась генералом Савовым; Тошев и Начевич
также входили в нее. Турецкая делегация, под председатель
ттвом Талаат-бея, состояла из Чарук-Сулу Махмуд-паши и
Халиб-бея. Болгарской делегации была придана особая сове
щательная комиссия в составе военного, финансового и юриди
веского экспертов. Точно такая же комиссия была образована
и при оттоманской делегации. Я и Исмет-бей, майор генераль
кого штаба, были назначены военными советниками. Делегации,
которые должны были наметить наши границы, поручили нам
>ту работу. Должен сказать, что я прилагал величайшие усилия,
чтобы оставить за Турцией Демотику с значительным куском
территории, а также выхлопотать целый ряд особых прде»иляевцй
для мусульманского населения Западной Фракии
для 'jffex мусуте^ан, которые жили в Болгарии	)

42
Турецко-Болгарский оборонительно-наступательный союз
Члены болгарской делегации были удивительно сговорчивы
В начале третьего заседания конференции, когда я обсуждал
кое какие вопросы с председательствующим в тот день Талаап
беем, генерал Савов обратился к нам со следующим неожидан¬
ным предложением: «Давайте закончим скорей эту работу,
господа, и перейдем к обсуждению более важных вопросов. Я
приехал сюда не для того, чтобы торговаться из-за нескольки>
аршин земли: должны ли они принадлежать туркам или болга
рам. Моя миссия связана с одним проектом, осуществление
которого в течение многих лет было моей заветной мечтой—л
говорю о турецко-болгарском союзе. Я приехал сюда для того,
чтобы осуществить, наконец, сто».
Оба других болгарских делегата были вполне согласны с
ним. Так как мы знали, что генерал был человеком нрямодуш
ным, мы не стали искать скрытого смысла в сто словах и при¬
ступили к выработке условий договора, стараясь выговорить
себе как можно больше преимуществ. Наконец мы закончили
>ту работу.
К концу конференции генерал Савов снова вернулся к
вопросу о предполагаемом союзе, конкретно отметив те вы
годы, которые должен был принести нам этот союз. Когда
работа мирной конференции была закончена, Саид Халил-паша
Талаат и Халил-бей решили, что я поеду с генералом Савовым
на остров Принкипо, где мы приступим к обсуждению условий
будущего турецко-болгарского оборонительно-наступательного
союза.
Для того, чтобы не возбуждать никаких разговоров, было
решено об’явить официально, что генерал Савов, который
перенес все тягости балканской войны, обратился с просьбой к
турецкому правительству разрешить ему отдохнуть несколько
дней на Прпнцевых островах в качестве гостя правительства
Я же должен был отправиться на остров на один день и при
сутствовать на завтраке с генералом в доме муллы Неджин-ед
дина. Затем предполагалось, что после завтрака мы удалимся
в одну из комнат дома н приступим к обсуждению союзного
договора.
Так и было сделано, и мы с генералом принялись выра
батывать схему будущего наступательно-оборонительного союз;*
между Турцией и Болгарией.
Несколько днями позднее мы отправились с Савовьп!
в мой дом в Шиш ли, где снова занялись разработкой договора
внося нужные поправки и добавления и фиксируя его в окон

43
нательной форме. Со стороны болгар присутствовали: генерал
Санов и I. Тошев; с нашей стороны—Талаат-бей, Халил-бей и и
Одним из основных пунктов оборонительного союза было
следующее условие: «В случае, если одна из договаривающихся
сторон подвергнется нападению со стороны одного или двух
балканских государств, другая договаривающаяся сторона обя¬
зуется помогать первой всеми своими средствами».
В наступательном же союзном договоре говорилось, что
«в случае, если одна из договаривающихся сторон, согласим
другой стороны, начнет военные действия против одного из
балканских государств и в этот момент сама подвергнется на
падению третьего государства, другая договаривающаяся сто¬
рона обязуется оказать ей поддержку. В случае же, если одна
из договаривающихся сторон принуждена будет вести войн>
против одного только балканского государства, то другая сто¬
рона будет придерживаться по отношению к первой политики
дружественного нейтралитета».
Что же касается территориальных приобретений, кото¬
рые могут быть сде'ланы в случае совместного выступления
обоих сторон, то на этот случай была сделана следующая
оговорка:
«Если Болгария получить Кавиллу п Драму, то Дедеагач
должен будет отойти к нам. Если болгары расширят свои гра¬
ницы до Струмы, Монастыря и Ахиды, с одной стороны, и Ускюба
с другой, нам отойдет Западная Фракия с рекой Кара-Су. Далее,
если Болгария получит Салоники с Караферией и Воденой, мы
займем линию реки Струмы и наша граница, которая идет
сейчас по этой реке, доходя до Креснинского ущелья, пройде!
между Неврокопом и Разликом, оставляя Родосский казас в
нашу пользу, и сольется, таким образом, со старой турецко
болгарской границей у Доспата».
Эти условия были подписаны обоими сторонами с оговор¬
кой, что они не носят принудительного характера.
Генерал Савов вернулся в Софию, дабы обсудить некото¬
рые пункты договора вместе с министром председателем Радо-
славовым и министром иностранных дел Генадпевым и получить
йтем санкцию короля. Генерал. Савов заверил нас, что он
возвратится в Константинополь не позднее, как дней через
десять, и привезет с собой болгарские контр-предложения,
которые нам вручит г Тошев (Тошев был тогда только что
назначен болгарским посланником в Константинополе). Но
недели шли, и мы все не получали никаких известий из Софии,
а Тошев упорно хранил молчание. После ратификации мирно! ■
договора дипломатические сношения с Болгарией были восста

44
новлены и 1енеральный секретарь комиссии но определению
турецко-болгарских границ Фети-бей был назначен нашим пол
номочным министром в Софии. Фети-бей знал о предполагав
шемся турецко-болгарском союзе и был его горячим сторонни
ком. По своем приезде в Софию он справился у болгарского пра
вительства, как обстоят дела с договором, который был намечен
генералом Савовым в Константинополе. Несмотря на кеодно
кратные попытки Фети-бея узнать о судьбе договора, удовлетво
рительного ответа он так и не добился. Ничем нельзя было об'
яснить подобное затягивание болгарами вопроса, так энергично
поднятого ими же самими на мирной конференции.
К тому же, вопреки условиям мирного договора и неодно
кратным словесным заверениям болгарского правительства,
болгары стали позволять себе жестокости по отношению к му
сульманскому населению Западной Фракии; они сделали попьп
ку, например, обратить в христианство помаков. Фети-бей' со
общил нам, что, будучи возмущен подобным двуличным поведе
нием болгар, он не желает дольше оставаться в Софии. Для
того же, чтобы договориться по этому вопросу и оградить му
сульманское население Западной Фракии от незаконных дей
ствий болгар, а также и для того, чтобы иметь возможность
снова поднять разговор о турецко-болгарском союзе в одном
из болгарских городов, состоялось свидание Талаата и Халил-
бея. с Радославовым и Генадиевым. На этом совещании оба бол
гарских министра обещали принять меры к лучшему обращению
с мусульманским населением и в самом недалеком будущем
послать в Константинополь своего уполномоченного с болгар
скими предложениями.
Вскоре затем полковник Жеков, уполномоченный бол-
uipcKoro генерального штаба, пробыл в Константинополь; это
было к ноябре 1913 года. Полковник Жеков был человек боль¬
шого ума, незаурядных дипломатических дарований и обладал
весьма солидным образованием. Когда Тошев известил нас о
прибытии полковника Жекова, он сообщил нам, что полковник
очень доволен политикой Радославова. В это время я был мини
стром общественных работ, но как и прежде, я постоянно при
нимал участие вместе с Талаатом и Халил-беем в переговорах
по заключению турецко-болгарского соглашения. В назначенный
час мы прибыли в болгарское представительство. Здесь мы были
поражены совершенно неожиданными для нас предложениями
болгар в отношении территориальных уступок.
В виду того, что та часть Македонии, которая примыкала
к (/груме, Монастырю и Охриде, не составляла части болгарской
территории, последние не соглашались уступить нам Дедеагача.
но шли на уступку нам Караагача, при условии, если они полу

45
ч»т Салоники. После нескольких свиданий с полковником Же
ковым мы выработали приемлемые для нас предварительные ус
зови я союзного договора.
Союз с Болгарией был нам очень важен, так как было
очевидно, что рано или поздно мы будем воевать с греками. Для
нас было совершенно немыслимо оставлять грекам такие остро
ва на Эгейском море, как Лемнос, Митилену и Хиос. В виду
этого необходимо было позаботиться, чтобы на случай войны
с греками, болгары не оказались бы еще раз на стороне на¬
ших врагов. С другой стороны, мы знали, что болгары не прими¬
рятся с настоящим положением вещей в Македонии и что для
удовлетворения своих притязаний им, так или иначе, придется
прибегнуть к нашей помощи. Мы имели в виду воспользоваться
этим обстоятельством, чтобы не очутиться перед фактом вто¬
рого балканского союза.
Если бы нам удалось привлечь Румынию к участию в iy-
рецко-болгарском союзе, то этим мы оградили бы занятую ею
Добруджу от болгарского вторжения. Тогда наша союзная груп¬
па распространилась бы по всей восточной части Балканского
полуострова и нам не. надо было бы опасаться угрозы со сторо¬
ны мелких Балканских государств. С этой точки зрения, кото¬
рую вполне разделяла партия младо-турок, мы придавали огром¬
ное значение союзу с Болгарией и стремились, как можно ско¬
рее, осуществить его. Однако, как известно, характерной чер¬
той болгарской политики или, правильнее говоря, врожденным
свойством характера самих болгар является стремление извлечь
выгоды из всякого, даже самого безкорыстного, союзника. И на
этот раз было совершенно ясно, что болгары, затягивая перего¬
воры, расчитывали на то, что мы можем очутиться внезапно пе¬
ред лицом опасности и принуждены будем тогда поспешить с
заключением союзного договора, весьма туманного по причине
внесенных в него бесчисленных изменений. Таким образом бол¬
гары водили нас за нос до начала мировой войны.
После того, как важнейшие пункты договора были выра
ботаны совместно с полковником Жековым, я перестал интере¬
соваться этим делом. Позднее я узнал, что болгары начали вести
переговоры с центральными державами уже после того, как на¬
чалась мировая война.
Ведя эти переговоры, они имели намерение соединиться с
нами, не принимая, однако, во внимание ни одного из вырабо¬
танных нами прежде условий. Они не только отказались при ¬
знать за нами право на владение частью территории Западной
Фракии, но даже не захотели входить в обсуждение других
пунктов договора до тех пор, пока мы не согласились на уступку
Демотики, Караагача, Мустафа-паши и полосы территории,

46
•«
/t
шириною в километр, по левому берегу Марины. В виду того,
что я буду иметь еще случай вернуться к нашим отношениям с
Болгарией, в той части моих мемуаров, где я буду говорить о
начале мировой войны, я заканчиваю здесь свои заметки по это¬
му вопросу.
Союз g сирийцами и арабами.
Я убежден, что в нашей стране, даже среди самой про¬
свещенной пашей молодежи, очень мало людей, которые задумы¬
вались бы над арабским вопросом и были бы знакомы с за¬
труднениями, встретившимися людям, имевшим дело с этой
проблемой. В той части моих записок, где говорится о моей
деятельности, как командующего четвертой армией, я изложу
все подробности этого вопроса, а сейчас я удовольствуюсь лишь
кратким описанием событий, обнимающих период моего губер¬
натора нопания в Константинополе.
В силу целого ряда причин, известная часть арабов, под
предлогом стремления добиться новых реформ для своей стра¬
ны, при содействии тамошнего вали Эдем-бея добилась созыва
национального собрания в Бейруте в те дни, когда Кямиль-паша
б>|.т премьсром-мппистром. На этом собрании они наметили
ряд реформ для Сирии и всех арабских вилайетов. Когда каби¬
нет Махмуд Шефкет-паши стал у власти, то правительство,
отчасти вследствие изменения в составе правительства, отчасти
потому, что это собрание вообще признавалось незаконным,
распустило его. Правительство об’явило также, что вопросы
местного самоуправления подлежат исключительно ведению пар¬
ламента. вследствие чего постановления, вынесенные бейрут¬
ским советом, не будут приняты во внимание.
Вследствие агитации в пользу независимости Сирии и Бей
рута, престиж правительства в этих областях оказался настоль¬
ко поколебленным, что нашлись смельчаки, которые привязы¬
вали к шее собак листки с именем тамошнего генерал-губерна¬
тора (Абу Бекир Хазима). В Дамаске Шукри Эль Азли и Маго¬
мед Курд Али отправились к местному вали Мардин Ариф
бею и потребовали от него удаления генерального секретаря
области по той причине, что он не мог прочесть представлен
ного ему прошения написанного по арабски и попросил пере
вести его на турецкий язык. Не упускалось пи одного случая
поглумиться над правительством. Все сирийские газеты яростно
нападали на правительство и занимались измышлением самых
ужасных обвинений по адресу турецкого народа. Шейх Решид
Риза из Трипполи (в Сирии) выпустил в Египте газету, которая

47
обвиняла комитет партии «Единение и Прогресс» и была состав¬
лена в таком отвратительном провокаторском дуче, что всякий,
кто читал ее, становился злейшим врагом Турции. Когда прави¬
тельство было занято балканской войной, офицеры одной араб
ской дивизии на Галиппслмйском полуострове поддержали ныс
гупленме арабских патриотов в Константинополе вместо тою,
чтобы честно исполнить свой долг.
Затем эти арабские деятели волымели намерение созвать
с’езд представителей арабов. Правительство воспротивилось
этому, тогда они, зная, что правительство прибетет к закон¬
ным мерам против организаторов этого движения, с согласия
или, вернее, по инициативе французского правительства, решили
созвали этот с’езд в Париже. С этой целью они разослали воз
шания всем арабам мира с предложением прислать делега
гов на этот с’езд. Во главе злого движения стояли: Абдул-Гамид
Зер-Али, один пз наших уполномоченных в Гаме, Абдул-Гамид
Эль-Урюсу, владелец бейрутской газеты «Эль-Муфид», и Абдул
Керим Эль-Халсли, председатель opi анизацпи «Эль-Муптеди
Эль-араби».
С течением времени этот с’езд, с благословения француз¬
скою правил ельства, изменил свою ирофамму, и сделалось оче¬
видным, что дело кончится французской интервенцией Си
рии. В эти дни я л*ало интересовался арабским вопросом. Я
стремился только показать, как иностранцы хотят повести к
раздору между двумя великими народами Ислама—турками и
арабами. В этом вопросе я держался того мнения, что нам
нужно будет войти в сношении с некоторыми видными арабами,
на патриотические чувства и релишозные убеждения которых
мы могли бы положиться, и вместе с ними решить вопрос, какие
из требований арабов могут быть нами удовлетворены бел опа¬
сности нарушить наши общие интересы и единство Ислама. К
счастью правительство разделило мою точку зрения, и Митхад
Шукрп-бей, вместе с некоторыми другими государственными дея
гелями, был послан в Париж для ведения переговоров с тем вид
пыми арабами, которые приехали на с’езд. Им были даны пнструк
ини найти почву для соглашения. С’езд в самом деле, собрался, но
встреча Митхад Шукри-бея и его сотрудников с арабами-мусуль-
манами дала делу совершенно другое направление, и после лого,
как нашим делегатам были представлены главнейшие требования
::рабов, с’езд был распущен.
В один прекрасный день Талаат-бей явился ко мне и сооб¬
щил, что он получил приглашение повидать некоего'Шейх Абдул
Азпс Шавиша в ближайшую пятницу для переговоров относи
тельно соглашения с арабами. Там мы должны были встретиться
с председателем тайного политического комитета арабов.

48
В виду того, что я считался одним из сторонником этот
col лашения и еще ио времена моего генерал-губернаторства н
Багдаде сделал много для урегулирования этого вопроса, прави¬
тельство поручило мне принять участие в этих переговорах.
В назначенный день мы отправились к месту встречи. На*,
встретил некий суб’ект, низкого роста, лет так 28—30-ти,
смуглый, с большими горящими черными глазами, которые обна¬
руживали ясность ума и решительный характер. Это был Абдул
Керим Эль-Халил, представитель арабского тайного политиче
с кого комитета. Заседание началось после обеда.
Я сейчас же заметил, что он стремился, главным образом,
к тому, чтобы большинство ответственных постов в Константи
нополе были бы предоставлены известным лицам. Тут я при
шел к убеждению, что арабские реформы сводятся всего лишь к
удовлетворению честолюбия тех лиц, которые добиваются hi
рать видную политическую роль. Однако, мы все же приступили
к выработке условий соглашения, которое было изложено
впоследствии в следующих О-ти пунктах:
1.	Местная-администрация должна состоять из туземцев
которые должны руководиться в своей работе специальным за
коном об управлении вилайетов.
2.	Преподавание в высших школах и во всех народных
школах должно вестись на арабском языке.
3.	В некоторых присутственных местах ведение дел дол
жно допускаться также и на арабском языке.
4.	Все судебные приговоры, как по гражданским, гак и
■."•оловным делам, должны выноситься также и на арабском
языке.
5.	Прошения официальным лицам должны приниматься и
на арабском языке.
о. Известное число арабов должно быть допущено в сенат
в юсударсгпенный совет, кассационный суд, в совет Шейх-уль
ислама и в Фетване.
Мы обсуждали эти условия еще несколько раз вместе
Абдул Керим Эль Халилом и Шейх Абдул Гамид Зер Али
и гостинице «Крекир на Пера». Все эти реформы были прове
дены в жизнь после того, как они получили утверждение прави
:ельства. Талаат, единственный из всех, был очень против на
значения в сенат Абдул Гамид Зер Али эффенди, на которого
многие арабы не слишком полагались. Абдул Керим Зер Али
приходил ко мне несколько раз просить меня выяснить окон
чательно этот вопрос с Талаат-беем. Желание Абдул Гамид Зер
Али было наконец исполнено, но, так как ему все же больше
хотелось занять место в совете Шейх-уль-ислама, он не был
удовлетворен своим назначением в сенат.

49
С этого момсша Абдул Керим Эль Халил сделался наж-
ным господином и присвоил себе звание главного инспектора
«Элла Миркези» (комитет децентрализации) в Сирии. Благодаря
принятым Талаат-беем энергичным мерам, Абдул Кериму не
удалось пройти в палату депутатов, несмотря на то, что его
единомышленники вели самую деятельную агитацию. Он был
побежден правительственным кандидатом или, правильнее го
воря, кандидатом нашей партии в арабских вилайетах.
Раз коснувшись арабского вопроса, я не могу не упомя¬
нуть об одном факте, имеющем, по моему мнению, весьма важ
ное значение.
Энвер-паша был тогда военным министром, а я занимал
пост министра общественных работ. Азиз Алп-бей, родом из
Египта, майор генерального штаба, был одним из самых често¬
любивых и тщеславных людей, которых я когда либо встречал.
Он не мог допустить того, чтобы Абдул Керим Эль Халил и
Абдул Гамид Зер Али пользовались бы большим влиянием в
арабском вопросе, чем он сам. Он имел наглость открыто за¬
явить, что арабы никогда не удовлетворятся условиями подоб¬
ного соглашения и что они добиваются внутренней автономии
п своей собственной армии. Он заявлял также, что арабы доби¬
ваются политической унии с турками, на подобие двуединой
Австро-Венгерской л’онархии. На самом же деле, арабы пошли
гораздо дальше венгерцев и требовали, чтобы официальным
языком в их армии был признан арабский. Он не постеснялся
об’явить во всеуслышание, что те, кто удовольствовались подоб¬
ными незначительными реформами, добивались исклю¬
чительно теплых мест для себя самих, а потому их нужно
считать изменниками своего' народа, за что им впоследствии
придется горько раскаяться.
Я знал Азиз Али-бея еще с того времени, когда я вышел
из военной школы в чине капитана. Это было, я думаю, в
1320году (1904). Он проявлял в свое время большую деятель¬
ность при преследовании болгарских четников в Петрике,
Османии и Македонии. Затем он долго сражался в рядах нашей
армии против греков, болгар и албанских банд; после об’явления
конституции, он примкнул к комитету «Единение и Прогресс»,
которому оказал не мало услуг. Когда, действующая армия шла
на Константинополь, при попытке реакционеров поднять вос¬
стание 31 марта (13 апреля), он командовал тогда одним из ее
отрядов. После того, когда был захвачен Галатский мост, он
осадил Тофалузские казармы и успешно выбил засевших там
мятежников. До самого последнего времени я не знал, что этот
человек имеет какое то отношение к арабам. При встречах со

bO
мной он всегда был чрезвычайно любезен п в своих манерах и
разговоре являлся образцом скромности.
Когда я был губернатором Аданы, я приехал однажды в
Константинополь, где, встретившись с Азиз Али-беем, завеч
с ним разговор о знаменитых «письмах из Бейрута и Сирии»,
которые печатались неким Ахмет Шериф-беем, корреспонден¬
том газеты «Икдам». Когда я сказал ему, что эти письма таят
в себе зачатки угрозы оттоманскому единству и авторитету
мусульманского калифата в арабских вилайетах, Азиз А ли-бей
ответил Аше в обидчивом тоне:
Арабы вполне правы. Что вы, турки, сделали для нас
арабов, кроме тою, что стремились к нашему уничтожению,
оскорбляли и ненавидели нас? Чем вы заслужили хорошее к
себе отношение? Разве вы забываете, что когда здесь в Кон¬
стантинополе вы хотите подозвать к себе собаку, вы кричите
ей* «Араб, араб!» Когда вы хотите выразить что-нибудь темное
и непонятное, вы говорите, что это похоже на волосы араба
Разве вы будете отрицать, что ваша любимая поговорка гласит
Жертвую смокву для вящего могущества Дамаска, если мне нс
придется видеть а рабскую физиономию! »А один из ваших поэтов
писал:«В тог вечер, когда я покинул Дамаск, я сказал: да
будет благословлена эта ночь». Разве ото тоже не одно из
любимых ваших выражений? Если вам этого всего недостаточно,
ю вспомните, как мосле об'явления конституции, вы нарочно
пожелали оскорбить арабов назначением на пост маршала
сирийской армии одного из потомков Хулагуса, человека, кото
рого ненавидят в Багдаде н во всем Ираке, этого татарина без
всяких нравственных принципов, настоящего исчадия ада. Вы
оглилио знаете, что арабы ненавидят татар и назначение вами
Осман-паши командующим 5-й армией было сделано с целью
мшзить арабов
Я был поражен, услышав подобные нелепости от интел-
тшентнот человека. Я приписал ненависть к Осман-паше его
ппным чувствам. Я знал, что однажды п Македонии, где Ази^
Лдм-бей служил в войсках в Котчане, он повздорил с Осман-па
шей. Производя с.чотр войскам, Осман-паша, командовавший тог
ы войсками в Ускюбе, обратился к нему, по своей дурной при
тычке говорить со всеми в ироническом тоне, с каким то
оскорбительным замечанием, на что получил от Азиз Али-бе>
резкий ответ). Осман-паша сначала остолбенел, услышав такой
utbci, к для того, чтобы скрыть свою ошибку и сохра
нить свое достоинство, он принял самые строгие меры и велел
арестовать Азиз Али-бея. С этого момента последний затаил г.
себе ненависть против этого человека.
Я ответил Азиз Али-бею, что |урки, а в особенность

51
анатолийские гурки, очень нмсоко ценят арабов, п что было
бы совершенно неправильно судить о наших отношениях к
арабам по несколько ничего незначущим поговоркам. Fxjih же
такие образованные люди, как он сам, позволяют себе говорить
подобным образом, основывай свои чувства на личных отноше¬
ниях, то причиняют этим мусульманскому миру неисправимый
ущерб.
После этого инцидента Азиз Али-бей был послан, по соб
.огненному желанию, в штаб Изег-паши в Йемен. Затем я узнал,
что он стал носиться со своими арабскими идеалами и причинил
-не мало хлопот бедному Изет-паше. ^Позднее, когда итальянцы
воевали с нами в Триполи, он отправился в Киренамку и вместе
с Энвером и Мустафой Кемал-беем отличился при осаде города
! >енгазм.
Мне Говорили, что когда он был в Триполи, он не мог
примириться с тем, что его начальником является Энвер-бей и
<»н делал все возможное, дабы дискредитировать его в глазах
местных арабских офицеров. Но Энвер-бей мало считался с
гг им и, когда .мир с итальянцами был подписан, он, приехав на
балканский фронт, передал командование Азиз Али-бею, посо¬
ветовав ему образовать арабское правительство. Но Азиз-бей
вскоре вызвал к себе нерасположение сначала Шейх Шериф
Сен v с и. а затем и других арабских офицеров и принужден был
поэтому покинуть Кмренаику и вернуться в Турцию. В те вре¬
мена у него была только одна цель в жизни: показывать себя
шейшпм врагом Энвер-паши, когда он был в компании турецких
офицеров и своих друзей, и ругать турок, когда он находился в
компании офицеров арабов. \/
Когда же Энвер-паша сделался военным министром, Азиз
Лли-бей был буквально вне себя. Он не мог никак примирить-
, я с мыслью, что он, товарищ Энвера по военному училищу,
!ак отличившийся по службе и проявивший столько патрио¬
тами, должен теперь довольствоваться чином простого майора
енерального штаба, в то время, как его враг сделался военным
министром. Вследствие этого он пришел к заключению, что
сотрудничество с турками не принесет ему ни пользы, ни
славы, итак: «Да здравствует арабская революция»!
Интриги Азиз Али-бея приняли, наконец, такие размеры,
но терпение Энвер-паши истощилось. Энвер-паша арестовал
его по обвинению в растрате 20 или 00-гп тысяч лир казенных
iener и предал его военному суду.
Известие об аресте Азиз Али-бея вызвало необычайное
‘•побуждение среди арабской молодежи в Константинополе. Я
>ыл тогда министром общественных работ. Члены организации
>ль Мунте.тп Эль араби», беспрестанно обращались по этому

52
поводу к разным министрам и влиятельным лицам. Однажды
депутация молодых людей из Бейрута и Дамаска,- во главе
доктором Эзад Хайкаром из Баалбека, пришла ко мне просить
отпустить на свободу/египтянина Азиза. Они говорили мне, что
это произведет наилучшее впечатление па арабскую интелли¬
генцию. Военное министерство препроводило приговор и
Блистательную Порту с сообщением, что султану было бы же
лательно замена смертного приговора пожизненным заключе
нием. И гот самый вечер, когда смягченный приговор должен был
быть представлен на высочайшее утверждение, в французском
посольстве происходил торжественный банкет, на который были
приглашены почти 1 все министры, несколько иностранных
послов и французских чиновников. Энвер-паша и я были также
в числе приглашенных. После обеда, когда мы прошли в кабинет,
присутствовавшие стали шептаться между собой о приговор',
над Азиз Али-беем.
Жорж Рсмои, военный корреспондент, неожиданно подо
шел ко мне.
— Баше ‘превосходительство, сказал он:	если толью
Азиз Али-бей приговорен к смерти по причине его ссоры с
Энвер-пашой в Триполи, то я принужден вывести заключение
что в вашей стране закон не чужд лицеприятия. Насколько мш.
известно, Азиз Алн-бей обвинен в том, что он растратил деньги,
вверенные ему на нужды обороны своего отечества. Возможно
что Азиз Али-бей революционер и его политические взгляды
могут расходиться со взглядами Энвер* паши, но, во всяком
случае, он не вор. Я знаю, что вы уверены в этом также, как i
я; я убежден, что вы можете спасти Азиз Али-бея от несправед
ливого осуждения.
После Жоржа Ремопа ко мне подходили еще многие и
моих турецких и французских друзей, гражданских и военных
и просили меня заступиться за Азиз Али-бея; по тем взглядам,
которыми награждали в этот вечер Энзер-иашу (он находило
в той же комнате) можно было легко догадаться, что все онг
думали: «Вот человек; который, не моргнув глазом, уничтожил.,
из личной мести, одного из лучших офицеров, сражавшихся
вместе с ним под Киренапкой!»
Из всего этого 51 заключил, что общественное мненн.
обвиняет Эпвер-пашу больше, нежели Азиз Али-бея. Мы вскоре
покинули с ним посольство. В сущности топоря, я считал Азиз
Али-бея одним из храбрейших и честнейших арабских револю¬
ционеров. Я полагал, что было бы нелогично об’являть всеобщую
амнистию арабским революционерам и делать исключение Азиз
Алн-бею. Исходя из этих соображений, я совершенно искренп *

53
решил спасти его. С этой гжелью, вернувшись домой, я написал
письмо Эивер-пашс.
Привожу его здесь:
«Дорогой Энвер! Несмотря на неопровержимые улики,
сопранные против Азиз Али-бея, и на тот факт, что над ним
был совершен приговор суда, общественное мнение обвиняет во
всем тебя. Создавшееся положение вещей причинит тебе гораздо
больше неприятностей, нежели Азиз Али-бею— его несколько
чет тюремного заключения. Прошу тебя, постарайся выхлопо
гать ему высочайшее помилование, а я уж позабочусь о том,
чтобы он покинул Константинополь и никогда больше сюда не
возвращался,-.
На следующий день Энвер-паша позвонил мне и сообщил,
его его величество помиловал Азиз Али-бея. Брат последнего,
уже узнав об этом, пришел вместе с Жоржем Ремоном благо¬
дарить меня. Я сказал ему, что Азиз Али-бей должен немед¬
ленно же уехать в Египет и на будущее время никоим образом
не вмешиваться в турецкую политику; я просил его также не
говорит никому о толц чю своим помилованием он обязан моему
вмешательству.
Позднее мне стало известно, что несмотря на то, что
Азиз Али-бей дал мне честное слово не делать тою, чем ч
его просил, он все таки сошелся, уже во время мировой войны,
Шериф Гусейном. Это неблагодарное животное Шериф
Гусейн поднял руку на Калифат и в результате привел Ислам
я то плачевное состояние, которое длится и сейчас Этого я
ему никогда не прощу.
Германская военная миссия.
Я сомневаюсь в том, что хотя бы один человек в Европе
1ли в Америке мог знать те обстоятельства, которые привели
ерманскую военную миссию в Константинополь для реоргани¬
зации турецкой армии.
Многочисленные отчеты наших врагов об этом событии'
ообщали, что миссия приехала в то время, когда военным
министром был Энвер-паша, а потому не переставали обвинять
его в этом преступлении. Мои разоблачения покажут, как все
»то в действительности произошло.
Когда Махмуд Шефкег-паша убедился в невозможности
чродолжать вести войну с болгарами, он решил, что все силы
нации должны быть направлены на поднятие внутреннего благо¬
состояния страны и, в связи с этим решением, поручил нашим j
делегатам подписать условия мирного договора, которые уста- J
лавливали нашу границу с Болгарией по линии Энос-Мидия и ,
вставляли нам острова Имброс и Тенедос.

54
Махмуд Шефкет-паша был того мнения, что нам более
■сего нужны деньги и собирался совершить значительный заем у
одной из европейских держав. Прежде всего он обратился к.
немцам; но немцы отвечали, что берлинский денежный рынок
не сможет разместить нового займа для Турции и откровенно
посоветовали нам никогда особенно не расчитывать в финансо¬
вых делах на Германию, а обращаться с этими вопросами к
Франции. Правительство решило последовать этому совету и
послало в Париж Джавад-бея. Хотя Джавад-бей и не был чле¬
ном комитета, но он считался одним из лучших финансовых
экспертов среди членов партии «Единение и Прогресс». Ему по¬
ручено было руководить работой турецкой финансовой делега
ции при обсуждении финансовых вопросов, связанных с заклю¬
чением мирного договора.
Но Махмуд Шефкет-паша полагал также, что одного тол»,
ко займа будет недостаточно для восстановления финансов го¬
сударства; он стремился особенно к уничтожению финансовых
капитуляций, как к единственному средству, могущему укре
пить наш бюджет. Джавад-бей получил на этот счет соответ
ствующие инструкции.
Затем Махмуд Шефкет-паша взялся за урегулирование
■опросов, относительно которых мы расходились во мнениях с.
некоторыми из иностранных государств, в особенности с Рос¬
сией и Англией. Одним из важнейших вопросов такого рода
был вопрос о персидской границе, весьма своеобразно толку¬
емый как российским, так и английским правительствами.
Паша лично взялся за разршенние этого вопроса. Он обратило»
к обоим правительствам с просьбой прислать своих представи¬
телей для определения на месте линии границы, как это уже
было сделано правительством Турции. Следующим вопросом
был вопрос о реорганизации армии и флота. Английская воен¬
но-морская миссия была уже за работой. Махмуд Шефкет-паша
•сам лично вел переговоры с главой миссии по поводу самой су¬
щественной реорганизации нашего флота. Что же касается
организации армии, я хочу сообщить здесь факты же касается
узнал от самого Махмуд Шефкет-паши, так что в достоверно¬
сти их нельзя сомневаться.
Работая на посту великого визиря, Махмуд Шефкет-паша
обычно занимался всю ночь и спал в здании Блистательной I юр
ты. Так как я сам всегда ночевал у себя в управлении военного
губернатора, паша очень часто звонил мне по вечерам, прося
придти побеседовать к нему. В наших беседах он часто излагал
мне свои мысли и планы и спрашивал моих советов.
В один из таких вечеров он сказал мне следующее:
«Мне кажется, что все то, что сделано до сего времен»

55
в отношении реорганизации нашей армии можно назвать, если
не плохими мерами, то во всяком случае полумерами. Все .те
инструктора, которые побывали у нас здесь со времени цар¬
ствования султана Абдул Гамида являлись случайными гастроле-
рами и действовали без всякого определенного плана. До сего
времени мы не брались серьезно за это дело и не приглашали к
себе миссий, которые состояли бы из знатоков этого дела и
занимались бы исключительно вопросами организации наших
войск.
Греки, например, были гораздо у.мнее нас: они поручили
реорганизацию своей армии англичанам, а инструктирование
своих войск французам. Венизелос сам стал во главе военного
и морского министерства. Он с корнем уничтожил все препят¬
ствия, которые мешали работе иностранных инструкторов. Оп
не обращал никакого внимания на нападки своих политиче¬
ских противников. Он оказывал всяческое содействие француз¬
ской и английской миссиям и сам с ними работал. В результате
его работы получилось то, что мы относимся с уважением к
греческой армии после балканской войны, а созданный ими флот
не имеет ничего общего с их старым флотом времен греко-ту
рецкой кампании.
По моему, организацией вооруженных сил Венизелос ока
зал своему народу огромную услугу, поставив европейскую дин
ломатию перед весьма веским, я сказал бы даже единственным
аргументом, с помощью которого нация может добиться осу¬
ществления своих заветных вожделений. Мне хотелось бы ока¬
зать своему отечеству подобную же услугу. Английская миссия
уже работает над нашим флотом. Я приму самое близкое уча¬
стие в работе этой миссии и сделаю все возможное, чтобы до¬
биться полного успеха в этом деле.
Что же касается нашей армии, я думаю нам сне дует без
колебаний принять у себя германскую систему. Дело в том, что
вот уже больше 30 лет, как немецкие инструкторы работают в
нашей армии;- наш командный состав получил чисто немецкое
воспитание и вся армия проникнута немецким военным духом.
Все это изменить теперь невозможно. В виду этого, я имею на¬
мерение пригласить сюда большую германскую военную миссию
и, если это будет необходимо, назначу немецких генералов кор¬
пусными командирами, придам каждой войсковой единице не¬
мецких офицеров и создам, таким образом, образцовую армию.
Для более наглядного обучения, строевые и штабные офицеры
'ктальных, чисто турецких корпусов, будут прикомандированы
на время к корпусам, находящимся под командой немцев. В
приглашенной мною германской миссии должны быть также
специалисты по реорганизации отдельных департаментов поен-

уЩМ!$:'	йМё®; ш titmmtex ^тмтщ^
■'^рЩн ”*т у*«йе 'еде д»> ш::%рт->ййш^ что л^'ЮШ-еф*-
тшш0т, фщ-*ршш»-<аощжж^-ж0
smmmg ратит.^ it*» twfkt сужяь щтю№>№&&
% ШгТзфИйи а^ш^ 'г)|риад1
p&wmmmtffy и; вефтцръ- **» шрёж тШ*
'ф0 ш *g$w*o &f№t дшеш* т	■•пфгю
' *№. At маешу «ршм mi гашх. ушфм Рфшжя шж!эШ&-
Ш'Щкть ж» Mjgrasj шшаеогк тйдеэд что тш
Щ0т\ шрёшгтт рштгь «too* Пвримш*»»	:
;$!№ таш£ бмм доМЬтоимас^ квгари*
8 Мт^шт«й1П©ж штжт 'мшат Шфат .ф?
)^:фт €щщш Этер ж шш -ж1-	шжтШ:УФ*
?&0:h: шт тт
У. .$&» щцргам М$тщг& (Ое^йнтм «то «р^вдыи-ю-Фе^
-&р|де жмщ&рещ Шет*шияа	<мжюл тющюЪ \<ик
Ы®.,-яф£№тттшш&г. Уж » йдашш> тещшш .^й1Ш«:.#й'а
«шршй ( щжтт jjiMfem	&ша
«■:|«ЭЙтмм&< f®0p&,ffc щртш Ятж фт Сжщц»’ рг<!Й*
*'фщ.т fc К^йета1.шЭвшЖ' «ж Ф#р «сэдречйь ж: жШШ
фшф.Ш жшф. мр| вджчйш©:#вГw^T;i|i^gfe:v
~'im£m |Щй" Шт, мс* тт''***&' 1&Ш$к
жк» "	....->"
щрм& i&l»# ш т«	,тщ№е?
&■€яуш .«ртш'Ьш фт сЫ(£|^:ОД
’^фаШтщ ’i-w	жорвуса, Л* ■■ его ттщщ\
:^Ше; адэд^йш*	штда дашь**»
демяводт Я пщщтт»» *т> жщ»ие фШ^.
,АЙадг.;ае«йда«в щамжштж ек-.&шф^мшт* $ш ф-Ш^:
;д,я	«{рющии и Аде»»*.	*.
% Р .йшешг «рдей**. р|ртж^ ..м*йшй в Кмигшн'ШША»,
А ж^дадаш да?т	кщщат п Щ^шфщ
:д#.«бв гтшт .штт щед«» ш
щ$ Кжжтмммь.фла в&Фт»-* w*ja&m
Ч$фтЩ®. Й»Г» ЖШ^ч.0РШЭЯЭ.''9*НССИМ.
j^ifOTpswi' Д»Ш'ну фш^.С^озй9^^ №* '*’йк
шадал,; maim шжмйь ж мйр йш*# авдсйййм
яжфят /рле^шщз»' ;«^крк4 "
..ut>Ttp^ .бьш •■тт’Да .	.(TiJijW^a., ,^фаай1Г*>
фй*)ет»|;!# *МЯЕЫ£?И^а/*«|Э*1^В|й»^
Щ*. щЩЩф.щшъ#еш*р-	а.
;^эд>'^;:1у^янар.,' 0 -афт^лх.лЯ/!#^.:.г0*^^

щжсий» Ш *«йау$фг m-
■4*ЭД*й*«»Р1* ..«■ёер'-о titop&fm. Jtew:	» ■ нш$
#И«ЙШвГС»- „М|Я0Ё$ и '#*«1йай»М1» ‘ 'щфь&& jCi^Rj^r
$№тт*№*ш.-	\л,;;-.
|1вр'-Эй^1, что-uric* Мйдеямзг ш щ ФЩ.
£•#*»* „ (сг, 44 й 45) -«хм гм» «х$млмм (шдоиюмде &&■■
:штт,	' ..	щ
,,. .Прар'т 'г»эд#8ЮШйб. в©*ери ® К»шташ:ш»вдяь ..««09*
^Ш:ашшм{-.к шш ?®нзгшш «а»й.^?8|» ж 'тс ■'&
^фйш,	и А«юш, '..^ххш гшщш там, что ■€§#
;:Ше«й1г охршш11ре	бр@г? “ шходатадт ва& «одавдрй
,$фф&т ■ офищрв, 1о обомм зшжямш «орет» те я«пй&
что вдвдбрр тру Рш№: йдег ршгщтри*
едь,- 'ыт	ие% a ;»t« мкззддох 'РщШШ':.
.^шысяевд!?® ашсш^мш % еейе Туррй,
Фрашаи т Ашшя шя/орлф рда»н£да& шщтМх* JVep*
Аш’Шй МШШ	Тр*Ш$ ЗршУ» рОСШЙСКОШ..
мой,' Фдаэдушш т йягшйекай tjtmm	«фат-
<ШЛ щше-. ■ Это яжтедает ш заддогмода*
ядощФкш» ташт рода ширэс: ттт--ш..,щтФ»т^ о%шф»:
1РШМ	'	О адторфй.	,.&.■
.шаадчзме -тфмнн-'|мм с уцм, м т шчар®£	*’
'г "Ши -хдееак р#тв№ тшу ai»yo.« ^фтй .й<ша::.
*?фашмш» н Щшрши Тфттт .вармая	,яр«тфр' & ■•
!ШоЙМ(Шг' и, в РЩЯЩ&Ж ’ ФттшШфь	Ш"-
чййр.:.эйачм1шш уттмьщ а шиз^те-е. Щт «Мр yoimvTti 'q&fc:
i^mapmiBao" Вшша:
т^.тту, ий» от всада *«шш1м '..с*Й4 здйимымн №Ш0т&г..
лш,.Кашшш*№йШ1й и жжв/ад . то ®'
mpojp«^,.Pti3Be:
одтШ,,»х иордат .рщшшкра. э* ...
реф# жда. сдееямего; те^щрйгш,"	йе» штат, т-
ш-^тшт'Фррщш?	-йот! Щд&т	жШ-
чего ,фрШ$Ш 'll
*-щр€^/в ;агй‘\:й!ре»я- -еще	ч&т '|ртт* ■ РВДм. .ш ш
сфш&тт- » чФ»' W;, Кшс1^шмее1ш?яь Шщ. «бвярй;
"Гй^да»нми: C)Cfла.еме^ &зяфж0 > вюмо. jap»»
<4? M&W ■ Я т. тщ:„
йсйк тех щщ> итщт шф, ярш*Ш^ яёрещ^!- «
гда»»щ‘т;ед тшт гШгащ* 'Ш»кр»рй»Ь: 4№Ш&&отю	j
Бф^Шй^- ..сйригаресщ-;; ояйая&с^ва Воркми,,'	:*й^;.‘
" VL-4'^S^ipswwir,|с^аьг. #<Й!Йй,Л,

58
имели полное право пригласить к себе военную германскую
миссию. Смыслят или не смыслят немецкие офицеры в деле орга
низации армии—ото вопрос другой, но в данный момент мы
вполне уверены в их организаторских способностях и потом}
выбрали именно их. Каждая страна имеет три род.т вооружен¬
ных сил: во-первых, армию, затем флот и, в-третьих, полицию.
Мы поручили организацию армии немцам, флота—англичанам, и
полиции—французам. О чем же вы спорите? Не хотите ли вы.
чтобы мы поручили реорганизацию нашей армии русским?
Вспомните только, что говорят русские: «Если только командо¬
вание 1-м армейским корпусом будет поручено немецким офи¬
церам, то оборона проливов будет усилена». Это значит, что
если мы пригласим к себе с этой целью французов или англичан,
то русские точно также будут недовольны, ибо я не думаю,
что взявши на себя командование 1-м корпусом, французы и
англичане откроют проливы для русских. Ваши протесты за¬
ставляют меня подозревать, что вы расположены к нам отнюд!
недружески.
Так как эти господа не могли оспаривать логики моих
доводов и не знали, что мне ответить, нм пришлось наконек
раскрыть свои карты:
— Чего вы ждете от нас? признались они:	во-первых,
мы союзники России и обязаны поэтому поддерживать ее тре¬
бования. Во-вторых, немцы наши враги, и мы должны помнить,
что все, что они делают, представляет для пас опасность
Даже, если действия немцев п не представляют для нас явной
опасности, то и тогда просто из чувства патриотизма мы дол¬
жны мешать им.
Я на посту министра общественных работ; период от
1~го сентября 19|3, г.до феврадя 1914 г-
Министерство принца Саид Халим-пашп, сменившее каби¬
нет Махмуд Шефкет-паши, всецело следовало политике послед
него, т. е. стремилось избежать внешних осложнений и посвя
тить себя всецело проведению намеченных реформ внутри
страны. Но это не значило, что мы собирались упустить удоб
ный случай вернуть себе Адрианополь н не стремились к заклю
чению турецко-болгарского соглашения; этот же кабинет под
писал афинский договор с греками и константинопольский до¬
говор с Сербией, которая сделалась теперь самой заносчивой и.,
балканских государств.
Для того же, чтобы успешно посвятить себя делу пнул
ренних реформ, было необходимо так или иначе урегулировать
вопрос о национальностях, который постоянно давал ново .

