BIBLIOTH ECA IGNATIANA
Богословие, Духовность, Наука
Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт
ОТ БИБЛЕЙСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ
К ХРИСТИАНСКИМ
Очерки археологии эпохи формирования
иудаизма и христианства
Институт Философии, Теологии и Истории св. Фомы
Москва
7007

Научный совет издания:
о. Михаил Арранц (SJ.) — председатель
Анатолий Ахутин
Владимир Бибихин f
о. Октавио Вильчес-Ландин (SJ.)
Андрей Коваль — ученый секретарь
о. Рене Маришаль (S.J.)
Николай Мусхелишвили
Дмитрий Спивак
Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. ОТ БИБЛЕЙСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ К
ХРИСТИАНСКИМ. Очерки археологии эпохи формирования иудаизма и
христианства. — М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы,
2007. - 392 с.
Утверждено к печати Ученым советом Института археологии РАН (30
февраля 2007 г.)
Рецензенты:
Г.А. Кошеленко, член-корр. РАН;
Т.М. Арсеньева, доктор исторических наук;
В.И. Гуляев, доктор исторических наук;
Т.Н. Мишина.
Указатель составлен СВ. Бабкиной, A.M. Беляевой
5 Институт философии, теологии и истории св. Фомы
) Н.Я. Мерперт
> Л.А, Беляев
ISBN 978-5-94242-036-9
'■ права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой
то ни было форме, включая размещение в сети Интернет, без письменного разрешения
дельцев авторских прав

Содержание
От авторов 5
Глава I
Сиро-Палестинский регион в ассирийский, нововавилонский
и ахеменидский периоды 13
Общий очерк истории 14
1—1. Археология ассирийского периода в Палестине 23
Общая ситуация — Филистия — Финикия — Восточные царства Аммон,
Эдом и Моав в VIII- VII вв. до РХ
1—2. Археология Палестины вавилонского периода 31
1—3. Археология Палестины персидского периода
(539-332 гг. до н.э.) 45
Полевые открытия в Палестине персидского периода: провинция Мегид-
до — Финикия — затонувшие корабли ~ Филистия (Дор, Ашдод, Аскелон,
Синай) — Самария — Иудея (Иерусалим, Мицпа, Рамат Рахель, Гезер) —
Амон, Моав и Эдом. Эпиграфические материалы. Архитектурные
влияния. Архитектура святлищ. Культовая пластика и другие объекты
благочестия. Погребальные памятники. Керамика. Изделия из металлов,
стекла, камня и кости. Печати и их оттиски. Первые монеты. Заключение.
Глава II
Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 85
Историческая канва. Археология эллинизма в Палестине и Финикии: от
диадохов к Птолемеям — эпоха Селевкидов — эпоха Маккавейских войн
и царства Хасмонеев. Общая характеристика эпохи.
Окна: Почему Родос?— Набатея — Заем Куас-йаджа — Налоги и
археология — Храм на горе Гризим —Бирта — Бейт-Дур —
Восточная сигиллята — Монеты эллинизма и Палестина — «Бог, что в
Дане» — Итурийцы на Голанах
Глава III
Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 125
Исторический обзор: ранний римский период, 64— 70 гг. н.э.) —
археологические памятники раннего римского периода — Ирод: основные
проекты — первые шаги иродианской архитектуры (ок. 37— ок. 27г.) —
дворцы-крепости и «просто дворцы» — города, порты и форты — иродианская
архитектура в экономическом и религиозном контексте — архитектура
«великой Палестины» — Набатейские соседи. Петра и Босра —
Палестина при наследниках Ирода — город эллинистический и город римский —
Археология Первой Иудейской войны (66 г.); штурм Иерусалима (70 г.) и
оборона Масады (73 г.) в археологии — Исторический обзор: Палестина
между Первой и Второй Иудейской войной (70—130 гг.) — Археология о
событиях 70— 130-е гг. в Палестине — археология Элии Капитолины
Окна: Романизация как форма эллинизации — Иродианская археология —
Монеты римской Палестины — «Пещера писем» — Керамические
светильники

Diana IV
Религиозные древности иудаизма и христианства
в 1в. до н.э. — III в. н.э 159
IV— 1. Древности иудаизма эпохи Второго Храма
и позднеримского периода 160
«Второй» Храм и археология — Архитектурные формы синагог римского
периода — Кумран, рукописи Мертвого моря и «археология ессеев» —
Археология иудейского погребального обряда 1—1Vвв. н.э. в Палестине:
организация некрополей; типы захоронений и их инвентарь; оссуарии;
катакомбы; саркофаги — Религиозная археология ранней диаспоры: Остия
и ее синагога
IV—2. Древнейшие памятники христианства 191
Проблема первохристианства в Палестине II—III вв. н.э. — Христиане
в мире синкретических верований — Христиане в мире синкретических
верований: Дура Европос; Предметный мир первых христиан — Первые
христианские кладбища: Христиане на Виа Annua — Ранняя
иконография: живопись катакомб и раннехристианские саркофаги — Первые
христианские храмы
III—3. Археология и Слово 210
Эпиграфика и Новый завет — Римская эпиграфика и раннее
христианство — Надписи христиан Малой Азии
Окна: Второй Храм в письменных источниках — Архитектурные формы
синагог римского периода — Погребения у евреев и письменные
источники — Орнаменты, знаки и надписи на оссуариях — Гробница
семьи Кайафы — Некрополь Бейт-Шеарим — Саркофаг —
Эпитафии на саркофагах иудеев в катакомбах Рима — Остия и ее
синагога — «Иудео-христианская» гробница на горе Соблазна —
Саркофаг из Пеллы — Антиохийская чаша (реликвии и археология
раннего христианства) — "Wulff 1224", мастер Анний и другие —
Проблема «криптохристианства» — Фрагменты писем ранних
христиан — Раннехристианские надписи на саркофагах —
Примеры надгробных надписей христиан в римских катакомбах —
Надгробие епископа Аверкия и Житие св. Аверкия
Заключение 227
Именной и топографический указатель 228
Список литературы 246
Список сокращений 260
Приложение
Материалы к археологическому атласу 261
Основные источники иллюстраций 391

От авторов
Перед читателем, в сущности, две книги под одной обложкой. Это
заметно по подходу к изложению материала и даже по форматированию. Есть и
более глубокие различия, например, в понимании соотношения
исторических и археологических источников, а также задач обзоров: первая
половина книги (до начала эллинизма), в основном, суммирует позитивные
результаты работ в области т.н. «библейской археологии»; вторая,
перекрывающая период с эллинизма до начала византийской эпохи, сосредоточена
на проблемах историографии и источниковедения, проблемах датировок,
атрибуций, контекстуальных интерпретаций3.
Внешняя причина объединения столь различных половин в том, что
обе части написаны в качестве продолжений или приложений к двум уже
изданным обзорам проблем, исследуемых археологией религии. Один был
посвящен древностям Палестины в их соотношении с Ветхим Заветом
(Мерперт, 2000), второй — сравнительному изучению памятников
христианской Церкви (Беляев, 1998/2000). «Христианские древности»
охватили большой период, от истоков позднеантичного христианства до конца
Средневековья, при столь же значительном территориальном охвате (от
первых шагов христианства на Ближнем Востоке и в Магрибе до широкого
распространения и упрочения его на европейском континенте). «Очерки
археологии библейских стран» в территориальном охвате были ограничены
Палестиной с примыкающими районами Восточного Средиземноморья,
но их хронологические рамки оказались не менее значительными: от по-
Работа шла в несколько этапов, первый из которых составил сбор материалов, в
основном законченный к 2001—2003 гг. Дальнейшая обработка несколько затянулась
(отчасти из-за сложностей с выбором издательства и научного редактора). В конце концов,
ответственность за главы разделилась следующим образом: первые разделы, вплоть до
эпохи эллинизма, составлены Н.Я. Мерпертом, затем отчасти перестроены и
проредактированы Л.А. Беляевым; им же полностью переписаны главы по эпохе эллинизма
и раннему римскому периоду, и составлен итоговый раздел о религиозных древностях
раннего иудаизма и христианства. Тяжелейший труд выверки географических
названий, личных имен, и, отчасти, общего научного редактирования взяла на себя ученица
Н.Я. Мерперта, СВ. Бабкина. Иллюстративный ряд собран Л.А. Беляевым при учете
пожеланий Н.Я. Мерперта.

6 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
явления на Ближнем Востоке древнейших предков человеческого рода до
разрушения иерусалимского Храма вавилонским царем
Навуходоносором II (586/587 г. до н.э.). Но оба обзора имели хронологические, а значит,
и тематические, ограничения: «Очерки...» обрывались на сер. I тыс. до н.э.,
поскольку это традиционный для библейской археологии рубеж; в
«Древностях», наоборот, почти не была затронута «ветхозаветная»
составляющая. Через тот и другой рубеж необходимо перешагнуть, чтобы образовать
неразрывную культурно-хронологическую последовательность. Так что
выпуск двух разных книг под одной обложкой кажется нам оправданным
уже с формальной точки зрения: две области археологии делают шаг
навстречу друг другу, хотя вектор их движения при этом в хронологическом
отношении противоположен.
Впрочем, важнее другое. Эпоха, которую освещает наш совместный
обзор, почти никогда не рассматривается в Сиро-Палестинском регионе
и на Ближнем Востоке как единое целое, как самостоятельный
культурно-исторический период. С одной стороны, ее заслоняют бурные события
периода заселения евреями Ханаана с последующим формированием,
расцветом и гибелью государств Иудеи и Израиля, и отвечающая им картина
развития материальной среды Палестины, на которой много десятилетий
было сосредоточено все внимание археологов. С другой стороны,
внимание отвлекает не менее яркий и гораздо более проявленный в
художественном и археологическом отношении мир Средиземноморья эпохи
Империи, полный внутреннего драматизма и служащий средой для становления
христианства.
Все, что происходит в «промежуточный» период, выглядит, с
точки зрения обеих «конфессиональных» археологии (археологии
иудаизма и археологии христианства), своего рода интермедией, не имеющей
внутреннего единства и не заслуживающей исследования как целостный
объект. Но такой взгляд — результат научно-культурной
ангажированности, порожденной многовековой сосредоточенностью этих археологии на
привлекательных или же на самых спорных и проблемных участках
культурно-исторического процесса, каким он представляется религиозному
сознанию. На самом деле, избранная нами эпоха обладает не только
известной культурной цельностью, — она является во многих отношениях
ключевой для генезиса (и, соответственно, для анализа) обеих частей
Завета как исторических источников. Почти то же самое можно сказать и в
отношении формирования новых религиозных форм — талмудического
иудаизма и раннего христианства. Поэтому потребность в книге, которая
служила бы своего рода мостом между археологией древнейшего периода
Сиро-Палестинского региона и археологией раннехристианского
Средиземноморья, для нас обоих очевидна.

От авторов 7
Дело затрудняется тем, что, хотя оба автора не впервые обращаются
к вопросам изучения религиозной археологии, в данном случае они
вынуждены решительно выйти за границы «своих» исторических периодов
и оказаться в непривычной для них атмосфере античного
Средиземноморья и Ближнего Востока, пугающе быстро подойдя «к границам своей
профессиональной компетенции», как выразился в аналогичной ситуации
С.С. Аверинцев. Зная, что такое поведение может не довести до добра, —
мы все же решились, поскольку, после выхода обеих книг (тепло
встреченных коллегами) убедились в нужности таких экскурсов, и, одновременно,
осознали, что нам не удалось охватить избранную область религиозной
археологии целиком. Между бурно развивающейся археологией
раннего Израиля и не менее активно исследуемым раннесредневековым
периодом отсутствовало связующее звено. Неестественность разрыва между
ними очевидна без объяснений. В историографии этот разрыв вырос из-за
того, что специалисты, занимающиеся археологией Сиро-Палестинского
региона с эпохи позднего каменного века до первых столетий железного
века обычно останавливаются на моменте гибели независимых еврейских
государств (т.н. «вавилонском пленении»), не доходя до эллинистической
эпохи. В то же время ученые, изучающие археологию Средиземноморья,
могут опереться на материальные объекты, оставленные христианами, в
лучшем случае, со II—III вв. н.э., а чаще — с IV или даже V вв.
Таким образом, неохваченным остается период в восемь-девять веков
истории (VI в. до н.э. — 313 г. н.э.). Причем это период, чрезвычайно
важный для выяснения генезиса христианства и рождения зрелых форм
иудаизма; для изучения связи между Ветхим и Новым Заветом (разрыв между
которыми в области письменных источников отчасти заполняют
«исторические» книги Библии, а также очень большое, в сравнении с предыдущей
эпохой, количество классических, «античных» источников). Конечно,
попытки закрыть эту брешь в последнюю четверть века появлялись (особенно
в Израиле), но они, как правило, ограничиваются более узкими и, в общем,
произвольными рамками (например, эпохой возникновения христианства
и его взаимодействием с иудаизмом; эпохой Второго храма, и т.п.).
Обнаружив это, мы решили сделать скромную попытку собрать
материал по интересующим нас вопросам археологии т.н. «межзаветного»
периода, а также по эпохе Нового Завета и ранней Церкви вплоть до Миланского
эдикта, и, изложив его, заполнить образовавшийся промежуток. У нас
были основания рассчитывать на успех, поскольку предыдущие работы все
же обладали некоторыми общими чертами: во-первых, целью обеих было
ввести в отечественную науку материал, накопленный в западной
археологии за последние 70—100 лет и касающийся истории религии, а также про-

8 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
затрагивались вопросы соотношения археологии с текстами Священного
писания, а отчасти — с преданием и ранней историей Церкви.
Работу решено было разделить примерно пополам, так, чтобы каждый
мог идти от более знакомому ему материалу к менее знакомому, навстречу
друг другу, как два поезда из арифметической задачи (Н.М. двигался, как
свойственно историку, вдоль временного вектора, а Л. Б. — против этого
направления, так сказать, вглубь времени, что часто приходится делать
именно археологу). Так и получилось, что две половины книги не
тождественны по подходу. Главы НМ. читатель найдет более историчными,
более ориентированными на соединение текстов Ветхого Завета и иных
источников с археологическим материалом, более стремящимися к
позитивным выводам. В главах Л.Б. сделана попытка отстраниться от
традиционных письменных источников, от обычного стремления подтвердить
их, соединиться с ними, обогатить их или опровергнуть. В обоих случаях,
однако, главной задачей ставится создание информационного
пространства для источниковедческого освоения археологических материалов, а
также снабжение читателя инструментарием для проведения такой работы.
Именно этим определено и стремление максимально подробно и наглядно
представить материалы раскопок: таблицы постепенно составили в книге
относительно независимый смысловой ряд.
Позволим себе подчеркнуть еще раз важность создания единого курса
археологии религии в избранный период, и оправдать значительную
широту ее культурно-исторического охвата. Необходимость изучения
археологического контекста при исследованиях религиозной культуры прошлого
сегодня не нужно доказывать — хотя так было не всегда. Без него
невозможно полноценное, современное понимание историчности книг Ветхого
Завета, Евангелий и других новозаветных текстов; от его отсутствия
страдают полнота и серьезность научных интерпретаций текстов; и, в еще
большей степени, преподавание дисциплин, нужных для изучения Библии во
всем объеме.
Понимание же сущности тех перемен, которые произошли в
религиозной жизни Средиземноморья, прежде всего процесса распространения
христианства, зависит от учета постоянного взаимодействия в
Средиземноморском очаге цивилизации основных его культурных составляющих.
Этими составляющими были, во-первых, наследие древневосточных
цивилизаций; во-вторых, греческой классической культуры. Процесс
взаимодействия между этими двумя составляющими был активизирован
походами Александра Македонского и нашел выражение в создании общей,
эллинистической, культуры. Третьей составляющей было огромное и
быстро растущее политическое новообразование, поглотившее практически
все Средиземноморье и угрожавшее полностью переработать его традици-

От авторов
9
онную структуру. Этим новообразованием был позднереспубликанский и,
особенно, императорский Рим. Он объединял мир отнюдь не
механически: его культура, в свою очередь, во многом была основана на греческом
наследии и усвоила большое количество восточных элементов, вплоть до
великой религии, христианства. Эти «простые» соображения определили
географические и хронологические рамки нашей работы.
Хотя речь идет о заполнении конкретного хронологического разрыва,
задача книги не должна пониматься как механическая, как простое
расширение ранее заданных рамок. В изучаемом периоде мы сталкиваемся с иной
проблематикой, мало (или совершенно) не заявленной в уже
опубликованных работах. Эта проблематика — взаимоотношение археологических
материалов с историческими книгами Ветхого Завета и новозаветными
текстами; археологическое изучение среды, в которой зарождалось и делало
первые шаги христианство, а также развивался ранний иудаизм. Поэтому
нас будут интересовать такие вопросы, как, например, взаимодействие
разнообразного культурного ландшафта Палестины, цветущих торговых
городов в приморье или пустынях (на перекрестках караванных путей), — и
замкнутых в себе, ориентированных на локальное развитие нагорных областей
(Иудея) с центром в Иерусалиме (не столько городе, сколько святилище,
последнем великом храме Древнего Востока). Затем — причины
возрастания значения территорий Сиро-Палестинского региона в культуре
Средиземноморья; формы включения общества, сложившегося как закрытое и
локальное — в мировой (для того времени глобальный) контекст (процесс
неизбежно очень болезненный и растянувшийся на два-три века).
Отсюда — наше стремление охватить археологию Палестины с
достаточно раннего периода (эпохи ассирийских и вавилонских опустошений
и эллинизма), а также раздвинуть географические рамки (что
совершенно необходимо для эпохи Римской империи и зарождения христианства).
На основе такого подхода сформированы первые пять глав книги, которые
можно назвать контекстуальными, или вводными. Шестая, самая крупная,
отведена под изучение тех древностей, которые непосредственно связаны
с памятниками двух религий — иудаизма и христианства.
Здесь перед нами встает старая проблема соотношения священных
текстов Писания и конкретного исторического материала (не тревожившая
нас с тех пор, как осталась позади «библейская археология» с ее
проблемами достоверности Потопа, археологических свидетельств эпохи
Патриархов, следов «завоевания Ханаана Иисусом Навином» и создания Единого
царства). Ведь изучение Палестины эпохи эллинизма не порождает таких
разительных противоречий: ни между письменными и археологическими
источниками, ни внутри этих областей (то есть между историческими
книгами Ветхого Завета и остальными текстами). А если и порождает, то это

10 Л.А. Беляев, КЯ. Мерперт. От библейских древностей к христианским
привычные любому историку проблемы, не усугубляемые сакрализацией
того или иного источника, превращающей каждую строку его в
непререкаемый авторитет, а всякий анализ — в болезненную операцию.
Переходя к археологическому изучению эпохи Нового Завета и
ранней Церкви, мы снова оказываемся лицом к лицу с вечным вопросом
религиозной археологии, проблемой достоверности того или иного сообщения
Писания, отношение к которому нам следует определить.
Прежде всего отметим, что археология — наука, лежащая вне сферы
теологии. Рисуя нам те или иные события, она не стремится, не может и
не должна доказывать ни теологической, ни исторической истинности
Нового Завета. Он останется, с точки зрения науки, религиозным преданием
или мифологическим текстом — даже в том случае, если будет доказано,
что каждая географическая деталь новозаветных текстов стопроцентно
верна (выражение Мак Рэя). Но при этом именно археология, в
особенности раскопки последнего полустолетия, сделала для понимания Нового
Завета, для его оживления, несравненно больше любой другой науки.
Говоря об историческом Иисусе, мы часто не задумываемся над тем,
что его Завету уже два тысячелетия, и он дошел до нас лишь через десятые
копии с «автографов», причем написанных на языках, чужих
подавляющему большинству ныне живущих. Эти копии писали и читали люди,
жившие в совершенно чуждом, незнакомом, разительно отличном от нашего
и давно утраченном контексте (географическом, историческом,
социальном). У нас есть серьезные основания думать, что наше понимание текста
Писания затемнено и замутнено переносом его в современный контекст.
И археология, как ни одна наука, помогает прояснить первоначальное
значение фраз, углубить наше понимание текста. Считается, что археология
действует при этом по четырем главным направлениям.
Во-первых, археология изучает среду, в которой создавались
письменные источники для реконструкции религиозной жизни эпохи Нового
Завета (и обнаруживает сами эти источники — достаточно упомянуть Кумран,
Наг Хаммади, памятники псевдоэпиграфики), показывающие Палестину
настоящим кипящим котлом религиозных и философских споров.
Во-вторых, археология ответственна за сбор и, отчасти, датировку древнейших
манускриптов с текстами Нового Завета (в основном это папирусы,
обнаруживаемые в Египте), крайне важными для его реконструкции.
В-третьих, археология улучшает знания географии и общего ландшафта (в т.ч.
архитектурного), в котором разворачиваются библейские события
(помогая понять, например, что описание чуда исцеления слепца дано в
пространстве между двумя Иерихонами, новым и старым). Возникает особая
область новозаветной географии — точно так же, как новозаветной про-
сопографии и хронологии. Архефлогия покалывает швпгтнпр, гпптиртгттчт

От авторов
11
текстов Нового Завета — историческому контексту: реальными становятся
некоторые объекты («колодец Иакова», «бассейн Вирсавии», «Силоамская
купель», подиум Гаваффы), а также личности, упоминаемые в Евангелии,
от Понтия Пилата до Эраста из Коринфа. Соответственно, упрочилась и
уточнилась хронология. В-четвертых, можно говорить о реконструкции
археологией социальной среды Средиземноморского мира первых веков
н.э. (это самая молодая область: археология только в XX в. расширила
подход к Новому Завету от хронологического, географического и
архитектурного — до социологического). Примерно в таких же направлениях работает
археология и применительно к истории ранней Церкви.
Говоря о методическом подходе, мы надеемся, что нам удастся
избежать соблазна постоянного увязывания друг с другом археологических
данных со священными для христиан текстами Завета, «эллинизованными»
сочинениями Иосифа Флавия, материалами эпиграфики и «пустынных
библиотек». Соблазн такой увязки всегда особенно силен из-за присутствия
большого количества текстов: именно для этой эпохи такая увязка кажется
историкам и возможной, и важной; на самом же деле она идет всегда
болезненно и с нарушением процедур исследования. Мы убеждены, что для
объективного изучения культуры избранного периода следует обращаться
к каждой из научных дисциплин, обладающей сложившимся методом
исследования, оставаясь в ее рамках, и лишь потом сопоставлять выводы.
Область нашей книги — археология и близкие ей дисциплины:
нумизматика, эпиграфика, отчасти история искусства. Мы не стремимся
противопоставлять или «увязывать» данные археологии и письменных
источников (в т.ч. священных текстов), проверять одно другим и т.п. Напротив,
мы стараемся источниковедчески разделить их, постоянно подчеркивая,
каким образом получена информация, и уделить наибольшее внимание
«вещественным памятникам», изучение которых развивается наиболее
динамично. В создании книги мы опираемся на последние из доступных
к настоящему времени публикаций наших коллег в Израиле, США и
Западной Европе, и ставим своей задачей по возможности широко охватить
этот (весьма значительный) материал, осмыслить его и облегчить доступ
к нему студентам, а также (льстим себя этой надеждой) коллегам. Работе
над книгой помогла предоставленная Л.А. Беляеву возможность
заниматься в библиотеках США, Италии и Германии, за которую следует сердечно
поблагодарить Институт гуманитарных исследований (Университет штата
Висконсин, г. Мэдисон, США), Исследовательский институт центра Гетти
(г. Лос-Анжелес, США), Фонд Карло Леричи (Италия) и библиотеку
университета в г. Хайдельберг (Германия). Значительный вклад в правку текста
внесли наши рецензенты — Т.М. Арсеньева, В.И. Гуляев, Г.А. Кошеленко,
it тн Мипшиа гингтитут япугплпгии РАН), Не менее важной оказалась

12 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
помощь молодого гебраиста Светланы Викторовны Бабкиной, которая
совершенно бескорыстно взяла на себя труд проверки научного аппарата и
блестяще, на взгляд авторов, с ним справилась. Имена собственные,
топонимы и цитаты из Священного Писания были выверены A.M. Беляевой,
переводы греческих и латинских текстов для раздела «Археология и
Слово» проверены М.И. Афанасьевой. Мы искренне благодарны также всем,
кто терпеливо ожидал готового текста (который все откладывался с года на
год). Наконец, мы искренне признательны Институту философии,
теологии и истории св. Фомы за открытость и готовность к сотрудничеству.

Глава I
Сиро-Палестинский регион
в ассирийский, нововавилонский
и ахеменидский периоды
Первая глава нашей книги охватывает период от гибели Еврейских царств
до прихода на Ближний Восток армии Александра Македонского. То есть,
примерно, 400 лет — очень значительный период даже для ровного,
непрерывного развития. А эта эпоха менее всего может считаться стабильной,
напротив, ее можно назвать, особенно в первой части, своего рода
«смутным временем»: трижды сменялись захватчики-иноземцы, переселялось и
вновь возвращалось население, восставали в стремлении к
самостоятельности зависимые от захватчиков города-государства, заключавшие союзы
то с одним, то с другим династом. Понятно, что частая смена политической
ориентации вызывала перемены в демографии, торговле, производстве,
даже в религии и, конечно, в культуре.
Археология сравнительно недавно начала строить собственную модель
жизни этой эпохи в библейских странах, то есть на пространстве,
ограниченном с севера Малой Азией, с юга Египтом, с востока Месопотамией и
Средиземным морем с запада. Однако определенные успехи уже
достигнуты, и нам следует ознакомиться с ними, прежде чем обратиться к
археологическим свидетельствам формирования раннего иудаизма и
христианства. Начнем с краткого очерка истории региона, какой она рисуется по
традиционным, то есть письменным, источникам, подкрепленным также
данными эпиграфики, нумизматики и сигиллографии2.
Подробный обзор истории этого периода на основе письменных источников и
современной западной литературы см.: Циркин Ю.Б. История библейских стран. М, 2003,
с. 294 и ел.; для начальной стадии периода рекомендуем также монографию Тантлев-
ского: Тантлевский И.Р. История Израиля и Иудеи до разрушения Первого Храма. СПб,
2005.

14 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Общий очерк истории
Рассматривать археологию и историю Сиро-Палестинского региона в
избранный период следует не как часть изолированной и уникальной
«священной истории», а как важную составляющую развития первых
империй, то есть на гораздо более широком фоне «большой» ближневосточной
истории. Ранние империи (Ассирийская, Нововавилонская и Персидская)
были государственными образованиями, включавшими в себя территории,
разнородные в этническом, экономическом и политическом отношении.
Это включение осуществлялось на основе существенной переработки
старых социально-экономических связей. Местные правители при этом
переподчинялись центральному правителю (царю) или заменялись
имперскими чиновниками (как сказали бы сегодня, создавалась единая вертикаль
власти). На завоеванные земли распространялось новое территориально-
административное деление (оно учитывало традиционные этнические и
географические факторы, но не обязательно следовало им). Жители новых
земель (хотя так было не во всех случаях) обычно считали свои отношения
с центральной властью («метрополией») неравными и несправедливыми, и
местные элиты, особенно на окраинах, периодически делали попытки
выйти из состава империи или сменить центральную власть путем заговоров
и мятежей. Ранние империи оставались сравнительно непрочными и
существовали недолго, в течение жизни трех-четырех поколений правителей.
Первой из них стала Ассирийская, мощные завоевательные походы
которой привели всего за 15 лет (745—731 гг. до н.э.) к включению в нее
всей северной и западной части Сиро-Палестинского региона (Урарту,
Северная Сирия, Финикия, часть Аравии), Филистии (Газа и Ашкелон)
и Дамаска. Власть Ассирии признал царь Иудеи Ахаз, который
упомянут среди вассалов ассирийского царя Тиглатпаласара. Последний занял
также Галилею и земли за р. Иордан, наложив дань на оставшиеся неза-
воеванными города второго царства евреев — Израиля. На престоле
Израиля оказался новый правитель, Осия, признавший верховную власть
Ассирии и выплативший ей дань. Вассалами ассирийцев стали соседние
царства Моав, Аммон и Эдом. Позже Осия примкнул к антиассирийскому
движению финикийских городов, поддержанному Египтом, но был
захвачен в плен ассирийским царем Салманасаром V, а остатки его государства
Ассирия присоединила после трехлетней осады Самарии (взята в 722/721 г.
до н.э.). Часть населения Израиля увели в плен, согласно Библии, при том
же царе (2 Цар 17, 6) или его преемнике Саргоне II, и поселили в
Месопотамии и Мидии (после 713 г. до н.э.).
Соперничество Ассирии и Египта заставило ассирийцев обратить
особое внимание на ключевые в военно-политическом отношении города

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
15
Филистии, которые удалось подчинить не сразу: только масштабные
вторжения Саргона II и Синаххериба и осада Газы (720 г. до н.э.), Ашдода (712 г.
до н.э.) и Экрона (701 г. до н.э.) позволили разрушить антиассирийский
союз и превратить этот важнейший регион в базу для дальнейших
вторжений в Египет3.
В борьбе с филистимско-египетско-израильской коалицией были
разрушены многие города Израиля, вновь взята Самария, выведено ее
население. Владения Ассирии расширились за счет филистимских городов:
Ашдод, Гат и другие вошли в новую ассирийскую провинцию.
Завоеванные земли ассирийцы разделили на округа (в Сирии,
Палестине и Финикии их насчитывают 22; сейчас их называют на римский
манер провинциями). Округами управляли чиновники-ассирийцы, которые
командовали войском и собирали налоги. На периферии империи
остались автономные (вассальные) царства: Иудея, Аммон, Моав и Эдом, а на
побережье — несколько городов-государств Финикии и Филистии, но их
земли были, в основном, аннексированы.
Ассирийские цари считали необходимым переселять большие массы
коренных жителей региона и замещать их народами из других областей.
В Месопотамию из Сирии переместили арамеев, из Самарии и Израиля —
евреев, из Газы — филистимлян; в то же время, жители Южной
Месопотамии и часть аравийскиих племен оказались в Израиле. Однако переселение
не было тотальным — значительное число жителей осталось на месте.
Выводили семьи знати и воинов, а также ремесленников и вообще горожан.
(Так будет позже и при выведении евреев из Иудеи в Вавилон — основной
массив сельского населения останется в своей стране.) В Ассирии
переведенные семьи поселили, соответственно, в городах.
Сохранившиеся в Самарии группы крестьян-евреев растворили в
своей среде переселенцев-ассирийцев из Месопотамии, удержали израильский
культ Яхве и традиционный центр почитания своего Бога — г. Бейт-Эль,
в конце концов образовав, к середине VI в. до н.э., новый этнос —
самаритян, вероисповедание которых считают разновидностью иудаизма.
Похожим образом, на основе арамейского, возник этнос сирийцев. Но, если
арамеи сыграли важную роль в формировании Ассирийской империи, и
их язык вскоре стал ее официальным языком, в конце концов оказавшись
в роли основного межэтнического языка чуть ли не всего Ближнего Восто-
В VII в. их осуществят Асархаддон (681-669 гг. до н.э.) и Ашшурбанапал (669-ок. 633/
27 гг. до н.э.). Во время этих войн ассирийцы впервые, сколько известно истории,
применят в массовом порядке оружие из нового металла — железа — против египетского
фараона XXIV (нубийской) династии Тохарки (689-663 гг. до н.э.).

16 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ка — то судьба евреев оказалась иной: их группы, выведенные из Израиля,
в основном растворились в других этносах.
Сохранившей политическую автономию Иудее пришлось
выстраивать отношения с Ассирией и, в то же время, добиваться внутренней
консолидации, чтобы избежать судьбы Израиля. Судя по проповеди пророка
Исайи, консолидации страстно искали на пути укрепления
монотеистического культа Яхве. Это выразилось в реформах царя Езекии, очистившего
иерусалимский Храм, уничтожившего статуи божеств, упразднившего их
святилища и восстановившего праздник Пасхи (который в разделенных
царствах не справляли). Были приняты меры к восстановлению престижа
Храма и жречества, которое стало получать постоянное содержание.
Столицу Иудеи и ее Храм, несомненно, воспринимали как общие центры
еврейского народа, вне зависимости от того, на какой территории жила та
или иная его часть. Несмотря на то, что все еще сохранялись
соперничавшие центры (например, Арад с его храмом Яхве), Езекии удалось добиться
религиозно-этнического объединения народа в период крайнего
ослабления политических связей.
Новые попытки освободиться от власти ассирийцев несли Сиро-
Палестинскому региону всё новые испытания. Выступление коалиции
государств-вассалов Халдеи, Тира, Ашкелона и Иудеи привело к ряду
карательных походов ассирийского царя Синаххериба, осадившего заново
укрепленные и вновь построенные крепости мятежников на побережье и в
Иудее. Мятеж в Финикии и Филистии был подавлен, а над Иудеей
нависла угроза полной потери независимости. Это хорошо осознавали ее
жители. Некоторые историки даже видят в памятниках эпиграфики
отражение подобных настроений. Известный религиозным традиционализмом
Анри Лемер, например, трактует так прочтенный им в пустой гробнице
под Лахишем (Хирбет Бейт Лея) текст с проклятиями врагам и с призывом
к Яхве («владыке гор Иудеи, Богу Иерусалима и всей земли») о помощи
и милосердии (см.: Lemair 1976, pp. 565-568). По-видимому, был заново
укреплен Иерусалим, собрано ополчение и заготовлено много оружия. Си-
наххериб начал с осады и взятия крепостей, в том числе Лахиша, которые
разрушал и уводил в плен их население, забирая скот и другие ценности.
Иудея покорилась, выплатив очень значительную дань. Но
планировавшаяся осада Иерусалима не удалась, так как в войске Синаххериба
началась эпидемия, и оно вернулось в Месопотамию. После кампаний
Синаххериба центром управления Палестиной стал город Экрон — опорная база
ассирийцев и крупный экономический центр, поставлявший оливковое
масло (Gittin, Dothan 1987, pp. 214-215).
Отметим, что результаты деятельности Езекии и похода Синаххериба
окажут влияние на формирование идей иудаизма и христианства: чудесное

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
17
спасение Иерусалима от разгрома утвердило народ в мысли об особом
божественном покровительстве Храму. Оно вызвало ожидание близящегося
спасения евреев от гнета Ассирии, знаком чего должно было стать
рождение чудесного младенца, Эммануила, от девы царственного рода из
дома Давида.
Очередной поход ассирийцев на мятежные города пришлось
предпринять сыну Синаххериба, Асархаддону, который покончил с автономией
Сидона. В это время в Иудее правил уже сын Езекии, Манассия,
восстановивший поклонение языческим божествам, поставивший в Храме
статую Астарты и выполнявший принятые у финикийцев обряды проведения
первенцев через огонь на финикийском святилище-некрополе, тофете
(см. Иер 7, 13). В этом видят знаки установления особо тесных связей
Иудеи с Финикией, прежде всего с Тиром, в период напряженной ситуации
на Востоке. Новое противостояние Ассирии и Египта, который
поддерживали Тир и Иудея во главе с нелюбимым (судя по Библии) народом Ма-
нассией, привело к аресту последнего ассирийцами. По возвращении он,
судя по тому же источнику, вернулся к монотеизму. В дальнейшем Иудея
исчезает из описаний борьбы царей Ассирии с Тиром и Египтом, которая
с переменным успехом шла всю вторую четв. VII в. до н.э., но с середины
столетия Ассирия вступила в полосу упадка и внутренней борьбы, в ходе
которой на земли Сирии и Палестины переселяют все новых горожан из
Месопотамии и Элама.
В Иудее в это же время происходит смена правящих царей из рода
Манассии и окончательное упрочение монотеизма с его исключительным
и единственным отныне центром: Храмом в Иерусалиме. Правительство
малолетнего царя Иудеи, внука Манассии Иосии, в очередной раз
уничтожило жертвенники, языческие кумиры и даже погребения
жрецов-язычников (включая святилища в Бейт-Эле и Араде), в то же время ведя ремонт
и очищение Храма. Преобразование нарождавшегося иудаизма было
торжественно закреплено публичным подтверждением «договора» с Богом,
который произнес царь от имени народа. Археологические свидетельства
дают основания судить о деталях процесса, например, о сборе серебра для
ремонта храма — так, один из остраконов указывает на Захарию (имя,
известное также Библии) как на собирающего деньги по поручению царя.
Тем не менее, описывая состояние религии в последние десятилетия
существования Иудейского царства, Эфраим Штерн определяет его как
«ягвистическое язычество», документируя остатками святилищ на
открытых возвышениях («вершинах», «бемах») с алтарями, статуэтками божеств
и ритуальными сосудами (Stern 2001, 200ff.). Он подчеркивает, что эти
признаки единообразны и присущи многим группам населения Палестины
вне Иудеи, невзирая на различия в именах верховных божеств (Яхве в Иу-

18 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
дее, Кос в Эдоме, Милхом в Аммоне, Кемош в Моабе, Баал в Финикии и
т.д.). Таким образом, нарождавшийся монотеизм сосуществовал и боролся
с укоренившимся в Палестине традиционным многобожием4.
Царствование Иосии отмечено политическими акциями,
позволившими расширить владения Иудеи. Север был занят до города Дан
включительно (это подтверждено раскопками города Гезер, где крепость иудеев
датирована около 630 г. до н.э., и к этому же периоду отнесен остракон,
датированный 10-м годом правления Иосии); на юге, в Филистии, жители
4 Напомним, что эту борьбу ветхозаветные тексты видят основным содержанием
истории. Они рисуют монотеистический культ в Иудее как главный: его отправляют жрецы,
проповедуют пророки; цари принимают меры к укреплению иерусалимского Храма
как единого и единственного центра богослужения (судя по количеству отмеченных
святилищ, успехи попыток подобного рода не слишком значительны). «Ягвистическое
язычество» было общей чертой для Иудеи, включая Иерусалим, на протяжении всего
периода ее существования.
Особенно распространенными во времени и пространстве были культы Баала
(точнее Баалов, поскольку в некоторых регионах божество почиталось в разных
образах) и богини плодородия Астарты. Баал олицетворял созидающие и разрушительные
силы природы, и каждая разновидность требовала особой формы поклонения. Оба
культа были основными у хананеян и финикийцев уже в сер. II тыс. до н.э. (Числ 25, 3;
Иер 19, 5) и еще при жизни Моисея стали проникать и в Израиль (Числ 25). В
дальнейшем поклонение Баалам периодически возрождалось и противостояло
монотеизму: (Суд 2, 11; 3, 7; 10, 6); сохранялись старые и возникали новые храмы (4 Цар 10, 21;
11, 18). Библия упоминает жертвенник Баала (Суд 6, 25), жертву всесожжения (3 Цар 18,
26), молитвы и заклинания (3 Цар 18, 25, 26); одежды жрецов Баала (4 Цар 10, 22). При
некоторых царях культ Баала получал официальный статус (при Ахаве в Израиле, Ахазе
и Манассии в Иудее: 3 Цар 16, 3 и ел.; 18; 2 Пар 28, 2 и ел.; 4 Цар 21, 3 и ел.); число его
пророков и жрецов исчислялось сотнями; храмы и жертвенники Баала устраивали на
«высотах», включая кровли (у Ахава — на кровле дворца — 4 Цар 23, 12).
Культ Астарты имел глубочайшие корни в раннеземледельческих представлениях
о богине-матери, дарующей плодородие и урожай. Ее, под разными именами,
почитали ближневосточные народы, семиты и несемиты: Иштар в Месопотамии, Атар в
Сирии, Асторет (Аштарот) в Израиле, Астарте в Финикии. Даже в сравнительно позднем
памятнике — молитве времени ассирийского царя Ашшурбанапала (VII в. до н.э.) —
образ её предельно величественен и выразителен: «Мал ты был, Ашшурбанапал, когда
я оставила тебя у божественной царицы Ниневии. Немощен был ты, Ашшурбанапал,
когда сидел на лоне божественной царицы Ниневии; от двух ее сосцев ты питался, а в
двух других прятал свое лицо» (цит. по: Нюстрем 2000, с. 31; этому образу
соответствуют широко распространенные изображения Астарты с четырьмя грудями). В храмах
Астарты были, помимо жрецов, «блудницы и блудники», что строго порицалось
Ветхим Заветом и относилось к «мерзостям перед Господом» (Втор 23, 18). Статуи Астарты
выделывались обыкновенно из стволов деревьев (Суд 6, 26 — «священное дерево») и
были очень многочисленны: в библейском тексте постоянно восхваляется уничтожение
их праведными царями (4 Цар 23, 4—7) и проклинается восстановление неправедными
(4 Цар 21, 7).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
19
Иудеи построили новую крепость. Хотя Ассирия номинально еще
существовала, помешать этим действиям она не могла. Вскоре (635 г.) в Фили-
стию вторгся, разрушив Ашдод и приведя к упадку другие города (в том
числе Экрон), фараон Псамметих; египтян с трудом удалось вытеснить.
Считается возможным, что в это же время Сирия и Палестина пережили
вторжение скифов из Причерноморья, но оно не фиксируется ни
археологическими материалами, ни клинописными источниками.
Резкое ослабление Ассирии поставило на злобу дня новый
передел Ближнего Востока между Египтом и Ново-Вавилонским царством,
сменившим в Месопотамии Ассирийское. Иудея оказалась вовлеченной
в него, так как попыталась остановить движение войск фараона Нехо II
(609 г.) против вавилонян, но потерпела жестокое поражение под Мегиддо
(перед сражением погиб царь Иосия). Иудее пришлось выплатить дань и
какое-то время терпеть вмешательство египтян во внутренние дела (так,
они решили судьбу престола, восстановив на нем старшего сына Иосии,
Элиакима).
Претензии Египта на Сиро-Палестинский регион рухнули скоро:
ставший в 605 г. царем Вавилона Навуходоносор вторгся в Сирию и Ливан,
затем в Финикию и Филистию. Около 601 г. можно говорить о
формальном подчинении ему Иудеи. После реформы армии вавилоняне стали
настолько сильны, что могли не опасаться египтян. В это время в Иудее вели
борьбу две «партии», интересы которых в Библии выражены проповедью
двух пророков-антогонистов, Иеремии (вавилонская партия) и Аммоса
(египетская партия). Царь Иудеи, Иоаким, оказался на стороне
последнего — что повело к походу Навуходоносора на его страну, взятию и полному
разграблению Иерусалима, Иудея стала вассальным государством, а ее
размеры уменьшились. Она все же продолжала участвовать в антивавилонских
коалициях, что вызвало новый поход и захват вавилонянами почти всех
городов Иудеи. После продолжительной кампании пали последние
крепости, Азек и Лахиш, а затем — Иерусалим (18 июля 586 г.). Город и храм
сожгли, жителей, включая царя Седекию, вывели в Месопотамию. Всего из
страны депортировали, по современным подсчетам, 10% жителей — но на
месте остались земледельцы и те, кто поддерживал вавилонян (среди знати
было много их сторонников, в том числе пророк Иеремия). Иудея
перестала существовать как государство, а новой столицей провинции, вместо
разрушенного Иерусалима, стал Мицпа — древний город на землях колена
Вениаминова, где когда-то помазали на царство Саула, первого царя
Израиля. В последующие годы переселения из Иудеи и других царств (Аммона,
Моава, Эдома) повторялись, а натиск вавилонян на юге, в Заиорданье
и Аравии продолжался.
Вавилоняне, подобно ассирийцам, уводили коренное население за-

20 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
воеванных территорий в Месопотамию, где пришельцы становились
царскими рабами (ремесленниками, слугами, моряками) в самом Вавилоне
или на землях вокруг него, где создавались полиэтничные общины. В этих
районах сохранялись или восстанавливались старые родовые связи,
поддерживались связи с родиной. Они хранили религиозные традиции: для
иудеев это был, в основном, монотеизм, вера в Яхве — единственного
истинного Бога и творца вселенной. Эта вера стала основой их этнической
самоидентицикации, основой самосохранения народа.
Важные политико-этнические перемены происходили и на местах,
откуда вавилоняне выводили население. В отличие от ассирийцев, они
не селили на место коренных жителей пришельцев. Это демографически
ослабляло покоренные земли и спонтанно меняло их этнический состав.
Полагают, что в Южную Палестину и Иорданию стали проникать
арабские племена, набатеи и кедариты. Царство Кедар вело активную борьбу
с ассирийцами, а в VI — нач. Vb. до н.э. продвинулись в Палестину. Этим
объясняют появление дворца и храма в Лахише (возможно, резиденции
правителя Кедара) и распространение небольших алтарей для благовоний,
типичных для Аравии, в южных районах Иудеи (на одном из них, тоже в
Лахише, обнаружена надпись царя Кедара: Weippert 1988, pp. 700—701;
Lemaire 1974, pp. 67—70; надпись сделана по-арамейски, а храм построен
в традиционной манере эдомитов); в районе дельты Нила находят
арабские алтарики палестинского типа и серебряные чаши, на одной из
которых выгравирована надпись с упоминанием царя Кедара. Арабы вышли и
к Филистии, подчинив приморские Газу и прилегающие пустыни Синая.
Граница их владений проходила между Газой и Ашкелоном, а внутри
страны — южнее Иерусалима и севернее Лахиша. Перемены, с этим связанные,
были существенно более значительными для Средиземноморья, чем
можно думать: арабы теперь контролировали узловую зону на древней «трассе
благовоний» из Южной Аравии к Средиземноморью.
Владычество Вавилона было сравнительно недолгим. В 539 г.
столица царства была захвачена первым царем Персии, Киром. Персидская
империя царей Ахеменидов была гораздо крупнее и сильнее
Ассирийского или Нововавилонского царств, ее считают первой мировой державой
древности. Политика Ахеменидов в отношении подчиненных территорий
(то есть фактически всего Ближнего Востока, Передней Азии и
значительной части Центральной Азии) была также принципиально иной, чем
у ассирийцев или вавилонян. Вступив на престол, Кир разрешил
переведенным в Междуречье народам вернуться на родину — во всяком случае,
это было сделано в отношении иудеев. До нас дошли тексты обеих версий
царского декрета об этом, арамейской и еврейской (специально
предназначенной для иудейской общины), разрешавшие не только возвращение

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
21
в Иерусалим, но и восстановление в нем Храма (для этого были
возвращены даже священные сосуды, захваченные вавилонянами в 586 г.).
Значительная часть иудеев этим воспользовалась и во главе с утвержденным
Киром правителем (паси - «князем») Шешбацаром и первосвященником
по имени Иисус вернулась в Иерусалим. Иудея стала административным
подразделением персидской провинции. Обычно персы сохраняли в
качестве правителей одну из местных родовитых семей (в Трансиордании,
например, правил род Тобиадов), и вскоре престарелого наси сменил
его племянник, Зоровавель. В Иудее, видимо, ждали восстановления на
троне потомков Давида, но между светским правителем и главой
общины иерусалимского Храма началась борьба за власть, которая осталась за
первосвященником.
Преемник Кира, Камбиз, предпринял поход на Египет, который был
подчинен, однако это стоило царю жизни, а Персии — гражданской войны.
Победивший в ней царь Дарий провел реформу управления, в результате
которой вся империя была поделена на сатрапии, те — на «провинции», а
провинции — на отдельные общины. К западу от Иордана образовалось 5
провинций: Иудея, Самария, Галилея, Идумея и Ашдод. Финикийские
города и Кедар, входя в сатрапии, не подчинялись правителям провинций,
они сохранили автономию и свои царские династии. Все земли,
находившиеся к западу от Евфрата (то есть Сиро-Палестинский регион),
включили в провинцию «Заречье» (по Геродоту это пятая сатрапия), с центром,
видимо, в Дамаске. Первый известный сатрап Вавилона и Заречья, Уштан,
был назначен в 520 г. до н.э.; его сменил некий Татнай; позже сатрапом
Заречья был хорошо известный Мегабаз, подавивший восстание Вавилона в
начале 480-х гг. Примерно тогда же ввели новый ежегодный налог на
каждую сатрапию, от которого иудейская гражданско-храмовая община была
вскоре освобождена. Из других повинностей, существенным было участие
финикийцев и арабов в военных походах персидских царей.
Сатрапии были очень неоднородны — в пятую входили и богатые
города, и мало развитые горные районы. Богатые приморские торговые
государства Финикии, хотя и пострадали в ходе греко-персидских войн (в
480-450-х гг. торговля, судя по статистике керамического импорта, резко
упала), сохраняли связи и с Египтом, и с Грецией.
К середине 450-х гг. в Иерусалиме отстроили Второй Храм и заново
организовали его жречество. При царе Артаксерксе в Иерусалим
вернулась еще одна группа иудеев из Месопотамии, во главе с Ездрой,
потомком старого жреческого рода. В это время был издан новый царский указ,
давший общине Храма юридический иммунитет — этим завершилось
формирование иерусалимской гражданско-храмовой общины,
окончательно выделившейся из состава остального населения (так, даже браки чле-

22 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
нов общины с чужими были запрещены, а заключенные — расторгнуты).
Членами общины были признаны только потомки евреев, переведенных
в Месопотамию, а потом вернувшихся (остававшиеся дома, как считал Ез-
дра, утратили чистоту веры и выглядели в его глазах язычниками). В
основу законодательства Ездра положил ветхозаветные законы, изложенные в
Пятикнижии. В своей деятельности, которую можно назвать
реформаторской, Ездра опирался на помощь царей Персии. В годы египетского
восстания против Артаксеркса персидский царь отправил в Иерусалим как
правителя своего эмиссара — виночерпия Неемию, который был глубоко
верующим иудеем и сменил Эзру на его посту. При нем были достроены
стены Иерусалима и упорядочена служба в Храме, восстановлены
некоторые древние обычаи (прощения долгов, возвращения должникам
конфискованных земель и т.п.). Повинности и подати в пользу Храма также
систематизировали. Вскоре община достигла полного преобладания в
Иудее, и во второй половине V в. составила подавляющее большинство ее
населения, а территориально заняла ее почти целиком. Самоназванием этой
общины считается этноним «Израиль»: в исходном варианте это название
союза двенадцати племен, ведших происхождение от праотца
Иакова/Израиля, внука Авраама; позже этот этноним обозначал Единое царство
евреев, а по его распаде — Северное царство. В V веке оно обозначало тех,
кто принадлежал к «богоизбранному народу», почитавшему Яхве, а
особенно — членов восстановленной общины Второго Храма.
Чрезвычайно неоднородное, государство персов постоянно сотрясали
восстания, особенно частые в Египте (во время одного из них был
уничтожен храм Яхве иудейской военной колонии на о-ве Элефантина (южный
Египет), поскольку иудеи упорно поддерживали власть царя).
Большинство государственных единиц, составлявших империю, стремились
упрочить и расширить свою автономию. Сатрапы могли чеканить свою
серебряную монету, в Vb. до н.э. ее начали чеканить также города Финикии
(Сидон ввел ее в обращение уже в 450 г., через 15 лет — Тир, затем Арвад
и Библ). Вскоре монета стала правом многих городов и областей
Заречья, включая Самарию. В IV в. н.э. свои деньги стала чеканить Иудея, то
есть, по сути дела, община Иерусалима. Западная и восточная части
империи, разделенные р. Евфрат, были различны также в культурном и
экономическом отношении: западные территории, Заречье, больше зависели
от связей со Средиземноморьем, чем от глубинных областей Азии и самой
Персии; в их монетах, например, был принят аттический стандарт (Сидон,
Тир). В будущем это разделение проявится в формировании двух больших
культурных областей: парфяно-сасанидского мира на востоке и эллини-
стическо-римско-византийского на западе. Стечением времени мятежи

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
23
царя — сатрапы. В конце концов, в эти конфликты втянулась Иудея, у
которой были отняты многие привилегии, а сама она, возможно, была
включена в провинцию Самария; не прекращались и внутренние конфликты
между светской и религиозной властью в самом Иерусалиме, в итоге
которых единственным и непререкаемым главой храмовой общины стал ее
первосвященник. Эти события имели важное значение для дальнейшего
развития иудаизма, которое проходило уже в рамках новой эпохи —
эллинизма, началом которого считается поход Александра Македонского (334 г.
до н.э.) и крушение державы Ахеменидов.
1—1. Археология ассирийского периода в Палестине
Археологические свидетельства событий ассирийского нашествия
многочисленны и разнообразны (Мерперт 2000, сн. 313); отметим лишь
некоторые из них. В Иудее период борьбы с Ассирией отмечен резким усилением
фортификационной активности и созданием новой, грандиозной системы
водоснабжения Иерусалима при Езекии (722/716—686 гг. до н.э.), а в Лахи-
ше, Тимне и Гезере — слоями пожаров и разрушений. Следы разрушений
в Израиле и Иудее, которые связывают с событиями 734 г. до н.э., четко
представлены в ряде городов, особенно в Мегиддо (IV слой), Асоре (Услой)
и Самарии. Последняя была на отдельных участках полностью разрушена
(документируется даже выборка камней из фундаментов укреплений и
построек царского квартала, которые, очевидно, сравняли с землей). Вокруг
вершины сохранились казематные стены (поскольку город стал одним из
центров подчинённой Ассирии области), но массивные постройки,
примыкавшие к ним изнутри, уничтожили: на их месте возникли сооружения
с совершенно иным планом. Столь же резко сменилась керамика: в
перекрывающих слоях находят формы, ранее чуждые Палестине, но близкие
ассирийской керамике г. Нимруд, т.н. «ассирийской дворцовой керамике»,
вообще многочисленной на памятниках Северного Израиля (Тель Дор и
др.) (см.: Мерперт 2000, с. 307; Кепуоп 1979, р. 28).
Отдельные следы присутствия ассирийцев в виде находок
эпиграфического характера (стел с клинописными текстами) и разнообразных
артефактов (от типичных ассирийских саркофагов до печатей с ассирийской
иконографией) рассеяны практически по всей Палестине, до Раббат Амо-
на на востоке, Кадеш-Барнеа и Хазевы на юге и Гуш Халава на севере.
Показательны перемены в планировке (типичные «дворцовые» планы зданий
и городов), архитектуре (протоэолийская капитель с горы Гризим),
религиозной и бытовой материальной культуре некоторых городов Израиля
(напр., Тель эль-Фара (сев.)). Постепенно обнаруживаются и памятники,
ирппгпегтгтнрннп связанные г, ппиг,утствием ассирийцев в Палестине: рас-

24 ЛА. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
копанный в Рамат Рахель «дворец» с планом ассирийского типа показал,
что в нем хранились значительные запасы продовольствия в сосудах, ручки
которых несли штамп с изображением крылатого Солнца и надписью «лэ-
мелех», «царское» (точнее, «царю», «для царя»); собраны 164 такие ручки.
В том же дворце открыто уникальное для Палестины живописное
изображение правителя-ассирийца, сидящего на троне.
Высокий уровень развития городов Филистии в предассирийский и
ассирийский период археология свидетельствует безоговорочно. Их площадь
быстро растет: у Ашдода, например, в пять раз; огромный Экрон II тыс. до
н.э., к X в. уменьшившийся до незначительных размеров, вновь расцвел в
VII в. до н.э., достигнув первоначальной площади (50 акров). Оба города до
кон. VIII в. до н.э. сохраняли мощные укрепления предшествующей эпохи,
в которых был воплощен богатый опыт ахейских предков филистимлян в
области фортификационного строительства.
Филистия в ассирийский период. Исключительное значение для суждений о
развитии Филистии в ассирийский период имело открытие в Экроне т.н.
«Храмового комплекса 650». Это недолго существовавший и очень
своеобразный «храм-дворец» (разрушен в 604 г.), где соединены черты
архитектуры Ассирии, Финикии и Филистии. Огромное здание состоит,
собственно, из нескольких сооружений, замкнутых общим обводом крытых
коридоров, с внутренним открытым двором, обставленным с четырех
сторон квадратными пилонами, и парадным колонным залом. Комплекс
дал исключительно редкие, неожиданные находки. Среди них — предметы
декоративного искусства Египта: амулет божества ремесла и знания,
Птаха; изящно вырезанное на куске слонового бивня изображение богини или
принцессы, относящееся к XIII в. до н.э. и попавшее в храм, видимо, в
составе ассирийских трофеев из Египта.
Еще важнее обнаруженное на внутренней стене «целлы» храма
посвящение правителя Экрона, царя по имени Ахиш/Икаусу (= «Ахеянин»?, т.е.
«грек») женскому божеству Птгих (Гайя?, микенская богиня-мать).
Благодаря этой надписи, Экрон — единственный известный из Библии город,
твердо идентифицированный надписью, находящейся in situ.
В Экроне собран и другой значительный материал, говорящий о
культуре, языке, верованиях его жителей в ассирийский период: здесь довольно
многочисленны фрагменты керамики с депинти, среди которых
встречены посвящения «богине Ашерат/Астарте», «святилищу», написанное по-
финикийски число «30». О культовой практике говорят многочисленные
рогатые алтарики. Исключительно интересен серебряный медальон,
гравировка на котором указывает на крайний синкретизм религиозно-худо-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
25
руками, о чем-то молящий Иштар/Астарту, стоящую на спине льва; над
обоими изображен крылатый солнечный диск, полумесяц и семь кругов.
Наконец, следует упомянуть о глиняной пластике Филистии, которая
представлена головками статуэток, искусно выполненных и
выразительных, с несколько гипертрофированно крупными чертами лица, полностью
отличных от аналогичных синхронных изделий Иудеи.
Связи Филистии с эллинским миром выражены в
распространенности греческой (особенно восточногреческой) керамики позднего VII в. до
н.э. и местных подражаний ей, а также в планировке укрепленных городов
(крепость Мецад Хашавьяху под Ашдодом; Экрон, Тимна и др. На этом
фоне выделяется большой городской центр первой половины I тыс. до н.э.
на побережье южнее Газы (Кватив), огражденный массивной кирпичной
стеной с прямоугольными башнями. Прилегающий некрополь дал
богатый материал, сочетающий филистимские, финикийские и ассирийские
черты. Предполагается, что это торговый центр обмена финикийцев,
ассирийцев, филистимлян и, возможно, египтян с арабами, о чем можно
судить по источникам эпохи Саргона II.
Развитие Филистии, включая распространение многочисленных
кратковременных поселений, повело к заметным переменам и в местной
культуре: так, традиция расписной палестинской керамики II тысячелетия
до н.э. сменилась около 1000 г. до н.э. тщательно обожженной и
превосходно вылощенной по ангобу красной (иногда с чёрными полосами)
посудой, хорошо представленной в Экроне, его «дочерней» Тимне и Ашдоде (в
последнем — от начала X (слой X) до кон. VII в. до н.э. (слой VI). В Экроне
и Тимне керамический комплекс VII в. до н.э. несколько отличается, но
по типу это та же местная филистимская керамика. Правительственные и
ремесленные кварталы Ащдода, Экрона и Тимны свидетельствуют также
о динамичном экономическом развитии Филистии. В двух последних
особенно интенсифицируется производство оливкового масла, в течение VII в.
до н.э. достигшее промышленного размаха: огромные «заводы» Экрона
давали тогда от 500 до 1000 тонн масла ежегодно.
По-своему интересна Тимна, стоявшая на границе между Иудеей и
Филистией и на протяжении первой пол. I тыс. до н.э. неоднократно
переходившая из рук в руки. Это делает ее удобной для археологических
наблюдений. В кон. X в. до н.э. город был разрушен (при нашествии
египтян?) и не заселялся до VIII в. до н.э. Очевидно, при Осии (785—742 гг. до
н.э.) Тимну отстроили как типичный иудейский город, но в том же веке
филистимляне отобрали ее у иудеев. Вскоре Езекия (722—686 гг. до н.э.)
завладел ею, готовясь восстать против Синаххериба, что документируется
находками керамических клейм и иудейских царских печатей.
Разрушенный Синаххерибом город восстановили, заново спланировали и густо за-

26 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
строили. Тимна, чья культура оставалась отличной от иудейской и близкой
к культуре филистимского Экрона, процветала вплоть до падения при
вавилонском нашествии (ок. 600 г. до н.э.).
Финикия — одно из величайших явлений древней истории —
сформировалась в начале железного века на восточном побережье Средиземноморья,
от горного массива Кармель на юге до сирийской границы на севере (см.:
Harden 1971; Parrot, Chebab, Moscati 1975; Moscati 1968; Шифман 1965).
Население её в основной части было автохтонно и восходило, возможно, еще
к носителям культур докерамического неолита. В языковом отношении
финикийцы связаны с ханаанейской ветвью западносемитского
племенного массива. Не позднее IV тыс. до н.э. появились их древнейшие про-
тогорода, а позже города-государства Сидон, Тир и Библ. Расположение
в центре основных сухопутных и морских путей Восточного
Средиземноморья обусловило их поразительно раннее и быстрое развитие: активные
связи Библа и Египта известны в IV тыс. до н.э.; во II тыс. до н.э. можно
говорить о конгломерате финикийских городов-государств, владеющих
значительной сельскохозяйственной территорией на плодородных землях
Приморской долины. В первой пол. I тыс. до н.э. Финикия стала морской
державой: поразительное развитие кораблестроения, ближнего и
дальнего мореплавания, сопутствующие многообразие и совершенство ремесел,
активность торговли обусловили абсолютное господство финикийцев на
морских путях и основание колоний на побережье от Кипра до Испании
и северо-западной Африки (Шифман 1965). Открытие новых земель,
народов и явлений природы способствовали непрестанному расширению и
обогащению мировосприятия финикийцев, созданию развитой и
сложной политеистической религиозной системы. Концентрация в Финикии
товаров со всех концов ойкумены стимулировала и обеспечивала быстрое
внутреннее развитие системы, в том числе ее урбанизацию: города
служили религиозными, административными, торговыми и производственными
центрами. История Финикии и ее культуры далеко выходят за пределы
рассматриваемого региона; мы ограничимся только кратким обзором
финикийских памятников Палестины, где связи финикийских городов с ее
внутренними частями издавна оказывали весьма значительное воздействие на
обе стороны5.
Речь пойдет прежде всего о коренной части Финикии — городах Тире,
5 Финикийская культура впитывала традиции Ханаана; в то же время, в материалах
Самарии и других городов эпохи Раздельных царств широко представлены изделия
финикийских мастеров (например, шедевры резьбы по кости слона и гиппопотама).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
27
Сидоне, Библе и Арваде; о смежной с Израилем зоне между массивом
гор Кармель и Рош ха-Никрой (Ахзив, Тель Кейсан, Акра, Тель Абу-Ха-
вам); о городах узкой кармельской прибрежной долины (Шикмона, Тель
Меворах, и Дор). В этих городах вскрыты очень незначительные площади,
что резко сокращает возможность анализа их планировки и застройки, но
отчасти это искупается богатством полученных материалов для построения
керамической стратиграфии, изучения погребального обряда и инвентаря,
культовой пластики, украшений и других артефактов.
В керамике выделяют три основные группы, развитие которых
прослежено как в четко стратифицированных слоях самой Финикии (Сареп-
та, Тир, Тель Кейсан) и ее некрополях (Ахзив), так и за пределами страны,
куда керамика импортировалась. Древнейшая финикийская бихромная
керамика появляется в сер. XI в. до н.э., что может маркировать начало
финикийской торговой активности в Филистии, Северном Негеве, на Кипре
и в Египте. Незначительно изменяясь, этот вид воспроизводился на
протяжении Х-IX вв. до н.э. Группа т.н. кипро-финикийской керамики
появляется в начале X в. до н.э.: эти сосуды покрыты красно-коричневым
ангобом; по ангобу черной краской нанесен орнамент в виде горизонтальных
линий и концентрических кругов; поверхность залощена. Чаши и кубки
этой группы есть по всей Палестине. Этот тип орнаментации был занесен
на Кипр, где имитировался уже на новых формах сосудов. Однако
доминирующей группой была красноангобированная керамика. Она
распространилась в ходе финикийской колонизации на Кипре, в Северной
Африке, Сицилии, Сардинии и Испании. Основные ее формы — кувшины с
трехчастным или «грибовидным» устьем и красно-коричневым, тщательно
наложенным ангобом; тонкие изысканные чаши с пролощенными
красными и желтоватыми полосами (известные как «самарийский тип»). Эта
керамика, видимо, сменила в нач. IX в. до н.э. финикийскую бихромную.
Кроме этих групп, финикийские керамисты производили тарные кувшины
и амфоры, которые использовали иногда как погребальные урны.
Финикийская керамика в целом широко распространена в VII—VI вв.
до н.э. не только в Финикии, но и в финикийских колониях вдоль
средиземноморского побережья, а также в Палестине, где она служит надежным
индикатором первых этапов колонизации финикийцами Центрального
и Западного Средиземноморья и датирующим материалом.
Финикийском погребальный обряд первой половины I тыс. до н.э.
выразительно и с многими вариантами засвидетельствован на кладбище
Ахзива. Основных видов погребения два: ингумация в шахтных гробницах
и кремация с помещением пепла в урну. Погребальные камеры вырубали
в скале или складывали из камня; в них вели входные шахты. Тело
помещали в камеру и, часто, снабжали богатым инвентарем. Иногда доступ был

28 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
сквозь перекрытие, что говорит о вероятной связи камер с мемориальной
постройкой на поверхности.
Кремация с заключением пепла в урну, часто амфоровидную,
проникла в Палестину в кон. XI в. до н.э. (Асор; некрополи раннего железного века
восточнее Яффы; Хама в Сев. Сирии). Обряд не был известен в ханааней-
ский период, и его появление связывают с населением, продвинувшимся в
Палестину через Северную Сирию в XI в. до н.э. Воспринятый
финикийцами, обряд был ими широко распространен. При трупосожжении глиняная
урна с пеплом закапывалась в землю и перекрывалась каменной стелой. На
каждую стелу наносили надпись с указанием имени покойного и божества,
которому он поклонялся (могли изображать также символы божеств, но
чаще их образы представлены барельефами на стенах святилищ).
Захоронения кремированных образовывали большие кладбища со священными
участками (тофет), хорошо известные в финикийской диаспоре на
западе Средиземноморья (Карфаген; Мотья на о.Сицилия; Таррос на о.
Сардиния, Аматус на о. Кипр), вокруг Тира и в нем самом; у города Ахзив).
Именно эти последние дают информацию об ассирийском периоде, когда
кремации сочетаются с ингумациями в шахтных гробницах.
Инвентарь (в основном трупоположений) многообразен и
свидетельствует о богатстве финикийской материальной культуры. Это искусно и
тщательно сделанные металлические, костяные, каменные украшения;
печати; миниатюрные изделия; оригинальна глиняная пластика
(изображения божеств плодородия; погребальные маски; сцены повседневной
жизни); редко — изделия из стекла. В стиле этих изделий чувствуются
египетские влияния6. Во второй четверти — середине I тысячелетия до н.э.
судьбы финикийских городов-государств неоднократно пересекались с
судьбами еврейских царств (Гельцер 1962); периодически
активизировались их торговые и культурные связи; сохранялось воздействие на Израиль
и Иудею финикийских культов, прежде всего культа Баала. Финикийские
города (особенно Тир) участвовали в войнах, в том числе и между двумя
еврейскими государствами, но они же пытались совместно с евреями
противостать нашествиям ассирийских, египетских, нововавилонских пол-
«Уровень развития финикийского искусства демонстрирует саркофаг царя Ахирама
(X в. до н.э.), найденный в Библе, финикийская слоновая кость и декоративные
металлические сосуды. Эти великолепные изделия, в большинстве своем найденные за
пределами собственно Финикии, свидетельствуют о превосходной комбинации
египетских и ханаанейских традиций, развитых талантливыми финикийскими мастерами в
новое жизнерадостное искусство. И неудивительно, что великие израильские
строители — Соломон и Ахав — обращались к финикийским мастерам за помощью при
создании их царских центров в Иерусалиме и Самарии» (Mazar 1994, р. 541).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
29
чищ7. События, связанные с многократными разгромами независимых
финикийских городов ассирийцами в последней трети VIII в.,
отражены лапидарной эпиграфикой, надписями на глиняной антропоморфной
пластике, на бронзовых медальонах и монетах, упоминающих имя или
несущих эмблему ассирийской провинции «Суммур» («Summur»),
включившей значительную часть побережья. Изменилась и религиозная жизнь
Финикии: традиционный финикийский образ Астарты слился с образом
Танит (надпись в храме I в Сарепте, посвященная «Танит-Асторет», VII в.
до н.э.) и Изиды (под именем «Астар-Изи»).
В финикийском пантеоне появляются имена египетских богов (Эвед-
Осир; Эвед-Птах; Изида, иногда изображаемая с сыном Гором-Гарпо-
кратом, и отдельные изображения Гора). Они занимают места на печатях,
металлических медальонах, сосудах, фаянсовой и, особенно, глиняной
пластике. Большинство т.н. «столпообразных» статуэток (их полое тело
вытягивали на круге, а голову и руки лепили отдельно) изображают
женщин с длинным, спадающим на плечи париком и руками,
поддерживающими груди (иногда — с младенцем на руках). Редкие надписи
упоминают слияние имя Танит и Астарты; встречаются изображения их символа
(дельфин). Особую группу составляют статуэтки женщин с музыкальными
инструментами, иногда представляющими целый оркестр (барабан,
тамбурин, лира, флейта).
Эти статуэтки долго считали «идолами», то есть трехмерными
образами самих божеств. Однако в последние годы выдвинута гораздо более
обоснованная интерпретация их как вотивных приношений в храмы,
символизирующих просьбу о помощи; как исполнение обещания, данного (ех
voto) ради благополучного разрешения от бремени женщин; как
выражение их благодарности высшим силам.
С упадком Ассирии побережье воспряло: фиксируется новый всплеск
торговой, экономической и иной активности городов Финикии, во
главе которых становится Тир. Однако, втянутый в борьбу Египта
против Вавилона, Тир был вынужден признать власть Навуходоносора II (574 г.
до н.э.), и новый расцвет придет в Финикию только с персидской эпохой.
Восточные царства Аммон, Эдом и Моав в VIII- VII в. до н.э. На грани XI и
Хвв. до н.э., фактически одновременно с формированием Единого Изра-
Походы царя Тиглатпаласара III в 743—738 гг. превратили города Финикии в
провинцию Ассирии, лишенную самоуправления и обложенную данью. Последовавшие
восстания были подавлены и вызвали новое нашествие Тиглатпаласара (734 г. до н.э.). Тир
пять лет героически оборонялся от Салманасара V и Саргона II (725-720 гг. до н.э.), а
далее — от Синаххериба (701 г. до н.э.); Сидон был разгромлен Асархаддоном.

30 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ильского царства, к востоку от Иордана и Мертвого моря был создан ряд
небольших государственных образований. Из них наиболее известны Ги-
леад (к северу от р. Джаббок), Моав (по обе стороны р. Арнон), Амман и
Эдом (к югу от Мертвого моря). Первоначально независимые, они были
подчинены Израилем, но с распадом Единого царства вернули
независимость, Гилеад же оставался в израильском подчинении до
ассирийского вторжения VII в. до н.э.8 После вторжения Тиглатпаласара III (732 г. до
н.э.) северная часть Заиорданья была включена в Ассирийскую империю.
Аммон, Моав и Эдом стали ее вассальными государствами, добившись под
ассирийским и, позже, вавилонским владычеством процветания и
экономического роста на основе контроля основных путей через Заиорданье
в Аравию и в районе Красного моря.
Археологически этот регион изучен хуже, чем правобережье
Иордана, центр и приморские области Палестины (Mazar, Op.cit., p. 541; Sawyer,
Clines 1983; Harding 1967; Domeman 1983). Особенно плохо известны
памятники кануна ассирийского завоевания 732 г. до н.э.9
Большая часть археологических материалов Заиорданья относятся к
кон. VIII — нач. VI вв. до н.э., периоду процветания «малых царств» под
властью Ассирии и Вавилонии, и связана с царством Амман. Здесь
открыты пещеры с массовыми захоронениями (аммонитские погребения VII—
VI вв. содержат керамику с сильным отпечатком финикийских и
ассирийских традиций); найдена значительная группа каменных скульптур; печати
с надписями, две из которых принадлежали слугам Аминадаба — аммонит-
ского царя, упоминаемого ассирийскими надписями времени Асархаддо-
на; в Аммане найдена строительная надпись, называющая имя божества
аммонитов Милхома10.
Напомним о знаменитом Моавитском камне IX в. до н.э., который несет надпись на
моавитском диалекте, прославляющую освобождение Северного Моава от
израильского контроля после смерти израильского царя Ахава в 850 г. до н.э.
9 *В библейском Рамот Гилеаде (Тель Румейт) ассирийцы разрушили казематную
стену; тогда же был, видимо, разрушен хорошо распланированный официальный квартал
большого города на Тель эс-Сайидийех, в долине р. Иордан (Pritchard 1985, pp. 4-59;
75—80). В Тель Дейр Алла на отштукатуренной стене большого здания найдено
уникальное депинти (постройка могла сгореть в ходе ассирийского завоевания; не
исключена возможность и более поздней ее даты: Hoftijer, Van der Kooij 1926; Lemair A. BAR
11:5, 1985, pp. 26-39; Levin, BAT, pp. 326-39). Текст на местном варианте арамейского
языка упоминает пророка Валаама, хорошо известного по библейскому описанию
Исхода (Числ 22—24) и, возможно, связан с находившейся на этом месте
профессиональной школой писцов. Найдены письмена и в Кутиллет Айруде (Kutillet 'Ajrud).
10 Из памятников строительства интерес представляет серия круглых башен (1000/900—
586 гг. до н.э.?) в районе Аммана, возможно, связанных с оборонительной системой

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
31
Чрезвычайно выразительны аммонитские статуи и статуэтки —
редчайшие образцы круглой каменной скульптуры Палестины железного века.
Изображались стоящие бородатые мужчины и отдельные человеческие
головы в натуральную величину, с бородами и в высоких головных уборах.
Они напоминают скульптуру Кипра и Финикии и могут представлять как
божества, так и местных правителей (в литературе встречаются оба
толкования; см. Abou-Assaf-Assaf 1989, pp. 7-12).
Амман, Моав и Эдом ассирийского периода находились в прямой
конфронтации с Израилем и Иудеей, что свидетельствуют тексты на остра-
конах последнего периода существования Иудеи, найденные в иудейском
городе Ахаде в Северном Негеве. Часть их связана с военным конфликтом
с Эдомом (ср. 2 Пар 21, 8—10; 28-17) из-за контроля над торговыми путями
к Акабскому заливу и Красному морю. Тексты насыщены разнообразной
информацией о конфликте и военных мероприятиях иудеев (Aharoni 1981;
Mazar 1990, p. 441; Мерперт 2000, с. 304).
1-2. Археология Палестины вавилонского периода
Динамичные события последних десятилетий VII — нач. VI в. до н.э. резко
изменили общую ситуацию на Ближнем Востоке. Бурный взлет Вавилона
привел к новой расстановке сил: многовековое доминирование Ассирии
прекратилось, а позиции Египта резко ослабли. Иудея, Финикия и Фили-
стия привыкли веками зависеть от могущественных соседей и лавировать
между ними, но теперь оказались перед лицом более грозного врага.
Нововавилонская империя сформировалась ненадолго, но зато с поразительной
быстротой, и стремилась к политическому господству на всем Ближнем
Востоке. Едва вступивший на трон нововавилонский царь Навуходоносор II
(605-562 гг. до н.э.) немедленно разгромил египтян при Каркемише и Хам-
мате, и в 604 г. до н.э. ворвался в Палестину, захватив почти все
значительные города Филистии до границы с Египтом11.
В том же году была подчинена Иудея, царь которой Иоаким признал
себя вассалом Навуходоносора (Иер 31,9). Попытки антивавилонских вос-
столицы аммонитов в горном районе к востоку от р. Иордан. На самом холме Аммана
(библейский Рабат Амон) достоверных свидетельств железного века нет. Главный
город сынов Аммона — Равва («Великая») — упомянут в ветхозаветных текстах
многократно (Втор 3, 11; Ис Нав 13, 25; 2 Цар 11, 1; 12, 26-29; 1 Пар 20, 1; Иер 49, 2-3; Иез
21, 20; 25, 9 и др.).
С этими событиями может быть связан найденный в Саккаре арамейский текст,
адресованный фараону, посланный царем Ашкелона с просьбой о помощи против
вавилонян.

32 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
станий (599, 598, 588 гг. до н.э.) были решительно подавлены, и в 586 г. до
н.э. вавилонский полководец Набузардан разрушил Иерусалим. Эта дата
считается началом вавилонского периода, условно выделяемого в истории
Палестины и длившегося 66 лет, до падения Нововавилонской империи
и вхождения Палестины в состав Персидской державы Кира Великого.
Столько же лет длилась депортация евреев, финикийцев и филистимлян
в Вавилон12.
В течение нескольких поколений ученые-библеисты активно
обсуждали проблему «вавилонского пленения», особенно вопрос о масштабе и
сущности депортации. Критики историчности Библии (С.С. Тоггеу; см.:
Albright 1960, pp. 140-141) не признавали самого факта
катастрофического нарушения жизни в Палестине, считая как массовый вывод людей,
так и последующую отстройку Иерусалима мифическими. У. Олбрайт
выступил с резкой критикой такого подхода, причем опирался, прежде
всего, на археологический материал, в то время еще довольно скромный13.
12 Библия отметила два этапа депортации. Первый связан с походом
Навуходоносора II в 598 г., когда депортированы были царь Иехония, его семья и двор, слуги, войско,
ремесленники, художники и боеспособная часть населения; общее число определено
цифрой в 8000 человек. Вторая депортация проведена после неудачной попытки царя
Седекии (Цидкии) отложиться от Вавилона, что вызвало вторичный поход
Навуходоносора II, а далее и его «начальника телохранителей» Навузардана, разгромивших город
и главную его святыню — Храм. В тексте отмечено, что «прочий народ,
остававшийся в городе, и переметчиков, которые передались царю Вавилонскому, и прочий
простой народ выселил Навузардан... Только несколько из бедного народа земли оставил
начальник телохранителей работниками в виноградниках и землепашцами» (4 Цар 25,
11—12). Рассказ о казни Навуходоносором в Ривле (земля Емаф) захваченных в
Иерусалиме первосвященника и Цефании, «священника второго, и трех, стоявших на страже
у порога», а также евнуха-военачальника, пятерых приближенных царя, главного писца
войска и шестидесяти человек «из народа земли», завершается фразой: «И выселены
Иудеи из земли своей» (4 Цар 25, 18—21). Но выселение не было тотальным, так как
начальником над народом, оставшимся в «земле Иудейский», был оставлен наместник
царя, Годолия (4 Цар 25, 22-23).
13 «Радикальными критиками библейской истории, — писал Олбрайт, — часто
постулировалось отсутствие резкого разрыва между последовательными ступенями жизни
в Иудее, явившегося результатом халдейского нашествия. С.С. Тоггеу особенно
упорно отрицал историчность описания Пленения в 4 Книге Царств, в книгах Иезекииля
и Ездры и утверждал, что после шока вавилонского вторжения местные жители
вернулись из временных укрытий в прежние дома, которые, если это требовалось, были
восстановлены. Если верить этим ученым, только немногочисленные представители
знати оказались сосланными, и даже Иерусалим был быстро заселен и отстроен вновь.
Описание же реставрации Иерусалима у Ездры, согласно представлениям Торри,
полностью апокрифично. В этой связи, не вдаваясь в детали, достаточно сказать, что зна-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
33
Его поддержала в этом К. Кеньон, писавшая: «...ни в один другой период
столь значительное число поселений не утратило городского характера»
(Кепуоп, р. 299).
В то же время, у археологов не было оснований говорить о
прерывании культурной традиции в Палестине и о тотальном выселении ее
жителей. Они склонны были, так сказать, смягчить взгляд на нашествие
вавилонян как на деструктивный фактор. «В отличие от ассирийцев», — писал
А. Мазар, — «которые депортировали все население Израиля после
захвата Самарии, вавилоняне выслали только представителей высших классов,
более бедные были оставлены возделывать землю, более того, в регион не
были введены группы нового населения. Поэтому для Иудеи вавилонское
завоевание не было столь травмирующим, каким ассирийский гнет был для
Северного Царства» (Mazar 1994, р. 548). Не отрицая захвата и разрушения
Навуходоносором многих иудейских и филистимских городов, А. Мазар
подчеркивал свидетельства продолжения жизни в городах севернее
Иерусалима (Weinberg 1969), и сомневался в столь резком падении уровня
заселенности, который потребовал бы три столетия для восстановления
численности населения (Albright 1969, p. 142)14.
чительное число городов и крепостей Иудеи ныне полностью или частично раскопано,
многие другие памятники тщательно изучены визуально для определения примерной
даты их последнего разрушения. Результаты единообразно приводят к заключению, что
многие города были разрушены в нач. VI в. до н.э. и никогда более не заселялись; другие
были разрушены в тот же период и частично восстановлены несколько позже; третьи
разрушены и заселены вновь после длительного периода запустения, отмеченного
резкой сменой городского слоя слоями сельских поселений. Не известен ни один случай,
когда бы археологический материал документировал последовательную смену слоев,
и тем самым беспрерывность развития иудейского города на протяжении периода
изгнания. В противоположность этому, Вефиль, расположенный непосредственно за
северной границей Иудеи, ни в преддверье этого периода, ни далее — вплоть до конца
его — разрушен не был, и последовательные слои его прослеживаются в позднем VI в.
до н.э.» (Albright, op. cit.).
4 Другую сторону проблемы составляет судьба переселенцев в Вавилоне и роль их
после возвращения в Иудею для сложения иудаизма в его окончательной форме.
Говорить только об ужасах пленения не приходится, поскольку нет свидетельств геноцида
или духовного ущемления. Изгнанники смогли создать Общину, интеллектуальная и
религиозная жизнь которой поражает своими активностью и многообразием: послания
Иеремии, деятельность великих пророков (Иезекииль, Второисайя, Авдий и др.),
написание или завершение ряда библейских текстов («Плач», 3-я Священная история,
включенная в Пятикнижие; цикл исторических книг Священного Писания и др.).
Весьма значительным фактором интеллектуальной деятельности стала увеличившаяся
в годы Плена возможность познания, восприятия и использования плодов
тысячелетней цивилизации Месопотамии, влияние которой на библейские тексты и особенно на
2-)Vl

34 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Сегодня археология, как будет показано ниже, уже способна
обосновать свою, источниковедчески отработанную, версию
происходившего в Палестине после вавилонской экспансии. Но спор окончательно
не решен, поскольку ни один период в древней истории Палестины не
освещен в источниках столь скупо, отрывочно и непоследовательно.
Библейские тексты в этой части носят хроникальный характер (более
информативные книги Ездры и Неемии посвящены событиям Персидского
периода). Эпиграфические источники единичны: это упомянутое саккар-
ское письмо; «Вавилонская хроника»; три глиняные таблички с
нововавилонской клинописью (одна, из Тель Насбех, бесспорно вавилонского
периода — две другие относятся, скорее, к началу персидского периода);
скромная коллекция печатей и их оттисков (чуть более 20, из которых к
вавилонскому периоду относятся единицы — остальные ему
предшествуют или наследуют). Эти источники освещают отдельные эпизоды, но не
ключевые вопросы состояния общества, его структуры, организации,
деятельности, духовной жизни. Э. Штерн справедливо связал такой вакуум
с общей политической концепцией вавилонских властителей: в отличие
от имперской системы Ассирии с ее сетью полунезависимых провинций,
получавших поддержку центральной власти, все функции управления,
политики, экономики и религии были теперь сосредоточены в Вавилоне
и направлены лишь на его благоденствие. Интересы периферии, к
которой относилась и Палестина, игнорировались, что обусловило как
глубокий общий упадок в ее развитии, так и отсутствие информации о ней
(Stem 2001, р. 203).
Понятно, что археологические источники приобрели решающее
значение. Правда, они отражают, прежде всего, разрушительную деятельность
завоевателей и упадок в организации управления, торговли, в
строительстве и ремеслах. Они все еще не способны создать систему хронологиче-
библейскую мифологию не требует комментариев. К периоду Плена должны быть
отнесены и предания о мудреце и провидце Данииле, явившемся исходным материалом
для создания значительно позже, в первой пол. II в. до н.э., Книги пророка Даниила
(Мень 2000, с. 518).
Величайший город древневосточного мира, Вавилон, являлся невиданным по
масштабу средоточием самых многообразных видов человеческой деятельности —
строительной, ремесленной, торговой, организационной. Путь переселенцам к участию в
этих отраслях жизни города, включая получение высоких постов, был открыт (Дан 1,
19-20; 3, 29-30; 5, 29 и др.). Полученные знания и навыки были реализованы
возвратившимися позже в Иудею, что обусловило сравнительно быстрое восстановление ряда
ее городов, включая Иерусалим, и постепенное упорядочение жизни страны, — пока
еще под чуждой эгидой.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
35
ских индикаторов для вавилонского периода Палестины (не исключено,
что такая система вообще не может быть построена на основе анализа
артефактов), и складывается впечатление, что вавилонское правление — это,
так сказать, «политический» период, мало затронувший развитие
материальной культуры в Палестине.
Однако, многочисленные и системные разведки и раскопки по всей
Палестине позволяют пересмотреть хронологию и, широко использовав
аргументы «от отсутствия», насытить условное понятие «вавилонский
период» определенным содержанием, показать общее и особенное в
развитии Побережья, центральных областей Палестины, долины Иордана и
Трансиордании. Благодаря усилиям многих израильских ученых и
появлению ряда обобщающих работ Эфраима Штерна возникла еще бледная,
но все же цельная картина происходившего как в материальной культуре,
так и в процессах заселения территорий Палестины. Рассмотрим его
данные.
Вавилоняне получили от ассирийцев провинции Мегиддо и Самарии
в хорошо организованном и сравнительно плотно заселенном состоянии.
Однако депортация старого и размещение здесь нового населения
нарушили эту картину. Города и селения (Дан, Тель Кинерет, Бейт-Шеан, Тель Ке-
деш) были разрушены и не восстанавливались вплоть до персидского
периода; разведки в Галилее фиксируют резкое уменьшение размеров и числа
поселений, из которых лишь немногие могут быть отнесены к
вавилонскому периоду. В Асоре выше ассирийского слоя сохранилась лишь одна
монументальная постройка: прямоугольная крепость (30 х 26 м), состоявшая
из открытого двора, обрамленного помещениями в один ряд с трех сторон,
а с четвертой, южной, — в два ряда. Рядом стояла башня. Дата постройки
не ясна, но в конструкциях выделены две фазы (возможно, обе уже
персидского периода, что подтверждает находка печати царя Артаксеркса III
(358/9— 337/8 гг. до н.э.). В вавилонский период Асор, скорее всего,
оставался пустым. Та же ситуация — в Тель Кинерете: его постройки была
уничтожены, а сохранившаяся на одном из участков монументальная
постройка принадлежала уже персидскому времени.
Столица провинции, Мегиддо, восстановленная и укрепленная
ассирийцами, в кон. VII в. до н.э. была разрушена, а на ее месте воздвигнута
крепость того же типа, что в Асоре и Тель Кинерете, с открытым двором ме-
сопотамского стиля. Находок очень мало, но в отдельных местах открыты
небольшие жилые постройки с керамикой персидского периода.
По-видимому, это слой восстановления начала персидского времени, когда
Мегиддо вновь заселили. К тому же времени Э. Штерн относит остатки мощной
и крупной (68 х 48 м) цитадели месопотамского стиля на восточном участке

36 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
холма, непосредственно перекрывшей руины городской стены типичной
израильской кладки («с нишами и выступами») ассирийского времени15.
В вавилонский период Мегиддо, видимо, не восстанавливали.
Это подтверждает и стратиграфия двух ближайших к Мегиддо
поселков, Тель Кири и Йокнеам, плотная массовая застройка которых
уничтожена в кон. VII в. до н.э. Следующая фаза датируется уже персидским
периодом, а свидетельств вавилонского времени нет ни в одном из поселений.
Итак, несмотря на большие разрушения, которые ассирийцы в свое
время произвели в провинции Мегиддо, и на частичную депортацию
населения, они же восстановили самые значительные объекты (Мегиддо, Асор,
Айелет ха Шахар, Кири и Йокнеам), вторично уничтоженные в кон. VII в.
до н.э. вавилонянами и вместе со многими другими восстановленные не
ранее персидского периода (Stern 2001, р. 315).
Несколько иной была судьба бывшей ассирийской провинции
Самарии, чья администрация без сопротивления признала гегемонию Вавилона.
Больших разрушений здесь нет, но материальная культура провинции
замерла на уровне VII в. до н.э. Отдельные новые сооружения этого времени
есть, но они перестроены при общей активной реконструкции персидского
времени, так что чисто вавилонских памятников не зафиксировано и здесь,
что показывают исследования Дотана, Самарии, Шхема, Тель эль-Фары
(северного) и Гезера. В частности, широкие раскопки Гезера показали, что
в ассирийский период здесь был создан важный укрепленный центр,
уничтоженный вавилонянами в 586 г. до н.э. и восстановленный лишь в
персидский период после разрыва в заселении. Тогда же резко возрастает и
общее число поселений в регионе.
Огромный ущерб вавилонское вторжение нанесло Финикии, прежде
всего Тиру и подвластным ему торговым городам, в меньшей степени —
западной Галилеи. Некоторые из них были разрушены в сер. VII в. до н.э. в
ходе кампании царя Ашшурбанапала против Акко (643 г. до н.э.), но пере-
Несмотря на твердый terminus ante quem крепости, ее точная дата и культурная
идентификация строителей дискуссионны. А. Мазар, подчеркивая, что слой II Мегиддо
покрывает весь VI в. до н.э., относил цитадель к нововавилонскому периоду и считал, что
она вполне могла служить вавилонским правителям; А. Маломат сравнил ее с
фортификационным сооружениям, возведенным в Мегиддо египетским фараоном Псамме-
тихом I после 616 г. до н.э. (Malomat 1973, pp. 267-281). Все же, с точки зрения общего
контекста археологии Палестины вавилонского периода, Штерн кажется ближе к
истине. Если раньше уровень разрушения связывали с вытеснением ассирийцев из
Палестины фараонами Псамметихом и Нехо, то теперь признано, что на памятнике нет
ни египетских, ни иудейских материалов указанного периода, как и восточногреческой
керамики позднего VII в. до н.э. Говорить о персидском периоде гораздо больше
оснований.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
37
оценка материала раскопок показывает, что значительная часть греческой
керамики следует датировать кон. VII в. до н.э., а значит, эти города могли
быть разрушены вавилонянами в ходе длительной осады Тира. Следующий
слой Тель Кейсана (важного торгового центра, который ранее считали, на
основе датировки импортной керамики, полностью сохранявшим связи
с Кипром и Грецией) датируется уже персидским периодом, когда город,
как и Акко, вновь расцвел. Таким образом, собственно вавилонский
период и здесь обозначен зиянием, пустотой.
Близкая ситуация зафиксирована и в ряде прочих городов (Тель Абу-
Хавам, Шикмон), где вавилонских слоев нет, а персидский период отмечен
восстановлением. Так выглядит все побережье южнее Дора: в прибрежных
городах долины Шарона (Тель Меворах, Аполлония, Тель Кассиле) либо
нет слоев позднего железного века, либо поселения здесь гибнут в VII в. до
н.э. и восстанавливаются в начале персидского периода, очень быстро
покрывая густой сетью всю рассматриваемую область.
Столь же разрушительным было вавилонское нашествие для Фили-
стии, где раскопки достоверно рисуют картину тотального разрушения в
VII в. до н.э. фактически всех филистийских городов, процветавших при
ассирийцах и египтянах. Их сменяют редкие, маленькие, неукрепленные
поселения, столь бедные находками, что само определение их крайне
затруднено. Раскопки велись во всех главных городах Филистии, и их
результаты хорошо обработаны для многих из них (Ашдод, Ашкелон, Нерон, Тель
Баташ, Тель эль-Хези, Тель Сед, Тель Харор, Тель Йеммех и Рукейш).
Ашдод разрушен вавилонянами в VII в. до н.э. (слой VI, 630-604 гг.
до н.э.). Никаких других следов вавилонского периода нет, и следующий
слой (V) датируется уже персидским периодом. Это касается и трех
крепостей севернее Ащцода, которые разрушили сначала фараон Нехо, а в самом
конце VII в. до н.э. — вавилоняне. Такая же картина — по всей Филистии:
запустение продолжается до персидского периода.
Выразительны свидетельства разрушения Экрона в ходе компании
Навуходоносора II в 603 г. до н.э., дата которого основана на обширном
керамическом комплексе, узко датируемым последней четв. VII в. до н.э.
После уничтожения блистательный ранее Экрон был восстановлен лишь в
персидский период без специального плана, как неукрепленный поселок,
и вскоре вновь покинут — вплоть до римского периода. Значительные
разрушения и разрывы заселенности наблюдаются и в прочих городах
Филистии (Тимна, Ашкелон, Тель Сера, Тель Харор, Тель-Йеммех, Рукейш), где
только остатки рухнувших стен разделяют два слоя процветания,
ассирийский снизу и персидский сверху.
Гораздо сложнее ситуация в Иудее. На ограниченном пространстве
земель колена Вениамина во многих поселках (Мицпа, Вефиль, Гибеон

38 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
(Тель эль-Фул), Моц, крепость Хирбет Абу эт-Твейн на Хевронских
холмах) открыты строительные остатки вавилонского периода и
непрерывные слои VI в. до н.э., что показывает отсутствие разрыва в их
существовании. В Вефиле велись восстановительные работы (возможно, и культовое
строительство) с кон. VII в. до н.э. вплоть до конца вавилонского периода;
в Гибеоне продолжалось активное производство вина; до конца
вавилонского периода дожил и Тель эль-Фул (где слоя персидского периода нет
совсем). Продолжение жизни в этом районе подтверждено радом
погребений, содержащих вещи вавилонского периода (Хорват Алмит, Тель эн-
Насбех, Тель эль-Фул, Абу Гош).
Временной столицей этого «оазиса» вавилонского периода был Тель
эн-Насбех (библ. Мицпа), к которому перешла роль как
административного, так и религиозного «автономного» центра Иудеи. Этот факт библейской
истории подтверждают находки остатков вавилонских печатей и
фрагмента бронзового браслета с посвятительной нововавилонской надписью.
Видимо, земли колена Вениамина с их крупными городами, пострадавшими
при вавилонском вторжении 586 г. до н.э., восстановили, и они
развивались до конца вавилонского — начала персидского периодов. Конец этому
развитию был положен только около 480 г. до н.э., причины чего пока
неясны (возможно, они внутреннего характера) (Stern 2001, р. 322). Так или
иначе, этот небольшой район — явное исключение на фоне основной
части Палестины.
Иерусалим, взятый 19 июля 587 г. до н.э. после 18-месячной осады и
начавшегося голода (Иер 39-43; 4 Цар 25, 1—21; Пс 78; Плач 1-5),
подвергся страшным разрушениям. Материалы раскопок (прежде всего в Городе
Давида и на Храмовой горе) точно указывают момент штурма и разгрома,
которые определяют сотни сосудов и десятки сопровождающих их печатей.
Это же касается и остатков укреплений, открытых на Восточном Холме в
Верхнем городе. Проломы в нижних стенах привели к обвалу опиравшейся
на них системы террас, и внешний край их системы, составлявшей основу
и особенность застройки города, рухнул вместе с поддерживавшей его
оборонительной стеной. У подножья открытой здесь боевой башни найдены
предметы вооружения времени осады, включая наконечники стрел
вавилонского и местного типа.
Сложнее решить вопрос о заселении города после разгрома, о котором
говорит только текст Иеремии (41, 5) и единичные погребения у самого
Иерусалима, где в пещерах долины Хинном обнаружены богатые
захоронения конца раннего железного века и вавилонского периода, связь
которых с городом и синхронность описываемым событиям дискуссионны.
Э. Штерн, утверждающий, что Иерусалим лежал в руинах вплоть до начала
персидского периода, может оказаться правым. Это совпадает с данными

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
39
раскопок на территориях, непосредственно примыкавших к Иерусалиму с
востока и юга. Такие города восточной Иудеи, как Иерихон и Эйн-Геди,
процветавшие в конце периода Раздельных царств, после вавилонского
разгрома не возрождались вплоть до персидского периода, как и ряд
поселений в горах Иудеи (Рамат Рахель, Бейт-Цур и др.; лишь в Хирбет Абу
Тувейдле, Бейт-Шемеш и Тель Набуде открыты материалы, позволяющие
предполагать продолжение жизни в вавилонский период).
Из давно изученных памятников Иудеи крайне разрушительный
характер вавилонского вторжения подтверждают и материалы второго
крупнейшего иудейского города— Лахиша. Восстановленный после
ассирийского вторжения 701 г. до н.э., он был разгромлен в ходе нашествий
Навуходоносора (598, 588 гг. до н.э.; см.: Кепуоп 1979, pp. 299-300). У
ворот города (уникальных по совершенству конструкции) слой прокаленных
строительных остатков достигает толщины 2.43 м, а дворец-форт на
вершине холма разрушен полностью (кальцинированный кирпич грудами
покрывает его каменное основание). Расположенное вблизи хранилище,
заполненное сосудами с зерном, ремесленными изделиями, оборудованием
и инструментами, разгромили и частично сожгли. Предназначавшаяся для
водоснабжения города грандиозная четырехугольная шахта со стороной
24.38 м, уже углубленная на 21.34 м (!), была заброшена. За пределами
города в пещерных гробницах осталось свыше 2000 погребений, совершенных
почти единовременно, в период нововавилонских вторжений.
Драматизм картины гибели большого города многократно усиливают
«лахишские письма», составленные в канун окончательного покорения
Иудеи. Это18 остраконов, найденных в слое пожарища между внутренними и
внешними воротами города. В основном это письма от Хошайяху,
начальника передового укрепления (форта) под Лахишем, к губернатору
Лахиша, Яушу. Семь из них содержат достаточно ясные и пространные тексты
военных донесений о поддержании связи с Лахишем, о прерыве контакта с
Азекой (которая, видимо, к этому времени уже пала) и по другим вопросам
(Torczyner, Marding, Lewis, Starkey 1938; Ussishkin 1977)16.
Вавилонский хиатус хорошо наблюдается и в других исследованных
ныне многочисленных городах западной и южной Иудеи (на западе: Маре-
Пророк Иеремия видел в Азеке, наряду с Иерусалимом и Лахишем, один из трех
последних городов-оплотов Иудеи (Иер 34, 7; еще о письмах: Мерперт 2000, с. 318-320).
Помимо прямой историко-политической информации, сам язык писем,
употребленные имена, мелкие детали отражают особенности эпохи и очень интересны
по-человечески, поскольку отражают интересы и дела определенных личностей, в то время
как большинство сохранившихся древних документов носят административный,
религиозный или деловой характер (Кепуоп 1979, р. 302).

