Автор: Фетинов Н.П.
Теги: рыбное хозяйство рыболовный спорт рыболовство альманах рыболов-спортсмен
ISBN: 0131-6192
Год: 1991
Текст
ISSN 0131-6192
РЫБОЛОВ-
ШОРТСИЕН
Альманах 51
Альманах
Издается с 1950 года
У рыбацкого
костра
С удочкой
и рюкзаком
Настерство
рыболова
меридианам
Рыболов-
библиофил
РЫБОЛОВ.
СПОРТСМЕН
плкг~ МОСКВА
U>"L, ФИЗКУЛЬТУРА И СПОРТ
1991
ББК 47.2
Р93
Составитель
Н. Фетинов
Редколлегия:
В. Баранчук
Л. Ерлыкин
Фотографии на обложке:
Т. Ляховецкая
1-я стр. — В. Мишин
3-я стр. — В. Мишин
4-я стр. — В. Ульянов
Е. Огнев
А. Онегов
О. Соболев
Я. Стикутс
Н.Фетинов
Уважаемые читатели!
В издании использованы редкие цветные и черно-белые
документальные фотографии, а также из архивов авторов.
Издательство приносит извинения за недостаточно высокое
качество отдельных документальных и событийных
фотоматериалов.
Рыболов-спортсмен: Альманах. Вып. .51 /Сост. Фети-
Р93 нов Н. П. — М.: Физкультура и спорт, 1991. — 160 с, ил.
В альманахе публикуются рассказы и очерки советских и
зарубежных авторов, статьи ученых-ихтиологов, рыболовов-практиков и
журналистов об актуальных проблемах рыболовства и охраны природы.
Специальные разделы посвящены опытным любителям рыбной ловли
и начинающим рыболовам.
Для массового читателя.
4204000000—050
Р
57—91
ББК 47.2
009(01)—91
©Издательство «Физкультура и спорт», 1991 г.
С. Машинский Замечательный
русский писатель,
рыболов и охотник
К 200-ЛЕТИЮ
СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ
С. Т. АКСАКОВА
Рыболовные и охотничьи книги Сергея Тимофеевича Аксакова —
явление уникальное в истории русской, а пожалуй, и мировой литературы.
Его очерки и рассказы об ужении рыбы и ружейной охоте стали фактом
«большой литературы», завоевав необычайно широкий круг читателей.
Аксаков впервые рассказал о любителях ужения и охотниках как
тонкий художник, владеющий несметными богатствами народного слова, как
проникновенный поэт русской природы. Прав был Тургенев, заметивший,
что охотничьи книги Аксакова обогащали не только охотничью
литературу, но и «общую нашу словесность». Можно еще добавить, что эти
книги сыграли немалую роль и в истории отечественной науки, снискали
себе уважение со стороны крупнейших русских естествоиспытателей.
И недаром советские литераторы, пишущие об охоте и ужении рыбы,
нередко с гордостью говорят о себе: «Все мы — аксаковцы»,
подчеркивая этим свое стремление бережно хранить и развивать традиции,
пошедшие от этого основоположника отечественной охотничьей литературы.
В 20—30-е годы прошлого века преимущественным родом
литературной деятельности Аксакова была театральная критика. Его статьи и
рецензии, регулярно печатавшиеся на страницах «Московского вестника»,
«Галатеи», «Молвы», были посвящены самым различным явлениям
современной театральной жизни. Убежденно выступал Аксаков против
классицистической рутины в театре, страстно защищая принципы нового
реалистического искусства, которые культивировали в театре великие реформаторы
русской сцены Щепкин и Мочалов.
В ту пору Аксаков совмещал свою литературную деятельность со
службой в цензуре, а затем — в Константиновском межевом институте (был
его директором). В 1839 году он решил выйти в отставку и зажить
«свободным человеком».
К началу 40-х годов Аксаков уже слыл известным литератором,
обладал репутацией человека с тонким художественным вкусом. Знакомства
с ним ищут видные писатели, актеры. Человек большой души, мягкий,
добрый, отзывчивый, Аксаков привлекал к себе людей порой самых
различных с ним политических убеждений; в вопросах житейских,
литературных он неизменно служил нравственным авторитетом.
Тихая, размеренная, безмятежная жизнь в подмосковном имении
Абрамцево рождала в душе Аксакова воспоминания о днях далекого детства
и юности, о радостях общения с богатой и щедрой природой
Оренбургского края, о первых удачах рыболова и охотника. В 1840 году он написал
первый отрывок из своих воспоминаний, опубликованный лишь шесть лет
спустя в «Московском литературном и учебном сборнике» и. положивший
начало его «Семейной хронике».
В это время начало ослабевать здоровье Аксакова. Заболел левый глаз,
потом — правый. Быстро прогрессировавшая болезнь была грозным
предвестником неотвратимо надвигавшейся слепоты. Все труднее
становилось писать самому. Приходилось обращаться за помощью к домашним —
они писали под его диктовку. 10 марта 1845 года Аксаков сообщает
Гоголю, что это его последнее собственноручное письмо к нему: «Пусть
эти строки напоминают вам последние усилия моего зрения»*. И чем
сильнее давал о себе знать недуг, тем с большим самозабвением и даже
ожесточением предавался работе Аксаков. В том же письме к Гоголю он созна-
* С. Т. Аксаков. Собрание сочинений в четырех томах. Гослитиздат. М.,
1955—1956, т. III, с. 315. В дальнейшем все ссылки на сочинения Аксакова даются
в тексте: в скобках римскими цифрами обозначается том, арабскими — страница.
4
ется, что не может заставить себя смириться перед надвигающейся
катастрофой.
Начав во второй половине 40-х годов интенсивную
литературно-художественную деятельность, Аксаков окунулся в атмосферу напряженных
общественных интересов. Рост социальных противоречий в России и
Западной Европе и связанное с ним повсеместное обострение идейной борьбы,
назревание серьезных политических событий вызвало в Аксакове очень
сложную реакцию. С одной стороны, в нем проявлялись элементы
критического отношения к современным порядкам, а с другой — эти порядки
и последствия, которыми они были чреваты, пугали писателя и возбуждали
в нем желание уйти от «скверной действительности», от «хаоса»
современной политической жизни «в мир природы, в мир спокойствия, свободы».
Вот характерные для подобных настроений Аксакова строки из его
письма к сыну Ивану от 12 октября 1849 года: «Скверной действительности
не поправишь, думая об ней беспрестанно, а только захвораешь, и я
забываюсь, уходя в вечно спокойный мир природы»*.
Но уход в тихий «мир природы» отнюдь не мог изолировать писателя
от острых вопросов действительности. Работа над другими
произведениями этого периода вызывала у Аксакова более непосредственные
ассоциации с идейными проблемами современности.
В середине 40-х годов, в разгар работы над «Семейной хроникой»,
Аксаков задумал написать книгу о рыбной ловле. Удочка была давней
страстью писателя. В «Детских годах Багрова-внука» он рассказал о
первых радостях рыболова, которые испытал в самом детстве. «Уженье просто
свело меня с ума! — писал он. — Я ни о чем другом не мог ни думать,
ни говорить...» В годы юности и молодости Аксаков стал отдавать
решительное предпочтение охотничьему ружью перед удочкой. Но на склоне
лет он снова увлекся уженьем. Даже старым, немощным, тяжелобольным
человеком Аксаков ежедневно летом в любую погоду выходил из дому
с опущенным на почти невидящие глаза защитным козырьком и часами
просиживал на берегу Вори в Абрамцеве с удочкой в руках.
Рано пробудившееся в Аксакове пытливое внимание к самым
разнообразным явлениям природы было вскоре дополнено еще одной страстью —
стремлением описывать предмет своих наблюдений. Позже в очерке
«Собирание бабочек» писатель рассказал о том, как любил он с детских лет
«натуральную историю», а также о своих первых ребячьих попытках
описывать полюбившихся ему зверьков, птиц и рыб, «Это были ребячьи
попытки мальчика, — продолжал Аксаков, — которому каждое
приобретенное им самим знание казалось новостью, никому не известною,
драгоценным и важным открытием, которое надобно записать и сообщить другим.
Но горячая любовь к природе и живым творениям," населяющим божий
мир, не остывала в душе моей, и через пятьдесят лет, обогащенный опытом
охотничьей жизни страстного стрелка и рыбака, я оглянулся с любовью
на свое детство — и попытки мальчика осуществил шестидесятилетний
старик: вышли в свет «Записки об уженье рыбы» и «Записки ружейного
охотника Оренбургской губернии» (II, 164—165).
А перед тем, 22 ноября 1845 года, Аксаков сообщал Гоголю: «Я затеял
написать книжку об уженье не только в техническом отношении, но и
в.отношении к природе вообще; страстный рыбак у меня также страстно
любит и красоты природы; одним словом, я полюбил свою работу и
надеюсь, что эта книжка не только будет приятна охотнику удить, но и
всякому, чье сердце открыто впечатлениям раннего утра, позднего вечера,
роскошного полдня и пр. Тут займет свою часть чудесная природа Орен-
* Архив Института русской литературы Академии наук в Ленинграде (в
дальнейшем сокращенно ИРЛИ), ф. 3, оп. 3, д. № 16 лл. 70—70 об.
5
бургского края, какою я знал ее назад тому сорок пять лет. Это занятие
оживило и освежило меня» (III, 326).
В начале 1847 года книга вышла из печати под названием «Записки
об уженье». Разъясняя во вступлении содержание и характер этой книги,
автор предупреждал читателей, что она «не трактат об уженье» и «не
натуральная история рыб», что это — «ни больше ни меньше, как простые
записки страстного охотника». Нисколько не претендуя на
художественность, Аксаков строил книгу в форме непритязательных зарисовок —
очерков бывалого человека-рыболова. Начав свое повествование деловыми
заметками о рыболовных снастях и способах рыбной ловли, автор затем
переходит к характеристикам рыб вообще и подробному описанию
различных пород рыб. Весьма кстати оказались многочисленные дневниковые
заметки, которые Аксаков вел с давних времен. Он аккуратно записывал
количество выловленной рыбы, найденных грибов, застреленной дичи,
точно классифицируя ее по видам и способам добычи*. Все это очень
пригодилось Аксакову в работе над его охотничьими .книгами.
Сведения, сообщаемые Аксаковым в «Записках об уженье»,
сопровождаются многочисленными его воспоминаниями из «собственного опыта».
Практические советы, полезные для рыболова, перемежаются с тонкими
«портретными» зарисовками рыб, их повадок и нравов, поэтическими
описаниями картин природы. Это была удивительная книга, которая, по
словам рецензента журнала «Современник», дает «более, нежели обещает
заглавие»**. Написанная, по свидетельству Аксакова, для «освежения»
своих воспоминаний и «для собственного удовольствия», рассчитанная,
казалось, на узкий круг читателей-рыболовов, она неожиданно для самого
автора обрела очень широкую аудиторию и заставила Россию заговорить
об Аксакове как о крупном художнике. Описание различных видов рыб
сочетается здесь с глубоким проникновением в жизнь природы. Уже
современный Аксакову читатель увидел в «Записках об уженье» не
практическое руководство к рыбной ловле, но произведение искусства, таящее в себе
радость поэтического познания действительности.
Это страстная и вдохновенная книга. Она вся проникнута характерным
аксаковским чувством природы. Его сущность заключалась не в эстетическом
любовании красотами природы, которое, по мнению писателя, есть не что
иное, как «любовь к ландшафту, декорациям», свойственная и черствым,
сухим людям, погруженным «в свой грязный омут» и ни о чем другом не
способным думать, кроме как «о своих пошлых делишках», но в стремлении
человека проникнуть в таинства окружающего нас мира. Аксаков называет
такое стремление благородным, ибо оно возвышает человеческую душу,
очищает ее от всяческой скверны, от «мелочных, своекорыстных хлопот»,
«самолюбивых мечтаний». Активное общение с природой вдохновляет мысль
человека, придает ему «твердость воли и чистоту помышлений», обдает его
«свободным, освежительным воздухом». Аксаков писал в одном
стихотворном послании:
Есть, однако, примиритель,
Вечно юный и живой,
Чудотворец и целитель, —
Ухожу к нему порой.
Ухожу я в мир природы,
* Отрывки из этих своеобразных охотничьих дневников Аксакова опубликованы
Н. М. Павловым в журнале «Природа и охота», 1890. № 1, стр. 93—98. См. также
автограф «Записок застреленной дичи». Рукописный отдел Государственной
библиотеки им. В. И.Ленина, ГАИС III, V/26 и ГАИС III, V/3.
** «Современник», 1847, № 6, отд. «Русская литература», с. 114.
6
В мир спокойствия, свободы,
В царство рыб и куликов,
На свои родные воды,
На простор степных лугов,
В тень прохладную лесов,
И — в свои младые годы.
Аксаковское чувство природы активно и гуманистично. «Не оскорбленная
людьми жизнь природы», которую живописует Аксаков, — это царство
свободы. Вот почему рыбная ловля, охота — не просто приятное
времяпрепровождение. Они воспитывают благородные чувства в человеке, закаляют его
волю, характер, сближают людей не только с природой, но и между собой и,
таким образом, содействуют духовному оздоровлению общества.
Появление «Записок об уженье» неожиданно для самого автора стало
сразу же приметным явлением в русской литературе. Скромное, деловито-
прозаическое заглавие книги воспринималось как нечто, мало
соответствующее богатству и удивительной поэтичности ее содержания, ее литературной
манере, языку. Необычайная новизна и своеобразие аксаковских «Записок»
тотчас же обратили на себя внимание современников. «...Мы были
совершенно изумлены, — писал один из рецензентов, — когда, раскрыв «Записки
об уженье» с полной уверенностью встретиться в них с галиматьею,
сделавшеюся отличительным достоянием книги о подобного рода предметах,
увидели вдруг книгу, если не весьма полезную, то весьма умную, написанную
чистым русским языком и складом, — книгу, которая на безделье может
быть прочитана с удовольствием не одними охотниками удить рыбу, но и
каждым образованным человеком»*.
В таком же духе откликнулись многие другие современные критики,
единодушно отмечавшие и чисто познавательные, и эстетические достоинства
книги Аксакова.
Вскоре возникла потребность в ее переиздании. Писатель воспользовался
этим обстоятельством, появилась новая глава «О рыбах вообще» и были
существенно расширены почти все остальные четыре десятка глав. В начале
1854 года второе издание вышло в-свет. Оно теперь стало называться
«Записки об уженье рыбы».
В новом издании книга открывалась стихотворным эпиграфом, взятым из
«Послания к М. А. Дмитриеву». У этого эпиграфа есть своя история. Аксаков
первоначально хотел им сопроводить второе издание «Записок ружейного
охотника» (М., 1852). В бумагах Анны Григорьевны Достоевской, жены
Ф. М. Достоевского, сохранился автограф С. Т. Аксакова, озаглавленный:
«Эпиграф». За текстом эпиграфа следует короткая записка Аксакова,
начинающаяся фразой: «Не правда ли, что этот эпиграф был очень кстати
к моим «Запискам ружейного охотника»?** Замысел Аксакова не
осуществился. Московская цензура, напуганная недавним скандалом, который был
вызван появлением на страницах «Московских ведомостей» знаменитой
некрологической статьи Тургенева о Гоголе, решила теперь действовать
более «осмотрительно» и категорически воспротивилась напечатанию эпиграфа,
как теперь выясняется, из-за «предосудительных строк»:
Ухожу я в мир природы,
В мир спокойствия, свободы.
29 октября 1852 года Аксаков с горечью сообщил об этом обстоятельстве
Тургеневу***. Два года спустя писатель вспомнил об этом эпиграфе, но
* «Финский вестник», 1847, № 6, отд. V, с. 2.
** Ф. 212, on. 1, д. № 260.
*** «Русское обозрение», 1894, № 8, с. 484.
7
теперь уже в связи со вторым изданием «Записок об уженье рыбы». Отрывок
из послания к Дмитриеву был на сей раз пропущен, но в искалеченном
виде. В строке «В мир спокойствия, свободы» последнее слово цензором
И. Снегиревым признано было крамольным, вымарано и заменено отточием.
Лишь в третьем издании «Записок об уженье рыбы» злополучный эпиграф
был напечатан целиком.
Выход книги Аксакова вторым изданием вызвал в печати снова ряд
восторженных критических откликов, наиболее значительным из которых
явилось выступление И. И. Панаева на страницах «Современника». Самой
важной чертой «Записок» Аксакова, по его мнению, является то «глубоко
поэтическое чувство природы», которое свойственно большому художнику, и
та удивительная «простота в изложении», которая отличает истинное
произведение искусства. В этой книге «столько простоты, — писал Панаев, —
что ее смело можно променять на десятки так называемых романов,
повестей и драм, которые пользовались у нас в последнее время даже довольно
значительным успехом. В ней столько поэзии, в этой небольшой книжечке,
сколько вы не отыщете в целых томах различных стихотворений и поэм,
которые привились и точно имеют в себе некоторые поэтические достоинства.
Она, может быть, даже для специалиста, для охотника удить не имеет
такого значения, какое имеет для художника, для литератора»*. «Ты так
умеешь писать, что и этот предмет делается у тебя литературным», —
сообщал Аксакову М. Дмитриев в ответ на полученный от него экземпляр
«Записок»**.
Литературные достоинства книги Аксакова были и в последующие
десятилетия оценены самыми выдающимися русскими писателями. Для многих
из них она служила своего рода эталоном, образцом того, как надо
живописать природу. В 1884 году Чехов писал своему брату, педагогу Ивану
Павловичу, что с интересом читает журнал «Природа и охота», и особенно
статьи об аквариумах, уженье рыбы. «Хорошие есть статьи, — добавляет
Чехов, — вроде аксаковских»***. «Запискам об уженье рыбы» воздавал
должное и Горький. Во второй части романа «Жизнь Клима Самгина» есть
любопытный эпизод. В серьезном, важном разговоре, который ведет
большевик Степан Кутузов с Климом Самгиным, неожиданно всплывает имя
Аксакова. Кутузов обращается к своему собеседнику: «Вы, Самгин, рыбу удить
любите? Вы прочитайте Аксакова «Об уженье рыбы» — заразитесь!
Удивительная книга, так знаете написана — Брем позавидовал бы!»****.
* «Современник», 1854, № 8, с. 130—131.
** ИРЛИ, ф. 3, оп. 13, д. № 18, л. 1.
*** А. П. Чехов. Поли. собр. соч., т. 13, М. 1948, с. ПО.
**** М. Горький. Собр. соч., т. 20, М., 1952, с. 47.
Анатолий Анисимов
СТИХИ
Станислав Петров
СТИХИ
Е. Обухов
РОТАН И... РАЦУХА
И. Коваленко
РЫБАЦКАЯ ОДИССЕЯ
ЦИРКОВОГО АРТИСТА
Анатолий Онегов Счастья всем
Рис. С. Юкипч
Свое озеро я знаю вот уже десять лет. Десять неспешных северных весен
прошло с тех пор, как впервые увидел я эту глубокую и совсем еще тайную
тогда для меня таежную воду...
С тех пор Пелусозеро успело поделиться со мной частью своих секретов,
и я знаю, куда именно пойти сейчас, в десять часов утра, в ясный апрельский
день, в чудный весенний день, при таком неистовом весеннем северном
солнце, будто на пути этого жестокого солнца к нашей Земле уже не
осталось никакого озонного слоя... Честное слово, я знаю, где найти сейчас рыбу
хотя бы на уху, и могу подсказать что-то тем приехавшим сюда издалека,
из Каргополя и Няндомы, рыбакам, которые, видимо, по памяти каких-то
других озер ищут наших пелусозерских окуней на отмелях, да еще пробитых
сейчас насквозь ярким солнечным светом. Нет, искать рыбу сегодня, сейчас
надо на глубине, за мысами, с теневой стороны луд и на глубинах не меньше
семи-восьми метров. Там он сейчас собрался — наш окунек.
Не обещаю, что будет этот окунек слишком велик — нет, не обещаю, ибо
поизвелась у нас рыба за те самые десять лет, как знаю я Пелусозеро, но
что-то уж обязательно достанете с глубины, если, конечно, подходящая
у вас для такой ловли снасть, если не ловите по старинке, по памяти времен,
повсеместно богатых на рыбу, одновременно блесной и мормышкой: блесна —
и как крючок, и как груз, а мормышка — сбоку, над блесной на поводке,
вроде второго крючка...
Было время и блесна с мормышкой на одной леске диаметром 0,3
миллиметра, а то и все 0,4 миллиметра завоевывали себе наши лесные озера. Но
Анатолий Онегов
СЧАСТЬЯ ВСЕМ
Борис Петров
ЦВЕТНЫЕ СНЫ
Владимир Данилов
ИЛЬИН ДЕНЬ
Борис Орешкин
ГОЛУБЫЕ МОЛНИИ
9
прошло, прошло это время, и теперь давайте соревноваться, кто: вы с
блесной и мормышкой на одной леске или я с одной мормышкой при лесочке
никак не толще 0,17 миллиметра — достанет сейчас рыбу с наших глубин.
Да, здесь, друзья, и соревноваться не надо — не обманываю вас, вот уже
десять лет кряду вижу сам и другие видят одно и то же: я при тонкой леске,
сторожке-пружинке и мормышке из тяжелого металла (чтобы все-таки
снасть дошла до дна) с рыбой всегда, а вот мои соперники, воюющие с
рыбой по старой привычке, с добычей через раз, а то и еще реже...
Что еще подсказать нашим гостям-рыбакам, прознавшим к нам дорогу и
теперь мотающим на колеса личных и государственных машин другой раз
по две сотни километров в одну сторону, чтобы проверить дошедшие до них
легенды о наших окунях, которых поймай почему-то именно шестнадцать
штук — и полный рыболовный ящик-шарабан рыбы...
Что делать — легенды есть легенды. И пусть живут они, пусть манят нас,
пусть зовут в путь-дорогу, но только не ради одной добычи.
Вчера наши гости-рыбаки сидели весенними грачами на посиневшем льду
как раз посреди плеса, что начинается от Бодунова острова. Сначала жались
эти рыбаки-грачи к небольшому островку по имени Бабий, но ничего
доходного возле этого островного места, видимо, не обнаружили и разбрелись
по всему ледяному полю в поисках счастья.
Уж каково было ихнее вчерашнее счастье, не знаю — прошли они мимо
моих окон с озера молча и так же молча поднялись к дому Петра Петровича,
последнего вместе со своей бабкой Васиной жителя-мужика в нашей
доживающей теперь свои последние дни деревушке.
На следующую зиму никто в нашей деревушке зимовать не останется —
еще прошлой осенью, перед своим отъездом в Москву, я сам, собственной
рукой, написал за бабку Васину заявление в райисполком и передал это
заявление нашему районному депутату. В заявлении значилась просьба от
имени вдовы, потерявшей мужа на войне, переселить ее, последнего жителя-
хранителя Пелусозера, в районный городок. Заявление это приняли и
обещали помочь, а теперь вот стало известно из соответствующих бумаг,
поступивших по почте, что уже по этому лету бабка и ее друг-сожитель, участник
войны и ветеран труда Петр Петрович получат благоустроенное жилье
в городе... И все...
Конечно, легкий здесь, в Пелусозере, воздух, чистый, очень полезный
для здоровья! Но, кроме этого воздуха, здесь, в Пелусозере, ничего для
наших стариков нет. За водой — к проруби. А если занемог, а если с ног
валит пурга, как в эту зиму?. С метр пробьешь какой проход в сугробе, а
сзади твой след уже не помнится никем. Спасибо, есть еще совесть у нашей
сельской почты — последний человек другой раз в деревне остается, а почта
сельская, северная, все равно о человеке помнит. Так и у нас — носит почту
бабке Васине и Петру Петровичу круглый год почта-пенсионерка Анна
Александровна, а то и просто для стариков и старух — Аннушка. Носит летом
по дороге, а зимой только на лыжах, да не одну почту, но и кой-какие
продукты из сельского магазина. Принесет раз в неделю рюкзак за спиной —
бабке и Петру Петровичу и хватает. И все это так, за спасибо, по совести.
Вот еще где Русь наша изначальная, строившая когда-то свой храм добра,
не перевелась, не погибла.
И легче было бы той же почте носить свою поклажу в еле живую
деревушку через снега и морозы, если бы кто еще, кроме сельской почты,
вспомнил о наших стариках хоть изредка: вот так проезжает по большой
дороге тракторист мимо свертки к нам в деревню, которому положено все
время чистить большую дорогу, подъехал бы он к нашей свертке да и
вспомнил бы о деревушке, утонувшей в снегах. И всего-то ничего, километра
четыре каких и пройтись дорожным уголком или с ножом бульдозера до
наших стариков, вот тебе й счастье им, вот тебе и врач другой раз навестил
10
бы их на дому, а ведь, поди, и большего заслужили люди. А то ведь стыдно
сказать: к озеру нашему рыбачки дорогу себе загодя расчистят, правда,
с другой стороны от деревни, а о людях та же Советская власть вспоминает
только по случаю выборов. Я в этом году в деревню попал как по асфальту:
эа три дня до выборов устроили бабке Васине и Петру Петровичу дорогу-
шоссе к самому дому, да еще тем же трактором, и спуск-дорожку к воде
расчистили. Смеются старики: это нас отсюда провожают с почетом!
А что же раньше-то? Некому, что Ли, было? Другой раз со светом что
случится, ветка какая упадет на линию, и все, не проехать машине электриков
к месту пустяшного ремонта — вызывай вездеход. И снова всякие дурные
слова сыпятся на лесную деревушку: мол, живут лешаки так, езди к ним,
выручай. И тем больше таких дурных слов, чем трудней бабке и Петру
Петровичу раздобывать крепкое вино для оплаты всяких социальных услуг.
Другой раз заметет снегом с головой, старуха со стариком и гадают: может,
пронесет, может, не обнаружат здесь, не наложат штраф, если заняться
под сугробами самогоноварением — вот и в «Огоньке», в журнале, уж больно
удобный для них аппарат сфотографировали. Тогда уж при таких запасах
все нужные им услуги сами стариков ждать станут.
Вижу, слышу я все это не первый год, и как в повторном кино является
ко мне тут вся недавняя бессердечная кампания уничтожения-переселения
лесных деревушек в большие села и поселки... Случилось тогда что-то
разом с людьми — случилось, как напасть, как болезнь... Вчера еще все
добро, заботливо помнили начальную школу в лесной деревушке, где одна
учительница просвещала, вела к свету, к знаниям ребятишек сразу с первого
по четвертый класс. Гадали, как этой школе что подкинуть, чем помочь
в первую очередь. И врач чаще тревожился о такой вот лесной деревушке.
И магазин думал, как завезти им по зимней легкой дороге побольше
продуктов на время весенней распутицы к самой работе на земле... И вдруг —
всему конец!.. Заворчал врач: мол, что их там держать, свозить надо поближе
к диагностическим центрам... Заупрямился магазин: не повезем туда ничего,
сами пусть переезжают к магазину поближе, а то катайся к ним, неси
убытки. И школа последнее слово добавила: нерентабельно, мол, учить
детей в школе, где детей всего ничего. И началось, поехало — посыпались
обвинения, упреки в адрес дальних лесных поселений, а там и сами дальние
поселения сначала сжались, затихли, а следом и принялись разбредаться
по сторонам — кто в лесорубный поселок, кто в город на производство, и
меньше всего в те большие села-поселки, где ждал их вроде бы
сельскохозяйственный передовой труд.
Было все именно так, и свидетельствую я это, ибо вот уже больше
четверти века вижу, знаю наши лесные деревушки, и погибшие на моих глазах
и еще только погибающие, как наше Пелусозеро. И мужество последних
жителей таких деревень ценю и ставлю всем в пример. И не виню никого:
мол, зачем бросили родную землю, ушли от могил отцов, матерей?.. Уходите,
бабка Васина и Петр Петрович, раз нет о вас тут ни у кого, кроме сельской
почты-пенсионерки, никакой заботы. Уходите... Жалко, конечно, и
деревушку, и ваш живой домик на самом верху нашей деревушки-бугорка... Бредешь
другой раз по озеру с рюкзаком, попадаешь после зимней. Москвы-берлоги
к себе, на лесные просторы, и издали видишь дымок над вашей избенкой.
Живы! Живы еще старики! Слава Богу!
Не знаю, может быть, и это ожидание прощания с бабкой Васиной и
Петром Петровичем тоже как-то действует на меня в эту весну, только
первый раз за все эти десять лет не стремлюсь я, как обычно, со своей
удочкой-мормышкой, с коловоротом и низеньким ящичком-седелышком к
заветным окуневым местам...- Есть, честное слово, есть еще кое-где у нас не
очень мелкий окунек. И бьет, останавливает он другой раз мормышку так же
азартно, резко, как и десять лет тому назад... Но... Но что-то мешает мне
12
и этом году уйти на озеро на целый день с утра до вечера и быть там вместе
с весной и еще зимними снами глубокой воды.
А может, постарел? Нет сил?.. Вряд ли... Ведь брожу все время по лесам,
брожу каждый день то по настам, если с утра, то на лыжах, если к вечеру,
навещаю в лесу другие таежные озера, поменьше и помельче, чем
Пелусозеро. Но и тут ловлю себя на мысли, что и эти лесные путешествия у меня
в этом году тоже напоминают собой прощание.
А может, действительно пришла пора уже этой осенью, дождавшись,
когда с берез и осин опустится на землю последний нарядный лист, сказать
своему озеру уже не «до свидания», а «прощай»?.. Прощай... Слишком долго
жил я на твоем берегу, прощай и не поминай лихом. А куда дальше? Где
искать теперь свою жизнь, счастье, которой давно уже не вижу, не мыслю
без живой воды? Куда теперь? И почему расстаюсь, ухожу от этой, не
открытой до конца мной воды?..
Всего километрах в десяти от меня, если прямо через лес, помершая
почти архангельская деревушка Гужово, а рядом с ней уже списанная, поди,
совсем деревушка Масельга. А там и озера, одно за другим, да еще озера
с протоками-связями. Встань утром, отведи лодчонку от берега и
путешествуй себе по лесной воде туда-сюда. А над этой таежной водой, над бывшими
некогда деревушками вознеслась красавица Хижгора с деревянной церковью
Александра Свирского.
Не привелось мне подниматься на колокольню этой церкви, когда
церковь была еще жива и здорова и когда лес вокруг Хижгоры не стоял такой
темной стеной, а чередовался с пашнями и лугами, а потому не могу
подтвердить рассказы стариков, что с этой колокольни являлось, мол, к
любопытствовавшему чуть ли не девяносто девять самых разных озер и ламбушек.
Говорилось также, что и из моей деревни, с моего озера виделась когда-то,
когда еще не все поглотили собой дурные леса, кинувшиеся на бывшие пашни
и луга, та самая знаменитая церковка на Хижгоре. Сейчас, когда по полям
и лугам всюду, считай, поднялись березняки с ольшаниками и осиной
вперемежку, от нас церковь на Хижгоре уже и не видно, да и все девяносто девять
озер нынче с колокольни никак не углядишь — и они позакрылись дурнолесьем,
заполнившим земли, кормившие людей. И если бы так все и оставалось
дальше еще года два-три, то и о Хижгоре забыли бы совсем — пала бы наземь
деревянная красавица-церквушка. Но в нашей жизни что-то изменилось
к лучшему, и клонившаяся к земле колокольня теперь выправилась, вернулась
на место. Вскорости обещают московские ребята-строители и всю церковь
привести в порядок, а там, уверяют они, и снова засветятся живым светом все
девяносто девять озер в округе, ибо хочется этим ребятам-москвичам, чтобы
вернулась жизнь в погибшие было края. И строят эти молодые москвичи
в свои рабочие отпуска эту новую жизнь, рубят баню, норовят и дом срубить
крестьянский, прежней конструкции, а там и какое-никакое завести здесь
хозяйство пока в складчину, а там, глядишь, кто и переедет сюда из столицы
совсем, чтобы наладить до конца на месте кладбища добрую крестьянскую
жизнь, помноженную на современные столичные знания. И верю я этим
ребятам и все чаще и чаще подумываю: а не перебраться ли мне туда,
на гужовские озера — хоть и не такая глубокая тамошняя вода, как у нас
в Пелусозере, но бьется там жизнь, видны ее новые ростки, веселей будет
при живой, пробуждающейся вновь жизни.
Манит меня на гужовскую сторону и самая что ни на есть северная рыба:
рипус да ряпушка. Ряпушка славная, известная, лекшмозерская. А рипус
по гужовским местам такой, что трех штук на рыбник, на рыбий пирог,
как раз достаточно... Все вроде бы там хорошо, но... Но... Что стоит за
этим «но»? Идет ли в какое сравнение с гужовским красавцем рипусом наша
тщедушная плотва-салажка, что кидается сейчас к моему крючку и рыбка
за рыбкой оказывается у меня в сумке?
13
Плотвицу-салажку ловлю я на речке, что втекает-вытекает из нашего
озера. Да-да, то втекает, то вытекает. По весне сначала вытекает, пока
не добавилось в речку другой лесной воды, а как подойдет к нашей речке
вода из других лесных озер, так и изменит она себе и повернет к нам в
озеро, примет наше озеро весеннюю таежную воду, сохранит до лета, а там
потихоньку-помаленьку и станет делиться с другими озерами, что ниже нас
по течению.
Дождался я, вскрылась наша речка... Ждал я в этом году открытую воду
почему-то нестерпимо мучительно: и лед был хороший, и рыба по льду шла
отменно, а вот на тебе — хотелось видеть поплавок на течении, хотелось
воды, жизни, движения. И дождался, и пошла по речушкам плотвичка-сорога.
Вот она, крошка с ладошку... Говорят, что на гужовских озерах сорога
порой так велика, что идет только в сетку с ячейкой пятьдесят пять
миллиметров, в такую, какую на большого сига ставят. Не знаю, но верю
рассказам, верю, хотя сам такую плотву там и не ловил, но в планах держу:
как-нибудь в июне, по- самым белым ночам наведаться на гужовские озера
и вот такой белой ночью и покараулить плотву-царицу, предложить ей
красного червя, а то и хлебный катыш, как когда-то на первом моем
карельском озере Укшозере... Держу в памяти такие планы, думаю, что когда-то
и удастся эти планы выстроить, и совсем не на песке; а пока, пока шустрая
наша плотвичка бьет мой крючок, на котором, пожалуй, уже и не осталось
никакого червя. И радостно мне видеть эту бойкую игру, и светлее делается
на душе после разных тяжелых трудов и раздумий.
Да нет, не рыбой одной живу я здесь на Пелусозере — трудов и
раздумий накапливается теперь так много, что другой раз и удочка со спиннингом
простоят в углу без работы не то что день-другой — неделю-две не
вспоминаешь порой про воду и лодку, может, поэтому и грустные мысли находят
порой, а следом и начинается в тебе движение куда-то в неведомые края...
Было время, можно было уйти в неизвестность за волшебным колобком
и отыскать сказочную страну. Такую страну я и отыскал для себя двадцать
пять лет назад; отыскал — и вот все не отпускает она от себя, нет, не
отпускает. Раньше не отпускала далеко и считала мне изменой лишь такие
поездки-походы, как путешествия на Камчатку или на Алтай, а теперь вот
и рядом, в Гужово, не отпускает. Видать, вот так вот прямо и надо мне
отписать своим друзьям-товарищам из доброй земли Вятки, которые
сманивают и сманивают все меня на Большую Кокшагу, что поит и кормит сразу
два народа: и народ мари и русский народ из вятских земель.
Выманили меня мои друзья прошлой осенью на Большую Кокшагу,
привезли к реке в тихий вечер первых дней октября, когда жухнут, не торопясь,
нескощенные луговые травы и осторожно скользит по этим травам
падающий на землю последний лист с осин и берез. И ничто не торопит, не
беспокоит этой чуть холодноватой тишины, и тогда ты далеко-далеко узнаешь,
нет, не по голосам, а по движению крыльев идущую к тебе гусиную стаю...
Стая гусей, идущая на поля, на кормежку, закрывает от тебя небо, а ты
сидишь и сидишь, завороженный осенней водой почти уснувшей реки,
сидишь на перевернутом к зиме челноке-долбленке, чувствуешь рукой
легкое дерево — осину, из которой и сработана эта лихая посудинка, и видишь,
чувствуешь, как рядом с тобой вдоль берега, вдоль стены тростника,
неспешно идут куда-то по своим делам огромные язи... А может, это и не язи,
а поднявшийся сюда с Волги волжский судак или старик-сом выбрался
перед зимой из своего омута, выбрался прогуляться последний раз перед
долгим сном... А может, это и не рыба вовсе, а какой-то речной зверь
шевелит у берега воду... А ты все сидишь и сидишь на перевернутом челне
у самой воды и непривычно для себя встречаешь мягкие-мягкие запахи-
дыхание здешней воды и здешних лугов и лесов.
Нет, такой духовитой мягкости у моего Пелусозера не встретишь. Здесь
14
все строже и без полутонов: здесь тепло и холод то и дело сходятся друг
с другом, сходятся в вечном споре, но никогда не смешиваются, не
встречаются в дружбе. Наверное, такого мягкого тепла мне, жителю средней
полосы России, предки которого поднимались на Тульских, Тверских и
Московских землях, все-таки и не хватает посреди суровых северных лесов.
Наверное, еще и поэтому так нетерпеливо в последнее время и жду я
прощания со льдом, жду открытую воду нашей странной, туда-сюда, речушки.
А хорошо там, на Большой Кокшаге! По росному лугу, где пасутся
деревенские гуси, к реке можно уходить рано-рано утром и жечь росой босые
ноги совсем как в детстве. А там, отведя от берега челночок-долбленку,
замереть возле края кувшинок и опустить в воду крючок с выползком или
с пареным горохом — на язя... А обратно снова по лугу с удочкой на плече
и пойманной рыбой в кошелке мимо сыто гогочущих гусиных отрядов.
А у дома обязательно яблони и вишни, как там, в селе Алпатьево, недалеко
от Белобмута, где и прошло мое послевоенное детство...
Увы, на берегу Пелусозера, видать, не расти никогда ни яблоням, ни
вишням. Вот войлочная вишенка у меня прижилась, но прижилось только
одно-единственное деревцо, остальные померзли, и теперь надо где-то
раздобыть еще такие же деревца, чтобы наконец увидеть ягоды. По зимам
мерзнут у нас вершинки и у смородины, и у крыжовника. Да еще по зиме и
нет меня возле моего садика — так что о каких яблонях и вишнях тут может
идти речь, когда некому в морозы прикопать, присыпать снегом стволик
деревца.
15
О, Большая Кокшага, Большая Кокшага! И все-то у тебя хорошо. И
зимой видел я тебя подо льдом, и окуньками твоими разбойными любовался,
каких весело потягивают из-подо льда неутомимые и бесстрашные рыбачки,
заполняющие ледяной простор реки в любые морозы. Все там хорошо!
И согласие почти дал друзьям, что переберусь туда, и домик мне приличный
присмотрели на этот случай, но вот прошла зима, заглянул март в мою
московскую квартиру, и стало сниться мне по ночам мое Пелусозеро... Так и
напишу своим друзьям: хорошо у вас, прекрасно, но... простите, мол, и не
судите строго — годы отданы этой суровой воде... нервы истрепаны от
созерцания разбоя по берегам наших лесных озер. Куда уж мне теперь... Да и
хочется, наконец, увидеть хоть немножечко счастья для нашей воды и
нашего леса...
Когда-то в начале своих лесных дорог приходилось мне зарабатывать
на жизнь трудом рыбака-промысловика, но не в рыбацких бригадах, а на
таежных озерах, да еще не столько сетью, сколько удочкой, дорожкой,
жерлицами, переметами. Святой это труд — труд рыбака, и расстраивался я,
когда прикрыли однажды вот такой индивидуальный промысел, запретили
заключать договоры с рыбаком-индивидуалистом. Долго беспокоился я по
этому поводу, теребил всех, от кого зависело это дело, доказывал, что такой
промысел (знал из личного опыта) не разорителен никак для таежных озер
и что признание его вернет людям честность, а то ведь промышляют втихаря
и втихаря продают добытые какие-то малые килограммы рыбы, а то и не
продают, а только для себя да для соседей промышляют. А нет закона.
И детишки знают, что беззаконием занимается ихний отец. А раз нарушает
закон, значит, и с другими законами не всегда можно считаться.
Много приводил я подобных доводов и вот наконец добился: Карелия
меня поддержала и рыбаков-одиночек стала вроде бы даже приветствовать.
Радоваться бы мне, да не тут-то было... Как в смешной шутке, первый же
такой рыбак-индивидуалист заявился именно к нам на Пелусозеро — было
дано ему разрешение ловить здесь рыбу сетями, мережками, продольниками.
И слава Богу! Но вот беда, не было у того рыбака-индивидуалиста,
явившегося к нам, никакого ограничения по части снасти: хоть сто метров сетей,
хоть сто километров любой снасти распускай — опутай по нашим заливам и
плесам. Но это еще не самое страшное — оказался такой
рыбак-индивидуалист, промышлявший вроде бы на государство, вне всяких ограничений по
части сроков ловли. Объявлен запрет на время нереста леща, никому нельзя
пускать в озеро сетку, на моторных лодках запрещается ездить в это время,
а добытчику все можно. И началась у нас тут настоящая вакханалия, какой
не видело наше озеро, поди, от самого рождения. Один, в единственном
числе, при высоких 'правах этот ражий рыбак-старатель перегородил сетями
все наши нерестовые заливы и, как говорили наши доморощенные рыбачки,
и сам ничего не поймал и рыбу-леща на нерест в заливы не пустил. А что
теперь?
А теперь лещ, не отнерестившийся в этом году, не станет нереститься
и на следующий: икра этого года у него рассосется, а новой икры к новой
весне он уже не нагуляет — два года из жизни озера долой. И нет никакой
управы на подобную частную инициативу. Рыбнадзор от нас за тридевять
земель, а местные рыбаки не в счет, им нельзя ни к какому врагу никаких
прав на свое озеро предъявлять.
Следом за собой для подкрепления разбойных рядов приволок наш
добытчик еще целую бригаду старателей, какие закидали все наши глубины
сетями, а там и скрылись на целую неделю. Проверять сети, а тем более по
такому жаркому времени, положено чуть ли не два раза в день, иначе рыба
погибнет, зальется, стухнет. А здесь неделями стоят, зеленеют от донной
грязи сети, давится в них, гибнет рыба. Да еще следом за этими сетями
явились еще какие-то дальние рыбачки, которые принялись эти сети искать, ибо
16
была у приехавших следом надежда, что рыбачки-старатели запустили в
наше озеро не свою снасть, а стащенную у других по другим озерам, вот и
искали истинные владельцы свои сети...
Словом, добивался ты, Анатолий Сергеевич, добивался долго, а теперь
все получай. И беда твоя в том, что, поднимая на щит рыбака-одиночку,
видел ты в этом рыбаке по старой памяти прежних бережливых старателей,
у которых рыбацкому делу, а главное, вниманию к воде и рыбе и ты когда-то
учился. Поизвелись прежние рыбаки, ушли вместе с ними и такие ненужные
нынче понятия, как совесть, стыд, уважение чужого труда и чужой жизни.
И зверствуют у нас на озере теперь вот такие новоиспеченные рыбачки-
старатели, ворующие друг у друга снасть и губящие нашу рыбу. Так куда
же ты теперь, Анатолий Сергеевич? На Большую Кокшагу от своего
доморощенного разбоя? На гужовские озера, где еще пока держится порядок,
где есть еще мужики в уме и силе, где и рыбацкая артель есть старинная,
ладная, которая всю жизнь кормится только от своей воды. Нет, не уехать,
не расстаться мне с этой водой, с этим лесом, видимо, уже никогда...
Вот так, в новых раздумьях и делах и шло себе потихоньку наше
нынешнее лето. Шло жарко, суша малые и большие озера и реки. Вода в это лето
в Пелусозере упала так, что не пришлось мне с берега, с мостков и
подлещика половить — не подходил в этот раз к мелкому берегу даже самый
пустячный подлещик. А вот окунь в нынешнюю жару словно озверел: брал
все лето и на пустую зимнюю блесну, и на червя, и на спиннинг, и хотя не
было среди этой рядовой добычи окуней-патриархов, а все равно выглядели
уловы наших удильщиков в этом году весьма и весьма солидно... А вот щуки
не стало. Подтвердилась истина: год, два, три избиения щуки на нересте —
и будет эта рыба резко сокращена в числе. В это лето даже нашим дачникам
Ягодкам, что явились к нам из Ленинграда специально за котлетами из щук,
не удалось, как обычно, навертеть в достатке своих рыбных котлет. Да на те
котлеты, что все-таки как-то навертели, шли теперь уже не щуки, а малые
щурята, ловить которых нормальному человеку не позволила бы совесть...
Ах да, почему Ягодки? А так — с языка сорвалось, да и пошло: Ягодки
да Ягодки... Умели наши; ленинградские гости, по профессии музыканты,
еще и восторгаться при виде щурят, приготовленных на котлеты, а также
при сборе разных лесных ягод. Найдут какой ягодный куст и блажат на весь
лес: «Ой, какая ягодка! Ой, какая ягодка!» Кто-то из наших мальчишек эти
причитания подслушал и произнес вслух: «Вот так Ягодки!» Ну и пошло
дальше с легкой руки.
И Ягодки, и упомянутые и другие, всякие, тоже наша неправда-боль.
Хорошо, весело здесь на берегу озера, вода которого считается самой чистой
в районе. Хорошо, а потому и катят сюда и по лету, и по зиме со всех
сторон света самые разные люди. Хорошо хоть в деревеньке нашей нет
пустого жилья, а главное — все меньше и меньше лодок, а то было бы наше
пелусозерское лето очень даже похоже на сочинские пляжи. Но все равно
катят и по лету и по зиме...
Приезжал я раньше на Пелусозеро из Москвы после подмосковных
зимних водоемов и отдыхал, не видя на льду брошенных рыбаками газет.
Отдыхал после непорядочности подмосковных рыбалок. А тут вдруг в эту весну
по всему озеру газеты и газеты... Кто, откуда? Наши местные рыбачки
провиант на рыбалку по зиме обычно и не берут — побегают по льду до
обеда, а там и домой — дом-то недалеко. Значит, кто-то из приезжих.
Откуда? Недолгим был поиск. Прочистили у нас по зиме дорогу в
Архангельскую область — вот оттуда и покатил к нам зимний рыбак с обедами,
завтраками и ужинами. Ну, а позавтракал-пообедал — грязь всю на лед!
И гоняет ветер обрывки газет, рвет их, как брошенные стяги беспутного
войска, вершившего здесь свой разбойный погром. И не скажи никому ничего —
ответят таким лаем, что ни одно нормальное ухо не выдержит. А то еще за
2—1290
17
лаем и пригрозят шипением: смотри, как бы домишко твой к небу дымом не
полетел. А что — и сожгут, и разгромят. Нет вокруг ни на кого ни управы,
ни закона. Мордуй все, грабь, жги. И куда это мы теперь? И кто разом
позволил терзать и без того уже при последнем дыхании мать-землю и мать-
воду.
Извини, озеро, если можешь, этих людей. Не учил их, видимо, никто не
пакостить, не грязнить вокруг себя. Да и нет у нас пока здесь такого
надзора, какой бывает на водоемах, что поближе к городам, чтобы брать
приличный штраф, а то и совсем не пускать пакостников к воде... И костер
теперь для согрева жгут уже и не в лесу, не на острове или на худой случай
по береговому мысу, а тащат сушины на лед и палят их там рядом с
лункой... Откуда такой народ, что и оправиться тут же возле своей ловли не
постесняется и большую свою нужду оставить кому-то на льду возле самой
лунки? С какой луны такие люди? Из какой империи? И ведь сами же
приедут сюда еще раз, приедут и рядом с такой вот грязью-пакостью станут
снова сверлить лед и ждать первой поклевки... Ну, как поверишь, что ведет
таких людей по природной дороге чувство прекрасного, добрая страсть,
благородство? Варварство это, братцы, варварство. Ягодки эти наши после
неухоженных в детстве цветов...
Вот и тут болит у меня душа, вот и тут не хочется на весенний лед.
А уж засосет где-то внутри, потянет все-таки к лунке, и уйдешь тогда на
какое-нибудь лесное озерко, где жизнь не замирает на зиму до конца, где
бьется подо льдом какой-то родничок или какая-то речонка делится живой
водой с лесной ламбушкой. Уйдешь на такое озерко, не оскорбленное пока
людьми, и хоть и не поймаешь там ничего путного, но вернешься домой
светлым, чистым после свидания с настоящим счастьем.
Вот почему, люди добрые, не пишется мне теперь ничего такого же
светлого, тайного, как писалось еще совсем недавно, — пишется чаще боль,
пишется через слезы, через обиду за живую землю, которую мы так и не
научились уважать.
Вернуть надо нам уважение к живой жизни, вернуть во всем, будь то
озеро, или лес, переполоханный рябчик или малый воробей за зимним окном,
гриб-боровик или травинка луговая, самая пустячная. Вернуть и поскорее
бы, иначе не выживем, пропадем, растопчем все, что еще осталось вокруг
нас. И не спасут нас тут ни всесильная наука, ни всемогущий космос — от
нас самих зависит жизнь в нашем доме. И нельзя, ой как нельзя, делить
наш большой дом-землю на разные части: об одной, где живу, — буду
думать, а о другой, где не живу, — не буду.
Вот пишу я, бьюсь за свое Пелусозеро, а видятся мне и беды гужовских
озер, где молодые москвичи-строители стараются поднять жизнь из небытия.
Пишу о Пелусозере, а вспоминаю Большую Кокшагу: берега распаханы, по
берегам вся сельскохозяйственная химия. Какой чистоты там вода, какого
качества рыба? А язей-то, о каких я тут вспоминал, пожалуй, на Большой
Кокшаге уже и нет, и сомы, что когда-то собак глотали, остались, поди,
только в рассказах вятского писателя Алексея Рыжова. И так далее и тому
подобное...
Так что не уйти нам никуда от всех своих бед, не оправдать себя
возможными путями отступления. Некуда уже отступать, нет тылов, всюду один
фронт и всюду война — война за живую жизнь. И нам, людям,, эту войну
надо обязательно выиграть, надо выиграть ради того, чтобы земля наша с ее
водами и лесами осталась и дальше живой и здоровой и чтобы по этой земле
и дальше весело шагал росным лугом к заветному омутку вихрастый и
веснушчатый мальчонка, собравшийся изловить самую большую свою щуку или
самого большого своего окуня...
Счастья тебе, светлое будущее земли! Поверь, что мы очень постараемся,
чтобы твоя жизнь на земле была все-таки здоровой и счастливой!
2*
19
Борис Петров Цветные сны
Рис. В. Мочалова
•Константин Михайлович пощупал начинающий обрастать щетиной
угловатый подбородок и вдруг спохватился: позади три дня путешествия, а чем
они были заполнены? Одна сплошная сутолочь... Стремительная вода — они
куда-то скатываются в своих резиновых лодках, ни конца, ни начала. Вокруг
мельтешит, а по берегам пустынно и однообразно. Если по щетине (хотя он
всегда обрастает быстро), то и дней, похоже, промелькнуло больше... Но
спросить у Паши неловко. Точь-в-точь воспоминания раннего детства:
вначале бесформенное ничто, затем на его смутном фоне отрывочные картинки,
постепенно возникает будто бы течение событий, но оно кажущееся —
пытаешься восстановить, а мелькают лишь беспорядочные эпизоды с
провалами между ними. Самое первое осознанное впечатление здесь: север — сер...
Вертолет натужился и оторвался от галечной косы; вихри, мотавшие и
устелившие реденькую меж камней траву, устремились вдогонку за грузной
машиной; и вот уже брюхатая насекомина боком, словно ее сносило ветром,
пошла на подъем... Оглушила тишина. Константин Михайлович жадными
глазами медленно обвел окрестное пространство: ну, каков он из себя,
север?.. Сверху в иллюминатор было видно монотонно-покатое, довольно
угрюмого тона море, неочеловеченный пейзаж. Даже не пейзаж — живописи
не было, лишь условно обозначенные площади. Когда стали снижаться,
Гладкову показалось, что для посадки выбрали гарь, кое-как успевшую прикрыть
свои следы, а может, проплешину мохового болота с низкорослыми
деревцами. Но тут блеснула открытая вода — мягко ткнулись в остров, галечную
отмель посреди реки.
Север — сер... Гладков даже удивился: сам сибиряк, ждал суровости,
но тут... Из-за погоды, что ли? День выдался пасмурный, водянистые
осенние облака нависали и давили, как потолки в блочных пятиэтажках, и хотя
в просветах сквозило небо, оно было какого-то кислого цвета, не покидало
ощущение, что вот-вот заморосит.
А Паша суетился возле торопливо выброшенного на гравий из
вертолетного нутра имущества и громко ахал: «Красота-то какая, а? Тайга?.. Река!»
Чем было восхищаться — плешивой гарью и чахлыми лиственницами? Даже
немного смешно. Вроде вышел на пустую сцену актер и восклицает: «Красота
какая, воздух так чист!» Тут из противоположной кулисы должен появиться
партнер и поддержать ... а там что-то заело. Первый подождет-подождет
и снова, по тексту: «Воздух так чист!..» Константин Михайлович сделал вид,
что театральных восклицаний приятеля не заметил.
Не получалось пока связных воспоминаний. Серость, унылость, все время
их куда-то несло. Тоже занятие муторное: всякий раз на остановке
разбирать, доставать, потом снова укладывать, затягивать и привязывать, половина
жизни в сборах-разборах, колготня. И Паша — разгильдяй порядочный.
За тридцать перекинуло, таежник отроду, да характер какой-то по-русски
необустроенный, необязательный: «А!.. Как-нито обойдется...» Постоянно
что-нибудь теряет и разыскивает. «Твой, Павлик, образ жизни — все время
в поиске!» Целую зиму договаривались: в отпуск — в Эвенкию, можно было
подготовиться. Шапку забыл — ходит, распустив сивые лохмы. Может
завалиться спать в мокрой одежде и дрыхнуть спокойно. Палатка в углу
дырявая — не удосужился положить заплату. Холостяк. По утрам комары
висят по стенкам рубиновыми каплями. «Извини, гражданин начальник, —
20
это он так подчеркивает, что Гладков на работе сидит в заводоуправлении,
а он электрик в цехе. И ржет, закатывается: — А!.. Зато гнус тайгу охраняет
от разных городских барчуков». — «Да пусть охраняет, разве я против?
Только — там, снаружи, а в палатке зачем?»
А ведь Паша года три подбивал Константина Михайловича на
нынешнюю авантюру, соблазнял всякими тайменьими легендами. Мне, говорил,
теперь наша обычная рыбалка кажется пресной. Кто раз Север повидал,
заболевает на всю жизнь... Вот бы и зашил дыру. А...
И сама река тоже... Константин Михайлович с детства привык к таежным
речкам. Но эта какая-то вся голая, никаких уремных зарослей, скрывающих
речные тайны, словно наголо оболванили под машинку. Гладь струится в
отлогих разводах — будто расчищенные бульдозерами берега прямоточного
канала, отсыпанные из угловато-бурого булыжника. Романтика Севера...
Битый камень порос жидкой травянистой зеленью — негде палатку
поставить. Чего красивого? Трава без цветов — зачем она?
На ровных перегонах они помаленьку огребаются веслами. Сидеть нужно
лицом вперед (весло байдарочное, довольно размашистое), чтобы надувашка
лучше слушалась управления. Но вот хмурые валуны на берегу становятся
все крупнее и угрюмее, диким стадом наискось забредают в реку. Вода
несется стремительно, бурлит вокруг них, злобится, клокочет пеной. Струи
сшибаются, рождая сердитые стоячие гребни, и встречный ветер срывает
с них брызги. Лодка скачет и хлобыщет дном, волны холодно плюются через
борт. Но главная опасность на перекате — не вода, а базальтовые надолбы:
не пропусти, увернись, обкатись — пронеси, Господи! Гребь в руках замерла
на уровне груди... Удар слева! Выждал момент — удар, еще один — справа!
Спины валунов мокро лоснятся и по-разбойному ухмыляются: вот ужо я
тебя в следующий раз! Опасности особенной нет, но на дне лодки все время
плещется и сидеть приходится в воде. Паша лыбится: «Шустрая шиверка!
Но не то, не то. Нынче здесь лето мочливое, перекаты затопило, нет того
интересу». — «В хоккей играют настоящие мужчины? — усмехается
Гладков. — Не отрок ведь уж глупенький. Понял я, в чем этот ваш интерес: все
время штаны мокрые. А я человек интеллигентный, у меня портянки должны
быть сухими».
Главное, недоумевал Гладков, в чем смысл, ради чего все время плыть?
Сколько было трепа о северной рыбалке... «Давай тайменей, Пуэбло!» —
«Какие ж тут талмени? Видишь, вода прибывает мутная, не река, а
деревенский пруд». Этого Константин Михайлович совершенно не понимал: вода
абсолютно прозрачная! Кажется, вон он, камень, на дне, рукой достанешь, а
попытаешься — и весла не хватает. Стерильная вода. Бесплотная. А Паша
все ухмыляется: «Вот я тебя и веду к настоящим местам, к порогам».
Тут проявлялось еще одно различие в характерах приятелей. По реке
плавают турики, спортсмены-водники; им нужна категория сложности, все
препятствия преодолеть — нет большего позора, чем обнести порог берегом.
Встречаются просто бродяги-таежники, знатоки природы, дилетанты в
спорте, а в рыбалке, просто сказать, попутчики. Это и был Паша, Павло Про-
хорчук. Добрый, незлобивый, но не рыбак. Он, собственно, удочку-то брал
раз в году — в отпуске на Севере. А Константин Михайлович Гладков
относился к породе рыболовов кровных, страстно преданных своему
увлечению. Он и природу любил — как же без этого? — и к своей родной речке
относился с трогательной чувствительностью, до умиления. Но... если клева
нет — какие могут быть восторги? К тому же в пикуЧЦаше он слегка
преднамеренно подчеркивал свой практицизм. В этом и была главная причина их
препирательств: «Красотища кругом, посмотри — как все меняется...» —
«Ну хорошо, посмотрели, хватит плыть! Теперь давай устроимся лагерем
в хорошем местечке и порыбачим, наконец». — «А! Ладно, уговорил. Завтра
сходим харюзка подолбаем. А то каша надоела».
21
К полудню" пристали в устье безвестного ручья, лодки и груз вытащили
подальше на берег. «Маленько перекусим, вечером такую уху заделаем!» —
самоуверенно заявил Павло.
Пока закипал чай, Гладков с трепетным предвкушением извлек заветную
жестяную коробку и стал раскладывать на подстеленной куртке
мушки-обманки, крючки и поплавки. Хариусов он лавливал! На Его речке их осталось,
правда, не так уж много — тем более требовались умение, чуткость и
характер. (Хотя по призванию он считал себя спиннингистом.) А Павел возился
с костром и с улыбкой доброго дядюшки посматривал, как
священнодействовал приятель.
«Все эти городские премудрости тут, Коскя'нькин, как зайцу контрабас.
Вот увидишь, харюз — дак харюз, коли есть, сразу возьмет. — Подошел
ближе, глянул сверху и ткнул толстым пальцем: — Вот эту привяжи». —
«Ну, вы даете, Пуэбло... Это ж не мушка, а лошадь! Ломовая кобыла. Ее по
воде таскать — из сил выбьешься».
В одном с Гладковым дворе жил старик, который сам давно на рыбалку
не ездил, но не упускал случая поговорить, вспомнить, как бывало. Узнав,
что Константин Михайлович собирается в Эвенкию, разволновался,
раскудахтался и принес в подарок мушку на хариуса — самую счастливую.
Гладков как глянул, чуть не прыснул — до того грубой была дедовская обманка,
просто несуразной. (Будто пароконная колымага в автосалоне посреди
прилизанных «тойот» и «мерседесов».) А дед еще толковал, что «она, мол, на
воду падает с этаким особенным звуком: хллёп! Ни один хайруз перед нею
устоять не мог...» Во-во, и плюхается в реку, словно коровья лепеха! Да
нынешнюю рыбу громким дыханием можно испугать... И ведь Паша на нее
польстился!
Ручей катился к реке по распадку, и уклон был виден на глаз. Вода где
бурлила меж крупных каменюг, а где переводила дух по небольшим тихим
плескам. Толпились на берегах курчавые жесткие заросли узловатой ольхи
да мелкого ивняка ростом от колена до. пояса. Мушка стремительно про-
прыгала по гребням струи и, успокаиваясь, выплыла на улово — тут же
раздался негромкий звук: ббуль... На месте мушки возникла небольшая
воронка, и кто-то настойчиво дернул удилище у Гладкова из рук. От
неожиданности он хватил на себя — обрывок лесы серебристо заиграл в воздухе. Что
такое, это — хариус?.. Пришлось привязать новую обманку и поводок по-
22
толще! Ее оторвала вторая рыбина уже в воздухе: Константин Михайлович
подсек, с усилием выдрал ее из воды, но не сумел сразу принять на грудь,
промахнулся. Хариус величиной с домашний шлепанец и какой-то
неожиданно темный бурно закувыркался на лету, обдавая мелкими брызгами и
запахом свежести, промелькнул мимо лица и громко плюхнулся назад
в ручей.
