Социальная и культурная динамика - Сорокин П.

В.В. Сапов. «Магический кристалл» социологии

II. Различные значения понятия «культурная интеграция»

III. Классификация основных форм интеграции элементов культуры

IV. Логико-смысловая интеграция и методы ее изучения

2. Идеациональная, чувственная, идеалистическая и смешанные системы культуры

II. Идеациональная, чувственная и смешанная системы интегрированной культуры. Предварительные определения

III. Смешанные типы ментальности и культуры

3. Конкретные примеры основных типов культурной ментальности

II. Активно-идеациональная культурная ментальность

III. Активно-чувственная культурная ментальность

IV. Чувственно-пассивная культурная ментальность

V. Идеалистическая и другие смешанныекультурные ментальности

VI. Цинически-чувственная и псевдоидеациональная ментальности

4. Социокультурные флуктуации: понятие социокультурного процесса и его формы

II. Формы и степени уникальности и повторяемости

III. Являются ли социокультурные процессы уникальными или повторяющимися?

IV. Прерывность и пульсация социокультурных процессов

Часть вторая. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства

II. Теории повторяемости художественных явлений в пространстве, во времени и во времени и в пространстве

II. Основные разновидности идеационального, визуального и смешанного стилей в живописи и скульптуре

I. Стиль примитивного искусства: визуальный или идеациональный?

II. Флуктуация идеационального, визуального и смешанного стилей в истории греческой культуры

III. Флуктуация стилей в римской живописи и скульптуре

I. Возникновение и господство идеационального христианского искусства в период с VI по ХІІ в

IV. Конец ХѴІ-ХѴІІ вв. Барокко как еще один шаг в развитии чувственного визуализма

10. Флуктуация идеациональных и чувственных форм в архитектуре

11. Флуктуация идеациональной, чувственной и смешанной форм музыки

II. Флуктуация главных стилей во времени и пространстве

12. Флуктуация идеациональной и чувственной литературы и критики

III. Средневековая идеациональная литература и критика

IV. Идеалистическая литература и критика ХІII-ХІV вв

V. Период господства чувственной литературы и критики

VI. Общее заключение о флуктуации искусства

Часть третья. Флуктуация идеациональной и чувственной систем истины и знания

I. Идеациональная, идеалистическая и чувственная системы истины

II. Флуктуация основных систем истины: эмпиризма, религиозного и идеалистического рационализма, мистицизма, скептицизма, фидеизма в греко-римской и европейской культурах с 580 г.до н.э. до 1920 г

3. Эмпиризм, рационализм, мистицизм, скептицизм, фидеизм, критицизм

14. Качественная сторона флуктуации систем истины и знания
II. Идеалистическая фаза греческой мысли

III. Смешанная фаза греко-римской ментальности

IV. Нарастающий прилив идеациональной истины веры

VI. Идеалистическая фаза:конец ХІ-ХІII в

VII. Кризис XIV-ХV вв. и crescendo, forte, fortissimo эмпирической системы истины в течение ХѴІ-ХІХ вв

IX. Динамика научных открытий и технологических изобретений

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Флуктуация идеализма и материализма

II. Флуктуация влиятельности идеализма, материализма и теорий смешанного типа

IV Подтверждение фактами из других культур

16. Флуктуация «первых принципов» : II. Флуктуация этерналистской и темпоралистской ментальностей

17. Флуктуация «первых принципов»: III. Флуктуация влиятельности реализма, концептуализма и номинализма

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Флуктуация влиятельности социологического универсализма и сингуляризма

20. Флуктуация «первых принципов»: VI. Флуктуация влиятельности детерминизма и индетерминизма

21. Флуктуация «первых принципов»: VII. Флуктуация линейных, цикличных и смешанных концепций космических, биологических и социокультурных процессов

II. Преобладание теорий цикличного и бесцельно осциллирующего развития в древнеиндийской, китайской и вавилонской культурах

III. Флуктуация основных концепций в греко-римской и западной культурах

22. Флуктуация основных категорий мышления: причинности, времени, пространства, числа
II. Флуктуация в идеациональньх и чувственных концепций причинности

III. Флуктуация идеациональной и чувственной концепций времени, пространства и числа

IV. Идеациональная и чувственная концепции числа

23. Флуктуация общих и частных научных теорий

II. Флуктуация витализма и механицизма в биологии

III. Некоторые общие замечания по поводу долговременных и краткосрочных флуктуаций престижа естественно-научных теорий
IV. Флуктуация теорий в социальных и гуманитарных науках

Часть четвертая. Флуктуация идеациональных и чувственных форм нравственно-правового сознания

II. Идеациональная, идеалистическая и чувственная системы этики

25. Флуктуация этико-юридической ментальности в зеркале уголовного права

Часть пятая. Типы и флуктуации систем социальных отношений

II. Социальное взаимодействие и его модальности

III. Типы социальных отношений: œмeйcтвeнный, дoгoвopнoй и пpинyдитeльный

27. Флуктуация семейственных, договорных и принудительных отношений в процессе исторического развития основных социальных групп Европы

II. Флуктуации форм социальных отношений в западных обществах

I. Предварительные замечания
II. Пульсация идеациональных и чувственных социально-политических режимов

III. Флуктуация других форм социально-политических организаций и процессов

29. Флуктуация идеациональной и чувственной свободы

II. Флуктуация идеациональных, смешанных и чувственных форм свободы во времени и пространстве

III. Причины флуктуации чувственных и идеациональных форм свободы

IV. Переход от одной формы свободы к другой и динамика внутренних беспорядков: бунтов, мятежей, революций

V Общий вывод о качественных флуктуациях социальных отношений

II. Ритм разрежения и сгущения сети государственной системы

III. Причины и факторы долговременных флуктуаций

V Свобода и ее отношение к тоталитаризму и laissez-faire в государственной системе

VI. Перенос и миграция социальных отношений из одной социальной системы в другую

31. Флуктуация экономических условий
II. Взаимоотношения между основными типами культуры и экономическими условиями

Часть шестая. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений

II. Методологические пояснения и замечания

IV. Численная оценка войн, происходивших в истории Греции и Рима

33. Краткое изложение основных итогов изучения войн в истории Европы

II. Относительные показатели динамики войн сХІІ по XX в

III. Абсолютные и относительные масштабы военной активности разных европейских стран

IV Процентное соотношение периодов войны и периодов мира

V Проблема периодичности, наблюдаемой во флуктуациях тяжести войны

VI. «Эволюция и прогресс» применительно к войне

VII. Кривая войны в исторической судьбе нации

Часть седьмая. Флуктуация внутренних беспорядков в системе межгрупповых отношений

II. Продолжительность волнения
III—IV. Интенсивность беспорядка и количество людей, активно участвующих в нем

V. Преобладающий характер и главная цель социальных волнений

35. Резюме и основные результаты изучения внутренних беспорядков

Часть восьмая. Культура, личность и поведение

Часть девятая. «Почему» и «как» социокультурного измерения

II. Некоторые импликации принципа имманентного изменения

39. «Почему» социокультурных ритмов и колебаний. Принцип ограничения

40. Проблемы постоянно линейного, вечно нового и строго циркулярного социокультурного изменения

II. Проблема линейных социокультурных процессов

IV. Проблема строго цикличных или циркулярных процессов
V. Резюме

41. Суперритм идеациональной, идеалистической и чувственной фаз в греко-римской изападной суперсистемах культур: что лежит в его основе?

II. Неадекватность основных систем истины и реальности как причина возникновения суперритма форм культуры

III. Интегральная теория истины и реальности

V. Почему последовательность фаз такова: идеациональная, идеалистическая, чувственная?

42. Сумерки нашей чувственной культуры и ближайшие перспективы. Кризис. . . Катарсис. . . Харизма. . . И воскресение

Приложение к главе 13. Список мыслителей греко-римской христианско-европейской культур по каждому периоду с оценкой их значимости по 12-балльной шкале

Автор: Сорокин П.

Теги: социальная структура общество как социальная система социология

ISBN: 5-271-13359-1

Год: 2006

Похожие

Состояние постмодерна. Исследования истоков культурных изменений.

Социология социального пространства

Грядущее постиндустриальное общество

Социальная теория и социальная структура.

Текст

Питирим
Алекс андрович
СОРОКИН
СОЦИАЛЬНАЯ
И КУЛЬТУРНАЯ
ДИНАМИКА
Астрель
Москва
2006

УДК316.3/.4
ББК 60.5
С65
Редакционный совет:
В.И. Добреньков (председатель),
В.В. Сапов (зам. председателя),
Ю.Н. Давыдов, А.И. Кравченко, К.А. Радовицкий
Отв. секретарь — Б.Л. Рубанов
Компьютерный дизайн В.А. Воронина
Подписано в печать с готовых диапозитивов заказчика 28.10.05.
Формат 60Х90ѴІб. Бумага офсетная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 73,5. Тираж 1500 экз. Заказ 3162.
Оригинал-макет подготовлен ООО «Академический Проект»
Сорокин, П.А.
С65 Социальная и культурная динамика / Питирим Александрович Соро-
кин; пер. с англ., встг: статья и комментарии В.В. Сапова. — М.: Астрель,
2006. — 1176 с: ил., 24 с. ил.
ISBN 5-271-13359-1
Главный труд выдающегося русско-американского социолога П. А. Со-
рокина (1889-1968) был издан в США в четырех томах в 1937-1941 гг. и в
последующие годы приобрел славу классического труда в области социо-
логии и культурологи. Основной пафос сочинения — отрицание всемир-
ных естественно-исторических закономерностей, действующих, подобно
законам природы, с «железной необходимостью». На основе анализа ог-
ромного статистического материала Сорокин доказал, что на протяжении
всей человеческой истории происходит поочередная смена трех «суперси-
стем»: чувственной, идеациональной и идеалистической. Будущее не пре-
допределено, и каким оно будет, считает Сорокин, зависит от каждого из
нас.
Книга переведена практически на все европейские языки и ряд азиат-
ских. В 1957 г. Сорокин подготовил сокращенное и адаптированное изда-
ние «Социальной и культурной динамики», с которого и сделан настоящий
перевод. Перевод снабжен обширными комментариями и аннотирован-
ным указателем имен.
Книга предназначена студентам и аспирантам социологических фа-
культетов и всем, кто интересуется проблемами социологии, социальной
философии, культурологи и истории.
УДК 316.3/.4
ББК 60.5
© В.В. Сапов, перевод, вступительная
статья, комментарии, 2006
ISBN 985-13-5755-3 © МГУ им. М.В. Ломоносова,
(ООО «Харвест») социологический факультет

«МАГИЧЕСКИЙ КРИСТАЛЛ» СОЦИОЛОГИИ
Я в старой Библии гадал
\ И только жаждал и вздыхал, —
Чтоб вышла мне по воле рока
И жизнь, и скорбь, и смерть пророка...
Н.П. Огарев
Питирим Александрович Сорокин (1889-1968) относится к
тому редкому типу ученых, чье имя становится символом избран-
ной ими науки. На Западе он давно уже признан одним из класси-
ков социологии XX столетия, стоящим в одном ряду с О. Кон-
том, Г. Спенсером, М. Вебером. «Среди нынешних социологов, —
писал в некрологе, посвященном Сорокину, его друг и коллега
Н.С. Тимашев, — нет ученого столь же высокого ранга, как
П.А. Сорокин»1. Возможно, в этом есть некоторая доля преуве-
личения, но bot, однако, мнение другого американского социо-
лога, Уилберта Мура, который сблизился с Сорокиным в после-
днее десятилетие его жизни и даже перешел с ним «на ты» (on a
first name): «Co смертью Сорокина — этого блестящего, нео-
днозначного, новаторского, a иногда и обаятельного челове-
ка — все мы стали беднее. И кто может сказать — насколько
именно?»2
Несомненно, что к началу 60-х гг. XX в., когда Сорокин уже
около сорока лет был «американским» социологом, забытым,
точнее говоря, преданным забвению и замалчиванию на своей
родине, — и, казалось, уже навсегда, — он прочно занимал
место в первой десятке ведущих социологов мира. Взлет на вер-
шины науки уроженца зырянской деревушки, жители которой
не знали даже замков на дверях, чем-то напоминает жизненный
путь М.В. Ломоносова; a no личностно-человеческому темпера-
менту Сорокина можно сравнить с Дж. Лондоном — столь зах-
ватывающей и полной драматических коллизий была его жизнь.
Наличие русского перевода автобиографии П.А. Сорокина3
избавляет нас от необходимости сколько-нибудь подробно из-
1 Тимашев Н.С. Научное наследие П.А. Сорокина // Социологос. М., 1991, вьш. 1, с. 464.
2 Moore W.E. Pitirim Sorokin (1889-1968) [In memoriam] // The American Sociologist.
1968, vol. 3, № 2, p. 159.
3 Сорокин П.А. Дальняя дорога. M., 1992.

4
B.B. Canoe
лагать его «жизненный путь». Уместнее будет хотя бы вкратце
проанализировать и дать оценку «российскому периоду» науч-
ного творчества Сорокина, который, на наш взгляд, является
именно тем фундаментом или, если угодно, той почвой, на которой
только и мог вырасти американский социолог Pitirim A. Sorokin.
Без учета этого периода — по-своему блистательного и чрезвы-
чайно плодотворного — американский взлет Сорокина придет-
ся признать не иначе как «чудом». Дело в том, что Сорокин с
самого начала своей научной деятельности в Соединенных Шта-
тах буквально потряс американцев. Когда появилась книга Со-
рокина «Современные социологические теории» (огромный
том, насчитывающий более 700 страниц), «Эдвард Шиллс, —
по словам Р. Мертона, — считавшийся суровым критиком, был
потрясен этой книгой, хотя и гордился собственными познани-
ями в области эмпирической социологии больше, чем кто-либо
другой»4. Возможно, «американский коллега» испытал бы
меньшее потрясение, если бы он был больше осведомлен о той
социологической «выучке», которую Сорокин прошел в Рос-
сии. Н.С. Тимашев был абсолютно прав, когда писал: «Сорокин
завоевал себе имя и положение в чужой стране. И все-таки его
торжество — не только личное, но и торжество Петроградского
университета и русской науки»5.
Есть и еще ряд немаловажных причин, в силу которых анали-
зу американского периода творчества Сорокина необходимо,
на наш взгляд, предпослать хотя бы «краткий очерк» периода
российского. Этот — т. е. российский — период менее всего из-
вестен на Западе и в Америке и, по-видимому, совсем «не уча-
ствовал» в становлении всемирной известности Сорокина. Ра-
боты Сорокина, написанные им еще в России, на английский
язык, насколько нам известно, никогда не переводились. Полу-
чается так, что для «американского» социолога П. Сорокина
«русский период» творчества, оказывается своего рода инкуба-
ционным периодом, «годами учения», очень интересными и по-
своему продуктивными, но — не более того. Характерно в этом
отношении то обстоятельство, что в «интеллектуальной биогра-
фии» Питирима Сорокина, написанной американским исследо-
вателем его творчества Б. Джонстоном, русскому периоду по-
священа одна глава, всего лишь 22 страницы, тогда как вся
4 Мертон Р. Фрагменты из воспоминаний // Социологические исследования. 1991,
№ 10, с. 128.
5 Тимашев Н.С. Три книги о П.А. Сорокине // Социологос. М., 1991, вып. 1, с. 460.
6 Johnston B.V. Pitirim A. Sorokin: an intellectual biography. University Press of Kansas, 1995.

«Магинеский кристалл» социологии
5
монография, без примечаний, насчитывает более 270 страниц6.
«Процентное соотношение» «российского» и «заокеанского» пе-
риодов творчества Сорокина явно завышено в пользу второго!
Между тем, именно за те десять лет, которые длился «российский
период» творчества Сорокина (1913-1923), y него созрели замыслы
всех дальнейших его тем и, что особенно важно, наглядно обозна-
чились те этапы его творческой эволюции, которые он и проделал
в течение своей последующей жизни, хотя эта эволюция и растяну-
лась на сорок с лишним лет и протекала в основном на чужбине.
Прежде чем перейдем к этой эволюции, укажем еще хотя бы
одну причину, почему без понимания и анализа «российского
периода» творчества Сорокина не вполне понятным остается и
его американский период, да и, пожалуй, Сорокин «в целом».
Каким бы странным ни показалось это на первый взгляд, Соро-
кин, тем не менее, является типичным представителем той эпо-
хи, которую ныне принято называть «серебряным веком» русской
культуры или русским религиозно-философским ренессансом, —
пусть даже и в такой «нетипичной» области, как социология. Хро-
нологические рамки этой эпохи обозначить довольно трудно,
поэтому можно предложить лишь условные, но зато весьма сим-
воличные «рубежи»: от цареубийства 1 марта 1881 г. до цареубий-
ства 4/17 июля 1918 г. Таким образом, эта чрезвычайно яркая,
насыщенная необычайными взлетами и озарениями и не менее
глубокими падениями эпоха длилась неполных тридцать восемь
лет и, по нашим подсчетам, на сто с небольшим дней короче
земной жизни A.C. Пушкина. Имя великого национального по-
эта упомянуто нами вовсе не всуе, a вполне сознательно. В судь-
бе Пушкина непостижимо провидческим образом была преду-
гадана дальнейшая судьба и всей русской культуры: сначала
лицейские беззаботные шалости, затем стремительный оше-
ломляющий всплеск гениальности и столь же стремительная и
ошеломляющая гибель.
П.А. Сорокин, родившийся в 1889 г., был, таким образом,
младшим современником русских символистов (он всего лишь
на девять лет моложе А. Блока и А. Белого) и жил, по сути дела, в
той же, что и они, интеллектуальной и духовной атмосфере, и
уже в силу одного этого не мог остаться совершенно чуждым ей.
Разумеется, нужно учитывать, что Сорокин не был поэтом, ху-
дожником, писателем — т. е. не принадлежал ни к одной из тех
профессиональных категорий, с которыми чаще всего ассоции-
руется понятие «серебряного века», но это в данном случае дол-

6
B.B. Canoe
жно нас смущать меньше всего: «за видимыми различиями и
особенностями людей, — можно сказать вслед за Гегелем и
И.А. Ильиным, — обнаруживается творчески несущая их суб-
станциальная Всеобщность, жизненно объединяющая всех лю-
дей как свои единичные модификации»7. Будучи такого рода
«единичной модификацией», Сорокин, на наш взгляд, проделал
эволюцию, которую в самом общем и схематичном виде вполне
можно охарактеризовать типично русской формулой «от мар-
ксизма к идеализму». Правда, с целым рядом оговорок. Вместо
«от марксизма» (марксистом П.А. Сорокин никогда не был и
никогда не считал себя таковым) нужно поставить — «от рево-
люционизма», a вместо «к идеализму» — «к интегрализму». Ин-
тегрализм — то есть ту философию, которую Сорокин впослед-
ствии считал «своей»8, — вообще можно рассматривать как
своеобразную светскую модификацию русской идеи Всеедин-
ства, выдвинутой B.C. Соловьевым, но истоки которой надо ис-
кать еще раньше — y славянофилов и Ф.М. Достоевского. От-
метим и другие черты той «субстанциальной Всеобщности»,
единичной модификацией которой — вольно или невольно, со-
знательно или бессознательно — был Сорокин. Характерной
чертой эпохи, в которой жил Сорокин и в атмосфере которой
происходило его духовное и интеллектуальное становление, был
утопизм. Пожалуй, трудно найти в России того времени хотя бы
одного крупного мыслителя, который в той или иной степени не
был бы заражен, a то и отравлен духом утопизма. Борец с соци-
альными утопиями оказывался утопистом в области гносеоло-
гии, «реалистический символист» строил «театральную» утопию,
композитор — бредил идеей конца света, наступающего под
аккомпанемент его музыки и т. д., и т. п. — примеры можно
приводить бесконечно. В такой атмосфере социологу — сама
наука которого родилась из «духа утопии» — как говорится,
сам Бог велел быть утопистом. И мы, действительно, неоднок-
ратно встречаемся с элементами утопии в научных построениях
молодого Сорокина9. Другую особенность русского «серебря-
ного века» можно было бы назвать универсализмом. Для рус-
ской культуры это была, возможно, последняя (или запозда-
7 Ильин H.A. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. СП6.,
1994, с. 444.
8 Сорокин П.А. Моя философия — интегрализм // Социологические исследования.
1992, № 10.
9 См.: Гальцева P.A. Очерки русской утопической мысли XX века. М., 1992; Исаев H.A.
Политико-правовая утопия в России. Конец ХІХ-начало XX в. М., 1991, с. 102-110.

«Магинеский кристалл» социологии
7
лгя7. — в данном случае это не имеет значения) вспышка «эн-
циклопедизма». Болынинство ученых и мыслителей того време-
ни отличает многогранность талантов и творческих свершений.
Философ «по совместительству», как минимум, был еще и пуб-
лицистом, литературным критиком, писателем, общественным
деятелем... Писатель или поэт претендовал на оригинальную
философию. Типичны в этом смысле такие «синтетические» лич-
ности, как Вяч. Иванов, Велемир Хлебников, П.А. Флоренский,
П.Б. Струве и многие другие. Границы между факультетами сти-
рались, и в этом были свои плюсы и минусы. He остался в сторо-
не от этого процесса и П.А. Сорокин, который в бытность свою
в России попробовал себя на самых разных поприщах. В рам-
ках только социологии ему было, разумеется, тесно. Он писал
статьи и на литературные темы, писал даже полубеллетристичес-
кие произведения, рассказы и стихи, писал на разные темы — от
«пережитков анимизма y зырян» до «современной любви» (с ха-
рактерным посвящением — Александру Блоку). В своих су-
губо социологических произведениях он постоянно вторгался в
«смежные» области — чаще всего философию и психологию;
за подобные «экскурсы» ему нередко доставалось от критиков.
Как бы там ни было, но и в этом отношении Питирим Сорокин
был типичным сыном своего века. С отмеченными выше черта-
ми тесно связана еще одна характерная особенность русского
«серебряного века»: вся его культура, порой даже на бытовом
уровне, была пронизана эсхатологизмом, идеей конца света,
которая, конечно, всеми понималась по-разному — от букваль-
ного ожидания апокалиптической катастрофы до хотя бы близ-
кого свержения царизма. В общественной психологии того вре-
мени причудливо переплелись страх и ликование, что нередко
приводило к массовой истерии, особенно ярко проявившейся в
период революции 1905 г. В русской науке того времени «эсха-
тологизм» проявлялся особым образом. Ученый (имеется в
виду, конечно, гуманитарий) «в ожидании конца» стремился как
бы подвести окончательный итог в избранной им области зна-
ния, раз и навсегда, окончательно и бесповоротно решить про-
блему и дать, наконец, ответы на все «проклятые вопросы». Эта
тенденция была, по сути дела, проявлением той же самой болезни,
которой в прошлом веке был заражен и Запад и которую П.И. Нов-
городцев удачно назвал «верой в возможность земного рая»10.
Вера эта, носителями которой, по Новгородцеву, были, с одной
стороны, Руссо, Кант и Гегель, a с другой — Конт, Спенсер и
Новгородцев П.И. 06 общественном идеале. М., 1991, с. 17.

8
B.B. Canoe
Маркс, сводилась к двум пунктам: «1) что человечество, по край-
ней мере в избранной своей части, приближается к заключитель-
ной и блаженной поре своего существования, 2) и что они [выше-
названные мыслители] знают то разрешительное слово, ту
спасительную истину, которая приведет людей к этому высшему
и последнему пределу истории»11. Внешним образом эта уверен-
ность в собственном владении «разрешительным словом» прояв-
лялась в «многотомьи», которым отличались в равной степени
как К. Маркс, так и О. Конт и Спенсер и, скажем, учитель Соро-
кина М.М. Ковалевский, выпускавший иногда тома объемом
более тысячи страниц. Психологически эту писательскую «ги-
гантоманию», граничащую порой с графоманией, понять не-
трудно. О. Конт, написавший шесть томов «Позитивной филосо-
фии», считал, что на этом развитие науки закончено; будущим
поколениям ученых остается лишь кое-что уточнить, самое боль-
шее, — кое-что добавить, но, в общем, отныне их роль незавид-
на: они обречены быть комментаторами слова Учителя, более или
менее удачливыми или неудачливыми, более или менее талантли-
выми или бесталанными, — но не более того. «Абсолютная исти-
на» найдена, законы исторического развития найдены — остает-
ся только открыть кафедры, на которых будут изучаться
«Капитал», или «Курс позитивной философии», или «Заратуст-
ра» (Ницше, хотя он и не писал шеститомных сочинений, по сво-
ей претензии на обладание абсолютной истиной вполне подходит
к этой «компании» гигантов мысли). Эту черту, которую под оп-
ределенным углом зрения можно рассматривать и как болезнь, в
полной мере унаследовал от своих учителей и предшественников
и Питирим Сорокин. Уже первая его книга, «Преступление и
кара», выпущенная им в 1913 г., еще в бытность его студентом,
насчитывает 500 страниц. «Система социологии», изданная в 1920
г., планировалась в шести или восьми томах (из них вышло толь-
ко два). Недаром один из рецензентов «Системы социологии»
попрекнул Сорокина в том, что он пишет по принципу «раззу-
дись плечо, размахнись рука»12. В американский период творче-
ства отмеченная нами черта Сорокина усилилась еще больше.
Главный его труд «Социальная и культурная динамика» в четы-
рех томах занимает объем почти в три тысячи страниц.
Разумеется, отмеченные нами черты ни в коей мере не пре-
тендуют на сколько-нибудь исчерпывающую характеристику
11 Новгородцев П.И. 06 общественном идеале. М., 1991, с. 23.
12 Диспут проф. П.А. Сорокина // Сорокин П.А. Система социологии. М., 1993, т. 2,
с. 626 (слова Н.И. Кареева).

«Магинеский кристалл» социологии
9
эпохи. Она была неизмеримо сложнее и богаче, и мы отметили
только те ее особенности, которые так или иначе отразились в
научном творчестве П.А. Сорокина. Следует еще раз подчерк-
нуть, что именно социология, избранная Сорокиным как «при-
звание и профессия», до eux nop никогда не фигурировала в об-
щем списке достижений русского «серебряного века».
Философия, литература, поэзия, живопись, балет подарили Рос-
сии и всему миру целый ряд общепризнанных открытий и дос-
тижений. Чаще всего забывается при этом, что в России на рубе-
же веков и в первое десятилетие XX в. бурный подъем переживали
наука, экономика, техника, в конце концов даже спорт. Другое
дело, что все эти достижения и чрезвычайно ускоренные про-
цессы происходили на фоне глубочайшего кризиса, охвативше-
го в то время все стороны жизни и всю культуру западноевропей-
ского общества. Наиболее чуткие умы ощущали приближение
этого кризиса уже с конца XIX в. B.C. Соловьев, умерший летом
1900 г., вскоре после написания им апокалиптической «Повести
об антихристе», выразил это смутное ощущение в шуточных
стихах:
Есть бестолковица,
Сон уж не тот,
Что-то готовится,
Кто-то идет13.
He менее красноречиво (для характеристики эпохи) звучит и
название книги С. Нилуса, составной частью которой являются
печально знаменитые «Протоколы сионских мудрецов»: «Близ
есть, при дверех» (1905). Все это вместе взятое и породило ту
особую духовную атмосферу, в которой причудливым образом
сочетались восторг и ужас. А.Л. Доброхотов довольно точно
охарактеризовал умонастроение людей того времени как «вос-
торг полета в первое мгновение падения».
Но вернемся, однако, к социологии, которая, казалось бы,
должна быть далека и от всех этих «ужасов», и от всех этих «во-
сторгов». «Позитивная» социология (а именно в этом варианте
социология первоначально и получила распространение в Рос-
Приведя это сгихотворение в письме к В.Л. Величко от 3 июня 1897 (№ 32), B.C. Соловьев
пишет далее: «Ты догадываешься, что под "кто-то" я разумею самого антихриста.
Наступающий конец мира веет мне в лицо каким-то явственным, хоть неуловимым
Дуновением, — как путник, приближающийся к морю, чувствует морской воздух
пРежде, чем увидит море» (Письма B.C. Соловьева. СП6., 1908, т. I, с. 232).

10
B.B. Canoe
сии) претендовала на статус строго объективной науки, пре-
одолевшей недостатки двух предыдущих стадий развития челове-
чества (религиозно-мифологической и метафизической). Здесь,
разумеется, нет ни малейшей возможности дать хотя бы самый
краткий очерк развития социологии в России. Отметим только,
что подлинно творческое ее развитие могло начаться в России — и
действительно, началось, — только после реформы 1861 г., в ре-
зультате которой было отменено крепостное право и страна всту-
пила в мучительную, но в целом благотворную стадию буржуаз-
ных реформ и преобразований. Необходимость осмысленной
социальной политики постепенно стала если не осознаваться, то по
крайней мере ощущаться всеми. Другое дело, что в силу чисто «рус-
ских причин» социология со стороны правительственно-бюрокра-
тических кругов постоянно находилась под подозрением, что чрез-
вычайно затрудняло нормальный ход ее развития. «Социологию»
путали с «социализмом», сама попытка вскрыть некоторые соци-
альные закономерности и заглянуть в будущее воспринималась как
«крамола» или, по крайней мере, как поісушение на волю прави-
тельства. «Институционализация» социологии в России произош-
ла поздно: лишь в 1907 г., когда был открыт частный Психонев-
рологический институт, в России была образована первая
кафедра социологии, которую возглавили учителя П.А. Соро-
кина М.М. Ковалевский и Е.В. де Роберти (для сравнения: в 1912 г. в
США отмечался 50-летний юбилей американской социологии).
И тем не менее, социология в России развивалась чрезвычайно
интенсивно и ускоренными темпами приближалась к уровню, дос-
тигнутому к началу века ведущими социологическими державами
(Англией, Францией, Германией, Америкой).
Но не менее сложные отношения сложились y русской социо-
логии и с религиозно-философской мыслью. Ведущие предста-
вители последней относились к социологии (которая чаще всего
отождествлялась ими с «позитивизмом») не менее подозритель-
но. Такова была — в самом кратком изложении — духовная
ситуация того времени, когда Сорокин делал первые шаги на
избранном им научном поприще. Вполне очевидно, что и по
своему направлению, и по самому своему «духу» П. Сорокин,
казалось бы, должен быть весьма далек от общей магистрали
развития русской философии, которая была обозначена фор-
мулой «от марксизма к идеализму». Социолог, позитивист, ре-
волюционер — что еще нужно, чтобы навсегда отлучить чело-
века от русской религиозно-идеалистической философии? Но,

«Магический кристалл» социологии
11
вопреки всему, Сорокин от нее неотлучим. Более того, причуды
его «творческой эволюции» бывает довольно трудно понять без
учета того обстоятельства, что каким бы «американцем» он ни
был, истоки его мировоззрения и всех его замыслов нужно ис-
кать именно здесь — в идеях и замыслах «русского религиозно-
го ренессанса». Да и сам «ренессанс» в лице Сорокина имеет дра-
гоценное свидетельство своей всеувлекающей мощи и величия.
Если уж ученик «самого» М.М. Ковалевского (позитивиста, на-
столько вообще далекого от всякой философии и чуждого ей,
что не мог осилить пяти страниц из А. Бергсона: засыпал) заго-
ворил о «заветах Достоевского» и Серафима Саровского и сту-
дентам 1922 г. посоветовал именно их взять себе в спутники жиз-
ни (на пятом году большевистской революции!), призвал к
«англо-саксонской позиции» по отношению к государству и пра-
вительству, a впоследствии, уже в Америке, открыл центр по изу-
чению «творческого альтруизма» и, в качестве единственного и
универсального средства для выхода из кризиса, охватившего,
по его мнению, весь мир в XX в., провозгласил «любовь», —
стало быть, не напрасно писались «Вехи». Сам Питирим Соро-
кин в упоминавшейся уже автобиографии (и не только в ней, но
и в ряде других своих сочинений, в частности, и в предисловии к
полному изданию «Социальной и культурной динамики») в чис-
ле главных причин, способствовавших «перерождению» его ран-
них убеждений, называет Первую мировую войну и события
русской революции 1917 г. В результате пережитого им миро-
воззренческого кризиса Сорокин отказался от всех «измов»,
популярных в XIX в., в том числе и от позитивизма (хотя «ру-
дименты» последнего сохранялись y него до конца жизни). Дру-
гое направление, сторонником которого некоторое время был
Сорокин и от которого он тоже вскоре «избавился» (правда,
уже по переезде в Америку), — это бихевиоризм. В социоло-
гии бихевиоризм, говоря несколько упрощенно, заключался в
сведении всех социальных взаимодействий к схеме «стимул-ре-
акция». Что касается позитивизма, то центральной его идеей
была, пожалуй, идея прогресса, что роднит его с марксизмом и
вообще с идеологией просветительства. Связь между констата-
цией Ф. Ницше «Бог умер» и идеей прогресса, вообще говоря,
совершенно очевидна. Элиминация Бога из науки и возникно-
вение просветительской веры в прогресс начались практически
одновременно. Без Бога христианская идея истории теряет вся-
кий смысл и в лучшем случае сводится, по словам Гегеля, к «дур-
ной бесконечности». Иными словами, идея прогресса есть светский

12
B.B. Canoe
эрзац идеи Бога (или, как удачно выразился С.Н. Булгаков, «по-
зитивная теория прогресса является своего рода эсхатологией,
призванной воодушевить борцов и поддержать религиозную
веру в конечное торжество добра»14). Христианская историосо-
фия сводится, в сущности, к прямой линии, начало которой
описано в первых главах книги Бытия, заканчивается же она Апо-
калипсисом. Просветительская идеология, которая сначала вы-
несла Бога, так сказать, за скобки (лапласовское высказывание:
«Я не нуждался в этой гипотезе»), a затем и вовсе отказала ему в
праве на существование, взамен могла предложить только одну
идею — идею прогресса, на базе которой выросли впоследствии
и дарвиновское учение об эволюции, и марксово учение о рево-
люции как «повивальной бабке истории». В силу целого ряда
причин Сорокин — даже будучи позитивистом, социалистом-
революционером, секретарем премьера Керенского и т. д., — ни-
когда не был и не мог быть безусловным и безоговорочным сто-
ронником идеи прогресса. Заряд религиозности, полученный им
в детстве, оказался, по-видимому, столь сильным, что уголек чис-
той и детски наивной («эстетической») веры всегда теплился в его
душе, как бы ни стремились его погасить и задуть позднейшие
идеологические напластования. Это, конечно, всего лишь «пси-
хологическое» предположение, хотя и основанное на собствен-
ных признаниях П.А. Сорокина. Чтобы сделать наше утвержде-
ние более убедительным, обратимся к одной из ранних статей
Сорокина — «Обзор теорий и основных проблем прогресса».
Хотя в конце этой статьи Сорокин и утверждает, что оценка «ти-
пичных решений этих проблем не входит в задачу настоящей ста-
тьи», однако страницей выше, после анализа позитивистских кон-
цепций прогресса, он приходит к выводу, что «для этого течения
было бы гораздо правильнее совсем выбросить термин "прогресс"
из научного обихода и говорить только об эволюции»15. Эта ста-
тья Сорокина интересна и еще в одном отношении. Именно в ней
он впервые сформулировал идею, которая почти в неизменном
виде много лет спустя стала составной частью его концепции «Со-
циальной и культурной динамики».
«Проблема бытия и становления, — пишет здесь Сорокин, —
в истории человеческой мысли нашла себе три основные реше-
ния: a) существует бытие и нет становления, Ь) существует ста-
14 Булгаков С.Н. Труды по социологии и теологии. М., 1997, т. 1, с. 135 (цитата из
статьи «Основные проблемы теории прогресса»).
15 Сорокин П. Обзор теорий и основных проблем прогресса // Новые идеи в социо-
логии. Сб. 3. Что такое прогресс? СПб., 1914, с. 154, 152-153.

«Магинеский кристалл» социологии
13
новление и нет бытия (пребывания) и с) существует и то и дру-
гое»16. Шестнадцатая глава «Социальной и культурной динами-
ки» (посвященная «флуктуациям» «этернализма» и «темпора-
лизма») почти в точности воспроизводит содержание этой
ранней сорокинской статьи. Другая идея молодого Сорокина,
целиком реализованная им лишь в американский период твор-
чества, — отрицание концепций «однофакторного» развития.
Впервые эта идея была сформулирована им в 1922 г. в рецензии
на книгу Н.И. Бухарина «Теория исторического материализ-
ма»17, но всестороннее развитие и обоснование получила лишь в
«Социальной и культурной динамике». Более того, это отрица-
ние в систематически развитом виде привело к пересмотру соот-
ношения самих понятий «общество» и «культура» и появлению
нового —синтетического —понятия «социо-культура». В рам-
ках социо-культуры даже простая постановка вопроса о первич-
ных и вторичных факторах становится бессмысленной, как бес-
смыслен вопрос о том, что является главной причиной взросления
организма: достижение половой зрелости или появление бороды.
Можно привести еще десяток таких идей-эмбрионов молодого
Сорокина, которые получили полное свое развитие лишь на аме-
риканской почве. Но все это, так сказать, «негативы»: отрицание
прогресса и даже эволюции (их место займет качественно нейт-
ральное «изменение» — change, — которое любого переводчи-
ка способно довести до отчаяния), отказ от попытки найти некий
«главный фактор» социального развития, в конечном итоге —
отречение от всех усвоенных в молодые годы «измов». Что же в
таком случае остается вообще от социологии? «Почто мятутся
народы?» — можно ли найти хотя бы приблизительный, хотя бы
гипотетический ответ на этот «основной вопрос социологии»?
Сам Сорокин отмечает, что в качестве рабочих гипотез им были
опробованы десятки вариантов ответа, и все они в конечном
more были забракованы. Кроме одного: «концепция двух куль-
тур» — идеациональной и чувственной (идеалистическая куль-
тура, будучи гармоничным сочетанием этих двух полярных
культур, фактически не является самостоятельной, несмотря даже
на то, что Сорокин больше всего ценит именно ее). В предельно
упрощенном виде концепция социокультурной динамики Со-
рокина сводится к двухфазному циіслу: 1-2. Он так глубоко зап-
16 Там же, с. 125.
Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994,
с 395-403.

14
B.B. Canoe
рятал истоки этой концепции, что найти их можно лишь после
знакомства со всем его научным наследием или, по крайней мере,
большей его частью.
«Подсказку» неожиданно находим в одной из поздних статей
Сорокина, которая посвящена... H.A. Бердяеву. Статья эта по-
казательна еще и в том отношении, что наглядно демонстрирует
сам метод интерпретации Сорокиным социально-философских
идей близких ему по духу мыслителей. Строго говоря, придраться
к тому, как Сорокин истолковывает Бердяева, очень трудно (за
исключением ряда биографических неточностей)18, но в то же
время трудно отделаться от ощущения, что из всего богатого
идейного наследия «философа свободы» он выбирает только то,
что максимально бдрзко его собственному мировоззрению. «В ис-
тории, — пишет Бердяев в "Новом Средневековье", — как и в
природе, существует ритм, ритмическая смена эпох и периодов,
смена типов культуры, приливы и отливы, подъемы и спуски»19.
Далее Бердяев трактует эту «смену эпох» в символических поня-
тиях — образах «дня и ночи», и если заменить их сорокинскими
понятиями «идеациональной» и «чувственной» культуры, то внут-
реннее «сродство» обоих русских изгнанников станет очевидным.
«Бердяев, — пишет Сорокин, — отрицает все формы линейной
интерпретацйи исторического процесса и одновременно все ли-
нейные теории прогресса, <которые> не состоятельны ни с мета-
физической, ни с логической, ни с фактологической, ни с этичес-
кой точки зрения»20. В этой цитате вполне можно заменить
«Бердяева» на «Сорокина» — смысл и истинность утверждения
нисколько не пострадают.
Бердяев, в свою очередь, заимствовал свою идею «ритмичес-
кой смены эпох» y Вячеслава Иванова, который — вслед за Сен-
Симоном — различал эпохи «органические и критические». Это
всего лишь один пример, показывающий фактическую связь
Сорокина с идеями русского религиозного ренессанса. A их
можно привести десятки, может быть, даже сотни. Чтобы не
перегружать читателя назойливыми перечислениями (тем бо-
лее, что это, пожалуй, задача специального монографического
исследования, a не краткой статьи), сошлемся на вывод совре-
18 Среди этих неточностей одну, по крайней мере, следует отнести на счет перевод-
чика: в самом начале статьи сообщается, что Бердяев «посещал Уилденбэндские (!)
лекции в Хейделбергском университете» (H.A. Бердяев: pro et contra. Антология.
СПб., 1994, кн. 1, с. 477). В действительности это означает, что Бердяев посещал в
Гейдельберге лекции В. Виндельбанда.
19 Бердяев H.A. Новое Средневековье. М., 1990, с. 5.
20 H.A. Бердяев: pro et contra, c. 477-478.

«Магинеский кристалл» социологии
15
менного американского исследователя, который, в отличие от
многих своих соотечественников, знаком не только с «заокеанс-
ким периодом» научного творчества Сорокина, но и с работами,
написанными им в России. « Американские историки и коммента-
торы, — пишет Лоренс Николс, — как правило, выделяют три
іпериода творчества Сорокина: ранний — позитивистский и би-
хевиористский — период; средний период, в течение которого
Сорокин занимался главным образом эмпирическими и теорети-
ческими исследованиями; и последний период, отмеченный фи-
лософским и квази-религиозным активизмом. Благодаря такого
рода трактовкам, широко распространился дихотомический под-
ход к творчеству Сорокина: до 1937 г. оно в общем носило "науч-
ный" характер, a в последние три десятилетия его жизни было, по
большей части, "ненаучным"».
Л. Николс подвергает эту точку зрения сомнению «на основе
изучения ранних сочинений Сорокина, которые, как правило,
рассматривались как "ненаучные", a именно — серии его ста-
тей, опубликованных в политической ежедневной газете "Воля
народа" под рубрикой "Заметки социолога". Хотя о политичес-
кой публицистике Сорокина известно уже дазно, ученые не ис-
пользовали этот материал при анализе его отношения к науке.
Следуя автобиографическому рассказу самого Сорокина, боль-
шинство комментаторов склонялось к тому, что научные и не-
научные проблемы, которыми он интересовался, существовали
как бы раздельно и не влияли друг на друга. Но стоит только
посмотреть на этот вопрос под немного другим углом зрения, и
сразу обнаружится, что Сорокин стремился согласовать реше-
ния тех и других проблем. Тем самым изменится наш взгляд и на
всю его научную деятельность. Самая ранняя стадия этой дея-
тельности превратится скорее в прообраз, a не в диаметральную
противоположность зрелой стадии. Таким образом, несмотря
на утверждение самого Сорокина, будто бы он "полностью по-
рвал" со своим прошлым, он и в Америке оставался сугубо рус-
ским — как по стилю, так и по призванию»21.
На наш взгляд — «взгляд из России» — последнее утверж-
дение американского исследователя кажется почти тривиаль-
ным. Уже первые публикации переводных работ Сорокина y нас
в стране показали, что он в полном соответствии с «духом» рос-
21 Лоренс Т. Николс. Наука, политика и моральный активизм: новый подход к интег-
рализму П.А. Сорокина // Возвращение Питирима Сорокина. Материалы Междуна-
родного научного симпозиума, посвященного 110-летию со дня рождения П.А. Со-
рокина. М., 2000, с. 203.

16
B.B. Canoe
сийской науки с самого начала стремился стать «художником в
науке» (и, в отличие от героя Ф.М. Достоевского, стал им), то
есть ученым и пророком одновременно. Именно это и делает,
наверное, Сорокина самым «читабельным» и «переводимым»
социологом мира (к сожалению, пока что за пределами России).
Наконец, следует сказать и о том, что заключительный аккорд
мировоззренческой эволюции Сорокина — «интегрализм»
(или философия интегрализма) корнями своими тоже уходит
в российскую почву. Это не что иное, как попытка (и, на наш
взгляд, успешная) реализовать идею «философии всеединства»
B.C. Соловьева. У Соловьева под «всеединством» понимался
органический синтез философии, искусства и религии; y Copo-
кина (неоднократнѳ цитировавшего слова А. Франса о том, что
«Истина — белого цвета») интегральная философия вбирает в
себя положительные стороны всех частных истин (научных, фи-
лософских, эстетических, религиозных и т. д.), что и позволяет
говорить об Истине с большой буквы.
Последний период научной деятельности Сорокина (период,
начинающийся с 1937 г., т. е. с того времени, когда были изданы
первые три тома «Социальной и культурной динамики») распа-
дается, образно говоря, на два больших потока. Первый поток
связан, естественно, с попытками практической реализации тех
идей, которые были сформулированы в «Динамике», a второй —
их популяризация и выход на «болыпую аудиторию» (в последний
период своего научного творчества Сорокин написал несколько
книг, в которых в упрощенной форме — на наш взгляд, иногда
чрезмерно упрощенной — излагает основные положения своего
magnum opus'a). Рычаг, с помощью которого, по мысли Сороки-
на, можно создать «интегральный строй» — это любовь. Дея-
тельность Гарвардского центра по изучению творческого альт-
руизма, которой посвятил свои последние годы П.А. Сорокин,
заслуживает, конечно, особого исследования. Здесь же хотелось
бы лишь подчеркнуть, что это направление творчества Сорокина
вполне органично вписывается в общий контекст и его социаль-
ной философии, и всей его научной деятельности, да и самой его
личности. В сущности, он ведь всегда претендовал на нечто боль-
шее, чем быть «просто ученым», «просто социологом», и социо-
логия для него была больше чем наукой — тем «магическим кри-
сталлом», сквозь который он смотрел на мир вообще. Если
рождаются люди поэтами или музыкантами, то, наверное, рож-
даются и социологами, и Питирим Сорокин — наглядное тому
подтверждение. В связи с этим позволю себе высказать мысль,

, «Магический кристалл» социологии 17
которую можно для краткости назвать «парадоксом Сорокина».
Йзвестно, что «нет пророка в своем отечестве». Но где отенество
(Ьорокина? В бытность свою в России он высказал несколько про-
гіоческих идей (в частности, о том, что большевикам, в конце
концов, собственными руками придется строить разрушенный
ими капитализм) — и был изгнан. В Америке он много писал о
кризисе чувственной культуры, нередко выступал с резкой крити-
кой в адрес американской действительности, много писал о люб-
ви как о единственном рычаге, с помощью которого можно улуч-
шить мир («любовь» при этом понималась предельно широко —
от Эроса до солидарности и «добрососедства»), высказывал ка-
жущиеся экстравагантными идеи о том, как можно «произво-
дить» и «аккумулировать» энергию любви — и в результате фак-
тически был «исключен» из социологии. Так вот: «сорокинский
парадокс» заключается в том, что, будучи непризнанным проро-
ком в одном из своих отечеств, он признается таковым во вто-
ром — и именно за те идеи, которые были отвергнуты в первом.
Объяснить этот парадокс можно отчасти спецификой той исто-
рической ситуации, в которой довелось жить Сорокину. Его пу-
тешествие из России в Америку и теперь — посмертное возвра-
щение его идей из Америки в Россию можно интерпретировать
как своеобразную и уникальную поездку на машине времени, что
обеспечило ему реальную возможность заглядывать в будущее.
По степени реализации тех социально-утопических идей, кото-
рые владели умами и душами многих людей и в Европе, и в Амери-
ке, Россия к 1923 г. намного опередила оба полушария. Приехав в
Америку осенью того года, Сорокин как бы попал из будущего в
прошлое и сделал все от него зависящее, чтобы показать своим
новым соотечественникам, какую опасность для них представля-
ет возможная реализация этих идей. Теперь, когда труды Пити-
рима Сорокина начинают возвращаться в Россию, он снова как
бы попадает из будущего в прошлое и предупреждает нас о тех
опасностях, которые поджидают нас на пути чрезмерного разви-
тия чувственной культуры. He стоит, конечно, обольщаться —
книги, идеи, истины сами по себе никого и ни от чего не спасают.
Книга Сорокина заканчивается мыслью о том, что к концу XX в.
перед человечеством четко обозначилась альтернатива: либо все-
общая гибель, либо создание лучшего «социокультурного» мира
и возрождение (применительно к современной России можно ска-
зать: либо национальная гибель от всеобщего и беспредельно ци-
ничного воровства, либо постепенное выздоравливание). Какая из
этих альтернатив осуществится, — пишет Сорокин, — зависит

18 B.B. Canoe
I
i
OT каждого из нас. От каждого из нас! Читатель, который дойдет/
до последней — 42-й главы — этой книги, увидит, что ее автогі
выделяет такие этапы выхода из кризиса чувственной культурыі
катарсис-харизма-воскресение. В какой стадии мы сейчас нахо<-
димся, — вопрос, конечно, спорный, но в какой бы стадии мы ни
находились, без «катарсиса», без «покаяния» (точнее говоря «пе-
ремены ума» — незнание этого тонкого нюанса в переводе еван-
гельской цитаты в немалой степени способствовало, на мой взгляд,
тому, что идея «покаяния», возникшая было на заре «перестрой-
ки», не реализовалась в социально-значимом масштабе), без «ха-
ризмы» — нас ждет не «воскресение», a — ... И какая из этих
альтернатив осуществится, зависит от каждого из нас. В заклю-
чение две цитаты, которые с некоторой долей условности можно
назвать «заветами Питирима Сорокина».
Первая цитата, неоднократно встречающаяся в его произве-
дениях, выражает жизненное кредо Сорокина:
«Что бы ни случилось со мной в будущем, я уверен, что три
вещи навсегда останутся убеждениями моего сердца и ума. Жизнь,
как бы ни тяжела она была, — это самая высшая, самая прекрас-
ная, самая чудесная ценность в этом мире. Превратить ее в служе-
ние долгу — вот еще одно чудо, способное сделать жизнь счаст-
ливой. В этом я также убежден. И наконец, я убежден, что
ненависть, жестокость и несправедливость не могут и никогда не
смогут построить на земле Царство Божие. К нему ведет лишь
один путь: путь самоотверженной творческой любви, которая
заключается не в молитве только, a прежде всего — в действии»22.
Вторая цитата — слова учителя Сорокина Е.В. де Роберти,
которые он также неоднократно приводит в своих сочинениях и
которые несомненно выражают самое глубокое убеждение Со-
рокина-ученого. Вместе с тем слова эти являются своего рода
«оправданием» настоящего перевода и издания, то есть дают
ответ на вопрос, зачем нам нужно переводить, издавать и чи-
тать Сорокина (не его одного, разумеется, но именно его — в
первую очередь): «Унаследованное нами в значительной степе-
ни социологическое невежество наших предков должно считать-
ся теперь в качестве единственного и подлинного источника на-
ших интеллектуальных страданий, наших моральных падений,
наших ошибок, наших преступлений и социальных бедствий,
столь ужасных и разнообразных»23.
B.B. Canoe
Sorokin P. The Ways and Power of Love. Chicago, 1967, p. V.
Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1999, с. 54.

