В. Н. ТИПУХИН,
кандидат философских наук
МЕТОД
ВОСХОЖДЕНИЯ ОТ АБСТРАКТНОГО К КОНКРЕТНОМУ
В „КАПИТАЛЕ„ К. МАРКСА

ВВЕДЕНИЕ
Говорят, что тысячи путей ведут к заблуждению, к истине же —
только один. Этот единственный путь, видимо, имеет свою вполне опре-
деленную логику. Если справедливо, что подлинно научная методология
ведет к истине, то столь же справедливо и положение о том, что теоре-
тическое исследование, истинность результатов которого подтверждена
практикой, содержит в себе, т. е. в его конкретной плоти, так сказать,
в снятом виде научные методологические принципы, которые могут
стать предметом специального философского исследования. Ведь про-
веркой истинности метода является установление истинности результа-
тов конкретного теоретического исследования, в процессе которого этот
метод применяется.
Поэтому изучение метода теоретического исследования может осу-
ществляться на основе философского осмысливания конкрет-
ного теоретического исследования в определенной науке. Тем больший
ингерес представляет анализ метода такого исследования, которое ха-
рактеризуется не только тем, что истинность его теоретических выводов
проверена жизнью, революционной практикой миллионов людей, но и
тем, что его автор является творцом научной методологии и непревзой-
денным .мастером ее прихменения.
Таким исследованием является экономическое исследование Маркса,
а всеобщей логической формой метода теоретического исследования,
применяемого в «Капитале», является метод восхождения от абстракт-
ного к конкретному.
Необходимость данного метода обусловлена самой целью познания,
которая, как известно, состоит не только в том, чтобы вскрыть сущ-
ность исследуемого конкретного, но и познать предмет исследования в
его целостности, т. е. осуществить с помощью мышления и его средст-
вами воспроизведение диалектически расчлененного объективного кон-
кретного как целостного образа.
Исходным пунктом в действительности является реальное и кон-
кретное, а поскольку познание, возникающее и развивающееся на ос-
нове практической деятельности человека, начинается с воздействия
объективного мира на органы чувств, постольку реальное конкретное
отражается в нашем сознании прежде всего в форме чувственного об-
раза. От непосредственной чувственной конкретности как хаотического
представления о целом познание путе.м аналитического расчленения
идет к выделению все более простых понятий, завершаясь выделением
наиболее абстрактных простейших определений. Движение от конкрет-
ного к абстрактнохму является не только гносеологически, но и в исто-
рическом развитии познания первым путем. Однако на этом пути цель
познания не может быть полностью достигнута, так как его задачей

является мысленное воспроизгрдение объективного конкретного в ^го
целостности.
Метод восхождения от абстрактного к конкретному и представляет
собой способ воспроизведения конкретного как мысленной целостности,
как богатой совокупности с многочисленными определениями и отноше-
ниями. «Конкретное потому конкретно, что оно есть сочетание многочис-
ленных определений, являясь единством многообразного. В мышлении
оно поэтому представляется как процесс соединения, как результат, а
не как исходный пункт, хотя оно представляет собою исходный пункт в
действительности и, вследствие этого, также исходный пункт созерца-
ния и представления. На первом пути полное представление испаряет-
ся до степени абстрактного определения; при втором же абстрактные
определения ведут к воспроизведению конкретного путем мышления»1.
Метод восхождения от абстрактного к конкретному, являющийся, по
определению Маркса, единственно правильным в научном отношении,
есть метод исследования диалектически расчлененного целого, а так-
же метод последовательного теоретического изложения науки2. Восхож-
дение от абстрактного к конкретному, конечно, не может рассматри-
ваться как формально логическое обогащение простейших абстрактных
определений новыми признаками. Метод восхождения является резуль-
татом применения марксистской диалектики к процессу познания, вы-
ражением диалектической логики.
В домарксовской философии метод восхождения от абстрактного к
конкретному получил наиболее обстоятельную разработку и примене-
ние в философии Гегеля, но в своеобразной мистифицированной форме.
Гегель рассматривает процесс мышления не как отражение объектив-
ной действительности, а по определению Маркса, как некий демиург,
самостоятельный субъект, выступающий в качестве творца действи-
тельности. «Гегель поэтому впал в иллюзию, что реальное следует по-
нимать как результат себя в себе охватывающего (des sich in sich
zusammenfassenden), в себя углубляющегося и из себя развивающего-
ся мышления, между тем как метод восхождения от абстрактного к
конкретному есть лишь способ, при помощи которого мышление усваи-
вает себе конкретное, воспроизводит его духовно как конкретное. Одна-
ко это ни в коем случае не есть процесс возникновения самого кон-
кретного»3.
В этом состоит сущность коренной противоположности метода вос-
хождения в диалектико-материалястическом его понимании методу вос-
хождения в философии Гегеля. Однако эта противопаюжность, если
рассмотреть ее несколько шире, охватывает и область гносеологиче-
ских предпосылок метода восхождения и выражается также в различ-
ной трактовке роли чувственного познания.
Диалектический материализм рассматривает движение от непосред-
ственной конкретности в представлении к выделению простейших аб-
стракций в качестве необходимой предпосылки генетического изложе-
ния, позволяющего понять действительный процесс развития конкрет-
ного в его различных фазах.
1 К. Маркс. К критике политической экономии. 1938, стр. 148.
5 Известное различие между методом исследова.чия и методом изложения, отме-
ченное Марксом, не исключает их едипстпа. Это единство подчеркнуто Лениным. Го-
воря о методе "Капитала" он пишет: "Таков же должен быть метод изложения (resp.
изучения) диалектики вообще (ибо диалектика буржуазного общества у Маркса есть
лишь частный случай диалектики)". (В. И. Ленин. Соч.. т. 38, стр. 359).
3 К. Маркс. К критике политической экономии. 1938. стр. 148—149.
4

Опредеуленной роли чувственного сознания также не отрицает и Ге-
гель. Известно, что в «Феноменологии духа» он начинает исследование
анализом чувственной достоверности; при этом он утверждает, что со-
знание прежде всего есть непосредственное или чувствен-
ное сознание; Гегель признает, что ощущение является источником
знания; «...все выступающее в создании духа и в разуме имеет в ощу-
щении свой источник и свое первоначало; ибо источник и пер-
воначало и не обозначают ничего иного, как тот самый первый непо-
средственный способ, в котором нечто проявляется»*. Однако эти по-
ложения в дальнейшем не получают развития. Гегель, абсолютизируя
раинональное, сосредоточил все свое внимание на доказательстве не-
способности и ограниченности чувственного сознания.. Это начинается
с утверждения о том. что чувственная достоверность не является исти-
ной, чувственное сознание имеет Дело с единичным и дает лишь досто-
верность единичного, т. е. выражает лишь его существование, но не со-
держит истины предмета; всякое чувственное единичное «это», «здесь»,
«теперь» невозможно выразить средствами языка; когда мы говорим
«это», то мы не выражаем данного единичного, ибо каждый предмет
есть «это»; «...мысленное, чувственное «это» недостижимо для языка,
который принадлежит сознанию, т. е. всеобщему в ceбe»^
Из того совершенно правильно отмеченного факта, что чувствен-
ное единичное нельзя выразить мыслью иначе как через всеобщее, т. е.
свидетельствующего о ди^лектическо.м взаимопроникновении единично-
го и общего, Гегель делает ложный вывод, заявлял, что когда говорят о
«действительной вещи, внешнем или чувственном предмете», то утверж-
дают о них «только всеобщее» и «поэтому то, что называется невыразимы-
ми словами есть не что иное, как неистинное, неразумное, просто мни-
мoe»^ Истина чувственного сознания находится не в не.м, а в мышле-
нии, истина чувственной достоверности заключается «в предмете как
моем предмете, или в том, что думают о нем: он есть потому, что
я знаю о нем>Л Здесь, собственно, через всеобщность как истину чувст-
венной достоверности и начинается теоретическое обоснование гегелев-
ской идеалистической концепции неотделимости предмета или объекта
от с\ бъекта, «мистического субъекта-объекта», определяющей сущность
всей его философии*.
4 Гегель. Соч.. т. III. стр. 107.
5 Гегель. Феноменология духа. 1913. стр. 49.
6 Там же.
7 Там же, стр 45.
8 Дналектико-матерпалистическин анализ "чувственной достоверности" имеет
исключительную важность в борьбе против современной идеалистическ'ои философии.
Характерно, что исходное проблемой философии Бертрана Рассела является в сущ-
ности та же проблема чувсгвекной достоверности. Он начинает изложение своей фи-
лософии та1:же с анализа, т. и. .эгоцентрических слов', к которым он относит преж-
де всего четыре основных слова: "я", "это", "здесь", "теперь". Если Гегель через
анализ истины чувственной достоверности приходит к объективному идеализму, иде-
алистически обосновывая концепцию диалектического единства субъекта и объекта,
то Б. Рассел, приходит к одной из крайних форм субъективного идеализма. Он. ко-
нечно, признает двойное значение .эгоцентрических слов*, т. е. их субъективное и
oбъeктивнoe значение, но по мере дальнейшего анализа от объективного значения,
по существу ничего не остается, оно как бы испаряется, поглощаясь субъективным.
Это видно .хотя бы из следующих высказываний: .Подобно лейбницевским монадам,
каждый из пас отражает мир со своей личной точки зрения Но Лейбниц не довел
свою монадологию до конца, развив ее только пространственно. Человек есть нечто от-
дельное не только по отношению к другим людя.м. но и по отношению к своему соб-
ственному прошлому и будущему. Субъективно не только .здесь*, но и .теперь*;
фундаментальным фактом нашей настоящей проблемы является «здесь — теперь*.
5

Гегель, по определению Легина, не понял диалектического перехода
от чувственного к рациональному, от ощущения к мысли. Сосредото-
чив свое внимание исключительно на ограниченности чувственного со-
знания, так сказать, на его негативной стороне, Гегель пришел к вы-
воду о том, что «чувственное сознание» как «непосредствен-
ность не содержит в себе никакой истины»^ и лишь, следовательно,
через его неистинность и неразумность мышление утверждается в своей
истинности, и поэтому-только мышление выступает «в качестве осно-
вы» чувственного сознания и «всех форм духа»'°.
Категорическое утверждение Гегеля о неистинности чувственного
сознания не может быть признано правильным; чувственное познание,
несомненно, содержит момент истины, ибо только через него, через об-
общение данных чувственного познания, через их. переработку мышле-
ние постигает объективную истину.
Верный своему подходу к чувственному познанию, Гегель и конкрет-
ную целосность понимает, по определению Маркса, как «продукт поня-
тия», размышляющего и саморазвивающегося вне наглядного созерца-
ния и представления». В противоположность этому метод восхождения
от абстрактного к конкретному в его диалектнко-матерналистическом
понимании представляет собой лишь способ мысленного воспроизведе-
ния конкретного в качестве «мысленной целостности, мысленной кон-
кретности»; поэтому объективно конкретное, «реальный субъект», по
определению Маркса, остается все время «вне головы, существуя как
нечто самостоятельное», и должен «постоянно витать в нашем пред-
ставлении как предпосылка», при этом сам процесс воспроизведения
конкретного средствами мышления совершается с помощью понятий,
которые представляют собой не некие независимые от чувственного по-
знания мыслительные сущности, а продукты переработки данных чув-
ственного познания, переработки «созерцания и представлений в по-
нятии».
Восхождение от абстрактного к конкретному у Гегеля это — логи-
ческое движение категорий, в котором действительность и мысль, онто-
логическое и логическое в сущности тождественны. Гегель признает из-
вестное различие, точнее тождество в различи« между историческим и
логическим лишь в смысле соотношения логики и истории познания.
Для Маркса же восхождение от абстрактного к конкретному есть тео-
ретическое воспроизведение с помощью понятий самого объекта исс«1с-
довапия в его развитии. Поэтому метод Маркса никои.м образом не
мойсет быть представлен, как это безуспешно пытается доказать Бем-
,Следует заметить, что .здесь" и .теперь* зависят от восприятия: в чисто материально!!
вселенной нет ни .здесь' ни .теперь". (Б. Рассел. ЧелоБечесгсое познание, его сфс'-
ра и границы. М., 1957, стр. 124, 126.)
*J Гегел ь. Соч., т. 1!1, стр. 208.
1^ Этот взгляд Гегеля является абстрактным Быражением его отношения к чув-
ственному, материальному, к природе вообще. Через отрицание истинности чуистсен-
ного сознания, а, следовательно, и истинности всех эмпирических наук Гегель стре-
мится унизить материальное, природу, которая, по его мнению, лишена самостоятель-
ности и есть лишь .идея п форме ii н о б ы т и я\ (Гегель. Соч., т. II, стр. 20). Самораз-
вивающийся дух, являющийся результатом отрицания природы, должен прорвать 1ко-
ру непосредственности, чувственности*, прорвать границы этой нелдэкватно!! ему сфе-
ры и перейти ,з некую высшую сферу'. (Там же стр. 37). Даже идеалисты по'слеге-
гез^евского периода, такие как'В. С. Соловьев, вынуждены признать, что .на приро-
ду же в ее эмпирических явлениях Гегель смотрел "как на чешую, которую сбрасы
вает в своем движении змея абсолютной диалектики*. (В. С. Соловьев. Соч., изд
2, т. 10, стр. .302).

Бгверк, как метод «чисто логического доказательства, диалектической
дедукции из существа обмена»".
«Капитал» Маркса является образцом единства диалектики, логики
и теории познания, единства на базе материализма, а это значит, что
определяющим моментом, основой этого диалектического триединства
является объективная диалектика развития капиталистического спосо-
ба производстая. В этом смысле логическое есть отражение объектив-
ного развития, отражение исторического; поскольку «более простая ка-
тегория может выражать собой господствующие отношения менее раз-
витого целого или подчинения отношения более развитого целого (отно-
шения), которые исторически уже существовали раньше, чем целое
развилось в ту сторону, которая выражается в более конкретной кате-
гории», постольку движение от абстрактного к конкретному «соответ-
ствует действительному историческому пpoцeccy»*^ Но единство диа-
лектики, логики и теории познания не есть абсолютное тождество, оно
включает различие, которое может быть столь значительным, что ло-
гическое может пе то*1ько не совпадать, но быть прямо противополож-
ным пос.-1едовательности исторического развития. При теоретическом
исследовании капиталистического способа производства как диалекти-
чески расчлененного целого последовательность рассмотрения экономи-
ческих категорий, отражающих определенные стороны и отношения
объективного конкретного, должна определяться ролью и взаимоотно-
шением этих сторон внутри конкретного целого. Этот общий принцип
однако слишком неопределенен, но его конкретизация хможет быть осу-
ществлена лишь в процессе исследования метода восхождения в его
конкретном применении.
Прежде чем к этому перейти, сделаем несколько замечаний о лите-
ратуре. По вопросам диалектики «Капитала» написано ряд работ, боль-
шинство из которых посвящено отдельным проблемам и отдельным ка-
тегориям диалектического материализма. Всего лишь в нескольких ра-
ботах рассматривается метод экономического исследования Маркса,
взятый в целом. Ряд работ написан оппортунистами П Интернационала
(К. Каутским, Р. Гильфердингом, О. Бауэром, Г. Куновым, Г. Экштей-
ном), в которых авторы в большинстве своем отождествляют метод
Марь'са с методом Гегеля'^.
Эта тенденция является доминирующей в антимарксистской литерату-
ре и з наше время. Большинство современных буржуазных и ревизио-
нистских критиков марксизма (Г. Веттер, Э. Тир, М. Ланге, Биго,
^1 Бе.м-Базср1{. Теория Карла Маркса и его критика. 1897, стр. GÖ.
I- К. .Маркс. К критике no.iHTH4ec!v6ii экономии. 1938, стр. 150.
1^ Риссматрисая изло?..ение зсех трех томов (.Теорий прибавочкоИ стоимости*.
—В. Т,) со стороны его метола, приходишь прежде всего в несбыкнозенное изумле-
ние: да ведь это Гегель! То, что Маркс излагает, это — саморазвитие политико-эконо-
мической HiiVKH, как она начиисется с периых провильыых воззрений Петти и Франк-
лина, признающн:: труд общим свойством товаров и денег, и кончается в системе
Маркса... И невольно напрашивается сравнение с Гегелем, для которого история фи-
лософии есть саморазвитие идеи, достигающей самосознания в его собственной сис-
теме, так что предшест1»2:ющая история представляет ссоою лишь историческую под-
готовку гегелевской филосо(|:ии в хронологическом и одновременно логическом поряд-
ке* (Рудольф Гильфердинг. Историческая подготовка политической экономии Марк-
са (КЛ'им методом должна пользсвгТЬСя история политической экономии) Neue Zeit,
1910 1911. В. П. Пит. по сборнику .Проблемы политической экономии* М., 1925, стр,
30). Автор, таким образом, подметив известное сходство в решении проблемы исто-
рического и логического у Гегеля и Маркса, не анализирует коренное различие меж-
ду ними.

г. Маркузе, А. Лефевр и другие), будучи не в CHwiax опровергнуть тео-
ретические положения марксизма, стремятся дискредитировать диалек-
тический метод Маркса, отождествляя его с диалектикой Гегели. Так
иезуит Биго утверждает, что «Маркс всю свою жизнь останется гегель-
янцем»**
А ведь известно, что даже такие философы, как Б. Рассел, видят в
гегелевской диалектике лишь мистику, рассматривая ее «как вид бес-
cмыcлицы»'^
В стремлении извратить сущность метода Маркса встречалигь и
иные попытки. Так, Г. Экштейн, давая махистскую интерпретацию оп-
ределенного различия между методом исследования и методом изло-
жения, считает возможным даже отождествить метод Маркса с мето-
дом Маха*'.
Если представитель австро-марксизма Г. Экштейн пытался превра-
тить Маркса в махиста, то теоретик современной австрийской социали-
стической партии и автор проекта ее новой программы Бенедикт Каут-
ский отождествляет диалектику с релятивиз.мом и объявляет Маркса
одним из «отцов релятивизма».
Анализу диалектического строения «Капитала* посвящена книга
И. А. Kyшинa^^ Вряд ли есть необходимость указывать на уже отме-
чавшиеся в нашей литературе недостатки этой работы. Нам хотелось
бы обратить внимание лишь на одну ее методологическую особенность.
Характерным для этой работы является своеобразная абсолютизация
триадической схемы при анализе экономических категорий; автор, ка-
жется, больше всего заботится о том, чтобы выдержать триадический
принцип движения экономических категорий и представить третью ка-
тегорию как синтез первых двух; в результате этого изложение отли-
чается ехематиз.мом и приобретает характер в известной мере формаль-
ного схоластического конструирования".
Из Появившихся за последние годы марксистских работ, непосредст-
венно относящихся к данной пробле.ме, необходимо прежде всего отме-
тить монографию проф. М. М. Poзeнтaля*^ в которой осуществлено
»* Big^o. .Marxisme et Humanl^sme*. p. 34.
»» Russell В. Wisdom of the West. London. Macdonald, 1959. p. 254.
i»i Приведя цитату из работы Э. Маха (Е. Mach. Die Mechanik ihrer Entwicklung,
I, Auflage, S. 396), где автор в методе науки различает три периода: .наблюдение, де-
дукция и формальное развитие", Г. Экштейн замечает: .Разве здесь перед нами не
отличная характеристика метода исследования (der Arbeitswelse) Карла .Маркса- (Gu-
stav Eckstein. Zur Methode der Politishen Ökonomie. .Neue 2cif, 1909,1910. B. 1. S.
493).
1" И. A. Кушин. Диалектическое строение ,Капитала* К. Маркса, под редак-
цией и с предисловием И. И. Рубина, 19*^9. стр. 80
^^ Автор оказывается более правоверным представителем.триадического принци-
па, чем сам Гегель, который,*как известно, писал: .То обстоятельство, что оно (третье)
есть это единство, разно как и то, что вся форма метода представляет собой тро-
ичность, есть, правда, всецело поверхностная, лишь внешняя сторона способа позна-
пия* (Гегель. Соч.. т. VI, стр. н11). Именно к внешней стороне способа познания
и сводит автор своим характером изложения глубокое содержание закона отрицания
отрицания, при таком подходе формализм неизбежен.
Гегель справедливо критиковал филосо4'ию Шеллинга за нечто подобное, за то.
что она страдлет ([)ормализмом внешнего конструирования по некоторой, наперед при-
нятой схеме. (Гегель. Соч., т. XI, стр. 504). .Формализм... завладел троичностью
и придерживался ее пустой схемы; поверхностность, скандальность и пустота совре-
менного философского так называемого конструирования, состоящего не в чем
ином как в тгм. чтобы повсюду наклеивать эту форм*-льную схему без понятия и им-
манентного определения и пользоваться ею для расположения материала во внешнем по-
8

наиболее полное и содержательное исследование метода «Капитала»
как единства диалектики, логики и теории познания.
Специально диалектике абстрактного и конкретного в «Капита.те»
посвящена недавно опубликованная, отличающаяся обстояте-тьным
анализом, в особенности проблемы абстрактного, работа Э. В. Ильен-
кова**.
Метод восхождения от абстрактного к конкретному, применяемый!
в «Капитале», является предметом настоящего исследования преиму-
щественно со стороны его логики. Мысль о том, что всякая наука есть
прикладная логика^ тгмсет для нас .зажнейшее значение^
Известно, что действительность всегда конкретна, и всеобщее в ней
не существует абстрактно в некоем чистом виде, а проявляется з осо-
бенных формах движения материи через единичные предметы и яв-ле-
ния. Это всеобщее не может не выражаться в конкретном исследовании.
Метод восхождения, применяемый в конкретной науке, является
специфическим выражением диалектической логики.
Диа^тектическая логика, в противоположность логике формальной,
рассматривает формы движения мышления в их развитии, она «выво-
дит эти формы одну из другой, устанавливает м?жду ними отношение
субординации, а не координации, она развиваег более высокие формы
из нижестоящих*".
В процессе восхождения от абстрактного к конкретному нас будет
главным образом интересовать отразившаяся в понятиях конкретной
науки логика исследования, а, следовательно, и необходимо проявляю-
щаяся в этих понятиях логика категорий, их отношения, противоречия
и переходы, т. е. их определенная субординация как логических форм,
отражающих всеобщие связи и отношения действительности.
?ядке. сделали указанную схему скучной н приобрели ей дурную славу*. (Гегель.
;оч„ т. VI, стр* 311.) В этой связи невольно вспоыинаю-^ся бессмертные слова Гете:
.Веками ведь за годом год
Из тройственности и единства
Творили глупые бесчинства
И городили огород.
А мало ль вычурных систем
Возникло на такой основе
Глупцы довольствуются тем,
Что видят смысл во всяком слове*.
Готе. Фауст. 1955, стр 150.
^^ М. Розенталь. Вопросы диалектики в .Капитале- iMapKca. Госполитиздат,
1955, 422 стр.
20 Э. В. Ильенков. Диалектика абстрактного и конкретного в .Капитале"
.Маркса. Под редакцией и с предисловием проф. Л1. М. Р о з с н т а л я. АН СССР. 1960,
^^85 стр.
21 В. И. Ленин. Философские тетради. 1947, стр. 174.
^ Ф. Энгельс. Диалектика природы. Госполитиздат 1950. стр. 177.
9

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ДВИЖЕНИЕ ОТ ЭЛЕЛ1ЕНТАРН0Й АБСТРАКЦИИ К СУЩНОСТИ
§ I. ТОВАР КАК НАЧАЛО ПРОЦЕССА ВОСХОЖДЕНИЯ
Исследование капиталистического способа производства Маркс на-
чинает анализом товара. Такое начало кажется вполне естественным.
Подходя к вопросу с позиций объективной диалектики, необходимо
признать, что товар есть исторически исходная экономическая катего-
рия в развитии капитализма, именно товар и товарное производство
являются исторической предпосылкой и условием возникновения н раз-
вития капиталистического производства. Товар как историческая пред-
посылка является простейшей формой, в которой осуществляется за-
рождение и развитие того объективного конкретного, которое служит
предметом исследования. Данное.начало получает оправдание и в ис-
тории развития Политической экономии, ибо категория товара яв^тяется
одной из тех простейших категорий, которые были выделены и зафик-
сированы уже в домарксовской политической экономии.
Но товар — это не только историческая предпосылка и условие
развития капитализма, товар есть также продукт этого развития, есть
результат капиталистического производства, которое, как известно,
представляет собой производство товаров; и уже это обстоятельство
свидетельствует о том, что ограничиться лишь одним историческим
обоснованием начала в теоретическом исследовании было бы недоста-
точно. Ведь Маркс руководствуется в исследовании методом восхожде-
ния, согласно которому началом процесса восхождения должна явить-
ся простейшая категория, элементарная абстракция; необходимость на-
чинать именно с данной категории должна быть теоретически осмысле-
на. Если признать, что началом процесса восхождения должна быть
простейшая абстракция, то в данном случае напрашивается вопрос, по-
чему именно товарная форма продукта труда, должна быть этой ис-
ходной категорией; ведь необходимо признать, что более простой и бо-
лее абстрактной категорией политической экономии будет продукт тру-
да вообще. Эта категория обладает большей степенью общности, ибо
безотносительно к той или иной форме человеческого общества труд
всегда овеществляется ^ продуктах труда.
Этот вопрос перерастает в 6aiee общий о начале исс-тедования в нау-
ке вообще, в вопрос о том, почему именно данный «предмет», обла-
дающий некоторой элементарной всеобщностью, является простейшей
абстракцие.й и началом теоретического исследования в данной науке.
По мнению Гегеля «для того, чтобы... начало оставалось имманент-
ным самой науке, не надо делать ничего другого, как рассматривать,
или, правильнее, отстранив всякие размышления, всякие мнения, кото-
10

рых придерживаются вне этой науки, воспринимать то, что имеется
палиц о»'^
Таким образом, начало должно отражать что-то такое, что объек-
тивно существует и воспринимается как наличное; оно должно быть
«всецело н е к и и м непосредственным», «самим непосредстве н-
н ы м»**.
Этим требованиям, как будто, удовлетворяет непосредственный чув-
ственный образ объективного конкретного. Но при таком предположе-
нии неправомерно расширяется сфера метода восхождения. Не следует
забывать, что теоретическое исследование, руководствующееся методом
восхождения, должно иметь в качестве начала продукт мышления, а
отнюдь не чувственного созерцания, и в этом смысле Гегель прав, ут-
верждая, что начало не есть непосредственное, доставляемое чувст-
ственным созерцанием и представлением, ибо непосредственное как
чувственный образ есть «нечто многообразное и единичное». Однако
исходная категория, вопреки общей концепции Гегеля, не является
продуктом саморазвивающегося понятия, незави^^имо от созерцания и
представления, а представляет собой продукт переработки созерцания
и представлений в понятии.
Простейшая абстракция как продукт переработки данных чувст-
венного познания в мышлении, уже не есть нечто многообразное и еди-
ничное, а имеет значение всеобщ^его^ и в то же время оно должно от-
ражать нечто непосредственное как что-то такое, в чем чувственное
еще не погасло, ибо только с таковым может быть знакомо представле-
ние. Это положение можно понять лишь в том смысле, что по своему
объективному содержанию исходная категория есть некоторый «пред-
мет», или элементарное отношение как необходимый элемент конкрет-
ного, выступающий в форме всеобщего. Исходная категория есть про-
стейшая абстракция данното объективного конкретного. Это значит,
что сфера всеобщности элементарной абстракции не должна быть шире
сферы данного конкретного, являющегося объектом исследования. Это
положение следует понимать не в том смысле, что объективное содер-
жание, отражаемое простейшей категорией, не встречается за предела-
ми 1хсследуемого конкретного, а в том смысле, что только в данном
конкретном простейшая абстракция достигает всеобщности. Таково пер-
вое требование, предъявляемое к простейшей абстракции как «конкрет-
но-всеобщему». Уже с точки зрения данного требования началом эко-
номического исследования капитализма не может быть категория про-
дукта труда вообще. Относительно капитализма эта категория не мо-
жет рассматриваться как простейшая абстракция, ибо сфера всеобщно-
сти в данной абстракции значительно шире и обнимает не только капи-
талистический способ производства, но и производство вообще на про-
тяжении всей истории человечества.
Поэтому в конкретном исследовании исходную категорию как про-
стейшую абстракцию нельзя представлять себе, как это может пока-
заться, как максимально предельное отвлечение от конкретно-чувствен-
ного образа объекта исследования. Если встать на эти позиции, то ис-
ходной абстракцией экономического исследования капитализма нельзя
будет признать не только товар, но и продукт труда вообще, ибо, хотя
понятие продукта труда и выражает собой более высокую степень от-
влечения, но и оно не является максимально предельным отвлечением.
33 Гегель. Соч.^ т. V, стр. 52.
-* Там же, стр. 53.
11

Еще более высокой абстракцией будет материальный предмет вообще.
Но материальный объект вообще уже не является предметом исследо-
вания политической экономии, поэтому на данной ступени абстракции
исследование уже отрывается от всего социального и от политэкономии
переходит к диалектической логике. Очевидно, что требование макси-
мально предельного отвлечения, справедливое при определении начала
исследования в области диалектической логики, не может быть прием-
лемо при определении исходной абстракции как начала исследования
в конкретной науке. Требованию, предъявляемому к простейшей абст-
ракции, как «конкретно всеобщему» в экономическом исследовании ка-
питализма, отвечает лишь категория товара^ Производство товаров и
их обращение еще не предполагают капиталистического способа произ-
водства', ибо товар существует и в докапиталистических общественных
формациях. Но товар есть «конкретно всеобщая» категория капитализ-
ма в том смысле, что лишь при капитализме, когда не только всякий
продукт труда, но и рабочая сила принимают форму товара, а, следо-
вательно, и труд рабочего — форму наемного труда, «лишь начиная с
этого момента," — пишет Маркс, — товарная форма продуктов труда
приобретает всеобщий характер»^^.
Как было замечено выше, начало должно обладать формой всеобщ-
ности. Но это не «эмпирическая всеобщность», т. е. не просто всеобщ-
ность как общее непреходящее устойчивое свойство. В категории такой
общности может содержаться нечто совершенно несущественное. Абст-
рактное как начало — это такое всеобщее, которое содержит в себе
существенные и необходимые черты объективного конкретного. VlraK,
начало есть нечто непосредственное, и в то же время оно есть всеобщее
как существенное и необходимое отношение конкретного целого, т. е. в
сущности, уже не есть нечто непосредственное, ибо в процессе исследо-
вания только то MOiiveT быть признано необходимым, необходимость
чего была доказана. Но как же можно доказать необходимость и су-
щественность объективного содержания простейшей абстракции как
начала теоретического исследования до самого этого исследования?
Здесь заложено глубокое противоречие, которое не может быть разре-
шено лишь средствами теории. Если формальная логика не знает иного
критерия для исходной дефиниции, кроме всеобщности и устойчивости
во времени отражаемого ею свойства, то диалектико-материалистиче-
ская логика здесь обращается к практике, являющейся тем объектив-
ным критерием, который подтверждает, что данная абстрактная катего-
рия как начало отражает всеобщее и необходимое отношение конкрет-
ного. Так, уже в самом начале теоретического исследования выступает
решающая роль практики как основы познания и критерия его истин-
ности, ибо определение исходной абстракции не есть просто духовный
творческий акт отвлечения, это определение начала не может быть осу-
ществлено без теснейшей связи с практикой, без опоры на практику,
без проверки ею данных мышления.
Этому требованию полностью отвечает метод диалектической логи-
ки, согласно которому процесс движения познания или, как выражает-
ся Гегель, «поступательное шествие познания» должно отражать диа-
лектическое развитие объекта исследования, «должно определяться при-
родой вещей и самого содержания», причем особенность этого посту-
пательного движения состоит, по определению Ленина, в его спирале-
26 к. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 177. примечание 41, см. так же Ар.хив Маркса
и Энгельса, т. И (VII), стр. 181.
12

видности, оно включает на определенных этапах воспроизведение ис-
ходного на новой высшей базе.
Благодаря такому характеру поступательного движения теоретиче-
ского исследования исходная категория получает обоснование своей
необходимости, она выступает не как нечто, принятое произвольно, а
как нечто истинное, содержащее в себе существенные и необходимые
черты объективного конкретного. Из данной особенности метода диа-
лектической логики следует, что лишь такая простейшая категория мо-
жет быть взята в качестве начала теоретического исследования, кото-
рая, представляя €о6ей ис^содный пункт исследования конкретного как
его «элементарная предпосылка» и «условие существования», по опре-
делению Маркса, в дальнейшем в процессе его движения в понятии
конкретного выступает уже как его необходимый результат, как всеоб-
щее необходимое отношение конкретного целого. В результате доказа-
тельство истинности данной категории как нач-ала дается всем ходо.м
диалектического движения познания к воспроизведению конкретного-
В экономическом исследовании капитализма категорией, отвечаю-
щей данному требованию, может быть только категория товара. Товар
есть не только предпосылка, исходный пункт образования капитала, но
вместе с тем и его продукт, его результат.
«Как таковую предпосылку, — пишет Маркс, — рассматриваем мы
товар, исходя из него, как из простейшего элемента капиталистическо-
го производства. С другой же стороны, товар есть продукт, результат
капиталистического производства. Что сначала было элементом капи-
талистического производства, позднее оказывается его собственным про-
дуктом»^*.
«Товары суть элементы капиталистического производства и товары
суть продукт последнего, суть форма, з которой капитал выступает
снова в конце процесса производства»^^.
G) всей определенностью здесь обнаруживается соответствие хода
логического исследования, особенность которого Маркс определяет как
«круговорот изложения», историческому развитию объекта познания.
Исследование проблемы начала требует выяснения еще одной весьма
существенной особенности простейшей категории.
Исходная категория имеет значение всеобщего, но понимаемого б
ином смысле, чем это характерно для формальной логики. В ней, как
известно, всеобщее рассматривается как абстрактно-всеобщее, т. е. та-
кое, которое исключает особенное и индивидуальное и, следовательно,
не может вести к познанию конкретного. В диалектико-материалисти-
ческой логике начало имеет значение всеобщего, но не просто лишь ао-
страктно-всеобщего, а всеобщего, которое воплощает в себе богатство
особенного^ индивидуального и отдельного. Необходимо заметить, что,
давая такое определение, ЛеШга Для сравнения указал на «Капитал»
К Маркса. Вышеприведенное определение ^ohpuh^^j лельзя донимать
в том Схмысле, что всеобщее непосредств^шш нишшшл£1 ä с^бе. аС£ бо-
гатство особеиного ii пнтпвтуяльногп.
Исходная абстрактная категория должна быть отражением такого
элемента, такой стороны объективного конкретного, в которых выра-
жается самое простое всеобщее необходимое отношение данного кон-
кретного и в силу этого в них в то же вре.мя в простейшей форме во-
площено особенное и индивидуальное. Поэтому в простейшей абстракции
'-^' Архив Маркса и Энгельса, т. II (VII). стр. 179.
Там же.
13

как начале должна найти лишь самое элементарное выражение
специфика конкретного. В этом смысле «товар как всеобщая и не-
обходимая форма продукта» есть «специфическая особенность
капиталистического способа производства»^.
Будучи выражением всеобщего и в то же время отражая в элемен-
тарной форме особенное А индивидуальное, исходная категория есть ка-
тегория противоречивая, она содержит в себе внутренний стимул раз-
вития.
Абстрактная категория содержит коякретное в себе^ как свою про-
тивоположность, или «свое другое», т. е. она представляет собой про-
стейшее отношение конкретного целого. Поэтому можно сказать, что
простейшая категория как всеобщее лишь потенциально содержит в
себе все богатство особенного и индивидуального, оно с необходи-
мостью реализуется в процессе ее развития. Движение от абстрактного
к конкретному и отражает процесс этого развертывания, завершаясь
мысленным воспроизведением конкретного во всей его сложности как
целого, как «сочетания многочисленных определений», «единства мно-
гообразного*.
Требованиям, предъявляемым к простейшей категории как началу,
в экономическом исследовании капитализма полностью удовлетворяет
категория товара.
Товар как «элементарное бытие буржуазного богатства» есть нечто
непосредственное, наделенное «веществом чувствеиности»,\товар выра-
жает простое всеобщее общественное отношение капитализма, являю-
щееся вместе с тем самым элементарным выражением его специфики.
Маркс называет товар «простейшей экономической конкретностью?*»
«клеточкой» буржуазного общества, которая, по определению Ленина,
содержит в себе зародыш всех его противоречий, их развитие и раз-
вертывание, осуществляющееся с необходимостью, дает все богатство
конкретного^'.
Такое понимание начала теоретического исследования дает осно-
вание сделать некоторые замечания относительно метода восхождения.
Поскольку исходная абстракция есть категория противоречивая, то уже
отсюда следует, что восхождение от абстрактного к конкретному нель-
зя рассматривать как формально-логический процесс движения от од-
ной категории к другой, как осуществляемое с помощью синтеза обо-
гащение содержания исходных определений новыми признаками. Если
бы дело обстояло таким образом, то исследование конкретного было
бы сравнительно легким занятием. Метод восхождения есть метод диа-
лект' '1РСК0И логики, а это значит, что он не может быть сведен ии
только д -»налитическому, ни только к синтетическому способам иссле-
дования. Этот метод, по определению Гегеля ^<есть столь же синтеги-
'^ Ар\нв Маркса и Энгельса, т. II (VII). стр. 187.
^ Выделение простейшей формы как начала исследования является обязательным
требованием в любой области науки.
И. П. Павлов в исследовании физиологии высшей нервной деятельности, как из-
вестно, исходит из понятия .J рефлексе, как особой элементарной работе нервной
системы*. При этом он указывает, что его исследование "развертывается на таком ма
лозначительном органе, как слюнная железа и что выбор этого органа в качестве ис-
ходного объекта исследования рефлекторной деятельности „удовлетворял основному
требованию научного мышления: в области сложных явлений, начинать с возможно
npocTenuiero случая'. (И. П. Павлов. Даадцатилегиий опыт объективного изучени)
высшей нервной деятельности (повеления) животных. 1951, стр. 41 и 75).
Маркс указывает, что Гегель методологически верно начинает философию права с
владения как элементарного отношения, простемп1ей правовой формы.
14

ческий. сколь и аналитический», он содержит в себе и тот и другой как
подчиненные моменты.
В этой связи нельзя не заметить, что свидетельством несомненного
непонимания сущности метода диалектической логики и соотношения
в нем анализа ^i синтеза служит утверждение И. И. Рубина о том, что
якобы к аналитическому методу Маркс прибегает для облегчения лз-
ложения на первых пяти страницах «Капитала», но диалектический
ход его мысли следует представить себе в обратном порядке^°(?).
Метод диалектической логики есть метод исследования противоре-
чий в их развитии. Чтобы-иссаедовать противоречие, необходимо преж-
де всего установить его стороны, т. е. мысленно выделить их и каж-
дую исследовать отдельно. Это достигается посредством анализа. Но
п'ротивоположиости есть стороны противоречия, следовательно, они на-
ходятся во взаимоотношении и взаимодействуют друг с другом. Их
взаимоотношение и есть процесс развития противоречия, исследование
этого процесса требует уже не аналитического, а синтетического под-
хода, точнее, диалектического синтеза, т. е. понимания их как непосред-
ственного единства обоих.
Суть метода диалектической логики глубоко вскрыл Энгельс. «При
этом методе, — писал он, — мы исходим из первого и наиболее про-
стого отношения, которое находится перед нами исторически^ фактиче-
ски, следовательно из первого экономического отношения, i^oTopoe мы
находим. Это отношение мы анализируем. В том, что это есть отно-
шение, заключается то, что у него есть две стороны, которые отно-
сятся друг к другу. Каждую из этих сторон мы рассматриваем са-
мое по себе: из этого вытекает характер их взаимоотношения, их вза-
имодействие. При этом возникают противоречия, которые требуют раз-
решения... Мы будем прослеживать способ, как они разрешались, и
найдем, что это было достигнуто установлением нового отношения, и
теперь нам надо развивать две противоположных стороны этого нового
отношения и t. д.э^\
Таким образом, начав исследование исходной категории как проти-
воречивого отношения, мы приходим к. установлению нового отноше-
ния. Такое повторение означает, как это нетрудно заметить, что про-
цесс развития противоречия, а также и процесс его логического иссле-
дования совершаются в соответствии с требованиями закона отрица-
ния отрицания. Завершающий этап развития противоречия выступает
в исследовании как синтез предыдущих этапов и в то же время как
начало следующего этапа. Доказательность, истинность и сила метода,
яосхождения объясняется именно тем, что он, будучи методом диалек-
тической логики, представляет собой специфически отраженное в кате-
гориях имманентное развитие объективного содержания в его необхо-
димости.
§ 2. ДВИЖЕНИЕ ОТ ТОВАРА К КАПИТАЛУ,
ПРЕДСТАВЛЕННОЕ ЛОГИЧЕСКИ
Методологическое указание о пути исследования товара Маркс ла-
ет в следующих словах:
И. И. Рубин. Очер-ки по теории стоимости Маркса. Изд. 3, 1928. стр. 66.
^" Ф. Энгельс. Рецензия на книгу К. Маркса .К критике по-титической эконо-
мии Цит. по книге К. Маркса ,К критике политической экономии^. 1938, сгр. 164.
15

«Товар есть непосредственное единство потреби-
тельной стоимости и меновой стой м ост и, т. е. двух про-
тивоположностей. Он есть поэтому непосредственное противоре-
чие. Это противоречие должно развиваться, раз товар уже не рас-
сматривается как до сих пор аналитически, то с точки зрения потреби-
тельной стоимости, то с точки зрения меновой стоимости, а как целое
действительно отнесен к другим товарам»^.
Таким образом, прежде че.м понять товар как целое, необходимо
аналитически исследовать потребительную стоимость и меновую стои-
мость как противоположности, как стороны противоречия. В соответ-
ствии с этим требованием Маркс рассматривает товар, прежде всего,
как потребительную стоимость, т. е. как вещь, способную, благодаря
своим свойствам, удовлетворять определенную потребность. Каждая
полезная вещь может рассматриваться со стороны качества и со сто-
роны количества. Анализом потребительской стоимости как веществен-
ной предпосылки стоимости вскрывается качественная определенность
товара.
Качество является первой логической категорией в теоретическом
исследовании. Это положение должно быть подчеркнуто, ибо в истории
научного познания было не.мало механистических попыток отрицания
качества и сведения его к количеству. Достаточно указать хотя бы на
критику Энгельсом Негелн. В соответствии с общей концепцией механи-
цизма, отрицавшей за качеством какое-либо научное значение, мела-^
нист И. И. Степанов утверждал, что «работа научного познания начи-
нается не качественным подходом, а сведением непосредственно
данных качеств к чему-то общему, что впервые делает возможным ко-
личественное соизмерение и соизмерение различ-
ных качеств»^.
С этим утверждением, конечно, нельзя согласиться, ибо количест-
во в процессе исследования не есть нечто непосредственное. Количест-
венная определенность вещи может быть вскрыта лишь в отношении
ее к другим вещам, качественно однородным, а это означает, что преж-
де чем отвлечься от качества и осуществить переход к анализу коли-
чественной определенности, качественная определенность должна быть
выражена и зафиксирована. Так как исходная категория есть нечто
непосредственное, она есть прежде всего определенное качество.
Потребительная стоимость как качественная определенность не мо-
жет рассматриваться только как качественная определенность товара.
Поскольку товар есть элементарное бытие буржуазного богатства, по-
стольку качественная определенность товара приобретает характер все-
общности и выступает как качественная определенность буржуазного
богатства вообще.
Точно также и количественная определенность товара, меновая
стоимость, или точнее, стоимость^*, по этой же причине должна рас-
сматриваться не только как определенность товара, но и как количест-
венная определенность буржуазного богатства как целого. А так как
буржуазное богатство как огромное скопление товаров есть та непо-
33 К. Marx, Das Kapital, Bd. 1. Hamburg. 1867, s. 44.
^"^ И. Степа HO B. Диалектический материализм и деборинская школа. 1928,
стр. 152. г f
3* .Когда мы в начале эюл главы, следуя ходячему обозначению, говорили: то-
вар есть потребительная стоимость и меновая стоимость, то, строго говоря, это былс
неверно. Товар есть потребительская стоимость, или предмет потребления и .стои-
мость* (К. Маркс. Капитал. Т. 1. 1955, стр. 67). iT^T»;^^!.
16

средственность, в которой объективно предстает капитал как предмет
исследования, то обнаруженные выше категорий качества и количест-
ва должны рассматриваться в теоретическом исследовании как кате-
гории капитала вообще.
Исследуемый товар — это не просто вещь, это продукт труда осо-
бенной эпохи, поэтому если объективно он есть вещь, то субъективно он
есть сгусток труда, или овеществленный труд. Великой заслугой Марк-
са является открытие двойственного характера труда, овеществленно-
го в товаре. Выработка абстракции труда конкретизирует диалектико-
материалистическое понимание абстрактного и соотношение историче-
ского и логического в процессе научного абстрагирования. Труд яв-
ляется источником материального богатства, и, как таковой, указывает
Маркс, он был так же хорошо известен как законодателю Моисею, так
и таможенному чиновнику Адаму Смиту, т. е. представление о труде,
как простой категории, свойственно уже глубокой древности. Но тРУЗг
как экономическая абстракция, есть категория, являющаяся продуктом
1Сторического развития и возникающая на основе практической дея-
тельности людей. Она становится возможной лишь после того, когда
склщываются общественные отношения, ее порождающие.
Маркс указывает, что в условиях феодализма, где общественные от-
'^иония людей не выступают еще в форме общественных отношений
Вч^щей или продуктов труда, общественной формой труда является ого
1атуральная форма; труд здесь еще не приобрел формы всеобщности,
он выступает лишь в форме особенности. Следовательно, в условиях
феодального способа производства объективное содержание, выражае-
мое абстрактной категорией труда вообще, представляет собой нечто
совершенно неразвитое, поэтому данная абстракция здесь невозможна.
И только у Адама Смита впервые рассматривается труд вообще.
Этот прогресс мышления ctaл возможным лишь тогда, когда в усло-
ьиях капитализма деятельность приобретает характер абстрактной
всеобщности, сообразно с этим и предмет богатства рассматривается
как продукт вообще или труд вообще, как овеществленный труд. Созда-
ние абстракции труда вообще не есть просто духовный творческий акт
отвлечения от конкретных видов труда. Создание этой всеобщей абст-
ракции становится возможным лишь в условиях достаточно развитых
общественных отношений; «...вообще наиболее всеобщие абстракции
возникают только в условиях богатого конкретного развития, где од-
но и то же свойство обще многим или всем элементам. Тогда оно пе-
рестает быть мыслимым только в особенной форме»^.
Лишь в условиях капиталистического способа производства труд
становится средством создания богатства вообще, он утрачивает свою
специфическую связь с определенным индпвидумом, в этих условиях
для рабочего определенный труд, т. е. особенная форма труда, стано-
вится случайной и безразличной, ибо развитие капиталистического про-
изводства заставляет рабочего переходить от одного вида труда к дру-
гому.
Таким образом, простейшая абстракция труда, отражающая всеоб-
щее отношение, присущее всем формам развития общества, становит-
ся практически истиной лишь как категория, выражающая отношения
буржуазного общества. Именно только здесь получает наиболее бога-
тое развитие то объективное содержание, выражением которого эта
абстракция является. «Этот пример труда убедительно доказывает, что
л. Маркс, К критике политической экономии. 1938, стр. 151.
17

даже самые абстрактные категории, несмотря на то, что именно благо-
даря своей абстрактности, они имеют силу для всех эпох, в самой оп-
ределенности этой абстракции представляют собой не в меньшей мзр^
продукт исторических условий и обладают полной значимостью только
для этих условий и внутри их»^*.
СИтак, Маркс доказал, что абстрактная категория труда вообще, не-
смотря на ее всеобщность, есть категория капиталистического общест-
ва, хак как только здесь она становится практически истинной.
Научное понимание труда при капитализме предполагает понима-
ние его как диалектически противоречивого единства абстрактного и
конкретного труда. «Всякий труд есть, с одной стороны, расходование
человеческой рабочей силы в физиологическом смысле слова, — ив
этом своем качестве одинакового, или абстрактно человеческого труд
образует стоимость товаров. Всякий труд есть, с другой стороны, рас-
ходование человеческой рабочей силы в особой целесообразной форме,
и в этом свое.м качестве конкретного полезного труда он создает по-
требительные cтoимocти»^^
Непосредственно труд выступает в его конкретной особенной форме.
Лишь в процессе обмена особенный конкретный частный труд обна-
руживает себя как всеобщий абстрактный общественный труд, тру-",
обладающий одним и тем же качеством абстрактно человеческого тр>-
да и различающийся лишь количеством. Выяснение диалектическ'1
противоречивой природы труда состав^тяет исключительную заслугу
Л1аркса. Значение этого открытия трудно переоценить. Маркс считал
изложение этого вопроса одним из самых лучших положений его кни-
ги. На глубоком выяснении двойственной природы труда, указывал он,
основывается все понимание фактов. Если теперь пос.мотреть, что л;е
представляет овеществленный в товаре труд, то это прежде всего ка-
чественно определенным труд в его конкретной полезности, и в то
время в товаре воплощено определенное количество труда, г. е. тру;г1-
вообще, абстрактного труда безотносительно к его конкретной фсрмр.
Поэтому в начале исследования этот двойственный характер овегцесг
влениого в товаре труда выступает логически как единство качест!г.-^к-
ной (конкретный труд) и количественной (абстрактный труд) опрг-
ленности труда.
Таким образом, буржуазное богатство, рассмотренное как объекги1^-
но, в виде огромной массы товаров, так и субъективно, как воп.'10Щ'ч:н-
ный в этих товарах труд, есть единство качественной и количестзеичо
определенности. Это единство воплощено в товаре, и в нем оно с аио
вится предметом исследования. Особенность товара как фермы продук-
та труда состоит в том, что в нем выражено общественное отношение,
отношение между производителем и потребителем, покупателем и про
давцом, прикрытое вещной оболочкой. В силу специфической особг.ч
ности буржуазного производства общественные отношения при капи'^а-
лизме, отношения классовые, принимают характер отношений мо/4'д\
вещами.
Вскрыв качественную определенность товара, потребительную с^ои
мость, Маркс переходит к исследованию второй стороны противореч1ТЛ
меновой стоимости, т. е. определенности количественной.
Поскольку количественная определенность товара проявляется б
стоимостном отношении одного товара к другому, то меновая стоимость
3ß К. Маркс. К icpHTüKe политп'.ескол экономии. 1933. стр. 152.
37 К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 53.
IS

является исходной в процессе исследования и стоимость становится
объектом исследования прежде всего именно в этой форме.
«...Мы исходим, — пишет Маркс, — из меновой стоимости, или гле-
нового отношения товаров, чтобы напасть на след скрывающейся в них
стоимости. Мы должны возвратиться теперь к этой форме проявления
стоимости»^'. «Меновая стоимость выступает прежде всего как коли-
чественное отношение, в котором потребительные стоимости об-
мениваются одна на другую»^^.
Таким образом, от потребительной стоимости товара как его каче-
стве1Шой определенности логика исследования приводит к анализу ко-
личественного отношения. Обнаружение качественной опредсленносги
тогзара дает, собственно, еще очень немного для исследования экономи-
ческого определения формы, ибо потребительная стоимость, по опре-
делению Маркса, хотя и является предметом общественных потребно-
стей, ко никакого оби^ествснного производственного отношения не вы-
ражает и к области экономического исследования она относится по-
стольку, поскольку она становится, по выражению Маркса, определени-
е.м формы, непосредстзенно она является лишь вещественной основой
для выражения меновой стоимости как определенного экономического
отношения. Сама потребительная стоимость имеет качественную и ко-
личественную определеииость. последняя как количественная опреде-
ленность натуральной формы товара может быть определенностью ра:з-
личной меры (килограммы, метры и т. д.). И.меет ли какое-либо зна-
чение в проиессе исследования формы стоимости определенное коли-
чество природной материи, выступающей в качестве вещественной обо-
лочки стоимости, — пока еще не ясно. Во всяком случае обращает на
себя внимание тот факт, что меновое отношение товаров, если рас-
сматривать их со стороны вещественной формы, есть отношение несоиз-
меримых величин.
Cio^iMocTHoe отношение товаров представляет собой пропорцию, в
которой приравниваются друг к другу определенные количества двух
различных товаров. Такова видимость менового отношения, и именно в
'?'^ой видимости и рассматривала форму стоимости буржуазная полити-
ческая экономия. Маркс указывает, что немногие экономисты, занимав-
шиеся анализом формы стоимости, не могли достичь успеха, с однс^й
стороны, потому, что смешивали форму стоимости и самою стоимость,
и, с другой стороны, потому, что были слишком поглощены исследова-
ние.! количественной определенности менового отношения.
Маркс же подошел к анализу формы стоимости с принципиально
иных позиций. Чтобы понять содержание стоимостного отношения,
.Маркс рассматривает его сначала абстрактно, отвлекаясь от его вели-
чины. Стоимостное отнош^ение есть отношение равенства, т. е. количе-
ственное отношение. Око предполагает идентичность субстанции коли-
чества, ибо без этого нет соизмеримости. Это понимал уже Аристотель,
который был первым мыслителем, пытавшимся осуществить анализ
формы стоимости. Но в силу отсутствия понятия стоимости он не мог
обнаружить, что лежит в основе соизмеримости качественно различных
товаров, и поэто.ау считал это приравнивание чем-то искусственным,
противоречащим природе вещей.
Качественно различные товары могут сравниваться постольку, по-
скольку все они есть воплощение известного общественного единства,
^ К. Л\аркс. Капитал. Т. 1, 1955, стр. 54.
•^ К. Маркс, К критике-палитпческоп экономии. 1938, стр. 10.
19

a именно, абстрактного человеческого труда. Поэтому стоимость как
количественная определенност.. прежде всего рассматривается в ее все-
общей форме, называемой Марксом абстрактной стоимостью.
«Когда мы говорим: — пишет Маркс, — как стоимости, товары суть
простые сгустки человеческого труда, то наш анализ сводит товары к
абстрактной стоимости, но не выражает их ни в какой форме стоимо-
сти, отличной от их натуральной формы»*".
В абстрактной стоимости выражена субстанция стоимости (Wertsub-
stanz), ибо товары рассматриваются как лростые сгустки абстрактно-
человеческого труда, труда, лишенного качественных различий, сведен-
ного к общественному единству и различающегося лишь количественно.
Общественный характер стоимости здесь уже достаточно ясно выражен,
и, следовательно, перед нами субстанция не обычной естественной, а
особой общественной природы. Абстрактная стоимость в аспекте wiorn-
кя есть абстрактное количество, количество в его субстанции, лишен-
ное дальнейших определений. Прежде чем вскрыть величину количест-
венной определенности вещи или явления, необходимо определить, ка-
кова субстанция количества или, как выражается Маркс, количествен-
ное бытие данной вещи. А это количественное бытие может быть самой
различной природы. Поэтому категория абстрактного количества, в ко-
торой и выражается количественное бытие исследуемой вещи или яв-
ления носит методологический характер, и ее необходимость в диалек-
тико-материалистиче^!ком исследовании не вызывает сомнения. Прин-
ципиальное общеметодологическое значение необходимости выделения
субстанции отношения станет более понятным, если мы рассмотри?«!
критику Марксом буржуазного экономиста Бейли, одного из предста-
вителей рикардианской школы. Положения, высказанные Марксом в
этой связи, дают возможность вскрыть отличие диалектико-материали-
стического понимания отношения от его релятивистской трактовки. Ис-
следование этого отличия тем более заслуживает внимания, ибо сведе-
ние диалектики к релятивизму есть один из специфических приемов
борьбы с диалектическим материализмом. С попыткой такого сведе-
ния в настоящее время выступает Бенедикт Каутский, который в ста-
тье, посвяш^нной критике вышедшего в нашей стране учебника поли-
тической экономии, опубликованной в журнале австрийской социали-
стической партии «Die Zukunft* прямо относит Маркса «к отцам ре-
лятивизма»**.
Насколько далеки эти утверждения от истины, и свидетельствует
понимание Марксом отношения стоимости и его критика Бейли.
Бейли рассматривает стои.мость в той форме, в которой она непо-
средственно обнаруживается на поверхности, т. е. в форме количест-
венного отношения двух обмениваемых товаров; стоимость есть просто
отношение, и ничего положительного или внутренне свойственного то-
вару она не содержит. Свое понимание стоимости Бейли пытается фи-
лософски обосновать следующим характерным рассуждением.
«Как мы не можем говорить, — пишет он, — о расстоянии пред-
мета, не имея при этом в виду также другого предмета, с которы.м оч
находится в этом отношении, так мы можем говорить о стоимости то-
вара только по отношению к другому товару, с которым он сравнивает-
ся. Вещь также не может сама по себе иметь стоимости без отношения
^^ К, Маркс. Капитал. Т. 1, 1955, стр. 57.
« .Die Zukunft-, Heht 4, 1957. s. ИЗ.
20

к другой вещи, как вещь не может быть сама по себе удалена без ог-
ношения к другой вещи»^1
Критикуя это сравнение, Маркс указывает, что, конечно, в случае
удаления одной вещи от другой расстояние между ними представляет
собой отношение, но при этом расстояние есть нечто отличное от это-
го отношения, ибо оно есть протяженность пространства, длина, кото-
рой также можно определить расстояние не только между вещами, ко-
торые сравниваются в данном случае, а также и между двумя другими
вещами. Но самое главное состоит в том, что расстояние как, отношение
между двумя вещами предполагает «свойство» самих вещей, которое и
создает для них возможность быть удаленными друг от друга. «Что та-
кое расстояние между буквой А и столом? Вопрос бессмысленный.
Когда мы говорим о расстоянии между двумя веща.ми, мы говорим об
их различии в пространстве. Мы предполагаем, что обе они находятся
в пространстве, обе представляют точки в пространстве. Мы делаем их
одинаковыми между собой как части пространства, а лишь после того
как мы их сделали одинаковыми, sub specie spatii, мы их различаем
как различные точки пространства. В их принадлежности к пространст-
ву заключается их единство»^^.
Таким образом, отношение предполагает единство субстанции**. Ре-
лятивистская трактовка отношения стоимости у Бейли как раз и сво-
дится к отрицанию этого единства, к отрицанию субстанции стоимо-
сти как основы менового отношения. Само меновое отношение това-
ров становится возможным лишь постольку, поскольку они являются
воплощением единой субстанции, овеществлением абстрактного общест-
венного труда. Анализ субстанции и величины стоимости, имеющий ис-
ключительную важность для понимания всего дальнейшего исследова-
ния, осуществлен в «Капитале», по определению Маркса, насколько
это позволяет предмет исследования, популярно. Более обстоятельное
изложение эти категории нашли в работе" «К критике политической
*2 Цпт по к. Марксу. Теории прибавочной стоимости. Т. Ill, 1932. стр. ПК
43 Там ::^е. стр. 111-^112.
*4 Идеалистическую позицию в понимании отношения занимал Лейбниц. Так, он
говорил о некотором .отношении между Л и Af, не обращая внимания на то, какой
его член является предшествующим или последующим, какой субъектом или объек-
том^. .Нельзя сказать, что они оба—L и Л1—вместе представляют собой субъект по-
добной акциденции, ибо в этом случае мы получили бы одну акциденцию в двух субъ-
екта:;, которая таким образом как бы стояла одной ногой, в одном а другой в дру-
гом субъекте, что несоединимо с понятием акциденции. Поэтому следует сказать, что
отношение вообще существует вне субъектов и что оно, поскольку оно не является ни
субстанцией, ни акциденцией, должно представлять собой нечто чисто идеальное, ис-
следование чего, однако, не становится от этого менее плодотворны.м" (Hauptschrif-
ten, Verl., Cassircr. Phil. Bibl. В. 107 luS; I., s. 185).
Это в сущности релятивистское понимание пполне разделяет математик Г. Вейль.
который, приведя данное высказывание Лейбница, замечает, что .мнение, будто каж-
дое отношение должно основываться на свойствах, причинило много зрела философии.
Если,'например, суждение, что одна роза окрашена отлично от другой, основывается
на том, что одна из них красная, а другая ^лелтая, то отношение .точка А ле-
жит слева от В*, не обосновывается нэ каких-либо качественно отличных положени-
ях точки А самой по себе и В самой по себе.
Сказанное имеет силу и для отношений родстза.
Оспариваемое.здесь мнение и.меет своей основой, очевидно, область чувственных
данностей, способных дать только свойства, но не отношение. Поэтому-то Лейбниц в
цитированном отрывке считает отношение чем-то чисто идеальным'. (Г. Вейль. О
философии математики. Сборник работ. Перевод с-немецкого, Гос. технико-теорети-
ческое издательство. М.-Л., 1934, стр. 35—36).
Итак. Вейль сосредоточивает внимание на известном различии между этими двумя
видами отношений, но он не замечает характерного для них единства.
21

зкономни», к которой в дальнейшем и следует обратиться. Особое зна-
чение здесь имеет сведение кс:":ичественного бытия труда к рабочему
времени.
Если отвлечься от качественной определенности труда, то единст-
венным различием останется различие количественное, т. е. отдельные
виды труда будут различаться лишь продолжительностью или време-
нем, в течение которого совершается труд. Поэтому рабочее время
Маркс рассматривает как живое бытие труда, его количественное бы-
тие, оно является вместе с тем и его имманентной мерой.
«Как количественное бытие движения есть время, — пишет Маркс,—
точно также количественное бытие труда есть рабочее время... Рабо-
чее время, это — живое бытие труда... в то же время имманентная
мера этого бытия»*^.
Как известно, характерной особенностью времени является противо-
речивость его природы. Время есть единство непрерывности и прерыв-
ности. Эта противоречивость характеризует и рабочее время, с введе-
нием которого в процесс исследования углубляется понимание субстан-
ции стоимости и создается возможность перехода к категории величи-
ны стоимости (Wertgrösse). Непрерывность рабочего времени выра-
жается в непрерывности общественного производства, его дискретность
находит выражение в том, что оно овеществляется в определенных
товарах.
Топки А п в сами по себе, взятые абстрактно, как будто действительно подобных
cBoiicTB, дающих основание для указанного отношения, не содержат. Но это лишь ви-
димость. Уже в самом определении точки как точки пространства зто отношение со-
держится субстанциально как свойство пространства, ибо только пространство
обладает свойством пргзого и левого, разумеется, при наличии момента условности в
том, что считать правым и что — левым.
В дальнейшем обнаруживается, что Вейль весьма близко подходит к пониманию
необходимости выделения субстанциальной основы отношения. Об ътом в частности
свидетельствует его анализ творческого определения н математике и в особенности
т. и. определения путем абстракции.
«Представляется как будто бы возможным, -пишет Вейль, —наряду с математиче-
ской формой абстракции поставить еще другую, изначальную абстракцию. Я могу вы-
делить в цветке абстрактный момент цвета как такового, эта абстракция является
здесь первичной, а основывающееся на ней эвентуальное суждение, что два цветка
имеют оба одинаковый красный цвет, является вторичным. Л1ежлу тем в слу-
чае математической абстракции равенство является первич-
ным, а тот момент, по отношению ккоторому имеет силу рз
в е н с т п о. получается лишь на основе о т н о ui е н и я равенства.
Однако я так:.че могу оларзктеризо:'2ть числа класса чисел, сравнимых по модулю 5.
тем, что все они при делении на 5 дзм:)Т один и тот же остаток, а подобие двух тре-
угольников тем, что величины углов и отношени!! сторон в обеих треугольниках оди-
наковы. Общий способ построения остатка или же указанных величин играет здесь
роль момента .цвета*, а тождественность получающихся для обоих предметов резуль-
татов—роль тождественной .красноты* у двух чувственных вещей. Таким образом
изначальная абстракция подчинена математической" (Там же. стр. 42) (разрядка моя
-В. Т.),
Не трудно за.метить, что философски это рассуждение о принципиальном отличии
математической абстракции, об ее особой в сущности релятивистской природе (где
якобы отношение равенства выступает как первичное) не выдерживает критики. Ведь
то, что Вейль называет изначальной абстракцией, и есть не что иное, как субстанци-
альная основа отношения равенства вообще, и она не только не подчинена" матема-
тической абстракции, а, напротив, эта последняя становится возможной именно пото-
му, что в основе отношения равенства лежит субстанциальное единство сторон этого
отношения, единство их количестзенного бытия.
*■> К. Маркс. К критике политической экономии. 1938, стр. И.