Дрожь в руках у Гладкова вдруг стихла, он проговорил вслух с холодной
яростью: «Ну, хорошо. Но заметьте: я этого не хотел»... Присел у воды и
быстро привязал допотопную муху-подарок... Хариусы брали ее безотказно
на каждом тихом омутке — три, четыре — и меняй место. Сходов почти не
было. И какие хариусы! В известной Гладкову классификации: «брызгунчик»,
«белячок», «добрый», «крупняк» — эти, конечно, относились к высшей
категории, название которой Константин Михайлович раньше лишь знал по
разговорам, — «черныши». У них были темные спины и общий тон чешуи
явно отдавал в фиолетово-чернильный, совершенно необычный для глаза.
Никакой игры обманкой не требовалось: заброс на середку, можно слегка
протащить по поверхности на себя... Ббуль! Вот тебе и «дедовское орудие»!
Очевидное — невероятное!
Вечером на стане Паша потрошил и укладывал присоленную рыбу в
толстый полиэтиленовый мешок (Константин Михайлович этого занятия не
любил, а Прохорчук с удовольствием возился с кострами, посолкой, варевом
каш). Руки в чешуе и рыбьей сукровице, а сам приговаривает: «Во, еще
лапоток до-обренький. А мы его сейчай — рраз! И в мешок». Иногда со
снисходительной улыбкой бросал: «А ты, Коскянькин, все квасился, все
чо-то не по ндраву было, а? Я же говорил: не пожалеешь. Кто эти края
повидал — на всю жизнь. Жаль, хорошими фотокарточками никак не
обзаведусь. Раз так же, как тебя, сманил с собой Колова Женьку, он в этом деле
профессионал, а в тайге, наверное, впервой. Ну и чо? Тоже сперва выражал
недовольство, свет ему, видите ли, все не подходил, да». «Я же говорю:
кислый...» «Не, после, в городе, целый альбом подарил — в походе наснимал.
Ха-ха-ха! Если ему верить, мы на реке только и делали, что жрали: или у
котелка, или с ложкой в руке. Явно искаженная картина получилась».
Да, хариусы в ручье были прекрасны. Но... Вспоминая вечером первую
рыбалку, Константин Михайлович, к собственному удивлению, не обнаружил
в себе бурной радости, ощущения посетившего счастья. Более того, мог бы
побиться об заклад, что на Его речке успех переживался и ярче, и сильнее,
хотя хариусы были несопоставимо мельче. Уж больно незамысловато они
тут давались, эти черныши... И вообще, нужен был таймень. Таймень был
нужен — подлинная мечта истого рыболова!
После ужина лежали в темноте палатки, закрыв глаза, и молчали.
Обычно в такие минуты перед внутренним взором проносятся яркие картины
минувшего дня: поклевки, гриб-красавец под листом папоротника, ягода
в росе... На этот раз Константин Михайлович вдруг уловил непривычный
тонкий запах. Вернее, очень знакомый, щемящий, но совершенно
неожиданный здесь, на камнях холодной северной реки — даже никак вспомнить
не можешь,*что это такое? Пряное, духовитое, волнующее... «Фу, ты! Ну
конечно, сено!» — вдруг усмехнулся Гладков про себя. Но какое сено, откуда
оно тут? А, просто они днем натоптали вокруг, помяли траву, и к вечеру
она подвяла. Если бы, как всегда, уехали, то и не узнал бы, что в Эвенкии
может пахнуть сеном. Хотя он и незаконен тут, этот домашний дух... Не
раскрывая глаз, Константин Михайлович увидел Свою речку, луга, привольно
раскинувшиеся по ее берегам, и как он шагает этими лугами со спиннингом.
Конец августа, самая пора любимой ловли. Вода в заводи под яром
удивительного малахитово-зеленого цвета, но прозрачная, глубинно пронизанная
светом. Невыразимо прекрасная... А Север все-таки сер.
Посмотрел он сегодня на ручье вблизи эту «тайгу», которой так востор-
23
гается Паша, — зрелище, прямо сказать, жалкое. Высокие серые
лиственницы с жиденькой хвоей стоят караулом лишь вдоль самого берега. А за ними...
Деревца по мху разбросаны вкривь и вкось — побитые, покореженные, не
живут, а цепляются за существование. Между ними багульник, черные
коряги, поверху топорщится невзрачная проволочно-жесткая поросль. И чем
восхищаться? То ли дело дома, в тайге! Можно день в кедраче проходить
и неба не увидишь. А это немочь какая-то хилая, а не тайга. «Да бог с нею,
мне виды не рисовать, ловилась бы рыба...» Это было последнее, о чем он
подумал, прежде чем провалиться в сон.
После завтрака вновь стали собираться в путь. Павло бубнил свое:
«Что же теперь, век тут сидеть? Эти ручьи здесь на каждом шагу! Тайменей
желаешь? А уважающий себя хозяин реки в таком болоте жить* не станет»...
Но на следующий день произошло событие, которое чуть было не
порушило всю систему Пашиных доводов. Пристали пообедать на отлоге широко
мерцавшего плеса, и, пока собирали дрова, посреди реки вдруг что-то как
бухнет! Гладков встрепенулся и замер — до того необычен был этот звук
в окружающем мире, с безмолвием которого он уже начал свыкаться. А там,
на стрежне — снова, и на этот раз Константин Михайлович увидел: огромная
рыбина вывернулась на поверхность колесом, по глазам полыхнуло словно
зарево электросварки и затем ухнуло — утес обрушился в воду,..
«Ничо дурачок — притихшим голосом пробормотал Прохорчук. —
Харюз жирует, где харюз, там й он»...
Константин Михайлович был потрясен явленным ему на миг дивом. Как
лунатик, ничего не видя по сторонам, достал он из лодки спиннинг, коробку
с блеснами, бросил спутнику с отстраненным видом: «Ты тут пока это...
давай. А я — сейчас».
Вольное ровное течение перед глазами. Где он сейчас стоит? Искать на
этом просторе все равно, что шарить в большом зале с завязанными глазами.
Нет, нечего тут мудрить, надо пробовать наудачу! Константин Михайлович
привязал блесну (под руку попался крупный белый лепесток «Байкала») и
забросил, стараясь достать до самого фарватера. Каждое мгновение ожидая
мощного удара, начал проворачивать барабан катушки. В упругой струе
вращающаяся блесна шла в упор, вся снасть зудела от напряжения. Удара
не последовало. Сделав еще два заброса, Гладков решил заменить «Байкал»
на узкую и длинную, колеблющуюся «норвегу», которая против течения
должна идти легче. Раскрыв коробку, начал торопливо перебирать содержимое.
За плечами раздался веселый голос друга: «Ничо себе, желёза-то у тебя
всякого! Пустое. Талмень, он, ежели пожелает, дак сразу, А коли нет, то
хоть забросайся». «Иди ты к... — Константин Михайлович запнулся и
закончил, ласково растягивая слова: — Иди, иди, Паша. Вари кашу, философ»...
А сам решительно направился по берегу к вершине галечной косы. Есть же,
стоит где-то на плесе этот красавец! «Прокидаю всю площадь от поворота до
поворота через каждые пять шагов — возьму упорством», — сказал себе
Гладков. И начал действовать методично, упрямо, ожесточенно. Так
случается и при охоте на щуку: иногда требуется раздумчивый поиск, иногда
искусство точного заброса и проводки, а порой одно лишь упрямство, сила
характера могут выручить... Заброс под углом против течения. Блесна сперва
играет бликами в прозрачной воде, потом звонко ударяется о дно и
скатывается, постукивая по гальке, а Гладков стравливает лесу со шпули. Все —
сектор прочесан, можно выматывать. Пяток шагов вниз по берегу, и заброс
с новой позиции.
Колено реки уже заканчивалось, плавно закругляясь влево, под
прикрытием главной струи начали возникать оторвавшиеся от нее завихрения и
обратные токи, когда после очередного заброса Константин Михайлович
наконец почувствовал руками нетерпеливо ожидаемое действие хищника:
хватка была спокойной и солидной. Есть...
26
Рыба воевала отчаянно, чувствовалось, что она сильна невероятно.
Однако борьба с нею и была теми самыми минутами яростной жизни, упоения,
ради которых пришлось лететь в такую даль на самолете, плыть в постоянно
мокрой одежде, часами не выпускать из огрубелых, растрескавшихся рук
весло... Ах, вы требуете свободы, мой дорогой? Хорошо, хорошо, дадим вам
толику жилки, в долг, так сказать, погуляйте еще. Коряг здесь нет,
запутаться вам негде... Ну, вот и прекрасно, успокоились. А теперь снова попросим
вас приблизиться, сэр. На метр, еще на пять... Идите, идите же!
«Стой, багорик принес, — услыхал вдруг Константин Михайлович
хриплый голос друга за спиной, словно тот и не уходил никуда. — Кажется,
хорош...» Гладков хотел отказаться от посторонних услуг, но Паша уже
забрел в реку, отвернув голяшки высоких сапог, и хищно вглядывался перед
собой, замахнувшись палкой с привязанным крепким крюком... Кхех! —
ударил по воде и, нагоняя волну, потащил на сушу. И вот уже рыбина вяло
вздрагивает на каменистом откосе.
И вдруг Константин Михайлович видит, что мягкое, немного бабье лицо
Прохорчука будто вытягивается; он поднял голову, посмотрел на Гладкова.
«Тьфу!.. Щ-щука. — Произнесенное с присвистом слово напоминает
ругательство. Он в сердцах отбрасывает багорик на камни. — То-то я смотрю,
кого ты, Михалыч, в этой тине зацепил? Вроде место не тайменье...»
Гладков медленно подошел, глянул сверху. Щучина, килограммов семь
потянет. Непривычно какая-то сплошь серая. Повернулся спиною к ней и
медленно пошел к палатке.
Уже через.несколько часов, лежа опять с закрытыми глазами в
спальнике, Константин Михайлович вспомнил щуку на камнях и с прохладным
любопытством спросил себя: почему же не обрадовался такому улову?
Странно... Он опять не совсем понимал себя — никак не мог предположить
подобной реакции. Года три назад на Своей реке выволок тоже огромную*
но все же поменьше сегодняшней. Знакомые и незнакомые рыбаки
подходили посмотреть, цокали языками. Перемеряли все, что поддавалось
измерениям: длина... хвост... глаза... Восторг царил всеобщий. А сегодня? Паша
щук терпеть не может, не зря, мол, местные говорят: «Рыба? Что-то не
стало. Щука есть, а рыбы нету...» Да, приехал он за тайменем, но если бы
еще вчера ему сказали, что так разочарует (даже обидит!) эта щучина, он бы
не поверил. Лежит у ног коряжина — нижняя челюсть вытянута вперед,
аж загнулась, и кажется, что хищница нагло улыбается. А на душе обида,
обман, горечь. Э-хо-хо...
А дома, на Его реке, сейчас начинается самое бабье лето. До чего же
красивая и душевная пора... Травы на лугах и прибрежные ивняки задышали
грустным ароматом увядания, дремлют в ласковых нежарких лучах
потемневшие зароды сена, летит, поблескивая, паутина в хрустальном небе. И щуки
сейчас! Почувствовав, что вода свежеет, совершенно озверели — самый жор,
лучшая ловля. Талы на Его речке уже начали пестреть, и первые желтые
листки слетают на песчаные косы. А вон пламенеет куст черемухи или
красуется посреди лугов боярыня, вся словно вишневым соком облитая.
Цветные сны...
Правда, чем ниже они спускаются с холодного плоскогорья, тем
растительность здесь становится богаче. Сегодня Константин Михайлович
заметил кучку темных елок; хвоя у них выглядела до того облезлой, смотреть
было жалко на этих дистрофиков.
И еще было: россыпь... грибов. По виду маслята и маслята, только в
мокрых шляпках сквозил какой-то непривычный оттенок, будто подернуты
нефтяной пленкой. Но и на ощупь, и по всему облику — маслята. Константин
Михайлович сорвал несколько штук, попробовал задрать липкую кожицу —
все, как у настоящих! Но через минуту везде, где прикасались пальцы,
светлое грибное тело пошло ядовитыми пятнами, брр... Ешьте сами такие
грибы.
Да, вид вокруг постепенно менялся: в отдалении начали маячить в дымке
хребтины, предвещая появление порогов и бурных стремнин. На короткой
остановке Гладков поймал еще одну щуку, немногим поменьше первой,
однако это не вызвало никаких впечатлений — была волоком извлечена на отмель
без багра и прочей драматургии. Берега реки сузились, на крутом повороте
взгромоздилось множество скальных обломков — утюгов, призм, острых
клиньев в рост человека и выше, по Пашйной терминологии — дури. Прежде,
чем плыть, решили сначала посмотреть сухопутьем, что их ожидает впереди.
И к перекатам, и к шиверкам Константин Михайлович уже привык, и к
холодной воде, что плещется через борт (сидеть мокрому, конечно, неприятно,
зато вода придает устойчивость лодке). Но то, что им открылось на сей раз,
было совсем иным.
Река стиснута в узкий проран, поток мчится в нем с горки, а дно
прорана будто встряхнуто землетрясением, горы распались бесформенным
хаосом, вода ринулась поверху, не успев пробить себе более-менее устроенное
русло. Вода взбешена, ревет и буйствует, черные угрюмые валы грохочут
и рвутся. А камни лежат себе молча и неколебимо. Одна дикая стихия
против другой. Горе маленькому мягкотелому человечку, случайно угодившему
между ними. Собственно, у Гладкова и мысли не промелькнуло, чтобы здесь
плыть. Но... дикость и мощь порога что-то возбуждали — не восхищение,
а почтение, что ли, нечто эдакое, когда само собой выговаривается: «М-да-а...»
Стоя на высоких горбах, Павел и Гладков вынуждены были кричать друг
другу, чтобы пересилить грохот реки, и помогали словам, размахивая
руками. Вдруг Паша округлил глаза и принялся тыкать вниз: смотри, смотри,
мол! Константин Михайлович пригляделся и обмер. Невдалеке от берега
две-три скалы, привалившись друг к другу, образовали подобие заводи, вода
в ней ходила прозрачными разводьями, как в котле перед закипанием,
скручиваясь жилами, а в тени камня что-то чернело. Похоже на небольшое
бревно, которое, однако, изредка колыхало плавниками. Он?.. Никаких
усилий в круговерти струй ему не требовалось, чтобы вот так дремать на своем
отстое. «Харюзов в пороге бьет, а он подбирает, лодырюга», — прокричал
Павло в самое ухо.
28
Константин Михайлович бросился к лодке за спиннингом. Когда
вернулся, рыбина все так же спокойно дремала под прикрытием надежной стенки,
не собираясь никуда уходить. Забросить блесну в этот котел можно было,
только спустившись ниже, на плоскую ступень у самой воды. Но отсюда
тайменя не было видно — сверкающая поверхность прятала его от взгляда.
Гладков бросил на память, примерно... Блесна вольно пришла назад. Сверху
донесся крик — Паша пытался что-то объяснить, но разобрать было
невозможно. По выразительным жестам Константин Михайлович понял: бросай
правее, правее! —и кивнул в ответ. Запустил приманку ближе к скале...
Опять безрезультатно. А Паша требовал: еще, еще правее! — делал отмашку
обеими руками и даже приседал от усердия. — И подальше!.. Так, хорошо.
Пашина фигура настороженно замерла в неловкой позе и... он с досадой
хлопнул себя по коленкам: не вышло! Что-то опять не так. Давай снова,
еще раз! Так с помощью воздушного корректировщика Константин
Михайлович хлестал заводь вновь и вновь, пока друг не махнул в отчаянии: все,
хана! Бесполезно... И сам спрыгнул к Гладкову. «Прямо у самого рыла
блесна проходит! Не берет. Намозолила ему глаза эта твоя игрушка, плюнул и
подался...»
Остаток дня потратили на то, чтобы перетащить груз по берегу: пришлось
сделать по два конца туда-обратно. Ходьба по скалам оказалась делом
мучительным. То приходилось карабкаться с уступа на уступ, прижимаясь
к отвесу грудью, животом и цепляясь ногтями за неровности и наросты
лишайника, то балансировать вдоль острого лезвия гряды и в конце прыгать
на какую-нибудь макушку внизу (а за плечами килограммов тридцать в
рюкзаке!). Раз Константин Михайлович махнул через расщелину, а плита под
его весом колыхнулась, ожила и пошла вниз... У него дух перехватило:
найдет упор или загрохочет вниз, в провал, перемалывая ему косточки...
Остановилась. Она лишь балансировала на каком-то гребне — пошутила, так
сказать.
Вечером, обсуждая дневное происшествие, Гладков в сердцах
пробормотал: «Вот же болван я... Надо было сразу сменить блесну, раз видит и не
берет, обычное дело!»
Но Паша изложил свою версию поведения молодца в заводи. На лето
они, как известно, уходят в боковые притоки и сейчас только начинают
скатываться обратно, скоро будут собираться в стаи. Так вот, в стае всегда
первым берет блесну самый крупный воевода, за ним остальные по ранжиру.
Поэтому, между прочим, даже здесь, на одной реке, с каждым годом
ловятся все мельче (грустно вздохнул он). Закон отбора. Если сравнить,
какие были в первые годы, дак и толковать не о чем. У тайменя совершенно
нет чувства опасности: самый сильный в реке, страх ему неизвестен. Так же,
как, говорят, белый медведь: надо ему пройти — шагает напрямую через
поселок, полярную станцию, мимо людей, собак и тракторов. А вот чувство
зависти у тайменей развито шибко. «Сам не раз видел: идет за блесной, но
не смеет хапнуть, вдруг появляется еще крупнее лобан — гам!.. Ему, может,
и жрать не хотелось, да не может равнодушно видеть, как кто-то перед ним
проглотит эту железяку, ха-ха-ха!» — «Ради престижа, выходит? —
прищурился Гладков. — Коварное качество: многих в жизни подводит...» — «А у
того, что сегодня стоял один, никто добычу не собирался перехватить, вот ему и
неинтересно». — «Я одного не пойму: какого дьявола мы столько времени
кочергу парили, если ты знал, где стоит настоящая рыба!»
Паша объяснил, улыбаясь: хотел показать разные места, чтобы Гладков
все повидал... Тот лишь плечами пожал. Не понимал Паша, что не
существовало для его друга никаких красот, пока... Вернее объяснить так: эти зори
и плесы, «тайга... река» — все до некоторого момента проходило мимо
Гладкова как бы пустоцветом; требовался акт оплодотворения — чтобы
мельчайшая пылинка угодила на рыльце влажного пестика, и тогда красивый, но
29
пока пустой цветок приобретал содержание, обретал смысл. Душа истого
рыбака должна была сперва вздрогнуть от поклевки, затрепетать, откликаясь
ожившему в руках удилищу, и тогда все цветы на земле расцветали для него,
и жизнь становилась сказочно прекрасной. А река, на которой не клюет
рыба, — вода неодушевленная.
Приснились в эту ночь Гладкову... красные осины. Было у него одно
такое местечко по пути на Его реку: идешь старой лесной колеей, и вдруг
из-за поворота ударит в глаза необычным цветом. Так сентябрь в первые
свои дни отмечает некоторые осинки — совершенно чистым огненным
свечением. Весь год неприметна серенькая дрожащая осина — настал и ее миг
покрасоваться... А Север — сер, даже наступление осени тут незаметно.
В каменной трубе порога, как и накануне, стоял неумолчный, все
поглощающий гул и было пасмурно. Вот уже целый час метал Константин
Михайлович разные блесны — в тихие улова меж камнями и в самые буруны.
Хваток не было. Выбрав удобную стойку на новом уступе, он говорил себе: «Так,
делаю девять забросов и... Нет, одиннадцать. Ну ладно, еще пяток и ухожу!»
Таймень не брал. Гладков метал, затем крутил барабан, снова метал и крутил
в ожесточении. Да еще это Пасмурное небо нависло над головой и давит,
давит. Угрюмый темно-бурый базальт вокруг...
Прибежал Паша. Его рыхлые щеки тряслись, лупатые серые глаза снова
были круглыми, волосы растрепаны. Пытаясь перекричать рев порога, он
почти рыдал:
«...Таскал, таскал, а чо я с ним один сделаю?! На скалу все равно не
поднять... Завел между валунами, жилку привязал к осине, лег на живот и...»
«Что он вопит, какая еще осина?» — неожиданно ухватился за словечко
Константин Михайлович вместо того, чтобы переживать рыбацкую трагедию,
о которой срывающимся голосом рассказывал приятель. И вдруг гаркнул:
«Корова, что ли, в стойло ее заводить! Как это — «привязал»?» — «Дак а чего
было делать-то?.. Потом лег на камень и ударил сверху ножом. Хотел лён
перехватить на затылке, да угодил прямо по лесе»... — «Ну?!» — «Чего «ну»,
обсек... Такая блесна пропала, самая зацепистая». — «Э-эх, ловила! —
Константин Михайлович жестко, обидно усмехнулся. Сказал (будто только тем
раньше и занимался): — Пойдем. Сейчас я тебе его представлю. Раз блесну,
понимаешь, так жалко».
Хозяин взял с третьего заброса. Не ударил, не рванул — просто взял
свое. И Гладков почувствовал: глухо уперлось. Как в колоду. Но потом
пошло. Один оборот катушки, пятый, седьмой... Шло так тяжело, как если
б пришлось тащить со дна выворотень да еще углом к течению. Рыбина,
скорее всего, пока ничего не поняла — недоумевала и двигалась. А могла бы
взять и уйти, глупая, или залечь — все что ей угодно могла сделать! И что
бы мог предпринять рыбак против ее желания — с тонким прутиком в руках
и привязанной к нему почти незаметной нитью?.. Но она не понимала своей
силы, ей никогда не доводилось с кем-то ею меряться.
Затем таймень вывернулся на поверхность — темный, мокрый тюлень,
тряхнул головой, и две латунные блесны по углам рта, казалось, звенькнули,
как монисты. Следом раздался пушечный удар хвоста, таймень скрылся и
пошел... Смешно было воображать, будто его можно осадить на поводке.
Леса буровила густую воду, Константин Михайлович прыгал за нею по
камням, словно горная коза. Где-то в глубине сознания маячило ощущение
ужаса: вдруг нога соскользнет или расщелина окажется — не перескочить,
или качающаяся глыба стронется с места, круша все на пути... Но он не мог
остановить своего сумасшедшего бега! То, что его влекло, было сильнее
даже этого затаенного смертельного страха.
Вдруг таймень свечой вылетел из реки, на мгновение замерев на хвосте,
как это делают дрессированные дельфины. Он стоял над водой во всей красе,
слегка изогнувшись, окруженный жемчужным нимбом брызг. Леска безволь-
31
но провисла, и сердце рыболова похолодело: оборвалась... Но в следующий
момент удилище рванулось и повлекло Гладкова за собой. Все началось
снова.
Сколько прошло времени? Таймень, видимо, решил передохнуть. Он
выбрал для этого тихую лагуну и медленно всплыл черной спиной над водою,
тяжелый и округлый, словно топляк. Константин Михайлович увидел, что и
Паша стоит недалеко в напряженной позе с багром в руке. Гладков даже
хотел крикнуть приятелю, мол, отойди, не надо пока... Но сил не хватило.
И в это момент Паша прыгнул в воду — рубанул сверху. В лагуне взбурлило,
перемешалось. Глубина была Паше чуть не по пояс, но он ожесточенно волок
тяжелое и бьющееся к берегу и упал на него грудью уже на курумнике.
Таймень лежал, гибко изогнувшись длинным телом по крупным булыгам,
и алый хвост, плавники цвета утренней зари горели на нем, словно
искусственно подключенные фонари. Господи, как же он прекрасен, весь божий
мир, до чего сочны его цвета и запахи! Сидя на теплом валуне с бессильно
обвисшими руками, Константин Михайлович медленно поднял голову и
долгим взором посмотрел вокруг.
Вода в пороге по-прежнему буйствовала и кипела, но притом еще играла
радугой красок — от глубинно-фиолетовой до прозрачно-голубой и даже
оранжевой на отмелях. А грохота не было — словно фонограмму выключили,
и тишина снизошла на землю. Но не звуковое чудо больше всего поразило
Константина Михайловича, а именно то, что мир внезапно стал цветным.
На откосе среди камней золотились и пестрели в глазах яркой желтизной
одуванчики, а у самой воды, в редкой болотной траве тихо улыбались
голубые незабудки. Строгим султаном поодаль маячил только начинающий
набирать осеннего, коричневого цвета рослый стебель конского щавеля. Откуда
они взялись — может, солнце наконец выглянуло сквозь серое сукно
скучного северного неба?.. Облака стали реже, разомкнулись, и, кажется, в их
разрывах неумело-робко заголубело. Но солнце еще не пробилось — это
играл огнистыми лучами чудо-таймень на берегу, расцвечивая все вокруг
в яркие, как на детском рисунке, краски. И рядом с Гладковым, в двух шагах
от воды, пристроилась куртина молодых осин: они были насквозь розовые,
и трепетные листья чуть волновались под легким ветерком. Казалось, тонкое
прозрачное вино играет бликами в стакане ясного стекла... Случилось
чудо?
Конечно, чудо! Ведь Константин Михайлович поймал своего страстно
желаемого тайменя — это сиял и лучился миг счастья.
Когда они уже летели на вертолете, который по уговору подобрал их
в устье заранее намеченной речушки, Константин Михайлович смотрел,
прильнув к иллюминатору вниз, на уходящую от них тайгу и поражался, как
успела осень расцветить еще недавно однообразные отлоги плоскогорья.
Моховые поляны, покрытые зарослями голубичника, стали карминно-крас-
ными, будто их полымем охватил низовой пал. Гривы и пятна золотых
лиственниц светились на фоне густой еловой зелени. Река, абсолютно
голубая, извивалась в пегих берегах, отороченная серебристым кружевом
безмолвных (из-за высоты) пенистых шивер. Палитра осени придала пейзажу
глубину, выразительность и настроение. Вертолетный двигатель гудел с
призвоном, в кабине кто дремал, привалившись к горе рюкзаков, кто читал
журнал. А Гладков не отрывался от иллюминатора, и внутри него настойчиво
звучала одна и та же мелодия:
Не жалею, не зову, не плачу...
Откуда, почему пришла именно эта есенинская строчка, положенная на
музыку? Да еще тут, в суровом северном безбрежье... Возможно, потому,
что Константин Михайлович в эту минуту, как сам поэт когда-то, именно
жалел, звал и почти плакал от грусти прощания. Он чувствовал со сладкой
тоской, что Север вошел в его душу...
32
Владимир Данилов Ильин день
Рис. А. Левицкого
— Напрасно ты едешь. Помяни мои слова, ничего не поймаешь. Ведь
завтра Ильин день, — пророчила жена, когда, наскоро пообедав и ухватив
одной рукой рюкзак, а другой удочки, я перешагнул порог квартиры.
«Дудки, — думал я, — дудки и предрассудки. Вот именно, — мне очень
понравилась эта внезапно родившаяся рифма, — дудки и предрассудки!
И жена, умная, интеллигентная женщина, а туда же — Ильин день... Ну и ну!»
После часовой езды в поезде и автобусе я наконец добрался до
водохранилища. Было около двух. На базе «Рыболов-спортсмен» царили
патриархальная безмятежность и умиротворенность — те особые состояния,
которые присущи, пожалуй, только этим заведениям. Тихо поплескивала вода
в борта лодок и катеров у причалов, серебрилась под солнцем легкая зыбь,
посверкивали крылышками пролетающие стрекозы.
— Дайте, пожалуйста, лодку, — обратился я к мужчине, сидевшему у
открытого окошечка кассовой будки.
— Лодок нет: все на брони.
— Как нет, ведь сегодня пятница...
— Сказал — нет, значит — нет.
— А как же быть?
— Ничего не знаю... Обращайтесь к директору. — Окошечко
захлопнулось.
Я чертыхнулся, снял рюкзак и присел на лавочку, что была вкопана тут
же, недалеко от будки. На память пришли слова жены: «Напрасно едешь...»
Вот незадача! Без лодки какая рыбалка!
Надо что-то предпринимать...
Между тем к кассе подошел коренастый мужчина средних лет с
рюкзаком и удочками. Я насторожился. Пришедший спрашивал лодку. Он, видимо,
тоже не имел брони. Я встал и подошел к нему.
— Пошли к директору, — предложил я.
— Пошли, — согласился рыболов.
Оставив у лавки рюкзаки и удочки, мы отправились на поиски директора.
На пути нам попался вихлявый мужичонка.
— Скажите, — обратился я к нему, — как нам найти директора?
— Петра Иваныча-то? А зачем он вам?
— Лодки бы нам.
— А-а... вон в этом синем дому. — Он указал рукой. — Только вы
скажите, что готовы поработать. — Он лукаво подмигнул. — Петр Иванович —
мужик строгой, одначе и покланистый... ничаво...
Озадаченные странной речью мужичка, мы пошли к указанному дому.
На веранде за столом сидели трое мужчин и о чем-то горячо спорили.
— Простите, — обратился я к спорящим, — нам бы Петра Ивановича...
— Это я, в чем нужда? — с одышкой и властными нотками в голосе
быстро сказал один из сидевших к нам спиной и обернулся. Это был
представительный мужчина пенсионного возраста с густыми седыми волосами и
водянистыми глазами навыкате.
— Нам нужны лодки, Петр Иванович, а говорят, что их нет, — начал
было мой компаньон.
— И правильно говорят, — отрезал директор. — Лишних лодок нет.
— Мы готовы поработать.:, сколько нужно, — вставил я.
3—1290
33
— А-а... это другое дело, — полуобернулся он ко мне. — Идите вон к
тому сараю. — Директор махнул рукой в направлении приземистого строения
за причалом. — Спросите там Степана. Он вам даст пилу и топор и
растолкует, что и как... Только учтите, — бросил он нам вдогонку, — это вам не
зачтется как работа на базе, а только за лодку...
— Да ладно, — обрадованно в один голос гаркнули мы и чуть не бегом
ринулись к сараю.
Степан, немногословный и деловой, снял со стены пилу и передал ее мне,
затем взял с верстака ржавые топоры без топорищ, проверил большим
пальцем их остроту и, поскольку она его не удовлетворила, включил
электроточилку. .
Вскоре наточенные топоры были насажены на топорища. Степан
торжественно вручил их нам и сказал:
— Затесывайте колья для эстакады. Длинный подтоварник режьте
пополам. Инструмент потом вернете мне.
Мы с-Сергеем (так звали моего нового товарища) рьяно принялись за
дело.
Работали мы честно. Через полчаса рубахи наши взмокли от пота. На
моих ладонях обозначились кровавые мозоли. Мы решили передохнуть.
Присели на толстенный, полусгнивший обрезок ствола, бывший когда-то
красавицей березой, разговорились. Сергей, оказывается, живет в
Лосиноостровской, работает слесарем-сантехником. Зарабатывает (какой мужской
разговор может обойти эту важную тему?!) 160—180 рублей в месяц. Женат.
Имеет двоих детей: «Петьку и Таньку». Жена — медсестра. На его увлечение
рыбалкой смотрит глазами медработника: дескать, это хроническая болезнь.
Однако серьезных препятствий ему не чинит.
Сергей протянул руку к пиджаку, лежавшему на бревне, достал из
внутреннего кармана бумажник и извлек из него фотографию. Передал мне.
— Моя жена. — Он заулыбался как ребенок. С фотографии на меня
смотрело несколько утомленное лицо с живыми, близко поставленными
глазами и по-детски припухшими губами. Лоб ее был прикрыт прядью волос,
а нос (ох уж эти женские носы!) выглядывал эдаким маленьким остреньким
шильцем, как бы говоря: «Вот я какой '— маленький да остренький, а и меня
любят».
Я вернул фотографию Сергею, сказав, что жена его — не красавица, но
довольно симпатичная, на мой взгляд, женщина. Сергей вновь заулыбался.
Видно было, что слова мои не расходились с утвердившимся в его душе
образом.
— Она у меня молодчага... — Он потянулся, глубоко вздохнул, расправил
плечи и часто заморгал карими глазами, смотря прямо перед собой на
простирающуюся гладь водохранилища. — Детей любит безумно и со мной
ладит. Это, брат* по нынешним временам, важная штука...
Мы вновь принялись за прерванное занятие: распиливали пополам
длинный подтоварник, затесывали полешки, придавая им товарный вид. Минут
через двадцать у Сергея лопнуло топорище, а мои мозоли прорвались и так
разнылись, что о дальнейшей работе нечего было и думать. Мы сложили из
затесанных кольев аккуратный штабель и направились в сарай, на доклад
к Степану.
— Лихо, лихо, — изрек Степан, оглядывая сломанное топорище и
мокрого от пота Сергея. Он, по-видимому, хотел еще что-то сказать в наш
адрес, но, поразмыслив, тактично промолчал. Я передал ему пилу и топор,
и мы с Сергеем вышли из сарая.
У причала стояли, пританцовывая на легких волнах, словно заждавшиеся
кони, лодки. Выбрав сухую «ленинградку» с запоминающимся номером 111,
я пошел к кассе. Там Сергей уже выписывал лодку. Кроме обычного
инвентаря, прилагающегося к лодке (спасательный пояс, черпак, ремни, грузы,
34
весла), Сергей брал и палатку. «Вот уж ни к чему задыхаться в палатке,—
подумал я. — Ночи еще теплые, а если начнется- дождь, выручит плащ».
Сергей взял жетон на лодку и, бросив мне на ходу: «Я к островам...
догоняй», направился к причалу.
Я назвал кассиру номер выбранной лодки и был немало удивлен, когда
тот, ни секунды не раздумывая, выписал мне ее. Вот те на! Оказывается,
далеко не все лодки забронированы! Вот шельмецы-удальцы, работнички
базы. Ведь надо уметь так организовать дело!..
Лодка бодро скользила по слегка разыгравшимся волнам. Тащиться к
островам вслед за Сергеем не хотелось, и я свернул вправр>( к заливу, где
весной по последнему льду ловились изрядные подлещики и КЛотва.
На душе было радостно, хотелось петь. Ведь лодка — уже полдела.
«Дудки-предрассудки», — вспомнилась рифмовка. Ха-ха! Теперь уж ничто,
кажется, не может помешать мне.
Вот и залив. Оставив весла, я встал, привязал ремни одними концами к
грузам, а другими к лодке за кольца на корме и носу, огляделся. Странным
и подозрительным показалось мне то, что ни одного рыболова не было видно
в заливе. Что ж, и так бывает... До тех пор, пока тебя не посетит удача.
Стоит одному-двоим рыболовам увидеть, как ты вываживаешь с помощью
подсачека приличного леща или судака — залив мгновенно преображается:
к тебе со всех сторон спешат менее удачливые (в скобках замечу — менее
терпеливые и уверенные в себе) коллеги, якорятся буквально метрах в пяти-
3S
десяти от тебя целым табором и украдкой наблюдают за твоими
действиями...
Облюбовав местечко метрах в двадцати от плотной стены зарослей
тростника, камыша и рогоза, я опустил груз в воду. Быстро наладил удочку и,
насадив на крючок катышек из круто замешенного теста, забросил насадку
поближе к камышам. Вскоре поплавок занервничал — стал мелко
подрагивать, чуть-чуть приподниматься и тут же опускаться, медленно вращаться
вокруг своей оси и кланяться вправо и влево. Что за чертовщина? Я поднял
удилище и осмотрел насадку: тесто было обсосано. Вероятно, мелочь балует.
Ну что ж, надо запастись терпением, кинуть немного подкормки и подождать,
пока подойдет рыбка покрупнее. Подбросив к поплавку горсть размоченных
овсяных хлопьев, я задержал взгляд на противоположном берегу. Там
веселая компания (девчонки и мальчишки лет по шестнадцать-семнадцать)
ставила палатки и разводила костер. И когда только успели? Пять минут
назад берег был пуст. Ну, ладно. Авось, не помешают.
На северо-западе появились два сизых облачка. Они медленно плыли
в сторону залива. Это нехорошо. Такие облака, как правило, приносят с
собой дождь, а то и грозу. Я неоднократно убеждался в их коварстве. Да что
поделаешь? Раз достал лодку — сиди и уди себе на здоровье...
Я взглянул на поплавок. Его пригнало ветром вплотную к зарослям, и он
сиротливо покачивался на легких волнах. Я проверил крючок — насадка
была цела. Да, дело неладно. Недаром верхоплавки ошалело носятся на
поверхности, то и дело выпрыгивая из воды. И верно: вскоре с запада пахнуло
мягким теплом и заморосил мелкий дождик. Вдали громыхнуло. Огромное
черное покрывало медленно и грозно двигалось на залив.
Я надел плащ и машинально сменил насадку: нацепил на крючок
навозного червя. В дождь, бывало, клевали на червя хорошие подлещики.
Черно-лиловая туча распростерла над заливом могучие лохматые крылья,
раза два прочистила свою громовую глотку и вдруг разразилась отвесным
секущим ливнем. Вода звенела и кипела вокруг лодки, камыш резко согнулся
да так и поник, часто вздрагивая над напором водной стихии.
Минут сорок бесновался ливень, а когда туча, перемахнув через залив,
повисла над деревушкой, я стянул с головы капюшон, встал с лавки и
осмотрелся по сторонам. Камыш стоял расхристанный, жалкий; удочка,
закрепленная на корме, потемнела, набухла, поплавок безжизненно торчал
в отдалении.
Быстро надвигались сумерки, и я стал подгребать поближе к берегу.
Остановился метрах в пятидесяти, измерил глубину и стал на якорь, решив
переночевать в лодке, а с рассветом порыбачить. В лодке, конечно, не больно-то
разоспишься. Но делать нечего.
Сумерки окончательно поглотили залив. Только по берегам водоема
мелькали огоньки — костры рыболовов и туристов. С турбазы доносился хриплый
зычный голос, сокрушавшийся о скалолазке. Спать не хотелось. Достал
черпак и начал выбрасывать за борт накопившуюся в лодке воду. Затем
постелил на дно полиэтиленовую пленку, на пленку — телогрейку. Постель
готова. Рюкзак передвинул в изголовье. Прилег, накрывшись плащом...
У куста, который торчал из воды у самого берега, что-то периодически
бухало и шлепало. Видно, жировала крупная хищная рыба. Лежать на дне
лодки было неловко, приходилось часто переворачиваться с боку на бок.
Бока ныли...
Заснул я, видимо, где-то в первом часу. Спал довольно крепко, так как
разбуженный внезапно начавшимся ливнем, чувствовал себя бодро. На часах
было около четырех. Это хорошо. Скоро окончательно рассветет, а ливень,
как известно, быстро иссякает.
В половине пятого дождь прекратился. Рассвело. Я начал разматывать
удочки. Их у меня было две. Одна с тонкой, а другая — с грубой снастью.
35
Закинул удочки с насаженными на крючки геркулесинами. Удилища
закрепил на борту. Вскоре заметил, что поплавки медленно перемещаются
вправо от лодки. Значит, здесь небольшое прибрежное течение. И это неплохо:
рыба лучше берет движущуюся насадку. Так и есть — один поплавок слегка
подпрыгнул, а затем решительно скрылся под водой. Легкая подсечка —
и на леске забилась крупная красноперка. Начало есть! А вот и второй
поплавок лег на воду. Попался подлещик граммов на двести пятьдесят. Вновь
забросил удочки. Не успели поплавки обрести вертикальное положение, как
тут же скрылись под воду. Подсек обеими руками, но потом одну удочку —
ту, что была с тонкой снастью, — положил на борт, а другую стал осторожно
поднимать, выбирая леску из воды. Глубина тут была метра три с половиной.
Чувствовалось, что на крючке рыба посолиднее первых двух. Вскоре она
показалась на поверхности. Это был подлещик граммов на семьсот. Я взял
его подсачеком и водворил в садок. Со второй удочки снял плотвичку.
Вновь снарядил удочки и забросил. И опять удача: на обе попались
подлещики. Однако с грубой удочки я быстро снял рыбину* а с легкой при
подъеме добыча сошла. Очевидно, мелковатым оказался крючок.
Я быстро смотал легкую удочку и стал ловить только на одну. Поклевки
не прекращались. Садок мой заметно потяжелел: наверняка килограмма три
рыбы в нем уже было. Я ликовал. Представлял себе, как удивлю жену
уловом, как произнесу свою поговорку — «дудки-предрассудки» и как она молча,
с виноватой улыбкой расцелует меня...
Размечтавшись, я не заметил, как удилище мое легко соскользнуло с
борта в воду, рванулось вперед... Когда я спохватился, удочка уже была метрах
в пятнадцати от лодки. Пришлось срочно сниматься с места.
Удочку я догнал, хотя удилище несколько раз пыталось улизнуть от меня,
погружаясь в воду. Я медленно стал вываживать рыбину. Чувствовалось,
что она изрядно устала во время погони. Это был красавец лещ на килограмм
с лишним. С помощью подсачека я извлек его из воды. В садке он
возмущенно и яростно дергался, тщетно пытаясь освободиться...
В начале седьмого вновь пошел дождь, загрохотал гром. Гигантским
клинком блеснула молния. Клев прекратился. Я положил удочку на корму и
решил переждать непогоду. Но темно-серая пелена над головой не
рассеивалась, а сочилась и сочилась нудным дождем. Вдобавок начали курсировать
мимо «Ракеты» и более мелкие суденышки, насылая на лодку лобастые
волны... Пришлось сматывать удочки, сниматься с якоря.
Ну что ж, по-видимому, рыбалка окончена. Но тужить по этому поводу
не приходится: жажду или то состояние, которое испытывает каждый
настоящий рыболов перед ужением, я утолил. Рыбка — вот она! — бьется в
садке. И далеко не всякий в этот день может похвалиться подобным уловом.
Я в этом уверен.
Направив лодку к берегу, я устроился под разлапистой елью. Горячий
чай из термоса и бутерброды с колбасой улучшили и так в общем-то хорошее
настроение, и я удовлетворенно замурлыкал:
— Дудки-предрассудки, дудки-предрассудки...
В одиннадцатом часу утра, зачехлив удочки и уложив рыбу в рюкзак,
я взял курс на базу. Домой! Пора домой!
Дождь по-прежнему с мягким звоном, словно через мелкое сито,
рассыпался по глади водохранилища. Усталости не чувствовалось... Вот осталась
позади старая баржа. Она давно стоит тут на приколе непонятно зачем. Вот
показался белый буй, отмечающий боковой предел фарватера. Глубина тут
порядочная. А вон вдали мчит, лихо рассекая воду, «Ракета». Скоро она
будет здесь. Надо взять правее.
Не успел я сделать и десятка взмахов веслами после прохождения
«Ракеты», как вдруг увидел катер, мчавшийся прямо на меня с бешеной
скоростью. За рулем сидел человек с поразительно бледным лицом. Он смотрел
38
на меня в упор и почему-то не сворачивал в сторону. «А-а... посланец
смерти...» — на какое-то мгновение пронеслось в мозгу, и в ту же секунду
катер, резко боднув лодку в бок, пронесся над моей головой, шипя винтом
и распространяя едкий запах бензина, а затем тяжело шлепнулся позади
лодки.
В момент удара я успел пригнуться, однако левое плечо ныло. Левый борт
лодки был разбит, обломки весла плавали в воде. В лодке было много воды,
и она продолжала поступать сквозь трещины разбитого борта.
Злополучный катер развернулся и направился ко мне. Сидевший в нем
бледнолицый орудовал запасными веслами. Видимо, у него отказал мотор.
Меня колотила нервная дрожь.
— Ты что же, мерзавец, делаешь? — крикнул я вне себя. — Ты же чуть
не прикончил меня!
— Извини, браток, я не виноват... руль отказал... волной бросило на
тебя... Хочешь, на — бей меня, бей! — На нем не было лица, губы его
прыгали. Он подогнал катер вплотную. — Сейчас я тебя отбуксирую к берегу...
Ты не волнуйся — лодку сейчас починим... Я за все, если надо, заплачу..
— А почему не сбавил скорость?
— Растерялся я... не успел выключить мотор... ты прости, прости
меня, — тяжело дыша и работая веслами, оправдывался парень.
Злость моя при виде этого подавленного и жалкого человека быстро
улетучилась. Желание во что бы то ни стало наказать его исчезло.
39
Все на мне было мокрым. Да и сидел я на лавке, погрузив ноги выше
щиколоток в воду. Однако это меня мало беспокоило. Ведь я только что был,
что называется, на волосок от смерти. Смотрел в ее глаза. Вот,
оказывается, какая она бывает — нелепая, в сущности, смерть! Дурацкий случай —
и нет человека. И полетели в тартарары все его планы и надежды. Нет,
дудки, дудки и... предрассудки! Нас так просто не возьмешь, Илья, Илюха,
пророк библейский! Я жив — гром твой пронесся мимо. Отныне твой день — и
мой день. Ты теперь, так получается, мой крестный...
— Живей, приятель, правь к берегу, а то я вот-вот вместе с лодкой
отправлюсь на дно, — еле ворочая непослушным языком (дрожь еще не
отпустила меня), торопил я провинившегося парня, с трудом отчерпывая воду.
— Сейчас, сейчас... потерпи малость, — кряхтел тот, налегая на весла.
На берегу уже ждали нас люди — человек пять. Видно, эта нелепая
история происходила у них на глазах. Катер ткнулся носом в' песчаную отмель.
Я выбрался из лодки и, шагая по колено в воде, вышел на берег, волоча
за собой покалеченную «ленинградку».
— Под суд таких надо, — подходя ко мне, говорил плотный пожилой
мужчина, оч.евидно, имея в виду владельца катера. — Разъездились тут...
управы на них нет... Всю рыбу бензином да маслом потравили, паршивцы...
— Как, руки-ноги целы? — заботливо спрашивал другой, вероятно,
знакомый бледнолицего. — Здорово он тебя отделал... Молодой еще, неопытный.
Катер первый год гоняет... простить его надо...
— А если бы он меня мертвым к вам привез? — Негодование вновь
овладело мной..
— Ну, тогда — другое дело...
— То-то и оно.... мерзавцы вы все, — запальчиво крикнул я.
— Ну, ладно, ладно, чего уж там... Что сделано, то сделано... А простить
парня надо. Какой прок тебе в том, что ему испортят жизнь, осудив?
Лодку же мы твою в момент починим. А за весло Витька заплатит.
— Чините, бог с вами, да побыстрей... — сдался я.
— Вот и ладно... мы это мигом.
Вскоре к нам подрулил еще один катер и, взяв на буксир обе несчастные
посудины, подался к гаражу-мастерской...
Через полчаса ремонт был окончен. Битый борт моей лодки уже нельзя
было отличить от здорового. Щеки бледнолицего порозовели. Он вертелся
волчком возле лодки, нанося последние мазки на борт специальной краской.
До базы мою лодку отбуксировали на катере.
— Что случилось? — спросила приемщица на лодочной станции.
— Весло сломалось...
— Плати три рубля.
Бледнолицый расплатился. Втроем мы вышли за ворота базы.
— Спасибо, друг, за все... не знаю, как и благодарить тебя, — обратился
ко мне бледнолицый.
— Да поди ты... Благодари уж лучше Илью-пророка. Ведь сегодня его
день. И мы чем-то его прогневили, — нехотя отшутился я.
— Ив самом деле, — подхватил приятель бледнолицего, —■ надо бы
ублажить пророка.
— Так пойдем, посидим в баре... Коньяк за мной, — спохватился главный
виновник этой истории.
Я отказался. Мы разошлись, пожав напоследок друг другу руки в знак
полного примирения. И, странное дело, я не испытывал неприязни к
человеку, час назад чуть не отправившему меня на тот свет.
Вдали громыхнуло. Я машинально посмотрел в ту сторону, и, — что за
чертовщина? — очертания тучи явственно напомнили мне бородатый лукавый
лик из старых дедовых книг, принадлежащий якобы изрядному чудодею —
Илье-пророку.
40
Борис Орешкин Голубые молнии
Рис. Л. Безрученкова
Все дальше и дальше приходится уезжать в поисках мест, где еще можно
подержать на леске достаточно увесистую добычу. Реки Севера и Сибири,
да еще самые низовья матушки-Волги — вот, пожалуй, и все, что еще способно
порадовать нашего брата.
Одним из таким мест остается пока и Ахтуба. Рыболову, привыкшему к
тихим и ласковым речкам Русской равнины, воспетым еще Аксаковым,
странным покажется эта река, более похожая на канал, заросший с обеих
сторон дубами, акациями и колючим, густым кустарником.
Я приехал сюда по железной дороге. На жительство устроился в
небольшом, на две комнатки, кирпичном домике, принадлежавшем лесной опытной
станции. В одной комнате жил овчар Ахмед с пятнадцатилетним сыном,
а вторую предоставили мне.
В этой пустовавшей до меня комнате было полно каких-то
подозрительных пауков и быстроногих букашек, толпами бродивших по полу. Пришлось
поставить ножки железной кровати в пустые консервные банки и налить в
них воды, а над постелью натянуть марлевый полог. Печь с плитой стояла на
улице, под дощатым навесом. Водопровода, естественно, не было. Зато как
символ современного сервиса сверкал белизной зиловский холодильник.
Устроив в тени под крылечком свой самый драгоценный груз — ящичек
с червями, привезенными из Москвы, я в тот же вечер пошел знакомиться
с Ахтубой. Она была совсем рядом. Перейдя по шаткому мостику через
впадавший в, нее ручей и продравшись по узкой тропинке через прибрежные
заросли, я вышел к реке. Широкая гладь ее искрилась под лучами
склонявшегося к горизонту солнца. Ниже по течению, в полукилометре от меня,
виднелся причаленный к берегу металлический понтон с мерно стучавшим
дизелем и толстой трубой, шедшей от него к берегу.
Я направился к понтону. Никто лучше бакенщиков или постоянно
живущих на берегу механиков-водогонов не мог рассказать приезжему об
особенностях реки и местах обитания рыбы. Но мне сразу не повезло: не успел
я пройти и половины пути, как механик выключил дизель и уехал.
В наступившей тишине все как-то сразу изменилось. Зашептали листвой
кусты, радостно пискнула маленькая пичужка и даже сама Ахтуба, казалось,
потекла вольготней и шире. Спустившись по трапу на гулкий железный
понтон, я облокотился на Поручни и стал смотреть в воду. Дна не было видно.
Широкая, полуметрового диаметра труба водозаборника уходила вниз,
в глубину, а от насоса, изогнувшись удавом, тянулась к берегу, на поля.
Обтекая трубу и понтон, вода кружилась маленькими воронками.
Здесь, на глубине и течении, хорошо бы поставить подпуск. Но, строго
блюдя кодекс чести рыболова-любителя, я взял в поездку только
спиннинг и две поплавочные удочки.
У противоположного берега на надувной лодочке устроился рыболов-
автолюбитель. Он то и дело взмахивал удилищем. Вечер был тихий, не
жаркий. У рыболова явно клевало, и я подосадовал, что не взял с собой
удочку, рассчитывая лишь посмотреть на реку да выбрать место для
завтрашней ловли.
От сильного течения тросы, удерживавшие понтон, мелко подрагивали,
и дрожь эту я ощущал даже в металлических поручнях. «Надо поставить
на удочку более тяжелые грузила!» — решил я и замер: совсем рядом
41
раздался всплеск рыбы. - В воде замелькали стремительные голубые тела,
и то в одном, то в другом месте стали возникать могучие всплески.
Голубые молнии промчались мимо и исчезли. Это были жерехи.
Никогда еще не приходилось их видеть в родной стихии так близко!
Эта осторожная рыба держится подальше от берегов и лодок. А тут буквально
в нескольких метрах проносилась у поверхности воды, вспенивала и
исчезала, чтобы через некоторое время появиться снова.
Чуть не бегом направился я домой за спиннингом. Но, когда вернулся,
жерехи ушли и больше не показывались. А за кормою понтона, на
поверхности воды, выглаженной его широким и плоским днищем, играла
другая рыба. Здесь то и дело возникали тихие, быстро исчезающие круги.
Это ловили мошек более мелкие рыбы, скорее всего чехонь или крупная
уклея.
Отложив спиннинг, я принялся переналаживать удочку. Сняв поплавок
и грузило, я поймал на мух, с. поверхности, несколько крупных уклеек.
Затем принялся исследовать, что за хищник прятался под днищем
понтона? А что он там сидел, быть может и не один, было ясно по тому, как
время от времени стремительно убегали в сторону стайки уклеек.
Переменив на удилище катушку, я привязал к более толстой леске
тяжелое грузило, поставил металлический поводок, насадил на тройник
уклейку и опустил ее с носа понтона на его днище. Почти тотчас
последовала поклевка. Но тройник оказался пустым: кто-то ловко сдернул
уклейку с крючка. Стало ясно, что вместо тройника надо было поставить
снасточку с несколькими крючками.
В тот вечер мне не удалось поймать жереха. Сварив уху из нескольких
жирных, толстолобых тарашек (так здесь называют густеру), тоже, к
моему удивлению, попавшихся на быстром течении, остаток вечера я
посвятил бытовому устройству. А утром пришлось пойти за хлебом
километров за пять. Эта вынужденная прогулка познакомила меня с местной
системой ирригации, в которую подавал воду насос на понтоне.
42
...В одном из заросших рдестом каналов струя воды из трубы вымыла
довольно значительный водоем. Вокруг него выросли кусты ивы. На
поверхности воды плавали круглые листья кувшинок. А под ними, словно
в аквариуме, разгуливали небольшие сазанчики, плотички, густерки... Но
что это? Из-под листа кувшинки выглядывает, как из-под зонтика, серый,
с рыжими крапинками хвост небольшой щучки. И рыбешки преспокойно
плавают рядом с ней! Видимо, аппетит хищницы еще не проснулся. Да и куда
ей было спешить? Добыча ведь никуда не денется...
Но вернемся к Ахтубе и жерехам. Каждый день утром и вечером,
когда не грохотал на понтоне дизель, они совершали свои стремительные
пробеги мимо него. Но, сколько я ни бросал блесну в самую гущу их стаи,
они не обращали на нее никакого внимания.
— У них сейчас состязания, — пояснил дежурный механик. —
Спартакиада! Ловить надо во-о-н там! — показал он на рябившую под солнцем
струю на середине реки. — Сумеешь добросить?
Я добросил свой никелированный, граненый «Девон» до этой струи.
И после ряда попыток подвел к борту понтона брыкавшегося серебристо-
голубого красавца. Он был великолепен в подсачеке и еще несколько
секунд на железной палубе. Темная, с отливом под вороненую сталь
спина, серебряные бока, сизые плавники и хвост. Весь он был как слиток
живого металла — упругий и гибкий. Торпеда, вытащенная на сушу!
Но все это длилось считанные секунды. Почти сразу же краски стали
тускнеть, гладкая, влажная гибкость исчезла, удары тела ослабли. И
радость моя погасла. Посадив жереха на кукан, я переключился на ловлю
неповоротливой, благодушной тарани и небольших, размером с селедочку
иваси, чехонек, которые стояли вполводы ниже понтона. Ловить их
приходилось «на чуть», без поплавка, но зато с двойным спиннинговым
грузилом, потому что иначе леску тотчас сносило течением.
Но эта ловля быстро приелась. Стояли погожие сентябрьские дни.
Изнуряющая жара закончилась, но купаться еще было приятно. Однако
рядом с водой то и дело встречались змеи. Большей частью ужи, но
нередко и узорчатые гадюки. Мало радости доставляли и мысли о
скорпионах и каракуртах. Правда, эти последние предпочитали сухие степи, и
на орошаемых землях, тем более у реки, я их не видел.
Все, о чем так мечталось в Москве, исполнилось: пойман жерех,
вытащен из-под днища понтона прятавшийся там солидный судак, взяты два
неплохих леща, была чехонь, тарань. Вот только поймать сазана не
удавалось. Самостоятельно, без подсказки я отыскал его стоянку. По вечерам
и утрам среди коряг и упавших в воду деревьев, у самого берега одна
за другой показывались темные, горбатые спины, и круги расходились
от неспешных, солидных всплесков.
Среди коряг ловить на снасть с катушкой было немыслимо. Тут
требовалось простое, прочное удилище, толстая леска и кованый, крепкий
крючок. Удилище я вырезал в прибрежных зарослях еще в первые дни.
Сын Ахмеда Борис снабдил меня макухой, едва ли не самой лакомой
для сазанов насадкой. Соответствующая леска и крючки у меня,
разумеется, были.
Я приходил на облюбованное место еще до восхода солнца, пробовал
ловить и после заката. Все было тщетно. Проклятая макуха слетала с
крючка, а черви мои уже кончились. Так я и уехал с Ахтубы, не поймав
сазана. Даже поклевки не было.
Прощаться с рекой я снова пришел на понтон. И снова, как только
смолк дизель, начался стремительный бег голубых молний. И не было сил
оторвать взгляд от этих быстрых и сильных рыб. Я пришел к ним без
спиннинга, пришел просто так, и, что греха таить, мне хотелось как бы
молчаливо извиниться перед ними за того, загубленного мною красавца...
43
f
Анатолий Анисимов
Опять играет
рыба на за}Ге./.
Одних объединяет музыка,
других — рифмованное слово.
Ш
А я нашел себе союзника
единоверца-рыболова.
Над нашим братством по удилищу
охотно юмористы шутят.
Что ж, видно, срок не наступил еще
(им разобраться в нашей сути.
Ведь, возвЬатясь с рыбалки, вспомню я
как чаровали нас, ребята,
октава ветр^, волн симфония
и к^фвйеи^ечных соната.
Ерик Щучий, ерик Рыгин,
и Балдырка, и Буравка...
Я опять листаю книгу
под названием рыбалка.
На волнах трудяги Дона
пляшет солнца красный бакен.
И поет камыш зеленый,
и горит звезда во мраке.
И опять, как струны, нервы
натянулись в ожиданье. f >f
Будто это — самый первый
НИИ*..
Опять играет рыба на заре,
из глубины на белый свет взлетая,
то лещ в своем кольчужном серебре,
то сазана колода золотая.
Вскипает гладь малиновой реки,
и замирает сердце рыболова.
Но мертво застывают поплавки —
в минуты эти не бывает клева.
Тут рыболову лишь одно дано —
ждать-подождать, томясь истомой,
когда сазан и лещ уйдут на дж
покончив с рыбьей утренне>«парядкой.
дои.
Рыболовы — тоже поэты, /
И готовы писать элегии
Не манящему зноем лету; г
А прохладному перволедиАэг
Первоенежью и первоювгъю,
Первым радостям на рибалке.
Настоящему рыболову
Лучших снов для зимы не жалко
...В круглой лунке вода живая
Засверкает под светом утра;
Кто не пробовал, тот не знает.
Как прекрасна эта минута,
Когда все позабыты беды,
Когда шум тишины не ранит...
Человек идет к перволедыо,
Как приходят лишь на свиданье.
Рыболов — значит, в сказку верит.
Значит, верит, что для него лишь
Лес стоит, карауля берег,
Заткан белою тишиною.
Для него покрывалом белым
Застилали простор озерный
В тонких варежках руки елей
И ладони осин проворных.
Рыболов светлеет душою
От звенящей морозной рани.
От величия, от npocTopaN
От дыхания словно пьяный.
За удачей ли, за победой -
Не в надежде судьбу устроить
Человек идет к перволедыо
За особенной красотою.
И пускай не кичится лето
Баснословным своим наслед
У зимы есть свои поэты —
Рыболовы по перволедью.
озером
'море
ит моя блесна
арким солнцем спо:
сильней горит аза
В&сердце рыболова —
Нынче, значит, нужно
Славного улова.
Солнце в лунку протек
Будто пламя разом,
И горит воды стекло
Окуневым глазом.
А в подледье, где темно.
Где глубины — глыбой.
Молча, как в немом кино
Двигаются рыбы.
Я шепчу: «Иди, блесна!» -
Радости не пряча.
Я-то знаю: где весна,
Там — моя удача!
«4
тих
Когда устанешь от дорог
И книжной пыли,
Речной припомнится порог,
Где летом были.
Где каменистая земля.
Где струи — искры,
Где звонкий всполох голавля
Гремит как выстрел.
И рыба темною волной
Идет без всплеска,
Звенит натянутой струной ,
Тугая леска...
Переживаешь будто явь,
И сердце бьется... У
Ты верь: к тебе река* твоя
Еще вернется.
Евгений Обухов Ротан и..
рацуха
Рис. А. Скотаренко
Никодим Никандрович прошелся по кабинету и выглянул в окно. За
окном было грустно.
— Ну и что же? Давай, — сказал он.
Главный инженер торжественно проследовал к столу, развернул чуть
подмокшую газету и поставил перед директором литровую стеклянную банку.
Банка была наполовину наполнена водой, и прозрачные пузырьки воздуха
облепили стенки. Главный инженер запустил руку в карман, вытащил оттуда
существо в два пальца величиной, густо обваленное крошками табака и
печенья. Были у существа голова, рот и хвост.
