Автор: Соколовский Вл.  

Теги: сказки   художественная литература  

ISBN: 5-86610-019-3

Год: 1992

Похожие

Жар мечты. Сборник сказок советских писателей

Журнал сказок №02 за 2013 год. Жар-птица

Жар птица и Василиса Царевна

Гуси-лебеди. Сборник русских народных сказок, песенок, загадок и скороговорок

Текст
                    //


4^^£^~Жар~птица


Художник
Ст.
Ко
КА ЛЕК


Текст,
составление,
пересказ
Вл.
СОКОЛОВСКОГО
ИЗДАТЕЛЬСТВО
УРА Л
ПР ЕСС»
ПЕРМЬ


Редактор
Вл.
ПИРОЖНИКОВ
ISBN 5-86610-019-3
© «Урал-П рес с
Лтд», 1992


от
начала
начинается,
до
конца
читается,
в
сер ед ке
не
перебивается.
Расскамси-ка
сказку
Про
к ота
про
Ваську!


ПРЕДИСЛОВИЕ
А начнем мы со сказки
ЛЕНЬ
ДА
ОТЕТЬ
Жили-были Лень да Отпеть.
Про Лень все знают: кто от других слыхал, кто
встречался, кто сам с ней знается и дружбу ведет.
Лень — она прилипчива: в ногах путается, руки связы­
вает, а если голову обхватит — спать повалит.
Отетъ ленивее Лени была.
День был легкий, солнышко пригревало, ветерком об­
дувало.
Лежали под яблоней Лень да Отетъ. Яблоки спелые,
румянятся и над самыми головами висят.
Лень и говорит:
—
Кабы яблоко упало да мне в рот, я бы съела.
Отетъ говорит:
—
Лень, да как тебе говоритъ-то не лень ?
Упали яблоки Лени и Отети в рот. Лень стала зу­
бами двигать — тихо, с передышкой, а съела все-таки
яблоко.
Отетъ говорит:
—
Лень, как тебе зубами-то двигать не лень ?


Надвинулась темная туча, молния ударила в яблоню.
Загорела яблоня живым огнем. Жарко стало.
Лень и говорит:
—
Отеть, давай сшевелимся подальше от огня; как
жар не будет доставать, будет только тепло доходить,
мы и остановимся.
Стала Лень чуть шевелить себя, далеконько сшеве-
лилась.
Отеть говорит:
—
Лень, как тебе шевелить-то себя не лень ?
Так и погибла: извела себя голодом да огнем.
Стали люди учиться — хоть и с леностью, а учиться.
Стали работать уметь — хоть и с ленью, а работать.
Меньше стали драку заводить из-за каждого куска, лос­
кутка.
А как Лень изведем — совсем счастливо заживем.
Вот такая сказка.
Но начнет иной человек ее читать и задумается:
«Что такое Лень — это я знаю. Даже, пожалуй, слишком
хорошо знаю. А вот Отеть — такое слово впервые слышу».
Вопрос, верно?
А между тем старые люди помнят еще времена,
когда слово это жило в народе. И обозначало — именно
высшую степень лени. Самый отчаянный лентяй так и
назывался— отетник.
Про него говорили:
—
Экая отеть шатается, дармоед этакой!
Или о себе:
—
Такая отеть берет, что прямо не глядел бы на
работу.
Теперь мы знаем, что такое и лень, и отеть. Но мы
и знаем также, что обе они сидят внутри нас, и от нас
самих зависит: продолжать лениться дальше или пере­
бороть себя и начать что-то делать.
А
как представить себе, что Лень с Отетью лежат
под яблоней, раскрыв рты, и ждут, когда им сверху упа­
дет спелое, вкусное яблочко? Как они должны выглядеть?


На кого походить ? И, может быть, они действительно
существуют в жизни ?
Конечно же, нет.
И Лень, и Отеть надо человеку искать в себе. В сказке
же они живут как образы; ведь только подумаешь об
этих неряшливых, опустившихся созданиях — и сразу
пробуждается отвращение к ним.
Сказка оживляет многое. Ветер, солнце, звезды мо­
гут говорить в ней человеческим языком. Люди имеют
дело с волшебными существами: Змеем Горынычем, Ба­
бой-Ягой, Кощеем Бессмертным. Народная фантазия
создала их, и они живут на земле многие века. Иван-дурак,
Иван-царевич, Жар-птица, Елена Премудрая. Ска­
терть-самобранка, ковер-самолет, сапоги-скороходы.
Много всего.
Эта книга — путешествие по образам русских сказок.
В добрый путь!


Собирайтесь
вокруг
мен я
все
старушки,
молодцы
и
молодушки.
Са ди тесь
кто
на
шесток,
кто
на
лавку,
да
не
делайте
давку!
^/Гили да были на белом свете,
в
тридевятом
царстве,
тридесятом
государстве,
царь
Ферапонт
Ферапонтович
с
царицею,
Степанидой
Степановной.
И
был
у
них
еще
сынок,
царев ич
Иванушка.
Хорошо
они
жили:
весело,
дружно,
счаст­
ливо.
Утром
поднимутся
—
и
радуются,
что
снова
д руг
д руга
увидели.
Обнимаются,
смеются,
целуются.
Позавтра­
кают
—
в
сад
бегут.
Гуляют,
цветы
собирают,
ягоды
рвут ,
мячик
бросают.
Вечером
в
карты
играют,
друг
друга
по
но­
сам
шлепают.
Так
и
жил и,
ден ь
за
дн ем.
Ну,
разве
что
из
со­
сед ей
царь,
кор оль
или
принц
в
гости
заглянут.
Тогда
уж
—
пир
горой,
в есь
дворец
ходуном
ходит:
столы
в
палатах
от
еды-питья
ломятся,
за
ним и
царь
с
гостями
да
придвор­
ным и
веселится;
челядь
песн и
поет,
шу ты
визжат,
кувырка­
ются,
плясуны
вприсядку
скачут...
Но
пройдут
пиры,
уедут
го сти
—
и
снова
тишина,
покой
во
дворце,
снова
прежняя
жизнь...
Но
вот
однажды
холодной
осенью
вышла
царица
Ст е­
панида
из
на то пле нных
палат
на
дворцовое
крыльцо,
нале­
тел
лю тый
ветер,
обдул
ее
—
и
захворала,
сл егла
бедняжка.
Со
в сего
света
собрал
царь
лекарей
да
домрачеев:
и
трава­
9


ми-то
они
царицу
лечили,
и
отв а рами -то
пои ли,
и
за гово ры
у
постели
читали,
а
ни чего
сделать
так
и
не
см ог ли.
У гасла,
ясный
св ет
—
будто
уснула.
Какое
б ыло
горе!
И
остались
царь
Ферапонт
с
Ивануш­
кой
вдвоем:
один
без
жены,
другой
без
матери.
Как
дальше
жит ь?
Ум олк
дворец,
помрачнел,
не
слышно
в
нем
веселого
го лос а;
стали
сохнуть
дер ев ья
в
пр екр асн ом
саду.
Сойдутся
отец
с
сыном,
обнимутся
и
сидят,
точат
слезы.
По том
оттолкнет
царь
Иванушку:
—
Ну,
сту па й!
И
кликнет
в е рного
слугу:
—
Принеси-ка
мне
в
по кои
зелена
вина...
Прош ло
какое-то
время
—
стали
наведываться
во
дво ­
рец
свахи.
Хо тят
женить
царя:
то
од ну,
то
д ругую
де в ушку
нахваливают.
Надоели
Ферапонту
досмерти,
велел
гнать
их
вза ше й:
—
Не
приходите
больше!
Не
надо
мне
никого
после
моей
Степанидушки!
Потом
пи ры
нач ались :
музыка,
пля ск и,
гости
кричат,
стучат
чарками,
посуду
колотят.
Так
и
пируют
де нь
за
днем,
безо
всякого
повода.
Царь
от
такой
жизни
совсем
огр уз,
ослаб:
то
уснет
за
столом,
то
упадет
гд е- ниб удь
во
дворе.
Приш ло
все
царство
в
зап уст ение:
деревни
захирели,
сто­
личные
улицы
мусором
завалены,
по
ним
муж ики
да
при­
казные
из
кабака
в
кабак
шатаются,
в
слободах
пожары,
солдаты
в
бег а
ушли...
Ферапонт
и
раньше-то
в
го суд арст ­
венных
делах
не
особенно
был
прилежен,
а
тут
—
совсем
об
них
забыл.
Только
и
слушает,
как
дудочники
играют,
только
и
смотрит,
как
плясуны
вприсядку
ходят.
А
сы ну
его,
Ивану,
исполнилось
тем
временем
ни
много
ни
мало
—
два дц ать
лет.
Узн ал
об
этом
царь,
схватился:
—
Ой,
да
ве дь
т ебя
женить
пора!
Надо
еха ть
заморских
пр инц есс
смотреть!
—
А,
батюшка!
Не
надо
мне
никаких
зам ор ских
прин­
цесс.
—
Вона
ка к!
А
чего
гр устн ый
такой?
—
Скушно,
тоскливо...
—
А
ты
развейся.
В
хоровод
к
девушкам
сход и,
с
ребя-


тами
в
городки
поиграй.
А
то
на
охоту
съезди,
испытай
силу
и
ловкость
молодецкую.
—
Хороводы,
охота...
Не
о
том
болит
моя
душа.
Хоче тс я
мне
повидать
те
к рая,
где
солнышко
ночует,
по слуш ать ,
о
чем
дуб
с
березой
закатной
порой
шепчутся,
узнать,
какие
сны
у
речки
на
рассвете...
Хочу
найти
ветра
летучего,
с про­
си ть
у
него:
за
что
он
мою
м ат ушку
загу би л?
Как
лю ди
в
нашем
тридевятом
царстве,
Рогатинском
государстве
жи­
в ут:
че му
радуются,
о
чем
плачут.
—
Это
все
—
не ве лик
труд
узнать,
сынок!
С ейчас
по­
зовем
сюд а
лучших
учителей,
лучш их
ведунов,
пошлем
г он­
цов
по
вс ем
дорогам,
во
все
к рая.. .
—
Нет,
батюшка.
Может
ли
человек
о
белом
свете
су­
ди ть,
всю
жиз нь
за
толстыми
стенами
сидючи?
Надо
самому
его
повидать,
жиз нь
изведать.
Благослови,
батюшка!
—
Хорошо
ли
ты
подумал,
Иванушка?
Ве дь
это
—
опас­
ность
какая,
а
ты
—
цар ски й
сын!
—
Пойми,
что
без
этого
—
невелика
мне
будет
цена...
—
Что
ж,
сря жа йся,
есл и
так,
Бог
в
помощь...
Смотри
только,
без
нужды
никого
не
обижай,
меч
не
вынимай,
вс я­
кого
старайся
понять,
ободрить
и
укрепить.
Слабого
защити,
с
бедным
поделись.
И
еще
будет
моя
просьба:
постарайся
най ти
Елену
Премудрую.
—
По
ка кой
надоби?
—
Взошли
на
н ебе
знамения,
и
выходит
по
ним
нашему
царству
большие
невзгоды,
поруха
и
ра зоре ни е.
Придет
ворог,
все
сметет,
людей
перебьет
или
в
полон
угонит.
А
как
того
избегнуть
—
может
лишь
Елена
Премудрая
проч ес ть
в
своей
волшебной
книге.
Многих
богатырей
посылал
я
ис­
к ать
ее,
да
ни
один
обратно
не
вернулся.
Может,
те бе
по­
везет...
Храни
те бя
Бо г,
сынок!
Собрал
царь
вечером
во
дворец
мудрецов
и
звездочетов,
и
сказ али
они
Иванушке
таковы
слова:
—
Выходит
по
нашим
гаданиям,
что
предстоит
тебе
дальняя
д орог а,
добрые
встречи
и
большие
опасности.
Не ль­
зя
в
такой
путь
пускаться,
не
добыв
живой
и
ме ртв ой
воды.
—
Да
где
ее
до бы ть?
—
А
вот
слушай:
с тоит
на
кр аю
све та
высокая-высокая


райская
гора.
Растет
на
вершине
той
горы
волшебная
яблоня
с
молодильными
ябл ок ами.
На
верхних
ве твях
ее
сидят
пт ицы
Феникс
и
Алконост,
птицы
сч а стья
и
радости.
Легче,
веселее
жи ть
людям
на
земле
от
их
песен.
Все
злое
пр ячет ся,
за слыш ав
чудное
пение.
На
нижних
ветвях
сидит
и
д рем лет
пт ица
Сирин
—
пт ица
печ али.
А
в
корнях
той
яблони
таятся
два
кувшина
—
с
живой
и
м е ртвой
водой.
Надо
тебе
добраться
до
них,
отлить
по
малому
пузыречку
той
и
другой
воды.
Гляди
не
жадничай,
не
то
зад у шит
т ебя
яблоня
своими
корнями.
—
Бу дь
по-вашему,
ученые
люди!
Заседлал
наутро
Иван-царевич
своего
доброго
коня,
в зял
м еч,
л ук,
колчан
со
стрелами,
мешок
с
едой,
выехал
за
городские
ворота,
и
—
только
пыль
взвилась
под
копытами!
С
молодецкого
по сви сту
пы ль
столбом.
Ко нь
копытом
бьет,
удила
грызет.
Хвостом
след
устилает,
горы
и
до лы
промеж
ног
пускает.
./^Гили -бы л и
старик
со
старухой,
и
бы ли
у
них
до чка
А ленуш ка
с
сынком
И ван ушк ой.
Но
вот
умерли
старик
и
старуха,
и
остались
Аленушка
да
Иванушка
одни-оди-
нешеньки.
Пош ла
как-то
Аленушка
на
работу
далеко
в
по ле
и
братца
с
собою
взяла.
Иду т
они ,
и
захотелось
вдруг
Ива-
нушке
пить.


—
Сестрица
Аленушка, я пить хочу!
—
Подожди,
братец,
дойдем
до
колодца.
Шли-шли
—
солнце
в ысок о,
колодец
далеко,
жар
дони­
мает,
пот
выступает.
Стоит
кор овь е
копытце
пол но
в од ицы.
—
Сестрица
Аленушка,
хлебну
я
из
копытца!
—
Не
пей,
братец,
теленочком
ст анешь !
Братец
послушался,
пошли
дальше.
Солнце
высоко,
кол од ец
далеко,
жар
донимает,
пот
выступает.
Стоит
лошадиное
коп ытце
полно
в од ицы.
—
Сестрица
Аленушка,
напьюсь
я
из
копытца!
—
Не
п ей,
братец,
жеребеночком
ст анеш ь!
Вз дохнул
Иванушка,
пошли-дальше.
Идут,
идут
—
солнце
в ысок о,
кол оде ц
далеко,
жар
до­
нимает,
пот
вы сту пае т.
Стоит
козье
копытце
полно
водицы.
Иванушка
говорит:
—
Сестрица
Аленушка,
мочи
нет:
напьюсь
я
из
копытца!
—
Не
пей,
братец,
коз ле но чком
ст анеш ь!
Не
послушался
Иванушка
и
напился
из
козьего
копытца.
Вмиг
т емн ота
окутала
землю;
прорезала
мр ак
молния,
ударил
гром,
и
когда
появился
св ет
—
увидела
Аленушка:
на
месте
братца
ее
родимого
с тоит
и
мекает
испуганно
ма­
лен ь кий
козленок.
Вот
наказание
т ебе,
ослу шник !
Пролетел
тот
гр ом
по
всему
свету
и
донесся
до
вол­
шебной
яблони
на
райской
горе.
Вздрогнуло
дерево,
оп ус­
ти ло
ветки;
по ни кли
и
заснули
Феникс
с
Алконостом.
Зато
проснулась,
ожила
пт ица
Сирин,
заплакала
еще
сильнее:
у
нее
ведь
и
в
радости,
и
в
печали
од на
забота
—
слезы
лить!
На
ее
плач
выскочила
из
своих
нор
нечистая
сила
и
давай
летать
над
землей,
сеять
беду.


Скоро
сказка
сказывается,
да
не
ск оро
дело
делается.
.Ехал-е ха л
Иван-царевич
—
ца ря
Ферапонта
сын
—
и
до­
брался
на коне ц
до
райской
го ры.
С тре ножил
к оня
и
пошел
к
ее
вершине,
где
яблонька
растет.
Услыхали
Алконост
с
Фениксом
его
шаги,
пр осну лись
и
полетели
на
Ива на -ца ре­
вича:
хотя т
его
когтить,
сбросить
в низ
на
острые
камни.
Закричал
им
богатырь:
—
Ох,
неладно
вы
делаете!
Не
знаете,
что
в
наш ем
царстве-то
творится!
Ве дь
овладеет
нечистая
сил а
рус с кою
землей!
Приутихли
птицы,
опустились
на
камни:
—
Что,
что
такое?!
—
А
вы
гл яньт е
вниз.
Г ля нули
Алк онос т
с
Фениксом,
видят:
пришло
ц ар ство
в
великое
за пус тен ие.
Храмы
пор ушен ы,
на
месте
деревень
головешки
валяются,
поля
ме ртв ые
стоят.
Только
из
сто­
лицы
шум
доносится
—
это
пьяный
царь
Ферапонт
вприсядку
ходит.
Ос в об одили
вещие
птицы
дорогу
Ивану-царевичу,
в зле­
тели
на
в ерш ину
яблони
и
за с тыли
снова,
как
ст ату и.
До бр ался
богатырь
до-корней
дерева,
отлил
из
кувши­
нов
по
пузыречку
живой
и
ме ртвой
воды.
Хотел
еще
моло-
дильных
я бло чков
сорвать,
да
птицы
С ирин
побоялся:
она
хоть
и
плачет,
а
может
и
вм иг
с шиб ить
с
горы
т ак,
что
и
жив ым
до
зе мли
не
долетишь.
Спустился
вниз,
положил
пузыречки
в
су мы
переметные
и
поехал
дальше
своею
дорогой.


Красна
сказка
сказом,
а
пес ня
ладом.
Стоит
на
перекрестке
ле сных
д орог
избушка
на
курьих
но­
жках;
живет
в
ней
Баба-Яга.
Старая,
все
забывает;
толчется
целый
день
по
избушке,
варит
отвары
из
лесн ых
трав
да
с
кот ом
бранится.
А
как
утомится
—
вы ле зет
на
чердак
(дом -
то
у
нее
без
окон,
без
дв ер ей ), свесит голову и смотрит,
не
появится
ли
кто-нибудь
на
дороге.
Раньше
веселее
было:
то
один
богатырь
подъедет,
то
другой.
Чаю
попьют,
новостями
поделятся,
совета
спросят.
Еще
мужики,
купцы,
разбойники
лесные...
В есь
день
народ!
А
теперь
—
пусто
стало
на
дорогах,
никто
не
заглядывает.
Скучно
Баб е-Я ге!
Вдруг
навострила
она
слух:
никак
копыта
стучат!
Мяв-
кнул
ч ерный
кот,
вскочил
бабке
на
крутой
загорбок,
то же
вниз
заглядывает.
А
по
дороге
мчится
уже
к
ним
Ива н
Фе-
рапонтович,
богатырь,
кр асав ец!
—
Встречай,
бабушка!
Доброго
те бе
здоровья!
—
И
те бе
того
же,
в нучок.
Куда
путь
держишь?
—
Есть
у
ме ня
дело...
Вот
хотел
совета
у
тебя
спросить.
—
Ишь
какой...
Да
ты
кто
будешь?
Дело
пытаешь
или
от
дел а
лытаешь?
Не
ца ря
ли
Ферапонта
сынок?
—
Он
самый
и
есть.
—
Ну,
ступай
прочь.
Не
получится
у
нас
разговора.
Тво й
батюшка,
когда
еще
молодым
на
охоте
здесь
б ыл,
обещал
мне
новую
ступу
прислать,
старая-то
совсем
уж
развалилась.
Вот,
тридцать
лет
жду
—
и
ни
ца ря,
ни
ступы.
На
добычу
слетать
не
на
чем.
Он
те бе
не
ск азывал ?.
—
Нет,
бабушка,
не
сказывал.
Забыл,
верно.
—
Ну
и
ступай
тог да
прочь.
Порылся
Иван-царевич
в
кармане,
достал
откуда
яб-


лочко
—
маленькое,
зеленое.
Успел-таки
сорвать
украдкой
одно,
когда
ездил
на
райскую
го ру
за
жив ой
и
мертвой
водой.
—
За
батюшку
прости
меня,
старенькая!
А
вот
не
угодно
ли
от
меня
по да рок
прин ят ь:
молодильное
яблочко
с
в ол­
шебной
яблоньки?
—
Д ай,
дай!
Схрумкала
Баба-Яга
я бл очко
и
сказала
радостно:
—
Ой,
и
правда
моложе
я
с ебя
чувствую.
Мне
отроду
одиннадцать
тысяч
лет
—
а
сейч ас
вроде
как
годков
пять­
десят
сбросила.
Спасибо,
мил-человек,
пора д ова л.
Сейчас
самоварчик
поставлю...
Поп или
они
чайку
с
медом,
на
цел еб ных
травах
насто­
янного,
и
сказала
Баба-Яга:
—
Ну,
г ово ри,
любезный
друг,
какая
забота
т ебя
сю да
привела.
—
Мне
бы,
бабушка,
до
Елены
Премудрой
добраться.
Явились
у
нас
небесные
знамения
—
что
грозят
нашему
царству
пол ные
поруха
и
гибель.
Вот
и
хочу
я
просить
Елену
Премудрую:
пусть
укажет
она
по
волшебной
кн иге
своей
путь
спа сени я.
Сделай
такую
милость,
укажи,
как
ее
найти!
—
Ты
про
Еленушку
говоришь?
Ах
он а,
лапушка
моя,
золотин очка . ..
Очень
путь
к
ней
дал ек
и
труден,
не
вся кий
его
одолеет.
Мне
она
и
самой
нуж на,
да
ви шь
—
ступа-то
вся
развалилась.
А
пешком
и дти
или
на
лошади
ехать
—
годы
не
дозволяют.
Ты
вот
что
сделай:
дам
я
т ебе
сейчас
кл убок
ниток.
Иди
за
тем
клубком
—
и
приведет
он
те бя
в
деревню,
где
живет
Иван-дурак.
—
Зачем
он
мне
нужен?
—
Э,
ты
не
перебивай!
Он
ведь
только
зовется
—
дурак,
на
самом-то
дел е
у
него
и
голова
умная,
и
руки
золотые,
и
сердце
до бро е.
Он
уж
непременно
что-нибудь
придумает,
есл и
понравишься.
Кроме
не го,
те бе
никто
не
поможет.
В от,
держи
клубочек-то.
—
Благодарствую,
бабушка.
—
Да
чего
там!
Это
ты
меня
из ви ни,
что
больше
ничем
помочь
не
могу.
Дело-то
вот
ка кое:
нас
три
сест ры,
Бабы-
Яги.
Я
из
в сех
са мая
младшая,
да
и
сам ая
бе дна я:
кроме
избушки,
ко та
да
волшебных
клубков,
ничего
не
имею.
Но
я
18


зато
до бра я,
всем
людям
помочь
стараюсь.
Вот
средняя
сестра
у
нас
самая
богатая,
все
у
нее
ест ь
—
но
за то
и
жадная,
скупая,
не
дай
Б ог!
А
ст ар шая
—
самая
злая,
са мая
лютая.
Попадешься
ей
в
руки
—
обязательно
съест,
не
поща д ит
ни
в
какую.
Слу х
прошел,
что
она
сейч ас
со
Змеем
Горынычем
сдружилась,
у
него
гостюет.
Ну,
ступай!
На
море ,
на
окияне,
на
острове
Буян е
стоит
бык
печеный:
в
заду
чеснок
толченый,
с
одного-то
бок у
режь,
а
с
другого
мак ай
да
еш ь.
Пустился Иван- цар е ви ч
вслед
за
клубком
в
д ор огу.
Долго
ли
шел,
ко рот ко
ли
—
привел
его
клубок
в
глухую
деревеньку.
Стоит
на
ее,
околице
избушка-развалюшка
—
и
такой-то
уж
хохот
из
нее
доносится!
Заш ел
Иван-царевич
в
избушку,
глядь
—
а
там
лежит
на
печке
Иван-дурак,
разные
байки
да
небылицы
мужикам
рас­
сказывает.
—
А
рассказать
вам,
братцы,
как
я
же нился,
и
какова
была
у
ме ня
жена?
—
Ж а- арь,
Ванюшка!
—
Вот
задумал
я
жениться,
не
б ыло
где
деньгами
ра з­
жи ть ся.
У
меня
семь
б ура ков
медных
пятаков,
лежат
под
кокорой,
сам
не
зн аю
под
ко тор ой.
Присваталась
ко
мне
невеста,
свет-Хавроньюшка
лю­
безна.
Красавица
такая,
хромоногая,
кривая,
лепетунья
и
19


заика.
Са ма
рос том
не
велйка,
лицо
уз ко,
как
лопата,
а
на-
зади-то
заплата,
оборвали
ей
ребята.
Сарафан
у
нее
фр ан­
цузское
пике,
и
рожа
в
муке.
Бы ла
на
свадьбе
мадера
нового
манера.
Стакана
два
поднести
да
березовым
поленом
по
з аты лку
оплести
—
право,
на
ног ах
не
устоишь.
—
Х-хы -хы -ы!. .
—
Г а- га-га- а! ..
—
Ну
и
Ив а- ан!..
Глянул
тут
д урак
на
дверь:
—
О,
да
у
нас
новый
гость!
Кто
таков
будешь?
—
А
царевич
ваш.
—
Ишь
ты - ы!..
Всех
м ужик ов
из
избы
как
ветром
выду ло .
—
Ну,
з дра вствуй ,
царевич,
мил-человек,—
сказ ал
Иван-дурак.
—
Ты
как
—
по
де лу
за шел,
или
просто
так
—
отдохнуть,
водицы
испить?
—
Есть
дело...
П о ведал
царевич
про
страшные
небесные
знамения,
про
Бабу-Ягу,
про
волшебный
клубочек
—
все ,
что
на
сердце
ле жа ло.
Пос кр еб
Иван-дурак
в
затылке:
—
Да...
Надо
поспешать...
То лько
вот
как
до
не е,
до
Елены
Пре м уд рой,
добираться?
Ве дь
она
далеко
живет.
Есл и
по
нашим
л есам,
полям
да
болотам
шагать
—
лет
пя ть
можно
истратить,
а
то
и
все
десят ь .
-
Ну,
за
то
вр емя
от
царства
одна
труха
останется...
—
И
самому-то
в
такой
дороге
очень
просто
бесследно
сгинуть.
Что
ж,
выход
один
—
за
дел о
браться!
—
За
какое
дело?
—
Станем
летучий
к ор абль
мастерить.
А
как
сделаем
—
пол е тим
на
нем
прямой
небесной
до ро гою
к
Елене
Пре­
мудрой
с
ее
волшебною
кн игой .
—
Эко
чу до
какое
—
летучий
корабль!
Да
ты
см ас те-
рить-то
его
сум ее шь
ли?
—
Попробуем...
У
меня
ведь
руки-то
ко
всякому
руко­
меслу
приспособлены.
Ну-ко,
где
мои
пилы- топоры?
Вытащил
из
чулана
плот ницкий
с вой
инструмент
—
р жав ый,
давно
не
поль зов а нны й.
Давай
его
то чить,
новые
20


топорища,
ручки
к
пилам
выстругивать.
Да
все
споро,
все
с
пес ням и,
прибаутками!
Глядя
на
не го,
и
царевич
повеселел:
с
мастером
рядом
всегда
хорошо.
Похлебали
на
ночь
пустых
ще й,
—
а
наутро
в
лес
двину­
лись.
Расчистили
большую
поляну,
ш алаш ик
поставили
—
и
закипела
ра бот а.
Пил ы
—
вжж-вжж!
Топоры
—
тяп-ляп!
Вот
уж
и
стропила
г от овы,
носовая
балка,
ребрышки
пошли...
Устанут
—
отдохнут;
есть
захотят
—
тут
же
грибов
на­
берут,
сварят;
или
рыбы
на ловя т
в
лесной
реч ке.
Только
разведут
костер,
слышат
—
по
лесу
уже
треск
пошел:
это
медведь
из
лесной
чащ и
к
ним
в
гости
пробирается.
Придет,
сядет:
—
Здорово,
ребята!
—
Здравствуй,
Миш ень ка.
Что,
соскучился?
—
Да...
скучно.
Я
после
Машеньки
больно
по
л юдям
т оскую.
Ничего
не
в
радость.
Привели
бы
вы
мне,
л юди
добрые,
какую-нибудь
девчонку,
или
мальчишку.
Такая
бы
опять
славная
жизнь
в
моей
избушке
пошла!
—
Ты
даже
и
думать
об
э том
не
смей!
—
говорит
Иван-дурак.
—
Как
это
—
от
живых
родителей,
от
отц а-ма ­
тери
детишку
т ебе
привести!
От
друзей-подружек
оторвать!
В едь
это
сколько
бу дет
горя,
ты
посуди!
А
для
чего?
Чтобы
они
пот ом
такими
же
медведями
стали?
Слушать
тебя
не
хочу!
—
Ох-хо-хо-о .. .
—
го рес тно
вздыхает
Мишка.
—
О
ка кой
это
Машеньке
он
тоскует?
—
сп роси л
од­
нажды
Иван-царевич.
—
Есть
такая
де в чушка
у
нас
в
деревне.
Тут
целая
и с-.
тория
получилась.
—
Расскажи!
—
Вот,
слуш ай.


Ну-ка,
хватит
толковать,
пора
ск азку
начинать!
МАШЕНЬКА
И
МЕ ДВ ЕДЬ
,Ж*и ли-б ыл и
в
дер евн е
д ед ушка
и
бабушка.
Б ыла
у
них
внучка
Машенька.
Собрались
раз
подружки
в
лес
по
грибы
да
по
ягоды.
Пришли
звать
с
собой
и
Машеньку.
—
Дедушка,
бабушка,
—
говорит
Машенька, —
отпустите
меня
в
лес
с
подружками!
Д едуш ка
с
бабушкой
отвечают:
—
Ид и,
только
смотри
от
подружек
не
отставай,
не
то
заблудишься.
Пришли
девочки
в
лес ,
стали
собирать
грибы
да
ягоды.
Вот
Машенька
—
деревце
за
деревце,
куст ик
за
кустик
—
и
ушла
далеко-далеко
от
подружек.
Стала
она
аукаться,
стала
их
звать,
а
подружки
не
сл ы­
ша т,
не
отзываются.
Ходила,
ходила
Машенька
по
лесу
—
совсем
заблу­
дилась.
Пришла
она
в
сам ую
глушь,
в
самую
чащу.
Видит
—
стоит
избушка.
Постучала
Машенька
в
дверь
—
не
о тве чают.
Толкнула
две рь
—
она
и
от крыла с ь.
Вошла
Машенька
в
избушку,
села
у
ок на
на
лавочку.
Села
и
думает:
«Кто же здесь живет?
Почему
никого
не
в ид но?..»
А
избушка
та
бы ла
медвежья.
Т олько
его
тогда
дом а
не
было:
он
по
лесу
ходил.