59
малым балканским государствам пред’явля п> нам всякого роди
претензии.
Что касается болгар, то после окончательной потери для
нас Македонии, в пределах Турецкой империи осталось всего
несколько болгарских деревень, разбросанных по северной гра¬
нице Кирк-Килийсского санджака в Адрианопольском вилайете.
С другой стороны, некоторое количество турок осталось рас
сеянным на болгарской территории неподалеку от турецкой гра
ницы. В качестве особого дополнения к константинопольском)
договору, болгарами было подписано секретное соглашение,
которым предусматривалось возвращение турецких болгар в
Болгарию, и турок, проживающих в Болгарии, в Турцию, .'hoi
обмен был произведен удовлетвори голыш для обоих сторон.
Нашей насущной задачей являлось теперь урегулирование
вопросов о многочисленном греческом населении, которое было
разбросано по берегу моря в Айданском вилайете. Было очевид¬
но, что греки, окапавшиеся победителями в балканской войне,
получившие Македонию, Драму Малоазиатские острова—Ми-
тилену, Хиос и Лемнос и некоторые другие, будут стремится
теперь к овладению Айданского вилайета. Имея основание пред¬
полагать, что в случае войны с греками (каковая представлялась
нам рано или поздно неизбежной из за вопроса об островах),
греческому правительству был предложен обмен этих греков
на мусульман, оставшихся в греческой Македонии и желающих
вернуться в Турцию. Венизелос, однако, не особенно сочувство¬
вал нашему предложению, которое мешало выполнению его
(постных намерений, направляемых против нас.
С течением времени национальное движение среди турец¬
ких элементов на Балканском полуострове стало принимать зна¬
чительные размеры и последствия его давали себя чувствовать
особенно сильно в Айданском вилайете, где сотни тысяч мусуль¬
манских беженцев отказывались дальше выносить насилия, чи¬
нимые греками, сербами и болгарами; эти элементы стали искать
убежища в пределах Турецкой империи и начинали серьезно
беспокоить айданеких греков.
Правительство совершенно не сочувствовало этому дви¬
жению, опасаясь нежелательных для себя последствий. Евро¬
пейские же державы, имеющие обыкновение играть роль защит -
1MKOB униженных и оскорбленных во всех тех случаях, когда
/ело касается вмешательства в турецкие дела, равнодушно отно¬
сились к жестокостям греков, сербов и болгар, которые уничто¬
жили самым зверским образом более 500.000 турок, большин¬
ство которых были женщины, старики и дети. Когда следствен¬
ная комиссия Карнеджи опубликовала свой отчет об этих ужа¬
сах, го ни одна из европейских и американских газет, за ис-

фЁЩыййс- боййаадстейевшя;' арийкл»- > к$
'-.щщдтш ciibaat к'«аадв«у жетешиж ш^лывщ' Kwtijitfr |ЙйЙ
.■ Чв)р^^,.,л?КЩ- »£ХИ,- -	vjV'
'ёт^йшафЛ 'Шй РЩжтщи во -i^efti (йфгай' еойЦ,;
:':«с>йШдашй»»сЯ' з^яйосйй. реШй, дяя >ог% чтйбй' взшяить;.'' "кц"
рЭДя*.	- тщт: №1^1»^», вйиашмА
хф$*Ш е*о.:.«шуа(Ш ирс^ншйуШ1. щйт&Штй. шм'тсг'Ш "'$:.
Ш^йЫжесяр Мфтгшу mhm-it йня <fes «тчеша №Ж’«^ «Щ ;
.^дазддо м>ш i Мнедмю» и. ш«Уа Я0&кШ& ■*&&$
\;$Фт* -н шт шшмтш>	тя»сшт. ’ v •• Я£
Щжят щ^яшт штт тег©* 'шк.-гёш miwtiejmfr*
■'ШЬ Й£* шмайшмилЯ^* -жвйя|ЖвЁй% '&Мям* к «ев*
ь№* ж -шшж шшь щ *»т*шдадмнмая© ш%‘ 'ш*' дцУК
:i:,№w», южфшш шщштм ШйрШшш т «*фшй- лй^-
эд«»|мж1# Айяаиёдай	tp$ti6a:
mwtpkte вы т тттшшт т аршшй и ий»1 «рмаяйй^
:	Тршз-ощ, ж» ш^г'
ёжяш>- #тт'шщ№Шж в шжш»' мж&р' *** &$юйж0-
.«/fig, ©ш	мж р^кя^/Ф и' что ,*й:;
удемйщя s rqpas. ■Они же йедожгю же$ф$.
ц4: шщшШатж щ/шт* н жребшм ттжёстт .'
4яммЙ!Сфго «Йсти(йг«»й»& вир Фит рищяах^
да» :Вшш‘«е 1№пр«жйей«у' «р0|№»»йл .>«*■'№ <&т.
йеШ* 0''Ва*1ШО1» в» вам «мр-ашм №щрш^ ад« ««т» $$|,
:ryj^!tt ^'pe»£yt 'эдаяш в/ДОдоэдвк мшйете ирй. шшйрш®-' ^
|ч%4адч-*' npiii^te®»ct®il'	’	' : х. '■;?"
:.щ стспшр ТзшжгнбМ»' шм ярш^м?
.ф№теШ ГЯфе* 1ТООЙШ»0«( АМОЙ* ШСШТ ШШ Д^ПМЛ:№В ж.
АйшжшШ тшШяг шжюг» вее «$с*штеш»ш '
-Кддакещ ушмммш.	,;<1й№, с."
тщит. тттр Шхттщ ж шйшт т тешхжшт'^^ШшЩ'
-.жжаЗ^ау чл qmm шжш ж щмтмт. ш чю те,
-т тр$шт. t#pmiinaae -^кещм, шщрш шшмшш #№шдая»и
-fa 1ле^4«шпа щшт Г1тщ ШШ су$жж* тттщ..
<кш ^шсшсрющ,.	/':;:?г"''ч;
■■■■’• $&шшз£ иатэдад mi теш, тЫ^~^ртшт •аай^ш^
'шж^яаясй. щ Хдаш, "ф&т $ш с £««М т» *$т
ЖШ$*ф$т	m щштч кй1К, иершйййш-.
"ий. дшфэду tw-шшевж» #лть йьщейв1р $,	!."sHp
.:»У:к,ЙЙ1|е' »ЙМ4ВЙЙ Fk4i(K*j®oc c®f'«gqeilsr«. й- ^йй^.;.гз^йя. ;.;T^asaf;-
:фйе^щл «	;:'W’ о{К'<№|фе
... '".../' .... \'
.,;.:;;. f|A?^1 ?Щ9,., щ^утк miiiiaj,.,i.»e«^. c^isK^^se^f.

рашдаш Шв ж иаиШ ШкШт'тщкЖю
*ю*фасаи.. '	' "■••-..•'■
Я\аумэя4 еМк ц?щж. ШсШ 4уШ иидаитяп» эгида* з*ж*к*-
ф. й шжьФту ошрйсг «жреддайуда щаду,-
Зйойшяшш мшим € ймг|ш*а ш Финише.
..., Ш:ш 'p-ptfSiMj ш№. Рах*уй -Щеф|^-1тш. €ш лйюммкйм =:.»№»♦-
й«, й|№шфй .мдадайй иидарь 5Й1ай1ьйдащ, вия. ноши ш Домш*
0щ. урегушршдая вопрос* о йузоге Baccjm н дйвютдада: ст%*~
«Ш: «фдайгя$ ттщ Иешной*' и &ддаш&
,т- Одаш^ешвий с нш йшхш* и ГЦшш ЯжшлзШ, ifefe
%0 йЫшни ceeQmwo»:'
.. 1 Дотомркгтмя «пкипои» тшття таш1#«т*Ш-
а, ДоЙиш* «теши „ фттежтт »щш#да*да$,
Что штш займа» Фрищйя ^д*ш*ш me# шеерйш»,1
даэдзЬвдшме уштт. JS- щтшу те т них* кш$ш тт* &■■
шШ ттты,
"1 СКйдасш». г&шшмз-! ш№>1' дорою* ж додай®»'
afHirh» ш&ашк кош мтШ ш Скрик и Шме*ии& . . ,
Z* Пршагше ттжтш тттШ дорога тшшУтШ'<
Щтв. -:ш |фмстаммш№ постройку .{которая уж" шт.0&ьЬ
фяш т щум щт Шшту т йодсммк? ветка эта- ярохо*
,дШ ш о&шоад .Хай^-Дфаа. и йы^ аооеде«аужт т Сшшяж.
4 Фрдащд* додает тщтгъ кащешт ж шда‘рйГ«у..шй-
р^тттШШ., 'жттМ щкт-т к$?ж т mmtb ш крдаг^
йй,.янш11 Щ®~~Ш^тттл нрксг этот -шт «е йыя дамвчт '"
" Н' ' .4 Фрайдея додана. .также шяучш& кощ,©шр> т. „ийст*
41ед^к<^ож1«той жжщт дедок от стащи* -.Райщ т
$ш!тг^Штт т А#д«. I#'
чй#-•!»?»' -щтт тшт «ройте но флагам «§ер Худеш т Ш*
Оттоша{»е«ш тдотдавстда» ж wmt щш уттвф
щщ> 'ijmm»' ттшщявшж» дари#* ж жиж.
Котору# тшг ftmmm ксшурэдашшт.е теряфзщ, уктдак^"
■-'титт т шкии	СктФдайдае
тШштют	.так» Шбд?дать .от Дашш^Ха^шйР '
ж^»й^ш»Й	участок.	Га^ай.-
. •■••• 4- f^enk.ktt «даетррйу »йеаида-'дорог к, жсфЁк:,
,Tw#4.;|ayaSK^jSI^» .;н: .Ркйак^Адедада, -мл»с»ы
(ЭДЯЙек-Ш 6|tXT.	|S:a^fдате;

62
.и Тригл юли, должна мыть предоставлена исключительно фран
11узским капиталистам.
8.	Право на постройку Йеменской железной дороги долж¬
но быть выкуплено обратно правительством и убытки компании
должны быть возмещены.
9.	Концессия на постройку Самсун-Сивасской железной
дороги должна быть также предоставлена французам.
К). Все здания, земли и движимое имущество всех фран¬
цузских школ, больниц и „других учреждений на территории
Турции должны быть освобождены от всяких налогов.
11. На деньги полученного от французов займа Турция
может делать военные заготовки исключительно во Франции.
Только на этих условиях Франция обещала нам открыть
9-ти процентный заем в несколько миллионов франков с пога¬
шением его в два срока.
Что же касается отмены финансовых капитуляций, то
Франция и слышать об зтом не хотела. Только при условии
удовлетворения их прочих требований, они соглашались разре¬
шить нам повысить таможенный тариф с 11 до М процентов,
разрешить ввести у себя монополию на спирт, спички и пали
росную бумагу, повысить налоги на иностранных купцов, ввести \
себя некоторые городские сборы и получить еще кое-какие дру-
1ие мелкие преимущества.
Ведение этих переговоров было сопряжено с большими труд
костями и Джевад-бей, которому было поручено вести эти перего
воры,в конце концов, принужден был от них отказаться;ему при¬
ходилось постоянно сталкиваться с нерешительностью констан¬
тинопольского правнте;и>ств.ц которое постоянно одерживало
ответы и с теми препятствиями, которые чинили ему французы.
С|йедн членов комитета был в это время Осман Низами
наша, занимавший пост министра общественных работ. Не
смотря на то, что зтн вопросы касались именно его министер¬
ства он занимался тем, что сносился по отдельным вопросам этого
дела с различными учреждениями и затем препровождал мнения
этих учреждений в Блистательную Порту. В виду того, что по
ложение требовало от правительства принятия срочных реше¬
ний, бюрократическая система Осман Низами-паши вызвал::
против него недовольство всего кабинета п нашей партии, пра
вительству было предложено убрать этого человека, который,
во-первых, не имел сторонников в партии, а во-вторых, проти
вился оккупации Адрианополя, чт указывало на отсутствие \
пего государственного ума.
Со времени моего назначения на пост военного губерна
юра Константинополя, я стремился всеми силами к осугцест
влению франко-турецкого сближения. У меня были хорошие

63
о i ношения с французским посольством с французами вообще
г мои друзья—французы уверяли меня, что если руководство
'>бщественными работами в государстве будет поручено мне,
это назначение будет очень приятно для Франции. Исходя из
>тих соображений, они настаивали на том, чтобы я принял это
министерство.
Зная, что мне придется передать командование генералу
Лиман фон Сандерсу, и что, войдя в кабинет, я смогу оказать
своему отечеству известную услугу, я уступил их просьбам.
Осман Низами-паша все еще не торопился с переговорами
с Францией и правительство, наконец, предложило ему уйти в
отставку. Он сейчас же согласился это сделать п управление
его министерством было поручено мне. Спустя месяц после
отставки Осман Низами-паши, я окончательно принял портфель
министра общественных работ
Прежде всего нужно было урегулировать возможно скорее
некоторые вопросы, представленные на разрешение моему мини¬
стерству и которые французы ставили нам условиями
Лве qua non для предоставления нам займа. Решение этих воп
росов, с которыми были согласны и французы, немедленно же
было представлено моим министерством на утверждение вели¬
кого визиря. Благодаря этой мере, усилия Джевад-бея, наконец,
увенчались успехом и заем был заключен.
ф
Аданийская железная дорога
I) бытность мою минипрп.м общественных paooi, я имел
маленькую размолвку с итальянским посольством по вопрос,
об Аданийской железной дорою. Известно, что со времени
Грипполитанской войны Италии занимала несколько наших
островов—Родос, Станкой и другие; позднее Италия вступила
переговоры с оттоманским правительством относительно
возвращения нам этих островов. Когда вспыхнула балканская
война, итальянцы, однако, забыли об эвакуации этих островов,
мотивируя свою забывчивость тем, что они хотели, якобы, не
юпустить их занятия греками. Когда балканская война закон¬
чилась заключением первого лондонского договора, и мы потре¬
бовали у итальянцев возвращения этих островов, итальянское
правительство затягивало этот вопрос под всяческими предло-
ами. Они заявляли, например, что Ахмед Эль Шериф Эль
енуси все еще оказывал сопротивление, а а а к как в его вой-
- ках были турецкие офицеры, то выходило так, будто бы мы
че выполняем своих обязательств. Мы доказали им, что их
аявление совершенно неосновательно, так как в Триполитании

64
не было ни одного турецкого солдата и оттоманское правитель¬
ство не оказывало никакой поддержки шейху Эль Сеид Ахмеа
Эль Шериф Эль Сенуси. Тогда итальянцы приплели обществен¬
ное мнение Италии,говоря нам, что если они вернут эти острова
Турции без всякой компенсации, то это произведет нежелатель¬
ное впечатление на общественное мнение.
Все эти разговоры раздражали нас. Этот вопрос снова
всплыл, когда я сделался министром общественных работ.
Однажды маркиз Гаррони, италианский посол, пришел ко мне
передать просьбу некоего Халатджан эфенди, турецкого под¬
данного, и нескольких др. лиц, действовавших от имени группы
италианских капиталистов, передать им концессию на постройку
железной дороги к северу от Алании, между Макри и Мугла.
Маркиз просил меня разрешить им произвести предварительные
изыскания и оказать покровительство инженерам и рабочим. Я
совершенно определенно сказал ему, что правительство, пока
что, воздерживается от постройки железнодорожных линий
этом районе.
Мой решительный ответ поразил искусного дипломата.
—	Но ведь производить изыскания, ответил он, еще не
значит строить дороги. Прежде всего надо выяснить, можно-ли
вообще построить такую дорогу. Если результаты изыскания
окажутся благоприятными, то оттоманское правительство
решит этот вопрос в окончательном виде впоследствии. Кроме
того, у нас имеется письменное разрешение правительства для
производства этих изысканий. Отказ вашего министерства мо¬
жет привести к нежелательным последствиям.
Когда я ответил послу, что в делах моего министерства
не имеется копии подобного разрешения, он показал мне бумагу
с подписью министра иностранных дел принца Саид Халил-паши.
Ыо этот документ не имел никакой оффициальной силы, и я
поэтому заявил послу, что раз и навсегда мы отказываем ему
в этом.
На это он мне сказал:
—	Уважаемый Джемал-паша, мне кажется, что вы посту
паете неосмотрительно, давая мне подобный ответ в тот самый
момент, когда я пытаюсь всеми силами осуществить возвращение
Турции занятых италианцами островов. Вы должны понимать,
что общественное мнение Италии придает большое значение
постройке Аданийской жел. дороги. Если только мы об’явим г
газетах, что италианские инженеры начали работу по изыска¬
нию, общественное мнение не будет в оппозиции правительству
в вопросах об островах в виду того, что правительство получит
некоторую компенсацию взамен тех жертв, которые мы по

65
несли, отказавшись Додеканоза. И тогда вы получите своп
острова.
Рассердившись окончательно, я возразил ему:
— Вы забываете, г. посол, что если одно лицо возвращает
другому его имущество, которым оно только временно пользо¬
валось, то здесь нет основания требовать каких то компен¬
саций. Италианское правительство должно вернуть нам эти
острова, согласно принятым на себя обязательствам. Я не пред¬
ставляю себе, как народ может обвинять свое правительство и
чинить ему затруднения из-за того, что оно выполняет свои
обязательства. Что скажет турецкое общественное мнение о
своем правительстве после того, как несчастная Турция, будучи
«продолжении последних четырех лет постоянным об’ектом
,нападения со всех сторон и потерявшая теперь 99 процентов
своих европейских владений и все свои африканские колонии,
согласится теперь еще на какие-то компенсации, чтобы вернуть
себе свои же собственные острова? Я, стоя на посту министра
общественных работ, обязан предпринимать только такие • ра¬
боты, которые диктуются нам насущной необходимостью. Что
же касается тех начинаний, которые имеют характер чисто'
политических компенсаций, эти затеи не имеют никакого каса
гельства к моему министерству и должны быть представлены на
усмотрение либо министерства иностранных дел, либо великого
визиря. В виду того, что я совершенно не сочувствую этому
делу, я, к сожалению, не могу дать вам, ваше превосходитель¬
ство, удовлетворительного ответа.
Я передал этот разговор принцу Саид Халил-паше, Энвер
паше, который был тогда военным министром, и Талаат-паше,
министру внутренних дел. Все они были вполне согласны со
мной. На следующий день несколько журналистов, которые
каким то образом пронюхали об этом разговоре, явились ко
мне с просьбой дать им интервью. Я послал за Ионус Нади,
мз„ате ем «> асе ир-Эфкиер», и дал ему нужную информацию.
Появившаяся на другой день в этой газете статья под
заглавием «Ни компенсации, ни концессии», написанная в очень
энергичных выражениях, была всеми принята с большим удов¬
летворением, и мои друзья поздравляли меня с той ясной и ре¬
шительной позицией, которую я занял в этом вопросе. В день
появления этой статьи маркиз Гаррони, очень недовольный
попросил аудиенции у великого визиря. Он жаловался на меня,
говоря, что эта статья произведет в Италии очень дурное
впечатление.
На следующий день было заседание кабинета министров.
Прибыв во дворец великого визиря, я нашел великого визиря и
большом волнении. Талаат был уже гам. Принц Саид-паша

66
встретил меня и обратился ко мне н несколько повышенном
гоне:
—	Итак ато вы, паша, говорили с корреспондентами по
поводу Аданийской жел. дороги?
—	Да, ответил я: а почему-бы нет? Разве я сказал что
нибудь не соответствующее действительности?
—	Нет, но я полагаю, что вы не имели полномочии
поступать таким образом.
—	Разрешите мне, ваше высочество, сказать вам, что Э1‘о
совсем не так. Министр имеет право делать, когда он находит
ото нужным, заявление в прессе по вопросам, касающимся его
ведомства, если, конечно, он не разглашает государственных
тайн и не причиняет этим ущерба общей политике государства.
Издатель задал мне такой вопрос: «намеревается ли правитель-,
ство компенсировать Италиюза возвращение намЭгейских остро»
нов, путем предоставления ей концессии на постройку Аданий¬
ской жел. дороги?» Я ответил: «нет»! Разве я был неправ? Разве
правительство, которое возглавляет ваше высочество, придержи
пае гея на этот счет другого намерения? Насколько я знаю, нет
А если это так, то посол не имеет никаких основании
жаловаться.
На эго принц промолчал. Не думаю, чтобы он когда
нибудь простил мне этот разговор с корреспондентами газет,
которых он вообще не выносит.
Несколько дней спустя после этою инцидента, английский
посол сер Люис Маллет явился ко мне в министерство и заявил i
.мне, что ему стало, якобы, известно, что оттоманское прави¬
тельство собирается предоставить итальянцам концессию на
постройку Аданийской жел. дороги, и что подобный шаг с
нашей стороны поведет к нарушению интересов английской
Айдинской жел. дорожной компании.
Я навел справки и оказалось, что, действительно, одной
английской компании было предоставлено право постройки
железно-дорожной линии до Бурдура Испарты и установит!
пароходное сообщение на озере Бейшир; компания получила
также от нас формальное обещание,, что в этом районе, уж не:
помню теперь сколько киллометров радиусом, никому другому
не будет предоставлено право постройки дорог по направлению
к Средиземному морю. Таким образом мы гарантировали этой
компании доходность дороги.
Когда я сообщил об этом его высочеству Саид Халил-паше,
последний был очень доволен, что я отказал италианцам.
В конце концов я нашел другой путь к соглашению с
итальянским послом. Я сообщил ему, что пошлю в Аданию
техническую комиссию железнодорожных инженеров, которые

из
Чете* хотят эти люди? Должен ли я был праздновать труса и-,
говорить что нибудь вроде следующего:
— Друзья мои! Я отправляюсь в Сирию с поручением вы¬
гнать англичан из Египта, но у нас слишком мало сил для того,
что бы успешно выполнить это задание. Поэтому я лучше уж
вернусь оскорбленным и униженным в Константинополь, не сде¬
лавши ничего. О, оплакивайте этот печальный день! Таков
наш жалкий жребий!
Тысячу раз нет! Может мне не удалось действительно вы¬
гнать англичан из Египта что случилось по причине тайной
измены шерифа Гусейна (этот человек совершил незабываемое
преступление против Ислама), но я, во всяком случае, как это
будет видно дальше, не допустил узурпаторов проникнуть в Па
лестину и Сирию, чем обрек, на бездействие английскую армию
в Египте.
Измена шерифа Гусейна послужила препятствием к ус¬
пешному выполнению нашей задачи. Его измена поселяла рознь
между двумя братскими мусульманскими народами—арабами и
гурками; она сделала первых рабами англичан и французов и
погубила последних в бесплодной борьбе против беспощадных
угнетателей.
Позднее я докажу все .по с документами в руках'.
Mejsea тридцать шесть часов после моего от’езда из Кон
стантинополя я прибыл в Копию, где местный генерал-губернатор
Азми-бей и все население устроило мне теплую встречу. В этом
городе я посетил священную гробницу Мерлана Джелал Эддин Ру-
чи и познакомился с его превосходительством Велед Челиби-эф
фенди. Я обратился к нему с просьбой принять участие в нашей
зкепедиции в качестве командира добровольческого отряда. Он
охотно согласился на мое предложение и вскоре же Велед Че-
тби прибыл в Сирию во главе сформированного им отряда, но¬
сившего название «батальон добровольцев Мевлеви». Я высоко
ценю патриотизм этого человека. Несмотря на то, что сам он
был слабого здоровья и недавно пережил потерю любимой жены,
с которой прожил много лег, он работал не покладая рук на бла
го родины, и его молодые солдаты оказали нам во время войны
неоценимую услугу.
Ахмед Расин-бей, которого я считаю одним из лучших ту¬
рецких журналистов, выехал из Константинополя вместе со мной
и примкнул к Суэцкой экспедиции в Беершебе вместе с воин¬
ским эшелоном. Затем он оставался некоторое время в штабе
армии в Иерусалиме, где написал несколько интересных статей
о моей политике в Сирии под заглавием: «Политика армии» Я

114
не мог не упомянуть здесь об этом человеке, чье общество мне
было всегда так приятно, и полезно.
В штаб армии прибыли еще два человека в качестве добро
вольцев. Один из них был Фуад Селим-бей эффенди, проявивший
себя истинным патриотом и весьма энергичным деятелем на п&с-
ту генерального консула в Салониках после балканской войны,
другим добровольцем был доктор Фуад-бей, также родом из
Египта, состоявший на службе в министерстве внутренних дел.
Фуад Селим-бей самоотверженно выполнял свой долг в
Египте и его отряд многим был обязан своему храброму коман¬
диру. Я с большим сожалением расстался с ним, когда неотлож¬
ные семейные дела, вынудили его уехать из армии.
Я всегда с бл||одг»ноогью буду вспоминать о Фуад Селим
бее, который впоследствии оььт Назначен представителем Отто
манской империи в Швейцарии (очень удачное назначение), а.
также о докторе Фуад-бсе, оказавишм не мало услуг моей
армии.
Из Копии мы приехали в Базанти и оттуда продолжали
свой путь на автомобилях до Тарзуса, откуда уже по железной до
роге прибыли в Адану. Я был встречен с величайшим энтузиаз
мом населением этого главного города области, где был генерал-
губернатором пять лет тому назад. В Адане мы переночевали.
Сильный ливень, который не переставая шел целую неделю, пре
вратил Аданскую равнину в море жидкой грязи.
В эти дни по Адано-Алеппской железной дороге можно бы
/,о ехать только до станции Тапрак-Кале. Хотя участок дороги
от 'I мрак-Кале до Александретты был уже закончен, полотно
дороги в нескольких местах около местечка Дорт-Иол оказа¬
лось' размытым, и сообщение с Александреттой было прервано.
Поэтому я решил доехать по железной дороге до Тапрак-
Кале или до станции Мустафа-бёй, а затем, если будет возмож¬
но, продолжать путешествие на автомобиле или на лошадях
до Александретты и дальше до Алеппо. Из Аданы мы выехали
рано утром на другой день.
Проезжая по железной дороге на участке Базанти—Тарзус.
пришел к убеждению, что этот единственный путь сообщения
между северной Сирией и Анатолией находился в плачевном
состоянии, а потому я просил Измаил Хакки-бея, генерал-гу
бернатора этой области, приступить, как можно скорее, к ре
монту этой дороги.
Спустя час по выезде из Аданы мы приехали на станции
Мустафа-бей, где нас уже ждали лошади и автомобили. Не успе¬
ли мы проехать и трех шагов, как наши машины утонули в

115
грязи. Решив, что таким образом дальше двигаться нет ника¬
кой возможности, мы сели на лошадей и двинулись дальше, по¬
ручив моему ад’ютанту капитану Села-эддин-эффенди доставить
автомобили до Александретты и оттуда догнать нас. /
Часа через два мы приехали в Дорт-Иол. Дорт Иол—боль¬
шая многолюдная деревня на берегу Александреттского залива,
она расположена в центре полукруга, образуемого пятью или
шестью другими деревнями, населенными почти исключительно
армянами; этот район славится своими апельсиновыми рощами.
В бытность мою генерал-губернатором в Адане, я, вместе
с одним немецким инженером, разработал план постройки новой
колонии на пространстве между деревней—Дорт Иол и окружа¬
ющими ее армянскими деревнями. Но так как мне пришлось
вскоре покинуть вилайет, этот план, подобно многим другим,
остался невыполненным.
В 1910 и в 1911 годах я часто навещал деревню Дорг
Иол, и теперь крестьяне соседних деревень, которым я много раз
помогал, толпами вышли встречать меня.
Узнав, что из Дорт-Иола в Александретту можно доехато
ул два часа на обыкноевнной повозке в то время, как верхом
этот путь можно проделать не скорее, чем в пять часов, я пред¬
почел повозку и двинулся дальше вместе с моим начальником
штаба.
Никогда я не забуду этого путешествия на повозке по
грязной, скользкой дороге! Несколько раз мы находились на
краю гибели, проезжая под проливным дождем у самого берега
чоря, за которым наблюдали неприятельские суда. Как то раз
после сильного порыва ветра, на одно мгновение луна выглянула
из за туч и осветила таинственным светом море, и я имел возмож
ность увидеть неприятельские сторожевые суда. Это только
усилило мое раздражение.
Я прекрасно сознавал, что мы имеем дело с сильным и
упорным врагом. Но так как у нас не было другого выхода спа
сти свое существование, мы должны были взяться за оружие и
биться не на жизнь, а на смерть. Я поклялся сделать все, чтобы
сломить противника. Вспомнив свою клятву и представив себе
всю трудность и опасность моей задачи, я понял какую огром¬
ную ответственность я взял на себя...
Наконец, мы приехали в Александретту По дороге наша
повозка несколько раз переезжала через линию железной дороги,
где рельсы в некоторых местах свешивались с насыпи на протя¬
жении 15-20 метров, а в некоторых местах были совершенно за¬
литы водой. Часов через пять к нам присоединилась отставшая
группа офицеров штаба. Ночь мы провели в Александретте.
Утром мы получили сведения, что автомобили не смогу!

116
проехать из Александретты до Алеппо. Эта дорога, которая еде
лалась теперь негодной для автомобильного движения, была
единственной артерией, связывающей Алеппо с соседними райо
нами, т. е., говоря точнее, со всей северной Сирией, включая
сюда районы Урфинский, Диарберкирский и Моссульский, а также
и с таким важным портом на Средиземном море, как Алексан
дретта. Когда несколько лет тому назад я возвращался из bai
дада по этой дороге на автомобиле, я видел как ее ремонтиро¬
вали; теперь же ремонт дороги производился по инициативе
дорожно-строительного отдела и с августа 1912 года по сие
время, ремонт мог бы быть давно закончен; но благодаря труд
ностям, с которыми сталкивался в своей работе дорожно-строи
тельный отдел—учреждение, которое вообще не было ни на что
способно, ремонт этот по сию пору остался незаконченным. До
тех пор, пока мы не изгнали бюрократизм из нашего админи¬
стративного аппарата,—ни конституционное правительство, ни
аллах ни разу не помогли нам довести до благополучного
конца какое бы то ни было наше начинание. В результате на
чатого ремонта получилось то, что теперь те участки дороги,
которые еще были в хорошем состоянии, сделались совершенно
непроходимыми. Камни, вывороченные из полотна железной
дороги, были свалены в кучу по обоим сторонам шоссе. Ухабы
между грудами камней заполнились водой и вся дорога превра
•гилась в канал. В таком состоянии я застал дорогу между Алек
сандреттой и Алеппо в ноябре 1914 года.
Волей-неволей нам пришлось ночевать в Билане. На следу¬
ющее утро мы снова пустились в путь верхом, дав распоряжение
выслать из Алеппо к нам навстречу три самых сильных авто¬
мобиля. Мы встретили эти автомобили уже неподалеку от Алеп¬
по. Они довезли нас до железнодорожной станции Катма. Это-
вторая станция от Алеппо по Багдадской железнодорожной ли
нии. Это—узловая станция, где сходятся линии Багдадской и
Алеппо-Александреттской железных дорог; на этой станции
решено было расположить наше центральное управление связи.
Легко можно представить себе все трудности нашего пути,
когда даже у самой железнодорожной станции, не доезжая мет
ров пятьдесят до нее, наши автомобили окончательно увязли к
грязи и солдаты в непроглядной тьме переносили на своих плечах
пассажиров до здания станции.
В этот момент я вспомнил дорогу от Киркилиссе до Адри
анополя и от Киркилиссе через Бунар Гисар до Виза-Сарая во
время Балканской войны. Там тоже дорога окаймлена с обоих
сторон грудами камней, между которыми стояла вода, что при
давало ей полное сходство с канавой.

117
Какие мрачные перспективы рисовал мне поход армии,
которой пришлось мне командовать. Я сейчас вижу перед собой
незабываемую картину наших многострадальных батарей, обо
зов и санитарных двуколок, которые, потеряв всякую надежду
двигаться по дороге, ехали прямо по полю до тех пор, пока не
увязли в грязи. И эго была единственная дорога, которая связы
нала нашу армию с тылом!
В Алеппо находилась главная квартира тринадцатого ар
мейского корпуса, который только что закончил свою мобили
чацию в Моссульском районе. Командовал корпусом полковник
генерального штаба Фахри-бей. Большую часть корпуса пред¬
ставляли курды, а остальные были обученные арабы. Одна диви¬
зия стояла в Алеппо, другая в Гаме. Я остался в Алеппо на два
дня и произвел смотр войскам. Несмотря на все старания Фахри
бея, дивизия и особые части, приданные корпусу, были в не¬
удовлетворительном состоянии. Военных материалов, требовав¬
шихся для армейского корпуса состава военного времени, было
далеко недостаточно, но пополнить их не было никакой воз¬
можности. Было также безнадежно получить эти материалы в
Моссульском районе, где формировался корпус.
Я просил алеппского вали немедленно же приступить к
ремонту Алеппо-Александреттского шоссе и начать постройку
новой дороги от Ислахика до железнодорожной станции Катма
через Радайо.
Затем я выехал в Гаму и произвел смотр расположенным
гам войскам. Войска в этом районе находились в точно таком
же состоянии, как и войска в Алеппо.
Прежде чем ехать в Дамаск, мне хотелось побывать в
еверной Сирии и лично познакомиться с общим положением в
■той области.
Прежде всего я заехал в Гомс, оттуда в Триполи, откуда в
ют же день вернулся в Гомс и там же заночевал. На следующее
утро я выехал через Райяк в Дамаск. Население всех городов,
через которые мне пришлось проезжать, встречало меня патри¬
отическими манифестациями, обещая всеми силами помогать
обще-турецкому делу. Я с чувством глубокого удовлетворения
наблюдал, что громадное большинство арабов готово было при¬
нести какую угодно жертву для спасения мусульманского хали¬
фата. Моей обязанностью было всячески использовать такое
настроение .жителей этой области, которое, подобно пороху,
могло каждую минуту взорваться от искры, брошенной каким
чибудь предателем, продавшимся за деньги врагу.

118
В Сирии я пробыл с декабря 1914 года по декабрь 191/
года. Для того, чтобы читатель мог лучше следить за ходом
событий, я, вместо того, чтобы смешивать в одну кучу вопросы
командования армии, общего управления, внутренней политики
в Сирии и арабских вилайетов, различные события, связанные с
подавлением восстаний, с вопросами снабжения армии и т д. и
т. д., посвящу каждому из этих вопросов отдельную главу

ГЛАВА V.
экспедиция к суэцкому каналу-
Не имея намерения писать историю, я постараюсь избег¬
нуть ненужных подробностей о тех или иных передвижениях и
операциях четвертой армии и ограничусь лишь описанием, в
обших чертах, только самых существенных событий. Когда-ни¬
будь я попрошу полковника Фуад-бея, моего незаменимого на¬
чальника штаба, написать историю этой кампании по «Воен¬
ному Дневнику Четвертой Армии», изданному самым тщатель¬
ным образом штабом моей армии. На пути к Дамаску, в Райяке,
нас ^стр'1. или командир восьмого корпуса Мерзинли Джемаль
паша и передал мне связку документов. Документы заключали
в себе подробно разработанный план будущих операций корпуса,
назначенного в Суэцкую экспедицию, а также, подробный план
всей внутренней организации корпуса. Начальник штаба вось¬
мого корпуса фон Кресс передал начальнику моего штаба пол¬
ковнику фон Франкенбергу немецкие копии всех этих докумен¬
тов. По приезде в Дамаск, где я поместился со своим штабом в
«Палас Отеле», я прежде всего подробно ознакомился с этими
бумагами.
В коротких словах, план военных операций, выработан¬
ный штабом восьмого армейского корпуса, был таков:
Для операции против Суэцкого канала назначается
25-ая дивизия в помощь к особому полку, сформированному из
солдат и офицеров обоих дивизий, входящих в состав восьмого
корпуса.
Остальные части восьмого корпуса должны нести ох¬
рану путей сообщения и морского берега в Ливанском районе.
Восьмая и десятая дивизии, которые должны были, как
можно скорей, выступить из Константинополя, будут находить¬
ся в распоряжении командира армии и должны быть использова¬
ны частью, у Суэцкого канала, частью для несения тылово i
службы.
Посылать в экспедицию большие силы ни в каком случае
не следует.

120
Принимая и соображение условия местности в Синайской
пустыне, которая становилась театром военных действий, по
добный план был вполне приемлем.
К моменту моего приезда в Сирию общее положение
было таково:
Отряд добровольцев бедуинов, под командой майора
Мунтац-бея, занял Эль-Ариш и укрепился там.
Отряд добровольцев под командой Исмирли Эскреф-беи,
входящий в состав «Тискилат Махсусса» (особый отряд), занял
Калаат-Уль-Наиль в самом центре Синайской пустыни.
Отряд пехоты, под командой подполковника Муса Кязим
бея находился в Акабе в то время, как один из полков 27-й
дивизии, расположенной в Беершеба, был послан для подкреп
ления частей, оперировавших в пустыне.
25-ая дивизия, под командой подполковника генерального
штаба Али Фуад-бея, целиком находилась в Дамаске, готовясь
принять участие в экспедиции. В виду особых условий местности
в Синайской пустыне, восьмой корпус совершенно правильно
решил, что прежде чем выступить в поход, надо наладить долж
ным образом связь с тылом. Подполковник генерального штаба
и командир 23-й дивизии, Бейджет-бей, был назнач. ч начальни
ком организации, получившей название «Управления Военных
Сообщений в пустыне».
Я проникся чувством глубокою уважения к Бейджет-бею
который так успешно выполнял данные ему поручения, оперируя
в этой огромной пустыне, как во время первой Суэцкой кам
мании, так и в период приготовления к следующей экспедиции.
На обязанности начальника военных сообщений лежал*•
наблюдение за всей линией от Беершеба и Исмаила до Суэцкой
канала. Весь этот путь был разбит на участки, отстоявшие дру.
от друга километров на 25-30. На каждом участке был свой пи
тельный пункт, который должен был быть снабжен водой
извет' щым запасом провианта для питания проходящих эшело
нов, небольшим лазаретом, словом, всем, что полагалось для ус
иешного продвижения войск. Руководство за работой службы
военных сообщений должно было быть сосредоточено в Калаа'.
Уль Наиле и Эль Арише. В этих пунктах нужно было озаботить
ся устройством интендантских складов для снабжения нашег
армии на пути к Суэцкому каналу.
Штаб восьмого корпуса предполагал сначала сосредоточии
главные силы экспедиционной армии в Беершеба и затем дви
нуться на Исмаил по линии Вади-Эль-Ариш-Ибин-Джефджафе.
г. е. подойти как можно ближе к морю. Фланги экспедиционной
армии должны были быть прикрываемы со стороны Эль-Ариш.)
и Калаат Уль Наиля небольшими отрядами.

121
План был разработан совершенно правильно. Наши маги
сгральные линии сообщения согласно плану должны были проле¬
гать настолько далеко от берега моря, чтобы англичане не суме¬
ли обстрелять их дальнобойными орудиями с моря, а также,
чтобы маленькие английские дессанты не могли нас беспокоить.
С гаким расчетом фон Кресс шбрал главными пунктами
на предполагаемой линии связи: Беершеба, Эль-Халасса, Эль-Га
фир, Вади-Эль-Ариш, Ибин, Бпринджи-Эль-Кубра, Джефджафе
и Икинджи-Эль-Хубра. У каждого из этих пунктов предполага¬
лось вырыть артезианский колодец, дренажные канавы, на случай
ливней, ожидаемых в декабре и январе, и снабдить эти пункты
всем необходимым для обеспечения беспрепятственного прохода
войск. Штаб восьмого корпуса советовал, в виду невозможности
снабжать людей провиантом на всем протяжении пути, принять
систему так называемого «пайка пустыни». Этот паек должен
был состоять из продуктов, вес которых не превышал одного
килограмма на человека: сухарей, фиников и маслин. Что каса¬
ется водяного пайка, то каждый человек не должен был иметь
при себе более одной тыквенной бутылки воды.
В результате самых тщательных калькуляций, мы пришли
к заключению, что для снаряжения в поход 10-й и 25-й дивизии
и нескольких добровольческих отрядов нам понадобится 11.000
верблюдов для этих войск, не считая легкого и тяжелого
обоза. Но даже с помощью такого громоздкого каравана экспе¬
диционная армия, перейдя канал, в течение четырех дней должна
была либо отогнать англичан с противоположного берега канала
и окопаться, либо отступить, так как запаса свежей воды,
сделанного в Икинджи-Эль-Хубра, в 50-ти километрах от канала,
хватит всего на десять дней, после которых паша армия погиб
чет от жажды еще скорей, чем сыны Израиля.
Не было также никакой возможности, сконцентрировав на
ши экспедиционные силы в Беершебе, разом отправить их к
Суэцкому каналу, ибо вести роду и продовольствие для столь
ких людей на верблюдах было совершенно немыслимо. В конце
концов было решено, что отдельные батальоны и батареи будут
выступать в поход эшелон за эшелоном, с интервалами в один
тень и подтянувшись к какому нибудь пункту в 20—30 кило
метрах от канала, перейдут отсюда в наступление на намечен¬
ный пункт канала. Штаб восьмого корпуса предлагал следующий
остав экспедиционной армии, разделенной на два эшелона:
Первый эшелон: 25-ая пехотная дивизия, один полк в со
^аве людей из 23-й и 27-й дивизии, 5 полевых и две горные ба¬
тареи, одна батарея полевых 15-ти сан. гаубиц, один полк кавале¬
рии, четыре эскадрона кавалерии на верблюдах, 1500 арабских
всадников добровольцев, достаточное количество понтонов для

122
одновременного перехода через канал трех баталионов, шесть
инженерных рот, одно телеграфное отделение, нолевые лазареты,
перевязочные пункты и т. д. Всего—12.642 человека, 968 лоша¬
дей, 11.000 верблюдов и 328 быков.
Brcpoii .анемон: 10-я пехотная дивизия со всей своей ар
гиллерией, кавалерией и всеми приданными ей частями.
Прибыв в Дамаск, я получил от главнокомандующего теле
грамму с назначением геджасской дивизии в распоряжение ко
мандующею четвертой армией для использования ее либо в Су
эцкой экспедиции, либо для несения тыловой службы. Согласно
этой телеграммы я сообщил полковнику Вехиб-бею, военному
губернатору и вали Геджаса, чтобы он выступил в Маан со
всеми находящимися в его распоряжении регулярными частями и
отрядами добровольцев. Эти войска под командой Вехиб-бея
должны были войти в состав второго эшелона.
Упомянутые 11.000 верблюдов были предоставлены исклю
чительно 25-й и 10-й дивизиям. Верблюды для нужд геджасской
дивизии, назначенной в состав экспедиционной армии, должны
были причти вместе с геджасскими войсками.
В английских официальных отчетах говорится, что числи
войск, принимавших участие в первой Суэцкой экспедиции, до
ходило до 40.000 человек, но, в действительное,'и, наши сил
включая геджасскую и 10-ую дивизию, не превышали 25.000.
Командование первым эшелоном экспедиционной армии
было поручено Джемаль-паше, командиру восьмого корпуса, а
второй эшелон отправился со штабом армии.
Таково было расположение нашей армии в пустыне,—в Па¬
лестине и во внутренней Сирии ко времени моею приезда в Да
маек. В виду трудности для дамасской секции военных сообще¬
ний наблюдать за своим большим участком, штаб восьмого кор¬
пуса предложил учредить самостоятельное управление военных
сообщений в Иерусалиме с целью заготовки продовольствия
Палестине.
С небольшими изменениями я согласился на этот план.
Работа кипела. Но вот однажды ко мне явился 'командир
восьмою корпуса в самом мрачном настроении духа и доложил,
•'го он до сих пор не мог достать требуемое число верблюдов к
что едва ли ему это удастся сделать. Он просил меня обратить
на зло самое серьезное внимание.
Этот корпус, работая при самых трудных условиях, за три
месяца едва успел набрать всего 2000 из требовавшихся ему
II.000	верблюдов. Я вполне понимаю недоумение многих чита¬
телей при известии, что в таких областях, как Сирия и Гед-
жас, где имеются сотни тысяч или даже миллионы этих живот¬
ных, нельзя было достать 10—15 тысяч верблюдов. Но не нужно

123
забыла! ь, что не всякий верблюд пригоден для перевозки грузов.
Я не буду вдаваться в подробности этого вопроса, который
поЛ/ЧИ'. всестороннее освещение в истории кампании четвертой
армии. Я замечу только, что я ознакомился со всеми трудно
стями этого дела только тогда, когда мне пришлось в течение
одного месяца достать 14.000 верблюдов. Но все же, в конце
концов, я добился своего и число верблюдов, требовавшихся coi-
ласно плана штаба восьмого корпуса, было мобилизовано к наз¬
наченному дню.
Легко можно представить себе те трудности, с которыми
мне пришлось столкнуться, если я скажу, что нам пришлось
доставлять верблюдов из глубины Неджеда.
Самые серьезные затруднения при ведении военных опера¬
ций в Синайской пустыне представлял вопрос о снабжении армии
водой.
В сухое время года совершить поход но этой обширной
пустыне с 25.G00 армией—вещь совершено невозможная. Этот
переход нельзя сделать даже с 10.000 людей. Так как период
дождей в пустыне обнимает только декабрь и январь, нужно бы
до во чтобы то ни стало закончить наш переход в оги два ме¬
сяца, либо отложить его до будущего года.
Главный штаб требовал, чтобы экспедиция была произве¬
дена в этом году, а потому, я, обсудив общее положение с ко¬
мандиром восьмого корпуса п начальником штаба армии, решил
спешно закончить приготовления к походу. В конце сентября я
начал стягивать первый! эшелон экспедиционной армии к Ьеер
шеба.
Гем временем 10-я дивизия укомплектовалась в районе За
•ie и Ливана. Я произвел на месте смотр этой дивизии и, дав е-*
начальнику, подчиняющемуся непосредственно командующему
фмией, все нужные указания для предстоящего похода к Меру
< алиму и Беершеба, перенес свой штаб в Иерусалим.
Одновременно с этим я написал шерифу Мекки Эмир Гу
:eiii 1-паше, прося его послать в распоряжение начальника гед-
жасской дивизии побрсьольческий отряд под командой либо его
самого, либо одного из сыновей. На мое первое письмо шериф
очень любезно ответил мне, чти он отправит^ своего сына Али-
бея в поход вместе с геджасской дивизией. Али-бей действитель-
гельно выступил из Мекки вместе с войсками Вехиб-бея, но,
прибыв в Медину, он заявил, что согласно приказу своего отца,
сопровождать далее Вехиб-пашу не может. Али-бей остался в
Медине и начал там вмешиваться в распоряжения начальника
мединского гарнизона Базри-паши.
Согласно плана кампании, первый эшелон экспедиционной
армии выступил в поход 14-го января. Штаб армии выехал из

124
Ьеершаба 14-го января и двигался все время за главными силами
Двенадцать дней спустя с момента выступления авангарда
армии из Беершеба, главные силы первого эшелона подошли на
I2 километров к Суэцкому каналу. Правый фланг колонны, ко
торая выступила из Эль Ариша по направлению к Катии, подо
шли к Кантаре; левый же фланг колонны, шедшей из Акабы
через Калаат Уль Наиль, подошел уже к самому Суэцу.
Авангардные части 10-й дивизии, составлявшей второй
эшелон, вскоре подошли к Икинджи Эль Хубра, а Геджасские
нойска, под командой Вехиб-бея, прибыл в Калаат Уль Наилт
после перехода из Мекки в Медину, откуда они доехали до
ОДаана по железной дороге.
Выносливость и самоотверженность оттоманских войск
как офицеров, гак и солдат, принимавших участие в первой эк
спедиции к Суэцкому каналу, были выше всяких похвал. Я счи
гаю своим долгом воздать должное заслугам этих героев, кото
рые, несмотря на все лишения, отважно совершили этот великий
переход, неся на себя полную походную аммуницию и к тому же
еще тащили на себе понтонное имущество (без которого нельзя
было перейти через канал) по этому необозримому морю песка
Среди солдат и офицеров экспедиционной армии, состоявшей из
арабов и гурок, наблюдалась самая тесная товарищеская спайка,
и каждый был готов пожертвовать жизнью для своего брата по
оружию. Эта первая Суэцкая кампания может быть блестящим
подтверждением того факта, что большинство арабов душой и
голом преданы делу Халифата.
Солдаты-арабы, составлявшие большинство 25-й дивизии
и обслуживающие службу связи, были искренно преданы своем>
долгу. По этой причине ничто не может изгладить моего чувства
отвращения к шерифу Гусейну, который пытался нарушить эго
единство чувств и мыслей. Во время этого перехода ночью при
|унном освещении мне делалось грустно, но сердце мое пре
исполнялось надеждой на успех всякий раз, когда первый баталь
он под звуки песни «Красный флаг развевается над Каиром»
начинал свой ночной переход в безбрежной пустыне, слабо осв(
шенной бледным светом восковой луны.
Вы можете мне поверить, что в нашей армии, где все, <м
i ,11авнокомандую1цего до рядового солдата, имели право с’есть и
день не больше 650 грамм сухарей и горсточку фиников и мае
тин и хранить свой запас воды только на крайний случай, все
твердо верили в успешный исход нашей экспедиции. Каждый из
пас был убежден, что канал будет перейден, что мы окопаемся
па том берегу, и *гго население Египта восстанет в тылу
англичан.
Хотя я лично не был особенно уверен в конечном успехе