Никодим Никандрович взял очки. Существо, брошенное в банку, ожило,
суетливо заплавало и посмотрело на директора через стекло.
— Это-то кто?
— Бычок. В смысле ротан, Никодим Никандрович.
Главный инженер постучал ногтем по банке. Бычок в ответ замолотил
хвостом и сердито растопырил жабры.
— Вот он, настоящий хищник. Жрет все. Ужас! Я еще с утра хотел вам
показать, а забыл. Так в кармане и провалялся. — Главный по-отечески
взглянул на рыбешку. — У-у, живучий, чертяка! Именно по этому поводу
имеется у товарищей рацуха.
— Чего?
— Рацпредложение. Ловим полсотни этих тварей в городском пруду,
запускаем в наши заводские очистные, они там живут...
— Ой ли?
— Да, не сомневайтесь, живут еще как! Они ж не только в наших
очистных — в чистом бензине, как в Сочах, себя чувствуют!
— Точно? Это интересно. Ну и что?
— Теперь ловите мысль: идет комиссия. Идет она этак принимать наши
очистные...
Главный энергично сдвинул бумаги на директорском столе и пошел
по полировке указательным и безымянным пальцами.
— И вдруг видит эта комиссия, как возле сливной трубы на берегу пруда
сидит человек с удочкой. Заметьте, Никодим Никандрович, наш человек.
Скобцев, допустим, снабженец. Сидит он и рыбку ловит.
Главный схватил банку с ротаном и энергично брякнул ее перед идущей
«комиссией».
— Те, конечно, сразу: ах, ох! Рыба в очистных! Невероятно. Ай молодцы!
Позвольте актик о приемке подмахнуть! Ну и так далее.
— Тэк, тэк, тэк, — оживился директор. — А вдруг да не впечатлит?
Тогда ведь нам с тобой по шапке как пить дадут!
— Во! — Главный инженер поднял вверх указательный палец. — Именно
как пить дать!
— Это ты на что намекаешь? — осторожно поинтересовался директор.
— Еще одна рацушка есть, — загадочно отозвался главный и вытащил
из кармана картонный стакан. — Пожалуйста, как говорится, ловкость рук
и ничего более!
Он постучал ногтем по картону.
— Двойное дно! Сам Акопян позавидует. Наливаем чистой воды, по-во-
рачиваем — вода исчезает. Потом вы на глазах комиссии зачерпываете из
47
пруда нашу очищенную, тихонько опять поворачиваете стакан и пьете, ту,
первую, чистую. Те, конечно: ах, ох! Ну и очистка! И все такое прочее...
Директор опасливо покосился на стакан.
— А как не сработает?
— Да вы что? Система безотказна, как северный магнитный полюс?
Я этот стакан у нашего завклуба одолжил, он у нас народным цирком
заведует...
— Хорошо, — решился директор и взглянул на своего главного с
уважением. — Ух, и головастый ты мужик! Только учти: первым ты сам
отхлебнешь...
Месяца через полтора бывший главный инженер встретился с бывшим
директором. Тот сидел с удочкой на берегу пруда.
— Здрасьте, Никодим Никандрович...
— О-хо-хо... Ну здравствуй, рационализатор, здравствуй...
— Да будет вам обижаться. Рационализатор, рационализатор... Я разве
виноват, что председатель-то комиссии не только на нашу удочку — насчет
рыбалки — попадется, но и сам ушицы из этих бычков захочет... Говорят,
выпишут его недельки через две...
— Через две... — грустно повторил рыболов и вытащил бычка. — М-да...
И со стаканом с этим... Что ж ты не проверил-то?
— Да кто же знал, что фокусник наш доморощенный это двойное дно
не для простой воды, а для туши использует. И-эх...
Главный ослабил галстук, жадно потер ладонью грудь и воскликнул:
— Поверьте: у меня через эти очистные вся душа почернела!
— Почернела? Поверю... — вздохнул бывший директор и вытащил еще
одного бычка. Бережно сняв его с крючка, бросил рыбешку в банку. Взгляд
его потеплел. — А за идею — хвалю. Полезная, как ты говорил, рацуха.
С тех пор, как новая дирекция очистные в порядок привела, — сплошное
удовольствие тут с удочной посидеть. Ага.
И, поймав вопросительный взгляд своего бывшего подчиненного, добавил:
— Что ты смотришь? У них, понимаешь, тоже своя рацуха на нашу
проблему нашлась: взяли, рукава засучили и сделали. Так что — на-ка,
держи.
И он протянул бывшему главному удочку.
И. Коваленко Рыбацкая одиссея
циркового артиста
Рис. А. Скотаренко
Моя профессия никак не позволяла мне заняться рыбалкой
по-настоящему — так, как требовала моя рыбацкая душа! Посудите сами: артист
цирка — каждый месяц переезд из города в город, из одного конца страны
в другой. Приедешь в новый город, пока узнаешь, где рыбалка, как да что,
пока присмотришься — пора ехать дальше... Но зато и повидал немало,
приходилось рыбачить в разных уголках нашей необъятной Родины. И
немало было памятных случаев, есть о чем рассказать.
Наш клоун дядя Вася (это в жизни, а на манеже клоун Биль), несмотря
на все сложности, о которых я говорил, был настоящим рыболовом. Мы все,
по сравнению с ним, были дилетантами. Он знал повадки рыб, знал способы,
приемы, знал, когда, как и на что ловить в определенной ситуации и много
чего другого. А главное, он был одержим рыбалкой! Он мог, только приехав
в новый город и не распаковав даже реквизита, умчаться на реку, осмотреть
48
места, а потом, бросив все дела, заняться приготовлением привады и. ночью,
после представления, отправиться на облюбованное место, разбросать
приваду и так, по всем законам, делать это несколько ночей подряд, а когда
наступал выходной, и мы все, любители, отправлялись раненько на речку,
он уже сидел на своем месте и был уже с рыбой. Мы же бродили по берегу
новой для нас реки и успехи наши были, как правило, неизмеримо скромнее,
чем у него.
Надо сказать, что дядя Вася весьма гордился своими рыбацкими
успехами. Больше, чем своими успехами на арене! В общем, на нас он
поглядывал свысока. И допустить, чтобы кто-либо его обловил, не мог!
Однажды мы выступали (в цирке говорят — работали) в Оренбурге.
Прямо в городе протекает река Урал. Это было уже давно, рыбалка тогда
была хорошая. После нереста начал брать лещ. В первый же выходной,
сразу после представления вся наша компания рыбаков отправилась на
рыбалку. Шли весело, полные надежд, несколько километров прошагали
незаметно. На другой берег реки нас перевез лодочник и, наконец,
долгожданная зорька! Но что случилось? Лещ не брал. Ни на кашу, ни на хлеб с
маслом, ни на червей. Кто-то поймал пару густерок, кто-то пару окуней.
И у дяди Васи ни одной поклевки. Он сидел мрачный; как осенняя туча.
Но что это? Рядом, за кустом, нависшим над водой, раздался знакомый
шум вываживания крупной рыбы. Я направился туда посмотреть.
За кустом сидел старичок из местных. Два березовых удилища
установлены на рогульки. Он только что уложил в корзину крупного леща и тут же
поплавок одного из удилищ лег на бок... Старичок подсек, и чувствовалось,
что на крючке ходит крупная рыба... «Так, — подумал я, — это второй
клев подряд. Значит, не случайно...» — «Ну что там?» — спросил меня дядя
Вася, когда я вернулся на место. «Там, — отвечаю, — сидит старичок и
таскает лещей одного за другим». Дядя Вася помолчал. «На что ловит?» —
спросил он после паузы. «Не знаю», — ответил я. Прошло немного времени,
и за кустом опять послышались знакомые звуки...
Дядя Вася встал. Смотрю, достает бинокль — он всегда носил его с
собой. Обошел старичка с тыла, залег в кустах и начал по-пластунски
подползать к старичку. Со стороны это выглядело довольно смешно. Вскоре
дядя Вася вернулся. «Нет, не понял», — буркнул он. Я понимал, что гордость
не позволяет ему подойти и спросить: «На что ловите?» А за кустом опять
раздался знакомый нам шум. У нас же на поплавках сидели стрекозы и
нахально рассматривали нас своими наглыми глазами. Дядя Вася не выдержал
и направился к старику, я за ним. «Дед, — сказал он довольно мрачным
голосом, — скажи, на что ловишь, а то утоплюсь...» — «Зачем же, милый, —
ответил добродушно старичок, — на гусеницу. Ты погляди на деревья, напала
проклятая». Мы подняли головы... Сотни, тысячи гусениц — мохнатых,
толстых — ползали по листьям деревьев. Лес попал в беду. Дядя Вася
хлопнул себя по лбу, и мы помчались к удочкам. Сняв с листьев несколько
гусениц, мы насадили их на крючки, забросили леску с новой насадкой
и с вожделением уставились на поплавки. Прошло некоторое время, и на
наши поплавки опять уселись нахальные стрекозы и уставились на нас
своими еще более нахальными глазами. А за кустом опять раздался
знакомый шум. Через несколько минут снова...
И дядя Вася снова не выдержал. «Дед, — сказал он еще более мрачным
голосом, — издеваешься? Признайся, на что ловишь, а то я этого не
перенесу!» — «Так на гусениц же! Ты откуда их брал?» — «Как откуда? С дерева,
конечно», — отвечал дядя Вася. «Э, милый, это не годится. Надо которые
окукливаться собрались, да на землю попадали, а те, которые ползают
на листьях, не годятся. На них, чертей лохматых, и глядеть страшно, .не то
что в рот брать... А эти мягенькие, нет-нет да упадут в воду, а лещ тут как
тут...»
4—1290
49
cjt-^ й\ {шли "на_ земл^&с^л^о^упа^вших куколоку-й^хотя
солнце КЦе( ^onfaaaacji-B л] 2шп^*чвев-"зананчйВалс^-мЪ""с^дядёй—Васей
поймали по три приличных Ыеща.~ Однако домой дядя Вася возвращался
мрачный. Его авторитет великого рыболова сильно пошатнулся.
Весьма похожий случай произошел и со мной. Как-то в Хабаровске, в
очередной выходной, меня пригласил на рыбалку местный рыболов. По его
словам, караси в «той протоке» — во! Берут на кашу. Все было ясно, и мы
собрались. Со мной увязался сын наших артистов Миша, симпатичный
мальчишка лет семи. Отпросившись у Мишиной мамы, рано утром мы
отправились в путь.
Пригородный поезд доставил нас на глухую платформу, откуда по
тропинке вслед за нашим провожатым мы бодро отправились в путь за
карасями. Через полчаса были на месте. Но что это? Вода ушла от берега
метров на пять. Между твердой почвой и водой была непролазная грязь.
Наши простенькие удочки без катушек едва достигали воды на глубине
20—30 см.
На Амуре и его протоках часто бывают спуски и подъемы воды. Когда
в верховьях идут дожди, вода быстро поднимается, но так же быстро
и спадает. За то время, пока нашего знакомого не было здесь, вода ушла.
Карась не клевал ни на кашу, ни на хлеб. По крайней мере, в том районе,
где были наши поплавки. Положение было невеселое. Добираться до нового
места было уже поздно, а домой возвращаться в выходной не солоно
хлебавши...
В рассеянии я огляделся вокруг. В глаза бросилось огромное количество
ракушек, которые, оставшись без родной стихии, засыхали у кромки бывшего
берега... «Что же делать? — с тоской подумал я, — пропал выходной».
В этот момент ко мне подбежал Миша: «Дядя, а что это?» В руке у него
была одна из ракушек. Створки ее были открыты, она погибла уже,
по-видимому, давно. Внутри ее шевелилось несколько белых червяков. Да это же
опарыши! Немедленно на крючок, надо попробовать!
Поклевка последовала почти сразу. Приличного карася пришлось тащить
по грязи волоком до сухого берега. И началось! Миша приносил мне ракушки
с опарышами, я доставлял ему карасей, которых он относил в тень, в сумку
с травой. Садок опустить в воду было невозможно — вода была далеко!
Через некоторое время я заметил, что расстояние, которое преодолевали
волоком мои караси, несколько сократилось. Вода прибывала! Все стало
ясно! Вода прибывала, видимо, уже давно. Поднимаясь все выше, она
закрывала ракушки, карась двигался вместе с водой и охотился за опарышем,
выбиравшимся из ракушек — и никакие каши его не интересовали! Домой
возвращались с богатым уловом. Мы с приятелем несли рыбу, а Мише в
награду за его открытие доверили нести удочки, что он делал с весьма
50
гордым видом. Улов был хорош, но настроение у меня было не веселое.
«Как, — думал я, — мальчишка, пускай случайно, но нашел великолепную
насадку, а я не осмотрелся, не обдумал ситуацию, не вник, не догадался...
А еще рыбак! Нехорошо». И я невольно вспомнил дядю Васю...
Несколько лет назад наш цирк гастролировал в Греции. В Салониках,
первом городе наших гастролей, цирк шапито стоял на берегу моря, в конце
набережной, рядом с увеселительным центром вроде «Диснейленда». Пока
шла разгрузка, установка, устройство всяких наших спешных и сложных
дел — было не до рыбалки. Но как только появилась свободная минута, мы
с Сашей Одесским отправились посмотреть на рыболовов, сидящих на
каменном парапете вдоль набережной. Тем более что это было в двух шагах
от нашей базы. Рыболовов было много. В руках у них были короткие
удилища, чуть больше наших зимних, с кивками на концах. Некоторые
ловили, просто держа леску на пальце. Ловили ставриду и еще какую-то
рыбу — крупнее, чем ставрида. Улов был средний, но в общем неплохой:
по десятку рыб было почти у каждого. Наша разведка: как, на что и т. д. —
выяснила, что ловят на креветку, морского червя, ракушку. Снасти: короткая
удочка с кивком, грузило, крючок, насадка. Насадку, кстати, можно купить
тут же — мальчишка на маленькой тачке развозит все, что нужно и, кроме
того, грузила, крючки, лески. Сервис! «Так, — решили мы с Сашей, —
проблем нет, все понятно».
В первый же выходной, променяв знакомство с древней историей на
рыбалку, мы с утра были на набережной возле нашего цирка. Клев был
средний, но не хуже, чем у местных рыболовов. Осмотревшись, я обратил
внимание на старого грека, сидевшего невдалеке от нас. Он вытаскивал рыбу
значительно чаще других, не говоря уж о нас. И насадка у него была
явно не такая. Ах, нет дяди Васи и его бинокля... Но зато есть опыт!
Подойду и скажу: «Дед, на что ловишь, а то...» Однако тут вспомнили —
языковой барьер в Греции значительно сложнее, чем в других странах
Европы. В любой европейской стране наши скромные познания в немецком
языке всегда в какой-то мере выручали нас. Но в Греции по-немецки не
говорил почти никто. Греки к немецкому, по-видимому, питают явную
антипатию еще со времен оккупации.
Итак, подходим мы к старому греку, начинаем разговор с трех
греческих слов, которые уже знали: росос, Москас, циркас, т. е. русские, Москва,
цирк. И тут случилось непредвиденное: старый грек буквально подскочил,
кинулся к нам и на хорошем русском языке закричал: «Ребята! Вы русские?
Из Москвы? Вы из цирка? Ах вы, мои милые, ах вы, мои дорогие...» При
этом он обнимал нас по очереди и на глазах у него были слезы.
Наш новый знакомый оказался одним из тех греков, которые в годы
войны участвовали в Сопротивлении, потом оказался в Союзе, много лет жил
вместе с другими греками — участниками Сопротивления — в районе
Средней Азии, жил, по его словам, очень хорошо: дом, виноградник, двоих
сыновей вырастил. Когда в Греции прогнали «черных полковников», эмигрантам
разрешили вернуться. И они решили вернуться — столько лет не были на
родине. Полчаса старик рассказывал нам, как хорошо они жили в Союзе,
как его там уважали, в профком выбрали, дети работали шоферами. Все
относились к ним так хорошо... И насколько трудно им было привыкать
в Греции, все стало тут чужим... Мы понимали и были растроганы не
меньше его. Наконец, мы вспомнили, о чем хотели его спросить: какая
все-таки у него насадка? Оказалось — куриный жир. Мы впервые услышали
о такой насадке. Старик отдал нам всю свою насадку и помчался домой,
рассказывать о встрече с русскими. Мы же начали ловить — и дело пошло
отлично!
Потом в суматохе жизни я забыл об этой насадке, а сейчас вспомнил.
Надо бы попробовать, как вы думаете?
4*
51
Первая
рыбалка
Фотошутка
В. Ульянова
Хоть говорят, что первый
блин — комом, но это
не про нас. А мы сейчас
наловим полную бадейку...
Час прошел,
а результата — никакого.
52
4 1
53
С удочкой
и рюкзаком
Г. Осадчий
КОЛЬДЕНЕН-ТЕМИР
Не те уже реки Западного
Казахстана, какими, по рассказам старожилов,
были раньше. Еще несколько десятков
лет назад на бесхитростную снасть можно
было запросто натягать огромных окуней,
голавлей, щук. Хозяйственная, а вернее,
бесхозяйственная деятельность человека
и браконьерство свели на нет усилия
терпеливой природы, миллионы лет
пестовавшей обитателей речных глубин.
За многие десятки километров от
человеческого жилья приходится теперь
уезжать, чтобы встретиться с более или
менее крупной рыбой. Впрочем, и здесь
часто попадаешь на почти, пустые
водоемы, где, кроме вездесущих окуней и
уклейки, ничего нет.'
Безрыбье вблизи города и побудило
нас отправиться на далекий Кольденен-
Темир. Река эта является самым крупным
притоком Темира, впадающего, в свою
очередь, в известную водную артерию
Западного Казахстана — Эмбу. Что
интересно, в Эмбе (по крайней мере, до впа-
Актюбинские
просторы
Рис. А. Калабина
дения в нее Темира) нет сомов, а в Те-
мире и его притоках — сколько угодно.
И это было дополнительным стимулом
для поездки на Кольденен-Темир.
Выехали под вечер, надеясь до нас-
ступления темноты прибыть на место. По
дороге на Джурун проехали километров
40—45, но, как только съехали с грейдера,
тут же заплутали. Десятки дорог
избороздили вроде бы пустынную степь:
куда, в какую сторону ехать? Но вот
наконец одна из дорог привела нас к
чабанскому стойбищу.
На наше счастье, хозяин оказался
дома. На наши вопросы, хитровато щуря
глаза, ответил:
— А я уж думал, браконьеры за
сайгой подались. В этой стороне до самой
Эмбы нет ни одной речушки.
Из его объяснений становится ясно,
что сначала мы двигались в правильном
направлении, но потом, свернув на более
наезженную дорогу, уехали в сторону.
Благодарим хозяина, садимся на
мотоцикл и теперь стремимся наверстать
упущенное время.
54
Дорога все хуже и хуже, чаще стали
попадаться мощные песчаные гряды, на
которых недолго и забуксовать. Но вот и
эти препятствия позади. Проезжаем
какой-то полузанесенный песком поселок, в
котором нас долго преследуют собаки, и
вскоре приближаемся к долгожданному
Кольденен-Темиру, сплошь заросшему
высоким тростником.
Пытаемся отыскать хоть
какой-нибудь плес, у которого можно было бы
остановиться, но стена тростника кажется
бесконечной. Наконец-то наши поиски
увенчались успехом: оказывается, на
противоположной стороне кое-где есть
неплохие подступы к воде. Невдалеке
обнаруживаем брод, через который на
мотоцикле не проедешь, но самим
перебраться можно.
В тальнике ставим палатку.
Предполагаем, что совсем недалеко отсюда эта
речушка впадает в Темир. В предчувствии
хорошей рыбалки настроение заметно
поднимается. И вот все дела по
устройству нашего временного жилища
закончены: палатка установлена, сушняк для
костра на месте. Можно собирать снасти
и выходить на берег реки.
Беспокоит, правда, погода. Набежали
тучки, никак не утихает прохладный
восточный ветер. Длина самого крупного
плеса — до ста метров, ширина — до
двадцати. С одной стороны водоем
окаймлен зарослями тростника, с другой —
кустами ивы и камыша. Но и там, где
есть подход к воде, не везде можно
закинуть удочку из-за сплошной ряски.
В отдалении виднелось еще несколько
водных зеркал. Здесь надо отметить, что
большинство рек Казахстана в жаркое
время года сильно пересыхает, течение
порой отсутствует, и реки представляют
собой как бы цепочку озер. Кольденен-
Темир в этом отношении не
исключение, плесы имеют четкие границы в виде
зарослей тростника, но течение — хоть и
робкое — сохраняется.
Долина реки — прямо-таки зеленый
оазис среди сыпучих песков (это в
низовьях, ближе к истоку, речку окружает
полынная степь). Радуясь чудесному
зрелищу, каждый из нас готовил свою
снасть: отец — крупные сомовые удочки,
я — единственный свой спиннинг,
который собираюсь приспособить под донку,
а брату по душе обычная поплавочная
удочка, без всяких премудростей: ловите,
мол, своих сомов, а я уж — к чему
привык.
Мелкая рыбешка под живца, как
всегда в таких случаях, не ловится.
Наконец-то удается поймать несколько штук.
Что представляет собой сомовая
снасть в том виде, как ее используют
местные рыболовы? Не очень длинное
(2,5—4 м), но прочное удилище, толстая
леска (0,8—1 мм), массивный поплавок
из пробки или пенопласта, ну и — само
собой — приличный крючок. Для меня
эта снасть диковинка: неужели рыба
слепа? Но отец уверен в себе: так ловят все.
Мне — проще. Закидываю
наживку — мясо перловицы на одном крючке
донки и рыбка на другом — на середину
плеса, устанавливаю спиннинг под углом,
цепляю колокольчик. Сам же
пристраиваюсь рядом, подбросив прикормку, с
удочкой. Глубина — до двух метров.
Берет приличная плотва. Отец разыскивает
чистые, без водорослей участки воды и
расставляет удочки.
До наступления темноты только раз
зазвонил колокольчик, но тревога
оказалась напрасной: на крючки ничего не
попалось, хотя наживка и была
обглодана. Вполне вероятно, что это
похозяйничали раки: при таком обилии водорослей
их здесь должно быть полно.
Ночь пролетела незаметно, а утром
радоваться оказалось нечему: ни на одну
удочку с живцом хищник не попался, а
на моих крючках не оказалось наживки.
В таких случаях ищут причину неудачи.
Конечно же, мы попеняли на ветреную
погоду.
До восхода солнца сидел на
прикормленном месте. Рачье мясо, червь,
тесто — у рыбы была возможность выбора.
Воспользовались им плотва, окунь и
густера, но линя, которому, кажется другого
места для обитания и пожелать нельзя,
почему-то все не было. Утешал себя все
тем же: «Да разве в такую проклятую
погоду что-нибудь поймаешь?!»
Решил прогуляться с удочкой вдоль
реки. Для этого пришлось выбраться на
подпойменную террасу. Высокая густая
трава покрывала долину реки. Но кое-где
и здесь, у реки, уже имелись
проплешины: начинался сенокос.
Вот впереди показалась небольшая
заводь в окружении камыша. Спешно
забрасываю удочку. Поплавок, не успев
коснуться воды, тут же исчезает. Подъ-
язик! Редкий случай — там, где много
травы, его обычно не встретишь.
Заброс — и снова подъязик. С третьего
взмаха удочки я вытаскиваю... щуренка.
Странное дело: стоят с живцами около
десяти удочек, а я вот уже второго
щуренка ловлю на рачье мясо. На этом
клев затихает, и ничего не остается, как
идти дальше.
У небольшого зеркальца воды удит
отец. В его бидончике в числе прочих
рыб хорошая плотвичка и еще более
55
крупная, ослепительно-золотистая
красноперка. Отец предложил встать рядом.
Я отказался, уважая чужое везение.
На дальнем довольно крупном плесе,
кроме мелких красноперок, ничего не
клевало. Когда же я возвращался назад,
то остановился у того местечка, где
недавно встретился с отцом. Глубина здесь
не более полутора метров, почти под
вертикальными солнечными лучами
проглядывается дно. Водоросли вокруг этого
окошка напоминают джунгли.
Насаживаю на крючок кусочек рака.
Закидываю. Жду. Солнце припекает. Но
мне спешить некуда. Поплавок
торжественно спокоен. Но вот он вздрагивает и...
пропадает. Резко подсекаю — и вот уже
бьется в руках золотистое упругое тело
красноперки. Ну и красавица! Есть в ней
что-то от карася, но у карася золото
тусклое, а у этой модницы — чистое, без
примеси. Еще больше подчеркивают ее
красоту рубиновые плавники. Да, такие
красноперки как раз и водятся в хорошо
прогреваемых и полных растительности
водоемах. В местах, где травы немного,
где вода чистая и течение сильное, чаще
встретишь невзрачных, серебристых
рыбешек, больше похожих на плотвичек, чем
на своих озерных сородичей.
Полюбовавшись немного, кладу
красноперку в садок, а сам поднимаюсь на
взгорок, вспомнив, что любимая пища
этой рыбы — кузнечик. Побродив по све-
жескошенной траве, запасаюсь ими впрок.
Но, увы, проходит пять, десять минут, а
поклевки все нет. Меняю кузнечика на
хлеб. И — о чудо! — я выбрасываю на
берег еще одну красноперку. Правда,
размером она поменьше, но столь же
завораживающе красива.
Из того же таинственного оконца
удалось вытащить еще несколько
плотвичек и окунька. Довольный возвращаюсь к
месту сбора: дело к обеду, пора домой.
Но где же брат?
Он сидит на крохотном клочке земли,
со всех сторон окруженном ивняком.
Место, что и говорить, не из лучших:
удочкой лишний раз не размахнешься.
— Ну, и как дела? — спрашиваю я с
улыбкой.
Брат, сосредоточенно глядя на
поплавок, замерший среди водорослей,
вместо ответа машет рукой вниз. Там, на
кукане из ивового прутика, плавают
красноперки и по размерам, и по виду —
ну точно как у меня.
С сожалением расстаемся мы с
рекой. Не удалось нам повстречаться с
крупными обитателями водных стихий, но
разве удовольствие только в размере
улова?
ЗА РОДНИКАМИ
Выехали, как всегда, под вечер,
загодя подготовив и загрузив в машину
все необходимое. Перед нами маячила
заманчивая перспектива отдыха в
верховьях Эмбы, за небольшим селом Родники.
Несколько лет назад мне уже довелось
побывать в этих местах, и о поездке
сохранились приятные воспоминания.
Ныне вдвоем с отцом мы держали
курс на более удаленный участок реки.
По словам отца, плес, к которому мы
стремились, отличается внушительной
глубиной. И водятся в нем якобы
крупные щуки и плотва.
Родники основали в довоенное время
украинские переселенцы. Почему именно
Родники — вполне понятно: вокруг бьет
столько ключей. За прошедшие
десятилетия состав населения почти полностью
поменялся, а название осталось. Одно из
немногих русских названий в казахской
глубинке. И сейчас, проезжая село с
56
захламленными и покрытыми толстым
слоем песка улицами, нельзя удержаться
от сожаления, что «ничто не вечно под
луной».
Неказистая дорога подводит нас к
реке, и теперь мы движемся по зеленой
долине. Вскоре показался островок
деревьев, неизвестно как появившийся в
голой степи. Недалеко от него мы
рыбачили прошлый раз. Но сегодня решили
ехать дальше. До сумерек еще часа
полтора, надо поторапливаться.
Наконец-то съезжаем с дороги к
реке, но метров за сто до плеса замечаем,
что на бережке стоит вагончик, видимо
для механизаторов и, судя по всему,
обитаем. Настроение портится.
Приходится быстро решать: искать ли новое
место (а где для этого время?) или
возвращаться к знакомому. Выбираем,
естественно, последний вариант.
За полчаса до наступления темноты
глушим машину. Приехали!
По очертаниям водоем не изменился.
С одной стороны плес перегорожен
плотиной, с другой, постепенно суживаясь,
заканчивается зарослями тростника.
Берега тоже почти повсюду заросли
тростником, но к воде кое-где пробраться
можно. То здесь, то там по водному зеркалу
разбросаны крупные листья и цветы
кувшинки. В середине плеса — от берега
к берегу — тянется полоска водных трав.
Без сомнения, в этом месте повышение
дна и здесь рыба любит кормиться.
Это место я и выбираю для рыбалки.
Устраиваюсь с того края зарослей, о
котором можно сказать: ниже по
течению. Причина выбора: с одной стороны,
приличный ветер, дующий с востока,
умеряет здесь свой пыл, натыкаясь на
преграду из тростника и водорослей, с
другой, та же трава не будет мешать
распространению запаха прикормки.
Забрасываю кормушку, в которой
старые, заплесневелые сухари. Оснащаю
удочку. Под рукой банка с червями.
Раков пока нет — их предстоит поймать
ночью, если они здесь еще водятся.
Запастись заранее не удалось, потому что
вблизи города они, увы, перевелись.
Несколько небольших окуньков и
плотвичек, попавших на крючок, умертв-
ляю и помещаю в металлический садок.
Укладываю его, очистив от травы
небольшой участочек, у самого берега
(дальше — сразу глубина). Доморощенная ра-
коловка готова.
Совершенно неожиданно,
перезабрасывая снасть, выкидываю на берег
щуренка. Но уже через миг он отпускает
рыбешку и скатывается по наклонному
берегу в воду. Его счастье. Да и чего жалеть:
если уж сейчас щуки непрошенно
цепляются нз крючок, то завтра от живца
они вряд ли откажутся. Ох эта
самоуверенность! На следующий день щуки
живцов проигнорировали.
За ночь удалось поймать всего восемь
раков. Каждые полчаса мы подходили к
садку и освещали его фонариком. Раки
испуганно шевелили усами, таращили
глаза и пятились вглубь. Резкое движение
руки — и вот он, голубчик...
Что ж, мало их на этот раз попалось,
но даже по четыре на брата — это все-
таки какая-то гарантия при ловле линя.
Утро выдалось ветреное. Тянулись по
небу отдельные тучки, правда, высоко —
дождь не грозил.
...Нет, что ни говори, а место я
выбрал удачное: кругом волны, а здесь
затишье.
Цепляю на нижний крючок
половинку раковой шейки, на верхний —
навозного червя. Глубина небольшая — метра
полтора. Сразу же за тростником —
небольшая полоска из листьев
кувшинки — удобно класть удочку. Но снасть
приходится часто перебрасывать: ветер,
используя леску как парус, гонит
поплавок по воде, а тот и всю подводную часть
лески тянет за собой. Но вот поплавок
замирает. Опять зацеп? Уж больно
заросшее здесь дно. Собираюсь поднять удочку,
но поплавок вдруг медленно
поворачивается и направляется к середине реки.
Подсекаю. Что-то на конце лески упорно
сопротивляется. Подтаскиваю рыбу через
кувшинки и тростник к берегу, и вот он,
полукилограммовый красавец линь, в моих
руках. Стараюсь поскорее унять дрожь в
руках и ногах и, опустив рыбу в садок,
Поднимаюсь по крутому склону наверх.
Надо передохнуть. Жадничать нечего —
день только разгорается.
Когда опять забрасываю удочку,
неподалеку от поплавка замечаю головку-
пёрископ, уставившуюся на меня
немигающими глазами. Черепаха! Этого еще
не хватало. Мало что распугает рыбу, да
еще сама на крючок попадется.
Кончиком удилища пытаюсь ее шугануть.
Перископ исчезает. Но надолго ли? Надо
знать эту водную обитательницу:
привлеченная суетой рыб возле кормушки, вряд
ли отплывет она далеко.
Так и вышло. Поплавок тонет.
Чувствую на конце лески такую же тяжесть,
как и в первом случае, но сопротивления
почти никакого. Видимо, ошеломленная
неожиданностью и болью, черепаха пока
не понимает, что произошло. Но,
появившись на поверхности и увидев меня,
начинает отчаянно и неуклюже бить лапами
по траве. К счастью, у самых моих hoi
57
срывается. К счастью потому, что
проглоченный ею крючок извлечь обычно
не удается.
На воде опять воцаряется тишина
(если не принимать во внимание волны).
Тихонько поклевывают окуньки,
плотвички, красноперки, попался даже один язик
(в этих местах он редок). Запасы раков
иссякают. Впрочем, можно было и
предположить, что мелочь рыбачить спокойно
не даст. Уж больно небольшая
глубина здесь, и рыба, почуяв прикормку,
опускается на дно. Но и удить в яме в
такую жаркую погоду — это риск.
Перехожу на червя и хлеб. Может,
карась клюнет: он в этих местах водится,
но почему-то на удочку не идет.
За последующие два-три часа поймал
еще два линя и... четыре черепахи.
Вполне вероятно, что, если бы не эти
рептилии, кружившие как подводные лодки
вокруг кормушки и время от времени
поднимавшие из воды свои перископы, линь
клевал бы более активно. Впрочем, это
только предположение.
Е. Степанищев
С приближением долгожданного
отпуска во мне просыпается романтик и
путешественник. Меня тянет в тайгу, на
свежий воздух, к чистым и светлым
истокам бурных таежных рек, в края, где
можно отрешиться от тесноты и суеты-
цивилизации. Мой взгляд все чаще
останавливается на походном снаряжении, а
мысли невольно уносятся в непролазные
таежные дебри.
Словом, скоро в отпуск, в гости к
брату — за тайменями, ленками,
хариусами. К бурным перекатам горных рек
среди задумчивой красоты иркутской
тайги.
В ВЕРХОВЬЯХ ЛЕНЫ
В начале сентября приближение
осени чувствуется тем сильнее, чем дальше
наш автобус продвигается на северо-
восток. Местность здесь холмистая, и
золотистая лавина увядающей листвы
уже начинает подниматься по склонам.
Согласно выданной путевке, нам
разрешено охотиться и рыбачить по Лене,
в пределах Качугского района. На ее
правобережный приток Тутуру, куда мы
намеревались забраться, путевки не выдают -
Подошел отец. Он ловил в небольшом
котлованчике, где на крючок шли одни...
лини.
— Вот, — говорит, — уже шесть или
семь штук поймал. Надоела такая рыбалка.
Клюют, как окуни. Может, ты пойдешь
на мое место?
Линьки у него поменьше, чем у меня,
но все равно приятно. Да и когда еще
удастся такой вот улов. Я отказываюсь
(каждому свое), и отец опять уходит.
У поверхности хорошо берет
красноперка, но не очень крупная, и ее
слишком активный клев надоедает. Наконец-то
далеко за полдень я дождался еще одной
поклевки линя.
Домой собрались, когда солнце уже
покатилось к закату. Усталые, но
довольные. Напоследок — сюрприз.
Обнаружилось, что у машины спустило заднее
колесо: где-то, мотаясь по бездорожью,
прокололи. Вот так неохотно отпускала
нас река. Да и правду сказать: когда
еще здесь побываем?
По горным рекам
Предбайкалья
Рис. А. Митрофанова
ся, так как это район промысловых
угодий.
Ну что ж, Лена так Лена. Едем до
Тюменцево по грейдерной дороге вдоль
реки. Пойму Лены теснят залесенные
гряды холмов, разделенные падями с
высохшими за лето ручьями. Их
обнаженное дно устлано камнями и завалено
непроходимым буреломом. На
желто-зеленом фоне холмов ярко-бордовыми
пятнами выделяются группы каких-то деревьев.
В автобусе познакомились с лесником
Сашей. Договорились занять для ночлега
летнюю рубленую времянку. У Саши есть
свободное время, и завтра мы с ним
отправимся на рыбалку ниже Тюменцево.
Ранним утром мы вышли из дому.
Быстро несутся светлые воды Лены. Чуть
слышно шелестит ветерок в осоке на
берегу. Полной грудью вдыхаем мы
влажные запахи тайги, тонкий аромат
кедровой хвои. Довольно прохладно, молочный
туман стелется по долине. Восходящее
солнце подернулось дымкой, которая
густеет и уплотняется с каждой минутой.
Потом вдруг она превратилась в
непроглядную мглу, которая все заполнила
промозглой сыростью. Сразу же
поблекли чудные краски осенней тайги. Все
58
будто перепуталось и смешалось,
приуныло и приобрело сероватый оттенок.
Но это продолжалось недолго. Стена
тумана устремилась к вершинам холмов и
словно застыла там. На поверхности реки
стали раздаваться мощные всплески рыб.
Это жируют таймени и ленки, плавятся
хариусы и вальки.
Вот река делает крутой поворот,
обнажая подмытый берег кирпично-крас-
ного цвета. Мы у заманчивого омута.
Отдельные клочья тумана еще висят над
водой, уменьшаясь с каждой минутой.
Солнце начинает пригревать.
У меня и Саши спиннинги,
Анатолий решил рыбачить на настрой — так
здесь называют снасть с крупным
поплавком и прикрепленным к лесе набором
грузил, мушек и крючков. Саша советует
ловить на желтые вращающиеся блесны,
здесь их изготавливают из старых
патронных гильз.
После нескольких забросов у
границы бьющей от каменистой косы струи у
меня кто-то прочно садится на тройник.
Против течения рыба идет неохотно,
делает виражи, крутится в воде штопором.
С трудом подвожу и выкидываю на берег.
Светлая рыба, украшенная пятнами по
бокам, играет всеми цветами радуги. Это
ленок. Через некоторое время брат
вынимает из воды одного за другим двух
бешено сопротивляющихся крупных
хариусов.
Мы с Анатолием решаем для
знакомства с рекой идти вниз, облавливая
интересные перекаты и омутки. На
поверхности кристально чистой воды плещутся
белячки. Так здесь называют молодь
обитающих в Лене рыб. Но наши старания
безуспешны, рыба упорно не клюет.
В километре ниже омута на берегу
стоит заброшенный вагончик. Решаем
отдохнуть и слегка перекусить. С этого
места открывается великолепная
панорама обрамленной цветными холмами
долины Лены. Справа от нас уперлась в
небо самая высокая гора округи
Веселенькая.
«Да, наверно, невесело подниматься
туда, зато спускаться весело», — шутит
Анатолий.
На обратном пути удалось поймать
еще двух некрупных ленков. Но мы
довольны и этим уловом. Чудесная природа
и воздух, пожалуй, ценнее любого улова.
4Когда мы возвратились домой, Саша
за ужином показал обломанный якорек.
Оказывается, на омуте два крючка на его
блесне отломил громадный таймень.
Запасных якорьков у него не было, а с
единственного крючка позже вдобавок
сошел крупный ленок. Узнав это, мы
подарили ему и его зятю Алексею
несколько блесен с якорьками.
Алексей — простоватый и разбитной
парень, прокопченный огнями костров,
страстный охотник и рыболов. На
«казанке» с мотором он ведет отлов ондатры по
реке, рыбачит только ночью на
искусственную мышь.
Вечером Алексей принес нам
саночки — кораблик. Эта рыболовная снасть
заплывает против течения при
постепенном стравливании миллиметровой лески
с укрепленными на ней поводками. На
поводки привязываются мушки или
блесны. Если на поводках одни мушки,
саночки сплавляются медленно по
течению. Если блесны — снасть ведут против
течения. Рыболовам на Лене разрешается
иметь не более десяти поводков.
Весь вечер мы увлеченно изготовляли
мушки. К маленькому тройнику
подвязывали перья рябчика и обматывали ниткой.
Легли поздно и утром проспали зорьку.
Поспешили скорей на рыбалку, но у реки
вспомнили: забыли в коробочке мушки.
Я остался на берегу, а Анатолий вернулся
в деревню. Через час он приехал на
«казанке» с Алексеем. И вот мы готовимся
к необычному для нас виду рыбной ловли.
Идти по каменистому берегу с
подступающими к воде деревьями непросто,
тем более когда за плечами рюкзак. При
этом надо все время следить, чтобы
мушки прыгали по поверхности воды или
плавно скользили по течению. То и дело
меняемся местами. Если я блесню на
спиннинг, то он ведет саночки, и
наоборот. Но пока не клюет, несмотря на то,
что рыба постоянно плещется. Видимо,
она заподозрила подвох или ее не^устраи-
вают наши мушки.
Наконец, всплеск, рывок, и я вывожу
таймешонка граммов на семьсот на берег.
Теперь Толя заводит снасть — и вскоре
на берегу бьется такой же. Значит,
нашли стоянку рыбы. Но когда были
пойманы три рыбы, мы решили идти дальше.
Жаль вылавливать еще не подросших
великанов сибирских рек.
ПО ИРКУТУ
После короткого отдыха в Иркутске
и закупки продуктов — вновь в тайгу.
Только теперь наш путь лежит к
верховьям реки Иркут.
Из Иркутска предстоит ехать
поездом до Слюдянки. Через несколько часов
подъезжаем к легендарному Байкалу.
Железная дорога огибает великое озеро.
На фоне сказочно красивых гор
бирюзовая синь воды. На Байкале почти всегда
ветер. Золотая осень, украсившая тайгу
59
на склонах, и снежные шапки горных
вершин на фоне ярко-голубого неба
создают неповторимый по колориту
пейзаж.
У местных рыболовов на берегу
Байкала узнаем, как ловят с лодок омуля.
Для этого изготовляется снасть типа
самодур с омулевыми (без ворсинок)
мушками или на привязанные к
поводкам крючки насаживается бормаш, как
здесь именуют мормышку. Сначала
грузило опускают на всю длину катушки,
потом, потряхивая кончиком удилища,
подматывают катушку с леской так,
чтобы найти глубину, на которой держится
стайка омулей. Наиболее успешна такая
рыбалка ночью с подсветом воды, фарой
с аккумулятором.
Дальше наш путь на автобусе через
Култук до двадцатого километра Тункин-
ского тракта. Здесь поворот — и
грейдерная дорога в дом отдыха «Анчук».
Попутных машин нет, и от тракта идем
шесть километров пешком. Стоит ясный
солнечный день. Бездонное голубое небо
в белых хлопьях облаков. Горизонт
заполнили хребты Восточного Саяна. Перед
нами изумительная, с кристально чистой
водой, бурная речка Большая Быстрая.
Дом отдыха находится у слияния
Большой Быстрой и Иркута. Иркут
здесь — настоящая горная река. Он
бурлит и пенится на перекатах, вихрится
бурунами и клокочет на порогах.
В доме отдыха в это время
немноголюдно, поэтому нам любезно выделяют
веранду, где пустует не менее десяти коек
и стоит голландская печь. Ночами уже
прохладно, приходится топить. Ужинаем
и готовим снасти.
Рано утром, захватив рюкзаки, донки,
спиннинг и телескопическое удилище,
начинаем рыбную ловлю примерно в трех
километрах ниже Анчука. Анатолий
блеснит. Я ужу впроводку на искусственную
мушку, кузнечика и червя.
Местами почти отвесные скалы
подступают к воде, поэтому идти по
стремительной струе у берега приходится,
подняв повыше голенища болотных сапог.
На кузнечика и червя клюют
некрупный хариус и елец. На спиннинг
Толя поймал крупного ленка и почти у
берега у него сошел огромный хариус
или сиг. В увлекательной рыбалке быстро
пролетело время. Поставили на ночь
пять донок, наживленных мелкими
ельцами.
Удачная рыбалка и превосходная уха
располагают к откровенности. Вместе с
нами, рыбачил Петр Иванович, работник
дома отдыха. Он поделился некоторыми
местными секретами. Например, к
якорькам блесен надо привязывать пучок
оранжевых или красных ниток. После
знакомства с ним мы стали обладателями очень
уловистых мушек, изготовленных из
медвежьей шерсти. Они не намокают
даже в пенистой воде бурных порогов, где
держится наиболее крупный хариус. Брат
оснастил ими поводки на саночках.
Я предпочел ловлю на спиннинг.
С утра проверяем поставленные на
ночь донки. На одной из них мертвый
зацеп за камни, придется оборвать леску.
Три другие пусты. Из последней Толя
спокойно выводит утомившегося за ночь
налима весом не менее трех
килограммов. Идти с саночками здесь очень
трудно, мешают нагромождения камней
у берега, подступающие к воде скалы.
К вечеру у нас уже два хариуса по
килограмму каждый и десяток поменьше.
У меня небольшой таймень и два ленка.
После ловли потрошим и солим рыбу.
Консервы есть, а хлеб кончается.
Поэтому решаем устроить себе выходной —
в соседней деревне купим хлеб и
сигареты.
Настала пора двигаться дальше.
Теперь надо обследовать рыбные запасы
реки ближе к Бурятии. Паромом
переправляемся на левый берег. Подымаемся
тропой на холм — ив верховья. Здесь
милые сердцу парковые рощи, березы растут
вперемежку с соснами и лиственницами.
По пойме обширные сенокосные луга.
Много черемухи. Идем берегом не менее
пяти километров. От пустующего дома
лесорубов начинаем ловлю на саночки и
спиннинг. Клюют ленки и хариусы.
Средняя по величине рыба здесь дер* ит-
ся косяками. Нужно только уметь найти
ее и заставить польститься на приманку.
- Неожиданно сталкиваемся в кустах с
местным рыболовом из Култука. Его
зовут Алексей, и он здесь рыбачит с
напарником. После знакомства обмениваем с
десяток коротких крючков с широким
загибом на шейные перья рыжего петуха.
Оказывается, лучшие по цвету мушки
изготовляются из них. Для этого сначала
цевье крючка обматывают ниткой. Потом
накручивают на него перо петуха,
завязывают цветной ниткой — и мушка готова.
Она, как пушинка, скользит по воде,
подпрыгивает на перекатах, являясь
незаменимой приманкой для здешнего
капризного хариуса.
С похолоданием сильнее осыпаются
листья, их стало много на поверхности
воды. Ленковые мушки с тройником то и
дело цепляют плывущие листья. Теперь
годится мушка с одинарным крючком.
А желтые блесны приходится менять на
белые. Вести блесну по реке, с обилием
порогов и перекатов — большое искусство.
Необходимы точный' заброс и умелая
проводка. Если блесна чиркнула о дно,
проводка убыстряется.
С каждым днем холодает, и клев
хищников усиливается. Видимо,
начинается миграция рыбы в зимовальные
ямы. Проволоку на вращающейся блесне
разгибают ленки и таймени. На
следующий день мы поднимаемся еще выше по
реке — до большого порога с обширным
омутом и по течению идем левым
берегом. Мне удалось поймать трех крупных
рыб, среди них двухкилограммовый сиг.
На саночки ловится некрупный ленок и
средний хариус.
Решаю опробовать колеблющуюся
блесну «Удачная». Она хорошо
приспособлена для ловли на быстром течении —
огибает валуны и камни на дне. Поймал
крупного тайменя, другой — сошел.
В азарте леска путается. Далеко
забрасывать мешает узел посреди перетертой
лески. А запасной, к сожалению, нет.
Анатолий уходит далеко вперед. А в тайге
желательно держаться вместе. Нервничаю
и кричу ему, но он не слышит.
Чувствую сильный рывок. Пытаюсь
крутить катушку, но бесполезно.
Перехватываю леску руками. Мощный удар,
громадный бурун, и рыбина уже мчится по
течению. Намотанная на пальцы леска
больно режет пальцы. Успеваю сделать
несколько шагов, и все кончено. Таймень
не менее 10—15 килограммов обрывает
леску по узлу. Подходит Анатолий, а я
все сижу, толком не осознав случившееся.
Вечереет. Уже показалась луна.
Оснащаю спиннинг мышью. В сумерках
лучше клюет на перекатах, куда выходят
пожировать ленки. На крупный тройник-
мышь они садятся более надежно, сходов
нет. Пробуем вести приманку и в омуте, и
у порогов, и на перекатах, вблизи ямг
но безрезультатно. Возможно, крупные
таймени реагируют на шум, так как в
темноте чаще разговариваешь,
чертыхаешься, распутывая злополучную леску, а
то и просто запнешься о торчащий из
травы валун.
Вечерняя рыбалка на мышь
интересна своей романтичностью. Тишина.
Настораживают малейшие. шорохи в кустах,
заставляет вздрагивать всплеск крупной
рыбы. Мышь сносит далеко по течению.
Она всегда приближается полукругом к
берегу. Поклевка и толчок отдаются в
руку всегда неожиданно, а увесистый
трофей приносит долгожданную радость.
Так мы рыбачим еще несколько
вечеров. Лучше клюет на эту приманку, когда
ночь ясная и холодная. В дождливую или
теплую пасмурную ночь поклевки
случаются редко.
Время пролетело быстро, и отпуск
подошел к концу. После такого отдыха
как-то грустно возвращаться в прежнюю
жизнь. Еще долго не покидают тебя
воспоминания о горной тайге, трудных
переходах по скалистым берегам ее
бурных рек, схватки с крупными
тайменями и ленками. /
61
А. Николаев
На восточных
островах
Сахалин вытянулся с севера на юг
на 940 км, а Курильские острова —на
1200 км. Естественно, в разных частях
этого региона разные природные условия,
разный растительный и животный мир.
Здесь встречаются холодолюбивые виды,
виды умеренной зоны и даже
субтропические. Во внутренних водоемах (реки,
лагуны, озера) обитают, по 35-летним
наблюдениям автора и литературным
источникам, до 50 видов рыб, относящихся
к семействам осетровых, сельдевых,
лососевых, сиговых, хариусовых, корюшковых,
бельдюговых, бычковых, терпуговых,
камбаловых. Наиболее распространены
следующие виды: калуга, сахалинский осетр,
озерные сельди (три формы), кета,
горбуша, нерка, сима, кижуч, чавыча, мальма
(3—4 формы), таймень, ленок,
уссурийский сиг, пелядь, амурский хариус,
зубастая корюшка, речная и морская мало-
ротые корюшки, амурская щука, амурский
язь (чебак), крупночешуйная
красноперка, красноперка Брандта, или угай, мел-
кочешуйная красноперка, сахалинский
гольян, белый амур, карась (две формы),
амурский сазан, горчак, восточный вьюн,
обыкновенная шиповка, сибирский
голец (усач), дальневосточная навага,
речной налим, восточная бельдюга, бычки
(два вида), бурый терпуг, звездчатая
камбала, камбала (вид не определен).
Запрещенными для любительского
рыболовства являются: калуга, осетр,
кета, горбуша, нерка, сима, кижуч,
чавыча — все виды семейства
дальневосточных лососей. Их добывают промысловые
организации ставными неводами у
берегов островов по нормам, согласованным
с Японией.
Объектами массового любительского
рыболовства являются корюшки, озерные
сельди, кунджа, красноперки, мальма,
таймень, навага, щука, карась.
Следует сказать, что, несмотря на
сравнительно малочисленное население
области, любительским рыболовством
занимаются многие, поскольку рыба
является большим подспорьем в питании
населения. Кроме того, у нас еще
сохранились водоемы, в которых можно
поймать много рыбы, я уж не говорю о
нерестовых речках, в которых даже
посреди деревни нерестятся сотни горбуши
или кеты. В таких местах процветает
браконьерство, наносящее большой ущерб
лососевым. К сожалению, в нашем крае
Рис. Г. Ланде
нет надежной охраны рыбы от
браконьеров и далеко не все руководители
совхозов и других организаций заботятся о
чистоте водоемов. Во многих местах на
полях и у рек можно увидеть кучи
удобрений, дождевая вода уносит их в реки со
всеми отрицательными последствиями для
рыбы и человека.
У нас, как и в каждой области, есть
свои правила любительского рыболовства,
но они далеки от совершенства, хотя
бы потому, что многие виды рыб
разрешены к отлову и в период икромета,
что в ряде стран было запрещено много
столетий назад. Штат инспекторов
рыбоохраны малочислен, транспортом
обеспечен хуже, чем нарушители рыболовства.
Комитет по охране природы создан, но
число работников по охране рыбы не
увеличилось, трудно понять цель создания
такого комитета.
В связи с тем что в правилах
рыболовства есть нормы лова рыбы за день
на одного рыболова, например 150
зубастых корюшек, многие стали брать с
собой на рыбалку членов семьи, чтобы
вылавливать несколько норм. Такую
практику следует искоренить. Надо разрешать
лов рыбы только рыболовам, состоящим
членами общества рыболовов и
охотников. Этим будет наведен порядок в
любительском рыболовстве, а общество
получит дополнительные средства на нужды
развития и охраны рыболовства.
Необходимость соблюдения норм лова ряда
видов, и прежде всего зубастой корюшки,
связана с тем, что количество ее
катастрофически сокращается. Так, например,
10—15 лет назад зимой у
юго-восточного берега Сахалина, в заливе
Мордвинова, можно было за день выловить
удочками 200—400 корюшек. Зимой 1988 г.
обычный улов там не превышал уже 50
штук. Дальнейший нелимитированный лов
зубаток окончательно подорвет их
запасы. В некоторых водоемах, например
у поселка Лесное, этой зимой ловили до
100 штук молоди корюшек на одного
человека. Это уже явный признак перелова.
Ведь у нас на льду залива Мордвинова
во время лова корюшки собирается до
40 000 рыболовов, так как сюда
съезжаются рыболовы многих городов и
населенных пунктов Южного Сахалина,
поскольку дороги хорошие, можно проехать даже
на автобусах. В такие дни колонны
автомашин растягиваются по дорогам на
62
десятки километров. Я привожу эти
сведения для того, чтобы было понятно,
почему нашим рыболовам-любителям под
силу сократить запасы основных объектов
рыболовства, если не усилить контроль за
нормами лова рыбы.
Надо упомянуть, что рыболовы часто
не прочь половить рыбу и
запрещенными снастями, особенно сетями. Каж7
дую ночь на водоемах ставятся сети для
лова лососевых. Самоловами губится
очень много рыбы. При этом у нас есть
и легальные бригады рыбаков, которым
почему-то разрешается лов рыбы сетями.
Такой вид промысла должен быть
официально запрещен, так как он наносит
непоправимый ущерб рыбному богатству
наших рек и озер.
Теперь поговорим об особенностях
любительского лова в водоемах области.
Большинство рыболовов-любителей
увлекается зимней рыбалкой. Зубастая
корюшка в начале зимы в небольшом
количестве ловится в лагунах, а с
установлением надежного припая хорошо
клюет на море, в 1—5 км от берега.
Для лова зубатки применяют удочки с
леской 0,3 мм и 6—12 крючками
№ 5—10. Длина центральной лески
30 м, поводки 3—5 см, хотя
некоторые рыболовы привязывают крючки
прямо к центральной леске. Крючки
предпочитают белого цвета с длинным цевьем.
Наживой являются кусочки поролона,
окрашенные в синий, желтый или
красный цвета. Иногда зубатку ловят
маленькими, преимущественно белыми,
блеснами, но применяют и латунные
самодельные блесны без зазубриМки.
Если зубатка ловится
преимущественно в море, то по первому льду в речках
и лагунах не меньше вылавливают и
морской малоротой корюшки. На озере
Малое Буссе в первые дни такой рыбалки
рыболовы сидят плотными рядами. И
хотя озеро невелико, примерно 1,5Х 1.5 км,
за день в среднем рыболов может поймать
200—400 корюшек. На эту рыбку
используют леску 0,12—0,15 мм и крючки
№ 2,5—3,5. Лучшей наживой считаются
опарыши и короеды. Хуже корюшка берет
на цветной поролон размером с зерно
проса, пропитанный пахучим раствором.
Часто для приманки малоротой корюшки
в воду опускают сетку с крилем или
другим кормом. В период установления
крепкого льда на водоемах эта корюшка
иногда хорошо ловится на маленькие
кусочки желтого поролона, кусочки
кальмара, морского гребешка, мяса и т. п.
И все-таки осенне-зимнюю рыбалку у
нас открывает навага. Она до льда
заходит в реки на нерест. В эти дни в
прибрежном иле бухты Лососей рыболовы
копают морских червей — нереисов —
для лова наваги. За день на этих червей
можно поймать до 100 и больше наваг по
100—500 г каждая. Навага берет всякую
наживу, но лучше всего морских червей.
Она хорошо ловится и по первому льду.
Навага у нас самая распространенная
пока рыба, но с ней рыболовы поступают
63
варварски, бросая на льду зимой во время
лова зубатки. В прошлую зиму наконец
кто-то догадался организовать приемку
наваги от рыболовов-любителей. Но, к
сожалению, это было уже в конце зимы,
когда' подледный лов рыбы заканчивался.
Это хорошее начинание надо укоренить,
чтобы навага не пропадала бесцельно.
Начиная с последнего льда (апрель)
и до первого льда (ноябрь) во многих
водоемах, включая прибрежье моря,
активно ловятся все три вида
красноперок. Крупночешуйную красноперку
ловят в море около рыбоцехов, в местах
нереста в реках и осенью в реках. В
качестве наживы применяют морских
червей, личинок жуков, опарышей, червей и
даже блесны.
Особый интерес представляет ночной
лов красноперки Брандта на личинку
миноги — пескоройку. В хорошем месте с
июня по ноябрь за ночь можно поймать
до 40 красноперок общим весом 15—
20 кг. Средний вес этих рыбок 300—
400 г. Для их лова используются
закидушки с леской 0,4—0,5 и тяжелым
грузилом — «ложкой», крепкими толстыми
острыми крючками № 7—10 с длинным
цевьем. Очень часто во время лова
красноперок попадают тайменчики по
200—800 г. Лов ведется от вечерней до
утренней зори, хотя среди ночи, если нет
прилива, рыба делает перерыв в клеве на
один-два часа (обычно с двух до четырех
часов).
Весь год рыболовы-любители
добывают кунджу. Очень активно она клюет
осенью. Для ее лова используют главным
образом икру лососевых рыб, завязанную
в кусочки капрона. Такие узелки с икрой
У нас называют тампонами. В узелке
4—7 икринок. Лучшие результаты
получаются при ловле на свежую икру. Часть
рыболовов успешно ловит кунджу на
блесну, корюшку или селедку,
привязанных на конец лески с тройником или
двойником. Такой лов ведется в местах
с быстрым течением. Мелкая кунджа
ловится, как и красноперка, на вареную
икру лососевых, надетую по 4—5 штук на
крючок. Икринки перемещаются течением
по дну и рыба их хватает.
Особую группу рыболовов у нас
составляют таймешатники. Они ждут первого
льда и, рискуя жизнью, блеснят тайменей.
Часто даже теперь за день вылавливают
по 10—15 рыбин общим весом 30—50 кг.
Еще 20—25 лет назад по первому льду
хорошим таймешатникам удавалось вылог
вить за несколько дней до 1000 кг
тайменей. Тогда отдельные экземпляры
вытягивали до 30 кг, теперь — только 1,5—
7 кг. Лов тайменя по первому льду
ведется легкими блеснами с одним
тройником. Иногда некоторые рыболовы и по
открытой воде ловят тайменей блеснами
или на корюшку, селедку озерную и
другую рыбку. Могу сказать, что удочками
всех типов стаду тайменей не наносится
большого ущерба. Другое дело — лов
сетями или вентерями во время хода
тайменя на нерест, а также во время хода
горбуши. Подобное браконьерство грозит
истреблением рыбных запасов в нашем
крае, и с ним нужно, хотя и очень трудно,
бороться.
Во многих местах Северного
Сахалина и Курил в реки заходит мальма —
голец. Она берет на икру, червя, другую
наживу по воде и из-подо льда.
Некоторые рыболовы удачно ее ловят и на
небольшие блесны. Во многих речках живет
мелкая мальма (10— 15 см). У нас ее
называют форелью. Прежде (15—20 лет назад)
за день можно было легко наловить
бидончик мальмы, теперь такой улов
возможен только на Курилах или в очень
удаленных речках и ручьях Сахалина.
За последние несколько лет в лагунах
юга Сахалина (Тунайча и другие) стал
развиваться лов золотого карася. Он
охотно берет червя, хлеб, крупу, кашу
и другую приманку. Для его лова
применяют леску 0,3—0,4. Заброс должен быть
как на море, очень дальний (60—70 м).
За день удается поймать до 20 карасей по
200—1000 г каждый.
В лагуне Тунайча вырос и амурский
сазан, завезенный к нам из Приморья, но
он умнее карася и в Тунайче ловится
редко. В других озерах его ловят на
удочки с подкормкой вареной перловкой.
Подкормку разбрасывают за 6—10 часов до
лова, то есть вечером, а утром ловят
сазанов на поплавочные удочки с глубины
3—4 м.
Щука живет преимущественно в
самых крупных реках — Тыми и Поронае.
Она, как и везде, ловится на живца
(чебак и пр.) и блесну.
В реках северной части Сахалина
ловятся сиг, ленок, хариус и другая рыба.
Раньше там было много тайменя, и его
брали не только на блесну, но и на
искусственную тушку мыши, которую
вели поперек речки или залива с помощью
спиннинга. В виде прилова часто
попадаются камбала, бычки, бельдюга,
терпуг и другие виды рыб.
В последние два года у нас стали
проводить лицензионный лов горбуши в
реках. Это мероприятие способствует
сокращению браконьерства и позволяет
использовать рыбу, которая по
каким-либо причинам должна была погибнуть до
нереста.
64
С. Гриньков Если бы меня
спросили...