СОЦИАЛЬНАЯ
И КУЛЬТУРНАЯ
ДИНАМИКА
Исследование изменений
в болыиих системах искусства,
истиньіу этики, права
и общественных отношений

SOCIAL & CULTURAL DYNAMICS
A Study of Change in Major
Systems of Art, Truth, Ethics,
law and Social Relationships
Revised and abridged in
one volume by the author
PITIRIM SOROKIN
extending horizons books — Porter Sargent Publisher — Boston

ПРЕДИСЛОВИЕ
Прошло почти двадцать лет со времени первой публикации
«Социальной и культурной динамики» в четырех томах. За эти
годы появилось множество популярных изложений моего ис-
следования, написанных в форме статей, диссертаций, отдель-
ных глав в сборниках по социологии и даже книг. Среди них —
моя собственная книга «Кризис нашего времени» (переведенная
уже на восемь языков), «История, цивилизация и культура (Вве-
дение в историческую и социальную философию П.А. Сороки-
на)» Ф.С. Кауэлла, «Введение в теорию П. А. Сорокина» Уин-
стона Фана (на китайском языке), «Sociologie de la connaissance»
Жака Мане («Социология знания» в американском издании),
«Социальная и историческая философия П. А. Сорокина» Йо-
ханны Йермоэ (на норвежском языке). Но как бы ни были пре-
восходны все эти популяризации, они все же ни в коей мере не
могут считаться аутентичной сокращенной версией «Динами-
ки». Ни одна из этих работ не воспроизводит дословно ни тек-
ста, ни порядка глав «Динамики», ни одна из них не описывает
все теоретические положения, которые в ней развиты.
За прошедшие двадцать лет некоторые ученые и читатели
не раз уговаривали меня подготовить сокращенный однотом-
ный вариант этой работы, который путем сокращения второ-
степенных параграфов, страниц и глав оригинального текста
дословно воспроизводил бы все важные части в том же поряд-
ке и в тех же выражениях, в которых они изначально даны в
четырех томах. На дружеский взгляд этих ученых и читателей
такое сокращение сделало бы «Динамику» доступной широко-
му кругу исследователей и понимающих читателей — в про-
тивном случае они не нашли бы ни времени, чтобы изучить
объемный четырехтомный труд, ни средств для его приобрете-
ния. Когда в феврале 1957 г. бостонское издательство «Extending
Horizons Books» и мадридский «Institute de Estudios Politicos»
предложили мне подготовить такую публикацию соответствен-
но на английском и испанском языках, я принял это предложе-
ние, немедленно взялся за работу, в результате чего и появи-
лось настоящее однотомное издание.

22
Предисловие
Сокращение первоначального объема «Динамики» до одно-
го тома происходило путем изъятия: 1) всех параграфов и стра-
ниц, имеющих второстепенное значение; 2) практически всех
многочисленных подстрочных примечаний; 3) всех ссылок и
обширной библиографии; 4) всех приложений и источников, на
которых основаны соответствующие выводы; и, наконец, 5) пер-
вых одиннадцати глав четвертого тома. Из опущенных глав вто-
рая, третья, четвертая и пятая были сокращены не потому, что
они малозначительны, a no той причине, что они не столь уж необ-
ходимы для понимания основной концептуальной схемы «Дина-
мики», и потому, что любой заинтересованный исследователь мо-
жет легко их найти в полном издании работы. Вот все относительно
сокращений и того, что было сохранено в настоящем издании.
Теперь несколько слов о том, что добавлено и изменено по
сравнению с оригинальным текстом. Помимо «Библиографии
основных произведений», добавлено несколько небольших па-
раграфов, чтобы проследить развитие главных тенденций и
флуктуаций до настоящего времени. Поскольку статистичес-
кие данные и теоретический анализ «Динамики», вьшущенной
в 1937—1941 гг., не выходят за пределы 1925—1937 гг., добавле-
ны параграфы, в которых кратко описаны наиболее существен-
ные изменения (если, конечно, они имели место), происшед-
шие за этот период. Прослежено, какие тенденции продолжают
развиваться и какие из предсказаний «Динамики» сбылись. Тем
самым анализ социокультурной ситуации на Западе доведен
до настоящего времени.
Что касается изменений, внесенных в оригинальный текст, то их
практически не было, поскольку не было и надобности в этом. Так
как подлинные исторические события развертывались согласно ди-
агнозу и прогнозу, поставленным в оригинальной публикации «Ди-
намики», a основные ее предсказания за последние двадцать лет сбы-
лись, не было нужды вносить коррективы ни в одно из существенных
ее предположений: вплоть до нынешнего момента исторический
процесс протекал и протекает так, как это было описано.
Согласно нашим прогнозам, три главных процесса, происходя-
щих в последние десятилетия, заключаются в следующем: а) име-
ющем эпохальное значение перемещении творческого центра
человечества из Европы на более широкую арену Тихоокеанско-
го и Атлантического побережий; Ь) продолжающемся распаде
чувственной культуры, общества и человека; и с) появлении и
постепенном увеличении первых ростков нового — идеалисти-
ческого или идеационального — социокультурного порядка.

Предисловие
23
Все мы знаем, что приблизительно до XIV в. творческое лидер-
ство человечества принадлежало народам и национальностям
Азии и Африки. В то время, когда наши предки на Западе еще
вели самый примитивный образ жизни и владели такой же при-
митивной культурой, великие цивилизации Африки и Азии — еги-
петская, вавилонская, иранская, шумерская, хеттская, индийская,
китайская, средиземноморская (крито-микенская, греко-римская,
арабская) и другие — возникали, развивались и в течение тысяче-
летий неоднократно переживали периоды расцвета и упадка. За-
падные, евро-американские народы были последними, кому дос-
талось творческое лидерство человечества. Они несут этот факел
только последние пять или шесть столетий. В течение этого корот-
кого периода они блестяще выполняли свою творческую миссию,
особенно в сфере науки, технологии, чувственного искусства,
политики и экономики. Однако в настоящее время их лидер-
ство почти закончилось. История человечества разыгрывается
теперь на гораздо более широкой сцене афро-азиатского и евро-
американского космополитического театра. И главными героя-
ми следующих актов великой исторической драмы собираются
стать — помимо Европы — обе Америки, Россия и возрождаю-
щиеся великие культуры Индии, Китая, Японии, Индонезии и
исламского мира. Этот эпохальный сдвиг уже начался и набирает
скорость изо дня в день. Он проявляется в распаде великих евро-
пейских империй, таких как Британская и Французская, в умень-
шении политического и культурного влияния Европы в между-
народных отношениях, в перемещении центра творческой
активности из нескольких европейских стран на другие конти-
ненты: из англосаксонских стран — в Соединенные Штаты, Ка-
наду и Австралию, из Испании и Португалии — в Латинскую
Америку; в увеличении творческой активности азиатской России
по сравнению с ее европейской частью и т. п. Еще более сильное
проявление этого сдвига — несомненное возрождение великих
культур Азии и Африки — индийской, китайской, японской, ин-
донезийской, арабской и других. В основе их возрождения ле-
жит освобождение этих народов от колониального рабства.
Быстро увеличивается их политическая и социальная независи-
мость, растет влияние на политические события; стремительно
развиваются наука и техника, широко распространяются рели-
гиозные, философские, этические, художественные и культур-
ные ценности этих народов в западном мире. И еще многие дру-
гие явления знаменуют перемещение центра творческого
лидерства человечества из монопольно владевшей этим центром

24
Предисловие
Европы на американский материк, в Азию и Африку. Таков пер-
вый из основных социокультурных процессов последних деся-
тилетий.
Два других — продолжающийся распад чувственной социо-
культурной системы Запада и возникновение и наступательное
движение нового — идеалистического или идеационального со-
циокультурного порядка — может быть, еще более значитель-
ны для настоящего и будущего человечества. Обе эти тенденции
все сильнее проявляются во всех составных частях западной куль-
туры и общества: в динамических изменениях в науке, филосо-
фии, религии, изящных искусствах, этике, праве, политике и
экономике, в преобразовании наших социальных институтов, в
пересмотре нашей системы ценностей, в изменении нашего со-
знания и публичного поведения. Весь наш общественный, куль-
турный и личный образ жизни находится в состоянии трагичес-
кого и эпохального перехода от умирающей чувственной
культуры величественного вчера к наступающей новой культу-
ре творческого завтра. Мы живем, думаем и действуем в сгуща-
ющихся сумерках наступающей ночи переходного периода с ее
кошмарами, гигантскими разрушениями и душераздирающи-
ми ужасами. Если человечество сумеет избежать непоправимой
катастрофы еще более великих мировых войн, то грядущим по-
колениям людей предстоит встречать зарю нового величествен-
ного порядка.
Питирим А. Сорокин
Harvard University, 1957

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПОЛНОМУ ИЗДАНИЮ
Этоттруд — шіодмоихусилий,направленныхнато,чтобыхотя
бы частично осмыслить произошедшее в окружающем меня соци-
альном и культурном мире. Мне не стыдно признаться, что миро-
вая война и большинство последовавших за ней событий озадачи-
ли меня — человека, который в согласии с преобладавшими с
начала XIX в. течениями социальной мысли верил в прогресс, рево-
люцию, социализм, демократию, научный позитивизм и многие
другие подобные «измы». Я ожидал прогресса мира, a не войны,
бескровного преобразования общества, a не кровавых революций,
гуманизации и смягчения человеческих отношений, a не массовых
убийств, дальнейшего совершенствования демократии, a не авто-
ритарных диктатур; я ожидал усиления роли науки, a не пропаган-
ды авторитарных предписаний под видом истины, всестороннего
развития человека, a не возврата его в состояние варварства. Пер-
вый удар по этим представлениям нанесла война, второй — жесто-
кая действительность русской революции. Если бы в 1913 г. кто-
нибудь всерьез предсказал хотя бы малую часть того, что
впоследствии произошло на самом деле, его сочли бы не иначе как
сумасшедшим2. И тем не менее то, что казалось в то время абсо-
лютно невозможным, произошло.
Все это, естественно, пробудило настойчивое стремление отве-
тить на вопрос: в чем причины и смысл этих обескураживающих
неожиданностей? Основные принципы социальной науки, кото-
рые я усвоил, не очень-то помогли мне в попытках разобраться в
этом. Поэтому не для кого-то, a исключительно для себя самого я
начал размышлять, собирать материал и искать ответ. Долгое
время я наощупь блуждал в потемках. Были опробованы и забра-
кованы различные гипотезы. После многочисленных проб и оши-
бок родилась главная идея. Постепенно она уточнялась и стала
принимать отчетливые очертания. После предварительныхиспы-
таний на истинность я приступил к ее систематической разработ-
ке. Как раз в это время моя счастливая звезда сподобила меня
получить финансовую подцержку от Гарвардского Центра соци-
альных исследований, что вкупе с бескорыстным сотрудничеством
многих ученых помогло мне продолжить свою работу в масшта-
бах едва ли возможных для ученого, работающего в одиночку.
Результатом этихусилий является настоящий многотомный труд.

26
Предисловие к полному изданию
Несмотря на его внушительные размеры, в нем ставится лишь
одна центральная проблема, a именно: изменение и флуктуация
идеациональной, идеалистической и чувственной культур. Но
это одна из тех фундаментальных проблем, что охватывают ты-
сячи других. Для правильного ее решения необходимы исследо-
вания и интерпретация бесчисленного множества дополнитель-
ных вещей. В этом отношении я следовал примеру многих
великих социальных мыслителей. В конце концов, Джамбатти-
ста Вико в своей «Scienza nuova»3 имеет дело лишь с одной про-
блемой; Опост Конт во всех своих сочинениях развивает только
одну идею: позитивизм и связанный с ним закон трех стадий4; все
произведения Герберта Спенсера есть не что иное, как развитие его
формулы эволюции и прогресса5.
В психологичеосом смысле этот труд, как уже отмечалось,
является попыткой понять характер современной культуры и
современного общества. В какой-то степени это мир, увиден-
ный сквозь призму индивидуального темперамента и личного
жизненного опыта. Моя точка зрения — идеалистическая в том
особом значении данного термина, какой принят в настоящей
работе. Это единственная точка зрения, позволяющая понять
без серьезного искажения оба крайних типа интегрированной
культуры — идеациональный и чувственный.
В объективном смысле эти тома посвящены исследованию
природы и изменения, то есть динамики интегрированной куль-
туры: ее типов, процессов, тенденций, флуктуаций, ритмов и
темпов. Исследование основано главным образом на материале
греко-римской и западной цивилизаций за более чем 25 веков их
истории. Краткие экскурсы делаются и в египетскую, вавилонс-
кую, древнеиндийскую, китайскую и арабскую культуры. Однако
это не история данных культур, a социология их изменения. В чем
разница между тем и другим, будет ясно из содержания самой
работы, которая по подбору материалов, по своим принципам,
методам и целям, не является тем, что называется историей куль-
туры. Из родственных истории дисциплин она ближе всего к
тому, что чаще всего именуют философией истории. Посколь-
ку почти все великие социологические системы несут на себе от-
печаток философии истории и поскольку большая часть фило-
софско-исторических учений является в определенном плане
социологией культуры, я ничуть не буду возражать против того,
если кому-нибудь придет на ум причислить настоящую работу
к этому разряду.

Предисловие к полному изданию
27
Материал, на котором основано исследование, выбран по
вполне очевидным причинам: греко-римская и западная куль-
туры обеспечивают нас более полными зафиксированными сви-
детельствами, чем какая бы то ни было другая культура. При-
митивные общества не дают необходимого материала: y них нет
никакой «истории», нет «долговременных письменных источ-
ников», мы мало знаем о них, и не только мало, но и плохо их
понимаем. Кроме того, вместе с Аристотелем можно сказать,
что дуб лучше изучать по выросшему дереву, чем по желудю.
Если мы хотим изучить процесс жизнедеятельности интегриро-
ванной культуры, то лучше делать это на примере вполне разви-
той культуры, чем на примере культуры, которая находится в
начале своего развития. Впрочем, там, где это требуется, мы
обращаемся и к примитивным культурам, но все равно не они
находятся в центре изучения социокультурных флуктуаций.
Что касается метода исследования, то, как объясняется на
нижеследующих страницах, он объединяет то, что я называю
методом логико-смысловым, и метод причинно-функциональ-
ный. Это дает простор для логической мысли — обобщающей
и аналитической — и вместе с тем проверяет соответствующи-
ми эмпирическими фактами правильность ее индуктивных вы-
водов. Без логической мысли не может быть релевантного «фак-
та». Без релевантных фактов мы никогда не узнаем, какая из
нескольких — самих по себе одинаково логичных — теорий со-
ответствует фактам в большей степени и более удачно упорядо-
чивает их чувственно воспринимаемый хаос в рационально по-
стижимую систему. Чистое «открытие факта» бессмысленно, оно
не приводит к значительным результатам. Чистая логическая
спекуляция в социальных науках бесплодна.
«Социальная и культурная динамика» состоит из четырех
томов. В совокупности они дают законченное представление о
предмете, причем в каждом из них исследуется флуктуация раз-
личных аспектов культуры как целого. Первый раздел первого
тома — введение, здесь кратко формулируется проблема интег-
рированной культуры с тем, чтобы были понятны последующие
разделы и используемые в них термины. Во второй части речь
идет о флуктуациях в области искусства: живописи, скульпту-
ры, архитектуры, хмузыки, литературы и критики. Первая часть
второго тома посвящена флуктуациям в науке, философии и
религии. Это — социология знания, такая же, как и современ-
ная Wissensoziologie6. Bo второй части рассматриваются флук-

28
Предисловие к полному изданию
туации в этической и юридической областях на самых высоких
и самых низких уровнях. В первой части третъего тома речь
идет о типах и флуктуациях социальных отношений, в том чис-
ле о многих фундаментальных связях в социально-политичес-
кой и экономической сферах. Вторая часть исследует флуктуацию
войн, третья — флуктуацию внутренних волнений. В четвертой
части анализируются взаимоотношения между культурной мен-
тальностью и поведением; заканчивается она постскриптумом
к первым трем томам7. Таким образом, первые три тома пред-
ставляют собой единое целое. Четвертый том, посвященный
обобщающей теории социокультурного изменения, заверша-
ется трактатом о règles de la méthode sociologique8.
Обрисованный контур работы показывает, что она затрагива-
ет не поверхностнъіе и малозначащие вопросы, a фундаменталь-
ные категории культурных явлений. Я верю, что она выполнена с
необходимой глубиной и с должным вниманием к фактам. В ней,
безусловно, много недостатков, но я надеюсь, что они объясняют-
ся не столько некомпетентностью автора, сколько трудностями
самой проблемы и отсутствием всех необходимых материалов для
ее решения. Вообще, чем значительнее проблемы й чем шире сфе-
ра исследования, тем больше вероятность ошибки. Если проблемы
и область исследования необъятны, ни один ученый, который от-
важивается вступить с ними в единоборство, не может надеяться
на то, что он достигнет вполне удовлетворительных результатов во
всех отношениях. Дело вовсе не в том, что имеются недостатки, a в
том, насколько они велики по сравнению с недостатками в других
исследованиях на ту же тему и в какой степени они влияют на пра-
вильность главных позиций. Надеюсь, что оценки моей работы в
этом отношении не будут совсем уж неудовлетворительными. Сле-
дует напомнить, что она пытается описать континент, a не округ, a
то, что на карте континента выглядело бы прямой линией, на карте
округа превращается в кривую или изломанную линию. Тем не ме-
нее обе карты, каждая по-своему, правильны. Я старался избегать
психологически впечатляющего метода, когда приводится масса
иллюстративных описательных примеров, и отбросріл желание блис-
тать интуитивными афоризмами, за которыми скрывается якобы
глубокая мысль. Вместо этого на всем протяжении работы я предпо-
читал использовать более адекватные и сложные методы. Я система-
тически использовал скорее количественно-числовой, чем вербаль-
но-качественный метод и откровенно выкладывал перед читателем
все данные, на которых основаны мои выводы. Во всяком случае,

Предисловие к полному изданию
29
недостатки, спорные положения и сомнения не затушевываются.
Наоборот, я обращаю на них внимание и нигде не пытаюсь ввести
читателя в заблуждение или произвести на него впечатление эрза-
цами глубокомыслия и учености.
Что касается выводов, то они сильно отличаются от обще-
принятых современных воззрений и не согласуются полностью
ни с одним из существующих оттенков мнения или мысли. По-
этому они вряд ли будут приняты какой-либо фракцией, a ско-
рее всего подвергнутся нападкам со стороны всех. Это, однако,
не очень меня беспокоит. Дело в том, что многие из выводов
оказались неожиданными даже для меня самого. Тем не менее с
учетом логики ситуации и фактов никакие другие выводы вооб-
ще невозможны. В связи с этим следует подчеркнуть, что глав-
ный массив материалов был собран не мною, a разными учены-
ми, каждый из которых работал независимо, не зная ни для
какой цели нужны данные, ни о моих теоретических построени-
ях. Несмотря на это, материалы, относящиеся к различным
сферам культуры, согласуются друг с другом, что является важ-
ным свидетельством достоверности выводов.
Особенно неожиданным может показаться портрет нашей
современной культуры, нарисованный на нижеследующих стра-
ницах. Но я убежден, что он правильно изображает оригинал —
типичную чувственную культуру, вступившую в стадию пере-
зрелости. Будучи порождениехМ этой культуры, я люблю ее, не-
смотря на ее недостатки, но, видя симптомы ее перезрелости,
смиряюсь и с возможностью ее упадка. Будучи беспристраст-
ным наблюдателем, я способен глубоко восхищаться каждым
из трех типов культуры — идеациональной, идеалистической и
чувственной, — но лишь в период их расцвета и полного разви-
тия сил. В периоды упадка они заслуживают сочувствия, a не
восхищения.
Но возможное угасание нашей сегодняшней чувственной
фазы не обязательно означает конец западной культуры, как не
был таким концом упадок средневекового идеационализма. To
был переход от увядшей идеациональной к блестящей чувствен-
ной фазе, и именно таким может снова оказаться поворот от
нашего престарелого сенсатизма к новому и полнокровному
идеационализму.
Этим и объясняется, почему возможность упадка нынешней
культурной фазы не наполняет меня пессимизмом. Каким бы
глубоким ни был современный кризис — a он значительно глуб-

же, чем думают большинство людей, — после трудного переход-
ного периода смутно видится не пучина смерти, a горная верши-
на жизни, с которой открываются новые горизонты созидания
и обновленный вид вечных небес9.
Питирим А. Сорокин
Кэмбридж-Винчестер, [1937]

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Введение

1
ФОРМЫ И ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРНОЙ
ИНТЕГРАЦИИ. МЕТОДЫ ИХ ИЗУЧЕНИЯ
I. КУЛЬТУРНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ И ЕДИНСТВО КУЛЬТУРЫ:
НЕВЫЯСНЕННАЯ ПРОБЛЕМА
Является ли всякая культура единым целым, ни одна суще-
ственная часть которого не есть нечто случайное, но органич-
но соединена с остальными? Или это просто скопление в одном
месте культурных объектов, ценностей, свойств, очутившихся
рядом в силу обстоятельств и объединенных лишь своим со-
седством в пространстве, только тем фактом, что их собрали
или просто побросали вместе, — и больше ничем? Если спра-
ведливо первое, то что тогда представляет собой принцип ин-
теграции — та ось, вокруг которой концентрируются все основ-
ные свойства и которая позволяет понять, почему эти свойства
являются именно такими и почему они существуют и функци-
онируют именно так, a не иначе? Ёсли же второе — то как слу-
чилось, что в данном месте оказался один набор культурных
объектов и ценностей, a в другом месте — набор, отличный от
этого?
Пока что не имеет значения, что мы понимаем под челове-
ческой культурой. В самом широком смысле слова кулътуру мож-
но трактовать как некую совокупность, которая создана или
модифицирована в резулыпате сознателъной или бессознателъ-
ной деятелъности двух или более индивидов, взаимодействую-
щих друг с другом или влияющих друг на друга своим поведением.
Согласно этому определению, культурными феноменами явля-
ются не только наука, философия, религия, искусство, техника
и все материальные достояния развитой цивилизации, но и след
от ноги, отставленный на песке дикарем и обнаруженный Ро-
бинзоном Крузо Іу куча мусора и сломанные деревья, оставшие-
ся в девственном лесу после научной экспедиции, кости, очист-
ки и зола, найденные археологами при раскопках на месте
2 П. А. Сорокин

34
Часть 1. Введение
стоянки первобытного племени, — все эти и миллионы других
творений человека и следов его вмешательства являются частью
культуры.
II. РАЗЛИЧНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ ПОНЯТИЯ
«КУЛЬТУРНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ»
Многим из нас доводилось бывать в роскошной гостиной ка-
кого-нибудь преуспевающего друга. Мне вспоминается одна из
них. Она просторна, обставлена изысканной мебелью и напол-
нена редкостными произведениями искусства. Есть несколько
антикварных предметов из обстановки времен Новой Англии2.
На одной из стен висит риза — служебное облачение русского
священника. Рядом с ней — картина известной японской шко-
лы живописи. Далее — два холста работы французского имп-
рессиониста и один — выдающегося художника-кубиста. Есть
там также итальянский примитив, две подлинные статуэтки Буд-
ды, привезенные из Сиама3, две китайские вазы танского перио-
да4 и несколько других драгоценных вещиц разных времен и из
разных стран. На полу по соседству со старинными восточными
коврами лежит вязаный коврик5 ручной работы, изготовлен-
ный еще в старину в Новой Англии. Эта гостиная — «культур-
ное пространство». Возникает вопрос: является ли культура,
представленная в этой гостиной, единым целым или это всего
лишь пространственный конгломерат разнообразных вещей
(каждая из которых по-своему ценна) и не есть ли их соседство
единственная связь, объединяющая их в своеобразный культур-
ный комплекс?
Допустим на минуту, что соседство в пространстве — един-
ственное, что их связывает. Назовем ли мы в таком случае подоб-
ную совокупность «интегрированной культурой»? Или откажем-
ся от подобного наименования?
Впрочем, назовем или нет — не столь уж существенно. Важ-
но то, что действительно существуют культурные конгломера-
ции, в которых части соединены друг с другом иными, дополни-
тельными узами.
Обратимся теперь за другими примерами к «нематериаль-
ной» культуре. Допустим, мы взяли, с одной стороны, «Систему
позитивной философии» О. Конта, a с другой — какой-нибудь
современный, написанный в популярной форме сборник статей
по социальным проблемам. Оставив в стороне вопрос об истин-
ности теорий, представленных в этих книгах, обратим внимание

І. формы и проблемы кулыпурной интеграции
35
на то, что все тома сочинения Конта пронизаны единством фун-
даментальных принципов, которое логически связывает все гла-
вы. Без контовского закона трех стадий6, связанного с его клас-
сификацией наук и принципами позитивного знания, главы
теряют свой основной смысл. Напротив, в сборнике статей по
социальным проблемам, как правило, в одной главе анализиру-
ется проблема обнищания населения, в следующей речь идет о
преступности, в третьей — о фашизме или коммунизме, затем —
о применении метода case study7, потом — о религии, городе и
деревне. Кое-что может быть сказано об экологии; за экологи-
ей, возможно, следует глава о положении чернокожего населе-
ния и расовых проблемах; затем ко всей этой смеси добавляются
страницы о планировании семьи и контроле над рождаемостью,
о Лиге Наций8 и бесчисленном множестве других вещей. Когда
пытаешься понять, что же объединяет эти темы, то зачастую на
ум приходит только книжный переплет. Эти темы не связаны ни
логически, ни функционально. Книга превращается в свалку
целой груды тем, теорий, идей и фактов. Единственная их
связь — связь пространственного соседства.
Примеров достаточно. Мы уже наглядно показали, что суще-
ствуют разные формы интеграции, которые в значительной степе-
ни отличаются друг от друга. Теперь мы можем попробовать упо-
рядочить их и свести их многообразие к упрощенной
форме — нескольким основным категориям.
III. КЛАССИФИКАЦИЯ ОСНОВНЫХ ФОРМ
ИНТЕГРАЦИИ ЭЛЕМЕНТОВ КУЛЬТУРЫ
Все многочисленные взаимоотношения различныхэлементов
культуры могут быть сведены к четырем основным типам:
1) пространственное, или механинеское соседство (от неустой-
чивого и случайного соединения двух или более культурных
объектов до механического сцепления элементов в рамках од-
ного структурного единства — скажем, склеенные, сцементиро-
ванные, сшитые или связанные друг с другом элементы); 2) ас-
социация под воздействием внешнего фактора; 3) прининная,
или функциональнаЯу интеграция; 4) внутреннее, или логико-
смысловое единство.
А. Пространственное, или механическое соседство (скопле-
ние). Сюда относится любой конгломерат культурных элемен-
тов (предметов, свойств, ценностей, идей) на данном участке со-
Циального и физического пространства, имеющий в качестве

36
Часть 1. Введение
единственной объединяющей основы пространственное или ме-
ханическое соседство. Свалка, куда набросали самые разнооб-
разные предметы: обрывки бумаги, битые бутылки, пустые бан-
ки, старое тряпье, отслужившие свой срок ложки, провода,
мусор, мебель, зола, головешки, ставшие ненужными инструмен-
ты, — вот образец такой комбинации. Все эти вещи были просто
сметены в кучу или свалены в это место — и это единственное,
что их связывает. Другой пример — захламленный чердак, на
котором пылится куча самых разнообразных вещей. To же самое
можно сказать и по поводу пространственной конгломерации раз-
личных архитектурных стилей, и по поводу научных дискуссий о
различных социальных проблемах, опубликованных в одном
сборнике, но логически не связанных друг с другом. Два листка
бумаги (скажем, страница из «Государства» Платона и реклама
автомобильной компании), склеенные вместе и составляющие
бессмысленное механическое соединение; деревяшка, непонятно
зачем прибитая к развалившемуся башмаку; ионическая или ко-
ринфская колонна9, приделанная к гаражу с плоской крышей и не
играющая никакой архитектурной, эстетической или конструк-
тивной роли, — эти и сотни подобных комбинаций являются
примерами пространственных и чисто механических скоплений
различных объектов культуры и ценностей. To, что антропологи
называют культурным кругом (culture area)І0, на деле часто ока-
зывается не более чем пространственным соседством характер-
ных черт и элементов означенного выше круга.
В. Косвенная ассоциация под воздействием общего внешнего
фактора. Объединение является более тесным в тех случаях, ког-
да два (или более) элемента культуры, граничащие в простран-
стве, но не имеющие функциональной или логической связи, ока-
зываются все-таки связанными друг с другом благодаря тому, что
каждый из них соединен с неким обшим фактором, внешним по
отношению к ним обоим (или ко всем). Так, например, в России,
на севере Вологодской губернии11, бок о бок существуют такие
элементы культуры: водка, лыжи, которыми крестьяне пользу-
ются в зимнее время, избы из толстых бревен, большие печи; ва-
ленки, зимние посиделки по вечерам, на которые собираются де-
вушки и парни в доме каждого из них по очереди; игры, пение,
ухаживание. Ни один из этих элементов не связан с другими — ни
логически, ни функционально. Для распития водки не нужны ни
лыжи, ни валенки; валенки не предполагают необходимости печ-
ки или особых форм вечернего зимнего развлечения. Но все эти

I. формы и проблемы культурной интеграции
37
характерные элементы несомненно связаны с общими климати-
ческими условиями региона, с его долгими и холодными зимами.
Каждый элемент, благодаря его связи с климатическим факто-
ром, косвенным образом связан также и с другими. В итоге мы
имеем соединение разнородных элементов культуры, связанных
не только пространственно, но и посредством общего для них
внешнего фактора. Вот то объединение, о котором толкуют мно-
гие социологи и антропологи-интегралисты.
С. Причинное, или функционалъное единство. Таким един-
ством называется комбинация элементов культуры, при кото-
рой они образуют единое причинное (или функциональное) целое.
Обычно, если это элементы «материальные», их функциональное
единство добавляется к пространственному соседству и внешне-
му единству, но не всякая пространственно-соседская или внешне
связанная комбинация предметов окажется и функционально
целостным единством. Детали автомобиля, разложенные на полу
завода или упакованные в ящик, до того как они будут собраны в
единое целое — готовый автомобиль, — являются всего лишь
пространственным соединением. Когда же они собраны в единое
целое, их соединение превращается в функциональное и работа-
ет так, что каждая существенная деталь зависит от остальных. To
же самое можно сказать о доме по сравнению с совокупностью
материалов, из которых он построен: камня, цемента, кирпичей,
бревен, краски, гвоздей и т. д. Сложенные вместе на одном дворе
эти элементы образуют всего лишь груду соприкасающихся час-
тей. Когда же дом построен, то все это превращается в структур-
ное и функциональное единство.
Подобным же образом причинное или функциональное
единство являет собой и более высокую степень интеграции,
нежели некое множество элементов, не только соседствующих
в пространстве, но и связанных друг с другом благодаря об-
Щему внешнему фактору. В функциональной совокупности
части, как правило, связаны друг с другом непосредственно
или же — если они связаны косвенно — при помощи особых
внутренних «центров», которые ближе им по своей природ-
ной сути, чем это бывает при чисто внешней интеграции. He
каждая клетка организма и не всякий болт автомобиля пря-
мо или непосредственно связаны со всеми остальными клет-
ками или деталями машины. Но все клетки непосредственно
связаны через нервную систему, систему кровообращения,
°рганы тела — точно так же, как болты или другие детали

38
Часть 1. Введение
соединены благодаря единому каркасу автомобиля, системе
электропитания и т. д. Эти объединяющие факторы являют-
ся чисто внутренними факторами самой системы.
Но упрощенные примеры, которые мы рассмотрели, разуме-
ется, не исчерпывают всех проблем, связанных с функциональ-
ной интеграцией элементов культуры. Эта область намного
шире и гораздо сложнее. Чтобы это было понятно, следует ука-
зать несколько диагностических критериев функциональных
взаимоотношений между элементами культурной конфигура-
ции. Если сформулировать просто, то они состоят главным об-
разом из осязаемой, заметной, фиксируемой непосредственной
зависимости (взаимной или односторонней) переменных величин
или элементов друг от друга или от системы в целом. Если за пере-
менной A всегда следует В (при одних и тех же условиях и в дос-
таточно большом числе случаев, так что простая случайность ис-
ключается), мы говорим, что они находятся в функциональной
взаимосвязи. Это означает, что любой кулътурный синтез сле-
дует считатъ функционалъным, когда, с одной стороны, устра-
нение одного из важных элементов заметно влияет на функции
(и, как правило, на структуру) осталъного синтеза; и когда, с дру-
гой стороны, отдельный элемент, будучи перенесен в совершенно
иную комбинацию элементов, или не может существовать или
должен радикалъно изменитъся, чтобы стать ее частъю. Таков
симптоматический барометр внутренней интеграции — барометр,
который просто применяет принцип причинности или функцио-
нализма в каждом конкретном случае.
Теперь можно легко понять глубокую разницу между про-
стым пространственным соседством, между внешним соедине-
нием и органическим синтезом функционального целого. Болт
или рессора, взятые из несобранной груды автомобильных дета-
лей, не изменят эту груду существенным образом. Но если их
изъять из готового автомобиля, это может полностью нарушить
его работу. Более того: болт или рессора и сами ничуть не изме-
нятся, если взять их из груды несобранных деталей, но если их
вынуть из машины, в которой они выполняют важную функ-
цию, то они эту функцию полностью утратят.
Теперь перейдем к более сложным примерам. Можем ли мы,
скажем, перенести фондовую биржу Уолл-Стрита12 из современ-
ной экономической организации капиталистического типа на
острова Тробриан?13 Ответ гласит, что, коль скоро это будет сде-
лано, капиталистическая система экономики не сможет здесь
нормально функционировать из-за отсутствия фондового рын-

I. формы и проблемы кулыпурной интеграции
39
ка и поэтому среди жителей Тробриан Уолл-Стрит не имеет ни
малейшего шанса на существование или вообще выживание в
той форме, в какой он существует в Соединенных Штатах. Это
означает, что фондовая биржа является неотъемлемой частью
именно американской экономической модели. Или другой при-
мер. Предположим, мы взяли бы парламентскую систему в ее
английском варианте, с принципами договорных отношений,
равенством всех граждан перед законом и другими демократи-
ческими постулатами викторианской Англии14 и пересадили бы
ее в индийское кастовое общество. Результат оказался бы столь
же плачевным: демократическая правовая система вряд ли смог-
ла бы быть привита к социально-кастовому строю, да еще и в
неизменной форме. Она либо погибла бы, либо была бы ради-
кально изменена. С другой стороны, без своих удаленных элемен-
тов остаток викторианской демократической общественно-по-
литической системы вряд ли смог бы функционировать как
прежде. Между прочим, даже в странах континентальной Евро-
пы, в которых конфигурация культурных элементов отличается
от английской в меньшей степени, нежели индийская, парламент-
ская система никогда не функционировала так, как она функци-
онирует в Англии. Чтобы почувствовать разницу, достаточно бро-
сить беглый взгляд на историю парламентаризма в Германии,
Австрии, России или Италии.
Короче говоря, в любом культурном пространстве, представ-
ляющем собой совокупность свойств, образцов, объектов и цен-
ностей, из которых оно состоит, есть сочетания, образующие
некую функциональную целостность.
Нет необходимости подчеркивать тот факт, что степень функ-
ционалъного единства или функциональной взаимозависимости
не везде одинакова: в разных конгломерациях эта степень раз-
лична. В одних случаях это чрезвычайно крепкое единство, в
других — несколько слабее, в третьих оно незаметно превраща-
ется в простое внешнее соединение или даже всего лишь в про-
странственное соседство.
В социологии и других общественных науках существует мно-
жество теорий, пытающихся описать и истолковать культуру во-
обще как функциональное единство. Все эти теории, которые
берут некую специфическую переменную, являющуюся неотъем-
лемым элементом культуры (будь то способ производства, техни-
ка и изобретательство, религия, нравы, наука и искусство, филосо-
фия или формы политического правления), и пытаются «объяснить»

40
Часть 1. Введение
все или большую часть других характерных особенностей данной
культуры как «функцию», «надстройку» или «следствие» этой пе-
ременной15, — все эти теории, как я уже писал, предполагают,
что между этими составляющими существует причинно-функ-
циональная интеграция. Иными словами, авторы этих теорий,
по-видимому, разделяют мнение, будто все элементы культуры
образуют функциональное единство.
Поскольку такое мнение является фактически всеобщим, нет
особой необходимости доказывать существование причинно-
функциональной разновидности интеграции как формы sui
generisІ6. Ho сферу применения этой теории следует несколько
ограничить. Мы уже видели — и еще увидим, что не все, a толь-
ко некоторые из компонентов любой культуры причинно связаны
друг с другом. В саждой культуре есть еще и пространственные и
внешние соединения, в которых причинно-следственную связь — в
узком смысле этого слова — обнаружить нельзя. Кроме того, во
многахкультурньіхкомішексахимеются «логико-смысловые» един-
ства, отличающиеся от причинно-функциональных.
Таким образом, неправильно утверждать (как делают мно-
гие сторонники «причинной связи»), что любая конгломерация
объектов культуры является функциональным единством и что
все ее компоненты должны находиться в функциональной связи
друг с другом.
D. Логико-смысловая интеграция кулътуры. He сумев отличить
функционально связанные элементы культуры от тех, которые про-
сто соседствуют в пространстве и лишь внешне связаны в крайне
разнородных культурных конгломерациях, многие сторонники ин-
тегрального подхода затемнили истинную природу функциональ-
ного единства. A ведь есть еще одна форма ассоциации, совершен-
но от нее отличная и еще больше отличная от пространственного и
внешнего соединения элементов культуры.
За неимением лучшего термина я называю ее логико-смысло-
вым единством элементов культуры. Это — высшая форма ин-
теграции. В чем она заключается? Каковы ее особенности? Пред-
положим, перед нами рассыпанные страницы какой-нибудь
великой поэмы или кантовской «Критики чистого разума», a
может быть, фрагменты статуи Венеры Милосской или же раз-
розненные страницы из партитуры «Третьей симфонии» Бетхо-
вена. Если мы знаем их подлинный смысл и ценность, то мы мо-
жем сложить эти страницы или части в смысловое единство, в
рамках которого каждая страница или фрагмент займет свое
собственное место, обретет смысл, и все вместе они создадут тот

I. формы и проблемы кулыпурной интеграции
41
эффект «сверхинтеграции», который был в них заложен. Я го-
ворю о «сверхинтеграции», потому что в таких случаях каждая
часть, будучи на предназначенном ей месте, уже не воспринима-
ется как фрагмент, все части вместе образуют, так сказать, одеж-
ду, сшитую из одного куска ткани. Их связь гораздо глубже, чем
в случае простого функционального объединения. Эта связь,
по сути, похожа на ту, которая существует между логическими
посылками: «Все люди смертны», «Сократ — человек» и выво-
дом: «Следовательно, Сократ смертен». Является ли эта связь
функциональной? Навряд ли — по крайней мере, если мы не
придадим понятию функциональной связи столь широкого зна-
чения, что оно вообще потеряет отчетливый смысл.
Чем нужно воспользоваться, так это логическими законами
тождества, противоречия и последовательности. Именно их не-
обходимо применять, для выяснения того, является или не яв-
ляется тот или иной синтез логико-смысловым. Однако, чтобы
определить наличие столь высокого единства или его отсутствие,
наряду с этими логическими законами следует использовать и
более широкие принципы «гармоничности» внутреннего состо-
яния. Они выражаются в терминах «последовательный стиль»
или же «последовательное и гармоничное целое» — в отличие
от «противоречивой смеси стилей», «всякой всячины» и «эклек-
тики»І7. Подобная терминология особенно характерна для ана-
лиза произведений искусства.
Впрочем, многие такого рода гармоничные (superlative) един-
ства нельзя описать с помощью словесного анализа — они лишь
ощущаются как таковые, что, однако, не делает их предельную
гармоничность сомнительной. Нельзя доказать с помощью
слов — какимибыточнымиэтислованибыли — внутреннееедин-
ство и сверхинтеграцию Шартрского собораІ8, грегорианского
песнопенияІ9, музыкальных композиций Баха, Моцарта и Бет-
ховена, трагедий Шекспира, статуй Фидия, картин Дюрера, Ра-
фаэля или Рембрандта и многих других логико-смысловых
единств. Но, не поддаваясь словесному описанию, это высшее
единство тем не менее ощущается как таковое компетентными
знатоками, причем столь же несомненно, как если бы оно могло
быть проанализировано с математической или логической точ-
ностью. Все такие единства рассматриваются здесь как «логико-
смысловые», хотя многие из них и не являются логическими един-
ствами в формальном значении слова «логика».
Ряд конкретных примеров даст еще более ясное представле-
Ние о характере интеграции подобного рода. Допустим, мы

42
Часть 1. Введение
обнаружили, что в некоей культурной конгломерации сосуществу-
ют строжайший аскетический, монастырский образ жизни и мате-
риалистически-чувственная философия. Мы сразу же чувствуем,
что они несовместимы, не образуют никакого общего смысла, a их
соединение не превращается в логико-смысловое единство. Такой
вывод остается в силе независимо от того, насколько частым явля-
ется подобное сосуществование этих двух переменных. Напротив,
аскетизм и чисто идеалистическая жизненная философия вполне
логично взаимосвязаны. Если на данном культурном пространстве
мы обнаруживаем одновременно и строжайшую кастовую систе-
му и «уравнительную» идеологию, разделяемую всеми кастами, то
опять-таки очевидно, что мы столкнулись с несовместимостью.
Хотя столь противоположные элементы и могут образовать про-
странственное или другого рода соседство, они не могут быть ин-
тегрированы в логико-смысловое единство.
IV. ЛОГИКО-СМЫСЛОВАЯ ИНТЕГРАЦИЯ
И МЕТОДЫ ЕЕ ИЗУЧЕНИЯ
А. И причинно-функциональный, и логико-смысловой спосо-
бы интеграции выступают в качестве средствау с помощью которо-
го бесконенное множество бесконенно сложных явлений социалъно-
культурного мира превращается в рационально постижимые
системы.
To, что мы называем социально-культурным миром, состо-
ит из несметного количества отдельных объектов, событий, про-
цессов, фрагментов, имеющих бесконечное множество форм,
свойств и связей. С некоторыми оговорками мы можем сказать
о нем то же самое, что говорится о всем мироздании: «Вселен-
ная бесконечна: беспредельна во времени и необозрима в про-
странстве. В своей необъятности она не может быть познана
путем непосредственного восприятия»20.
Сказанное справедливо и относительно социокультурного
универсума. Он тоже воспринимается нами как сложный и
неисчерпаемый хаос бесчисленных, разнообразных и бессвязных
на вид фрагментов. В самом деле, никто из нас никогда не вос-
принимает культуру как нечто целое, полностью и компактно
собранное в одной книге, или упакованное в ящик, или же изоб-
раженное на одном холсте.
Один из способов упорядочения хаоса всей Вселенной, равно
как и мира культуры, заключается в установлении причинно-
функциональных или вероятностных формул интеграции. Они

j. формы и проблемы культурной интеграции
43
предоставляют в наше распоряжение образцы единообразия
(patterns of uniformity), которое может быть обнаружено во вза-
имоотношениях множества отдельных компонентов этого бес-
конечного хаоса. С помощью таких формул мы можем свести
хаос к некоторому набору рациональных систем, среди которых
нам легче ориентироваться и которые позволяют нам отличать
более значительные аспекты от менее значительных. Причинно-
функциональные формулы (такие, например, как ньютоновский
закон всемирного тяготения) кратко обобщают огромное мно-
жество отдельных связей. Они подобны лучу света, пронзающему
бездонную тьму хаоса. To же самое, хотя и с некоторыми оговор-
ками, можно сказать о любой причинной формуле: ведь она уста-
навливает единообразие между рассматриваемыми переменными.
Благодаря этому калейдоскоп отдельных событий, форм, объек-
тов и связей превращается в рационально постижимое целое.
Когда из формулы видно, что переменные A и В — например, эко-
номическая депрессия и уровень рождаемости, способ производ-
ства и формы идеологии, человеческое одиночество и число са-
моубийств, урбанизация и преступность — более или менее
сходным образом соотносятся друг с другом (в том смысле, что
В, как правило, следует за A или изменяется вместе с ним), то это
единообразие связывает указанные переменные воедино, превра-
щая беспорядок в рационально постижимую упорядоченность.
Иной по сути, но сходной по функции является роль логико-
смыслового метода упорядочения хаоса. Однако упорядочиваю-
щим элементом здесь служит не однообразие, не схожесть свя-
зей между отдельными переменными, a тождество смысла или
логическое соединение (coalescence). За эмпирически различны-
ми, кажущимися разрозненными фрагментами культурного
комплекса скрыто лежит тождество смысла, превращающее все
эти элементы в устойчивые стили, типичные формы и значимые
образцы. Таким образом, если единообразие взаимосвязей явля-
ется общим знаменателем причинно-связанных явлений, то при
логико-смысловом единстве таким общим знаменателем служит
главный смыслу или идея.
Процедура собирания разрозненных страниц научного трак-
тата или бессмысленных по отдельности кубиков головоломки
является, как мы уже видели, конкретным примером подобно-
го логико-смыслового упорядочения. Конечно, если элементы
социокультурной конгломерации (уподобим их разрозненным
страницам научного труда или фрагментам головоломки) не-
с°единимы по своей сущности, то такая процедура невозмож-

44
Часть 1. Введение
на. Но это означает лишь следующее: если в культурной конгло-
мерации нет фактически логического единства, то в ней его
нельзя и обнаружить. Если же кто-либо пытается искусственно
привнести единство в такое множество, то он совершает ошиб-
ку, подобную той, когда находят или привносят причинную
связь там и туда, где ее не существует.
Итак, мы видим, что упорядочивающие свойства причинного
и логико-смыслового принципов различны, но их познаватель-
ные функции сходны: оба они служат одной и той же цели, хотя и
каждый по-своему; оба обобщают в своих формулах огромное
количество событий, объектов, связей; оба сводят воедино хао-
тические скопления фрагментов. И наконец, оба, каждый в своей
области, необходимы для изучения социокультурных явлений.
B. При использовании причинного метода, особенно в естест-
венных науках, сложные явления разбиваются на более простые
единицы, которые затем подводятся под единую формулу, и чем
более обобщающий характер имеет эта формула, тем дальше
идет сведение сложного к простому вплоть до абсолютной про-
стоты — атома, электрона, протона.
Исследуя связи между этими простейшими и потому универ-
сальными единицами и открывая природу их единообразия, при-
чинный метод предлагает ео ipso21 формулы единообразия, ко-
торые в своем применении также универсальны.
При логико-смысловом методе формулирования всеобщих
принципов такая процедура невозможна. Несмотря на беско-
нечные попытки целого легиона ученых-обществоведов, про-
стые социокультурные атомы или единицы не были и не могут
быть обнаружены, поскольку здесь речь идет о логически интег-
рированной части культуры. Нельзя указать, что является ато-
мом культуры в литературе, живописи, музыке, науке, филосо-
фии, архитектуре или в любой другой составной части культуры.
Но зато логико-смысловой метод обладает общим знаменате-
лем для всех соответствующих элементов. Это — единообразие
(или подобие) главного смысла, идеи или складаума исследовате-
ляу которое пронизывает все логинески связанные элементы.
Благодаря этому все рассматриваемые фрагменты тождествен-
ны или подобны по своему значению. Все они имеют один и тот
же общий знаменатель, который их связывает, обусловливает
их соотношение и превращает в единство.
C. Функциональная, причинная или вероятностная связь от-
дельных единиц — почти всегда имеет внешний и гипотетичес-
кий характер, что редко дает нам глубинное ее понимание. Пу-
тем эксперимента, наблюдения и обработки статистических