125
нашей кампании, так как я знал, до какой степени совершенства
довели англичане оборону канала, тем не менее я каждый вече)
говорил войскам о грядущей победе и о том значении, какое она
будет иметь для нас.
Своими речами я поддерживал священный огонь в сердцам
своих солдат.
Подтянув главные силы и оба отряда правою и левого
фланга на 10 километров к каналу, я решил, в ночь на 21-ое
января (3 февраля), внезапно повести наступление на Исмаил
нашими главными силами. Правая колонна должна была произ¬
нести демонстрацию у Кантара, а левая колонна—наступать
на Суэц.
С наступлением темноты войска повели наступление н
подошли к тому месту берега, откуда решено было перейти
канал; переход канала начался с рассветом. На неожиданности
нашего наступления для английского командования я строил весь
план атаки. Я расчитывал перебросить через канал, к югу oi
Исмаила, около пяти или шести тысяч человек за один раз
и затем подвести 10-ую дивизию (12.000 штыков) и окопаться на
противоположном берегу канала. Исмаил следовало, по возмож
пости, занять и продержаться там четыре-пять дней, занимая
позиции к западу, к северу и к югу от города.
К этому времени должна была подоспеть 8-ая дивизия i
дней через десять число наших войск в Исмаиле должно было
быть доведено до 20.000.
Находясь у Суэцкого канала, я надеялся, что население
(глипта, воодушевленное занятием Исмаила турецкой армией
восстанет on masse, и Египет очень скоро будет очищен от ан
гличан с помощью сравнительно небольших сил и незначитель
ных технических рессурсов.
По сведениям, имевшимся в штабе армии, противник рас
полагал у Суэцкого канала армией в 35.000 штыков и еще
15.000	было расположено в глубине Египта. Но гак как англи
чане не могли иметь достаточного количества войск для того,
чтобы держать их по берегу всего канала (на протяжении более
200 километров), возможно было [«считывать на успех, имея в
виду перейти канал совершенно неожиданно для противника в
гаком месте, где менее всего нас ждали.
Во всяком случае я смотрел на это наступление исклю
чительно как на демонстрацию, производимую отчасти для того,
чтобы дать англичанам понять, что мы вовсе не собираемся
скромно сидеть около канала, но, главным образом, для того,
чтобы согласно нашему плану, заставить англичан держать
значительные силы в Египте. Иначе я никогда бы серьезно не
решился предпринять такую операцию, когда запасов у армии

126
хватало едва на четыре дня для того, чтобы не умереть с голоду
у берегов канала. К каналу подошли 14.000 штыков, несколько
горных батарей, одна единственная гаубичная батарея; для пере
хода же через канал у нас не было ничего кроме понтонов.
Как могли мы с такими рессурсами серьезно надеяться перейти
через канал, шириной по меньшей мере в сто метров, оборо¬
няемый такой подвижной и храброй армией, как английская,
снабженной всеми последними техническими усовершенствова¬
ниями от огромнейших дредноутов до бронированных поездов
Однако, несмотря на все мои сомнения, мне удалось вдохнуть в
мой штаб и в войска такую уверенность в победе, что никто из
них не подозревал, что первая попытка перейти канал была не
более, как демонстрация, и ни один человек ни минуту не коле
бался отдать свою жизнь за ото дело.
Если же, по какому-нибудь непредвиденному счастливому
стечению обстоятельств, эта операция, которая по своему мае
штабу была не более, как демонстрацией, была бы успешна, то
мы должны были бы принять этот успех, как за счастливое
предзнаменование в начатом деле освобождения Ислама и Отто
манской империи.
К сожалению, с подходом атакующих войск к каналу про
изошла какая то задержка. Только к утру понтоны были спу
щены на воду и переход через канал начался на виду у англи
чан. Сосредоточив свои силы у того места, где мы собирались
переходить канал, англичане открыли сильнейший огонь и
уничтожили все наши понтоны, за исключением трех. Так как
не было никакой возможности послать подкрепление к тем
шестистам героям, которым удалось перейти на ту сторону ка
нала, все они были захвачены англичанами. Затем началась
жестокая артиллерийская дуэль между английскими судами, бро
нированными поездами и легкой артиллерией экспедиционной
армии. К полудню нам удалось огнем нашей гаубичной батареи
потопить один английский крейсер. Тем временем оба полка
10-й дивизии подоспели к нам на помощь и я назначил их в
распоряжение командира восьмого корпуса.
Теперь положение окончательно определилось. Экспеди
ционная армия произвела демонстрацию, которая выяснила, что
у нас нет никаких шансов перейти канал и захватить Исмаил.
Мой штаб находился на холме в трех с половиной километрах
к востоку от канала, так что я мог наблюдать происходившее
сражение. Противник при помощи аэроплана открыл местопре¬
бывание нашего штаба и приветствовал его огнем с военных
судов.
К трем часам дня я послал за Мерзинли Джемаль-пашой,
командиром восьмого корпуса и его начальником штаба фо»

127
Крессом, которые находились шагах и восьмистах от линии огня,
г. е. от восточного берега канала. Начальник штаба армии и на
чальник оперативного отделения штаба, майор Али Фуад-бей
были со мной. Только что я получил донесение от командира
восьмого корпуса, в котором он извещал меня, что если только
удастся усилить артиллерийский огонь к вечеру, то он с рассве¬
том еще раз сделает попытку перейти канал.
Набросав мне вкратце общую ситуацию, фон Кресс по
вторил мне предложение, сделанное командиром корпуса.
Джемальчтша согласился с ним. Тогда я сказал:
—	Успех вторичной попытки перейти через канал зависим
от имеющихся у нас в наличности технических рессурсов, в
своем же собственном донесении вы сообщили мне, что у нас
осталось только три понтона. Предложение переплыть канал—
совершенно нелепо. В таком случае—как же вы собираетесь
осуществить ваш план?
Джсмал-паша и фон Кресс согласились с моими доводами,
но у них не хватало духу дать приказ об' отступлении. Я вполне
понимал фон Кресса: этот человек неустанно работал, снаряжая
экспедицию; смотрел на нее, как на свое детище и считал это
цело целью своей жизни; теперь он был в отчаянии, видя кру
(пение всех своих планов и считал, что ему больше ничего не
остается, как умереть.
—	Ваше превосходительство! воскликнул он: я считаю,
'по а,олг экспедиционной армии умереть у Суэцкого канала!!'
На это я очень спокойно возразил ему:
—	Я вызвал вас сюда не для того, чтобы держать с вамп
поенный совет и разделить с вами ответственность за мои дей¬
ствия. Я никому не позволю нести ответственность и вмеши¬
ваться во все мои распоряжения, которые я отдаю, находясь
во главе армии.
Я вызвал вас к себе лишь для того, чтобы получить сведения
относительно состояния наших войск на фронте и состояния
имеющегося в нашем распоряжении инженерного имущества
Из ваших донесений я заключаю, что сделать ничего мы больше
не можем. Если мы останемся на берегу канала еще один день-
гибель экспедиционной армии неизбежна. Эта армия—все, чем
располагает Оттоманская империя для защиты Сирии и Пале¬
нины. Я считаю своей священной обязанностью не подвергать
мою армию ненужной опасности, гак как нам предстоит еще
много работы до конца войны. Исходя из этих соображений, я
считаю, чтр мы должны оставаться на наших позициях только
до вечера; наша артиллерия должна пока что, поддерживать
дуэль с артиллерией неприятеля, а затем, с наступлением тем¬
ноты мы отойдем на вчерашние позиции. Оттуда мы немедленно

128
пойдем обратно к Беершеба. Я приказываю Франкенберг-бею
наметить план нашего обратного движения.
Джемал-паша, фон Кресс и фон Франкенберг убедились,
что мое решение было вполне логично и согласно с требованием
момента.	j '
В это время неприятель, заподозрен, что мы обсуждаем
какое то важное решение, начал обстреливать нашу маленькую
группу, заставив нас переменить место.
Но вот Али Фуад-бей написал приказ по армии, м я подпи¬
сал его. Джемаль-паша и фон Кресс вернулись на передовые по
шции, а я оставался в штабе до самого вечера.
Нужно было принять меры к тому, чтобы приказ об от¬
ступлении не деморализовал бы войска. Поэтому в этот вечер в
ежедневном приказе по армии я об’явил, что войска честно и
храбро выполнили своп долг; целью нашей операции было про¬
извести активную рекогносцировку у Суэцкого канала, выяснить
силы противника, и выяснить также, какими силами мы должны
располагать для того, чтобы форсировать Суэцкий канал. Все
это было выполнено нами и теперь самое лучшее будет отсту
пить от канала, пополнить запасы армии и отдохнуть, не под
вергая себя бесцельной опасности. Наша воинская честь требует
чтобы солдаты во время отступления проявили ту же выдержку
и самоотверженность, которая наблюдалась во время наступле
имя и следит!, за тем, чтобы военное имущество не лодвергалоа
бы гибели.
Штаб армии, покинувший Беершеба в январе 15-го январ»
1‘М5 г., вернулся гуда же ровно через месяц—15 февраля. В ви
ду гот, что телеграфной линии дальше Ибина (пол пути между
Суэцким каналом и Беершеба) не было, наш манный штаб вол
попался в течение целой недели, не имея от меня никаких изве
стнй. Позднее я узнал, что начальник военного телеграфа (рабо
гавшии по проведению телеграфной линии в пустыне), которо
му какой то идиот сообщил, что мы, якобы, заняли Исмаил, по
спешил выполнить свою обязанность и дал знать об этом г
Константинополь. Когда же выяснилась ложность этою соооще
иия, то это произвело на население самое удручающее впечат
пение. К счастью, главный штаб опубликовал повсеместно, чт"
целью экспедиции было просто произвести рекогносцировку, чт-'
было успешно выполнено.
Говоря по правде, начав экспедицию к Суэцкому каналу
никто из нас не знал, каким же образом нужно будет перехо
щть через канал, поэтому рекогносцировка, г. самом деле, пред
оавлялась необходимой. Нужно было выяснить, какие средства
потребны для того, чтобы перейти канал с наименьшими потеря
.in. Возможно ли было переходить канал при наличии гам англий

129
i'Kiix поенных судов? Нельзя ли было разрушить канал? Нели бы
нам неудалось перейти па ту сторону канала и окопаться пн
противоположном берегу, то нельзя ли нам было бы укрбпитьо;
па восточном берегу н огнем тяжелой артиллерии препятствовап
проходу по каналу военных п торговых судов? Может быть :тю
был бы паи лучший план.
Для того, чтобы ответить на все :>тп вопросы необходим.'
произвести разведку.
Благодаря произведенной разведке мы составили себе яс
дую каргину общего положения и благодаря произведенной на
мп операции, англичане отложили форсирование Дарданелл
должны были держатр в Египте 250-ти тысячную армию.
Из этого можно заключить, что усилия экспедиционное
армии не пропали даром, ибо мы достигли намеченной цели.
На пути нашего отступления от Суэцкого канала я да
майору Али Фуад-бею сведения о приблизительном числе людей
-оде и количестве артиллерии и список инженерного имущества
соторое потребовалось бы для успешного форсирования Суэцко
о капала и просил его разработать план второй кампании.
В то время, как я остановился на несколько дней в Ибине
наблюдая за проходом наших войск Али Фуад-бей закончил свой
доклад и, пересмотрев его вместе с начальником моего штаба
передал его мне. К сожалению, у меня нет сейчас под рукой это
ю документа; я хотел бы опубликовать его, тогда бы англин
скин главный штаб убедился, какую пользу принесла нам наша
рекогносцировка, н мы сумели бы этим, хотя бы до некоторой
степени, загладить неприятное чувство, пережитое	нами при
известии, что наших пленных героев англичане водили tut улица
лепра, и английские газеты с насмешкой отзывались нашей
• ф'ШИ
Надеюсь, что по приезде и Константинополь, если прови
дегию будет угодно, я восполню этот пробел в моей работе.
Привожу злесь список потерь, понесенных г ('уликой
ийпедшппг
Убитых Раненых Пропавших
без вест"
Офицеров	14	15	Iе!
Солдат	I7S	:’>()(>	712
В своих официальных отелах ашличапе дали iauic ив
((■пня о наших потерях:
1000 убитых. 2000 раненых. о50 пропавших без вести
Из сопоставления цифр явствует, что англичане сообщали
своих отчетах преувеличенные сведения о наших потерях

ГЛАВА VI
армия в пустыне.
Вернувшись из экспедиции к Суэцкому каналу, я стал
разрабатывать подробный План операции нашей армии в пусть:
не. Наш первый неудачный поход покапал нам, что самое серьез
ное внимание должно быть обращено на связь а|.мии с тылом
Как бы хорошо ни была организована служба связи, но если
отдельные этапы не будут связаны между собою хорошей доро¬
гой, то двигать значительную армию к Суэцкому каналу все
равно окажется невозможно. Прежде всего я начал постройку
дороги от Беершеба по направлению к Исмаилу, пригодную для
прохода колесных обозов; я также выработал план постройки
железнодорожной линии параллельно этому шоссе.
Необходимо было у каждого питательного пункта вырыть
колодцы, поп роить соответствующие помещения для лазаретов,
складов и т. д. Для этой работы потребовалось бы по меньшей
мере от 40 до 50 тысяч рабочих. Кроме того, в местах работп
следовало обязательно поставить военную охрану, т. к. англи¬
чане, вне всякого сомнения, пытались бы помешать производству
работ при помощи своей легкой кавалерии на конях и верблю¬
дах. Эти соображения заставляли меня задуматься над способом
обороны пустыни.
Я решил выделить особый «штаб армии пустыни», подчи
нив его непосредственно штабу экспедиционной армии; предпо¬
лагаемый штаб должен был исключительно руководить работой i
частей, несущих гарнизонную службу у отдельных' пикетов и
питательных пунктов. Начальником этого штаба я предполагал
назначить фон-Кресса.
Фон-Кресс, который считал осуществление Суэцкой эксмс
дпции целью своей жизни, с радостью принял мое предложение
Таким образом, вся работа в пустыне была поделана между дву
■мя независимыми организациями:	одна из них—«управление
военными сообщениями в пустыне» должна была озаботиться по¬
стройкой баз и путей сообщения; другая-же—«штаб армии пу¬
стыни»—должна была наладить охрану производимых работ и

131
производя рекогносцировку местности вплоть до самого Суэцко
го канала, держать постоянную связь со штабом экспедициои
ной армии.
Штаб экспедиционной армии временно должен был нахо
литься в Ибине, а ее главные силы равномерно должны были
быть распределены между Ибином, Эль Аришом и Калат Уль
Наилем. «Управление военными сообщениями пустыни» должно
было находиться в Ьеер иеба. Наметив пл и расположения наших
поиск и их штабов, я вернулся в Беершеба и оттуда выехал в
Иерусалим.
Спустя несколько дней, когда 15 и 10 дивизии подтянулись
к Беершеба, я пригласил видных общественных деятелей Иеру¬
салима и консулов нейтральных и союзных держав для того, что
бы показать им своп войска, которые прошли через всю пусты
ню, беспрепятственно дошли до Суэцкого канала, дали сражение
и в отличном состоянии вернулись в Беершеба, где я им сделал
смотр
На параде войск присутствовал и итальянский консул, т. к
и то время Италия еще не стала на сторону наших врагов.
Я с гордостью могу сказать, что мои войска, после двух
месячного труднейшего похода к Суэцкому каналу, вернулись из
экспедиции в прекрасном состоянии, причем ни один солдат не
отстал в пути. Все люди были на лицо, за исключением тех, кто
погиб в сражении у канала и кто, перейдя на противоположный
берег, попал в плен к англичанам. Ни на одном лице нельзя было
прочесть признаков усталости или голодовки. Обозные части
работали безукоризненно, и ни один обоз не опаздывал на место
назначения. Но самое важное для меня было то обстоятельство,
что среди сирийских и палестинских арабов, составлявших обоз
пые части, не наблюдалось ни одного случая дезертирства иля
предательства.
Покончив с организацией «армии пустыни», я распределил
командование между следующими военными зонами:
Я включил всю Палестину с санджаками Иерусалимским и
Аккским в «Иерусалимскую зону» и назначил командующим
войсками этой зоны Джемал-пашу, командира 8-го корпуса.
Казн (области) Беершеба и Газа не входили в эту зону и
были подчинены «управлению военных сообщений пустыни».
Командира 12-го корпуса Фахри-пашу, я назначил коман-
ющим войсками зоны, состоящей из центральной и северной
чисти Бейрутского вилайета и Сирийских	вилайетов—Алел
некого и Аданского. Затем я перенес свой штаб в Иерусалим н
решил посвятить себя исключительно приготовлению ко 2-й
экспедиции к Суэцкому каналу.
8-я и 10-я дивизии были приданы 4-й армии.

132
Такова была дислокация войск 4-й армии к концу (|>епра
/я 1915 года.
Я дал фои-Фраикенбергу, начальнику штаба окспедицион
пой армии, выработанный мною подробный план предстоящей
2-й калшании с точным указанием числа войск, резервов, воен¬
ных материалов, количества и рода артиллерии, потребной для
успешного форсирования канала и отправил Франкенберга в
Константинополь. 'Гурецкий генеральный штаб одобрил мой
план кампании, но, в виду того, что я требовал большого коли
чества артиллерии и немецких технических частей, турецкий
1енеральный штаб отправил Франкенберга с планом кампании в
германский генеральный штаб, поручив ему добиться согласи/,
германского высшего командования. Тогдашний германский гене
ральный штаб не придавал большого значения этой экспедиции
и потому затягивал дело.
Перенеся свой штаб в Иерусалим, я начал нести работх
среди арабских вождей, а именно: с шерифом Гусейн-пашей, эми
ром Мекки, Ибн Эль Решидом и Ибн Эль Сунудом с целью убе
дить их всемерно содействовать общему делу Халифата. С каж
дым из них я вступил в переписку. Когда мне удастся опубли
ковать мою переписку с шерифом Гусейном, то весь Исламским
мир поймет, какую двойную роль играл этот человек.
Эмир Ибн Эль Сунуд не мог оказать существенной под
держки моей армии в виду того, что он находился слишком
близко от англичан, которые могли причинить ему много не
приятностей. Он помогал мне, как только мог, посылая мне вер
блюдои и дав разрешение вывозить продовольствие из cboci
области. Что же касается эмир Ибн Эль Решида, то он до кон
ца войны показал себя истинным мусульманином, беззаветнп
преданным делу Халифа! а. О проделках же шерифа Гусейна
буду говорить дальше.
Приблизительно в это же время я отправил Нури-бея, Орд
га Энвер-паши, присоединившегося ко мне в Константинополе
на судне контрабандистов из Бейрута в Триполис.
Замечу здесь, что отряд войск, навербованный в район
Мекки, был послан мною под командой Дехиб-бея к пункту ы.
далеко от Суэца. При отступлении от канала, я отвел эти вок
ска к Маану и гак как Дегиб-бей вскоре затем получил нрика
принять командование 2-й армией и выехал в Константинополь,
я отправил его отряд обратно в Мекку, поручив командование
над ним Негиб-бею.
Я привожу эти подробности только для того, чтобы пн
казать действительное положение вещей тем глупцам, которые
видят причину предательства шерифа Гусейна в том, якобы,
факте, что я вывел из Мекки все находившиеся гам войска

133
Том нременем союзный флот, пытаясь форсировать Дарди
неллы, понес большие потери. Узнав об этом, я послал Энвер
паше письмо, и котором излагал причины невозможности для
флота противника войти в пролив. Я думаю, что 'Галаат-бей
вполне разделял мои взгляды. Это письмо я написал с целью ук
оепить своих друзей в принятом ими решении относительно
обороны проливов и оказать им моральную поддержку. Я был
уверен, что в зтот момент в Константинополе все ждали появле
ния вражеского флота у дворца султана. Так как подобное на
•	| роение умов могло бы поколебать моих коллег и я не мог в
•	очности учесть настоящего положения вещей в Дарданеллах, я
решил высказать своим друзьям точку зрения—человека и ком
петентного наблюдающего за ходом событий издалека. Впос
юдствии Эннер-паша говорил, что мое письмо, с которым он
был вполне согласен, произвело на всех самое благоприятное
впечатление
Так как было опасение, что после неудачной атаки с мо
ря неприятель сделает попытку высадить дессант в Галиполи.
)нвер-паша решил сосредоточить у Константинополя возможно
большие силы и потому просил меня отправить в его распоря
кение 8-ую и 10-ую дивизии.
Я сразу согласился с ним. Когда противник высадил дессаю
Галиполи, Энвер-паша обратился ко мне с просьбой послать в
Константинополь и 25-ую дивизию. Я отправил и эту дивизию
Вскоре затем он велел мне послать одну дивизию 13-го корпуса
в Багдад, а другую—в Битлис. Я исполнил приказание и отправил
также, согласно его просьбы, все имевшиеся в моей армии ско
рострельные орудия и пулеметы в Дарданеллы. В конце концов
к Аданском, Алеппском, Сирийском, Леванском и Палестинском
аилайетах и в Синайской пустыне у меня осталось всего 12 бэ
млионов без единого скорострельного орудия и без единого пу
к* мета.
Эти баталионы состояли почти исключительно из сирий
«них и палестинских арабов. Турецкими частями были: добро
польческий баталион дервишей и одна пехотная рота доброволь
цев из Добруджи, которую я назначил в распоряжение штаба
армии. Все это служит лучшим доказателством того, что я был
| :ердо убежден в лойяльности арабов.
До конца 1915 года самым значительным военным собы
нк-м в истории экспедиционной армии было восстание армян ь
Лейтуне и Урфе, которое было подавлено нашими регулярными
«писками. В общем, 1915 год можно считать годом приготовле
>ий и выжидания.
Дальше я буду подробно говорить о постройке шоссе в

134
железных дорог и пустыне и и населенных областях и о деятель
пости моего управления военными сообщениями пустыни.
Армией были, предприняты большие фортификационны
рарботы в районе Мерсины, Тапрак-Кале—Дорт-Иоли на иобе
режьи Александре! ы. На случай неприятельского дессанта, бьы
возведен ряд укреплений у Бейрута, Хайфы, Яффы, в Леванском
районе, у горы Кармель и во многих местах в глубине Палестины
Вместо дивизий, отправленных и Константинополь, были
сформированы новые дивизии в Сирии и Палестине, в районах
Алеппском и Аданском; нам предстояла еще большая работ.:
обучения новобранцев.
В августе 1915 года, когда наша поенная экспедиция *
Месопотамии не оправдала возложенных на нее надежд, Энвер
паша обратился ко мне с просьбой принять на себя военное
гражданское управление этой области.
Я ответил Энвер-паше, что в данный момеьт, когда обна¬
ружились интриги арабских революционеров Сирии и Пале
стины, значительно осложнившие общее положение облаете',
мое отсутствие может вызвать здесь самые нежелательные
последствия; но если Энвер-паша со мной не согласен, то я го
гов сию же минуту ехать в Багдад. Энвер-паша вполне согла¬
сился с моими опасениями и назначил командующим армией
п Ираке маршала фон-дер Гольца.
Как я уже говорил, весь 1915 год прошел в ириготовле
ниях ко порой экспедиции к Суэцкому каналу. Зная, что гер
манский генеральный штаб не придает должного значения этой
экспедиции, в ноябре месяце я сам приехал в Константинополь
с целью убедить Энвер-иашу в серьезности предполагаемо';
операции. Я пробыл в Константинополе около 2-х недель
добившись там желаемых результатов, вернулся в Дамаск.
После того, как англичане и французы ушди из Дарданелл,
я попросил Энвер-пашу приехать в Сирию и лично убдиться
достигнутых нами результатах произведенной нами огромной
работы в Синайской пустыне. Энвер-паша приехал в мою армии'
и феврале 1916 года; об’ехав Синайскую пустыню, всю Сирии1
и Палестину, он направился в Медину.
НИиф Файзал, находившийся в это время при моги
штабе, повсюду сопровождал Энвер-пашу.
Энвер-паша остался очень доволен работой моего упри'
лення военных сообщений пустыни. Мы оба пришли к заключе
нию, что нужно отказаться от мысли перейти Суэцкий канал л
выгнать англичан из Египта, но что вполне возможно будет
укрепиться на восточном берегу канала и, при помощи тяжелой
артиллерии, не допускать прохода английских судов по канал.'
Я старался сделать все, что возможно, чтобы заставить

135
шерифа Гусейна отказаться от мысли поднять восстание арабок
и убедит!, его послать нам на помощь и Палестину отряд под
начальством одного из его сыновей. Я очень часто обсуждал
тот вопрос с шериф Файзалом и пел самую усиленную пере¬
писку с самим шерифом Гусейном. Как это будет подробно опи¬
сано в главе, посвященной арабскому восстанию, я, несмотря
на все старания, не добился в этом направлении никакого успе¬
ха и, в конце концов, 2 января ЮН) года оказался перед фак
том восстания шерифа Гусейна. Это восстание сильно повреди¬
ло Суэцкой экспедиции.
Я расчитывал, что если англичане возымеют намерение
повести наступление в Палестине, то им придется налаживать
кути сообщения на огромном расстоянии между каналом п Па¬
лестиной (чем были занят!.! теперь мы), и, может быть даже,
проводить жел. дорогу В течение всего Ю15 года ни один
английский отряд не вступил на восточный берег канала. Время
от времени малочисленные патрули каваллерии на верблюдах
проникали кмллометров на 50—0() к востоку от канала, но
вскоре возвращались к своей базе.
Первые работы по укреплению позиций Суэцкого капала
английскими войсками были обнаружены нами к концу январ>.
I916 года; к этому времени англичане начали укреплять пози¬
ции на восточном берегу канала в районе Кантара и Исмаила
Эти работы совпали как раз с моментом получения англичаиа
ми последнего Письма от шерифа Гусейна, в котором он сооб¬
щал, что мы отказались от экспедиции к Суэцкому каналу. Это
обстоятельство ясно показывает, что до тех пор, пока англича¬
не окончательно не убедились в том, что мы не собираемся
форсировать Суэцкий канал, они не решались переходить на
восточный берег канала, т. е. начинать военные действия в Па¬
лестине и Сирии. Кроме того, англичане были уверены, что пол
купленные ими через шерифа Гусейна бедуины восстанут про
гив нас, чем сильно ослабят нашу армию.
1 апреля Ю1б юла к нам пришло первое существенное
подкрепление в лице германскою авио-отряда № 300. Этот от¬
ряд прибыл в Беершеба, а 12 и 15 апреля сюда же прибыло
австро-венгерская гаубичная батарея.
Аэропланы оказывали нал! неоценимые услуги, производя
разведку в районе английских укреплений, наблюдая за по¬
стройкой жел. дорог и всем ходом рабоц производившихся
англичанами на восточном берегу канал:».
Когда вспыхнуло восстание шерифа Гусейна, я назначид
Фахри-пашу командующим войсками в Медине, предоставив в
его распоряжение 15 багалионов пехоты и 15 горных батарей.
Я отношусь с глубоким уважением к Фахри-паше, кото¬

136
рый, не смотря па то, что был окружен со нсех сторон прево
сходными силами противника, совершал положительно чудес;'
со своим отрядом. С января 1916 года по декабрь 1918 год.;
г е. почти около двух лет, он оборонял священную гробницу
против войск предателя шерифа Гусейна и восставших бедун
нов, поддерживаемых английской и французской артиллерией
Даже тогда, когда его маленький отряд, который был доведен i
октябре и ноябре 1918 года до 6-ти баталпонов, был совершен
но отрезан от тыла, вследствие занятия Маана в январе
1918 года повстанцами шерифа Файзала, Фахрн-паша успешн;
оборонял Медину еще три месяца спустя после заключения пе¬
ремирия.
Храбрость и самоотверженность небольшого отряда и
4-х или S-ти гурецких баталпонов, которым была поручень
охраца жел.-дорожной линии от Медины до Маана, были выше
всяких похвал. Этому отряду мы были всецело обязаны	под
держкой связи между Мединой и нашей армией за все мт
время.
Успешность обороны участка жел. дороги между Мединой
н Мааном, протяжением в 1000 киллометрои, мы обязаны Фак
ри-паше и таким самоотверженным военно-начальникам, как
Базри-паша, губернатор Медины, генерал Джемаль-паша, кото
рый отличился при обороне Албанской крепости Скутари (npi
осаде Скутари арабы прозвали его «Джемаль-паша Салис»
г. е. «Джемаль-паша Третий»), полковник Наджи-бея, лейте
нант Кемаль-бея и некотоые другие.
Стойкость и бесстрашное л, этой горсточки солдат п обрек
in на неудачу все операции сыновей шерифа Гусейна, и он»
принуждены были отступить с большими потерям. Успех обо
роны жел.-дорожпой линии заключался в том, что несмотря
на восстание бедуинов на всем протяжении от Медины до Маана
и на присутствие войск шерифа Гусейна, усиленных английски
ми и фрагцузскнмп отрядами па побережьп, жел.-дорожное со
общение между \ Сирией и Мединой не прекращалось с июнь
1916 года по декабрь !917 года и происходило более или менее
регулярно. Трудности снабжения медпинекпх войск и гарнизо
на, расположенных на линии Медина-Мааи, вынудили нас ’ не
сколько сократить снабжение наших войск в Палестине и Си
пае, что не давало нам возможности усилить нашу армию i
(Синайской пустыне
23 апреля 19Ю года фон Кресс-бей с отрядом и состав»
двух пехотных баталпонов одной горной батареи и отрядом
добровол .ческой каваллерии на верблюдах, атаковал один ан

'37
глийский полк каналлерии и взял этот полк н плои со всеми
офицерами. К этому времени на Синайский фронт иэ Констан
гинополя прибыло несколько германских пулеметных рог и две
шстрийских горных гаубичных батареи.
Тем временем англичане сильно укрепили своп позиции
\ Кантара и, распространяясь левым флангом своей армии дп
моря, двинулись, стягивая значительные резервы к Катин и
Рома ни.
К этому месту они стали посылать значительные пол
крепления.
Фон Кресс, получив командование экспедиционной apMi
ей, сообщал мне, что войска недовольны продолжительным без
действием и предлагал мне начать военные действия в районе
)-*омани
Я ответил фон Кресу, ч то дам свое согласие па л у one
рацию при условии, если экспедиционная армия—единственная
сила, которой мы располагаем для обороны Палестины,—не будет
подвергнута серьезной опасности.
Приведу состав наших войск, принимавших участие it
J-й экспедиции к Суэцкому каналу:
Третья пехотная дивизия (3 полка трехбаталионного со
тава, один эскадрон каваллерии, две горных батареи и бал
лион сапер).
Один баталион пулеметчиков (8-ми ротного состава)
Ч
Австро-венгерская горная гаубичная батарея
Одна германская десяти сайт, батарея
Одна германская 15-ти сайт. батарея.
Две воздушных эскадрильи с пулеметами
Всего 10.000 иIтыков.
Войска выступили в поход в начале июля 191 о юда
•кспедицию можно считать законченный после поражения на
дшх войск под Катией и Романи. Англичане преследовали Hat
шаг за шагом, оперируя большими отрядами конницы и кава
юрии на верблюдах и заставили, в конце концов, нашу армик
•тойти к Эль Аришу Затем наши войска эвакуировались 1<
юкабря 1916 года из Эль Ариша и заняли линию Ханс Енус-Эл:
дфир вдоль старой Палестино-Синайской границы.
Англичане строили жел. дороги с невероятной быстрого!,
прокладывая каждый день почти два киллометра рельс. Посо
етовавшись с Энвер-пашей, который приехал тогда на Пале

138
етинский фронт, и с фон-Крессом, дня решили и середине фев
раля укрепиться на линии Газа-Тель-Эль-Шериа-Беершеба.
Оборону этой линии я поручил фоп-Крессу
Трудности нашей работы в Сирии и Палестине, создав
шиеся, благодаря восстанию в Геджасе, и необходимость не¬
ослабного наблюдения за друзами и прочими бедуинскими пле¬
менами, вынудили меня перенести штаб экспедиционной армии
в Дамаск.

ГЛАВА VII.
О БОРОМ А ГАЗЫ.
Турецкие войска, отошедшие на линию Газа-'Гель 3л1
Шерма-Беершеба после 15 мая 1915 года, состояли из с л*
1ующих частей:
В Газе:
79-й пехотный полк 27-й дивизии и 15-й полк lb-й дп
иизип.
Две австро-германских горных гаубичных батареи.
Одна германская 10-ти сайт, полевая батарея.
Одна турецкая 15-ти сайт, гаубичная батарея.
Две германских пулеметных роты и пять пли шесть г\
рецких пулеметных рот.
В Дже.и.махе:
Третья пехотная дивизия (8 баталионов, о полевых бага
рей, 4 пулеметных роты, одна 15-ти санг. полевая гаубичная
батарея).
Всего 5000 штыков.
В TeJh-Эль-Шериа:
Штаб 22-го корпуса с двумя полками пехоты Ю-й диви
<ии и дивизионной артиллерией.
Всего 5000 штыков.
В Беерш'еба:
Третья каваллерийская дивизия (три полка).
Всего 1500 сабель.
В дополнение к этим частям к Рамле было послано два
полка 53-й дивизии.
В официальном отчете, опубликованном в ноябре 191Г
>ода генералом Мурреем, приводится следующий состав наших
войск, принимавших участие в боях под Газой:
В Газе:
Третья дивизия и второй пехотный полк.

140
Двадцать четыре пулемета.
Две германских тяжелых 150 ти м/м батарей
Три австрийских 150-ти м/м нолевых гаубичных батареи.
Пять полевых батарей
Всего 10.000 штыков
В Тель-Эль-Шерия.:
16-я пехотная дивизия (оООО штыков. 1<> пулеметов, i
нулевых батареи).
Третья каваллерийская дивизия t4 легких орудия, 4 га
\Л)ицы, 4 пулемета).
В Ра шло:
53-	я пехотная дивизия
В Иерусалиме:
54-	я и 67 я пехотные дивизии
В Хайфе:
27-я пехотная дивизия.
Я заявляю самым категорическим образом, что англичан!
видели все зти части лишь в своем воображении. Если ан
глийский генерал всегда получал подобного рода сведения г.
турецкой армии, то его разведка оставляет желать много луч
шего. Как я уже раньше сказал, турецкие войска, так успешно
отбившие первую атаку англичан на Газу, состояли, максимум
из 18.000 штыков.
Согласно данным генерала Муррея, английская армия
оперировавшая против пас, состояла из следующих частей:
Войска нерпой линии (под командой генерала сэра Фи
•ипа Четуода):
Анзакская конная дивизия.
Королевская конная дивизия, состоящая, главным обра
■ом, из гвардейцев.
53-ья пехотная дивизия и несколько пулеметных рот
Войска, второй линии:
Одна дивизия кавалерии на верблюдах, 52-ая и 54-а:
охотные дивизии, тяжелая артиллерия, пулеметные роты.
Согласно этим данным, в первом сражении под Газой
.ниличан было:
Три пехотных дивизии
Три конных дивизии.
Одна дивизия кавалерии на верблюдах н несколько офн
юв морской пехоты.

141
Эти иойска, мод командой генерала сора Чарльда Добелля
t командующего английской Средиземной армией генерала Мур
рея, приняли участие и операции протин нашей укрепленной ли
ши—Беершеба-Газа.
53-ья дивизия, в составе 12.000 штыков, должна была
вступать непосредственно на Газу, тогда как Анзакская конная
(ивизия, гвардия и еще одна кавалерийская дивизия должны были
поддерживать аттаку с востока, с целью прорваться между
Газой и Джемаме п отрезать пути отступления армии с север
пой стороны города.
Войска, предназначенные для атаки, пришли на позиции
ночь на 26-марта. К восьми часам утра 26-го марта англий-
кие кавалерийские части со всех сторон окружили Газу, и
ообщение с городом было окончательно прервано.
В десять часов утра одна бригада 54-й дивизии и несколь
vO полков 53-й дивизии перешли в наступление на Газу. Таким
образом, полторы дивизии пехоты с более чем двумя дивизиями
кавалерии, осаждали Газу, защитники которой насчитывали все
0	3.500 штыков. Благодаря героизму своих турецких и араб
ких защитников, Газа продержалась против неприятельской
атаки в течение двадцати четырех часов. Эти герои отчаянно
бились за каждый дюйм земли и все высоты по несколько ра
переходили из рук в руки.
После полудня этого же дня третья дивизия из Джемаме
гала нажимать на английский авангард и к следующему дню,
как только англичане почувствовали серьезную угрозу с этой!
тороны, они отступили в большом беспорядке. 1б-ая дивизия,
подошедшая из Тель-Эль-Шериа и третья конная дивизия и.,
:‘еершеба привели англичан в полное смятение.
Я не имею намерения входить в излишние детали этого
ражения, но мне хочется констатировать гот факт, что, вопре
ки донесениям английского генерала, будто наши подкрепления
подошли к Газе в ночь на 27-ое марта, ни один солдат нс
юшел до города раньше утра 27-го числа, в тот самый день,
огда англичане уже начали отступать.
Первое сражение под Газой займет видное место в гу-
ецких военных летописях. Благодаря сопротивлению, оказанпо
•iy в этот день горсточкой героев, англичане были принуждены
'•ставиться на той же самой позиции восемь месяцев, с 27-п»
чарта по октябрь 1917 г., послать сюда девять пехотных ди
1-изий, несколько конных дивизий и две дивизии кавалерии на
1	ерблюдах.
Храбрейшим из защитников Газы бесспорно должен 1счи-
аться майор Хайри-эффенди, командир 125-го пехотного пол
<ча. Этот выдающийся офицер, сохранявший невозмутимое спо

142
койствие в самые критические моменты, лично бросался во
главе своих баталионов в атаку и два раза вырывал у англичан
«Али Муитар»—одну из командующих высот и на третий раз
завладел ею окончательно. В отой атаке германский лейтенагп
Кордье, командир пулеметной роты, проявил необыкновенную
храбрость и, подобно капитану фон Риттер Трушковскому,
командиру австрийской батареи, нал геройской смертью у сво
ею орудия.
В своих официальных сообщениях английский генера,
доносил, что наши потери выражаются в цифре 8000 убитых и
раненых. Считая даже всех кашеваров, санитаров и т. д., словом,
людей всех нестроевых частей, общие силы защитников Газы
далеко не превышали ото число, а потому я не могу понять,
как генерал Муррей мог посылать подобные сообщения. В дей
ствительнопи же наши фтерн были таковы: офицеров:1е) уби
гых, 12 раненых, 14 пропавших без вести; солдат 276 убитых.
744 раненых, 571 пропавших без вести.
Так как англичане сами исчисляли свои потери в первом
сражении иод Газой 4000 человек, то отсюда видно, что каж
дый защитник Газы убил одного английского солдата.
Я выехал из Дамаска 27-го марта, утром 28-го прибыл
н Тель-Эль-Шериа и затем отправился в Газу. Наградив знаками
отличия защитников, я вернулся в Иерусалим. Через два часа
после моего от'езда, части 16-й дивизии прибыли на фронт Газы
фон Кресс, который приписывал беспорядочное отступление
англичан деморализации в их войсках, предложил мне атаковать
их фланг нашими З-ей и 16-ой дивизиями. Если бы эта атака
оказалась удачной, то операция принесла бы нам существеннук
пользу, но если бы мы потерпели поражение, то остались бь
без войск, что было равносильно полнейшему краху всего дела
В виду того, что подобные отчаянные эксперименты на других
наших фронтах оканчивались плачевно, я лично был безусловно
против повторения этого у себя на фронте. Моей целью был*
щадить силы нашей экспедиционной армии, имея в виду пред
стоящие операции в пустыне; теперь же, когда я отвел армию н;
линию Газа-Беершеба, которая была естественной ^границей
между пустыней и населенными областями, я решил, во что бь
го ни стало, держаться здесь, не допуская англичан прорвать
э тот фронт.
Существенным преимуществом этой позиции было то.
что нас нельзя было обойти, потому что правый фланг подходил
к самому морю, а левый упирался в пустыню.
К тому же, в то времЯц 1>ак англйнане стояли,: собственно
говоря, в пустыне, мы находились в более или менее культурных
и населенных районах, а также, пока мы держались на линиг

143
Газа-Беершеба. англичане не имели возможности соединиться с
арабами.
Исходя из этих соображений, лучше было бы отказаться
от выступлений, которые могли бы разрушить наш фронт, по¬
этому я отклонил предложение, сделанное мне фон Крессом.
Было совершенно очевидно, что англичане возобнови;
спою атаку недели через две—три, и нам. поэтому, следовало
усилить наш гарнизон в Газе, чтобы и во второй раз успешно
о гбты англичан. Недавно подоспевшие на помощь войска дали
нам возможность держать почти непрерывную оборонительную
линию (за исключением нескольких незначительных брешей) от
Газы до Беершеба. 14-го апреля паша радио-станция в Тель-Эль
Шериа перехватила английскую депешу, которая оыла расшиф-
ровна нашим телеграфистом лейтенантом Штиллером.
В этой депеше сообщались указания главнокомандующего
английскими армиями на Востоке командующему Палестинской
армией; главнокомандующий требовал, чтобы вторичная атака
на Газские укрепления последовала 17-го апреля, при чем он
приказывал, чтобы одна исходная дивизия была высажена в ночь
на 17-ое апреля в Аскалоне и ударила бы в тыл защитникам
Газы, в то время, как главные силы атакующих новели бы
наступление с юга.
Однако мы заподозрели, что этот приказ, несмотря на
его разу м носи,, был послан по радио только для того, чтобы
ввести нас в заблуждение и заставить нас сделать перегрунпи
ровку в наших резервах.
По этой причине я отказался произвести какие бы то ни
было изменения в дислокации наших войск и распорядился толь¬
ко послать к Аскалону небольшой отряд, который был оставлен
мною в виде заслона у Яффы.
В промежуток между первой и второй атакой на Газу
в течение двадцати четырех дней, мы сумели усилить наш фронт
двумя полками 53-й дивизии, т. е. приблизительно, на 2000
штыков.
Англичане, в свою очередь, прислали к Газе 74-уи.
дивизию. Они значительно усилили силы осаждающих и, к мо
менту второй битвы под Газой, они превосходили нас силами
четырех пехотных и четырех конных дивизий.
Яростная атака англичан началась утром 17-го апреля,
и была направлена, исключительно, против укреплений Газы и
против позиций, занимаемых 53-й дивизией, прикрывающей наш
левый фланг.
В эту атаку англичане бросили восемь танков, и силы
атакующих превышали раз в шесть или в семь силы защитни¬
ков. Английский флот на этот раз также принял участие в сра
женин и буквально потопил Газу в потоках огня и стали.