Вернулся
в еч ером
медведь,
увидел
Машеньку,
обрадо­
вался.
—
Ага,—
говорит,—
теперь
не
отпущу
те бя!
Будешь
здесь
жить.
Печ ку
топить,
кашу
варить,
ме ня
той
кашей
кормить.
Потужила
Маша,
погоревала,
да
нич его
не
поделаешь.
Стала
жит ь
у
ме дведя
в
избушке.
Уйд ет
ме дв едь
на
целый
ден ь
в
лес,
а
Машеньке
нака­
зывает
никуда
без
не го
из
избушки
не
выходить.
—
Неровен
час,—
говорит,—
еще
волки
утащат,
или
рысь
разорвет.
Так
тоскливо
одной
целый
день!
Ни
те бе
дедушки,
ни
бабушки,
ни
подружек...
И
стала
Машенька
думать,
как
ей
от
медведя
убежать.
Кругом
лес,
в
какую
сторону
и дти
—
не
знает,
спросить
не
у
кого...
Думала
она ,
думала
и
придумала.
Приходит
раз
ме дведь
из
лесу,
а
Машенька
и
гов ор ит
ему:
—
М ед ведь,
медведь,
отпусти
ме ня
на
денек
в
деревню:
я
бабушке
да
дедушке
гостинцев
снесу.
—
Н ет,—
говорит
медведь,—
ты
в
лесу
заблудишься.
Давай
гостинцы,
я
их
сам
отнесу.
А
Машеньке
того
и
надо!
На пе кла
она
пирожков,
достала
большой-преболыпой
короб
и
говорит
медведю:
—
Вот,
смотри:
я
в
этот
короб
по ложу
пирожки,
а
ты
отнеси
их
дедушке
да
бабушке.
Только
помни:
коро б
по
до­
ро ге
не
открывай,
пи рожк и
не
вынимай.
Я
на
дубок
влезу,
за
тобой
следить
буду!
—
Ладно,—
отвечает
мед ве дь,—
давай
короб!
—
Выйди
сначала
на
кр ылеч ко,
посмотри,
не
и дет
ли
дождик!
Только
вышел
м едвед ь
на
крылечко,
Машенька
сейчас
же
за ле зла
в
короб,
а
на
голову
се бе
блюдо
с
пирожками
поставила.
Вернулся
медведь,
видит
—
короб
готов.
Взвалил
его
на
спину
и
по шел
в
деревню.
И дет
медв е дь
между
елками,
идет-бредет
между
бе­
25


резками,
в
овражки
спу скает ся ,
на
пригорки
поднимается.
Шел- ш ел,
у стал
и
говорит:
—
Сяду на пенек,
Съем пирожок!
А
Машенька
ему
из
короба:
—
Вижу, вижу!
Не садись на пенек,
Не ешь пирожок!
Неси бабушке,
Неси дедушке!
—
Ишь
какая
гл азаст ая,
—
ворчит
медведь,
—
все
видит!
Поднял
коро б
и
пошел
дальше.
Шел-шел,
шел-шел,
ос­
тановился,
сел
и
говорит:
—
Сяду на пенек,
Съем пирожок!
А
Машенька
из
короба
опять:
—
Вижу, вижу!
Не садись на пенек,
Не ешь пирожок!
Неси бабушке,
Неси дедушке!
Опя ть
медведь
удивляется:
—
Вот
какая
хи т рая!
Высоко
сидит,
далеко
гл яд ит!
Встал
и
пошел
ск оре е.
Пришел
в
деревню,
нашел
до м,
где
д еду шка
с
бабушкой
жил и,
и
дав ай
изо
вс ех
сил
ст уча ть
в
ворота:
—
Тук-т ук-тук!
От пира йте ,
открывайте!
Я
вам
от
Ма­
шеньки
гостинцев
пр инес.
А
собаки
почуяли
медведя
и
бросились
на
нег о.
Со
всех
дворов
бегут,
лают.
И сп угался
медведь,
поставил
короб
у
ворот
и
пустился
в
лес
без
оглядки.
Вышли
тут
к
воротам
дедушка
с
бабушкой.
Видят
—
короб
стоит.
26


—
Что
это
в
коробе? —
говорит
бабушка.
А
д еду шка
поднял
крышку,
с мотрит
—
и
глазам
своим
не
верит:
в
коробе
Машенька
сидит,
живехонька
и
здорове­
хонь ка.
Обрадовались
дедушка
да
бабушка.
Стали
Машеньку
обнимать,
целовать,
умницей
называть.
А
ме дв едь
с
тех
пор
к
дер евн е
и
близко
не
подходит:
очень
соб ак
боится.
На
дворе
тын,
на
тын у
мочало
—
не
начать
ли
сказку
сначала?
/^еньзаднем
—
идет
дело!
Споро
строится
ле ту чий
корабль.
С
такой
жизни
окреп
Иван-царевич,
силою
налился,
в
лесу
каждый
шорох,
каждый
след
научился
угадывать.
А
уж
то­
пором,
пилой
да
рубанком
ст ал
владеть
не
ху же
своего
уч и­
теля.
Шутит
дурак:
—
Ну,
царевич,
теперь,
в
случае
че го,
не
пропадешь:
ремесло
всегда
про корми т!
Одн а жды
пошли
они
вечером
на
речку,
сет ь
про ве ри ть.
Возвращаются
—
а
в
их
шалашике
спят
два
человека.
Одежда
на
них
богатая,
парча
да
дорогое
сукно,
сапо жки
краси­
вые
—
но
очень
обносилась
всё,
истрепалось:
видно,
давно
идут
богатыри,
дороги
не
выбирая.
Луки,
колчаны
со
стре­
лами,
са бельк и
острые
ря дом
лежат.
—
Эй,
други!
—
кликнул
их
сын
ца ря
Ферапонта.
Пробудились
молодцы,
сели ,
за
сабли
схв ат или сь.
—
Не
надо
нам
грозить,
мы
за
с ебя
постоять
т оже
умеем.
Ну-ко
сказывайте,
кто
вы
такие
бу де те,
откуда
по-


жаловали,
за
каким
делом,
и
почему
в
чужом
жилье
без
спросу
спать
залегли?
А?
Кто
вы?
—
Я
—
Иван-царевич,
—
говорит
один.
—
И
я
—
Иван-царевич,
—
говорит
другой
гость.
—
Так
ведь
и
я
—
Иван-царевич,
вот
ка кое
д ело!
Ну
и
чудеса!
—
Я
из
царства
Алыберского.
—
Я
из
царства
Харастинского.
—
А
я
царевич
Рогатинский.
Это
моя
земля.
—
Да
мы
сос еди
ваши!
—
Что
ж,
милости
прошу,
если
с
добром
по жало в али.
Издалека,
вижу,
идете,
давно...
Что
же
в
дорогу-то
вас
пог­
нало?
—
Своих
жен
мы
ищем,
Марью-царевну
с
Василисой
Прек рас ной.
Унес ла
их,
утащила
зл ая
сила,
а
куд а
—
и
сами
не
знаем.
Встретились
мы
случайно
дорогою,
с
тех
пор
вместе
и
скитаемся.
Теперь
вот
дальше
пойдем...
—
Ну,
на
но чь
гл ядя
что
за
дорога!
Оставайтесь,
ночуйте
с
нами.
Заодно
и
беды
св ои
поведаете.
Развели
на
поляне
костер,
поставили
уху
вариться,
сам и
вкруг
костра
сели.
—
Что
ж,
рассказывайте!
—
Сказка
то
не
сказка,
—
молвил
царевич
Алыберский, —
история
не
история,
о
том
вы
сами
судите,
но
только
д ело
б ыло
так...
В
чистом
поле,
в
ши рок ом
раздолье,
за
темными
лесами,
за
зелеными
лугами,
за
быстрыми
р ека ми,
за
крутыми
бе ре га ми...
I


СИВКА-БУРКА
/Кил - был
старик,
и
б ыло
у
него
три
сына:
двое
умные,
солидные,
женатые,
а
младший
—
Иван-дурак.
Вот
ст ал
отец
умирать,
и
говорит
сыновьям:
—
Дети!
Когда
я
умр у,
вы
три
ночи
ходите
по
очереди
ко
мне
на
м огилу.
С хор онили
старика;
в
первую
но чь
вып ало
и дти
на
мо­
г илу
старшему
сыну
—
а
он
боится,
и
вот
говорит
младшему:
—
Слышь,
д урак!
С ту пай,
ночуй
там
за
меня!
Пошел
Иван
на
м оги лу,
лег
в
травке
неподалеку.
Вдруг
в
по лно чь
могила
расступается,
выходит
старик
и
спраши­
вает:
—
Ты
ли
тут,
старший
мой
сын?
Скажи,
что
делается
на
Руси:
собаки
ли
лают,
волки
ли
воют
или
чадо
мое
плачет?
Ив ан
отвечает:
—
Это
я,
твой
сы н.
А
на
Руси
все
спокойно.
Наелся
отец
хлеб а,
что
Иван
с
собой
пр инес ,
и
лег
в
могилу.
А
И ван
домой
отправился.
Спрашивает
старший
брат:
—
Видел
отца?
—
Видел.
—
Ел
он
хлеб?
—
Ел.
Досыта
на елся.
Н аст ала
вторая
ночь.
Надо
ид ти
среднему
брату,
а
ему
не
то
лень,
не
то
боится, —
он
и
говорит:
29


—
Эй,
дурак!
Ступай
к
батюшке
на
могилу,
ночуй
и
за
меня.
—
Ладно.
Взял
Иван
хлеба,
пошел
к
о тцу
на
м огил у,
сел,
дожида­
ется.
В
полночь
земля
ра сст уп илась ,
отец
поднялся
и
сп ра­
ши вае т:
—
Кто
т ут?
Ты
ли,
средний
мой
сын?
Скажи,
что
дела­
ется
на
Ру си:
собаки
ли
лают,
волки
ли
в оют
или
ч адо
мое
плачет?
Иван
отвечает:
—
Это
я,
т вой
сы н.
А
на
Руси
все
спо кой но.
Наелся
оте ц
хлеба
и
лег
в
м оги лу.
Дома
спрашивает
средний
брат:
—
Ел
оте ц
хлеб?
—
Ел.
Досыта
нае лся.
На
третью
но чь
настала
очередь
ид ти
Ивану.
Говорит
он
бр атьям :
—
Я
две
ночи
ходил.
Ступайте
теперь
вы
к
отцу
на
мо-.
ги лу,
а
я
отдохну.
Братья
ему
отвечают:
—
Давай
ступай,
дурак!
Тебе
ве дь
теперь
там
все
зна­
комо.
—
Ну
ладно.
В зял
хлеба,
пошел.
В
полночь
земля
расступается,
отец
поднялся
из
могилы:
—
Кто
ту т?
Ты
ли,
мой
младший
сын
В аня?
Скажи,
что
делается
на
Руси:
собаки
ли
лают,
волки
ли
в оют
или
чад о
мое
плачет?
Иван
отвечает:
—
Здесь
твой
сын
Ваня.
А
на
Руси
все
спок ойн о.
От ец
наелся
хлеба
и
говорит
ему:
—
Од ин
ты
исполнил
мой
нак аз,
не
побоялся
три
но чи
ходить
ко
мне
на
м оги лу.
Получи
же
под а рок
за
св ою
сы­
новнюю
лю бов ь.
Как
гаркнет
отец
пок риком
молодецким:
—
Сивка-бурка,
вещая
каурка,
встань
передо
мной,
как
лист
перед
тр ав ой!
32


К онь
бежит,
земля
дрожит,
из
нозд ре й
пла мя
пышет,
из
ушей
дым
столбом
валит.
Прибежал
и
остановился,
как
вкопанный.
—
Как
мне
сл ужи л,
так
и
сы ну
моему
верно
служи!
А
ты,
Ив ан,
если
возникнет
нужда,
—
только
выйди
в
чисто
поле
и
к рик ни: «Сивка -бу р ка,
вещая
каурка,
встань
передо
мной,
как
лис т
перед
т ра вой !» Конь к тебе прибежит,
ты
залезь
ему
в
правое
ухо,
а
вылезь
в
левое.
Станешь
ку да
ка кой
молодец.
А
теперь
ступай.
Простился
отец
с
Иваном-дураком,
и
ушел
в
м оги лу.
Пришел
Иван
домой,
братья
спрашивают:
—
Видел
отца?
—
Видел.
—
Ел
он
хл еб?
—
Отец
наелся
досыта
и
больше
не
велел
приходить.
Вскоре
после
того
р азо слал
царь
гонцов
по
всем
дерев­
ням ,
по
всем
го ро дам
клич
кликать:
,
—
Собирайтесь,
бо яре
да
дворяне,
ку пцы
да
прочие
.крестьяне,
к
ца рю
на
д вор.
Сидит
ца рск ая
дочь
Марья-ца­
ревна
у
окошка
в
своем
вы сок ом
тереме.
Кто
на
к оне
до
ца рев ны
доскочит
да
с
ее
рук и
золотой
перстень
снимет,
за
того
она
и
замуж
пойдет,
какого
бы
род у
он
ни
был !
Вот
в
ук азан ный
ден ь
собираются
старшие
братья
ехать
к
царскому
двору
—
не
затем,
чтобы
самим
скакать,
а
хоть
на
д ругих
поглядеть.
И
д урак
с
ними
просится:
—
Братцы,
дайте
мне
хоть
какую-нибудь
паршивую
ло­
ш аденк у,
страсть
как
охота
на
Марью-царевну.глянуть!.
—
Куд а
т ебе,
дурню!
Людей,
что
ли,
хочешь
смешить?
Сиди
себ е
на
печи
да
золу
пе ресып ай!
Уехали
бр ат ья,
а
Иван
и
говорит
братниным
женам:
—
Дайте-ко
мне
лукошко,
я
хоть
в
лес
пойду
—
грибов
наберу.
Взял
лукошко
и
пошел,
бу дто
грибы
собирать.
Вышел
в
чистое
поле,
в
широкое
раздолье,
лукошко
под
куст
б ро сил,
а
сам
св ист нул
молодецким
пос в исто м,
гаркнул
богатырским
покриком:
—
Сивка-бурка,
вещая
каурка,
встань
передо
м ной,
как
лис т
перед
травой!
33


Конь
бежит,
земля
дрожит,
из
ноздрей
пламя
пышет,
из
у шей
дым
с толб ом
валит.
Прибежал
и
остановился,
как
вкопанный.
—
Чег о
велишь?
В лез
ему
Иван
в
правое
ухо,
в
левое
вылез,
и
сд ел ался
таким
молодцем,
что
ни
вздумать,
ни
взгадать,
ни
в
сказке
сказать,
ни
пером
описать!
Сел
на
Си в ку-бу рку
и
поскакал
прямо
к
гор од у.
Шибко
скачет
Сивка:
горы-долы
хвостом
за ст илае т,
пни-колоды
промеж
ног
пускает.
Нагнал
по
дороге
Иван
своих
братьев,
пром ча лся
мимо
них,
пылью
д орож ной
обсыпал.
Приехал
на
площадь
—
прямо
к
царскому
дворцу.
Смот­
рит
—
народу
видимо-невидимо,
а
в
высоком
терему,
у
окна,
сидит
Марья-царевна,
красоты
неописанной.
На
руке
у
нее
перстень
сверкает
—
цен ы
ему
нет!
Гл ядят
все
на
Марью-царевну,
а
никто
не
решается
до
нее
доскочить:
никому
нет
охоты
шею
себ е
ломать.
Ударил
тут
Ива н
Сивку-бурку
по
крутым
бокам...
Фыр ­
кнул
конь,
заржал,
пр ы гнул
—
только
на
три
бревна
до
ца­
ревны
не
допрыгнул.
Удивился
народ,
а
Иванушка
повернул
Сивку
и
ускакал.
Кричат
в се:
—
Кто
таков?
Кто
таков?
А
Иванушки
уж
след
прос т ыл.
Видели,
откуда
прискакал,
не
видели,
ку да
ускакал.
Примчался
он
в
чистое
поле,
соскочил
с
коня,
в лез
ему
в
левое
ух о,
в
правое
вылез,
и
ст ал
прежним
Иваном-ду­
раком.
От пус тил
он
Сив ку-бурк у,
взя л
из
кустов
лукошко,
на­
бр ал
его
полн ое
мухоморов
и
принес
домой:
—
Эв а,
какие
грибы
хорошие!
Красивые,
кр аснень к ие,
с
пятнышками.
Рассердились
братнины
жены
на
Ивана
и
давай
его
ру­
г ать:
—
Да
ты
гляди,
дурень,
какая
то
дрянь!
Одному
тебе
только
ее
и
есть!
Усмехнулся
дурак,
забрался
на
печь
и
сидит,
золу
пере­
сыпает.
34


Воротились
братья
домой
и
рассказывают
женам,
что
они
в
городе
видели:
—
Ну,
хоз я йки,
какой
молодец
к
ца рю
пр иез жал!
Такого
мы
сроду
не
видывали.
До
ца ре вны
только
на
три
бревна
не
доскочил.
Лежит
Иван
на
печи,
посмеивается:
—
Братцы
родные,
а
не
я
ли
это
там
был?
—
Куд а
т ебе,
дурню,
там
бы ть!
Сиди
уж
на
печи
да
мух
лови!
На
другой
день
старшие
братья
снова
в
город
поехали,
а
дурак
вз ял
лукошко
и
пошел
за
грибами.
Вышел
в
чистое
поле,
в
широкое
раздолье,
лукошко
б ро сил,
сам
свистнул
молодецким
посвистом,
гарк нул
бо­
гатырским
покриком:
—
Сивка-бурка,
вещая
каурка,
встань
передо
мной,
как
лис т
перед
травой!
Конь
бежит,
земля
дрожит,
из
нозд ре й
пламя
пышет,
из
ушей
дым
столбом
валит.
Прибежал
и
остановился,
как
в коп анны й.
Огнем
дышит,
пламенем
пышет.
Влез
д урак
Сивке-бурке
в
правое
ухо,
в
ле вое
вылез
и
стал
молодец-молодцом.
Вскочил
на
коня
и
ко
двору.
Видит
—
на
площади
народу
еще
больше
прежнего.
Все
на
царевну
любуются,
а
скакать
ник то
и
не
думает:
боятся
шею
себ е
сломать.
Ударил
тут
Иван
своего
коня
по
крутым
бокам.
Заржал
Сивка-бурка,
прыгнул
—
только
на
два
бревна
до
церевнина
ок на
не
достал.
Поворотил
Иванушка
Си вку
и
ускакал.
Видели,
откуда
прискакал,
не
видели,
куда
ускакал.
35


А
он
уже
в
чистом
по ле.
Отпустил
Сивку-бурку,
а
сам
домой
пошел.
Сел
на
печь,
сидит,
братьев
дожидается.
Приезжают
братья
домой,
рассказывают:
—
Ну,
хоз я йки,
тот
же
молодец
опять
при езжал!
Не
доскочил
до
царевны
только
на
два
бревна.
Иван
и
говорит
им:
—
Братцы,
а
не
я
ли
это
там
был?
—
Свди,
дурень,
помалкивай!
На
третий
день
братья
снова
ехать
собираются,
а
дурак
говорит:
—
Дайте
мне
хот ь
плохонькую
лошаденку:
поеду
и
я
с
вами!
—
Сиди,
дурень,
дома!
Только
тебя
там
и
не
х ватает !
И
уехали.
Вышел
Иван
в
чистое
поле,
в
широкое
раздолье,
свист­
нул
молодецким
посвистом,
гаркнул
богатырским
по­
криком:
—
Сивка-бурка,
вещая
каурка,
встань
передо
мной,
как
лист
перед
травой!
Конь
бежит,
земля
дрожит,
из
ноздрей
пламя
пышет,
из
уш ей
дым
с толб ом
валит.
Прибежал
и
остановился,
как
вкопанный.
В лез
дурак
ко ню
в
правое
ухо,
в
левое
вылез.
Ст ал
мо-
лодец-молодцом
и
поскакал
к
царскому
дворцу.
Прискакал
к
высокому
терему,
ст егнул
Сивку-бурку
пле т кой.
Заржал
ко нь
пуще
прежнего,
ударил
о
землю
ко­
пытами,
пр ыг нул
—
и
доскочил
до
окна!
Поцеловал
Иван
Марью-царевну
в
уст а
сахарные,
сн ял
с
ее
пальца
заветный
перстень
и
ум чал ся.
Только
его
и
в ид ели!
Тут
все
зашумели,
закричали,
руками
зам ах али:
—
Держи
его!
Л ови
его!
А
его
и
след
простыл.
Отпустил
он
Си в ку-бурк у,
пришел
домой.
Одна
рука
тряпкой
обмотана.
—
Что
это
с
тобой
приключилось? —
спрашивают
брат­
ни ны
жены .
36


—
Да
вот
—
грибы
искал,
на
сучок
напоролся...
И
поле з
на
печку.
Вернулись
братья,
стали
рассказывать,
что
и
как
б ыло:
—
Ну,
хозяйки,
тот
молодец
нын че
так
скакнул,
что
до
царевны
доскочил
и
перстень
с
ее
пальца
снял!
И ван
сидит
на
печке
да
зн ай
свое:
—
Братцы,
а
не
я
ли
это
там
был?
—
Сиди,
дурень,
не
болтай
з ря!
Тут
захотелось
дураку
на
царевнин
драгоценный
перс-
тень
в згл януть .
Как
размотал
он
т ряп ку,
так
всю
избу
и
ос ияло!
—
Перестань,
дурень,
с
огнем
баловать!
—
кричат
братья.
—
Еще
избу
сожжешь.
Пора
тебя
совсем
из
дому
про­
гнать.
Ничего
им
Иванушка
не
отв е тил,
а
перстень
снова
тряп­
кой
обвязал.
Через
три
дня
ца рь
опя ть
кл ич
кликнул:
чтобы
в есь
на­
род,
ско ль ко
ни
ест ь
в
царстве,
собирался
к
нему
на
пир
и
чтобы
никто
не
смел
дома
оставаться.
А
кто
царским
пи ром
побрезгует,
т ому
голову
с
пл еч
долой!
Нечего
де ла ть,
отправились
братья
на
пир,
пов ез ли
с
соб ой
и
Ивашку-дурачка.
При еха ли,
уселись
за
столы
дубовые,
за
скатерти
узор­
чатые,
пьют-едят,
разговаривают.
А
И ван
забрался
за
печку,
в
уг ол ок,
и
сидит
там.
Ход ит
Марья-царевна,
пот чует
гостей.
Каждому
подно­
сит
вина
и
меду,
а
сама
с мот рит,
нет
ли
у
к ого
на
руке
ее
перстенька
за в е тного.
У
кого
перстень
—
тот
и
жених
ее.
Только
ни
у
ко го
перстня
не
видно...
Обошла
она
всех,
подходит
к
последнему
—
к
Ивану.
А
он
за
печкой
сидит,
одежонка
на
нем
худая,
лаптишки
рва ­
ные,
одна
рука
т ря пкой
перевязана.
Братья
глядят
и
ду ма ют: «Ишь ты,
царевна
и
нашему
Ивану
вина
подносит!»
А
Марья-царевна
подала
Ивану
стакан
и
спрашивает:
—
Почему
это
у
тебя,
мо ло дец,
рука
обвязана?
—
Ходил
в
лес
по
грибы,
да
на
сук
накололся.
—
А
ну-ка
развяжи,
покажи.
37


О-


Р аз вязал
Иван
рук у,
а
на
пальце
у
не го
царевнин
пе рс-
тень
заветный:
так
и
сияет,
так
и
сверкает!
Обрадовалась
Марья-царевна,
взяла
его
за
руку,
подвела
к
о тцу
и
гов ор ит:
*
—
Вот,
батюшка,
мой
жених
и
нашелся!
Удивился
царь:
—
Какой
это
те бе
жених !
Он
дурной,
весь
в
саже.
—
Государь!
—
молви т
Иван.
—
Д озв оль
мне
умыться.
Царь
дозволил.
Как
вышел
Иван
во
двор,
как
крикнул:
—
Сивка-бурка,
вещая
каурка,
встань
передо
мной,
как
ли ст
перед
тр ав ой!
Откуда
ни
возьмись,
к онь
бежит,
земля
дрожит,
из
нозд ре й
пламя
пышет,
из
у шей
дым
столбом
валит.
И ван
ему
в
правое
ухо
влез,
из
левого
вылез
и
сделался
опять
таким
молодцом,
что
ни
вздумать,
ни
взгадать,
ни
в
сказке
ск азат ь,
ни
пером
описать.
Весь
народ
так
и
ахн ул.
Тут
уж
ждать
да
ра ссужд а ть
долго
не
стали
—
веселым
пирком
да
за
свадебку!
А
Кто
мою
сказку
слушал,
Тому
соболь
да
куница,
Да
красна
девица,
Да
карий
мерин,
Да
сладкий
пряник.


Вот рассказал гость-ц а р еви ч
такую
сказку-историю.
Стали
строители
летучего
корабля
рассу ждат ь :
—
Знатно
рассказано.
Ишь,
как
оно
бывает...
Только
ты-то
сам
зд есь
при
чем?
—
Так
ве дь
э то,
други
мои,
я
самый
и
есть:
бывший
Иван-дурак,
а
ныне
Иван-царевич,
Марьи-царевны
муж,
из
царства
Алыберского.
Ук рала,
ун есла
ее
от
меня
нечистая
сила.
Гуляла
она
как-то
в
са ду
—
и
исчезла!
Все
царство
обшарили
—
нигде
нет !
Вот
и
хожу
я,
ищу
ее,
жен у
мою
милую...
Не
зн аю
только
—
где
дальше
искать?
Кто
ее
ис-
хитил?
Погоревали
корабельщики
вместе
с
ним,
поужинали
вместе,
чем
Бог
послал,
—
и
спать
легли:
перед
работой
ве дь
отдохнуть
надо!
Наутро
гости
на
охоту
отправились,
а
ма ст ера
кораблем
зан я лись:
давай
т есат ь,
пил ить ,
строгать,
колотить...
Вечером
снова
у
костра
собрались.
Спрашивают
другого
гостя-царевича:
—
Ну,
а
ты
чего
нам
ск ажешь ?
У
тебя
какая
на
сердце
бе да?
—
У
меня,
братцы,
с воя
история.
Вот,
слушайте
ее.