1. Формы и проблемы кулыпурной интеграции
45
данных мы устанавливаем, что две переменные — A и В — по-
видимому, всегда сопутствуют друг другу; они или сосуществуют,
или следуют друг за другом, или же изменяются одновременно. Но
почему так происходит — например, почему сила притяжения
прямо пропорциональна массе и обратно пропорциональна
квадрату расстояния, или почему объем газа обратно пропор-
ционален давлению, или же почему кислород и водород при оп-
ределенныхусловиях образуют Н20, — этого мы не знаем. Един-
ственное, что мы знаем, так это то, что — в границах нашего
восприятия — дело обстоит, как правило, именно так и, веро-
ятно, так будет обстоять и в будущем. Помимо этой, установ-
ленной путем наблюдения, связи, мы не обладаем никаким бо-
лее глубоким пониманием подобных взаимодействий.
Совершенно иным является ощущение, которое мы испыты-
ваем в отношении логически интегрированных единств. Изощ-
ренный ум постигает, чувствует, воспринимает, ощущает и пони-
мает высшее единство геометрии Евклида или Лобачевского,
заключающееся в безукоризненности математической дедукции,
метафизики Платона, Фидиевой «Афины», сюиты или концерта
Баха, трагедии Шекспира, архитектуры Парфенона или Шартрско-
го собора. Такой ум схватывает их высшее единство внутренне;
чаще всего ощущает его сразу же и непосредственно, без каких-
либо экспериментов, статистических выкладок и абстрактныхрас-
суждений — так сказать, аксиоматически, как абсолютную дос-
товерность, к которой рассуждение ничего добавить не может.
D. Изначальное различие между причинной и логико-смыс-
ловой связью ведет к дальнейшему производному различию меж-
ду ними. Внешний, по сути дела, характер причинной связи час-
то затрудняет подлинное понимание связи между дискретными
переменными во времени или пространстве. Если переменные A
и В не встречаются регулярно, или не сосуществуют, или не сле-
дуют сразу друг за другом, или не изменяются единообразно, то
о таких переменных нельзя сказать, что они связаны причинно.
Даже если теоретически такая причинная цепь между ними су-
ществует (что возможно с точки зрения «сингулярной причин-
ности»22), она не может быть ни обнаружена, ни осмыслена и,
следовательно, для наблюдателя оказывается практически несу-
ществующей. Совсем иначе обстоит дело с логико-смысловой
связью. Теоретически (а не так уж редко и фактически) этот вид
ассоциации может быть обнаружен даже в тех случаях, когда
взаимодействие фрагментов наблюдается с весьма различной
периодичностью, в самых разных местах и только один или не-

46
Часть 1. Введение
сколько раз. Напротив, тот факт, что переменные АиВ, соглас-
но нашим наблюдениям, находятся в причинной связи, сам по
себе не вынуждает нас признать, что они логически и в смысло
вом отношении интегрированы.
Если мы сталкиваемся только единственный раз и только в
одной культуре (скажем, в египетской) с сосуществованием веры
в загробную жизнь, специфических похоронных обрядов и прак-
тики мумифицирования тела, то этого достаточно для того,
чтобы установить логическую связь между тремя названными
элементами. Так же, если мы обнаружим, пусть только однаж-
ды, некое сочетание доминирующей философии материализма,
натуралистического стиля в живописи и экономико-механис-
тической интерпретации истории, то этого тоже достаточно,
чтобы понять, что они логически связаны друг с другом, хотя на
основании единичного случая мы ничего не можем сказать об
их причинной связи.
Возможна и обратная ситуация. Какой-нибудь ученый мог
бы доказать на основании большого числа «случаев», что пере-
менные A и В — скажем, количество людей, которые носят жел-
тые кожаные ботинки, и количество разводов — всегда изменя-
ются одновременно. И все же такая причинная связь, не знающая
исключений, никоим образом не вынуждает нас сделать вывод,
будто эти элементы связаны и логически и по смыслу. Знаток
музыки мог бы сколько угодно раз слушать композицию, в ко-
торой джазовые и эстрадные мелодии перемежаются тактами
из Чайковского, Стравинского или Вагнера, но никакое число
повторений этих тактов никоим образом не заставило бы его
признать подобного рода музыкальные композиции логически-
ми и гармоничными единствами. Допустим, мы увидели бы мно-
жество зданий классического стиля, увенчанных готическими
башнями. Это не мешало бы нам оценить подобные сооруже-
ния как архитектурную «эклектику». Точно так же мы сочли бы
нелогичным заключение «Сократ — бессмертен», сделанное на
основании посылок о его смертности, или же ответ «шесть» на
вопрос: «Сколько будет дважды два?» Безусловно, должны быть
принины такой нелогичности, но независимо от того, как много
людей и как часто дают подобные ответы, — они все равно ос-
таются неправильными. Это еще раз свидетельствует о том, что
причинные и логические формы связи управляются совершен-
но разными принципами.
На деле же (как будет показано в последующих частях настоя-
щего исследования) логическая связь между переменными зачас-

I. формы и проблемы культурной интеграции
47
тую сопровождается и причинной их связанностью. Поэтому
бывает так, что обнаружение логико-смысловой связи служит
одним из лучших эвристических симптомов вероятного присут-
ствия и причинного звена. Однако не всякая причинная ассоциа-
ция обязательно сопровождается логической связью. Например,
все причинно-функциональные связи в сфере естественныхи мно-
гих гуманитарных наук свободны от дополнительных логических
уз. И это проливает свет на природу смешения различных архи-
тектурных форм, противоречивых музыкальных направлений,
диспаратных23 посылок и заключений, приводившихся выше в
качестве примеров алогичных, нелогичных и внелогичных комби-
наций, которые тем не менее могли быть объяснены причинно.
E. Причинно-функциональные или вероятностные связи
столь различны no степени интенсивности, что наряду со слу-
чаями, когда мы можем быть вполне уверенными относительно
причинного характера ассоциации, бывают и такие, когда мы
не знаем твердо, является ли связь действительно причинной или
чисто случайной (post hoc, ergo propter hoc24 и т. п.). Подобным
же образом колеблется и степень логико-смысловой интегра-
ции — от «высшего единства» до единства едва ощутимого и
переходящего в ассоциации более низкого уровня. Величайшие
ценности во всех важных областях культуры, как правило, пред-
ставляют собой логико-смысловой синтез в его самой высшей
форме. Напротив, простое нагромождение различной инфор-
мации вряд ли когда-нибудь удостоится чести называться вели-
ким научным или философским достижением, точно так же как
из простой мешанины различных стилей не возникает ничего
великого ни в музыке, ни в живописи, ни в поэзии.
F. Причинная интеграция, будучи дедуктивной и внешней,
существует предположительно в неорганическом, органическом
и надорганическом мирах. Логико-смысловые единства можно
обнаружить только в той сфере, которая включает в себя чело-
веческую мысль и воображение, то есть в сфере человеческой
культуры, причем лишь в той ее части, которая является резуль-
татом деятельности человеческого ума, будь то наука, религия,
искусство, философия, мораль или техника. Иначе говоря, смыс-
ловая и логинеская интеграция, no определению, может суще-
ствоватъ лишь там, где естъ разум и смысл.
G. В качестве короллария25 к этому утверждению следует
подчеркнуть, что поскольку высшие ценности и комплексы цен-
ностей любой великой культуры относятся к разряду логико-

48
Часть 1. Введение
смысловых единств, именно этот уровенъ и придает ей ее социо-
кулыпурную и логико-смысловую индивидуалъностъ, ее особый
стилъ, облик и характер. Когда мы говорим о греческой культу-
ре V в. до н. э. как о чем-то особом и неповторимом, мы прежде
всего имеем в виду совокупность специфических логико-смыс-
ловых систем, созданных ее величайшими гениями, такими как
Фидий, Пракситель, Эсхил, Пиндар, Софокл, Полигнот, Сократ
и — чуть позже — Платон. Сказанное относится и к любой дру-
гой культуре или периоду культуры — если, разумеется, речь
идет о высших ее проявлениях.
Н. Причинные связи и формулы, описывающие их единооб-
разия, весьма отличаются no степени применимости. Некото-
рые имеют очень узкий диапазон использования, другие относят-
ся к бесконечному числу случаев. Так, скажем, закон всемирного
тяготения Ньютона более универсален и охватывает гораздо
более широкий круг явлений, чем законы Кеплера.
Точно так же в мире культуры отличаются друг от друга по
степени применимости и логико-смысловые принципы интег-
рации, начиная с ограниченного принципг, описывающего
связь лишь нескольких компонентов, которые встречаются
редко и только в одной культурной системе (например, соче-
тание изображений якоря, голубя и масличной ветви на ката-
комбных фресках26 с необычными по своему содержанию зау-
покойными молитвами раннего христианства), и кончая
принципом, который описывает и соединяет вместе миллионы
культурных фрагментов, широко распространенных в про-
странстве и во времени. Гедонистический или утилитарный
принцип может придать смысл и единство множеству разроз-
ненных явлений обширной культурной конгломерации, вклю-
чающей в себя такие элементы, как массовые похищения лю-
дей, прожекты быстрого обогащения, ставка на практическую
полъзу в искусстве и науке, мораль под лозунгом «вино, жен-
щины и песня»27 и философию прагматизма с ее утилитар-
ным догматом: если вера в Бога полезна, то значит Бог есть,
если же нет — то и Бога нет. Но возможен и более универ-
сальный принцип, в рамках которого сам утилитаризм пре-
вращается только в один из незначительных и подчиненных
фрагментов. В этом смысле мы можем говорить о широкой
градации логико-смысловых формул — от весьма ограничен-
ных до самых общих.
I. Из всего вышесказанного следует, что изучение каждого
типа культурной интеграции требует своего особого подхода и

I. Формы и проблемы кулыпурной интеграции
49
приводит к характерным для данного случая результатам. Изу-
нение любых нисто пространственных и механинеских скопле-
ний не может дать нинего, кроме простого описателъного ка-
талога составных частей. Поскольку они не связаны причинно,
к ним не могут быть применены ни какая-либо формула при-
чинного единообразия, ни причинное или функциональное
обобщение.
При изучении кулътурных синтезов, составные части кото-
рых связаны причинно или функционалъно, целесообразно исполь-
зовать причинно-функциональный метод с его более или менее
общими каузальными формулами.
Наконец, при изучении логико-смысловых связей неуместны
ни просто конкретные описания, ни причинные формулы — не-
обходимо соответствующее соединение фрагментов в единое
целое согласно их логическому значению или логической сопри-
частности (cobelonging).
Сущность логико-смыслового метода познания состоит, как
уже отмечалосъ, в нахождении основного принципа («основания»)у
который пронизывает все компоненты, придает смысл и значе-
ние каждому из них и тен самым из хаоса разрозненных фрагмен-
тов создает космос. Если в данном сочетании элементов культуры
такое единство существует и если это установлено достоверно, a
объединяющий принцип сформулирован правильно, то с позна-
вательной точки зрения эта формула так же важна в своей сфере,
как важна любая каузальная формула в случае причинной связи.
Поскольку в следующих главах этой работы будет осуществлена
систематическая реализация этихутверждений, сейчас нет надоб-
ности приводить подробное их доказательство. Для пояснения
же достаточно нескольких примеров. Допустим, в одной из двух
данных культур, среди бесконечного множества других элемен-
тов, красной нитью проходит мысль о том, что подлинная, или
«абсолютная», реальность — сверхчувственна, a воспринимаемая
нашими органами чувств — иллюзорна. Допустим далее, что во
второй культуре просматривается ход мысли как раз противопо-
ложный: существует лишь одна реальность — именно та, кото-
рую воспринимают наши органы чувств. Теперь сделаем ряд вы-
водов, которые будут выглядеть приблизительно так: если каждая
из этих культур в достаточной мере логически интегрирована, то
мы обнаружим, что в них преобладают следующие течения с ха-
рактерными для них чертами. (Я умышленно перечисляю пере-
менные, взятые из разных областей культуры.)

50
Часть 1. Введение
В первой кулыуре
преобладают:
Рационализм, мистицизм
Идеализм
Этернализм
(ориентация на вечное)
Индетерминизм
Реализм
Социологический универсализм
Понятие корпорации или юриди-
ческого лица как первичной реаль-
ности
Этика абсолютных принципов
Небольшое число открытий в есте-
ственных науках и небольшое чис-
ло изобретений
Статичный характер общественной
жизни, медленный темп ее измене-
ний
Идеациональный стиль в живописи
Священное Писание как высший
образец литературы
Чистая или смешанная теократия
«Искупление» как главный пршщип
наказания и уголовного права
Во второй кулыуре
преобладают:
Эмпиризм
Материализм
Темпорализм
(ориентация на временное)
Детерминизм
Номинализм
Социологический сингуляризм
Представление о том, что корпо-
рация как юридическое лицо есть
полезная функция
Этика счастья (гедонизм, утилита-
ризм, эвдемонизм)
Множество открытий и изобрете-
ний
Динамичный характер обществен-
ной жизни, быстрые темпы ее из-
менений
Визуальный стиль в живописи
Светский реализм и натурализм в
литературе с элементами сенсуализ-
ма и даже секса
Чистая или смешанная светская
власть
«Урегу7іирование», перевоспитание, в
сочетании с исгреблением «неиспра-
вимых» и «социально опасных» лиц .
Мы обнаружим именно эти переменные, потому что каждая
из них логически связана с доминирующим представлением о
природе высшей реальности. Все особенности первой культуры
логически следуют из предпосылки, что реальность сверхчув-
ственна; все особенности второй — из убеждения в том, что ре-
альность сенсорна.
Таким образом, зная одну переменную культуры, мы можем
сконструировать широкую сеть ее связей со многими другими пе-
ременными, предсказать характер каждой из этих переменных,
если, коненноу данная кулътура логически интегрирована; и тем
самым свести чрезвычайное многообразие ее черт, качеств, коли-
чественных характеристик в единую и всеобъемлющую систему.
Теперь, когда созданы два варианта выводов и сформулиро-
ван ряд предполагаемых образцов, остается сделать второй шаг,

I. Формы и проблемы кулыпурной интеграции
51
a именно: с помощью соответствующих формул определить,
является или нет данная культура логически интегрированной.
Если мы обнаруживаем, что она содержит определенный набор
характерных черт и переменных, то уже одно это дает нам массу
ценной информации. Перечислим ее компоненты: 1) проник-
новенное и несомненное понимание многих важных аспектов
этой культуры; 2) понимание природы и функций болынинства
ее наиболее значимых элементов; 3) знание спектра ее домини-
рующей ментальности; 4) всесторонний охват сложной сети
взаимосвязей между многими ее свойствами, которые иначе
могли бы от нас ускользнуть; 5) ответ на вопрос, является или
нет — и в какой степени и в каких своих чертах — данная куль-
тура действительно логически интегрированной.
Таковы, вкратце, характер и возможности логико-смысло-
вого метода изучения культуры.
}. Если плодотворность этого метода зависит от использования
объединяющего принципа, который пронизывает болыпую или
меныиую часть компонентов данного культурного синтеза, то воз-
никают такие вопросы: Как можно открыть этот принцип? Где
гарантии, что это на самом деле адекватный принцип, a не проапо
фантазия «спекулятивного» разума, искусапвенно навязываемая ре-
альности? Если разные исследователи предлагают совершенно раз-
ные принципы, то как определитъ, какой из них достоверен, a ка-
кой нет или же какой из них более доаповерен, чем другие?
Ответ на первый вопрос почти очевиден. Как и при любом
научном исследовании, этот принцип может быть найден путем
наблюдения, статистического анализа, размышлений, логичес-
ких выкладок, даже в сновидениях и попросту случайно или инту-
итивно. Все эти способы — в отдельности и в разных сочетани-
ях — оказывались действенныминапервыхстадияхбольшинства
научных открытий.
Важнее другой вопрос: как можно убедиться, что данный
принцип логической интеграции достоверен? Критерии досто-
верности фактически те же самые, что и для любого научного
закона. Прежде всего, принцип должен быть по природе логи-
ческим; во-вторых, он должен успешно выдерживать проверку
«релевантными фактами», то есть соответствовать им и пред-
ставлять их.
Сравнительная ценность принципов определяется здесь с по-
мощью тех же критериев, что и в естественных науках. Из не-
сколькых соперничающих теорий лучшая ma, которая описывает
кРуг изучаемых явлений наиболее точно и обнимает наибольшее

52
Часть 1. Введение
нисло явлений. Вот почему система Коперника лучше, чем систе-
ма Птолемея, a законы Ньютона предпочтительнее законов Кеп-
лера. Точно так же обстоит дело и в сфере социокультурных яв-
лений: из нескольких принципов интеграции одни окажутся
более точными и широко применяемыми, чем другие. Одни,
например, могут подходить только к ограниченному кругу яв-
лений, в то время как другие — к разным сферам. Но один из
принципов окажется ведущим, самым удовлетворительным об-
разом объясняющим смысл большей части элементов. Вот та-
кую теорию мы и должны предпочесть.
Эти замечания в достаточной мере проясняют природу ло-
гико-смысловой формы интеграции, a также ситуаций, в кото-
рых она уместна, и методы ее использования.
Едва ли нужно добавлять, что этот метод не нов: его успешно
использовали великие социальные мыслители как далекого, так
и сравнительно недавнего прошлого.
V. НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ПРЕДЫДУЩЕГО АНАЛИЗА
Если справедливо утверждение, что существуют, по меньшей
мере, четыре типа культурной интеграции: пространственная, вне-
шняя, функциональная и логическая — каждая со своими, опи-
санными выше свойствами, то отсюда можно сделать ряд выводов.
A. Теоретически все культурные конгломерации могут быть
ранжированы — начиная с таких, элементы которых соседству-
ют в пространстве и, строго говоря, не интегрированы, и кон-
чая такими, которые логически полностью интегрированы.
B. Если пространственное соседство и отчасти внешнее со-
единение наличествуют почти в каждом культурном комплексе,
то этого нельзя сказать о функциональной и логической фор-
мах синтеза. Возможно, что по крайней мере некоторые из эле-
ментов связаны или функционально или логически, но каковы
они и какую часть от целого составляют, зависит от культуры и
времени и должно быть предметом специального исследования.
Никакое обобщение, в равной степени приложимое ко всем куль-
турам, здесь невозможно.
C. Если предположения «А» и «В» правильны, то ошибочны
следующие широко распространенные теории:
1) Всякая культура является интегрированным единством
(если, конечно, не понимать под интеграцией всего лишь простран-
ственное соседство, что, в свою очередь, не только противоречит
смыслу термина, но ведет и к другим ошибкам и алогизмам).

2. Формы и проблемы кулыпурной интеграции
53
2) Любое изменение в любом компоненте данной культур-
ной формации функционально или логически воздействует на все
другие компоненты и, следовательно, на данную культуру в целом.
D. Характер изменения пространственных скоплений отлича-
ется от характера изменений систем, связанных функционально
или логически. В скопленияхизменение сводится главным образом
к механическому прибавлению или уменьшению отдельных элемен-
тов или же к их перестановке — под воздействием, как правило,
внешних сил. Для интегрированных культурных систем изменение
означает их трансформацию в целом или значительной их части.
Изменение в пространственных скоплениях почти всегда слу-
чайно. Оно не имеет внутренней логики и является результатом
воздействия различных внешних факторов.
Похожа ситуация и с культурными скоплениями. Внешние
силы могут подбросить в них несколько дополнительных эле-
ментов или что-то изъять из них, или чисто механически изме-
нить их структуру. Сами же скопления, несмотря на все эти из-
менения, остаются пассивными, лишенными инициативы. На
внешнее воздействие они никак не реагируют.
Различие между простой пространственной аккумуляцией и
по-настоящему интегрированной системой столъ велико, что
характер их изменении столь же глубоко различен.
E. Поскольку речь идет о логически и функционально ин-
тегрированных системах, то есть о системах настоящих, следует
сказать, что они обладают несколькими фундаментальными
свойствами, позволяющими выдвинуть ряд важных соображе-
ний, которыми обычно пренебрегают.
1) Любая функциональная или логическая система, буду-
чи неким единством, имеет в процессе своего функционирования
и изменения определенную степень автономии и внутренней са-
морегуляции (наподобие «равновесия» в механике). В конце кон-
цов, любая система, будь то механизм, как автомобиль, или орга-
низм, как хотя бы инфузория туфелька, или культурная система,
обладает определенной степенью независимости от внешних ус-
ловий или иммунитетом к ним. В одних случаях эта свобода мо-
жет быть большей, в других — меныней, но в той или иной степе-
ни она свойственна любой системе, претендующей на интеграцию.
2) Автономия любой системы означает, далее, что y нее
есть некоторая возможность выбора в ответ на бесконечное
множество различных факторов, которые могут влиять на нее
извне. Одни будут поглощаться ею, другие — нет. Ей присущи
предрасположенность к одним и отталкивание от других.

54
Часть 1. Введение
3) Кроме того, автономия означает, что функциониро-
вание, изменение и судьба системы определяются не только и не
столько внешними обстоятельствами (за исключением катаст-
рофических случайностей), но и самой ее природой и отноше-
ниями между ее частями.
Культурная система имеет собственную логику функциони-
рования и изменения, свою собственную судьбу, которые яв-
ляются результатом не только (и, как правило, не столько) внешних
условий, но и ее собственной природы. Этим отнюдь не отрица-
ется ни влияние внешних обстоятельств, ни возможность воз-
никновения сильно действующих катастрофических случайно-
стей, порожденных внешней силой. Этим только подчеркивается
то, что, кажется, было забыто в последние десятилетия, a имен-
но — что один из (Гамых главных факторов, определяющих фун-
кционирование и развитие любой системы, лежит внутри нее
самой. В этом смысле любая внутренне интегрированная систе-
ма является автономным саморегулирующимся, самоуправля-
емым или, если угодно, «сбалансированным» единством. Жиз-
ненный путь системы во многом предопределен в момент ее
рождения. Это один из специфических аспектов более широко-
го принципа, который можно назвать «имманентной саморегу-
ляцией и самоуправлением».
4) Если сказанное справедливо, то, значит, неправильно
интерпретировать любую подлинную систему всего лишь как
игрушку внешних условий и сводить объяснение изменений в
ней к тому или иному внешнему фактору.
5) Опора всего лишь на один из элементов интегриро-
ванной системы как на главный фактор при объяснении изме-
нений внутри нее (как это делают многие исследователи) — се-
рьезная методологическая ошибка. В частности, сторонники
экономической интерпретации истории возводят экономичес-
кий фактор в первопричину изменений во всех составных час-
тях культуры, в то время как сторонники религиозного, расово-
го, наследственно-генетического и других факторов утверждают в
качестве главной причины свой соответствующий фактор. Между
тем если данная культура является единством, в котором эконо-
мический, религиозный, демографический и другие составные
элементы суть только отдельные части, то объяснение измене-
ний в ней с помощью подобного выделения главного фактора
будет таким же малоуспешным, как и объяснение изменений
человеческого организма при переходе от детства к половой зре-

/. Формы и проблемы кулыпурной интеграции
55
лости увеличением роста или каким-нибудь подобным «факто-
ром».
В определенный момент своей истории (темпы могут быть
слегка ускорены или замедлены внешними обстоятельствами)
культурная система должна пережить свое внутренне предопре-
деленное изменение. Когда оно начинается, все главные состав-
ляющие этой культуры изменяются. Следовательно, одинаково
неверно утверждать как то, что трансформация одного факто-
ра заставляет другой или все остальные факторы изменяться,
так и наоборот.
Из этих выводов становится очевидным, почему исследова-
телям культурных феноменов, пытавшимся объяснить транс-
формации интегрированной системы с помощыо одного фак-
тора, который является всего лишь симптомом или следствием,
не удавалось раскрыть подлинную природу изменения в такой
системе. Вдобавок, если оказывалось, что подобный фактор за-
висит от чего-то внешнего и случайного, они, естественно, не
могли провести различия между подлинной интеграцией куль-
турных элементов и простым пространственным соседством.

2
ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ЧУВСТВЕННАЯ,
ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ И СМЕШАННЫЕ
СИСТЕМЫКУЛЬТУРЫ
I. ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ АСПЕКТЫ КУЛЬТУРЫ
И МЕТОДЫ ИХ ПРОЧТЕНИЯ
Мыслительные и смысловые элементы, лежащие в основе лю-
бой логически интегрированной системы культуры, можно рас-
сматривать с двух сторон: внутренней и внешней. Первая от-
носится к сфере внутреннего опыта, существующего либо в
виде хаотических и бессвязных образов, идей, стремлений, ощу-
щений и эмоций, либо в виде упорядоченных систем мышления,
сотканных из этих элементов внутреннего опыта. Это — сфера
разума, ценности, смысла. Для краткости будем называть ее «мен-
тальностью культуры» (или «культурной ментальностью»). Вто-
рая состоит из неорганическихи органических объектов чувствен-
ного восприятия: предметов, событий, процессов, в которых
воплощается, организуется, реализуется или облекается внутрен-
ний опыт. Эти внешние феномены относятся к системе культуры
лишь постольку, поскольку они суть проявления ее внутренней
стороны. Вне ее они перестают быть частью интегрированной
культуры. Отсюда вытекает, что на первом месте для исследова-
теля интегрированной культуры — ее внутренняя сторона. От нее
зависит, какие внешние явления, в каком смысле и до какой сте-
пени становятся частью системы. Другими словами, внутренняя
сторона культуры управляет внешней.
Лишенная своего внутреннего смысла Венера Милосская пре-
вращается в обыкновенный кусок мрамора, ничем не
отличающийся по своим физико-химическим свойствам от та-
кого же необработанного куска мрамора. Симфония Бетхове-
на превращается в простую комбинацию звуков или даже в ко-
лебания воздушных волн определенной длины. «Метафизика»
Аристотеля становится материальным предметом из бумаги —

2. Системы кулыпуры
57
такой же книгой, как и миллионы других книг. Лишенные свое-
го внутреннего содержания, многие явления, принципиально
отличные по своей культурной сути, делаются похожими. Дей-
ствия хирурга, делающего надрез скальпелем на теле пациента,
и те же самые действия убийцы, режущего ножом свою жерт-
ву, становятся неразличимы по причине сходства их внешних
форм.
Теперь возникает ряд вопросов: можем ли мы адекватно по-
стичь внутреннюю сторону данной культуры? Поскольку это
нечто неуловимое, a зачастую и дедуктивное — в том смысле,
что для того, чтобы ее понять, ее нужно «вычитать» в формах ее
внешнего воплощения, которые отличаются от внутреннего
смысла, — можем ли мы быть уверены, что наше «считывание»
правильно, что мы не придаем данному сочетанию внешних яв-
лений смысла, которого в нем нет?
Ответ на поставленные выше вопросы зависит от того, что
подразумевается под истинной или подлинной ментальностью,
которая воплощена в данной совокупности произведений. Сре-
ди прочих возможных пониманий подлинного смысла назовем
следующие.
Термин «подлинный смысл» может отсылать нас к умона-
строению лица или лиц, создающих или использующих эти про-
изведения, — например, смысл, который имел в виду Бетховен,
когда писал свою музыку, или держал в уме Данте, сочиняя «Бо-
жественную комедию», или же подразумевал любой другой тво-
рец или преобразователь сложной и содержательной культур-
ной ценности. Такова психологинеская интерпретация подлинного
смысла данного феномена. Согласно этой точке зрения, правиль-
ное понимание внутренней стороны культуры в точности совпа-
дает с тем пониманием, которое было y гг творцов или рефор-
маторов.
Но можно ли достичь этого с некоторой долей уверенности?
Можно ли в точности восстановить и заново воспроизвести ход
мыслей творцов, реформаторов, отдельного лица или группы
лиц? Во многих случаях — да. И по одной простой причине:
смысл или цель зачастую ясно и недвусмысленно провозглаша-
ется самим творцом. Мы можем постичь главный смысл «Поли-
тики» Аристотеля, «Божественной комедии» Данте, «Ргіпсіріа»
Ньютона, «Геттисбергской речи» Линкольна потому, что он ясно
выражен в этих произведениях1.
Сам по себе характер объектов культуры — надписей, писем,
хроник, книг, воспоминаний и других «свидетельств» — часто

58
Часть 1. Введение
дает достаточно оснований для воссоздания изначального смыс-
ла, подразумеваемого автором. Если бы это было не так, то сле-
довало бы отбросить всю историческую науку, потому что по-
добного рода психологическая интерпретация культуры является
одной из главных ее задач.
Итак, это один из способов понимания подлинной духовной
сути явлений культуры. В какой-то мере он будет использовать-
ся и в настоящей работе.
Но это, однако, не единственно возможный способ понима-
ния. Может быть еще и социалъно-феноменологическое2 пони-
мание внутреннего аспекта культурных явлений. И этот способ
интерпретации, возможно, более важен для моих целей, и вооб-
ще для социологов, чем чисто психологический.
В чем сущность социально-феноменологического понима-
ния? Во-первых, это причинно-функциональное истолкование
культуры, имеющее своей целью обнаружение причинно-функ-
циональных связей между составными частями культурной цен-
ности или комплекса ценностей. Многие люди могут не знать о
подлинных причинах своих поступков и о том, что между их
поступками и поступками их современников есть связь; они
могут не знать о причинной связи между многими переменны-
ми своей культуры, — и тем не менее, эти причинные связи су-
ществуют. Дело ученого открыть и показать их существование.
Коль скоро это сделано, детали культурной конфигурации неза-
висимо от любого психологического смысла, который можно
им придать, сразу становятся понятными как элементы причин-
но-связанного единства. Другими словами, первый способ соци-
ально-феноменологической интперпретации духовной основы яв-
лений культуры — причинно-функциональный. Теоретически,
по крайней мере, он может быть совершенно независим от пси-
хологического. Многозначные связи между плотностью населе-
ния и преступностью, коммерческими циклами и уровнем смерт-
ности, способом производства и формами собственности,
религией и числом разводов — вот примеры того класса явле-
ний, к которым может быть применимо причинное понимание
(каузальное прочтение).
Вторая форма социально-феноменологической интерпрета-
ции внутреннего аспекта культуры — логическое понимание. Мы
можем ничего не знать ни о психологическом смысле культурных
ценностей, ни об их причинных связях; и все же относительно
многих культурных комплексов мы вправе задать следующие воп-

2. Системы кулыпуры
59
росы в надежде получить на них удовлетворительные ответы: яв-
ляются ли элементы данной культуры логически связанными или
они логически противоречат друг другу? Образуют ли они рацио-
нально постижимую и согласованную систему или нет? Если да, то
каков характер этой системы? Есть ли в ней единые принципы,
которые пронизывают все ее компоненты, или таких принци-
пов нет? Эти и подобные вопросы и даваемые на них ответы мо-
гут быть независимы от какой бы то ни было психологической
интерпретации рассматриваемой культурной конгломерации.
В ряде случаев психологическая интерпретация помогает обна-
ружить логический смысл; часто они сопутствуют друг другу; иног-
да мы не можем ничего сказать о психологическом смысле; иног-
да психологическая интерпретация вступает в противоречие с
логическим пониманием. Как бы то ни было, логическое понима-
ние стоит на своих собственных ногах и теоретически независимо
от психологического смысла.
Необходимость в логической интерпретации возникает так-
же по причине ограниченных возможностей психологического
понимания. Дело в том, что большинство явлений культуры
представляет собой результат деятельности многих индивидов и
групп, чьи интересы и намерения могут не совпадать друг с дру-
гом, a зачастую и вступать в противоречие. Когда все они пере-
плетаются, то усиливают, ослабляют или видоизменяют друг
друга до такой степени, что становится почти невозможным
отличить их друг от друга. Возьмем ли мы Парфенон, или один
из величайших христианских соборов, или совокупность нра-
вов, законов, верований, или любые другие творения культуры —
все они суть воплощения поступков, усилий, целей, желаний,
идей, чувств огромных масс людей или социальных групп. И по-
чти невозможно разобраться или выделить, какие цели и наме-
рения были y каждого, кто участвовал в создании этих сложных
культурных ценностей, то есть дать каждому из них «психологи-
ческую интерпретацию».
Исходная предпосылка настоящей работы заключается в том,
что любой культурный комплекс может быть логически интер-
претирован. И хотя это — предпосылка любого научного ис-
следования, все же один специальный ее аспект заслуживает того,
чтобы сказать о нем особо. Дело вот в чем: и геометрия Евклида,
и геометрия Лобачевского — обе логически безупречны; и та и
Другая полностью соответствуют канонам одной и той же мате-
матической логики; и тем не менее, их теоремы и выводы — раз-

60
Часть 1. Введение
ные. Как можно объяснить такое противоречие? Ответ прост.
Обе геометрии логичны, правильны, обе отвечают канонам ма-
тематической логики, но начинают они сразных бблъших посы-
лок3: одна — с аксиомы, что прямая линия есть кратчайшее рас-
стояниемеждудвумяточками;другая — с иного предположения.
Исходное противоречие между обеими системами ведет к целому
рядуразличий в последующих выводах, несмотря на идентичностъ
логико-математического канона, соблюдаемого и в том и в другом
случае. Бдлыиая посылка каждой системы, однажды принятая,
правомерна в своих собственных пределах. Этот принцип особо
важен в сфере логической интерпретации культуры.
Подводя итог этим рассуждениям, можно сделать вывод, что
надлежащее логическое понимание культурных явлений требу-
ет, во-первых, пршйенения критериев дедуктивной и индуктив-
ной логики; во-вторых, понимания того, что болъшие посылки
различных культур могут быть разными; в-третьих, бесприст-
растной позиции по отношению к тому, справедливы или не-
справедливы эти болыиие посылки. Если исследователь верно
уловит специфические посылки культуры, то следующей его за-
дачей будет показать, в какой степени данная культура интегри-
рована с точки зрения этих посылок, исходя из непререкаемых
канонов логичеекой достоверности. Если ему удастся решить эту
проблему, то главная его задача выполнена. Выясняя болыиую
посылку данной культуры, исследователь постигает ее душу, тело,
ее социокультурную физиогномику; определив степень и харак-
тер ее логической интеграции, он отвечает на вопрос о ее интег-
рированности или неинтегрированности.
Эта строго научная и беспристрастная позиция относительно
логической интерпретации культурных комплексов сохраняется
на всем протяжении настоящей работы. Один и mom же крите-
рий логических норм соблюдается при изучении всех различных
кулътур, но о логичности или нелогичности каждой из них можно
судить всегда с точки зрения болыиих посылок (если они естъ).
Далее сам собой напрашивается вопрос о методе. Если харак-
тер болыиих посылок культуры играет столь важную ролъ при
решении eonpoca o ее логической интегрированности, тоу следо-
вательно, ключевой принцип, с помощью которого можно по-
нятъ природу интегрированной кулътуры, нужно искатъ в пер-
вую очередъ в этих посылках. В любой цепочке логических
умозаключений — касаются ли они культуры или чего-нибудь
иного — весь ряд выводов и особенно заключение обусловлены
утверждением, с которого начинается эта цепочка. Так, в сил-

2. Системы кулыпуры
61
логизме «Все люди смертны — Сократ человек — следователь-
но, Сократ смертен», цепочка, состоящая из утверждения о том,
что Сократ — человек, и заключения о его смертности, заранее
была управляема первоначальным утверждением. Оно-то и яв-
ляется тем ключом, с помощью которого постигается природа
всего единства, в данном случае — силлогизма. Итак, если мы
хотим найти ключ к такому единству помимо логики, с помо-
щью которой оно оформлено, то мы должны обратиться не ко
второй посылке или заключению, a к болыией посылке. Подоб-
ный метод следует применять и к логически интегрированному
культурному единству. По этой причине на следующих страни-
цах, посвященных предварительной классификации основных
типов интегрированной культуры, я буду следовать правилу упо-
рядочения типов культуры не на основании их внутренних ха-
рактеристик, a в соответствии с их большими посылками.
II. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ЧУВСТВЕННАЯ И СМЕШАННАЯ
СИСТЕМЫ ИНТЕГРИРОВАННОЙ КУЛЬТУРЫ.
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ
Можно вообразить множество систем логически интегриро-
ванной культуры с разными большими посылками, но внутренне
последовательных. Вероятно, не все они окажутся реализованны-
ми в актуально существующих культурных комплексах; и еще
меньшее их число (из тех, что мы можем различить среди ограни-
ченного набора рационально постижимых единств) будет служить
эффективным средством упорядочения хаоса культурных миров.
Начнем с выделения двух глубоко различных типов интегри-
рованной культуры, каждый из которых обладает собственной
ментальностью, собственной системой истины и знания, имеет
собственную философию и Weltanschauung4; особый тип религии
и образцы «святости»; свое собственное представление о правиль-
ном и неправильном; особые формы искусства и литературы; нра-
вы, законы, правила поведения; собственную экономическую и
политическую организацию; наконец, специфический тип чело-
веческой линности с особым складом ума и манерами поведения.
Все эти ценности, одинаково присутствующие и в той и в другой
культуре, резко отличаются по своей природе, но в рамках каж-
Дой из культур они тесно прилажены друг к другу, будучи связаны
логически, a зачастую и функционально.
Из этих двух систем культуры одну можно назвать идеацио-
налъной, a другую — чувственной5. И поскольку эти наимено-

62
Часть 1. Введение
вания характеризуют культуру в целом, постольку они свиде-
тельствуют и о природе каждой ее составной части.
Вероятно, ни идеациональный, ни чувственный типы куль-
тур никогда не существовали в чистом виде, но все интегриро-
ванные культуры в действительности оказываются состоящими
из различных соединений этих двух чистых логико-смысловых
форм. В некоторых преобладает первый тип, в некоторых —
второй; в каких-то они оба смешаны в равных пропорциях и на
одинаковом основании. Соответственно одни культуры ближе
к идеациональному типу, другие — к чувственному, a некото-
рые представляют собой сбалансированный синтез обоих чис-
тых типов. Эти последние я называю идеалистическим типом
культуры (который не следует путать с идеациональным).
Теперь займемся более подробным рассмотрением культур-
ных типов, которые мы перечислили. Что, собственно, означа-
ют «идеационалъное», «чувственное», «идеалистическое» и дру-
гие промежуточные категории? Каковы их основные характерные
свойства? Как эти свойства сочетаются и как они действуют,
чтобы получились целостные интегированные системы кулъту-
ры? И, наконец, почему эти типы культуры следует считатъ
фундаменталъными и наиболее эффективными средствами по-
нимания тогоу как миллионы фрагментов чувственно воспри-
нимаемого социокулътурного мира оказываются собранными в
рамках упорядоченных систем ? Таковы проблемы, с которых мы
начнем наше исследование.
Поскольку природа любой культуры определяется ее внут-
ренним аспектом — ее менталъностъюу как мы условились это
называть, — характеристику идеационального, чувственного и
смешанного типов культуры следует, собственно говоря, начи-
нать с описания ббльших посылок их ментальностей. Прежде
всего условимся, что эти ббльшие посылки состоят из следую-
щих четырех пунктов: 1) природы реальности; 2) природы це-
лей и потребностей, которые должны быть удовлетворены;
3) степени, в какой эти цели и потребности удовлетворяются;
4) способов их удовлетворения.
А. Природа реалъности. Один и тот же комплекс материаль-
ных объектов, которые составляют окружающую среду, воспри-
нимается и интерпретируется разными индивидами по-разно-
му. He вдаваясь здесь в психологические, биологические и
прочие причины, просто констатируем факт, что гетероген-
ность6 индивидуальных опытов, вместе с другими факторами,

2. Системы кулыпуры
63
ведет к множеству способов восприятия одних и тех же явлений
разными людьми. На одном полюсе находятся люди, для кото-
рых реальность есть то, что может быть воспринято органами
чувств; они не видят ничего за пределами бытия чувственно вос-
принимаемой окружающей среды (космической и социальной).
Te, кто являются носителями такого рода ментальности, стара-
ются приспособиться к условиям, которые открываются орга-
нам чувств, или, точнее, к внешним раздражителям нервной сис-
темы. На другом полюсе находятся люди, которые воспринимают
и понимают те же самые чувственные явления совершенно иначе.
Для них они всего лишь видимость, иллюзия, сновидения. Ис-
тинная реальность здесь не обнаруживается; это нечто потусто-
роннее, скрытое за видимостью, отличное от чувственного и
материального покрывала, которое скрывает ее. Такие люди не
стараются приспособиться к тому, что кажется им поверхност-
ным, иллюзорным, нереальным. Они стремятся приспособить-
ся к истинной реальности, которая лежит за пределами видимо-
стей. Называется ли она Богом, Нирваной, Брахмой, ОМом,
Самостью (Self), Дао, Вечным Духом, Геіап vital, Безымянным,
Градом Божиим, Последней Реальностью, Ding für und an sich7
или как-то иначе — не имеет принципиального значения. Глав-
ное, что такая ментальность существует, что для ее носителей
последняя, или истинная, реальность считается сверхчувствен-
ной, нематериальной, духовной.
Очевидно, что та ментальность, которая принимает окру-
жающую среду в ее чувственной и материальной реальности,
будет делать акцент на удовлетворении чувственных телесных
потребностей. Te же, кто смотрит на нее всего лишь как на види-
мость, будут стремиться к удовлетворению главным образом
духовных потребностей посредством взаимодействия с последней
реальностью. Te, кто занимает промежуточную позицию, ис-
пытывают потребности и чувственные, и духовные.
В. Природа целей и потребностей, которые должны быть удов-
летворены. Потребности можно рассматривать как чисто плотские
или чувственные, например жажда и голод, секс, жилье и вообще
телесный комфорт, как чисто духовные, например спасение души,
исполнение священного долга, служение Богу, категорические
нравственные императивы и другие духовные запросы, которые при-
влекательны сами no œ6e, независимо ни от какого одобрения или
осуждения; как смешанные, или телесно-духовные> например стрем-
яение к первенству в области научных, художественных, моральных,

64
Часть 1. Введение
общественных и других творческих достижений, которые притяга-
тельны отчасти сами по себе, a отчасти ради славы, известности, по-
пулярности, денег, физической безопасности и комфорта и других
«земных радостей» эмгшрического свойства.
C. Степенъ удовлетворения потребностей и целей. Каждая по-
требность может удовлетворяться в разной степени или на разном
уровне — от широчайшего и самого роскошного максимума до
самого узкого и беднейшего минимума. Удовлетворение потреб-
ности в еде может колебаться от куска черного хлеба и глотка воды,
которых едва-едва хватает на то, чтобы поддерживать физиологи-
ческие отправления организма, до самого непомерного обжорства,
когда все средства тратятся не только на запасы изысканной пищи,
но еще и на то, чтобы стимулировать пресыщенный аппетит раз-
личными затеями. To же самое можно сказать об одежде, жилье,
сне, самозащите, отдыхе и развлечении. Сказанное справедливо и в
отношении чисто духовных, и в отношении смешанных, или теле-
сно-духовных, потребностей.
D. Способы удовлетворения потребностей. Они могут быть или
казаться разными y разных людей. Мы можем разбить их на три
основных класса:
1) Изменение окружающей среды с тем, чтобы создать сред-
ства для удовлетворения данной потребности; например, страдаю-
щий от холода может затопить печь, соорудить костер, надеть теп-
лое меховое пальто и т. п.
2) Изменение себя, своего тела и души и их составляю-
щих — отдельных органов, желаний, убеждений или личности в
целом — таким образом, чтобы стать фактически свободным
от данной потребности или чтобы сублимировать ее благодаря
этому «самосовершенствованию». Страдающий от холода, на-
пример, может закалить себя, стать менее чувствительным к
холоду и переносить его гораздо легче. To же самое можно ска-
зать и о другнх потребностях.
3) Частичное изменение среды и себя самого. Возвраща-
ясь к нашему примеру, можно сказать, что когда нам холодно,
мы часто используем оба средства, то есть можем развести огонь,
но в то же время занимаемся и энергичной физической деятель-
ностью, чтобы согреться.
/. ИАЕАЦИОНААЬНАЯ КУАЬТУРА
С точки зрения вышеупомянутых четырех пунктов ее боль-
шие посылки суть следующие: 1) реальность понимается как не
воспринимаемое чувственно, нематериальное, непреходящее

2. Системы культуры
65
Bbrrae(Sein);2) целиипотребностивосновномдуховные;3) сте-
пень их удовлетворения — максимальная и на высочайшем уров-
не; 4) способом их удовлетворения или реализации является доб-
ровольная минимизация большинства физических потребностей,
причем в максимальной степени, вплоть до полного отказа от них.
Эти посылки — общие для всех разновидностей идеациональной
культурной ментальности. Но на основе вариаций четвертого
пункта можно выделить два основных подвида идеациональной
ментальности и связанной с ней системы культуры.
A. Аскетинеский идеационализм. Он ищет удовлетворения
потребностей и реализации целей путем чрезмерной минимиза-
ции плотских потребностей и даже отказа от них, что сопро-
вождается полной отрешенностью от чувственного мира и соб-
ственного тела, рассматриваемых всего лишь как иллюзия, нечто
нереальное, несуществующее. Чувственная среда и даже инди-
видуальная «самость» (self) целиком растворяются в сверхчув-
ственной, последней реальности.
B. Активный идеационализм. Идентичный с общим идеацио-
нализмом по своим болыиим посылкам, он ищет удовлетворения
потребностей и реализации целей не только путем минимизации
телесных потребностей индивидов, но также и путем преобразо-
вания чувственно воспринимаемого, особенно социокультурно-
го мира в направлении духовной реальности и целей, избранных в
качестве основной ценности. Его носители не «бегут от мира ил-
люзии» и не растворяют целиком его и собственные свои души в
последней реальности, но стремятся приблизить их к Богу, спасти
не только свои души, но и души других людей. Примерами актив-
ной идеациональной ментальности могут служить великие рели-
гиозные реформаторы, такие как первые апостолы христианства,
nana Григорий Великий и nana Лев Великий.
//. ЧУВСТВЕННАЯ КУАЬТУРА
Чувственная ментальность считает реальностью только то,
что дано органам чувств. Она не верит ни в какую сверхчувствен-
ную реальность и не ищет ее, самое болыпее, что она может, так
это — в своем ослабленном варианте — занять агностическую
позицию по отношению ко всему миру, лежащему по ту сторону
ощущений. Чувственная реальность мыслится как становление,
процесс, изменение, течение, эволюция, прогресс, преобразова-
ние. Потребности и стремления носителя чувственной менталь-
ности — в основном физические, и все делается для того, чтобы эти

66
Часть 1. Введение
потребности были максимально удовлетворены. Способ их реализа-
ции заключается не в преобразовании или эксплуатации духовного
мира индивидов, a в преобразовании или эксплуатации внешнего
мира. Короче говоря, чувственная ісультура по своим болыыим по-
сылкам противоположна ісультуре идеациональной.
Эти черты свойственны всем разновидностям чувственной
культурной ментальности, но на основе вариаций четвертого пун-
кта (то есть способа реализации) можно выделить три основные
разновидности этого типа.
A. Активная чувственная кулыпурная менталъностъ (актив-
ное «эпикурейство»). Разделяя с другими формами чувственной
ментальности все четыре сформулированные выше предпосылки,
она ищет удовлетворения своих потребностей и достижения це-
лей на пути наибѳлее «эффективного» преобразования, настрой-
ки, перестройки и реконструкции внешней среды. Преобразование
неорганического и органического мира (технология, медицина и
прикладные науки), культуры и общества, рассматриваемое глав-
ным образом внешне, является орудием этого вида ментальнос-
ти. Великие исторические деятели, великие завоеватели и основа-
тели империй — вот ее воплощения.
B. Пассивная нувственная ментальность (пассивное «эпику-
рейство»). Характеризуется стремлением удовлетворять по-
требности и достигать целей не путем внутреннего преобразова-
ния «себя» и не путем эффективного реконструирования внешнего
мира, a гтутем паразитической эксплуатации и утилизации внеш-
ней реальности в том виде, как она есть, и рассматриваемой все-
го лишь как средство для получения удовольствий. «Жизнь ко-
ротка», «Carpe diem»8, «Вино, женщины, песня», «Ешь, пей,
веселись»9 — таковы девизы этой ментальности.
C. Циничная нувственная менталъностъ (циничное «эпику-
рейство»). Цивилизация, где преобладает этот тип ментальнос-
ти, в поисках средств удовлетворения своих потребностей ис-
пользует своеобразную технику попеременного надевания тех
идеациональных масок, которые сулят принести материальную
выгоду. Образцами этой ментальности являются все тартюфыІ0
мира сего — те, кто привык менять свой психосоциальный «цвет»
и свои ценности для того, чтобы плыть по течению.
III. СМЕШАННЫЕ ТИПЫ МЕНТАЛЬНОСТИ И КУЛЬТУРЫ
Все другие культурные ментальности по своим главным посыл-
кам представляют собой смесь идеациональной и чувственной