144
Жаркий пой кипел у Газы и течение 17, 18 и 19 апреля.,
,1нгличане напрягли нее спои усилия для того, чтобы прорван
наш фронт.
Но мы еще раз доказали, что храбрость турецкого сол
дата побеждает упорство англичан, и, и ночь на 20-ое апреля,
английские войска принуждены были вернуться гю снояси, оставит
на поле сражения ранеными и убитыми более 7000 человек-,
г е почти столько, сколько было на всем участке.
Из восьми английских танков, принимавших участие ь
.паке, три остались перед нашими линиями, завязнув в наших
окопах. Нет никакой возможности в нескольких строчках рас¬
сказать об отих незабываемых трех славных днях обороны
которые служат лучшим доказательством Оттоманской доблести
Я отложу подробное описание .этого сражения до более удобного
случая- и ограничусь здесь лишь указанием на результат!..
>того боя.
Наш удар,--чего англичане ожидали метане всего, привет
i\ в полное недоумение.
Англичане всегда гордятся тем, что их военные соибще
пия всегда правдивы и точны, но на этот раз они опубликовали
краткий п туманный отчет, который отнюдь не соответствовал
действительности. В виду того, что как говорили сами англи
пане (и говорили совершенно правильно), неудачи в Палестине,
сейчас же после неудачи в Дарданеллах, могут сильно поколе
бать престиж Англии на Востоке, ими решено было в течение
всей вёсны и лета подготовить самым тщательным образом
победоносную атаку на Газу, предполагая осуществить ее к осе
ни или к зиме 1947 г Генерал Муррей, дважды потерпевший
поражение под Газой, был заменен 1енералом Атленбн, который
стяжал себе славу на западном фронте за свои способности,
решительность и быстроту действий.
Когда генерал Аллепбп прибыл к месту своего новой,
назначения, он об’явил, что не будет предпринимать атаки на
турецкие укрепления до тех пор, пока у пего не будет четырех
солдат против одного гурка. Я не сомневался ни на минуту
что гордые и упорные англичане достигли бы такою соотноше¬
ния сил, а потому принял-самые энергичные меры к усилению
нашего Палестинского фронта. Я отправил в генеральный штаб»
очень подробное донесение с указанием сил, потребных для
Палестинского фронта; я точно указал число и род дивизи
потребных ;мя того, чтобы сменить войска находящиеся сейчв
на фронте (с указанием тех местностей, куда нужно будет oi
вести смененные войска на отдых); в этом же донесении я под
робно разработал план оборот»! Алеппо и Сирии на случаи
необходимости

145
К концу мая я получил телеграмму от начальника гене¬
рального штаба со следующим сообщением:	*
— Я просил генерала фон-Фалькейгейма предпринять по¬
ездку в долину Ефрата и в Мосул через Алеппо для того, чтобы
выяснить возможность изгнания англичан из Багдада, Я советую
ему также поехать в Иерусалим и повидать вас, с целью обсу
дить с вами предполагаемую операцию. Прошу пас оказать ему
хороший прием и облегчить ему его работу.
Общее положние на турецких фронтах к концу мая 191"
юда был таково:
Кавказский фронт:
Русская революция, разразившаяся в начале 1917 года, раз¬
рушила дисциплину в русских войсках, занимавших Эрзинд^саи,
Трапезунд и наводнивших наши восточные вилайеты до самого
Битлиса. Мустафа Кемаль-паша, командующий второй армией,
вернул занимаемые русскими Битлисский и Мушский вилайеты.
Теперь представлялась возможность снять несколько дивизий с
фронта второй и третьей армии и отправить их на более важ¬
ные фронты.
Иракский фронт (Месопотамия):
После того, как наши армии потерпели поражение у Kyi
Эль-Омара и под Багдадом и потеряли эти два пункта, имеющие
для нас серьезное значение, мы отступили к Керкуку и Гиту.
Не было никакой надежды, что эти армии, оправившись,
смогут выгнать аыличан из Месопотамии или, что еще невоз¬
можнее, предпринять поход против Багдада, наступая с севера
или с северо-запада.
Фронт у Константинополя и Смирны:
Союзные десанты в Дарданеллах и в окрестностях Смирны,
которые должны были создать новый фронт против нас, держа¬
лись здесь непрочно в виду неустойчивого положения союзных
армий на европейских фронтах; Румыния потерпела полное по
ражение; англичане понесли большие потери под Газой, а рус¬
ская армия разлагалась под действием ужасной революции.
Таким образом’ являлась возможность использовать кон¬
стантинопольские и смирнские войска на более важных для нас
фронтах.
К тому же, теперь мы могли свободно увести своп дивизии
из Галиции, Румынии и Болгарии.
Указав на все эти возможности, я просил в своих донесе
ниях послать в Палестину и в северную центральную Сирию как
можно больше войск для того, чтобы сделать наш фронт здесь

146
несокрушимым. В данный момент этот фронт был самым ела
бым и, в тоже время, наиболее важным из всех. В виду, того,
что в этих областях продовольствия для питания больших сил
было недостаточно, я просил наладить снабжение нашей армии
из северных вилайетов.
Энвер-паша приехал на наш фронт в июне. Он был более
чем удовлетворен произведенной нами работой и полагал, что
нам следует атаковать с тыла правый фланг английской армии.
Энвер-паша сообщил мне следующее:
—	Я попросил нескольких командующих армиями при
ехать в Алеппо и разработать со мной следующий план:—я со¬
бираюсь начать наступление на Багдад, с целью выбить оттуда
англичан. Я предполагаю сформировать седьмую армию под
командой Мустафа Кемаль-паши, нынешнего командующего
второй армией, и с силами двух соединенных армий, седьмой и
шестой, под командой Халил-паши, образовать большую удар¬
ную группу иод названием «Ильдиримская группа», которая
нииизмй, .который придртгя назначить В Эту ар*ШЦ СНЯВ- ИХ
дивизий, которые придэтся назначить в эту армию, сняв их
предварительно с различных фронтов. Германия дает мам гене¬
рала Фалькейгейма, который будет назначен командующим
этой группы. Я уверен, что Фалькейгейму удастся успешно вы¬
полнить это задание.
Я не возражал против этого плана, но на этот счет име i
свои соображения.
Когда мы приехали вместе с Энвер-пашой в Алеппо, мы
нашли там Изет-пашу, командующего кавказской группой, и
Халил-пашу, командующего шестой армией; Мустафа Кемаль-
наша, командующий второй армией, прибыл уже в Дамаск, по
еетив предварительно Палестинский фронт; мы его ждали
Алеппо со дня на день.
Военный совет с участием четырех командующих армиями,
под председательством начальника генерального штаба, бываем
не каждый день. Я, конечно, настаивал на важности Палестин¬
ского фронта и приводил доводы в пользу его усиления. Я пред
лагал, вместо громоздкой Багдадской экспедиции, скопцентрирп
вать в Алеппо достаточно большую силу, которая могла бы бьпь
использована, в случае надобности, на любом направлении. Мои
план сводился к следующему:
—	Если мы стянем в Алеппо большие силы, ю мы сможем
всегда противодействовать нажиму русских на фронте втором
армии и отразить наступление англичан по долине Тигра и
Ефрата. Кроме того, мы сумеем этим заставить правительство
Антанты отказаться от мысли сделать опасный для нас дессанг
\ Аданы. Когда англичане увидят, что мы располагаем большом

147
боеспособной армией в районе Алеппо, то, возможно, они отка
жутся также от предполагаемых операций против нашего фрон
га под Газой, хотя я ни минуты не сомневаюсь, что англичане
готовят к осени сильный удар на Газу.
Словом, при этих условиях, багдадский план внушает
мне серьезные опасения.
Главнокомандующий войсками ответил мне следующее:
—■ Главный штаб решил предпринять багдадскую кампа¬
нию, поручив руководство ею одному из лучших германских ге¬
нералов. Германия также'оказывает нам помощь живой силой
в виде двух дивизий, состоящих из шести баталионов пехоты с
большим количеством пулеметов и полевой германской артил¬
лерией. Эта операция уже решена, и прошу вас не тратить вре¬
мя, убеждая меня отказаться от нее.
Изет-паша, в свою очередь, высказал мнение, что, во вся¬
ком случае, одна дивизия должна быть оставлена в Алеппо, что¬
бы обеспечить эту область от всяких непредвиденных случайно¬
стей. Но ею совет не был принят. Изет-паша и я одинаково
указывали на опасность этого похода (как оно и вышло на са¬
мом деле); во всяком случае, мы полагали, что несколько свод¬
ных баталионов нужно будет отправить из Алеппо в долину
Нфрата с целью укрепить линию параллельно фронту у Рама-
дие; в конце концов, мы сошлись на том, что войска сначала
будут стянуты на линию Джераблус—Алеппо, а затем уже посла
ны в экспедицию. Мои позднейшие записки о ходе военных one
раций покажут, при каких обстоятельствах генерал фон-Фаль-
кейгейм принял командование над Турецкой армией и какое
направление приняли события после его назначения. Несмотря
на то, что эти события лично для меня имели огромное значе-
не, различные соображения политического характера понуждаю!
меня воздержаться, пока что, от повествования. В настоящий
момент я считаю лучшим не опубликовывать згой части моих
записок, хотя они уже написаны.
Никогда я не забуду этого военного совета в Алеппо п
никогда не прощу себе того, что я не настаивал в этот день бо-
(ее решительно на .моей точке зрения. Если в моей карьере
был момент, когда мне нужно было бы уйти в отставку, то это
был день совещания командующих армиями в Алеппо.
Я не скажу, чтобы в этот день мысль об отставке не при¬
ходила мне в голову. Я призываю Изет-пашу в свидетели
По от’езде главнокомандующего, я долго беседовал с Изет-па
шой по поводу Палестинского фронта. В виду чрезвычайной
важности района, занимаемого четвертой армией, как в военном,
гак н политическом отношениях, Изет-паша торжественно ука
дывал мне на ту опасность для родины, которую представит мой

148
отказ командования армией в такой критический момент. Он
упорно советовал мне не оставлять Сирию.
В сущности говоря, я не знаю, сумел бы я, заявлением о
моей отставке, заставить главный штаб отказаться от своих
взглядов или же главный штаб все равно бы остался при своем
мнении и посмотрел бы на мою отставку, как на желание снять
с себя ответственность за грядущие события.
Мне кажется, что моя отставка была бы истолкована ы
последнем смысле.
С этого времени начались военные приготовления по доли
не Ёфрата и, в особенности, в районе Джераблуса. Изготовлено
было огромное количество плотов с целью наладить правильное
сообщение от Джераблуса вниз по Ефрату. Эти меры, конечно,
отозвались весьма неблагоприятно на Палестинском фронте,
уменьшив число войск, необходимых для его обороны.
Приготовления англичан, за которыми я зорко следил, вес
больше и больше убеждали меня, что наш Палестинский
фронт в большой опасности. Заметив, что начальник генераль¬
ного штаба не относится с должной серьезностью к моим опа¬
сениям, я решил прибегнуть к посредничеству великого визиря
и послал ему несколько телеграмм с подробным изложением
всех обстоятельств дела.
В одной из моих телеграмм я, между прочим, писал так
«В настоящий момент, когда мы имеем намерение вернуть себе
Багдад, я сильно опасаюсь, что, в недалеком будущем, нам при
дется выдерживать осаду Иерусалима и даже, пожалуй, Дамаска»
На это великий визирь ответил мне следующей телеграм
мой:
— Решение предпринять серьезные операции против Баг
дада было принято в совете министров. Во время моей последней'
поездки в Германию, я просил германское правительство раз
решить Оттоманской империи воспользоваться услугами гене
рала Фалькенгейма в качестве руководителя предстоящей кам
пании. Я лично ничего не могу сделать для того, чтобы отло
жить этот поход. Относительно войск, требующихся для усиле
ния Палестинского фронта, вы затеваете, мне кажется, совер
шенио бесполезный спор с нашим главнокомандующим. Мо
вмешательство едва-ли будет полезно.
В конце-концов, в середине августа, я еще раз с'еЗдил *
Константинополь с целью окончательно выяснить положение г
постараться убедить в огромном значении для нас Палестински
го фронта. Я еще раз настаивал на необходимости сосредоточите
Ильдиримскхчо группу между Дамаском и Алеппо, отправив неко¬
торою часть войск в Палестину. Словом, мне хотелось создать
значительный резерв для Синайской армии для того, чтобы обе
v

149
зопасить себя от всяких случайностей, а, главное, предупредить
прорыв Палестинского фронта в случае английского наступления
згой зимой. С другой стороны, я готов был согласиться с планом
багдадской кампании, при условии, если она начнется в январе
пли феврале, и не ранее обеспечения нашей армии удобными пу¬
тями сообщения в долине Евфрата.
Скова был созван военный совет под председательством
..’ивер-паши; на совете присутствовали: генерал фон-Фа лькен-
гейм, его начальник штаба, мой начальник штаба и Бронсарт-
паша, начальник штаба главнокомандующего. Прежде всего
полковник Али Фуад-бей, начальник штаба моей армии, сделал
подробный доклад о приготовлениях англичан на Палестинском
фронте и о состоянии наших войск в Сирии и Палестине. Затем
я изложил все мои требования в отношении живой силы и воен¬
ных материалов, необходимых для успешной обороны моего
фронта; в заключение, я убеждал собравшихся, что, в интересах
Оттоманской империи, следует от Багдадской кампании отка
заться. После моего доклада, Энвер-паша и фон-Фалькенгейм
стали говорит между собой по немецки. Я, конечно, не понял ни
одного слова из всего ими сказанного, цо судя по их жестам, ука
заниям по карте, где они часто останавливали свое внимание на
английском фронте, а также по некоторым французским военным
выражениям, я заключил, что они обсуждают все тот же план
кампании, от которого, как я вначале решил, они отказались
после моего доклада.
Энвер-паша, казалось, противился зтому плану в то время,
как фон-Фалькенгейм пытался доказать огромное преимуще¬
ства его.
Когда же Энвер-паша перевел мне их разговор, оказалось,
его, именно, Фалькенгейм настаивал на необходимости обеспе¬
чить положение на Палестинском фронте, прежде чем начи¬
нать Багдадскую кампанию. Он говорил, что Ильдиримская ар-
чия должна будет, прежде всего, внезапно атаковать англичан ч
заставить их отойти к Суэцкому каналу. Затем уже армию мо¬
жно будет послать к Багдаду, Для этой цели он предлагал дви¬
нуть войска на Палестинском участке между Гафиром и бере¬
гом моря, дабы застать англичан врасплох. Энвер-паша проте¬
стовал против этой точки зрения и высказывал мнение, что на¬
ходящееся ныне в Палестине число войск вполне достаточно для
целей обороны; он не видел необходимости посылать в Пале-
с гину новое подкрепление и заявил, что не собирается отказы¬
ваться от Багдадской экспедиции.
Я не был согласен ни с тем ни с другим. Я совершенно не
< добрял Баг дадского плана и считал, что не следует ни в коем
. зучае затягивать отправку войск в Алеппо. С другой стороны,

150
.мне казалось совершенно бессмысленным начинать наступление
на Палестинском фронте, т. е. предпринять активные операции
против англичан в Синайской пустыне; я был убежден, что да
же если бы мы двинули туда всю Ильдиримскую армию, то едва
ли достигли бы успеха, в виду того, что англичане очень сильж
укрепились в этом районе.
Англичане настолько хорошо укрепились в своей оборо
нительной линии, что форсирование английских укреплений по
требовало бы таких технических рессурсов, о которых нам не
чего было и думать, как то: танков, дальнобойных орудий
взрывчатых веществ огромной силы, ядовитых газов и т. д.
В случае неудачи нашего наступления—а шансов удачи
по моему, было не больше одного против двадцати—англичан'
несомненно перейдут в контр-атаку и в результате мы лишим
ся всей нашей ударной группы. Это, в свою очередь, повлечет ь
деморализации нашей армии, что даст возможность противник'
форсировать наши линии и прорвать Палестинский фронт. В на
стоящий момент англичане сосредоточили против нас 9 пехотных
дивизий, 3 конных дивизии и множество технических войск: вс
зги приготовления заставляли предполагать, что в середине авг>
ста или, самое позднее, к зиме они поведут решительное на
ступление на наш фронт. Тогда они уж не ограничатся без\
спешными атаками. Они поведут хорошо продуманное медлен
ное наступление, которое будет тянуться месяцами, подобно то
му, как это они делают на западном фронте. Исходя из эти
соображений, было бы лучше всего постараться продержана
против подобного длительного наступления, которое, несомней
но, обойдется англичанам не дешево и если, в конце концов
мы сумеем противостоять ему, то, перейдя сами в наступленп
против усталых английских войск, мы сумеем, при помощи не
ших свежих войск, окончательно добить англичан на Палестш
ском фронте.
Мой, план, в конечном результате, пожалуй, не обещал ни
каких особенных выгод, но зато это был самый надежный сги
соб обороны Палестинского фронта, что было крайне необход!
мо для охранения спокойствия в Сирии.
В общих чертах план сводился к следующему:
Отказаться от Багдадской экспедиции до будущего авп
ста или даже до будущей зимы.
Сконцентрировать Ильдиримскую армию в Палеток
Дамаске, Гаме и Алеппо.
Как только англичане будут готовы к наступлению ж
слать часть Ильдиримской армии на Палестинский фронт
Наметить число дивизий для второй линии фронта с т;

ким расчетем, чтобы дивизии передовых линий могли быть сме¬
няемы каждые две недели.
Значительно усилить наши резервы на третьей линии.
Ни в коем случае не подвергать серьезным опасностям
армию, занимающую Палестинский фронт—это единственно
надежная армия у Оттоманского командования.
Для исполнения этого плана необходимо было перенести
ставку командующего Ильдиримской отдельной армией со
штабом в Палестину. Фон Кресс-паша, командующий Палестин¬
ским фронтом, пробывший на этом фронте более трех лет и
переживший не одну атаку, на Газские укрепления, мог бы
взять на себя командование всеми войсками первой и второй
линий: главные же резервы Палестинского фронта должны бьи*-.
находиться непосредственно в моем распоряжении.
Однако, с другой стороны, если Ильдиримская отдельная
армия придет в Палестину, то штабу седьмой армии нечего
будет здесь делать и придется тогда разделить Палестинский
фронт—по существу единый фронт—на два независимых сек¬
тора, в каждом по армии.
Делить палестинские силы—всего каких нибудь девять
или десять корпусов—на две армии было бы совершенно нелепо,
особенно, если принять во внимание, что общее число войск в
этих областях не могло превосходить 50.000 штыков.
Гораздо благоразумнее было бы использовать всех, более
или менее свободных офицеров штабов армий и пополнить ими
малочисленный строевой командный состав.
Однако, маршал фон-Фалькенгейм-паша придерживался
совершенно другого мнения. Убедившись, что поход на Багдад,
который вначале казался ему весьма простым делом, абслют-
но не выполним, он почувствовал всю неловкость своего положе¬
ния и решил как-нибудь из него выкрутиться. С этой целью
он ухватился за тот план, который Энпер-паша имел в виду еще
месяца четыре тому назад, план активных операций против
англичан в Палестине. Энвер-паша отказался от этого плана
после моих энергичных протестов, зато Фалькенгейм заговорил
теперь так: «Джемаль-паша говорит, что это невозможно, а.
по моему, эго не только возможно, но и весьма выгодно».
Энвер-паша, в конечном результате, не хотел ни посылать
войск в Палестину, ни отказываться от багдадской экспедиции,
об'явив заседание военного совета закрытым, он остался при
первоначальном мнении.
В результате нашего совещания, некоторые части седь¬
мой армии начали стягиваться к Алеппо, и Мустафа Ксмаль-па-
ша, командующий седьмой армией, перенес свой штаб в этот
город.

152
Я с раздражением наблюдал безделие наших войск в Алеппо
в го время, как, по моему мнению, им следовало бы присоедг
ниться к силам Палестинского фронта. Несмотря на категориче
ское заявление Энвер-паши на заседании военного совета, я не¬
изменно продолжал настаивать—теперь только в письменно!,
форме—на том, что войска из Алеппо должны быть немедленно
посланы на юг.
Как раз в этот момент я получил приглашение от герман¬
ского императора посетить западный фронт. Причины пригла¬
шения были мне неизвестны.
Граф Вальдбург, советник |ерманского посланника, заме¬
нявший в то время посла, передал официальное приглашение
в наше министерство иностранных дел и сообщил мне об этом
лично, подчеркнув, что этого хочет германский император. В
этот же самый день австро-венгерское посольство уведомило
меня, что и его величество император Австрии и король Венгрии
приглашает меня приехать на австрийский фронт.
Получив разрешение его величества султана, я отправился
сначала в Германию.
Я осмотрел германский флот в Вилы ельмсгафене и оттуда
отправился в Гуксгафен и Киль на борту «Баварии».
В Киле меня очень радушно принял принц Генрих; я с ним
посетил судостроительные верфи н военно-морскую школу в
Генсбурге. Вместе с принцем Генрихом я присутствовал на не
скольких морских маневрах. Проехав через Гамбург и Эссен,
где я посетил Крупповские заводы, я вернулся в германский
главный штаб в Крейснах. В этот день пришло известие о взя
тии германскими войсками Риги, что вызвало всеобщий восторг
Его величество германский император находился в этот деш
в самом приятном расположении духа. Я один был угнетен, хотя
и пытался казаться веселым.
Причиной моего плохого настроения послужила телеграмма
от Энвер-паши, которую я получил в Крейснахе.
В этой телеграмме Энвер-паша писал:
«Обсудив общее положение на наших фронтах вместе
ген. фон Фалькенгеймом, я решил начать активные операцш
против англичан силами всей нашей ильдиримской группы, по
ручив командование ею генералу фон Фалькенгейму. Создав
шееся положение требует назначения фон Фанкешейма комам
дующим Палестинским фронтом. Прошу вас дать знать фон
Крессу, что он должен отныне подчиняться распоряжениям гене¬
рала фон Фалькенгейма».
Эта телеграмма была для меня большим ударом. Герман
ский генерал настоял на своем мнении и заставил наше коман

153
дование предпринять ту самую роковую операцию, которая об¬
рекла наше отечество на тяжелое испытание.
Я ответил Энвер-паше следующей телеграммой:
«Генерал фон Фалькенгейм был авторо(и_Ве£дена, опера¬
ции губительной для Германии; его ''палестинская затея ока¬
жется такой же губительной для нас».
Как было мне тяжело, когда, впоследствии, мое печальное
предсказание оправдалось!
В этот же день я сделал попытку убедить маршала Гин-
денбурга и генерала Людендорфа в безумии затеянной фон
Фалькенгеймом операции. Маршал Гннденбург ответил мне, что
на таком большом расстоянии трудно судить о шансах подоб¬
ного плана, но, однако же, он готов был согласиться со мной.
Генерал Людендорф был точно такого же мнения, но полагал,
что атакой можно иногда заставить своего противника напра¬
вить свою контр-атаку на желаемый участок. Поэтому генерал
Людендорф держался того мнения, что Фалькенгейм преследует,
именно эту цель. Затем он добавил, что вмешательство Фадь-
кенгейма в операции в Палестине может, пожалуй, даже испор¬
тить все дело, а потому Людендорф советовал нритти к какому
мибудь соглашению на этот счет с Энвер-пашей. Покинув Крей-
снах, я посетил Брюгге, Зее-Брюге, Остенде и затем фронт гер¬
манской 4-й армии, штаб которой находился в Камбрайне. За¬
кончив путешествие по Германии, я вернулся в Константи¬
нополь.
По приезде в столицу, я несколько раз имел разговор с
Знвер-иашей, но, к сожалению, пришел к убеждению, что заста¬
вить его отказаться от его плана нет никакой возможности
Тогда я решил-уйти в отставку. Однако, Энвер-паша убедил
меня отказаться от мысли уйти в отставку, указывая, что вос¬
стание арабов, докатившееся уже до Маана, может, в случае
моего ухода, распространится до Дамаска и причинить неисчи¬
слимые бедствия нашей стране. Положение, действительно, было
сериозное.
Друзы и бедуины подходили с севера к Маану. Непокорные
арабы, которые заставляли чувствовать свою силу уже в
Дамаске, не смели, благодаря установленному мною режиму,
открыто взяться за оружие. Восстав они отрезали бы нам пале-
тинскую армию от тыла, разграбили бы все наши продоволь-
твенные склады, что привело бы к полному разгрому Пале¬
стинского фронта.
Мне ничего не оставалось делать, как еще раз принести
себя в жертву. Я пошел на компромйсс, который не только уре-
>ал мою власть, но вообще ставил меня в неопределенное поло¬
жение. План Энвер-паши сводился к следующему: генерал Фаль-

154
кенгейм назначался командующим Ильдиримской отдельной
армией и получил задание начать активные операции протш
английского Палестинского фронта; в помощь Ильдиримской
группе назначалась седьмая армия. В период подготовки и про¬
ведения этих операций, войска нг( фронте, ныне находящиеся
под командой фон Кресс-паши (который до сего времени, разу
меется, находился в моем подчинении), будут получать распо
ряжения от командующего Ильдиримской группы.
Мне же было поручено дело снабжения войск Ильдирим¬
ской группы и Палестинского фронта. Генерал фон-Фалькенгейм
согласно выработанному плану, не должен был каса ться граж¬
данского управления в Сирии и Палестине. Гражданское управ¬
ление целиком поручалось мне одному.
Части войск, оперировавшие к западу от Иордана, оборо
няя все побережье к северу от Яффы и поддерживая порядок г
этой области, поручались исключительно моему командованию
Я получил звание «командующего армиями Сирии и За
падной Палестины» с правами командующего отдельной армией
Если бы генерал фон Фалькенгейм проявил бы известно;
чувство солидарности, то весь этот план нам удалось бы проке
сти без особых затруднений и, за исключением вводимого те
перь разграничения между сферами военного и гражданского,
управления в Сирии и Палестине, все остальное осталось бь
без изменения.
Нельзя было найти никакого оправдания той непросто
тельной ошибке, благодаря которой наши войска совершен!и
бесцельно простояли около трех месяцев в Алеппо под пред
логом подготовки к Багдадской экспедиции; но даже это обсто
тгельство, лишившее Палестинский фронт в нужный момен1
необходимых подкреплений, не потребовало никаких существен
ных изменений в том порядке внутреннего управления Сирией
который существовал уже три года.
Вернувшись в Константинополь из поездки на германски,
фронт, я узнал, что произошли какие то разногласия меж ж
Мустафой Кемал-пашой, командиром седьмой армии, и генера
лом фон ФалькеНгеймом. Ознакомившись ближе с причиной
их разноглисия, я пришел к убеждению, что Кемаль-паша бы.
вполне прав.
Мустафа Кемаль-паша сохранял за собой все права коман
дующего армией; однако, фон Фалькенгейм пытался вмешивать^
в дела его армии в такой форме, которая была совершеин.
недопустима в обращении даже с командиром корпуса.
Так, например, когда фон Фалькенгейм захотел мепосред
ствнно вмешиваться в арабские дела, что было исключительно
сфере компетенции Мустафы Кемаль-паши, последний дал по

155
пять генералу, что эти дела касаются исключительно его
армии и что фон-Фалькенгейм не имеет никакого права в них.
вмешиваться.
Мустафа Кемал-паша, понимавший отлично, что некото¬
рые приказы фон-Фалькенгейма, совершенно не считавшегося
с специфическим укладом жизни бедуинов, могут принести нач
неисчислимый вред, самым категорическим образом стал в
оппозицию генералу.
Таково было положение дел в Сирии к моменту моего воз¬
вращения в Алеппо из Константинополя, .в середине ноября
1917 года.
Мустафа Кемаль-паша видел что ему нельзя дольше оста¬
ваться под начальством генерала Фалькенгейма. Я же, с своей
стороны, полагал, что присутствие в Сирии германского генерала
сведет на нет всю мою трех летнюю работу в этой области и по
ведет к гибельным последствиям для нашей страны.
В конце концов, после долгой и неприятной переписки г
Константинополем, Мустафа Кемаль-паша передал генералу фон
Фалькенгейму командование седьмой армией и уехал в столицу.
Я говорил Кемаль-паше, что мне придется последовать его
примеру. Но в виду того, что Энвер-паша обещал мне приехать
в Сирию в самом ближайшем будущем, я решил не предпринимать
ничего, не переговорив предварительно, с ним.
Однако, Энвер-паша приехал в Дамаск в таком нервном
настроении и к тому же генерал-губернаторы Бейрута, Сирии и
Алеппо так горячо убеждали меня не подавать в отставку, что
я, а конце концов, решил отказаться от этой мысли. Мустафа
Кемаль-паша упрекнул меня в безхарактерности, но позднее я
убедил его, что положение требовало от меня этой жертвы.
Я лично глубоко убежден, что, во-первых, если бы вопрос о
Багдадской экспедиции никогда серьезно не поднимался бы и
т е имевшиеся в нашем распоряжении войска были бы своевре
чечпо посланы на Палестинский фронт, и, во-вторых, если бы
генералу фон-Фалькенгейму не поручено было командование на¬
шей армией в Палестине, мы могли бы годами держаться на ли¬
нии Газа-Беершеба и, ко дню заключения перемирия, Сирия »•
Палестина составляли бы часть Оттоманской империи.

ГЛАВА vi:i
ВОССТАНИЕ- АР ДВОЕ-
В день моего приезда в Дамаск Гулусси-бей, генерал-губер¬
натор Сирии, дал мне знать, что хочет посоветоваться со мной
по чрезвычайно важному делу. В этот же вечер я встертился с
ним Ь гу<*» рнаторском доме. Он передал мне несколько весьма
важных документов, найденных им в помещении французского
консульства v сказал мне, что эти документы изобличают пре¬
ступную деятельность многих высокопоставленных и очень могу¬
щественных мусульман Дамаска, Бейрута и других городов. При
этом он добавил, что сам он не решился предпринимать те или
другие действия против этих лиц, не переговорив предварительно
со мной.
Судя по захваченным документам, не было никакого сом¬
нения в том, что арабские революционеры работают при содей
ствии французов на пользу французского правительства.
Однако, принимать законные меры против изменников—
значило бы подвергать опасности дело об’единения Ислама, ко
торое являлось главной целью нашей работы. Прибегни мы немед¬
ленно к решительным мерам, мусульмане Египта, Индии, Алжира и
Марокко, которые сейчас потеряли всякую связь с нами, могли
бы предположить, что мы движимы исключительно чувством ме
сти и собираемся покорить туранские народности путем пресле¬
дования виднейших арабских общественных деятелей. Вступив в
великую борьбу за освобождение мусульманского 'мира от ига чу¬
жеземцев, мы должны были прежде всего оберегать единство
стремлений и действия народов Ислама. По этой причине мы ре¬
шил хранить, пока что, полное молчание.
Незадолго до моего приезда в Сирию, несколько важных
документов, уличавших Наиле Мутрам-пашу из Баалбека, были
представлены военному суду. В виду того, что следствие по это¬
му делу уже было начато, нужно было дать правосудию совер¬
шиться. Военный суд приговорил Наиле Мутрам-пашу к пожиз¬
ненному заключению.
Когда я вернулся из поездки в Иерусалим, Гулусси-бей

157
сказал мне,, что присутствие Наиле-паши в Дамаске крайне не
желательно, и он уже получил разрешение из Константинополя
отправить пашу под охраной в Диарбекир. На пути в Иерусалим
Наиле сделал попытку бежать (ночью около Джираблуса), но по¬
гнавшиеся за ним конвойные нашли его мертвым на дороге.
Документы, обнаруженные в помещении французского кон¬
сульства в Дамаске, содержали в себе весьма существенные улики
против Энвир Али-паши, сына Энвир-Абд-Эль-Кадера (товарища
председателя палаты депутатов), его брата бывшего депутата Да¬
маска Энвир Ольмера, Шеффик-Эль Мейд-бея, сенатора Абдул
Гамид Лерави, шейха племени друзов эффенди Ягия-Эль-Атраш,
гражданского чиновника Вехаб-Эль Инглизи, Шукри-Эль-Азли,
бывшего депутата Дамаска Руджи-бей-Эль-Шема, и многих дру¬
гих влиятельных и известных арабов.
Мне все же казалось, что эти люди поймут, наконец, что
мировая война—вопрос жизни и смерти мусульман, и рано или
поздно откажутся от своей преступной деятельности; поэтому я
решил не придпринимать против них никаих мер. Не будучи в
принципе противником обязательности арабского языка и даро
иания арабам известных прав самоуправления, я просил одного
из вождей арабскою национального движения, Абдул-Керим-Эль-
Хааила, навестить меня, о нем я уже упоминал в первой главе
свонк записок. Я принял его исключительно радушно.
При его посредстве я имел беседу с некоторыми из влия¬
тельнейших революционных вождей; мне удалось повидать также
одного из опаснейших арабских фанатиков, доктора Абдул Рах-
ман Шехбендира, владельца газеты «Эль Муфид», Абдул Гамида
Эль Аризи—одного из главных организаторов арабского с’езда в
Париже и, наконец, владельца известной влиятельной газеты
-Эльмуктебес»—Мехомед Курд-али. Я раз’яснил им цели поли¬
тики центрального правительства, доказывая, что добиться осво¬
бождения мусульман от чужеземного ига возможно будет только
к том случае, если мы выйдем победителями из мировой- войны.
Нее они, без исключения, были вполне согласны со мной и дали
мне клятву в том, что во время войны арабы Сирии и Палестины
будут лойяльны к центральному правительству и не будут чинить
« му никаких препятствий. При этом, эти, так называемые рево
'.юционеры, включая сюда и Абдул Керим Халила, стали плакать¬
ся на свое материальное положение. В конце концов, мне приш¬
лось распределить довольно значительную сумму денег между
Абдул-Керим-Халилом, Мехомед Курд-Али и Абдул-Гамид-Эль
Арази. С этого момента эти господа сделались моими послушны¬
ми слугами и еще раз поклялись оказывать мне всемерную под¬
держку.
Сейчас же по приезде в Дамаск, я приступил к снаряжению

158
экспедиции к Суэцкому каналу и одновременно предпринял шаги
к тому, чтобы расположить в нашу пользу население арабских
областей.
С помощью некоторых видных арабских общественных дея
гелей, как напр., Абдул-Керим-Эль-Халила, доктора Абдул-Рах-
ман Шехбендира и некоторых др. известных «реформистов», мне
удалось устроить настоящие празднества. Присутствовавшие h<j
этих празднествах наиболее видные реформисты произносили
цветистые речи и декламировали стихи, в которых восхвалялиа
.арабский народ и его стремление к культуре и прогрессу. В их
песнях говорилось о будущем единении всех арабов. «Нану Джун1-
дуллау Шуббан-Эль-Билад», арабский национальный гимн, испол
нялся на этих празднествах с таким под’емом, что еще немного,
и крыша дома, в котором мы находились, наверно обру
шилась бы.
Показав себя вполне сочувствующим всему происходящем)
-и готовым оказать арабским патриотам всякую помощь, я взо
шел на подмостки и произнес длинную речь. В своей речи я ука
зал на то, что мы любим и изучаем арабский язык,—язык нашей
веры, любим и уважаем арабский народ, с которым мы связаны
общностью религии. Я обещал им, что те шаги, которые прави¬
тельство предприняло в прошлом году, идя на встречу желаниям
арабского народа, были только первыми пунктами намеченное
программы ш ирокой автономии арабских областей. Свою речь i
закончил так:
«В заботе о благополучии арабского народа, к котором»
стремится наша партия, наметили такую широкую программ^
реформ,* о которой вы никогда и не мечтали. Я не принадлежу к.
числу тех, которые считают большой опасностью, если два ве¬
ликих мусульманских народа, арабский и турецкий, будут жим.
независимо друг от друга, оставаясь в тоже время верными сына
ми Халифата.
«Но если мы хотим достигнуть этого, то много, еще очеп:
много нужно для этого сделать. Мы должны изгнать из своей с|х
ды тех изменников своему народу и своей вере, которые сек
вражду между нами, и вывести на чистую воду тех предателе i.
которые работают на деньги наших врагов. Прежде всего, я \<>
гел бы убедить вас, что го национальное движение среди турок,
которое вы наблюдаете сейчас в Константинополе и других
областях нашей империи, населенных турками, отнюдь не ирег
в разрез с национальными требованиями арабов. Вы хорошо знт
ете, что в нашей империи имели место национальные движение
болгар, греков и армян. Теперь мы сделались свидетелями таком1
же движения среди арабов. Сами же турки настолько забыли
•своем существовании, что они едва ли помнят, кто они такие

159
Национальный дух уснул в них и, в конце концов, этот народ
может окончательно исчезнуть с лица земли.
«Предвидя эту опасность, младо-турки встали на охрану
нации. Они поставили себе задачу вдохнуть в турок нацио¬
нальный дух и научить их связанным с этим чувством доброде¬
телям. Не покладая рук, они работают над этим в течение послед¬
них двух-трех лет, и их усилия привели к возрождению Оттоман¬
ского Халифата. Ныне, как вы видите, они взялись за оружие и
не поколебались войти в союз с теми, которых судьбе было угод¬
но послать нам на помощь для того, чтобы об’явить священную
войну нашим вековым врагам.
«Сегодня я имею случай убедить вас, что стремление турок
не противоречит стремлениям арабов. Они братья в своей борьбе
за национальную независимость и возможно, что победа одного
равносильна победе другого. Младо-турки стремятся пробудить
национальные чувства турецкого народа, научить крестьянина
продуктивно работать, освободить его от гнета векового раб¬
ства, оздоровить его физически и духовно и, таким образом,
поднять благосостояние турецких областей. Словом, они добива¬
ются для турецкого народа всеобщего признания прав на суще¬
ствование и достойного места среди остальных народов двад
цатого века.
Младо-турки поклялись работать, не покладая рук, для
•того великого дела. Я, один из них, обращаюсь к вам на вашем
родном языке, как к представителям нового поколения арабов и
требую от вас помощи. Не верьте лжирым наущениям тех про¬
дажных трусов, которые прибегают к низкой хитрости для того,
чтобы завладеть арабским народом. Я обращаюсь к молодежи
турецкого и арабского народов и заявляю, что в тот момент, когда
эти народы отвернутся друг от друга, они обрекут себя на гибель.
Раскол между этими двумя великими столпами Ислама поведет к
упадку могущества мусульман, и тогда нам не избежать рабства
под славянским ярмом.
«Тяжело будет нам, мои друзья, если дьявольские замыслы
врагов нашей веры и нашей земли приведут к раздору между
нами. Турки и арабы должны любить и уважать друг друга и
пожинать плоды своей совместной работы. Предупреждаю вас.
•то если мы не добьемся этого, мы обречем себя на рабство и
гибель!»
Моя речь произвела сильное впечатление на слушателей.
На следующий день не мало видных общественных деятелей
пришло выразить мне свою благодарность. Реформисты
пыли вполне удовлетворены. В последующие дни жители собира¬
юсь на улицах города, клялись на коране в верности правитель¬
ству и торжественно обещали содействовать всеми силами защи-

ЮО
те прав народов Ислама от посягательств английских и фран¬
цузских угнетателей.
Когда я сопоставляю события сегодняшних дней с теми
религиозными демонстрациями, которые я наблюдал в то время
в Дамаске, Алеппо, Гаме, Гомсе, Бейруте и даже в Ливане, я в
отчаянии призываю все кары земные и небесные на головы ше¬
рифа Гусейна и его сыновей, которые единственно ответственны
за нашу трагедию.
Как я уже говорил, в Сирии я решил придерживаться по¬
литики благожелательства и терпимости. Я сделал все, что толь¬
ко было возможно для того, чтобы вызвать доверие к нашей
политике арабского населения.
Я писал своим знакомым общественным деятелям в Багдад,
Кербелу, Неджид и некоторым из иракских шейхов, с которыми
я был в хороших отношениях еще со времени моего пребывания
в Багдаде, а также Абуз Сауду и Абу Решиду, с просьбой оказать
помощь Сулейману Аскери-бею, который был послан с несколь¬
кими дивизиями и с «Течкилад Масуссе» (баталионом Османджи-
ков) против англичан, занимавших в то время Бассру и приле¬
гающие к ней районы. Я отправил специальное письмо имаму
Сеид Ягия Хамид-еддину, указывая на необходимость оказать
содействие нашему отряду в Йемене.
От всех этих арабских'4деятелей я получал письма, в ко
торых меня заверяли, что арабы останутся преданными дед\
Халифата, и что их религиозный энтузиазм безусловно приведет
их к активному участию в Священной войне против врагов
Ислама.
Подобные же письма, хотя несколько туманные, я получал
и от шерифа Гусейна, с которым находился в постоянной
переписке.
Зная, что одним из лучших способов привлечения на свою
сторону арабского населения является отказ от реквизиции и
платеж наличными за все покупаемое у араба, я, по прибытии ь
Дамаск, немедленно же издал приказ о том, чтобы не произво¬
дить никаких реквизиций у гражданского населения Сирии и
Палестины. За все, что только ни покупалось—продукты, срел
ства транспорта, одежда—за все должно было быть немедленно
же уплачиваемо наличными.
Так как в других частях Оттоманской империи армия
пользовалась правом реквизиции без вознаграждения, я реко
мендовал правительству последовать моему примеру, чтобы m
создавать несправедливости и неравенства.
Я добился доверия к себе со стороны реформистов. Я or
правил?я смотреть патриотические манифестации около Реил
Баалбека, маленького захолустного местечка, в сопровождении;

161
только моего ад’ютанта м сирийского пали Гулусси-бея. Я пола-
ал, что мне необходимо присутствовать на этих манифестациях,
чтобы гем самым расположить в свою пользу Абдул Керим-Эль
Халила (организатора этого дела) и, при его посредстве, нала
лить хорошие отношения с митвалислмм (шиитами). Должен за
иетить, что, что бы я ни предпринимал и где бы я только но
бывал в пределах вилайетов Бейрута и Сирии, я всегда был в со
провождении реформистов и расстался с ними только тогда, ког
ia уехал на Синайский полуостров для руководства экснедпцие:
к Суецкому каналу.
В это время во всей Сирии и Бейру те стали говорить, чю
христианское население Ливана восстанет в самом недалеком бу
1ущем. Мне советовали со всех сторон отменить действие особы--
привиллегий, дарованных населению Ливана, и издать приказ
об обязательной сдаче гражданским населениям оружия, г. к. в
Ливане насчитывается 50 тысяч современных скорострельных
винтовок. Откровенно говоря, я не верил всем этим слухам, и,
во всяком случае, подобный приказ, с моей стороны, вызвал бы
раздражение христианского населения Сирии и Палестины н
спровоцировал бы их на восстание даже в том случае, если бы \
них не было подобных намерений. Я был убежден, что всякому,
кто взялся бы за это опасное дело разоружения населения, при
всех мерах предосторожности, не удалось бы избежать нежели
тельных эксцессов, ведущих к кровавым событиям и гибели не
винных людей. Под предлогом поисков оружия, темные элементы
проникли бы в дома богатых христиан и учинили бы там грабе»,
Исходя из этих соображений, я обратился с воззванием ь грая,
данскому населению Ливана, убеждая их, что правите частно не
имеет намерения прекращать действия дарованной им коис пт
ции, и что все христиане могут чувствовать себя в полной бе.зопа
сности. Три епископа, явившихся ко мне от имени Маропптскот
патриарха, чонсиньора Питера Гойка, творили .мне, между про
чим, что мое воззвание очень успокоило маронитон; они никогда
не забудут моего хорошего к ним отношения, и в будущем ч
всегда могу надеяться на поддержку с их стороны.
Те же чувства выражал мне в своем письме патриарх.
Тем не менее, кое-кто из ливанских маронитов и друзов, которы**
пыли известны, как друзья французов и англичан, по слухам,
подготовляли восстание. В виде меры предосторожности я при
ыасил подозреваемых лиц поселиться в Иерусалиме на время
нашей экспедиции в Египет. Расходы предполагалось покрыть ш
средств армии и переселяемым было предложено жить в пределах
Иерусалима,' где им будет угодно.
Список этих лиц был представлен мне одним из наших
правительственных чиновников, но был составлен реформистами

162
Сирии и Бейрута при участии некоторых общественных деяте
лей Ливана.
Что у подозреваемых нами лиц рыльце было в пуху, дока
зали нам собранные о них сведения. И теперь, когда я читаю и\
фамилии в газетах, где их обвиняют в сношениях с французами
в целях распространения французского влияния в Ливане, я вижу,
что в свое время я поступил правильно с этими преступными эле¬
ментами, готовившими роковой удар обще-арабскому делу.
Посол правительства Северо-Американских Соединенных
Штагов мистер Моргентау, который в своей известной книге го
норит обо мне все, что утдпо, кроме комплиментов, уверяе.
также, что я прибегал к незаконным и насильственным действо
ям по отношению к христианскому населению Сирин. Я мог бы
сказать этому господину по-пропу -<Все это неправда сэр!» Но
вне кажется окно бы благоразумнее привести здесь в хроиол;-
шч^счом порядке несколько небезынтересных фактов.
По моем приезде в Иерусалим (это было Л-го или 4-го январи
1915 г.), консулы союзных п нейтральных государств обратила
мое внимание на одну книгу, сообщив мне, что ее содержание
сильно взволновало местное мусульманское население, п что вес
ждут с минул ы на минуту резин христиан. Я прочел эту брошю
ру. Она содержала с себе ничто иное, как коментарни к Те
хаду. В этой брошюре творилось, что священный долг мусуль
ман об'явит священную войну христианам. Желая ослабить вгк
чатленпе произведенное этой брошюрой на население, я опублп
ковал длинное воззвание ко всему населению Сирии. Действа
тельно в этой брошюре говорились такие вещи, которые могли
привести в смущение певежес гвенных людей. Мое воззвание,
ко трое досттло самых отдаленных уголков Сирии и было
оглашено на площадях всех юродов, гласило вкратце следующее
«Халиф Ислама об’яипл священную войну только против
англичан, французов и русских, которые являются врагами на
шей веры. Священная война направлена исключительно против
тех, кто поднял оружие прошв нас. Поэтому всякий, который
замышляет зло против своего соседа не-мусульманина, связан¬
ного с нами общими интересами пашей общей родины, будет о
рово наказан мною».
Русский дипломат Мандельштам подробно разбирает эг\
брошюру на странице ;>7(»-й своей книги—«Судьба Оттоманской
империи». Хотел бы я сирость этого тсподина: почему он не
дал себе груда перевести также и мое воззвание? Могу уверни,
г.г. Мандельштамов И Моргентау, что во время войны в любой мо
мент я мог бы, если бы, конечно, захотел, спровоцировать резин»
христиан в Сирии. Было бы очень просто сделать это. Тот факт,
что во все время войны христиане и евреи в Сирии ни раз

163
не были потревожены ни маюметанами, ни друзами, результат
моей деятельности, и принятых мною мер предосторожности. В
своей тенденциозной книге господин Мандельштам может гово¬
рить сколько ему угодно о том, что, якобы, христианское населе
ние Сирии не было вырезано только потому, что в Сирии не
осталось ни одного курда, так как они были посланы против
армян; но я искренно уверен, что даже сам Мандельштам в глу¬
бине души не верит этому. Если бы я только намекнул бедуинам
и сирийцам, что им предоставляется возможность пограбить ли¬
ванских христиан, (а они очень богаты), то мне уж нечего было
бы беспокоиться о дальнейшем.
Нет, господа! Я еще раз повторяю, что если вы в своих
книгах хотели сказать, что у меня было намерение истребить
христианское население в Сирии, то вы пытаетесь убедить люден
к том, чего никогда не было. Придет день, когда честные люди
Америки, Франции и Англии скажут сущую правду и распишутся
иод ней. Загорятся ли тогда пламенем стыд,а ваши щеки? Сомне
•аюсь!
Вернувшись из первого похода к Суэцкому каналу, я еще
больше убедился в необходимости реформ. Я настолько серьезно
принялся за это дело, что просил Абдул Керим-Эль-Халила и док-
юра Абдул Рахман-Эль-Шехбендира повидать мои турецко-араб-
Ci\i-e в. Иска, вернувшиеся из экспедиции к каналу и лично убе
днться в превосходном состоянии их духа. Я просил йх побывать
в Иерусалиме и затем, снабдив их деньгами на дорожные расхо¬
ды, отправил их к месту расположения армии. Совершенно одни,
б>ез каких бы то ни было моих наблюдателей, они провели три
недели в армии. Возвратившись ко мне, они не могли нахвалить
ся дисциплиной войск и превосходно налаженным аппаратом
снабжения.
В мае 1915 г. я прочел в египетских газетах яростные на¬
падки на Оттоманское правительство со стороны комитета «Эл-
та_!у1аркези»; я не знал чему приписать появление такой злобной
н совершенно неосновательной статьи.
Однажды я спросил Абдул Керим-Эль-Халила не может ли
он об’яснить мне, чем об’яснить такую лойяльность реформистов
Сирии и Палестины и, одновременно с этим, гнусные интриги
| аких людей, как Рефик-Эль-Азмет, которые считаются также,
чождями арабских революционеров. В смущении он пытался дать
пне какие-то об’яснення, но мне было ясно, что мои вопрос силь¬
но напугал его.
Несколькими днями позже Абдул Керим-Эль-Халил пришел
ко мне с предложением отправить его в Египет для того, чтобы
сообщить туда, какую позицию я занял в отношении руководи

164
Iелей комитета «Элла Маркези». Он обещал убедить египетские
революционеров переменить свою тактику.*
В этот момент положение в Сирии было самое плачевное
Англичане п французы высадились в Дарданеллах и каждую ми
нуту могли сломить сопротивление наших войск. По просьбе
генерального штаба я отправил в Константинополь из Сирт:
8-ую, 10-ую и 25-ую дивизии. Вместе с ними я лишил
ся всех своих пулеметов и всех технических рессур
сов,	потому что они нужны были защитникам Дарда
нелл. В районе от Тавров до Медины я должен был принимать
все меры предосторожности против ожидаемого здесь дессанта
противника. Для этой цели в моем распоряжении находилась
только пара арабских дивизий и один добровольческий баталиог
дервишей из Мевлеви и если бы, в результате интриг ипостран
цев, -здесь вспыхнуло восстание, то я едва ли сумел бы подавить
его, и правительство лишилось бы тогда всех своих арабских
областей. Если бы англичане и французы, заручившись содейс i
льем местного населения, высадили бы в любом месте на Сирии
с ком берегу (в Бейруте или в Хайфе, например), одну пли две
дивизии, то мы очутились бы в критическом положении. Но буд>
чи вполне уверенным в лойяльности местного населения, я бс.
всяких опасений поручил охрану этого района исключительно
арабским частям, а прибрежную полосу оставил почти совер
шенно незащищенной.
Я убежден, что если бы англичане имели хотя бы малейшее
основание расчитывать на поддержку их со стороны населения
Сирии и Палестины, они несомненно сделали бы попытку про
извести дессант, но в это время преступная деятельность шериг)
Гусейна едва только начиналась, и я даже не знал о ней. Нс
смотря на проявленное мною полное доверие к Абдул Керим-Эль
Халилу, внутренне я был убежден, что его очень легко купим
за деньги и его предложение поехать в Египет заставило меня
призадуматься. В это время Италия об’явила нам войну и, таким
«'•разом, всякое сообщение между сирийским побережьем в
остальным миром было прервано. Я не мог себе представить, к;,
ким путем Абдул Керим-Эль-Халил доберется до Египта. На мои
вопрос, как он собирается это сделать, он ответил: «Как-нибу;и>
доберусь!» Его ответ еще более усилил мои подозрения, но я нс
подал вида.
В последних числах июня ко мне явился «армейский муф
ти» *) шейх Эссад-Шукиар с сообщением, что в Сирии каждую
минуту может вспыхнуть восстание. Он сказал мне, что Кямиль
Зль-Эссад, бейрутский депутат, проживающий в своей родной
*) Войсковой священник.