в
некотором
царстве,
в
Харастинском
го суд арст ве
жил-был
царь,
и
б ыло
у
него
три
сына.
Младшего
зв али
Иван-царевич.
Позвал
однажды
ца рь
сыновей
и
говорит
им:
—
Дети
мои
милые,
вы
теперь
все
на
возрасте,
пора
вам
и
о
невестах
подумать!
—
За
кого
же
нам,
батюшка,
посвататься?
—
А
вы
возьмите
по
стреле,
на тя ните
св ои
т угие
луки
и
пустите
стрелы
в
разные
с то роны.
Где
стрела
упадет
—
там
и
сватайтесь.
Вышли
братья
на
широкий
отцовский
д вор,
натянули
св ои
ту гие
луки
и
в ыс тре лили.
Пустил
стрелу
старший
брат.
Упала
стрела
на
боярский
двор,
и
подняла
ее
боярская
дочь.
Пустил
стрелу
средний
брат
—
полетела
стрела
к
бо­
гатому
купцу
по
д вор.
Подняла
ее
купеческая
дочь.
Пустил
стрелу
Иван-царевич
—
полетела
стрела
прямо
в
топкое
болото,
и
подняла
ее
лягушка-квакушка...
Старшие
братья
как
пошли
искать
св ои
стрелы,
сразу
их
наш ли:
один
—
на
боярском
тереме,
другой
на
купеческом
дворе.
А
Иван-царевич
сво ю
стрелу
до лго
не
мог
найти.
Два
дня
ходил
он
по
лесам
и
по
горам,
а
на
третий
день
заш ел
в
топкое
болото.
Смот рит
—
сидит
там
лягушка-квакушка,
его
стрелу
держит.
42


Хотел
было
Иван-царевич
назад
бежать,
а
лягушка
и
говорит:
—
Ква-ква,
Иван-царевич!
Под и
ко
мне,
возьми
св ою
стрелу,
а
меня
возьми
замуж.
Опечалился
Иван-царевич
и
отвечает:
—
Как
же
я
тебя
зам уж
возьму?
Ме ня
люди
засмеют!
—
Возьми,
Иван-царевич,
жалеть
не
будешь!
Подумал-подумал
Иван-царевич,
взял
лягушку-квакуш­
ку,
зав ерну л
ее
в
платочек
и
принес
в
с вое
царство-госу­
дарство.
Пришли
старшие
братья
к
отцу,
рассказывают,
ку да
чья
стрела
попала.
Рассказал
и
Иван-царевич.
Стали
братья
над
ним
сме­
яться,
а
оте ц
говорит:
—
Бери
квакушку,
ничего
не
поделаешь!
Вот
сыграли
три
свадьбы,
поженились
царевичи:
стар­
ший
—
на
боярышне,
средний
—
на
купеческой
дочери,
а
Иван-царевич
—
на
лягушке-квакушке.
За
темными
лесами,
под
ходячими
облаками,
под
частыми
звездами,
под
красным
солнышком.
Облачается
небесами,
подпоясывается
зарями,
застегивается
звездами.
На
другой
день
после
свадьбы
пр изва л
ца рь
своих
сы­
новей
и
говорит:
—
Ну,
сынки
мои
дорогие,
теперь
вы
все
женаты.
Хо­
чется
мне
узнать,
умеют
ли
ваши
жены
хлебы
печь.
Пусть
к
ут ру
испекут
мне
по
караваю
хле ба.
43


Пок лонилис ь
царевичи
о тцу
и
пошли.
Воротился
Иван-
царевич
в
св ои
палаты
невесел,
ниже
пле ч
буйну
голову
по­
весил.
—
Ква-ква,
Иван-царевич,—
говорит
лягушка-квакуш­
ка,
—
что
ты
так
опе ча лилс я?
Или
услышал
от
своего
от ца
слово
неласковое?
—
Как
мне
не
печалиться?
—
отвечает
Иван-царевич. —
При ка зал
мой
батюшка,
чтобы
ты
сам а
ис пек ла
к
ут ру
ка­
равай
хл еб а...
—
Не
тужи!
Ложись
спать:
ут ро
вечера
м уд ренее!
Уложила
квакушка
царевича
спать,
а
сама
сбросила
ля­
гушечью
ко жу
и
обернулась
красной
девицей
Василисой
Пре кра с ной
—
такой
красавицей,
что
ни
в
сказке
сказать,
ни
пером
описать!
З амеси ла
она
тесто
белое,
испекла
каравай
—
рыхлый
да
мягкий,
из ук раси ла
его
разными
мудреными
узорами:
по
бокам
—
города
с
дворцами,
садами
да
башнями,
сверху
—
пт ицы
летучие,
снизу
—
звери
рыскучие...
Утром
будит
квакушка
Ивана-царевича:
—
Пора,
Иван-царевич,
вставай,
каравай
неси!
По ложил а
каравай
на
золотое
блюдо,
про вод ила
Ив а­
на-царевича
к
о тцу.
Приш ли
и
старшие
братья,
принесли
свои
ка рав аи,
только
у
них
и
пос мотр ет ь
не
на
что:
у
боярской
дочки
х леб
подгорел,
у
купеческой
—
сыр ой
да
кособокий
по лу чилс я.
Царь
сначала
принял
у
старшего
царевича,
взглянул
на
него
и
при ка зал
отнести
псам
дворовым.
Принял
у
среднего,
взглянул
и
сказал:
—
Такой
каравай
только
от
большой
нуж ды
есть
будешь!
Дошла
очередь
и
до
Ивана-царевича.
Принял
цар ь
от
него
каравай
и
сказ ал:
—
Вот
э тот
хлеб
только
в
большие
праздники
ес ть!
И
тут
же
дал
сыновьям
новый
приказ:
—
Хочется
мне
знать,
как
умеют
ваши
жены
рукодель­
ничать.
Возьмите
шелку,
золота
и
серебра,
и
пусть
они
св о­
ими
руками
за
но чь
в ыткут
мне
по
ков ру!
В ернул ись
старшие
царевичи
к
своим
женам,
передали
им
ца рск ий
пр иказ .
Стали
жены
кликать
мамушек,
нянюшек
44


и
красных
девушек,
чтобы
пособили
им
тк ать
ковры.
Тотчас
мамушки,
нянюшки
да
красные
девушки
собрались
и
приня­
ли сь
ковры
ткать
да
вышивать
—
кто
сер ебром ,
кто
золотом,
кто
шелком.
А
Иван-царевич
воротился
домой
невесел,
ниже
плеч
буйну
голову
повесил.
—
Ква-ква,
Иван-царевич,
—
говорит
квакушка, —
поче­
му
так
печ али шь ся?
—
Как
мне
не
печалиться!
—
отвечает
Иван-царевич.
—
Батюшка
приказал
за
од ну
но чь
соткать
ему
ковер
узор­
чатый!
—
Не
тужи,
Иван-царевич!
Ложись-ка
лучше
спать:
утро
вечера
мудренее!
Ул ожил а
его
квакушка
спать,
а
сам а
сбросила
с
с ебя
лягушачью
кожу,
обернулась
красной
девицей
В асилис ой
Прекрасной
и
стала
ковер
ткать.
Где
кольнет
иг лой
раз
—
цветок
зацветет,
где
кольнет
другой
раз
—
хитрые
узоры
идут,
где
кольнет
третий
—
пт ицы
ле тя т...
Солнышко
еще
не
взошло,
а
ковер
уже
готов.
Вот
пришли
все
три
брата
к
цар ю,
принесли
каждый
св ой
ковер.
Взял
царь
ковер
у
старшего
брата,
посмотрел
и
молвил:
—
Этим
ковром
только
от
дождя
лошадей
покрывать!
Принял
от
среднего,
посмотрел
и
сказал:
—
Только
у
ворот
его
стелить!
Прин ял
от
Ивана-царевича,
в згляну л
и
сказал:
—
А
вот
этот
ковер
в
мо ей
горнице
по
б оль шим
п раз­
дникам
расстилать!
И
тут
же
отдал
царь
новый
пр ик аз,
чтобы
все
три
ца­
ревича
явились
к
н ему
на
пир
со
своими
женами:
хочет
царь
посмотреть,
которая
из
них
лучше
пляшет.
От пра вилис ь
царевичи
к
своим
женам.
И дет
Иван-царевич,
печалится,
сам
ду м ае т: «Как поведу
я
св ою
квакушку
на
ца рск ий
пи р?..»
Пришел
он
домой
невеселый.
Спрашивает
его
квакушка:
—
Что
опять,
Иван-царевич,
невесел,
ниже
пл еч
буйну
голову
повесил?
О
чем
запечалился?
—
Как
мне
не
пе чал итьс я!—
говорит
Иван-царевич.—
45


Батюшка
приказал,
чтобы
я
т ебя
завтра
к
нему
на
пир
привез...
—
Не
горюй,
Иван-царевич!
Ложись-ка
да
спи:
утро
ве­
чера
мудренее!
На
другой
де нь,
как
пришло
время
ехать
на
пи р,
к ва­
кушка
и
говорит
Ивану-царевичу:
—
Ну,
Иван-царевич,
отправляйся
один
на
царский
пир,
а
я
вслед
за
тобой
буду.
Как
услышишь
стук
да
гром
—
не
пугайся,
скажи: «Это,
видно,
моя
лягушонка
в
коробчонке
е дет!»
Пошел
Иван-царевич
к
царю
на
пир
один.
А
старшие
братья
явились
во
дворец
со
своими
жен ам и,
разодетыми,
разубранными.
Сто ят
да
над
Иваном-цареви­
чем
посмеиваются:
—
Что
же
ты,
брат,
без
жены
пришел?
Хоть
бы
в
пла ­
точке
ее
пр ин ес,
дал
бы
нам
всем
по слуш ать ,
как
она
кв ак ает!
Вдруг
поднялся
сту к
да
г ром
—
все
переполошились,
в есь
дворец
затрясся-зашатался.
А
Иван-царевич
говорит:
—
Не
бойтесь,
гости
дорогие!
Э то,
видно,
моя
ляг у­
шон ка
в
коробчонке
е дет!
Подбежали
все
к
окнам
и
видят:
бегут
скороходы,
скачут
гонцы,
а
вслед
за
ними
едет
золоче н ая
карета,
тройкой
гне дых
коней
запряжена.
Подъехала
карета
к
крыльцу,
и
вышла
из
«ее Василиса
Прекрасная
—
сама
как
солнце
ясное
светится.
Все
на
нее
дивятся,
любуются,
от
удивления
слова
вы­
молвить
не
могут.
Взяла
В асил иса
Ивана-царевича
за
руки
и
повела
за
столы
дубовые,
за
скатерти
узорчатые...
Стали
гости
е сть,
пит ь,
веселиться.
В асил иса
Прекрасная
из
кубка
пье т
—
не
допивает,
ос­
та тки
себ е
за
левый
рукав
выливает.
Леб едя
жареного
ест
—
косточки
за
правый
рукав
бросает.
Ж ены
старших
царевичей
увидели
это
—
и
туда
же:
чего
не
допьют
—
в
рукав
льют,
чего
не
доедят
—
в
другой
кладут.
А
к
чему,
зачем
—
тог о
и
са ми
не
знают.
Как
встали
гости
из-за
стола,
заиграла
музыка,
нач ались
пляски.
По шла
Василиса
Прекрасная
плясать
с
Иваном-ца­
48


ревичем.
Махнула
левым
рука в ом
—
стало
озе ро,
махнула
правым
—
поплыли
по
озеру
белые
лебеди.
Царь
и
все
гости
диву
дались.
А
как
перестала
она
плясать,
все
исчезло:
и
озеро,
и
лебеди.
Пошли
плясать
жены
старших
царевичей.
Как
махнули
своими
левыми
рукавами
—
всех
гостей
забрызгали;
как
махнули
правыми
—
костями-огрызками
осы п али,
самому
царю
костью
чу ть
глаз
не
выбили.
Рассер­
дился
царь,
и
приказал
их
выгнать
вон
из
го рн ицы.
Когда
пир
был
на
ис хо де,
Иван-царевич
улучил
минутку
и
побежал
домой.
Разыскал
лягушачью
ко жу
и
спалил
ее
на
огне.
Приехала
В асил иса
Прекрасная
домой,
хватилась
—
нет
лягушачьей
кожи!
Бросилась
она
искать
ее.
Искала,
иск а­
ла
—
не
наш ла,
и
говорит
Ивану-царевичу:
—
Ах,
Иван-царевич,
что
же
ты
наделал!
Если
бы
ты
еще
три
дня
подождал,
я
бы
вечно
тв оею
была.
А
теперь
пр ощ ай,
ищи
ме ня
за
тридевять
зе мель ,
за
тридевять
морей,
в
три­
дес ят ом
царстве,
в
подсолнечном
государстве,
у
Кощея
Бессмертного.
С каз ала,
обернулась
белой
л ебедь ю
и
улетела
в
окно.
Небылица
в
лиц ах,
н айде на
в
светлицах,
обернута
в
черных
тряпицах.


1
и
ск азал ,
у
костра
сидючи,
Иван,
царевич
Х араст ин ский :
—
С
тех
пор
хожу
я,
братцы
м ои,
по
б елу
свету,
ищу
и
Кощея,
и
жену
свою...
—
Куд а
же
вы
теперь
путь
держите? —
спр осил
у
гост ей
Иван-дурак.
—
И дем,
куд а
глаза
гл ядят .
Мы
ве дь
у
ког о
только
ни
спрашивали,
где
Кощея
или
Марьи-царевны
пох итите ля
ис­
кать
—
ник то
не
знает.
—
Это
только
Елена
Премудрая
в
своей
волшебной
кн иге
может
прочитать,—
сказал
сын
ца ря
Ферапонта,
из
царства
Рогатинского. —
Вот
мы
к
ней
на
своем
корабле
и
собираемся
ле те ть.
—
И
н ас,
други,
возьмите!
—
закричали
оба
гостя.
—
Придется
тогда
и
поработать.
—
Да
конечно!
С
по лным
удовольствием!
На
том
и
поладили.
Собрали
утром
все
имущество
св ое,
смекнули:
не
густо!
Оба
царевича
ве дь
пещком
пр иш ли:
один
своего
Сивку-бурку
после
женитьбы
на
в олю
отпустил,
у
другого
ко ня
по
дороге
разбойники
отобрали...
Од но
богатство
—
конишко
Ивана
Ферапонтовича,
да
и
с
тем-то
расстаться
придется.
Ведь
когда
все
вы теш ут,
приладят,
настанет
пора
сколачивать
—
одних
гвоздей
сколько
понадобится!
А
полотна
на
паруса!
Повели
ко ня
на
базар.
С
другой
стороны,
опять
же
—
куд а
его
на
корабле
девать?
Там
ве дь
места
мало.
Работали
от
темна
до
темна,
сил
не
жал ели .
Вот
уж
мачту
пос т авил и,
снасти
натянули,
паруса
приладили.,.
Про сну лис ь
однажды
ут ром,
вышли
из
шалаша
—
и
глазам
своим
не
поверили:
стоит
на
поляне
корабль-красавец,
солн­
цем
освещенный.
Свежим
деревом
пахнет,
носом
ввысь
нацелился
—
словно
сам
в
небо
просится.
И
так
радостно
стало
у
в сех
на
сер дц е:
ведь
сум ели
же
эту
красоту
сотворить!


Поклонились
они
друг
д ругу,
особо
—
Ивану-дураку,
глав­
ному
мастеру-корабельщику.
И
он
то же
пок лонился
всем:
—
Спасибо
за
раб от у!
Садитесь
теперь,
пол е тим
в аше
счастье
искать!
—
А
куд а
лететь-то,
в
какую
сторону?
—
Это
мой
кора б лик
сам
знает.
Запыхтел,
вывалился
из
чащ и
медведь:
принес
горшок
с
медом.
—
Бер и те,
кушайте!
Ск учно
мне
без
вас
будет,
ребятуш­
ки.
В
случае
чего
—
только
кликните...
—
Спасибо,
Мишенька!
Влезли
на
корабль,
под ня ли
пару с,
отвязал
Иван-дурак
веревку
—
и
взм ыли
все
четверо
в
высокое
синее
небо,
в
чистый
прос т ор.
Глянули
в
последний
раз
на
поляну
—
а
на
ней
ме дв едь
топчется,
машет,
тре т
лапой
косматую
морду:
жалко
расставаться
с
хорошими
людьми!
И
поплыли
тихонько
под
белымй
облаками.
Царевич
Рогатинский,
Ферапонтов
сын
—
св ое
ца рс тво
от
неминучей
бе ды
спасать.
Царевич
Харастинский
—
Василису
Прек ра сну ю
от
Ко­
щея
Бессмертного
выручать.
Царевич
Алыберский
—
жен у
свою,
Марью-царевну
ис­
кать.
—
А
ве дь
любо,
ребятушки!
—
Ай,
лю бо !..
—
Т олько
бы
нам
ст арш ую
Бабу-Ягу
дорогой
не
вс тре­
тить, —
сказал
Иван-дурак. —
Она
по
нашим
местам
ин ой
раз
на
сту пе
л етает,
безобразничает.
Злодейка-злодейкой!
Прош лым
летом
у
нас
в
де ре вне
с
м а льч онкой
что
сотворить
надумала!
—
Что,
В аня?
—
Ну,
слушайте!


ТЕРЕШЕЧКА
/5К?или-были
старик
со
старухой;
не
было
у
них
детей.
Век
прожили,
а
детей
не
наж или.
Вот
сделали
они
деревянную
куколку,
зав ерн ули
ее
в
пелен очку,
стали
качать
да
приб а юки ва ть:
—
Спи-ко, усни, дитя Терешечка, —
Все ласточки спят,
И касаточки спят,
И куницы спят,
И лисицы спят,
Нашему Терешечке
Спать велят!
Качали
так ,
качали
да
прибаюкивали,
и
вместо
коло­
дочки
ст ал
расти
сыно чек
Терешечка
—
настоящая
ягодка.
Мальчик
рос-подрастал,
в
разум
пр иход ил.
Старик
с де­
лал
ему
челнок,
выкрасил
его
белой
краской,
а
весельцы
—
кр асной .
Вот
сел
Терешечка
в
челнок
и
говорит:
—
Челнок, челнок, плыви далече.
Челнок, челнок, плыви далече.
Челнок
и
попл ыл
далеко-далеко.
Терешечка
стал
рыбу
ловить,
а
мат ь
ему
м олоч ко
да
творожок
стала
носить.
Придет
на
бер ег
и
зовет:
—
Терешечка, мой сыночек,
Приплынъ, приплынъ на бережочек,
Я тебе естъ-питъ принесла.
52


Терешечка
усл ышит
издалека
матушкин
голос
и
п од­
плывет
к
бережку.
Мать
возьмет
рыбку,
накормит,
напоит
Терешечку,
переменит
ему
рубашечку
и
поясок
и
отпустит
опять
ловить
рыбку.
Узнала
об
этом
зл ая
Баба-Яга.
При шла
на
бережок
и
зовет
страшным
голосом:
—
Терешечка, мой сыночек,
Приплынь, приплынъ на бережочек,
Я тебе естъ-питъ принесла.
Терешечка
распознал,
что
не
матушкин
это
голос,
и
говорит:
—
Челнок, челнок, плыви далече,
То не матушка меня зовет.
Тогда
Баба-Яга
побежала
в
кузницу
и
велит
кузнецу
пе­
рековать
себ е
горло,
чтобы
г олос
стал
как
у
Терешечкиной
матери.
Перековал
ей
кузнец
г орло.
Пр ишла
Баб а- Яга
опять
на
бережок
и
запела
голосом
т очь -в-то чь
родимой
ма т ушки:
—
Терешечка, мой сыночек,
Приплынъ, приплынъ на бережочек,
Я тебе естъ-пить принесла.
Терешечка
обознался
и
под плыл
к
бережку.
Баб а- Яга
его
схв ат ила,
в
мешок
посадила
и
побежала.
Прине с ла
его
в
св ою
изб уш ку
на
кур ьих
ножках
и
велит
дочери
Аленке
затопить
печь
пожарче
и
Терешечку
зажа­
рить.
А
сама
уп ала
и
за хра пел а.
Вот
Аленка
истопила
печь
жарко-жарко
и
говорит
Те­
решечке:
—
Ложись
на
лопату.
Он
сел
на
лопату,
руки ,
ноги
раскинул
и
не
пролезает
в
печь.
А
она
ему:
—
Не
так
ле г.
—
Да
я
не
у мею
—
покажи
как...
—
А
как
кошки
спят,
как
собаки
спят,
так
и
ты
ло жись .
53


—
А
ты
ляг
сам а
да
п оучи
меня.
Але нка
се ла
на
лопа т у,
а
Терешечка
ее
в
печку
пих нул
и
заслонкой
за кры л.
А
сам
вы шел
из
изб уш ки
и
в лез
на
в ысок ий
дуб.
Про сну лась
Баба-Яга,
открыла
печку,
вытащила
свою
д очь
Аленку,
съела,
кости
обглодала.
Потом
вышла
во
дво р
и
стала
кататься-валяться
по
траве.
Катается-валяется
и
приговаривает:
—
Покатаюсь
я,
поваляюсь
я,
Терешечкина
мясца
на­
евшись.
А
Терешечка
ей
с
дуба
отвечает:
—
Покатайся-поваляйся,
Але нкина
мясца
наевшись!
А
Баба-Яга:
—
Не
листья
ли
это
шумят?
И
сам а
—
опять:
—
Покатаюсь
я,
поваляюсь
я,
Терешечкина
мясца
на­
евшись.
А
Терешечка
все
св ое:
—
Покатайся-поваляйся,
Але нкина
мясца
наевшись!
Баб а- Яга
глянула
и
увидела
его
на
высоком
дубу.
Пон яла
все,
завыла
и
кинулась
грызть
ду б.
Г рызл а,
грызла
—
два
передних
зуба
выломала,
побежала
к
кузнецу:
—
Кузнец,
кузнец!
Скуй
мне
два
жел езных
зуба.
Кузнец
сковал
ей
два
зуба.
В ерн улась
Баба-Яга
и
стала
опять
грызть
ду б.
Грызла,
г рызла
и
выломала
два
нижних
зуба.
Побежала
к
кузнецу:
—
Кузнец,
кузнец!
Скуй
мне
еще
два
жел езн ых
зуба.
Кузнец
сковал
ей
еще
два
зуба.
В ерн улась
Баба - Яга
и
опять
стала
грызть
ду б.
Грызет
—
только
щепки
л етят.
А
дуб
уже
трещит,
шатается.
Что
тут
делать?
Видит
Терешечка
—
летят
гуси-лебеди.
Он
их
просит:
—
Гуси мои, лебедята!
Возьмите меня на крылята,
Унесите к батюшке, к матушке!
А
гу си- лебе ди
отвечают:
56


—
Га-га,
за
нами
еще
летят
—
п ого лодн ее
на с,
они
теб я
возьмут.
А
Баба-Яга
погрызет-погрызет,
взглянет
на
Терешечку,
облизнется
—
и
опя ть
за
дело...
Летит
другое
стадо.
Терешечка
просит:
—
Гуси мои, лебедята!
Возьмите меня на крылята,
Унесите к батюшке, к матушке!
Отвечают
гуси-лебеди:
—
Га-га,
за
нами
летит
защипанный
гусенок,
он
тебя
возьмет-донесет.
А
Бабе-Яге
уже
не мн ого
осталось:
во т-вот
повалится
дуб.
Летит
за щи панн ый
гусенок.
Терешечка
его
просит:
—
Гусь-лебедь
ты
м ой!
Возьми
меня,
посади
на
кры­
лышки,
ун еси
к
батюшке,
к.
матушке.
Сжалился
з ащ ипанн ый
гусенок,
посадил
Терешечку
на
крылья,
встрепенулся
и
полетел,
понес
его
домой.
Прилетели
они
к
и збе
и
сели
на
травке.
А
старуха
напекла
блинов
—
поминать
Терешечку
—
и
говорит:
—
Это
т ебе,
старичок,
блин,
а
это
мне
б лин.
А
Терешечка
под
окном:
—
А
мне
блин?
—
Эй,
старик, —
говорит
старуха, —
ну-к а
глянь,
кто
это
там
себ е
блинок
просит?
Вышел
старик,
увидал
сыночка,
привел
к
старухе
—
и
пошло
там
у
них
обниманье-целованье!
А
защипанного
гусенка
откормили,
от пои ли,
на
волю
отпустили,
и
стал
он
с
тех
пор
широко
крыльями
ма х ать,
впереди
ст ада
летать
да
Терешечку
вспоминать.
х


Баба-Яга,
ко стя ная
н ога,
в
ступе
едет,
пестом
упирает,
п оме лом
след
заметает.
—
Вот
что
старшая-то
Баб а- Яга
у
нас
творила!—
сказал,
закончив
историю,
Иван-дурак.—
С
тех
пор
она
совсем
на
в есь
мир
обозлилась,
за
сво ю
дочку
Аленку
—
со
Змеем
Г орыныче м
связалась,
они
теперь
вместе
безобразничают.
Надо
их,
царевичи,
остерегаться.
Ц елый
де нь
плы ли
они
так
по
неб у,
—
на кон ец,
подошел
вечер,
стало
солнышко
оп уск ать ся:
значит,
скоро
ночь
нас­
танет,
отдыхать
пора.
—
Сп у сти ться
бы
где-нибудь,
з ан очева ть...—
сказал
один
из
царевичей.
—
Да
в
гости
бы
к
хорошему
хозяину
угодить, —
добавил
другой, —
а
то
живот
уж,
ей-Богу,
подводит.
—
Где
тут
сядешь!—
махнул
рукой
третий.—
Сплошь
внизу
ле са
да
пустые
пригорки.
—
Смотрите!
—
крикнул
вдруг
Иван-дурак.
Глянули
они
вперед
—
а
там
лук овк и
храмов
золотятся,
д ома
за
кр епос т ными
стенами
стоят,
а
посередине
города
-
прекрасный
д воре ц.
На кл онилс я
чу ть
корабль,
и
пошел
кр угом
над
городом.
За дир ают
жители
лиц а
к
неб у,
показывают
пальцами,
ма ль­
чишки
следом
бегут,
спотыкаются,
падают.
Как
оказались
летучие
гости
над
лу жайко й,
что
к
дворцу
примыкала
—
дернул
Иван-дурак
какую-то
в ерев ку,
повернул
рул ь
—
с тал
ко ра бль
вниз
опускаться.
Плавно
так
сел,
да же
травы
не
помял.


Тут
шагает
к
ним
от
дворца
стража:
трид ца ть
два
бо­
г а тыря,
все
мол од цы
—
од ин
к
одному,
кровь
с
молоком,
и
все
д руг
на
др ужку
похожи.
Встали
вокруг
корабля,
отдали
честь.
Дивятся
гости,
во
все
глаза.
А
тут
и
царь
с
царицей
подошли:
оба
молодые,
красавцы.
И
сам-то
царь
—
ну
т очь -в-т очь
богатырь
из
дворцовой
дружины.
Поклонились
им
гости,
представились.
—
Ме ня
то же
Иваном
звать, —
говорит
царь. —
Я
в
этой
земле
недавно
престол
занял.
А
вы
куда,
гости
дорогие,
путь
держите?
И
откуда
у
вас
это
чудо
летучее?
—
Разговор
не
короткий...
—
Тогда
—
к
трапезе
в сех
прош у!
Уж
извините
—
за­
смотрелся
на
в ашу
диковину.
Пришли
они
во
дворец,
се ли
за
столы
дубовые,
стали
е сть-п ить ,
хозяев
похваливать.
Расспросил
ца рь
каждого,
за
к аким
д елом
тот
в
пу ть
отправился,
пож ел ал
удачи.
—
А
теперь, —
о смел ели
гости, —
не пло хо
бы,
ваше
ве­
личество,
и
вас
послушать:
кто
вы
такой,
откуда,
к
кому
мы
в
го сти
попали,
что
про
вас
другим
людям
сказывать?
—
Я
бы
рад, —
молвил
ца рь
Иван, —
только
вот
рассказ-
чик-то
из
меня
не
больно
хор оши й.
Вот
разве
батюшку
моего
попросить,
—
повернулся
он
к
сидящему
по
левую
ру ку
ста­
рич ку.
—
Он
хоть
и
из
крестьян,
а
говорить
складно
умеет.
Уваж ь
гостей,
батюшка!
—
Это
мож но !—
старичок
погладил
б ороду.—
Только
не
уст али
ли
вы,
гости?
Времечко
позднее!
—
Про-осим!
Не
устали!
—
Тогда
вот
вам
эта
история.
Называется
она
—


ИВ АН
МЕНЬШОЙ
-
РАЗУМОМ
БОЛЬШОЙ
/Жили- бы ли
старик
со
старухой.
Старик
птицу
да
зверя
промышлял
—
тем
и
кормились.
Много
годов
они
прожили,
а
добра
не
на жили .
Тужит
старуха,
сет уе т:
—
Век
св ой
промаялись,
сладко
не
едали,
не
пивали,
цветного
пла тья
не
нашивали!
И
детей
у
нас
нету.
Кто
н ашу
старость
по коит ь
бу дет?
—
Не
горюй,
старуха!
—
утешает
ее
ст ари к.
—
По ка
руки
гнутся
да
но ги
носят,
с ыты
будем,
а
вперед
не
станем
за­
гадывать.
Вот
пошел
он
как-то
на
охоту.
Ходил,
ходил
по
лесу
с
ут ра
до
вечера
—
и
не
до был
ни
птицы,
ни
зверя.
Не
хочется
без
добычи
возвращаться,
да
что
станешь
делать?
Солнышко
на
закате
—
надо
домой
попадать.
То лько
тронулся,
вдруг
—
захлопала
крыльями
и
под­
нялась
из-под
куста
большая
пт ица
невиданной
к расо ты.
И
св ет
от
нее
во
все
стороны.
«Да ведь это,
никак,
сам а
Жар-птица! —
ахнул
старик. —
Сподобил
же
Господь
узр еть
на
старости
лет
экое
чудо!»
П одо шел
к
кусту,
откуда
Жар-птица
поднялась,
—
а
там
лежат
в
гнезде
трид ца ть
три
яйц а.
Ул ожил
он
их
за
па зух у,
и
пошел
домой.
Шел - шел
—
стал
у
н его
кушак
за
паз ухой
слабнуть,
на-
60


чали
яйца
оттуда
выпадывать.
Как
яйцо
выпадет
—
так
мо­
лодец
выскочит.
Тридцать
два
я йца
выпали
—
трид ца ть
два
молодца
на
свет
объявились.
Тут
подтянул
старик
куш ак
—
осталось
трид ца ть
третье
яйцо
за
пазухой.
Оглянулся
дед
—
и
глазам
не
верит:
идут
следом
тр ид цать
два
молодца.
Все
в
од но
лицо,
рост
в
рост,
го лос
в
голос,
волос
в
волос.
Как
га рк нут
все
вместе:
—
К оли
сумел
нас
найти
—
ты
теперь
нам
отец,
а
мы
тв ои
дети.
Ве ди
нас
домой!
Пришли
домой.
Говорит
старик:
—
Все
ты,
старуха,
горевала
да
плакала,
что
детей
нет у.
Вот
тебе
сразу
тридцать
два
сына.
Собирай
на
стол
да
корми
ребят!
Таи
реч и
лишилась.
Потом
в спл есну ла
ру кам и,
кинулась
стол
накрывать.
А
старик
куш ак
распоясал,
стал
кафтан
снимать
—
и
тут
выпало
из-за
пазухи
тр ид цать
третье
яйцо,
выскочил
оттуда
молодец.
—
Ты
откуда
взялся?
—
Я
то же
твой
сын,
Иван
Меньшой.
—
А
и
правда,
ве дь
б ыло
в
гнезде
трид ца ть
три
яйца.
С ади сь,
Иван
Меньшой,
ужин ать !
Приели
разом
молодцы
все
старухины
пр ип асы
и
вышли
и з-за
стола
ни
сыт ы,
ни
голодны.
Ут ром
говорит
Иван
Мен ьш ой:
—
Сумел
ты,
отец,
нас
найти,
сумей
и
работу
дать.
—
Да
ка кую
же
я,
ребятушки,
работу
дам?
Мы
со
ста­
ру хой
не
сеем,
не
пашем,
ни
сохи,
ни
лошади
—
никакого
обзаведения
не ту.
—
Ну,
на
нет
и
суда
не т,
отв еча ет
Иван. —
Пойдем
в
лю ди
работу
иск ать .
Ты,
отец,
иди
в
кузницу,
зак ажи
трид­
ц ать
три
ко сы.
А
сам
с
братьями
сделал
тем
временем
трид ца ть
три
гра бл и.
Как
в ерну лся
отец
из
кузницы
—
раздал
Ива н
Мень­
шой
братьям
косы
да
грабли.
—
Пойдем
работу
искать.
Денег
заработаем,
станем
свое
хозяйство
заводить
да
отца
с
матерью
покоить.
Прос тилис ь
братья
с
родителями
и
отправились
в
путь-дорогу.
Бл изко
ли
шл и,
далеко
ли,
до лго
ли,
ко рот ко
61


ли, —
показался
впереди
большой
город.
Едет
из
того
города
цар ски й
дворецкий.
Поравнялся
с
ними
и
спрашивает:
—
Эй,
молодцы,
с
ра боты
или
на
работу?
Е сли
на
работу,
пойдем
со
м ной,
дело
найдется.
—
Что
за
дело?
—
Надо
траву
на
царских
заповедных
лу гах
выкосить,
высушить,
в
копны
сгрести
да
в
стога
сметать.
Кто
тут
у
вас
за
старшего?
Вышел
Иван
Меньшой:
—
Веди,
показывай
работу.
Привел
их
дворецкий
на
ца рск ие
за пове дн ые
луга :
—
Управитесь
ли
в
три
недели?
—
Вёдро
постоит
—
и
в
три
дня
справимся.
Обрадовался
дворецкий:
—
Приступайте,
молодцы,
к
делу!
Платой
не
обижу,
а
харчи
какие
надо,
такие
и
стану
давать.
Иван
Меньшой
говорит:
—
Изжарь
нам
только
три дца ть
три
быка,
поставь
трид ца ть
три
ведра
вина
да
дай
хлеба
по
калачику
на
брата,
а
больше
нам
ничего
не
надо.
Уехал
дворецкий.
Наточили
братья
косы,
и
так
при ня­
лис ь
помахивать,—
только
свист
стоит.
Споро
пошло
дело:
к
вечеру
всю
траву
ско сили.
Тем
временем
привезли
им
трид ца ть
три
быка
жарен ы х,
трид ца ть
три
ка лач ика
хлеба
да
трид ца ть
три
ведра
зе лена
вина.
Братья
по
полведра
вина
в ыпи ли,
по
полкалачика
да
по
полбыка
съ ели
и
отдыхать
повалились.
На
другой
день,
только
солнышко
обогрело,
стали
тр аву
сушить
да
в
копны
сгребать,
а
к
в ечеру
все
сено
в
стога
сметали,
опя ть
по
полведра
вина
выпили,
по
полкалачика
да
по
полб ыка
съе ли.
Послал
Иван
Меньшой
одного
брата
на
цар ски й
д вор:
—
Скажи,
пусть'
ид ут
работу
принимать.
Приезжает
на
заповедные
лу га
сам
царь.
Стога
пере­
сч и тал,
по
лугам
походил
—
нигде
стоячей
травинки
не
на­
шел
и
говорит:
—
Ну,
ребятушки,
сумели
вы
ск оро
и
хорошо
мои
запо­
ведные
лу га
выкосить,
траву
высушить
да
сено
в
стога
см е­
64