Самое раннее утро. Свирепый, с
обжигающим ветерком, мороз. У передней
двери автобуса давка. Горбатые от
рюкзаков мужчины в неуклюжих одеждах, с
пешнями, санками в руках толкают друг
друга, жмутся — аж кости трещат.
Лихорадочное желание побыстрее пробиться в
салон, занять место лишило их не только
степенности, но и выдержки. Знакомая
картина!
Всю неделю, как только разнеслась
весть о начале подледной рыбалки, с
нетерпением ждали они этого дня. Еще с
вечера собирались в дорогу. Беспокойно
провели ночь, чтобы не проспать.
Спозаранок, кто на чем, потянулись из
разных концов города к автовокзалу. И не
уехать, остаться ни с чем?! Немыслимо!
Автобусные начальники, конечно,
могли бы избавить увлеченных людей от
передряг, если среди них был хотя бы
один человек, который ездит на рыбалку не
на персональной машине. Ведь для этого
достаточно лишь выделить
дополнительный автобус. Увы, переживания и
стремления любителей им чужды и непонятны
так же, как и кондуктору, которая,
усмиряя возбужденных пассажиров,
возмущается:
— И чего им не спится? И куда
несет их нелегкая?
Битком набитый автобус наконец
трогается в путь, и в салоне с
притушенными огнями неожиданно быстро
воцаряется спокойствие. Каждый уже
чувствует себя счастливым — теперь-то он
доберется до заветных мест. И каждый
про себя лелеет свои надежды. Автобус,
громыхающий на ухабах, кажется таким
милым и уютным, что кое-кто уже
дремлет.
За моим сиденьем слышен
немногословный разговор. Вполголоса, очевидно,
чтобы не нарушать тишину, товарищ в
кожаном шлеме летчика делится с
соседом: он уже был на заливе «в разведке»
третьего дня. Окунь начал брать. Но идти
надо долго — часа полтора-два.
Потянулся к рассказчику с
расспросами: на какую блесну ловил, с какой
глубины? Но, признаться, не так
интересовали меня эти подробности, как тронули
и вызвали чувство симпатии его какая-то
сдержанность, спокойствие,
доверительный голос.
Это был Николай Петрович —
шкипер торгового морского порта. Всю неде-
Рис. //. Безрученкова
лю на лихтере он перевозит уголь для
электростанции, а отдыхает вот на
рыбалке...
Никто, пожалуй, так запросто не
сходится, как рыболовы. Перекинешься
несколькими словами — и как будто знаешь
этого человека давным-давно — так
понятен язык друг друга. И так поучительно
даже короткое общение. На поиски окуня
отправляемся вдвоем.
Утро выдалось хмурое,
неприветливое. Резкий ветерок тянул по льду белые,
извивающиеся струи поземки. Закралось
сомнение — а сумеем ли мы найти в
безбрежном заливе то место, где повезло
Николаю Петровичу, не заблудимся ли?
— Ничего, найдем, — утверждал он,
внимательно приглядываясь к береговым
ориентирам.
Неспешно шагали против ветра часа
полтора. Идти было тяжеловато —
валенки грузли в наметанных между торосами
сугробах. Все больше давала о себе знать
тяжесть рюкзака и ледобура. Но вот
остановились, высверлили лунки,
попробовали блеснить. Ни стука, ни поклевки.
Побрели дальше.
— Подледная ловля окуня на
блесну — это поиск и поиск... — наставляет
спутник. Это значит — набирайся
выдержки и терпения. Николай Петрович
открывает мне секрет техники блеснения.
Зимой окуня надо поднимать буквально
со дна нерезкими, плавными взмахами
удильника. Вот перешли мы торосы и
вновь остановились на небольшой поляне
темного льда. Едва просверлили лунки,
спутник мой извлек несколько горбачей.
— Попробуйте вот здесь, посередине,
а не на заснеженном краю.
Вмиг подготовлена лунка, и он
поздравляет меня с почином. Но клев
прекратился. И вновь поиск.
На новом месте у Николая Петровича
взяли сиг и щука, а у меня — окуни.
Что ж, для начала неплохо. Держались
вдвоем весь день. Спокойствие,
неторопливость моего спутника незаметно
вливались в мою взбаламученную всякими
невзгодами душу, умиротворяли ее,
настраивали на философский лад: не
усложняй себе жизнь, не горячись, не бунтуй
попусту. Невольно я почувствовал в
незнакомом дотоле человеке душевную
опору.
Мы поймали не так уж много, но
возвращались посвежевшие, возбужден-
5—1290
65
иые и веселые. Лишь чуть тревожило, что
на рейсовый автобус мы не успеваем,
как ни выбивались из сил.
— Уверен, там еще будут машины.
И вправду, машины, хотя и вернулись
мы в темноте, еще были. Укатили в
открытом кузове. Я сидел, скрючившись,
между собратьями-рыболовами у заднего
борта, смотрел на далекие холодные
звезды и вспоминал перипетии этого дня:
беспокойную ночь, ужасную утреннюю
посадку, разговор в автобусе, утомительные
поиски, острые вспышки радости при
поклевках. А в ушах звенел крикливый
голос кондукторши: «И чего им не
спится? И куда несет их нелегкая?»
Но для меня, как и для тысяч
любителей рыбной ловли, этих вопросов
попросту не существует. Только
непосвященные, не испытавшие ни с чем не
сравнимые радости, которые дарит
рыбалка, могут задавать их и недоумевать.
Занимала меня встреча с Николаем
Петровичем. И если бы меня теперь
спросили, что я больше всего ценю в
людях, увлеченных рыбалкой, не
задумываясь ответил бы: спокойствие,
сдержанность, доброжелательность. Какой
великий дар эти качества, какая в них
большая душевная сила! Легко, наверное,
таким людям жить, сопутствуют им
удачи, — размышлял я под гул машины,
несущейся по темной лесной дороге.
Во время своих бесчисленных
путешествий на рыбалку я встречал много
разных людей, но особенно запомнилась
мне встреча с Евгением Гордеевичем,
работником одного из областных
управлений, как я узнал потом.
...— Ну, как рыбалка? —
поинтересовался мужчина, подошедший из толпы
рыболовов, ожидавших на остановке
автобуса.
Что ответишь — удача оставила меня.
И то, на удачу в ноябре все меньше и
меньше надежд: день был неважный,
сильный западный ветер, холодный дождь
с утра. А может, выбрал на реке не ту
стоянку...
— А я вот поймал четыре леща и
щуку.
— Разыгрываете? У вас и удочек-то
нет.
— Зачем же? А удочки у меня
особые... Но сперва познакомимся.
Евгений Гордеевич скидывает и
развязывает рюкзак: вот, мол,
полюбуйтесь — в тусклом полиэтиленовом мешке
шевелятся рыбы.
Вот это да! Выходит, сам я виноват, а
не осень и непогода.
— Еще тепло, хотя и ноябрь, так
почему же лещу и не брать?
Затем он достает из боковых
карманов рюкзака свои удочки. Есть чему
удивляться! Несколько трубочек с
коническими острыми концами. Трубочки
втыкаются в борт лодки, а в них
вставляются палочки с намотанными оснащенными
лесками. Сигнализатором поклевок
служит пружинка от стержня шариковой
ручки. Грузило на отдельном поводке
опускается на такую глубину, чтобы
крючки с насадкой лежали на дне.
Компактно, удобно и на рыбалке, и в
поездках.
На освещенной призрачным
люминесцентным светом площади, где мы
беседуем, воскресное оживление. Шастают
длинноволосые парни с сигаретами в
зубах. Гуляют парочки. Вот один из парней
подходит к нам и бесцеремонно, на «ты»,
с дерзким вызовом спрашивает время.
Во мне закипает возмущение. Но Евгений
Гордеевич не дает отпора. Помедлив, он
твердо переспрашивает:
— Очень спешишь, что ли?
Это действует отрезвляюще на парня.
Его лихая дерзость сразу же гаснет.
Тогда, глянув на руку, Евгений Гордеевич
отвечает.
Вот располневший мужчина в плаще,
при галстуке приблизился, чтобы
уточнить: «За что воевали?». И сам же ответил:
— За колхоз! Сегодня наш
праздник — работников сельского хозяйства.
Мы поздравляем. Растроганный, он,
видя перед собой рыболовов, рассуждает:
— Старуха мне говорит: пошел бы
да поймал рыбы, как люди. А я рыбу не
люблю. Я ее на три рубля сколько хошь
куплю.
— А вот мы рыбу любим и рыбалку
любим.
— То-то, охота пуще неволи, —
заключает колхозник и удаляется.
Как-то, возвращаясь с рыбалки,
Евгений Гордеевич впопыхах забыл на
остановке куртку с паспортом и вспомнил
об этом лишь дома. Случись такое со
мною — как бы заметался я! А он решил
так:
— Что толку возвращаться на ночь
глядя или тут же в милицию бежать?
Подожду денька три, если не будет
никаких вестей, тогда уж..Л И вправду, на
второй день в управлении звонок:
работает у вас такой? Пусть приезжает
туда-то...
Сколько раз потом вспоминались мне
эти и другие встречи со спутниками по
рыбалке. От некоторых перенял я
частички их уверенности, выдержки,
уравновешенности, способности решиться на что-то
в разных ситуациях. И, может быть,
передал им что-то свое...
66
Так открылась мне простая истина:
главное не то, что ты уносишь с рыбалки
к рюкзаке, а то, что остается в твоей
душе от встреч с природой и добрыми
людьми.
ТЕПЛОЕ ДЕРЕВО — ОЛЬХА
Кому из любителей-рыболовов не
хочется быть следопытом,
первооткрывателем? Ездить на один и тот же
вытоптанный берег — какая в том радость?
Вот и загорается вдруг желание — дай-ка
махну на далекую реку да погляжу, что
там?
Так однажды мы с другом и
забрались в глухой, безлюдный уголок на
незнакомую нам реку. На легкой лодке идем
вверх против течения, посматривая, где
причалить. Увы, берега не видно. Вдоль
него тянутся непролазные полосы
светло-зеленых тростников. А сразу за ними
угрюмый ольховый лес.
Предвечернее солнце скатилось за
чащу. Вскоре над ее вершинами стеной
поднялась мрачная туча. Река стала
темной, неприветливой, глухо зашумел лес.
Ну и ночка предстоит нам! Берег
неизвестный. Палатки у нас нет. А тут вот-вот
хлынет ливень.
Мои опасения, казалось, не смущали
друга. Где бы с ним я ни рыбачил, для
него, как для солдата, всюду был родной
дом — так умел человек приспособиться
к любым условиям. Вот и сейчас он молча
порывисто гнал лодку и успел-таки до
темноты отыскать разрыв в тростниках,
подойти к берегу.
Надвигающаяся гроза подгоняла нас.
Быстро вытащили лодку, освободили ее
от вещей, удочек. Друг вырубил и забил
высокие колы, и мы подняли на них
перевернутую лодку.
— Вот под ней и спрячемся. Понял?
А теперь разведем костер.
Стали искать сушняк. Под ногами
чавкало. С трудом удалось наскрести
жалкую кучку сушняка — ну какой из этого
костер?
— Не робей, выручит ольха!..
Пока я разводил огонек, друг орудовал
топориком и вскоре приволок большую
охапку зеленых ветвей. С удивлением я
ждал, что получится из его затеи. А он
собирал из сырых прутиков пучки и
осторожно подкладывал их в костерок.
Сначала валил густой дым, а потом
произошло невероятное: ольховые прутья
шипели, пузырились водой, но все же
запылали, словно политые горючим. Вот
такое удивительное дерево — растет,
считай, на воде, а сколько в нем таится огня!
— Давай, тащи еще! — командовал
друг.
На мрачном сыром берегу полыхало
пламя. И его не в силах был погасить
даже хлынувший ливень. Казалось, что от
него ласковее стала и сама река, и этот
неведомый лес...
И еще была добрая встреча с этим
теплым деревом.
...Первая вылазка на рыбалку по
открытой воде. Держим путь в устье канала,
где бойко клюют плотва, подлещики.
Яркий весенний день. Звонко поют в
рощах птицы. Местами канал вышел из
берегов, залил луга, лес — половодье. По
скрытой водою тропе пробираемся наугад.
Как бы здесь пригодились болотные
сапоги! Но у меня их не было. И вот' в
одном месте угодил в яму и зачерпнул
короткими голенищами полные сапоги
воды.
Сгоряча все же похлюпал дальше. Но,
почувствовав, что иду словно босыми
ногами по льду, спешно вернулся к бугорку,
на котором приметил брошенный
костерок. Он тлел едва-едва. Состояние мое
казалось плачевным. И вдруг заметил я
по сторонам пепелища охапки
красноватых прутьев, служивших подстилкой
при ночлеге — ольха!
Вскоре костерок ожил, заполыхал.
Обсушился — и рыбалка все-таки
состоялась!
Постепенно узнал я и о других, не
менее удивительных, свойствах ольхи.
Оказывается, есть она и в наших
квартирах. Ласкающие глаза теплыми тонами
ящики приемников и телевизоров из
ольхи. Стройное, неприхотливое дерево
пластично развертывается на фанеру,
отлично полируется. А лучше ольховых
опилок для копчения рыбы не
сыскать — они не передают рыбе никаких
вредных запахов. А еще ольха очищает
воду, ее шишечки служат лекарственным
средством...
Рыбалка познакомила меня с ольхой,
и это знакомство осталось таким ■ же
памятным, впечатляющим, как с
интересным, добрым человеком.
Пусть и вам в трудную минуту
встретится на рыболовных тропах и поможет
удивительное, теплое дерево ольха.
68
А. Трухин
У нас, на Азове
Мариуполь — город металлургов и
моряков, город-сад на северном побережье
Таганрогского залива. Глубина моря в
районе города 1,5—3 м. Для прохода
крупных морских судов прорыт канал.
Бухта порта защищена двумя бетонными
ряжами. Глубина в бухте 8—12 м.
Город расположен на берегу моря и
имеет много песчаных пляжей.
Благоприятный климат, теплое море (купальный
сезон с мая по октябрь), изобилие овощей
и фруктов привлекают в Мариуполь много
отдыхающих и туристов. Среди
приезжающих есть и любители рыбной ловли.
Рыболовством на Азовском море я
занимаюсь более 25 лет. Как говорят
старожилы, в добрые старые времена море
было более чистым и менее соленым.
Ловился рыбец, шемая, тарань, лещ,
густера (по-местному — клепец), судак,
чехонь, различные виды бычков,
встречалась камбала.
Шли годы, загрязнение и соленость
воды в море все увеличивались, а рыбы
становилось все меньше и меньше.
Исчезли полностью рыбец, шемая, чехонь,
камбала. Но даже в такой сложной
экологической обстановке в Азовском море пока
еще есть кое-какая рыба.
Рыбу у нас ловят как с лодки, так и
с берега. Особенно удобно на ряже, где
можно ловить рыбу как со стороны моря,
так и со стороны бухты. В период нереста
в апреле-мае рыбалка разрешается только
с берега. В эти месяцы спокойного моря
запрещается выход в море моторных
лодок.
Некоторые рыболовы предпочитают
ловить рыбу с берега, волнореза или ряжа
спиннингом, другие используют для этого
удочки. Спиннинги обычно оснащаются
невскими, харьковскими, киевскими
катушками со стометровой леской
диаметром 0,5 мм. На конце лески с помощью
вертлюжка закрепляется поводок
диаметром 0,4 мм, оснащенный обычно тремя
крючками № 5 или № 6. Крючки к
поводку крепятся леской диаметром
0,25—0,3 мм. На конце поводка
закрепляется свинцовое грузило массой 60—80 г.
На рис. 1 показано устройство поводка к
спиннингу.
Некоторые рыболовы отдают
предпочтение грузилу, отлитому в ложке, так как
при сматывании лески оно под действием
сопротивления воды поднимается со дна.
Это в значительной мере уменьшает ве-
Рис. А. Митрофанова '
роятность донных зацепов, так как море
в городской черте замусорено.
Для насадки используются земляные
и навозные черви, креветки, хлеб. Перед
рыбалкой червей рекомендуется морить
два-три дня, поместив их в мох, опилки,
сухие листья. После этого они становятся
более упругими. Креветку насаживают
на жало крючка с хвоста, головку
обрывают. Для изготовления хлебной насадки
необходимо взять около 200 г мякиша
серого хлеба, смешать с одним яйцом и
добавить половину чайной ложки меда и
ложку подсолнечного масла, обязательно
с запахом. Можно использовать и другие
пахнущие масла, например анисовое.
Тарань обычно не очень голодна из-за
обилия корма в море: она предварительно
пробует вкус насадки, поэтому
желательно в хлебную насадку добавлять мед.
Кроме того, он придает насадке
определенную вязкость. Для того чтобы хлебная
насадка хорошо держалась, используют
сдвоенные крючки № 4 и № 5.
Изготовить сдвоенный крючок очень просто. За
цевье соединяют два крючка при помощи
тонкой медной проволоки, причем у одного
крючка предварительно нужно откусить
головку. Затем устанавливают угол между
жалами крючков (обычно 60°), втыкают
сдвоенный крючок в кусочек пенопласта.
После этого цевья крючков, обмотанные
тонкой медной проволокой, травят
насыщенным раствором хлористого цинка и
паяльником наносят на это место олово.
Цевье покрывается тонким слоем олова,
которое надежно соединяет два крючка в
одно целое. При рыбалке на двойник
насаживается немного хлебной массы и
пальцами придается ей каплеобразная
форма. Иногда хлебную насадку хорошо
берет даже крупная тарань размером
20—30 см.
Ловля рыбы, в основном тарани,
удочкой более интересна, но требует
определенного искусства. При рыбалке с лодки
используют обычные бамбуковые или
телескопические удилища длиной 3—4 м.
При ловле рыбы с ряжа или
волнореза необходимо иметь более длинное
удилище. Чаще телескопическое
удилище наращивается в основании звеном в
1,5—2 м. Таким образом длина удилища
доходит до 5—6 м. В последние годы
некоторые рыболовы используют
безынерционные катушки, для которых
достаточна длина удилища 3—4 м.
69
Рис. 1. Поводок к спиннингу:
I — грузило; 2 — леска диаметром 0,4 мм;
3 — леска диаметром 0,3 мм; 4 — крючок
№ 5—6; 5 — вертлюжок
Рис. 2. Поводок к удочке:
I — поплавок; 2 — леска диаметром 0,3 мм;
3 — грузило; 4 — вертлюжок; 5 — леска
диаметром 0,2 мм; 6 — крючок № 3—5
При ловле удочкой применяется леска
диаметром 0,3 мм, поводок 0,2 мм.
Поплавок изготовляется из пробки или
пенопласта с длинным гусиным пером,
окрашенным в верхней части красной краской.
Грузило обычно 5— 10 г и крючки №3—5,
в зависимости от предполагаемых
размеров рыбы.
Насадкой может служить выморенный
земельный червь, морской червь (нереис),
креветка, бокоплав (по-местному —
песчаная блоха), опарыш, хлеб. Для
успешной рыбалки необходимо иметь
несколько видов насадки.
В процессе рыбалки определяется, на
что лучше клюет рыба. Для этого на
поводке закрепляют два крючка, на которые
насаживают различные виды наживки.
Кроме того, крючки помещают на
различной высоте, что позволяет рыболову
контролировать большее пространство по
глубине (рис. 2).
Очень важно иметь хорошую
прикормку, которую можно изготовить из кусков
макухи (жмых от семечек) и отходов
хлеба. Вместе с прикормкой в капроновую
сетку помещают небольшой груз
0,4—0,5 кг, а также предусматривают
белый поплавок, закрепленный на сетке
леской диаметром 0,3 мм. Сетка с
прикормкой забрасывается в море, а всплывший
поплавок позволяет определить место ее
расположения.
Прикормку можно изготовить из
пшенной каши с добавлением (для
вязкости) хлеба. Для запаха часто
используют семечки подсолнуха, которые жарят
и толкут в ступе. Полученный порошок
смешивают с кашей. Вместо семечек кашу
можно сдобрить ложкой
нерафинированного подсолнечного масла. Из
полученной густой массы делают шары
диаметром 20—40 мм. Такие шары забрасывают
в место расположения поплавка.
Преимуществом такого способа прикормки
является отсутствие зацепов за сетку и
шнур, которые иногда случаются при
вышеописанном методе.
И все же, выполнив все необходимые
для успешной рыбалки условия, рыболов
не всегда бывает с уловом, так как на
клев рыбы большое влияние оказывает
погода. Перед переменой погоды, при
падении давления клев ухудшается или
совсем пропадает. Плохая рыбалка также
при северном ветре.
Бычок хорошо ловится в апреле, когда
температура воды в море 6—10°С. В это
же время к берегу подходит тарань.
Обычно сначала идет мелкая, затем
средняя, а за ней крупная.
Весенняя рыбалка бывает
результативной в апреле и мае. В июне-июле клев
тарани и бычка ослабевает. В летний
период, да и осенью, наблюдается
хороший клев тарани после того, как несколь-
70
ко дней подует верховик (так называют
ветер со стороны Таганрогского залива).
При низовке (ветер со стороны Черного
моря) уровень воды значительно
повышается и клев рыбы ослабевает. Зато
усиление клева после низовки объясняется
тем, что уровень воды значительно
снижается, вода перемешивается с донной
грязью, в которой много нереисов.
Поэтому тарань устремляется к берегу
на кормежку. Нереис (морской червь)
является лучшей насадкой при ловле
тарани.
Летом и осенью хорошо ловится судак
на живца. В качестве живца
используется маленький бычок 5—7 см длиной, а
также тюлька. Желательно, чтобы
наживка была живая. Живца насаживают
на крючок № 7—10 за спинку ниже
верхнего плавника. Поводок при ловле судака
0,3—0,4 мм. Судак берет резко, но иногда
успевает выплюнуть живца, поэтому
нужно следить за поклевкой и вовремя сделать
подсечку.
К концу августа клев тарани
усиливается, и она ловится до ноября
включительно как спиннингом, так и на удочку.
Осенью начинает брать крупный бычок
различных видов. Хорошей насадкой для
бычка является говяжье мясо, маленький
кусочек которого насаживается на жало
крючка. Бычок также берет на земляного
червя и рачка.
В Черном море водится три вида
кефали (лобан, сингиль и остронос). В
апреле-мае стаи кефали движутся в северные
мелководные заливы и в Азовское море,
а в сентябре-октябре — обратно. Иногда
отдельные особи доходят до
Таганрогского залива. Очень редко на крючок
попадается азовская селедка-пузанок.
Вся азовская рыба обладает
прекрасными вкусовыми качествами. Мясо бычка
очень нежное. Бычки идут на уху. Хороши
они и жареные. Тарань в основном
засаливается, затем отмачивается и
вялится. В таком виде она является
деликатесом и высоко ценится любителями рыбы.
71
и летом
Река позволяет
воспользоваться
любым способом
ужения.
Особенно
популярен
рыболовов
спиннинг —
«богатырская
удочка», как
называл его
Дм. Зуев, —
дающий
возможность
успешно охотиться
за крупными
хищниками.
Фотографии
Оскара Соболева
73
Здесь стоит
побывать
В. Бочаров
Озера Новгородской
области
Торбинские озера расположены в
районе станции Торбино (Октябрьская
железная дорога). Озера видны со
станции. Озеро № 1 (будем так их
различать) находится с левой стороны от
станции; озеро № 2 — с правой. Они
соединены между собой речкой.
Ширина речки около 10 м, течение
среднее. На ней хорошо можно
порыбачить. Наиболее уловистые места в устье
реки.
Озеро № 1 имеет ширину около 1 км.
На берегу озера находится поселок, в
котором есть магазин. В поселке можно
накопать червей, у озера наловить
кузнечиков. Хорошо ловится и на тесто.
У местных жителей поселка можно взять
лодку, имеются на озере и плоты. В озере
водятся щука, окунь, лещ, плотва, ерш.
Озеро № 2 также имеет ширину до
I км и длину 2 км. Хорошо на этих
озерах берет и на опарыш. Удачно можно
половить на спиннинг, на жерлицы,
дорожку.
Из озера № 2 вытекает речка, на
которой тоже неплохая рыбалка. Течение
реки среднее.
Рис. А. Калабина
Доехать до озер можно так:
электричкой до станции Торбино, а дальше
пешком.
Если вы захотите отдохнуть на Вяло-
Веретенском озере, то электричкой
нужно проехать чуть дальше до блок-поста
220 км, а далее — пешком направо
(перпендикулярно железнодорожной
линии) около 2 км. Дойдя до озера, нужно
повернуть налево и идти вдоль берега
до деревни. В деревне есть магазин.
Если идти далее по берегу, то через
3 км на берегу озера вы увидите еще
одну деревню.
Само озеро большое. Длина его около
6 км, ширина около 3 км. Средняя
глубина 2 м, наибольшая глубина 10 м.
Береговая линия озера большей частью
заболочена. Клев на озере хороший.
Из рыб водятся щука, окунь, лещ,
плотва, налим, ерш.
Из озера вытекает речка шириной
около Юме тихим течением, заманчива
в любое время года, но наиболее
интенсивный клев с 10 мая и до конца месяца.
Лучше всего берет плотва, довольно
крупная. Лучшая насадка — навозный
74
— 14 —И - К
Рис.1
10 км
2,5 км
ст, М. битера
ст. 6. Вишера
Путь н озерам и его
расстояние
Деревня, сепо, поселок
Магазин
Болото
Направление течения
Скотный двор
Рис. г
червь, тесто, смоченное растительным
маслом, опарыш.
Еще одно озеро расположено в
районе станции Гряды. Добраться до него
можно так: электричкой доехать до
блокпоста, а оттуда 3 км до деревни, что
находится на берегу озера Горнешное.
До озера и деревни можно дойти пешком.
Дорога очень хорошая.
В длину озеро достигает 3 км, в
ширину — 1,5 км. Наибольшая глубина 3 м.
Берега озера заболоченные, поэтому
лучшее место для ночлега — деревня. Ловить
лучше всего с лодки. Червей можно
накопать на скотном дворе, который
расположен на краю деревни. С мая до
июля озеро чистое, затем постепенно
покрывается водной растительностью. Из
рыб водятся щука, окунь, лещ, плотва,
ерш. Клев лучше всего возле жердей,
которые торчат из воды.
75
А. Гузенко
В Сальских степях
В Ростовской области протекает и
теряется в необъятных Сальских степях
тихая, замаскированная высокой стеной
камыша речка Маныч. Редко кто, кроме
ростовских и отчасти украинских
рыболовов, знает о рыбных Эльдорадо маныч-
ских протоков и водохранилищ.
Зимой здесь можно напасть на
окуневую стаю, в которой попадаются
экземпляры, достигающие 2,5 кг. Такие горбачи
едва проходят в лунку от широкого
ленинградского ледобура.
Крупных размеров бывает и щука —
иногда на ямах водохранилищ рыболовы
снимают с жерлиц 17-килограммовых
хищниц. А щуки по 2—4 кг тут обычное
дело, особенно в мелководных, заросших
травой заливах.
В манычских камышах можно
подкараулить и сазана на выкошенных
ондатрой полянах чистой воды. Стоит лишь
прикормить место жмыхом, или, как тут
его называют, макухой.
Удивительно богаты самой разной
рыбой манычские заливы. Рядом с
крупным линем здесь можно встретить жереха
и чехонь, язя и рыбца, сома и налима,
судака и берша, леща и густеру.
В манычских водохранилищах —
Пролетарском и Веселовском — много
леща. Но он здесь крайне капризен в
клеве и осторожен. Рыболовы зимой и
летом ловят в водохранилище крупную
плотву и густеру, красноперку и
серебряного карася и очень редко леща, тогда как
на колхозной тоне местная рыбацкая
бригада иногда в течение часа выбирает
из невода десятки центнеров этой рыбы.
Крупная плотва, по-местному —
тарань, здесь, пожалуй, самый популярный
объект зимней ловли. Во время клева
тарани на рыболовной базе Веселовского
водохранилища, как говорится, негде
яблоку упасть — съезжаются любители
со всех окрестных областей и даже с
берегов Крыма и Кавказа. Зимний клев
тарани — настоящий праздник: если
поглядеть на 80-километровый плес
Веселовского водохранилища из
иллюминатора вертолета, то можно увидеть десятки
автобусов и машин на берегу и тысячи
рыболовов на льду.
Рыба не особенно разборчива в
насадках, что говорит об относительно
бедной кормовой базе водохранилища.
И если приезжие рыболовы привозят и
мотыля, и опарыша, и кусочки легкого,
то местные неплохо ловят тарань и на
крашеные кусочки теста. По массе ма-
нычская тарань может конкурировать с
лучшей волжской воблой, у меня на
глазах вытаскивали экземпляры до 1 кг
300 г, а егеря рыболовных баз,
наблюдающие за уловами удильщиков, говорят,
что попадаются рыбы и покрупнее...
Где, как не здесь, искать рекордных рыб?|
Весьма интересна и ловля хищника в
извилистых многокилометровых заливах
Веселовского водохранилища. На
глубинах до 5—7 м есть где развернуться до-
рожечникам и любителям отвесного
блеснения. Последним способом можно
поймать не только судака, но и сома. Если
же вы спросите ростовского блесниль-
щика, какой рыбе он отдает
предпочтение, то наверняка он ответит, что окуню.
Немало приятных минут вам доставят
и манычские горбачи.
Добраться до этих мест довольно
просто: вы прилетаете в Ростов-на-Дону
и рядом с аэропортом садитесь на
автовокзале в автобус, идущий до хутора
Веселый (4—5 рейсов в день),
находящегося в самом начале Веселовского
водохранилища, которое соединяется с
другим, не менее обширным
Пролетарским водохранилищем. Попасть к центру
Веселовского водохранилища можно
также автобусом или поездом Ростов —
Волгодонск до Сальска, а далее до
поселков Фрунзе или Русский, стоящих на
самом берегу крупных заливов. На
Пролетарское водохранилище также можно
проехать поездом Ростов — Волгодонск
до станции Пролетарская. В больших
поселках есть гостиницы, в мелких
селениях можно остановиться у местных
жителей, особенно у рыболовов, которые тут
отличаются гостеприимством не меньшим,
чем кавказское. По берегам Веселовского
водохранилища расположено несколько
рыболовных баз, где можно хорошо
отдохнуть, взять лодку и посоветоваться
с егерями, всегда радушно встречающими
гостей.
76
Д. Килов
Озеро Буртниеку
Одним из наиболее крупных водоемов
в Латвии является озеро Буртниеку. Длина
его составляет 16 км, ширина — около
3 км. В водоем впадает много ручьев и
речек. Наиболее крупными из них
являются реки Руя, Седа, Бриеде. А вытекает из
озера полноводная Салаца, на которой
из-за акклиматизации лосося
промысловый и любительский лов рыбы пока
запрещен. Наибольшая глубина водоема (около
5 м) находится в предустьевом
пространстве Руи и Седы. Обычно же рыболовы
ловят на глубине 2—3 м. В озере имеются
три подводные гряды, расположенные
вблизи поселков Буртниеку, Матиши и у
истоков Салацы. Вблизи этих гряд всегда
концентрируется рыба, а рыбы в озере
немало. Здесь обитают: судак, щука,
лещ, линь, окунь, плотва, красноперка,
ерш, холодолюбивый ночной хищник —
налим.
Щуку ловят на живца спиннингом,
дорожкой, кружками вблизи впадения ручьев
и рек, на подводных грядах, в местах, где
много водной растительности. В былые
времена пудовые щуки были здесь не
редкость, но и теперь иногда попадаются
хищницы по 8—10 кг, много щуки
заходит и в упомянутые выше реки.
В озере много крупного налима (до
3 кг). Его ловят после замерзания
водоема на подводных грядах. Но более
всего водоем богат плотвой. В конце
апреля она заходит на нерест во впадающие
в озеро реки и ручьи и хорошо ловится
до конца мая на личинку ручейника,
опарыша, короеда. Летом плотву вместе
с лещом и красноперкой ловят с лодки
вблизи водной растительности — там, где
травы больше и клев активнее. В качестве
насадки чаще всего употребляется червь.
Рыбу ловят обычно вполводы. Если
грузить поглубже, будут мешать ерш и
мелкий окунь. Леща и подлещика ловят
со дна на подкормленных местах.
Встречаются лещи до 3 кг весом.
Однако-крупного леща в озере немного.
Для крупной красноперки наилучшей
насадкой является кузнечик. Следует
заметить, что часть плотвы и леща
поражена солитером. Больную рыбу можно
определить по вздутому брюшку.
Окуня можно найти по характерным
всплескам, куда и стараются подбросить
малька. На червя обычно берет мелкий
окунь.
Особенно популярно озеро в зимний
период. Здесь часто проводятся
соревнования самого различного ранга.
Наиболее частой добычей рыболова является
окунь весом 50—150 г. Крупный окунь,
которого в озере немного, обычно ловится
по первому и последнему льду.
Особенностью водоема является то, что рыба
нередко держится вполводы и под самым
льдом. В этом случае лунку следует
затемнить.
В зимний период на мормышку и
поплавочные удочки хорошо берет плотва.
Если ее найти и подкормить, то поклевки
будут в течение всего светового дня. При
ловле плотвы на поплавочную удочку
нередко попадаются и подлещики, но
наиболее интересна ловля плотвы на
мормышку. В местах ее обитания нужно в
нескольких метрах одна от другой
прорубить 5—6 лунок и поочередно их
облавливать. Поклевки долго ждать не
приходится. Если поклевки долго нет, следует
переходить к следующей лунке. Отметим,
что плотва хорошо берет и в оттепель, и
в снегопады.
Ледостав обычно приходит во второй
половине ноября, вскрывается озеро в
начале или середине апреля. С середины
марта на водоеме начинается самый
активный клев. Бывают случаи, когда в
одних лунках ловятся 100—150-граммовые
окуни, а совсем недалеко и по 400—600 г.
Выходит, что крупную рыбу нужно
поискать.
Особенно хороший клев бывает тогда,
когда у берега образуются закраины и
лед поднимается. В некоторые годы
рыболовов приходится доставлять на лед на
■лодке, а вечером перевозить обратно.
77
В. Иванов
Ведлозеро
Недаром Карелию называют озерным
краем. Еще бы! Ведь здесь более 60 тысяч
озер и лесных ламбушек. Одно из
них — Ведлозеро. Расположено оно в
100 км от Петрозаводска. Размеры озера
не так уж малы: длина 18 км, а
наибольшая ширина 6 км, наибольшая глубина
10—12 м, а средняя — 6—8 м. В
километре от села Ведлозеро находится
Рожь — наволокский остров, есть и два
больших острова: Юргильский и Сало.
На берегах озера стоят три деревни:
Щук-Наволок, Юргилица и Куккойла.
В двух километрах от этого водоема
проходит центральная трасса
Петрозаводск — Сортавала.
В озеро впадают река Вохта и другие
маленькие речки, а вытекает река Вид-
лица, которая впадает в Ладожское озеро.
На озере более десятка маленьких
островков и три больших. Около этих
островов есть большие каменистые гряды
(луды — местное название), где рыболовы
облюбовали постоянные места для
зимнего и летнего ужения.
Рыб в Ведлозере обитает более 10
видов: судак, щука, налим, окунь, лещ,
синец, уклея (салага), плотва, ерш и
другие.
Когда-то здесь обитали
многочисленные стада основной промысловой
рыбы — ряпушки, но в настоящее время эта
рыбешка попадается на любительские
снасти очень редко.
Около села Ведлозеро есть
заливчики, где в штормовые дни у тихих берегов
можно спокойно порыбачить даже на
резиновых лодках, тогда как на глубинные
открытые места озера в штормовую
погоду выходить опасно (можно только на
надежных моторных лодках).
Водятся в озере судак, щука, налим,
лещ, окунь, плотва, салага, ерш. Проехать
к озеру нетрудно: автобусом от
автовокзала в Петрозаводске до села
Ведлозеро — 100 км пути. Можно этим же
автобусом при желании ехать еще 6 км
до деревни Юргилица или, еще 3 км до
деревни Куккойла.
Лучше всего иметь с собой палатку и
резиновую надувную лодку и
обосноваться прямо на берегу озера. Вокруг озера
растут хвойные и лиственные деревья.
Воздух чистый и тишина лесная — что
может быть лучше! Ловить лучше всего с
лодки на донные удочки, а с берега — на
поплавочные.
Конец мая — нерестовый период
щуки, окуня и плотвы — остался позади.
С начала июня окуни и щуки усиленно
ищут корм и наступает пора ловли этих
рыб. Снасти для окуня: донная и
поплавочная удочки, а для щуки — дорожка и
спиннинг. Окунь особенно хорошо клюет
в это время на червя, ручейника, короеда.
Со второй половины июля и в августе
хищники начинают охотиться за
мальками — тут уж лучше всего такая снасть,
как донка-закидушка с блесною и
мормышкою. Насадка чаще всего рыбий
глаз, но и навозный красный червячок
или ручейник будут тоже в самый раз.
А из приманок местные рыболовы чаще
применяют маленькие блесенки типа
«рыбака» или «жучок», мормышки
грушевидной формы. Цвет таких приманок:
коричневый или темно-красный, а у
блесенки «жучок», как обычно, брюшко
черное, а. головка красная с черными
ниточными усиками.
В это время годится поплавочная
удочка. Длина удилища не меньше 6—8
метров. Оснащение удочки следующее.
Леска 0,18 мм синеватых или
коричневатых цветов должна быть равна по длине
удилищу. На конец лески привязывается
на 2 см длины блесенка «жучок», насадка
на крючке — рыбий глаз или опарыш,
окрашенный в темный цвет; на 20 см
выше — крючок № 7 на поводке в 5 см с
насадкой — малюсенький навозный
червячок, причем надеть его на крючок надо
таким образом, чтобы оба кончика
шевелились. С такой снастью можно
облавливать вокруг лодки большой участок, не
пугая рыбью стаю.
С конца мая и до сентября на озере
можно хорошо и увлекательно провести
отпуск. Леса, озера, реки Карелии
остаются в памяти на всю жизнь.
78
Мастерство
рыболова
И. Шехобалов
ЗИМНЯЯ ЛОВЛЯ ЛЕЩА
Г. Ярошевский
ТЕХНИКА ЛОВА РЫБЫ
КОРАБЛИКОМ
В. Велигоров
ПРИМАНКА —
ПОРОЛОНОВАЯ РЫБКА
Ю. Юсупов
О ГОЛАВЛЕ
ИЗ ОПЫТА ЛОВЛИ
РЫБЫ НА ОТМЕЛЯХ
А. Кузнецов
ТРОФЕЙ — ХИЩНАЯ
РЫБА
УЛОВИСТАЯ ОБМАНКА
В. Баранчук
ЗА ЯЗЕМ
А. Климов
ЗИМНЕЕ БЛЕСНЕНИЕ
ОКУНЯ
И. Шехобалов
Зимняя ловля
леща
ПРИНЦИП ПОСТРОЕНИЯ СНАСТЕЙ
Любительские снасти для зимней
ловли леща не отличаются большим
разнообразием. Зимой применяют в
основном поплавочную удочку, мормышку и
их разновидности. Эти снасти имеют
общий принцип построения и различаются
только сигнализатором поклевки: в
первом случае — поплавок, во втором —
кивок. Кроме того, сигнализатор
поклевки должен также снижать для рыбы
ощущение приманки, и это, пожалуй,
является главным при конструировании и
настройке снасти для ловли леща.
В самом деле, зимой лещ большей
частью добывает себе пищу со дна или
в околодонном пространстве. Основной
его корм — зообентос — живые
организмы, находящиеся в воде. Все они
имеют собственную массу, близкую к
удельной массе воды. Другими словами,
естественные кормовые объекты в воде
практически ничего не весят. За время
своей жизни лещ это хорошо усвоил, и
Рис. А. Ка.'шбина
если, например, мотыль, которого он
взял в рот, оказался значительно
тяжелее ожидаемого (за счет тяжести
мормышки или грузила), то это для него
является сигналом опасности (не говоря
уже о том, что лещ может почувствовать
металл или уколоться о крючок).
Следовательно, элементы снасти для ловли
леща должны прежде всего снижать
ощущение массы приманки.
Будучи насаженной на крючок,
любая приманка приобретает
дополнительную массу. В правильно настроенной
снасти эта масса в какой-то мере
компенсируется подъемной силой поплавка или
изгибной деформацией кивка.
Поклевка леща в стоячей воде
характеризуется коротким рывком вниз и
плавным высоким подъемом. Как
только поплавок достиг поверхности воды
или кивок полностью выпрямился,
приманка приобретает полную массу,
соответствующую массе грузила или
мормышки в воде. Неестественно большую
массу приманки лещ теперь уже чув-
79
ствует, это его настораживает, и он
пытается как можно быстрее от нее
избавиться. Следовательно, рыболову
необходимо успеть сделать подсечку за
время подъема сигнализатора до его
верхнего положения. Для этого, с одной
стороны, рыболов должен обладать
хорошей реакцией и быть внимательным
во время ловли, а с другой —
конструкция снасти и настройка должны снижать
ощущение массы приманки для леща и
увеличивать время на подсечку для
рыболова.
ПОПЛАВОЧНАЯ УДОЧКА
Зимняя поплавочная удочка
применяется для ловли леща как в стоячей
воде, так и на течении. Она состоит из
удильника, лески, крючка, грузила и
поплавка.
Удильник для поплавочной удочки
можно приобрести в магазине или
изготовить самостоятельно. Из
выпускаемых промышленностью лучше выбрать
удильник (рис. 1,а) с деревянной
ручкой-пеналом 1—2, катушкой и
подставкой в виде съемных ножек 3,4,
либо удильник с катушкой,
вмонтированной в корпус из твердого пенопласта
5, который одновременно является и
подставкой (рис. 1,6). На такую ручку
удобно наматывать леску при переходе
от лунки к лунке.
Для поплавочной ловли легкие
удильники с ручкой-мотовильцем из
пенопласта неудобны. Они неустойчивы,
и сильный ветер сдувает их с места,
а удильники из пластмассы холодят
руки.
Самодельные удильники для
ужения с поплавком называют кобылками
(рис. 1, в). Делают их из дерева мягких
пород (липы, осины). В тело ручки
вклеивают кусочек пробки для
закрепления крючков в транспортном
положении. В передней ножке для
устойчивости кобылки делают небольшое
углубление 7. Для точной подгонки лески
сверху на кобылке имеется
миниатюрное мотовильце 8. Широкие края
основного мотовильца позволяют быстро
распустить и смотать леску, что
немаловажно на морозе. Хлыстик выполнен из
винипласта, длина его 250—300 мм.
Длинный хлыстик дает преимущества
при .вываживании крупной рыбы. Леска
закрепляется на конце хлыстика с
помощью отрезка изоляции от
высоковольтного провода.
Наиболее ходовые лески для
зимней ловли леща на поплавочную
удочку от. 0,15 до 0,20 мм. При ловле ночью
КО
1 ?.
РИС I
Рис. 1. Удильники для зимних
поплавочных удочек
Рис. 2. Поплавки для зимней ловли лещи
и на течении применяют более толстую
леску 0,20—0,30 мм.
Номер крючка должен
соответствовать размеру рыбы. На зимнюю
поплавочную снасть ставят крючки № 4—8
темного цвета, грузила в виде
дробинок, кусочков свинца. Формы зимних
поплавков показаны на рис. 2.
Поплавок обычно устанавливают
Рис 6
в лунке ниже уровня воды.
Подъемную силу поплавка делают меньше, чем
сила тяжести грузила, и добиваются,
чтобы система ПГ (поплавок — грузило)
тонула. В момент поклевки рыба
ощущает некоторую массу приманки.
Величина ее определяется разницей между
Рис. 3. Зимняя поплавочная удочка:
П — поплавок. Г — грузило, К — крючок,
Рп — подъемная сила поплавка,
Рг — сила тяжести грузила
Рис. 4. Действие силы течения
на поплавочную удочку:
П — поплавок, Г — грузило, К — крючок,
Ру — удерживающая сила удочки, Рлн —
подъемные силы, действующие на нижнюю
часть дуги лески, Ряв — погружающие силы,
действующие на верхнюю часть дуги лески
Рис. 5. Удочка с мормышкой:
К — кивок, М — мормышка, Рк — подъемная
сила кивка, Рм — сила тяжести мормышки
Рис. 6. Удильник с пробковой ручкой
силой тяжести грузила Рг в воде и
подъемной силой поплавка Р„ (рис. 3).
Чтобы снизить ощущение массы
приманки в момент поклевки рыбы
следует подобрать и отрегулировать
поплавок и грузило так, чтобы подъемная
сила поплавка Рп и сила тяжести
грузила Рг были примерно равны.
Практически систему ПГ можно считать
настроенной, если она тонет в воде со
скоростью погружения 2—3 см/сек.
Необходимо учитывать также, что
ловля леща происходит обычно на
большой глубине. Чем длиннее и толще
леска, тем больше сила трения лески оводу.
Сила трения всегда препятствует
движению, то есть замедляет движение
поплавка вверх. Следовательно, поплавок
будет отражать перемещение грузила
с некоторым запаздыванием во
времени. А это значит, что в
действительности лещу приходится ощутить
несколько большую массу приманки. Чем
быстрее лещ перемещается, тем
тяжелее для него приманка. Поэтому кроме
правильной настройки поплавочной
удочки следует стремиться применять
более тонкую леску и грузило меньшей
величины.
ПОПЛАВОЧНАЯ УДОЧКА
ДЛЯ ЛОВЛИ НА ТЕЧЕНИИ
При ловле на поплавочную удочку
на течении леска изгибается в дугу и на
систему ПГ начинают действовать
дополнительные силы (рис. 4). На
верхнюю часть дуги лески действуют
погружающие силы Р„.. Они стремятся
погрузить поплавок. Силы,
действующие на нижнюю часть дуги Рлн,
стремятся приподнять грузило от дна.
С увеличением изгиба дуги лески эти
силы возрастают. Следовательно, чем
6—1290
81
сильнее течение, тем больше должно
быть грузило.
В момент захвата приманки лещ
всегда находится головой против течения.
Взяв приманку в рот, лещ обычно либо
предоставляет себя на какое-то время
воле течения и скатывается вниз, либо
с поворотом идет в сторону, либо
продолжает движение вверх. Во всех
случаях поклевка на течении
характеризуется движением поплавка вниз. А это
значит, что лещу приходится
перемещать грузило и, чем больше его масса,
тем она чувствительнее. Задача
правильной настройки снасти для ловли на
течении сводится к тому, чтобы подобрать
величину грузила в соответствии с силой
течения.
Масса грузила на течении
компенсируется уже не подъемной силой
поплавка, а действующим на леску
течением, то есть его подъемной силой.
Практически необходимо подобрать,
величину грузила так, чтобы оно
лежало на дне, а подъемная сила течения
компенсировала почти полностью массу
грузила в воде. И, надо сказать,
добиться этого не просто, так как
требуется регулировка снасти на водоеме
в зависимости от конкретных условий
ловли. Таким образом, величина
грузила определяется силой течения,
глубиной ловли, диаметром и качеством
лески.
Погружающие силы, действующие на
верхнюю часть дуги лески,
компенсируются подъемной силой поплавка. Но,
так как течение стремится прижать
поплавок к одному краю лунки, его
приходится дополнительно поддерживать
леской, идущей от кончика удочки. А в
таком случае сам поплавок мало влияет
на ощущение рыбой массы приманки, и,
следовательно, его величина не столь
критична, как при ловле в стоячей воде.
Подъемная сила поплавка при ловле на
течении должна быть лишь меньше
силы тяжести грузила в воде.
УДОЧКА С МОРМЫШКОЙ
Мормышкой рыболовы называют
также и саму снасть, которой ловят
рыбу как на игру, так и на неподвижную
мормышку. Она состоит из удильника,
лески, кивка и мормышки (рис. 5).
В качестве удильника для ловли на
мормышку в принципе может подойти
любой. Однако более удобными и
практичными показали себя простые, легкие,
компактные удильники с пробковой
ручкой и хлыстиком из винипласта (рис. 6).
Длина хлыстика 200—250 мм. В
транспортном положении он убирается
внутрь ручки.
Ручку удильника делают из пробок
от винных бутылок. На одну ручку
требуется пять пробок. В пробках с
помощью трубчатого сверла (трубочки
диаметром 5 мм с заостренными краями)
просверливают отверстие. Оно должно
быть смещено относительно
центральной оси пробки, чтобы при обработке
ручки получилось углубленное мото-
вильце. Пробки насаживают на
тонкостенную трубку с внутренним
диаметром 5—6 мм и склеивают их между
собой и с трубкой эпоксидной смолой.
Заготовку обрабатывают ножом,
напильником и наждачной бумагой. Ручке
придают форму, показанную на рис. 8.
Прорезь на ручке со стороны мото-
вильца образует малое мотовильце для
точной настройки величины спуска. Края
мотовильца можно покрыть эпоксидной
смолой. Это защищает пробковую
ручку от прорезания леской (которая при
высыхании сжимается) и улучшает
условия сматывания лески с ручки (с
гладких краев мотовильца она легко
сходит). Красить целиком ручку удильника
не следует. Обработанная наждачной
бумагой ручка имеет приятную для рук
бархатистость.
Удобны и широко распространены у
рыболовов-лещатников удильники с
катушкой. В настоящее время
промышленность выпускает удильники с круглой
пластмассовой ручкой, в корпусе
которой размещена катушка (рис. 7).
Пластмассовую ручку такого удильника
полезно оклеить с помощью клея
«Момент» тонким (4—5 мм) слоем пено-
полиэтилена или пробки. Оклеенная
ручка не будет холодить руки, а при
транспортировке за пенополиэтилен или
пробку можно цеплять крючок.
У описанных выше удильников
имеется один недостаток — отсутствие
автоматического сброса лески при
сильной потяжке рыбы. Данную задачу
успешно решает самодельный удильник
с автоматическим подтормаживанием,
показанный на рис. 8. Он состоит из
пенопластовой ручки ), катушки 2,
выполненной из капролона или
фторопласта, и регулируемого тормоза. Величина
подтормаживания регулируется
винтом 3, который изменяет усилие сжатия
пружины 4, а винт 5 фиксирует
установленную силу торможения, законтри-
вая регулировочный винт 3 и втулку 6.
Тормозное усилие создается за счет
силы трения между катушкой и ручкой,
в которую она вмонтирована.
Регулировку производят в домашних условиях
82
с учетом прочности лески. Для
отключения тормоза достаточно нажать
пальцем руки на винт 3 и сжать пружину —
появляется зазор h. Трение между
катушкой и корпусом исчезает, и катушка
может свободно вращаться на своей
оси.
Кивки для ловли леща делают
более длинными — до 10—12 см, чтобы
с их помощью обеспечить плавную
медленную игру мормышки (рис. 9).
Традиционным крепежным узлом кивка яв-
Рис. 7. Удильники с катушками
Рис. 8. Удильник с автоматическим
подтормаживанием катушки
Рис. 9. Кивки для ловли леща
ляется отрезок изоляции
высоковольтного провода. В качестве гибкого
элемента могут служить щетина (рис. 9,а),
толстая (0,6—0,8 мм) леска (рис. 9,6);
пластинка пластмассы (рис. 9, в),
часовая пружина (рис. 9, г) и др. Часто
делают кивки составными, например из
тонкой спиральной пружины с щетинкой
или леской внутри нее (рис. 9, д). Для ,
ловли леща удобнее, чтобы кивок имел
одинаковую толщину по всей длине или
даже больше гнулся у основания
крепежного узла. У такого кивка
увеличивается угол изгиба. Хорошо
зарекомендовал себя при ловле леща
специальный кивок с большим углом изгиба
(рис. 9, е). В нем наряду с изгибной
деформацией используется скручивание
отрезка резины для авиамоделей.
Ловля на неподвижную мормышку
мало чем отличается от ловли на
поплавочную удочку. Только сигнализатором
поклевки здесь служит не поплавок,
а кивок. Удочка устанавливается над
лункой так, чтобы кивок был полностью
согнут весом мормышки, а сама
мормышка при этом лишь касалась дна.
При такой настройке снасти вес
мормышки полностью компенсируется
подъемной силой кивка. Когда лещ взял
60-100 10
Кемврик
Скова
Пружинистый
элемент
(щетинка)
Лвиамодельноя
резина
Рис. 9
30-40'
6*
83
приманку и кивок начал движение вверх,,
вес приманки для него плавно
увеличивается. На участке подъема кивка он
изменяется от нуля до полного веса
мормышки в воде. Следовательно, чем
меньше вес мормышки, тем меньше
ощущает ее рыба. Применение
вольфрамовых мормышек только ухудшает
положение, так как вольфрам обладает
большим удельным весом, и лещ
распознает вольфрамовую мормышку
быстрее, чем, скажем, оловянную того же
веса, но соответственно большего
размера.
Мормышки для ловли леща
отличаются от обычных традиционных
мормышек своей формой, размерами и
расположением крючка (рис. 10).
У леща большой рот и длинные
губы. Во время захвата корма он
вытягивает их в трубку и вместе с потоком
воды втягивает приманку. При этом
мормышка с насадкой может оказаться
глубоко во рту. Усилие от подсечки
передается через леску к крючку. И,
независимо от того, в каком
положении — горизонтальном или
вертикальном — находилась на леске мормышка
до поклевки, после натяжения лески
сила подсечки раскладывается на две
составляющие: силу прокола,
направленную вдоль жала крючка, и
перпендикулярную жалу крючка разгибающую силу
(рис. 11, а). Чем больше угол между
натянутой леской и направлением жала
крючка, тем меньше сила прокола и
больше разгибающее усилие. У
крючка мормышки разгибающая сила
увеличивается также за счет изгибной
деформации крючка, и обычная
мормышка нередко оставляет лишь царапину
во рту клюнувшего леща. Жало крючка
мормышки для ловли леща должно
смотреть в точку выхода лески из тела
мормышки. В этом случае разгибающая
составляющая у крючка отсутствует и
мормышка становится более зацепистой
(рис. 11,6). Добиваются этого
увеличением длины цевья крючка и
специальным изгибом тела мормышки.
Длинное цевье крючка можно прикрыть
насадкой или надеть на него несколько
маленьких кусочков пористой резины.
В неподвижной мормышке с
насадкой леща интересует лишь съедобность
самой насадки. Поэтому при ловле на
неподвижную мормышку лучше, если
мормышка будет менее заметна и
окрашена в тусклый темный цвет (зеленый,
серый, черный).
При ловле на играющую
мормышку рыболов использует реакцию рыб
на подвижные объекты. Небольшие ко-
Рис. 10. Мормышки для ловли леща
Разгибающая
сила
Рис.11
Сила ф Сила
прокола прокола
(разгибающая
сила
отсутствует)
Рис. 11. Разложение сил на крючке
мормышки в момент подсечки: \
а — «овсинка», б — «лещевая»
84
леблющиеся тела создают в воде
локальные вихри и потоки —
гидродинамические волны. Эти колебания
воспринимаются органами боковой линии и
слуха. Рыболов с помощью мормышки
имитирует сигналы, создаваемые
движением живых организмов в воде.
Приемы привлечения леща на
мормышку с насадкой состоят в
подергивании лески, которая заставляет
колебаться, подниматься или опускаться
мормышку. В арсенале рыболовов-лещат-
ников много разнообразных приемов
игры мормышкой: медленный подъем
на высоту 2—3 см за 3—5 сек и
такое же плавное опускание до дна;
постукивание по дну; легкое, едва
заметное шевеление у дна после серии
активных встряхиваний и подъемов
мормышки; медленный подъем на высоту
20—30 см с частыми колебаниями;
такая же игра, только сверху вниз;
медленное опускание до дна, где
мормышка замирает в неподвижном состоянии;
плавный без колебаний подъем с
ускорением на высоту до 50 см (иногда
поклевки леща наблюдаются и в более
высоких слоях воды), а также различные
сочетания описанных приемов.
Как уже было сказано выше,
большая роль в реакциях рыб на кормовые
объекты принадлежит
гидродинамическим волнам. При ловле на игру
важное значение имеют колебания,
возникающие при движении мормышки.
Известно, что излучение акустических волн
происходит с поверхности тела.
Небольшого размера мормышки из плотного
материала, например вольфрама,
излучают меньше энергии, чем мормышки
из олова или свинца. Некоторые лещат-
ники применяют даже пустотелые
мормышки. Положительные результаты
дают плоские мормышки из свинца и
олова (см. рис. 10). Они имеют
направленную поверхность излучения, создают
больше мути при ударах о дно и менее
заметны в спокойном состоянии на дне.
Плоские мормышки применяют с
насадкой при сочетании ловли на игру и на
неподвижную мормышку. Лещевая
мормышка характерна утолщением в
сторону крючка по типу зимней блесны
с изгибом тела, как у «уральской»
мормышки. Такое построение и форма
обеспечивают ей характерную игру и
зацепистость. «Лещевая» мормышка
применяется при ловле с игры и на
неподвижную мормышку на средних и
больших глубинах. «Уральская»
мормышка хорошо себя зарекомендовала
при ловле крупного леща с большой
глубины и на течении. «Серповидная»
мормышка отличается своей игрой на
дне и хорошо зарекомендовала себя
при ловле на средних и малых
глубинах. При ослаблении лески она
заваливается на бок, что создает эффект
насекомого, разрывающего донный грунт.
Мормышки типа «дробинка» и
«овсянка» являются более универсальными. Их
применяют, когда одновременно с
лещом клюет и другая рыба.
На многих водоемах леща с
успехом ловят на мормышку без насадки.
Приемы ловли без насадки несколько
отличаются от игры мормышкой с
насадкой. Основную роль в хватке рыбы на
пустую мормышку играют колебания.
Игра мормышки без насадки
характеризуется мелкими, более резкими и
частыми подергиваниями с
одновременным плавным подъемом на высоту до
30—50 см от дна. Успех ловли
обеспечивает высокая частота колебаний.
Чтобы увеличить частоту, ударяют
кончиком удочки между большим и
указательным пальцами свободной руки с
одновременным подъемом обеих рук
вверх.
Одна из разновидностей
мормышки для ловли леща без наживки —
«чертик» — представляет собой
подвешенный вертикально на леске маленький
тройник из крючков № 4—6 с оловянной
напайкой на цевье. На один крючок
тройника обычно надевают маленький
кусочек пористой резины, на другие —
цветную бусинку и кусочек кембрика
белого или желтого цвета.
Положительный эффект ловли на «чертика»
обеспечивают подвижно установленные
бусинка и кембрик в сочетании с
частыми колебаниями удочки. Порой еще
большего эффекта добиваются
конструкцией «чертика» с шарнирно
расположенными крючками. При игре
крючки расходятся в стороны, имитируя
хватательные движения, например,
какого-нибудь рачка. В дополнение к
акустическим колебаниям такой «чертик»
создает эффект движения живого
организма с ножками и усиками.
Еще один вид искусственной
приманки для ловли леща, сочетающий
в себе элементы обычной мормышки и
«чертика», — это так называемая
«коза». Внешне она похожа на
мормышку в виде вытянутой капли черного
цвета, но не с одним, а с двумя
крючками и насаженными на них кусочками
кембрика. На леску, к которой
привязана мормышка «коза», подвижно
надевают одну или две маленьких бусинки,
одна из которых обязательно белого
или желтого цвета. Игра «козы» сочета-
85
Рис. 12. Удочка с двойным поплавком:
П0 — поплавок основной; Пс — поплавок-
сигнализатор, Г — грузило, К-М •— крючок-
мормышка, Р0 — подъемная сила основного
поплавка, Рг — сила тяжести грузила,
Рк.м — сила тяжести крючка-мормышки
Рис. 13. Поплавочная снасть с кивком
с большим углом изгиба:
М — мормышка, П — поплавок, К — кивок,
Рп — подъемная сила поплавка,
Рк — подъемная сила кивка, Рм — сила
тяжести мормышки
Рис. 14. Поплавочная снасть
повышенной чувствительности:
П0 — поплавок основной, Пс — поплавок-
сигнализатор, Г — грузило, К — крючок
ет в себе элементы управления
мормышкой и «чертиком». Ее применяют
как с насадкой, так и без нее.
Самая маленькая мормышка —
крючок-мормышка — представляет
собой небольшую, размером с зерно
проса или спичечную головку, капельку из
олова на крючке. Напайка придает
крючку дополнительный вес и
обеспечивает тонкую настройку снасти.
Применяется при ловле на небольших
глубинах, а также в сочетании с
дополнительным грузилом при ловле на
поплавочную удочку.
Для ловли леща цвет мормышек
предпочтительнее темных тонов
(темного свинца, черный матовый, темно-
зеленый). Весной в период помутнения
воды положительный эффект дают
мелкие мормышки светлых тонов
(оловянные, серебристые, латунные).
СНАСТЬ С ДВОЙНЫМ ПОПЛАВКОМ
Поплавочная удочка с двойным по»
плавком позволяет более точно
настроить снасть и дополнительно снизить для
леща ощущение приманки в момент
поклевки. В этой снасти поплавок и
грузило разделены на части: основной
поплавок и поплавок-сигнализатор,
грузило и крючок-мормышка (рис. 12).
Основной поплавок компенсирует силу
тяжести верхнего (большего) грузила.