165
lepetme н Спдонском казасе, может сообщить мне псе подробно¬
сти. Я сейчас же телеграфировал Кямиль Эссад-бею и он, при¬
ехав ко мне в Иерусалим через два дня, сообщил следующее:
«Эффендп! Вы возлагаете большие надежды на реформе
стов и, вполне доверяя им, предоставляете нм полную свободу
действий, но боюсь, что они не оправдают вашего доверия. В
настоящий момент Риза-бей Эль-Сульк, бывший, депутат Бейрута,
а также Абдул Керим-Эль-Халил замышляют поднять восстание
в Тирском п Сидонском округах. Если, ваше превосходительство,
наведете справки, то убедитесь в правоте моих слов.
Арабы пчекп одну большую слабость: когда одному из них
оказывают больше птмания, чем другим, то зти другие из зави¬
нти начинают из фиговать против него. Однако, подобного чув¬
ства зависли я не мог приписать Кямиль Эль-Зссаду. Я никогда
не обращался с ним с меньшим уважением, чем с Абдул Керим-
).|ь-Халилом, а потому не могло быть оснований интриговать
против последнего из своекорыстных побуждений.
Посоветовавшись с Кямиль Оль-Эссадом относительно спо¬
соба наведения справок, я лично занялся этим делом. Наведение
справок отняло две недели и в результате я узнал, что Абдул Ке
рим-Эль-Халил и Риза-бей-Эль-Сульк, действительно, подготов
1яют восстание в Тире и Сидоне. Немедленно же я отдал приказ
арестовать их и их сообщников, так как потеря времени грози
к» серьезными осложнениями. Заговорщики выбрали отличное
место для своей преступной работы, так как округа Тирский ч
Сидонский охранялись слабее других местностей прибрежной no-
юсы. В этих округах была расположена всего только одна рота,
а всю полицию представляли из себя несколько жандармов.
В виду того, что часть побережья между Бейрутом и Си¬
рией находится в стороне от главных путей сообщений, офицеры
п правительственные чиновники редко заезжали сюда. Мне само¬
му и в голову не приходило когда-нибудь побывать там. Неволю
пионеры чувствовали себя там в полной безопасности и, в до
статочной мере подготовив почву к восстанию, они могли рассчи¬
тывать на помощь извне; если бы, например, противник высадил
лессант на этом побережьи и занял командующие высоты внутри
страны, ему было бы очень удобно обороняться против наших
войск с севера, востока и юта.
В то время, пока Абдул Керим-Эль-Халил и Риза-бей-Эль-
Сульк подготовляли население к восстанию, неприятельские суда
несколько раз высаживали небольшие отряды на этом побере-
жьи без всяких, иовидимому, серьезных поводов, и портили те
штрафные, линии, но каждый раз наша жандармерия заставляла
их убираться обратно па своп суда. Обнаружив теперь замыслы
предателей, я понял назначение этих дессантов. С этого момента

166
я, кончно, окончательно перестал доверять реформистам и реши,
принять против них самые радикальные меры.
Приблизительно в это же время моя разведка раздобыла
один чрезвычайно важный документ, который я привожу здесь.
«Циркуляр ,№ 40Л.	Каир.
27 Рамазана, 1.'!2^‘
Мудрому и высокочтимому Сеид зффендн Шукрм.
Честь и поклонение!
В эти дни когда пожар мировой войны горит ярким нламг
нем, Отечество ждет от своих сынов больших жертв. Мировой по
жар может заронить искру на Восток и зажечь его; тогда винов
ные смешаются с невиновными—турки с арабами. Нужно по.м
нить-, что если, вопреки всеми ожиданиям, правительство вступи!
в эту великую борьбу, оно истощит свои последние силы и по¬
гибнет. Если война окончится победой Антанты, то гибель пра
вительства в этом случае будет еще более верной, а это будо
способствовать облегчению разрешения Восточного вопроса для
России. Земли арабов подвергнутся тогда той же самой опасно
сти, что и турецкие земли. А гак как турки приложат во всяком
случае все усилия к тому, чтобы сохранить за собой свою импе
рию, опасность для арабов делается еще более страшной. Так.
именно, и случится.
Для нас, арабов, самое важное сейчас сберечь нашу незавн
симость. Наше общество превосходно организовано и его члены
беззаветно преданы своему делу; наша организация считает свои-,
священным долгом принять решительные меры для защиты бла
гополучия нашего Отечества и жизни его сынов. Поэтому, мы
просим незамедлительно ответить на следующие вопросы:
1.	Какими средствами располагаешь ты в данный момеьг
для того, чтобы, по данному сигналу, начать восстание?
2.	Можешь ли ты оказать нам материальную поддержку
или же собрать деньги для нас по подписке? На какую сумму мь
можем рассчитывать?
3.	Возможно ли будет для тебя предоставить безопасно^
убежище нашим тайным агентам, которые буду т руководить mu.
станием при поддержке с нашей стороны?
4.	Мог бы ты прислать к нам своего представителя, надеж
пого человека, который прибудет в заранее намеченное место
чтобы получить от нас нужные инструкции?
5.	Если у тебя не найдется такого надежного человека, соч
тешь ли ты в таком случае нужным, чтобы мы прислали тебе
кого-нибудь с нашими инструкциями?
Просим тебя ответить нам подробно на все эти вопросы

167
Каждая .минута промедления может стоить жизни одного араба
Пришло нремя принести себя и жертву долгу и Отечеству.
Прими привет
А.
Р S.—Мы будем подписываться всегда таким образом, но
пожалуйста, в своих ответах будь острожен и не упоминай мо
с'го имени. Конверт должен быть вложен в другом конверт, адр<.
сованный таким образом:
Каир.
Шари-Уд-Девавине, Шейх Хакки-Халпф.
Настоятелю Мечети Шамли-Халим.
(Против дворца шериф паши).
Ты должен быть очень осторожен и да ть ого письмо в ру¬
ки надежному человеку, который лично вручит его иностранному
почтовому чиновнику на берегу. Если сделать это будет певоз
можно, то не будет большой беды, если ты отправишь письмо
прямо по почте».
Прочтя это письмо, я ясно представил себе картину про
исходящую. Пока ясно, что безусловно арабские революционеры
ии на минуту не оставляли своего плана—поднять восстание в Си¬
рии и Палестине. Одного только я не мог понять, почему Абду.
Керим-Эль-Халил и его друзья были так лойяльны к Оттоман¬
скому правительству с самого начала войны в то время, как ко-
"игег «Элла Меркези» в Египте, представителями которого они
являлись, взял на себя руководство восстанием. Ни в этот мо¬
мент, ни после восстания шерифа Гусейна, ни после потери всей
Сирии и Палестины, вслед за поражением нашей доблестной ар
чип, я не’ мог проникнуть в эту тайну.
Несколько месяцев спустя, когда я уже начал писан» своп
записки, некоторые статьи, помещенные в газете «Temps», от
крыли мне глаза на это дело.
Абдул Керим-Эль-Халил приступил к подготовке восстания
в июне 1915 г.; с этим моментом совпадает как раз переписка
между шерифом Гусейном и англичанами по вопросу об организа
иии восстания. Привожу здесь статью, напечатанную в газете
Temps» 18 сентября 1919 г
«Арабы и Антанта.
«Сегодня мы в состоянии сказать нечто новое но поводу сно¬
шений, имевших место во время войны между английскими войска¬
ми и королем Геджаса, отцом эмира Файсала, который ныне
пользуется таким влиянием в Сирии. Обмен мнениями между
правительством Великобритании и шерифом Гусейном из Мекки,

168
ныне королем Геджаса, но поподу условий Левантского договора
понимает собой 8 писем с июля 1915 ilo январь 1910 г.г.
Письмо черное.—В июле 1915 года шериф предложил Бри
ошскому правительству военную помощь при условии, если Be
ликобриlamia обещает признать независимость арабов на террн
ории, включающей в себя Мерспну, Адану и всю область к севе
ру до ;>7 параллели и до Персидской границы. Восточная граница
независимой арабской территории должна совпадать с нынешней
треплем)-турецкой границей до залива Бассры; южной границей
будет служит побережье Индийского океана, но Адан исключаел
ся. На западе королевство будет граничит!) берегом Красного
Средиземного морей до Мерсины.
Письмо нгорое.—ДО августа 1915 г., сер Генри Мак-Магон.
английский резидент в Каире, ответил несколько уклончиво, го
поря, что момент определения будущих границ еще ие наступил.
Письмо третье.—В письме от 9 сентября (отправленного 18
ок тября) езр Генри Мак-Магон сообщает английскому министер
сгву иностранных дел, что шериф настаивает на подробном и не
чедленом обсуждении будущих границ. Одновременно с этим сер
Генри Мак-Марон препровождает в министерство декларацию
врученную ему Египетским представителем шерифа Гусейна. Со
держание декларации таково:
Арабы, в общем, принимаю! i рамины, предложенные шери
фом Мекки, по не соглашаются на оккупацию французами таких
чисто арабских округов, как: Алеппо, Гама, Гомс и Дамаск, но
тому 1по это встретит вооруженное сопротивление населения
Письмо четвертое.—24 октября 1915 г., согласно распор i
жеиня правительства, сер Генри Мак-Магон отправляет шериф,
письмо такого содержания: «Мерсмнский и Александреттскнй ок
руга, а также части Сирии, расположенные к западу от Дамаска
Гомса, Гамы и Алеппо, не могут считаться чисто арабским!
районаяп, за исключением этих областей, с обещанием не на
стаивать на ранее достигнутом памп с арабскими вождями согла
шепни, ми принимаем с казанные границы.
Письмо пятое.—5 ноября шериф ответил, что он готов со
гласиться на исключение Мерсийского и Аданского округов, и
должен настаивать на включении в i ранимы независимой араб
ской территории всех указанных им ранее районов, а в особенно
сти Бейрутского округа.
Письмо шестое. — l.'i декабря сер Генри Мак-Магон отме
чае1 в св< ем письме отказ, шерифа от Мерсийского и Аданской
округов.
Письмо седьмое.--] января 1916 года шериф сообщает, что
не желая вредить англо-французскому союзу, он отказывается о

169
Линами ми время помни, но после помпы ом намерен спина полос
лить итог нопрос.
Письмо носыгик-. - .50 яннаря сер Генри Мак-Магон н своет
омские ныражает признательность шерифу за его заботу о<
англо-французском союзе м сообщает ему, что дружба межд\
Англией и Францией будет продолжаться и мосле помпы»
На этом письме заканчивается вся переписка, дискуссия i
иерегоноры между шерифом и правительством Великобритании м<
вопросу о границах арабской территории.
Эти документы обнаруживают следующее:
1 Своим письмом от 24 октября 1915 г., в которой содер
жите я важнейшее условие договора между Великобританией и ше
рифом Мекки, великобританское правительство приняло на себе
обязательство, противоречащее франко-британскому соглашению
выработанному в мае 1915 г.
2. После начала переговоров, предшествовавших чамааип
соглашению 1(Ч(> i ведение которых поручено было Жоржу Tin
ко (в Лондоне), Великобритания ни о чем уже'больше с шерн
фом Мекки не до!опаивалась. В первый рал лондонские иерего
воры имели место 2:’. ноября 1915 г., но последние два письма
правительства Великобритании к шерифу (в январе 19Ю г) ниче
го не прибавляют к обязательствам, принятым на себя Велико
британией 24 октября по отношению к королю Гусейну
Все эти данные покалывают достаточно ясно, что еще в св
чом начале 1615 г шериф Гусейн решил поднять восстание i
предложил правительству Великобритании основать независимо,
арабское государство с северной границей по линии от Мерсины
—Адана к Месулу В случае, если бы Англия приняла ото мредло
мне, го шериф обещал восстать против своего священного супе
иен;; Халифа Ислама.
Если сопоставить эти факты (в несомненности которых
впоследствии убедился’) с попытками восстания в конце июня
1915 г то станет ясно, что Абдул Керим-Эль-Халил и его др\
(ья получили как рал в этот момент соответствующие ииструк
ции от шерифа Мекки и немедленно же начали вести работу ни
| ЮДП гговке в< (Сстапия.
Хотя я никогда не верил- в порядочность шерифа Гусейна,
я все же никак не мог бы допустить, что во время войны, ог ко
горой зависела судьба всего Халифата, он соединится с геми го
сударствами, которые хотели надеть славянске ярмо на шею
мусульман; во всяком случае, я уж никак не думал, что он пой
дет так далеко, что будет сеять семена раздора по всей стране
ради удовлетворения своего честолюбия.
С шерифом Гусейном я начал переписку с декабря 1914 г.;
своих письмах, написанных всегда в почтительных выражениях,

170
он обещал окапать поддержку второй экспедиции к Суэцкому ка
палу, которая должна была последовать зимой 1915 г., обещая
послать на помощь ей корпус из Геджаса. Я всегда считал весьма
возможным, что такие люди, как Рефик-Эль-Азем, шейх Решил
Риза и Абдул Кадер-Эль-Халил, могут в любой момент продать¬
ся англичанам и французам, но меня поразило, что такой опьп
ннй, старый человек, как шериф Гусейн, стоя одной ногой в мо¬
гиле, оказался таким честолюбивым эгоистом и затеял безумную
авантюру, которая неизбежно должна была привести к гибели
арабов и весь мусульманский мир.
Приблизительно в это же время бедуины напали на матро
сов с германского крейсера «Эмдэн», которые высадились на Гед
жасском берегу около Ассира. (После долгих мытарств экипаж
благополучно добрался до Германии). Мне было ясно, что
это -нападение бедуинов на матросов германского военного судна
было сделано по приказу шерифа Гусейна; я полагал, что таким
поступком он хотел расположить к себе англичан и одновремен
по с этим показать арабам, что он изгоняет неверных из преде
лов «Священной Земли».
В это время англичане блокировали все берега империи, но
побережье Геджаса составляло исключение и арабским «замбу
кам» (парусные суда) было разрешено вывозить сколько угодно
продовольствия из портов Египта. Я ничего не имел против этого
обстоятельства в виду того, что бедуины Геджаса (местное, по
стоянное население) и другие племена, населяющие Священную
Землю, почти умирали с голоду. С подвозом же продовольствия
Геджасском берегам, Сирия, которая едва могла прокормить са
мое себя, была освобождена от необходимости посылать продо
вольствие в Геджас.
Мне казалось, что англичане ведут такую политику по oi
ношению к Геджасу с целью привлечь к себе симпатии мусульма
Индии и Африки, а шериф Гусейн, с своей стороны, делал веч
I о:;,ножное, дабы избежать ссоры с англичанами; поэтому я ре
шил, что нападение на матросов «Эмдэна» сделано исключитель
но из боязни навлечь на себя гнев англичан.
Теперь я вижу, как я жестоко заблуждался! Шериф Гусем
обманул меня, Оттоманское правительство и священный Халифа!
Не содрогнувшись, он вступил в союз с вековыми угнетателям!!
Оттоманской империи и дошел до того, что сеял раздор межд.
мусульманами и натравлял их друг на друга.
Предательские замыслы Абдул Кадер-Эль-Халила и его со -
общников обнаружились в июне и в июле. Когда я узнал об этом,
то преступные намерения революционеров сделались для меня со
иершенно ясными.
Масштаб их заговора поразил меня. К несчастью, в .тт>

171
момент у меня и Сирии были только арабские полки, и, если бы
они также приняли участие н восстании, я оказался бы лишенным
всяких средств к подавлению беспорядков. Бои в Дарданеллах
достигли высшего напряжения, и не могло быть и речи о том.
чтобы получить с ото го фронта хотя бы один баталиои, уж не
говоря о дивизии.
Желая заставить населения проникнуться уважением к
власти, я решил, в виду тревожного положения, в силу полномо¬
чий предоставленных командиру отдельной армии на случай
исключительных обстоятельств утверждать самому смертные
приговоры военного суда и немедленно же приводить их в испол¬
нение, после чего посылать на утверждение его величества. Сооб¬
щив об зтом военному министру вну тренних дел, я получил на это
их согласие.
Скоро представился случай. Военно-полевой суд приговорил
к смертной казни одного из зачинщиков восстания. Ознакомив¬
шись с делом н справившись с мнением военного прокурора, я
утвердил приговор, который был приведен в исполнение на следу¬
ющий день в Бейруте. Это было в конце августа 1915 г. Эта ско¬
рая расправа произвела должное впечатление на население.
Тем временем шериф Гусейн, не довольствуясь своими пере
говорами с Англией, имел наглость прислать ко мне своего сына
перифа Файзала, с целью быть в курсе всего, что делается
в Сирии.
В сентябре 1915 года шериф Файзал приехал в Сирию и
«тем отправился в Константинополь. На аудиенции у султана он
гак униженно клялся в преданности своего отца и всей своей
семьи обще-оттоманскому делу, что его величество не мог усум-
ниться в правдивости его слов. Побывав затем у всех министров
и сделав нм подобные же заверения в своих верноподданических
чувствах, шериф Файзал вернулся в Сирию, где был принять
мною с большими почестями. В то время, как он гостил у меня,
мы условились, что его отец пошлет в Палестину добровольческий
отряд в количестве 1500 всадников на верблюдах под командой
шерифа Файзала. Прежде чем выехать в Иерусалим, эмир Файзал
произнес у меня в доме длинную и торжественную речь, в которой
он клялся святой душой пророка вернутся, в самом недалеком
будущем, в Сирию во главе свових воинов и биться до последней
капли крови с врагами веры. Любопытно отметить, что как раз
I этот момент, когда шериф Файзал давал свои ложные клятвы,
его отец уже написал письма от 9 сентября и 5 ноября к англий¬
скому правительству, подготовляя предательский удар Халифату
Но тогда я еще ничего не знал об этом.
Показания Абдул Гамид-Эль-Вреиси обнаружили немало
чрезвычайно важных фактов, и это привело меня к решению

172
,i;ni> ход делу, обнаруженному по бумагам еще н начале войны ь
помещении французского консульства н Дамаске. Я просил пашен
поенного министра и министра внутренних дел разрешить мне
начать зтот процесс. После донольно продолжительной переписки
я получил желаемое разрешение. Колебание министроп я приписа.,
тому обстоятельстну, что лица, уличаемые зтмми документами
снимали иысокие мосты н государстве. По моему же мнению,
наказание человека виновного н измене своей религии и споем\
о|ечеству должно налагаться в соответствии с его общественны
шножением, ибо преступные деяния человека, занимающего вы
сокое общественное положение, не могут быть об’ясняемы нп
невежеством, ни легкомыслием, п к тому же действия таких лю
,'ieii могут принести гораздо больше зла, чем преступление^, смерч
ного, мало того прес гуиления таких людей всегда совершаются
заранне обдуманным намерением.
После того как я получил санкцию двух министров, я пред
ставил военному суду все улики против лиц, которые уже несколь
1.0	лет подготовляли всевозможные планы революционных авантюр
под предлогом, якобы, борьбы за реформы, за самоопределепи..
и за независимость арабского народа.
В то время, как военный суд разбирал дело второй грунт.
драбов-предателей, я все еще находился в дружеской переписке
шерифом Гусейном. Наконец, в январе шериф Файзал прибыл
Дамаск в сопровождении пятидесяти всадников из Мекки. Он оста
повился у меня в пггабе, где мы занялись заготовкой окппнровк
и снаряжения для обещанных им 1500 добровольцев.
Военный суд разбирал дело очень тщательно. В феврал-
Энвер-паша приехал в Сирию для инспектирования армии и моег
управления военных сообщений в Синае. Я посоветовал Эн вен
паше проехать также в Медину, и мы отправились гуда в хопро
вождении шерифа Файзала.Во время нашего пребывания в Медине
шериф Гусейн одарял нас богатыми подарками и, между прочил
подарил нам почетную саблю, что у арабов служит залогом мена
рушимой дружбы. Однако, заверяя нас в своей преданности, он
одновременно вел работу по организации восстания против Хали
фата и написал то самое письмо (от 1 -го января 1910 г), кою
рое я приводил выше.
Если я вдаюсь во все оти подробности, то только для чою
ч1обы показать нею низость шерифа Гусейна и ответить, додж
ным образом, тем недальновидным политикам, которые видят при
чины восстания в моем дурном управлении.
Дело второй группы арабов повстанцев еще не было закон
чено, когда Энвер-паша возвратился в Константинополь. Именно
и зтот момент шериф Гусейн сорвал с себя маску. Едва ycnei
вернуться в Константинополь. Энвер-паша переслал мне шифр"

1..шрую 1елеграмчу, которую он получил от шерифа Гусейна. Он»
ская излишние перлы красноречия, я привожу только ее
сущность:
«Если ны хотите, чтобы я ос та на лея лойяльным, ны должны
признать меня независимым государем всего Геджаса—от Тебука
ю Мекки и сделать мой престол наследственным. Вы должны
также 'прекратить преследование виновных в организации вое
тшчш арабов и об’явить всеобщую амнистию в Сирии и Ираке»
Все ото было настолько нелепо и телеграмма была состав
tena в таких туманных выражениях, что Энвер-папш сообщал
мне, что он ничего не может в ней понять и считает ее каким
го ребусом.
Одновременно с этим шериф Фапзал, очевидно, согласно ука
.шниям своего отца, обратился ко мне с просьбой помиловать
включенных арабов.
Получив эту телеграмму от Знвер-паши, я позвал к сене
шерифа Файзала. Я попросил моею начальника штаба Али Фуад
йен присутствовать при нашем разговоре. После обычных весу
шггельных любезностей, я сказал шерифу Файзалу следующее:
«Когда вернувшись из Медины, я узнал, что твой браг Али
бей, пользуясь властью имама, вмешивается в распоряжения г>
бернатора Медины, я приписал это исключительно его молодости
и неопытности. Я только просил губернатора предложить твоем»
брату прекратить эти выходки на будущее время. Я обратился
также и к твоему отцу с просьбой сделать соответствующее вщ
шение твоему брату.
«В беседах с тобой я неоднократно обещал тебе сделан»
ьсе, что в моей власти для ограждения прав имама от чьих бы то
ни было покушений; я обещаю тебе оказать всемерную поддержке'
даже в том случае, если мне для этого придется идти на конфликт
самыми высокопоставленными лицами. Тоже самое я писал и
юворил твоему отцу, за что он неоднократно благодарил меня.
«Ты наверно и сам знаешь, что у твоего отца сейчас очень
много вратв даже в его собственной семье. Некоторые из них
находятся в Константинополе, пытаясь всеми средствами возбе
лить подозрение правительства против твоего отца. При таких
условиях тебе лучше всего было бы воздержаться от таких речей,
которые могли бы быть на руку твоим врагам. Если ты прочтешь
йог эту телеграмму, ты поймешь что твой отец идет по ложном»
пути, т. е. сам дает оружие в руки своих врагов».
Шериф Файзал с большим волнением прочел телеграммх
и смертельно побледнел.
«Эффенди,—сказал он Дрогнувшим голосом,—ты не зн t-
ешь, какой это удар для меня. Эта телеграмма безусловно явля¬
ется результатом какого то чудовищного недоразумения. Я поло

174
жительио уверен, что мой отец це замышляет ничего дурного. Ты.
ведь, знаешь, что он плохо понимает по турецки. Эта телеграмм;
должно быть написана каким-нибудь турецким писцом, которые
in. разобравшись в арабском подлиннике, исказил его содержание
Упаси алл::	чтобы мой отец замышлял когда нибудь что лнб<
подобное;*'
Смущение шерифа Файзала все возрастало. Он туг же пред
дожил мне написать своему отцу п просить его оставить своп
намерения и постараться загладить сделанную ошибку.
После разгрома с шерифом Файзалом я отправил его отц\
следующую телеграмму:
«Мне известно содержание вашей телеграммы Энвер-паше
Вы требуете признания Имарега наследственным за вашей фамп
лией и дарования высочайшего помилования тем лицам, которые
обвиняются в измене своему народу п своей вере. Ваша втора
просьба не может быть удовлетворена в виду тою, что здесл
речь идет об общественной безопасности. Првптельство, которое
прощает изменникам, голосом общественного мнения будет обви
нено в слабости. Отпустив предателей на свободу, мы гем самые
поощрим темные элементы к преступлениям против веры и импе
рии. Если бы вы ознакомились лично содержанием документов
представленных суду, вы убедились бы сами, как низко пали эти
люди. Что же касается вопроса о наследственности Имарета, то
простите, но по моему мнению, в настоящий момент нельзя пред
являть подобных требований. Вы должны согласиться с тем, что
ныне, когда благодаря войне, духовные и физические силы каж
дот напряжены до последней степени, пред’явленне подобного
требования со стороны имама одной из самых важных областей
империи, которой сейчас угрожает наибольшая опасность, несом
пенно произведет тяжелое впечатление на общество.
Я полагаю, что, даже если вы имели бы на то полное пра
во, вам не следовало бы пред’являть такого требования имени
I смерь, когда все силы народа должны быть сконцентрированы
•ином стремлении к победе.
Я обращаю ваше внимание еще на следующее; Допустим,
чm правительство согласится удовлетворить ваше требованп.
тлько ради тот, чтобы заручиться вашей лойяльностью в это;
критический момент. Но если война завершится нашей победой,
кто помешает тогда правительству жестоко покарать вас. Лю
ли, которые составляют- нынешнее првительство, дерзнули вос¬
стать на султана Гамида, деспотизм которого был знаком и вам
эти же люди никщди не простят гем, кто имел дерзость»' мешатт»
нм вести войну, в которую они вступили для блага всего мусуль
майского мира. С другой стороны, они всегда добьются милости

175
у его нелплчества халифа для лиц, которые окалывали поддержке
и нашем святом деле».
В то время, как велась эта переписка, военный суд в Аалпе
вынес свой приговор. Шериф Файзал призвал на помощь все си
лы небес п ада, чтобы только добиться помилования преступни¬
ков. Он являлся ко мне ежедневно и неизменно заводил разговор
о помиловании. Как мне передавали, он обвинял навещавших его
честных влиятельных лиц в том, что они ничего не хотят сделатт.
для спасения своих сограждан и настаивал на том, чтобы они
прислали ко мне депутацию.
Как то в пятницу шериф Файзал пригласил меня отобедать
с ним у одного помещика в Кабуне, на' расстоянии часа езчь
от Дамаска. Я приехал туда в сопровождении нескольких мои.\
офицеров. После обеда мы снова завели разговор об этом деле.
Я спросил шерифа Файзала, знает ли он в чем обвиняются заклю¬
ченные и как велико их преступление. Он ответил, что он об итог'
не имеет пн малейшего понятия. На такой наивный ответ я сказал
ему, что если он узнает сущность этого дела, то несомненно
пожалеет о том, что просил о помиловании этих людей.
Накануне гою дня, когда должна была последовать казш
изменников, шейх Бедр-еддин, которого я всегда глубоко уважал,
по просьбе шерифа Файзала, явился ко мне в штаб замолвить и
свое слово за осужденных. Его сопровождал шейх Абдул Кадср
ли. Халил, настоятель Ормаджатской мечеги. Трудно было бы
найти другою такого бесчестного н коварного человека, как
Абдул Кадер-Эль-Халил, трудно было найти не только в Дамаске
но и во всем мире. Предательство населения Медины, которое
ныне понесло заслуженную кару пророка, ничто в сравнении
бесстыдной лзфшостью этого человека. По некоторым соображе¬
ниям, я решил отложить на некоторое время расправу с ним.
Я попросил шейха Эссад Шукаира, армейского муфтн, быть
переводчиком.
Шейх Бедр-е щин обратился ко мне с изысканной речью, что
было ему не свойственно. Не упоминая прямо ни о суде, ни об
обсужденных, он стал говорить вообще о тех преступных интри
гах, которые угрожают благополучию Ислама. Приведя множе
пво шпат из различных мудрых книг, он закончил свою речь
гак:
«У аллаха есть три наказания для тех людей, которые сею;
раздор среди правоверных; эти наказания таковы: смерть, отсе
чение обеих рук и пожизненное заключение. Наказание должно
быть выбрано в соответствии с последствиями сделанного пре
отупления. Мы живем в такое время, когда Ислам ведет ужасную,
небывалую войну. Те люди, которые в эти тяжелые дни испыта¬
ния стремятся к ослаблению Ислама, эти люди подобны моровой

176
язве. Пророк гонорпг: «Тот, кто просит судью за предателя,
есть сам предатель, ибо сознательно или бессознательно он по
мотает ему».
Когда шейх Кямиль Бедр-еддин кончил спою речь, я строт
посмотрел на шейха Эссад Шукиара и Абдул Кадер-Эль-Халил:
и затем сказал с улыбкой:
«Вы привели сюда благорододного шейха для того, чтобы о
за.молипл свое мудрое слово за осужденных. Но он только под
теердил приговор суда и, ссылаясь на слова священного писания,
сказал мне, что я не имею права прощать изменников. Не гак ли.
Бедр-еддип зффенди»?
Шейх Бедр-еддин склонил свою седую голову в знак согласил
«О, шейх!» вскричал Абдул Кадер-Эль-Халпл:	«ты обре-i,
дс на гибель! После того, что ты сейчас сказал, о чем мы можем
просит пашу? Теперь он сочтет нас за изменников п повес и
I iac
Последние слова были сказаны в ироническом гоне, п h i
м кончилась маша беседа.
На следующий день совершилась казнь изменников в Бой
I и Дамаске.
Мне говорили, что не следовало приводит приговора в испод
неоне без утверждения султана.
На ото я отвечу, что, во-первых, я имел законное право н
дожидаться утверждения приговора султаном и, во-вторых, быа
рое приведение приговора в исполнение—единственный способ не
выпустить предателей из своих рук. Некоторые уважаемые лиц
среди арабов пользуются таким огромным влиянием, что част"
присутствие одного человека может сделать больфе, нежели не
лая армия. Если командующий армией, имея в своем распоряжнип
гакпе незначительные силы, обязан стоять на страже интересов
правительства в стране, отравленной многолетней английской i
Французской пропагандой, то прежде всего он должен дать по
чувствовать гражданскому населению свою власть, а для этот
он должен иметь право казнить и миловать кого угодно, не до
жидаясь разрешения из Константинополя.
Я убежден, что только экзекуциями, имевшими место
апреле 1916 года, мы обязаны тому факту, что в течение двух i
половиной лет, со дня декларации о независимости шерифа ГЧ
сейна в Сирии не было ни одного восстания.
Но даже не касаясь этого, известно, что Энвер-паша и Та
лаат-паша, военный и министр внутренних дел, согласились с тем
что приговоры должны были приводиться в исполнение без пред
нарительного утверждения султана. Впоследствии я отправил поз
робное донесение о всех событиях в Сирии правительству; приги
пор был вновь пересмотрен кассационным судом при военном мч

17 7
нистерстве и послан на утверждение султана на основании указа
совета министров. Таким образом, приговор вынесенный военно-
полевым судом и приведенный в исполнение получил высочайшее
утверждение.
В день казни штаб арми выпустил воззвание к населе¬
нию, в котором были помещены выдержки из наиболее важных
документов , подтверждающих виновность казненных.
Спустя несколько дней после казни, шериф Файзал снова
явился ко мне.
«Клянусь памятью моих предков», воскликнул он: «еслибы
я знал, как ужасны преступления, совершенные этими людьми,
я никогда не просил бы за них. Я потребовал бы, чтобы их
медленно рвали на куски, дабы продолжить их мучения. Да
падет гнев аллаха на их головы»!
В этот же день ко мне пришел дамасский депутат Азем
Ладе Мехмед-гтша.
«Мне стыдно,— сказал он,— что подобные люди были
членами моей семьи. Вы были только орудием правосудия ал¬
лаха. Да возьмут вас аллах и пророк под свое святое покро¬
вительство» !
Приблизительно через месяц после от их событий я
получил, наконец, от шерифа Гусейна ответ на мою телеграмму.
Из его ответа я понял, что моя телеграмма произвела на него
весьма неприятное впечатление. В своем письме он снова настаи¬
вал на необходимости всеобщей амнистии в интересах правитель¬
ства и затем жаловался на губернатора Медины. Он писал, что
не может потерпеть узурпации своих прав, которые предостав¬
лены ему оттоманским халифом.
К этому времени поведение шерифа Али-бея (брата шери¬
фа Файзала) по отношению к мединскому вали Вазрн-паше
сделалось совершенно недопустимым. Я вызвал к себе шерифа
Файзала и, показав ему сначала ответ ею отца, сказал ему, что
если его брат будет продолжать вести себя подобным образом,
то я принужден буду применить против него военную силу.
«Должен тебе сказать, Файзал-бей-эффенди, сказал я.
что я не понимаю ни языка твоего отца, ни поведения твоего
брата в Медине. Наши отношения с тобой были всегда самые
дружеские. Как понять поведение твоего брага Али-бея в Меди¬
не? С одной стороны, эти люди снаряжают 1500 добровольцев
для поддержки экспедиции к Суэцкому каналу. Правительство
помогает им деньгами и оружием. С другой же стороны, твои
отец обнаруживает сепаратистические тенденции, а твой бра '
своим поведением доказывает, что он вполне сочувствует наме¬
рениям своего отца. Вы должны понять, что если вы хотите на¬
шей дружбы, вы сами должны быть искренними.

178
«Если же у нас другие намерения—тогда беритесь за ору¬
жие и поднимайте восстание. Так или иначе мы должны кончить
эту комедию. Пусть аллах будет нашим судьей! Но если вы нс
замышляете восстания, то ты должен написать своему брат)
Али-бею, чтобы он немедленно же явился сюда и перестал бы
вмешиваться в дела мединского вали».
Последнее письмо шерифа Гусейна окончательно убедило
меня, что он ищет только предлога для восстания. Поэтому я и
заговорил так решительно с шерифем Файзалом.
Лицо шерифа Файзала сделалось совершенно белым. Он
встал, положил руку на сердце и сказал:
«Прости мне, Джемаль-бей! Как можешь ты обвинять нас
в 1аких вещах. Как можем мы, члены семьи, ведущей свое про¬
исхождение от пророка, считающей великой для себя честью
быть беззаветно преданными халифу—как можем мы быть измен¬
никами? Мой отец, мой брат и я сам не можем быть предате
лями своего народа и своего правительства. Мы верные слуги на¬
шего халифа, который всегда благоволит нам. Ты можешь быть
уверен, что я улажу спор между моим братом и Базри-пашой. Я
сделаю так, что он придет целовать твои руки»!
При этом разговоре присутствовал Али-Фуад-бей, началь
ник штаба моей армии. Шейх Эссад Шукаир говорил мне впослед
ствин, что выйдя от меня, шериф Файзал отправился в большом
волнении к моему начальнику штаба армии, обливаясь горючими
слезами, говорил ему, что я находился в такой ярости, что он бо¬
ялся, как бы я не арестовал его брата и не казнил его в Дама¬
ске. Все это происходило в начале апреля 1916 г. Из статьи,
помещенной в «Temps», о которой я упоминал выше, явствует,
что 1-го января 1916 г. шериф Гусейн уже окончательно дого
ворился с Англией и ждал только благоприятного случая для
того, чтобы начать восстание.
.Еслиб я знал в то время об этом, то немедленно арестовал
бы шерифа Файзала в Дамаске п его брата в Медине. Я тотчас
же послал бы одну турецкую дивизию в Мекку, захватил бы
шерифа Гусейна и его сыновей и в корне пресек бы это роковое
восстание. Но что я мог сделать при таких обстоятельствах:
В то время у меня не было документальных доказательств в
преступных намерениях этих людей.
Шериф Гусейн к этому времени уже получил около 60
тысяч лир золотом для снаряжения своего добровольческого
отряда в 1500 всадников в помощь экспедиции к Суэцкому
каналу. Необходимое количество оружия мною было послано
в конце апреля в Медину, откуда оно должно было быть
отправлено в Мекку. Получив все это, шериф Гусейн переменил
тон, однако, предосторожности считал все таки не лишними. В

179
виду трудности транспорта, я написал ему, что лучше было бы
послать отряд и Медину и там уже снабдить его оружием.
Однажды, около полудня ко мне пришел шериф Файзал и
сказал, что его брат получил приказ от отца отправиться на
фронт в синайскую армию, и что он хотел бы получить мое раз¬
решение отправиться в Медину с тем, чтобы проводить своего
брата до Иерусалима. Он добавил, что это произведет весьма
благоприятное впечатление на муджахидов.
Я сейчас же сообразил, что он решил меня провести, но
так как я уже привык к тому, чтобы шериф Гусейн и его сыновья
меня постоянно обманывали, я дал себя обмануть еще раз.
Подумав немного я ответил ему:
«Отлично, я разрешаю тебе. Встреть добровольцев в Меди
не и доставь их сюда. Я дам распоряжение железнодорожным
властям относительно перевозки войск, отправлю с тобой не
скольких видных граждан из Дамаска. Во главе с ними ты бу¬
дешь приветствовать муджахидов».
Услышав это, шериф Файзал весь вспыхнул от удоволь¬
ствия, его глаза засверкали и я понял всю правду, всю сущую
правду. Тогда же я сказал Али Фуад-бею, моему верному началь¬
нику штаба:
«Я безусловно убежден, что в самом недалеком будущем в.
Геджасе начнется восстание. Шериф Файзал был в восторге, когда
ему удалось так ловко провести меня, он едва мог скрыть свою
радость».
Али Фуад-бей согласился со мной и счел мой поступок со
вершен но правильным в виду того, что иначе нельзя было по¬
ступить.
К этому времени из Константинополя в Медину прибыл
грехтысячный отряд новобранцев, посылаемых на подкрепление
нашим войскам в Йемене. Мединский вали Базри-паша уже две
недели пытался достать нужное количество верблюдов для даль¬
нейшего следования этого отряда. Базри-паша сообщил мне, что,
но дошедшим до него слухам, вновь прибывший отряд, состояв¬
ший из мало обученных людей и имеющий всего по одному офи-
церу на каждую роту из 50-ти человек, должен подвергнуться
нападению бедуинов на пути из Медины в Мекку; это нападение
подготовлялось шерифом Гусейном.
Я немедленно же дал знать мединскому вали, что отряд,
впредь до получения дальнейших распоряжений, должен оставать¬
ся в Медине, и для возможно скорого обучения людей необходи¬
мо назначить всех свободных офицеров местного гарнизона; уче¬
ние можно будет производить с теми винтовками, которые пред¬
назначены для вооружения добровольцев из Мекки. В виду по¬
дозрительного поведения шерифа Али-бея, надо полагать, что он

180
готовится напасть на Медину. В заключении письма я сообщал
Базри-иаше, что шериф Файзал находится сейчас на пути и
Медину.
После того, как шериф Файзал выехал из Дамаска, я ре¬
шил отправить вслед за ним в Медину Фахри-пашу для принятия
некоторых мер предосторожности. Фахри-паша командовал од¬
ной из дивизий моей армии, и я давно знал его, как честного
служаку и хорошего патриота. Я об’яснил ему положение дел ь
высказал ему свое предположение относительно возможного вое
стания шерифа Гусейна. Я посылал Фахри-пашу в Медину под
предлогом посещения гробницы пророка и дал ему инструкции
выработать с Базри-пашой меры предосторожности на случаи
восстания. Мединский вали Базри-паш был человеком безусловно
храбрым и честным, хорошо знакомым с своеобразной психоло
гией арабов,, по, к сожалению, он не обладал военным опытом и
я бойлся, что, в случае серьезной опасности, он может расте¬
ряться.
Базри-наша и Фахри-паша получили от меня однородны'.-
инструкции, согласно которым, при малейшей же попытке к вос¬
станию, Фахри-паша должен был взять на себя администратм»
иые функции обоих сыновей шерифа, а Базри-паша должен был
встать во главе гражданского управления области. Я был уве¬
рен, что в трудную минуту эти два истинных турка одинаково
честно и самоотверженно выполнят свой долг перед родиной.
На всякий случай, я приказал трем баталионам и одной юр
ной батарее из частей Дамасского гарнизона приготовиться г
выступлению в Медину. Войска не должны были знать места наз¬
начения и должны были быть готовы выступить в поход чере,
полчаса после приказа о выступлении.
Приехав в Медину, шериф Файзал написал мне письмо, в ко
тором говорил, что его брат Али-бей скоро приедет повидать ме¬
ня. Так как шериф Гусейн просил меня отпустить его сыну Али
бею сколько-то тысяч лир (теперь уж я не помню точную цифру
для нужд его отряда, который, якобы, был готов к выступлению
я велел мединскому вали выдать Алп-бею требуемую сумму. Ше¬
риф Гусейн, заключивший союз с англичанами еще с 1-го январ
1916 года, не постеснялся взять у правительства под ложны;
предлогом эти деньги почт накануне восстания (в конце ма-м
1916 г.).
2-го июня, приехав в Бейрут, я имел разговор по телефот
с Фахри-нашой из Медины. У меня было предчувствие, что я ус
лышу дурные известия. Фахри-паша сообщил мне следующее:
«Со времени моего приезда в Медину я находился в самы'
дружеских отношениях с шерифом Али-беем и шерифом Файза
лом. Всего два дня тому назад они пригласили меня в Гезрет-Гам

181
зу, где стоял отряд муджахидов (добровольцев из Мекки). Я обе¬
дал вместе с ними. Муджахиды развлекались всеми видами бе¬
дуинского спорта и пели песни, в которых воспевались их буду¬
щие победы над англичанами. Вчера вечером Али и Файзал при¬
гласили меня к себе домой. Они говорили мне, что первые эшело¬
ны муджахидов выступают в Дераа через два дня.
«Сегодня утром положение вещей изменилось самым стран¬
ным и неожиданным образом. Один из слуг шерифа Али-бея
принес рано утром несколько писем. Одно для меня, другое от
шерифа Гусейна—для вас, а третье, от него же, было адресовано
великому визирю. Так как два последних письма были шифрова¬
ны, я отправил их гочас же по назначению.
В письме ко мне Али-бей пишет:
«Согласно приказа моего отца отправка добровольцев ь
Палестину должна быть отложена. По этой причине я должен буду
уйти с моими муджахидами в Мекку, чтобы не терять время
здесь. Очень сожалею, что мне приходится уезжать, не простив¬
шись с вами. Прошу извинить меня».
«В шифрованных письмах шерифа Гусейна я не мог разо¬
браться. Прочтя письмо Али-бея, я экстренно послал человека в
Гезрет-Гамзу, где стояли муджахиды. Там уже никого не было.
Али-бей писал, что он, якобы, собирается ехать в Мекку, но со¬
гласно сведениям, полученым мною от надежных бедуинских вож
дей, Али-бей, поделив свой отряд на три части, послал их по
разным направлениям. Я уверен, что сегодня ночью или завтра
утром ими произведено будет нападение на железнодорожные
станции и, таким образом, Али-бей, прервав сообщение межд\
Мединой и Сирией, двинется на Медину со всеми своими силами.
Согласно вашему приказу, я принял командование над всеми вой¬
сками в Мединском округе и принял все нужные меры предосто¬
рожности. Прошу прислать мне подкрепление».
Я ответил Фахри-иаше, что немедленно же отдам приказ
о выступлении отряда моих войск и спросил, какое количество
войск ему может понадобиться.
Я расшифровал оба письма шерифа Гусейна. В письме ко
мне шериф Гусейн писал, что, к сожалению, он не может принять
участия в экспедиции к Суэцкому каналу до тех пор, пока не
получит удовлетворительного ответа на свою телеграмму велико
му визирю, и пока мы не прекратим по отношению к нему нашу
двусмысленную политику.
В своем письме к великому визирю шериф Гусейн писал,
что он не знает кому верить, так как один из государственных
деятелей держит себя по отношению к нему с большой предупре¬
дительностью в го время, как другой—говорит с ним очень не¬
почтительно. В виду двусмысленной политики правительства,

182
шериф Гусейн решает прекратить с ним всякие сношения до тел
пор, пока пред’явленные им ранее требования не будут полностьк
выполнены.
Этим предупредительным государственным деятелем был я,
а непочтительным—Энвер-паша. Недели за две перед этим Энвер-
паша отправил шерифу Гусейну телеграмму, указывая на необхо
димость дать знать своему сыну Али-бею, чтобы он перемени,
свою тактику по отношению к мединскому вали.
Надо полагать, что шериф Гусейн усмотрел в этой геле
грамме удобный повод к восстанию и решил воспользоваться
случаем. Мои письма к шерифу Гусейну были всегда очень почти
тельны и не могли подать повода к каким бы то ни было недора
зумениям. В сущности говоря никогда ничего оскорбительного не
было и в письмах Энвер-паши, хотя, правда, он никогда не ус на
щал свои послания цветистыми любезностями. Надо думать, что
именно, последнее письмо послужило для шерифа Гусейна ново
дом к восстанию.
Когда шериф Файзал уезжал в Медину, я дал ему ключ i
нашему шифру на случай, если ему придется сообщат» мне что
либо особо важное.
Вскоре я получил от него шифрованное послание.
Оно заключало следующее:
«Мой отец приказал мне не посылать пока что доброволь
цев в Сирию по причинам, которые, я надеюсь, он при свидании
с тобой выскажет тебе лично. Создавшееся положение глубоки
огорчает меня, п мне было бы тяжело видеться с тобой до те ч
пор, пока все ото не уладится. Теперь же я имею честь довести
до сведения вашего превосходительства, что я выезжаю на время
Мекку».
Спустя несколько дней, первый взрыв восстания, выразив
шийся в нападении на линию железной дороги к северу от Меди
ны, окончательно подтвердил преступные намерения шерифа Г\
сейна.
В виду того, что последовавшие за этим инцидентом собы¬
тия сводятся исключительно к военным действиям между повстан
цами и моими войсками, я считаю излишним описывать их в мо
их записках. По возвращении к себе домой—аллах знает когда
эго будет!—я обязательно опубликую всю мою переписку (он;-
хранится у меня) с шерифом Гусейном.
В виду того, что Мандельштам привел в своей книге фран
цузский перевод воззвания шерифа Гусейна, выпущенного им ь
оправдание восстания, мне кажется, будет полезным коснуться
этого вопроса несколько подробнее.
Причины арабской революции перечисляются в нервом воз¬
звании шерифа Гусейна от 25-го чабана 1334 года (27 июн*

183
1916 г.). Текст самой прокламации—нанлучший образчик обыч¬
ного арабского лицемерия.
Помещаю здесь текст воззвания, помещенный и мине
Мандельштама на стр. 260.
«1. С того самого дня, как комитет «Единение и Прогресс»
захватил власть в свои руки (он очевидно хочет сказать, что
эго было 23 июля 1904 г., когда была провозглашена конститу¬
ция), страна стала управляться так плохо, что империя очень
скоро потеряла значительную часть своей территории, своею
населения и весь свой престиж.
2.	Во время нескончаемых войн, явившихся следствием
плохого управления страной, население, в особенности народы
Гелжаса, дошли до такой нищеты, что принуждены были прода¬
вать крыши своих домов.
3.	Ко всем зтич бедствиям присоединилось еще одно: зако¬
ны пророка стали подвергаться оскорблениям. В Константинопо¬
ле, например, на глазах правительства и Шейх-Уль-Ислама газе¬
та «Эль Иджиттихад» имела наглость говорить о пророке в ныра
жениях, недопускаемых чувством нашего уважения к его священ¬
ному имени.
4.	Эта газета дошла до того, что рекомендовала заменить
наследственный тарифах выборным с участием женщин.
5.	Под предлогом войны правительство освободило войска
гарнизонов святых мест—Дамаска, Медины и Мекки—от пеобхо
димости соблюдать посты.
6.	Прерогативы, дарованные халифу законами нашей рели¬
гии (шариат), и власть его самого была урезана путем лишения
его величества права избирать самому главу кабинета и министра
двора.
7 Теперь завеса спала с наших глаз и мы видим, что
империя находится во власти Энвер-паши, Джемаль-папш it Та-
лаат-бея, которые управляют ею, как нм угодно.
8.	Явным доказательством этому служит недавний прави¬
тельственный приказ кади трибунала Мекки руководствоваться в
своих решениях лишь теми данными, которые собраны в его при¬
сутствии самим судом, и не принимать в сображение исключи¬
тельно устных показаний правоверных. Это нарушает закон Ко¬
рана—«С.урет-Эль-Бакара».
9.	Другим доказательством сказанною служит то, что бы¬
ли казнены такие высокопоставленные лица, как:	алжирский
эмир Омар, эмир Ариф Илишихаби, Шефил-бей Эль-Майяад,
Шукри-бей Эль-Асали, Абдул-Вахаб, (хотел бы я знать, почему
шериф Гусейн не добавил к имени последнего его прозвища «Эль
Инглизи", под которым он всем известен), Теффик-бей Эль-Ьа-