та ть!
За
это
хвалю
и
сверх
всего
жалую
сто
рублей
ден ег
да
бочку-сороковку
вина.
А
теперь
сумейте
сено
уст ер ечь.
По­
вад ил ся
кто-то
каждый
год
на
э тих
лу гах
сено
поедать,
и
никак
того
вора
уследить
не
можем.
Ив ан
Меньшой
говорит:
—
Отпустите,
царское
величество,
моих
братьев
домой,
а
сено
я
один
ст ану
караулить.
Не
стал
царь
перечить.
Пошли
братья
на
царский
дв ор,
деньги
получили,
выпили
винца,
по ужинал и
и
отправились
домой
родителей
покоить.
А
И ван
Меньшой
на
ца рск ие
заповедные
луга
во ротил­
ся.
Ночами
не
спит,
сен о
караулит,
а
дне м
на
царскую
кухню
есть-пить
ходит,
там
и
отдыхает.
Осен ь
пр ишл а,
стали
ночи
долгие
да
темные.
И ван
Меньшой
с
вечера
на
стог
забрался,
в
сено
зарылся,
ле­
жит
—
не
спит.
В
сам ую
полночь
вдруг
все
кругом
освети­
лось,
будто
солнышко
засияло.
Поднял
Ива н
Меньшой
глаза
и
видит:
в ыско чила
из
м оря
коб ыли ца -зла тог ри виц а,
и
ки­
нулась
прямо
к
стогу.
Бежит,
под
ней
земля
д рожи т,
золотая
грива
развевается.
Прибежала
и
стала
сено
поедать.
Из ловчи лся
Ива н
и
вскочил
ей
на
спину.
Кинулась
кобылица-златогривица
прочь
от
сен а
и
понеслась
по
царским
заповедным
лугам.
Сидит
Иван
Мень ш ой,
левой
рукой
за
гриву
держится,
а
в
правой
ременная
плеть.
Бьет
той
плетью
кобылицу-златогривицу
и
правит
во
мхи
да
болота.
Нос илас ь,
но сил ась
она
по
мхам,
по
болотам,
по
брюхо
в
т опи
увязла
и
остановилась,
заговорила:
—
Ну,
Иван
Меньшой,
умел
ты
меня
поймать,
у мел
на
мне
усидеть,
да
умел
и
укротить!
Не
бей
больше,
не
мучь
меня
—
ст ану
те бе
верно
служить.
Привел
И ван
кобылицу
на
царский
д вор,
запер
в
ко­
нюшню,
а
сам
на
ку хню
пошел,
а
по сле
спать
завалился.
На
другой
день
говорит
царю:
—
Ваше
ца рск ое
в еличе с тво,
я
узнал,
кто
на
твоих
за­
поведных
лугах
сено
поедал,
и
в ора
того
изловил.
Пойдем,
по гляд и.
Увидал
царь
кобылицу-златогривицу,
обрадовался:
65


—
Ну,
Иван,
хоть
ты
и
меньшой,
а
ра зум ом
большой!
Жалую
т ебя
за
верную
службу
старшим
конюхом!
С
той
поры
и
про зва ли
его:
Иван
Меньшой
—
разумом
большой.
За сту пил
он
слу жит ь
на
царскую
конюшню.
Ночей
не
спит
—
все
коней
холит.
Стали
ко ни
сильные,
гла дк ие,
шерсть,
как
шелк,
блестит,
гривы
да
хвосты
расчесанные,
пушистые:
любо-дорого
посмотреть.
Царь
им
не
нахвалится:
—
Этакого
конюха
у
меня
век
не
бывало!
А
старым
ко ню хам
завидно:
—
Поставили
над
нами
м уж ика- дер евен щину !
Ему
ли
на
ца рск ой
конюшне
старшим
бы ть!
И
стали
худ ое
замышлять.
В
ту
по ру
забрел
на
цар ски й
дво р
старый
ярыга-при­
каз ны й,
пьяница,
кабацкий
дух,
и
просит
конюхов:
—
Поднесите,
ребятушки,
опохм е лить ся ,
голова
со
вче ­
рашнего
болит!
Я
вас
за
это
на
ум
наставлю,
научу,
как
старшего
конюха
извести.
Поднесли
ему
конюхи
стаканчик
винца,
опохмелился
я рыга
и
говорит:
—
Надо,
чтобы
при ка зал
царь
Ив ану
достать
гусли-са-
м оиг ры,
гусака-плясуна
да
кота-игруна.
Мн ого
добрых
мо­
лодцев
ездило
те
д иков ины
добывать,
да
никто
назад
не
воротился.
Вот
и
скажите
цар ю:
хвалился-де
И ван
Мень­
шой
—
ра зу мом
большой,
бу дто
ему
это
дело
нипочем
сд е­
лать.
Царь
его
пошлет,
а
назад
он
не
воротится.
Поблагодарили
конюхи
ярыгу,
еще
стаканчик
винца
ему
поднесли,
и
пошли
к
царскому
красному
крыльцу;
стоят
под
окнами,
переговариваются.
Увидал
их
царь,
вышел
из
пок оев
и
говорит:
—
О
чем,
молодцы,
толкуете?
—
Да
вот,
царь-государь,
похваляется
наш
ст арш ий,
конюх:«Знаю-де
я,
как
д ост ать
гу сли- с ам оигры,
гусака-пля­
суна
да
кота-игруна». Мы и спорим:
кто
говорит,
что
и
вп ра вду
достанет,
а
иные
так
эти
слова
за
похвальбу
считают.
Как
услыхал
царь
такие
ре чи
—
аж
с
лица
переменился.
Руки,
но ги
дрожат,
сам
думает: «Какбы мне этиредкости
66


по лучит ь
—
все
цари
мне
бы
за вид оват ь
стали!»Ивтуже
минуту
приказал
старшего
конюха
кликнуть.
Увидал
его,
сразу
закричал:
—
Поезжай
сейч ас
же,
не
мешкая,
и
прив е зи
гу сли- са-
моигры,
гусака-плясуна
да
кота-игруна!
Отвечает
Иван
Меньшой
—
разумом
большой:
—
Да
что
вы,
ваш е
царское
величество!
Я
про
них
и
слыхом
не
слыхивал.
Куда
я
поед у?
Рассердился
царь
—
корону
набок
сдвинул,
ногами
за­
топал:
—
Ты
что
тут
вздумал
разговоры
разговаривать,
мое му
царскому
слову
супротивиться!
Коли
достанешь
—
награжу,
а
не
достанешь
—
на
себя
пеняй:
мой
меч
—
твоя
голова
с
плеч!
Гусли-самогуды:
сами
з авод ятся,
сам и
играют,
са ми
пляшут,
са ми
песн и
по ют.
Пошел
Иван
Меньшой
от
ца ря
невесел,
б уйну
голову
пов есил .
Стал
седлать
кобылицу-златогривицу.
—
Что,
хо зяин ,
печален? —
спрашивает
он а.
—
Как
же
мне
веселому
быть?
Велел
царь
добыть
гус-
ли-самоигры,
гусака-плясуна
да
кота-игруна,
а
я
про
них
и
слыхом
не
слыхивал.
—
Ну,
что
за
беда!
Садись,
да
поедем
к
Бабе-Яге
—
уз наем ,
где
добывать
те
диковины.
Вскочил
молодец
ей
на
спину
—
только
их
и
видели.
Долго
ли
ех ал
Иван,
ко рот ко
ли,
б лизко
ли,
далеко
ли, —


заех ал
в
глух ой
лес,
такой
темный,
что
и
свету
белого
не
видать.
И
кобылица
отощала,
и
сам
притомился.
Выехал
как-то
на
поляну
и
вдруг
видит
—
с тоит
избушка
на
к урьих
нож ках.
Остановил
молодец
кобылицу,
крикнул:
—
Избушка,
избушка,
повернись
к
лесу
задом,
ко
мне
передом!
Мне
не
век
вековать
—
одну
ноч ку
переночевать.
За с крипе ла
избушка,
повернулась.
Сидит
в
ней
на
че р­
даке
Баба-Яга,
наруж у
выглядывает.
Старая,
горбатая,
на
пл ече
черный
кот
пристроился.
Увидала
Баба - Яга
гостя
и
говорит:
—
Давно
я
русского
духа
не
слых ив ала,
а
тут
русский
дух
сам
пожаловал!
Сказывай,
мо ло дец,
зачем
пр иехал ?
—
Что
ты,
бабушка,
неласково
гостя
встречаешь,
вы с­
прашиваешь
у
холод ног о
да
голодного!
У
нас
на
Рус и
до­
рожно го
человека
сперва
накормят,
напоят,
в
баньке
выпа­
рят
да
спать
уложат,
а
потом
уж
станут
вы сп р ашива ть.
Спохватилась
Баба-Яга:
—
Ох,
добрый
мо ло дец,
не
взыщи,
у
нас
—
не
у
ва с,
прости
меня,
старуху!
Все
дел о
справим,
как
надобно!
И
принялась
хлопотать.
Со бр ала
на
с тол,
накормила,
на пои ла
гостя,
по том
баньку
истопила.
Вы мы лся
И ван
Меньшой,
напарился.
Постелила
ему
Баба-Яга
постель,
ул ожи ла,
са ма
к
изголовью
села,
стала
спрашивать:
—
Скажи,
добрый
молодец,
по
доброй
во ле
ты
сюда
заехал
или
неволя
т ебя
пригнала?
И
куда
путь
держишь?
—
Да
вот
велел
мне
царь
достать
гу сли- сам оиг ры,
гу­
сак а- плясуна
и
кота-игруна.
Ка бы
ты
мне,
бабушка,
сказ ала,
где
их
найти,
—
век
бы
тв ое
добро
помнить
ст ал!
—
Ох,
дитятко
мое,
знаю
я,
где
те
диковины,
да
только
взять-то
их
т руд но!
Много
молодцев
ту да
езживало,
да
на зад
ни
один
не
воротился.
—
Ну,
бабушка,
чему
быть,
тог о
не
мино ва ть,—
а
ты.
пособи
моему
го рю,
расск ажи,
ку да
мне
ехать.
Покачала
Баба -Я га
седой
г оловой,
по ку ме кала,
и
го­
ворит:
—
Ладно,
спи
давай.
Ут ро
вечера
мудренее.
А
утром
молвила
т ак:
68


—
Надумала
я,
добрый
мо ло дец,
помочь
тебе.
Больно
уж
ты
вежливо,
хорошо
со
м ной,
старухой,
обошелся.
Не
то
что
пр ежн ие
гости:
накричат,
нашумят,
по
избе
грязными
сап ожищ ам и
шлепают.
Ну,
я
их
пос ы лала
туда,
куд а
им
на до
бы ло
—
к
мо ей
средней
сестре,
т оже
Бабе-Яге.
Ве дь
это
она
в л адеет
всеми
тремя
диковинами.
Она
среди
н ас,
трех
сес­
тер,
сам ая
жадная
да
богатая.
Старшая
—
са мая
злая,
сам ая
лютая,
—
ну,
а
я
—
мл адш ая
—
добрая
да
бедная.
Да же
ступы
хорошей
не т.
То лько
и
богатства
в сего
—
избушка,
кот,
неск оль ко
волшебных
клубочков,
да
еще...
колода
старых
карт
где-то
завалялась.
Вот
ее-то
я
те бе
в
дорогу
и
дам.
—
Зачем
она
мне,
бабушка?
—
А
пригодится!
Я
ведь
знаю:
сестрица
моя
больно
уж
в
карты
любит
иг ра ть.
И
нет
человека,
которого
бы
она
не
одолела.
А
эта
колода
—
волшебная.
С
ней-то
уж
у
тебя
проигрыша
не
будет.
—
Что
ж
—
спас иб о,
бабушка!
—
Удачи
т ебе,
голубок.
Кобылицу
св ою
у
ме ня
оставь,
будет
в
сох ран ности .
И
вот
тебе
клубочек.
Как
выйдешь
—
кинь
его
наземь:
ку да
покатится,
ту да
и
ты
ступай.
На п оила
Баба-Яга
молодца,
накормила
—
и
отправился
он
в
путь-дорогу.
Скоро
сказка
сказывается,
да
не
ск оро
де ло
делается.
Все
вперед
да
вперед
катится
клубочек,
—
а
сл едом
за
ним
мо л одец
ша г ает.
На
третий
ден ь
подкатился
клубок
к
избушке
на
курьих
ножках
и
остановился
перед
ней.
—
Повернись,
избушка,
ко
мне
передом,
к
лес у
задом!
—
кр икнул
Ива н.
Повернулась
избушка,
выглянула
Баба-Яга:
—
Давно
я
русского
духу
не
слы хала,
человечьего
мяса
не
едала,
а
тут
человек
сам
ко
мне
пришел!
Чег о
те бе
надо,
говори!
—
Ты
бы,
бабушка,
сначала
ме ня,
доброго
молодца,
на-
поила-накормила,
в
баньке
выпарила
да
в
постель
уло жила .
Я
бы
улегся,
ты
бы
стала
спрашивать,
а
я
—
рассказывать,
кто
такой
да
откуда.
—
Ну,
вот
еще
чего
захотел!
Корми,
пои
его
за
просто
так!
Говори
давай,
зачем
пожаловал!
69


Ч„


—
Да
вот
слышал
я,
что
ты
в
карты
играть
в ели кая
мастерица.
И
я
до
карт
то же
большой
охотник.
Не
желае шь
ли
сразиться?
Обрадовалась
Баба - Яга
—
мигом
сл ет ела
вниз,
схв ат ила
Ивана
за
руку,
потащила
в
избу.
—
Давай,
давай
сыграем!
Только
учти,
уговор
таков:
кто
ког о
обыграет,
тот
того
и
съест.
Согласен
ли?
—
Пускай
будет
по-твоему.
А
мое
усло ви е
такое:
играем
в
дурака,
и
счетом
до
трех
раз.
—
Ох,
слав но !
Ох,
хорошо!
Ну
и
де нь
у
меня
нынче
удачный
вы дал ся ...
Полак омл юс ь!
Полакомлюсь!
С ели
в
избушке
за
стол,
вытащил
Ива н
св ою
коло ду:
—
Раздавай,
старая!
Как
ни
старалась
она
сжульничать
—
все
равно
все
ко­
зыр и
у
Ивана
на
руках
оказались.
Проиграла
Ба ба -Яга.
За­
бегала
по
избушке,
за руг алась .
За
первым
разом
—
второй,
за
вторым
—
третий.
Ну,
попробуй-ка
обыграть
человека,
есл и
у
не го
волшебные
карты!
И
осталась
Баба-Яга
все
три
р аза
в
ду раках.
Повесила
она
голову:
—
Ну,
ешь
теперь
ме ня,
как
уж
договорились.
Жарить
станешь,
варить,
или
живой
схрумкаешь?
—
Да
ку да
ж
тебя
е сть,
экую
костлявую
да
жилистую!
Лучше
мы
вот
что
дав ай
сделаем.
Прошу
я
те бе
т вой
пр о­
игрыш,
если
за
каждую
игру
отдашь
мне
по
диковинке.
—
А
что
ты
хочешь-то,
мо лоде ц?
—
Нужны
мне
гусли-самоигры,
гусак-плясун
да
кот-иг-
рун.
На
том
и
поладим.
Повалилась
Баба -Я га
Ивану
в
ноги:
—
Ой,
сп асиб о
т ебе,
добрый
человек,
что
жив ой
меня
согласился
оставить!
Отдам,
отдам
все
три
диковины!
Не
стоят
они
мо ей
жизни.
Я
т ебя
за
это
еще
в
сво ей
ступе
куда
надобно
доставлю.
—
Неси
к
младшей
своей
сест ре!
Взял
Иван
св ои
диковины,
по гру зи лся
с
ними
в
ст ару­
хи ну
ст упу
—
часу
не
прошло,
как
спустились
они
возле
из­
бушки
младшей
Бабы-Яги.
Но
и
здесь
не
ст ал
долго
задерживаться.
Отдал
Ба бе- Яге


волшебную
колоду,
поблагодарил
ее
сердечно,
оседлал
ко-
былицу-златогривицу,
и
отправился
в
св ое
государство.
Привез
все
диковинки
в
целости-сохранности,
а
у
царя
в
ту
пору
сидели
в
гостях
три
ца ря
с
царевичами,
три
ко роля
с
королевичами
да
министры
с
боярами.
Заходит
добрый
молодец
в
горницу,
подает
царю
1ус-
ли-самоигры,
гусака-плясуна
да
кота-игруна.
Обрадовался
ца рь:
—
Ну,
И ван
Меньшой,
великую
ты
мне
службу
сослужил!
Жалую
те бя
за
это
—
быть
тебе
отныне
царским
советником!
Морщатся
бояре
с
министрами,
то лкуют
промеж
собою:
—
Эко
царь
вы дум ал
—
своего
конюха
вместе
с
нами
посадить!
Тут
гусли-самоигры
заиграли,
кот-игрун
стал
на
своих
гусель ках
тренькать,
а
гусак-плясун
—
приплясывать.
И
та­
кое
пошло
веселье
—
ник то
на
месте
у си деть
не
может.
И
хо зяев а,
и
гости
—
все
в
пляс
ударились.
Время
идет,
а
они
пляшут
и
пляшут.
У
царей
да
королей
корон ы
набекрень
сбились,
царевичи
с
королевичами
в при­
сядку
наяривают.
Министры
с
боярами
все
пот ом
облились,
за дых аются
—
а
остановиться
ник то
не
может.
Замахал
царь
руками:
—
Эй,
Ива н
Меньшой
—
разумом
большой,
останови
заб аву:
совсем
упарились!
С клал
добрый
молодец
все
три
диковинки
в
мешок,
и
сразу
все
стихло.
Пов алилис ь
гости
на
ла вки,
отдуваются:
—
В
жизни
такой
потехи
не
видывали!
Завидуют
иноземные
гости,
а
царь
рад-радехонек:
ни
у
кого
таких
редкостей
нету.
А
бояре
с
министрами
переговариваются:
—
Эд ак
ск оро
пр ос той
мужик-деревенщина
станет
п ер­
вым
человеком
в
царстве
—
всю
св ою
мужицкую
род ню
на
должности
поставит,
а
на с,
именитую
знать,
со
све та
сж ив ет,
коли
мы
от
н его
не
избавимся.
На
другой
день
собрались
они ,
сидят,
думают
—
как
нового
цар ско го
советника
извести.
Думали-думали,
и
пр и­
думали:
73


—
А
по зов е м-ка
мы
ярыгу-пьяницу,
он
на
эти
дела
мастер!
Пришел
ярыга-пьяница,
поклонился:
—
Зн аю,
господа,
зачем
я
вам
понадобился!
Е сли
пол­
ведра
вина
поставите,
науч у,
как
от
нового
цар ског о
совет­
ни ка
избавиться.
—
Сказывай,
за
наградой
не
постоим.
Поднесли
для
начала
чарочку.
Выпил
я рыга
и
говорит:
—
Уж
сорок
годов,
как
наш
царь
вдовый
ходит.
И
все
хочет
жениться
на
Алене,
прекрасной
царевне,
да
никак
ее
высватать
не
может.
Не
хочет
она
за
него
ид ти
—
и
все
ту т.
Думал
силой
ее
взять,
три
р аза
на
Але ни но
царство
войной
ходил,
сколько
войска
погубил
—
то же
не
получилось.
Пусть
пошле т
Ивана
Меньшого
А лену,
прекрасную
царевну,
до­
бывать.
Туд а
уедет
—
обратно
не
воротится.
Повеселели
бояре
с
министрами.
Наутро
пошли
к
царю:
—
С
умом
ты,
царь-государь,
нового
советника
себе
сыскал.
Этакие
д иков ины
сум ел
достать,
а
теперь
вот
по­
хваляется,
что
может
Алену,
пр екрасн ую
царевну,
похитить
да
сю да
прив е зти.
Как
услыхал
царь
про
А лену,
пр екрасн ую
царевну, —
не
мог
на
месте
усидеть,
с
тр она
соскочил:
—
А
ведь
и
правда,
как
я
сам
не
додумался!
Вот
кого
надо
послать
Алену,
пр екр асную
царевну,
доставать!
Позвал
нового
с ове тник а,
и
говорит:
—
Поезжай-ка
за
тридевять
земель,
в
тридесятое
ца р­
ство,
привези
мне
Алену,
пр екр асну ю
царевну!
—
Эх,
ва ше
царское
величество!
Прекрасная
царевна
—
это
тебе
не
гусли-самоигры,
не
гусак-плясун
и
не
кот-игрун:
ее
в
мешок
не
сунеш ь.
Может,
она
и
ехать-то
сюд а
не
з ахочет !
Затопал
царь
ногами,
руками
за м ахал,
б ород ой
зат р яс:
—
Не
перечить
м не!
Знать
ни чего
не
зн аю
—
как
суме­
ешь,
так
и
доставай!
Привезешь
Але ну
сюд а
—
дам
тебе
горо д
с
пригородами
и
министром
поставлю,
а
не
прив е­
зеш ь
—
в елю
голову
отрубить!
В ышел
Иван
Меньшой
—
разумом
большой
от
царя
в
пе чали ,
в
большом
раздумье.
Стал
сед лат ь
кобылицу-зла-
тогривицу,
а
она
спрашивает:


—
Что,
хо зя ин,
задумался?
Или
беда
случилась?
—
Беды
большой
нету,
да
и
радоваться
нечему.
Пос ы­
лает
царь
невесту
А лену,
пр екр асную
царевну,
до ст ава ть.
Сам
три
года
сватался
—
не
высватал,
три
ра за
войной
хо­
дил
—
достать
не
мог,
а
ме ня
одного
посылает.
—
Эта
беда,
хо зя ин,
не
так
велика.
Я
тебе
пом огу .
Заседлал
Иван
кобылицу,
и
—
только
их
и
видели.
Полетела
пт ица
синица
за
тридевять
земель,
за
си не
море-окиян,
в
тридесято
царство,
в
тридевято
государство.
Долго
ли
ех ал
мо ло дец,
ко рот ко
ли,
б лизко
ли,
далеко
ли
—
и
пр иехал
в
трид е ся тое
ца рс тво.
Видит
—
стоит
на
пу ти
высокая
ограда.
Пе ре скочи ла
через
нее
кобылица
—
и
очу­
тился
Ива н
в
царском
заповедном
саду.
Говорит
кобыли-
ца-златогривица:
—
Я
об ерн усь
сейчас
красивой
ябл он ей
с
золотыми
яблоками,
а
ты
спрятайся
где-нибудь
неподалеку.
Выйдет
завтра
с
утра
Алена,
прекрасная
царевна,
в
сад
погулять,
и
зах очет ся
ей
золотое
яблочко
сорвать.
Подойдет
близко
—
ты
не
зевай,
хватай
царевну,
а
я
наготове
буду.
Ни
минуты


не
мешкай,
сад ись
с
царевной
на
меня.
Кол и
оплошаешь
—
ни
т ебе,
ни
мне
в
живых
не
бы ва ть!
Утром
вышла
Алена,
прекрасная
царевна,
в
заповедный
сад
погулять.
Увидала
яблоньку,
подбежала
к
ней,
хотела
з ол отое
я бло чко
сорвать,
—
тут
откуда
ни
возьмись
вы с­
ко чил
Иван
Меньшой
—
ра з умом
большой,
ухватил
ее
за
руки.
В
ту
же
минуту
обернулась
яблоня
кобылицей-злато-
гривицей.
Вскочил
молодец
в
седло,
взвилась
кобылица
над
оградой...
Сбежались
караульные
—
а
прекрасной
цар ев ны
уж
и
след
прос т ыл.
Пос ла ли
во
все
с то роны
погоню
—
да
только
все
вернулись
с
пустыми
руками.
А
Иван
все
дальше
ск аче т,
земли,
рек и,
озера
позади
оставляет.
Противилась
первое
вр емя
Алена ,
отбивалась;
потом
затихла,
заплакала.
Плачет
да
на
своего
пох ит ите ля
с мот­
рит .
Вдруг
молвила:
—
Сказывай,
кто
ты
есть?
Из
ка кой
земли,
какого
род у,
как
т ебя
звать-величать?
—
Зовут
меня
Иваном.
Сам
я
из
такого-то
царства,
крестьянский
сын.
—
Скажи
—
для
себя
ли
ты
меня
по хит ил,
или
по
чь е­
му-то
пр иказ у?
—
Наш
царь
вел ел
тебя
к
н ему
доставить.
Крикнула
тут
Алена:
—
Да
ни
в
жизнь
я
за
такого
старого
замуж
не
пойду!
Он
меня
три
го да
сватал
—не
высватал,
три
р аза
наш е
царство
воевал
—
ничего
добиться
не
мог,
только
войско
потерял.
И
теперь
не
видать
ему
меня
как
своих
ушей!
А
ца рь
в
с тол ице
все
дни
от
окна
не
отходит,
все
на
дорогу
глядит:
не
покажутся
ли
Иван
с
царевной.
Не
успели
они
на
цар ски й
дво р
заехать,
как
сбежал
царь
с
кр ы льца,
издалека
к
Алене
руки
тянет,
кричит:
—
Сколько
годов
я
сватов
засылал,
сам
свататься
при­
ходил
—
все
отказывалась,
а
теперь
уж
придется
со
мной
под
венец
идти!
Усмехнулась
царевна:
—
Ты
бы,
царское
величество,
мне
с
дороги
хоть
от­
дохнуть
д ал,
а
уж
после
о
свадьбе
разговор
заводил.
76


За сует и лся
царь,
захлопотал:
—
Эй,
мамки,
нян ь ки,
сенные
девушки!
Готов
ли
терем
для
д оро гой
гостьи?
—
Давно
все
приготовлено!
—
Ну,
принимайте
св ою
бу ду щую
царицу.
В се,
что
ни
ск ажет
—
ис полн яй те,
чтобы
ни
в
чем
ей
отказа
не
было.
А
Ив ану
Меньшому
—
ра з умом
большому
говорит:
—
Молодец,
Ваня!
За
этакую
службу
бы ть
тебе
м оим
главным
мин ис т ром.
Да
жалую
т ебя
еще
тремя
городами
с
приг орода ми .
День
ли,
два
ли
прошло
—
не
терпится
старому
царю
свадьбу
сыграть.
Спрашивает
у
Алены:
—
Ну,
на
какой
ден ь
гостей
на
свадьбу
звать?
—
Да
как
же
я
венчаться-то
с
тобой
буду,—
отвечает
ца рев на,—
если
нет
мо его
обручального
перстня
и
св аде б­
ной
ка ре ты?
—
Ну,
за
этим
дел о
не
станет,
колец
да
карет
в
нашем
царстве
хот ь
отбавляй.
—
Нет,
царь,
ни
в
к акой
карете,
кроме
своей,
я
под
венец
не
поеду
и
никаким
ины м
перстнем,
кроме
своего,
обру­
чаться
не
буду!
—
А
где
же
твой
перстень
и
тв оя
свадебная
карета? —
спрашивает
царь.
—
Перстень
в
ук лад ке,
укладка
в
карете,
а
карета
на
дне
моря-океана,
близ
острова
Буяна.
И
покуда
не
достанешь
—
о
св адь бе
со
мной
не
заговаривай!
Снял
царь
корону,
по че сал
в
затылке:
—
Как
же
карету-то
со
дна
моря-океана
достать?
—
А
уж
это
забота
не
моя.
Как
сам
знаешь,
так
и
до с­
тавай.
И
у шла
в
с вой
терем.
К ум екал
царь,
ку мек ал,
и
вспомнил
про
Ивана
Мень­
шого
—
ра зум ом
большого.
Позвал
его
и
говорит:
—
Сослужи-ка,
Иван,
мне
еще
одну
службу:
привези
об­
ручальный
перстень
да
кар ет у.
Перстень
царевнин
в
укладке,
укладка
в
карете,
а
карета
на
дне
моря-океана,
в озле
острова
Буяна.
Привезешь
перстень
да
карету
—
я
тебе
тог да
треть
царства
отпишу.