«Как меновые cтoимocти*^ — пишет Маркс, — все товары суть лишь
определенные количества застывшего рабочего в р е м е и и>'*^
Таким образом, определение количественного бытия труда рабочим
временем есть в аспекте диалектической логики дальнейшее развитие
категории абстрактного количества как единства непрерывности и пре-
рывности, а дальнейший переход к категории величины стоимости
есть движение от абстрактного количества к развитию момента дис-
кретного в категории определенного количества.
Для измерения стоимостей товаров заключающимся в них рабочим
временем необходимо свести различные виды труда к однородному
простому труду, различающемуся лишь количественно. При этом слож-
ный труд Маркс рассматривает как возведенный в степень или помно-
женный простой труд. Продуктом какого-бы сложного труда ни был
данный товар, но в качестве стоимости он есть эквивалент продукта
простого среднего труда. Такое сведение не есть простой мыслительный
акт, а есть абстракция, совершающаяся ежедневно в процессе произ-
водства, ее реальностью является простой средний труд. Этот простой
средний труд есть в конечном счете труд общественно необходимый.
На данном этапе анализа Маркс устанавливает лишь общий прин-
цип сведения сложного труда к простому среднему труду, не рассмат-
ривая пока подробно законы, по которым совершается это сведение.
Таким образом, товар безотносительно к тому, продуктом какого бы
труда он ни был, как стоимость представляет собой материализацию
определенного количества рабочего времени, которое выражается опре-
деленной величиной.
Проанализировав потребительную стоимость и стоимость как сто-
роны противоречия, Маркс переходит к синтетическому рассмотрению
товара как целого.
«До сих пор, — пишет Маркс, — товар рассматривался с двоякой
точки зрения — как потребительная стоимость и как меновая стои-
мость, всякий раз односторонне. Однако как товар, он есть непосред-
ственное единство потребительной стоимости и меновой стоимости:
смеете с тем он есть товар только в отношении к другим товарам*^
Товар есть потребительная стоимость, и в то же время товар еще
пе есть потребительная стоимость, ибо для владельца товара он не яв-
ляется средством удовлетворения его потребностей. Он должен стать
потребительной стои.мостью, а чтобы ею стать, он должен быть стои-
мостью, и лишь реализовавшись как стоихмость, он может реализовать-
ся как потребителы{ая стоимость.
С другой стороны, как овеществленное рабочее время товар есть
стоимость, и вместе с тем он еще не есть стоимость, так как непосред-
ственно он представляет собой лишь овеществленное индивидуальное
рабочее время. Он должен, следовательно, еще стать стоимостью. Лишь,
доказав, что это индивидуальное рабочее время затрачено не беспо-
лезно, а овеществилось в определенной потребительской стоимости, то-
вар может стать стоимостью. А это значит, что товар есть стоимость
или овеществление общественно необходимого рабочего вре.мени по-
стольку, поскольку он есть потребительная стоимость.
^^ Здесь, а также в некоторых .местах в дальнейшем термин .меновая стоимость*
Маркс употребляет в смысле количественно определенно!! стоимости. Такое употреб-
ление характерно для работы .К критике политической экономии"
*^ К. Маркс. К критике политической экономии. 1938, стр. 11.
*^ Там же, стр. 20.
23

Таким образом, товар как единство потребительной стоимости и
стоимости есть единство противоречивое. Потребительная стоимость и
стоимость есть стороны противоречия, есть противоположности, кото-
рые взаимополагают и взаимоисключают друг друга. Поскольку каж-
дая из этих противоположностей опосредствована другой через реали-
зацию, то, следовательно, товар, рассматриваемый синтетически, уже
предполагает его отношение к другим товарам. Так совершается пере-
ход к исследо1занию обмена. Это есть переход к исследованию мено-
вой стоимости как формы выражения стоимости.
«Меновая стоимость, — пишет Маркс, — прежде всего представляет-
ся в виде количественного соотношения, в виде пропорции, в которой
потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребитель-
ные стоимости другого рода, — соотношения, постоянно изменяющего-
ся в зависимости от времени и. места»^*.
Поскольку потребительная стоимость есть качественная определен-
ность товара, то выраженное в категориях диалектической логики оп-
ределение меновой стоимости есть не что иное, как количественное от-
ношение двух качеств. Это — отношение всеобщее, отношение одного
товара к любому другому товару, оно постоянно изменяется и выра-
жает лишь форму, в которой стоимость как определенное количество
застывшего рабочего времени находит внешнее проявление. К этой фор-
ме непосредственно привело синтетическое рассмотрение товара как
противоречивого единства потребительной стоимости и стоимости, един-
ства его качественной и количественной определенности. Определен-
ность вообще предполагает отношение. Маркс высоко ценил извест-
ное положение Спинозы о том, что определение есть отрицание (de-
terminatio est negatio). Это положение относится к пониманию опре-
деленности вообще. Определить предмет качественно или количествен-
но — это значит соотнести его с другими предметами, поставить дан-
ный предмет в определенное отношение к другим предметам. Лишь в
отношении могут проявиться его качество и количество. Маркс указы-
вает, что свойства вещей не создаются отношениями, они лишь прояв-
ляются в них. «В некоторых отношениях человек напоминает товар.
Так как он родится без зеркала в руках и не в качестве фихтеанского
философа: «Я есмь я», то человек сначала смотрится, как в зеркало,
только в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к се-
бе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как
к человеку. Вместе с тем и Павел как таковой, во всей его павловской
телесности, становится для него формой проявления рода «человек»^.
„А>.о хочет взвеситься хотя б аз интереса^
Другого должен он поставить мерой eeca'^'^'K
Таким образом, нельзя определить величину, не соотнеся, не срав-
нив ее с другими. Любое определение требует такой связи и содержит
ее в себе, и в то же время определить — значит ограничить, отри-
цать, исключить другое, ибо определенность, как это было понятно
уже Спинозе, содержит момент ограничения, отрицания. Поэтому по-
нятие определенности отличается противоречивостью. Определенное ка-
чество или количество имеет свою определенность в некотором другом.
*» к. Маркс. Капитал. Т. 1, сто. 42.
50 Там же, стр. 59, примечание 18.
^1 А. Мицкевич. Пан Тадеуш. Изд. Аркады, Варшава, 1960-, стр. 19.
24

пли, так сказать, логически содержит как бы в себе это другое, взаи-
мосвязано с ним и в то же время взаимоисключает это другое. Эту
связь и выражает его отношение к другому.
Логически категория отношения в ее становлении представляет со-
бой синтез качества и ксличества^^ Конкретной формой такого диалек-
тического синтеза в экономическом исследовании капитала выступает
категория меновой стоимости.
«Продукт, положенный как меновая стоимость, по существу опреде-
лен уже не как простой продукт; он положен в качестве, отличном от
его природного качества; он положен как отношение и притом ^то
отношение — жсет^бтдее, не к одному товару, а ко всякому товару, ко
всевозможным продуктам. Стало быть, он выражает всеобщее отно-
шение это— продукт, который относится к себе как к реализации
определенного количества всеобщего труда, общественного
рабочего времени, и постольку есть эквивалент для всякого другого
продукта в пропорции, выраженной в его меновой стоимости... Товар
есть меновая стоимость лишь поскольку он выражается в другом
товаре, стало быть — как отношение»^^
Так, пользуясь методом диалектической логики, Маркс из анализа
стоимости вывел форму стоимости, т. е. разрешил задачу, которую не
смогла даже поставить классическая политическая экономия. Форма
стоимости продукта труда, по определению Маркса, является самой
абстрактной и самой всеобщей формой буржуазного способа производ-
ства, она характеризует этот способ как исторически, так и логически
как особенный вид общественного производства. Форма стоимости
есть категория противоречивая, и ее дальнейший анализ может осу-
ществляться лишь путем исследования ее внутренних противоречий в
их диалектическом развитии.
Количественное отношение как логическое выражение отношения
стоимости является формой, в которой выражается не только количест-
во вообще, т. е. количество в его субстанции, но и определенное коли-
чество; соответственно этому и форма стоимости выражает не только
стоимость вообще или субстанцию стоимости, но и определенную стои-
мость, или определенную величину стоимости. Чтобы показать, ка-
ким образом это осуществляется, необходимо проанализировать раз-
витие стои.мостного отношения от простейшей до ослепительной, по вы-
ражению Маркса, денежной формы.
52 Подход к П0:1!1мяш1Ю спнтетичсско!! природы категории отношения обнаружи-
вается у Аристотеля. Это находит выражение уже в самой последовательности опреде-
ляемых им категорий. Как известно, категория отношения у Аристотеля не только
теснейшие образом связана с категориями качества и количества, но также непос-
редственно за ними следует ('или качество, или, количество, или отношение'). (Ари-
стотель. Категории. Перевод А. В. Кубиикого, М.. 1939, стр. 6). Отмеченное выше
исследование Арг.стогс^^-ем формы стсиуости как отношения разенства служит конк-
ретным выражением понимания им категории отношения вообще В философ'ли Канта
категории отношения как синтетические категории рассматриваются также в третьей
группе, следующей за категориями количества и качества. Исследование отношения
Кант ничинает с категории субстанции, с основоположения ее устойчивости. Ус-
тойчивость есть необходимое'услозие OTHOineiiKfr.
»При всякой смене явлений субстанция остается и количест-
во ее в природе не узеличпвлется и не уменьшается*. (И. Кант. Критика чистого
разума. СПБ» 1907. стр. 140).
Все изменяющееся логически находится в отношении к устойчивому, .ибо только
устойчивое (субстанция) изменяется*. »Поэтому категорию субстанции мы поместили
в отделе отношений, хотя она и содержит скорее условие отношения, чем самое от-
ношение-. (Там же, стр. 143).
" К. Маркс. Архив .Маркса и Энгельса, т. IV, стр. 187—189.
25

в форме стоимости, как показывает анализ, происходит дальнейшее
развитие внутренней противоположности потребительной стоимости и
стоимости и соответственно конкретного и абстрактного, частного и
общественного труда, скрытой в товаре, «...это двойственное отли-
чное существование, — писал Маркс, — должно развиваться в раз-
личи е, различие в противоположность и в противоречие»^*.
Имманентная противоположность товара выражается здесь уже в
форме внешней противоположности, в форме отношения двух товаров,
из которых тот, стоимость к^т^>рога выражается* непосредственно иг-
рает роль потребительной стоимости, а другой, в котором вырджается
стоимость, играет роль меновой стоимости.
Потребительная стоимость товара В, выступающего в роли эквива-
лента, становится формой проявления стоимости товара Л, и соответ-
свенно труд конкретный становится формой проявления своей проти-
воположности абстрактного человеческого труда, а труд частный вы-
ступает в форме своей противопо-тожиости непосредственно обществен-
ного труда.
Логически это означает, что внутренняя противоположность каче:т-
веннои и количественной определенности товара в процессе развития
формы стоимости все более углубляется и приобретает форму внешней
противоположности, в которой товар, находящийся в относительной
форме, выражает качественную определенность, а товар, выступающий
в роли эквивалента, является представителем определенности количест-
венной. Поэтому относительная и эквивалентная форма стоимости как
два полюса ее выражения — это соотносительные взаимообусловливаю-
щие и в то же время исключающие друг друга противоположности как
стороны развивающегося противоречивого отношения; развитие формы
стоимости есть процесс развертывания, углубления и расширения сфе-
ры данной противоположности.
Поскольку стоимость непосредственно проявляется в виде количест-
венного отношения одного товара к другому, то самой простой и вместе
с тем самой абстрактной ее формой будет простая случайная форма
стоимости. Наибольшую трудность представляет, по словам Маркса,
анализ именно этой формы. Эта фор.ма является не только исходной
в логическом анализе формы стоимости» но она же является вместе с
тем и исторически самой ранней формой. Здесь подтверждается из-
вестное положение Маркса о том. что абстрактная категория может
явиться выражением условий, в которых может реализоваться нераз-
вившаяся конкретиость-
Таким образом, необходимо исследовать противоречивый процесс
развития формы стоимости как процесс развития количественного от-
ношения, которое в начале в простой форме стоимости выступает еще
совершенно абстрактным как нечто случайное, лишенное определенно-
сти. Поэтому судить о ве^тичине стоимости как имманентной количест-
венной определенности товара на основании ее внешнего относительно-
го выражения в данной фор.ме еще не представляется возможным.
Соответственно и в роли эквивалента в простой форме стоимость может
выступать любой товар, вопрос о том, какова его пртребите.1ьная стои-
мость или какова его качественная определенность еще не имеет сущо-
ст1.'екного значения. Качество в данной форме еще абстрактно, его при-
сутствие лишь поедполагается в виде натуральной формы или вещест-
венного носителя экривалента как количественной определенности. Но
'^* Архив .Маркса и Энгельса, т. IV, стр. 67.
26

так как эквивалент все же выступает как абстрактное единство коли-
чества и качества, то абстрактное выражение категории денег в аспек-
те диалектической логики дано уже здесь. Не будучи диалектикам'^
буржуазные экономисты не могли понять того, что простейшая форма
стоимости товара, в которой его стоимость выражается еще не в виде
отношения ко всем другим товарам, а по определению Маркса, «лишь
в виде отличия от его собственной натуральной формы», содержит
в себе «всю тайну денежной формы» и в зародыше «тайну
веете буттжуазных форм п-радукта трудам.
В дальнейшем мы обнаруживаем, как по мере развития количест-
венной определенности относительной формы стоимости количественное
отношение все более и более наполняется качеством. Этот процесс на-
полнения количества качеством или, как сказал бы Гегель, процесс
«окачествования» (Qualification) количества находит выражение в раз-
витии эквивалента, ибо «развитие эквивалентной формы есть лишь вы-
ражение и результат развития относительной формы cтoимocти»^^ В
атом нетрудно убедиться.
В полной или развернутой форме стоимости стоимость товара «вы-
ражается теперь в бесчисленных других элементах товарного мира».
Стоимость как количественная определенность товара проявляется
здесь через множество количественных отношений в определенных ко-
личествах натурального тела различных товаров. Если в простой фор-
ме стоимости количественное отношение кажется чистой случайностью,
то в данной форме, по выражению Маркса, уже «просвечивает скры-
тая за ней основа». Товар может иметь тысячу различных выражений
стоимости, т. е. столько выражений, сколько имеется меновых oTHOuie-
ний, в которых проявляется стоимость данного товара, однако «вся
эта тысяча выражений всегда представляет одну и ту же стои-
м о с т ь»^.
Эта одна и та же стоимость товара и есть ее абсолютное выраже-
ние или количественная определенность как величина. Величина стои-
мости товара, выраженная в единицах рабочего времени, абсолютна не
в том смысле, что она не подвержена изменению, а в том, что она есть
определенное количество са.мой субстанции стоимости, т. е. определен-
ное количество общественно необходимого рабочего вре.мени, овещест-
вленного в товаре. Но поскольку в товаре овеществлено непосредст-
венно лиш'ь индивидуальное рабочее время, которое может быть выра-
жено как общественно необходимое лишь в общественном отношении,
то, следовательно, выражение стоимости в единицах рабочего времени
само есть отношение. Вот почему Маркс определяет это абсолютное
выражение или «одну и ту же стоимость» как «одно и то же отноше-
ние товара>, «истинное отношение» «как выражение человеческого
труда».
Таким образом, абсолютное выражение стоимости товара есть опре-
деленная величина, являющаяся в то же время определенным от-
ношением не 3 смысле менового отношения или меновой стоимости,
а в смысле определенного имманентного отношения стоимости данного
товара к общественному труду, явлутющемуся как бы другой вещью-^
«чтобы выразить стоимость товара абсолютно, даже в относите.гь-
ной форме, т. е. в отношении не к рабочему времени, а к другим
^'' К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 74.
■•^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. III, стр. 115.
^' Там же, стр. 111. примечание 1-е.
27

товарам, — ее нужно было бы выразить в бесконечном ряде сравнений
со всеми другими товарам и^>^'.
Тенденцию к этому бесконечному ряду сравнений и выражает пол-
на5' или развернутая форма стоимости, в которой абсолютное прояв-
ляется через бесконечный ряд отношент*!, при этом обнаруживается,
что не характер отношения определяет величину стоимости товаров, а
наоборот, величина стоимости товара как его количественная опреде-
ленность определяет и величину ее относительного выражения.
Соответсвенно связь качественной и количественной определенности
в эквиваленте в этой форме становится более тесной. Здесь уже качест-
венная определенность как особенная натуральная форма товара вы-
ступает в роли эквивалента, хотя в роли особенного эквивалента и мо-
жет выступать еще определенная натуральная форма каждого из тозл-
ров.
Данная форма содержит в себе необходимость дальнейшего разви-
тия. Поскольку стоимость как количественная определенность товара
проявляется в бесконечном множестве отношений, постольку для то-
варов, выступающих в роли особенных эквивалентов, натуральная фор-
ма данного товара становится выражением их собственной стоимости.
Чем в большем количестве отношений проявляется имманентная коли-
чественная определенность вещи, тем с большей необходимостью сама
эта вещь превращается во всеобщий эквивалент, через отношение к
которому теперь выражается имманентная количественная определен-
ность всех вещей.
Товар, выступавший в форме относительной стоимости, развернутой
в бесконечном количестве отношений, обретает стоимостную форму сво-
ей противоположности, т. е. форму эквивалента. Относительная и экви-
валенткая формы стоимости как взаимообусловливающие и взаимоис-
ключающие стороны противоречивого отношения превращаются друг
в друга, т. е. переходят в свою противоположность. Выражением этого
и является переход полной или развернутой формы стоимости во всеоб-
щую. Этим отношением в сущности обнимается также и денежная фор-
ма, ибо методологически не является существенным то, какой именно
тоиар выступает в роли всеобщего эквивалента, так как в роли всеоб-
щего воплощения количественной определенности может выступать лю-
бая вещь, если ее собственная количественная определенность имеет
ту же субстанцию, что и количественная определенность остальных
вещей.
Логическое развитие количественного отношения, выражающее объ-
ективное историческое развитие формы стоимости, вступает в завер-
шающ>ю фазу. Процесс соединения количества с качеством, процесс
их диалектического синтеза, начавшийся в непосредственной абстракт-
ной форме отношения с возникновением всеобщего эквивалента полу-
чает свое завершение. Натуральная форма всеобщего эквивалента ста-
новится образом стоимости и, как указывает Маркс, играет роль види-
мого воплощения, всеобщей общественной оболочки всякого человече-
ского труда. Качество здесь выступает во всей его конкретности, толь-
ко определенная потребительная стоимость или определенное качест-
во, в конечном счете золото, становится вещественным носителем все-
общего эквивалента, или всеобщего количества. Количество таким об-
разом окончательно срастается с определенной натуральной формой
или определенным качеством, специфическая определенность которого
'»^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. III, стр. 102—103,
28

отныне состоит в том, чтобы быть вещественным носителем всеобщего
количества. По глубокому замечанию Спинозы, лучшим качеством де-
нег является их количество.
«Специфический товарный вид, — пишет Маркс, — с натуральной
формой которого общественно срастается эквивалентная форма, ста-
новится денежным товаром, или функционирует в качестве денег»^'.
Логически это означает, что деньги есть качественно определенное
количество, а качественно определенное количество есть не что иное,
как мера.
Вещь становится мерой или качественно определенным количест-
вом потому, что ее натуральная форма или качественная определен-
ность становится всеобщим выражением количественной определенно-
сти остальных веще/г. Это ставит ее среди других вещей в особое по-
ложение и выделяет или исключает из их общей .массы. Итак, сложный
и противоречивый проиесс становления меры завершился; теперь п.м-
манентная мера каждой вещи в ее отношении к всеобщему эквивален-
ту, т. е. в форме внешней меры получает адэкватное выражение, а ее
величина — полную определенность.
Если в начале анализа стоимость и меновая стоимость как ее фор-
ма рассматривались преимущественно в категории количества, то раз-
витие отношений меры обнаруживает особенность стои.мости, которая
рассматривается Марксом как ее «к а чественное определение»,
выражающееся в том, «что индивидуальный труд должен путем своего
отчуждения (alienation) быть представлен в виде а бетр а ктно все-
общего общественного труда>*^. Это вполне закономерно,
ибо стоимость, выражая общественную природу товаров, представляет
собой не их непосредственное натурально вещественное качество, а, по
определению Маркса, их «экономическое качество»", а так как в этом
качестве выражается общественное отношение, то и проявиться оно мо-
жет лишь в процессе развития этого отношения; в логическо.м исследо-
вании формой развития этого отношения является развитие отношений
меры. Поскольку количество становится качественным или превра-
щается в качество лишь в завершающем отношении меры, то качест-
венная определенность стоимости или стоимость как «экономическое
качество» находит наиболее полное выражение в деньгах, непосредст-
венно являющихся воплощением абстрактно всеобщего общественного
труда. Критикуя меркантилистов, Маркс определенно указывает на эк-
вивалентную форму товара, «находящую свое законченное выражение
в деньгах», как «на качественную сторону выражения стоимости»^1
Таким образом, в развитии отношения меры проявляется не только
величина стоимости, но и ее качественная определенность.
Денежная форма стоимости воспроизводит на более высокой базе
содержание той простейшей формы стоимости, которая явилась истори-
чески и логически исходной и в которую денежная форма в конечном
счете ретроспективно разрешается".
■''■* К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 76.
•■'^' К. Маркс. Теория прибавочной стоимости. Т. П. ч. 2, стр. 184.
«^ Архив Л\аркса и Энгельса, т \\\ стр. 55.
'•2 К. Маркс. Капитал. Т. 1. 1955. стр. 67.
^ Эта простейшая форма стоимостного отношения как наиболее абстрактное вы-
ражение логической категории меры. т. е. как количественное отношение различных
качеств содержит в себе ряд далеко идущих логических идей.
Отношение .черы, взятое формально, есть отношение равенства. Это равенство
можно .математически представить как отношение, состоящее из упорядоченных пар
29

He трудно видеть на любом примере, что изложенное выше разви-
тие отношений меры носит всеобщий методологический характер. Если
в категории меры вообще выражается абстрактное отношение количе-
ства и качества, то определенность меры предполагает ее измерение,
поэтому с логической категорией меры мы неизбежно встречаемся там,
где исследуются количественные отношения различных качеств.
Чтобы в этом убедиться возьмем приводи.мый Марксом пример с
измерением веса товаров как физических тел. Качественно ртзличные
тела обладают единым естественным свойством тяжести, которая яв-
ляется субстанцией или бытием количественной определенности тел^*.
Как воплощение этой единой субстанции различные тела соизмеримы.
В каждом теле воплощено определенное количество тяжести, и, следо-
вательно, каждое физическое тело обладает определенным весом. Но
элементов. Возьмем известный пример стоимостного отношения, приводимый Аристо-
телем: ,5 лож « 1 дому*. Данное отношение можно обобщить в виде равенства ах =
=» Ьу, В нашем примере .v — 5 и j^ = 1. поэтому равенство принимает вид Ъа == Ь,
Если мы назовем Ь образом д, а д—прообразом 6, то каждому натураль-
ному числу а будет соответствовать единственный образ Ь = 5л, каждому пятикрат-
HOviy натуральному числу 6—единстиепный прообраз а = ^^Jb.
teiepb можно выразить эту зависимость в понятиях теории множеств.
Пусть А будет множеством, элементами которого будут все прообразы а, т. с.
все первые элементы упорядоченных пар (а„ л«. Л;,,..., д„,...). В нашем примере теоре-
тически это будет множество всех натуральных чисел (1. 2, 3,..., л,...). Пусть В будет
множеством всех образов Ъ^ т. е. всех вторых элементов упорядоченных' пар {р^, ^-л
fr,,,.., fr«....). Так как Ь =» 5а, то в нашем примере это будет множество всех пятикрат-
ных натуральных чисел (5. 10, 15,..., 5л....) Тогда связь между множествами А \\ В
будет выражаться как отображение А на В, Это отображение представляется в
виде функциональной зависимости Ь=^/{а), где b есть определенная на множестве Л
однозначная функция элемента а. Данная функциям является однозначно обратимой,
так как а соответственно можно выразить как определенную на множестве В одно-
значную функцию элемента Ь, т. е д = g{h).
Такие множества, как множества А и В, между элементами, которых существует
взаимно однозначное соответствие, т. е. когда каждому элементу множества А соот-
ветствует единственный элемент множества В и, наоборот, как известно, называются
эквивалентными.
Таким образом, простая форма стоимости как проявление отношения
меры может быть математически выражена как отношение эквивалентности двух мно-
жеств (А^В) Это значит, что возникает представляющая интерес возможность ис-
следования процесса развития формы стоимости, средствами теории множеств.
Известно, что теория множеств оперирует понятием меры множества. По опреде-
лению П. Р. Хал.мошаг под мерой понимается .неотрицательная (возможно, принима-
ющая бесконечные значения) сигма—аддитивная функция множеств*. (П. Л. Хал-
м о ш. Лекции по эрголичссксй теории. Перевод с английского и дополнения С. В. Фо-
мина. И:и-во иностр лит.. .М., 1959, стр. 14).
.Математически понятие меры основательно разработано и широко применяется в
теории функций действительного переменного, функциональном анализе, топологичес-
кой алгебре, теории вероятностей, качественной теории дифференциальных уравнений,
а также в метрической теории динамических систем (аргодическая теория).
Это понятие находит применение также в различных отделах теоретической
физики, пользующейся методами функционального анализа, теории вероятностей,
эргодической теорией и т. д.
Обстоятельное изложение математической теории меры и абстрактного интеграла
Лебега читатель может найти в книге Пауля Р. Халмоша: Halmos Р. R. Measure The-
ory, New York, l9ou (русский перевод: Х'алмош П. Р. Теория меры. У\Л. Л1., 1953).
^* Для данного примера нет необходимости входить в более детальное определе-
ние субстанции тяжести, к тому же это и нелегко осуществить, ибо эта субстанция
отличается исключительной сложностью, и ее исследование, упирающееся в понятие
массы, составляет одну из труднейших проблем современной физики. Эксперимен-
тально установленное равенство инертной н тяготеющей млсс, имеющее, по опреде-
лению Энштейна фундаментальный смысл, явилось одной из самых важных идей, из
которых развилась так называемая теория относительности (А. Эйнштейн и Л.
И н ф е л ь д. Эволюция физики. 1956, стр. 63—66).
30

этот определенный вес нельзя увидеть, ощутить непосредственно. Что-
бы определить вес физического тела, надо соотнести, сравнить его с
другим физическим телом. Простой формой отношения меры является
здесь отношение веса двух физических тел, как отношение равенства
А=лВ, В этом отношении натуральная форма, т. е. качественная
определенность тела В будет воплощением тяжести или количествеп-
кой определенности тела А, И, следовательно, вес тела А будет равен
какому-то определенному количеству х натурального вещества тела В,
Это самая абстрактная форма отношения веса как отношения меры.
Нетрудно заметить, что в этом непосредственном отношении дано пока
лишь относительное выражение меры тела А, Каков его собственный
вес или какова его имманетная мера, мы еще не знаем, ибо мы ничего-
не можем сказать о величине имманентной меры, если нам известна
лишь величина ее относительной формы, но неизвестна величина имма-
нентной меры тела В.
Данное отношение меры, как и всякое непосредственное отношение
Niepbi есть случайное отношение масштаба. Здесь известно лишь, что
определенное тело больше или меньше, легче или тяжелее во столько-
то раз другого определенного тела, величина которого служит единицей
масштаба. Поскольку непосредственное отношение меры носит случай-
ный характер, то произвольность выбора масштаба здесь представлена
наглядно. Но продолжим анализ. Так как в роли тела В, как эквива-
лента тяжести, может выступать любое физическое тело, то естественно
предположить, что исторически в этой роли выступали различные фи-
зические тела. Но в процессе развития весового отношения или изме-
рения веса в роли эквивалента тяжести стало выступать определенное
физическое тело, а именно, железо, которое в весовом отношении ста-
новится всеобщим воплощением тяжести как количественной опреде-
ленности физических тел, т. е. мерой или качественно определенным ко-
личеством. Так тяжесть как имманентная мера веса физических тел
в железе как ее всеобщем воплощении получает специфическую форму
внешней меры. И теперь, чтобы определить вес физического тела, до-
пустим, головы сахара, достаточно поставить ее в весовое отношение
к железу.
«В это.м соотношении, — пишет Маркс, — железо является телом, р
котором нет ничего, кроме тяжести. Количества железа служат поэтому
мерой веса сахара и по отношению к физическому телу сахара пред-
ставляют лишь воплощение тяжести, или форму проявления тяжести
Бросив нх на чашки весов, мы убедимся, что как тяжесть оба они дей-
ствительно тождественны и потому, взятые в определенной пропорции,
имеют один и тот же вес»**.
Но в чем же выражен этот вес? Обнаруживается, что, хотя он опре-
делен через соотношение к определенному количеству железа, но выра-
жен 3 определенном количестве (килограммов, граммов) субстанции
тяжести, т. е. весовое отношение дает не только величину имманентной
меры, но и выражает ее в единицах, являющихся определенным количе-
ством самой субстанции. Этого нельзя сказать относительно денежной
формы. Принципиальное отличие денег, как меры стоимости, от желе-
за, как меры веса, состоит в том, что железо как эквивалент тяжести
представляет последнюю как естественное свойство физических тел,
стоимость же, мерой которой является золото, есть «нечто чисто об-
щественное». Различие между двумя видами отношений мер, таким
1С. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 63.
31

образом, сводится к различию в самой субстанции. Диалектическое
взаимоотношение между мерой и субстанцией и дает тот аспект, в ко-
тором обнаруживается специфика денежной формы меры.
Критикуя Бейли, Маркс обосновал исключительной важности пою-
жение о единстве стоимо/Сти как сущности или субстанции и стоимости
как имманентной меры» Глубокое понимание этого диалектического)
единства, содержащего ß себе не только различие, но и возможность
раздвоения единого в процессе развития^положено в основу исследова-
ния денег, как меры стоимости. К^к уже указывалось выше, рабочее
время или количественное бытие труда есть не только субстаодия стои-
мости, но и ее имманентная мера. Логически это означает, что имма-
нентною мерою количества является само это количество. Именно поэ-
тому в понятии стоимости уже содержится зародыш денег. Но если ра-
бочее время есть имманентная мера стоимости, а в единицах измерения
времени (часы, минуты, секунды) дан естественный масштаб, то поче-
му бы не измерять стоимость непосредственно этой мерой. К этому в
частности сводится теория, выдвинутая Джоном Греем и подхваченная
Прудоном. Эта теория не учитывает того, что, хотя рабочее время и яв-
ляется имманентной мерой стоимости, но оно является таковой в каче-
стве общественного рабочего времени. В товаре же непосредственно во-
площено лишь индивидуальное рабочее время. Здесь обнаруживается
принципиальное отличие отношения стоимости от весового отношения.
Поскольку тяжесть есть естественное свойство физических тел, то лю-
бое физическое тело является тяжестью непосредственно. В противо-
положность этому стои.мость товара обнаруживается не непосредствен-
но, а опосредствованно через его реализацию, осуществляемую в об-
мене.
Следует заметить, что специфика денежной формы меры выражена
Марксо.м также в самом определении денег, поскольку Л1аркс подчер-
кивает, что с натуральной формой специфического товара, выступаю-
щего в качестве денег, не просто срастается, а «общественно (раз-
рядка моя — В. Т.) срастается» роль всеобщего эквивалента, поэто-
му уже в этих словах выражен не только общественный характер са-
мой субстанции стоимости, но и общественный характер формы стои-
мости как специфически общественной конкретной формы проявления
отношения меры*^.
Представители классической политической экономии, руководству-
лсъ метафизическим методом, отрицающим противоречие как источник
развития, пытались понять^ деньги аналитически на пути сведения раз-
личных товаров к единству. Маркс же, исходя из товара как противо-
речивого единства, логически выводит категорию денег, идя не от раз-
^■••^ В развитии формы стоимости как отношения меры обн.фуживается ее сход-
ство с развитием меры в .Науке логики' Гегеля, в особенности в исследовании, т. н.
.специфицирующей" и .реальной* мер (Гегель. Соч., т. V. стр. 392—4^у). Б главе
.реальная мера* Гегель, рассматривая отношение самостоятельных мер, указывает па
такие этапы развития этого отношения как .соединение двух мер", .мера как ряд
отношений', .избирательное сродство", последнее рассматривается Гегелем как .спе-
цифически исключающее", .это безразличное многообразное огношеиие вместе с тем
замыкается, становится исключающим для —себя—бытием—так называемое из-
бирательное сродство- (Гегель. Соч., т. V. стр. 4^8). На это сходство об-
ратил вниман[1е Л. Столяров (см. его книгу ,Субъективизм механистов и проблема
качества" изд. 2. 1929). Развитие формы стоимости оч рассматривает как доказатель-
ство того, что теоретическое исследование не можег ограничиваться только количе-
ственным анализом, а необходимо предполагает и анализ качества. В этой связи он
высказывает ряд ценных мыслей. Ограниченносгь его подхода, по нашему мнению.
32

личия к единству, а наоборот, путем диалектического синтеза от един-
ства, единства противоречивого (товар) к различию и противоречию
(товар и деньги) через раздвоение единого.
В силу противоречия между всеобщим общественным характером
стоимости и ее вещественным воплощением в определенном товаре,
продукте особенного частного труда и происходит раздвоение единого:
стоимость как имманентная мера «отделяется» от стоимости как суб-
станции и, материализуясь в деньгах, приобретает особую форму су-
ществования в виде «внешней меры». Последняя становится внешней
постольку, поскольку в качестве всеобщего эквI^ввлeнтa она по выра-
жению Маркса, «выталкивается всеми другими товарами из их сре-
ды»^^ Поэтому соотношение между имманентной и внешней мерой в
денежной форме отличается определенной спецификой, по этой причи-
не величина стоимости не может быть измерена определенным коли-
чеством субстанции стоимости, т. е. не может быть измерена непосред-
ственно рабочим временем в единицах его естественного масштаба.
Только, пользуясь методом диалектической логики, можно понять ^-o-
отношение между имманентной и внешней мерами, понять это соотно-
шение — это значит диалектически вывести внешнюю меру из имма-
нентной меры. Будучи не в силах решить эту задачу, представители
классической политической экономии не могли понять и характер ука-
занного соотношении, поэтому в работах Смита, а также и Рикардо ме-
ра стоимости как имманентная мера, являющаяся вместе с тем и суб-
станцией стоимости, смешивается с мерой стоимости в том смысле, в
каком мерой стоимости называются деньги. И поэто.му для них харак-
терна попытка, которую Маркс называет своего рода квадратурой кру-
га, найти для меры стоимости в смысле денег товар неизменной стои-
мссти, который являлся бы постоянным из.мерителем других товаров.
Если переход от потребительной стоимости к исследованию стои-
мости во все.м ее сложном развитии можно рассматривать как диалек-
тическое отрицание качества и переход к количеству, то исследование
формы стоимости, процесс становления денег есть отрицание отрица-
ния. В этом смысле деньги как мера или качественно определенное ко-
личество есть диалектический синтез первых двух фаз. Сила метода
диалектической логики обнаруживается в том, что он позволяет
заключгется в том, чго он подходит к форме стоимости только как к примеру раз-
вит.1Я меры и, зан;:тый обнаружением сходства, подводит различные формы стоимо-
сти под гегелевские категории. Прн таком подходе форма стоимости берется как дан-
ное. .Между тем должна быть вскрыта логика ее возникновения и диалектического
развития. Re осуществив в категориях логики анализа противоречий товара и процес-
са их разви1ия, анализа абстрактной стоимости как субстанции стоимости и ее имма-
немтпэй меры, нельзя прапилыю понять и диалектического развития отношений меры,
понять роль других категорий диалектической лотки, используемых в процессе ис-
сле.Го 1ания формы стоимости. А без всего этого невозможно понять особенностей
форм и стоимости как специфически общественной формы проявления отношения ме-
ры. 4iO же касается отмеченного сходства в развитии формы стоимости с развитием
меры V Гегеля, то оно может быть правильно понято, если учесть некоторые собст-
венные высказывания Маркса Л\аркс указывал, что в то время, когда .крикливые,
претемдиозные и ограниченные эпигоны' третировали Гегеля, он. противопоставляя
им с:зое отношение к великому мыслителю. ,в главе о теории стоимости местами
даже кокетничал характерной для Гегеля манерой выражения- (К. Л\ а р к с. Капитал.
Т. 1, стр. 19). ,По части метода обработки материала, — писал Маркс, — большую
услугу оказало мне то, что я по чистой случайности снова перелистал .Логику* Ге-
геля.. .■ (К. Маркс и Ф. Энгельс, письма о .Капитале'. 1948, стр. 58). Отмечен-
ное cxJдcтвo свидетельствует также и о том. что з гегелевских формах отношения
меры заложено глубокое рациональное содержание.
•' К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 75.
33

не только доказать, что деньги есть специфический товар, но и пока-
зать — что особенно важно в теоретическом исследовании — «как и
почему товар становится деньгами».
Деньги в функции меры стоимости как бы содержат в себе подго-
товительное отношение к действительному обращению. Существуя
реально как потребительные стоимости, товары «создают себе прежде
всего форму, в которой они идеально выступают друг для друга
меновыми стоимостями, определенными количествами овеществлен-
ного всеобщего рабочего времени»". Этой формой является их от-
ношение к деньгам как мере стоимости. В стоимостном отношении то-
вара к золоту стоимость товара, выраженная в золоте, принимает пре-
вращенную форму цены. Но в цене стоимость существует лишь идеаль-
но, ибо стоимостное бытие товара еще не отделено от его реального
бытия, оно существует пока лишь в форме особого индивидуального
труда. Лишь через «отчуждение» в деньгах стоимость получает реаль-
ное существование, выступая непосредственно как воплощение абст-
рактного общественного труда.
Хотя деньги и выступают в функции меры стоимости как идеальные,
однако цена, как указывает Маркс, всецело зависит от реального ^е*
нежного материала. Поэтому в понимании денег, как меры стоимости,
необходимо учитывать как количественный, так и качественный момен-
ты» В этой связи большое методологическое значение имеет критика
Марксом так называемой теории идеальной единицы измерения де-
нег (Локк, Джемс Стюарт и др.). Дежмс Стюарт рассматривает день-
ги в качестве меры стоимости просто как произвольный ма^шаб, слу-
жащий показателем пропорций и изобретенный для измерения^ относи-
тельной стоимости предметов. По его мнению» они могли бы существо-
вать, если бы даже не сущестровало никакой субстанции, представляю-
щей собою пропорциональный эквивалент, подобно тому, как сущест-
вуют градусы, минуты, секунды.
С точки зрения диалектической логики, причиной непонимания Стю-
артом соотношения между деньгами как мерой стоимости и деньгами
как масштабом цен является сведение меры лишь к количеству. Стю-
арт, по словам Маркса, «отрицает качественное свойство меры». Он не
может понять определения меры как качественно определенного коли-
чества.
Сравнение денег с градусами, минутами и сек>^ндами, употреблен-
ное Стюартом для иллюстрации якобы полнейшего безразличия к ка-
чественной опреде^ленности денег как меры, обращается против его са-
мого. Маркс указывает, что градусом можно называть и 4'zeo и Чт
часть круга, тогда соответственно различным единицам измерения один
и тот же угол, выраженный в различных единицах, получит численно
различное выражение. Это совершенно аналогично тому, как это имеет
место при определении одной и той же температуры одновременно по
шкалам Цельсия и Фарэнгейта.
«Тем не менее, — пишет Маркс, — мерою угла попрежнему остает-
ся, во-первых, качественно определенная математическая фигура —
круг и, во-вторых, количественно определенный отрезок круга»Ч
В этом определении глубоко вскрыто различие между материаль-
ным тело.м как мерой и тем же материальным телом как масштабом.
Как и всякая логическая категория, категория масштаба должна быть
«в К. М а р к с. К критике политической эксиомин. 1938, стр. 38.
сэ Та»1 же. стр. 50-51.

выведена в процессе логического исследования. Только такой подход к
ней позволит вскрыть ее природу. Как было замечено выше, масштаб
впервые появляется в непосредственном случайном отношении меры
как количественном отношении двух качеств. Когда мы, сравнивая
вещь А с вещью B, устанавливаем, что она во столько-то раз больше
или меньше вещи В, то данное отношение и есть отношение меры как
масштаба, ибо величина натурального тела вещи В выступает здесь
как единица измерения. Случайный характер непосредственного отно-
шения меры служит убедительным доказательством того, что величина
этой единицы совершенно произвольна и для вещи А она является
чем-то внешним. В развернутой форме меры как ряде отношений мер
имеется столько единиц измерения и, следовательно, столько особен-
ных масштабов, сколько существует отношений меры. И, наконец, во
всеобщей форме отношения меры единица измерения, продолжая ос-
таваться совершенно произвольной по величине, становится всеобщим
масштабом. Следовательно в процессе измерения возникает необходи-
мость выделения в качестве единицы измерения определенного коли-
чества вещественного тела меры, представляющего определенное коли-
чество самой субстанции. Путем дальнейшего деления на более мел-
кие равные части эта единица развертывается в масштаб. Меру вооб-
ще нельзя путать с мерой как масштабом, но и нельзя не видеть необ-
ходимой связи между ними. Материальное тело становится мерой как
качественно определенное воплощение всеобщего количества. Мерой
в качестве масштаба измерения данное тело служит как определенное
количество его натурального вещества в качестве фиксированной еди-
ницы измерения^.
7*^ Категория меры ясляется всеобщей философской категорией, однако, нам пред-
ставляется, что ее значение особенно велико в области физики. Через диалектнко-ма-
терналистнческую категорию меры как качественное количество или количественное
качество преимущественно выражается специфика объекта физического исс1едования;
с этим связано то огромное значение, которое имеет математический аппарат в тео-
ретической, а также измерение вообще и в экспериментальной физике.
Затронутий выше пример с измерением веса физических тел в сущности уже ввел
нас п сферу физики; больше того, проанализированная логика этого процесса являет-
ся выражением логической структуры измерения вообще, т. е. всякого измерения.
Как помнит читатель, простой формой отношения меры здесь выступает отноше-
ние веса двух физических тел. как отношение равенства А = Вх. Данное отношение
есть не что иное, как уравнение следующего вида: Л — Ях =» 0.
Это элементарное уравнение, как математически выраженое логическое отношение
меры позволяет подойти к некоторым важным проблемам теоретической или матема-
тической физики с позиций диалектической логики.
.Истинно философской наукой математики как науки о величинах была бы
наука о мера х; но последняя уже предполагает наличие реальных особенностей
вещей, а эти особенности существуют лишь в конкретной природе. Вследствие внеш-
него характера величины эта наука была бы кроме того самой трудной* (Гегель.
Сеч., т. II, стр. 54).
Трудность, о которой говорит здесь Гегель, состоит не только в том, что сама кате-
гория меры, по его словам, принадлежит к числу труднейших материй, но главным обра-
зом в том. что каждый шаг вперед в охвате единой математически выраженной формой
многообразных областей природы связан с открытием новых природных мер, мер, ко-
торые, существуя в конкретной природе, должны быть установлены общими усили-
ями теоретиков и экспериментаторов. В современной физике все более обнаруживает-
ся значение неких естественных единиц меры, которые выступают как некие мас-
штабные константы природы, лежащие в основе самых сложных теорий. Гран-
ди зное здание современной теоретический физикп в конечно.м счете опирается
на эти экспериментально установленные есгествеиные единицы меры или основные
константы физики. По мпейию Эддингтона, к их числу относятся следующие: е—за-
ряд электрона, w —-масса электрона, Л1 —масса протона, Ä—постоянная Планка^
35

Переход от денег как меры стоимости к деньгам как средству об-
ращения есть превращение де; т, существующих в качестве меры сто-
имости лишь идеальн(\ в действительные деньги. Это есть противоре-
чивый процесс, ибо необходимость отчуждения стоимости и ее вопло-
щения в золоте, необходимость превращения идеального в реальное,
заложена уже в категории цены, в то же время возможность идеаль-
ного функционирования последнего в качестве меры стоимости уже
предполагает его реальное существование как средства обращения в
обмене.
с — скорость света, G — постоянная тяготения. X -— космическая постоянная. (.\. Е d-
d I п g t о п. New Pathways in Science, p. 230).
Открытие каждой из этих констант знаменопало собой новый этап в ргззитии
теории.
Нам .хотелось бы обратить внимание прежде всего лишь на две из них, т. е. на
такие независимые природные единицы меры как квант действия и скорость света.
Эти естественные единицы меры связаны с двумя крупнейшими теориями совре-
менной физики. Понятие кванта действия, как известно, лежит в основе квлитозой
механики. Что же касается скорости света, то, по определению В. Гейзенберга,'...
ее принципальнля роль как масштаба в законах природы была понята только в те-
ории относительности Эйнштейна... Скорость света является установленной в при-
роде мерой, говор>гщей не об определенных вещах в природе, а о всеобщей струк-
туре пространства и времени*. (В. 1"ейзенберг. Открытие Планка и основные фи-
лософские вопросы учения об атомах. ,Вопросы философии", 1958, № 11, стр. 63).
Скорость света рассматривается Гсйзен»)ергом лишь как природная мера всеобшей
структуры пространства и времени вне связи с объективным содержанием этой струк-
туры. Между тем пространство и время — это содержательные фо1 мы, объективные
формы бытия, и скорость света, как природная мера есть не некая математическая
абстракция, выражающая определенное соотношение прсмеин и иространстна, а оп-
ределенная физическая природная мера, не только всеобщей структуры пространст-
ва и времени, но и мера самой объективной природы этой структуры, т. с, опреде-
ленная мера материи, рассматриваемой онтологически, субстанционально.
Независимость скорости света от движения излучающего источника выделяет ее
ы общем принципе относительности, превращая данную меру в одну из всеобщих ес-
тественных абсолютных мер материи. Будучи имманентно й мерой матер и и.
скорость света не может зависеть от тех проявляющихся в отношениях специфи-
ческих мер отдельных материальных те.1, выражением которых является относи-
тельность их массы, энергии и пространственно-временных характеристик. Напротив,
эти последние сами обнаруживают свою полнейшую зависимость от скорости света.
1Математическим выражением этой зависимости и является тот факт, что скорость
света как имманентная .мера входит в качестве определяющей константы во все ма-
тематические фор.мулы, характеризующие относительность массы, энергии, времени и
пространства движущихся тел, т. е. является определяющей константой в иреобра-
доваииях Лоренца.
Таким образом, в указанном выше смысле скорость света, как одна из иммаиент*
ных мер материи, является всеобщей н абсолютной. Методологически аналогичное по-
ложение в применении к явлениям микромира занимает планковский квант действия.
Представляет интерес для диалектико-материалистической логики мысль В. Гей^
зенберга о том, что, по-видимому, должны существовать по мен» шей мере три неза-
висимые универсальные константы природы "как естественные единицы меры (осталь-
ные, по его мнению, могут быть математически сведены к этим трем), а также его
попытка определить такую третью единицу меры, которая вводила бы длины поряд-
ка 10-13 см.
С помощью этой третьей естественной единицы меры В. Гейзен'^ерг пытается соз-
дать единую теорию поля. Характерно, что в выдвинутое им т. н. .уравнение материи' на-
ряду с естественной единицей длины (10-^з см), как третьей масштабной константой,
входят в снятом виде, т. е. в неявной форме как величины, равные единице, тахже
и первые две константы, скорость света и планковская постоянная.
Мысль о том. что наряду с уже известными мировыми константами будущая фи-
зическая теория должна содержать некую естественную единицу длины (а — кон-
станта) получает все большее признанием теоретической физике. Однако среди уче-
ных существуют различные взгляды по вопросу о то.м, какая из длин будет являться
фундаментальной масштабной константой в будущей теории. Чл. корр. АН СССР
М. А. Марков (М. А. Марков. О современной форме атомизма. .Вопросы философии',
36

Как уже отмеча-юсь, именно в обмене внутренняя противополож-
ность потребительной стоимости и стоимости товара приобретает форму
внешней противоположности. При этом, если в неразвитых формах об-
мена эта внешняя противоположность выражалась как противополож-
ность двух товаров, из которых один играет роль потребительной стои-
мости, а другой выступает в роли стоимости, то с раздвоением товара
на товар и деньги она выступает как противоположность между това-
ром, представляющим потребительную стоимость, и деньгами, как во-
площением стоимости.
1^^60, Х? 4, стр. 130) приводит следующий ряд длин, которые могут быть построены
из мировых констант:
=^2.8 1(Г"см; --^«1,4. 10^" см;
-j^ » 2 . 10"" см; T/^Ä =. 6 . 10-'' см.
МпС г he
Из этого рядя он выделяет нуклонную длину / .. = 2 10~ см
МпС
.Пожалуй, в данный момент^ — пишет он,—именно эту длину следз*ет считать са-
мым серьезным претендентом па роль фундаментального параметра будущей теории'
(Там же).
Нуклонная длина, как возможная масштабная константа, может быть рассмотре-
на также и в аспекте диалектической логики. Нетрудно заметить, что математичес-
кое выражение этой физической константы есть не что иное, как форма, которая мо-
жет быть абс.рактно представлена как уже известное нам отношение равенства ти-
па Л = Вх. Из этого рав;}нства или уравнения Вх— А ^0 следует, что х — ' .
ß
При условии, что л = Л; 5 = Л/дС, тогда х = -2- = JL. =. 2 • lO-i^ см.
3 МпС
Но к:к уже выяснено, равенство типа А =^ Вх есть математически выраженное ло-
гическое отношение меры как масштаба.
Таким образом, нуклонная длина есть определенная масштабная единица ме-
ры, и рассматривать ее как конкретное проявление логической категории меры вполне
1фаз(^мерно. Как единица меры, она есть категория синтетическая, представляющая
coooii Определенное отношение между такими константами как постоянная Планка,
скорость света и масса нуклона, которые сами в себе суть меры. Поэтому нуклонная
длина есть отношение мер. А поскольку членами этого отноше1»1Я являются такие
природные масштабные константы как скорость света и постоянная Планка, которые
лежат в основе двух крулнейших теорий современной науки, поскольку, рассматри-
вая проблему абстрактно, можно утверждать, через нуклонную длину как возможную
естественную масштабную константу, открывается возможность диалектического синте-
за теории относительности и квантовой теории и создания единой физической теории
материи
hl о если мы обратимся к другим длинам, которые могут быть построены из миро-
вых конста?1т, то мы обнаружим, что они также представляют собой математически
Быра.лснньи логические отношения меры и говоря абстрактно, могут претендовать
на роль естсстестзекной единицы длины как масштабной константы/
Но безосновательность этих претензий для первых двух длин, по утверждению
Л\. А. Маркова, доказана теоретически и подтверждена экспериментально опытами по
рассеянию электронов на протонах.
Ответ на вопрос о том. существует ли в природе универсальная длина, ограничи-
вающая взаимодействие полей, и конкретно длиной какого порядка эта масштабная
константа является, может быть дан лишь усилиями экспериментаторов, которые для
исследования эффектов столкновения со столь малыми параметрами нуждаются в но-
вой технике ускорителей; этими ускорителями должны стать сильноточные бэватроны,
дающие токи частиц с энергией десятков миллиардов электрон-вольт. .Эксперимен-
тальная физика только что нащупала алэкватные возможности для изучения малых
параметров столкновения частиц (встречные пучки, сильноточные бэватроны). которым,
видимо, суждено сыграть решающую роль фундаментальных экспериментов будущей
теории- (Там же. стр. 135).
37

Рассмотрим процесс обмена, совершающийся по форму-ie Т— Д— Т
в категориях диалектической .югики.
В противоположности Г~ Л каждая сторона противоречия есть
товар и, следовательно, единство потребительной стоимости и стоимо-
сти, как единство качественной и количественной определенности. Од-
нако непосредственно товар (Г) есть лишь потребительная стоимость
или качество, его стоимость или количество, его стоимость или коли-
чественная определенность существует в нем лишь идеально в форме
цены, выражающей его отношение к деньгам, которые противостоят ему
как реальный образ его стоимости или его количественной определен-
ности; т. е. для него деньги есть выражение его собственной количест-
венной определенности.
С другой стороны, деньги (J) есть непосредственно Л41шь воплоще-
ние стоимости, т. е. количественной определенности, особенным видом
их потребительной стоимости будет потребительная стоимость любого
конкретного товара, в данном отношении потребительная стоимость
противостоящего им товара (Г). Это противоречие осуществляется и
разрешается в обмене. «На что обменивается товар? — На всеобщее
воплощение своей собственной стоимости, — пишет К. Маркс. — А зо-
лото? На особенный вид своей потребительной стоимости»^'. Поэтому
первая метаморфоза товара — продажа Г—Д превращение товара
в деньги в аспекте логики есть движение от качественной определен-
ности товара к его количественной определенности, выраженной в
деньгах. Тогда вторая противоположная метаморфоза купля или пре-
вращение денег в товар Л~ Т будет движением от денег как вопло-
щения присущей товару стоимости или количественной определенности
к особенному виду его потребительной стоимости или качественной
определенности. Эти две метаморфозы, на которые распадается про-
цесс обмена, представляют собой противоположности, т. е. стороны
противоречия, которые взаимно проникают друг в друга, содержат в
себе «свое другое» и в то же время взаимоисключают друг друга. 3
В связи с все более обнаруживающимся принципиальным значением открытия при-
родных единиц меры и установления отношений между ними для разработки единой
физической теории материи нельзя не обратить внимание на следующую методологи-
чески важную мысль Гегеля: ,По поводу абсолютных отношений "меры следует ска-
зать, что математика природы, если она хочет быть достойной этого имени.
по существу должна быть наукой о мерах, наукой, для которой эмпирически, несом-
ненно, сделано очень много, но собственно научно, т. е философски, сделано еще
весьма мало' (Гегель. Соч., т. V, стр. 4СК)).
Как ни далеко продиинулась наука со времени Гегеля, это последнее замеча1»ие
в известном смысле и в наши дни сохраняет сзою силу, ибо задача создания единой
математически выраженной физической теории материи все еще жд1;т своего реше-
ния.
В настоящее время известно уже более трех десяткос элементарных частиц и с
развитием науки открызаются всё новые и новые частицы и обнаружиьаются нозыс
свойства у частиц уже нззестиых. Однако до сих пор физика не дала ничего олрсде-
леннного относительно всеобщих закономерностей элементарных частиц.
Понятие закона, как известно, зключает диалектический критерий повторяемости
свойств, качеств определенных явлений, в которых пролзляется действие заксяа. в
этой повторяемости в сфере качества и обнаруживается развитие качесгаенного ко-
личества как отношения меры'.
Развитие науки покажет. нас:;олько близка ома к тому, чтобы понять снутрсниес
единство в с-южном многообразии элементдркых частиц с'их эмпирически установлен-
ными количественными характеристиками, г. е. .возвести их во всеобщую фор-
му количественных определений, так, чтобы они стали моментами некоторого зако-
на или некоторой меры* (Там же, стр. 4'0—Ю1).
71 К. Маркс. Капитал. Т. 1. стр. 115.
38

этом нетрудно убедиться. Первая метаморфоза продажа Т— Л буду-
чи движением от качественной определенности товара к его количест-
венной определенности, выраженной в деньгах, рассмотренная со сто-
роны владельца денег, есть к\пля Л -Т или обратное движение от
количественной определенности товара к его качественной определен-
ности. Она, таким образом, содержит в себе свою противоположность,
точно также вторая метаморфоза, покупка Л Г есть движение от ко-
личественной определенности товара, проявляющейся в деньгах, к ег)
качественной определенности, и в то же время, рассмотренная со ссо-
роньг продавца, эта метаморфоза есть обратный процесс или движение
от качественной определенности товара к деньгам как пыраженню его
количественной определенности. И, следовательно, в этом смысле об-
мен прпттмлрт противоречивую форму кругооборотз товарз Г— Д —Т
который логически можно рассматривать как движение от качества :<
количеству и от количества к качеству. Процесс обмена есть дальчей-
ший шаг в развитии категории меры. Здесь мера выступает реально,
разр.ертываясь в ояд уравнений, и уже в кругообороте Т—Д—Т об-
наруживается, что мера есть процесс движения от качества к количест-
ву и от количества к качеству. Товар непосредственно есть носитель
качественной стороны в этом процессе, при этом в каждом отдельном
случае он есть определенная потребительная стоимость, т. е. опреде-
ленное качество, вполне определенная по величине стоимость его ре-
ально выражается на другом полюсе, в деньгах, поэтому деньги вы-
ступают здесь как специфически определенное количество. Поскольку
в каждом акте обмена противоположность между товаром и деньгами
и разрешается и воспроизводится вновь, то обмен в целом как беспре-
рывное движение товаров логически представляется в виде процесса,
в виде определенной диалектики мер в форме бесконечного постоянно
возвращающегося перехода от качества к количеству и от количества
к качеству. Этот процесс потому выступает как диалектическое разви-
тие меры, что движен11е совершается от качественной определенности
товара к его собственной количественной определенности, выраженной
в деньгах; потребительная стоимость товара, как его качественная оп-
ределенность, проявляч^тся через форму своей противоположности, через
стои.мость как определенность количественную и наоборот; в противо-
речивом единстве этого процесса и обнаруживается мера как конкрет-
ное в каждом случае качественно определенное количество.
Если рассмотоеть кругооборот товара Т—Л—Т в аспекте изме-
нения товарной формы, то он предстанет как движение от особенного
товара к всеобщему Т— Д и от всеобщего к единичному Д— Т.
«Следовательно, абстрактно логически, — пишет Маркс, — Т—Д—Т
может быть сведено к форме силлогизма, О ^ Н — Е, особенность
образует первый крайний член, всеобщность — связывающий средний
член, единичность — последний крайний член»^\
Деньги как средство обращения, опосредствуя обмен товаров, раз-
рывает его на два противопатожных акта, продажи и купли. Эти взаи-
мообусловленные и взаимоисключающие метаморфозы теперь не толь-
ко не совпадают во времени, чо и различно локализованы в простран-
стве. Здесь заложена возможность кризисов, т. е. неизбежность на-
сильственного восстановления внутреннего единства противоположных
фаз, когда их внешнее обособление достигает определенного пункта.
•- К. Маркс. К критике политической экономии. 1938, стр. 61.
>9

Маркс указывает, что превращение этих возможностей в действитель-
ность «требует целой совок>пности отношений», которые еще отсутству-
ют в условиях простого товарного производства.
В противоположности товарных метаморфоз получает также наибо-
лее абстрактное и потому, как указывает Маркс, еще совершенно фор-
мальное выражение антагонистическая природа буржуазного произ-
водства в виде противоположности между покупателем и продавцом.
Если до сих TTöp деньги рассматривались аналитически, сначала как
мера стоимости, а потом как средство обращения, то реальные деньги
есть единство меры стоимости и средства обращения. «Товар, — пишет
Маркс, — становится впервые деньгами в качестве единства меры сто-
и.мости и средства обращения, или единство меры стоимости и средства
обращения есть деньги»'^
Таким образо.ч, дальнейшее исследование есть этап диалектическо-
го синтеза. И действительно, возможность дальнейшего обособленил
денег и их отделения от мира товаров заложена в функции денег как
средства обращения. Так как непрерывность обращения товаров опос-
редствуется деньгами, то процесс обращения по мере его развития все
более выступает в форме движения денег, и простой перерыв в этом
процессе приводит к застыванию денег в виде «золотой куколки» и их
дальнейшему обособлению в качестве сокровища. Логически это озна-
чает, что товар или потребительная стоимость, т. е. как качество пре-
вратился в деньги Т—Д или выступил в форме меновой стои.мости,
точнее, стоимости, т. е. количественной определенности и застыл в этой
последней.
«Потребительная стоимость золота, как денег, — пишет Маркс, —-
состоит в том, чтобы быть носителем хменовой стоимости, чтобы в ка-
честве бесформенного сырья быть материализацией всеобщего рабо-
чего времени»^^
Качественная определенность золота, следовательно, состоит в том,
чтобы быть материализацией всеобщего рабочего времени, т. е. коли-
чественного бытия труда. В этой функции золото как специфичес.чи
определенное количество есть мера, получившая обособленное сущест-
вование.
Возвращаясь в обращение, деньги вступают туда уже в функции
всеобщего платежного средства в качестве покоящегося бытия всеоб-
щего эквивалента, в качестве абсолютного товара. Обособившись
впервые в деньгах, как сокровище, стоимость все более овладевает
производством, становясь вместе с тем целью процесса производства.
Это находит выражение уже в формуле платежного средства Д—Т.
Ее сходство с первой фазой всеобщей формулы капитала Д—Т^-Д
отнюдь не случайно.
Процесс превращения денег в капитал с формальной или внешней
стороны есть замена характерной для товарного обращения формулы
кругооборота Т-Д—Т новой формулой Д — Т-iL, превращение
первой формулы во вторую как свою противоположность. Маркс ука-
зывает, что этот процесс необходимо раскрыть на основе имманентных
законов товарообмена, что с точки зрения диалектической логики озна-
чает, что перехо,; к новой категории должен явиться закономерным
результатом логического развития предшествующих категорий. Это
требование полностью соблюдается. С возникновением новой формулы
73 к. Млркс. К критике политической зксномии. I9S8 г. стр. 83. см. также Архив
Маркса и Энгельса, т. IV, стр. 231.
'* Там же, стр. 85.
40

Д-^Т—Л формула Т—Д—Т не исчезает, а приобретает лишь под-
чиненное значение в полном соответствии с требованиями метода диа-
лектической логики.
Кругооборот Л — Т—Л отличается от кругооборота Т—Л—Т по-
ка лишь тем, что в нем одни и те же противоположные фазы покупки
и продажи даны в обратной последовательности. Однако, продолжая
анализ, мы обнаруживаем, что это внешнее отличие таит в себе отли-
чие принципиальное. Если в формуле /'—z/—/ целью кругооборота
ярляется потребительная стоимость, при этом кругооборот завершен,
то в формуле М—Т—7dt itexüÄHfeTM ттунктом и целью кругооборота яв-
ляются деньги, т. е. стоимость, которая выступает здесь, по определе-
нию Маркса, как самовозрастающая субстанция или самодвижущийся
субъект этого бесконечно повторяющегося процесса. Эта самовозра-
стающая стоимость, т. е. стоимость, приносящая прибавочную стои-
мость, есть капитал.
Маркс указывает, что всеобщая формула капитала üf—Г—Л',
хде >^/'=Л + ДЛ, противоречит всем законам относительно при-
роды товара, стоимости, денег и самого товарного обращения, ибо из
простого превращения формы стоимости нельзя вывести изменений ее
величины, и в то же время всеобщая формула свидетельствует о том,
что превращение формы есть одно из непременных условий такого вы-
ведения. «Как ни вертись, а факт остается фактом: если обмениваются
эквиваленты, то не возникает никакой прибавочной стоимости, и если
обмениваются не-эквизаленты, тож? не возникает никакой прибавоч*
ной стоимости. Обращение, или товарообмен, не создает никакой сто?
имости»'*. Превращение денег в капитал нельзя понять, игнори-
руя имманентные законы товарообмена, и, следовательно, обмен экви-
валентов должен служить здесь исходной точкой, но, с другой сторо-
ны, при обмене эквивалентов не возникает никакой прибавочной стои-
мости.
В этой противоречии всеобщей фор.мулы находит выражение особен-
ность метода восхождения как метода диалектической логики. Процесс
теоретического воспроизведения категорий капитала, и прежде всего
прибавочной стоимости, конечно, не может быть осуществлен способом
формально логической конкретизации, совершенно ясно, что это диа-
лектический процесс; это процесс превращения абстрактных категорий
предшествующей сферы, т. е. категорий простого товарообмена в свою
противоположность: только через имманентные законы товарообмена
можно подойти к пониманию прибавочной стоимости, но само понятие
прибавочной стоимости находится в непримиримом противоречии с
этими законами. Но, с другой стороны, понятие капитала как самовоз-
растающей стоимости предполагает сохранение имманентных законов
товарообмена. Сложность диалектического перехода проявляется в
то.м, что противопатожность содержит в себе в снятом виде «свое дру-
гое:^, но как подчиненный мо.мент. В этом смысле категории простого
товарного обмена, будучи предпосылкой и условием возникновения ка-
питала, содержатся в понятии последнего в том смысле, в каком кон-
кретная категория содержит в себе более абстрактную категорию как
подчиненное отношение. Всеобщая формула капитала if-Г—Л пред-
полагает товарообмен как обмен эквивалентов. Логически товаоооб-
мен, как известно, есть процесс количественно-качественных превраще-
ний, т. е, переход от количества к качеству и от качества к количеству.
та К. Маркс- Капитал. Т. 1, стр. 170.
41

Но всеобщая формула капитала не может быть сведена к простому
обмену эквивалентов, ибо при обмоне эквивалентов не возникаег
никакой пpибaвot^нoй стоимости. Это значит, что невозможно понять
капитал логически, т. е. в категориях логики, если исходить лишь из
количественно-качественных превращений, если исходить лишь из пе-
рехода от количества к качеству и от качества к количеству Л—Г—Л.
Таким образом, исследованием всеобщей формулы капитала от-
крывается новый этахи новый цикл процесса восхождения, в котором в
качестве логических предпосылок содержатся категории предшествую-
щей сферы, но сущность которого не может быть сведена к ним.
Всеобщая формула капитала Д—Т—Д' обретает реальность лишь
с появлением на рынке труда рабочей силы как особенного товара.
Рабочая сила становится товаром лишь постольку, поскольку ее вла-
делец, наемный рабочий является юридически свободной личностью и
вместе с тем лишенной собственности на средства производства. Меж-
ду тем всеобщая формула капитала свидетельствует о том, что при-
бавочная стоимость может возникнуть лишь из потребления рабочей
силы. Ее потребление предполагает процесс ее соединения со средства-
ми производства, предварительным условием которого является прода-
жа рабочей силы на рынке труда и ее покупка владельцем денег и
вместе с тем владельцем средств производства. Именно поэтому проти-
воположность денег, в определенной части уже воплощенных в сред-
.ствах производства, на одном полюсе, и рабочей силы как товара, на
другом, противоположность Л— Г, являющаяся основным содержани-
ем всеобщей формулы, есть наиболее абстрактное выражение капита-
ла, как общественного отношения. Это общественное отношение, анта-
гонистическое по своей природе, есть абстрактное выражение сущности
капитала.
42

ГЛАВА ВТОРАЯ
ИССЛЕДОВАНИЕ СУЩНОСТИ КОНКРЕТНОГО
§ 1. АБСТРАКТНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ КАПИТАЛА
В одном из ранних вариантов изложения хода исследования раз-
дел, следующий за товаром и деньга.ми, Маркс определил как «капитал
вообще». Это определение имеет гл}бокий методологический смысл.
Подход к исследованию капитала, рассматриваемого в начале абст-
рактно, т. е. капитала вообще как отношения частной собственности
Маркс намечает уже в ранних работах.
«Отношение частной собственности — это труд, капитал и
их взаимоотношение. Движение, которое должны проде^лать члены это-
го отношения таково:
Во-первых — непосредственное или опоср^дстзо-
ванкое единство обоих.
Вначале капитал и труд еще объединены; затем они хотя и разъ-
единены и отчуждены, но обоюдно поднимают и стимулируют друг
друга как п о л о ж и т-е л ь н ы е условия.
[Во-вторых] — противоположность обоих по отноше-
нию друг к другу: они исключают друг друга; рабочий видит в
капиталисте (и обратно) свое собственное небытие; каждый из них
стремится отнять у другого его существование.
[В-третьих] — противоположность каждого по огнош^-
н и ю к самому себе. Капитал --^ накопленному труду = труду
Труд как момент капитала,... Сам рабочий есть капитал, товар.
Враждебная взаимная противоположность»^^
Эти положения, имеющие принципиальное значение для исследова-
ния противоречия вообще, имеют исключительною важность для ис-
следования сущности капитала.
Противоречивое отношение между трудом и капиталом не могло
быть незамеченным представителями буржуазной политической эко-
номии. Этот факт заслуживает быть отмеченны.м как подтверждение
той истины, что в логике познания должна найти и действительно на-
ходит специфическое отражение история познания.
Экономисты выражали это отношение, при этом важно выяснить,
как они это делают, каковы те фор.мы, в которых оно выражается.
Приведем лишь некоторые высказывания, привлекшие внимание Марк-
са.
«Труд и капигал... один непосредственный.... труд... другой
накопленный труд» (Джемс Милль. Элементы политической
♦« К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 579—580.
43

экономии, Лондон, 1821, 75).*Накопленныйтруд (капитал)... и е-
посредственныйтруд (Торренс. Опыт о внешней хлебной тор-
говле, гл. 1. стр. 31). «Труд и капитал, т.е. накопленный
трудэ (Рикардо. Начала политической экономии и налогового обло.
жения, стр. 449)'^
Таким образом, классическая политическая экономия выражает от-
ношение между капиталом и трудом в форме отношения между овеще-
ставленным и живыл1 трудом* однако, сведя капитал к труду, и не пойдя
дальше, она выражает его лишь в форме тождества.
Концепция тождества находит выражение в том, что экономисты
объявляют источником богатства, а следовательно, и производительным
элементом, то труд в его абсолютной форме, то капитал.
«Тр\д или капитал» — в этом выражении Рикардо ярко выступа-
ет противоречие и та наивность, с которой оно выражается в форме
идентичности»^'.
Экономисты при :*том рзссуждают примерно следующим образом:
процесс производства капитала, если рассматривать его реальною
сторону, т. е. как процесс, в ходе которого благодаря полезному тру-
ду создаются новые потребительные стоимости, есть действительный
процесс тр}да. Составными частями капитала в этом смысле будут со-
ставные части или моменты процесса труда вообще, т. е. всякого
процесса тр\да, независимо от того, на базисе какого способа произ-
водства он совершается. Следовательно, материальным субстратом ка-
питала является образ средств производства, образ средств труда и
предметов трзда. Между тем средства производства имеются в распо-
ряжении капиталиста до того, как они функционируют соответственно
их специфической цели в процессе труда, а так как капитал, поскольку
он представляется в качестве объективных условий труда, состоит из
средств производства, то отсюда делается вывод, что все средства
производства потенциально, а также как функционирующие в процессе
производства уже являются капиталом, а если это так, то капитал вы-
ступает как необходимый мо.мент человеческого труда вообще, незави-
симо от его исторической формы, обусловленный самой природой тру-
да. А дальше ^же умозаключают, что поскольку процесс производства
капитала есть процесс тр}да вообще, то и процесс труда, как таковой,
есть процесс тр>да капитала.
Таким образом, идентичность труда и капитала обосновывается с
помощью специфического приема, в котором капитал, будучи общест-
венным отношением, принимающи.м вещный характер, сводится к ве-
щи, поскольку он в процессе производства играет известную вещную
роль. Точно также доказывается, что поскольку наемный труд есть
труд, то и всякий труд вообще неизбежно есть наемный труд, а, следо-
вательно, и причиной возникновения прибыли является производи-
тельная сила тр\да, ибо источником богатства является труд вообще.
Но если капитал есть труд, то и всякий труд есть, в сущности, капитал.
«Капитал есть, .между прочим, также и орудие производства и
прошлый объективированный труд. Стало быть, капитал есть всеоб-
щее, вечное естественное отношение. Это получается потому, что отбра-
77 Цит. по архиву Маркса и Э ircibca, т. II iVIH. стр 71. 73.
7в р. Ги 1 ьфердинг. Теэрля лрлЗазэчнэл стэилюсти от Рикардо до Джонса.
Neue Zeit. 1910—11. В. П.. s. 730.
44

сывают как раз то специфическое, что одно только и делает орудие
производства», «накопленный труд> капиталом»^'.
Таким образом, тождество тр^да и капитала доказывается опосред-
ствованно с помощью отождествления всеобщей природы производства
с его особенными историческими формами, буржуазные экономисты
фг1ксир>ют лишь то, что тождественно всем процессам производства и
отвлекаются от различий. «Тождество, — пишет Маркс, — доказывает-
ся тем, что отвлекаются от различий»**^.
Принцип абстрактного- тождества является основным метсд'^логи-
ческим пороком буржуазной политической экорГ(Л1ии, ее адэпты стре-
мятся представить сущность капитализма, антагонистическое отноше-
ние между трудом и капиталом, как отношение полней гармонии.
Проблема производительного и непроизводительного труда не слу-
чайно является одной из тех важнейших проблем, которые стоят в
центре внимания буржуазной политической экономии. Ее исследова-
ние непосредственно подводит к пониманию сущности капитала. Бур-
жуазная политическая экономия подошла к исследованию сущнссти
капитализма, отразив отношение между трудом и капиталом в форме
тождества. Принципиально иной подход мы видим у Маркса. Подобно
тому, как капиталистический способ производства не исчерпывается
ьссобщим отношением между производителе.м и средствами производ-
ства, а включает также специфическое производственное отношение, и
котором рабочий становится непосредственно орудием возрастания ка-
питала, точно также и понятие производительного труда при капита-
лизме не может быть сведено к понятию производительного труда во-
обще, как труда, производящего потребительные стоимости. Понятие
производительного труда при капитализме нельзя дать, отвлекаясь от
этого отношения. Там, где б\ржуазные экономисты видели лишь аб-
страктное тождество. Маркс наряду с моменто.м единства вскрывает
момент различия. Выяснение этого различия и позволяет глубоко
вскрыть отношение между капиталом и трудом. В условиях капита-
лизма лишь тот труд производителен, «который, по определению'
Маркса, прямо превращается в капитал»". С другой стороны, в силу
специфического характера капитала как производственного отношения
общественные и всеобщие производительные силы труда выступают
как производительные силы капитала; и, следовательно, как сила, по-
глощающая и присваивающая производительные силы общественного
труда, производительным выступает уже капитал. Капитал лишь по-
стольку производителен, поскольку он противопсставляет себе труд
как наемный тр^д, а труд производителен постольку, поскольку ве-
щественные элементы процесса производства противостоят ему в каче-
стве капитала. Деньги выступают как капитал лишь постольку, по-
скольк}' они превращаются в труд, овеществленный, в виде средств
производства, и живой, в виде рабочей силы; с другой стороны, в этом
же акте живой тр^д становится частью капитала, как овеществленного
труда, он принадлежит капиталу, совершается под его контролем и яв-
ляется его функцией. Таким образом, отношение между капиталом и
тр\дом есть отношение, стороны которого взаимообусловливают друг
друга, содержит в себе свое другое и переходят в другое как свою
противоположность, это есть отношение, в котором капитал выступает
'•^ К. Маркс, и Ф. Энгельс. Соч.. т. 12, стр. 711.
'^•^ Архив Маркса и Энгельса, т. И (VII). стр. \Я.
^^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Часть 1, 1934, стр. 337.
45