184
зет, Абдул-Гамид Эль-Зерави, Абдул-Гамид Эль-Уруси и и.\
сторонники.
10.	Не довольствуясь этим, правительство заключило в
тюрьму всех друзей и родственников казненных и конфисковало
их имущество.
11.	Правительство разрутиило гробницу великою брага эм и
ра Абд-Эль-Кадера—Эль Джезари Эль Гасанни».
И это были все причины к восстанию, какие только moi
изобрести шериф Гусейн в период от 2-го июня—первого дня
восстания до 27 июня—дня опубликования э того воззвания.
Я взываю к чувству справедливости всего мусульманского
мира: заключается ли в первых восьми пунктах этого воззвания
хотя бы одно, мало-мальски достойное внимания, обвинение пра¬
вительства, которое могло бы оправдать—действия ученого и
почитаемого мусульманина, претендующею на честь быть потом¬
ком 'пророка?! Собьпия, о которых шериф Гусейн говорит
пунктах 9, 10 и II своего воззвания имели место после июля
1915 г., т. е. тогда, когда шериф Гусейн уже вошел в сношения
с англичанами, и только благодаря его подозрительному поведе¬
нию, правительство принуждено было прибегнуть к подобным ме¬
рам предосторожности для охраны интересов Ислама. Таким об¬
разом, шериф Гусейн не имеет никакого права приводить эти со
бытия в качестве оправдания opiавизованного им восстания.
В одном из номеров газеты «Эль-Кибле» от 1918 г., издаю¬
щейся в святом городе Мекке, я прочел одно письмо шерифа Гу
сейна. К сожалению, не имея сейчас под рукой этой газеты, я
не могу привести этого письма целиком. Письмо шерифа было
обращено к какому то арабу, имени которого не упоминалось.
Содержание письма приблизительно таково:
«С того самого дня, когда мы сделались эмиром, все наши
помыслы были направлены к освобождению арабов. Мы сделали
все, что было в наших силах для того, чтобы добиться этой
цели. Ради этого, мы вошли в дружественные сношения с влия¬
тельнейшими и могущественнейшими арабами. Наше упорство в
этом направлении явствует из того, что мы снарядили ассирий¬
скую экспедицию, послав войска под командой нашего сына Аб¬
дуллы сражаться с войсками эмира Ибн Эль Рестрида, который
по наущению турок напал на эмира Ибн Эль Сунуда и т. д.ит.д.».
Это то, что называется невольным признанием!
Из з| ого письма явствует, что шериф Гусейн восстал на
своего суверена с того самою дня, когда он был сделан имамом, о
чем Геджасский вали в свое время доводил до сведения Константи¬
нополя. В те времена Вехиб-паша рассуждал наиболее здраво гг;
всех нас. Он советовал немедленно же послать в Геджас по край
ней мере две дивизии, низложить шерифа и назначить на его

185
место другого. Но правительство не пожелало принимать таких
решительных мер, боясь вызвать этим беспорядки в стране. Пра¬
вительство было того мнения, что в виду нового курса внутренней
политики лучше будет придти к соглашению с арабами после
окончания Балканской войны.
Когда мне представится случай опубликовать мою переписку
с шерифом Гусейном, которая обнимает более чем двенадцати¬
месячный период, общество увидит, что я прилагал все усилия
(в особенности с момента нашего вступления в Мировую войну!
не давать шерифу повода к ссоре с нами.
Шериф Гусейн считает, что мы сделали преступление, при¬
говорив к смерти нескольких высокопоставленных арабов Сирии.
Хотя я уже и приводил выдержки из серии документов, помещен¬
ных в Красной книге под общим названием «Правда о Сирийском
вопросе», документы, которые подтверждают виновность казнен¬
ных, мне кажется было бы полезно привести здесь еще несколько
подобных же выдержек.
Французское консульство н Дамаске.
15 января 1918 года
По делу Наиле Мутран-паши из Баалбека.
Генеральному консулу его превосх(»дигельстиу г. Бомпару
Имею честь известить ваше превосходительство, что в те
чеиие последних недель ко мне два раза заходил Наиле Мутран-
паша, од!и- из самых влиятельных людей в Баалбеке. Два года
тому назад он был секретарем турецкого посольства в Париже и
знаком почти со всеми нашими дипломатами. Он член греческой
католической церкви, а также партии унионистов, хотя, в разго -
воре со мной, он часто говорит о последней в таких выражениях,
как «крах политики партии» и «наглость младотурок».
Наиле Мутран-паша, воспользовавшись поездкой в Дамаск,
куда он прибыл для того, чтобы присутствовать на судебном
процессе одного из своих друзей, решил переговорить со мной по
одному делу, которое, как он говорил, касается интересов «истин
ных покровителей Ливана и Сирии». Он сказал мне, что так.
именно, выразился один французский государственный деятель.
Настоящее положение вещей невыносимо,—-продолжал он,
мы решили об’единить Баалбек с равниной Букаа и всем Ливаном,
гак как эти области географически составляют одно целое. Мы
нуждаемся в помощи и покровительстве французского правитель
ства. И мусульмане и христиане одинаково на нее надеются. Мы
сумеем оказать должное сопротивление войскам Оттоманскою

186
правительства. Часть населения Баалбека стоит за нашу партию,
и сам город представляет из себя очень важный стратегический
пункт. Баалбек-ключ к сердцу Сирии и ко всем путям, ведущим
внутрь страны. Вождь мутвелисов (шиитов) Эссад-бей-Гайдар.
один из наиболее влиятельных людей во всей области, вождь
сунитов, Абдул Гани-Эль-Руфи, и я, мы решили, что овладеем
частью Ливана. В связи с этим решением мы собираемся ехать в
Бейрут, чтобы поставить в известность о наших планах г-на
Куже. Г-н Куже всегда проявлял большой интерес ко всему тому,
что касалось Ливана. В виду того, что Баалбек входит в район
вашего консульства, я считаю своим долгом от имени Эссад-бея и
Абдул-Гани довести все это до вашего сведения».
Я отнесся к сообщению Наиле Мутран-паши с большой
осторожностью, хотя принял его весьма любезно. Бывший секре¬
тарь посольства сделал мне второй визит, и, подтвердив свою пре¬
данность Франции, обещал, в случае нужды, быть всегда к моим
услугам.
II.
Бейрут,
12 марта 1913 года.
Господину Ф. Куже, французскому генеральному
консулу в Сирии.
Господин генеральный консул!
Помня, что Франция является покровительницей христиан
в Оттоманской империи, мы, нижеподписавшиеся христиане, чле¬
ны исполнительного комитета Генерального Совета избранного
общинными советами Бейрутского округа для выработки проекта
реформ в Бейрутском вилайете, предлагаем вниманию г-на фран¬
цузского генерального консула Сирии следующие, интересующие
нас, вопросы:
1.	Положение христиан в Турции;
2.	Реформы, предложенные исполнительным комитетом;
3.	Нужды и цели христиан Сирии;
Мы просим г-на генерального консула поставить в извест¬
ность правительство Французской республики относительно этих
проблем и лично ходатайствовать перед вашим правительством об
оказании нам поддержки.
Ш.
Бейрут,
18 марта 1913 года.
Господин Бирре, редактор арабской газеты «Эль Сала»,
только что передал мне декларацию местных христиан. В виду ее

187
значительного политического интереса, я препровождаю ее ваше¬
му превосходительству.
Эта декларация была составлена при участии руководителей
исполнительного комитета, которые ведут тайную политическую
работу в Сирии, о чем я неоднократно сообщал министерству
Декларация подписана многими влиятельными лицами. Юрист
г-н Пьер Тарад и г-н Туени, переводчик консульства—православ¬
ные, г-н Гани—маронит, а доктор Сабит—лютеранин.
В своем письме они, от имени всех христиан области, обра¬
щаются ко мне с просьбой препроводить прилагаемую декларацию
французскому правительству. Этот документ является новым до¬
казательством того глубокого чувства привязанности, которое
питает к нам местное христианское население. Из прилагаемой
декларации видно, какое большое впечатление произвели на
местных христиан обещания Франции и какие надежды на эти
обещания они возлагают.
/. Положении оттоманских христиан. Положение христиан
в Оттоманской империи всегда было тяжелое—пли, лучше ска¬
зать,—трагическое. После Балканской воины, в результате пора¬
жения турок, положение еще более ухудшится, ибо прямыми
следствиями этих поражений явятся: повышение налогов, возро¬
ждение мусульманского фанатизма, что, в свою очередь, повле¬
чет за собой эмиграцию христиан из Сирии.
Повышение налогов. Потеряв свои европейские владения,
Турецкое правительство будет стремиться поступать и уже посту¬
пает таким образом:—переложит те налоговые тяготы, которые
несло население утраченных областей, на население азиатских
провинций. Те, кому знакомы все хитрости и уловки турецкой
администрации в деле распределения и собирания налогов, не
усумнятся в том, что новые налоговые тяготы падут исключи¬
тельно на христианское население.
Фанатизм турок. В руках турецких политических деятелей
фанатизм мусульман всегда был ценным и верным оружием. Это
же оружие было использовано во время последних событий на
Балканах. Мусульмане смотрели на Балканскую войну, как на
войну религиозную: поход креста против полумесяца,—об’единен
ного христианства против ислама. Естественным следствием тако¬
го взгляда на вещи, явилось то, что мусульмане считают теперь
христиан, живущих в пределах Оттоманской империи, виновника¬
ми всех несчастий империи. Христиане их естественные враги
Ныне христиане будут сделаны об’ектом новых притеснений и
унижений со стороны Оттоманского правительства. Конечно, к
этим мерам воздействия не будут прибегать открыто, дабы не
дать иностранным державам повода к вмешательству (турки для
этого слишком хитры и осторожны), но зато будет применяться

188
чистема «медленной пытки», в каковом деле турецкие админке;
раторы большие мастера, умея отлично пользоваться нредусмо
тригельной пластичностью своих законов.
Эмиграции христиан из Сирии. С самою начала Балканскт
I’.tiiMb. значительная часть мусульман, живших в Македонии
Фракии, стали переселяться в Сирию. Ныне наплыв переселенце.
псе усиливается, так как турецкие власти весьма благожелательно
относятся к этому явлению. К сожалению, в результате прмхсьи
нового мусульманскою элемента в Сирию, численное соотноше
ние христиан и мусульман в этой области нарушается не в ноль
зу первых. До сего времени мы чувствовали гнет мусульманском
фанатизма, а теперь мы будем чувствовать деспотизм превосход
ных сил противника.
Последнее обстоятельство очень беспокоит христианское
население Сирии и многие христиане эмигрируют в Америку
ГаКим образом, создавшееся положение вещей вызывае т двоякою
рода эмиграцию: мусульман в Сирию и сирийских христиан—в
Америку. Если так будет продолжаться дальше, то в недалеко
будущем христианский элемент Сирии окончательно исчезнем
2.	Реформы. Сейчас же после речи министра председателя
Пуанкаре, в которой этот влиятельный государственный деятель
призывал Турцию провести новые реформы в своих азиатских
провинциях, Оттоманское правительство само об’явило, что ош
готово даровать новые реформы своим вилайетам и с этой целью
потребовало от всех вали представить проекты этих реформ
Наученные горьким опытом, турецкие христиане отлично пони
мают, чего можно ждаг от подобных «добрых пожеланий» От
гоманского правительства. Единственная цель предполагаемых ре
форм, это—лишить Европу возможности вмешиваться во внут
ренине дела Турции. Оттоманское правительство, выработав план
реформ, сделает вид, будто бы эти реформы предложены самке
населением и таким образом отклонит реформы, иредлаагемьк
Европейскими державами. Правительство будет говорить, чю
предлагаемые Европой реформы, не отвечают желаниям народа.
Однако, несмотря на все вышесказанное, христиане вырази
ни желание сотрудничать вместе с местными мусульманами
разработке плана реформ. Это было сделано по следующим со
обряжениям- I) помешать Оттоманскому правительству провести
реформы в желательном для правительства духе:	2) настаивать
на включении в проект реформ фебования о необходимое i и
европейского контроля во всех отраслях управления. Если эк
удастся сделать теперь, если эти требования будут приняты как
христианами, так и мусульманами, это будет служить доказа
гельством тому, что все население считает проведение реформ в
Турции без вмешательства Европы невозможным.

189
Желания христиан Сирин.—Одного только вмешатель
11 на Европы в вопросах о новых реформах сирийские христиане
считают недостаточным. Сирийские христиане, верные союзники
Франции, никогда не перестанут восхищаться культурой фран¬
цузского народа и никогда не забудут той помощи, которук»
Франция оказывала им в трудные минуты.
Заветная мечта христианского населения Сирии—зто okkv
нация Сирии Францией.
Стремясь к ого,му, мы, нижеподписавшиеся, члены исполни
1ельною комитета, от имени всех христиан Бейрута, выставляем
следующие требования, выполнение которых единственно може!
разрешить наболевший сирийский вопрос:
а)	оккупация Сирии Францией,
б)	об'явление независимости Бейрутского вилайета н<м
покровительством и контролем Франции,
в)	об’едннение Бейрутскою вилайета с Ливаном, который
ктгжен находиться под исключительным суверенитетом Франции
II II д в и и: Мишель Tije.nn ili'o.ieijj Тани. Hi,ер
Tapped, Ликтор -JiuoP ('aniem. Та.<
i/лла Аркаш Халил -Рине
Французская республика.
К а и р
28 марта ]913 годч
Мимистерстно Иностран¬
ных Дел По л и гечески-
горгоныи отдел.
Еврспч, Л фри	Зо
сток. V V.M,
Сирия. О;томанокому Децентрали-
зационному Комитету.
Копии: Господину Дефрансу, Пол¬
номочному представителю Республики
и Каире и Господину Пи ши ну Мини¬
стру Иностранных Дел.
В настоящий момент сирийцы, живущие в Каире проявляют
большую деятельность. 22-го сего месяца в своей телеграмме
\« 17 я извещал вас о заседании децентралнзационого комитета,
ча котором присутствовал г-н Мишель Туеии, переводчик наше
ю консульства в Бейруте. Из полученных мною дополнительных
сведений выяснилось, что решения комитета не были так едино
тины, как это казалось г-ну Туени. Г-н Туенн, присутствовав

190
ший на этом заседании, как частное лицо, являясь представите
чем сирийской интеллигенции, стоит за немедленное вмешатель
ство Франции и сирийские дела.
Интересно отметить, что тенденции, обнаружившиеся iu
этом заседании комитета, подтверждают мои информации о
взглядах христианского населения на судьбы своей страны, управ
ляемой мусульманами. Об этом я сообщал вам в моем письме or
23-го марта с. г за № 123.
Похоже на то, что сирийцы и мусульмане и христиане (во
всяком случае проживающие в Египте) одинаково согласны с пла
ном об’явить Сирию независимым государством под скипетром
одного из мусульманских принцев. Я слышал, что Кямнль-паша
(ныне находящийся в Каире) обнадеживал членов децентрализа
ционного комитета, говоря им, что он вполне согласен с предло
жемным комитетом планом и обещал удовлетворить все их требо
ван'ия, когда он станет у власти. Однако, все те, которых он ос
належивал пн па минуту не сомневаются, что престарелый госу
дареIвенный деятель, слелавшись великим визирем снова—--дальни
своих обещаний не пойдет, поэтому они уверены, что разрешение
сирийского вопроса будет опять на неопределенное время отло
жено. По этой причине первый план децентрализованной системы
управления (так называемой—административная децентрализа
ция) была признана неприемлемой.
Что же касается вопроса об иностранном протекторате на
Сирией, со сведения, сообщенные вам в моем письме за № 12.'.
(согласно информации г Туепи), расходятся с ннстинным на
строением членов комитета. По сведениям, полученным мною н.
этой неделе, комитет очень расположен в пользу протекторат
Англин. Туенн же говорил мне, что в комитете мусульмане i
христиане одинаково жаждут одного только протектората Фраи
ции. Должен сказать, что мой последний информатор являете
чиновником англо-египетского правительс i ва, тогда как Туеш
-душой и телом предан Франции. Мне кажется, что правда
должна лежат где-нибудь посредине этих двух крайностей. Еслг
Сирии суждено быть под чьим-либо протекторатом, то, уверяй'
вас, что при выборе своего покровителя,—все, или почти ы
христиане Сирии выскажутся в пользу Франции. Что касаетс
мусульман, т*> значительная час и, их предпочитает Англию, н<
известное количество голосов будет подано и за Францию, га-,
как есть небольшое количество мусульман, искренно расположен
пых к нам, остальная же масса совершенно равнодушно пойде
за своими вождями, согласившись с протекторатом и Англии i
Франции.
В виду того, что комитет высказался в пользу независимо
сти Сирии, то велел за этим встал вопрос: к го же будет управ-

191
•1ять независимым сирийским государством? Насколько мне из¬
вестно, этот вопрос не разбирался еще ни на одном из заседаний
комиссии, хотя отдельно члены лично посвящали кое-кого в спои
соображения на этот счет. В последнем своем письме (№ 123) я
указал, что председатель комитета Рефнк-Эль-Ази полагает, что
будущим правителем Сирии может быть ни кто другой, как глава
его семьи—Шефик-бей-Эль Мусейед-Эль-Ази. Некоторые из чле¬
нов комитета уверяют, что сирийцы ни за что не признают своим
государем кого-нибудь из своих земляков, ибо они считают всех
себя совершенно равными и даже каждый сириец скорей склонен
считать себя выше всех других. Высказывалась мысль выбрать
'•осударя из семьи принца хедива. Такого мнения держался Туе-
ни, говоря, что многие сирийцы разделяют его взгляд. В настоя
щий момент предполагается, яко-бы, кандидатура принца ЮсусЬ
Кемаль-паши, двоюродного брага хедива.
Принц необычайно богат и независим. Когда его, будто-
бы, спросили относительно возможности расчитывать на его
кандидатуру, то он дал понять, что готов согласиться на управ¬
ление Сирией при том условии, что если над страной будет ино
странный протекторат, то он выбирает Францию. Протекторат
всех прочих стран, в особенности-же Англии, для него совершенно
неприемлем.
Этим, надо полагать, п об’ясняется возбуждение, наблюдаю¬
щееся сейчас среди мусульманских и христианских вождей. Но or
слов к делу—дистанция огромного размера, и каирские сирийцы,
по моему мнению, неспособны, по крайней мере в настоящий мо¬
мент—принять то или другое твердое решение до тех пор, пока
не получат хорошего толчка извне».
Всякий, кто прочтет внимательно эти документы, поймет,
1то французское правительство делало все возможное, дабы
подготовить почву к аннексии Сирин под предлогом покрови¬
тельства арабам. Я хотел бы знать: сомневается ли еще кто ни
будь в подобных же намерениях Англии по отношению к Ираку
и Палестине? Те, кто уверяли, что они не имеют никакого поня¬
тия об этих намерениях либо слабоумные, либо продажные. До¬
пустим на минуту, что, когда (в июле 1915 г.) шериф Гусейн вел
переговоры с Англией, он не знал ничего и намерениях Франции;
допустим также, что ом был уверен в предстоящей гибели Отто¬
манской империи и потому, желая оказать мусульманскому миру
услугу, решил восстановить арабское государство и в будущем
превратить его в великую арабскую империю па месте отмираю
щей Турции; империя эта, согласно обещаниям англичан, должна
была обнимать всю территорию к югу от линии Мерсина-Аданл
'Мосул. Однако, если даже полученный им ответ сера Генри Мак
Магона 24-го декабря 1916 г. не возбудил его подозрений, m ид

192
открылись ли у него глаза на намерения Франции после того, как
я опубликовал в Сирии (после казни предателей) целый ряд до
кументов, являющихся несомненным доказательством захватных
вожделений французов. Не понял ли он тогда, на какое преступ¬
ление он идет. Вполне ясно, что хотел сказать сер Генри Мак
Маган в своем письме от 24-го октября 1916 г., когда писал, что
мол, такие то вот части сирийского побережья и Ливана не мо¬
гут считаться чисто арабскими областями: тут Англия поддержи
вала Францию в ее притязаниях на Сирию.
Нужно быть положительно слепым, чтобы поверить, что
Англия отняла у Турции Ирак с единственной целью подарить
его арабам.
Когда шериф Файзал был у меня в штабе армии в Сирии,
я говорил ему все это и доказывал, что в тот самый день, когда
арабы порвут с турками, они неминуемо наденут на себя ярмо
Анг'лии и Франции и лишат себя защиты халифа Ислама.
В каком состоянии находятся мусульманские страны те
перь, когда кончилась Мировая война, и англичане, благодаря вое
станию шерифа Гусейна, разгромили турецкую армию в Палестине
и завершили свою оккупацию Сирии и Палестины? Вся Палестина
с Иерусалимом—-драгоценный дар великого халифа Омара наро¬
дам Ислама —находится целиком в руках англичан, которые на
меревакггся основать гам европейское государство. Французам
они предоставили область, которую они теперь называют «Вели
кий Ливан», обнимающую весь прежний Ливан, Трипполи, Бей
рут, города Тир и Сидон, Баалбекский округ и долину Букаа
Англичане взяли под свое покровительство весь Ирак. Отказав
шись от аннексий Геджаса и признав его независимым государ
ством, англичане предлагают французам еще одно арабское госу
дарство с городами: Дамаском, Гамой, Гомсом и Алеппо. Но
({раппузы, кажется, не склонны принять это предложение.
Чтобы показать, какие огромные выгоды извлекли англича
не из восстания шерифа Гусейна, я воспроизведу здесь статью
Шукри Гднема (председателя сирийского центрального комитета,
удостоенного титулов «Великого Эмира», «Защитника арабов» и
т. д., помещенную в номере «Figaro» от 12-го октября 1919 года
под заглавием <гприя и права Геджаса».
«Каковы права эмира Файзала на престол Сирии—рассмот
рим их!—читаем в этой статье.
Эти права базируются на английских обещаниях 1915 г.
Из той переписки, которую вел шериф Мекки Гусейн с
сэром Гдори Мак-Магоном, явствует, что Англия обещала Геджа
су, если не всю Сирию, то во всяком случае, ее наиболее важны?
округа, как то: Дамасский, Томский, Гамский и Алеппский.
Неужели же на этом только и основывает свои права ше

193
риф,—теперь король, и его сын Файзал? Неужели же на этих
обещаниях (никто не станет называть эго «обязательствами»)
строит спои права Файзал, когда он разглагольствует на всевоз¬
можных конференциях, не исключая и мирной?
В самом деле! Что представляют из себя эти письма:	обе¬
щания или обязательства? Прежде всего, позволительно ли и
двадцатом веке двум частным лицам, кго-бы они там ни были (а
в особенности если они иностранцы), решать судьбы народа и
целой страны.
Может ли тайная переписка и несколько тайных совеща
пий служить достаточным основанием для каких бы то ни было
чаконных и серьезных притязаний? Может ли вексель на огром
ную сумму, выданный от имени третьего лица, которое и не по
дозревает об этом, обязывать его к уплате лене!, которых он ни
когда и никому не был должен?
В таком случае, почему нам следует придавать :ппм притя
маниям большее значение, чем всем прочим подобного же рода
мошенничествам. Соглашение 191b г. между Англией, Францией
и Россией, как бы безнравственно оно ни было, имело все таки
жачительный вес, благодаря мощи договаривавшихся сторон. К
тому же, эти державы, деля между собой те или иные земли
могли сослаться на свое искреннее желание облагодетельство
нать эти страны. Но что может дать Сирии слабый, отсталый
Геджас?
Но если Файзал, действительно, так сильно люо.'.г свое
отечество и желает его процветания, то почему же он не отвер¬
гает все произвольные договоры без исключения? Почему он де
лает исключения для тех договоров, которые ему кажутся выгод
ными? Он говорит агентству Рейтера: «Мы не признаем соглаше¬
ния 1916 г.» или: «Какое мне дело до того, что думаем чакое-чо
правительство».
Верит ли он сам в то, что говори)? Относится дп он, дей¬
ствительно.. совершенно равнодушно чем письмам, на которых
он ныне основывает свои права? Однако, этот осторожный дин
.томат турецкой школы, который за сорок дней до. оккупации
Сирии союзниками пытался заключить мир с Турцией но этой
причине, что не чувствовал под собой твердой почвы, говорит, что
его первое соглашение (1915 г.) с Англией было заключено со
1ласно желанию населения Сирии. Не угодно ли? Ла знал ли он
сам или археолог Лоренс или сер Мак-Магон об истинных же¬
ланиях своего народа? Надо полагать, что они знали в чем дело,
ибо, по приезде в Сирию, эмир и его приспешники всеми силами
старались, чтобы истинные желания народа не вылились наружу
Дождь золота и обещаний, подкупы, интриги, .прозы, убийства,
даже военная сила, все было пущено в ход ангуичанами прочие

194
споет же союзника- -с1>|хтцпи. Вт примеры:	Убийство внука
Лбд-Эль-Кадера, изгнание ею брата Саида из Дамаска, затем ею
арест, который предшествовал аресту губернатора Алеппо Манд-
жиб-бея, вся нина которого заключалась н том, что 800.000 со
чувствующих его партии подали спои голоса за (Францию. (Если
бы не ограниченные размеры газетной статьи, я привел бы под
робностп всех этих случаен). Далее, арест п казнь видных баал
бекскнх граждан, подавашппх спои голоса за Францию. Даже г
Дамаске, который после перемирия сделался оплотом самодержан
нот теократическою юсподстна Гелжаса, нынешний режим за
аанляет молчать одних и при помощи золота заставляет разгла¬
гольствовать друшх. Сын шерифа, который держит п своих р\
ках священное зна.мя пророка и в глазах темной .мусульман
ской массы является провозвестником возрождения Ислама, на
пренебрегает никакими мерами для того, чтобы создать то подо
бие государства, которое Фанзал обещал своим верноподданным
Но если Сирия, действительно, хочет Файзала, зачем же, спрашн
мается, ему нужно прибегать ко всякою рода ухищрениям, ком
промиссам, насилиям, террору и преступлениям.
Куда же девались достоинства и прирожденные права этоп
сына мусульманского паши, который за восстание против своей
урецкого государя был пожалован королевской короной и вла
стью, к которой так все стремятся в наш материалистически!,
иск •
Настоящую правду эмир скрывает Ее можно прочесть
только между строк истинно-дипломатической переписки,(ибо i
згой страной обращаются как с мусульманской женщиной:	е
лица непосвященный видеть не может. Возможно., что француз)
начинают сейчас усиленно говорить о своих чувствах к добрым
союзникам и соседям, ибо Франция ужаснулась, когда простей
шие вещи назвали своими именами.
Он всем и вся обязан тому произволу, который впервые
был выражен формально в 1915 г., и породив затем договор
1916 г., вылился впоследствии в авантюру 1918 г (на следующим
день был убит внук Абд-Эль-Кадера и брат его сослан). Ныне
все зтому же произволу мы обязаны временным договором 19-п
сентября. Эмир является не более, как орудием той политики,
которая привела его в Сирию и сделала его тем, чем он есть те
перь. Эта политика имеет целью держать его здесь может бьт
для того, именно, чтобы использовать его в нужный момент.
Конечно, все эго было сделано в самой корректной форме
и никто не мог бы упрекнуть английское правительство или его
агентов даже в малейшем нарушении изысканного дипломатиче
ского этикета. Мало того: никто не был ни капельки обеспокоеь
тем рядом авантюр, которые в результате превратили сирийцев г

195
арабок и мскоиеркали нею географию и историю. Эта безупречная
тнкость и тактичность н иыборе средств и есть искусстно сов¬
рем е н но й диплом ати и.
Итак, змир Файзал, некогда командир всего двухтысячного
о I ряда ныне неограниченный правитель Сирии. Однако, следуо
ни нам печалиться, если сей монарх невольно попадает в беду,
H<V) Франция, еще не оправившаяся от своих кровоточащих ран,
поаарается должным образом использовать этот новый порядок
вещем? Впрочем, можно ли будет назван» это «использованием»,
когда у Франции отняли целую страну, благодаря которой она име
ла возможность поддерживать свой престиж на Востоке, не го
«оря уже о материальных интересах связанных с ее обла
данием?
Если Геджасскаи авантюра удастся,и Файзала,который не бо¬
лее как пешка во всей этой игре, оставят в Сирии или, что верочт
нее всего, дадут ему Дамаск, Гомс, Гаму и Алеппо в то время, как
Англия будет распоряжаться в Хайфе, Акке, Палестине, на Кип-
ре, в Египте, Месопотамии, Аравии и в Персии—словом, во всех
святых для Ислама землях, то не будет ли такое положение ве
щей представлять серьезную опасность в этой стране для фран
цузских интересов? Не окажется ли в таком случае Сирия,—стрл
на, которую французы уже собирались перекраивать по сво
ему,—-изувеченной ,д> неузнаваемости.
Кто мог подумать, что победа цивилизации над варварством
выразится, именно, в таком виде? Это недопустимо! Мы должны
бороться против подобного результата! Это—страшный сон, тал
иоцинация! Этого не должно быть!
Англия корректна в своем поведении. Она обладает юриди
веским образом мышления и либеральной конституцией. Она
>|удра и благоразумна, осторожна в своей политике и в высшей
степени тумана. Она не может руководиться личными эгоистич
ними расчетами и никогда не дойдет до того, что позволит рас¬
членить Сирию и передать ее в руки Геджаса или какого-нибудь
геджасского нахлебника. Сирия так и останется Сирией внутри
своих незыблемых границ, подобно прекрасной картине в своей
раме.
Из слов французского министра-иредседателя, обращенных
к центральному комитету Сирии, мы можем заключить, что одна
только Франция сочтет своим долгом озаботиться о будущем
Сирии и оказать ей братскую помощь в деле осуществления ее
национальных идеалов.
Шукри Гане/», председатель Сирийского Центрального Ко¬
митета».
Из приведенной статьи явствует, что ни одно из притязаний
короля Геджаса шерифа Гусейна на города Дамаск, Гаму, Гомс и

196
Алеппо не было по сердцу англичанам. Англичане играли с буд
п(им королем Геджаса, как кошка с мышью. Внук эмира Абд-Эль
Кадера, Эль Джезри Эль Гассан (которого шериф Гусейн назы
мает не иначе, как «мой высокочтимый брат») обвиняет шерифа
предательском умерщвлении эмира. В одной из английских газе
я прочел, что шериф Гусейн работает ныне в Мекке на англиг
с.кое золото. Итак, благодаря восстанию шерифа Гусейна, мокр*
вителем священных мест («Хадем Эль Харемеин Эль Шерифеин
сделался ныне никто другой, как его величество Георг V, корол:
Англии.
Совершенно ясно, что Англия, делая шерифа Файзала зми
ром «независимого» арабского государства с городами Дама
ском, Гамой, Гомсом и Алеппо, попросту собирается наложи!
свою руку и на эту область, представляющую важнейшую и и
от’емлемую часть Ислама.
Такова нынешняя картина крушения, которому подверк
Ислам в результате восстания шерифа Гусейна.
Тот удар, который мавританские вожди, соединившиеся
христианами, некогда нанесли владычеству мусульман, ничто i
сравнению с гем ударом, который нанес Халифату изменник ни
риф Гусейн.
Если еще теперь, упаси аллах, Константинополь—-есiес
пенная столица мусульманского Халифата будет управлять^
Лигой Нацией (чего хотят европейцы)—предательская работ
шерифа Гусейна будет блестяще завершена. Тем, которые гов<
ряг: «Если бы вы не вступили в Мировую войну, то не очутилш
бы в гаком положении»—мы отвечаем, что если бы мы и не npi
няли .участия в Мировой войне, случилось бы тоже самое, иб<
тахватные стремления Франции, Англии и России—не дело вче¬
рашнего дня: эго цель их существования. Выйдя победителями i
войны, эти три народа неизбежно раздавили бы нас: пмущест!
слабого и беспомощного обычно делят между собой сильны.
Стыд и позор, если бы мы отдали бы го, что сам аллах доверь
нашему попечению.
Если аллаху будет угодно, то ныне,благодаря начавшемуся н.
циоиалыюму движению Мустафы Кемаль-паши, турки могут и,
(еягься сохранить за собой гордый Стамбул и прекрасную Сми|
ну, и. если они изберут правильный путь, то обеспечат блаюс
стояние своего народа в пределах его естественных границ.

ГЛАВА IX.
АРМЯНСКИЙ ВОПРОС.
Исторический обзор
Мы, .младотурки безусловно предпочитаем армян, в частно
in армянских революционерок, грекам и болгарам. Армяне
|учше и мужественнее этих двух наций; эго открытый и честным
народ, постоянный к своей дружбе и в своей ненависти. Мы твер
ю убеждены к том, что только на политике России лежит m
.етстпенность на турецко-армянскую вражду Шестьдесят лет то
му назад, точнее говоря еще за десять лет до русско-турецкой
мойны 1877 -78 г.г. не было и речи о каких либо столкнове
ниях на религиозной почве между этими двумя народами.
И в Анатолии и в Румелии и в Константинополе, словом по
шей Гурецкой империи армяне и турки жили совместно в пол¬
ном согласии и в истории Турции за этот период нет даже упо
чпнания о таком явлении, как «армянский вопрос». Во внутрен
ней нашей жизни турецко-армянская дружба была безгранична
Когда мало-азиатские турки на несколько дней по своим делам
покидали свои деревни, они вверяли соседям-армянам заботу о
ноих семьях, свое имущество и свои права; армяне выказывали
гзкое же самое доверие своим соседям-туркам.
Во всей Анатолии и Румелии и даже в Константинополе не
H.UIO ни одного армянина, который говорил бы только по армян
.ки. Турецкий язык был введен во всех армянских школах и цер
ковные богослужения происходили на турецком языке. Доступ
ко всем высшим государственным должностям был открьгт apjvLa^
нам и их считали самым лойяльными подданными Оттоманском
империи.
Когда владычество курдистанских беев было свергнуто тур¬
ками, армяне, жившие иод властью их, не стремились образовать
1езависимого государства, а при курдском господстве они терпе
tii отчаянный гнет.
Господин Моргентау может утверждать все, что ему угодно,
н может изо всех сил стараться опровергнуть историческую оче
.идиость.

;'Ш фа^г^жтШт^;-фшрм!'	тк тгЩ#яе&*
’';дйиШ* и Шр?ш«ш?гй; бшм ойшваш	т$вк -
№0рШр&мт№ гфщш** :иЯашчес:п^,
li	шшшаэй 1p«. im I дтайв«'
фшгада,'Ш^	т я|шШ11а1Ш'.йость.	i%-
- ЩйЛ* Фш& ‘«и*1н> т% чт ш ш«1 ««ад* лиг т ШШг од
. кш^лйкта )№щ зтеш-. j^ws, адрадаш й
•$||И!&|&	ш-
,'	■ р&ффш
туф&ршу, ШШ ЗйШ№«Й КойСта1ГШНУ11<Ш? ГТ^О^ШГ:|к OG&-
"•laffcffl- fan* ш мрвад де&амг ш^яея»' адва., .
:4^*йой ч^т-Щх^ щШшр». щттт, ® Фт
*?№#ш::$Атрфщщ уширять! ■шШ(^:
ш &ркще^т^й Щщртш.	Тйдо*
.f»8jsaadi»$ :$фттш ,ЩШ> -штщм шЩт Щ$рЩ$ь*
■ гщМ '^|«шянс^'»о|*лщ отшШ'ейк(4> к мгшшад»;
«фшшГ эдржш*й- Срятшг
?арг ш прЩ! II ,да4щлш*шй toiieg*
*рщда. . ./ . .'.	' ‘ '; "	"	^-'-^}%^':;'У
i -. .pyit^Ht Ш1даш11г|ашь». «Ш1, .кмш»/
тифуй?. ^штт
nkmm	'-gwcry^teo Ш’жтт т^'Фт^Ш§т/Щр
щтрдт^Щх-тФтт'щефт щ^фтш*Мг1т^0'^Шт:,;
,. Л.;.:1,#62 4р.» -в tct врсод-квад-а
^иатдъних ^й№мЬш«гв#^щ4 .еадершш! - н€: Шт>фф1ттъ>
1*у«|ш?.ш»с1{5|й ржавив pgiCKi^ «шей шмзщ '.|й#ша^^;1’ре -'
йесйщ. ;.да.*щз)ржа?|г, ерщ^'шедат
^да^^’^ди||е ■■««:щд^гШ ^дарш^аТ'. ;'^р.:':Щ*^.
.^ ,:&т тр.::щт»,	**:
'■Щт& щт й 'прй*м#|«-шю*-'Т€р^ ,;|^;|*й1ввр;
тепа эде .^piptfe^
.щ^цътя. м« :$&&$■ .фФтяк^Ш<
'■	'г:...	„;,; -	*"■'
" _ :-'Г.,г{' ' '-Г

■•liftf ШлйЬ .'«йей*®	'•
^'ржт^кшкй\0Щгш^ШмР' ’ ‘......	’	' '"%
$?./::' %мят*	змфтйо atiaitm ^r*vtwp«*
1й«^^м»;*гйь ширакст*. 0*# ’
. iftrtb.M:. mm, ш^л.'кшйи^.ть,	'	“’	"
:;vV Kiiwef®	yspu# ед>р%. «им '^ий»^**мкррГ''
>ть	^тШмШтх с. 'tfiPK»iw.,:€ i.%$*
:ремшм	...	%
Шчту рчй Ш)|Ш№ Ы$9&ч wP €?ршш■ >*.., ®§i[
■1ШяЙ|,	Шщ<!фШЖь аршйе ,де> -XIX Ш- ф:
ъ0%ш: федо&юв 1^1кШл£» пт р- «*&ia*wa^^
Щ^'ф0тш ft 'той |йгЩ»#йй тшайнип, шщ «дом'
трет т Ветекой ¥ёттттР Ди м *ш. Jiyiipt уй^Ш
:Шь#'»ай'' маеШ #	ршк ттШтш рршщ мдор$
■#ыйг» Ш|йи9ш *Ш1йтж®ш щтш # Typopf^	' :':?'-
-Г-н Шамжжлшш. payer сёбя шШЛю а»)р»йкя ,|«зр-
<мрск«аЛ рееожщш,. '$& то 'ж ттмяФкт эжшш с, щШШ
и .коё-те*'рй,ед. m&mt -Шй $фш,
щ'тш	крстШ' ‘wr р|«г
Шж fHf ШШшЙТШ *тШф9Ж&Ъ
Щвдй, ‘кш тк тщъетстш руее®« p^*iwippiMplt. .шуер^
)^^^ЬЙ1‘ЙНУ* ТРЙ'.ЖЙ;	£•»?,. что 'в® №01 ,
-Я. www^Kti, «ftn> ктФь т #рй1В*1Щ.Кршй^вй «$№Ц;#й
:.|<- тгурй ’и дфдаш «жрияад ‘ЛВУ*Г К „c^Mfete вутт
ш.;;Р«»йемй Ффшрк	,щ Ofi^afce#
¥й^рй|Ш>». тт 'рфш% ч%т te ^/;йс№№и$1 пвшу»«ажм' -щШ.
$ййММЙ*1« 'Рушлми' в щ&9№ ШММ
.1ад»1^®й.йй.:'	*	ц/."	.	.. %
>	«яча*звд**г p^skfjpr 'taap,iivtffc
m стршЫ ЗОЮ довей птт-
щ^Ш’РФкттж^к* :щткттш* ш/^шт ,жщтяъ» \Фщ
гЩ^щштт	)Чк4мкй''мм
«рояпрк	чтлггр* ддДнмюг, •гиг .«ррвсйщ Щ
саш	iwnai ярря?"
шйи? щтжт	Фтф-ж.«fjpp*,	s^'
'';';'""'^m^;ут 0шш'itf'mifapmmt
Ы^)щ:зф0^фк у'щт». ^^:.Щ!тфЬФ>ш-чл»-^
щ-т&шпт -будет' йй'й^*ш
.......	v , . ВWS^%

200
i Iвом, mid молодые армяне, отправлявшиеся в Европу и Америк
для получения образования или на заработки, заражались там
гем спецефическим умонастроением, которое толкало их на борь¬
бу за более легкие условия жизни для своего народа и :*а боль
шую самостоятельность ею политики. Эта тенденция рассматри
валась русской дипломатией чуть ли не как откровение божие,
и с того времени русское правительство не упускало ни одной»
случая, чтобы постараться bocci армян щютив их пра
В начале XIX века султан Магомет И принял самые зпергич
ные меры к восстановлению порядка в своей империи, желая по¬
дожни. конец невообразимому хаосу, которой царствовал в те
времена, как в административных учреждениях Турции, гак и г
армии, ню явилось результатом двухсотлетнего неумелого упра¬
вления страной. Он уничтожил янычаров, лишил почти всякой
власти беев Анатолии и Румелип и урезал права курдистанских
беев.
Но в то время, как этот несчастный государь отдавал все свои
(.илы па поднятие внутреннего блаюсостояния своей страны, над
ним собирались грозные тучи непогоды. Греки начали сеять ему
гу в Турции путем интриг некой организации «Етники Гетерия»,
основанной на русские деньги; Ма¥ёмЗ&у II стоило не мало уси¬
лий вести борьбу с згой организацией. Он подвергся нападению
со стороны Франции, Англин и России, потерял весь свой флоп
и Наварииском сражении и принужден был, в конце концов, при¬
жать независимость Греции. Мехмет Али-паша, генерал-губерна
юр Епипа, восстал против пего при шшержке Франции. Мех
мет Али добивался турецкой короны и ему удалось захватить
весь Пышет до Кутан.
К ю мог бы обвинить правительство Marwemi II, которому
пришлось вести такую упорную борьбу с внутренними и внеш
ними врагами, в том, что оно почти ничего не успело сделать Нс
юл1.ко для армян, но даже для своих собственных подданных?
/ Правительство султана Абдул Меджида даровало армянам
1 акне широкие прнвиллегии, что сам г-н Мандельштам не мо
жет удержаться от восторга. На странице 90-й своей книги он
пишет
<(В 1863 г армяне получили настоящую конституцию. Кон
i гнтуцпя дала им право избрания собственного высшего совет»
в Константинополе Совет состоял из четырехсот членов, из ко
горых сто двадцать депутатов были избираемы самим армянским
населением
Мог ли сам президент Вильсон выдумать лучший способ
v доиле творения прав национальных меньшинств?
Оттоманское правительство" даровало згу конституцию армя
интельства.