Система, состоящая только из основного
поплавка и верхнего грузила, должна
иметь небольшую положительную
плавучесть. Если взять отдельно эту часть,
погрузить под воду и отпустить, то она
должна всплывать быстрее, чем
поднимается лещ при добыче корма. С
помощью регулировки (величины грузила
или поплавка) надо добиться скорости
подъема этой системы примерно 10—
1 5 см/сек.
—шк
По |
► 1
1
Ро
Рг
Г
1
:
<
г
1
М
Рис.12
86
Поплавок-сигнализатор должен быть
меньше основного поплавка, их собтно-
шение примерно 1:5. Чем меньше
поплавок-сигнализатор, тем меньше
чувствует лещ изменение массы приманки
при достижении сигнализатором
поверхности воды. В снасти с двойным
поплавком поплавок-сигнализатор можно
устанавливать ближе к поверхности воды
(1—3 см), что практически не ухудшает
работу всей системы и в то же время
улучшает условия наблюдения за
поплавком.
Основной поплавок при поклевке
рыбы никогда не должен доходить до
поверхности воды. Между поплавками
на леске практически достаточно
установить расстояние 20—30 см. Если лед не
толстый (до 30 см), то лучше основной
поплавок располагать еще ниже (50 —
60 см), чтобы при поклевке он не мог
задеть за нижнюю кромку льда.
Крючок-мормышка и
поплавок-сигнализатор обеспечивают правильную
настройку всей системы в целом. Путем
изменения их соотношения добиваются,
чтобы снасть погружалась в воду со
скоростью 1—2 см/сек. Напайка на крючке
по величине должна быть меньше
грузила в 3—4 раза. На большой
глубине из-за трения лески о воду это
соотношение приходится делать меньше,
то есть увеличивать величину напайки на
крючке, и наоборот.
Снасть с двойным поплавком
применяется только при ловле в стоячей воде.
СНАСТЬ С КИВКОМ
С БОЛЬШИМ УГЛОМ ИЗГИБА
Кивок с большим углом изгиба
обеспечивает плавную регулировку
чувствительности и полностью компенсирует вес
мормышки в воде, независимо от ее
величины. Он позволяет быстро и точно
настроить снасть под любые условия лоё-
ли, а также предоставляет рыболову
больше времени для проведения
подсечки, так как вес мормышки
компенсируется на всем участке подъема кивка.
Кивок (см. рис. 9, е) изготовлен из
скобы, на которую установлено слабо
натянутое кольцо резины (например,
для авиамоделей). В центральной, более
широкой части скобы имеется
отверстие под отрезок изоляции
высоковольтного провода, через который проходит
леска и который служит одновременно
уплотнителем при креплении скобы на
кончике удочки. На тонких концах скобы
имеются две канавки — пазы для
резинового кольца. На кольце плотно
укрепляется отрезок ниппельной резины или
кембрика, в .который с помощью иглы
затягивается один конец пружинящегося
элемента (щетинки, толстой лески,
пластика). Большой угол изгиба кивка
достигается за счет скручивания
резинового кольца. При поклевке кивок способен
подниматься на угол до 120°, что в
несколько раз превосходит угол изгиба
традиционного кивка.
Настройка снасти заключается в
закручивании кольца резины, чем
изменяется подъемная сила кивка. С
помощью такой регулировки добиваются
скорости погружения снасти в воду 1 —
1,5 см/сек.
Кивок с большим углом изгиба
хорошо работает с любой мормышкой
как в стоячей воде, так и на течении.
Особенно его преимущества
проявляются при ловле на мелкие мормышки и в
специальной снасти при сочетании
мормышки, поплавка и кивка (рис. 13). При
настройке такой снасти подъемную
силу поплавка надо отрегулировать так,
чтобы она была меньше, чем сила
тяжести мормышки в воде. Сначала
настраивают систему поплавок —
мормышка (ПМ). Система должна
погружаться в воду со скоростью 2—3 см/сек.
Теперь, регулируя подъемную силу
кивка, создают дополнительную подъемную
силу, воздействие которой на систему
ПМ снижает скорость ее погружения
до 1 см/сек.
СНАСТЬ ПОВЫШЕННОЙ
ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ
Поплавочная снасть повышенной
чувствительности состоит из поплавка (или
системы поплавков), специального
грузила, передвижного стопора и крючка
на поводке, от длины которого зависит
чувствительность снасти (рис. 14).
Вместо поплавка или
поплавка-сигнализатора допускается применение кивка
с большим углом изгиба, что имеет
определенный смысл при плюсовой
температуре воздуха и тихой погоде.
Передвижной стопор представляет
собой небольшой кусочек мягкой
эластичной резины. Им может быть,
например, отрезок круглой резины для
авиамоделей — цилиндр длиной 2—
3 мм. Через центр цилиндра с помощью
иглы протягивается петля лески
(рис. 15, а), и в петле крепится
грузило. Грузило должно позволять легко
изменять длину поводка и в то же время
не Смещаться и не пережимать леску
при вываживании рыбы. Предъявляемым
требованиям вполне соответствует
грузило в виде дробинки с отверстием диа-
87
88
89
метром 1,2 мм, проходящим через
центр, и небольшим пэзом в верхней
части (рис. 15,6). Петлю лески надо
пропустить через отверстие и уложить- в паз.
К свободному концу лески,
выходящему из резинового цилиндра,
привязывается крючок (лучше темного
цвета). Длина поводка с крючком
регулируется путем ослабления и
протягивания петли лески через грузило.
С помощью передвижного резинового
стопора регулируется высота установки
поводка над грузилом. Практически
высота установки стопора составляет 4—
6 см. Это важный элемент точной
настройки снасти. Путем подбора длины
поводка и места установки резинового
стопора находят такое положение
крючка, при котором он едва касается дна
водоема. Регулировку поводка с
приманкой на крючке производят в
домашних условиях в ведре или в ванне.
Длина поводка зависит от жесткости лески
(ее качества и диаметра) и массы
приманки и составляет 5—15 см.
Не менее важным является
настройка таких элементов снасти, как поплавок
и грузило. Путем подбора величины
поплавка надо добиться скорости
погружения системы ПГ 0,5—1 см/сек. От
тщательности настройки зависит
работоспособность всей снасти.
Поплавочной снастью повышенной
чувствительности можно ловить только
в стоячей воде. Но это не пассивная
снасть. Она допускает оригинальный
способ игры приманкой. Если ручку удочки
провернуть в руке на один-два оборота
вокруг продольной оси, то грузилу и
соответственно поводку с крючком через
леску передается вращающий момент,
который заставляет приманку медленно
двигаться по кругу. Использование в этой
снасти кивка с большим углом изгиба
расширяет возможности снасти и
допускает и другие приемы игры.
Применение мормышки вместо грузила
нецелесообразно. Мормышка с приманкой
значительно ухудшает чувствительность
снасти при поклевке на крючок, а также
мешает игре — круговому обходу
поводка вокруг лески. Кроме того, при
ловле со льда у двухкрючковой снасти
проявляются серьезные недостатки в
момент вываживания рыбы.
Для поплавочной снасти повышенной
чувствительности толщина лески не
имеет большого значения. Более жесткая
леска позволяет увеличить длину
поводка, что в определенных условиях
(например, весной при помутнении
воды) может дать положительный эффект.
Очень важно, чтобы жало крючка было
Рис. 15
Рис. 15. Элементы снасти повышенной
чувствительности:
а — передвижной стопор из кусочка
авиамодельной резины, б — грузило из
свинцовой дробинки с- отверстием и пазом
правильно заточено и отполировано, так
как у данной снасти подсечка получается
мягче за счет перемещения
резинового стопора к грузилу. По этой же
причине стопор следует изготавливать из
эластичной (например, вакуумной)
резины. Рекомендованное выше грузило в
виде дробинки с отверстием 1,2 мм и
отрезок цилиндрической формы от
авиамодельной резины при вываживании
рыбы позволяют последнему
переместиться (спрятаться) внутрь отверстия грузила,
что предохраняет резиновый стопор от
разрыва. С этой же целью на стопор
можно надеть колечко кембрика
шириной 1 мм. Естественно, после
вываживания рыбы и смены насадки стопор
следует поставить на прежнее место.
ВЫБОР МЕСТА И СПОСОБА ЛОВЛИ
В зимней ловле леща преобладают
три вида — стационарная, зонная и
миграционная. 1
Стационарная ловля обычно
ведется на хорошо известном месте. Рыболов
выбирает одну или несколько рядом
расположенных лунок, приваживает рыбу,
приучает ее приходить на кормежку
к данному месту. Для этого он
регулярно подкармливает свои лунки и ловит
только на одном месте. Стационарная
ловля применяется чаще в середине
зимы, когда лед достигает большой тол-
90
щины, а также при ловле в сильные
морозы, в палатке.
Чтобы выбрать место для
стационарной ловли, рыболову необходимо
предварительно хорошо изучить водоем.
Заранее промерить глубины. Определить
перспективное для ловли место, где
возможна стоянка или проход стаи лещей.
Таким местом может быть бровка
затопленного русла реки, небольшое
возвышение или яма на плато, склоны оврага,
глиняные бугры, участок с колониями
ракушечника. Хорошо, если на дне
водоема имеются ориентиры для рыбы —
такие, как одинокий камень, крупная
коряга, затопленный пень, куст, колония
моллюсков. Можно и самому создать
ориентиры для рыбы, опустив на дно
связку еловых веток с грузом, крупный
камень.
Зонная ловля характерна
небольшими перемещениями рыболова по
водоему в пределах выбранного участка.
В данной зоне рыболов подготавливает
несколько лунок, расположенных на
значительном удалении друг от друга и на
различных глубинах, прикармливает их
все и по очереди обходит и
облавливает эти лунки. При этом рыболов
отмечает лунки, в которых клюет чаще и
более крупная рыба, и дополнительно
подкармливает эти лунки в процессе
ловли. Нередко при активном клеве в одной
лунке зонная ловля переходит в
стационарную.
При стационарной и зонной ловле
рыболовы редко меняют выбранные
места, что, в свою очередь, позволяет
им пользовать специальные
устройства, дополнительную экипировку и
приспособления, создающие определенные
удобства и комфорт на льду.
Дополнительное снаряжение часто оставляют на
временное хранение в домах местных
жителей, на рыболовных базах или
прячут в снегу на льду.
Миграционная ловля позволяет
рыболову много передвигаться по водоему,
менять места ловли, обследовать
различные глубины и участки водоема. При
этом рыболов сверлит новые и
использует старые лунки, облавливает их,
пробует разнообразные приманки, меняет
снасти и технику ловли. Передвигаясь по
водоему от лунки к лунке, он переходит
на новые места и таким образом
облавливает большое пространство водоема.
Миграционная ловля популярна и
успешна бывает в конце зимы, когда талая
вода начинает поступать под лед и рыба
активизируется, а лунки не замерзают
из-за плюсовой температуры воздуха.
Тактика ловли во многом зависит от
особенностей водоема, погоды, времени
года, а также умения, опыта,
снаряжения и индивидуальных качеств самого
рыболова. Рыболову-лещатнику надо
выбрать два-три водоема или участка,
хорошо изучить их, определить глубины,
рельеф дна, выявить биологические
ритмы активности леща, определиться с
прикормкой и насадкой, отладить свои
снасти.
По моему мнению., предпочтение
следует отдать зонной ловле. Она
расширяет возможности рыболова как в глу-
хозимье, так и по первому и последнему
льду. Известно, что лещ осторожная
рыба. Его пугает шум от
передвижения человека по льду. Поэтому, выбирая
места для лунок при зонной ловле,
следует располагать их на разных глубинах
и так, чтобы при обходе лунок
перемещаться от более мелкого места к
более глубокому, а возвращаться от
последней лунки к первой над более
мелким местом. Лещ обычно выходит на
кормежку с глубины, со своих
излюбленных троп или стоянок. Поэтому
лучше, если рыболов передвигается по льду
навстречу возможному движению стаи.
Во время движения стая проявляет
слабый интерес к добыче корма. Питаются
лишь отдельные наиболее голодные и
нетерпеливые особи. Только когда вся
стая останавливается, лещи принимаются
добывать себе корм. Задача рыболова
как раз и состоит в том, чтобы с
помощью прикормки остановить лещей
около своих лунок.
Как известно, лещ способен
разрывать донный грунт и в местах его
кормежки образуются ямки — результат
коллективной работы лещей —
глубиной до 20—30 см. Вполне возможно,
что такие ямки, вырытые до плотного
грунта под прикормленной лункой,
могут сделать ранее уловистую лунку на
длительный срок неперспективной.
Практика ловли подтверждает данную
гипотезу. Очень часто самая надежная
лунка после удачной рыбалки вдруг
надолго перестает работать, а в то же
время совершенно новая лунка всего
в нескольких десятках метров от первой
дает положительный результат. Видимо,
до тех пор, пока разработанная ямка не
затянется илом, прикормка в ней с
трудом удерживается и рыба ее оттуда
быстро вымывает потоком воды,
который она создает движением своего
тела. Такая ямка для стаи лещей
становится неперспективной, и около нее они
долго не задерживаются. Тактически
всегда полезно иметь в стороне лунку,
в которой не обязательно постоянно
91
ловить, но регулярно немного
подкармливать.
Нередко у начинающих рыболовов
возникает вопрос: какой снасти отдать
предпочтение — с поплавком или с
кивком? Надо сказать, что принципиального
различия у них нет. И поплавок, и
кивок являются лишь сигнализаторами
поклевки для рыболова. Современные
снасти позволяют настроить обе
системы с достаточно высокой степенью
чувствительности, а в этом случае только
условия ловли определяют
предпочтение в выборе той или иной снасти.
В сильный мороз и ветер удобнее
поплавочная удочка с двойным
поплавком. В период глухозимья и малой
активности рыбы определенные
преимущества будет иметь удочка с кивком
с большим углом изгиба и снасть с
повышенной чувствительностью. При
активизации клева по последнему льду
самая простая снасть — мормышка с
кивком — наиболее предпочтительна по
сравнению со всеми остальными.
Главное ее преимущество — простота,
удобство и мобильность. Моей любимой
снастью для ловли леща практически на
протяжении всей зимы является удочка
с кивком с большим углом изгиба,
темной мормышкой средней величины типа
«лещевая» или «овсинка»,
изготовленной из припоя ПОС-30, и леской
диаметром 0,13 мм.
Начиная ловлю, рыболов первым
делом должен подготовить себе лунки.
Просверлить, очистить их от
ледяного крошева и прикормить. Затем
подготовить снаряжение: багорик,
наколенник, полотенце, сумочку со снастями,
коробочку с насадкой и лишь затем
опустить снасти.
Некоторые рыболовы пользуются
лишь одной удочкой и, переходя с
лунки на лунку, каждый раз перестраивают
ее на соответствующую глубину. На мой
взгляд, более удобно поставить в
каждую лунку по одной или даже по две
удочки. Тогда при переходе на другую
лунку достаточно лишь приподнять
приманку на 1—2 м от дна, а не выбирать
полностью всю леску. Ловля на две
удочки в одной лунке требует
определенной техники и имеет свои «за» и
«против». Во-первых, наблюдать сразу
за двумя удочками в одной лунке
удобнее, чем за двумя удочками в двух
разных лунках. Во-вторых, разные
приманки располагаются рядом и, кроме
того, одна из них может двигаться, а
другая находиться в спокойном
состоянии, тем самым предоставляя рыбе
выбор, а рыболову возможность
определить, какой способ ловли и какую снасть
рыба предпочитает в данный момент. На
первый взгляд кажется, что при ловле
на две удочки в одной лунке должны
возникнуть неудобства при вываживании
рыбы, что лески удочек неминуемо
запутаются. Если рыболов применяет
определенную технику вываживания
рыбы, то на практике такого никогда не
происходит. Основа техники
вываживания заключается в том, чтобы
пойманная рыба не оказалась выше крючка
второй удочки. Достигается это
довольно просто. Сразу после того как
проведена подсечка и на крючке чувствуется
рыба, свободной рукой надо отбросить
вторую удочку от лунки и вываживать
рыбу на хлысте удочки, отходя при
этом от лунки в направлении второй,
отброшенной, удочки. При большой
глубине, возможно, придется еще раз
или два наклониться за удочкой и снова
отбросить ее. На снегу должна быть
отметка глубины ловли. Обычно после
двух-трех процессов вываживания эта
отметка появляется сама в виде следов
рыболова. К ней и надо стремиться
отбросить удочку. А вываживать
пойманную рыбу надо «на хлысте», не
перебирая леску руками. Более подробно эта
техника описана ниже в разделе «Вы-
важивание».
ПРИКОРМКА
Прикормка и приваживание рыбы
к лунке почти всегда положительно
сказываются на улове. Зимой обычно
прикармливают мелким мотылем, мормы-
шом, рубленым червем. Однако надо
признать: на некоторых водоемах рыбу
искусственно приучили к хлебным
прикормкам, отрубям, жмыху, молотым
сухарям, толокну и даже к кашам. На
мой взгляд, при ловле леща
растительные прикормки могут вызвать обратный
эффект. Известно, что зимой рыба
малоактивна и растительные прикормки,
без меры опущенные на дно, могут
оставаться нетронутыми
продолжительное время. Вскоре они закисают и
начинают разлагаться, а к такому месту
рыба уже не подойдет. Поэтому рыбо-
ловам-лещатникам, которые постоянно
ловят на одних и тех же местах,
растительные прикормки зимой лучше не
применять.
Научные данные также говорят
о том, что основной пищей леща в
зимний период являются живые организмы,
живущие на дне, в грунте и на
растительности. Главной составляющей их
практически в каждом водоеме являет-
92
ся самая калорийная многочисленная
часть зообентоса — мотыль.
Мотыля рыба может обнаружить
с помощью своих органов чувств:
слуха, боковой линии, обоняния и зрения.
По чувствительности на первый план
зимой выступают слух и боковая линия.
Здесь необходимо отметить, что
внешние звуковые колебания и шумы сквозь
ледяной и снежный покров в гораздо
меньшей степени проникают в среду
обитания рыб. В воде подо льдом
устанавливается почти абсолютная тишина.
И в таких идеальных условиях рыба
в большей степени полагается на свой
слух. Орган слуха и боковая линия
помогают лещу определить места
скопления мотыля в донном грунте по его
колебаниям. Если учесть также, что
звуковые колебания затухают в воде в 3,5
тысячи раз медленнее, чем в воздухе, то
становится ясно, что лещ способен
уловить движения личинок в донном грунте
на значительном расстоянии.
Зарывшись в донный слой ила,
личинки укрепляют стенки ходов
затвердевающими выделениями слюнных
желез и совершают в них волнообразные
колебательные движения своим телом.
От этого в окружающее пространство
излучаются акустические волны.
Низкочастотные составляющие спектра
колебаний вызваны периодическими
движениями тела мотыля при изгибе, а
высокочастотные составляющие колебаний
возникают в результате трений тела
мотыля о стенки ходов и воспринимаются
соответственно боковой линией и
слухом рыб. Таким образом, чем большее
число мотыля находится в донном
грунте, тем больше исходит от них
акустических волн и тем легче лещу
обнаружить самих личинок. Поэтому для
прикормки, привады и удержания стаи
лещей около лунки рыболову
рациональнее применять мелкого, а не
крупного мотыля и стремиться, чтобы
мотыль был живой и зарылся в донный
грунт.
Обоняние у леща также выполняет
свою роль в поиске и добыче корма.
Однако обнаружить мотыля по запаху
сложно. В естественных условиях
мотыль имеет запах ила или донного
грунта. Другое дело — мотыль, которого
опускают в лунку рыболовы. Он может
иметь механические повреждения или
запах другого водоема, и надо сказать,
что последнее не всегда сказывается
положительно на результатах
прикормки, особенно если мотыль с «грязью» из
водоема, где его добывали.
Перед рыбалкой бывает полезно
предназначенного для прикормки
мотыля пропустить через лоток с
отверстиями и отфильтровать мусор, грязь и
погибших личинок.
Зрение у леща развито слабо.
Мелкие предметы, такие, как мотыль,
мормыш, личинку паденки, он способен
опознать лишь с расстояния 1—1,5 м.
Поэтому зрение у леща включается
в работу, когда уже обнаружено
скопление мотыля, то есть непосредственно
при питании.
Некоторые рыболовы, прикармливая
рыбу, предварительно специально давят
или подмораживают мотыля, считая, что
раздавленные или лежащие на
поверхности дна личинки быстрее привлекут
рыбу. Однако в такой ситуации к корму
первыми подходят более подвижные и
многочисленные мелкие рыбы. Они без
труда уничтожают легко доступных,
открыто лежащих на дне мотылей, и
прикормка оказывается малоэффективной.
Если сразу после прикормки в
данной лунке начались поклевки, значит,
рыба быстро обнаружила мотылей и
столь же быстро может их выесть. В
таком случае полезно через небольшой
промежуток времени (20—30 мин)
снова подбросить в лунку свежую порцию
живого мотыля. Но делать это надо
осторожно, чтобы не распугать
кормящихся на дне рыб. Для этого у рыболова-
лещатника существует вторая — малая
кормушка. Малую кормушку
пристегивают к крючку удочки, которой ловят
в данной лунке, и раскрывают в 1—1,5 м
от дна.
Опускать в лунку замороженного
мотыля не следует, так как он легче
воды и всплывает. А вот, кстати, хранить
мотыля в замороженном виде в
холодильнике можно длительное время.
После оттаивания он, естественно, теряет
двигательную способность, но
сохраняет внешнюю привлекательность: цвет и
вкус (для рыбы, разумеется).
Хочу рассказать об одном способе
прикормки и хранения мотыля, которым
я давно и успешно пользуюсь на зимней
рыбалке. Кормового мотыля
заготавливают впрок в брикетах. Для этого
формочки (в качестве них годится
пластмассовая игрушечная посуда и т. п.)
заполняю смесью песка (гравия), воды и
личинок и замораживаю в морозильной
камере в холодильнике. Чтобы извлечь
брикет из формы, ее достаточно облить
горячей водой. Брикеты храню в
холодильнике в полиэтиленовом пакете.
Собираюсь на рыбалку, пакет с
брикетами обертываю газетой и сухой
тряпкой и все это помещаю еще в один
93
полиэтиленовый пакет. Замороженные
брикеты в таком виде за время дороги
не подтаивают. Брикет тяжелее воды,
и его без кормушки можно опустить
на дно, где он медленно тает.
При этом рыба видит корм, пробует
его на вкус, отрывая по частям,
ощущает его запах, собирается около него,
но быстро съесть прикормку не может
из-за медленного таяния брикета. А это
как раз и требуется, чтобы удержать
стаю возле лунки.
Брикеты удобны и тем, что хранятся
очень долго. Несколько брикетов я
держал в морозильной камере
холодильника «Ока» почти год, и за это время
мотыль не потерял своей внешней
привлекательности. Также в брикетах
можно заготавливать мормыша, червя,
опарыша, паденку.
Перед началом ловли живого
мелкого мотыля опускают на дно с помощью
кормушки, желательно из
нержавеющего металла. Кормушка в виде конуса
с откидывающимся дном, которое
удерживается запором типа «усы». По
сравнению с другими устройствами работу
запора «усы» рыболов всегда отчетливо
ощущает через леску и может открыть
кормушку на любом расстоянии от дна.
Если рыба активна и можно ожидать
хороший клев, то кормушку лучше
раскрыть в 1,0—1,5 м от дна и тем самым
рассеять личинок на большей площади.
Это помогает задержать стаю рыб на
более длительное время. Для того
чтобы привлечь рыбу с дальней
акватории, мотыля полезно уложить кучкой,,
раскрыв кормушку у самого дна.
Полезно бывает прикармливать на
ночь (после окончания рыбалки). Это
приучает рыб к регулярному появлению,
корма в данном месте и часто
достаточно лишь снова опустить в лунку
прикормку, как рыба сразу собирается
около нее.
Не случайно поэтому рыболовы-ле-
щатники берегут свои прикормленные
лунки и, уходя с рыбалки, засыпают и
заметают их снегом. Отыскать лунку
в следующий выход на рыбалку не
сложно, если заранее поставить
отметки. Но не следует ставить отметку
рядом с лункой или даже прямо в нее.
Ветка, палка, прутик и тому подобное,
поставленные рядом с лункой, могут
мешать во время ловли, а кроме того,
привлекут внимание посторонних к
вашей лунке. Лучше поставить отметку
немного в стороне, например на
расстоянии длины лески, намотанной на
катушку глубомера или кормушки
(обычно 20—25 м). Точка пересечения
засечек от двух таких меток — точное место
нахождения лунки под снегом. А кодом,
т. е. расстоянием от меток до лунки,
владеет только сам рыболов, и никто
посторонний не заметит и не займет
вашу прикормленную лунку.
ЗАТЕМНЕНИЕ ЛУНОК
Нужно ли затемнять лунку? Этот
вопрос часто задают начинающие рыболо-
вы-лещатники. Недостаточно
однозначно ответить на него, необходимо
разобраться, чем может пугать леща
открытая, незатемненная лунка.
С глубины в несколько метров
лунка во льду представляет собой более
яркое пятно среди ровной светлой
поверхности. Сравните, как реагирует
человек на светильник или ряд
светильников на потолке. Если на рабочем
месте света достаточно, то мы просто
не обращаем внимания, сколько и какие
светильники над нами. Но стоит одной
из люминесцентных ламп выйти из строя
и замигать, как это тут же привлекает
наше внимание, хотя общая
освещенность на рабочем месте практически
мало изменилась. Примерно так же
реагирует любая рыба, в том числе и лещ,
на светлое пятно во льду. Ровный свет
от лунки никак не настораживает рыбу.
Но это до тех пор, пока яркость пятна
не меняется. Достаточно рыболову
изменить величину светового потока,
например бросить на лунку собственную
тень или при манипуляциях со снастями
многократно пересекать руками
падающий на лунку световой поток, — и тут
же это будет воспринято рыбой как
сигнал опасности. В самом деле, лещ
достаточно близорук и мелкие предметы
он отчетливо видит лишь на расстоянии
1—2 м, а с расстояния 12 м лещ вообще
не способен опознать даже крупный
предмет, и его обычная реакция на
крупные движущиеся объекты — уход.
Поэтому движущаяся тень от рыболова
или от его рук над лункой
настораживает всю стаю, не говоря уже об
одиноких, более осторожных лещах.
Пугает стаю лещей и вываживание
крупных особей. При вываживании лещ
может многократно подходить к лунке,
то полностью перекрывая ее своим
телом, то посылая дополнительный свет
от чешуи. Если лунка не затемнена,
то часто после вываживания крупного
леща поклевки в лунке на некоторое
время прекращаются. Рыба пугается и
отходит. Необходимо какое-то время
(10—20 мин), чтобы она успокоилась
и снова подошла к прежнему месту.
94
Самый простой способ затемнить
лунку — засыпать ее слоем снега. Для
опускания снасти в снегу делается
пальцем руки или палкой отверстие.
Некоторые рыболовы изготавливают
специальные затемнители из куска листовой
резины, фанеры, вощеного картона,
поролона и других материалов. Края за-
темнителя присыпают снегом.
Обычно от края затемнителя к центру идет
прорезь, а в центре имеется отверстие
диаметром 1—2 см для лески. При вы-
важивании рыбы надо стараться не
снимать полностью затемнитель с лунки, а
лишь отогнуть одну его сторону для
прохода рыбы.
Особенно требуется затемнять лунку
в яркий солнечный день. Надо взять за
правило подходить к лунке всегда
лицом к солнцу, а садиться так, чтобы
тень не падала на лунку.
ПОДСЕЧКА
Как показывает практика, большая
часть обрывов лески происходит при
подсечке и, как правило, когда клюет
крупная рыба. Чтобы надежно просечь
рыбу, к острию крючка должно быть
приложено усилие, близкое к пределу
прочности данной лески.
При ловле мелкого и среднего леща
рыболовы привыкают делать резкий
взмах рукой на метр и больше.
Деформация кончика удочки, растяжение
лески и смещение рыбы в воде в момент
подсечки сглаживают такой рывок. Но
только до тех пор, пока ловятся
мелкие лещи. При поклевке крупной рыбы
резкая подсечка большой амплитуды
обычно кончается обрывом лески.
Чтобы избежать таких случаев, рыболову
требуется определить для себя
допустимый размах при подсечке.
Максимальное усилие на острие
крючка возникает только после
вытягивания (деформации) лески и изгиба
кончика удочки. Поэтому и
предпочтительнее лески с меньшим
коэффициентом растяжения. Величина изгиба
кончика удочки в среднем составляет 20—
25 см. Увеличение длины лески зависит
от глубины ловли и коэффициента
растяжения лески. Коэффициент
растяжения показывает, на сколько
увеличивается длина одного метра лески при
номинальной нагрузке. Коэффициент
растяжения тонких лесок составляет
0,07—0,12. Для любой лески его
нетрудно определить экспериментальным
путем с помощью обычной линейки.
За короткое время подсечки
крупная рыба практически не смещается в
толще воды. Поэтому размах подсечки
не должен превышать суммарную
величину изгибной деформации кончика
удочки и растяжения лески.
Так, например, при ловле на
глубине 8 м на «клинскую» леску 0,15
удочкой с хлыстиком из винипласта длиной
25 см амплитуда подсечки не должна
превышать 70—75 см, а на глубине
3 м — 40—45 см.
Опытные рыболовы-лещатники
всегда знают заранее место будущей
рыбалки, знают даже, какой удочкой в
какой лунке будут ловить и еще в
домашних условиях могут определить
допустимый размах подсечки. Остается
только приучить руку не превышать эту
величину во время ловли, а это
достигается элементарной тренировкой.
ВЫВАЖИВАНИЕ
Обычно ловля леща ведется на
большой глубине. При вываживании
рыбы рыболову требуется выбрать много
метров лески. В большинстве случаев
пойманный лещ ведет себя очень
спокойно на леске. Плавными движениями
тела он старается занять положение
головой вниз. Действия рыболова как раз
и должны препятствовать этому. Главное
при вываживании — не допускать
слабины лески. Именно в такой момент лещ
может успеть изменить положение тела
Рис. 16. Способ вываживания рыбы
на хлысте
95
так, что голова окажется внизу, и тогда,
работая хвостом, телом и плавниками,
он легко уйдет вниз, увлекая за собой
выбранную рыболовом леску.
Многие рыболовы при вываживании
рыбы перехватывают леску большим и
указательным пальцами рук и держат
ее так, чтобы при сильных рывках она
проскальзывала между пальцами. По
мере подъема рыбы рывки ее
становятся более резкими, так как длина лески
уменьшается. При подходе рыбы к
лунке леска уже практически не
удлиняется и, следовательно, не амортизирует
и не смягчает ее рывки.
Единственное звено, смягчающее рывки рыбы, —
руки рыболова и проскальзывание
(стравливание) лески, зажатой между
пальцами. К сожалению, из-за
огрубевших и замерзших пальцев этот прием
не всегда надежен. Чаще всего реакция
рыболова на рывки рыбы следует с
некоторым опозданием, в результате чего
может произойти обрыв лески. Не
случайно наибольшее количество обрывов
и сходов рыбы происходит под самым
льдом. Вываживать мелкую рыбу
описанным способом, конечно, можно, но
для крупной рыбы лучше применить
другой способ.
Опытные рыболовы легко
определяют размер рыбы по ее первым рывкам
после подсечки. Если чувствуется, что
на крючке крупная рыба, лучше перейти
на способ вываживания на хлысте. В
этом случае рыболов должен сразу
встать и, не касаясь лески руками,
отходить от лунки, держа кончик удочки
в вертикальном положении. Рывки рыбы
хорошо видны по движению кончика
удочки (хлыста). При этом длина лески
не изменяется, а следовательно, в
течение всего процесса вываживания леска
максимально амортизирует рывки
рыбы (рис. 16).
Когда рыба подведена ко льду,
рыболов находится обычно далеко от
лунки (на расстоянии глубины ловли) и
не видит положение рыбы в лунке.
Тем не менее определить, вошла ли
рыба в лунку, не составляет труда.
Когда рыба входит в лунку, ее рывки
становятся короткими и частыми. В
лунке лещ многократно ударяет хвостом
и головой о ее края. Частота этих
ударов отчетливо видна по кончику
удочки. Как только голова показалась
на поверхности воды и лещ глотнул
воздух, он, как и летом, обычно сразу
затихает и может находиться в таком
состоянии очень долго. За это время
рыболов может спокойно подойти к
лунке, перебирая леску руками, или
даже воткнуть удочку в снег, вернуться
к лунке и взять леща руками или
багром.
Кстати, именно для такого способа
вываживания и требуется подрубать
нижний край лунки пешней.
Г. Ярошевский
Техника лова рыбы
корабликом
Ловля рыбы с использованием
принципа водяного змея уходит своими
корнями в седую старину. Прообразом
современного кораблика послужил
обыкновенный кол (рис. 1), который
использовали наши мудрые предки при ловле
рыбы на естественных насекомых и
искусственную мушку.
Кораблик требует от рыболова
максимальной собранности,
наблюдательности и хорошей физической
подготовки. Прежде чем приступить к ловле
рыбы с помощью кораблика, необходимо
усвоить специфику применения этой
снасти.
Влияние на лов погодных условий
и времени суток. Лов корабликом
можно начинать с открытия летнего
рыболовного сезона и заканчивать с
исчезновением летающих насекомых. Применяя
животные насадки, живые рыбки,
блесны, можно ловить вплоть до ледостава.
Лову корабликом мешают: сильный
ветер, большая, волна на водоеме,
ясный солнечный и тихий день. Лучшее
время лова: теплые и тихие утренние
и вечерние сумерки до восхода или
после захода солнца. Благоприятные
условия лова создают теплый, слабый
ветерок южных четвертей, образующий
небольшую рябь на воде, или
пасмурный безветренный теплый день, лучше
с моросящим дождем. Эти условия в
ряде случаев обусловлены
конструктивными особенностями кораблика.
Например, в тихую солнечную погоду от
лески-буксира, как бы тонка она ни
была, на воду падает тень, которая
пугает рыбу. В сильный ветер
затрудняется переключение направления
движения кораблика и игра мушками. Все это
ограничивает возможности применения
кораблика, но не умаляет его
достоинств.
Запуск кораблика. В транспортном
положении кораблика мушки воткнуты в
пробковую полоску на верхнем торце
ведущей доски. Петли лески-буксира и
поводков намотаны вокруг доски и
поплавка, концы их прижаты круглой
медицинской резинкой, надетой на опорный
поплавок. Застежка лески-буксира
пристегнута к предохранительной скобе
переключателя. Для запуска кораблика
необходимо положить удилище
спиннинга на берег, рядом с урезом воды.
Леску катушки спиннинга соединить с
Рис. А. Калабииа
застежкой лески-буксира,
предварительно отстегнув ее от
предохранительной скобы. Освободить леску-буксир от
резинки и, двигаясь по берегу (на
реках по течению, а на водохранилищах
в противоположную сторону от
выбранного направления движения),
приступить к освобождению мушек, начиная
с первой от застежки. Когда леска-
буксир с мушками будет растянута,
необходимо проверить параллельность
ведущей доски и опорного поплавка,
поставить кораблик на урез воды с
небольшим углом в сторону направления
движения и поправить мушки. После
этого взять в руки удилище и
выключить тормоз катушки. Перемещаясь по
кромке берега, распустить леску
спиннинга на 10—15 м, плотно зажать
катушку большим пальцем правой руки
и плавной посылкой концом удилища
в сторону воды стащить кораблик на
воду. Не давая слабину леске, чтобы
исключить самопроизвольное
переключение реверса, начать движение в
выбранном направлении, одновременно
распуская леску на нужную длину и
удаляясь от уреза воды.
Проводка кораблика в стоячей воде.
В водоемах со стоячей водой проводка
кораблика имеет свои особенности.
Подъемная сила, уводящая кораблик
от берега, создается не течением, а
движеним рыболова. Медленный шаг
полностью обеспечивает нужное
натяжение лески и возможность игры
мушками на поверхности воды. Мушки
на воде занимают полосу
определенной ширины, исходя из этого и
осуществляется проводка кораблика. Сначала
рыболов медленно перемещается по
берегу, затем делает остановку и,
подматывая леску катушкой спиннинга,
подводит кораблик к берегу, потом
переключает реверс с одновременным
началом движения в обратную сторону.
Длина лески регулируется с таким
расчетом, чтобы полоса мушек прошла
рядом с уже обловленным участком
водоема (рис. 2).
Проводка кораблика в проточной
воде. На реках проводка кораблика
осуществляется методами сухой и мокрой
мушки. Сначала разберем наиболее
распространенный метод сухой мушки.
На реках с быстрей и сильной струей
проводку кораблика выгодней произво-
7—1290
97
4! - 400 мм
1 - кол из сырой древесины
. 3 2 - Шнур или дратва
3 - Леска буксир
Рис. I
Рис. 1. «Кол» — водяной змей
4
•
-5
Рис. 2. Проводка по стоячей воде:
I — точка запуска; 2 — точка смены
направления движения; 3 — точка
переключения реверса; 4 — полоса,
занимаемая мушками; 5 — направление
движения рыболова; 6 — урез воды
дить вниз по течению, так как в этой
ситуации кораблик находится впереди
рыболова, что уменьшает вероятность
испугать рыбу шумом шагов, движением
и тенью рыболова. Чтобы не уставала
рука, удилище комлем (буфером)
упирают в район тазобедренного сустава и
устанавливают под углом в 70—80°.
Правая рука держит удилище под
катушкой, а большой палец руки плотно
стопорит шпулю катушки (рис. 3).
Пользоваться тормозом-трещоткой не имеет
смысла, так как это снижает
маневренность снасти. Леска спиннинга натянута
корабликом. При таком положении
снасти рыболов медленно
перемещается по берегу. Графически эта проводка
показана на рис. 4 — она состоит из
серии последовательных перемещений и
остановок рыболова, с переключением
направления движения кораблика в
момент остановок. Это позволяет
обловить мушками довольно значительный
участок прибрежной зоны реки.
На реках с медленным течением или
на слабой струе проводку кораблика
приходится производить перемещением
рыболова против течения. Графически
это будет выглядеть так же. Только
стрелки (см. рис. 4), показывающие
направление движения рыболова и
кораблика, изменят свое направление на
180°, то есть перемещаться рыболов
будет в момент движения кораблика
от берега, а делать остановку в момент
его движения к берегу. При этой
проводке кораблик находится сзади по
ходу рыболова, что не особенно
желательно, но, увы, неизбежно.
Проводка кораблика методом
мокрой мушки возможна только при
перемещении рыболова вниз по течению.
Для этого в мертвой точке кораблика
удилище опускается горизонтально
вдоль берега (рис. 5), и рыболов
начинает двигаться по берегу со скоростью
Рис. 4. Проводка вниз по течению:
1 — направление движения рыболова;
2 — урез воды
Рис. 3. Положение руки и удилища
при проводке методом «сухой» мушки
98
Рис. 5. Положение удилища
при проводке методом «мокрой» мушки
течения. Леска-буксир с мушками
ложится на воду, выгибается дугой и
загоняется течением под поверхность воды
(рис. 6). В этом случае нужно очень
хорошо чувствовать снасть и
внимательно следить, чтобы леска-буксир не
вышла на поверхность воды, иначе
проводка безнадежно испорчена.
Проводка кораблика с кос на
отбойной струе показана на рис. 7 и
особых пояснений не требует, так как
рыболов облавливает участок реки с
одной точки берега, изменяя длину лески
вращением катушки спиннинга.
Таковы основные приемы проводки
кораблика, овладев которыми, рыболов
сможет провести кораблик практически
в любом месте, обойти торчащую из
воды высокую корягу или куст,
обловить суводь, пройти косу или
глубокий залив, не вынимая кораблик из
воды.
Насадки и приемы игры ими.
Основной насадкой для кораблика являются
искусственные мушки. Я не буду
останавливаться на технологии их
изготовления, об этом неоднократно писалось
в рыболовной литературе. Однако дам
один полезный совет. Прежде чем
вязать мушку, крючок следует
обязательно обмакнуть в хороший
влагостойкий клей и дать ему просохнуть, так
как под тельцем мушки металл крючков
быстро ржавеет и теряет прочность.
Для оснастки кораблика годятся и
полиэтиленовые насадки, имеющиеся в
продаже. Рыба охотно их берет, но
немедленно выплевывает, отсюда
предпочтение следует отдавать мушкам с
мягким тельцем, то есть меховым и
вязаным.
В арсенале рыболова должны быть
заблаговременно заготовленные
комплекты разных мушек, имитирующих
дневных и ночных насекомых, которые
преобладают в данной местности.
Леска-буксир оснащается мушками из
разных комплектов. Если в процессе лова
будет замечено, что рыба чаще бьет
по какой-то определенной мушке, то
остальные мушки следует немедленно
заменить на мушки из того же
комплекта. Это не отнимает много времени.
Крепление поводков мушек на леске-
буксире способом петля в петлю
позволяет быстро произвести операцию по
их замене.
Но не только качество мушек
обеспечивает успех лова. Нужно еще
научиться имитировать ими поведение
насекомого. Кораблик позволяет
перемещать мушки по поверхности воды с
разной скоростью, а постоянные мелкие
колебательные движения кончиком
удилища будут имитировать попытку
насекомого взлететь. Если удилище
приподнять и опустить, то мушки взлетят и
вновь упадут на воду. Чередуя эти
движения, рыбу дразнят, заставляя схва-
Рис. б. Проводка методом «мокрой»
мушки
а*.
Рис. 7. Запуск и проводка
на отбойной струе:
1 — точка запуска: 2 — точка лова
7*
99
тить насадку. Мушки должны быть
в постоянном Движении. Неподвижную
мушку, спокойно плывущую по
поверхности воды или под водой, рыба не
берет. Навыки в работе с мушками
приобретаются по мере накопления
практического опыта ловли рыбы
корабликом. Одним из основных условий
успешного лова является интерес к
мушкам мелкой рыбешки. Иногда вода
под мушками буквально кипит от
всплесков мелочи, значит, нужно быть
готовым к поклевке крупной рыбы.
Вываживание пойманной рыбы имеет
свою специфику. Во-первых, удилище
нужно держать горизонтально, как при
проводке кораблика методом мокрой
мушки. Этим достигается уменьшение
угла между поводком и
леской-буксиром. Несоблюдение данного условия
создает реальную угрозу выдернуть
мушку из пасти рыбы. Во-вторых,
застежка лески-буксира не проходит
через тюльпан удилища. Следовательно,
рыболов вынужден вытаскивать рыбу на
берег юзом, впрочем, это имеет свое
преимущество. Рыба не видит
рыболова, выходит на берег без
сопротивления и на 5—10 секунд замирает в шоке.
Этого времени вполне хватает на то,
чтобы поставить катушку на тормоз,
положить удилище на берег, подбежать к
рыбе и взять ее в руки.
Выбор места лова и повадки рыбы.
Следует иметь в виду, что кораблик
все-таки снасть больших водоемов и
требует простора. Водоемы с
заросшими берегами, без чистых кос и пляжей
для ловли рыбы корабликом не годятся.
Основными рыбами Камско-Ураль-
ского бассейна, которые ловятся на
кораблик, являются жерех, голавль, язь,
реже — окунь, щука-травянка и чехонь.
При ловле на кораблик важную роль
играет то обстоятельство, что с
наступлением теплой летней погоды крупная
рыба выходит в сумерки из глубины
в район прибрежных отмелей с
расчетом поживиться мальком или упавшим
в воду насекомым. Этим определяется
и выбор места лова.
Рыболова в первую очередь должны
интересовать любые неровности дна
на отмелях, поэтому знание водоема —
непременное условие успешной
рыбалки. На судоходных реках в незнакомом
месте определиться в выборе места
лова не составляет труда. Нужно
подождать прохода первого крупного
судна и внимательно понаблюдать за
поведением кильваторной волны в
прибрежной зоне. На глубине волна
пологая, без гребешков и брызг, но стоит ей
попасть на мель, картина резко
меняется. Так определяется место ступеньки,
то есть место резкого перехода мели в
глубину или местонахождение банок,
мелей, готовых превратиться в островок.
Именно на этих местах рыболов должен
акцентировать свое внимание и
первую проводку кораблика сделать так,
чтобы мушки прошли над ступенькой.
На несудоходных реках
определиться в выборе места лова сложнее.
Сначала следует тщательно осмотреть
кромку берега. Любые неровности
низкого берега, как правило, имеют свое
продолжение на дне водоема. Их и
нужно облавливать в первую очередь.
Ровные отмели облавливаются ■ наугад
по всей прибрежной зоне, и стоянка
рыбы определяется по ее реакции на
мушки. На малых реках, если позволяет
ширина, прежде всего облавливается
противоположный берег с нависшими
над водой кустами. Но в любой
ситуации рыболов должен помнить, что все
перемещения по берегу нужно
производить без шума, скрытно и подальше
от уреза воды. Эта снасть не требует
взмахов удилища, а распущенная на
20—30 м леска спиннинга
обеспечивает полную маскировку рыболова
удаленностью его от точки лова. Практика
показывает, что наибольшее число
поклевок приходится на зону в
непосредственной близости от берега на
глубинах до 1 м. Исключение из этого
правила составляет жерех, когда кормится
на струе или когда наступает период
массового вылета насекомых и вся
рыба поднимается к поверхности воды.
По характеру поклевки можно
судить о рыбе, не видя ее.
Жерех берет мушку жадно. Сначала
рыболов видит сильный всплеск под
мушками, потом чувствует очень
мощный и резкий рывок. Леска-буксир
проседает в точке крепления поводка так,
что рыболов ясно видит, на какую
мушку поймалась рыба. Далее следует
несколько рывков слабее, и
сопротивление жереха прекращается. На берег
он, если не видит рыболова, выходит
совершенно спокойно. Сходы его редки
и происходят в основном за счет
ошибок при вываживании.
Голавль проявляет постоянный
интерес к мушкам, но берет мушку очень
осторожно. Часто можно видеть всплеск
под мушкой, а потяжки нет. В этих
случаях целесообразно отметить место
стоянки голавля воткнутым в землю
прутиком и вернуться сюда через
10—15 минут. Поклевка обязательно
повторится. При поимке голавля рыбо-
100
лов сначала чувствует сильный рызок
и только потом видит всплеск у мушек.
Сопротивляется голавль в начале и
конце процесса вываживания, но как только
лег на бок, сопротивление прекращает.
Сходы голавля крайне редки. Бывают
дни, когда голавль берет только
мокрую мушку, а на сухую даже не
реагирует, поэтому его ловля требует
применения всего арсенала приемов ловли
на кораблик. Кстати, метод мокрой
мушки устраняет тень на воде от
лески-буксира.
Язь берет мушку часто и очень
своеобразно. Сначала рыболов видит
бурун у одной из мушек. Чем бурун
больше, тем крупнее язь. Этот бурун
иногда долго сопровождает мушку.
Значит, язь уткнулся в мушку и
разглядывает ее. Затем следуют рывок
и несколько всплесков подряд. Язь —
единственная рыба, которая требует
неоднократной сильной подсечки.
Достоверного объяснения этому факту
я не нашел, но предполагаю, что язь,
хватёя мушку, плотно сжимает челюсти
на поводке у самой головки мушки.
Таким образом получается, что крючок
мушки никуда не воткнулся и свободно
лежит в пасти рыбы. Если резкая
подсечка не выдернула мушку из челюстей,
то крючок так и не воткнется в язя и он
выплюнет его сам, когда надоест
держать мушку. На практике так часто
и получается. Сделаешь несколько
подсечек, подведешь язя к самому берегу,
вдруг мушка пулей вылетает из воды
и закручивается вокруг лески-буксира.
Мало того, что сход рыбы, еще и
кораблик нужно вынимать из воды и
распутывать поводок мушки. В общем, язь
самая неудобная корабликовая рыба.
При вываживании язь сопротивляется
вплоть до самого берега, делая
беспорядочные, короткие и не очень
сильные рывки.
Щука-травянка берет мушку не
особенно часто и только на мелких
травянистых перекатах. Ее поклевку трудно
назвать поклевкой. Просто мушка
неожиданно, без рывка и всплеска,
исчезает с поверхности водяы, а
леска-буксир проседает так, будто крючок за
что-то зацепился. После подсечки щука
бурного сопротивления не оказывает
и выводится на берег спокойно.
Удивительным мне кажется то, что мушку
щука берет очень аккуратно, самыми
кончиками челюстей, поэтому за
целость поводка можно н<е опасаться, он
всегда оказывается вне досягаемости
ее зубов. Сходов щуки с крючка в моей
практике не было.
Рис. 8. Возможный вариант
оснащения кораблика
Окунь ловится на кораблик случайно,
когда выходит охотиться на отмели.
Берет мушк-у азартно. Нередко хватает
ее в воздухе, выпрыгивая из воды.
Однако интереса для рыболова с
корабликом не представляет, так как крупные
окуни ловятся крайне редко.
Чехонь берет только мокрую мушку.
В моей практике случаи ловли чехони
происходили в момент вываживания
другой рыбы, то есть когда мушки
были глубоко под водой. Другого опыта
в ловле чехони на кораблик у меня нет.
Основные ошибки начинающих
рыболовов:
1. Забывают, что по кромке берега
нельзя перемещаться.
2. Не следят за положением лески-
буксира и хлопают ею по воде.
3. Пытаются водить кораблик далеко
от берега без всякой на то
необходимости.
4. Ловят в солнечный день, не
учитывая влияния тени лески-буксира на
поведение рыбы.
5. При вываживании рыбы держат
удилище в вертикальном положении
или на конечном этапе вываживания
берут леску в руки.
Возможности кораблика гораздо
шире, чем описано в этой статье. Его
легко превратить в речную жерлицу,
предварительно сняв резинку с
переключателя и оборудовав живцовой
снастью. Не исключено, что оснащение
кораблика снастью по типу самодура
(рис. 8) позволит облавливать им
глубокие места водоема и принесет успех
в ловле других видов рыбы, поэтому
нужны дальнейшие эксперименты.
Несомненно одно — кораблик в ряде
случаев может заменить лодку, особенно
там, где она представляет опасность
на воде и является источником шума.
101
В. Велигоров
Красивая, быстрая, вкусная и глупая
рыба судак. У нас в Днепре ее очень
много, но последнее время экземпляры
в 6—8 кг стали большой редкостью.
Ловится она спиннингом на живца,
на удочки отвесным блеснением.
Поймать судака не трудно, а вот
найти его стоянки намного сложнее.
Особенно это затруднено зимой. Даже
зная его стоянки, не всегда доберешься
до заветного места. Обычно там
промоина. Поэтому в зимние дни
рыболовам приходится довольствоваться
окунем и беленькой рыбкой.
В одном из альманахов была
предложена приманка для ловли судака.
Она выглядела так: большая свинцовая
мормышка с одним крючком № 10—12.
Насадкой служит бычок или пескарь.
Но где брать зимой насадку? Наши
зимники нашли выход. На крючок стали
надевать соленую тюльку (кильку)
длиной 6—7 см. Судак клюет неплохо.
Но поклевок много, а засечек мало.
Однажды ко мне пришел товарищ
и показал большую мормышку, на
крючке которой была укреплена рыбка-
бычок из поролона (белого). Сходство
относительное. Успех же превзошел все
ожидания.
Ловят судака на поролон двумя
способами.
I. Опускают до дна обманку и,
приподняв ее со дна на 10-—15 см и держа
на этом уровне, слегка покачивают.
Если есть поблизости судак, поклевка
последует немедленно.
II. Так же опускают до дна обманку
и медленно начинают ее поднимать,
одновременно слегка покачивая
удилищем. Удилище зимнее, только с
утолщенным концом, чтобы была
возможность делать резкую подсечку.
Обманка-рыбка при поднятии и
покачивании производит движения
хвостиком. Создается впечатление медленно
убегающей рыбки. Этого судак не
потерпит — он обязательно ее схватит.
Чтобы не было сходов и
покалеченных рыб, я немного усовершенствовал
снасть. Под углом 45° к основному
крючку поставил с каждой стороны еще
по крючку, итого стало три крючка
(рис. 1).
После этого сходов почти не стало.
Поролон судак заглатывает очень
глубоко — с хвоста или поперек. Необхо-
Приманка —
поролоновая рыбка
Рис. А. Калабина
димо только, чтобы подсечка была
резкая, короткая, — тогда крючки
глубоко войдут в твердую пасть судака.
Подсеченный судак очень спокойно
идет в лунку.
Если при вываживании судак
подергивает — значит, он засекся не крепко.
Но и в этом случае сходов почти не
бывает. Мелкий судачок (0,5 кг)
попадается редко. Может, снасть великовата
или за крупным он не успевает.
Есть два варианта изготовления
свинцового груза — мормышки, которая в
воде находится в горизонтальном
положении.
Формочку для груза (мормышки)
лучше изготовить из гипса или
алебастра, чем из дюралюминиевых
пластин толщиной 18—20 мм. Заготовку
для мормышки в виде грушки вырезают
из дерева. Хорошо обрабатывают
наждачной бумагой, чтобы поверхность
была гладкой, без выступов и
царапин.
Из фанеры делают формочку
размером 50X60 мм с высотой стенок
20 мм, в которой вырезают углубления
по форме грушки (рис. 2).
Разводят гипс или алебастр водой,
делают кашицу. Заполняют формочку
этой массой и, не давая ей застыть,
вдавливают сделанную из дерева
грушку в эту массу. Дают хорошо застыть,
затем вынимают из формочки гипсовую
половинку вместе с грушкой, снова
заполняют формочку массой и
накладывают на незастывшую массу грушку
с гипсовой половинкой. Следят, чтобы
края формочки совпали с краями
застывшей части и слегка вдавливают.
Продержав несколько минут, снимают
высохшую (верхнюю) часть. Дают
просохнуть второй (нижней). После
высыхания обрабатывают внутреннюю
поверхность заготовок, чтобы они плотно
прилегали одна к другой. Это делается
так: проводят внутренней частью
пластинки по широкому напильнику. Гипс
или алебастр снимается легко. После
этого кладут грушку (мормышку) в
углубление, накладывают вторую
половинку пластины и напильником
выравнивают края сложенных пластин. Можно
заготовки из фанерной формы не
вынимать.
Следующая операция: подготовка
отверстия для заливки свинцом (рис 3).
102
Когда обе половинки сложены, сверлят
сверлом 3 мм отверстие между
пластинами точно по центру тупой части
мормышки. В верхней части
просверливают сверлом 6—7 мм отверстие
глубиной до 2 мм для заливки свинца.
На одной из половинок тонким
ножовочным полотном делают пропил
(рис. 4, а, б) для того, чтобы поместить
иголку, которая при литье создает
отверстие для лески. После заливки
игла свободно вынимается.
Так же, как и для иглы, делают
канавку для крючка (рис. 5). Когда все
подготовлено, можно приступать к
литью. Вставляют в канавку иголку и
крючок (крючок предварительно травят
кислотой). Это лучше делать так:
кусочек ваты смачивают слегка в кислоте
и протирают цевье крючка. Тогда при
Регулировочньи
свинец
1
50
Рис 1
Отверстие
для лески
SO
50
Рис. 2 Место крючка
Z
в
правильно
103
но справедливо это лишь в тех случаях,
когда рыба находится у поверхности
воды на тихом течении. На быстрых
перекатах, у мостов, у поваленных
деревьев стоят голавли, как правило,
довольно спокойно и не очень пугаются
шума и вида человека.
И еще одно замечание общего
характера. Определенная часть
рыболовов, среди них даже более или менее
опытные, считают, что голавля хорошо
ловить только летом. Конечно, лето —
весьма благоприятный период. Но, как
показывает практика ужения этой
осторожной рыбы, голавль клюет во все
времена года, даже зимой ■— не
исключение. Зная особенности ловли голавля,
которые присущи каждому времени
года, можно не сомневаться в успехе
рыбалки.
УЖЕНИЕ ВЕСНОЙ
Этот период ловли голавля
начинается в конце апреля — начале мая
и продолжается почти до середины
июня. Ему присущи свои особенности
в выборе мест, способов ловли и
применения насадок.
После весеннего половодья, когда
вода несколько прогревается и
начинается ее очищение от мути, стаи
голавлей выходят на жировку в места
со средним течением, хрящеватым дном
и глубиною от 1,5 до 3 м. Часто такими
местами являются выходы из ям
несколько выше или ниже перекатов.
В ранние утренние часы неплохо
ловится голавль и на перекатах.
До нереста и в период нереста
ловить голавля можно практически весь
световой день, но лучший клев бывает
утром и вечером. Держится голавль
в это время обычно у дна или
вполводы.
Из снасти лучше всего донные
удочки и переоборудованные под них
спиннинги. Для удержания насадки
у дна применяют достаточно тяжелые
плоские грузила, как скользящие, так
и глухие. Учитывая осторожность рыбы,
использовать слишком толстые лески
и привязывать по нескольку поводков
не следует. Лучше, когда на леске
закрепляется один поводок. Вполне
приемлема леска толщиной 0,3—0,4 мм,
поводок — 0,25—0,30 мм. Крючок № 7
или № 8.
До появления майских жуков голавль
неплохо берет на червя, личинок
майского и навозного жуков, раковую
шейку, мясо ракушки-перловицы и на
небольшого пескаря. Берет эта рыба
и на насадки из теста, катышков и
корочек хлеба. Я бы даже сказал, что
рекомендуемые авторами публикаций по
ловле голавля наживки насекомых
(черный таракан, синий шмель, пер-
лянки, хлебницы) по результативности
не лучше этой насадки.
Берет насадку голавль с ходу и сразу
ее заглатывает, поклевка выражается
в резком изгибе кончика удилища.
Подсекать надо энергично, но плавно.
При резком рывке можно легко
оборвать тонкую леску.
На перекатах ловля, как правило,
производится с береговой косы или
взабродку. Наиболее подходящей для
такой ловли снастью является удочка
с мормышкой без поплавка и грузила.
Удилище длиной 4—5 м оборудуется
пропускными кольцами и катушкой с
запасом лески (0,20—0,25 мм) не менее
25—30 м.
Мормышка с насадкой червя,
опарыша, личинки жука, катышка хлеба или
теста отпускается по течению, а затем
медленно подтягивается. Очень важно,
чтобы приманка чаще находилась у дна
и вполводы, так как течение стремится
постоянно вынести ее на поверхность.
Достигается это частым наклоном
удилища к воде. Поклевка хорошо
ощущается рукой.
После поимки одной-двух рыб клев,
как правило, на некоторое время
прекращается. Поэтому сразу надо
наметить себе поблизости как минимум
еще одно место для ловли.
Мормышки промышленного
изготовления, имеющие небольшой вес и
небольшой по размерам крючок, не
подходят— слишком много промахов при
подсечке и сходов рыбы с крючка.
Лучше всего самодельные мормышки
каплевидной формы длиной 20 мм
с крючком № 6.
Между прочим, описанным
способом ловить голавля можно практически
весь теплый сезон, меняя, в
зависимости от времени, насадку.
Одной из лучших наживок в мае
является майский жук. Вылет жуков
начинается с развертыванием листочков
на березах и осинах. Собирать их
лучше всего рано утром, до восхода
солнца, на опушках березовых и
осиновых рощ. От хорошего сотрясения
дерева жуки сыплются на землю. С
восходом солнца майские жуки выходят
из оцепенения, и собирать их становится
значительно сложнее. На низких
молодых деревцах жуков бывает больше,
чем на высоких и старых. Хранить
жуков следует в деревянной коробочке,
106
которую необходимо держать в тени.
В коробочку нужно положить несколько
небольших веточек березы или осины
с листочками. Крышка коробочки
должна быть с отверстиями.
На майского жука голавля можно
ловить донной, поплавочной удочкой
и нахлыстом. На крючок лучше
насаживать одного крупного жука, небольших
можно и по два. Жало крючка должно
быть оголено. Некоторые рыболовы
перед насаживанием на крючок
отрывают у жука жесткие надкрылья, но,
как я неоднократно убеждался, клев от
этого не улучшается. Есть также
достаточно проверенные сведения о том, что
голавль неплохо берет и на
колорадского жука.
Ближе к лету голавль все чаще
начинает появляться в верхних слоях
воды, и рыболовы переходят на
поплавочную удочку. Удочку следует
оборудовать катушкой и пропускными
кольцами, что при наличии утяжеленного
поплавка позволяет делать дальние
забросы насадки и отпускать последнюю
по течению на довольно значительное
расстояние. Кроме того, бегучая снасть
позволяет использовать тонкие лески,
что немаловажно при ловле этой
осторожной и зоркой рыбы. Леска
толщиной 0,22—0,25 мм при вываживании
вполне выдерживает сопротивление
голавля практически любого веса. Спуск
необходимо делать от 0,5 м до 1 м.
При ловле этой снастью многие
рыболовы закрепляют грузило (дробинку)
на леске в 12—15 см от крючка. Из
своего опыта рекомендую в качестве
грузила использовать небольшую
свинцовую пластинку, навив ее на леску над
колечком крючка. Отсутствие грузила
при наличии утяжеленного поплавка
(есть и сторонники этого) приводит
только к снижению числа поклевок,
особенно в весенне-летний период,
и в этом я неоднократно убеждался.