—
Да
ведь
я,
ваш е
царское
в еличе с тво,
не
рыба-кит!
Как
я
стану
на
дне
морском
перстень
да
карету
искать?
Затопал
царь
ногами,
зак рич ал:
—
Знать
ничего
не
знаю,
ведать
не
ведаю!
Мое
царское
дел о
приказывать,
а
тв ое
холопье
—
слушаться!
Не
приве­
зеш ь
перстень
да
карету
—
голову
на
плахе
от с еку!
Пошел
молодец
на
конюшню,
стал
се длат ь
кобылицу-
златогривицу.
Спрашивает
кобылица:
—
Куд а,
хоз я ин,
собрался?
—
И
сам
еще
не
знаю
куда.
Велел
царь
обручальный
перстень
царевнин
да
свадебную
карету
достать.
Перстень
тот
в
укладке,
укладка
в
карете,
а
карета
на
дне
моря-океана,
в озле
острова
Буяна.
Надо
ехат ь ...
—
Эта
служба
пот руд нее
в сех
будет,—
говорит
кобы-
лица-златогривица.
—
Хот ь
д орога
и
недальняя,
да,
может
статься,
печальная.
Зн аю,
где
карета,—
но
достать
ее
не­
легко
будет.
Ладно,
спущусь
я
на
дно
моря-океана,
запрягусь,
привезу
карету
на
берег,
ес ли
ме ня
м орс кие
кони
не
увидят.
Но
есл и
уж
увидят
—
загрызут
насмерть.
Тогда
не
видать
тебе
ни
мен я,
ни
кареты!
Подумал
Иван
Меньшой,
и
явился
к
царю:
—
Дай
мне,
царское
величество,
двенадцать
воловьих
кож ,
дв ена дц ать
пудов
просмоленной
веревки,
двенадцать
пудов
смолы
да
котел.
—
Бери,
что
те бе
надо,
да
торопись
мою
службу
испол­
нять.
Нагрузил
молодец
кожи,
в ерев ку,
смолу
да
большой
котел
на
телегу,
запряг
кобылицу-златогривицу
и
отправил­
ся
в
путь-дорогу.
Приехал
на
м орс кой
берег,
ст ал
кобылицу-златогривицу
кожами
укрывать,
веревкой
просмоленной
у вяз ыва ть:
—
Если
кон и
морские
увидят
да
нак ин утся
—
не
скоро
до
т ебя
зубами
доберутся.
Две на дц ать
воловьих
кож
умотал,
двенадцать
пудов
ве­
ревки
просмоленной
увязал.
Потом
ст ал
см олу
разогревать
да
той
смолой
заливать.
Двенадцать
пудов
смолы
на
кож и
да
веревку
вылил.
—
Вот
теперь
мне
ко ни
морские
не
страшны!
—
г ов орит
80


коб ылица -з ла тог ривиц а. —
Сиди
на
берегу
и
ожидай
меня.
Три
дня
в
гусли
играй,
а
глаз
не
см ык ай.
Кинулась
в
море,
и
скрылась
под
водой.
Остался
Иван
Меньшой
—
разумом
б ольш ой
один
на
берегу.
День,
другой
прошел
—
не
с пит
мо ло дец,
в
гусельцы
поигрывает,
на
море
поглядывает.
На
третий
ден ь
стало
его
ко
сну
кло нить,
и
гусельцы
не
помогают.
Крепился,
крепился
и
не
мог
удержаться
—
задремал.
Вдруг
слышит
сквозь
сон
ко нск ий
топот.
Открыл
глаза,
видит
—
выскочила
на
берег
кобылица-златогривица
с
ка­
ретой,
а
по
бокам
у
нее
висят
шесть
м орс ких
коней
злато ­
гривых.
Кинулся
Иван
нав ст реч у;
встала
кобылица,
говорит:
—
Ну,
хозяин!
Не
укрыл
бы
ты
ме ня
воловьими
кожами,
не
увязал
бы
веревкой
да
не
за лил
смолой
—
лишилась
бы
я
жизни.
Целым
табуном
напали
на
меня
м орс кие
кони,
девять
воловьих
кож
начисто
по рв али,
да
две
крепко
испор­
тили,
а
эти
ше сть
коней
так
в
смоле
да
веревках
зубами
увязли,
что
отор ва ть ся
не
могли .
Да
ладно,
тебе
они
еще
пригодятся.
Спутал
молодец
мор с ким
коням
но ги,
схватил
ремен­
ную
плеть
и
стал
их
уму-разуму
учить.
Бь ет
да
приговари­
вает:
—
Будете
слушаться,
хозя ин ом
меня
признавать?
Не
будете
—
насмерть
забью
и
волкам
скормлю!
Пали
ко ни
на
коленки,
взмолились:
—
Не
мучь,
не
бей
на с,
добрый
молодец!
Будем
с лу­
шаться,
будем
те бе
верно
сл у жить!
Запряг
он
тог да
коней
в
к арет у,
и
пое хал
домой.
Под ­
катил
к
царскому
крыльцу:
—
Бе ри,
ца рск ое
величество,
карету
со
всем
приданым!
Ц арь
и
сп асиб о
не
сказал
—
достал
ук ладк у,
понес
Алене,
пр екр асн ой
царевне:
—
Ну,
все
твои
желания
я
теперь
исполнил:
достал
ук­
ладку
с
перстнем,
а
св аде бная
карета
у
крыльца
стоит!
Ск а­
зывай,
когда
станем
свадьбу
играть,
на
ка кой
ден ь
гостей
звать?
—
Повенчаться-то
я
согласна,—
отв еча ет
прекрасная
81


царевна.—
И
св адьб у
можно
скоро
сыграть.
Да
только
не
хочется
мне,
чтобы
ты
такой
старый
да
седой
со
мной
под
венец
шел.
Люд и
смеяться
будут.
Вот
есл и
бы
помолодился
ты
перед
свадьбой
—
тогда
бы
л адно
было.
—
Да
как
же
это
можно
сдел ат ь?
Мы
про
этакое
и
слыхом
не
слых ив али .
Если
знаешь
—
научи!
—
А
надо
найти
три
больших
медных
котла.
В
первый
налить
доверху
цельного
молока,
в
другой
и
третий
—
кл ю­
чевой
воды.
Котел
с
молок ом
да
один
котел
с
водой
нагреть.
Как
закипят
ключом
молоко
да
вода
—
кидайся
сперва
в
молоко,
потом
в
го рячу ю
воду,
а
уж
по том
в
студеную.
Как
окунешься
с
головой
во
все х
трех
кот ла х—
выйдешь
моло­
дым
да
пригожим.
—
А
не
обожгусь
я?
—
Да
в
нашем
царстве
все
так
молодятся.
От того
и
стариков
нету,
—
отвечает
прекрасная
царевна.
Велел
ца рь
все
приг отовит ь
так,
как
Алена
науч ила.
Вот
за кип ела
вода,
вышел
ца рь
к
котлам,
и
—
вдр уг
боязно
ему
стало.
Ходит,
мнется,
ежится...
Мял ся,
мялся...
—
Э,
да
что
тут
долго
думать!
У
меня
ведь
Ива н
Мень­
шой
е сть,
верный
слуга!
Пусть-ка
сначала
он
искупается.
Жив
останется
—
тогда
я
и
сам
нырну.
А
нет
—
и
т оже
не
беда,
по
нему
плакать
нек ом у.
Кони,
которых
он
пригнал,
мне
достанутся,
и
треть
царства
отписывать
некому
будет.
Велел
Ивана
позвать.
—
Зачем,
ва ше
величество,
звать
изв олил?
В едь
я
еще
с
дороги
не
отдохнул.
—
Для
отдыха,
В анюш а,
ку пание
—
первое
дело.
Да­
вай-ка
в ыкуп айся
в
эти х
трех
ко т лах,
и
иди
дальше
отдыхай.
Глянул
Иван
—
а
там
в
дв ух
котлах
вода
с
мол око м
кипит.
—
Ты
что,
ва ше
величество,
задумал
меня
живьем
св а­
рить?
Ну
и
н агр ада
за
всю
верную
сл ужб у!
—
Что
ты,
В аня,
ничего
подобного
у
меня
и
в
голове
не
было.
Это
я
хочу
т ебя
молодым
да
красивым
сделать.
—
Я
и
так
не
старый.
И
на
лицо,
и
статью
вовсе
не
уро д.
—
Перестань
супротивничать!—
рассердился
царь.—
82


Всегда
мне
перечишь.
Не
станешь
д обром
купаться
—
сил­
ком
прикажу
ст олк нут ь!
Тут
Алена,
прекрасная
царевна,
улучила
минутку,
и
шепнула
Ивану
та йком
от
царя:
—
Ты
перед
тем,
как
в
коте л
нырнуть,
дай
знать
ко-
былице-златогривице
да
морским
коням, —
а
пот ом
купайся
без
опаски.
И
ушла
в
св ой
терем,
как
бы
к
свадьбе
готовиться.
На
мор е,
на
окияне,
на
ос тр ове
Буя не
ле жит
бел-горюч
камень
алатырь.
Посмотрел
Иван
Меньшой
на
ца ря:
—
Ладно,
так
и
быть,
потешу
т ебя
в
последний
раз!
Все
равно
дву м
смертям
не
бы ват ь,
а
одной
не
миновать.
По­
зволь
только
еще
раз
глянуть
на
кобылицу-златогривицу,
может,
больше
и
не
увижу
ее.
—
С ту пай,
да
не
мешкай
там!
Пошел
Иван
на
конюшню,
рассказал
все
кобылице
и
м орс ким
коням,
а
те
ему
говорят:
—
Как
услышишь,
что
мы
все
всхрапнем
три
раза,—
смело
ныряй,
и
ничего
не
бойся.
Воротился
Иван
к
цар ю:
—
А
посторонись-ка,
ва ше
величество,
сейч ас
нырять
буду.
И
вот
слы шит :
всхрапнули
кони
три
раза.
Бултых
в
котел
с
молоком,
в ынырн ул,
оттуда
—
прямо
в
котел
с
кипятком,
потом
в
студеной
ключевой
воде
окунулся,
и
вышел
из
треть-


его
котл а
та ким
пр иг ожим
да
красивым,
что
ни
в
сказке
сказать,
ни
пе ром
описать.
На
него
гл ядя
и
ца рь
на
помост
вскарабкался.
«Эх, —
думает,—
ка ким
красавцем
сейч ас
стану!» Пал в котел с
молоком,
да
там
и
сварился.
Тут
прибежала
из
терема
Алена,
прекрасная
царевна,
взя ла
Ивана
Меньшого
—
разумом
большого
за
руки,
надела
ему
на
палец
обручальный
перстень.
—
Похитил
ты
меня
по
царскому
приказу.
Т еп ерь,
когда
ца ря
нет у,
твоя
во ля
—
назад
ме ня
везти
или
у
с ебя
оставить.
—
Оставайся,
есл и
согласна
женою
моей
стать!
На
том
и
поладили.
Послали
посыльных
—
Ива нов ых
отца
с
матерью
да
братьев
из
дер евн и
на
свадебный
пир
звать.
А
как
приехали
они
—
старик,
бабка
да
тридцать
два
брата,
тридцать
два
молодца
—
на
цар ский
двор,—
тут
и
сыграли
свадебку.
И
стали
Иван
Ме ньш ой
—
ра зум ом
большой
с
Аленой,
прекрасной
царевной,
жи ть
да
поживать
да
отца
с
мат ер ью
покоить.
Жил
человек
Сашка,
на
нем
серая
сермяжка,
на
затылке
пряжка,
на
шее
тряпка,
на
голове
шапка
—
хороша
ли
моя
сказка?
Так и закончил старичок,
царев
батюшка,
св ой
рассказ.
А
сам
ца рь
—
Иван
Мен ьш ой
—
ра зу мом
большой
—
добавил:
—
Скоро
после
тог о
меня
народ
и
на
царство
избрал.


Вот,
сижу
на
престоле
вместе
с
возлюбленной
женой,
с вет-
Аленушкой.
Об нял
жену-красавицу,
поднял
рез ную
чарк у:
—
За
ва шу
удачу,
гости
дорогие!
—
А
д ружи на
твоя, —
спросили
царевичи, —
это
и
есть
тридцать
два
брата?
—
Они
самые
и
е сть.
На
них
вся
моя
сила
держится.
П уще
глаза
покой
в
царстве
хранят.
—
Это
дело...
А
скажи-ка
нам
вот
еще
чт о,
царь-госу-
дарь:
ве дь
вы
все
из
яиц
вышли,
Жа р-п тице й
выведенных?
Тогда,
значит,
что
—
Жар-птица
и
есть
ваш а
родная
мать?
—
Выходит,
та к.
Только
мы
с
той
поры
никогда
ее
не
видали,
и
ни чего
о
ней
не
слыхали.
Может,
вам
встр ети тс я
он а,
на ша
родная
матушка...
—
А
не
пор а
ли
нам,
братцы,
и дти
спать-опочивать?
—
И
то
дело...
Переночевали
царевичи
с
Иваном-дураком
в
дворцовых
по ко ях;
наутро,
позавтракав,
с нова
в
путь
собрались.
Прос­
тились
с
царем
и
с
царицей,
с
приемными
их
родителями,
с
бравой
дружиною
—
тридцатью
двумя
братьями-богатыря­
ми.
—
Не
забывайте,
навещайте
н ас!—
гов ор или
им
все.
А
Иван-дурак
спросил
на
прощанье
у
ца ря:
—
Как,
ваше
величество,
поживает
ко были ца -зла то-
гривица?
—
Я
ее
держу
в
ласке
и
холе.
Только
вот
—
больно
она
по
братцу
своему
скучает,
коню-златогриву.
Давно
р асст а­
ли сь
он и,
с
тех
пор
—
ни
слуху
о
нем,
ни
ду ху.
Хоть
бы
узнать,
в
каком
он
царстве,
в
ка кой
стороне
—
может,
и
прош ла
бы
ее
тоска.
Может
быть,
и
он
вам
где-нибудь
попадется...
Счастливого
пути!
—
Спасибо!
Будьте
зд оро вы
вс е!
Вверх
поднялся
кораблик,
и
с нова
пол е тел
по
чистому
синему
небу.
Близко
к
вечеру
снова
увидели
они
впереди
верхушки
куполов,
и
предстал
перед
путешественниками
золотой
дворец.
Сто ят
вокруг
него
тенистые
сады,
там
и
тут
цветут
цветы,
диковинные
пт ицы
пою т- порха ют,
дивные
звери
85


прохаживаются,
на
деревьях
сидят.
Истинная
кр асот а!
И
гуляет
среди
той
красоты
прекрасная
девица
со
зверем
еди­
норогом.
—
Видно,
это
и
ест ь
Елена
Премудрая.
Проплыл
кораблик
вокруг
дворца,
и
опустился
на
лу­
жайку.
Сошли
на
зем лю
царевичи
и
Иван-дурак,
подошли
к
Елене
Пре м уд рой,
низко
кланяясь.
—
Здравствуй,
красная
де виц а!
Бьем
те бе
челом,
помоги
в
бедах-горестях.
—
Добро
пожаловать,
добрые
молодцы!
Что
за
дивный
ваш
кораблик!
Сколько
жив у,
такого
чуда
не
видывала.
Да-
вайте-ка
сначала
поешьте-попейте,
погуляйте,
отдохните
в
моих
владениях,
а
после
уж
разговоры
начнем.
У тро
вед ь
вечера
мудренее.
—
Хот ь
расс кажи
нам,
красная
девица,
какого
ты
роду?
По
всему
с вету
и дет
молв а
о
твоей
мудрости,
а
кто
ты
та­
кая
—
мы
и
не
ведаем.
—
Я
роду
царского,
дочь
царя
морского.
Научилась
я
в
его
владениях
ра зн ому
во лш ебс тву,
дал
он
мне
с
соб ою
волшебную
книг у,
и
от пус тил
жить
на
землю.
Знаю
я
и
пти­
чий,
и
звериный
язы к...
Вы
идите
отдыхайте,
а
мне
пора
ветры
на
завтра
заговаривать.
Утром
увидимся...
На
другой
день
предстали
царевичи
перед
Еленой
Пре­
мудрою.
Первым
выступил
Иван
Рогатинский,
ца ря
Ферапонта
сын.
Пов ед ал
о
своей
забо т е.
—
П омо ги,
милосердная,
не
дай
погибнуть
царству-
государству,
не
дай
завладеть
им
нечистой
силе.
Раскрыла
Елена
Премудрая
волшебную
книгу,
и
го­
ворит:
—
Надо
те бе
ехать
в
царство
ца ря
Аф рона ,
Жар-птицу
добывать.
Как
только
станет
вашему
царству
беда
уг ро­
жа ть
—
она
вас
выручит.
А
уж
какие
с лова
ей
перед
этим
сказать
—
ты
и
сам
догадаешься.
Ивану
Харастинскому
сказала
та к:
—
Эх,
Иван-царевич,
зачем
же
ты
лягушачью
кожу
спа­
лил?
Не
ты
ее
надел,
не
тебе
ее
и
снимать
было.
Разгневался
88


на
нее
Кощей
Бессмертный
за
то,
что
его
женою
быть
от­
к азалас ь,
и
превратил
на
три
года
в
лягушку.
Ну
да
делать
нечего,
словами
беды
не
поправишь.
Ска жу
только,
что
не­
легко
бу дет
с
Кощеем
сладить:
его
ни
стрелой,
ни
мечом
не
у бье шь.
—
Да
есть
ли
где
его
смерть?
—
О
том
молчит
моя
волшебная
книга.
Значит,
К ощ ееву
смерть
ты
сам
должен
найти.
Поедешь
д оро гой,
которую
я
ука жу, —
и
достигнешь
Кощеевых
владений.
А
дальше
уж
—
как
сам
постараешься,
как
ум ом
раск ине шь .
... —
А
твоя
Марья,
царевич
Алыберский,
живет
в
замке
Змея
Горыныча.
Одолеешь
его
—
и
снова
она
твоей
станет.
Выслушали
царевичи
Елену
Премудрую,
и
воскликнули
в
од ин
голос:
—
Ук аз ала
ты
каждому
из
нас
путь
не бл ижн ий.
Как
до-
бираться-то
станем?
—
Дорога
дальняя,
это
верно.
Потому
дам
я
каждому
из
вас
по
доброму
коню.
Скачите,
доказывайте
сво ю
удаль
мо­
лодецкую.
—
Ну,
а
ты ,—
обратилась
царевна
к
Ивану-дураку,—
почему
ни чего
у
меня
не
просишь?
—
А
мне
нич его
и
не
надо, —
ответил
Иван. —
Я
то,
в
чем
нуж да
есть,
сам
своими
руками
дел аю
или
добываю.
До­
зволь,
я
зд есь
у
т ебя
ост ан усь,
бу ду
тв оих
пт иц
со
зв ер ями
кор ми ть,
вестей
от
царевичей
дожидаться.
Вдруг
кому-то
из
них
помощь
потребуется.
—
Так
это
ты
летучий
корабль
смастерил? —
удивилась
царевна.—
Какие
руки
золо тые !
Такие
бы
руки
—
да
к
мое й
го лов е!
Живи
сколько
хочешь...
Вышли
гости
из
дворца,
и
сказал
Иван-дурак:
—
Вы
не
торопитесь!
Оставьте-ка
сначала
мне
по
своему
по лот ен цу,
я
их
на
корабле
р аз вешу
и
буду
каждое
утро
г ля­
де ть:
есл и
на
ч ьем- то
кровь
покажется
—
значит,
пор а
на
подмогу
спешить.
Да
возьмите
по
пузырьку
с
живой
и
мерт­
вой
водой,
из-под
волшебной
яблони
добытой.
Мало
ли
что
в
дороге
может
случиться.
Так
и
порешили.
Заседлали
царевичи
добрых
коней,
указала
Елена
Пре­
89


мудрая
каждому
св ою
д ороже нь ку
—
и
поскакали
они
сча сть е
с вое
добывать.
Или
дело
делать,
или
сказки
сказывать.
ТТоехал
Иван-царевич
Рогатинский
за
Жар-птицей.
Долго
ли
ехал,
коротко
ли.
Приустал,
сл ез
с
ко ня,
спутал
его ,
а
сам
спать
свалился.
Много
ли,
мало
ли
времени
прошло,
пробудился
царе­
вич,
видит
—
коня
не т.
Пош ел
его
искать,
ходил,
ходил,—
и
нашел
от
него
только
кости
обглоданные.
Запечалился
Иван-царевич:
ку да
без
коня
и дти
в
такую
даль?
«Ну что же,
—
думает, —
есл и
взялся
—
делать
нечего».
И
пошел
пеший.
Шел,
ш ел,
устал
до
смерточки.
Сел
на
мягкую
траву
и
пригорюнился,
сидит.
Откуда
ни
возьмись,
бежит
к
нему
Серый
Волк.
—
Что ,
Иван-царевич,
сидишь
пригорюнился,
голову
пов ес ил?
—
Как
же
мне
не
горевать,
Серый
Вол к?
Остался
я
без
доброго
коня.
—
Это
я,
Иван-царевич,
твоего
коня
съе л...
Жалко
мне
тебя!
Рас скажи,
зачем
в
такую
да ль
по ехал ,
куда
путь
де р­
жишь?
90


—
Да
надо
вот
царство
с вое
выручать,
Жар-птицу
до­
бывать...
—
Фу,
фу,
те бе
на
сво ем
добром
ко не
в
три
года
до
Жар-птицы
не
доехать.
Так
и
бы ть
—
коня
твоего
я
съ ел,
бу ду
теперь
слу жит ь
те бе
верой-правдой.
Садись
на
меня
да
д ер жись
покрепче.
Сел
Иван-царевич
на
него
верхом,
Серый
Волк
и
по­
скакал
—
син ие
ле са
мимо
ног
пропускает,
озера
хвостом
заметает.
Долго
ли,
коротко
ли,
добегают
они
до
в ысо кой
крепости.
Серый
Волк
и
говорит:
—
Это
царство
царя
Афрона.
Полезай,
Иван-царевич,
ч ерез
стену.
Увидишь
в
тереме
ок ош ко,
на
окошке
стоит
золотая
клетка,
а
в
клетке
сидит
Жар-птица.
Ты
птицу
возь­
ми,
за
пазуху
положи,
да
смотри,
клетки
не
трогай!
Перелез
Иван-царевич
через
стену,
видит
—
в
тереме
на
окошке
стоит
золотая
кле тка ,
в
клетке
сидит
Жар-птица.
Он
птицу
вз ял,
за
пазуху
положил,
да
засмотрелся
на
клетку.
Разгорелось
сер дц е: «Ах,
какая
—
золотая,
драгоценная!
Как
такую
не
вз ят ь!» И забыл,
что
Волк
ему
наказывал.
Только
дотронулся
до
клетки
—
пошел
по
крепости
звук:
трубы
затрубили,
барабаны
забили,
сторожа
пробудились.
Схва­
т или
Ив ан а-ца ре вича
и
повели
его
к
царю
Афрону.
Спрашивает
царь
Афрон:
—
Чей
ты,
откуда?
—
Я
ца ря
Ферапонта
сын,
Иван-царевич.
—
Ай,
ка кой
срам!
Царский
сын
да
воро ва ть
пошел.
Пришел
бы,
по
совести
поп рос ил
—
я
бы
так
ее
отдал,
из
ув ажени я
к
о тцу
тв ое му.
Ну
да
ладно,
сослужишь
мне
служ ­
бу
—
я
тебя
прощу.
Пое зжа й
в
царство
царя
Кусмана,
есть
у
него
конь -зл атог рив .
Приведи
его
ко
мне,
тогда
о тдам
тебе
Жар-птицу
с
клеткой.
«Так вот,
оказывается,
где
брат
коб ылиц ы-зла тог ри -
вицы!—
думает
ца рев ич.—
Только
вот
попробуй,
возьми
ег о!»
Загорюнился,
и дет
к
Серому
Волк у.
А
Волк
ему
сердито
в
ответ:
—
Говорил
те бе
—
не
шевели
клетку!
Почему
не
слушал
мой
наказ?


—
Ну
прости
уж
ты
мен я,
Серый
Волк !
—
То-то,
прости...
Ладно,
садись
на
меня.
Взялся
за
гуж,
не
г ов ори,
что
не
дю ж.
Опять
поскакал
Серый
Волк
с
Иваном-царевичем.
До л­
го
ли,
коротко
ли
—
добегают
они
до
крепости,
где
стоит
конь-златогрив.
—
Полезай,
Иван-царевич,
через
стену,
с то рожа
спят,
иди
на
ко нюш ню,
бери
коня,
да
смотри,
только
уз дечк у
не
тр ога й!
Перелез
Иван-царевич
в
крепость,
там
все
с тор ожа
спят;
зашел
на
конюшню,
поймал
ко ня -з ла то грива,
да
позарился
на
уздечку
—
она
золотом,
дорогими
камнями
уб ран а,
в
ней
коню-златогриву
только
и
гулять.
Дотронулся
Иван-царевич
до
у зде чки
—
пошел
зву к
по
в сей
крепости:
трубы
затрубили,
барабаны
забили,
сторожа
проснулись.
Схватили
Ивана-царевича
и
повели
к
царю
Кусм ану.
—
Чей
ты,
откуда?
—
Я
Иван-царевич.
—
Эк а,
за
к акие
глупости
взялся
—
ко ня
воровать!
На
это
и
простой
мужик
не
пойдет.
Ладно,
прощу
т ебя,
если
сослужишь
мне
службу.
Есть
у
царя
Далмата
дочь
Ирина
Несравненная
Красота.
Укради
ее,
привези
сюда,
подарю
я
т ебе
коня-златогрива
с
уздечкой.
Еще
пущ е
пригорюнился
Иван-царевич,
пошел
к
Серому
Волку.
—
Г ово рил
я
тебе
—
не
трогай
уздечку!
Не
послушал
ты
моего
наказа.
—
Ну
прости
ты
ме ня,
прос т и,
Серый
Вол к!
—
То-то,
прости...
Да
уж
ладно,
садись
мне
на
спину.
Опять
поскакал
Волк
с
Иваном-царевичем.
Добегают
они
до
Далматова
царства.
Гуляет
в
его
са ду
Ирина
Не­
сравненная
Красота
с
мамушками,
с
нянюшками.
Серы й.
Волк
и
говорит:
—
В
эт от
раз
я
т ебя
не
пушу,
сам
пойду.
А
ты
ступай
обратной
д оро гой,
я
теб я
догоню.
Иван-царевич
пошел
обратно,
а
Серый
В олк
перемахнул
через
сте ну
—
да
в
сад .
Зашел
за
куст,
смотрит.
Только
92


приотстала
Несравненная
Красота
от
мамушек
и
ня ню­
шек
—
ух ват ил
ее
Волк,
перекинул
через
спину,
и
—
наутек.
И дет
Иван-царевич
обратной
д оро гой,
вдруг
настигает
его
Серый
Волк,
с
Ирин ой
Несравненной
Красотой.
Об ра­
довался
царевич,
а
Серый
Волк
ему :
—
Садись
на
меня
ск ор ей,
как
бы
за
нами
погони
не
было.
Помчался
Серый
Волк
с
Иваном-царевичем,
Ирин ой
Несравненной
Красотой
обратно
—
син ие
л еса
мимо
глаз
пр опуска ет,
рек и,
озера
хвостом
заметает.
Долго
ли,
ко рот ко
ли
—
до бег ают
до
царства
ца ря
Кусмана.
Спрашивает
Серый
Волк:
—
Что,
Иван-царевич,
приумолк,
пригорюнился?
—
Как
же
мне,
Серый
Волк,
не
горевать!
Как
расстаться
мне
с
такой
Несравненной
Красотой?
Как
бу ду
ее
на
коня
ме ня ть?
—
Буд ь
по-твоему,
—
отвечает
Серый
Волк.
—
Спрячем
цар евн у
где-нибудь,
а
я
обернусь
Ирин ой
Несравненной
Красотой,
гы
и
веди
меня
к
цар ю.
Спрятали
они
Несравненную
Красоту
в
лесной
избушке.
Серый
В олк
перевернулся
через
голову
и
сделался
то ч ь-в-
точь
царевной.
Повел
его
Иван-царевич
к
царю
Кусману.
Обрадовался
царь,
стал
благодарить:
—
Спасибо,
Иван-царевич,
что
достал
мне
невесту.
По­
лучай
коня-златогрива
с
уздечкой.
Сел
Иван-царевич
на
коня
и
поехал
за
Ирин ой
Н еср ав­
нен ной
Красотой.
В зял
ее,
посадил
рядом,
и
ед ут
они
дальше.
А
царь
Кусман
ус тр оил
свадьбу,
пировал
ве сь
ден ь
до
в ечер а,
а
как
н адо
б ыло
спать
ложиться,
отв ел
он
ца рев ну
Ирину
в
сп аль ню,
да
только
лег
с
ней
в
кровать,
глядь
—
а
вместо
молодой
же ны
волчья
морд а
скалится!
Царь
со
страху
с
кровати
свалился,
а
Волк
прочь
удрал.
Нагоняет
Ивана-царевича
и
спрашивает:
—
О
чем,
Иван-царевич,
задумался?
—
Как
же
мне
не
думать?
Жалко
расставаться
с
таким
сокровищем
—
конем-златогривом,
менять
его
на
Ж ар-
птицу.
93


—
Не
печалься,
я
тебе
по мо гу.
Вот
доезжают
они
до
царя
Аф рон а.
В олк
и
говорит:
—
Этого
коня
и
Несравненную
Красоту
ты
спрячь,
а
я
обернусь
конем-златогривом,
меня
и
вед и
к
Афрону.
Спрятали
они
в
лесу
царевну
и
коня-златогрива.
Серый
Во лк
перекинулся
через
спину,
обернулся
конем-златогри­
вом.
Повел
его
Иван-царевич
к
царю
Афрону.
Обрадовался
царь,
отдал
ему
Жар-птицу
с
золотой
клеткой.
В ерну лся
Иван-царевич
в
лес,
посадил
Ирину
Несрав­
ненную
Красоту
на
коня-златогрива,
взя л
золотую
клетку
с
Жар-птицей
и
по ехал
в
родную
сторонку.
А
ца рь
Афрон
велел
подвести
к
себ е
дареного
коня
и
только
хотел
сесть
на
него
—
к онь
обернулся
Серым
Волком.
Царь
со
страху
где
стоял,
там
и
упал,
а
Серый
В олк
пустился
наутек
и
скоро
догнал
Ивана-царевича.
—
Теперь
прощай,
мне
дальше
и дти
нельзя.
Сл ез
Иван-царевич
с
коня
и
три
р аза
поклонился
до
земли,
отблагодарил
Серого
Волка.
Сел
на
коня-златогрива,
и
по еха ли
они
с
царевной
Ирино й,
с
Жар-птицей
прямой
дорогою
дальше,
в
царство
царя
Ферапонта.
А
дома,
в
стольном
городе
—
дым
стоит
коромыслом;
издалека
слыш но,
как
полы
во
дворце
хо ду ном
ходят:
пляски,
гулянье,
музыка!
Стража,
стрельцы
—
все
влежку
лежат,
на
стенах
крепостных
нет
никого
—
пр иход и,
бери
все
голыми
ру кам и.
Ником у
нет
дел а,
что
вражья
ра ть
уж
вплотную
к
городу
подошла,
со
вс ех
сторон
охватила
—
вот-вот
в ор­
вутся,
всех
перебьют,
столицу
огнем
спалят,
а
царство
ра­
зорят.
Хлестнул
царевич
коня-златогрива
по
крутым
бокам,
—
в звилс я
к онь
под
самые
облака,
перепрыгнул
и
рать
не­
сметную,
и
стену
городскую.
Опустился
на
площади
перед
дворцом,
встал
как
вкопанный.
Слез
Иван-царевич
на
землю,
спус тил
Несравненную
Красоту.
А
навстречу
уж
бежит
с
крыльца,
за п лет аясь
ногами,
сам
его
батюшка,
цар ь
Фера­
понт:
—
Иванушка!
Сынок!
Да
откуда
же
ты
вернулся?
Что
за
чудо-птица
у
т ебя
в
клетке?
Какой
ко нь
могучий
—
диво,
а
не
конь!
Я
таких
и
не
ви дыва л.
Грива
золотая...
А
красу-де­
96


в ицу
где
раздобыл?
Эй,
слуги!
Несите
нам
по
ча рке
зелена
вина.
Да
по
большой!
Обнял
царевич
отца,
поцеловал,
и
сказал
ему
строго:
—
Не
время,
батюшка,
сей час
вино
пить.
Вот-вот
ц ар­
с тву
нашему
погибель
придет.
Пошли-ка
нав ерх ,
в
самый
высокий
терем.
А
как
поднялись
в
самый
высокий
терем
Иван-царевич
с
Жар-птицей,
Ферапонт
с
боярами
да
министрами
—
рас­
пахнул
царевич
узорчатое
окошко:
—
Гляньте-ка!
Посмотрели
ца рь
со
знатью
—
а
вокруг
города
словно
черная
туча
клубится:
это
вражья
ра ть
к
приступу
готовится.
Испугались:
—
Ой,
беда
нем ин учая !
Погибель
и
цар ст ву,
и
нам,
и
всему
народу-у!..
На клон илс я
тут
царевич
к
клетке,
и
молвил
тихонько:
—
Кликни-ка
сю да
на
подмогу,
чудо-птица,
своих
сыно­
вей-богатырей!
Встрепенулась
Жар-птица
—
та к,
что
сияние
от
нее
оз а рило
все
кругом,—
подняла
вве рх
го лов у,
и
закричала
тонким
голосом.
Был
себе
ца рь
Додон,
построил
он
костяной
дом:
набрали
со
всего
царства
костей,
стали
мочить
—
перемочили;
стали
сушить
—
кости
пересохли,
оп ять
намочили,
а
когда
намокнут,
тогда
сказку
доскажу.