2. Системы культуры
67
форм в разных сочетаниях и пропорциях. За одним бесспорным
исключением, они являются, следовательно, эклектичными, внут-
ренне противоречивыми и логически слабо интегрированными.
A. Идеалистинеская кулыпурная ментальность. Это един-
ственная форма смешанного типа, которая является — или, по
крайней мере, представляется — логически интегрированной.
В количественном отношении это более или менее сбалансиро-
ванное соединение идеациональных и чувственных элементов, с
преобладанием, однако, элементов идеациональных. В каче-
ственном отношении она синтезирует посылки обоих типов в
одно внутренне согласованное и гармоничное единство. Реаль-
ность для нее многогранна, имеет аспекты и непреходящего
Бытия, и вечно изменяющегося Становления — духовного и
материального. Ее потребности и цели — духовные и матери-
альные, однако материальные подчинены духовным. Способы
их реализации заключаются и в самосовершенствовании и в пре-
образовании внешнего чувственно воспринимаемого мира: дру-
гими словами, эта ментальность и идеациональному и чувствен-
ному воздает suum cuique и.
B. Псевдоидеационалъная менталъностъ. Другой своеобраз-
ной формой смешанного типа является неинтегрированная псев-
доидеациональная ментальность. Ее можно было бы назвать
«субкультурой», если бы термин «культура» не использовался
только для обозначения логически интегрированных систем.
Характер реальности не вполне определен, но ощущается ско-
рее как чувственный. Потребности и цели здесь преимуществен-
но физического свойства. Они удовлетворяются весьма умерен-
но, и способ их удовлетворения — не активное преобразование
среды в сколько-нибудь заметной степени, не добровольное само-
совершенствование, не погоня за удовольствиями и даже не ус-
пешное лицемерие. Это — тупое и пассивное перенесение лише-
ний и ударов, идущих извне, до тех nop, пока хватает физических
сил. Такая минимизация духовных и телесных потребностей из-
брана не добровольно, a навязана некой внешней силой (vis
absoluta12). Это результат неумения сопротивляться. Сила угне-
тения столь велика, что после нескольких неудачных попыток
противостоять ей y угнетенных не остается больше энергии, что-
бы бороться за свободу и адаптироваться физически и духовно к
лучшему строю. Получив возможность, псевдоидеационалист лег-
ко может погрязнуть в пассивно-циническом или даже активном
«эпикурействе». Рабы, живущие в ужасающе бесчеловечных ус-
яовиях; многие заключенные; население стран, где установлены

68
Часть 1. Введение
жестокие политические режимы; некоторые первобытные племе-
на, существующие в условиях нищеты и лишений; те, кто пережил
страшную катастрофу, принесшую с собой полную разруху, чув-
ственные личности, которых постигла неизлечимая болезньІ3, —
все они являют собой примеры этого типа ментальности.
Ясно, что проблемы, связанные с изучением характеристик
идеационального и чувственного типов культуры, вопросы о
том, как эти ментальности и их характеристики распределяют-
ся в разных реально существующих комплексах и как они про-
являются в актуальном поведении индивидов и групп, требуют
отдельного рассмотрения. Наше исследование поэтому распа-
дается на две части или обретает два аспекта: 1 ) выяснение смыс-
ла и содержания^каждого типа культуры, вытекающих из боль-
ших посылок; и 2) обнаружение того, как характеристики всех
типов распределяются во времени и пространстве.
В конкретной социальной действительности ни один из озна-
ченных выше типов — ни в индивиде, ни в группе, ни в культу-
ре — не находится в чистом виде, не смешанном с другими типа-
ми. С другой стороны, эти типы и иххарактеристики не одинаково
распределяются среди индивидов, групп и культур. В одних пре-
обладает аскетически-идеациональный тип, в других — активно-
идеациональный, в каких-то — пассивно- или активно-чувствен-
ный, a в каких-то — идеалистический. Тщательное исследование
истории жизни индивида или группы показало бы, к какому типу
культуры они тяготеют.
Каждая из семи вышеописанных форм и комбинаций элемен-
тов, из которых она состоит, логически и функционально соеди-
няется с некоторыми дополнительными характеристиками.
1) Поскольку аскетическая идеациональная ментальность
стремится к последней, сверхчувственной реальности, прочной,
вечной и неизменной, a не к постоянно изменяющейся и эфе-
мерной чувственной реальности, она сопровождается либо без-
различием к материальной окружающей среде и даже отвраще-
нием к ней («Что за польза пытаться приспособиться к тому,
что всего лишь иллюзия!»), либо нежеланием изменить ее («Толь-
ко дураки пытаются писать на волнах»), или же презрением к
ней. Bot почему атараксия14, самодостаточность, апатияІ5, не-
возмутимость, безразличие, нирвана и нечувствительность к вре-
менному существованию, к его страданиям и наслаждениям,
печалям и радостям, к жизни и смерти — все это черты, общие
как для индуизма, буддизма, даосизма, суфизма, джайнизма,

2. Системы культуры
69
зороастризма, греческого, римского аскетического «примитив-
ного» идеационализма, кинизма, аскетизма, стоицизма (по край-
ней мере, отчасти), так и для аскетического христианства и всех
других вариаций аскетически-идеациональной ментальности.
2) Сформулированное выше положение логически влечет за
собой подавление телесных потребностей или же холодное без-
различие по отношению к ним как несуществующим.
3) Обратим внимание на принцип Бытия, согласно которому
реальность — это вечное и неизменное Бытие (Sein) в отличие от
изменчивого Становления (Werden)І6; последняя реальность веч-
но остается той же самой, неизменной даже в своих многочислен-
ных модификациях. Только иллюзии и видимости изменяются.
Таким образом, эта ментальность с эмпирической точки зрения
является, по сути дела, статичной: статичной и по своей филосо-
фии, и по своему Weltanschauung'y — no своему выбору целей, и
по поведению. Время, в смысле «до и после», «прошлого, настоя-
щего и будущего», «длительного и краткого», измеряемое эмпи-
рическими единицами, или вообще не играет никакой роли, или
отождествляется с вечной, последней реальностью и как таковое
становится «пунктиром», которым обозначается расстояние, от-
деляющее аскетически-идеациональный разум от полного слия-
ния или соединения с вечным Бытием.
Совершенно противоположна позиция носителей активной чув-
ственной ментальности. Они видят только эмпирическую реаль-
ность. Полные сил и желаний, они стремятся изменять окружаю-
щую чувственную среду, чтобы удовлетворять свои потребности.
Эмпирическая реальность вечно изменяется, вечно течет; следова-
тельно, способы адаптации тоже должны непрерывно меняться.
Таким образом, этпа ментальноапъ неразрывно связана с пред-
ставлением о динамике, эволюции, прогрессе. Динамический
принцип всегда был составной частью теории и практики y носи-
телей активной чувственной ментальности, от самых ранних —
Гераклита и ЛукрецияІ7 — до современных эволюционистов,
приверженцев идей преобразования, прогресса, динамизма, дви-
жения, мобильности, непрерывного изменения и регулирования.
Категория времени играет здесь самую заметную роль, a вре-
менная перспектива оказывается неотъемлемой чертой менталь-
ности, являющейся исторической par exellence18.
У таких теоретиков, если их практическая деятельность пос-
ледовательно согла^ется с активной чувственной ментальнос-
тью, вечной панацеей становится «перестройка»: перестройка
во нто бы то ни стало, во все времена, любой ценой.

70
Часть 1. Введение
Активный идеационализм и идеалистическая ментальность
занимают промежуточное место между этими двумя крайними
позициями. Активный идеационализм, наравне с философией
Бытия и Вечной Ценности (этернализмом), допускает некое,
хотя и имеющее подчиненное значение, Становление; некото-
рый интерес к делам мира сего; некоторые преходящие ценнос-
ти, подчиненные Вечной Ценности и являющиеся, так сказать,
ее теневыми отображениями. Подобная же позиция и y идеали-
стической ментальности, хотя она делает более сильный акцент
на становлении, эмпирических, преходящих аспектах вещей и
ценностей.
Пассивная чувственная ментальность пронизана еще более
ярко выраженной, крайней философией Становления («Про-
шлого уже нет, будущего может никогда и не быть, настоящее —
вот все, в чем мы можем быть уверены») с ее девизом «Carpe
diem» и решительным предпочтением, оказываемым ценностям
данного момента перед любыми прочными, будущими ценнос-
тями.
Циничная чувственная ментальность в чем-то похожа на пас-
сивно-чувственную. Носители этого типа ментальности, вынуж-
денные добиваться того, что пассивные «эпикурейцы» получают
даром, в качестве технического приема используют лицемерие, и
в этом ихпринципиальное отличие от пассивных «эпикурейцев».
Наконец, порабощенные псевдоидеационалисты являются и
здесь, как и в других отношениях, скорее жертвами обстоятельств,
чем их хозяевами.
4) Аскетическая идеациональная ментальность способству-
ет контролю человека над собой, особенно над его телесными
ощущениями, эмоциями, чувствами, желаниями, вожделения-
ми. Активная чувственная ментальность ведет к контролю че-
ловека над внешним миром, насколько это касается его матери-
альных и чувственных асиектов (так как любой объект внешнего
восприятия понимается главным образом как чувственный фе-
номен или процесс). Причины этого очевидны и непосредствен-
но вытекают из природы каждой ментальности. Исторически
характер первого типа проявлялся чаще всего в аскетизме инду-
истов, буддистов, даосистов, христиан, джайнистов, суфистов,
не говоря уже о бесчисленных представителях небольших сект,
добивавшихся почти фантастического подавления жизненно
важных потребностей. С другой стороны, полные жизни, энер-
гичные «эпикурейцы» всегда были главными преобразователя-
ми внешней среды, идет ли речь о привлечении пионеров в необ-

2. Системы культуры
71
житые места или о создании финансовых империй, столичных
центров, политических или иных организаций.
Что касается других форм ментальности — активной идеа-
циональной и идеалистической, — то каждый из этих типов ло-
гически соединяет в себе сопутствующие черты обоих противо-
положных видов. Каждый из них предполагает развитие как
самоконтроля, так и контроля над окружающей средой: актив-
ный идеационализм больший акцент делает на самоконтроле,
идеалистическая ментальность — на контроле над окружающей
средой, хотя ни в том, ни в другом случае акцент не ставится так
сильно, как это делается в обоих крайних типах, то есть в чув-
ственном и идеациональном.
Пассивная чувственная ментальность не предполагает ни
того, ни другого контроля; от данной среды она ищет лишь
беспрепятственного удовлетворения индивидуальных вожделе-
ний.
5) Аскетическая идеациональная ментальность носит в основ-
ном «интровертный» характер (направлена на свое Я, его анализ
и изменение). Активная чувственная ментальность и ее адаптаци-
онная деятельность носят, по определению, характер «экстраверт-
ный»І9 (нацелена на преобразование чувственной среды).
6) Аскетическая идеациональная ментальность, с одной сто-
роны, широко раскрывает свои умственные «глаза» и «уши», что-
бы улавливать, регистрировать и понимать сущность Души, Ума,
Последней Реальности, Бога, Дьявола, Добра, Зла, Спасения, Веч-
ной Ценности, Сознания, Совести, Справедливости и т. п. Она
погружена в сферу неосязаемого. Зато активная чувственная мен-
тальность, наоборот, растворяет внутреннюю жизнь и внутрен-
ний мир во внешнем. В противоположность идеационалистам,
«эпикурейцы» смотрят на внутреннюю жизнь и ее процессы, на
все духовные и нематериальные процессы или как на невежествен-
ное заблуждение, или как на отклонение, или же как на особый
побочный продукт («функцию», «эффект», «результат») чисто
физиологических процессов, происходящих в нервной системе
или в какой-нибудь другой части тела.
Идеационалист одухотворяет внешний, даже неорганический
мир; «эпикуреец» механизирует и сводит к материи даже духов-
ное, нематериальное Я.
Позиция активной идеациональной и идеалистической мен-
тальностей в этом отношении промежуточна. И та и другая пред-
полагает существование внутреннего и внешнего мира, но ак-

72
Часть 1. Введение
тивный идеационалист уделяет внутренней и нематериальной
реальности больше внимания, чем идеалист. Пассивная чувствен-
ная ментальность предполагает вообще опасную склонность
рассматривать все с точки зрения чувственных удовольствий и
того, что им противоположно. При таком подходе многое в со-
держании реальности упускается.
7) Каждый из рассмотренных типов адаптации логически
предполагает особую концепцию Я (или «Ego») и его отноше-
ний к другим силам и факторам. Аскетическая идеациональная
ментальность имеет тенденцию растворять Я в мире безликой и
нематериальной реальности.
Активная чувственная ментальность предполагает телесную
концепцию Яу которая делает его неотделимым от тела; скепти-
ческое, нерелигиозное, пренебрежительное отношение к нема-
териальным силам и действиям; чувство собственного достоин-
ства, самоуверенность и заботу о теле и его благополучии, так
как оно отождествляется сЯи личностью.
8) Если вышеизложенное справедливо, то логически неизбеж-
но, что аскетическая идеациональная ментальность будет требо-
вать и стимулировать познание внутренних, психических и мысли-
тельных процессов (конечно, не с точки зрения психологии или
химии), начиная с самых элементарных, каковыми являются ощу-
щения, восприятия, память, представления, мышление, эмоции,
желания, волеизъявления и т. д., и кончая самыми возвышенными
и утонченными переживаниями экстаза, транса, внушения, гипно-
тизма, таких мистических явлений, как «слияние с абсолютом»,
«откровение», «божественное вдохновение» и т. п., от простей-
ших идей о нематериальных явлениях до самых сложных концеп-
ций последней реальности, человеческой души, бессмертия, Бога,
истины, справедливости, ценности и др., которые находятся в веде-
нии гуманитарных наук (этики, богословия, правоведения, эстети-
ки, философии, педагогики). Поскольку идеационалист, так ска-
зать, вечно размышляет об этих предметах, так как знание и
понимание их существенно важны для него в его стремлении совер-
шенствовать, контролировать и растворять свое внутреннее Яу все
это неизбежно ведет к тому, что его опыт так или иначе перемеща-
ется в область нематериальных явлений. Следовательно, не будет
неожиданностью, когда впоследствии мы индуктивным гтутем от-
кроем, что периоды господства идеациональной ментальности все-
гда приводили к господству в области знания теологических, эти-
ческих и других систем мысли, имеющих дело с этими
нематериальными и высокими проблемами. С другой стороны,

2. Системы кулыпуры
73
такого рода культуры и периоды всегда были отмечены стагнацией
или регрессом естественных наук и других дисциплин, имеющих
дело с внешними, чувственными, материальными явлениями.
9) По тем же причинам активная чувственная ментальность,
естественно, связана со знанием о внешнем, материальном мире,
логически требует этого знания и стимулирует его. Таким обра-
зом, в обществе или культуре, которые в данный период являются
преимущественно чувственными, следует ожидать значительного
развития естественных наук, расцвета знания о материальном,
внешнем мире и роста технических изобретений для контроля над
ним.
a) Идеациональная истина и ее критерии не могут быть
тождественны чувственным. Что истина и наука для одной мен-
тальности, то зачастую предрассудок, невежество, ошибка,
ересь, богохульство — для другой.
I) Идеациональная ментальность исходит из пред-
посылки о достоверности внутреннего опыта — божественного
вдохновения, мистического единения, откровения, чистой ме-
дитации, экстаза, транса — как последнего основания и источ-
ника истины. Чувственная ментальность предполагает, что дос-
товерность восприятия всецело или в основном опирается на
показания внешних органов чувств человека.
II) Идеациональные мудрость, знание, ментальность
отличаются, по-видимому, идеализмом, спиритуализмом, кви-
етизмом, религиозностью, органицизмом, мистицизмом, инде-
терминизмом, квалитативизмом20. Чувственная ментальность,
знание и наука характеризуются материализмом, эмпиризмом,
техницизмом, детерминизмом, квантитавизмом21.
III) Идеационалист склонен интерпретировать весь
внешний мир в соответствии с образцами и свойствами своего
внутреннего мира. В результате он одухотворяет материальный
мир даже в его неорганической части; он растворяет его в своем
внутреннем опыте. «Эпикуреец», наоборот, материализует и ове-
ществляет внутренний опыт.
b) Подобным же образом и по причинам аналогичного
порядка нравственные, социалъные и прочие ценности должны
быть y этих менталъностей разными. Поскольку идеациона-
лист безразличен к внешнему миру и сосредоточен на мире внут-
реннем, всегда «нематериальном» или сверхчувственном, и по-
скольку его идеал — как можно сильнее подавить свои физические
и материальные потребности, внешние ценности материального
мира, которые могут дать лишь временное удовлетворение чув-

74
Часть I. Введение
ственных потребностей, не имеют в его глазах никакой ценнос-
ти или имеют весьма незначительную. Он стремится быть само-
достаточным и независимым от них. Он рвется жить в вечном и
нетленном мире. Его ценности носят внутренний, нематериаль-
ный характер. Противоположна ситуация с чувственной мен-
тальностью. Ее критериями ценности являются пригодность
данного внешнего объекта, способ его обработки, та или иная
формы внешней активности для удовлетворения главным обра-
зом чувственных потребностей. Носитель этой ментальности не
желает искать нетленных, вечных ценностей. Такие ценности не
являются для него ценностями, так как они почти бесполезны
для удовлетворения его многочисленныхпотребностей. Жизнь ко-
ротка, и чувственные потребности в течение этой короткой жиз-
ни меняются. Хорошая еда имеет ценность только тогда, когда
есть аппетит и она может доставлять удовольствие. Любовь и секс
опять-таки только тогда обладают ценностью, когда ими можно
насладиться; a для старика или импотента они вообще не являют-
ся ценностями. Следовательно, зачем упускать шанс, когда он есть,
и можно получить удовольствие; зачем искать что-то непреходя-
щее, когда этого, может быть, и вовсе нет, a если и есть, то достав-
ляет гораздо меньше наслаждения, чем непрерывная череда удо-
вольствий, получаемых от удовлетворения всех желаний в момент
их наивысшей интенсивности?
Что касается вообще всех ценностей, то, как уже было сказано,
идеационалист делает больший акцент на ценностях непреходя-
щих и долговременных, чем на ценностях временных, преходя-
щих, краткосрочных. Его позиция тяготеет к философии Бы-
тия — вечного, неизменного, пребывающего.
После всех этих рассуждений будут понятны следующие ти-
пичные черты, предполагаемые в идеациональной и чувствен-
ной ментальностях.
с) В сфере моральных ценностей идеационалъная менталъ-
ностъ, как правило, ассоциируется с ценностями абсолютными,
венными и нетленными. Идеациональная система морали, лю-
бые ее второстепенные черты прежде всего отмечены безразли-
чием и даже презрением к внешнему эмпирическому миру и его
материальным ценностям или их низкой оценкой («Царство Мое
не от мира сего»22).
Чувственная ментальность предполагает и ассоциируется с
моральным кодексом противоположного типа. Она выбирает и
предпочитает преимущественно чувственные, эмпирические,

2. Системы культуры
75
материальные ценности. Эвдемонизм, гедонизм, утилитаризм,
сенсуализм23; мораль под девизами «Carpe diem», «Вино, жен-
щины, песня» — вот формы, основанные начувственнойменталь-
ности. Человеку следует искать удовольствия и избегать страдания;
полезное — позитивно, бесполезное — негативно. Максимум удо-
вольствия для наибольшего числа людей — таково основное motto
чувсгвенных моралистов.
Вторая характерная черта моральных систем чувственной
культуры состоит в том, что эти системы никогда не бывают
абсолютными, a всегда относительными, меняющимися в соот-
ветствии с обстоятельствами и ситуацией. Они могут быть из-
менены, так как не имеют никаких священных, неизменных, веч-
ных императивов.
Третья особенность чувственного кодекса заключается в том,
что он мало касается каких-либо трансцендентных или сверх-
чувственных ценностей и либо игнорирует и высмеивает их, либо
если и упоминает о них, то только для того, чтобы от них от-
речься и укрепить свои собственные принципы.
d) Логично предположить, что эстетинеские ценности>
искусство тоже не могут быть одинаковыми в культурах, осно-
ванных на идеациональной и чувственной ментальностях. Они
должны быть столь же глубоко различны, как и другие ценнос-
ти. Стиль в искусстве (в живописи, скульптуре, музыке, литера-
туре, драме, архитектуре) в идеациональной ментальности сим-
волический, когда физические образцы — это всего лишь
видимые знаки невидимого мира и внутренних ценностей. В чув-
ственной же культуре искусство должно быть по форме чувствен-
ным, «натуралистическим», в том смысле, что его задача — вос-
произвести объекты в такой форме, которая наилучшим
образом имитирует ту, в какой они являются нашим органам
чувств. Что касается тем, задан и целей искусства, то здесь так-
же обнаруживается расхождение между этими двумя типами
культуры. В общем, чувственное искусство имеет дело с такими
материями, которые способствуют увеличению чувственного
счастья человека; идеациональное же искусство — это служе-
ние религии, абсолютистской этике, вечным ценностям.
e) Точно такая же разница проявляется и в отношении к
социальным и практическим ценностям. Режим, признающий
чувственные идеалы, будет одобрять все, что увеличивает обшую
сумму чувственных наслаждений; все, что приводит к контролю
человека над природой и другими людьми, служащему средством
Удовлетворения постоянно растущих потребностей. Для обще-

76
Часть 1. Введение
ства, находящегося в таком состоянии, особое значение имеет
поиск материальных объектов, которые при определенных об-
стоятельствах особенно эффективны в плане доставления удов-
летворения. Одним из таких наиболее эффективных средств все-
гда было материальное богатствоу в чувственном обществе
оно — альфа и омега комфорта, исполнения всех желаний, влас-
ти, престижа, славы, счастья. За деньги все можно купить, всех и
вся можно удовольствовать. Совершенно понятно, что в рамках
такой культуры стремление к наживе неизбежно превращается в
один из главных видов деятельности, что богатство оказывается
тем стандартом, равняясь на который судят почти обо всех дру-
гих ценностях, что оно превращается фактически в высшую оцен-
ку ценностей. Денежная стоимостъ становится средством изме-
рения (measuring stick) научных, художественных, моральных и
других ценностей. Te, которые лучше всех умеют делать деньги,
становятся лидерами такого общества. Богачи — его аристок-
ратия. Одновременно с этим они — публичные лидеры, высшие
духовные авторитеты, образцы добродетели, короли, жалующие
дворянством других, «четыреста семейств»24, которым завиду-
ют, если не поклоняются. В таких условиях писатели, художни-
ки, ученые, министры, должностные лица, представители дело-
вых кругов стремятся только к тому, чтобы написать
«бестселлер»25, занять наиболее оплачиваемую должность, по-
лучить самую высокую награду и т. п. Если же средствами дости-
жения максимального счастья являются не деньги, a сила и ору-
жие, то они вместо денег оказываются и высшими атрибутами
ценности.
В этом отношении идеациональная ментальность опять-таки
отличается от чувственной. Идеационалист или совершенно без-
различен ко всем иллюзорным и преходящим ценностям, или
даже враждебен по отношению к ним как причинам нарушения
внутренней гармонии и гибели души. В радикальном идеацио-
нальном обществе богатство или какая-нибудь другая чувствен-
ная ценность не может стать преобладающей, в лучшем случае
ее только будут терпеть как ценность низшего порядка. В таком
обществе даже самые преуспевающие торгаши имеют немного
шансов заработать престиж, стать лидерами, оценщиками и
экспертами людей, объектов и ценностей.
Пока довольно контрастов. В таблице 1 в наглядной форме
представлены результаты исследования нескольких типов куль-
турной ментальности.

Таблица 1. Краткое изложение основных черт и соответсгвующих сюйств обсуждаемыхтипов адаптации
Основные
элементы
1. Реалъность
2. Основные
потребности
и цели
3. Степень
удовлетворе-
ния
4. Способ
удовлетворе-
ния
Типы культурной ментальности
Аскетически-
идеациональная
последняя ре-
альность, вечная,
нечувственная,
трансцендентная
духовные
максимальная
главным образом
самоусовершен-
ствование
Активно-
чувственная
чувственная, эм-
пирическая, мате-
риальная
многообразные и
чрезвычайно чув-
ственные
максимальная
главным образом
изменение окру-
жающей среды
Активно-
идеациональная
и та, и другая, с
акцентом на
вечнои и нечув-
ственной
и те, и другие, с
преобладанием
духовных
высокая, но
умеренная
оба способа, с
преобладанием
самосовершен-
ствования
Идеалисти-
ческая
и та, и другая
примерно
одинаково
представле-
ны
и те, и другие
примерно
равно пред-
ставлены
высокая, но
уравнове-
шенная
оба способа
Пассивно-
чувственная
чувственная,
ограничен-
ная и по-
верхностная
сугубо чув-
ственные
максималь-
ная для су-
губо чувст-
венных по-
требностей
утилизация
внешней
среды
Цинично-
чувственная
чувственная под
маской духовной
чувственные под
маской духовных
согласно обстоятель-
ствам
утилизация среды
через поверхностное
и чисто внешнее
изменение психо-
социальных черт
личности без изме-
нения себя
Псевдо-
идеациональная
мучительно чувст-
венная; духовная,
но недифференци-
рованная; чувст-
вуемая и ощущае-
мая, но HeocNfbic-
ленно (не интегри-
рованная)
главным образом
чувственные с не-
дифференцирован-
ными элементами
духовных
очень ограниченная
просто вынужден-
ное терпение среды

Основные
элементы
5.
Weltanschauung
6. Власть и
объем контро-
ля
7. Активность
"О
Аскетически-
идеациональная
Бытие (Sein):
вечная ценность;
безразличие к
преходящим
ценностям; не-
возмутимость;
статичность
самоконтроль,
подавление чув-
ственного чело-
века и собствен-
ного Я
интровертная
целостное, ду-
ховное, раство-
ренное в послед-
ней реальности,
сознающее чув-
ственный мир
как иллюзию или
содержание Я\
Продолжениетабл. 1
Типы культурной ментальности
Активно-
чувственная
Активно-
идеациональная
Идеалисти-
ческая
Пассивно-
чувственная
Цинично-
чувственная
Логические сопровождающие
Становление
(Werden); преходящие
ценности; полно-
кровное ощущение
жизни, радости и
горя; динамизм и
бесконечная пере-
стройка (прогресс,
эволюция)
контроль над чувст-
венной реальностью
экстравертная
высоко интегриро-
ванное, чувственное,
растворенное в непо-
средственной физи-
ческой реальности;
материализирующее
себя и все духовные
явления; материали-
Бытие и Ста-
новление, с
акцентом на
Бытии
оба контроля с
акцентом на
самоконтроле
оба типа с
акцентом на
интровертном
и духовное и
чувственное с
акцентом на
духовном и
т. д.
Бытие и
Становление
равно пред-
ставлены
оба контроля
равно пред-
ставлены
оба типа
равно пред-
ставлены
и духовное, и
чувственное
равно пред-
ставлены
Узкое и край-
нее Становле-
ние («Сафе
diem»)
никакого на-
стоящего кон-
троля ни над
собой, ни над
средой
паразитизм
интровертно-
экстравертного
типа
никакой под-
линной цело-
стности; про-
сто смешение
неинтегриро-
ванных физи-
ческих ощу-
щений; Я поч
У зкое Становле-
ние под маской
Бытия
притворство и
контроль за
сменой масок
специфическая
интровертно-
экстравертная
никакой подлин-
ной целостности;
похоже на пас-
сивно-чувствен-
ное, но интри-
гующее и подта-
совывающее
Псевдо-
идеациональная
нерасчлененные и
неосмысленные,
смутные и фрагмен-
тарные идеи (отсут-
ствие интеграции)
никакого контроля:
просто терпение чу-
жого насилия, произ-
водимого внешней
властью
вынужденная интро-
вертно-экстравертная;
фаталистическая
неинтегрированное Я,
только как смутный
центр ощущений; с
некоторыми фанта-
стическими анимиз-
матическими26 или
другими идеями и
образами; остается
00
f
W
Ѵ-*
03
0)
&
s
s

9. Знание
10. Истина, ее
категории,
критерии и
методы (или
способы) ее
достижения
вдохновенно-
реалистическое
развивает понимание
и познание духов-
ных, психологиче-
ских, нематериаль-
ных явлений и пере-
живаний; сосредото-
чено исключительно
на них; ведет к ис-
кусству воспитания и
изменения внутрен-
ней жизни человека
основана на внут-
реннем опыте, «мис-
тическом пуги»,
сосредоточенной
медитации; интуиция
и «откровение»;
пророчество
стическое, заоотя-
щееся о целостности
тела и его чувствен-
ных интересах; чув-
ственная свобода и
чувственный эготизм
развивает науку о
естественных явле-
ниях и технических
изобретениях; сосре-
доточено на этом;
ведет к развитию
технологии, медици-
ны, гигиены и сани-
тарии и к преобразо-
ванию физических
действий человека
основана на наблю-
дении,измерении,
экспериментирова-
нии с внешними
явлениями посредст-
вом внешних орга-
нов чувств, индук-
тивная логика
оба познания, но
более умерен-
ные, с акцентом
на духовном
знании
оба способа с
акцентом на
«внутренний
путь»
оба знания
равно
представ-
лены
оба спосо-
ба одина-
ково ак-
центиро-
ваны
(схола-
стика)
ти тождест-
венно живо-
ту, половому
органу и т. д.
развивает
только «ку-
линарную» и
«спальную»
технику
чувственных
наслаждений
ничего связ-
ного, ника-
кой истины
кроме
ощущений
то же самое,
что и пассив-
но-чувствен-
ное, плюс тех-
ника обманы-
вать и лицеме-
рить
ничего связно-
го
на полуживотном
уровне (неинтегриро-
ванное)
не дает никакой ре-
альной возможности
развивать какую-либо
форму интегрирован-
ного знания и позна-
ния за исключением
некоторых фрагмен-
тов, полученных
методом проб и оши-
бок
ничего дифференци-
рованного и прояс-
ненного мыслью

ОКОНЧАНИЕТАБЛ. 1
Основные
элементы
11. Моралъ-
ные ценно-
сти и сис-
темы
12. Эстети-
ческие цен-
ности
13. Социаль-
ные и прак-
тические
ценности
Типы культурной ментальности
Аскетически-
идеациональная
абсолютные, трансцен-
дентальные, категориче-
ские, императивные,
вечные и неизменные
«идеациональные», под-
чиненные главным внут-
ренним ценностям —
религиозным и нечувст-
венным
те, которые непреходящи
и ведут к последней
реальности: только такие
личности являются лиде-
рами, только такие вещи
и события позитивны,
все остальные не имеют
ценности или ценностно
негативны — особенно
богатство, земной ком-
форт и т.д.; принцип
жертвенности
Активно-
чувственная
относительные и
чувственные, гедони-
стические, эвдомони-
стические, утилитар-
ные; ищущие макси-
мум чувственного
счастья для наи-
большего числа лю-
дей; «мораль разум-
ного эгоизма»
чувственные, светские,
созданные, чтобы
увеличивать радость и
красоту богатой чув-
ственной жизни
все, что дает радость
жизни себе и отчасти
другим: особенно
богатство, комфорт и
т. д.; на них основан
престиж, богатство,
деньги; физическая
сила становится
«правом» и основой
всех ценностей;
принцип разумного
эгоизма
Активно-
идеационалъная
обе системы
ценностей, с
акцентом и на
абсолютные, и
на внешние
обе системы с
акцентом на
нечувственные
ценности
обе системы с
акцентом на
духовные ценно-
сти
Идеали-
стическая
обе, оди-
наково
акценти-
рованные
обе систе-
мы равно
представ-
лены
обе систе-
мы равно
представ-
лены;
живи сам и
давай жить
другим
Пассивно-
чувственная
никаких
реальных
моральных
ценностей,
за ибключе-
нием чувст-
венных,
«Вино,
женщины,
песня», амо-
рализм,
нигилизм
сугубо чув-
ственные;
рафиниро-
ванно пато-
логичные
узкие и
крайне чув-
ственные;
«après moi le
déluge»27
Цинично-
чувственная
никаких ре-
альных мо-
ральных
ценностей,
за исключе-
нием чувст-
венных, за-
маскирован-
ных духов-
ными; ци-
низм, ниги-
лизм
чувствен-
ные, замас-
кированные
духовными
узкие и
крайне чув-
ственные
под маской
духовных
ценностей;
«гартюфизм»
Псевдо-
идеациональная
недифференцирован-
ная моральная систе-
ма, за исключением
апатичного и тупого
подчинения судьбе,
чувственное неодоб-
рение тяжелых ударов
и одобрение более
легких времен, соеди-
ненное со смутны-
ми идеями о справед-
ливости иного мира
нерасчлененные и
смутные
недифференцирован-
ные, выбора не дано:
как решит Бог или
хозяин

2. Системы культуры
81
Ha предыдущих страницах очерчены глубокие различия меж-
ду разными типами ментальности, попадающими под общую
рубрику идеациональной или чувственной. Будучи основаны на
разных больших посылках, они различаются и во всех других
отношениях, если только предполагаемые посылки проведены
последовательно (согласно одному и тому же канону логики),
что делает каждый тип ментальности логичным и интегриро-
ванным, несмотря на их противоположность.
Проблемы, с которыми мы теперь сталкиваемся, таковы: пер-
вое, показать, что вышеописанные типы ментальности на самом
деле существовали в истории; второе, показать, что в этих исто-
рических комплексах сочетание элементов и сопутствующих
свойств (сателлитов) в каждом типе было именно таким, как
описано.
Когда эти задачи будут решены, все еще останется другая важ-
ная проблема: каково отношение между ментальностью и внешним
поведением, проявлением, событиями, процессами и другими
овеществлениями культуры. Дело в том, что ментальность дан-
ной личности или группы может быть вполне последовательной
и логичной, но это еще не дает нам права заключать, что она
будет реализована в поступках и шаблонах внешнего поведения
личности или группы. Человек может быть блестящим коммен-
татором «Критики практического разума» Канта и при этом в
своем поведении оставаться первостатейным подлецом.
Иными словами, мы должны постараться ответить на воп-
рос: какова связь между ментальностью и поведением или вне-
шними проявлениями данной личности, группы, культуры? Все-
гда ли они логически соответствуют друг другу? Или же нет?

3
КОНКРЕТНЫЕ ПРИМЕРЫ ОСНОВНЫХ ТИПОВ
КУЛЬТУРНОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ
Теперь нашей основной целью будет показать на конкрет-
ных примерах, почерпнутых из живой социокультурной реаль-
ности как прошлого, так и настоящего, что типы культурной
ментальности, выделенные в предыдущей главе, отнюдь не ис-
кусственные абстракции, оторванные от действительности.
I. ИНДИВИДЫ И МАЛЫЕ ГРУППЫ
Начнем с довольно распространенных примеров поведения
и мышления индивидов и групп, с которыми мы сталкиваемся в
повседневной жизни. Стоит только бросить беглый взгляд на
наших друзей и знакомых, с тем чтобы проверить на них те ха-
рактеристики основных культурных типов, которые сформи-
ровались в нашем сознании, как некоторые из них непременно
очутятся в разряде более или менее активных «эпикурейцев»;
другие окажутся «эпикурейцами» пассивными; третьи — идеа-
ционалистами с признаками активной идеационалистической
доминанты (хотя в нашей культуре этот тип встречается нечас-
то); большая же часть будет принадлежать к промежуточному
типу и послужит примерами его многочисленных вариаций.
Бесчисленные тартюфы, блестяще изображенные в комедии
Мольера \ — все эти лицемеры, люди неискренние, скрытные на
словах, на письме и на деле; все эти циники, льстецы и «общи-
тельные парни», которые ведут себя так только для того, чтобы
заручиться благосклонностью богачей и власть имущих или же
ради собственной материальной выгоды, причем всегда y них
hoc no ветру в том направлении, откуда, по их мнению, должна
прийти наибольшая выгода, — все эти циничные «эпикурейцы»
всегда были и все еще есть среди нас.
Каждому из нас приходилось встречаться и с теми, кто в не-
прерывной погоне за чувственными наслаждениями норовит
«зажечь свечку с двух концов»2.
Далее. Te, кто знаком с нуждой, угнетением, несправедливос-
тью, y кого связаны руки и ноги и они бредут, куда им велят, кто

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
83
ничего не может сделать, чтобы изменить свое положение (рабы,
крепостные, иждивенцы, чернорабочие), поняли бы, что значит
псевдоидеациональная адаптация. Множество представителей пер-
вобытных племен и современных столичных жителей — носители
псевдоидеациональной культурной ментальности.
Наконец, болыыинство наших знакомых, по всей вероятности,
можно отнести к разнообразным смешанным культурным типам.
Некоторые даже послужат примером сбалансированного идеалис-
тического класса, хотя y большинства будут преобладать чувствен-
ные элементы. Они любят комфорт, получают удовольствие от еды
и питья, от игры в гольф и бридж, от секса — все в разумных преде-
лах; это люди вежливые, соблюдающие правила приличия и этикета
(«промашки» — всего лишь случайность); они добросовестно дела-
ют свое дело, платят налоги, занимаются благотворительностью,
исполняют другие обязанности, ходят в церковь по воскресеньям.
Сказанное о наших современниках справедливо и применитель-
но к историческим личностям. Чтобы проверить это предположе-
ние и, в частности, выяснить, к какому культурному типу относится
ряд королей и римских пап (о тех и других мы имеем, может быть,
самые подробные из дошедших до нас документов), a также для того,
чтобы установить, проявляют ли эти две социальные категории
сколько-нибудь заметные отличия в плане культурной ментально-
сти, автор настоящей работы, совместно с И.В. Болдыревым, ггред-
принял подробное исследование римских пап и королей четырех
стран. Полученные результаты представлены в таблице 2.
Таблица 2. Распределение идеационального, смешанного
и чувсгвенноготипов среди римских пап и коюлей
Группа
и период
Римские папы
42—1932 гг.
Русские цари
1290—1918 гг.
Австрийские ко-
роли
1218—1922 гг.
Английские коро-
ли
1027—1910 гг.
Французские ко-
роли
938—1793 гг.
Ш
256
32
30
35
32
Крайне
чувствен-
ный
К-во
3
5
1
3
4
%
1,2
15,6
3,3
8,6
12,5
Чувст-
венный
К-во
34
14
13
18
16
%
13,4
43,7
43,3
51,4
50,0
Смешан-
ный
К-во
116
8
9
8
4
%
45,3
25,1
30,0
22,9
12,5
Идеацио-
нальный
К-во
101
5
7
6
8
%
39,3
15,6
23,4
17,1
25,0
Крайне
идеацио-
нальный
К-во
2
0
0
0
0
%
0,8
0
0
0
0

84
Часть 1. Введение
Приведенные данные означают, что по частоте появления каж-
дого типа культурной ментальности и по поведению отличаются
друг от друга не только индивиды, но и социальные группы и клас-
сы. Группа римских католических пап в целом более идеациональна,
чем группа монархов. Если бы мы взяли гругату рабов и крепостных
или другие угнетенные классы, мы скорее всего обнаружили бы,
что среди них преобладает псевдоидеациональный тип, тогда как
среди пап и королей он практически не встречается. Другими сло-
вами, типы и характерные нерты кулыпурной менталъности и
поведения неравномерно распределены средиразличных социальных
групп, a также, как ны еще увидим, в системах интегрированной
кулыпурЫу создаваемых и оберегаеных этими группами.
Bot как распределяются типы и характерные черты, являю-
щиеся типичными или, по крайней мере, наиболее заметными в
каждой группе.
A. В любом обществе активно- и пассивно-чувственные мен-
тальности, вероятно, гораздо чаще встречаются среди богатых
и привилегированных классов, чем среди бедных.
1) В периоды процветания и подъема среди богатых пре-
обладает активно-чувственная форма.
2) В периоды упадка среди них доминирует пассивно-чув-
ственная форма.
B. Из всех типов ментальности, существующих в среде бедных
и угнетенных классов, самым распространенным является, веро-
ятно, тип псевдоидеациональный; среди богатых и привилегиро-
ванных он встречается реже.
C. В определенном обществе активная идеациональная менталь-
ность, a в какой-то степени аскетически-идеациональная занимает
сравнительно большее место в жизни духовенства и жречества или
соответствующих им категорий (шаманов, брахманов, проповед-
ников и т. п.)> чем в жизни других групп. Накануне упадка или кри-
зиса религии либо эквивалентной ей системы морали и идеологии
распространенность обоих этих типов среди духовенства начинает
уменьшаться и на смену им приходят идеалистичесюш или сме-
шанный тип, либо активное и пассивное «эпикурейство». Данные
по римским папам подтверждают это утверждение.
Причины указанного выше распределения очевидны. Богатые и
привилегированные классы располагают болыпим богатством для
удовлетворения своих потребностей и в этом смысле могут позво-
лить себе больше, чем бедные. Они обладают большими возможнос-
тями для изучения окружающего мира и социальной среды, чем бед-
ные. Следовательно, им незачем отказываться от своих капризов и

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
85
потребностей и вместо изменения окружающей среды изменять са-
мих себя в той степени, в какой это вынуждены делать представители
бедных классов. Отсюда — болыыий «эпикуреизм» богатых.
В силу аналогичных причин бедные и угнетенные классы бо-
лее склонны к псевдоидеациональной ментальности, чем бога-
тые. Обстоятельства не позволяют им быть пассивными или ак-
тивными «эпикурейцами». У них нет ни возможности, ни
перспективы возвыситься до уровня активного идеационализма,
и поэтому они должны довольствоваться своим положением,
которое не позволяет им усвоить исключительно чувственную
ментальность и манеру поведения.
Что касается духовенства и прочих религиозных и нравствен-
ных авторитетов, то характер их профессии требует от них боль-
шего аскетического или активного идеационализма, чем от пред-
ставителей других групп и классов. Это, конечно, не значит, что
духовное сословие всегда обладает данным качеством. Так, в пе-
риоды временного или окончательного упадка той или иной ре-
лигии священнослужители превращаются в «эпикурейцев»,
иногда, может быть, даже в большей степени, чем представите-
ли других классов.
Приняв все это во внимание, следует признать, что поведение
духовенства в нравственном отношении намного выше среднего.
Даже в наше преимущественно чувственное время для духовен-
ства (хотя оно, вероятно, и не обладает чисто идеациональной
ментальностью) характерна смешанная ментальность, в которой,
может быть, больше идеациональных элементов, чем в смешан-
ных ментальностях других классов, — и это, несмотря на замет-
ную «приземленность» некоторых лиц духовного звания.
Возможно также, что профессия священнослужителей пред-
располагает к тому, что в их поведении появляется нечто от ци-
нично-чувственного типа и, может быть, в болыней степени, чем
y многих других групп. Но даже те священники, которым свой-
ственна сильная склонность к чувственности, должны соблюдать
приличия, в противном случае они лишились бы своих должно-
стей. Отсюда — лицемерие, «элмер-гентризм»3, надевание ма-
сок благопристойности, идеационализма, спиритуализма, набож-
ности и т. д., которые не соответствуют внутреннему «гештальту»4
и некоторым внешним поступкам этих лиц.
II. БОЛЕЕ КРУПНЫЕ СИСТЕМЫ КУЛЬТУРЫ
Займемся теперь более подробным изучением типов культур-
ной ментальности, находя их не среди индивидов и малых групп,

86
Часть 1. Введение
a преимущественно среди великих и древних психосоциальных
систем, созданных великими мировыми религиями: индуизмом,
буддизмом, даосизмом, джайнизмом, христианством, конфуци-
анством и др.
I. СИСТЕМЫ С ПРЕОБЛАДАНИЕМ
АСКЕТИЧЕСКИ-ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ
А. Индуизм (брахманизм) и буддизм. Живя в эпоху преиму-
щественно чувственной или смешанной культурной ментально-
сти, мы склонны думать, что аскетически-идеациональная мен-
тальность — это что-то редкое, почти из ряда вон выходящее;
тем не менее, даже краткий обзор идеальных представлений, ко-
торые управляли и до сих nop управляют миллионами людей,
которые пронизывают величайшие мировые культуры, показы-
вает, что аскетически-идеациональная ментальность образует в
мире культуры не остров, a несколько крупнейших континен-
тов. Умонастроение индуизма, буддизма, джайнизма, даосизма,
суфизма, раннего христианства, многих аскетических и мисти-
ческих сект, групп и движений (таких, например, как киники,
стоики, гностики, орфики5) было преимущественно идеацио-
нального типа: идеационально-аскетическим на самом высоком
уровне, активно-идеациональным — на среднем, идеалистичес-
ким и смешанным — на самом низком.
Даже беглое знакомство с этими системами ментальности по-
казывает, что их большие посылки и вторичные, вытекающие
из них характеристики — точно такие, как те, что в предыду-
щей главе были отнесены к аскетически-идеациональному типу.
Во всех этих системах последняя реальность понимается как
нечто нематериальное, находящееся по ту сторону чувственно-
го восприятия. Это Бытие, вечное и неизменное, не обладающее
ни одним из свойств чувственно воспринимаемого материаль-
ного мира.
Поэтому мир внешний, чувственно воспринимаемый, рассма-
тривается как нечто нереальное, непостоянное, преходящее, ил-
люзорное — как майя6.
На самом высоком уровне сознания эти системы включают в
себя следующие четыре элемента:
1) Последняя реальность — духовная; к ней нужно стре-
миться путем преодоления иллюзорной индивидуации и раство-
рения в ней.
2) Потребности — чисто духовные.
3) Степень их удовлетворения — максимальная.
4) Способ удовлетворения состоит в полном подавлении
всех чувственных потребностей, вплоть до уничтожения самого

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
87
их источника — то есть в радикальном преобразовании самого
себя как существа социального, психологического и биологи-
ческого (самоугасание).
Философия индуизма и буддизма — это философия Бытия,
a не Становления; она развивает большую способность к само-
контролю; с точки зрения активности ее идеал — всецело инт-
ровертный, вплоть до оправдания отказа от ощущений, от кон-
такта с внешним миром, пренебрежения к показаниям «шести
входов»7 и усвоения сверхчеловеческой позиции безразличия по
отношению ко всему внешнему материальному миру. Из ценно-
стей эта философия признает только вечные, непреходящие, не-
рушимые, отвергая все преходящее и временное как псевдоцен-
ности. Точно так же истина — это не то, что обретено с помощью
органов чувств, a to, что открыто мистическим путем, благода-
ря интуиции, медитации, откровению. Истина не относительна,
она — абсолютна. Абсолютными и вечными являются также
моральные и прочие ценности. Они не имеют ничего общего ни
с относительными и условными ценностями утилитаризма, ге-
донизма, позитивизма, эвдемонизма, ни с какими другими эм-
пирическими и преходящими ценностями.
B. Джайнизм. Сказанное по поводу индуизма и буддизма
вполне приложимо и к джайнизму. Основанный Паршванатхой
(примерно в VI в. до н. э.) и реформированный Вардхаманой
Махавирой (ум. ок. 528 г. до н. э.)8 приблизительно в то же вре-
мя, когда появился буддизм, джайнизм, как и буддизм, был ре-
акцией на брахманизм.
Джайнизм в большей степени, чем индуизм и буддизм, наста-
ивает на умерщвлении плоти и тем самым делает больший ак-
цент на физической стороне средств, ведущих к освобождению.
Теоретические и практические основоположения философс-
ких систем брахманизма, буйдизма и джайнизма распространены
по всей Индии, причем не только Древней Индии, но и Индии сред-
невековой и современной; Индии брахманистской, буддийской,
джайнистской, мусульманской, португальской и английской9.
C. Даосизм. Другой великой системой культурной ментально-
сти и поведения аскетически-идеационального типа является да-
осизм в его чистом виде (предполагают, что он был основан Лао-
цзы, р. ок. 604 г. до н. э.). Как и многие другие религиозные или
этические системы, даосизм предстает и в высочайших формах,
культивируемых лишь немногими, и в более «практичных» фор-
мах, доступных массам. В последних формах абсолютно чистые
элементы смешаны с другими, более земными и чувственными
элементами, и поэтому типы ментальности, образующиеся на
этих уровнях, оказываются либо активно-идеациональными,
либо смешанными. Но даже такие формы, как в случае «прак-