При ловле голавля яркий поплавок
не подходит, окраска его должна быть
под цвет тех предметов, которые
нередко плывут по воде и рыба к ним
привыкла. Черный, серый,
коричневый — наиболее подходящие цвета.
Поскольку наиболее распространена
ловля голавля поплавочной удочкой,
пользоваться садком для хранения
пойманной рыбы неудобно. Его лучше
заменить холщовой сумкой,
переброшенной на лямке через плечо. Для
сохранности рыбы на дно сумки кладут
достаточное количество влажной травы.
Пойманную рыбу необходимо сразу
переложить травой.
В конце мая появляются гусеницы,
которые являются лакомой пищей для
голавлей. В отдельные годы, когда
гусениц на прибрежных деревьях бывает
много, голавли постоянно находятся
у. поверхности воды в тех местах, где
кроны деревьев низко склоняются к
воде. Такие места без основательной
проверки обходить не следует. Рыба
здесь, даже распуганная при
вываживании, вновь вскоре собирается.
Безусловно, подходить к такому месту и
производить заброс насадки следует очень
осторожно. Нередко приходится не
подходить, а подползать и насадку
забрасывать, не поднимаясь во весь
рост.
ЛЕТНЯЯ ЛОВЛЯ
К началу лета появляется
значительное количество различных
насекомых и на многих реках вода заметно
очищается после весеннего половодья.
Все это способствует тому, что голавли
начинают чаще появляться в верхних
слоях воды и охотиться за упавшими
насекомыми. Но настоящая летняя
ловля этой рыбы начинается не с приходом
календарного лета, а несколько позже.
Это связано с кузнечиками —
прекрасной летней наживкой для голавля.
Появляются они, точнее, достигают
нормальных размеров, только во второй
декаде июня. Главное достоинство этой
наживки состоит в том, что кузнечик,
являясь весьма лакомой пищей для
голавля, хорошо держится на крючке
и позволяет выполнять важные для
ловли этой рыбы дальние забросы.
Продолжается летняя ловля голавля
практически все календарное лето.
Несмотря на то что голавль летом в
общем-то менее капризен в клеве, чем
многие другие рыбы, все-таки
существуют периоды, когда он клюет неважно.
Связано это с сильной жарой в июле,
массовым вылетом береговой поденки
(метлицы) и появлением в июле
большого количества ночных бабочек.
Последнее обстоятельство приводит к
тому, что голавли начинают питаться
ночью и, насытившись, почти перестают
интересоваться пищей днем". Наиболее
успешной ловля бывает в июне и
августе, когда начинает спадать летняя жара
и уменьшается количество насекомых.
Как уже отмечалось, хорошей
наживкой для ловли голавля являются
кузнечики. Для наживки могут
использоваться как крупные, так и мелкие
насекомые. Голавль отдает
предпочтение темным и немясистым кузнечикам.
107
Крючок для ловли на кузнечика берется
прямой, с нормальней длиной цевья,
с круглым загибом, № 8—9. Жало его
должно быть хорошо отточенным.
Крупного кузнечика следует насаживать
на крючок одного, мелких — по
нескольку штук. Вводить крючок в тело
насекомого надо со стороны спинки
ниже головы, жало обязательно
выводить наружу. Перед наживлением на
крючок кузнечикам следует обламывать
длинные ноги. Берет голавль на
кузнечика, можно сказать, безотказно и
преимущественно у поверхности или в
самых верхних слоях воды.
Ловля донными удочками летом
продолжается, но не столь успешно, как
весной. Основными снастями для ловли
становятся нахлестовая и поплавочная
удочки. Успешно можно использовать
спиннинг, оборудованный поплавком-
грузом. Утяжеленный свинцом
поплавок, который можно сделать из пробки,
дерева, пенопласта, позволяет делать
дальние и прицельные забросы.
Спиннинг с поплавком-грузом —
довольно уловистая снасть, позволяющая
рыболову без особой маскировки не
только выполнять дальние прицельные
забросы, но и отпускать насадку по
течению на значительное расстояние,
которое позволяет облавливать порой
такие места, куда с другой снастью не
подойдешь.
Весьма эффективной на протяжении
всего летнего периода и увлекательной
в эмоциональном отношении является
нахлыстовая удочка. Но, к сожалению,
в нашей стране нахлыст не получил той
популярности, которой он пользуется
не меньше, чем спиннинг, во многих
странах. Нахлыст пока у нас — удел
отдельных энтузиастов. Несмотря на
достаточно хорошие теоретические
выкладки и рекомендации по ловле этим
способом, не раз публиковавшиеся
в литературе по ловле рыбы, нахлыст
не получает права широкой прописки
из-за отсутствия производственной
базы. Нет в продаже нахлыстовых удилищ,
катушек, даже мушек и настоящей
конической лески, которую не так уж
просто изготовить самому.
В качестве наживки для ловли
голавля в верхних слоях воды можно, кроме
кузнечиков, использовать практически
всех летающих, прыгающих и
ползающих насекомых: бабочек, стрекоз,
оводов, крупных мух, различных гусениц
и др.
При ловле голавля нахлыстом,
поплавочной удочкой и спиннингом с
поплавком-грузом лучшие места — у
перекатов, вблизи струй падающей с
плотин воды, ниже, а иногда и выше
мостов, у нижней по течению
оконечности островов, у кромки водной
растительности, под нависшими над водой
кустами и деревьями, у подветренного
крутого берега, на отмелях, на которые
выгоняют скот в жаркое время дня.
Весьма успешной бывает ловля в
местах сужения реки. Определить
возможное место нахождения рыбы можно
и по ее интенсивной игре в тихую
погоду, по направлению основной струи,
несущей пену, различный мусор, а
вместе с ним и упавших в воду насекомых.
При ловле как с берега, так и с
лодки следует двигаться вниз по течению,
так как сорвавшаяся рыба почти всегда
бросается вверх по течению и
распугивает рыбу на уже обловленных участках
реки.
Поклевка у голавля летом
выражается в мгновенном, без всяких колебаний,
уходе поплавка под воду. Немедленно
должна последовать подсечка, и чем
длиннее леска, тем подсечка должна
быть размашистее.
На течении, схватив наживку, голавль
обычно уходит в сторону, быстро
заглатывая ее на ходу. Некоторые рыболовы
используют эту особенность рыбы при
ловле на так называемые поставушки,
рассчитанные на самоподсечку.
Что представляет собой поставушка?
Берется гибкий, но с достаточной
жесткостью ивовый или черемуховый пруток
длиной 2—2,5 м. Леска длиной 1,5—2 м
с крючком № 9 или № 10 без поплавка
и грузила привязывается к вершинке
прутика, а комель крепко втыкается
с наклоном 60° в берег на поворотах
реки, где имеются водовороты и
проходит граница слабого и сильного
.течений. Наживка — крупный кузнечик,
малек или небольшой лягушонок. Леску,
как правило, тоньше 0,3 мм не ставят,
так как порой попадаются довольно
крупные экземпляры. Способ ловли,
конечно, малоспортивный и может
применяться попутно с активной ловлей.
Нередко бывает, что три-четыре
поставушки за день дают солидную прибавку
к улову.
Особо хочется поделиться своими
соображениями и опытом ловли крупных
голавлей. Надо откровенно сказать —
крупный голавль становится все более
редкой добычей рыболова даже в
местах, где он достаточно многочислен.
Активное вмешательство человека в
природу не только сузило жизненное
пространство этой рыбы, но и сделало
ее исключительно осторожной. И если
108
в настоящее время небольшие и
средние голавли еще довольно часто
показываются у поверхности воды, охотясь
за насекомыми, то о крупных
экземплярах этого уже не скажешь.
В летний период крупные голавли
в большинстве случаев предпочитают
кормиться рано утром, поздно вечером
и даже ночью. Для этого они выходят
на перекаты, но держатся не на самом
перекате, а в углублениях или ямах
с более или менее спокойным течением
в начале или в конце его. В ожидании
добычи стоят голавли у дна, прячась за
его неровности или используя
какие-либо другие укрытия (коряги, камни, сваи
и т. п.). Конечно, поймать крупного
голавля (имеются в виду экземпляры
от 800 г и более) не просто. Редко
такой голавль соблазняется кузнечиком,
блесной и даже живцом, хотя большей
частью питается мелкой рыбой. Но
изобретательными рыболовами предложен
способ ловли, при котором крупные
голавли не так уж редко становятся
трофеями рыболовов, и на практике
я в этом неоднократно убеждался.
Суть ловли заключается в проводке
наживки — нескольких мальков,
отдельно насаженных на одинарные крючки.
Мальки должны находиться в 10—15 см
от дна. Как правило, глубина мест
ловли колеблется от 1 до 2 м. Мальки
величиной 5—6 см, не обязательно
живые, насаживаются за хвостовую часть
на крючки № 9—10. Достаточно иметь
три крючка. Они привязываются на
коротких (5—6 см) поводках,
расстояние между которыми—10—12 см.
Выше верхнего крючка (на 8—10 см) на
леске закрепляется грузило. Основная
леска 0,30 мм, поводки — 0,25 мм.
Естественно, возникает вопрос:
почему в снасти должно быть три крючка?
Выявлено это чисто экспериментально
по наибольшему количеству поклевок.
Полагаю, что именно наличие трех
рыбок, находящихся рядом, создает
имитацию стайки, разжигающей
хищнический инстинкт голавля, у которого
появляется желание немедленно
схватить одну из них. Кроме того, известно,
что любая хищная рыба предпочитает
ворваться в стайку и схватить рыбку,
чем гоняться за одной. При поклевке
Делать мгновенно подсечку не
рекомендуется. Практика показывает, что
сходов рыбы и промахов при подсечке
бывает меньше, если после поклевки
сделать паузу в 2—3 сек.
Летом голавль находится в своей
лучшей форме. Попав на крючок,
оказывает упорное сопротивление,
отчаянно борясь за свою жизнь. Вываживание
крупного голавля доставляет рыболову
большое удовольствие, но форсировать
события при этом не следует, так как
бурное сопротивление рыбы
продолжается недолго.
ОСЕННЯЯ ЛОВЛЯ
Начинается осенний период ловли
голавля в сентябре и заканчивается
с ощутимым похолоданием в октябре,
но иногда при погожем октябре клев
продолжается почти до ноября.
Уже в конце августа при заметном
снижении температуры воздуха и воды
голавли покидают отмели и держатся
на более глубоких местах со средним
течением.
С приходом осени насекомых
становится меньше, а жор голавля в начале
сентября, как правило, усиливается.
Следует учитывать, что с похолоданием
воды снижается активность рыбы. Клев
происходит в погожие дни, после
восхода солнца и некоторого прогрева
воды, где-то не раньше 9—10 часов
утра. Часто голавль в начале осени
держится у обрывистых берегов, где
имеется значительная глубина и есть
небольшое течение. В таких местах
ловить можно поплавочной удочкой,
пуская насадку не выше 0,5 м от дна.
Для насадки используются кузнечики,
гусеницы, катышки хлеба или теста.
Хорошие результаты в сентябре дает
ловля впроводку на лягушонка. Причем
нередко попадаются довольно крупные
экземпляры. Для ловли используется
спиннинговое удилище с катушкой или
проводочная удочка повышенной
прочности. Обычная проводочная удочка,
рассчитанная на ловлю плотвы и
подлещиков, не подойдет. Оснащение
удочки: леска диаметром 0,25—0,30 мм,
запас на катушке не менее 50 м, крючок
№ 10—12, неяркий поплавок. В
качестве наживки используют обыкновенных
травянистых лягушат величиной с
крупный грецкий орех, насаживая их за
кожицу спинки. На лягушат меньшего
размера обычно попадаются небольшие
голавли. Грузило закрепляют в 20—25 см
от крючка — это расстояние
обеспечивает свободное движение лягушонка.
Ловлю следует производить на
глубоких местах в начале или конце
переката, у поваленных деревьев, под
нависшими над водой кустами, ниже устья
небольших речек и ручьев.
Лягушонка пускают по течению в
1,5—2 м от поверхности. Если наживка
проплыла 20—30 м и не последовало
109
поклевки, проводку повторяют. Этим
способом удобно ловить с лодки,
устанавливая ее на якоря. Долго
задерживаться на одном месте не имеет
смысла, после десятка безуспешных
проводок лучше сменить место. Но если вы
нашли стоянку рыбы, то не следует
торопиться менять место после
вываживания одного-двух голавлей. Лучше на
некоторое время прекратить ловлю.
Распуганная при вываживании рыба
быстро возвращается к месту стоянки
или кормежки. В осенний период для
голавля это характерно. При поклевке
поплавок мгновенно исчезает под
водой, но торопиться с подсечкой не
следует, голавль должен лягушонка
заглотить. Только после некоторой паузы
надо сделать энергичную подсечку.
Клев осенью нередко продолжается
в течение всего светового дня. Кроме
голавля, на лягушонка иногда
попадаются жерех, щука и сом.
К концу сентября, когда голавль
практически перестает клевать на
поплавочные снасти, нужно переходить на
донные удочки. При ловле донными
удочками в сентябре клев значительно
выше, чем в летний период, но в
октябре заметно спадает, хотя и
продолжается почти до появления ледяных
закраин у берегов. Объясняется это
значительным охлаждением воды и
снижением активности рыбы. Голавль
больше стоит в ямах и лишь в погожие
дни выходит покормиться.
Искать голавля в октябре надо на
глубине. Для зимовки он выбирает
наиболее глубокие участки реки с резко
выраженными неровностями дна и
достаточно захламленные. Кормиться, как
уже отмечалось, выходит в погожие
дни, но далеко от своей ямы не уходит.
Ловить можно на яме и на выходах
из нее. На перекатах его уже не бывает,
но на песчаных отмелях глубиной
2,5—3 м со средним течением иногда
появляется.
Применяемые насадки: небольшой
пескарь, лягушонок, пучок червей,
раковая шейка. Берет голавль на хлеб
и тесто, но значительно хуже. Неплохие
результаты дает ловля на кусочки сырой
печени и куриные кишки.
Поклевки большей частью
наблюдаются в погожие дни только часам
к одиннадцати, когда солнце начинает
пригревать. Они уже не такие резкие,
как летом, но достаточно уверенные:
леска при подвешенном
грузе-сигнализаторе заметно натягивается, а при
отсутствии сигнализатора кончик
удилища наклоняется к воде.
ПОДЛЕДНАЯ ЛОВЛЯ
Поймать голавля зимой удается
далеко не каждому рыболову даже
в местах, где он достаточно
многочислен. Возможно, по этой причине
определенная часть рыболовов считает, что
эта рыба зимой вообще не ловится.
Однако, исходя из своего опыта и опыта
других рыболовов, могу сказать, что это
мнение ошибочно. Голавль по
перволедыо и в конце зимы ведет достаточно
активный образ жизни, и опытные
рыболовы его успешно ловят практически
до глухого периода.
В сильные морозы охотиться за ним
бесполезно, в это время он неподвижно
стоит в своих зимовальных ямах и
пищей не интересуется. Но в устойчивые
оттепели с небольшими (до — 5°)
морозами выходит покормиться на песчаные
отмели с умеренным течением и
глубиной 2,5—3 м, расположенные недалеко
от мест зимовки. Опытные рыболовы
еще в теплое время заранее подмечают
такие места. Это, как правило, глубокие
и захламленные участки омутов ниже
перекатов, с резко выраженными
неровностями дна и с небольшим
течением. Песчаные отмели, на которые
выходит голавль покормиться, следует
искать по течению выше мест стоянок.
При ловле нельзя забывать, что
голавль и зимой очень пуглив и
осторожен. Шум ледобура, удары
различными предметами по льду,
неосторожное движение по нему могут порой
надолго отпугнуть рыбу от места
ужения.
• К пробуренным лункам следует
подходить осторожно и не ранее как через
20—30 мин. Затемнять лунки надо
обязательно. В перволедье, по еще
прозрачному льду, место в районе лунки
надо маскировать. Для этой цели
можно, если нет с собой подходящей
подстилки, использовать почти всегда
имеющийся подручный материал —
тростник и камыш.
По первому льду, особенно в
солнечные дни, неплохо берет голавль на
небольшие, не более 3—4 см, блесны
белого цвета, которые при падении
делают небольшие зигзаги. Блеснение
производится у дна — голавль зимой
очень редко поднимается вполводы.
Резкие рывки приманки на высоту более
40—50 см делать не следует.
Небольшие рывки на 20—30 см лучше
чередовать с короткими, не более 1,5—2 сек,
паузами. Наиболее часто хватка
приманки происходит в момент рывка после
паузы.
ПО
Опыт показывает, что голавля по
первому и последнему льду можно
успешно ловить на поплавочную удочку
и на удочку с мормышкой. Что можно
применять в качестве насадки? Малек,
червь, мотыль, ручейник, сырая печень,
куриные кишки — вполне подойдут для
ловли в этот период. Но хочу заметить,
что при ужении рыбы мы порой
сталкиваемся с клевом на такие насадки,
которые, казалось бы, меньше всего в
данное время должны привлекать рыбу.
Вот случай из моей практики. Как-то
в начале января в довольно
продолжительную оттепель ловил я на одной из
волжских проток плотву. Она неплохо
брала на тесто, сдобренное
подсолнечным маслом. Во время затишья в клеве
отправился я на поиски новых мест.
Опустив в одну из пробуренных мною
лунок мормышку, обнаружил, что
течение заметно сносит мою легкую
приманку. Решил поискать место, где
течение поменьше. Но, как только начал
вытаскивать приманку, ощутил
небольшой рывок. Инстинктивно сделал
короткую подсечку и почувствовал на конце
лески приличную тяжесть и рывки
рыбы. Тонкая (0,12 мм) леска натянулась
до предела, но я успел вовремя
стравить с катушки часть лески. Через
некоторое время осторожно завел рыбу
в лунку и, подхватив ее рукой, выбросил
на лед. Каково же было мое удивление,
когда в этой красноперой рыбе,
весящей не менее 700—800 г, узнал голавля.
Вскоре и в другой лунке произошла
поклевка, но, сделав подсечку, я не
сумел своевременно спустить с катушки
леску, и она, натянувшись до предела,
оборвалась. Больше поклевок голавля
не было.
Через день я снова пришел на это
место. Мормышки были взяты
покрупнее, а на j/дочку поставил леску
диаметром 0,18 мм. Первого голавля
поймал примерно через час после рассвета.
Клев продолжался до 12 часов. Шесть
голавлей весом 500—800 г стали моим
уловом. Вот вам и середина зимы,
и сугубо летняя насадка!
Несколько позже я познакомился
с одним старым рыболовом, который
частенько ловил голавлей в этой
протоке и, что характерно, — на тесто. Я
к этой насадке пришел случайно, а он
путем наблюдений и экспериментов.
Не буду кривить душой, такие
насадки, как домашний сверчок и таракан,
о которых нередко упоминают
некоторые авторы публикаций, я не пробовал
и ничего определенного сказать не
могу. Не раз приходилось мне ловить
голавлей на насадку из теста, и уловы,
прямо скажу, бывали неплохими.
Мудрая народная поговорка по этому
поводу говорит: «От добра добра не ищут!»
При ловле хорошо себя
зарекомендовала самодельная мормышка в
форме удлиненной капли (длина 2 см без
крючка), сделанная из свинца и
посеребренная. Оснащается мормышка
крючком № 5 или № 6. Частоту и
амплитуду колебаний приманки следует
делать такими же, как и при ловле
окуня в это время. Мормышку
поднимать от дна более 50—60 см нет
необходимости, так как голавль зимой
держится преимущественно у дна. Чаще
всего голавль хватаех приманку в
момент ее подъема. Удочку необходимо
оснастить чувствительным кивком,
катушкой и леской не толще 0,20 мм.
Более толстая леска сокращает
количество поклевок.
Поклевка у голавля зимой
выражается в резком изгибе кивка. Подсечка
должна быть не очень сильной, но
достаточно уверенной. Попавшийся
голавль вначале делает довольно сильные
и резкие рывки в стороны, но быстро
устает и почти без сопротивления идет
к лунке. Для вываживания из лунки
крупных экземпляров рыбы лучше
пользоваться багориком.
Ловля голавля зимой
высокоспортивна и требует от рыболова не только
большой физической нагрузки
(приходится делать много перемещений по
водоему и бурить лунки в поисках
мест нахождения рыбы), но и
большого терпения, так как даже при всех
благоприятных условиях поклевок
бывает не так уж много.
К концу января голавль совсем
перестает проявлять интерес к пище, и
ловля его прекращается до второй
половины марта. С проникновением талой
воды под лед голавль освобождается
от зимнего оцепенения и покидает
зимовальные ямы. Искать его уже надо
недалеко от берега с песчаным или
глинистым дном на глубине 2—3 м
с умеренным течением.
Ловля голавля по последнему льду
бывает весьма успешной. В это время
используются практически все снасти
и насадки, применяющиеся для
подледной ловли. Изголодавшись за
длительный перерыв в питании, голавль клюет
хорошо и насадку порой берет очень
жадно: Нередко в это время
попадаются такие экземпляры, о которых летом
лишь приходится мечтать. Следует
учитывать, что голавль в это время нередко
поднимается и в верхние слои воды.
111
Попавшись на крючок, оказывает уже
достаточно упорное сопротивление.
Проявлять излишнюю поспешность при
вываживании более или менее крупных
рыб не следует, особенно если леска
тонкая. Только после того, как рыба
достаточно утомится, ее можно смело
подводить к лунке.
Из опыта ловли
рыбы на отмелях
Кто из рыболовов ловит рыбу на
прибрежных отмелях, где глубина не
превышает 1 м? Новички и
малоопытные! Вряд ли я ошибусь, если так
отвечу. Ведь подавляющее большинство
более или менее опытных рыболовов
предпочитают искать рыбацкую удачу
на глубине. Трудно, конечно, оспаривать
известную истину: «Рыба ищет, где
глубже...», в справедливости которой
многие из нас неоднократно
убеждались на практике. Однако практика
говорит и о том, что на прибрежных
отмелях можно с успехом ловить не
только мелочь, но и вполне приличную
рыбу. Порой нам просто трудно
психологически преодолеть укоренившиеся
в сознании привычки и убеждения.
Отмели в жизни подводных
обитателей играют весьма существенную
роль, и их в определенное время
посещает много всякой рыбы, как
мирной, так и хищной. Важно и то, что
в каждом времени года существуют
свои особенности жизни на отмелях
и поведения подводных обитателей' на
них, с которыми при ловле рыбы
следует считаться. В течение ряда лет при
ловле на отмелях мне не раз случалось
наблюдать довольно интересные
случаи, которые я постарался обобщить
и проверить на практике. Постепенно
сформировались и навыки такой ловли
как в период открытой воды, так и со
льда. И вот с ними, а также с
некоторыми случаями из своей практики,
как мне представляется, ломающими
наши представления об отмелях, как
о неперспективных местах для ловли
рыбы, хочу поделиться с рыболовами.
ОСОБЕННОСТИ' ЛОВЛИ
ПО ОТКРЫТОЙ ВОДЕ
На всем протяжении сезона
открытой воды отмели являются местом,
где многие рыбы находят себе
достаточное количество корма в виде
растительности, планктона и множества
различных простейших организмов.
Естественно, в этот период отмели
посещает практически вся рыба, даже лещ
и судак — типично глубоководные
рыбы — не являются в этом отношении
исключением. А для щуки (небольшие
и средние экземпляры), красноперки,
небольшого и среднего окуня и
частично плотвы травянистые отмели являются
на весь летний период постоянным
местом обитания. Кроме того, частыми
гостями отмелей являются карп, карась,
линь, язь.
Что касается ловли, то наиболее
успешной она бывает весной (конец
апреля, май, начало июня). Готовясь
к нересту, изголодавшаяся за зиму
рыба, привлекаемая теплом и кормом,
большими косяками выходит на отмели.
Где и как лучше ловить в это время
рыбу? Известно, что водные растения
и организмы начинают наиболее
интенсивно развиваться в самых
прогреваемых участках водоема. Такими местами
являются отмели на солнцепеке, у
северных берегов, и у них чаще всего
наблюдается скопление рыбы. Успех
при ловле не в 'последнюю очередь
зависит в это время и от ветра.
Наиболее благоприятным является
небольшой или умеренный ветер южного
направления, который не уносит с
северных отмелей прогретый слой воды
с кормом. В такой момент можно
ожидать хороший клев даже на самых
малых глубинах, во что порой даже
трудно поверить. Для убедительности
приведу пример из своей практики.
Как-то в одну из недавних весен
ловил я на пруду рыбу. Пруд этот для
рыболовов представлял немалый
интерес, так как в нем водился карп-карась,
вес которого достигал 600—800 г. В тот
день на берегах водоема сидело
немало рыболовов, но утро не принесло
успеха практически никому. Около 9
часов я заметил, что у северного берега,
почти на самой мели, начала
вскидываться из воды рыба. Подплыл на лодке
поближе к этому месту. Встал на якорь
метрах в двадцати пяти от берега.
Глубина здесь оказалась около 70 см.
Подбросил к поплавкам удочек немного
прикормки и стал ждать поклевок.
Глубина ловли вроде бы для этого времени
самая подходящая, но, просидев больше
часа, так и не увидел ни одной
поклевки. Решил еще приблизиться к берегу.
Глубина уже оказалась около 30—35 см.
Появились большие сомнения в
целесообразности ловли на такой глубине, но
решил все же попробовать. Минут
через пять поплавок одной из моих
112
удочек вдруг с ускорением пошел
в сторону. Коротким рывком удилища
делаю подсечку — и вот она,
долгожданная добыча, пружинит гибкое
удилище. Карп-карась весом 600—700 г.
Через несколько минут скрылся под
воду поплавок другой удочки. Опять
примерно такой же карп-карась. После
четвертой пойманной рыбы начали
подниматься со всех мест сидящие
неподалеку от меня на'берегу рыболовы.
Пока они собирали снасти и шли к
моему месту, еще две рыбы стали моими
трофеями. Честно говоря, я не
предполагал даже, что с такой глубины могла
ловиться рыба приличных размеров.
По всей видимости, участок
прибрежного мелководья был богат кормом
и рыба держалась возле него.
В дальнейшем, как и следовало
ожидать, клев прекратился. И здесь хочется
сказать несколько слов об этике
рыболова. Не раз мне приходилось быть
свидетелем, как к удачливому рыболову
сбегались менее удачливые и буквально
«обуривали» его зимой, а летом
забрасывали свои снасти прямо к поплавкам
его удочек. Результат таких действий
известен — прекращение клева и
испорченное настроение «удачника».
Конечно, настоящий рыболов подобного
не допустит, но, к сожалению, такие
случаи бывают часто.
Перед нерестом на отмелях у
зарослей тростника и камыша наблюдается
значительное скопление плотвы,
густеры, красноперки. Наиболее успешной
ловля бывает при нахождении насадки
в непосредственной близости от
тростниковой или камышовой «стены», и чем
частокол растений реже, тем больше
рыбы держится у нее. Рыба в поисках
пищи часто движется вдоль «стены»
и любит, как я заметил, задерживаться
там, где в «стене» имеются просветы.
Очевидно, в таких местах рыба
чувствует себя более безопасно, так как
при возникновении опасности есть
возможность уйти в укрытие. Вот таким
местам и следует отдавать
предпочтение.
Летом отмели с появлением
растительности, водных организмов и
мальков становятся объектом внимания
разнообразных рыб — как мирных, так
и хищных. В это время не только
мелкие рыбешки и постоянно
охотящиеся за ними щуки и окуни, как
некоторым это представляется, составляют
здесь рыбье население. Часто посещает
отмели в этот период и сом,
небольшие и средние экземпляры которого
частенько по ночам выходят
поохотиться на мелкую рыбешку. Что касается
крупных рыб, то и они здесь бывают,
ожидать их можно на отмелях поздно
вечером, ночью и рано утром.
Ловить рыбу на отмелях можно
поплавочной и донной удочкой, но в
ходу все-таки больше поплавочная удочка,
обладающая в данном случае более
широкими возможностями. Хороши для
ловли легкие и длинные
телескопические удилища. Удочку желательно
оборудовать пропускными кольцами и
небольшой катушкой — такой снастью
легче манипулировать при ловле
(удлинять или укорачивать при
необходимости леску) и вываживать рыбу. Леска
должна быть не толще 0,17—0,20 мм,
лучше ее покрасить в голубой или
желтый цвет в зависимости от степени
прозрачности воды. Поплавок должен
быть небольшим, лучше из птичьего
пера, его следует покрасить в неяркие
цвета (серый, зеленый, черный). Спуск
надо делать таким, чтобы насадка
с крючком находилась в нескольких
сантиметрах от дна, а при ловле карпа
и линя лежала на дне вместе с
небольшим грузилом (дробинка).
Ловить рыбу на отмелях можно как
с берега, так и с лодки. С последней,
конечно, значительно расширяются
возможности в выборе мест, особенно на
водохранилищах. Пользуясь длинными
удилищами, можно успешно ловить
рыбу в прогалах водной растительности.
Но ловля среди водной растительности
нередко сопряжена с зацепами и
потерей рыбы при вываживании, даже при
наличии крепкого удилища и достаточно
прочной лески. Я предпочитаю летом
(на практике это себя оправдало)
ловить рыбу на очищенных от
водорослей местах вблизи камышовых или
тростниковых зарослей. Надо только не
полениться залезть в воду и расчистить
от водорослей место ловли. Могу
сказать, что труд ваш не пропадет —
поднятая при расчистке муть положительно
сказывается на клеве, а вываживание
рыбы происходит без особых опасений
за исход борьбы (порой попадаются
довольно крупные экземпляры линя,
язя, красноперки, плотвы, особенно на
утренних зорьках).
Существенная роль в обеспечении
успеха при ловле принадлежит
маскировке рыболова. Конечно, можно
использовать для этой цели заросли
прибрежной растительности, что
нередко и делается, но на чистых и
очищенных от водорослей местах рыба с
небольшой глубины видит довольно
далеко. Рыболову в этом случае следует
113
находиться на таком расстоянии от
места лова, которое не вызывает у рыбы
особой настороженности. Практика
показала, что поплавки удочек в данном
случае должны находиться на
расстоянии не менее 8—10 м от рыболова.
Замечено, что рыба меньше боится
рыболова, находящегося в лодке, чем
сидящего и тем более стоящего на
берегу. А легко выполнить заброс на
указанное расстояние можно только
с помощью удочки, оборудованной
пропускными кольцами и катушкой.
Неплохо в летний период ловятся
и хищники, в основном щука и окунь.
Некоторые рыболовы почти на
протяжении всего сезона открытой воды
предпочитают на отмелях ловить
хищников на живца. Они выработали
-довольно рациональные приемы ловли на
живца поплавочной удочкой.
Суть состоит в том, что рыболов,
двигаясь на лодке вдоль берега, делает
короткие остановки и облавливает на
отмелях наиболее вероятные места
обитания хищников (повороты, сужения,
небольшие мыски, закоряженные
участки, небольшие заводи). Снасть —
поплавочная удочка, состоящая из довольно
длинного (4—4,5 м) и крепкого
удилища, оборудованного пропускными
кольцами и катушкой с леской 0,30—
0,40 мм, — забрасывается на чистые
места, но недалеко от водорослей,
коряжника, камышовых или
тростниковых зарослей. Наживка — небольшая
плотвичка. Опыт показывает, что при
отсутствии поклевки сидеть на одном
месте более 15—20 минут не имеет
смысла. Остановок за день приходится
делать немало, но за свой труд рыболов
нередко бывает вознагражден уловом,
который зачастую значительно
превосходит уловы спиннингистов в это время.
С осенними похолоданиями клев
рыбы на отмелях заметно ослабевает, но
в погожие дни рыба выходит на отмели
и неплохо клюет нередко в течение
всего дня. Заметно активизируются
в это время на отмелях хищники. В
тихие солнечные дни, особенно на
отмелях северных берегов, нередко можно
наблюдать и щучьи всплески, и
окуневые бои. Многие рыболовы в это время
переключаются на ловлю хищников
спиннингом. Наиболее часто успех
приходит при проводке приманки вдоль
камышовой или тростниковой «стены»,
где нередко, затаившись в зарослях,
стоят щуки. Приманку лучше вести
недалеко от поверхности — это сокращает
количество зацепов за водоросли и
увеличивает вероятность хватки. В осенний
период, когда вода отличается высокой
степенью прозрачности, можно
наблюдать, как щука сопровождает блесну,
но не берет ее. Чаще всего это —
сигнал, говорящий о том, что приманку
следует сменить.
Ловля щуки и окуня на отмелях
продолжается до самого ледостава.
Известно, что щука ловится на более
крупные приманки, чем окунь. Нередко
при ловле щуки случается попадать
на жирующие стаи окуней, и порой
довольно крупных. Полезно на рыбалке
для таких случаев иметь второй
спиннинг с небольшой блесной. Но даже
и при одном спиннинге, если к леске
выше блесны на 25—30 см привязать
короткий поводок с белой
хлорвиниловой трубочкой на цевье крючка, можно
с успехом ловить не только щуку, но
и окуня. Причем дополнительная
приманка повышает уловистость снасти.
ПОДЛЕДНАЯ ЛОВЛЯ
С образованием ледостава жизнь
на отмелях не замирает. Картина ее,
конечно, меняется, но не так
значительно, как некоторым представляется.
В перволедье плотва, красноперка,
язь еще частенько заглядывают на
отмели, а окунь и щука весьма активно
продолжают посещать их. Многие
рыболовы в этот период предпочитают
ловить рыбу на глубинах 1,5—2,5 м,
считая их наиболее результативными,
а мелководные отмели игнорируют.
В свое время я тоже не был
исключением из числа упомянутых
рыболовов. Но вот как-то в начале одной из
зим случилось так, что после долгих
и безуспешных поисков окуня на так
называемых результативных местах
зашел в одну заводь с тростниковыми
зарослями с намерением укрыться от
ветра и перекусить. Однако события
вскоре развернулись так, что
перекусить мне не удалось.
Подчиняясь многолетней привычке,
пробурил лунку. Опустил в нее
мормышку с насадкой мотыля. Глубина —
не более 70 см вместе со льдом
(толщина льда в это время была около
30 см). И, откровенно говоря, только
по привычке решил немного поиграть
приманкой. «Ну, что еще? — с
недовольством подумал, когда кивок вдруг
при подъеме приманки изогнулся
вниз. — Наверное, водоросли зацепил».
На всякий случай все-таки сделал
подсечку — и сразу почувствовал
довольно приличную тяжесть и рывки
упирающейся рыбы. И вот уже рыба
114
на льду. Горбач граммов на 800. «Окунь
ведь может быть не один», —
мелькнула мысль, и я попытался как можно
быстрее отправить приманку в лунку.
Но вот беда — сорвана насадка.
Закоченевшие на морозе и ветру пальцы
плохо слушаются, и не так уж быстро,
как этого хотелось бы, удалось насадить
на крючок мормышки мотыля. Наконец,
приманка опущена в лунку. Почти тут
же последовала поклевка — и опять
крупный окунь. Уже позже я понял,
что в данном случае можно было не
мучиться с насадкой и не тратить на
это время. Жирующие окуни, как
правило, хорошо берут на любую,
находящуюся в движении, приманку без
всякой насадки. Еще двух окуней средней
величины вытащил я из этой лунки,
и клев прекратился. Быстро пробурил
еще несколько лунок, и редкая из них
не принесла удачи. Почти до сумерек
пробыл я в этой заводи и оказался
с хорошим уловом.
Несколько позже я познакомился
с рыболовом, который почти на
протяжении всей зимы ловит крупных окуней,
а нередко и щук в зарослях тростника
и камыша, конечно, имеются в виду
небольшие и чистые участки.
Уверен, что определенная часть
рыболовов это сообщение воспримет если
не с недоумением, то с большой долей
неверия. Лично мое недоумение по
поводу сидящего в зарослях камыша
рыболова развеяно было его уловом —
десятком крупных окуней и щукой.
При ловле на отмелях, в том числе
и в зарослях тростника и камыша,
главное, чтобы глубина подо льдом
в месте лова была не менее 20 см.
Необходимо при этом помнить, что
рыба находится практически у вас «под
ногами». Поэтому соблюдение тишины
и осторожности при перемещении по
льду — важнейшие факторы в
обеспечении успеха ловли. Крупный окунь, как
и всякая крупная рыба, пуглив и
достаточно осторожен, и ошибается тот, кто
считает, что эта рыба шума не боится.
Необходимо в выбранном месте на
определенном удалении друг от друга
пробурить несколько лунок. Расстояние
между лунками, как показал опыт,
должно быть не менее 4—5 м. В
обязательном порядке их следует затемнить,
чтобы полностью исключить попадание
света в подледное пространство.
Желательно ловлю начинать не сразу, а
спустя некоторое время (8—10 мин).
Подходить к лункам надо осторожно,
для прохода приманки палочкой
делается отверстие.
Окунь на отмели выходит в
одиночку (крупные экземпляры) или
небольшими стайками, и чаще всего не с
рассвета, а спустя некоторое время
(40—60 мин). Наиболее удачной бывает
ловля в небольших заводях. Окуни, как
мне представляется, устраивая на
мальков коллективную охоту, загоняют их
в заводь для более легкой расправы.
Наиболее крупные экземпляры этой
рыбы, как я неоднократно замечал,
нередко становятся нахлебниками у
своих более мелких собратьев. Зайдя
в заводь и выбрав в зарослях
подводной растительности удобное для засады
место, они предпочитают ждать, когда
мальков загонят в заводь. В это время
внимание находящегося в засаде окуня
привлекает все, что поблизости
движется и шевелится.
Из приманок подходят блесна и
мормышка, однако мормышке с насадкой
малька или кисточки мотыля окунь
все-таки отдает предпочтение. Леску
с учетом ловли крупных экземпляров
окуня и форсированного вываживания
следует применять не тоньше 0,20 мм.
Резкие и энергичные движения
приманки при ловле не подходят —они
только настораживают рыбу,
находящуюся в весьма ограниченном
подледном пространстве. Приемлемы
небольшие колебательные движения
мормышки с незначительным подъемом
и опусканием, сопровождающиеся
непродолжительными паузами. Играть
приманкой следует значительно
дольше, чем при «ловле окуня на более
глубоких местах.
В середине и конце зимы (период
глухой поры) жизнь на отмелях не
замирает полностью. В сильные морозы
здесь, конечно, делать нечего — рыба
их в это время не посещает. Но в
продолжительные оттепели рыба снова
выходит на отмели. Кроме окуня на
отмелях, особенно ближе к весне, все
чаще начинает попадаться плотва. В
водохранилищах клев заметно
улучшается, когда прибывает вода. Очевидно,
вода отмелей в это время обогащается
кислородом (у берегов появляются
лужи), что и привлекает рыбу.
Настоящее оживление на отмелях
начинается во второй половине марта,
когда под лед начинает проникать
талая вода. В это время, несмотря на
значительную толщину льда, клев рыбы
нередко бывает хорошим и на самых
мелких местах, у берегов. Плотва,
густера, красноперка, язь и, конечно,
вездесущий окунь — наиболее частые
трофеи рыболовов в это время.
115
А. Кузнецов Трофей —
хищная рыба
ТАКТИКА ОХОТЫ
Ловля с деревянной лодки на
глубоких озерах. Применяется двуручное
удилище 2—3-го класса. Необходим
подсачек на длинной ручке. Длина его
в собранном виде должна быть равна
длине или быть чуть больше длины от
тюльпана до начала рукояти удилища,
чтобы он мог свободно вмещать рыбу
весом 16—20 кг. Ячея сетки — 30—
40 мм. Мелкая ячея в подсачеке сильно
увеличивает сопротивление воды, и
таким подсачеком пользоваться тяжело,
теряется маневренность. В экипировку
спиннингиста обязательно должен
входить глубомер, обычно являющийся и
отцепом. Для освобождения тройника
из пасти рыбы необходимо иметь
экстрактор и корцангу. Вместо корцанги
можно применять зевник, но корцанга
удобнее. Для сохранности пойманной
рыбы лучше всего иметь кукан. Если
вы приехали на рыбалку на несколько
дней, то не надо возить за собой рыбу,
пойманную в первый день, а гораздо
удобнее оставить ее на кукане, привязав
его где-нибудь в укромном месте. При
ловле с лодки рыбу надо сажать на
кукан, прокалывая обе губы. Если сажать
только за нижнюю, то при движении
лодки вода попадает в раскрытый рот
рыбы, давит ей на внутренности, и рыба
может погибнуть, что нежелательно,
особенно в жаркое время. Еще один
атрибут, необходимый для
спиннингиста, — нож. Желательно, чтобы он имел
пробковую или пенопластовую рукоять
и неширокое, но достаточно длинное
лезвие. Таким ножом удобнее
потрошить рыбу, и к тому же он не тонет.
Ловля в местах закоряженных или с
каменистым дном, где очень быстро
тупятся крючки, вынуждает возить с
собой приспособления для заточки
крючков, это гарантирует от частых сходов
рыбы. В закоряженных местах
возможны зацепы, к которым приходится
подгребать, чтобы освободить приманку
при помощи отцепа. Чтобы не утомлять
себя частым подъемом груза (якоря),
нужно изготовить пенопластовый буй с
якорной веревкой (лучше стропой от
грузового парашюта). При помощи
гребенки, выполненной из плоского
дюралюминия, лодка чалится к якорю
(рис. 1). Если возникла необходимость
Рис. А. Ка:шбиии
подгрести к месту зацепа, нужно взять
буй в руку, движением руки вверх
выдернуть веревку (стропу) из гребенки
и бросить его за борт. Лодка становится
свободной. Так же поступают, когда
блесну схватит очень крупная рыба и
есть угроза, что она заведет за
якорную веревку. Теперь спокойно, не
торопясь заводите рыбу в подсачек, немного
приподнимая его над поверхностью
воды, подтягивайте (волоком) рыбину к
лодке, кладите в лодку спиннинг,
берите подсачек эе дуги, приподнимайте
двумя руками и укладывайте
пойманную рыбу на дно лодки... Нельзя
поднимать крупную рыбу над водой сразу
после того, как взяли ее в подсачек.
Во-первых, это тяжело, а во-вторых,
может привести к поломке подсачека и
потере рыбы. Еще одна необходимая
вещь для спиннингиста — это холщовый
мешок, в который укладывается
пойманная рыба перед отъездом домой.
Большую ошибку делают
неопытные рыболовы, которые
транспортируют рыбу в целлофановых пакетах, и
в результате привозят домой
осклизлое, дурно пахнущее месиво. Перед
транспортировкой, особенно в жаркое
время, рыбу лучше выпотрошить.
Делается это таким образом: ножом с
узким, чуть изогнутым, достаточной
длины лезвием срезаются жабры у
верхнего и нижнего основания,
разрезается жаберная пленка, затем
перерезается прямая кишка у самого
анального отверствия. Теперь жабры легко
вынимаются вместе с внутренностями.
Живот рыбы остается неразрезанным,
рыба сохраняет хороший внешний вид,
дома меньше отходов и меньше работы
хозяйке. Не помешает внутрь
выпотрошенной рыбы положить ольховую
веточку. Крапива, хоть и оказывает
антисептическое действие, но зато
поднимает температуру. А в ольхе
содержится много дубильного вещества, и она
температуру не поднимает.
Ловля на больших озерах и
водохранилищах имеет свою специфику:
необходимо знание рельефа дна и его
особенностей, тем более когда ловят
мелкого хищника не в прибрежной,
растительности, как рекомендуют многие
авторы, а на плесе. Начинающим
рыболовам можно посоветовать брать с
собой на рыбалку записную книжку и
116
карандаш. И если среди глубокого
плеса удастся найти мелководный пятачок,
на который выходит пообедать
проголодавшийся хищник, не забудьте внести
в записную книжку его координаты.
Отмечают также повороты затопленных
русел рек, овраги, канавки, коряги и
т. д. Чем больше таких мест попадет
вам на заметку, тем удачнее будут
рыбалки. Не забудьте отмечать время
наиболее интенсивного клева на этих
точках. Рыболовы называют интенсивный
клев, когда поклевки следуют одна за
другой, выходом рыбы. Время выхода
на определенном участке практически
остается неизменным, на других —
может быть раньше или позже. Зная это,
спиннингист почти весь день будет
ловить рыбу, подплывая то в одно, то в
другое место к моменту выхода рыбы.
И на кукане всегда будут трофеи. Даже
тогда, когда десятки рыболовов на
автобусной остановке сетуют на бес-
клевье.
При ловле с лодки крупного
хищника можно применять рыбку на снасточ-
ке, тяжелые колеблющиеся блесны,
вращающиеся блесны с грузом
вплотную к блесне, пластиковые рыбки с
грузом вплотную к голове, виброхгосты,
твистеры, также оснащенные грузом,
воблеры для глубоких мест и
плавающие воблеры с дополнительным
грузом, закрепленным на расстоянии 1 м.
Поролоновая рыбка и кисча тоже
принесут успех. После обнаружения
бровки (перепада глубины) нужно отплыть
от ее края на расстояние 4—5 метров.
Несколькими пробными забросами
узнать направление бровки с правой и
левой стороны. Если при проводке Hat-
щупали корягу, запомните ее
местонахождение и расстояние, на котором она
находится от лодки. Обкидайте ее с
двух сторон, стараясь не зацепить
приманку.
Если возле есть хищник, хватка не
заставит себя долго ждать. Приманку
нужно проводить с паузами, чтобы дать
ей возможность опуститься ко дну.
Проводить-ее лучше с мели на глубину.
При такой проводке гораздо меньше
зацепов. Хищник, как правило, стоит
головой к мели, именно оттуда он
ожидает потерявшую бдительность
рыбешку. Поклевка обычно бывает на
погружении — во время паузы в проводке.
Часто бывает очень жесткая поклевка,
а хищник не засекается, особенно если
это судак. Такая сухая поклевка говорит
о том, что хищник бьет навстречу
проводке и попадает в груз. В таком случае
нужно сместиться несколько ? ttodohv и
Рис. I. Схема гребенки
сделать проводку немного под углом к
стоящей рыбе. Иногда даже бывает
достаточно перейти с кормы на нос лодки
или наоборот. Поклевка последует
более мягкая, и рыба прочно засечется.
Если случится так, что хищник
далеко заглотил приманку и ее невозможно
освободить, не повредив жизненно
важных органов, не пытайтесь это делать.
Отстегните поводок и спокойно сажайте
рыбу на кукан, она не погибнет. Если
при подсечке перервали у рыбу жабру,
то такую рыбу сажать на кукан
бесполезно — долго она не протянет. Но
подобные случаи бывают не часто в спин-
нинговой практике. Обычно рыба
засекается в передней части пасти. В этом
отношении спиннинг самое гуманное
оружие лова. Если рыба не устраивает
рыболова по размеру, ее всегда можно
безболезненно отпустить, не причинив
большого вреда и даже не беря ее в
руки. Для этого нужно, не вынимая ее
из воды, дать небольшую слабинку и
слегка потрясти кончиком удилища:
«пленница», как правило, обретает
свободу.
Случается, некоторые рассеянные
рыболовы забывают дома подсачек,
что, конечно, плохо, но не так уж
страшно, и уезжать из-за этого с
водоема не следует. Рыбу и даже очень
крупную можно взять и без подсачека.
Только обращаться при этом с ней надо
более аккуратно и не торопиться.
Утомив посильнее севшую на крючок
рыбину, нужно подвести ее близко к
тюльпану, примерно на расстояние 30—40 см
и, не давая слабины, движением
кончика удилища повернуть ее вокруг себя
2—3 раза Рыба после такой манипу-
117
ляции полностью теряет ориентацию и
перестает рваться в глубину. Затем
следует подвести ее к самому борту лодки,
присесть и спокойно, взяв рукой под
жабры, положить в лодку. Можно
брать пойманную рыбу и багром. Но
лучше это делать осенью, в холодное
время, когда рыбу легко сохранить.
Багра рыба не так боится, как под-
сачека, не шарахается от него в глубину.
Помня об этом, не втыкайте багор
судорожными движениями куда попало.
Хорошо утомленную рыбу подтяните
близко к тюльпану и после этого
движением удилища проведите над
опущенным предварительно в воду багром.
Багор должен находиться в воде жалом
вверх. Рыбу проводить нужно как
можно ближе к загибу багра. Когда рыба
анальным плавником почти коснется
загиба багра, резким движением на себя
вонзите жало багра в рыбу. Таким
образом рыба будет подбагрена возле
анального отверстия, ее движения сразу
парализуются, а самое главное — у нее
не будут повреждены жизненно важные
органы и ее можно будет сажать на
кукан.
На крупных озерах и
водохранилищах в местах перепадов глубин
(затопленные русла ручьев, речек, овраги
и подводные каменистые
возвышенности) хорошо ловятся судак, крупная щука
и окунь.
Ловля хищных рыб в прибрежной
зоне. Ее можно охарактеризовать как
мелководную. Эта ловля несколько
отличается от описанной выше. Рыба в
прибрежных участках озер и
водохранилищ, как правило, попадается мельче,
хотя и бывают исключения. Но ловля
Рис. 2. Схема облавливания прибрежной
зоны с лодки
по мелководью имеет свои прелести, и
у нее много поклонников. Если говорить
об известности, то она более освоена,
чем глубинная, о ней много пишут, и
ее можно назвать классической. Эта
ловля не требует столь обширных
знаний водоема, как первая, и легче
осваивается начинающими рыболовами. При
мелководной ловле требуется умение
точно забрасывать в цель, а это тоже
приносит моральное удовлетворение.
Ловя на мелководье, лучше
пользоваться одноручным спиннингом средней
жесткости (2-го класса) и ловить, сидя в
лодке, — так труднее себя обнаружить.
Блесны нужно использовать
колеблющиеся и вращающиеся до 15 г весом.
Нельзя ловить мертвой рыбкой на снас-
точке, глубоко заныривающими вобле-
рами, искусственными рыбками с
грузом, вращающимися блеснами с
грузом-головкой и т. д. Применение этих
глубоководных приманок желаемого
успеха не принесет, а пуки водной
травы, которые вы будете поднимать при
каждой проводке, вскоре отобьют
охоту к ловле.
Неожиданный успех может
принести плавающий воблер. Если залив порос
травой и есть всего несколько десятков
сантиметров чистой воды, вращающиеся
блесны с грузом-сердечком типа
«МЕППС» принесут удачу. Более того,
спиннингист будет иметь удовольствие
видеть, как выскочивший из-под травы
хищник атакует блесну. Разумеется, в
ходу- здесь безынерционная катушка
открытого типа. Еще лучше, если
скоростная. Подсачек берут чуть меньшего
размера. Перед началом ловли
необходимо определить тактику ловли.
Примерная схема облова прибрежной зоны
приведена на рис. 2. В безветренную
погоду якорь можно не опускать, а
ловить плавом. Леска диаметром от 0,2 до
0,3 мм.
4Sr Рис.
Ловля с берега на озерах и
водохранилищах указанного выше типа мало
чем отличается от ловли с лодки. Если
дно водоема пологое, то лучше
забрести в воду. Длинные сапоги или сапоги-
штаны будут для этого очень кстати.
Приманки остаются те же самые, но
спиннинг для ловли взабродку подойдет
двуручный, средней жесткости, а
подсачек или багорик — короткие, которые
можно пристегивать к поясу. Для
хранения пойманной рыбы хорошо иметь
корзинку, которая крепится за спиной.
Длинный спиннинг при береговой ловле
взабродку удобен тем, что им легче
обвести попавшее в линию проводки
препятствие: островок растительности,
торчащую из воды ветку и т. д.
Рекомендация ловить двуручным удилищем
совершенно не означает, что нельзя
пользоваться одноручником, — речь
идет об удобстве, и только. При
использовании одноручного удилища нужно
быть более внимательным — перед
забросом в выбранное место убедиться,
что проводке блесны ничто не мешает.
Необходимо также учитывать и
направление ветра, и высоту траектории
полета приманки, чтобы боковой ветер
не занес леску на какое-нибудь
препятствие. Уменьшить зацепы за
растительность можно нехитрым
приспособлением из рояльной проволоки
диаметром 0,4—0,6 мм (рис. 3).
Наиболее частой добычей являются
щука и окунь. Нередко также ловятся
жерех (если он есть в данном водоеме)
и язь. Кстати, язь с большим интересом
относится к вращающейся блесне
«МЕППС» «АГЛИА№ 1» и «АГЛИА
№ 2». Судак редко встречается в таких
местах, да и то мелкий. Если на озере
гуляет шторм, ищите закрытый от ветра
лесом, заросший травой неглубокий
залив — и вернетесь домой с уловом.
Ловля на больших реках с пологими
берегами незначительно отличается от
прибрежной ловли. Обычно берега
таких рек имеют хорошие подходы и
позволяют применять двуручную снасть
2—3-го класса. Приманки ставят более
тяжелые. Используют снасточки,
искусственные рыбки, виброхвосты с грузом у
головы, трехгранки, девоны, тяжелые
блесны и т. д. Если в реке есть жерех,
то ставят перед блесной на поводках
длиной 10—15 см один или дна
стримера. Если нет стримеров, возьмите
двойник № 7—8, положите вдоль цевья
белое перо и проденьте сквоз! кембрик
желательно тоже белого цвета (рис. 4).
Кембрик должен плотно облегать цевье
и удерживать перо. От подобного по-
Маховое перо птицы
I'm: -У
Рис. 3. Защита крючков от зацепов
Рис. 4. Устройство стримера
дарка жерех не откажется. Кстати, на
паровозик из приманок можно с
успехом ловить окуней.
На некрупную вращающуюся
блесну хорошо клюет голавль. Обычно
рыба на реках стоит ниже перекатов,
головой против течения и поджидает
обессилевшую рыбешку, которая не
справляется с течением и скатывается
вниз. Забрасывать приманку надо вверх
по течению, на перекат и короткими
подъемами приманки ото дна дать ей
возможность скатываться вниз, где ее
поджидает хищник. Забросы на
больших реках должны быть дальними,
особенно при ловле жереха. Поэтому
увлекаться толстыми лесками не стоит,
максимальный диаметр ее не должен
превышать 0,35 мм. Современная леска
прочна, удержит любую рыбу.
Если на реке есть омут с обратным
течением, с воронками, захламленный,
уделите ему внимание, и он может
вознаградить крупной рыбой. В таких
местах любит держаться сом, и вполне
возможно стать обладателем редкого
трофея. В средней полосе нашей
страны в подобных реках в основном
ловятся судак, щука, жерех, голавль, берш,
окунь, а повезет — и сом.
Используя безынерционную
катушку, не забывайте правильно
отрегулировать фрикционный тормоз. Слабо
затянутый, он не позволит сделать подсечку
достаточно сильной, что часто приводит
к сходу рыбы. Кроме того, слабая
затяжка позволяет рыбе снять излишнее
количество лески и завести снасть в
коряги. Излишняя затяжка фрикциона,
напротив, может вызвать обрыв лески.
119
Фрикцион регулируют так, чтобы он
пробуксовывал при приложении усилия
на 30—40 % меньше, чем разрывное
усилие лески. Поправка сделана с
учетом трения в тюльпане и пропускных
кольцах.
Вываживая рыбу, включают тормоз
обратного хода. Если используется
инерционная катушка, при вываживании
рыбы включают тормоз-трещотку.
Вынимая рыбу подсачеком или багром, не
зажимайте очень крепко щечку
катушки, так как неожиданный рывок рыбы
может оказаться для лески роковым.
Подсачек, как и багорик, должен быть
коротким и крепиться к поясу. Поймав
рыбу, нельзя форсировать события и
подводить к багру неутомленную рыбу,
которая в последний момент может
собраться с силами и так рвануться, что
потом будете только вздыхать, ругая
себя за торопливость. Регулировку
фрикционного тормоза на
безынерционной катушке нужно производить с
помощью динамометра. Например,
если леска выдерживает разрыв на
3,5 кг, то фрикцион должен
пробуксовывать от усилия 2,1—2,4 кг. В
последнее время на упаковках лески,
особенно импортной, разрывное усилие
обозначается в ньютонах (1Н = 102 г).
Ловля рыбы на средних реках.
Рекомендуется пользоваться как
одноручной, так и двуручной снастью 2-го
класса. А когда река протекает по
лесистой местности, удобнее ловить
одноручным удилищем с безынерционной
катушкой. На северных реках, сибирских
и дальневосточных, объектом охоты
спиннингистов становятся лососевые:
семга, горбуша, форель, хариус, ленок,
кижуч и великан сибирских рек,
голубая мечта спиннингиста — таймень. На
подобных речках в средней полосе
попадаются щука, судак, жерех, голавль,
язь, окунь.
Обычно ширина рек колеблется в
пределах 50—80 м, что позволяет
забрасывать приманку почти под самый
противоположный берег. Пологое дно
дает возможность ловить взабродку,
тогда не будут мешать прибрежные
кусты. С обрывистого берега удобнее
пользоваться раздвижными подсачеком
и багром.
Если идете по реке и возвращаетесь
тем же берегом, нет смысла брать с
собой кукан на 5 застежек, лучше
положить в сумку застежки с
привязанными к ним отрезками шнура длиной
2,5—3 м. Пойманную рыбу
пристегивают за нижнюю губу и шнур
привязывают к кусту у самой воды, запомнив
место, чтобы забрать на обратном пути.
Когда куканов нет, то рыбу носят в
плетеной корзине за спиной.
Ловля на маленьких реках. В
последнее время ловля спиннингом на
таких речках стала популярной.
Привлекают тонко отстроенная снасть,
постоянное передвижение, красивые
излучины, берега, поросшие кустарником,
романтика. Снасть легкая, 1-го класса,
блесны 1,5—8 г весом, леска диаметром
0,16—0,2 мм. Ловят чаще хариуса,
форель, язей, голавликов и другую
некрупную рыбу. Как правило, с берега,
спиннингом длиной 160—190 см.
Особенно привлекает поиск хариуса в
мелких речках европейской части России,
где он обитает в достаточном
количестве.
Большое значение при походах со
спиннингом по небольшим речкам
имеет экипировка спиннингиста. Жилет,
как и для нахлыстовика, нужно считать
предметом первой необходимости.
В широкой продаже таких жилетов нет,
и рыболовы шьют их самостоятельно.
Жилет Должен иметь множество
карманов и карманчиков для размещения
коробки с блеснами, инструментов,
спичек и т. д. Тогда не придется часто
снимать рюкзак, который, кстати,
должен быть минимальных размеров и
содержать самое необходимое: термос,
бутерброды, дождевик, аптечку, мешок
для рыбы. Можно воспользоваться
корзинкой или рыболовной сумкой.
Ловля всех мелких лососевых
сходна между собой, только надо помнить,
что лососевые — скоропортящийся
продукт и, если носите рыбу в корзинке
с собой, ее следует потрошить. Чтобы
было удобнее ориентироваться в
выборе снасти, воспользуйтесь следующими
рекомендациями. Форель, хариус,
окунь — одноручное удилище 1-го
класса длиной 160—190 см, леска
диаметром 0,17—0,25 мм, мелкие
вращающиеся блесны, мухоблесны, мелкие
колеблющиеся блесны до 8 г, мелкие воб-
деры.
Голавль, язь — удилище 1—2-го
класса длиной 190—210 см, леска
диаметром 0,22—0,28 мм, блесны
вращающиеся и мелкие колеблющиеся.
Жерех, щука, судак — удилище 2—
3-го класса длиной 210—275 см, катушка
2-го класса (мультипликатор,
инерционная), леска диаметром 0,28—0,4 мм,
блесны вращающиеся, колеблющиеся,
воблеры, твистеры, виброхвосты, снас-
точки.
Сом, лосось — удилище 2—3-го
класса длине й 275—310 см, катушка 3-го
120
класса (мультипликатор, инерционная),
блесны колеблющиеся, виброхвосты,
снасточки.
Уловистая обманка
_ДаР.ВД°новая рыбка за последнее
время ,ЯРИ0^ела^б7|]Г№^ность среди
^^РДРАЗЛтСПИНнингистов/ Первым
изготовил ее москвич Сергей Павлов.
Успдх , превзошед^ожидания. Дудаки.
приманку почти так же охотно, как Не
^,сдядьйо.^ц;чще^чем^на.,^зыбку, обра
ботадчдхю^^^ормалине. Кстати, приме]
Мнение новой приманки, возможно, сим'
зит число спиннингистов, использующих
формалиненную рыбку, что принесет
пользу, поскольку подобные снасточки,
оборванные на корягах, не гниют и
настолько сильно отравляют воду, что
хищник часто бывает вынужден из-за
этого сменить место своей охоты.
Изготовление поролоновой рыбки
очень просто, под силу любому
рыболову. Понадобятся: острые ножницы,
спиртовая морилка, стальное лезвие
«Нева», кисточка для подкрашивания
хвостика и спинки рыбки, клей
«Момент», небольшие круглогубцы,
плоскогубцы и бокорезы.