Только
смолк
ее
крик,
глядь
—
мчатся
из
ближних
лесов
на
вражью
рат ь
три дца ть
два
молодца-богатыря.
Впере­
ди
—
сам
ца рь
Иван
Меньшой
—
ра зум ом
бо л ьшой
на
своей
кобылице-златогривице.
Ржет
кобылица,
зовет
своего
брата
коня-златогрива.
Встрепенулся
конь,
забил
коп ыта ми.
Бе­
гом
спустился
Иван-царевич
из
терема,
вскочил
на
коня,
выхватил
из
но жен
булатный
м еч...
Перемахнул
конь
крепостную
стену,
и
т оже
врезался
сечу.
Д рог нула
вражья
рать,
побежала
от
стен
—
видит,
что
не
будет
спасения
от
чудо-богатырей
и
от
их
могучих
коней.
Долго
гнали
они
супротивников,
покуда
и
следа
их
не
оста­
лос ь
на
землях
царя
Ферапонта.
То гда
прискакали
запылен­
ные ,
усталые
богатыри
в
столицу,
спешились
с
коней.
Конь-
златогрив
с
сестрой
сраз у
убежали
в
ца рск ие
заповедные
лу­
га
—
вспоминать
детство,
ест ь
сочную
зел ен ую
траву,
ку­
паться
в
утренних
росах.
Богатыри
спать
легли
—
сморил
их
сон.
А
проснувшись,
явились
все
к
царю
Ф ерапо нт у.
Впере­
ди
—
ца рь
Иван
Меньшой,
в
руках
у
него
з ол отая
клетка
с
ма те рью
—
Жар-птицей.
Низко
кланялся
им
ца рь
Ферапонт:
—
Благодарствую
вам,
честные
м олод цы-бог а тыри!
Отвели
вы
беду
неминучую.
Это
ведь
я
в
ней
виноват:
вместо
того,
чтобы
царское
дело
исполнять,
гул ьбо й
занялся,
чуть
все
царство
не
прогулял...
Теперь
уж
с
этим
покончено.
Хри ст ом-Б огом
прошу:
погостите
вы
у
меня
хоть
маленько,
дайте
отблагодарить!
Глянул
Иван
Ме ньш ой
на
своих
братьев:
—
Ну
как ?
Уважим
царя?
Крепки
ли
границы
у
наш его
государства?
Не
на пад ет
ли
врасплох
враг,
покуда
мы
тут
тешиться
будем?
—
Крепки
гр ани цы!
А
ес ли
кто
и
пожалует
—
наша
матушка,
Жа р-пти ца ,
вм иг
нам
сигнал
дас т
—
от
ее
взгляда
ничего
не
скроется.
А
Ферапонт
пр изв ал
к
т рону
сына-царевича.
—
Р асскажи,
сын
мой
дорогой:
все
ли
ты
узнал-изведал,
что
хотел,
когда
в
путь
пускался?
Повидал
ли
к рая,
где
сол­
98


нышко
ночует?
Пос луш ал
ли,
о
чем
дуб
с
бер езо й
закатной
порой
шеп чутся ?
Узнал
ли,
каковы
сны
у
реч ки
на
рассвете?
Нашел
ли
ветра
летучего,
спросил
ли
у
него,
за
что
он
твою
матушку
заг уб ил?
Скажи,
Иванушка!
—
Много
я,
батюшка,
не
узнал
и
не
изв е дал.
Много
д орог
не
прошел.
Да
ведь
жизнь
впереди
еще
до лг ая.
Зато
пон ял
я,
что
есть
гла в ное
для
души
человеческой,
для
сердца
мо­
лодецкого:
чтобы
была
свободной
земля
родная,
чтобы
бы ли
верные
друзья,
добрый
конь
да
же на
л юби мая.
По
э тим
делам
и
суди
ме ня,
батюшка...
И
обсказал
Иван-царевич
отцу
все
св ои
странствия
и
приключения.
Прослезился
Фе ра понт,
взял
сына
за
од ну
ру­
ку,
Ири ну
Несравненную
Красоту
—
за
другую,
соединил
их:
—
Благословляю
вас,
детки.
Живите,
любите
друг
дру­
га. ..
А
скоро
и
свадьбу
сыграли
—
богатую,
веселую.
И
царю
Ивану
Меньшому,
и
всем
его
братьям
на
ней
дело
наш лось :
ко му
быть
тысяцким,
кому
—
дружкой,
а
кому
—
и
просто
гостем.
Ну,
да
ведь
хороший
гость
на
свадьбе
—
это
т оже
ве­
ликое
дело!
За
белы
руки
пр иним а ли,
за
столы
бе лод у бовы
с ажа ли,
за
ск атер ти
бр анные ,
за
яства
сахарные,
за
питья
медвяные.
Поехал своей дорогою и Иван-ц ар е вич
Харастинский,
муж
царевны-лягушки,
что
потом
Василисой
Прекрасной
об ер­
нулась.
Поехал
выручать
ее
из
Кощеева
плена.
99


Е хал
путями-дорогами,
лесами
дремучими,
полями
ши­
рок им и,
через
реки-озера
переправлялся
с
конем.
И
доехал
до
какого-то
царства.
Смотрит
—
что
такое?
Все
царство
окаменело.
И
пах ари
на
полях
с
кон ям и,
и
косцы
на
луг ах
с
косами,
и
пастухи
со
стадами,
и
лесорубы
с
топорами,
и
рыбаки
на
ре ках
с
неводами
—
все,
кто
как
б ыл,
так
в
камень
и
обратились.
Добрался
до
стольного
города.
Зашел
во
дворец
—
и
там
никого
живого
не
нашел.
И
ца рь
на
троне,
и
царица
в
тереме,
и
бояре,
и
сенные
девушки,
и
стража
—
все
недвижимы,
все
каменные.
Вышел
из
дворца,
и
отправился
ку да
глаза
глядят.
Ехал,
ехал,
смотрит:
лежит
побитое
в ойс ко.
Крикнул
он:
—
Есть
ли
кто
живой?
Отзовись!
Никто
не
откликается.
Поехал
царевич
да ль ше.
Вскоре
увидел
другое
побоище,
больше
первого.
Вскричал
Ив ан-
царевич
громким
голосом:
—
Отк лик нис ь
хот ь
о дна
живая
душа!
Никто
ответа
не
подает.
Прое ха л
еще
с
версту,
увидел
третью
р ать-с илу ,
побитую
больше
первых
двух.
О ст ано­
ви лся
и
крикнул:
—
Коли
ест ь
кто
жив
человек,
отзовись,
скажи,
кто
по­
бил
ва ше
войско?
Опя ть
ни
слова
в
ответ.
Е дет
дальше
Иван-царевич,
видит
—
с тоит
бог а тырь
в
полном
в оору жен ии:
с
мечом,
луком,
палицей,
с
виду
невредим,
и
—
каменный.
«Попробую - ка
я
его
ожи вить»,—
подумал
Ив ан -цар е­
в ич.
Достал
пу зыреч ек
с
жив ой
водой,
и
дав ай
лицо,
голову
богатырю
мазать.
Только
до
шеи
дошел
—
тут
и
пузырек
опустел.
Но
вот
стало
ли цо
у
богатыря
розоветь,
глаза
от­
крылись,
зашевелились
во лосы
на
голове.
Повернулась
го­
ло ва
в
од ну
сторону,
в
другую...
О глядел ась
кругом.
И
—
заплакала.
Слезы
льются
неудержимо.
—
Эй,
молодец!—
ок лик нул
его
Иван-царевич.—
Не
пол но
ли
слезы-то
лит ь?
Лучше
бы
о
с ебе
ра сск аза л,
о
том,
что
в
э том
царстве
приключилось.
—
Лучше
бы
тебе
ме ня
не
трогать,—
вздохнул
бога­
тырь. —
Лучше
бы
я
камнем
стоял,
чем
так-то
—
глаза
видят,
100


все
соображаю
—
а
ни
рукой,
ни
ногой
д вину ть
не
могу.
Ну,
сделай
еще
чего-нибудь!
—
Рад
бы
—
да
кончилась
моя
живая
водица.
Ты
не
горюй!
Поведай
всю
ваш у
беду,
а
потом,
может
быть,
и
до
дел а
дойдет.
—
Ну
слуш ай.
ИВ АН- БОГАТ Ы РЬ
^Сили -бы л и
старик
со
старухой,
и
родился
у
них
сын
по
имени
Иван.
Старик
с
ут ра
до
вечера
в
поле
работает,
а
старуха
по
хозяйству
управляется
да
сына
качает.
А
парень
растет
не
по
дням,
а
по
часам:
будто
тесто
на
опа ре
поднимается.
На
третьем
году
с тал
на
улицу
выбегать,
с
ребятами
поиг рыв а ть.
Жалуются
сосед и:
—
Уймите
сына!
Шутит
он
с
нашими
ребятами
шутки
нехорошие:
к ого
за
ру ку
схватит
—
ру ку
сломает,
ко го
за
ногу
схватит
—
ногу
вывихнет.
П о бьет,
покалечит
в сех
детей!
Приг орю нились
старик
со
старухой,
призадумались:
«Что с парнем делать?»
И
говорит
старик:
—
Ста ну
его
в
пол е
водить
—
пу сть
там
и
играет.
На
том
и
со гласи лис ь.
101


На
другой
ден ь
поехал
старик
на
паш ню
и
сына
с
собой
привез.
Только
старик
за
сох у
взялся,
просит
па рень :
—
Д ай,
я
пахать
стану!
—
Ну,
где
тебе,
сынок,
ты
еще
мал!
Вырастешь
—
на­
пашешься.
А
сейчас
побегай,
поиграй.
—
Нет,
хочу
пахать!
—
Ну
ладно,
попробуй, —
г оворит
отец.
Парень
так
глу бок о
со ху
в
землю
вогнал,
что
к онь
встал:
не
может
тянуть.
—
Ты,
сынок,
глу б око
берешь!
Конь
не
тянет,
и
соху
поломаешь.
Приподнял
Иван
соху,
с тал
к оню
помогать
—
и
пош ло
дел о.
Столько
до
о беда
напахал
—
старику
в
день
не
уп ра­
виться!
—
Стой,
сынок,
надо
ко ня
кормить.
Видишь,
весь
в
пене,
словно
в
мыл е.
Отпрягли
к оня,
пустили
на
луг,
а
сами
обедать
сели.
Поели,
отдохнули,
и
г оворит
отец:
—
Сходи,
сынок,
за
конем,
пора
за
дел о
приниматься.
Пошел
парень
на
лу г,
с мотр ит
—
нет
коня.
Оглянулся
и
видит:
сидит
за
кустом
в олк
—
медный
лоб ,
об лизыва е тся ,
а
от
коня
только
к ожа
да
кости
остались.
Увидал
волк
Ивана,
кинулся
на
него :
—
К оня
съел
и
т ебя
съем !
—
Погоди
хвалиться
раньше
времени!
Сх ва тил
в олка
за
ноги,
размахнулся
и
так
сильно
бросил
оземь,
что
только
мокрое
пятно
осталось.
Земля
задрожала
и
гул
пошел,
бу дто
г ром
грянул.
Воротился
к
отцу
и
гов ор ит:
—
Волк
—
медный
лоб
нашего
коня
съел .
—
Экое
го ре!
Хорошо,
что
хот ь
ты,
сынок,
на
глаза
ему
не
попал.
Пойдем
скорее
домой,
а
то
как
бы
он
и
нас
с
тобой
не
съел!
На к онец
вырос
Иван
до
по лно го
возраста
и
стал
таким
молод цом
—
ни
в
сказке
сказать,
ни
пером
описать.
А
в
ту
пор у
потерялись
у
царя
три
дочери:
по хит ил
их
племянник
Кощея
Бессмертного
по
прозв а нию
Сам
с
но­
готок,
борода
с
ло кот ок.
Сколько
ни
искали,
ни как
найти
не
104


могли.
Ездили
и
князья,
и
бо яре,
да
никто
назад
не
воро­
тился.
Кликнул
тог да
ца рь
клич
по
всем
волостям,
по
вс ем
деревням:
—
Коль
найдется
удалец
и
моих
дочерей
сыщет
—
тому
при
жиз ни
полцарства
отпишу
и
на
любой
из
трех
царевен
женю !
Стал
Иван
проситься
у
отца
с
матерью:
—
Благословите
идти
царских
дочерей
искать!
Родители
отговаривают:
—
Что
за
нужда
тебе,
сынок,
ид ти
неведомо
куда
да,
может,
там
и
голову
с ложи ть?
Лучше
бы
до ма
невесту
приг­
л ядел
да
жен ился,
чем
ш ата ться
по
чужой
стороне.
А
он
на
своем
стоит:
—
Приш ла
мне
пора
на
белый
св ет
поглядеть.
И
стал
в
путь-дорогу
собираться.
Перво-наперво
пошел
в
кузницу
и
говорит
ку знец ам:
—
Скуйте
мне
пал ицу
в
триста
пудов,
да
такую,
чтобы
не
ломалась,
не
гнулась,
не
плющилась.
Сковали
ему
такую
палицу,
вернулся
добрый
молодец
домой.
А
на
другое
ут ро
встал
раненько,
умылся
беленько
и
стал
с
родителями
прощаться.
Проводили
они
его
за
око­
лицу
и
домой
в
слез ах
в ерну лись .
Вот
и дет
Иван
день,
и дет
д руг ой;
вдруг
видит
—
человек
стоит.
В
каждой
ру ке
у
него
по
большому
дубу
—
и
он
дуб
о
дуб
поко лачив ае т .
—
Здравствуй,
Дубыня-богатырь!
—
Ну,
ка кой
я
богатырь!
Вот
на
свете
ест ь
богатырь
И ван
—
тот
богатырь!
В
три
го да
волка
убил.
Да
ты
не
он
ли
самый
и
есть?
—
Верно,
зовут
ме ня
Иваном.
И
в олка
я
убил.
Только
вот
сил ой
по-настоящему
еще
ни
с
кем
не
мерился.
—
Возьми
меня
с
собой!
—
Пойдем.
Долго
ли,
ко рот ко
ли
шли
Иван
с
Д уб ыней
—
пришли
к
дву м
б оль шим
горам.
Стоит
ме жду
те ми
горами
ч ело век
и
го ру
о
гор у
пок о­
лачивает,
только
гул
идет.
—
З дра вству й,
Горыня-богатырь!
105


—
Разве
я
богатырь?
Вот
слышно
—
ест ь
на
Рус и
бо­
гатырь
Иван.
Он
в
ребячьи
годы
в олка
голыми
руками
убил
—
вся
земля
дрожала
и
гор
много
ос ыпал ось .
Вот
кто
богатырь!
Дубыня
на
Ивана
показывает
и
говорит:
—
Вот
кто
в олка
—
медного
лба
уб ил!
Тут
Горыня
по клони лс я
и
просится:
—
Возьми,
Иван-богатырь,
ме ня
с
собой!
—
Пойдем.
Стало
их
трое.
Идут
день,
другой;
подошли
к
ш ирок ой
реке.
Лежит
на
берегу
человек,
на
усах
через
реку
людей
переправляет.
—
Здравствуй,
Усыня-богатырь!
—
Здравствуйте,
молодцы
уд алы е!
Вот
назвали
вы
ме ня
богатырем,
а
тог о
не
знаете,
что
ест ь
на
Руси
Ив ан -б ога­
тырь.
Он
еще
в
р ебят ах
волка
—
медного
лба
убил.
Вся
зе мля
тогда
дрожала,
река
из
бер его в
выходила,
сколько
места
затопила!
Вот
это
богатырь!
Дубыня
и
Горыня
на
Ивана
показывают:
—
Вот
он
и
есть
Иван-богатырь!
Поклонился
им
Усы ня
и
просится:
—
Возьмите,
братцы,
меня
с
собой!
—
Что
ж,
пойдем!
Стало
их
чет в еро..
Шли
он и,
шл и,
и
у ви дели
избу.
Во
дворе
б оль шое
ст адо
быков,
а
в
избе
никого
нет.
Иван-бо­
гатырь
и
гов ор ит:
—
Ну,
раз
хозяина
нет,
поживем
в
эт ой
избе,
покуда
все
кругом
не
обыщем.
Вдруг
да
нападем
на
след
похитника
царских
дочерей.
На
том
и
согласились.
—
Ты,
Дубыня,
оставайся
о бед
варить,—
говорит
Иван, —
а
мы
пойдем
в
окрестностях
поглядим.
Остался
Дубыня,
за к олол
пя ть
быков,
сварил.
Сидит,
в
окно
поглядывает.
Вдруг,
откуда
ни
возьмись,
бежит
Сам
с
ноготок,
борода
с
локоток,
тя нет
с орок
возов
сен а.
Се но
притащил,
во ды
из
ко лод ца
достал.
Накормил,
напоил
быков,
ст ал
считать.
Считал,
считал
—
пяти
не
хватает.
106


—
Кто
это
тут
—
быков
не
кормит,
не
поит,
а
добром
пользуется?
Увидел
Дубыню,
схватил
его
и
дав ай
бить.
Б ил,
бил,
приподнял
избу
с
одного
уг ла,
сунул
туда
молодца:
—
Чтобы
уг ол
не
гнил!
И
убежал.
Вертелся
Дубыня,
вертелся,
еле
выбрался.
Пришел
в
и збу,
вл ез
на
печь
и
лежит.
В орот илис ь
названные
бр ат ья:
—
Готов
обед?
—
Готов.
—
А
ты
чего
лежишь?
Вставай
обедать!
—
Не
хоч у,
братцы,
угорел
сильно.
На
другой
ден ь
оставили
Горыню
о бед
варить,
и
уш ли.
На
п оле -п оляне,
на
высоком
кургане.
За колол
он
семь
быков,
сварил
и
с тал
ждать.
Сидит,
в
окн о
поглядывает:
—
Где
до лго
ходят?
О бед
стынет.
Вдруг
бежит
Сам
с
ноготок,
борода
с
локоток,
сорок
возов
сена
тянет.
Прибежал,
накормил
быков,
напоил,
счи­
т ать
стал.
Считал,
считал
—
семи
не
хватает.
—
Что
тут
за
вор
поселился
—
быков
не
кормит,
не
пои т,
а
добром
пользуется?
Увидал
Г орын ю,
схватил,
и
да вай
бить!
Бил,
бил,
и збу
с
одного
уг ла
при под ня л,
сунул
ту да
беднягу:


—
Лежи
там!
И
уб ежал .
Вертелся,
вертелся
Горыня,
кое-как
из-под
изб ы
выб­
рался.
При шел
Иван-богатырь
с
Дубыней
да
Усыней,
а
Го­
рын я
все
на
печ и
лежит,
стонет.
—
Че го
лежишь?
Вставай
обедать!
—
Обедайте,
а
я
не
хочу
—
голова
с
угару
б олит.
—
Что
тут
за
уга р
такой? —
удивляется
Иван.
На
третий
ден ь
оставили
Усыню
о бед
варить.
Остался
один,
за ко лол
девять
быков,
о бед
сварил,
попробовал:
жир­
ные
по луч илис ь
щи,
вкусные!
Сел
у
ок ош ка,
на
улицу
погля­
ды вае т.
Откуда
ни
возьмись,
набежал
Сам
с
ног от ок,
борода
с
локоток,
приволок
с орок
в озов
сена.
Накормил
быков,
на­
поил,
считать
стал.
Считал,
считал,
зар уга лся :
—
Да
что
тут
творится?
Сегодня
девяти
не
хватает!
Сх ва тил
молодца
за
усы,
выволок
из
избы
и
давай
бит ь!
Б ил,
бил,
таскал,
таскал,
приподнял
избу
с
одного
угла
и
сунул
Усыню
под
угол:
—
Будешь
ме ня
помнить!
И
сам
уб ежал.
Выбрался
Усы ня
из-под
избы,
забрался
на
печь
и
лежит,
поойкивает.
Воротилась
дружина:
—
О бед
готов?
Ну,
так
слезай
о бедат ь.
Чег о
леж иш ь?
—
Не
могу,
братцы,
голова
болит
—
уг орел .
Утром
г оворит
Иван-богатырь:
—
Се год ня
последнюю,
четвертую
сторону
н адо
обой­
ти.
Если
и
там
следа
не
сыщем,
пойдем
прочь:
не
стоит
больше
в
э том
месте
царевен
искать.
А
о бед
сегодня
я
сварю,
мой
черед.
Ушли
названные
б рать я,
а
Иван
за колол
двенадцать
быков,
сварил.
Сидит
на
лавке,
в
окно
поглядывает
да
песни
поет.
Вдруг
прибежал
Сам
с
ноготок,
борода
с
лок оток ,
сор ок
в озов
сена
приволок.
Накормил
быков,
напоил,
стал
считать.
Д вен адц ати
не
хватает!
Услыхал
песню,
ог ляде лся
и
кинулся
на
Ивана-богатыря:
108


—
Теб я- то
мне
и
над о!
Сейчас
поквитаюсь!
Бились
они,
бились
—
см ял
его
Иван-богатырь,
бороду
ему
оборвал,
самого
под
лавку
кин ул:
—
Валяйся
там!
В
ту
по ру
названные
братья
пр иш ли.
—
Заждался
вас
с
обедом!
Нашли
хот ь
ка кой -то
след?
—
Нет,
ничего
не
наш ли.
Сидят
все
четверо,
о бедают .
Глянул
Дубыня
под
лавку
и
говорит:
—
Глядите,
угар-то
наш
под
лавкой
лежит!
—
Какой
угар
под
лавкой? —
спрашивает
Иван.
—
Да
Сам-то
с
ног о ток,
борода
с
лок оток !
Он
и
есть
наш
угар.
Усмехнулся
Иван-богатырь:
—
Чег о
же
вы
мне
раньше
не
сказали?
—
Хотелось
узнать,
кто
из
нас
вс ех
сильнее.
И
вот
те­
перь
видим:
ты,
Иван-богатырь,
самый
сил ь ный.
А
Сам
с
ноготок,
борода
с
локоток
отлежался
тем
вре ­
мен ем,
в ско чил
—
и
ну
бежать!
Все
четверо
молодцев
—
за
ним
следом.
Добежал
Сам
с
ноготок,
борода
с
локоток
до
глубокой
пропасти
и
скрылся
под
землей.
Г ов орит
Иван-богатырь:
—
Сколько
мы
кругом
места
обошци,
а
эт ой
пропасти
не
видали.
Н адо
туда
спуститься,
узнать:
не
у
этого
ли
ко л­
дуна
царевны
томятся?
В зяли
бычьи
шкуры,
нарезали
ре мн ей,
связали
их.
—
Ну,
кто
пойдет?
—
Спускайте
меня,—
г оворит
Иван-богатырь.—
Сами
жд ите
тут
безотлучно.
Как
дерну
за
ремень
—
тяните
сразу
наверх.
Взял
п али цу,
ст ал
спускаться.
Спустился
и
пошел
по
дорожке.
Шел,
ш ел,
вдруг
видит
—
свет.
Вышел
Иван
на
свет
и
увидел
Медное
ца рс тво.
Медный
дворец
стоит,
у
ворот
з меи
на
медных
цепях
прикованы.
Шипят,
вход
во
дворец
стерегут.
Возле
дворца
колодец,
у
ко лод ца
медный
ковшик
на
медной
це поч ке
висит.
За черп нул
Иван
во ды
из
колодца,
сам
н апи лся
и
зм еев
напоил.
Присмирели
змеи,
притихли.
Заш ел
он
в
медный
дворец,
а
там
на
медной
лавке
девуш-
109


ка-красавица
сидит,
шь ет.
Как
стежок
стегнет,
так
солдат
выскочит,
как
другой
стегнет
—
другой
со лдат
выскочит.
—
Здравствуй,
девица-красавица!
Что
шьешь-пошива-
ешь,
на
кого
рать-силу
сгоняешь?
—
Здравствуй,
добрый
молодец!
Шью
си лу
на
Ивана-
богатыря.
—
А
кто
ее
поведет?
—
Сам
с
ноготок,
борода
с
лок от ок.
—
Кем
же
он
тебе,
красавица,
приходится?
—
Мы
три
сестры-царевны:
я,
Ан на,
старшая,
сред­
няя
—
Марфа,
а
меньшая
—
Татьяна,
все
дочери
царские.
Похи тил
нас
Сам
с
но гот ок,
борода
с
лок оток,
и
держит
в
неволе
три
года.
А
сам
он
Кощея
Бессмертного
родной
пле м ян ник.
—
Ва с-то ,
тр ех
царевен,
я
и
ищу!
Брось-ка
ты,
кр асави ца,
шить-пошивать,
рать-силу
сгонять!
Вот
пойду
обратно
—
и
т ебя
с
собой
возьму,
к
отцу
с
ма те рью
увезу.
Обрадовалась
царевна,
ки нула
шитье
в
печку.
Тут
и
все
солдаты
исч езли,
словно
их
и
не
было.
Накормила
царевна
богатыря,
напоила.
Отдохнул
он
в
Медном
царстве
и
пошел
дальше.
Долго
ли,
ко рот ко
ли
шел
—
увидал
впереди
царство
Серебряное.
И
дво рец
серебряный
стоит,
и
все
кр угом
из
чистого
серебра.
У
во рот
большие
змеи-сторожа
на
сереб­
ряных
цепях
прикованы,
шипят,
пасти
разевают...
Возле
дворца
колодец.
У
ко лод ца
серебряный
ковшик
на
серебря­
ной
цеп оч ке
висит.
Зачерпнул
Иван
воды
из
колодца,
сам
напился
и
змеев
напоил.
Улеглись
змеи,
прис м ире ли.
Зашел
в
серебряный
дворец,
а
там
на
серебряной
лавке
сидит
девушка,
еще
краше
первой.
Это
средняя
сест р а,
Марфа-царевна,
шьет:
как
стежок
ст егн ет,
так
два
солдата
выскочат.
—
Что,
красная
девица,
шье шь-п о ши вае шь?
На
кого
рать-силу
сгоняешь?
—
Сгоняю
рать-силу
на
Ивана-богатыря.
—
А
кто
поведет
ее?
—
Сам
с
ног о ток,
борода
с
лок от ок.
112


—
А
где
он
сейчас?
—
В
третьем
царстве.
—
Брось
ты,
прекрасная
царевна,
шить-пошивать,
рать-
силу
на
меня
сгонять!
Обратно
пойду
—
и
т ебя
с
собой
возьму,
к
отцу-матери
увезу.
Царевна
рада-радешенька.
Кинула
шитье
в
печку
—
и
солдаты
все
исчезли.
Отдохнул
Иван-богатырь
в
Серебряном
царстве,
и
от­
правился
дальше
в
путь-дорогу.
Чур ,
сказку
не
перебивать;
а
кто
ее
перебьет,
тому
комар
в
рот
попадет.
Идет,
идет,
а
св ет
все
я рче
становится.
Вдруг
все
кругом
так
засияло
—
глазам
б ольн о.
Это
рас кин уло сь
перед
ним
Золотое
царство.
Дворец
из
чистого
золота,
как
жар
горит.
Окна
в
нем
хрустальные,
наличники
алмазами
изукрашены.
У
крыльца
зме и
с
золотой
чешуей,
на
золот ых
цепях
пр и­
ко ван ы,
шипят,
пасти
разевают,
дворец
стерегут.
На
дворе
колодец,
у
коло дца
золотой
ковшик
на
золотой
цеп оч ке
висит.
Зач ерпну л
богатырь
во ды
из
золотого
колодца,
сам
по­
пил
и
змеев
напоил.
Прит ихли
змеи,
спать
улеглись.
Ступил
молодец
на
з олот ое
крылечко,
открыл
золотую
дверь.
Сидит
во
дворце
на
золотой
лавке
третья
сестра
—
Татьяна-царевна,
такая
прекрасная,
что
ни
в
сказ ке
сказать,
113


ни
пе ром
опис а ть.
Сидит,
шь ет:
как
стежок
стегнет,
так
три
солдата
выскочат.
—
Здравствуй,
Татьяна-царевна!
—
говорит
Иван-бога­
тырь.—
Что
шье шь-п о ши вае шь,
на
к ого
рать-силу
сго­
няешь?
—
Здравствуй,
добрый
молодец!
Велено
сгонять
силу
на
Ивана-богатыря.
И
шить-то
охоты
не т,
и
не
ши ть
нел ьзя:
убьет
Кощеев
племянник,
Сам
с
ног от ок,
борода
с
локоток.
—
Бросай-ка
ты,
прекрасная
царевна,
это
ши тье
в
печ­
ку, —
я
тебя
на
белый
св ет
подыму
да
к
о тцу
с
матерью
увезу.
—
Ох,
молодец,
много
сю да
охотников
хаж ив ало,
да
ник то
назад
не
воротился:
в сех
по губ ил
Сам
с
ног от ок,
бо­
рода
с
локоток.
Никто
с
ним
справиться
не
может.
Вот ,
слыш но,
народился
на
Рус и
Иван-богатырь.
То лько
его
од­
ного
злодей
и
боится.
Велел
нам
сгонять
си лу
несм ет ную ,
собирается
на
Ивана-богатыря
войной
идти.
—
Ну,
это
он
опо зда л.
Сам
я
сюда
пришел
с
ним
силой
помериться
да
вас,
трех
сестер,
из
неволи
выручить.
Обрадовалась
Татьяна-царевна:
—
Так
вот
ты
ка кой
есть,
Иван-богатырь!
Кинула
шитье
в
печку
—
и
солдат
как
не
бывало.
Ст ол
скатертью
накрыла,
разных
кушаньев
нанесла,
стала
гостя
потчевать:
—
Куш ай,
добрый
молодец!
Наелся
он,
напился,
и
гов ор ит:
—
Спасибо,
прекрасная
царевна,
за
ласку
да
угощенье.
С кажи
теп е рь,
где
найти
Кощеева
племянника?
—
Лежит
он
в
бане,
ве сь
изб ит ый,
израненный.
Парится
да
поправляется,
ждет,
покуда
мы
ему
войско
приготовим.
Крепко
полюбилась
Ивану-богатырю
Татьяна-царевна.
И
рос том
вышла,
и
д ород ст вом
взяла.
Золо та я
коса
ниже
пояса,
брови
соболиные,
глаза
с
пов олок ой,
а
и дет
—
будто
лебедь
белая
плы ве т.
А
царевна
глянула
на
него
—
и
зарумянилась,
з ар дела сь,
словно
маковый
цвет.
—
Будешь
биться
с
Кощеевым
племянником, —
говорит
царевна, —
гляди:
не
бей
его
два
раза,
а
то
он
опять
оживет.
Простился
добрый
молодец
с
царевной,
вышел
на