201
^ам без всякого давления извне. Лойяльность, проявленная армя
нами в омочу смутного времени в Турции, завоевала симпатий
правительства в такой степени, что оно не колеблясь ни минуты
шровало «верному армянскому народу» конституцию. Это собы
гие должно было положить начало новой счастливой эре. Рус-
кие же, однако, использовали эту конституцию для того, чтоб»,,
вешаться в армянские дела.
Еще в Русско-Турецкую войну 18%-го i армянские нов
ганцы получали помощь от России. С этою самого времени
зусские не переставали поддерживать связи с турецкими армяна
яи и пользовались всяким случаем, чтобы поощрять армянских
революционеров. Русские действовали настолько успешно, что уже
1ерез год после дарования армянам конституции в 18<>7 i вспыл^
iv.io Зейтунское восстание
Первое вооруженное восстание армян произвело вполне
•стественно известное впечатление на принителю'ио. Русские и
(натолийскпе армяне очень беспокоили нашу армию во время
Русско-Турецкой войны 1877—78 г.г
Нерсес эффендп, армянский патриарх, приехавши в Сан
гефапо с целью просить поддержки царя в вопросе об армян
кой независимости, единственно был ответственен за то, что
фмяне окончательно лишились своею звания «верного народа'
милиет-и-садина).
Русская дипломатия прекрасно учитывала то обстчятель
гво, что с момента об’явления независимости Болгарии исчезла
возможность вмешательства во внутренние дела Турецкой импе
'пи. Но Российское императорское правительство все еще пыта
юсь удержать за собой это право и с этой именно целью ирисе»
юкупило к Сан-Стефанскому договору специальную статью
чривиллегиях армян. Эта же статья в несколько измененной ре
|лкции была воспроизведена в Берлинском Трактате.
Вследствие всех этих махинаций, отношения между армяна
•ш, курдами и гурками сделались очень натянутыми. По всей Oi
| оманской империи, в больших городах и даже самых глухих до
девушках, были очень хорошо сорганизованы тайные ячейки/
фмянского революционного комитета. Эти тайные организации^
leycTamio стремились к тому, чтобы натравить армян на курдов и
гурок и требовали, не больше не меньше, как создания автоном
юй армянской области в составе шести вилайетов Восточной
\натолии. Правительство и турецкое и курдское население были,
онечио, хорошо осведомлены о работе комитета.
Армяне мечтали о независимом армянском государстве, i
отором они могли бы по своему распоряжаться курдами и тур
<ами, которые превосходили их своей численностью. Турки и
сурды, вполне естественно, противились осуществлению подобно

жн«е,..курда и турки ирЦрзещ* еозщезш» кт
Мео^эуот.ияи» бш.мн&я ши, ш предлогам щ,эащш
сккам бпдышгй эдем Affimutw, населенно! яешшцнтелш» тур
каин к уфрдадаи, Поэтому -сед смотрели на Л$мпфп.,мяк и» со
баку» «тару»} штрввдшада.' ш «ш Россия.
В мире IS80 г,, т ртутям* »шслаб11ешш91*ко лдое1§м
хч» сгороим Реши* к армянских восдашй, еяринейекие гскущр-
он послали Бдасташдаа*о11 Порто ноту с йредашрюад мрей»
сум рефх>ршм « уярайяеммм арщншмми «бдаетязда* Это
роз« тот момент» котда Болгария пыталась змнше»до.11шта Вое
ЫШ^гРутшФ, Всякий раз, как тш?о щиштм&ш шп$
шс& уладить тот шш мной шж»шй йоорос шею ней шш unyvppt
«вг# шпш, Россия тжшшШ тфщаш ардамкжнй даормс
Дбяуд Гамад Иуретулирошл, гашнен, этот давдас, сделав уттда
: ку' ршот«1рЫ5я треб«Ш1Ю?ш Россом..
А|шшк&вд мЮрос наиболее вбоетр*Мй*' в и 1Ш* т
тк, когда почт» 1кшшау ъ армянских обишеодс шчаяиш, нос-
станмя, А(мшскм* беспорядки т тако® степени р&даздйч ирз
жду междт хрдааг1шшш и мусу®*шгаш, живувдшп и 1тдадаше
иие ши шест,и век®* бак-о-^к о жире м согяшЦ что « №
тхад* бмш теперь набрШ№Ш1 друг т друга и о&чгрнтб сШй
кр«рш'» миряоде даадам Дттояш if даже ушта* Конагдшмдзшш
.И Hi Я»шцге»шта|0* которой искренщ' №&тщж .курой* м*
«дает- «прдаауь, что т вреия. кроеашх с«б1«мй	тйд»,
.турки «й поташ ндарш^*«|1бго ’отшшемия к армян^и/^
н рздж турш хчхоегжихйАм шжду
С1ш* ч|шя№«, а в Конставтшорйлу! тщт шкот». ^урйюаиг, се*
дайста прожяяяи свое ртшшхшеше к сттт отседаичт||т«а»м.
укрывая ж a своих дамах» отобм еш-ета их- от. очэдга. Мйргае
государственные Штт нтщфт резко осуждали щфтж^
резню й Консшдамадоде, тчтшумюи у tmjpp? tsiwt«6,
дагащ wee усилия, wn&t останйаитъ крошлр|щрме.
Весь дайр знает о том* сколько стараний приложив «р»йш
'Фщётт, чтобы снасти армш в 1Седа4Ш, 1*а^ль0жщ- «вот
риг* что букш бм из-за- своей дружбы с еддоюгт; ' «1«д-тш?
ноослйгктшн. пошл о. ишшюсть, но т одни «дадйоек 'ft Шюстан-
шнюта^е не. придает mptg щшу ишшмленняч
В- нрадаяжеше де jtmi трех дет aimpium.diN^ 'У&Щ- ■#'"
еойю«;«Ш1 турок'и курдам, Обе ст«рш1ыарш«е, .и, мусуда.
тщ К эти тчщ4 ТШШ.О Н .^лаж*, .что ирадуш^шэд ■ друг да дру!»
Ш1т'даода>.р (штт жест-окне способы .унмчтохгеюр!.. Но так кдж
|рмяж?' «р|-зй1дш*,	д»©йШйнетве* ■ те турки ж,*/ курд»-
^нст1ж1йат1й горазда.уейетинее. Если .бы-аржвд- Шя<» бодалые^хша
tyfJoK fi: курдш!, то числи ти«шИх и этой резне ! мусульман
окаэад^'тШ 'мм^даиа«|К1 бошве, чт армян:;- - яучннщ, докаай-

mjf№ щжть чв^ца тяни», .^йийюйх. от рун
ili-ейш f mope** Й? так «бак' «а awir p^3\«*fpajii«»iti*ia« икизймсь
чусужадае». to ж 1й1шь эдэтоё яЩ&пшг бэйрину * 4JJ*ra.
Лрэдиу, MTofe'Wwns’t*.» их вдурскч^У*1 roilew. ii am вдймЫе''
’&в^фт ш **мт»ж т» Швшк^'тмйта» эй
жпи)й1рей1 (>гт|менЫ1 ооодма.
Йсш hi яш штнж. щ учршш? meijwi « ««ш
^ррйц оГ»|у 1юдашкшш. решлкщш ндоеднпешп1*е||., дедо»
йшС 'якШ: да *$рттжят рван». Такие (шщ» гшмкят ■meg*'
доращу иттртша# ушрб и «митяят крштт шпв ж
Щщта^х era истаем.
Йен •«агшам‘ШАШ	мешк ипммт lypeoiMr
да	faptiiMr apymi|jpt>s0Aj*ci» яифуг пяртом * awiivfe
$ИЖ.‘Эта ладя осуждая» colfemw 11И-4 кг, м .считали т;.
^фв«ад« сш*^ййсшш йщщй ирйштевмлм ошиа А%л
Та&*ш В, который щйхящш )гфапъ кявся*. жм$ци» даюокям
ми дарами, ктт. Рща-бсй и да* друшг, бшвиме в это ареда к
вшвмйида ^ршхттм^т шш ИШМа№11 яридавда.]
Друдо а» (ишмшмштри» в ША которых бия н % находаидаси'
щ	шт событий а Турщш, мм'«ре реши всужтт Мкр*'
Щ*ф, mnimt «гав #» щиш ярщйдаш .шт we толмот Тур-
ф*4 йо а. де$иу Ишдау.
ЙШвши;, намвдас ЗДдадо ж здждай щтштх р*щш*
!||»ише|Ш! ттт шжюшь' д^шттдам* imwtK м^вдей.
■Ои» ‘уМден. w в. •?» йревш* тк РЧлсш», с иимч#> стораим ж
.«кш*авАйй1с:тс,» т wepe* тл .да шо, «ной» лийвле* *яшш-
. Траэди*#! Армении, цашазс^иу ярмиис нтт>гз«от та*
•гкОТш	ШфМ» СИГШСШ
от Аб&И'а«*до ж отрато. шшш» АМрс* * Впсомшв Amro •
|ИЙ*	Р'ОТрОЙ £ ФШ: СПфОйИ НбСЧДО (уяТОНу ЗДОрвТМ**»
'К^^рШееице к Туримо теа» турецкий браниаи, м*!цш ' яведа
ifxxhmb |ОД> гаде $tmjnt m Кавказ т Турции,
Шш	ясный токамтадь ис ганаш; waste
..^>:1Т|«Й Ж*рек»Й Йг«с«р №> ОТВОЩШШ» К Я|МЯН»01 Не JK'WieacH.r
.сомивиаш, эдв йшйшгчк дожрвга народе видайдег*
сй(*& .да*	датер*таы«мх	Ш.4жгж*&
-;%дае %яет дашк»» не и«шша1» ёст в стране ист шедеэнмх.дорш
*;51$рснбе иршит^аьстви, греб&я реформ am «асвйШщ^'
йдайепт,	шобы, о благвйСИС'гшм турецки^
Zjpimi,	с агам щетявшвг. м» гая^ чти-..*£|м в
;'^й1*5т»х: й'£* |фшвфн1<». жда^нш jROporl
" М^ >Ш± .«Hi’siCMflef irra мюидан Шжшшм? Он де»
шлда^к|«к> дй*шй»| случае р^нмйв. mi адресу. <шнс«ч> евреек»?
-дак^га ивсатёдя,. |«*т&рйл# «братйл «нимаше	WMipta'. H- u
рушка cute: )*№■ ’ ржазатедьстй»:».

204
Двойная игра российских политиков заставила честных ар
viян отшатнуться от России. Они постоянно задавали себе такой
/опрос:
«Что, если армяне получат автономию, не взвалят ли они i
i.ikom случае на себя иго России, которое в тысячу раз хуже ига
Турции»?
Исходя из таких соображений, армянские революционер!,
карались убедить комитет партии Дашнакцутюн и необходимо
I ги наметить ряд реформ для всех тех национальностей Оттоман
кой империи, на благо которых эта партия работала.
Господин Мандельштам не может утверждать пепрапиль
п<ать моего сообщения, так как партия Дашнакцутюн принимал!,
участие на с’езде партии «Единение и П|югресс» в 1907 г. в Па
риже и предложенная ею на этом с’езде программа почти сот
нетствовала намеченным нашей партией реформам. Партия Даш
чакцутюн на этом с’езде обещала сотрудничать с нами. Малу
ниам-эффенди (Агнупи), один из руководителей партии дашна
ков, которого я встречал в 1908 г. в Константинополе, часто го
торил мне о русской опасности, нависшей над головами армян.
Но среди армянских революционеров есть еще так называе¬
мые «гнчакисты» и «обновленные гнчакисты», пожди которых i
большинстве случаев куплены русскими, почему они отвергаю!
какое бы то ни было сближение с турецкими партиями и мечтаю-:
-•б Армянском государстве под покровительством России.
Влагодаря этим руссофилам и русскому золочу, щедр*
раздаваемому русскими консулами, принимавшими деятельно!
\ частие в революционных организациях, даже клерикальная пар
!ия начала говорить, что покровительство русского царя следуе:
федпочесть покровительству магометанского калифа.
Таковым представлялось положение армянских п чурецки>
революционных партии, когда началась революция 1908 г Там
иый комитет партии «Единение и Професс», который был обра
.ован в Салониках, принял за основу своей внутренней политик'
конституцию «Михат-паши». Основы этой конституции выража
1ись в признании принципов неиоттоманмзма и децеигрализациг
управления. С другой стороны, к чой же системе «политически!
чоцентрализации», но без признания оттоманизма, стремились
македонские, болгарские и греческие партии, руководимые коми
ютом «Етнпки Гетерия» (Македонский народный военный комм
ют), албанскими и армянскими революционерами и революциоп
ними комитетами арабов.
«Децентрализация управления» означала местное само
\ .|равление для национальных меньшинств в пределах единой <Oi
| оманской империи». Если бы комитет партии «Единение и FIpoi
ресс» согласился с точкой зрения наших наиболее мспримнрн

205
мых npo'i инников, которые прежде всего желали распада империи
и не останавливались ни перед какими заговорами и интригами
рш осуществления своего дела, то нашему комитету пришлось
бы принять принцип «политической автономии», ревностным
сторонником которого был принц Сабахедин. Но Франция метила
на Сирию; англичане надеялись сделаться хозяевами в Месопота¬
мии и на всем полуострове Аравии; русские только и ждали удоб
кого случая, чтобы захватить восточные области Анатолии; бол
тары и сербы хотели отхватить Македонию; итальянцы и австрий¬
цы пытались наложить руку на Албанию, а греки стремились к
аннексированию всех островов Эгейского архипелага. Если бы во
всех этих провинциях был бы проведен принцип «политической
децентрализации», то можно себе представить с какой легкостьн
они оказались бы проглоченными одна за другой заинтересованны
ми государствами? Разве оказался бы тогда наш принцип децент -
рализации более долговечным, чем система децентрализации в
Австрии? Не привела ли зта система чехословаков, кроатов и
ловепцев к отказу от своих сепаративных стремлений. Окажук
•in авторитет и власть Турецкого центрального правительства в
борьбе против интриг своих многочисленных врагов в этих неза
виснмы.х областях более сильными, нежели авторитет Австрийски
го правительства? Ни одна наша область не пользовалась такой
широкой автономией, какой пользовался остров Крит. Но сумел!!
at мы заставить критян отказаться от мысли соединится с Гре¬
цией? Остров Кипр находился на привеллигированном положении
еще до оккупации англичан. И что же? Разве мы не слышим
них постоянно одно и тоже- их заветное желание отойти
Греции?
Разве мы смогли не допустить Ьолифию к занятию Воем,
пой Румелии. -хотя Ручелия и пользовалась самой действительной,
широкой автономней? Трудно ли было Англии овладеть Египтом,
который был на положении самой нривиллегированной из всех
наших провинций? Разве англичане постеснялись положить свои,
руку на Ковейту, на зто вековое владение оттоманского Халифа
ia, об'явнв предварительно, что шейх Мубарел Эль Сабах нриня
протекторат Англин? Разве они же не пытаются распространи
свое влияние в Месопотамии под тем предлогом, что население
ггой области жаждет покровительства англичан? Не то же ли i.i
мое следует сказать ныне о Сирии? И не похожа ли судьба Ма
колонии и Албании па судьбу Восточной Румелии и Восмии и Гер
цеговины'
Не думаю, что строиникн политической децентралиацин
дадут ) донлетнорительные ответы на все эти вопросы. Тем, кю
упрекают нас в преследовании целей «узкой турецкой политики
ч гордо отвеч\, что мы ведем не «турецкую» политику, а гюлити

20b
к\	»in>манск<ir< i единства». Вели мы примем принцип децентр;
шпации, in нашей парши придется действительно проводи!
гурепкую»- политику, так как ли-’ станем требовать в тако»
случае тот же самого местного самоуправления и для исключи
телыю турецких вилайетов. Таким образом сторонниками «,и
централизации» являются те, кто считает себя истинным «тур
ком», ибо эти люди добиваются не больше и не меньше, как «у;,
кой турецкой национальной» политики. С другой же стороны
мы, будучи сторонниками политики оттоманского единства, при
ннмаем за основной наш принцип—неослабное влияние централь
нот правительства во всех вилайетах с. гем, однако, чтобы мест
ному управлению были бы даны возможно широкие полномочия
единство же армии ни в коем случае не должно быть нарушено.
Молодая Турция наблюдает, что в то время, как все прочш
огтмамские элементы, входящие в состав империи, боролись з..
свои национальные требования, турецкие массы одни всегда оста
вались вне этой борьбы; теперь же и они начинают проявлял!
заботу о своем национальном возрождении, что ясно сказываете
и нашей науке, литературе и искусстве. Партия «Единение и Про
гресс» не имеет никакого нравственного права ставить турецком,
народу препятствия на этом пути и я не думаю, чтобы это стал.;
делать и сторонники децентрализации.
Можно ли ставить вопрос таким образом, чго «турко
фнкация» империи означает повсеместное введение турецкой,
языка, как общегосударственного? И значит ли, что мы занимз
диск туркофикацией других национальностей, когда требовали,
чтобы народное образование в Оттоманской империи было пору
чено наблюдению правительства н на него было обращено само,
серьезное внмание?
После провозглашения конституции в Константииопо/к
образовался целый ряд всяких национальных организаций, как
например: «Арабский союз», «Гернесское общество взаимономо
щи», «Курдский клуб», «Албанский клуб» и много других. В та
ком случае почему же говорят, что создание «Оттоманского до
ча» указывает на то, что унионистское правительство встало н:
путь «туркофикации»?
Говоря о себе самом, скажу, чго я прежде всего оттоман,
но я не забываю, что я турок и никто не может поколебать мои,
веру в то, что турецкий народ является краеугольным камне'
для всей Оттоманской империи. Турецкая культура служит отто
майскому единству, и дает силу империи, ибо Оттоманская импе
рия есть создание гурок.
Если нужны доказательства, то посмотрите на сегоднешнее
положение империи. Посмотрите на арабов, которые восстали

ш
207
против нас, н надежде добиться CBoeii независимости. Что ста¬
лось теперь с ними? Я говорил об этом уже раньше.
После того, как Египет отпал от Оттоманского союза, он
оказался под владычеством англичан. Когда же молодой Ernnei
запротестовал против вторжения англичан, тяжелый английский
кулак больно ударил по Египту.
Франция же не довольствуется прибрежными областями Си
рии и Ливана, ей хочется завладеть и внутренними областями.
А разве кто-нибудь в этих областях говорит об оттоманиз
ие? Напротив, крики: «Слава аллаху, мы избавились от оттоманиз-
ма!»—вы всегда можете услышать из уст толпы предателей, ко
торые находятся на положении приживальщиков у правительства
Но в Анатолии, в этой святой для каждого турка земле, раздают
ся голоса о том, что «Оттоманская империя» еще жива, а благо¬
родные сыны нашей родины, которые живут в Восточной Фракии
в этом крошечном турецком уголке, никогда не перестают стре¬
миться к единению с империей. Одним словом, все турки—где бы
они не жили—пытаются пред’явить свои права, надеясь на под
держку славной Оттоманской империи.
Я надеюсь, что мое маленькое отступление, сделанное с це
лью об’явить во всеуслышание мои личные взгляды, не сочту i
излишним.
Согласно акту конституции, центральный комитет партии
«Единение п Прогресс» высказал желание об’едннить все револю
ционные политические комитеты страны в один «Политический
комитет оттоманского союза». Преследуя эту цель, мы, прежде-
всего, вошли в сношение с болгарскими революционными комите
тами. Мы начали вести переговоры с знаменитыми Санданским.
Чернопексииым и его друзьями. Но так как мы в своих перегово
рах исходили из нашего основного принципа оттоманизма, бол¬
гары отказались делать какие бы то ни было уступки и потребо¬
вали автономии Македонии. Одному аллаху известно, что только
мы не пережили с этими переговорами, в которых принимали
участи/г, с на1вей стороны, Талаат-бей и я. Я никогда не забуду
того неприятного дня, который я провел с Санданским в болгар
ских деревнях Меншне, Петрине и Османие Джума-И-Бала во
время первых выборов. Но все же работа с этими деятелями у нас
шла гораздо лучше, чем с другими революционными комитетами,
так, например, Македонский болгарский комитет решительно от¬
казался сделать какие бы то ни было отступления от своей
программы.
Один грек, приехавший из Салоник вести переговоры от име¬
ни «Етник Гетерия», предложил анексию Грецией Крита и Самоса,
предоставление остальным островам широкого самоуправления и
дарование значительных привиллегий так называемой греческой

208
Македонии. Мы отвергли подобное- предложение, так как, само о
бой разумеется, мы не искали греко-турецкого союза, но хоте,
ли, чтобы турецкие греки вошли в комитет «Единение и Прогресс
и таким образом сделать оттоманское единство реальностью.
В августе 1908 г. Центральный комитет был временно перс
веден в Константинополь, где им были начаты переговоры, h.i
rex же самых принципах, с принцем Сабахеднном и Армянским
комитетом. Наша партия была представлена в лице Талаат-беч.
15еха-едина Шакир-бея и меня. Со стороны принца Сабахедина
переговорах принимал участие доктор Решад Нихад, а от Армян
ского комитета присутствовали Малумян и Шахирикян-эффенд-
В ответ на их предложения мы доказывали им все недостатки
принципа децентрализации для Оттоманской империи. Взгляда
принца Сабахедина почти сходились со взглядами дашнаков. Об,
ггм стороны говорили приблизительно одно и го-же.
Странно было, что доктор Решид Нихад требовал еще боле
широких привиллегий, чем Армянский революционный комитет
отказывался от рассмотрения тех привиллегий, которые уже бы.г
парованы. Наконец, Малумян-эффенди, говоря от имени комп
iera Дашнакцутюн, сделал нам такое предложение:
«Комитет партии Дашнакцутюн будет работать рука об р>
ку с комитетом «Единение и Про/ресс» для защиты принцип*»
провозглашенных конституцией, но каждый из зтих комитетом
оставляет за собой свободу действий, как в деле осуществлено
своей основной программы, так и в выборе средств. Этим мы х<>
сим сказать, что комитет партии Дашнакцутюн, бывший до сео
времени на нелегальном положении, будет отныне продолжай
вести свою работу открыто.
Мы, конечно, принуждены были принять з гу декларацию. I <
поря короче, мы, после трех или четырех месяцев неустанной p.i
бюты, гак и не добились об’едииения революционных партий др;.
I их национальностей под флагом «Единение и Прогресс», по то:
причине, что наши программы слишком разнились одна от другой
Все революционные комитеты требовали открытого ведения про
паганды в пользу автономии и независимости национальны
меньшинств; подобная пропаганда велась ими и раньше, но пар
гии, находясь на нелегальном положении, подвергались всегд.
большой опасности. Путем пропаганды они надеялись придти ско
рее к намеченной цели. Мы же, напротив, хотели, чтобы партн
<Единение и Прогресс» пользовалась наибольшим престижем в ка
честве организации, об’единяюгцей в себе все революционные пар
гии всех национальностей империи. Это носило бы такой харак
гер, будто путем об’единения национальностей осуществила!.,
идея единой Оттоманской империи. Мы добивались того, чтоб1
необходимость оттоманского единства была бы понятна п при

209
знана всеми народностями, населяющими империю, что обеспечи¬
ло бы существование конституции.
Подобно тому, как французские республиканские партии
мгновенно об’единялись против насильников едва только видели,
что республике грозит опасность, так и партия «Еиднение и Про-
герсс», об’едипяющая собой все старые, боевые революционные
организации, должна была призывать их к восстанию при первой
попытке нарушения конституции. Точно также, как француз¬
ские республиканцы об’единяли людей самых разнообразных по¬
литических убеждений, сторонников различных партий и наша,
партия должна была бы свести воедино людей всевозможных по¬
литических стремлений, не считаясь с их национальностью и ре¬
лигиозными убеждениями.
Однако, ни одна из чисто национальных политических пар¬
тий не захотела принять нашу над-национальную программу, ибо,
в действительности, зти партии руководившиеся из за рубежа
были не более, чем марионетками.
Партия Дашнакцутюн, наиболее дружественно к нам на
строенная и искренно боявшаяся русского ига для Армении, хотела
своей самостоятельной организации и об’явила во всеуслышание
о своем намерении продолжать стремиться к осуществлению сво
ей программы независимо от других партий. Армянские гнчаки-
сты и обновленные гнчакисты решительно отказались договари¬
ваться с нами и руководители этих партий в Константинополе
вошли в открытые сношения с русским посольством.
В 1609 г. кабинет Гусейна Гильми-паши, под давлением
партии «Единение и Прогресс», решил отправить в восточные ви¬
лайеты следственную комиссию для урегулирования споров о зем¬
ле, возникших в этих вилайетах между армянами, турками и
курдами. Галиб-бей, член сената и верховного административного
суй,, был назначен председателем этой комиссии, состоявшей из
двух турок и двух армян. Одним из турецких членов комиссии
был майор генерального штаба -Зеки-бей, который еще в быт ность
свою в Европе находился в хороших отношениях с дашнаками
Другим членом был я. Руководители партии Дашнакцутюн сами
просили меня войти в эту комиссию. В переговорах с нами они
убедились в справедливости в беспристрастности моих взглядов и
к тому же, в виду того, что я был членом центрального комитета
партии, они полагали, что мое мнение будет иметь больше веса
Узнав, что выбор пал на меня, я немедленно же выехал из
Салоник в Константинополь. Однако, предположение правитель
елва послать в восточные вилайеты комиссию вызвало в палате
бурю протестов, в особенности со стороны депутатов восточных
провинций, которые утверждали, что посылать туда следственную
комиссию значит ограничивать права, предоставленные консти-
линей генерал-губернатору этих областей.

210
Ферид-паше, который занимал в это время пост министра
внутренних дел, не удалось отстоять в палате свою точку зрении
и я совершенно бесцельно пробыл в Константинополе до событий
31 марта (13 апреля) 1909 года.
После этих событий план посылки следственной комиссии
был забыт, а я в мае 1909 г. был назначен на пост губернатора
Скутари.
Аданские события и позднейший период.
Когда, 31-го марта, в столице, был раскрыт заговор про¬
сив вождей партии «Единение и Прогресс» и ее сторонников, к
Адане началась турецко-армянская резня.
В виду того, что я в середине августа, т. е. через четыре
месяца после этих кровавых событий, был назначен губернатором
Аданы, я имею смелость заявить, что никто лучше меня не moi
ознакомиться с геми психологическими предпосылками, которые
вызвали эту резню—печальнейший инциндент в истории пашен
конституции.
После об’явления конституции все наше гражданское насе¬
ление Оттоманской империи пришло в такое состояние возбуж
дения, что никто—от простого жандарма, до могущественного
генерал-губернатора—не мог ничего сделать. Слово «свобода'
прессой и населением было истолковано в том смысле, что те¬
перь каждый может делать, что ему нравится. Те вали, нрави
тельственпые чиновники и помещики, которые гак или иначе
притесняли население во времена самодержавия, подвергались те
перь яростным нападкам со стороны обиженных. Люди, которые
до дарования конституции никогда и не слышали о партии «Еди
пение и Прогресс» стали выдавать себя за каких-то «героев осво
бождения» и нахально вмешивались в распоряжения правитель
ствениых чиновников. В первые дни об’явления конституции по
добные случаи были нередки.
Центральный комитет партии принимал все меры к тому,
чтобы предупредить эксцессы и прежде всего оградит!» правых »<
виноватых от неправомерных действий самого населения. С целью
ознакомления населения с основными принципами программы пар
гии, в провинцию были посланы паши делегаты для учреждения
районных комитетов в тех местах, где у нас еще таковых не бы
ю. К несчастью, эти делегаты были подобраны недостаточно
тщательно. Некоторые из них, поддавшись анархическому на¬
строению толпы, совершенно забыли о своей главной задаче--
поддерживать авторитет правительства в стране.
Позднее, несколько политиканов выступивших в печати в
качестве оппонентов партии «Единение и Прогресс», придали ело-

211
ву «свобода» такое своеобразное и опасное толкование, что тол¬
кнули страну на путь самой безнадежной анархии. Правитель¬
ство, потеряв свой авторитет даже в столице, понятно, не могло
уже справиться с провинцией. Немало таких лиц, которым не уда¬
лось втереться в нашу партию, образовали повсюду свои соб¬
ственные политические комитеты и пытались таким образом ме¬
шать нам.
Все мусульмане, и в частности турки, держались очень па»,
сивно, в то время как христианское население, через свои коми
теты, энергично добивалось осуществления своих политических
требований.
В Аданском вилайете большинство населения составляю -
турки, затем идут армяне, арабы (называемые здесь «Араба-Уша
ги») и греки. Все население вилайета исчисляется в 550.000, из
них около 60.000 армян, около 20—25 тысяч арабов-ушагов и до
15.000	греков, осгальные—турки. Громадное большинство насе¬
ления этого вилайета с покои веков занимается земледелием и
«се народности всегда жили друг с другом в мире и согласии.
Давно уже установлен тот неоспоримый факт, что за долго
до прихода оттоманских племен в Аданский вилайет, эта область
была турецкой, и оттоманские племена захватили ее у местных
турецких правителей «Рамузун Огуллари». История говорит, что
во время Крестовых походов в этой области существовало армян
ское юсударство, известнее иод названием Киликия, к которому
честные турецкие беи-феодалы относились враждебно.
Большинство армян, ныне проживающих в Аданском ви¬
лайете, происходит из Диарбскира, Сиваса и Манурет-Уль-Азиса.
Они выселились из этих мест в XIX столетии в погоне за счасть
ем. Армяне же местного Аданского происхождения -живут в горо
де Геджине, на северной окраине Геджинского вилайета, в не¬
скольких деревнях в районе Сиса (главный город Коза некого
санджака), в Дорт-Иоли и соседних деревушках на берем у Алек
сапдреттского залива.
Арабы-Ушаги составляют часть того населения, которое
было выведено правительством султана Абдул-Азиза из санджака
Лазкис для культивирования Аданской равнины, очень плодород
ной, но в те времена мало населенной.
Как я уже сказал, гурки и армяне, также как и остальные
народности этой области, жили здесь всегда в полном согласи.»
между собой и ии о какой национальной вражде в Аданском ви
лайете не было и помину. Во времена беспорядков и резни
1894—96 годов спокойствие здесь ничем не нарушалось, так как
турецкое и армянское население принимало решительные меры к
тому, чтобы избежать эксцессов.
После провозглашения конституции армяне Аданского ви-

2t2
лайега образовали в этой области несколько комитетов партий
Дашнакцутюн, Гичакистов и обновленных Гнчакистов, ставших в
оппозицию к местным турецким политическим организациям, ко
торые, ведя в этих районах подпольную работу еще с давни*
времен, были теперь легализованы правительством.
В это время армянским викарным епископом в Адане был
молодой, энергичный человек по имени Мушег зффеиди; он был
одним из местных руководителей партии обновленных гнчаки¬
стов. Сами армяне возмущались беспутством и низостью этого
человека. И в самом деле, если все это, что говорили о нем ком¬
патриоты правильно, то он по истине был воплощением всех по
роков.
После провозглашения конституции, монсиньор Мушег стал
считать себя духовным и политическим руководителем Аданы.
Мне говорили, чк» этот священнослужитель, бесстыдно пользо¬
вавшийся слабостью правительства, на одном из заседаний у ге
иерал-губерпаюра вел себя крайне вызывающе по отношению к
начальнику области и, пригрозив в его присутствии выдрать уши
местному жандармскому полковнику, в раздражении покинул
заседание.
Я слышал также от армян, что в эти смутные дни армян
ская молодежь—духовные сыны монсиньора Мушега—дошла до
такой наглости, что заявила публично на собраниях о том, что
недолю еще армяне будут терпеть иго турок.
Справедливость требует отметить, что партия Дашнакцу¬
тюн не принимала никакого участия в работе монсиньора Мушега
и далее обратила внимание своих константинопольских товарищей
на вредную деятельность этого человека.
Но монсиньор Мушег не довольствовался подобного рода вы
ходками. Он послал людей в Европу для закупки оружия для ар¬
мян. Ь эти времена правительство не запрещало носить оружие
и даже не противилось ввозу его в страну. Монсиньор Мушег об’-
явил во всеобщее сведение, что, в виду того, что армяне, наконец,
вооружены, им больше нечего бояллгя повторения резни 1894 г., к
при первой попытке устроит ь резню, за каждого армянина будет
убито десять турок. Подобная декларация монсиньора Мушега
вынудила аданских турок принять соответствующие меры.
Ответственность за последующие события безусловно па
дает на администрацию Аданского вилайета, ибо слабость не мо¬
жет служить уважительной причиной для действия властей.
Когда результат преступной деятельности монсиньора Му
шега уже начала сказываться, самое лучшее было немедленно
арестовать его самого и его приспешников, а также и тех турок,
которые уже готовы были на провокационное выступление, затем
начап. строжайшее расследование этого дела, и, если бы оказа

213
лось нужным, об’явить нею область на поенном положении. Но в
эти смутные дни сам великий визирь Гусейн Гильми-паша был не
в силах действовать более или менее решительно даже в самом
Константинополе. Он сам подвергся оскорблению со стороны чле¬
нов комитета «Мохаммеди» на улице, ведущей ко дворцу Бли¬
стательной Норты во время похорон журналиста Гасан Фельми
бея. Правительство прежде всего должно было ясно дать понять
населению, что свобода и анархия—две разные вещи.
Но, к сожалению, в этот период (конец 1908 и начало 1909
годов) такого правительства в Оттоманской империи не выло.
В эго же время генерал-губернатором Адана был Джевад-
бей. Этот человек был образцом честности и порядочности, но, к
несчастью, он был также и образцом административной оездар-
ности. Он отнюдь не отвечал требованиям, которые должны быть
пред’явлены к Аданскому вали.
Местной дивизией командовал тогда старый вояка ienepa.->
Мустафа Ренизп-иаша. £1 юности он выдвинулся по службе исклю¬
чительно благодаря своей энергии и непоколебимому патриотиз¬
му. Но нельзя сказать, чтобы этот почтенный генерал, который
к тому же стар и не имел никакой административной власти,—
обладал всеми качествами, потребными для высшего военною на¬
чальства Аданы.
В Джебель-берпетском санджаке мутассарифом был некий
Ассаф-бей, который был таким робким человеком, что боялся да¬
же собственной тени. Я до сих пор не могу понять, как такой
суб’ект мог получить пост вице-губернатора области.
В начале 1909 года стали ходить слухи, что армяне собира¬
ются скоро восстать и перерезать всех гурок в Аданском вилайе
ге. Это будет сделано, якобы, для того, чтобы дать предлог евро¬
пейским державам оккупировать вилайет и затем создать свое
армянское государство. Турки настолько верили этим слухам,
что многие богатые люди стали вывозить свои семьи в более бе
зопасные места.
Мне говорили, что будто бы комитет «Мохаммеди» послал
из Константинополя в Аданский вилайет своих людей с целью
оповестить население о замыслах армян. В конце концов мне
гак и не удалось выяснить—имел ли место подобный факт.
В начале апреля 1900 года отношение между армянами и
мусульманами этой области настолько обострились, что каждый
день можно было ждать каких иибудь эксцессов с обоих сторон
Наконец, 14 апреля, по приказу монсиньора Мушега, арм>.
не первые начали знаменитое «Аданское дело». В Адане, Тарзусе.
Гаммдие, Мизмисе, Эрзине, Дорт-Иоле, Азраиле, словом, повсюду,
>де жили армяне, началась резня, подробности которой слишком
ужасны, чтобы их описывать. Правительство оказалось настолько

214
беспомощным даже в главном городе вилайета, и растерянность
его дошла до такой степени, что сами власти дали приказ к все¬
общей, так сказать, «мобилизации» мусульман, дабы предупре
дить нападение на них армян.
Услышав, что вооруженные армяне из Дорт-Иоле подходят
к Эрзине, к главному городу Джебель-бернетского санджака*
местный мутассарифа совершил непосредственную ошибку, запер¬
шись в своей комнате и дав населению полную свободу действий,
ибо люди перед лицом опасности, могли бы не только выступить
против врага, но напасть точно также на безоруженных беспо
мощных обывателей, женщин, стариков и детей, начать грабежи
и поджоги жилищ. Это именно и случилось.
С этого начались аданские события. В самой же Адане
ужасы резни, продолжавшейся здесь на десять дней больше, чем
в других местах, имели своим непосредственным поводом то об
стоятельство, что армянская молодежь начала стрелять по поен
ному лагерю.
Я лично убежден, что главным виновником этих кровавых
событий был монсиньор Мушег, но ответственность за случив
шееся одинаково падает и на губернатора, который должен был
понимать—какую опасность представляет собой этот человек и
предпринять меры, чтобы обезвредить его. Выпустить оконча¬
тельно бразды правления из своих рук в такой опасный момент
и проявить такую преступную расслабленность в деле борьбы с
грабежами и убийствами—вещь совершенно непростительная. А
что это было именно так, а не иначе, в этом меня убеждают наг
лые, провокаторские речи монсиньора Мушега.
Мой психологический подход к Аданским событиям разде
ляют и некоторые другие свидетели этих событий. Майор Доути
Вилли, который был в это время английским консулом в Адане,
вполне был согласен со мной. Я очень сожалею, что этот уважае¬
мый джентлемен, отличавшийся в Дарданелльских боях, па1
смертью храбрых и не может теперь подтвердить свое мнение.
Американский миссионер мистер Чамбере и директор Аме
риканского коллежа в Тарусе мистер Кристине передавали мне и
зверствах гурок и арабов-ушагов во время резни, но уверяли ме
ня, что монсиньор Мушег был главным инициатором этой резни.
В эти кровавые дни в Адане погибло 17.000 армян и 850
мусульман. Эти цифры показывают, что если бы армяне были
здесь в большинстве, то результаты были бы обратные, т. е. му
сульмане оказались бы вырезанными армянами. Что же касается
жестокостей, то их было достаточно с обоих сторон. Армяне не
останавливались перед убийством женщин и детей, тоже самое
делали и турки и оба обезумевших народа показали, что межя'
ними нет никакой разницы.

215
Когда .меня назначили аданским губернатором, правитель¬
ство отпустило мне 200.000 турецких лир. 100.000 лир было
предназначено для восстановления разрушенных турецких и ар¬
мянских домов в городах и селах, а остальная сумма целиком
пошла на субсидирование пострадавших армянских торговцев, ре-
меслеников и фермеров. Эта ссуда подлежала выплате через де
сять лет.
Я образовал в Адане особую строительную комиссию под
моим председательством. В состав этой комиссии вошло несколь
ко иностранцев, между прочим, и американский миссионер мис-
гер Чамбере; остальные члены комиссии были из местных жите¬
лей, большей частью армяне.
Благодаря принятым мною мерам, через четыре месяца
после моего приезда в Адану, все армянские дома в вилайете бы¬
ли отремонтированы и в главном городе вилайета не оставалась
без собственного крова ни одна даже самая маленькая и бедная
семья. Еще через месяц-два армяне Аданского вилайета вполне
восстановили свою торговлю, промышленность и сельское хозяй¬
ство и в отношениях между турками и армянами не осталось и
следов (внешне, по крайней мере) подавленной междоусобицы.
Когда г. Мандельштам, основываясь на работах некоего гре¬
ка по фамилии Адосидес, на 205 странице своей книги говорит,
что на стороне виновника аданских событий, мусульман, было
убито всего девять каких то бедняков, он говорит неправду. Так
же поступает и Адосидес, который хорошо известен всем нам по
своим злобным нападкам на гурок.
Через четыре месяца после моего приезда в Адану я казнил
не менее тридцати мусульман, приговоренных к смерти военным
судом. Еще через два дня я привел в исполенение смертный при¬
говор над семнадцатью мусульманами в Эрзине. Среди казненных
были люди, происходившие из старинных знатных фамилий Ада¬
на, как, например, муфти Багжасского казаса, который был очень
популярен среди турок этого района.
Монсиньору Мушегу удалось бежать на иностранном судне
в Александретту через два дня после Аданской резни и 'очень
сожалею, что он не попал мне в руки. Он заслуженно был приго
ворен к смерти заочно. Если бы я поймал его, я повесил бы его
рядом с багжасским муфти.
Сами армяне были очень признательны мне за мою работу
по восстановлению разрушенных хозяйств. Немало иностранцев—
французов, англичан, американцев и русских, наблюдавших мою
работу в Адане, поздравляли меня с достигнутыми успехами
Большой детский приют для аданских сирот армян, построенный
мною, существует еще и до сих пор.

216
Реформы-
В аигусте 1912 года, когда мне пришлось покину и. свою
административную работу в Багдаде (я получил назначение в Ада
ну) и вернуться в Константинополь, Оттоманская империя нребы
вала в одной из самых критических стадий своею существования:
1)	Мы были в войне с Италией; 2) Болгария, Сербия, Чер¬
ногория и Греция заключили между собой союз и искали только
случая, чтобы об'явить нам войну; 3) Албанцы восстали; 4) вся
сирийская печать метала гром и молнии на правительство, тре
буя реформы для арабских провинций; 5) армянский патриарх по
сылал Блистательной Порте ноту за ногой, требуя реформ для
Армении; 6) самой, пожалуй, серьезной из всех опасностей была
деятельность некоей «офицерской группы освободителей» (Галас-
киаран), которая проповедывала анархию в армии. В дополнение
ко всем этим бедствиям нужно сказать, что наши войска в Дар¬
данеллах, Сирии и Албании не подчинялись ничьим распоря¬
жениям.
У власти стоял тогда кабинет Гази Му тар-наши.
В эти смутные дни началась Балканская война. Русские и
французские политические деятели воспользовались нашими воен
ными неудачами и принялись за работу. Французы подстрекали
арабов требовать реформы для Сирии, а Российский посол в Кон
стантпноноле барон фон Гире поднял еще раз армянский вопргх
и подал министру внутренних дел следующее письмо, датирован
ное 26 ноября 1912 года:
«Со времени событий 1894—96 г.г., когда Малая Азия и
Константинополь обагрились кровью варварской резни армян, по¬
ложение последних до сего времени нисколько не улучшилось.
Реформы, дарованые Армении 20 октября 1895 г., в результате
давления со стороны России, Франции и Англии, султаном Абдул
Гамидом, до сего времени не вошли В силу. Аграрный вопрос
обостряется с каждым днем все больше и больше. Большинство
поместий армян либо уже захвачены, либо ныне захватываются
курдами и правительство не только не противится подобного рода
беззакониям, но сами власти покровительствуют действиям за¬
хватчиков. Донесения наших консулов постоянно говорят о непре-
кращающихся’до сего дня, организованных курдами, разбоях п
насилиях над женщинами. Преступники не привлекаются к за¬
конной ответственности. Меморандум, представленный армян
ским патриархом в Костантинополе Блистательной Порте и ми
nirrpy вну тренних дел, рисует правдивую картин/ всех ужасов и
гонений, которым подвергаются армяне—подданные султана.
«Такое положение вещей (продолжает барон фон Гире) ь
достаточной мере об’ясняет все усиливающееся тяготение армян к

2 Г
России. Русские консула в Армении единогласно свидетльствуют
0	проявлении подобных чувств местного населения. Армяне тре
буют, чтобы либо реформы в Армении были проведены под на¬
блюдением России, либо турецкая Армения была бы оккупирована
русскими. Армяне, исповедующие католичеаво, взывают к России,
как «Древней покровительнице христиан Востока» и просят ее.
во имя всевышнего,, взять исстрадавшихся христиан турецкой
Армении иод свое покровительство».
Российский посол был того мнения, что армянский вопрос
представляет для России огромную важность и выражал желание,
чтобы правительство Турции уладило этот вопрос.
Оккупацию Армении он считал в настоящий момент преж¬
девременной и настаивал на реформах. Но, настаивая на рефор¬
мах, г. посол не забывал печальную судьбу указа 1865 года и
требовал ныне, чтобы реформы в Армении проводились под не
посредственным наблюдением русских или европейских чиновни¬
ков. Однако, в виду нынешнею анархического состояния турец
кой государственности, возможно было опасаться того, что вве¬
дение реформ не произведет желаемого успокоительного действия
на население области, а потому было бы желательно ввести туда
русские войска.
Еще в начале 1912 года эчмиадзинский католикос (в Рос¬
сии) послал в Европу Логос Нубар-пашу с целью добиться для
турецкой Армении автономии. Эта поездка была, конечно, делом
русских.
Какое поразительное сходство можно было наблюдать меж¬
ду политикой России (которая пыталась скрыть свои действи¬
тельные намерения по отношению к Армении) и политикой Фран¬
ции, проводимой в отношении Сирии!
Один мусульманин из Бейрута, член арабского с’еуда в Па¬
риже в начале 191:1 года, сказал французскому министру иност
ранных дел г. Питону следующее:
«Хотя мы и созвали Всеарабский с’езд в Париже, однако,
1	лавной задачей мы всегда ставили себе—добиться реформы для
арабских областей от Оттоманского правительства. Мы не хотим
щя Сирии ни французской оккупации, ни французского протек
трата».
Для того, чтобы доказать, что у Франции в отношении Си
рии нет никаких задних мыслей, г. Питон сообщил свой разговор
с арабским депутатом г-ну Бомиару, французскому послу в Кон
стантинополе.
Почти в тот же самый момен т (15 марта 191:1 года) русские
сказали почти тоже самое Погосу Нубар-паше. Это подтверж¬
дается письмом г Извольского, русского посла в Париже, г. Сазо¬
нову—русскому министру иностранных дел 28 февраля (13 марта)
1913 года.

218
«Потс Нубар-паша (пишет г. посол) неоднократно заявлял
мне, что армяне ни в коем случае не собираются поднимат воп
роса о независимости Армении или об изменении конституции
Они единственно желают, чтобы реформы, выработанные Россией
Францией и Англией, предусмотренные Берлинским Трактатом,
оставшиеся до сего времени мертвым словом, были-бы, наконец,
проведены в жизнь».
Мне кажется, что ото поразительное совпадение точек
зрения в вопросах об арабских и армянских реформах служит w
статочным доказательством намерений России и Франции учи¬
нить раздел Турции
22 марта Р)13 года русский министр иностранных дел взял
ся, наконец, за армянские реформы. В своей телеграмме от отогг
же числа российскому послу в Берлине г. Сазонов предложил ему
просить Германское правительство принят участие в междуна
ройном обращении к Блистательной Порте. Это совпало как ра:
с гем моментом, когда Оттоманское правительство, находясь i
самом беспомощном состоянии, принуждено было подписан
принципиальные условия Лондонского договора и согласиться с
линией Энос-Мидия.
В 31 и дни националистические демонстрации армян в Кои
стантинополе стали принимать уже совсем необычные формы
Армяне устроили торжественный юбилей (я не знаю кто был юОи
ляром) в честь изобретения армянского алфавита. Они доходило
до такой наглости, что разбрасывали по улицам столицы конфет
ти нацональных армянских цветов. Мы перенесли все ото с не
возмутимым терпением и принимали лишь меры к недопущении
нежелательных зксцессов. Будучи в то время военным гуоернато
ром Константинополя, я получил приглашение от армян ирису,
ствовать на торжествах в Таскионском саду, где я сказал хва
лепную речь армянскому народу
Министр иностранных дел России собирался вручить пред
ставителям Великих держав в Константинополе новый проем
армянских реформ, выработанный на основах указа Оттомански
го правительства 18<)5 года. Англия и Франция были вполне сог
ласны с таким образом действия. Одна Германия рекомендовала
пригласить к участию в комиссии послов уполномоченных Бли
стательной Порты. Однако, совет Германии был решительно от
клонен Россией и Германия, в конце концов, дала свое согласие
на образование комиссии драгоманов посольств Великих держав,
которой было поручено изучение армянского вопроса. Турецкое
правительство, которое было действительно заинтересовано в
этом деле, было хладнокровно углранено от участия в работах
комиссии.
Прежде чем комиссия успела приступить к работе, у России

219
уже оказался готовым проект реформ для армянских областей,
выработанный все тем же Мандельштамом. Я оставляю на сове¬
сти самого автора проекта решить вопрос—возможно-ли под
предлогом охранения прав национальных меньшинств Великой
империи, так бесстыдно пред’явить независимому государству
подобного рода проект.
В виду громадной важности этого проекта я привожу здесь
его полностью:
РУССКИЙ ПРОЕКТ
I ()р<п<.испит кита аок .V'
8 июня 1918 года.
Предварительный проект реформ, подлежащих введению р
Анатолии, выработанный г. Мандельштамом, первым драгоманом
императорского российского посольства в Константинополе, но
основании:
1)	Меморандума послов Франции, Великобритании и России
в Константинополе, касательно реформ в Армении (март—апреля
1895 г.);
2)	Проекта административных реформ, имеющих быть вве¬
денными в армянских провинциях, выработанного пеклами Фран¬
ции, Великобритании и России (март—апрель 1895 г.);
3)	Декрета о реформах в Армении от 20 октября 1895 года,
обнародованного его императорским величеством султаном;
4)	Проекта закона вилайетов Европейской Турции от 11/28
августа 1880 г. составленного европейскою комиссией,
и 5) протоколов и постановлений, касающихся Ливана.
I.
1.	Образуется одна область из следующих 6-ти вилайетов:
Эрзерума, Вана, Битлиса, Диарбекира, Харпута, Сиваса, за исклю¬
чением некоторых частей, расположенных на окраинах, а имен
но: Хеккиари, южных частей Сеерта, Бишерика и Малатии и се¬
веро-западной части Сиваса.
2.	Область состоит из следующих административных под¬
разделений: I) санджак (департамент), 2) к аза (округ), 3) нахие
(община).
3.	Установление этих административных подразделений бу¬
дет произведено с таким расчетом, чтобы население было в них
распределено, насколько возможно, по однородным этнографиче¬
ским группам.

2 20
(Срапн. п. 1 Меморандума трех послов 1895 г ст. 7 про
-екта послов 1895 г.).
II.
Генерал-губернатор (вали умуми) Армянской области дол
жен быть христианином—оттоманским подданным пли, что пред
почтительно, европейцем; он назначается на пятилетний срок ею
императорским величеством султаном с согласия держав.
(Сравн. ст. 17 Берлинского трактата; сг. 1 Критского pei
ламеита 1896 г.; регламенты и протоколы Ливана; ст.сг. 2 и
Меморандума трех послов от 1895 г; введение к декрету о ре¬
формах в Армении от 20 октября 1895 г., и. 1).
III.
1.	Генерал-губернатор является главою исполнительной
власти области. Он назначает и увольняет всех служащих адми¬
нистрации области без всякого исключения. Он назначает также
всех судей области.
2.	Полиция и жандармерия непосредственно подчинены вла¬
сти генерал-губернатора.
3.	По требованию генерал-губернатора, военные силы дол¬
жны быть представлены в его распоряжение для поддержания по¬
рядка в области.
(Сравн. ст. 1 Ливанскою регламента 1864 г.; проект евро¬
пейской комиссии 1880 г., ст. 27, 32 и 44; закон об администра¬
ции вилайетов 1918 г., ст. ст. 20, 25 и 26).
IV
При генераллубернаторе области состоит админ истратив
ный совет с совещательным характером, составленный из:
а)	Начальников отдельных частей администрации области,
б)	Духовных глав различных религиозных общин,
в)	Европейских технических советников, находящихся на
службе императорского правительства и являющихся помощника
ми начальников частей администрации.
г)	Шести советников (3 мусульман и 3 христиан), выбран¬
ных областным советом из его членов.
(Сравн. ст. 49 проекта европ. ком. 1880 г.; ст. 62 закона
об администрации вилайетов 1913 г.: ст. 6 декрета 20 октября
1895 г.).