На листовом поролоне толщиной
8—10 мм шариковой ручкой рисуют
контур рыбки длиной 80—100 мм
(рис. 1). Затем острыми маникюрными
ножницами по намеченному контуру
вырезают профиль рыбки. После этого,
зажав большим и указательным
пальцами левой руки хвост рыбки по
вертикали, подрезают хвостик рыбки и,
перехватив рыбку за туловище, срезают
неровности плоскости хвостика, доведя
его толщину до 5—2 мм. Закругляют
прямые углы у головки рыбки.
Теперь, начиная от основания хвое
та, срезают прямые грани туловища
рыбки и закругляют тупые углы, кото
рые получились после предыдущей
операции. Таким образом тело рыбки дово
дится до овальной формы.
Если первая рыбка получилась не-^
сколько аляповатой, делайте вторую, j
третью, пока не добьетесь необходимо-j
го результата. Тем более что^расота:
щжна больше нам, р^ыболомм,^^»!
рыбеГ Хищнику°важен' контур п£иманки.|
' "ИзТо^овив "нЖкбторТэе ""'количество'
рыбок, можно приступать к оснащению
их крючками. Крючки ставят как трех-
поддевные, так и двухподдевные.
Делают это двумя способами. Выполняют
сквозной надрез лезвием (рис-. 2, а)
или прожигают туловище рыбки
нагретым шилом (рис. 2, б) на глубину
немногим более, чем длина цевья крючка.
Затем оснащают рояльной проволокой
диаметром 0,5—0,6 мм необходимое
количество крючков. Осталось ввести
проволоку в разрез рыбки, проколоть
туловище, выводя проволоку через рот
рыбки, и закрутить колечко (рис. 3).
Если разрез сделан лезвием, нужно
аккуратно смазать его клеем «Момент» «и
спустя 5—10 минут аккуратно прижать
плоскости разреза. Не надо сжимать
сильно. Этим испортите рыбку. При
втором способе клей не требуется.
Проволоку вводят в прожженное отверст-
тие, прокалывают рыбку через рот и
закручивают петельку.
Внимание! При прожигании
туловища рыбки нагретым шилом нужно
соблюдать осторожность. Делают это
обязательно под вытяжкой, так как при
нагреве поролон становится токсичен и
можно получить тяжелое отравление.
Если нет вытяжки, лучше пользоваться
первым способом.
Оснастив рыбок крючками, можно
приступить к их окраске и разрисовке:
и под пескаря, и под уклейку, и под
форель — словом, как вздумается.
Наиболее простой способ окраски —
спиртовой морилкой. Кисточкой наносите
морилку на спинку и хвостик рыбки,
проводите одну-две полоски, обозначив
жаберную щель, и поставьте точку
глаза. При желании расставляют точки
вдоль туловища.
Хорошие водостойкие красители
получаются, если пасту из стержней
шариковых ручек растворить в ацетоне.
Поролон лучше брать мелкопористый.
Добавим, что глаз рыбки лучше делать
большим и выразительным — зрачок
на желтом или красноватом фоне.
Наготовленные рыбки удобно хранить и
транспортировать в отдельной
коробочке. На рыбалке или после нее бывших
в работе рыбок хранят отдельно.
Перед тем как положить бывшую в работе
рыбку в коробочку, хорошо ее
отжимают. Можно перевозить поролоновые
рыбки, оснащенные грузиками, но
поводки должны быть отсоединены — это
компактнее.
Для изготовления поводка нужно
взять рояльную проволоку диаметром
0,5—0,6 мм и длиной 120—150 мм. На
одном конце проволоки круглогубцами
сгибают двойную петельку, а на
другом — застежку (рис. 4). Такой поводок
надежен и позволяет быстро сменить
оснастку. Подготовленная оснастка,
соединенная с грузиками, лежит в от-
121
а
а
Рис. 4
дельной коробочке, запасные поводки
могут лежать тут же, запасные рыбки
без фузиков — в отдельной коробочке,
рабочий поводок — привязан к леске
спиннинга. Грузик, применяемый при
ловле на поролоновую рыбку, имеет
вес от 1 до 22 г. Ведут приманку с
паузами через 0,8—1 м проводки.
Поклевка, как правило, бывает на падении.
емой приманки: доступность изготовле-
►щя^ хорошая игра _ при проводке, уло-
в ист ость, ^ Й три цатЬдь у)у£; ieAPjffifffifc;
удилища и мощней'гГбдсёчки, так как в
122
•:.°„щог-к,и)-.
Надолго ли хватает поролоновой
рыбки? Все зависит от обстоятельств.
приходится, .менять приманку. Но_всв -
|^в^^дя^
себя. Наиболее, гю^^одтцие места при-
ме'н'ёния рыбок: средние и большие
г^уБиТньл.^р^^хранидищ и озер'.
"Применять рыбку по весне *на мелководных
реках нецелесообразно.
В. Баранчук
За язем
Ловлю этой рыбы обычно начинают
в мае в небольших речках, в которые
язь зашел на икромет, а теперь
скатывается обратно. Ход его длится обычно
недолго — иногда всего одну-две
недели, затем в речках, особенно мелких,
остаются только небольшие подъязки и
лишь единичные крупные
экземпляры — основная же масса язя стремится
в реки покрупнее и другие водоемы.
В речках же, в которых часто
встречаются глубокие плесы, много ям, стаи
этой рыбы могут держаться весь сезон
открытой воды и даже оставаться на
зимовку.
Стоит язь далеко не везде. Лучшие
места для ужения — ямы после
перекатов, плесы со спокойным течением,
глубинки меж затонувших деревьев, под
крутым берегом. Любит язь держаться
и в устье ручьев, на границе мутной и
чистой воды, у плотин, мостов, старых
свай.
Питается эта рыба различными
моллюсками, ракообразными, личинками,
червями, водной растительностью,
подбирает упавших в воду насекомых, а
особи массой более 400 г не прочь
поживиться и мелкой рыбешкой.
Лучшая насадка для язя весной —
червь, ручейник, поденка, мотыль,
опарыш. Новичкам надо иметь в виду, что
очень часто язь предпочитает только
одну из этих приманок. Вот почему,
если в удачном, на ваш взгляд, месте
нет язевых поклевок, это не значит, что
рыба здесь не стоит. Надо чаще менять
насадку, и в конце концов вы дождетесь
поклевки язя, если он держится в
данном месте. Что же касается наиболее
аппетитной и универсальной приманки
для язя весной, то это, пожалуй,
ручейник и червь. Причем порой язь,
особенно крупный, предпочитает не обычного
ручейника среднего размера серого или
зеленоватого цвета, а тех личинок, что
живут в корнях камыша. Это очень
крупные (длиной до 5 см) толстые
личинки черного цвета.
При светлой воде язь крайне
осторожен и не подпускает к себе близко.
Вот почему поплавочная удочка должна
быть не короче 5 м, а еще лучше
пользоваться снастью с катушкой. Такая
снасть позволит вам обловить дальние
участки речки, до которых обычно даже
самой длинной удочкой не достать.
Оснащают удочку по возможности
некрупным поплавком, крючком № 5—
8,. лучше темным. Основная леска
может быть диаметром 0,17—0,25 мм,
поводок— 0,15—0,17 мм. Конечно, если
вы знаете, что в выбранной вами речке
водятся и часто клюют язи массой 2—
3 кг, то леска нужна на порядок толще,
допустим, основная — 0,30—0,35 мм,
поводок — 0,20 мм. Конечно, здесь
имеется в виду леска отечественного
производства, иностранная леска
значительно крепче, и поэтому ее диаметр
может быть меньше (например,
японская «Глория», которая была в продаже
в магазинах некоторых наших крупных
городов, при диаметре 0,175 мм
выдерживает на разрыв усилие в 2—
2,5 кг).
Язь находит свою основную пищу
на дне, поэтому спуск надо отладить
так, чтобы насадка волочилась по
грунту. Конечно, это возможно на чистом
дне. Время от времени поплавок надо
придерживать, чуть подавать на себя —
именно в такие моменты очень часто
бывают поклевки язя. Обычно их легко
отличить от затягиваний поплавка во
время зацепления крючка с насадкой
за дно. Поклевка язя — резкая,
поплавок чаще всего сразу уходит под воду.
И еще одна деталь: язь, как и многие
другие рыбы, может долго
преследовать приманку, а взять ее решиться
только в конце проводки. Поэтому не
спешите сразу перебрасывать снасть, а
подержите ее в стационарном
положении — и вы можете добиться
долгожданной поклевки.
При ловле в прогалах между
кустами, где очень любит держаться язь,
вам поможет другая снасть —
полудонка. Ловить обычной удочкой здесь
трудно и неэффективно: расстояние
между кустами настолько мало, что не
успеет насадка дойти до дна, как этот
путь уже пройден и приходится
перебрасывать снасть. Естественно, в такой
ситуации рыба зачастую не успевает
схватить приманку. При ужении
полудонкой насадка, как известно, лежит на
дне — кстати, если это возможно, ее
хорошо подбросить поближе к
кустам, — язь может спокойно к ней
подойти и заглотить.
Очень уловистой может оказаться
именно полудонка и в другом месте —
у кромки камыша, где тоже стоит язь.
Снасть забрасывают так, чтобы
поплавок находился недалеко от камышей.
Но здесь надо учитывать, что
попавшуюся рыбу придется протаскивать
через камыши, вот почему леску надо де-
123
лать длиной не больше удилища. Это
позволит вам поднять добычу и вести
ее поверху, что уменьшит вероятность
зацепов. Естественно, удилище, леска,
крючки при такой ловле должны быть
самые прочные, а еще лучше
пользоваться снастью с катушкой, намного
облегчающей вываживание.
Удильщик должен всегда помнить:
язь — рыба очень сильная, бурно,
особенно поначалу, сопротивляющаяся на
крючке. Форсировать вываживание язя
не надо, иначе он может порвать даже
самую прочную леску. Обычно если
немного подождать, язь кончает
кувыркаться, стремительно всплывать к
поверхности и довольно спокойно дает
себя вывести к берегу. Конечно, здесь
не обойтись без подсачека с длинной
ручкой.
Летом язя лучше ловить с
прикормкой. Привлекает его та же прикормка,
которую готовят и для другой белой
рыбы: размоченные и перемешанные с
глиной сухари, каши и жмых. Но еще
лучше подойдут для язя рубленые
черви, мелкий мотыль, опарыш.
Надо заметить, что летом язь
становится особенно осторожным,
капризным и клюет уже не так стабильно, как
весной. В большинстве случаев он
просто время от времени попадается при
ловле других рыб — плотвы, голавля,
ельца, леща, густеры. Но это не значит,
что язя нельзя ловить специально.
Можно, если перейти на другую тактику
и снасть, например, охотиться на него
с мормышкой.
Ловля эта — ходовая. Здесь
особенно желательно удилище,
оборудованное пропускными кольцами и катушкой,
потому что то и дело приходится
менять расстояние между кивком и
мормышкой. Кивок лучше всего сделать из
металлической или пластмассовой
пластинки и для лучшей видимости
поставить на его кончик белый с горошинку
шарик из пенопласта.
Мормышки подходят любой формы,
Важнее, какого они размера, массы и
цвета. Бывает, что язь так
привередничает, что соблазнить его можно только
самой мелкой мормышкой, величиной
со спичечную головку.
Что же касается универсальной
приманки, то это, пожалуй, среднего
размера черный или зеленый «муравей»,
который безотказно действует в любой
ситуации. Лучшая же насадка на крючок
мормышки — ручейник. Конечно,
бывает, что язь соблазняется опарышем,
червем, кузнечиком, но именно
ручейником обычно изобилуют небольшие
речки с песчаным или каменистым
дном, и, естественно, эта пища
составляет основной рацион язя. В речках с
глинистым дном, где много поденки,
язь может предпочитать только ее.
Обходить с мормышкой надо все
заводинки, прогалины между кустами,
окна в траве. Очень часто язи стоят
среди затонувших деревьев, не менее
излюбленное место — ямы после
перекатов. Но так как язь летом
осторожнее, чем весной, на мелком перекате
он не подпустит близко, поэтому здесь
лучше зайти в воду и пустить по
течению приманку на метров 10—15 от
себя. При такой ловле мормышкой
играют, плавно потягивая ее время от
времени.
Случается достать язя и из-под
самого берега, если он крутой и
глубина под ним более-менее приличная.
В таких местах язь летом крутится
постоянно, потому что здесь течение
вымывает из грунта различный корм или
прибивает его сюда. Но рыболову тут
нужно быть особенно осторожным.
Надо постараться за что-нибудь
спрятаться или просто отойти от берега и как
можно ниже пригнуться к земле, иначе
хитрый и зоркий язь вас обязательно
заметит. Правда, как показывает опыт,
язь на время все равно отойдет от
берега, если вы даже будете
действовать очень осторожно. Вот почему,
опустив мормышку в воду, наберитесь
терпения и подождите, пока стронутый
вами язь опять подойдет к берегу.
Можно ловить и вприглядку. Это,
пожалуй, самый увлекательный способ
охоты за язем, но эффективен он,
естественно, только там, где рыба не видит
вас (например, если вы
замаскировались за толстым стволом, густыми
кустами или легли на землю), а вы,
наоборот, имеете возможность наблюдать
за ней. При такой ловле можно быстрее
подобрать нужную приманку,
подходящую игру мормышки.
Надо помнить, что язь, как и другая
рыба, часто хватает приманку, когда она
еще только опускается на дно. А
бывает, что он соблазняется мормышкой
только при очень интенсивной игре —
все это как раз и можно наблюдать
самому, если вам удастся ловить
вприглядку. Так что обязательно
постарайтесь найти такую возможность.
Охота за язем с мормышкой — это
увлекательное исследование речки. Она
заманчива еще и тем, что вместе с
язем в тех же местах стоят и многие
другие рыбы — плотва, голавль, подуст,
елец, окунь, ерш, а на перекатах и
124
близлежащих ямах попутчиком язя
часто бывает жерех. Вот почему рыболов,
как говорится, никогда не остается
внакладе — какой-нибудь трофей
обязательно попадет в его садок. Только
надо не лениться и, не задерживаясь
подолгу на одном месте, активно
облавливать все подходящие места.
Александр Климов
Зимнее блеснение
окуня
Рис. А. Калабина
Если условно разделить рыболовов
на группы, то самую большую, пожалуй,
составят любители зимней ловли окуня.
Действительно, стоит пройти на лед и
посмотреть уловы, и невольно обратишь
внимание, что красноперые окуньки
явно превосходят количественно
остальные виды рыб.
Основная снасть для зимней ловли
окуня — мормышка, и очень редко
можно увидеть рыболова, пытающегося
созлазнить полосатого хищника блесной
для отвесного ужения.
Конечно, отвесное блеснение —
способ гораздо более трудоемкий, чем
ловля на мормышку. Зато добыча
блеснильщика крупнее, он не связан с
естественными насадками, да и
ожидание поклевки у него совсем другое:
вероятность улова возрастает.
Блеснение — ловля мобильная.
Рыболов проходит за день многие
километры, сверлит десятки лунок, зато
если кому-то повезет найти плотный
косяк хороших окуней, то уловы бывают
поистине фантастические.
У каждого блеснильщика, конечно,
есть свои маленькие тайны и хитрости.
Особая проверенная блесна,
прекрасное знание водоема, тактика поиска —
понятия сугубо индивидуальные,
вырабатываемые исключительно Опытом.
Ведь литературы по зимнему
блеснению практически нет, а если что и
найдешь, так давным-давно устаревшее...
Итак, попытаемся сформулировать
некоторые общие принципы зимнего
блеснения окуня.
СНАСТЬ ДЛЯ ОТВЕСНОГО
БЛЕСНЕНИЯ ОКУНЯ
Удилище. Для отвесного блеснения
окуня применяются различные типы
удилищ со съемными и встроенными
катушками. Глухая оснастка для
темпового поиска окуня непригодна, так
как требует дополнительных хлопот на
изменение отпуска лески.
Наиболее известны и популярны
удочки со съемной катушкой и ручкой,
а также со встроенной катушкой и
ручкой. Менее удобны удилища с
катушкой, вмонтированной в ручку. Центр
тяжести у таких удочек располагается
почти по центру катушки, и рыболов
недостаточно хорошо чувствует блесну.
Плохо прижились удочки с двойными
катушками для лесок разной толщины.
Они быстро выходят из строя, а
двойные катушки представляются
излишеством.
Стоит отметить, что у всех
покупных удочек желательно заменить
шестик на более длинный. При коротких
фабричных шестиках рыболов
поддергивает блесну всей рукой, а то и
плечом, от чего быстро устает.
Длинный же шестик обеспечивает
необходимую амплитуду даже тогда, когда
работает только кисть руки.
Шестики длиной 250—300 мм.
(рис. 1) вытачиваются из прочного, но
достаточно эластичного пластика.
Шестик должен надежно гасить рывки рыбы
и в то же время не ломаться, даже
на тридцатиградусном морозе.
Выпускаемые промышленностью шестики —
белые, четырехгранные — обладают
хорошей мягкостью, плавной линией
изгиба, но ломки и плохо выносят
мороз.
Леска для зимнего блеснения
окуня выбирается из условия: наименьший
диаметр при максимальной прочности
на разрыв. Главная калиброванная леска
лучше волнистой — она медленнее
обрастает льдом и легче ходит в
пропускном колечке.
Практически используются лески
диаметром 0,15—0,20 мм. Чаще
применяются крашеные лески: зеленые,
желтые, коричневые, золотистые, но в
то же время многие рыболовы с
успехом пользуются обычной прозрачной
леской. Представляется, что для ловли
крупного донного окуня
предпочтительна леска, окрашенная в коричневые
цвета, а для мелкого травянника —
в зеленые. Окрасить леску в приятный
золотисто-коричневый цвет можно,
прокипятив ее в крепком чае. При этом
леска приобретает дополнительную
мягкость и эластичность.
Следует также учитывать, что при
ловле в подводных зарослях рыболов,
как правило, теряет больше блесен, чем
на глубине, из-за зацепов за плотные
и очень крепкие стебли. Так что леску
125
в этом случае лучше ставить попрочнее.
Привязывать леску к блесне можно
двумя способами: наглухо (рис. 2, а) —
в том случае, когда не требуется смена
блесны или на леске устанавливаются
дополнительные приманки, и петлей
(рис. 2, б) — в случае частой смены
блесен. Узелки необходимо затягивать
весьма тщательно, проверяя прочность
на разрыв.
Катушка при зимнем блеснении для
вываживания рыбы не используется, она
служит лишь для хранения лески и
помогает при быстром изменении спуска.
Так как обычно блеснение окуня
производится на глубинах, не
превышающих 5—6 м, то на катушке вполне
достаточен 10-метровый запас лески.
После каждого зимнего сезона
необходима замена запаса лески, а после
каждой рыбалки — перевязка крепежных
узлов, так как леска в месте
соединения с блесной часто перетирается.
Обратите внимание, что обычно
большая часть обрывов приходится на место
контакта лески с колечком блесны.
И еще один нюанс: в процессе
ловли леска на рабочем интервале —
от конца шестика до блесны —
закручивается и мнется. Не следует лениться
распрямлять ее, с небольшим усилием
растягивая руками.
Кивок является наиболее важной
и ответственной частью снаряжения
удочки для зимнего блеснения окуня.
Закрепляется он на конце шестика и
служит для фиксации поклевки рыбы.
Как правило, кивок для зимнего
блеснения окуня изготавливается из пластика.
Стальные кивки, а также из пружинок
и ниппельных резинок не прижились.
Кивок представляет собой тонкую
пластину. Длина его колеблется в
пределах 70—120 мм. Пластина имеет
конусообразный вид (рис. 3, а). Ширина
кивка в основании 5—7 мм, а в
вершинке 1—3 мм. Для большей плавности
изгиба некоторые рыболовы придают
кивку и небольшую конусность по
толщине. Делается это или наждачной
бумагой, или кончиком остро наточенного
скальпеля. После придания кивку
необходимой конусности он
обрабатывается мелкой наждачной бумагой и
полируется.
Материал для изготовления кивков
подбирается исключительно опытным
путем. Он должен обладать
значительной упругостью, обратимостью
деформаций, абсолютной морозостойкостью.
Очень важным моментом в
изготовлении и огружении кивка является его
изгиб под весом блесны. Обычно
кивок, не нагруженный блесной,
располагается вдоль оси шестика, а при
нагрузке принимает вид плавной дуги
(рис. 3, б). Многие рыболовы
предварительно изгибают кивок в горячей воде,
над паром или протаскиванием через
валки (рис. 3, в). Такой кивок в
нагруженном состоянии приобретает вид
дуги с очень незначительным радиусом
кривизны.
Также практикуется установка кивка
под углом к шестику, причем и шестик
и кивок располагаются в одной
вертикальной плоскости (рис. 3, г). В этом
случае несколько усложняется узел
крепления кивка на шестике.
Тот или иной способ установки
кивка зависит от способа блеснения.
Например, закрепление по способу,
показанному на рис. 3, б, применяется,
когда рыболов ловит стоя или при
ловле сидя привык держать удилище
горизонтально, примерно на уровне
пояса. Способ (рис. 3, в) хорош при
ловле сидя, когда рыболов опирается
рукой с удочкой о колено. Способ с
установкой кивка под углом к шестику
(рис. 3, г) незаменим в ветреную
погоду, когда кончик удилища приходится
опускать очень низко, практически в
лунку.
Таким образом во всех
перечисленных комбинациях достигается
наибольшая заметность кивка, а следовательно,
и поклевки.
Несколько лет назад была очень
популярна установка кивков под прямым
углом к шестику (рис. 3, д), но этот
способ себя не оправдал. При хорошей
видимости кивка он лишает снасть
баланса и плохо сказывается на игре
блесны.
Для того чтобы легче было следить
за кивком, на его тонкий конец ставят
яркие, бросающиеся в глаза метки.
Самое простое и, пожалуй, наиболее
действенное — нанести на кончик капельку
желтого, оранжевого или красного
флюоресцентного лака.
При использовании рыболовом
нескольких типов блесен, отличающихся
по массе, возможны два подхода к
выбору кивков. Первый заключается в
том, что под каждый тип блесен
изготавливается свой отгруженный кивок и
при необходимости замены меняются
сразу и кивок, и блесна. Второй подход
при некоторых недостатках более
мобилен и рационален: меняется только
блесна, а длина кивка соответственно
уменьшается или увеличивается, как в
кивках мормышечных удочек.
Компоновка кивка и шестика. Шес-
127
тик удочки необходимо оснастить
пропускным колечком и двумя
ниппельными резинками длиной 20— 25 мм,
надетыми одна на другую (рис. 4, а).
Резинки служат для установки кивка,
а колечко — для пропуска рабочего
отрезка лески. В качестве колечка
может быть использована петелька из
тонкой проволочки из нержавеющей стали,
прикрепляемой капроновой ниткой на
клею или водостойком лаке (рис. 4, б).
В последнее время широкое
распространение получило применение
пластиковых колечек из отрезка изоляции
двужильного алюминиевого провода
длиной 2—4 мм (рис. 4, в). В этом
случае одна секция изоляции плотно
натягивается на кончик шестика, а вторая
служит для пропуска рабочего отрезка
лески. Со временем пластиковое
колечко перетирается движущейся леской.
Тогда оно заменяется новым, которое
необходимо иметь в запасе, например,
в коробочке с блеснами. При
кажущейся слабости и ненадежности колечек
из изоляции они весьма прочны и
надежны, выдерживают сопротивление
любого окуня. Рвется леска, а колечко
стоит как ни в чем не бывало.
На шестике, как правило,
устанавливается только одно колечко — на его
тонком конце. Два и более кольца
ухудшают внешний вид снасти, не давая
в то же время никаких преимуществ.
Кивок так же, как и шестик,
оборудуется на тонком конце колечком из
изоляции двужильного провода. В
случае, когда применяется длинный кивок,
устанавливается дополнительное
колечко посредине кивка. Пластиковые
колечки с усилием натягиваются на кивок
и фиксируются водостойким клеем,
например «Суперцементом» (рис. 4, г).
На колечко-тюльпанчик обычно ставится
яркая метка.
Колечки- из тонкой проволоки на
кивке не устанавливаются, так как
весьма отрицательно влияют на его
гибкость.
Собранный кивок пропускают
между ниппельными резинками (рис. 4, д).
Такой вариант крепления очень
надежен: кивок не слетает с шестика даже
при сильной подсечке и в то же время
легко снимается и устанавливается
обратно. После каждого рыболовного
сезона ниппельные резинки заменяют
новыми. Часто вместо резиновых
трубочек используют отрезки электрической
изоляции, подобранные так, чтобы они
плотно входили друг в друга и
надевались на кончик шестика. Такое
соединение выдерживает несколько рыболов-
ных сезонов, но менее пластично, чем
резиновое.
Несколько лет назад были
популярны кивки, у которых вместо колечек
были пробиты дырочки для пропуска
лески (рис. 4, е). Со всей
определенностью можно сказать, что для
зимнего блеснения окуня такие кивки
непригодны. Во-первых, они часто ломаются
как раз по пропускным отверстиям.
Во-вторых, что намного важнее, леска
зажимается в отверстиях, и колебания
кивка, а соответственно и блесны быстро
гасятся, что отрицательно влияет на
клев окуня. Кроме того, при увеличении
или уменьшении рабочей длины лески
вращением одной катушки уже не
обойдешься: приходится вытягивать
леску рукой.
При компоновке удочки
пропускными колечками леска беспрепятственно в
них скользит, колебания кивка долго не
гасятся, увеличение и уменьшение
рабочей длины лески производится
мгновенно — вращением катушки.
Катушка при зимнем блеснении
окуня служит только для изменения
длины лески и хранения ее запаса.
В процессе вываживания рыбы она
практически не участвует. Лишь
изредка, при поимке особо крупного окуня
рыболов может стравить немного
лески, сняв на время катушку со стопора
обратного вращения.
Способ ловли предъявляет к
катушке некоторые нехитрые требования. Во-
первых, она должна быть максимально
легкой. Во-вторых, иметь стопор
обратного вращения, чтобы рыболову не
приходилось постоянно придерживать
барабан пальцем. В-третьих, катушка
должна иметь очень свободный,.легкий
ход, пусть даже с небольшим
люфтом. В идеале же незастопоренная
катушка должна раскручиваться даже под
крохотным весом блесны. И
в-четвертых, катушку желательно делать из
пластика или другого материала, не
примерзающего к пальцам и не
подверженного коррозии.
Всем перечисленным выше
требованиям соответствует простенькая
дешевая катушка типа «Краб». На вид,
конечно, она неказиста, но весьма
удобна для зимнего блеснения окуня.
Крепление катушки к удилищу
может осуществляться различными
способами: наглухо — с помощью
капроновой нитки на водостойком клее или
изоляционной ленты, съемно — с помощью
двух колечек из медицинского шланга,
с небольшим усилием надетых на ручку
удилища. Второй способ, безусловно,
128
удобнее. У некоторых удилищ
фабричного производства катушка уже
вмонтирована в ручку или же предусмотрен
подпружиненный катушкодержатель.
Инвентарь
Особенности ловли требуют и
особого снаряжения рыболова-блесниль-
щика.
Ледобур, например, годится только
легкий, с диаметром шнека не более
90 мм. Из отечественных ледобуров
подходит, пожалуй, только шнековый
ленинградский. Особо
необходимо-следить за заточкой ножей, вовремя
менять прокладки. Блеснильщик сверлит
десятки лунок за рыбалку, и хороший
ледобур — дело первостепенной
важности.
По первому, тонкому льду очень
удобна пешня. Один удар — и лунка
готова.
Ящики блеснильщики приобретают
легкие, небольшие, например из
алюминиевого листа, выгнутого на манер
кана, под бедро, с мягким, обшитым
поролоном и искусственной кожей
сиденьем (рис. 5, а).
Черпак при чистом зимнем
блеснении окуня не нужен. Блесна легко
пробивает ледяную крошку, оставшуюся в
лунке, да и в затемненной лунке клев
всегда лучше.
Непременной принадлежностью
блеснильщика является отцеп. Удобны
отцепы на ручке с шарообразным
отбойником и леской 0,5—0,8 мм. Леска
с помощью цветных кембриков
разбивается на метровые интервалы, и отцеп
одновременно служит и глубиномером
(рис. 5, б). Кембрики крепятся на леске
наглухо, на узелке или водостойком
клее.
Вот, пожалуй, и все снаряжение,
которое требуется блеснильщику при
ловле окуня зимой.
Несколько слов об одежде.
Большую часть времени блеснильщик
находится в движении и работает ледобу-
ром, поэтому и одежда его должна
быть достаточно легкой, хорошо
вентилируемой: валенки с высокими
галошами или, особенно по последнему льду,
резиновые сапоги с меховым или
войлочным вкладышем, теплая куртка или
телогрейка, легкий свитер.
Рукавицы, как правило, не
используются.
Шапочка лучше спортивная, вязаная;
ушанка тяжеловата и быстро намокает
от пота.
БЛЕСНЫ
Удачный выбор блесны — ее цвета,
типа и размера — дело решающее в
зимней ловле окуня. Если плохое
удилище или, например, толстая леска
способны ухудшить клев или испортить
удовольствие от рыбалки, значительно
снизить число поклевок или увеличить
возможность сходов, то неудачная
блесна просто лишает рыболова шансов
на улов. Конечно, за исключением
редких случаев, когда рыболов попадает на
большой жирующий окуневый косяк.
Тогда полосатый хищник хватает все,
что движется и блестит в воде.
Рыболовы применяют
бесчисленное множество зимних блесен. У
каждого окунятника, как водится, имеются
свои соображения по поводу удачных
конструкций, нередко возникают споры
о том, какая блесна уловистей, но все
опытные блеснильщики едины в одном:
магазинные, красивые на вид блесны
для ловли окуня мало подходят.
Хорошие блесны обычно или самоделки,
или зарубежного производства.
Перечислять все виды блесен
бессмысленно. Наверное, сколько
рыболовов, столько и конструкций блесен.
Поэтому стоит остановиться на трех
основных типах, кардинально
различающихся как по конструкции, так и по
игре. Блесны эти хорошо проверены и,
как доказывает практика, весьма
уловисты. Они являются как бы основой
большинства модификаций,
изготовляемых рыболовами-любителями.
Особенностью блесны типа «гвоздик»
является весьма незначительное
отклонение от вертикальной оси во время
свободного падения (рис. 6, а). Как
говорят рыболовы, она недалеко уходит
за край лунки. Именно поэтому блесна
быстро возвращается к вертикали,
вытягивая леску в прямую линию. Игра
«гвоздика», если посмотреть на
неглубоком месте в прозрачной воде, очень
напоминает малька, атакующего какую-
нибудь букашку, зарывшуюся в ил.
Пауза, резкий нырок вниз и немного в
сторону, возврат на исходную позицию
и снова пауза. Если же держать блесну
вплотную ко дну, то при возврате на
исходную позицию она чиркает своей
головкой по донному илу, поднимая
тонкую дорожку мути. На окуня это
действует неотразимо. Часто бывает,
что у только что вытащенной рыбы рот
забит донными отложениями,
захваченными во время атаки блесны.
«Гвоздики» изготавливаются из
латуни или нержавеющей стали. Иногда
9—1290
129
встречаются и двухцветные — тельце из
нержавейки и латунная плоскость
(рис. 6, б). Возможен и обратный
вариант.
Что можно сказать об уловистости
блесны того или иного цвета? Бывает,
что окунь хватает только желтые бле-
сенки, бывает — белые. Иногда цвет
блесны ему абсолютно безразличен.
Обычно пробуются все варианты
окрасок и выбирается наиболее
результативный. В принципе следует соблюдать
одно правило: начинать ловлю в
темную, пасмурную погоду на блесну из
белого металла, а в солнечную — на
блесны из латуни, меди и даже тусклого
свинца. Вне конкуренции остается
двухцветный «гвоздик». Он достаточно
сложен в изготовлении, но при этом
универсален.
При ловле на глубине или в темной,
слабопрозрачной воде используется
следующая хитрость: плоскость блесны
окрашивается белой эмалью, а на
головку, под загиб крючка, ставится
точка оранжевого флюоресцентного лака.
Такая блесна очень заметна, и в мутной
воде окунь видит ее издалека.
Блесны из нержавеющей стали не
тускнеют и, следовательно, не
нуждаются в чистке, а вот латунные и
медные темнеют очень быстро. Стоит
носить с собой в коробочке для блесен
кусочек замши, предварительно
натертый полировочной пастой, и постоянно
подправлять цветные блесенки.
Запускать эту работу не следует, так как чем
больше налет на блесне, тем труднее
его отчищать.
Итак, как же сделать хороший
уловистый «гвоздик»?
Стержень из латуни или
нержавеющей стали диаметром 5—7 мм
расчерчивается на заготовки блесен (рис. 6, в),
после чего распиливается ножовкой.
Длина блесны обычно составляет 30—
35 мм. Некоторые рыболовы
предпочитают изготавливать миниатюрные
блесенки длиной 15—20 мм. Вряд ли это
оправданно. Абсолютное количество
поклевок действительно возрастает, но
зато на блесну дружно наваливается
окуневая мелочь.
Отрезанная заготовка подвергается
дополнительной обработке: головка ее
закругляется до образования
полусферы, а по плоскости выполняется осевой
пропил глубиной до двух миллиметров
(рис. 6, г). Закругление удобнее делать
на трчильном станке, но при отсутствии
такового заготовку зажимают в тисках
и работают напильником. Единственный
совет: тиски необходимо снабдить
губками из толстой бумаги, картона или
кожи, чтобы не оставлять на теле
блесны вмятин и глубоких царапин.
После закругления головки и
выполнения осевого пропила острые
кромки блесны сглаживаются и блесна
полируется до зеркального блеска сна^
чала мелкой наждачной бумагой, затем
нулевкой и пастой. Теперь остается
впаять крючок и колечко для
привязывания блесны к леске.
В осевой пропил со стороны
головки блесны вставляется крючок № 5—8 с
лопаткой или откушенным колечком, а
со стороны хвостика— половинка
швейной булавки с петелькой (рис. 6, д).
Пропил смачивается соляной кислотой,
протравленной цинком до полного ее
насыщения, после чего в него
паяльником заливается нить припоя. На со-
лянокислотную протравку припой
ложится прекрасно, без натеков и
бугорков. Припой затекает во все неровности
пропила, прочно схватывает булавку и
крючок, оставляя саму плоскость
блесны чистой.
Для изготовления двойных,
комбинированных по цвету и материалу
блесен необходимо вырезать из тонкого
листа латуни или нержавейки профиль-
накладку, соответствующую плоскости
блесны (рис. 6, ж). Если тело блесны
выполнено из нержавейки, то накладка
соответственно из латуни, и наоборот.
Плоскость блесны смачивается
протравленной соляной кислотой, после чего на
нее наносится. слой припоя. Затем
кислотой смачивается одна из сторон
накладки, накладка плотно
прикладывается к покрытой припоем плоскости
блесны и равномерно прогревается
паяльником до размягчения припоя. Излишки
припоя, вытекшие из соединения,
убираются напильником или ножом, и
накладка полируется до зеркального
блеска.
Можно порекомендовать простую и
хорошую блесну, родственную
«гвоздику», — «капельку» (рис. 6, е).
«Капелька» выполняется на токарном станке из
латунного или стального стержня
диаметром 5—7 мм, в котором
предварительно просверливается сквозное
осевое отверстие диаметром до 2 мм.
Крючок с откусанным колечком и
булавка с петелькой для привязи лески
впаиваются непосредственно в
отверстие. Протравка соляной кислотой
весьма полезна при этой операции.
Второй основной тип блесен для
зимней ловли окуня можно условно
назвать планирующим.
Главная характеристика такой блес-
131
ны — большое ее отклонение от
вертикали при свободном падении в воде
(рис. 7, а). Более того, во время падения
планирующая блесна уходит в сторону
пилообразно, уступами, то опускаясь, то
поднимаясь. Игра такой блесны
напоминает погибающую рыбку, которая то
плывет, то опускается вниз, когда ее
покидают силы.
Планирующая блесна вырезается из
латуни, нержавеющей стали, а иногда из
меди толщиной до 1 мм и сгибается
по малой оси на угол 150—170°
(рис. 7, б). Следует учитывать, что чем
тоньше лист металла, из которого
изготавливается блесна, тем выше ее
планирующая способность и тем больше ее
головка утяжеляется припоем.
На одном конце пластинки
просверливается отверстие диаметром 2—
3 мм для привязки лески, а на
другом — внакладку припаивается крючок
№ 5—8, можно с колечком. Для
увеличения массы блесны под загибом
крючка (на его цевье) делается прилив
припоя в виде растекающейся капли.
Блесна полируется с обеих сторон.
Иногда внутренняя ее сторона
окрашивается белой или красной нитроэмалью.
Прилив припоя удобнее всего
полировать большой иглой, от пасты он может
потемнеть.
Более сложно изготавливать
двойные планирующие блесны,
комбинированные из металлов разного цвета.
В этом случае из двух листов разных
металлов толщиной до 0,5 мм
вырезаются два одинаковых профиля
будущей блесны, сгибаются под расчетным
углом и спаиваются способом,
описанным выше. Крючок впаивается между
пластинами-профилями, прилив
делается под загибом, на цевье крючка.
Сверлится отверстие для привязки лески, и
блесна полируется с обеих сторон.
Третий тип блесен, весьма редко
используемый нашими рыболовами, но
очень популярный за рубежом, —
блесны с горизонтальной подвеской
(рис. 8, а).
Конструктивно такая блесна ничем
не отличается от обыкновенного
«гвоздика», изготавливается по той же
технологии, только вместо колечка для
привязки лески в блесне
просверливается поперечное отверстие диаметром
менее 1 мм.
Есть и еще одно небольшое
отличие: блесна с горизонтальной подвеской
может снабжаться двумя крючками. Со
стороны головки в осевой пропил
впаивается крючок № 6, а со стороны
хвостика — крючок № 4. Во всех слу-
чаях загиб крючков выводится на
верхнюю плоскость блесны.
Блесна привязывается так же, как
обычно привязывается мормышка.
После каждой рыбалки следует
перевязать блесны, так как кромки
отверстий постепенно перетирают леску. Для
того, чтобы избежать перетирания, в
отверстие блесны можно вставить кемб-
рик и уже через него пропустить леску,
как это обычно делается в рыночных
вольфрамовых мормышках (рис. 8, б).
Очень важно точно определить
точку сверления отверстия. Делается это
для каждой блесны строго
индивидуально. Исходить следует из расположения
блесны на подвеске в воздухе
(рис. 8, в). Головка должна находиться
несколько ниже хвостика — тогда в
воде при натяжении лески блесна займет
строго горизонтальное положение.
При проводке в воде блесна с
горизонтальной подвеской ведет себя очень
естественно. Она напоминает резвого
малька, сн/ющего над дном в поисках
пищи. «Рыбка» располагается
параллельно дну, плывет всегда головкой
вперед. При взмахе она по дуге
поднимается немного вверх и резко в
сторону, а при опускании удилища совершает
разворот и почти по той же дуге
возвращается ко дну. Кроме того,
блесна совершает множество остаточных
затухающих колебаний, постепенно
приближаясь к вертикали (рис. 8, г).
ОСНАЩЕНИЕ КРЮЧКОВ БЛЕСНЫ
Крючки блесен для зимней ловли
окуня оттачиваются до остроты
пчелиного жала. Правильно заточенный
крючок при малейшем усилии цепляется за
поверхность ногтя, а не скользит по
нему. Иногда при хорошем клеве
(обычно это бывает, когда рыболову
посчастливится обнаружить мигрирующий
окуневый косяк) используется зимняя
блесна с крючком, у которого спилена
бородка. При такой ловле дорога каждая
секунда, а крючок без бородки
позволяет мгновенно снимать пойманную
рыбу. Одну блесну такого типа весьма
полезно иметь в запасе на всякий
случай.
Чаще всего рыболовы применяют
блесны с голыми крючками, но опыт
показывает, что оснащение их
дополнительными приманками значительно
повышает уловистость снасти.
Существует множество способов
оснащения крючков блесен, но так или
иначе все они основаны на имитации
мотыля. Действительно, если блесна —
132
«рыбка», роющаяся в донном иле, то
во рту у нее скорее всего окажется
именно мотыль. Окунь, нападая на
такую блесну, как бы сразу получает
двойную добычу.
Самый простой способ оснащения
крючка — окраска его в яркий красный
цвет. Применяются нитрокраска или
флюоресцентный лак на белом грунте.
В любом случае крючок
предварительно обезжиривают. У этого способа есть
один, но весьма важный недостаток:
краска со временем облетает, и ее
приходится обновлять.
Другой очень популярный
способ — натягивание на цевье крючка
ярко-красного, оранжевого или желтого
кембрика — отрезка радиоизоляции
(рис. 9, а). Кембрик не должен мешать
подсечке, поэтому длина его
принимается равной половине длины гладкой
части крючка. Кембрик держится
весьма надежно: бородка крючка является
хорошим стопором.
Достаточно известна и намотка на
цевье крючка красной нитки (рис. 9, б).
Хороша капроновая нить, но за
неимением таковой сгодится и мулине. Со
временем, правда, нить выцветает и
нуждается в замене. Навивка должна
быть тугой, плотной, не скользить по
крючку. Узелок обязательно
фиксируется капелькой водостойкого клея,
например «Суперцемента». Кончики нитки
обрезаются в виде одного или двух
усов длиной 10—20 мм. Усики при
блеснении колеблются, извиваются и
действительно напоминают живого мотыля.
Хорошо прижился у блеснильщиков
окуня способ размещения на крючке
одной или двух бусинок диаметром
примерно 3 мм (рис. 9, в).
Отверстие в бусинке должно быть
больше толщины цевья крючка. При
блеснении бусинки свободно
перемещаются по крючку, ограничителем же
служит бородка. Бусинки надеваются на
крючок с откушенным колечком перед
впаиванием последнего в осевой пропил
блесны.
Обычно применяются следующие
комбинации двух бусинок: обе красные,
красная и желтая, красная и белая,
красная и черная. Предпочтение,
пожалуй, следует отдать красно-желтой
комбинации.
В компоновке крючков блесны
существует и другое направление,
заключающееся в придании крючку,
крашенному под мотыля, большей
подвижности. Тут можно ограничиться двумя
наиболее распространенными вариантами.
Первый предусматривает крепление
крючка через петельку, впаянную в
осевой пропил блесны (рис. 9, г). Другой,
более популярный, — применение
глухих, со сваренными звеньями цепочек
длиной 10—20 мм и толщиной не более
1—2 мм (рис. 9, д). Один конец такой
цепочки впаивается в осевой пропил
блесны, на другой закрепляется
крючок.
Подвижные компоновки крючков
используются в блеснах типа «гвоздик»
и планирующих. В блеснах с
горизонтальной подвеской применяется только
традиционный способ крепления
крючков — жесткой пайкой. Крючки этих
блесен не снабжаются
дополнительными приманками. Бусинки и обмотка
ниткой портят тонкую игру. При
желании можно лишь окрасить головной
крючок в красный цвет.
ОСНАЩЕНИЕ
РАБОЧЕГО УЧАСТКА ЛЕСКИ
Оснащение рабочего участка лески
дополнительными приманками
получило меньшее признание среди
рыболовов, чем оснащение крючков блесен.
Однако те немногие блеснильщики, кто
использует этот прием, хвалят его и
порой добиваются поразительных
результатов. Можно ограничиться
рассмотрением двух видов дополнительных
приманок, помещаемых над блесной на
рабочем участке лески.
Первый — глухой — заключается в
закреплении над ушком блесны отрезка
ярко-красной или оранжевой
радиоизоляции длиной 5—10 мм (рис. 10, а).
Кембрик закрепляется жестко на нитро-
клее или отрезке тонкой медной
проволоки.
Второй вариант оснастки —
скользящий. На леске устанавливается красная
бусинка диаметром 3—4 мм с
отверстием, не меньше чем в два раза
превышающим толщину лески (рис. 10, б).
Бусинка свободно движется по леске.
Например, при падении блесны на дно
она как бы зависает на своем месте
в исходном положении, а затем
плавно опускается к узлу привязки.
Необходимо проследить, чтобы бусинка была
стеклянной. Полиэтиленовые
непригодны: они не тонут, а всплывают.
За что принимает окунь кембрик
или бусинку, скользящую по леске,
сказать трудно. Ведь и мормышка
«черт» остается загадкой. Никто еще не
смог достаточно четко описать
механизм ее действия, однако результат,
как говорится, налицо.
133
И еще: окунь часто пренебрегает
самой блесной и атакует именно
гуляющую бусинку. Такой вывод можно
сделать из того, что резко возрастает
число случаев поимки рыбы за нижнюю
челюсть и жаберные крышки.
КОМБИНИРОВАННАЯ
ОСНАСТКА БЛЕСНЫ
Использование комбинированной
оснастки блесны уже не является
чистым блеснением, так как предполагает
использование естественных насадок.
Но несколько слов об этом типе
оснастки сказать необходимо, так как в
последние годы она завоевывает все
большую популярность.
Рассмотрим две наиболее
распространенные схемы комбинаций
искусственных и естественных приманок. В
первую схему включается зимняя окуневая
блесна типа «гвоздик» или планирующая
и небольшая плоская мормышка,
свободно перемещающаяся на леске
(рис. 11, а). Ограничителями движения
мормышки служат узелки из лески на
0,05 мм тоньше рабочей или маленькие
кембрики, закрепленные жестко — на
клею или медных проволочках.
Мормышка с насадкой одного или
двух мотылей, реже — личинки черно-
быльниковой моли совершает движение
по леске от одного стопора до другого,
одновременно вращаясь вокруг своей
оси. Окунь клюет как на блесну, так и
на мормышку, причем на мормышку —
почти всегда на длинной паузе.
Предпочтение следует отдавать
плоским легким мормышкам. Они
медленнее спускаются по леске во время
паузы в блеснении, создают массу
дополнительных привлекающих
колебаний, быстрее вращаются. Крючок
мормышки желателен с длинным цевьем,
но не больше, чем № 4. Это помогает
избежать перехлеста мотыля через
основную леску.
Второй вариант оснастки
предусматривает комбинацию блесны типа
«гвоздик» или планирующей и поводка
с одинарным крючком №№ 2—4 с
коротким цевьем (рис. 11,6). Поводок
длиной 30—50 мм привязывается к отрезку
пластиковой трубочки, например
кусочку стержня шариковой авторучки
длиной 3—5 мм, свободно
перемещающемуся по основной леске между двумя
ограничителями. Диаметр поводка
должен быть равен диаметру основной
лески.
Крючок с насадкой одного-двух
мотылей или личинок моли кроме
движения по леске и вращения вокруг нее
совершает дополнительные
колебательные движения за счет естественной
упругости поводка. Привязка поводка к
трубочке осуществляется обычным
узлом для привязки крючков, причем
поводок направляется в
противоположную от блесны сторону.
Хватка окуня происходит как на
блесну, так и на крючок с насадкой,
причем на крючок—почти всегда
во время паузы в блеснении.
Блесна с горизонтальной подвеской
в комплексе с естественными
приманками не используется. У нее очень
тонкая игра, и любое вмешательство
портит ее.
Комбинированная оснастка зимней
блесны при большей уловистости в
значительной мере лишает ловлю простоты
и мобильности. Рыболову приходится
заниматься приобретением и хранением
естественных насадок, что усложняет
подготовку к рыбалке, сводя на нет
одно из главных преимуществ
блеснения.
ТЕХНИКА БЛЕСНЕНИЯ
Техника зимнего блеснения окуня
несложна: резкий взмах кистью руки,
мгновенное опускание удочки на
первоначальное место, пауза, во время
которой блесна возвращается на исходную
позицию, и снова короткий взмах,
после чего все вновь повторяется
(рис. 12, а). Амплитуда взмаха может
быть различной, в зависимости от
времени ловли.
По первому льду, как правило,
применяется достаточно сильный
размашистый взмах. Кончик удилища
поднимается примерно на 300—500 мм. Пауза
выдерживается в пределах 5 сек, не
больше. Во время паузы, когда блесна
возвращается на исходную позицию,
полезно слегка покачивать кончик
кивка, как бы усиливая остаточные
затухающие колебания. Часто приносит успех
прием втыкания блесны в дно. Блесна
после взмаха падает, втыкаясь в ил,
после чего легкой потяжкой
протаскивается по дну, поднимая дорожку мути.
Хватка окуня по первому льду
резкая. Иногда из ручки даже вылетает
плохо закрепленный шестик. Подсечки
практически не требуется, рыба
засекается сама. Остается лишь удерживать
крупного окуня, не давая ему сделать
мощный рывок, и плавно поднимать
добычу к лунке:
При вываживании правую руку с
удилищем следует поднять настолько
135
высоко, насколько это возможно, левой
рукой перехватить леску у самой лунки
и одновременно откинуть удочку в
сторону. Затем уже левая рука
поднимается вверх, правая — перехватывает леску
и так далее — до извлечения рыбы на
лед. Ни в коем случае не допускать
ослабления натяжения лески!
В период глухозимья высота
подъема блесны на взмахе сокращается до
100—300 мм, а пауза может увеличиться
и до 10 сек. Это вполне
естественно: в глухозимье окунь вял, и резкие
движения блесны способны отпугнуть
его. Поклевка совсем не та, что в пер-
воледье. Она Проявляется в слабых
толчках, покачивании кивка. При любом
подозрительном изменении в
поведении кивка и даже лески необходимо
провести молниеносную подсечку.
По последнему льду техника
блеснения представляет собой что-то
среднее между перволедьем и глухо-
зимьем. Подъем блесны на 200—
400 мм, пауза — в пределах 5—7 сек.
Несколько отличается проводка
блесны с горизонтальной подвеской.
Подъем ее осуществляется не резким
взмахом, а плавной потяжкой с
возрастающим ускорением. Пауза может
достигать и 20 сек, так как
горизонтальная блесна совершает длительные
затухающие колебания.
Очень важен вопрос: сколько
времени рыболову имеет смысл
задерживаться над свежей лункой? Практика
показывает, что для определения
присутствия окуня достаточно 30—40 взмахов
удилища. Опытный блеснильщик всегда,
не задумываясь, считает взмахи, тем
самым и определяя время своего
пребывания на лунке.
ТАКТИКА ЛОВЛИ
Тактика ловли — самый важный и,
пожалуй, неопределенный элемент
зимнего блеснения окуня. Вот тут-то и
проявляется в полной мере мастерство
рыболова.
Очень много зависит от
особенностей конкретного водоема и времени
ловли. Элементы тактики плохо
поддаются типизации, но некоторые
наиболее общие рекомендации дать все же
можно.
По самому первому льду, местами
еще тонкому, ненадежному, окунь
отходит на совсем мелкие прибрежные
участки. В это время, не забывая,
конечно, об осторожности, его стоит
поискать у камышей, в зарослях
подводной растительности, около упавших
в воду деревьев на глубине, не
превышающей 1—1,5 м. Правда, в таких
местах окунь остается недолго — до
начала гниения подводной растительности.
Тогда он откочевывает от берегов,
но все равно остается на мелких,
правда, уже чистых местах. Его
привлекают длинные глинисто-песчаные косы,
слегка заиленные отмели, выходящие к
ямам и бровкам затопленных русел,
а также подводные бугры и валы. Здесь
окунь может стоять довольно долго —
две, а то и три недели.
Затем практически на всю зиму
(до второй половины марта) местами
его постоянного обитания становятся
бровки старых русел, а также ямы с
резкими бортами, глубокие
затопленные коряжники, углубления в ровных
участках дна, подводные
возвышенности, со всех сторон окруженные
глубокой водой. При этом окуневая мелочь,
недостойная внимания блеснильщика,
упорно продолжает держаться на
неглубоких участках у берегов.
Лишь в марте, во второй его
половине, когда начинается интенсивное
таяние снегов, окунь снимается с
насиженных мест и начинает сбиваться в
косяки на участках привноса свежей
талой воды или на течении. Обычно
это — устья рек, ручьев, промоины у
крутых глинистых берегов.
По последнему сухому льду, когда
ледяное поле отрывается от берегов и
всплывает, окунь плотными косяками
выходит на большие глинисто-песчаные,
слегка заиленные отмели и активно
жирует на глубине 2—4 м.
Ориентировочная схема миграции
окуня в зависимости от периода
времени приведена на рис. 12.
Иногда, в самый разгар глухозимья,
бывают удивительные явления. На
крупных реках или водохранилищах
неожиданно удается обнаружить мощные
мигрирующие окуневые косяки. Куда идет
в таких количествах полосатый хищник,
остается загадкой. Но в любом случае
для блеснильщика это настоящий
праздник!
Часто в самое отчаянное бесклевье
рыболовы применяют довольно
трудоемкий способ комбинированной
ловли. Ловля начинается с традиционного
блеснения, и рыболов, если нет
поклевок, меняет лунки одну за другой.
Когда же кивок начинает фиксировать
слабые толчки, но рыба по каким-то
причинам не засекается, блесны сразу
меняют на мормышки с насадкой
мелкого мотыля. Таким образом, блесна
как бы является индикатором наличия
136
окуня, а мормышечная удочка —
средством его ловли. Блесна своими
колебаниями привлекает окуней, как
говорится, раскачивает лунку, мормышка
же завершает дело. Такой способ хорош
в глухую пору, когда рыба вяла и
неохотно берет блесну.
Итак, примерно представляя себе
пути движения окуней и пользуясь
личным опытом ловли на определенном
водоеме, рыболов начинает вести поиск
хищника. Рекомендуется сверлить сразу
пять-шесть лунок в заинтересовавшем
вас направлении на расстоянии 5—10 м
одна от другой. При такой схеме окунь
успевает успокоиться и вернуться под
лунки. Иногда блеснильщики
подкармливают лунки мелким мотылем, бросая
щепотку-другую без применения
кормушки.
Лед из лунок отчерпывать не стоит.
Он затемняет дно, не пугает окуней и
не создает препятствий для игры
блесны. Наоборот, сильно засвеченные
участки лучше покинуть сразу. Шансы
добыть здесь хороших окуней
минимальны.
Бывает, правда, хотя и достаточно
редко, что окунь предпочитает брать не
со дна, а вполводы или даже из-под
самого льда. Чтобы вовремя это
обнаружить, надо не лениться и в одной
лунке из пяти-семи пролавливать все
глубины.
И напоследок стоит отметить, что
блеснильщики — народ поджарый,
жилистый, энергичный. Зимняя ловля
окуня на блесны — верный путь к
здоровью и хорошему самочувствию!
Из рыболовной
практики
А. Богославец
Каркасная лодка:
плюсы и минусы
Фото автора
Лодка, которую вы видите на
снимке (рис. 1), родилась не на пустом
месте. Довольно давно, более десятка
лет назад в альманахе я увидел
конструкцию лодки, на разборный каркас
которой надевался брезентовый чехол
с боковыми рукавами из детской
клеенки, куда заталкивались
футбольные или волейбольные камеры.
Конструкция подкупала жесткостью,
остойчивостью, непотопляемостью.
Сначала я решил сделать такую же
в принципе лодку, лишь слегка
усовершенствовав каркас: деревянные
детали заменил на дюралевые, составное
соединение деталей заменил на
складное, шарнирное, как, например,
килевую часть; слегка увеличил высоту
бортов — вот, пожалуй, и все. Чехол и
рукава оставил такими же, только
отверстия для вставки камер сделал
на «молниях» да для камер придумал
и сделал два десятка специальных
зажимов, чтобы не завязывать каждую
веревочкой.
Летом начались испытания. Всем
хороша была лодка — и легка на ходу,
и удобна для длительного сидения.
Однако как начнешь надувать, да
зажимать 16 камер, да заталкивать их
поочередно в рукава, а потом, по
окончании рыбалки, все эти операции
производить в обратном порядке, да
выливать воду из рукавов, да просушивать
эти рукава и чехол, так невольно
Задумаешься: а компенсируются ли пере
численные недостатки ее достойно -
вами?
В общем, забросил я эту лодку до
лучших времен, а на рыбалку, как и
прежде, брал обычную, надувнук
Однако время от времени думал над
тем, как бы избавить конструкцию
от недостатков, сохранив ее достоинст
ва. Постепенно оформилась идея:
сделать такой каркас, для которого было
бы достаточно простого, без всяких
рукавов и камер, чехла, то есть что-то
вроде байдарки, только покороче — для
удобства транспортировки и пошире —
для большей остойчивости.
Проще всего решался вопрос с
передней парой ребер. Здесь трудность
представляли только узлы соединения.
Сделаны ребра из дюралевых лыжных
палок хорошей упругости 16X13,7 мм.
(рис. 2) Нижние наконечники,
изготовленные также из прочной дюрали в
форме своеобразных клиньев,
позволяют им плотно войти в гнезда на
нижней килевой части (рис. 3) и
соединиться между собой по принципу
«рукав в рукав». Верхние наконечники
передних ребер сделаны из дюралевой
трубки 17X19. Фиксация этих нако-
137
138
Рис. 4. Сборка средней перекладины
Рис. 5. Схема среза краев штанги
нечников на боковых перекладинах
достигается за счет их пружинящего
эффекта, на плаву добавляется и
давление воды.
Несколько труднее пришлось со
средними ребрами. Понятно, что эти
ребра надо было комбинировать
вместе со скосами. Но вот как их
соединить, если ребра лучше всего делать из
тех же лыжных палок диаметром 16 мм,
а скосы, поскольку они должны
удерживать на себе весь вес седока, из
трубки минимум 22—24 мм. Можно,
конечно, из более толстой трубки делать
ребро. Ну а если, оставляя диаметр
скоса прежним, изменить его профиль?
Этим мы убиваем сразу трех зайцев:
сжав (лучше под прессом) трубки
скосов до 16 мм, мы, во-первых, получаем
значительное увеличение их прочности,
во-вторых, снимаем вопрос соединения
с более тонкими ребрами и, в-третьих,
упрощаем проблему сборки средней
перекладины (диаметр трубки 26X23)
со скосами (рис. 4).
Довольно долго оставался
нерешенным вопрос с задними ребрами. Если
их делать по принципу передних, они
получаются слишком большими, ведь
задняя половина лодки должна быть
самой объемной, поскольку сиденье
располагается именно здесь. Разные
возникали варианты, однако все они были
громоздкими, а хотелось чего-то
легкого, изящного... Не помню, когда именно
пришло это решение, но оно пришло:
две легкие полукруглые
трубочки-ребра, соединенные между собой
продетой через них же жесткой тесьмой,
а между ними распорная штанга.
Наконечники штанги, упирающиеся в ребра,
выполнены по типу раздвигающихся
мотоциклетных амортизаторов, только
«резьба» с одной стороны правая,
а с другой — левая, так что поворотом
штанги в одном направлении мы
раздвигаем ее, а в другом — сдвигаем,
укорачиваем. Резьбой служат
винтообразные срезы краев штанги. На срезах
две ступени для фиксации в трех
положениях: минимальной, средней и
максимальной длины. Вот развернутая форма
среза в натуральную величину (рис. 5).
Этот рисунок может быть шаблоном
для разметки срезов, надо только,
перенося его с одного конца штанги на
другой, перевернуть, чтобы резьба
получилась противоположной.
Задние ребра сначала
предполагалось складывать в ящик-сиденье, как и
остальные. Но потом стало очевидно,
что гораздо удобнее, если они,
приклеенные специальными хлястиками к
чехлу, будут все время оставаться на своем
месте.
Важную роль в лодке играет
площадка для ног. Она должна быть
достаточно просторной и прочной, чтобы
на ней можно было спокойно стоять.
Зависит это не только от прочности
материала, из которого сделана
площадка, но и от того, как она связана
с другими элементами конструкции.
На углах площадки, прилегающих к
скосам, вмонтированы пятимиллиметровые
штифты. В скосах под эти штифты
сделаны соответствующие отверстия, что и
позволяет в этом месте соединить
площадку со скосами. После вставки
139
штифтов в отверстия площадке
крепится болтом Мб к килевой планке
(для этого внутри планки есть
пластмассовая вставка с резьбой).
Для сборки каркаса достаточно 6
болтов Мб: по одному спереди и
сзади — в местах соединения боковых
планок с килевой частью, по одному с
боков — в местах соединения боковых
планок с верхними частями средних
ребер, один для крепления нижней части
ребер с килевыми планками и один для
крепления площадки. Кстати, о болтах.
В головке каждого болта сверху по
центру и сбоку просверлены отверстия
до встречи между собой. Через это
Г-образное отверстие протягивается
прочная капроновая нить с узелком на
конце, которой болтик крепится к той
или другой детали: в результате
каждый из них всегда находится на своем
месте. При этом не нужны гайки, так
как соответствующие места в деталях
утолщены и в них нарезана резьба.
Теперь о размерах каркаса. Длина
киля в основании 19), между верхними
точками 209, в носовой части 41, в
кормовой 35 см. Длина каждой половины
нижней части киля 113 см (по размеру
выпускавшихся когда-то дюралевых
хоккейных клюшек, из которых выполнен
киль). Размеры боковых перекладин
по центрам крепежных отверстий:
передних— 115, задних — 109 см.