88
Часть 1. Введение
тического» индуизма и буддизма, несут на себе отпечатки более
чистого аскетически-идеационального характера системы в це-
лом. В этом смысле даосизм — это не только идеациональная
система мышления и правил поведения, но также и до некоторой
степени формула фактически существующей культуры и поведе-
ния миллионов людей, которые его исповедуют.
D. Суфизм. Еще один пример аскетически-идеациональной
ментальности — секта суфистов в исламеІ0.
E. Первоначалъное и аскетинеское христианство и другие мис-
тико-аскетические группы. К аскетически-идеациональному типу
относятся многие учения, существовавшие в рамках греко-римс-
кой культуры: некоторые орфики, киники, стоики, гностики и ми-
стики; первоначальное и монашеское христианство («Царство Мое
не от мира сего» и) и огромное число аскетически-мистических си-
стем, которые существовали на протяжении всей истории, среди
различных народов (в том числе и среди многих первобытных пле-
мен), в разных странах и под самыми разными названиями.
Итак, эта ментальность является не каким-то курьезно-па-
тологическим или чрезвычайно редким феноменом, a формой,
выработанной, подтвержденной и включенной в вероучения и
обряды большинства мировых религий прошлого и настояще-
го и бесконечного множества более мелких групп и сект, по срав-
нению с которыми все рационалистические, позитивистские,
сциентистские, интеллектуальные чувственные учения, суще-
ствовавшие в истории, по своему влиянию и распространению
выглядят подобно тусклой электрической лампочке рядом с
солнцем. Другими словами, вопреки мнению многих современ-
ных ученых и интеллектуалов, склонных недооценивать роль
этого умонастроения, оно было одним из наиболее распростра-
ненных, наиболее устойчивых и наиболее влиятельных типов
культурной ментальности, которые сыграли решающую роль в
системах мировой культуры и сформировали сознание сотен
миллионов людей. Ни один ученый, объективно изучающий пси-
хосоциальную действительность, не может игнорировать эту
форму ментальности и культуры или пройти мимо нее.
II. АКТИВНО-ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРНАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ
Помимо поведения индивидов и малых групп, активно-идеа-
циональная ментальность обнаруживается и в больших систе-
мах, которые возникают из аскетически-идеациональной точ-
ки зрения. Можно сказать, что это трагическая и неизбежная

3. Конкретные примеры основных типов ментальностпей
89
участь аскетически-идеациональной системы культуры — пре-
вращаться в активно-идеациональную. Стоит только аскетам-
инициаторам привлечь к себе внимание других людей, как они
начинают обретать последователей. Растет число последовате-
лей — возникает организация; и вот уже чисто аскетическая
позиция — позиция полного безразличия к эмпирическому
миру и невмешательства в его дела — становится невозможной.
Организация требует управления, руководства, административ-
ного аппарата для удовлетворения массы потребностей и реше-
ния проблем вполне земного характера. Таким образом, любое
аскетическое течение по мере роста его влияния превращается в
организацию, и как только оно становится организацией, оно
неизбежно все больше превращается в активно-идеациональное;
и чем более активным становится — тем быстрее растет. Тако-
ва неизбежная цепочка преобразований. Это можно наблюдать
на массе примеров. Как только брахманизм, буддизм, джайнизм,
христианство, или — если взять группы поменьше — Франциск
Ассизский, или другие отшельники и аскеты начали привлекать
к себе последователей, появилась организация, и сразу же они
оказались вовлеченными в эмпирический мир, с его нуждами,
заботами, отношениями, страданиями и удовольствиями, го-
рем и радостью, бедностью и собственностью, симпатиями и
антипатиями, и чисто аскетический идеационализм стал невоз-
можен для большинства членов организации, да и для самой
организации. Единственная форма, возможная на этой ста-
дии, — когда нравственное влияние течения еще очень велико,
a факторы, свойственные стадии распада, отсутствуют — актив-
но-идеациональная. A это значит — конституции, уставы, за-
коны и постановления, зачастую земные кары и награды, повы-
шения и понижения в должности, похвала и порицание;
появление начальников и подчиненных; короче говоря — орга-
низованная сеть практических предписаний нравственного об-
раза жизни как для членов организации, так и для посторонних.
«Спасение собственной души превращается в спасение душ дру-
гих людей». Трансцендентные явления и внеземные заботы воз-
вращаются в эмпирический мир и все больше опутываются им.
Посмотрите под этим углом зрения на историю распространения
брахманизма, буддизма, христианства или даосизма, религиозно-
го ордена или центра, либо поселения, выросшего вокруг како-
го-нибудь отшельника или аскета, и многих более мелких мис-
тических учений. Всюду вы обнаружите это превращение
аскетического идеационализма в активный. Когда мы читаем о
деятельности апостола Павла, этого великого организатора хри-

90
Часть 1. Введение
стианства, мы сразу же замечаем (по его Посланиям), насколь-
ко он был занят чисто земными проблемами и насколько эмпи-
рический мир все болыне и больше захватывал его в свои сети.
Он должен был давать братиям множество самых разных на-
ставлений, удерживать их от некоторых вещей, предупреждать
насчет других, какие-то поступки запрещать, какие-то поощ-
рять; и большая часть дел, в которые его вовлекала его паства, —
от бунтов и политики до собственности и богатства — относи-
лась к этому миру.
И чем больше укреплялось христианство, тем больше про-
грессировало это преобразование. Правда, аскетический аспект
христианства оставался очень сильным в течение первых веков
его истории; но активный аспект тоже рос быстро, особенно
после легализацииофистианства в 313 и 321 гг.12 Христианство
все больше вмешивалось в мирские дела, все больше вовлека-
лось в дело спасения всего человеческого рода.
Сказанное по поводу христианства справедливо и относитель-
но любой другой системы, которая изначально была аскетичес-
кой. Я уже указывал на подобное явление применительно к даосиз-
му. История будцизма и суфизма дает нам такого же рода примеры.
Это значит, что активно-идеациональное умонастроение всегда по-
лучало широкое распространение в таких системах, когда они всту-
пали в стадию организации или институционализации, на которой
обретали массу последователей. Такова их судьба (до тех nop пока
не наступит стадия деморализации, утраты энергии и духовности и
попадания в ловушку чувственной ментальности).
Активно-идеациональная культурная ментальность может
возникнуть и сразу, минуя аскетическую стадию. Многие груп-
пы именно так и появились. В качестве примера можно привес-
ти философскую школу «минцзя»І3 в Китае — может быть, са-
мую влиятельную систему IV—III вв. до н. э. Это была жестко
организованная секта, пытавшаяся активно преобразовывать
эмпирический мир, борясь против роскоши, вырождения, эго-
изма, гнева, жадности, добиваясь всеми доступными средства-
ми, в. том числе насильственными и деспотическими, oq^mecTB-
ления своих предписаний. Развиваясь в этом направлении, учение
логически дошло до кульминации: насилъственного установле-
ния и сохранения всемирной солидарности и любви.
III. АКТИВНО-ЧУВСТВЕННАЯ КУЛЬТУРНАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ
Этот тип ментальности хорошо нам знаком. Как мы еще уви-
дим, он пронизывает нашу современную культуру. Мы обнару-

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
91
жим его в поведении болынинства светских «исполнителей» ис-
тории, будь то великие правители, завоеватели, основатели по-
литических и промышленно-финансовых империй или актив-
ные бунтари против различных «духовных пут» и ограничений.
Этот тип очень широко распространен, особенно теперь, среди
бизнесменов, энергичных профессионалов, ученых, интеллектуа-
лов, рабочих, «практических» министров либерального «соци-
ального Евангелия» — но особенно среди революционеров и всех
тех групп, которые стремятся к «насыщенной, обеспеченной,
красивой и активной жизни»; кто хочет до краев наполнить свои
кубки впечатлениями земного бытия, кто любит преодолевать
разнообразные препятствия, возникающие в процессе преоб-
разования окружающей среды; кто наслаждается властью над
природой, обществом и человеком и стремится к этой власти;
кто приходит в восторг от покорения рек, рытья каналов, пре-
вращения дикости в цивилизацию, от охоты, разведения, изме-
нения или истребления животных и растений; от созидания ху-
дожественных, научных или иных чувственных ценностей; от
борьбы за политическую власть, влиятельность, известность,
славу, богатство, комфорт и прочие ценности этого мира.
IV. ЧУВСТВЕННО-ПАССИВНАЯ КУЛЬТУРНАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ
С этим типом, представителями которого являются как со-
циальные группы, так и отдельные индивиды, мы также доволь-
но часто сталкиваемся в повседневной жизни. Он обнаружива-
ется — чаще или реже — практически во всех обществах и, по
сути дела, во все времена. Когда и почему он проявляет тенден-
цию к росту или убыванию — об этом поговорим позже. Фор-
мула подобной ментальности известна издавна и неоднократно
повторялась с монотонным отсутствием вариантов даже в дета-
лях. Bot несколько типичных примеров:
«Взгляни на них [на гробницу с мумиями умерших], и пей и
наслаждайся; ибо когда умрешь, ты будешь таким же, как они.
A потому утешь свое сердце, пусть твое сердце забудет о при-
готовлениях к твоему просветлению.
Следуй своим желаниям, пока ты жив.
Делай, что ты хочешь, на земле, не давай обессилеть сердцу —
пока к тебе не придет тот день оплакиванья»14.
Таково древнеегипетское выражение этого типа ментальнос-
ти. Трудно найти более яркий пример пассивного «эпикурейства»!
Сходным образом в Древнем Китае и Индии, как, впрочем, и
в любой другой стране, этот тип культурной адаптации не толь-

92
Часть 1. Введение
ко осуществлялся в жизни, но и создал свою рационализирован-
ную философию и идеологию, например, в такой гедонистичес-
кой системе, которую основал Ян ЧжуІ5, высмеивающий все цен-
ности за исключением гедонистических, исповедующий только
одну заповедь — «Carpe diem» — и не обращающий ни малей-
шего внимания ни на какую моральную, социальную, религиоз-
ную или иную ценность, способную отнять или уменьшить чув-
ственное наслаждение данного момента, считающий за дураков
тех, кто пожертвовал «вином, женщинами и песней» ради по-
добных ценностей. Философия Ян Чжу является, вероятно, са-
мой радикальной формулировкой предельно откровенной чув-
ственной ментальности за всю историю человечества.
В Индии учение и материалистическая философия, припи-
сываемая Чарваке * и его последователям, дает очень похожую
формулу:
«He существует ни неба, ни окончательного освобождения,
ни какой-либо души в ином мире...
Пока есть жизнь, пусть человек живет счастливо, пусть он
кушает все с радостью, если даже он задолжает из-за этого.
Если тело становится пеплом, каким образом оно когда-либо
сможет возродиться?»І7
Что касается Греции и Рима, то здесь философские системы
вульгарного эпикурейства (не самого Эпикура, чье учение го-
раздо ближе к сочетанию нашей активно-чувственной менталь-
ности с элементами активного и аскетического идеационализ-
ма) были, как мы еще увидим, в определенные периоды очень
распространены. Произведения многих поэтов, например Ка-
тулла, Горация, Овидия, надгробные эпитафии дают множество
примеров подобного умонастроения и приспособления к жиз-
ни. Самая известная краткая его формула — горациево «Carpe
diem»І8, сохранившаяся с незначительными вариациями наве-
ки. Если обратимся к более поздним периодам, когда подобные
умонастроения и поведение снова оказались в почете, то обна-
ружим, что много аналогичных формул было предложено в эпо-
ху Возрождения. «Декамерон» Боккаччо — один из примеров.
Такого рода формулировки чувственно-пассивной менталь-
ности никогда не умирали, они находят свое выражение в сот-
нях идеологических учений, этических систем, девизы которых
те же самые: «Наслаждайся жизнью, ибо она скоротечна»; «Вино,
женщины и песня», или — как в современных рекламах: «Вы
несчастны? — купите себе "шевроле"!»; «Покупайте ветчину от
Свифта и будьте счастливы!»

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
93
V. ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ И ДРУГИЕ СМЕШАННЫЕ
КУЛЬТУРНЫЕ МЕНТАЛЬНОСТИ
Идеалистическая — единственная абсолютно интегрирован-
ная и логически последовательная форма смешанной менталь-
ности — встречается не часто. Вероятно, во все времена и во
всех обществах были отдельные индивиды и группы, являющие-
ся ее носителями, но они всегда составляют меньшинство среди
тех, кто представляет другие разновидности смешанной менталь-
ности. Более того, как мы еще увидим, хотя в истории некото-
рых культур существовали периоды, когда идеалистическое умо-
настроение становилось доминирующим, таких периодов было
сравнительно немного и продолжались они недолго.
Несмотря на сравнительную редкость этого типа смешанной
ментальности, ее вклад в мировую культуру в качественном от-
ношении очень высок. В дальнейшем мы встретимся с ней при
рассмотрении греческой и западной культур, где она и будет со-
ответствующим образом проанализирована.
Что касается смешанных форм, которые представляют со-
бой крайне эклектичное и низкосортное соединение идеацио-
нальных и чувственных элементов, то они, вероятно, всегда, за
исключением периодов бедствий и катастроф, были широко
распространены. Фактически именно этот тип ментальности во
всех своих разновидностях, зависящих от содержания, пропор-
ций, форм и характера смешения, чаще всего встречается как
среди индивидов, так и среди групп. Поскольку ббльшие посыл-
ки таких ментальностей эклектичны, порой даже противоречи-
вы, то в целом эти ментальности тоже эклектичны, a иногда и
внутренне противоречивы. Таким образом, логика такого типа
культуры зачастую не-логична, или а-логична. В этом смысле
ментальность и ее главные посылки взаимно противоречат друг
друту. Это не означает, однако, что и в целом сознание тех, кто
представляет этот тип культуры, эклектично. Некоторые состав-
ные части их сознания могут быть так же хорошо интегрирова-
ны, как и в идеалистической форме.
Все те лица и группы, которые и «чувственны» и «разумны»,
наслаждаются жизнью этого мира и в то же время отдают «Богу
Богово»І9, исполняют свои обязанности, не разделяют крайнос-
тей ни сенсуализма, ни аскетизма, являются «добропорядочны-
ми гражданами», «честными людьми», проявляют разумную
заботу о телесном здоровье и вместе с тем не забывают о «душе»
и нематериальных ценностях, — все они являются носителями
этого типа сознания.

94
Часть 1. Введение
Лучшим воплощением данного типа культуры среди великих
учений о правильном образе жизни является конфуцианство.
Эта ментальность была типична и для древних египтян в «нор-
мальные» (не катастрофические) времена их долгой истории,
насколько об этом можно судить по сохранившимся фрагмен-
там древнеегипетской письменности. На всем протяжении древ-
неегипетской литературы не найдешь почти ни одного подлин-
ного следа аскетического идеационализма, но зато учений о
смешанных формах жизни — в изобилии.
Конфуцианство. Как учение о правильном поведении, система
мышления и философско-религиозно-нравственный кодекс конфу-
цианство тоже представляет собой смешанный высоко интегриро-
ванный тип, правда, отличающийся от аналогичного типа древних
египтян. «Изучать таинственное и заниматься волшебством
(marvelous arts) — bot чего я не делаю». «He зная, что такое жизнь, мож-
но ли знать смерть?»20 Эти цитаты свидетельствуют о нежелании
Конфуция выходить за пределы того, что наблюдается в эмпиричес-
ком мире, и, следовательно, о том, что его стремления и интересы
оставались в основном в пределах посюстороннего бытия.
Свободная от аскетических элементов, эта система в то же
время представляет собой замечательную комбинацию идеаци-
онального и чувственного; главная ее цель состоит в том, чтобы
указать эмпирическую середину, сохранить равновесие или, вы-
ражаясь ее собственным языком, «состояние середины и гармо-
нии», то есть такое состояние, «когда эти чувства [удовольствие,
гнев, печаль или радость] проявляются в надлежащей степени».
«Гармония — это путь, которому должны следовать люди в
Поднебесной». Когда дело обстоит так, «все сущее расцветает»2І.
По своим целям и проповедуемому поведению конфуцианство
похоже на то, что мы называем смешанным типом. Оно рекомен-
дует надлежащим образом удовлетворять все основные чувствен-
ные потребности — но в должной мере, то есть обязательно с теми
ограничениями, которые накладывают общественные обязанно-
сти, забота о благосостоянии народа и веления Неба.
Все прочее своеобразие конфуцианства сводится к системе
мер, которые способствуют достижению этой цели. Такими ме-
рами являются: учение о сыновней почтительности, система
пяти фундаментальных общественных отношений22; проповедь
почтительности и благосклонности; увещевание, обращенное ко
всем, начиная с правителя, следовать по пути гармонии; выс-
ший социальный идеал — Единоподобное Общество (Society of
the Great Similarity)23; моральный кодекс; техническое исполь-

3. Конкретные примеры основных типов ментальностей
95
зование поэзии, музыки, церемоний, обычаев и т. п. в качестве
подручных средств при решении этой задачи и т. д.24
VI. ЦИНИЧЕСКИ-ЧУВСТВЕННАЯ И ПСЕВДОИДЕАЦИОНААЬНАЯ
МЕНТААЬНОСТИ
Цинически-чувственная форма, как мы увидим в дальнейшем,
никем или никогда открыто не поддерживалась. Но на деле, неяв-
ным образом, она проникает в сознание и поведение почти всех
людей, которые не всегда говорят полную правду, соблюдают пра-
вила хорошего тона и светского поведения и при этом зачастую
не говорят то, что они думают. Короче говоря, те, кто в какой-то
степени являются «лжецами», «лицемерами», «дипломатами»,
людьми «высокообразованными» и «общительными», «приятны-
ми и любезными», «весьма учтивыми, вежливыми и вышколен-
ными» и т. п., — все они, в той или иной степени, оказываются
носителями этого типа сознания и поведения. Почти всем взрос-
лым людям доводится идти на обманы такого рода.
Есть, конечно, индивиды и группы, которые являются носи-
телями именно этой формы культурной ментальности: так ска-
зать, «профессиональные лгуны» и те, кто всегда готов приспо-
сабливаться. Придворные «подхалимы», лизоблюды, в бизнесе,
литературе, науке, среди лиц разных профессий — они есть вез-
де. Всякий раз, когда рецензент или критик хвалит работу, о
которой думает, что она плохая, но не может позволить себе не
похвалить ее, чтобы не вылететь с работы, или чтобы удостоить-
ся ответной похвалы; когда то же самое делает ученый, поэт,
художник; когда служащий льстит начальнику; когда кто-то
предпочитает не высказываться против, чтобы «не испортить
хороших отношений» и т. д. — в каждой такой ситуации все они
поступают согласно нормам цинически-чувственной менталь-
ности. И хотя подобные индивиды редко составляют отдельный
класс, тем не менее они встречаются в любом обществе.
Наконец, псевдо-идеациональный тип, в большей или мень-
шей степени, тоже существовал во все времена и во всех обще-
ствах. Все, кто вынужден был жить в тяжелыхусловиях и не пото-
му что сам их выбрал, a волею обстоятельств; кто вынужден был
терпеть свою горькую участь, — из-за собственной ошибки, как
многие сидящие в тюрьмах преступники, или, тоже волею обсто-
ятельств, подобно рабам, крепостным, побежденным и порабо-
Щенным; кто должен был из-за нужды и против своего желания
заниматься делом, которое им не нравится — все они относятся
к псевдо-идеациональному типу. Имя им всегда было легион.

96
Часть 1. Введение
Bee вышеизложенное дает ясное представление о характере
каждого типа ментальности. Нам удалось показать, что все они
существуют в эмпирическом мире культуры и обладают именно
теми специфическими свойствами, которыми мы их априорно
наделили. В этом отношении наша первая задача выполнена.
Классификация культурных ментальностей, предложенная в
настоящей работе, плодотворна для упорядочения бесконечно-
го хаоса явлений культуры, по крайней мере их внутренних ас-
пектов, и сведения их к нескольким рационально постижимым
системам. Если болыная посылка данной системы понята, то все,
что остается сделать, — это логически вывести заключенное в
ней содержание и раскрыть все сокрытые в ней смыслы.
Таким образом, логико-смысловая интерпретация культу-
ры показала свокГ«эвристическую» ценность. Она позволяет
нам набросить сеть логических связей на громадное количество
разрозненных явлений культуры, которые зачастую весьма да-
леки друг от друга, и установить надлежащее место и подлинный
смысл каждого фрагмента системы.
Теперь в нашем распоряжении есть один из ключевых прин-
ципов, необходимых для исследования логической интеграции
явлений культуры. Анализ типов ментальностей не претендует
на то, чтобы быть исчерпывающим; но он достаточен, чтобы
приступить к основной задаче настоящего исследования — изу-
чению социокультурных флуктуаций. Поэтому теперь мы мо-
жем перейти к предварительному описанию тех принципов, ко-
торые необходимы для изучения флуктуации и изменения, или
динамических аспектов феноменов культуры.

4
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ФЛУКТУАЦИИ:
ПОНЯТИЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОЦЕССА
ИЕГОФОРМЫ
Социоісультурные флуктуации, то есть процессы, время от вре-
мени повторяющиеся в социальной и культурной жизни и в чело-
веческой истории, — такова основная тема настоящего исследо-
вания. Звучит завораживающе, но несколько неопределенно.
Неопределенность относится не только к тем процессам, повторе-
ние которых подлежит исследованию, но и к самим терминам «про
цесс», «повторение», a также к производным от них. Они исполь-
зовались в столь разных смыслах и содержат такое множество
различных коннотаций[, что возникает необходимость в специ-
альном объяснении значения, в котором они здесь употребляют-
ся. Под процессом понимается любой вид движения, модификация,
преобразование, перестройка или «эволюция», короче говоря, любое
изменение данного логинеского субъекта во времени, касается ли оно
изменения его места в пространстѳе, илиречь идет о модификации
его количественных или канественных аспектов.
I. ГЛАВНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ ПОНЯТИЯ «ПРОЦЕСО
Любой процесс, чтобы называться таковым, должен вклю-
чать в себя следующие составляющие: 1) логическое подлежа-
щее (unit) — единицуу то есть то, что изменяется или находится
в процессе; 2) временные отношения; 3) пространственные
отношения; 4) направление.
Без единицы, или логического подлежащего, нельзя наблю-
дать, осмысливать или описывать ни один процесс, вообще ни
одно динамическое состояние. Даже в теоретической механике
при описании простейшего движения, в явной или неявной фор-
ме, должна быть дана единица в виде материальной точки или
материального тела. To же самое можно сказать и о любом дру-
гом более сложном процессе. Единица может быть вещью; она
может быть неким динамическим состоянием, например про-
4 П. А. Сорокин

98
Часть 1. Введение
цессом интеграции, дезинтеграции, роста, дегенерации, распро-
странения и т. д. Но какая-то единица как логическое подлежа-
щее, об изменении или модификации которой мы ведем речь,
должна быть дана. Без такой единицы процесс — это слово, не
имеющее смысла. Более того, несмотря на то, что эта единица
претерпевает изменение или находится в процессе, она должна
мыслиться как сохраняющая свою идентичность в течение всего
процесса, в который вовлечена. Любая единица существует до тех
nop, пока сохраняет свою тождественность или идентичность.
Теряя ее, она перестает существовать как данная единица, как
одно и то же логическое подлежащее. Если же она перестает суще-
ствовать, то не может находиться в каком-либо процессе или пре-
терпевать какое-нибудь изменение, потому что несуществующее
не способно ни изменяться, ни оставаться неизменным. По край-
ней мере, говоря об^изменении, мы должны представлять себе его
единицу как нечто неизменное, как форму Бытия.
Это примирение непрерывного тождества с изменением — не
такое нелогичное дело, как кажется. Оно основано на том факте,
что если единица изменения A состоит из необходимых элемен-
тов a, Ь, с, a также других элементов — будь то элемент m, n, f, k,
I — или какая-либо их комбинация, которые не являются необ-
ходимыми, то A как соединение элементов д, b, c может оставать-
ся постоянным и в то же время пребывать в процессе изменения,
затрагивающего m, n, f, k, I или их комбинаций; и, таким обра-
зом, A может изменяться, не теряя своей идентичности.
Всякое «становление», изменение, процесс, движение, пере-
мена, динамическое состояние, в противоположность «бытию»,
предполагает время. He вдаваясь здесь в обсуждение этой запу-
танной проблемы, достаточно сказать, что понятие времени,
пригодное для описания перемещений материальных тел, часто
не подходит для характеристики социальных и культурных про-
цессов. Для них, как правило, нужно использовать другой вид
времени — социальное время.
Сказанное о времени справедливо, mutatis mutandis2, и относи-
тельно пространства. Любой процесс имеет место где-нибудь и на-
ходится в пространственной связи с другими процессами и явле-
ниями, выбранными в качестве точек отсчета. В противном случае
процесс не может быть локализован и остается неопределенным.
Другая проблема возникает в связи с характером пространства и
системой пространственных координат (вектором), используемы-
ми для «дислокации» культурных процессов. Физическое или гео-
метрическое пространство и его системы координат (вектор ме-
ханики), пригодное для описания пространственных отношений

4. Социокулыпурные флуктуации
99
физических тел, часто оказывается совершенно неподходящим для
описания психосоциалъных процессов и вообще явлений кулътуры.
Действительно, для адекватного описания многих социокулыпур-
ных явлений требуется особая категория социального простран-
ства с его собственной системой координат.
Наконец, четвертая необходимая составляющая понятия «про-
цесс», a именно напраѳлениеу опирается на тот факт, что процесс
происходит от чего-то к чему-то, что изменение предполагает пе-
реход из одного состояния в другое. Любое динамическое состоя-
ние означает некоторую модификацию единицы в категории от...
к. Эта движение «от ... к» и является направлением процесса.
Направления процесса могут быть разнообразными. Ихмож-
но свести к нетырем видам: направление во времени, направле-
ние в пространстве, качественное направление, количествен-
ное направление. Направление во времени предполагается, когда
мы употребляем такие выражения, как «от прошлого к будуще-
му», «от Средних веков до века машин», «с 2500 до н. э. по 1933 г.»,
«с VI в. до н. э. по IV в. н. э.».
Временная составляющая процесса чаще всего выражается
в виде длителъности. Относительно многих процессов необхо-
димо знать, сколько времени они продолжались: секунду, час,
день, год, столетие.
Другая разновидность направления во времени — временная
последовательностъ. Если даны объекты, качества, события —
a, h, с, — то какое из них идет первым, какое вторым, a какое
последним? Другими словами, каков их порядок во времени?
В этріх и многих других формах временная составляющая на-
правления процесса часто оказывается одной из наиболее важ-
ных характеристик, которую необходимо знать для теоретичес-
ких или практических целей. Все такие составляющие являются
разновидностями направления во времени.
Вторая форма направления процесса — направление в про-
странстве: либо чисто пространственно-геометрическое на-
правление, как при физическом движении, при любом переме-
Щении материального тела в геометрическом пространстве (типа
переезда из Дакоты в Новую Англию); или же направление в со-
циальном пространстве — «восхождение по социальной лест-
нице», повышение и понижение в должности, социальное сбли-
жение, социальное разделение.
В-третьих, процесс может иметь количественную направлен-
ность. Когда мы говорим о процессе, что он возрастает, уменьша-
ется или остается постоянным; что он растет, убывает, становится

100
Часть 1. Введение
недостаточным — например, что уровень рождаемости упал с 10,2
до 9,6 на 1000 человек населения, a уровень самоубийств вырос с 0,2
до 0,5 на 10 000 человек, то здесь направление процесса не является
ни чисто временным, ни чисто пространственным. Это процесс sui
generis3, он указывает на количественную модификацию единицы
как таковой и по этой причине требует особого наименования.
Суждения, характеризующие количественную направлен-
ность, имеют две разновидности: словесную (verbal) и числовую
(numerical).
Четвертый вид направления — качественныщ в смысле перехо-
да из одного качественного состояния в другое, например, из ни-
щеты к богатству, от детства к старости, от здоровья к болезни, от
ненависти к любви, из состояния амебы к состоянию homo sapiens,
от готики к барокко, от капитализма к коммунизму и т. п.
Четырех направлений, которые мы только что описали, доста-
точно для того, чтобы составить предварительное представление о
том, что такое процесс, и с учетом других составляющих (едини-
цей, временем) дать классификацию бесконечно большого разно-
образия процессов по нескольким видам.
II. ФОРМЫ И СТЕПЕНИ УНИКАЛЬНОСТИ
И ПОВЮРЯЕМОСТИ
Все явления (в том числе и процессы) бывают либо уникаль-
ными, либо повторяющимися. Однако уникальность или повто-
ряемость процессов может иметь различные формы и степени.
Давайте выделим основные формы уникальных и повторяющих-
ся процессов в соответствии с составляющими понятия «про-
цесс», которые мы перечислили.
A. Процесс может быть уникальным eo ecex ceowc соапаѳляющих.
Это означает, что он случается лишь однажды в вечности и только в
одном месте бесконечного пространства, что единица, претерпеваю-
щая процесс, — уникальна.
B. Процесс, связанный с уникальной единицей, может по-
вторяться внутри этой единицы. Сократ — личность уникаль-
ная, однако такие его действия, как отход ко сну и пробуждение,
прогулки по улицам Афин, выслушивание бранящейся Ксантип-
пы и многие другие, неоднократно повторялись в течение всей
его жизни. Мы можем назвать такие процессы повторяющими-
ся только во времени. Тогда, по определению, процессами, по-
вторяющимися только во временщ являются me процессы, ко-
торые происходят в уникалъной единице и повторяются в ней.

4. Социокультурные флуктуации
101
C. Имеются две или болыне единиц, в существенных особен-
ностях похожие друг на друга, но данный процесс происходит
только однажды за время жизни каждой единицы. Предположим,
что все человеческие индивиды по существу подобны друг другу.
Так как имеется множество индивидов, стало быть, имеется мно-
го подобных единиц, в которых происходят одни и те же процес-
сы. Но за время жизни каждого индивида многие процессы про-
исходят лишь однажды: каждый рождается однажды, только
однажды бывает ребенком и умирает однажды. Все такие процес-
сы уникалъны за время существования каждой единицы, но повто-
ряются в социалъном пространстве, то естъ в других подобных
единицах. Все повторения такого рода могут быть названы по-
вторяемыми только в пространстве.
D. Процесс может не только происходить в единицах, кото-
рые не уникальны, но и повторяться в них несколько раз. Тогда
гпакой процесс будетп повторяющимся во времени так же, как и в
пространстве. Поскольку мы исходим из того, что индивиды в
основном подобны друг другу, чередующиеся процессы сна и
бодрствования, усталости и отдыха, хорошего и плохого настро-
ения и т. п., которые все люди переживают по многу раз, — суть
процессы, повторяющиеся и во времени и в пространстве.
III. ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ
УНИКАЛЬНЫМИ ИЛИ ПОВЮРЯЮЩИМИСЯ?
Теперь неплохо было бы рассмотреть, хотя бы кратко, воп-
рос: повторяются ли культурные процессы? Дело в том, что, со-
гласно широко распространенному мнению, «история никогда
не повторяется», нет двух социокультурных объектов, ценнос-
тей, групп, событий, подобных друг другу во времени или в про-
странстве. Такова, вкратце, суть концепции уникальности со-
циокультурного и исторического процессов.
Эта концепция выдвигалась неоднократно, особенно исто-
риками, правда, может быть, не в такой заостренной форме,
как мы ее представили. Теперь зададимся вопросом: до какой
степени она достоверна? To, что в ней есть доля истины, — не
подлежит сомнению: если специально обращать внимание толь-
ко на уникальные особенности исторических и социокультур-
ных процессов, можно найти много неповторимого. Тем не ме-
нее из того, что социокультурные процессы имеют уникальные
особенности, вовсе не следует, что они не имеют таких особен-

102
Частъ 1. Введение
ностей, которые не повторяются. На самом деле, не только ис-
торические и социальные явления, но и явления неорганическо-
го и органического мира в известном смысле также уникальны.
Вероятно, не существует двух совершенно одинаковых капель
воды, двух клеток, двух организмов, даже двух атомов или элек-
тронов. Тем не менее это не означает, что явления органическо-
го и неорганического мира не имеют схожих, повторяющихся
черт, которые могли бы изучаться физикой и химией.
Так же обстоит дело и с процессом общественной жизни и че-
ловеческой истории. Мы можем, если захотим, отыскать только
неповторимые черты этих процессов, но можем найти и немало
повторяющихся аспектов. Вероятно, единообразие этих повто-
рений не столь жесткое, как в неорганическом мире. Однако оно
достаточно существенно, чтобы признать сходство данного явле-
ния с теми, которые были до или после, здесь или там.
Великая симфония жизни «делает ставку» на бесчисленное
количество отдельных процессов, каждый из которых, подобно
морской волне, повторяется только во времени или только в
пространстве, или и в пространстве и во времени, периодически
или не периодически, с короткими или длинными интервалами.
Долго ли, коротко ли, в одной и той же социальной системе или
в разных, будь то процесс количественный или качественный,
или же это перемещение в пространстве, или процесс, идущий
во всех этих направлениях, — но он достигает своей «точки на-
сыщения», после чего зачастую идет в обратном направлении.
Экономические процессы без конца колеблются между процве-
танием и депрессией, обогащением и обнищанием; жизненные
процессы — между рождением, смертью, браком, разводом, —
все они испытывают свои «взлеты и падения», которые стано-
вятся порой монотонно однообразными. Преступление и раз-
врат, вера и безверие, социальная стабильность и мятеж — по-
вторяются бесконечно. Социальные системы — ассоциации,
организации, учреждения — постоянно повторяют процессы
вербовки, перестановки, увольнения своих работников, созда-
ния, роста и распада. И так обстоит дело почти со всеми соци-
альными явлениями и процессами.
Сказанного, наверное, достаточно, чтобы читатель заметил, что
приверженцы концепции уникальности процессов социальной жиз-
ни и человеческой истории увидели только одну сторону монеты и
забыли о другой.
Гораздо более сильный аргумент, фактически опровергаю-
щий теорию уникальности, состоит в том, что позиция ее сто-

4. Социокулыпурные флуктуации
103
ронников логически несостоятельна. Ни об одном уникальном
историческом событии нельзя рассказать, не предположив, явно
или неявно, что многие его существенные черты повторяемы.
Допустим, историк намеревается описать римскую религию или рим-
ское право, классовый состав римского общества или какой-нибудь
другой аспект римской истории как абсолютно уникальное, ни-
когда и нигде не повторяющееся явление. Можно ли справиться с
такой задачей? Нет, и по вполне очевидным причинам. Возьмем,
например, римскую религию. Если каждый момент любого исто-
рического события или социокультурного процесса уникален,
то сразу же возникает затруднение: какой момент римской ре-
лигии следует описать? Должна ли это быть религия на момент
1 июля 312 г. до Рождества Христова в 8 часов пополудни или же
на момент 10 мая 322 г. до Рождества Христова в 7 часов утра?
Если бы историк захотел дать такое описание, он не мог бы этого
сделать, потому что никто не знает в точности, какими были ре-
лигиозные верования, обряды и т. д. ни в один из этих моментов и
как они изменялись при переходе от одного момента к другому.
Если бы он сказал, что такая хронологическая точность не нуж-
на, то тем самым опроверг бы собственный тезис об уникальнос-
ти каждого процесса истории. Если же он попытался бы нарисо-
вать общую картину религиозной жизни Древнего Рима в течение
нескольких десятилетий или столетий, то это была бы, так ска-
зать, не единственная фотография уникального процесса, a фо-
томонтаж, своего рода усредненная, обобщенная картина доволь-
но длительного периода. A это означало бы допущение того, что
процесс в течение десятилетий или столетий сохранял множество
неизменных черт, которые повторялись из поколения в поколе-
ние, воспроизводились в поступках и верованиях многочислен-
ных индивидов и групп. Короче говоря, это означало бы полный
отказ от утверждения об уникальности.
Другое препятствие, которое преодолеть не менее трудно, ка-
сается уникальности или повторяемости в пространстве. Тезис
об уникальности требует, чтобы любое явление, обнаруживаю-
щее какие-либо отличия от какого бы то ни было другого явле-
ния в пространстве или времени, было описано как уникальное.
Нет никакого сомнения в том, что религиозные верования и
убеждения тысяч римских граждан, семейств и групп не были
абсолютно идентичными. У разных индивидов они были в ка-
кой-то степени разными, как и y нынешних людей. A раз так, то
встает вопрос: что будет описывать наш историк-«уникалист» —
религиозные верования и обряды римлянина X, римлянина Y,

104
Частъ 1. Введение
римлянина Z или еще какого-нибудь римлянина, или же он со-
бирается описать римскую религию вообще, какой она была
среди тех или иных слоев римского общества? Его концепция
уникальности подтвердилась бы только в том случае, если бы он
описал религиозные верования определенных индивидов, взятых
по отдельности. Ясно, что такая задача невыполнима применитель-
но ко всем индивидам римского общества. Если бы «уникалист»
ограничился одним, пятью, десятью римлянами, то его работу
нельзя было бы назвать описанием римской религии вообще, по-
тому что это будет религия лишь нескольких разных индивидов, a
не сотен тысяч, каждый из которых, согласно тезису, также уника-
лен. Более того, адекватное описание даже этих десяти римлян — a
хотя бы и одного — оказалось бы невозможным, поскольку вера
любого человека изменяется в течение его жизни, от детства к ста-
рости. Поэтому даже в индивиде каждый момент религиозной веры
уникален. С учетом этих обстоятельств наш «уникалист», чтобы
быть последовательным, не должен говорить или писать о религии
того или иного индивида вообще, он может иметь дело только с
религией такого-то, имярек, в возрасте 7 лет 4 месяцев 23 дней 7 ча-
сов 53 минут и 24 секунд. Но это только начало. Теперь он должен
регулярно фиксировать наблюдения за религиозными чувствами
этого индивида с интервалами в год, месяц, день, может быть даже
час, — во всяком случае с интервалами не болыне нескольких лет.
He выполнив эту нереальную задачу — нереальную даже относи-
тельно одного римлянина и уж совершенно невообразимую от-
носительно любого большого числа римлян, — «уникалист» не
может сделать никакого обобщения по поводу римской религии.
В результате история превращается в совершенно бессмысленную
фиксацию микроскопических сиюминутных фактов. Любое от-
клонение от этого означало бы признание факта повторяемости.
Все эти соображения показывают, что тезис об уникальнос-
ти, если он проводится последовательно, приходит к самоотри-
цанию. Но это еще не все. Самая болыыая и, по-видимому, не-
преодолимая трудность, с которой сталкивается «уникалист»,
заключается в человеческом языке и логике, в том элементар-
ном, но важном правиле, согласно которому обозначать одним
и тем же термином можно только одинаковые или, по крайней
мере, подобные по существу явления, a те явления, которые фун-
даментально отличаются друг от друга, должны обозначаться
терминами разными. С этой точки зрения, когда наш «уника-
лист» описывает религию римлян, искусство, правоу классовый
составу войнъіу империализм, упадок, пороки и добродетели или

4. Социокулътурные флуктуации
105
скулъптуру римлян — или же когда он толкует о римских бога-
тых и бедных классах, о римской буржуазии, о римской экспан-
сии и т. п., — он впускает через заднюю дверь понятия «повто-
рение» и «повторяемость», которые пытался не пустить через
парадную. Называя некий комплекс социальных явлений римско-
го общества религией, классом богатых, упадком, правом или ис-
кусством, историк тем самым указывает, что в некоторых суще-
ственных отношениях это точно такие же религия, искусство,
право, упадок и т. д., какие есть y других народов и в другие перио-
ды. В противном случае ни один из этих терминов, предполагаю-
щихклассификацию и, следовательно, повторяемость, нельзя было
бы употреблять. Дело в том, что, например, римская, греческая,
персидская, египетская, средневековая христианская, протестант-
ская, индуистская и другие религии, какими бы ни были их разли-
чия и как бы уникальна ни была каждая из них, — все они должны
обладать некоторыми существенными элементами, общими для
них всех, для того, чтобы относиться к одной и той же разновидно-
сти социального явления, именуемого «религия». A поскольку они
относятся к одной и той же разновидности и обладают общими
элементами, это значит, что в некоторых отношениях религия —
явление повторяющееся, повторяющееся в разных обществах и в
разные периоды, то есть — в пространстве и во времени. To же са-
мое справедливо относительно всех категорий социокультурного
и исторического процессов.
Сокрушительная мощь этого аргумента теперь понятна.
«Уникалист» не может сделать ни одного научного описания, не
используя термины человеческого языка, которые неизбежно
так или иначе предполагают наличие повторяющихся элемен-
тов и свойств в любом явлении, которое считается уникальным.
Если любое явление имеет свою уникальную сторону, то y него
есть также и повторяющиеся черты и свойства, которые прису-
щи и другому явлению. В каком-то смысле социокультурная
жизнь и история никогда не повторяют себя, и все же в другом
смысле они до некоторой степени повторяются всегда. Такова,
по-видимому, полная истина на сей счет.
Таким образом, с научной точки зрения одинаково оправда-
но изучение и повторяющегося аспекта социокультурных про-
цессов, и их уникального аспекта. Следовательно, дисциплина,
которая занимается исследованием первого, как бы она ни на-
зывалась, — социология, социальная философия, философия
истории или же «абракадабра», — имеет такое же право на су-
Ществование, как и любая «уникалистская» дисциплина, сосре-
доточенная на изучении второго.

106
Часть L Введение
IV. ПРЕРЫВНОСТЬ И ПУЛЬСАЦИЯ
СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ
Если все составляющие данного процесса остаются одними и
теми же в течение всего времени его существования, то он не мо-
жет иметь никакой «прерывности», никакого «поворота», «пре-
дела», «фазы», «звена», «такта», «ритма». Неизменный характер
всех его направлений в каком бы то ни было смысле исключает, по
определению, любые паузы, которые отделяли бы одну его часть
от других. Это значит, что для действителъной прерывности про-
цесса необходимо изменение его в одном или болыием числе направ-
лений, в том или ином смысле. Более того: любая прерывностъ
процесса всегда является резулътатом изменения одного или болъ-
шего числа его напршлений и их смыслов. Поскольку процесс от-
мечен паузами, ритмами, «поворотами», сменой темпа или раз-
делением на «фазы», «звенья», «части» и т. п., все эти метки суть
не что иное, как функция изменения данного процесса в том или
ином направлении (в том или ином смысле).
Таким образом, если направление во времени во всех его раз-
нообразных смыслах остается одним и тем же, никакое измене-
ние ритма или темпа, никакое largo, prestissimo, accelerando,
ritardando4— невозможно. С другой стороны, как только на-
правление во времени изменяется (темп, если можно так выра-
зиться, меняется с largo на presto5), процесс сразу же разделяет-
ся на эмпирически осязаемые звенья или фазы или же, если
использовать музыкальные термины, такты и ритмы. Точно так
же, как только количественное направление обнаруживает ка-
кое бы то ни было изменение (скажем, уровень рождаемости
падает с 9,2 до 8,5 на 1000 человек населения), это означает «по-
ворот» в процессе и разбивает его на разрозненные части. Когда
же процесс изменяет свое качественное направление (например,
когда некто переходит из состояния здоровья в состояние бо-
лезни, красное становится белым, тишина сменяется шумом,
мир нарушается войной, процветание заканчивается и наступа-
ет депрессия, на смену детству приходит период половой зрелос-
ти), это изменение делит процесс на две или болынее число раз-
личных стадий, фаз, частей. Во всех таких случаях прерывность
не накладывается искусственно, a существует внутри процесса
и, будучи осознанной нами, обеспечивает адекватное выраже-
ние реальной пульсации процесса. Из этого принципа, интер-
претируемого таким образом, вытекает ряд выводов, которые
касаются многих важных проблем социальных наук.

4. Социокулыпурные флуктуации
107
A. Чем более резкое изменение происходит в данном направ-
лении, тем силънее модификация процесса в этом направлении.
B. При прочих равных условиях, одновременное шменение в
двух направлениях прерывает процесс более заметно, чем экви-
валентное ему изменение в каком-нибудь одном из этих направ-
лений. В таких случаях пауза, отделяющая одну фазу от другой,
становится двойной или множественной (cumulative).
C. Из утверждений A и В следует, что чем болынее число направ-
лений и их смыслов одновременно претерпевают изменения и чем
глубже или острее изменение в каждом из них, тем более кругым
будет поворот в процессе и тем легче будет его заметить и осознать.
Основной смысл всех трех предыдущих утверждений можно
сформулировать так: глубина, величина и резкостъ каждого пре-
рывания данного процесса прямо пропорционалъна числу направ-
ленийу в которых процесс синхронно изменяется, и резкости изме-
нения в каждом из этих направлений.
Изменение в одном направлении отмечает обычно некоторую
«стадию» развертывания исторического процесса; изменение в
двух или болынем числе направлений отмечает более длительный
«период», «эпоху» или «эру».
D. НаконеЦу когда единица, в которой происходит процесс,
перестает быть идентифицируемой, сам процесс следует счи-
тать законченным.
He лишним будет сказать здесь несколько слов по поводу нача-
ла и конца процесса, поскольку эти крайние рубежи являются
величайшими, главными его вехами. Пока единица, находящаяся
в процессву идентифицируема, процесс сохраняется, несмотря на
все изменения в его направлениях. Когда единица изменяется до
такой степени, что становится неидентифицируемойу процесс
заканчивается. Момент, когда идентификация единицы стано-
вится невозможной, является точкой, в которой процесс закан-
чиваетсЯу когда же мы обнаруживаем появление новой единицы,
которая, насколъко позволяют судитъ наши знания, до этого не
существовала, начинается новый процесс.
V. ОБРАЗЦЫ ПРОЦЕССОВ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ
ИХ НАПРАВЛЕНИЯ (ЛИНЕЙНЫЕ И НЕЛИНЕЙНЫЕ,
ЦИКЛИЧЕСКИЕ И ВАРИАНТНО ПОВЮРЯЮЩИЕСЯ)
Как мы уже отмечали, процессы характеризуются направле-
нием и смыслом. Если смысл данного процесса и его направле-
ние остаются одними и теми же за все время существования про-

108
Часть 1. Введение
цесса, то можно сказать, что его образцом будет линейный про-
цесс.
Относительно направления в пространстве линейность оз-
начает стабильное движение единицы процесса по одной и той
же линии от одной точки пространства к другой.
Применительно к колинественному направлению линейность
означает, что процесс либо усиливается, либо ослабевает, либо ос-
тается постоянным в течение всего времени своего существования.
Что касается линейности направления во временщ to e сочета-
нии с пространственными и другими характеристиками процес-
са, она может иметъ самый разный смысл. Например, в таких по-
нятиях, как ускорение или замедление процесса, время является
необходимым элементом: ускорение означает постоянно нарас-
тающий темп. Наконец, и для описания канественной направ-
ленности линейностъ не вполне применима. Во всех этих случаях
линейность означает некий единообразный порядок последователъ-
ности качественных состояний. Фактически это единственный
смысл, который может иметь качественная линейность.
В повторяющихся процессах и в повторяющихся аспектах лю-
бого процесса линейность может быть осциллириующего> спира-
левидного или разветвляющегося (branching) типа (но не прямо-
линейного)6.
Обратимся теперь к особому типу повторяемости: цикличес-
кому. Этот тип может быть подразделен на абсолютно цикличес-
кий и относителъно циклический. В абсолютно циклическом про-
цессе последняя фаза данного повторения возвращается к своей
первой фазе, и цикл начинается снова, проходя тот же самый путь,
который он проделал до этого. Зато в относителъно циклическом
процессе траектория следующего цикла не совпадает полностью
с траекториями циклов предыдущих. От цикла к циклу наблюда-
ются некоторые отклонения. Но, в отличие от линейного образ-
ца и особенно его осциллирующих и разветвляющихся разновид-
ностей, относительно циклический процесс ex defînitione7 не имеет
никакого главного маршрута и возвращается отчасти к своему
прежнему направлению, тогда как осциллирующие и разветвля-
ющиеся процессы такой маршрут имеют, и их повторение никог-
да не проходит дважды по тем же самым следам.
Как и линейность, циклический характер процесса может ка-
саться пространственного направления.
Процесс может быть циклическим относительно количе-
ственного направления. В абсолютно циклическом процессе

4. Социокультурные флуктуации
109
«кривая» количественных значений каждого цикла (увеличение,
уменынение, постоянство — в любом сочетании) остается од-
ной и той же не только в чередовании этих значений, но и для
амплитуды каждого из них.
Процесс может быть циклическим по своей качественной на-
правленности. Абсолютно циклический процесс означал бы пе-
реход единицы процесса в единообразной последовательности
через одни и те же качественные фазы при каждом повторении.
Наконец, циклическое повторение может касаться направ-
ления во времени, но, однако же, только тогда, когда временное
направление процесса сочетается с другими. Такого рода повто-
рения означают периодический временной ритм, какой бы ни
была эта периодичность в отношении стадий цикла или самого
цикла в целом (ритмы: 1-2; 1-2-3; 1-2-3-4 и т. д.).
Если процесс полностью цикличен во всех направлениях, он
становится абсолютно циклическим.
Третий фундаментальный образец повторяющихся процес-
сов может быть назван вариантно или творчески повторяю-
щимся. К нему относятся повторения, которые не являются аб-
солютно идентичными и последовательные стадии которого не
всегда линейные или циклические, неизмененные или регуляр-
ные, но — разные. В одном звене движение может быть одноли-
нейным, в другом — осциллирующим, в третьем — цикличес-
ким, в каких-то еще — криволинейным и т. д.
Таким образом, вариантно повторяющийся образец оказыва-
ется самым широким и самым богатым из этих концепций. Он не
приписывает ни историческому процессу в целом, ни всем социо-
культурным процессам никакой постоянной тенденции, никако-
го направления, которому они должны неукоснительно следовать.
Он не предполагает, будто социальные и исторические процессы
всегда должны развиваться или по прямой линии, или по спирали,
или же циклически, или каким-то другим единственным образом
и в одном-единственном направлении. Некоторые социальные
процессы в целом, a другие частично, действительно, развивают-
ся по прямой линии, но в ограниченных пределах, вне которых
они то описывают петли, то совершают нерегулярные осцилля-
Ции, a где-то принимают волнообразные и другие различные фор-
мы. Поскольку социокультурные процессы столь же разнообраз-
ны, как и сама жизнь, столь же творчески богаты, как самый
высокий человеческий гений, было бы странно, если бы на деле
они оказались столь бедными в творческих вариациях и следова-

110
Часть 1. Введение
ли только по одному пути, в одном направлении, описывали бы
одну траекторию, по которой захотел бы их пустить ограничен-
ный или вздорный теоретик.
Вариантно или творчески повторяющийся образец, отлича-
ясь, таким образом, от двух других, особенно подчеркивает сле-
дующие три пункта. Во-первых, поскольку нет никакой непре-
рывной линейной тенденции и поскольку направления
изменяются, исторический и социальный процессы постоянно
претерпевают вечно новые вариации старых тем. В этом смысле
они полны неожиданностей и редко предсказуемы во всей их со-
вокупности. В этом смысле и история в целом никогда не повто-
ряется, и совокупный исторический процесс имеет уникальный
исторический аспект в каждом своем моменте, аспект, насчет
которого можно предсказать только то, что он непредсказуем.
До сих nop эта концепция согласуется с концепцией уникальнос-
ти. Тем не менее, как уже отмечалось, процессы, имеющие уникаль-
ные аспекты, не сотканы из всецело уникальных материалов. Они
обладают повторными и повторяющимися элементами. В той сте-
пени, в какой они повторяют себя — в единице, в пространстве или
во времени, или же в двух или болынем количестве этих факторов, —
эта концепция близка (congenial) теории циклического развития,
которая рассматривает все процессы как абсолютно или относи-
тельно повторяющиеся. Она отвечает и точке зрения «линеаристов»,
признавая линейную тенденцию как часть процесса, имеющую мео
то в течение ограниченного периода, но категорически отвергает их
главные утверждения. Это ведет ко второму пункту.
Концепция вариантного повторения подчеркивает налиние
ограничений в линейной направленности большинства соци-
альных процессов. Это тот пункт, в котором концепция ради-
кально расходится с концепциями и «линеаристов» и «циклис-
тов». Последние либо не признают наличия предела в данном
направлении, или же вынуждены утверждать, что направление из-
меняется постоянно (поскольку процесс развивается цикличео
ки), но в целом процесс снова и снова повторяет тот же самый
или подобный цикл. Концепция вариантного повторения, наобо-
рот, считает, что многие процессы в течение какого-то времени
происходят без сколько-нибудь заметного изменения их направ-
ления, но что рано или поздно тенденция достигает своего преде-
ла, после чего процесс уклоняется в сторону по новому пути. Тем
самым отрицается наличие неизменной главной линейной тен-
денции в истории и в болынинстве социальных процессов. Что
касается истории в целом, то, поскольку она еще не закончилась

4. Социокулътурные флуктуации
111
и поскольку будущее непредсказуемо, мы не знаем и не можем
знать, имеется ли какая-нибудь непрерывная главная тенденция
и какой-нибудь пункт назначения, к которому идет человечество.
Третий пункт предполагает так называемый принцип имма-
нентной причинности, или саморегуляции социокультурных
процессов. Согласно этому принципу, если единица интегриро-
вана, то изменение в направлении процесса обусловлено не толь-
ко и не столько вмешательством внешних сил, сколько внутрен-
ними силами самого процесса и характером самой единицы. Как
жизнедеятельность организма вызывает его смерть, независимо
от какой-либо внешней случайности или внешних сил, точно так
же любой социокультурный процесс, происходящий в интегри-
рованной единице и развивающийся в определенном направле-
нии, порождает, благодаря этой активности, «силы» или «при-
чины», которые изменяют единицу процесса и его направление.
Нижеследующая схема (с. 112) обобщает изложенную клас-
сификацию процессов.
Теперь мы намерены обратиться к изучению социокультур-
ных флуктуаций главным образом в греко-римской и западной
культурах, сконцентрировавшись на периоде приблизительно с
600 г. до н. э. до настоящего времени. Эти культуры выбраны
потому, что они известны нам лучше, чем другие: после них ос-
тались более полные и более точные свидетельства, чем, может
быть, после любой другой культуры. Период длительностью при-
мерно в 2500 лет взят потому, что долгосрочные флуктуации
нельзя должным образом изучить на более коротком промежут-
ке времени, особенно более глубокие «волны» истории. Но даже
и этот период слишком короток для целей нашего исследова-
ния. Отсутствие каких бы то ни было хоть сколько-нибудь удов-
летворительных данных относительно времени до VI в. до н. э.
предотвращает нас от углубления в столь далекое прошлое. Од-
нако, хотя мы и будем иметь дело в основном с этими культура-
ми и периодами, при исследовании флуктуаций каждого класса
явлений мы будем совершать дополнительные — пусть и гораз-
до более короткие экскурсии — в область социокультурных
флуктуаций нескольких других культур.
Теперь встают более важные вопросы: что следует изучать в
этих культурах? Какого рода флуктуации? Какого рода пробле-
мы? Как их нужно исследовать? С какими целями? Полные и адек-
ватные ответы на эти вопросы предлагаются в следующих час-
тях настоящей работы. A пока нам нужно только кратко указать
на несколько основных проблем, подлежащих исследованию.