как (производительный) труд, а труд — как (производительный) ка-
питал. Но капитал и труд как противоположности не только взаимо-
проникают друг в друга, они взаимоисключают друг друга, труд вы-
ступает как отрицание капитала (N4cht Kapital) и капитал — как от-
рицание труда (nicht Arbeit)*^.
Это есть не простое взаимоисключение, которое имеет место при
всяком противоречии, а взаимоисключение, как противоположность ин-
тересов, поэтому оно предполагает ожесточенную непримиримую борь-
бу между трудом и катгталом. Если взап^ютгроншснсвение и взаимо-
исключение как противоположность интересов есть выражение сущно-
сти анатгонизма вообще, то взаимоисключение (при наличии взаимо-
полагания, конечно,) как противоположность интересов труда и капи-
тала есть выражение антагонистической сущности капитала.
Однако это выражение еще чрезвычайно абстрактно, исследование
не может им ограничиться. Противоречивое отношение труда и капи-
тала треб\ет дальнейшего анализа. Как уже указывалось, это отноше-
ние находит логическое выражение в т. н. всеобщей формуле капита-
ла, поэтохму именно к ней и необходимо обратиться.
Всеобщая формула капитала свидетельствует о том, что исследова-
ние сущности капитала необходимо начать с анализа капиталистиче-
ского производства. Противоречия, заложенные в товаре и товарном
производстве, получают здесь дальнейшее развитие как противоречия
капиталистического производства. Поскольку товар есть единство по-
требительной стоимости и стоимости, то и процесс его производства
должен быть единство.м процесса труда и процесса созидания стоимо-
сти. Но стоимость, а также и самовозрастающая стоимость, т. е. капи-
тал, не существуют иначе, как в форме определенного материального
счбстрата, или в форме потребительной стоимости. Поэтому процесс
капиталистического производства должен быть также единством про-
цесса труда и процесса возрастания стоимости. Таким образом, разли-
чие между конкретным тр,.дом как созидателем потребительной стои-
мости и абстрактным TpjaoSf, как созидателем стоимости, развиваясь,
выст\пает как различие между сторонами процесса производства.
«Как единство процесса тр\да и процесса образования стоимости, •=—
пишет Маркс, — производственный процесс есть процесс производства
товаров; как единство процесса тр\да и процесса возрастания стоимо-
сти, он есть капиталистический процесс производства, капиталистиче-
ская форма товарного производства»*^
Исследовать процесс капиталистического производства — это зна-
чит исследовать это противоречивое единство, что предполагает преж-
де всего исследование его сторон, взятых сначала отдельно. И в пол-
ном соответствии с требованием метода диалектической логики иссле-
дование капиталистического производства начинается анализом про-
цесса труда.
Если отношение между трудом и капиталом предполагает как общ-
ность, единство противоположных сторон, так и различие между ними,
то, чтобы вскрыть природу этого различия, необ.ходимо аналитически
исследовать кажд\ю сторону сначала отдельно. Процесс логического
исследования выступает здесь как отражение объективной диалектики
процесса развития в том смысле, что объективный процесс превраще-
^- К. Marx. Grundrisse der Kritik der Politischen Ökonomie. Marx-Enj?els-Lcnin
Institut, xMoskau. 193;^, S. Iö5, 19J.
83 K. хМаркс. Капитал. Т. I. стр. 203-204.
46

ния денег в капитал, по определению Маркса, подтверждает правиль-
ность закона перехода количественных изменений в качественные и,
следовательно, капитал как общественное отношение возникает как
нечто качественно новое, в соответствии с этим и исследование капи-
тала, исследование процесса его производства начинается анализом
его качественной определенности, т. е. процесса труда.
Маркс пишет, что с точки зрения процесса труда <ссоставные части
капитала» различаются «как объективные и субъективные факторы,
как среде 1 на тфПТЗБОДства и рабочая сила»*^.
«Человек и его труд на одной стороне, природа и ее материалы на
дpyгoй»*^ Эти теоретические положения Маркса имеют исключитель-
н>ю важность для понимания логики всего дальнейшего исследования.
Как известно, в предыдущем этапе исследрвание ограничивалось сфе-
рой товара как предмета буржуазного богатства, товар исследовался
в его качественной и количественной определенности как определеннош
объект экономического анализа. Это исследование привело к категории
денег, которая также рассматривалась объективно или точнее, как
объект.
Но товар представляет собой не просто определенный предмет как
нечто объективное, что может рассматриваться безотносительно к субъ-
екту, товар — эго продукт труда, поэтому если объективно он есть
вещь, то субъективно он есть овеществленный труд, т. е. труд з форме
предметности и, следовательно, с товаром связано еще одно весьма
важное для логического исследования отношение субъективного и объ-
ективного, а через него и общественное отношение. Это отношение не
является специфическим отношением товара, ибо всякий продукт тру-
да, как труд в форме предметности, воплощает в себе единство субъ-
ективного и объективного. В товаре это отношение отличается опре-
деленными особенностями, исследование которых и позволяет подойти
с позиций диалектической логики к пониманию того, почему товар
представляется «вещью чувственно-сверхчувственной», а. отношения
между людьми принимают форму отношений .между вещами. Маркс
замечает, что загадочный характер товарной фор.мы следует объяснить
из самой этой формы, т. е. логически понять природу фетишизма, мож-
но лишь через логическое исследование природы товара. Особенность
товара как специфической формы продукта труда состоит в том, что
соответстзеино двойственной природе овеществленного в нем труда са-
мо субъективное, воплощенное в товаре, носит двойственный характер.
Наряду с воплощением в товаре особенной природы субъективного
(конкретный, частный труд) в нем воплощена также его всеобщая
природа (абстрактно-всеобщий, общественный труд), и вся сложность
товарной формы философски объясняется сложностью взаимоотноше-
ния между особенной и всеобщей природой субъективного, воплощен-
ного в товаре как объекте. В условиях товарного производства вопло-
щенная в товаре особенная природа субъективного выступает как мо-
мент всеобщего не непосредственно (как это имеет место в обществе,
где труд отдельного индивида носит непосредственно общественный
характер), а опосредствованно, через реализацию самой вещи, т. е. до
тех пор, пока вещь не реализована в обмене, особенное субъективное
выступает как момент всеобщего, а, следовательно, и индивидуальный
частный труд как общественный лишь потенциально. Реализовать
К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 216.
Там же. стр. 191.
47

отдельный частный груд как момент, звено общественного труда значит
выразить особенный труд как абстрактно-всеобщий или логически
подняться от особенного к всеобщему, поэтому реализация и являет-
ся тем средним термином, через который может осуществиться един-
ство особенного и всеобщего в субъективном. Сложное опосредство-
ванное отношение между субъективным и объективным, конкретным и
абстрактным, частным и общественным, если рассмотреть его со сто-
роны формы, может быть логически выражено в форме умозаключения
0—Е—Ь, где особенность образует первый крайний член, единич-
ность — средний член д всеойщность — вторе« крайний член, при
этом опосредствующее единичное выполняет эту роль лишь в движе-
нии, лишь через отношение, которым является обмен. Нетрудно видеть,
что -эта диалектика формы выражает диалектику объективной дейст-
вительности.
Маркс указывает, что отдельные частные работы фактически реали-
зуются как звенья совокупного общественного труда лишь через те от-
ношения, которые обмен устанавливает между продуктами труда, а че-
рез последние и между самими производителями. Таким образом, осо-
бенное субъективное становится моментом всеобщего лишь в объек-
тивном отношении, т. е. в отношении между вещами и через это отно-
шение, поэтому общественные отношения и представляются как вещ-
ные отношения лиц и общественные отношения вешей.
Итак, в процессе исследования товара уже затрагивается отноше-
ние субъективного и объективного, но субъект исследуется здесь еще
не в его собственной форме, а в форме своей противоположности, в
овеществленной форме, т. е. объективно.
§ 2. ЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОЦЕССА ТРУДА
Исследование кагп1тала, начинающееся анализом процесса его про-
изводства, открывает новый этап, когда предметом исследования непо-
средственно становится отношение между субъектом и объектом'*.
Этот переход логически представляет собой превращение присущего
товару как продукту труда имманентного отношения между субъектив-
ным и объективным во внешнее отношение (противоречие) между про-
изводителем и средствами производства.
Процесс превращения денег в капитал как процесс воплощения
денег в средства производства, с одной стороны, и рабочую силу как
специфический товар, с другой, и завершает становление этого отно-
шения.
"^ Но, клк отмочено иыше, при абстрактном полх(>.1с к сущности капнталп м ка-
пнтал. взятый субъектиимо. есть ме чти иное, как производительны!! труд. Эту мысль
выразила уже классическая политическая экономия.
.С у б ъ е к т и ß н а я с у hi и о с т ь nacTHOii ссбственипсти. частная собствен-
ность как обособленная деятельность, как субъект, как личность, это — труд.
Вполне понятно, стало быть, что только ту политнческу!^^ :)коиомию, которая призна-
ла своим принципом труд,— Адам Смит, т. е. когирая уже nopecTaia видеть в
частной собственности место лить некое сос1ояние вне человека, — что только
эту политическую экономию следует рассматривать к.чк продукт действительной энер-
гии и действительного л в и ж е и и я частной спбгтпс:м1ости/^' как продукт современной
пр о м ы ш л е н н о с т и: .i г другой стороны, имении она ускорила и прославила энер-
гию и развитие этой н р о м ы ui л е и н о с т и: пречрптила н\ в сил\ сознания-*
(К. Маркс л Ф. Энгельс. Из ранинл произведений, стр. 5S1).
* Эта политическая зкоиом-^я есть отложившееся в сознании гамостоятельное авиженне частной
собстпенности, сопремениии промышленность как самостоятельный субъект.
48

«Превращение известной денежной суммы, — пишет Маркс, — в
средства производства и рабочую силу есть первое движение, совер-
шаемое стоимостью, которая должна функционировать в качестве ка-
питaлa»'^
Его исследование как отношения между субъективными и объектив-
ными условиями производства есть исследование процесса труда, по-
следнее должно быть сначала осуществлено в его всеобщей форме, ибо
только выяснив его всеобщую природу, можно будет в дальнейшем пе-
рейти к исследованию его специфики в условиях капиталистического
пронзводетва.
Необходимыми условиями процесса производства всегда яляютсч
его субъективные и объективные факторы, т. е. производители и сред;
ства производства; и процесс труда, анализом которого Маркс начи-
нает исследование производства капитала, взятый в его всеобщей фор-
ме, как вечное условие человеческой жизни, есть не что иное, как от-
ношение между jTHMH факторами, отношение между человеком и при-
родой, субъекто.м и объектом. Это всеобщее отношение выражено в са-
мом определении труда, представляющего собой «процесс, совершаю-
щийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей
собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует
обмен веществ между собой и природой»**.
Так, с переходом к анализу производства капитала в процесс ис-
следования вовлекаются логические категории субъекта и объекта; это
вовлечение становится логически необходимым и осуществляется в пол-
ном соответствии с требованиями метода восхождения от абстрактного
к конкретному. Противоречие, в котором до сих пор абстрактно выра-
жалась антагонистическая сущноста капитала, философски конкрети-
зируется как диалектически противоречивое отношение между субъек-
том и объектом, отношение конкретное, осуществляющееся в специфи-
ческих свойственных капитализму общественных условиях; однако,
чтобы понять эту специфику, необходимо исследовать это отношение
прежде всего в его всеобщей форме; практическое отношение между
субъектом и объектом есть та философская проблема, исследование
которой позволяет подойти к процессу труда с позиций диалектико-м.ь
терпс!листической логики.
Эта проблема исследуется Марксом в «Экономическо-философских
рукописях 1844 года» в форме критики гегелевских взглядов. Величие
гегелевской «Феноменологии» Маркс видел в том, что самопорожде-
ние человека рассматривается Гегелем как порцесс, как самоотчужде-
нне или опредмечивание и в то же время как снятие самоотчуждения
или распредмечивание; в этом са.моотчужденин и его снятии Гегель, по
определению Маркса, постигает сущность труда и рассматривает «че-
ловека как результат его собственного труда». Вместе с тем Маркс
отмечает, что глубокое и чрезвычайно ценное содержание извращено и
мистифицировано идеалистической формой, в которую облечена данная
проблема у Гегеля. Для него она в сущности сводится к соотношению
сознания и самосознания, причем предмет выступает как абстрактное
сознание, а человек — как самосознание. Развитие духа начинается
обнаруживающимся в нем диалектическим единством сознания и само-
сознания. Сознание есть ступень в развитии духа, продукт его отчуж-
дения, вместе с гем оно является предметом самосознания, и, будучи
К. Маркс. Капитал, t. 1, стр. 568.
'^ Там же, стр. 184.
49

таковым, оно положено как отношение, т. е. содержит в себе самосо-
знание, как нечто внутреннее, как свою противоположность, поэтому
оно развивается до самосознания и переходит в него. Этот процесс
Гегель рассматривает как проявление в объекте действенной силы ду-
ха, которая является действующей как в субъекте, так и в объекте си-
лой понятия. Отношение субъекта к объекту выступает как необходи-
мое, субъект сознает себя в единстве с объектом, который соответству-
ет его вожделению и содержит в себе возможность его удовлетворения,
он усматривает в объекте свой собственный недостаток и свою одно-
сторонность, субъект смотрит на объгкт как на «нечто, прикадлежащеэ
к его собственной сущности».
Таким образом, отношение самосознания к сознанию как своему
предмету есть противоречие, и для того, чтобы разрешить его, само-
сознающий субъект, наделенный влечением, и волей, направленной на
внешний объект, в котором он ищет удовлетворения, «вступает в борьбу
с внешними предметами» и овладевает ими.
«Самосознание, — пишет Гегель, — может снять это противоречие,
ибо оно есть не бытие, а абсолютная деятельность; п оно действитель-
но снимает его, поскольку овладевает предметом, только выдающим
себя за самостоятельный, -- удовлетворяет себя, пожирая его, и сохра-
няет себя в этом процессе, так как оно — самоцель... Вследствие удов-
летворения вожделения полагается в-себе-сущая тождествен-
ность субъекта и объекта, односторонность же субъективности и мни-
мая самостоятельность объекта оказываются снятыми»**.
Воздействие субъекта на внешний предмет, в процессе которого по-
следний изменяется востветственно природе субъекта, может пред-
ставляться относительно объекта, как подчинение его действию некоей
чуждой ему силы. Но Гегель указывает, что это лишь видимость, ибо
сознание, будучи отчужденным сгмссознанием, содержит последнее в
себе как свою противоположность, поэтому воздействие субъекта на
объект совершается согласно его собственной всеобщей природе, т. е.
природе заложенного в нем понятия, «внутренне ему присуще-
го и именно в силу это:-о только как бы извне к нему привхо-
дящего». Пoэтo^!y сознательная деятельность самосознания как про-
цесс его самоотчуждения и овещестрления есть не только объективи-
рование субъекта, но и приобретение объектом формы субъективности,
формы, которую через деятельность субъекта обретает понятие как
имманентная объекту его всеобщая природа. Это противоречивое пола-
гание объекта субъективно есть снятие его единичной природы, не со-
ответствующей зсесбщности его понятия. 3 то же время воздействие
самосознания на предмет есть снятие его собственной односторонности,
поскольку субъект в этом отношении «в такой же мере придает своей
субъективности объективность, в какой и свой объект делает субъек-
тивным»^^.
В этой диалектике субъекта и объекта заложено поразительное бо-
гатство мыслей; понимание противоречивого единства субъекта и объ-
екта, обоснование активней деятельной роли субъекта, осуществляемое
через истолкование самосознания как абсолютной деятельности, поло-
жение о единстве теоретического и практического духа, мысль о том,
что действительная свобода человека есть нечто такое, что должно
быть порождено его деятельностью — все эти и многие другие ценней-
'*'•> Гегель. Соч.. т. III. стр. 218.
^ Там же.
5Ü

шие мысли имеют огромное значение не только для философского по-
нимания труда, но и вообще для диалектической логики. Поэтому впол-
не закономерна та исключительно высокая оценка, которую дает
Маркс гегелевской «феноменслогии». «Гегель, — пишет Маркс, — сто-
ит на точке зрения современной политической экономии. Он рассматри-
вает труд как сущность, как подтверждающую себя сущность че-
ловека; он видит только положительную сторону труда, но не отрица-
тельную. Труд есть для — себя — становление* человека в
рамках с-а..мо-отиу-ждвнн я^, «rtn в качестве са моот^у жд енно-
г о человека»'".
Критика Марксом гегелевского понимания труда как самоотчужде-
ния и его снятия идет по двум линиям. Маркс критикует Гегеля' за
идеализм и мистификацию отношения между субъектом и объектом,
т. е. за неправильное понимание? субстанциальной основы этого отно-
шения, во-первых, и за непонимание отрицате*1Ьно1{ стороны труда или
самоотчуждения, во-вторых. Ограничимся пока лишь первой стороной
этой критики. Так как Гегель рассматривает человека не как реальное
живое, наделенное предметными чувственными силами существо, а как
самосознание, то и сущность человека рассматривается им только как
«абстрактная мыслящая сущность», а это значит, что отчуждение,
опредмечивание (отрицание) человеком своих сущностных сил есть
лишь отчуждение абстрактной мыслящей сущности, лишь «сознание
отчуждения» или мысль об отчуждении; отчужденная сущность че-
ловека не есть реальная предметная сущность, а есть лишь мысленная
предметность. Отсюда и второй момент этого отношения, снятие от-
чуждения (отрицание отрицания), т. е. «присвоение сущностных сил
человека, ставших предметами» есть «только такое присвоение
которое совершается в сознании, в чистом мышлении, т. е.
в абстракции, есть присвоение этих предметов как мыслей
и д в и :к е н и й м ы с л е й»'1
Поскольку отчуждение есть отчуждение мыслей, а снятие есть сня-
тие мысленных сущностей, то весь процесс представляет собой совер-
шенно формальный и абстрактный акт, и противоположность между
субъектом и объектом, самосознанием и сознанием как противополож-
ность между абстрактным мышлением и чувственной действительно
стью выступает лишь «в пределах мысли». Основой и носителем этого
противоречивого отношения, субъектом его движения выступает отор-
ванная от человека, абстрактная чистая и абсолютная сущность, рас-
сматриваемая Гегелем как абсолютный субъект, как абсолютный дух.
отчуждающий себя и возвращающийся к себе из этого отчуждения;
этот дух представляет собой «мистический субъект-объект», про-
стыми предикатами которого являются действительный человек и дей-
ствительная природа. Поэтому содержательная живая «чувственная»
конкретная деятельность человека, деятельность самсотчуждения ста-
новится, по определению Маркса, лишь абстракцией этой деятельности,
«абсолютной отрицательность ю», абстрактной бессодержа-
тельной формой живого акта труда, и, следовательно, само понимание
труда сводится лишь к абстрактно-духовному труду как отчужденному
человеческому мышлению и как снятию этого отчуждения или действи-
тельному проявлению человеческого мышления.
»I к. Маркс и.Ф. Энгельс. Из ранних произведений. Изд. 1956, стр. 627.
•*2 Там же. стр. 626.
51

в противоположность Гегелю Фейербах выводит потребность чело-
века во внешнем предмете ис из того, что этот предмет является ре-
зультатом отчуждения духа, или абстрактной сущности человека, а из
того факта, что человек есть существо природы или чувственное суще-
ство. Лишь чувственное существо испытывает н\жду в других вещах,
оно нуждается в воздухе, в воде, в свете как в своих суи1ественных
объектах. По Фейербаху, человек есть чувственное, физиологическое,
страдающее существо. Само его существог>анис обусловлено наличием
у него потребностей, нужды во внешнем объекте, только как та4<озое
оно есть существо необходимое.
Такой подход к пониманию человеческой природы является, несом-
ненно, односторонним. Человек есть не только страдающее чувственное
существо, и его сущность не исчерпывается его чувственностью, его
физиологической природой. Он есть существо деятельное, обществен-
ное. Именно в труде как практическом отношении субъекта к объекту
проявляется активная действенная изменяющаяся в процессе развития
общественная сущность человека. Фейербах же рассматривает челове-
ка лишь как «чувственный предмет», а не как «чувственную деятель-
ность», поэтому он, по определению Маркса, не постигает и самое «че-
ловеческую деятельность как предметную деятельность».
Фейербах «никогда, — пишет Маркс, — не достигает понимаит
чувственного мира, как совокупной живой чувственной деятельно-
сти составляющих его индивидовЛ
И Маркс заявляет в тезисах о Фейербахе, что деятельная сторона
развивалась именно идеализмом, развивалась в абстрактной форме,
ибо идеализм «не знает действительной чувственной деятельности чзк
таковой»**.
Отношение между субъектом и объектом с диалектико-материали-
стических позиций было всесторонне раскрыто лишь Марксом. Маркс
доказал, что не в духе следует видеть основу этого отношения, а в
объективном материальном мире, что материя является не только все-
общим объектом, но и «субъектом всех изменений».
Поскольку объективный материальный мир является основным ус-
ловием существования и жизнедеятельности субъекта, то самоотчужде-
ние в его диалектнко-матерналистическом понимании выступает, по
определению Маркса, прежде всего как признание этого мира в качесг-
ие внешнего независимого от субъекта, пока не принадлежащего к его
сущности и господствующего над ним. Но человек есть живое, наде-
ленное материальными силами существо.
Существующие вне и независимо от него пред.меты природы есть
действительные чувственные вещи, являющиеся предметом его потреб-
ностей, его сущности, предметом прояв,тения его жизнедеятельности. В
этом смысле отношение субъекта к объекту определяется Марксом как
отношение предметности. Это отношение, выражающее диалектиче-
ское единство человека, как субъекта и действительного чувственного
объективного мира, позватяет понять и природную предметную сущ-
ность человеческой чувственности.
«Глаз нельзя понять, не зная солнца. Наоборот, по свойствам солн-
ца можно в общих чертах теоретически наметить особенности глаза,
не зная их наперед»^.
■^ К, Л\ а р к с н Ф. Э 11 г с л ь с. Соч. т. IV. стр. 35.
i>i К. .Маркс. Цит. по книге Ф. Энгельса .Людвиг Фейербах-, изд. 1940, стр.56
^^ С. И. В а в и л о в. Глаз и Солнце. 1950, стр. Г22.
52

^hozöa б не солнечным бил глаз
Не мог бы Солнце он у видеть'".^^
(Гёте).
В сложном процессе эволюции в результате филогенетического раз-
вития совершенствовалась функционально специфическая способность
различных органов чувств к отражению определенных форм движения
.материЦд к трансформации качество определенных видов энергии
внешнего раздражения.
С развитием отношения между субъектом и объектом расширяется
и сфера предметности, bci' большая область объективного мира ста-
новится предметом субъекта, предметом его жизнeдeятeльнocти^^
Маркс указывает, что человек только потному творит материальные
предметы, что сам он есть существо природы, и материальное, следо-
вательно, заложено в его существенном определении. Сами его жиз-
ненные силы есть не что иное, как силы природы. «Веществу природы
он сам противостоит как сила природы»^.
В качестве такового человек есть существо деятельное, наделенное
влечением и страстью к предмету своих потребностей. Активность, дея-
тельность есть одно из важнейших выражений сущности субъекта; ьсе
его жизненные силы, существующие в виде задатков и способностей,
устремлены к противостоящему объективному миру как независимому
от него предмету его потребностей, чтобы удовлетворить их, он должен
соединиться с предметом своих потребностей, овладеть внешним
предметом.
Но объективный мир в его природной непосредственности не вполне
соответствует потребностям субъекта, точно также как и сами физиче-
ские силы человека, его чувства и его сознание в начале еще не яв-
ляются истинно человеческими силами, они должны стать таковы.ми в
процессе его отношения к объективному миру. «Таким образом, подобно
тому как человеческие предметы не являются природными пред-
метами в том виде, как эти последние непосредственно даны в природе,
так и человеческое чувство, как оно есть непосредственно, в
своей непосредственной предметности, не есть человеческая чув-
ственность, человеческая предметность. Ни природа в объективном
смысле, ни природа в субъективном смысле непосредственно не дана
человеческому существу адэкватным oбpaзoм>^^
Чтобы овладеть предметом природы или, как указывает Маркс, сде-
лать внешний предмет сущностью своей природы, человек должен лит
тиить его природной непосредственности, преобразовать, изме-
нить его соответственно природе своей сущности, соответственно пои-
реде своих потре;>ностей.
Следовательно, практическое, активное, действенное отношение че-
ловека к объективному миру, выражающееся в акте труда, является
исходным как исторически, так и в логическом исследовании. Труд
'^» В дю'п связи HoocjbiHTepecHo отметить, что ужб в Велах сказано, что когда
человек умирает, то его зрение соединяется с солнцем, его обоняние — с землей, его
вкус — с водой, его слух — с воздухом, его речь - с огнем и т. д. (Oupnek'hat, В Г. S. 249).
^7 .Человеку нужно не три аршвна земли; не усадьба, а весь земной шар. вся
природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего сво-
бодного духа' (А. П. Ч е X о п).
^ К. Маркс. Капитал. Т. 1. стр. 184.
^ К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, "стр. 632.
53

создал человека, и его сущностные силы, представляющие продукт со-
вокупной человеческой деяте. ьности, являются результатом истории.
Преобразовать предмет природы можно лишь при условии проник-
новения в природу предмета, при условии раскрытия его сущности, и
следовательно, преобразование предмета в процессе труда возможно
лишь постольку, поскольку человек сообразует свое воздействие на
данный предмет с характером имманентных закономерностей, кото-
рые определяют его объективное существование и развитие. Этот.
смысл и вкладывается в известное утверждение: человек-овладевает
природой, лишь подчинясь ой. В процессе производства, в практической
трудовой деятельности человека, преобразующего предметы природы,
деятельности, которая носит общественный характер, зарождается и
совершенствуется человеческое познание.
«Производство идей, представлений, сознания первоначально непо-
средственно вплетено в материальную деятельность и в материальное
общение людей, в язык реальной жизни. Образование представлений,
мышление, духовное общение людей является здесь еще непосредствен-
ным порождением материального отношения людей» .
Таким образом практическое отношение субъекта к объекту
есть в то же время и теоретическое отношение, ибо активное
воздействие человека на противостоящий ему предметный мир будет
тем значительнее и действеннее, чем более глубоко постигает он зако-
номерность этого мира, и, наоборот, объем и глубина человеческого
познания тем больше, чем шире и глубже масштабы его преобразую-
щей практической деятельности.
Познание объекта, требующее от человека напряжения его интел-
лектуальных сил и его воли, есть познание противостоящего ему и не-
зависимого от него мира, который в своем развитии подчинен объек-
тивной необходимости. Объект противостоит субъекту в начале как
нечто внешнее, как господствующая над ним сила, как некая абстракт-
ная или слепая необходимость. Напротив, субъект, взятый абстрактно
в его отрыве от объекта есть голая субъективность, абстрактная воля,
т. е. абстрактная свобода.
Зарождающийся и развивающийся в практике процесс познания
объекта, процесс теоретического идеального овладения объзктом, про-
цесс все большего наполнения сознания субъекта объективным содер-
жание.м является выражением диалектики свободы и необходимости.
Уже в идеальном овладении объективным миром, его закономерностью
проявляется свобода, которая здесь выступает как познанная необ.хо-
димость.
Познание необходимости кгк истинное отражение предмета в его
закономерном развитии ведет к практике. Ведь, чтобы определить
«предметную истинность» мышления, необходимо объективное содер-
жание мышления облечь в адэкватную е.му фор.му, т. е. вернуться в
сферу объекта, мысль о предмете практически соотнести с пред.метом
мысли. «Вопрос о том обладает ли человеческое мышление предмет-
ной истинностью — вовсе iie вопрос теории, а практический во-
прос. В практике должен доказать человек истинность, т. е. действи-
тельность и мощь, посюсторонность своего мышления. Спор о действи-
тельности или недействительности мышления, изолирующегося от прак-
тики, естъ чисто схоластический вопрос»^°'.
i«* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., г. 3, стр. 24.
1'->1 Там же. стр. 1—2.
54

Hü свобода, как проявление активности и действенности субъекта,
ие ограничивается идеальным овладением объектом, познанием его за-
кономерностей. Свобода выражается в основанном на познании объек-
тивных законов их практическом использовании, она выражается в спо-
собности заставить законы природы служить определенным целям. Это
значит, что именно в практической деятельности осуществляется и реа-
лизуется свобода как проявляющее себя в практике человечества его
господстяо нал. природой.
Таким образом в ходе диалектики свободы и необходимости^ теоре-
тическое отношение между субъектом и объектом необходимо превра-
щается в отношение практическое. Это превращение выступает в то же
время как превращение идеального в реальное.
Отражая материальный мир, его закономерности, воссоздавая иде-
альный образ объекта в его природной непосредственности человек
прежде всего стремится к истинному отражению, т. е. к соответствию
идеального образа с объектом. Только истинное отражение обеспечива-
ет человеку мысленное идеальное овладение объектом. Но человек не
может удовлетвориться лишь этой стороной отношения, истинным отра-
жением, истинным познанием объекта, так как объект в его непосредст-
венном виде не удовлетворяет человека, «...мир не удовлетворяет чело-
века, и человек своим действие.м решает изменить его»*°^. Это стремле-
ние осуществляется лишь в практической деятельности, т. е. лишь в
практическом отношении субъекта к объекту.
Теория должна превратиться в практику, адэкватное истинное от-
ражение объективного мира в сознании субъекта сменяется творческой
деятельностью последнего. Она проявляется в начале как творческая
деятельность сознания; в ходе творческой деятельности сознание, ука-
зывает Ленин, не только отражает мир, но и творит его, идеально вос-
создается объект в его существенно измененном виде в соответствии с
потребностью субъекта. Эта творческая деятельность сознания будет
тем успешнее, чем объективно истиннее будет тот мыслите^тьный мате-
риал, из которого она исходит.
Таким образом, преобразованному и лишенному его природной не-
посредственности объективно реальному предшествует возникающий
прежде всего в сознании с\бъекта идеальный образ, который лишь в
процессе практической деятельности реализуется, превращается в дей
ствительность.
Реализация идеального требует преодоления сопротивления объек-
тивного мира, который, по глубокому замечанию Гегеля, «идет своим
путем:^, в результате чего реализация идеального «встречает помехи и
даже натыкается на невозможность». Это преодоление сопротивления
объективного мира есть выражение силы и мощи с\бъекта.
г Всяческих много в мире сил, но всех их челосск сильней\^'^^
И эта все возрастающая колоссальная сила человека, действие кото-
рой в наше время простирается как в сферу космоса, так и в область
глубинных процессов микромира, есть не что иное, как овеществленная
сила знания, т. е. вызванная к жизни и практически используемая си-
ла самого этого объективного мира, силы природы, которые человек с
помощью хитрости разума, по выражению Гегеля, заставляет служить
свои.м целям.
^^•- D. и, л е н н и. Соч.. т. 38, стр. 205.
i'-'* Софокл. Трагедии. 1936, стр. 141.
55

Предмет, создаваемый человеком в соответствии с существующим в
его сознании идеальным образом, конечно, не является в собственном
смысле бытием, возникающим из понятия, ибо из идеального не
может возникнуть реальное. Кант верно заметил, что мысль о 100 тал-
лерах не тождественна 100 действительным таллерам.
Всякое реальное возникает лишь из объективно реального как ре-
зультат изменения реального действительного объекта. Речь здесь мо-
жет идти лишъ о .характере этого изменения.
Объект в его непосредственности изменяется самопроизвольно, в
результате стихийного действия объективных законов природы. Иной
характер носит изменение объекта, который преобразуется в соответ-
ствии с потребностью человека, источник и побудительное начало из-
менения в данном случае находятся уже не в самом объекте, а вне его,
в субъекте. В то же время это изменение совершается при опоре на
действие имманентных объекту естественных законов.
«Человек в своем производстве может действовать лишь так, как
действует сама природа, т. е. может изменять лишь формы веществ'^*.
Мало того. В самом этом труде формирования он непрерывно опи-
рается на содействие сил пpиpoaы»^°^
Используя объективные законы, опираясь на них, человек своей де-
ятельностью изменяет, преобразует объект в соответствии с опреде.1яю-
щим его деятельность идеальным образом.
Таким образом, природная непосредственность уступает место ове-
ществлению, опредмечиванию сущностных сил субъекта, преобразую-
щему сущность, содержание и форму объекта, однако она никогда не
исчезает в преобразованном объекте совершенно, сохраняясь в нем з
виде материального субстрата. Маркс указывает, что всякий продукт
труда представляет собой соединение двух элементов — вещества при-
роды и тр>да. И если вычесть из продукта труда овеществленный в нем
полезный труд, то «всегда остается известный ^материальный субстрат-*,
существующий от природы без всякого содействия человека. И поэто-
му преобразованный объект, лишенный в дальнейшем активного воз-
действия со стороны субъекта и, следовательно, выходящий непосредст-
венно из сферы практического отношения между суб1>ектом и объек
том, через известное время утрачивает все овеществленное в тм субь-
ектииное. распадается и возвращается, так сказать, в лоно непосред-
ственно природной обт>ективчости, входя в диалектический вечный про-
цесс изменения и развития материи.
Активное воздействие субъекта на противостоящий ему объектич-
кый мир с целью его изменения в соответствии с потребностью челове-
ка осуществляется в процессе труда, в процессе материального произ-
водства.
* •» "Все янления вселенной, пс.рождепы лп они рукою человека пли всеобщими
законами природы, представляют собою не дейстдителыюе творчество, а лить преоб-
рачопаиис материи. Соединение и разделение — йот едингтвоиные элементы, которые
ибнаружипает человеческий разум, анализируя идею иогпроизводства; так об:тоит
дело и в воспроизводстве стоимости (потребительной стоимости, хогя, полемизируя
ассь с физиокротами. Верри сам не знает толком, о какого рода стоимости он гово-
рит) и богатстн, когда земля, воздух и вода превращаются на поле в расте-
ние, или когда под рукой челопека клейкие выделения насекомых превращаются в
Н1ёлк. или отдельные куски металла соединяются вместе и образуют часовой меха-
низм' (Pietro Verri. ,Meditazioni sulla Economia Politica* [влервые напечатано в
1773 r.J в издании итальянских экономистов (Cuslodi, Parte .Moderna, m. XV, стр. 21,22).
10- К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 19—50.
5(i

Процесс производства в его всеобщей форме как практическое от-
ношение между субъектом и объектом, отношение противоречивое со^
держит в себе глубочайший источник диалектического развития. Имен-
но в производстве осуществляется преобразование предмета, представ-
ляющее собой отрицание его природной нспосредстзениости, не
удовлетворяющей человека. Производство является важнейшей фор-
мой отрицания, при этом самой высокой его формой.
Подобно тому как диалектическое отрицание вообще является аб-
солютным условием всякого развития, так и производство есть абсо-
.тютное устговтге человеческой жизни, каждый шаг оби;ественного про-
изводства поднимает человека и человеческое общество на новую более
высокую ступень.
Но производство есть не голое отрицание, а отрицание диалектиче-
ское, творческое, т. е. отрицание, которое, есть в то же время утверж-
дение, созидание; «творчество- разрушает, разрушение — творит»'"*.
Отрицание природной непосредственности объекта, ее разрушение,
осуществляющееся в производстве, есть вместе с тем созидание. В про-
цессе производства объект в его природной непосредственности отри-
цается диалектически, т. е. он в то же время сохраняется в виде мате-
риального субстрата, или вещества природы, которое преобразуется в
соответствии с природой человеческих потребностей.
В этом смысле производство представляет собой творческое, диа-
лектическое отрицание; взятое со стороны творческой, оно выступает
как процесс объективирования, опредмечивания человеком своей сущ-
ности, в котором человек, по словам Маркса, не только интеллектуаль-
но удваивает себя, как это и.меет место в сознании, но и реально дея-
тельно созерцает и воспроизводит самого себя в своей собственной дея-
тельности.
С развитием производства возрастает и расширяется преобразован-
ная сфера объективного мира. Если девственные леса, целинные земли,
нетронутые недра нашей планеты можно рассматривать как область
объективного мира в его относительной природной непосредственности,
то обрабатываемые земли, с различными видами культурных расте-
ний, а также выведенные человеком многочисленные породы домаш-
них животных, искусственные моря, шахты и рудники, железные и шос-
сейные дороги, электростанции, фабрики и заводы, производственные
сооружения и жилые постройки, продукты всех сфер материальной
производственной деятельности от простейших оруд1П{ до автоматиче-
ских производств, включающих в себя целые системы сложнейших
станков и управляющих ими электронных машин, от отживающих па-
роходов, до турбоэлектроходов и атомоходов, от самолетов до косми-
ческих ракет и искусственных планет солнечной системы, от простей-
ших продуктов химической промышленности до химии полимеров, по-
зволяющей человеку получать вещества с заданными свойствами. —
все это обнимается понятием объекта, но объекта, вырванного из его
природной непосредственностл. объекта, в котором вещество природы
подверглось коренному преобразованию и в котором, кроме физичес-
ких, мускульных сил человека, овеществлена кслоссальная, и притом
все возрастающая сила знания.
Таким образом, категория объективного представляется весьма про-
тиворечивой, она приобретает двойное значение. Одно ее значение —
это объективный мир как внешний противостоящий субъекту и господ-
и« Гегель. Соч., т. \\ стр. 67J.
57

ствующий над ним, т. е. незатронутый самой деятельностью человека,
так сказать, неочеловеченная природа. Другое значение объекта это —
объект как продукт человеческой деятельности, в сущности, вещество
природы, преобразованное в процессе трудовой деятельности в соответ-
ствии с потребностью субъекта, это — объект, несущий на себе печать
субъективности, объект, в котором опредмечено, овеществлено субъек-
тивное, т. е. это такое объективное, которое в себе, в своей сущности
содержит в реализованном, снятом виде субъективное, так сказать,
ойлодотвореж) с\*6ъек1ивнистью; короче говоря, это такая сфера объ-
ективного мира, специфическая определенность которой имеет своим
оснрванием сущностные силы субъекта. Эта специфическая определен-
ность не дана непосредственно в об1>екте, и ее реальное существова-
ние является вторичным производным от ее идеального существова-
ния. Развитие и расширение этой сферы объективного является непо-
средственным результатом развития производства.
Но человек преобразует объективный мир,, овладевает и.м, стремясь
удовлетворить свои потребности. В соответствии с этим отношение
между субъектом и объектом как активное воздействие субъекта на
объект и изменение его природы представляет собой двуединый про-
цесс. «Опредмечивание» человеком своей сущности, объективное раз-
вертывание своих сущностных сил есть в то же время «вк^-тючение:»
этой предметности в сущностную природу индивида. Эту индентич-
ность Маркс определяет как процесс, в котором личность объективи-
руется, а вещь в личности субъективируется. Эта формула практического
отношения субъекта к объекту является самым абстрактным философ-
ским выражением диалектического единства производства и потребле-
ния. Если объективирование личности как опредмечивание, овещест-
вление труда есть производство, то субъективирование вещи в личности
как овладение данной вещью есть потребление. Процесс труда являет-
ся процессом производства, вместе с тем в этом процессе используется
вещественные элементы труда, средства производства, они подвергают-
ся снашиванию и утрачивают свой естественный вид. В этом смыси:
производство есть непосредственно потребление, производительное, как
потребление средств производства, или потребление объективное, а
также потребление субъективное, как расходование производителем
своих физических и умственных сил. Потребление является также непо-
средственно производством, ибо в потреблении средств производства
их снашивании, изменении их формы выражается производство про-
дукта, потребление же производителем жизненных средств выступает
как воспроизводство его собственного тела.
Если производство выступает как диалектическое отрицание, в про-
иессе которого отрицается как природная непосредственность преобра-
зуемого объекта, так и непосредственная субъективность самого про-
изводителя, поскольку его сущностные силы объективируются или, как
определяет Маркс, в производстве «производитель овеществляет себ.ч»,
то овладение продуктом труда, его использование, его потребление есгь
не что иное, как отрицание этой произведенной предметности, т. е. уже
отрицание отрицания, представляющее собой возврат в сферу субъек-
та, поскольку в потреблении, по определению Маркса, «персонифици-
руется», «субъективируется» произведенная вещь.
Таким образом, осуществляющийся в потреблении возврат в сферу
субъекта есть диалектический синтез, где субъективное выступает уже
как результат усвоения, овладения всем богатством произведенной
предметности.

Поэтому чем шире и глубже вторгается человек в природу объектив-
ного'мира, чем больше он производит и овеществляет свои сущност-
ные силы в продуктах своего труда, тем больше он изменяет и разви-
вает свои силы, тем богаче становится он сам, его собственная сущ-
ность. Именно в процессе труда зарождается познание и совершенст-
вуются органы познания, как совершенствуются и развиваются все
жизненные силы человека. Изменяя природу, указывал Л\аркс, чело-
век в то же время изменяет свою собственную природу. «Он развизаег
дремлющие в последней способности и подчиняет игру этих сил своей
собственной власти»*°\
Объективно развернутое, реализованное в предметах богатство че-
ловеческой сущнис1и выступает, по определеитпо Маркса, субъ1ективно
как богатство человеческой чувственности и интеллектуальных сил са-
мого человека.
«Производство производит поэтому не только предмет для субъек-
та, но также и субъект для пpeдмeтa>'°^
В труде, в производстве, как материальном, так и духовном форми-
руется, развивается и совершенствуется природа человека, активного,
изменяющего мир общественного существа. В этом смысле человек
есть продукт своего труда, и история его практической деятельности,
история промышленности и ее предметное бытие, по выражению Марк-
са, являются раскрытой книгой, экзотерическим раскрытием человече-
ских сущностных сил. Результатом этой диалектики является как обо-
гащение и развитие субъекта, так и расширение подвергшейся корен-
ному преобразованию сферы объективного мира, т. е. сферы очелове-
ченной природы. В -)той диалектике конкретизируется и пробле.ма ис-
тины.
hcли в теоретическом отношении субъекта к объекту истина, есть
объективное содержание человеческих знаний, объективно верное от-
ражение исследуемого предмета, и в этом смысле истина выступает
как соответствие понятия реальности, т. е. отражаемому в нем пред-
мету, то в практическом отношении субъекта к объекту, которое со-
держит теоретическое отношение в себе, «практически истинным* бу-
дет уже соответствие реальности объекта понятию, как возникшему в
сознании субъекта идеальному образу, который постольку являетси
реализованным, поскольку ему соответствует в своей специфической
определенности, в своей сущности и форме практически созданный на
его основе реальный объект.
Когда мы читаем в печати, что параметры орбиты и функциональ-
ные проявления механизмов и приборов советской космической ракеты-
лаборатории, сфотографировавшей обратную сторону Луны, совпада-
ют с заданными, и, следовательно, существовавши.ми в начале лишь иде-
ально в головах ученых, то в данном случае .мы вправе говорить о
практической истинности как этих параметров, так и осуществляемых
механизмами и приборами ракеты функций.
Таким образом, расширяющаяся с развитием производства cфepJ
объективного мира, преобразованного в соответствии с потребностями
человека, содержит в себе все возрастающую овеществленную силу
знания, а сам труд, по определению Маркса, все более становится ма-
териально-творческой и предметно-воплощающейся наукой. В этом
смысле эта практически преобразованная сфера объективного мира
»•^^ к. Маркс. Каиитил. Т. 1, стр. 184—185.
^^ К. Маркс и Ф. с^нгедьс. Соч., т. 12. стр. 718.
59

основанием своего существования имеет огромные успехи человеческо-
го познания, творческие достижения которого объективированы в про-
дуктах целесообразной практической деятельности.
Практическое отношение между субъектом и объектом выступало
как исходный пункт жизнедеятельности субъекта, в процессе труда
зарождается и развивается теория, теоретическое отношение как объ-
ективно истинное отражение предметного мира в его природной непо-
средственности. Б дальнейшем в процессе развития диалектики субъ-
екта и объекта сама теория воплощается в практику.
Если объективное в его природной непосредственности выступает
как первичное, определяющее по отношению к теоретическому отра-
жению его закономерностей, то в практическом отношении субъекта
к объекту идеальный образ, существующий в голове.субъекта и опре-
деляющий характер и способ его практических действий, становится
определяющим и предшествующим по отношению к создаваемому на
его основе продукту труда.
Практика есть исходный пункт в развитии теории, и практика же
есть ее необходимый результат.
Поскольку идеальный образ, существующий в голове субъекта, оп-
ределяет характер и способ его практических действий, постольку са-
ма практическая деятельность выступает как целесообразная. Логиче-
ское исследование практического отношения субъекта к объектч всту-
пает в новый этап и проявляется как осуществ^ляющееся в процее^е
целесск^бразной деятельности диалектическое отношение цели и средст-
ва. Именно в анализе процесса труда, являющегося важнейшей фор-
мой практической деятельности, диалектика цели и средства разрабо-
тана с присущей Марксу голубиной.
Труд, как активный процесс, совершающийся между человеком и
природой, в котором »человек своей деятельностью опосредствует обмен
веществ между собой и природой, является исключительным достояни-
ем человека, и именно сознательная целесообразная деятельность от-
личает труд человека от жизнедеятельности животных.
«Животное, — писал Маркс, — непосредственно тождественно со
споей жизнедеятельностью. Оно не отличает себя от своей жизнедея-
тельности. Оно есть эта жизнедеятельность. Человек же де-
лает самое свою жизнедеятельность предметом своей воли и своего
сознания. Его жизнедеятельность — сознательная. Это не есть такая
определенность, с которой он непосредственно сливается воедино. Со-
знательная жизнедеятельность непосредственно отличает человека от
животной жизнедеятельности»'"^.
Хотя деятельность живых существ, таких как пауки, пчелы, мура-
вьи, бобры и т. д. и напоминает операции человека, но это лишь ин-
стинктивная деятельность, в ней xieT сознательной цели, определяющей
характер их действий. Поскольку животное тождественно с его жизне-
деятельностью, то «животное производит только самого себя», и про-
дукт его непосредственно связан с его физической организацией, оно,
как указывает Маркс, формирует материю лишь сообразно мерке и
потребностям того вида, к которому оно принадлежит. Человек же сво-
бодно противостоит своему продукту, он производит не только себя, но
и воспроизводит природу в процессе труда, в процессе практической
деятельности человек формирует материю соответственно прилагаемой
к предмету мерке. В практической деятельности осуществляется и его
'"^ К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 565.
60

эстетическое отношение к объекту, и поэтому, формируя и изменяя
предмет, он «формирует материю также и по законам красоты»^'". Че-
ловек противостоит объекту как социальное существо, в его отноше-
нии к объективному миру исчезает непосредственное тождество, ха-
рактерное для животного, объективный мир лишь через сознание ста-
новится объектом его жизнедеятельности.
Многочисленные явления внешней целесообразности в растительном
и животном мире, инстинктивная пслесообразность в жизнедеятельно-
сти животных, а также примитивные инстинктивные формы труда ещ'"'
не представляют собой отношения цели в собственном смысле, они от-
ражают лии1ь процесс его становления. Отншпение и^ли, как осознан-
ное практическое отношение между субьектом и объектом, возникает
лишь с появлением человека. Процесс труда исторически и логически
есть исходная всеобщая форма целевого отношения, и логически впол-
не закономерно, что Маркс прежде всего рассматривает процесс тру-
да как практическое отношение между субъектом и объектом, как от-
ношение между субъективными и объективными факторами процесса
производства.
Человек не .может жить, не удовлетворяя свои потребности, возник-
новение потребностей есть возникновение целевого отношения, которое
существует пока лишь как стремление, влечение к определенному дей-
ствию. При этом в сознании человека или субъекта возникает опреде-
ленный идеальный образ, план действий, который человек стре.мится
реализовать, осуществить; этот идеальный образ, как сознательная
цель, подчиняющий его волю и определяющий характер его действий,
рассматривается Марксо.м как решающий признак, отличающий чело-
геческую жизнедеятельность от жизнедеятельности животных. «Па-
ук, — пишет Маркс, — совершает операции, напоминающие операции
ткача, и пчела, постройкой своих восковых ячеек посрамляет некото-
рых людей-архитекторов. Но и самый плохой архитектор от »1аилучшей
пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячей-
ку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса
труда получается результат, который уже в начале этого процесса
имелся в представлении работника, т. е. идеально. Работник отли-
чается от пчелы не только тем, что изменяет фор.му того, что дано при-
родой: в том, что дано природой, он осуществляет в то же время и
свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и ха-
рактер его действий ii которой он должен подчинять свою волю»"'.
Идеальный образ можно определить как субъективную цель, субь-
ективную не в том смысле, что она представляет собою совершенно
произвольный, независимый от объекта образ, а в том смысле, что она
представляет собой лишь существующий в голове субъекта идеальный
образ, объективное реальное содержание которого существует пока
лишь потенциально в самом объекте цели. И лишь через деятельность
в процессе целенаправленного изменения объекта идеальный образ по-
лучит адэкватное ему объективное содержание. Таким образом, про-
цесс объективирования цели или ее реализация выступает как превра-
щение идеального в реальное. На важность исследования этого про-
цесса обращал внимание Ленин, указывавший, что мысль о превраще-
нии идеального в реальное глубока и очень важна для истории. Эта
*^*> К. .Маркс и Ф. Энгельс. Из раннн.ч произведений, стр. 566.
'»* К. .Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 185.
61

мысль в сущности и выражает основу отношения цели как практиче-
ского отношения между субъектом и объектом.
Определяя простые элементы процесса труда, куда входит целесо-
образная деятельность или сам тр>д, предмет труда и средства труда,
Маркс тем самым определяет и основные элементы отношения цели.
Этими элементами будут являться идеальный образ, существующий
в голове производителя и определенный выше как субъективная цель;
изменяемый в соответствии с данной целью предмет труда, как объект
цели или точнее, объект целесообразной деятельности; средство (тру-
да) как объект, непосредственно подчиненный субъекту, и, наконец,
целесообразная деятельность или сам труд. Таким образом, особен-
ность отношения цели как практического отношения между субъектом
и объектом состоит в том, что само соединение субъекта цели с объек-
том его деятельности осуществляется через единство средства,
с одной стороны, и целесообразной деятельности, с другой.
Прежде чем перейти к выяснению природы этого единства, необ.хо-
димо сделать несколько замечаний относительно объекта целесообраз-
ной деятельности. Этот объект лишь в некоторых процессах труда, на-
пример, в добывающей промышленности, в земледелии, возделываю-
щем целину, есть предмет труда, непосредственно данный природой.
Объект целесообразной деятельности обычна представляет собой
предмет, по выражению Маркса, «уже профильтрованный процессом
труда», т. е. предмет, в котором как в продукте прошлого труда уже
реализована определенная цель. Это положение относится также к
средствам труда, большинство которых также является продуктами
прошлого труда. Следует также заметить, что один и тот же матери-
альный предмет может выступать как в роли средства, так и в роли
объекта целесообразной деятельности, его определение как одного из
элементов отношения цели зависит от той функциональной роли, кото-
рую он выполняет в этом отношении.
Для выяснения содержания категории средства необходимо обра-
титься к анализу средства труда.
«Средство труда, — пишет Маркс, — есть вещь или комплекс ве-
щей, которые рабочий помещает между собою и предметом труда и
которые сложат для него в качестве проводника его воздействия на этот
предмет. Он пользуется механическими, физическими, химическими
свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью за-
ставить их действовать в качестве орудия его власти»"^
В этом определении содержатся основные моменты логической ка-
тегории средства вообще. Средство есть непосредственно подчиненное
субъекту орудие, с помощью которого осуществляется целенаправлен-
ное изменение объекта целесообразной деятельности; средство высту-
пает в роли связующего элемента или своеобразного моста между субъ-
ектом и объектом его деятельности; поэтому, чтобы конкретизировать
понятие средства, необходимо раскрыть характер этой связи.
Единство цели и средства воплощается прежде всего в самом
субъекте цели или в самом производителе. Производитель, будучи
субъектом цели, представляет собой в то же время и первое средство.
Таким средством является его собственное тело. По определению
Марксу, человек прежде всего овладевает своим телом, делает своими
орудия.ми или средствами, принадлежащие его телу естественные си-
лы, т. е. органы человеческого тела (руки, ноги, голову, пальцы и т. д.).
»3 К. Маркс. Капитал. Т. 1- стр. 186.
62

Производя орудия и используя их в качестве органов своей целена-
правленной деятельности, человек присоединяет их к органам своего
тела, «удлиняя» с их помощью, по выражению Маркса, «естественные
размеры последнего». Решающим средством труда являются орудия
производства. Лишь с их появлением возникает средство в собствен-
ном смысле, а следовательно, отношение цели предполагает не только
сознательную цель, отличающую человека как субъекта цели, но и
средство как орудие его деятельности. Производство орудий труда
представляет собой важнейший существенный отличительный признак
человека п в этом смысле отношение цели и по линии средства или
орудия есть специфическое отношение между человеком или субъекгом
и противостоящим ещ объективным миром. Орудие производства, ко-
торое человек помещает между собою и предметом труда, как объек-
том его целесообразной деятельности, конечнр, выражает понятие
средства. Однако определение средства было бы неполны.м, если бы мы
ограничились только этим.
Для полного и всестороннего определения логической категории
средства важнейшее значение имеет данное Марксом определение
средства процесса труда в широком смысле. Мгркс указывает, что в
более широком смысле к средствам процесса труда должны быть отне-
сены все материальные условия, которые необходимы для того, чтобы
процесс мог совершаться. Необходимость такого широкого понимания
средства в сущности уже дана в самом определении средства труда, в
особенности в той его части, где Маркс подчеркивает, что производи-
тель пользуется механическими, физическими, химическими свойствами
вещей для того, чтобы заставить их действовать как орудия его власти.
В связи с этим Маркс приводит характерное на этот счет высказы-
вание Гегеля.
«Разум столь же хитер, сколь могущественен. Хитрость состоит
вообще в опосредствующей деятельности, которая заставляя предме-
ты воздействовать соответственно их природе друг на друга и подвер-
гаться взаимной обработке, причем она непосредственно не вмешивает-
ся в этот процесс, все же осуществляет лишь свою цeль»"^
Отмеченные выше .механические, физические, химические свойства
есть свойства не только непосредственно орудий труда, но и свойства
предмета труда, т. е. самого объекта целесообразной деятельности.
«Техника механическая и химическая, — пишет vlennH, — потому и
служит целям человека, что ее характер (суть) состоит в определении
ее внешними условиями (законами природы)»***.
Только в результате этого единства оказывается возможным взаи-
модействие между ними, когда они в процессе «опосредствующей дея-
тельности» соответственно их природе воздействуют друг на друга. В
категорию средства необходимо включить и содержащиеся в самом
объекте целесообразной деятельности и используемые субъектом зако-
ны, с помощью которых и происходит целенаправленное изменение объ-
екта. Включение самого объекта целесообразной деятельности в кате-
горию средства вызывается также тем, что определенное орудие пред-
полагает соответствующий предмет или объект и только в соединении
с ним оно может выступать как средство. Орудие, взятое без такого
объекта, есть средство лишь в возможности. И Маркс с полным осно-
11= Heßrel: .Encyklopädie", TeÜ I. .Die Logik«. Berlin, 1840, 3H2, цпт. по К. Марк-
су .Калитал", т. 1, стр. 186. примечание 2.
^*» В. И. Ленин. Философские тетради. 1947, стр. 162.
63

ванием, например, относит еще непойманную рыбу к средствам про-
изводства для рыболовства, так как только при наличии этой рыбы са-
мо орудие лова выступает как средство.
Связь между орудием и объектом целесообразной деятельности тем
сложнее, чем сложнее сам этот объект. Уже в химическом процессе эти
связь становится настолько тесной, что провести различие между ору-
дием и объектом целесообразной деятельности так же невозможно, как
невозможно провести различие между главным материалом и вспомо-
гательным материалом, так как здесь ни один из применяемых матери-
алов не выступает отдельнс в качесгве субстанции продукта. Еще бо-
лее сложной становится эта связь, когда объектом целесообразной де-
ятельности является предмет, представляющий более высокие формы
движения. Так, средство в применении к целенаправленной деятельно-
сти в сфере общественной жизни неотделимо от самого объекта этой
деятельности, оно не является чем-то внешним по отношению к нему, а
принадлежит к его внутренней природе и существует лишь в нем, так
что сам объект этой деятельности выступает как средство.
Таким образом, отношение между орудием и предметом труда, вы-
ражающее диалектику средства, характеризуется тем, что в простей-
ших формах целесообразной деятельности как в простом механиче-
ском изменении формы объекта в роли средства выступает главным
образом орудие как нечто внешнее объекту; в процессе развития отно-
шения цели сфера средства все более расширяется, средством стано-
вится сама внутренняя природа изменяемого объекта. Так, овладе-
ние внутриядерными процессами и использование атомной энергии в
промышленных целях, являющееся величайшим завоеванием челове-
ческого гения, необычайно расширяет сферу средства в этом направле-
нии. Таким образом, наряду с внешним орудием средством становится
са.м предмет целесообразной деятельности, объективные законо.мерности
его развития, использование которых является главным условием
реализации цели.
Соответственно с пониманием средства в широком смысле и сфор-
мулировано Марксом определение средств производства, включающее
предмет труда и орудия труда.
Поэтому в целом отношение цели представляет собой отношение
между человеком как субъектом цели, с одной стороны, и проводника-
ми его деятельности, а также материальными условиями или объек-
том цели, выступающими в роли средства, с другой. Это отношение в
экономическом исследовании проявляется как отношение между про-
изводителем и средствами производства.
Анализ средства труда имеет всеобщее методологическое 3Ha4e:iHe
не только для выяснения природы средства вообще, но и для понима-
ния процесса его развития. Изменение средства труда осуществляется
прежде всего через изменение его основного элемента, т. е. орудия тру-
да; важнейшим изменением последнего является его превращение в
машину. Отдельное орудие заменяется механизмом, оперирующим мас-
сой одинаковых или однородных орудий. С превращением орудия чело-
веческого организма в механическое орудие происходит дальнейшее
раздвоение средства, и самостоятельную фор.му приобретает двига-
тельная машина. Логически эта возможность раздвоения средства и
обособления рабочей машины или механического орудия от машины-
двигателя заложена в том, что производитель, воздействуя орудием как
средством на предмет труда, выступает и как рабочий, выполняющий
работу в собственном смысле и как двигательная сила. В машине это
64

раздвоение, ставшее фактом, выступает как различие между рабочей
машиной и машиной-двигателем. С развитием машинного производст-
ва рабочая машина становится простым элементом машинного произ-
водства, и средство труда, таким образом, развивается в систему ма-
шин. Маркс указывает, что когда рабочая машина без содействия че-
ловека и лишь при его контроле выполняет все движения, необходи-
мые для обработки сырого материала, мы и.меем перед собой уже ав-
томатическую систему машин, в которой «субъективный принцип раз-
деления труда отпадает».
«Весь процесс, — пишет Маркс, — разлагается здесь объективно, в
зависимости от его собственного характера, на свои составные фазы,, и
проблема выполнения каждого частичного процесса и соединения раз-
личных частичных процессов разрешается посредством технического
применения механики, химии и т. д., причем,-разумеется, теоретическое
решение должно быть усовершенствованно, как и раньше, накоплением
обширного практического oпытa»^^^
Возникнове1ше и развитие машинной техники приводит к развитию
и усложнению категории средства. Средство выполняет роль связую-
щего звена в практическом отношении между субъектом и объектом,
воплощая в себе единство субъективного и объективного. Как извест-
но, в роли средства выступает прежде всего само человеческое тело, его
естественные силы, к которым Маркс относит руки, ноги, голову и
пальцы. Простейшие орудия представляют собой своеобразное про-
должение этих естественных органов, поэтому здесь связь субъектив-
ного и объективного в средстве непосредственна. С превращением ору-
дия в машину эта связь все более усложняется соответственно с услож-
нением средства и расширением его сферы, и чтобы понять характер
этой связи, надо прежде всего установить связь между машиной и ору-
дием. «Если мы, — пишет Маркс, — рассмотрим теперь ту часть при-
меняемых в машиностроении машин, которая образует машину-ору-
дие в собственном смысле, то мы опять увидим перед собою ремеслен-
ный инструмент, только в циклопических размерах»"*.
В этом нетрудно убедиться на любом примере. Так, такая машина
как экскаватор, в том числе и такой сложнейший его вид как шагаю-
щий гигант «ЭШ-20/65», управление которым максимально автоматизу-
ровано — это, в сущности, не что иное, как .механическая лопата, ко-
лоссальных размеров (кстати заметим, что один из типов экскавато-
ров даже носит именно такое название); поэтому, если простое орудие,
как средство, было непосредственным продолжением руки человека, то
механическое орудие, выступающее з роли средства, является не только
своеобразным при этом уже опосредствованным «продолжением» ес-
тественных сил субъекта, но, по определению Маркса, и заменой этих
сил в их определенных функциях, и в этом состоит его главное значе-
ние.
В качестве примера .механизма, подтверждающего данную мысль,
Маркс приводит изобретение т. н. ^^поворотного суппорта» (slide rest).
«Это механическое приспособление, — пишет Маркс, — заменяет
не какое-либо особенное орудие, а самую человеческую руку, которая
создает определенную форму, приближая, прилагая острие режущего
инструмента к материалу труда или направляя его на материал тру-
да»'".
К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 386.
Гам же. стр. 391.
Там же.
65

в настоящее время можно было бы привести массу подобных при-
меров, укажем хотя бы на механические манипуляторы, которыми
пользуются в работе с радиоактивными веществами. Они как бы про-
должают человеческую руку и воспроизводят ее сложнейшие трудовые
функции.
Таким образом, машина в качестве средства все более охватывает
сферу субъекта, будучи способна заменить самые сложные его механи-
ческие проявления. Если при анализе понятия средства в широком
смысле указывалось, что оно включает в себя и сферу пред\гета труда
или объекта, то замена руки машиной представляет собой объективиро-
вание естественных сил субъекта. Этот процесс приобретает качествен-
но новый характер с возникновением э^лектронных машин. Автоматиза-
ция, лишь намечавшаяся при жизни Маркса,.в настоящее время сдела-
ла огромные успехи, она охватила процессы управления механизмами,
причем этот охват пошел особенно далеко в связи с созданием электрон-
ных управляющих машин. Процесс проникновения средства в сферу
субъекта, начатый машиной как механическим орудием вообще, в элек-
тронной машине как особенном средстве труда зашел так далеко, что
вторгся в область собственно субъективного, т. е. физиологических про-
цессов высшей нервной деятельности. До сих пор все виды механиче-
ских средств труда были своеобразной заменой таких естественных сил
субъекта, как его руки, ноги, пальцы, т. е. его органов, функционирова-
ние которых, как естественных средств труда, характеризуется чисто
механическим!! движениями.
«Природа не строит машин, паровозов, железных дорог, электрич'^-
ских телеграфов, сельфакторов и т. д. Все это — продукты человече-
ской деятельности; природный материал, превращенный в органы власти
человеческой волн над природой или в органы исполнения этой воли в
природе. Все это — созданные человеческой рукой орга-
ны человеческого мозга: овеществленная сила знания»*'*.
Электронные управляющие машины из всех гтродуктов человеческой
деятельности имеют максимум оснований именоваться марксовым опре.
делением органов человеческого мозга, созданных человеческой рукой,
ибо электронная машина способна объективировать некоторые процес-
сы мышмения и, хотя она не может заменить творческой деятельности
мышления, однако, было бы ошибочно отрицать за ней всеобщую функ-
цию машины, выражающуюся в замене естественных сил субъекта
механическим, физическим и т. д. силами; объективируя определенные
«механизмы» человеческого мышления, она, несомненно,, способна заме-
нить и успешно заменяет некоторые его проявления; объективирован-
ные в электронной машине; определенные процессы мышления освобож-
даются от тех естественных ограничений, которые свойственны мышле-
нию отдельного индивида, как-то: его объем, интенсивность, степе, его
точности и т. д. В возникновении электронных .машин находит выраже-
ние дальнейшее развитие механического орудия вообще, последнее
представляет теперь сложный ко.мплекс, состоящий наряду с рабочей
машиной, передаточным механизмом и машиной-двигателем также и из
управляющей машины. С созданием электронной машины мышление
обретает средство, расширяющее сферу его деятельности и в особен-
ности возможность синтетического охвата различных отраслей знаний
при решении тех или иных проблем. Электронная машина как средство
труда кладет начало процессу автоматизации определенных областей
ii-» К. .Маркс. Ил рукописи 1857—1858 г. .Большевик-, 1939, >ё П—12, стр. 63.
66

умственного труда, тем самым она не только облегчает умственный
труд, но и значительно повышает его производительность.
Рассмотрев цель и средство как стороны противоречивого отноше-
ния, мы должны рассмотреть их в их непосредственном единстве. Цель
и средство теснейшим образом между собой связаны и представляют
собой соотносительные категории, определенная цель требует и вполне
определенных средств и, наоборот, природа средства определяет содер-
жание цели.
Маркс указывает, что когда процесс труда достигает некоторого
развития, он уже нуждается в подвергшихся обработке средствах тру-
да. В роли средства выступает орудие уже соответствующим образом
измененное, подвергшееся определенному предварительному воздейст-
вию соответственно природе той цели, в качестве средства которой оно
используется. Средство здесь представляет собой определенный объект,
но его отношение к субъекту, в котором данный объект выступает в ка-
честве средства, уже не является непосредственным, оно опосредство-
ванно тем предшествующим отношением или рядом последовательных
отношений, в которых этот объект уже пребывал, и, следовательно, в
нем уже воплощено субъективное, выражающееся в том преобразова-
нии, которое делает его средством данной цели. В средстве, таким об-
разом, уже выражено начало процесса объективирования цели. Цель,
следовательно, как бы перешла в средство, но она существует в нем
пока лишь потенциально. Это теснейшее единство цели и средства вы-
ступает в диалектической логике как противоречивое единство соотно-
сительных понятий цели и средства. Так, в плуге как средстве обработ-
ки почвы данная цель содержится не только в виде того предваритель-
ного изменения или преобразования, которое сделало определенную
массу металла, специфическим средством данной цели, но логически со-
держание цели потенциально заложено в не.м, в этом смысле средство
(как понятие) в себе тождественно с целью. Плуг в его примитивной
первоначальной форме есть простая палка как продолжение руки че-
ловека, данное орудие как примитивное средство обработки почвы
предполагает и очень ограниченную цель. Соха с железным лемехом
расширяет содержание и объем цели, и, наконец, многокорпусный
плуг, приводимый в движение трактором, предполагает обработку поч-
вы как цель в ее современном научном понимании. Диалектическое
единство средства и цели обнаруживается в факте изменения средства.
Так, если плуг обычной конструкции с отвалом как орудие (средство)
обработки почвы предполагает последнюю как цель в ее обычном по-
нимании, то безотвальный плуг предполагает и принципиально изме-
ненную цель, а именно: обработку почвы без переворачивания пласта,
известную под именем обработки по методу Т. С. Мальцева.
Не только средство в себе тождественно с целью, но и, наоборот,
цель предполагает средство. Та же обработка почвы без переворачи-
вания пласта как цель требует создания безотвального плуга, как
средства. И реализация этой цели в качестве предварительного усло-
вия предполагает объективирование понятия этого плуга в качестве
противостоящего цели средства как внешнего объекта или орудия, и,
следовательно, диалектическое единство цели и средство находит кон-
кретное проявление в процессе труда.
Процесс труда является целесообразной деятельностью, в которой
отношение цели и средства с присущей е.му противоречивостью высту-
пает как осуществляющаяся цель. Этот процесс требует целесообраз-
ной воли, которая должна перейти непосредственно в деяте-льность.
67