Расстояние между крайними точками средних
ребер в собранном виде 108, между
задними — 97,5 см (это длина
распорной штанги в развернутом виде, в
нейтральном — 94 см). Высота бортов
Рис. 6. Каркасная лодка в чехле:
слева — в сложенном виде;
справа — готовая к транспортировке
посредине 35 см. Длина средней
перекладины, на которую одним концом
надевается ящик-сиденье, 73 см.
Расстояние от перекладины до площадки для
ног 25 см. Габариты ящика 55Х40Х
ХЮ см, площадки 38X38X1 см. Длина
составного весла в собранном виде
190 см. Ручки его, кстати, сделаны тоже
из хоккейных клюшек, только стекло-
пластиковых (рис. 6, а, б).
Ну а теперь о чехле. Кроится и
клеится он, разумеется, по собранному
каркасу. На фото каркас неполный,
поскольку задние ребра в чехле и
раздвигаются они в рабочее положение
только после надевания чехла на
каркас. Поэтому на период изготовления
чехла делается монтажный вариант
задних ребер: натянутая тесьма между
ребрами прикрепляется временно в
трех точках — на задних боковых
перекладинах и за нижнюю часть киля.
Изготовление чехла — труд,
безусловно, кропотливый. Но для того, чтобы
этот труд не пропал зря, надо
подыскать хороший материал. Может быть,
я не прав, но все рекомендации о
пропитке брезента для его непромо-
каемости различными составами
нужного эффекта не дают и не идут ни в
какое сравнение с прорезиненной
заводской тканью. Нужный для моей лодки
материал я увидел давным-давно. Из
него был сшит мешочек для
ремонтного припаса моей надувной лодки.
Это с одной стороны зеленая, с дру-
140
гой — белая двойная прорезиненная
на капроновой основе ткань — легкая,
тонкая, эластичная и потрясающе
прочная. В общем, то, о чем можно было
только мечтать! Но я решил не только
мечтать, а начал поиски. Пробовал
даже на заводы резинотехнических
изделий писать... Через несколько лет
нашел этот материал на огороде у
знакомого — из него был сшит полог,
которым укрывались помидоры от
заморозков...
На * лодку ушло около половины
полога. В общем весе лодки 10,4 кг
чехол тянет всего 2,1 кг. Два года я
рыбачу на этой лодке и пока что она ни разу
меня не подвела. На камни и коряги
на ней, конечно, лучше не наезжать,
но в камышах испытана — не боится.
Подводя итог, можно сказать
следующее. Произведенные изменения и
усовершенствования потребовали
определенного труда и некоторой
изобретательности. Что же мы потеряли и чего
достигли?
Главное, что мы потеряли, — это
стопроцентную непотопляемость. Новая
конструкция, если в нее наберется
достаточно воды, седока не выдержит,
однако сама по себе она не тонет —
за счет пенопласта, который занимает
третью часть объема ящика-сиденья.
Кроме того, находясь в воде,
наполненную лодку нетрудно перевернуть и,
частично освободив таким образом от
воды, двигаться вместе с ней к берегу.
Потеряли кое-что в ходкости:
поперечные ребра ухудшают этот
показатель. Однако если не преследовать
цель ловить рыбу впроводку, а с того
или другого места, то добраться до
этого места — не проблема.
От чего избавились? От мук при
сборке и разборке. Лодка собирается
за несколько минут.
Что приобрели? За счет отказа от
набивных рукавов в лодке прибавилось
полезной площади и пространства.
Лодку не надо накачивать, она никогда не
спустит, а это тоже достоинство, и
немалое. Прибавилось комфорта. Сидишь
прочно и удобно, как в кресле. А если
еще откидную спинку к сиденью
приделать, сходство будет полным.
Новая конструкция
съемного грузила
для спиннинга
Моя прежняя конструкция съемного
грузила для спиннинга была
опубликована в 41-м номере альманаха*. Но вот
уже около трех лет я пользуюсь новой
конструкцией.
В чем ее отличия и преимущества?
Прежде всего в том, что основная,
крепежная, его часть не выступает
наружу, как раньше, а заключена внутри,
в специальном продольном отверстии.
Грузило стало компактнее, аккуратнее.
Проще стала крепежная часть лески.
На нее достаточно надеть специальную
стопорную спираль и завязать три узла,
как показано на рис. 1. Эту работу
можно спокойно выполнить на берегу
реки, была бы только запасная спираль.
Для отливки самого грузила
использована прежняя дюралевая форма (одно
гнездо). Но если раньше она состояла
просто из двух разнимающихся
половинок, то теперь, в нее внесены
дополнительные детали.
Ось (рис. 2), состоящая из
конической части 1, шейки 2 и наконечника 3.
Первая определяет коническую часть
формируемого отверстия, вторая
определяет сужение, необходимое для
упора среднего узла лески. Съемная
втулка надевается на наконечник оси и
определяет гнездо для стопорной
спирали.
Средняя пластина 1 (рис. 3)
выполняется вместе со вставочкой 2, которая
нижней частью повторяет
конфигурацию оси и втулочки и в собранном
виде вплотную прилегает к ним.
Вставочка делает прорезь для проводки
лески, и поэтому она не должна быть
тоньше лески. Вставка является как бы
продолжением пластины, а разъемность
необходима для разборки деталей
после отливки. В передней и задней
части пластины надфилем делаются
пропилы 3 — гнезда для вставки в них
задней части оси и передней части
втулочки и наконечника оси. В средней
пластине также не мешает сделать
гнездо 4, куда вводится петля для
навешивания двойного крючка. Бывают дни,
когда на грузило щука берет охотнее,
чем на блесну. На концах оси и
втулочки снизу и сверху делаются одинаковые
срезы (заштрихованные части на
рисунке), которые позволяют утопить их
в форму на необходимую глубину.
Оставшаяся часть оси и втулочки
должна равняться толщине средней
пластины. Пара вставленных пластин 5. Они
кладутся по обе стороны средней
пластины, когда мы хотим увеличить
толщину, то есть вес грузила. Таких пар раз-
* Там же давалась моя конструкция
спиннинговой застежки для блесен.
141
Рис. 1
L__/
1
г
/ /
3
а
Рис. 3
Рис. 2
Рис. 4
личной толщины можно ИЗГОТОВИТЬ
несколько, но лично мне хватает одной.
Способ изготовления грузила можно
несколько упростить, обойтись без
некоторых деталей. Без втулочки,
например. Ось в таком случае надо делать
без наконечника — вместо него надо
просто продлить до необходимой
длины шейку (выполнить ее чуть-чуть на
конус, чтобы она легче после отливки
выходила из корпуса грузила; с этой же
целью, кстати, не забывайте эти детали
слегка смазывать маслом).
Недостающее гнездо для стопорной спирали
необходимо рассверлить в корпусе
грузила сверлом, что сделать нетрудно.
И среднюю пластину можно сделать
без вставочки. Тогда она ничем, кроме
гнезд для оси и петельки, отличаться от
вставных пластин не будет. Но
недостающую тогда в корпусе грузила прорезь
придется делать ножовкой. Что тоже
нетрудно. Только прорезь надо делать
после рассверливания, иначе отверстие
съедет в сторону прорези.
Еще одна деталь. Желательно, чтобы
профиль грузила книзу расширялся.
Это снижает центр тяжести и
увеличивает, следовательно, его
сопротивляемость крутящему моменту блесны.
142
Чтобы достичь этого, способом
подгонки из дюраля я изготовил и положил
на дно каждой половины формы как бы
клинообразный срез с боковины
грузила и приклепал их к месту (в форму).
Дело нелегкое, но ради достижения
эффекта на что не пойдешь!
А теперь о размерах.
Габариты грузила: длина 25,
высота 15, толщина — легкого варианта
(отливка без вставных пластин) в
верхней части 6, в нижней 7,5 и среднего
варианта (при толщине каждой из
вставных пластин 0,8 мм) 7,5 и 9 мм. Общая
длина рабочих поверхностей оси и
втулки равняется длине грузила, при этом
стопорная часть 2, шейка 3 мм. Толщина
втулки 2,5, шейки 2, конуса 3X3,5 мм,
наконечника и соответственно
внутреннего диаметра втулки 1,8 мм. Размер
крнуса рассчитан под узел двойной
лески диаметром 0,8 мм. Для более
толстой лески нужны другие размеры. Но
для более тонких — 0,7, 0,6, 0,5 —
подойдет, узлы только надо делать
потолще. Расстояние от верхней части
отверстия до верхней грани грузила 1,3 —
1,5 мм.
Габариты стопорной спирали:
наружный диаметр 2,5 мм, толщина
проволоки 0,4 мм. Внутренний диаметр не
должен превышать двойной толщины лески.
Спираль работает на сжатие до упора,
поэтому расстягивать сильно ее после
навивки нельзя. После растяжки ее
необходимо до упора сжать на оправке
и только после этого определять
рабочий размер 24—27 мм. Между узлами
лески в свободном состоянии спираль
должна сидеть плотно, то есть почти
без свободного хода.
Рис. Палка-багорик:
а — общий вид; б — вид в разрезе
Ю. Средзинский
Палка-багорик
Рис. А. Калабина
Многие рыболовы, чтобы сделать - в
лунке дырочку в крошке льда для
пропуска мормышки, не засвечивая лунки,
используют подручный материал —
ветки ближайших кустов, которые затем
остаются у лунок, вмерзают в лед. На
новом месте все повторяется.
Чтобы сохранить растительность на
берегу водоема и не засорять
поверхность льда, я сделал специальную пал-
ку-багорик.
Тонкостенная дюралевая труба 3
(см. рисунок) диаметром около 30 мм,
один конец которой заглушён пробкой
1 из капролактама или винипласта на
клею, шплинтуется заклепкой 2,
срезается под углом 45° для использования
в качестве пешни при скалывании льда
в застывшей лунке. Лед до 10 мм легко
обрубается. Этой же трубой делаю
отверстие для мормышки в крошке льда.
Труба надета на ручку 8. На ручке
имеется проточка для фиксации трубы.
На проточку наклеена полоска фетра 7
от старой шляпы с таким расчетом,
чтобы труба хорошо держалась на ручке.
В ручку вмонтирован складной багорик.
Для багорика использована
дюралевая трубка 5 диаметром 10—12 мм.
Трубка на всю длину, за исключением
нижнего конца, сплющена для прохода
багорика только в одной плоскости. В
нижнем конце трубки вставлена на
резьбе втулка 4 с отверстием для
багорика. Багорик 6 изготовлен из стальной
проволоки диаметром 4 мм.
Длина уложенного багорика
произвольна: удобная для транспортировки
в рыболовном ящике.
В верхней части ручки просверлено
отверстие для закрепления отрезка бы-
,
1 2 :
) а 5 6
х х \\,
7 6 9
б
143
товой резинки (на рисунке не указана).
На другом конце резинки делается
петля, которая надевается на одну из
пуговиц верхней одежды. При переходе
от лунки к лунке багорик всегда
находится под рукой — достаточно снять
трубу и вытянуть его из нее.
Зимняя удочка
«Успех»
В одном из журналов П. Быстрое из
г. Новгорода предложил самодельную
зимнюю удочку. Она хороша, но имеет
некоторые недостатки:
1) в транспортном положении у этой
удочки некуда спрятать мормышку или
блесну;
2) в удочке используется катушка от
заводской удочки, а на большинстве из
них катушка крепится винтом малого
размера, который для сброса или
подмотки лески часто нужно отпускать и
зажимать озябшими на морозе пальцами.
Рис. Чертеж удочки «Успех»
Из приложенных чертежей видно,
что у моей удочки эти недостатки
устранены. Для мормышки или блесны
имеется контейнер, закрывающийся
пробкой, например флакон от лекарства
«Но-шпа».
Для сброса или подмотки лески
достаточно легко надавить ладонью на
винт и катушка снимается с тормоза.
Пружину тормоза нужно
отрегулировать так, чтобы при сильной потяжке
леска не рвалась, а катушка
самостоятельно, притормаживая, ее сдавала.
Удочка склеивается из двух кусков
плотного пенопласта размером 11 ОХ
X 60X10 мм.
На пенопласт по шаблону нанести
контур будущей удочки. В пенопласте
толщиной IS мм вырезать отверстия
под катушку и контейнер и гнездо
для клина крепления хлыстика. Клеем
«Момент-1» или эпоксидной смолой
вклеить кольцо, катушкодержатель,
клин и отрезок контейнера с пробкой.
В пенопласте толщиной 10 мм вырезать
отверстие для пружины тормоза и
углубление для контейнера. Склеить оба
144
куска пенопласта, плотно обмотать
тесьмой или шпагатом. После высыхания
клея удочку обработать напильником
до нужной формы, отшлифовать и
покрасить водостойкой краской яркого
цвета.
Клин изготовить из капролактама
или винипласта. Отверстие для
прохода лески в клине просверлить в
направлении середины катушки.
Резьбовое соединение гайки и винта должно
быть тугим, чтобы избежать
самопроизвольного откручивания гайки.
Кивок изготовлен из полоски
рентгеновской пленки или другого
подходящего материала. К переднему концу
кивка снизу клейкой лентой приклеен
отрезок (5—6 мм) стержня шариковой
ручки или соломки для коктейля для
прохода лески. Второй конец кивка
вставлен . в прямоугольный отрезок
плотной резины (резинки для
карандаша), в котором просверлено три
отверстия диаметром 1,5—2,5 мм: два —
перпендикулярно пересекающиеся, для
установки на хлыстик (для прямого или
бокового положения кивка), и одно для
прохождения лески (см. рисунок).
Рабочее и транспортное положение кивка
видно на рисунке.
Кольцо, катушкодержатель, катушка
и хлыстик сделаны из капролактама.
Зимняя удочка «Успех» очень
удобна и в эксплуатации.
О. Бойцов
Повышение
долговечности кивка
У кивков, используемых при зимней
ловле на мормышку, есть серьезный
недостаток: значительная остаточная
деформация упругого элемента,
возникающая в месте его изгиба при
подсечке и вываживании рыбы, что снижает
долговечность и надежность работы
кивка.
В предлагаемом кивке (из
кабаньей щетины, пружинки, пластика и др.
материалов) упругий элемент закреплен
отдельно.
На рисунке:- упругий элемент 1,
держатель лески 2, ограничитель 3,
шестик 4, крепление кивка эластичной
трубочкой 5, крепление лески с
помощью кембрика 8, отрезок изоляции
слаботочного провода 6, леска 7.
При подсечке или вываживании
рыбы кивок 1 займет положение,
показанное на рисунке пунктирной линией.
При этом он изгибается по дуге, что
исключает излом в месте его изгиба.
В. Малев
Двойной поплавок
«Мечта»
С помощью двойного поплавка
«Мечта» можно забросить приманку
на 40—60 м. Его конструкция исключает
холостые забросы, когда поводок с
крючком сцепляется с поплавком.
Поплавок является скользящим, устойчив
на волне и ветру, обладает высокой
чувствительностью, хорошо виден на
большом расстоянии. Передвигая вниз-
вверх бобышку 2 (рис. 1), можно
менять чувствительность и видимость.
Общий вес поплавка 23 г.
Поплавок состоит из трубчатой
антенны 1 (рис. 2), расширенной в
нижней части для захода малого грузика 4,
что укорачивает поводок и исключает
зацепление крючка за леску и тело
поплавка при забросе. В расширенной
части антенны находится резиновое
кольцо амортизахора 3 от набивания
валика на малом грузике 4, упор 8 в
верхней части антенны, удар которого
о верх поплавка-носителя вызовет
самоподсечку, стопорная резинка 7
фиксирует глубину спуска приманки
(желательно белая), леска 0,25—0,3 мм
протаскивается через резинку тонкой
иглой. Сборка поплавка: на антенну 1
снизу насаживается поплавок-носитель 5
с кольцевым грузом 6, все стопорится
бобышкой легкого поплавка 2 тугой по-
Рис. Устройство кивка
145
Рис 3
02.5
Рис. 1. Общий вид поплавка «Мечта»
свинцовый груз; 7 — стопорная резинка;
8 — упор самоподсечки
Рис. 2. Детали поплавка:
I — антенна с расширением и упором;
2— бобышка легкого поплавка (пенопласт);
3 — кольцевой резиновый амортизатор;
4 — малый свинцовый грузик; 5 — бобышка
поплавка-носителя; б — кольцевой
Рис. 3. Поплавок в работе:
1 — рабочее положение после' заброса;
2 — момент самоподсечки; 3 — настрой
на обратную связь; 4 — момент
самоподсечки; 5 — всплытие — необходимо
делать подсечку
садкой, с возможностью перемещения.
Материалом для изготовления служат
твердый пенопласт, дерево, пробка,
свинец, резина и лак. Антенна из
полиэтилена низкого давления ГОСТ 16338—
78, можно использовать другие
трубчатые изделия (стержни шариковых ручек
и т. п.). Антенну можно изготовить из
двух деталей с .плавным переходом
в расширение. Процесс изготовления
начинается с установки бобышки 5 и
последующего насаживания груза 6, после
чего поплавок-носитель террируется —
должен плавать, выступая над уровнем
воды на 2—3 мм. После пропуска лески
через трубку антенны на леске поводка
делается петля, которой зажимается
малый грузик 4. На другом конце
поводка после стопорной резинки 7
делается малая петля для сочленения
через большую петлю с основной
леской.
В. Новиков
— Если сам не можешь поймать
ничего стоящего, так поезжай и посмотри,
как рыбачат другие, — предложил мне
как-то - нигерийский коллега, журналист
Тунду Алусанья. Мое пристрастие к
рыбной ловле он воспринимал как нечто
несерьезное. Долгое время Тунду не мог
понять, почему в предназначенное для
отдыха и развлечений время нужно вставать так
рано и еще затемно по камням
пробираться на самую оконечность уходящего
в океан волнореза. Его недоумение еще
больше возрастало, когда он видел
результаты многочасового пребывания под
палящими лучами африканского солнца,
почти у самого экватора. Крокер или
горбыль в полтора-два килограмма были для
меня редкой удачей. Чаще же
приходилось довольствоваться «нахалятами» —
небольшой, длиной в ладонь, рыбешкой
грязновато-бурого цвета, по строению
напоминающей черноморского бычка.
Такое название среди небольшой группы
рыболовов-любителей советской колонии
в Лагосе эта рыбешка получила за
способность клевать в любую погоду и в лю-
Фестиваль
в Аргунгу
Рис. Г. Линде
бое время года. Однако мое постоянство
и упорство, видимо, убедили Тунду, что
такое занятие тоже может быть и
отдыхом и развлечением. И он решил внести
в него некоторое разнообразие,
предложив съездить в качестве зрителя на
фестиваль рыбаков.
От попытки приобрести билет
участника соревнований Тунду упорно меня
отговаривал. А когда понял, что это
безуспешно, предложил свои услуги в
оформлении необходимых бумаг. Однако
участником соревнований он меня все-таки
не зарегистрировал, объяснив, что
заявка была подана слишком поздно. Поэтому
на фестиваль рыбаков в Аргунгу я
отправился в качестве зрителя, твердо
пообещав себе, что в следующем году
обязательно приму в нем участие.
Опаленный дыханием Сахары городок
Аргунгу находится на самом севере
Нигерии, более чем в тысяче километров
от побережья океана. Строения здесь
приземистые, глинобитные, с плоскими
крышами. Каждый дом, как крепость,
окружен высокой стеной, скрывающей
I л*
147
от постороннего глаза внутренний дворик.
Живет в Аргунгу всего несколько тысяч
человек, нет в нем и особых
достопримечательностей, которые бы привлекали
туристов. А протекающая здесь река
Рима не отличается ни размерами, ни
обилием воды. И тем не менее Аргунгу
известен не только в Нигерии, но и
далеко за ее пределами.
Раз в год, в феврале, когда перестает
бушевать харматан, несущий тучи песка
из Сахары, и утомленная саванна ждет
сезона дождей, сюда устремляются
тысячи людей, жаждущих принять участие
в традиционном состязании рыбаков.
Почему же именно здесь, вдали от океана,
от основных водных артерий страны и
основных районов рыболовного промысла,
устраивается этот праздник?
Населяющие эти районы племена
кеба и фулани издревле враждовали:
никак не могли поделить не столь уж
богатые рыбой места на Риме. И вот в
1934 году султан Сокото Малам Хасан
Дан впервые прибыл в Аргунгу вместе
с маламом Мухаммедом Сама — дедом
нынешнего эмира. Им удалось уладить
все разногласия, положить конец
кровопролитиям. Они наказали своим
подданным жить в мире, как добрые соседи.
В честь знаменательного события и было
устроено первое состязание по рыбной
ловле.
С тех пор праздник проводится
каждый год. Он давно вышел за рамки двух
северных районов. В Аргунгу
собирается несколько тысяч рыбаков со всей
Нигерии и из соседних стран. Едут и
любители-одиночки — те, кому по
карману расходы, превышающие, по самым
скромным подсчетам, 200 найр
(согласно национальной статистике, лишь два
процента нигерийцев имеют
ежемесячный доход более этой суммы), едут и
целые команды от крупных городов и
рыбацких деревень. Аргунгу уже не в
состоянии ни разместить, ни прокормить
всех, поэтому в его окрестностях
соорудили специальную «фестивальную
деревню» с мотелями, гостиницами,
ресторанами. Да и сам праздник теперь
называется фестивалем. Поначалу такое
словосочетание кажется странным, но, побывав
в Аргунгу, убеждаешься, что оно верно
отражает суть происходящего. К
соревнованию рыбаков добавились различные
состязания и конкурсы, развлекательные
программы. Фестиваль длится несколько
дней.
Открывает празднество эмир
Аргунгу. На этой церемонии присутствует
много гостей и зрителей, для которых
напротив «фестивальной деревни»
сооружается специальная трибуна. В
программе фестиваля конкурс местных
красавиц, завершающийся выбором «мисс
Аргунгу», сельскохозяйственная ярмарка,
показательные выступления по борьбе,
боксу и мотокроссу. В перерывах между
номерами спортивной программы
выступают исполнители национальных танцев,
столь же разнообразных, как и
населяющие страну народности.
Венцом фестиваля, как и прежде,
являются соревнования рыбаков. По
условиям, которые не менялись с 1934 года,
победителем считается тот, кто поймает
самую увесистую рыбину.
В последний день праздника с самого
раннего утра в «фестивальной деревне»
становится еще многолюднее: это
прибывают из окрестных деревень и поселков
постоянные участники соревнований.
Именно они чаще всего и побеждают.
Все направляются к реке. Зрители
располагаются на некотором расстоянии
от берега, рыбаки плотной стеной
выстраиваются у самой кромки воды. По
условному сигналу эмира под грохот
барабанов, протяжное пение труб и крики
трибун лавина полуобнаженных людей...
148
катится в Риму. Это особенность
соревнований. Крючки и тем более остроги здесь
не признаются. Рыба должна быть
поймана совершенно неповрежденной.
Поэтому за ней приходится спускаться
прямо в воду. Участники пользуются
типичным для этих мест орудием лова —
сеткой в 1,5—2 квадратных метра,
натянутой на деревянный полуобруч.
Хотя соревнования индивидуальные,
но поймать с такой оснасткой в
одиночку рыбу даже не призового веса
крайне сложно. Большинство участников
сразу же собираются по 7—10, а то
и более человек. Их группы, видимо,
формируются заранее. Попасть в них
новичку просто невозможно. Выстроившись
плотной стеной, они бредут навстречу
такой же группе или периодически
замыкают круг и сходятся к центру. Часть
рыбы, оказавшейся в таком загоне из
человеческих тел, обязательно попадает в
ловушку. Как только рыбак почувствует
удар в сетку, то сразу же поднимает ее
над водой. Чтобы пользоваться этим
необычным снаряжением, нужен немалый
опыт и сноровка. Зная об этом, Тунду
Алусанья сознательно заказал для меня
лишь гостевой билет, предоставив
возможность вначале все увидеть, а уж
потом решать, участвовать ли в столь
необычных соревнованиях.
Поверхность реки покрыта массой
черных блестящих на солнце тел и коле-
басами — сосудами из выдолбленной
сухой тыквы: В них складывают «мелочь»,
превышающую порой 10 кг. Ее даже не
понесут на весы: по условиям
соревнований, после взвешивания улова рыбак
выбывает из дальнейшей борьбы. Так что
«мелочь» пойдет ему на ужин или на
продажу. В последнее время эта рыба
особенно ценится: ведь она из реки, где
ловля разрешается только раз в году!
По мере роста популярности фестиваля
росло и число желающих порыбачить
в Риме, не дожидаясь праздника.
Поэтому вот уже много лет, как река
объявлена заповедной.
Рима не особенно впечатляет своими
масштабами: в районе Аргунгу она имеет
метров семьдесят в ширину, однако в ней
водится довольно крупная рыба. Самый
солидный обитатель здешних вод —
одна из разновидностей латеса. Он
имеет несколько приплюснутую голову и
выступающую челюсть. В Риме встречаются
экземпляры до двух метров и весом до
70 килограммов. Всего за один год
латес способен достигать длины 30—40
сантиметров и веса 3—4 килограмма.
Для того чтобы нагулять килограмм' веса,
он съедает до пяти килограммов другой
рыбы. Обычны в его рационе различного
рода карповые. Но нередко добычей
латеса становятся и хищники, в частности
более мелкий желтощек. За размеры и
строптивость нрава рыбаки на Риме зовут
латеса «властелином воды». Но в целом
в Африке более распространено название
«нильский окунь». Возможно, потому, что
его ловили в Ниле еще в Древнем
Египте. До нашего времени сохранились
мумии крупных. экземпляров_латеса, а также
высеченные на камне изображения
рыбаков с этой рыбой.
...Постепенно у весов, расположенных
рядом с трибуной, выстраивается
очередь. В этом году призы получат сто
самых удачливых рыбаков, так что надежда
теплится у многих. Потому и очередь
необычайно длинная: нелегко самому
определить вес улова, когда на глазомер так
сильно влияет желание попасть в число
призеров.
Очередное взвешивание. Стрелка
подскочила до 32 килограммов — это пока
лучший результат. Судьи аккуратно
записывают фамилию счастливчика. Но вот
к весам направляется невысокий
худощавый северянин, окруженный шумной
толпой болельщиков, которые помогают ему
нести добычу. Бросив оценивающий взгляд
на только что взвешенного латеса, он
улыбается: «Мой больше!».
Действительно, поднятая над землей рыбина
несколько длиннее предыдущей. Но «хозяин
воды» оказался не очень упитанным:
стрелка замерла на цифре 30, что вызвало
ликование притихшего было кандидата в
чемпионы. Так никто и не обогнал его,
хотя до рекордов прошлых лет было
далеко.
Это не помешало организаторам
соревнований сделать рекордными призы.
Победителю вручили бесплатный билет на
хадж в Мекку, мотоцикл, радиоприемник,
наручные часы и 500 найр в придачу.
Второму призеру — то же самое, только
денег поменьше. Крупных призов были
удостоены еще восемь человек, 90
участников получили по 50 найр и по
вышитой рубашке, и все до одного -•-
сувениры фестиваля. Никто не остался
обделенным.
До позднего вечера над городом
звучали музыка и песни в честь
победителей, а утром участники и зрители
начали разъезжаться из Аргунгу, чтобы через
год вновь встретиться на фестивале,
ставшем праздником дружбы более чем 200
народностей Нигерии.
149
Калейдоскоп
АТАКА МЕЧ-РЫБЫ
Небольшой южноафриканский траулер
вел лов рыбы в Южной Атлантике.
Незадолго до полуночи на судне внезапно
почувствовали сильнейший удар в правый
борт. Вслед за тем траулер начало
швырять в разные стороны: несмотря на
работающую машину, судно не смогли
удержать на заданном курсе. Так
продолжалось несколько минут, а вскоре
последовал второй резкий удар, затем все
прекратилось. По прибытии в порт судно
подвергли осмотру. В правом борту ниже
ватерлинии была обнаружена пробоина с
рваными краями. Пробоину, как пробка,
затыкал... полутораметровый обломок
«меча» меч-рыбы. Атаковав судно,
мощная рыба весом более 500 кг пробила
борт, но, не сумев извлечь свое оружие,
сломала его. Именно это обстоятельство
и спасло судно, не дав ему затонуть
на глубине.
СЕКРЕТЫ АКУЛЬЕЙ СКОРОСТИ
Исследовав кожу акул с помощью
электронного микроскопа, американские
ученые обнаружили на ней тонкие
продольные бороздки. Специалисты
предполагают, что в этих бороздках и
скрывается секрет высокой скорости
передвижения зубастых хищниц. Это открытие,
по мнению ученых, вероятно, удастся
использовать в дальнейшем в самолето- и
судостроении.
ПОМОГЛИ БРАКОНЬЕРЫ
Форель, как известно, рыба
пресноводная. Однако она стала попадаться на
удочку и у черноморских берегов
Болгарии. А произошло это следующим
образом. В 1982—1983 гг. болгарское
предприятие «Черноморский рыболов» завезло
из США оплодотворенную икру форели.
Когда мальки достигли веса 20 г, их
поместили в специальную плавающую
морскую ферму. И вот однажды на эту
ферму сделали налет браконьеры. Они
разрушили ее и много форели обрело
свободу. Так Черное море обогатилось
еще одним видом рыбы.
ЗАГАДКИ ПОДВОДНЫХ ДЖУНГЛЕЙ
Неподалеку от острова Оаху
(Гавайские острова) выловлена акула,
принадлежащая к неизвестному до сих пор
виду. Она достигает в длину 4,5 м и
весит 750 кг. При столь внушительных
размерах акула вполне безобидна.
Основную ее пищу составляет планктон.
Неизвестный вид рыбы обнаружен и в
бассейне реки Амазонки. Особенность ее
такова, что она может жить в воде,
содержащей минимальное количество
кислорода. Рыба размером с карпа
отличается хорошими вкусовыми качествами.
Разведением этих рыб теперь будут
заниматься в северных районах Бразилии.
Еще один подводный житель наречен
«король-рыба». Обнаружена она в
озерах-близнецах в центре непроходимого
леса провинции Гуйчжоу (Южный
Китай). Озера имеют глубину 160 м, и
уровень их неизменен на протяжении всего
года. И вот в них-то обитает эта
странная полупрозрачная рыба с
деформированными глазами, видимо,
приспособленная к кромешной тьме озерного дна.
Местные крестьяне рассказывают, что
нередко можно наблюдать феерическое
перемещение могучих косяков рыб,
которые возглавляет загадочная «король-
рыба».
150
ПОМЕНЯЛИСЬ МЕСТАМИ
У американца Джона Фенола была
заветная мечта — поймать большую рыбу.
Она сбылась, когда он в качестве
туриста прилетел на остров Маврикий в
Индийском океане. Джон арендовал лодку
и вышел в океан. Повезло ему довольно
быстро, на крючок попалась огромная
рыба. Фенолу удалось втащить ее в лодку.
Однако «добыча» не собиралась
сдаваться: она стала бить незадачливого
рыболова хвостом. К счастью, в лодке был
портативный радиопередатчик. Когда
спасатели подплыли к месту происшествия,
перед ними открылась такая картина:
в лодке по-прежнему билась рыба, а
Джон Фенол барахтался в воде
неподалеку.
СПАСАЙСЯ, АКУЛА!
Отдельные районы Мирового океана
буквально нашпигованы акулами —
опасными и беспощадными хищниками. Одна
из японских фирм создала электронное
«пугало» для акул. Это очень сложный
электронный аппарат автономного
действия, представляющий модель крупной
акулы голубоватой окраски. Аппарат
снабжен микрокомпьютером, который
управляет его работой. Доставленную в
нужный район модель «заряжают»
(закладывают в нее соответствующую
программу), а затем бросают в воду. Дальше
пугало действует самостоятельно. Плавая
среди своих собратьев, оно подает
сигналы опасности, которые воспринимаются
настоящими акулами, вынуждая их к
бегству. Другим путем пошли фармацевты
Джакартского университета. Они
выделили сок из сумаха, одного из самых
ядовитых растений. У него ядовито все:
цветы, плоды, сок, кора, древесина.
Достаточно в воду бухты, кишащей акулами,
бросить таблетку, содержащую одну сто-
тясячную долю процента сока сумаха,
как через 3—5 секунд акулы спешно
покидали бухту и не появлялись около
пяти часов. ^Интересно, опыты,
проведенные с соком сумаха в реках Южной
Америки на пираньях, дали нулевой
результат: эти рыбы на сок сумаха не
реагировали. Впрочем, все эти ухищрения
скоро могут оказаться излишними. Давно
прошли те времена, когда акулу, за
исключением, пожалуй, китайцев, считали
бесполезной рыбой. Теперь муку из ее
костей применяют на удобрения и в качестве
комбикорма, а из мяса во многих
странах готовят блюда под палтуса, тунца и
даже черепаху. Океанологи полагают,
что вслед за китами на грани полного
уничтожения могут оказаться и акулы.
КАРП — РЫБА СОРНАЯ?!
Почитаемый в Евроазии карп попал
на Американский континент чуть более
ста лет назад. Первые четыре экземпляра
этой рыбы удалось доставить из Европы
в 1872 г. Сделал это калифорниец
Поппе. Сейчас в водоемах США так
много развелось карпов, что во многих
местах их относят к вредителям.
ПОД .НЕВИДИМЫМ ЩИТОМ
Ученые института океанографии
Скриппса в американском штате
Калифорния выявили некоторые свойства
электрических рыб, которые делают их
одними из наиболее интересных существ
на земле. Электрический ток,
вырабатываемый этими рыбами, окружает их как
бы невидимым щитом, позволяя двигаться
ночью, избегать встречи с хищниками,
выискивать добычу. Изменяя частоту и
силу электрических разрядов, эти рыбы
посылают сигналы угрозы или
предостережения другим рыбам.
ШТИБЛЕТЫ ИЗ РЫБЬЕЙ КОЖИ
Обувная фабрика в штате Сеара на
севере Бразилии выпускает в год сто
пятьдесят тысяч пар обуви из рыбьей
кожи. По словам производителей, ни один
из покупателей не предъявляет претензий
к качеству и прочности столь необычных
туфель. Изготовление всевозможных
бытовых поделок, в том числе и обуви,
из рыбьей кожи предпринято 'и в
Северной Америке.
151
РЫБЫ В ЗВЕЗДАХ ЗНАЮТ ТОЛК
ПРОДАЕТСЯ... МУЖ
Как и птицы, рыбы могут
ориентироваться по звездам, считают канадские
ученые. В Ванкувере большой аквариум
с рыбами был помещен в планетарий.
Рыбы меняли направление своего
движения каждый раз, когда на своде
планетария изменялось положение звезд.
ОПАСНАЯ ДОБЫЧА
Большой популярностью на
Филиппинах пользуются ежегодные соревнования
рыболовов-любителей в манильской бухте.
Первый приз вручают тому, кто поймает
самого крупного морского окуня. Но
полакомиться добычей не может никто.
По правилам вся рыба должна быть
отпущена обратно на волю. И это вовсе не
причуда жюри, а печальная
необходимость. Загрязнение бухты достигло таких
размеров, что есть выловленную здесь
рыбу опасно для жизни.
ОТЧЕГО КАШЛЯЮТ РЫБЫ?
Рыбы тоже кашляют, утверждают
американские ученые. Они установили
специальную аппаратуру вблизи
промышленных стоков и записали звуки, которые
издают живущие в водоемах рыбы. В
загрязненных водоемах рыбы кашляют и
хрипят. По интенсивности рыбьего кашля
можно судить о степени загрязненности
вод.
ЧЕГО ИСПУГАЛИСЬ АКУЛЫ?
В бассейн с акулами американские
биологи бросили горсть светлячков,
замороженных в вакууме. Эффект был
неожиданным. Акулы заметались и стали
выпрыгивать из воды, а через несколько
минут впали в оцепенение. После того
как хищниц перенесли в другой бассейн,
они постепенно пришли в себя. Ученые
намерены выделить из организма
светлячков вещество, вызвавшее панику у акул.
С помощью объявления в местной
газете попыталась 40-летняя американка
из Вестминстера (штат Мэриленд)
заставить своего супруга уделять ей больше
внимания. Объявление гласило:
«Продается дешево муж вместе с охотничьим
и рыболовным снаряжением, с одними
джинсами, двумя рубашками, сапогами,
собакой и несколькими килограммами
мяса косули. Симпатичный парень, но с
октября по декабрь и с апреля по
октябрь очень редко бывает дома». На
объявление откликнулось 60 человек, но все
интересовались только собакой.
ГОСТЬ ИЗ ТРОПИКОВ
В ВОДАХ СЕВЕРА
Рыбину длиной около двух метров
добыл в заливе Этона Ларсена житель
острова Кадьяк Чак Льюис. Ну и что
же здесь особенного? Бывают и больше.
Ведь речь идет о синей акуле.
Действительно, представители этого вида
достигают длины четырех метров. Но дело в
том, что синяя акула — типичный житель
субтропических и умеренно теплых вод.
Ее любимая температура воды от 10 до
15 градусов. Встречается она и в водах
тропиков, но уже не у поверхности,
а на определенной глубине и вдруг —
у берегов Аляски.
Льюис занимался на берегу залива
очисткой цинкового ящика, когда
внезапно увидел плавник акулы, рассекающий
поверхность воды. С ходу она ткнулась
носом в берег, развернулась и
ударилась в ящик Чака. Ему удалось
застрелить непрошенную гостью из ружья и с
большим трудом вытащить на берег.
ЭтЬ первый зарегистрированный случай,
когда акула, встречающаяся у берегов
Калифорнии, забрела в прибрежные воды
Кадьяка. Некоторые ихтиологи полагают,
что это событие связано с теплым
течением Эль-Ниньо, возникающим здесь
каждые одиннадцать лет.
152
МАЛЬЧИК И ПАЛТУС
Вспомните «Старик и море»
Хемингуэя. Трудно, ох как трудно, пришлось
старику. Он поймал рыбу-меч невиданной
величины, такую, какую не только
никогда не видел, но о которой даже не
слышал. Но акулы... Они лишили его
заслуженного улова, полностью сожрав
пойманную рыбу.
А вот у этой истории конец
счастливый. Правда, трофей был поскромнее,
но все же 105 килограммов! А рыболову
14 лет. Это произошло на Аляске, а
точнее, на острове Кадьяк. Однажды Роберт
Линч (так зовут удачливого рыболова)
отправился со своими родителями на
рыбную ловлю. Два часа плавали они в море,
поймав за это время лишь двух
небольших палтусов. Внезапно удочка
Роберта сильно изогнулась и леска быстро
побежала с катушки. Но только через час
ему удалось подвести рыбину поближе
к борту лодки. Вряд ли он справился
бы с огромным палтусом в одиночку.
Отцу мальчика пришлось несколько раз
выстрелить в рыбу и только после
этого втянуть ее на борт. Она была длиной
около двух метров! Роберт с трудом
верил, что именно он поймал такую
огромную рыбину.
130 ВМЕСТО 45
Как-то раз в воскресенье Майкл Аг-
ген, житель крупнейшего города Аляски
Анкоридж, решил половить рыбу в заливе
Кука. Каково же было его изумление,
когда на удочку попался сказочный
великан. Палтус, пойманный Аггеном, был
длиной около 2,4 метра, а весил примерно
130 килограммов! Но, пожалуй, самым
удивительным было то, что леска на
удочке Майкла была рассчитана на вес рыбы,
не превышающей 45 килограммов.
ЗАГРЯЗНЕНИЕ ВОДОЕМОВ
И ЗДОРОВЬЕ БУДУЩЕГО
ПОКОЛЕНИЯ
Оказывается, между ними есть
прямая зависимость. Исследуя Великие
озера — крупнейшую пресноводную систему
Северной Америки, ученые США
обнаружили значительное загрязнение воды
промышленными отходами. Выяснилось,
что, попадая в рыбу, некоторые
химические вещества уже не выводятся из ее
■организма, а, наоборот, — со временем
накапливаются до концентрации, опасной
для человека, употребляющего рыбу в
пищу.
К ним, в частности, относится РСВ,
еще недавно широко используемое при
производстве некоторых видов
электрооборудования. Проведенное врачами
обследование трехсот грудных младенцев
(рожденных в районах, прилегающих к
Великим озерам), чьи матери питались
рыбой, зараженной РСВ, выявило нали-
•чие у детей дефекта, последствия
которого еще трудно предсказатьГ все они
отличались инертностью и замедленной
реакцией на раздражители. А ведь женщины
употребляли зараженную рыбу в среднем
не более двух-трех раз в месяц, правда
постоянно в течение длительного
времени (несколько лет).
Единственное, что может сегодня
рекомендовать медицина будущим
матерям, — не питаться отравленной рыбой.
Но не носить же на анализ каждую
пойманную рыбину?
РАЗГАДАТЬ ПУТИ ДВИЖЕНИЯ
ЛОСОСЯ
В миграции лососевых еще много
непонятного. Выяснить некоторые из
секретов поможет современная техника.
Ихтиологи США укрепили на спинном
плавнике годовалого атлантического
лосося миниатюрный передатчик, с
помощью которого проследили его путь,
выпустив в реку Салмон. Эти наблюдения
являются частью проекта по
восстановлению популяции атлантического лосося
в бассейне реки Коннектикут, притоком
которой и является Салмон.
153
Рыболов-
библтаофил
А. Домогатский
«КРАСУ ВИДЕТЬ
НАДО...»
К. А. Коровин
НА РЫБНОЙ ЛОВЛЕ
А. Домогатский
«Красу видеть
надо...»
Рис. Ю. Фролова
В газете «Театр» (1910 г., № 638), которую мне довелось листать, мое
внимание привлекла небольшая заметка, в которой говорилось об увлечении
известного художника: «Волшебник декоратор К. А. Коровин — страстный рыболов.
В его студии, вместо украшения, протянута веревочка со всевозможными поплавками.
А каких только у него нет удочек...» Появилось желание подробнее узнать о Коровине-
рыболове. Вот что посчастливилось мне разыскать в старых изданиях об этом
художнике.
Живописец редкого дарования
Константин Алексеевич Коровин (1881 —
1939) часть своей жизни провел в
собственном доме в деревне Охотино, ныне
Ярославской области. Здесь он написал
немало своих картин. «Я построился в
лесу, — пишет он, — поблизости речки
Нерли. У меня был чудесный новый
дом из соснового леса». В этих местах
он охотился, рыбачил, ходил по грибы.
Дом в Охотино был местом встреч с
друзьями, собратьями по искусству.
Часто здесь бывали великий русский
певец Ф. И. Шаляпин и не менее
известный художник В. А. Серов.
Вот что рассказывает дочь Федора
Ивановича Шаляпина Ирина о своей
поездке в Охотино: «Часто ездил отец к
своему другу художнику Коровину
Константину Алексеевичу, на станцию Ит-
ларь Северной железной дороги. В
трех верстах от станции, на берегу
речки Нерль, Константин Алексеевич
построил небольшую дачу, где он
подолгу жил, писал картины, этюды,
делал эскизы к декорациям и костюмам
для спектаклей Большого театра...
Однажды, глубокой осенью, отец и
Серов решили ехать в Итларь к
Коровину на ловлю рыбы... Взяли и меня с
собой. Было мне тогда лет десять, но
все осталось необычно живо в памяти...
Но вот мы и дома. На даче уютно
й тепло. Горят наскоро воткнутые в
пустые бутылки свечи. От деревянных
стен пахнет смолой, и так приятно на-
155
питься чаю с горячим молоком, а потом
погреться у жарко натопленной печи.
Серов, всегда любивший
подзадорить кого-либо, немного подсмеивается
над умаявшимся, сидящим на
железной кровати и укрытым овчиной
Коровиным, беседующим о разных
рыболовных делах с крестьянином Василием
Княжевым. И тут же, вдохновленный
всей обстановкой и подстрекаемый
отцом, Серов пишет чудесный этюд
«Разговор о рыбной ловле и прочем»,
удивительно передав сходство
Коровина и настроение момента».
Тут надо заметить, что, по
свидетельству Н. И. Комаровской, Федор
Иванович не разделял благоговейного
отношения Константина Алексеевича к
этому обряду и нарушал одно из
непременных условий рыбалки —
абсолютное молчание. Об этих
уморительных эпизодах друзья рассказывали в
ежедневно издаваемом шутливом
рукописном журнале, носившем название
«Утехи и горести рыболовов».
Постоянным спутником художника в
рыбной ловле был упомянутый в
воспоминаниях И. Ф. Шаляпиной
крестьянин Василий Княжев. «Человек
замечательный, поэт, бродяга, рыболов» — так
писал о нем К. А. Коровин. Он сделал
его героем рассказа «Человек со
змеей», где Василий говорит следующие
слова (в них мы без труда угадываем
чувства автора): «Вот и теперь — весна.
Значит, я сам не свой. Мне, что ни на
есть, надо на реку и в лес. Потому
красу видеть надо. Не могу я без этого
жить, чтобы на волю и на радость не
поглядеть...»
Этот- самый «бродяга по
призванию, — вспоминает Н. И.
Кемеровская, — весной оживал: «Пора, Кинстин-
тин Лексееич...», — торжественно
возглашал он, появляясь на пороге
мастерской художника. Слова «рыбная ловля»
не упоминались — обоим было ясно, о
чем идет речь. Жизнь изрядно
потрепала Василия: лицо у него было в
рябинах, нос сломан, голос сиплый. Одет он
в рваный пиджак и такие же брюки, но
сегодня празднично настроен, чисто
выбрит. Рябое лицо дышит
вдохновением.
После делового обмена «рыбными
новостями» Василий пристраивается в
углу обширной мастерской, и
начинается пересмотр всего рыболовного
хозяйства. Осмотром Василий явно
недоволен. Укоризненно поглядывая в сторону
Константина Алексеевича, он довольно
ядовито намекает, что «у настоящих
рыболовов дело обстоит лучше». Ко-
ровин кротко принимает эти упреки —
авторитет Василия в рыболовном деле
стоит у Коровина очень высоко. Кроме
•'того, Василий ловко мастерит удочки;
в этом он конкурирует с Константином
Алексеевичем, который предпочитает
самодельные удочки покупным. Василий
незаменим по части добывания
удилищ и всего необходимого материала
для изготовления удочек. Неизвестно,
где он добывал специальный лак
(«епоньский», — конфиденциально
сообщал он), какой-то особенный волос
для лесок, пробковое дерево для
поплавков и т. п.
Константин Алексеевич всегда
принимал самое энергичное участие в
работе Василия: строгал, полировал,
окрашивал. Удочки получались на диво.
Искусно выточенные поплавки,
окрашенные в яркие цвета, донные удочки,
покрытые золотисто-коричневым лаком,
с бронзовыми бубенчиками, элегантные
подсачки с Хитро сплетенной сеткой
вызывали восхищение у специалистов-
рыболовов.
Коровин получил приглашение
выставить свои удочки в рыболовном
отделе ежегодно устраиваемой в Москве
весенней охотничьей выставки. Успех
превзошел все ожидания: перед
коровинским стендом толпились не только
профессионалы-рыболовы, но и
почитатели Коровина-художника. Жюри
выставки присудило Коровину за удочку
золотую медаль. Кажется, ни одна из
полученных Константином
Алексеевичем наград не доставила ему такого
удовольствия. Его успех разделял
Василий: от Коровина он получил в подарок
серебряные часы с цепочкой, но на
другой же день явился без часов и
коротко сообщил, что часы пропали».
Годы, проведенные в Охотино,
К. А. Коровин вспоминал всю жизнь.
Волею судьбы оказавшись на чужбине,
он душой был неразрывно связан с
берегами далекой русской речки Нерль.
Об этом его рассказы и воспоминания.
Побывав в музеях страны, вы можете
подивиться яркому таланту художника,
а после чтения его литературных
этюдов, которые мы предлагаем вашему
вниманию, убедиться в не менее
замечательном даре Коровина-рассказчика.
Хотелось бы надеяться, что эти
произведения позволят вам полнее понять
творчество замечательного русского
художника, истоки его вдохновения.
156
К. А. Коровин
На рыбной ловле
Это лето Шаляпин и Серов
проводили со мной в деревне близ станции
Итларь...
— Ну, погода разгулялась, пойдем-
ка лучше ловить рыбу...
Я захватил удочки, сажалку и лесы...
На берегу мы сели в лодку и,
опираясь деревянным колом, поплыли
вниз по течению...
— Вот здесь будем ловить...
Отмерив грузом глубину реки, я на
удочках установил поплавок, чтобы
наживка едва касалась дна, и набросал
с лодки прикормки — жареной ржи.
— Вот смотри: на этот маленький
крючок надо надеть три зернышка, и
опускай в воду. Видишь, маленький груз
на леске. Смотри, как идет поплавок
по течению. Он чуть-чуть виден. Я
нарочно так сделал. Как только его
окунет — ты тихонько подсекай концом
удилища. И поймаешь.
— Нет, брат, этак я никогда не
ловил. Я просто сажаю червяка и сижу,
покуда рыба клюнет. Тогда и тащу.
Мой поплавок медленно шел по
течению реки и вдруг пропал. Я дернул
кончик удочки — рыба медленно шла,
подергивая конец. У лодки я ее
подхватил подсачком.
— Что поймал? — спросил
Шаляпин. — Какая здоровая.
Рис. Ю. Фролова
— Язь.
Шаляпин тоже внимательно следил за
поплавком и вдруг изо всех сил дернул
удочку. Леска оборвалась.
— Что ж ты так наотмашь?
Обрадовался сдуру. Леска-то тонкая, а рыба
большая попала.
— Да что ты мне рассказываешь,
леска у тебя ни к черту не годится!
Покуда я переделывал Шаляпину
снасть, он запел:
— Вдоль да по речке...
— На рыбной ловле не поют, —
сказал я.
Шаляпин, закидывая удочку, еще
громче стал петь:
— Серый селезень плывет...
Я, как был одетый, встал в лодке
и бросился в воду. Доплыл до берега и
крикнул:
— Лови один!
И ушел домой...
К вечеру пришел Шаляпин. Он
наловил много крупной рыбы. Весело
говорил:
— Ты, брат, не думай, я живо
выучился. Я, брат, теперь и петь брошу,
буду только, рыбу ловить. Антон (имя
Серова — Валентин. Мы звали его Вален-
тошей, Антошей, Антоном), ведь это
черт знает какое удовольствие! Ты-то не
ловишь...
Тайна
Недалеко от дома моего, в деревне,
протекала речка Нерль. Небольшая
речка.
Она шла, извиваясь, узкая и
быстрая, в красивых берегах, то около
песчаной осыпи, покрытой хвойным лесом,
то у самого леса, переходила луга и
большие болота, входила в большие
плесы и в глубокие бочаги. И они
лежали, как круглые, огромные зеркала,
отражая берега и лес. Эти заводи были
очаровательны. У берега на лугу,
покрытом цветами, паслись стада...
Вода реки была кристально
прозрачная, мягкая и вкусная.
В зарослях видно было, как в реке
стеной шли, заворачиваясь,
ярко-зеленые бодяги, которые заматывали*»весь
шест, когда я ехал на челне. Летом, при
солнце и жаре, приятно пахло водой
и тиной, пахло летом... Зеленые и
голубые стрекозы носились над водой,
садясь на череду и осоку. Стояли
рядами так называемые камыши с
темными длинными шишками. Огромные,
пудовые щуки жили там. Стаями ходили
золотые язи и гладкие лини, большие
караси и темные окуни. Мелкой рыбы
не было. Когда я ловил с челна рыбу
на удочку, все думал-, что попадет
какая-нибудь особенная рыба из этих
глубоких плесов. И действительно, раз
поймал большого карпа, в пять
фунтов, с крупной чешуей красивого цвета,
с желто-светлыми глазами. Его золотая
чешуя перемешивалась с серебряными
и перламутровыми бляхами. Так же
поймал совершенно черного окуня с
белыми глазами и красными, как
кровь, плавниками...
157
Вот однажды, выйдя на речку Нерль,
недалеко от своего дома, где на лужке,
на берегу, была моя лодка,
наполовину вытащенная не берег, я увидел на
корме лодки несколько рыб. Кто-то,
должно быть, ловил и бросил. Рыбы
испортились, стухли. Корма лодки была
в воде. Я взял железный черпак, снял
им этих рыб и бросил в воду. Они тут
же потонули, и мне было видно, как
они легли на дно, где был песок.
Солнечный июльский день. Я пришел
писать с натуры пейзаж. Вышел из
лодки, взял холсты, ящик с красками,
мольберт, зонтик, пошел по берегу против
течения. Пройдя четверть версты,
подошел к другой небольшой речке Рем-
же, которая шла от мельницы Ремжи.
Ремжа была много меньше Нерли и
впадала в нее. Я повернул по Ремже
влево и пошел по зеленому лугу, где
шла речка.
Найдя красивое место у самой
речки, я сел писать картину. Поставил
мольберт, раскрыл зонтик и увидел
нечаянно, что около противоположного
берега, по песку под берегом быстро
один за другим идут по дну раки.
Целой вереницей, по течению, к реке
Нерль, куда впадает Ремжа. Я подумал:
«Куда это так спешат раки?».
Встал и пошел по берегу, вниз по
течению, не упуская раков из виду, и
увидел, что они поворачивают в Нерль,
то пропадая в глубоких местах, то
появляясь на мелких. Они шли к
оставленной лодке, откуда я бросил
испорченную рыбу...
158
Когда я подошел к лодке, раки уже
облепили брошенную рыбу кучей и,
вонзясь в нее клещами, мололи ее. Их
все прибывало. Я с лодки смотрел за
их работой. Странно: в то же время
снизу реки, куда бы должен был идти
запах испорченной рыбы, не шло ни
одного рака. Меня это поразило. Что
значит? Как мог проникнуть запах рыбы
далеко в речку Ремжу? И как раки из
этой Ремжи могли бежать в другую
реку? И в то же время — почему ни
один рак не шел снизу, где запах
должен был быть сильней? Что за свойство
у рака, что за непостижимое чутье?
Я позвал приятелей посмотреть это
странное явление. Те были поражены и,
кстати, потом положили сеть на дно, а
в нее набросали рыбу. Наловили раков
больше двух сотен. Раки были хорошие.
Когда вскоре, дня через три бросили
опять на сеть протухшую рыбу, чтобы
ловить раков, ни одного рака не
пришло. Значит, раки поняли, что их ловят,
и другим рассказали.
На той же Нерли, далеко от моего
дома, в глухом месте, были большие
широкие плесы. Назывались они
Глубокие ямы. Как-то летом я поехал туда.
Поставил на берегу, среди кустов, палатку,
думал прожить неделю. За этим плесом
была высокая гора, покрытая осинником
и елями. Лес отражался в реке,
темня всю заводь. Потому-то, подумал
я, они и назывались Глубокие ямы.
Место было как рай. Я писал с
натуры красками. Со мной был приятель
мой, рыбак, охотник, поэт и скиталец —
Василий Княжев. Он любил эту жизнь.
Он говорил: «В красоте природы
кружиться — лучше жисти нет».
Это была поразительная тайна
прекрасного ощущения. Чудеса
созерцания — утра, вечера, ночи, какое-то
слияние чистой красоты с ее же
тайной гармонией.
С вечера горит костер, подвешен
чайник. Пьем чай. Берег — чистая
травка и река тут же. А ночью спим в
палатке, ни души кругом. Собака с на-,
ми, мой Феб. Феб любил такую жизнь.
Комаров мы выгоняли из палатки с
вечера, прожигая ветви можжухи.
Василий на берегу к вечеру чистил
пойманную рыбу. Клал в котелок —
варить уху, требуху от рыбы бросал с
берега в воду рядом, близко.
Когда мы ели уху, был тихий летний
вечер. И внезапно увидели мы у берега
волнение и легкий всплеск. Два
небольших сома подошли к самому краю
берега и трепали эти рыбьи отбросы,
а подальше мы увидели огромного со-
мищу, пуда в два, который лежал на
дне неподвижно. Мы резали куски
рыбы и бросали в воду. Сом едва
двигался и ел брошенную рыбу. Мы
подошли к самой воде. Огромный сом
ел из самых рук... Мы были поражены.
У него распускались в воде усы, и
белые, как бисеринки, глаза-чудовища
смотрели на нас.
Василий говорит мне тихо:
— Ведь это што... Ведь это он лю-
дев не видал никады. Узнал бы их,
когда бы... А тут никого не бывает,
глядите-ка, весь омут лесом завален... Тут
никто и не ловит, он и не знает. Узнал
бы, бросил бы дурака ломать. Ну и
чуден, глядите, рыбу-то целенькую
небось не ест, велит: разрежь, кусочками
давай. Чисто Феб ваш.. Даешь
баранку — не хочет есть, а кусочками
ломаешь — всю съест тут же... Ведь это
што.
Через день Василий смеется на
берегу, идет ко мне. Говорит:
— Вот чудно. Наш-то чертила у
меня сейчас из рук выхватил кусок. Ну
чего это — невиданное дело. Ведь
ежели купаться, ведь эдакой за ногу
схватит, утопит. Неужто мы так его и не
поймаем?
— Нет, — говорю, — Василий,
нельзя.— И подумал: «А ведь верно
говорит Василий — место глухое, не видал
людей, не знает обмана... Сом верит
человеку. Чуть не из рук ест. Как
странно».
И глядя на сома, на его
добродушную огромную голову, на ленты его
плавников на спине, вспомнил, что
сказал Александр Сергеевич Пушкин:
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит...
И вспомнил я свое детство. Раз на
дороге у Кускова, под Москвой,
навстречу мне вышел на задних лапах
огромный медведь. Я испугался ужасно.
И на плечах своих тащил медведь
пьяного своего хозяина-поводыря. Тот спал
и, поправляясь, дергал рукой цепь,
спьяну должно быть. И у бедного,
печального, озабоченного медведя от
дерганья пьяного хозяина около кольца
из носа шла кровь.. А он, бережно
держа лапами, тащил своего мучителя.
Проходя мимо меня, когда я сидел в
овражке у дороги, он грустно
пробормотал: бу-бу-бу-бу.
Это он, должно быть, хотел сказать
мне про горькую тайну жизни...
Содержание
С. Машинский. Замечательный русский писатель, рыболов и охотник
(к 200-летию со дня рождения С. Т. Аксакова) 3
У рыбацкого костра
Анатолий Онегов. Счастья всем 9
Борис Петров. Цветные сны 20
Владимир Данилов. Ильин день 33
Борис Орешкин. Голубые молнии 41
Анатолий Анисимов. Опять играет рыба на заре... (стихи) 44
Станислав Петров. Март. Перволедье. Тихвинка 45
Улыбка на крючке
Евгений Обухов. Ротан и... рацуха 47
И. Коваленко. Рыбацкая одиссея циркового артиста 48
С удочкой и рюкзаком
Г. Осадчий. Актюбинские просторы 54
Е. Степанищев. По горным рекам Предбайкалья 58
А. Николаев. На восточных островах 62
С. Гриньков. Если бы меня спросили 65
A. Трухин. У нас, на Азове 69
Здесь стоит побывать
B. Бочаров. Озера Новгородской области 74
A. Гузенко. В Сальских степях 76
Д. Килов. Озеро Буртниеку 77
B. Иванов. Ведлозеро • • 78
Мастерство рыболова
И. Шехобалов. Зимняя ловля леща 79
Г. Ярошевский. Техника лова рыбы корабликом 97
В. Велигоров. Приманка — поролоновая рыбка 102
Ю. Юсупов. О голавле. Из опыта ловли рыбы на отмелях 105.
112
A. Кузнецов. Трофей — хищная рыба. Уловистая обманка 116,
121
B. Баранчук. За язем 123
A. Климов. Зимнее блеснение окуня 125
Из рыболовной практики 137
По меридианам
B. Новиков. Фестиваль в Аргунгу 147
Калейдоскоп 150
Рыболов-библиофил
|А. Домогатский.]«Красу видеть надо...» 154
К. А. Коровин. На рыбной ловле 157
Рыболов-спортсмен
Альманах, вып. 51
Составитель Николай Петрович Фетинов
Редакция литературы по туризму,
спортивной охоте и рыбной ловле
Заведующий редакцией Э. Киян. Редактор Е. Травникова. Младший редактор
Е. Абросимова. Художественный редактор Ю. Архангельский. Художники
А. Брантман, С. Юкин, Ю. Фролов, В. Мочалов и др. Технический редактор
О. Куликова. Корректор Н. Карелина
ИБ № 2862
Сдано в набор 04.12.90. Подписано к печати 25.02.91. Формат 60X90/16.
Бумага офс. № 2. Гарнитура Тайме, журн. рубл. Офсетная печать. Усл. п. л.
10,0. Усл. кр.-отт. 32,81. Уч.-изд. л. 15,58. Тираж 300 000 экз. Издат. № 8474.
За к. 1290. Цена 5 р.
Ордена Почета издательство «Физкультура и спорт* Государственного
комитета СССР по печати. 101421, ГСП, Москва, К-6, Каляевская ул., 27.
Ярославский полиграфкомбинат Госкомпечати СССР. 150049, Ярославль,
ул. Свободы, 97.