Уникаль-
ное
1)
2)
3)
4)
абсолютно
только в единице
в единице и
только в
пространстве
в единице и
только в ее
временном
промежутке
Никакой
идентичности
или сходства
процессов в
тех аспектах, в
каких они
уникальны
Становление
(процесс)
versus
Бытие
Повторя-
ющееся
1) только в
пространстве
2) только в течение
жизни единицы
3) в течение жизни
единицы, так же
как в течение
жизни других
единиц
4) в единице, во
времени и
пространстве
(абсолютно)
Градация
повторяемости
от абсолютной
идентичности
до частичного
подобия
Линейная
осциллирующая
спиралевидная
разветвляющаяся
Циклическая
абсолютно
полностью
неполностью
Пространственно-
линейная < Периодическая
Количественно I
Качественно
Смешанно
Пространственно-
циклическая
Количественно
Качественно
Смешанно
Непериодическая
Периодическая
Непериодическая
£
Вариантно-
повторяющаяся
Пространственно
Количественно
Качественно
Смешанно
Периодическая
Непериодическая
to

4. Социокультурные флуктуации
113
Вопросы, на которые нам предстоит дать ответ, суть следующие:
1) Являются ли греко-римская и западная культуры логически
интегрированными? 2) Если да, то какие болыние посылки ле-
жат в основе их интеграции? 3) Дают ли понятия идеациональ-
ного, чувственного и смешанного типов культуры ключ к реше-
нию проблемы их интеграции? 4) Если они дают такой ключ,
то обеспечивают ли возможность исследователю постигнуть
основные формы науки и философии, искусства и этики, пра-
ва и политики, экономики и социальной организации, психо-
логии и идеологии носителей этих культур? 5) Сопровождалась
ли логико-смысловая интеграция этих культур причинно-фун-
кциональной? 6) Оставались ли эти культуры и их основные со-
ставные части в отношении своего преобладающего культур-
ного типа неизменными в течение времени или претерпевали
в этом смысле существенные изменения? Если они испытыва-
ли такие перемены, то в какие периоды они были преимуще-
ственно идеациональными, чувственными, идеалистическими,
смешанными? 7) Если эти перемены имели место, то какими
были основные волны и чередования в этих культурах? Как
долго продолжался каждый тип? Наблюдается ли какая-ни-
будь периодичность в чередовании этих ткпов? 8) Каковы
были взаимосвязи этих процессов в различных составных ча-
стях культур? Изменялись ли они все синхронно? Или какие-
то составные части изменялись раньше других? И было ли на-
правление этих культурных изменений всегда параллельным,
противоположным или же независимым? 9) Что являлось
«причинами» или факторами изменения? Можно было бы по-
ставить еще очень много вопросов, однако проблемы, кото-
рые затрагиваются и решаются в настоящей работе, остались
бы неисчерпанными.
Это исследование представляет собой своего рода болыпую
фугу, оркестровка которой переплетается с бессчетным количе-
ством меньших фуг, исполняемых другими частями оркестра.
Если большая фуга сыграна плохо, то для композитора остается
утешение, что каждая небольшая фуга может стоять на своих
ногах и имеет собственную ценность, независимо от ценности
большой работы, которая предназначена для того, чтобы погло-
тить все более мелкие части и быть кульминационным моментом
их всех.
Если не по логическим, то, по крайней мере, по педагогичес-
ким соображениям наше исследование начинается с трактовки

114
Часть 1. Введение
видов искусств изучаемых культур. Живой и конкретный харак-
тер некоторых видов искусства, особенно живописи и скульпту-
ры, отчасти же музыки, архитектуры и литературы, по-видимо-
му, наилучшим образом будет способствовать тому, чтобы
читатель вошел в суть проблемы. Поэтому в первую очередь мы
приступаем к изучению искусств.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Флуктуация
идеационалъной
и чувственной
форм искусства

5
СУЩЕСТВУЕТЛИ КАКАЯ-НИБУДЬ
ЕДИНООБРАЗНАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ
В ПРОЦВЕТАНИИ РАЗЛИЧНЫХ
ВИДОВ ИСКУССТВА В ИСТОРИИ
ДАННОЙ КУЛЬТУРЫ?
ОБЗОР ТЕОРИЙ НА ЭТУ ТЕМУ
I. ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Цель данного раздела — исследовать значение категорий
«идеациональное», «чувственное» и «смешанное» в сфере искус-
ства. Прежде чем приступить к реализации нашего плана и к
теориям современных авторов, полезно рассмотреть, хотя бы
вкратце, в чем состоит суть проблемы. Это позволит раскрыть
современное состояние знания предмета в целом и вместе с тем
послужит введением к развитию особой позиции, представлен-
ной в настоящей работе.
II. ТЕОРИИ ПОВЮРЯЕМОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ
ЯВЛЕНИЙ В ПРОСТРАНСТВЕ, ВО ВРЕМЕНИ
И ВО ВРЕМЕНИ И В ПРОСТРАНСТВЕ
Как и болынинство циклических теорий социального про-
цесса, теории повторяемости в области художественных явле-
ний настаивают на повторении в пространстве определенных
единообразий.
Первую проблему повторяемости художественных явлений в
социальном пространстве можно выразить вопросом: существу-
ет ли какая-нибудь универсальная последовательность в разви-
тии и процветании различных видов искусства? Например, верно
ли что во всех культурах первой развивается и достигает расцвета
архитектура (А), затем скульптура (С), затем живопись (Ж), по-
том музыка (М) и, наконец, литература (Л)? Лидирует ли архи-
тектура, в смысле развития стиля, всегда и во всех культурах, тог-

118 Часть 2. Флуктуация идеационалъной и чувственной форм искусства
да как остальные виды искусства оказываются позади, причем в
вышеописанной последовательности? Повторяется ли поэтому
единая последовательность А, С, Ж, М, Л универсально в социаль-
ном пространстве во всех культѵрах? Если нет, то существует ли
какая-нибудь другая единая последовательность?
Из нескольких современных работ, имеющих дело с этой про-
блемой, двумя если не самыми значительными, то наиболее инте-
ресными являются «Революции цивилизаций» («The Revolutions
of Civilisations») Ф. Петри, недавно снова изложившего свои взгля-
ды в статье «История в искусстве» («History in Art»), и «Дорога из
хаоса» («Der Weg aus dem Chaos») П. Лигети. Согласно Ф. Петри,
не все виды искусства в рамках данной культуры или в ее великий
период достигают расцвета одновременно. Некоторые виды ис-
кусства всегда освобождаются от архаической формы и перехо-
дят к свободным и более изящным формам раныые, чем другие.
Существует единая и регулярная последовательность: такой по-
воротный пункт впервые возникает в архитектуре и скульптуре,
«затем идут живопись, литература, музыка, механика, теорети-
ческие науки и в последнюю очередь благосостояние. Там, где твор-
ческие способности остаются невостребованными, народ обре-
чен и живет только за счет своего престижа и сбережений до тех
nop, пока его богатства не привлекут более сильный народ».
Теория знаменитого египтолога, несомненно, очень впечатля-
юща и наводит на размышления. Но достоверна ли она? Боюсь,
что он, как и многие другие, приписывает социальным и истори-
ческим процессам закономерность, которой на самом деле нет.
Его вывод основан на «поворотной точке от архаизма к сво-
боде» каждого культурного класса. Является ли смысл «пово-
ротной точки» вполне ясным и достаточно определенным, что-
бы такая точка могла быть локализована и зафиксирована?
Боюсь, что нет. A поскольку этот смысл и не ясен, и не опреде-
лен, объективно локализовать «поворотную точку» ни в искус-
стве, ни в литературе, ни в музыке, ни в науке невозможно; сле-
довательно, любая попытка осуществить такую локализацию
для каждого класса культурных явлений неизбежно оказывает-
ся сомнительной, и сделанный вывод остается субъективным.
Обратимся теперь к теории П. Лигети, изложенной в его ин-
тересной и впечатляющей работе «Дорога из хаоса». В отличие
от Ф. Петри, он не считает, что скульптура и архитектура во все
века идут рука об руку. Лигети полагает, что во всех культурах
процветание архитектуры всегда предшествует расцвету скуль-
птуры. Суть теории Лигети о последовательности искусств зак-
лючается в следующем: в начале развития любой великой культу-

5. Существуют ли закономерности в развитии искусства? 119
ры архитектура является первой и самой ранней формой искус-
ства, достигающей расцвета; затем в период зрелости культуры
наступает расцвет скульптуры; и наконец, на стадии ее упадка
имеет место расцвет живописи. Такой порядок постоянен и оди-
наков в развитии всех великих культур. В европейской культуре
в Средневековье наблюдался величайший расцвет архитектуры,
тогда как скульптура и живопись оставались примитивными и
неразвитыми. Ренессанс — время триумфа скульптуры как син-
теза архитектуры и живописи.
«За этим ритмом стоит закон, или единообразие, которое
проявляется всюду, где есть человеческая культура... Каждая
культура начинается с архитектонического периода и заканчи-
вается периодом живописи»1.
Бок о бок с этими длинными волнами, на которых основан
«закон трех стадий»2 развития искусства и культуры П. Лигети,
существуют волны еще болыыей длительности, так же как и вол-
ны более короткие. He только каждая культура проходит через
три стадии, перечисленные Лигети, если взять совокупность всех
культур, то действует та же закономерность: великие древние куль-
туры, такие, как египетская, являются преимущественно архи-
тектурными; более поздние, такие как греческая и римская, явля-
ются преимущественно пластическими; a современные культуры,
как европейская, преимущественно malerisch3. Таков длинный
ритм развития искусств и человеческой культуры в целом.
Что касается более коротких волн, то существуют периоды,
длящиеся приблизительно сто тридцать лет, в которых имеет ме-
сто тот же самый ритм: архитектура — скульптура — живопись.
Само собой разумеется, что такая конструкция предполагает
оценку высшего достижения в каждом из этих искусств, a в ней,
как и во всякой оценке подобного рода, содержится элемент
субъективности. Для одного исследователя высшим достижени-
ем в данном искусстве может быть что-то одно, для другого —
совсем иное. Соответственно и периоды наивысшего расцвета для
этих исследователей разные. Если, однако, исследователь утверж-
дает, что он открыл постоянный закон, то его история должна,
по крайней мере, согласовываться в общих чертах с оценками
величайших точек, установленными многими компетентными
исследователями. Если же взять утверждения Лигети и сопоста-
вить их с оценками других авторитетных ученых, то окажется,
что открытый им «постоянный закон» вовсе не является посто-
янным и, следовательно, перестает быть общим законом.
Рассмотрим культуры Египта, Индии, Китая, Японии, Фран-
Ции, Испании, Германии, Англии, Греции и Рима и выводы ряда

120 Часть2. Флуктуацияидеационалънойичувственнойформискусства
историков литературы, искусства и музыки каждой из этих стран
относительно хронологической последовательности, в которой
указанные искусства достигали высшей точки своего расцвета, и
периодов, в которые это процветание имело место. Сразу же ста-
новится ясно, что Лигети возвел в постоянный закон нечто суще-
ствующее лишь в ограниченном числе случаев: установленная им
последовательность встречается только в трех культурах из деся-
ти рассматриваемых — в Греции, Германии и Франции. В семи
других культурах последовательность либо обратная, либо совер-
шенно отличная и от его «закона отставания», и от его последова-
тельности. Таким образом, это еще один пример того, как «бе-
зобразный факт убивает прекрасную теорию».
Отложив на время характеристику следующей части теории
Лигети, рассмотрим вкратце некоторые другие теории единооб-
разной последовательности развития различных видов искусства
в разных культурах или, что то же самое, теории, утверждающие,
что во всех культурах одни виды искусства всегда лидируют в раз-
витии стиля, тогда как другие всегда отстают. Такого рода теория
постоянного отставания есть не что иное, как теория постоян-
ной последовательности изменения в различных видах искусства.
В систематическом или несистематическом виде подобные точки
зрения неоднократно выдвигались до Лигети и Петри. Например,
В. де Лапрад разработал теорию, согласно которой искусство
Востока (Индии, Египта, Персии, Китая) было преимущественно
архитектурным; искусство Греции и Рима — преимущественно
скульптурным; христианской средневековой Европы — главным
образом живописным, a искусство современности — по существу
музыкальным. «Архитектура отвечает Богу; скульптура и живо-
пись — идеальному или реальному человеку; музыка — внешне-
му чувственно воспринимаемому миру»4.
Теории Лигети и Лапрада, a также некоторые другие теории
этого типа, вероятно, испытали на себе влияние теории Гегеля,
изложенной в его «Эстетике». Во всяком случае, между их пост-
роениями и теорией Гегеля есть некоторые черты сходства. Сущ-
ность того аспекта гегелевской теории, который имеет отноше-
ние к нашей проблеме, заіслючается в следующем. В соответствии
с основным принципом своей философии Гегель рассматривает
эволюцию искусства как процесс самореализации или разверты-
вания во времени Идеи или Духа. Процесс этого развертывания
включает в себя три стадии (Hauptstufen), каждой из которых
присущ определенный тип искусства: символический, классичес-
кий и романтический. В стадии символического искусства «идея

5. Существуют ли закономерности в развитии искусства? 121
еще ищет своего подлинного художественного выражения, так
как она еще абстрактна и неопределенна в самой себе и поэтому
не имеет в себе и внутри самой себя соразмерного выявления»5.
Тем не менее она может выразить себя только с помощью сим-
волизма, в незрелых формах, где мало настоящего соответствия
между идеей и внешними формами, в которые она облекается.
Здесь материя превалирует над Идеей, a Идея не находит адекват-
ного выражения в чувственной форме.
«Всецело совершенное единство содержания и формы служит
основой второй, классической формы искусства»6. Здесь между
Идеей и ее выражением совершенная гармония. Наконец,
романтическое искусство снова отменяет полное единство Идеи
и ее реального воплощения.
Но так как «дух есть бесконечная субъективность идеи», он
не находит вполне совершенного выражения при помощи ко-
нечных по природе чувственных средств своей объективации
даже в пластическом искусстве.
«Исходя из этого принципа, романтическая форма искусст-
ва снова отказывается от нераздельного единства классического
искусства, так как она приобрела содержание, выходящее за
пределы классической художественной формы и ее способа вы-
ражения»7.
Гегель развивает эти принципы далее, показывая, что самой
адекватной объективацией символической стадии и символи-
ческого типа является архитектура; классического типа и ста-
дии — скульптура; романтической — живопись и особенно
музыка и поэзия. Но это еще не все. Каждый вид искусства про-
ходит в процессе своей эволюции через эти три стадии; напри-
мер, архитектура в своем развитии имеет символический, клас-
сический и романтический периоды. To же самое справедливо и
относительно других искусств: скульптуры, живописи, музыки,
поэзии (хотя сам Гегель предпочитает употреблять несколько
иные термины для обозначения стадий поэтической эволюции).
Итак, мы имеем сложную шкалу прогрессивного разверты-
вания от мельчайшего до полнейшего раскрытия Духа в процес-
се движения от архитектуры к поэзии и в процессе движения
каждого вида искусства от символической к романтической ста-
дии. С точки зрения гегелевской классификации искусство Вос-
тока оставалось почти исключительно на символической стадии,
a искусство Греции и Рима — на стадии классической. Единствен-
ным искусством, достигшим романтической стадии, было евро-
пейское искусство, особенно исісусство современной Европы.

122 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
Наша работа является отрицанием линейных концепций со-
циокультурных процессов, и потому нет необходимости давать
специальную критику гегелевской теории с этой точки зрения.
Поскольку ее фактическая сторона касается вышеприведенных
данных и данных последующих глав, достаточно указать ее не-
соответствия и грубые ошибки.
Следующий тип, который необходимо обсудить, представ-
лен теорией Ж. Комбарьё, согласно которой музыка в смене сво-
их стилей постоянно отстает от других видов искусства.
«Музыка почти всегда отстает в социальной эволюции. Шют-
ца, Баха, Генделя следовало бы отодвинуть на столетие назад,
чтобы найти общественное сознание, соответствующее их худо-
жественному сознанию. Моцарт и Бетховен в своих сонатах вы-
ражают трогательную философию жизни, которая существова-
ла гораздо раныне. У немцев музыкальный романтизм появился
почти на два поколения позже, чем их литературный романтизм.
Даже Вебер в ариях своего "Вольного стрелка" («Freischutz», 1821)
отставал от Гердера и Бюргера»8.
Недостоверность этого обобщения следует из моих предыду-
щих замечаний и из фактов.
Короче говоря, существует так много исключений из пра-
вил, установленных Комбарьё, дЭнди9 и другими, что они вооб-
ще перестают быть правилами. Ha них можно настаивать, толь-
ко игнорируя обширное множество противоречащих фактов.
To же самое, mutatis mutandis10, можно сказать и о многих дру-
гих теориях, трактующих о наличии всеобщего и постоянного от-
ставания определенных видов искусства по сравнению с другими.
Что касается тех нескольких теорий, которые рассматрива-
ются в этой главе и которые пытаются установить определен-
ную и универсальную последовательность в развитии различных
видов искусства во всех культурах и цивилизациях, то мы, в силу
фактов, обязаны расценить их утверждение как в лучшем слу-
чае лишь отчасти достоверное. Такой постоянной и всеобщей
последовательности не существует, и, хотя теории, которые мы
проверяли, в других отношениях являются ценными и интерес-
ными, в этом отношении они должны быть расценены как иска-
жение истины.

6
ОДИНАКОВЫ ЛИ ЗАКОНОМЕРНОСТИ
РАЗВИТИЯ ИСКУССТВА
В РАЗНЫХ ОБЩЕСТВАХ И КУЛЬТУРАХ?
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ КРИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР
ТЕОРИЙ H A ЭТУТЕМУ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
В предыдущей главе было показано, что последовательность
процветания различных видов изящного искусства — живопи-
си, скульптуры, архитектуры, музыки и литературы — в разных
культурах разная. В этой главе я намерен обсудить похожую про-
блему, a именно являются ли кривые развития искусства вообще
и отделъных его видов в частности одними и теми же в разных
кулътурах? Проходят ли они через me же самые стадии7.
Как мы еще увидим, XIX — начало XX в. были периодом веры
в существование жестких закономерностей и линейной эволюции
в космологии, биологии, социологии, a также в то, что различ-
ные культуры и их искусства проходят через одни и те же стадии
эволюции. Большинство ученых и публицистов, начиная с О. Кон-
та, Г. Спенсера и Э.Б. Тайлора и кончая Летурно и прочими dii
minores1, занимались тем, что формулировали «законы эволю-
ции», «прогресса», «стадий развития», открывали исторические
тенденции и тенденции во всех сферах культуры, в том числе и в
искусстве.
В это время даже многие сторонники тех теорий, которые,
грубо говоря, можно назвать циклической или творчески по-
вторяющейся интерпретацией направленности социокультур-
ных процессов, тоже верили, несмотря на отличие их концеп-
Ций от линейной, в одинаковость «кривой» развития культуры
вообще и развития искусства в частности в разных культурах и
разных обществах. Примером «циклиста», поддавшегося навяз-
чивой идее «единообразия» в пространстве, служит О. Шпенг-
яер. Несмотря на свое презрение к социальной науке XIX в. он,
подобно большинству «циклистов», так и не освободился от
догматической веры этого столетия в существование «всеобщей
закономерности» и «суровой неотвратимости» «законов соци-

124 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
ального развития», общих для всех культур и обществ. «Культу-
ры суть организмы. Всемирная история — их общая биогра-
фия». «Каждая культура проходит возрастные ступени отдель-
ного человека. У каждой есть свое детство, своя юность, своя
возмужалость и старость»2. Это не намного отличается как от
контовского «закона трех стадий»3, через которые якобы долж-
ны пройти все культуры, так и от болынинства концепций ли-
нейного развития.
Поскольку сторонники и линейных, и циклических теорий
верили, что эти догмы применимы к эволюции культуры в це-
лом, естественно, что большинство теорий эволюции искусства
в различных культурах были сформулированы, исходя из того
же предположения об одинаковых законах эволюции.
Они утверждают, что всякая система искусства конечна: воз-
никает, расцветает и приходит в упадок. Я согласен с этим, по-
скольку не только искусство, но и «все [на этой Земле], — как
говорит Платон, — имеющее начало, имеет и конец», и поэтому
любая эмпирическая система, a не только искусство «в свое вре-
мя погибнет и исчезнет». Бессмысленно еще как-то доказывать
эту банальную истину применительно специально к искусству.
Второе утверждение, выдвигаемое приверженцами таких те-
орий, a именно системы искусств разных культур описывают
одинаковые или подобные кривые развития — возникновение,
рост, зенит и упадок, или же — детство, зрелость и старость,
представляется достойным более внимательного рассмотрения.
Если они сумеют убедительно доказать, что существенные осо-
бенности искусства в каждой из этих стадий, равно как и сами
стадии, каждая со своими характерными чертами, похожи в си-
стемах искусств разных культур, то их утверждение будет весьма
серьезным и отнюдь не банальным.
Отвечают ли обсуждаемые теории этим требованиям? К со-
жалению, нет. Большинство ограничиваются лишь общими вы-
ражениями и не предпринимают упомянутых выше попыток.
A без такого обоснования они не имеют научной ценности и их
едва ли можно принимать всерьез.
Иначе обстоит дело с теми теориями единообразного разви-
тия искусства, которые имеют надежное фактическое обоснова-
ние и подтверждение. Возьмем теорию выдающегося историка
искусства В. Деонны, которая блестяще развита в нескольких его
работах и особенно в болыном трехтомном исследовании «Архео-
логия, ее значение, ее методы» («L'archéologie, sa valeur, ses
méthodes»4). Деонна рассматривает четыре великие системы ис-

6. Одинаковы ли закономерности развития искусства?
125
кусства в скульптуре и отчасти в живописи — палеолитическую,
неолитическую, греко-римскую и христианскую — и пытается
показать, что каждая из этих систем прошла через похожие ос-
новные периоды — архаизм, классицизм и, наконец, декаданс.
В каждой из этих стадий черты и стиль всех четырех систем пора-
зительно гомогенны. Сходство столь велико, что статуи ранней
средневековой Европы (до XII в.) можно легко спутать со скульп-
турами архаической Греции (до VI в. до н. э.). На основе огромно-
го материала, он пытается показать сходство стадий во всех четы-
рех системах и аналогичность их искусства на каждой стадии.
Архаическая стадия искусства палеолита, неолита5, греко-
римского (до VI в. до н. э.) и раннесредневекового (до XII в.)
периодов демонстрирует одинаково примитивную технику,
фронтальность, «боязнь пустоты», отсутствие перспективы или
перспективу путем совмещения плоскостей, отсутствие компо-
зиционного единства, треугольные головы, «архаическую улыб-
ку», низкие лбы и похожее расположение ушей, носа, волос, бо-
роды и других частей человеческого тела. Точно так же, если
рассмотреть классическую стадию этих четырех систем искусст-
ва, особенно греческое искусство V в. до н. э. и христианское
искусство XIII в., то между ними обнаружится полное сходство.
Техника становится совершенной, статуи оживают, исчезает
фронтальность, имеет место простота совершенства. Идеализм
достигает расцвета, и искусство теперь либо воспроизводит ис-
ключительно положительно ценные и идеальные объекты, либо
идеализирует объекты естественные: смертные изображаются
как юные боги; люди, пусть даже и старые, показаны как моло-
дые и совершенные; нет ничего прозаического, уродливого, де-
фективного, низкого. И там и здесь искусство глубоко религи-
озно. И там и здесь оно, по сути дела, анонимно, и художники
уходят на задний план по сравнению с сообществом; оно локаль-
но по деталям, но универсально по теме; воплощает единство
сознания всего общества и является его продуктом; оно рацио-
налистично, медитативно-спекулятивно и свободно от всякой
чувственности.
Если затем мы возьмем период «перезрелости» — конец клас-
сического периода и начало периода упадка микенского, элли-
нистического и современного европейского искусства, то опять-
таки обнаружим во всех этих искусствах ряд поразительных
совпадений. Несмотря на то что их отделяют друг рт друга боль-
шие промежутки времени, они демонстрируют один и тот же
стиль, единый дух и подобие форм и содержания. Мы находим

126 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
искусную технику, которая может воспроизвести что угодно,
но не имеет собственной сильной «души», которая смешивает
все несовместимые стили и добросовестно имитирует «прими-
тивный» стиль. Теперь господствует не идеализм, a чувственный
(визуальный) натурализм. Искусство спустилось на землю. Если
идеалистическое искусство обожествляло смертных, то нату-
ралистическое искусство делает смертными бессмертных. Оно
имитирует чувственную природу и эмпирическую реальность.
И имеет особую склонность воспроизводить негативные, ужас-
ные, жалостливые, страстные, прозаические, живописные и урод-
ливые явления жизни.
Следует отметить, что Деонна не удовлетворился просто смут-
ными обобщениями, но представил большое количество фак-
тического матери^да. Достоверны или недостоверны главные
положения его теории — это мы увидим в ходе дальнейшего ис-
следования. A пока рассмотрим еще некоторые теории того же
типа. Хорошим примером послужит теория, разрабатываемая
Ф. Чамберсом.
Ф. Чамберс тоже пытается доказать, что процесс эволюции
искусства и основные его стадии в Древней Греции и Европе очень
похожи. Используя литературу и литературную критику в каче-
стве основного своего материала, он приходит к таким выво-
дам. И в Древней Греции и в Европе искусство прошло через две
примерно одинаковые стадии. Первая характеризуется вне-эс-
тетической оценкой красоты и изящных искусств. На этой ста-
дии все великие художественные произведения создаются не для
искусства и не для красоты, a во имя религии, нравственности,
патриотизма, гражданственности и тому подобных неэстетичес-
ких целей. Изящные искусства и красота сами по себе рассмат-
риваются негативно и отвергаются. Тем не менее это не препят-
ствует созданию величайших художественных ценностей. Эта
стадия продолжалась в Греции вплоть до IV в. до н. э., a в Евро-
пе — до эпохи Возрождения и падения классицизма, то есть до
эпохи Академий6. На второй стадии возникают оценки изящ-
ных искусств как таковых, и красота ради красоты. На этой стадии
искусство освобождается от роли служанки религии или других
неэстетических ценностей. Возникает «эстетизм», коллекциониро-
вание произведений исісусства, появляются его знатоки, художе-
ственное образование, художественная критика и т. п. Несмот-
ря на это, искусство второй стадии едва ли достигает вершин,
которые были достигнуты на первой стадии, что предопределя-
ет его надвигающийся упадок.

6. Одинаковы ли закономерности развития искусства?
127
Если теории Деонны и Паланта имеют дело в основном со
скульптурой и живописью, то другие теории, содержащие по-
добные утверждения относительно единообразия основных ста-
дий развития искусств в разных культурах, пытаются обосно-
вать свое утверждение на примерах литературы и музыки. Теорию
Э. Бове можно взять как показательную для литературы, a тео-
рию Ш. Лало — для музыки. Обе эти теории, однако, заходят
далыне, чем теории Деонны и Чамберса, и настаивают не только
на существовании одних и тех же стадий эволюции этих искусств
в разных культурах, но и на повторении этих стадий (или цик-
лов) во времени в рамках тех же культур: когда заканчивается
один цикл, начинается другой, в иной конкретной форме, но
почти с теми же стадиями и, описав свой круг, снова сменяется
новым циклом с такими же стадиями и т. д.
Этими теориями список, конечно, не исчерпывается. Суще-
ствует много других теорий единообразного развития искусст-
ва разных народов и культур. Таковы, например, теории, утвер-
ждающие, что искусства разных народов переходят от стадии
«физиопластического» к стадии «идеопластического» стиля
(М. Ферворн7), от экспрессионизма к импрессионизму (Г. Ше-
фер, отчасти А. Ригль, А. Шмарзов), от архитектурного, через
скульптурный, к живописному стилю (В. де Лапрад, П. Лигети и
др.). Другие теории утверждают, что искусство всех культур в
процессе своего развития проходит через стадии декоративную,
пластическую, архитектурную и живописную в соответствии с
тем или иным Weltbegriff8 (L. Coellin) и т. д. Поскольку многие
из этих теорий будут рассмотрены в дальнейшем, мы увидим,
что их недостатки весьма схожи с недостатками теорий Деонны,
Чамберса, Бове и Лало.
Едва ли можно сомневаться в том, что между художествен-
ными системами разных культур много сходства и в крупных и
мелких деталях независимо от того, являются ли они результа-
том распространения, возникают спонтанно или под влиянием
обоих этих факторов, — подобные повторения сходств в про-
странстве и во времени вполне заметны.
Однако совсем другое дело утверждать, что основные стадии
жизни-истории всех художественных систем одни и те же, что
существует единообразная последовательность этих стадий и что,
следовательно, жизненная кривая всех художественных систем
имеет одну и ту же конфигурацию — с высшей точкой в класси-
ческий период — и идет по ниспадающей в направлении от на-
чального (архаического) к конечному (постклассическому) пе-
риоду. Эти утверждения представляются сомнительными.

128 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
В художественных системах разных культур различны харак-
тер и последовательность не только общей формы кривой раз-
вития искусства и его стадий, но и многих, если не всех, наиболее
существенных изменений в стиле искусства.
1) В некоторых культурах самым ранним художественным
стилем является преимущественно идеациональный, символи-
ческий, идеопластический (Макс Ферворн) или экспрессионистс-
кий (Г. Шефер); в других культурах это стиль преимущественно
визуальный, импрессионистский, перспективистский, иллюзио-
нистский или натуралистический; в каких-то еще — оба стиля
обнаруживаются одновременно.
2) Чередования этих стилей с точки зрения продолжитель-
ности господства, их частоты, интенсивности смены одного сти-
ля другим и т. д. являются в разных культурах опять-таки со-
вершенно разными.
3) Искусство одних культур (например, индийской) остает-
ся преимущественно идеациональным в течение своей истории,
тогда как искусство других культур (например, первобытное,
крито-микенское и отчасти греческое) остается преимуществен-
но визуальным или натуралистическим.
4) Te же самые утверждения можно сделать и в отношении
идеалистического (не путать с идеациональным) и импрессио-
нистского стилей (как крайней формы стиля визуального), их
наличия или отсутствия, их чередований и т. п.
Во всех этих и многих других отношениях художественные
системы разных и особенно сильно отличающихся культур пред-
ставляют значительное разнообразие и обнаруживают полное
отсутствие какого-либо единообразия. Если мы допустим, что
реальная ситуация именно такова, — что мы и попытаемся до-
казать в последующих главах настоящей работы, — то законы
единообразного развития искусства в разных культурах, едино-
образного отставания определенных его видов, единообразных
кривых количественно-качественных ритмов развития, — эти
и подобные им утверждения, которыми так дорожат линеарис-
ты, циклисты, эволюционисты и униформисты в области соци-
альных наук ХІХ-ХХ вв., вообще не являются законами.

7
ИДЕАЦИОНАЛЬНЫЙ, ЧУВСТВЕННЫЙ
(ВИЗУАЛЬНЫЙ) И СМЕШАННЫЙ
(ИДЕАЛИСТИЧЕСКИЙ, КУБИСТСКИЙ И ДРУГИЕ)
СТИЛИИСКУССТВА.
ЖИВОПИСЬ И СКУЛЬПТУРА
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНЫЙ И ЧУВСТВЕННЫЙ
(ВИЗУАЛЬНЫЙ) СТИЛИ
Одним из наиболее важных видов повторения — как для
целей настоящей работы, так и per sel — является повторе-
ние (в пространстве и во времени) и флуктуация идеациональ-
ного, чувственного (визуального), идеалистического и дру-
гих смешанных стилей во всех видах и со всеми вторичными
характеристиками. Они важны потому, что, поняв их, мож-
но понять и многие существенные черты данного искусства в
данный период, которые в противном случае могут показать-
ся бессмысленными membra disjecta2. Важны они и с точки
зрения воплощенной в данном искусстве ментальности. Для
предварительных замечаний этого достаточно. Теперь — об
определениях.
На вкл. I представлено несколько рисунков, на которых изоб-
ражены знакомые всем геометрические узоры индейцев. Заклю-
ченный в них смысл не только весьма отличается от того, что
выражают их наглядные формы, но и гораздо сложнее после-
дних. Подлинные смыслы этих рисунков таковы:
На рис. 1 верхняя зигзагообразная линия (а) обозначает зем-
лю; прямоугольные поля под ней (Ь) — море, волнуемое вет-
ром. Темные участки прямоугольника (с) олицетворяют штиль
на глубоководном месте и т. д.
Узор на рис. 2 называется «совсем одно облако». Смысл его
еще более сложен. Индейцы племени зуньи3 объясняют его сле-
дующим образом:
«Когда все танцуют, чтобы вызвать дождь, a она не идет танце-
вать, то после смерти она идет к Священному Озеру, и когда

130 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
души всех умерших возвращаются к зуньи, чтобы сделать дождь,
она не может идти с ними, a должна ждать там совсем одна, по-
добно единственному маленькому облачку, оставшемуся на небе
после того, как прошли грозовые облака. Вот она и сидит совсем
одна и ждет — и все смотрит и смотрит в разные стороны — не
идет ли кто-нибудь. Вот почему мы напрягаем глаза, вглядыва-
ясь во все стороны»4.
На рис. 3 разные части обозначают: (а) многоножку, (Ь) траву
саванны; (c-f) барвинок; (d) бабочек; (h-j) змей.
Смысл рис. 4 такой:
«Крест в центре символизирует четыре облака на горизонте,
цветные сегменты, завершающие внутренний круг, — красные
и синие птицы, взлетевшие выше облаков. Во втором круге изоб-
ражены кресты, обозначающие красное, желтое и голубое зер-
но. Во внешней зоне зигзагообразная линия представляет Мать
Восточной Воды, Божество. Девять треугольников между голо-
вой и хвостом змеи — это мескаль, который... используется во
время молитвы о дожде и о здоровье».
На рис. 5 фигура (а) означает горы, реку и тропинку; фигу-
ра (Ь) — палатки с кострами перед ними. Смысл фигур (d) и (с)
еще более сложный и абстрактный. Середина представляет со-
бой жизненный путь ребенка. Зеленые точки на ней символизи-
руют «удачу или успех ребенка, которые ждут его в жизни. Зеле-
ное означает рост и развитие; желтое — зрелость и
совершенство; красное — кровь, жизнь и счастливую судьбу»5.
Другие части фигур символизируют возраст ребенка, сердце, нео-
жиданные события жизни и т. п.
Эти примеры свидетельствуют, что в живописи и рисунке су-
ществует стиль, где узоры не имеют ничего общего или имеют
чрезвычайно отдаленное визуальное (чувственное) сходство с
теми значениями, которые символизируют.
На вкл. II помещены египетские рисунки (1-4): кувшин в мис-
ке, спящая женщина под одеялом, египетский дворец (в Амарне)
и несколько узников. Рядом с ними — картина (рис. 5) под назва-
нием «Летний день» известного современного художника (О. Нер-
лингера) и рисунки современных детей (рис. 6). Одного взгляда
на эти рисунки достаточно, чтобы ощутить их визуальную (чув-
ственную) «неестественность». Здесь перед нами снова ряд кар-
тин, которые изображают различные предметы не так, как они
воспринимаются нашими глазами, a так, как они существуют в
уме художников. При этом внешнее сходство с изображаемыми
предметами не имеет значения.

7. Стпили в живописи и скулъптпуре
131
На рис. 1 (вкл. III) дана репродукция знаменитой картины
Пикассо. На ней изображена виолончель или скрипка, но опять
же в форме, совершенно отличной от того, как она восприни-
мается зрительно. To же самое можно сказать и о его «Женщине
с лютней» (вкл. IX), и о любой «кубистской», «футуристской»
или «модернистской» картине. Они изображают предметы не
так, как мы воспринимаем их глазами, a так, как они мыслятся
художником в их идеациональной сущности.
Еще несколько примеров. Картины, которые мы рассмотрим,
это сцена из саркофага (ок. IV в. н. э., 2) и две сцены Распятия
(рис. 3 и 4) с окладов Нового Завета (ок. IX в.). Как бы ни отли-
чались иллюстрации на вкл. II и III друг от друга и от тех, что
представлены на вкл. I, y всех y них одна общая черта: они не
воспроизводят сцены и предметы так, как те являются нашему
взору, — подобное скопление фигур и предметов, нагроможден-
ных друг на друга, с точки зрения естественной перспективы не-
возможно. Это скорее идеациональные, нежели визуальные или
«натуральные» рисунки.
Если теперь сравнить с ними картину, созданную человеком
эпохи палеолита, образец которой (бизон, рис. 1) представлен
на вклейке IV, картины, созданные в наше время некоторыми
первобытными племенами (бушменские изображения на кам-
не, рис. 2), умирающего льва (рис. 3) и газель в степи (рис. 4) из
дворца Ассурбанипала в Ниневии или любую другую картину,
считающуюся «естественной», то контраст очевиден: картины
и рисунки, о которых шла речь ранее, не пытаются изобразить
предметы так, как они являются нашим глазам, тогда как все
только что рассмотренные образцы стремятся точно передать
зрительное впечатление от этих предметов, иначе говоря, изоб-
разить их так, как мы их видим, и только так.
После этих замечаний и примеров глубокая разница между
тем, что я называю здесь идеациональным и визуальным (чув-
ственным) стилями, должна быть в своих существенных чертах
ясна читателю. После этого мы можем приступить к более об-
стоятельному, более точному анализу этих стилей, a также их
промежуточных или смешанных форм.
По своей исконной природе идеациональный и визуальный
(чувственный) стили, с точки зрения представляемой ими
ментальности, целей и способов изображения предметов, пря-
мо противоположны и столь различны, как это только может
быть.Один — «трансцендентен»,другой — «эмпиричен» и «наивно
романтичен». Один живет в сверхчувственном мире Бытия, дру-

132 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
гой — в чувственном мире Становления. Один символичен в сво-
ем стремлении изобразить «видимые знаки невидимого мира»,
другой — «импрессионистичен» и «иллюзорен». Один — стати-
чен, потому что мир Бытия неизменен и всегда остается равным
самому себе как Идея Платона, Бог верующего или же Последняя
Реальность философа. Другой по своей природе динамичен, по-
тому что его чувственный мир беспрерывно изменяется.
Какой из этих стилей и ментальностей реальный или реалис-
тический? Спрашивать бесполезно. Ответ зависит от того, что
означает реальный, реальность, реалистичный. Если «неизмен-
ную сущность предмета», то идеациональный стиль является ре-
алистическим. Если же это означает неустойчивую видимость
чувственно воспринимаемого мира, то реалистическим являет-
ся стиль визуальный.
II. ОСНОВНЫЕ РАЗНОВИДНОСТИ
ИДЕАЦИОНАЛЬНОГО, ВИЗУАЛЬНОГО
И СМЕШАННОГО СТИЛЕЙ
В ЖИВОПИСИ И СКУЛЬПТУРЕ
Каждый из двух главных стилей обладает различной степе-
нью чистоты, начиная с чистейшего и кончая такой смесью эле-
ментов и того и другого, что невозможно установить, является
ли он идеациональным или визуальным, и приходится относить
его к промежуточному смешанному, то есть идеационально-
визуальному стилю.
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНЫЙ СТИЛЬ
А. Чистейший. Предмет — сверхэмпирический (сверхсен-
сорный) и нематериальный (Бог, Богородица, душа, дух, Дух
Святой и другие религиозные и мистические темы), его формы
(узор, картина, скульптура) — чисто символические, не имею-
щие никакого подобия с визуальной или чувственно восприни-
маемой видимостью изображаемого объекта. Поскольку темой
является «невидимое», его видимый символ, естественно, не мо-
жет иметь с ним никакого зрительного подобия. Примерами та-
кого искусства служат рисунки, найденные в христианских ка-
такомбах — якорь, голубь, масличная ветвь и т. п., — которые
обозначают идеациональные явления, совершенно отличающи-
еся от этих предметов.

7. Стили в живописи и скульптуре
133
В. Неоднородный идеациональный стилъ. 1) Хотя предмет
сверхэмпирический, форма, в которой он предстает, пытается
воплотить некоторые визуальные образы, иначе говоря, то, что
считается его эмпирической составляющей. Это картины Рая,
Ада, последнего Суда, Пьета6, аллегорические фигуры Доброде-
тели, Порока, Терпения, Умеренности, Муз и тому подобных
тем, представленных в условной визуальной форме, в которой
они предположительно существуют или будут существовать.
2) Предмет эмпирический, но форма — символическая,
имеющая отдаленное визуальное сходство (или вовсе не имею-
щая такового) с физическим обликом предмета. К этому типу
относятся геометрические узоры многих первобытных народов,
символизирующие бизона, змею, охоту, рыбную ловлю и т. п.,
вроде рассмотренных выше индейских рисунков.
II. ВИЗУАЛЬНЫЙ (ЧУВСТВЕННЫЙ) ТИП
А. Чистейший. Тема полностью эмпирическая и материаль-
ная, a исполнение сугубо импрессионистское, то есть иллюзиони-
стское в своем визуальном сходстве с мгновенной видимостью
эмпирической и чувственно воспринимаемой реальности, кото-
рая изображается. Хороший фотоснимок и самые совершенные
импрессионистские картины — лучшие образцы чистейшего ви-
зуального стиля. Такой стиль «динамичен», потому что, благода-
ря непрерывной игре света и тени, визуальная эмпирическая реаль-
ность постоянно меняется. Он должен быть импрессионистским в
том смысле, что улавливает наглядную видимость в данный мо-
мент. В этом смысле он неизбежно иллюзионистский, яркий, пред-
ставляющий материальные объекты в той импрессионистской
форме, в какой они предстают нашим органам восприятия. Яр-
кими примерами подобного чисто визуального стиля служат кар-
тины ведущих французских импрессионистов конца XIX в. Их
творчество (как и их история) несет на себе существенные особен-
ности чистейшего визуального стиля.
Единственной реальностью в живописи была для них нагляд-
ная видимость предметов. Позади и вне предметов не было ни-
чего. Это вечно убегаюш^я и изменяющаяся визуальная реаль-
ность. Таким образом, задача таких художников, как Мане, Дега,
Ренуар и особенно Клод Моне, заключалась в том, чтобы схва-
тить мгновенный облик эмпирических явлений настолько ил-
люзионистически, насколько возможно. Каких явлений? Что
изображается, вообще не имеет значения.