40 Л.А Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ша, Тель Джудейде, Тель Бурнат, Азека, Тель Эрани, Тель Баташ, Тель эс-
Сафи, Тель Харасим; на юге: Арад, Хорват Уза, Хорват Радум, Тель Малха-
та, Китмит, Тель Ира, Ароер, Тель Масос, Тель Шева, Кадеш-Барнеа). Все
они были полностью разрушены и заселены лишь в персидский период,
причем на юге бывшего Иудейского царства прошла смена населения за
счет притока эдомитов и арабов (в связи с депортацией значительных его
групп, проводившейся вавилонскими властями) (Stern 2001, р. 325). Правда,
некоторые эдомские города были, подобно израильским, разрушены, но
само Эдомское царство сохранилось. В его столице Бусейре слой VII в. до
н.э., отнесенный автором раскопок С. Беннетом к вавилонскому периоду,
значителен (Stern 2001, р. 330) и лежит между слоями Иудейского царства
и персидского времени. Эдомиты не были включены (в отличие от
иудеев, финикийцев, сирийцев и египтян) и в число пленников, захваченных в
ходе египетской кампании 605 г. до н.э. (Флавий. Contra Apion, 1, 19). Цари
государственных образований Заиорданья (Аммон, Моаб и др.), очевидно,
должны были платить дань и предоставлять воинские части
Навуходоносору (Stern 2001, р. 327). В дальнейшем, правда, вавилонянам неоднократно
приходилось жестоко подавлять восстания в Заиорданье, но вопрос о
превращении Эдома, Моаба и Аммона в вавилонские провинции остается
открытым — прямых свидетельств таких акций нет, хотя возможность их не
исключается (на это указывают оттиски печатей, упоминания «правителя
Моаба» и др.) (Stern 2001, р. 127).
Важно, что на территории Аммона погребальные памятники
сохраняют традиционный характер весь вавилонский период, до прихода персов.
Отдельные погребения и большие некрополи изучены в районах Раббат-
Аммона, Макабелейна, Умм Утейна, Хилды, Тель Мазара и др.,
вавилонских же слоев там нет (хотя южнее они ныне найдены: Тель эль Умейри, Тель
Ява, Хешбон). Как и в землях колена Вениамина, иногда здесь фиксируют
непрерывное развитие поселений с конца Иудейского царства до начала
персидского периода. Видимо, к востоку от Иордана часть земель (Аммон)
продолжала развиваться, в других же (Гилеад и Голаны на севере, Моаб и
Эдом на юге) развитие было пресечено. Особое положение Аммона могло
быть связано с нахождением там вавилонского наместника,
властвовавшего над всеми царствами Заиорданья.
Проведем теперь обзор артефактов и объектов, на основе которых
делаются столь важные выводы по хронологии.
Несмотря на географическую широту раскопок, выделить особый
состав керамики, специфичный для вавилонского периода, пока трудно, тем
более, что почти весь материал дают два небольшие района — земли
Вениамина и Аммона. Большинство форм сосудов без изменений переходят из
одного периода в другой: часть форм начала VI в. до н.э. прямо продолжают

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
41
традиции позднего Иудейского царства; новые же формы, появившись в
середине века, развиваются в основном в последующий, персидский,
период. Часты случаи, когда инвентарь одного погребения включает
керамику, связанную разными традициями. Так, в погребении 14 некрополя
Бейт-Шемеша находились три типа керамических светильников: первый
(лампы на высоких ножках) берет начало в традиции конца иудейского
периода; второй близок вавилонским лампам с длинным носиком (в
Палестине этот тип крайне редок, в Месопотамии же обычен как знак бога
Нуску, причем распространяется в основном в начале персидского
периода); третий тип — большие открытые лампы — доминировал в персидский
период, в вавилонское же время только появился.
Во все три периода (позднеиудейский-вавилонский-персидский)
широко распространены «морковообразные» бутыли, глиняные алаба-
стры, огруглые черные пиксиды и мешковидные кувшины (Бейт-Ше-
меш, Мицпа, Тель эль-Фул, Алмит). Исключительная по важности
коллекция таких форм (около 250 сосудов) представлена в одном погребении в
Кетеф Хинноме. Даты сосудов покрывают минимум весь VI в. до н.э.
Очевидно, погребение заполняли постепенно весь этот период, но в
основном — в вавилонское время (подтверждается монетой о-ва Кос, 570 г. до
н.э.). Важно, что коллекция включает много форм, появившихся вслед за
вавилонским нашествием, но до начала персидского периода.
Близка керамическая ситуация и некрополей Аммона (Тель Мазар,
Макабелейн, особенно Умм Утейн и Хидда), появившихся в последний
период царства, уже при вавилонском владычестве, и существовавших вплоть
до начала персидского времени. Указанные керамические типы сочетаются
здесь с многочисленными металлическими изделиями; в кон. VI в. до н.э.
к ним добавляются ахеменидские печати, аттическая керамика и монеты.
Эти импорты, прежде всего греческий, — единственная возможность
датировать керамические комплексы вавилонского периода. Однако, именно
для этого времени характерно резкое сокращение греческого импорта,
которое обоснованно связывают (С. Вайнберг, Э. Штерн) с разгромом
вавилонянами средиземноморских портов Палестины в 604-603 гг. до н.э.
К вавилонскому периоду относят ряд погребений VI в. до н.э.,
которые по ряду признаков представляют переходный тип: от позднеиудейских
к погребениям ранней фазы персидского периода, инвентарь же содержит
вещи обоих периодов (Stern 2001, р. 341). Большинство концентрируется в
области Вениамина и в районе Иерусалима, другие — в разных областях от
Побережья до Аммона. Продолжением традиции конца Иудейского
царства можно считать гробницы с прямым входом, камерой неправильной
формы с ямой в центре и вырубленными вдоль стен скамьями. В них
абсолютно доминируют трупоположения; в керамике, как и в обряде, сохра-

42 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
няются чуть измененные прежние формы. Существуя вплоть до
персидского периода (к которому относится и большинство изменений, и сосуды
полностью новых форм), они определяют сравнительно позднее место этих
погребений в хронологии. Это подтверждает массовое включение в
инвентарь металлических и каменных изделий, получивших развитие в
персидском периоде (чаши, зеркала, черпаки, сита, ручные и ножные браслеты,
алебастровые сосуды для косметики и пр.).
Выделить элементы обряда, характерные именно для вавилонского
периода, предельно трудно. Полное развитие они получат в персидский
период, и только отдельные находки (аттическая керамика, ахеменидские
украшения, греческая монета 570 г. до н.э.) доказывают появление их в
предшествующий период. В вырубленных скальных гробницах области
Вениамина, в Иерусалиме и в Аммоне есть также глиняные гробы месопо-
тамского типа, характерные там как для ассирийских, так и для
нововавилонских погребений.
Иного типа погребения совершались в большом некрополе Тель Ма-
зара (Аммон). Покойники, завернутые в ткань или циновку, лежали в
простых цистах или в каменных гробницах. Отдельные погребения детей
совершены в глиняных сосудах (давний и хорошо известный месопотамский
обычай). В погребениях найдены различные типы глиняных и
металлических сосудов VI в. до н.э.; металлическое оружие (наконечники стрел, мечи,
кинжалы и пр.); бронзовые, серебряные и золотые украшения; каменные и
стеклянные парфюмерные сосуды; вавилонские печати.
Вообще находки печаток, их оттисков, или иных эпиграфических
свидетельств вавилонского периода обнаружены на нескольких объектах. Они
могли бы стать решающими хронологическими точками отсчета, но, к
сожалению, все печати и пластинки с нововавилонской клинописью
найдены вне стратиграфического контекста или в слоях, четко датированных
персидским периодом. К первым относятся цилиндрическая печать из
Самарии и посвятительная надпись на бронзовой полосе из временной
столицы Иудеи, Мицпы. Ко вторым — две клинописных таблички, найденные в
ахеменидских слоях Тавилана в Эдоме и Микморета на Палестинском
побережье, а также вотивная цилиндрическая печать из фависсы персидского
периода в Тель Шеве.
Прочие вавилонские печати, найденные в Палестине, надписей не
несут. Цилиндрических печатей, кроме упомянутой, всего две, хотя в Египте
и Сирии этого периода они широко распространены. Палестинские
относят к кон. VI в. до н.э., к началу персидского периода. Одна халцедоновая
(т.е. импортная), с изображением бородатого человека с хвостом
скорпиона стоящим на низкой платформе против эмблемы бога Эа (в виде рыбы-
козла) на алтаре, а также с общевавилонским «мотивом глаза». Найдена эта

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
43
печать в Тель Йеммех (Филистия). На второй печати, из аммонитского
некрополя Тель Мазар, изображен всадник, стреляющий в газель. Обе печати
отнесены стратиграфически к вавилонскому или персидскому периоду.
Значительное число вавилонских печатей без надписей, из халцедона,
с октогональной базой (за исключением одной уткообразной)
представлены в безусловно нововавилонских слоях Месопотамии, Персии, и, прежде
всего, самого Вавилона, но их продолжали использовать и в персидский
период. Они достаточно многочисленны и в палестинском регионе (Тель
Амал, Таанах, Тель Кейсан, Самария, Вефиль, Эйн-Геди и др.), включая
Эдом, Моаб и особенно Аммон (в том числе его некрополи,
использовавшиеся вплоть до персидского периода). На некоторых печатях изображены
вавилонские жрецы перед алтарями с эмблемами богов Набу и Мардука, на
других — полумесяц и солнце; пальма и козел-ибекс; герой, сражающийся
с ибексами; птицы; скорпионы; простые геометрические мотивы.
Наряду с импортными вавилонскими печатями распространены их
многочисленные имитации из местных пород камня, но с типичными
вавилонскими мотивами. Наконец, известна небольшая группа местных
печатей и оттисков (главным образом на сосудах с названием городов Моц
и Гибеон, ремесленными марками и т.п.). Шрифт надписей этой группы
свидетельствует о принадлежности их вавилонскому периоду, ареал же
ограничивается землей Вениамина (Stern 2001, р. 335).
В вавилонский период в Палестине, особенно в погребениях, резко
выросло число металлических сосудов (появились в последние десятилетия
Иудейского царства). Происхождение их форм связано с Месопотамией,
но основную массу образцов составляют местные палестинские имитации.
Они представлены в погребениях Бейт Шемеша, Кетеф Хиннома, Аммо-
на, и включают кубки (иногда декорированные), сита, ковши, чаши. В ряде
случаев ручки украшены головами уток, змей, оленей, что в большинстве
касается персидского периода, но начало получает еще в вавилонском.
Другую группу металлических изделий составляют женские
украшения и предметы туалета — зеркала, булавки, подвески, палочки для
нанесения краски, мелкие сосудики для неё, которые делали также из камня (ала-
бастра) и стекла. В мужских погребениях найдены предметы вооружения,
прежде всего наконечники стрел местных и вавилонских типов (такие же
стрелы найдены на местах сражений, в слоях разгрома в Иерусалиме, Эйн-
Геди, Экроне, Баташе). Хронология этих находок та же, что и у керамики:
часть их продолжает линию развития довавилонского периода, другие
находят продолжение в персидском периоде. Формы, специфичные
исключительно для вавилонского периода, не вычленяются (Stern 2001, р. 346).
Это же можно сказать и о материальных свидетельствах веры. Прежде
всего, укажем на полное исчезновение столь распространенной до прихода

44 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
вавилонян глиняной антропоморфной пластики. Атрибуты божеств можно
видеть теперь только на импортных артефактах вавилонского
(предположительно) времени, то есть на монетах и печатях, и на их местных
имитациях (расплывчатой датировки). В персидский период изготовление их
продолжат, но в иной технике (за исключением Иудеи и Самарии)17
Культовые постройки вавилонского периода, по сути дела, неизвестны (остатки
здания в Вефиле лишь предположительно соотносят с городским
святилищем предшествующего периода).
Обзор археологических свидетельств периода нововавилонской
оккупации Палестины убеждает нас в справедливости утвердившихся в науке
представлений о предельно разрушительном характере вторжения и
последовавшем за ним 66-летнем вакууме в развитии региона (604—538 гг. до
н.э.). Международная торговля сократилась до минимума. Города в
полосе от Побережья до долины р. Иордана и Трансиордании на востоке и до
Эдома на юге погибли и были восстановлены лишь в персидский период,
только немногие (в земле Вениамина и, частью, в Аммоне) избежали
разгрома. При этом следы вавилонского управления занятыми землями почти
полностью отсутствуют.
Полезно сравнить археологические свидетельства вавилонского
владычества с ассирийским (по времени почти столь же протяженным).
Деятельность ассирийцев документирована мемориальными стелами и
многочисленными клинописными документами, свидетельствами учреждения
провинций и высокой активности их администрации. Археология
показывает восстановление погибших при завоевании и строительство новых
крепостей. Базовые элементы месопотамских технологий привносятся
в строительство и производство керамики, глиптику и металллообработ-
ку. Внутренняя и международная торговля резко активизируются, причем
принимаются меры по охране торговых путей; к работам по
восстановлению широко привлекаются переселенцы. Нововавилонская империя, в
отличие от Ассирийской, привела регион в состояние разрухи,
дезорганизации внутренней жизни, пресечения внешних связей.
Для самого Вавилона третья четв. VI в. до н.э. стала временем
нарастающего внутреннего раскола и последовавшей за смертью Навуходоносора
II (562 г. до н.э.) борьбы в среде знати, жречества и претендентов на
престол. Она шла на фоне быстрого подъема новой огромной силы —
Персидского государства, уверенно выходившего на авансцену древней истории.
Отнесение к вавилонскому периоду погребения из Умм Утейна в Аммоне
дискуссионно: входящая в него бронзовая лампа финикийского типа, привезенная с Побережья,
свидетельствует о нач. VI в. до н.э., т.е. о самом начале персидского периода.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
45
Третий персидский царь Кир II (559—530 гг. до н.э.), крупный
полководец, уже подчинивший Мидию и Лидийское царство, весной 539 г. до н.э.
вторгся на территорию Нововавилонской империи и в августе того же года
в битве при г. Описе разгромил вавилонян, обошел «Мидийскую стену»,
переправился через Тигр, окружил и взял Сиппар. Заговор в его пользу
открыл перед персидской армией ворота Вавилона (12.10.539), и вскоре Кир
торжественно въехал в него, обещав стране мир, а пленникам —
освобождение. В манифесте о взятии города от имени царя указывалось, что прежний
правитель, Набонид, «...предал забвению Мардука, царя богов... Мардук,
великий владыка, защитник своего народа, будучи доволен добрыми
делами Кураша (Кира), велел ему выступить против своего города Вавилона.
Он предал в его руки Набонида, который не почитал его ...Когда я вступил
в Вавилон дружелюбно и установил место правления во дворце ... Мардук,
великий владыка, [побудил] прекраснодушных жителей Вавилона [любить
меня]... В Ашшур и Сузы, Агаду, Эшнунну, Замбан, Me Турну, Дер вплоть
до страны гутиев я вернул на свои места в [эти] священные города на той
стороне Тигра, в святилища, которые в течение долгого времени были в
руинах, богов, которые [прежде] жили там» (Пер. М.А. Дандамаева, цит.
по: Мень 2000, с. 430).
В свои места разрешено было возвратиться не только богам, но и
поклонявшимся им плененным народам, прежде всего иудеям, горячее
стремление которых к возвращению стимулировала в годы Плена община,
проповеди Второисайи и других ревнителей нового исхода. Плен закончился
в 536 г. до н.э., возможно, особым указом Кира, который изложен в Книге
Ездры18.
1—3. Археология Палестины персидского периода (539—332 гг. до н.э.)
Во второй четв. I тыс. до н.э. историческая ситуация на Ближнем Востоке
вновь резко изменилась. Тянувшееся около тысячелетия противостояние
трех держав, Ассирии, Вавилонии и Египта, привело к общему коллапсу.
В 612 г. до н.э. прекратила существование Ассирийская империя, в 539 г. до
н.э. — Нововавилонское царство, история же Египта обрела неровный ха-
«...так говорит Кир, царь Персидский: все царства земли дал мне Господь, Бог
Небесный; и Он повелел мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее. Кто есть из
вас, из всего народа Его, — да будет Бог его с ним, — и пусть он идет в Иерусалим, что в
Иудее, и строит дом Господа, Бога Израилева, Того Бога, Который в Иерусалиме. А все
оставшиеся во всех местах, где бы тот ни жил, пусть помогут ему жители места того
серебром и золотом и иным имуществом, и скотом, с доброхотным даянием для дома
Божия, что в Иерусалиме» (1 Езд 1, 2—4).

46 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
рактер и на время ушла в тень. На сцену ближневосточной истории вышла
новая огромная империя, Персидская, поглотившая древние державы
вместе с ранее оккупированными ими землями. Среди последних оказалась
и Палестина. Подчинение власти персов оказало самое непосредственное,
многостороннее воздействие на ее судьбу, поэтому персидский период
справедливо рассматривают как неотъемлемую часть библейской истории.
До недавнего времени, однако, этому периоду не уделялось должного
внимания, и археологически он оставался почти неисследованным (см.
заключение к главе). К настоящему времени эта лакуна постепенно заполняется.
Слои персидского периода открыты сейчас по всему региону, что
позволило перейти к обобщению материалов19.
Полевые открытия в Палестине персидского периода столь многочисленны,
что их описание принято группировать по тем районам, которые
определила еще ассирийская административная система, сохранявшая свое
значение и позднее.
Вся северная часть Палестины включалась в провинцию Мегиддо.
Слои персидского периода здесь чрезвычайно многочисленны, причем в
нескольких городах проведены широкие раскопки этих слоев20.
В Асоре остатки построек персидского времени вскрыты на телле и
за его пределами, где первоначально располагалось сельское поселение,
переросшее позже в город с цитаделью на холме. Остатки цитадели говорят
о двух фазах. На первой (слой III) это крепость размером 30 х 26 м,
состоявшая из большого открытого двора, с двух сторон которого располагалось
по одному ряду помещений, а с южной стороны их было два. Кроме того,
с юга цитадель была защищена еще одной стеной, а к северу стояла боевая
башня. Отсутствие следов пожара и военных разрушений позволяет
связывать конец жизни здесь не с нашествием, а с запустением. Во второй фазе
план цитадели подвергся частным изменениям, в результате чего большую
цитадель разделили на две самостоятельные постройки. Находки монет
позволяют отнести их ко времени Артаксеркса III (359—338 гг. до н.э.), а
разрушение датировать вторжением Александра Великого в 332 г. до н.э.
Центральная часть холма Асора в персидский период была занята не-
Наиболее значительные сводки изданы Эфраимом Штерном: Stem 1982; Stern 2001; в
краткой форме те же проблемы освещены в статье Андреа Берлин: Berlin 1997.
Они включали ряд крепостей в горных районах; в долине Иордана — Тель Дан,
Тель Анафа, Тель Кинерет и Бейт Йерах; в центральном районе — Тель Кедеш, Таанах,
Бейт-Шеан, Тель Абу-Хавам, Тель Кейсан и др.; на Побережье— финикийские или
подверженные решающим финикийским влияниям города Тир, Ахзив, Акко, Кабри,
Шикмон, Шавей Цийон (Stern 2001, р. 375).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
47
крополем, а на восточном склоне стояли дома сельского типа. Они иные,
чем сооружения в плотной городской среде: их открытые дворы с трех
сторон окружали комнаты; отмечается активное строительство и на террасе.
В Мегиддо (возможно, столице провинции) строительные остатки
составляли мощный верхний слой 1 (600—300 гг. до н.э.). Здесь открыты
стены и ворота, окружавшие крепость, которые не раз перестраивали. Из
жилых районов города особенно густо застроен южный. В неукрепленной
части города постройки разнообразны, но традиционный план (открытый
двор с трехсторонней обстройкой помещениями) господствует. Западнее
Мегиддо исследованы три неукрепленных поселка с насыщенными
слоями персидского периода — Тель Абу Шуша, Тель Кири и Йокнеам, чьи
постройки в основном являлись хранилищами и располагались на террасах
склонов. В Бейт-Шеане находки типичной персидской керамики и
культовой пластики позволяют предполагать наличие храма этого периода; в Таа-
нахе персидский период отмечен жилой застройкой, обложенными камнем
ямами и керамикой, в которой персидские формы сочетались с местными;
встречены и единичные аттические лекифы.
К западу и юго-западу от провинции Мегиддо лежала прибрежная
Финикия, где в персидский период выделились две группы городов:
северная, с Тиром во главе, включала Галилейское побережье и долину Акко
от Ахзива до Шикмоны, а южная, во главе с Силоном, — побережье Карме-
ля и долину Шарона, от Дора до Яффы. Вся Финикия была густо заселена,
но на севере слои персидского периода фиксируется в крупных поселках21,
в то время как разведки в долине Акко дали свидетельства персидского
присутствия и на мелких поселениях, густая сеть которых простиралась от
больших портовых городов в глубь долины Акко, и по узкой прибрежной
полосе между Ахзивом и Шикмоной.
В Ахзиве слой персидского периода вскрыт на холме, постройки и
ямы найдены как внутри, так и вне стен VI—Vbb. до н.э.; вокруг холма
располагались некрополи. Южнее стояли два прибрежных города, Тель
Нахария и Тель Кабри (Рехоб?). Первый дал два слоя персидского
периода. В раннем (кон. V - нач. IV вв. до н.э.) открыты остатки стены, в кладке
которой тесаный камень сочетается с булыжником. Слой сер. IV в. до н.э.
отмечен новой планировкой: построена центральная улица с
административными зданиями, складами и мастерскими по сторонам. Местная
керамика сочетается здесь с аттической. Конец персидского слоя города
отмечают три монеты Александра Великого. Тель Кабри в персидский период
21 Ахзив, Кабри, Нахария, Акко, Хирбет Уз, Тель Бирех, Тель Кейсан, Гилам, Тель
Абу-Хавам, Шикмон.

48 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
даже вырос, перекрыв остатки раннего поселения, и был обведен
оборонительной стеной.
Особое значение имеют остатки двух судов Vb. до н.э., найденные у
побережья Финикии. Груз одного из них, погибшего при
кораблекрушении (против совр. Шавей Цийон) рассеян по большой площади; основная
часть его — глиняные статуэтки разных размеров, изображавшие
финикийскую богиню Танит, и вотивы с финикийскими культовыми
символами (дельфины, стелы и др.), а кроме того — изделия из слоновой кости
и керамические сосуды разных форм. Анализ глины, из которой сделаны
статуэтки, определил местом их производства южную части
финикийского побережья (между Сидоном и Ахзивом). Остатки второго судна
найдены севернее Акко. Его основной груз — винные финикийские амфоры,
формы которых распространены Финикией по всему Средиземноморью
(особенно на финикийском побережье и о. Кипр). Глина для них добыта
где-то между Тиром и Сидоном, а типологически они датируются рубежом
V— IV вв. до н.э.; в составе груза второго корабля были также отдельные
италийские (этрусские) амфоры.
Находка судов — важнейшее свидетельство интенсификации морской
международной торговли финикийско-палестинского региона с Западом в
персидский период. В свете этого понятна роль Акко, для которого
персидский период стал временем наивысшего расцвета: крупный порт служил
торговым и административным центром региона. На городском холме
открыты большие каменные дома с открытыми дворами и примыкавшими
к ним комплексами помещений. Одна такая постройка была
резиденцией правителя в эпоху Камбиза II (530-522 гг. до н.э.). С севера к ней
примыкал столь же массивно построенный храм, давший много свидетельств
культа Астарты: вотивные зооморфные и антропоморфные статуэтки,
кубок с финикийскими надписями. В этих центральных комплексах
особенно многочисленны находки аттической керамики; но греческий
керамический импорт обилен и в других домах. Греческое влияние на материальную
культуру Акко V-IV вв. до н.э. весьма значительно: им затронута даже
планировка официальных и жилых районов.
Район Акко покрывает целая сеть поселений, подтверждающая
расцвет производственной и торговой активности как в долине, так и,
особенно, вдоль торговых путей (Бейт ха-Эмек, Тель Кейсан, Хирбет Уз и др.).
На юге долины Акко хорошо исследован еще один портовый город и центр
густо застроенного района (совр. название Тель Абу-Хавам). Здесь открыто
многослойное поселение, на котором периоды процветания и активного
строительства сменялись разрушениями и запустением, отмечавшими
подавление финикийских восстаний персидскими властителями. Все же
город неизменно восстанавливали, возрождая его строительную и торговую
активность.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
49
На сравнительно ограниченной территории между Шикмоном и
Яффой (провинция Дор и долина Шарон) исследована масса поселений со
слоями персидского периода. Наибольшая концентрация их отмечена в
прибрежных районах, где насчитывается 37 поселений и городов22.
Незаселенная полоса отделяет их от городов «внутренних», где плотность
заселения заметно уступает побережью, хотя и здесь исследовано свыше 40
городов и поселков23. Основные из них — Дор и Яффа, входившие в
сферу влияния Сидона, нарушенную только в период антиперсидского
восстания 348 г. до н.э., но вскоре вновь восстановленную.
Самый северный город провинции — Шикмон — возник в кон. VI -
нач. Vb. до н.э. В персидский период он имел четкую планировку с двумя
вымощенными камнем улицами, большими общественными
постройками, крепостью, складами (в том числе подземными). Планировка близка
гипподамовой (см. ниже) и сочетается с застройкой, спускающейся вниз
террасами. Верхний слой памятника представлен крепостью или царским
хранилищем с большими запасами вина, о чем говорят арамейские
надписи на четырех сосудах. Три слоя персидского периода (город существовал
в течение всего периода) открыты на следующем к югу укреплении, Тель
Мегадиме, также хорошо распланированном; среди находок, наряду с
разнообразной керамикой, большое число глиняных фигурок и масок.
В пяти километрах южнее — город Атлит с огромным некрополем,
рассчитанным, очевидно, на погребения жителей большого района; к
сожалению, он в значительной мере перекрыт большим замком
крестоносцев и разрушен соляными бассейнами. Сохранившаяся часть города
позволила изучить строительное дело, особенно строительство гаваней. Гавань
Атлита состояла из двух похожих, но раздельных частей, каждая из которых
служила волнорезом и погрузо-разгрузочной площадкой, к которой
корабли могли приставать с обеих их сторон. Здесь найдены остатки кораблей;
базальтовые камни (балласт); многочисленные каменные якоря с тремя
отверстиями; остатки перевозившихся грузов (особенно амфор Vb. до н.э.,
как местных, так и самосских, хиосских и книдских).
Самый значительный портовый город в этой части побережья — Дор,
еще один региональный центр персидского периода. Здесь сохранилось
много следов производства, говорящих о возрастающем западном
(греческом) влиянии. Планы акрополя и жилых кварталов Дора строго следо-
Шикмон, Тель Мегадим, Атлит, Дор, Тель Меворах, Микморет, Тель Полег,
Тель Михал, Аполлония, Тель Абу Зейтун, Тель Кассиле, Мцад ха-Яркон, Яффа, Бир
эс-Саба и др.
23 Тель Церор, Эйн Хофец, Афек, Тират Йехуда и др.

50 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
вали возникшей в кон. VI в. до н.э. гипподамовой системе, которая имела
широкое распространение: близкие параллели планировке Дора известны
в Олинфе (п-ов Халкидика); Бейнтусе (Финикия); Монте Сирай
(Сардиния). В Доре она появляется в слоях персидского периода, сохраняясь в
эллинистическое и раннее римское время (Stern 2001, р. 394, Р1. III-10; р. 398,
Р1II. 13, р. 196, Р1. III. 11). В ряде случаев открыты остатки фортификации:
стены и ворота, причем встречены оба традиционные для Палестины вида
стен: казематные и сплошные, с чередованием ниш и выступов. Ранняя
(V- первая пол. IV в. до н.э.) фортификационная система была
разрушена во время сидонского восстания 348 г. до н.э., но вскоре восстановлена,
возможно, с помощью персов. При этом почти полностью сохранили как
линии стен, так и традиционную финикийскую технику их кладки из
тесаного камня. Перед стеной был ров с обмазанным глиной гласисом;
открыты монументальные каменные башни с лестницами. Эта система
фортификаций дожила до нач. III в. до н.э.
Большие каменные дома Дора делятся внутренними перегородками
на длинные узкие помещения. Многочисленные ямы-хранилища (часть их
находилась внутри комнат) связаны с возрастающей торговой
активностью, осуществлявшейся через южную гавань Дора. Печи заполнены золой,
бронзовым, железным и стеклянным шлаком. В ремесленных кварталах
обнаруживают следы выработки пурпурной краски. В слоях персидского
периода широко представлена керамика, местная и импортная:
аттическая, коринфская, восточногреческая. Особо характерно появление
значительных скоплений амфор, с наибольшей полнотой рисующих активность
международных торговых и культурных контактов. Сотни найденных
статуэток связаны, помимо местной финикийской иконографической
традиции изображений Баала, Астарты и прочих божеств, с персидским и
греческим искусством.
Это касается сакральных изделий и иных категорий: фаянсовых бус
в виде «глаза Гора» или «головы Беса», известняковых статуэток с Кипра,
финикийских печатей с изображением сфинкса, печатей в виде скарабеев,
амулетов с фаянсовыми или стеклянными гротескными головами. Более
же всего греческих культовых элементов, которые выражены не только
отдельными изделиями, но и вероятным наличием именно в Доре одного или
двух греческих храмов с кровельной черепицей, украшенной
изображением Медузы Горгоны24. Это прямое свидетельство наличия в Доре, наряду
с финикийцами, группы греческого населения, молившегося в
собственных храмах, оформленных в традиционном для их святилищ стиле.
24 Waldbaum 1997, pp. 1-17; Stern 1989, pp. 107-124; Stern 2001, pp. 217-227; Stern 2002,
pp. 51-57.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
51
Несколько восточнее Дора располагалась квадратная (55 х 55 м)
крепость, со всех четырех сторон защищенная пятиметровыми казематными
стенами (совр. название Нахал Тут). Внутри нее найдена масса керамики
персидского периода, много железных орудий и оружия (лемехи, серпы,
косы, наконечники копий и стрел, топорики-клевцы), что говорит о
совмещении здесь военных и административных функций с
сельскохозяйственными; возможно, речь должна идти о централизованном хранении
и распределении сельскохозяйственных орудий (Stern 2001, р. 401).
Восточнее Нахал Тута, в Эйн Хофец, открыты остатки второй крепости. Они
одновременны, имеют схожую ориентировку, план, строительные
особенности и даже состав находок: комплекс железных орудий в сочетании
с местной и импортной греческой керамикой. Отличие состоит в серии
бронзовых изделий (зеркало, ковш, кубок, иглы, булавки, лампы). В слоях
обеих крепостей найдены монеты Александра Великого, отмечающие
момент их гибели.
Исключительно важная, уникальная находка — остатки грузового
корабля у побережья, в нескольких километрах южнее Дора (Мааган
Михаэль). Техника кораблестроительства представлена здесь с беспрецедентной
полнотой: сохранилась часть корпуса размером 13 х 4 м (рассчетное
водоизмещение 25 тонн). Каменный балласт, собранный в остатках судна,
составлял 12 тонн. Сохранились медные и железные гвозди, скреплявшие
деревянный остов корабля (первый случай употребления железа в
судостроении Палестины, ранее здесь полностью господствовала медь);
элементы оснастки (канаты, веревки, подстилки под груз и балласт); набор
плотницких инструментов. Металл представлен медными курильницами и
большим бруском олова. Корабль вез продовольствие (ячмень, виноград);
керамику (70 сосудов, от больших тарных кувшинов до миниатюрных
кубков); деревянные ларцы. Находки и балласт, включавший камень семи
пород, говорят о движении корабля между палестинским побережьем и эгей-
ско-кипрским миром (Stern 2002, pp. 51-57).
Южнее Дора хорошо выраженные персидские слои отмечены в Тель
Меворахе, укрепленном городе V—IV вв. до н.э. (каменная казематная
стена и башня, общественные постройки, сельхозяйственные склады), в
порту Микморете (мощный форт, защищавший гавань; большие хранилища;
финикийская и греческая керамика; вавилонская клинописная табличка
времени персидского царя Камбиза; голова статуэтки Астарты). Следы
большого пожара связывают с антиперсидским восстанием сидонско-
го царя в 345 г. до н.э. В военно-административном центре Тель Михала
(Макмиш) выделены 10 слоев персидского периода и открыты два
финикийских храма (конца VI и IV вв. до н.э.), мощный форт, оригинальная
круглая сырцовая постройка с полом на 3 м ниже уровня поверхности,

52 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
толстыми стенами и сводчатым перекрытием (силосная башня?).
Хорошо распланированная застройка, окруженная мощной стеной, позволяет
говорить об особых функциях городских районов — административных,
жилых, производственных (открыты гончарные горны, маслодавильные
прессы, мастерские). Город имел большие склады продовольствия и вина,
охранявшиеся воинами (их лагерь изучен). Рядом с городом открыт
большой некрополь.
Далее к югу материал персидского периода есть на целом ряде
небольших поселений, также имевших гавани и участвовавших в морской
торговле. Важнейший памятник южной части региона — портовый город
Яффа, очевидно, подчинявшийся Сидону. Здесь открыто несколько
строительных уровней персидского периода (самый ранний, III, датируется
кон. VI - нач. Vb., слой II: 385-372 гг. до н.э., слой I: 371—332 до н.э., по
монетным находкам). Особый интерес представляет большой склад
импортных товаров, давший много греческой керамики: постройка состояла
из ряда секций и охватывала значительную площадь; ее стены сложены из
тесаного камня с заполнением галькой, пол выложен битым кирпичем, а
вход — крупным камнем. В ряде мест отмечены скопления кузничных
отбросов, найдены остатки кузницы.
Конечно, в прибрежной зоне у Дора и в долине Шарона поселений
персидского периода было гораздо больше (значительное число их открыто
разведками, но еще не раскопано), что свидетельствует о густой
заселенности и процветании. Это верно и для финикийского побережья в целом,
и для граничившей с ним с юга Филистии. Интенсивные исследования
заметно обогатили фонд источников по материальной культуре и истории
Филистии в персидский период (Dothan М. 1971) В персидский период
финикияне значительно потеснили филистийцев, но те сохранили четыре
значительных города: Ашдод, Ашкелон, Гат (Тель эс-Сафи) и Газу, которая
стала теперь центром региона.
В Ашдоде слой персидского времени дал остатки большого
общественного здания с сырцовыми стенами на каменном фундаменте и ряд менее
выразительных построек, позволивших выделить три последовательных
фазы городской застройки кон. VI-IVb. до н.э. На горной гряде в 400 м
от города открыта квадратная (29 х 29 м) постройка персидского периода с
большим открытым двором, окруженным помещениями. В городе найдена
фависса (возможно, храма финикийского бога Баала, о чем
свидетельствует найденный в ней остракон).
Южнее Ашдода открыта густая сеть поселений, возникших до
персидской эпохи, в том числе крепостей, построенных в периоды египетского и
ассирийского вторжений и почти до основания разрушенных
вавилонянами. Некоторые (Экрон) так и не возродились, но другие содержат слои пер-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
53
сидского периода. В Гате (Тель эс-Сафи) найдены значительные скопления
местной и аттической керамики, печати и каменные статуэтки кипрского
стиля, глиняные фигурки и маски (из храмовой фависсы?).
Исключительно яркую картину рисует портовый город Ашкелон.
После разгрома вавилонянами в 603 г. до н.э. он запустел, но в
персидский период был восстановлен. Слой этого времени достигает 3 м, в нем
выделен ряд строительных ярусов, предельно насыщенных вещевым
материалом, причем, прежде всего, импортными изделиями. Ранняя фаза
представлена монументальными каменными зданиями, не менее четырех
раз перестраивавшимися и разрушенными около 300 г. до н.э. В домах,
погибших при пожаре, найдены амфоры и множество иных вещей, в том
числе льняной мешок с серебряными финикийсками монетами IV в. до
н.э.; кроме того, клад из тетрадрахм Александра Великого и серебряных
браслетов жители одного из домов спрятали незадолго до общегородского
пожара. Мастерские ремесленников, выходившие на улицы, погибли при
общем разрушении.
Наиболее выразительны свидетельства особой роли Ашкелона в
морской торговле: большой порт и серия монументальных складских
построек. Часть их оказалась пустой, но другие содержали финикийские амфоры,
греческую чернолаковую, чернофигурную и краснофигурную керамику,
красители с Кипра. Часть припортовых складов в конце V в. до н.э. была
разрушена, а на месте их возникло большое (до нескольких тысяч)
кладбище собак (изучено около 900 погребений). Все собаки (обоего пола,
разного возраста — хотя обычно считается, что это кладбище щенков) умерли
естественной смертью (следов насилия или болезни не зафиксировано) и
были тщательно уложены в узкие ямы. Вероятно, собака считалась
священным животным и играла роль в финикийской культовой практике, что
подтверждают синхронные письменные свидетельства (Stern 2001, ПО).
На разнообразный характер связей Ашкелона указывают находки
краснофигурной италийской керамики (начиная с IV в. до н.э.);
египетская бронза и скарабеи; персидские гири для весов (Vb. до н.э.); гребень
слоновой кости с резной охотничьей сценой в ахеменидском стиле;
греческий бронзовый шлем.
Юго-восточнее Ашкелона исследован Тель эль-Хези,
военно-административный центр персидского периода первой половины Vb. до н.э.
На огромной платформе здесь располагалась цитадель с казематной
стеной, позднее превращенная в зернохранилище правителя. В обильном
аттическом керамическом импорте заметно возросла доля тарной посуды.
Небольшое кладбище (погребения мужчин, женщин и детей) говорит о
немногочисленном постоянном населении, занятом, вероятно,
обслуживанием складов и мукомольным делом. С этим связывают появление

54 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
в кон. Vb. до н.э. больших облицованных кирпичом ям шириной и
глубиной 2м— зернохранилищ, которые в конце концов оказались
заполненными строительным мусором, костями, семенами и вещами, включая
орудия и оружие.
Два основных памятника персидского периода на границе с
Египтом — Газу и город на Тель эль-Аджул — регулярно не раскапывали, но
зато менее значительные поселения изучены здесь во множестве (Stern
2001, р. 412). Среди них — Тель Йеммех и Тель эль-Фара (южн.) к северу от
реки Бесор и Тель Харор и Тель Сера в восточной части района.
Слой персидского периода в Тель Йеммехе открыт крупнейшим
английским археологом М.Ф. Петри в первой четверти XX в., выделившим
здесь группы прямоугольных построек и круглых зернохранилищ (функция
зернохранилищ сейчас подтверждена находкой в одном из них остракона
с надписью; меньшие по размерам здания оказались винными складами).
Петри датировал основной слой, включавший и фортификационные
сооружения, VII в. до н.э., связав их с египетскими и ассирийскими
вторжениями (Petrie 1931—1934). Позднее это заключение откорректировали:
фортификация, планировка, строительная техника, формы зернохранилищ,
аттическая керамика — все указывает на кон. VI—Vbb. до н.э., на
персидский период. Местная керамика в большинстве относится к его поздней
фазе, что подтверждают и найденные надписи. Также была пересмотрена
интерпретация данных Тель эль-Фара (южн.). После раскопок 1929—1930 гг.
Ф. Петри отрицал наличие здесь слоя персидского периода, но затем были
вскрыты остатки густой застройки этого времени, включавшей и крепость,
аналогичную Тель Йеммеху. В Тель Хароре руины разгромленного
вавилонянами укрепленного города раннего железного века перекрыл типичный
слой персидского периода с монументальными постройками,
зернохранилищами, предметами греческого, кипрского и египетского импорта. В
расположенном к юго-востоку от Газы городе Тель Сера к персидскому периоду
отнесен слой с многочисленными зернохранилищами, густой застройкой
и цитаделью, идентичной открытой в Ашдоде. Среди находок — скопления
керамики, многочисленные греческие вазы и мелкая пластика, остраконы
с арамейскими текстами, статуэтки из известняка. Город процветал вплоть
до конца персидского периода.
Процветание не обошло и северный Синай, который Геродот назвал
единственными воротами в Египет. Здесь сходились как сухопутные, так и
морские торговые пути. В персидский период отмечены два
принципиально важных изменения: установлен важнейший путь вдоль
средиземноморского побережья и, как следствие этого, создана серия поселков, фортов
и рыбацких прибрежных хозяйств. Специальная экспедиция выявила на

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
55
севере Синая около двухсот поселений персидского периода, включая
города, сельские поселения, форты и множество сезонных стоянок. Открыт и
ряд некрополей. Отмечена значительная концентрация греческой
керамики на большинстве памятников, что указывает на особую роль греческой
торговли в экономике региона (Stern 2001, pp. 415-416). Среди городов
выделяются размерами, монументальностью застройки и многообразием
находок (особенно импорта) Рукейш, Тель Катиф, Тель Рафиа, Касион.
В целом археологические источники свидетельствуют об очень
активном заселении Филистии и северного Синая в персидский период, о
создании густой сети поселений, персидских крепостей и больших
административных центров, портовых и других городов, восстановленных и
построенных заново и игравших решающую роль в международной торговле
региона. Основными компонентами смешанного населения были персы,
финикийцы, потомки филистимлян. В культуре, наряду с местными,
значительную роль играли греческие и кипрские элементы.
Гораздо скромнее археологические данные о персидском периоде в
провинции Самария, они заметно контрастируют с ярким материалом
Финикии и Филистии. Значительные слои исследованы лишь в двух
городах — самой Самарии и Шхеме. Даже в таких известных пунктах, как Тель
Дотан и Тель эль-Фара (северный) слоев персидского периода нет.
Возможно, это связано со сменой самарийского населения греческим и
полной перестройкой при Ироде Великом.
В Самарии сохранность застройки V в. до н.э. минимальна, а материал
этого времени обычно переотложен. Слабые следы зданий, датируемые по
остраконам, ахеменидским и греческим импортам кон. VI-IVbb. до н.э.,
относят к дворцу персидского правителя, что подтверждают
нумизматические данные: в слое встречаются местные, сидонские и ахеменидские
монеты IV в. до н.э.; большой клад в глиняном сосуде, зарытый в 345 г. до н.э.,
содержал 334 серебряных монеты Тира, Сидона, Арвада, Самарии и
палестинские имитации аттических прототипов (Stern 2001, р. 426). Наиболее
значительные находки сделаны вне города, в пещере Вади эд-Далиах (см.
следующую главу). В целом находки все же свидетельствуют о безусловном
процветании Самарии в персидский период.
Это заключение верно и для второго значительного города этой
провинции, Шхема (Wright 1964). Строительных остатков здесь тоже мало, но
слой выделен: его открывает материал нач. Vb. до н.э., за которым
следует разрушение и запустение на 150 лет — город восстановили только при
Александре Великом. Даты слоя персидского периода основаны на таких
комплексах, как ахеменидское погребение в глиняном антропоморфном
саркофаге с аттическими сосудами второй четв. Vb. до н.э.; отдельных
находках (монета Фасоса кон. VI в. до н.э., ахеменидская булла с изображе-

56 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
нием персидского царя как лучника); кладе 332 г. до н.э. из 965 серебряных
самарийских, сидонских, палестинских имитаций аттических и др. монет
(монеты Тира несут имя сатрапа Маздея).
Интенсивные разведки показали значительную концентрацию
поселений персидской эпохи к северу и западу от Самарии, но не к югу, где
они редки и невелики по размеру. Упадок южных районов связывают с
разгромом Израильского царства, а расцвет северных и западных — с активно
развивавшимися в персидский период финикийскими и филистимскими
приморскими городами.
Особый интерес для темы нашей книги представляют материалы
Иудеи. Ближайшая, лежащая на поверхности задача — сопоставление
археологических данных о ее территориях с библейскими свидетельствами
о ее заселении, которые значительно пространнее, чем сведения о прочих
провинциях. В книгах Ездры (2, 21—35) и Неемии (7, 25—38) даны списки
возвратившихся из вавилонского плена с указанием их родных городов и
поселков, которые чрезвычайно важны для изучения Иудеи в персидский
период. Списки (и прочие письменные свидетельства) не идентичны по
содержанию, по интерпретации их современниками и в последующие
периоды — за ними видят определенные тенденции, отвечающие интересам
определенных группировок второй пол. V в. до н.э. (см.: Stern 2001, р. 430).
Поэтому оценка, верификация и дополнение на основе независимых
археологических источников представляется очевидной задачей.
Например, определение границ и внутренней структуры области
Иерусалима основано на анализе системы пограничных крепостей и ареала
находок оттисков печатей, монет с топонимами и т.п. Ареал монет и
оттисков печатей провинции Иудея охватил всю ее территорию, указанную
в Библии, и зафиксировал южную границу провинции в Бейт-Цуре,
северную в Тель эн-Насбехе, восточную по линии от Иерихона к Эйн-Геди,
западную — в Гезере и Тель Харасиме. Внутри провинции был
археологически выделен ряд территорий с конкретными административными
центрами в Мицпе, Гезере, Иерусалиме, Бейт-Цуре, Кейле и Иерихоне (Stern
2001, pp. 430-431).
Лежавшая к северу от Иерусалима территория колена Вениамина с
центром в Мицпе, не подвергшаяся разгрому в вавилонский период, дает
слои и находки персидского периода во многих городах. В Вефиле открыты
два слоя, VI и IV вв., с разрывом между ними; в самой Мицпе (Тель эн-На-
сбех) — ряд построек кон. VI в. до н.э. и остатки оборонительной стены,
прошедшей по руинам эпохи Израильского царства. Конец VI—Vbb. до
н.э. маркирован здесь аттической керамикой, бронзовой имитацией
афинской тетрадрахмы, печатями и их оттисками. Следовательно, в персидский
период город существовал, также как Гибеон, давший находки керамики,

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
57
печатей и их оттисков, граффити25. Слой персидского периода надежно
зафиксирован в крупном городе Тель эль-Фуле, который существовал в кон.
VI - нач. Vb. до н.э., затем был разрушен и восстановлен более чем через
столетие (слой кон. III - нач. II в. до н.э.) (Stern 2001, pp. 433-434).
Материалы персидского периода, в том числе отпечатки печатей, найдены при
раскопках Неби Самвила и серии малых поселков (Рас эль-Харубы, Бета-
ни, Моци), основанных в конце Иудейского царства, но продолжавших
существовать в вавилонский период и позже.
В центре Иудеи слои персидского периода вскрыты в Иерусалиме, Ра-
мат Рахеле и Бейт-Цуре, в предгорье же — в Иерихоне и Эйн-Геди на
востоке и Гезере на западе.
Согласно Библии, Иерусалим персидского периода окружала стена,
возведенная Неемией (Неем 2, 13-15; 3, 1-32; 12, 31-40). Несмотря на
сравнительно подробное описание, вопросы ее расположения и границ
города остаются предметом многолетней дискуссии (Stern 2001, pp. 434—435).
Раскопки Кеньон (К. Кепуоп) в 1961-1967 гг. показали, что в персидский
период был заселен только восточный холм города, а стена окружала его
вершину; башни и другие фортификационные элементы появятся лишь в
Хасмонейский период. На прилегающих участках отложился слой с
керамикой V-IV вв. до н.э. (Кепуоп 1974).
Последующие раскопки (Y. Shiloh) подтвердили малую площадь,
покрытую слоем персидского периода, и чрезвычайно плохую сохранность
этого слоя. Развивался лишь ограниченный участок вершины Города
Давида: стены не охватили восточный склон восточного холма, здания на
котором были разрушены и не восстанавливались, а развалы домов
перекрыл строительный мусор V-IVbb. до н.э. От стены Неемии сохранились
отдельные части; к персидскому периоду отнесен участок стены на
вершине восточного склона; Y. Shiloh на нескольких участках восточного
склона отметил остатки слоя персидского периода. Находки этого времени на
восточном холме многочисленны — среди них целые серии характерных
кувшинов с оттисками печатей на ручках (в том числе с именами
сатрапов Ахазая и Ханании), печати с изображениями стоящего животного,
серебряная монета Vb. до н.э. Все это доказывает заселенность отдельных
участков восточного холма, в отличие от западного, где остатки построек
эпохи Первого храма непосредственно перекрыты эллинистическим
слоем, а находки персидского периода отсутствуют.
Значительный памятник нагорной Иудеи — Рамат Рахель, дворцовый
Первый исследователь Гибеона, Причард (J.B. Pritchard), считал, что город не пережил
распада Единого царства, но его материалы пересмотрели У. Олбрайт и Дж. Е. Райт,
доказав существование города в вавилонский и персидский периоды (Stern 2001, р. 433).

58 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
комплекс, открытый на телле к юго-западу от Иерусалима (Aharoni 1982).
Персидский период представлен в стратиграфии телля особым слоем
(IV в.), внутри которого открыты остатки массивных стен (обводной и
дополнительных) и немногочисленные дома из нескольких комнат, со
значительными скоплениями местной и греческой керамики, особо
многочисленными в отложениях отходов. Стены сложены из крупных обработанных
камней, лежащих как по оси стены, так и поперек нее. Здесь чрезвычайно
обильны оттиски печатей, в том числе и персидского периода. Возможно,
что одна из обрамленных мощными стенами построек была цитаделью
персидского правителя провинции.
Особый слой персидского времени выделен в Бейт-Цуре: он охватил
одну из фаз перестроек цитадели, часть домов, примыкавших к ней с
востока и юга, причем он перекрыт эллинистическим слоем и убедительно
датирован разнообразными монетами V— IVвв. до н.э.: аттическими, сидон-
скими, тирскими, «общепалестинскими» (одна — иудейская, персидского
периода). Планы сооружений похожи на здания слоев того же периода в
Лахише и других городах.
Восточную границу Иудеи отмечают города Иерихон и Эйн-Геди.
В первом слой персидского периода маркирует аттическая керамика V—
IV вв. до н.э., оттиски печатей и монеты с легендой yehud. Особое значение
имеют находки в пещере Кетеф Иерихон, в горах вблизи города Иерихона,
где открыты папирусы, тексты которых связаны с антиперсидским
восстанием времени Артаксеркса III (344—343 гг. до н.э.), в результате которого
город был разрушен, а обитатели его высланы. В Эйн-Геди открыты
достаточно выразительные постройки, особенно на северном склоне холма, где
открыто большое трехчастное здание из дикого камня, возведенное на трех
террасах естественного склона. Его полы и стены покрыты толстым
слоем обмазки; для ступеней и перекрытия использовалась пальмовая
древесина. В одном их помещений открыты оштукатуренный бассейн, грузики
для ткацкого стана и большой набор разных инструментов, что позволяет
предполагать здесь мастерскую. Сооружение окружала плотная застройка,
а другие жилые дома персидского периода распространялись по всей
площади холма, демонстрируя восстановление города после вавилонского
погрома 582 г. до н.э. Новый расцвет занял около столетия, с нач. V до нач.
IV в. до н.э. К этому времени относится многочисленная и разнообразная
по форме местная керамика — кубки (в том числе т.н. «персидские»),
кухонные горшки, кувшины, фляжки, лампы, бутыли. Они найдены в
условиях четкой стратиграфии, что крайне важно для создания керамической
хронологии Палестины V—IV вв. до н.э., поскольку те же типы сосудов
широко распространены здесь повсюду. Хронологию подкрепляют находки

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
59
оттисков печатей с легендой yehud и т.н. «львиных печатей»; арамейских
остраконов; финикийских стеклянных подвесок.
На западной границе провинции Иудеи, в хорошо раскопанном
городе Гезере, слои персидского периода включают обильный керамический
материал (в том числе много импортной аттической керамики V в. до н.э.),
оттиски печатей с легендой yehud, известняковые алтари для курения
благовоний, оружие, остракон с арамейским текстом, и даже скарабей с
именем фараона Неферита (399—393 гг. до н.э., XXIX египетская династия).
Отсутствие остатков строительных комплексов объясняется полным
разрушением города в сер. IV в. до н.э.
Разрозненные остатки слоя персидского периода зафиксированы
в Тимне, где на месте разрушенного иудейского города осталось небольшое
поселение, использовавшее крепостную и дренажную систему
предшествующего периода, рассчитанную на осушение центральной части города,
когда-то самой застроенной, но полностью разрушенной вавилонянами.
Активные разведки позволили открыть слои персидского периода
в Иудее (Иудейские холмы, линия Азек-Бейт-Гуврин, Адуалам и др.) как
на маленьких неукрепленных поселениях, так и на защищенных
фортами (Хирбет Раем эль-Шеба), каменными башнями и обводными стенами
(Хирбет эр-Расм, Хирбет Рафиа, Хирбет Умм Разак и др.). Они датируются
кон. VI — V вв. до н.э. Некоторые из них, идентичные по размерам и
планам, рассматривают как звенья единой оборонительной линии на южной
границе Иудеи, пережившей вавилонское нашествие и, судя по находкам,
существовавшей в персидский период (Stern 2001, pp. 442—443).
В Идумее (южная часть Иудеи от Лахиша и Мареши почти до Бейт-
Цура — участок Негева, отторгнутый от Иудеи в ассирийский и персидский
периоды) керамика персидского периода зафиксирована в слоях восьми
поселений (Stern 2001, р. 443). В то же время, многочисленные остраконы26
с именами эдомитов указывают на их расселение по указанной территории.
Вопрос о столице этой провинции в персидский период остается
дискуссионным — во всяком случае, она входила в состав персидской
административной системы и в зону персидского экономического и культурного
влияния. Это засвидетельствовано надписями на массе остраконов из Идумеи
(только в одном из найденных кладов их более 200) и общими
археологическими наблюдениями на масштабных раскопках Лахиша, Мареши, Тель
Халифа, Тель Шевы, Арада, Тель эль-Келейфа, Кадеш-Барнеа и др.27
Из Арада, Тель Шевы, Мареши, Лахиша, и Яты.
В них открыты слои персидского периода, содержащие материал по фортификации,
дворцовому и жилому строительству, ремеслу, типологии местных и импортных
изделий.

60 Л.А. Беляев, НЯ. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Севернее и восточнее, на территориях Аммона, Моава и Эдома, слои
персидского периода найдены от Тель эс-Сайидийех на севере до Тавилана
на юге. В долине Иордана, на Тель Мазаре выделены два слоя, V и IV вв. до
н.э. В нижнем открыт ряд жилых домов с единой планировкой
(прямоугольные открытые дворы с постройками по сторонам); в верхнем -
система тщательно облицованных камнем и кирпичом ям—зернохранилищ. Два
соответствующих слоя есть и в Тель Нимрине, причем в верхнем найден
остракон с арамейской надписью, называющей, видимо, имена
персидских сановников. В Хешбоне вскрыты остатки акрополя и связанных с ним
укреплений, в Тель эль-Умейри — постройки и оттиски печатей с
названием провинции Аммон: здесь видят центр персидской администрации.
В этот же период были восстановлены «аммонитские башни»,
разрушенные около 580 г. до н.э., которые персы использовали для защиты столицы
провинции, Раббат Амона. Вблизи них открыты погребения с аммонит-
ской и импортной керамикой (аттический лекнор V в. до н.э.),
персидскими печатями, металлическими сосудами.
В Моаве материалы персидского периода скромны, в Эдоме же,
напротив, многообразны и значительны: архитектурные комплексы (Босра),
меднорудные разработки (Срейнан), клинописные таблички времени ахе-
менидских царей, греческая керамика и монеты, финикийские острако-
ны. Ясно, что Аммон и Моав в персидский период процветали (Stern 2001,
р. 459).
Рассмотрим теперь важнейшие группы объектов и артефактов.
Археология помогла пополнить фонд письменных источников, до сих пор
крайне скудный (обзор см.: Stern 2001 )28. Существенное значение для
истории империи Ахеменидов всегда имела эпиграфика. Надписи Дария I
на востоке страны (Бехистун, Персеполис, Сузы) осветили ее
административную систему; надписи сидонских и библских царей кон. VI - V вв. до
н.э. (в том числе на саркофагах Эшнунны) дали сведения об устройстве па-
В Библии сведений о персидском периоде сравнительно немного. О нем упоминают
книги пророков Исайи, Аггея, Захарии, Малахии, Ездры и Неемии, а также 2 Пара-
липоменон и Эсфирь, но в большинстве очень отрывочно. В книгах Ездры и Неемии
сообщается о жизни евреев под владычеством персов; остальные дают апологию Кира
Великого (Ис 44, 28; 45, 1—14); приводят его распоряжение восстановить Храм (2 Пар
36, 23; Езд 1, 14); упоминают о Зоровавеле (помимо Ездры и Неемии: Агг 1, 1—2, 23;
Зах4, 1-10; Сир 49, 13) и т.п.
Столь же отрывочны сведения апокрифической литературы, а также
современников-греков Геродота (Vb. до н.э.), Псевдо-Скилака (сер. IV в. до н.э.) и Арриана (о
событиях эпохи Александра Великого). Большинство источников относится к ранней
части Персидского периода, кон. VI — V вв. до н.э., а более поздние единичны, написаны
по-гречески и затрагивают Палестину лишь походя.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
61
лестинско-финикийского побережья в персидский период; из египетских
источников важны обширные собрания папирусов, прежде всего
коллекция из арамейской колонии в Элефантине V в. до н.э. (включает несколько
сот копий с писем, посланных правителям Иудеи и Самарии в годы
антиперсидских восстаний в Египте), архив ахеменидского сатрапа Арзамеса,
правившего Египтом в кон. Vb. до н.э. (в нем нет документов, прямо
касающихся Палестины, но зато освещена общая административная
структура провинций) и архив с серией арамейских документов V в. до н.э.,
открытый в Гермополисе. Их информацию дополняют надписи на каменных
стелах Саккара и Ассуана.
Особое значение имеют документы, находимые в самой Палестине.
Их довольно много, но ни один не написан на персидском языке или
персидским письмом, хотя все они относятся к персидскому периоду и
свидетельствуют об оживлении международных связей: на основных путях
(прибрежная равнина, Эдом, Тель эн-Насбех/Мицпа) найдены таблички с
клинописными нововавилонскими надписями; надписи египетских
фараонов Неферита I (399-393 гг. до н.э.) и Ахориса (393—380 гг. до н.э.) в Гезере
и Акке говорят о походах египтян на Палестину. Многие надписи сделаны
на местных языках, в основном на арамейском, но также на финикийском
и древнееврейском. В пещерах близ Иерихона найдены целые арамейские
архивы IVв., один из которых, возможно, связан с антиперсидским
восстанием (Stem 2001, р. 363), а другие — с беженцами, скрывавшимися в
пещерах (подробнее см. в след. главе).
Повседневную жизнь всесторонне освещают многочисленные
надписи на остраконах, встречающиеся по всей территории Палестины (хотя
в Самарии, Иудее и северных городах их меньше)29. Они тоже написаны
в основном по-арамейски, но есть и финикийские, и на других местных
языках. Очень информативны надписи из западной Эдумеи, касающиеся
земледелия и садоводства (только одна имеет официальный финансовый
характер, но относится ко второй половине IV в. до н.э.: Stern 2001, р. 364).
Остраконы есть также в долине Иордана и в Трансиордании30.
К этому надо прибавить сотни оттисков печатей персидских
чиновников (некоторые с их именами) на ручках сосудов и буллах (подвесных
печатях), и тысячи монет, отчеканенных правителями провинций Иудеи,
Большинство остраконов найдено в Ахзиве, Кабри, Акко, Шикмоне, Доре, Елмахи-
не, Тель Михале, Аполлонии, Таозе, Неби Юнисе, Ашдоде, Ашкелоне, Тель эль-Хези,
Тель Йеммехе, Тель Сере, Тель эль-Фаре (юж.), Тель Абу Салиме и Никоими. В
Самарии и Иудее в Гезере, Хирбет эль-Кватте, Ятире, Эйн-Геди, Лахише, Мареше и др.). На
севере: в Дане, Мицпе, Йокнеаме, Тел Кири.
Хамбон, Тель эль-Умейре, Аммон, Тель эс-Сайидийех.

62 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Самарии, Ашдода и Газы (их надписи включают названия городов, имена
правителей, жрецов, чиновников). Все это значительно расширяет знание
о персидском периоде, особенно о политической организации,
персональном составе администрации, характере заселения конкретных регионов,
религиозном и культурном взаимодействии.
Интересно, что среди надписей персидского периода в Палестине
практически нет греческих31. Исключение составляют памятники
северной части побережья (Сидон, Сарепта, Кабри, Акко, Дор), где греческие
надписи (в основном посвящения местным божествам), выполненные
кипрским архаическим письмом, все же встречены. Таким письмом могли
пользоваться греческие торговцы и наемники, присутствие которых в
Палестине персидского периода документировано и другими материальными
свидетельствами32.
Признаки архитектурных влияний в персидский период в Палестине
крайне ограничены, что не может не вызывать недоумения, поскольку и
в Персии, и в тесно связанной с ней Греции были достигнуты широко
известные успехи в развитии градостроительства (довольно будет вспомнить
труды Гипподама из Милета). Отчасти это объяснимо нашествиями,
следовавшими с конца периода Иудейского царства и приведших к отливу
населения из городов, сокращению урбанистической активности и оставлению
ряда теллей, на которые вернутся только в эллинистический и римский
периоды.
Впрочем, археологические данные пока неполны: на теллях, где
развивалась жизнь в персидский период, его слои часто перекрыты более
поздними дворцами и крепостями, и удачные раскопки могут
скорректировать эти представления. На прибрежной равнине, например, открыт
ряд поселений, спланированных по гипподамовой системе и включавших,
помимо правильных жилых блоков, общественные и культовые зоны.
Выразительные примеры такой планировки — Тель Нахария, Акко, Шикмон,
Тель Мекадим, Ашдод, Тель эль-Хези, Ашкелон и, особенно, Дор.
В Доре большой жилой район перестроили, в точности следуя
ортогональному плану. Его застройка продуманно сочетает небольшие жилые
дома одинакового плана с серией больших складов и мастерских (длина до
20 м при сохранившейся высоте стен более 2 м); выявлены целые улицы,
обрамленные фасадами жилых домов, магазинов, мастерских с оборудо-
Stern 2001, р. 366; одна надпись из Тель эль-Хези, греческая по форме, содержит
финикийское имя; очень редки граффити из отдельных греческих букв на сосудах.
32 Э. Штерн указывает на архитектурные детали одного-двух греческих храмов V в. до
н.э., которые сочетаются с рядом предшествующих находок (Waldbaum 1997, pp. 1 — 17;
Stem 1989, pp. 107-124; Masson 1994, pp. 87-92; Stern 2002, pp. 51-57).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
63
ванием для производства тканей и окраской их в пурпур. Новая
планировка Дора сочеталась с новой строительной технологией, имеющей
персидские корни: был применен характерный для персидской архитектуры метод
кладки, так называемая структура «блок и бут» (англ. «pier-and-rubble»),
при которой высокие монолитные каменные опоры сочетались с плотно
уложенным каменным же заполнением между ними (весьма совершенный
вариант «панцирной кладки»). Планировка и постройки сохраняли свою
структуру до эллинистического периода включительно (древнейшие полы
Дора относят к кон. VI в. до н.э.). В то же время, в планировке Дора, как
предшествующей появлению системы Гипподама, можно видеть один из ее
прототипов или ранних образцов (Stern 2001, р. 464).
Здания персидского периода, вне зависимости от частного или
общественного характера, поражают единообразием плана, известного как «дом
с открытым двором» и повторяющим схему упомянутых выше крепостей,
появившихся при ассирийской оккупации. Он доминировал вплоть до
персидского периода почти без изменений, следуя традиции, возникшей
и сохранявшейся в Месопотамии. Отклонения от него единичны —
например, два крыла «резиденции правителя» в Лахише. План этой
«резиденции» И. Ахарони трактует как сочетание сирийской традиции с
ассирийской: подобные комбинации характерны для провинциальных персидских
дворцов. И все же, точных повторений ахеменидских царских дворцов
в Палестине пока не найдено (Stern 2001, р. 406).
Для истории возрождения архитектуры после вавилонского разгрома
показательны фортификационные работы персидского периода в городах
Побережья, в долине Шфелы (Мегиддо, Тель Мекадим, Яффа, Дор), в
Самарии, Иудее (Иерусалим, Мицпа, Лахиш) и Трансиордании. Многие из
них — просто реставрация укреплений эпохи Иудейского царства, стены
наследуют их план и строительную технику, включая два основных типа —
казематный и с чередующимися выступами и нишами — сложившиеся в
Финикии и Палестине еще на рубеже II — I тыс. до н.э. (Yadin 1963; Кепу-
оп 1979, р. 244; Mazar 1990, р. 404; Мерперт 2000, с. 248). Такая долгая, до
персидского периода включительно, преемственность очень четко
выражена именно в Доре, где сохранилась даже конструкция двухкамерных
ворот, но, наряду с этим, была создана еще одна внешняя линия из стоявших
вплотную друг к другу построек с мощными наружными стенами. Кладка
продолжала древнюю финикийскую традицию чередования продольно и
поперечно выложенных камней. Финикийские корни имеют и различные
виды панцирной кладки (в том числе закладка камня в интервалы между
большими каменными монолитами).
В IV в. до н.э. началась более активная замена господствовавших с
нач. I тыс. типов укреплений крепостями на вершинах холмов, с тради-

64 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ционным для Месопотамии планом — открытый двор, обрамленный
постройками. Такие крепости ставили на самых значительных торговых путях.
Комплекс ворот с боковыми камерами, несколько веков игравший столь
значительную роль в обороне, в прибрежных городах (Дор) и в Мегиддо
сохранялся вплоть до начала эллинистического периода (на центральном
нагорье они найдены лишь в Лахише и, возможно, в Иерусалиме). Затем
он окончательно сменился традиционными греческими конструкциями.
Здесь следует вспомнить и о восстановлении укреплений Иерусалима,
существенно разрушенных Навуходоносором. Библия сообщает имя
возглавлявшего эти работы доверенного лица Артаксеркса, Неемия, в книге
которого приводятся основные сведения о них, начиная с прибытия в
Иерусалим и осмотра руин, заготовки материалов и преодоления
сопротивления со стороны самарян — до организации работ и списка
руководителей с указания подведомственных им конкретных участков (Неем 2, 6 и ел;
3, 1-32) и точного срока работ — 52 дня (Неем 6, 15). Особо подчеркнута
тяжесть условий, усиленная, фактически, военным положением и
постоянной опасностью нападений аравитян, аммонитов и прочих неприятелей
(Неем 4, 17). Книга Неемии (как и Ездры) носит характер хроники,
протокольных записей происходящих событий, и в силу этого достаточно
информативна. Но идентифицировать перечисленные в ней участки трудно — их
ориентиры, в том числе названия ряда ворот, утрачены. Считается
наиболее вероятным, что речь идет о так называемой «второй стене», усилившей
южную линию укреплений периода Единого царства и построенную, как
думают, в VII в. до н.э., при царях Езекии и Манассии. Идентификация ее
вызвала длительную дискуссию, начавшуюся в последней четверти XIX в.
и не завершенную до наших дней33. «Вторая стена», восстановленная Не-
емией по южной линии традиционного плана городских стен, сходилась на
востоке с древнейшей их частью, что может свидетельствовать об
известной преемственности традиций, тем более, что этот вывод подтверждают
данные большинства памятников персидского периода.
Существенным вкладом в нее стали проведенные в 1883 г., на заре библейской
археологии, раскопки начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме
архимандрита Антонина Капустина на русском месте близ храма Воскресенья, проведенные по
письменному поручению Председателя Палестинского общества великого князя
Сергея Александровича от 7 декабря 1882. См.: Антонин (Капустин) 1884, с. 31—32; Кип-
риан (Керн) 1997, с. 386; Августин (Никитин) 1998, ее. 104-106; Мерперт 2000, с. 23.
О. Антонин связывал открытую им кладку со стеной Неемии (445 г.), а ворота в ней —
с «судными вратами», через которые выводили к месту казни осужденных. Заключения
о. Антонина и его соратника по раскопкам 1883 г., главного архитектора Иерусалима
К. Шика были, после тщательной и весьма критичной проверки, в целом одобрены
Н.П. Кондаковым (1904, с. 204).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
65
Архитектура святилищ персидского периода, палестинских и
финикийских, знает три основные типа, связанные с древней местной традицией
размерами, планами и архитектурными особенностями (Stern 2001, pp. 478—
479). На всей территории Палестины и Финикии они поразительно
однородны (в отличие от предшествующего периода, когда святилища
Финикии, Филистии, Иудеи, Эдома и Аммона различались согласно различиям
культов). Хотя верховные божества народов названных стран оставались
различными и в персидский период, оформление их храмов заметно
сблизилось (с началом персидского периода в Иудее и Самарии исчезли
признаки языческих культов, обычные в конце Иудейского царства — видимо,
сохранились лишь обряды обезвреживания злых духов, отвращения
несчастий и болезней).
К первому типу святилищ относятся большие главные храмы городов,
хорошим примером которых считают т. н. «солнечное святилище» Лахиша.
Основу его составляет каменное здание с оштукатуренными стенами (27 х
17 м). В восточной его части находился ряд небольших камер, возможно,
кладовых. Основные помещения (в западной части) были приподняты над
прочими, и к ним вела лестница из пяти ступеней. Охватывая всю ширину
постройки, она выходила в большое прямоугольное помещение, за
которым располагалась «целла» с алтарями для курений и культовыми сосудами
(раскопки И. Ахарони показали, что постройку непосредственно
подстилал слой позднеиудейского периода) (Stern 2001, р. 480).
Второй тип святилищ образуют постройки средних размеров,
различающиеся по планам и расположению. Их известно три. Одна расположена
на финикийском побережье, в Сарепте, внутри квартала керамистов. Оно
восходит к доперсидскому периоду, но существовало и позже. Это
прямоугольное (6.5 х 2.5 м) здание с оштукатуренными стенами и низкими
скамьями для приношений вдоль них. В центре западной стены — небольшая
платформа, очевидно, для скульптуры божества. Вход был против нее, с
востока. Такой план отражает древнюю традицию, уходящую в поздний
бронзовый век. Очень важна находка в святилище двух десятков
финикийских надписей, в числе которых надпись на пластинке из слоновой кости с
именем Танит-Астарты (возможно, оба имени принадлежат одному
божеству, которому посвящено святилище, что подтверждает стеклянная печать
из Сарепты с эмблемой Танит).
Близкое по размерам, но иного плана святилище открыто в Тель Ми-
хале (Макмиш), за пределами города. В нем две комнаты — длинная южная
и малая северная (общая длина — 15, ширина — 5-6 м). Выделяются две
фазы персидского периода, во второй из которых постройка была
увеличена. В святилище было два круглых оштукатуренных бассейна с
открытым каналом к ним и базальтовой колонной вблизи. Святилище стояло
3 — 1321

66 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
на подиуме; внутри найдено несколько каменных и множество глиняных
статуэток, оттиснутых в формах и изображавших сидящих бородатых
мужчин, беременных женщин, женщин с младенцами на руках и др.; есть
импортная пластика (или ее имитации) — египетская, персидская, греческая,
а также вотивы в виде фаянсовых и стеклянных бус, амулетов, подвесок,
бронзовых браслетов.
Третье святилище среднего размера открыто в Мицпе Йаммим
(Верхняя Галилея). В целом этот культовый комплекс персидского периода
включал храм, внутренний двор и крепость. Собственно святилище примыкало
к южной стороне укрепления и включало две комнаты, главную с запада
(6 х 13.7 м) и дополнительную с востока (4.8 х 10.4 м.) В главной комнате по
стенам шли скамьи, там найдены базы трех колонн и две платформы.
Открытый двор окружали стены. Вымощенная камнем площадка на раннем
этапе служила местом культовых церемоний, на позднем здесь поставили
алтарь. В святилище найдена грубая местная керамика, характерные для
персидского периода крупные тарные сосуды и маленькие кувшинчики и
бутыли, а в позднем слое — эллинистическая посуда. Металл представлен
серебряными тирскими монетами, бронзовыми гирями, фибулами,
наконечниками стрел, замечательными бронзовыми статуэтками (молодой
лев и бык Аписа), а также ситулой (культовым сосудом для возлияний)
египетского происхождения, но с финикийскими надписями, одна из
которых — посвящение Астарте. Эти надписи документируют финикийский
культ (Астарты?) внедренный в не-финикийскую этническую среду (о чем
говорит резко отличный от финикийского массовый керамический
материал).
Последний тип святилищ представлен совсем небольшими
постройками (размер около 1 х 1 м), внутри которых располагались культовые
объекты, прежде всего глиняные статуэтки и каменные стелы. Участники
обрядов находились перед святилищами и там же оставляли свои
приношения. Появившись еще в Ханаане, такие святилища в персидский
период получили наибольшее распространение. На финикийском побережье
их иногда вырубали в скалах. Известны их миниатюрные модели и
изображения на камне. Сами святилища и их остатки найдены в разных
районах страны, более всего в Финикии (Ахзив, Тель Кейсан, Акко, Дор, Тель
Мекадим).
К сожалению, археология совсем не дает материалов для
реконструкции воссозданного иерусалимского Храма, которому Кир II возвратил
похищенные Навуходоносором «сосуды дома Господня», предписав местным
жителям и персидской администрации оказывать всемерную помощь в
строительстве «дома Господа, Бога Израилева, того Бога, Который в
Иерусалиме» (1 Езд 1, 2 и ел.; 6, 3 и ел.) — мы ограничены исключительно би-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
67
блейским текстом, судя по которому, новый храм был больше соломонова,
но заметно уступал ему в роскоши убранства34.
Этот Храм, достроенный к 516 г. до н.э. и часто называемый «храм Зо-
ровавеля», разрушит в 167 г. до н.э. Антиох Епифан и восстановят
Маккавеи в 164 г. до н.э. В 20 г. до н.э. — 64 г. н.э. его заменит новый, т.н. Второй
Храм, в свою очередь разрушенный и сожженный Титом (70 г.); после
второго восстания даже следы его были стерты с лица земли (134 г.), а место
расположения его и его предшественников перепахано плугами по приказу
императора Адриана. Через несколько веков на этом месте была
воздвигнута одна из святынь мусульманского мира, мечеть Омара, Харам эс-Ша-
риф (Куббат-ас-Сахра). Под такими слоями пожарищ, преднамеренных
разрушений и расчисток под новое строительство трудно ожидать
сохранения сколько-нибудь четко идентифицируемых остатков древнейших
сооружений.
Культовая пластика и другие объекты благочестия. В храмах и в их фависсах
(ямах-хранилищах вблизи храмов, куда сбрасывали старые приношения)
скапливались самые разные культовые объекты — глиняные статуэтки
божеств, лошадей, всадников и бронзовые фигурки разного происхождения
(например, египетская фигурка Озириса). Здесь же обнаруживают остра-
коны с надписями, в основном финикийскими.
К числу распространенных культовых объектов Палестины в
персидский период относятся бронзовые и глиняные курильницы для благовоний
и каменные алтари того же назначения. Первые разнообразны по формам:
открытые сосуды для сожжений на триподах и на головах помещенных на
По прибытии в Иерусалим в 534 г. до н.э. Тиршафа (персидский правитель Иудеи),
Зоровавель и первосвященник Иисус построили жертвенник на прежнем месте — т.е.
на месте древнего храма Соломона, сожженного Навударзаном в 587 г. до н.э. «И
стали выдавать серебро каменотесам и плотникам, и пищу и питье и масло Сидонянам
и Тирянам, чтоб они доставляли кедровый лес с Ливана по морю в Яффу, с дозволения
им Кира, царя Персидского. Во второй год по приходе своем к дому Божию в
Иерусалим, во второй месяц, Зоровавель, сын Салафиилов, и Иисус, сын Иоседеков, и прочие
братья их, священники и левиты, и все пришедшие из плена в Иерусалим положили
начало, и поставили левитов от двадцати лет и выше для надзора над работами дома
Господня» (1 Езд 3, 1 и ел).
Однако интриги самарян прервали строительство, возобновившееся лишь через
20 лет при Дарий Гистаспе, подтвердившем распоряжение Кира, свиток с которым был
найден в книгохранилище: ...пусть строится дом на том месте, где приносят жертвы, и
пусть будут положены прочные основания для него; вышина его в шестьдесят локтей,
ширина его в шестьдесят локтей; рядов из камней больших три, и ряд из дерева один...
(1 Езд 6, 1—7). В нем не было ковчега завета. Святая святых было пусто, на место
Ковчега был положен Камень.
3*

68 Л.А. Беляев, Я.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
триподы антропоморфных фигур, и сосуды с многочисленными
отверстиями в крышках для распространения запаха курений. Прототипы этих
курильниц восходят к ханаанскому периоду, но встречаются и
курильницы месопотамского происхождения. Небольшие бронзовые и глиняные
курильницы часто имели ручки (обычно зооморфные: в виде голов быка,
теленка, льва, козла и других).
Не менее распространены в персидский период каменные
(известняковые) и глиняные алтари-ящички на четырех широких ножках. Они
появились в Палестине, с вторжением ассирийцев, под воздействием ме-
сопотамской традиции, о чем говорит и орнаментация: на алтарях
преобладает геометрический декор, имитирующий ассирийские мотивы, но
встречаются изображения растений, животных и людей, выполненные в
других традициях; среди надписей на них, наряду с арамейскими, есть и
южноаравийские.
Особый интерес представляет найденный на затонувшем у Дора
корабле фрагмент коровьей лопатки, на одной стороне которой
выгравирована сложная морская сцена, на другой — кипро-силлабическая греческая
надпись-посвящение храму Астарты. Посвятительные надписи
(финикийские, арамейские, греческие) есть и на таких приношениях, как бронзовые
сосуды, базы каменных алтарей и пр. Они попадается, главным образом,
на Побережье, где встречаются и ритуальные жертвы-захоронения
(например, собак, как в Ашкелоне; см. ниже).
Культовые изделия, помимо храмов, найдены в частных домах и
погребениях. Следует отметить, что артефакты, связанные с языческими
культами, в персидский период широко распространены от побережья до Транс-
иордании, но почти отсутствуют в Иудее и Самарии, что резко отличается
от ситуации, зафиксированной для финальной стадии Иудейского царства.
В пантеоне финикийцев по всему побережью основными
божествами были Танит-Астарта и Баал, что подтверждают многочисленные и
разнообразные изображения — глиняная, бронзовая и каменная скульптура,
гравировка по камню и пр., а также надписи, эмблемы, печати и их
оттиски. Наряду с ними, почитали египетские божества (Осириса, Гора, Из-
иду, о чем говорят привозные египетские каменные, бронзовые, глиняные
статуэтки с надписями и, иногда, финикийскими именами, включавшими
имена египетских богов (типа «Раб Изиды», «Раб Озириса» и др.). В
надписях упоминаются, а иногда изображаются, прежде всего в виде статуэток,
местные боги Идумеи (Кос), Моава (Кемош) и др. Засвидетельствованы
иноземные культы, месопотамские и греческие, причем на них тоже
указывают в основном надписи и скульптура.
Наиболее распространенный показатель верований персидского
периода в Палестине, по-прежнему, мелкая глиняная пластика (хотя суще-

Глава!. Сиро-Палестинский регион...
69
ствует и каменная, и бронзовая). Она неисчерпаемо многообразна
технологически (ручная лепка, оттиск в форму, гончарный круг, ангобирование,
лощение и пр.), стилистически и иконографически. Статуэтки делятся
на мужские и женские, а по особенностям изображений — на восточные
(по одежде различаются финикийские, египетские, персидские и
вавилонские, включая также большую группу фигурок обнаженной богини
плодородия, Астарты) и западные, выделяющиеся греческим стилем и
греческой одеждой. В персидский период в Палестине и Финикии состав
статуэток, заполняющих одно святилище (или одну фависсу) может носить
гетерогенный характер и свидетельствовать одновременно о
финикийских, персидских, египетских, ханаанейских, кипрских и греческих
влияниях (финикийские мореплаватели оказались посредниками между этими
культурами). Внутри как восточного, так и западного вида статуэток
возникли стандартные версии: в западном греческие, в восточном
синкретические (мужское божество в характерной шапке Озириса, но с бородой и
усами Баала; финикийская богиня Баалат Гебал, снабженная всеми
атрибутами египетской богини Хатхор, и т.п.).
Среди статуэток западного вида — изображения греческих богов и
героев с соответствующими атрибутами (львиная шкура Геракла,
коническая шапка Гермеса); им может сопутствовать (например, в Доре)
восточно-греческая или афинская керамика, а иногда — надписи; их стиль
копирует элементы каменной архаической греческой скульптуры
(«архаические» улыбки, клиновидные бороды мужских и длинные носы женских
статуэток). Чрезвычайно высокое качество некоторых серий выделяет их
из достаточно грубого массового материала, что позволяет предполагать
существование в городах (прежде всего на побережье) районов,
населенных греками (Дор) и греческих храмов. Глиняные фигурки крайне
полезны для изучения не только раннего греческого, но и финикийского культа,
а также бытовых деталей (одежда; разнообразие головных уборов).
Конкретные изделия различаются также подходом — от строгого (в
изображении основных богов и героев) до гротескного (для фигур, причастных к
культу Диониса). Особую группу составляет скульптура из известняка (от
миниатюрной до близкой к натуральным размерам), связанная с
кипрским культом. С ним же связаны греческие надписи, выполненные кипро-
силлабическим письмом и находимые на побережье от Амрита до Дора в
составе фависс персидского периода и внутри финикийских храмов (Тель
Михал). Это свидетельствует о восприятии местным населением
кипрского культа как своего (Stern 2001, р. 507).
Наряду с упомянутыми «официальными» культами, широкое
распространение в Палестине получила народная апотропеическая (отвращающая
беду) магия. Среди связанных с ней объектов особый интерес представля-

70 Л Л. Беляев, И.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ют глиняные маски, возникшие в позднем бронзовом веке. В персидский
период они получили особое распространение и насчитываются многими
десятками, представляя все те же два стиля — восточный и западный
(греческий). Наиболее популярен был третий, гротескный, помогавший
отпугивать злых духов. Такие маски представляли старое безбородое лицо с
резко очерченными лбом, щеками, и большим ртом со зловещим оскалом
(в ряде случаев маленький рот обрамлен овальной морщиной). Особо
выделяются найденные в Доре маски Медузы Горгоны, очевидно,
украшавшие завершающий ряд кровельных черепиц греческого храма (Stem 2002,
pp. 50-57).
Характерны для апотропеического культа изображения египетско-
финикийского бога Беса (в скульптуре, гравировке на сосудах, в виде одно-
или двуликих ваз). Обычно он наг, с короной из перьев, а иногда и с
рогами. Такие изображения помещали в жилищах, святилищах и погребениях
как апотропеи «широкого спектра действия», одно из основных средств
против любого зла. Той же цели служили фаянсовые бусы и амулеты,
которыми украшали, прежде всего, детей. Ожерелья включали изображения
египетских божеств и символов, воспринятых там финикийским
населением. В центре ожерелья помещали стеклянные подвески, изображавшие
мужское и женское божество, возможно, Баала и Астарту. Известны на
подвесках и устрашающие, гротескные изображения, подобно маскам,
отпугивавшие враждебные силы. Такие ожерелья и амулеты в VI и, особенно,
в Vb. до н.э. распространились по всей Палестине, включая Иерусалим и
Эйн-Геди. Охранные функции приписывали также выполненным из
бронзы и камня амулетам в виде символов местных божеств.
Погребальные памятники персидского периода известны в Палестине очень
широко35. Существенно, что они имеют близкие датированные параллели
в соседних странах, то есть оказываются малой частью огромного ближ-
Большинство их раскопано вдоль побережья — у Ахзива, Шавей Цийона, Акко, Бейт
ха-Эмека, Лохамей ха-Гетаот и Йацура. Известны некрополи и вдоль побережья Кар-
мель и в долине Шарон (Атлит, Дор, Тель Михал), а далее к югу — в Азоре, Бат Яме,
Ашкелоне, Тель эль-Хези, Тель эль-Фаре (южн.), Газе. Они есть в Галилее и в долине
Иезрееля (Хирбет Ибсан, Эйн ха-Назив). На холмах Самарии погребения найдены в
Шхеме, в Иудее — в землях потомков Вениамина (Нахшоним, Тель эл-Фул, Абу Гош),
а далее в Иерусалиме с его окружением, Бейт-Шемеше, Гезере. В Идумее погребения
вскрыты в Лахише, Хорват Бейт Лойане, Ештемое и Айн Арубе близ Хеврона.
Несколько погребений известны к востоку от Иордана (все в районе Раббат Амона, заселенном
почти беспрерывно с позднего железного века до конца персидского периода; среди
находок здесь отмечены аттические сосуды). Погребения найдены в Макабелейне, Умм
Утей не и Хилде. Большой некрополь исследован в Тель Мазаре (долина Иордана): это

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
71
невосточного ареала. Погребения Палестины персидского периода в
большинстве принадлежат двум различным типам — цистовому и шахтному, к
которым можно добавить простые прямоугольные ямы. Основные типы
различны не только по форме, но и по инвентарю и ареалу: даже местная
керамика цистовых погребений иная, чем находимая в шахтных
гробницах.
Цистовые гробницы — вырубленные в скалах горных районов камеры
или, в песчаных пустынях, могилы с каменной облицовкой стен, полов и
перекрытий. Иногда они содержат глиняные гробы месопотамского стиля
в прямоугольных ямах, где находят также большие серии металлических
сосудов ахеменидского стиля, влияние которого отражается на формах
керамики. Ярчайший пример погребений этого типа — «ахеменидские»
могилы в Шхеме, датированные второй четв. Vb. до н.э. Они вырублены в
скале, внутрь помещены глиняные гробы месопотамского типа с
рельефным «шнуром» с многочисленными ручками на обеих узких сторонах (их
использовали для спускания гроба).
Применение глиняных гробов месопотамского типа в Палестине
началось в ассирийский период (в большинстве это были, скорее, оссуарии)
и продолжалось в вавилонский период, когда распространились и большие
фобы, вмещавшие полный скелет. Такой гроб вавилонского периода
найден в одном из трех цистовых погребений большого некрополя в Тель Ма-
заре, облицованных кирпичом и содержавших металлические сосуды и
печати месопотамского стиля. Похожие гробы найдены в Иерусалиме и Тель
эс-Насбехе, они относятся к рубежу вавилонского и персидского периодов
(середина или кон. VI в. до н.э.) и отражают месопотамский обычай
погребения высшей знати у ассирийцев, вавилонян и персов. Видимо, этот
обычай ввела в Палестине иноземная администрация. Анализ металлических
«ахеменидских» сосудов из цистовых погребений показал, что они
импортировались из Ирана, хотя частично могли быть произведены в Палестине
или на финикийском побережье.
Кроме Шхема и Тель Мазара, цистовые погребения найдены в Хил-
де (Иордания), Хирбет Ибсане, в Нижней Галилее, в районе Бейт-Шеана,
Лахише, Гезере, Тель эль-Фаре (южн.) и в таких центрах за пределами
Палестины, как Угарит, Деве-Уйюк, Тиль Барсип, Вавилон, Ниппур, Киш,
Ур> Сузы и Персеполь. Западнее Сирии и Палестины ни одного такого
погребения пока нет. Поражает единообразие инвентаря всех известных
кладбище вавилонского периода, но захоронения в глиняных гробах месопотамского
типа можно отнести к персидскому времени. То же касается монументальных,
вырубленных в скале гробниц семьи Товиев и погребений под «курганами» в Яфите (долина
Иордана).

72 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
погребений этого типа в Иране, Месопотамии, Сирии и Палестине.
Например, абсолютно идентичны находки из погребений в Деве-Уйюк
(Анатолия) и в Гезере. Может быть, этот «стандарт» погребений (в литературе
их обычно именуют «персидскими», «ахеменидскими» или «иранскими»)
поддерживали воины, служившие в гарнизонах разных провинций, или
представители имперской администрации, обычаи которой могли
перенимать и местные сановники.
Шахтные погребения распространены в основном на финикийском
побережье Палестины (Асор, Атлит, Дор, Михморет, Бат Ям, Ашкелон, Газа
и другие) — ни в восточной Палестине, ни в соседних странах этого типа
нет. Выделяются два различных типа подобных погребений: полностью
вырубленные в скале и частично достроенные из камней. Они отличаются
от цистовых не только по форме: ахеменидские сосуды в них не найдены,
зато обычна греческая и финикийская керамика и другие продукты
импорта. За пределами Палестины такие погребения есть в Финикии, на Кипре и
в западных финикийских колониях. В Палестине эти погребения
единичны или образуют небольшие группы, но за ее пределами финикийские
погребения изучены в столь больших сериях, что к ним применимы методы
статистической обработки. По-видимому, в Палестине и на Кипре они
совершались финикиянами или под их прямым воздействием.
В шахтных погребениях Палестины известны два случая находки
каменных саркофагов (в Газе и в Шавей Цийоне, севернее Акко), различных
по стилю, хотя хронологически близки (V— IV вв. до н.э.). Первый
выполнен в чисто греческом стиле, несет великолепное изображение женской
головы и имеет ряд аналогов в Сидоне; второй — местная имитация
египетского (он изображает мужчину в парике с накладной бородой Осириса).
Однако и он имеет параллели в Сидоне, поскольку ему подобны саркофаги
сидонских царей Эшмуназзара и Табнита, на которых сохранились
египетские надписи. Их гробы были изготовлены в Египте в конце XXVI династии
(VI—IV вв. до н.э.) (Stern 2001, р. 274). Финикийские мастера в персидский
период имитировали египетские саркофаги, сохраняя оригинальные
египетские мотивы и подчеркивая их фальшивыми бородами36. Этот тип
саркофагов датируется V в. до н.э. К концу века и особенно в IV в. до н.э.
греческое влияние усиливается, и саркофаги становятся чисто греческими.
Итак, по форме и инвентарю можно выделить «восточную» и «запад-
Антропоидные саркофаги широко распространены в Финикии: в Сидоне и его
окрестностях (Сарепта, Айн Хильв, Эйн Зейтун, Меймие, эль-Махра, Барами), Бейруте, Би-
бле, Триполи и Арваде, а дальше — в Тарсе и Солое на Клликийском побережье, на
Кипре (в Аматусе и Китионе), в западных финикийских поселениях, особенно
населенных египтянами.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
73
ную» группы погребений. Если шахтные погребения содержат массу
западного импорта (греческой керамики, греческих и финикийских монет,
украшений и косметических средств), то цисты — металлические изделия
и оружие ахеменидского стиля. Даже если не брать в расчет местную
керамику, все равно заметно сходство инвентаря «восточных» погребений на
всем протяжении от Персии до Палестины.
Третий тип — простейшие погребения в ямах. В персидский период
он охватывает территорию Палестины и области к западу и востоку от нее.
Во всех находят аттические сосуды, украшения, статуэтки, финикийские
монеты, — то есть то же, что и в шахтных могилах Асора, Атлита, Тель Ми-
хала. Возможно, это указывает на этническую близость населения; во
всяком случае, отличие этой формы погребального сооружения от двух первых
не носит принципиального характера.
Погребения, не относящиеся ни к одному из трех ведущих типов,
редки и известны лишь на центральном Нагорье и в Трансиордании. Это
погребения в Кетеф Хинноме (Иерусалим), погребения Товиев (Тобиадов)
и погребения в Хилде, Аммане и Нахшониме. Они продолжают древнюю
погребальную традицию вырубания камер в скалах и могут принадлежать
древним местным популяциям. Иногда находят также детские погребения
в тарных сосудах (Тель Михал в долине Шарона, Тель Мазар на
Иордане). Последний тип погребений персидского периода представлен
«курганами»-тумулами в долине Иордана, что также может отражать какую-то
местную традицию.
Керамика. В Палестине персидского периода одновременно использовались
два практически равнозначных массива керамики: местного производства
и импорт. Вся местная керамика делится на три большие группы: одна
продолжает старую традицию периода Иудейского царства37; вторая имитирует
импортную керамику восточного происхождения (ассирийскую,
персидскую, финикийскую, египетскую); третья воспроизводит «западные»,
греческие, прототипы (Stern 2001, pp. 516-518). Имитации обеих групп
(плоскодонные, т.н. «персидские кубки», тарные горшки, кувшины, амфоры)
колеблются по качеству от предельно грубых до чрезвычайно искусных,
неотличимых от оригиналов (для определения места происхождения
приходится применять минералогический и петрографический анализы).
Важно отметить, что ряд форм (например, лощеные широкогорлые чаши с коротким
прямым горлом, низким кольцевидным поддоном и скошенным наружу венчиком),
появившись в слоях VII в. до н.э. (Тель Бейт Миризим и др.), продолжали
распространяться на протяжении всего персидского периода и после его окончания (Albright 1960,
р. 131, fig. 36).