Следует заметить, что не только цель есть деятельность, но также
и средство только в процессе целесообразной деятельности выступает
как действительное. Л\аркс указывает, что вещественные элементы тру-
да в качестве его средств лишь в процессе труда превращаются ^<из
только возможных в действительные)^, поскольку только в процессе це-
лесообразной деятельности их функциональная роль соответствует, по
выражению Маркса, их идее и назначению. Таким образом, если имею-
щиеся в наличии средства являются не только результатом, но и усло-
вием целесообразной деятельности, то, с другой стороны, их вступле-
ние в процесс этой деятельности служит непременным условием их
реализации в соответствующем их понятию качестве.
Раскрыть сущность целесообразной деятельности можно лишь
вскрыв характер взаимодействия цели и средства в процессе реализа-
ции цели. Человек, как субъект цели, вступает в непрсредственную
связь с объектом, и соединение субъекта и объекта совершается непо-
средственно через средство, ибо в самом средстве находит непосредст-
венное выражение единство субъективного и объективного. Как было
выяснено, средством является прежде всего само человеческое тело,
его естественные силы. Объективные предметы, которыми человек ов-
ладевает как орудиями, являются проводниками его воздействия на
объект цели. Материальное единство субъекта и объекта является ос-
новой целесообразной деятельности. Только потому, что высокооргани-
зованной материи, которая воплощена в субъекте, свойственны не толь-
ко особенные, специфические, но также и общие закономерности, при-
сущие всему объективному миру, становится возможным объективиро-
вание существенных сил субъекта, т. е. самое целесообразная дея-
тельность; вместе с тем в процессе целесообразной деятельности в со-
ответствии с развитием средства всё глубже раскрывается природа
противоречивого единства субъекта и объекта**'.
'^'•^ в настоящее время познание зтого противоречивого единства (своеобразного
тождества в различии, т, е. предполагающего как общность, так и различие) сделало
;1начительные успехи в связи с возн11Кновением кибернетики. Ее утверждения в от-
ношении общности между те.хнологией. с одной стороны, и биологией, физиологией
и психологией, с другой,'могут быть философски истолкованы в плане практического
отношения между субъектом и объектом. .Маркс рассматривал промышленность как
экзотерическое раскрытие человеческих сущиостны.х сил, как действительное истори-
ческое отношение природы, а следовательно, и естествознания к человеку, ои указы-
вал, что лишь при таком подходе станет понятна и .человеческая сущность
природы, или природная сущность человека*. (К. .V\ а р к с и Ф. Э иг ель с.
Из ранних произведений, стр. 595).
,Л\ы видим, — писал Маркс, — что история промышленности и возникшее
предметное бытие промышленности является раскрытой книгой челове-
ческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой
п с и X о л о г'н ей...**. (Там же стр. 594). Эти теоретические, положения, выражаю-
щие cyuiHOCTb практического отношения между субъектом и объектом, дают, по на-
шему мнению, методологический подход к пони.манию предмета кибернсгикн. ,Чс-
ловеческля сущность природы" или .природная сущность человека" проявляются
в практической целесообразной деятельности в про.мышленности. в ее предметном
бытии. Кибернетика, возникшая на базе успехов промышленности и, в частности.
:»лектроники, исследует эту сущность лишь с определенных позиций. Практическое
отношение между субъектом и объектом является, по нашему мнению, предметом
кибернетики не в полном объеме его содержания, а лишь по линии функциональной
общности (и различия) между субъектом ii объектом в сфере в.заимоотношения между
всеобщей и особенной (мышление) природой присущего всей .материи свойства отра-
жения.
Проблема формы и функции нам представляется как одна из центральных проб-
лем, абстрактно характеризующих сущность кибернетики. Эта же проблема характе-
ризует и определенные особенности процесса труда. Технатогическое совершенство-
68

i'cncxH в теоретическом исследовании практического отношения
между субъектом и объектом, обусловленные развитием этого отноше-
ния, оказывают обратное влияние на его характер, расширяя сферу
и возможность целесообразной деятельности. Значение теоретического
исследования для целесообразной деятельности определяется самой ее
ванне средств труда есть конкретное выражение диалектики формы и функции, есть
и сущности создание таких механизмов, внутренняя структура которых (форма) была
бы наиболее ад:*кватна, осуществляемым этими механизмами производствеиыым фуик-
пиям. с одной стороны, и бпределепным функциям организд^ человека, пользующегося
атими механизмами в процессе труда, с другой. Здесь кибернетика через технологию,
а« следовательно, также и через физику и химию встречается с биологией, и в осо-
бенности такими ее областями как морфология и физиология, в том числе и физио-
логия высшей нервной деятельности.
Энгельс указывал, что в органической природе, .\и)рфологические и физиологи-
ческие явления, форма и функция взаимно обусловливают друг друга. Фуикцио11аль-
ные изменения, сдвиги функщи! в организме неизбежно ведут к изменениям внутрен-
Heii структуры организма, изменениям морфологическим. Специфической особен-
ностью организма, отмеченной еще Аристотелем, является то, что, изменяясь, орга-
низм в.мссте с тем представляет собой самосохраняющ^ееся образование или некую
систему, способную воспроизводить себя из веществ, усваиваемых из окружающей
среды.
Эта особенность, находящая выражение в целесообразности как строения, так и
поведения организма, все более совершенствуется в процессе его развития. И. П. Пав-
лов считал основным принципом организма его способность к .внутренней и внешней
уравновешенности**, как между собой, так и с окружающими условиями. Эта система
все .усложняющихся до высочайшей степени уравновешиваний* охватывает простей-
шие и сложнейшие организмы, включая человека. Она содержит в конк*ретном про-
явлении как качественную, так и количественную определенность и поэтому может
стать объектом математического исстедования.
.Придет время,— писал И. П. Павлов, — пусть отдаленное, — когда математичес-
кий анализ, опираясь на естественно-научный, охватит величественными формулами
уравнение все эти уравновешивания, включая в ни.х, наконец, и самого себя. (И^ II. И а в-
л о в. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности
(поведения) животных. 1951, стр. 79).
IIpoHHKHOBeinie математики через физику и химию в биологию, оплодотворяющее
развитие как биологии, так и особенно кибернетики, свидельствует о том, что мысль
И. П. Пав.Юва уже в наше время успешно осуществляется.
Стремление представителей кибернетики искусственно воспроизвести в электрон-
ных механизмах определенные функции организма встречает все большее понимание
и находит широкую похтержку со стороны ученых, работающих в области физики,
химии, биофизики и биохимии, биологии и других наук.
.Задача заключается в том, — пишет академик Н. Семенов, — чтобы разобраться
в химическом принципе какой-либо одной функции белка в организме, например, его
свойстве воспроизводить себя из элементов пинш или свойстве преобразовывать хи-
мическую энергию непосредственно в механическую. Выяснив этот принцип действия
белков, вовсе нет надобности слепо следовать природе, но надо попытаться на основе
этого принципа создать искусственные вещества совсем иного состава, которые бы
выполняли какую-либо определенную функцию белка лучше и эффективнее, чем это
происходит в организме, где дело осложнено тем, что живое вещество должно сразу
выполнять очень большое число функций". ^ (П. Семенов. Учиться у природы.
Лравда** 30 декабря, 1959, стр. 5).
Осуществление этой задачи создало бы огромные возможности для развития ки-
бернетики, и особенно успешного осуществления моделирования .механизма" высшей
нервной деятельности. 'Задача моделирования механизма высшей нервной деятель-
ности может быть также рассмотрена в плане практического отношения между субъ-
ектом и объектом, ибо с философской точки зрения эта задача является специфиче-
ским выражением уже затронутой выше проблемы объективирования, опредмечивания
существенных сил субъекта; его специфика состоит в том, что здесь овеществляются,
реализуются не отдельные продукты мыслительной деятельности, а объективируется
сам ..механизм* этой деятельности в его некоторых функциональных проявлениях.
Но физиологические функции вообще, а, следовательно, и физиологические .функции
высшей нервной деяте.льности тесно связаны с формой, в данном случае с определен-
ной морфологической структурой мозговой ткани.
69

сущностью, нбо в целесообразной дeятew^ьнocтн вообще проявляется
единство теоретического и пра.тического отношения субъекта и объек-
та, это единство находит выражение прежде всего в самом субъекте
отношения цели. Он является не только сознательным носителем поня-
тия, которое в качестве существующего в его сознании идеального об-
Это положение является конкретным выражением диалектики функции и формы
вообще. Функциональная общность каких-либо двух процессов будет иметь место
лишь при наличии в них определенной морфологической общности, т. е. функциональ-
ное единство будет существовать лишь при том условии, когда две системы в кото-
рых совершаются исследуемые процессы, будут обладать общностью структуры, или,
как говорят математики, когда эти системы будут изоморфны. Имеющая исключи-
тельное философское значение идея изоморфизма является, бесспорно, великой синте-
тической идеей современной пауки. Сущность изоморфизма, по определению .мате-
матика Г. Вейля, может быть выражена следующим образом:
.Представим себе систему li объектов (вроде, например, точек, прямых, плоскос-
тей геометрии) и некоторые соответствующие отношения /?, /?',... (основные отно-
шения). Представим себе далее, что в какой-либо другой системе 1^ существуют
такие отношения, которые хотя н обладают совершенно другим смыслом, но постав-
лены в соответствие отношениям /?, R\... первой области посредством одинакового
с ними наименования. Если возможно закономерным образом установить такое одно-
значное соответствие элементов системы I,, элементам системы Sj. при котором тем
элементам из 1^, между коими существуют отношения У? или Я\.., будут соот-
ветствовать те элементы из !_., между коими существуют одноименные с ^... отно-
шения в Ij, то обе области вещей изоморфны. Установленное нами соответствие
есть изоморфное отображение Si на Гз- Л^ожно сказать, что изоморфные области
вещей обладают одинаковой структурой*. (Г. В е й л ь. О фи-юсофии математики.
Перевод с немецкого. М.—Л., 1934, стр. 54).
Открытие изоморфных отношений вооружает исследователя .мощны.ч средством
познания, позволяя установленные в определенной области знания распространить на
любые другие изоморфные области. Философская мысль об относительной самостоя-
тельности' формы оказывается необычайно плодотворной. С этой познавательной
ролью изоморфизма связана в современной науке тенденция к формализации научного
знания, стимулирующая развитие математической логики.
Идея изоморфизма, если подойти к ней философски, обнимает в сущности широ-
чайшие сферы логико-математического исследования и огромную, поистине безгранич-
ную область его приложении в теоретической физике, кибернетике, в исследовании
управляющих систем, исследовании в области программировання и функционирования
электронных вычислительных машин и т. д.
Теперь если возпратиться к задаче моделирования .механизма* высшей нервной
деятельности, то ее можно представить как стремление практически осуществить
изоморфнле отображение некоторых проявлений процесса работы мозга^ на меха-
низм электронной машины; но чтобы воспроизвести определенные функции высшей
нервной деятельности в электронной машине, необходимо средствами физики, химии,
электроники воспроизвести и определенное морфологическое, цитологическое строе-
ние мозговой ткани; необходимо .изучая живые организмы, разработать новые прин-
ципы построения системы управления, используя последние достижения физики, хи-
мии, радмоэлектронн'сн, создать высоко надежные микросхемы автоматики, содержа-
щие десятки тысяч и более элементов в кубическом сантиметре и в какой-то мере
приближающиеся к строению нервной ткани живых организмов•. (В. Трапезников.
Автоматика завтрашнего дня .Правда" 30 декабря, 1959, стр. .S).
В этой связи становится понятным то исключительное значение, которое приоб-
тает с развитием кибернетики так называемое .перекрестное оплодотворение* отдель-
ных наук. Если продукты трудовой деятельности, по определению Маркса, являются
созданными рукой человека органами человеческого мозга (а к электронным машинам
это определение относится в большей мере, чем к чему бы то ни было и притом
почти в буквальном смысле), то, следовательно, человеческий мозг можно исследовать
как в самом человеке, что и делает физиология высшей нервной деятельности, так и
в его объективированных, овеществленных проявлениях, в продуктах трудовой дея-
тельности, в тех технологическ1ьх процессах (происходящих, например, в электронных
машинах), в которых объектив1фованы отдельные функииональные проявления мыс-
лительной деятельности, исследование в этой форме осуществляется технологией, элек-
троникой и т. д.
Поэтому как .мысль физиологов, физиологические исследования высшей нервной
деятельности оплодотворяют, стимулируют развитие кибернетики, так и развитие ки-
бернетики не может не сказаться положительно на развитии физиологии.
70

раза, определяет характер его деятельности, но он же является и но-
сителем волн, проявляющейся в его физическом воздействии с помощью
средства на внешний объект. В нем таким о&разом воплощены в диа-
лектическом единстве духовные и физические потенции, и, следователь-
но, единство теоретического и практического отношения субъекта к
объекту выступает в целесообразной деятельности индивида, как един-
ство умственного и физического труда.
Труд'^вая деятельность человека отличается сознательностью и целеустремлен-
ностью" и она тем успешнее, чем объективно истеннее цель, определяющая эту дея-
тельность. При этом в процессе труда человек уточняет самою цель, определяет
пути, ведущие к ней, и избирает наиболее эффективные средства, с помощью кото-
рых данная цель реализуется. Эту осибе11ность трудового процесса также стремит-
ся воспроизвести кибернетика, создавая электронные машины, действующие по прин-
ципу самонастройки и самообучення.
.Я полагаю, — пишет Н. Винер, — что блестящая идея Эшби о нецелеустремлен-
ном, выбранном наугад механизме, добивающемся своих целей через процесс научения,
не только является одним из крупных философских достижений созременности, но
также ведет к весьма полезным техническим выводам в решении задачи автоматиза-
ции. .Мы не только можем придать целевую направленность машине, но в подавляю-
щем большинстве случаев машина, сконструированная для того, чтобы избегать не-
которого рода ситуации, где она может потерпеть аварию, будет отыскивать цели,
которые она может осуществить". (Н о рбе р г В и н е р. Кибернетика и общество.
Перевод с английского Ё. Г. Панфилова, 1958. стр. 50).
Способность электронной машины .отыскивать цели*, выбирать наивыгоднейшие
варианты проекта, а в перспективе даже способность по заданию чел1>века проекти-
ровать другие машины, несомненно, поразительна, и теперь уже почти никто не счи-
тает подобные утверждения плодом увлечений энтузиастов кибернетики. Развитие
этой молодой науки совершается так быстро, что действительность нередко обгоняет
самые смелые предположения.
Так, заслуживает серьезного внимания не только со стороны технической, но осо-
бенно теоретической, появившееся в печати сообщение о разработке американским
исследователем Дугласом Россом специального языка для электронных машин, состоя-
щего якобы пока из 107 слов, с его помощью машины, по.тучают возможн^-сть .об-
щаться друг с другом", одна машина может инструктировать другую. (.New Jork
Herald Tribune" European Editions, 4 April, 1959, p.'4).
В данном случае процесс объективирования, опредмечивания .ме.ханилма* высшей
нервной деятельности, осуществляющийся в электронной машине, а точнее в системе
электронных машин, идет еще дальше и охватызает сферу языка, всеобщая функция
которого, как формы существования и выражения мысли, состоит в том, чтобы быть
средством общения, средством обмена мыслями; таким образом, и здесь в машине
овеществляется определенная функция.
И как бы далеко не пошел этот процесс своебразной прогрессирующей .экспансии
кибернетики" в сферу собственно субъективного, у человека нет оснований .тля тре-
воги относительно судьбы его собственно человеческих прерогатив: они не только
сохраняются за ним,' но в определенном отношении и значительно расширяются
Электронная машина, как машина вообще, всегда была и будет лишь средством
труда. Вся ее специфичность состоит в том, что она является средством не физи-
ческого, а умственного труда. До сих пор человек располагал лишь самыми прими-
тивными средствами умственного труда вроде арифмометров и т. п. В электринной
машине, и в особенности в системе этих машин, умственный труд обретает всеобъем-
лющее средство, теоретически безгранично расширяющее его сферу it возможности.
Как и всякое средство электр» иная Mauiiina выполняет роль/ если употребить
здесь выражение Гегеля, своеобразного ,среднего термина" между человеком и пред-
метом его деятельности, в том числе и предметом его мысли.
Не электронная машина, строго говоря, решает те или иные задачи с помощью
человека, а человек решает эти задачи с помощью электронной машины. Какие
бы цели, по выражению Винера не отыскивала и не осуществляла электронная ма-
шина, эти цели все же носят подчиненный характер, и' самостоятельность машины
всегда относительна. Субъектом цели в процессе целенаправленной деятельности,
субъектом активной творческой деятельности в собственнсм смысле всегда был. есть
и будет сам человек. Именно человек с помощью созданных им средств труда, вклю-
чая и такие сложнейшие из них как электронные машины, практически использует
силы объективного мира, заставляя их служить своим целям.
71

«Отде-1ьный человек, — пишет Маркс, — не может воздействовать
на природу» не приводя в движение своих собственных мускулов под
контролем своего собственного мозга. Как в самой природе голова и
рука принадлежат одному и тому же организму, так и в процессе
труда соединяются умственный и физический труд.
Впоследствии они разъединяются и доходят до враждебной проти-
воположности»'^^.
Процесс реализации цели представляет собой изменение объекта,
совершающееся отнюдь не всегда согласно его естественно изменяю-
щейся собственной природе, а, по выражению Гегеля, как насилие
над этой природой, т. е. изменение совершается в соответствии с содер-
жанием цели, которая пока есть лишь идеальный образ, существую-
щий в голове человека. Этот идеальный образ должен стать в процес-
се осуществления цели регльным образом подвергающегося изменению
объекта. Но это «превращение идеального в реальное» диалектико-ма-
териалистическая логика в отличие от Гегеля, понимает не как процесс
возникновения реального в результате саморазвития понятия (т. е. «бы-
тие, возникающее из понятия»)''*, а как процесс изменения содержа-
ния и формы объективного реа»7ьного, процесс его преобразование
соответственно содержанию понятия как существующего пока лишь v
себе или потенциально идеального образа объективного реального. По-
этому необходимы.м условием реализации цели является ее истин-
ность, т. с. соответствие цели действию закономерностей объектив-
ного мира.
Конечно, нельзя не признать, что электронная машина уже в настоящее время
юспронзволит не только, так сказать, .механические" процессы умственной леятсль-
Люстн. по и определенные процессы, пока лишь весьма ограниченней сферы, которые
||ы привыкли рассматривать как процессы творческой мыслительной деятельности.
кЗАлый. по-вилимому, согласиться, что различие между .механической* и собственно
Шорческой деятельностью мышления весьма условно и относительно и, как всякое
йазличие, диалектически притиворечиво и подвижно, т. е. предполагает при onpeie-
leiim.ix условиях в процессе развития превращение в свою противоположность.
С прогрессом кибернетики, с усложнением и совершен^д'воваиием электронных
стронств и созданием системы машин все большая сфера умстве1И10Й деятельности.
мст»с!И!ого труда будет, осуществляться этими машинами; при этом неизбежно долж-
D изменяться, уточняться и само понимание собственно творческой "хеятельности,
Юрмсских функций человеческ<^го мыниения, т. е. тех его функций, которые на
eiiiiOM этапе недоступны машине и требуют непосредствешюй деятел1»ности чслове-
Сского мозга. Определенную сферу этих функций машина охватит на следуюнюм
n.w развития в процессе ее дальнейшею с6вер1иенствова1П1Я, п эта сфера персста-
15Т быть сферой собственно творческих функций человеческого мышления.
Следовательно, то, что некогда было творческой деятельностью мышления, на
JBOM этапе будет рассматриваться в суишости как механичесмя его деятельность,
успехом осуществляемая электронной машиной. Но это ни^кией мере не будет
|начат!., что' сфера творческой деятельности мышления суживается, напротив, с каж-
iw новым крупным этапом и развитии науки сфера собственно творческой Д1^ятель-
ютп мышления будет расширяться не только количественно, по своему объему, но
|ма эта деятельность будет к'ачественно совершенствоваться.
Маркс указывал, что в процессе труда человек изменяет и свою собственную
|||роду, совершенствуя средства труда, в том числе и электронные машины как свое-
|разиые средства умственного труда, человек неизбежно расширяет сферу и совер-
Гнс'тиует природу'своего мышления. В этой связи .можно отметить роль и значение,
(торос приобретает математическая логика в процессе развития мышления.
Поэтому развитие кибернетики и электронной техники, наряду с развитием атом-
i\ физики и атомной энергетики, знаменует как начало крупнейшей технической
юлюции в сфере производства, так и открывает новые горизонты в развитии и
Иршонствовании человеческого мышления.
12^» К. Маркс. Капитал. Т. 1, стр. 511.
1-1 Гегель, соч. т. У, стр. 573.

Единство теоретического и пракгического отношения субъекта к
объекту находит выражение не только в том. что истинность цели есть
одно из важнейших условий успеха целесообразной деятельности и,
следовательно, реализации цели, но и в том, что сама реализация це-
ли, осуществляющаяся в процессе практической целесообразной дея-
тельности, есть доказательство ее истинности. Гегель рассматривал
процесс труда или целесообразную деятельность как диалектическое
противоречие между телео-югией и причинностью. Если материалисти-
чески истолковать эту мысль, то она может означать лишь то, что в
процессе практической деятельности человек, добиваясь реализации
своих целей, сталкивается с сопротивлением объективного мира, выра-
жающимся в действии присущих ему объективных законов. Существо-
наиио предмета и его развитие совершается под действием определен-
ных объективных закономерностей, но человек в процессе целесообраз-
ной деятельности^ опираясь на эти закономерности, стремится изменит.»
данный предмет, преобразовать его соответственно поставленной цели,
его деятельность будет тем успешнее, чем больше он будет исходить из
познания этих объективных закономерностей; таким образом антино-
мия каузальности и телеологии превращается в противоречивое единст-
во необходимости и свободы. «На деле цели человека порождены объ-
ективным миром и предполагают '^го, — на.ходят его, как данное, на-
личное. Но кажется человеку, что tro цели вне мира взяты, от мира
независимы («свобода.?>)»'^^ В этом смысле отношение цели как прак-
тическое отношение между субъекто.м и объектом содержит в себе, так
сказать, в снятом виде теоретическое отношение между ними как отно-
шение свободы и необходимости, и целесообразная деятельность тем
свободнее, чем с большей необходимостью детерминирована цель, ее
определяющая, и в этом отношении не только целесообразная дея-
тельность выступает как свободная, но и сама свобода становится ис-
тинной лишь в практической целесообразной деятельности человека.
Если истинность цели есть одно из необходимых условий ее осу-
ществления, то вторым необходимым условие.м является ее реальность.
Всякая реальная цель необходимо пвляется истинной, но далеко не
всякое истинное научное положение, к практическому осуществлению
которого человек стремится, может рассматриваться как реальная
цель. В этом нетрудно убедиться на следующем примере; дерзновен-
ная мысль человека о проникновении в космос на протяжении сто-
летий оставалась манящей мечтой. В результате теоретических иссло-
дований ряда выдающихся ученых и, в особенности нашего великого
соотечественника К- Э. Циолковского, идея космического полета и соз-
дания искусственного спутника Зе.мли получила научное обоснование,
но и после этого в течение десятилетий она оставалась научной мечтой.
Эта мечта превращается в реальную цель лишь с созданием мощных
космических ракет, способных преодолеть силы земного тяготения. С
помощью этих средств советскими учеными был успешно осуществлен
запуск искусственных спутников Земли и Солнца.
Развитие мощной реактивной техники и радиоэлектроники, а также
биологические исследования на космических кораблях-спутниках с жи-
вы.ми существами на борту привели к созданию необходимых условий
и средств для космического полета человека.
12 апреля 1961 года первый космонавт советский летчик Ю. А. Га-
гарин на корабле-спутнике «Восток» поднялся в космос и совершил
в. и. ;ieniiii. Соч., т. 38, стр. Ш).
73

беспримерный полет вокруг Земли. Великая цель проникновения че-
ловека в космос впервые в истории была реализована.
Таким образом, исследование соотношения между истинностью цели
п тем, что обычно понимается под ее реальностью, позволяет выяс-
нить соотношение между мечтой и целью и подойти к пониманию мечты
как одного из этапов становления цели. В этой связи нельзя не отме-
тить известной ленинской мыали о значении мечты, «о мечте полезной,
как толчке в работе», и о бесполезности «мечтательности пустой». В
его- призыве «надо мечтать» заложен глубокий философский смысл о
необходимости превращения мечты в практическую цель. Мечта стано-
вится практической целью постольку, поскольку истинность цели допол-
няется ее реальностью; реальность цели определяется непосредственно
через реальность средства, т. е. в том смысле, существуют ли в настоя-
щее время необходимые средства и условия для ее реализации или
они в данный момент отсутствуют и могут возникнуть или быть созда-
ны лишь в дальнейшем. Когда имеются объективные условия, то воз-
можность осуществления реальной цели зависит от воли и энергии
субъекта; в свою очередь сама эта энергия находится в прямой зави-
симости от характера цели; целесообразная деятельность будет тем
активнее и действеннее, а целеустремленность и энергия субъекта, а
также напряжение его воли, необходимые для преодоления различных
трудностей в процессе реализации цели, тем значительнее, чем значи-
тельнее и величественнее цель, для осуществления которой эта энер-
гия вызвана; великая цель требует великой энергии и великая энер-
гия рождается лишь для великой цели.
Единство субъекта и объекта находит выражение в реализованной
цели. Если осуществление цели представляет собой процесс, то осу-
ществленная реализованная цель есть нечто материализованное как ре-
зультат перехода целесообразной деятельности из формы движения в
форму предметности. «То, что на стороне рабочего, — пишет Маркс, —
проявлялось в форме движения (Unruhe), теперь на стороне продукта
выступает в форме покоящегося свойства (ruhende Eigenschaft), в фор-
ме бытия»'^^
Каждая реализованная цель расширяет сферу и возможность целе-
сообразной деятельности. Она становится средством для других целей.
Развитие процесса труда является прекрасным примером в этом отно-
шении: процесс создания сложнейших орудий начинается творческой
мыслью человека (конструктора), в голове которого постепенно со-
здается идеальный образ будущего механического орудия (или целого
комплекса взаимосвизанныч автоматических действующих механизмои,
примером чего в настоящее время могут быть поточные линии, автома-
тически действующие цеха и даже целые заводы); в ходе теоретиче-
ского и экспериментального исследования уточняются отдельные его
параметры. Этот идеальный образ (технический проект), реализую-
щийся в процессе производства в создаваемом на его основе механи-
ческом орудии, превращается в осуществленную цель. Цель таким об-
разом материализовалась, и, вступая в качестве орудия труда в даль-
нейший процесс труда, она превращается в средство для производств^!
новых продуктов труда; последние могут быть как продуктами, удов-
летворяющими личные или общественные потребности (вступая в сфе-
ру потребления, эти продукты завершают процесс своего движения), гак
и продуктами, потребляющимися производительно. Удовлетворенные
К*. .Маркс. Капитал. Т. 1. стр. 1>S8.
74

потребности вызывают новые потребности, в соответствии с которыми
в сознании человека возникают новые более сложные цели; их содер-
жание определяется наличными возможностями производства. Про-
дукты тр>да, вступающие в качестве орудий и предметов труда в сфе-
ру производительного потребления, превращаются в новые средства
труда, с помощью которых и реализуются эти более сложные и совер-
шенные цели, и так сфера процесса труда все более расширяется, и ее
безграничность служит выражением безграничности развития отноше-
ния цели.
В этом рроцегсе няибплее полип раскрываехся диалектика цели и
средства. Поскольку реализация цели есть проце€С активного воздейст-
вия с\6ъекта на объект, изменение последнего и, по определению
Маркса, подчинение его власти субъекта, то средство, с помощью ко-
торого осуществляется это воздействие, выступает как нечто подчинен-
ное, оно применяется и используется целью, которая господствует
над ним.
Но, с другой стороны, средство «есть нечто более высокое» в том
рмысле, что природа средства есть природа внешнего объективного ми-
ра, определяющая сущность цели. Ленин рассматривал как зачаток
исторического материализма известное высказывание Гегеля о том, что
в своих орудиях человек обладает властью над внешней природой, по
своим же целям он подчинен ей. Это положение о более высокой ро-
ли средства есть диалектико-материалистическое решение вопроса о
соотношении объективного и субъективного в отношении цели. При
таком понимании окончательно исчезает кажущаяся независи.мость це-
ли, ибо через средство це*1Ь оказывается сама определенной объек-
тивным миром. Цель, как задача, по определению Маркса, возникает
лишь при наличие определенных материальных условий, а следователь-
но, и известных средств для ее реализации или при наличии процесса их
становления.
Осуществляя намеченные цели з процессе производства, создавая
новые орудия как новые средства, человек изменяет и свою собствен-
ную природу, а, следовательно, и характер целей, которые он ставит
н процессе целесообразной деятельности.
Категория труда, как практическое отношение между субъектом
и объектом, конкретизированная как целесообразная деятельность,
позволяет также конкретизировать понимание диалектики производст-
ва и потребления, а в этой последней получает дальнейшее развитие
диалектика цели и средства.
Исследование противоречивого отношения между производством и
потреблением начинается установлением их непосредственного тож-
дества, но это тождество не исключает их различия.
«Непосредственное единство-, — пишет Л\аркс, — в котором произ-
водство совпадает с потреблением и потребление с производством, не
уничтожает их непосредственной раздвоенности»'^^
Производство и потребление являются сторонами противоречия,
гфотивоположностями, каждая из которых непосредственно -содержит
3 себе свое другое, их различие проявляется в их опосредствующем
движении. Каждая сторона зависит от другой, опосредствована ею, как
без производства нет потребления, так и без потребления нет произ-
водства. Потребление создает производство как тем, что дает заверше-
ние продукту производства, который становится действительным
*-* К*. Л\ а р к с. К критике политической экономии. 1938, стр. 141.
75

продуктом производства лишь постольку, поскольку он потребляется, так
и тем, что оно выступает как идеальное побуждающее начало произ-
водства, как цель, в которой предмет производства существует пока
лишь идеально, лишь в субъективной форме как внутренний образ.
Производство порождает потребление тем, что создает для него пред-
мет в его специфической определенности, производство тем самым
определяет и способ его потребления и, наконец, тем, что возбуждая
определенную потребность в потребителе, создает по определению
Маркса, также и импульс потребления.
Потребление является целью для производства, производство же
есть лишь средство для потребления, в то же вре.мя в силу их внут-
ренней зависимости, каждое из них становится средством для другого,
и, по определению Маркса, каждое из них не тодько непосредственно
содержит в себе свое другое, как свою противоположность и в этом
смысле опосредствует другое, «но каждое из них, совершаясь, создает
лругое, создает себя как другое», т. е. переходит в свою противопо-
ложность.
Таким образом, отношение между производством и потреблением, в
котором конкретизируется применительно к специфике экономического
исследования всеобщее отношение между субъектом и объектом, имеет
исключительную важность для диалектической логики, ибо в анализе
этого противоречивого отношения особенно рельефно выражены логи-
ческие ступени в развитии противоречия от единства, предполагающего
различие, до превращения в противоположность. Диалектика производ-
ства и потребления убедительно доказывает также необходимость ви-
деть главную сторону противоречия. Mapкс указывает, что для гегель-
янца нет ничего проще, как отождествить производство и потребление.
Так и поступил, например, Ж. Б. Сэй, утверждавший, что если рас-
сматривать абстрактно народ или человечество, то его производство и
будет его потреблением. Кроме той ошибки, что Сэй рассматривает
общество как единый субъект и, следовательно, отождествляет общест-
венное производство и потребление с производством и потреблением
отдельного индивида, будучи не способен понять, что в обществе отно-
шение производителя к продукту и способ присвоения продукта опре-
деляются характером общественных отношений и место.м производите-
ля в системе общественного производства, он совершает также методо-
логическую ошибку, выражающуюся в том, что в диалектике производ-
ства и потребления, как и вообще в противоречии необходимо видеть
главный момент, и в данном случае таким исходным пунктом, опреде-
ляющим господствующим моментом выступает производство. Посколь-
ку производство представляет собой лишь средство, целью которого яв-
ляется потребление, то определяющая роль производства по отношению
к потреблению вытекает также из исследованного выше положения
более высокой роли средства, определяющего природу цели.
Итак, философский подход к проблеме труда, как практическому
отношению между субъектом и объектом, т. е. исследование наиболее
широкого диалектико-материалистического понимания практики в ее
всеобщей, а также и особенных формах с необходимостью выдвигает
категорию цели, ибо процесс труда как практическое отношение межд\
субъектом и объектом выражается в целесообразной деятельности, в
процессе которой совершается т. н. «превращение идеального в реаль-
ное». Именно в этом «превращении^>, представляющем собой процесс
реализации цели, состоит критерий истинности идеального; отношение
цели, таким образом, является имманентным содержанием практики и,
76

следовательно, может разрабатываться лишь на основе теоретического
анализа практической деятельности. В процессе труда, как практиче-
ском отношении субъекта к объекту выражается не только специфи-
ческая сущность человека в его отличиИот остальных представителен
органического мира, как производящего орудия (средства) и исполь-
зующего их в своей практической деятельности, обладающего созна-
нием и волей (субъекта цели) общественного существа, но в этом от-
ношении также заложена возможность перехода к исследованию сущ-
ности социального.
«Когда человек, — пишет Маркс, — противостоит самому себе, то
ему противостоит другой человек. То, что можно сказать об отноше-
нии человека к свое.му труду, к продукту своего труда и к самому се-
бе, то же можно сказать и об отношении человека к другому челове-
ку, а также к труду и предмету труда другого человека... вообще любое
отношение, в котором человек на^еодится к самому себе, реализуется,
выявляется лишь в отношениях человека к другим людям»'^. Деятель-
ное активное отношение челове>ка к природе есть в то же время отно-
шение его к другому человеку, так как труд человека и его сознание
как по своему содержанию, так и по способу своего возникновения но-
сят общественный характер. С развитием труда изменяется и харак-
тер отношения человека к внешнему предмету, ибо в обществе эгот
предмет выступает уже не как предмет, непосредственно данный при*
родой, а как предмет, созданный трудом. В труде формируется и про-
является природа человека, как активного, изменяющего мир общест-
венного существа.
В практическом отношении между субъектом и объектом как целесооб.
рг.зной деятельности само средство служит, по определению Маркса, не
только мерилом высоты разгития человеческой рабочей силы, но и показа-
телем общественных отношении, устанавливающихся в процессе труда.
Поэтому отношение между производителем и средствами производства
ьто не только отношение (противоречие) между человеком и приро-
дой или между субъективными и объективными факторами процесса
производства, это есть вместе с тем социальное, производственное от-
ношение, особая форма которого характеризует сущность данного спо-
соба производства. Таким образом, исследование практического отно-
шения между субъектом и объектом позволяет подойти к теоретическо-
му анализу предмета экономического исследования, а, следовательно, и
специфики политической экономии как науки, а также вскрыть логи-
ческую связь между категориями диалектической логики, политической
экономии и исторического материализма.
§ 3. ИССЛЕДОВАНИЕ СУЩНОСТИ КАПИТАЛА
Дав абстрактное изложение процесса труда, Маркс обращает вни-
мание на наиболее существенные моменты, определяющие его осо-
бенности при капитализме, и в дальнейшем переходит к исследованию
процесса возрастания стоимости. Этот путь исследования всецело оп-
ределяется методом диалектической логики. Восхождение от абстракт-
ного к конкретному — это не формально-логическое движение от аб-
страктно-всеобщего к особенному, осуществляемое через род и видо-
вое отличие, а это — процесс диалектического исследования протизо-
речия в его развитии, предполагающий анализ его сторон, взятых
К. .Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 567.
77

сначала отдельно, и в дальнейшем синтетическое воспроизведение как
непосредственного единства обоих. Поэтому категория процесса труда
при капитализме как синтетическая категория не может быть непо-
средственно выведена из процесса труда в его всеобщей форме; ее осо-
бенностей нельзя понять, не проанализировав второй стороны капитз-
лпстического производства, т. е. процесса возрастания стоимости, так
KciK именно эта сторона выступает в качестве определяющего момента
капиталистического производства; согласно требованиям л!етода диа-
лектической логики абстрактная категория не исчезает в условиях-бо-
лее высокой конкретности, и более конкретная категория не устраняет
эту абстракцию, а содержит ее в себе как подчиненное отношение. В
соответствии с этим Маркс указывает, что общий характер процесса
труда не может измениться от того, что рабочий совершает его для
капитаглиста, в этом смысле рассмотренное в абстрактной форме прак-
тическое отношение между субъектом и объектом, в котором дано вы-
ражение всеобщей цели процесса труда, сохраняет и в условиях капи-
тализма свою силу, но оно здесь уже совершенно недостаточно, ибо в
условиях более высокой конкретности определяющее значение приоб-
ретает конкретно-всеобш.ее как выражение особенностей природы дан-
ного конкретного. Обстоятельное выяснение специфики процесса тру-
да при капитализме требует анализа второй стороны капиталистич.^-
ского производства, т. е. процесса возрастания стоимости, к его иссле-
дованию Маркс и переходит.
Если исследование процесса производства как процесса труда со
стороны его характера цели и содержания было исследованием его ка-
чественной стороны, то исследование процесса производства как про-
цесса возрастания стоимости есть исследование его количественной
определенности. Открытие двойственного характера труда, воплощен-
ного в товаре, позволило Л\арксу не только вскрыть противоречивую
природу товарного и капиталистического производства, но и вскрыть
принципиально различную роль, которую играют его субъективные и
объективные факторы в процессе образования и возрастания стоимо-
сти. Различие между конкретным и абстрактным трудом, развиваясь,
выступает не только как различие между сторонами процесса произ-
водства, но оно обнаруживается и в двойственном характере самого ре-
зультата труда. Если труд в его качественной определенности (конкрет-
ный труд) лишь переносит на продукт стоимость потребленных средств
производства, то тот же труд в его количественной определенности
(абстрактный труд), продолжаясь дальше того пункта, когда возме-
щается стоимость рабочей силы, выступает как созидатель новой стои-
мости. Здесь в сущности уже заложена основа для глубокого выясне-
ния роли объективных и субъективных факторов в процессе возрастз-
ння стоимости.
Таки.м образом, развитие вышеуказанного противоречия между кон-
кретным и абстрактным трудом дало возможность Марксу придти к
открытию новых экономических категорий постоянного и переменного
кгиитала. Маркс доказал, что те же факторы, которые с точки зргнич
процесса труда различаются как объективные и субъективные факторы
капиталистического производства, с точки зрения процесса возраста-
ния стоимости выступают как постоянный и переменный капитал. Без
этих категорий теоретическое выведение прибавочной стоимости в чи-
стом виде было бы невозможно. Исследование взаимоотношения .между
ними представляет собой дальнейший шаг в анализе сущности капита-
ла как общественного отношения.
78

Капитал есть самовозрастающая стоимость или стоимость, принося-
щая прибавочную стоимость, следовательно, исследование капиталисти-
ческого производства как процесса возрастания стоимости логически
выражается в дальнейшем развитии категории количества как процесс
превращения постоянной величины в переменную, поэтому Маркс с
полным основанием пользуется ньютоновскими терминами дифферен-
циального исчисления, называя первоначальную стоимость флюэнтной,
а прирост — флюксией. Ес^пи первоначальный капитал в своей пред-
варительной форме как деньги представляет собой определенное коли-
чество стоимости, равное х^ то в процессе капиталистического произ-
водства оно превращается в х + ^х. Производство прибавочной
стоимости ( Д-х:) выступает как определяющая цель капиталистическо-
го производства, эта цель определяет и путь исследования, в ходе кото-
рого должно быть проанализировано, каким образом х + ^.х ста-
новится функцией л*, которая из постоянной величины превращается в
переменную. Чтобы процесс производства мог совершаться, капитал
как определенная сумма денег {х) должен превратиться в средства
производства ( с — постоянный капитал) и в рабочую силу ( v — пе-
ременный капитал). Следовательно, совокупный капитал превращает-
ся в переменную величину постольку, поскольку он становится функ-
цией тех компонентов, на которые распалась его стоимость и которые
находятся в процессе производства.
Математически npo6vieMa может быть выражена в виде следующих
уравнений:
x = c + v, (I)
х'^х + Ддг, (2)
но поскольку с = const., то Ас = 0, поэтому
x' = c + v + tiv. (3)
Вычитая из уравнения (3), уравнение (1) и подставляя вместо х'
равное ему значение из уравнения (2), получим
___х + 1х = с + V + ^v
\х = Iv
Следовательно, прирост совокупного капитала (Ук ) равен приро-
сту переменного капитала ( Iv). Величина же постоянного капитала
в данном исследовании может не приниматься во внимание. Но ведь
величина прироста капитала, равная величине прироста переменного
капитала есть не что иное, как величина прибавочной стоимости ( т),
следовательно, относительное выражение этого прироста как пропор-
ция, в которой возрос переменный капитал — есть норма прибавоч-
т
ной стоимости —.
V
Поскольку постоянный капитал как величина постоянная согласно
законам математического исследования не принимает участия в функ-
циональной зависимости, то абстрагирование от его величины при ис-
следовании прибавочной стоимости логически не только правомерно, но
и необходи.мо, ибо только данный метод позволяет в чистом виде
вскрыть источник прибавочной стоимости, ее количественную опреде-
1-с Архив Маркса н Энгельса, т. II (VII), стр. 9—11.
79

ленность или абсолютную величину и ее норму или величину ее отно-
сительного выражения*^.
Подобно тому, как стоимость вообще есть застывшее рабочее вре-
мя, точно также и прибавочная стоимость есть застывшее прибавоч-
ное рабочее время. Если определенная прибавочная стоимость как оп-
ределенное количество застывшего прибавочного рабочего времени в
аспекте логики есть определенная величина, то норма прибавочной
стоимости 4—I , выражающаяся проп^цие», в которой возрос пере-
менный капитал, есть ее относительное выражение. Это относительное
выражение выступает как ,ее специфическая мера. Известно, что «.ме-
ра имеет свое наличное бытие как отношение и специфическое в
ней есть вообще показатель этого oтнoшeния»*^^ Итак, категория
меры вновь появляется в исследовании, и это вполне закономерно, ибо
там, где имеет место количественное исследование, там необходимо по-
яв-1яется и категория меры Однако здесь она отличается значительно
большей определенностью, так как специфическая мера» выражающая
степень эксплуатации, хотя и представляет в данном случае величину
переменную, но она может изменяться лишь в определенных пределах,
она выражает отношение двух переменных величин, которые в сумме
дают величину рабочего дня. Эта последняя, будучи величиной пере-
менной, изменяется лишь в определенных границах, и поэтому в целом
исследование нормы прибавочной стоимости логически представляет
собой исследование меры как нормы, как границы.
Норма прибавочной стоимости или степень эксплуатации как отно-
шение определенной величины прибавочной стоимости к определенной
величине переменного капитала логически есть категория меры, но ка-
•^ Математический анализ сложи ей iuu'i тсоргтичсскоГ! проблемы политической
экономии. осуществл.жныГ( Марксом, имес' важное методологическое значение для
разработки и дальнейшего развития марксчстской эконо>л;ческой науки. Маркс был
глубоким знатоком математики, о ьем свидетельствуют сстаьленные им математи-
ческие рукописи, и если он успешно приме«+ял математику для выяснения самой
сущности капитала (ибо сущность капитала как общественное отношение, выражае-
мая в категории приб.1вочной стоимости, имеет не только качественную, но и коли-
чественную определенность), то это значит, что и все самые сложные области эконо-
мического развития капитализма, в которых в K0He4H0N? счете всегда проявляется
сущность капитала, могут и должны быть подвергнуты теоретическому анализу со
стороны их специфической количественной определенности с широким использова-
нием аппарата математического исследования.
Как известно, Маркс намеревался мат.лматически исследовать проблему кризи-
сов и вывести определенные математически выраженные закономерности, касающие-
ся хода цикла. Исключительная трудность такого анализа несомненна, ибо динамика
иикла, если говорить языком математики, есть функция большого количества взаимо-
связанных и взаимообусловливлющих друг друга сложнейших перемеины.х.
И если обстоятельства не позволили Марксу решить эту задачу, то это не зна-
чит, что она вообще и в. наше время, в особенности при наличии электронных ма-
тематических машин, не может быть решена.
Необходимость широкого использования математического исследования в экономи-
ческой науке, и в то.м числе в марксистской политической экономии как ее теоре-
тической основе — вот вывод, который следует из изучения метода Маркса. В на-
ше время прогресс научного знания характеризуется глубоким проникновением ма-
тс.мл ики 3 различные сферы науки. В этом смысле слова, начертанные на фронто-
не академии Платона — «Не знающий математики пусть не входит сюда» — стано-
вятся категорическим требованием самой современной науки.
Можно полагать, что широкое использование математических методов исследо-
вания в области развития экономики, т. е. в сфере социального с его сложнейшими
закономерностями, окажется весьма стимулирующим и для самой математической
науки.
'" Гегель. Соч., т. V, стр. 393.
80

тегория социальная, в которой находит выражение антагонистическая
природа капиталистического способа производства. Как уже выяснено
выше, в логическом развитии категории меры необходимо проявляет-
ся и диалектика абсолютного и относительного. Эта особенность диа-
лектики меры обнаруживается и в данном случае. Через норму при-
бавочной стоимости как конкретное выражение логической категории
меры в исследование снова вовлекаются категории абсолютного и от-
носительного. Эти категории получают дальнейшую конкретизацию в
их взаимопревращении.
Если сумма стоимости продукта при абстрагировании от величины
■постоянно! Ö капитала (т. е. при с = О, закономерность такого мето-
да, как известно, доказана выше) равна v + т, то стремление капи-
тала увеличить норму прибавочной стоимости, а, следовательно, ц ее
абсолютную величину, т. е. ее массу, может быть достигнуто различ-
ными путями. В начале Маркс исследует производство так называемом
абсолютной прибавочной стоимости, при этом необходимое рабочее
время или стоимость рабочей силы является величиной постоянной.
1 огда отношение — при v = const, может быть увеличено лишь един-
ственным способом — путем увеличения величины т или числителя.
Поскольку гп + V, выраженное в единицах рабочего времени, равно
величине рабочего дня, то капитал стремится увеличить норму приба-
вочной стоимости, стремясь увеличить прибавочное рабочее время.
В исследовании производства абсолютной прибавочной стоимости,
и в особенности пределов рабочего дня, конкретизируется понятие ме-
ры как границы. Логическое понятие границы вообще представляет со-
бой понятие противоречивое. «Граница, — пишет Гегель, — есть то, в
чем ограничиваемые столь же суть, сколь и не суть»^^*. Эта проти-
воречивость и характеризует понятие меры как количественной и каче-
ственной границы. Особенность категории нормы прибавочной стоимо-
сти, как специфической меры последней, состоит в том, что эта мера
есть категория социально противоречивая, как граница она устанав-
ливается в ходе непримиримой борьбы между антагонистическими
классами буржуазного общества. В этой борьбе антагонистическая
сущность капитала как общественного отношения проявляется особенно
рельефно. Капитал Маркс сравнивает с вампиром, оживающим лишь
тогда, когда он всасывает живой труд. Этот вампир страдает неутоли-
мой жаждой все большего и большего поглощения живого труда. Ссы-
лаясь на закон товарного обмена, стре.мясь реализовать свое право по-
купателя, капиталист старается извлечь как можно большую пользу
из потребительной стоимости рабочей силы. Это находит выражение в
его стремлении удлинить рабочий день, при этом капитал попирает
всякие моральные и физические границы рабочего дня. Рабочий же,
опираясь на право продавца, стремится ограничить рабочий день нор-
мальной величиной. И эта антиномия прав объективно выражается как
непримиримое жесточайшее противоречие между классом капитали-
стов, с одной стороны, и рабочи.м классом, с другой. Анализу этой
борьбы посвящена Марксом волнующая вось.мая глава.
Борьба рабочего класса за сокращение рабочего дня и ограничен1^е
его определенными пределами ставит для капитала определенные пре-
пятствия на этом пути. При ограниченном определенными пределами
•2« Гегель. Соч., т. V. стр. 176.
81

рабочем дне /п 4- xf = const. норма прибавочной стоимости т мо-
жет быть увеличена лишь за счет сокращения стоимости рабочей си-
лы, сокращение стоимости рабочей силы предполагает сохранение то-
го же количества жизненных средств или потребительных стоимостей,
в которых вещественно выражается заработная плата рабочего, а для
этого необходимо сокращение рабочего времени, общественно необхо-
димого для производства товара, или иначе повышение производи-
тельной силы труда, что в свою очередь требует изменения средств и
методов труда, т. е. изменения процесса труда. Непосредственное уве-
личение п|>оизводительности трзтга еще не повышает стоимости капита-
ла, оно лишь увеличивает количество натурального вещества капитала,
в котором теперь овеществляется уже большее количество средств про-
изводства и предметов потребления. А это создает добавочный мате-
риал для возрастания стоимости. Производительная сила, труда пред-
ставляет собой отношение определенного количества продукта, произ-
веденного в единицу времени. Так как производительность труда пред-
ставляет собой соотношение между стои.мостью продукта и его вещест-
венной формой или потребительной стоимостью, или отношение, в ко-
тором стоимость как определенное количество выражается в опреде-
ленном количестве натурального тела- товара или качества, следова-
тельно, это есть качественно определенное количество. В этом смысле
производительность труда, представленная логически, есть специфиче-
ская мера производительной силы труда.
Производительность труда может возрастать лишь при том условии,
если осуществляется технический переворот в самих средствах трудп,
поэтому введение в процесс исследования производительной силы труда
связано с переходом от т. и. формального к реальному подчинению тру-
да капиталу.
Таким образом, анализ капиталистического производства как про-
цесса возрастания стоимости привел к необхсдимости перехода к ис-
следованию производства относительной прибавочной стоимости, в
свою очередь это последнее потребовало исследования производитель-
ной силы труда, а эта категория, как категория синтетическая, требует
исследования качественной определенности капиталистического произ-
водства, т. е. исследования специфических особенностей процесса тру-
да при капитализме.
Объективные и субъективные факторы процесса производства вновь
становятся предметом исследования, но на этот раз уже не в их всеоб-
щей, а в их особенной форме как объективные и субъективные фак-
торы капиталистического производства. Анализ специфики их противо-
речивого единства в условиях капитализма и есть в сущности исследо-
вание специфических особенностей капиталистического процесса труда.
Поскольку процесс труда вообще, рассматриваемый философски, пред-
ставляет собой практическое отношение между субъектом и объектом,
конкретизируемое как отношение цели, то исследование капиталисти-
ческого процесса труда позволит выяснить ту особенную форму, кото-
рую принимает отношение цели в условиях капиталистического про-
изводства. Логический метод позволяет в логике исследования отра-
зить историю становления и развития капиталистического процесса
труда. Маркс начинает с наиболее абстрактной и простейшей его фор-
мы, простой кооперации, которая является и исторически исходной
формой в развитии процесса труда, в дальнейшем он показывает про-
цесс перерастания ее в мануфактуру на основе прогресса в разделении
общественного труда, и, наконец, приходит к машинному производству,
82

в котором, по определению Маркса, капитализм обретает адэкватный
ему технический базис. Исследование специфики капиталистического
процесса труда, как отношения цели, должно быть осуществлено на
основе данного технического базиса, это исследование позволяет по-
нять, как капитал существенно видоизменяет способ производства и в
то же время как это видоизменение и особая ступень в развитии мате-
риальных производительных сил представляет собой основу и условие
самого капитала, возникающего из процесса производства в качестве
измененного отношения.
Практическое отношение между субъектом и объектом изменяется
тфежде «сег^ как хггнишение в^тадения. Историч:ески и логически для
процесса производства в его первоначальных формах характерно един-
ство производителя и средств производства. Это единство в области
производственных отношений выступает как первоначальное отношение
собственности производителя на средства производства и продукты
производства. В условиях капитализма это отношение, по определе-
нию Маркса, превращается в свою противоположность, «...закон при-
своения, или закон частной собственности, покоящийся на товарном
производстве и товарном обращении, — пишет Маркс, — превращает-
ся путем собственной, внутренней, неустранимой диалектики в свою
прямую противоположность... Теперь же оказывается, что собственность
для капиталиста есть право присваивать чужой неоплаченный труд
или его продукт, для рабочего — невозможность присвоить себе свой
собственный продукт. Отделение собственности от труда становится
необходимым следствием того закона, исходным пунктом которого бы-
ло, невидимому, их тождество»'^.
С точки зрения диалектической логики суть проблемы первоначаль-
ного накопления состоит в диалектическом раздвоении указанного вы-
ше тождества производителя со средствами производства. Это конкрет-
ное тождество предполагает различие, и, следовательно, оно содержит
воз.можность диалектического раздвоения единого и превращения это-
го противоречивого единства в противоположность. «То, — пишет
Маркс, — что выступает в качестве предварительного (первоначаль-
ного) накопления капитала, есть на деле лишь приобретение самостоя-
тельности условиями производства — их отделение от самостоятель-
ного производителя и его превращение в нае.много рабочего»*^'. Об ост-
роте и силе этой развивающейся противоположности свидетельствует
вся история первоначального накопления, которая, по словам Маркса,
«вписана в летописи человечества пламенеющим языком меча и огня».
Превращение производителя в наемного рабочего, его экспроприа-
ция или, выражаясь в категориях логики, его отрицание в акте владе-
ния существенно изменяет характер практического отношения между
субъектом и объектом, превращая процесс труда при капитализме в
процессе потребления рабочей силы. Ближайшим следствие.м этого яв-
ляется изменение субъекта цели в процессе производства. Если рань-
ше субъектом цели выступал сам производитель, то теперь в связи с
тем, что живой труд превращается в составную часть капитала и об-
щественные производительные силы труда выступают как производи-
тельные силы капитала, субъектом цели капиталистического производ-
ства становится капиталист как персонифицированный или олицетво-
ренный капитал. Капиталистическое производство как противоречивое
*» К. Маркс. Капитал, т. I. стр. 588—589.
*'* Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII). стр. 251.
83

единство процесса труда и процесса возрастания стоимости приобре-
тает новый аспект. В движении противоположности этих двух сторон
обнаруживается диалектика объективной цели капиталистического про-
изводства, указывает Маркс, — «самый процесс труда выступает
лишь ере дет в о м процесса увеличения стомостиэ''^.
Процесс самовозрастания стоимости или производство прибавочной
стоимости как объективное содержание процесса капиталистического
производства, определяемое Марксом так же как абсолютный закон ка-
питализма, выступает в то же время как его объективная цель.
Таким образом, противоположность двух сторон капиталистического
способа производства является противоположностью объективной цели
и средства. Соответственно с этим изменяется или превращается в свою
противоположность понятие потребительной стоимости труда. Если
раньше потребительной стоимостью труда или его качественной опре-
деленностью был его конкретный характер, то специфической потреби-
тельской стоимостью производительного труда для капитала является
уже не определенный полезный характер, а присущий ему характер
абстрактного труда, его способность производить прибавочную стои-
мость, т. е. потребительная стоимость производительного труда обус-
ловливается тем, что «он представляет большее количество абстракт,
ного труда, чем то, которое содержится в цене труда, т. е. з стои-
мости рабочей сил ы»'".
Таким образом, абстрактный труд, выступавший в условиях товар-
ного производства как выражение количественной определенности тру-
да, становится в условиях капитализма его потребительной стоимостью
или его качественной определенностью, т, е. качественной определен-
ностью труда с точки зрения капитала становится не его естественное
качество в виде конкретного труда, а, по определению Маркса, его
«экономическое качество». «Экономическое качество» как всеобщее ка-
чество труда в отличие от его специфических особенных качеств (кон-
кретный труд) приобретает всеобщий характер лишь в условиях капи-
тализма. В этом смысле данная категория отнюдь не является про-
стым результатом духовного творческого акта отвлечения от конкрет-
ных особенных качеств труда, она возникает как продукт историческо-
го развития на основе практической деятельности людей. Если в ус-
ловиях феодализма общественной фромой труда является его нату-
ральная форма и труд выступает здесь в форме особенности, то в ус-
ловиях капитализма, где товар становится всеобщей формой продукта,
а процесс труда простым средством создания богатства вообще, сама
деятельность приобретает характер абстрактной всеобщности, особен-
ная же форма труда представляет для капитала нечто случайное и
безразличное. Производство прибавочной стоимости, являющееся объ-
ективным содержанием процесса капиталистического производства, ста-
новится субъективной целью капиталиста как сознательного носителя
этого процесса. «Самовозрастание стоимости капитала, — пишет
Маркс. — создание прибавочной стоимости есть, следовательно, опре-
деляющая, господствующая и всепоглощающая цель капиталиста, аб-
солютное стремление и содержание его деятельности»*^.
Таким образом, субъективная цель капиталиста определяется объ-
ективным содержанием процесса капиталистического производства, и
*^^ Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII). стр. 35.
^'^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Часть I. 1954, стр. 385.
^^ Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII), стр. 35.
64

только как сознательный выразитель этого процесса капиталист ста
новится субъектом цели.
Изменения в процессе труда при капитализме не могут не затрд
нуть и самого производителя. Уже в условиях капиталистической м^
куфактуры и, тем более, в условиях машинного производства с высо
КИМ развитием общественного разделения труда, отдельный рабочий
выполняя лишь определенную трудовую операцию, превращается в ча
стичного рабочего, который может функционировать, по определении
Маркса, лишь в целом как орган совокупного общественного рабочегс
Поскольку капиталисту принадлежат не только средства производств.
R ттрод>тст труда рабочего, но и сам труд рабочего, работающего по,
контролем капиталиста, то в результате непосредственный производи
тель из субъекта цели сам превращается в средство получения прибс
вочной стоимости, и само производство превращается в своего рода са
моцель, в «производство ради производства».
«По отношению к рабоч.ему, — пишет Маркс, — они (средства про
изводства — В. Т,) выступают не как средства для производства про
дуктов — в виде ли непосредственных средств существования ил:
же в виде средств обмена, в виде товаров. Наоборот, рабе
чий является для них таким средством, благодаря которому они и ее
храняют свою стои.мость и превращают ее в капитал, т. е. увеличив^
ют ее, впитывая в себя прибавочный труд»^^.
Субъективные и объективные факторы процесса производства как м<
менты отношения цели превращаются в свою противоположность; ее/
раньше производитель применял вещественные элементы, то теперь он
«применяют производителя». Это вывернутое наизнанку отношени
Маркс называет олицетворением вещей и овеществлением лиц, ei
специфическая определенность состоит в том, что оно выступает i
всей своей беспощадности как отношение капиталистической эксплу
тации рабочего, хак господство ореществленного труда над живым,
развитием капиталистического производства оно еще более усложняв
ея и мистифицируется. Сам труд выступает как средство, с помощь
которого овеществленный труд всасывает живой труд, сохраняется
увеличивается. Все это приобретает мистическую форму господства в«
щи над производителем: «... и лишь вещи. — пишет Маркс, — к«
торые применяют рабочего, которые поэтому в лице капит:
листа обладает самостью, собственным сознанием и собственнс
волей суть капитал»*". С развитие.м капиталистического способа пр'
изводства с переходом от формального к реальному подчинению тру:
капиталу, рабочему противостоят в качестве капитала не только в
щественные условия труда, но также и формы общественного тру:
(кооперация, мануфактура, машинное производство). Машинное пр
изводство, как известно, требует для своего функционирования и о
щественного совместного труда, и продукт производства становит
уж не продуктом непосредственно индивидуального производителя,
общественным общим продуктом совокупного рабочего. В соответс
вни с этим происходит раздвоение духовных и физических потенш
производства.
В условиях, когда средство производства противостоит рабоче>
как чуждое и когда сам он превращается в простой придаток машин
это раздвоение развивается в противоположность между умственнь
и физическим трудом. Наука как духовная потенция производства
'** К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Часть 1, стр. 374.
'^ Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII), стр. 69.
85

ее применение отделяются от непосредственного производителя и реа-
лизованные в машине противсгтоят рабочим в качестве капитала. Так
отношение цели капиталистического производства выступает как отно-
шение капиталистической sKcnwiyaTaunn, а средства производства ста-
новятся средствами эксплуатации рабочего, «...все эти основанные на
общественном труде применения науки, сил природы и огром-
ных масс продуктов труда, — пишет Маркс, — выступают только как
средства эксплуатации труда, как средства присвоения при-
бавочного труда, а, следовательно, как силы, принадлежащие капи-
талу и противостоящие труду»'^'.
В условиях капитализма единственным мерилом и источником бо-
гатства является рабочее время. Отношение между рабочим временем
и свободным временем, а также само свободное время выступают в
антагонистической форме. Капитал, по определению Маркса, всеми
средствами стремится увеличить прибавочное время масс, ибо его бо-
гатство состоит непосредственно в присвоении прибавочного рабочего
времени, так как его целью является не потребительная стоимость, а
«непосредственно стоимость»; развитие техники, повышение
производительности труда приводит к сокращению времени, необхо-
димого для производства продукта труда, и следовательно вызывает
тенденцию создания свободного времени, но, с другой стороны, капи-
тал с его неутолимой жаждой прибавочного труда стремится к превра-
щению этого свободного времени в прибавочный труд. Антагонистич-
ность отношения зыража^:тся в том, что увеличение рабочего времонн
(в форме прибавочного рабочего времени) на стороне рабочего есть
увеличение праздности (свободного времени) эксплуататоров и вме-
сте с тем сокращение свободного времени эксплуатируемых.
Капитал, как указывает Маркс, представляет собой движующееся
противоречие: вызывая к жизни все силы науки и природы, а также
все силы общественных отношений, он стремится сделать создание
богатства относительно независимым от затрачиваемого на него рабоче-
го времени, но, с другой стороны, он хочет измерять эти созданные
громадные силы общества рабочим временем, поскольку его целью
является не только сохранение, но и увеличение стоимости, а рабочее
время, как известно, является ее имманентной мерой. Отмеченное про-
тиворечие в то же время содержит в себе возможность его разреше-
ния, ибо оно свидетельствует о том, что развитие труда с необходи-
мостью ведет к отрицанию ограниченной основы капиталистического
способа производства, в котором общественное богатство существует
лишь в форме стоимости и, следовательно, рабочего времени в качест-
ве его меры. С развитием крупной промышленности, с прогрессирую-
щим развитием машинной техники и автоматизации производства, с
прогрессом обобществления труда, создание продукта труда все ме-
нее зависит непосредственно от рабочего времени и количества затра-
ченного труда, а зависит все более от приводимых в действие на про-
тяжении рабочего времени таких, по выражению Маркса, мощных
агентов производства, производительность которых не находится в со-
ответствии с непосредственным рабочим временем, затраченным, на их
производство, 1 определяется общим состоянием науки и степенью ее
применения к производству; наука, таким образом, превращается в
^непосредственную производительную силу». Функция человека
в процессе труда все более сводится к регулированию и надзору, и
137 Маркс. Теории прибааочной стоимости. Часть I, стр. 376.
86

труд человека «выступает уже не столько заключенным в процосс
производства», а человек становится как бы «рядом с процессом про-
изводства». Труд человека, пользующегося могучими силами природы,
сложнейшими машинами, становится все более «низведенным к чистой
абстракции трудом»'^. Производственный процесс превращается в
автоматический процесс, осуществляющийся системой машин, прохоая
почти без вякого вмешательства человека. Эти положения Маркса на-
ходят всестороннее подтверждение в наше время; даже функцию уп-
равления, которая раньше была исключительной прерогативой челове-
ка, электронная управляющая машина теперь в значительной степени
берет на себя.
Единичный непосредственный труд как таковой, по определению
Маркса, перестает быть основой производства также и в том смысле,
что продукт производства является уже не результатом труда отдель-
ного человека, а результатом труда общества; в роли производителя
выступает «сочетание общественной деятельности». При этом в ус-
ловиях господства общественной собственности на средства производ-
ства труд каждого непосредственно является общественным трудом. В
результате изменения самого характера труда, изменения, которое с не-
обходимостью ведет к отрицанию труда в его антагонистической форме
и производства, основанного на меновой стоимости, претерпевает изме-
нение и само понятие меры богатства. «Поскольку труд в непосредст-
венной форме перестает составлять основной источник богатства, ра-
бочее время перестает и должно перестать служить его мерилом, а в
силу этого и меновая стоимость — мерилом потребительной стоимо-
сти. Прибавочный труд масс точно также перестает быть усло-
вием для развития всеобщего богатства, как безделие немногих
перестает быть условием для развития всеобщих сил человеческой
ГOЛOBЫ»^^^.
Таким образом, в этой диалектике меры богатства выражена диа-
лектика процесса труда как развивающееся противоречие между его
всеобщей и специфически капиталистической формой. Осуществляемое
капиталом всемерное развитие технических средств труда, прогресси-
рующее общественное разделение труда и превращение науки в непо-
средственную производительную силу неизбежно приводит к антаго-
низму между процессом труда и процессом созидания стоимости. Сред-
ство восстает против ограниченной цели и отрицает ее. Процесс труда
как средство становится несовместимым с созиданием стоимости, точ-
нее, прибавочной стоимости, этой всепоглощающей целью капитали-
стического производства'^^
'" К. iM а р к с. Из псоп>Г).1мковлнных рукописей, рукопись 1857—1858 гг. «Боль-
шевик». 1939. .Vo 11 — 12. стр. п2.
'^-^ Там же.
'^° По Haiiie.MV мнению, положение .Маркса о том, что рабочее время переста'Т
и должно перестать служить мерилом богатства, в по.тно.м объёме его содержания
может быть отнесено лишь к высшей фазе коммунизма, хотя отмеченное изменение
меры начинает проявляться уже в условиях социализма. Труд тем совершенней,
чем выше его производительная сила, чем относительно меньше количество рабочего
В1»смени, овеществленного в продукте труда; это условие будет осуществляться тем
успешнее, чем значительнее, полнее и разностороннее применение данных на>ки в про-
цессе труда. А занятие наукой, научная разработка технологических проблем произ-
водства требует от производителя все большего сбережения рабочего времени и уве-
личения свободного времени, времени, в течение которого человек мог бы разви-
ваться духовно, овладевать всеми богатствами науки и' культуры. «Свободное раз-
87

Изложенная выше диалектика процесса труда при капитализме
как диалектика цели и средства существенно изменяет самое целесооб-
разную деятельность. Изменения в процессе труда были уже замечены
предшественниками Маркса. Так, Гегель, исследуя процесс развития
труда, утверждает, что чем больше человек овладевает природой, тем
«абстрактнее» становится сам процесс труда, «труд тем совершенней.
витие индивидуальностей» требует ^сведения необходимого труда общества к-мини-
му>му>, ибо только тогда, становится возможным в полном смысле научное и худо-
жественное воспитание индивидов «в свободное для всех них время» и доступными
для всех средствами. Чем выше значение науки и чем в большей мере она превра-
щается в непосредственную производительную силу, тем все более необходимо сбе-
режение рабочего времени и расширение свободного времени, г. е. времегти для того
полного развития индивида, которое само, в свою очередь, «как величайшая произ-
водительная сила обратно воздействует на производительную силу труда»
(К. Маркс. Из неопубликованных рукописей. «Большевик», 1939, wV? II—12, стр. 65).
Это положение является выражением того огромного значения, которое в про-
цессе дальнейшего развития труда приобретают интеллектуальные силы человека.
Творческая мысль ученого, инженера и рядового рабочего становится могучим фак-
тором развития процесса труда, и наша социалистическая действительность дает это-
му массу примеров. Всестороннее развитие человека приобретает решающее значе-
ние, ПОЭТОМУ увеличение свободного вре.мени, необходимого для такого развития,
Маркс рассматривает «как производство основного капитала; этим основным
капиталом является сам человек». (Там же). Эти положения не только подтвержда-
ют правоту исторического материализма, рассматривающего в качестве главной
производительной силы непосредствонного производителя, но и являются теоретиче-
ским обоснованием величайшего гуманизма социалистического и коммунистического
общества. Рост свободного времени, времени досуга н времени, необходимого, по вы-
ражению Маркса, для осущесгг^ления более возвышенной деятельности, будет озна-
чать изменение непосредственного производителя, всестороннее развитие его спо-
собностей; возрастание свободного времени есть условие мощного развития произво-
дительных сил, условие совершенствования и развития процесса, труда и в то же
время оно есть его необходимый результат. И как следствие всех этих изменений
процесса труда Маркс и рассматривает изменение мерила богатства общества, поня-
тие меры богатства превращается в свою противоположность; «...развитие производи-
тельных сил пойдет с такой быстротой вперед, что. хоУя теперь производство будет
рассчитано на богатство всех, тем не менее свободное время всех возрастает.
Ибо действительное богатство. — это — ра.шитая производительная сила всех инди-
видов. Тогда мерилом богатства будет уже не рабочее время, а свободное время»
(К. Маркс, там же стр. 64).
Что же касается рабочего времени, то оно, ограниченное нормальной мерой, из-
меряемой потребностями общества, будет носить, по определению Маркса, более сво-
бодный характер (К- Маркс. Теории политической экономии. Т. III, стр. 199).
Лишь для человека, освобожденного от эксплуатации, раскрывается все вели-
чие трул;1. Изменения процесса труда по мере развития человеческого общества не
отрицают его всеобщего качества, поэтому и при коммунизме труд продолжает быть
условием человеческого существования и, следовательно, не может превратиться в
игру, как этого хотел Фурье. Труд является «школой дисциплины» для формирующе-
гося человека; мероприятия, проводимые в нашей стране ио политехнизации обуче-
ния и вовлечению молодого поколения в процесс труда могут рассматриваться как
реализация и дальнейшее развитие теоретических положений Маркса и Ленина. В
этой связи необходимо отметить осуществленную партией и правительством пере-
стройку системы народного образования, а также системы высшего образования с
целью «приблизить его к производству и по-настоящему связать с производством»
(Н. С. Хрущев. Воспитывать активных и сознательных строителей коммунистиче-
ского общества. Речь на XIII съезде ВЛКСМ 18 апреля 1958 г. «Правда», 19 апре-
ля, 1958, стр. 2). С ростом производительных сил, дальнейшим подъемом благосо-
стояния трудящихся и их культурно-технического уровня а, следовательно, постепен-
ным стиранием существенных различий между умственным и физическим трудом труд
будет все более превращаться в важнейшую жизненную потребность, поскольку, по
определению Маркса, для сложившеюся человека, обладающего определенной сум-
мой накопленных обществом знаний, труд «является поприщем практического приме-
нения сил, экспериментальной наукой, материально-творческой и предметно-вопло-
щающейся наукой» (К. Маркс. Из неопубликованных рукописей. «Большевик», 1939.
№ 11 — 12, стр. 65). И, наконец, как «телесное упражнение», выражающееся в необ-
88