134 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
Чем более визуален стиль, тем более динамична картина. По-
скольку она стремится «схватить» лишь преходящий момент в
бесконечно убегающей визуальной поверхности эмпирическо-
го мира, произведение такого рода неизбежно вызывает ощу-
щение изменения, превращения и динамизма. Поэтому, как мы
еще увидим, в сугубо визуальных картинах, скульптурах или
произведениях архитектуры (даже в натюрмортах) в качестве
обязательного сопровождающего признака присутствует впе-
чатление динамизма, непостоянства, какой-то неуловимости.
Более того, явно визуальное изобразительное искусство и
отчасти архитектура должны быть живописнымиу и чем более
они живописнъіу тем более визуальны. Я употребляю термин
«живописный» (malerisch) в том смысле, в каком его использует
Г. Вёльфлин7. Визузльно ни один материальный объект не отде-
лен от остального мира чистой и непрерывной линией. Части
объекта тоже не отделены четко друг от друга. Видимый мир —
это пятнистый разноцветный мир света и тени, которые неза-
метно переходят друг в друга. Это мир, где границы каждого
объекта не обозначены четкими сплошными линиями, отделя-
ющими один объект и один цвет от другого цвета и объекта.
Это — мир сливающихся неопределенных форм и цветов.
Как мы еще увидим (и это тоже прекрасно показал Г. Вёльф-
лин), живопись второй половины XVI в. и особенно XVII в. и
последующих столетий становилась все более и более живопис-
ной по сравнению с линейным характером живописи, скулыіту-
ры и архитектуры предыдущих веков. Для того чтобы убедить-
ся в этом, достаточно взглянуть на вкл. V.
На первых двух рисунках (1 и 2) представлены похожие жен-
ские фигуры, изображенные в линейной манере Дюрером и в
живописной манере Рембрандтом. На гравюре Дюрера дано чет-
кое линейное изображение тела со всеми деталями. Оно скульп-
турно-материально, осязательно, архитектонично. Художник
четко отделяет фигуру от окружающей среды не потому, что
она предстает нашему взору столь же четко отделенной от ос-
тального мира, но потому, что знает, благодаря своим органам
восприятия, что это отдельный объект, который обладает ярко
выраженной индивидуальностью. Он идеационально дополня-
ет и «исправляет» его видимую наружность, как она предстает
только нашим глазам. Совсем иное дело — эскиз Рембрандта.
Фигура незаметно сливается с остальным миром. Ни одна часть
не определена линейно; наоборот, пятна света и тени (а на дру-
гих картинах — разноцветные пятна) используются для того,

7. Стили в живописи и скульптуре
135
чтобы дать визуальное и иллюзионистское впечатление от пред-
мета. Ничего осязательного или скрупулезно выписанного на
рисунке нет. Это — иллюзионистское представление ускольза-
ющей видимости.
To же отличие просматривается при сравнении второй пары
картин Дюрера (рис. 3) и Остаде (рис. 4); обе изображают при-
мерно одну и ту же обстановку, но Остаде — живописно, a Дю-
рер — линейно. Стиль одного — чисто визуальный, другого —
визуальный лишь отчасти. Наконец, картина Рубенса (рис. 5)
подчеркивает динамизм живописного стиля.
В. Нечистый визуалъный стилъ. Как и идеациональный, ви-
зуальный стиль тоже имеет разную степень чистоты, переходя
от абсолютно чистого — описанного выше — ко все менее и
менее чистым формам, пока наконец не становится смешанным
в такой мере, что его визуальный характер перестает доминиро-
вать. Основные разновидности неоднородного визуального сти-
ля следующие.
1) Тема — эмпирическая или визуальная, но исполнение
опирается исключительно на зрительное восприятие. Оно дает не-
что такое, что не улавливается нашими органами чувств в сию-
минутной видимости объекта, потому что поглощается некото-
рыми «случайными» и «второстепенными» зрительными
элементами. В произведение (в содержание или же в стиль карти-
ны, скульптуры, архитектурного сооружения) привносятся некие
идеальные и скрытые элементы. Таковы, например, «характерные
картины» и «характерные портреты». Художник стремится пере-
дать в них не просто вид предмета на данный момент, a его сущно-
стную, длительную, глубинную природу. К этому же роду живописи
относятся, кроме того, многае так называемые экспрессионистские
картины, передающие некую центральную идею. Сказанное спра-
ведливо и применительно к болыпинству «классических» произведе-
ний живописи и скулыпуры с их тщательным выбором объекта,
художественной отделкой каждой детали и устранением всего слу-
чайного, несущественного, неклассического, низкого и т. п.
Относящиеся к данному подвиду произведения болыыинства
школ и отдельных художников этого времени не нуждаются в
том, чтобы привлекать иллюстрации. Сложнее обстоит дело с
современными экспрессионистами, такими как Сезанн. Поэто-
му мы поместили здесь иллюстрации этой школы. Достаточно
взглянуть на картину Сезанна (рис. 1), женский портрет работы
Э. Хеккеля (рис. 2) или на египетский бюст фараона-реформа-
тора Эхнатона (рис. 3), представленные на вкл. VI, чтобы уяс-

136 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
нить суть того, что мы обсуждали. Использованная здесь техни-
ка либо импрессионистична и живописна, либо линейна (порт-
реты). По содержанию они представляют собой «характерную
живопись», подразумевающую некий скрытый смысл.
2) Другая основная форма неоднородного визуального
стиля складывается в тех случаях, когда предмет лишь отчасти
эмпирический, a исполнение явно визуальное. Таково, напри-
мер, чисто «натуралистическое» изображение Последнего Суда,
младенца Иисуса, сосущего палец, Мадонны в виде Владычицы
Нашей, Добродетелей и Пороков, переселения Души, Справед-
ливости, Греха и т. д.
III. СМЕШАННЫЙ СТИЛЬ
Хотя неоднородные формы идеационального и визуального
стилей фактически являются смешанными стилями, преобла-
дание элементов того или иного из них позволяют нам отнести
их к определенному преобладающему стилю. Под смешанным,
наоборот, подразумевается стиль, содержащий такую смесь эле-
ментов обоих основных стилей, что решить, какие элементы
преобладают, оказывается не так-то просто.
Разновидности подобного стиля встречаются на практике во
множестве. Особо отмечу три из них.
А. Идеалистический стилъ. Наиболее ярко представленный
греческим искусством V в. до н. э. и религиозным искусством
Европы XIII в. идеалистический стиль является одновременно
идеациональным и визуальным. По форме изображения пред-
метов это искусство визуальное, но не полностью: как мы уви-
дим, оно принципиально игнорирует светские, случайные, нега-
тивные аспекты визуальной реальности и прибавляет к ней
благороднейшие, утонченнейшие, наиболее прекрасные и типич-
ные ценности, которые остаются незамеченными в визуально
наблюдаемых объектах. Оно идеализирует, изменяет, типизи-
рует и преобразует наблюдаемую реальность в соответствии с
идеалами и идеями. В этом отношении оно не визуально, a идеа-
ционально. To же касается и изображаемых им предметов. Они
тщательно подобраны и в большинстве случаев носят либо не-
эмпирический, либо полуэмпирический характер, являясь ти-
пичными, обобщающими по своей природе. Вульгарное, низ-
кое, уродливое, ненормальное, эксцентричное не может быть
предметом такого искусства. Даже если для изображения выб-
раны негативные ценности, они тоже приукрашиваются и ис-

7. Стили в живописи и скульптуре
137
пользуются главным образом, чтобы подчеркнуть — по кон-
трасту — положительные ценности. Если изображается инди-
вид, то он типизируется в соответствии с идеализированным об-
разом. Во всех этих отношениях идеалистическое искусство
представляет собой удивительную гармонию и «органическое»
единство элементов идеационального и чувственного стилей с
почти незаметным преобладанием идеационального. Таким об-
разом, это особый вид смешанного стиля. Конечно, он имеет
свои собственные градации, и в нем может преобладать тот или
иной стиль. Но в самой возвышенной — идеалистической —
форме соблюдается устойчивое равновесие обоих стилей.
Взгляд на вкл. VII, на которой идеалистическое изображение
сопоставляется с чисто визуальным или «натуралистическим»,
даст ясное представление о характере идеалистического искус-
ства. Две скульптуры Перикла (1 и 2), скульптура Иисуса Христа
(4), две скульптуры, изображающие оплакивание Христа (3 —
ХІІІ-ХІѴ вв. и 7 — XVI в.)> и две скульптуры — Церкви (5) и
Синагоги (6) являют собой образцы идеалистической трактов-
ки предметов. Пять иллюстраций, помещенных на вклейке VIII,
дают примеры неоднородно- визуального или «натуралистичес-
кого» изображения. Это Каракалла (рис. 1) и Иисус Христос
(рис. 2-5). Контраст разительный. Идеалистическое толкование
исключает показ разложения, дряхлости, смерти, дефектов,
даже присущих человеку эмоций и страстей. Смертные изобра-
жаются как бессмертные, они идеализируются, наделяются благо-
родством, возвышенностью. В соответствии с «натуралистической»
или неоднородно-визуальной трактовкой, даже бессмертный
(Иисус Христос) изображается как смертный, благородный —
как вульгарный, великое — как низкое. Здесь важно «разобла-
чить», лишить объекты величия, достоинства, непререкаемого
авторитета, обаяния, героизма, божественности, возвышенно-
сти, обнажить какие-то их низменные, вульгарные черты. У Хри-
ста на картинах вкл. VIII нет ничего божественного или велико-
го. Это всего лишь труп, некрасивый труп, несовершенный
обыкновенный человек. Такой же контраст являют собой бюсты
Перикла и Каракаллы. Первый — скорее облагороженный и иде-
ализированный тип, нежели индивидуальный портрет с подлин-
ными — то есть визуальными — чертами. Второй — «реаль-
ный» индивид, никак не идеализируемый.
Таким образом, идеалистический стиль искусства основан на
особом мировоззрении и философии жизни, которые занима-

138 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ют промежуточное положение между идеационализмом и чис-
тым визуализмом (чувственностью).
Из самой природы идеалистического и визуальноію стилей и
ментальностей, на которых они основаны, вытекает ряд особен-
ностей. Перечислим наиболее важные из них.
1 ) Поскольку идеалистическое искусство не стремится от-
разить всю эмпирическую реальность, такой как она есть, a от-
бирает в первую очередь те явления, которые соответствуют
высшему идеалу, оно, как правило, является и самодовлеющей
ценностъю, созданной ради нее самой, и средством выражения и
распространения идеала и его ценностей, которые находятся вне
искусства. Оно редко бывает искусством для искусства, но по-
чти всегда оказывается партнером или компаньоном, иногда
служанкой религиозной, нравственной или гражданской добро-
детели либо других ценностей неэстетического порядка. Это,
однако, не препятствует такого рода произведениям достигать
исключительных высот именно в сфере искусства.
Визуальное (чувственное) искусство имеет тенденцию быть ис-
кусством для искусства, поскольку не стремится стать средством
выражения чего-либо помимо самого себя. Главная его цель и
намерения — отразить эмпирическую реальность как можно
точнее. Поэтому оно часто связано с «эстетизмом» в узком смыс-
ле слова, с таким периодом истории искусства, когда появляется
искусство для искусства с его толпами эстетов, знатоков, коллек-
ционеров, профессиональных критиков, теоретиков красоты,
профессиональных художников, желающих быть только худож-
никами и болыые никем. Это период, когда искусство «освобож-
дает» себя или, точнее, верит в то, что освобождает, от всякого
отношения или подчинения чему-либо вне самого искусства: от
религии, нравственности, гражданского долга и т. п.
На самом деле это означает, что подобное «реалистическое»
и якобы абсолютно «свободное» искусство фактическй являет-
ся жертвой своей иллюзии, становится таким же слугой, только
не тех хозяев, которым служит идеалистическое или идеацио-
нальное искусство, — a слугой золотого тельца, эмпирической
визуальной реальности, чувственных — то есть эвдемонистичес-
ких, гедонистических, утрілитаристских — потребностей, чув-
ственных эпикурейских фантазий, богатства, власти.
2) Идеалистическое искусство вдохновляется неким вели-
ким идеалом, который не может быть просто плодом индивиду-
ального воображения, a является подлинной общественной цен-
ностью. Логично предположить, что эта ценность собирает вокруг

7. Стили в живописи и скульптуре
139
себя и некую общность, и отдельныххудожников-творцов. Твор-
чество в данном случае имеет тенденцию становиться коллектив-
ным, в котором отдельные художники являются всего лишь лиде-
рами. Каждый стремится внести в такое творчество то, что он
может, потому что это общая для всех ценность. Вот почему ис-
кусство в такие периоды, как правило, несет на себе отпечаток
коллективного творчества, участия в его создании масс и аноним-
ности отдельныххудожников. В этом смысле оно — неиндивиду-
алистическое, коллективистское или «семейственное». Зачас-
тую — вспомним средневековые готические, романские, ранние
византийские соборы, некоторые великие греческие сооруже-
ния — имена их строителей не сохраняются. Даже когда подлин-
ным создателем является отдельный художник, его произведение,
если оно идеалистическое, всегда отражает коллективную цен-
ность и, следовательно, остается коллективистским.
По тем же причинам чувственное (визуальное) искусство, на-
против, стремится быть сугубо индивидуалистическим. В нем ху-
дожник вьфажает свои ценности, которые массы могут принимать,
a могут и не принимать, здесь он — творец, его имя соединяется с
произведением и становится неотделимым от него. Поскольку само
по себе произведение художника представляет для него ценность,
он стремится получить «авторское право», увековечить себя в нем,
соединить с ним свое имя. Индивидуализм в этом смысле и чув-
ственное (визуальное) искусство в высшей степени соответствуют
друг другу.
3) Поскольку идеалистическое искусство воплощает в себе
великие ценности, ни одна заурядная личность, никакой обыч-
ный пейзаж, ни одно обыденное, повседневное событие — если
они не символизируют высшую ценность — не представляют для
него интерес (в лучшем случае лишь второстепенный). Достой-
ным предметом идеалистического искусства могут быть только
такие объекты, личности или события, которые имеют прямое
отношение к великой ценности. Что касается всех других объек-
тов, то оно либо проходит мимо них, либо лишает их какой бы то
ни было подлинной индивидуальности, превращая в рационали-
зированные и идеализированные типы, своего рода алгебраичес-
кую формулу без конкретной арифметической величины. Отсю-
Да — рационалистический, абстрактныщ «типический» характер
идеалистического искусства. Индивидуалъный портрет, эмпири-
ческий жанру пейзаж, историнеская сцена, ненто конкретное, не
относящееся к идеалу, редко появляется в таком искусстве. Его
основное содержание концентрируется вокруг его главных иде-

140 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
алистических ценностей. Если это ценности религиозные, то ис-
кусство должно представлять божества, великие религиозные
события, историю религии, доктрины, верования.
В визуальном искусстве ситуация обратная. Его темой мо-
жет быть только эмпирический мир, который состоит исклю-
чительно из индивидуальных объектов, личностей, событий. Это
искусство портрета, повседневного жанра, эмпирических собы-
тий, исторических сцен и пейзажей.
4) Выбор идеалистического искусства в отношении пред-
мета и его трактовки предопределен характером идеалъной цен-
ностщ которая, однако, не полностью изолирована от эмпири-
ческого мира, как это имеет место в искусстве идеациональном.
Все, что не относится к этой ценности, для такого искусства не-
существенно и оставляется им без внимания. Неидеалистичес-
кие явления, или же те, которые противоречат идеалу (если они
не могут служить, по контрасту, для того, чтобы подчеркнуть
возвышенность идеальной ценности), не находят места в таком
искусстве. Оно обходит прозаинеское, низкое, заурядное, земное.
Оно не видит в младенце ребенка, в старом человеке — старика,
a в женщине — женского; то, что оно видит, — это обобщен-
ный и совершенный тип человека. Поэтому его младенцы —
взрослые, старики — молодые; его женщины мужественны,
люди вообще бесполы.
Визуальное искусство — земное по своему принципу отбора.
Оно изображает то, что может быть интересно с земной точки
зрения, что может быть «живописно» («Ах, как интересно!»),
«ошеломляюще», «привлекательно», «эффектно», «романтич-
но», «правдиво», «сенсационно», что пользуется спросом. По
закону контраста оно имеет тенденцию концентрироваться на
заурядных сторонах жизни и мира, на низком, испорченном,
извращенном, злом, отвратительном, чувственном. Отсюда —
его склонность изображать сцены повседневной или низкой
жизни, исторические события, пьяницу, проститутку, улично-
го мальчишку, преступника, симпатичное лицо, соблазнитель-
ное тело, обнаженную эротическую фигуру, портрет и т. п.; или
же воздавать должное тому, что своими формами, конфигура-
цией и цветовой гаммой доставляет удовольствие глазу.
5) Мир идеала мыслится как венный. Это мир Бытия. Вен-
ное означает статичное, то естъ тихоеу спокойное, безмятеж-
ноеу неподвижное и неволнуемое> незыблемое, погруженное в иде-
ал. Мир эмпирической и особенно визуально эмпирической
реальности непрерывно трансформируется: его формы, свет и

7. Стили в живописи и скульптуре
141
тени, цвета и конфигурации, звуки, объекты, события находят-
ся в постоянном движении вдоль шкалы времени. Он динами-
чен par exellence. Населяющие его люди вечно взволнованы, на-
полнены страстями, эмоциями, активностью, напряжением. Их
жизнь — непрерывная смена радостей и страданий, поражений
и побед, комедий и трагедий, драм и скуки. Стоит ли удивлять-
ся, что идеалистическое искусство имеет тенденцию быть отно-
сительно статичным? Его абстрактные фигуры не подвержены
волнениям, они спокойны и безмятежны, их мир — это царство
безмятежной, вечной, неподвижной неизменности. Визуальное
искусство, наоборот, наполнено эмоциями, страстями, волне-
ниями и движением. Оно драматично, даже комично и юмори-
стично par exellence.
6) Поскольку чувственное наслаждение не является объек-
том идеалистического искусства, нельзя ожидать от него удовлет-
ворения чувственных потребностей или желаний. Оно не может
быть фривольным. Поэтому женские фигуры встречаются в нем
сравнительно редко; фигуры, лица и фривольные сцены, обольсти-
тельные, сексуальные, привлекательные, «хорошенькие» не нахо-
дят в нем места. В визуальном искусстве ситуация обратная.
7) Так как визуальное искусство изображает не длящий-
ся, a преходящий видимый мир вещей, характерными чертами
его картин и скульптур являются непрерывное обновление, из-
менение и разнообразие; в противном случае та же самая вещь
становится эстетически скучной, слишком знакомой, лишенной
чувства новизны. Визуальное искусство должно изменяться не-
прерывно, оно должно быть искусством формы, моды и причу-
ды: чем новее, тем лучше; чем больше разнообразия, тем боль-
ше наслаждения. Его очарование — в его наружности, под ней и
вне ее нет никакого бесконечного содержания как в идеацио-
нальном художественном произведении. Идеациональное искус-
ство, наоборот, связано с медленным изменением; это искусст-
во длителъной, всегда многозначителъной традиции: всегда
старое по форме и всегда новое по содержанию, которое оно
вбирает и может вобрать, потому что имеет дело с бесконечно-
стью. Его ценности — это вечные, тщательно отобранные и по-
Добранные ценности: они не требуют непрерывного изменения.
Абсолютная ценность — высшая, a она не может быть замене-
на другими, низшими ценностями, даже если те совершенно
новые, вечно изменяющиеся, вполне «современные». Таким
образом, период господства идеационального искусства — это

142 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
время традиции и условности. Период господства визуального
искусства — это время формы, моды, поиска самого нового и
самого современного. В такое время «tout nouveau, tout beau»8,
поэтому нет никаких традиционных и условных форм, каждый
художник старается создать собственный стиль, отличный от
других. Отсюда — непрерывное изменение форм и стилей искус-
ства в эти периоды.
Таковы некоторые типичные черты идеалистического искус-
ства по сравнению с искусством чувственным (визуальным). Что
касается его основного отличия от идеационального искусства,
то это ясно из вышеприведенной характеристики идеациональ-
ного стиля. Если чисто идеациональное искусство ни в коей мере
не соприкасается с эмпирической (визуальной, чувственной)
реальностью, идет ли речь о его содержании или о форме, то
идеалистическое подобные отношения имеет. Многие его идеа-
лы — не трансцендентные, a эмпирические; формы — визуаль-
ные; одной ногой оно стоит в идеациональном, другой — в эм-
пирическом мире.
Как мы еще увидим, идеалистинеский стилъ появляется, ког-
да идеациональный начинает клониться к закату, но еще не
полностью отдал свои «сверхэмпирические» швартовы; a визу-
альный стиль начинает наступать, не став еще полностью мате-
риалистическим, механистическим, гедонистическим и антире-
лигиозным.
В. Кубистский смешанный стилъ. Другая фундаментальная
форма смешанного стиля представлена кубизмом, футуризмом,
имажинизмом, экспрессионизмом и подобными «модернистс-
кими» радикальными течениями в искусстве. Их нельзя назвать
ни преимущественно визуальными, ни преимущественно идеа-
циональными. Они не являются визуальными, потому что не
стремятся изобразить объект так, как он предстает нашим гла-
зам. Кубистская или футуристская картина не передает чисто
зрительного впечатления от объекта (вкл. IX). Стараясь изоб-
разить трехмерную телесность материального объекта в фор-
мах кубов, живописцы этих школ ставят своей целью предста-
вить не визуальную (мы не можем увидеть три измерения), a его
идеациональную форму: трехмерную твердость, постигаемую
другими органами чувств и «хранящуюся» в нашем уме. Заме-
чание Пикассо, что он пытается «заменить визуальную реаль-
ность концептуальной»9, справедливо и применительно к боль-
шинству «модернистов».

7. Стпили в живописи и скульптуре
143
С другой стороны, символическими кубиками или другими
невизуальными знаками художники этих школ не пытаются пред-
ставить нечто сверхэмпирическое, нематериальное. Наоборот, эти
«современные» стили от начала и до конца остаются в сфере
эмпирической реальности и, может быть, являются более
эмпирическими, чувственными, материалистическими, чем даже
чистый визуализм. Они ставят своей целью изобразить всю твер-
дость, пространственность, тяжесть и другие свойства материаль-
ного мира.
С. Другие смешанные стили. Помимо идеалистической и
кубистской форм существует много других разновидностей сме-
шанного стиля. Когда изучаешь, например, египетскую скульп-
туру, то замечаешь даже на скульптурных портретах времен
Древнего Царства10, как четко и прекрасно в визуальном стиле
изображены голова и лицо человека и сколь «неестественно» (с
визуальной точки зрения) остальное тело: поза, анатомия, кон-
фигурация. Визуальный стиль, таким образом, тесно перепле-
тается с невизуальной, иногда явно идеациональной формой в
одной и той же скульптуре, на одном и том же барельефе или
рисунке. Здесь имеет место, так сказать, механическое соедине-
ние или пространственное соседство элементов обоих стилей
на одном и mou жерисунке или скулъптуре.
Древняя китайская живопись и рисунок — другая разновид-
ность смешанного стиля, часто причудливым образом соединя-
ющая элементы обоих стилей. Это не идеациональная, визуаль-
ная, идеалистическая, кубистская и даже не механическая смесь
наподобие египетской. С одной стороны, она даже чрезвычайно
визуальна, почти импрессионистична (особенно во многих пей-
зажах); с другой — она идеациональна.
Таковы основные стили живописи, скульптуры и (в несколь-
ко модифицированном виде) архитектуры, музыки, литерату-
ры и драмы. Каждый из этих стилей имеет много градаций; ос-
новные формы, которые мы рассмотрели, являют собой лишь
несколько главных меток на шкале многочисленных градаций.
Но такие знаки очень полезны для ориентации в необъятном и
сложном океане мира искусства и особенно при изучении жизни
искусства: его направлений, флуктуаций, «циклов», поворотов
и изменений в течение времени.
Проведенный анализ является первой проверкой, через ко-
торую должны были пройти наши категории культурной мен-
тальности. Тот факт, что они оказались вполне пригодными для
классификации основных стилей в искусстве, — что живопись

144 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
и скульптура совершенно естественно распались, так сказать, на
эти три категории — показывает, что это не просто бескровные
фантомы, упражнение в абстрактной логической классифика-
ции. Наоборот, предварительные понятия идеационального,
чувственного и смешанного стилей охватывают принципы, ко-
торые подчинены актуальной эмпирической реальности и вы-
ражают ее, придают ясный смысл сложности и беспорядку в сфере
искусства. В дальнейшем мы увидим, что эта классификация
стилей искусства является одной из самых «естественных», про-
никая в самую суть преобладающей ментальности, которая от-
ражается в каждом стиле. Она обнажает существенные особен-
ности мировоззрения художника и общества, в котором он
живет; находится в самой тесной связи с характеристиками дру-
гих составляющих данной культуры: ее наукой и философией,
религией и нравственностью, формами социальной и полити-
ческой организации, природой общественных отношений —
короче говоря, со всеми существенными чертами данной куль-
туры и ее ментальности. В этом смысле понимание Gestalt'a11
данной культуры в данный период помогает понять смысл, ис-
токи и методы преобладающего стиля искусства; a истинное зна-
ние художественного стиля и его правильная интерпретация в
терминах этих категорий проливают особый свет на культуру, в
которой он рождается и процветает.

8
ПОВТОРЯЕМОСТЬ В СОЦИАЛЬНОМ
ПРОСТРАНСТВЕ И ФЛУКТУАЦИЯ ВО ВРЕМЕНИ
ИДЕАЦИОНАЛЬНОГО, ВИЗУАЛЬНОГО
И СМЕШАННОГО СТИЛЕЙ В ЖИВОПИСИ
И СКУЛЬПТУРЕ (КАЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ)
Начнем наше исследование с вопроса: есть ли какая-либо по-
стоянная тенденция перехода от одного из двух противополож-
ных стилей к другому в процессе исторического развития вообще
и от более ранних к более поздним стадиям истории греко-римской
и западной культур в частности? Именно эти культуры будут на-
ходиться в центре нашего внимания при изучении данной про-
блемы.
I. СТИЛЬ ПРИМИТИВНОГО ИСКУССТВА:
ВИЗУАЛЬНЫЙ ИЛИ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫЙ?
В XIX в. — в эпоху господства теорий эволюции и линейного
прогресса — довольно распространенным было мнение, что в
развитии художественного стиля наблюдается неуклонная ли-
нейная тенденция — однолинейная, спиралевидная или же ос-
циллирующая — от примитивного искусства, представители
которого не обладали мастерством и техникой, к современно-
му, которое, как полагали, является в высшей степени совер-
шенным. Большинство исследователей рассматривали почти все
формы того, что обозначается здесь термином «идеациональ-
ный стиль», как стиль примитивный из-за неумения художни-
ков воспроизвести объект должным образом. Идеациональное
и примитивное часто отождествлялись, в то время как любое
квалифицированное изображение, выполненное в визуальном
стиле, считалось проявлением художественного мастерства, зре-
лой техники, прогресса в искусстве. Даже сегодня многие люди,
глядя на рисунки индейцев, эскимосов, древних египтян, гово-
рят об отсутствии мастерства и примитивности искусства этих
народов. Но каким бы естественным ни казалось подобное мне-
П. А. Сорокин

146 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
ние, оно в болыпинстве случаев ошибочно. Ошибочность по-
добных теорий состоит в отождествлении идеационального с
незрелым, a визуального — с развитым. В действительности же
дело обстоит иначе. Зачастую идеациональный и визуальный
стили свидетельствуют не столько о наличии или отсутствии ма-
стерства и высоко развитой техники, сколько о совершенно раз-
ных ментальностях. Одна из них, как мы уже видели, является
ментальностью, ориентирующейся на Бытие, другая — на Ста-
новление.
Чувственная ментальность стремится изобразить физичес-
кие объекты визуально. Следовательно, ее носители учатся, как
это делать. Носители ментальности идеациональной об этом не
заботятся. Следовательно, y них нет и соответствующих навы-
ков. Они представТіяют вещи идеационально.
Если это соответствует истине, то мы должны предположить,
что примитивное искусство всех кулыпур может обладатъ од-
ним из двух противоположных стилей на одной и той же стадии
своего развития. Это предположение подтверждается на деле.
Некоторым первобытным народам свойствен преимуществен-
но идеационалъный стиль, некоторым — преимущественно ви-
зуалъный, a некоторым — оба. Такое обстоятельство наносит
сокрушительный удар по большинству вышеупомянутых тео-
рий линейного развития. Вот данные, подтверждающие это.
Изображения, рисунки и скульптуры, принадлежащие чело-
веку эпохи палеолита, насколько позволяют судить наши знания,
являются преимущественно визуальными. Некоторые из них
можно назвать даже визуально-импрессионистскими — столь
великолепно «засняты» на нихживотные в движении — северный
олень, бизон, мамонт. Когда же мы обращаемся к изображени-
ям, рисункам и скульптурам эпохи неолита, то замечаем, что они
менее визуальны и гораздо более идеациональны.
Если же обратиться к искусству сегодняшних первобытных
племену то можно обнаружить, что в нем присутствуют оба сти-
ля. У одних народов преобладает визуальный стиль, y других —
идеациональный; y многих других встречаются оба стиля. Но
нельзя утверждать, что один преобладает y «более развитых», a
другой — y «менее развитых» народов. Вариация стилей не де-
монстрирует закономерностей подобного рода.
Наряду с этим можно отметить, что идеациональный стиль,
как правило, наблюдается чаще всего в религии, магии и других
«сакралъных» и «иератинеских» 1 сферах социальной жизни —

8. Флуктуация стилей в живописи и скульптуре
147
независимо от того, какую конкретную форму они принимают,
тогда как визуалъный стилъ чаще всего встречаетсЯу причем внут-
ри той же самой кулътуры, в «мирской», повседневной, обыден-
ной, земной сфере. Даже если в данном обществе преобладает ви-
зуальное искусство, идеациональный стиль зачастую сохраняется
в таких «иератических» областях, как религия, магические обря-
ды и символы, важные государственные церемонии и торжества.
Причина такого распределения стилей — очевидна: посколь-
ку сакральные и иератические сферы социальной жизни связа-
ны со «сверхэмпирическими», трансцендентными, идеациональ-
но абстрактными, бестелесными и так или иначе нематериальными
ценностями (будь то ценности религаозные или магические или
честь и достоинство нации, семейная гордость, патриотизм, спра-
ведливость, жертвенность, добродетель), они не могут быть адек-
ватно выражены ни в какой визуальной форме, потому что вооб-
ще не имеют формы. Отсюда — необходимость идеациональных
знаков или символов для обозначения подобного рода явлений и
для того, чтобы сделать их «видимыми». С другой стороны, чи-
сто эмпирические, материальные феномены в болыыинстве слу-
чаев имеют зримую форму, которая может быть представлена
визуально. Отсюда — существование визуализма в сферах та-
кого рода.
II. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОГО,
ВИЗУАЛЬНОГО И СМЕШАННОГО СТИЛЕЙ
В ИСТОРИИ ГРЕЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Если мы обратим внимание на самые заметные флуктуации
стилей в течение истории крито-микенской и греко-римской
культур вплоть до начала средних веков, то основные периоды
господства каждого из них могут быть описаны приблизитель-
но следующим образом.
A. Известная фаза крито-микенской культуры, длившаяся с
XII по IX в. до н. э., отличается преобладанием визуального сти-
ля в самой утонченной его форме, приближающейся иногда к
крайне импрессионистскому визуализму.
B. Независимо от того, была или не была греческая культура
продолжением крито-микенской, период приблизительно с IX
по VI в. до н. э. отмечен господством идеационального искусст-
ва. Если греческая культура все же была продолжением крито-
микенской, то подобный факт означает, что упадок визуально-
го стиля сопровождался его переходом в идеациональный. Если

148 Часть 2. Флуктуация идеационалъной и чувственной форм искусства
же не была, тр можно сказать, что самая ранняя из известных
нам стадий греческого искусства должна рассматриваться как
преимущественно идеациональная.
C. Co второй половины VI в. до н. э. идеациональная форма
греческого искусства стала, по-видимому, ослабевать, тогда как
визуальная усиливалась. Нисходящая линия одной и восходя-
щая другой пересеклись в Ѵ-ІѴ вв. до н. э., в результате чего
произошло изумительное слияние обоих стилей в виде великого
идеалистического искусства Греции.
D. Ближе к концу IV в. до н. э. идеациональное искусство
истощилось настолько, a визуальное усилилось до такой степе-
ни, что получило незначительное преобладание. Его усиление за
счет идеационального продолжалось и в течение последующих
столетий эллинистической культуры. Таким образом, период с
конца IV в. до н. э. и эллинистическая культура вообще были
отмечены явным преобладанием визуального искусства, цент-
ры которого находились на острове Родос, в Александрии, Пер-
гаме и других средоточиях эллинистической культуры. Други-
ми словами, чисто греческая и эллинистическая стадии этой
культуры закончились преобладанием визуального (чувствен-
ного) искусства и ментальности.
E. Искусство этрусков — раннее «туземное» искусство рим-
лян, до того как оно испытало влияние эллинистической куль-
туры, было смесью идеационального и чувственного течений.
Такая смесь, не будучи совершенной, породила некие идеалис-
тические формы, но они не были ни преобладающими, ни гар-
моничными, как это было в Греции в V в. до н. э.
F. Римское искусство развивалось, особенно с конца II в. до
н. э., под мощным влиянием эллинистической и отчасти гречес-
кой культуры. Это привело к необычной смеси «туземных», эт-
русских, и поздних эллинистическо-греческих форм, что выли-
лось в своеобразный суровый идеализм, смешанный с перезрелым
визуализмом. Главным последствием этого был ряд «подража-
тельных» волн римского искусства: подражание эллинистичес-
кому визуализму в I в. до н. э.; затем — в эпоху Августа — под-
ражание идеалистическому искусству Греции. Затем снова
несколько волн — в основном кратковременных — с количе-
ственно-качественными взлетами и падениями более или менее
крайнего визуализма, после которых в некоторые периоды на-
блюдался слабый прилив подражательно-примитивного идеаци-
онализма. Такова сущность римского искусства (за исключени-
ем христианского) в течение I в. до н. э.—III в. н. э. Никогда в

8. Флуктуация стилей в живописи и скульптуре
149
течение этих столетий оно не было явно идеациональным. На-
оборот, оно было преимущественно визуальным, хотя в одно
время — в болыней степени, в другое — в меныней.
G. Тем не менее, именно в этот мир визуализма, с началом
распространения христианства, влился поток чистого идеацио-
нализма в форме раннехристианского катакомбного искусства.
Поначалу это был почти незаметный ручеек, текущий в стороне
от столбовой дороги римского искусства. Однако весьма скоро,
к изумлению интеллектуалов греко-римского мира, христиан-
ство выросло в мощную силу, a неприметный ручеек идеацио-
нального искусства разлился в широкую реку. Отчасти по этой
причине, отчасти потому, что само римское (нехристианское)
искусство, особенно после III в. н. э., стало обнаруживать все
большую склонность к причудливому идеационализму, кото-
рый был своего рода смешанным стилем, — так вот, благодаря
этим обстоятельствам, нехристианское римское искусство срав-
нительно быстро превратилось из преимущественно визуально-
го в невообразимую смесь крайне визуальных и идеациональ-
ных элементов (римский «кубизм» и «импрессионизм», если
можно так выразиться, кинематографического толка) и, нако-
нец, после того как оно было поглощено искусством христианс-
ким, с конца V в. сделалось преимущественно идеациональным
и влилось в идеациональный поток средних веков.
Таковы, в схематическом виде, основные чередования стилей
и главные периоды преобладания каждого из них в истории кри-
то-микенской и греко-римской культур.
Чтобы избежать обвинения в обычном грехе социологов —
в подгоне фактов к предвзятым обобщениям и в жонглирова-
нии историческим материалом, a также чтобы показать доста-
точно богатое содержание сухой схемы, представленной выше,
добавлю к ней несколько деталей и нюансов.
He дошла ли до нас ранняя стадия крито-микенского искус-
ства (приблизительно 2500-900 гг. до н. э.)> как полагают неко-
торые исследователи, или же оно с самого начала было преиму-
Щественно визуальным, но неоспорим факт: ббльшая часть того,
что сохранилось от этого искусства, является по своему харак-
теру сугубо визуальным, и многие его памятники, как, напри-
мер, знаменитый кубок из Вафио2 (вкл. X, 1), столь же совер-
Шенны по своему визуальному художественному исполнению,
как и все, что было изготовлено позднее. Правда, на вазах и рас-
писной посуде из Микен и на шкатулке из слоновой кости, най-
Денной в Энгоми на Кипре, имеются какие-то идеациональные

150 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
знаки — геометрические и иные, но их немного. Основная мас-
са того, что дошло до нас от этого искусства, носит явно визу-
альный, даже импрессионистский характер. Такими являются
превосходные фигурки людей и животных, выполненные с пре-
красным знанием анатомии; таковы же стройные, прелестные,
чувственные женские фигуры, визуальные пейзажи, картинки
из повседневной жизни, изображения простых людей. Во всем
этом присуствуют живописность, драматизм, динамичность и
чувственность. Таковы существенные черты этого искусства.
Если утонченное визуальное искусство следует называть зрелым
или перезревшим, то оно представляется нам именно таковым.
Эта культура, существовавшая предположительно между 2500
и 900 гг. до н. э., исчезла так же внезапно, как и появилась. Мы
можем предоставйть историкам разгадывать тайну ее судьбы. Для
нас же важно, что греческое искусство, которое пришло на смену
крито-микенскому, — исісусство так называемого архаического
периода (ок. 1000/900-500/460 гг. до н. э.) является совершенно
иным. В памятниках IX и, возможно, VIII в. заметен рост геомет-
рического стиля (рис. 2 на вкл. X), который в болынинстве случа-
ев есть не что иное, как символическое или идеациональное ис-
кусство. Одновременно наблюдается и другой поток,
представленный, в частности, щитом Ахилла, описанным y Гоме-
ра3. Здесь мы сталкиваемся с явно визуальным изображением по-
вседневной жизни. Эти и другие сохранившиеся произведения ис-
кусства данного периода свидетельствуют о его переходном
характере: оно движется от преимущественно визуального типа,
свойственного предыдущей эпохе, к идеациональному. Отсюда —
смешение двух потоков. С этой точки зрения, искусство данного
периода, по-видимому, напоминает искусство ІѴ-Ѵ вв. н. э. в
Риме, которое, как мы еще увидим, тоже находилось в состоянии
перехода от визуального к идеациональному.
В течение VII в. и не позднее первой половины VI в. до н. э.
идеациональная волна, по-видимому, поднялась еще выше. Пре-
обладают геометрические и другие формы идеационального сти-
ля. Такие произведения, как ларец Кипсела4 или трон Аполлона
в Амиклах5 — почти исключительно религиозные и мифологи-
ческие. От предшествовавшего утонченного визуализма мало
что сохранилось (если сохранилось вообще) — как в форме, так
и в содержании искусства. Искусство становится совершенно
«условным» и «формальным» (это термины, которые в боль-
шинстве случаев означают то, что я называю идеациональным).

8. Флуктуация стилей в живописи и скулъптуре
151
Начиная с VI в. до н. э., особенно во второй его половине, в
скульптуре, как и в живописи, появляются первые признаки пе-
рехода от идеационального стиля к визуальному. Стремление
изображать предметы более визуально, по-видимому, имело
место в афинской школе скульптуры и — в меныней степени —
в школах Самоса (Феодор, Ройк, Смилид, Телекл) и Хиоса (Ме-
лан, Миккиад, Архерм, Бупал, Афинид)6. To же можно сказать
и о вазовой живописи школ Коринфа, Сикиона и особенно Афин
(Евмарос, ок. 600—590 до н. э.; Кимон из Клеона, ок. 520-500 до
н. э.). Тем не менее искусство все еще остается преимуществен-
но идеациональным, хотя идеационализм постепенно отступал
перед нарастающим визуализмом. Вскоре нисходящая кривая
идеационализма и восходящая кривая визуализма пересекают-
ся друг с другом, дав изумительное сочетание в виде величай-
шего идеалистического искусства V в. до н. э. Оно постигло все
достижения развитой визуальной техники, но его «душа» все еще
пребывает в идеациональном — религиозном, этическом, сверх-
чувственном — мире. Это эпоха предшественников Фидия —
Агелада из Аргоса (ок. 520-516), Мирона, Оната (ок. 480), Кала-
мида, Пифагора из Регия и др. Высшим достижением этого пе-
риода — и всех времен — в скульптуре было творчество Фи-
дия (500-432 гг. до н. э.) — «первого скульптора, добившегося
идеального воплощения высочайших нравственных качеств,
которые почитали греки, — таких как величие, мудрость, ду-
ховная красота. Он был первым скульптором, соединившим
идеализм с великолепным владением материалом, создав тем
самым самую совершенную гармонию, которая достигалась
когда-либо прежде или после»7. Затем идет Поликлет (ок. 440-
410 гг. до н. э.), не говоря уже о других — таких как Агоракрит,
Алкамен, Колот, Каллимах.
Объектами изображения в скульптуре V в. до н. э. были боги
и герои — короче говоря, идеациональные существа: например,
Ника, Немесида8 и т. п. В этом смысле искусство было идеацио-
нальным. Но его техника оставалась визуальной. Поэтому оно
соединяет в себе в непревзойденной форме оба стиля и является
тем, что я называю идеалистическим исісусством.
Греческая живопись V в. до н. э., тоже идеалистическая, дос-
тигла своей вершины в творчестве Полигнота (ок. 475-430 гг. до
н- э.). Его по праву называют Фидием в живописи.
Ввиду исключительного совершенства греческого искусства
V в- До н. э. разумным будет описать его немного обстоятель-
Ней. Такой анализ позволит нам лучше понять некоторые ха-

152 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
рактерные особенности идеалистического стиля. Несколько цитат
из работ специалистов помогут нам справиться с этой задачей.
Идеализм греческой живописи и скульптуры V в. до н. э. про-
является прежде всего в превосходном знании художниками че-
ловеческой анатомии и в изобразительных средствах, с помо-
щью которых люди подаются в идеальной или совершенной
форме Это просвечивает и в их позах, и в самой абстрактности
человеческого типа. Мы видим не портреты конкретных лично-
стей; в них нет ничего безобразного, нет никакихущербныхчерт;
перед нами — бессмертные или идеализированные смертные;
старость омоложена; ребенок изображается как взрослый; в
женщинах мало специфически женственного — они скорее на-
поминают превосходных атлетов. Нет в греческом искусстве ре-
альных пейзажейгВ позах и выражениях лиц нет слепых, низких
или чрезмерных эмоций, страстей. Изображенные персонажи
спокойны, невозмутимы и хладнокровны, как боги. Даже мерт-
вые излучают спокойствие и строгую красоту. Все статуи имеют
«греческий» профиль, и не потому, что все греки были такими,
как полагал Винкельман, a потому, что такой профиль казался
им наиболее совершенным9. Волосы причесаны просто, но ак-
куратно. Одежда, простая и изумительная по красоте, плотно
облегает тело. Глаза излучают спокойствие и безмятежность;
очертания рта — идеальны; позы — величавы.
Греческое искусство было глубоко религиозным, патриоти-
ческим, назидательным, морализаторским, поучающим. Его
произведения создавались не только ради самого искусства, но
еще и в целях восприятия и образования. Оно не было отделено
от религии, от гражданской и общественной морали, a выступа-
ло в союзе с ними.
Отсюда же — коллективистский и до некоторой степени ано-
нимный характер греческого искусства. «Храмы и их убранство
являлись выражением народных верований и были совместным
делом всех граждан»10. После греко-персидских войн необходимо
было отблагодарить богов за ниспосланную ими победу, за мир и
процветание, и «все население Афин жаждало принять участие в
этом общенародном деле, которое творилось в честь богов и их
родной страны» и. Это был всеобщий порыв, страстное и горячее
желание возвеличить свою религию и свою страну. Поэтому все
стремились принять участие в созидании великого национально-
го памятника — так можно назвать искусство V в. Из этого иде-
ализма, единодушия и восторженности и проистекают целост-
ность, гармоничность и совершенство искусства этого периода.

8. Флуктуация стилей в живописи и скулъптпуре
153
Период чистого идеализма в греческом искусстве продолжал-
ся недолго. Хотя оно оставалось идеалистическим в течение V и
частично IV вв., тем не менее после Фидия и Полигнота это тече-
ние постепенно иссякало, a чувственное нарастало. Изумитель-
ное равновесие идеалистического искусства все чаще нарушалось,
что вело к постепенному исчезновению чистоты этого стиля.
В скульптуре первые признаки помутнения чистого идеализ-
ма Фидия появляются уже в работах Поликтета (расцвет его
творчества приходится примерно на 440—410 гг.)> идеализиро-
вавшего скорее тело (главным образом — атлетов), чем душу.
Тем не менее его произведения, так же как и произведения рабо-
ты современных ему художников и скульпторов, все еще оста-
ются преимущественно идеалистическими. Идеализм, хотя он
все болыне терял свою чистоту, сохранялся в произведениях пер-
вой половины IV в.: например, в работах Кефисодота (его дея-
тельность приходится на 395-370 гг. до н. э.)> Праксителя (370-
350 гг. до н. э., рис. 4 на вкл. X), Скопаса (390-350 до н. э.), отчасти
даже Лисиппа (330-315 до н. э.), не говоря уже о работах менее
значительных скульпторов.
К концу IV в. идеализм заканчивается, a растущий поток ви-
зуализма явно одерживает победу. Начиная с этого времени мы
уже имеем дело с эллинистической скульптурой, которая несом-
ненно носит чувственный, или визуальный характер со всеми
особенностями, присущими такого рода искусству. В IV в. та-
кое же изменение претерпела и живопись.
Bot наиболее важные характерные черты данного периода:
1) Женские фигуры, которые до этого в произведениях искус-
ства встречались редко, теперь становятся привычными пред-
метами изображения в скульптуре и живописи. 2) Женщины
представлены не как здоровые, атлетически сложенные — по-
чти бесполые — молодые девушки, a как прекрасные, чувствен-
ные, сексуальные, соблазнительные создания. Причем соседству-
ют с реалистическими изображениями старух. 3) Аналогичное
изменение претерпевают изображения мужчин. 4) Начинают
преобладать портреты конкретных людей, особенно правителей
и прочих сильных мира сего. 5) Все чаще встречаются реалис-
тические изображения пейзажей и драматических исторических
событий. 6) Повседневная жизнь, в форме реалистического
Жанра, становится наиболее распространенной темой. 7) Улич-
ньіе толпы, всяческие сборища, простолюдины и особенно пато-
яогическиетипы — проститутки,преступники,уличныемальчиш-
ки и т. д. — все болыые вытесняют героев и людей идеального типа.

154 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
8) Позы и выражения лиц перестают быть идеализированными
шаблонами и становятся более реалистическими; на смену спо-
койствию и безмятежности приходят патетика, страсть, эмо-
ции, в том числе страдание, грусть, печаль, страх, мучение. Ста-
тическая, застывшая неподвижность сменяется динамизмом.
9) Живость изображения одерживает победу над идеализмом:
уличный мальчишка в своих обносках оказывается предпочти-
тельнее идеализированного полубога. Склонность к ужасному,
к обнажению сексуальной природы человека и т. д. является
другой стороной этой тенденции. 10) Если раньше смертные
изображались на манер бессмертных, то теперь появляется тен-
денция изображать богов как обыкновенных людей. 11) Есте-
ственно, что теперь ребенок изображается как дитя, a старик —
как человек пожилой. Изображение женщины резко отличается
от изображения мужчины; если ранее женщины выглядели муже-
подобными, то теперь мужчинам зачастую придаются женствен-
ные черты. 12) За художественным объектом с трудом просмат-
ривается какой бы то ни было идеал. «Искусство для искусства»
(как раз для чувственного наслаждения!) становится нормой, и
это «для искусства» понимается как предназначение доставлять
чувственное наслаждение чувственному человеку. 13) Проявля-
ет себя и тенденция к гигантомании. Недостаточный художествен-
ный уровень порой компенсируется громадностью размера и мас-
сы. Такая характеристика, как «самый большой», становится
одним из основных способов произвести впечатление. «Самый
большой», «самый крупный» — вот что постейенно становится
критерием качества. Короче говоря, мы находимся на земле, в
материальном мире — чувственном, утилитарном, плотском,
эпикурейском.
На иллюстрациях 1 и 2 на вкл. XI изображены сцены из по-
вседневной жизни и распространенные типажи (в частности,
женщины, играющие «в бридж»). Подобные сюжеты стали при-
вычной темой эллинистического искусства; 3-4 демонстриру-
ют, как проявлялась патетическая, драматическая, несколько
театральная тенденция, с присущим ей визуальным динамизмом.
В этих скульптурах нет ничего, находящегося в покое; все — в
стремительном движении. Иллюстрация 5 — пример «буднич-
ного», чисто визуального портрета, отображающего все реаль-
ные черты данного индивида — без малейшей его идеализации.
Наконец, сильно изменилось и положение художников в об-
ществе и их сознание. Художник «эмансипировался» от «уз» ре-
лигии, сообщества, нравственности и всяких прочих оков. Он

8. Флуктуация стилей в живописи и скульптуре
155
стал слугой искусства для искусства и тем самым попал в зависи-
мость от разного рода патронов, власть имущих и богачей.
Так, в Греции появился новый тип художника — придвор-
ного, a позднее — художника, выполняющего заказы богатых и
влиятельных людей. Тем самым, вместо того чтобы быть сво-
бодным служителем общины и приверженцем трансцендентных
ценностей, он стал «другом и лакеем» богачей и властителей.
Возьмем далее, к примеру, художественную трактовку таких
богов, как Аполлон, Дионис или Эрот:
«Что общего имеет Эрот пятого века, серьезный юный эфеб,
с мальчиками-купидонами александрийского периода? Или Аф-
родита пятого века, сильная женщина, целомудренно прикры-
вающая свое тело, с нежно-чувственными обнаженными боги-
нями эллинистического периода? Что общего между бородатым
и одетым Дионисом архаического периода и юным богом, обна-
женным и женоподобным, периода греко-римского?» 12
Или:
«Критяне минойского периода никогда не изображали обна-
женных фигур; не любили этого делать и египтяне, халдеи, асси-
рийцы, этруски, за исключением простонародья... В шестом и в
первой половине пятого века женщины изображались одетыми
с головы до ног. (Вторая половина V в. ознаменовалась уже не-
кими элементами обнаженности). IV век значительно продви-
нулся в этом направлении... Теперь уже ткани полностью соскаль-
зывают с плеч и останавливаются на уровне бедер (например,
Венера Милосская, Афродита Арелатская Праксителя). Пракси-
тель был первым, кто изобразил полностью обнаженную богиню
(Афродиту Книдскую). На ней нет никакой одежды, она демон-
стрирует все свои прелести»13.
После этого «женщина вторгается в искусство», и вообще в
произведениях визуального искусства царят эротика и чувствен-
ное эпикурейство.
Так же обстоит дело и с другими человеческими фигурами.
Эти тенденции еще ярче проявляются в эллинистический пери-
од. Теперь женщина делается одной из главных тем искусства.
Если Афродиты четвертого столетия все еще сохраняли что-то
от былого целомудрия и физической мощи V в., то «эллинисти-
ческие Афродиты, a также нимфы и менады — это очарователь-
ньіе томные женщины, не слишком целомудренные, болыне по-
хожие на знатных куртизанок, a от их тел исходит пьянящее
°чарование чувственности»14. Мужские лица изображаются те-
ПеРь, в противоположность изображениям предшествующего
периода, как правило, гладко выбритыми.