74 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Главными источниками керамического импорта в Палестину
персидского периода были восточно-греческие острова и Кипр с их ранней
керамикой прото-геометрического и геометрического стилей. Распространение
ее в восточном Средиземноморье обусловило выведение греческих
колоний, первые шаги которых фиксируют с IX—VIII вв. до н.э. Более поздняя
греческая керамика связана с различными центрами: в ассирийский
период — с Коринфом и восточно-греческими островами, импорт из
которых возрастает только с кон. VI в до н.э. с Родоса, Коса, Книда, Хиоса,
Самоса, Лесбоса. Тогда же в Палестину пришли сосуды афинского
производства с чернофигурной росписью (позднее их сменят краснофи-
гурные, за ними — чернолаковые). Импортировали прежде всего две
категории сосудов: флаконы для парфюмерии (лекифы, амфориски) и
столовую посуду для вина (скифосы, кратеры, килики).
Персидский период отмечен абсолютным доминированием
аттической керамики по всему восточному Средиземноморью, в том числе в
Палестине. Этому помогла активная греческая колонизация финикийского и
палестинского побережья, появление здесь греческих торговых факторий,
а в городах — греческих районов со своими храмами (Акко, Дор, Яффа).
Здесь отмечают большие скопления керамики, вышедшей из одной
мастерской и предназначенной для продажи. Засвидетельствовано
распространение в Палестине не только расписной, но и гладкой керамики — кубков,
чаш, кухонных горшков, винных амфор и др. Много тарных сосудов
попадало в Палестину в силу возрастающего импорта греческого вина: его
поставляли многие греческие острова, и на каждом была своя форма тары.
Специальные клейма на ручках указывали имя производителя и
чиновника, в период которого вино было произведено. Такие амфоры приходили с
Родоса, Книда, Самома, Коса, других восточно-греческих островов, а
также из самой Греции. Таким образом, уже в VI в. до н.э. греческая керамика
заняла весьма значительное место в Палестине, находившейся к тому
времени под прямым и сильным греческим воздействием. При персах вновь
активизировались и связи с Кипром, поставлявшим в Палестину, в числе
прочих товаров, расписные и тарные сосуды для масла, вина и даже рыбы
(Stem 2001, р. 522).
Поток восточного керамического импорта в Палестину персидского
периода не столь значителен: египетской керамики в ней нет совсем (в
отличие от алебастра и фаянса), ахеменидская ограничена единичными
сосудами и их имитациями.
Говоря о местной керамике, нужно иметь в виду, что местные
гончары использовали три сорта глины, причем желто-зеленые и красные глины
были характерны для приморской равнины и Галилеи, а серо-коричневые
глины для Иудеи и Самарии. Сосуды из глины первых двух сортов хроно-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
75
логически не различаются, постоянно встречаются вместе и
технологически очень похожи: это грубые изделия, глина для которых плохо очищена,
а обжиг слабый. Большие тарные сосуды этой группы имеют неровную
поверхность без лощения, форма зачастую неправильная, асимметричная,
они как бы изготовлены наспех (полагают, что требования к качеству
местного керамического производства снизились из-за доступности импорта).
Сосуды из серо-коричневой глины, сделанные в горных районах,
заметно совершеннее и явно продолжают традицию керамического
производства древней Иудеи и Самарии. Орнаментация используется редко и
ограничена монохромными красно-коричневыми полосами. Набор форм
традиционен: высокие усеченно-конические тарные сосуды с двумя петле-
видными ручками у устья и округлым (иногда острым) дном; разновеликие
кувшины и кувшинчики; бутыли; кратеры; кухонные горшки; фляжки;
кубки; амфориски; вазы; ритоновидные кубки; зооморфные и
антропоморфные сосуды. Ряд форм имитирует импортные — греческие и ахеменидские.
Неизвестной ранее формой считаются горшки и кувшины с ребрами.
Изделия из металлов, стекла, камня и кости в Палестине V—IV вв. до н.э. в
подавляющем большинстве импортные, их привозили из центров, где
давние традиции производства достигли высокого уровня. Незначительный
процент алабастровых, фаянсовых и стеклянных украшений и предметов
роскоши связывают с местным производством (и то предположительно),
они в большинстве низкого качества. Точные имитации импортных
образцов редки и представляют особый интерес. К ним относят бронзовые
части ложа и сиденья характерного греческого стиля из погребения в Тель
эль-Фаре (южн.); т.н. «ахеменидский трон» из Самарии и части мебели,
поднятые с корабля, затонувшего у гавани Атлита — эти местные изделия
сохраняют все признаки ахеменидского стиля (как и другие металлические
вещи с корабля). Из мастерских палестино-финикийского побережья
вышло достаточно много имитаций бронзовых светильников финикийского
стиля (они есть на целом ряде поселений и погребений персидского
периода) и металлических изделий «ахеменидского», «египетского», «греческого»
стилей (Stern 2001, р. 525).
Важно понимать, что в целом распространение металла в
Палестине персидского периода возросло резко и быстро (особенно ассортимент
предметов). Расширился состав домашней утвари: в домах, храмах и
погребениях широко представлены чаши, кувшины, ковши, сита. Особенно
характерны глубокие округлые чаши, часто с рельефным растительным
(лотосовым) орнаментом. Известны центры их производства,
продолжавшие месопотамскую традицию: палестинские экземпляры в основном
сделаны в финикийских мастерских, для которых характерен синкретический

76 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
орнамент, сочетающий египетские, месопотамские и персидские
элементы. Распространились металлические изделия и в косметике (флаконы для
масла, тюбики и палочки для красителей, зеркала, палетки).
Умножились металлические украшения — серьги, кольца, ручные и
ножные браслеты; в основном они бронзовые и железные, простых форм,
местного производства, продолжавшего древнюю традицию (Stern 2001,
529). Здесь также значительную роль играли подражания импортным
вещам: к изделиям финикийско-египетского стиля относят украшения
рукояток ножей и кинжалов, иногда зооморфного характера (львица из Дора,
бык из Ашкелона); ахеменидский стиль представлен всадником-охотником
на гребне из Ашкелона. Изображения животных (олень, козел)
распространены на концах разомкнутых браслетов и на других украшениях из золота
и серебра. Особая группа бронзовых, серебряных, золотых украшений
выполнена в греческом стиле — это многовитковые («пружинные»)
браслеты и бронзовые фибулы, формы которых почти не менялись в Палестине
с периода царств. В производстве украшений (амулетов, бус с
гротескными изображениями человеческих голов) и сосудов для косметики широко
применяли алабастр, фаянс и стекло.
Металлическое оружие в персидский период немногочисленно,
особенно собственно-персидское; греческого и имитирующего его несколько
больше, как и оружия местных традиционных форм. Вблизи Дора, Ашдода
и Ашкелона, в основном при подводных исследованиях, находят бронзовые
шлемы с нащечниками, обычные для наемных греческих гоплитов. В
пограничных районах много предметов, известных по памятникам
изобразительного искусства, персидским и греческим рельефам (мечи, кинжалы,
наконечники копий и дротиков, защитное вооружение), но в
стратиграфическом контексте встречены лишь наконечники стрел. Стрелы бронзовые
(редко железные), втульчатые (безусловно доминируют) и черешковые, с
трехлопастным или плоским (листовидным, треугольным, ромбическим)
пером. Оба типа появились в вавилонский период, но широко
распространились при персах. Среди них выделяют основную, ирано-скифскую,
группу и менее многочисленную, которую связывают с Македонией (с шипами
и длинными черешками). К местным формам относят железные стрелы
простейших форм с треугольным или листовидным плоским пером,
которые по числу и качеству уступают бронзовым (последние производили, как
думают, в оружейных мастерских под контролем имперской
администрации) (Stern 2001, pp. 533-534).
Важным дополнением к связям с Персией, Грецией и Египтом в
персидский период становятся контакты с Аравией. Среди их
показателей — кубические известняковые алтари на четырех коротких ножках с
углублением верхней площадки, находимые как в Негеве и Гезере — так и в

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
77
Йемене. Они украшены геометрическими узорами и гравированными
изображениями пустынной флоры и фауны — пальмовых деревьев,
верблюдов, диких козлов, антилоп, онагров. Серия подобных алтарей найдена на
крайнем юге Аравии, в Хадрамауте, где раскопан храм божества Луны
персидского периода. Об их функции говорят остатки смолистой массы для
воскурений в верхней выемке, а на одном из алтарей сохранилась надпись
на южноарабском языке с перечислением употреблявшихся для
воскурений душистых смол. Это определяет один из важных объектов
южно-аравийской торговли — смолы, наряду с пряностями, шли на север, к
средиземноморским городам (именно в этот период аравийские кочевники
продвинулись с юга до Трансиордани и Негева в Палестине, а со стороны
восточного Средиземноморья торговцы уходили все дальше к юго-востоку:
Albright 1960, р. 145).
Печати и их оттиски в Палестине персидского периода многочисленны,
включают несколько групп: вавилонскую, ахеменидскую, египетскую,
греческую и местную; они многое рассказывают об управлении страной
и событиях политики, о производстве и, особенно, обмене; о верованиях
и обрядах, о художественных вкусах. Они распространены по всей
территории Палестины, причем в персидское время возрастает число печатей
без надписей. Вавилонские халцедоновые и агатовые печати имеют
коническую форму с восьмиугольным основанием; распространенное
изображение — жрецы, молящиеся перед алтарем с символами богов Мардука
и Набу (иногда также с изображением полумесяца и солнца). Небольшая
их часть содержит вавилонские имена, написанные арамейскими и
прочими западно-семитскими шрифтами в алфавитном варианте;
встречаются различные животные (реальные: лев, олень, горный козел, газель, и
фантастические: крылатый лев), птицы, сцены охоты и борьбы с
животными.
Персидские печати бывают как традиционные для Древнего Востока
цилиндрические, так и плоские (как современные штампы). На них
помещены изображения и тексты, связанные с деятельностью персидских
властей в конкретных районах Палестины, и даже имена царей.
Отпечатки обоих видов печатей ставили на буллы — подвесные печати,
которыми опечатывали документы на папирусах с ахеменидским, вавилонским,
архаическим греческим, финикийским, египетскими текстами (среди них
могут быть папирусы из государственных архивов).
Египетские печати, найденные в Палестине, относятся к периоду от
XXVI до XXIX династий и демонстрируют столь характерный для последнего
«стиль скарабеев». Некоторые несут надписи с именами фараонов
персидского периода. Есть и копии значительно более ранних образцов: скарабе-

78 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ев с именами фараонов Древнего и Среднего царств. Ряд
печатей-скарабеев, найденных в безусловном контексте персидского периода, надписей
не имеет, но несет изображения типично египетского стиля: Ра со
скипетром; Изида, вскармливающая Гора; Изида и Гор среди цветов лотоса.
Местные имитации распознаются по иероглифам на скарабеях, использованных
как декоративный мотив, или по египетским персонажам, представленным
в не-египетских позах, и по совмещению месопотамских и египетских
мотивов (Stern 2001, р. 540). Отпечатки на сосудах, и особенно буллах,
разумеется, также выполнены в трех стилях — персидском, греческом и местном
(в последнем иногда совмещаются египетские и греческие, или греческие и
персидские мотивы). Те же мотивы несут серебряные и бронзовые монеты,
чеканившиеся в разных районах Палестины, что указывает на связь
иконографии булл и монет. Буллы редко несут имена и титулы высших
чиновников персидской администрации — большую часть документов на папирусах
опечатывали буллами с изобразительными мотивами.
Египетский круг изображений представлен грифонами разных типов,
головами птиц, быков и баранов, сценами нападения грифонов на быков,
фигурами львов, лошадей, орлов и мелких птиц, цветов лотоса, розеток.
Вавилонско-персидские мотивы включают изображения персидского царя
с культовыми символами Месопотамии: крылатым солнечным диском с
возникающим из него божеством, полумесяцем и пр. Распространена
сцена сражения персидского царя со львами и чудовищами (крылатый бык);
его представляют охотящимся, едущим на колеснице, стоящим перед
божеством. В Иудее серии отпечатков без надписей известны в городах Тель
эн-Насбех, Гибеон, Иерусалим, Иерихон, Рамат Рахель, Эйн-Геди и др.
Все они включают ахеменидские мотивы. Редкие местные
цилиндрические печати, отражают персидское и вавилонское влияние, и все найдены
к востоку от Иордана (одна — в Тель Мазаре). Многие печати без
надписей гравированы в греческом стиле; основные мотивы — крылатый конь,
тритон (получеловек — полурыба), сова Афины, квадрига Афины,
фигуры Зевса, Афродиты, Ники, Гермеса, и, особенно, Геракла. Эти мотивы
родственны монетной чеканке Самарии, Иудеи и финикийских городов.
Вообще, возможность чеканки монеты верховным жрецом Храма,
как и получение им от персидской администрации разрешения на
обложение населения храмовым налогом, стали новым важным явлением в
жизни Иудеи.
Первые монеты, серебряные, имитировали аттические драхмы (хотя с
еврейской или арамейской надписью «Yehud», «Иуда»), что ясно рисуют
степень связей Палестины с эллинским миром.

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
79
Монета аттического образца сохранит статус стандартного средства
обмена до конца персидского периода, то есть более столетия — в той же
мере сохранится доминирование греческого направления в торговых
связях Палестины. Резкая активизация международной торговли Палестины
с кон. V в. до н.э. обусловила переход к массовому использованию монет
и многообразие последних. К этому времени относится первое
свидетельство о покупке раба за 30 шекелей серебра (на одном из папирусов пещеры
Вади эд-Далийе близ Самарии, см. след. главу). Сохранялась и практика
расплаты слитками серебра установленного веса: даже в IV в. до н.э.
расплату ими иногда предпочитали монетам; некая мера серебра упомянута
на остраконе персидского периода из Арада. Та же ситуация отмечается в
Элефантине (Египет), где весь V в. до н.э. торговые операции совершали в
слитках серебра, хотя греческие монеты употреблялись уже с кон. VI в. до
н.э. (Stem 2001, pp. 555-556).
На территории Палестины циркулировали монеты: персидских
царей; греческих и финикийских городов; местные монеты Палестины.
Персидская царская чеканка включала золотые (дарнк) и серебряные (сигль)
монеты. Право на золотую и серебряную чеканку было царской
прерогативой (исключая особые обстоятельства: Stern 2001, р. 557). Для этих монет
характерно изображение царя в битве или на охоте. Они, несомненно,
обращались в Палестине (что подтверждает Библия: 1 Пар 29, 7; Езд 8, 27), но
в археологическом контексте найдено только две — в Самарии и Трансиор-
дании (возможно, большинство перечеканивали).
Монет торговых партнеров Палестины (Кипр, города Анатолии,
Сирии и Египта), распространенных на смежных с нею территориях, в
культурных слоях Палестины пока нет, хотя кипрские и анатолийские монеты
здесь обращались. Чекан Египта встречается в основном в областях,
временно им захваченных — с изгнанием египтян из Палестины персами
Египет, наряду с прочими, чеканил синкретическую монету (она имитировала
афинскую и несла легенду «Фараон Артаксеркс»).
При, безусловно, широком распространении греческих монет их
находки сравнительно редки. Древнейшая (отчеканена на о-ве Кос в 570 г. до
н.э.) найдена в Иерусалиме, в слое персидского периода. Найдены также
монеты с о-ва Эгина, из Аттики, Восточной Греции, Анатолии, Македонии
и другие (подавляющее большинство — вне археологического контекста).
Впрочем, об их популярности можно судить по огромному числу местных
имитаций.
Персы разрешили чеканить собственную серебряную и бронзовую
монету финикийским городам Арваду, Библу, Сидону и Тиру. Особенно
активна была чеканка двух последних, поскольку им подчинялась значи-

80 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
тельная часть побережья и долина Шфелы, а их торговые связи охватывали
обширные внутренние районы Палестины, включая всю Самарию и
Иудею вплоть до долины Иордана, где число финикийских монет особенно
велико. Общее число находок составляет несколько сотен, из них часть в
составе кладов (Бейт Джераш, Тель Абу-Хавам, Гезер, Шхем, Самария,
иногда вместе с единичными греческими монетами).
Существует несколько значительных групп монет местной чеканки.
Серебряные монеты малой стоимости (т.н. «палестинские») в большинстве
без надписей, но на некоторых указано место чеканки — прибрежные
города (Ашдод, Ашкелон, Газа) и большие области (Иудея и Самария). Эти
монеты наводнили Палестину в IV в. до н.э., их типы и мотивы крайне
многообразны. Изображения включают головы богов и героев: царей и цариц
в самых различных ипостасях; мифологические фигуры; львов (в разных
позах); лошадей и других животных (в том числе фантастических); птиц;
построек; колесниц; кораблей и т.п. (Stern 2001, р. 563). Выбор, видимо,
зависел от местных властей (правителей, сатрапов, чиновников), метивших
монеты оттисками собственных печатей и множеством личных имен.
Палестинские монеты с легендой «yhd» (yehud) — арамейским
наименованием провинции Иудеи в персидский период — в подавляющем
большинстве заимствуют изображение с монет Афин, но используют и ряд
других мотивов (от голов бородатых мужчин в шлеме или короне до лилий и
мотива «божьего уха»). Они распространены в основном в Иудее, начиная
с IV в. до н.э. — вероятно, их там чеканили. С Иудеей же связаны монеты с
изображением головы и эмблемы Птолемея I (305-286 гг. до н.э.) или
Птолемея II (285—246 гг. до н.э.), а также монеты, которые чеканили
первосвященники и сатрап Абар Нахары — области, включавшей Иудею.
Третью группу малых палестинских серебряных монет IV в. до н.э.
составляют самарийские: несколько сотен их найдено в самом городе, его
окрестностях и пещере Вади эд-Далиах. Число их быстро возрастает за
счет новых находок и больших кладов. Во многих случаях изображения на
них абсолютно идентичны изображениям на буллах Самарии (Stern 2001,
р. 569). Выделяются три категории: одна отмечена безусловными
греческим (афинскими) влияниями (голова Афины, сова и т.п.), но дополнена
изображениями греческих воинов, царя на троне, голов газелей; во второй,
большей, господствуют вавилоно-персидские традиции —
«царь-скорпион», персидский царь на троне (на лошади, на колеснице, сражающийся со
львами, быками, монстрами, возникающий из крылатого солнечного
диска, увенчанный характерной ахеменидской короной). Изобразительные
мотивы третьей группы идентичны оформлению монет Ашдода, Ашкело-
на, Газы и Иудеи; среди прочих изображений — арфист, корабли, морские
кони, сфинксы, грифоны, львы, лошади, быки, олени, козлы, пальмы. На-

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
81
ряду с ними, монеты этой группы несут надписи с названиями провинций
и именами правителей, а также названия и имена, ранее не встречавшиеся,
что делает третью группу особенно перспективной, как новый источник по
истории Палестины IV в. до н.э. (Stem 2001, р. 570).
Заключение. Обзор археологии персидского периода в Палестине ясно
обозначает ее резкий контраст с эпохой вавилонского вторжения. С самого
начала мы видим активный процесс заселения опустошенных
территорий, восстановление и развитие городской жизни, экономики, ремесел,
внутренней и международной торговли. Процесс охватил все провинции
Палестины и связанные с ней смежные территории: земли на юге и юго-
востоке по обе стороны р. Иордан и Мертвого моря; на востоке Эдом; на
западе будущую Идумею.
Эта картина, рисуемая археологией, достаточно нова. До середины
XX в. археология персидского периода была известна плохо38. У. Олбрайт
полагал ее характеристику, ее историческую интерпретацию особенно
трудной из-за неясности дат. Причина была отчасти в том, что ранние
исследователи (Р. Макалистер, К. Ватцингер и их последователи) большую
часть керамики Южной Палестины довавилонского времени отнесли к
персидскому и раннеэллинистическому этапам. Не лучше стало, когда ее
переместили на подлинное (ранее 587 г. до н.э.) место: теперь лакуна
возникла в V веке (Albright 1960, р. 142). Только раскопки городов, избежавших
разгрома или вновь заселенных в конце вавилонского/начале персидского
периодов (Бейт-Цур, Тель эн-Насбех, Вефиль, Самария, Гезер) и
некрополей в Тель эль-Фаре (Негев) и Атлите (Южный Кармель) прояснили
картину и показали, что «персидский разрыв» — просто иллюзия39.
Олбрайт предполагал, что Палестина в вавилонский период полностью
запустела и заселялась в последующую эпоху крайне медленно. Он был
отчасти прав в первом, существенно ошибся во втором и был, видимо, очень
далек от истины, когда писал о резкой смене населения и
производственных традиций (Albright 1960, р. 142). Оставшиеся на местах семьи удержали
эти традиции, а репатриация из Вавилона усилила их развитие40. Между ке-
Олбрайт, в частности, смог только одно здание («виллу» или храм на вершине холма
Лахиша) уверенно связать с персидским временем (кон. V — нач. IV в. до н.э.), указав на
парфянские корни его плана и строительных приемов (Albright 1960, р. 145).
39 т
Тем не менее, У. Олбрайт смог верно представить только керамику IV в. до н.э. —
более ранняя, собственно персидской эпохи, осталась для него загадкой, не дав составить
хронологию «периода оккупации» (Albright 1960, р. 142).
Деятельность общины, ее активная духовная жизнь, проповедь пророков, наконец,
сам феномен Плена решительно способствовали центростремительным тенденциям

82 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
рамикой VI в. до н.э. и «собственно персидской» разрыва нет: первая
продолжила развитие и в период персидского владычества, и даже после него, а
вторая получила в Палестине лишь ограниченное распространение.
Итак, нет оснований говорить о запустении страны — ни городов, ни
процветавших сельскохозяйственных районов41. Наоборот, жители
Палестины начали осваивать ранее слабо заселенные территории. Много новых
поселений, находки на которых (включая массовый керамический
материал) носят сугубо местный характер, возникло в Шфеле (Южная
Палестина). Такая мощная регенерация после полутора веков нашествий могла
быть обеспечена только сохранением оставшейся на месте части населения
Иудеи и прилегавших к ней областей на западе (Филистия, Финикия) и
востоке (Эдом, Аммон).
Другая предпосылка расцвета страны — целенаправленная работа
персидской администрации. Его недаром связывают с решением Кира II
вернуть иудеев из вавилонского пленения. Персы видели во владычестве над
народами не самоцель, но стремились рационально использовать
природные, экономические и политические ресурсы подконтрольных регионов.
Поэтому они способствовали заселению опустошенных земель,
возрождению хозяйства в плодородном Приморье и в речных долинах,
восстановлению и развитию городских производств и торговли. Возможно, корректнее
говорить о персидском (ахеменидском) контроле/управлении в Палестине,
а не о ее оккупации. Уже прямая поддержка персидской администрацией
символичного акта восстановления Храма и стен Иерусалима стала
важным фактором в возрождении Иудеи. Позволив изгнанникам вернуться,
персы санкционировали сложение религиозного анклава, жизнь которого
строилась теперь вокруг нового Храма и выполнения предписанных
обрядов и обычаев42.
Персы оценили и те широкие возможности, которые открыли
перед ними города Финикии с их тысячелетней традицией морских связей
внутри обеих групп иудеев — оставшейся в Палестине и перемещенной в Вавилон.
Важнейший результат этого — определившаяся именно в период Плена и персидского
владычества доминанта «пророческого монотеизма». В это же время создается
значительное число библейских текстов (Книги Ионы, Ездры, Неемии, Песни Песней, Руфи,
Притчей) и вырабатывается целый ряд обязательных культовых акций, сыгравших
определенную роль в упрочении монотеизма. Это свидетельствует о консолидации
общества и укреплении его духовных традиций.
41 Общей смены населения не происходило даже в тех случаях, когда персы вынуждены
были подавлять антиперсидские выступления (как в 348 г. до н.э. в Сидоне).
42 Кроме земледелия, здесь поощрялся только ограниченный круг ремесел, связанных с
удовлетворением нужд религии и культа (см.: Неем 3).

Глава I. Сиро-Палестинский регион...
83
с Египтом, Кипром, Грецией, Малой Азией. Все Побережье было
поделено между Тиром и Сидоном (юрисдикция Тира включала Акко с его
владениями, а далее начинались «сидонские» земли Ашкелона); прибрежные
долины вновь были заселены, поскольку существование городов зависело
от интенсивности сельского хозяйства их округи, а ремесленное
производство и особенно торговля стимулировали прогресс земледелия.
На Побережье города и поселки43 быстро насыщались
производственными комплексами (красильнями: Дор, Тель Михал, Аполлония-Арсуар,
Тель Map; винодавильнями: Тель Михал) и торговыми складами (Аш-
келон), а в районе Шфелы многие поселения превратились в складские
центры (Тель Йеммех, Тель Нагила, Тель эль-Хези). Морская торговля
способствовала не только экономическому, но и культурному, особенно
художественному, развитию, доставляя превосходную керамику Афин,
скульптуру Кипра, металл и аворий (резную кость) Финикии (Steger 1991а;
Stem 1993, 1995а).
На центральном Нагорье Палестины ситуация не менее
выразительна, хотя во многом прямо противоположна: здесь был, фактически, только
один город — Иерусалим. Как в ремесленном производстве, так и в быту
здесь господствовала простота, если не бедность; жизнь не была
расцвечена предметами роскоши, доступными на прибрежной равнине, а здания
почти не имели декора44. Зато Нагорье усеяли бесчисленные
сельскохозяйственные поселения типа ферм или усадеб (более крупные поселки были
единичны).
Можно считать, что такое распределение и концентрация
памятников на Побережье и в Нагорье Палестины отражают не только исторически
сложившуюся структуру жизни, и даже не традиционную направленность
43 Нахария, Акка, Шикмон, Дор, Тель Микморет, Тель Михал, Иоппия (Яффа), Йяв-
не-Йам (Ямния, Ямна), Тель Мор, Ашдод, Ашкелон, Газа, и др.
44 Единственным городом Иудеи Иерусалим оставался вплоть до кон. III в. до н.э.,
причем населена была лишь часть Города Давида к югу от Храмовой горы. Находки
импортных изделий, особенно предметов роскоши и художественной керамики из
Италии, Греции, Эгеи весьма ограничены. Основная часть керамики утилитарная,
местного производства. Общую недонаселенность города позднее, в эллинистический
период, дважды отметит в письме к совету старейшин захвативший его в кон. III в. до
н.э. Антиох III, и он же установит ряд льгот — выплат и освобождений от налогов, дабы
дать возможность жителям «возродить условия жизни их города» (Berlin 1997, р. 7).
Имущественное положение жителя Иерусалима определялось местом в религиозной
иерархии, причем элита достигла значительного материального процветания,
владела большими сельскими угодьями вне города и значительным числом рабов. Общий
подъем жизни Иерусалима и рост его населения начнется только в самом кон. III и
нач. II в. до н.э.

84 Л.Л. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
исследований, но целенаправленную политику персов. Пускай построек,
демонстрирующих новые для Палестины и связанные с ахеменидской
архитектурные традиции, известно пока немного — новые системы
планировки и новые строительные приемы ясно заметны на фоне древней
местной строительной традиции45.
В персидский период были возрождены старые и освоены новые
торговые пути разных направлений, сходившиеся в Восточном
Средиземноморье. Палестина оказалась на их перекрестке, что сыграло весьма
значительную роль в ее исторической судьбе. В VI в. до н.э. здесь многократно
возрасло число греческих торговых факторий, охвативших также Сирию
и Египет; резко умножился импорт ионийских и аттических чернофигур-
ных ваз46, а с нач. V в. до н.э. эту керамику сменяет краснофигурная,
которая скоро становится доминирующей в керамическом импорте — вазы и
их фрагменты представлены в персидский период на всех памятниках
Палестины. В итоге персидская эпоха стала необходимым прологом,
подготовившим Палестину к началу важнейшего эллинистическо-римского этапа
в ее истории.
В массовой застройке городских кварталов персидские воздействия чувствуются
скорее во второй половине периода, как в Доре, но выражены они на больших городских
участках, реконструированных в III в. до н.э. вдоль «красных линий», проложенных
при персах.
46 Превосходный экземпляр клазоменского расписного сосуда найден в Тель эн-Нас-
бехе.

Глава II
Эллинистический период
в Палестине (331-63 гг. до н.э.)
Возникновение мировой державы Александра Великого и складывание
на ее основе государств нового, эллинизованного, типа положило конец
персидской гегемонии. Территории Сиро-Палестинского региона были
включены в эллинистическую систему. При этом тесное взаимодействие
областей региона с Грецией и всем Эгейским миром, начавшееся многими
веками ранее, неизмеримо выросло. Более того: регион стал одной из
важнейших частей нового мира, разделив его культуру и, отчасти, судьбу47
Что такое эллинизм?
Эллинизм (от немецкого das Hellenismus, можно было бы буквально
перевести как «гречество», от греч. Hellas) — особая эпоха в развитии
Европы, значительной части Азии и Северной Африки. Она начинается со
смертью Александра Македонского и кончается римскими завоеваниями.
Характерные черты эллинизма — резкое расширение территорий, на которых селятся
греки, и в еще большей степени — территорий, на которых распространяются
принципы великой эллинской цивилизации, а греческая государственность
и религия непосредственно контактируют с местными культурами, не только
структурируя их на свой лад, но и смешивась с ними, создавая новые
синкретические культуры. Возможности для взаимного развития возрастают
многократно, и из плодородного лона Греко-Македонской империи выходит огромная
череда греко-восточных культур, центральноазиатских (Кушанское, Греко-
Бактрийское и Парфянское царства), ближневосточных (государство Селевки-
дов), североафриканских (египетское царство Птолемеев).
Обзор археологических материалов по Палестине в период эллинизма, накопленных
за XIX—XX вв., дан в специальной статье Ан. Берлин: Berlin 1997.

86 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Все же, хотя рубежи эллинистической культуры примерно совпадают с
границами завоеваний Александра, центр ее тяжести лежит в Восточном
Средиземноморье. Именно отсюда, из древней греко-восточной смеси, вырастет и
новая мировая религия — христианство. Необходимо помнить, что расцвет
эллинистических государств на Востоке совпадает хронологически с упадком
демократической полисной системы в собственно Греции и с
возвышением Рима на западе Средиземноморья. Попытки эллинистических государств
Средиземноморья (Эпир, Сицилия) продвинуться западнее, на Аппенинский
полуостров, потерпят полную неудачу, после чего начнется своеобразная
реконкиста: Рим двинется на Восток, одновременно все глубже воспринимая
греческую культуру.
Поэтому, говоря об эллинизме в Сиро-Палестинском регионе, мы
должны принимать во внимание и всю средиземноморскую
культурно-политическую сцену, на которой вырастает тень Рима, неумолимо наращивающего свое
могущество в борьбе с финикийским (пуническим) миром в лице Карфагена, и
с авангардом эллинизма, Грецией и Македонией, но в культурном отношении
постепенно превращающегося в своеобразную новую версию
эллинистической державы. В конце главы мы увидим его появление и в Палестине.
Эпоху эллинизма в Палестине можно подразделить на три периода:
первый начинается с устройства здесь государств диад охов, наследников
Александра Македонского, и кончается переходом власти от египетских
Птолемеев к сирийским Селевкидам. Второй включает период правления
Селевкидов и восстания Маккавеев, до установления в Палестине власти
Хасмонеев. Третий обнимает период Хасмонейского царства до
подчинения его Римом и включения Палестины в провинцию Келесирия. Ход
кампаний Александра в Восточном Средиземноморье освещен многими
письменными источниками, но для эпохи правления Птолемеев,
Селевкидов и Хасмонеев главными источниками являются Первая книга
Маккавеев и Иосиф Флавий («Иудейские древности»). Они содержат
бесчисленное множество фактов о перипетиях жизни Палестины и, особенно,
общин Иерусалима во II и I вв. до н.э. Обычно специалисты по библейской
археологии излагают этот материал «чересполосно» с археологическим, как
бы иллюстрируя письменные источники и, наоборот, интерпретируя
собранные археологами данные в их свете. Это порождает ошибки, понятные
любому, имевшему дело с противоречиями между «письменной» и
«материальной» историями.
Поскольку мы постулировали свою задачу как по возможности
объективный, «отстраненный» от письменных источников взгляд на археологию
региона, — в нашей книге нужен лишь кратчайший обзор событий
«письменной» истории, который послужит фоном и материалом для сравнения с
археологической версией истории.

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 87
Историческая канва. Греко-македонские войска дважды прошли через
Сиро-Палестинский регион, сначала двигаясь на Египет, а затем
возвращаясь после его завоевания. Уже при первом походе Палестина, бывшая
персидская сатрапия, была превращена в одну из провинций
формирующейся империи; в ней остался македонский наместник. После завоевания
Египта, т.е. не позднее 331 г. до н.э., в Палестину вступил сам Александр:
здесь требовалось навести порядок, поскольку встретившие сперва
македонян достаточно дружественно жители Самарии в отсутствие войск
восстали и даже убили наместника. Этот эпизод, возможно, не стоил бы
упоминания, если бы не находка в пещерах близ Вади эд-Далиах т.н. «Са-
марийских папирусов» и других свидетельств, которые трактуют как
прямые подтверждения расправы воинов Александра с местной знатью (Lapp,
Lapp 1974).
Самарийские папирусы
Самаринские папирусы найдены бедуинами в пещерах Вади эд-Далиах (в
Иудейской пустыне, 14 км севернее древнего Иерихона) между костяками
скелетов и выкуплены Палестинским археологическим музеем (Музей Рокфеллера),
после чего в этих пещерах проведены раскопки (1962 г., Paul W. Lapp).
В пещере нашли около 40 клочков папирусов (из них составлено около
18 больших фрагментов текстов 375-335 гг. до н.э.); 130 булл из глины (с
надписями и без них), которые когда-то скрепляли документы; золотые
кольца-печатки; многочисленные сосуды с местной, персидской и — достаточно
часто— греческой росписью; обеспечившие точную датировку монет IV в.
до н.э. (македонские, персидские, финикийские, местные). По-видимому, в
пещерах одновременно умерло очень много людей (до 300, включая женщин и
детей), судя по текстам принадлежавших им документов — выходцев из
Самарии (многие документы засвидетельствованы правителем этого города и его
уполномоченными, а сам город оказался единственным населенным пунктом,
упоминаемым папирусами не менее 15 раз). Содержание указывает на
высокий статус владельцев документов, людей знатных и/или богатых: это записи
о займах и передаче земельных владений, различные контракты и иные акты
(чаще всего — купчий на рабов, включая иудеев, манумиссии и др.).
Многие папирусы датированы правлением Артаксеркса II (404-359 гг.
до н.э.) и Дария III (335-330 гг. до н.э.). Большинство дат приходятся на 350-е гг.
(древнейшая относится к 375-365 гг., самая поздняя — 19 марта «года
вступления Дария на трон», т.е. 335 г.). Таким образом, все документы укладываются в
40 лет финального периода персидского господства (375-335 гг. до н.э.), а
последняя из найденных монет отчеканена в Тире в 334 г., т.е. за два года до
завоевания города Александром в 332 г.
Почему же большая группа жителей Самарии, принадлежавшая к город-

58 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ской знати, погибла в пустынных пещерах севернее Иерихона в годы
вступления в Палестину македонского войска? Известно, что Александр, захватив Тир,
остановился для подготовки похода на Египет в Газе, причем, согласно Иосифу
Флавию, жители Иерусалима и Самарии находились с ним в
дружественных отношениях. Историки обратили внимание, что римский историк I в. до
н.э., Курций Руф, упоминает факт последующего восстания в Самарии и
убийства «префекта» Александра в Сирии, Андромаха. В наказание Александр
захватил город и превратил его в македонскую колонию— возможно, часть
знатных горожан бежала из города, но была захвачена в пустыне и умерщвлена
македонянами.
Папирусы проливают яркий свет на жизнь Палестины в один из самых
плохо документированных периодов, давая также возможность многое узнать
о жизни в Самарии: семейные имена правящих кланов, включая семью Сана-
валлата — потомков главного оппонента Неемии в планах восстановления
Иерусалима (Неем 6, 1-9). Папирусы упоминают некоего сына Санаваллата, «Йе-
шуа» (или «Йешайаху»), его брата Ананию и других.
Наведя порядок, Александр начал новую кампанию против Дария,
двинувшись к Персеполю, и больше в Палестину не возвращался. Но он
придавал большое значение укреплению своей власти в Палестине и
Финикии, поскольку географическое положение их городов, и особенно
приморских портов, обеспечивало этому региону огромную роль во всех видах
связей — как экономических, так и военных.
Не удивительно, что после смерти Александра (323 г. до н.э.) эти
ключевые в географическом отношении провинции стали наиболее спорными
и желанными частями наследия в Восточном Средиземноморье, борьба за
которое между диадохами Птолемеем и Селевком заняла 22 года. В 301 г.
было достигнуто соглашение, согласно которому Птолемей получил
Египет и часть «буферной зоны» (вся Палестина и часть Финикии до Акадуса),
а Селевк Сирию и северную Финикию. Фактически борьба династий за
доминирование продолжалась и позже, прекратившись только с
окончательным освобождением Палестины от греческого господства.
Борьба диадохов, судя по письменным источникам, носила форму
вооруженных конфликтов. Однако они же свидетельствуют о сохранении
давно налаженных торговых связей; высокого спроса на продукцию
местного сельского хозяйства (зерно, вино, оливковое масло) и престижную
ремесленную продукцию (ткани, окрашенные в пурпур). Экономическая
политика Птолемеев, правление которых воспринималось в целом как
разумное и в религиозном отношении терпимое, способствовало этому.
Были введены новые налоги на сделки со значительным объемом товаров
(они достигали 20-50%); учрежден в Египте официальный двор для
хранения палестинских товаров (в Пелузии); в Александрии появился особый

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 89
чиновник, следивший за поступлениями из Сирии и Палестины (он
упоминается в «папирусах Зенона»). В свою очередь, в Палестине и Финикии
(Акко/Птолемаида и Газа) были учреждены новые таможни.
Зеноновы папирусы
Зеноновы папирусы (III в. до н.э.) — собрание документов и писем,
найденное в Египте. Важнейший источник по экономике и социальной жизни в
Египте и связанным с ним территориям (особенно по организации египетского
чиновничества и его обязанностям ок. 260/259 гг. до н.э.), свидетельствующий
установление в Палестине правления македоно-египетской бюрократии.
Архив оставлен неким Зеноном — управляющим при крупном
землевладельце Аполлонии, крупном чиновнике финансового ведомства при
Птолемее II. В сер. Ill в. Зенон совершил ряд путешествий по Палестине, собирая
информацию об этой области по заданию своих хозяев.
ВIII в. до н.э., в годы правления Птолемеев, связи Палестины и
Египта упрочились, началось проникновение туда евреев: их колонии
появились в Александрии и в дельте Нила, на острове Элефантина (несколько
раньше: известные папирусы Элефантины датируются в основном V в. до
н.э.); ряд иудео-арамейских папирусов найден и в Верхнем Египте
(например, в Эдфе).
Евреи Египта еще сохраняли иврит как язык деловой письменности
(о чем говорят надписи на 8 остраконах из Завийет-эль-Мейтин и
особенно фрагмент папируса с 10-ю заповедями, т.н. «Папирус Нэша»), но
надписи на гробницах и легенды монет, чеканенных в Александрии, показывают
смесь библейских, арамейских и греческих имен (по Олбрайту).
Преобладание Птолемеев в Палестине и Финикии завершилось на рубеже III—II вв.
до н.э.: после победы Антиоха III у Паниона/Баниаса (200 г. до н.э.)
контроль над регионом перешел в руки Селевкидов.
Сначала политические перемены мало сказались на ситуации в
провинции, так как побежденный Птолемей вскоре получил в жены дочь
Антиоха, Клеопатру, и вернул многое из завоеванного как приданое.
Последующий конфликт с Римом и поражение Антиоха при Магнезии-на-
Меандре (190 г. до н.э.) ослабили Селевкидов, которые вновь усилились
только с 175 г., когда на престоле Антиохии вступил Антиох Епифан.
В 170/169 г. до н.э. очередное столкновение Селевкидов и Птолемеев
привело к войне между ними, усугубившейся римским вторжением.
Отступая из Египта, Антиох IV (Епифан) остановился в Иерусалиме и (согласно
греческому праву изъятия имущества богов в случае военной опасности)
посягнул на сокровища Храма; евреи восприняли это как святотатствен-

90 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ный грабеж48. Через два года он вернулся, укрепил Город Давида49 и
построил крепость с названием Акра (точно локализовать не удается),
описанную Иосифом Флавием как цитадель в Нижней части города, на высоком
холме против Храма (Иуд. древн. XII, 5, 4, и др.). С постройкой Акры
еврейская община Иерусалима окончательно разделилась на две фракции:
эллинизованные евреи укрылись за стенами цитадели (юридически она
представляла собой род греческого полиса-колонии), оставив другие части
города ортодоксам.
Используя раскол общины и стремясь окончательно подавить
сепаратизм и религиозную обособленность евреев, Антиох IV (Епифан)
перешел к репрессиям против них, опираясь на эллинизованную часть
населения Иерусалима и его первосвященника Иисуса (175 г. до н.э.), активного
грекофила, принявшего новое греческое имя Ясон50. Ясон инициировал
учреждение в городе гимнасия, обычного в греческом мире как место
упражнений и в спорте, и в философии. Городской рынок
контролировали, согласно греческой административной системе, агораномы. В конце
концов сторонники эллинизации отправились к царю «...и он дал им право
исполнять установления языческие. Они построили в Иерусалиме
училище по обычаю языческому, и установили у себя необрезание, и отступили
от Святого Завета, и соединились с язычниками, и продались, чтобы делать
зло» (1 Макк 1, 11—15).
Вскоре Ясон был свергнут неким Менелаем, узурпировавшим пост
первосвященника, и конфронтация приверженцев прежнего и нового
первосвященника перешла в открытую борьбу, которую завершил зверской
резней вернувшийся в 170 г. до н.э. из Египта Антиох IV. Считая себя
земным воплощением Зевса, Антиох в 168 г. приказал прекратить служение в
Он «вошел во святилище с надменностью и взял и трапезу предложения, и воз-
лияльники, и чаши, и кадильницы золотые, и завесу, и венцы, и золотое украшение,
бывшее снаружи храма, и все обобрал. Взял и серебро, и золото, и драгоценные сосуды,
и взял скрытые сокровища, какие отыскал. И, взяв все, отправился в землю свою и
совершил убийства, и говорил с великою надменностью» (1 Макк 1, 21-24).
«Оградили город Давидов большою и крепкою стеною и крепкими башнями, и
сделался он для них крепостью» (1 Макк 1, 33)
«Когда царь дал согласие и он получил власть, тотчас начал склонять
одноплеменников своих к эллинским нравам. Он отверг человеколюбиво предоставленные Иудеям
царские льготы, он вводил противные закону обычаи. Намеренно под самою
крепостью построил он училище для телесного упражнения юношей и, привлекши лучших
из юношей, подводил их под срамную покрышку. Так явилась склонность к эллинизму
и сближение с иноплеменничеством вследствие непомерного нечестия Иасона, этого
безбожника, а не первосвященника...» (2 Макк 4, 10—13).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 91
Храме и под страхом смертной казни запретил чтение Писания,
жертвоприношения в Храме, соблюдение субботы и обрезание младенцев; само
слово «иудей» было запрещено. Вместе с тем, Антиох потребовал, чтобы
они «...оскверняли святилище и святых, чтобы строили жертвенники,
храмы и капища идольские, и приносили в жертву свиные мяса и скотов
нечистых» (1 Макк 1, 46-47). В декабре 167 г. до н.э. во дворе Храма был
сооружен алтарь Зевсу Олимпийскому.
Часть жителей покинула город, но антииудейские меры
распространились на прочие районы Палестины и даже на подвластные Антиоху IV
страны диаспоры: за отказ ставить у дома языческий жертвенник, тайное
обрезание и соблюдение прочих ритуалов казнили. Не мудрено, что «в
библейской традиции Антиох Епифан стал прообразом Антихриста. Начиная
с книги Даниила до Иоаннова Апокалипсиса священные писатели будут
придавать врагу Мессии, врагу Божьему черты этого царя» (Мень 2000,
с. 515).
Ответом на религиозные преследования стало начавшееся в 166 г.
до н.э. в городе Модиине восстание правоверных евреев во главе со
священником Матаффией (Матитьяху) и мужчинами его рода (Хасмонеями).
Выступившие из Иерусалима карательные силы Селевкидов перебили
повстанцев, отказавшихся сражаться в субботу. Однако под водительством
одного из сыновей Матаффии, Иуды по прозванию Маккавей, евреи
нанесли военачальникам Антиоха IV ряд серьезных поражений: у Вефорона
был разбит Аполлоний, за ним Лисий. В декабре 164 г. Иуда Маккавей,
двинувшись на Иерусалим, освободил город (за исключением цитадели) от
греков и их сторонников, очистил и вновь освятил Храм.
Лисий, оттеснив Маккавея от Иерусалима, все же отменил эдикт
Антиоха IV о преследовании иудейской религии, а сменивший его Ника-
нор заключил мир с Иудой, хотя и недолговечный. Во второй битве при
Вефороне Никанор был убит, в марте 160 г. до н.э. Иуда вторично занял
Иерусалим, но в апреле того же года погиб в сражении со вторгшимся в
Иудею селевкидским войском. «Однако свое дело он осуществил.
Религиозные преследования в Палестине прекратились. Селевкиды все больше
теряли контроль над Палестиной» (Мень 2000, с. 533).
После 160 г. до н.э. отряды Маккавеев бежали в пустыню, а население
вернулось к мирной жизни. Маккавеям не удалось справиться с иудео-эл-
линами. Зато брат Иуды Маккавея, Ионафан, стал первосвященником. Он
избегал военных действий, предпочтя метод лавирования между
возводимыми и свергаемыми с трона царями-Селевкидами. Эта политическая игра
дала в руки Маккавеям то, чего они не смогли получить силой оружия:
политический контроль над прибрежными долинами «от области Тирской до
пределов Египта» (1 Макк 11, 59).

92 Л А. Беляев, Н.Я, Мерперт. От библейских древностей к христианским
По смерти Ионафана его брат Симон сумел добиться от народного
собрания передачи власти царя и первосвященника Хасмонейскому дому
(не восходившему к роду Аарона); официально царский титул присвоил
себе Аристобул в 106 г. до н.э. Ореол борцов за веру против иноверцев и
оккупантов, привлекавший к Хасмонеям правоверных евреев, вскоре
исчез, а жестокий и несправедливый способ их правления окончательно
разочаровал народ. Формально после Александра Янная (104—76 гг. до
н.э.). Хасмонеи правили почти всей Палестиной, но фактически со второй
пол. II в. до н.э. традиционная автономия различных ее областей повела
к их внутренней консолидации и усилению независимой политики. На
юге Набатейское царство распространило власть на Негев и южное Заиор-
данье, продвинувшись на севере на Голаны; в ее центральной части
правитель Зенон Котила занял Филадельфию и ее округу; на побережье Зоил
контролировал Дор и Стратонову Башню; вернули независимость Ашке-
лон, Акка, Тир и Сидон.
Во второй пол. II в. до н.э. в стране было еще неспокойно:
продолжалось противостояние Селевкидов и Маккавеев, ортодоксальных евреев
с эллинизированными, колонистов с исконным населением, а также
этнически различных групп колонистов друг с другом. Все это усложнялось, а
часто и определялось, религиозными противоречиями финикийцев,
греков и иудеев, а также борьбой партий внутри религии (хасидеев
(фарисеев), саддукеев и ессеев внутри иудаизма). Даже в Иерусалиме при одном
из первых Маккавеев, Ионафане, в крепости Акре господствовали греки
и эллинизированные евреи, так что в 144 г. до н.э. было решено отделить
Акру от остального города высокой стеной (строительство завершено уже
при Симоне Маккавее, вынудившем Акру к сдаче в 141 г. до н.э.51
Вскоре Хасмонеи начали внешнюю экспансию, заселяя вновь
присоединяемые, уже обжитые другими, территории, и многочисленные еще
пустоши (т.н. «внутренняя колонизация»: Appelbaum 1989, р. 44). Кроме
политического и экономического, это движение имело значительную
религиозную составляющую: в ходе его уничтожали чужие святилища и
изгоняли язычников, заселяя их земли евреями, так что говорят даже о
«программе иудеизации» Палестины, прежде всего Иудеи и Самарии (Kasher 1990,
р. 105). Это обострило отношения с царем Антиохом VII. В результате
экспансии евреям удалось создать новые поселения и контролировать часть
старых городов вплоть до побережья.
В первой пол. I в. до н.э. в Палестине продолжались локальные войны.
51 «...собрал он всех мужей ратных, и поспешил окончить стены Иерусалима и со всех
сторон укрепил его» (1 Макк 13, 10).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 93
Правившего только год (104 г. до н.э.), но успевшего присоединить к
Иудее земли итурейцев (территория Ливана) Иуду Аристобула сменил
Александр Яннай (104-76 гг. до н.э.), в конце концов установивший контроль
Хасмонеев в центральной и северной части прибрежной равнины. При
нем резко умножилась чеканка монеты в Иудее, что привело к
экономическому объединению пространства от Ашдода и Стратоновой Башни до
Самарии и Герасы; затем Яннай установил контроль над всей прибрежной
равниной, от Газы до Кармеля. Противовесом хасмонейскому контролю
на побережье была Набатея — вторжение сюда селевкида Антиоха XII
Диониса окончилось его разгромом, и набатеи установили контроль над всем
Заиорданьем до Дамаска. Но в 80-х гг. до н.э. Яннай начал новую военную
кампанию как против них, так и против эллинизированной прибрежной
равнины. В результате независимость и культура греко-финикийского
населения Палестины пришли в упадок, — теперь их контролировали
жители Центрального нагорья, ориентировавшиеся на иные, исконно
еврейские традиции. В 76 г. до н.э. Александр Яннай умер, завещав царство
жене, Саломее Александре (при сыне-первосвященнике Гиркане II и
сыне-главнокомандующем, Аристобуле II). Они и наследовали царство в
76 г. до н.э. Палестина Хасмонеев была религиозным и достаточно
замкнутым государством, основанном на натуральном сельском производстве и
оседлом населении, жившем в усадьбах и в маленьких деревнях,
сконцентрированных вокруг единственного священного города — Иерусалима.
Однако царство просуществовало недолго: в 63 г. до н.э. знаменитый
римский полководец Гней Помпеи вмешался во внутриполитическую борьбу
Хасмонеев, выступил против захватившего Иудею и запершегося в
крепости Александрой Аристобула, вошел в Иерусалим и объявил его римской
трибунией. Ряд городов, ранее занятых Хасмонеями, был возвращен во
владение жителей и присоединен к провинции Сирии. Независимой
Палестины больше не существовало.
Археология эллинизма в Палестине и Финикии. Сиро-Палестинскому
региону издревле была свойственна географическая, этническая и религиозная
пестрота. В составе эллинистических государств эта структура полностью
сохранялась. Поэтому, как и в прошлых главах, изложение
археологического материала будем вести не только в хронологической
последовательности, но и по районам: города побережья и прибрежная равнина; земли
Центрального нагорья с Иудеей и Самарией; северные районы (Голаны,
Галилея); Заиорданье; южные районы (Идумея, Эдом).
От диадохов к Птолемеям (323 — 305 гг. до н.э.). Следы борьбы между диа-
дохами видят в слоях разрушений и пожарищ кон. IV в. до н.э. в Ашкелоне

94 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
и Доре. Однако представлять ситуацию как исключительно напряженную
археология оснований не дает. Напротив, она поддерживает свидетельства
быстрого восстановления экономики и торговли. Экономика, в особенно
богатых приморских городах, пережила эпоху походов Александра
Великого и передела его наследия. Почти все поселения, существовавшие в
персидский период, сохранились, а их материальное благосостояние и
торговля даже увеличились. Нумизматика свидетельствует чеканку финикийской
монеты во многих городах (Газе, Иоппии, Акке, Тире, Сидоне: Morkholm
1983, pp. 241-251). В Ашкелоне старые торговые склады разрослись в три
новых прибрежных квартала, где в изобилии представлены родосские и
италийские амфоры и художественная столовая посуда из Греции, Италии и с
о. Хиоса; в прибрежном поселке Ашдода (Тель Мор) открыт прекрасно
оборудованный жилой район с мастерскими по выработке пурпура. Севернее,
в Доре, культура которого до III в. оставалась финикийской, перестроили
огромный жилой район (все еще следуя ортогональному плану улиц и домов
персидского периода, используя многие приемы персидской инженерии и
архитектуры), причем за фасадами некоторых улиц оказались мастерские
для производства и окраски пурпурной ткани. Появилась (вторая пол. III в.
до н.э.) и новая городская стена, сложенная в эллинистической «тычковой»
технике, исключительно из камня, с большими квадратными
выступающими наружу башнями через каждые 40 м (Stern 1995; Stern 1995а).
Особенно впечатляет роскошь быта горожан Дора: их столы
заполняла импортная посуда, а погреба — винные амфоры с Родоса и Книда; они
украшали себя серьгами и кольцами из золота и серебра, подвесками из
фаянса и слоновой кости в египто-финикийском стиле.
Почему Родос?
В этой главе часто упоминается керамика с острова Родос. Это не
случайно. В эпоху упадка материковой Греции и Македонии островные
государства Эгейского моря (Кос, Делос и др.) сохранили выгоды своего положения
и продолжали процветать, используя резко возросший обмен товарами
между Египтом, Ближним Востоком и Европой. Особенно выделился богатством и
силой о. Родос, в IV в. до н.э. вступивший в эру процветания. Удачно
расположенный между Александрией Египетской и азиатским берегом, Родос к тому
же выработал умеренную конституцию, давшую ряд прав и защиту иноземцам,
участвовавшим в торговле и производстве, и особое морское
законодательство («Родосский закон»). Его военный флот насчитывал 50 прекрасных
кораблей, имел особую военную гавань и арсеналы, контролировал большую зону
Средиземноморья, эффективно борясь с пиратством. Огромные склады
собирали вино и оливковое масло (в т.ч. местного производства), зерно из Египта
и Причерноморья, экзотические товары и прекрасную греческую керамику,
которые затем расходились, «в местной упаковке», почти по всему тогдашнему

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 95
миру. Амфоры с клеймами Родоса находят в степях на юге Украины и России,
во Франции и в Испании.
Здесь очень ярко наблюдается, как продолжались начатые еще в
персидский период проникновение и переработка мотивов из Греции, Египта,
Персии, порождавшие своеобразные художественные гибриды.
Поскольку основой владений Птолемеев был Египет, начался сдвиг
центров экономического развития, начиная от Шфелы (на юге
Палестины) в соседние Негев и Идумею. Особенно резко возросло значение Газы
как главного порта и крупнейшего торгового центра — в монетной
чеканке здесь только за III в. до н.э. было выработано 8 типов монет (Rappoport
1970). «Папирусы Зенона» определяют этот город как исходный и
конечный пункт всякого дальнего каравана: по-видимому, она заменила
прежние центры, Тель Йеммех, Тель Нагилу, Тель Хези, в которых раскопки
показывают почти полное отсутствие слоев позже IV в. до н.э. (Betlyon 1991).
Египетский рынок давал огромные количества зерна, требовал вина,
масла, специй и рабов, в торговле которыми Газа также играла особую роль.
Видимо, обмен этими товарами вызвало к жизни и цепь новых (III в. до
н.э.) поселений вдоль северного хребта Негева: их остатки открыты в Нес-
сане, Елузе, Ободате, Мойат Аваде (маленькой крепости на пути от Петры
к Газе) (Negev 1977). Считается, что эти поселения были отстроены, как
стоянки на караванных путях, набатеями, которые именно тогда
появляются и в исторических источниках.
Набатея
Набатея — государство жителей западной части Аравийского
полуострова (Эдома), сосед Идумеи. О затерянных в скалистых и песчаных пустынях
западной Аравии величественных руинах Набатейского царства долго ходили
легенды, принесенные путешественниками XVIII-XIX вв., посещавшими эти
районы. С развитием археологических исследований (основополагающие
работы Геогра Хорсфельда в Петре в 1929 г.) удалось выделить, кроме
эпиграфического материала, свойственные набатейцам типы керамики, что резко
расширило количество памятников, отождествляемых с ними или с их влиянием.
В последние десятилетия раскопки ведутся, кроме Петры, на многих крупных
памятниках по обе стороны от р. Иордан. Археология особенно важна для
реконструкции культуры набатеев, так как они не оставили официальных хроник
или архивов.
Набатеи известны в источниках с кон. IV в. до н.э. В их образе жизни
кочевые традиции сочетались с оседлостью и с глубокой вовлеченностью в
дальнюю торговлю произвели на свет одно из самых оригинальных
государственных образований на Ближнем Востоке и уникальную экономическую
систему, чем-то напоминающую экономические устройства морских (островных)

96 Л.Л. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
торговых государств. Зная караванные пути через Аравию, они смогли создать
безопасные маршруты для торговли благовониями, миро, пряностями,
бальзамами, геммами, битумом и, в конце концов, даже китайским шелком.
Наибольшего развития культура набатеев достигла на рубеже I в. до н.э. — I в. н.э.,
когда они контролировали уже не менее 1000 пунктов в Келесирии и
Саудовской Аравии, имея столицей г. Петру. Их контакты охватывали пространство
от Дамаска до Медаин Салех на юге, доходили (через Синайский полуостров)
до Египта и Западного Средиземноморья. Легко заимствуя, вместе с ценными
товарами, культурные ценности, набатеи переняли многое из области
технологии, архитектуры, религии, искусства и образа жизни эллинистического мира.
Их собственным вкладом стала уникальная по разработанности система сбора,
хранения и распределения воды как для городов, так и для пустынных
сельскохозяйственных поселений. Система включала длинные ленты из керамических
труб, резервуары, туннели, вместительные цистерны, поливные
гидравлические устройства, основанные на принципе сообщающихся сосудов. Дамбы
преграждали вади, образуя водохранилища, откуда вода попадала в цистерны;
плотины собирали воду на склонах и отводили ее по трубам на поля. Столь же
совершенны оказались набатеи во всех областях производства: их керамика,
т.н. «яичная скорлупа», тонкая и искусно расписанная, стала лучшей на всем
Ближнем Востоке; металлургия (черная и цветная, включая выплавку золота,
серебра, свинца и бронзы) не уступала никому в Римском мире; развивалась
химия, математика и даже токсикология.
Культура набатейцев, хотя и эклектичная, проявила особую
изощренность буквально во всех сферах, включая дипломатию, религию и все области
быта. Она опиралась на стремительно развивавшуюся письменную традицию:
к известным ближневосточным системам письма они добавили собственную
версию арамейского языка, развив напоминающую курсив «скоропись»,
которая известна по множеству граффити и памятникам лапидарной эпиграфики;
отдаленным потомком этого письма является арабское.
Сдвиг торговли к югу дал в III в. до н.э. сильный стимул развитию Иду-
меи. Здесь стали появляться большие хозяйства с винными и масличными
прессами (открытое в Адерете в 1980 г. точно датировано III в. до н.э.), и
даже в отдаленной глубинке закипела экономическая активность.
Заем Куас-йаджа
В 1971 г. в Идумее, в местечке Хирбет эль-Ком, были найдены 8 острако-
нов кон. IV - нач. Ill вв. до н.э. с деловыми записями, длиннейшая из которых (9
строк) несет греко-арамейскую билингву, датированную шестым годом
правления Птолемея К (= 277 г. до н.э.). Это расписка в займе (32 драхмы) от идумей-
ского торговца и ростовщика Куас-йаджа, данная греку Никерату — первое
свидетельство монетаризации местной экономики, а также межэтнического и
полиязычного характера Идумеи (Geraty 1975). Особое значение текст имеет
для исследования языка Библии (см. ниже).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 97
Самый впечатляющий памятник Идумеи III в. — город Мареша (Ма-
риса). Это один из первых городов эпохи эллинизма, раскопанных в
Палестине (его «акрополь» начали расчищать в 1900 г. Ф. Блисс и Р. Макали-
стер, через несколько лет открывшие ряд высеченных в скалах гробниц.
В 1902 г. было открыто (J. P. Peters, Н. Thiersch) еще одно, хотя и более
позднее, кладбище эпохи эллинизма, — группа гробниц со стенной
росписью второй пол. III — нач. II в. до н.э. — самый удивительный и самым
важный эллинистический некрополь Палестины (см. ниже). Фотографии
этих росписей недавно найдены в архиве Палестинского
исследовательского фонда (Jacobson 2004). Работы были возобновлены в 1988 г. и
открыли большой процветающий город, буквально утопавший в роскоши,
обильный товарами Средиземноморья и не уступавший в уровне
жизни Дору и Ашкелону.
Бытовая керамическая посуда Мареши, особено столовая (блюда,
кубки, чаши для питья) — импортная (возможно, из Александрии) и ее
местные имитации; изобилие амфор с Эгейских островов свидетельствует об
активном ввозе вина. Горожане жили в больших, хорошо оборудованных
домах из местного камня с обычным на Ближнем Востоке планом (глухие
внешние стены и открытый яркому солнцу внутренний двор) и внутренней
отделкой по средиземноморской моде (ионические пилястры и рельефные
бусины из гипса). Неожиданная деталь домов — маленькие
оштукатуренные купальни (для ритуальных омовений?) со ступенчатым спуском. Еще
более неожиданный прием — создание подземной жилой системы: по
винтовой лестнице изнутри дома можно было спуститься в обширную сеть
взаимосвязанных подвальных помещений. Видимо, дома ставили над
вырубками каменоломен, используя их как комнаты, ванны, цистерны, стойла,
кладовые, молельни.
Большинство подземных этажей были отведены под маслодавильни
и голубятни, — важнейшие отрасли местного хозяйства. Первое хорошо
иллюстрирует свидетельство папирусов Зенона о производстве в Мареше
невероятного количества масла. (Всего найдено более 20 прессов для
отжима оливок, производительность которых оценивается в 270 тонн масла
ежегодно; чтобы снабжать прессы сырьем, окрестные холмы нужно было
сплошь покрыть оливами и вовлечь в производство масла большую часть
жителей.) Объем голубеводства близок по масштабу: уже
идентифицировано более 60 голубятен, всего на 50-60 000 ниш. Интересно, что на рубеже
III—II вв. до н.э., с переходом контроля в руки Селевкидов, большинство
голубятен было заброшено, что доказывает зависимость голубеводства от
связей с Египтом, где голубей разводили издревле. Вообще, своим
расцветом Мареша обязана Птолемеям. Благодаря расположению в 40 км от Газы
(один переход от главного порта побережья) и на «официальной» дороге от
4 —1321

98 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
побережья к востоку, в глубь материка, этот рядовой город к сер. III в.
превратился в центр торговли рабами, зерном и маслом.
Археология показала, что город был ключом к южному
оборонительному рубежу. Его укрепления были среди первых, воздвигнутых Птолемеем I
ок. 300 г. до н.э. Всего через несколько десятилетий по смерти Александра
была поставлена высокая башня на глубоком фундаменте в
северо-восточном углу акрополя и стена вдоль северной стороны. Город не только
защищался от нападений набатеев с юга, но и сам защищал линию дороги с
востока, от Мертвого моря, на запад, к побережью. Далее к востоку можно
было добраться до Бейт-Цура и Арада (в них открыты новые укрепления
III в. до н.э.).
В отличие от Идумеи, Центральное нагорье вплоть до кон. III в. до н.э.
оставалось слабо заселенным. Хотя материальная культура редких
поселений находилась под влиянием развитой зоны побережья (Harrison 1994),
тип расселения и экономика общин, вероятно, зависели от религиозной
принадлежности. Иерусалим, единственный город Иудеи, еще не
полностью оправился от эпохи нашествий, был небольшим (видимо, лишь часть
прежней территории была обжита) и небогатым. Здесь в «городе Давида»
(южнее Храмовой горы) встречена в основном керамика местного
производства и традиционных форм, а также сравнительно скромные
импортные сосуды (Avigad 1984, p. 135)52.
К Иерусалиму вернулся статус религиозного центра Иудеи и символа
еврейской государственности, его элита (прежде всего служители Храма),
видимо, процветала, живя на доходы с сельских имений, в которых
использовался рабский труд53.
В официальном письме к совету старейшин Иерусалима после захвата его в кон. III в.
Антиох III свидетельствует его недонаселенность и освобождает горожан от налогов с
тем, чтобы улучшить условия жизни в городе. Он снимает всякое обложение с ввоза
дерева для восстановления Храма, будет ли оно доставлено «из пределов самой Иудеи,
от других народов и из Ливана», а также предписывает дать им «жертвенных животных,
вина, масла и курений, всего на сумму 20 тысяч сребреников, шесть священных артаб
(персидская мера емкости — ЛБ) для пшеничной муки... 1460 мер пшеницы и 375 мер
соли...» (Иуд. др. XII, 3, 2).
Это подтверждает текст Экклезиаста (2, 4—8): «Я предпринял большие дела:
построил себе домы, посадил себе виноградники, сделал себе водоемы для орошения из них
рощей, произращающих деревья; приобрел себе слуг и служанок, и домочадцы были
у меня; также крупного и мелкого скота было у меня больше, нежели у всех, бывших
прежде меня в Иерусалиме; собрал себе серебра и золота и драгоценностей от царей и
областей; завел у себя певцов и певиц и услаждения сынов человеческих — разные
музыкальные орудия. И сделался я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в
Иерусалиме...» и документы об управлении Иудеей в III в. (Appelbaum 1989, pp. 31-32).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 99
Археология предлагает интересные данные о взимании
первосвященником Храма ежегодного налога и части опечатываемых продуктов (масло,
вино, пшеница), и о взносах за них в казну: это штампованные надписи
на ручках тарных сосудов, предназначенных для передачи администрации
(Птолемеев или Селевкидов) и оставляемых в Храме, а также остраконы с
отметками о натуральном взносе.
Налоги и археология
С III в. на ручки некоторых сосудов, предназначенных для хранения и
перевозки больших количеств жидких и сыпучих продуктов и производимых
в большом количестве на месте, в Иудее (в окрестностях Иерусалима?) стали
наносить круглые штампы, оттиснутые специальной печаткой по сырой глине.
Эти штампы круглые, с двумя типами надписей: одни несут древнееврейские
буквы: YHD. Предлагается читать это как Yehud (название Иудеи в документах
персидского и птолемейского периодов) и видеть в штампах указание на
отсылку содержимого сосуда царю в виде налога. Вторые внутри круга имеют
звезду с пятью лучами, а между ними буквы: YRSLM (возможно, знак
первосвященника и слово «Иерусалим»). Считается, что это маркировка взносов в Храм
для совершения ритуалов (Lapp 1963). Всего известно более 100
штампованных ручек, обоих типов, хотя только несколько — в самом Иерусалиме и его
окрестностях.
В Иерусалиме же встречен маленький остракон с тремя краткими
строчками по-арамейски, упоминающими cicer arientinum (Cross 1981),
палеографически относимых к сер. Ill в. до н.э.; другой подобный остракон найден в
бассейне на Храмовой горе вместе с ручками со штампами YHD и YR5LM и монетой
Антиоха III кон. Ill в. до н.э.
Из других поселений в Иудее изучались соседние с
Иерусалимом Вефиль (Бейт-Эль; Тель эс-Насбех, дал лишь немного керамики:
Kelso 1968) и Каландийе, возникшее только в III в. до н.э. как большой вино-
дельческий поселок. Раскопки (1978, 1981 гг.) открыли там шесть больших
балочных прессов и несколько отжимных площадок, ванны для отстоя,
каменные грузы, множество кладовых. Скромность быта, использование
местной керамики и существование бассейнов для ритуальных омовений
указывает на принадлежность поселения иудеям.
В северной части нагорья известны лишь два значительных
эллинистических поселения — Самария и Сихем (Шхем). В Самарии широкие
раскопки 1908-1910 и 1935-38 гг. дали мало материалов III в., но одна из
надписей указала на существование в городе храма Сераписа и Изиды54.
Прекрасно вытесанная надпись с посвящением Серапису и Изиде от Хегесандра,
Ксенархис и их детей, см.: Crowfoot, Crowfoot, Kenyon 1957).

100 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
В Самарии уже в кон. IV в. до н.э. чувствуется присутствие македонского
гарнизона; в это время усилили оборонительную систему города: наряду с
поправкой существовавших стен были возведены три новых боевых
башни по линии казематной стены израилитского периода, поражающие
совершенством эллинистической кладки, явно привнесенной в Палестину:
основу стен составляли крупные каменные блоки, положенные
тычковыми рядами55. Раскопки Сихема (к северу от Самарии) позволили
выделить мощный слой эллинистической эпохи, отложившийся после разрыва
в заселении кон. IV в. до н.э. (Toombs, Wright 1961, pp. 11-54). Возможно,
возврат населения связан с выводом сюда части жителей Самарии при
размещении македонского гарнизона (Wright 1962, pp. 357—366; попытка
пересмотра: Isaac 1991, р. 143, п. 46). В Сихеме открыты жилые постройки
и новые оборонительные стены, представлявшие собой земляную насыпь
над остатками стен среднего бронзового века.
Дома на каменных основаниях имели внутренние дворы, окруженные
помещениями. Керамика в основном местная, импортные изделия
чрезвычайно редки. Сходство с ситуацией на Центральном нагорье усиливается
свидетельствами доминирования сельского хозяйства и занятостью части
населения в отправлении обрядов при храме, построенном, с одобрения
самого Александра, на горе Гаризим, в 500 м выше города.
Храм на горе Гаризим (Гризим)
Участок на горе Гаризим почитался как священный уже с последней четв.
II тыс. до н.э. Для жителей Сихема (Шхема) гора была местом, с которого они
обращались к Богу: «...он пошел и стал на вершине горы Гаризима и, возвысив
голос свой, кричал и говорил им: послушайте меня, жители Сихема, и
послушает вас Бог!» (Суд 9, 7), но зданий на нем, видимо, не было, поселок и
священная ограда возникли только при селевкидском царе Антиохе III (223-187 гг. до
н.э.). Раскопки (1983-1990 гг.) открыли на верхних террасах горы изумительно
сохранившийся поселок, окруженный каменной стеной с двумя воротами с
восточной стороны, а на вершине — священную ограду святилища. На камнях
ограды наедены надписи на иврите и арамейском языке, а внутри нее —
многочисленные расколотые кости овец, интерпретируемые как остатки
жертвоприношений. Священный участок был соединен с укрепленным поселком на
южном склоне горы широкой лестницей. Дома поселка располагались как
внутри его стен, так и снаружи; их планы близки между собой и с домами Си-
Первоначально кладку отнесли к VIII в. до н.э. (Reisner, Fisher, Lyon 1924), но
дальнейшие исследования позволили Кроуфуту обосновать ее принадлежность
эллинистической эпохе (между 323 и 321 г. до н.э., когда Пердикка приказал Евсевию
восстановить Самарию: Crowfoot, Crowfoot 1938; Crowfoot, Kenyon, Sukenik 1942).

Глава П. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 101
хема. В домах обязательно имелись цистерна для воды, а во многих — прессы,
противовесы, резервуары и тара для хранения оливкового масла. Здесь
найдены базальтовые и металлические сосуды, железные сельскохозяйственные
орудия. Некоторые дворы и помещения вымощены шлифованным камнем; в
двух случаях встречены ванные комнаты с оштукатуренным бассейном.
Известно, что община самаритян Сихема имела обширные связи, в частности с
бассейном Эгейского моря, что засвидетельствовано надписями с о-ва Делоса
о приношениях, сделанных «в святой храм на горе Гаризим» в 250-175 и 150-50
гг. до н.э. (Kraabel 1984). Однако археологически они не фиксируются:
импортные художественные сосуды здесь отсутствуют, керамика местная (бытовая и
связанная с производственными процессами).
Другие крупные поселки в этой части Центрального нагорья
неизвестны, но зато здесь изучены сельскохозяйственные угодья: выявлено не
менее 1200 (!) маленьких каменных башен, стоявших на виноградниках и
оливковых плантациях. Это временные убежища для рабочих и хранилища
продукции. Раскопанные полевые башни (около 50) дают керамику III в.
(в т.ч. под основаниями и полами) (Dar 1986, pp. 88—109). Встречаются
также отдельно стоящие отжимные прессы и резервуары для сбора
виноградного сока.
Тип поселений и экономическая модель Иудеи и Самарии с их
редким и бедным населением, занятым исключительно в сельском хозяйстве,
характерны и для Заиорданья. Одним из немногих поселений,
сохранившихся в период вавилонского плена, был Раббат Амон (совр. Амман),
отстроенный заново при Птолемее II Филадельфе и переименованный в
Филадельфию (Зенон останавливался здесь в 259 г. и упомянул о возможности
добычи камня). Сооружения III в. включают укрепления, дома и каналы
для воды: Полибий (5. 71.9) пишет, что Антиох III заставил гарнизон
Птолемея сдаться в 218 г., проникнув в эти каналы и перехватив воду. В Мо-
аве эллинистический период представлен лишь несколькими сельскими
усадьбами (в Ароере); столь же скудны материалы этого времени в Петре
и северном Заиорданье (Тель эс-Сайидийех, Пелла). Уникальным
археологическим памятником в центральной Иордании является некрополь и
крепость Бирта (Ирак эль-Эмир), которую считают еврейским поселением
и отождествляют с владениями рода Товии Аммонитянина, известном из
письменных источников.
Бирта
Бирта, или Оплот, отождествляется с урочищем Ирак эль-Эмир (29 км
к востоку от Иерихона). Бирта стоит на маленькой площадке, на краю
глубокого вади, и включает небольшое всхолмление, два здания к югу от него, ряд
каналов и группы пещер-склепов к северу. Некоторые из открытых скальных

102 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
склепов отмечены именем «Товия», глубоко врезанным в камень; шрифт одной
надписи — арамейский III в. до н.э. (Albright 1960, р. 149); эпоха III в. до н.э.
хорошо документирована также находками монет Птолемеев и клеймами на
ручках винных амфор с Родоса (Gera 1990, р. 25). Однако в других случаях надписи
палеографически датируют в широких рамках V-III вв. до н.э., что позволяет
говорить о возникновении некрополя в V в. до н.э. Олбрайт допускал, что бир-
та возникла при Товии Аммонитянине, основателе рода Товиев, который
известен как противник восстановления второй стены Иерусалима и обвинитель
Неемии в действиях против Артаксеркса (Неемия презрительно называл его
аммонитским рабом: Неем 2,19). Назначенный правителем Аммана при персах,
Товия сохранил свое положение как клиент Птолемеев и позже.
Из памятников Бирты наиболее известен т.н. Каср аль-Абд («Крепость
раба») — здание с огромным порталом на мощных опорах. Он сложен из крупных
каменных блоков в чисто эллинистической технике, а высокий дверной проем,
фланкированный двумя опорами, перекрыт антаблементом с колонками
поверх него, по обе стороны которых помещен резной фриз из четырех панелей,
на которых рельефом изображены пары крупных кошачьи хищников (лев или
леопард), идущих навстречу друг другу (Albright 1960, р. 150, fig. 49). Здание в
византийское время включили в церковь, и ее внутренняя организация не
совсем ясна. Можно понять, что портал выводил в большой парадный зал,
окруженный узкими коридорами, а через него — к площадке некрополя.
Керамика, найденная внутри и под основанием, датирует здание началом II в.; хотя в
верхнем уровне найдены шесть монет Антиоха 111 (т.е. 208-200 гг. до н.э.), детали
коринфских капителей не позволяют датировать сооружение раньше. Видимо,
скальный некрополь продолжал функционировать и в первой четверти II века
до н.э.
Эти даты и характер остатков позволили У. Олбрайту отождествить Каср
аль-Абд с описанной Иосифом Флавием «крепостью» последнего из Товиев,
Гиркана, построенной им за Иорданом и названной Тир (Иуд. Др. XII, 4,10),
которая описывается как окруженная рвом и построенная из белого камня с
гигантскими рельефными изображениями животных. Если отождествление вдруг
окажется справедливым, аль-Абд нужно будет датировать близко к началу мак-
кавейского периода, ок. 175 г до н.э. (Albright 1960, р. 150; Berlin 1997, р. 10) и
считать свидетельством терпимости части иудейской знати к эллинистическим
культурным традициям.
Север Палестины также оставался малонаселенным. Здесь открыты
лишь единичные сельские поселения III в. до н.э. (Тель Кейсан, Тель Кири
на западе Изреельской долины; Филотерия (древний Бейт Йерах) и Кине-
рет на Галилейском озере). Большие участки плодородной земли в Изре-
ельской долине, окрестностях Бейт-Шеана, в Галилее, на Голанских
высотах и в бассейне Хулы находились во владении царя (или в государственной
собственности) как при персах, так и при Птолемеях.

Глава П. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 103
Это подтверждают не только папирусы Зенона, но и самый важный из
всех эпиграфических документов эллинистического периода в Израиле —
камень с надписью, найденный в Хефзибе (Hefzybah, 7 км
северо-западнее Бейт Шеана) в 1960 г.56 Надпись отражает шесть посланий, которыми
обменялись некий Птолемей (военный наместник и главный жрец, в
прошлом один из командующих египетской армией, перешедший на сторону
Селевкидов) с царями Антиохом III и Антиохом IV в 201-195 гг., то есть
после Пятой Сирийской войны, в которой Птолемеи потеряли Палестину.
В «письме IV» Птолемей просит Антиоха, чтобы никто не смел
становиться на постой или требовать снабжения от деревень, которыми он владеет
как передаваемым по наследству имуществом (эта просьба была царем
удовлетворена)57
Только к кон. III в. до н.э. заселение Северной Палестины в
частности и страны в целом активизировалось — прежде всего благодаря
умножению сельскохозяйственных поселков (раскопки которых в последнее
время становятся все более частыми). Яркий пример — Тель Анафа у
подножья Голанских высот, в долине р. Хулы. Это рядовая, даже бедная
община земледельцев и скотоводов, дома которой сложены из больших и
грубых базальтовых глыб, полами служит утрамбованная земля, а основную
часть находок составляет бытовая керамика местного производства
(исключения — сосуды доя благовоний финикийского происхождения с
побережья). Каменные, костяные и глиняные орудия для прядения, ткачества
и шитья (пряслица, иглы, грузила для ткацкого стана и пр.) указывают на
важность этих занятий. Все свидетельствует о замкнутости,
изолированности, натуральности хозяйства Тель Анафы, стиль жизни которой резко
отличен от археологической картины динамичных, больших городов с их
многообразием, торговой активностью, социальным неравенством.
Раскопки говорят также о языческих верованиях жителей — возможно, из-за
близости святилища Пана в Баниасе (древн. Панион), которого почитали в
огромной естественной пещере горы Хермон, выше истока Иордана58.
Важно, что текст из Хефзиба написан по-гречески: значит, его составители полагали,
что жители провинции в состоянии читать на этом языке.
На основании подобного же права владения сам царь Птолемей перенес Бейт-Шеан
на новое место, оставив городище бронзового и железного веков, заброшенное после
ассирийского разгрома (Rowe 1930, р. 45).
Святилище в Панионе возникло не ранее III в. до н.э., что доказывают раскопки,
которые велись там с 1988 г. Находки в нем ограничиваются керамикой: это
маленькие кубки и соусники, морфологически и технологически идентичные керамике Тель
Анафы.

104 ЛЛ. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Эпоха Селевкидов. Античные источники по Палестине, особенно
иудейские, гораздо менее дружественны по отношению к Селевкидам, которые
были менее терпимы в религиозном отношении, чем Птолемеи, и нанесли
евреям немало обид. Однако археология существенного перелома в
экономике не показывает. Наоборот, отмечено, что монеты Птолемеев еще
некоторое время продолжают хождение, а расцветшие при них поселения
(Ирак эль-Эмир, Сихем, зона обживания на горе Гаризим) расширяются
и процветают (в Сихеме под стеной дома найден клад из 35 серебряных
тетрадрахм 300-193 гг. до н.э.).
На побережье отмечается нарастание торговой активности:
в Ашкелоне, например, открыта цистерна, полная керамики II в. до н.э.
(эгейские винные амфоры, греческая и итальянская художественная
посуда, кувшинчики для масла из южной Финикии: Stager 1991).
Особенно заметно усилился Сидон. Надгробные надписи эпохи
Антиоха III указывают на появление его хорошо организованных
колоний в Явне (Ямнии) и в Мареше: надгробная арамейская надпись главы
колонии Аполлофана, сына Сесмайоса, сообщает, что он умер в 196 г. в
возрасте 72-х лет, после 33 лет служения; таким образом, колония
возникла не позже 230 г. В целом имена погребенных идумейские, греческие
и финикийские. На восточном некрополе Мареши открыто всего до 25
больших скальных гробниц, сходных по устройству: каждая включала не
менее 2 длинных камер с индивидуальными гробницами. Самые большие
гробницы имели развитые и крайне регулярные планы: вдоль стен
взаимно перпендикулярных коридоров и залов, через равные промежутки, были
высечены ниши с узкими погребальными камерами с треугольными
завершениями, оформленными под вырубленные в скале дверные проемы.
В четырех гробницах эту псевдо-архитектуру дополняла роспись:
колонны и декоративный фриз (цветочные гирлянды, венки), а также огромные
изображения панафинейских амфор на столах; греческие надписи на
свободных участках служили пояснениями к изображенному. Изображения
отражали представления греков об устройстве подземного мира (среди
них — петух, спутник в царстве мертвых; трехглавый Цербер,
охранявший вход). Фризы украшали сцены охоты всадника на леопарда;
группы музыкантов; процессии животных, как реальных (лев, кабан, жираф,
орлы), так и фантастических (мантикора и др.). Все росписи выполнены
в необычно живой, почти импрессионистической графической манере.
В залах стояли алтари для жертвоприношений. Такой тип погребальной
архитектуры имеет точные параллели в эллинистической Александрии: ее
окружают многокамерные гробницы с псевдо-архитектурным
оформлением, а изображенные процессии животных близки к египетским эпохи
Птолемеев (Олбрайт видел здесь даже отражение впечатлений от знаме-

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 105
нитого александрийского зоопарка: Albright 1960, р. 148). Это
синкретическое искусство, включающее и традиционные греческие, и местные
(орел) сюжеты59.
На Центральном Нагорье в нач. II в. до н.э. также заметен рост
населения и оживление хозяйственной деятельности: в Южной Самарии
открыто 7 поселков, которые считают наделами греческих ветеранов и
даже прямо называют «военными поселениями» (Applebaum 1986, р. 260).
Их захват и разрушение в самом начале восстания хасмонеев (166 г. до
н.э.) позволяет считать, что они, действительно, принадлежали не
евреям. В такой усадьбе в Тират Йехуда (принадлежавшей, возможно, вете-
ранам-селевкидам) открыто налаженное производство масла: большой
огражденный участок с хозяйственными и жилыми постройками,
жерновами, отжимными прессами и другим инвентарем, — оно сохранилось
так хорошо, что балочный пресс оказалось возможным восстановить
(Hestrin,Yeivin 1977, pp. 29-31).
Но в Иерусалиме трудно говорить об археологически фиксируемых
переменах: некоторые отмечаемые признаки роста вряд ли заставили бы
нас предполагать серьезное развитие, не побуждай к этому письменные
источники. Так, на одной из секций восточной стены Храмовой горы
кладка, не столь регулярная, как у более поздних стен Ирода, выполнена
из разновеликих блоков — допускается, что она относится к
эллинистическому периоду и подтверждает сведения о крупных строительных
мероприятиях первосвященника Симона в кон, III в. до н.э. Рост населения
города определяют по редким находкам нач. II в. до н.э. за пределами
Города Давида, на горе Сион, где, однако, нет сооружений этого времени
(только монеты, местная керамика с клеймом Yehud и родосские
гончарные клейма).
Несколько лучше обеспечено материальными свидетельствами
нарастающее воздействие культурных традиций эллинизма. Самое яркое среди
них — обилие амфор от вина с островов Эгейского моря. К настоящему
времени только в Иерусалиме накоплено (правда, включая находки,
сделанные в XIX в.) более 1000 штампованных ручек от таких амфор, в основном
В одной из гробниц найдены два медных колоннообразных светильника. По
мнению Олбрайта, они заставляют вспомнить очень давнюю традицию свободностоящих
колонн, еще за семь веков до рассматриваемых гробниц представленную
знаменитыми колоннами Иахина и Воаза, стоявшими без какой-либо конструктивной нагрузки
по сторонам входа в храм Соломона (Albright 1960; Мерперт 2000, с. 243). Подобные
же «канделяброобразные» колонны изображены на глиняной модели святилища нач.
I тыс. из Тель эль-Фары (сев.) (Мерперт 2000, рис 9.7); базы таких колонн открыты у
входа в храм позднего бронзового века в Асоре.