чем он однообразней», власть человека над природой «оборачивается
местью против него самого», «чем больше он выигрывает у природы,
чем больше он ее порабощает, «тем приниженнее становится он сам»,
тем «механичнее, тупее и бездушнее», «тем формальнее становится
его дeятeльнocть»**^
Несомненная заслуга Гегеля состоит в том, что он подметил су-
щественные изменения процесса труда при капитализме. Однако эти
изменения Гегель представляет как всеобщую закономерность, как ди-
алектику отношения между человеком и природой, вытекающую с не-
обходимостью из развития процесса труда, из прогрессивного развития
общественного разделения труда, из усложнения средства труда и его
превращения в машину. Несостоятельность такого подхода логически
объясняется тем, что Гегель стоит на позиции тождества всеобщей
функции машины как средства труда с ее специфической социальной
функцией при капитализме, как орудием эксплуатации рабочего. По-
добное отождествление выражалось не только в теоретических утверж-
дениях. Оно находило своеобразное проявление и в практике, в клас-
ходимости движения я напряжения воли, труд с чисто физиологической стороны яв-
ляется потребностью всякого здорового организма.
Исследование диалектики труда, диалектики рабочего и свободного времени по-
зволило Марксу сде-1ать важнейший теоретический вывод о значении труда в диа-
лектике развития от необходимости к свободе. На эту сторону философской пробле-
мы соотношения необходимости и свободы в нашей литературе почти не обращается
впимаиня. Труд постольку является «материально-творческой и предметно-воплощаю-
щейся наукой», поскольку процесс труда есть процесс практического овладения за-
конами природы, процесс их практического использования; в этом смысле через раз-
витие труда реализуется подлинное освобождение человека. Однако, овеществляя
свой силы 3 производимом предмете, человек расширяет свои потребности, удовле-
творение которых требует вовлечения в сферу все новых и более сложных компонен-
тов природы, познания ее законо.мерностей и их практического использования; в этом
смысле расширение потребностей в результате развития производства есть расшире-
ние царства естественной необходимости; но в то же времч развитие процесса труда
вызывает развитие и расширение производительных сил и, следовательно, расшире-
ние возможностей для удовлетворения этих растущих потребностей. «Свобода в этой
области может заключаться лишь в том, что социализированный человек, ассоцииро-
ванные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой,
ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он как слепая сила господ-
ствовал над ними; совершают его с наименьшей затратой силы и при условиях, наи-
более достойных их человеческой природы и адэкватных ей. Но тем не менее это все
же остается царством необ.холимости. По ту сторону его начинается ра:^витие чело-
веческой силы, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, од-
нако, может расцветать лишь иу этом царстве необходимости, как на своем базисе.
Сокращение рабочего дня — основное условие» (К. Л\ а р к с. Капитал. Т. 1П, стр. 833).
Осуществленный в нашей стране переход на се.ми- и шестичасовой рабочий день л
отраслях тяжелой промышленности, а также предполагающееся в дальнейшем по
мере роста производительности труда систематическое сокращение рабочего дня опре-
деляют практический путь реализации этой истинной свободы. В Программ;;
Коммунистической партии Советского Союза указывается, что «Советский Союз
станет страной самого короткого в мире и в то же время самого производительно-
го и наиболее высокооплачиваемого рабочего дня. Значительно возрастет свободное
время трудящихся, что создаст допглнитсльные условия для повышения их культур-
но-технического уровня». (Программа Коммунистической партии Советского
Союза, «Коммунист», 1961, Л« 16, стр. 74). Чем выше и совершеннее процесс труда,
тем больше возможностей для свободного развития человеческих сил, тем больше,
следовательно, свободное время, которым располагает человек для всестороннего
развития своих способностей. Поэтому Маркс и указывает, что лишь там. где пре-
кращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью, начинается цар-
ство свободы, и, следовательно, хотя оно и лежит по ту сторону собственно сферы
материального произодства или царства необходимости, но оно всецело обусловлено
и определяется развитием последнего.
*♦» G. W. F. Hegel. Jenenser Realphilosophie, П. Hegels sämtliche Werke. В. XX.
Herausgegeben von Georg Lasson, Leipzig, 1931. s.s. 232, 237.
89

совой борьбе пролетариата, которая в ее начальных формах выража-
лось в разрушении машин (движение луддитов). Рабочие не могли еще
понять, что не машина сама по себе, а капиталистический строй, в ус-
ловиях которого машина становится орудием эксплуатации рабочего,
является причиной их страданий.
Тот огромный шаг вперед, который сделал Маркс в исследовании
этого вопроса, логически есть движение от тождества к различию, по-
следнее выступает здесь как противоречие между всеобщим и особен-
ным; выяснение особенной природы капиталистического процесса труда,
в котором отношение цели выступает как отношение капиталистической
эксплуатации рабочего, позволило Марксу открыть специфическую со-
циальную функцию машины при капитализме. Идеологи современного
капитализма, рассуждающие о «тирании техники», о ее власти на а
человеком, сознательно отождествляют эт^'* особенную функцию машины
как средства эксплуатации с ее всеобщей функцией как средства труда.
Нельзя не заметить, что их утверждения не отличаются оригиналь-
ностью. Маркс еще в 1846 году, критикуя Прудона, вскрыл научную
несостоятельность подобного отождествления и бессмысленность попы-
ток делать из машины экономическую категорию наряду с разделением
труда, конкуренцией, кредитом и т. д.
«Машина, — писал Маркс, — так же мало является экономиче-
ской категорией, как и бык, который тащит плуг. Современное при-
менение машин ест-э одно из отношений нашего современного эконо-
мического строя, но способ эксплуатации машин — это совсем не то,
что сами машины. Порох остается порохом, употребляется ли он для
того, чтобы нанести рану человеку, или для того, чтобы вылечить раны
того же самого человека»'^^
Машина как всеобщее средство труда знаменует собой новый этап
в овладении человеком силами природы, новый .мощный подъем про-
изводительных сил. Революционные перевороты в техническом базисе^
вызываемые применением .машин, обусловливают непрерывное движе-
ние функций производитеспя, и, следовательно, одни.м из важнейших
следствий применения машин в производстве является крупнейший
прогресс в разделении общественного труда. Машина как всеобщее
средство труда ломает старое разделение труда как внутри общества,
так и в пределах данного производства. Машинная промышленность
является великим стимулом развития науки. Если успешное развитие
науки, осуществляющееся на основе обобщения производственного опы-
та, характеризуется, с одной стороны, все большей специализацией,
обособлением и приобретением последней относительной самостоятель-
ности, чему тем более способствует необходимость разработки теоре-
тических проблСхМ, непосредственной связи с производством не имею-
щих, то с другой стороны, машинная промышленность, вызывая непре-
рывные изменения в труде, с такой же необходимостью требует все
большего соединения данных науки, технологии с производством, тре-
бует абсолютной пригодности производителя, все большего объедине-
ния в нем физических и духовных потенций производства, она требует
всесторонне развитого индивидуума, для которого, по определению
Маркса, различные общественные функции являются лишь сменяющи-
ми друг друга способами его жизнедеятельности. В непримиримом про-
тиворечии с этой всеобщей функцией машины как средства труда вооб-
ще находится ее роль как .материальной формы существования капи-
'*2 к. .Маркс и Ф. Энгельс. Письма о «Капитале». 1948. стр. 14—15.
90

тала. Исследовав эту роль, Маркс вскрыл глубочайшие противоречия и
антагонизмы, вызываемые капиталистическим применением машин.
Если машина как всеобщее средство труда, будучи усовершенство-
ванным орудием, выступает как могущественное средство увеличения
производительности труда и, следовательно, сокращения рабочего
времени, то, как материальная форма существования капитала, она
становится могущественным средством удлинения рабочего дня, соз-
давая новые мотивы, увеличивающие неутолимую жажду чужого тру-
да. Средство труда в качестве капитала, воплощенного в машине,
приобретает самостоятельный характер по отношению к рабочему, оно
становится, по выражению Маркса, своего рода perpetuum mobile, ибо
в лице капиталиста оно обладает сознанием и волей, и именно с помо-
щью машины, этого воодушевленного средства труда, т. е. как бы вещи,
по терминологии Гегеля, обладающей самостью, капитал стремится сло-
мить противодействующее соп-ротивление рабочего. С появлением ма-
шинного производства капитал пoгw^oщaeт не только труд рабочего, но
и труд членов его семьи — женщин, детей и стремится превратить
все время жизни рабочего и членов его семьи во время функциониро-
вания капитала. Пользуясь повышением производительности труда з
условиях машинного производства, капитал расширяет прибавочный
труд за счет необходимого, здесь обнаруживается имманентное про-
тиворечие капиталистического применения машин, состоящее в том, чго
при данной величине применяемого капитала машины увеличивают
норму прибавочной стоимости лишь таким способом, что уменьшают
число применяемых рабочих, создавая тем самым избыточное населе-
ние. Следовательно, в условиях капитализма машины выступают не
только как господствующая над производителем сила, но и как сила,
вытесняющая его с «поля труда»'*^
'*^ Об этом в настоящее время красноречиво свидетельствует внедрение в про-
мышленность капиталистических стран электроники и телемеханики. Автоматизация
производства, осуществляющаяся на этой основе, несмотря на все попытки капита-
листов смягчить ее социальные последствия, находится в непримиримом противоре-
чии с характером капиталистич^скогз строя, она приводит к вытеснению сотен тысяч
рабочих и, тем самым, еще более обостряет неразрешимую для капитализма т. л.
«проблему занятости».
В выпущенной конгрессом США в конце 1953 года книге «Автоматизация и тех-
нические сдвиги», представляющей собой стенографический отчет заседаний подкоми-
тета по экономической стабилизации Объединенного комитета сената и конгресса
США, посвященных изучению технико-экономических и социально-экономических
проблем автоматизации США, содержатся убедительные признания. Вице-президент,
профсоюзного объединения АФТ-КПП У. Рейтер отметил, что в обрабатывающей
промышленности США, несмотря на рост производства в результате увеличения про-
изводительности труда, в значительной мере связанного с автоматизацией, в сентяб-
ре 1955 года было занято на 600 тысяч рабочих и служащих меньше, чем в сентябре
1953 года. По его мнению, в результате повышения темпа роста выработки на чело-
веко-час, который вместо 3--4% в год может достигнуть 5--Ь% и более, в ближай-
шее десятилетие в США будет вытесняться ежегодно 3,5 млн. работников, и это вы-
теснение будет происходить в условиях, когда по данным Бюро цензов США, в 'зе
зультате естественного прироста населения количество рабочей силы на рынке труда
будет ежегодно увеличиваться на 800 000—1200 000 человек (1,2—1,6%).
Материалы стенографического отчета свидетельствуют также о том, что автома-
тизация в условиях капитализма ведет к резкому увеличению интенсификации труда.
Труд в автоматизированном производстве требует такого нервного напряжения, что
организм пожилого человека не в состоянии его выдержать. Поэтому непосредствен
ным следствием автоматизации является вытеснение пожилых рабочих. В ряде до
кладов признается, что в настоящее время в США рабочему в возрасте 40—45 лет
почти невозможно найти работу. («Automation and Technological Change» Hearings
beiorc the Subcommittee on Economic Stabilization of the Joint Committee on the Eco-
91

Если машина как всеобщее средство труда облегчает труд, то как
материальная форма существования капитала она становится могу-
щественным средством увеличения его интенсивности, она превращает
рабочего в свой собственный придаток, до предела изматывая его фи-
зические и духовные силы.
Категория интенсивнссти труда имеет весьма важное значение в ло-
гическом исследовании капитала. «При анализе абсолютной прибавоч-
ной стоимости, пишет Маркс^ — речь шла прежде всего об экстен-
сивной величине труда, степень же его интенсивности предполагалась
как величина данная. Теперь мы должны рассмотреть превращение
экстенсивной величины в интенсивную, в выражение степени»**\
Категории экстенсивного и интенсивного количества впервые появ-
ляются в ходе анализа простого и сложного труда. Устанавливая об-
щий принцип сведения сложного труда к простому среднему труду,
Маркс рассматривает сложный труд как возведенный в степень про-
стой средний труд; степень же, как известно, есть величина интенсив-
ная. Сам акт сведения сложного труда к простому свидетельствует о
противоречивой природе экстенсивного и интенсивного, доходящей до
тождества противоположностей.
С введением в исследование понятия интенсивности труда катего-
рии экстенсивного и интенсивного вновь воспроизводятся. Маркс об-
разно определяет процесс увеличения интенсификации труда как кон-
денсирование труда. Под интенсивностью труда понимается количество
труда, затрачиваемого в единицу вре.мени. она является показателем
напряжения рабочей силы. Интенсивная и экстенсивная величины
представляют собой величины взаимоисключающие, каждая из них мо-
жет быть выражена через свою противоположность или иначе, сведена к
ней. Само рабочее время теперь рассматривается не только экстенси!!^
но, как величина протяженная, но и интенсивно как степень его уплот-
нения. Но для измерения стоимости товара рабочим времене.м как про-
дукта труда более высокой интенсивности большая- масса труда, сжа-
тая в пределы данного периода времени учитывается как экстенсивная
величина, т. е. как большее количество труда. Это сведение осущест-
вляется с полным соблюдением требований математики, которая учит,
что любая интенсивная величина может быть сведена к экстенсивной
как ее степень, в соответствии с этим интенсивный труд, выражающий-
ся в определенно.м количестве рабочего времени более высокой степени
его уплотнения, приравнивается к экстенсивному труду большей про-
должительности. «Более интенсивный национальный рабочий день, —
пишет Маркс, считается равным менее интенсивному -f-^>"*.
Уже само ограничение величины рабочего дня определенными пре-
делами, к чему капитал принуждается борьбой рабочего класса, соз-
дает субъективные условия для интенсификации труда, ибо рабочий
получает возможность расходовать больше силы в течение данного вре-
мени. Здесь действует, по словам Маркса, са.моочевидный закон, по ко-
торому дееспособность рабочей силы обратно пропорциональна времени
ее деятельности. В машине капитал обретает объективное средство уве-
личения интенсивности труда, что достигается увеличением скорости
машин и увеличением арены труда рабочего в результате увеличения
количества машин, находящихся под его контролем.
nomic Report. Conß^ress of the united States, Eighty, Fourth Congress. First Session.
October 14—28. 1955. Government Printing Office. Washington, 1955, p.p. 159. 274).
'** K. Маркс. Капита.7. Т. I, стр. 415.
^*^ Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII), стр. 247.
92

«Таким образом, тот характер самостоятельности и отчужденно-
сти, — пишет Маркс, — который капиталистический способ производ-
ства вообще придает условия.м труда и продукту труда по отношению
к рабочему, с появлением машин развивается в полную противополож-
ность между рабочим, с одной стороны, условиями труда и продукта-
ми труда, — с другой... Средство труда убивает рабочего»***.
Таким образом, антагонистическое отношение между трудом и ка-
питалом, как выражение сущности капитализма принимает форму про-
тивоположности между субъективными и объективными условиями
производства.
В результате столь значительных язменений в отношении между
субъективными и объективными факторами производства существен-
ным из.менения.м подвергается целесообразная деятельность или при-
рода труда. Эти изменения Маркс определяет как «отчуждение тру-
да». При анализе труда как практическом отношении между субъектом
и объектом вообще указывалось, что опредмечивание, объективирова-
ние есть не только овеществление человеком своих сущностных сил, но
и овладение предметом, т. е. объективное и субъективное обогащение
человеческой сущности, в этом следует видеть величие труда и его ра-
дость для производителя. В условиях эксплуататорского строя вооб-
ще и в условиях капитализма в особенности это отношение существен-
но изменяется, здесь со всей силой проявляется отрицательная сторо-
на труда, и труд для наемного рабочего превращается в проклятие.
Маркс критикует Гегеля за то, что в философском понимании труда
как самоотчуждения и его снятия Гегель видит лишь положительную,
но не отрицательную сторону труда.
«В качестве полагаемой и подлежащей снятию сущности отчужде-
ния здесь выступает не то, что человеческая сущность опредмечи-
вается бесчеловечным образо.м в противоположность самой
себе, а то. что она опред.мечивается в отличие от абстрактно-
го мышления и в противоположность к нему»'*'.
Мысль Маркса о сущности отчуждения как опредмечивании
человеческой сущности бесчеловечным образом является от-
правной для понимания отрицательной стороны труда, ибо через эту
мысль в философское понимание отчуждения вносится принципиально
новое конкретное социальное и экономическое содержание, кото-
рое более обстоятельно анализируется Марксом в категории «отчужде-
ния труда».
Было бы, конечно, неверно считать, что в гегелевском понимании
Кс'легории отчуждения совершенно не затрагивается специфиче-
ская общественная форма процесса труда. Само понимание категории
отчуждения как самопорождения человека, как представляющейся фи-
лософскому мышлению формы возникновения и развития
предметности, содержит в качестве рационального момента, хотя
и в мистифицированном виде, эту форму не только в ее всеобщности,
но и в ее специфичности, т. е. в известной мере содержит и понимание
специфической социальной фор.мы процесса труда как процесса объек-
тивирования, опредмечивания человеческих сущностных сил.
Маркс указывает, что «Фено.менология» есть скрытая, еще неясна.ч
для самой себя и имеющая .мистический вид критика; но поскольку она
фиксирует отчуждение человека, —хотя человек выступает в ней
14«
К. Маркс. Капитал. Т. I. стр. 437.
*• К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 626.
93

только в виде духа, — постольку в ней заложены в скрытом виде в с э
элементы критики, подготовленные и разработанные часто
уже в форме, высоко поднимающейся над гегелевской точкой зре-
ния»'*®. Сюда Маркс относит такие отделы как «несчастное сознание.»,
«честное сознание», борьба «благородного и низменного сознания» и
т. д.. которые «содержат в себе — хотя еще в отчужденной форме —
критические элементы целых областей, таких, как, например, ре-
лигия, государство, гражданская жизнь и т. д.»'^*.
Преодолеть одностороннее понимание труда можно было^ лишь
глубоко исследовав те общественные отношения, которвге складывают-
ся в процессе труда между людьми через их отношение к вещам как
средствам труда. В какой мере Гегель подходит к этому пониманию,
свидетельствует один из разделов «Феноменологии духа», называемый
«са\;остоятельность и несамостоятельность самосознания; господство и
рабство». Гегель определяет здесь отношение господина к рабу через
власть первого над бытием. При это.м отношение господина к вещи
опосредствовано через раба, вынужденного обрабатывать данную вещь.
В силу этого именно для трудящегося предмет выступает своей само-
стоятельной стороной, тогда как для господина, поставившего между
собой и вещью работника, это отношение представляет собой отноше-
ние полной зависимости от работника. Эта отрицательная сторона от-
ношения для господина выступает в то же время как положительная
сторона труда для раба, на который Гегель н сосредоточивает свое
внимание; «работающее сознание. — пишет Гегель, — приходит, сле-
довательно, этим путем к созерцанию самостоятельного бытия как се-
бя с а м о г о»'^.
Дальше Гегель не идет, между тем это лишь одкс: сторона отноше-
ния. Исходный тезис Гегеля о том, что бытие находится во власти го-
сподина, и поэтому хотя продукт и представляет собой опредмеченную
сущность работника, но овеществленная она уже принадлежит госпо-
дину и поэтому через опредмечивание своих сущностных сил трудя-
щийся лишь увеличивает власть предмета, а через последний и власть
господина над собой — этот тезис в указанном выше смысле ме полу-
чает развития.
Таким образо.м, Гегель не понял отрицательной стороны труда, по-
тому, что ее понимание предполагает понимание сущности капитала,
отношения капиталистической эксплуатации, отношения господства ка-
питала и наемного рабства труда.
Логически это отношение представляет собой отчуждение труда, и
поэтому если его выяснение выступает, с одной стороны, как философ-
ская предпосылка понимания капитала, то, с другой стороны, исследо-
вание сущности этого отчуждения предполагает понимание сущности
капитала, ибо отчужденный труд есть его результат.
Проблема труда есть одна из центральных проблем политической
экономии, и философское освещение этой проблемы с диалектико-ма-
териалистических позиций в «Экономическо-философских рукописях
1844 года» дает методологический подход к экономическому исследо-
ванию.
Особенность капиталистического процесса труда состоит в том, что
предмет, производимый трудом, не принадлежит производителю, по-
'*■ К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведении, стр. 626.
'*' Там же, стр. 626—627.
'^ Гегель. Соч.. т. IV. стр. 105.
94

следний относится к продукту своего труда как к чужому. В результа-
те этого отчуждения труда, опредмечивание его, претворение в дейст-
вительность выступает как «утрата предмета и закабаление
предметом»; поскольку предмет принадлежит капиталисту, то чем боль-
ше рабочий производит, чем более широко и всесторонне овещест-
вляет он свои силы, тем более он беднеет, ибо объективированные oiih
принадлежат уже не ему, а капиталисту. Рабочий, его внутрений мир
становится тем беднее, чем могущественнее становится производимый
им предметный мир. «Рабочий, — пишет Маркс, — вкладывает в пред-
мет свою жизнь» но отнын£ этя жизнь принадлежит уже не ему, а
предмету. Таким образом, чем больше эта его деятельность, тем 5ес-
предметнее рабочий»'^'. Этот процесс Маркс рассматривает как само-
отчуждение рабочего в его продукте, рабочий становится рабом
овеществленного им труда, приобретающего внешнее предметное су-
ществование. Самоотчуждение рабочего вего-продукте является резуль-
татом самоотчуждения труда в самом акте производства. Поскольку
труд рабочего принадлежит не ему, а капиталисту, то следовательно,
труд для рабочего выступает не как его самоутверждение, а как его
самоотрнцание, поэтому самоотчуждение труда есть не только отноше-
ние рабочего к предмету своего труда как чуждому, господствующему
над ним, но и отношение к его собственной деятельности как к страда-
нию, как к чему-то чуждому. Такое отношение рабочего к своей дея-
тельности и продукту своего труда есть извращение самой природы
человеческой жизнедеятельности. Согласно природе человека, как со-
знательного существа, его жизнедеятельность является предметом его
воли и сознания. Отчужденный труд лишает жизнедеятельность рабо-
чего его родовой сущности как свободной сознательной деятельности и.
превращает ее лишь в средство для поддержания существования ра-
бочего. Именно поэтому отчужденный труд означает духовное и физи-
ческое вырождение для непосредственного производителя.
«Отчуждение труда», разумеется, не исчерпывает всех аспектов
сложной философско-экономической категории oтчyждeния^^^ охваты-
вающего не только экономические отношения («экономическое отчуж-
дение») и проявляющегося в товарном фетишизме и фетишизме капи-
тала вообще, но и сферу политической надстройки» государства как от-
чужденной и господствующей над угнетенным тру^щимся силой и, на-
конец, духовное отчуждение, когда все интеллектуальные силы челове-
ка и прежде всего наука, это духовная потенция поизводства, отделя-
ются от непосредственного производителя и в этой отчужденной форме
противостоят ему. Одним из видов духовного отчуждения является
религия, сущность которой, как это было ясно уже Фейербаху, являет-
ся отчужденной человеческой сущностью, Маркс указывает на произ-
водный характер этого вида отчуждения; факт «религиозного самоот-
чуждения», и, следовательно, своеобразного удвоения мира на мир
^1^ К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведении, стр. 561.
'^^ В марксистской литературе проблема «отчуждения^ анализируется в следую-
щих работах:
Г" о ж е Г а род и. Л\арксистскии гуманизм. Перевод с французского. М.. 1959.
Р. Га роди. Борьба за коммунизм — путь к преодолению «отчуждения» чело-
века. «Проблемы мира и социализма», 1960, Л^ lü.
Г. К. Г V м н и ц к и и. Роль экономических исследований Маркса в возникновении
диалектического материализма. «Тр. Омского с.-х. института им. С. М. Кирова»,
т. Х\ХП1, 0:лск. 195«;
iv м*^" ^зжитнов. У истоков революционного переворота в философии.
^^. Маркс, «Экономическо-философские рукописи 1844 года»). 1959.
95

земной, действительный и воображаемый, т. е. «то обстояте^льство, что
земная основа отделяет себя от самой себя и переносит себя в облака как
некое самостоятельное царство, может быть объяснено талько само-
разорванностью и самопротиворечивостью этой земной основы* ^
«Религиозное отчуждение как таковое происходит лишь в сфере
сознания, в сфере внутреннего мира человека, но экономическое от-
чуждение есть отчуждение действительной жизни, — его
упразднение поэтому охватывает обе стороны»^^.
Сложность понятия отчуждения создает широкие возможности для
философских спекуляций. Современные буржуазные и ревизионистские
критики марксизма пытаются использовать это понятие для борьбы с
теорией Маркса. Так, французский иезуит Биго в своей книге «Марк-
сизм и гуманизм», приписав Марксу в известной мере фейербахиан-
скую трактовку отчуждения, утверждает, что «Капитал» Маркса не яв-
ляется научным экономическим произведением, что это якобы «метафи-
3HKa»^^S применение некоей абстрактной философской теории отчуж-
дения с лежащей в ее основе идеей «трансцендентности», так как «че-
ловек» для Маркса якобы есть некая «абсолютная категория». По-
скольку философская концепция отчуждения содержит в себе «требова-
ние» снятия отчуждения, постольку, по мнению Биго, политическая
экономия Маркса есть не что иное, как «этика», теоретические положе-
ния которой якобы не отражают экономических законов, а относятся
к сфере долженствования, т. е. к моральной сфере.
Философские инсинуации Биго испаряются, как туман под лучами
солнца, от одного соприкосновения с действительными взглядами ве-
ликого мыслителя.
Отчуждение в понимании Маркса — это не некий абстрактный ме-
тафизический постулат, а конкретный социально-экономический факт,
отчуждение — это прежде всего положение, в котором находится че-
ловек в обществе, где господствуют отношения частной собственности
на средства производства. Частная собственность есть основа и источ-
ник всех видов отчуждения. Отчуждение в сфере материального про-
изводства, в сфере экономических отношений, т. е. то, что Маркс опре-
деляет как «отчуждение труда», обусловливает все остальные его фор-
мы. Именно при капитализме, этой наиболее развитой форме произвол
С1 венных отношений, основанных на частной собственности на средст-
ва производства, отчуждение достигает максимального развития, опре-
деляя положение наемных рабов капитала во всех сферах обществен-
ной жизни.
В понятии «отчуждение труда» Маркс отражает глубокие заложен-
ные в самом процессе капиталистического труда противоречия этого
отчужденного мира, вскрывает путь их движения, показывая тем са-
мым неизбежность и закономерность их революционного разрешения'"^.
^^ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3. стр. 2.
*^ К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Из ранних произведений, стр-. 589.
'^ Bego. Marxisme et Humanisme, pp. 23, 34. 36, 142, 151.
^^* Грубейшей фальсификацией взглядов Маркса являются утверждения совре-
менных буржуазных «критиков» марксиз.ма. таких как Герберт Маркузе, о том, что
якобы, по Марксу, целью коммунизма является «уничтожение труда».' Автор находит
«противоречия» между этим положением Маркса и утверждением «советского марк-
сизма» о коммунистическом обществе, где все должны трудиться. (Herbert Мгг-
cuse «Soviet Alarxism. А Critical Analysis». New Jork. 1958. p. 183).
При этом он с видом теоретического превосходства заявляет, что «советскими
марксистами» забыто положение Маркса об >«:отчуждении труда». (Ibidem, pp. 23-?.
96

Проблема «отчуждения труда» является абстрактным философским
выражением того содержания, которое получило дальнейшее развитие
и конкретизацию в так называемом всеобщем законе капиталистиче-
ского накопления. В форме антагонистического отношения между про-
изводителем и средствами производства как средствами его эксплуа-
тации в этом законе выражена антагонистическая сущность капитала
как общественного отношения.
Маркс указывает, что при капитализме все средства для развития
производства превращаются в средства подчинения и эксплуатации
производителя, они уродуют рабочего, превращая его в придаток ма-
шины, увеличивают тяжесть труда, отнимают ^го содержание, извра-
щают условия, при которых он работает, и отчуждают от рабочего ду-
ховные силы процесса труда в той мере, в какой «наука входит в про-
цесс труда как самостоятельная сила». Всеобщий закон капиталисти-
ческого накопления, пишет Маркс, «обусловливает накопление нище-
ты, соответственное накоплению капитала. Следовательно, накопление
богатства на одном полюсе есть в то же время накопление нищеты,
муки труда, рабства, невежества, одичания и моральной деградации
на противоположном палюсе, т. е. на стороне класса, который произво-
дит свой собственный продукт как капитал»*".
Итак, отношение между трудом и капиталом, выступая историче-
ски и логически первоначально как формальное отношение между
деньгами как капиталом и рабочей силой как товаром, т. е. как отно-
шение купли и продажи, превращается в отношение между произво-
дителем и средствами производства или в отношении между субъек-
тивными и объективными факторами процесса капиталистического про-
изводства, как отношение капиталистической эксплуатации. Так дан-
ное отношение развивается в величайший антагониз.м между трудом и
капиталом, исследование которого есть исследование сущности капита-
лизма, источника и движущей силы его развития.
Данная противоположность, противоположность нищеты, бедности,
с одной стороны, и богатства — с другой, проявляется как жесточай-
ший классовый антагонизм между пралетариатом и буржуазией, его
сущность обнаруживается лишь в рамках этой противоположности «как
движение ее обеих сторон»,'^, т. е. данный антагонизм может
быть понят не как нечто статичное, а лишь в процессе его развития
через выяснение диалектики его действительного движения, ибо имен-
но в природе этих противоположностей заключается предпосылка су-
ществования антагонизма как целого и неизбежность его разрешения.
Незадачливый критик, истолковывая взгляды Маркса в духе антропологизма и
абстрактного гуманизма и пытаясь при этом опереться на положение Маркса об «от-
чужлснии труда», не желает понять, что употребляя выражение «уничтожение тру-
да», Ö некоторых ранних работах, в частности в «Немецкой идеологии», Маркс, как
это явствует из всех его взглядов, имел в виду необходимость уничтожения той со-
циальной формы, при которой само опредмечивание, овеществление сущностных сил
человека, осуществляющееся в процессе труда, совершается «бесчеловечным
образом», т. е. в форме отчуждения.
Таким образом. Маркс выдвигает требование уничтожения не труда вообще, а
отчуждения труда, уничтожения бесчеловечной формы труда в условиях эксплуата-
торского общества, уничтожения самой системы капиталистической эксплуатации, си-
стемы господства капитала и наемного рабства труда. Лишь с ликвидацией частной
собственности на средства производства исчезает «отчуждение труда», а вместе с ни л
и фетишизм производственных отношений.
'^' К. Маркс. Капитал. Т. I, стр. 651.
'^* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2. стр. 38,
97

Анализируя эту противоположность, Маркс (еще в «Святом семей-
стве») выдвинул важное в методологическом отношении положение о
положительной и отрицательной сторонах антагонизма. Положительное,
определенное ближайшим образом, — это нечто устойчивое, утвер-
ждающееся, и в этом смысле Маркс называет положительное кон-
сервативной стороной противоречия, ибо от нее исходит действие,
направленное на сохранение антагонизма. Отрицательная сторона про-
тиворечия — это, по определению Маркса, — «его беспокойство внутри
него самого», это сторона р^зр^тшггсльнал, от нее исходит действие,
направленное на упразднение, уничтожение, на разрешение данного
антагонизма. Именно противоположность между пролетариатом и бур-
жуазией является такой противоположностью, взаимообусловливаю-
щие и взаимоисключающие стороны которой занимают в ней совер-
шенно различное положение.
Буржуазия, являясь положительной стороной антагонизма,
представляет собой консервативную сторону, она стремится сохранить
свое собственное существе ванне и поэтому заинтересована в сохране-
нии своей противоположности, т. е. пролегариата как класса, за счет
которого она живет. Пролетариат, напротив, представляет собой
отрицательную или разрушительную сторону антагонизма,
он выражает собой внутреннее возмущение, вызванное противоречием
между его человеческой природой и нечеловеческими условия.ми его
жизни. Уже из самого его положения в рамках этой противоположности
вытекает его цель и его историческая миссия. Исследование процесса
капиталистического производства и выяснение природы прибавочной
стоимости позволило Марксу не только вскрыть источник этого анта-
гонизма и показать данное отношение как отношение капиталистиче-
ской эксплуатации и дать, тем самым, качественное выражение сущно-
сти капитализма, но также через категорию нормы прибавочной стои-
мости как синтетическую категорию меры, являющуюся сложной функ-
цией трех переменных (величины рабочего дня, производительности и
интенсивности труда) представить антагонистическую сущность капи-
тализма в ее количественном выражении. В величине нормы прибавоч-
ной стоимости как точном выражении степени эксплуатации труда да-
не количественное выражение остроты антагонизма между капиталом
и трудом. Завершающим этапом исследования данной противополож-
ности является исследование процесса капиталистического накопления
и его исторической тенденции. Этот процесс здесь рассматривается по-
ка абстрактно как момент процесса производства. Исследование нако-
пления позволяет проанализировать процесс воспроизводства данного
противоречия и закономерность и неизбежность его революционного
разрешения. Как известно, отделение объективных условий труда .^т
непосредственного производителя было основой и и с х о д н ы м пун к.
том капиталистического производства, в результате непрерывности про.
цесса капиталистического производства оносновп ненова воспроизводит-
ся и увековечивается как результат капиталистического производст-
ва. Труд рабочего, отчужденный от него, присвоенный капиталом и вклю-
ченный в его состав до вступления в процесс производства, в ходе
производства овеществляется в чужом продукте. Сам же рабочий вы-
ходит из этого процесса, как источник богатства, лишенный всякой
возможности им пользоваться. Капитал и труд как противоположности,
исключающие друг друга, в то же время воспроизводят друг друга,
воспроизводят себя как свое другое. Маркс указывает, что объектив-
ное богатство или капитал как чуждая рабочему господствующая над
98

ним и эксплуатирующая его сила с такой же необходимостью произво-
дится рабочим, с какой капиталист, владея средствами производства
и опосредствуя отношение рабочего к этим последним, производит
субъективный источник богатства рабочую силу, т. е. рабочего в каче-
стве наемного рабочего, это увековечение рабочего Маркс называет
conditio sine qua поп (непременным условием) капиталистического про-
изводства. Следовательно, процесс капиталистического воспроизводства
есть процесс воспроизводства капиталистических производственных от-
ношений, воспроизводства антагонизма между трудом и капиталом^ в
форме которого прокладывает себе дорогу т. н. всеобщий закон капи-
талистического накопления. Этот закон, вскрывающий антагонистиче-
ский характер капиталистического производства, по существу был'
сформулирован еще в «Нищете философии».
«С каждым днем становится яснее, — пишет Маркс, — что отноше-
ния производства, в которых движется буржуазия, носят не целостный,
простой, а двойственный характер; что в той самой мере, как произво-
дится богатство, производится и нищета; что в той самой мере, как со-
вершается развитие производительных сил, развивается и сила угнетения;
что эти отношения производят буржуазное богатство, т. е. богатство
буржуазного класса, лишь таким способом, что они постоянно уничто-
жают богатство отдельных членов этого класса и создают все возра-
стающий пpoлeтapиaт»'^^.
Неизбежность peвoлюц^юннoгo разрешения этого антагонизма в jro
историческом развитии, антагонизма, в диалектике которого находит
обоснование и выражение всемирно-историческая роль пролетариата,
Маркс с исключительной силой формулирует в следующих словах:
«В наше время все как бы чревато своей противоположностью. Мы
видим, что машины, обладающие чудесной силой сокращать и делать
плодотворнее человеческий труд, приносят людям голод и изнурение.
Новые, до сих пор неизвестные источники богатства благодаря каким-
то странным, непонятным чарам превращаются в источники нищеты.
Победы техники как бы куплены ценой моральной деградации. Кажет-
ся, что, по мере того как человечество подчиняет себе природу, чело-
век становится рабом других людей либо же рабом своей собствен-
ной подлости. Даже чистый свет науки не может, по-видимому, сиять
иначе, как только на мрачном фоне невежества. Все наши открытия и
весь наш прогресс как бы приводят к то.му, что материальные силы на-
деляются интеллектуальной жизнью, а человеческая жизнь, лишенн.чя
своей интеллектуальной стороны, низводится до степени простой мате-
риальной силы. Этот антагонизм между современной промышленностью
и наукой, с одной стороны, современной нищетой и упадком — с дру-
гой, этот антагонизм мелчду производительными силами и обществен-
ными отношениями нашей эпохи есть осязаемый, неизбежный и неоспо-
римый факт... Мы, со своей стороны, не заблуждаемся относительно
природы того хитроумного духа, который постоянно проявляется зо
всех этих противоречиях. Мы знаем, что новые силы общества, для то-
го, чтобы действовать надлежащим образом, нуждаются лишь в одном:
ими должны овладеть новые люди, и эти новые люди — рабочие»'^
Рабочие могут и должны овладеть этими новыми силами с помощью
«социальной революции, порождаемой этой промышленностью, — ре-
во;:юции, которая означаег освобождение их собственного класса во
'^* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.. т. V. стр. 375.
*" К. Маркс и Ф. Энгельс Соч.. т. 12. стр. 4.
99

всем мире и которая имеет столь же всеобщий характер, как господст-
во капитала и рабство наемного труда»'".
Маркс доказал, что капитализм сам создает условия и материаль-
ные средства для своего уничтожения. Вместе с экспроприацией от-
дельных мелких собственников, с централизацией и концентрацией ка-
питала, происходит дальнейшее обобществление труда. Заложенное
еще в товаре противоречие между частным и общественным трудом в
условиях капитализма на базе все более обостряющейся нротивопо-
ложности между трудом и капиталом, развиваясь, превр'агцается в не-
примиримое противоречие между общественным характером производ-
ства и частнокапиталистической формой присвоения. С ростом нищеты,
угнетения и эксплуатации растет возмущение рабочего класса, объеди-
няющегося и организующегося самим ходом капиталистического про
изводства. Наличие материальных условий и пролетариата как рево-
люционного класса, способного сломить сопротивление буржуазии, де-
лает социалистическую революцию объективной необходимостью.
«Монополия капитала, — пишет Маркс, — становится оковами того
способа производства, который вырос при ней и под ней. Централиза-
ция средств производства и обобществление труда достигают такого
пункта, когда они становятся несовместимыми с их капиталистиче-
ской оболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной
собственности. Экспроприаторов экспроприируют»'*'.
Таким образом, Маркс доказал, что отрицание капиталистиче-
ского способа производства, или экспроприация экспроприаторов как
отрицание отрицания, осуществляется «с необходимостью естественно
исторического процесса» в результате действия внутренних законов ка-
питализма; следовательно, причины неизбежной гибели капитализма
заложены в самой его сущности.
'** К. Маркс и Ф. Энгельс Соч., т. 12, стр. 4.
*** К. Маркс. Капитал. Т. I, стр. 766.
100

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ КОНКРЕТНОГО ЦЕЛОГО
§ 1. СУЩНОСТЬ КАПИТАЛА И ФОРМА ЕЕ ДВИЖЕНИЯ
В первом томе Маркс исследует капитал как специфическое об-
щественное отношение в сфере производства, т. е. исследует капитал
в его сущности именно такой подход позволяет вскрыть тайну приба-
вочной стоимости, показать процесс ее возникнсвения. Исследование
прибавочной стоимости в ее чистом виде отличает метод Маркса от ме-
тода классиков буржуазной политической экономии. Последние сразу
непосредственно берутся за исследование конкретных форм прибавоч-
ной стоимости, прибыли и ренты. Маркс же, руководствуясь методом
восхождения от абстрактного к конкретному, подходит к капиталу как
общественному отношению сначала абстрактно, по его собственному
определению, как к капиталу вообще; такой подход позволяет понять
капитал в его сущности.
Капитал как общественное отношение потому есть сущность капи-
тализма, что именно в нем, в отношении между трудом и капиталом
раскрывается антагонистическая природа капиталистического произ-
водства, концентрированным выражением этого отношения и являет-
ся категория прибавочной стоимости. Те особые формы, которые прини-
мает капитал в его сущности, в первОхМ томе только намечены в наи-
более абстрактном виде в формуле кругооборота Л—Г—Л^ Между
первой фазой кругооборота, покупкой рабочей силы и завершающей
фазой, продажей произведенного товара имеет место определяющая
фаза, фаза капиталистического производства, которая и составляет
предмет исследования первого тома. Во втором томе исследуется про-
цесс обращения капитала, и, следовательно, ближайшим предметом
исследования, по определению Маркса, здесь являются именно «те раз-
личные формы, в которые на различных своих стадиях облачается
капитал и которые он то принимает, то сбрасывает при повторении
кругооборота»^^. Эти формы исследуются в чистом виде, т. е. Маркс
отвлекается от всех моментов, которые «не имеют ничего общего с из-
менением и образование.м формы как таковыми^^^.
С позиций метода диалектической логики исследование кругообо-
рота и оборота капитала есть исследование сущности и формы ее про-
явления. «Форма существенна. Сущность формирована. Так или ина-
че в зависимости и от сушности.*^^. Смысл этого лаконичного ленин-
ского положения раскрывается в процессе экономического исследования.
'" К. Маркс Капитал. Т. II, Госполитиздат, 1953, стр. 21.
'•* Там же, стр. 21—22.
'•5* В. И. Ленин. Соч.. т. 38, стр. 133.
и. rj. VI с п п п. ч^ич., I. оо, kip.
101

Сущность всегда оформлена, и, рассмотренная в процессе ее
движения, она предполагает i зменение своей формы. В свою очередь
эти различные формы можно понять лишь как существенные формы з
их связи с сущностью в процессе ее изменения и развития. Сама сущ-
ность, взятая в таком понимании, конкретизируется как содержание
процесса кругооборота, и вся проблема логически принимает вид диа-
лектики содержания и формы. Справедливость этого положения обна-
руживается уже при анализе первой стадий кругооборота Д—Т, пред-
ставляющей собой превращение денег в товар со сторонь^ покупателя
и в то же время превращение товара в деньги со стороны продавца.
Взятый абстрактно со стороны его формы этот акт есть простой акт
товарного обра имения. Однако не эта всеобщая определенность его
формы, а его вещественное содержание, т. е. особый характер потреб-
ления тех товаров, которые меняются своим местом с деньгами, делает
этот акт общего товарного обращения одним из функционально опреде-
ленных отделов в кругообороте индивидуального капитала. Деньгам
противостоят здесь в качестве товаров вещные и личные, объективные
и субъективные факторы производства, т. е. средства производства» с
одной стороны, и рабочая сила, с другой. В этом отношении к деньгам
возникает и проявляется то общественное отношение между средствз-
ми производства, как капиталом, и рабочей силой, как товаром, кото-
рое и составляет содержание капиталистического производства. Поэто-
му стадию кругооборота Д—Т необходимо рассматривать не в ее ви-
димости простого отношения равноправных и свободных товаровла-
дельцев, а, по определению Маркса, как «вводное отношение», как
«опосредствующую форму» «существенную» форму капита-
листического отношения. «Следовательно, ошибаются: как те, которые
рассматривают наемный труд, продажу труда капиталу и тем самы.м
форму наемного труда как внешнюю по отношению к капита-
листическому производству; она есть существенная и постоянно
вновь воспроизводимая самим капиталистическим отношением форма
опосредствования последнего; так и те, которые в этом поверхностном
отношении, в этой существенной формальности, видимо-
сти капиталистического отношения находят самую его сущность
и утверждают поэтому, что они характеризуют это отношение, когда
они подчиняют рабочих и капиталистов всеобщему взаимоотношению
товаровладельцев и тем самым апологизируют это отношение,
стирая его differentia specifica (специфическое отличие) »'•*. Существен-
ная форма есть форма выражения существования самой сущности.
Однако это еще лишь форма, которую нельзя отождествлять с сущ-
ностью. В существенной форме дано лишь самое абстрактное выраже-
ние сущности, и именно потому, что это выражение абстрактно, фор-
мально, оно еще не есть сущность в собственном смысле.
В отношении Л—Т владелец денег и товаровладелец хотя и проти-
востоят друг другу как покупатель и продавец, но здесь имеет место
купля и продажа особого рода, покупатель противостоит продавцу как
владелец средств производства, продавец же является собственником
лишь рабочей силы. Эта рабочая сила, противостоящая капиталу как
чужая собственность, должна перейти в распоряжение капиталиста,
владельца, средств производства, должна быть включена в его капи-
тал, чтобы последний мог функционировать в качестве производитгль-
'*• Архив Маркса и Энгельса, т. II(VII;, стр. J75.
102

ного капитала. С другой стороны, рабочая сила должна соединяться
со средствами производства, которые являются предметным условием
ее производительной затраты и противостоят рабочему как чужая соб-.
ственность. Отсюда Маркс делает весьма важный для логики вывод о
том, что в тот момент, когда в акте Л—^с капиталист и наемный ра-
бочий противостоят друг другу, уже дано классовое отношение между
ними, а это значит, что акт Л — Рг выступает как функция капитала,
»1 леиьги являются не просто средством платежа за полезную челове-
ческчю деятельноеть, а представляют собой форму существования ка-
питала, т. е. кап^ггал как общественное отношение в качестве сущности
определяет все функциональные фор.мы его движения.
«Капиталистическое отношение, — пишет Маркс, — проявляется о
процессе производства лишь потому, что оно уже существует само :io
себе в акте обращения, в различии тех основных экономических усло-
вий, при которых противостоят друг другу продавец и покупатель, в их
классовом отношении. Это отношение вытекает не из природы денег;
напрртив, лишь существование этого отношения может превратить про-
стую функцию денег в функцию кaпитaлa2>**^
Поэтому Маркс указывает, что специфическое содержание функции
денег в качестве функции капитала нельзя выводить непосредственно
из природы денег; методологически это означает, что хотя более кон-
кретная категория и содержит в себе абстрактную категорию, но было
бы неправильно непосредственно выводить ее из абстрактной катего-
рии, минуя те опосредствующие звенья, которые выступают как усло-
вия, делающие ее данной специфической конкретностью. Чтобы капи-
тал мог принять денежную форму и акт J—Я^, мог сделаться все-
общи.м общественным актом, средства производства уже должны про-
тивостоять рабочему в качестве капитала, а непосредственный про-
изводитель должен противостоять капиталу в качестве наемного ра-
бочего. Это отношение воспроизводит капиталистическое производство,
и поэтому денежная форма капитала и денежная фор.ма его кругообо-
рота предполагают капитал в форме производительного капитала.
В итоге первой стадии капиталистическая стоимость, воспроизведен-
ная в средствах производства и рабочей силе, т. е. в объективных и
субъективных условиях производства, может продолжать движение
лишь в процессе, когда эти факторы потребляются производительно,
так совершается превращение денежного капитала в производитель-
ный. Поскольку процесс производства с точки зрения диалектической
логики уже подвергался исследованию, то здесь необходимо сосредо-
точить внимание на соотношении формы производительного капитала
и его функции как содержания этой формы.
Известно, что способ и характер соединения производителя со сред-
ствами производства различает отдельные эконо.мические эпохи об-
щественного строя. Специфический характер производительной формы
капитала определяется тем, как соединяются вещные и личные условия
процесса производства или средства производства и рабочая сила.
Реальный процесс, в который вступают соединенные факторы произ-
водства, становится функцией производительного капитала. Уже нс-
с-тедование первой стадии кругооборота показывает, что форма, кото-
рую принимает промышленный капитал, неразрывно связана с процес-
сом изменения его содержания, последнее находит выражение в изме-
нении функций капитала на различных стадиях кругооборота. Диалек-
'•' К. Маркс. Капитал. Т. II, стр. 27—28.
103

тика формы и содержания получает конкретное выражение как диа-
лектика формы и функции. Сущность капитала» рассмотренная в кру-
гообороте в процессе движения в совокупности изменяющихся функ-
ций, конкретизируется как содержание капитала в зависимости от из-
менения определенной формы.
«Лишь выполнив функцию, — пишет Маркс, — соответствующую
той форме, в которой он (т. с. промышленный капитал — В. Т.) нахо-
дится в данное время* оп ттрттобретает форму, в которой можот всту-
пить в новую фазу превращения»'**.
Для логического исследования нет необходимости рассматривать
подробно все три формы промышленного капитал? и соответственно
три формы его кругооборота. Для логики принципиальное значение
имеет соотношение формы и функции, поэтому на этом вопросе необ-
ходимо остановиться. Процесс обращения капитала включает две ста-
дии или фазы Л—Т Т—Д\ прерываемые стадией производст-
ва. Денежный и товарный капитал есть, следовательно, две формы
промышленного капитала в процессе обращения. Различие между ними
состоит в том, что они являются различными способами существова-
ния капитала, характеризующиеся различием их специфических функ-
ций; различия в этих последних, как указывает Маркс, не могут быть
чем-либо иным, кроме различий .между функцией денег и функцией го-
вара. Но отсюда никоим образом не следует, что содержание или
функцию денежного капитала .можно свести к содержанию или к функ-
ции денег, точно также как не.тьзя отождествлять товарный капитал
с товаром. Денежный капитал как форма промышленного капитала по-
тому является денежным капиталом, что про.мышленный капита^т на-
ходится в не.м в денежной форме, и, следовательно, функции, которые
он выполняет в этой форме, вытекают из его проявления в форме де-
нег. Капитал в денежной форме должен превратиться в товар в стадии
Д—Т; это превращение или эту функцию он может выполнить лишь
постольку, поскольку он выступает в фор.ме денег, т. е. в форме всеоб-
щего товара. Деньги по отношению к денежному капиталу являются
той абстрактной категорией, которая в денежном капитале как в более
конкретной категории сохраняет свое содержание. Требование метода
восхождения здесь полностью соблюдается. Но не денежная форма оп-
ределяет его функцию, как функцию денежного капитала. Специфиче-
ское содержание функции денег, превращающее эту функцию капи-
тала, определяется специфическим общественным отношением между
производителем, лишенным средств производства и располагающим
лишь рабочей силой, с одной стороны, и владельцем средств произ-
водства, с другой, т. е. это содержание определяется сущностью капи-
тала. Специфическая природа денежного капитала в отличие от денег
вообще, выражающаяся в его функции как движение его содержания,
должна проявляться не в обычном акте превращения денег в товар, а
в превращении денежного капитала в производительный капитал, т. е.
в превращении его в средства производства, с одной стороны, и в ра-
бочую силу, с другой. Это превращение капитал может осуществить
лишь в форме денег.
Таким образом, налицо теснейшая взаимозависимость сущности ка-
питала, его формы и функции при определяющей роли сущности. Кон-
кретизация сущности находит выражение в функции капитала, именно
»68 К. .Маркс. Капитал. Т. П. стр. 48.
104

в последней выражается специфическое сидержани.^ капитала, которое
может проявиться лишь в определенной форме. Это соотношение ха-
рактерно для всех видов промышленного капитала'*\
Столь же важное значение, как денежная форма для денежного ка-
питала, имеет натуральная форма капитальной стоимости для произ-
водительного капитала, который может проявить свое содержание
или свою важнейшую функцию как самовозрастающая стоимость,
лишь находясь в форме соединения объективных и субъективных фак-
торов процесса производства.
В категориях логики дшьтектика формы и функции представляет
собой как бы превращение формы в содержание и наоборот. Лишь
натуральная форма вещественных и личных условий производства хе-
лает возможной функцию (при определяющей роли сущности, конечно),
производительного капитала, и, наоборот, находясь в функции произво-
дительного капитала, промышленный капитал функционирует в форме
соединения объективных и субъективных факторов производства. В
итоге процесса производства капитальная стоимость выступает в фор-
ме продукта капитала или товарного капитала. Здесь обнаруживается
одна из важнейших особенностей метода диалектической логики. То-
вар, выступавший в качестве исходного пункта и условия существо-
вания капитала, выступает теперь как всеобщая необходимая общест-
венная форма продукта и в качестве таковой как результат капита-
листического производства.
Следовательно, логическое доказательство необходимости данной
исходной категории как начала теоретического исследования может
быть дано лишь в самом процессе этого исследования^ в ходе которо-
го обнаруживается, что данная категория потому собственно и есть
начало логического исследования, что она, обладая свойством всеобщ-
ности, выступает как необходимый результат в развитии данного KOrth
кретного; только на этой фазе исследования становится возможным
логически доказать, что она отражает всеобщее, необходимое и, сле-
довательно, существенное отношение данного конкретного. Данный ана-
лиз подтверждает этот вывод. Только на основе глубокого исследова-
ния сущности капитализ.ма, Маркс доказал всеобщий характер товара
как продукта капитала, он доказал его необходимый характер как ре-
зультата капиталистического производства, и в то же время Л\аркс до-
казал, что в товаре выражено существенное отношение капитализма,
что особенно явственно проявилось в том факте, что товар предстал как
товарный капитал, т. е. как всеобщая, необходимая и существенная
форма капитала. Во всем этам выражается диалектическая природа
процесса логического исследования в целом, совершающегося в соот-
ветствии с требованием закона отрицания отрицания и выступающего
как движение спиралевидное, в котором движение вперед означает вме-
сте с тем на определенной фазе как бы возврат к исходной категории.
Эту особенность, в которой логическое исследование соответствует
историческому развитию объективного конкретного, Маркс определил
как круговорот изложения. «Этот круговорот нашего изложения соот-
*•• Диалектика формы и ф>нкции имеет особо важное значение в биологии.
«Вся органическая природа является одним сплошны.м доказательством тождест-
ва или неразрывности формы и содержания. Морфологические и физиологически-
явления, форма и функция обусловливают взаимно друг друга. Дифференцирование
формы (клетки) обусловливает дифференцирование вещества на мускулы, кожу, ко-
сти, эпителий и т. д.. а дифференцирование вещества обустовливает, в свою очередь,
дифференцированную форму» (Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1952. стр. 247).
105

ветствует также и историческому развитию капитала, для ко-
торого обмен товаров, товарная торговля является одним из
условий возникновения, которое однако в сцою очередь образуется на
основе различных ступеней развития производства, которым всем обще
то обстоятельство, что капиталистическое производство на этих ступе-
нях еще совсем не сущестаует или существует только спародически. С
другой стороны, развитой обмен товаров и форма товара как все-
обще необходимая общественная форма продукта сами только ре-
зультат капиталистического способа производ-
ств а»''°.
Исследование товарной формы капитала и его специфической функ-
ции позволяет доказать, что этот круговорот, если его рассматривать
логически, есть не простое повторение исходной категории, а ее теоре-
тическое воспроизведение в условиях более развитой конкретности,
воспроизведение, выступающее как доказательство ее всеобщности,
существенности и необходимости.
Внешне, т. е. по своей потребительной стоимости товар как продукт
капитала или товарный капитал может ничем не отличаться от това-
ра, являющегося исходным элементом капиталистического производст-
ва. Это отличие заложено в его внутренней природе, в природе озг-
ществленного в нем труда и, следовательно, в его стоимости. Если то-
варный капитал не отличается формально от товара вообще, то по со-
держанию и, следовательно, по своей функции он отличается принци-
пиально, ибо по своему содержанию он выражает капиталистическое
отношение, которое существует в природе овеществленного в нем труда,
т. е. в природе его стоимости. Т как продукт капиталистического
производства выражает отношение стоимости, отношение стоимости то-
варного продукта, и стоимости капитала, потребленного при его про-
изводстве и, следовательно, его стоимость равна капитальной стоимо-
сти плюс прибавочная стоимость Т=Т+т Таким образом,
товар как продукт капитала является суммой сгоимости, в которой вы-
ражается капиталистическое отношение; его отличие от товара вообще
чисто внутреннее и выражается не в абсолютной величине его стоимо-
сти, а в относительной величине ее по отношению к той, которой об-
ладал содержащийся в нем производительный капитал до его превра-
щения в товар.
Отсюда и функция товарного капитала, хотя и напоминает функцию
товара по своей форме, но существенно отличается от нее по содержа-
нию. Товарный капитал должен превратиться в денежную фор.му
Т—Л\ это есть функция товарного капитала, но она включает в се-
бя не только обратное превращение в денежную форму первоначально
авансированной стоимости, но и превращение прибавочной стоимости
из ее первоначальной формы в денежную V{T + т)'^Д'(Л-г д).
Таким образом, первоначально авансированная стоимость Л в про-
цессе кругооборота превращается в Л'{Л 4- ö)^ различие здесь как
будто бы чисто количественное, но, указывает Маркс, в ЛЧЛ+а)
скрыто качественное отношение, которое выступает как отношение ча-
стей одной и той же суммы, т. е. как количественное отношение. Про-
тиворечивая природа процесса обращения капитала проявляется во
взаимоотношении товарного и денежного капитала, в том факте, что
превращение в денежную форму как свою противоположность высту-
пает как функция товарного капитала и, наоборот. Если товарный ка-
*'° Архив Маркса и Энгельса, т, II(VII), стр. 181.
106

питал носит на себе следы своего происхождения, а в этом смысле его
форма более рациональна, то денежный капитал как продукт реали-
зации есть иррациональное выражение сущности капитализма, кото-
рая выступает здесь как отношение двух частей одной и той же сум-
мы; в товарном капитале эта же сущность выступает как отношение
двух частей одной и той же стоимости. В этом смысле они составлл-
ют единство, и различия их специфических функций выступают как
различия между функцией денег и функцией товара.
Денежный капитал, несмотря на иррациональность его формы, наи-
более явственно выражает цель и результат капиталистического про-
изводства, функцию всего процесса кругооборота. Это выражение
обусловлено не его специфической формой, т. е. не тем, что он есть
денежная форма капитала, а определяется его сущностью, его со-
держанием, т. е. тем, что он есть кап-итал в денежной форме. Итак,
в процессе движения капитал проходит различные фазы, принимая
различные формы соответственно изменению его функций. Причем
этот процесс подчинен определенной закономерности, которая и вы-
ражается в кругообороте капитала. Капитал последовательно прини-
мает три сменяющие друг друга формы и, совершив определенный
цикл, он как бы возвращается к исходному пункту. Если рассмотреть
кругооборот капитала абстрактно, то обнаруживается, что процесс,
взятый в целом, «изображается как единство процесса производства и
процесса обращения: процесс производства становится посредствую-
щим звеном в процессе обращения и наоборот»^^'. В этом абстрактном
отношении производства и обращения выступает общая закономер-
ность, свойственная развитию всякого способа производства, незави-
симо от его определенной общественной формы. Чтобы понять диалек-
тику производства и обращения, необходимо более детально исследо-
вать сущность обращения и его отношение к производству.
Маркс указывает, что обращение является w^ишь определенн;>1М мо-
ментом обмена или обменом, рассматриваемым в целом. В свою оче-
редь обмен есть посредствующее звено между производством и обу-
словленным им распределением, с одной стороны, и потреблением, с
другой. Но так как потребление само является моментом производст-
ва, то отсюда Маркс делает вывод о том, что и обмен (а обмен в сущ-
ности есть обращение), также заключен в производстве как один из
его моментов. Этот вывод, как мы увидим дальше, имеет особую важ-
ность для диалектической логики, и в частности для понимания логи-
ческой природы кругооборота капитала. Прежде че.м приступ1ггь к ее
выяснению, укажем на некоторые принципиальные положения, выска-
занные Марксом о природе распределения и обмена.
Распределение Маркс рассматривает как продукт производства, как
в отношении его предмета, так и в отношении формы распределения,
т. е. в том смысле, что распределяются всегда лишь результаты произ-
водства и притом в форме, которая определяется самим способом уча-
стия индивида в производстве. Маркс подверг критике различные рас-
пределительные теории именно за игнорирование этой истины. В свою
очередь, Ленин это одно из основных положений марксистской полит-
экономии и исторического материализ.ма положил в основу определе-
ния класса. Распределение прежде всего есть распределение орудий
производства и распределение членов общества по различным родам
деятельности. Распределение продуктов обусловлено именно этим рас-
пределением в процессе производства и соотав^тяет производное отсюда.
171 К- Маркс. Капитал. Т. П. стр. 97.
107

Обмен непосредственно связан с этим первым распределением, ибо
он есть прежде всего обмен деятельностью и способностя.ми и как та-
ковой прямо относится к производств>. Таким образом, делает вывод
Маркс, обмен или непосредственно входит в производство или им оп-
ределяется. «Результат, к которому мы пришли, заключается не в том,
что производство, распределение, обмен и потребление — одно и то
iKe, но что все они образуют собою части целого, различие внутрл
единства. Производство господствует как над самим собой в содер-
жащем противоположности определении производства, та« и над все-
ми другими моментами. С него процесс каждый раз начинается сно-
В этом определении ва.-кно отметить, что для всякого обществен-
ного строя производство является опред^^ляющим фатстором; следозз-
•^ельно, сущность всякого социального строя необходимо искать в про-
изводстве, в способе производства. Производство всегда содержит в
себе противоположность, и, следовательно, эта сущность есть всегда
сущность противоречивая, и движение этих противоположностей есть
главный источник развития данного способа производства. И, наконец,
поскольку с производства каждый раз процесс начинается снова, по-
стольку противоречивое движение этой сущности в ус^ювиях всякого
способа производства совершает определенный кругооборот, форма ко-
торого определяется природой самого производства, т. е. специфичес-
ким характером определенной сущности. Отмечая определяющую роль
производства по отношению к потреблению, распределению и обмену,
Л1аркс указывает также на наличие взаимодействия между всеми
:-»тими моментами.
Специфическая сущность капитализма есть капитал как противоре-
чивое отношение между владельцем денег на одном полюсе и владель-
цем особого товара рабочей силы на другом (Д—Т), Это отношение
выступает в процессе производства капитала, т. е. в фор.ме производи-
тельного капитала, уже не в стоимостной форме, а б вещественной фооме
как отношение между субъектом и объектом, между производителем
и средствами производства, ИхМвнно как таковое оно есть отношение
цели, специфика которого определяется тем, что субъектом цели яв-
ляется не непосредственный производитель, а капиталист, владелец
средств производства, а ^го определяющей целью является самовозра-
стание стоимости или производство прибавочной стоимости. Поэтому,
это отноещние, как было выяснено, является отношением капиталисти-
ческой эксплуатации.
Сущность капитала в ее абстрактном выражении выступает как
противоречивое отношение между деньгами как капиталом и рабочей
силой. После вышеприведенных разъяснений ее можно представить
формулой Л; С/г) — Г(Я^). В результате двойственного характера тру-
да, заключенного в товаре, средства производства и рабочая сила
обладают не только формой вещественности, но и стоимостью. Это про-
тиворечие, заложенное в сущности капитализма, содержит в себе бо-
лее абстрактное противоречивое отношение между потребительной
стоимостью и стоимостью, которая развивается здесь не как отноше-
ние между потребительной стоимостью и стоимостью, не как отноше-
ние между товаром и деньгами, а в процессе движения сущности вы-
ступает как противоречивое отношение между товарным и денежным
капиталом.
'^^ К. М арке. К критике политической экономии. Стр. 147.
108

Каждая сторона противоречия не только взаимосвязана с другой и
содержит ее в себе как свое другое, но и взаимоисключает это другое,
особенностью сущности как единства взаимоисключающих противопо-
ложностей является переход каждой стороны в свое другое, в свою про-
тивоположность, осуществляющийся в процессе движения этой проти-
воположности. Если процесс производства капитала представляет со-
бой противоречие в его синтетическом выражении, то процесс обраще-
ния выражает процесс превращения каждой стороны в свою противо-
положность. Поэтому первую фазу кругооборота (Л—?</>")» пре-
вращение денежного капитала в товарный можно представить как пре-
вращение стоимостной формы капитала в вещественную форму или ло.-
гически переход одной стороны противоречия, одной противополож-
ности в другую, это есть вместе с тем процесс, в котором капиталисти-
ческое отношение, будучи в дене>йном капитале в иррациональной*
форме, приобретает в вещественных элементах производства рацио-
нальное выражение. Экономическая природа этой фазы -— это произ-
водительное распределение капитала. Это отрицание денежной фор-
мы капитала, начавшись первой стадией (Л—T^V), завершается
в сфере производства, которая с точки зрения процесса обращения или
процесса развития противоречия, выражающегося в превращении в
противоположность, выступает как «посредствующее звено» в обраще-
нии Д—Т. . . Т—Л'у превращение товарного капитала в денежный
есть превращение товарной формы капитала в стоимостную денежную
форму, т. е. вторичное превращение в противоположность.
Таким образом, в кругообороте капитала, находит выражение про-
цесс развития противоречия, в котором первое превращение в проти-
воположность выглядит как отрицание, а последующее второе превра-
щение в противоположность — как отрицание отрицания. Следователь-
но началом процесса является превращение денег в вещественные эле-
менты капитала. Этим начинается фаза отрицания. Однако это пока
лишь простое из.мененне формы, которое, пользусь терминологией Ге-
геля, можно определить как абстрактное или формальное отрицание.
Здесь, собственно, еще не видно движения противоречия в его содержа-
нии. Поэтому форма первого отрицания необходимо включает в себя и
производительную форму капитала. Именно в ней содержится источник
движения и совершается отрицание в собственном смысле. Таким от-
рицанием, как уже указывалось, является производство. В процессе
производства осуществляется отрицание природной непосредственно-
сти объекта, его преобразование в соответствии с потребностями чело-
века, т. е. производство есть не голое отрицание, уничтожение, а отри-
цание диалектическое с сохранением положительного, это диалектиче-
ское отрицание постоянно возобновляется, ибо развитие и рост чело-
веческих потребностей требуют их постоянного удовлетворения. В этом
смысле производство есть абсолютное условие и источник человеческой
жизни.
В процессе кругооборота капитала производстве, а, следовательно,
и отрицание в его специфически капиталистической форме выступает
как производство капитала. Капитал, находясь в вещественной форме,
в то же время представляет собой стоимость, которая выступает как
самовозрастающая стоимость, будучи превращена процессом производ-
CTRa в товарную форму, она выходит из этой фазы в форме товара
{Т\^ но уже обогащенная все.м ходом развития, т. е. как внутреннее
содержание процесса, она сохранена в возросшем виде, именно этот
момент является главным в данном акте кругооборота.
109

Здесь проявляется одна из характерных особенностей диалектиче-
ского отрицания, в котором фаза отрицания в снятом виде содержит
предшествующую фазу, т. е. то непосредственное, отрицанием которого
данная фаза является! В качестве именно такого диалектического отри-
цания и выступает процесс производства капитала, где денежая фор-
ма капитала превратилась в товарную, и в этой вещественной форме
средств производства и рабочей силы она находится в противоречивом
соотношении, заключая в себе ту самую стоимостную форму, отрица-
нием которой она является; при этом стоимостная форма или другая
сторона противоречия выступает как движущий стимул или самовоз-
растающая стоимость и, следовательно, цель всего процесса; но буду-
чи ужо моментом, снятым самим актом отрицания, она существует в
форме своей противоположности, т. е. в форме вещественности и выхо-
дит из производства обогащенная прибавочной стоимостью в форме
товара (Г').
Следующая фаза кругооборота, превращение товарного капитала в
денежный {Т—Ж) выступает как отрицание отрицания, как превра-
щение в свою противоположность; это возврат к денежной форме или
ее восстановление. Однако денежный капитал {Л ) в этой фазе есть
не только восстановление исходной формы в расширенном .масштабе,
но и синтез первых двух фаз, ибо в нем, т. е. в денежном капитале
(Л') в иррациональной фсфме или в форме соотношения между дву-
мя частями стоимости содержится это противоречивое капиталистиче-
ское отношение, которое, в рациональной форме выступает во второГ!
или производственной фазе кругооборота. Л есть (Д~гд) и, следо-
вательно, (Т—Ц') есть форма кругооборота, которая может быть
представлена как
\г^ \ö-T
Здесь наглядно представлено, что данная фаза обращения капита-
ла включает в себя и обращение прибавочной стоимости (т-д). По-
сле превращения Т—Д' обращение капитальной стоимости и приба-
вочной стоимости разделяется, и в дальнейшем прибавочная стоимость
принимает участие в обращении и, следовательно, в круговороте капи-
тала лишь в той части, в какой она идет на расширение производства,
остальная же ее часть обращается как доход капиталиста по формуле
(т—д—т)^ т. е. по формуле простого товарного обращения. Следо-
вательно, не только по форме обращения капитал представляет собою,
по словам Маркса, обычную метаморфозу товара, так как Т~Л для
продавца выступает для покупателя как Д—Т и наоборот, но. как мы
видели, фаза товарного обращения (7 -д) непосредственно входит в
Т—Д' и поэтому законы товарного обращения сохраняют здесь свое
значение. Однако сущность кругооборота капитала, по определению
Маркса, нельзя объяснить простой сменой форм денег и товара.
Товарное обращение, как это уже было выяснено, если его выра-
зить в категориях диалектической логики, представляет собой процесс
превращения качества в количество и количество в качество, т. е. про-
цесс количественно качественных изменений. Поэтому, если вышеизло-
женный вывод Маркса о невозможности понять сущность кругооборота
капитала, исходя из простой смены форм денег и товара, выразить ло-
гически, то он означает, что процесс кругооборота, выступающий как
отрицание отрицания, хотя и не исключает товарного обращения и,
110

следовательно» включает в себя категории качества и количества, одна-
ко он не может быть понят, исходя из одного лишь закона перехода
количественных изменений в качественные и обратно. Иначе говоря,
требование исходить при исследовании кругооборота капитала из глу-
бокого уяснения противоречивой сущности капитала как общественно-
го отношения, ибо только при этом условии можно понять специфику
кругооборота в отличие от простого товарного обращения, есть лишь
экономическое выражение требования диалектической логики о том,
что правильное понимание закона отрицания отрицания возможно лишь
при \'словии его рассмот41ення как закона^ вы^ражающего процесс раз-
вития противоречия.
Закон отрицания отрицания продолжительное время в нашей лите-
ратуре рассматривался прежде всего в связи с законом перехода ко-
личества в качество, как закон, выражающий процесс поступательного
восходящего развития, характеризующийся последовательным перехо-
дам от старого качества к новому и т. д. в результате предварительных
количественных изменений. Для диалектической логики, имеющей де-
ло с последовательным развитием и субординацией логических кате-
ropifH, подобная трактовка закона отрицания отрицания не может быть
приемлемой по той причине, что, исходя из закона перехода количест-
венных изменений в качественные, нельзя логически вывести закон от-
рицания отрицания, ибо как бы нф1 пытались из того факта, что пред-
мет или явление превращаются в новое качество, которое соответст-
венно также в процессе развития превращается в новое качество и т. д.,
понять природу закона отрицания отрицания, ответа на вопрос о том,
почему третья фаза в процессе развития предстааляет собой как бы по-
вторение старого на новой высшей базе и диалектический синтез пер-
вых двух, мы не получим. Между тем это положение является одним
из важнейших существенных моментов содержания закона отрицания
отрицания. В известных 16 элементах диалектики Ленин выражает со-
держание этого закона следующим образом: «—13) повторение, в выс-
ше.'1 стадии известных черт, свойств низшей и И) возврат якобы к ста-
рому (отрицание отрицания) »^^^
Поскольку в процессе кругооборота капитала находит проявление
закон f трицаиия отрицания, то понять кругооборот капитала можно,
лишь исходя из самой сущности капитала, т. е. исходя из развития ка-
питала как противоречивого общественного отношения, из глубокого
выяснения противоречивой природы капитала в процессе его развития,
подобно тому как понять закон отрицания отрицания или точнее, логи-
чески вывести этот закон можно, лишь исходя из закона единства и
борьбы противоположностей, ибо он выступает как логическое разви-
тие этого закона, отражая собою прежде всего процесс развития про-
тиворечия. Вместе с тем этот закон углубляет понимание противоре-
чия, с особой убедительностью обосно1вывая наличие в каждом проти-
воречии, в каждой противоположности главней до.минирующей сторо-
ны. Поскольку противоречие в процессе его развития предполагает не
только борьбу противопатожностей, но и переход каждой стороны в
свою противоположность, то и.менно отсюда следует начинать изложе-
ние закона отрицания отрицания. То, что именуется первым отрица-
нием, в категориях диалектической логики есть не что иное, как пере-
ход одной доминирующей стороны противоречия в свое другое, в свою
противоположность, в результате последующего второго' отрицания
^^^ в. и. Ленин. Философские тетради. 1947, стр. 193.
111