к рыль цо,
спус тил ся
в
сад.
Вон
он а,
баня!
Зашел
—
а
там
лежит
на
полке
Сам
с
но гот ок,
борода
с
локоток,
парится,
кричит:
—
Дай
жару!
Дай
жа ру!
Только
Иван
через
порог
ст упи л,
как
он
веник
кинул
и
закричал:
—
Что
это
русским
духом
пахнет?
А,
это
ты,
Иван-бо­
га т ырь?
Пришел
смерти
искать?
От
ме ня
живым
не
уйдешь!
И
в
ту
же
минуту
так
св ист нул,
что
сем ь
пот оло чин
вылетело,
а
прислужники
замертво
повалились.
С оско чил
с
пол ка,
выбежал
на
улицу
и
за кри чал:
—
Ах,
девки-подлянки,
обманули:
н ету
войска!
Ну
ладно,
и
од ин
с
тобою
спр ав люсь!
Кинулся
на
Ивана-богатыря,
и
так
крепко
его
уд ар ил,
что
по
колено
в
зе млю
вогнал.
А
Иван
при норов илс я ,
да
как
ст ук нет
—
повалился
Сам
с
ноготок,
борода
с
локоток,
бу дто
ов ся ный
сноп.
—
Бей
его
еще
раз!
—
кричат
прислужники.
А
богатырь
помнит
царевнин
наказ:
если
два
р аза
у да­
рить
—
оживет
Кощеев
племянничек.
И
отвечает:
—
Много
че сти
вашему
хозяину,
чтобы
русский
богатырь
его
дважды
бил!
И
одного
р аза
довольно.
Тут
прислужники
сами
на
него
кинулись
—
да
он
их
раскидал,
разбросал
в
разные
с то роны.
И
пошел
в
золотой
дворец.
Увидала
его
в
окошечко
Татьяна-царевна,
выбежала
на
крылечко
радостная:
—
Храброму
да
удалому
слав а!
Сняла
с
пальца
перстень,
надела
Ивану-богатырю,
пок­
лонилась:
—
Если
люба
тебе
—
сватайся
у
батюшки,
как
домой
вернемся.
Ты
мне
сраз у
по
сердцу
пришелся,
буд у
тебе
ве р­
ной
жено й.
—
И
ты
мне
по
нраву,
Татьянушка!
Стали
они
в
обратный
путь
собираться.
Вышли
из
зо­
лотого
дворца
—
подала
царевна
Ивану
з олот ое
яичко:
—
Переложи
из
од ной
руки
в
другую
—
увидишь,
что
будет.
115


Перекинул
он
яичко
—
и
не
стало
золотого
дворца.
—
Теперь
где
захочешь,
там
и
поставишь
золот ой
дво ­
рец
—
с тоит
только
яичко
переложить.
А
теперь
пойдем
к
средней
сестре.
Приш ли
в
серебряный
дворец:
—
Собирайся,
Марфа-царевна!
Обрадовалась
Марфа,
собралась,
и,
только
спустились
с
крыльца,
переложила
сер ебр ян ое
яич ко
из
рук и
в
руку
—
сразу
не
стало
сер ебр яног о
д ворц а.
Подала
яич ко
Ив ану:
—
Где
захочешь,
там
и
ст авь
серебряный
дворец.
И
пошли
к
старшей
сестре.
Перекинула
Анна-царевна
яич ко
медное
с
руки
на
руку
—
и
не
стало
ме дно го
дворца.
Подала
яичко
Ивану-богатырю.
Повел
он
царевен
туда,
где
ремень
оставил,
когда
в
пропасть
спускался.
Привязал
к
ремню
дощечку.
—
Садись,
Анна - царе вн а.
Дернул
за
ремень:
мол,
тащите.
Вытащили
названные
братья
царевну
и
не
налюбуются:
—
Ах,
и
до
чего
же
хороша
девица!
Опустили
ремень
в
другой
раз,
вытащили
среднюю
ца­
ревну,
еще
краше
пе рво й.
В
третий
раз
оп уст или
ремень.
—
Садись,
Татьяна-царевна!
—
говорит
богатырь.
—
Нет,
лучше
ты
сад ись .
Пусть
т ебя
сначала
подымут,
а
то
как
бы
там
чего
худого
не
замыслили...
—
Что
ты,
царевна!
Как
ты
мог ла
худ ое
про
мою
дру­
жину
подумать!
Не т,
я
теб я
здесь
од ну
не
оставлю...
Вытащили
Дубыня,
Г орыня
и
Усы ня
Татьяну-царевну
да
так
и
о бмер ли:
—
Этакую
красоту
век
не
видывали!
Сра зу
всё
позабыли.
Усы ня
кричит:
—
Эту
девицу
я
за
себя
возьму!
Г орыня
на
Марфу-царевну
показывает:
—
Эта
девица
моей
женой
будет!
—
А
я,
братцы,
на
старшей
же нюс ь!
—
кричит
Дубыня.
—
Вы
п ого дит е!—
г овори т
Татьяна-царевна.—
Про
Ивана-то
за б ыли?
Он
Самого
с
ноготок,
борода
с
лок оток
убил,
нас
из
неволи
выручил!
Н адо
сначала
его
достать,
по­
том
уж
разговаривать.
116


—
Не
мешайся!
—
загалдели
богатыри.
—
Бабь его
ли
это
ума
дел о?
Вытянем
Ивана
—
кто-нибудь
из
нас
невесты
лишится!
И
перерезали
ремень.
Упал
ремень
вниз,
и
вздохнул
Иван-богатырь:
—
Эх,
не
по слуш ался
я
Татьяны-царевны!
Правду
она
говорила.
Ну
да
что
теперь
толковать!
Надо
думать,
как
на
белый
свет
выбираться.
Пришел
он
в
за пов ед ный
сад,
переложил
из
ру ки
в
ру ку
золотое
яичко,
и
появился
золотой
дворец
на
том
месте,
где
прежде
стоял.
Напился
мо ло дец,
наелся
и
лег
спать:
—
Ут ро
вечера
мудренее.
Завтра
делами
займусь.
Жили-были
журавль
с
журавлихой,
поставили
они
ст ожок
сенца
—
не
сказать
ли
сказку
с
конца?
Вдруг
слыш ит :
зашумело
все
кругом,
за гремел о.
Нака­
тилась,
налетела,
как
черная
туча,
на
ковре-самолете
Коще­
ева
сестра,
мат ь
Самого
с
ноготок,
борода
с
ло кот ок.
Зубы
железные,
гл аза
оловянные,
нос
крючком,
рот
до
уш ей
р ас­
тянут,
волосы
космами
висят.
Уп ала
на
землю,
плачет,
катается:
—
Ох,
не
стало
моего
чадушки,
сыно чк а
родимого!
Увидал
это
Иван-богатырь,
подкрался
к
ней
поближе,
ухватил
Кощееву
сестру
за
волосы,
втащил
на
ковер-самолет.
Перекинул
яич ко
из
руки
в
руку
—
пропал
золотой
д воре ц.


—
А
теперь
—
поднимай
ме ня,
Кощеиха,
на
белый
свет,
а
не
то
смерти
предам!
Зашипела
Кощеева
сестра,
заскрипела
зубами
—
и
взвилась
вверх.
Носилась,
носилась
по
подземному
царст­
ву
—
не
мог ла
сбросить
с
ковра-самолета
доб ро го
молодца.
Вылетела
из
подземелья
на
белый
св ет
и
поднялась
выш е
об ла ков.
—
Сейчас
в
м оре
т ебя
ут опл ю!
—
Меня
утопишь
—
и
са ма
утонешь:
не
выпущу
тебя!
Билась,
билась
Кощеева
сестра
—
ни как
не
может
спих­
ну ть
богатыря
с
ковра-самолета.
Еще
выше
поднялась
—
т ак,
что
з емля
в
копейку
кажется.
Пол етела
камнем
вниз.
—
Упадем
в
лесн ую
чащу
—
тут
те бе
и
конец
при дет !
—
Я
разобьюсь,
и
тебе
смерти
не
миновать!
—
отвечает
Иван-богатырь.
На
че лове чий
рост
до
лес ных
верхушек
не
долетели
—
взмыл
ковер-самолет
кверху.
Нак ин ул ась
Кощеева
сестра
на
Ивана-богатыря.
Рвет
когтями,
зубами,
вниз
скинуть
старается.
Выбилась
из
сил,
спу ст ил ась
на
зе ле ный
лужок.
Там
обернулась
сразу
крохот­
ной
букашкой
—
и
не
стало
ни
ее,
ни
ковра-самолета,
словно
сквозь
землю
провалились.
А
Иван
отдохнул,
собрался
с
силами,
и
стал
из
ле су
выбираться.
Долго
ли
шел,
коротко
ли,
на коне ц
вы бра лся
на
чистое
поле.
Смотрит
—
лежит
на
нем
побитое
войско.
Тут
же
и
Дубыня-богатырь,
пополам
перерубленный.
—
Вот
где
Дубыня
смерть
нашел!
Дальше
двинулся
—
там
другая
ра ть
по бит ой
лежит,
и
убитый
Горыня-богатырь
под
ракитовым
кустом.
А
на
тр еть ем
побоище
Усыню
смерть
подкараулила.
Постоял
Иван-богатырь
над
ме ртвы м
Усыней,
вдр уг
слышит:
кто-то
из-под
куста
голос
подает:
—
Эй,
мил-человек!
Глянул
—
а
там
дружинник,
вес ь
израненный.
Дал
воину
воды,
и
рассказал
тот :
—
Три
месяца
назад
объявились
в
нашем
царстве
три
чу жезем ны х
богатыря:
Дубыня,
Горыня
и
Усыня,
привезли
120


тр ех
царевен,
племянником
Кощея
Бессмертного
пох ище н­
н ых.
Велел
царь
свадьбы
дочерей
с
бог а тыря ми
готовить,
в
ту
пору
и
напал
на
на ше
царство
сам
Кощей
с
несметными
по лчищ ам и.
Послал
ца рь
навстречу
три
рати,
а
воеводами
пос та вил
трех
богатырей:
Дубыню,
Горыню
и
Усыню.
Все
три
на ших
войска
Кощей
повоевал:
по губ ил
да
огнем
сп али л.
Я
последний
остался.
Спасибо,
мил-человек,
что
хот ь
дал
перед
смертью
во ды
напиться...
Сказал
так,
и
ум ер.
Смотрит
Иван-богатырь
—
движется
по
полю
большая
колонна
народу:
кто
верхом,
кто
пешком,
кто
на
повозках.
Впереди
верхом
на
черном
ко не,
в
железных
латах
сам
Ко­
щей
шествует,
позади
три
пленных
царевны
на
пов озке
едут,
дальше
—
свита,
вой с ко...
—
Эй,
стой,
злодей!
—
крикнул
Иван-богатырь.—
Давай
поквитаемся!
Повернул
Кощей
го лову ,
гл янул
на
молодца
мертвым
в зглядо м
—
и
почувствовал
он,
что
тяжелы,
неподвижны
стали
его
но ги,
потом
—
живот,
грудь,
пл ечи...
Наконец,
померк
и
св ет
в
его
глазах.
Только
успел
заметить,
что
и
вокруг
все
окаменело
—
трава,
деревья...
А
Кощеева
рать
двинулась
дальше,
своим
путем,
в
злодейские
земли.
Вот
теб е
сказка,
а
мне
бубликов
вязка.
—
Вот
та кую
до лю
уго тов ил
Кощей
мне
и
вс ему
нашему
царству,—
сказал
Иван-богатырь
Ивану-царевичу.
И
снова
сле зы
полились
по
его
ли цу
на
каменную
одежду,
ка­
121


менные
ноги,
каменную
тр аву .—
Зачем
ты
мою
го лову
оживил?
Ве дь
это
какая
мука
—
всю
жи знь
так
простоять!
—
Да
ведь
я
и
сам
Кощея
ищу!
—
молвил
царевич. —
Он
мою
жен у,
Василису
Пр екр асн ую,
у
себя
держит.
Слово
да ю:
хот ь
ве сь
све т
обойду,
а
Кощея
сыщу.
—
Мало
его
сыскать,
надо
еще
одолеть,
он
ве дь
Бес­
смертный!
—
И
на
него
найдется
уп рав а!
Не
вечно
вашему
царству
и
тебе
стоять-каменеть,
а
царевнам
в
пл ену
у
поганого
то­
миться!
—
Удачи
тебе,
добрый
молодец!
—
В
какую
хот ь
с тор ону
поехал
Кощей?
—
Вон
туда, —
показал
гл аз ами
Иван-богатырь.
—
В
тех
краях
и
след
его
отыщешь.
Поехал
Иван-царевич
в
сторону,
богатырем
ука занну ю.
Ед ет
день,
д ру гой,
неделю,
месяц...
Вдруг
видит
—
стоит
впереди
дворец
из
че р ного
камня:
на
башнях
и
крыше
во­
роны
сидят,
каркают,
вокруг
разная
нечисть
гнездится:
по л­
зае т,
бегает,
шуршит;
из
окон
пленницы
смотрят.
Скачет
ко
дворцу
конь
Ивана-царевича,
нечисть
ко пы­
т ами
попирает.
Увидала
в
окошко
В асил иса
Прекрасная
своего
мужа,
сбежала
с
крыльца,
от
радости
и
пла чет
и
смеется:
—
Ты
ли
э то,
ненаглядный
мой
Иван-царевич?
—
Я
самый
и
есть,
жена
моя
родная!
—
Разыскал-таки
ме ня
в
Кощеевом
ц ар стве!
Т вое
сч ас­
тье,
что
самого
Кощея
сей час
до ма
нет,
уехал
по
с воим
де­
лам,
а
то
не
сдобровать
бы
нам
обоим...
Ну,
пойдем
со
м ною.
Привела
его
в
горницу,
накормила,
напоила;
и
ск аза ла
напоследок:
—
Только
силой
да
мечом
Кощея
не
одолеть.
Его
пе­
рехитрить
надо.
Попробую-ка
я
узнать,
где
его
смерть
на­
ход итс я
—
а
там
уж
тв ое
д ело
с
ним
посчитаться.
Только
успела
она
с прят ать
царевича
в
глубокое
под ­
полье
—
налетел
Кощей
Бессмертный.
—
Фу-фу-фу,
что
за
чудо,
что
за
диво?
У
меня
в
го рни це
рус ски м
д ухом
пахнет!
—
Что
ты,
миленький,
откуда
тут
русскому
духу
быть?
122


Ты
по
бе лу
свету
летал,
там
русского
духу
набрался.
Са­
дись-ка
обедать.
Сел
Кощей
за
с тол,
съел
пуд
хлеба,
полб ыка
жареного,
вина
полбочки
выпил
и
повалился
на
лавку
отдыхать.
Подсела
к
н ему
Василиса
Прекрасная:
—
Уж
так
я
без
т ебя
скучала,
а
как
воротился
—
всю
скуку
словно
рукой
сняло!
Будто
солнышком
обогрело!
Нравятся
Кощею
такие
речи
—
лежит,
ухмыляется.
—
Давай
тогда,
В асили са,
веселым
пи рком
—
да
за
свадебку.
Я
ведь
давно
ж ду.
—
Ну
подожди
еще
хот ь
год,
покуда
я
Ивана-царевича
совсем
не
за бу ду.
Кощей
рад-радехонек:
год
—
не
ве к,
недолго
ждать.
А
В асил иса
опять
ластится:
—
Не
та и,
откройся
мне:
где
твоя
смертынька
нах о­
дится?
—
Зачем
те бе
знать?
—
Ес ли
бы
знала,
где
твоя
смерть,—
оберегала
бы
от
всякой
напасти.
—
Смерть
моя
—
в
венике,
что
под
печкой
ва­
ляется.
Достала
В асил иса
Прекрасная
веник
из-под
печки,
за­
в ерну ла
в
шелковый
платок
и
поставила
в
к расн ый
угол.
Засмеялся
Кощей:
—
У
бабы
в олос
долог,
да
ум
короток!
Мыслимое
ли
д ело,
чтобы
смерть
моя
в
венике
была?
Смерть
моя
—
в
яйце,
яйцо
—
в
утке,
утка
—
в
зайце,
заяц
в
железном
сундуке
сидит,
сундук
на
крепкий
замок
закрыт
и
закопан
под
б оль­
шим
дубом
на
острове
Б уяне,
посреди
моря-океана.
Вот
где
смерть
моя
на ход ит ся!
Доскакать
ту да
можно
только
на
чу­
десном
ко не- б егунце.
Да
ес ли
бы
кто
до
тог о
острова
и
добрался
—
все
равно
моя
смерть
в
руки
не
дастся.
—
А
где
же,
миленький,
мож но
добыть
коня-бегунца?
—
У
средней
Бабы-Яги.
Она
скупая,
жадная,
а
еще
ко­
былиц
держит.
Ес ть
у
нее
кобылица,
что
за
три
дня
кругом
в сего
белого
света
облетает,
в
три дца ть
лет
один
раз
же­
ребится.
Кто
у
Бабы-Яги
три
дня
две на дц ать
кобылиц
про­
пасет,
ни
од ной
не
уп уст ит
—
тому
она
да ет
жеребенка
от
123


той
кобылицы,
а
кто
не
управится
—
т ому
голову
прочь.
Много
туда
добрых
молодцев
ха жив ало,
а
конь-бегунец
только
мне
одному
достался,
остальные
все
голову
сложили.
Проснулся
утром
Кощей,
съел
полбыка,
выпил
три
ведра
вина,
ст ал
в
пу ть
снаряжаться:
—
Поеду
погощу
у
друга,
Змея
Г орын ыча,
а
когда
вер­
нусь
—
чтобы
б ыло
все
к
свадьбе
готово!
Только
Ко щей
за
во рота
—
выпустила
В асилиса
Пре­
красная
Ивана-царевича,
все
ему
рассказала,
и
отправился
он
к
средней
Бабе-Яге:
или
коня
добыть,
или
буйну
гол ову
сложить.
Долго
ли
шел,
коротко
ли,
близко
ли,
далеко
ли. ..
Та кой
впереди
густой
да
темный
л ес,
что
пришлось
и
коня
на
волю
отпустить,
пешим
двигаться.
Выбился
из
сил
от
усталости
и
голода,
сел
на
пенек
отдохнуть.
Бежит
мимо
медведица
с
медвежатами.
На тя гив ает
он
тугой
лук,
хочет
выстрелить.
—
Не
стр ел яй
мен я,
добрый
молодец,—
говорит
мед­
ведица. —
Не
сироти
моих
деток!
Я
те бе
пригожусь.
«Ладно, —
думает
царевич, —
как-нибудь
перетерплю».
Идет
дальше
—
видит
большой
улей.
—
Дай-ка
медком
полакомлюсь!
А
пчелиная
матка
вьет ся
над
ним,
жужжит:
—
Не
тронь,
Иван-царевич,
моего
меду,
не
ра зор яй
на­
ш его
у лья!
Я
тебе
еще
сослуж у
службу.
—
Что
с
тоб ой
делать!
Видно,
придется
еще
потерпеть.
Наконец,
вы шел
он
к
морю.
Лежит
там
у
самой
воды,
на
песке,
большая
щука,
рот
разевает.
«Ну,
уж
ей-то
я
голод
утолю!»
Только
руку
протянул,
слышит:
—
Добрый
молодец,
пусти
ме ня
в
море!
Я
т ебе
верой-
правдой
послужу.
«Что ж,
—
думает
царевич. —
Медведицу
отпустил,
пче­
лок
не
обидел,
а
щука
чем
виновата?
Потерплю
еще
немно­
го
—
может,
жиль е
недалеко».
Кинул
щук у
в
море,
подтянул
поя с
потуже,
и
дальше
двинулся.
Шел,
шел
вдоль
берега,
пот ом
увидел
—
т ропка
в
лес
уходит.
Вела
она
его
через
чащобы,
буреломы,
лога,
124


лесные
гари
—
и
вывела
на
пол я ну.
Стоит
на
той
поляне
избушка
на
курьих
ножках.
—
Изб у шка -из бу шка,
повернись
к
лесу
за дом,
ко
мне
передом!
Мне
не
век
вековать,
только
но чь
ночевать.
Гу си
в
гусли,
утки
в
дудки,
вороны
в
к оровы ,
тараканы
в
барабаны,
коза
в
се ром
сарафане,
корова
в
рогоже,
всех
до р оже.
Повернулась
избушка
к
л есу
задом,
к
доброму
м олод цу
передом.
Выглянула
из
нее
Б аба- Яга,
рот
до
ушей
растянула:
—
Ох,
давно
русского
д уху
не
чуяла,
а
нын че
ру сск ий
мо л одец
сам
в
руки
дался!
—
Ты,
бабушка,
погоди!
Сперва
напои,
накорми
дорож­
но го
человека,
баньку
истопи,
дай
помыться,
попариться,
а
потом
уж
будем
с
тоб ой
разговоры
разговаривать.
Завела
Баба-Яга
царевича
в
избушку,
д ост ала
каравай,
к
печи
кинулась,
заслонкой
забренчала,
щей
гостю
плеснула,
накормила,
напоила,
баню
истопила.
Вымылся
он,
напарил­
ся,
пришел
—
на
лавку
повалился.
Стала
Баба-Яга
выспрашивать:
—
Ты
дело,
добрый
молодец,
пытаешь,
или
от
дела
лытаешь?


—
Да
вот
сл ыш ал,
бабушка,
что
есть
у
тебя
такой
к онь-
бегунец.
Мне
как
раз
к онь
надобен.
—
Есть,
есть
у
меня
к онь - б егунец,
только
так
не
да м,
надо
его
заслужить.
Ну,
да
ведь
у
меня
не
три
го да,
не
год
служить,
только
три
дня
кобылиц
пасти.
Упасешь
их
—
по­
лучай
бегунца,
не
упа сешь
—
на
себя
пен яй.
Видал,
сколько
у
меня
гол ов
на
кольях
око ло
избушки?
Т олько
твоей
и
не
хватает.
Утром
встали,
накормила
Баб а- Яга
царевича,
выгнала
две на дц ать
кобылиц,
все
од ной
масти,
волос
в
в олос.
Ко­
былицы
хвосты
задрали,
кинулись
в
лес
бежать
ка кая
ку да.
Только
и
видел
их
Иван-царевич.
Побрел
он
в
лес ,
сел
на
пен ек,
пригорюнился.
Откуда
ни
возьмись
прибегает
медведица:
—
Не
тужи,
Иван-царевич,
дело
поправимое.
Выломай
се бе
прут
покрепче
да
ложись
отдыхать.
Вечером
я
всех
кобылиц
соберу.
Ты
их
тем
прутом
зн ай
по
бокам
охаживай,
и
никуда
они
не
денутся,
все,
как
одна,
домой
прибегут.
Убежала
медведица
—
а
царевич
выломал
рябиновый
прут,
к
пеньку
пр ива л ился
и
заснул
крепким
сно м.
Пошло
солнце
на
закат,—
ра здал ся
по
лесу
конский
топ от,
выскочили
с
разных
сторон
все
двенадцать
кобылиц.
Д рож ат,
гривы
колом
стоят.
Принялся
их
Иван-царевич
ря­
биновым
прутом
по
бокам
охаживать.
Рябина
не
ольха
—
гнется,
не
ломается,
вокруг
хребта
обвивается.
Так
проучил,
что
все
кобылицы
в
мыле
домой
прибежали.
Баба-Яга
во рота
отворила,
за пер ла
кобылиц
в
конюш­
ню,
с хва тила
железный
прут:
—
Ах,
такие-сякие,
что
я
вам
говорила!
Не
могли
уб е­
жат ь
да
ск рыт ься!
И
до
тех
пор
их
стегала,
пока
пр ут
не
обломала.
—
Да
куда
мы,
матушка,
могли
скрыться?
Как
со
всего
света
набежало
в
наш
лес
медведей.
Не
видать
бы
т ебе
нас,
есл и
бы
мы
домой
не
убежали.
Всех
бы
ме дв еди
съели.
На
другой
ден ь
ни
све т
ни
за ря
разбудила
Баба-Яга
царевича,
сунула
ему
краюху
хле ба:
—
И ди,
служ бу
справляй.
Только
выгнал
он
коб ылиц
за
вор ота
—
сразу
разбежа­
128


ли сь
они
в
ра зные
с то роны.
Остался
царевич
один,
побрел
в
лес,
присел
на
пен ек,
запечалился: «Кактабунсобратьда
целым
домой
пригнать?»
Подлетает
к
н ему
пч елка:
—
Ж -ж-ж,
не
туж-жи,
Иван-царевич,
ложись
отдыхать,
а
дел о
само
сладится!
Знай
вечером
кнутом
коб ылиц
стегать,
й
все
до
одной
дома
будут.
Улетела
пч елка,
а
Иван-царевич
св ил
кнут
и
спать
по­
в али лся.
Только
стало
солнышко
садиться
—
пошел
по
лес у
ш ум,
в ы скочили
од на
за
другой
с
разных
сторон
дв ена дц ать
ко­
былиц,
все
в
пе не,
боками
поводят,
ушами
прядут.
Свистнул,
крикнул
Иван-царевич,
кнутом
взмахнул
—
побежал
табун
домой.
А
Баба-Яга
уже
стоит
у
ворот,
ждет.
Заперла
кобылиц
в
конюшню,
схватила
медный
прут,
и
дав ай
их
с тега ть
да
приговаривать:
—
Худо
я
вчера
вас
учила:
опя ть
не
могли
укрыться!
—
Век
бы
ему
на с,
матушка,
не
найти,
не
собрать,
есл и
бы
не
пчелы.
Налетело
их
видимо-невидимо
—
и
так
нас
жал ил и,
гоняли,
что
не
стало
м очи
терпеть!
—
Не
могли
на
суше
скрыться
—
завтра
в
в оде
ухоро­
нитесь!
Утром
все
кобылицы
рассыпались
по
морскому
берегу
и
кинулись
в
море.
Только
круги
да
пузыри
по
воде
пошли.
Сидит
царевич
у
воды,
задумался:«Какихнадне-то
морском
искать
станешь?»
В
это
время
высунулась
из
в оды
щу ка:
—
Не
горюй,
Иван-царевич,
все х
до
од ной
к
тебе
пр и­
гон ю!
И
сегодня
те бе
послужу,
и
дальше
твоего
добра
не
забуду
—
только
вспомни,
когда
понадоблюсь.
Скоротал
Иван-царевич
ден ь
до
вечера,
а
как
стало
сол ны шко
закатываться
—
всколыхнулось
море,
выскочили
на
бер ег
од на
за
другой
все
кобылицы:
дрожат,
ф ырча т,
гривы
колом
стоят.
Увидала
Баба-Яга,
что
Иван-царевич
все х
кобылиц
пр игн ал,
—
топнула
костяной
ногой:
—
Ох,
такие-сякие,
не
могли-таки
ухорониться!
Ну да
все
129


равно
живого
не
выпущу!
Ох
уж
мне
эти
люд и!
Один
в
карты
обыграл
да
три
диковинки
унес,
другой
коня-бегунца
хочет
за хапат ь!
Не
бывать
тому!
Выбежала
на
крыльцо:
—
Молодец,
хорошо
служ бу
справил!
Ступай
теперь
в
крайнюю
ко нюш ню,
там
тв ой
б егу нец
стоит.
Отправился
тот
в
конюшню
—
а
там
стоит
заморенный
конишка.
—
На
та ком
од ре
только
воду
возить,
а
не
богатырю
ез ди ть!
Тут
молв ил
конь:
—
Не
торопись,
Иван-царевич,
хулить
меня,
а
выслушай.
Три
ноч и
Баба-Яга
мою
силу
в
кобылиц
переводила,
чтобы
могли
они
от
т ебя
скрыться,
—
а
в
эту
ночь,
есл и
будешь
спать,
она
и
из
т ебя
силу
выведет,
и
тогда
не
быть
т ебе
живому.
Н адо
нам
отсюда
бежать.
Вот
что:
на
Бабы-Ягиных
полях
р астет
разрыв-трава.
Покатаюсь
по
ут рен ней
за ре
на
том
лугу
—
и
вся
моя
с ила
воротится.
Ты,
как
поужинаешь,
спать
не
ложись,
а
ко
мне
ступай.
А
Баба-Яга
царевичу
разных
кушаньев
на
стол
наста­
вила,
напитков:
—
Куш ай,
добрый
молодец!
Был
ты
у
меня
в
услуж ень е,
а
ст ал
гость
д оро гой.
Наедайся-напивайся,
спи-отдыхай
сколько
хочешь:
будить
на
зар е
не
стану.
А
про
себя
думает:«Вектыуменянынче,
голубчик,
не
вс тан е шь».
Уснула
Баба -Я га
после
ужина,
а
Иван-царевич
поти­
хоньку
пробрался
на
ко нюш ню,
и
повел
коня
на
лужок,
где
росла
разрыв-трава.
Как
только
за ря
занялась,
покатался
ко нь
по
росе,
встал,
встряхнулся:
—
Ну,
царевич,
теперь
я
совсем
оправился!
П ое дем,
куда
тебе
надобно.
—
Надо
мне
попасть
на
остров
Буян,
что
лежит
посередь
моря-океана.
—
Садись,
поедем.
Как
взвился
ко нь - бегу нец!
И
начал
версты
отмахивать.
Мч ит ся,
как
вихрь,
через
мхи,
болота,
через
леса,
озера
пе­
рескакивает,
только
свист
в
ушах
стоит.
130


Вдруг
ви дят
—
река
впереди.
В
ре ке
той
не
вода
бежит,
а
ог онь
горит,
пламенем
полыхает,
высоко-высоко
под
не­
бе са
п оды мает ся.
«Нет,
не
перескочить
нам
эту
реку!»—
опе ча лился
Иван-царевич.
А
конь-бегунец
поднатужился,
нап ружи нил ся ,
задние
коленки
согнул,
оттолкнулся
—
и,
словно
стрела
из
лук а,
в звилс я
под
небеса.
Перемахнул
огненную
рек у
—
только
чуть-чуть
опалило
и
коня,
и
всадника.
А
дальше
уж
морской
берег.
Жили-были
два
мо чала
—
вот
и
сказки
нач а ло.
Жили-были
два
павлина
—
вот
и
сказки
половина.
Жили-были
два
гуся
—
вот
и
сказка
вся!
Тем
временем
средняя
Баба-Яга
пр осну лась,
слезла
с
печи,
хотела
то пором
царевича
зарубить;
гл ядь
—
а
тог о
уж
и
сл ед
простыл.
Бросилась
в
конюшню
—
и
там
пусто.
—
Сам
ушел
и
коня
увел!
Ну
погоди,
Иван-царевич,
бу­
дет
твоя
голова
у
ме ня
на
ко лу
торчать!
Вскочила
в
ст упу
и
кинулась
в
погоню.
Пестом
ст упу
толкает,
поме лом
следы
заметает.
Добралась
до
огненной
рек и.
Хотела
ее
перелететь
—
а
огонь
не
пускает.
Хотела