106 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
с Родоса. Примерно половина — из Города Давида (относительно широко
изученного) — из них 430 родосских. (Ariel 1990). Хотя только часть можно
датировать, крупнейшая группа (216 ручек) датируется именно 205—175 гг.
(самых ранних, до 260 г., и самых поздних, после 150 г. до н.э., мало, — не
более 10). Даже учитывая, что некоторые амфоры могли попасть в город
как вторично использованные (т.е. без вина), такие количества говорят о
значительном потреблении в ортодоксальном Иерусалиме «некошерных»,
выращенных иноверцами, вин.
Другой фундаментальный вклад в эллинизацию — распространение
греческого языка, ставшего уже в III в. языком коммерции и
администрации в городах побережья и в Идумее. Его применение в Иерусалиме
свидетельствуют две длинные греческие надписи эпохи Антиоха IV Епифана
(175-163 г. до н.э.) (Rappoport 1984; Appelbaum 1980); третья: (Merker 1973).
Эпоха Маккавейских войн и царства Хасмонеев. Вторая пол. 160-х гг. до н.э.,
когда Иудея стала ареной ожесточенной религиозной войны (166—160 гг.),
оставила мало археологических следов. К ним относили серию круглых
башен в Самарии, построенных по линии казематной стены эпохи
независимости Израиля), но Кроуфут и Бен Дор убедительно датировали их ран-
неэллинистическим временем, до Маккавейских войн. Зато построенная
на 150 лет позже в Самарии мощная крепость со стенами толщиной до 4 м
(ошибочно отнесена Райзнером к VI в. до н.э.), вероятно, с ними связана.
Следы стен и находки керамики II в. до н.э. на вершине в Вефиле (Бейт-
Эль) рассматриваются как следы работ военачальника селевкидов Бакхида
по восстановлению фортификации.
Особенно интересна археологическая картина событий,
развернувшихся в 160-х гг. в Бейт-Цуре, занимавшем стратегическую позицию
между Центральным нагорьем Иудеи и склонами Идумеи. Кроме Бейт-Цура,
интересные свидетельства о жизни городов в эпоху Маккавейских войн
дали Гезер и Мареша: в Гезере открыты следы перестройки Бакхидом
древних (эпохи Соломона) городских ворот ок. сер. II в. до н.э. и остатки
крепости Симона Маккавея (Berlin 1997, р. 15), а в Мареше — пример
застройки города сетью параллельных и перпендикулярных улиц с правильными
блоками домов, близкой эллинистической «гипподамовой системе».
Бейт-Цур (Беф-Сур)
При раскопках (1931,1957 гг.) в Бейт-Цуре выделена фаза его заселения в
III в. до н.э. и три фазы на протяжении первой пол. И в. до н.э. Еще при Птолемеях
была укреплена вершина холма (служившая следующим после Мареша
опорным пунктом дороги к Мертвому морю). К нач II в. до н.э. цитадель переросла в

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 107
город, занявший склоны холма и участок равнины за стенами. В городе
изучены рыночная площадь, лавки (в том числе лавка мясника), общественные бани,
бассейн и трубы водосбора (Sellers 1933, р, 16-17). Появление бань, обычных в
городах эллинистического Средиземноморья, документирует
космополитический характер общины Бейт-Цура (Reich 1988; Berlin 1997, p. 15).
Около сер. II в. до н.э. цитадель перестроили, возведя внутри новые
сооружения и реконструировав древнюю стену (среднего бронзового века). Эти
перемены связывают с размещением здесь в 164 г. Иудой Маккавеем гарнизона.
Но вскоре цитадель вновь усовершенствовали, включив перестильный двор с
залом, тянувшимся вдоль трех его стен. Этот этап связывают уже с Бакхидом.
Сложная стратиграфическая идентификация слоев Бейт-Цура в значительной
мере опирается на нумизматические данные: здесь собрано около 300 монет,
в т.ч. 126 — Антиоха Епифана (175-164 гг. до н.э.) и Антиоха Евпатора (164-162
гг. до н.э.) (Albright 1960, pp. 152-153). Свидетельства монет соответствуют
показаниям первой книги Маккавеев, где Бейт-Цур неоднократно упоминается в
связи с войнами рассматриваемого периода.
В Бейт-Цуре и Самарии широко представлен еще один индикатор, по
значению для датировки археологических феноменов равнозначный монетам:
это клейма на ручках сосудов Родоса и прочих эгейских центров с именами
керамистов или магистратов. В одной Самарии ручек с греческими клеймами
найдено около 2000.
Археологические свидетельства двух последующих десятилетий, 160—
145 гг. до н.э., полученные в результате раскопок городов Центрального
Нагорья (Сихем, Самария), Заиорданья (Хешбон, Пелла) и центральных
долин (Бейт-Шеан, Тель Кейсан) не содержат следов пожаров и
разрушений, которые могли бы оставить широкие боевые действия. Тем более не
затронула борьба в Иудее остальной страны. Прибрежная долина и Иду-
мея с их центрами (Акко/Птолемаида, Дор, Ашкелон, Мареша)
продолжали богатеть и все больше эллинизовались. Показательные примеры —
Ашдод и Стратонова Башня, которые в III в. до н.э. были небольшими
поселками.
Ашдод (Азот) стал административным центром в Персидский период,
что вызвало быстрое обогащение горожан. Но при Птолемеях он пережил
какие-то затруднения: отмечен резкий упадок импорта вина и расписных
греческих сосудов, которые сменяет хозяйственная керамика местного
производства (Dothan 1971, pp. 42-64). Только с кон. III в. до н.э. виден
новый подъем, отмеченный возобновлением монументального
строительства. Невысокий акрополь окружают теперь обширные городские
кварталы. Здесь раскопаны две крупные постройки, простоявшие около полувека.
Одно из зданий связано с отправлением языческого культа: в нем найдены
остатки каменного стола для жертвоприношений, два миниатюрных гип-

108 Л.Л. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
совых алтаря (оба с процарапанными ветвями), железные предметы (ножи
и др.), свинцовая литая пластинка с изображением опирающейся на
колонну женщины с рыбьим хвостом (очевидно, приношение
финикийскому божеству Ашкелона, Атаргатис, полуженщине-полурыбе). На позднем
этапе существования построек отмечено резкое возрастание количества
винных амфор (чаще всего родосских); ваз из Афин, Эгеиды и Малой Азии
(с росписью или с рельефом), а со второй пол. II в. до н.э. — и краснолако-
вых сосудов из Южной Финикии («восточная сигиллята А»).
Существование с III в. до н.э. порта под названием Стратонова
Башня (будущая Кесария, севернее Ашдода) подтверждают находки керамики
и папирусы Зенона, останавливавшегося в ней в 259 г. до н.э. К сер. II в.
до н.э. здесь появился акрополь и городские кварталы, а также
эллинистический порт с каменной стеной по выровненной природной скале: этот
финикийский прием обеспечивал сохранение глубины, необходимой для
причаливающих кораблей.
Восточная сигиллята
Восточная сигиллята А — наиболее характерная художественная финикийская
керамика кон. II в. до н.э. Посуда имела тонкие стенки из хорошо просеянной
бледно-коричневой глины, покрытые ярким оранжево-красным ангобом и
превосходно залощенные. Петрографические и химические анализы позволили с
большой долей вероятия предполагать, что ее производили в прибрежных
города Финикии с 140-130 гг. до н.э. Происхождение и дата вызывали массу
споров со времен раскопок в Антиохии, Тарсе и Самарии в 1930-х гг. до недавнего
времени (полемика: Gunneweg, Perlman, Yellin 1983 и Elam, Glascock, Slane 19-
89). По-видимому, финикийские ремесленники начали с попыток имитировать
черноангобированную посуду, экземпляры которой известны в сер. II в. в
городах Палестины и на Кипре, но затем перешли на красноангобированную (Hayes
1985; Slane 1997). Основные формы отчасти установились сразу и почти не
развивались (блюда), отчасти быстро произвели много разновидностей
(маленькие чаши и кубки для питья).
Новая столовая посуда появилась практически везде, куда финикийцы
имели доступ в кон. II в. до н.э. Она быстро стала самой популярной в
юго-восточном Средиземноморье, особенно на палестинском побережье, а затем
вышла далеко за его пределы — на территории северного Негева, Идумеи, Заиор-
данья, долин Изрееля и Бейт-Шеана, Голанских высот и долины Хулы. Быстрота
ее распространения объяснима очень высоким качеством: прочностью;
приятной фактурой; яркой и новой цветовой гаммой; блеском, напоминающим
люстр. Важным фактором была и активность финикийских морских торговцев,
их давние связи во всем регионе.
Однако есть характерные исключения: на поселениях Иудеи и Самарии

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 109
кон. II - нач. I в. до н.э. «восточная сигиллята А» не представлена, она
появляется много позже (в Самарии — только во время действий Габиния в 57 г.).
Иногда это объясняют «незримой монополией» производителей Центрального
нагорья на дозволенные религией товары: евреи, возможно, не только
стремились потреблять собственные масло и вино, но также использовать для их
транспортировки, хранения и подачи сосуды, изготовленные единоверцами.
Письменные источники рисуют нарастание самостоятельности
отдельных общин (полисов, святилищ) и областей во второй пол. II —
первой пол. I вв. до н.э. и постепенное освобождение их от власти Селевкидов,
подчеркивая относительно мирный характер этого процесса.
Действительно, фортификационные сооружения в это время почти не показывают
следов военной активности, хотя их продолжают воздвигать. В Заиорда-
нье Зенон Котила после 134 г. до н.э. перестроил крепость раннего
железного века в Филадельфии, возведя большую казематную стену в
характерной технике, из каменных блоков, положенных поочередно тычками и
ложками; керамика позволяет датировать ее второй пол. II в. до н.э. Так же
сложены древнейшие стены, ограждавшие город и порт Стратоновой
Башни: единый комплекс образуют несколько секций стены с полигональной
и сдвоенными круглыми башнями, соединяясь с круглой башней у самого
берега (стратиграфические шурфы у разных секций стены дали керамику
последней четв. II в. до н.э. — периода, когда Зенон Котила контролировал
Стратонову Башню и Дор, сохранявший укрепления III в. до н.э.) (Blakely
1992, р. 31-34; Raban 1992, pp. 7-22).
Во всех областях Палестины чувствуется значительное возрастание
торговой активности. Средиземноморский импорт достигает даже южно-
го Заиорданья и северного Негева, то есть земель набатеев, где находки
клейменых ручек эгейских винных амфор становятся массовыми и
появляется художественная столовая посуда, особенно финикийские красно-
лаковые кубки («восточная сигиллята А»), малые столовые амфоры и
кувшинчики, туалетные флаконы. Эти типы представлены в Ободате и Петре;
одно из крупнейших поселений-стоянок, Нессана, дала 33 штампованные
ручки от эгейских винных амфор сер. II— нач. I вв. до н.э. В обмен, видимо,
поступали благовония из Аравии, о чем писал Диодор Сицилийский. На
особо тесную связь городов южной Финикии (Сидон, Тир, Акко/Птоле-
маида, Ашкелон) с прибрежной долиной Палестины указывает множество
фактов, и, в частности, продолжение эмиссии тетрадрахм Птолемея (Ki-
ndler, Akko 1978, pp. 51-55). Вино, масло и пряности из Тира расходились
по всему палестинскому побережью, попадая на равнину Акко и в
долину Хулы: тирские тарные сосуды с тяжелым дном, из очень характерного
тонкого теста легко отличить от прочих. Типы посуды, промежуточной по

НО Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
качеству между художественной и утилитарной, обнаруживаются там же, и
даже более широко проникают в округу торговых центров.
Другой показатель мирного развития Палестины в кон. II в. до н.э. —
рост числа поселений и повышение уровня их жизни. Это могло быть
вызвано освобождением от бремени налогов Селевкидов: мы видим, что в
городах, добившихся независимости (или получивших новый
политический статус за единовременный взнос) прекращение эмиссии Селевкидов
и начало чеканки местной монеты (обычно не датированной) происходит
одновременно. В Тире селевкидские монеты прекращают чеканить в 125 г.,
в Сидоне в 111 г., в Акко/Птолемаиде в 107/106 г., в Ашкелоне в 104 г. (все
до н.э.).
Монеты эллинизма и Палестина
Чеканка монеты была признаком полного суверенитета и велась от имени
правителя (обычно царя); монеты несли его имя, изображение и дату правления.
При этом внутри государства обращались, почти исключительно, монеты его
собственной чеканки, что легко отслеживается археологически: с
вытеснением Птолемеев из Палестины в слоях перестают встречаться и их монеты (в
Самарии собраны 62 их бронзовые монеты до 200 г. до н.э., т.е. до завоеваний
Антиоха III; 4 монеты Филопатора; ни одной — поздних Птолемеев 11-1 вв. до н.э.;
в Бейт-Цуре — 47 монет Лагидов до 200 г. до н.э. из 49 идентифицированных).
Однако весовой эталон мог при этом сохраняться, что обеспечивало удобство
обмена денег: сфера экономического влияния совпадала с зоной обращения
монет одного веса.
Иногда монеты сближались по назначению с памятными медалями, как,
например, золотые монеты Селевкидов с изображением слона, отчеканенные,
возможно, к возвращению Антиоха (кон. Ill в. до н.э.) из семилетнего похода на
Восток. Много памятных золотых отчеканил Деметрий I и другие. Такие монеты
могли не отвечать принятому весу, т.е. прямо переходили в ряд медалей.
Это значит, что монеты исполняли, кроме экономических, исключительно
важные и политическую и идеологическую функцию. Поскольку древний мир
практически не знал политических плакатов, роль миниатюрных, но
всепроникающих, «постеров» исполняли монеты. Они сообщали и прославляли имя царя,
удостоверяли его связь с высшими силами, доносили до каждого, державшего
в руках монеты, эмблему и выраженную в ней основную идею данного
государства (шлем воина — у Трифона; орла — у Птолемеев, и пр.); особенности его
доктрины; имена богов, которые ему покровительствовали, с изображениями
их символов или святилищ в т.ч. знаменитых скульптур — сидящего Аполлона
из Антиохии, сидящего Геракла, и т.п. У Селевкидов одна сторона монеты всегда
была занята портретом царя (в редких случаях его заменяла голова божества:
Зевса, Аполлона; как исключения, известны портреты супруг царя, чеканив-

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331-63 гг. до н.э.) 111
шиеся к бракосочетанию, или двойные семейные портреты правителей). Свою
роль вносили и подписи, молчаливо «пропагандируя» в массах имя правителя,
его титулы устойчивые прославляющие эпитеты-прозвища.
Возможным прямым результатом экономической независимости стал
заметный рост числа поселений в Верхней Галилее и на соседних
плодородных землях долины Хулы, традиционно включаемых в число
владений Тира. Разведки показали, что количество поселений в Галилее к концу
II в. до н.э. выросло втрое по сравнению с кон. IV — сер. II вв. Размер и
характер поселений мог различаться (от хозяйственных до роскошных).
Хороший пример поселения-виллы — позднеэллинистический дом с
внутренним двором, недавно открытый в Вефсамисе/Бейт-Саиде (Arav 1995).
Особенно интересны позднеэллинистические слои святилища Пана
в Баниасе и соседней Тель Анафе, так как они свидетельствуют о коренных
переменах в образе жизни. Как сказано выше, археология показывает, что
до сер. II в. до н.э. материалы Тель Анафы указывают на простой до
скудости быт. Но в последней четв. II в. до н.э. район перезаселяют, здесь строят
большое (площадью около 38 м2) жилое здание с центральным открытым
двором, с трех сторон обрамленным серией комнат (Herbert 1994, pp. 14—
18). Стены небрежно сложены из грубо тесаного известняка и базальтовых
валунов, но при этом покрыты окрашенной и даже позолоченной
штукатуркой. Штуковый декор включает имитацию правильных блоков, овоид-
ного лепного орнамента, капителей колонн ионического и коринфского
ордеров. И план и декор сооружения типичны для позднего эллинизма и
сходны с частными домами этого времени, например, на Делосе.
Самый сложный компонент здания — трехкомнатная ванна,
занимающая всю его восточную сторону. Два ее северных помещения имели
мозаичный пол. В центральном он был тщательно переложен, а вдоль южной
стены располагался большой оштукатуренный бассейн. В самой южной из
комнат открыты две выложенных камнем очажных ямы, одна из которых
встроена в стену, отделявшую бассейн от центральной комнаты, видимо,
для подогрева воды. Внутренний дренаж соединял все три комнаты, а пол
понижался с севера на юг для усиления стока воды. Ванный комплекс был
построен на начальной стадии сооружения двора и использовался во все
время его существования. Дата сооружения ванного комплекса (и самого
дома) определена по находке монеты Александра Зебины (128-123 гг.) под
первым полом южной комнаты.
Обитатели экстравагантного дома пользовались множеством
предметов роскоши, превзойдя в этом все известные объекты региона. В Тель
Анафе собраны тысячи фрагментов стеклянных кубков (в большинстве
с внутренней гравировкой, некоторые с ребристой поверхностью (Wein-

112 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
bergG. 1970; Grose 1979; Grose 1989). Столовая и сервировочная
посуда — исключительно финикийская «восточная сигиллата А» или близкая к
художественной (предметы обоих видов исчисляются сотнями). В рационе
использовалось много импортного вина: найдено 54 ручки с клеймами
Родоса, 25 иных средиземноморских, 37 от финикийских и южноитальянских
сосудов для вина. Стекло и керамику дополнял прекрасный набор
бронзовой посуды (кувшинчики, черпаки и т.п.), а украшения представлены
геммами, резанными по стеклу, аметисту и гранату.
Особенности усадьбы в Тель Анафе прямо указывают на
южнофиникийское происхождение ее владельцев. Уже устройство ванны в частном
доме, тем более роскошной ванны, — для Палестины крайне необычно
(хотя в Мареше есть простые обмазные бассейны, а в Бейт-Цуре
общественная баня). Зато такие ванны обычны для домов пунийцев III—IV вв.
в Северной Африке и на Сицилии, а также в городах-храмах Греко-Бак-
трийского царства II в. (Ай-Ханум в Афганистане). Безусловно
финикийской является строительная техника, комбинирующая тесаный камень и
бутовую кладку, аналогичная использованной в домах Дора. О тесной
связи с рынком финикийских товаров говорит владение массой стеклянных
кубков, художественной и близкой к ней столовой финикийской посуды и
т.п. Особенно интересно то, что постройка датируется вскоре после 125 г.,
когда Тир заявил о самостоятельности, и 70% всех монет в усадьбе
отчеканены в Тире и Сидоне. Материковые владения Тира были сравнительно
недалеко, севернее Хулы, и плодородные земли долины могли привлекать
сюда финикийских поселенцев.
Связи с финикийским побережьем демонстрирует и единственное
святилище греческого божества в регионе — храм Пана в Баниасе. Его
сооружения кон. II в. до н.э. были уже достаточно развиты, а процветание
основано, видимо, на обогащении населения и на его умножении за счет
переселенцев-язычников. Святилище дало находки «восточной сигилляты
А» и других видов импортной керамики из городов побережья и из Греции,
но вдобавок — ок. 170 кухонных сосудов, что отражает распространение
обрядов, включавших ритуальную трапезу. Все керамические типы из
святилища имеют параллели в Тель Анафе и во вновь устроенных позднеэлли-
нистических святилищах в долине Хулы. На распространение языческих
культов в этих областях указывает ставший знаменитым текст из Тель Дана,
упоминающий «бога из Дана».

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 113
«Бог, что в Дане»
На вершине соседнего с Тель Анафой Тель Дана в раннеэллинистическое время
был восстановлен маленький, архитектурно изолированный священный
участок, который существовал еще в X в. Центральное сооружение из камня при
этом расширили, встроив в него обмазной бассейн. В 1977 г. здесь была
сделана исключительная по важности эпиграфическая находка: камень с прекрасно
вырезанной надписью по-гречески, посвященной Зоилом «Богу, что в Дане»,
и с небольшим, небрежно сделанным дополнением по-арамейски. Полностью
текст реконструируют как:
«Богу, что в Дане, Зоил (дал) [во исполнение?] обета»
«[Это] обет Зоил (а) для [Бога в Дане]».
Из надписи неясно, кто такой Зоил — греческий или греко-финикийский
служитель храма, принесший дар «гению места», или образованный сириец,
перенявший греческий обычай посвящений, — однако принадлежность
надписи эллинистическому периоду и отраженный ею контакт двух культур
несомненны (Biran 1981; Millar 1987, pp. 132-33).
При безусловном экономическом подъеме, археология рисует
политическую ситуацию в Палестине второй пол. II в. до н.э. как достаточно
сложную. О ней можно составить представление благодаря широким
региональным обследованиям, которые с 1970-х гг. проходили (и продолжаются
сейчас) по всей Иудее и Самарии. Открытые ими остатки позднеэллини-
стических поселений обнаруживают развитие событий, которое
интерпретируют как отражение политики хасмонейской колонизации. Это, прежде
всего, сельскохозяйственные поселки, укрепленные или расположенные
вблизи небольших крепостей, типа укреплений на вершинах холмов Азун
и Кварават бене Хасан в Самарии (Dar 1986, pp. 218, 230-249) и поселки
при городках Ямнии и Пегий (Appelbaum 1989, pp. 41-45). Предполагается,
что они были основаны евреями в ходе хасмонейской военно-религиозной
экспансии и служили одновременно стратегическим целям.
Свидетельством обратного процесса — вытеснения нееврейских («языческих»)
поселений с Центрального нагорья — считают следы уничтожения некоторых
поселений. Так, мощный слой пожара перекрыл погибшее в сер. II в. до
н.э. укрепление Тират Йехуда и сельскохозяйственный поселок при нем,
созданный переселенцами из македонской колонии, осевшими сначала
в Тель Дотане (центральная Самария).
Для новых поселений хасмонейского периода характерна смена
керамики (и вообще находок) с импортных на произведенные на месте. В Бейт
Цуре фиксируется появление вне стен города нового поселка, большая
керамическая коллекция которого (горшки, кувшины, чаши, блюда,
кухонная посуда) — исключительно местного производства; орнаментированная

114 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
или импортная керамика отсутствует (Lapp, Lapp 1968, pp. 75—77). Эту
смену сопоставляют с известной из источников осадой города Ионафаном и
взятием его Симоном Маккавеем.
Особенно выразительны и информативны археологические
свидетельства осады, взятия и восстановления Гезера (Kasher 1990, pp. 108-109).
Считают, что разрушения позднеэллинистической фазы связаны с
деятельностью Симона, который призвал Иудею к войне с язычниками, а
перестройка городских ворот и стен — с последовавшим восстановлением
укреплений60.
Активное развитие застройки сопоставляют с умножившимся и
новым населением. Керамика этой новой стадии представлена простейшими
формами местного производства (примесь «восточной сигилляты А»
незначительна, других импортных форм нет). Вновь заселенный участок занят
группой прекрасно построенных домов с внутренними дворами; в
большинство встроены маленькие миквы (см. ниже), указывающие на
религиозную ориентацию новых обитателей (Reich 1981). Дом Симона не удалось
выделить, но считается, что есть свидетельство недовольства им жителей:
возле городских ворот найдена каменная плита с граффити: «Пампарас
[желает], чтобы пожар поразил дом Симона» (CIJ 2, 1184).
Важным свидетельством вытеснения язычников и размежевания с
ними могут служить и 11 гезерских пограничных камней: на 9 из них про-
Симон захватил Иоппию (Яффу), изгнал оттуда нееврейское языческое население и
заселил ее евреями, после чего двинулся на Ямнию и Гезер (Газар). В первый год
своего первосвященничества Симон осадил Газу «...окружил ее войском, устроил осадные
машины и придвинул их к городу, разбил одну башню и овладел ею...» (1 Макк 13, 43), а
затем «...очистил домы, в которых находились идолы... выбросил из него (из города) все
нечистое и поселил там мужей, соблюдающих закон» (1 Макк 13, 47-48). Затем Симон
«осадил иерусалимскую крепость и срыл ее до основания...», и повелел «...срыть всю
гору, на которой помещалась крепость, дабы тем самым поднять холм, на котором стоит
святилище» (Иосиф Флавий, Иуд. древн. XIII, 6, 7). Разрушение языческих крепостей
сопровождалось большой строительной активностью. Симон благоустроил гавань в
Иоппии, чем способствовал развитию морской торговли в Иудее; он «укрепил города
Иудеи и Вефсуру на границах Иудеи. также укрепил Иоппию при море и Газару на
пределах Азота...» (1 Макк 14, 33-34). Симон восстановил Газару, заново укрепив ее,
и назначил своего сына Иоанна Гиркана ее правителем. Он также «строил крепости в
Иудее, укрепляя их высокими башнями и большими стенами, воротами и запорами...
(1 Макк 13, 33). Перестройка городских ворот и стен Иерусалима, по-видимому,
связана именно с таким восстановленим и усилением фортификаций. Были «изгнаны из
страны язычники и занимавшие город Давидов в Иерусалиме, которые, устроивши себе
крепость, выходили из нея и оскверняли все вокруг святилища и много вредили
святыне. Он поселил в ней Иудеев и укрепил ее для безопасности страны и города и возвысил
стены Иерусалима» (1 Макк 14, 36—37).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 115
царапаны по-еврейски слова «Граница Гезера», а на обороте 8 из них — по-
гречески (ив притяжательном наклонении) имена землевладельцев
(«Алкиона», «Архелая», «Алексия»), с которыми размежевались люди Хасмонеев,
очертив и маркировав земли своей новой колонии. Камни очерчивают зону
в 4 км, в северо-западном углу которой стоит сам город, и поставлены так,
чтобы еврейская надпись читалась снаружи города, при подходе к холму, а
греческая — изнутри зоны, при выходе из него (Reich 1985; Reich 1990).
Открытие поселений, уничтоженных и оставленных или основанных
и вновь заселенных в эпоху Хасмонеев, воспринимают как следы
«размежевания по религиозному признаку», археологическую версию исторических
описаний Первой книги Маккавеев. Более того, археологические
материалы интерпретируют как отражение политики сознательной,
целенаправленной изоляции еврейского быта и экономики. Основание для этого
видят в материалах с еврейских поселений за границей Иудеи, которые дают
почти исключительно керамику, произведенную внутри страны или на
месте, но в том же простом и традиционном стиле. Финикийский,
греческий, александрийский и италийский импорт тарной и столовой
керамики на них отсутствует, что резко отличает их, не говоря уж о приморской
зоне, даже от Заиорданья, Негева и Идумеи, сохранявших место в общей
системе средиземноморской торговли. Предполагается, что, возобновив
территориальную экспансию, Иудея сознательно проводила политику
экономической изоляции.
В то же время, в археологии ищут и подтверждения сведений
письменных источников о борьбе между династами и городами в
Сиро-Палестинском регионе — даже там, где нет никаких следов осад или штурмов. Их нет,
например, в хорошо укрепленном Доре. Однако в обширном окружающем
районе найдено четыре свинцовых метательных снаряда, один из которых
маркирован крылатой молнией, а другой несет с обеих сторон греческие
надписи: «За победу Трифона (?)» и «Дор. Год 5. От города дорианцев.
Отведай сумаха» (Stern 1993а). Последнюю надпись считают оскорбительной
(сумах — растение, использовавшееся как лекарство: Gera 1995).
Предполагается, что это следы борьбы Антиоха VII (Сотера) с одним из восставших
против него полководцев, Трифоном, завладевшим сильно укрепленным
городом Дор (Флавий, Иуд. древн. XIII, 7, 2) и подтверждение факта
правления Трифона. Указание на продолжительность его правления (ок. трех
лет, согласно Иосифу Флавию) видят в еще одной группе находок: ручки
от очень простых портативных фляг часто (19 случаев) несут, в подражание
эгейским винным амфорам, клейма с указанием года, начинающиеся
символом «LB», что читают как «год 2» (Ariel, Sharon, Gunneweg, Perlman 1985).
Неясно, к чьему правлению это отнести, но положение сосудов в слое, их
типология и использование принятого у Птолемеев обозначения года слу-

116 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
жат основанием для отнесения их ко второму году правления в Доре
Трифона (130-е гг. до н.э.). Наконец, с событиями этой кампании связывают
и разрушение небольшого торгово-ремесленного поселения Шикмона на
побережье, рядом с Дором. Здесь открыта одна мощеная улица с
многокомнатными домами вдоль нее, которые одновременно и внезапно
погибли в огне (все вещи в комнатах остались на своих местах; самая поздняя
находка — ручка с клеймом 132 г.). Почти в каждой комнате имелись камни
ручных мельниц и зернотерки; три помещения заполняли амфоры и другие
тарные сосуды; судя по находкам, чуть не все артефакты поступали сюда
морем: господствует финикийская керамика (хотя «восточной сигилляты
А» очень мало, видимо, в этот момент ее производство только началось),
есть столовая посуда и винные амфоры с Родоса и других островов. Все это
несовместимо с еврейским бытом, каким его рисуют раскопки (Elgavish
1974; Elgavish 1976).
Примерно тем же методом иллюстрируется и борьба Антиоха VII с
хасмонеем Иоанном Гирканом за Иерусалим (132 г. до н.э.): на скальном
основании цитадели Акры обнаружен «клад», состоявший из свинцовых
снарядов для пращи (того же типа, что в Доре) с символами крыльев;
железных наконечников стрел и копий; камней для баллист (Johns 1950, fig. 7;
Sivan, Solar 1994, pp. 173-174). Место находки трактуют как указание на
существование в районе цитадели постоянной линии стены и, возможно,
нескольких башен, строительство которых приписывают Маккавеям.
С помощью археологии пытаются также уточнить хронологию
кампаний Гиркана 129 г. по подчинению «языческих» территорий. Так, удалось
установить, что на юге прибрежной равнины ряд пунктов (Ямния; богатое
поместье и винодавильня в Мацоре) были уничтожены, — причем поздний
эллинистический слой с финикийским святилищем в Ашдоде
свидетельствует о разрушении города после 114 г. до н.э. с немедленно
последовавшим восстановлением (Dothan 1971, р. 64). Около 112 г. до н.э. была,
видимо, разрушена Мареша (определено по кладу под полом одного из богатых
домов на акрополе: 25 серебряных монет 132-112 гг.; прекращению жизни
в нижнем городе; последними датами внутри больших семейных гробниц
сидонцев, датируемых 119 и 112 гг. до н.э.). При этом жизнь на большинстве
идумейских поселений продолжалась (Тель Ира, Тель Халиф), а по
соседству с ними появились новые поселки (Хорват Риммой).
Нумизматические материалы датируют разрушение святилища
горы Гаризим после 111 г. В Самарии огромное пожарище покрывает
мощную крепость (построена в сер. II в. до н.э.) и весь город эпохи эллинизма
и датируется 108 г. В Сихеме последние монеты отчеканены в 107 г. Ски-
фополь (Бейт Шеан) мог быть взят последним, но археологические даты
показывают, что он существовал и позднее (серия ручек амфор с клеймами

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 117
включает относимые к 108-88 гг.); для объяснения этого феномена
привлекаются письменные источники, отмечающие, что город не разрушался
полностью: Гиркан только разрушил алтари и кумиры язычников. Однако
очевидно, что возможны и иные объяснения.
Особое направление в археологии Палестины составляет изучение
проникновения культуры эллинизма в среду формирующейся
династической знати у евреев. Понятно, что, при всей изолированности Иудеи и
отгороженности ее от греческой культуры, избежать влияния эллинизма
было невозможно. Яркое свидетельство этого видят, например, в
намеренной демонстрации богатства и знатности, ранее нетипичных в иудейской
общине. Начало ей положили Хасмонеи, тратившие значительные
средства на архитектурное оформление родовых гробниц и частных
резиденций. Им последовала и остальная знать, постепенно сближая евреев с
общей культурной традицией Восточного Средиземноморья.
Большие, тщательно отделанные изнутри родовые гробницы были
обычны в большей части Палестины (напомним хотя бы о сидонской
колонии в Мареше), но даже там стремление к внешней роскоши выражено
не столь ярко. Зато гробницы Хасмонеев абсолютно созвучны
грандиозным мемориям царей эпохи эллинизма (прямая параллель —
династические мавзолеи в Галикарнасе сер. IV в.)61. Искусство оформления родовых
гробниц развивалось на протяжении И—I вв. до н.э.; оно достигнет апогея
при Ироде I Великом (см. след. главу).
Наиболее выразительная из эллинистических гробниц — т. н.
«гробница Ясона» — открыта в окрестностях Иерусалима. Снаружи она
декорирована прекрасно отесанными блоками известняка, имеет арочный проем
ворот и двор, мощеный камнем. Портал украшает дорическая
известняковая колонна и два пилястра; сверху портик увенчан каменной пирамидой,
а стены украшены резными изображениями кораблей. Изнутри на стенах
вырезаны греческие и арамейские надписи, упоминающие некоего Ясона.
За портиком расположены две камеры с погребальными скамьями, ниша-
Из описания гробницы, которую Симон построил для Ионафана в Модиине ясно,
что это было новое сооружение, первое такого типа на фамильном некрополе: «И
воздвиг Симон здание над гробом отца своего и братьев своих и вывел его высоко, для
благовидности, из тесаного камня с передней и задней стороны, и поставил на нем семь
пирамид, одну против другой, отцу и матери и четырем братьям; сделал на них искусные
украшения, поставив вокруг высокие столбы, а на столбах полное вооружение — на
вечную память, и подле оружий — изваянные корабли, так что они были видимы всеми,
плавающими по морю» (1 Макк 13, 27-29). Аналогичное описание приводит и Иосиф
Флавий: «Вышина этого памятника была очень велика, так что он был виден на
далекое расстояние; окружен был этот мавзолей портиками и обелисками удивительно
искусной работы. Кроме того, он соорудил еще семь пирамид в честь своих родителей и
каждого из братьев» — Иосиф Флавий, Иуд. древн. XIII, 6, 6.

118 Л А. Беляев, КЯ. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ми-локулами, каменными оссуариями; найдены также монеты, лампы,
сосуды (см.: Rahmani 1967). Другие родовые кладбища конца II в. до н.э.
раскопаны на Гиват га-Мивтар (Tzaferis 1970) и на Гиват Царфатит к
северу от Старого города (Strange 1975; Kloner 1980). Некрополи Иерусалима в
целом включали не менее 800 гробниц, вырубленных в туфах и известняках
окружающих город скал. Гробницы многокамерные; внутри — высеченные
в скале скамьи для первичной ингумации в виде ниш-локул, т.н. кокким ;
часто имелся передний двор, окаймленный скамьей, а иногда и маленький
бассейн для ритуальных омовений, обычно определяемый еврейским
словом миква. Погребальный инвентарь подобен находкам в гробнице Ясона:
это лампы и сосуды, обычно местного производства: кухонные горшки,
кубки, соусники, парфюмерные флаконы, фляги и др. Общий дворик, где
собирались посещавшие гробницу, указывает на какие-то формы
поминовения, возможно, включавшие трапезу, а оставление при погребениях
бытовых предметов — на развитие представлений о загробной жизни (Rach-
mani 1982).
Архитектура и находки в гробницах позднеэллинистическо-ироди-
анского времени представляют известную аналогию некрополям эпохи
Первого храма, в связи с чем предполагалась преемственность еврейской
погребальной практики и верований. Однако этому противоречит полное
исчезновение ее в Персидский период: она возрождается лишь с
установлением власти Хасмонеев и восприятием ряда внешних форм эллинизма.
Эллинизацию Иудеи при Хасмонеях в социально-имущественных
отношениях видят в усвоении ими идеи «царской земли» (принадлежащей не
всей общине, но непосредственно правителю). Захватив три южных района
Самарии, ранее принадлежавшие царям-Селевкидам, Симон использовал
собранную с них дань для устройства новых еврейских поселений62.
Отражение этого процесса видят в маленькой крепости (Док или Да-
гон), которую устроил в Иерихоне Птолемей и которую отождествляют с
укреплениями на Джебел Карантул (Сорокодневная гора),
господствующей над западной частью дельты Вади Кельт — однако там открыты пока
только архитектурные фрагменты, включая ионические капители, точная
дата которых неясна.
Лучше изучено строительство крепостей-убежищ, связываемых с
преемником Симона, Гирканом. Он построил для себя на вершине горы
в пустыне крепость Гиркания; ее отождествили еще в 1880 г. с
византийским монастырем Кастеллион в Иудейской пустыне (Хирбет Мирд, 10 км
См.: 1 Макк 14, 10: «Городам доставлял он съестные припасы и делал их местами
укрепленными...»; Appelbaum 1989, р. 41. Он также присвоил бальзамические рощи
Иерихона, доверив управление своему зятю, Птолемею (1 Макк 16, 11—12).

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331-63 гг. до н.э.) 119
западнее Айн Фешки) (Tsafrir 1982), хотя систематически не исследовали
и точно не датировали. Постройки хасмонейской эпохи (в т.ч. акведуки,
один из которых снабжал две вырубленных рядом в скале цистерны у
подножия крепости) определяют по типично эллинистической кладке из
блоков известняка с протесанными ребрами и кладке из чередующихся тычков
и ложков. Личная дворцовая резиденция Гиркана в оазисе Иерихона
помещалась как раз под крепостью Док (на северной стороне Вади Кельт, вблизи
холма Тулул Абу эль-Алайик). Древнейшие сооружения здесь датированы
концом II в. Это роскошный, возможно, зимний, дворец: огромное здание
(50 х 55 м) с фресковой росписью, миквой и обогреваемой ванной
комнатой с обмазной купальней. Два больших открытых плавательных бассейна
рядом друг с другом лежат к югу от здания (вода подводилась сюда из Вади
Кельт по глиняным трубам от акведука, который оводнял и огромный сад
к северу от дворца; здесь открыто несколько длинных прямых стен,
возможно, ограничивавших участки для пальм, персимонов и бальзаминовых
деревьев, разведение которых отмечают здесь Страбон, Плиний и Флавий
(Netzer 1993).
Эти дворцовые сооружения показывают, что, ведя ожесточенную
борьбу с греческим язычеством, Хасмонеи в то же время формировали
новую эллинизованную среду, резко противоставшую традиционной
культуре Иудеи. С точки зрения правоверных евреев такая экстравагантная
демонстрация своих богатств была просто аморальной и требовала отпора,
по крайней мере в области религии. Считается, что уже со второй
половины II в. группы наиболее преданных своей трактовке религии евреев
начали покидать Иерусалим, где все умножались соблазны городской жизни,
и уходить в пустыню, с чем и связывают отчасти появление объектов,
подобных Кумрану (см. в след. главе).
Подводя итоги археологии второй пол. Ив. до н.э., можно сказать,
что эпоха распада империи Селевкидов в целом, невзирая на отдельные
военные конфликты, выглядит как время мира и преуспеяния, развития
коммерческих связей и разнообразия в образе жизни. В частности, был
открыт доступ к Средиземному морю для жителей Центрального нагорья;
еврейские поселения появились по всей Идумее и на прибрежных
равнинах вплоть до северной зоны. Но эта политическая и территориальная
экспансия не способствовала прогрессу материальной культуры — напротив,
с расширением границ Иудеи традиционная политика глубокой
экономической изоляции была экспортирована и в районы, прежде вполне
космополитические. Еврейские поселения в Иудеи и Самарии все еще дают
ограниченно-устойчивое число товаров, причем местного производства.
Целый ряд ярких памятников, открытых в Палестине первой
половины — середины I в. до н.э., связывают с окончательным сложением Хае-

120 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
монейского царства при Яннае и его предельным расширением. Так,
открытые на горе Хермон и на севере Голанских высот десятки поселков,
маленьких и неукрепленных, которые существовали с кон. II в. до н.э.,
считают поселениями итурийцев, присоединенными к Иудее ок. 104 г.,
хотя археология пока не подтверждает самого факта их захвата или
изменения в образе жизни.
Итурийцы на Голанах
Известно, что родиной итурийцев были горные внутренние районы Ливана, а
столицей — Халкис в долине Бекаа; к кон. II в. они продвинулись южнее, в
направлении Галилеи. Разведки выявили остатки построек на террасах и склонах
юго-западного Хермона (60 точек) и на высоком плато северо-восточных Го-
лан (примерно столько же, 67). Поселки состоят из маленьких неукрепленных
ферм, с одно-двухкомнатными домами из слегка отесанных камней и стойлами
для скота; многие сначала строились как сезонные. Два из них, возможно,
обживались постоянно с самого начала: Хирбет Дура имел два десятка каменных
домов, цистерны, красильную мастерскую и маленький каменный храм.
Обследование идентифицировало ряд других святилищ и просто священные камни,
(машебот), стоявшие вокруг домов (Hartal 1989). Показателем присутствия
итурийцев является особый вид местной керамики, т.н. «голанекая» — светлая
(коричневато-розовая), несколько рыхлая и с большим количеством отощаю-
щих примесей. Ее типичные формы — большие, тяжелодонные керамические
бочки для складского хранения, с коротким узким шипом на дне, который
можно было утопить в глинобитный пол, и с узким горлом, которое легко
закрывать и открывать. В них держали воду, поскольку на голанских поселениях нет
цистерн или резервуаров. (Dar 1993, р. 200; Hartal 1989, р. 125). Обследованные
поселения итурийцев не дали никаких следов разрушения или военных
действий, а также указаний на следование еврейским религиозным обычаям,
например, омовениям (здесь нет микв). Можно сказать, что свидетельств
политического или экономического контроля хасмонеев вообще нет— как и следов
движения итурийских поселений в направлении Галилеи.
Нужно сказать, что завоевания Янная вообще мало заметны археологам, но
это не касается широкого распространения его монет (Kasher 1990, р. 142).
Яннай был первым хасмонеем, чеканившим их так много, что монеты с
нач. I в. до н.э. стали массовым материалом. По-видимому, появление их
в таких количествах в ранее языческих городах можно расценивать как
свидетельство подчинения Ашдода, Стратоновой башни, Самарии, Дора и
Герасы (Appelbaum 1989). Единственный явный след военных усилий
Янная — оборонительная линия из остатков деревянных башен
(прямоугольных и гексагональных в плане), обнаруженная вдоль реки Яркон: самая
восточная возле Пегий (древний Афек, иродианская Антипатрида, сей-

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331-63 гг. до н.э.) 121
час — Рош ха-Айн), самая западная — в центре современного Тель-Авива.
Раскопки укреплений Хорват Месад и Хорват Экед доказали, что линия
продолжалась вдоль «Иерусалимского коридора» (Fisher 1987, pp. 125-126,
117-136). Конструкция этих памятников достаточно однотипна, а монеты
Янная в их слоях достаточно обильны для того, чтобы, учитывая
расположение башен, поддерживать идентификацию их как точек на «линии
Янная» (Kaplan 1971), поставленных против селевкида АнтиохаХП Диониса,
но сокрушенных последним.
Гораздо лучше, чем военные действия, отразились в археологии
фундаментальные сдвиги в жизни хасмонейской Палестины нач. I в. до н.э.
Ориентированная на Средиземноморье культура греко-финикийского
населения прибрежной равнины за небольшими исключениями (Ашкелон)
пришла в упадок или исчезла. Еврейские поселения в районах, ранее тесно
связанных с языческим миром, содержат теперь много артефактов,
сделанных в Иудее или в других еврейских зонах (напр., в Нижней Галилее). Зато
предметы роскоши и импорта становятся редкими, что особенно заметно
в исчезновении эгейских винных амфор и «восточной сигилляты А».
Занятия населения теперь сводятся к производству вина и масла для местных
нужд; архитектура упрощается. Можно указать ряд очень ярких примеров
этого процесса; прежде всего это Пелла и Гамла.
Пелла стояла на большом холме в долине Иордана, против Бейт-Ше-
ана/Скифополя. Холм обживали с III тыс., но после вавилонского
нашествия и до раннеэллинистического периода он был оставлен. Более-менее
крупного размера поселение вновь достигло, видимо, не ранее II в. до н.э.,
когда в его домах становятся многочисленными находки эгейских винных
амфор, финикийской столовой и средиземноморской художественной
посуды, стекла, сосудов из металла. Рынки Пеллы снабжались, видимо, через
Скифополь, и город вел жизнь очень комфортную. Но последние уровни
эллинистических остатков покрыты пеплом и обгорелыми кусками стен —
это след мощного пожара, надолго (до следующего века) прервавшего жзнь
города (McNicoll, Smith, Hennessy 1982). Считается, что это результат
уничтожения Пеллы, жители которой отказались принять иудаизм.
Маленькая Гамла, на вершине южных Голан, оживленный город
эпохи эллинизма создан, видимо, в кон. II в. до н.э. (Syon 1992). Здесь
раскопаны два квартала домов, разделенные узкой вымощенной камнем улицей.
Сразу за ней открыты два двухкомнатных комплекса с
двухступенчатыми бассейнами и ванной — возможно, общественные миквы. Сами дома
маленькие (2—3 комнаты), с общими дворами (один из них занимали два
больших винных пресса). Внутри домов собраны богатые коллекции
артефактов. Самые ранние слои включают финикийскую столовую посуду и
немного осколков импортных винных амфор, но посуда следующей фазы

122 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
практически полностью представлена тарными горшками, кухонными
сосудами и простыми мисками, обычными для рядовых еврейских поселений
во всей Иудее. Думают, что Гамла оставалась эллинизованным еврейским
поселком до тех пор, пока ее не захватил Яннай, и нумизматика показывает
интенсивность этих новых связей: из 6200 монет около 60% относятся к его
чеканке. Так что после завоевания (ок. 80 г.) Гамла продолжала процветать:
строились новые дома и увеличивалось население.
Однако в Палестине еще оставались территории, свободные от
контроля Иудеи (Ашкелон, Акко/Птолемаида) и даже контролируемые
финикийскими городами (Тир господствовал над большей частью верхней
Галилеи). Предел экспансии Хасмонеев ясно очерчен последним
периодом обживания Тель Анафы. Построенная здесь около 125 г. до н.э.
изысканная вилла была полностью перестроена около 100 г. до н.э. и
прожила еще 20—25 лет (при перестройке часть ее больших комнат, окружавших
центральный внутренний двор, разделили, а также пристроили две новые
в северо-восточном углу). В этот период продолжали использовать
комплекс ванн, а внутренний двор полностью замостили большими
базальтовыми плитами. Продолжала поступать художественная дорогая
керамика, стекло, металлические предметы: многочисленны импортные винные
амфоры, есть и маленькие группы итальянских кухонных сосудов (Berlin
1993). Так что Тель Анафа кон. II в. и нач. I в. до н.э. мало отличались по
образу жизни. О том же говорит и ясная нумизматическая картина:
значительное большинство (ок. 185) определимых позднеэллинистических
монет принадлежат независимым Тиру и Сидону; следующую группу
составляет позднеселевкидская царская чеканка; монет же Янная среди них
только три (Meshorer 1994). Город не подвергался нападениям, не горел и
не уничтожался; здание с внутренним двором было в конце концов просто
оставлено и понемногу запустело. Это позволяет сделать вывод о том, что
Хасмонеи в своей экспансии остановились на рубеже долины Хулы.
Археология доказывает, что царь Яннай был не только полководцем:
крупнейшие архитектурные проекты эллинистической Палестины, в
большинстве фортификационные, осуществлены в его правление в Иудее.
В Иерусалиме открыты: остатки укреплений вокруг нового жилого района
на юго-западном холме (Верхний Город); большие отрезки стен и нижние
ряды прямоугольных башен, построенные из тесаных квадров в Цитадели
и к югу от нее. В целом линия стены хасмонеев следовала линии крепости
железного века (т.н. «Первой стены»), но к нач. I в. до н.э. изначальную
линию тщательно переработали. Яннай также построил крепости на горных
вершинах вдоль восточной границы Центрального нагорья.
Хасмонеи воспринимали построенные ими крепости как свою
собственность, что глубоко характерно для эллинизма вообще, и легко переда-

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331-63 гг. до н.э.) 123
вали их по наследству (известно, что Саломея Александра отдала сыновьям
все крепости, кроме Гиркании, Александриона и Махаэруса, где была ее
главная сокровищница).
Яркая иллюстрация престижного строительства Хасмонеев —
продолжение Саломеей Александрой работ в Иерихоне.
Южнее нового бассейна и садового комплекса она поставила две
огромные идентичные «виллы», центральные внутренние дворы которых
окружали комнаты. На каждой вилле большой прямоугольный зал
открывался на юг и отделялся двумя колоннами; стены украшали фрески —
возможно, здесь давали приемы или обеды. Имелись ванные комнаты и миквы
(было построено также второе независимое здание для ванн). Обе виллы
фланкировали квадратные бассейны, окруженные садами. Трудно найти
другой столь же эксцентричный и претенциозный проект в
эллинистической Палестине — менее всего он может быть созвучен религиозным
принципам иудаизма, на которых основывалось царство Хасмонеев.
Царство Гиркана II и Аристобула II было достаточно большим
(включало большую часть Палестины и Трансиордании), но сельские поселения
концентрировались почти исключительно на Дентальном нагорье
(Иудея, Самария), Нижней Галилее и на Голанах. Археология показывает, что
местное производство дает здесь в этот период значительный прирост по
массе, но резко проигрывает в многообразии, а дальний или финикийский
импорт практически исчезает. В конечном счете изоляционизм Хасмоней-
ского царства, одноплановость ориентации его экономики на натуральную
сельскую базу вел к упадку: большинство областей вдоль границ Хасмо-
нейского царства к сер. I в. до н.э. пришла в запустение. В долине Хулы
была покинута Тель Анафа (75 г.); на прибрежной равнине заброшены
небольшие поселки вокруг Акко (нач. I в. до н.э.); на берегу были
оставлены Дор, Стратонова Башня и Ашдод; опустели Гезер и, в Идумее, Мареша.
Археология показала, что торговое процветание, разнообразие населения
и средиземноморский облик эллинистической Палестины ко второй четв.
I в. до н.э. остались в прошлом, и можно говорить о конце
эллинистической эпохи. Исторически это, в общем, совпадает с приходом римлян и
утратой Хасмонейским царством своей независимости.
Общая характеристика эпохи. Итак, современная археология рисует нам
свою версию развития экономики (т.е. производства и обмена)
Палестины, процессов расселения, быта, художественной культуры и религии. До
тех пор, пока не предложены иные интерпретации наблюдаемой,
сравнительно успешной, эллинизации одних районов и упорного изоляционизма
других, а также последующей победы этой второй модели и
распространения натурального хозяйства в ранее развитых торговых зонах — отражае-

124 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
мые ею процессы могут быть наиболее успешно объяснены с тех позиций,
которые предлагают нам письменные источники.
В свое время У. Олбрайт отмечал, что, хотя памятники архитектуры
и искусства в Палестине и Сирии эллинистического периода явно беднее,
чем в Египте или Малой Азии, они особо значимы, так как
демонстрируют непрерывное общение между этими четырьмя областями
эллинистического мира (Albright 1960, р. 147). Действительно, на протяжении двух с
половиной веков Палестина оставалась в военно-политической и,
отчасти, культурной (религиозной) зависимости от правивших на Востоке
греко-македонских династий. В известной степени на нее распространились
принципы политической и экономической системы эллинизма, в
достаточно скромном варианте — и культурное воздействие.
Не оспаривая этого, считаем нужным подчеркнуть глубокую
специфику Палестины в эллинистической системе. Для возникновения
синкретических культур в завоеванных греками областях необходимы
определенные условия: традиция терпимости, привычка к обмену художественными
и религиозными ценностями и т.п. Судя по письменным источникам, в
«иудейской» части Палестины таких условий как раз не было. Религиозный
канон должен был играть здесь особую роль, определяя не только духовную
жизнь, но все направления и характер социальной деятельности людей, их
поведение и взаимоотношения, быт и искусство. Жесткая регламентация
и замкнутость, подчинение традиции, отторжение сторонних влияний,
были с особой резкостью направлены против эллинской культуры, самый
дух которой противостоял принципам иудаизма — и сурового монотеизма
прошлого, и его вновь формировавшейся версии.

Глава III
Палестина в римскую эпоху
(63 г. до н.э. — 324 г. н.э.)
Римскую эпоху в Палестине историки делят на три периода: ранний,
средний и поздний. Ранний начинается с завоевания страны Гнеем Пом-
пеем (63 г. до н.э.) и кончается с подавлением первого восстания в Иудее
(66—70/73 гг. н.э.) (иногда его продляют до подавления восстания в 135 г.
н. э.). Деление двух последних периодов достаточно условно: средний
считают завершившимся ок. 250 г. н.э., а поздний — в сер. IVв. н.э. (дата
колеблется от вступления Константина на престол в 324 г. до разрушительного
землетрясения 363 г.). В этой книге мы останавливаемся на 324 г.,
поскольку дальнейшее развитие культуры в Восточном Средиземноморье можно с
таким же успехом рассматривать в рамках курса археологии Византийской
империи.
Два последних периода в Палестине очень плохо обеспечены
достоверными письменными источниками, и роль археологии здесь особенно
велика. Но события первого периода до сих пор изучали гораздо
пристальнее. Ведь именно на этот период приходится время проповеди Христа и
первых апостолов, то есть зарождение христианской Церкви. В то же
время, это эпоха недолгого последнего расцвета Иудейского царства в
Палестине, ключевая для судеб иудаизма вообще. Она оставила столь богатые и
своеобразные следы в материальной культуре и искусстве, что применение
Для ее изучения археологии дает особенно яркие результаты.
Наконец, этот период освещает ряд важнейших письменных
источников. Самый известный из них, конечно, Евангелия, а самый подробный
в отношении политических событий и географии Палестины —
сочинения историка Иосифа Флавия (37 — ок. 100 гг. н.э.), еврея по
происхождению, принадлежавшего к окружению первых императоров династии
Флавиев, Веспасиана и Тита. К этому периоду относятся такие сверхважные

126 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
для истории религии находки, как рукописи Кумрана, документы эпохи
Иудейских восстаний и прочие «библиотеки» папирусов, пергаменов и
остраконов.
Уделим и мы этому периоду особое внимание.
Исторический обзор: ранний римский период, 64 до н.э.—70 гг. н.э. В 63 г. до
н.э. Гней Помпеи, завоевав Сиро-Палестинский регион, осадил и захватил
Иерусалим, проломив его северную стену и разрушив городские
укрепления. Это положило конец ожесточенной борьбе последних Хасмоне-
ев, Гиркана II и Аристобула, за господство в Палестине: независимая при
последних царях-священниках Иудея стала вассалом Рима.
В 57 г. до н.э. Сенат назначил губернатором Сирии Габиния,
помощника Помпея в осаде Иерусалима. Вскоре ему пришлось подавить
выступление одного из Хасмонеев (Александра) и отобрать захваченные им
крепости Александрион, Гирканию и Махаэрус. Габиний передал власть в
Иудее местным городским советам (синедриям) пяти городов, в том числе
Иерусалима. Но в 40 г. до н.э. неожиданное вторжение парфян в Сирию
и Палестину поколебало римское господство. В этих условиях сын
низложенного Помпеем Аристобула, Антигон, попытался восстановить
суверенитет Иудеи. Он занял Иерусалим, объявил себя монархом и
первосвященником под именем Матаффии (в память первого Хасмонея).
В это смутное время на сцене появился будущий царь Ирод. Он
происходил из клана идуменянина Антипатра, которому еще Цезарь дал
римское гражданство и назначил прокуратором страны. По смерти
Антипатра власть осталась за его сыновьями, Фазаэлем и Иродом: последнему
Марк Антоний и передал в правление провинцию Галилею (41 г. до н.э.).
При перевороте Антигона Ироду едва удалось уйти в Набатею, откуда он
отправился, через Египет, в Рим. Там его объявили царем Иудеи и
клиентом римского народа. Вернувшись на Восток, Ирод вступил в борьбу с
последними Хасмонеями и победил: весной 37 г. до н.э. он окончательно
воцарился в стране и казнил Матаффию. Сообщается, что при этом
Иерусалим был взят штурмом.
37 год до н.э. считают началом новой династии и длительного
царствования самого Ирода I (Великого), оставшегося у власти до смерти (4 г. н.э.),
хотя юридически права Ирода как правителя Иудеи, Самарии и Галилеи
император Август (Октавиан) подтвердил еще в 30 году. Население этих
провинций, видимо, сопротивлялось новому царю-чужеземцу: сын
знатной аравийки (Антипатр был женат на знатной аравийке по имени Кипра,
которая родила ему четырех сыновей), идумеянин по отцу, Ирод был
иудеем только по вере. Его долгое (около 40 лет) царствование было, видимо,
нелегким для страны. Опираясь на мощь имперского Рима, Ирод собрал

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 127
власть в своих руках и начал перестройку, удачно используя
открывшиеся возможности для включения пестрой в политическом, экономическом
и культурном отношении Палестины в современный средиземноморский
мир. Это не могло не вызывать сопротивления местной элиты в иудейской,
нагорной части страны, традиционной и религиозно изолированной.
Царство Ирода по его смерти быстро поглотила Империя, хотя
сначала Август оставил во главе трех частей царства сыновей Ирода: Архелая
(Иудея и Самария), Антипатра (Галилея и Перея восточнее Иордана) и
Филиппа (восточнее Генисаретского озера). Но уже в 6 г. в руки Рима
попали земли Архелая, в 44 г. — часть Антипатра, а к 90-м гг. только восток
страны сохранял правителя-иудея.
Резкое ускорение романизации, разрушавшей привычную
структуру местного общества, усугублялось усилением язычества, вызвало
упорное сопротивление многих жителей страны, особенно в Иудее, и повело к
столкновениям между разными группами населения в городах, что в конце
концов вылилось в восстание и войну с римлянами (66-70/73 гг.). В ее ходе
были осаждены и взяты многие города и крепости, построенные Иродом,
а также Иерусалим. Храм разрушили и запретили восстанавливать.
Процесс превращения Палестины в типичную ближневосточную провинцию
пошел еще быстрее, а римское (военное, административное, деловое)
присутствие резко возросло. Управление сосредоточилось в руках римских
наместников, в бывшей столице был постоянно размещен X легион, в ряд
городов выведены колонии ветеранов, и т.д.
Романизация как форма эллинизации
«Эллинизация» жизни в Палестине шла, так сказать, «по римскому образцу».
Хотя греки управляли Палестиной около трех веков, ее культура так и не
приобрела заметных эллинистических черт: «эллинизация» при греческих
правителях и Хасмонеях носила, в лучшем случае, частный и случайный характер.
До кон. I в. до н.э. в Палестине не было главных внешних признаков греческой
цивилизации — театров, гимнасиев, статуй богов. Подавляющее большинство
их появится только в эпоху римского господства, в основном во II-IV вв.
Все ранние примеры «типично греческих» построек принадлежат царям
(израильтянам или набатеям), которые ориентировались именно на римскую
архитектуру. Первые театры построил Ирод (Иерусалим, Иерихон, Кесария
Приморская — два последних раскопаны); в начале I в. театры строили и на-
батей. Но вглубь страны, в Трансиорданию, они проникли позже— даже т.н.
«греческие» города Декаполиса не имели театров до рубежа 1-11 вв.: первым
стал Южный театр в Герасе (94-103 гг.). Только во 11-Ш вв. театры возникнут в
Трансиордании, на прибрежной равнине и даже в городах иудейской Галилеи
(Сепфорис, Тиберия). Архитектура театров в Палестине также была не грече-

128 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ской, а римской: их орхестра всегда полуциркульная, а не круглая (этот тип
описан Витрувием). В театрах, видимо, не ставили греческих трагедий и
вообще классических пьес — в основном шли мимы и пантомимы.
Места для общественных увеселений также принципиально родственны
римскому миру и отражают его нравы. Ипподромы ввел Ирод и его
наследники, но затем процесс остановился: новые ипподромы появятся только во II-
III вв. в Декаполисе (их использовали не только для бегов, но и для состязаний
атлетов). Согласно Иосифу Флавию, Ирод построил амфитеатр, но археология
показала, что ранние палестинские амфитеатры были иными, чем римские —
амфитеатры для гладиаторских игр и боя зверей появились только во 11-111 вв.
(Weiss 1999).
Археологические памятники раннего римского периода. Переход Иудеи от
независимости к положению вассала Рима археологически не
прослеживается. Следов штурма Иерусалима войсками Помпея, Габиния или Ирода
пока не найдено (но сама перестройка Храма Иродом говорит о его
возможном разрушении). Нет и следов вторжения Ирода в Иудею —
фиксируется только «освобождение» им городов Декаполиса, благодаря появлению
на их монетах «помпеянской» эры. Три отобранные у Александра и затем
перестроенные Габинием крепости идентифицируются, но изучен только
Махаэрус, где остатки разрушенных стен лежат на склонах ниже крепости
(Corbo, Loffreda 1981, fig. 6). Кроме того, в Самарии открыта сетка
регулярной планировки и стены, перестроенные Габинием63.
Ирод: основные проекты. Именно в период правления Ирода Великого в
материальной культуре страны ясно отразились, наконец, признаки
решающих перемен и постепенного включения Палестины в мировую (т.е.
римскую) систему. Их хорошо демонстрирует археология, показывая
Палестину эпохи Ирода во всем величии его бесконечно дерзких и масштабных
строительных проектов. Сложилась даже особая область исследований,
которую можно назвать иродианской археологией. Но хронологическая
последовательность открытых памятников и событий все еще не ясна и
может рассматриваться только как гипотетическая (см.: Richardson 1996,
pp. 197-202).
Срок правления Ирода помогла подтвердить каменная гиря (куплена Израильским
Департаментом Древностей в 1967 г.), на которой читается: «32-й год правления царя
(аббревиатура: Ирода, Благодетеля, Преданного Цезарю). Смотритель рынков. Три
мины». Предполагается, что 32-й год соответствует 9 г. до н.э.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 129
Иродианская археология
Эпоха Ирода и его ближайших преемников оказалась столь важна для истории
средиземноморской цивилизации, что сложилась особая отрасль археологии,
сосредоточенно занимающаяся именно этой эпохой и ее достижениями (один
из обзоров: Jacobson 2002). Иродианские исследования долго были замкнуты в
обычные для библейской археологии рамки, диктуемые отношением к Святой
Земле как уникальному феномену, а к ее истории — как к изолированной
данности. Памятники сопоставлялись только внутри Сиро-Палестинского региона
и рассматривались исключительно в контексте евангельского повествования и
источников по иудаике. Первыми шагами направления можно считать изучение
в 1867-1870 гг. английским военным инженером Ч. Уорреном периметра Харам
эс-Шариф (поздней стены, следовавшей ограде Храма эпохи Ирода) на
Храмовой горе в Иерусалиме; работы на иродианских памятниках в Себасте/Самарии
(Reisner, Fisher, Lyon 1924; Crowfoot, Kenyon, Sukenik 1942) и Иерихоне (Kelso, Ba-
ramki 1955; Pritchard 1958); попытку немецкого античника К. Ватцингера
обобщить данные по искусству эпохи Ирода (Watzinger 1935, S. 31-77).
Однако расцвет иродианских исследований пришел только с
созданием Израиля, особенно внимательного к культуре государств-прародителей.
Важнейшими этапами стали широкие раскопки в Кесарии Приморской
(Итальянская археологическая миссия, 1959-1964, A. Frova), Иродионе (Studium
Biblicum Franciscanum, 1962-1967, В. Корбо) и Масаде (Я. Ядин 1963-1965).
Целенаправленное исследование иродианских дворцов возглавил Э. Нетцер
(Еврейский университет, Иерусалим), работавший в Иродионе (1970-1987),
Иерихоне (1973-1987), Кипросе (1974), Кесарии Приморской (1975-1979) (Net-
zer 1996; Netzer 1999; Netzer 2001; статьи в NEAEHL и Qadmoniot). Очень важной
оказалась интерпретация деятельности Ирода в контексте
культурно-политической среды эпохи Августа и по письменным источникам (Schalit 1964; Schalit
1969; этот же подход, но в сфере культуры и искусства, был
продемонстрирован на симпозиуме 1988 г. «Иудея и греко-римский мир эпохи Ирода в свете
археологических исследований», организованном Археологическим
институтом Еврейского университета в Иерусалиме и университетом Георга-Августа
в Геттингене; материалы изданы только в 1996 г.: Fittschen, Foerster 1996).
Первые шаги иродианской архитектуры: ок. 37 - ок. 27 г. до н.э. Начал Ирод
сравнительно обычно: с усвоения наследия Хасмонеев. Он укрепил заново
их крепости в долине Иордана (Александрион, Гирканию, Кипрос и Маса-
ду). Из них хорошо изучены две: в Масаде и на Кипросе (выше Иерихона).
Старая крепость на Кипросе (30 х 35 м) была превращена в укрепленный
дворец (40 х 45 м), включавший роскошные бани со ступенчатым
бассейном (Netzer 1993а). Первый этап работ провели и в Масаде: было
построено ядро Западного дворца: царские апартаменты с тронным залом,
спальнями и столовыми, окружавшими открытый двор, хранилища (Netzer
1991). Стены жилых покоев украшала белая штукатурка, а пол одного из
5 — 1321

130 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
залов — цветная мозаика из сплетающихся кругов с геометрическим и
растительным бордюром. В Масаде были построены еще три дворца подобной
планировки, но поменьше; три голубятни; большой бассейн в южной
части и т.н. «казармы» (Netzer 1993b).
Большое строительство началось в Иерусалиме. Здесь от
гигантского дворца Ирода сохранилась только платформа (более 4 га: 330 х 130 м),
поднятая на 4—5 м. Была отстроена также «крепость Антония» (в с-з углу
Храмовой горы) и три новые башни (севернее дворца: Фазаэль, Мариам
и Гиппик), включенные в городскую стену. Низ одной сохранился на
высоту 19 м (шир. 22.6 х 18.3 м) и веками играл важную роль в обороне города
(известен под именем «Башни Давида»). Техника построек демонстрирует
типичные черты эпохи Ирода: фундаменты утверждены на скале;
огромные камни имеют протесанные ребра, но грубо околотые грани (Geva, Avi-
gad 1993).
Первый дворец Ирода в Иерихоне (южнее Вади Кельт) — большой
(84 х 45 м) прямоугольник открытого двора-перистиля, окруженного
помещениями (в их числе бани). Второй дворец (севернее Вади Кельт) следовал
общему плану постройки эпохи Хасмонеев, но перестройка функций была
радикальной: на месте двух небольших водоемов был устроен бассейн (18 х
32 м, глубина 2 м), окруженный садами. Новая, восточная, часть дворца
строилась в двух уровнях: верхний (северный) образовал второй
внутренний двор дворца (28 х 34 м) с внутренним садом, с трех сторон окруженным
колоннадой. Нижний (южный) уровень включал старые части эпохи
Хасмонеев; его бассейн был превращен Иродом в сад, окруженный стоей; к
югу от этого углубленного сада-бассейна поставили римские бани (Netzer
1993d).
Свое благочестие иудея Ирод демонстрировал обстройкой памятных
мест в родной ему Идумее (Мамре, Хеврон), что, видимо, обогатило его
соотечественников «гос. заказом». Вокруг знаменитого дуба Авраама в
Мамре был возведен большой (49 х 65 м) открытый двор; в обоих памятниках
сохранились «иродианские» камни.
Дворцы-крепости и «просто дворцы». Утвердившись на престоле, Ирод
предпринял ряд удивительных по размаху проектов, в числе которых:
возведение двух новых крепостей-дворцов (Иродион, Махаэрус) и перестройка
дворцов в Иерихоне и Масаде; строительство целых городов (Кесария
Приморская, с 22 г. до н.э.; Себаста, с 27 г. до н.э.); в Иерусалиме —
отстройка огромного дворца и Храма. Расположение и некоторые детали Второго
храма изучены в натуре, но устройство и архитектура известны более из
письменных источников (см. подробнее в главе «Религия и археология»), и
для общей характеристики развития архитектуры пока дают сравнительно

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 131
немного. Более показательны хорошо сохранившиеся светские постройки
Ирода, его дворцы и крепости, или, лучше сказать: «дворцы-крепости».
Иерусалимский дворец Ирода (см. выше), стоявший южнее трех
башен, соединенных с Яффскими воротами, археологически известен плохо,
зато в современном Еврейском квартале, северо-западнее Храмовой горы,
открыто несколько усадеб городской (вероятно, храмовой) элиты,
уничтоженных в 70 г. (дата строительства не совсем ясна). Один из домов (т.н.
«Дом Ирода») занимал площадь в 200 м2 и состоял из двора, окруженного
комнатами, большого ступенчатого оштукатуренного бассейна (миквы) и
бассейна для питьевой воды. Найденная керамика «terra sigillata А» и
сосуды для хранения вина из Италии показывают богатство обитателей (Geva,
Avigad 1993). «Дворцовая усадьба» оказалась большим (600 м2) зданием с
несколькими миквами в подвале. «Сожженный дом» дал много каменных
сосудов, каменных табличек и кухонной посуды. Все дома имели
оштукатуренные стены с фресками геометрического или растительного характера,
во многих были мозаичные полы.
Наиболее оригинальна архитектура крепостей-дворцов в Махаэрусе и
в Иродионе64. Дворец Иродион стоит в 12 км южнее Иерусалима,
по-видимому, на месте победы Ирода, которая спасла его от рук сторонников
парфян в 40 г. до н.э. Он имеет необычный круглый план. По сторонам света
из внешней стены (диаметр 62 м) выступают четыре полукруглые башни,
восточная из которых в плане имеет полный круг (диаметр 18 м). Внутри
дворец разделен на две части: восточную половину занимает строго
прямоугольный сад (12.5 х 33 м), окруженный колонннадой с севера, запада и
юга, с полукруглыми экседрами на юге и севере, пристроенными к стене
крепости. Западная половина — жилые и служебные помещения,
триклиний и бани. Стены были оштукатурены и покрыты геометрическим
орнаментом. Хотя дворец стоял на холме, Ирод подсыпал еще 12 м грунта с тем,
чтобы создать искусственный вал (Foerster 1993b — Foerster G., Herodium
//NEAEHL, 1993).
Северо-западнее крепости-дворца был разбит огромный сад для
прогулок и развлечений. В него входил комплекс бассейнов. Средний из них
(46 х 70 м, 3 м глубины) имел в центре искусственный остров диаметром
13 м. Снаружи бассейн окружал парк (ПО х 145 м), вокруг которого с трех
сторон (кроме южной) стояли портики, а по углам находились лестницы
Махаэрус — поселение в 30 км юго-восточнее Мадабы, наверху холма со
ступенчатыми склонами, откуда открывается вид на большой район Мертвого моря. Укрепленный
Хасмонеями, Махаэрус был разрушен Габинием; крепость Ирода занимает площадь
ПО х 60 м и разделена на две части: восточная с банями, мощеными мозаикой, и
западная, с перистильным двором (Piccirillo 1997).
5*

132 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
(шириной 2.3 м). Юго-западным углом бассейн примыкал к баням —
самым большим из построенных Иродом.
Иродион, возможно, стал местом погребения Ирода: в западном
конце открытой там большой (350 м, при ширине 30 м!) улицы изучено
прекрасное здание (14 х 15 м) с толстыми (3 м) стенами, возможно, сводчатое
или пирамидальное. Оно напоминает гробницы-триклинии в Петре и
могло служить гробницей Ирода или памятником ему (Netzer 1993с)65.
В Иерихоне Ирод достроил Третий дворец — по единому плану, на
двух берегах Вади Кельт, соединенных мостом. На северном стояли два
перестильных двора с большими залами. Больший (19 х 29 м) в западном
конце дворца, вымощен плиткой и расписан фресками. С ним соединялся
квадратный двор-перистиль (19 х 19 м) с садом в центре. Восточнее стоял
второй двор (14 х 40 м), также с садом в центре, и приемный зал Т-образной
формы (8 х 13.5 м), а с севера от него — шестикомнатные бани. Вдоль южной
стороны дворца шла колоннада, а на противолежащей ей южной стороне
вади — утопленный в почву на 2 м сад, с колоннами по восточной и
западной стороне и огромным бассейном (42 х 90 м) с востока.
По-видимому, в распоряжении Ирода были римские инженеры и
архитекторы: дворец был из сырца и римского бетона на каменном основании,
оштукатурен и расписан травами и орнаментом. Из дворца открывался
великолепный вид на Вади Кельт и долину Иордана, особенно прекрасный
зимой, когда климат тут терпимее.
В Масаде был возведен Северный дворец, от которого буквально
перехватывает дыхание. Он поставлен ступенчато на северном обрыве
плато, так что его верхняя терраса имеет полуциркульный балкон, с которого
видны два нижние уровня. Южнее балкона — зал, окруженный жилыми
помещениями. На втором уровне (ниже на 20 м) видны две
концентрические стенки (диаметр 15.3 и Юм)— на них стояли два ряда колонн,
возможно, изначально связанных и несших перекрытие. Южнее них шла
лестница на верхнюю террасу и находился зал, украшенный
искусственным мрамором. Еще на 15 м ниже, на специальной подпорной стене, стоит
самая нижняя из террас (образующая квадратную платформу со стороной
17.6 м), имеющая расписанный геометрическими узорами зал, к которому
ведет портик.
Дворец — самая большая постройка Масады и самая впечатляющая,
от нее открывается драматически напряженный вид на Мертвое море и на
В качестве возможного места погребения Ирода называют также круглое
сооружение, найденное севернее Дамасских ворот Иерусалима и гипотетически трактованное
как родовая гробница семьи Ирода.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 133
часть страны к северу от крепости. Это комплекс для церемоний и
развлечений — здесь почти нет жилых комнат и кухонь. Ироду пришлось его
расширить, добавив служебное и административное крылья (подробнее см.
ниже).
Города, порты и форты. Строительная деятельность Ирода простиралась
далеко за пределы Иудеи. На побережье и в Самарии стоят два его
города, Кесария Маритима (т.е. Приморская, она же Кесария Палестинская)
и Себаста, названные в честь императора Августа (греч. Севаст = лат.
Август).
Кесария возведена на месте раннего порта, Стратоновой Башни.
Археология свидетельствует чрезвычайный размах проекта, занявшего более
десятилетия (22—10 гг. до н.э.). Улицы были перепланированы по сетке
римско-эллинистического образца. Подводные работы показали искусно
сооруженные волнорезы и платформы для построек порта — настоящее
инженерное чудо эпохи. В городе был, по меньшей мере, один дворец
(раскопан); открыт театр и амфитеатр (вернее, отпечаток, оставленный им на
местности), а также платформа для храма. (Raban 1993; Holum, Raban 1993;
Negev, Frovo, Avi-Yonah 1993; Raban, Holum 1996).
В Себасте, построенной на месте древнего города Самарии после
передачи ее Ироду Августом в 30 г. до н.э., найдены стены и две башни
времени Ирода; к той же эпохе относится ранний этап строительства
стадиона и остатки храма Коры (?), которую почитали столетиями (об этом
говорят 4 надписи, статуя, символы и изображения на монетах). Изучены
также остатки храма Августа: платформа, монументальные лестницы,
алтарь, фрагменты огромной статуи (возможно, императорской). Ясно, что в
Себасте рядом с самарянами жили правоверные иудеи и язычники (после
того, как в ней поселили ветеранов) (Purvis 1992; Avigad 1993).
Ирод строил не только дворцы, храмы и театры. Он серьезно
заботился об обороне страны и поставил по высотам на южной границе Иудеи
линию фортов: Арад, Ароер, Беер-Шева, Тель Ира и Тель Джудейд (Berlin
1997; Herzog 1993). Крепости отличались по размеру и плану— Арад
типичное небольшое укрепление (25 х 50 м) с внутренним двором,
окруженным с трех сторон жилыми постройками; Джудейд — продолговатый холм
(235 х ПО м), окруженный толстой (3.35 м) стеной, с воротами по осям
света; он разделен на 4 части улицами, пересекающимися под прямым уголом
(кардо и декуманус), а на их пересечении стоят два здания для «штабов»
(Broshi 1993). Постоянной заботой в засушливой Палестине была вода,
которой много требовалось городам и огромным дворцам с их садами,
бассейнами и банями. Хороший пример— Иерусалим, где Ирод построил
резервуары по всему городу, и провел к нему акведук длиной 24 км. Всего

134 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
там построено не менее 6 резервуаров: два в районе Храма (Овчая купель,
или Вифезда, т.н. Израиль — оба к северу), один в Антониевой крепости
(Струфион), три в районе Яффских ворот (Мамилла, бассейн Иезекииля)
и Биркат эс-Султан (юго-зап. города). Под Вифлеемом был построен т.н.
резервуар Соломона для сбора воды (Richardson 1996, р. 190). Несомненно,
строил он и дороги между главными городами, хотя их следы пока не
открыты или стерты последующими перестройками римской эпохи.
Иродианская архитектура в экономическом и религиозном контексте.
Существенным вопросом является финансовое обеспечение проектов Ирода.
Они, безусловно, приводили к резкому подъему налогов. Возможно, часть
средств приходилось собирать, используя низкопробную медь при чеканке
монеты, и т.п. Но большую поддержку оказывало и царское хозяйство,
производившее на экспорт фиги и битум (из районов Мертвого моря), а также
сложные и дорогие, но небольшие по массе товары (благовония, мази,
лекарства, бальзамы и т.п.). Остатки их производств особенно хорошо
изучены в Эйн-Геди, но известны также в Эйн-Бокеке и Иерихоне, во владениях
царского дома Хасмонеев, унаследованных Иродом (Gichon 1997).
Археология позволяет понять и светскую, и религиозную политику
Ирода. В нем, по-видимому, уживались преклонение перед мощью Рима и
глубокое восхищение римско-эллинистической культурой — с уважением
к традиции иудаизма и стремлением прославить свой народ, вывести его
из изоляции. Судя по его делам, Ирод был, говоря современным языком,
типичным сторонником римской «глобализации», но при этом
стремился к возможно большей личной власти, достигнуть которой без поддержки
местного населения было бы невозможно. Это придавало его внутренней
политике некоторый «патриотический» оттенок.
Его проекты по включению Палестины в имперский контекст явно
учитывают чувствительность иудаизма к нарушению традиций. Ирод
обязан был, как царь-клиент, уважать божества Рима и лично — гения
Императора; строить храмы богам Рима и Августу; ставить их статуи. Но в Иудее
он за это, несомненно, был бы обвинен в язычестве и идолопоклонстве.
Поэтому храмы поставлены вне страны, в городах с преобладанием
нееврейского населения — Кесарии Приморской, Себасте и Панионе (у
подножия г. Хермон на Голанах). В Иудее же его главной постройкой стал
Храм — для обновления которого, кстати, нужно было предпринять
огромные денежные затраты и получить, по меньшей мере, одобрение
императора.
Но не все главные проявления властной идеологии можно было
ограничить территориально — например, римские монеты с изображением
императоров были обязательны к приему и свободно обращались по всему

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 135
государству. Однако чеканка Ирода говорит о том же стремлении
уравновесить имперское и традиционное. Монеты несут надпись «Царь Ирод»
(всегда только по-гречески: herodou basileos, иногда в сокращении), но на
них изображают не людей или животных, а обычные символы: виноград,
колосья, корабли, якорь, или предметы, связанные со служением в Храме:
треножники с чашей и т.п.66
Монеты римской Палестины
Источником знаний о буквально всех сторонах жизни древних обществ
являются монеты, которые служат также основой для датировки слоев. К счастью
для археологов, в римской Палестине выпускали в обращение много самых
разных монет. Бронзовые монеты Хасмонеев (особенно Александра Янная,
103-76 гг. до н.э.) обращалась столетиями, и в малых количествах встречаются
в кладах до IV в. Монеты Ирода и его сыновей показывают все большее
сплетение местной традиции с эллинизмом в I в. н.э. Ирод, Агриппа и Архелай чтили
религиозный запрет и не помещали на монетах ни своих, ни императорских
изображений (монеты Ирода содержали приемлимые для всех символы:
пальму и рог (корникопию). Но Агриппа I и Агриппа II следовали примеру всех
вассальных царей: на их монетах есть бюсты императоров, а Филипп, правивший
на языческих Голанах, допускал даже изображения языческих богов. Все эти
монеты имели греческие надписи.
Вожди обоих Иудейских восстаний использовали медную и серебряную
монету не только как финансовое средство, но и для пропаганды. В отличие от
монет Ирода, они несли надписи по-еврейски и религиозные символы: на них
изображались лулав, мирт, этрог и ива — предметы, связанные с иудейским
богослужением и, возможно, напоминавшие о первой победе, пришедшейся
на Суккот («праздник кущей»). Медные монеты несут надписи, прославляющие
Иерусалим. Большинство их отчеканено на юге — в Гамле, на Голанах. Бар Кох-
ба не был в состоянии выпускать свою монету, но делал надчеканки со своим
именем на римской, следуя в изображениях символике первого восстания.
Обычным средством обращения в римский период стали бронзовые
монеты городов. Они несли портрет императора, даровавшего городу право
чеканки, а на обороте — изображение местного божества или его храма.
Монеты Птолемаиды, ставшей римской колонией (сер. I в.), изображают Нерона,
опахивающего на быке ее границу; монеты Неаполя — Зевса на горе Гаризим,
а Баниаса (Паниона) — бога Пана. Прокураторы и префекты чеканили монеты
Есть одно исключение — монета с изображением орла. Ирод начал чеканить монеты
в Самарии (они несут даты первых лет его правления, 40—37 гг. до н.э., когда в
Иерусалиме еще правил Алтигон, чеканивший свои деньги). Тем самым был введен обычай
датировать монеты (но более поздние монеты Ирода не датированы). Известны только
медные монеты Ирода, обычно из очень плохой меди.

136 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
в Иудее недолго (I в. н.э.), но общая имперская чеканка распространялась в
течение всей римской эпохи. К кон. Ill в., когда римское серебро настолько
обесценилось, что сблизилось с ценой бронзовых монет городов, Рим запретил
местную чеканку и стал единственным источником новой монеты (Meshorer
1982; Meshorer 1985; Meshorer 1992).
Стремление поставить себя в ряд героев классических мифов,
по-видимому, отражает и звучание самого имени Ирода (Herod, т.е. «герой»),
подчеркнутого изображением на монетах шлема, увенчанного звездой —
типичной эмблемы братьев-героев Диоскуров. Такая трактовка
изображения позволяет говорить о том, что Ирод готов был возводить, следуя
примеру правителей античности, происхождение не к смертным, а к богам.
(См.: Jacobson 2001; возражения: Brebber 2001).
Ирод не только принимал во внимание религиозную
чувствительность подданных, но и сам чтил запреты иудаизма. Его экстравагантные
дворцы наполнены росписями и мозаиками, но даже в личных покоях не
встретишь изображений «одушевленных предметов». Можно думать, что
официальное его лицо, лицо верного вассала Рима, было маской, за
которой скрывался достаточно правоверный иудей.
Архитектура «великой Палестины». «Проект Ирода», который можно было
бы назвать «великая Палестина», включал как строительство в своем
государстве, так и широкую пропагандистскую кампанию за его пределами.
Ирод вел строительство более чем в 20 своих городах и крепостях
(Иерусалим, Кесария Маритима, Себаста, Иродион, Масада, Иерихон, Кипрос
под Иерихоном, Махаэрус, Гиркания, Александрион, Антедон, Фаде-
лис, Батир, Габ, Панион, Сепфорис, Ливна и Хеврон), и не менее чем
в 13 — вне их, в Палестине, Сирии, на островах Архипелага (Ашкелон,
Птолемаида, Тир, Сидон, Дамаск, Берит, Библ, Триполи, Лаодикея
Сирийская, Антиохия, Родос, Хиос и Никополь). И повсюду возникли новые
поселения, города и дворцы, укрепления и порты, площади и колоннадные
улицы, театры, стадионы и ипподромы, гимназии и общественные бани,
сельские и городские водоемы и акведуки, сады с регулярной
планировкой, памятники, храмы языческих богов.
Ирод добился того, что его имя стало широко известно в
Средиземноморье: три редко цитируемые надписи из Афин могут это подтвердить
(две надписи найдены на Акрополе, между Пропилеями и Эрехтейоном,
одна — в современном фундаменте (McRay 1991). В них говорится об
установке памятников, по-видимому стел: «Народ— царю Ироду, любящему
римлян (благочестивому и верному Цезарю), по причине его благодеяний
и благоволения, им (явленного)». Нужно отметить, что и Флавий, перечис-

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 137
ляя благодеяния Ирода, назвал множество городов, включая Афины,
которые «были заполнены дарами Ирода».
Если говорить о «строительной ориентации» Ирода, то в ней
обнаруживается явная страсть к имперскому образцу — можно сказать, что Ирод
был «римофилом» и при этом гигантоманом. Само количество проектов и
необычность их функций говорят о большом личном участии царя.
Знаток иродианской архитектуры Эхуд Нетцер считает, что Ирод использовал
римских архитекторов, но вносил в их работы собственные идеи, а к
строительству подходил очень практично. Он добивался не только комфорта,
роскоши и прославления своего имени (в этом случае мы имели бы,
наверное, десятки надписей с его упоминанием). Его дворцы, например,
поставлены в важнейших узлах обороны южной границы и выполняют функции
крепостей; громадная восточная башня горного дворца в верхнем Иродио-
не служит одновременно резервуаром; башни в Иерусалиме (в Антониевой
крепости и у стен) защищают и город, и дворец. Можно сказать, что
строительство Ирода отличала тесная связь утилитарности и
репрезентативности, несвойственная классической архитектуре.
Чрезвычайно интересна инженерия и строительная технология
проектов Ирода. Царя часто упрекают в гигантомании, указывая, в том числе,
на огромные каменные блоки, используемые в ряде его построек.
Действительно, эти громадные и дорогостоящие камни с протесанными краями,
наиболее заметные в Восточной стене Иерусалима, типичны для
общественного строительства его эпохи. Один из камней в «туннеле раввинов»
на западной стороне Храмовой горы имеет размеры 76 х 10 х 10 футов и
весит ок. 415 тонн! В то время как самый большой из мегалитов Стоунхенжда
(Англия) весит только 40 т, камни пирамиды Хеопса в Гизе — обычно 3 т,
самые крупные до 15 т. Каким образом двигали этих гигантов — остается
загадкой (может быть, их вкатывали в кладку как цилиндры, и уже на
месте придавали им прямоугольную форму). Но большая часть сооружений
Ирода построена не из них: в «личных» постройках Масады, Иродиона и
зимних дворцов в Иерихоне использованы обычные квадры, сырцовый
кирпич и римский бетон, а известняковые глыбы с протесаным краем
введены в конструкцию изредка, для усиления.
В некоторых случаях (дворец в Иерихоне, здание в Панионе, большое
сооружение северо-западнее Дамасских ворот) использованы приемы,
свойственные римскому строительству и в Палестине вне иродианских
построек не отмеченные. Это техника кладки opus reticularum (ряды
небольших кирпичей, уложенные в раствор «по диагонали») и opus quadratum
(армировка простой кирпичной кладкой всех проемов, создающая опору
диагональной кладке). Как и в римской архитектуре, поверхности стен
часто расписывали фресками, а полы покрывали мозаикой.

138 Л.Л. Беляев, КЯ. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Строительство Ирода не следует считать одним из периферийных
вариантов греко-римской архитектуры. Скорее его можно определить как
новый шаг этой архитектуры, на который ее подвигли личная энергия
лидера Иудеи, вызвавшая включение в процесс традиций и ресурсов Востока.
Можно сказать, что на несколько десятилетий центр «архитектурного
эксперимента» переместился в Палестину. Иродианское строительство с его
сводчатыми аркадами, полами в технике opus sectile (мозаика из крупных
кусков полированного мрамора сложных форм), искусно устроенным
отоплением предвосхищало развитие имперской архитектуры, что
сказывается уже в масштабах заказа. Дворец в Иродионе оставался крупнейшим
в Средиземноморье до постройки громадного римского дворца Нерона и
виллы Адриана в Тиволи. Но и после этого он был третьим среди
крупнейших сооружений древнего мира.
В постройках Ирода, особенно дворцах-крепостях, видна страсть к
нововведениям и выдающаяся способность найти творчески одаренных
исполнителей. Смелый выбор точек и типы зданий неожиданно
гармонично согласуются с местностью. Трехуровневый Северный дворец в Масаде,
практически висящий над обрывом скалы, уникален для Палестины и,
возможно, повлиял на постройку дворца императора Тиберия на о.
Капри. Пристрастие к зданиям с круглым планом стало одним из источников
развития «моды» на круглые постройки в Средиземноморье, берущей
начало в греческой храмовой архитектуре, и в I в. до н.э. захватившей Рим
(храм Весты, построенный до храма Августа, к востоку от Парфенона
в Афинах, 27 г. до н.э.) вплоть до «театра» во дворце императора Адриана в
Тиволи, Пантеона и императорских мавзолеев.
Можно сказать, что при Ироде палестинское искусство громко
заговорило на языке, который был понятен классически образованным
римлянам: хорошо разбиравшийся в архитектуре, ценивший комфорт и
наделенный изысканным вкусом Плиний Старший отозвался об Иерусалиме как
одном из красивейших городов не только Палестины, но всего Востока.
Иродианское строительство стало ярким эпизодом в развитии
греко-римской архитектуры и было превзойдено только в эпоху Нерона, когда
инженерное искусство Рима достигло вершины и центр архитектурного
развития вернулся на запад.
Набатейские соседи: Петра и Босра. Укрепления Ирода построены на
южной границе неслучайно — за ней начинались земли Набатейского
царства, с которым Ирод находился в состоянии почти постоянной войны.
Она шла с переменным успехом. Арабы-набатеи еще до прихода римлян
связали Газу с аравийским югом сетью путей через пустыню Негев.
Благодаря этому, дорогие товары (специи) и предметы роскоши (благовония)

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 139
из Индии и Китая нашли дорогу в Империю. В глубине пустыни, в
поселениях набатеев (Элуза, Нессана, Ободат) обнаружены монеты Хасмонеев
(начиная с правления Гиркана (135—104) и/или Янная (103—74)) и
керамика эллинистического типа. Набатеи заселяли также территории к востоку
от царства Ирода, т.е. древний Моав и район Декаполиса и часть плато Ха-
уран (доказано разведками Н, Глюка в 1930-х гг., но большинство
поселений не раскапывалось).
Яркий памятник культуры набатеев — Петра (80 км южнее Мертвого
моря), их главный город, процветавший с поел. четв. 1 в. до н.э. — перв.
пол. I в. н.э. Археологи долго считали ее некрополем: кладбище здесь
насчитывает более 500 гробниц, искусно вырубавшихся в скалах ущелья в
течении 75 лет. Очень немногие имеют надписи, но на некрополе другого
города набатеев, Эгры (Медаин Салех, 145 км юго-вост. Петры) их
оказалось много. Это позволило датировать памятники и доказать, что разница
в их стиле зависит не от даты, а от социального положения погребенных.
Сложные и богатые гробницы принадлежали воинам и чиновникам {strat-
egoi, hipparchoi), остальные — частным лицам, женщинам знатных родов и
др. В самых выдающихся гробницах оказались погребены женщины, или
семейная пара. Большие гробницы Петры (Кхазнех, эд-Дейр,
Коринфская) — видимо, принадлежали царскому роду.
В долине Петры (Вади Муса) открыта улица с колоннадой, вокруг
которой вырос административный квартал. Жилых усадеб до сих пор не
обнаружено — возможно, набатеи предпочитали жить в шатрах, а здания
строили только для общественных и религиозных целей. Большой храм
Петры восходит к поел. четв. I в. до н.э. (во второй пол. I в. н.э.
полностью перестроен, с включением Набатейского царства в Римскую Империю
(106 г.) обновлен.
Другим святилищем набатеев в I в. н.э. был Хирбет Таннур — храм на
вершине горы к юго-востоку от Мертвого моря, вдали от поселений. Храм
размером 36 х 47 м имел огромное количество рельефов с изображениями
божеств (в их числе Тюхе, окруженная знаками зодиака).
Крупнейший религиозный центр набатеев на юге современной Сирии,
в Сиийи — также вне зоны поселений. К нему ведет длинная (300 м)
дорога процессий; священный участок поднимается тремя террасами, которые
превращены стенами в храмовые внутренние дворы: в каждом помещался
храм. На самой высокой и узкой из террас (25 х 50 м) стоял перистильный
двор и храм (19 х 20 м), строившийся с 33 г. до н.э. по 2 г. н.э. (согласно
найденным в храме надписям).
Захват Набатеи римлянами (106) только ускорил переход к оседлости,
ее жители с I в., кроме торговли, активно занимались скотоводством и
земледелием, продолжали осваивать новые районы на севере и строить новые

140 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
поселения. В их числе оказалась новая столица, Босра. Ее восточная часть
представляет хаос ранних улиц, но в западной видна сеть регулярно
распланированных римских кварталов (город еще предстоит раскопать: Segal
1989; популярные обзоры по Петре: Bedal 2000; Auge, Dentzer 2000;
посвященный ей специальный номер: BASOR 2001, п. 324 (november).
Палестина при наследниках Ирода. В десятилетия по смерти Ирода
археология фиксирует резкий подъем экономики. Его можно наблюдать на примере
Самарии, где хорошо изучено сельское хозяйство. Население ее деревень,
уменьшившееся в предыдущую эпоху, быстро выросло (Dar 1993а; Zertal
1993; Finkelstein 1993). Разведки обнаружили сотни усадеб. Их планировка
стереотипна: большой двор, окруженный жилыми и хозяйственными
постройками. Полевые башни на небольших участках земли, появившиеся
ранее, теперь усеяли всю провинцию (их отмечено ок. 1200; отказ от них
начнется во II в. до н.э., когда малые хозяйства уступят место большим).
Несколько сельскохозяйственных поселений раскопаны. Одно из них,
Умм Рихан, включало 36—40 га земли, развитую сеть внутренних дорог,
около сотни домов и бани римского типа. Найдена надпись, говорящая о
существовании и других общественных зданий. В Кедумиме открыты
несколько зданий и 6 культовых бассейнов разного времени, в т. ч. I в. н.э.
В Каср эль-Ледж расчищен большой сельский дом, сохранивший стены на
высоту 2—3 м, в котором могли жить, кроме хозяина, несколько
работников (оставлен в I в. н.э.). (Magen 1993b; Dar 1986). Основые продукты этих
усадеб, возможно производившиеся на экспорт — зерно, виноград,
маслины — и продукты (изюм, вино, оливковое масло).
Влияние Рима в течение I в. сказывалось все более непосредственно,
особенно на побережье. Новым центром управления Иудеей с VI г. стала
Кесария Приморская, где постоянно стояли римские войска и селились
ветераны. Здесь был возведен храм императора Тиберия: знаменитая
латинская надпись говорит о его посвящении «божественному гению
императора» префектом Понтием Пилатом (Frova 1993). Keep. I в. колония римлян
существовала и в Птолемаиде: монета, отчеканенная в городе, изображает
Нерона, пашущего на быке, возможно, отмечая проведение поениума —
городской черты (на обороте изображено знамя легиона, что говорит о
выведении сюда ветеранов (Meshorer 1993, р. 272).
Эта активность в урбанизации — важный признак включения
Палестины в жизнь Римской империи, которая была, в первую очередь,
городской. В ней насчитывалось около тысячи городов, и воздействие Рима
самым наглядным образом сказывалось в урбанизации всех уголков Pax
Romanum. В значительной степени эта урбанизация была сознательно
проводимой политикой: римляне, как и греки, считали, что провинциями луч-

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 141
ше управлять из городов, и потому активно строили новые или
восстанавливали старые в покоренных землях (согласно Плутарху, уже Александр
Великий построил на Востоке семьдесят городов).
Город эллинистический и город римский
Городской фон — важная составляющая источников для изучения Нового
Завета и, отчасти, поздних «исторических» книг Ветхого Завета. Большинство
упоминаемых ими городов были греческими, эллинистическими, новопостро-
енными римскими или подлежавшими «романизации». В плане города
обычно следовали определенному «стандарту»: традиции строительства
греческих колоний. Типичный эллинистический город состоял из сети одинаковых
прямоугольных кварталов, среди которых выделялась по крайней мере одна
площадь для рынка {агора), и общественные сооружения. Одна или несколько
улиц (чаще продольных) делались шире остальных (как «Прямая» в Дамаске:
Деян 9,11); широкие улицы в Антиохии.
Стиль геометрической, «регулярной» планировки восходит к
персидскому строительству (VI в. до н.э.), но особенно он распространился с IV в. до н.э.
благодаря деятельности малоазийского архитектора-грека Гипподама
Милетского. Хороший пример небольшого эллинистического города на Востоке —
Дура Европос (ок. 300 до н.э. — 250 н.э.). Его кварталы (100 х 200 фут.)
разделяли девять продольных и двенадцать поперечных улиц шириной 18 фут., кроме
главной продольной (36 фут.) и двух поперечных (24 фут.). По «гипподамовой
системе» строились города и в западном Средиземноморье (Пестум-Посейдо-
ния в южной Италии). Но собственно римский город был еще более строгим и
регулярно распланированным; его доминантой был не квартал, а ось (главная
улица) и ее центр (площадь), в чем сказались военная практика и религиозные
обычаи Рима.
Образцом был, попросту, военный лагерь, описанный историком Поли-
бием, с двумя идущими под прямым углом главными улицами и
прямоугольной площадью на их пересечении. Постройка римского города и начиналась с
обряда их закладки землемерами. Принятый размер площади — 2400 римских
футов — теоретически приравнивали к ста площадкам-«центуриям», поэтому
сам процесс разбивки назывался «центуризацией». Город стремились
ориентировать по сторонам света: главные улицы шли с севера на юг {cardo maximus,
«главная улица») и с востока на запад {decumanus maximus). Римский
архитектор Витрувий писал, что это делалось с целью защиты от ветров, но такая
жесткая ориентировка больше связана с религиозной практикой.
Обычная ширина улицы римского города на Востоке была ок. 18 футов
(Самария, Гераса, Пальмира), в то время как cardo maximus могла быть в
четыре раза больше (в Иерусалиме римского периода— 72 фута).
Главные магистрали обстраивали колоннадой греческих или римских
ордеров,— они не только украшали улицы, но и давали укрытие от
палящего южного солнца. Такие улицы строились в течение трех первых веков

142 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
новой эры, но почти исключительно в восточной части Империи (Гера-
се, Кесарии# Иерусалиме, Самарии, Дамаске, Тире, Эфесе, Иераполе-Памукка-
ле); самая ранняя, сколько известно, построена Иродом Великим в Антиохии
Сирийской; надписи в Сардах показывают, что строительство главной улицы с
колоннадой начали при Тиберии и закончили при Клавдии.
Соображение фортификаций не играло большой роли в строительстве
римлян на Востоке: они больше полагались на мощь легионов, и вокруг их
городов возведено очень мало стен. Зато римляне всегда стремились включить
город в систему коммуникаций: главная улица обычно была одновременно
участком важной дороги; города часто ставили вблизи гаваней, переправ
через реки, на скрещении торговых путей и т.п. Считалось также важным иметь
землю, пригодную для земледелия, прямо вокруг города — вода же могла быть
приведена по акведукам издалека.
Греко-римский город отличала забота не столько о практических нуждах
отдельного человека, сколько горожан как сообщества. Но каждый горожанин
должен был иметь равную (теоретически) возможность пользоваться
главными городскими сооружениями, такими как форум с базиликами и куриями,
гимнасий и стадион, театр, бани-термы, храмы богов. Сердцем города была
центральная прямоугольная площадь, которую римляне называли форум,
обычно мощеная большими каменными плитами (например, в Филиппах).
Форум окружали колоннады торговых галерей — они хорошо сохранились в
Эфесе, Афинах, Коринфе и Риме. Иногда ниже галерей строили подземные
сводчатые коридоры-криптопортики (предшественники наших подземных торговых
центров), как в Фессалониках и Смирне.
большим городам одного форума и для коммерции, и для
государственных дел явно не хватало. Иногда появлялся второй (в Афинах), затем третий и
т.д. (как в Риме). Но чаще возле форума просто ставили здания со
специальными функциями: курии (по-гречески булевтерии) и базилики. Курии были
залами собраний и совещаний властей города (сохранились в Коринфе и Риме
(в последней был убит Юлий Цезарь). Курия была символом правления Рима
в завоеванных провинциях: Витрувий пишет, что она должна быть выше и
величественней, базилики. На самом деле базилики (pctoiXiKh, — царский дом) —
просторные сооружения с колоннадами, своего рода крытые форумы — стали
гораздо важнее курий. Их использовали как крытые рынки и места для
совершения сделок; здесь же находились представители официальной власти;
в них или поблизости находились суды (римляне были известны своим
пристрастием к судебным процессам). В архитектурном отношении базилики были
прямоугольными зданиями с широким центральным залом (нефом) и боковым
проходам. Тип строения позволял разместить большое количество людей под
одной крышей и потому активно использовался христианами для
строительства церквей, а иудеями — синагог.
Характернейшими сооружениями римских городов были бани, в конце
концов превзошедшие популярностью форум. В Древней Греции были больше
приняты омовения, а купание в бассейне было своего рода ритуалом: оно со-