(отрицание отрицания) эта сторона противоречия становится подчинен-
ной, напротив, определяющей становится ее противоположность, отсю-
да на более высокой базе и сходство третьей фазы с первой фазой.
Логическое исследование кругооборота капитала позволяет также
вскрыть взаимоотношение между логическими категориями сферы сущ-
ности и так называемыми логическими категориями бытия.
Логические категории сферы сущности не исключают совершенно
логических категорий сферы бытия, но законы развития сущности не
могут быть о'бъясненьг, ихгходя из логических категорий сферы бытия,
они должны быть поняты, исходя из ее собственной противоречивой
природы, что же касается т. н. логических категорий бытия и конкрет-
но, закона перехода количества в качество и обратно, то он занимает
здесь подчиненное положение: изменения, соверй^ающиеся в сфере
сущности и находящие выражение в законе отрицания отрицания, са-
ми могут быть поняты, исходя из природы сущности, и логически выве-
дены из отношения взаимоисключающих противоположностей.
В этой логике исследования проявляется субординация категорий,
определяющая последовательность рассмотрения и научного изложе-
ния основных законов диалектики. В этом вопросе до сих пор суще-
ствует немало путаницы. Предлагаются различные варианты последо-
вательного рассмотрения законов диалектики, исходя из самых раз-
личных критериев. Так, В. П. Рожин*^* считает необходимым начи-
нать изложение законов диалектики, отправляясь от закона единства
и борьбы противоположностей, переходя в дальнейшем к закону пере-
хода количества в качество и потом к закону отрицания отрицания. В про-
цессе изложения он неоднократно цитирует «Капитал» К.Маркса. Между
тем именно исследование логики «Капитала» приводит к выводу о то.м.
что предложенная им последовательность несостоятельна. Последова-
тельность изложения законов диалектики может быть признана отве-
чающей требованиям науки, если в ней находит выражение необходи-
мая логика процесса исследования, специфически отражающая логику
развития самого объекта исследования. Исследование субординации
логических категорий в процессе восхождения от абстрактного к кон-
кретному приводит к выводу, что с логикой теоретического исследова-
ния согласуется лишь такое рассмотрение законов диалектики, когда
исходным выступает закон пере.хода количества в качество и обратно;
всякий предмет познается прежде всего со стороны его качественной и
количественной определенностей; в дальнейшем раскрывается содержа-
ние закона единства и борьбы противоположностей, ибо в действии
этого закона выражается сама сущность исследуемого предмета. Этот
закон является определяющим законо.м диалектики, однако начинать
рассмотрение законов с этого закона нельзя по той причине, что такое
начало не отвечает требованиям диалектической логики, согласно ко-
торой теоретическое исследование не может начинаться с сущности,
ибо сущность (а следовательно и противоречие, ее выражающее) не
есть нечто непосредственное; как опосредствованное сущность .может
быть открыта лишь в процессе теоретического исследования. Исследо-
вание противоречивой сущности в ее поступательном движении в даль-
нейшем приводит к закону отрицания отрицания. «Главные законы:
превращение количества и качества — взаимное проникновение поляр-
*'* См. В. П. Рожин. .Марксистско-ленинская диалектика как философская наука.
Издание Ленинградского университета, 1957.
11:

ных противоположностей и превращение их друг в друга, когда они
доведены до крайности, — развитие путем противоречия или отрица-
ние отрицания — спиральная форма paзвития»^^^ Такова, по нашему
мнению, последовательность рассмотрения и изложения законов диа-
лектики, последовательность, отвечающая требованиям диалектической
логики и подтверждающаяся исследованием логики «Капитала».
Маркс показывает, что процесс кругооборота промышленного капи-
тала, характеризующегося в своей непрерывности единством производ-
ства и обращения, предполагает рассмотрение его в диалектическом
движении, ^ н% к^к не^то покаящеесят поскольку капитал по CBoeJi
природе есть противоречивое общественное отношешге, то при рассмот-
рении кругооборота мы имеем дело прежде всего с формой движения
этого противоречивого отношения. «Капитал как самовозрастающая
сюимость, — пишет Маркс, — охватывает не только классовые отно-
шения, не только определенный характер общества, покоящийся на
том, что труд существует как нае.мный труд. Капитал есть движение,
процесс кругооборота, проходящий различные стадии и сам, в свою оче-
редь, заключающий в себе три различные формы процесса кругооборо-
та. Поэтому капитал можно понять лишь как движение, а не как вещь,
пребывающую в покое. Те, кто рассматривает самостоятельное суще-
ствование стои.мости только как абстракцию, забывают, что движение
промышленного капитала есть эта абстракция in acta (в действии).
Стоимость проходит тут через различные формы, совершает различные
движения, в которых она сохраняется и в то же время возрастает, уве-
личивается»''*.
Движение капитала в его непрерывности выступает как движение
спиралевидное, предполагающее через определенные фазы возвраще-
ние к исходной форме, но уже обогащенной процессом развития, капи-
тал, как 'Самооозрастающая стоимость из каждого кругооборота вы-
ходит оплодотворенным все возрастающей массой прибавочной стои-
мости. В условиях расширенного воспроизводства кругооборот капита-
ла, указывает Маркс, «превращается, по выражению Сисмонди, в спи-
раль»^^'.
Это диалектическое поступательное движение капитала, представ-
ленное в категориях диалектической логики, и выражает закон отри-
цания отрицания. В силу безграничности самого процесса движения,
выраженного данным законом, каждая фаза диалектического движе-
ния может рассматриваться и как исходная, и как переходящая фаза
(отрицание) и как фаза возвращения (отрицание отрицания). Этому
вполне отвечает процесс кругооборота капитала, в котором каждый
момент «является исходным пунктом, переходным пунктом и пунктом
возвращения»^^'. Такая особенность кругооборота имеет методологи-
ческое обоснование также в законе отрицания отрицания, определяясь
противоречивостью каждого этапа, каждого момента, представляюще-
го собой лишь определенную фазу в развитии противоречия, где доми-
нирующей выступает та или иная сторона противоречия, и в то же вре-
мя каждый момент содержит в себе свою противопатожность как под-
чиненное отношение, и, следовательно, не имеет существенного значе-
ния то, с какой фазы начинается исследование кругооборота, как не
''^ Ф. Энгельс. Диалектика природы. 1950, стр. 1.
''^ К. Маркс. Капитал. Т. II, стр. 102.
»" К. iMapKc. Капитал. Т. I. стр. 586.
"» К. Маркс. Капитал. Т. II, стр. 97.
113

имеет существенного значения то, с какой стороны противоречия, с ка-
кой из зav^oжeнныx в не.м противоположностей начинается его аналити-
ческое исследование.
Это тем более становится ясным, ибо весь общественный капитал
как целое в процессе его непрерывного движения представляет собой
единство его трех кругооборотов, и, следовательно, все формы движе-
ния капитала яаляются текучими, и их одновременность, по определе-
нию Маркса, опосредствуется их последовательностью, при этом каж-
дый из кругооборотов обусловливает непрерывность всего процесса, нбг>
круговое движение одной формы обусловливает круговое движение
других. Если рассматривать кругооборот капитала не как отдельный
акт, а как периодический процесс, то возникает новое определение фор-
мы, т. е. оборот капитала; соответственно время оборота капитала рас-
падается на время производства и время обращения капитала. Анализ
капитала в процессе его оборота позволяет Марксу вскрыть две но-
вых формы, подступающие, по выражению Маркса, к капиталу из
процесса обращения и оказывающие воздействие на форму его оборо-
та. Этими новыми формами, различие между которыми обнаруживает-
ся в процессе обращения капитала, являются основной и оборотный
капитал.
Кругооборот капитала, взятый в целом как процесс повторяющейся
смены его форм, выступающий в форме циклического движения капи-
тала, есть процесс его воспроизводства. Процесс воспроизводства ка-
питала, как совокупный процесс его обращения является единством
фазы производства и фазы обращения, каждая из которых выстл^пает
как опосредствующее звено по отношению к другой. Таким образом,
капитал, рассматриваемый в движении, представляет собой противоре-
чивое единство производства и обращения как взаимосвязанных и в.ме-
сте с тем разорванных во времени и пространстве его последозатель-
ных фаз.
Воспроизводство общественного капитала есть синтетическая кате-
гория прежде всего в том смысле, что оно представляет собой единст-
во производства и обращения; воспроизводство общественного капита-
ла есть также синтетическая категория в том смысле, что она охваты-
вает как воспроизводство товара как продукта капитала, так и вос-
производство капитала, как общественного отношения, т. е. воспроиз-
водство класса капиталистов и рабочего класса; и, наконец, синтети-
ческий характер категории воспроизводства раскрывается также со
стороны единства стоимостной и натуральной формы, т. е. количест-
венной и качественной определенности, составляющих его компонен-
тов. Если при исследовании производства прибавочной стоимости и
стои.мости продукта капитала как индивидуального капитала, указы-
вает Маркс, мы могли отвлечься от его натуральной формы, то при
синтетическом исследовании воспроизводства всего общественного ка-
питала этот чисто формальный прие.м уже недостаточен; здесь превра-
щение одной части стоимости продукта в капитал п вст\'пление другой
его части в индивидуальное потребление, выступающее" как движение
совок^^пного капитала, представляет собой не только возмещение стои-
мости, но и возмещение натуральной формы продукта, т. е. его потре-
бительной стоимости.
Воспроизводство как диалектическое движение капитала выступа-
ет как противоречие .между производством и обращением, противоре-
чие, стороны которого как противоположные фазы единого процесса
взаимосвязаны и взаимообусловливают друг друга и превращаются
114

друг в друга как в свою противоположность; в этом движении обнару-
живгется как их единство, так и различие, проявляющееся в их обо-
соблении, т. е. в пространственном разрыве и последовательности во
времени. Диалектика этого противоречия и является теоретической ос-
новой кризиса, в котором со всей остротой проявляются противоречия
и противоположности буржуазного производства.
Противоречивость отмеченного выше процесса обособления состоит
в том, что это есть обособление взаимосвязанных и взаимообусловли-
вающих друг друга противоположностей, и когда это обособление до-
сшгнет онределенной ^«дшш^ хо шю нанш1яет угрожать самому суще-
стБованию ставших самостоятельными и вместе с хем взаимосвязан-
ных и обусловливающих друг друга противоречивых моментов; даль-
нейшее развитие обособления ведет к разрушению противопо^тожных
моментов, именно в результате их противоречивой сущности. В этом
разрешении и проявляется их взаимозависимость,-их единство; «...взгом
движении, — пишет Маркс, — происходит также в сущности разделе-
ние этих фаз, ставших самостоятельными по отношению друг к другу.
Но так как они все же связаны между собой, то обособление связан-
ных друг с другом моментов может проявиться лишь насильственно
как разрушительный процесс»'^. Единство, взаимообусловленность .мо-
ментов как сторон противоречия и насильственное уничтожение их са-»
.мостоятельности, выразившееся в далеко зашедше.м обособлении и об-
наруживается Е кризисах. Таким образом, понять причины кризиса
можно лишь исходя из глубокого понимания процесса развития проти-
воречия как единства противоположностей, как процесса их взаимопо-
лагания, взаимообусловленности и взаимоисключения.
Классики буржуазной политической экономии не смогли дать науч-
ной теории воспроизводства, а, следовательно, и понять сущность кри-
зисов в результате непонимания противоречивой сущности процесса
движения общественного капитала. По мнению А. Смита, стоимость
годового продукта общества слагается из трех составных частей: заоа-
ботной платы, прибыли и ренты, т. е. равняется стоимости авансирован-
ного переменного капитала плюс прибавочная стоимость или {v + т).
Сведение стоимости годового продукта лишь к переменной части и из-
гнание из его стоимости постоянней части капитальной стоимости яв-
ляется следствием его методологически ложного подхода к категории
топара вообще. А. Смит не понимает двойственной противоречивой
природы товара и не пони.мает потому, что не различает противоречи-
вой двойственной природы труда, овеществленного в товаре. Если труд
в качестве абстрактного труда создает стоимость, то в качестве кон-
кретного полезного труда он создает потребительную стоимость и пере-
носит стоимость потребленных средств производства на произведенный
продукт, и, следовательно, каждая стоимость годового продукта вклю-
чает и стоимость постоянного капитала {с-^ v-г ni) и не может быть
отождествлена с вновь созданной за год стоимостью (у-^ т).
Если непонимание противоречивой природы труда сделало невоз-
можным для А. Смита разобраться в сущности воспроизводства, то
непонимание противоречивой природы товара привело Д. Рикардо к от-
рицанргю кризисов. Конкретно это достигается через отрицание основно-
го условия капиталистического производства, а именно того факта.
^'^ К. Маркс Теории прибавочной стоимости. Т. II, ч. 2, Партиздат, 1932,
стр. 1Ä1.
115

что продукт должен быть товаром. У Рикардо товар превращается про-
сто в продукт, в котором скрыта сущность товара к заключенного в
нем противоречия, а отсюда и деньги предстают как простой посред-
ник в обмене продуктов, а не как существенная и необходимая форма
существования товара, которую последний должен принять в процессе
обмена, т. е. отрицается также раздвоение товара на товар и деньги.
Товар, таким образом, его противоречивая природа сводится к единст-
ву, а такое понимание исключает всякую возможность научного подхо-
да к исследованию природы кризисов. ^В мировых кризисах бурно про-
являются противоречия и противоположности буржуазного производ-
tTBa.
Вместо того, чтобы исследовать, в чем состоят противоречащие друг
другу элементы, которые прорываются в катастрофе, апологеты удов-
летворяются тем, что они отрицают самые катастрофы и, несмотря иа
закономерную периодичность, упорно утверждают, что если бы произ-
водство велось по учебникам, то дело никогда не доходило бы до кри-
зиса. Апологетика состоит здесь в извращении самых простых экономи-
ческих отношений и особенно в том, что вопреки существующим про-
тиворечиям отстаивается единство»^"®.
Абстрактная возможность кризисов была вскрыта уже при исследо-
вании метаморфоз товара. Заложенное в товаре противоречие между
потребительной стоимостью и стоимостью, развиваясь, приводит к раз-
двоению последнего на товар и деньги. Имманентная противополож-
ность товара в этом раздвоении получает внешнее проявление как про-
тивоположность между товаром и деньгами. В данном раздвоении и
заключается возможность кризиса, т. е. эта возможность заложена в
деньгах как средстве обращения, с одной стороны, и в распаданни
двух взаи.мосвязанных моментов, заключенных в деньгах как мере сто-
имости и в деньгах как материализации стоимости или в деньгах krk
платежном средстве, с другой.
Абстрактная возможность кризиса есть его самая абстрактная
форма, в которой еще нет содержания кризиса и которая, по определе-
нию Маркса, еще не может рассматриваться как побудительная при-
чина. Буржуазные экономисты, открыв эти формы, по словам Маркса,
успокоились на том, что эти формы содержат лишь возможность кри-
зисов и, следовательно, их наступление «оказывается лишь случай-
ностью». Беда этих экономистов не в том, что они признают момент
случайности в наступлении кризисов, а в том, что самую действитель-
ность кризисов как их необходимость при капитализме они сводят к
случайности, утверждая, что якобы «случайно то, что они наступают».
Исследования абстрактной воз.можности кризисов позволяют кон-
кретизировать категорию случайности и ее отношение к категориям
возможности и действите-1Ьности. 3 возможности кризисов, конечно, со-
держится .мо.мент случайности; абстрактная возможность как формаль-
ная, т. е. лишенная содержания определяет себя в определенном смыс-
ле, как случайность. Абстрактная возможность кризиса есть форма
действительных кризисов, сама форма кризиса в ней уже дана как дей-
ствительная форма в том же разрыве товарных метаморфоз, а также в
функционировании денег как платежного средства, в последнем случае
кризис возникает не только пото.му, что товар не может быть продан,
но и потому, что он не продан в определенный промежуток времени.
Если исходить из формы кризиса, из простой абстрактной формы, а мы
**° К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. И, ч. 2. стр. 180.
116

пока из чего-либо иного и не можем исходить, то абстрактная фор-
мальная возможность определяет себя как случайность.
Тот же разрыв товарных метаморфоз и тот факт, что товар оказы-
вается непроданным в сроки и отсюда не реализован ряд платежей —-
этот факт есть Cviy4afiHocTb, ибо из самой абстрактной формы кризиса
нельзя вывести основание этого факта. Случайность, по определению
Аристотеля, есть нечто такое, что имеет основание своего существова-
ния не в себе, а в другом. Гегель эту мысль выражал так: случайное
«имеет свою истинную рефлексию — в-себя в некотором другом, или
иначе сказать^ оно имеет нек-оторое основан не»^". «Слу-
чайное есть некоторое действительное определенное miecTe с тем лишь
как возможное... то, что возможно есть некоторое действительное в этом
смысле действительности; оно имеет лишь значение случайной дейст-
вительности; оно само есть нечто случайное»^**.
Формальная возможность есть случайность в том смысле, что дей-
ствительность в ней (а действительностью здесь является лишь абст-
рактная форма) лишена основания. И в самом деле, в формальной
возможности кризисов еще нет основания кризиса, нет причины кри-
зиса. Это основание возникает в процессе развития формальной воз-
можности, когда она наполняется содержанием. Но в то же время фор-
мальная возможность есть случайность р том смысле, что она имеет
основание и этим основанием является сама абстрактная форма; ведь
только при наличии этой формы воз.можно нарушение единства проти-
воречивых актов купли и продажи, иными словами, никакое нарушение
этого единства невозможно пока отсутствует разделение купли и про-
дажи во времени и пространстве. В этохМ смысле случайность как фор-
мальная возможность также имеет некоторое основание в самой абсг-
рактной форме. «Случайное, следовательно, не имеет основания пото-
му, что оно случайно; и оно точно также имеет некоторое основание,
потому что оно cлyчaйнo»^•^ Следовательно основанием случайного, с
одной стороны, является нечто внешнее или другое, а с другой стороны,
также и внутреннее, т. е. формальная действительность как абстракт-
ная форма, как форма, лишенная содержания.
Здесь возникает важная для диалектической логики проблема соот-
но1ления возможности и формы, напслнения абстрактной формы со-
держанием в процессе превращения возможности в действительность.
Именно такой формальной возможностью является абстрактная воз-
можность кризисов как самая абстрактная форма, форма без содержа-
ния, без определенной побудительной причины. Маркс указывает, что
возможность того или иного явления не есть причина этого явления,
т. е. она еще не содержит причины и требует целой совокупности отно-
шений для превращения в действительность, поэтому нельзя признать
основательным попытки некоторых экономистов (напр. Джон Стюарг
Милль) обосновать кризисы заключенным в метаморфозе товаров раз-
делением купли и продажи, т. е. возможностя.ми кризисов.
Возможность кризисов представляет кризис лишь в абстракции. Эта
возможность есть лишь абстрактная форма действительности. Но диа-
лектическая логика учит, что форма не может быть совершенно лише-
на содержания, она не может быть бессодержательной, она находится
в диалектическом единстве с содержанием. В соответствии с этим
»" Гегель. Соч., т. V, стр. 657.
»« Там же. Стр. 656—657.
^Р Там же, стр. 657.
117

Маркс и рассматривает абстрлктные формы действительного процесса,
как его простейшее coдepжaнг.J, «сами эти формы являются его про-
стейшим содержпи11ем'>. Но воз.можность кризиса еще не есть его дей-
ствительность. Показать процесс превращения этой возможности в
действительность — это значит показать, как противоречия товара пре-
вращаются в противоречия капитала, развить новые определения этих
противоречий, вскрыть реальное соединение и насильственное выравни-
вание всех противоречий буржуазного общества.
С другой стороны, превращение этой возможности в действитель-
ность требует исследования движения формы кризиса; в метаморфозе
товара кризис содержится лишь потенциально в том смысле, в каком
абстрактная категория представляет собой лишь самое элементарное
отношение конкретного целого; понять процесс превращения абстракт-
ной возможности в действительность — это значит рассмотреть как
абстрактные формы повторяются и содержатся в более конкретных, как
они проявляются в условиях более высокой конкретности. Только при
соблюдении всех этих требований метода диалектической логики мож-
но понять каким образом кризис получает, по определению Маркса,
«обоснованное содержание».
Исследование кризиса есть исследование диалектики возможносги
и действительности, диалектики формы и содержания, исследование
процесса наполнения формы содержанием, развития содержания и
«превращения» формы в содержание. Руководствуясь .методом диалек-
тической логики, Маркс анализирует процесс превращения противоре-
чий товара в противоречия капитала, показывает как противоречия, за-
ложенные в товарном и денежном обращении, воспроизводятся в капи.
тале. Лишь в условиях движения общественного капитала абстрактные
формы, развиваясь, конкретизируются и наполняются содержанием. В
условиях капитала общая метаморфоза товара выступает уже как дви-
жение формы капитала; превращению капитала из товарной формы в
форму денег здесь должно соответствовать обратное превращение дру-
гого капитала из денежной формы в товарную. Маркс указывает, что
это перемещение различных капиталов в процессе их воспроизводства
является необходимым следствием разделения труда, с другой стороны,
оно представляется случайным явлением, и, следовательно, определе-
ние содержания кризиса расширяется.
В движении капитала получает дальнейшее развитие возможность
кризиса, обусловленная формой денег как платежного средства. Лишь
в условиях развитого капитализма, где переплетаются взаимные долги
и обязательства, покупки и продажи, создается реальная основа для
осуществления данной возможности, и здесь она может превратиться
в действительнос^-ь. И, наконец, в устовиях капиталистического произ-
водства получает дальнейшее развитие воз.можность кризиса, вытекаю-
щая из разделения непосредственного процесса производства и обра-
щения. Возможность кризиса обусловлена здесь самим ходом воспро-
изводства капитала, зак^лючающего в себе единство процесса его про-
изводства и процесса обращения. Однако это единство есть единство
противоречивых сторон, которые не только связаны, ко и имеют тен-
денцию ко все большему обособлению. Эта диалектика обособившихся
противоположностей, которые з сущности едины и выступает в форме
кризиса. «Если бы они были только разделены, не представляя одно-
временно единства, то невозможно было бы и насильственного восста-
новления их единства, невозможен был бы кризис. Если бы они пред-
ставляли лишь нечто единое, нераздельное, то невозможно было бы их
118

насильственное разделение, что опять-таки представляет кризис. Он
представляет насильственное создание единства между обособившими-
ся моментами и насильственное обособление моментов, которые в сущ-
ности представляют нечто единое»'**.
§ 2. ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ КАПИТАЛА
КАК КОНКРЕТНОГО ЦЕЛОГО
Исследование воспроизводства представляет собой синтетический
этап, когда капиталистический процесс производства рассматривиегся
в целом как единство процесса производства и обращения. Задача
дальнейшего иследования, по определению Маркса, должна состоять
в том, чтобы «найти и описать те конкретные формы, которые возника-
ют из процесса движения капитала, рассматривае-
мо г о к а к цело е»'*^. Этому и посвящен третий том. Его исключи-
тельная важность в методологическом отношении объясняется тем, что
здесь капитал предстает в его конкретности; здесь представляется, на-
конец, возможным понять, каковы те конкретные формы, в которых
проявляется сущность капитала на поверхности. «Видоизменения
(Gestaltungen) капитала, как мы их развиваем в этой книге, шаг за
шагом приближаются, таким образом, к той форме, в которой они вы-
ступают на поверхности общества, в воздействии разных капиталов
друг на друга, в конкуренции и в обыденном сознании самих агентов
производства»'*^ Конкретное как объективная целостность представ-
ляет собой сложное единство многообразного, и его воспроизведениг
средствами мышления предполагает сочетание многочисленных опреде-
лений, причем это воспроизведение невозможно без исследования и вы-
явления тех звеньев («посредствующих звеньев», по определению Марк-
са), которыми опосредствовано проявление сущности.
Важнейшая логическая проблема, которая здесь возникает, — это
проблема сущности и конкретных форм ее проявления. В этой плос-
кости и осуществляется исследование превращения прибавочной стои-
мости и ее нормы в прибыль и норму прибыли. «Прибавочная стои-
мость и норма прибавочной стоимости представляют собою относитель-
но нечто невидимое, неклю сущность, подлежащую раскрытию путем
исследования, между тем как нопма прибыли, а потому и форма при-
бавочной стоимости, прибыль, обнаруживается на поверхности явле-
ний»'*'. Так глубоко определив логическую суть проблемы, Маркс на-
мечает и тот путь, которым датжно идти исследование. «Превращение
прибавочной стоимости в прибыль следует выводить из превращения
кормы прибавочной стоимости в норму при(5ыли, — не наоборот»'".
Таким образом, в данном с-тучае Маркс идет не от явления к сущ-
ности, а от сущности к явлению, не от конкретного к абстрактному, а
от абстрактного к конкретному; только глубоко исследовав сущность
.можно понять и многообразные формы ее проявления.
Здесь обнаруживается сила метода Маркса как метода диалектиче-
ской логики, и становится понятным то огромное значение, которое
'** к. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. П. ч. 2. стр. 189.
^^ К. Маркс. Капитал. Т. III. Гослолнтиздат, 1949, стр. 27.
*" Там же.
"' Там же, стр. 47.
^" Та.м же
119

имело осуществленное ранее исследозание прибавочной стоимости в чи-
стом виде. Классики буржуазной падитической экономии А. Смит и
Д. Рикардо в противоположность этому начинают всегда с различных
конкретных форм проявления прибавочной стоимости, и, естественно,
что они, будучи не в состоянии на этом пути понять капитал в ого
сущности, не могли понять и конкретных форм ее проявления.
Это начало имеет важное значение и для понимания соотношения
исторического и логического, для понимания соотношения объективной
диалектики и логики. Представление, ограничивающее это соотношение
общим положением о том, что логическое есть отраженное историче-
ское, освобожденное от случайностей, и не идущее дальше, т. е. не
пытающееся более глубоко понять всю сложную диалектику взаимоот-
ношения между историческим и логическим, подвергается здесь серьез-
ному испытанию. Исследование идет от прибавочной стоимости и ее
нормы к прибыли и норме прибыли; между тем «исходным пунктом ис-
торически была норма прибыли»***. Следовательно, если бы метод диа-
лектической логики всегда отражал процесс исторического развития, то
следовало бы начинать исследование как раз наоборот, т. е. с прибыли
и ее нормы.
В логическом движении от нормы прибавочной стоимости к норме
прибыли конкретизируется соотношение между объективной диалекти-
кой и диалектической логикой, проявляется особенность метода диа-
лектической логики, которая подлежит дальнейшему изучению.
Движение от сущности к явлению необходимо предполагает еще
одну категорию, категорию видимости. В наших исследованиях по диа-
лектической логике ей не придается существенного значения, и она
обычно отождествляется с явлением. Между тем Ленин обращал вни-
мание на объективность кажимости (видимости) и ценил постановку
Гегелем этой проблемы. Сущность, по определению Ленина, нередко
кажется тем, чем она в действительности не является. В движении от
прибавочной стоимости к прибыли, в логическом выведении прибыли
из прибавочной стоимости с категорией видимости придется встречать-
ся неоднократно.
Всеобщая формула капитала (Л—■7'—Л') которой, как известно,
начиналось исследование его сущности, логически снова воспроизводит-
ся в анализе воспроизводства капитала, ибо она выражает в общей
([)орме единство процесса кругооборота и оборота общественного капи-
тала. Исследование нормы прибыли логически начинается также с
этой формулы. Поскольку капиталиста интересует не сам продукт про-
изводства, а избыток стоимости продукта над стоимостью авансирован-
ного капитала, то он не обращает внимание на различные роли, кото-
рые играют в производстве прибавочной стоимости различные его ча-
сти, для него этот капитал выступает как целое, как затраты аванси-
рованного капитала вообще. Этому соответствует и объективное поло-
жение вещей, ибо хотя прибавочная стоимость создается лишь пере-
менным капиталом, но она создается лишь при условии, если аванси-
рованы также и необходимые для процесса труда объективные факто-
ры производства.
Поскольку капиталист датжен авансировать капитал как на покуп-
ку рабочей силы, гак и на приобретение необходимых средств произ-
водства, то полная сумма авансированного капитала выступает для ка-
питалиста как издержки производства, которые должны быть возме-
^^ К. Маркс. Капитал, Т. III. стр. 47.
120

щены в процессе производства. Вновь произведенная стоимость, при-
бавочная стоимость, выглядит для капиталиста как прибыль, как из-
быток стоимости над издержками производства.
Относительное выражение этого избытка является нормой прибыли
1—;—=~г], где k — издержки производства. Здесь соблюден;^
все условия, и общая стоимость произведенного продукта по-прежнему
равна с -\- V -г т\ однако, если раньше формула этой стоимости
с + (г» + т) указывала, что т производится вследствие превраще-
ния определенной капитальной стоимости v^ авансированной на ра-
бочую силу и превращающейся из постоянной величины в переменную,
vo теперь она приобретает вид (c-rv) -{- т и, следовательно, издерж-
ки производства, по словам Маркса, приобретают ложную видимость
категории, относящейся к самому производству стоимости. Прибавоч-
ная стоимость приобретает превращенную форму прибыли, в которой
она выглядит как порождение всего айансировакного капитала. Фор-
мула с — [V -г ш) превращается в формулу к -i- р, где р — прибыль.
«Следовательно, прибыль как мы здесь имеем ее сначала перед собою,
есть то же самое, что и прибавочная стоимость, но только в мистифи-
цированной форме, которая однако необходимо возникает из капитали-
стического способа производства**".
Поэтому отличие прибыли от прибавочной стоимости, по определе-
нию Маркса, «сначала лишь формально», ибо прибыль количественно
равна прибавочной стоимости и является лишь иллюзорной формой ее
проявления, отличие же нормы прибыли от нормы прибавочной стои-
мости сразу же является реальным. В категории издержек производст-
ва стирается всякое различие между понятиями постоянного и пере-
менного капитала и их ролью в производстве, а в категории прибыли
окутывается тумано.м отношение прибавочной стоимости к составным
частям капитала и ее внутренняя связь с этими частями. Этому соот-
ветствует и субъективное желание капиталиста.
Хотя прибавочная стоимость или прибыль и возникает в процессе
производства, но ее реализация осуществляется в процессе обраще-
ния среди конкуренции, и от отношений рынка зависит, в какой сте-
пени она будет реализована. В этих отношениях, где перекрещивается
время производства и время обращения, тем легче, по словам Маркса,
возникает видимость, что прибавочная стоимость возникает из обраще-
ния; сама же прибавочная стоимость представляется не продуктом при-
своения рабочего времени, а избытком продажной цены товара над
издержками его производства; издержки же производства представля-
ются капиталисту действительно внутренней стоимостью, а «прибыль
кажется избытком продажной цены товаров над их имманентной сто-
имостью»^^'.
Эта видимость, впервые научно объясняется лишь Марксом, кото-
рый не только понял ее ложность, но и вскрыл причины, се порождаю-
щие, логически выведя ее как мистифицированною, извращенную, фор-
му проявления сущности; эта видимость широко эксплуатируется бур-
жуазной политической экономией. Маркс критикует Прудона, провоз-
гласившего «как новооткрытую тайну ссциализ.ма» нелепое представ-
ление о том, что издержки производства товара составляют его дейст-
вительную стоимость и что прибавочная стои.мость происходит из
^^o к. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 41.
^•^ Там же, стр. 48.
121

продажи товара выше его стоимости. Представители вульгарной полит-
экономии (Рамсей, Мальгус. Сениор и другие) используют эту видимость
для доказательства своих утверждений, что капитал не зависит от
труда и общественного отношения к нему, которое и делает его капи-
талом, в своей вепхествениой форме он наряду с трудом является ис-
точником прибавочной стоимости. Таким образом, мистификация и из-
вращение капиталистического отношения непосредственно связаны с
категорией издержек производства и прибыли как превращенной фор-
мы прибавочной стоимости. Исследование этого вопроса позволяет кон-
кретизировать категорию видимости в диалектической логике. Види-
мость порождается сложностью проявления сущности, сложностью диа-
лектики внутреннего и внешнего: видимость есть непосредственная
•форма обнаружения сущности.
«Непосредственное не есть то, чем мы его предполагаем, не есгь
нечто са.мостоятельное, зависящее только от себя, а есть лишь види-
мость, отражение, и, как таковое оно сосредоточено в простоте сущей
внутри себя сущности»*^^. Видимость как непосредственное проявление
сущности содержит в себе как объективный, так и субъективный мо-
менты. Она обусловлена природой самой сущности в ее движении. В
исследуемом выше случае примером такой видимости является види-
.мость прибавочной стоимости, которая возникает якобы из обращения.
Формой такой видимости, в данном случае является представление о
прибыли как избытке продажной цены товаров над их имманентной
стоимостью. Маркс вскрыл причину возникновения такой видимости п
то.м факте, что, с одной стороны, прибыль реализуется на рынке в про-
цессе обращения среди конк>фенции, и, следовательно, от отношений
рынка зависит, в какой степени она будет реализована; с другой сторо-
ны, эта видимость порождается тем, что непосредственно процесс про-
изводства и процесс обращения постоянно проникают и переходят друг
в друга и, следовательно, постоянно представляют в ложном свете свои
характерные разграничительные признаки. Эта сложность взаимоотно-
шения и представляет собою тот объективный момент, который вызы-
вает видимость. Следовательно видимость здесь не является совершен-
но «голой видимостью», она опосредствована самим движением сущно-
сти. Хотя в видимости и содержится момент субъективного (в данном
случае этим моментом является субъективное желание капиталиста
представить прибавочную стоимость таким образом), но не он здесь
является определяющим, и, следовательно, было бы совершенно оши-
бочно объяснять видимость субъективными причинами.
Видимость представляет собой определенный момент в сложном
обнаружении сущности, причем переход от видимости к яв^лению не мо-
жет быть осуществлен непосредственно, только вскрыв сущность в ви-
димости, можно постичь явление. В исследовании нормы прибыли кон-
кретизируется этот процесс, вместе с тем здесь обнаруживаются неко-
торые новые моменты, характеризующие категорию видимости. Един-
ственно правильным путем логического исследования процесса превра-
щения прибавочной стоимости в прибыль яв-тяется исследование пре-
вращения нормы прибавочной стоимости в норму прибыли. Эти две по-
следние категории представляют собой два различных измерения одной
и той же величины, или два относительных выражения одной и той жо
абсолютной величины.
Гегель. Соч.. т. I, стр. 221.
122

Как известно, норма прибавочной стоимости логически является спе.
цифической мерой прибавочной стоимости; точно также ее специфиче-
скую меру, взятую в ином отношении, представляет собой и норма при-
были, но поскольку в данном случае прибыль по величине совпадает с
прибавочной стоимостью, то норма прибыли есть специфическая (отно-
сительная) мера прибыли. Если дана норма прибавочной стоимости, то
норма прибыли есть лишь иное измерение прибавочной стоимости, мз-
мерение ее стоимостью не той части капитала, из которого она возника-
ет, а относительно всего капитала. «Но в действительности (т. е. в
мире явлений) дело обстоит наоборот. Прибавочная стоимость дана,
но дана как избыток продажной цены товара над издержками ^о про-
изводства; причем остается тайной, откуда происходит этот избыток,—
из эксплуатации ли труда в процессе производства, из надувательстча
ли покупателей в процессе обращения, или из того и другого. Дано
далее отношение этого избытка к стоимости всего капитала, или нор-
ма пpибыли»'^^ Это можег означать в категориях логики, что в форме
прибыли дана прибавочная стоимость как, следовательно, сущносто
капитала, но в специфическом проявлении как своеобразное отношение
к самому себе. Этой особенностью и обладает категория видимости с
форме прибыли.
Видимость по отношению к сущности характеризуется, по определе-
нию Гегеля, тем, что в ней «сущность сначала светится видимо-
стью в себе самой, в своем простом тождестве»'^*. Если в прибавоч-
ной стоимости сущность капитализма или отношение между капиталом
и трудом обнажено, то прибыль выступает, с одной стороны, как избы-
ток над издержками производства товара, реализованный в процессе
обращения, а, с другой, как избыток, определяемый через его отноше-
ние ко всему капиталу; по определению Маркса «капитал выступает
как о т н о-ш ение ксамомусебе^^, как отношение, в котором, он,
как первоначальная стоимость, отличается от созданной им же новой
стои.мости. «Следовательно, избыток, если он, выражаясь языком Геге-
ля, обратно отражает себя от нормы прибыли в себе самом, или, гово-
ря иначе, если избыток ближе характеризуется нормой прибыли, он
выступает как избыток, который ежегодно или в определенный период
обращения производится капиталом сверх его собстБеннойстоимости»*^^.
Маркс вскрывает и объективную причину этой видимости или иска-
женного отношения в дальнейшем развитии самоотчуждения труда как
специфически проявляющейся диалектики субъекта и объекта, в даль-
нейшем развитии его определений, в перепутывании субъекта и объек-
та, совершающемся в процессе производства; з нем, как известно, ове-
ществленный труд, господствующий над живым трудом, персонифици-
руется в капиталисте, и рабочий выступает просто как предмет, как
товар, в результате производите-льные силы труда представляются про-
изводительными силами капитала, т. е. и возникает видимость, что ка-
питал есть отношение к самому себе. «Из этого искаженного отноше-
ния ыеобходи.мо возникает уже в самом простом производственном от-
ношении соответствующее превратное представление, вызванное этим
отношением сознание, которое, опираясь на превращение и модифика-
ции собственно процесса обращения, развивается дальше»'**. На этой
^^^ К- Маркс. Капитал, т. III, стр. 51.
^^ Гегель. Соч., т. V. стр 597.
^^^ К. Маркс. Капитал, i. Ill, стр.52.
^^** Там же, стр. 49.
123

видимости базируются воззрения школы Рикардо, пытающейся отож-
дествить норму прибыли с нор.мой прибавочной стоимости.
История политической экономии свидетельствует также о безуспеш-
ности попыток проникнуть непосредственно от явления к сущности.
Причиной ложности этого пути является превратное представление о
соотношении сущности и явления и игнорирование опосредствующих
звеньев. Так, Мальтус делает, по словам Маркса, забавные промахи с
своих попытках» отправляясь от нормы прибыли^ проникнуть в тайну
прибавочной стоимости и ее специфического отношения к »еременному
капиталу. Логически он идет от явления к сущности, но поскольку
сущность не проявляется непосредственно, а выступает в явлении опо-
средствованно, то в результате этого опосредствования она принимает
настолько измененные и превратные формы, что вскрыть ее на этом
пути не представляется возможным; логически правильным путем в
данном случае было бы исследование того, каким образом прибавочная
стоимость посредством перехода через норму прибыли превращается в
форму прибыли, т. е. движение от сущности к явлению. Лишь на этом
пути удается объяснить ложность видимости, вскрыть ее причины и тем
самым понять характер действительного проявления сущности.
В исследовании этого движения от сущности к явлению положе-
ния, развитые в гегелевской логике, могут оказать существенную поль-
зу. Небезынтересно, что Гегель определяет явление как «реальную
видимость», как «единство видимости и существования». «Явление есть
поэтому ближайшим образом сущность в ее существовании... оно есть
не непосредственное, а рефлектированное существование, это
обстоятельство составл5|ет момент сущности в нем; или иными словами,
существование как существенное существование есть явление»'^'
Задача логического исследования на этапе движения от сущности к
воспроизведению средствами мышления конкретного, как раз и состоит
в том, чтобы показать, что явление есть «существенное существование»,
или нечто, содержащее сущность в себе, по терминологии Гегеля, «бы-
тие, возникающее из сущности».
Исследование этого процесса позволяет показать как «види-
мость совершенствуется до того, что становится явлением»'^. Ге-
гель несомненно прав» определяя логическое исследование как «опо-
средствованное Познани е»^'®.
В этом опосредствованном движэнии от сущности к явлению состо-
ит одна из особенностей метода диалектической логики. Одной из при-
чин, научной несостоятельности метода Рикардо является забвение
этого требования. «Он (т. е. Рикардо — В. Т.) понимает фор.му яв-
ления непосредственно, прямо, как эмпирическое доказатель-
ство или как непосредственное проявление всеобщих законов, но нико-
им образом ее не развивает из них»*°**. Напротив, Маркс, исходя из
требований метода диалектической логики, исследует превращение при-
бавочной стоимости в форму прибыли и стоимости в цену производ-
ства как сложную цепь опосредствовании, включающую ряд «посред-
ствующих звеньевА^"'. Но в чем же суть этой цепк опосредствовании.
^^^ Г е г е Л ь. Соч., т. V, стр. 596.
*^• Там же, стр. 571.
^^^ Там же, стр. 573.
^^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. II. ч. 1, изд. 1936, стр. 52.
2°* Методологическое значение проблемы «посредствующих звеньев> исследовано
М. М. Розенталем (см. М. Розенталь «Вопросы диалектики в «Капитале» Маркса»,
1955, стр. 233—262, 298—343).
124

как установить эти посредствующие звенья в логическом исследовании?
Поскольку сущность и явление соотнесены друг с другом, то переход от
сущности к явлению логически представляет собой отношение, само
явление есть существенное отношение, оно становится отношением, а
сущность проявляется в отношении.
Анализом отношений, в которых выступает сущность, и начинаегоя
движение от сущности к явлению, первым отношением, в котором зы-
ступает прибавочная стоимость в процессе исследования, является ее
отношение к величине переменного капитала или ее специфическая ме-
ра как относительное выргжеиие, в дальнейшем >то отношение расши-
ряется, и специфическая мера приобретает вид отношения прибавочной
стоимости уже ко всему авансированному капиталу; в этой форме згта
мера становится нормой прибыли. Исследование отношения межлу
нормой прибавочной стоимости и нормой прибыли есть один из важней-
ших этапов на пути движения от прибавочной стоимости к прибыли, ог
сущности к явлению. Анализ этого отношения осуществляется сначала
в абстрактной форме; предполагается количественное равенство при-
были и прибавочной стоимости, и исследование данного отношения, по
словам Маркса, движется сначала в чисто математической облает»!,
т. е. данное отношение исследуется пока лишь количественно.
ni'v , , ,.
ио так как т = т v, то р = —-,—, т. е. р : m=v г Л.
Следовательно, норма прибыли откосится к норме прибавочной
стоимости как переменный капитал ко всему капиталу, норма прибыли,
таким образом, меньше нормы прибавочной стоимости, поскольку пере-
менный капитал меньше всего авансированного капитала. Таким обра-
зом, величина нормы прибыли зависит от величин с, v и т, в
свою очередь эти последние зависят от стоимости денег, оборота, про-
изводительной силы, продолжительности рабочего дня, интенсивности
труда и заработной платы. Поскольку норма прибыли является функ-
цией нескольких переменных, то, чтобы исследовать их влияние на
норму прибыли, Маркс последовательно исследует влияние каждой из
них. Этот анализ приводит Маркса к важному выводу о том, что при
неизменной норме прибавочной стоимости и изменении величин г', с и К
норма прибыли будет изменяться в зависимости от «изменения отно-
шения V к Cf resp. (соответственно) к А'>. Это позволяет показать,
что норма прибыли опосредствована стоимостным строением капитала
и что последнее является одним из важнейших посредствующих звень-
ев, без понимания характера влияния которого невозможно осущест-
вить переход от прибавочной стоимости к прибыли, и, следовательно,
невозможно понять особенность проязления сущности.
Вторым важнейшим фактором, определяющим норму прибыли, яв-
ляется норма прибавочной стоимости. Анализ процесса превращения
прибавочной стоимости в прибыль и соответственно нормы прибавоч-
ной стоимости в норму прибыли, а также исследование отношения меж-
ду нор.мой прибавочной стоимости и нормой прибыли позволяет вскрыть
новые экономические категории, которые до сих пор не играли сущест-
венной роли или вообще не появлялись в исследовании. Этими катего-
риями являются издержки производства и стоимостное строение капи-
тала. Так как норма прибыли определяется двумя факторами, т. е.
нормой прибавочной стоимости и стоимостным строением капитала, то
125

чтобы выяснить влияние одного из этих факторов, необходимо временно
абстрагироваться от другого. Это абстрагирование осуществляется в
полном соответствии с требованием математического исследования, в
котором, как известно, при исследовании ве*1ичины, являющейся функ-
цией двух переменных, исследуют сначала влияние одной из них, отвле.
каясь от второй, т. е. рассматривая вторую как величину постоянную.
Этот метод и приводит к выводу о том, что при изменении нормы при-
бавочной стоимости норма прибыли повышается или понижается в за-
шкихости от изменения стоимостного строения капитала, от изменения
соотношения между постоянной и переменной частями капшгалт!.
Стоимостное строение капитала, таким образом, является важней-
шим звеном, опосредствующим отношение между нормой прибавочной
стоимости и нормой прибыли. Категория нормы прибыли в отличие от
прибыли, представляющей логически ее имманентную меру, является
специфической мерой последней, т. -о. ее относительным выражением.
Как это выяснено в исследовании денег, логическое исследование ка-
тегории меры предпалагает движение от абстрактно выраженной имма-
нентной меры к ее специфической (относительной) форме и в дальней-
шем через развитие этой относительной формы к обнаружению имма-
нентной меры в ее конкретной определенности. Эта закономерность ло-
гического развития отношении меры должна быть соблюдена, и потому
превращение прибавочной стоимости в прибыль и этой последней в
среднюю прибыль, необходимо раскрыть через категорию нормы при-
бавочной стоимости как синтетическую категорию специфической мери;
будучи опосредствована органическим строением капитала и временем
его оборота, она содержит эти последние, так сказать, в себе в снятом
виде; поэтому именно через нее представляется возможным показать не
только в*1ияние этих факторов на BewinqHHy пр^тбавочной стоимости, л,
следовательно, и прибыли, но и логически вывести форму ее относи-
тельного выражения.
Особенность дальнейшего исследования состоит также в том, что
изменения, которые раньше рассматривались как последовательные во
времени, из.менения, совершающиеся с одним и тем ж€ капиталом, те-
перь рассматриваются как одновременно существующие различия меж-
ду вложениями капитала, сделанными в различных сферах произзод-
стЕа. При постоянной норме прибавочной стоимости равновеликие ка-
питалы в различных отраслях промышленности дают различные нормы
прибыли, определяемые различиями в органическом строении капита-
ла и раз^личиями вре.мени оборота, если предположить, что периоды
оборота равны, то как тенденция сохраняет силу закон, что прибыли
пропорциональны величине капиталов, т. е. равные капиталы в равные
промежутки вре.мени дают равные прибыли. Как согласовать этот эм-
пирический факт с обшей теорией стоимости? Это противоречие впервые
разрешено Марксом, раскрывшим картину образования общей нормы
прибыли или средней нормы прибыли и превращения стои.мости това-
ров в цены производства. В этом проявилась сила теории Маркса, и а
то же время именно в этом пункте эта теория испытала больше всего
нападок. Врагами марксизма написана масса литературы о преслову-
том «противоречии» между I и III томами «Капитала». «Третий том
Маркса опровергает первый. Теория средней нормы прибыли и ц^н
производства не мирится с теорией ценности»^^, — пишет «известный
критик Маркса» Бем-Баверк. По мнению Гайниша, третий том «Капи-
202
Бем-Баверк. Теория Карла Маркса и ее критика. СПБ, 1897, стр. 24.
126

тала» свидетельствует о том, что трудовая стоимость в теории Маркса
это не реальный факт экономической действительности, а «произволь-
но конструированное понятие»^.
Пожалуй, дальше всех в этих обвинениях пошел итальянский про-
фессор Ахилл Лориа. Он видит в издании III тома Капитала «пол-
нейшее теоретическое банкротство, научное самоубийство» для теории
Маркса, которую он рассматривает ни больше, ни меньше как искус-
ную «мистификацию»**; «...итальянский профессор Ахилл Лориа далее
открыл, что Маркс при своей дьявольской злости преследует только од-
ну цель: вести за нос своих читателей и сторонников. Не не.1епость
лк... сперва выискивать с применением оостодтельного кропотливого
анализа абсолютные экономические законы, и затем следом уверять,
что эти законы совсем не aбcoлютны»^^ Подобная «критика» не пре-
кращается и в наши дни. Так, в предисловии к избранным произведе-
ниям К. Маркса, изданным в 1956 г. в Западной Германии, некий
Франц Боркенау утверждает, что медленные темпы работы Маркса над
II и III томами «Капитала» якобы «могут быть объяснены смутными
положениями, которые поколебали его теорию, а также тщетными уси-
лиями эту теорию удержать и развить»^^.
Характерно, что вся суть утверждений незадачливых критиков, как
это выразил еще Зомбарт, сводится к тому, что поскольку в учении о
средней прибыли фигурирует такой фактор, как издержки производст-
ва, то вся сложная теория стоимости и прибавочной стоимости, по его
мнению, не к чeмy^^ Методологическая позиция «критиков» сводится к
тому, что они хотели бы, чтобы конкретная категория вытекала из ис-
ходной абстракции непосредственно, но так как в теории Маркса этого
нет, то, по их .мнению, это является доказательством ложности исход-
ной абстракции; отсюда их утверждения, что теория средней прибыли
и цены производства опровергает якобы теорию прибавочной стоимости
и стоимости. Подобными утверждениями их авторы выдают себе сви-
детельство о бедности. Английский экономист, коммунист Морис Добб,
профессор Кембриджского университета справедливо пишет: «Это вер-
но, что очевидная с первого взгляда несовместимость между теорией,
сформулированной в первом томе, и анализом цены производства в
третьем томе озадачивает. Но утверждение, что ограничения, данные в
более позднем томе, отвергают обоснования анализа прибавочной стои-
мости в томе первом, базируются на порочном, неправильном понима-
нии метода Маркса»^.
Теория средней прибыли и цены производства, полностью согла-
сующаяся с экономическими фактами и, следовательно, правильно от-
ражающая действительность капиталистической экономики, представ-
ляет собой триумф метода диалектической логики. Эта теория оказа-
лась способной объяснить труднейший для понимания факт получения
равной прибыли на равные авансированные капиталы и тем самым по-
казать «каким образом может и должна образоваться равная средняя
норма прибыли не только без нарушения закона стоимости, но как раз
^ Hainisch. Die Marxsche Mehrwehrttheorie. 1916. S. 22.
*^ L'opera postumos di Carle Marx, Nuova Antologia. 1895. p.p. 20, 22, 23.
^Heinrich Kunow. Zum Verständnis der Marxschen Forschungsmethode.
Neue Zeit, 1909/1910. B. П. S. 1008.
*^ Karl Mar.x. Auswahl und Einleitung von F. Borkenau. Frankfurt). Main-
Hamburg. 1956. S. 21.
2^^Sombart. Zur Kritik des ökonomischen Systems \cn Marx Brauns. Archiv für
Soziale Gesetzgebung und Statistik. 1894. B. VII. S. 571. 577.
*" Maurice Dobb. Ол economic theory and socialism. London. 1955, p. 194.
127

на его основе». За разрешение этого вопроса, публично поставленного
Энгельсом, брались многие, но ни одному из них не удалось разрешить
его удовлетворительно.
Выведение общей нормы прибыли и цены производства предполага-
ет вовлечение в сферу исследования такого посредствующего звена,
как издержки производства. При равновеликих затратах капитала из-
держки производства в различных сферах производства одни и те же,
несмотря на различие органического строения капитала, различие про-
изведенных стоимостей и прибавочных стоимостей. В некоторых из
этих сфер органическое строение капитала вполне или приблизительно
совпадает с органическим строением среднего общественного капита-
ла. Цена товара в этих сферах вполне или приблизительно совпадает
с их стоимостью, выраженной в деньгах. Сумма прибыли всех различ-
ных сфер производства должна быть равна сумме прибавочной стоимо-
сти, а сумма цен производства всего общественного продукта должна
быть равна сумме его стоимости. Эти естественные условия дополняют-
ся еще одним, а именно: прибыли есть определенные части прибавоч-
ной стоимости, но распределяются они не пропорционально прибавоч-
ной стоимости, произведенной в каждой отдельной сфере производства,
а пропорционально величине капитала, применяемого в каждой сфере,
или иначе, равновелики массам капитала, каково бы ни было их орга-
ническое строение.
Чтобы эти условия были соблюдены, необходимо предположить на-
личие выравнивания сфер производства с различным строением капи-
тала, необходимо уравнять эти сферы с теми, где строение капитала
среднее, совпадающее вполне или приблизительно с математически
средней всего общественного капитала, т. е. необходимо стремиться
к идеальному в действительности не существующему среднему уроз-
ню, как к норме. Средняя прибыль, ка1\ и прибыль вообще, не может
быть ничем иным, как общей суммой реализованного неоплаченного
труда, т. е. всей массой прибавочной стоимости, распределенной в каж-
дой сфере производства пропорционально величине вложенного в дан-
ную сферу капитала; тогда каждая сумма цен производства во всех
сферах должна совпадать с общей суммой оплаченного и неоплаченно-
го, живого и мертвого труда, т. е. суммой их стоимостей. «Действитель-
но трудным вопросом является здесь следующий: каким образом проис.
ходит это уравнение прибылей в общую норму прибыли, раз оно, оче-
видно, есть результат и не может быть исходным пунктом»^*.
Эту теоретически труднейшую задачу Маркс разрешает не на осно-
ве нарушения закона стоимости, а на основе действия этого закона,
т. е. переход к общей норме прибыли, а также средней прибыли и це-
не производства, как более конкретной категории Маркс осуществляет,
исходя из абстрактной категории, с сохранением содержания этой аб-
стракции. Маркс выводит конкретную категорию из развития абстрак-
ции. Этот .метод в дальнейше.м позволяет понять, какие модификации
претерпевает в условиях развитой конкретности и сама абстрактная ка-
тегория, послужившая теоретической основой.
Каковы бы ни были колебания цен товаров и каким бы образом они
не устанавливались, указывает Маркс, в них должно выражаться об-
щественное рабочее время, т. е. стоимость в ее субстанции. Цены при
прочих равных условиях падают или повышаются в зависимости от
уменьшения или увеличения рабочего времени, необходимого для про-
изводства товаров.
2~ К. Маркс. В^апитал. Т. III, стр. 181.
128

при этом на разных ступенях развития обмена, именно стоимость
товара определяет его цену. «Обмен товаров по их стоимостям или при-
близительно по их стоимостям соответствует поэтому гораздо более
низкой ступени, чем обмен по ценам производства, для которого необ-
ходима определенная высота капиталистического развития...
Таким образом, независимо от подчинения цен и их движения зако-
ну стоимости, является вполне правильным рассматривать стоимости
товаров не только теоретически, но и исторически как prius (предшест-
вующее) цен производства?^^
Следовательно, движение от стоимости к цене производства в про-
цессе исследования нельзя ограничивать только требованием метода
восхождения; как указывает Энгельс, «здесь дело идет не о чисто ло-
гическом лишь процессе, но об историческом процессе и объясняющем
его отражении в мышлении, логическом прослеживании его внутрен-
них связей»^**.
Стоимость является своеобразным центром тяготения, вокруг кото-
рого в конечном счете вращаются цены и по которому уравновешивают-
ся их постоянные колебания. Это совершается в процессе конкуренции.
В результате конкуренции между производителями данной сферы
производства устанавливается т. н. рыночная стоимость, которая есть
не что иное, как средняя стоимость товаров, произведенных в данной
сфере производства, с другой стороны, она совпадает с индивидуаль-
ной стоимостью товаров, которые производятся при средних условиях
данной сферы и которые составляют значительную массу продуктов
этой сферы. Итак, уравнивание, так сказать, первого порядка осущест-
ствляется конкуренцией в одной сфере производства, благодаря этому
устанавливается одинаковая общественная рыночная стоимость и ры-
ночная цена. При анализе конкуренции буржуазный экономист, при-
выкший скользить по поверхности, сразу же сбивается на общие рас-
суждения о влиянии спроса и предложения. Спрос и предложение, с
одной стороны, определяют отклонение рыночных цен от рыночной сто-
имости, но, с другой стороны, рыночная стоимость регулирует отноше-
ния спроса и предложения.
Принцип спроса регулируется общественной потребностью, а послед-
няя обусловливается экономическим положением различных классов,
которое определяется отношением всей прибавочной стоимости к зара-
ботной плате, во-первых, и соотношением различных частей, на кото-
рые распадается прибавочная стоимость (прибыль, процент, рента и
т. д.), во-вторых. Это означает, указывает Л\агкс, что отношение спро-
са и предложения абсолютно ничего не в состоянии объяснить, как бо-
лее конкретная категория, оно долнжо быть само выведено из более
абстрактных определений. К тому же спрос и предложение определяют
не рыночную стоимость в ее основе, а лишь отк^юнение цены от стои-
мости. Отсюда становится ясно, что лишь соблюдение требований ме-
тода диалектической логики может дать правильный путь, ибо, лишь
исходя из закона стоимости, следуег объяснить иль логически вывести
отношение спроса и предложения, а не наоборот, выводить из отноше-
ния закон.
Предложение и спрос — это силы, действующие в противоположных
направлениях, если они равны, хотя практически этот случай равен нулю
2'о К. М а р КС. Капитал. Т. III, стр. 184.
2" Ф. Энгельс. Допо-1нения к третьему тому «Капитала», цит. по К. Марксу.
Капитал, т. Ill, стр. 908.
129

то они взаимно уничтожаются, а если они взаимно уничтожаются, то
они перестают объяснять что бы то ни было. Чтобы понять внутренние
законы капиталистического производства, необходимо отвлечься от
этих категорий. «Это делается для того, чтобы рассматривать явления^
в их закономерном, отвечающем их понятию виде, т. е. рассматривать
их независимо от той их внешней видимости, которая порождается ко-
лебаниями спроса и предложения^ с другой стороны, — для гого, чго-
бы найти действительную тенденцию их движения, известным образом
фиксировать ее>^".
Таким образом, рыночные стоимости товаров данной отрасли про-
изводства определяются трудом общественно необходимым для их
производства, и, следовательно, индивидуальная стоимость товара со-
ответствует его общественной стоимости в том смысле, что все коли-
чество товаров содержит в себе труд, общественно необходимый для
его производства, и стоимость всей этой массы товаров равняется ее
рыночной стоимости. Анализ конкуренции внутои одной отрасли про-
изводства пока еще не выводит нас за пределы простого товарного
производства. С той же необходимостью, с какой товарное производсг-
во развивается в капиталистическое, развивается и конкуренция, пре-
вращающаяся в конкуренцию капиталов в различных отраслях произ-
водства. Товары при капитализме производятся как продукты капи-
тала; различные нормы прибыли, обусловленные различным органиче-
ским строениСхМ капитала в различных сферах производства, приводят
к тому, что капиталы извлекаются из отраслей с более низкой нормой
прибыли и устремляются з отрасли, где норма прибыли более высока.
В результате этого движения капиталов из одной отрасли в другую,
т. е. в результате конкуренции капиталов в различных отраслях про-
изводства и создается одна и та же прибыль, средняя прибыль, благо-
даря которой стоимость превращается в цену производства.
Конкуренция капиталовложении имеет своим базисом издержки
производства, равенство издержек производства. Эта конкуренция яв-
ляется фактором, дающим основание рассматривать капиталы раз-
личных сфер как единый капитал, тогда различные сферы производст-
ва, имеющие при одинаковой эксплуатации различные нормы прибыли,
могут рассматриваться как отдельные части этого капитала. Особые
нор.мы прибыли в каждой сфере производства, выводящиеся из стои-
мости товаров, представляют собой уже известное отношение приба-
вочной стоимости, произведенной в этой сфере, к издержкам произ-
водства —; путем конкуренции эти различные нормы прибыли урав-
новешиваются в единую общую норму прибыли, которая выражает со-
бой отношение суммарной .массы прибавочной стоимости, произведен-
ной во всех сферах производства, к общей сумме издержек производ-
ства капитала, рассматриваемого как целое. Тогда средней прибылью
будет являться прибыль, приходящаяся в соответствии с общей нор-
мой прибыли на капитал данной величины безотносительно к его ор-
ганическому строению. Образование средней нормы прибыли в резуль-
тате конкуренции между мгссами капиталов, вложенных в различные
отрасли производства, удовлетворяют по определению Маркса, свое-
образному стремлению капиталистов ч достижению, так сказать, «капи-
талистического коммунизма», когда иа равновеликие капиталы прихо-
дятся равновеликие прибыли.
2>2 К. Маркс. Капитал. Т III. стр. 197.
130

Выведение средней прибыли становится возможным лишь в резуль-
тате сложного анализа посредствующих звеньев. «Сама средняя при-
быль есть результат, образование процесса социальной жизни, проте-
кающего при вполне определенных исторических отношениях произ-
водства, продукт, предполагающий, как мы видели, очень сложные по-
средствующие звенья»^'^ Будучи выведена, она сама становится том
посредствующим звеном, пройдя через которое стоимость приобретает
форму цены производства. Цена производства товара представляет со-
бой сумму издержек производства и средней прибыли, т. е. не прибыли,
полученной в данной отрасли при производстве данного товара, а ис-
численной в процентах соответственно общей норме прибыли. Поатому
цена товара не совпадает с его стоимостью. Общвя формула цены про-
изводства теперь представляется как к+кр\ где р\ общая нормп
прибыли. Таким образом, исследование средней прибыли н цены про-
изводства произведено Марксом в полном соответствии с законом стои-
мости и на его основе. «Так как совокупная стоимость товаров регу-
лирует совокупную прибавочную стоимость, а эта последняя регули-
рует, — как общий закон, управляющий кслебсниями, — высоту
средней прибыли, а следовательно общую норму прибыли, то, очевид-
но, закон стоимости регулирует цены производства»^'*.
Так стоимость приобретает форму цены произво^-'ства, в соответст-
вии с эти.м претерпевает изменение, модифицируется и категория из-
держек производства. С одной стороны, издержки производства есть
посредствующее звено в процессе выведения более конкретной катего-
рии цены производства, с другой стороны, с возникновением цены про-
изводства сами они испытывают изменения. Издержки производства
начинают отклоняться от стоимости компонентов, их образующих. Это
происходит потому, что цена производства товара отклоняется от его
стоимости, а так как в издержках производства товара содержится
цена производства другого товара, то они Moryi отклоняться, т. е.
быть выше или ниже той части всей стоимости, которая образуется
стоимостью входящих в него средств производства.
Превращение стоимости в цену производства позволяет исследо-
вать измененную форму развитых ранее законов стоимости и приба-
вочной стоимости, именно категория цены производства модифицирует
все проявления этих законов. Для диалектической логики важно заме-
тить, что в этой категории наиболее наглядно находит выражение спи-
ралевидность процесса исследования, характеризующегося тем, что по-
следующие категории воспроизводят предыдущие в обогащенной и су-
щественно модифицированной форме, эти категории как более абст-
рактные в условиях более конкретной категории приобретают подчи-
ненное значение, что и проявляется в тех модификациях, которым они
подвергаются.
Категория цены производства, будучи логическим результатом ка-
тегории стоимости, существенно модифицирует эту последнюю как свое
условие в той мере, в какой капиталистическое производство подчиня-
ет, по определению Маркса, своим имманентны.м законам всю сово.чуп-
ность общественных предпосылок, в которых совершается процесс про-
изводства.
До сих пор при абстрактном рассмотрении проблемы прибыли раз-
личие между прибавочной стоимостью и прибылью касалось -тншь
2'^ К. Маркс. Капитал. Т. III. стр. 796.
2»* Там же, стр. 187.
131

формы, т. е. носило лишь качественный характер, ибо количественно они
совпадают по массе, и лишь различие между их нормами было как ка-
чественным, так и количественным, теперь же с образованием общей
нормы прибыли различие охватывает и сферу количественной опреде-
ленности. Категории средней прибыли и цены производства имеют ис-
ключительное значение и в том отношении, что в них раскрывается об-
щественная природа капитала. Капитал сам, по выражению Маркса, в
этой форме начинает сознавать себя как «общественную силу»,
в которой доля каждого капитала пропорциональна его участию во
всем общественном капитале. Поскольку эта доля определяется вели-
чиной общей нормы прибыли, то каждый капиталист одинаково заин-
тересован в производительности общественного труда, применяемого со-
вокупным капиталом.
«Итак, мы имеем здесь математически точное объяснение того, по-
чему капиталисты, обнаруживая столь мало братских чувств при вза-
имной конкуренции друг с другом, составляют в то же время поисти-
не массонское братство в борьбе с рабочим классом как цeлым»^*^
С превращением стоимости в цену пронззодства становится не
только неузнаваемой прибавочная стоимость, принимающая форму
средней прибыли, но скрывается и самая основа определения стоимо-
сти. Хотя при рассмотрении всего капитала как целого, сумма произ-
веденной стоимости, выраженная в ценах производства, будет равна
суммарной стоимости постоянного и переменного капитала и прибавоч-
ной стоимости в целом, но з цене производства как превращенной фор-
ме стоимости товара эта идентичность скрыта, и на первый план здесь
выдвигается различие. При образовании цен производства, указывает
Маркс, в сознании капиталиста окончательно утверждается представле-
ние, что прибыль есть нечто, «стоящее внп имманентной стоимости то-
вара». Это убеждение упрочивается г связи с тем, что средняя прибыль
определяется не границами образования стоимости в данной отрасти,
а «условиями, лежащими совершенно вне ее».
В соотношении стоимости и прибавочной стоимости, с одной сторо-
ны, и цены производства и средней прибыли, с другой, отношение
между сущностью и явлением развивается как диалектическое, обуслов.
ленное имманентным развитием самой сущности отношение
внутреннего и внешнего. Маркс указывает, что цена произ-
водства есть «форма, в которой товар выступает в процессе конкурен-
ции», «форма, ставшая уже вполне влешней. и prima facie (на первый
взгляд) лишенная содержания фор.ма товарной стоимости», в этой ви-
димости она и выступает «в создании вульгарного капиталиста, а пото-
му также и в сознании вульгарны'х экономистов»^''. Конкуренция из-
Е'ращает самое отношение между стоимостью и ценой производстса,
уравнивая нормы прибыли отдельных сфер в среднюю прибыль и пре-
вращая тем самым стоимость в цены производства, конкуренция со-
здает объективную основу той види.мости, которая и воспринимается ка-
питалистом и буржуазным экономистом как истинное содержание про-
цесса, якобы противоречащее и определению стоимости рабочим вре-
менем и прибавочной стоимости — неоплаченным прибавочным трудом.
Эта видимость находит основание в фгл:те независимости средней
прибыли, получаемой в данной сфере производства, от органического
состава капитала и, следовательно, массы живого труда в этой сфере.
2»s к. Маркс. Капитал. Т. III. стр. 206.
'^' Там же.
132

«Тот сложившийся уже вид экономических отношений, который вы-
ступает на поверхности, в их реальном существовании, а следователь-
но и в тех представлениях, при помощи которых пытаются уяснить се-
бе эти отношения их носители и агенты, весьма сильно отличается от
их внутреннего, существенного, но скрытого основного содержания
(Kerngestalt) и на деле ис':ажает его и противоречит как ему самому,
так и соответствующему ему пoнятию»*^^ Как сами капиталисты, за-
хваченные конкурентной борьбой и не проникающие за ее внешние
проявления, т^к и ёуржуавные теоретик« оказываются совершенно не-
способны вскрыть «за обманчивой внешностью внутреннюю сущность
и внутренний строй этого процесса>-'\
Буржуазная политическая экономия вообще не исследовала отли-
чие цены производства от стоимости. Она, с одной стороны, стремясь
сохранить как основу принцип oпpeдfлeния стоимости рабочим време-
нем, стояла на позициях своеобразного метафизического тождество
внутреннего и внешнего, игнорируя различия между ними; с другой
стороны, она приходила к отказу от определения стоимости рабочим
временем, чтобы ухватиться за различия, лежащие на поверхности яв-
лений. В этом отношении характерна та теоретическая путаница, кото-
рая свойственна методу А. Смита. Маркс определяет ее как противо-
речие между «эзотерическим» и «экзотерическим» способами понима-
ния. Смит, с одной стороны, стремится исследовать внутреннюю связь
экономических категорий, при этом он проникает в скрытое строение
буржуазной экономической системы. Это, по словам Маркса, — эзоте-
рический способ исследования, который позволяет Смиту более илу
менее правильно вскрыть внутреннее, сущность или, по образному вы.
ражению Маркса, «физиологию буржуазной системы». С другой сто-
роны, он рассматривает экономические связи и отношения как они вы-
ступают в явлениях конкуренции, т. е. в их внешнем проявления, здесь
он скользит по поверхности и не может дать ничего иного, кроме рас-
судочных определений. Этот способ исследования, также характерный
для Смита, при котором описывается лишь внешняя связь без глубо-
кого исследования самой сущности, Маркс называет экзотерическим
способом понимания. «Эти оба способа понимания, из которых один
проникает во внутреннюю связь, так сказать, в физиологию буржуаз-
ной системы, а другой только описывает, каталогизирует, рассказывает
и подводит под схематизирующие определения понятий то, что внеш-
ним образом обнаруживается в жизненно.м процессе, и притом так, как
оно обнаруживается и проявляется, — эти оба способа исследования у
Смита идут непринужденно не только рядом друг с другом, но и пере-
плетаются и постоянно противоречат друг дpyгy»*^^.
Таким образом, А. Смит держитсл то сферы сущности, внутреннего,
то внешней связи или сферы явления, не вскрывая их диалектической
СЕязи и движения.
хМстод Рикардо характеризуется прежде всего тем, что он порывает
с этим противоречием Смита. Он исходит из определения стоимости ра-
бочим временем и остальные категории рассматривает, исходя из этого
принципа как внутренней существенной связи, как сущности. Следова-
тельно, методологически Рикардо делает значительный шаг вперед.
2" К. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 217.
2'* Там же, стр. 175.
^^' К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. И, ч. 1, Партиздат, 1936,
стр. 8.
133