221
V
1.	Областное собрание состоит из мусульман и христиан в.
одинаковом числе.
2.	Члены областного собрания избираются секретной балло¬
тировкой в казах избирательными собраниями, составленными с
этой целью.
3.	Число мест, предоставляемых различным мусульманским
и христианским народностям области, будет определено особ»)
для каждой казы. Это число должно быть пропорционально чис¬
ленности народностей казы, насколько эго будет совместимо t.
правилом, содержащимися в первом параграфе настоящей статьи.
(Сравн. ст. 2 регламента и протокола, касающихся реорга
низации горы Ливана 9-го июня 1861 г.; ст. 3 § 5 проекта грех
послов 1895 г. ст.; 69 проекта европ. ком. 1880 г.; ст. 103 зако
на 1913 г.).
VI.
1.	Областное собрание избирается сроком на пять лет и со¬
бирается раз в год на двухмесячную обыкновенную сессию. Эт.
сессия может быть продолжена генерал-губернатором.
2.	Собрание может быть созвано на чрезвычайную сессию
генерал-губернатором или по его собственной инициативе, или
по просьбе двух третей членов собрания.
3.	Генерал-губернатор имеет право распустить областное
собрание. В этом случае избиратели должны быть собраны в
2-х месячный срок, и новое собрание должно быть созвано в 4-х
месячный срок со дня издания указа о роспуске.
4.	Указы о созыве и роспуске издаются от имени его вели¬
чества султана.
(Сравн. ст.ст. 73—75 проекта европейской комиссии
1880 г. ст.ст. 111 —115 и 125 закона о вилайетах 1913 г.).
VII.
1.	Областное собрание законодательствует по вопросам, ка
сающимся интересов области.
2.	Законодательная и бюджетная комиссии областного соб¬
рания ни в коем случае не будут уже теми, которые были преду
смотрены статьями 82—93 проекта, выработанного в 1880 г. евро
пейской комиссией.
3.	Принятые собранием законы будут представлены на ут¬
верждение его императорского величества султана. Это утвержде
ние должно последовать, или в нем должно быть отказано, в двух

222
месячный срок; после этого срока молчание правительства будг<
истолковано в смысле последовавшего утверждения.
(Сравн. ст.ст. 82, 93 проекта европ. ком. 1880 г.; ст.ст. 123,
124, 128—135 закона об администрации вилайетов 1913 г.).
VIII.
1.	В административных советах санджаков председатель¬
ствуют мутесарифы; советы эти состоят из начальников отдель¬
ных частей администрации санджака, из духовных глав религиоз¬
ных общин и из шести членов (из коих 3 мусульман и 3 хри¬
стиан), избранных админстративнымн советами казы.
2.	В административных советах казы председательствуют
каймакамы. Советы эти состоят из начальников отдельных частей
администрации казы, из духовных глав религиозных общин и из
четырех членов (2 мусульман и 2 христиан), избираемых совета
ми нахие.
3.	Компетенция этих советов будет определена согласно ct.ci
115—116 и 139—140 проекта закона, выработанного в 1880 i
европейской комиссией.
(Сравн. ст.ст. 114, 115, 116, 138, 139 и 140 проекта европ.
комиссии 1880 г.; ст. 6 декрета 20-го октября 1895 г.; ст.ст 63,
М и 65 закона 1913 г.).
IX.
1.	Границы каждой нахие (общины) будут, по мере возмож
ности, установлены таким ооразом, чтобы принадлежащие к од
ной расе деревни были соединены в одной нахие.
2.	Каждая нахие будет управляться мудиром, при котором
будет состоят!, избранный населением совет, состоящий из не
менее 4-х и не более 8-мп членов. Этот совет избирает из своих
членов мудира и его помощника. Мудир должен принадлежать ь
гой этнической группе, которая составляет большинство жите¬
лей, а его помощник к другой группе.
3.	В нахие, население которых смешанное, меньшинство
должно быть представлено в совете пропорционально его числен¬
ности, при том условии, что оно будет состоять по меньшей мерс
из 25-ти домов.
4.	Компетенция советов нахие будет определена согласно
постановлениям ст.ст. ЮЗ—ЮН проекта закона, выработанного
» 1880 г. европ. комиссией.
(Сравн. ст.ст. 162—168 проекта европейской комиссии
лами в 1895 г.; ст.ст. 7, 8, 9 декрета 20-го октября 1895 г.
1880 г., ст. ст. 7, 8, 9 проема реформ, выработанного тремя not-

223
X.
1.	В каждой нахие состоит мировой судья, назначаемый ге
нерал-губернатором, принадлежащий к вероисповеданию боль¬
шинства жителей нахие. Помимо того, в каждом главном городе
казы состоит мировой судья.
2.	Ведомству мирового судьи подлежат:
а)	В уголовном порядке, без права обжалования, нарушения,
за которые определяются полицейские взыскания и с правом об
жалования, проступки, за которые определяется денежное взыс¬
кание не свыше 500 пиастров или тюремное заключение не свы
ше 3-х месяцев.
б)	В гражданском порядке, без права обжалования, все
личные иски, гражданские и торговые, ценою не свыше 1000
пиастров, и с правом обжалования, те же иски ценою не свыше
5.000	пиастров.
3.	Мировому судье предоставлено также склонять стороны к
примирению. Он может, по желанию сторон, назначать третей¬
ских судей для решения дел, цена которых превышала бы даже
5.000	пиастров. В случае третейского решения, стороны должны
отказаться от права на какую бы то ни было аппеляцию.
4.	Суды санджака состоят из одного только гражданского
отделения, составленного из председателя и двух дипломирован¬
ных судей (из которых один мусульманин, а другой христианин),
назначенных генерал-губернатором. Суды санджака разбирают в
первой инстанции гражданские и коммерческие иски, ценою
свыше 5.000 пиастров, и, в аппеляционном порядке, решения ми¬
ровых судей по гражданским или коммерческим делам.
5.	Уголовные отделения судов санджака заменяются выезд¬
ными уголовными судами (fours d’.assises ambulantcs). Эти уголов¬
ные суды состоят из председательствующего судьи, выбранного
аппеляционной палатой, которой подчинен суд санджака, из ее
членов, и из двух членов, назначенных тою же палатою из ми¬
ровых судей санджака, из коих один будет мусульманином, а
другой христианином.
6.	Уголовный суд будет заседать по очереди во всех казах,
в которых его присутствие будет признано необходимым
7.	В каждой казе состоит судебный следователь. По при
езде в казу, председатель уголовного суда требует от судебного
следователя пред’яиления дел, подлежащих немедленному разбору
судом, а также дел, по. которым еще не ведется следствие. Если
он констатирует по поводу этих последних какие нибудь непра
вильности или незаконные проволочоки, то он немедленно обязан
представить об этом доклад председателю аппеляционной палаты.

224
8.	Уголовный суд разбирает в аппеляционном порядке жа
лобы на решения мировых судей по проступкам. В первой и по
следней инстанции он разбирает дела о преступлениях, как и с
проступках, за которые определяются денежные взыскания, пре
вышающие 500 пиастров, или тюремное заключение свыше 3-х
.месяцев.
9.	Число аппеляциоиных судов не меньше шести. Каждых
апнеляциоиный суд состоит из дипломированного председателя.,
назначаемого генерал-губернатором и из числа палат, достаточ¬
ного для решения гражданских дел, по которым к нему посту
пают апиеляционпые жалобы, и для снабжения председателямд
уголовных судов. Присутствие аппеляционного суда состоит из
двух членов и председателя. Кроме того, в ее составе имеется
генеральный прокурор и достаточное количество прокуроров
товарищей прокуроров.
10.	Topi оные суды будут учреждены в местностях, где в
них'Окажется нужда. К мест пост ях, где они будут действовать,-
|ражданские суды не будут принимать к производству торговых
дел.
11.	Компетенция судов шери (духовных) будет точно опре
делена, и генерал-губернатор будет наблюдать за тем, чтобы они
не вторгались в ведомство других судов округа. Судьям шери будет
возбранено совмещать свои должности с должностями председа
телей и членов других судов области.
XI.
1.	Учреждаются областные корпуса полиции и жандармерии
Эти корпуса будут набраны на половину из мусульманских и на
половину из христианских жителей области.
2.	Устройство этих корпусов и высшее начальствование
над ними будет предоставлено европейским офицерам на турец
кой службе.
3.	В нахие вводится должность сельских стражникоь
Стражники назначаются советами нахие и подчинены мудирам.
(Срани. ст. 18—21 проекта реформ трех послов 1895 г
ст 24 декрета 20 октября 1895 г.).
XII.
1.	В мирное время жительствующие в области рекруты от
бывают там же воинскую повинность.
2.	Полки легкой курдской кавалерии (бывшие гамидие) бу
/1ут распущены.
(Сравп. ст. 25 проекта трех послов в 1895 г.; ст. 28 декре
та 20 октября 1895 г.).

225
XIII.
1 Чиновники администрации и судьи области назначаются и
равном числе из мусульман и христиан.
2. При распределении должностей губернаторов санджаков
(мутесарифов) и каз (каймакомов) должно принять в соображе
ние численность различных этнических групп, как м важность пл
экономических интересов.
(Сравн. ст. 5 декрета 20 октября 1895 г).
XIV
Одни оседлые жители будут пользоваться активным и пас
снвны.ч избирательным правом.
(Сравн. ст. 24 £ 8 проекта трех послов 1895 г., ст. 27 докре
га 20 октября 1895 г.).
XV
1.	Законы, указы, постановления, циркуляры и правитель¬
ственные распоряжения, подлежащие обнародовании) в область,
издаются на трех ьоавных языках области (турецком, армянском
и курдском).
2.	Прошения, петиции и все документы, предназначающиеся
для административных и судебных властей, составляются на од¬
ном из трех главных языков, по выбору заинтересованных лиц.
3.	Прения сторон на суде по желанию могут вестись на их
родном языке.
4.	Судебные решения составляются на турецко.м языке с
приложением перевода на языках сторон.
(Сравн. ст. 40 проекта трех послов 1895 г. ст. 32 проекта
европ. ком. 1880 г.; циркуляр вилайетам министерства внутрен¬
них дел от б апреля 1913 г. арабским вилайетам).
XVI.
1.	Каждая народность области имеет право основывать ча¬
стные школы всякого разряда и управлять ими.
2.	Народность имеет право облагать своих членов особыми
сборами на содержание школ.
3.	Преподавание в этих частных школах будет вестись на
родном языке.
4.	Высший надзор над школами принадлежит генерал-губер¬
натору, который осуществляет его согласно с правилами, содер¬
жащимися в органическом статуте области.
5.	Преподавание турецкого языка обязательно для частных
школ.

226
(Сравн. титул XIV' проекта комиссии 1880 г.).
XVII.
I. Особая комиссия под председательством генерал-губерна¬
тора определит условия, при наличности которых армяне, зем¬
ли которых были у них отняты, получат их обратно, или же по¬
лучат их эквивалент, деньгами или землею.
(Сравн. ст. 26 проекта послов 1895 г.; ст. 29 декрета 20
октября 1895 г.).
XVIII.
Неприкосновенность прав и привиллегией, обеспеченных
армянскому народу сахманатрутиуном (органическим статутом'
1863 г. и пожалованными султаном бератами, формально под¬
тверждается.
(Пункт XI Меморандума трех послов 1895 г.).
XIX.
На территории области запрещается селить мухаджиров.
XX.
Особые, согласные с духом вышеназванных иачал, постанов¬
ления будут выработаны для улучшения положения армян, живу¬
щих вне пределов области, а особенно в Киликии.
(Сравн. ст. 12 Меморандума послов 1895 г.; ст. 4 введения
в декрет 20 октября 1895 г.).
^	XXI.
Особая комиссия, составленная из делегатов Оттоманского
правительства и держав, займется выработкой органического ста
дута области, равно как и упомянутых в ст. XX постановления,
руководствуясь высказанными в этом предварительном проекте
началами.
XXII.
Державы будут следить за исполнением всех этих постанов
лений.
(Сравн. ст. VIII Меморандума 1895 г.; ст. 32 декрета 20
октября 1895 г. ст. 14 Критского регламента 1896 г.).
Не думаю, чтобы кто нибудь усумнился в том, что через год
после проведения в жизнь такого проекта Эрзерумский. Сивас
ский, Ванский, Битлисский, Диарбекирский и Харпутский вилайе¬
ты окажутся под протекторатом России или, по меньшей мере,
будут оккупированы русскими войсками.

221
Во время переговоров представитель Германии неизменно
пытался поддержать суверенные права Оттоманского правитель¬
ства, тогда как русский уполномоченным всеми силами пытался
урезать их.
Представители Англии и Франции поддерживали Россию, а
Австрия и Италия склонны были разделить точку зрения Гер¬
мании.
Комиссия представителен иностранных держав впервые со¬
бралась 3 июля 1912 года, но регулярные заседания начались
только 23 трго же месяца. Работа комиссии не привела ни к че¬
му: русские настаивали на принятии своего проекта без всяких
изменений, а немцы стремились защитить права Оттоманского
правительства. Наконец, в сентябре 1913 года, барон фон Гире су¬
мел убедить германского посла в Константинополе барона фон
Вангенгейма принять основную программу из шести пунктов.
Вслед затем начались переговоры .между Саид Халил-пашей, ве¬
ликим визирем (министром иностранных дел) и обоими дипло¬
матами.
Узнав о существовании зтнх шести основных пунктов, мы
решили, что Оттоманскому правительству следовало бы осуще¬
ствит!. их, не дожидаясь давления извне. Мы выработали очеш.
обширную npoi p.uwK для всей империи и сообщили ее великим
державам через наших послов.
Согласно выработанной нами программы, вся империя дол
жна была быть разделена на шесть генеральных инспекторатов,
из Roux два обнимали вилайеты Восточной Анатолии.
Желая ослабить влияние русских, мы намеревались управ¬
ление этими двумя областями предложить англичанам. Тевфик-
паша, наш посол в Лондоне, получил инструкцию справиться
сэра Эдуарда Грея—согласится ли Англия послать в Турцию сво¬
их чиновников; английский министр иностранных дел сообщил,
что Англия, по всей вероятности, отнесется сочувственно к это¬
му предложению. Тогда великий визирь послал Британскому -пра¬
вительству официальное заявление. Если бы Англия приняла наше
предложение, русский проект оказался-бы обреченным на неуда¬
чу. Через две недели, когда мы получили известие, что Англия не
соглашается на посылку своих чиновников в Восточную Анато
лию без согласия на то России, наши надежды окончательно рух¬
нули, и мы поняли, что Англия обрекает нас на произвол России.
Мы принуждены были продолжать вести переговоры с пос¬
лами Германии и России и 8 февраля 1914 года было подписано
соглашение с г. Гулькевичем, уполномоченным Русского посоль¬
ства с одной стороны, и Саид Халил-пашей—с другой.

228
ТЕКСТ РУССКО-ТУРЕЦКОГО СОГЛАШЕНИЯ ПО АРМЯНСКИМ
РЕФОРМАМ.
(Оранжпшл Кита; оак Л" 117)
Между его превосходительством г-ом Константином Гуль-
кевичем, императорским российским поверенным в делах, и его
светлостью принцем Саидом Халилом-пашою, великим визирем и
министром иностранных дел Оттоманской империи условлено, что
одновременно с назначением двух генеральных инспекторов, дол¬
женствующих быть поставленными во главе двух секторов Вос¬
точной Анатолии, Блистательная Порта обратится к великим
державам со следующею нотою:
Два генеральных инспектора из иностранцев будут постав¬
лены во главе двух секторов Восточной Анатолии: Г-н А. во гла
ве сектора, состоящею из вилайетов: Эрзерума, Трапезонда и
Сиваса, и г-н Б. во главе сектора состоящего из вилайетов: Вана»
Биглиса, Харпута и Диарбекира.
Предмет ведения генеральных инспекторов составляет кот
роль администрации юстиции, и жандармерии в их секторах.
В случае недостаточности сил органов общественной без¬
опасности, военные силы, по требованию генерального инспекто¬
ра, предоставляются в его распоряжение для исполнения мер, при¬
нятых им в пределах его компетенции.
Генеральные инспектора отставляют от должности, в зави¬
симости от обстоятельств, всех чиновников, непригодность или
дурное поведение коих ими установлена, с отдачей под суд тех из
этих чиновников, которые совершили наказуемый поступок. Ге
неральные инспектора замещают отставленных младших чинов¬
ников новыми, удовлетворяющими условиям принятия на службу,
предусмотренным правилами и законами.
Они имеют право делать правительству его величества сул¬
тана представления о назначении высших чиновников.
Они немедленно извещают подлежащие министерства крат
ко мотивированными телеграммами о всех случаях оставления
чиновников, а в недельный срок препровождают в министерства
дело каждого из этих чиновников с подробным изложением мо
тивов.
В случаях важных, требующих принятия спешных мер, ге¬
неральные инспектора имеют право немедленного отстранения от
должности несменяемых чиновников судебного ведомства, при
условии немедленного же донесения о случае в департамент
юстиции.

229
В случаях совершения валиями действий, вызывающих при
менение спешных мер строгости, генеральные инспектора должны
сделать об этом телеграфное сообщение министру внутренних
дел, который немедленно представит этот случай совету мини¬
стров. Последний должен постановить решение не позже, кал
через четыре дня после получения телеграммы от генерального
инспектора.
Земельные споры будут разрешены под непосредственны;»,
наблюдением генеральных инспекторов.
Более подробные инструкции, относящиеся к правам и обя¬
занностям генеральных инспекторов, будут выработаны после их
назначения и при их содействии. В случаях, когда, на протяже¬
нии 10 лет, посты генеральных инспекторов оказались бы ва¬
кантными, Высокая Порта рассчитывает на благосклонное содей¬
ствие великих держав в деле выбора генеральных инспекторов.
Законы, указы и правительственные сообщения подлежат
обнародованию в каждом секторе на местных языках. Каждая
сторона будет иметь право пользоваться перед администрацией *.
судом своим языком, если генеральный инспектор найдет это
возможным. Постановления судов будут редактироваться по ту¬
рецки, и, если возможно, будут сопровождаться переводом на
языках сторон.
Доля каждого этнического элемента (унсур) в бюджете на
родного образования каждого вилайета будет определяться про
порционально уплачиваемому налогу на народное образование
Императорское правительство не будет делать никаких препят¬
ствий к тому, чтобы единоверны принимали участие в содержании
общинных школ.
В мирное время каждый оттоман должен отбывать воин
скую повинность в том военном округе, в котором он живет
Однако, императорское правительство, посылая сухопутные вой¬
ска в отдаленные части Йемена, Ассира и НедЖда, будет, впредь
до нового распоряжения, комплектовать эти войска из всех час
тей империи пропорционально народностям, в ней живущим. По¬
мимо того, оно будет включать в морские войны войска ново
бранцев, взятых из всех частей империи.
Полки гамидиэ будут преобразованы в запасную кавале
рию. Их оружие будет сохраняться в военных складах и будет им
выдаваться только в случах мобилизации или маневров. Они бу
дут подчинены командирам тех армейских корпусов, в округе ко¬
торых они находятся. В мирное время начальники полков, эскад¬
ронов и взводов будут избраны из среды офицеров действующей
оттоманской армии. Солдаты этих полков будут отбывать воет,
ную службу в течение одного года. Чтобы получить доступ в эти
полки, солдаты должны снабжать себя за свой счет лошадьми и

230
полной их экипировкой. Каждое лицо без различия расы и рели¬
гии, проживающее в данном округе, подчиняющееся этим требо¬
ваниям, может быть зачислено в эти полки. Собранные во врем
мобилизации и маневров эти полки будут подчинены тем же ме-
рам дисциплины, как и регулярные войска.
Компетенция генеральных советов вилайетов определяете
на основании принципов закона 13 марта 1329 г. (1913 г.).
Истинное соотношение различных религий, народностей п
языков в обоих секторах будет определено путем окончательной
переписи, которая будет произведена под наблюдением генераль¬
ных инспекторов в кратчайший срок, по возможности не превы
тающий одного года.
До того времени, члены, избираемые в генеральные советы
(меджлиси-умуми) и в комитеты вилайетов Вана и Битлиса, бу¬
дут избираться на половину из мусульман и на половину из не-
мусульман.
Если в Эрзерумском вилайете окончательная перепись не
будет закончена в течение одного года, то члены генерального со
вета будут избираться на том-же основании равенства, как и в
вышеупомянутых двух вилайетах.
В вилайетах Сивас, Хариут и Диарбекир члены генеральныл
советов отныне же будут избираемы на основании принципа про¬
порциональности. Для этого, число выборщиков мусльман, до-
окончания переписи, будет определено выборными списками, ко¬
торые служили основной для последних выборов; число же не-
мусльман будет установлено согласно спискам, которые будут
представлены их общинами. Если бы, однако, различные практи
ческие затруднения сделали эту временную избирательную систе¬
му неудобоисполнимой, то, для распределения мест в генеральных
собраниях трех вилайетов—Сивас, Харпут и Диарбекир—гене
ральные инспектора будут иметь право предложить иную про¬
порцию, более соответствующую современным нуждам и потреб¬
ностям вышеуказанных вилайетов.
Во всех вилайетах, где генеральные советы будут избраны
на основании принципа пропорциональности, меньшинству будет
обеспечено представительство в комитетах (энджумен).
Члены, избираемые в административные советы, будут, как
и раньше, избираться пополам из мусульман и не-мусульман.
Если генеральные инспектора не найдут этого неудобным,
го принцип равенства между мусульманами будет применен и для
набора полиции и жандармерии в обоих секторах, по мере осво¬
бождения мест.
Тот-же принцип равенства будет применен, насколько это
возможно, и при распределении всех остальных должностей в
обоих секторах.

231
Вследствие чего вышепоименованные подписали настоящий
акт и приложили к нему свои печати.
(Поди.) Гуликонич.
(Подп.) Спид Холил.
IlnitnittiiwntHono.ni, Jd :nw(iji,4 ,s	H)hi twin.
Русские считали ото соглашение большим политическим
успехом. Для того, чтобы уяснить себе значение этого соглаше¬
ния, достаточно прочесть ниже-приводимую выдержку из теле-
фаммы Гулькевича российскому министру иностранных дел
г. Сазонову:
«.... Таким образом акт 26 января 1914 года несомненно
знаменует начало новой, более счастливой эпохи в истории ар¬
мянского народа. По своему внутреннему политическому значе¬
нию для этой нации, его можно сравнить с фирманом 1870 года,
создавшим Болгарский экзархат и этим освободившим болгар¬
ский народ от греческой опеки. Армяне не могут не сознавать,
что ныне сделан первый шаг к спасению их от турецкого ига.
Акт 26 января 1914 года имеет также большое значение
ля международного положения России. Акт парафирован вели¬
ким визирем и русским представителем и содержит обязательства
Турции перед Россией обратиться к державам с нотою точно опре
деленного содержания. Таким образом официально подчеркнута
руководящая роль в армянском вопросе и как бы подтверждена
16 статья Сан-Стсфанского договора. Это обстоятельство не мо
жет, конечно, не отразиться самым благотворным образом на
международном престиже России и окружит!» имя ее монархг
новым обаянием в сердцах христиан Ближнего Востока.
Для достижения соглашения с Портою по армянскому в<.
просу императорскому послу пришлось преодолеть больниц
трудности. С одной стороны, ему приходилось считаться с
естественным желанием армян добиться возможно более широких
реформ, с другой—с упорным сопротивлением Порты, стремив¬
шейся свести на нет предложенные ей реформы и с этой целью
восставшей против всех существенных частей нашего проекта
Что же касается Германии, то она вошла с нами в соглашение
по армянскому вопросу с двоякою целью: во-первых, дабы иметь
возможность сказать Порте, что она удержала Россию от широ¬
ких реформ ценою своего соглашения на более скромные, безо¬
пасные для Турции; во-вторых, дабы снискать распоряжение ар¬
мян, которыми Гремания дорожит в виду их преобладания в Ки¬
ликии, считаемой ею своей сферой влияния. Поэтому поведение
Германии отличалось за все время неискренностью, и ее поддерж¬
ки имели часто показной (для армян) характер. На самом же де¬
ле германские дипломаты являлись верными советчиками турок>
(Подп.) Гулькевич.

232
Российский уполномоченный считает предложенный пли11
армянских реформ первым шагом к оккупации русскими Арме¬
нии, с чем я с ним вполне согласен. Я не могу не выразить своего
удивление но поводу того, что эти строки, которые так ясно об¬
наруживают цели России в отношении Армении, были опубликова¬
ны в Оранжевой Книге; на это я могу только сказать: «господ.,
зас тавил виновного сознаться в своей вине».
За последние годы Россия значительно изменила свою по
литику в отношении кавказских армян. Видя, что великодержав¬
ный режим в русской Армении возбуждает сильное подозрение
армянских общественных деятелей относительно истинных наме¬
рений России, последняя взяла другой курс и начала с того, что
вернула Эчмиадзинскому монастырю конфискованное у него
имущество, об’явила прощение всем армянским политическим
преступникам и, вообще, решила показать себя другом армянско
го народа. Эта новая политика привлекла к России симпатии да¬
же тех армян, которые до сего времени ненавидели ее.
После того, как Погос Нубар-паша, приблизительно в сре¬
дине 1913 года, проявил такую кипучую деятельность в Европе
мы стали упорно советовать лидерам партии Дашнакцутюн помо
гаи. нам в борьбе против введения в Армении русского проекта
реформ; Балканская война кончилась, и нам теперь было бы лег¬
че прибрать к рукам курдов и обеспечить армянам мирное суще
ствоваине. Однако, дашнаки на все паши предложения отвечали
приблизительно следующее: «Так как в это дело вмешались ве¬
ликие державы, мы не .можем не принимать в нем участие».
Несмотря на тяжесть этого договора для нас и выгодность
его для России (русский проект 8-го февраля 1914 года), Отто¬
манское правительство искренно стремилось к выполнению всех
иришпых на себя обязательств. Но разве русские упускали
когда-нибудь случая сделать нам пакость? Разве они не стреми¬
лись к тому, чтобы в Анатолии никогда не был бы восстановлен
порядок? С этой целью Россия пыталась сначала получить ман
дат над Арменией, затем вызвать к армянам сочувствие Европы и,
наконец, поднять курдистанских беев и наиболее влиятельныл
шейхов прочив правительства и натравить их на армян. Действуя
согласно тщательно разработанному плану, русское правитель
ство поддерживало знаменитого Абдул Резак-бя Бедерхани, снаб¬
жая ею оружием н деньгами под предлогом восстановления курд¬
ского владычества в Синае одновременно с этим, через посред¬
ство своего консула в Битлисе, Россия подстрекала шейха N. N
восстать против правительства.
Как бы там ни старался г-н Мандельштам, но скрыть этих
фактов ему не удастся.
В то время, когда разраба тывался вопрос о реформах в

233
Армении, началась великая война. Оттоманское правительство
иидело, что благодаря союзу с Германией, ему рано или поздно
придется принять участие в войне. Видя невозможность зани¬
маться внутренними реформами во время войны, Оттоманское
правительство не сочло необходимым продолжить полномочия
двух иностранных инспекторов, которые были назначены упра¬
влять провинциями Восточной Анатолии.
Конечно, мы надеялись, что пройдя через огонь мировой
войны, нам удастся освободиться от многих навязанных нам не¬
приятных обязательств, которые только давали предлог к вме¬
шательству в наши внутренне дела; мы надеялись, что после вой¬
ны мы сделаемся независимым свободным народом, который Су¬
дет иметь возможность вводить у себя, по своей собственной
инициативе, реформы, отвечающие требованиям нашего соб
ственного благополучия. Подобно тому, как мы всегда мечтали
освободиться от капитуляций и Ливанского регламента, так и те¬
перь в вопросе армянских реформ, мы стремились отделаться од
тех обязательств, которые навязали нам русские.
Как я уже неоднократно говорил выше, мы вступили в Ве¬
ликую войну с надеждой получить право на независимое, свобод
ное существование, приличествующее всякой уважающей cedi
нации.
Таковы были наши намерения и потому договор о рефор¬
мах в армянских вилайетах, вырванный у нас нашим извечным
врагом (Россией) не имел для нас существенного значения. Я не
хочу этим сказать, что у нас не было серьезных намерений по
заботится о благосостоянии нашей страны. Напротив, мы реши¬
лись на самые радикальные реформы, ибо мы были убеждены, что
иначе мы не сумеем продлить наше существование.
Мы решили подойти к вопросу о реформах начав с того,
что царизм, который вот уже два века висел над нами дамокло
вым мечом, должен быть разрушен, чтобы, таким образом, по¬
кончить раз навсегда с теми зловредными интршами, которые
царское правительство разводило в нашей стране. Этой давно же¬
ланной цели мы могли достигнуть лишь ринувшись в войну со
всеми силами нашей империи. Вот почему мы принуждены были
отложить вопрос о реформах до конца войны и отдать все свои
силы на защиту физического существования нации. Эту точку
зрения мы неоднократно высказывали вождям партии Дашнак
цутюн.	I
Но вот мы приняли активное участие в Мировой войне.
Через .несколько дней после об’явления войны я получил назна¬
чение на пост командующего четвертой армии и выехал в Сирию.
С этого времени я не получал никаких сведений о положении дел
в вилайетах Восточной Анатолии и не был посвящен в те прими-

^$^с;^щ^шттящвтщтятштщт.
араяк
;^:йё	В	аЛГ0-''шфоё4 ' Ж
и' 1йжш ё^юш мсйх, ш&ш ж тФ
тШЩт, шх й^вй'гелыгш.шш-»' тшття к найе-
;,!|Й^.*	«ДОМЯТО ШфвСМНТЬ в'Шюммр
■МШш*. и$ё они: №Шж 0fkrr осШваггьсй т kopia шШт*
* (' ' 1*дай»кшаедро1Цйй' изшяш теш; то вне щшо ЩШ
гщфШщ шр* к ед$ащ ар»Ш ш^мрир	т стороны щ*
%МФШ, ’ тиш гсфх£М!щт фжут: преходить Щю-$ jmffim |шШЙ .:
ложаящ №м& лряШ; пфшмшш армян тМшл Шт
т Это вшт вжр то а узман,. В'это- ар«к&
занят уетроМшшор'ей ётя^даш- щ<ш|^ ''Вощнтгй
ШАяф№? $т'$ш едаиетвшим# »уть, т мпфвцг яттюа*йФкь
:Шшй¥Ь1«1к*ка1й'С£р1^ чгй#» в авкут 1915 г. ш«% шфш
Й#й#'м Суэцкому кайайу
■•* " ff'iwmvA ш'ОДДОетёо* когда, ушед, ч?о в|5шш-п§ресея^
■**й» А.3#рут адш т Боетда -Цреэ T«sp»r, 'Адану' й Алеппо
ШШ 1ШШМ реййте ПО ОрШЩЩ Щ№' тШ.0*жжь €#&*
еше&1Ш0. muffixusm да» mine! зксп#дащш.
Моя шрядаша с	т тту шяроф
spifii e Швах, «дом; шт эта нарвимо» фш тф^щшт-
■щ» ш'мшдатся,. что ш шбташ&в да подаешк ар*яя в муШй®".
Шам, Ддазрл ее Кастшуда и щтшктя аж отораике а. Мешш»-'
';ЫШт,
:Яо .так жш я щ тт вртшшгшШ щттшявтяш '№$&-.
'грштдаШ:, €акшрмроошш1« вдшшютйк, и ж тому же шлу^вй*:;
.тфща 1, п$шшятж®ать тшшт айтювкях швдштов Щ0&-
<$&№& в Адёшо на иутм ш 'Шьсштшш* Ш 'Щтрщт йыш отка-
ттлш от «юэд№
&1»ош ш доном mitt- щшмтшсь шашга* то ‘Mptmmr
щ$*тт №)дкррашея ьтрш т сгщтм шущтшттт
4тФ»т Кариуотошо ш ^шрФтшфтт тмМтт К№ п
Лаааэ, "wm aw тт тжотшк.ттщт- $ тштт
Ш&гФ 9 Мзррпш зд|ртешо ж ■■ пасмят*. Ощаш* в шщу -* тот,
wm Ш"Ш ят допустить	по ттщтш* -ж &рттШшк
щффбт&тм, щтштттт черт щ&т ршеттт&Ш: шей "’.ар
Эйя, ш ,поч®л ттт тятт издать шответет^®*1рй ири!Ш,
Рсшйетше.. ростш«аыж; "Шт$ - ш ярттщяш шсш» шртщть.
щ	тжшу 1оэй,ш-й о Алшгао* ж в вмтж фяЩт
десяточщдо 1дадашогшш хфШщотя&Шя, *Ш
вфЬ’жт&тж ж -шрошц юяежшс,- 1..ррм1п:;аюшт»ся:о щ&-
'Ш4--Ш ЪщфШ оут^шст.^ ж Але1иш’ р	шет*, Ш>
ра'йад^иш да щ 'щфщ, жшя орккаэ ш^ёкт
т шттх ттдт а\;^учал :ш^яшг %ф&Шг ■
-.iigaeiKgp, .. "У
:с^дая.;всс

Г| ‘	'■••	■.-i-’-
^'0кч^тт
ЙМ^'ЭЯВД» |1«тяиу гРшт	'JMliet J4pi^k
г ^едо^дашадк,, еод^шхг в кШё МЩ$щф
(йШние ■ етвешеше ш .аршйск»^ шщшу. ice
к|(|$йМш4 ^^ветай &дам4«Г ра&йкнМ Шгш«й-
к#:^шйггс®.,тштш	9Ф&М; ш tw
штнЩ^фт,уттгг с**гг» ыш&т Щт тШ*.
10$фЩжщь. - пойжше в|шкшитш« с шт гушшшмн н0Шк^ ■
ШЩ^ящтштШм ш emmx рвааящ^Щщюи
{'•-•-•,‘';'l©bi?p, шш переседашш .аш7*>и*йскш-.аракян* гржйа^й#-
R^efii' щгмчгш* шктрушдаи пёдефвод^ ®е#:г арши я* йтШ «*
&Ш$Ф* г шт®Г1эр«еш£ (щрцютшиШ шШ трр ', Я «йпнсал:
т»Ш*ш т тту «»# ш. Кш1£^й«й*о»шй», ‘ т$$*
*ййгй,;!ч-т» mt нёойх^щййсте » ттШШ авере tr щр т' домау
эта «в'^щшйтиё шяж шгуйяо щшвтае ш
1)Щ{СЖмчшгш гю«еж«шш ш cactmpm сельски1 хшмйфм,,®
3®ta-ie ;ращ#жшшж чегвершё! арвши* §fe так тт я Шя тщм
Шш&шхт?®. ©шяншакй в рсшршш» ,дажааи^|1х 'ш»а€Ш t
щфш» $ь*% шпрот®* окж&вдъ т №&ш>/т. ^|@%и&ме, ш>
<#рШгстйша'.т&' этой я*ер& я1ш* нё « «йрх
,:,,©|нщк% ^умучя уйатш, тр мркщшт ш ар»ш * Ufa-
&&ШШнр щтттш згртавшй ут/фв^чя шэд «с» &№&*
мфштъ жтя Им >ю тщтмтщ® е С^мнг*#- Щк*
.»■’ Ащ|даасдй; шшйста Шс’ш' тмШ йе Ши-
'Р^зйШ№жэд, #№, Фк*№щ,'у№яш> тяучиш ::шм#$№ ррре<-:
ффй.фтфю Ш.Ш| nt^|ctyj©Hips арши йвдо шдавш«> е ми
|зша|Уы.
, ,-Ч’Я эде»	^mpatfre. в тойг
щут’п ©етшкаа ш	щтт ш, €фШт.
ЩШмйжёгт^чщ,	ефдйШ,» я Фехи# »-даш»йр|й;
шр1%р№% (тщят "ртшшоя ■тмт^Фтяф»
Й«ш^я т т® та# ттщт щмЬ«г
р^штанмш^ ш№( ‘^рй^айаде м$адгщ |шйэдЩ}.? ш' фь
т ваг о?н «зйртйя, t тг#^^и'«щй.-
та «р.и^е.ш?(10й» icwpi#-'	ш Ж^щт^Ф
тм^р/ощр	мтт т Шщ *гк> ip^Na^w' 'ШЩ'-р
&р|гй:“«й	к с>рг5рй^31|й:н:	. В
'00%т^::мт х©т#даз». <т. шагать |зй#к!£*дак»';
, Щйш лЬ®ф»ве«о| ;.i№tpi|^.v
т^Л)С)^4|^

236
дабы предупредить преступление и оказывал эмигрантам но вре
мя их переходов самую широкую помощь.
Если бы меня спросили сделался ли бы я сторонником пере¬
селения армян в том случае, если бы я был в то время в Кон¬
стантинополе п принимал участие в обсуждении этого вопроса,
будучи посвящен во все подробности положения дел в тылу на¬
шей армии в Восточной Анатолии, то на этот вопрос я не moi
бы сейчас ответить. Полагаю, что мои друзья, придя к таком\
отчаянному решению, как переселение оптом всех армян,—что
вызвало негодование всего цивилизованного мира,—несомненно
были побуждаемы к этому весьма серьезными основаниями. Я in.
сомневаюсь, что правительственные об’яснения, долженствующие
искре появиться в печати, рассеят все наши недоумения.
Я лично твердо убежден, что армяне затевали восстание,
которое дезорганизовало бы тыл нашей Кавказской армии, что
могло бы инвеста к ее полному уничтожению. По этой причине,
надо полагать мои друзья пришли к решению переселить в< е
армянское население в какую-нибудь другую область, где их пре¬
бывание не внушало бы правительству серьезных опасений; эт
было бы во всяком случае лучше, чем подвергать Малую Азию
опасности оккупации ее русскими войсками.
Что же касается тех эксцессов, которые имели место во
время передвижения армянских переселенцев, то их нужно обЧк-
нятт старой, 70-ти летней враждой, которая существует меж;ь
мусульманами и армянами. Ответственность за эти эксцесс!
всецело лежит на совести русских, которые своей политикой под¬
держивали эту вражду между народами веками живущими друг с
другом в мире и согласии. Преступления против армянских пере¬
селенцев в 1015 году совершенно справедливо вызвали ужас всего
мира, но ведь преступления, совершенные армянами во дни армян¬
скою восстания против гурок и курдов, пи 'в коем случае не
усту пают первым по своей бесчеловечной жестокости. Правитель¬
ство считало переселение самым надежным и скорым способом
обеспечить безопасность курдского и турецкого населения, на
тем армии п политического существования всех Оттоманских го
сударств. Однако, с другой стороны, эта же самая мера вызвала
жесткости со стороны курдов и турок по отношению к армя
нам. Может быть возможно разрешить этот вопрос каким-ннбудп
иным способом?-' Или нельзя, ли было оградить переселенцев от
нападения на них мусульман в нуги? Обсуждать эти вопросы мь,
можем только тогда, когда выслушаем об’яснения как тех, кто
задум; л эго переселение, так и тех, кто приводил его в исполие
мне. Во всяком разе, я могу доказать-, что в районе моей армии
бесчинства против переселенцев не допускались и, за исключе
пнем, разве, немногих отдельных случаев, таковых совершенно
не было.

237
I Вы говорите, что бедствия армянского народа производят
тяжелое впечатление на цивилизованный мир. А что вы скажет».
(о том впечатлении, которое производило печальное зрелище бе¬
гущих турок, при приближении русских войск к Диарбекиру, и
Эрзеруму и Эризинджану, когда несчастные беженцы мусульмане,
гонимые к тому же ужасами армянских зверств, бежали сломя
голову в Алеппо, в Адану, в Конию и Синае? Но, ведь, на этот
раз несчастными жертвами были мусульмане, а потому ни не¬
мецкие, ни американские миссионеры об зтом ничего никому не
сообщали и не давали себе труда патетически описывать все пч
страдания.
Допустим, что Оттоманское правительство переселило из
Восточной Анатолии полтора миллиона армян и что 600.000 из
них погибло в результате резни, голодовки и всяких лишений
пути, но знает ли кто нибудь сколько курдов и турок в 'Гране
зондском, Ванкском и Битлисском вилайетах пало жертвой ар¬
мянских зверств в те времена, когда русские вступали в эти обла¬
сти? Предположим, что число гурок и курдов умерщвленных при
этих обстоятельствах превышает полтора миллиона. Если турки
должны быть ответственны за резню армян—почему же армяне
ме длжны быть ответственны за резню турок? Или турки и кур
дм не представляют такой ценности в глазах человечества или
может быть только в глазах таких политиканов, как Мандель¬
штам и Моргентау?	^
Нет, нет! Не судите несправедливо об этих двух народах!
Не по своей вине, но по милости царской России ополчи
лись они друг на друга. Это русские, которые добивались только
уничтожения турок и тысячелетней славы этого народа для того,
чтобы узурпировать наследие Оттоманской империи, это—они,
потопившие себя в море крови—натравляли армян на турок. Оми
внушали туркам мысль, что «необходимо уничтожать армян,
чтобы спасти себе жизнь», тогда как армянам говорили, что им
нужно резать турок, чтобы оказаться в большинстве. Эти безум
ные идеи привели к тем трагическим событиям, свидетелями ко¬
торых мы сделались 600.000 армян и 1.500.000 турок и курдов
сделались жертвами этого кровопролития. И теперь русские
вместе со своими подголосками, вроде Моргентау, не стыдя тся об
линять во всем турок, которых они желали бы стереть с пипа
земли, и наполняют прессу всего мира своими гнусными измыш
леннями.
Мандельштам говорит, что за исключением Вана, армяне
никогда не делали попыток к восстанию. Я уже говорил, что я ма¬
ло осведомлен о событиях в Восточной Анатолии и в тылу нашей
армии на Кавказе; однако, я превосходно осведомлен о всем том,
что происходило в районе расположения моей армии. События,
имевшие место в Зейтуне и Урфе в середине 1915 года были ни

238
чем иным, как вооруженным восстанием армян. Восстание в Мус
са-Баба также имело отношение к общему плану этого организо¬
ванного бунта. Я убежден в том факте, что во время дарданелль
ской кампании французы и англичане приказали армянам начаи,
восстание. Они, несомненно расчитывали, что армянское восста
ние, начавшись в Рейн-Уль-Финзире на берегу 1лександреттского
залива, перекинется в Дорт-Иоль, Мусса-Баба, Алеппо, Айнтаб,
Урфу и Зейтун и в результате завершится отпадением Сирии <л
Малой Азии. К тому же всем отлично известно, что армяне
этих районов давно уже готовились к восстанию п ждали толыо.
сигнала извне.
Могут ли сведующие государственные деятели этих госу¬
дарств опровергнуть мое заявление? Теперь война кончена, я
полагал бы, что рыцарский долг каждого из них сознаться публич¬
но в своих поступках.
Если Мандельштам продолжает настаивать на том, что
лги события были отнюдь не восстанием, а всего лишь вооружен¬
ным сопротивлением с целью самозащиты, тогда я ему скажу, чт>.
его союзники, французские и английские офицеры, которые орга
низовывали ото восстание, сочтут заявление г-на Мандельштам.,
попросту смехотворным.
Теперы, когда кончилась война, и Сирия, Месопотамия
весь \равпйский полуостров—драгоценнейшие жемчужины в ко
роне Оттоманского величия—отняты от своем родной матер.
Турции, турецкий народ снова сражается за сохранение за собой
священной земли Анатолии, которая только и осталась у нас. И
если еще что может утешить многострадальную Турцию, поте
рявшую три миллиона человек в Мировой войне, так это то, что
ее "извечный злеймТии враг—царизм—побежден и уничтожен.
Среди государств вновь образовавшихся в результате всем
случившегося на Кавказе мы видим и армянскую республик»
Турки не имеют никаких оснований противиться образовании
армянской республики с городами Эриванью и Эчмиадзином; но
Турция очень бы хотела, чтобы эта республика всегда оставалась
в самых лучших, отношениях с республиками Азербайджан
ской и Грузинской, которые образовались усилиями народе..
Закавказья; Армянская республика должна находиться также и
дружбе с Оттоманской империей,—неоспоримым собственником
Малой Азии,—и не бросать завистливых взглядов на то, чем мы
владеем по праву.
В настоящий момент перед Оттоманской империей и гремя
Закавказскими республиками стоит насущнейшая задача; помо¬
гать всячески друг другу и посвятить все свои силы восстановле¬
нию своих разоренных земель. Другая задача их существования
такова: употребить все усилия на то, чтобы не дать русскомv
потоку захлестнуть их через Кавказский хребет. Для этой цела

этим четырем государствам безусловно нужно заключить между
собой оборонительный союз, направленный против возможно!
вторжения московитов. Нынешний армянский патриарх Завен-
эффенди знает лучше, чем кто-либо другой те дружеские чувства,
которые я питаю к армянскому народу.
Когда, в декабре 191S года, Завен-эффепди приехал в Кон¬
стантинополь, он посетил меня п передал мне меморандум патри¬
архата, в котором .мне выражалась благодарность от имени всего
армянского народа.
Сейчас я слышу, что Завен-оффепди сделался орудием в
руках греческого патриарха в Константинополе, если ого так, то
я в качестве друга армян, прошу его поразмыслить лад данным
мною выше советом. Осознав все те преимущества, которые, на
мой взгляд, предоставит!, армянам мое предложение, он, веро¬
ятно, откажется плясать под дудку греческою патриарха.
Если, как я уже сказал, мы вчетвером—Оттоманская импе¬
рия, Азербайджанская, Грузинская и Армянская республики—не
заключим союз пародов Ближнего Востока для защиты себя про¬
тив России, если мы не будем действовать согласно и не поможем
образованию республики на Северном Кавказе, нам нечего сомне¬
ваться, что мы снова сделаемся жертвами России, которая всегда
стремилась надеть на нас свое ярмо.
К к» знает, может быть придет день, когда .многострадальные
арабы п персы, пине подпавшие под власть французов ч англичан,
выскользнут у них из рук и примкнут к нашему союзу?
Народы Ближнего Востока могут- жить мирно п свободно
только тогда, когда они сделаются сами господами своей судьбы.
Я верю, что этот политический проект, который я сейчас
наскоро набросал для оттоманов, армян, грузин и азербайджан¬
цев, через двадцать лет приведет тот Ближний Восток, который
до сего времени был ареной низких интриг и кровавых событий,
к тихой пристани и сделает его недоступным для происков
чужеземцев.
Для турок, которые составляют офо.мное большинство в
Оттоманской империи, этот проект представляет огромную важ¬
ность. Если армяне захотят остаться в Оттоманской империи, это
докажет, что подобно своим предкам—армянам семьдесят лет
тому назад—они остались верными оттоманским идеалам.
Это, по моему мнению, единственный способ забыть крова¬
вое прошлое и подготовить почву для счастливого, лучезарного
будущего.
Я и мои сородичи всегда готовы выслушать всякого, кто
подаст нам лучший совет!

Оглавление.
Предисловие к русскому изданию.
Предисловие переводчика.
От автора.
Глава
I.
Военный губернатор Константинополя 1913
г. 7— 3*
Г лава
II.
Начало и конец второй Балканской войны.
35— 67
Глава
III.
В адмиралтействе
08—110
Глава
IV
На посту командующего 4-й армией.
111—118
Глава
V
Экспедиция к Суэцкому каналу.
119
Глава
VI.
Армия в пустыне.
119—129
Г лава
VII.
Оборона Газы.,
130—139
Глава
VIII.
Восстание арабов,
1Я$—196
Глава
IX.
Армянский вопрос.
197—239
2005346042