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 143
вершалось при рождении, свадьбе и смерти. При этом считалось правильным
купаться в холодной воде. Римские бани {термы) стали горячими. Это были не
только гигиенические, но и культурно-образовательные общественные
центры: в них входили сады, гимнасии, спортивные залы, библиотеки и экседры
(подобия эстрад — ниши, с которых поэты, философы и риторы читали свои
произведения. В термах и вокруг них торговали всем необходимым. Часто
город имел несколько бань. Древнейшая из известных (нач. 1 в. до н.э.) открыта в
Помпеях; первая в Риме, сколько мы знаем, построена вблизи Пантеона в эпоху
имп. Августа. К 33 г. до н.э. там существовало уже, по крайней мере, 170 бань, а к
IV в. их была уже почти тысяча! Римские термы были сложными инженерными
и архитектурными сооружениями, их украшала мозаика и скульптура. Они
сделали личную гигиену и некоторые формы роскоши доступными для небогатых
горожан: в эпоху, отраженную Новым Заветом, платой за посещение бани был
римский кодрант: напомним, что героиня истории о бедной вдове приносит
«две лепты, что составляет кодрант» (Марк 12, 42).
Иродианское строительство продолжалось по всей стране и после
смерти основателя династии. До 60 г. шли работы на Храмовой горе. В
нелюбимой Иродом Галилее активную деятельность развил Антипатр. В
целом она оставалась совершенно иудейской: раскопки поселений показали
широкое распространение микв, сосудов из известняка, вторичных
погребений. Свидетельств классического язычества, напротив, очень
немного, особенно внутри страны (Chancey 2002). Зато города с преобладанием
язычества (Тир, Сидон, Кесария Приморская, Кесария Филиппова, Ски-
фополь) окружали Галилею со всех сторон, близко подходя к ее городам и
деревням.
Внутри Галилеи доминировали два города: Сепфорис (совр. Ципори),
стоявший между морем и Генисаретским озером, и, на берегу этого
озера, вновь заложенная Тверия. Сепфорис прекрасно раскопан и показывает
удивительный расцвет именно в римскую эпоху. Антипатр превратил его в
подлинное «украшение Галилеи». Мощеные улицы и жилые кварталы-ш*-
сулы в районе акрополя дополнили новые районы с регулярной сетью улиц
и большим базиликальным зданием. Но в I в. его население оставалось
еврейским: в центральных районах открыто много микв и собрано много
каменных сосудов (Chancey, Meyers 2000; Chancey 2001; Chancey 2002).
Греческие надписи эпохи Антипатра здесь не встречаются (Weiss, Netzer 1996;
Meyers, Meyers 1997). Только позже, во II в., Сепфорис станет образцовым
городом греко-римского типа, с прекрасным театром на 4500-5000 мест
(кон. I - нач. II вв.).
Тверия была основана только ок. 20 г. н.э. Названная в честь
императора, она была предназначена стать столицей Галилеи. Археологически
город мало изучен, т.к. сильно застроен: известны ворота из базальта, флан-

144 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
кированные круглыми башнями, мощеная дорога и дренажные системы
города I в. (Hirschfeld 1997). Надписи на двух гирях называют двух agaramo-
noi (смотрителей рынка) — возможно, здесь жило много греков67.
Назарет и Капернаум эпохи Иисуса были гораздо менее известными
городками. В первом границу поселения определяют тесно окружающее его
кладбище, а сведения о занятиях жителей дают открытые на месте
церквей Благовещения и св. Иосифа камеры, туннели, пещеры, цистерны,
зернохранилища и масличные прессы (Bagatti 1969; дискуссия: Taylor 1993).
Капернаум, как почти все селения на берегу Генисаретского озера,
жил ловлей рыбы. Однако его улицы были распланированы регулярно, а
дома собраны в инсулы. Здесь стояла известная синагога IV—V вв.; ей
предшествовало здание из базальта, которое пытались представить как более
раннюю синагогу, восходящую к временам Иисуса (Loffreda 1993; Loffreda
1997; Corbo 1992). Рядом стоял дом позднеэллинистического или раннерим-
ского времени, в котором видят дом апостола Петра. Он пережил необычно
много ремонтов — обмазки потолков, стен и полов в I в., а в IV в. — новые
ремонты. Дюжины христианских граффити на их поверхностях (включая
две, интерпретированные учеными как «Петр») позволяют говорить о его
почитании. В Vb. поверх дома поставили октогональную церковь, и этот
дом, как святыню, начали упоминать «дом Петра».
Опираясь на эти «кумулятивные» данные, авторы работ стали
доказывать, что дом принадлежал Петру в I в. Но установить это доказательно,
конечно, невозможно. Поздняя традиция может быть даже не
припоминанием о том, где Петр в действительности жил, а привязкой евангельского
рассказа к заметному в IV в. пункту города. Еще труднее согласиться, что
этот дом уже в I в. почитался некими иудео-христианами (Corbo 1968;
Corbo 1969; критический разбор: Taylor 1989/90).
Кроме сельского хозяйства и рыболовства, в Галилее были и
производства: в Шихине, рядом с Сепфорисом, делали керамику для хранения
продуктов (Strange, Groh, Longstaff 1994). Кфар Ханания была главным
производителем столовой посуды вплоть до византийского периода,
продавая ее даже на Голаны, в Декаполис, города Побережья и на юг, в
долину Бейт-Шеана. (Adan-Bayewitz 1993).
На Голанах (изученных хуже, чем Галилея) дело Ирода продолжал
Филипп, а позже — Агриппа II. Этот район имел значительное по количеству
языческое население. Столицей здесь был «город Пана», Паниас (Баниас),
Заселить город было непросто: его поставили на месте старого кладбища, а такие
места считались у иудеев нечистыми. Согласно Флавию, пришлось собирать жителей
принудительно, не брезгуя ни бродягами, ни рабами.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 145
не раз менявший названия (Кесария Филиппова; Нерония; Кесария Па-
ниас). Эти изменения показывают надписи на монетах (в 85/86 и 86/87 гг.,
при Агриппе II, иродинский чекан впервые использовал латинские
надписи: Meshorer 1982). Раскопками открыт дворцовый комплекс длиной в 400
футов, с базиликальным залом, стоявший в центре города и сильно
укрепленный башнями и воротами. Толстые (более 1 м) стены, возможно, несли
второй этаж. Мраморные полы, фасады, облицовки, мозаики из цветных
тессер украшали дворец, позже превращенный в баню (открыт кирпичный
гиппокауст: Wilson, Tsaferis 1998).
В районе Голан римская керамика отмечена на 143 поселениях, но
только несколько из них сохранили заметные остатки раннеримского
строительства, среди них Гамла, Вефсамис (у тесно заселенного Генисарет-
ского озера) и Гиппос, входивший в Декаполис. Возможно, вытянутое
прямоугольное здание (пронаос, наос и эпистодом?) с колонными, открытое в
рыбачьем поселке эт-Тель (на границе Голан и Галилеи), было языческим
храмом г. Вефсамиса (переименован Филиппом в г. Юлия) возможно, в
честь жены Августа — Ливии Юлии. Здесь найдена бронзовая лопатка для
возжигания благовоний и глиняная фигурка женщины, но нет остатков
алтаря или статуй (Иосиф Флавий такого храма не упомянул), (см.: Strickert
1998; Arav, Freund 1995, 1999)
Южнее Вефсамиса лежат остатки еврейского поселения Гамлы,
построенного, как и все на Генисарете, практически только из базальта, со
знаменитой ранней (I в. до н.э.?) — I в. н.э., синагогой, одной из трех
древнейших в Палестине. Приверженность жителей к иудаизму подтверждают
открытие трех микв (одну датируют вплоть до I в. до н.э.) и единственная
на Голанах группа фрагментов каменных сосудов. Иудейское население
появилось на Голанах, видимо, в сер. II в. до н.э. и умножилось в эпоху
завоеваний Александра Янная; тогда же на Голанах возникли поселения
итурийцев, сохранившиеся при римлянах (разведки открыли много
поселений с их керамикой вокруг г. Хермон и на юге Голан). Но, в отличие от
Галилеи, население Голан составляли в основном язычники, иудеи
оставались в меньшинстве; к тому же близко к границам Голан лежали владения
набатеев.
Пример чисто-языческого поселения в Северной Палестине дает
неизвестное по имени городище севернее озера Гулех, Тель Анафа, возникшее в
эпоху эллинизма. Его жители могли позволить себе литую стеклянную
посуду и перстни с геммами, предпочитали импортную керамику (и вообще
необычных форм сосуды), украшали здания резьбой по гипсу. Но ок. 75 г.
до н.э. жители вынуждены были оставить дома — видимо, из-за угрозы
захвата города Хасмонеями. На рубеже тысячелетий Анафу заселили
римляне: 11 раскопанных зданий этого периода скромны, керамика — из Галилеи

146 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
(Кфар Ханания), или местная. Но ее формы повторяют характерные для
италийской кухни сковородки (в Палестине их находят редко и только в
местах, занятых римлянами), а кухонные отбросы содержат много костей
свиньи, — следовательно, жители не соблюдали пищевых запретов
иудаизма (кошер). В сер. I в. н.э. Анафа была оставлена окончательно (Herbert
1994; Herbert 1997; Slane 1997; Berlin 1997a).
Археология Первой Иудейской войны (66 г. н.э.); штурм Иерусалима (70 г. н.э.)
и оборона Масады (73 г. н.э.) в археологии. Первое Иудейское восстание, как
и его подавление, оставили мало археологически изучаемых следов. Они
отмечены в Галилее и на Голанах, где восставшая Гамла чеканила монеты с
надписью «на освобождение святого Иерусалима» (Syon 1992/93) и была
захвачена после штурма: считается, что проломы в стенах ее синагоги, также
как частые находки оружия, стрел, камней от пращей и баллист остались со
времен восстания. Город был целиком заброшен до IV в. Осада Иерусалима
в 70 г. подробно описана Иосифом Флавием, но археологически сколько-
нибудь ярко выражена только в следах разрушения каменных сооружений
города и Храма (прослежены вдоль южной стены Храмовой горы).
На интерпретацию памятников Первого восстания в очень сильной
степени повлияли тексты Иосифа Флавия: так, его длиннейшее описание
осады городка Йодфат (Иотапата) римлянами и героического
сопротивления его защитников заставляет интерпретировать немногочисленные
находки там в свете этих текстов. Слабые следы старой эллинистической
крепости, возможно усиленной новыми валами и стенами и позже, по
перенесении поселения на ближнее плато, уничтоженной, в очень малой
степени способны поддержать эту героическую сагу (ср.: Adan-Beyewitz,
Aviam 1997; Overmann 1997).
Взятые позднее старые крепостные дворцы Ирода (Иродион, Маха-
эрус, Масада) дают свидетельства не только штурмов, но и быта
осажденных. В Иродионе дворцовый триклиний, видимо, превратили в зал
собраний (синагогу), добавив вдоль стен скамьи; соорудили миквы и новые печи
(возможно, при них ковали оружие). Особенно очевидны следы осады и
защиты Масады, где римляне окружили всю скалу стеной и построили вокруг
несколько наблюдательных пунктов и лагерей, хорошо видимых и сейчас
с вершины. С запада им пришлось возвести насыпь для осадных орудий.
Защитники крепости перестроили дворец, разобрав камни для временных
жилищ, крыши которых покрыли выломанными из полов балками, а также
преобразовали одно из сооружений в синагогу, построили микву и,
возможно, род школы (бейт-мидраш). Это новое поселение погибло в огне, а
находимые в некоторых местах скелеты трактуются как останки
защитников, покончивших, согласно Иосифу, жизнь самоубийством.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 147
Более мирную картину эпохи восстания представляют районы, не
пытавшиеся оспорить прав Рима или прямо попросившие его защиты. Следов
борьбы практически нет в Перее, Идумее и Самарии (хотя под Хирбет эль-
Хаммам была построена римская осадная система, точная дата которой
неясна). Проримская позиция галилейского Сепфориса открыто заявлена в
его чекане: монеты 68 г. имеют надпись: «При Веспасиане. Эйреонополис-
Нерониас-Сепфорис», т.е. упоминают военачальника (Веспасиан) и
императора (Нерон), а город определяют как «мирный» (эйреоно). Даже то, что
ранние укрепления здесь сровняли и застроили, возможно, было
символическим актом (Meyers 1999).
После восстания поддержавшим Веспасиана городам даровали
высокий статус римских колоний (Кесария Приморская, чеканившая в 67-68 г.
монету с именем Веспасиана) и основали новые поселения. В Самарии, где
после разгрома храм на горе Гаризим был разрушен Иоанном Гирканом
(ок. 128 г. до н.э.), а Сихем оставался необитаем, основали
провинциальный город (72-73 гг.) с римским населением, Флавий Неполис Самарию.
Первая монета здесь отчеканена ок. 81 г,: она несет бюст императора, а на
обороте венки и скрещенные рога. Однако статуи языческих богов в городе
появятся не раньше II—III вв.
Исторический обзор: Палестина между Первой и Второй Иудейской войной
(70—130 гг. н.э./ История последних двух с половиной веков римского
периода письменными источниками освещена плохо, и опирается в
основном на тексты римских историков и рассказы, сохраненные раввинисти-
ческой традицией. Первые пятьдесят лет этого периода, лежащие между
двумя восстаниями, служат интермедией между периодом сравнительной
автономности Палестины и ее полным поглощением Империей.
Наряду с быстрым ростом римского присутствия поднимались
экономика и эллинистическая культура. Флавии уделяли большое внимание
восточной политике и заботились о процветании новых провинций, где
провели в войнах столько лет. В провинцию хлынул золотой дождь:
официальное включение в Империю открыло все возможности использовать
ключевое географическое положение Палестины как «ближневосточного
перекрестка».
Но даже первые Флавии, Веспасиан и Тит, сочли неправильным
оставить власть царям-клиентам: последняя «независимая» часть
владений Ирода была включена в провинцию Сирию (по смерти Агриппы
II, ок. 90 г.), также как в 106 г. Набатея, захваченная Траяном, в
провинцию Аравия. Вероятно, Рим опасался новых еврейских восстаний, тем
более что в 115—117 гг. волнения среди иудеев были отмечены в Месопотамии,
Египте, Киренаике и на Кипре. Сама Иудея стала провинцией, прямо под-

148 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
чиненной Риму; здесь оставили X Фретензийский легион, в 120 г. дополнив
его VI Железным, размещенным в Галилее (его центр, Легио, возник к югу
от Назарета, в Кфар Отнэй). Оба легиона стояли там до III в. н.э. (Safrai
1992)68.
Но в период правления Адриана (117—138), известный как одна из
высших точек расцвета Империи, в Палестине вспыхнуло Второе
восстание (132—135 гг.). Из письменных источников можно узнать крайне мало,
даже причины остаются неясными: писали о запрете Адриана на
операции гениталий (т.е. на кастрацию), испугавшем иудеев, практиковавших
обрезание; раввинистическая традиция считает, что Адриан взял назад
обещание разрешить восстановить Храм, которое, как они верят, было им
дано. Несомненно, раздражения иудеев не мог не вызвать, прежде всего,
вывод жителей из Иерусалима и решение Адриана восстановить лежавшую
в развалинах столицу — но уже как римскую колонию, под новым именем
«Элия Капитолина», с соответствующей отстройкой в ней языческих
храмов. История восстания изложена еще приблизительнее — по-видимому,
оно охватило южные районы, причем восставшие придерживались
партизанской тактики, укрываясь в горах и пещерах целыми кланами, образуя
там базы и поддерживая связь с помощью переписки. Вождь восстания,
наси («принц») Бар Кохба, воспринимался частью населения как фигура
мессианская, и принятое им имя трактуют как «Сын Звезды» (см. Числ
24, 17) (Schafer 1995; другой вариант перевода — «сын лжи»). К 135 г.
восстание было подавлено, и никто в Палестине уже более не пытался
пересмотреть ее статус римской провинции с оружием в руках.
Археология о событиях 70—130-е гг. в Палестине. Существенный вклад в
восстановление событий пятидесятилетия между Веспасианом и Адрианом
дает археология. Исследования, проведенные на землях восточнее
Иордана (Перея, Декаполис, Набатея) свидетельствуют их быстрый расцвет:
после захвата Набатеи в 106 г. Нерон немедленно начал строить дорогу от
Сирии к Красному морю (Виа Нова Траяна) через многие города Декаполиса,
обеспечив их расцвет во II в. По-видимому, по этой дороге через страну
шли не только дорогие товары из далекой Азии, но и продукты местного
производства: торговля уже связывала в это время районы Мертвого моря
и стремилась собрать в единую сеть побережье вплоть до Александрии. Об
этом свидетельствуют т.н. «архивы Бабаты и Саломеи Комаизы» — деловые
документы, найденные в одной из пещер, где укрывались семьи участников
Второго восстания (см. ниже). Из них можно понять, что в их хозяйствах в
Название — Legio X Fretensis — восходит к местности, где легион формировался, или
к пункту, у которого он одержал победу. То и другое остается истории неизвестным.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 149
Зохаре, на юго-востоке Мертвого моря, производилось огромное
количество фиников на продажу (вероятно, на экспорт), причем женщины
прекрасно вписались и в политико-идеологический контекст Империи: одна
из них, оставаясь иудейкой, пользуясь местными судами и следуя местным
законам, все-таки клялась «божественным гением императора» при оплате
податей в Петре.
Яркий пример дает город Гераса (Джераш). В начале I в. у его южных
ворот был построен храм Зевса (ок. 25 г., на месте более раннего
святилища), затем — площадь с колоннадой. Но ок. 75 г. Герасу окружают стеной
и регулярно перепланируют, в 90/91 г. рядом с храмом сооружают театр на
3000 зрителей, а в 130 г., перед визитом Адриана на Восток, в 450 м южнее
ворот ставят триумфальную арку (видимо, в этом направлении развивался
город). В дальнейшем Гераса станет образцовым провинциальным
римским городом с всемирно известным храмом Артемиды.
Вдоль Виа Нова Траяна росли и малые города (в Тель Хешбоне 130—
193 гг. появилось множество зданий, в том числе открыты фундаменты
большого постоялого двора).
Чрезвычайно интересна археология восстания Бар Кохбы, хотя она и
не дает эффектных материалов, сходных с Масадой. Так, имя вождя было
существенно уточнено благодаря находке его монет и папирусов в
Иудейской пустани. Нумизматика свидетельствует, что восстание охватило
район южнее Иерусалима и Иерихона, севернее Хеврона и Масады, восточнее
Прибрежной равнины и западнее Мертвого моря (Mildenberg 1990).
Возможно, оно достигло Галилеи и Самарии, и даже Сирии и Аравии (Eck
1999). Надписи на монетах — «Первый год освобождения Израиля» и
«Второй год освобождения Израиля» считают свидетельством захвата
Иерусалима. Но в самом Городе эти монеты крайне редки — к 1995 г. только 2 из
15 тыс. собранных.
Восставшие использовали пещеры и цистерны, соединенные
туннелями, как склады снаряжения и оружия, «казармы», укрытия для семей и
т.п. Хороший пример такой пещеры — Хорват Мидраш (32 км южнее
Иерусалима), где насчитывается двенадцать групп пещер и туннелей; в одной
из них 50 м туннелей объединяли три старых цистерны; в другой — 90 м
туннелей — до 9 комнат (общей площадью до 400 м2). Входы были
замаскированы и приспособлены к блокированию изнутри (Kloner 1993b).
Среди многих изученных пещер — Хорват Экед (20 км западнее Иерусалима);
Хорват Гивит (18 км севернее Иерихона), с особенно сложной системой
туннелей; пещеры под Эйн-Геди (где найдены архивы Бабаты и Саломеи,
много других документов и скелеты восставших). Восставшие
использовали и старые укрепления (как Эйн-Бокек, в 13 км южнее от Масады, Иро-
дион и др.).

150 Л А. Беляев, НЯ. Мерперт. От библейских древностей к христианским
«Пещера писем»
В 1950-х гг. в 18 км от Кумрана и на 25 км к юго-вост. от Иерусалима, на склоне
вади Мураббаат, была открыта группа пещер, изученных Р. де Во, Л. Хардингом
и Д. Бартелеми. Заселенные с 4 тыс. до н.э., в эпоху эллинизма пещеры
использовались только как временные убежища. Наиболее интересны находки эпохи
Иудейских войн: во время первой войны в пещерах скрывались местные
жители (дата по монетам 42-59 гг. н.э. и керамике типа Кумран-П), а во время
второй — семьи вождей восстания. Здесь найдены два официальных документа
восставших (131 и 133 гг. н.э.), два письма Симона Бар Кохбы к обитателям
пещер (написаны по-еврейски и упоминают его имя, ранее не известное), а также
монеты того времени. Среди находок много предметов домашнего хозяйства и
остатки дорогой одежды. По-видимому, укрытие было открыто римлянами: об
этом говорят находки стрел и копья римского типа, личная печать с латинской
надписью («Гаргулий из центурии Энея»), и др.
Всего в пещерах найдено около 100 рукописей (на иврите, греческом,
арамейском и арабском языках), среди которых один из важнейших текстов
библейского периода, первый папирус на древнееврейском языке (т.н.
палимпсест Мураббаат, Миг. 17, VIII—VII вв. до н.э.); обрывки пергамента с текстом
Пятикнижия (вероятно, разорванного римскими солдатами); отдельные тексты
филактериев (в т.ч. 11 стихов из книги пророка Исайи), и даже рукопись
текста Двенадцати Малых пророков (в масоретском порядке; книги Осии и Мала-
хии не сохранились, книга Захарии — в очень малой степени).
Манускрипты имеют значение для восстановления истории и просопо-
графии II Иудейского восстания, ономастики Палестины, изучения ее
экономики, законодательства и религии во II в. Особенно важны данные по книжности
и лингвистике: арамейский и древнееврейские языки в документах отличаются
как от языка рукописей Кумрана, так и от языка более поздней раввинистиче-
ской литературы.
Конфликт был, несомненно, жестоким, и жертвы с обеих сторон
велики. Римляне перевели в Палестину еще два легиона (II Киринаикский,
III Галльский) и подкрепления для двух уже стоявших там легионов.
Показательно, что Адриан по завершении похода не имел триумфа, и не
включил в доклад Сенату обычную фразу «я и мои легионы благополучны».
Палестина от Адриана до Константина. После подавления Второго
восстания Иерусалим был полностью перестроен и превращен в Элию Капи-
толину. (Именно этот план, типичный для римской колонии, во многом
сохранили кварталы современного Старого Города). Были отчасти
перестроены стены и главные северные ворота (сейчас Дамасские), имеющие
много сходного с триумфальными арками II—III вв. (археологическая дата
северной стены — кон. III — нач. IV вв.).

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 151
За воротами открывалась площадь с триумфальной колонной,
откуда две главные дороги: кардо вела к горе Сион, где стоял лагерем X легион
во время осады Иерусалима (точные места стоянок легиона неясны, но его
присутствие отмечено надписями, черепицей со штампом LXF = Legio X
Fretensis).
Памятники X легиона в Иерусалиме
X легион остался не просто в Палестине — присутствие его штаба в
Иерусалиме подтверждается множеством находок, сделанных в мину вше столетие.
В ознаменование захвата города, Легион воздвиг несколько триумфальных
колонн, причем фрагменты двух посвятительных надписей на них были
найдены: в них упомянут Легион и Тит, ставший императором в 79 г. («Имп[ератор]
Цезарь Веспасиан Авг[уст] Лег. X Фре.» сохранилось на одной колонне, и
более длинная надпись нач. Ill в. на другой: «Марку Юнию Максиму, легату X
Фретензийского Антонинова легиона, от имени императоров [поставлена эта
колонна] его адьютантом, Ц. Домицием Сергием Юлием Гонорием».
Раньше X легион стоял в Сирии, охраняя границу по Евфрату, в 68 г.
прошел через Галилею, подавляя восстание, осадил и взял Иерусалим, а позже
вынес на себе тяжесть штурмов Масады. Его лагерь, как считают, был построен
на западном холме Иерусалима (более высоком и с плоской вершиной), хотя
точное его место установить не удается: элегантная застройка еврейской
части Старого города погибла навсегда. По всей исследованной территории
раскрывается единая картина: над уровнем пожара и разрушения 70 г. лежит слой
запустения, перекрываемый слоями IV—VII вв., т.е. византийской эпохи. Лагерь
легионеров явно лежал в другом месте: римляне не стали чинить снесенные
после 70 г. стены, но и новая их стена пока не открыта.
Иерусалимский археолог Эйлат Мазар, публикуя материалы раскопок
своего деда, Бенджамина Мазара, в Старом городе Иерусалима и к юго-западу
от него, пришла к выводу, что новый лагерь легиона попросту занял место
разрушенного Храма. К юго-западу Б. Мазар открыл два сооружения II в. — того
времени, когда легион стоял в городе, очень типичных для «зимних квартир»
римских легионов: бани-термы и общественную пекарню. Среди находок —
связанные с военной «модой» геммы на воинственные сюжеты (Марс,
кавалерист) и необычайно многочисленные игральные кости. Присутствие X легиона
чаще всего маркируют кровельные черепицы и кирпичи, обожженные в его
мастерских. Те и другие со штампом, причем рассыпаны по всему городу чуть
не ровным слоем.
Возможно, в Иерусалиме осталась только незначительная часть X
легиона, охраняя руины не от врага, а от возвращения в него евреев. Легион
могли рассредоточить по окрестным городкам (его присутствие отмечено (Рамат
Рахель, Вифания, Эйн-Йаэл, Кремисан и Гиват Рам, где открыт даже небольшой
керамический завод легиона). Главные силы легиона стояли, видимо, в
официальной столице провинции — Кесарии. Все материалы свидетельствуют также

152 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
против того, что Иерусалим был временно захвачен войском Бар Кохбы во
время второго восстания. Картина полной заброшенности начинает меняться
только после того, как началась (130 г.) и, несмотря на второе восстание,
продолжилась перестройка города в Элию Капитолину (См.: Geva 1997; Mazar Е. 2006).
Кардо была колоннадной улицей, и части ее мощения обнаружены; деку-
манус пересекал ее по линии нынешней улицы Давида и улицы Цепей. Ее
дополняла старая улица по долине Тиропиона, вдоль западной стены
Храмовой горы. Город получил два форума. Один — на современном Муриста-
не — соседствовал с храмом Афродиты, построенным Адрианом севернее
форума, на том месте, которое считалось впоследствии местом распятия и
погребения Христа, и где был основан храм Гроба Господня. Другой
форум был севернее Храмовой горы: от него осталась триумфальная арка,
стоящая на аркаде бассейна Стратиона. Ее современное название — «Ессе
homo» — произошло из-за ошибочной трактовки ее как места обращения
Пилата к толпе (Ин 19, 5). Архитекторы Адриана широко использовали
камень эпохи Ирода, в том числе рустованный.
Построенный «поверх» древнего Иерусалима новый город был
абсолютно языческим. Его монеты несли изображения богов, типичных на
монетах античного мира: Гигеи, Диониса и др. Иудеям было запрещено
входить в город под страхом смерти (но запрет продержался недолго), а на
месте разрушенного Храма был поставлен храм Юпитера (археологически
не известен).
Военное присутствие Рима наблюдается в Иудее и Галилее повсюду в
виде надписей и следов лагерей, которые выделяются правильными
валами по линиям оград. В Легио (еще не раскопан) видны две линии ограды
и остатки театра. VI легион оставил крепость возле Тверии, укрепление на
горе Хазон, лагерь в Тель Шалем (откуда происходит надпись легиона и
бронзовая статуя Адриана) (Isaac 1992; Safrai 1992). В Кесарии Приморской
во II в. продолжалось римское строительство: был реконструирован театр
и построен цирк; надписи говорят о двух храмах в честь Адриана, один из
которых еще строился (Lehmann, Holum 2000); статуи богов здесь вполне
обычная находка (Gersht 1996). Тем не менее, в городе жили группы иудеев,
в III в. даже построивших синагогу.
Важнейшей частью деятельности римлян были дороги. Кроме Виа
Нова Траяна, была построена Виа Марис, связавшая по берегу Антиохию и
Александрию, соединенная с внутренней частью страны дорогой от
Кесарии Приморской на Легио и Скифополь, т.е., в свою очередь, выходившая
на дорогу Траяна. Местные трассы соединяли Иерусалим с Газой и Иоппи-
ей, с Неаполисом, Себастой и Легио; Тверией и Птолемаидой, Баниасом
и Тиром. Благодаря обычаю римлян размечать дороги т.н. милевыми стол-

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 153
бами, удается узнавать даты постройки и обновления дорог (многие из них
построены именно при Адриане (Fischer, Isaac, Roll 1996).
При Адриане рост населения оставался быстрым, но во II в. он
устоялся — сводка поселений Иудеи II в. показывает, что они уже не росли, а
общая заселеннная площадь даже сократилась — видимо, из-за восстания
и переселения на север, в Галилею (Ofer 1993).
Один за другим города обретали положение полисов или колоний,
получали новое имя и, соответственно, оформляли монетный чекан, строили
общественные здания и храмы. Бейт-Гуврин стал полисом при Септимии
Севере (ок. 200 г.) под именем Элеутерополис: тогда же в нем появились
римский амфитеатр, колонны и капители, гостиницы и т.п. (Kloner 1993а).
Заселенный иудеями Лод также был «переоснован» Севером, как Диос-
полис. Став при Гелиогабале Никополисом-Антонинополисом, бывший
Эммаус получил бани, построенныю по анфиладному плану, с 4 залами.
Продолжалось и быстрое развитие Декаполиса, отразившее
заинтересованность Рима в восточных связях. В Герасе на месте старого храма ставят
новое святилище Зевса (161-166), возводят т.н. «набатейский храм» («храм
С») и невероятного размера храм Артемиды, который потребовал 30 лет
работы (150—180 гг.) и стал одним из крупнейших святилищ Палестины
вообще. К нему вела священная дорога с востока (500 м), а за ней огромная
лестница, поднимавшаяся во внешний двор (161-121 м), внутри которого
был меньший храмовый двор (124 х 88 м) с самим храмом (20 х 22.6 м).
Появились и дублирующие структуры — второй театр в северной части города
(162 г.). Разумеется, все это не могло осуществляться без опоры на
экономический рост кон. II в.
Южнее Герасы, традиционной столицы региона, быстро выросла
Филадельфия (совр. Амман). Рельеф не позволял применить в ней римскую
планировку, но в ней были построены две большие колоннадные улицы:
декуманус максимус (шир. 10 м, з-в) пересекалась с кардо в 200 м западнее
форума, и соединялась с Виа Нова Траяна. Вблизи перекрестка с кардо
ок. 191 г. был закончен нимфей.
Расцвет в Самарии был не менее ярким: новостройка начала II в.,
Неаполис, имел все типично римские черты: мощеные улицы, ипподром,
один из самых больших театров в Палестине. После Второго восстания на
северной вершине горы Гаризим возник большой храм — из города у его
подножия туда вела лестница в 1500 ступеней (местные монеты II—III вв.
гордо несут ее точное изображение).
Храм-тетрастиль стоял на подиуме, окруженном площадкой, имел
наос и пронаос, мраморные полы и коринфские капители; гексагональный
алтарь и две надписи говорят о посвящении его Зевсу Олимпийскому. Т.к.
город поддержал Нигера против Севера, его монета на время исчезает, не

154 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
появляясь до времени Филиппа Араба (244 г.), но затем статус города был
повышен до колонии (Юлия Сергия Неаполис). При Требониане Галлусе
(251—53) на монетах появились символы X легиона (знамя, орел и кабан).
В сер. III в. здесь строят амфитеатр внутри огромного ипподрома, систему
водоснабжения, мавзолей, и обновляют храм Зевса. В городе появляются
мозаики с изображениями людей, мифологических фигур и животных,
сцен из Илиады (Dauphin 1979). К северу от храма открыты остатки
большого (ок. 33 м) здания с округлым залом, бемой и апсидой (еще один храм
или самарянская синагога).
Себаста, поддержав Севера, обрела статус колонии раньше (201 г.). Во
II—III вв. здесь строят акведук, колоннады улиц, форум, базилику, бани,
новые святилища и театр (диаметр 65 м). Статуи Диониса, Аполлона,
Геркулеса и другие указывают на совершенно языческий характер его
населения.
Большинство самарян все же жило в деревнях: их число в римское
время устойчиво росло, но характер землевладения и организация
производства менялись. В сер. II в. башни, уже редко использовавшиеся, были
совсем заброшены, а размер рядовых домов уменьшился — видимо, малые
семьи крестьян сменили крупные владельцы, в усадьбах которых жили
работники. Изученная здесь густая сеть из множества малых дорог,
связавших каждую ферму, поместье, башню — с поселками, городками и
большими городами, через которые проходили главные артерии страны, может
служить примером общего устройства связей в римской Палестине.
Несколько хуже известно, что происходило во II—III вв. на Голанах,
т.к. разведки района и раскопки в Гамле, Хорват Канафе, Эйн Нашуте и
Кацрине обнаруживают разрыв заселенности между I и IV вв. Иногда
считают, что Голаны не были заселены после Восстания 66—73 гг., но
эпиграфика II—III вв. заставляет продолжать поиски поселений. Она
свидетельствует, что население Голан оставалось, видимо, пестрым, но сильно
эллинизованным: в надписях господствует греческий язык (из 254
надписей римского и византийского времени из 44 мест, оказалось 241 греческая,
12 арамейских и еврейских, 1 латинская). Большинство из них
погребальные (формулы эпитафий еврейских, языческих, а позже и христианских
надгробий схожи); остальные — посвятительные (посвящение римских
ветеранов Зевсу-Белу в Кхисфин, II—III вв.: Gregg, Urman 1996).
Архитектурные материалы в городах также немногочисленны, но
эпиграфика Баниаса показывает, что город продолжал расти, а
святилища языческих богов умножались. Обилие находок керамических ламп
вокруг святилища Пана указывает на обилие паломников (Berlin 1999).
Само святилище было обновлено, и построены новые (в т.ч.,
например, Немезиды). Эпиграфически подтверждено, что в городе поклоня-

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 155
лись Гермесу, Пану, нимфам (Tzaferis 1992). Монеты Баниаса изображают
Пана, Тюхе и Зевса. Необычно много для палестинского города и статуй
богов Греции и Рима, и других мифологических существ: период с кон. I в.
до рубежа IV/V вв. уже дал ок. 250 фрагментов мрамора (не менее чем от 28
скульптур: Friedland 1999). В святилище на горе Хермон, где было
построено по крайней мере 20 храмов, часто встречаются алтари, стелы, статуи
и статуэтки, надписи (Dar 1993b). Посвящения бывает трудно определить:
символы орлов говорят о служении Баал-Шамиг, но есть и алтарь с
изображением Гелиоса; достаточно часто встречаются недатированные
тексты о «Великом и Святейшем Божестве» — но о чем идет речь, неясно.
У южного подножия Хеврона, в Дане, на месте храма эпохи эллинизма,
возник новый теменос (священный участок). Синагоги иудеев на Голанах
обычно относят к византийскому периоду, но некоторые могут быть и
более древними.
Керамические светильники
Среди керамических материалов римского периода археологи особо
выделяют светильники, или масляные лампы. Их важность сопоставима с такими
группами находок, как монеты и надписи. Сопоставима частота, массовость
находок и их присутствие в различных контекстах (дома и дворцы, торговые
улицы и храмы, синагоги и кладбища, «строительные жертвы» и др.; бывают
лампы также из стекла, камня и металла, но они гораздо более редки). Многие
лампы несут изображения, в ряде случаев имеющие значение религиозных
символов. Причина этого в том, что лампы не только «технически»
освещали пространство святилищ (храмов и синагог, скальных гробниц и катакомб,
церквей и др.), но ассоциировались с идеей света, важной для всех без
исключения религий. Они часто имели ритуальный характер: обеспечение
богослужения освещением было обычной формой участия в нем рядового верующего,
овеществлением его молитв и воплощением его благочестия. Круг
ассоциаций необычайно широк — от частого упоминания светильника как символа в
Евангелиях, до свечей, горящих сегодня в церквях христианского мира. Среди
первых артефактов, безусловно отождествляемых с христианскими
общинами Рима и получившими христианскую символику уже во 11-111 вв. — скромные
керамические светильники. Подобные же заполняют иудейские некрополи и
храмы олимпийских богов в Палестине.
Ранний римский период буквально заполнен т.н. «иродианскими
лампами», совершенно стереотипными и возникшими под влиянием римских форм.
Они так многочисленны и похожи, может быть, из-за простоты производства (в
отличие от настоящих римских, оттиснутых в формах, их делали на кругу,
срезая остатки глины ножом). Эти круглые сосуды с плоским носиком украшены
линиями, спиралями или геометрическим орнаментом (в Самарие лампы
имели и широкий носик; исключение — т.н. «иудейские формованные лампы»
южной Палестины, с разнообразным декором (корзины, силки на птиц и др.).

156 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
В средний и, особенно, поздний периоды лампы, как правило, формовые,
у них появляется диск сверху, очень часто украшенный рельефом,
изображающим сначала античных богов (Пана, Гелиоса), животных (львы, дельфины),
эротические сцены, геометриеские и растительные орнаменты. Позже на дисках
появились и изображения предметов и символов иудейских богослужений:
менора, шофар и др.
Таким образом, светившие тысячелетие назад лампы продолжают
проливать свет — теперь уже на историю производства и торговли массовыми
предметами, на развитие религии, искусства и символики, а также на
взаимоотношения народов и религии, на хронологию и др. (Geva Н. 1997; Lapp 1997)
Особая роль в развитии религиозной жизни иудаизма выпала теперь на
долю Галилеи, ранее давшей миру Иисуса Христа. Именно сюда
передвинулся, после гибели Храма и прекращения существования Иерусалима как
священной столицы иудаизма, его духовный центр. Перемещение туда
иудеев началось уже в ходе Второго восстания, и населенность страны во
II—III вв. быстро выросла. Сюда переместились и многие рабби, еврейские
учителя и знатоки Закона. Они устроили школы, сперва в Уше, затем в
Шефарааме и Бейт-Шеариме, видимо, в Сепфорисе и Тверии.
Постепенно они сменили старых служителей Храма в качестве духовных лидеров
евреев, так что тексты их учений стали собирать, составив из них Мишну
(ок. 200 г.), исходный источник кодификации раввинистической традиции
в виде Палестинского и (более авторитетного) Вавилонского Талмуда.
Как и в 1в., Галилея была окружена городами и землями
язычников. О поклонении олимпийским богам говорят храмы и надписи, статуи
и монеты Скифополя. Даже в самой Верхней Галилее (правда, на самой
ее границе, в поселке тирян Кедеше) стоят руины внушительного храма.
Эпиграфические находки говорят о его использовании уже в 117-118 гг., и
о посвящении «Святому Богу Небес» (Ovadiah, Fischer, Roll 1993).
Классическим храмам могли принадлежать нераскопанные руины II в. Джебель
Балат и надпись-посвящение Диане и Аполлону, найденные
северо-западнее Кедеша (Aviam 1993).
Конечно, нельзя думать, что в самой Галилее не чувствовалось
римского присутствия. Оно было очевидно: в Тверии стоял римский гарнизон,
активно контактировавший с местным населением; религиозные
праздники иудеев контролировали римские воины. Поэтому признаки римской
культуры заметны и здесь: во II в. в Тверии уже построили кардо, а в IV в. —
термы (Hirshfeld 1997); в Капернауме они появились во II—III вв. В
религиозную декорацию иудаизма стали быстро проникать эллинистические
мотивы, даже фигуративные: Медузы и Гелиосы украсили базальтовую
синагогу в Коразине (III—IV вв.), но особенно заметны они в памятниках

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н.э. — 324 г. н.э.) 157
Сепфориса и Бейт-Шеарима. Для понимания взаимоотношений иудаизма
и эллинизма в римской Галилее их необходимо рассмотреть отдельно (что
будет сделано в следующей главе).
В Сепфорисе рост эллинистических влияний несомненен, хотя
важнейшие для римско-эллинистического объекты (ипподром, нимфеум,
гимназиум) еще не открыты. Данные нумизматики и милевые камни
указывают, что во II в. город переименовали в Диоцезарею. В нем был театр
(начало II в.?), двое терм, главные и дополнительные колоннадные улицы с
мощением, система массивных акведуков. Даже гири на рынке II в. имели
греческие подписи смотрителей рынка (agoranomoi), а мозаики триклиния
римской виллы на акрополе (ок. 200 г.) изображали состязание в питье
между Гераклом и Дионисом — с греческими подписями (Meyers et al. 1996).
При этом, как и остальная Галилея, город был все равно еврейским.
Его густо усеивали миквы (особенно западный склон акрополя).
Наоборот, свидетельства отправления языческих культов редки, и, хотя монеты
несут изображения языческих храмов — самих храмов, несмотря на
активные поиски, не найдено. Наиболее важные примеры могут быть связаны с
культом Сераписа, это бронзовые алтарь для возжиганий, статуэтка быка
и маленький бронзовый кубок IV(?) в.; найдены также две статуэтки
Прометея и Пана II—III вв.
Еще более ярким свидетельством проникновения мотивов общей
средиземноморской, т.е. в основе классической, культуры был некрополь
Бейт-Шеарима. Если для I—II вв. в этом городке юго-западной Галилеи
открыты только стены, монеты и отдельные погребения, то с середины III
по нач. IV вв. его катакомбы стали погребальным центром для евреев
всего Востока, от Пальмиры до Вавилона. В городе появились общественные
здания и синагоги. Стиль погребений типичен для римской Палестины и
включает традиционные местные коккым и аркосолии (подробнее см.
главу V). Однако надписи и декорация свидетельствуют о далеко зашедшей
эллинизации культуры. Из примерно 280 обнаруженных здесь написей с
именами, занятиями и местами рождения — ок. 80% греческих, 16%
еврейских, остальные по-арамейски и на пальмирском диалекте.
Декорация показывает возросшую готовность евреев Палестины воспринимать
нетрадиционные мотивы изобразительного искусства: людей, животных,
мифологические сюжеты (в т.ч. не только наиболее распространенные, как
крылатая Нике, но и достаточно экзотические, как, например, сцены «Леда
и лебедь»), не говоря уже об орнаментах. Подобные рельефы соседствовали
с уже ставшими привычными еврейскими символами: нишей Торы, шофа-
ром, лопаткой для сожжений, менорами (Levine 1997).
Важнейшим выражением нового состояния иудаизма, как религии
одного из процветающих, но утративших государственность народов, во-

158 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
шедших в обширный pax Romana, стала синагога. До 70 г. н.э. духовным и
государственным центром Иудейского государства, типологически
близкого к теократии, был Храм, а синагоги существовали как общественные дома
собраний. С падением Храма и Иерусалима такие здания стали не только
социальными, но и религиозными центрами, где проводились субботние
богослужения (см. подробнее в главе IV). Окончательный крах пришелся на
середину IV в.: в 351/2 г. в Палестине, по неизвестному поводу, вновь
разразилось восстание против Рима, начавшееся в Сепфорисе. После этого,
по свидетельству Иеронима, города Галилеи полностью пришли в упадок;
прекратило существование кладбище в Бейт-Шеарим; Тверия, Диосполис
и Сепфорис были целиком снесены (в последнем это прослежено
археологически). На крахе культуры отразились и естественные причины:
землетрясения 306 и 363 гг. уничтожили многие поселения, в частности, Мей-
рон. Долгий период угасания закончился.
Решающим моментом в изменении культуры Палестины стал
политико-идеологический: в 312 г. н.э. Константин официально, в качестве
императора, признал христианство. Дальнейшая история — это история
взаимодействия местной культуры с византийской, история жизни в
среде гибнущего язычества, процветающего иудаизма и растущего
христианства.

Глава IV
Религиозные древности
иудаизма и христианства
в I в. до н.э. - III в. н.э.
Быстрое и успешное распространение учения христианства имело
конкретные историко-культурные предпосылки. Одна из них «римская»: это
создание единого римского мира с густой сетью прекрасных дорог,
которые сделали возможным для последователей Христа быстро и эффективно
разнести слова его учения по Средиземноморью (прежде всего в диаспору,
в места поселения иудеев). Вторая — «греческая»: сложение общеупотре-
бимого койнэ, сделавшего Ветхий Завет (Септуагинта, составленная
задолго до рождения Христа) доступным для всех, кто умел читать по-гречески,
а образную систему написанных на койнэ текстов раннего христианства
(прежде всего Новый Завет) — понятной грекоязычному миру. Третья —
«еврейская»: обычай публично читать, обсуждать и толковать тексты
священных книг в синагогах и иных местах собраний (ведь учение Христа
возникло в типичных для иудаизма формах пророчеств и раввинистического
учения, впитавшего многое из учения фарисеев).
Можно сказать, что римское государство связало
Средиземноморский мир воедино, греческая культура дала ему общий язык, а иудейская
традиция предложила учение для обсуждения на этом языке и
распространения по римским дорогам. В этой главе мы сосредоточимся на изучении
того, как в археологии отражено развитие и взаимодействие вступившего
в пору заката античного язычества, расцветавшего иудаизма и первохри-
стианства; рассмотрим основные археологические комплексы, связанные
с этим процессом.
Для этого нам потребуется пересмотреть материалы, касающиеся
самой чувствительной области в любой археологии религии — ее ранних
памятников, многие из которых давно стали объектами почитания, то есть

160 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
святынями. В книге о христианских древностях такой обзор отчасти уже
сделан, и мы постараемся избежать повторов, как можно меньше говоря о
памятниках, в ней уже разобранных. Поэтому читатель не найдет здесь
анализа древнейших частей таких святынь, как храм Гроба Господня и его
знаменитая Ротонда; материалов раскопок в Назарете; архитектуры базилики
в Вифлееме и многих других памятников раннехристианской культуры,
которые, хотя и почитаются ныне христианами, не имеют следов почитания
их до нач. IV в. Другие темы, также уже разбиравшиеся в «Христианских
древностях», будут затронуты вкратце (рукописи Кумрана, проблема архео
логии раннего иудео-христианства и др.).
Кроме того, нам придется выйти за пределы Сиро-Палестинского
региона — ведь, если памятники развития иудаизма можно изучать и на его
родине, и в диаспоре, то памятники первохристианства можно найти в
основном вне Палестины. Это естественно: выйдя из вполне конкретной
географической точки, где она зародилась, новая религия уже в первые
века существования проникла во все поры тогдашнего мира.
Наконец, логично рассматривать археологию раннего христианства
параллельно тому материалу, который дает развитие иудаизма: в
Палестине он связан с зарождающимся христианством генетически, а в анклавах
диаспоры составляет ему известную параллель.
IV-1. Древности иудаизма эпохи Второго Храма
и позднеримского периода
Религиозная жизнь иудеев в рассматриваемую эпоху, как и всякая религия
в момент ее бурного развития, отличалась сложностью и разнообразием.
Однако традиция обычно сохраняет память только об одном из
направлений — как правило, о возобладавшем. В реконструкции давно исчезнувших
явлений и восстановлении картины ранней религиозной жизни во всей ее
сложности археология играет особую роль. Посмотрим, что она предлагает
нам для освещения иудаизма в переломную для него эпоху.
Официально вся религиозная, а в значительной степени и
государственная жизнь евреев была сосредоточена вокруг Храма в Иерусалиме.
Иерусалимский Храм был уникален и как бы концентрировал в себе
весь Израиль, олицетворял его. Только здесь мог отправляться полный
цикл обрядов иудаизма, здесь хранился Ковчег Завета, здесь должны были
жить служители и стражи Храма. Сюда должен был являться каждый
еврей для жертвоприношения, и это не казалось невозможным — ведь
изначально иудаизм родился и распространился в очень ограниченном
пространстве Земли Обетованной, и его священный центр был достижим для
всех евреев. Но Храм интересен и для археологии христианства: ведь с ним

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
161
оказались связаны многие страницы земной жизни Иисуса Христа.
Поэтому мы обратимся в первую очередь к истории именно этого
уникального памятника, одиноко возвышающегося у истоков иудаизма и раннего
христианства; перейдем к синагогам; рассмотрим памятники археологии
раннеиудейского сектанства. Существенной частью экскурса будет
рассмотрение развития погребального обряда и распространение иудаизма в
Сиро-Палестинском регионе и в средиземноморской диаспоре.
«Второй» Храм и археология. Перестройка Второго Храма много веков
считалась важнейшим архитектурным свершением Ирода (см. предыдущую
главу). Это, по-видимому, верно — во всяком случае, если говорить об
области религиозной архитектуры. Но археологические данные по храму до
сих пор не столь многочисленны, его остатки впечатляют скорее
размерами и редкими чертами строительной техники.
Согласно Ветхому Завету, первый Храм Богу Израиля был построен
царем Соломоном на горе Мориа, севернее холма Офель, где расположен
город69. По возвращении евреев из вавилонского пленения Зоровавель
заложил новый храм (принятая дата 534—516 г. до н.э.) на месте
разрушенного70. Ограбленный Антиохом Епифаном (167 г. до н.э.), храм был
восстановлен Маккавеями в 164 г. до н.э., но и в дальнейшем подвергался ряду
частичных разрушений. Этот Второй Храм, о котором достоверно ничего
не известно, «обновил», а по сути дела — заново построил Ирод. Новый
сложнейший комплекс отличался от предшествующего и по размерам, и по
оформлению, и по общему плану. Логичнее было бы называть его не
Вторым, а Третьим Храмом — но мы сохраним традиционную «нумерацию»,
широко принятую в литературе71.
Проект Ирода для Храма в Иерусалиме был столь грандиозен, что для
его осуществления пришлось работать чуть не столетие, с нач. 20-х гг. до н.э.
«И начал Соломон строить дом Господень в Иерусалиме на горе Мориа...»: 2 Пар 3,
1;ЗЦар6, 1-38.
О Первом Храме см.: Мерперт 2000; там же литература.
«Во второй год по приходе своем к дому Божию в Иерусалим, во второй месяц
Зоровавель, сын Салафиилов, и Иисус, сын Иоседеков, и все пришедшие из плена в
Иерусалим положили начало и поставили левитов ... для надзора за работами дома
Господня» (1 Езд 3, 8).
Наиболее свежим и основательном разбором вопросов, связанных со строительством
на Храмовой горе Иерусалима до разрушения Второго Храма включительно, считается
книга Лиина Ритмейера, архитектора-археолога, десятилетиями работавшего на
раскопках Иерусалима и составившего очень много красочных архитектурных
реконструкций. См.: Ritmeyer 2007.
6 — 1321

162 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
по 64 г. н.э., причем работы завершились только полвека спустя по смерти
правителя72. При строительстве был изменен сам рельеф Храмовой горы:
ее вершину с северо-запада срезали, чтобы образовать ровную площадку,
а с юга, востока и запада пристроили гигантскую платформу. Громадные
подпорные стены должны были удержать от осыпи древние слои холма, на
которые легла платформа, поэтому они проходили сквозь многовековой
строительный мусор до скального основания. Большая часть подпорных
стен сохранилась до сих пор: они однородно массивны (4.6 м толщиной),
подняты над скальным основанием на высоту до 50 м, включают типичные
«иродианские» камни. Лучше остальных сохранились южная и западная
(знаменитая «Стена плача») стены платформы.
Общий план платформы площадью ок. 14 га близок прямоугольнику
(вост. 470 м, сев. 315 м, зап. 485 м, южн. 280 м). На нее можно было попасть
несколькими способами. С запада от платформы проходила парадная
улица-дорога шириной 10 м, замощенная большими (2—4 м2) каменными
плитами и имевшая подземный дренаж глубиной до 4 м. С нее можно было
подняться на платформу к юго-западному углу огромной галереи Храма,
т.н. Царской стой, по монументальной лестнице. Ее врезка в платформу
сохранилась и известна как «Арка Робинсона». Напротив арки
Робинсона открыто основание большого пилона (15 х 13.6 м), на который,
возможно, опиралась арка, переброшенная через улицу — высота ее в этом случае
составит 17.5 м73. Не менее эффектно был решен и главный вход с юга: на
платформу выводили два туннеля (длина 14 м, подъем 12 м) сквозь южную
стену, под Царской стоей; в туннели вели Двойные и Тройные ворота (они
хорошо сохранились74.
2 К моменту, когда, согласно расчетам историков Евангелий, Христос пришел в
Иерусалим, работы в Храме должны были идти уже 46 лет. Дату начала работ — 23—22 гг.
до н.э. — привел Иосиф Флавий. Для уточнения хронологии используется надпись с
именем донатора, пожертвовавшего средства на сооружение платформы, найденная
археологом Б. Мазаром к югу от рыночной площади, под Двойными воротами.
73 «Арка Робинсона» — одна из двух больших арок в западной стене Храма, в 1860-х гг.
обнаруженных Ч. Уорреном. Вокруг нее в 1968-1970-х гг. вел работы Б. Мазар, но ее
предназначение остается неясным.
74 Двойными (шир. ок. 13 м) пользовались до тех пор, пока крестоносцы не закрыли
их новой постройкой. Они были дополнительно оформлены четырьмя куполами на
колоннах, украшенных растительным и геометрическим орнаментом. Тройные ворота
(шир. 15.2 м) были при Омейядах заново отстроены (в XI в. были замурованы).
Лестница к воротам — иродианского периода; местами она восстановлена из древних камней;
значительная часть Двойных ворот скрыта средневековой башней (видна только
небольшая восточная часть). Вообще видимые части здесь многократно перестраивались,
они в основном иродианские, частично омейядские.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 163
В юго-восточной части Храмовой горы платформу поддерживали
массивные своды на 88 столпах, стоявших в 12 рядов и опиравшихся на
огромные каменные блоки, которые можно видеть и сегодня (их название —
«Соломоновы конюшни» — не имеет ничего общего с ветхозаветным царем,
оно возникло в XIX-XX вв.). Возможно, над ними когда-то высилась
башня Храма: восточная оконечность южной стены сохранила не менее 28
рядов кладки над фундаментом (39 м). Этот угол был самой высокой частью
стены и остался таким даже после разрушения римлянами (здесь ряды
поднимаются выше основной кладки над Двойными и Тройными
воротами). От самого Храма, стоявшего на платформе, найдены только развалы
камня, капители и части фриза (от стой?) вдоль южной и западной стены
платформы (см. Ritmeyer, Ritmeyer 1998), поэтому его реконструкции
возможны только по письменным источникам75.
Второй Храм в письменных источниках
Реконструкции Храма многочисленны до избыточности, хотя источников для
них, кроме описания Иосифа Флавия и кое в чем дополняющих его книг
Талмуда, нет. Яркий текст Иосифа обладает несомненным интересом для историка
архитектуры и религии, но «археологическая точность», прежде всего в
размерах, не входит в число его достоинств. Вот самое общее реконструктивное
описание, необходимое для желающих представить себе облик постройки
Ирода в целом.
Храм с дворами и входившими в его комплекс постройками занимал
площадь в 250 м2, возвышаясь на северо-западе Иерусалима и господствуя над
городом с окрестностями. Он располагался на ступенчатых террасах так, что
северные (внутренние) дворы лежали выше внешних. Внешний (нижний, южный)
двор был огражден высокой стеной с рядом крепостных ворот и вымощен
разноцветными каменными плитами. С трех сторон шла двойная колоннада,
а с четвертой (южной) — тройная, перекрытая кедровой крышей по
мраморным колоннам. Восточная колоннада именовалась Соломоновым притвором,
а южная — Царским портиком (стоей). Иосиф Флавий называет его самым
замечательным произведением искусства из когда-либо существовавших в мире
и насчитывает здесь 162 колонны с коринфскими капителями; они стояли в
четыре ряда, образуя три галереи, из которых центральная был в два раза шире и
выше боковых («... из них две были совершенно одинаковы, а именно: имели по
тридцать футов в ширину, по стадии в длину и более чем по пятьдесят футов в
вышину. Ширина же средней галереи была в полтора, а высота в два раза боль-
Храмовая гора лежала в руинах на протяжении римского и византийского периода; в
VII—VII1 вв. халифы-Омейяды очистили площадку и соорудили на ней две мечети
(стоящие поныне). Крестоносцы в нач. XII в. обновили юго-восточный угол платформы,
использовав ее как конюшни.
6*

164 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ше крайних галерей, так что она значительно возвышалась над последними»
(Иосиф Флавий, Иуд. древн. XV, 11,5).
Внешний двор был доступен для неевреев, и в нем же шла активная
торговля: ...продавали волов, овец и голубей, и сидели меновщики денег» (Ин 2,
14). Именно здесь мог произойти эпизод с изгнанием Иисусом из Храма
продающих и покупающих (Мф 21,12; Ин 2,15).
С севера двор был отделен от внутренних дворов Храма каменным
парапетом (вые. 1.5 м) и террасой (шир. 5 м). Внутренние дворы были более
сложными по устройству. Особый зал для женщин помещался за террасой и
Восточными или Никаноровыми воротами (во внешней восточной стене ?), окованными
коринфской медью. Чтобы попасть в самый высоко расположенный двор
Храма, нужно было пройти еще несколько ворот. Размеры этого двора
оцениваются в 93.5 (восток-запад) х 67.5 м (север-юг). Внутренние ограды делили его на
ряд частей, в одной из которых («двор священников») находился жертвенник
всесожжения (описывается как имевший размер 15 х 15 м при высоте 7.5 м).
Еще западнее (на 12 ступеней выше «двора священников») стояло здание
собственно Храма, на новом фундаменте из массивных белых мраморных плит.
Его длина достигала 50 м, ширина 35 м (с учетом выступов на каждой стороне
притвора — тоже до 50 м). Вход был в восточной стене, через притвор (шир.
25 х 5 м). Иосиф приводит очень большие цифры высоты: для здания — 45 м,
для портала, сплошь покрытого золотом — 35 м (при ширине 25 м). Внутрь
храма вели две двустворчатые двери, интерьер был разделен на два
помещения: Святое и Святая Святых. Над входом в храм висела огромная виноградная
лоза с кистями в человеческий рост (техника исполнения неизвестна), а вход
в Святое ограждала вавилонская завеса из нитей священных цветов. В Святом
(размер 20 х Юм) стояли золотой светильник, стол для хлебов приношения
и жертвенник для курения. Стена с дверью и завеса (или только две завесы)
отделяли Святая Святых (размер 10 x10 м), внутри которого было абсолютно
пусто (что поразило римских легионеров в 70 г. н.э.). Над святилищем были,
очевидно, и верхние помещения, а с боковых и задней сторон Храма — более
низкие пристройки в три этажа, шириной 5 м. Крыша Храма была двускатная,
украшенная золотыми шпицами.
Особо следует отметить два дошедших до нас эпиграфических
свидетельства. Первое — фрагменты надписей, которые извещали неевреев о
запрете входить во внутренний двор. Почти полный греческий вариант текста
такой надписи сохранился на каменной плите, найденной в 1871 г. Шарлем
Клермон-Ганно — французским консулом, занимавшимся археологией
(сейчас в Археологическом музее Стамбула; менее сохранный фрагмент
обнаружили в 1935 г. Такие надписи по-гречески и по-латыни помещались
на баллюстраде, ограждавшей внешний двор. Полный текст
восстанавливается так: «Никакой иноплеменник не смеет входить внутрь ограды и
каменной стены, окружающей Храм. Тот, кого застигнут, пусть винит себя за

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 165
смерть, которая за это следует»76. Второе свидетельство — всего несколько
еврейских букв, оставшихся от парапета, с надписью: «...места трубления».
Огромный (1 х 1 м) камень с этой надписью был обнаружен при раскопках
1968 г. (Б. Мазар) в юго-западном углу Храмовой горы. Он лежал там, куда
его сбросили солдаты Тита в 70 г. н.э. — на мостовой, в уровне римского
периода. «Место трубления» было особой нишей в парапете стены Храма,
с которой один из священников звуком шофара (т.е. трубы) давал знать
городу о наступлении и завершении субботы (Shanks 1995, р. 157).
Среди мемориальных надписей государственно-теократического
содержания, которые справедливо связывают с перестройкой Иерусалима
в эпоху Ирода Великого, привлекают внимание две «типовые» каменные
таблички, в рамках которых нанесены еврейские надписи. Одна из них
сообщает о захоронении останков древнееврейского царя Осии (что может
говорить об их переносе и даже об устройстве исторического некрополя
при расширении города), на другой читается слово «старейшин» (она
найдена при раскопках в монастыре св. Екатерины и, возможно, указывает на
размещение в этом районе синедриона).
Второй Храм был разрушен в 70 г. н.э., а утварь его, прежде всего
священные сосуды, увезены в Рим; на рельефах арки Тита, изображающей его
триумф, легионеры несут утварь храма — в первую очередь, священные
светильники. После завоевания Палестины арабами в VII в. н.э. площадку
храма очистили, и на ее месте поставили мечеть второго «халифа
праведного пути» Омара, называемую Куббат аль-Сахра, «купол Скалы». Она стала
одной из главных святынь мусульманского мира, поэтому археологическое
изучение поверхности храмовой платформы в настоящее время
невозможно, и вряд ли наши знания о реальном виде Второго Храма существенно
возрастут в ближайшие десятилетия.
Синагоги. Иудаизм не только не предполагал возведения иных святилищ,
кроме Храма, но и прямо отвергал возможность их создания. По
крайней мере, в теории. Однако, с включением иудеев в общую жизнь
сначала Ближнего Востока, а затем всего Средиземноморья, и особенно с
образованием общин, постоянно живущих в диаспоре, это положение стало
трудно выдержать на практике. Местные религиозные центры, в которых
могли собираться иудеи для обсуждения важных вопросов жизни, а также
для совместной молитвы, чтения священных текстов Завета, обучения де-
Другой вариант перевода: «Никакой иноплеменник не имеет доступа внутрь ограды
и каменной стены вокруг храма. Кто будет застигнут [в нарушении этого правила] пусть
сам несет ответственность за смертную казнь, которая за это следует» (Нюстрем 2000,
с. 483).

166 Л.Л. Беляеву Н.Я. Мерперт, От библейских древностей к христианским
тей, — стали необходимы. Такими центрами стали синагоги, т.е. собрания.
Они существовали в городах Палестины и раньше, но только как места
собраний общины. О синагогах в I в. н.э. говорят Филон Александрийский,
Евангелия и иные тексты. В Иерусалиме, например, обнаружена греческая
надпись (до 70 г. н.э.), посвященная некоему Феодосию, старейшине
синагоги, отец и дед которого также были ее старейшинами.
Но археологически в это время известны только перестроенные для
собраний дворцовые залы в Масаде и Иродионе. Предположительно к тому
же периоду возводят сохранившиеся остатки зданий из базальта в Гамле и
под основанием синагоги кон. IV—V вв. в Капернауме. Особыми зданиями
для собраний все эти сооружения пока считают условно, строгих
археологических доказательств этому нет77
Спадением Храма такие здания постепенно стали использовать не
только как социальные, но и как религиозные центры, как маленькие
храмы, в которых проводились субботние богослужения. Более-менее
устойчивый план и архитектурную форму синагоги стали обретать уже в Галилее
II—III вв. Синагоги II в. н.э. пока единичны, самая ранняя из них — в Не-
ворайе (Набратене; Верхняя Галилея) построена в кон. 130-х гг.(?), после
восстания Бар Кохбы. С III в. они становятся многочисленнее: в Галилее
это Хирбет Шема, Мейрон, Гуш Халав, Коразин, Хаммат Тверия, Бейт-
Шеарим; появляются они и на побережье (Кесария), и в Иудее (Эйн-Геди).
К сер. III в. синагоги в Галилее строили уже десятками (сейчас в Израиле
насчитывают более 100 ранних синагог, изученных археологически).
Интересно, что это происходило несмотря на то, что Империя вплоть до прихода
к власти Диоклетиана (284 г.) переживала общий кризис: видимо,
религиозно и национально единая Галилея оказалась убежищем от хаоса, царившего
в Средиземноморье, плотность и благосостояние ее населения продолжали
расти. Особенно это касалось Нижней Галилеи, менее эллинизованной, где
почти не встречается греческих надписей и фигуративного искусства, а мо-
Далее места и здания для собраний будем называть, как это принято в современной
археологической литературе, синагогами, хотя термин для раннего периода условен.
В надписях синагог и других эпиграфических материалах греческое слово «синагога» и
его арамейский и ивритский аналоги прилагают к общине, а не к месту ее собрания или
к зданию. Эти последние обозначают по-еврейски как «святое место» (кодеш), «дом»
(бейт) или даже просто «место» (маком). Тем не менее, использовать слово синагога
для обозначения здания допустимо: в тексте о Феодосии и его предках им обозначают
как общину, так и дом, где она собирается, возведенный «архисинагогом» и потомком
«архисинагогов». Понятие «дом» позднее редуцировалось, и синагогой стали называть
уже не общину, но здание для ее собраний. Похожий процесс наблюдается и в случае с
возникновением слова «церковь» в значении «здание для собраний общины»:
первоначально оно так и называлось, «домус экклесиа».

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 167
заики римского типа, саркофаги и гробницы с резьбой крайне редки. В IV в.
широкое строительство синагог продолжилось, охватив районы Самарии
и Голан. В это же время формируются элементы внутреннего
функционально-символического убранства синагог, которые быстро обретают
устойчивость и распространяются настолько, что уже во II—IV вв. широко
представлены в религиозном изобразительном искусстве иудеев.
Археологически изучены синагоги и в диаспоре, за пределами
Палестины, причем многие восходят к очень раннему времени. Считается, что
две из них, на о. Лесбос и в Остии (портовом пригороде Рима),
сформировались еще до 70 г. н.э. Обе они не дали изображений еврейской
символики, но в лесбосской синагоге, перестроенной из остатков жилого здания,
четыре базы колонн несут посвятительные надписи евреев, а в Остии
древняя синагога перекрыта поздней, отчасти использующей ее план.
Считается, что в ранних синагогах оформление было простейшим, в них только
читали Завет и учили детей, т.е. ранняя синагога служила прежде всего как
йешива (школа по обучению Торе).
Из более поздних синагог диаспоры самая известная, благодаря
сохранившейся фресковой росписи, открыта в Дура Европос (до 260 г.). Вообще
же синагоги более развитого периода, кон. III—IVвв., открыты по
всему Средиземноморью: на о. Эгина и в сирийской Апамее, в Южной
Италии (Бова Марина) и в Северной Африке (Хаммам-Лиф, или Наро, рядом
с г. Тунис; Лептис Магна), на о. Делос и в Испании (Элче, пров. Аликанте),
в Малой Азии (Милет, Мисис в Киликии, Приена, Сарды); наконец,
в Болгарии (Филиппополис), Македонии (Стоби), а в более позднее
время и в Крыму (Херсонес). Постепенно сформировался и общий
архитектурный тип внутреннего оформления синагоги: с киворием-«эдикулой» на
платформе для свитков Торы, нишами для их хранения и апсидой.
Синагоги и ранние христианские церкви имели много общего. Те
и другие принципиально отличались от языческих храмов, сочетая
функции домов для собраний общины и для молитвы. В архитектурном
отношении те и другие опирались на классическое наследие, развивая
заложенные в нем принципы планировки, конструкции, объема и декора.
Архитектурные формы синагог римского периода
Синагоги — традиционные места собраний общин иудеев, стали их
религиозными центрами после уничтожения Второго храма, и в известной мере
заменяли его. Поэтому их план (обычно прямоугольный) часто ориентирован
продольной осью на Иерусалим. В Палестине синагоги строили из местного
материала, т.е. известняка или, реже, из базальта (Коразин). Синагоги
«галилейского типа» отличает обращенный к Иерусалиму монументальный фасад с
тремя входами, а изнутри — ряд колонн вдоль трех стен. В синагогах «широко-

168 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
го» типа входы оставались с противоположной Иерусалиму узкой стороны, но
был выделен центр богослужения, размещенный на возвышении посредине
длинной стены здания. В синагогах «базиликального» типа имелась апсида,
обращенная к Иерусалиму, а входы остались на противоположной ей стене;
интерьер делился колоннами на три нефа. Долго полагали, что эти типы
датируются по-разному, предполагая развитие от «галилейских» к «базиликальным»,
но оказалось, что они сосуществуют на протяжении римской и византийской
эпох. Синагоги византийского периода дали огромное количество надписей,
особенно в технике мозаики, проливших новый свет на жизнь древней
Палестины (Hachlili 1988; Fine 1996; Levine 1993; Levine 2000; Fine, Meyers 1997).
В более поздний, византийский, период синагоги будут развиваться в
Палестине параллельно развитию христианских церквей, вместе с тем
усваивая все более традицию сложных сюжетных композиций, включающих
множество библейских и даже мифологических персонажей. Крайние
точки этого развития обозначены памятниками V-VII вв. типа широко
известных синагог в Капернауме и Бет Альфе, которые находятся уже за
рамками нашего экскурса.
Кумран, рукописи Мертвого моря и «археология ессеев». Однако не вся
религиозная жизнь еврейства в эпоху эллинизма и в римский период
группировалась вокруг Храма и синагог. Часть иудеев образовала секты, особые
религиозные направления, стремившиеся вести как можно более
ортодоксальный и аскетичный образ жизни и служения Богу.
Основополагающее значение для изучения такого иудаизма в
ранний период Второго Храма и, отчасти, в нач. I тыс. н.э. имеют памятники
Мертвого моря: поселение в Хирбет Кумране, которое до сих пор считают
религиозным центром, и собрания свитков, находимые в окружающих его
скальных пещерах. Они открыты вскоре после II Мировой войны, в 1945—
47 гг., в момент образования государства Израиль, и стали важной
составной частью национальной идеологии этого государства. С тех пор вокруг
кипят научные, политические и, конечно, религиозные страсти. Под огнем
побывало (и остается) буквально все: подлинность рукописей, точность их
датировки, соотнесенность с той или иной религиозной группой
Палестины, связь с ближайшими поселениями и, конечно, характер самих
поселений.
Первые вопросы оказалось возможно решить: археологические
раскопки в пещерах показали, что их слой содержит фрагменты тех же
свитков, которые уже находились в научном обороте. Следовательно, свитки
не могут быть подделками. Этот вывод поддержали: палеография текстов;
радиокарбонный анализ рукописей и тканей, в которые они были заверну-

Глава ГУ. Религиозные древности иудаизма и христианства...
169
ты (проведен независимо в 1991 г. лабораториями Цюриха и Тель Авива, в
1994 г. — университетом Аризоны); находки на поселениях и кладбищах.
Сегодня считают, что в подавляющем большинстве тексты, действительно,
написаны во II—I вв. до н.э.
С остальным оказалось справиться не так просто. Содержание
текстов пытались ассоциировать с прото- или раннехристианским контекстом
(Eisenmann R., Thiering В.) и с всевозможными группами иудеев, включая
общину древнего Иерусалима (N. Golb). Однако обычно в них видят
памятники религиозного направления иудаизма, отрицавшего те формы
ритуала, которые были приняты в общине иерусалимского Храма. Они
могли быть близки секте ессеев, обычаи которой описаны Иосифом Флавием
(Иуд. древн. XIII, 5, 9; и XVIII, 1, 5; Иуд. в. II, 8,2 и ел.; большинство
ученых, начиная с Dupont-Sommer'a), или саддукеям (L. Schiffman,
опиравшийся на особенно многочисленные списки из Пещеры 4)78.
Конечно, изучение содержания текстов никак не может быть
включено в область археологии, ими занимаются историки религии и теологи,
филологи и кодикологи, особенно специалисты по апокрифам и
псевдоэпиграфике. Более того — оно не сосредоточено исключительно на
рукописях Мертвого моря и началось еще в конце XIX в., когда были вывезены из
Каира, а затем опубликованы документы т.н. Генизы — архива еврейской
общины, среди которых оказалась часть тех же текстов, которые позднее
обнаружатся в Кумране (т.н. Дамасский документ). Тем не менее,
археологии принадлежит важное место в их общем анализе, так как именно она
ответственна за реконструкцию историко-культурной ситуации, в которой
создавались и откладывались тексты, и, в значительной части, за их
датировку. Отсюда — непрекращающиеся споры вокруг характера поселений и
погребений прилегающего к пещерам района.
Исследование мест, где, как думают, жили составители кумранских
манускриптов, началось с 1950-х гг. (к тому времени были открыты и ис-
Издание текстов рукописей долго откладывалось. Их полная публикация началась
только с 1991 г., но сразу резко продвинула их понимание. Часть их доступна и в русских
переводах (см.: Тексты 1971-1996). Начало изучению текстов в России положил
основатель русской кумранистики Иосиф Давыдович Амусин (Амусин 1960; Амусин 1964;
Амусин 1983 и мн. др.). Позже над ними работал И.Р. Тантлевский (Тантлевский 1994 и
др.). См. также: Газов-Гинзберг, Елизарова, Старкова 1996; Мень 2000. Издавались
также переводы популярных книг г. Штолля, А. Донини и др.
Западная литература по Кумрану поистине необъятна. В последние десятилетия его
проблемам был посвящен ряд конференций (одна из них, название симпозиума 1992 г.
в Граце (Австрия): «Кумран нигде»), журнальных номеров и реферативных работ,
выходящих повсюду, от Парижа и Вашингтона до Сиднея (см. Near Eastern archaeology.
Vol. 63 (2000) п. 3; Journal of Religious History Sidney 2002, n. 26).

170 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
следованы уже 7 местонахождений рукописей в пещерах; всего их сейчас
11). Его провела Французская Библейская школа в Иерусалиме во главе с
доминиканцем, о. Роланом де Во, раскопавшим руины Хирбет Кумрана
(эксп. 1951—1958 гг.). Исследователь, сам принадлежавший к монашескому
ордену, увидел в небольшом компактном поселении комплекс, близкий по
набору признаков к монашеской общине, и попытался восстановить его
жизнь. Достаточно обильный материал позволил составить
хронологическую шкалу. По мнению де Во, поселение «кумранитов» возникло, видимо,
при хасмонейском правителе Иоанне Гиркане (134—104 до н.э.), в 31 г. до
н.э. было разрушено землетрясением, ненадолго оставлено, затем
восстановлено при Ироде Архелае (4 г. до н.э. — 6 г. н.э.) и окончательно
разрушено римлянами в июне 68 г. н.э. С этого времени руины иногда
использовались римскими солдатами и иудейскими повстанцами, пока не были
окончательно заброшены79.
Объемно-планировочно комплекс решен довольно сложно, в его
составе комнаты и залы, хранилища запасов и водоемы, башня и лестничные
марши. Выделяют даже «скрипторий», где могли производить рукописи.
При этом, однако, в полностью вскрытом Кумране не найдено ни клочка
рукописей — что стало одной из причин неоднозначной функциональной
интерпретации памятника. Второй оказалась неполнота документации:
де Во умер в 1971 г., так и не написав отчета; его посмертная книга носила
интерпретационный характер (De Vaux 1973). Библейская школа
опубликовала то, что осталось от материалов работ: несколько сотен фотографий,
48 листов обмера и суммарные описания из дневников. Не до конца ясны
численность и поло-возрастной состав жителей Кумрана, о котором
можно судить по кладбищам, где преобладают мужские погребения. Кладбище
Кумрана описывают как один большой и два или три маленьких участка,
Эта наиболее известная датировка, предложенная де Во, сейчас оспаривается.
Стратиграфически выделяют три периода, из которых первый распадается на две части: 1а,
около 20—40 лет, не дающий нумизматического материала, но по керамике не
отличающийся от следующего — lb, который датируется монетами правителей Иудеи (с 223 г.
до н.э. по 37 г. н.э. и керамикой примерно со 150 г. до н.э. до нач. I в. н.э. (или несколько
шире, от 200 г. до н.э. по 68 г. н.э.). Фазу lb завершает землетрясение 31 г. до н.э. II
период связан с восстановлением поселения ок. 4 г. до н.э. — 6 г. н.э., а завершает его
захват римлянами летом 68 г. н.э. III период, римский (до сер. 80-х гг. н.э.) и
«повстанческий» (132—135 гг.), кончается в 30-х гг. II в. н.э. Очень важна и датировка кожи и льна,
из которых сделаны рукописи, методом радиоуглеродного датирования, проведенная
в 1990—91 гг.: даты в интервале от 209—117 до н.э. по 21 до н.э. — 61 н.э. (по коже; лён
дал дату 33 г. н.э. плюс-минус 200 лет). См. ранний обзор: Амусин 1960а; Тантлевский
1994.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 171
которые могли быть и независимыми некрополями. Число «общинников»
оценивают в 150-400 человек (Дж. Патрик снижает его до 50-70). Число
вскрытых на большом кладбище могил (26 из примерно 1100), в которых
погребены только мужчины, недостаточно для окончательного суждения
об обряде целибата (тем более что на маленьких кладбищах есть детские
и женские могилы). Развитие некрополя во времени трудно прослеживать
из-за отсутствия в мужских погребениях инвентаря (в женских он тоже
скуден). Де Во вскрыл 43 могилы. Во всех случаях тела лежали в подбое,
закрытом кирпичем или камнем, к востоку от могильной шахты (также
ориентированной на восток). Могилу заваливали и сверху отмечали большим
камнем или холмиком из камней (Тантлевский 1994, 39-42; Hachlili 1993).
Погребенных клали, в западном секторе кладбища, головой к югу (ессеи
думали, что рай — на севере), но в южном и юго-восточном секторах в
основном к востоку. В четырех случаях открыты двойные захоронения
(западный и южный сектора). Тела обернуты в льняную ткань, в трех могилах
есть остатки дерева (возможно, от гробов).
По словам Эдварда Кука, «через 45 лет после начала работ ни одна из
существующих теорий не способна удовлетворительно объяснить все
имеющиеся факты» (Cook 1994, р. 39). «Зал скриптория» считают возможным
описывать и как «трапезную» (П. Донсель-Вут, интерпретирующая
комплекс как «эллинизованную виллу» одного из знатных семейств
Иерусалима). Слабую обжитость связывают не с аскетическим образом жизни, а
с временным обитанием, например, торговыми караванами (Дж. Патрик).
Присутствие башни пытались объяснить военным предназначением
комплекса (Норман Голб) (см. об этом: Cook 1996; Magness 1996; Dead Sea
Scrolls 1992; Vanderkam 1994; Donceel-Voute 1994).
Традиционная идентификация Кумрана как памятника секты ессе-
ев до последнего времени оставалась преобладающей (Berlin 1997, pp. 27,
57), причем предлагались компромиссные варианты: например, видеть
в Кумране не просто поселение, но центр пурификации ессеев, правила
жизни которых предполагали долгие периоды ритуальной «нечистоты» и
множество очистительных процедур, требовавших обилия воды). Размеры
помещений, избыточно мощная система хранения воды и проработанная
планировка могут говорить об определенном стремлении к комфорту. В то
же время, на поселении долго не обнаруживалось следов роскоши (нет
импортных изделий), стены лишены декора. В упрощенном стиле жизни,
сводящим потребности к самым простым, видели материализованное
противопоставление стремлению к утонченности, которое свойственно Хас-
монеям и их сторонникам из числа аристократии.
Все же в последние годы традиционную позицию сильно
поколебало исследование «укрепленных ферм», или, вернее, укрепленных центров

172 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
больших поместий, ориентированных на товарное производство. В
новой монографии Ицхар Хиршфельд убедительно показал, что структурно
Кумран ничем не отличается от наиболее характерных памятников такого
типа, например, от поместья в Рамат Хамадив. Предполагается, что
хозяином поместья был один из членов элиты иродианского общества,
возможно — из круга священнослужителей (это объяснило бы наличие ритуальных
микв). Рукописи же (которые, как полагает Хиршфельд вслед за Лоренсом
Шиффманом, отражают взгляды скорее садуккеев, чем ессеев) могли быть
вывезены из Иерусалима как святыня перед осадой города в 70 г. и
спрятаны в пещерах знатным владельцем виллы. Идею Хиршфельда поддержали
продолжающие работы в Кумране археологи И. Маген (Magen) и Ю. Пелег
(Peleg) — ими открыты остатки ремесленных производств, обжигательные
печи, дорогое стекло, ювелирные украшения. Все это плохо
соотносится со старой трактовкой Кумрана. В одной из самых убедительных работ
И. Маген рассматривает Кумран как опорный пункт для контроля участка
побережья Мертвого моря, специальностью которого было производство
керамики. (См.: Hirschfeld 2004; Hirschfeld, Vamosh 2005; гипотеза Магена
изложена: Shanks 2006).
Археология иудейского погребального обряда I—Wee. н.э. в Палестине.
Погребальный обряд — важнейшая область всякой археологии религии,
поскольку он способен донести до нас, что думали в прошлом о загробном
мире и бессмертии души, а отчасти — и как представляли устройство мира
земного. Письменные источники не передают нам всех подробностей об
отношении евреев эпохи Второго Храма к смерти, погребению и
загробному миру (возможно, «карта» последнего еще не была полностью
сформирована), поэтому для археологии иудаизма и раннего христианства
первостепенная задача — изучение погребального обряда. Иудеи придавали ему
большое значение, тщательно оформляли кладбища и гробницы,
посещали их, ухаживали за ними (что, впрочем, легко объяснимо потребностями
земной жизни семьи и иных социальных ячеек).
Обычаи погребения в эпоху Второго Храма отличались, как и в
предшествующие эпохи, разнообразием и сложностью: иудеи применяли как
простые индивидуальные погребения тел, так и вторичные
(индивидуальные или коллективные) захоронения костных останков. Первые совершали
в деревянных фобах, вторые — в отдельных или общих оссуариях. Те и
другие размещали в скальных гробницах за пределами городских стен. Кроме
того, отдельные группы евреев придерживались собственных, резко
отличных от вышеназванных обычаев. Вскоре после разрушения Второго Храма,
произошел отказ от складывавшейся практики вторичных захоронений и
в погребальный обряд евреев проникла общая традиция позднеантичного

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 173
Средиземноморья — захоронения в саркофагах (каменных, свинцовых и
иных) и строительство катакомб.
Организация некрополей. О погребальных сооружениях эпохи Второго Храма
долго судили прежде всего по монументальным, т.н. «царским гробницам»
в Иосафатовой долине р. Кедрона, за восточной стеной Старого города
Иерусалима, о которых писал еще Иосиф Флавий (Иуд. древн. XX, 4, 3).
Местное предание соотносило их с героями Ветхого Завета,
например, с Авессаломом, но на самом деле их даты гораздо позже и восходят
лишь ко второй пол. I в. до н.э. Гробницы завершаются надземными
мемориальными сооружениями; они демонстрируют высокую степень
художественного развития и разнообразия, и вполне соотносимы с римско-эл-
линистическим контекстом. В архитектурном оформлении гробниц были
распространены: фасад с дорическим фризом и ионическими колоннами
в центре (при фронтоне с растительным орнаментом, как в «гробнице За-
харии»); сочетание классических элементов с пирамидами и карнизами в
египетском стиле («гробница Авессалома»); портал в антах с
ионическими колоннами и фасадом, окруженным лентой растительного орнамента
(фрукты, сосновые шишки, розетка в центре), дорическим фризом с
мотивом тройных виноградных гроздей, фланкированных венками и листьями
аканфа.
Интересной особенностью «царских гробниц» является стремление
вырубить памятник непосредственно из скалы, выделить необходимую
массу камня и обтесать ее до придания необходимой формы, сохранив,
однако, ее связь с горой, в толще которой остаются скрытыми
погребальные камеры. «Гробница Авессалома», например, — родовое кладбище из
восьми вырубленных в скале прямоугольных камер (т.н. «пещера Иоса-
фата») с нишами для тел, вход в которую ведет с квадратной площадки,
вырубленной в скале. Почти всю ее занимает отдельно стоящий памятник
(евр. нэфеш) — монолитный куб, высеченный прямо из скалы, с
ионическими полуколоннами на фасадах, «несущими» дорический фриз и карниз
в египетском стиле. Куб венчает глухая ротонда, или барабан, вытянутый в
тонкий конус каменной кладки с каменным цветком на вершине.
Фасады и стены «царских гробниц» и аналогичных им сооружений
украшали граффити и росписи в композитном стиле, комбинирующем
элементы зллинистическо-римской и восточной архитектуры. Огромная
«Гробница Голиафа» в Иерихоне сохранила на трех стенах следы
обрамления, выполненного красной, коричневой и черной краской; каждая ниша
также обведена черной линией с тонкими красными бордюрами, образуя
арку. Северная и южная стены украшены мотивом вьющейся лозы с вино-

174 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
градными листьями и птицами, клюющими виноград, а западная —
архитектурным и растительным орнаментом.
Гробницы-памятники, принадлежавшие известным в Иерусалиме
семьям, дошли до археологов неоднократно разоренными (только в двух
гробницах были обнаружены нетронутые саркофаги), и не могли дать
представления об организации кладбищ, о погребальном обряде и связанном с
ним инвентаре (хотя в разрозненном виде — например, в коллекциях и на
разрушенных кладбищах, которые осматривали еще в XIX в. — материалы
с древних некрополей встречались во множестве). Системная информация
о погребальном обряде была получена только благодаря раскопкам
кладбищ в Иерусалиме и Иерихоне, проведенных в 1950-х и в 1980-х гг.
Согласно еврейской традиции (близкой в этом общей античной)
кладбища расположены за городской чертой: в Иерусалиме они прилегают к
стенам снаружи, и захоронения сконцентрированы на северном, южном
и восточном направлениях. В Иерихоне кладбище располагалось на
холмах вдоль долины Иордана (здесь исследовано больше всего нетронутых
захоронений, около 50; ограбленных погребений до 75). Иерусалимский
некрополь развивался свободно, его гробницы врезаны в скалистую почву,
к ним вели особые тропинки, их окружали деревья и кусты; фасады
некоторых гробниц богато орнаментированы.
Гробницы могут быть разделены на две группы, простые камеры в
скалах и более сложные монументальные сооружения, где к вырубке добавлен
стоящий над ней или рядом надгробный памятник. Некоторые гробницы
Иерихона имели также открытый внутренний дворик с ритуальным
бассейном (миква), предназначенный для очистительных обрядов (упоминается в
еврейских источниках как «евлогия», «место благословения»). В
Иерусалиме гробницы с декоративным фасадом также могут иметь внутренние
дворики со скамьями, но меньших размеров и без басейнов. Такие дворики
III в. со скамьями обнаружены и в некрополе Бейт-Шеарим.
Погребальная камера — квадратная комната с низким потолком и
тремя или четырьмя скамьями по периметру; в ее полу часто делают
углубление для того, чтобы вошедшие могли стоять в полный рост. Вход в
гробницу был квадратным, его закрывали большим прямоугольным камнем либо
замуровывали кирпичем и мелкими камнями. В иерусалимском некрополе
существуют погребальные камеры с нишами и аркосолиями, в Иерихоне
открыты только гробницы с нишами; это своего рода фамильные склепы,
в которых предусмотрены отдельные вместилища для каждого усопшего.
В стены (кроме входной) врезались от одной до трех ниш (есть камеры и
на одно захоронение), высотой 1 м и длиной 2 м. Своеобразной чертой
еврейских гробниц является форма ниш (традиционное название кокким,
ед. кокк): они вырубаются не вдоль поверхности стены, а вглубь ее, на всю

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
175
длину гроба, который как бы вдвигается в нишу. План врубленных в скалу
гробниц с нишами восходит к современным им египетским (особенно к
захоронениям в Леонтополе). Второй тип погребальных ниш — аркосолий:
углубление в форме скамьи с арочным перекрытием, выдолбленное не
поперек, а вдоль стены. Это более поздний и более дорогой тип захоронений,
он появляется в конце периода Второго Храма и связан, вероятно, с
распространением саркофага80. Иногда внутри аркосолия, в глубину,
вырубалась еще и могила — с III в. такие захоронения становятся самыми
частыми. В обряде кладбищ, лежащих вокруг Мертвого моря (Иерихон, Кумран,
Тель эль-Гувер) отмечают некоторую общность.
Типы захоронений и их инвентарь. Самым неожиданным для археологов,
исследовавших кладбище в Иерихоне, стало обнаружение ими первичных
захоронений в хорошо сохранившихся деревянных гробах, причем эти
захоронения принадлежали к числу самых ранних. Дело в том, что этот обычай
должен был быть сравнительно новым: археология железного века не дает
примеров использования гробов израильтянами, хотя они встречаются в
Египте и в Финикии. Почти не упоминает гробов и Ветхий Завет.
Погребения у евреев и письменные источники
Библия упоминает о гробе только в контексте истории Иосифа, который умер
в Египте и чьи останки были перенесены в Ханаан в «ковчеге» (Быт 50, 26; это
единственное упоминание вошло в псевдоэпиграфические Заветы Патриархов
и было распространено на братьев Иосифа, а позже — в Таргуме псевдо-Иона-
тана — и на их отца, Иакова). По-видимому, израильтяне в глубокой древности
гробов не знали, хотя традиция ни запрещала, ни поощряла их использования.
Известное описание пророком Иезекиилем (32,18-32) упоминает шеол
(«преисподнюю»), могилы и даже гробы, но в самом общем виде, как место и/или
места пребывания умерших (по правильному замечанию А.П. Лопухина, в этом
тексте нет «какого-либо умствования... о загробной жизни, которую никакие
усилия земного ума представить не могут»: Толковая Библия, т. 2, комм, на
Иез 32, 22-23). Знакомство с практикой использования гробов чувствуется в
некоторых фразах Талмуда, также как в тексте об обычае оплакивания
(трактат Семахот конца III (?) в.).
С наступлением новой эпохи, в поздний римский период, иудаизм начал
постепенно воспринимать веру в возможность телесного воскресения (сцены
Археологи Израиля называют аркосолием любую нишу, вырубленную не «поперек*
стены, а «вдоль», даже если он не имеет никакой арки. Амос Клонер даже предложил
Для таких ниш с плоским потолком особый, хотя и неудачный, термин «квадрисолий»
(см. Biddle 2000, ch. 7, note 43). Проще, конечно, отказаться от неточного употребления
старого термина, а для прямоугольных ниш употреблять давно принятое в археологии
катакомб латинское слово «локула».