Однако его метод исходит из того, что сущность как внутреннее про-
является во внешнем непосредственно, Рикардо не понимает необходи-
мости сложной цепи опосредствовании между сущностью и явлением,
в результате его метод непосредственного сведения явления к сущно-
сти не может не привести его к ошибочным выводам. «Этот метод пе-
репрыгивает через необходимые промежуточные звенья и стремится по-
казать непосредственным образом совпадение (Kongruenz) эко-
номических категорий между собою»^^ Непонимание сложной опосред-
ствованной связи между сущностью и явлением есть одна из важней-
ших причин, обусловивших методологическую несостоятельность иссле-
дования Рикардо.
Обобщая недостатки метода классиков, можно сказать, что их ме-
тод в основном аналитичен. «Классическая экономия старается свести
путем анализа различные, чуждые друг другу формы богатства к их
внутреннему единству и снять с них форму, в которой они равнодушно
стоят друг B03wTe друга. Она хочет пенять внутреннюю связь в отличие
от многообразия форм проявления... Классическая экономия в этом
анализе иногда впадает в противоречие; часто она пытается непосред-
ственно, без посредствующих звеньев, все это свести к единству и до-
казать тождество источников различных форм. Но это необходимо вы-
текает из ее аналитического метода, с чего должны начинать критику
и понимание. Она заинтересована не в том, чтобы генетически развить
различные формы, а в том, чтобы путем анализа свести их к их един-
ству, так как она исходит из них как из данных предпосылок. Но ана-
лиз является необходимой предпосылкой генетического изложения, по-
нимания действительного процесса развития в его различных фазах»^'*.
Вышеприведенные мысли Маркса должны быть правильно поняты.
Было бы, конечно, упрощением думать, что представители классиче-
ской политической экономии вообще не предпринимали никаких попы-
ток выведения, не пытались осущесгзлять в своих системах восхожде-
ния от простого к сложному, от абстрактного к конкретному. Маркс
прежде всего их имел в виду, когда указывал, что после выделения
всеобщих абстрактных отношений «стали возникать экономические си-
стемы, которые восходят (разрядкг моя — Б. Т. ) от простейшего,
как труд, разделение труда, потребность, меновая стоимость, к госу-
дарству, международному обмену и мировому рынку»^^. Однако эко-
номисты классической школы пытались осуществить восхождение к
конкретному, так сказать, метафизически, путем непосредственного
формально-логического выведения, а такое восхождение от простой ка-
тегории к более сложной есть, в сущности, лишь простое сведение се
к абстрактной категории, ибо при этом сложная конкретная категория
не развивается из более простой через всю сложную систему опосред-
ствования, а лишь сводится к ней; поскольку последняя рассматри-
вается как ее, т. е. конкретной категории сущность и основа, постольку
исторически конкретные формы капитала приобретают вид «е^с-
тественных форм» общественного производства.
Этот недостаток .метода классиков буржуазной политэкономии мож-
но было преодолеть, лишь пользуясь методом восхождения как выраже.
кием диалектической логики, в котором впервые снимается ограничен-
ность как аналитического, так и синтетического исследования, ибо ме-
^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. II, ч. 1, Партиздат. 1936, стр. 7.
^^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. III, Партиздат, 1932,
стр. 365—366.
'^ К. Маркс. К критике политической экономии. Стр. 148.
134

тод диалектической логики является диалектическим единством ана-
лиза и синтеза. Лишь руководствуясь этим методом, можно раскрыть
весь сложный характер соотношения между внутренним и внешним,
сущностью и явлением, понять все сложные и многообразные формы
проявления, исходя из сущности, логически выводя их из самого раз-
вития сущности.
Процесс диалектического восхождения от сущности к явлению
представляет собою своеобразное «оявленивание» сущности, ее кон-
кретизацию; в результате чего явление тгсрестает быть непосредствен-
ным, оно опосредствуется сущностью и развертывается как существен-
ное отношение. Формой такого отношения в процессе дальнейшего ис-
следования выступает норма прибыли. Норма прибыли есть отношение
развивающееся, изменяющееся; перед теоретиками буржуазной поли-
тической экономии естественно возникал вопрос о направлении этого
изменения, о его характере, тем более, что представители буржуазной
политэкономии за.мечали явление понижения нормы прибыли, процен-
та, ренты и, как указывает Маркс, мучились в противоречивых попыт-
ках дать объяснение этому явлению.
Буржуазная политэкономия смутно чувствовала огромную важность
для капитализма понимания процесса закономерного движения нормы
прибыли, и по словам Маркса, вся политэкономия со времен Адама
Смита тщетно билась над разрешением этой проблемы, но она оказа-
лась не в состоянии разрешить ее. Решающей причиной ее неудачи яв-
ляются причины методологические. Понять это явление можно было,
лишь предварительно глубоко вскрыв сущность капиталистического
производства, после чего на пути движения от сущности к явлению
станет возможным его логическое выведение, т. е. его объяснение сред-
ствами .мышления. Между тем буржуазная политическая экономия оу-
ководствовалась другими методами; она хотя и ходила, по выражению
Маркса, вокруг да около различия постоянного и переменного капита-
ла, но так и не смогла его определенно сформулировать, а поскольку
она не смогла вскрыть это различие, то она не смогла исследовать и
прибавочную стоимость вообще и ее отличие от прибыли, последнюю
же она брала не в ее чистом виде, а в конкретных формах проявле-
ния, таких как промышленная прибыль, торговая прибыль, процент,
земельная рента; не будучи в состоянии проанализировать различий
в органическом строении капитала буржуазная политическая экономия
не могла проанализировать и образования общей нормы прибыли, она
блуждала в противоречивых явлениях колебания величины процента,
прибыли и ренты, будучи не в силах понять их природу.
Маркс, подойдя к исследованию нормы прибыли с позиции логиче-
ского движения от сущности к явлению, вскрыл закономерность ее
движения. Открытый Марксом закон тенденции нормы прибыли к по-
нижению, и рассматриваемый в его всеобщности, выражает диалектику
прибавочной стоимости как сущности и средней прибыли, как форма
ее проявления в их движении, в развитии. «Возможность выведения
этого закона независи.мо от распадения прибыли на различные части,
приходящиеся на долю лиц различных категорий, прямо доказывает
независимость закона в его всеобщности от такого распадения и от
взаимных отношений между различными категориями прибыли, возни-
кающими в результате этого распадения»^^
^ К Маркс. Капитал. Т. III. стр. 222.
135

Рассматривая изменение нормы прибыли в процессе развития капи-
тализма, Маркс вскрывает в ее колебаниях некую устойчивую тенден-
цию прогрессирующего развития общественной производительной силы
труда, выражающуюся в том, что благодаря все большему примене-
нию машин при неизменяющейся норме прибавочной стоимости или
степени эксплуатации труда капиталом, рабочий за это же время пере-
рабатывает и производительно потребляет постоянно возрастающую
массу средств труда, €ледоэате.тъно, ттрожгходит прогрессирующее от-
носительное уменьшение переменного капитала по сравнению с посто-
янным, повышение среднего органического строение капитала. В ре-
зультате непрерывно повышающегося органического строения капита-
ла норма прибавочной стоимости выражается в постоянно понижаю-
щейся общей норме прибыли.
Таким образом, тенденция нормы прибыли к понижению есть свой-
ственное капиталистическому способу производства выражение посто-
янно развивающейся производительной силы труда. Ленин, анализируя
понятие закона, указывал, что закон есть устойчивое, прочное тож-
дественное, остающееся в явлении. Таким устойчивым прочным и иден-
тичным всем явлениям средней прибыли в процессе ее движения яв-
ляется тенденция к ее понижению. Закон, как его определяет диалек-
тическая логика, есть существенное отношение, он выражает движе-
ние самой сущности явлений и выступает как выражение существен-
ного в явлениях, закон, по определению Ленина, есть существенное от-
ношение. Прибыль есть относительное выражение самой сущности ка-
питалистического производства или прибавочной стоимости, она пред-
ставляет собой лишь другое название прибавочной стоимости, взятой
в отношении не к одному переменному капиталу, а ко всему капиталу,
и поэтому в понятии нормы прибыли в ее движении выражается убы-
вающее отношение самой прибавочной стоимости или самой сущно-
сти в ее отношении ко всему авансированному капиталу. Поэтому в
этом законе дано относительное отражение движения самой сущности
капитала; «...таким образом, исходя из сущности капиталистического
способа производства, доказано в качестве само собой разумеющейся
необходимости, что с его развитием общая средняя норма прибавоч-
ной стоимости необходимо должна получить выражение в понижаю-
щейся общей норме прибыли»"*.
Насколько глубоко в этом законе выражается сущность капитализ-
ма, будет видно в дальнейшем при более детальном его исследовании,
в особенности при исследозании его противоречий. В плане общей ха-
рактеристики закона для диалектической логики существенное значе-
ние приобретает этносительная форма его выражения. Маркс, показы-
вает, почему понижение выступает не з абсолютной форме, а в форме
тенденции к прогрессирующему понижению. Поскольку падение нормы
прибыли возникает не из абсолютного, а лишь из относительного
уменьшения пере.менной части капитала в сравнении с его более быст-
ро возрастающей постоянной частью, то этот закин не только не исклю-
чает возрастания абсолютной массы прибыли, но он указывает на не-
обходимость ее прогрессивного абсолютного возрастания при умень-
шении ее относительного выражения, т. е. нормы прибыли.
Двойственная противоречивая природа закона выражается в одно-
временном обусловленном одними и те.ми же причинами уменьшения
нормы и увеличения абсолютной массы прибыли. Закон тенденции нор-
К. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 221.
136

мы прибыли к понижению, по определению Маркса, и выражает «эту
внутреннюю и необходимую связь между двумя явлениями, которые
по своей внешней видимости противоречат одно другому»^^^. При
этом анализ показывает, что эта внутренняя и необходимая связь
противоречивых явлений находит выражение в единстве обуслов-
ливающих данное явление причин. Тенденция к понижению нормы
прибыли, с одной стороны, и увеличение массы прибыли, с другой, обу-
словливаются одним и тем же развитием производительной силы тру-
да, содейству4още-й накош1€нию «, следовательно, образованною допол-
нительного капитала, его вовлечение в производстоо вызывает произ-
водство дополнительной прибавочной стоимости, и, следовательно, аб-
солютный рост прибыли. Таким образом, значение этих положений
для диалектической логики состоит в том. что в них понятие закона
как существенного отношения, конкретизируется Марксом как всеоб-
щая внутренняя и необходимая связь между явлениями, связь как вы-
ражение единой причинной обусловленности явлений. Маркс вскрывает
сложность проявления закона и показывает, как один и тот же закон
может находить выражение в явлениях, которые по своей видимости
не только совершенно различны, но и противоречат одно другому.
Определив закон как выражение всеобщей и необходимой связи,
Маркс развивает понятие закона и в плоскости причинной зависимости.
Абсолютное увеличение массы прибыли и прогрессирующее понижение
ее нормы обусловлены действием одних и тех же причин, из которых
главнейшими являются прогрессирующее развитие общественной про
изводительной силы труда и вызываемое этим повышение органическо-
го состава капитала. Но норма прибыли, как было выяснено выше, яв-
ляется сложной функцией нескольких переменных. Здесь они снова
вовлекаются в исследование. Так как наряду с главной определяющими
причиной движение нормы прибыли также зависит от действия других
причин, причем действие посаедних может не только не совпадать, но
и противодействовать главной причине, поэтому закономерное движе-
ние нормы прибыли, выражающееся в ее прогрессирующем понижении,
действует как тенденция. В этом вообще выражается особенность дей-
ствия экономических законов в условиях капитализма.
«Вообще, — указывает Маркс, — при капиталистическом производ-
стве всякий общий закон осуществляется весьма запутанным и при-
близительным образом, лишь как господствующая тенденция, как не-
которая никогда твердо не устанавливающаяся средняя постоянных
колебаний»^".
Для логики весьма важно, что факторы, ослабляющие и парализу-
ющие влияние общего закона и придающие ему характер лишь тенден-
ции, Маркс определяет как «противодействующие причины».
Таким образом, закон выступает как внутренняя и необходимая
связь, выражающатся в сложном, взаимодействии главной определяю-
щей причины и ряда других, в том числе и противодействующих при-
чин. Проанализировав противодействующие причины, к которым в дан-
ном законе относятся повышение степени эксплуатации труда, пони-
жение заработной платы яиже стоимссти рабочей силы, удешевление
элементов постоянного капитала, отно^.ительное перенаселение, внешняя
торговля и увеличение акционерного капитала, нельзя не отметить ис-
ключительной сложности, выраженного в законе взаимодействия.
"5 К Маркс. Капитал. Т. III, стр. 233.
«6 Там же. Стр. 168.
137

Само действие причин, обусловливающих данный закон, выражает-
ся как противоречие. Так, анализируя такой фактор как повышение
степени эксплуатации, достигаемое посредством удлинения рабочего
дня и повышения интенсификации труда, Маркс указывает, что дейст-
вие этого фактора приводит, с одной стороны, к превращению все боль-
шей части данной массы труда в прибавочную стоимость и, с другой
стороны, к применению как можно меньшего количества труда по срав-
нению с авансированным капиталом, т. е. те самые причины, действие
которых вызывает повышение нормы прибавочной стоимости и, следо-
вательно, замедляет и ослабляет проявление данного закона, эти же
причины, с другой стороны, имеют тенденцию уменьшать количество
рабочей силы и тем самым понижать норму прибыли, и, следовательно,
тенденция понижения нормы прибыли связана с тенденцией повышения
степени эксплуатации труда или повышения нормы прибавочной стои-
мости: «Таким образом, в общем оказывается, что теми самыми причи-
нами, которые ведут к понижению обшей нормы прибыли, вызываются
противодействия, которые тормозят это понижение, замедляют его и от-
части парализуют»; «...одни и те же причины имеют тенденцию и умень-
шать норму прибыли и замедлять процесс этого уменьшения»^'\
Эта противоречивость действия обусловливающих данный закон
причин получает дальнейшее развитие во внутренних противоречиях
закона. При анализе процесса производства капитала было обнаруже-
но, что отношение между трудом и капиталом есть в то же время от-
ношение цели капиталистического производства. Это отношение как
противоречие между двумя сторонами капиталистического способа про-
изводства, т. е. противоречие между процессом возрастания стоимости
как целью и процессом труда, представляющим собой процесс капита-
листической эксплуатации, как средством, получает дальнейшее раз-
витие в законе тенденции нормы прибыли к понижению; это означает,
что в этом законе получает конкретизацию сущность капиталистиче-
ского производства и в то же время сам закон выступает как развитие
этой сущности. Здесь подтверждается положение Ленина о том, что за-
кон это выражение сущности, что «закон и сущность понятия
однородные (однопорядковые) или вернее, одностепенные, выражаю-
щие углубление познания человеком явлений мира etc.»^^*.
Как известно, развитие общественной производительной силы тру-
да, обусловливающее в качестве решающей причины тенденцию нор-
мы прибыли к понижению, проявляется в увеличении прибавочного
труда, в росте абсолютной величины накопленного капитала; оно вы-
ражается также в увеличении доли живого труда по сравнению с на-
копленным трудом и 3 уменьшении количества рабочей силы, необхо-
димой для функционирования определенной массы капитала.
Противоречивость закона тенденции нормы прибыли к понижению
состоит в том, что поскольку норма прибыли есть отношение прибавоч-
ной стоимости цо всему авансированному капиталу, и общая масса
прибавочной стоимости определяется двумя переменными, т. е. нормой
прибавочной стоимости и массой при.меняемого труда при данной нор-
ме, то развитие производительных- сил увеличивает норму прибавочной
стоимости, уменьшая в то же время относительно или абсолютно число
применяемых рабочих. Закон тенденции нормы прибыли к понижению
выражает конфликт между развитием производительных сил как сред-
^^ К. Маркс. Капитал, т. 1П. стр. 244, 248.
^ В. И. Ленин. Философские тетради. Стр. 127.
138

ством и процессом возрастания стоимости или производством приба-
вочной стоимости, как абсолютной целью капиталистического произ-
водства. Капиталистический способ производства не только стимулиру-
ет развитие производительных сил, но он вместе с тем ставит для их
развития определенные пределы, и понижающаяся норма прибыли вы-
ражает тот факт, что капитализм не в состоянии разрешить этот раз-
сивающийса и обостряющийся конфликт, а это означает, что капита-
лизм является не абсолютным, а исторически преходящим способом
производства. «Настоящий предел капиталистического производ-
ства — это сам капитал, это значит: капитален самовозрастание
его стоимости является исходным и конечным пунктом, мотивом и це-
лью производства; производство есть только производство для капи-
тала, а не Hao6offt: средства производства не являются просто сред-
ствами для постоянного расширения жизненного процесса общества
производителей. Пределы, в которых только и может совершаться со-
хранение и увеличение стоимости капитала, оснорывающееся на экс-
проприации и обеднении массы производителей, эти пределы впадают
постоянно в противоречие с темь методами производства, которые ка-
питал вынужден применять для достижения своей цели и которые стре-
мятся к безгранично.му расширению производства, к безусловному раз-
витию общественных производительных сил, которые ставят себе про-
изводство как самодовлеющую цель. Средство — безграничное разви-
тие общественных производительных сил — вступает в постоянный
конфликт с ограниченной целью — увеличением стоимости существую-
щего капитала>^^*.
Таким образом, в законе тенденции нормы прибыли к понижению
выражается возникающее из самой сущности капитала основное про-
тиворечие между общественным характером производительных сил,
таящих в себе тенденции к абсолютному развитию, и узкими рамками
капиталистических производственных отношений, противоречие между
общественным характером производства и частнокапиталистическим
присвоением. В этом противоречии Маркс вскрывает основную причи-
ну кризисов; он показывает, что понижение нормы прибыли представ-
ляет собой закон, который порождается развитием производительной
силы труда, и в то же время на известном пункте он приходит в столк-
новение с ее развитием, это противоречие преодолевается лишь по-
средством кризисов.
Другой стороной этого конфликта является противоречие хмежду ог-
раниченными размерами потребления при капитализме и ростом про-
изводства, стремящимся, по определению Маркса, выйти за эти имма-
нентные пределы. И это противоречие выступает как специфическое
проявление действия закона тенденции нормы прибыли к понижению.
Так как целью капиталистического производства является не удовлетво-
рение потребностей, а производство прибыли, поэтому и расширение
или сокращение производства определяется не отношение.м производст-
ва к общественным потребностя.м, а прибылью и отношением этой при-
были к применяемому капиталу, т. е. известной высотой нормы при-
были, а это означает, что развитие производства при капитализме оп-
ределяется не абсолютной потребительной силой, а потребностями, осу-
ществляющимися на основе антагонистических отношений распределе-
ния, сводящих потребление трудящи.хся к минимуму"^
^ К. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 260.
2^ Игнорирование этого важнейшего положения, по нашему мнению, лежит в
основе теории «мулотипликатора» Дж. М. Кейнса, согласно которой «мультиплнка-
139

в результате чем больше развиваются производительные силы, тем
больше они вступают в противоречие с узкими рамками потребления.
С понижением нормы прибыли происходит относительное уменьше-
ние переменного капитала по сравнению с постоянным, что стимулиру-
ет рост населения и в то же время создает относительное перенаселе-
ние; с понижением нормы прибыли возрастает минимум капитала,
треб}юш.ийся для эксплуатации труда, это ведет к возрастанию про-
цесса концентрации, а возрастающая концентрация капитала приво-
дит к новому понижению нормы прибыли. В результате создается изо-
билие капитала, возникающее в результате тех же причин, что и отно-
сительное перенаселение; возникает явление, характеризующееся не
занятым капиталом, на одной стороне и не занятым, не имеющим воз-
можности быть занятым населением, на другой.
Перепроизводство капитала, включающее перепроизводство товаров,
ведет к обесценению наличного капитала; сложившиеся отношения, в
которых совершается процесс обращения и воспроизводства, нарушают-
ся; все это до крайности обостряет все противоречия и выражается в
кризисах производства. «Кризисы всегда представляют собою только
временное насильственное разрешение существующих противоречий,
насильственные взрывы, которые на мгновение восстанавливают нару-
шенное равновесие»^^'
Отмеченное противоречие между присущей капитализму тенденци-
ей к абсолютному развитию производительных сил и теми специфиче-
скими условиями, в которых движется капитал, находит проявление п
кризисах, и все стремления капиталистов выйти из этого противоречия
не Ихмеют и не могут иметь успеха, ибо само развитие капиталистиче-
ского производства снова воспроизводит его при этом, по выражению
Маркса, в более колоссально.м масштабе.
Нарастающие кризисные явления в экономике совре.менного капи-
тализма, и в особенности в экономике США, опровергают ревизионист-
ские и реформистские теории о якобы «прочности» и «устойчивости/>
капитализма, о «сглаживании противоречий империализма», о «бескри-
зисном» и «плановом» развитии его экономики. Углубление кризисных
явлений в современной капиталистической экономике служит еще од-
ним подтверждением объективной истинности теории кризисов Маркса.
Таким образом, если абстрактную возможность кризисов Маркс ог-
крыл в раздвоении товарных метаморфоз на два противоположных ак-
та, а исследование сущности кризисов Маркс дал в связи с исследо-
ванием противоречий капиталистического воспроизводства, то действи-
тор» или коэффициент роста дохода и занятости, точнее, отношение этого прироста
к приросту капиталовложений :uibhcht от «склонности к потреблению» и находится
с ней в определенной функциональной связи. Отсюда делается вывод, что с по-
мощью расширения капиталовложений можно добиться возрастания потребления и
занятости. Из этих положении Кейнса исходят различные современные буржуазные
теории «регулируемой экономики», утверждающие, что государственное регулирова-
ние капиталовложений создает возможность преодоления кризисов и «планового»
развития экономики капитализма.
Методологическая несостоятельность теории Кейнса состоит в том, что она ис-
ходит из наличия некоего абстрактного единства между производством и потребле-
нием, она не учитывает существующей при капитализме сложной опосредствующей
связи между ними, осуществляющейся через антагонистические отношения распреде-
ления.
Отношение между производством и потреблением при капитализме представляет
собой отношение антагонизма, и периодические кризисы «сть не что иное, как форма
его движения и развития.
"» К. Маркс- Капитал. Т. III, стр. 259.
140

тельность кризиса исследуется Марксом лишь.на завершающем этапо
исследования капитализма в процессе осуществляемого средствами мы-
шления воспроизведения капитала как конкретного целого. Действи-
тельные кризисы могут быть поняты лишь при окончательном и полном
понимании самой конкретной капиталистической действительности. Пе-
риодическое возвращение к проблеме кризисов в процессе исследова-
ния не является результатом произвола, а определяется самим мето-
дом диалектической логики, предполагающим периодическое возвращ;^-
ние к уже затрагивающимся 1^дтегорш1м, которые в условиях более вы-
сокой конкретности не только раскрываются глубже и полнее, но и в
ходе такого Движения получают логическое доказательство их истин-
ности.
Кризисы, таким образом, выступают как результат развития проти-
воречивой сущности капитализма, пдэтому уничтожить кризисы можно
лишь с уничтожением капитализма. Кризисы показывают, что единство
интересов класса капиталистов, обнаруживающееся при нормальном
ходе конкуренции и выражающееся в дележе добычи пропорционально
величине вложенного капитала, не исключает их противоположности.
В условиях кризисов, когда весь к«тасс капиталистов имеет убытки,
каждый стремится уменьшит свою долю убытка, и конк\фенция, но
словам Маркса, превращается «в борьбу враждующих собратий». «Пои
этом дает знать о себе противоположность интересов каждого отдельно-
го капиталиста и зсего класса капиталистов совершенно так же, как
раньше практически прокладывала себе путь через конкуренцию тож-
дественность этих интересов»^^.
Исследование нормы прибыли, этой движущей силы и стимула ка-
питалистического производства, и противоречивого процесса ее законо-
мерного падения позволяет Марксу разрешить также вопрос о характе.
ре пропорциональности различных отраслей производства при капита-
лизме. Прибавочная стоимость или прибыль, произведенная в процес-
се капиталистического производства и представляющая собой опреде-
ленную массу неоплаченного труда, должна быть реализована, между
тем услозия реализации ограничиваются вместе с потребительной си-
лой общества пропорциональностью различных отраслей производства.
Так называемое перепроизводство капитала, возникающее в результа-
те действия закона понижающейся нормы прибыли и представляющее
не абсолютное перепроизводство вообще, а перепроизводство средств
производства и жизненных средств, функционирующих в качестве ка-
питала и выражающее нарушение пропорциональности, свидетельству-
ет о том, что в условиях капитализма «пропорциональность отдельных
отраслей производства выступает из диспропорциональности как по-
стоянный процесс, так как здесь взаимная связь производства как це-
лого навязывается лицам, действующим в производстве, как слепой
закон, а не как закон, который, будучи постигнут их коллективным ра-
зумом и потому подвластен ему,, подчиняет процесс производства их
обще.му контролю»^^.
Таким образом, в этом положении Маркс не только вскрыл стихий-
ность действия закона пропорциональности при капитализме, проявляю-
щегося как равнодействующая из общей диспропорциональности, но и
показал принципиальное отличие действия закона пропорциональности
при социализме, как познанного и используемого при планомерном
232 к. Маркс. Капитал. Т. III. стр. 263.
233 Там же. Стр. 267.
141

сознательном руководстве процессом производства и распределения. В
этих положениях Маркса показывается принципиальное отличие дей-
ствия объективных экономических законов в условиях капитализма,
действующих как слепая стихийная сила, и действия экономических
законов при социализме, которые, будучи познаны, сознательно ис-
пользуются людьми в процессе их практической деятельности.
Закон теыдешши ипрмы прибыли к понижению, выражающей про-
тиворечивость процесса капиталистического накопление, позволяет
вскрыть историческое значение капиталистического способа производ-
ства. Падение нормы прибыли стимулирует процесс капиталистическо-
го накопления, ибо увеличивается минимум капитала, необходимый с
возрастанием производг'телькон силы для успешного ведения самосто-
ятельного промышленного предприятия^ Теряя на падении нормы при-
были, капиталист в результате накопления выигрывает на возрастаю-
щей его массе. С ростом накопления возрастает концентрация капита-
ла, который все более проявляет себя как общественная сила. Это вы-
ражается в концентрации средств производства, превращающихся в
общественные силы производства, выступающие в то же время как
частная собственность капиталиста, в прогрессирующем обобществле-
нии труда и в создании всемирного рынка.
Капитал, таким образом, развивая производительные силы общест-
венного труда, все более превращается, по определению Маркса, в
отчужденную, получившую самостоятельное существование, противо-
стоящую обществу 3 форме вещи общественную силу, само развитие
которой создает материальные условия более высокой формы произ-
водства. «Противоречие между всеобщей общественной силой, в кото-
рую превращается .лапитал, и частной властью отдельных капитали-
стов над этими общественными условиями производства все более раз-
вивается в кричащее противоречие и несет в себе разрешение этого
отношения, так как оно вместе с тем предполагает переделку условий
производства во всеобщие, коллективные, общественные условия про-
изБодства. Эта переделка вытекает из развития производительных сил
при капиталистическо.м производстве и того способа, каким совершает-
ся это развитие»^^*.
Таки.м образом, исследование превращения прибавочной стоимости
в прибыль и среднюю прибыль, исследование закономерного движения
нормы прибыли есгь важнейший этап на пути осуществляемого сред-
ствами мышления воспроизведения конкретного. Это исследование,
представляющее собой движение от сущности к явлению и выведение
внешних форм из их внутренней сущности, позволяет конкретизировать
самую сущность капитала, в особенности через закон тенденции нор-
мы прибыли к понижению, проанализировать ее противоречивое раз-
витие. Это позволяет также понять те внешние фермы, в которых внут-
ренние противоречия самой сущности получают свое проявление. Поэ-
тому вполне закономерно в этом разделе исследования уделялось та-
кое большое место проблемам развития сущности капитализма, в са-
мом диалектическом взаимоотношении сущности с конкретными фор-
мами ее проявления углубляется ее понимание, это взаимоотношение
позволяет вскрыть законы ее противоречивого движения.
В ходе этого исследования начинается воссоздание конкретного це-
лого, исследование средней прибыли, а также ее нормы и законов ее
движения позволяет понять ряд конкретных явлений капитализма и
^^ К. Маркс. Капитал. Т. III. стр. 275.
142

среди них такие как конкуренция, цена производства, как превраще-
ная форма стоимости, кризисы, как конкретное проявление всех проти-
воречий капитализма. Так начинается воссоздание действительной кар.
тины капитализма как целого. Однако до сих пор отношение между
стоимостью и ценой производства, прибавочной стоимостью и средней
прибылью выступало как отношение между сущностью и явлением, как
существенное отношение внутреннего и внешнего, т. е. отношение, пр^ед-
ставляющее собой противоречивое развитие сущности, проявляющейся
внешне в различных формах.
Конкретное определяется Марксом как единство многообразного,
как сочетание многочисленных определений. Однако, каким же обра-
зом осуществляется это единство в процессе познания, что лежит в
его основе, как теоретически воспроизвести эту целостность или тоталь-
ность, по выражению Гегеля, представляющую собой нечто чрезвы-
чайно расчлененное, многостороннее с его различными как непосредст-
венными, так и в особенности необычайно сложными опосредствован-
ными связями и отношениями, и вместе с тем конкретное как некое ор-
ганическое «живое конкретное единство», выступающее в мышлении как
«некоторая прочная основа и сращение (Konkretion) этих абстрактных
определений»^^^.
Таким образо.м, задача состоит в том, чтобы понять, каким обра-
зом, по каким законам совершается это «сращение», т. е. воссоздание
конкретного в мышлении. По Гегелю, было бы неразумно искать отве-
та на этот вопрос вне логики, ибо «в действительности сам логический
разум и есть то субстанциальное или реальное, которое сцепляет в се-
бе все абстрактные определения, и он есть их самородное, абсолютно
конкретнее единство»*-*. Метод исследования в философии Гегеля не-
отделим от предмета исследования, ибо логика есть не что иное, как
имманентное развитие самого содержания мышления в его необходи-
мости; как некая чистая наук««., она «содержит в себе мысль, по-
скольку последняя есть так же и вещь (die Sache)
в самой себе, или вещь (die Sache) в самой себе, по-
скольку последняя есть также и чистая мысль. В качестве
науки истина есть чистое развивающееся самосознание, имеет образ
самости, так что в себе и для себя сущее естьзнаемое
понятие, а понятие как таковое есть в себе и для
себя сущее. Это объективное мышление и есть содержание
чистой науки»^'.
Не будем останавливаться здесь на ярко выраженной идеалисти-
ческой концепции тождества мышления и бытия. Держаться объектив-
ного содержания, т. е. исходить из имманентного развития самого со-
держания предмета исследования — таково важнейшее требование со-
держательной или диалектической логики. Но как конкретизировать
это положение, в каком отношении находится логическое исследование
к генетическому и историческому развитию изучаемого объекта —«это
все еще неясно; можно полагать, что на данном этапе исследования в
процессе воссоздания конкреткого этот вопрос не только снова встанет
перед нами, но и получит определенное освещение*
Конкретное целое есть постольку единство .многообразного, а не
нечто хаотическое, поскольку все его стороны и отношения теснейшим
235 Гегель. Соч., т. V, стр. 25.
236 Там же- Стр. 26.
237 Там же. Стр. 27—28.
143

образом взаимно связаны и при этом предполагают наличие некоей
основы, в которой в конечном счете все эти связи сходятся и концент-
рируются. Этой основой является не что иное, как сущность исследуе-
мого конкретного.
Все грандиозное единство капитала как многостороннего расчлен:!Н-
ного целого, все его стороны и отношения в конечном счете опреде^
ляются его сущностью, т. е. тем. что капитал есть исторически опреде-
ленное общественное производственное отношение, отношение труда и
капитала, находящее концентрированное экономическое выражение в
категории прибавочной стоимости. Исследование прибавочной стоимо-
сти в чистом виде, т. е. как сущности капитала вообще-является вели-
кой заслугой Маркса и наряду с открытием двойственного характера
труда, по его собственным словам, представляет собой лучшее в его
книге, здесь концентрируется вся совокупность развиваемых идей, же-
лезная логика выводов и несокрушимая сила марксовых обобщений,
отсюда, из сферы сущности как бы излучается мощный свет, в лучах
которого встают из мрака самые отдаленные стороны объекта иссле-
дования и проясняются самые темные теоретические проблемы, которые
постольку постигаются разумом, поскольку они освещаются этим отра-
жающимся светом.
Поистине гениально гегелевское определение сущности как рефлексии
(reflexio — отражение) в самой себе; во внутренне противоречивой
сущности объекта заложен источник его развития, и отражение ее диа-
лектического движения обнаруживается решительно во всем, во всех
сторонах объективного конкретного.
Постичь конкретное в диалектической логике — это значит воспро-
извести его через диалектически противоречивое развитие самой сущ-
ности, т. е. логически вывести сложное и многообразное единство его
сторон и отношений из развивающейся сущности.
В условиях все более обнаруживающегося огромного значения, ко-
торое имеет исследование сущности объективного конкретного для про-
цесса его познания, значения, которое так убедительно доказано в эко-
номическом исследовании Маркса, по меньшей мере странной прс^д-
ставляется позиция Бертрана Рассела, который рассматривает сущ-
ность как «безнадежно сбивающее с толку понятие», ибо, по его miu-^
кию, вопрос о сущности есть «чисто лингвистический: слово может
иметь сущность, ко вещь — не может». Больше того, он заявляет, что
вообще не понимает, «что именно подразумевается под словом «кате-
гория» у Аристотеля, у Канта и у Гегеля»^^. Этот аффектированный
скепсис относительно великих завоеваний разума при всей его кажу-
щейся оригинальности соответствует традициям английского идеализ-
ма. Здесь вряд ли нуждается в критике также и сам метод логическо-
го анализа языка, которым руководствуется английский мыслитель. Во
Ёсяком случае мы вполне убеждены в том, что пытаться с помощью
этог© метода постичь капитал как объективное конкретное было 5ы
трудом совершенно напрасным.
Конкретная целостность как диалектически расчлененное целое как
единство многообразного собственно потому и называется целост-
ностью, что она, очевидно, содержит в себе также отношение целого
и части.
'^* Б е р т р а н Рассел. История западной философии. Сокращенный перевод
с английского. Сбщпя редакция и послесловие проф. В. А. Асмуса. Изд-во иностран-
ной литературы, 1959, стр. 220, 221. 222.
141

На первый взгляд отношение целого и части представляется три-
виальным формально-логическим отношением, в этом, возможно нужно
видеть одну из причин того, что это отношение до сих пор недоста-
точно разрабатывается в диалектико-материалистической логике. И б
самом деле, что может быть более плоского, чем известная формаль-
но-логическая аксиома о том, что целое больше части и соответствен-
но часть меньше целого^.
Однако Гегель был прав, рассматривая отношение целого и части
как с^'щественвое отношение, как отношение диалектической логики.
Если это так, то отношение целого и части должно быть выведено из
диалектически противоречивого развития самой сущности. Таковым и
предстает это отношение в экономическом исследовании Маркса. Имен-
но в категории прибыли противоречивая сущность капитала получает
дальнейшее развитие как отношение целого и части.
В исследовании кругооборота и оборота капитала противоречивая
сущность капитала рассматривается в движении, ока конкретизируется
здесь как форма и функция. Изменение функции или содержания при-
водит к изменению формы капитала. В соответствии с этим процесс
кругооборота, будучи противоречивым единством производства и обра-
щения капитала, осуществляется в формах производительного, товар-
ного и денежного капитала. Существование капитала в форме товар-
ного капитала представляет собой одну из фаз процесса воспроизвод-
ства промышленного капитала. Капитал в фазе обращения и в фазе
производства есть две отличные формы существования одного н того
же капитала, отличающиеся лишь фунадией. Уже ЗлЧееь капитал- - как
целое одновременно пребывает в.трех своих формах и в каждой форме
он отличается определенной функцией. Определенная часть капитала
постоянно находится на рынке в виде товара, который должен превра-
титься в деньги, другая часть его выступает на рынке в виде денег, ко-
торые должны превратиться в товар. Процесс превращения товарного
капитала в товарно-торговый и денежного капитала в денежно-торго-
вый есть, по определению Маркса, не что иное, как обособление функ-
ции капитала, находящегося в процессе обращения, в особую функцию
особого капитала, которая вследствие разделения труда фиксируется
как функция, принадлежащая особой разновидности капиталистов.
В этой связи нельзя не заметить, что исключительно важное значе-
ние для диалектической логики представляло бы обстоятельное иссле
доваиие экономической категории разделения труда в ее развиваю-
щихся формах, в простой кооперации, в мануфактуре, разделение тру-
да на отдельном предприятии (единичное), между отдельными отрас-
лями производства (особенное) и разделение труда внутри общества
(всеобщее), исследование, осуществленное в категориях целого и части.
Именно здесь представляется возможным проследить, как в производ-
ственном процессе происходит дифференциация отдельных производ-
ственных функций в качестве части функционально единого произвоа-
^^ Развитие научного познания показывает, что эта формально-логическая аксио-
ма, выражающая количественное соотношение части и !1елого, справедлива отнюдь
не при всех условиях.
Математическое исследование противоречивой природы бесконечного заставило от-
казаться от укоренившегося представления об абсолютной истинности данной аксио-
мы; в результате этого стали возможными выдающиеся успехи математики, связан-
ные с развитием теории множеств. Согласно определению'Р. Дедекинда. бесконечное
множество есть такое множество, которое эквива.тентно своей правильной части,
т. е. в нем имеет место наличие правильной части, равномощной целому, и. наоборот,
ни одно конечное множество не может быть равномощно своей правильной части.
145

ственного процесса. Развитие сущности ведет к обособлению отдельных
функций и отпочкованию определенных частей, каждая из которых в
сущности едина, составляет единство. Таким образом, диалектическое
расчленение целого и обособление частей начинает проявляться в про-
изводственном акте, и его истоки следует искать в развивающемся
процессе разделения общественного труда. Но продолжим наш анализ.
Поскольку в различных функциях сущность капитала конкретизи-
руется как его содержание, принимающее в зависимости от изменения
функций различные формы в процессе своего движения, то это обо-
собление функции, в результате которого и происходит выделение оп-
ределенной части капитала и обособление ее в определенную функцио-
нальную форму, обусловлено движением самоГт сущности капитала и
является продуктом ее развития. Раздвоение функций производства и
обращения, обособление обращения в качестве особой функции к}пг-
ческого капитала, — вот где причина выделения в качестве особой
формы части капитала, выделения в результате противоречивого раз-
вития капитала как целого.
Товарно-торговый капитал как один из видов купеческого капитала
есть часть капитала как целого, он представляет собою товарный ка-
питал производителя, выполняющий на рынке функцию товарного ка-
питала, но уже не как функцию промышленного капитала, а как обо-
собившуюся исключительную функцию определенной части капитала,
постоянно находящейся на рынке.
Таким образом, обособление опреде^ленной функции капита^та как
части, представляющее собой результат раздвоения единого в самой
сущности капитала, в данном случае и кладет начало диалектическо-
му отношению части и целого. Как и всякий капитал эта обособившая-
ся часть капитала должна самопозрастать в процессе ее движения, ибо
ее владелец, выступая на рынке как представитель определенной де-
нежной суммы, может функционировать лишь при условии, если его
первоначальная стоимость превратится в jc -;- Хг, т. е. если она
будет приносить прибыль. Хотя товарно-торговый капитал как форма
товарного капитала и выполняет функции Г—Д, но его движение как
особой функции капитала будет представляться в целом как Л— Г—Л'
Но капитал в сфере обращения не создает прибавочной стоимости, по-
этому товарно-торговый капитал, авансированный в декелсной форме и
функционирующий как капитал лишь постольку, поскольку с его по-
мощью, по определению Маркса, осуществляется опосредствование ме-
таморфозы товарного капитала и его функции, может возрастать лишь
за счет прибавочной стоимости, создаваемой в производстзенной сфере
функционирующего общественного капитала как целого.
Так отношение части и целого выступает в форме отношения между
торговой прибылью и прибавочной стоимостью или средней прибылью
как ее превращенной формой. Обнаруживаетс4 более тесная зависи-
мость между частью и целым, обособившаяся часть есть часть данного
целого, и целое есть таковое лишь постольку, поскольку оно включает
в себя данную часть. Купеческий капитал во всех его форма.х, как в
форме товарно-торгового, так и в форме денежно-торгового капитала
есть часть общественного капитала как целого не только в том смысле,
что он является одной из его обособившихся функций, но и в том, что
он определяющим образом участвует в процессе образования общей
нормы прибыли соответственно той доле или величине его, которую он
составляет как часть всего общественного капитала. Поскольку общая
норма прибыли представляет собой теперь отношение общей массы при-
146

бааочной стоимости по всему производительному капиталу, включая и
купеческий капитал, то происходит дальнейшая конкретизация катего-
рии средней прибыли, а вместе с ним и категории цены производства.
Действительная стоимость или цена производства равняется теперь
издержкам производства, плюс прибыль промышленного капиталиста,
плюс торговая прибыль (^—/> + Л), последняя равна избытку про-
данной цены над ценой производства.
Таким образом, цена производства или цена, по которой продает го-
вар промышленный капиталист, равна изд^ржк^ш его пронзвадст»а
плюс промышленная прибыль (к+р), она меньше действительной
стоимости или действительной цены производства товара как раз на,
величину торговой прибыли (Л). Купеческий капитал, будучи капита-
лом обращения, не выступает как часть капитала в сфере его производ-
ства и, следовательно, не имеет никакого отношения к производству
прибавочной стоимости, но он есть часть всего общественного капита-
ла и, следовательно, участвует в уравнении прибавочной стоимости в
среднюю прибыль. Следовательно, в данном случае отношение части
и целого есть отношение распределения.
Таким образом, логически купеческий капитал к его торговая при-
быль есть результат диалектического раздвоения функций единого про-
мышленного капитала в процессе его движения. Это диалектическое
раздвоение единого з самой сущности и определяет отношение между
торговой прибылью и прибавочной стоимостью как диалектическое от-
ношение между частью и целым. Диалектическое раздвоение промыш-
ленного капитала, как целого, начавшись раздвоением его ф^тткций и
обособлением функции обращения, развивается дальше, исследование
этого обособления функций приводит к анализу ростовщического ка-
питала, в котором обособляется капиталистическое отношение в фор-
ме капитала, приносящего проценты.
Если в формуле к}'печеского капитала Д—Т—Д' выражена все-
общая форма движения капитала, и прибыль, хотя она и выглядит как
прибыль от отчуждения, но все же она представляется продуктом об-
щественного отношения, то в форме капитала, приносящего проценты
Д—Д\ где Л'=Л4-АД, общественное отношение представляет-
ся как отношение зещи или денег к самим себе. В формуле Л—Д\ по
определению Маркса, дрно иррациональное выражение капитала, пред-
ставляющее крайнюю форму мистификации капитала и высшую сте-
пень фетишистского искажения и овеществления производственных от-
ношений, капитал представляется здесь как капитал — фетиш, как
с\бъект, как вещь, которая может быть продана. Рождение денег здесь
кажется свойственным капиталу в его денежной форме подобно тому,
указывает Маркс, как деревьям в силу их естественной природы при-
сущ рост; спиралевидкость процесса исследования, отражающая в дан-
ном случае спиралевидность процесса развития, обнаруживается в том,
что мы здесь как бы возвращаемся к деньгам; если в фор.ме купече-
ского капитала воспроизводятся такие функции денег, как средство
обращения и средство платежа, но уже как функции капитала, то в
форме капитала, приносящего проценты, осуществляются, по словам
Маркса, сладкие мечты стяжателей сокровищ.
Выделение капитала, приносящего проценты, логически есть ре-
зультат диалектического раздвоения, но уже не внутри функций про-
мышленного капитала, а раздвоения капитала как собственности и ка-
питала как функции. Капитал, приносящий проценты — это капитал
.как собственность, обособившаяся от функционирующего капитала.
147

Соответственно этому происходит дальнейшее ргздвоение прибыли на
процент и предпринимательски:'! доход, которые выступают как части по
отношению к прибавочной стоимости как целому. Разделение прибыли
на процент и предпринимс»тельский доход есть чисто количественное
разделение целого на части, где предпринимательский доход равен
совокупной прибыли минус процент ip—z).
Но не всякое случайное количественное разделение, указывает
Маркс, становится качественным. Эта мысль чрезвычайно важна для
понимания отношения целого и части в диалектической логике в от-
личии от этого отношения в логике формальной. В качестве примера
чисто случайного количественного разделения прибыли, Маркс приво-
дит объединение нескольких промышленных капиталистов для веде-
ния предприятия, распределяющих прибыль согласно юридическому до-
говору. В этом случае не происходит превращения количественного де-
ления в качественное. Здесь разделение на части не обусловлено раз-
витием самой сущности капитала как целого, это чисто формально ло-
гическое отношение целого и частей; само деление не выступает здесь
как продукт развития целого, оно не вытекает из этого развития. Выде-
ление капитала, приносящего проценты, и разделение прибыли на пред-
принимательский доход и процент есть продукт развития самой сущ-
ности, есть результат раздвоения единого и отделения капитала — соб-
ственности от капитала-функции, возможность и необходимость такого
отделения создается в процессе развития капитала.
Поэтому отношение части и целого в диалектической логике есть
существенное отношение; в данном случае раздвоение капитала при-
водит к тому, что претерпевает известные изменения и самая сущ-
ность капитала; отношение между капиталом и трудом принимает
сложный опосредствованный характер. Стоимость как овеществленный
труд в его всеобщей общественной форме, принимающая вид средств
производства, противостоит рабочей силе как чужая собственность, и
в качестве таковой она является средством присвоения неоплаченного
труда. Антагонизм между капиталом как собственностью и рабочей си-
лой. пг>одолжая существовать, тем не .менее затемняется тем фактом,
что капитал как собственность противостоит непосредственно не рабо-
чему, а функционирующему капиталисту, наемному рабочему противо-
стоит непосредственно функционирующий капиталист.
Между капиталистом-собственником и нае.мны.м рабочим находится
посредствующее звено, функционирующий капиталист. Хотя в процессе
производства функционирующий капиталист выступает представителем
капитала, как чужой собственности, и денежный капиталист, пред-
ставленный функционирующим капиталистом, также принимает уча-
стие в эксплуатации труда, но это отношение здесь скрыто и мистифи-
цировано. С одной стороны, капитал как собственность есть средство
присваивать продукты чужого труда, но эта особенность капитала вы-
ражена в проценте таким образом, что это средство является как бы
свойством капитала помимо процесса производства, она представле-
на здесь не в прямой противоположности труду, г вне отношения к тру-
ду, как отношение одного капиталисга к другому.
С другой стороны, форма процента придает другой части прибыли,
предпринимательскому доходу, форму платы за налзор, т. е. промыш-
ленный капиталист выступает не как функционирующий капитал, а кач
простой носитель процесса труда вообще, он сам выглядит по отноше-
нию к капиталисту-собственнику как наемный рабочий. В отделении
капитала как функции от капитала как собственности капитал обнару-
14S

живает историческую неизбежность замены его функций в процессе
производства функциями наемного труда (служащего), и, следователь-
но, капиталист как лицо совершенно излишнее исчезает из процесса
производства.
Таким образом, процент, указывает Маркс, становится обществен-
ной формой капитала, но выражаетсч в нейтральной и индифферент-
ной форме предпринимательского дохода; он становится экономиче-
ской функцией капитала, но отвлеченной от ее капиталистического ха-
рактера; в результате антагонистический характер капитала как обще-
ственного отношения совершенно изглаживается. Там, где антагонисти-
стическое отношение между капиталом и трудом находит выражение в
прибавочной стоимости или прибыли з целом, оно не может быть вы-
ражено с помощью ее частей. «В самом деле, та форма, которую обе
части прибыли, т. е. прибавочной стоимости, принимают как процент
и предпринимательский доход, не выражает отношения к труду, пото-
му что это отношение существует лишь между ним и прибылью, или,
точнее, прибавочной стоимостью как суммой, как целым, как единст-
вом обеих этих частей»^^.
В исследовании капитала обращения и капитала, приносящего про-
центы, обнаруживается особенность метода диалектической логики,
включающего воспроизведение абстрактных категорий в более высо-
кой конкретности. Это воспроизведение, в котором абстрактная кате-
гория получает теоретическое обоснование своей истинности, с внеш-
ней стороны представляется как бы повторением этой категории па бо-
лее высокой базе.
Кчпеческий капитал, как и капитал ростовщический принадлежат,
по выражению iMapKca, к тем допотопным формам капитала, которые
предшествуют капиталистическому производству, и в этом смысле они
суть его исходный пункт. Но в процессе исследования обнаруживает-
ся, что они в то же время суть результат капиталистического производ-
ства. Неспособность буржуазной по^титической экономии (Смит, Ри-
кардо) объяснить и вывести эти формы служит убедительным свиде-
тельством слабости их метода. Они рассматривали лишь основную фор-
му капитала, капитал промышленный; но поскольку положения об об-
разовании стоимости, о прибыли, выведенной из рассмотрения про-
мышленного капитала, непосредственно неприменимы к купеческому
капиталу, то они стали в т}пик перед ним и оставили его совершенно
в стороне. Маркс же логически вывел эти формы не непосредственно,
а с помощью сложной цепи посредствующих звеньев, тем самым пока-
зав необходимость их обособления и их место и роль в системе сово-
купного капитала.
Диалектическая логика учит, что абстрактная категория есть усло-
вие развития более конкретней категории. В роли такой абстрактной
категории в данном случае выступает торговый или купеческий капи-
тал: его первоначальная функция состоит иск-1Ючительно в том, чтобы
обслуживать обмен товаров; эта функция при всех прежних способах
производства представляется всеобщей функцией капитала. Здесь капи-
тал впервые вы'^тупает кач капитал в процессе обращения. Господ-
ствующее положение купеческого капитала на ранней стадии развития
капиталистического общества отражает господствующее положение
торговли над промышленностью и свидетельствует о том, что обраще-
ние еще не овладело производством и что процесс производства еще
не включает в себя обращение в качестве своего момента. В условиях
»♦° К. МарТс. Капитал. Т. III. стр. 394.
149

развитого капиталистического способа производства, где обращенле
выступает в качестве одного из моментов производства и, следователь-
но, капитал не только овладел производством, но и придал ему изме-
ненную специфическую форму, в этих условиях купеческий капитал
утрачивает свое господствующее положение и выступает как капитал
с особой функцией, он становится особым моментом применения капи-
тала вообще, функционируя как агент производительного капитала; а
уравнение прибыли сводит его норму прибыли к общему среднему
уровню и тем самым окончательно закрепляет его подчиненное поло-
жение.
Согласно требований метода диалектической логики абстрактная
категория не исчезает в более конкретной категории, ибо последняя со-
лержит ее в себе, но не как определяющее господствующее, а как под-
чиненное отношение, само изменившееся содержание которого можот
быть понято лишь после выяснения содержания определяющей более
конкретной категории; «...простые категории суть выражения условий,
в которых может реализоваться неразвившаяся кснкретность, до уста-
новления более многостороннего отношения или связи, которые идеаль-
но выражаются в более конкретной категории, в то время как более
развитая конкретность сохраняет эту же категорию как подчиненное
отношение»^**.
Эти общеметодологические положения позволяют понять и роль ро-
стовщического капитала. Эта древнейшая форма капитала выступает
как предпосылка промышленного капитала в том смысле, что наряду
с купеческим капиталом способствует накоплению денег и, разоряя
владельцев старых условий труда, присваивает себе эти последние.
Итак, купеческий и ростовщический капитал, т. е. капитал, принося-
щий проценты, являются историческими предпосылками, условием ка-
питалистического способа 'производства. В развито.м капиталистическом
способе производства эти формы капитала или существенные элемен-
ты данного способа производства суть его необходимый результат.
Это обстоятельство определяет и порядок, последовательность их
исследования. Исследозание этих фор.м капитала, хотя и выступающих
исторически в качестве его предварительного условия, должно быть
осуществлено лишь после исследования определяющего капиталисти-
ческого отношения, т. е. того отношения, подчиненными элементами ко-
торого эти формы теперь являются. «Таким образом, недопустимым и
ошибочным было бы брать экономические категории в той последова-
тельности, в которой они исторически играли решающую роль. Наобо-
рот, их последоватсмьность определяется тем отношением, в котооом
они стоят друг к другу в современном буржуазном обществе, причем
это отношение прямо противоположно тому, которое представляется
естественны.м или соответствующим последовательности исторического
развития. Речь идет не о том месте, которое исторически занимают эко-
номические отношения в чередовании различных общественных форм.
Еще меньше речь идет об их последовательности «в идее» (Прудон),
которая есть лишь извращенное представление исторического процес-
са. Речь идет об их расчленении внутри современного буржуазного
общества »^**.
Следует также учитывать, что в предшествующих низших формах
высшее существует, по выражению Маркса, лишь в виде намека; эти
"^ К. Маркс. К критике политической эконсмии. Стр. 149.
2** Там же. Стр. 154.
150

намеки могут быть поняты лишь через анализ высших форм, т. е. лишь
тогда, когда высшее уже известно, следовательно, также и в этом
смысле развитое тело легче познать, чем клеточку тела. Понимание го-
ловного нервного узла моллюска как филогенетического намека на го-
ловной мозг высокоразвитых животных возможно лишь после того, ког-
да нервная система этих животных достаточно хорошо изучена. Поэто-
му также анатомия человека есть ключ к анатомии обезьяны. Таким
образом, предмет исследования может быть познан значительно успеш-
нее в его высшей заБсртпенкой форме, чем в форл!е его становления,
когда еще недостаточно ясно, в какую сторону и в Кс1кой мере он
разовьется.
Исторически более ранние простые категории, по определению
Маркса, лишь в условиях сложных общественных форм достигают сво-
его полного экстенсивного и интенсивного развития, поэтому именно з
этих формах они наиболее успешно иотут быть познаны как катего-
рии данного конкретного, в котором они выражают определенные сто-
роны, определенные формы бытия этого конкретного. При этом их вза-
имоотношение внутри данного конкретного определяется не историче-
ской последовательностью их развития, а самой сущностью этого раз-
вития конкретного целого.
Таким образом, экономическое исследование капитализма, осуще-
ставляемое методом восхождения, позволяет конкретизировать диалек-
тическое понимание единства исторического и логического. Это един-
ство не исключает их различия, различие может достигать такой стг-
пени, когда логическое не то.тько не совпадает с историческим, но и
является его прямой противоположностью. Наиболее убедительно дан-
ная особенность метода восхождения проявляется на завершающем эта-
пе логического исследования при воспроизведении конкретного целого.
Это противоречие определяется самим характером взаимоотношения о г.
дельных элементов внутри конкретного как единства многообразного.
Абстрактные категории, выступавшие в качестве исторических и ло-
гических условий данного конкретного, становятся здесь его необходи-
мым результатом, и их развитое содержание может быть понято и тео-
ретически выведено, исходя не из их собственной природы, а из самой
сущности объективного конкретного, в котором теперь они занимают
подчиненное положение и сущностью которого они всецело определяют-
ся. В этой связи, например, отличие капитала, приносящего проценты,
поскольку он является существенным элементом капиталистического
способа производства, от ростовщического капитала как одного из ус-
ловий капиталистического способа производств! не заложено в самой
природе или характере этого капитала; это различие создается изме-
ненными условиями его функционирования.
Поэтому исследование в соответствующей историческому развитию
последовательности здесь не может достигнуть иель, так как нельзя
понять особенностей капитала, приносящего проценты, как существен-
ного элемента хапиталистического способа производства, исходя ^i3
природы ростовщического капитала. Изменение содержания ростовщи-
ческого капитала в условиях капитализма обусловлено са.мой сущ-
ностью капиталистического производства. Этим и объясняется проти-
воположность хода логического исследования при воспроизведении кон-
кретного целого исторической последовательности категорий, входящих
в это целое в качестве его существенных элементов. Поэтому при ис-
следовании диалектики исторического и логического и выявлении про-
тивоположности хода логического исследования исторической последо-
151

вательности процесса развития особое внимание следует обратить hj
завершающий этап восхождения от абстрактного к конкретному, так
как именно в процессе логического движения от сущности к конкрет-
ному, в процессе воспроизведения конкретного эта противополож-
ность проявляется с наибольшей силой.
Соответственно этому требованию совершается переход и к иссл'^-
дованшо земелБной ренты. "Бс;гш в античном и феодальном обществах
земледелие, эта первоначальная форма производства, зани\ьает гос-
подствующее положение, ч сама промышленность целиком зависит от
земледелия, то при капитализме земледелие становится одной из от-
раслей производства, целиком подчиненной капиталистическому произ-
водству. Капитал выступает как господствующая сила; он определяет
и сущность земельной ренты.
«Земельная рента не может быть понята без капитала, но капитал
вполне может быть понят баз земельной ренты. Капитал, — это господ-
ств} ющая над всем экономическая сила буржуазного общества. Он
должен составлять как начальный, так и конечный пункт и должен
быть разобран (entwickelt — развит) раньше земельной собственности.
После того как то и другое рассмотрено в отдельности, должно быть
рассмотрено их взаимоотношенпе»^*^
Теоретическое исследование земельной ренты, рассматриваемое с
позиций .метода диалектической логики, есть продолжение процесса ло-
гического воссоздания конкретного целого, как единства его многооо-
разных частей, теснейшим образо.м взаимосвязанных между собой. Вся-
кая земельная рента, указывает Маркс, есть прибавочная стоимость,
продукт прибавочного труда, а исторически в своей неразвитой форме
она является непосредственно прибавочным продуктом. Земельная
рента предполагает земельную собственность определенных индивиду-
умов или государства на отдельные участки земли, и присвоение рейты
является экономической фор.мой, в которой эта собственность реали-
зуется. Но было бы заблуждением считать, что так как земельная рен-
та есть часть прибавочной стоимости, то она получает достаточное
объяснение постольку, поскольку объяснены общие условия существо-
вания прибавочной стоимости и прибыли вообще. Эти общие условия
весьма важны, конечно, ибо никакая земельная рента невоз.можна, ес-
ли невоз.можен прибавочный труд, но из субъективных и объективных
условий прибавочного труда и прибавочной стоимости вообще нелы^я
объяснить, нельзя вывести непосредственно конкретные фор.мы как при-
были, так и ренты.
Маркс указывает, что особенно своеобразным представляется го
обстоятельство, что величина земельной ренты огфеделяется отнюдь не
содействием ее получателя, а развитием общественного труда, незави-
симо от его содействия и совершенно помимо его; своеобразная особел-
ность земельной ренты заключается в том, что вместе с условиями, при
которых продукты зе.мледелия развиваются в стоимость, т. е. превра-
щаются в товары и реализуются как стоимости, развивается и сила
земельной собственности присваивать себе все растущую долю созда-
ваемой без ее содейстгия стои.мости, и результате все большая доля
прибавочной стоимосги превращается в земельную ренту. Объяснить
этот факт — это значит показать, как особая и специфическая состав-
ная часть прибавочной стоимости превращается в земельную ренту,
логически задача заключается в том, чтобы вывести эту часть из при-
2" К. Маркс. К критике политической экономии. Стр. 153—154.
152

были как целого, показать в чем состоит необходимость ее обособле-
ния, п как количественное обособление становится качественным.
Эта логическая проблема и есть проблема части и целого, которая
может быть решена лишь методом диалектической логики. Маркс начи-
нает исследование с дифференциальной ренты, которая, по его опреде-
лению, в теоретическом отношении не представляет никаких трудностей.
Она есть не что иное, как добавочная прибыль, которая существует ^б
любой сфере промышленного производства для любого капитала, дей-
ствующего в условиях выше средних.
'Дифференциальная рента в обеих ее формах возникает в результа-
те монополии на землю как на объект хозяйства и представляет собой
часть прибавочной стоимости, равную излишку индивидуальной np«i-
были над средней прибылью. Эта форма ренты потому и называется
дифференциальной, что она не принимает участия в образовании об-
щей цены производства товара, последняя определяется по наихудше-
му участку земли. Дифференциальная рента равна разности между ин-
дивидуальной ценой производства, получающейся для капитала, моно-
полизирующего определенную естественную силу, и общей ценой про-
изводства для капитала, вложенного в данную сферу производства. Ола
возникает не в результате абсолютного повыш?:ния производительной
силы примененного капитала или присвоенного им труда, а из боль-
шей естественной производп'тельной силы трудз, благодаря использо-
ванию монополизированной естественной силы, которой располагают
лишь немногие; следовательно она возникает в результате большей от-
носительной пройзводительностл отдельных капиталов; сила природы
не есть источник добавочной прибыли, а, по определению Маркса, лишь
ее естественная база, природный базис повышенной производительной
силы труда.
Количественное различие между индивидуальной ценой производ-
ства и общественной ценой производства становится качественным, и
разность между этими величинами как часть прибавочной стоимости
(или прибыли) принимает самостоятельную превращенную форму зе-
мельной ренты, т. е. специфической части прибавочной стоимости, бла-
годаря наличию земельной собственности. Земельная собственность,
как указывает Маркс, не создает той части прибыли, которая превра-
щается в добавочную прибыль, а является лишь причиной превраще-
ния добавочной прибыли в форму земельной ренты, т. е. причиной обо-
собления добавочной гфибыли, ее отделения от целого и превращения
в качестве специфической части в особую форму и присвоения ее соб-
ственником земли.
Методологически существенным здесь является то, что в движен'лн
общей массы прибыли добавочная прибыль существует всегда, сущест-
вует неотделимо от прибыли как целого; отношение части и целого
здесь существует так сказать в себе, оно еще не развернулось; доба-
вочная прибыль становится особой формой и превращается в спгцифп-
чесхлю количественно и качественно определенную часть прибыли, как
часть целого лишь при наличии определенных условий, в роли которых
здесь и выступает земельная собственность, и, следовательно, отноше-
ние части и целого становится действительностью. Дальнейший анализ
дифференциальной ренты имеет уже су.губо экономическое значение, и
.мы его опустим.
Значительно более сложную задачу представляет теоретическое до-
казательство возможности абсолютной ренты без нарушения закона
стоимости. Маркс указывает, что вокруг этого пункта вертится
153

теоретический спор со времен физиократов. Ана-аизом прибавочной стои-
мости доказано, что всякий производительный капитал, в какую бы
сферу он не был вложен, создает прибавочную стоимость, поэтому по-
нять сущность ренты как формы прибавочного продукта и соответст-
венно прибавочной стоимосги, производимой земледельческим капи-
талом, — это задача, не представляющая больших затруднений.
Маркс указывает, что в этом (>тношении для прежних экономистов
не возникало никаких трудностей, ибо экономисты, стоящие ближе к
эпохе феодализма (Петти"! Кантильон и другие) рассматривают ренту
как нормальную форму прибавочной стоимости вообще. Для первых си-
стематических истолкователей капитала, физиократов анализ приба-
вочной стоимости совпадает с анализом ренты, ьак единственной фО{>-
мы, в которой эта прибавочная стоимость существует. Тождество при-
бавочной стоимости и земельной ренты вытекает у них из того, что все
производство прибавочной стоимости, а, следовстельно, и ^все разви-
тие капитала рассматривается ими со стороны естественной основы и
базируется на положении о производительности лишь земледельческо-
го труда.
Этот неверный теоретический вывод имеет известное историческое
оправдание. Положение о тождестве ренты и прибавочной стоимости
есть отражение определенного исторического факта, а именно, господ-
ства основанного на земельной собственности феодального способа
производства. Когда непосредственный производитель часть недели ра-
ботает на своей земле при помощи принадлежащих ему ору^дий, а ос-
тальную часть работает даром на землевладельца, то в этих условиях
имеет место самая простая форма ренты, так называемая отработоч-
ная рента, при которой рента и прибавочная стоимость тождественны.
Не вносит каких-либо принципиальных из.менений с экономической точ-
ки зрения в существо земельной ренты и ее превращение в ренту про-
дуктами, а позднее и в денежную ренту.
Тождество ренты и прибавочной стоимости здесь остается экономи-
ческим фактом, и, следоватзльно, положение о тождестве оправдывает-
ся и методологически. Конечно, денежная форма ренты как превращен-
ная форма ренты продуктами, которая сама в свою очередь есть пре-
вращенная форма отработочной ренты, в чистой форме не является
каким-либо избытком над прибылью, по своему понятию она поглоща-
ет последнюю, хотя в этой ферме уже начинается диалектическое разд-
воение, начинает возникать прибыль как особая часть избыточного при-
бавочного труда, который получается в остатке от выполнения приба-
вочного труда, воплощенного в денежной ренте. Рента, по определению
Маркса, здесь все еще является разницей прибыли, существующей в
эмбриональной форме, т. е. не прибыль определяет природу ренты, а
рента является определяющим фактором и выступает как граница при-
были.
Таким образом, логическое тождество прибавочной стои.мости и рен-
ты отражает их историческое тождество. Это тождество диалектиче-
ское, т. е. тождество в различии, и процесс исторического развития
ренты (а как отражение этого и развитие теории ренты) выступает
как процесс, в котором различие начинает развиваться. Этот процесс
выражается в превращении земли з свободную крестьянскую собст-
венность, в возникновении капиталистического способа производства, а
вместе с ним и превращении денежной ренты в ренту, уплачиваемую
капиталистическим арендатором.
154

Теоретически задача состоит в том, чтобы показать, какую модифи-
кацию претерпезает земельная рента после того., как земельная собст-
венность перестает быть главным условием производства, превратилась
в подчиненнее отношение и все же отнимает у капитала часть произ-
веденной им и присвоенной прибавочной стоимости; необходимо объ-
яснить не прибавочную стоимость, а излишек земледельческой прибыли
над средней прибылью, т. е. свойственную земледелию избыточную при-
бавочн>ю стоимость. «Трудность заключается в том, чтобы показать,
откуда после того, как прибавочная стоимость уравнялась между раз-
личными каш^талами в среднюю прибыль, в соответствуюцо'ю их отно-
сительным величинам пропорциональную долю вс^й прибавочной стои-
мости, произведенной всем общественным капиталом во всех сферах
производства, — откуда после этого уравнения, после уже совершивше-
гося распределения, повидимо.му, всей прибавочной стоимости, которая
вообще может быть распределена, откуда же-берется еще та избыточ-
ная часть этой прибавочной стоимости, которую капитал, вложенный
в землю, уплачивает в форме земельной ренты земельному собственни-
К7:^244
Рикардо «разрешает» эту трудность весьма своеобразно. Он не при-
сыпает никакой иной ренты, кроме дифференциальной; рента, по его мне-
нию, всегда является разностью между продуктом, полученным в ре-
зультате равновеликих затрат капитала и труда^**". В своем отрицании
существования абсолютной зоме^чьной ренты Рикардо основывается на
теоретической догме, перенятой от А. Смита, догме — на предположе-
нии тождества издержек производства и стоимости товаров. А посколь-
ку в понятие издерже;ч п^гоизводства (costprice) А. Смит и Рикардо
включают и среднюю прибыль, то эта догма принимает вид тождества
цены производства и стоимости.
По мнению Рикардо, если допустить существование абсолютной
ренты, то продукты земледелия тогда продавались бы постоянно выше
своей стоимости, так как они продавались бы выше издержек производ-
ства. Это опровергало бы закон стоимости, как основной закон всего
исследования. Поэтому Рикардо отрицает абсолютную ренту.
Итак, основной тезис Смита и Рикардо о тождестве стоимости и
издержек производства или более точно, цены производства, послу-
живший теоретическим основанием к отрицанию абсолютной ренты,
позволяет снова обратиться к исследованию с позиций диалектической
логики. Этот ложный тезис позволяет вскрыть не только теоретические,
но и методологические причины ошибочности позиции Рикардо. Отож-
дествление естественной цены или цены производства товара со стои-
мостью происходит у Смита после того, как он отказывается от свое-
го правильного прежнего взгляда на стоимость и заменяет его взлядом,
подсказываемым внешним проявлением конкуренции. Так как в конку-
ренции проявляется цена производства (а не стоимость как регулятор
рыночных цен и имманентной цены) и проявляется в ней опосредство-
ванно через норму заработной платы, прибыли и ренты, то Смит и пы-
тается установить их самостоятельно независимо от стоимости товара
как элемента естественной цены.
Утверждение тождества стоимости и цены производства методологи-
чески есть утверждение тождества сущности и явления, так сказать, ло-
гическое сведение сущности к явлению. Рикардо, который борется с
2** К. Маркс. Капитал. Г. III, стр. 79ö.
2« См. Д. Рикардо. Т. II, 1935. стр. 36.
155