выше
подняться
—
а
ст упа
тяжелая,
не
может
высоко
лететь.
Прыгала,
п ры гала
на
берегу
—
да
и
отступилась:
уп ала
на
землю,
завыла,
заколотила
ру кам и,
засучила
ногами.
Запла­
ка ла
от
горя
и
обиды,
села
обратно
в
ступу
да
и
полетела
в
сво ю
избушку.
А
Ивана-царевича
конь-бегунец
перенес
через
мо ре
прямо
до
острова
Б уяна.
Увидал
он
там
в ы сокий
дуб
и
да вай
под
ним
яму
копать.
Копал,
копал
—
выкопал
железный
сундук.
Только
отб ил
замок,
приоткрыл
кры шк у,
как
в ыс­
кочил
из
сунд ука
заяц
и
побежал
в
лес.
Бросился
Иван-ца-
ре вич
за
ним,
а
навстречу
ему
уже
медведица
с
зайцем
вы­
ходит.
Раз ор вал
царевич
зайца
—
вылетела
из
за йца
утк а,
в звила сь
в
небо.
Выхватил
молод ец
лук,
подстрелил
утку;
упала
утка
в
море.
Что
теперь
делать?
И
вспомнил
про
щук у.
В
ту
же
минуту
откуда
ни
возьмись
появилась
щука,
схв ат ила
у тку
и
приплыла
к
берегу:
—
Возьми,
богатырь!
Век
тв ое
до бро
не
за бу ду.
Достал
царевич
из
утки
яйцо,
су нул
в
сед ельн ую
сумку.
Вскочил
на
коня:
—
Поспешай
в
Кощеево
царство!
С кок
за
скоком,
верста
за
верстой
—
быстренько
до­
брались
до
Кощеевых
палат.
Выбежала
на
крыльцо
Василиса
Прекрасная:
—
Ах,
Иван-царевич,
вот-вот
Кощей
воротится,
уезжай
ско рее!
—
Ну,
теперь-то
мы
с
ним
еще
потягаемся!
Садись
на
коня!
Подхватил
Василису
Пр екр асн ую,
посадил
сзади
себя,
и
поскакали
своим
путем-дорогою.
Тут
Кощей
воротился,
на
крыльцо
подымается,
кричит:
—
Ну-ка,
где
Василисушка?
Готова
ли
со
м ной
под
венец
идти?
Выбегают
слуги:
—
Ув ез
нашу
Василисушку
Иван-царевич!
—
Ах
вы!
Зачем
от пус тили?
Давай
их
колотить.
Потом
побежал
на
конюшню,
го­
ворит
своему
коню:
132


—
Не
знаешь
ты
моего
го ря!
Ув ез
Иван-царевич
В аси­
л ису
Прекрасную!
Отвечает
конь:
—
То гда
мешкать
некогда:
у
царевича
конь
—
мой
младший
брат.
Садись
скорее.
Кинулся
Кощей
в
погоню,
во т-вот
настигнет
беглецов...
Вдруг
стал
вещий
конь
под
ним
спотыкаться.
—
Что
ты,
волчья
с ыть,
травяной
мешок,
спотыкаешься?
—
Чую
над
тобою
беду-невзгоду.
—
Не
надо
мною,
а
над
царевичем
невзгода,
дурень
этакой!
И
ударил
коня
плетью
так
сил ь но,
что
рассек
мясо
до
кости.
Взвился
конь
выше
леса,
чуть
пониже
облака.
В
ту
пору
говорит
Ивану-царевичу
ко нь - бегунец :
—
Не
догнать
бы
меня
моему
старшему
брату,
да
только
Кощей-то
один,
а
вас
двое.
Доставай-ка,
Иван-царевич,
яйцо
из
с умы.
Скоро
догонит
нас
Кощей.
А
Кощей
уже
догоняет,
кричит:
—
Стойте,
все
равно
не
убежите
от
меня!
Раз м ахнул ся
молодец,
кинул
яйцо
оземь.
В
ту
же
минуту
грянул
гр ом
и
пошел
смрад
по
зе мле,
а
Кощей
с
коня
пова­
лился.
С жег
Иван-царевич
остатки
Кощеевы
на
костре,
и
пепел
по
ветру
развеял.
И
поехали
они
дальше,
в
св ое
царство,
без
нужды,
без
по мех и.
Заглянули
и
в
то
ца рс тво,
которое
Кощей
в
камень
пр ев ра тил.
Как
только
Кощей
смерть
принял
—
сразу
ра з­
веялись
и
там
его
ч ары:
крестьяне
стали
зем лю
пахать,
куз­
нецы
—
ме хи
раздувать
да
молотами
стучать,
ку пцы
—
то­
варом
торговать,
прик азные
—
казну
считать
да
ца рск ие
указы
писать...
А
в
столице
свадьба
гуляет:
выходит
замуж
Татьяна-царевна
за
Ивана-богатыря.
За
старшими
царевна­
ми
тут
же
два
иноземных
короля
увиваются:
свататься
пр и­
ехали.
Радостно
встретили
молодые
Ивана-царевича
Харас-
тинского
с
его
молодой
женой
—
как
не
р адо ва ться,
когда
извели
наконец
Кощея
со
в сей
его
родней!
Спокойнее
стало
жить
на
земле.
133


Пог ул яли
они
на
свадьбе,
пог ос тили,
и
—
дальше
дви­
нули
в
карете,
Ив ан ом-б ога тырем
да
Татьяной-царевной
под а рен ной.
Как
под
мел ьни ц ей,
Под
веретелъницей
Подрались
два
карася
—
Вот
и
сказка
вся!
/Гван-ц ар ев и ч
Алыбе рс кий
поскакал
добывать
свою
Марью-царевну
во
владения
самого
Зме я
Горыныча.
Ехал-
еха л
—
и
вот
как-то
на
ра ссв ете
предстали
перед
ним
чертоги
Змея
—
в ысок ий
дворец
в
драгоценном
убранстве,
весь
сверкает.
А
вокруг
него
—
кости,
черепа,
уродливые
камен­
ные
идолы...
Живет
в
том
дворце
З мей
Г орын ыч,
держит
в
темнице
Марью-царевну,
все
уговаривает
зам уж
за
него
выйти.
Да
ничего
не
выходит:
гонит
его
от
себя
царевна,
слу шат ь
не
хочет!
А
сторожит
ее
страшная
Баба-Яга,
нанял
ее
Змей
для
этого
дела.
Расплачивается
те м,
что
с
разбоя
принесет.
Однажды
пр осну лся
Змей
Г орын ыч,
видит
—
стоит
пе­
ред
его
па ла тами
добрый
конь,
а
на
том
к оне
—
богатырь
в
доспехах.
Испугался
Змей,
зовет
Бабу-Ягу:
—
Слышь,
старая,—
глянь-ко,
кто
к
нам
по жало в ал!
—
О,
вижу!
Ну
так
и
что?
Иди
да
убей
его .
И
съешь
вместе
с
конем.
134


—
Ой,
боюсь!
Мне
ве дь,
старая,
на
роду
написано
—
от
богатырской
руки
пасть!
Высунул
Змей
голо вы
в
окно,
запыхтел:
—
Эй,
добрый
молодец!
Зачем
пожаловал?
—
О т давай
мою
жену,
змеина!
—
Какую
жену?
—
А
какую
украл!
Ма рь ю- царев ну!
—
О- о,
вон
ты
кто...
Как
нашел
меня?
—
Ты
мне
зубы
не
заговаривай!
А
то
я
с
тобой
д олго
толковать
не
стану:
мой
меч
—
все
головы
с
плеч!
Давай
царевну!
В ернул ся
Змей
в
гор ницу,
плачется
Бабе-Яге:
—
Плохо,
старая,
дел о.
Н еуж
мое
сокровище
драгоцен­
ное
придется
отдать
об ратн о?
Придется,
видно,
отдать...
А
то
неровен
час
—
и
вправду
прибьет.
—
А
ты
не
отдавай.
Ты
его
перехитри.
—
Где
мне!
Ума
не
хватит.
—
А
ты
ме ня
по про си.
Встала
посреди
горницы,
побормотала,
по кр ужил ась
—
и
превратилась
в
Марью-царевну.
Захихикала:
—
Ну,
теперь
веди
ме ня
к
И ван у-цар евич у.
Не
поминай
лихом!
От ворила
Змеева
челядь
двери
—
и
сошла
к
Ивану-ца­
ревичу
Баба -Я га
под
видом
его
дорогой
жен ы.
Обрадовался
он,
обнял
ее:
—
Марьюшка,
женушка
моя
золотая!
Давай-ка
поедем
обратно
в
с вое
царство
Алыб е рское .
—
Поедем,
Иванушка!
Уж
так
мне
здесь
надоело,
у
Змея
проклятого,
так
я
по
тебе
соскучилась!..
Пос а дил
он
Марью-царевну
на
коня,
и
по еха ли
они
об­
ратно
дорогой
лесною.
А
Змей
вслед
хохочет,
трясется
—
головы
хо ду ном
ходят,
из
окон
дым
валит...
Ех али
Иван-царевич
с
женой,
ехали,—
притомились,
разложили
шатер,
и
спать
улеглись.
Только
царевич
за с­
нул
—
обернулась
Марья
снова
Бабой-Ягой,
вытащила
из
нож ен
его
меч,
и
дав ай
рубить
царевича.
Изрубила
его
на
мелкие
куски,
и
разбросала
по
сторонам.
Хотела
на
коня
сесть,
чтобы
обратно
к
З мею
Г орын ычу
вернуться, —
да
конь
135


ее
сбросил,
хотел
насмерть
закопытить
—
только
она
увер­
нулась,
завыла,
упо лзла
в
темноту.
И
побежала
мелким
ша­
гом
обратно
по
до ро ге,
ко
дворцу
Зм ея
Г орын ыча.
Встала
поутру
перед
его
дворцом,
да
как
засвистит!
В ыглян ули
заспанные
Горынычевы
головы:
—
Это
ты,
старая?
Ну,
к ак?
Жив
ли
царевич?
—
У,
хвостатый!
Я
слов-то
на
ветер
не
бросаю.
Ме ртв ый
твой
царевич,
и
вовеки
больше
не
встанет!
—
Не
хвастай,
карга...
Эй,
челядинцы!
Дать
Бабе-Яге
жареного
бы ка!
Да
вы катит ь
ей
бочку
в ина.
Пируй,
ст арая!
Хо-хо-о...
Проснулся
тем
же
утром
и
Иван-дурак
на
своем
летучем
корабле.
Смотрит
—
а
с
одного
из
полотенец,
царевичами
оставленных,
кровь
каплет.
—
Э!
Да
в едь
это
с
Иваном
Алыберским,
что
к
Горынычу
за
Марьей-царевной
поскакал,
беда
сл уч ила сь.
Надо
лететь,
выручать
друга.
Пошел
к
Елене
Пре м уд рой:
—
Здравствуй,
милая
царевна.
Видел
я
—
одно
по ло­
тенце
закровавилось.
Видно,
смертный
бой
прин ял
Иван
со
Змеем.
П оле чу,
не
поминай
лихом...
—
В
добрый
путь,
Ванюша!
Дай-ка
я
св ою
книгу
рас­
кр ою. ..
Т ак...
Значит,
ес ли
удастся
ож иви ть
царевича
—
с ка­
жеш ь
ему,
что
обманули
его
З мей
Г ор ыныч
с
Бабой-Ягою:
это
она
Марьей-царевной
оборотилась
и
его
на
кусочки
из­
рубила.
Смотри,
не
забудь
взять
с
собой
живу ю
и
мертвую
воду
с
волшебной
го ры!
И
корабль
св ой
чудесный
б ерег и...
—
Эх,
царевна!
Голову
бы
на
пл ечах
сох ранит ь ...
Вышел
из
дворца,
отвязал
кораблик,
взвился
в
небеса,
и
по плыл
над
дор ого ю,
что
вела
к
владениям
З мея
Го­
ры ныч а.
Летел,
летел...
Вдруг
видит
—
стоит
на
поля не
обочь
д орог и' шат ер,
рядом
конь
бродит,
а
вокруг
—
кровь,
куски
м яса
ра зб роса ны. ..
—
Не
ин аче,
как
мой
друг
царевич
зд есь
смерть
свою
принял.
Опустился
Иван-дурак,
сошел
с
кор аб ля,
дав ай
друг а
по
кусочкам
собирать:
косточка
к
косточке,
жилочка
к
жилочке.
136


Собрал,
спрыснул
сначала
мертвой
—
чтобы
срослось,
а
по­
том
—
живой
водой.
После
этого
поднялся
Иван-царевич:
—
Ох,
что
это
со
мно й
такое?
Все
тело
болит,
как
из­
резанное.
И
до лго
же,
видно,
я
спал ...
Здравствуй,
д руг
Ва­
нюш а!
Ты
как
здесь
очутился?
И
где
же на
моя
любезная,
Марья-царевна?
Помню,
зашли
мы
с
нею
в
шатер,
уснул
я...
—
То
не
Марья
была,
царевич,
а
Баба-Яга.
Она
в
Марью-царевну
оборотилась,
и
тебя
ночью
смерти
предала.
Так
что
спал
бы
ты
вечным
сном,
есл и
бы
я
на
помощь
не
подоспел.
Обманули
т ебя
Баба-Яга
со
Змеем
Горынычем.
—
Ах
он и,
враги
окаянные!
По лет ели
тогда
скорее!
Ну
и
отомщу
я
им!
—
Какой
прыткий!
У
т ебя
еще
и
тело-то
как
следует
не
срослось.
А
ведь
со
Змеем
да
Бабой-Ягой
биться
—
это
штука
не прос т ая.
Отдохни,
окрепни,
я
теб я
травками
полечу,
сна­
добьями,
что
Елена
Премудрая
с
собой
дала.
Це лый
ден ь
лежал
царевич
в
шатре,
а
Иван-дурак
поил
его
снадобьями,
мазал
ра ны
целебными
ма зям и.
Понемногу
стали
силы
возвращаться,
тело
крепнуть
—
в еч ером
уснул
Иван-царевич,
с ловно
убитый,
безо
всяких
снов.
И
Иван-ду­
рак
ря дом
прикорнул
—
тоже
устал,
сердешный.
Съела
Баба -Я га
жареного
быка,
бочку
вина
вы пила
—
и
зах рапела.
Про сну лась
вечером
—
и
захотелось
ей
проведать
св ою
лесную
избушку
на
курьих
ножках
—
давно
там
не
была.
Да
заодно
выследить
на
дор оге
какого-нибудь
одинокого
пу тн ика- пр охожего ,
зак усит ь
им.
Ве дь
человечинка
для
нее
—
са мая
вкусная
еда!
Закрыла
она
Марью-царевну
на
самые
крепкие
запоры,
уселась
в
ступу,
и
—
полетела.
Приземлилась
в озле
избушки,
печку
истопила,
и
дав ай
по
л есу
рыскать,
добычу
промыш­
лять.
Пой м ала
паршивенького
зайчишку
—
да
так
живьем
и
схрумкала.
Не
наелась,
лишь
а ппет ит
разгулялся.
Села
снова
в
ступу,
полетела
над
дорогой,
прохожих
путников
выгля­
дывать.
То лько
попусту
все:
ник то
не
идет,
не
едет .
Вконец
ра зозлил ас ь
Баба-Яга.
«Дай-к а, —
думает, —
наведаюсь
к
тому
месту,
где
царе­
ви ча
вчера
из руб ила.
Полакомлюсь
хот ь
его
кусочками».
137


Глядит
—
та
же
полянка
обочь
д орог и.
Стоит
на
ней
тот
же
шатер.
А
посреди
поляны
—
летучий
корабль,
к
пеньку
привязанный!
И
чисто
все
кругом,
никаких
ку сочко в
царе­
вича:
ни
мяса,
ни
косточек.
—
Ба т-тюшк и!
—
схватилась
Баба- Яг а.—
Никак,
это
ка кой -то
дружок
Ивашке-царевичу
на
подмогу
прилетел.
Ну-у,
берегись!
Ну-у,
погоди!
Спустилась
вниз,
сту пу
к
пеньку
прислонила,
и
—
к
шат ру
бегом.
Ножик
вытащила,
машет
им,
зубами
большими
ст у­
чит.
Бегает
возле
шатра
—
а
внутрь
проникнуть
не
может:
с тоит
у
входа
конь,
не
пу ска ет
злодейку:
фыркает,
на
ды бы
встает,
копытом
целит.
Посовалась
Баба - Яга
туда-сюда,
да
и
отступилась,
видит
—
бесполезно.
Бросилась
тогда
к
ле­
тучему
кораблю;
достала
кресало,
чиркнула,
и
—
зажг ла
волшебное
суденышко.
Весело,
высоко
занялось
пламя!
Заблажила
старуха
радостно,
заскакала
вприсядку
вокруг
костра.
Да
и
не
заметила
сама,
как
ее
ступа,
к
тому
же
пеньку,
за
который
кораблик
был
привязан,
прислоненная,
сго рел а.
Хватилась
лет еть
—
ан
ступы-то
и
нет !
Опять
беда!
Зас­
тонала,
за хнык ала,
да
и
побрела
восвояси.
Крепко
спали
в
ту
н очь
Иван-дурак
с
Иваном-царевичем;
а
как
встали
ото
сн а,
вышли
из
шатра
—
тут
и
увидели
до­
горающий
костерок
на
месте
летучего
кора б ля,
и
понурого
к оня,
стоящего
возле
головешек.
—
Ах,
братец!—
сказал
царевич.
—
Пр ово рон или
мы
с вое
сокровище.
—
Ты
не
го рюй!
—
молвил
неунывающий
дурак.
—
Глав­
ное
—
сами
живы
остались.
Это
ведь
всё
Баба-Яга
с
Го-
рынычем
сотворили,
а
с
ни ми
шутки
плохи.
—
Да
как
же
нам
с
ни ми
расправиться
за
все
их
пак ост и,
и
жену
мою,
Марью-царевну,
из
Змеева
пле на
выручить?
Знаешь
ты
эт о?
—
Сказала
мне
Елена
Премудрая,
что
надо
З мея
Го-
рыныча
ранним
рассветом
сторожить,
когда
он
в
св ои
на­
беги
отпр авл я етс я.
У
него
утрами
крылья
от
ро сы
намокают,
подняться
он
не
мож ет
—
по это му
едет
на
своем
черном
ко не,
черный
в орон
на
плече,
и
черный
пес
сзади.
А
как
за
де нь
солнце
крылья
в ысуш ит
—
тогда
он
в
небо
летит,
и


лёт ом
в
св ои
чертоги
возвращается.
Конь,
пес
да
в орон
с ами
обратно
добираются.
—
Вон
как!
Значит,
мож но
с
ним
сразиться...
Только
—
где
его
караулить
надо?
—
На
ре ке
Смородине,
на
калиновом
мосту.
—
Поехали
скорее
туда!
С ели
они
на
доброго
коня,
и
поскакали.
П одъ ез жают
к
ре ке
Смородине,
к
калиновому
мосту.
Там
по
всему
берегу
лежат
мечи
да
луки
поломанные,
кости
человеческие.
Видно,
не
один
богатырь
здесь
от
Зме я
смерть
принял!
Нашли
они
пустую
избушку,
и
решили
остановиться
в
ней.
Жили-были
старик
со
старухой:
У
них
под
окном
было
озеро,
А
в
нем
щука
и
еле ц
—
Тут
и
сказке
ко нец.
Стали
думать,
кому
первому
в
дозор
к
мосту
идти.
—
Ты
еще
слабоват, —
г оворит
Иван-дурак.
—
Отд ых ай,
а
я,
только
но чь
минет,
к
мосту
пойду.
Только
уж
ты,
как
услышишь
мой
посвист
—
не
мешкай,
вскакивай,
садись
на
к оня
и
спеши
мне
на
подмогу.
—
Хорошо,
брат!
Легли
они
спать.
И
только-только
ут ро
за б ре зжило
—
поднялся
Ив ан- д урак,
и
пошел
к
ре ке
Смородине.
Спрятался
под
калиновый
мост
и
ста л
караулить.
Вдруг
сырая
земля
заколебалась,
воды
в
ре ке
взволно­
вались,
буйные
ветры
завыли,
на
дубах
орлы
за кри чал и.
В ыез жает
Змей
Горыныч,
все
три
головы
огнем-пламенем
139


пышут.
Только
въехал
на
ка лин овый
мост
—
к онь
под
ним
споткнулся,
черный
ворон
на
плече
встрепенулся,
черный
пес
позади
ощетинился.
Ударил
З мей
коня
пле тк ой
по
бокам,
ворона
—
по
п ерь ям,
пса
—
по
ушам.
—
Что
ты,
мой
конь,
споткнулся?
Отчего,
черный
ворон,
встрепенулся?
Поч ему ,
черный
пе с,
ощетинился?
Или
п очу­
яли
тог о
богатыря,
от
чьей
рук и
мне
на
ро ду
пасть
нап исано ?
Такой
еще
на
св ет
не
род илс я,
а
есл и
и
родился,
так
на
бой
не
сгодился:
только
дуну
—
и
пр аху
его
не
останется!
Выходит
тут
из-под
калинового
моста
Иван-дурак:
—
Пог од и,
Змеище
поганый,
хвалиться,
—
как
бы
не
ос­
рамиться!
—
Эт-то
еще
кто
таков?
Зачем
пришел
сюда?!
—
На
тебя,
вражья
си ла,
посмотреть,
твою
храбрость
испытать!
—
Куда
тебе
мою
храбрость
пробовать!
Ты
муха
передо
мной!
Отвечает
Иван-дурак:
—
Пришел
я
не
сказ ки
твои
слушать,
а
насмерть
би ться ,
от
тебя,
проклятого,
добрых
людей
избавить!
Размахнулся
тут
Иван
острым
мечом
и
срубил
З мею
одну
го ло ву.
А
Змей
подхватил
ее,
чиркнул
по
ней
огненным
пальцем,
к
шее
при ложил
—
она
тотчас
и
приросла,
будто
и
с
пл еч
не
падала.
Видит
Иван-дурак
—
худо
дело!
Как
свистнет
изо
всех
сил
—
Ивану-царевичу
зн ак
подает.
А
тот
спит
богатырским
сном,
не
просыпается.
Налетает
Змей,
огнем
жжет-палит,
искрами
сыплет,
по
колени
в
землю
вгоняет...
Чует
Иван
—
нет
спасе ния .
Только
отрубит
Горынычу
голову
—
тот
огненным
пальцем
чирк­
нет, —
она
и
обратно
прирастет.
Снял
рукавицы,
как
бросит
в
избушку!
З ашат алас ь
избушка,
гул
пошел
—
а
Иван-царевич
все
спит,
как
спал .
Ударил
З мей
Ивана
еще
раз
—
вбил
в
зе млю
по
поя с.
Взял
тогда
Иван-дурак
шапку
с
головы,
бросил
в
избуш­
ку.
От
тог о
удара
вся
избушка
по
бревнышкам
раскатилась.
Вскочил
Иван-царевич,
сел
на
ко ня,
и
поскакал
на
подмогу.
А
Иван-дурак
уже
по
плечи
в
зе мле,
вьет ся
Змей
вокруг
него,
140


вот-вот
голову
отхватит.
Разозлился,
дымищи
кругом
на­
пу сти л,
искрами
сыплет...
В
этом
дыму
подлетел
к
нему
Иван-царевич,
и
отрубил
Змею
огненный
пал ец.
А
Иванов
добрый
к онь
дав ай
Змеева
ко ня
копытами
бить.
Покуда
З мей
оглядывался
да
сообра­
жал,
что
случилось,
—
и
Иван-дурак
из
земли
выбрался.
Как
нач али
они
вдвоем
мечами
махать!
И
срубили
Зме ю
Го-
рынычу
все
головы
до
единой.
С ели
отдышаться.
—
Что
же
ты,
друг
м илый, —
говорит
Иван-дурак, —
на
подмогу-то
мне
раньше
не
подоспел?
Пов инилс я
царевич,
повесил
голову:
—
Виноват,
брат.
Видно,
никак
еще
тело
не
от ойд ет
по сле
того,
как
мертвым
побывало.
—
Ладно,
пр ощ аю.
Одолели
все-таки
Змеище,
что
те­
перь
говорить!
—
Поехали
за
Марьей-царевной!
—
Оно
и
видно,
царевич,
что
ты
т оже
из
дураков
вышел.
Забыл,
что
ее
Баба-Яга
стережет?
—
И
что
теперь
делать?
—
Там
поглядим...
Поедем
пока
к
Змеевым
хоромам.
Долго
ли,
ко ротк о
ли
добирались
—
на коне ц
оказались
перед
палатами
Зме я
Горыныча.
А
в
палатах
Баба-Яга
си­
дит
—
пл енни цу
караулит.
Как
увидела
она
в
окно
д вух
бо­
гатырей,
да
Змеевы
головы,
на
копье
насаженные, —
завыла
сразу
д иким
голосом,
и
обернулась
большущей
свиньей.
Ра­
зинула
пасть
до
ушей,
и
кинулась
на
добрых
молодцев.
Они
от
нее
—
наутек.
Скачет
за
ними
сви н ья,
хрюкает,
зубищами
щелкает.
Вот-вот
на г онит.
А
они
на
од ном
коне
от
нее
удирают.
За­
ехали
в
лес ,
а
там
—
две
дороги
в
разные
с тор оны.
Говорит
Иван-дурак
царевичу:
—
Я
сейчас
пешим
в
одну
сторону
побегу,
а
ты
на
коне
в
д ругую
бросайся!
—
Так
ведь
она
т ебя
догонит!
—
А
ты
ей
не
дай!
Спрыгнул
с
ко ня,
и
—
ну
деру
по
дороге.
А
Иван-царевич
в
д ругую
сторону
поскакал.
Выбежала
свинья
на
распутье
—
141


хрюкает,
глазки
горят...
Ку да
бежать,
за
которым?
И
кину­
лась,
конечно,
за
тем,
что
пешим
побежал,—
е г о-то,
м ол,
скорее
догоню...
Увидел
Иван-царевич,
что
свинья
за
д ура­
ком
гонится
—
и
поворотил
своего
доброго
коня
ей
вдо ­
гонку.
Разве
убежать
ка кой -то
свинье
от
доброго
скакуна9
Услых ала
она
топот
позади,
остановилась,
стала
по вора ­
чиваться,
да
не
успела:
подскочил
к
ней
Иван-царевич,
под
нял
да
и
ударил
со
всего
размаха
об
землю.
Ра ссы палас
Баба-Яга
прахом,
а
ветер
тот
прах
во
все
с то роны
развеял
Обнялись
два
Ивана:
—
Ну,
вот
и
в се!
Нет
ни
З мея,
ни
злой
старухи...
—
Ступай
теперь
за
своей
Марьюшкой! —
сказ ал
Иван-
дурак.
—
А
я
своей
дорогой
пойду:
надо
тут
к
одной
ба бке
зайти,
сту пу
ей
починить,
да
Елену
Премудрую
проведать,
бл аг одар н ость
ей
принести
за
все...
—
Ну,
прощай
тогда,
брат!
Не
поминай
лихом!
И
только
копыта
застучали
по
до ро ге,
да
пыль
подня­
л ась
от
них
—
поле те л
за
своей
красавицей.
А
Иван-дурак
отправился
своей
дорогой.
Зашел
к
мл ад­
шей,
доброй
Б абе- Яге,
починил
ей
ступу,—
в
той
сту пе
и
до ве зла
она
его
до
дворца
Елены
Премудрой.
Встретила
его
царевна:
—
Здравствуй,
Ваня!
Чем
теперь
думаешь
заняться?
—
На
мой
век
де да
хватит.
—
А
то
оставайся.
Мне
такой
рукодельник
нужен.
—
Что
ж,
благодарствуем...
Пр ошло
какое-то
вр емя
—
наезжают
го нцы
из
тр ех
царств
—
Алыберского,
Харастинского
и
Рогатинского
—
и
зовут
дурака
с
Еленой
Премудрой
в
гости.
—
Ка к,
В аня,
до би р аться
станем?
—
Не
изволь
беспокоиться,
царевна!
Тяп-ляп
топором,
ширк-ширк
пилой
—
да
и
смастерил
летающую
птицу,
деревянного
орла .
Сам
спереди
на
него
сел,
сзади
Елена
Премудрая
умостилась
—
и
полетели.
Г ос тили
в
одном
месте,
гос т или
в
другом,
гостили
в
тре тье м...
А
как
вернулись
—
и
сами
ме жду
собой
свадьбу
сыграли.
Да
такую,
что
до
сих
пор
помнят.
Все
царевичи
со
своими
142


ми
на
ту
свадьбу
съех ались .
Вот
уж
б ыло
гостеванье-
ванье!
Iятамбыл,
мед-пиво
пи л,
по
ус ам
текло,
а
в
рот
не
до.
Ж ил- был
царь-овес,
он
все
ск азки
унес.
ил-был
ца рь
Тофута
—
чт
и
вся
сказка
тута!
пропустил
к алач
ук уси л,
сам
се бя
ъХ*
Стоит
церковь
аг
из
владей
складена,
блином
покрыта,
калашны
запорки,
шанежк
а-дверъ.
Я
догадался,
шанежку-дверь


Часть
средств
от
продажи
эт ой
книги
поступает
в
распоряжение
До ма
ребенка
No
1г.
Перми.
Пок уп ая
книгу,
вы
помогаете
детям-сиротам.
Технический
р ед актор
А.
Иванова
Коррек т оры
И.
Дубровина,
Е.
Михайлова
Издательство
«Урал -Пресс
Л тд».
614600, г .
Пермь,
ГС П-131, ул.
Дружбы, 34.
С дано
в
набор
27.07.92. Подписано в печать 04.12.92.
Формат
70x90 1Д6. Бу м.
офсетная
No
1 Краснокамской фабрики Гознака.
Гарн.
No
1.
Печать
офсетная.
Условн.
пе ч.
л. 10,53. Тираж 200 000
эк з.
Заказ
No
4694. С 26.
АО
«Звезда».
614600, г.
Пе рмь,
ГСП -131, ул.
Дружбы, 34.