176 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
которого ярко, хотя и в аллегорическом смысле, также приводит Иез 37,1-14)
как допустимую. Представлявшийся ранее иудеям единственным местом
пребывания душ усопших сумрачный и молчаливый шеол дал место
представлениям о возможности воскресения праведной души в ее истинной плоти.
Наиболее наглядно это иллюстрируют фрески III в. из синагоги в Дура Европос, где
в сцене видения Иезекииля изображено, как сухая земля отдает головы, руки и
ноги, причем разрозненные части тел, которые тут же обретают прижизненное
обличье, получают возможность вернуть свои души (слетающие к ним в виде
крылатых созданий) и восстать к жизни благодаря касанию руки Божьей (см.
об этом: Hendel 2007).
Библейская традиция требовала захоронения «среди своих», понимая
под этим, вероятно, родовое или племенное кладбище. Осев в Ханаане,
израильтяне стали совершать захоронение в семейных гробницах— вероятно, с
этого времени они стали устойчивой традицией. Талмуд отразил сложное
отношение к использованию гроба, так как оно плохо соотносится с текстом Библии
(Исх 3, 19: «Прах есть и в прах обратишься»). Составитель Мишны, Иехуда а-
Наси, умирая, не возражал против своего упокоения в гробу, но потребовал,
чтобы в дне сделали маленькую дырочку для соприкосновения тела с землей
(KirayimT. J. 32 ЬЗ). Такие отверстия имелись обычно, как известно, и в
саркофагах, использовавшихся последователями других религий античности и
средневековья.
Представляет интерес конструкция гробов: это деревянные ящики со
столбиками по углам (из разного дерева: сикамора, кипарис, терновник).
Крышка обычно щипцовая, из двух досок, с двумя треугольными
фронтонами в торцах (в одном хорошо сохранившемся образце крышка устроена
на шарнирах). Вместе с гробами находят железные гвозди и скобы,
которые служили для украшения или усиления конструкции, т.к. соединение
осуществлялось на деревянных щипах. Снаружи гробы расписывали
геометрическим орнаментом (красным и черным). В целом появление
погребений в гробах археологически прослеживается у евреев с I в. до н.э. по I в.
н.э., — эта практика отмечена как у строго следовавших традиции, так и у
всей массы населения. Гробы того же времени, хотя иные по конструкции
и декору, найдены в районе Эйн-Геди и на кладбище Кумрана; более
ранние экземпляры (IV в. до н.э.) известны в Египте и на юге России.
В Иерихоне деревянные фобы использовали только для первичных
захоронений (в Эйн-Геди отмечен случай использования гроба как оссу-
ария). Тело хоронили вытянутым на спине, лицом вверх, с прижатыми к
телу руками. Ориентация, видимо, не имела значения, т. к. оси всех ниш
ориентированы различно, а на гробах нет пометок для ориентации их в
нише. Это отличается от могил Кумрана, большинство которых
ориентированы с севера на юг. Остатки тканей говорят о том, что покойника за-

Глава ГУ. Религиозные древности иудаизма и христианства... 177
ворачивали в плащаницу. В некоторых гробах встречены кожаные маты,
набитые стружкой.
Усопшего, видимо, доставляли на кладбище уже в гробу, который
проталкивали в гробницу (для чего необходимо было снять крышку гроба).
Внутри его снова накрывали и помещали в кокким (исключение — случай
установки в одну нишу двух гробов, женщины и ее ребенка); как правило,
в гроб клали одного усопшего (иногда вместе помещали мать с младенцем;
позднее могли положить в один гроб тела близких родственников (?), но
общее количество не превосходит трех). Когда все ниши заполнялись,
гробы начинали ставить на скамьи или в углубление пола.
В погребениях с деревянными гробами инвентарь обычно помещали
в изголовье или в ноги: радом с головой часто находят кожаные сандалии,
а в некоторых черепах обнаруживают монеты — возможно, их клали в рот
усопшего (что напоминает о широко распространенном в античном мире
обычае оставлять погребенному монету для оплаты переправы через
подводную реку, т.н. «обол Харона»). На полу рядом с гробом находят
деревянные чаши, лопатки-спатулы, бусы и стеклянные сосуды (иногда кувшины
со всем необходимым ставят у входа в гробницу). В одной из гробниц
Иерихона найдена уникальная погребальная чаша с надписью, упоминающей
три поколения семьи из Иерусалима, но живших и похороненных,
очевидно, в Иерихоне.
Считается, что в гробах тела ожидали вторичного захоронения после
полного распада плоти, и что сородичи помещали усопшего в нишу с тем,
чтобы через год переместить кости в оссуарий.
Оссуарий. Находки и стратиграфия оссуарных захоронений в Иерихоне
показывают, что они возникли позже, чем погребения в гробах. Вероятно,
вторичные захоронения сначала появились в Иерусалиме, но позже этот
обычай распространился на остальной Израиль.
Оссуарий (собственно «костница») — ящик, сосуд или помещение
для хранения очищенных от плоти костей — хорошо известен во многих
погребальных традициях Востока. Палестинские оссуарий эпохи Второго
Храма вырубали из целых кусков известняка в форме небольших
прямоугольных ящиков на четырех низких ножках (керамические оссуарий очень
редки, деревянные пока неизвестны); каменную крышку вырубали
отдельно и делали плоской, чуть выпуклой или щипцовой. Обычный размер ос-
суария 60 х 35 х 30 см, что определяется размером длинных костей (детские
оссуарий меньше).
Кости помещались в оссуарий в установленном порядке: длинные
кости продольно на дно, кости рук и кистей укладывались по одну сторону от
них, ног и ступней — по другую; оставшиеся кости клали сверху, а череп —

178 Л.Л. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
на вершину возникшей пирамиды (в гробницах Иерусалима отдельные
кости находят внутри ниш или под оссуариями, однако в Иерихоне этого
нет). Обычно в оссуарий складывали один костяк, но иногда в нем
хоронили мужа с женой, маленьких детей с матерями или нескольких детей.
Сопоставление надписей и анализ останков в некрополе Иерихона доказал, что
все они лежали в своих оссуариях: надписанные имена и возраст
покойных всегда соответствуют полу и возрасту останков. Следовательно, место
тела тщательно отмечали при первичном погребении, и строго сохраняли
память о нем. Надписи позволяют утверждать, что погребальная камера с
оссуариями вмещала не более трех поколений; что семейные имена
повторялись; что многие евреи были грамотны и, более того, двуязычны —
арамейский или иврит сочетался с греческим.
Оссуарий помещали в ниши или ставили на скамьи группами рядом и
друг на друга (иногда оссуарий оказывались на скамьях или на полу, хотя
в гробнице еще были свободные ниши — следовательно, практика таких
погребений не связана с необходимостью экономить место). В оссуариях
одной ниши, судя по надписям, лежали близкие родственники.
Важно, что ни конструкция, ни оформление оссуариев не похожи на
деревянные гробы и не стремятся им подражать. Многие из них
украшены углубленной (часто трехгранно-выемчатой) резьбой, напоминающей
приемы резьбы по дереву (оссуарий из Иерусалима часто лишены ее,
иерихонские же, в основном, украшены); изредка вместо резьбы применяли
роспись. Внутри одной гробницы ставились оссуарий, украшенные по-
разному. Выделяют до 35 растительных, геометрических и архитектурных
мотивов, имеющих аналоги в других видах искусства того же периода; их
вариации бесконечно разнообразны и индивидуальны.
Орнаменты, знаки и надписи на оссуариях
На оссуариях чаще всего встречаются архитектурные композиции: дериват
традиционного фриза с метопами (разделение стенки надвое или натрое с
вписыванием в образовавшиеся ячейки розеток); арочки; колонны; пирамида;
разделка под каменную кладку и т.д. Распространенный прием обрамлений —
кайма из двух прямых линий со «змейкой» между ними.
Трактовка изображений породила множество гипотез: долго считалось,
что орнамент оссуариев заключал в себе еврейские магические символы; что
сам обряд погребения в оссуариях и их декор выражали верования иудеохри-
стиан; что оформление в целом схематически воспроизводит Храм, — но все
это необоснованные догадки. Определенно можно утвержать, что мотивы
орнаментики оссуариев в ряде случаев обнаруживают сходство с оформлением
эллинистических саркофагов. Вероятно, эти мотивы евреи выбрали из общего
репертуара погребального искусства Средиземноморья, и постепенно
усвоили их.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
179
Большие споры породили и крестообразные пометки на оссуариях,
которые столетие назад пытались трактовать как христианский символ.
Действительно, на крышке и краю ящика часто делали такие пометки — но в основном
для упрощения их совмещения.
На оссуариях иногда имеются надписи (граффити и, реже, депинти),
сообщающие имя погребенного, его семейное положение, реже — место, откуда он
родом, возраст, статус (например, «свободный человек»), профессию
(например, «Симон строитель»). Довольно часто встречаются повторения надписей
на одном и том же оссуарии, иногда двуязычные, написанные еврейскими и
греческими буквами; реже надписи на арамейском, выполненные
архаическим еврейским письмом; на вторично использованных оссуариях встречен
абецедарий из первых восьми букв греческого алфавита (известная формула
защиты), написанный углем на крышке. Надписи не имеют фиксированного
места, их наносили спереди, сзади, на боковые стороны и на крышку. Эпиграфика
чрезвычайно разнообразна, — вероятно, писали члены семьи. Попытки
обнаружить следы первохристианской ономастики, активно предпринимавшиеся
в XIX-XX вв., не принесли успеха, но продолжаются и поныне (как, например, в
случае с оссуарием «Иакова, брата Иисуса», — возможно, поддельным).
Внутри оссуариев инвентаря не бывает, но рядом с ними и в углублении
пола находят много обычных бытовых вещей: сосудов и приспособлений
для умащения, чаш, светильников, кухонных горшков и стеклянных
сосудов (в Иерихоне найдено два поставленных друг на друга оссуария,
увенчанных чашей). Многие из этих артефактов (треснувшие сосуды и даже
фрагменты керамики) непригодны для употребления, но вещи,
использовавшиеся в обрядах погребения и поминовения, обычно целы: это сосуды
у входа в гробницу (в Иерихоне их обнаруживают in situ), видимо,
содержавшие воду для омовений; кувшинчики и бутылочки с мазями для
умащения; светильники и т.п. Эти вещи могли, наряду с обрядовыми, иметь и
символические функции, тем более что они соотносимы с
распространенным в эллинистическом и романизованном обществе обычаем оставлять
усопшему погребальные дары.
Долгое время считали, что погребения в оссуариях продолжались
вплоть до 135 г. и даже позже, до III в. (Rahmani 1994). Но открытие
кладбища в Иерихоне позволило уточнить хронологическое соотношение
обрядов благодаря обилию монет, остраконов и надписей (в т.ч. упоминающих
мать имп. Нерона, царицу Агриппину). Первичные захоронения в гробах
датированы там 50-ми гг. до н.э. — 10-м г. н.э., а вторичные захоронения в
оссуариях — 10-68 гг. н.э. Иерусалимские захоронения в оссуариях
располагаются от 30-20-х гг. до н.э. до 70-го г. н.э. К концу XX в. в окрестностях
Иерусалима было учтено уже до 1000 погребальных камер, вырубленных
в скалах в эпоху Второго Храма — и практически все они были заброше-

180 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ны после разрушения города в 70 г.; редчайшие исключения связаны с тем,
что покинувшие свою религиозную столицу иудеи пытались все же
хоронить мертвых в старых родовых гробницах. После разгрома восстания Бар
Кохбы (135 г. н.э.) исчезают последние следы использования камер их
владельцами, а новый этап освоения пещер наступит только в византийский
период и не будет связан с погребальной практикой.
Гробница семьи Кайафы
Исключительное значение для изучения обряда вторичного погребения и
воссоздания исторической обстановки в Иерусалиме, в эпоху служения Иисуса
Христа имело открытие погребальной камеры рода Кайафы,
первосвященника Храма, являющегося историческим лицом.
В ноябре 1990 г. при строительных работах в Иерусалиме, в зоне
обширного кладбища эпохи Второго Храма, в парке «Шалом» (район
Восточный Тальпиот, южнее Купола Скалы) была обнаружена вырубленная в
склоне горы гробница. Раскопки службы Охраны древностей Израиля (рук.
Цви Гринхут) открыли камеру с кокким, вмещавшими скелеты и оссуарии, и
привходовым углубление в полу. В ней оказалось 12 известняковых оссуариев,
в том числе 6 непотревоженных (два из них — in situ в кокким на южной стене).
Некоторые оссуарии были украшены особенно изощренной резьбой
(растительной и архитектурной); на пяти из них читались надписи. Некоторые несли
обычные имена («Мириам, дочь Шимона»; «Шем (Шимон?)»; «Шалом (Шлом-
цион, т.е. греч. Саломея»), но два оссуария вызвали особое внимание. Они
имели надписи «Кафа» и «Иосиф бар (=сын) Кайафа» (повторенные дважды).
Орнаментация саркофага Иосифа бар Кайафы — самая изощренная, явно
указывающая на неординарность погребения. Внутри были найдены останки
шести погребенных: двух младенцев, одного ребенка 2-7 лет, юноши (13-18 лет)
взрослой женщины и пожилого человека (около 60 лет). В оссуарии с надписью
«Кафа» было 6 костяков, примерно такого же возрастного состава, но среди
них не было пожилого мужчины. Надписи можно сопоставить со сведениями
об Иосифе Кайафе, члене Синедриона, которого упоминает Иосиф Флавий, и о
Кайафе-первосвященнике, участнике суда над Иисусом (Мф 26, 3, 57). В обоих
случаях его имя дано в греческой форме, оссуарии же предлагает семитскую.
В черепе из оссуария Мириам оказался «обол Харона» — монета Агриппы I
(42/43 гг.), что сделало датировку более надежной и показало проникновение
в среду евреев Иерусалима явно языческих обычаев.
Вообще появление на памятниках имен, известных по историческим
источникам — не исключение. На горе Скопус был найден оссуарии с
именем Никанора — возможно, жителя Александрии, известного источникам как
вкладчик Храма эпохи Ирода. На другом оссуарии обнаружено имя Иехоха-
нах — вероятно, внучки Феофила, ставшего, согласно Иосифу Флавию,
первосвященником в 37 г. В надписи семейного мавзолея в долине Кедрон названо
семейство Хезир, упомянутое в Библии (Неем 10, 20; 1 Пар 24, 15). Прозвище

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 181
«Кватрос», известное из Вавилонского Талмуда, встречено на каменной гире,
найденной в жилом доме Верхнего города Иерусалима.
Имя Сада или Садан, написанное по-арамейски на саркофаге из Долины
Царей, заставило отождествить мавзолей, в котором он стоял, с т.н. «мавзолеем
Елены из Адиабены» — царицы государства в Курдистане, принявшей иудаизм
в сер. I в. Наконец, можно вспомнить упоминание Шимона бар Кохбы на
монетах и гирях.
Все эти отождествления достаточно гипотетичны, и, к сожалению,
стремление соотнести находимые памятники эпиграфики с тем ограниченным оно-
мастиконом, который предлагают нам письменные источники, зачастую
порождает ложные сенсации и подделки — по-видимому, именно такая модель
лежит в основе появления оссуария «Иакова, брата Иисуса».
Иные формы захоронений иудеев в период Второго Храма представлены на
кладбищах у Мертвого моря (Кумран, Эн-эль Гувейр). В Кумране
открыто около 1 100 могил, ориентированных с севера на юг и расположенных
правильными рядами; каждая отмечена могильным холмиком: овальной
кучкой камней. В некоторых могилах фиксируются следы деревянных
гробов. Во вскрытых могилах главного участка кладбища обнаружены только
мужские скелеты, но на его окраинах и на малых могильниках встречены
также останки женщин и детей. Из погребальной утвари отмечены только
остатки ткани от саванов и матов (на могилах в Кумране и в Эн-эль Гу-
вейре — также остатки огромных кувшинов, вероятно, для воды). Таким
образом, более поздний (I в. н.э.) обряд Кумрана, часто рассматриваемый
как обряд секты ессеев, имеет некоторые общие черты с кладбищами
Иерусалима и Иерихона, хотя в целом отличен от них.
Итак, «иерусалимский» погребальный обряд эпохи Второго Храма
демонстрируют, какое серьезное значение придавали евреи и личности, и
семейным связям. Планировка камер с кокким позволяла хоронить останки
(в гробах или оссуариях) в отдельных нишах, но в то же время собирала
семью в одной гробнице. Этот обычай охватил не только верхний слой
общества, но и массы населения Израиля, что хорошо отвечало возрастающему
значению личности в эпоху эллинизма и той вере иудеев в телесное
воскресение, которую источники отражают начиная со II в. до н.э. Вторичное
захоронение костей, в целом известное и ранее (в период Первого Храма и в
эллинистический период) в нач. I в. до н.э. возникает в полностью
переработанной форме. По времени это совпадает с моментом изменения
политического статуса Иудеи и превращения ее в римскую провинцию. Причины
явления остаются неясными: в нем видят стремление возродить древнюю
традицию, или желание очиститься от греховной плоти путем ее
разложения, с тем, чтобы надежнее обеспечить воскресение (Rahmani 1994). В это
же время возникают кладбища «кумранского» обряда, на которых, наряду

182 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
с индивидуализмом, чувствуется тяга к социальному уравниванию всех
покойных, а выраженные семейные или групповые связи не обозначены.
Однако естественное развитие оформления кладбищ и обычаев
погребения у евреев Палестины было насильственно прервано после утраты
ими независимости страны и религиозного центра в Иерусалиме. В
дальнейшем (II—IV вв.) их погребальный обряд впитал, по крайней мере в
формальном отношении, многие элементы общесредиземноморской
традиции. Этот этап наглядно рисует катакомбный некрополь Бейт-Шеарим.
Катакомбы. Катакомбы представляют самый поздний вариант иудейских
погребальных комплексов, развившийся после гибели Второго Храма.
Обряд погребения в них (ингумация в гробу или в саркофаге) не рассчитан
на вторичное захоронение костей (кроме возможных случаев перезахора-
нения останков евреев диаспоры). Думают, что тип подземного кладбища
был занесен в Палестину евреями, жившими в Италии, где катакомбы
широко распространились в Риме, Неаполе, Сиракузах и др. местах, причем
их использовали как семьи язычников, так и христианские и еврейские
общины (см. ниже).
Открытие знаменитого катакомбного некрополя Бейт-Шеарим
в Галилее стало сенсацией в археологии иудаизма, произведя революцию
в понимании его развития в эпоху после разрушения Второго Храма.
Степень эллинизации евреев Палестины в позднеримское время оказалась
ошеломляюще высокой, она затронула такие коренные ддя самосознания
области как религиозное искусство, обряд и эпиграфику. Выяснилось, что
погребальная традиция полностью сменилась: произошел не просто отказ
от вторичных погребений и связанное с этим исчезновение оссуариев, но
вошли в широкое употребление саркофаги, а в религиозном искусстве
стали допускаться изображения живых существ. Формальная адаптация
иудаизма к нормам искусства и погребальной практики, свойственным
поздней античности, стала очевидной.
Некрополь Бейт-Шеарим
Некрополь расположен в юго-западной (Нижней) Галилее, (20 км восточнее
г. Хайфа, недалеко от Ципори (Сепфориса). Его упоминают раввинистические
(Бейт-Шерей или Шерейн) и греческие источники. В этом новом центре рав-
винистической книжности работал и преподавал кодификатор Мишны,
известнейший раввин Иехуда а-Насси. (Иуда I, ок. 137-217 гг.); здесь же его
погребли (согласно завещанию; его похороны детально описаны Иерусалимским
Талмудом). Это привело к превращению рядового кладбища Бейт-Шеарима,
на 150 лет, в центральный некрополь евреев Израиля и Ближнего Востока.
Исследования и раскопки кладбища (Еврейский ун-т Иерусалима, 1936-1940 гг.,

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
183
Б. Мазар; 1953-1958 гг., Н. Авигад) открыли 26 погребальных комплексов,
остатки городской стены, синагоги и большой базилики-синагоги. Скромный
некрополь существовал здесь с I в. н.э., на рубеже II-III вв. он был расширен, а
в с сер. II! - сер. IV вв. построены главные комплексы, катакомбы. Погребением
ведали особые братства, продававшие участки. На кладбище имелась синагога
с открытым двором и платформой в конце зала (прямоугольная, с тремя
входами с фасада и двумя рядами колонн, выделявшими центральный неф). Позже
в ней была устроена ниша для хранения ковчега Завета, причем ее донаторы,
оплатившие украшение стен, перечислены в надписи по-гречески. В 352 г.
некрополь был разрушен и затем заброшен.
Каждая катакомба Бейт-Шеарим имела несколько погребальных камер,
соединенных коридорами. Они содержали погребения в нишах-локулах
(прямоугольных углублениях, идущих вдоль стен), аркосолиях, в кокким
и просто на пристенных скамьях. Покойных клали в саркофаги из камня,
терракоты, свинца или дерева. Каменные саркофаги делали на месте (за
исключением мраморных, явно привозных, которые искусно украшены
сценами из греческой мифологии в римском стиле). Снаружи катакомбы
имели дворы с порталами, украшенными колоннами и арками, а их
каменные двери воспроизводили (вплоть до шляпок гвоздей) облик деревянных.
Большие дворы более развитых катакомб имели особые помещения со
скамьями — вероятно, для совместного поминания и молитвы.
Некоторые катакомбы выделяются по размеру или декорации. Так, в
катакомбе № 20 (26 камер) насчитывается ок. 200 мест для погребения, а
каменных саркофагов учтено более 130, не считая бесчисленных
мраморных сполий; катакомба № 14 могла принадлежать семье Иехуды а-Насси:
здесь доминируют еврейские надписи (упомянуты имена раввинов Гамали-
еля, Шимона и Аниана (Анании?); катакомба № 11 имела пристроенный
мавзолей (нач. III в.), нишу на фасаде которого украшала арка с
прекрасной резьбой: фриз из животных, увенчанный фигурой орла (здесь же
собрана семистрочная стихотворная греческая эпитафия некоего Юстуса).
Бейт-Шеарим стал хранилищем образцов еврейского искусства позд-
неантичной эпохи. В стилевом отношении это смесь эллинистических и
восточных элементов, сочетающая сцены из языческих мифов с
религиозными символами иудаизма (ковчег Завета, семисвечник-л*ея0/?я,
ритуальные предметы). Встречаются изображения животных (львы, быки,
лошади, птицы, орлы, львы в геральдических позах) и даже людей (рельефный
бюст). Надписи гробниц (всего ок. 280) сообщают имена, профессии и
места происхождения погребенных, но на стенах встречаются и более
длинные тексты (доминируют греческие (80%), но есть еврейские (16%),
арамейские и др.).

184 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Саркофаги. Важным свидетельством проникновения в погребальный
обряд иудаизма инородных элементов стало распространение в иудейской
среде саркофага.
Саркофаг
Саркофаг (гроб с отделяющейся верхней крышкой, обычно каменный, но
также деревянный, гипсовый, керамический), имеющий форму человеческого
тела или архитектурного сооружения (известны сочетания того и другого) был
одним из самых распространенных видов индивидуальных погребальных
сооружений древнего Египта, а начиная с эпохи эллинизма — и всего
Средиземноморья. Тяжелые каменные гробы были очень популярным товаром, их
перевозили на большие расстояния, что делает саркофаг идеальным объектом для
изучения связей экономических, политических и художественных. На поздних
этапах римской истории мраморы из Аттики, с островов Мраморного моря и
из Малой Азии буквально заполонили тогдаший мир. На корабли их грузили
готовыми или в виде полуфабрикатов (у мыса Тарант обнаружен затонувший
корабль III в. с 24 саркофагами на борту). Распространяя саркофаги, местные
торговцы и скульпторы оказывали воздействие на развитие форм
погребальных сооружений по всему Средиземноморью до Испании, а также в Галлии, Ге
рмании, Британии. Их широко использовали сначала язычники, а позже и
христиане.
Появление в Сиро-Палестинском регионе богато украшенных
саркофагов с полным основанием считается следствием эллинизации. Их
ввозили в Сиро-Палестинский регион извне, причем ремесленники с островов
Эгейского моря и Малой Азии, как обычно, поставляли полуфабрикаты: на
фасадах саркофага оставлялся «резерв» камня, требовавший дальнейшей
проработки на месте. Но в Палестине, где профессиональных скульпторов,
вероятно, было немного, в большинстве случаев их так и использовали
недоработанными. Возникшая при этом общность памятников известна под
названием «самарийских саркофагов».
В Иудее саркофагов долго не было, здесь упорно предпочитали
семейные скальные кладбища: их оформление и поддержание укрепляло идею и
чувство рода. Первые саркофаги Иерусалима выполнены из местных
твердых пород камня, их декор отличается от декорации оссуариев по манере
исполнения и по орнаменту, но мотивы похожи (розетки, гроздья
винограда и виноградная лоза, листья аканфа). Выделяются саркофаги из
гробницы семьи Ирода Великого: в центре они украшены вазой с выходящими
из нее виноградными лозами, между которыми вписаны розетки; боковые
стороны и крышка саркофагов из гробниц долины Царей украшены
изысканной резьбой (пять крупных розеток). Резьба выполнена в высоком
рельефе и напоминает резьбу на фасадах гробниц. Можно предполагать,

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 185
что формы и декор каменных саркофагов оказали воздействие на развитие
деревянных гробов эпохи Второго Храма, с их фронтонными щипцовыми
кровлями и «колонками» по углам.
Религиозная археология ранней диаспоры. После гибели Второго Храма и
разрушения Иерусалима развитие диаспоры существенно усилилось (сам
процесс начался в доримскую эпоху как мирное расселение евреев в
Средиземноморье). Евреи и иудаизм вынуждены были теперь вписаться в
рамки правил Римской империи, найти в ней свою нишу. Соединяя понятия
этнического и религиозного характера, еврейские общины оказались
достаточно устойчивыми и замкнутыми социальными группами, иногда
добивавшимися даже автономии (politeuma) в управлении своими кварталами
(например, в Александрии), которую признавал Рим. Во многом приняв
внешние формы абсолютно господствовавшей в Средиземноморье
материальной культуры, евреи, тем не менее, с самого начала вносили в нее
ряд только им присущих элементов, связанных с догмами иудаизма и его
культурной историей. Благодаря этому, следы еврейских общин в диаспоре
могут быть выделены археологически, несмотря на их крайнюю
фрагментарность и малую информативность вне контекста. Даже в I—II вв.
имеются остатки зданий, мозаики полов, материалы погребений и другое, твердо
соотносимое с культурой иудаизма и выделяющее ее одновременно
религиозно и этнически.
Особенно интересны сравнения памятников, созданных по заказам
иудеев в диаспоре, и синхронных раннехристианским памятникам тех же
регионов. Так, в Риме насчитывается от 5 до 7 катакомб, которые с достаточными
основаниями считают кладбищами иудеев (первую из них, Монтеверди Ну-
ово, на склоне Яникула, открыл еще в 1602 г. А. Бозио). В двух из них отчасти
сохранились росписи: в катакомбах виллы Торлония (полностью изучены в
1919 г.) и на Винья Ранданини (до сих пор недоеледованы). Метод росписи
четырех кубикул на Винья Ранданини (белый фон с красными и зелеными
линиями разгранки) сходен с росписями кубикул христианских катакомб
Каллликста и многих языческих кладбищ. В центре потолков здесь
помещены округлые медальоны, содержащие скупые, но эффектные сюжеты,
а декоративно обрамленные люнеты несут орнаментальные композиции.
Уровень работавших здесь художников был примерно тем же, что и в
катакомбах Калликста, средний или даже низкий. Столь же велико
иконографическое сходство: в роспись введено много изображений птиц (павлины,
голубки, утки) и цветов (вазы и корзинах с цветами, гирлянды и др.), в
обеих росписях есть гиппокампы, сходны и архитектурные орнаменты.
Только центральные медальоны имеют важные отличия: на Винья Ранданини в
медальоне Расписной комнаты 1 изображены две стоящие рядом фигуры:

186 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
нагая мужская с букетом в руке и рядом — крылатая женская (Ника?),
возможно, с поднятым венком; в комнате II — женская фигура с рогом
изобилия в руке. Это традиционные сюжеты классического искусства, также как
расхожие сюжеты греко-римского репертуара, использованные в
оформлении обеих комнат. Ничем не напоминает об иудаизме и роспись комнаты
III, которая много позже первых двух (эпоха тетрархии или правления
Константина). И только в комнате IV над большим аркосолием написана
огромная красная менора, а в углах этрогим. Без этих двух элементов ни одна из
росписей ничем не выделялась бы среди рядовых позднеримских катакомб.
Можно сказать, что росписи открытых на Винья Ранданини погребальных
камер III—IV вв. не содержат ничего, что связало бы их с нормами и идеями
иудаизма, также как с еврейской историей или традицией искусства. Тем не
менее, в части катакомб на Винья Ранданини открыт особый тип ниш, кок-
ким (по-итальянски форно, т.е. «печки», перпендикулярные к оси галереи,
в отличие от локул, которые параллельны) — они совершенно неизвестны
в Риме, но обычны в Палестине I в. н.э.
По-иному обстоит дело с катакомбами виллы Торлония, прекрасно
изученными, опубликованными и интерпретированными (Beyers, Lietz-
mann 1930). По уровню росписи они близки катакомбам Калликста и
Винья Ранданини, ее потолки разделаны теми же красными и зелеными
рамками по белой штукатурке. Но в главных медальонах здесь помещен
семисвечник — менора, в четырех дополнительных медальонах — шофар и
этрог, и только в люнетах — дельфины, обвивающиеся вокруг трезубцев.
В софитах аркосолиев также помещены меноры и плоды граната на стеблях
с листьями. В проходе-дромосе между комнатами в люнете аркосолия
изображен ларец между двумя менорами, стоящий на высоком постаменте.
Завеса оформляет верхнюю часть люнета, ниже которой изображено Солнце,
Луна и восемь звезд. Безусловно, вся композиция изображает ковчег для
хранения Торы — главный символ еврейства, помещенный в центре
мироздания.
Таким образом, еврейская религиозная символика
инкорпорировалась в готовую схему позднеримского искусства. Аналогичным образом,
постепенную адаптацию сознания иудейских общин к окружающему миру
демонстрирует появление в декоре римских саркофагов еврейской
символики и надписей, да и само начавшееся использование этих видов гро-.
бов. Декор саркофагов древнейших еврейских захоронений, относимых к
эпохе Второго храма, еще строго следует второй заповеди, ограничиваясь
растительными и геометрическими мотивами, однако в Бейт-Шеарим (см.
выше) это табу уже нарушается.
Синхронно распространению саркофагов в Бейт-Шеарим
воспринимают обычай их использования и евреи Рима (большинство еврейских

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
187
саркофагов Рима — второй половины III в., хотя есть и несколько более
ранние). В своде саркофагов (Konikoff 1986), когда-то использованных
римскими евреями для погребения, учтено не более 30 экземпляров, что
исчезаюше мало по сравнению с общим числом саркофагов в Риме, но
само по себе показательно: саркофаги язычников, иудеев и христиан
покупались в одних мастерских, так что объект без надписи и характерной
символики, обнаруженный вне некрополя той или иной конфессии, с
трудом поддается определению. Большинство саркофагов относятся к
типу т.н. «стригиллята» (их фасад, а иногда и стены украшены
волнистыми канеллюрами, напоминающими античные скребки, стригши), реже
встречаются украшенные орнаментальными и фигурными рельефами. Те
и другие имеют обычные таблички для надписи с рамкой {tabula inscripti-
onis). Эти надписи обычно и помогают конфессионально атрибутировать
саркофаг.
Эпитафии на саркофагах иудеев в катакомбах Рима
Еще в XVI-XVII вв. было зафиксировано несколько прекрасных эпитафий:
Бетурии Паулины, которая умерла в 86 лет, приняв в возрасте 70 лет иудаизм
под новым именем (Сара), и заслужив столь глубокое уважение, что две
городские общины дали ей почетный титул «матери синагоги»; Юлиана, герусиарха
одной из общин, отец которого был архисинагогом; фрагменты еще одного
саркофага донесли имя «Манассии», «праведника» и «отца синагоги».
Евреи Рима охотно указывали в надписях положение покойного (всего
в катакомбах и на саркофагах синагогальные должности названы 14 раз;
надписи показывают, что в городе было не менее 11-ти общин). Среди них
архисинагог (один из старейшин общины) и герусиарх (глава исполнительного совета
общины и представитель ее в герусии, общегородском совете общин,
существование которого в Риме предполагается на основании существования
надписи «архигерусиарха Анастасия», см. Konikoff 1986, п. 11). Так, сохранившийся
в целости саркофаг с более чем одним погребением имел греческую надпись о
месте погребения герусиарха Силиция, его жены Софронии и их детей Марии
и Никандра (Konikoff 1986, п. 20).
Не менее чем в 50 надписях Рима упомянут титул «архонта собрания»,
причем среди них есть очень молодые люди (греческая эпитафия 19-летнего
«архонта Ионатана»; Konikoff 1986, п. 6) и даже младенцы, которые никак не
могли быть старейшинами, как мальчик-еврей, Целий Квинт, «дважды занимавший
место архонта» и «любивший отца», греческая надпись: Konikoff 1986, п. 17). По-
видимому, это были не столько должности, сколько титулы, или звания
(возможно, наследственные). Так, некий Домна трижды избирался архонтом,
дважды — фронтистом {phrontistes) (управителем) и был «отцом» одной из общин;
Konikoff 1986, п. 18). Титулы «отца» и (гораздо реже) «матери общины» также
были, видимо, почетными и не связаны с конкретными обязанностями. Кроме

188 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Рима, титул pater synagogae отмечен в синагогах в Стоби (Македония) и Сетифе
(Мавритания). Профессии покойных евреи называли крайне редко, но среди
них известен фрагмент надгробия «живописца Евдоксия», что указывает на
существование художников-евреев и на высокий статус этой профессии (Konikoff
1986, п. 5).
В некоторых текстах на связи погребенного с еврейской общиной
указывают только «формулы благочестия» — так, мать некоего Евсевия, Юлия
Ирена Ариста, погребенная в очень богатом саркофаге, «благочестиво
следовала Закону» (Konikoff 1986, п. 12). О многих говорится, что они «покоятся в
мире», хотя в этом случае остается возможность ошибки, т.к. такая формула
была характерна для христиан, но встречается и у язычников (Konikoff 1986,
nn. 16,19).
Большинство еврейских надписей Рима (всего их около 600), написано
в III-IV вв., причем 79% (470) по-гречески и 21% (130) по-латыни. Их
обычнейшие формулы: «здесь лежит» и «он/она покоится в мире». Семитические не
составляют и одного процента, а целиком семитических среди них всего 2 (общее
число 12, вместе с нечитаемыми фрагментами и добавками типа «Шалом» к
иноязычным текстам). Полные: «Анниа, приемный сын Бар-Калабрии», другие
фрагментарны; «Исидора, дочь ... иудеев», и т.п. См.: Bengtsson 2001.
Изобразительный ряд еврейских саркофагов особенно хорошо
демонстрирует как втянутость общин в окружающую языческую культуру, так и их
стремление подчеркнуть веру предков. Саркофаги в Риме покупали в
готовом виде у производителей и торговцев, однако важно отметить, что, когда
к декору добавляли еврейские символы, то делали это с большим знанием
и деталей, и сущности традиции: высекали их евреи-каменотесы или
заказчику приходилось объяснять местным мастерам — неизвестно.
Наиболее ярко выражали религиозную принадлежность
изображения меноры с сопутствующими ритуальными предметами. В центре
фасада саркофага из катакомб на Винья Ранданини (сейчас в Музеях Берлина)
изображен большой зажженный семисвечник, фланкированный парными
пальмовыми ветвями (лулав), шофаром и этрогом, а также загадочными
круглыми щитами или тарелками (встречаются в еврейском искусстве,
но еще не истолкованы; сохраняют следы красной и золотой раскраски).
Большая менора, этрог, шофар и какое-то клубневое растение
(заменившее лулав) украшают фас саркофага из сада виллы Торлония, размеры
которого (2.20 х 1.20 х 1.06 м) позволяют отнести его к кон. II — нач. III в.
(Konicoff 1986, п. 13). На самом известном еврейском саркофаге из Рима
в круге-венке, где обычно изображали бюст покойного, помещена
менора — хотя в остальном это пример обычного «языческого» рельефного
саркофага: его украшают крылатые фигуры, персонифицирующие времена
года; играющие и собирающие виноград путти; две Ники, несущие венок
с менорой). Видимо, саркофаг куплен у резчика с незавершенным тондо,

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
189
символ в котором вырезан по выбору заказчика (Konicoff 1986, п. 14). Еще
одна менора с шофаром и лулавом была нарезана на грани крышки
саркофага наряду с тремя театральными масками и греческой надписью между
ними, упоминающей погребенную Фаустину, а также словом «Шалом»,
добавленном еврейскими буквами (единственный случай использования
еврейского письма на саркофаге) (Konicoff 1986, п. 15).
Но в большинстве случаев фрагменты саркофагов из еврейских
катакомб не несут вообще никакой иудейской символики — на них можно
найти изображения «музыканта», играющего на лире под руководством
музы Урании, и мужчин со свитками в руках (Konicoff 1986, п. 6);
купидонов с корзинами фруктов и рога изобилия (Konicoff 1986, nn. 7, 8, 9 и др.),
сбор винограда и вообще буколические сцены; львиную маску, играющих
путти (Konicoff 1986, п. 16); грифонов (Konicoff 1986, п. 21).
Остия и ее синагога. Другим важным свидетельством распространения
еврейского населения в диаспоре явлются остатки синагог и архитектурные
детали с иудейской симовликой, находимые вне Палестины.
Если в самом Риме мы до сих пор не знаем ни одного здания,
которое можно было бы уверенно считать синагогой первых веков н.э., то в его
порту, Остии (рано оставленной, удивительно сохранившей планировку и
архитектуру), такое сооружение было обнаружено (Флориани Скварчиа-
пино, 1961 г.)81.
Здание достоверно датируется периодом с 41 по 151 гг. (наиболее вероятен конец I в.
н.э.). Как синагогу его, безусловно, использовали в IV—Vbb. Но вот более ранние
стадии не дают явных архитектурных признаков или символов, потверждающих его
функции как дома собраний евреев — такую трактовку поддерживают только надписи,
собранные вне здания. Скварчиапино (Squarciapino) впоследствии утверждала, что уже
первое здание строили намеренно как синагогу — древнейшую в мире в этом случае,
а присутствие здесь евреев следует относить к периоду до правления Клавдия, а то и к
позднереспубликанской эпохе. Работа Фаусто Цви (Zevi) охладила пыл гебраистов: он
не отрицал идентификации здания Г в. как синагоги, но указал на отличие этого
сооружения от любой другой известной синагоги и на точное соответствие ее конструкций
обычному для Остии типу общественных залов. А.Т. Краабель согласился с этим и
добавил, что все-таки странно видеть столь раннюю синагогу выстроенной так
монументально. Зато Майкл Уайт, автор двухтомного исследования «Социальные корни
христианской архитектуры» (White 1990/1997) резко пересмотрел прежние интерпретации и
датировал первое здание началом II в., считая его типичной инсулой, а превращение
в синагогу относил ко второй половине столетия, когда здание обрело вид, близкий к
любому зданию для собраний в Остии. Во всех работах подчеркнуто, что евреи в Остии,
по-видимому, очень глубоко восприняли местные обычаи и художественные формы,
почти полностью вписавшись в контекст классического мира.
Подробная публикация работ запоздала почти на 40 лет (см. Runesson 2001 и другие
материалы этого сборника, а также: Roman Ostia 1996).

190 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Оно стояло за городской стеной и было датировано двумя периодами.
Древнейшая версия восходила ко второй пол. I в. н.э. (более точно,
вероятно, к эпохе правления Клавдия). Это была зальная постройка с четырьмя
колоннами, отмечавшими вход; со скамьями для верующих по стенам; с
бассейном для ритуального очищения (миква); с уплощенно-выпуклой
западной стеной (уникальная черта, напоминающая об абсидных выступах).
В целом здание мало отличалось от обычных комплексов для собраний
единоверцев, распространенных в Империи, и могла иметь лишь некоторые
функции святилища. Перестройка и расширение в нач. IV в. (после 306 г.)
придала зданию оттенок роскоши и черты, символически сближавшие его
с иерусалимским Храмом (архитравы эдикулы с изображениями меноры
и других символов) и устройства для отправления обрядов: цистерну для
воды; микву; кухонную печь-духовку; в помещениях обнаружено много
светильников с изображением меноры в медальоне.
Надписи из синагоги в Остии
Надписи, упоминавшие членов общины и донаторов синагоги, хотя и не
бесспорны, сделали работу по интерпретации особенно интересной. Одна из них
найдена в мощении пола IV в. (причем последняя строка нарезана по
стесанному) и читается так:
«Ради здоровья Императоров,
построил и создал [это] на собственные средства
и утвердил ковчег для Святого Закона
Миндий Фаустус
[с семьей]...
Сама доска с надписью принадлежит, видимо, II в., но в кон III в. ее мог
«исправить» в свою пользу некий Миндий, — тогда она простояла совсем
недолго; отсюда мнения, что в тексте речь идет просто о другой синагоге).
От еще одной надписи сохранилась только часть: «[общин] иудеев,
живущих в колонии (Остии?), получивших место [даровала] герусиарху Гаю Юлию
Юстусу право на постройку памятника. К этому [побудил] Ливии Дионисий,
отец... и герусиарх и Антоний ... в их годы, по согласию с герусией. Гай Юлий
Юстус, герусиарх, сделал памятник себе и своей жене и своим
вольноотпущенникам и вольноотпущенницам и их потомкам. 18 футов в поперечнике, в 17
футах от дороги». Считается, что плита происходит с местного кладбища, но это не
доказано. Дату возводят к нач. II в. — в этом случае Гай Юлий мог быть одним из
первых герусиархов общины.
Третья надпись: «Плотию Фортунату архисинагогу Плотий Амплиад
Секунд [и] Секунда сделали [памятник]... и Офилия Базилия для ее достойного
супруга»; еврейский характер надписи очевиден, так как в ней упомянут
«архисинагог», титул, за пределами Эгеиды встречаемый только в еврейской среде.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 191
IV— 2. Древнейшие памятники христианства
Говоря о древностях раннего христианства, обычно создают своего рода
комментарий к тексту Евангелий. Действительно, Новый Завет содержит
разнообразные свидетельства о мире своей эпохи. В нем упомянуты
топонимы, названия всевозможных предметов и сооружений, множество
персонажей и др. Эти упоминания — следы исторической реальности, которые
могут изучаться, среди прочих методов, и с помощью археологии.
Однако тематически и хронологически раннехристианская археология гораздо
шире. Ведь события, которыми открывается история христианства, только
начались в Палестине, но вскоре охватили большую часть
Средиземноморья: Малую Азию, Грецию, Италию. Поэтому мы никогда не поймем
истоков христианства, если не будем хорошо представлять мир, в котором оно
развивалось, то есть мир Римской империи.
Проблема первохристианства в Палестине И-Швв. н.э. Время между
восстанием Бар Кохбы и правлением Константина — один из самых «темных»
периодов истории, плохо освещенных в источниках и недостаточно
подробно изучено археологически. Только в последнее время появились
данные, позволяющие судить о религиозно-этническом составе населения
страны в эту эпоху. Очевидно, что господствующей религией вместо
монотеизма стало римское язычество, но иудаизм упорно сохранял позиции,
особенно в Галилее, а его самаритянская версия — там, где в этот период
жили самаритяне (в Кесарии, Бейт-Шеане, Декаполисе, вокруг г. Гари-
зим). Язычники жили на всей территории страны, традиционно почитая
деревья, холмы, источники и пещеры; их храмы и святилища привлекали
паломников из других стран.
В течение первых 200 лет н.э. мы не имеем никаких материальных
следов христианства ни в Палестине, ни за ее пределами. Маленькие островки
христианских общин, возможно, существовали в городах, но совершенно
тонули в море язычества: общины, фиксируемые в ранневизантийский
период, возникли в местах, не дающих для II—III вв. никаких следов
христианства. Почитаемые христианами места Палестины в пределах I в. до
н.э. — 1-IVbb. н.э. обычно обнаруживают при археологическом
исследовании три стадии: ранние структуры, связанные с иудейской
традицией; превращение их на два-три столетия в языческие святилища; за чем
следует христианизация византийского периода. Попытки доказать, что
их традиционное почитание восходит к периоду изначального
христианства, т.е. к апостольской эпохе, до сих пор не были успешными, несмотря
на упорные попытки ряда ученых (в основном ученых францисканцев из
числа Хранителей Святой Земли) выявить слои и памятники т.н. «иудео-

192 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
христианского» периода, и даже определить их символику (итоговая
работа: Bagatti 1971/84; обзор и критика: Taylor 1993; дискуссия: Manns 1993).
Эти попытки основаны на предположении, восходящем к церковной науке
XVIII-XIX вв., представители которой были твердо уверены, что
первоначальное христианство должно оставить явные материальные следы.
Сообщения о находках, которые могли показать перемены в верованиях
населения Палестины рубежа I в. до н.э. — I в. н.э., встречали с восторгом — но,
с развитием знаний, их свидетельства отвергались одно за другим
(подробнее см.: Беляев 1998).
Такая участь постигла знаки креста и граффити с именами (Иуда,
Саломея, Иисус и др.) на оссуариях I в. н.э. с горы Соблазна, которые с конца
XIX в. считались одним из ключевых звеньев в цепи памятников иудео-
христианства (Clermont-Ganneauo 1883; Clermont-Ganneauo 1899; Kauf-
mann 1922, S. 143; Sukenik 1947; Bagatti 1952; Bagatti, Milik 1958; критика:
Smith 1974; Figueras 1983; Figueras 1984-85; Kane 1978; Rahmani 1994; Avni
1993). Вскоре были заподозрены как возможная подделка и появившиеся
в 1960 г. т.н. «стелы Хирбет Килкиш», каменные плиты с пиктограммами-
граффити (Testa 1962).
«Иудео-христианская» гробница на горе Соблазна
Работа над переоценкой материалов, собранных еще в 1873 г. к юго-востоку
от Иерусалима, в пещере на горе Соблазна, не прекращается и сегодня. Так, в
1998 г. по поводу них высказались совместно специалисты британского
Фонда исследований Палестины и Службы охраны древностей Израиля. Это
кладбище с многими вырубленными в склоне горы погребальными пещерами —
типичный пример иудейского некрополя раннеримского периода, позднее (в
византийскую эпоху) вторично использованное для погребений.
До сих пор все суждения основывались только на публикациях Шарля
Клермон-Ганно, решительно выдвинувшего «иудео-христианскую» версию.
Однако недавно в архиве Фонда исследований Палестины были обнаружены
материалы обмера и описания двух гробниц, осуществленных врачем
Томасом Чаплином. Они типичны для своего времени: прямоугольные (3.7 х 2.8 м), с
углубленной вырубкой для стояния по центру, и с нишами кокким в двух
уровнях: напротив входа (в западной стене) были врезаны три прямоугольные (2 х
0.8 м) вытянутые ниши для погребения тел (скелеты оказались in situ); в южной
и северной стене имелось по две ниши (в двух уровнях), несколько больших по
размеру (2 х 1.2 м) и расширенных внутрь — вероятно, для размещения в них
вторичных захоронений (если они не добавлены в византийскую эпоху). Они
содержали костные останки. Вторая гробница была крупнее (4.5 х4.2 м), имела
более регулярные погребальные ниши: по три на каждой из трех стен, кроме
входной (южной).

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 193
Оссуарии и другие находки не принадлежали Клермону-Ганно, они были
ему показаны владельцем земли — но Чаплин видел их на месте в момент
открытия и указывает, в отличие от своего коллеги-антиквария, что все они
стояли в полном порядке, in situ. Из находок отмечены светильник I в. н.э. и другие
керамические сосуды, а также маленькие цимбалы — предмет, характерный
для захоронений византийской эпохи в Палестине, но не для иудейских. Чаплин
пишет о более чем 20 оссуариях, простых и резных, все с костями, в
большинстве рассыпавшимися, но в одном — издававшими такой неприятный запах,
что их пришлось выбросить немедля. Клермон-Ганно опубликовал точный
рисунок одного из оссуариев, но остальные только схематично описаны. Чаплин
снял с 13 оссуариев и их крышек надписи, указав, что они сделаны греческими
и еврейскими буквами, а также знаки (всего 19 рисунков, два из которых
остались неопубликованными, а часть неточно прочтена Клермон-Ганно при
публикации). Чаплин, в отличие от Клермон-Ганно, не воспринял ни крестообразные
пометки на крышках, ни даже тщательно врезанный крест на одном из
оссуариев как знаки христиан, и специально зафиксировал в письменном отчете
отсутствие «христианских эмблем» (Публикация рисунков: Gibson, Avni 1998).
Долее других держалась и отчасти держится до сих пор система
интерпретации иудео-христианских памятников, непосредственно раскопанных или
обмеренных археологами-францисканцами в святых местах Палестины.
В эту систему, кроме бесчисленного количества пещер (которые,
согласно «францисканской гипотезе», сохраняют следы (граффити и др.)
молитвенной практики иудео-христиан I—III вв. и именуются «мистическими
гротами»), входят реконструкции остатков «домов собраний»
иудео-христиан, или их «церквей-синагог», возникшие на основе известных работ
Б. Багатти в Назарете (1955 г.) и более тщательно проведенных
исследований В. Корбо, С. Лоффреда и др. в Капернауме (с 1968 г.) на месте т.н.
«дома апостола Петра», а также некоторые результаты раскопок на месте
храма Гроба Господня в Иерусалиме. Ни в этих, ни в иных почитаемых
местах Святой земли (Вифлеем и др.) не было обнаружено неоспоримых
свидетельств их почитания монотеистами (христианами или иудеями) в эпоху
расцвета язычесства в Палестине, во II — нач. IV вв.
Кроме того, предполагая существование особых памятников иудео-
христианства и активно «изыскивая» их, ученые-францисканцы
вынуждены были удревнить возникновение раннехристианской иконографии,
архитектурной традиции, эпиграфики и практически всех вообще видов
религиозных древностей примерно на 250 лет,что вызвало резкую
критику полевых археологов и аналитиков, работающих в Сиро-Палестинском
регионе (Snyder 1985; Taylor 1993 и др.). В итоге попытка археологически
обосновать идею развития в Палестине особой ранней
(иудео-христианской) Церкви, сохранявшей закон Моисея и часть обрядов иудаизма, не
7 — 1321

194 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
получила признания в кругах светских ученых и даже в конфессионально
ангажированной науке имела очень ограниченный успех.
Конечно, францисканская гипотеза — название условное. Не меньшие
усилия к «конструированию» первохристианских древностей прилагают
ученые других конфессиональных школ, прежде всего
протестанты-фундаменталисты, и просто торговцы древностями. Постоянно делаются
попытки интерпретировать как иудео-христианские, саркофаги (саркофаг
из Пеллы) и оссуарии (дискуссия об оссуарии «Иакова, брата Иисуса»),
находимые в Сиро-Палестинском регионе, а также некоторые предметы с
христианскими изображениями.
Саркофаг из Пеллы
В начале 1970-х гг. австралийский археолог Р.-Х. Смит, работающий в Иордании,
обнаружил при раскопках одной из разрушенных церквей Пеллы (города,
входившего в состав эллинистического Декаполиса-Десятиградия) мраморный
саркофаг. Церковь принадлежала византийской эпохе, простояла около
столетия (475-575) и ничем не выделялась среди сотен руин трехапсидных
храмов того времени. Под полом ее северной апсиды (у стены) было обнаружено
единственное погребение в саркофаге. Из этой находки археолог попытался
создать сенсацию, объявив ее древнейшим сохранившимся и изученным
захоронением христианина не только Палестины, но и всего Средиземноморья.
Правда, возраст костных останков погребения (определен по периоду
полураспада изотопа радиоуглерода, С14), соответствовал возрасту храма
(около 655 г. плюс-минус 140 лет). Но зато саркофаг был значительно старше:
он имел невысокие ножки-подставки и выступы для передвижки, был украшен
акротериями и узким орнаментальным фризом (виноградная лоза); его
типологическая дата укладывалась во вторую пол. I - первую четв. Ill вв. (или даже
вторая пол. I - вторая пол. II в.).
Это очень распространенная ситуация: погребение в почетном месте
церкви ее ктитора или строительство церкви над останками местно
чтимого святого, с использованием для погребения художественно
выполненного античго саркофага, которых в Палестине сравнительно немного. Однако
Смит предложил иную интерпретацию, для чего ему пришлось допустить, что:
(1) церковь поставлена над издавна существовавшей и почитаемой могилой,
которая современна саркофагу; (2) погребенный в ней во 11-111 вв. был
христианином; (3) останки этого древнего христианина были выброшены из саркофага
мусульманами, использовавшими его для нового погребения. Эта громоздкая
система гипотез применена с тем, чтобы связать находку с бегством в Пеллу
христиан из Иудеи во время Первой иудейской войны (65-75 гг.), о котором
упоминает Евсевий Кесарийский и другие авторы. Интерпретация Смита,
очевидно натянутая, не вызвала доверия коллег, однако об «открытии» было
широко заявлено в популярных археологических журналах, включая
нью-йоркскую "Archaeology" (Smith 1973).

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
195
Христиане в мире синкретических верований. Как ни говори, а памятники
древнего, доконстантиновского, христианства, конечно, существуют.
Только они обнаруживаются в основном вне Палестины, и к тому же
погружены в «нехристианский» контекст, из которого их зачастую нелегко
вычленить. Мир верований позднеримского мира был поразительно пестрым и
синкретичным, различные верования сосуществовали бок о бок, оказывая
друг на друга, по крайней мере в области материального и художественного
оформления культа, существенное влияние, хорошо заметное в
памятниках археологии. Эллинистическое язычество в разных проявлениях
продолжало господствовать, порождая смешанные греко-римско-восточные
культы (такие как культ Митры). Как на Востоке, так и в Риме рядом с ним
стояли процветающий иудаизм и совсем юное, но еще более
жизнеспособное христианство.
Дура Европос. Есть памятники, в которых как в капле воды отразилась
пестрота религиозного синкретизма позднеримской Империи. В этом
отношении для археологии иудаизма, христианства и других религий римско-
эллинистического мира исключительно важен Дура Европос, открытый и
изученный в 1920—1930-х гг.82
По-видимому, именно потеря Дура Европос (256 г.) привела к
поражению и гибели императора Валериана в сражении с персами, после чего
город уже не восстанавливали83. В III в. до н.э. Селевкиды основали, для
контроля за путем по долине р.Евфрат и переправой через нее, военную
колонию. Во II в. до н.э. ее захватили парфяне, для которых она стала
важной крепостью на границе Сирии. При имп. Траяне ее заняли римляне
(115 г. н.э.), и в эпоху имп. Люция Вера (160-е гг.) разместили здесь
гарнизон, охранявший дорогу от Пальмиры к Антиохии и переправу через
Евфрат. Наконец, ок. 256 г. персы смогли выбить римлян, после чего крепость
потеряла свое значение. Но в ее руинах на редкость хорошо сохранились
остатки архитектуры и даже монументальная живопись, что превратило ее
в уникальный памятник археологии, искусства, истории религии.
Изучался совместно Йельским университетом и Французской Академией с 1928 по
1937 г. под руководством Михаила Ростовцева и Франца Кюмона. Основную часть
материалов ввели в оборот очень быстро, хотя публикация «Окончательного отчета»
началась в 1950-х гг., а том по «дому собраний» вышел только в 1967 г. Опубликованы
и дневники Кларка Хопкинса, полевого руководителя экспедиции в течение четырех
важнейших сезонов: Rostovtzeff 1938; Kraeling 1967; Hopkins 1976; см. тж.: Беляев 1998,
ее. 96-98.
Название крепости было установлено благодаря одной из фресок: она несла
тщательно подписанное изображение богини-покровительницы, имя которой оказалось
«Дура» (т.е. «прочная», «крепкая»); оно было известно, вместе с греческим названием
«Европос», благодаря списку «Парфянских стоянок» Исидора Харакского, I в. н.э.).
7*

196 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
Небольшой Дура, остававшийся ключем к сиро-месопотамской
пустыне со времен Селевка I до эпохи Шапура I, оказался и единственным
городом, где весь этот 500-летний период представлен непрерывной
археологической колонкой, в которой, по выражению Д. Шлюмберже,
представлены «следы всех периодов восточного эллинизма
несредиземноморских стран». Общий план крепости и регулярная внутренняя планировка
относятся к эпохе Селевкидов; главный массив архитектуры сложился при
парфянах; на римское время приходятся главным образом перестройки и
полная перепланировка северной четверти города для размещения здесь
гарнизона.
Улицы города были обнесены колоннадами, планы храмов и домов
сходны, различаясь только размерами: те и другие состояли из помещений,
сгруппированных вокруг центрального двора. Городские усадьбы в
массе однородно-скромны, но есть и богатые дома-виллы («дворец Лисия» и
«дворец начальника пограничной стражи», поставленный в гарнизонном
квартале с видом на реку, согласно римским образцам). Архитектурный
декор имеет греческое происхождение. За пределами крепости располагались
кладбища (как подземные некрополи, так и погребальные башни).
Важнейшие памятники Дуры — религиозные. В городе на удивление
много святилищ, правда, в основном небольших: они состояли из
собственно храма (целла), и прилегавших пиршественных зал, кладовых для
приношений, и других помещений, чья роль неясна (например, «залы со
ступенями»); сохранилась и религиозная скульптура, в основном вотивная
(стела бога Афлада и др.). Сохранность святилищ поразительна, их стены
возвышаются на несколько метров. Произошло это потому, что около 256 г.
н.э. римский гарнизон, приняв решение укрепить стены города, подсыпал
их изнутри на ширину 12-15 м. Здания (высотой до 10 м), стоявшие
вблизи стен, оказались не разрушены, а завалены. Среди них — несколько
религиозных сооружений: храмы «пальмирских богов» и Митры; небольшая
христианская церковь, под которую перестроен жилой дом; просторная
синагога. Все они сохранили живопись, причем часть ее в момент
открытия была в великолепном состоянии.
Залы «храма богов Пальмиры» были расписаны сценами
жертвоприношений, которые совершают местный жрец Конон (кон. I в. н.э.), булевт
(местный сенатор) Ябсимс, евнух От, трибун римского гарнизона Юлий
Теренций, рядом с которым был изображен полковой знак и бюст
обожествленного императора (кон. II — нач. III вв. н.э.). Многочисленны
изображения в «митреуме», но не все удается трактовать (дважды изображена
«охота Митры» и другие сцены из жизни божества).
Больше всего росписей сохранила синагога Дура Европос (построена
в 244—245 гг.): более 20 больших композиций на сюжеты из библейской и

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 197
апокрифической истории Израиля. Это настоящие многофигурные
«ковры» или «картины»: «Ковчег Завета», «Помазание Давида на царство»,
«Соломон и его храм», и др.; кроме того, открыты отдельные фигуры и
орнаменты.
Сохранились росписи и в древнейшей из открытых пока
христианских церквей, стоявшей неподалеку от синагоги.
Синкретизм, обнаруженный памятниками Дура, проявляется не
только в сосуществовании, в тесном соседстве людей разной веры и их
религиозных сооружений. Важно, что живопись этих памятников обнаруживает
явные следы единства. Так, стиль росписей синагоги, дома собраний
христиан и храмов местных божеств, хотя и отличается некоторыми чертами,
но наделен единством, присущим восточной живописи (плоскостность,
наивный декоративизм, контурность и раскраска, «веризм» (стремление
придать картине достоверность за счет «точного» изображения отдельных
деталей), фронтальность, иератичность и застылость фигур, и т.п.). Хотя
росписи выполнены разными художниками, они принадлежат к одному
направлению и все как одна отражают мощное влияние греческого
искусства.
Однако дело не только в художественном стиле. Еще более важным
кажется отказ религий (прежде всего иудаизма) от собственных запретов и
принятие общей эллинистической модели оформления храма. Так, хорошо
известное строгое отношение иудеев к изображению человеческих фигур
и тем более — к нескромным изображениям в Дура никак не проявлено:
синагога расписана с предельной щедростью, а в композициях встречается
даже обнаженная натура (например, в сцене «Спасение Моисея»).
Итак, религиозные памятники Дура Европос — христианский дом
собраний, иудейская синагога, святилище Митры — ярко и достоверно
рисуют нам синкретический мир позднеримского периода на Востоке. В этой
«штаб-квартире» римской пограничной группировки на Евфрате
господствовали не столько римские, сколько восточные боги, которые
располагали собственными святилищами. Яхве среди них был самым старым и,
судя по богатству синагоги, пользовался почетом. Достойное место
занимали также святилища Митры и божеств Пальмиры; были даже статуи
перса Зороастра. Конечно, это только один пример, пример маленькой
(хотя и важной) пограничной крепости. Но не следует думать, что картина
в больших городах и в самом Риме коренным образом отличалась, —
разница здесь будет в основном количественная.
Предметный мир первых христиан. Хорошо известно, что принципиальной
ошибкой многих археологов XIX и даже XX века был поиск материальных
свидетельств существования христианских общин в I—II вв. по воплоще-

198 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
нии Христа и основанное на этом стремление продатировать именно
этими веками все самые ранние из находимых христианских памятников и
артефактов (подробнее: Беляев 1998/9). Сегодня считается доказанным,
что примерно до 200 г. христиане (в отличие от иудеев) еще не образовали
отчетливо отделявшего себя от прочих народов условно-религиозного
этноса, «божьего народа». Следует учитывать также, что у них сперва не было
важнейших предпосылок для развития искусства: своей страны и своей
столицы. Зато по мере появления того и другого (т.е. после христианизации
Римской империи и превращения Константинополя в ее столицу)
христиане начнут очень активно и целенаправленно строить свою собственную
материальную культуру и искусство.
По крайней мере до кон. II в. «христиане выглядели так же, как их
соседи, и так же себя вели. В реальной жизни между ними и их соседями...
не было различий... они говорили на одном языке, ели одну и ту же пищу,
платили теми же монетами, ходили на те же рынки, носили ту же одежду,
пользовались теми же полями и угодьями, работали в тех же мастерских,
жили в тех же кварталах, хоронили мертвых на тех же кладбищах,
подчинялись одной и той же государственной власти» (Finney 1994, р. 109).
Отсутствие любых реальных памятников археологии или искусства
христианской Церкви до нач. III в. — установленный факт, принимаемый
современной наукой84. Исключение составляют христианские папирусы II в.,
но различие их с дохристианскими все же в основном содержательное, а не
формальное, ведь на папирусе писали и ранее. (Среди ранних папирусов
есть пятнадцать фрагментов (в т.ч. 11 библейских) с текстами
христианского содержания, относимыми ко II в.: Roberts, Skeat 1985, pp. 40-41 и
библиография.)
Конечно, чисто теоретическую возможность находки таких
памятников в будущем нельзя отрицать: как хорошо известно, до открытия синагоги
в Дура Европос в 1932 г. подобным же образом отрицалось существование
иудейского фигуративного искусства, которое объясняли «аниконичнос-
тью» иудаизма, строгим религиозным запретом на изображение божеств и
вообще любых существ (см.: Gutman J. 1990, pp. 193 ff; новая версия старой
теории о приоритете изобразительного искусства иудеев перед
христианским была предложена также Куртом Вайцманном: Weitzmann, Kessler 1990).
Но вероятность такого открытия все же мала, принимая во внимание
длительные поиски, предпринятые христианской археологией с эпохи
Реформации, и прогрессирующую исследованность античного наследия I-IVbb.
Лучшие критические обзоры древнейших памятников христианской археологии для
Западного Средиземноморья: Schneider 1951; для Восточного Средиземноморья:
Dinkier 1967.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
199
Антиохийская чаша (реликвии и археология раннего христианства)
Одним из направлений поиска раннехристианских древностей с самого начала
было изучение церковных реликвий, которые традиционно относились к
эпохе I—IV вв. н.э. Значительная часть их связывалась непосредственно с жизнью
Христа и его апостолов, с историей Распятия и Воскресения. Среди широко
распространенных фрагментов древа Животворящего Креста, гвоздей от
Распятия и мощей святых (reliquae) встречались и художественно оформленные
артефакты — например, копье сотника Лонгина. (См. подробнее:
Христианские реликвии 2000.)
Эта тема нашла продолжение и в искусствознании XX в. Так,
популярнейший в средневековье апокрифический сюжет о т.н. «чаше Грааля» воплотился в
истории открытия и атрибуции «антиохийской чаши». В 1910 г. на рынке
древностей появился предмет, якобы найденный в Антиохии (совр. Антакья в
Турции). Купленный и отреставрированный, он был выставлен (как чаша Тайной
вечери, куда при Распятии была собрана кровь Христа) на известной
Всемирной выставке в Чикаго (1933), после чего попал в нью-йоркский музей
Метрополитен.
Сама чаша — безусловно, выдающееся произведение прикладного
искусства. Это серебряный кубок высотой менее 20 см, на низкой круглой ножке,
обложенный снаружи рельефно-ажурной позолоченной сетью,
изображающей виноградную лозу, в которую вплетены изображения Христа и апостолов
(всего 12 фигур) со свитками в руках, сидящих на креслах с высокими
спинками, в окружении животных и птиц. Предполагалось, что эта оболочка была
выполнена специально для чаши Грааля в I в. н.э. Однако форма и иконография
предмета относят его к гораздо более поздней эпохе. Это произведение
византийских ювелиров, сделанное в 500-550 гг., причем типологически оно ближе
не к потиру (сосуду для Евхаристии), а к светильникам-лампадам.
Предполагается, что чаша была сделана для ц. Сергия в г. Капер-Караон (под Антиохией) и
могла входить в известный клад церковного серебра, найденный там в 1908 г.
Объяснения могут быть различны, но их вряд ли следует искать в сфере
христианского вероучения (запрет на искусство, эсхатологические
настроения), крайней незаинтересованности христиан в «материальном» мире
и т.п. Скорее всего, за этим стоит высочайшая степень социальной
адаптации христиан, превосходившая модель социальной адаптации иудеев и
ставшая главной социальной причиной быстрого и беспрепятственного
распространения их учения в Римской империи. Это качество и сообщило
материальной культуре первохристиан свойство невыделейности из общей
культуры греко-римского мира, «невидимости» и «неуловимости» для
археологии.
В течение III в. в христианстве происходят важные перемены: оно
обретает собственную, достаточно отчетливо выраженную форму в области
материально-художественной культуры. Незаметно, широко и глубоко

200 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
проникнув в сферы политики, экономики и всей социальной жизни,
христианство могло и должно было теперь зримо обозначить себя в обществе,
подчеркнуть свою особость как народа, сплоченного единой верой.
Христианство превращалось в новую культурную общность, внешне
оформленную и обладающую достаточно обширной, надежной
социальной базой для того, чтобы послужить основой т.н. «революции»
императора Константина.
При этом с самого начала искусство христиан не было частным,
скрытым, тем более — тайным феноменом, оно заявляло о себе
публично. Письменные источники фиксируют формирование системы
христианской изобразительной символики: в трактате «Учитель» (Логос Педагогос
IIL59.2—Ш.60.1) Климент Александрийский перечислил изображения,
наиболее пригодные для перстней-печатей христиан (голубка, рыба,
корабль под ветром, лира, якорь) — и в то же время предостерег от
изображения на них языческих божеств, оружия (меч, лук), винных кубков или
сексуальных сцен. Камни как с теми, так и с другими изображениями легко
можно было купить в мастерских всего римского мира, а изображений,
непосредственно связанных с миром Писания (например: Распятие; Иона,
см.: Finney 1994, ill. 5.1-5.3) Климент не упоминает. Таким образом, текст
Климента не призывает к созданию нового иконографического
пространства взамен существующего, и обращен не к художникам, а к покупателям.
Им предлагается выбирать определенный тип изделий из всегда
имеющегося на рынке ассортимента85.
Современный американский исследователь искусства и археологии
христианства кон. II — первой пол. III вв., Поль-Корби Финней, в
книге «Невидимый Бог» (Finney 1994) предложил интересную модель
«рыночного» этапа в становлении раннехристианского искусства. По его
(вероятно, правильному) мнению само возрастание спроса на изделия с
определенной тематикой должно было резко изменить ситуацию на
рынке: по всему Средиземноморью, от Вьенны/Лиона до Антиохии, Эдессы,
Кесарии, Александрии и Карфагена, христиане быстро умножались, и,
судя по римской эпиграфике, значительное число среди них составляли
люди сравнительно обеспеченные (обычно вольноотпущенники первого
или второго поколения). Торговцы теперь все чаще требовали от резчиков
Пример, показывающий степень распространенности такой продукции — находка
на Боспоре вставки перстня с изображением двух рыб и креста, производного от
крестообразного якоря, в склепе, погребение в котором предположительно датируется второй
пол. II - первой пол. III вв. н.э. Несмотря на то, что погребение было разрушено еще
в древности, комплекс находок позволяет считать предложенную для перстня дату
достойной доверия: Арсеньева 1963; Арсеньева 1970, ее. 106—107, табл. 12, 10.

Глава ГУ. Религиозные древности иудаизма и христианства...
201
«рыб», и все реже — «гетер». Первые должны были, согласно закону спроса
и предложения, через некоторое время стать дешевле, проще и доступнее
широкой публике, а вторые отойти в разряд заказной и дорогой продукции.
Эта модель может быть, mutatis mutandis, экстраполирована на весь
художественный рынок: живопись и скульптуру, мозаику и терракоту, стекло и
металл, дерево и ткани, резную кость всех сортов и т.п.
Отличную модель этого процесса дает еще более массовый материал,
в первую очередь терракотовые переносные светильники, которые были
нужны каждому, кто посещал подземный гипогей, колумбарий или
мавзолей. Производство таких ламп во многих местностях, например в
центральной Италии, было поставлено на поток и в течение II в. выработалась
устойчивая их типология. На верхней плоскости они несли плоский
кружок-медальон, в котором низким рельефом изображался орнамент,
фигура или несложная сюжетная композиция. Среди них можно выделить, как
древнейший и, возможно, часто избиравшийся христианами тип, лампы
с изображением пастуха, несущего на плечах овцу, распространяющиеся
на рубеже II—III вв. (175—225 гг.). Вполне вероятно, что это было связано с
возможностью трактовать такое изображение в духе притчей Христа о
Добром Пастыре.
«Wulff 1224», мастер Анний и другие
Конечно, лампы со штампованным рельефом в медальоне, изображающим
буколические сцены (в т.ч. пастухов и овец), были широко известны всему
языческому Средиземноморью. Однако некоторые из центральноитальянских
экземпляров имеют определенные христианские коннотации. Важно отметить, что
все экземпляры того типа, к которому принадлежат «лампы с пастухом», несут
штамп с именем хозяина сделавшей их мастерской. Три из этих имен — Анний
Серапидор, Флоренции и Секул — особенно важны (всего их известно 6 или 7,
от их мастерских до нас дошло 100-200 экз. ламп).
Лампы Флоренция и Секула гораздо выше художественно и
технически, их производители располагали более «модными» и тоньше сделанными
штампами, их продукция была явно дороже, чем лампы Анния. Однако уже
аббат Бозио, а за ним де Росси и Леклерк предположили, что именно Анний,
мастерская которого произвела более всего «ламп с пастухом», был
христианином или работал для христиан. Лампы Анния меньше по размеру и
несколько хуже отштампованы, это товар среднего качества, к тому же
консервативный в художественной трактовке сюжета — но по количеству он существенно
превосходит конкурентов. Такие дешевые и простые изделия не перевозили
на большие расстояния с целью продажи, это типичная продукция для
местных рынков в районе между Римом и его портом, Остией. Правда, отдельные
экземпляры найдены вообще вне Италии, в Галлии и Британии (!) — но
предполагать, что их туда доставили в качестве товара, невозможно. Вероятно, их

202 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
привезли с собой хозяева. Кроме «ламп с пастухом», Анний поставлял лампы с
обычным набором сюжетов: животными (лошади, овцы и др.), растениями
(розетки, виноградные грозди, пальмовые ветви), мифологическими существами
(химера, грифон) и божествами (Аполлон, Диана, Афродита и другие), сценами
игр (гладиаторы, солдаты, игроки за столом). Однако пока неизвестны его
лампы с морскими сценами, бюстами исторических личностей, культовыми и
воинскими атрибутами, театральными сценами, карликами и гротесками, а тем паче
сексуальными сценами (исключение — Леда и лебедь). Таким образом, избегая
некоторых сюжетов, Анний вложил усилия в производство «ламп с пастухом»,
которые делал в большом количестве и с помощью нескольких матриц.
Трудно утверждать, что лампы Анния нашли широкий сбыт только среди
христиан — но мы определенно знаем, что христиане были многочисленны в
тот же период в Остии и Риме, и что среди сюжетов росписи их катакомб,
появляющихся примерно в это же время, сцена «Добрый Пастырь» — одна из
излюбленных, а с 260-х гг. этот сюжет прочно войдет в репертуар резных саркофагов
(напомним также о пастухе с овцой в люнете над баптистерием в Дура Европос).
То, что буколические сюжеты вообще очень популярны, а пастух с овцой на
плечах— традиционный образ Гермеса-криофора, дела не меняет— такая
двойственность хорошо отвечает стремлению ранних христиан к адаптации и
незаметности. Христиане просто следовали здесь рекомендованному
Климентом выбору, и, благодаря своей сплоченности и многочисленности, влияли на
развитие рынка: «лампа с пастухом» вытесняла «лампу с гетерой».
Особенно интересный случай — уникальная лампа из мастерской
Флоренция, т.н. "Wulff 1224", имеющая сложную иконографию. Кроме «Доброго
Пастыря» с небольшим стадом овец, в нее включены сцены из истории
пророка Ионы (выход из чрева большой рыбы и отдых под кустом), птица-голубь
и Ноев ковчег; персонификации Солнца и Луны с семью звездами (символ
Плеяд) между ними, и др. Таким образом, в одном поле соединены сцены
космогонического характера, ветхозаветные сюжеты в христианской интерпретации и
излюбленный символ христианства. В отличие от ламп Анния, которые были
понятны и язычникам, и христианам, лампа "Wulff 1224" могла быть заказана и
куплена, скорее всего, христианином. Это — знак наступления нового этапа в
развитии христианской традиции: формы сохраняют свой греко-римский
облик, но сюжет сознательно выводится из мира христианских образов и
символов.
Итак, весь археологически фиксируемый предметный мир раннего
христианства сосредоточен вокруг богослужения и погребения, он представлен, в
основном, массовым материалом — керамическими светильниками и
перстнями с благочестивой символикой (рыба, якорь и т.п.). Но одновременно
с первыми христианскими предметами появляются и первые следы
активности христиан в сфере монументального искусства, памятниками
которого становятся кладбища, а затем и древнейшие храмы.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 203
Первые христианские кладбища. Обязательным условием развития
материальной культуры первохристиан было владение недвижимостью,
поскольку она предполагала возможность вести активную строительную
деятельность, создавать собственные некрополи, храмы и другие общие
сооружения. Групповое владение само по себе являлось выражением
культурной независимости. Но оно же делало возможным и необходимым
выразить эту независимость в других формах, найти особый
изобразительный язык, материализованный в росписях римских христианских гипогеев
и рельефах саркофагов III в. По-видимому, численно общины выросли к
этому времени настолько, что выступали как значительная общественная
сила, открыто, контроль же их над недвижимостью с неизбежностью вел
к роли заказчика нового изобразительного и декоративного искусства,
которое в эксперементальном, зачаточном виде фиксирует живопись 190/
200-210/220 гг., а после 260 г., в более развитой иконографической форме,
область рельефной скульптуры.
Христиане на Виа Annua. Синкретическая религиозная среда складывалась
не только на окраинах, но и во многих больших городах, в том числе — в
самом сердце Империи. Процесс постепенного накопления признаков
христианизации прослеживается в самом Риме, особенно в его
предместьях — вдали от глаз администрации и ревностных язычников, за
пределами стены Аврелия. В последние годы исследования в районах Римской
Кампаньи, окружающих Вечный город, активизировались и дали
некоторый материал для суждений об этой зоне, имевшей во времена поздней
Империи смешанные функции: структуры поселений (частные виллы,
земледельческие и ремесленные производства) перемежались здесь
святилищами (Марса, Геркулеса и др. божеств) и кладбищами (см. литературу
и дискуссию: Spera 2003; о раскопках и христианских памятниках на Виа
Аппиа: Cristiana loca 2000; Pani Ermini 1999).
Это была хорошо организованная зона с преобладанием частных
владений разного назначения. Следы христианства отмечаются здесь раньше,
чем в городе, с кон. II - нач. III вв., при появлении первых церковных
захоронений, показывающих стремление общины Рима к созданию своей
сакральной зоны. Одно из кладбищ, между Виа Аппиа и Виа Ардеантина,
имело размер 30 х 75 м и было заполнено могилами в несколько слоев так,
чтобы использовать все возможное пространство (по периметру были
прокопаны галереи, соединенные промежуточными ходами). Видимо, это одно
из кладбищ, созданных дьяконом и, позже, папой Калликстом в самом нач.
III в. Другое кладбище, определенное как некрополь Претекстата, лежало
по другую сторону дороги — причем также в некотором отдалении от нее,
где земля была дешевой и невозделанной (по типу оно очень похоже, но

204 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
включает также старую цистерну). Эти первые, т.н. «туннельные»
некрополи приведут позже к появлению настоящих катакомб, но использование
наземных могил с их появлением не прекращается. Христианин мог по-
местить свою гробницу и на языческом некрополе: так, в колумбарии II в.
перед фасадом Цирка Максенция открыта встроенная гробница III в. с
росписью на сюжет истории Ионы. Подобные случаи отмечены и для
кладбища на Виа Аппиа, под базиликой Сан Себастиано. В сер. III в.
изображение «бесноватых из страны Гергесинской» (Мф 8, 28) проникло в аттик
монументального мавзолея Клодия Гермеса, где погребения расположены
полукругом вокруг «пьяццолы» (площадки) перед его фасадом — причем
на них изображаются, как символические эпитафии, якорь или рыба. Со
второй половины века христианский характер кладбища делается более
выраженным — здесь возникает мартирий апостолов Петра и Павла, на
фасаде которого остались сотни граффити пилигримов, — но гробницы
язычников все еще попадаются внутри христианского некрополя вплоть до
нач. IV в.
Можно проследить, как в синкретическом религиозном контексте
пригородных кладбищ христианство постепенно оттесняет иные традиции
(иудейскую, митраистскую, языческую), ранее более активные.
Соотношение языческих и христианских эпитафий III—IV вв. достигает здесь 10:
6000 (!), причем частные мавзолеи исчезают, давая место общинным
кладбищам.
Тем не менее, вплоть до кон. IV в. можно встретить кладбища, на
которых сочетаются признаки христианского и нехристианского некрополя.
Так, в развалинах виллы II в., граничившей с Виа Аппиа, открыт
мавзолей, построенный в конце IV в. поперек сельской дороги; мавзолей должен
был содержать два саркофага в экседрах и несколько погребений в могилах
под наборным мозаичным полом. Это, по-видимому, захоронения семьи
владельца имения, на земле которого имелись и участки для погребения ее
работников (всего открыто более 60, в том числе в амфорах) — причем
обилие надписей, ламп и стекла с христианскими символами не оставляют
сомнений в присутствии среди погребенных большого количества христиан.
Нужно отметить, что до наступления Церковного Мира гробницы
мучеников никак особо не выделялись, и даже мартирий апостолов Петра и
Павла посещали немногие верующие. Только с 314 г. начнется оформление
культа мучеников и строительство престижных погребальных сооружений.
Старые скромные загородные некрополи «войдут в моду» невероятно
быстро, и скоро их число стремительно умножится новыми кладбищами; одна
задругой вырастут над катакомбами церковные базилики и другие мемории.
Ландшафт пригородной части римских дорог, где раньше господствовали
виллы и сельскохозяйственные постройки, резко изменится и с нач. IV в.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 205
начнет формироваться сакральная топография окрестностей Рима.
Превращение пространства предместий из зоны частных владений в важную
общественную зону, совмещающую функции захоронения и
богослужения, было принципиальным новшеством и воздействовало на перемены в
собственно-городской жизни.
Однако поток погребений в предместьях стал иссякать:
установилась традиция хоронить внутри города, а сельские кладбища вновь стало
использовать местное население. Их значение вновь возрастет очень
нескоро, только с развитием христианского паломничества, а окончательный
упадок наступит с выносом реликвий из катакомб в VII в. Этот процесс
прослеживается по всей Италии, Галлии и Римской Африке.
Ранняя иконография: живопись катакомб и раннехристианские саркофаги*6.
Первым известным памятником монументальной живописи,
связываемым с христианами, считают фресковую роспись десяти подземных
погребальных камер в катакомбах на Старой Аппиевой дороге к юго-востоку от
Рима (катакомбы обычно называют по имени Калликста, бывшего раба и
епископа Рима в 217—222 гг.). От росписей сохранились фрагменты сцен из
Ветхого Завета и Евангелия. В отличие от керамических ламп — предметов
торговли, попадавших в личное владение — росписи представляют именно
след жизни общины (ecclesia), погребального братства или большой семьи
христиан. Это первое свидетельство реального контекста, в котором жили
ранние христиане, начавшие выходить из «материального небытия» —
причем не только в Риме, но и во всем тогдашнем мире. Фрагментарные
свидетельства этого процесса фиксируются в других точках Рима (катакомбы
Сан Себастиано, два анонимных гипогея возле цирка Максенция и за ста-
рой Виа Салария, на Виа Пайсиелло); в Италии (Кимитилии, под
церковью Святых Мучеников; Неаполь, катакомбы св. Януария); в Александрии
(гипогей в некрополе Вардиан/Минет эль Бассал). Они, вероятно, были
в Малой Азии, Северной Африке, на Сицилии, Сардинии и Мальте.
Христианское искусство зарождалось одновременно и независимо во многих
центрах, всегда используя уже существующий иконографический
репертуар языческого искусства.
Проблема «криптохристианства»
В литературе по первохристианскому искусству и археологии, особенно
католической, широко используется термин «криптохристинство» (заимствованный
Общие очерки иконографии, включающие историографию: Snyder 1985/91, pp. 45-
65; Bisconti 1999/2000.

206 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
из ранней христианской литературы) и производное от него «криптохристи-
анское искусство». Ими обозначают приписываемое христианам изначальное
стремление скрывать свою веру и, применительно к материальной культуре,
целенаправленно вырабатывать особые иконогафические и эпиграфические
типы, которые позволят скрыть, сделать незаметным, замаскировать символы
христианства с помощью особых знаков (крест), символов (рыба), акростиха
(ихтиос), палиндрома и других «шифров», которые позволят общаться друг с
другом.
Из этого широкого ряда явлений подтверждений существованию «крип-
тохристианства» наиболее активно ищут в эпиграфике. Яркие примеры такого
подхода — знаменитое «раскрытие» Гвардуччи «криптографического»
граффити с Ватиканского некрополя и вполне одиозная гипотеза Теста,
изобретателя раннепалестинской криптографии и секретных знаков иудео-христиан (см.
подробнее: Taylor 1993; Беляев 1998/9). В итоге, изучая процесс постепенного
сложения особой материальной культуры христиан, включающей
собственные, но открытые всем надписи, знаки и символы, современные ученые
предпочли не применять ни термина, ни понятия «криптохристианство». Наиболее
серьезные ученые прошлого также использовали этот термин в основном для
того, чтобы указать на отсутствие выраженных христианских черт, не
подразумевая их сознательного «засекречивания».
Считается, что христиане получили на Аппиевой дороге малую часть
римского кладбища в 150-180 гг., но первые погребения не сохранились. Затем
землекопы — фоссоры прорыли сходы и сетку галерей (пересекающихся
под прямыми углами) с отходящими от них камерами. После этого
потолки и своды оштукатурили и расписали. В росписях явно отражено
стремление выразить религиозные идеи через изображение, всякий аниконизм
отсутствует. Качество росписи катокомб Калликста, так сказать, средней
руки, несравнимое по уровню с работами мастеров для богатых
всадников, сенаторов или императора. Иконографическая программа не
образует единого рассказа, но отдельные сюжеты собраны в аллегорический ряд
на тему спасения божественным провидением тех, кто, казалось, обречен
на смерть. В Ветхом Завете это «Жертвоприношение Авраама»,
«История Ионы», «Даниил во рву львином», «Моисей изводит воду из скалы» для
израильтян, гибнущих в пустыне, в Новом Завете — «Воскрешение
Лазаря», «Добрый Пастырь», исцеление расслабленного, а также сопоставимые
сюжеты (крещение, рыбак, оранты). Изначально некоторые сюжеты
строились как повествования («История Ионы»), причем ветхозаветные среди
них явно превалируют, что позволяет видеть за ними ранее сложившуюся
(в иудейской иконографии?) традицию. Композиции из обычного
языческого репертуара занимают только периферийные участки и
тематически нейтральны, это цветы, гирлянды, вазы с цветами, маски и т.п. Среди

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 207
них — знаменитые корзины с хлебами, несомые рыбами, давно
истолкованные как детали утраченной сцены евхаристии, но могут быть связаны
и с обычной (языческой) поминальной трапезой. То же можно сказать об
изображениях дельфинов, птиц и других созданий, которые можно
толковать и как христианские символы, и как часть языческого репертуара. По
поводу отдельных мужских («философ», «фоссор») и женских («оранта»)
фигур также высказывается бессчетное количество противоречивых
мнений. Предполагается, что иконография первых христианских катакомб
связана с общими заупокойными молитвами, хотя доказать это трудно.
Другой ранний памятник, т.н. «пьяццола» под базиликой Сан Себа-
стиано — овальная площадка в глубине катакомб, между известной
«апостольской меморией» и старой каменоломней, которая использовалась
для погребений в 100—250 гг. Хронология и религиозная интерпретация ее
частей остаются предметом постоянных споров. Археологические даты
памятника надежны, но нечетки: «пьяццола» замощена в кон. I - нач. II вв.,
на ней в первой половине II в. появились три мавзолея, локулы которых
закрыты т.н. tituli, мраморными плитами с подписями с эпитафиями Атимета
и Анконтии Ирины, которую считают христианкой (косвенные признаки
христианства видят и в эпитафиях младенца Феонои, Юлии Криспы и др.).
Кроме текстов, tituli несут изображение рыбы и якоря, сочетание которых
имеет много аналогов не только на плитах, но и в инталиях (хотя
изображения якоря и рыбы, без других христианских элементов, считается
недостаточным для надежного прочтения символики). К христианским относят и
граффити, оставленные до засыпки «пьяццолы» (250—275 гг.) — слова «их-
тиос» и буквы «тав» (возможный апотропей и символ креста).
Аналогичным образом развивалась иконография на
раннехристианских саркофагах с рельефами. Всего насчитывается около 130 каменных
гробов доконстантиновской эпохи (целые и фрагменты), но
по-настоящему информативных композиций сохранилось едва ли более десятка. Это
очень немного в сравнении с общим количеством, известным для III—IV вв.
(около 1100 экз.). Объекты определяют как христианские благодаря
надписям, изображениям Оранты, Доброго Пастыря, сценам из истории
пророка Ионы. Среди сюжетов встречаются также изображения сцен из
истории Моисея, Адама и Евы, жертвоприношения Авраама, Ноева ковчега,
пророка Даниила и даже новозаветных сцен (Воскресение Лазаря, Иоанн
Креститель, персонификации Христа как Законоучителя).
Итак, самые ранние проявления христианской иконографии не
показывают никакого разрыва с прошлым, между ними гораздо больше
общего, чем различного. Они рисуются скорее последним этапом классической
живописи (так, использованная в катакомбах Калликста устойчивая форма
погребальных росписей по белому фону восходит к третьему и четвертому

208 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
помпеянскому стилю). Первохристиане не стремятся покончить с греко-
римской традицией, они полностью открыты ей и прививают к старому
стволу свой побег; их адаптивность заметно выше той, которую проявили
современники — иудеи, заказавшие росписи катакомб виллы Торлония и
виноградника Ранданини, в которых исключен фигуративный репертуар
греко-римской живописи. В то же время, христиане тоже принимают
старый репертуар не целиком: все, что они заимствуют, работает на
недвусмысленное новое прочтение композиций. Это не простое продолжение
античной традиции, а как бы перехват художественного потока и
направление его в новое русло.
Первые христианские храмы. Нельзя сказать, что христианских
памятников, созданных до 312 г., археология не знает вообще. Они достаточно
заметны и выделяются на фоне иных религиозных объектов по крайней мере
со второй пол. II—III вв. Наиболее известны первые христианские храмы,
изученные в Дура Европос (т.н. «дом собраний», domus ecclesia) и Акабе, а
также погребальные комплексы первых христиан в катакомбах и на
кладбищах (в основном в окрестностях Рима), включающие росписи, каменные
саркофаги и другие погребальные памятники с христианскими сюжетами,
а также надписи и символические рисунки (в основном граффити).
С момента открытия в Дура Европос христианского дома собраний
и синагоги, крепость стала ключевым объектом в изучении религиозных
древностей доконстантиновской эпохи. Причины этого в прекрасной
сохранности стенных росписей, а также надежной ранней датировке.
Незадолго до гибели Дура (256 г.) его укрепления были
перестроены: изнутри к западной стене подсыпали высокий откос-гласис, который
скрыл почти полностью сохранившиеся здания Ив. н.э. В 1931—1932гг.
среди этих зданий был открыт большой дом, построенный в конце II в. и
около 232/233 г. (но не позже 256 г.; дата определена со значительной
точностью по сохранившимся на стенах граффити) превращенный в
общественное здание, в церковь (см. выше).
Превращение дома в храм было наглядным: внутренний двор
замостили и снабдили скамьями для прихожан; устроили большой зал на несколько
десятков человек (5.15x12.9 м), с возвышением (бемой) в восточной части;
одну из комнат превратили в баптистерий с маленьким бассейном под
сводом, арку которого поддерживали две колонны. Свод и потолок
баптистерия украшали звезды с лучами по синему фону, а боковые стены — фрески
на темы Ветхого и Нового Завета. Здесь были изображены Адам и Ева,
Добрый Пастырь, Давид и Голиаф (низвержение Сатаны?), «Исцеление
расслабленного» и «Хождение по водам» («История Ионы»?), а также сцена,
которую трактуют как сюжет «Жены-мироносицы». Росписи Дура Европос

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
209
доказали отсутствие у ранних христиан запрета на изображение
библейских сцен, даже напротив — важность символико-аллегорического
аспекта. Христиане знакомили верующих с учением «по картинкам», также как
иудеи, синагога которых стояла неподалеку, и широко использовали
сюжеты Ветхого Завета87. Для раннехристианского искусства важность
открытия невозможно переоценить: это до сих пор самый древний несомненный
христианский храм доконстантиновской эпохи (долгое время
остававшийся единственным)88.
Пример Дура Европос известен давно и не раз анализировался в
литературе. Но не менее важным может оказаться недавнее открытие церкви в
порту Акабского залива Красного моря, на месте римского г. Элы, вблизи
библейского Елафа (совр. Эйлат, Израиль) или Ецион-Гевера (на
территории совр. Иордании).
Эла (тж. Акаба, Эланы) — важная точка в истории раннего
христианства и ислама. В древности Эла была центром морской торговли с
Египтом, Аравией, Индией и Южной Африкой, связанным с Сирией и
Средиземноморьем. По-видимому, через нее транспортировали медь еще в эпоху
энеолита (сер. IV тыс: до н.э.); Ветхий Завет упоминает местность в связи
с отправкой морских экспедиций в страну Офир царем Соломоном и др.
(3 Цар 9, 26—28; 22, 48; 2 Пар 8, 17-18; 20, 36). Позже городом владели на-
батейцы, а затем римляне (со 106 г. н.э.); его упоминают греческие авторы,
называя «Эла» или «Эланы» (Страбон 16.2.30; 16.4.4).
В 111—114 гг. сюда дотянулась новая дорога из Сирии, которую
построил император Траян (via nova Trajana), и по которой в 300 г. из Иерусалима
перевели X Фретензийский легион (он оставался здесь и в византийский
период, до конца Vb.). В городе рано сложилась христианская община: в
325 г. в числе участников Никейского собора впервые упомянут епископ
Элы. Порт будет сохранять значение и позже, при мусульманах, в 630 г.
подписав договор с пророком Мухаммедом (!) о защите своих торговых
прав. Таким образом, Эла/Акаба стала точкой встречи римской культуры,
В здании выявлены три стадии строительства: временное жилище, затем жилой дом
и, наконец, «домус экклесиа». На втором этапе дом имел в плане квадратную форму со
стороной ок. 18 м, при высоте стен более 5 м, с внутренним двором, вокруг которого
размещались 8 комнат. В дом входили с северо-восточного угла, через узкий вестибюль,
выводивший во двор, на противолежащей стороне которого располагались три главных
помещения, а слева, с востока, открывался узкий внутренний портик.
Работы в Дура Европос продолжаются и сейчас, но других следов христианства пока
не найдено, кроме маленького фрагмента греческого перевода «Диатессарона»
(«Свода Четырех Евангелий») сирийского писателя Татиана, который работал над сводным
переводом Евангелий на арамейский в начале 170-х гг.; его книга была очень
популярным чтением.

210 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
раннего христианства и зарождающегося ислама в начале его экспансии.
Этот контакт отражен рядом ключевых археологических памятников: в
1986-1993 гг. здесь полностью раскопан хорошо сохранившийся раннеис-
ламский город сер. VII - нач. XII вв., а с 1994 г. экспедицией
университета Северной Каролины, США (рук. СТ. Паркер) ведутся широкие
раскопки римского и византийского слоев.
Особенно интересны полностью изученные остатки древнейшего из
известных науке христианских зданий, построенных до Миланского
эдикта не как «дом собраний», а специально, в качестве церкви. Дата храма (ок.
300 г.) подтверждена находкой сотен римских монет. Храм из сырцового
кирпича на каменном фундаменте (ок. 26 х 16 м), базиликальный, с
включением сводчатых структур, ориентированный длинной осью на восток. Он
имел центральный и два боковых нефа, и нартекс. В нартекс вели два
арочных дверных проема с севера, оттуда попадали в главный неф и алтарную
часть. Восточная половина, отделенная двухарочным проемом, выступала
наружу прямоугольной апсидой. Параллели такой архитектуре есть среди
более поздних памятников христианского Египта. Храм был разрушен ок.
363 г. по неизвестным причинам. С храмом было связано христианское
кладбище с могилами IV в. (среди находок на нем — фрагмент бронзового
крестика-тельника).
III—3. Археология и Слово
Исследование письменных источников — важнейшее направление в
изучении любой религии. Для раннего христианства это особенно значимо, т.к.
предметом его наибольшего почитания стали именно книги, книги о
земном служении Христа и апостолов, их учении, явленных им откровениях
и т.п. Конечно, сами тексты изучают в основном не археологи, а историки
письма (палеографы), языка (лингвисты), литературы (филологи),
«просто» историки и, конечно, теологи.
Однако роль археологии в атрибуции и культурно-исторической
оценке ранних письменных источников чрезвычайно велика. Во-первых,
встают вопросы датировки этих книг, общего изучения их как материальных
объектов, в которых отражена ранняя традиция христианства и других
религиозных учений той же эпохи. А это — уже поле деятельности археологии
и родственных ей наук.
Однако археология отвечает не только за экспертизу объектов. В ее
ведении также открытие новых текстов (археология — их главный
источник) и, что не менее важно, интерпретация контекста, в котором они были
найдены, выпали из обращения и в конце концов попали в наши руки.
Носителями ранних текстов, доходящих до нас в виде археологических памят-

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 211
ников, являются не только камень, керамика и металл (например, монеты,
с надписями на которых мы постоянно знакомились в предыдущих главах),
но также папирус и пергамен. Именно они доносят до нас не тексты
«вообще», но именно религиозные, философские, исторические сочинения и
богослужебные тексты.
Для истории собственно христианства и близких ему по времени
учений особенно важными оказались папирусы (их изучает специальная
научная область — папирология). К греческим словам библос (кора стебля
папируса) и библион (свиток папируса), восходит перешедшее во многие языки
слово, означающее книгу вообще (отсюда наша библиотека) и Библию в
частности. Их первые древние образцы были замечены в Европе в XVI в.,
когда как материал для письма папирус давно вышел из употребления.
С XVIII в. их стали находить при раскопках (так, несколько свитков было
найдено в 1752 г. в Геркулануме, разрушенном при извержении Везувия в
79 г. н.э.) или привозить из Египта. На родине папируса, в дельте Нила, он
встречался постоянно — и в виде случайных находок (в Фаюмском оазисе
множество документов было собрано уже в 1877 г. в Крокодополисе, а
позже—в Оксиринхе), и в кладах свитков (т.н. «библиотеках»), и во
вторичном использовании (часто экзотическом: например, великий английский
археолог сэр Флиндерс Петри обнаружил их в 1889-90 гг. в виде бинтов
на мумиях). Папирусы содержали такое разнообразие текстов, какое даже
трудно описать, от личных писем до государственных документов, и от
религиозных сочинений до квитанций.
Папирус — материал для письма, напоминающий бумагу. Его делают
из особого тростника с таким же названием, надрезая, разворачивая и
высушивая стебель, а затем прессуя его в два слоя: один поперек, другой вдоль
волокон. Писали обычно на одной стороне папируса, имевшей
продольные волокна, а оборотную оставляли чистой или использовали как
служебную (отсюда традиция именовать лицевую сторону листа recto, а
оборотную — verso, которой держатся по сию пору при изучении рукописей;
в Библии встречаются указания на письмо «внутри и на обратной
стороне»: Иез 2, 10). Чтобы записать литературный и вообще длинный текст,
отдельные куски папируса склеивали в свиток (некоторые достигают в длину
42.6 м), но длина все же ограничивала объем сочинения (возможно, Лука
предпочел записать свое, относительно длинное, Евангелие, для удобства
пользования, на двух свитках, а не на одном). Писали на папирусе пером и
чернилами, которые довольно хорошо сохраняются в египетском климате.
Первые папирусы восходят к середине III тыс, до н.э., но нас будет
интересовать более поздняя эпоха, когда папирус распространился уже в
Средиземноморье и им активно торговали, вывозя в Грецию и Рим (способ
производства папируса описал в I в. н.э. римский историк Плиний в сво-

212 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
ей «Естественной истории»). Папирусы можно было не только склеивать
в свитки, но и сшивать отдельные их листы наподобие современных книг
(их называли кодексы): вероятно, христиане способствовали быстрому
распространению кодексов, так как им требовалось, в теологических спорах
и при богослужении, быстро и многократно находить те или иные места в
тексте Библии, что при пользовании свитком затруднительно.
Подсчитано, что из сохранившихся папирусов III—IV вв., оставленных христианами,
почти 75% приходится на кодексы, в то время как число кодексов с
нехристианскими текстами не превышает 6%;bVb, христиане будут
использовать почти исключительно кодексы, хотя в целом около половины
папирусов сохранят вид свитков.
И содержание, и язык папирусов, написанных в основном
по-гречески, оказались чрезвычайно важны для изучения раннехристианской
литературы. До открытия папирусов думали, что Евангелия писали на каком-
то странном греческом диалекте, возможно, особом, тайном языке ранних
христиан, многие из которых были евреями: он был сильно ориентализо-
ван и содержал много слов из еврейского и арамейского языков, долго
ставивших ученых в тупик (они даже составили словари особого, т.н.
библейского, или экклесиастического, греческого, включавшие до пятисот слов).
Но открытие папирусов показало, что в Евангелиях отразилась
именно та форма греческой речи для каждодневного общения, которая была
принята в Египте и на Ближнем Востоке и получила самое широкое
распространение как общий язык, или койнэ*9. Это было доказано немецким
ученым Адольфом Дайсманом, последователи которого составили словари
греческого языка Нового Завета на основе папирусов, остраконов и
вообще «нелитературных» источников, собранных археологами (наиболее
известным стал словарь Моултона и Миллигана).
Особый интерес для них представляли письма на папирусе — ведь
значительную часть Нового Завета составляют именно письма (послания).
Изучив письма, начиная с эпохи Древней Греции и до начала исламиза-
ции Востока, включая и письма христиан-коптов в Египте, Дайсман
установил, что, например, послания апостола Павла точно отражают
общепринятые формы переписки его эпохи: они содержат типичные приветствия и
прощальные слова, обычные смягчающие формулы и т.п. (например, Павел
при обращениях ставит имя автора первым, а имя адресата — вторым, как
и было принято; часто встречаются точные «копии» типичных для тогдаш-
Общими языками позже будут служить: в средневековой Европе — латынь; в среде
дворянства Нового времени — французский; в современном мире — упрощенные
формы английского; на пространстве бывшей Российской империи — русский, и т.д.