этими заблуждениями Смита и пытается опровергнуть его. как это ни
странно, принимает догму Смита о тождестве стоимости и цены произ-
водства. Это не будет удивительным, если учесть, что концепция мета-
физического абстрактного тождества пронизывает все исследования
классиков буржуазной политической экономии.
Руководствуясь этим методом, невозможно придти к иным выводам.
Рикардо, делая упор на единстве сущности и явления, не постигает раз-
личия между ними и, еледовдтельнв, не может девять их правильного
взаимоотношения, поэтому он приходит к догме Смита, но -совершенно
противоположным путем. Если Смит сводит внутреннее к внешнему,
сущность к явлению, то Рикардо сводит явление к сущности. Он рас-
сматривает эти категории в ил конкретных экономических формах как
неизменные; руководствуясь аналитическим, методом, ой лишь сводит
различные формы, к единству, в конечном счете к стоимости, т. е. не
проделывает движения от тождества к различию, второго важнейшего
этапа в теоретическом исследовании.
При этом следует заметить, что и в аналитическом движении от раз-
личия к тождеству Рикардо идет недостаточно далеко, эта характерная
слабость его абстрагирования проявляется, например, в исследовании
прибыли. Маркс указывает, что подобным образом Рикардо стремить-
ся провести тождество нормы прибавочной стоимости и нормы прибы-
ли с помощью насильственных абстракций. «Вместо того, чтобы уви-
деть, что Рикардо недостаточно далеко идет в верной абстракции, а
потому и приходит к неверной, профаны заключили отсюда, что тео-
ретические истины являются абстракциями, прстиворечащи.ми дейст-
вительным отношением»^*^
Проявление сущности — это сюжный противоречивый процесс
включающий ряд посредствующих звеньев, исследование абсолютной
ренты еще раз убедительно демонстрирует справедливость этой истины.
Понять абсолютную ренту можно лишь после того, когда выяснены ка-
тегории нормы прибыли, средней прибыли и цены производства. Слож-
ный опосредствованный характер отношения между стоимостью как
сущностью и ценой производства как формой ее проявления показыва-
ет, что отношение между ними не есть отношение абстрактного тож-
дества, что их диалектическое единство предполагает различие, послед-
нее включает как сферу качественной, так и количественной опреде-
ленности. В результате этой сложной цепи опосредствования и возни-
кающего в процессе этого опосредствования различия и становится воз-
можным обособление определенной части прибавочной стоимости.
Выведение абсолютной ренты есть дальнейший этап в исследовании
соотношения между стоимостью й ценой производстпа. Если предполо-
жить, что спрос на продукты земледелия требует распашки менее пло-
дородных земель, то арендатор будет вкладывать свей капитал в обра-
ботку этих земель лишь при то.м условии, если рыночная цена его про-
дукта будет выше цены производства с тем, чтобы получить среднюю
прибыль на затраченный капитал и уплатить земельному собственни-
ку ренту. Рыночная цена данного продукта должна быть равна цене
производства плюс рента ( Р-гГ ). Это теоретическое предположе-
ние вполне соответствует практике, Маркс указывает, что существова-
ние абсолютной ренты доказывается статистически, тогда как теорети-
ки рикардианскои школы путем насильственных и слабых абстракций
^*^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. II, ч. I, стр. ПО.
156

пытаются отрицать ее. Вся трудность состоит в том, чтобы понять от-
куда берется это г т. е. входит ли рента, уплачиваемая с наихуд-
шей земли, в цену ее продукта, которая, как известно, регулирует об-
щую рыночную цену, или цена продукта является обычной монополь-
ной ценой, и, следовательно, входит в нее как элемент (подобно на-
логу), независимый от стоимости товара.
Разрешение этого вопроса требует анализа соотношения между стои-
мостью и ценой производства. Как известно, движение цен производст-
ва товаров регулируется их совокупной стоимостью, а совокупная мас-
са цен производства равна совиминий стсимости; цена же пpoнзвoд€f-
ва отдельного товара отнюдь не тождественна его стоимости; она мо-
жет быть выше или ниже стонмисти и совпадает со стоимостью лишь
в исключительных случаях.
Таким образом, единство стоимости и цены производства предпола-
гает различие, это различие здесь и является важнейшей теоретической
предпосылкой для понимания природы абсолютной ренты. Сущность
этого различия и количественная величина разницы между ценой про-
изводства отдельного товара и его стоимость определяются органиче-
ским строением капитала. Органическое строение капитала, которым
произведен данный товар, есть посредствующее звено, отношение кото-
рого к строению среднего общественного капитала позволяет понять
соотношение между стои>^остью данного товара и ценой производства,
величину количественного различия между ними.
Стоимость товара будет выше цены производства, если товар произ-
веден в сфере производства, где органическое строение капитала ниже,
чем строение среднего общественного капитала, и соответственно отно-
шение переменной составной части его капитала к постоянной состав-
ной части выше, чем в обшественном среднем капитале. В результате
не только стоимость, но и прибавочная стоимость, произведенная ка-
питалом низкого органического состава, будет больше, че.м прибавоч-
ная стоимость, произведенная средним общественным капиталом. Бо-
лее низкое строение капитала в определенной сфере производства, чем
строение среднего общественного капитала, выражаясь в более высо-
кой стоимости произведенного им продукта по сравнению с ценой про-
изводства и более высокой прибавочной стоимости по сравнению со
средней прибылью, выражается в то же вре.мя в более низкой произво-
дительности труда в данной сфере производства по сравнению со сред-
ней ее величиной.
Таким образом, чтобы рыночная цена земледельческого продукта
была выше цены производства и, следовательно, чтобы фор.мула абсо-
лютной ренты была возможной, в качестве первого условия необходи-
мо, чтобы стоимость земледельческих продуктов была выше их цены
производства и соответственно прибавочный труд или прилагаемый
живой труд вообще, приводимый в движение капиталом в земледелии,
был больше, чем при равновеликом KannTawie среднего общественного
строения. Это условие свидетельствует о том, что земледелие принадле-
жит к особым сферам производства, где стоимость товаров стоит выше
их цен производства и где, следовательно, и прибыль выше средней
прибыли. Но было бы ошибочны.м выводить это различие из природных
особенностей земледелия, из того, что производительность труда там
якобы всегда ниже, чем в промышленности. Маркс указывает на исто-
рический характер этого различия; тот факт, что в земледелии более
низкий органический состав капитала, объясняется также и тем, что
если промышленность базируется на более старой и, следовательно,
157

более развитой науке механике, то земледелие — на совершенно новых
науках, химии, геологии, физиологии.
С развитием более рациональных методов обработки почвы, веде-
ния земледельческого хозяйства производительность труда в земледе-
лии будет повышаться, и соотношение овеществленного труда к живо-
му будет увеличиваться, а, с*т^довательно, историческое различие в
этом отношении между земледелием и промышленностью исчезнет. А
поскольку сущестаует это различие, постольку земледелие обладает
определенной экономической ролью, эта экономическая роль яаходит
выражение в условиях капитализма в существовании абсолютной ренты.
Итак, логически первым условием выведения абсолютной ренты яв-
ляется признание различия между стоимостью и ценой производства,
только при этом условии можно объяснить тот факт, что продажа про-
дуктов земледелия выше их цены производства, еще не доказывает, что
они продаются выше их стоимости. Но только наличием этого условия
нельзя объяснить существование абсолютной ренты, ибо не только в
земледелии, но и з ряде других отраслей производства существует так-
же органическое строение капитала, которое ниже среднего общест-
венного строения, и, следовательно, стоимость товара в этих отраслях
выше их цены производства, но, несмотря на это, капитал там не по-
лучает такой избыточной прибыли, которая могла бы превратиться в
ренту. Чтобы избыток стоимости товара над его ценой производства
превратился в ренту, необходи.мо второе условме, исключающее урав-
нение прибавочной стоимости в данной сфере производства з среднюю
прибыль. Необходимым препятствием для такого уравнения и этим ба-
рьером здесь служит земельная собственность, которая не допускает
новой затраты капитала на землю, которая не сдана в аренду. Земель-
ная собственность ставит границу, благодаря которой рыночная цена
должна повыситься аышг цены производства ( Р-г'' )» чтобы арен-
датор мог уплачивать ренту.
Будет ли рыночная цена равна стоимости, или будет несколько
меньше стоимости товара, от этого будет зависеть, весь ли излишек
стоимости над ценой производства превратится в ренту или только
часть его; соответственно с этим рыночная цена будет или равна стои-
мости товаров, или будет ниже стоимости, но выше их цены производ-
ства. В последнем случае часть излишка стоимости над ценой произ-
водства, не превратившаяся в абсолютную ренту, примет участие в об-
щем уравнении прибавочной стоимости в среднюю прибыль. В тех слу-
чаях, когда рента покоится лишь на монопольной цене (например, вы-
сококачественные сорта того или иного продукта земледелия), она оп-
ределяется не ценой производства и не стоимостью, а потребностью ^I
платежеспособностью покупателя.
Поскольку земельная собственность является решающим препят-
ствием для процесса уравнивания стоимости и превращения стоимости
в цену производства, постольку излишек стоимости продуктов земледе-
лия над их ценой производства может превратиться в составную часть
их рыночной цены; а отсюда следует, что причиной ренты является не
вздорожание продукта, а, напротив рента является причиной вздоро-
жания продукта выше цены производства, последнее (исключая моно-
польные цены) само может осуществляться лишь в определенных гра-
ницах, т. е. повышение цены земледельческих продуктов может осу-
ществляться за пределами их цены производства до тех пор, пока их
цена не достигнет уровня их стоимости. Если обозначить издержки
производства — к, среднюю прибыль — р и абсолютную ренту —г,
158

тогда формула стоимости земледельческих продуктов примет вид
к + р -^ г, где к + р — цена их производства, а г таким образом,—
излишек стоимости над ценой производства.
Логически эта формула выражает не только сущность абсолютной
ренты, но и дает возможность определить качественно и количественно
абсолютную ренту в категории меры. Последняя здесь выступает как
граница, низшей ее границей будет равенство стоимости земледельче-
ских продуктов цене их производства, высшей — разница между стои-
мостью этих продуктов к ценой кх производства, а поскольку эта раз-
ница определяется органическим строением капитала в земледелии в
его отношении к среднему строению общественного капитала, то имен-
но это отношение строений капиталов и дает определенность меры рен-
ты и ее границы.
Как дифференциальная, так и абсолютная рента являются частями
земледельческой прибавочной стоимости, и как таковые они могут быть
выражены математически в виде определенной систе.мы уравнений, в
которой «общий закон ренты» представляет собой соотношение между
законом стоимости и законом цены производстза. Если обозначить аб-
солютную ренту г, дифференциальную ренту — л, сумму ренты — /?,
рыночную цену F, индивидуальную стоимость — /и цену производ-
ства к-гр, то получим сле;'ующие уравнения:
r^f-(K + p)^y (1)
n^F-f=x (2)
/? = rf n=/-(AC+p)-fF-/=F-(AC^/;). (3)
Если /^>/i то F—f— + jc, следовательно, дифференциальная
рента представляет положительную величину и /? = г-{-л, а/^~
-= г f п " (f< + р). Если /"'</, то F — f= — JC, следовательно, диф-
ференциальная рента представляет отрицательную величину, м R = г ~п
и тогда F = {к -^ р) + г — п. Если /-" -/, то л ^ О, /? -= г, а F= г +
-^(f^+P)' Если F=K + p, то /? = 0.**'
Таким образом, суммарная величина ренты или ее мера как грани-
ца определяется, с одной стороны, разностью между стоимостью л це-
ной производства (низшая граница) и, с другой, — разностью между
рыночной ценой и индивидуальной стоимостью (высшая граница). По-
скольку различие между стоимостью и ценой произ1юдства есть теоре-
тическая основа всей проблемы ренты, а это различие, если его рас-
сматривать в категориях диалектической логики, есть различие между
сущностью и явлением, то проблема ренты в целом есть проблема ис-
следования этого различия, исследования количественной и качествон-
иой природы тех конкретных опосредствующих звеньев, обособления
новых определений формы, которые вытекают из обособления функцио-
гальной роли этих звеньев в процессе движения капитала как целого.
Теория ренты непосредственно приводит к такой экономической ка-
тегории как цена земли. Цена земли представляет собой капитализир'-
ванную ренту; в ней. указывает Маркс, отношение части прибавочной
стоимости (ренты) к земле приобретает нелепый, иррациональный виа.
ибо здесь измеряются величины совершенно несоизмеримые: определен-
ный участок земли такой-то плэщади, т. е. определенная потребитель-
ная стоимость, с одной стороны, и прибавочная стоимость, с другой.
Хотя это отношение несоизмеримых величин является выражением
^*^ К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. II, ч. 2, 1932. стр. 36.
159

определенного общестзенного отношения, т. е. того факта, что при дан-
ных общественных отношениях собственность на определенное количе-
ство земель^'од площади даст возможность земельному собственнику
улавливать определенное количество неоплаченного труда, реализован-
ного капиталом, который, по выражению Маркса, роется на этих квад-
ратных футах, как свинья в картофеле, но все же и это сведение цены
земли как иррациональной экономической категории к форме общест-
венного отношения не устраняет неясности выраженного в этой катего-
рии содержания.
Однако эта иррациональност-ь не смущает капиталистов, «до опо-
средствующей роли тех иррациональных форм, е ко-^орых выступают и
практически резюмируются определенные экономические отношения,
практическим носителям этих отношений нет в их обыденной жизни ни-
какого дела, а так как они привыкли вращаться в этих отношениях, '\о
их ум нисколько не спотыкается о них. В том, что насквозь противоре-
чиво, для них нет решительно ничего таинственного. В формах прояв-
ления, отчужденных от внутренней связи и нелепых, если их взять изо-
лированно, они также чувствуюг себя дома, как рыба в воде. В этом
случае справедливо то, что Гегель сказал относительно известных ма-
тематических формул: то, что простой здравый смысл находит иррацио-
нальным, есть рациональное, а рациональное для него есть сама ирра-
циональность»^".
Употребленное здесь сравнение иppaциoнaльнocт^'^ тех или иных эко-
номических категорий с иррациональным в математике носит прин-
ципиальный характер, и Л\аркс в пнсьме к Энгельсу от 8 января 1868
года указывал, что представить заработную плату как иррациональную
форму проявления скрывающегося за ней отношения ему по.могло то,
что в высшей математике часто встречаются такие формулы. Но если
это так, то в этом сходстве есть более глубокое единство, единство ме-
тодологическое. Гегель, на которого здесь Маркс указывает, анализи-
рует соотношение рационального и иррационального в учении о позна-
нии конкретного понятия. Гегель рассматривает конкретное единство,
как отношение, как «соотношение отличных друг от друга определг-
ний», поскольку эти определения различны, то их единство в конкрет-
ном есть единство ^<опосрчМствованное», это опссредстзование, из кото-
рого для познания вытекает необходимость указанного соотношения,
есть доказательство, т. е. определенное движение в диалектической ло-
гике, как логический процесс воспроизведения конкретного.
Только на этом пути и возможно правильное научное отражение
конкретного целого. Воспроизведения конкретного средствами мыиые-
ния нельзя достичь на пути формально-логического движения,
об этом свидетельствует развитие математики, и в частности геомет-
рии. В этой связи Гегель указывает, что геометрия, руковод-
ствуясь рассудочным познанием, достигает совершенства, но и она
«двигаясь по своему пути, наталкивается в конце концов на
несоизмери.мые и иррациональные величины», чтобы дви-
нуться дальше она «вынуждена выйти за пределы принци-
па рассудка». «И здесь так же, как это бывает в других областях, по-
лучается превратная терминология; то что мы называем ра цона ль-
ны м, принадлежит на самом деле области рассудка, а то, что мы
называем иррациональным, есть скорее начало и след разум ic-
с т и»^*^. Следовательно, ирргциональное, по Гегелю, может быть по-
248
249
К. Л\аркс. Капитал. Т. III, стр. 792.
Гегель. Соч., т. 1, стр. 336.
160

стигнуто лишь на пути диалектического (разумного) движения позна-
ния, познания, постигающего внутренние противоречия и предполагаю-
щего сложное опосредствованное воспроизведение конкретного методом
диалектической логики.
Иррациональность, противоречивость определенных экономических
форм является результатом сложного опосредствующего характера оп-
ределенных экономических отношений, подход к исследованию которых
требует полного последовательного выяснения всех посредствующих
звеньев, сложная диалектика которых и находит выражение в этих
формах. Прп таком ттодходе -иррациональность irx фермы получает тео-
ретическое обоснование и, следовательно, перестает быть таинственной.
Этот метод и позволяет Л\арксу вскрыть действительную природу
таких иррациональных форм, как капитал, зарплата, цена земли и т. д.
Маркс также указывает, что если эти иррациональные формы брать в
их внешней видимости изолированно, отчужденно от их внутренней свя-
зи, от всей сложной цепи опосредствующих звеньев, то они принимают
вид совершенно таинственных и нелепых.
Характерно, что на поверхности объективного конкретного эти фор-
мы выступают именно в этой видимости, в которой сложная опосред-
ствующая их роль скоыта. Примером такой видимости является зна-
менитая триединая формула, в которой капитплистическое отношение
выражено в виде экономического триединства. «Капитал — прибыль
(предпринимательский доход плюс процент), земля — земельная рен-
та, труд — заработная плгта: вот триединая формула, которая охваты-
вает все тайны общественного процесса производства»^^. Исследование
этой формулы позволяет не только понять ложность видимости в ее
наиболее развитой и конкретной форме, но и вскрыть причины возник-
новения этой видимости. Это исследование должно послужить еще од-
ним доказательством того, что категория видимости имеет все основа-
ния для ее разработки в диалектической логике. До сих пор категория
видимости выступала как извращенное отражение какой-то определен-
ной стороны сущности. При этом в процессе исследования сущности, в
диалектическо.м развертывании ее содержания не только воссоздава-
лась средствами мышления картина процесса ее развития и ее проявле
ния, но вскрывалась и природа видимости.
На завершающем ':*тапе теоретического исследования в стадии вос-
произведения средствами мышления образа объективного конкретного
вскрываются причины ложности и иллюзорности видимости, так ска-
зать, в ее синтетичеС'ССМ проявлении. В триединой формуле капитала
видимость выступает уже не как извращенное проявление какой-то от-
дельной стороны развивающейся сущности, а как синтетическое изобра-
жение конкретного целого, т. е. видимость выступает в ее отношении к
конкретному целому.
В этой фор.муле обращает на себя пнимаипе прежде всего несоизме-
римость источников богатства — это капитал, земля, труд. Капитал —
это определенное общественное отношение, принадлежащее определен-
ной общественно-экономической формации, это производственное отно-
шение, представленное в веши и придающее последней общественный ха-
рактер. Это, по определению Маркса, — мистическая общественная
форма одного из факторов исторически изменяющегося общественного
процесса производства, а также персонафицированные, монополизиро-
ванные определенной частью общества средства производства, обосо-
2^ К. Маркс Капитал. Т. III, стр. 827.
161

бившиеся по отношению к рабочей силе. Если капитал есть один из
элементов производства, слившийся, по определению Маркса, с опреде-
ленной социальной формой и представляемый в ней, то остальные два
элемента реального процесса труда, земля и груд есть всеобщие ве-
щественные элементы всякого производства, не имеющие никакого от-
ношения к его общественной форме.
Чтобы исследовать иррациональность этого триединства более кон-
кретно, необходимо осуществить анализ каждого отношения в отдель-
ности. Формула «капитал—прибыль», если иметь в виду, что специфи-
чески характерным продуктом капитала выступает не прибыль, а про-
цент, ибо вторая часть прибыли, предпринимательский доход, представ-
ляется в виде независящей от капитала заработной платы, платы капи-
талисту за руководство, то данная формула сводится к формуле «капи-
тал—процент». Эта мистическая формула возникает в результате отвле-
чения от всей сложной системы опосредствующих звеньев ме>1^ду при-
бавочной стоимостью и ее формами, обособившимися в процессе разви-
тия.
Расчленение прибавочной стоимости приводит к тому, что формы се
отрываются от своей субстанции и представляются прямой протио^)-
положностью их действительной сущности. Предпринимательский доход
кажется возникающим не из функции эксплуатации наемного труда, а
из наемного труда самого капиталиста как специфическая форма его
заработной платы. В проценте это отчуждение идет еще дальше, ибо
он представляется независимым не только от труда рабочего, но и от
собственного труда капиталиста, он представляется просто возникаю-
щим непосредственно из капитала. Мистический извращенный харак-
тер имеет и вторая часть экономического триединства «земля—рен-
та». Рента является годичной ценой земли, иррациональность здесь со-
стоит уже в том, что земля, не будучи продуктом труда, представляет-
ся как имеющая цену, т. е. выраженную в деньгах стоимость, или долж-
на рассматриваться как овеществленный общественный труд; меновая
стоимость, рента, отношение социальное, ставится в отношение пропор-
циональности к природе, к земле, т. е. к потребительной стоимости, ко-
торая не имеет стоимости.
В этом иррациональном отношении, отношении несоизмеримых со-
личин рента, будучи частью прибавочной стоимости, кажется снизан-
ной не с общественным отношением, а с землей как естественной при-
родой. Ее связь с прибавочной стоимостью может быть установлена
сложным опосредствованным путем, ибо «в действительности эта связь
lie проявляется; Ниоборот, здесь рента измеряется действительной
землей — и э'^им самым обрываются все посредствующие звенья и завер-
шается ее отчуждаемая самостоятельная форма. Самостоятельной фор.
мой она является лишь в этой отчужденности, в полной оторваииосги
от ее посредствующих звеньев. Квадратные футы земли дают столько-
то ренты. В этом выражении, где часть прибавочнор стоимости — рен-
та — представлена в отношении к особому элементу
природы независимо от человеческого труда, не
только совершенно стирается природа прибавочной стоимости, так кач
скрывается природа самой стоимости, но, как рента выводится из зем-
ли, так и сама прибыль теперь выводится из капитала к а к о с о-
бого вещественного орудия л р,ои з во дет ва»^'. Таким
^^* К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. Ill, Партнздат, 1932, стр. 356.
162

образом, и здесь разрыв и игнорирование внутренней связи, обрыв всей
цепи посредствующих звеньев является основой видимости.
Не менее мистический характер экономического отношения обнару-
живается в третьем элементе триединства «труд — заработная плата>.
Здесь наемный труд, т. е, особенная, свойственная капитализму форма
общественного труда представляется как труд вообще, а всякий ТРУ-^
вообще — как наемный, отсюда и вещественные условия труда, средства
труда представляются от природы капиталом и источником прибыли,
а земля как всеобщее средство труда — от природы земельной собст-
венностью и источником ренты. Если наемный труд представляется как
труд вообще, то и заработная плата выступает как цена труда, т. е.
представленная заработной платой стоимость отождествляется со стои-
мостью вообще, созданной трудом.
Но цена труда совершенно противоречит понятию стоимости н, по
выражению Маркса, столь же иррациональна, как желтый логарифм
Если заработная плата есть «цена труда», то, следовательно, другие
части стоимости, прибыль и рента, противопоставляются заработной
плате как возникающие из собственных независимых от труда источ-
ников. Поэтому, «в этом экономическом триединстве, изображающем
связь составных частей стоимости и богатства вообще с его источника-
ми, оказывается завершенной мистификация капиталистического спо-
соба производства, овеществление общественных отношений, непосред-
ственное сращение вещественных отношений производства с их истори-
чески-обшественной определенностью, завороженный, искаженный и на
голову поставленный мир, в котором monsieur 1е Capital (господин ка-
питал) и madame la Terra (госпожа земля) как социальные характеры
и в то же время непосредственно как просто веши справляют свой
шабаш»^^.
На этой мистифицированной иррациональной форме и паразитирует
вульгарная политическая экономия. В форме проявления экономических
отношений, где стерты все посредствующие звенья и где, следователь-
но, форма отчуждена от экономических отношений и последние прини-
мают нелепый характер, вульгарная политическая экономия, по выра-
жению Маркса, чувствует себя в этой форме совершенно, как дома.
Свою задачу она видит в том, чтобы истолковывать, систе.матизиро-
вать и оправдывать представления капиталистов.
Отчужденная форма является также чрезвычайно выгодной для
буржуазной апологетики. В этой форме как бы исчезают все противо-
речия капитала, и он выступает как царство абсолютной гармонии;
«...в форме земля—рента, капитал—процент, труд—заоаботная плата
различные формы прибавочной стоимости и различные категории капи-
талистического производства противостоят друг др>гу не отчужденно,
а чужие-и равнодушные, как совершенно различные, без противо-
речия. Различные доходы вытекают из совершение различных источ-
ников, один из зе.мли, другой из капитала, третий из труда. Они следо-
вательно не стоят во враждебной связи, так как .между ними нет ника-
кой внутренней связи»^^. Эти положения Маркса имеют большое зна-
чение для понимания противоречия, предполагающего внутреннее взаи-
мопроникновение противоположностей как необходимое условие их вза-
имоисключения^. Нельзя не обратить здесь также внимание на то, что
противоречие, заключенное в капитале, в его сущности, совершенно
252
253
^ См. М. Розенталы Вопросы диалектики в «капита-1С> Маркса. Стр. 156.
163
'5* К. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 843.
^" К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Ч. Ill, стр. 368.

скрыто в видимости и даже, больше того, проявляется в видимости как
выражение гармонии. Предст::вляется, что если и есть противоречие,
то оно вытекает из конкуренции и выражается в споре о том, кто из
агентов должен себе присвоить больше стоимости, которую они вме-
сте создали; даже конкуренция, указывает Маркс, выглядит в этой ви-
димости как выражение гармонии. Таким образом, в форме видимости
;знтагоцистическая природа капитала как общественного отношения со-
вершенно исчезает, фетишистский вещный характер этой формы при-
водит к тому, что противоречивое отношение совершенно растворяется
в вещи. Следовательно, ценность анализа формулы экономического
триединства для диалектической логики состоит не только в том, что он
позволяет конкретизировать категории сущности и формы ее проявле-
ния: именно в этой связи высказано известное положение Маркса о том,
что «если бы форма проявления и сущность вещей непосредственно
совпадали, то всякая наука была бы излишня»^^^ ценность анализа
экономического триединства состоит также в том, что через категорию
видимости конкретизируется диалектика вещи и отношения, разумеет-
ся, не в ее чистом абстрактном виде, а в том сложном конкретном про-
явлении, в котором представляется проблема вещи и отношения в эко-
номическом исследовании капитализма. Известно, что уже в начале
теоретического исследования проблема вещи и отношения была по-
ставлена; в диалектическом взаимоотношении категорий вещи и отно-
шения логически сначала преимущественно выступает момент единства.
Так, товар как исходная абстракция — это не только определенный
предмет, вещь, но и простейшее отношение капиталистического произ-
водства. В этой связи нам представляется противоречащим диалектике
спор о том, что первично, вещь или отношение; попытки некоторых то-
варищей^^ опереться при этом на известное высказывпние Маркса о
том, что свойства вещей не создаются в отношениях, они лишь прояв-
ляются в них, как якобы подтверждающее первичность вещи, нельзя
признать убедительными.
Маркс нигде не рассматривает категорию вещи вне отношения и
отношение вне его вещной оболочки и не лэгому только, что при капи-
тализме общественные отношения выступают в форме отношений меж-
ду вещами, а потому, что для этого есть методологические основания.
Напротив, он показы'зает, что всякий отрыв вещи от отношения, ведет
или к голому релятивизму, или к фетишизму. Проблема вещи и
отношения, поставленная в исходной абстракции, получает дальней-
шее развитие с каждым новы.м шагом теоретического исследования.
Уже качественная и количественная определенность вещи предпола-
гает отношение. Не случайно Маркс начинает исследование с товара,
выступающего в форме менового отношения, вещь и отношение здесь
теснейшим образом связаны, и исследование качественной и количест-
венной определенности товара есть исследование отношения. Пробле-
ма вещи и отношения глубоко анализируется Марксом в исследовании
развития формы стоимости. Категория вещи и отношения здесь раскры-
ваются в связи с развитием логической категории меры, соотношением
между имманентной мерой и ее относительной формой. Это исследова-
ние охватывает здесь и соотношение между мерой н субстанцией, я.
255 К. Маркс. Капитлл. Т. 111. стр. 830.
25« Так, проф. В. Тугаринов утверждает, что «сначала (по крайней мере, логич«»-
ски) должны быть предметы и их свойства, а потом уже между ними возникает
отношения, связи» (В. Тугаринов. Соотношение категорий диалектического мате-
риализма. Издание «Ленинградского университета. 1956, стр. 10.
164

следовательно, проблема вещи и отношения углубляется до понимания
субстанции как основы отношения; в этой связи решается диалектиче-
ская проблема абсолютного и относительного.
Природа отношения наиболее глубоко раскрывается в исследовании
сущности. В данном случае исследование сущности капитала позволяет
опреде*1Ить его как общественное отношение, отношение противоречи-
вое, выраженное в вещах и проявляющееся через вещи. Движение от
сущности к воспроизведению конкретного есть дальнейший этап в ис-
следовании этой проблемы. Особое значение здесь приобретает опо-
средствованный характер проявления сущности в конкретном целом.
Исследование триединой формулы и природы видимости не только
снова выдвигает проблему вещи и отношения, но и показывает, какое
значение для ее правильного разрешения имеют т. н. посредствующие-
звенья. К чему же в этой связи сводится логическая сущность триеди-
ной формулы? При рассмотрении капитала в процессе производства ка-
питал представляется все же оруд'ием, с помощью которого капиталист
получает возможность воспользоваться чужим трудом. Отношение ка-
питалиста к рабочему здесь всегда предполагается и подразумевается,
и, следовательно, прибыль представляется как результат этого отноше-
ния. Выражением капитала в процессе обращения, выступающим для
обычного воззрения, является купеческий капитал. Здесь, указывает
Маркс, возникает пргдстовление о всеобщем надувательстве, купец на-
дувает промышленного капиталиста, и, следовательно. Прибыль выво-
дится из обмена, т. е. все же из общественного отношения, а не из ве-
щи. Но в фор-муле «капитал—процент» (Д—Д') 7" капитал представ-
ляется как самовозрастающая стоимость, как деньги, создающие день-
ги. Здесь, по определению Маркса, автоматический фетиш завершен,
капитал представ^тяется как таинственный и сам себя создающий ис-
точник процента; это — мистическое определение капитала без процес-
са производства и обращения; здесь происходит полное овеществле-
ние и извращение капитала: всшь существует теперь как капитал, и
капитал — только как вещь, а весь результат капиталистического
процесса производства и обращения — как свойство, присущее капи-
талу как вещи.
Капитал в этой форме абсолютной отчужденности Маркс сравни-
вает с грушевым деревом; представляется, что имманентным свойст-
вом капитала является свойство создавать стоимость подобно тому,
как свойством грушевого дерева является свойство производить груши.
Характерно, что не только товар как исходная абстракция, будучи
предпосылкой теоретического исследования капитала, воспроизводит-
ся в дальнейшем в ходе его исследования как продукт капитала и ре-
зультат капиталистического производства, но и деньги в ходе логиче-
ского исследования, совершают также спиралевидный цикл.
Деньги или та непонятная форма, которую, указывал Маркс, мы на-
ходим теперь на поверхности в виде самовозрастающей стоимости или
некоего субъекта (Д—Д'), обладающего загадочной способностью к
самовозрастанию, были некогда превращенной формой товара и в ка-
честве таковой были одной из исходных форм в анализе. Теперь день-
ги, как превращенная форма капитала, суть результат процесса, суть
то, к чему снова приводит ход логического исследования. В этой форме
и выступает овеществленный капитал, в котором его внешняя фор.ма
наиболее удалена и оторвана от его внутренней сущности.
«В окончательной форме, в которой представленг: прибыль в капи-
талистическом производстве как данная предпосылка его, те многочис-
165

ленные посредствующие звенья, превращения, через которые она про-
ходит, стерты и неузнаваемы, поэтому также неясна и природа капн-
тала>^^\
То обстоятельство, что в представлении капиталпстов и вульгарных
экономистов капитал выступает в овеществленной мистифицированной
форме, в которой посредствующие звенья стерты, не есть только про-
дукт их субъективно искаженного восприятия, а есть прежде всего ре-
зультат объективной дна.1ектики вещи ц отношения, которая выступает
здесь во всей ее сложности. По мере того, как природа отнои^ения BJe
более усложняется, и оно приобретает все более опосредствованный
характер, благодаря сложной системе посредствующих звеньев, непо-
средственное отражение его все более затемняется и мистифицирует-
ся; на поверхности, а, следовательно, и в представлении,- в видимости
оно выступает в форме вещи. «В той самой мере, как форма прибыли
скрывает свое внутреннее ядро, капитал вСе более к более приобрета-
ет вещественную форму, из отношения он все более становится вещью,
но вещью, которая содержит в себе, проглотила общественное отноше-
ние, вещью с фиктивной жизнью и самостоятельностью, которая всту-
пает в отношение сама с собой, чувственно-сверхчувственным сущест-
вом. В этой форме капитала и прибыли капитал выступает на по-
верхности как готовая предпосылка. Это форма его действительности,
или, лучше, форма его действительного существования. И эта форма,
в которой он живет в сознании своих носителей, капиталистов, отра-
жается в их представлениях»^^'.
Поглощение отношения вещью характерно для простейших катего-
рий капиталистического производства и даже говарного производства.
Уже в товаре, и в особенности в деньгах, само производственное отно-
шение превращается в вешь. В дальнейшем с развитием капиталисти-
ческого способа производства этот заколдованный и извращенный мир
получает все большее развитие. Следовательно, это как бы растворе-
ние отношения в вещи является продуктом объективного развития.
Процесс исследования природы отношения требует познания сущно-
сти образующих эти отношения компонентов, ибо самая глубокая ос-
нова отношения раскрывается с раскрытием сущности, с проникнове-
нием в сферу сущности. Исследование сущности капитализма есть ис-
следование процесса капиталистического производства. Маркс указы-
вает, что если рассматривать капитал, прежде всего, в непосредствен-
ном процессе производства как силу, выкачивающую прибавочный
труд, то здесь отношение между трудом и капиталом довольно просто
и даже осознается капиталистом, доказательством этого служит борь-
ба из-за границ рабочего дня. Но уже здесь начинается процесс опо-
средствования и усложнения, а вместе с этим и извращения формы
проявления этого отношения.
С развитием относительной прибавочной стои.мости развиваются об-
щественные производительные силы и общественные связи труда, кото-
рые в результате самого характера отношения между трудо.м и капи-
талом кажутся перенесенными с труда на капитал. Это превращает ка-
питал в таинственную сущность, так как все общественные производи-
тельные силы представляются принадлежащими ему и возникающими
из его собственных недр. С развитием процесса обращения отношения
еще более усложняются, здесь отношение между трудом и капиталом
2*' К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. III, стр. 357.
2^ Там же. стр. 154—355.
166

как непосредственное отношение производства отступает на задний
план и возникает видимость, что прибавочная стоимость возникает из
обращения, чему способствует тот факт, что прибыль зависит также от
рыночных конъюнктур, к то обстоятельство, что наряду с рабочим вре-
менем здесь выступает второй определяющий элемент, время обраще-
ния, кажется, что оно также есть причина образования стоимости.
В действительном процессе производства как единстве непосредст-
венного процесса производства и процесса обращения происходит даль-
нейшее усложнение формы капитала, и возникаю! все новые более
сложные посредствующие звенья (средняя прибыль, цена производст-
ва), в которых все более утрачивается, по определению Маркса, нить
внутренней связи, а. следовательно, и общественного отношения, лежа-
щего в основе. Этот процесс завершается расщеплением прибыли на
предпринимательский доход, процент и ренту. Гем самым завершается
обособление формы прибавочной стоимости, за:<остенение ее формы по
отношению к ее сущности, ее субстанции. Так, капитал, по определе-
нию Маркса, все более приобретает вещественную форму, в которэй
как бы растворяется общественное отношение.
Таковы объективные основания видимости. Сложная цепь опосред-
ствующих звеньев вед^г от сущности к форме ее проявления; к тому же
в конкретном многообразии эта форма приобретает характер сложного
расчлененного целого. Вскрыв сущность капитала и логически воспро-
изведя средства.ми мышления всю сложную цепь посредствующих
звеньев, Маркс теоретически разрешил вопрос и о соотношении вещи и
отношения применительно к природе капитала. Это решение заложено
в самом определении капитала.
Капитал не может быть сведен к вещи, но нельзя также определить
капитал и просто как отношение, игнорируя вещь, Маркс определяет
капитал как исгорически определенное общественное отношение, кото-
рое представлено в вещи и которое придает этой вещи специфический
общественный характер. Специфическая особенность этого отношения
состоит, следовательно, в том, что это не есть естественное отношение
между вещами, и в тоже время не есть простое общественное отноше-
ние между людьми, а это есть общественное производственное отноше-
ние, носители которого выступают как олицетворенные персонифициро-
ванные вещи и как овеществленные лица. Поэто.му капитал есть об-
щественное производственное отношение, проявляющееся как вещное
отношение лиц и общественное отношение вещей.
Это определение капитала, вскрывающее природу фетишизма, мо-
жет быть дано лишь на основе глубокого познания сущности капитала
и воспроизведения всех звеньев, ведущих к сложной форме ее прояв-
ления, или иначе определение капитала, как общественного производст-
венного отношения, представленного и проявляющегося в вещах, есть
конкретное определение, определение капитала в сфере конкретности.
Рассмотрение проблемы вещи и отношения так, как она проявляет-
ся в экономическом исследовании, позволяет сделать общий методоло-
гический вывод о том, что проблема вещи и отношения, поставленная
при определении исходной абстракции и рассматриваемая на протяже-
нии всего процесса восхождения от абстрактного к конкретному, и в
особенности в сфере исследования сущности объективного конкретно-
го, получает полное раскрытие лишь на завершающем этапе иследо-
вания с воспроизведением средствами мышления сложного диалектиче-
ски расчлененного конкретного целого.
167

Маркс ставит в заслугу классической политической экономии то,
что она разрушила ложную видимость и иллюзию обособления и за-
костенения различных общественных элементов богатства один в от-
ношении другого. Она свела процент, прибыль и ренту к прибавочной
стоимости, а стоимость и прибавочную стоимость — к труду. Но оконча-
тельно избавиться от воздействия извращающего их теории мира ви-
димости не смогли даже луч1иие ее представители, и здесь еще раз
проявилась слабость их метода. Они пытялись с помощью анализа, ми-
нуя посредствующие звенья, свести различные формы богатства к их
единству, они стремились понять внутреннюю связь, преодолеть види-
мость, в которой эти формы равнодушно стоят друг возле друга, и до-
казать тождество их источников. Но это лишь половина дела. Чтобы
полностью понять эти конкретные формы, необходимо воспроизвести
их, так сказать, генетически средствами мышления в их конкретном
проявлении.
Классическая политическая экономия не проделывает этого пути, но
перед ней все же стоит задача дать какое-то объяснение этим конкрет-
ным формам, и вот здесь ее представители нередко оказываются за-
хваченными в той или иной мере тем миром видимости, который они с
помощью анализа пытались разрушить, поэтому они впадают в непо-
следовательность, половинчатость и неразрешимые противоречия. Это
проявляется в смитовском конституировании стоимости. Смит пытается
свести сначала зарплату, прибыль (процент) и ренту к стоимости то-
вара. Здесь он прослеживает внутреннюю связь, хотя и здесь он, как
известно, непоследователен, ибо у него исчезает постоянная часть стои-
мости. А потом он рассматривает зарплату, прибыль и ренту как само-
стоятельные конституирующие элементы товарных (рыночных) цен:
таким образом, в этом случае он оказывается в плену у той видимости,
которая создается конкуренцией.
Рикардо выступает против смитовского конституирования стоимости
ее частями, ибо они сами определяются ею самой. Но его непоследова-
тельность состоит в том, что он спорит со Смитом относительно того,
входят ли в стоимость как конституирующие, определяющие моменты
прибыль, заработная плата и рента или, как он думает, лишь прибыль
и заработная плата. Проблема конституирования цены не только по-
зволяет вскрыть причины ложной видимости, создаваемой конкуренци-
ей, но к подойти к конкретному целому в его отношении с частями, это
дает возможность ближе определить диалектическое соотношение це-
лого и части на завершающем этапе исследования, на этапе воспроизве-
дения конкретного целого.
Стоимость товаров или регулируемая всею стоимостью цена произ-
водства распадается на часть стоимости, возмещающую постоянный ка-
питал, часть стоимости, составляющую переменный капитал, и приба-
вочную стоимость, последняя принимает самосгоятельные формы про-
цента, предпринимательного дохода и ренты. Если отвлечься от посто-
янной части стоимости, то та часть товарной стоимости, в которой пред-
ставлен труд, вновь присоединенный к стоимостл средств производства,
будет разлагаться всегда на три части соответственно трем формам до-
хода, на заработную плату, прибыль (процент и предпринимательский
доход) и ренту. Эти части с>ть определенные доли от общей величины
стоимости, и их количественная определенность определяется различ-
ными специфическими законами.
Стоимость товара или цена производства (если оставить в стороне
постоянную составную часть) может быть разложена и действительно
168

разлагается на заработную плату, прибыль и ренту. Логическое вос-
произведение этих категорий, осуществленное выше, показало, как и по
каким законам это совершается. Однако в видимости, создаваемой кон-
куренцией, это отношение принимает совершенно противоположный
вид. Кажется, что не товарная стоимость есть первоначальное единст-
во, распадающееся на три части, а, наоборот, стоимость есть резуль-
тат сложения данных частей. Это извращенное представление возни-
кает вследствие ряда причин. Прежде всего потому, что составные ча-
сти стоимости товара противостоят друг другу как самостоятельные до-
ходЫг относящиеся к трем совершенно различным факторам производ-
ства (труд, капитал и земля). Относительная BC^tf4HHa этих трех ча-
стей по отношению друг к другу определяется разнородными законами,
связь которых с самою стоимостью товара не обнаруживается на по-
верхности.
Но методологически особенно важно отметить, что неизбежность
возникновения видимости объясняется действительным движением от-
дельных капиталов и их товарных продуктов, в котором не стоимость
товара предполагается как данная при распадении ее на составные ча-
сти, а. наоборот, составные части, на которые распадается эта стои-
мость, функционируют как ее предпосылка. Отдельному капиталисту
величиной данной кажутся прежде всего издержки производства, а они
равны стоимости постоянного капитала плюс стоимость рабочей силы;
эта последняя представляется также в иррациональной форме цены
труда, тем более, что она устанавливается договором раныие, чем про-
изведен товар, и уже отсюда она представляется не частью всей стои-
мости товара, а фактором, определяющим эту совокупную стоимость и
цену.
Роль, аналогичную зарплате в издержках производства товара, иг-
рает средняя прибыль в цене его производства; цена производства, как
известно, равна издержкам производства плюс средняя прибыль, по-
следняя зависит (или точнее, зависит лишь косвенно) от стоимости и
прибавочной стоимости, создаваемой в каждой особой отрасли произ-
водства и в своем внешнем проявлении кажется не результатом рас-
щепления стоимости, а заранее данной величиной, определяющей цену
товаров, и фактором, образующим стоимость. Поскольку средняя при-
быль приобретает видимость самостоятельности, то и прибавочная стои-
мость, распавшаяся на ссвершенно независимые друг от друга форми.
представляется также предпосылкой образования стоимости товара.
Тем более, что такая ее часть как процент, как бы ни колебалась его
величина, представляет для капиталиста в каждый данный момент ве-
личину данную. Это та^же относится и к земельной ренте, которая за-
ранее устанавливается договором. Заработная плата, прибыль и рен-^а
предполагают существование определенных общественных отношений,
выражением которых они являются.
Анализ возникающей видимости снова подводит к проблеме отно-
шения. «Тайна, вследствие которой эти продукты разложения товарной
стоимости всегда кажутся предпосылками образования стоимости, со-
стоит просто в том, что капиталистический способ производства, как
и всякий другой, непрерывно воспроизводит не только материальный
продукт, но и общественные экономические отношения, экономическ.че
определенности формы его образования. Поэтому результат этого процес-
са производства столь же неизбежно принимает вид его предпосылок,
как его предпосылки — вид его результата. И как раз это непрерыв-
ное воспроизводство тех же самых отношений антиципируется
169

отдельным капиталистом как сам собою разумеющийся, не подлежащий
никакому сомнению факт»^^*.
Части стоимости, заработная плата, прибыль и рента существуют
как предпосылки постольку, поскольку непрерывно воспроизводятся вы-
раженные в этих экономических определенностях формы обществен-
ные отношения между капиталистом, рабочим и собственником земли.
Но хотя определенная форма, в которой противостоят друг другу части
гтоимосттт. TT является предпосылкой, однако было бы те1)рет^чески не-
верно рассматривать эти части как ее конституирующие элементы, так
как стоимость товара, как это показано в предшествующем исследова-
нии, никогда НС определяется ими. «Прибыль, заработная плата и рен-
та это не данные потенции, сложение или соединение которых опре-
деляет величины стоимости, а определенная величина стой м'ости.
данная величина стоимости разлагается на заработную плату,
прибыль, ренту и при различных условиях очень различно распреде-
ляется между эт11ми тремя категориями»^**.
Это положение есть лишь иное выражение требования, предъявляе-
мого методом диалектической логики и воспроизведению конкретного
целого. Воспроизведение конкретной целостности может быть осущест-
влено не аналитическим путем движения от различия к единству, а пу-
тем диалектического синтеза, представляющего в общем движение от
единства к различию и обособлению различных форм.
Конкретное целое как единство многообразного не может быть све-
дено к его частям, точнее, оно не может просто конституироваться и.1
частей, поскольку под конституированием понимается образование це-
лого посредством сложения частей; отношение целого и части в диа-
лектической логике потому собственно и является существенным отно-
шением, что само обособление и выделение частей определяется раз-
витием сущности данного целого, и, следовательно, понимание части и
се отношения к целому может быть достигнуто на пути логического
движения от сущности к воспроизведению конкретных форм ее проявле-
ния. Поскольку связь части с целым носит сложный опосредствован-
ный характер, то мысленный образ целого не может быть создан про-
сто путем непосредственного сложения частей.
В диалектической логике части также образуют целое, но. если
употребить здесь определение Маркса, целое конституируется из ча-
стей весьма сложным опосредствованным образом через всю цепь по-
средствующих звеньев между частью и сущностью данного целого. По-
этому и само конкретное как целостность, это не целое в формально
логическом смысле, а. по определению Маркса, «сложное диалектиче-
ски расчлененное целое».
В экономическом исследовании капитализма, как конкретного це-
лого это расчленение выступает в форме отношений распределения.
Сложный, опосредствованный характер этого расчленения приводит к
тому, что в непосредственном восприятии оно принимает характер ви-
димости, в которой истинная природа отношения извращается, «кажет-
ся (scheint), что не распределение расчленяется и определяется в за-
висимости от производства, а, наоборот, производство расчленяется и
определяется в зависимости ог распределения»'*'.
259 к. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 885.
*" К. Маркс. Теории прибавочной стоимости. Т. HI, стр. 370.
2в' К. Маркс. К критике политической экономии. Стр. И5.
170

Исследование отношения производства и распределение методоло-
гически важно, поскольку в нем раскрывается отношение конкретного
как диалектически расчлененного целого к сущности. Уже классиче-
ская политическая экономия преодолела тот поверлностный подход к
пониманию распределения, согласно которому последнее представляет-
ся как распределение продуктов, как нечто совершенно самостоятель-
ное по отношению к производству или даже больше того, как фактор,
определяющий характер производства. Это воззрение в сущности ле-
жит в основе различных распределительных теорий классов, в том чи-
сле и такой модной соаремежгои раз«ов«д«ост« «х, как теория страти-
фикации. Экономисты-классики, и в особенности Рикардо, правильно
утверждали, что прежде чем распределение может быть распределени-
ем продуктов, оно должно быть распределением орудий производства,
а также распределением членов общества по различным родам произ-
водственной деятельности. Но они не .смогли дать более обстоятельного
анализа этого отношения; они видели единство производства и распре-
деления и отношение между производством и распределением в осноз-
ном свели к этому абстрактному единству, согласно которому отноше-
ние распределения является естественным отношен-ием, непосредственно
вытекающим из природы всякого общественного производства.
Представители классической политической экономии, и в особенно-
сти Рикардо, занимаясь анализом производства, в то же время рас-
сматривали распределение как единственный предмет политической
экино.мии, ибо, как указывает Маркс, они инстинктивно избрали формы
распределения как точнейшее выражение отношений между агентами
производства. Особенность их метода проявилась в том, что^ придер-
живаясь позиции абстрактного тождества, они рассматривают все от-
ношения, так сказать, в двойном виде, если в распределении земельная
рента, зарплата, процент и прибыль, то в производстве земля, труд и
капитал; в свою очередь понятие.капитала также двояко: капитал как
агент производства и как источник дохода, определяющий форму рас-
пределения. Соответственно и труд также выступает как агент произ-
водства и как заработная плата, т. е. труд как определение отношечу|й
распределения.
При таком подходе утверждается тождество различных способов
распределения с помощью отвлечения от исторических различий в от-
ношениях и формах распределения, игнорируется исторически опреде-
ленный конкретный характер отношений распределения, обусловлен-
ный исторически определенными отношениями производства; отвлече-
ние от исторических различий приводит к сведению конкретных отно-
шений распределения и отражающих их экономических категорий к
всеобщг1М отношениям производства и всеобщим экономическим кате-
гориям производства. «Следовательно, тожество различных способов
распределения сводится лишь к тому, что они тожественны, когда мы
отвлекаемся от их различий и специфических форм и фиксируем вни-
мание только на их единстве в противоположность paзличиям.>^^ Та-
кой подход и приводил буржуазных экономистов ь тому, что они рас-
сматривали в качестве предпосылки земельной ренты, этой специфиче-
ской формы распределения, землю как всеобщее условие производства,
а в качестве предпосылки такой формы распределения как зарабитнаи
плата — не наемный труд, а -руд вообще.
^" К Л\аркс. Капитал. Т. 111. стр. 892.
171

Диалектическое единство производства и распределения является
исходным в исследовании их взаимоотношения. Оно выражается в гом,
что распределение выступает прежде всего как продукт производства
как в отношении предмета распределения, который является результа-
том производства, так л в отношении формы, ибо форма распределе-
ния определяется способом участия в производстве; следовательно
структура распределения определяется структурой производства. Если
производство, представленное в категориях диалектической логики,
есть сущность, то распределение, отношения распределения представля-
ют собой конкретные формы проявления этой сущности. В условиях
капитализма этой сущностью является отношение капитала к наемно-
му труду. «После всего, что было выяснено нами до сих пор, излишне
снова показывать, как отношение капитала к наемному труду опреде-
ляет весь характер данного способа производства»^**.
Но всякая сущность формирована, учит логика, т. е. обладает опре-
деленной структурой, и диалектика соотношения сущности и формы
имеет место прежде всего не во внешних формах проявления сущности,
а в развитии самой сущности. Определенным выражением этой диалек-
тики в экономическом исследовании является диалектическое единство
производства и распределения, единство, проявляющееся в том, что
производство и распределение как стороны' противоречивого отношения
взаимопроникают друг в друга.
Всякое производство обладает определенной структурой, эта струк-
тура относится к области его внутренней формы, выражающейся в рас-
пределении как моменте производства. Так, прежде чем выступить в
качестве момента, характеризующего форму диалектического расчлене-
ния капитала как конкретного целого, распределение само выступает
как момент производства в качестве его внутренней структуры, выра-
жающейся в распределении орудий производства, в свою очередь это
последнее, по определению Маркса, представляет собой дальнейшее
определение распределения членов общества по различным родам про-
изводства, т. е. подчинение индивидов определенным производственным
отношениям.
Производство было бы пустой абстракцией, если его рассматривать
независи.мо от заключающегося в нем распределения. Эти заложенные
в самом производстве отношения распределения обусловливают опре-
деленные общественные функции, участвующих в производстве инди-
видов. Распределение орудий производства в известном смысле высту-
пает, по определению Маркса, как предпосылка и условие производ-
ства, в процессе же развития производства сами эти предпосылки пре-
вращаются в исторический результат развития производства. Таким об-
разом, развитие производства изменяет и характер этого внутренне
присущего производству распределения орудий производства и членов
общества в процессе производства. В свою очередь распределение про-
дуктов или же отношения распределения, в которых выступает капи-
тал как конкретное целое и которые характеризуют его форму, есть
лишь результат распреде:1ения, заключенного внутри самого процесса
производства, и, следовательно, представляет собой дальнейшее разви-
тие этого момента производства. Если заработная плата предполагает
наемный труд, то прибыль, указывает Маркс, предполагает капитал.
Анализ прибыли показывает, что это не только распределительная
категория; прибыль является определяющей целью и главным факто-
2вз к. Маркс. Капитал. Т. Ill, стр. 893.
172

ром самого капиталистического производства, фактором распределения
капитала и труда между различными сферами производства. «Расще-
пление прибыли на предпринимательский доход и процент представ-
ляется разделением одного и того же дохода. Но оно порождается
прежде всего развитием капитала как стоимости самовозрастающей,
создающей прибавочную стоимость, — развитием этой определенлой
общественной формы (Gestalt) господствующего процесса производст-
ва. Оно развивает из себя кредит и кредитные учреждения, и тем са-
мым форму (Gestalt) производства. В проценте и т. д. так называе-
ш>ге (angetrtitrhe) форлгы распределения входят в ttewy как опред€л^5но-
щие производственные моменты»'*^.
Конкретные формы распределения при капитализме, заработная
плата, прибыль и рента, в которых выступают источники дохода основ--
ных классов капиталистического общества, определяются внутренней
структурой капиталистического производства, взаимоотношения.ми и оп-
ределенными функциями этих социальных групп с процессе производст-
ва, но определяются не непосредственно, а сложным опосредствован-
ным путем, поэтому, чтобы понять эти конкретные формы, необходимо
было воспроизвести зесь этот сложный путь средствами мышлении.
Так, руководствуясь методом восхождения, как методом диалекти-
чес.чой логики, Маркс осуществил в экономических категориях воспро-
изведение капитала в его конкретности. Капитал как многостороннее
диалектически расчлененное целое предстал в итоге исследования в
конкретных формах его движения со всеми его многообразными обще-
ственными отношениями, получившими всестороннее теоретическое обо-
снование. Население — это реальное и конкретное^ основа и субьект
всего общественного производства, по определению Маркса, уже не
представляется хаотическим целым, а выступает как богатая совокуп-
ность с многочисленными определениями и отношениями, с его разделе-
нием на классы, общественным разделением труда, производствОхМ и
потреблением, обменом, общественным богатством и формами его рас-
пределения.
Капитал предстал в его закономерном развитии с его сложнейшими
экономическими и социальными антагонизмами, исследование котооых
позволило вскрыть историческую обреченность капитализма, неизбеж-
ность конфликта между развивающимися производительными силами и
узкими рамками капиталистических производственных отношений; вос-
произведение экономической основы борющихся классов поззолило
вскрыть непримиримость классовых противоречий капитализма и по-
казать тем самым, что классовая борьба между пролетариатом и бур-
жуазией есть «итог всего», ибо именно в ней «находит свое разреше-
ние это движeниe»^^ ведущее к революционному свержению капита-
лизма и возникновению нового социалистического способа производ-
ства.
2" К. Маркс. Капитал. Т. III, стр. 896—897.
^ К. Маркс. См. К- Маркс н Ф. Энгельс. Письма о «Капитале». Госпо.
1948. стр. 149.
дат, 1948. стр. 149.
лптиз-
173

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, восхождение от абстрактного к конкретному — это сложный
противоречивый процесс диалектического движения познания ст эле-
ментарной абстракции к сущности объективного конкретного и от сущ-
ности к воспроизведению конкретного целого.
Этот процесс характеризуется спиралевидностью и предполагает
воспроизведение предшествующего в ходе последующего исследования.
Спиралевидность процесса исследования в целом определяет и спира-
левидность исследования отдельных сторон, отдельных явлений объек-
тивного конкретного. Такое явление как кризис анализируется в ходе
исследования товара, где вскрывается абстрактная возможность кризи-
са; к исследованию кризиса мы снова возвращаемся при анализе зос-
производства, и наконец, кризис в его действительности воспроизво-
дится в третьем томе в связи с воспроизведением конкретного целого.
Таким образом, большая спираль дополняется, так сказать, малыми
спиралями. Все это чрезвычайно осложняет логику конкретного иссле-
дования.
Не трудно заметить, что процесс движения ст товара к капиталу,
представленный логически как движение от элементарной абстракции
к сущности объективного конкретного, осуществляется не только в ка-
тегориях качества, количества и меры, но также в категориях противо-
речия, формы и содержания, абсолютного и относительного, единично-
,.о, особенного и всеобщего, случайности и необходимости и т. д. Точно
также при анализе процесса движения от капитала в его сущности к
воспроизведению капитала как конкретного целого используются не
только категории более высоких сфер диалектической логики, но здесь
мы снова встречаемся с категориями качества, количества и меры, т.е.
кгтегориями предшествующей сферы. Эти факты свидетельствуют о
том, что логика конкретного исследования не может не отличаться оп-
ределенными специфическими особенностями. Поэтому было бы оши-
бочно отождествлять логику экономического исследования в «Капит.ч-
ле» с логикой, так сказать, в чистом виде, с диалектической логикэй
вообще. Однако признание различия не должно заслонять и определен-
ного единства.
Диалектическая логика не была бы всеобщим методом теоретиче-
ского исследования, если бы она не проявилась в конкретном исследо-
вании. И она действительно проявляется как в процессе исследования
каждого отдельного явления, так и в процессе теоретического иссле-
дования в целом. Исследование диалектически расчлененного конкрет-
ного целого требует выделения тех или иных явлений, сторон этого це-
лого и исследования их сначала отдельно; но каждое явление имеет не
только качественную и количественную определенность, но и опре-
деленную сущность, а также содержание и форму и т. д.
174

Поэтому кажА-л логическая категория выступает в процессе иссле-
дования в различных отношениях и может встречаться многократно.
Но чтобы понять логику исследования в целом, чтобы вскрыть ход
большой спирали, необходимо различать, в каком отношении на данном
этапе теоретического исследования применяется та или иная логическая
категория. Каждое явление имеет сущность, но сущность того или ино-
го экономического явления, например, денег, и сущность капитала как
объективного конкретного — это, конечно, не одно и то же. Хотя логи-
ческие категории и могут в процессе исследования выступать в различ-
ных отношениях и поэтому яе^вляться на р*37!нчных этапах, выражая
определенную сторону того или иного экономического явления, но как
категории, выражающие определенную сторону капитала вообще, они
занимают в процессе исследования вполне определенное место. Ни а
какой сущности капитала нельзя говорить до исследования его произ-
водства. А чтобы подойти к исследованию капиталистического произ-
водства, необходимо осуществить исследование товара и денег.
riepjexoA к анализу капиталистического производства потому собст-
венно и является переходот« к исследованию сущности капитала, что
именно здесь осуществляется исследование определяющего эту сущ-
ность противоречивого отношения капитала и труда. Противополож-
ность труда и капитала как конкретна всеобщая противоположность ка-
питала пронизывает и определяет в конечном счете все его содержа-
ние. Поскольку эта противоположность выступает в форме противопо-
ложности между субъективными и объективными факторами производ-
ства, то конкретное мстодаютическое исследование сущности капитала
требует анализа практического отношения между субъектом и объек-
том в его всеобщей и особенной, свойственной капитализму форме, ана-
лиза диалектики цели и средства и т^ д.
Конкретное как целое логически есть продукг развития сущности,
через отражение процесса ее диалектического расчленения воссоздает-
ся мысленный образ ко1{кретнои це.;истности бп всем многообразии
форм ее проявления; это целостное единство как бы наполняется сущ-
ностью, которая существует в нем, так сказать, в снятом виде; но сущ-
ность, как было выяснено, логически сама заключает в себе содержа-
ние предшествующего этапа исслед'.:вания, поэтому конкретное, воспро-
изведеипое мышлением, представляет собой диалектический синтез, об-
нимающий содержание всего проц :сса теоретического исследования.
Таким грандиозным диалектическил! синтезом а итоге экономического
исследования Маркса и выступает капитал.
175

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
К. Маркс. Экономическо-Философскне рукописи 1844 года. К. Маркс и Ф. Энгс
из ранних произведений, Госполитиздат, 1956.
— К критике гегелевской философии права. К. Марк: и Ф. Энгельс. Соч., т
изд. 2.
К- Маркс и Ф. Энгельс. Святое семейство. Соч., т. 2, изд. 2.
— Немецкая идеология. Соч.. т. 3, изд. 2.
— Письма о «Капиталеэ Госполитиздат, 1948.
К. Маркс. Тезисы о Фейербахе. Соч., т. 3, изд. 2.
— Нищета философии. Соч.. т. 4, изд. 2.
— Наемный труд и капитал. Соч., т. 6, изд. 2.
— К критике политической экономии. Госполитиздат. 1938.
— Капитал. Т. I, Госполитиздат, 1955.
— Капитал. Т. II, Госполитиздат, 1953.
— Капитал. Т. III, Госполитиздат, 1949.
— Теории прибавочной стоимости. Часть 1. Госполитиздат. 1954.
— Теории прибавочной стоимости. Т. II. часть 1. Партиздат. 1936.
— Теории прибавочной стоимости. Т. II. часть 2, Партиздат. 1932.
— Теории прибавочной стоимости. Т. III, Партиздат. 1932.
— Замечания на книгу Адольфа Вагнера. Соч., т. XV.
— Формы, предшествующие капиталистическому производству. Госполитиздат,
— Рукопись шестой глав!э1 первого тома. Архив Маркса и Энгельса, т. \\{
Партиздат, 1933.
— Экономические рукописи 1Ö57—1858 гг.. глава о деньгах. Ар.хив Маркса i
гельса. т. IV, Партиздат, 1935.
— Из неопубликованных рукописей. «Большевик», 1939. Л» 11—12.
К. .Marx. Kapital. В. I. Hamburg. 1867.
— Crundrisse der Kritik* der Politischen Ökonomie (Rohentwurf) 1857—1858.
EngelsLenin-Institut, Moskau. 1939.
— Crundrisse der Kritik der Politischen Okonomit (Anhang) 1850—1859. x4ai
gels-Lenin-Institut. MosKau. 1941.
Ф. Энгельс. Рецензия на книгу К. Маркса «К критике политической эконг
Соч.. т. XI. часть 2.
— Дополнения к третьему тому «Капитала*. К. Маркс, Капита^т, т. III Гос
издат. 1949.
— Диалектика природы. Госполитиздат, 1950.
В. И. Ленин. Философские тетради. Госполитиздат, 1947.
Н. С. Хрущев. Воспитывать активных и сознательных строителей коммунисть
го общества, речь на XIII съезде ВЛКСМ 18 апреля 1958 года. <Пс
1958, 19 апреля. ^
Програм.ма Ко.ммунистической партии Советского Союза. «Коммунист», 1961,
177

Аристотель. Категории. Перевод А. В. Кубицкого, Государственное социально-
экономическое издательство, М.. 1939.
Бем-Баверк. Теория К^рла Маркса и ее критика. СПБ, 1897.
Гегель. Феноменология д^ха. Соч., т. IV.
— Энциклопедия философских наук, часть I, логика. Соч., т. I.
— Энциклопедия философских наук, часть 2, философия природы. Соч., т. II.
— Энциклопедия филэсофских наук, часть 3, философия духа. Соч., т. П1.
— Наука логики. Соч., т. V, VI.
— Философия права. Соч., т. VII.
Кант И. Критика чистого ра.^ума. СПБ, I9Ü7.
Рассел Б. Человеческое д^зппине. era сфгфа и границы. Перевод с английского.
М., 1957.
История западной философии. Сокращенный перевод с английского, изд-^о
иностр. лит., М., 1959.
Р и к а р д о Д. Начала политической экономии и податного обложения. Соч., т. II,
1935.
Соловьев В. С. Гегель. Статьи из з?И1иклопелнческого словаря. Соч., т. 10.
Bauer О. Die Geschichte eines Buches (Marx'Kapital). Neue Zeit, 1907—1908, B. I.
Biuo. Marxisme et Humanisme. Paris.
Borken au F. Die EinleiUingr. Karl Marx. Auswahl, Frankfurt .Main-Hamburg. 1956.
Dobb M. On economic theory and socialism. London, 1955.
E d d i n ß t о n A. New Pathways m Science. London.
Eckstein G. Zur Methode der politischen Ökonomie. Neue Zeit, 1909—1910, B. I.
Hegrel 0. W. F. Jenenser Realphilosophie, II. Hegels samtliche Werke. B. XX,
Herausgegeben von Georg Lasson, Leipzig, 1931.
Heinisch. Die Marxschc .Mchrwehrttheorie. 1915.
Hilferding R. Aus der Vorgeschichte der Marxschen Ökojicmic Neue Zeit, 1910-^
1911, B. П.
Kautsky B, Warum revoltieren die kommunistischen Intellektuellen? «Die Zukunft»,
Heft 4, 5, 6, 1957.
Kunow H. Zum Verständnis der Marxschen Forschungsmethode. Neue Zeit. 1909—
1910, B. II.
Leibniz G. W. Mathemalische Schriften. Verlag Gerhardt, B. V.
Mach E. Die .Mechanik in ihrer Entwicklung. I. Auflage.
Marcuse H. Soviet Marxism. A Critical Analysis. New lork, 1958.
Rüssel В. Wisdom of the West. London. .Macdonald, 1959.
Denis H.. Caraudy i^, С о g n i о i G.. В e s s e G. Les marxistes repondent
a leurs critiques cathollques. Conclusion par Laurent Casanova, Editions sociales,
1957.
«Automation and Technob^^'ical Chanp[e». Hearings before the Subcommittee
on Economic Stabilization of the Joint Committee on the Economic
Report Congress of the United States, Eighty Fourth Congress, First Session,
October 14—28, 1955. Government Printing Office, W^ashington, 1955.
Ильенков Э. В. Диалектика абстрактного и конкретного з «Капитале» Маркса.
Изд-во .\Ы СССР. 196Э.
Кушин И. А. Диалектическое ctpoertile «Капитала» К. .Маркса, 1929.
Р о ж и н В. П. Л1арксистско-.1ениискгя диалектика как философская наука. Изд. Ле-
нинградского унивепситета, 1957.
Розенхаль Л1. Воир^.сы диалектики в >асКапнтале> Маркса. Госполитиздат, 1955.
Рубин И. И. Очерки по теории стоимости Маркса. Изд. 3. 1928.
Степанов И. Диалектический материализ.м и дсборинская школа. 1928.
Столяров А. Субъективизм ме.ханистоз и Лробле.ма качества. Изд. 2, 1929.
Тугаринов В. П. Соотчошекие'категории диалектического материализма. Изд.
Ленинградского университета, 1956.
Федоров Г. Е. Материалистическая диалектика о категории цели. «Вопросы фило-
софии». 1956, ЛЬ I.
178

Вавилов С. И. Глаз и Солнце. 1950.
В е й л ь Г. О философии математики. Перевод с немецкого. Государственное технико-
теоретическое издательство, М.-Л., 1934.
В н н е р Н. Кибернетика и общество. Перевод с английского, 1958.
Гейзенберг В. Открытие Планка и основные философские вопросы учения oTi
атомах. «Вопросы философии», 1958. ЛГ? 11.
Лебег А. Об измерении величин. Изд. 2, перевод с французского, под редакцией
И. М. Яглома, с предпслоиие.м А. Н. Колмогорова, Учпедгиз, М., 1960.
Л\|рков М. А. О совре.менной форме атомизма. «Вопросы философии», I960, М« 3,4.
Павлов И. П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной дея-
тельности (хюведеыняЗ животных. 1951.
Семенов Н. Учиться у природы. «Правда», 1959, 30 декабря.
Трапезников В. Автоматика завтрашнего дня. «Правда», 1959, 30 декабря.
X а л м о ш П. Р. Теория меры. Перевод с английского. Изд. иностр. лит., М.. 1933.
— Лекции по эргодической теории. Перевод с английского с дополнениями С. В. Фо-
мина, Изд. иностр. лит.. М., 1959.
Хаусдорф Ф. Теория множеств. Перевод- с немецкого, ОНТИ НКПТ СССР, М. Л.,
1937.
Эйнштейн А. и Инфельд Л. Эволюция физики. Развитие идей от первоначаль-
ных понятий до теории относительности и квант. Перевод с английского, изд. %
Государственное издательство технико-теоретической литературы, М., 1956.
179

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава первая. Движение от элементарной абстракции к сущности
§ 1. Товар как начало процесса восхождения 10
§ 2. Движение от товара к капиталу» представленное логически 15
Глава вторая. Исследование сущности конкретного
§ 1. Абстрактное выражение капитала 13
§ 2. Логическое исследование процесса труда 18
§ 3. Исследование сущности капитала 77
Глава третья. Воспроизведение конкретного целого
§ 1. Сущность капитала и форма ее движения 101
§ 2. Воспроизведение капитала как конкретного целого 119
Заключение 174
Использованная литература 177

ТРУДЫ
омского СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО
ИНСТИТУТА ИМЕНИ С. М, КИРОВА
Том XLV
ФИЛОСОФИЯ
Редактор профессор .VL М. Розенталь
Технический редактор Б, Т. Степанов
Подписано к печати 21.XI! 1961 г* ПД. 07925
Формат бумаги 70X108/16. Физ. печ. л. ПД
Усл. печ. л. 15.75. Уч.-изд. л, 15.31. Тир. 500 эк
Зак. № 423. 1961 г. Цена 77 коп.
Издание Омского сельскохозяйственного
института имени С. М, Кирова
Омск, 8.
Отпечатано в учебной картолитографин
Омского сельскохозяйственного института
имени С. М. Кирова. Омск. 8.

ПЕРЕЧЕНЬ
НАИБОЛЕЕ СУЩЕСТВЕННЫХ ИСПРАВЛЕНИЙ
Стр. Строка Напечатано Следует читатъ
5 6 св. создании духа сознании духа
7 10 . подчинения отношения подчиненные отношения
37 21 сн. в сноске утверждать, через утверждать, что через
37 22 , поскольку постольку
37 5 св. этого рядя этого ряда
88 23 сн. , Теории политической экономии Теории прибавочной стоимости
95 7 сн. это духовная потенция эта духовная потенция
104 15 . функцию капитала функцию в функцию капитала
147 I св. по всему ко всему
171 1 , распределение распределения
Том 45 ОмСХИ, 1961 г.