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 213
ней переписки благопожеланий, молитв, благодарений и благословений, и
много иных сходных черт). Личные письма дают много черт каждодневной
жизни, позволяющих в целом лучше понять текст Евангелий, точно
перевести трудные фразы, и т.п.
Например, неясное ранее слово appafkov, переводимое как «залог»
(«залог Духа» во II Кор 1, 22; 5, 5 и «залог наследия» в Эфес 1, 14), судя по
контексту, изначально означало скорее аванс, задаток и, действительно,
появляется в этом значении в египетском документе о продаже коровы, за
которую получен dppa(3cbv в 1000 драхм, и в расписке о получении аванса
(appa(3a)v) танцовщицей; это слово встречается и у классических авторов,
хотя является прямым заимствованием из семитских языков.
Другой пример — использование в передаче Нагорной проповеди
глагола штехсо «получать» в его переносном смысле — «полностью свести
счета», «поставить точку» (Мф 6, 16, «они уже получают награду свою»).
Это слово, имеющее точный смысл «получать сполна», употребляется в
коммерческой переписке на папирусах и, правильно понятое, придает
речи Иисуса отточенный и несколько иронический характер. Точнее звучат и
другие случаи употребления этого слова в Новом Завете: в изъявлении
благодарности Павла филиппийцам (4, 18), и в его же в послании к Филимону
(15). Выражение oq>payioa[izvoq — «сохраненный под печатью»,
«опечатанный» из Послания к Римлянам (Рим 15, 28, «верно доставив») —
встречается часто в коммерческой переписке как описание или подтверждение
целости, неиспорченности груза. Его употребление указывает на стремление
Павла подчеркнуть, что благословение праведникам Иерусалима будет
доставлено неповрежденным. Очень много других подобных примеров легко
найти в специальных словарях и книгах по папирологии.
Конечно, невозможно не упомянуть и самых ранних текстов, которые
считают списками Нового Завета. Древнейшим пока считается
купленный в 1920 г. и обнаруженный в 1935 г. в библиотеке Манчестера (Джон
Рэйландс Лайбрэри) лист папируса с текстом из Евангелия от Иоанна (18,
фрагменты стихов: 31-33, 37, 38), относимый к первой пол. II в. н.э.
Полагают, что это относит дату составления Евангелия по крайней мере к
началу II или концу I столетия. В Манчестере хранится еще один фрагмент
II в. (Послание к Титу 1, 11-15 и 2,4-8), третий — в Оксфорде (фрагменты
Евангелия от Матфея 26). От раннего III в. (ок. 220 г.) дошли почти
полностью первые главы Евангелия от Иоанна (1, 1-14, 26) и остатки стихов
14, 29-30 и 21, 8-9. От позднего III—IV вв. дошло уже гораздо больше
списков, а ранние фрагменты папирусов обнаруживаются в таком количестве,
что вряд ли можно сомневаться в умножении ранних фрагментов Нового
Завета.
С датировкой первых папирусов, отражающих идеи христиан, дело

214 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
обстоит сложнее. Христианские мотивы звучат в десятках писем, начиная
со II в. — как в личных, семейных, так и деловых, а также в официальных
документах, контрактах и даже записках-заклинаниях. Однако, как и в
искусстве, их присутствие фиксируется по мельчайшим на первый взгляд
изменениям. Среди них— распространение особой формулы для
призвания божества («Oeoq» или «хирюс; 0e6g»), а также благочестивой
формулы «Ошй GeXovroQ», а для обозначения единоверцев — слова абеХфбс;
(абеХфл), и, наконец, сравнительно широкое использование библейских
имен. Изменение характера текстов сказывается прежде всего в формулах
приветствий, молений и прощаний. Библейские тексты и их отражения,
также как сам язык Библии, встречаются, но очень редко, много реже, чем
в латинских текстах. Практически отсутствуют упоминания праздников
или литургии (хотя есть особые фрагменты папирусов с молитвами,
литургическими текстами, гомилиями и даже гимнами).
Фрагменты писем ранних христиан
Письмо на папирусе от 23 августа 133 г.: . ..и если тебе что-нибудь нужно, пиши
мне о том, что ты хочешь. Ибо с тех лор мы храним твою одежду. Ведь они
доставили ее когда-то в Сирию и без стыда принесли ко мне.
Я молюсь о твоем здравии... Петей, который написал мне, сердечно тебя
приветствует, и твою жену и дочь и твоего коня Бассона, и... так как я просила
тебя сама, брат. Если ты хочешь приехать и забрать меня с собой, приезжай, и
куда бы ты меня ни позвал с собой, я последую за тобой и, так как я люблю тебя,
Бог возлюбит меня.
Я молюсь за твое здоровье.
17-й год правления Цезаря Траяна Адриана Себаста, греческого (месяца)
месора 30. И не медли с писанием писем; они были великой радостью, как если
бы ты сам был здесь. Пока ты пишешь мне, я здорова».
Это письмо считается христианским, поскольку в нем используются
слова 0£бс и абеЛфбс, в тексте угадывается аллюзия на книгу Руфь (1, 16), а тон
письма в целом непривычно, подчеркнуто теплый и открытый.
Другое письмо (11-111 вв.): «Многие приветствия от Иринея к Аполлинарию,
возлюбленному брату. Я постоянно молюсь за твое здоровье, а сам я здоров.
Сообщаю тебе, что достиг земли 6 числа месяца эпейфа, а высадились мы 18-го
того же месяца. Я отправился в Рим 25-го того же месяца и был принят там, по
Божьей воле, и каждый день мы ждали нашего освобождения, но до сих пор
ни одного судна зерна не разгружено. Многократно приветствую твою жену,
и Серена, и всех кто тебя любит, поименно. Прощай. Месора 9». Это письмо
типично для своего времени по формуляру, и может быть атрибутировано
христианину: Ириней благочестиво добавляет «по воле Божией»; он
называет Аполлинария и самого себя абеЛфбс., «братом»; полагают, что он был принят
в Риме «по воле Божией» одной из христианских общин (толоО-

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
215
Очень знаменито письмо 264/282 гг. из Рима, найденное в Фаюме, —
возможно, первый совершенно достоверный автограф христианина, написанный
церковной общине. Оно отражает большую финансовую активность Церкви, и
в нем упомянуты епископы (Александрии?), причем один раз папа. Текст: ..
.заплати за пшеницу.... ту же цену если спросят, что была сказана, когда задаток
был послан ему из Александрии. И хотя я извинился за проволочки и разрешил
вопрос, я не верю, что он думает, что это произошло без причины. Если сейчас
этот случившийся переизбыток делает оплату счета невозможной, я, для
собственного блага, потерплю на цене. И если ты хочешь снова продать какое-то
количество хлеба... Нил... и мой отец Аполлоний в А... И они написали, что
деньги должны быть выданы тебе немедленно. Также привези это в
Александрию, купив (холст) у своих в Арсиное. Я заключил этот контракт с Примитином
о том, что деньги будут доставлены ему в Александрию.
Вы, братья, поступили хорошо, что привезли холст... некоторые из вас
взяли... с собой к папе Максиму и ... Лектору. И в городе должны были продать
холст... доставить деньги Примитину или Максиму, взяв расписку за него...
задаток ... продав хлеб и лен, деньги, я настоятельно прошу... дать это Феону с
тем, чтобы, с Богом, когда я приеду в Александрию... я нашел это (вложенным)
за мои долги. Не пренебрегайте, братия, сделайте это быстро, чтобы Примити-
нус, из-за моей отсрочки, не потратил время в Александрии... для Рима, но так
как мы... ибо папа и те, кто с ним... Я предложу... и все контракты быстро для
тебя и Агафобула...
Письмо кон. Ill в.: «Госпоже моей сестре от Титиана,— процветания.
Встретив удачно некоего едущего к тебе, пишу тебе о вещах, со мною
произошедших, как я был долго болен и неспособен двигаться. И когда болезнь
распространилась, мои глаза заразились и сделалась трахома, и я очень страдал,
и другие части моего тела тоже, так что мне пришлось перенести небольшую
операцию, но— благодарение Богу! И отец мой, благодаря которому, хотя и
больной, я оставался столь долго, — до сих пор сам болен. Именно ради его
благополучия я все еще здесь. Поэтому потерпи, сестра, пока Бог не приведет
меня благополучно к тебе. Вот за что я молюсь неустанно Богу, чтобы он снова
привел меня невредимым к вам всем. Все были в доме больны, мать и все дети,
так что некому было служить нам, но мы обращались к Богу постоянно за всем.
А что обо мне, как скоро корабль найдется, я постараюсь соединиться с вами.
Отец, господин мой, и мать всех вас приветствуют; каждый в доме всех вас
приветствует. Я приветствую господина моего брата и ... и Кирилла...».
Единственное письмо, написанное от одной общины к другой, дошло от
III в.: «Приветствия во Господе возлюбленным братьям... Максим
приветствую тебя. Наш брат Дифил прибудет к вам, примите с миром вы сами и те кто
с вами, я и те, кто со мной, шлем вам привет. Молюсь за ваше здравие,
возлюбленные братья во Господе».
Эпиграфика и Новый Завет. Эпиграфические памятники (т.е. надписи на
камнях и металле) стали привлекать при работе с Новым Заветом как исто-

216 Л.А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
рическим источником гораздо раньше, чем папирусы и остраконы. Так,
большое значение для выяснения вопроса о дате рождения Иисуса
приобрели указания на возможность ранних, эпохи Ирода Великого,
переписей в Иудее, которые подержали указание Луки на перепись «в правление
Квириния Сириею» (Лук 2, 1-3). Как известно, Иосиф Флавий говорит
как о первой о переписи в 6 г. н.э. Однако, еще в 1527 г. под Лионом были
найдены две бронзовые таблички, свидетельствовавшие о возможной
«всеимперской» переписи в правление имп. Августа; в 1647 г. на Палатине
был обнаружен камень, прямо указывавший на распоряжение Публия
Сульпиция Квириния произвести перепись в Апамее — сирийском
«городе с населением 117 000 граждан» (но без указания на год такой переписи);
найденный в 1764 г. в Тиволи камень подтвердил, что тот же Квириний
дважды занимал должность проконсула Сирии и Финикии, также в
правление Августа. (Деревенский 1998, документы 1а, 1д, 1г; Лопухин 1895,
ее. 828, 837, 828).
Упоминание Луки о правлении тетрарха Лисания в Авилинее (Лук
3, 1), долго считавшееся анахронизмом, смогло отчасти опереться на две
надписи по-гречески: Нимфея из Авилы (обнаружена в 1734 г.) и «дочери
Зинодора» (собрана из фрагментов и опубликована в 1853 г. См.:
Деревенский 1998, док-ты 2а, 26; Лопухин 1895, с. 864).
Наибольшее значение, однако, имело обнаружение в Кесарии Мари-
тиме в 1961 г. фрагмента латинской надписи на камне, содержавшей
слова «Тиберий», «Понтий Пилат» и «префект Иудеи», в таком порядке,
который позволял восстановить начальную часть посвятительного текста. Эта
надпись не только окончательно подтвердила, что Понтий Пилат управлял
Иудеей именно во времена Тиберия (26-36 гг. н.э.), — но и указала на
правильное название его должности, префект (титул «прокуратор»,
называемый Евангелием, неточен и для своего времени нехарактерен).
Подобным же образом была подтверждена реальность ряда менее
известных лиц, упоминаемых в Деяниях ап. Павла. Деяния (13, 7) называют
первым среди обращенных апостолом в христианство проконсула Кипра,
некоего Сергия Павла, титул и имя которого встречены в надписях на
камнях под Пафосом (Кипр) и в Риме. Другой персонаж эпохи проповеди ап.
Павла — проконсул Ахайи Юний Галлион (брат философа Сенеки) —
запечатлел память о себе в плите с текстом рескрипта императора Клавдия,
четыре фрагмента которой найдены в Дельфах французским археологом
Эмилем Бурже (Bourget) еще в 1905 г. Это не только доказало точность
сообщения Деяний (18, 12-18) о встрече ап. Павла с Галлионом, но и
датировало срок его проконсульства (апрель 52 — апрель 53 г.) и время
пребывания Павла в Ахайе (осень 51 — кон. 52 г.). Некоего Ераста, городского

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства...
217
эдила, упомянутого в надписи из Коринфа, отождествляют с Ерастом,
городским казначеем (Рим 16, 23), и т.д.
Не менее, чем официальные греческие и латинские надписи на камне,
находимые в Средиземноморье, важны и бытовые тексты, оставленные на
каменных и глиняных предметах жителями Палестины. Так, на оссуариях
иногда делали пометку о том, чей прах они вмещают; подчас называли и
родственников покойного (см. выше). Благодаря этим пометкам удалось
идентифицировать некрополь рода Кайафы, первосвященников Храма
(открыт в 1990 г. в Иерусалиме), где в числе погребенных упомянут «Иосиф,
сын Кайафы», известный как по текстам Евангелий, так и по сочинению
Иосифа Флавия (Greenhut 1992; Reich 1992; Van Der Horst 1992; более
взвешенная и проработанная позиция: Horbury 1994).
Среди эпиграфических памятников, проясняющих смысл текстов
Нового Завета, особого внимания заслуживают также остраконы — фрагменты
керамических сосудов, которые в древнем Средиземноморье использовали,
как мы используем клочки бумаги, для коротких записок. Записи на них
делали, прочерчивая буквы острым инструментом (получались граффити)
или нанося их краской (депинти). Тексты, обычно, делового содержания,
не имеют ничего общего с вопросами религии, и могут подчас
показаться неважными. Однако именно эти тексты как ничто иное точно
отражают все особенности разговорного языка своего времени, который, в свою
очередь, отражен и Новым Заветом. Например, при работах в маленьком
эллинистическом поселке (Хирбет эль-Ком, западный берег р. Иордан) в
одном из домов был найден «кошелек ростовщика» — сумочка с его доку-
ментами-остраконами. На одном из них записаны, на двух языках, условия
сделки: грек Никерат одолжил у эдомита по имени Куас-йадж 32 драхмы.
При этом ростовщик-эдомит по-гречески назван капелос. До этого такое
слово было известно из Нового Завета и оставалось единственным
случаем употребления, притом не совсем понятным: использованная глагольная
форма от слова хслщХос; переводилась по контексту как «повреждать,
портить» (Кор II 2, 17: «мы не повреждаем слова Божия, как многие»). Теперь
ясно, что буквально сказано несколько иное, точнее звучало бы: «мы не
даем слово Божие в рост, как многие», или «мы не наживаемся на слове
Божием, как многие».
Важность подобных археологических находок очень велика.
Соответственно, велика и их цена на рынке антиквариата. Поэтому не
удивительно, что наряду с научно зафиксированными находками в обороте есть
и остраконы, подлинность которых ставят под сомнение именно из-за их
близости к тексту Завета, прямой соотнесенности с ним. Примером могут
служить такие остраконы, как «остракон лепты вдовицы»,
открывающийся молением, как-будто прямо взятым из заключительного стиха Псалма

218 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
(Пс 29, 13), или «остракон «трех шекелей» («чек» на передачу Храму трех
шекелей) (см. последний обзор дискуссий: Shanks 2003, 2003, pp. 40—44).
Появление надписей, сомнительных по происхождению, часто
становится настоящей сенсацией. Из недавних событий такого рода следует
указать на публикацию каменного оссуария с граффити, указывающей на его
принадлежность Иакову, сыну Иосифа, брату Иисуса. Изданный с
огромной помпой, этот не имеющий сколько-нибудь четкого «паспорта» предмет
происходит из частной коллекции, владелец которой уже «прославился»
публикацией несомненно поддельной таблички царя Иоаса (кон. IX в. до
н.э.), претендовавшей на то, чтобы стать древнейшей. Излишняя в
пометках на оссуариях (и потому непривычная) аккуратность; близость
начертаний букв и звучание текста к «прописи»; отсутствие возможностей для
радиокарбонной датировки (нет микрофлоры); также как излишне точная
дата (63 г. н.э.), предложенная эпиграфистом А. Леймером якобы на
основании палеографии, — немедленно вызвали подозрения многих
специалистов. Проблема подделок стала сейчас настолько острой, что
вашингтонский журнал «Ревю библейской археологии» был вынужден посвятить ей
особый номер (BAR 2003, п. 3). Сейчас дискуссия приобрела форму
скандала с характерными взаимными обвинениями во лжи (см. своеобразные
«круглые столы» издателя и убежденного защитника подлинности
надписи Гершеля Шанкса в номерах BAR за 2004 г. (п. 3, с. 48-62; п. 4, с. 46-55).
Не сомневаемся, что дело этим не кончится — скандал будет разрастаться,
а объект надолго, если не навсегда, останется камнем преткновения для
изучающих раннее христианство.
Римская эпиграфика и раннее христианство. Кроме росписей, кладбища
первых христиан оставили археологам замечательный источник:
надписи, выполненные профессиональными резчиками; написанные краской
(депинти); и процарапанные (граффити) на погребальных сооружениях.
Первое место по количеству среди них занимают каменные или
керамические доски (tituli), которыми закрывались ниши-локулы в катакомбных
погребениях Рима. Их тысячи, и ранние христианские наверняка составляют
среди них значительную часть. Но выделить возможно не все, — многие не
несут ясных признаков конфессиональной принадлежности погребенных.
Среди погребальных надписей Рима, которые считают христианскими,
только около 60 можно уверенно отнести к доконстантиновскому
периоду, а ко времени ранее нач. III в. — не более трех (да и эти три постоянно
подвергаются критике как недостоверные). К этому числу можно добавить
несколько надписей с доконстантиновских саркофагов; ряд плит из
музейных собраний (прежде всего Ватиканских музеев), которые традиционно
датируют до 310-х гг.; почти 400 простейших недатированных текстов, со-

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 219
бранных де Росси на участках катакомб св. Присциллы (III в.?) и,
наконец, серию надписей, изучение которых начал еще У. Рамсей вне Рима, во
Фригии. Из граффити наиболее известны и надежно датированы серии из
триклиния под базиликой Сан Себастиано в Риме и из domus ecclesia в
Дура Европос (краткий обзор раннехристианских надписей и библиографию
см.: Snyder 1991).
Весьма показательно, что, как и первые памятники
монументального искусства, первые надписи христиан появляются в начале III в., причем
более ранние (из Фригии) выражают конфессиональную принадлежность
яснее, чем погребальные сооружения римских катакомб. Даже tituli
епископов Рима обычно несут только имя и греческое (только в одном случае
латинское) слово «епископос»; даты или какой-то поминальный текст
отсутствуют. Все древнейшие плиты были в свое время собраны де Росси внутри
или вблизи «Крипты пап» в катакомбах Калликста, и на этом основании их
соотносят с известными по письменным источникам датами смерти
участников раннецерковной схизмы III в., епископов Урбана (231 г.), Антера
(236 г.), Понтиана (236 г.), Фабиана (250 г.), Луция (254 г.), Евтихиана
(283 г.), Корнелия (253 г.) и Гая (296 г.). В других случаях никогда не
упоминается даже место в церковной иерархии.
Надписи римских локул вообще обычно очень кратки, состоят из
имени и/или даты, лишь редкие несут более пространные эпитафии (чаще
всего на саркофагах). Тем не менее, и там принадлежность погребений
христианам определяют обычно по используемым формулам, нетипичным
для иных конфессий. Так, излюбленной формулой христиан для
обозначения смерти была «[почил/а] в мире» {in расе) — но встречаются и другие,
например, receptus addeum (точного русского эквивалента нет, ближе всего
«почил в Бозе»). Косвенным указанием на христианский характер
надписи также считается отсутствие в ней типичных для язычников упоминаний
античных божеств, прежде всего духов мертвых, манов (dis manibus, как
правило в сокращении DM).
Раннехристианские надписи на саркофагах
Проанализируем две известные надписи на саркофаге, хранящемся в музее
виллы Боргезе (ICUR № 5), которые в вольном переводе звучат так: «Марку
Аврелию Прозенесу, вольноотпущеннику императора. Для достойнейшего из
вольноотпущенников саркофаг этот украшен; он был хранителем казны
императора, управителем владений (патримония), распределителем даров,
хранителем винных запасов; назначен щедрейшем из правителей, божественным
Коммодом в Кастренсис». «Прозенес почил в Бозе июля 25 в Саме в Кефал-
лении при консулах Презенсе и Экстрикате II возвращаясь в город из
деловой поездки. Написано Ампелием, вольноотпущенником». На первый взгляд,

220 Л.Л. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
в текстах нет точной даты и нет ничего христианского, но по ним легко
восстановить многое в жизни погребенного, в том числе его конфессиональную
принадлежность. Обычно вольноотпущенник брал имя того, кто даровал ему
свободу — значит, можно с высокой степенью надежности отнести время его
освобождения к правлению императора Марка Аврелия (161-180 гг.). Коммод
(180-192 гг.) назначил бывшего раба на те высокие должности, которые
перечисляются — значит, в правление этого императора карьера Прозенеса
строилась успешно. Окончательно дату смерти (217 г.) уточняет указание на годы
консулата. Принадлежность Прозенеса к христианам определяется тремя
соображениями: в тексте не упомянуты языческие божества и нет формулы О/И;
в тексте использована формула receptus addeum; среди вольноотпущенников
было много христиан. Впрочем, вряд ли эта разница так уж бросалась в глаза
современникам-римлянам.
Скромный саркофаг маленького мальчика Гераклита (ICUR № 12; 238 г.)
нес греческую надпись: «Гераклит, любимый Богом, прожил 8 лет и тринадцать
дней; болел 20 дней. Скончался в 11 день до майских календ, при консулах Пии
и Понтиане. Аврелий Ксантий, отец, желает света и жизни любимому ребенку».
Верования погребенного подтверждает изображение на саркофаге Доброго
Пастыря и использование формул, для нехристиан нехарактерных («любимый
Богом»; пожелания «света и жизни»). Отец мальчика, видимо, свободный
человек, происходящий из семьи греков, на что указывают оба имени.
Характерно соотношение языков в надписях: около 10% всех
раннехристианских надписей Рима греческие (при этом греческие личные имена
часты и в латинских надписях; всего не-римских имен, включая
варварские — около четверти), однако демографы считают, что иноземцы
составляли половину всего населения Рима. В то же время, 80% имен на
надгробиях христиан характерны для рабов (по крайней мере в прошлом).
Из этого можно заключить, что христиане быстро меняли свои имена на
латинские, а часть их рекрутировалась из римлян во втором поколении.
Интересно, что близкую тенденцию обнаруживают надписи еврейских
катакомб (см. выше).
Совершенно ясно христианскую принадлежность погребенных
начинают выражать только надписи кон. III в. — такие как текст ICUR № 21
(268 или 279 гг.): «Пастор и Тициана и Марциана и Хресте, —
достойнейшему сыну Марцину, жившему 12 лет, 2 месяца и 1 день, заслужившему
(упокоение) во Иисусе Христе, Господе нашем, и восприявшему милость
Господню в 12 день до календ октября, соорудили это (в правление) и
Штерна II консулов скончавшемуся в 11 день до (тех же) календ. Живи
(= трапезуй) со святыми!»
Важно, что все составляющие формулы «господь наш Иисус Христос»
даны в ставшем уже устойчивым сокращении. Кроме того, это единствен-

Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства... 221
ный доконстантиновский текст, упоминающий о крещении: 12-летний
мальчик Марциан «восприял милость Божию» перед смертью (обряд
крещения ранее совершался только над взрослыми). Кроме того, одно из имен
(«Хресте») указывает на интерес к библейскому ономастикону, чего ранее
не наблюдалось. Из 330 надписей, зафиксированных в SICV только 8 —
библейские, 15 — имена, восходящие к божественным (Кириак, от греч.
Kudos, «Господь»), 3 — к названиям календарных праздников (Пасхасий),
12 — к именам добродетелей, не обязательно христианских (причем из них
только 2 доконстантиновских (Редемпта, п° 248, и Агапа, № 317). Таким
образом, традиция латинского, римского имени — явно подавляющая, но в
условиях принятия христианства взрослыми людьми это понятно:
социальная среда требовала именно такого поведения даже от тех, кто родился
в христианской семье.
Наконец, в более поздних текстах упоминается и обычай заупокойной
трапезы на кладбище. Так, в надписи ICUR №37 выражается пожелание
покойной «вкусить трапезу со Святым Духом»: «Во Христе от Виргиния.
Столь хорошо мы жили с тобой, жена вольноотпущенница, невиннейшая
Цервония Сильвана. Вкуси (refrigera, буквально — «освежись», Б.-М.) яств
со Святым Духом! Оставлена в апрельские календы при Тиберии II и Дионе,
консулах». Известны и другие надписи с упоминанием совместной с
усопшими трапезы, из которых самая яркая — из катакомб под базиликой Сан
Себастиано, где такую трапезу вкушают совместно с апостолами Петром
и Павлом. Интересны также толкования термина «оставлена» (не только
в смысле погребена, положена, но даже доверена), характерного для
раннехристианских памятников и, возможно, связанного с надеждой на
воскресение.
Все надписи на саркофагах доконстантиновского времени (их 21)
датируются не ранее III-IVbb. (по своду Ф. Дайхмана пп. 63-83, см.: Dei-
chmann et al. 1967). Из них, кроме уже описанных, упомянем три более
пространные. Надпись с саркофага из палаццо Ланселоти (Deichmann et
al. 1967, п. 64): «Спи спокойно в мире, Клодия Луперцилла, прожившая
28 лет, 7 месяцев, 8 дней; со мною: 8 лет, 8 месяцев, 18 дней. Аврелий
Тимофей -достойной жене». Надпись во всем следует языческому формуляру,
но характернейшее in расе явно указывает на христианство супругов. Их
фамильные имена чисто-римские, а семейные — производны от
культовых имен: Луперцилла восходит к «Луперку» и празднику луперкалий, а
Тимофей, конечно, указывает на христианское происхождение. Клодия
и Аврелий — вероятно, происходят от соответствующих римских родов.
Надпись из Национального музея Рима (Deichmann et al. 1967, п. 73) —
классический вариант греческой христианской эпитафии, начинающейся
с указания на место захоронения, на состояние «обратимой» смерти/сна

222 Л А. Беляев, Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
(формула, нехарактерная для античной литературы, но обычная в
христианской), и с традиционного пожелания покоиться с миром: «Здесь
покоится Артемидора. В мире». Единственный нехристианский элемент — имя,
возводимое к языческой Артемиде («дар Артемиды»). Очень типично для
римской общины то, что у покойной есть только имя-прозвище (т.е. она
является рабыней или недавней вольноотпущенницей), причем это имя —
языческого происхождения. Наконец, надпись из музея Пио Кристиано
(Ватикан; Deichmann et al. 1967, п. 78): «Юнии Юлии Юлиане,
любимейшей жене — Мелибус. За восемь дней до ид марта». Погребенная названа
в соответствии со старой римской системой, в которую входили: личное
имя-прозвище — родовое имя — семейное имя (обычно женщины
употребляли только одно или два из них: родовое и семейное, а в период
Империи и вся система имен пришла в упадок, так что в большинстве случаев
обходились фамильным именем, которое стало, по сути, личным именем
индивида; возможно, в устранении tria nomina сыграло роль христианство с
его идеалом социальной однородности общества). Имя «Юлиана» указано
на саркофаге еще раз, так что это отличительное семейное имя (cognomen),
а два прочих — родовые. Христианский характер погребения определяется
по иконографии саркофага (изображение Оранты).
Интересная работа финских ученых, составивших каталог (см. SICV)
из 330 надписей — tituli из Ватиканского музея, которые не были изданы в
ICUR, не имели дат и не принадлежали к саркофагам. Их даты установлены
по аналогиям, и в итоге 25 tituli попали в число доконстантиновских; из них
не все обязательно христианские (хотя так считается), например, пп 1 и 22.
По типу они занимают промежуточное место между самыми простыми и
многочисленными tituli из катакомб и сложными надписями саркофагов.
Надпись SICV № 3 (III в.): «Флавия Евтихия, дражайшая няня»; личное
прозвище (греч. «процветание, фортуна»), указывает на происхождение
женщины из рабов рода Флавиев. Термин, обозначающий социальное
положение (поппае, то есть прислуга-воспитательница, сиделка, а позже даже
сестра-монахиня), пытались толковать как указание на существование
раннехристианских монашеских общин, но это вряд ли верно. Надпись
SICV№ 15 (290-320 гг.) представляет версию формирующейся
христианской эпитафии: «Добрая память невиннейшему сыну Эпиктету, жившему
всегда с родителями в полнейшей невинности. Прожил 20 лет и 7 месяцев,
умер за 6 дней до ид августа. Родители, а именно Викторин и Кириакита,
поставили это». Здесь на месте языческого MD стоит нейтральное В(опае)
M(emoriae) = Д(обрая) П(амять), а имя матери, возможно, производное от
слова «Господь» (кириос). Надпись SICV № 16 (290-320 гг.):
«Достойному Гермику, [покоящемуся] в мире, прожившему с супругой 80 лет.
Положен в иды апреля». Христианская вера этого долгожителя подчеркнута фор-

Глава IV Религиозные древности иудаизма и христианства...
223
мулой in расе. Надпись SICV№ 17 (290-320 гг.): «Достойной деве Януарии,
[покоящейся] в мире, положенной с молитвой» — уже явно христианская,
на что указывает не только формула «в мире», но и указание на молитву при
погребении, что вообще-то необычно.
Огромная группа надписей, собранных Де Росси в катакомбах При-
сциллы внутри и вокруг древнейшего ядра традиционно считается
принадлежащей раннему III в. — они имеют переходный характер и в
большинстве лишены определенных христианских признаков, возможно, потому,
что возникли до упрочения таковых. Некоторые tituli несут изображения
якоря, пальмовых ветвей, рыбы, голубки и др., характерные формулы (Pax,
Pax tecum in d(omino), Pax tibi, in pace, In deo, Vivas, Vivas in deo) и имена
(Павел, Тимофей, Агапит, Петр, Стефан, Павлина и др.). Из терминов
погребения чаще всего встречено нейтральное posita est; более четкое deposita/
depositus отсутствует, зато изредка встречается прямое dormit и как
исключение — акоЬощ (йлобоштсс), греческая причастная форма,
соответствующая латинскому reddidit, «Отдал(а) (душу Богу)». По одному разу встречены
выражения надежд на воскресение и на поминальную трапезу
(большинство из плит даже не дают даты смерти, что необходимо для таких трапез)
(Rossi, G.B.de 1886-1892).
Примеры надгробных надписей христиан
в римских катакомбах
Надписи: № 32: «Онисим и Семна, родители Эпиктета, любимейшего ребенка,
поставили это»; № 40 «Фелиситата» (с изображением якоря); № 63: «Марциан
спит здесь в мире»; № 105: «Зосим, мир с тобою» (с изображением якоря);
№ 153: «Элии Серене и Элии Норике, преданнейшим дочерям, поставил отец,
Публий Элии Норик» (христианской плита считается из-за помещенных на
ней изображений голубки и пальмовой ветви, но тройное имя классической
формы в этом случае необычно); № 225: «баксулл поставил это Барбаране,
достойной дочери». Большинство надписей в катакомбах Присциллы греческие,
иногда они написаны по-латыни, но греческими буквами. Как № 242: «Обрим
(поставил) Несториане благословенной, дражайшей жене, вспоминая с
благодарностью»; № 282: «Онисим (поставил) Титу Флавию Онисифору, сладчайшему
ребенку. Прожил 1 год, 6 месяцев»; № 312: «Теттий, брат, прощай! Все смертны».
Последняя формула (буквально— «никто не бессмертен») часто
встречается в нехристианских надписях, зато обращение АДЕЛФЕ (форма от абеХфбс;,
брат) — типично христианская, ее применяют в Новом Завете к членам
христианских общин, но редко употребляют в эпиграфике.
Яркую группу надписей, говорящих о развитости у ранних христиан
культа мертвых, составляют мольбы, оставленные на стене триклия под
базиликой Сан Себастиано христианами, собиравшимися для поминальных

224 Л.А. Беляеву Н.Я. Мерперт. От библейских древностей к христианским
трапез в даты смерти родственников и единоверцев, прежде всего —
апостолов Петра и Павла, к которым в основном и обращены моления. Это
особо ценное отражение жизни христиан в доконстантиновскую эпоху.
На граффити обратил внимание еще Пауль Стайгер, которым были
учтены сотни фрагментов с граффити, хотя лишь десятки могут быть поняты
как более-менее полные тексты (опубликованы О. Марукки). Среди них
тексты: «Павел и Петр, молитесь за Виктора»; «Петр и Павел (держите) в
мыслях» (Tav. I); «Петр и Павел, этот пир дал Томий Целий» (Tav. II,
написана по-латыни, но греческими буквами); «Петр и Павел, защити своих
слуг; дух святой, защити... пир (Tav. II); «В 13 день перед апрельскими
календами был при // Парфений во Господе и все мы во Господе» (Tav. II);
«Павел и Петр, всегда молитесь за Натива» (Tav. Ill); «10 дней до календ...
Павел, Петр, думайте о Созомене, как и вы, кто читает это со
вниманием» (Tav. Ill); «Петр и Павел, придите на помощь Примитиву, грешнику»
(Tav. VII, 9); «Господи, пошли мне из мучеников» (Tav. VII, 13); «Петр
и Павел, думайте о всех нас...» (Tav. IX, 28); «Петр и Павел, думайте (о)...
на пиру» (Tav. X, 42); «Петр и Павел, помяните нас. Антимах и Григорий,
и Григорий младший, и Амплиата, и Валерий, и ... и Антицена, и ... и Ево-
хия и ... и...» (Tav. XII, 42); «Петр и Павел, думайте о Примусе и Приме, его
жене, и Сатурнине, жене его первого сына (ХР) и Викторине, его отце во
Христе, всегда навеки и ...». (Номера таблиц по: Marucci 1921; см. также:
Styger 1918). Некоторые из граффити пытаются привязать к конкретным
датам (напр., к 260 г.), но они недостаточно хорошо сохранились. Многое
(например, использование монограммы Христа) свидетельствует о том, что
триклий и ведущую от него лестницу использовали до эпохи Константина,
предельное расширение периода — с 250/260 по 320/345 гг.90
Надписи христиан Малой Азии. Из надписей вне Рима особый интерес
представляют эпитафии долины Верхнего Тембриса (см., кроме У. Рамсея:
Anderson 1906; Calder 1923; Calder 1924; Calder 1955; Gibson E. 1978). Помимо
самого факта существования во Фригии ранних и устойчивых христианских
общин, имевших в своем распоряжении местные кладбища, тексты
долины Тембриса мало освещают нам жизнь христиан, в них нет ничего
особенного: ни характерных христианских имен, ни источников для изучения
идеологии или обрядов. И все же такие надписи, оставленные до середины
Ранние христианские граффити несколько более позднего времени известны и на
севере Империи, в Трире: в 1949 г. под восточным хором церкви Богородицы была
открыта древняя стена, сохранившая три периода перестройки, самый ранний из которых
восходит к эпохе Константина. На слое 350-380-х гг. собрано много обычных
восклицаний, типа «Живи во Господе Христе!».

Глава ГУ. Религиозные древности иудаизма и христианства... 225
III в., очень показательны и резко расширяют границы мира раннего
христианства. Некоторые из этих надписей датированы, такие как Gibson Е.
1978, № 42: «Этого года 327-го эры Суллы, в четвертый день последней
части десятого месяца, Аврелий Саторнин, сын Саторнина, христианин,
лежит здесь, построив для себя [дом вечного упокоения] при жизни, посему
никто иной не имеет права погребать здесь никого иного... Камень
надгробия был собран из кусков: второй фрагмент несет подтверждение права
жены покойного быть погребенной в той же гробнице, а четвертый —
обычное проклятие нарушителю покоя гробницы (под страхом штрафа в 502
динария). Дата переводится как 242/3 г. от Рождества Христова — это самая
древняя из христианских надписей Фригии, и один из первых известных
(если не первый) случай употребления слова «христианин» в публичной
монументальной надписи. В этой надписи нет еще формулы
«христиане — христианам»: первое из таких надгробий датируется 248/249 гг. (333 г.
эры Суллы). Его текст гласит: «Христиане — христианам. Аврелия Аммейя
со своим приемным сыном Зотиком и со своими внуками, Александрией
и Телесфором, для своего мужа Александра сделали». Эльза Гибсон
насчитала всего до 20 надписей с этой формулой, но особый смысл, стоящий за
ней, для нас неясен. Позже обозначения христианской веры становятся
еще более обыденными, как в Gibson Е. 1978, № 36: «В год 278/279 гг.
десятого числа..., Евтихий, сын Евтихия, Татии построил [эту гробницу] своей
жене и своему отцу... христианам, и себе. Феллин из Теменофир». В самом
конце века, в 296/297 гг., появляется эпитафия полностью христианской
семьи: «Аврелия Юлия — своему отцу и своей матери Бероникиане и
своему любимейшему сыну Северу и своей невестке Мундане, в память.
Все — христиане». Со временем эпитафии становятся все длиннее и
вычурнее, они заполняют значительную часть памятника: «389 эры Суллы (=
304/5 н.э.). Аврелий Маркеан, сын Марка и Домны, для Леона, их
любимейшего сына, который умер до срока, 18 лет, — для себя самого, еще при
жизни, и для их детей Аммианта и Диомеда и Евмела, для их отца, еще при
жизни, и для их матери, еще при жизни, и для их брата, уже умершего, всех
любимейших, в память. Тот, чья нечестивая рука повредит это, оставит
своих детей сиротами, увидит свой дом разграбленным, а свою жизнь
растраченной».
Одним из ключевых памятников раннехристианской эпиграфики
является надгробие епископа Аверкия из города Иераполя, не имеющее
даты, но помещаемое близко к предполагаемой дате смерти Аверкия (ок.
167 или 190/195 гг.). Содержание длинной и сложной по составу эпитафии
с описанием трудов и путешествия Аверкия, показывает его сторонником
единства Церкви; он упоминает единые для всех христиан Средиземномо-
8—1321

Именной и топографический указатель
А
Аарон 92
Абар 80
АбуГош 38
Август 129, 133, 134, 138, 143, 216
Август Октавиан 126
Августин (Никитин) 64
Авдий 33
Аверинцев С. С. 7
Аверкий 225,226
Авессалом 173
АвигадН. 183
Авила 216
Авилинея 216
Авраам 130,206,207
Авраам 22
Аврелий Марк 226
Аврелий Маркеан 225
Аврелий Саторнейнос 225
Аврелий Тимофей 221
Аврелия Аммейя 225
Аврелия Юлия 225
Австрия 169
Агада 45
Агапа 221
Агапит 223
Агафобул 215
Аггей 60
Агриппа 135
Агриппа I 135,180
Агриппа II 135, 144, 147
Агриппина 179
Адам 207, 208
Адерет 96
Адольф Дайссманн 212
Адриан Себастос 138, 148, 149, 150, 152,
153,214
Адриан Себастос 67
Адуалам 59
Азек 19,39,40,59
Азия 13, 20, 22, 83, 85, 108, 124
Азия 148, 191, 205,224
Азот — см. тж. Ашдод Ю7, 114
Азун 113
АйнАруб 70
АйнФешка 119
АйнХильв 72
Ай-Ханум 112
Акаб, Акаба 208, 209
Акабский залив 209
Акадус 88
Акка (Акко, Птолемаида) 36, 37, 47, 48,
62,66, 72, 74, 83, 89, 92, 107, 109,
ПО, 122, 123
Акра 27, 90
Акрополь 136
Александр — см. Мень.
Александр Македонский 8, 13, 23, 46, 47,
51,53,55,85,86,87,88,141
Александр Яннай (Янней) 92,93,120,
122,135, 139, 145
Александрион 123, 126, 129, 136
Александрия 88, 89, 93, 94, 97, 104,148,
152, 180, 185, 200, 205, 215, 225
Алексий 115
Аликанте 167
Алкион 115
Алмит 38
аль-Абд 102
Аматус 28, 72
Амель-Мардук 45, 77
Амихай Мазар 33
Амман 30, 31, 73, 101, 102,153
Аммиант 225
Аммон 14, 15, 18, 19, 29, 30, 40, 41, 42, 43,
44, 60, 65, 82
Ампелиус 219
Амплиата 224
Амрит 69
Амусин 169, 170
Анания 88, 183
Анастасий 187
Анатолия 79
Анафа 46, 103
Андромах 88
Аниан 183
Анконтия Ирина 207
Анниа сын Бар Калабрии 188
Анний 201,202
Анний Серапидор 201
Антакья 199
Антедон 136
Антер 219
Антигон 126, 135

Именной и топографический указатель
229
Антимах 224
днтиох III 83, 89, 98, 99, 100, 101, 102,
103,104,110
Днтиох IV Епифан 89, 90, 91, 106, 107
AhthoxVII 92,115,116
АнтиохХН 93,121
Антиох Евпатор 107
Антиохия 89, 108,110,136,141, 152, 195,
199, 200
Антиохия Сирийская 142
Антипатр 126, 127, 143
Антипатрида 120
Антихрист 91
Антицена 224
Антониева крепость 130, 134, 137
Антоний 126, 190
Антонин Капустин 64
Антонин, о. 64
Апамея 167,216
Апис 66
Аполлинарий 214
Аполлон 110,154, 156, 202
Аполлоний 89,215
Аполлония 49
Аполлофан 104
Аппенинский полуостров 86
Аравийский полуостров 95
Аравия 14,19, 20, 30, 76, 77, 95,96,109,
147, 149, 209
Арад 16, 17, 40, 59, 79, 98, 133
Арвад 22, 27, 55, 79
Арзамес 61
Аризона 169
Аристобул 92, 93,126
Аристобул II 93, 123
Арнон 30
Ароер 101,133
Арриан 60
Арсиной 215
Артаксеркс 21, 22, 64, 79,102
Артаксеркс II 87
Артаксеркс III 35, 46, 58
Артемида 149, 153, 222
Артемидора 222
Архелай 115
Архелай 127, 135, 170
Археологический музей Стамбула 164
Архипелаг 136
Асархаддон 17
Асор 23, 28, 35, 36, 46, 73
Ассирийская империя 14, 30, 44, 45
Ассирия 17,30,31,34,45
Ассуан 61
Астар-Изи 29
Астарта, Асторет 17, 18, 24, 25, 29, 48, 50,
66, 68, 69, 70
Атаргатис 108
Атимет 207
Атлит 49, 72, 73, 75, 81
Аттика 79,184
Афганистан 112
Афек 49, 120
Афина 78, 80
Афины 137, 138, 142
Афлад 196
Афродита 78, 152, 202
Ахав 18,30
Ахаз 14, 18
Ахазай 57
Ахайя, Ахея 216
АхарониЙ. 63
Ахеменидов империя 60
Ахеменидская держава 23
Ахзиб 27, 28, 47, 48, 61, 66, 70
Ахирам 28
Ахия 24
Ахорис 61
Ашдод 15, 19, 21, 24, 25, 37, 52, 54, 62, 76,
80, 93, 94, 107, 108, 116, 120, 123
Ашерат 24
Ашкелон 92, 93, 97, 104, 107, 108, 109, 121,
122,136
Аштарот 18
Ашшур 45
Ашшурбанипал 15
Б
Баал 18,50,52,68,69,70
БаалатГебал 69
Баал-Шамиг 155
Бабата 148, 149
Багатти Б. 193
Баксулл 223
Бакхид 106
Баниас 135, 144, 152, 154, 155
Баниас 89,103,111, 112
Бар Кохба, Шимон 135, 148, 181
Барами 72
Барбарана 223
Бар-Калабрий 188
БартелемиД. 150
Бассо 214

230
Именной и топографический указатель
БатЯм 70
Батир 136
Беер-Шева 133
Бейнтус 50
Бейрут 72
Бейт Йерах 102
Бейт ха-Эмек 48, 70
БейтШеан 103, 116
Бейт-Гуврин 153
Бейт-Цур 98, 106, ПО, 112
Бейт-Шеан/Скифополь 102, 103, 107,
108, 121,144, 191
Бейт-Шеарим 156, 157, 166, 174, 182, 183,
186
Бейт-Шемеш 41,43,70
Бейт-Шерей, Бейт-Шеарим 182
Бейт-Эль 99, 106
Бекаа 120
Беляев Л. 5, 11,192,198, 206
БенДор 106
Берит 136
Берлин 188
Берлин А. 46, 85
Бероникиана 225
Бес 50, 70
Бесор 54
Бетурия Паулина 187
Беф-Сур, Бейт-Цур 106
Бехистун 60
Библ 22, 26, 79,136
Библия 7, 8, 14, 17, 19, 24, 32, 56, 57, 64,
79, 96,175, 176, 180, 211, 212, 214
Библос 211
Бирэс-Саба 49
Биркат эс-Султан 134
Бирта 101
Благовещение 144
Ближний Восток 5, 6, 7, 13, 15, 19, 20, 31,
45,94,95,97,165,182,212
БлиссФ. 97
Бова Марина 167
БозиоА. 185,201
Болгария 167
Боргезе 219
Боспор 200
Босра 138,140
Босра 60
Британия 184, 201
Бурже Эмиль 216
Бусейра 40
В
Ваал 18,28
Вавилон 15, 20, 21, 29, 31, 32, 34, 36, 44,
45,71,81,157
Вавилония 30
Вавилонская хроника 34
Вавилонский Талмуд 156,181
Вади Кельт 118,130, 132
ВадиМуса 139
Вади эд-Далиах 87
ВайнбергС. 41
Валериан 195
Валерий 224
Вардиан/Минет эль Бассал 205
Ватикан 222
Ватиканский музей 218,226
Ватиканский некрополь 206
Ватцингер К. 81,129
Вашингтон 169
Везувий 211
Вениамин 56
Верхняя Галилея 166
Веспасиан, император 125, 147, 148, 151
Веста 138
Вефиль 37, 38, 43, 44, 56, 81, 99, 106
Вефорон 91
Вефсамис 145
Вефсамис/Бейт-Саид 111
Вефсура 114
ВиаАппиа 203,204
Виа Ардеантина 203
ВиаМарис 152
Виа Нова Траяна 148, 149, 152,153
ВиаПайсиелло 205
ВиаРанданини 185,186
ВиаСалария 205
Виктор 224
Викторин 224
Викторинус 222
Винья Ранданини 188
Виргинии 221
Вирсавия 11
Витрувий 128, 141, 142
Вифания 151
Вифезда 134
Вифлеем 134, 160, 193
Во, Ролан де 170
Воаз 105
Восток 6, 17, 86, 124, 138, 141, 142, 149,
157, 177, 195, 197,212
Восточная Греция 79

Именной и топографический указатель
231
Восточное Средиземноморье 5, 26, 74,
77,84,86,88, 108, 117,125
Восточные или Никаноровые ворота 164
Восточный Тальпиот 180
Восточный Холм 38
Вьенна/Лион 200
Г
Габиний 109,126, 128
Гаваффа 11
Гадрамаут 77
Газа 14, 15, 20, 25, 52, 54, 62, 72, 80, 88, 89,
93,94,95,97,138,152
Газов-Гинзберг 169
Газы 80
Гай Юлий Юстус 190
Галикарнас 117
Галилейское озеро (Генисаретское) 102
Галилейское побережье 47
Галилея 14, 21, 35, 36, 102, 111, 120, 121,
123,126, 127, 143, 144, 145, 148, 149,
151, 152, 153, 156, 157, 158, 166,182,
191
Галлион 216
Галлия 184,201,205
Гамалиель 183
Гамла 121, 122,145, 146
Гаргулий 150
Гаризим 100, 101, 104, 116,135, 147, 153,
191
Гвардуччи 206
Гезер 18, 23, 36, 56, 57, 59, 61, 71, 72, 76,
80,81, 106, 114, 123
Гелиогабал 153
Гелиос 155, 156
Гельцер 28
Гениза 169
Генисарет 145
Генисаретское озеро —см. тж.
Галилейское 127, 143, 144, 145
Геогр Хорсфельд 95
Георг-Август 129
Геракл 69,78, ПО, 157
Гераклит 220
Гераса (Джераш) 141, 149
Гергесинская страна 204
Геркуланум 211
Геркулес 154, 203
Германия 11,184
Гермес 69, 78,155
Гермес-криофор 202
Гермик 222
Гермополис 61
Геродот 21, 54
Гершел Шанкс 218
Геттинген 129
Гибсон Эльза 225
Гиват га-Мивтар 118
ГиватРам 151
Гиват Царфатит 118
Гивеон, Гибеон 37, 38, 43, 56, 78
Гигея 152
Гиза 137
Гилам 47
Гилеад 30,40
Гиппик 130
Гипподам Милетский 62, 63,141
Гиппос 145
ГирканП 93,117, 123,126
Гиркания 118, 123, 126, 129, 136
ГлюкН. 139
Гней Помпеи 93, 125, 126
Годолия 32
Голанские высоты, Голаны 40, 92, 93,
102, 103, 108, 120, 121, 123, 134, 135,
144, 146, 154, 155, 167
Голб Норман 171
Голиаф 173,208
Гор 29, 50, 68,78
гора Соблазна 192
Гор-Гарпократ 29
Горгона 70
Город Давида 90, 98, 105
Грааля чаша 199
Грац 169
Греко-Бактрийское царство 85, 112
Греко-Македонская империя 85
Греция 21, 37, 62, 74, 76, 83, 85, 86, 94, 95,
112,142, 155, 191,211,212
Григорий 224
Гризим 23, 100
ГринхутЦви 180
Гроб Господень 152, 160, 193
Гулех 145
ГушХалав 166
Д
Давид 17,21,208
Дагон 118
Дайсманн 212
ДайхманФ. 221
Дамаск 14, 21, 93, 96, 136, 141, 142

232
Именной и топографический указатель
Дамасские ворота 132, 137,150
Дамасский документ 169
Дан 155
Дан 18,35,113
Дандамаев М. 45
Даниил 91,206,207
Дарий I Гистасп 60, 67
Дарий III 87
Двенадцать Малых пророков 150
Двойные ворота 162,163
Деве-Уйюк, Деве-Уйюкское погребение
71,72
Декаполис (Десятиградие) 127, 128, 139,
144, 145, 148, 153, 191, 194
Делос 94, 101, 111,167
Дельфы 216
Деметрий1 ПО
Дер 45
Деревенский Б. Г. 216
Деяния 216
Джебел Карантул 118
ДжебельБалат 156
Джераш 80,149
Джудейдах 133
Диана 156,202
Диатессарон 209
Диодор Сицилийский 109
Диоклетиан 166
Диомед 225
Дионис 69, 121,152, 154, 157
Диоскур 136
Диосполис 153, 158
Диоцезарея 157
Дифил 215
Долина Царей 181
Домиций Сергий Юлий Гонорий 151
Домна 187,225
ДониниА. 169
Донсель-ВутП. 171
Дор 23, 27, 37, 47, 49, 51, 52, 62, 63, 64, 66,
68, 69, 70, 74, 76, 83, 92, 94, 97, 106,
107, 109, 112, 115, 120,123
Дорофей 226,227
Дотан 36
Древний Восток 9, 77
ДураЕвропос 141, 167, 176, 195, 196, 197,
198, 202, 208, 209, 219,226
Е
Ева 207, 208
Евдоксий 188
Евмел 225
Евохия 224
Еврейские поселения 119,121
Еврейские царства 13
Еврейский квартал 131
Еврейский ун-т Иерусалима 129,183
Евсевий 100,188
Евсевий Кесарийский 194
Евтихиан 219
Евтихий 225
Евфрат 21, 22, 151, 195, 197, 226
Египет 10, 13, 14, 15, 17, 19, 21, 22, 24, 26,
29, 31, 42, 45, 54, 61, 72, 76, 79, 83,
84, 87, 88, 89, 90, 91, 94, 96, 97, 124,
126, 148, 175, 176, 184, 209, 210, 212
Ездра 45, 64
Езекия 16, 23, 64
Елаф 209
Елена, царица Адиабены 181
Елизарова 169
Елуз 95
Емаф 32
Ераст 216
Ецион-Гевер 209
Ж
Жены-мироносицы 208
3
Завийет-эль-Мейтин 89
Заиорданье 19, 30, 40, 92, 93,101, 107,
108,109,115
Замбан 45
Западная Европа 11
Западное Средиземноморье 27, 96,141
Захария 17,150, 173
Зевс Олимпийский 78, 91, ПО, 149, 153
Зевс-Бел 154
Зенон 89, 95, 97, 101, 103, 108
Зенон Котила 92, 109
Зинодор 216
Зоил 92, 113
Зороастр 197
Зоровавель 21, 67,161
Зосим 223
Зотик 225
Зохар 148
И
Иаков 22, 175, 179, 181, 194, 218
Иахин 105

Именной и топографический указатель
233
Идумея 21, 59, 68, 81, 93, 95, 96, 98, 106,
108, 115, 119, 123,130, 147
Иегова 197
Иезекииль 134, 175, 176
Иераполис-Памуккале 142
Иераполь 225, 226
Иеремия 17, 19, 38
Иерихон 10, 39, 56, 57, 58, 61, 78, 87, 88,
101, 118, 123,127, 129,130,132,134,
136, 137, 149, 173, 174, 175, 176, 177,
178, 179, 181
Иерусалим 9,16, 17, 19, 20, 21, 22, 23, 32,
33, 38, 39, 41, 42, 43, 56, 57, 58, 63,
64, 66, 70, 71, 73, 78, 79, 82, 83, 86,
88, 89, 90, 91, 92, 93, 98, 99, 102,
105, 116, 117, 119, 121, 122,12ё, 127,
128, 129, 130, 131, 133, 135, 136, 137,
138, 141, 142, 146, 148, 149, 150, 151,
152, 156, 158, 160, 161, 163, 165,166,
167, 168, 169, 170, 171, 172,174,177,
178, 180, 181, 182, 184, 185, 192, 193,
209,213,217
Иерусалимский Талмуд 182
Иехония 32
Иехоханах 180
Иехуда а-Насси 182,183
Изида 29, 68, 78, 99
Израиль 6, 7, 11, 14, 15, 16, 18, 19, 22, 23,
27, 28, 30, 33, 103, 106, 129, 134, 160,
161, 168, 175, 177, 180, 181, 182, 192,
197, 209
Израильское царство 30, 56
Изреельская долина 102
Иисус Навин 9
Иисус Христос 10,144, 156, 161, 180, 213,
216, 220
Иисус, имя 21,90,192
Илиада 154
Индия 139,209
Иоаким 19, 31
Иоанн Гиркан 116,147, 170
Иоанн Креститель 207
Иоас Израильский 218
Иона 200, 202, 204, 206, 207, 208
Ионатан 187
Ионафан 91,92, 114
Иоппия 83,94,114, 152
Иордания 20, 71, 101,194, 209
Иорданская долина 35, 73, 80, 121,129,
132, 174
Иосафатова долина 173
Иосиф 144, 175, 218
Иосиф Кайафа 217
Иосиф Флавий 11, 86, 88, 90, 102, 114,
115, 117, 125, 128, 145, 146,162,163,
164, 169, 173,216,217
Иосия 17, 18, 19
Иотапата 146
Ирак эль-Эмир 101,104
Иран 71,72
Ириней 214
Ирод 105,126, 128, 129, 130, 131, 132, 133,
134, 135, 136, 138, 139, 140, 144, 146,
147, 161,163
Ирод I Великий 55, 117, 126, 128, 142, 165,
184,216
ИродАрхелай 170
Иродианская археология 129
Иродион 129, 131, 132, 136, 149, 166
Иродиум 130, 137, 138, 146
Исайя 16,150
Исидор Харакский 195
Испания 26, 27, 95,167, 184
Италия 11, 94,131, 141, 167, 182, 191, 201,
205
Итальянская археологическая миссия
129
Иуда 78,192
Иуда I Аристобул 93,182
Иуда Маккавей 91,107
Иудейская пустыня 87, 118,149
Иудейские восстания 126, 135,146, 150
Иудейские холмы 59
Иудейское царство 17, 40, 41, 43, 57, 62,
63, 65, 68, 73,125
Иудея 6, 9, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22,
23, 25, 28, 31, 33, 39, 56, 57, 58, 59,
61, 63, 65, 68, 74, 78, 80, 91, 92, 98,
99, 106, 107, 108, 113, 114, 115, 117,
118, 119, 121, 122, 125, 126, 127, 129,
133, 134, 138, 147, 153, 166, 170, 181,
184, 216
Иштар 25
Йацур 70
Йельский университет 195
Йемен 76
Йешайаху 88
Йешуа 88
Йодфат 146
Йокнеам 47
Йосефа бар Кайафа 180

234
Именной и топографический указатель
К
Кабри 47,62
Кадет-Барнеа 40, 59
Каир 169
Кайафа 180,217
Каландийе 99
Каллист 186, 203, 205, 206, 207, 219
Камбиз II 48
Кампанья 203
Капер-Караон 199
Капернаум 144, 156, 166, 168, 193
Капри 138
Кардо 152
Каркемиш 31
Кармель 27, 81
Карфаген 28,86>200
Касион 55
Касраль-Абд 102
Каср эль-Леджи 140
Кастеллион 118
Кастренсис 219
Кафа 180
Кацрин 154
Кварават бене Хасан 113
Кватрос 181
Квириний 216
Кедеш 35,156
Кедрон 173, 180
Кедумим 140
Кейла 56
Келесирия 86, 96
Кемош 18, 68
КеньонК. 57
Кесария 142, 151, 166, 191, 200
Кесария Маритима 136, 216
Кесария Паниас 145
Кесария Приморская 127, 129, 130, 133,
134, 140, 143, 147, 152
Кесария Филиппова 143, 145
Кетеф Иерихон 58
Кетеф Хинном 43,73
Кефалления 219
КефарОтнэй 148
Киликия 167
Кимитил 205
Кинерет 102
Кипр 26, 27, 28, 31, 37, 48, 50, 53, 72, 74,
79, 82, 108, 147, 216
Киприан (Керн) 64
Кипрос 136
Кипросе 129
Кир II Великий 32, 45, 60, 66, 67, 82
КирбетИбсан 70
Кирбет эль-Квот 61
Киренаик 147
Кириак 221
Кириакита 222
Кирилл 215
Китай 139
Китион 72
Китмит 40
Киш 71
Клавдий 142, 190, 216
Клеопатра 89
Клермон-Ганно Шарль 164, 192, 193
Климент Александрийский 200, 202
Клодий Гермес 204
Клодий Луперцилл 221
КлонерАмос 175
Книд 74, 94
Ковчег Завета 160, 197
Коммод 219, 220
Кондаков Н. 64
Конон 196
Константин I, имп. 125, 150, 158, 186,
191,200,224
Константинополь 198
Кора 133
Коразин 156, 166, 167
КорбоВ. 129, 193
Коринф 11, 74, 142, 213, 217
Корнелий 219
Кос 18,41,68,74,79,94
КраабельА. 189
Красное море 148, 209
Красное море 30, 31
Кремисан 151
Крепость раба 102
Кроуфут 106
Крым 167
Ксенархис 99
Куас-йадж 96,217
Куббат-ас-Сахра, купол Скалы 165
Кук Эдвард 171
Кумран 10, 119,126, 150, 160, 168, 169,
170, 171, 172, 175, 176,181
Кураш 45
Курдистан 181
Курций Руф 88
Кутиллет Айруд 30
Кушанское царство 85
Кфар Ханания 144, 146

Именной и топографический указатель
235
Кхазнех 139
Кхисфин 154
Кэньон К. 33
Кюмон Франц 195
Л
Лагиды ПО
Лазарь 206, 207
Ланселоти 221
Лаодикея Сирийская 136
Лахиш 16, 19, 20, 39, 58, 59, 63, 64, 71
Легио 148, 152
Леда 157,202
Леклерк 201
Лектор 215
ЛемерА. 16
Леон 225
Леонтополь 175
Лептис Магна 167
Лесбос 74,167
Ливан 19, 93, 120
Ливии Дионисий 190
Ливия Юлия 145
Ливна 136
Лидийское царство 45
Лион 200, 216
Лисаний 216
Лисий 91,196
Лод 153
Лонгин 199
Лопухин А. 175,216
Лос-Анжелес 11
ЛоффредаС. 193
Л охамей ха-Гетаот 70
Лука 211,216
Луна 77У186, 202
Луперк 221
Луций 219
ЛюцияВера 195
М
Мааган Михаэль 51
Мавритания 188
Маген И. 172
Магнезии-на-Меандр 89
Магриб 5
Мадаба 131
МазарА. 36
Мазар Б. 151, 162, 165, 183
МазарЭ. 151
Макабелейн 40, 41, 70
Макалистер Р. 81,97
Македония 50, 76, 79, 86, 94,167, 188
Маккавеи 67, 86, 91, 106, 114, 115, 116,161
Маккавейские войны 106
Макмиш 51, 65
Максенций 204, 205
Максим 151, 215
Малахия 60,150
Малая Азия 13, 83, 108, 124,167, 184, 224
МаломатА. 36
Мальта 205
Мамилла 134
Мамре 130
Манассия 17, 64,187
Манчестер 213
Мардук 43, 45, 77
Мареша 39, 59, 97, 104, 106, 112, 116, 117,
123
Мариам 130
Маритим 136
Мария 187
Марк 143, 225
Марс 151,203
МаруккиО. 224
Марциан 220, 223
Масад 129, 130, 132, 136, 137, 138, 146,
149, 151, 166
Матаффия 126
Матфей 213
Махаэрус 123, 126, 128, 130, 131, 136, 146
Мацор 116
Me Турну 45
Мегидцо 19, 23, 35, 36, 46, 47, 63, 64
Медаин Салех 96,139
Медуза Горгона 50, 70,156
Меймие 72
Мейрон 158, 166
Мелибус 222
Менелай 90
МеньА. 34,45,91, 169
Мерперт Н. 5, 39, 64, 105,161
Мертвое море 30, 81, 98, 107, 131, 132,
134, 139, 148, 149, 168, 169, 172, 175,
181
Месопотамия 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 21,
22, 33, 41, 43, 63, 64, 72, 78, 147
Мессия 91
Метрополитен 199
Мецад Хашавьяху 25
Мидия 14, 45
Микморет 42, 49, 51

236
Именной и топографический указатель
Миланский эдикт 7, 210
Милет 62,167
Миллиган 212
Милхом 18
Миндий Фаустус 190
Мириам 180
Митра 195, 196, 197
Мицпа 19, 37, 38, 41, 42, 56, 61
Мицпе Йаммим 66
Мишна 156, 176, 182
Моав 14, 15, 19, 29, 30, 31, 60, 68, 101,1
Моавитский камень 30
Модиин 91
Моисей 193, 197, 206, 207
МойатАвад 95
МонтеСирай 50
Монтеверди Нуово 185
Мориа 161
Мотья 28
Моултон 212
Моундана 225
Моц 38, 43, 57
Мраморное море 184
Музей Рокфеллера 87
Мураббаат 150
Муристан 152
Мухаммед 209
Мцадха-Яркон 49
Мэдисон 11
Н
Набатея, Набатейское царство 92, 93,
126, 138, 139, 147, 148
Набонид 45
Набратен 166
Набу 43, 77
Набузардан 32
Навуходоносор II 6, 29, 31, 37, 44
НагХаммади 10
Назарет 144, 148, 160, 193
Наро 167
Натив 224
Нахал Тут 51
Нахария 47, 83
Нахшоним 73
Национальные музеи Рима 221
Неаполис 152, 153, 154
НебиСамвил 57
Неби Юнис 61
Неворай 166
Негев 27, 31, 59, 76, 81, 92, 95, 108, 115,
Неемия 22, 34, 56, 57, 64, 88, 102
Немезида 154
Нерон 37,135, 138, 140, 148, 179
Нерония 145
Нессана 95, 109,139
Несториана 223
Нетцер Эх. 129, 137
Неферит1 61
НехоН 19,36,37
Нигер 153
Нижняя Галилея 71,166,182
Ника 186
Никандр 187
Никанор 91,180
Никейский собор 209
Никерат 96,217
Никония 61
Никополь (Антонинополис) 136,153
Нил 20,89,211,215
Нимруд 23
Нимфея 216
Ниневия 18
Ниппур 71
Нововавилонское царство 20, 45
Ноев ковчег 202, 207
Нуску 41
Нэш 89
Нюстрем Эрик 18,165
О
Ободат 95, 109,139
Обрим 223
Овчая купель 134
Озирис (Осирис) 67, 68, 69, 72
Озия 25
Оксиринх 211
Оксфорд 213
Олбрайт У.Ф. 32, 81, 89, 102, 104, 124
Олинф 50
Омар 67у 165
Омейяды 162, 163
Онесим 223
Опис 45
Оплот 101
Оранта 207, 222
Осия 14, 150, 165
Остия 167, 189, 190, 201, 202
От 196
Офель 161
Офилия Базилия 190
Офир 209

Именной и топографический указатель
237
П
Павел 204, 212, 216, 221, 223, 224, 226
Палатин 216
Палестина 5, 6, 9, 10, 15, 17, 18, 19, 20, 23,
24, 26, 27, 28, 30, 31, 32, 33, 34, 35,
41, 42, 43, 44, 45, 46, 50, 51, 58, 61,
62, 63, 65, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73,
74, 75, 76, 77, 78, 79, 81, 83, 84, 86,
87, 88, 89, 91, 92, 97, 100, 102, 104,
108, 109, 112, 113, 117, 119, 121, 122,
123, 124, 125, 127, 133, 134, 135, 136,
137, 138, 145, 146, 147, 148, 150, 151,
153, 154, 155, 156, 157, 158, 165, 167,
172, 182, 186, 189, 191, 192, 193, 194,
195,217
Пальмира 141, 157, 195, 196, 197
Пампарас 114
Пан 103,111, 112,135, 144, 154, 156, 157
Панейон 134,135, 137
Паниас 144
Панион 89, 103,136
Пантеон 138, 143
Паралипоменон 60
Париж 169
Паркер СТ. 210
Парфений 224
Парфенон 138
Парфянское царство 85
Пасхасий 221
Штерн II 220
Патриархи 9,175
Патрик Дж. 171
Пафос 216
Пегия 113
ПелегЮ. 172
Пелла 101, 107,121,194
Перея 127,148
Персеполь 71, 88
Персия 20, 21, 22, 43, 62, 73, 76, 95
Пестум-Посейдония 141
Петеус 214
Петр 144, 193, 204, 221, 223, 224
Петра 95, 101, 109, 132, 138, 139, 140, 149
Петри Ф. 54,211
Пий 220
Пио кристиано, музей 222
Писание 9, 10, 33, 91, 200
Плач 33, 38
Плеяды 202
Плиний Старший 138
Плотий Амплиатус Секундиус 190
Плотий Фортунат 190
Плутарх 141
Полибий 101,141
Помпеи 143
Понтиан 219, 220
Понтий Пилат 11, 140, 152, 216
Презенс 219
Претекстат 203
Приена 167
Примитинус 215
Присцилла 219, 223
Причерноморье 19, 94
Прозенес 219,220
Прокл 227
Прометей 157
Пропилеи 136
Псамметих1 19
Псевдо-Ионатан 175
Псевдо-Скилак 60
Птолемаида 89, 107, 109, 122,135, 140, 152
Птолемей 89, 103, 118
Птолемей I 98
Птолемей II 89,96
Публий Сульпиций Квириний 216
Публий Элий Норик 223
Р
Ра 78
Раббат Амон 40, 60
Равва 31
Райзнер 106
Райт 57
Рамат Рахель 39, 57, 78,151
РаматХамадив 172
РамотГилеад 30
РамсейУ. 219,224,226
Ранданини 185, 186, 188, 208
Рас эль-Харуба 57
Редемпта 221
Реформация 198
Рехоб 47
Ривла 32
Рикейша 37
Рим 9, 86, 89, 126, 127, 128, 134, 136, 138,
141, 142, 147, 152, 153, 155, 165, 182,
185, 186, 187, 189, 195, 202, 203, 205,
208, 214, 215, 218, 219, 221,226
Римская Африка 205
Римская империя 9,139, 140, 185, 191,
198, 199
Робинсон 162

238
Именной и топографический указатель
Родос 74, 94, 102, 105, 107, 112,116, 136
Родосский закон 94
Ром 134
Россиде 201,219,223
Россия, Российская империя 95,169, 176,
212
Ростовцев М. 195
Ротонда 160, 173
Рош га-Айн 121
Рошха-Никра 27
Рукейш 37, 55
Руфь 82, 214
С
Садан 181
Саккар 31,61
Салафиил 67,161
Салманасар V 14, 29
Саломея 180, 192
Саломея Александра 93, 123
Саломея Комаиза 148
Самария 14, 15, 21, 22, 23, 33, 35, 36, 42,
43, 44, 55, 56, 61, 62, 63, 65, 68, 74,
75, 78, 79, 80, 81, 87, 88, 92, 93, 99,
101, 105, 106, 107, 108, ПО, 113, 116,
118, 119, 123, 126, 128, 133, 140, 141,
142, 147, 149, 153,155, 167
Самос 74
Сан Себастиано 204, 205, 207, 219, 221,
223
Санаваллат 88
Сара 187
Саргон II 14, 15, 25, 29
Сардиния 27, 28, 50, 205
Сардис 142
Сарды 167
Сарепта 27, 29, 62, 65
Сатурнина 224
Саудовская Аравия 96
Саул 19
Святая Земля 129, 191
Святых Мучеников церковь 205
Себаста 129, 133, 136, 152, 154
Себастия 130,133,134
Севаст 133
Север 18,153,225
Северная Африка 27, 85, 112, 167, 205
Северная Каролина 210
Седекия 19, 32
Секул 201
Секунд 190
Селевк I 88,196
Селевкиды 85, 86, 89, 91, 92, 97, 99, 103,
104, 109, ПО, 118, 119,195, 196
Семахот 175
Семна 223
Сенат 126, 150
Сенека 216
Септимий Север 153
Септуагинта 159
Сепфорис 127, 136, 143, 144, 147, 156, 158,
182
Серапис 99,157
Сергий Павел 216
Серен 214, 223
Сесмайос 104
Сетиф 188
Сидней 169
Сидон 17, 22, 26, 29, 47, 48, 49, 52, 55, 62,
72, 79, 82, 83, 92, 94, 104, 109, ПО,
112,122,136, 143
Сидоняне 67
Сиийя 139
Силиций 187
Силоамская купель 11
Симон 92, 105, 114, 118
Симон Бар Кохба 150
Симон Маккавей 106, 114
Симон строитель 179
Синай 20, 54, 55, 96
Синаххериб 29
Синедрион 180
Синнад 226
Сион 48, 72, 105,151
Сиппар 45
Сирия 14, 15, 17, 19, 28, 42, 71, 72, 79, 84,
88, 89, 93, 124, 126, 136, 139, 147,
148, 149, 151, 195, 209, 214, 216,226
Сиро-Палестинский регион 6, 7, 9, 13,
14, 16, 19, 21, 85, 86, 87, 93, 115,126,
129, 160, 161,184,193, 194
Сисеон 226
Сихем 99, 101, 104, 107, 116,147
Сицилия 27, 28, 86, 112, 205
Скварчиапино Флориани 189
Скифополь 116, 121, 143, 152, 156
Скопус, гора 180
Смирна 142
СмитР.Х. 194
Соблазна гора 192
Созомен 224
Солнце 24, 186, 202

Именной и топографический указатель
239
Соломон 28у 67, 106,161, 209
Соломоновы конюшни 163
Солоя 72
Сорокодневнаягора 118
Софрония 187
Средиземноморье 6, 7, 8, 9, 20, 22, 26, 27,
28, 48, 136, 138, 141, 159, 165, 166,
167, 173, 178, 184, 185, 191, 194, 200,
201, 209, 217,225
Стайгер Пауль 224
Старая Аппиева дорога 205,206
Старкова 169
Старый город 118,150, 173
Стена плача 162
Стефан 223
Стоби 167, 188
Стоунхенжд (Англия) 137
Страбон 119,209
Стратион 152
Стратонова Башня 92, 93,107,108,109,
120,123,133
Струфион 134
Сузы 45, 60, 71
Сукко 135
Сулла 225
США 11,210
Т
Таанах 43, 46
Табнит 72
Тавилан 42, 60
Тайная вечеря 199
Талмуд 156, 163, 175, 176, 181
Танит 29, 48, 65
Танит-Астарта 65,68
Танит-Асторет 29
Тантлевский И. 13,169, 170, 171
Таоз 61
Тарант 184
Таргум 175
Таррос 28
Таре 72, 108
Татиан 209
Татия 225
Тверия 143,152, 156, 158,166
Тел Миворак 49
Тел Нахария 47, 62
ТелХарор 37
Телесфор 225
Тель Йеммех (Джемех) 37
Тель Абу Зейтун 49
ТельАбу Салим 61
Тель Абу Шуша 47
Тель Абу-Хавам 27, 47, 48, 80
ТельАвив 169
ТельАмал 43
ТельАнафа(Гулех) 103,111,122,123
Тель Анафа (Гулех) 145, 146
Тель Баташ 37, 40
Тель Бейт Миризим 73
ТельБирех 47
Тель Бурнат 40
Тель Дан 112
Тель Дейр Алла 30
ТельДжудейд 133
ТельДор 23
ТельДотан 55, 113
Тель Ира 133,116
Тель Йеммех (Джемех) 37, 43, 54, 61, 83,
95
Тель Кабри 47
Тель Кассиле 37,49
ТельКатиф 55
Тель Кедеш 35, 46
Тель Кейсан 27, 37, 43, 48, 66, 102, 107
Тель Кинерет 35, 46
ТельКири 102
Тель Мазар (Тель эль-Мазар) 40, 41, 42,
43,60,70,71,73,78
ТельМалхата 40
Тель Map 83
ТельМасос 40
Тель Меворах 37, 51
ТельМегадим 49
ТельМикморет 83
Тель Михал 49, 61, 70, 83
Тель Михморет — см. Михморет
Тель Мор 94
Тель Набуд 39
Тель Нагила 83, 95
Тель Насбех 34, 38, 56, 61, 71, 78, 81, 99
ТельНимрин 60
Тель Полег 49
Тель Рафиа 55
Тель Румейт 30
Тель Сера 37, 54
Тель Халиф 59,116
Тель Харасим 40, 56
ТельХарор 37,54
ТельХеси 37,62,83,95
ТельХешбон 149
ТельЦерор 49

240
Именной и топографический указатель
ТельШалем 152
Тель Шева 40,42, 59
Тельэл-Фул 38,57,70
Тель эль Умейри 60
Тель эль-Аджул 54
Тель эль-Гувер 175
Тель эль-Келейф 59
Тель эль-Умейри 60
Тель эль-Фара 23, 36, 54, 55,105
Тельэль-Фул 57
Тель эль-Хези 37, 53, 62, 83
Тель эн-Насбех (Мицпа) 56, 78, 84
ТельЭрани 40
Тель эс-Сайидийех 60, 101
Тель эс-Сафи 52, 53
Тель Ява 40
Тель-Авив 121
Тембрис 224, 226
Теменофир 225
Тетти 223
Тиберий 127, 138, 140, 142, 216
ТиберийИ 221
Тиволи 138,216
Тиглатпаласар III 14, 30
Тигр 45
ТильБарсип 71
Тимна 23, 25, 26, 37, 59
Тир 16, 17, 22, 26, 27, 28, 29, 36, 37, 47, 48,
55, 56, 79, 83, 87, 88, 92, 94, 102, 109,
ПО, 111, 112, 122,136,142,143,152
ТиратЙехуда 49,105, ИЗ
Тиропион 152
Тиршафа 67
Тиряне 67
Тит Флавий Онесифор 223
Тит, император 67,125, 147, 151, 165
Титиан 215
Тициана 220
Товий Аммонитянин 101, 102
Тора 157, 167, 186
Торлоний 185, 186, 188, 208
Тохарк 15
Трансиордания 127
Трансиордания 21, 35, 44, 61, 63, 68, 73,
77, 79, 123
Траян 147, 195, 209, 214
Требониан Галлус 154
Триполи 72,136
Трифон ПО, 115
Тройные ворота 162, 163
Тулул Абу эль-Алайик 119
Тунис 167
Турция 199
Тюхе 139,155
У
УайтМ. 189
Угарит 71
Украина 95
УммРихан 140
Умм Утейн 40, 41, 44, 70
Уоррен Ч. 129, 162
Урания 189
Урбан 219
Учитель 200
Уш 156
Уштан 21
Ф
Фабиан 219
Фаделис 136
Фазаэль 130
Фаустина 189
Фаюмский оазис 211
Фелисита 223
Феодосии 166
Феон 215
Феоноя 207
Феофил 180
Фессалоники 142
Филадельфия 92,101,109,153
Филимон 213
Филипп Араб 154
Филиппополис 167
Филиппы 142
Филистия 14, 15, 16, 18, 19, 20, 24, 25, 27,
31,37,43,52,55,65,82
Филон Александрийский 166
Филопатор ПО
Филотерия 102
Финикия 14, 15, 16, 17, 18, 19, 21, 22, 24,
26, 27, 29, 31, 36, 47, 48, 50, 55, 63,
65, 66, 69, 72, 82, 83, 88, 89, 104, 108,
109, 115,175,216
ФиннейП.-К. 200
Флавий Евтихий 222
Флавий Неполис 147
Флоренции 201,202
Фонд исследований Палестины 192
Форум 142
Франция 95
Французская Академия 195

Именной и топографический указатель
241
французская Библейская школа 170
Фригия 219, 224, 225
X
Хазон 152
Хайдельберг 11
Хайфа 182
Халкис 120
Хам 28
Хамбон 61
Хаммам-Лиф 167
Хаммат 31,166
Ханаан 6,9,26,66,175, 176
Ханания 57
Харам эс-Шариф 129
Харам-эс-Шариф (Куббат-ас-Сахра) 129
Харам-эс-Шариф (Куббат-ас-Сахра) 67
ХардингЛ. 150
Харон 177, 180
Хасмонеи 92,117,119,122
Хасмонейское царство 86,120,123
Хатхор 69
Хауран 139
Хеврон 130,136, 149, 155
Хевронские холмы 38
Хегесандр 99
Хезир 180
Хеопс 137
Хермон 103, 120, 134, 145, 155
Херсонес 167
Хефзиб 103
Хешбон 107
Хинном 38,41,43, 73
Хиос 74,94,136
Хирбет Абу Тувейдл 39
Хирбет Абу эт-Твейн 38
Хирбет Бейт Лея 16
Хирбет Дура 120
Хирбет Ибсан 70
Хирбет Ибсане 71
Хирбет Килкиш 192
Хирбет Кумран 168
Хирбет Мирд 118
Хирбет Раем эль-Шеба 59
Хирбет Рафиа 59
Хирбет Таннур 139
Хирбет Уз 47, 48
Хирбет Умм Разак 59
Хирбет Шема 166
Хирбет эль-Ком 96,217
Хирбет эль-Хаммам 147
Хирбет эр-Раем 59
Хиршфельд Ицхар 172
Хопкинс Кларк 195
Хорват Алмит 38
Хорват Бейт Лойан 70
Хорват Гивит 149
Хорват Канаф 154
Хорват Месад 121
Хорват Мидраш 149
Хорват Радум 40
Хорват Риммой 116
Хорват Уза 40
Хорват Экед 121
Хорват Экед 149
Хошайях 39
Храм 6, 16, 17,21, 22, 66, 67, 78, 82, 89, 90,
91, 98, 99, 100, 127, 128, 129, 130,
134, 135, 139, 146, 148, 151, 152, 153,
156, 158, 160, 161, 162, 163, 164, 165,
166, 168, 169, 172, 173, 175, 177, 178,
179, 180, 181, 182, 185, 190, 210, 217,
218
Храмовая гора 38, 98,105,129, 130,131,
137,143, 146, 152, 162, 163, 165
Хранители Святой Земли 191
Хресте 220,221
Хула 102,103,108, 109,Ш, 112, 122, 123
Ц
ц.Сергия 199
Царств книга 32
ЦвиФаусто 189
Целий Квинт 187
Цербер 104
Цервония Сильвана 221
Церковный Мир 204
Церковь 5, 7, 8, 10, 11,125, 193, 194, 198,
215,225
Цефаний 32
Ципори 143, 182
Цирк Максенций 204, 205
Цитадель 122
Цюрих 169
Ч
Чаплин Томас 192, 193
Ш
Шавей Цийон 48, 72
Шалом 180, 188, 189
Шанкс Г. 218

242
Именной и топографический указатель
Шапур1 196
Шарон 37, 47, 49, 52, 73
Шем(Шимон?) 180
Шерейн 182
Шефараам 156
Шешбацар 21
Шик К. 64
Шикмон 27, 37, 47, 49, 62,116
Шимон 180, 183
ШиффманЛ. 172
Шихин 144
Шломцион 180
ШлюмбержеД. 196
Штерн Эфраим 17,34,35,38,41
Штолль 169
Шфела (библ. Сефела, Сефила, Сефилах)
63, 80, 82, 83, 95
Шхем 36, 55, 71, 80, 99, 100
Эа 42
Эвед-Осир 29
Эвед-Птах 29
Эгеида 108
Эгеида 190
Эгейские острова 97
Эгейский мир 85
Эгейское море 94, 101, 105,184
Эгина 79,167
Эгра 139
эд-Дейр 139
Эдесса 200
Эдом 14, 15, 18, 19, 29, 30, 31, 40, 42, 43,
44,60,61,65,81,82,93,95
Эдумея 61
Эдфа 89
ЭйнЗейтун 72
Эйн Нашут 154
Эйнха-Назив 70
ЭйнХофец 49,51
Эйн-Бокек 134,149
Эйн-Геди 134,149,166,176
Эйн-Геди 39, 43, 56, 57, 58, 70, 78
Эйн-Йаэл 151
Эйреонополис-Нерониас-Сепфорис 147
Экклезиаст 98
Экрон 15, 16, 19, 24, 25, 26, 37, 43, 52
ЭкстрикатП 219
Эла 209
Эла/Акаба 209
Эланы 209
Элеутерополис 153
Элефантина 22, 61, 79, 89
Элия Капитолина 148, 150, 152
Элия Норика 223
Элия Серена 223
Элуза 139
Элче 167
Эммаус 153
Энея 150
Эн-элъГувейр 181
Эпиктет 222, 223
Эпир 86
Эраст 11
Эрехтейон 136
Эсфирь 60
эт-Тель 145
Эфес 142
Эшмуназзар 72
Эшнунну 45
Ю
Южный театр 127
Юлиана 187, 222
ЮлийТеренций 196
Юлий Цезарь 142
Юлия Ирена Ариста 188
Юлия Криспа 207
ЮнийГаллион 216
Юний Юлий Юлиан 222
Юпитер 152
Юстус 183
Яавне-Йам 83
Ябсимс 196
Явна — см. Ямния
ЯдинЯ. 129
Ямния 104,113,116
Яникул 185
Яннай 92, 93, 120, 121, 122, 135
Януарий 205
Януария 223
Яркон 120
Ясон 90, 117, 118
Ята 59
Ятир 61
Яуш 39
Яфит 71
Яффа 28, 47, 49, 52, 63, 67, 74, 83, 114
Яффские ворота 131,134
Яхве 15, 16, 17,20,22

Именной и топографический указатель
243
Adan-Bayewitz 144,146
Aharoni 31,58
Akko 109
Albright 32, 33, 73, 77, 81, 105, 124
Anderson 224
Appelbaum 92,98, 106, 113, 118, 120
Arav 111,145
Ariel 106,115
Auge 140
Aviam 156
Avigad 130, 131, 133
Avigad 98
Avi-Yonah 133
Avni 192
В
B(onae) 222
Bagatti 144, 192
Bedal 140
Berlin 46, 83, 85,106, 122,133,146, 154,
171
Betiyon 95
Beyers 186
Biddle 175
Blakely 109
Bourget 216
Brebber 136
Broshi 133
С
Calder 224
Chancey 143
Chebab 26
Clermont-Ganneauo 192
Clines 30
Cook 171
Corbo 128, 144
Cristiana loca 203
Crowfoot 99, 100
D
Dar 101, 113
Dar 140, 155
Dauphin 154
DeVaux 170
Deichmann 221
Dentzer 140
Dinkier 198
Donceel-Voute 171
Dorneman 30
Dothan 16,52, 107, 116
Dupont-Sommer 169
E
Eck 149
EisenmannR. 169
Elam 108
Elgavish 116
Figueras 192
Finkelstein 140
Finney 198, 200
Fischer 153,156
Fisher 100, 121
Foerster 131
Freund 145
Friedland 155
Frovo 133
Gera 115
Gersht 152
Geva 130, 131
Gibson 224
Gichon 134
Golb 169
Greenhut 217
Gregg 154
Groh 144
Grose 112
Gunneweg 115
Gutman 198
H
Hachlili 171
Harding 30
Harrison 98
Hennessy 121
Herod 136
Herodium 131
Herzog 133
Hestrin 105
Hirschfeld 144, 172
Holum 133, 152
Hopkins 195
Horbury 217
I
Isaac 100,152, 153

244
Именной и топографический указатель
J
Jacobson 97,136
Johns 116
К
Kane 192
Kaplan 121
Kasher 92, 120
Kaufmann 192
Kelso 99
Kenyon 23, 33, 39, 57, 63, 99, 100
Kessler 198
Kindler 109
Kioner 118,149, 153
Konikoff 187
Kraeling 195
L
Lapp 87, 114
Lehmann 152
Lemair 16, 30
Levin 30,157
Levine 157
Lewis 39
Lietzmann 186
Loffreda 128, 144
Longstaff 144
Lyon 100
M
Magen 140, 172
Magness 171
Malomat 36
Manns 192
Marucci 224
Masson 62
MazarA. 33
MazarE. 152
McNicoll 121
McRay 136
Meshorer 122,140, 145
Meyers 143, 147, 157
Mildenberg 149
Milik 192
Morkholm 94
Moscati 26
N
Negev 95,133
Netzer 119, 129, 130, 132, 143
Ofer 153
Ostia 189
Ovadiah 156
Overmann 146
P
Pani Ermini 203
Parrot 26
Peleg 172
Perlman 108, 115
Peters J. P. 97
Petrie 54
Piccirillo 131
Pritchard 30, 57
Purvis 133
R
Raban 109,133
Rahmani 118,179, 181, 192
Rappoport 95, 106
Reich 114,115,217
Reisner 100
Richardson 128, 134
Ritmeyer 161,163
Roberts 198
Roll 153, 156
Rostovtzeff 195
Rowe 103
Runesson 189
S
Safrai 148, 152
Sawyer 30
Schafer 148
Schiffman 169
Schneider 198
Segal 140
Shanks 165,172,218
Sharon 115
Shiloh 57
Sidney 169
Sivan 116
Skeat 198
Slane 146,108
Smith 121,192
Snyder 193, 205, 219
Solar 116
Spera 203
Squarciapino 189
Stager 104
Starkey 39

Именной и топографический указатель
245
Stern 17, 34, 36, 38, 40, 41, 43, 46, 50, 51,
53, 54, 55, 56, 57, 59, 60, 61, 62, 63,
65, 69, 70, 72, 73, 74, 75, 76, 78, 79,
80,83,94,115
Strange 118,144
Strickert 145
Styger 224
Sukenik 100
Sukenik 192
Summur 29
Syon 121,146
Taylor 144, 192,193
Testa 192
ThicerschH. 97
Thiering 169
Toombs 100
Torczyner 39
Torrey 32
Tsaferis (Tzaferis) 145
V
Vamosh 172
VanDerHorst 217
VanderKooij 30
Vanderkam 171
via nova Trajana 209
W
Waldbaum 50, 62
Weinberg 33,112
Weiss 143
Weitzmann 198
White 189
Wilson 145
Wright 55,100
Y
Yadin 63
Yeivin 105
Zertal 140
Zevi 189
U
Urman 154
Ussishkin 39

Список литературы
Abou-Assaf 1980 — Abou-Assaf A., Untersuchungen zur ammonitischeen Rundbild-
kunst // Ugarit Forschungen, 12 (1980): 7-102
Adan-Bayewitz 1993 - Adan-Bayewitz D., Common Pottery of Roman Galilee:
A Study of Local Trade. Ramat Gan, 1993
Adan-Beyewitz, Aviam 1997 - Adan-Bayewitz D., Aviam M., Iotapata, Josephus,
and the Siege of 67: Preliminary Report on the 1992-1994 Seasons // JRA, 10
(1997): 131-65
Aharoni 1981 — Aharoni Y., Arad Inscriptions. Jerusalem, 1981
Aharoni 1982 - Aharoni Y., Archaeology of the Land of Israel. Philadelphia, 1982
Albright 1960 - Albright W.F., Archaeology of Palestine. Harmondworth, 1960
Albright 1969 - Albright W.F., Archaeology and the Religion of Israel NY, 1969
(5th ed.)
Anderson 1906 - Anderson J.G.C., Paganism and Christianity in the Upper Tembris
Valley // Studies in the History and Art of the Eastern Provinces Aberdeen, 1906,
pp. 183-227
Appelbaum 1980 — Appelbaum S., A Fragment of a New Hellenistic Inscriptio from
the Old City of Jerusalem // Jerusalem in the Second Temple Period (A. Schalit
memorial volume). Jerusalem, 1980
Applebaum 1986 - Applebaum S., The Settlement Pattern of Western Samaria from
Hellenistic to Byzantine Times: A Historical Commentary // [Dar S., ed.],
Landscape and Pattern: An archaeological survey of Samaria 800 BCE-636 CE.
Oxford, 1986, 2 vols, vol. 1, pp. 255-69
Appelbaum 1989 - Appelbaum S., Judaea in Hellenistic and Roman Times:
Historical and Archaeological Essays. Leiden, 1989
Arav 1995 - Arav R., Bethsaida Excavations: Preliminary Report, 1987-1993 // [Arav
R., Freund R., eds.], Bethsaida: A City by the North Shore of the Sea of
Galilee. Bethsaida Excavations Project 1. Kirksville, MD, 1995, pp. 26-27
Arav, Freund, 1995 1999 - [Arav R., Freund R., eds.], Bethsaida: A City by the North
Shore of the Sea of Galilee. Bethsaida Excavations Project 1, Bethsaida
Excavations Project 2. Kirkville, MD, 1995-1999
Ariel 1990 - Ariel D.T., Imported Stamped Amphora Handles // Excavations at the
City of David 1978-1985. Directed by Yigal Shiloh, Vol 2. Jerusalem, 1990 (Qe-
dem, 30)
Ariel, Sharon, Gunneweg, Perlman 1985 - Ariel D., Sharon I., Gunneweg J., Perl-
man I., A Group of Stamped Hellenistic Storage-Jar Handles from Dor// IEJ, 35
(1985): 135-152
Auge, Dentzer, 2000 - Auge Ch., Dentzer J.-M., Petra. Lost City of the Ancient
World. NY, 2000.
Aviam 1993 - Aviam M., Galilee // NEAEHL, 1993
Avigad 1984 - Avigad N., Jerusalem, "The City Full of People" // [Schanks H.,
Mazar В., eds.], Recent Archaeology in the Land of Israel. Jerusalem, 1984.
Avigad 1993 - Avigad N., Samaria (City) // NEAEHL, 1993
Avni 1993 - Avni G., Christian Secondary Use of Jewish Burial Caves in Jerusalem in
the Light of New Excavations at the Aceldama Tombs // ECC, pp. 265—75

Список литературы
247
Bagatti 1952 - Bagatti В., Gli antichi edifici sacri di Betlemme in seguito agli scavi e
restauri praticati dalla Custodia di Terra Santa (1948-1951). Jerusalem, 1952
Bagatti 1969 — Bagatti В., Excavations in Nazareth. Jerusalem, 1969
Bagatti, 1971/84 - Bagatti В., The Church of the Circumcision. Jerusalem, 1971 (пер.
с итальянского изд. 1965 г.; переизд. 1984 г.)
Bagatti, Milik 1958 - Bagatti В., Milik J.T., Gli scavi del «Dominus Flevit». Pt. 1. La
necropoli del periodo romano. Jerusalem, 1958
Bar-Yosef 1985 - Bar-Yosef O.A., Cave in Desert: Nahal Hemer // Israel Museum
Catalogue, 1985, n. 258
Bartlet 1972 - Bartlet J.R., The Rise and Fail of the Kingdom of Edom // PEQ, 104
(1972): 26-37
Bedal 2000 - Bedal L.-A., Paradies Found: Petra's Urban Oasis // Expedition, 2000,
n. 2, pp. 22-36
Bengtsson 2001 - Bengtsson A., Semitic Inscriptions in Rome // [Olsson В., Mit-
ternacht D., Brandt O., eds.], The Synagogue of Ancient Ostia and the Jews of
Rome. Stockholm, 2001, pp. 151-165
Berlin 1993 - Berlin A., Italian Cooking Vessels and Cuisine from Tel Anafa // IEJ,
43 (1993): 35-44
Berlin 1997 - Berlin, A.M., Between the Large Forces: Palestine in the Hellenistic
Period // BA, 1997, vol. 60, n. 1, pp. 3-50
Berlin 1997a - Berlin A., The Plain Wares // Tel Anafa II, I: The Hellenistic and
Roman Pottery, ed. S. Herbert. Ann Arbor, MI - Columbia, MI, 1997, pp. IX-XIV,
1-242
Berlin 1999 - Berlin A., The Archaeology of Ritual: The Sanctuary of Pan at Banias/
Caesarea Philippi // BASOR, 315 (1999): 27-45
Betlyon 1991 - Betlyon J., Archaeological Evidence of Military Operations in
Southern Judah during the Early Hellenistic Period // BA, 1991, vol. 54, pp. 40-43
Betlyon 2005 - Betlyon J., A People Transformed: Palestine in the Persian Period //
NEA, vol. 68, n. 1-2, 2005, pp. 4-59
Beyers, Lietzmann 1930 - Beyers H.W., Lietzmann H., Die judishe Katadombe der
Villa Torlonia in Rom. Berlin, 1930
Biddle 2000 - Biddle M., The Tomb of Christ. NY, 2000
Biran 1981 - Biran A., To the God Who is in Dan // Temples and High Places in
Biblical Times. Jerusalem, 1981
Bisconti 1999/2000 - Bisconti F., The Decoration of Roman Catacombs // Fiocchi
Nicolai V, Bisconti F., Mazzoleni D., The Christian catacombs of Rome. Re-
gensburg, 2002, pp. 71—130 (немецкая версия: Roms christliche Katacomben,
1999)
Blakely, 1992 — Blakely J., Stratigraphy and the North Fortification Wall of Herod's
Caesarea // [Varm R.L., ed.], Caesarea Papers: Straton's Tower, Herod's Harbour
and Roman and Byzantine Caesarea. Ann Arbor, MI, 1992 (JRA Suppl. Ser. 5),
pp. 31-34
Brebber 2001 - Brebber S., Herod the Great Remains True to Form // NEA, vol. 64,
n. 4, 2001, pp. 212-214
Broshi 1993 - Broshi M., Judeideh, Tell // NEAEHL, 1993

248
Список литературы
Calder 1923 - Calder W.M., Philadelphia and Montanism // Bulletin of the John
Rylands Library. 1923, vol. 7, pp. 309-354
Calder 1924 - Calder W.M., Studies in Early Christian Epigraphy // JRS, 14 (1924):
85-92
Calder 1955 - Calder W.M., Early-Christian Epitaphs from Phrigia // Anatolian
Studies. 1955, vol. 5, pp. 25-38
Chancey 2001 - Chancey M., The Cultural Milieu of Ancient Sepphoris // New
Testament Studies, 47 (2001): 127-145
Chancey 2002 - Chancey M., The Myth of a Gentile Galilee. Cambridge, UK, 2002
(Society for New Testament Studies Monograph Series, 118)
Chancey, Meyers 2000 — Chancey M., Meyers E.M., How Jewish was Sepphoris in
Jesus' Time? // BAR, 2000, vol. 26, n. 4, pp. 18-33, 61
Clermont-Ganneauo 1883 - Clermont-Ganneauo C, Epigraphes hebraiques et
grecques sur des ossuaires juifs inedits // RA (3 ser.), vol. 1 (1883): 257-268
Clermont-Ganneauo 1899 - Clermont-Ganneauo С Archaeological Researches
1873-1874. London, 1899, vol. 1
Corbo 1968 - Corbo V., La Casa di S. Pietro a Cafarnao // LA, 18 (1968): 5-54
Corbo 1969 - Corbo V., The House of St. Peter at Capharnaum. Jerusalem, 1969
Corbo 1992 - Corbo V, Capernaum // ABD, 1992
Corbo, Loffreda 1981 — Corbo V., LofFreda S., Nuove scoperte alia fortezza di mach-
eronte//LA, 31 (1981): 257-286
Cook 1994, 39 - Cook E.M., Solving the Mysteries of the Dead Sea Scrolls: New
Light on the Bible. Grand Rapids, 1994
Cook 1996 - Cook E.M., Qumran: A Ritual Purification Center // BAR, 1996, vol.
22, n. 6, pp. 39, 48-51, 73-75
Cristiana loca 2000 — Cristiana loca: lo spazio cristiano nella Roma del primo millen-
nio. [A cura L. Pani Ermini], Roma, 2000 (каталог выставки)
Cross 1981 - Cross F, An Aramaic Ostracon of the Third Century ВСЕ from
Excavations in Jerusalem // EI, 15 (1981): 67-69
Crowfoot, Crowfoot 1938 - G., Crowfoot J., Reports on the Work of the Joint
Expedition in 1931-1933 and of the British Expedition in 1935. London, 1938
Crowfoot, Crowfoot, Kenyon 1957 - Crowfoot G., Crowfoot J., Kenyon K., Samaria-
Sebaste: Reports of the Expedition in 1931-33 and of the British Expedition in
1935. 3 vols. London, 1957, vol. 3 (The Objects from Samaria)
Crowfoot, Kenyon, Sukenik 1942 - Crowfoot J., Kenyon K., Sukenik E.L., Reports
on the Work of the Joint Expedition in 1931-1933 and of the British Expedition in
1935. Vol. 1. The Buildings at Samaria. London, 1942.
Dar 1986 - [Dar S., ed.], Landscape and Pattern: An Archaeological Survey of
Samaria 800 ВС - 636 СЕ. London, 1986 (BAR IS, 308), 2 vols.
Dar 1989 - Dar S., Settlements and Cult Sites on Mount Hermon, Israel: Ituraean
Culture in the Hellenistic and Roman Periods. London, 1993 (BAR IS, 589)
Dar 1993a - Dar S., Samaria (Region): The Survey of Western Samaria // NEAEHL,
1993
Dar 1993b - Dar S., Settlements and Cult Sites on Mount Hermon, Israel: Ituraean
Culture in the Hellenistic and Roman Periods. Oxford, 1993

Список литературы
249
Dauphin 1979 - Dauphin С, A Roman Mosaic Pavement from Nablus // IEJ, 29
(1979): 11-13
Dead Sea Scrolls 1992 - The Dead Sea Scrolls: Forty Years of Research, Leiden,
1992
Deichmann et al. 1967— Deichmann F.W., Bovini G., Brandenburg H., Repertorium
derchristlich-antikenSarkophage, vol. 1. Wiesbaden, 1967
De Vaux 1973 — De Vaux, R. Archaeology and the Dead Sea Scrolls. London, 1973
Dinkier 1967 - Dinkier E., Alteste christliche Denkmaler - Bestand und Chronologie
// Signum Crucis. Aufzatze zum Neuen Testament und zur christlichen Archao-
logic Tubingen, 1967, pp. 134-178
Donceel-Voute 1994 - Donceel-Voute P., The Archaeology of Khirbet Qumran
// Methods of Investigation of the Dead Sea Scrolls and the Qumran Site. NY,
1994
Dornemann 1983 - Dornemann R.H., The Archaeology of Transjordan in the Bronze
and Iron Ages. Milwaukee, 1983.
Dothan, Porath 1982 - Dothan M., Porath Y, Ashdod IV// 'Atiqot, n.15. Jerusalem,
1982
Dothan, 1971— Dothan M., Ashdod II-III. The Second and Third Seasons of
Excavations 1963, 1965 // 'Atiqot, n. 9-10. Jerusalem, 1971
Eck 1999 - Eck W., The Bar Kochba Revolt: The Roman Point of View // JRS, 89
(1999): 76-89
Elam, Glascock, Slane 1989 - Elam J., Glascock M., Slane K., A Re-Examination of
the Provenance of Eastern Sigillata A// [R.M. Farquhar, ed.], Proceedings of the
26th International Symposium on Archaeometry. Toronto, 1989.
Elgavish 1974 — Elgavish J., Archaeological Excavations at Shikmona Field Report
No. 2: The Levels of the Hellenistic Period - Stratum H. Haifa, 1974
Elgavish 1976 — Elgavish J., Pottery from the Hellenistic Stratum at Shikmona // IEJ,
26 (1976): 65-76
Figueras, 1983 —Figueras P., Decorated Jewish Ossuaries. Leiden, 1983
Figueras, 1984-85 - Figueras P., Jewish Ossuaries and Secondary Burial: Their Sig-
nificans for Early Christianity // Immanuel, 19 (1985): 41-57
Fine 1996 — Sacred Realm: The Emergence of the Synagogue in the Ancient World.
[Fine S., ed.], NY-Oxford, 1996
Fine, Meyers 1997 - Fine S., Meyers E., Synagogues // OEANE, 1997
Finkelstein 1993 - Finkelstein I., Samaria (Region): The Southern Sarmatian Hills
Survey//NEAEHL, 1993
Finney, 1994 - Finney P.-C, The Invisible God. The Earliest Christians on Art. NY-
Oxford, 1994
Fisher 1987 - Fisher M., Die Stassenstation von Horvat Mesad (Hirbet el-Qasr). Ein
Beitrag zur Geschichte des Weges von Jerusalem nach Emmaus // ZDPV, 1987,
103
Fischer, Isaac, Roll 1996 - Fischer M., Isaac D., Roll I., Roman Roads in Judaea:
The Jaffa-Jerusalem Roads. Oxford, 1996
Frova 1993 - Frova A., Caesarea // NEAEHL, 1993, pp. 270-291

250
Список литературы
Fittschen, Foerster 1996 — [Fittschen К., Foerster G., eds.], Judaea and the Greco-
Roman World in the Time of Herod in the Light of Archaeological Evidence. Got-
tingen, 1996
Friedland 1999 - Friedland E., Graeco-Roman Sculpture in the Levant: The Marbles
from the Sanctuary of Pan at Caesarea Philippi (Banias) // [Humphrey J. H.,
edj The Roman and Byzantine Near East. Vol 2: Some Recent Archaeological
Research. Portsmouth, RI, 1999, pp. 7-22. (JRA Supplement 31)
Gera 1990 - Gera D., On the Credibility of the History of the Tobiads // Kasher A.,
Rappaport U., Fuks G. [eds.], Greece and Rome in Eretz Israel: Collected Essays.
Jerusalem: Israel Exploration Society, 1990
Gera 1995 - Gera D., Tryphon's Sling Bullet from Dor // Excavations at Dor,
Final Report. Vol. IB. Areas A and C: The Finds. Jerusalem, 1995 (Quedem
Reports, 2)
Gersht 1996 — Gersht R., Representations of Deities and the Cults of Caesarea // [Ra-
ban A., Holum K., eds.], Caesarea Maritima: A Retrospective after Two Millertia.
Leiden, 1996, pp. 305-324
Geva, 1997 - Geva H., Searching for Roman Jerusalem // BAR, vol. 23, n. 6, 1997,
pp. 35-42, 72
Geva, Avigad 1993 - Geva H., Avigad N., Jerusalem // NEAEHL, 1993
Geraty 1975 - Geraty L., The Khirbet el-Kom Bilingual Ostracon // BASOR, 220
(1975): 55-61
Gibson E. 1978 — Gibson E., The "Christians for Christians" Inscriptions of Phrygia.
Missoula, 1978.
Gibson, Avni 1998 — Gibson S., Avni G., The "Jewish-Christian" tomb from the
Mount of Offence (Batn al-Hawa') in Jerusalem reconsidered // Revue biblique,
1998, vol. 105, n. 2, pp. 161-175
Gichon 1997 - Gichon M., 'Ein-Boqeq // OEANE, 1997
Gregg, Urman 1996 — Gregg R., Urman D., Jews, Pagans, and Christians in the
Golan Heights. Atlanta, 1996
Greenhut, 1992, - Greenhut Z., Burial Cave of the Caiaphas Family // BAR, 1992,
vol. 18, n. 5, pp. 29-36
Grose 1979 - Grose D., The Syro-Palestinian Glass Industry in the Later Hellenistic
Period // Muse, 13 (1979): 54-65
Grose 1989 - Grose D., Early Ancient Glass. Toledo, USA, 1989, pp. 193-94
Gunneweg, Perlman, Yellin 1983 - Gunneweg J., Perlman I., Yellin J., The
Provenience, Typology and Chronology of Eastern Terra Sigillata. Jerusalem, 1983
(Qedem, 17)
Gutman J. 1990 - Gutman J., Jewish Art and Jewish Studies // [Cohen S.J.D., Gren-
stein E.L., eds.], The State of Jewish Studies. Detroit, 1990, 193 ff.
Hachlili 1988 - Hachlili R., Ancient Jewish Art and Archaeology in the Land of Israel.
Leiden, 1988
Hachlili 1998 - Hachlili R., Ancient Jewish Art and Archaeology in Diaspora. Leiden,
1998
Harden 1971 — Harden D., The Phoenicians. Harmondsworth, 1971

Список литературы
251
Harding 1967 - Harding L., Antiquities of Jordan. NY, 1967
Harrison 1994 — Harrison R., Hellenization in Syria-Palestine: The Case of Judea in
the Third Century ВСЕ // BA, 1994, vol. 57, n. 2, pp. 106-107
Hartal 1989 - Hartal M., Northern Golan Heights. The Archaeological Survey as a
Source of Regional History. Quazrin, 1989
Hayes 1985 - Hayes J., Sigillate orientali // Enciclopedia dell'arte antica, classical
e orientale. Atlante della Forme Ceramiche, vol. II, Ceramica fine romana nel
bacino Mediterraneo. Rome, 1985, pp. 1—48
Hendel 2007 - Hendel R.S., Them Dry Bones // BAR, 2007, vol. 33, n. 1, pp. 26, 79
Herbert 1994 - [Herbert S., ed.], Tel Anafa, T. Final Report on Ten Years of
Excavation at a Hellenistic and Roman Settlement in Northern Israel. Ann Arbor, MI,
1994
Herbert 1997 - [Herbert S., ed.], Tel Anafa II, I: The Hellenistic and Roman Pottery.
Ann Arbor, MI - Columbia, MI, 1997
Herzog 1993 - Herzog Z., Beersheba: Tell Beersheba // NEAEHL, 1993
Hestrin, Yeivin 1977 - Hestrin R., Yeivin Z., Oil from the Presses of Tirat-Yehuda //
BA, 1977, vol. 40, n. 1, pp. 29-31
Hirschfeld 1997 - Hirschfeld Y, Tiberias // OEANE, 1997
Hirschfeld 2004 - Hirschfeld Y, Qumran in Context. Peabody Ms, 2004
Hirschfeld, Vamosh 2005 - Hirschfeld Y, Vamosh M.-F., A Country Gentleman's
Estate // BAR, 2005, vol. 31, n. 2, pp. 18-31
Hoftijzer, Van der Kooij 1976 - Hoftijzer J., van der Kooij G., Aramaic Texts from
Deir 'Alia. Leiden, 1976
Holum, Raban 1993 — Holum K., Raban A., Caesarea: The Joint Expedition's
Excavations, Excavations in the 1980s and 1990s, and Summary// NEAEHL, 1993
Hopkins 1976 — Hopkins CI., The Discovery of Dura-Europos. New Haven —
London, 1976
Horbury 1994 - Horbury W., The "Caiaphas"' ossuaries and Joseph Caiaphas //
PEQ, 126 (1994): 32-48
Isaac 1991 - Isaac В., A Seleucid Inscription from Jamnia-on-the-Sea: Antiochus V
Eupator and the Sidonians // IEJ, 41 (1991): 132-144
Isaac 1992 - Isaac В., The Limits of Empire. Oxford, 1992
Jacobson 2001 — Jacobson D.M., Herod the Great Shows His True Colors // NEA,
vol. 64, n. 3, pp. 100-104
Jacobson 2002 - Jacobson D.M., Rewiev article: Placing Herod the Great and his
Works in Contex// PEQ, 2002, vol. 134, n. 1/2, pp. 84-91
Jacobson 2004 - Jacobson D.M., Marisa tomb paintings // BAR, 2004, vol. 30, n. 2,
pp. 25-39
Johns 1994 - Johns C, The Citadel, Jerusalem: A Summary of Works since 1934 //
Quarterly of the Department of Antiquities of Palestine, 1950, vol. 14
Kane 1978 - Kane J. P., The Ossuary Inscriptions of Jerusalem // Journal of Semitic
Studies, vol. 23 (1971): 268-282
Kaplan 1971 - Kaplan Y., The Yannai Line // Roman Frontier Studies 1967: The
Proceedings of the eventh International Congress Held at Tel Aviv. Tel Aviv, 1971,
pp. 201-205

252
Список литературы
Kasher 1990 - Kasher A., Jews and Hellenistic Cities in Eretz-Israel. Tubingen, 1990
(Texte und Studien zum antiken Judentum 21).
Kaufmann 1922 — Kaufmann СМ., Handbuch der christlichen Archaeologie. Pad-
erborn, 1922
Kelso 1986 - Kelso J., The Excavations of Bethel (1934-1960). Cambridge, 1968
(AASOR, 39)
Kelso, Baramki 1955 - Kelso J.L., Baramki D.C., Excavations at New Testament
Jericho and Khirbet en-Nitla. AASOR, 29-30, 1955
Kenyon 1974 - Kenyon K.M., Digging up Jerusalem. NY, 1974
Kenyon 1979 - Kenyon K.M., Archaeology in the Holy Land. NY, 1979
Kindler 1978 - Kindler A., Akko, A City of Many Names // BASOR, 231 (1978):
51-55
Klengel 1992 - Klengel H., Syria 3000 to 300 ВС. Berlin, 1992
Kloner 1980 - Kloner A., A Tomb of the Second Temple Period at French Hill,
Jerusalem // IEJ, 30 (1980): 99-108
Kloner 1993a - Kloner A., Beth Guvrin // NEAEHL, 1993
Kloner 1993b - Kloner A., Midras, Horvat // NEAEHL, 1993
Konikoff 1986 - Konikoff A., Sarcophagi from the Jewish Catacombs of Ancient
Rome. Wiesbaden, 1986
Kraabel 1984 — Kraabel A., New Evidence of the Samaritan Diaspora has been Found
on Delos // BA, 1984, vol. 47, pp. 44-46
Kraeling 1967 - The Excavations at Dura-Europos, Final Report, VIII, part 2,
Building. The Christian Building. New Haven, 1967
Lands 1961 - Lands G.M., The Material Civilization of the Ammonites // Biblical
Archaeologist. 1961, vol. 24, pp. 66-86
Lapp 1963 - Lapp P., Ptolemaic Stamped Handles from Judah // BASOR, 172 (1963):
22-35
Lapp 1997 - Lapp E., The Archaeology of Light: The Cultural Significance of the Oil
Lamp from Roman Palestine. Ph.D. Dissertation, Duke University, 1997
Lapp, Lapp, - Lapp P., Lapp N., Iron II - Hellenistic Pottery Groups // The 1957
Excavation at Beth-Zur// Cambridge, 1968 (AASOR, 38)
Lapp, Lapp 1974 - Lapp P., Lapp N., Discoveries in the Wadi ed-Daliyeh.
Cambridge, 1974 (AASOR 41)
Lehmann, Holum 2000 - Lehmann C. M., Holum K. G., The Greek and Latin
Inscriptions of Caesarea Maritima. Boston, 2000 (JECM V)
Levin 1985 - Levin В., The Balaam Inscription from Deir-'Alla: Historical Aspects //
BAT, Jerusalem: Israel Exploration Society, 1985, pp. 326-39
Levine 1993 - Levine L., Synagogues//NEAEHL, 1993
Levine 1997 - Levine L.,Beth She'arim // OEANE, 1997
Levine 2000 - Levine L., The Ancient Synagogue: The First Thousand Years. New
Haven, 2000
Loffreda 1993 - Loffreda S„ Capernaum // NEAEHL, 1993
Loffreda 1997 - Loffreda S., Capernaum// OEANE, 1997
Magen 1993 - Magen I., Qedumim // NEAEHL, 1993

Список литературы
253
Magness 1996 - Magness J., Qumran: Not A Country Villa // BAR, 1996, vol. 22, n.
6, pp. 39-47, 72-73
Manns 1993 - Manns R, A Survey of recent Studies on Early Christianity // ECC,
pp. 17-25.
Marucci 1921 - Marucci O., L'ipogeo con I graffiti degli apostoli Pietro e Paolo scop-
erto sotto la basilica di S. Sebastiano // NBAC, 27 (1921): 3-14
Masson 1994 - Masson O., Une Inscription Chipriote Syllabique de Dora (Tel Dor)
// Kadmos, vol. 35, 1994
Mazar 1994 - Mazar В., Archaeology of the Land of the Bible, 10 000 - 586 ВСЕ.
Cambridge, 1994 (2nd ed.)
Mazar E. 2006 — Mazar E., Hadrian's Legion encamped on the Temple Mount //
BAR, 2006, vol. 32, n. 6. pp. 52-58, 82-83.
McNicoll, Smith, Hennessy 1982 - McNicoll A., Smith R., Hennessy J., Pella in
Jordan. 2 vols. Vol. 1. Canberra, 1982
McRay 1991 - McRay J., Archaeology and the New Testament. Grand Rapids, Mich,
1991
Merker 1973 - Merker I. A Greek Tariff Inscription in Jerusalem // lEJ, 25 (1973):
238-244.
Meshorer 1982 - Meshorer Y., Ancient Jewish Coinage. 2 vols. Dix Hills, NY, 1982
Meshorer 1985 - Meshorer Y, City—Coins of Eretz Israel. Jerusalem, 1985
Meshorer 1994 — Meshorer Y, Coins // Tel Anafa, I, I. Final Report on Ten Years of
Excavation at a Hellenistic and Roman Settlement in Northern Israel. Ann Arbor,
MI, 1994, pp. 241-260 (JRA Sup Ser 10.1)
Meyers et al. 1996 - Meyers C. et al., The Dionysos Mosaic //[Nagy et al., eds.], Sep-
phoris in Galilee: Crosscurrents of Culture. Raleigh, NC, 1996, pp. 111—115
Meyers 1999 - Meyers E., Sepphoris on the Eve of the Great Revolt (67-68 CE):
Archaeology and Josephus / [Meyers E. M., ed.], Galilee Through the Centuries.
Winona Lake, IN: 1999, pp. 127-140
Meyers, Meyers 1997 - Meyers C, Meyers E., Sepphoris // OEANE, 1997
Mildenberg 1990 - Mildenberg L., Rebel Coinage in the Roman Empire // Greece
and Rome in Eretz Israel: collected Essays [Kasher A., Rappaport U., Fuks G.,
eds]. Jerusalem, 1990, pp. 62-74.
Millar 1987 - Millar R, The Problem of Hellenistic Syria // [Kuhrt A., Sherwin-
White S., eds.], Hellenism in the East: The Interaction of Greek and Non-Greek
Civilizations from Syria to Central Asia after Alexander. Berkeley, 1987
Morkholm 1983 - Morkholm O., The Ptolemaic Coinage in Phoenicia and the Fifth
War with Syria // Egypt and the Hellenistic World. Louvrain, 1983 (Studia Hel-
lenistica, 27), pp. 241-251
Moscati 1968 - Moscati S., The World of the Phoenicians. NY, 1968
Negev 1977 - Negev, A. The Nabateans and the Provincia Arabia // ANRW, 1977,
vol. 2, n. 8, pp. 522-527
Negev, Frovo, Avi-Yonah 1993 - Negev A., Frovo A., Avi-Yonah M. Caesarea:
Excavations in the 1950s and 1960s // NEAEHL, 1993
Netzer 1991 - Netzer E., Masada 3: The Buildings, Stratigraphy, and Architecture.
Jerusalem, 1991

254
Список литературы
Netzer 1993 — Netzer Е., The Hasmonean Palaces in Eratz-Israel // [Biran A., Avi-
ramJ., eds.] Biblical Archaeology Today: 1990. Jerusalem, 1993
Netzer 1993a - Netzer E., S.v. Cypros // NEAEHL, 1993
Netzer 1993b - Netzer E., Masada // NEAEHL, 1993b
Netzer 1993d - Netzer E., Jericho: Tulul Abu El-'Alayiq // NEAEHL, 1993
Netzer, 1993c - Netzer E., Herodium: Lower Herodium // NEAEHL, 1993
Netzer 1996 - Netzer E., The palaces built by Herod - A research update // JGRW,
27-54, 1996
Netzer 1999 -Netzer E., Die palaste der Hasmonaer und Herodes' des Gropen.
Mainz, 1999
Netzer E. 2001 - Netzer E., The palaces of the Hasmoneans and Herod the Great.
Jerusalem, 2001
Ofer 1993 - Ofer A., Judea: Judean Hills Survey // NEAEHL, 1993
Ovadiah, Fischer, Roll 1993 - Ovadiah A., Fischer M., Roll I., Kedesh (In Upper
Galilee): The Roman Temple // NEAEHL, 1993
Overmann 1997 - Overmann J.A., Jesus of Galilee and the Historical Peasant //
Archaeology and the Galilee. Text and Context in the Graeco-Roman and
Byzantine Periods. Atlanta, 1997
Pani Ermini 1999 - Pani Ermini L., Roma da Alarico a Teodorico // [Harris W.V,
ed.], The Transformations of the Urbs Roma in Late Antiquity. Portsmouth, 1999,
pp. 35—52 (Journal of Roman Archaeology, Suppl. 33)
Parrot, Chebab, Moscati 1975 - Parrot R, Chebab M.H., Moscati S., Les Pheniciens.
Paris, 1975
Petrie 1931-1934 - Petrie W.M.R, Ancient Gaza... London, 1931-1934, vis. 1-5.
Piccirillo 1997 - Piccirillo M., Machaerus // OEANE, 1997
Pritchard 1958 - Pritchard J.B., The Excavations at Herodian Jericho 1951-1958
(AASOR, 32-33, 1958)
Pritchard 1985 - Pritchard J.B., Tell es-Saidiyeh: Excavations on the Tell, 1964-1966.
Philadelphia, 1985
Purvis 1992 - Purvis J., Samaria (City) // ABD, 1992
Raban 1992 - Raban A., In Search of Straton's Tower// [Vann R.L., ed.], Caesarea
Papers: Straton's Tower, Herod's Harbour and Roman and Byzantine Caesarea.
Ann Arbor, MI, 1992 (JRA Suppl. Ser. 5), pp. 7-22
Raban 1993 - Raban A., Caesarea: Maritime Caesarea// NEAEHL, 1993
Rahmani 1967 - Rahmani L., Jason's Tomb // IEJ, 17 (1967): 61-100
Raban, Holum 1996 - [Raban A., Holum K., eds.], Caesarea Maritima: A
Retrospective after Two Millenia. Leiden, 1996
Rachmani 1982 - Rachmani L., Ancient Jerusalem's Funerary Customs and Tombs,
Part 3 // BA, 1982, vol. 45, pp. 43-53
Rahmani 1994 - Rahmani L.Y., A Cathalogue of Jewish Ossuaries in the Collections
of the State of Israel. Jerusalem, 1994
Rappoport 1970 - Rappoport U., Gaza and Ascalon in the Persian and Hellenistic
Periods in Relation to their Coins // IEJ, 20 (1970): 75-80

Список литературы
255
Rappoport 1984 - Rappoport U., The Birth of the Hasmonean State // Recent
Archaeology in the Land of Israel, eds. Shanks H., Mazar B. Jerusalem, 1984
Reich 1981 - Reich R., Archaeological Evidence of the Jewish Population at
Hasmonean Gezer// IEJ, 31 (1981): 48-52
Reich 1985 - Reich R., The "Boundary of Gezer" - On the Jewish Settlement at
Gezer in Hasmonean Times // EI, 18 (1985): 157-179 (Hebr)
Reich 1988 - Reich R., The Hot Bath-House (balneum), the Miqweh and the Jewish
Community in the Second Temple Period // JJS, 39 (1988): 102-107
Reich 1990 - Reich R., The "Boundary of Gezer" Inscriptions Again // IEJ, 40
(1990): 43-46
Reich 1992 - Reich R., Caiaphas Name Inscribed on Bone Boxes // BAR, 1992, vol.
18, n. 5, 29-36, 39-44
Reisner, Fisher, Lyon 1924 - Reisner G., Fisher C, Lyon D., Harvard Excavations at
Samaria 1908-1910. 2 vols. Cambridge, 1924
Richardson 1996 - Richardson, E., Herod. Columbia, SC, 1996
Ritmeyer, Ritmeyer 1998 - Ritmeyer L., Ritmeyer K., Secrets of Jerusalem's Temple
Mount. Washington DC, 1998
Ritmeyer 2007 - Ritmeyer L., The Quest: Revealing the Temple Mount in Jerusalem.
Jerusalem, 2007
Roberts, Skeat 1985 - Roberts C.H., Skeat T.C, The Birth of the Codex. London,
1985
Roman Ostia 1996 — Roman Ostia Revisited: Archaeological and Historical Papers in
Memory of Russell Meiggs. London, 1996
Rostovtzeff 1938 - Rostovtzeff M.I., Dura-Europos and its Art. Oxford, 1938 Rowe
1930 - Rowe A., The Topography and History of Beth-Shan. Philadelphia, 1930
(Publications of th Palestinian Section of the Museum of the University of
Pennsylvania, 1)
Runesson 2001 — Runesson A., The Synagogue at Ancient Ostia. The Building and its
History from the First to the Fifth Century, pp. 29-99 // [Olsson В., Mitternacht
D., Brandt O., eds.], The Synagogue of Ancient Ostia and the Jews of Rome.
Stockholm, 2001
Safrai 1992 - Safrai Z., The Roman Army in Galilee // [Levine L., ed.], The Galilee
in Late Antiquity. New York - Jerusalem, 1992, pp. 115-26
Sawyer, Clines 1983 - Sawyer J.F.A., Clines D.J.A. (eds.), Midian, Moab and Edom:
The History and Archaeology of Late Bronze and Iron Age Jordan and
Northwest Arabia. Sheffield, 1983
Segal 1989 - Segal A., Roman Cities in Province of Arabia // Journal of the Society of
Architectural Historians, n. 40, pp. 108-21
Sellers 1933 - Sellers O., The Citadel of Beth Zur. Philadelphia, 1933
Schalit 1964 - Schalit A., King Herod: Portrait of a Ruler. Jerusalem, 1964 (Hebrew)
Schalit 1969 - Schalit A., Konig Herodes. Der Mann und sein Werk. Berlin, 1969
Shanks 1995 - Shanks H., Jerusalem: An archaeological biography. NY, 1995
Shanks 2003 - Shanks H., Real or Fake? // BAR, 2003, vol. 29, no. 3, pp. 40-44
Shanks 2006 - Shanks H., Qumran - the Pottery Factory // BAR, 2006, vol. 32,
no. 5, pp. 26-32

256
Список литературы
Shanks 2007 - Shanks Н., Assyrian Palace Discovered in Ashdod // BAR, 2007, vol.
33, no. 1, pp. 56-60
Schafer 1995 - Schafer E., The History of the Jews in Antiquity. Newark, NJ, 1995
Schneider 1951 - Schneider A.-M., Die altesten Denkmaler der Romischen kirche //
Festschrift Akad. Gott., Phil.-hist. Kl. Gottingen, 1951
Sivan, Solar 1994 - Sivan R., Solar G., Excavations in the Jerusalem Citadel 1980-
1984 // Ancient Jerusalem Revealed. Jerusalem, 1994
Slane 1997 - Slane K., The Fine Wares// [Herbert S., ed.], Tel Anafa, II, I: The
Hellenistic and Roman Pottery. Ann Arbor, MI - Columbia, MI, 1997, pp. 247-418
Smith 1974 - Smith R.H., The Cross Marks on Jewish Ossuaries // PEQ, 106 (1974):
53-66
Smith 1973 - Smith R.H., A Sarcophagus from Pella: New Light on Earliest
Christianity//Archaeology, 1973, vol. 26, n. 4, pp. 250-256
Snyder 1985 - Snyder G.F., "Ante Pacem'\ Archaeological Evidence of Church Life
Before Constantine. Mercer, 1985 (2nd ed. 1991)
Spera 2003 - Spera L., The Christianization of Space along the Via Appia: Changing
Landscape in the Suburbs of Rome // American Journal of Archaeology, vol. 107
(2003), n. 1, pp. 23-43
Stager 1991 - Stager L., Eroticism and Infanticide at Ashkelon // BAR, 1991, vol. 17,
n. 3, pp. 34—57 (также в: Stager L.E., Ashkelon Discovered. From Canaanites
and Philistines to Romans and Moslems. Washington, 1991)
Stern 1982 — Stern E., Material Culture of the Land of the Bible in the Persian Period,
538-332 ВС. Warminster (Engl.), 1982
Stern 1989 — Stern E., The Beginning of Greek Settlement in Palestine in the Light of
the Excavations at Tell Dor // Gitin S., Dever W.G., eds. Recent Excavations in
Israel: Studies in Iron Age Archaeology. AASOR, 49 (1989): 107-124
Stern 1993 - Stern E., Between Persia and Greece: Trade, Administration and
Warfare in the Persian and Hellenistic Periods // Levy T. (ed.), The Archaeology of
Society in the Holy Land. London, 1993, pp. 432-445
Stern 1993a - Stern E., The Persistence of Phoenician Culture: The Many Masters of
Dor, Part 3 // BAR, 1993, vol. 19, pp. 38-49
Stern 1993b - Stern E., Notes on the Development of Stamp Glyptic Art in: Palestine
during the Assyrian, Babylonian and Persian Periods // Studies in the
Archaeology and History of ncient Israel in Honour of Moshe Dothan. Haifa, 1993, 11-22
Stern 1995 - Stern E., Tel Dor, a Phoenician-Israelite Trading Post // Gitin S. (ed.),
Recent Excavations in Israel: a view to the West. Dubuque (Iowa), 1995 Stern
1995a - Stern E., Stratigraphical Summary of Architectural Remains //
Excavations at Dor, Final Report. Vol. I A. Areas A and C: Introduction and Stratigraphy.
Jerusalem, 1995 (Qedem Reports, 2)
Stern 2001 - Stern E., Archaeology of the Land of the Bible. Vol. 2: The Assyrian,
Babylonian and Persian periods. NY, 2001
Stern 2002 - Stern E., Gorgon, excavated at Dor// BAR, 2002, vol. 28, n. 6, pp.
51-57
Strange 1975 - Strange J., Late Hellenistic and Herodian Ossuary Tombs at French
Hill, Jerusalem // BAR, 1975, vol. 18, n. 1, pp. 20-37
Strange, Groh, Longstaff 1994 - Strange J., Groh D., Longstaff Т., Excavations at
Sepphoris: The Location and Identification of Shikhin // IEJ, 44 (1994): 216-
227

Список литературы
257
Strickert 1998 - Stricken Е., Bethsaida: Home of the Apostle. Collegeville, MN,
1998
Sukenik 1947 - Sukenik E.L., The Earlies Records of Christianity // AJA, vol. 51
(1947): 351-365
Syon 1992 - Syon D., Gamla. Portrait of a Rebellion // BAR, 1992, vol. 18, n. 1, pp.
20-37
Syon 1992/93 - Syon D., The Coins from Gamala: Interim Report // INJ, 12 (1992/
93): 34-55
Styger 1918 - Styger P., II monumento apostolico della Via Appia // DPARA, ser. 2,
13, 1938
Taylor 1989/90 — Taylor J., Capernaum and its Jewish-Christians: A Re-examination
of the Franciscan Excavations. Bulletin of the Anglo-Israel Archaeological
Society, 9 (1989/90): 7-28
Taylor 1993 — Taylor J., Christians and the Holy Places: The Myth of Jewish-Chris-
tian Origins. Oxford, 1993
Testa 1962 - Testa E., И simbolismo dei Guideo-Cristiani. Gerusalemme, 1962 [Pub-
blicazioni dello Studium Biblicum Franciscanum, n. 14]
Thompson 1972 — Thompson H.O., Excavations of Khirbet al-Hajar // ADAJ, 17
(1972): 27-72
Thompson 1973 - Thompson H.O., Rujm el-Malfuf (South) // ADAJ, 18 (1973):
47-50
Thompson 1977 — Thompson H.O., The Ammonite Remains at Khirbet al Hajar//
BASOR, 227 (1977): 27-34
Toombs, Wright 1961 — Toombs L., Wright G., The Third Campaign at Balatah
(Shechem)//BASOR, 161 (1961): 11-53
Torczyner, Harding, Lewis, Starkey 1938 - Torczyner H., Harding G.L., Lewis A.,
Starkey J.L., Lachish I: The Lachish Letters. Oxford, 1938
Tzaferis 1992 — Tzaferis V, Cults and Deities Worshipped at Caesarea Philippi-Ba-
nias // [Ulrich E. et al., eds.] Priests, Prophets, and Scribes. Sheffield, 1992, pp.
190-204
Tsafrir 1982 — Tsafrir Y., The Desert Fortresses of Judaea in the Second Temple
Period // [Levine L., ed.], The Jerusalem Cathedra 2, Jerusalem, 1982
Ussishkin 1977 - Ussishkin D., Lachish // The Bible et Terre Sainte. Paris, 1977,
n. 194
Van Der Horst 1992 - Van Der Horst P.W., Jewish Funerary Inscriptions: Most Are
in Greek // BAR, 1992, vol. 18, n. 5, pp. 29-36, 46-49
Vanderkam 1994 - Vanderkam J., The Dead Sea Scrolls Today. Grand Rapids, 1994
Waldbaum 1997 - Waldbaum C, Greeks in the East or Greeks and the East? A Study
in the Definition and Recognition of Presence // BASOR, 305 (1997): 1-17
Watzinger 1935 - Watzinger K., Denkmaler Palastinas. Bd. II. Leipzig, 1935
Weinberg S. 1969 - Weinberg S.S., Post Exilic Palestine: An Archaeological Report //
Proceedings of the Israel Academy of Sciences and Humanities, vol. 4. Jerusalem,
1969
9—1321

258
Список литературы
Weinberg G. 1970 - Weinberg G., Hellenistic Glass from Tel Anafa in Upper Galilee
//Journal of Glass Studies, 12 (1970): 17-27
Weiss 1999 — Weiss Z., Adopting a Novelty: The Jews and the Roman Games in
Palestine// [Humphrey J.H., ed.], The Roman and Byzantine Near East: Some Recent
Archaeological Research. Vol. 2. Portsmouth, RI, 1999 (JRA Supplement 31)
Weiss, Netzer 1996 - Weiss Z., Netzer E., Hellenistic and Roman Sepphoris: The
Archaeological Evidence // [Nagy R. et al., eds.], Sepphoris in Galilee:
Crosscurrents of Culture, Winona Lake, IN, 1996
Weitzmann, Kessler 1990 - Weitzmann K., Kessler H.L., The Frescoes of the Dura
Synagogue and Christian Art. Washington DC, 1990
White 1990/1997 - White M., The Social Origins of the Christian Architecture, vol.
1-2, Valley Forge, 1990-1997
Wilson, Tsaferis 1998 - Wilson J., Tzaferis V, Banias Dig Reveals King's Palace //
BAR, 1998, vol. 24, n. 1, pp. 54-61
Wright 1962 - Wright G., Samaritans at Shechem // HTR, 55 (1962): 357-366
Yadin 1963 - Yadin Y., The Art of Warfare in Biblical Lands in the Light of
Archaeological Study. Vols. 1-2, Jerusalem-NY, 1963
Zertal 1993 — Zertal A., Samaria (Region): The Mount Manasseh (Northern Samar-
ian Hills) Survey // NEAEHL, 1993
Zyl 1960 - Van Zyl A.H., The Moabites. Leiden, 1960
Августин (Никитин) 1998 - Августин (Никитин), архимандрит. Русская
библейская археология в Палестине // Мир Библии, вып. 5. М., 1998
Алявдин 1991 — Алявдин А. Библейская история//Христианство. Т. I. М., 1991
(Из энциклопедии Брокгауза и Ефрона)
Амусин I960 — Амусин И.Д. Рукописи Мертвого Моря. М., 1960
Амусин 1960а — Амусин И.Д. Раскопки Хирбет-Кумран и Айн-Фешхи // СА,
1960, № 2, ее. 289-300
Амусин 1964 — Амусин И.Д. Находки у Мертвого моря. М., 1964
Амусин 1983 - Амусин И.Д. Кумранская община. М., 1983
Арсеньева 1963 — Арсеньева Т.М. Некрополь римского времени у дер. Ново-
Отрадное // СА, № 1, 1963
Арсеньева 1970 - Арсеньева Т.М. Могильник у дер. Ново-Отрадное. МИА, №
155, 1970, ее. 106-107
Беляев 1998 — Беляев Л.А., Христианские древности. Введение в
сравнительное изучение. М., 1998 (1-е изд.)
Беляев, Мерперт 2000 — Беляев Л.А., Мерперт Н.Я. Археология библейская //
Православная энциклопедия. Т. 3. М., 2001, ее. 506-517
Гельцер 1962 - Гельцер М.Л. Финикия на рубеже VII - VI вв. до н.э. // Краткие
сообщения Института народов Азии. М., 1962, № 2
Газов-Гинзберг, Елизарова, Старкова 1996 - Газов-Гинзберг A.M., Елизарова
М.М., Старкова К.Б. Тексты Кумрана. СПб, 1996
Деревенский 1998 — Деревенский Б.Г., Иисус Христос в документах истории.
СПб, 1998

Список литературы
259
Киприан (Керн) 1997 - Киприан (Керн), архимандрит, О. Антонин Капустин.
Архимандрит и начальник Русской духовной миссии в Иерусалиме (1817—
1894). М., 1997
Кондаков 1904 - Кондаков Н.П., Археологическое путешествие по Сирии и
Палестине. СПб, 1904
Лопухин 1895 - Лопухин А.П. Библейская история в свете новейших
открытий. Новый завет. СПб, 1895
Мень 2000 - Мень А. Исагогика. М., 2000
Мерперт 2000 — Мерперт Н.Я. Очерки археологии библейских стран. М., 2000
Никифор, архимандрит 1891 — Никифор, архимандрит. Библейская
энциклопедия. М., 1891
Нюстрем 2000 — Нюстрем Э. Библейский словарь. СПб, 2000
Тантлевский 1994 — Тантлевский И.Р. История и идеология Кумранской
общины. СПб, 1994
Христианские реликвии 2000 — Христианские реликвии в Московском Кремле
(каталог выставки). Под ред. A.M. Лидова. М., 2000
Христианство, 1993-1995 -Христианство. Энциклопедический словарь. Тт. 1-
3. М., 1993—1995 (по энциклопедии Брокгауза и Ефрона)
Шифман 1965 - Шифман И.Ш. Финикийские мореходы. М., 1965

260
Список сокращений
Список сокращений
ABD - [D.N. Freedman, ed.], The Ancor Bible Dictionary. NY, 1992
ADAJ — Annual of the Department of Antiquities of Jordan
AJA — American Journal of Archaeology
ANRW - [Hrsg. H. Temporini, W. Haase], Aufstieg and Niedergang der romischen
Welt.
ASOR — Annual of the American Schools of Oriental Research
BA - Biblical Archaeologist
BAR - Biblical Archaeology Review
BAR IS — British Archaeological Research International Series
BASOR — Bulletin of the American Schools of Oriental Research
DPARA - Dissertazioni della pontificia accademia Romana di archeologia
ECC - Early Christianity in the Context: Monuments and documents. Jerusalem,
1993.
EI — Eretz-Israel. Archaeological, Historical and Geographical Studies (иврит)
HTR — Harvard Theological Rewiev
IEJ - Israel Exploration Journal
INJ — Israel Numismatic Journal
JECM — Joint Expedition to Caesaria Maritima Excavation Report
JJS — Journal of Jewish Studies
JRA - Journal of Roman Archaeology
JRS - Journal of Roman Studies
LA - Liber Annus, Jerusalem
NBAC — Nuovo bollettino di archeologia cristiano, Roma
NEA — Near Eastern Archaeology (c 1998 г., ранее см. BA)
NEAEHL - [E. Stern, ed.], The New Encyclopedia of Archaeological Excavations
in the Holy Land. 4 vols. Jerusalem, 1993.
OEANE - [E.M. Meyers, ed.], The Oxford Encyclopedia of Archaeology in the
Near East. 5 vols. NY, 1997.
PEQ - Palestine Exploration Quarterly
ZDPV - Zeitschrift des Deutschen Palastina-Vereins
CA — Советская археология
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР

ПРИЛОЖЕНИЕ
Материалы
к археологическому
атласу

Ассирийские вещи в Палестине
Памятники со слоями конца VII—VI вв. до н.э. (Е. Stern)

Ассирийцы продвигаются в Палестину
Осада Экрона армией Саргона II.
Ассирийские печати из города Дор (взят ассирийцами в 733 г. до н.э.):
а — ассирийский царь творит возлияние благословляющему его божеству Ашшура;
6— ассирийский царь сражается с грифонами у алтарей для воскурений.
Фрагмент памятной ассирийской стелы из Стелы Саргона II из Ашдода
Ашдода (захвачен Саргоном II в 711 г. до н.э.). и Самарии.

264
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Планировка городов и строительство ассирийского периода
Новый тип планировки ассирийского периода: план г. Мегиддо.
Остатки дворца ассирийского правителя в южной части Палестины,
найденные в 2003—2004 гг. до н.э. в районе Ашдода.

Именной и топографический указатель
265
Планировка городов и строительство ассирийского периода
Культовая постройка (VII в. до н.э.) с каменной стелой у ворот Тель Дана.
Каменная стела из ворот Вефсамиса Следы культовых построек ассирийского
с изображением арамейского божества периода: протоэолийская капитель с горы
Хадада. Гаризим.

266
Именной и топографический указатель
Артефакты ассирийского периода
Изображение ассирийского правителя (?)
на троне из дворца в Рамат Рахель.
Типичная «ассирийская дворцовая
керамика», часто втречающаяся и в других
памятниках северного Израиля: кувшинчик и
чаша с Тель Дора.
Ассирийский каменный
сосуд из гробницы в Бейт-
Шеане с изображениями
копыт и птичьих голов.
Ассирийский глиняный
саркофаг из Раббат-Амона.

1-1. Ассирийский период
Иудея в ассирийский период; архитектура и градостроительство
Монументальный четырехкамерный комплекс из камня и сырцового кирпича (размер
одной стороны - 20 м). Район Иерихона (Веред Иерихон), конец VII - начало VI вв. до и
Крепость Хорват Шилха (конец VII в. до н.э., разрушена при вавилонском вторжении).

268
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Иудея в ассирийский период; архитектура и градостроительство
Гарнизонная крепость в Мцад Хашавьяху (Mezad Hashavyahu) (630—609 гг. до н.э.).
Четырехкамерный дом в Эйн-Геди.

1-1. Ассирийский период
269
Иудея в ассирийский период; архитектура и градостроительство
Крепость в Хорват Радум, план.
Крепость Тель Баташ (библейская Тимна?), план построек «второго слоя».

270
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Иудея в ассирийский период; архитектура и градостроительство
План «форта» Кадеш-Барнеа. VII в. до н.э.
Царский дворец в Рамат Рахель: план.

1-1. Ассирийский период
271
Эпиграфика ассирийского периода: печати с надписями и изображениями
Глиняные буллы (подвесные печати к папирусам) с именами чиновников
(найдены в Иерусалиме).
Большая каменная печатка с надписью
«принадлежащее Товшалему».
Булла с текстом: «Тринадцатого года
первый урожай в Лахише - царю».
Печатка Уриаху, (сына) Азариаху
из Эйн-Геди.

272
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Эпиграфика ассирийского периода: печати с надписями и изображениями
Две геммы-печатки и оттиск третьей с
надписями: «дочь царя»; «слуга царя»;
«градоначальник».
Надпись на вотивной чаше: кодеш
(священный).
Штамп на ручке сосуда с изображением
коня (Эйн-Геди) и грифона (Иерусалим).
Ручки сосудов со штампами в виде розеток
(Эйн-Геди).

1-1. Ассирийский период
273
Эпиграфика Иудеи ассирийского периода: гирьки с еврейскими надписями.
УШ-УПвв.дон.э.
Каменные гирьки:
1-е надписью пим (7.7 гр = 2/3 сикля,
упоминается в неканонических вариантах
библейских текстов); 2-е надписью бэка
(= «полсикля священных», см.: Исх 38, 26);
3— сикль (сикль священный) с
соответствующим знаком (11.4 ф).
Каменная гирька в виде черепахи.
Каменные гирьки в один сикль
(упоминается в неканонических вариантах библейских
текстов). VIH-VH вв. до н.э.
Каменные гирьки из Лахиша:
пим, несеф и бэка.

274
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Международные связи Иудеи в ассирийский период
Памятники с ранней греческой керамикой в Палестине ассирийского периода (Е. Stem).

1-1. Ассирийский период
275
Международные связи Иудеи в ассирийский период
О О
Doo ооааоо do ooooqo ao aaaaao oa ooooaooo
aa i i oa t x oo t i do t i oo
План крепости Мигдал (Северный Синай).
Амфоры с островов Самос и Хиос.

276
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Международные связи Иудеи в ассирийский период
Часть коринфского арибалла из ямы,
прорезавшей слой VII в. до н.э. в Тель Сера.
Восточногреческий кувшин (ок. 600 г. до
н.э.). Тель Малхата.
Кипрская амфора из Тель Ира.
Конец VII в. до н.э.
Статуэтка львиноголовой богини из Тель
Сера. Египет, VII в. до н.э.

I-1. Ассирийский период
277
Международные связи Иудеи в ассирийский период
Остракон с египетской надписью из Кадет
Барнеа.
Остракон с именами филистимлян. Тель
Йеммех, VII в. до н.э.
Фрагменты керамики с южноаравийскими Глиняная печать из Вефиля с южноаравий-
фаффити из Иерусалима. ской надписью.

278
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Вотивная пластика Иудеи в ассирийский период
«Столпообразные» статуэтки женщин из Иудеи: образы богини Астарты/Ашерат или воти-
вы беременных? Столпообразные женские фигурки беременных женщин широко
распространены вплоть до вавилонского пленения, но после него они полностью исчезают.
Существует гипотеза о связи этого исчезновения с окончательной победой единобожия в Иудее.
Головы глиняных вотивных фигурок (Иерусалим).

1-1. Ассирийский период
279
«Храмовый комплекс 650» в Экроне — базовый памятник ассирийского периода
Храм-дворец в Экроне (т.н. «храмовый комплекс 650»). Филистия, VII в. до н.э.
Реконструкция.
'"хчМ
Реконструкция «цехов» по производству оливкового масла в Экроне; его огромные
«заводы» давали в VII в. до н.э. от 500 до 1000 тонн масла ежегодно.

280
Глава I. Сиро-Палестинский регион
«Храмовый комплекс 650» в Экроне — базовый памятник ассирийского периода
Найденный в Экроне фрагмент слонового
бивня с резным изображением богини
(царицы?) (Египет, XIII в. до н.э.); возможно,
трофей ассирийцев.
Амулет, изображающий Птаха, египетское
божество ремесла.
«Храмовый комплекс 650»: посвятительная надпись из святилища в Экроне,
на внутренней стене «целлы».

1-1. Ассирийский период
281
Фылистия и Финикия в ассирийский период
«Рогатые алтари» для возжиганий. Экрон,
VII в. до н.э.
Серебряный медальон с гравировкой:
молящий с воздетыми руками перед Иш-
тар/Астартой, стоящей на спине льва; над
ними - крылатый солнечный диск,
полумесяц и семь кругов. Из Экрона.
Печать с именем Иезавели (согласно
Библии, так звали жену царя Ахава).
IX-VIII вв.
Финикийский кувшинчик цветного стекла
(из Атлита).

282
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Архитектура и скульптура Финикии ассирийского периода
Финикийский («пунический») тип кладки. Дор, VII—VI вв. до н.э.
Глиняные маски с тофета близ Ахзива. VII—VI вв. до н э

1-1. Ассирийский период
283
Архитектура и скульптура Финикии ассирийского периода
Каменный рельеф (ортостат?) из Дора.
VII—VI вв. до н.э.
Керамическая фигурка моющейся
женщины. Ахзив, VII—VI вв. до н.э.
Керамическая фигурка беременной
женщины. Ахзив, VII—VI вв. до н.э.
Керамическая фигурка женщины с музы-
капьным инструментом (бубен9).
Ахзив, VII—VI вв. до н.э.

284
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Эпиграфика и культовая пластика Аммона, Моава и Эдома
Надпись с акрополя Раббат Амон.
Надпись на бутылке из Тель Сера.
Глиняная фигурка (божества ?).
Фрагмент каменной скульптуры божества
или царя. 725-586 гг. до н.э.

1-1. Ассирийский период
285
Эпиграфика и культовая пластика Аммона, Моава и Эдома
Протоэолийская капитель из Мудейбиа
(Моав).
Фрагмент каменной скульптуры Астарты.
Раббат Амон, IX-VIII вв. до н.э.(?).
Печать Ману-ки-Инурта.
Печать Баалиаши.

286
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Архитектура, ппастка и художественная керамика Эдома
Реконструкция святилища в Хазеве.
Мужское божество, играющее на двустволь- Глиняная фигурка божества со
ной флейте (из Тель Малхаты). светильником.

1-1. Ассирийский период
287
Архитектура, пластка и художественная керамика Эдома
Керамические культовые подставки
изХазевы.
Глиняная фигурка из Квитмита.
Фрагмент штампованного сосуда из Эйн-Геди.
Бронзовая печать с ручкой в виде человече- Печать из Тель Малхаты с изображением
ской головы (из Квитмита). козла.

288
Глава 1. Сиро-Палестинский регион
Археология Палестины вавилонского периода
Города, в которых археологически фиксируются следы
разрушений при вавилонском нашествии.

1-2. Археология Палестины вавилонского периода
289
Археология Палестины вавилонского периода
Лахиш; реконструкция комплекса
крепостных ворот.
Камни для пращи, выпущенные
вавилонскими воинами при осаде Тель Малхаты.
Остракон («Арад № 18»), посланный из Иерусалима в крепость Арад в пустыне Негев
(VIII — нач. VI вв. до н.э.). Упоминание в нем «Дома Яхве» (иерусалимского Храма?) -
древнейшее (до 587/586 г. до н.э.) в эпиграфических источниках.
«Лахишские письма, №№ 3 и 4» - остракон, рассказавший о походе Навуходоносора и
последних днях Лахиша: сигнальные огни Азека погасли; в городе кто-то сеет упаднические
настроения.

290
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Печати, штампы, эпиграфические материалы вавилонского периода:
Отпечаток вавилонской цилиндрической
печати из Тель Йеммех.
Печатка из Эйн-Геди.
Отпечаток штампа с названием города Мо-
зах на ручке сосуда.
Отпечаток крестообразного штампа на
ручке сосуда.
Граффити с названием города Гивеон на
ручке сосуда.
Вавилонская клинописная табличка 498 г.
до н.э. с упоминанием «ал Йахуду» -
«города Иуды» (одного из еврейских поселений,
основанных в вавилонском пленении ?).

1-3. Археология Палестины персидского периода (539—332 гг. до н.э.) 291
Эпиграфические и иные свидетельства персидского периода
Глиняный цилиндр с клинописным эдиктом об интронизации Кира II, в силу
которого иудеи получили возможность вернуться в Палестину из вавилонского плена
и приступить к восстановлению Храма.
Папирус с частью текста из Кетеф Иерихон, IV в. до н. э.
1Л 10*

92 Глава I. Сиро-Палестинский регион
пиграфические свидетельства персидского периода
Монеты первой филистимской чеканки в Газе, имитирующие афинские; их
разнообразные сюжеты рисуют синкретизм прибрежного сообщества.
Монета Абд Аштарта Сидонского. Монеты могли чеканить
при персах еще три города — Арвад, Библ и Тир.
Сипро-архаическая надпись и морская сцена
(выгравированы на кости коровы). Из Дора.
Памятный камень из Акко с
упоминанием фараона Ахориса (XXVI
династия, 393-380 гг. до н.э.).

1-3. Археология Палестины персидского периода (539-332 гг. до н.э.) 293
Погребшьные сооружения и сопровождающий инвентарь
Могильные ямы с каменной обкладкой из Тель Михал/Макмиш.
Финикийский антропоидный саркофаг
из Газы.
Саркофаг Эшмунезера II - царя Сидона
Дора и Яффы
10— 1321

294
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Погребальные сооружения и сопровождающий инвентарь
Глиняный фоб из Сихема.
Гробницы персидского периода, Тель Ахзив.
Шахтные гробницы из Гезера (№ 153) и Лахиша (№ 183).

1-3. Археология Палестины персидского периода (539—332 гг. до н.э.)
295
Погребальные сооружения и сопровождающий инвентарь
Инвентарь одного из открытых Р. Мака-
листером в 1912 г. погребений персидского
периода в Гезере (№ 4).
Амфоровидные сосуды персидского
периода из гробницы № 16 в Атлите.
Посуда для пира из погребения V1-V вв. до н.э. у крепости Тель эль-
Фара (Южный) в пустыне Негев.
10*

296
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Городская застройка и архитектура в персидский период
Дор в персидскую эпоху; на первом плане остатки общественного здания.
Резиденция в Лахише.

1-3. Археология Палестины персидского периода (539—332 гг. до н.э.) 297
Городская застройка и архитектура в персидский период
Планировка города Дор: вид восточного жилого квартала.
Маска из Тель Дора
(архитектурная терракота ?).

298
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Городская застройка и архитектура в персидский период
Святилище в Тель Михал/Макмиш.
Хранилище продовольствия в Тель Мегадим.

1-3. Археология Палестины персидского периода (539-332 гг. до н.э.) 299
Религиозные древности персидского периода
Погребение собаки на «кладбище щенков»
в Ашкелоне.
Надпись на сосуде из эль-Ариш.
Сосуд из известняка с резьбой в стиле
греческой архаики и арабской
надписью, из эль-Ариш.
Глиняная ваза/скульптура божества Бес,
из Дора.
Глиняная фигурка младенца Гора,
из Дора.
Рисунки на стенках алтариков-курильниц
(Гезеридр.)

00
Глава I. Сиро-Палестинский регион
Религиозные древности персидского периода
Статуэтки египетских божеств из Ашкелона. Конец VII—VI вв. до н.э.
Глиняные головы божеств в стиле греческой пластики: мужские божества из Дора.

1-3. Археология Палестины персидского периода (539—332 гг. до н.э.) 301
Греческая и местная керамика персидского периода в Палестине
Амфоры разных типов из раскопок
Тель Дора.
Керамика Тель эль-Хеси. Амфоры с корзи-
нообразными ручками.
Керамика Тель эль-Хеси. Ступки и амфоры: «ливанская», с
корзинчатыми ручками и в греческом стиле.

302 Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.)
Самарийский Папирус № 1 из Вади эд-Далиах.
Штамп на ручке греческого тарного сосуда, эпоха эллинизма.

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 303
Ранний эллинизм в Палестине: эпиграфика
Папирус с острова Элефантина, где упомянут «Храм Бога ЯХВ, что в Элефантине».
Современный вид острова Элефантина под Ассуаном, где была колония выходцев
из Иерусалима и храм Яхве.

304
Именной и топографический указатель
У
Голова статуи богини Тихэ (с Кипра или
в кипрском стиле). Тель Дор, персидский
период.
Мареша, некрополь:
план гробницы № 1.
Двуязычный арамейско-греческий остра-
кон с долговой распиской, согласно
которой в 6-й год правления Птолемея II Фила-
дельфа (277 г. до н.э.) заимодавец-арамей
Куас-йадж одолжил, а грек Никерат
получил 32 драхмы. Хирбет эль-Ком.

Именной и топографический указатель
305
Ранний эллинизм в Палестине: архитектура и погребальный обряд
Мареша, некрополь: изображение
Кербера - пса-сторожа Аида.
Мареша, некрополь: изображение льва.
Мареша, некрополь: изображение петуха.
Мареша, некрополь: кабан и жираф.
Мареша, некрополь: фантастические Мареша, некрополь: сцена конной охоты
животные. на хищников.

306 Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.)
Ранний эллинизм в Палестине: архитектура и искусство
Стратонова Башня; северная стена и круглая башня. Конец II - начало I в. до н.э.
Мозаика из Дора. II—I вв. до н.э.
Стратонова Башня, фрагменты
средиземноморской керамики с рельефной
декорацией. 11—I вв. до н.э.

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 307
Нумизматика и эпиграфика
Первая монета, отчеканенная в
Иерусалиме, в 333 г. до н.э.: полуобол с надписью
«YHD» - «Иудея».
Тетрадрахма Птолемея I (305 г. до н.э.) -
первая монета Иудеи, несущая портрет.
Монета Иоанна Гиркана I, 130 г. до н.э. —
первая монета Хасмонеев (надпись: «Йоха-
нах Верховный Жрец и Совет Иудеев»;
изображен плод граната между двумя «рогами
изобилия»).
Надпись-посвящение «Богу, что в Дане»
камень.
Первая двуязычная монета Иудеи (103 г.
до н.э.). Отчеканена Александром Яннаем
(103—76 гг. до н.э.). На аверсе изображен
якорь и дана греческая надпись «басилеос
Александр»; на реверсе - надпись на
иврите («царь Ионатан»).
ОЕ-П-1
ТЛ-fENAANOlZ
X Л. iao£e:yxh N
Надпись-посвящение «Богу, что в Дане»,
реконструкция.
Камень с надписью «граница Гезе-
ра» (по-еврейски, нижняя строка) и
«(собственность) Алкиона»
(по-гречески, верхняя строка).

308 Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.)
Дворец Хасмонеев под Иерихоном
Совмещенный план дворцовых объектов у Вади Кельт (оазис Иерихона): 1 - башня,
предшествовавшая дворцовому строительству; 2,3- эпоха Иоанна Гиркана (два водоема и дом с
внутренним двором); 4, 5 - укрепленная вилла, насыпной холм и комплекс садов и водоемов
Александра Янная; 6, 7, 8, 9 — комплекс дворцов-близнецов, бассейнов для плавания и бань
Саломеи Александры, Гиркана II и Аристобула II.

Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.) 309
Дворец Хасмонеев под Иерихоном
Раскопки на северном берегу Вади Кельт, вид сверху через вади на часть дворца Ирода.
Реконструкция дворца Хасмонеев с
укрепленной частью Александра Я иная (изо-
метрия).
Укрепленный дворец Александра Янная,
реконструкция (изометрия).

310 Глава II. Эллинистический период в Палестине (331—63 гг. до н.э.)
Дворец Хасмонеев под Иерихоном
Дворцы-близнецы и их окружение, общий вид с юга (дворцы - слева от центра)
Часть клада из сосудов в ритуальной ванне к западу от бань (в их числе уникальный рог
для питья, возможно, символ «рога изобилия»).

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 311
Романизация Палестины
Граница области,
которой правил Ирод
Часть Архелая
Часть Ирода Антипы
Часть Филиппа
Провинции Сирии
Часть Саломеи
Города,
основанные Иродом
Карта политического деления Палестины в эпоху Ирода.

312 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.)
Романизация Палестины
Маска трагедии и комедии — части мозаичного мощения из виллы
под Кесарией Приморской. III—IV вв. н.э.
Бейт-Шеан. Общий вид города римской эпохи; на заднем плане — древний телль.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 313
Архитектура эпохи Ирода Великого
План Иерусалима ок. 30 г. н.э. Реконструкция архитекторов Л. и К. Ритмейеров.
Каменные и керамический сосуды I в. н.э.
из особняка эпохи Второго храма; раскопки
в Верхнем городе Иерусалима (Еврейский
квартал).
Керамика I в. н.э. из раскопок в Верхнем
городе Иерусалима (Еврейский квартал).

314 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Архитектура эпохи Ирода Великого
Иерусалимский дворец Ирода Великого. Модель.
«Башня Давида». Современный вид.
Коринфская капитель из местного
известняка. I в. н.э., раскопки в Верхнем городе
Иерусалима (Еврейский квартал).

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 315
Архитектура эпохи Ирода Великого
Силоамская купель в Иерусалиме. Реконструкция К. и Л. Ритмейеров.
Бассейн Вифезды в Иерусалиме. Реконструкция К. и Л. Ритмейеров.

316
Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Архитектура эпохи Ирода Великого
Иродион, вершина холма с крепостью, вид с птичьего полета.
Общий план «верхнего» и «нижнего» Иродиона с садами, гигантским бассейном и
парадной дорогой, которая вела к зданию — возможно, мавзолею Ирода.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 317
Архитектура эпохи Ирода Великого
Иродион, изометрическая реконструкция крепости-дворца.
План Иродиона.

318
Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г до н. э. — 324 г. н.э.)
Архитектура эпохи Ирода Великого
Вид Ирояиона

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 319
Крепость-дворец Масада
Масада, вид с птичьего полета на юго-восток. На первом плане — обваловка римского
лагеря; правее — насыпь, ведущая к воротам крепости, и использовавшаяся римлянами
при штурме в 74 г. н. э.
Масада, вид крепости по завершении третьей строительной фазы.

320 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.)
Крепость-дворец Масада
Масада. Северный дворец, общий вид.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 321
Крепость-дворец Масада
Масада. Северный дворец, реконструкция.
. ^ - *V-ii^ ySttwSs
НННЩВСТя'ЯяК
гаШмЯИ
lips)
ВИевдш
St4i
Ишь.
Масада. Северный дворец. Вид с севера; перистиль нижней террасы Северного дворца.

322 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Крепость-дворец Масада
Масада. Северный дворец; южная декорированная стена нижней террасы
(вырублена в скале).
Масада. Северный дворец; кальдарий
(реставрация) с гипокаустом.
Масада. Северный дворец,
нижняя терраса Коринфская
капитель, высеченная в скале.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 323
Кесария Приморская
Театр в Кесарии Приморской. Построен при Ироде Великом, перестраивался в I-IVbb.
н.э.; в VI в. н.э. его камни использованы для постройки крепости. В кладке ступеней этого
театра найден камень с надписью, упоминающей Понтия Пилата (см. далее).
Гавань Себасты в эпоху Ирода Великого; реконструкция.

324 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Кесария Приморская
Строительство гавани Кесарии Приморской (Себаста) в эпоху Ирода Великого.
Себаста, порт Кесарии Приморской: остатки колоннадной улицы (ок. 200 г. н.э.?)

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 325
Кесария Приморская
Деревянный блок для римского корабля;
I в. до н.э. — 1 в. н.э.; бронзовый арибалл
(Италия?) для масла (часто встречающаяся
находка при раскопках римских терм).
Фрагменты транспортных амфор из
Италии, с побережья Балканского полуострова,
из Эгейского бассейна и из Испании. Конец
I в. до н.э. — третья четв. I в. н.э.
Терра сигилляша (миски и блюда). Конец I в. до н.э. — II в. н.э.:
- миска типа Арретино (Италия) И восточное блюдо эпохи Ирода Великого и др.
- штамп (sigillo) типа planta pedis (отпечаток ноги) с подписью мастера (P.CLO.PR
P. Clodius Proculus) на сосуде из Ареццо; такие штампы типичны для terra sigillata,
- керамический кухонный горшок I в. до н.э. - II в. н.э.

326 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Кесария Приморская
Стеклянные сосуды эпохи Ирода
Великого: ребристый кубок для питья и чаша типа
miUefiori.
Керамические масляные светильники
палестинского производства. Конец I в. до
н.э. — II в. н.э.
Район разрушенного амфитеатра. Позади видна линия византийской крепости.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 327
Кесария Приморская
Руины храма Августа в Себасте. Эпоха Ирода Великого.
Платформа храма Августа. Эпоха Ирода Великого (вид на восток).

328
Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Монеты Иудеи римского периода
Мелкая медная монета царя Ирода с изо- Крупная бронзовая монета царя Ирода с
бражением шлема и надписью по-гречески: изображением шлема, увенчанного шпилем
«[правления] царя Ирода год 3». со звездой и в венке.
Сестерций императора Веспасиана в память побед в Палестине и взятия
Иерусалима с надписью «Iudea capta» («Иудея плененная»); 69 г. н.э.
Серебряная монета (шекель) эпохи Первого восстания с надписями
«Иерусалим Священный» и «Год Второй» (68 г. н.э.).

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 329
Квадровая кладка на эллинистическом Ближнем Востоке эпохи Августа
Иродианская кладка опорных пилястр Второго храма на Храмовой Горе
(северо-восточный угол стены). Зарисовка К. Р. Кондера, 1873 г.
Кладка храма Августа в Ангоре (Турция).
Квадровая кладка Второю Храма
на Храмовой горе

330
Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Археология Петры
Петра. Реконструкция дворцового здания.
Петра. Реконструкция плана центральной части к югу от Вади Муса: комплекс с садом
и бассейном; ворота теменоса; Малый храм и Каср ал-Бинт; кон. II в. н.э.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 331
Археология Петры
Петра. Фрагмент посвятительной надписи
имп. Траяну, использованный для мощения
пола в Малом храме (один из 600
фрагментов найденных надписей на греческом,
латинском и набатейском языках).
Петра. Памятная надпись о постройке,
возведенной сыном Диодора «начальником
кавалерии») в честь царя набатеев Арета IV
и царицы Хагану, дочери царя набатеев Ма-
лиху. 10 г. н.э.
lit
Петра. Стела с надписью «богиня Хайян».
Петра. Бытовая керамика из погребений
набатейских гробниц JSfe 1, N° 2.

332 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.)
Археология Петры
Петра. Капитель с головами слонов.
Петра. Барельеф с орлом — символом небесной власти у набатеев; I в. н.э.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 333
Археология позднеримской Палестины
Общий вид раскопок в северной части побережья Кесарии.

334
Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Археология позднеримской Палестины
Бронзовая статуя императора Адриана
(117-138 гг. н.э.) - одного из самых щедрых
покровителей Кесарии. Найдена под Бейт-
Шеаном в 1975 г.
Гигантская порфировая статуя императора
Адриана (?). II в. н.э.
Римская посуда: косметические бутылочки Керамические грузики-пряслица; римское
и винные сосуды. и византийское время.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 335
Археология позднеримской Палестины
Мраморный цилиндр статуи императора Агриппы (70 - ок. 200 гт. н.э.);
латинская надпись подтверждает, что Кесария имела конституцию
римского типа. Окрестности Кесарии.
Та же надпись; развертка эстампажа.

336 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Археология позднеримской Палестины
Руины базилики позднеримского периода и Самарии

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.) 337
Археология Иудейских восстаний в Палестине
Письмо Бар Кохбы с приказами бойцам.
Первая монета {села) восстания Бар Кохбы (ок. 132 г. н.э.) с изображением символов
праздника Суккот, портала Храма (на обороте) и надписью: «Первый год свободы Израиля».

338 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Археология колонии Элия Капитолина {Иерусалим)
Лагерь
X Легиона
Схема размещения лагерей X легиона
в Иерусалиме.
Монета, отчеканенная в память
основания Элии Капитолины. 130 г. н.э.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 339
Археология колонии Элия Капитолина {Иерусалим)
Кирпич с маркой X легиона.
Гемма с воинским сюжетом: всадник.
Игральные кости из лагеря легионеров.
&&№$Ш***
Штамп для хлеба.

340 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Храм на горе Гаризим
Гора Гаризим. Общий план построек самаритянского святилища
и сменившего их комплекса византийского периода.
-Ц"ч' Ищр*^**^^г1.-к> * -..
Гора Гаризим. Архитектурно оформленный подъем,
ведущий из жилого района на акрополь.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 341
Храм на горе Гаризим
Гора Гаризим. Реконструкция жилой застройки эпохи эллинизма.
Гора Гаризим, вершина Тель эль-Рас. Реконструкция храма Зевса
(ок. 200 г. н.э.).

342 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Храм на горе Гаризим
Гора Гаризим, вершина Тель эль-Рас. Подиум храма Зевса
(раскопки 1964 г.).
Бронзовый жетон с изображением горы Гаризим: у ее подножия — колоннада; высокая
лестница ведет к храму на вершине горы; справа — вторая вершина, с алтарем. 157 г. н.э.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 343
Керамические светильники
Римский керамический светильник с
двадцатью одним носиком, крупнейший из
найденных в Израиле. J в. н.э.
Масляный самаритянский светильник
IV в. н.э. с изображением меноры.
Масляные светильники римского и ранневизантийского периода, Иерусалим

344 Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. — 324 г. н.э.)
Керамические светильники
Светильники с символами иудаизма.

Глава III. Палестина в римскую эпоху (63 г. до н. э. - 324 г. н.э.) 345
Второй Храм и археология
План Храмовой горы в эпоху Ирода Великого.

346
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Второй Храм и археология
-.- -• Л>
Дх" -* - ill1 in»—
Второй Храм в эпоху Ирода Великого, вид с юго-запада. Реконструкция Л. Ритмейера.
На южном фасаде выделяется колоннада Царской Стой; Двойные и Тройные врата ведут
сквозь неё во внешний двор Храма. На углу - «арка Робинсона» с лестницей из стой в город,
далее по западному фасаду - мост в Верхний город («арка Вильсона»), за ним двери во
внутренний двор Храма; вдали, за восточным фасадом, крепость Антония.
Вид с юго-запада на застройку Храмовой горы в эпоху Ирода Великого. Модель, М 1:50.
Кроме угла Храма с «аркой Робинсона» и вратами южного фасада, видна царская базилика
(справа) и окружающие здания.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 347
Второй Храм и археология
Второй Храм, вид с северо-востока на центральный комплекс и Святая Святых; на первом
плане - ограда двора для женщин. Реконструкция Г. Налбандяна.
Разрез поперек Царской стой Второго Храма.
Реконструкция Л.Ритмейера.

348
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Второй Храм и археология
Реконструкция надписи о запрете
иноверцам входить во внутренний двор Храма.
Фрагмент камня с запретительной
надписью.
Реконструкция балюстрады с запретительной надписью в Храме.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 349
Камень «места трубления». Камень «места трубления»,
с реконструкцией текста.
Таблица с частью текста, в которой ветре- Таблица из собрания русского монастыря
чается слово «старейший», части кото- на Масличной горе с арамейской надписью:
рой найдены при раскопках монастыря «Сюда положили мы кости Озии, царя Иу-
св. Екатерины в Иерусалиме - указание на дейского. Не открывай!»; Иерусалим, I в. до
возможность размещения в этом районе н.э. - I в. н.э.
синедриона.

350
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Второй Храм и археология
Деталь рельефа триумфальной арки императора Тита со сценой триумфа в честь
победы в Иудейской войне: римские воины несут трофеи, взятые в Иерусалиме; в их
числе — семисвечник Второго Храма.
Вид мечети аль-Акса на месте разрушенного иерусалимского Храма.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 351
Второй Храм и археология
Часть западной стены Второго Храма эпохи Ирода Великого («Стена плача»).

352
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Ранние синагоги
Памятная доска с надписью о восстановлении синагоги в Иерусалиме: «Феодот
сын Веттенуса ... перестроил эту синагогу для чтения Закона и преподавания
заповедей» до 70 г. н.э. (?).
Вид Галилеи с горой Фавор.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 353
Ранние синагоги
Сосуд с изображением
«ниши Торы» из Набратей-
на. Гравировка по дну
(фотография и прорисовка).
Капитель пилястры с надписью из Тверии и табличка с посвящением и
менорой из Вениамина.
Посья! тельная грекоя зычная надпись «святому месту» в ХамматТнерип

354
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Дура Европос
Дура Европос, две стадии развития синагоги.
Дура Европос, изометрия синагоги на
последней стадии.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 355
Дура Европос
Дура Европос. Роспись синагоги: помазание Давида.
Дура Европос. Роспись синагоги: Ковчег Завета.

356
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Дура Европос
Дура Европос. Роспись синагоги: царь Соломон и его Храм.
ИЙВг
Щ1
Н£ £«-4ДН
•v/,y^/A
^1> i "^
| y*\ л*.
Дура Европос. Роспись синагоги. Моисей в тростнике

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 357
Архитектурные формы синагог римского периода
В
Ориентировка и планы ранних синагог (?) Палестины:
а - Масада; b - Иродион; с - Гамла; d - Мигдал.

358
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
в я а
Планы синагог галилейского типа:
1 — Коразин; 2 — Капернаум; 3 — Барам; 4 — Арбел;
5 — Шемаа; 6 - Мейрон; 7 - Гуш Халав; 8 - Мароус;
9 - Набратейн; 10 - Аммудим.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 359
Архитектурные формы синагог римского периода
Планы голанских синагог:
1 — Умм эль-Канатир; 2 — Кацрин; 3 — Дикке; 4 — Эйн Ме-
шут; 5 — Канеф; 6 - Эссалиях.

360 Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
1 t ?m i-J—Jm
Планы «синагоге нишей»:
I — Эштемоа; 2 — Шушийя; 3 — Риммой; 4 - Бейт-Шеарим;
5 - Эйн Гели; 6 - Бейт Шеан; 7 - Рехоб; 8 - Яффа; 9 - Ху-
сейфа; К) - Хаммат-Тверия А; II - ХамматТверия В.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 361
Архитектурные формы синагог римского периода
Планы «синагоге апсидой»:
1 - Иерихон; 2 - Маоц Хайюм; 3 - Маон; 4 - Газа; 5 - Бет
Альфа; 6 - Нааран; 7 - Гераса; 8 — Хаммат Гадер.

362
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
Коразин, орнаментация колонн ниши Торы (?).
Набратейн, скульптурная притолока портала синагоги.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 363
Архитектурные формы синагог римского периода
Центральная панель мозаики с
изображением семисвечника из синагоги
в Хамам Лиф.
Мозаика с изображением рыбы из
синагоги в Хамам Лиф
«--л
L Ж.
—- '
_ V -
Синагога в Коразине.

364
Глава IV Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
Реконструкция синагоги в Мейроне.
Вид сверху на остатки синагоги в Капернауме.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 365
Архитектурные формы синагог римского периода
Газа
Рехоб
Орнаментация барьеров синагог: Ашдод, Хаммат Гадер, Газа, Рехоб.

366
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
_L?*
Мотивы орнаментации притолок синагог.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 367
Архитектурные формы синагог римского периода
Центральная часть мозаики с изображением знаков Зодиака и Гелиоса из синагоги
в ХамматТверии. 250-300 гг. н. э.
Часть мозаичной панели (начало IV в н. э.) с изображением ниши торы и предметов
иудейских обрядов из синагоги в Хаммат Тверии.

368
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Архитектурные формы синагог римского периода
Синагога в Капернауме, современное состояние.
Синагога в Бет Альфе, часть росписи

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 369
Археология Кумрана
Свиток рукописи с почти полным текстом
книги пророка Исайи — одна из
древнейших копий текста Ветхого завета. Конец I в.
до н.э. - начало I в. н.э., пергамент; пещеры
Мертвого моря.
Фрагмент одного из семи первых свитков
1-й пещеры Кумрана, сохранившего
почти полный текст богословского трактата
«Комментарий на книгу пророка Аввакума»
(Пэшер Хабаккук). Конец I в. до н.э.
Керамика поселения Кумран.

370
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Археология Кумрана
Общий вид на пещеры в скалах Кумрана (на заднем плане
раскопанное поселение).

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 371
Археология Кумрана
Кумран: общий план комплекса и прилегающих кладбищ
. ч
1
Iff х '?■ ~ЛЫ&£А
'^ jari^r™mtt'^i
г';ч: |'8В8Й
/li-
Ш"
к*
^
t~#P5~i
Mwf0
т
£Ща
шж*1
Ьё
Интерьер одной из 30 «келий» в Эйн-Геди позднеримского периода
(предполагаемая кухня общины ессеев).

372
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Археология Кумрана
Реконструкция функций помещений
Кумрана как центра общины ессеев.
1. Акведук
2. Бассейн для ритуальных
омовений
3. Бассейн-водосборник
4. Главный канал
5. Ремесленная зона
6. Хранилища
7. Цистерны
8. Мастерские
9. Главный вход
10. Массивная башня
И. Кухня
12. Скрипторий
13. Зал собраний
14. Красильня
15. Туалеты
16. Прачечная
17. Гончарные горны
18. Гончарная мастерская
19. Внешняя ограда
20. Трапезная
21. Кладовая
22. Стойла
23. Мукомольня
Аксонометрическая реконструкция комплекса
Кумран как центра общины ессеев.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 373
Археология Кумрана
Простой тарный сосуд из Эйн-Геди —
возможного места обитания общины ессеев
(позднеримский период).
Золотая застежка тоги - один из
характерных артефактов с виллы Рамат Ханадив.
Гемма-печатка с изображением Посейдона, найденная
на вилле Рамат Ханадив.

374
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Погребальный обряд Палестины римского периода
«Гробница Авессалома» в долине р. Кедрон в довизантийскую эпоху.
Реконструкция и разрез (по Н. Авигаду).
Скальные гробницы эпохи Второго Храма в долине р. Кедрон: разрез гробницы «сыновей
Хезира» (священнослужителей, коэнов); в надписи упомянуты похороненные
представители семьи и «гробница Захарии». Реконструкция Л. и К. Ритмейеров.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 375
Погребальный обряд Палестины римского периода
■*£?&£&£%&&. jSE»
Погребальные памятники конца эпохи Второго Храма в долине
р. Кедрон. Фото XX в.
«Гробница царей» в долине р. Кедрон в XVII в. (изображен обряд«побиения камнями
языческих построек»). Гравюра фламандского художника О. Доплера.

376
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Погребальный обряд Палестины римского периода
План гробницы с нишами кукхим в районе Иерихона.
Бейт-Шеарим. План некрополя.

Именной и топографический указатель
377
Погребальный обряд Палестины римского периода
Устройство типовой гробницы с нишами кукхим в районе Иерихона.
Реконструкция Л. и К. Ритмейеров.
Деревянный фоб из некрополя под
Иерихоном. Iв. н.э.
Богато украшенный саркофаге некрополя назареев на горе Скопус - самый
«парадный» из встреченных в Иерусалиме.

378
Именной и топографический указатель
Гробница семьи Кайафа
Украшенный резьбой оссуарий
первосвященника Кайафы.
Стеклянные сосуды из гробницы в Мишмар
Хэмек (долина р. Изреель, I в. н.э.).
Надпись на оссуарий Кайафы.
Гробница с оссуариями рода Кайафы;
фиксационная фотография.
Оссуарий в Иерусалимском музее
Оссуарий в виде архитектурного
сооружения. Гора Скопус, I в. н.э.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 379
Некропол ь Бейт - Шеарим
Резная композиция из некрополя в Бейт-Шеарим.
Резная композиция из некрополя в Бейт-Шеарим, прорисовка.

380
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Религиозная археология ранней диаспоры
Саркофаг Мниасеаса, «отца синагоги». Рим. Прорисовка XVIII в.
Надгробный камень из Монтеверде с изображением хранилища
свитков Торы и двух семисвечников.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 381
Религиозная археология ранней диаспоры
Надпись на саркофаге «герусиарха Юлиана». Рим. Прорисовка XVIII в.
Фрагмент саркофага с изображением
времен года и меноры. Рим.
Золотостеклянный медальон с символами
еврейской религии. Римские катакомбы,
IV в. н.э.
Роспись потолка кубикулы П катакомбы
виллы Торлония.
Медальон (дно стеклянной чаши) с
росписью золотом: семисвечник, ниша Торы со
свитками и другие символы иудаизма.

382
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Религиозная археология ранней диаспоры
Изометрический рисунок остатков синагоги IV в. в Остии.
Реконструкция здания синагоги в Остии.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 383
Памятники археологии раннего христианства
Вид на остатки синагоги и христианского комплекса в Капернауме.
«Антиохийская чаша». Серебряный
литургический сосуд (Сирия, 500-550-е гг. н.э.).
Типичный светильник с
раннехристианской символикой из Иерусалима.

384
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Памятники археологии раннего христианства
Светильник " Wulff 1224" с изображением Доброго Пастыря. Гравюра ХЕХ в.
Инталия (вставка для перстня) с изображением Распятия; III в. н.э. (?). Британский музей.

Именной и топографический указатель
385
Археология раннехристианских катакомб
Фоссор возле тела покойного; граффити на каменной плите в катакомбах
Коммодиллы (ICUR И, 6446).
Фрагменты многочисленных граффити, упоминающих святых апостолов Петра и Павла,
из «триклиния» катакомб св. Себастьяна. Рим.

386
Именной и топографический указатель
Археология раннехристианских катакомб
Круглый мраморный «титул» всадника
Клавдия Каллиста по прозвищу Хиларий;
катакомбы Домитиллы. В эпитафии
употреблены характерные для христиан
сочетания: DP (deposifus) и in расе decedere. Первая
половина IV в. н.э.
Плитка локулы с именем Винченции с
пожеланием покоиться в мире {inрасе) и
христианскими символами (голубкой с
оливковой ветвью и христограммой). Катакомбы
св. Себастьяна. Рим.
Надгробная надпись на саркофаге христианки (?) Юлии
Юлианы Ватикан, Музей Пио Кристиано

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 387
Эпиграфика и Завет
Надпись о посвящении Понтием Пилатом
храма императору Тиверию. Вторично
использована как ступень лестницы в театре
Кесарии Приморской. Найдена в 1961 г. при
работах Итальянской Миссии, сейчас в
Израильском музее в Иерусалиме.
Фрагмент надписи, упоминающий Сергия
Павла, римского проконсула Кипра.
Найден вблизи Пафоса (о. Кипр), где, согласно
Деяниям апостолов (13, 7), апостол Павел
крестил проконсула —первого из
обращенных им в христианство.
Фрагмент надписи Эраста, вымостившего (улицу?) «на
собственный счет», в память своего избрания в эдилы. Коринф.

388
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Эпиграфика и Завет
Stfe».
ч
Монеты провинции Иудея. Отчекананы при Понтии Пилате.

IV-1. Древности эпохи Второго Храма и позднеримского периода 389
Эпиграфика и Завет
«Папирус Джона Риланда». Ок. 125 г. н.э. Долго оставался древнейшим фрагментом
новозаветного текста
«Папирус Второзакония». Часть книги Второзакония (версия Септуагинты)
на греческом койнэ. Египет, II в. н.э.

390
Глава IV. Религиозные древности иудаизма и христианства
Эпиграфика и Завет
Остракон с текстом, имеющим аналоги в
Библии: просьба вдовы.
«Папирус Нэша» - один из древнейших ев- Остракон с текстом, имеющими аналоги в
рейскихтекстов (ок. 150 г. до н.э.). Строки из Библии: расписка в получении трех сиклей.
книги Второзакония (10 заповедей и слова
Моисея: Втор 6, 4—5) показывают, как мало
изменяется с веками текст Ветхого завета.

Основные источники иллюстраций
391
с. 262*: Stern, 2001, 1-23;
с. 263: BAR 26/6, pp. 46,47, 50; Stern, 2001, 1-6;
с. 264: BAR 26/6, p. 49, BAR, 2007/1;
с. 265: Stem, 2001, 1-25, 1-26, 1-28;
с. 266: BAR 32/5, с. 42; BAR 26/6, p. 51; Stem,
2001, 1-22, 1-18;
с 267-277: Stem, 2001, 1-62, 1-64, 1-65, 1-63,
1-67, 1-66 (низ), 1-71, 1-73, 1-75, 1-78, 1-76,
1-80, 1-79, 1-86, 1-81, 1-77, 1-82,1-83, 1-84,
1-91, 1-95,1-96, 1-92, 1-93,1-94, 1-98, 1-99,
1-56, 1-120, 1-119;
с. 278: BAR 30/4 с. 43; Stem, 2001,1-89, 1-90;
с. 279-280: BAR 31/6, pp. 52, 54,49, 51, 53;
с 281-282: Stem, 2001, 1-59, 1-58, 1-48, 1-52,
1—37; Treasures of the Holy Land. NY, 1986,
(далее: Treasures) № 86, 87;
с 283: Stem, 2001,1-36, 1-43, 1-42, Treasures,
1986, № 88;
с 284: Stem, 2001, 1-100, 1-104, 1-103;
с 285: BAR-31/2, Stem, 2001, 1-102, 1-106,
1-101;
с 286-287: Stem, 2001, 1-113, 1-115, 1-116, I-
114, 1-107-110;
с 288: BAR 26/6;
с 289: McCarter P.K., Ancient inscriptions: voices
from the Biblical world. Washington, 1996 (далее -
McCarter), p. 117, Stem, 2001, 1-3, Treasures,
№ 94, Ulan O., Image and Artifact. Treasures of the
Rockefeller Museum, Jerusalem, 2000, (далее:
Image and artifact) p. 62;
с 290: Stem, 2001,11-4 - 11-7, BAR, 31/6, с 58;
с. 291: Betlyon, 2005, p.5, Stem, 2001, III—2;
с 292: Betlyon, 2005, pp. 8,16, Stem, 2001, 111-5,
III—1;
с 293: Stern, 2001, Ш-19, 20, Betlyon, 2005, p.9;
с 294: Stem, 2001, Ш-18, Betlyon, 2005, p.43,
44;
с 295: Betlyon, 2005, p.42, 44, Image and Artifact,
p. 70;
с 296: Betlyon, 2005, p. 30; Stem, 2001, III-16;
с 297-298: Stem, 2001, III—12, III—22, Stem,
2001, III—9;
с 299 Betlyon, 2005, pp. 12, 15; Stem, 2001, III-
24, III—36, III—29;
с 300: Image and Artifact, p. 64, Stem, 2001, III—
32;
с 301: Betlyon, 2005, p. 18, 19;
с 302: McCarter, Levy Т.Е. [ed.], Archaeology
of Society in the Holy Land. N-Y 1995 (далее -
Levy), Wilson I. The Bible is History. Washington,
2001 (далее - Wilson), p. 168;
с 303: Wilson, p. 167;
с 304. Levy, 7, Berlin, 1997, с 6, BAR, 30/2, p.31;
с 305: BAR, 30/2, с 30-33;
с. 306: King Herod's Dream. Caesarea on the Sea.
NY-London, 1988 (далее Caesarea), fig. 28, 19,
BAR, 27/4, p. 17;
с 307: BAR, 2003/3, pp. 49-52; Berlin, p.24-27,
McCarter, Image and Artifact, с 76;
cc. 308-310: Netzer, 2001;
с 311: NEA 64/4, p. 166;
с 312; Caesarea, fig. 78-79;
с 313: Ritmeyer L. & K. Jerusalem in the Year 30
A.D. Jerusalem, 2004 (далее: Ritmeyer), p.2,
Treasures, p. 213, BAR, 22/6, c.47;
с 314: Netzer, 2001, ill. 165, Treasures, p. 216;
с 315: Ritmeyer, p. 21, 56;
с 316: NEA 64/4, Netzer, 2001, ill. 127;
с 317: Netzer, 2001, ill. 135;
с 318: BAR 22/6;
с 319: NEA 64/4, Netzer, 2001, Ш.125;
с 320: Levy, ill. 7;
с 321: Netzer, 2001, p.125, Caesarea, fig. 35;
с 322, Netzer, 2001, ill. 116,121, Caesarea, fig. 36;
с 323-327: Caesarea, fig. 51, 62, 65, 66, 56-57, 90,
41-42,47,48-49,52,30,54;
с 328: Jacobson, 2001, BAR, 2003/3, pp. 51—52;
c.329, NEA 68/4, 2005, p.172, BAR№ 28/2, c.27;
c.330, Bedal, 2000, NEA, 65/4, p.254;
с 331, NEA, 65/4, p. 249, 267, Auge, Dentzer,
2000, pp. 34, 41;
с 332, NEA, 65/4, p. 246, BAR, 30/5, p. 27;
с 333: Image and Artifact, p.83;
с 334: Caesarea, fig.80, 82, 74, 77;
с 335: Caesarea, fig. 71, 72;
с 336: Image and Artifact, p. 78;
с 337: Meshorer Y, TestiMoney. Jetrusalem, 2000
(далее: TestiMoney), p.24;
cc. 338-339: Mazar E., 2006, с 54, 57, 53, 55, 58;
cc. 340-342: Testimoney, 37;
с 343: Treasures, № 102, Caesarea, fig. 144, Loff-
reda S., Light and Life. Jerusalem, 2001, ill. 12;
с 344: Hachlili, 1988;
с 345: Ritmeyer, p. 13;
cc. 346-347: NEA 64/4;
с 348: McCarter;
с 349: Wilson, p. 196, McCarter, BAR, 2004/3,
Treasuries, № 112;
с 350: Wilson, p. 206; p. 351, Levy, Ш.5;
c. 352: BAR, 27/6, p. 55;Wilson, p. 79;
с 353: Hachlili, 1988;
с 354-356: Hachlili, 1998;
cc. 357-366: Hachlili, 1988, Wilson, p. 241;
с 367-368: Ancient Synagogue Revealed.
Jerusalem, 1982;
с 369: Wilson, p. 205; BAR 32/5;
с 370: BAR 32/5;
с 371: BAR№ 29/1, BAR№ 28/4;
с 372: BAR 22/6, BAR № 29/1;
с 373: BAR № 28/4; BAR, 31/2;
с 374: NEA 68/4; Ritmeyer, p.66;
с 375: NEA 68/4;
с 376: Hachlili, 1988, NEA 62/3;
с 377: Ritmeyer, p.58; Hachlili, 1988; Treasures,
№ 114;
с 378: Testimoney, McCarter, Treasures, № 138;
BAR, № 27/4;
с 379: BAR, 22/3, p. 51;
с 380: Konikoff, 1986,1-3, Hachlili, 1998, VI-24;
с 381: Konikoff, 1986, III—14, Hachlili, 1998,
p.297, pp.375-377;
с 382: Runesson, 2001, fig. 106, fig. 61;
с 383: Enciclopedia dell arte medievale; LofTreda,
ill.15;
с 384: Finney, 1994, fig. 5.2 -5.6;
с 385: ICl/R U, 6446;
с 386, Finney, 1994, p. 276, ill. 7.1; с 387: BAR,
30/5, p. 27, Wilson;
с 388: TestiMoney;
с 389-389: BAR, 29/3, p. 43-44; BAR, 30/4,
p.53.
*Источники даны по порядку номеров страниц; в тех случаях, когда источник не учтен в обшей
библиографии, дается его краткое описание, которое потом не повторяется. Сноски на статьи в
журналах (том/номер) и в сборниках даны, в основном, без указания авторов.

BIBLIOTHECA IGNATIANA
Богословие, Духовность, Наука
Л.А. Беляев,
Н.Я. Мерперт
От библейских древностей
к христианским
Очерки археологии эпохи формирования
иудаизма и христианства
Корректор Карезина И. П.
Верстка С.Хос
Издание Института философии, теологии и истории
св. Фомы.
Адрес издательства:
105005 г. Москва, ул. Фридриха Энгельса 46, стр. 4
тел.: 261-01-46
e-mail: thomas-secr@yandex.ru
Тираж 1000 экз.
Заказ № 1321
Отпечатано в ППП «Типография «Наука»
121099, Москва, Шубинский пер., 6