156 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
Любовь к пейзажам растет параллельно с тягой к живопис-
ности, зачастую отражающей полуромантическое стремление
утомленного урбаниста обрести покой на лоне природы, среди
«пасторальной» обстановки. Точно так же становится обычным
делом в искусстве тщательное изображение животных.
Все это, повторяю, сопровождается ростом «гигантома-
нии» — стремлением подменить качество количеством, вместо
самого лучшего создать самое крупное. Это можно наблюдать
фактически во всех видах искусства эллинистического периода:
в музыке и архитектуре, в литературе (и тогда были «бестселле-
ры»!), в скульптуре и живописи. Достаточно напомнить читате-
лю о колоссе Родосском, высотой почти в 105 футов, Галикар-
насском мавзолее (или усыпальнице Мавзола), высотой в 140
футов; гигантском-рельефном фризе Пергамского алтаря (рис. 3
на вкл. XI) и других скульптурах, постройках и масштабных
живописных произведениях.
Таковы основные черты визуального искусства в эпоху элли-
низма. Безусловно, в этот период идеализм и даже идеациона-
лизм полностью не исчезли. Но они сделались почти незаметны-
ми — точно так же, как визуализм в греческом искусстве пятого
и предыдущих веков был всего лишь тонким ручейком.
III. ФЛУКТУАЦИЯ СТИЛЕЙ В РИМСКОЙ ЖИВОПИСИ
И СКУЛЬПТУРЕ
О ходе развития искусства живописи и скульптуры в Риме,
если рассматривать его с принятой нами точки зрения, можно
рассказать в двух словах. Первый его источник, италийское ис-
кусство, носило скорее характер идеционального геометричес-
кого кубизма. Его второй источник, искусство этрусков, (на-
сколько оно нам известно), относилось к смешанному или
умеренно визуальному («натуралистическому») стилю. Портрет-
ные бюсты, образец которых представлен на вкл. XII, рис. 1 (бюст
знаменитого оратора, так называемый PArringatore) демонст-
рируют явную склонность к визуальному стилю без заметных
идеациональных или идеалистических тенденций.
Когда греческое искусство (к сожалению, в его эллинистиче-
ском визуальном варианте) начало оказывать влияние на римс-
кую живопись и скульптуру, то результатом этого — прибли-
зительно с конца II в. до н. э. — явилось прекращение
самостоятельного развития римского искусства, расцвет эк-

8. Флуктуация стилей в живописи и скульптуре
157
лектики и подражательства, упадок италийского идеационализ-
ма, «размягчение» этрусского натурализма и его стремительное
развитие в духе искусства эллинистического. Довольно «суровое»
визуальное исісусство этрусков превратилось в визуализм, пере-
зрелый, изнеженный, экзотический, идиллический и импрессио-
нистский. Образцами подобного рода искусства является отчас-
ти настенная живопись из Помпей и другие сохранившиеся
рисунки (рис. 2 на вкл. XII: изображение Герісулеса на стене жи-
лого дома в Помпеях), отчасти — стиль рококо Аркесилая и дру-
гих художников «будуарной мифологии». С этого времени римс-
кое искусство становится, в значительной степени,
подражательным и остается таковым до самого конца господ-
ства визуальной (чувственной) культуры Римской империи.
Изменения состояли лишь в замене одной модели греческого ис-
кусства, выбранной для подражания, другой моделью. Конечно,
это не было чистым подражанием: этрусский источник все же на-
поминал о себе. Тем не менее основные образцы искусства были
все-таки заимствованы из Греции.
В течение всей своей истории — с I в. до н. э. по IV в. н. э. —
римская скульптура и живопись были преимущественно визу-
альными, «фотографическими», причем предпочтение отдава-
лось крупноформатным произведениям. Но визуализм этот имел
разные оттенки и степени. Во второй половине I в. до н. э. рим-
ляне подражали архаическим образцам VI в. (Паситель, Стефан)
и александрийскому изнеженному рококо ( Аркесилай и его шко-
ла). В период правления Августа господствовал псевдоидеалис-
тический визуализм, имитирующий идеалистическое искусство
Греции V в., но визуализм с особым привкусом. To не был под-
линный идеализм, спонтанно вырастающий из глубинных источ-
ников, — скорее это была смена художественной манеры, об-
разцов для подражания, ответная реакция на подражание
архаическим античным и перезрелым эллинистическим образ-
цам предшествовавшего столетия. Отсюда — подражательное
идеалистическое искусство эпохи Августа, представленное скуль-
птурными портретами в августовском Парфеноне и другими
скульптурными и живописными памятниками того времени. Вот
два образца этого искусства: идеализированный скульптурный
портрет Августа (рис. 3 и 4 на вкл. XII) и часть августовского
Парфенона — Ara paris Augustae15 (5), — перенасыщенный ук-
Рашениями при отсутствии общей связи между деталями.
Этот псевдоидеализм просуществовал недолго и вскоре после
смерти Августа был вытеснен еще более крайним визуализмом —

158 Часть 2. Флуюпуация идеациональной и чувственной форм искусства
импресхзіонистским, фотографическим, сингулярным и иллюзиони-
стским. На арке Тита «каждый портрет — как на современной фото-
графии — является репродукцией мимолетного впечатления»16.
Главные флуктуации в истории римского искусства после
эпохи Августа можно в обобщенном виде представить следую-
щим образом.
При династии Флавиев любимым «коньком» художников был
подражательный натурализм-импрессионизм. При Траяне (пра-
вившем с 98 г. н. э.) проявляется другая тенденция — истори-
цизм, то есть сосредоточенность на изображении подлинных
исторических сцен и фигур такими, как они были на самом деле.
Наконец, при Адриане (ставшем императором в 117 г.) мы на-
блюдаем «архаическую» реакцию в виде холодного академичес-
кого подражания древнему и идеалистическому искусству Гре-
ции, лишенному, правда, в данном варианте своей души и
ментальности и наделенному чувственностью, совершенно чуж-
дой греческим моделям.
При Марке Аврелии (императоре с 161 г.) мы попадаем в век
«рококо», искусства безвкусно рафинированного и изнеженно эле-
гантного. При императоре Каракалле (с 212 г.) пришли преувели-
ченные страсти, особенно гнев, динамизм и гигантомания. Вскоре
затем наступает «упадок» римского искусства, a точнее говоря, уход
со сцены визуального стиля и возрождение искаженного идеацио-
нального стиля. Слияние в ІѴ-Ѵ вв. этих двух встречных потоков
порождает причудливый смешанный стиль — промежуточный: и
не идеациональный, и не визуальный. С продолжающимся упад-
ком визуализма и ростом христианского идеационального стиля
мы приходим к идеациональному искусству средних веков — ис-
кусству новой волны, пришедшей на смену предыдущей визуаль-
ной волне эллинистического и римского чувственного искусства
(на вкл. XIII скульптурные портреты 1,2,3, 5, 6, которые иллюст-
рируют смену этих волн).
Какими бы ни были модели для подражания, чувственный и
визуальный характер римского искусства этих столетий не под-
лежит сомнению. Он проявляется в фотографическом изобра-
жении людей, даже в периоды их идеализации, в исторических
событиях или сценах из повседневной жизни, в склонности к
огромным масштабам (например, Геракл Фарнезе, арка Тита,
колонна Траяна, колонна Марка Аврелия, арка Константина17,
громадные дворцы ит.п.). Тот же характер искусства проявля-
ется в чрезмерном украшательстве; в духе чувственности, сладо-
страстия, эротизма, пронизывающем даже идеализированные

8. Флуктуация стилей в живописи и скульптуре
159
портреты (см. портрет Антиноя, фаворита императора Адриа-
на, воспроизведенный на вкл. XIII, 4); в «кинематографическом»
методе изображения фигур; в тревожном динамизме поз и деко-
раций; в патетическом, эмоциональном изображении чувств, в
бесконечных amoretti18 и сексуальности; во многих других де-
талях, которые свойственны визуальному стилю.
Такими же, в сущности, были характер и изменения стилей в
римской живописи начиная со II в. до н. э., когда она испытала
влияние эллинистического искусства. По мере того как мы пере-
ходим от «инкрустационного стиля» (ІІ-І вв., приблизительно
до 80 г. до н. э.), к «архитектурному стилю» (80-10 гг. до н. э.)>
затем к «витиеватому» (10 г. до н. э. — 50 г. н. э.) и, наконец, к
«запутанному стилю» (с 50 г. н. э. и далее), — мы наблюдаем,
как все чаще проявляются различные признаки визуализма и
иллюзионизма.
В последующее время, начиная с конца I в. по IV в. н. э., в
живописи появились различные подражательные волны, в чем-
то аналогичные тем, что имели место в скулыітуре, но, какими
бы ни были образцы для подражания: эллинистический стиль,
рафинированный и приторный, или же пастораль и вышедшие
из моды идиллические сюжеты, или «классические образцы», или
архаический, сухой академизм, или что бы то ни было, — пре-
обладающий подход по-прежнему остается главным образом ви-
зуальным, со всеми его особенностями, включая усложненность,
гигантоманию, эпикурейство и чувственность. Витрувий, Тацит,
Петроний Арбитр, Плиний, Дионисий Галикарнасский — все
они подчеркивают визуальный характер живописи и единодуш-
но осуждают ee за усложненность, чересчур изощренную техни-
ку, гигантоманию, чувственность и противопоставляют ей —
не в ее пользу — более раннюю живопись, которая проще, но и
оригинальнее, талантливее, духовно здоровей и прекрасней.
Таким образом, в скульптуре, как и в живописи, — a в даль-
нейшем мы убедимся, что и в музыке, литературе, архитектуре и
драме тоже, — римское (языческое) искусство вплоть до вто-
рой половины IV в. оставалось преимущественно визуальным,
со всеми характеристиками, присущими такого рода искусству.
Таковыми — в схематическом виде — были основные «пуль-
сации» идеационального, визуального, идеалистического и сме-
Шанного стилей в греко-римской живописи и скульптуре. Пери-
оды возникновения, господства и упадка каждого из них даны
лишь приблизительно, но можно быть уверенными, что они дей-
ствительно существовали.

9
ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ СТИЛЕЙ
В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ЖИВОПИСИ
И СКУЛЬПТУРЕ (КАЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ—
ПРОДОЛЖЕНИЕ)
I. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ГОСПОДСТВО
ИДЕАЦИОНАЛЬНОГО ХРИСТИАНСКОГО
ИСКУССТВА В ПЕРИОД С VI ПО XII В.
Даже и непрофессионал, ознакомившись сначала со скульп-
турой и живописью периода V в. до н. э. — Ш в. н. э., a затем с
колоссальными, исполненными в манере «кубизма» 1 бюстами
Константина и Валентиниана, не сможет не почувствовать, что
в искусстве IV или V в. н. э. случилось нечто «катастрофичес-
кое». Действительно, художественное мастерство, накопленное
за предшествующие столетия, как будто исчезло; вместо него
мы видим грубые «глыбы», обработанные безо всякого мастер-
ства, весьма примитивно и обнаруживающие полную неспособ-
ность авторов передать не только индивидуальные черты изобра-
женных лиц, но и хотя бы анатомическое строение человеческого
тела. Такое ощущение, будто из мира «зрелого» и «утонченного»
искусства, владеющего совершенной техникой, мы внезапно по-
пали в мир «примитивного» искусства, лишенного какой бы то
ни было художественности.
Такое изменение не было ни «разрушением», ни тем более
«концом» греко-римского искусства, a просто одним из его мас-
штабных преобразований, a именно — закатом визуального
искусства и возникновением идеациональной формы. Подоб-
ный процесс, по-видимому, уже происходил однажды, в период
с IX по VI в. до н. э., при переходе от перезревшего крито-микен-
ского искусства к архаическому искусству Греции.
Возникновение христианства ознаменовало начало великого
преобразования чувственной греко-римской культуры в иду-

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 161
щую ей на смену идеациональную культуру Средних веков. Хри-
стианская культура с самого своего зарождения была идеацио-
нальной. Поэтому она неизбежно породила крайнюю форму
идеационального искусства — так же как это сделала бы любая
культура такого рода, если бы была на самом деле интегриро-
ванной. И действительно, самое раннее христианское искусст-
во — катакомбное — было практически чисто идеациональ-
ным — символическим и трансцендентным как по форме, так и
по содержанию2. Его сюжетами были такие символы, как го-
лубь, масличная ветвь, якорь, рыба, крест, Пастырь Добрый и
некоторые другие3. Они означали не рыбу и не якорь, a потусто-
роннюю ценность, совершенно отличную от этих визуальных
знаков. Они были видимыми знаками невидимого мира. Даже
сцены из Библии и из Жития святых были идеациональными —
«несовершенными» по своей визуальной технике, но имеющи-
ми глубокий символический смысл. Короче говоря, это искус-
ство «не от мира сего», так как и само христианство было осно-
вано на «неотмирной» ментальности.
Несмотря на это, искусство все еще оставалось греко-римс-
ким (плюс восточным), будучи «бракосочетанием античной
греческой красоты с гением христианства»4 — с «чистым, не-
винным и нежным», «излучающим мир и покой»5. Возникнув в
качестве незначительного течения в рамках всеобъемлющего
греко-римского (визуального) искусства, новый стиль набирал
мощь по мере роста христианства, пока наконец в ІѴ-Ѵ вв. не
стал практически главным течением.
Идеационализм сохранялся на протяжении последующих сто-
летий эпохи Средневековья, почти до XIII в. Примерно в VI в.
языческое искусство практически исчезло, поглощенное искус-
ством христианским, которое с этого времени превратилось в
единственное искусство, с которым связаны высшие художе-
ственные достижения Средневековья.
Темы его носят в основном характер сверхэмпирический и
«трансцендентный». Его техника — идеациональна и лишь в зна-
чительно меньшей степени визуальна, но и в последнем случае
скорее идеалистическая, чем чисто визуальная.
Идеациональная отрешенность этого искусства проявляет-
ся в виде крайнего аскетизма и радикального «пуританства», про-
тивостоящего — отчасти сознательно, отчасти бессознатель-
но — какому бы то ни было чувственному критерию, как,
впрочем, и эстетическому наслаждению искусством. История
христианства отмечена многочисленными протестами против

162 Частъ 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
любого изображения религиозных сюжетов в живописи или
скульптуре и вообще против всякого искусства. Одной из форм
подобного аскетизма было отрицание, запрет и изгнание икон,
иконографии и живописи6. Другая его разновидность проявля-
лась в бесчисленных требованиях и мерах, направленных про-
тив любых форм искусства, доставляющих эстетическое наслаж-
дение.
Блаженный Иероним, Амвросий Медиоланский, св. Бернар,
св. Антоний, Фома Аквинский, монахи-цистерцианцы и клю-
нийцы7 и многие другие лидеры христианства, так же как и ру-
ководители христианских орденов и прочих духовных учрежде-
ний, неустанно выступали с протестами, предостережениями,
требованиями запрета любого искусства или любого его элемен-
та, способного доставлять чувственное наслаждение. Они неуто-
мимо очищали его от подобных элементов.
Такого рода аскетизм — явное доказательство идеациональ-
ного характера христианского искусства.
Столь же ясно свидетельствует об этом и его символический
характер. Более того, символизм говорит о его сверхэмпиричес-
кой и трансцендентной природе. Идеациональное искусство уже
по определению является таким искусством, в котором види-
мые знаки суть не что иное, как символы невидимого мира. Имен-
но это мы и наблюдаем в христианском искусстве, занимавшем
центральное место в искусстве Средних веков.
Средневековая живопись и скульптура фактически являют-
ся иконографией. Но икона — это совсем не то же самое, что
живопись. После XIII в. различие между ними стало уменьшать-
ся и икона в каком-то смысле превратилась в картину. Но до того
времени, наоборот, картина была в каком-то смысле поглощена
иконой. Это означает, что икона есть символ транссенсорного
мира и его ценностей. Вот почему любое иконографическое изоб-
ражение — живописное и скульптурное — неизбежно является
символическим, то есть идеациональным. Поскольку это утвер-
ждение самоочевидно, трансцендентально-символический — уже
неоднократно отмечавшийся — характер средневекового искус-
ства (и мышления) становится сразу же понятным и соответ-
ственно точка зрения, согласно которой это было идеациональ-
ное искусство, неизбежно обретает статус истины.
Мне кажется, нет необходимости доказывать, что средневе-
ковые живопись, скульптура и другие виды искусства, так же
как и средневековое мышление в целом (как мы еще увидим),

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 163
были символическими и, следовательно, идеациональными. По-
чти все компетентные исследователи средневекового искусства
признают его символический характер. Как отмечалось, раннех-
ристианское искусство было символическим. Средневековая
архитектура — готическая и протоготическая — символична
как в целом, так и в деталях. Гильом Дюран, архиепископ Менда
во Франции, живший в XIII в., дал толкование символического
значения всех деталей этой архитектуры.
Сказанное в еще болыней степени справедливо относительно
средневековой скульптуры и живописи. Судя по всему, и другие
виды искусства и в целом сознание Средних веков носили транс-
цендентально-символический, или идеациональный характер.
Наконец, эстетические теории, равно как и эстетическое созна-
ние Средневековья, опять-таки были трансцендентально-сим-
волическими. Так, согласно Фоме Аквинскому и другим вели-
ким схоластам, «красота, по сути дела, есть объект интеллекта,
ибо знатъу в подлинном смысле этого слова, может только ра-
зум, который единственно и открыт для бесконечности бытия.
Естественное место красоты — это интеллигибельный мир: от-
сюда она происходит... [Это] великолепные сияющие формы...
поскольку форма, то есть принцип, определяющий особое со-
вершенство всех вещей и наделяющий их сущностью и качества-
ми, есть онтологический секрет их, так сказатъ, сокровенного
бытия, их духовная сущностъу их подлинная тайна, и прежде все-
го особый принцип постижения каждой вещи, делающей ее про-
зрачной»8.
Характерные черты идеационального искусства, которые мы
логически предполагаем, действительно ему присуищ. Никакие
прозаические или светские темы его не интересуют. Это искусст-
во, которое поучает, распространяет и защищает победонос-
ную религию — видимый символ невидимых ценностей. В нем
нет ничего чувственного, ничего такого, что могло бы доста-
вить просто эстетическое наслаждение. Оно ограничено религи-
озными символами, образами Христа, Мадонны, святых и биб-
лейскими сюжетами.
А. Византийское искусство. Все вышеизложенное касается
не только западноевропейского, но и византийского искусства,
которое было особым синтезом греко-римского и сирийско-еги-
петского стилей. Идеационализация абстрактных типов: Хрис-

164 Частъ 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
та-победителя, Богоматери, святых — была в нем в некотором
смысле еще ярче выражена и привела к созданию изумительного
образа Бога-Пантократора9, или Царя Небесного. Подобный
же здесь и образ Богоматери-Одигитрии10, весьма аскетический,
лишенный каких-либо земных черт. Это символический образ
всемогущей и всевышней Богоматери, напоминающей то бело-
курую Афину (flava), то Афину Палладу (casta Pallas), сильную и
отважную, преисполненную мудрости (doctissima domina), стро-
гую и суровую (cruda virago), чистую и незапятнанную (innupta,
intacta), заступницу смертных (patrona). Bee реальные, смерт-
ные черты в этом образе стерты.
Однако в XIII в. идеационализм начал клониться к упадку, a
визуализм обнаружил тенденцию к усилению, в результате чего
возникло сбалансированное, гармоничное идеалистическое ис-
кусство XIII — начала XIV вв. В XIV в. визуализм продолжал
усиливаться и к концу столетия, a особенно в ХѴ-ХѴІ вв. стал
даже слегка преобладать. Как мы еще увидим, эти масштабные
флуктуации в ходе развития византийского искусства шли по-
чти параллельно с флуктуациями, которые испытывало искус-
ство Западной Европы.
В. Западное искусство. В течение периода приблизительно с
VI по XIII в. христианское искусство было единственным доми-
нирующим, логически интегрированным искусством. Разделения
высокого искусства на религиозное и светское в то время практи-
чески не было. Ход развития западного христианского искусства
был в главном таким же, как и искусства Византии. В течение
всего этого периода оно оставалось преимущественно идеацио-
нальным, но допускающим при этом идеалистическую трактов-
ку эмпирико-визуальных явлений. Правда, примерно с IX в. (в
период «Каролингского возрождения» и) в искусство начали про-
сачиваться элементы визуализма. Тем не менее вплоть до XII в.
идеационализм был его главной характерной особенностью. Кое
в чем он отличался от идеационализма византийского искусст-
ва этого же периода: это был, так сказать, скорее греческий,
чем восточный (сирийско-египетский) идеационализм; менее
аскетический и менее строгий. Христос чаще изображался как
прекрасный юный Орфей или миловидный молодой пастух, a не
как бородатый еврейский пророк. Точно так же фигуры, позы и
выражения лиц Мадонны, святых, мудрецов и пророков были
менее строгими и иератичными12, чем в византийском искус-
стве.

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 165
Будучи почти всецело религиозным, западное искусство
пользовалось в основном религиозными, трансцендентными и
абстрактными символами, a когда затрагивало «земные» сце-
ны, изображало животных и простых людей, то представляло их
в идеационально-идеалистической форме.
II. ИДЕАЛИСТИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО XIII в.
Нарастающий прилив визуализма и спад идеационализма, на-
чавшийся в XII в., привел к тому, что на протяжении следующих
двух столетий существовала та редкостная, но повторяющаяся
высшая гармония обоих стилей в форме высокого идеалисти-
ческого искусства, все существенные черты которого напоми-
нают великое идеалистическое искусство Греции V — первой
половины IV вв. до н. э.
Следовало бы отметить, что идеалистическое искусство та-
кого рода возникает именно тогда, когда господствующий иде-
ациональный стиль начинает клониться к упадку, a умеренный
до той поры визуализм переживает подъем. Но не тогда, когда
визуализм умирает, a идеационализм зарождается. Периоды,
отмеченные упадком визуализма и усилением идеационализма —
такие как переход от микенского искусства к архаическому гре-
ческому искусствуу или от перезрелого римско-эллинистического
искусства к христианскому искусству ІѴ-Ѵ вв. н. э., или, возмож-
но, как me изменения, которые происходят в наше время (о них
мы еще поговорим), — no-видимому, не способны создатъ изуми-
телъное идеалистическое искусство. Вместо этого идут поиски
какой-нибудъ алътернативы перезревшему визуализму, которые
приводят к неожиданному резулътату: кубизму, футуризму13 и
другим «измам» смешанной природы. Они не являются «ни ры-
бой, ни мясом», то естъ ни идеационализмом, ни визуализмом,
ни органическим единством обоих стилей. Это — именно про-
tnecniy поиск чего-то иного взамен «обезумевшего» визуализма,
но такой поиск едва ли ведет к органическому синтезу. Подоб-
ные периоды порождают «модернистские нелепости», которые
имеют значение как симптомы, но вовсе не отвечают визуалъ-
но-чувственным чаяниям человека, ищущего «Синюю Птицу»14,
или новое и великое искусство.
По-видимому, только идеациональный человек и идеацио-
нальная культура, которые со временем начинают уделять боль-
и*е внимания чувственно-эмпирическому миру, но при этом, по

166 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
крайней мере, наполовину остаются в сверхчувственном мире
идеационализма, способны создать великое идеалистическое
искусство, соединяющее оба стиля. Именно такой была ситуа-
ция в западной культуре XIII в. в целом и в искусстве в частно-
сти. Как и в Греции V в. до н. э., здесь мы снова оказываемся в
веке веры — всеобъемлющей, постигающей и объясняющей все,
в том числе и этот мир. Она все еще не усматривает главной цен-
ности в нашем мире, в земной жизни. Она видит ее в мире сверх-
чувственном; но божественный план этого сверхчувственного
мира теперь каким-то образом включает в себя и мир земной,
придавая ему смысл, давая благословение и оправдание. Вот по-
чему искусство XIII в. понималось (согласно «Speculum majus» 15
Винцента из Бове) так: 1) зерцало природы (простейшие жи-
вотные и растения); 2) зерцало науки (семь муз «тривиума» и
«квадривиума» 16, a также восьмая муза — философии); 3) зер-
цало добродетелей и религии. Эта последняя функция — самая
важная. Ибо главное назначение искусства состояло, естествен-
но (естественно для идеалистической культуры), в том, чтобы
отражать направляемое свыше развитие человечества, в кото-
ром «оно видит только Христа и только Христа ищет в нем»17.
Все другие признаки идеалистического искусства так же четко
просматриваются в искусстве XIII в. — вершине христианского
искусства Европы. Вот некоторые из его характеристик, уже нам
известные.
1) Это было не искусство ради искусства, a «Библия в кам-
не». Искусство служило средством выражения высшего религи-
озного сознания народа.
2) Мы уже видели, что изображаемые фигуры — даже мерт-
вых — носили идеализированный характер. Особенно это каса-
ется статуй. Позы, жесты, выражения лиц, внешность — все оза-
рено возвышенной строгостью религиозного и нравственного
идеала.
3) Искусство XIII в. и предшествующих ему столетий, так же
как и греческое искусство V в. до н. э. и более раннего времени,
выражало общий коллективный идеал и, таким образом, было
коллективным творчеством. Так или иначе в нем участвовали
все, особенно при строительстве соборов.
4) Опять же, как и в V в. до н. э., искусство XIII в. «стреми-
лось убеждать, a не воздействовать на эмоции».
5) Поскольку искусство было делом коллективным и вопло-
щало идеал сообщества, выдающиеся художники играли в нем
роль всего лишь primus inter paresl8. Сами они не считали свои

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 167
произведения исключительно своими собственными достижени-
ями, не стремились к тому, чтобы проставить на них свое имя
или предъявить на них свои авторские права. He создавали они
их и только ради искусства. Они считали искусство служением
Богу, трудом ad gloriam Dei19, направленным на осуществление
идеала, a вовсе не на получение эстетического наслаждения. Хотя
имена некоторых из них (например, Виллара д^ннекура) изве-
стны, болынинство художников все же оставались анонимными
и их настроение весьма отличалось от настроения визуально-
индивидуалистических художников, которые, по крайней мере,
хотели обессмертить себя с помощью своих произведений. Ду-
ховный настрой художников-идеалистов — тот самый, что чуть
раньше был выражен знаменитым Теофилом, который в каче-
стве единственной платы за свой труд и наставление просит: «Мо-
лись за меня, чтобы смилостивился всемогущий Бог»20.
6) Техника искусства в этот период была уже настолько раз-
вита, что большинство исследователей не без основания сравни-
вает ее с техникой Фидия и других великих греческих мастеров V в.
до н. э.
7) Как и классическое искусство Греции, искусство XIII в.
спокойно и сдержанно, в нем нет ни малейшего динамизма (идеи
Платона — неизменны), ничего похожего на «шоу» и «живопис-
ность»; в нем нет ни патетики, ни сентиментальности, ни эмоци-
ональности — и нет беспорядочности.
Таков был этот «золотой век» идеалистического искусства
христианской Европы.
III. УСИЛЕНИЕ ВИЗУАЛИЗМА В ХІѴ-ХѴІ вв.
Волна визуализма между тем продолжала нарастать, так что
«оптимальная» точка изумительного слияния двух противопо-
ложных стилей вскоре была пройдена. Существовала она недо-
лго (как это было и в случае с греческим идеалистическим искус-
ством). В конце XIII в. эта «оптимальная» точка оказалась
позади, и искусство ХІѴ-ХѴ вв. уже представляет собой период
перехода от истощающегося идеализма к полнокровному визу-
ализму. «"Факт" в том, что после высшей точки того, что назы-
вают "идеализмом", на свет появляется "реализм"»21.
Визуальная тенденция нарастала в XIV и XV вв., но «этому
притягательному искусству еще не хватало мужества»22. Темы
искусства становятся более светскими, скорее даже банальными
и заурядными. Они делаются все более «плотскими». Если в XIII в.

168 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
убранство было строгим и схематичным, то теперь оно становит-
ся сложным, запутанным, живописным, даже бурлескным, дела-
ясь в качественном отношении все менее цельным и сдержанным.
Волнение, динамизм, страстность, эмоциональность, особенно
настроения патетики и страха в сочетании со сладострастием —
все это начинает проникать в живопись и скульптуру.
Если прежде смертные идеализировались и уподоблялись бо-
гам, то теперь боги изображаются как смертные, за исключением
тех случаев, когда могущественные земные владыки рисуются в
льстивых целях богоподобными. Усиливаются индивидуализм
художников, эпикурейство, сладострастие, чувственность. Фак-
тически все черты переходного периода от идеализма к визуализ-
му, которые мы наблюдали в греческом искусстве IV в. до н. э.,
повторяются в новой постановке и в иных условиях.
Непоколебимая вера была утрачена, и человек, предоставлен-
ный самому себе, его эмоции, страсти, скорби, отчаяние, страда-
ние, бок о бок со стремлением обрести спасение в удоволь-
ствии — захлестнули христианский мир. Поскольку старый
мир (еще недавно казавшийся непоколебимым) распадался на
части, a новый еще не обрел уверенности в себе — отчаяние и
скорбь становятся понятными. Стоит ли поэтому удивляться,
что именно в это время такие темы, как Смерть, со всем ее
уродством, danse macabre23, мертвые тела (в том числе и Иису-
са Христа), изображаемые во всех подробностях, стали, так
сказать, поветрием.
С самого начала XV в. и в течение XVI столетия изображения
трупов, мертвых голов и черепов наполнили церкви, церковные
витражи, картины24.
Наконец, искусство испытало большое влияние со стороны
религиозного театра, его мистерий, в результате чего оно стано-
вилось все более театрализованным, то есть визуальным, живо-
писующим все те страсти, эмоции и переживания, которые были
описаны выше.
Таким образом, религиозное искусство перестало быть не
только искусством исключительным и всеобъемлющим, но даже
и главным — оно превращалось в мелеющий поток, однако и
он не был единым, a распадался на ряд почти незаметных от-
дельных ручейков. С этого времени «еще встречаются христи-
анские художники, но нет уже болыые христианского искусст-
ва»25.

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 169
Отныне суждение «как в жизни» становится высшей оценкой
произведения искусства, a визуальный иллюзионизм — самым
фундаментальным критерием художественного мастерства.
В точности то же самое наблюдалось и в греческом искусст-
ве IV в. до н. э. и последующих столетий и в римском искус-
стве, когда обнаружение в произведении иллюзионизма та-
кого рода означало высшую похвалу художнику. Как в те
времена передавались рассказы о картине с нарисованным
виноградом или чем-то еще, столь похожим на настоящее,
что животные обманывались и принимали нарисованное за
действительное (как, например, виноград, изображенный
Зевксидом26), — так и теперь; и Вазари с гордостью расска-
зывает о том, что он так удачно нарисовал куст земляники,
что павлин принял землянику за настоящую и пытался скле-
вать ее с холста.
Соответственно и техника скулъптуры и живописи тоже на-
чала изменяться в направлении все возрастающей живописнос-
mUy иллюзионизма, динамизма, эмоциональности, чувствитель-
ности и т. д.
Теперь уже легко понять, как европейская живопись и скуль-
птура в период с XV по XVII в. перешла от линеаризма примити-
вистов XV в., через классику XVI в., к барокко XVII в., с его чет-
ко выраженным живописным искусством. Имеется в виду переход
от классического рисунка Леонардо да Винчи, Боттичелли, Дю-
рера, Рафаэля, Массейса, Вольфа Хубера, Гольбейна, Сансови-
но, Альдегревера, Бенедетто да Майано, Микеланджело (отчас-
ти), Альтдорфера, Терборха и др. к живописи Франса Хальса,
Ван Дейка, Рембрандта, Веласкеса, Грюневальда, Остаде, Яна
Ливенса, Метсю, Ван де Вельде, Бернини, Пюже, Рубенса, Ван
Гойена, Вермеера, Рейсдала и др.
Эта тенденция к постоянно возрастающей «живописности»
сохраняется с небольшими отклонениями почти до конца
XVIII в. Затем наступает временное затишье в форме неокласси-
цизма, который имитирует подражание античности в эпоху
Возрождения. Хотя в техническом исполнении неоклассицизм
менее «живописен», чем барокко (и рококо), тем не менее он
по-прежнему остается искусством явно визуальным и по фор-
ме, и особенно по содержанию. Фактически неоклассицизм кон-
ца XVIII — начала XIX в. является искусством гораздо более
чувственным и «земным», чем барокко.

170 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Что касается других особенностей искусства XV и частично
XVI вв., то скульптура, как и живопись, обнаруживает ту же са-
мую тенденцию к визуализму и является в этом отношении ис-
кусством переходного периода. Остатки Средневековья и идеа-
ционализма пока еще заметны, но уже ослаблены. Растет (в
сознании людей) индивидуализм, a вместе с тем — портретное
искусство и жанровость. Усиливаются динамизм и эмоциональ-
ность. Светский дух начинает преобладать и в выборе сюжетов,
и в манере исполнения. Подобно тому как это было в искусстве
Греции IV в. до н. э., все ббльшие «успехи» делают чувственность,
сладострастие и эротизм.
В XVI в. — столетии Ренессанса — все эти тенденции стали
совершенно отчетливыми. Идеационализм в его чистой форме
практически умерГ визуализм торжествует. Слегка «разбав-
ленный» идеализм все еще теплится и временами вспыхивает,
но даже и он болыне привязан к земле, чем к небесам. Чаще
всего это идеализм эмпирического и чувственно восприни-
маемого человеческого тела, ландшафта — вообще визуаль-
ной формы, a не идеализация потустороннего и сверхчув-
ственного. Фламандская школа живописи развивается как
искусство всецело визуальное, чисто «натуралистическое».
Итальянские классики идеализируют и украшают представ-
ленные ими объекты, но делают это чисто в эмпирическом
смысле, с эмпирической точки зрения и — главным обра-
зом — с эмпирическими целями. Даже когда они изобража-
ют религиозный сюжет, он оказывается «визуализирован-
ным», «материализированным», оторванным от своих
трансцендентальных небес и облаченным в земную чувствен-
ную форму, трактуемым с точки зрения чисто чувственной
психологии (рис. 1 на вкл. XV и 5 на вкл. VIII).
Причина в том, что их идеализм был исключительно гумани-
стическим, слишком земным, рационалистическим и бескры-
лым, чтобы воспарить до небес трансцендентального идеализ-
ма — идеализма, который не ведает сомнений на пути слепой и
безудержной веры. Здесь же, в этом земном идеализме, облечен-
ном в смертного человека, подобная мощь была невозможна.
Кроме того, будучи идеализмом земным, по рукам и ногам свя-
занным эмпирическим восприятием человека и окружающей
его среды, этот стиль не мог, как идеациональное и чисто идеа-
листическое искусство, полностью отвлечься от этой эмпири-
ческой реальности. Поскольку земной идеализм отрицал мир

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 171
трансцендентного, для него существовал только мир эмпири-
ческий: его следует изучать и изображать так, как он предстает
глазам, и как можно сильнее эстетизировать, но опять-таки пол-
ностью ориентируясь на визуальную действительность. «В плас-
тическом искусстве самое главное, — говорит Б. Челлини, —
уметь изобразить нагого мужчину или нагую женщину»27.
Таков девиз этого искусства. Его мастера учились долго и тер-
пеливо, и, как говорил Леонардо да Винчи, это должно было в
конце концов превратиться в педантичное и полезное упражне-
ние, a не в художественное творчество28. Будучи столь тесно при-
вязанными к этой реальности — единственной реальности, в
которую мастера действительно верили, — они были не в состо-
янии полностью освободиться от нее.
Но главным был общий дух той эпохи, который красноречи-
во проявлялся в искусстве.
«[Этому искусству] чужды мистицизм, драматические эф-
фекты и спиритуализм. Оно задается целью изобразить бесте-
лесный и высший мир, объятые восторгом души, богословские
или церковные догматы... [Оно] покинуло христианский и мо-
нашеский период, чтобы вступить в период светский и язычес-
кий»29.
В целом процесс перехода от XIV в. к XVI в. в Италии пред-
ставляется следующим образом.
«Живопись остается символической и мистической до конца
XIV в., в эпоху господства богословия и христианства.
Символическая и мистическая школа продолжает существовать
до середины XV столетия (Парро Спинелло и Биччи), в период
долгой борьбы христианского и языческого духа. В середине XV в.
она нашла своего святого истолкователя в праведной душе, уце-
левшей от влияния надвигающегося язычества в уединении мо-
настыря (Беато Анжелико). Она... заинтересовалась живым и
крепким телом в первые годы XV столетия... [когда] заменили
надежду на небесное блаженство исканием счастья здесь, на зем-
ле. Она пришла от буквального подражания к чудесному твор-
честву (Леонардо да Винчи, Микеланджело)... Она сохранялась
в Венеции на полстолетия дольше, чем в других местах... Она
стала дряблой во времена Корреджо и застыла при приемниках
Микеланджело... когда нравы приобрели внешнюю благоприс-
тойность, a умы стали сентиментальными, когда живописец...
превратился в лощеного кавалера, когда лавка и подмастерья

172 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
уступили место "Академии", когда свободный и дерзновенный
художник... сделался придворным дипломатом, преисполнен-
ным важности, строго придерживающимся этикета, защитни-
ком правил приличия, суетным льстецом прелатов и вель-
мож»30.
В других странах, которые занимали высоты в искусстве жи-
вописи в ХѴ-ХѴІ вв., навряд ли была хотя бы и такая реакция
ослабевшего идеализма (я имею в виду прежде всего Нидерлан-
ды). Голландское искусство, начиная с Хуберта ван Эйка, пре-
вратилось в визуализм и оставалось визуальным par excellence31
в течение первой половины XVI в.
Bot превосходная характеристика фламандской школы.
После искусства XJII в., почти всецело обращенного к Богу,
Моральному и Физическому Порядку как к Творениям Госпо-
да, фламандское искусство обращается теперь к изображению
таких эмпирических объектов, как «доспехи, блестящее окон-
ное стекло, узоры на ковре, шерстяной ворс, обнаженное тело,
пушечная громада, морщинистые и заплывшие лица, огром-
ные плечи бургомистра или солдата, выпирающий подборо-
док и выступающий нос, худющие голени палача, чрезмерно
большая голова и крохотное тело ребенка, одежды и обста-
новка того времени. Все их творчество направлено на прослав-
ление текущей жизни... Искусство спустилось с небес на землю
и отныне изображало не божественные, a человеческие собы-
тия»32.
К этому списку можно добавить таверну, кухню, спальню,
мельницу, прозаические фигуры торговцев, нищих, домохозя-
ек — то миловидных, a to уродливых; рыбу, дичь, окорок; при-
ватные и общественные собрания; сцены ругани и любовные
сцены; уличных мальчишек; фермы; ландшафты.
Другие страны Европы — Франция, Испания, Германия, Анг-
лия — занимают промежуточное положение между приземлен-
ным идеализмом Италии и чисто визуальным натурализмом
Голландии. Чтобы подвести итог общей тенденции, проявляв-
шейся во всех европейских странах в конце XV — первой поло-
вине XVI в., скажем следующее: в течение этого периода искус-
ство «смирения, страдания и печали», покорности, принятия
воли Божией было вытеснено другим искусством, которое Пас-
каль определил как «вожделение глаз, вожделение плоти и жаж-
ду (orgueil) жизни»33.

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 173
С этого времени началось четкое разделение и даже противо-
стояние светского и религиозного искусства (до самого конца
XV в. искусство было единым, то есть религиозным). Это разде-
ление и тот факт, что религиозное искусство отныне преврати-
лось в мелеющее течение, сами по себе являются важнейшими
симптомами великого поворота от идеационализма к светско-
му и чувственно-эстетическому визуализму.
IV. КОНЕЦ ХѴІ-ХѴІІ вв.
БАРОККО КАК ЕЩЕ ОДИН ШАГ В РАЗВИТИИ
ЧУВСТВЕННОГО ВИЗУАЛИЗМА
Поверхностный взгляд на искусство конца ХѴІ-ХѴІІ вв. может,
казалось бы, навести на мысль, что в течение этого периода живо-
пись и скульптура совершают переход от визуализма к идеациона-
лизму. Главным основанием для такой точки зрения мог бы послу-
жить ужесточившийся нравственный и религиозный контроль за
живописью и скульптурой и их «очищение», осуществляемые Цер-
ковью согласно постановлению 25-го заседания Тридентского со-
бора34 в 1563 г., a также и другими, светскими органами западного
общества того времени. Свое слово сказал и протестантизм с его
«иконоборческими» и «пуританскими» тенденциями.
Бок о бок с этим, в области чисто светского исісусства приме-
чательно учреждение приблизительно в середине XVII в. акаде-
мий художеств35 (особенно во Франции), с их академическим
классицизмом, ориентирующимся якобы на греческое «класси-
ческое» искусство и на искусство классиков итальянского Воз-
рождения. Академические правила гласили: сначала подчерк-
нуть линию за счет цвета, исключить все случайное, безобразное,
индивидуальное, a отчасти и пейзаж, жанровость, портретность.
Требовалась идеализация типичного и прекрасного. Все это
тоже, по-видимому, подтверждает некоторое ослабление визуа-
лизма и сравнительное усиление идеализма.
Тем не менее такое заключение ошибочно. Оно основано на
некоторых данных, искусственно подобранных в пользу этого
вывода, и не учитывает гораздо болыыего количества противо-
речащих ему фактов. Короче говоря, этот период в действительно-
сти претерпевает не отказ от визуализма, a дальнейшее развитие его
успеха за счет ослабления остатков не только идеационализма, но
Даже идеализма. Самого беглого обзора основных черт религиоз-

174 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
ной и светской живописи и скульптуры данного периода доста-
точно, чтобы это стало ясно.
А. Религиозное искусство. Протестантизм занимал иконоборче-
скую позицию; поэтому в его рамках религиозное искусство не
развивалось, хотя некоторые протестантские художники и об-
ращались к религиозным сюжетам. Что касается католическо-
го религиозного искусства, то строгая цензура, введенная после
Тридентского собора 1563 г. по отношению к религиозным кар-
тинам и скульптурам, довольно преуспела в достижении меха-
нического подавления «непристойности», «неприкрытости»,
«наготы» и «легкомыслия». Однако даже и в этом не было пол-
ного успеха.
Кроме того, все рстальные черты религиозного искусства это-
го периода — и по содержанию, и по технике — были еще более
визуальными, чем y искусства даже предшествующего периода.
1) Борясь с протестантизмом и другими сектами, искус-
ство стало дискуссионно-пропагандистским и политическим.
Поэтому дух умиротворения, безмятежной веры, ясности отле-
тел от него; теперь оно стояло на земле и было глубоко вовлече-
но в политические конфликты.
2) Идеалистическое искусство по сути своей спокойно и
безмятежно. Религиозное же искусство XVII в. переполнено по-
чти патологической — в смысле садистской — эмоционально-
стью и патетикой, особенно при изображениях христианских
мучеников, их пыток и страданий, которые рисовались со всеми
своими ужасающими подробностями. Сцены отрезания языка,
погребения людей в могилах заживо, вспарывания живота и
вытаскивания кишок и почек и т. д., — эти сцены, изображен-
ные со всеми жуткими подробностями, находятся, очевидно,
еще далыне от идеационализма и идеализма, чем группа Лаоко-
она или произведения эллинистического и римского чувствен-
ного искусства.
3) Такая же абсолютно не-идеациональная и не-идеалис-
тическая — почти патологическая — эмоциональность при-
сутствует на многочисленных картинах, изображающих экстаз,
видения, исступление. Позы изображенных святых и «земных»
людей напряжены, лица искажены судорогой. В религиозном,
как и в светском, искусстве подобные сцены встречаются по-
всеместно. Внутренняя безмятежность и спокойствие идеацио-
нального и идеалистического искусства утрачиваются.

9. Флуктпуация основных стилей в западноевропейской живописи 175
4) Этот период отмечен также чрезвычайным распрос-
транением сцен смерти и фигуры самой Смерти, изображен-
ных во всей их наглядности и болезненности. (Вкл. XVI и 5 на
вкл. VIII). Черепа, трупы, скелеты, сгнившие кости, могилы, гро-
бы и тому подобные предметы можно видеть повсюду.
5) Что касается формы, то она, как мы уже видели, ста-
ла гораздо более визуальной. Более «живописной» и менее ли-
нейной; более динамичной и менее статичной; более яркой, чем
раньше; более аллегорической и менее символической. Искус-
но построенная перспектива создает иллюзию; «живописная»
техника, динамизм поз и выражений, некоторые новые при-
емы, позволяющие создавать «реалистические» эффекты и уси-
ливать оптический обман — растущее изобилие всего этого
бесспорно подчеркивается многими историками и критиками,
и поэтому нет необходимости обсуждать это здесь подробно
(вкл. XVI).
Если, далее, искусство XVII в. демонстрирует рост визуализ-
ма, то мы логически должны ожидать следующие за ним упадок
трансцендентального символизма идеационального искусства
Средних веков и замену его визуальными аллегориями. Этот вы-
вод подтверждается фактами.
«Средние века были эпохой символов... Искусство было глу-
боко символичным... Ослабнув уже в XV в., символический дух
окончательно сошел на нет в XVII в.»36
На смену ему пришли абстрактные и «земные» аллегории.
В искусстве того времени наблюдается целый поток аллегорий:
бесчисленные картины и статуи, изображающие Наивность,
Смирение, Верность, Стыдливость, Уединение, Скорбь, Истину,
Справедливость, Щедрость, Бедность, Бдительность, Силу, Об-
ладание, Благоразумие, Память, Волю, Интеллект, Свободу,
Дружбу, Сон и все прочие абстракции, которые Чезаре Рипа со-
брал уже в целую энциклопедию «Иконология».
Да, мы находимся в эпохе нарочитой театральности, в эпохе
запланированного и «научного» визуализма отчаяния, в эпохе
«иллюзии» и экзальтированного «шоу».
В. Сѳетское искусство. Религиозное искусство является те-
перь уже малозаметным течением — по сравнению со светским,
которое, начиная с этого времени, становится главным. Кроме
того, и в обоих течениях в целом доля религиозных тем продол-
^ает стремительно сокращаться. Эти два факта достаточно

176 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
красноречиво свидетельствуют о том, что искусство все далыпе
и далыые удаляется от идеациональной формы и приближается
к визуальной.
В других отношениях существенные характеристики светс-
кой скульптуры и живописи этого периода являются почти та-
кими же, как и y религиозного искусства. Так обстоит дело по
той причине, что и то и другое искусство суть проявления гос-
подствующего мировоззрения и культуры своего времени.
Если мы захотим охарактеризовать специфические черты ис-
кусства конца XVI, XVII, и с некоторыми поправками, первой
половины XVIII в., то мы должны будем использовать некото-
рые термины, которые употребляются почти всеми историками
искусства указанного периода и которые сами по себе свидетель-
ствуют о явном визуализме. Термины этого искусства следующие:
театральность, иллюзионизм, иллюзионистская искусственность,
внешняя показная эффектность, пышность, помпезность, рос-
кошь, переизбыток декораций, фривольность, скрытая или яв-
ная чувственность, языческая разнузданность, динамизм, пате-
тичность. Гримасничающая и конвульсивная экзальтация,
подражательный, чисто умозрительный и холодный академизм,
с его псевдсщдеализмом в совокупности с абсолютно визуаль-
ным натурализмом фламандской школы. Таковы характерные
черты барокко.
Барокко — это прежде всего театральная помпезность, чрез-
мерно подчеркнутое «шоу» и, следовательно, — визуализм. До-
статочно посмотреть на какое-либо типичное архитектурное
творение, построенное в стиле барокко, и этот театрализован-
ный визуализм станет еще очевиднее. A если, помимо внешнего,
учесть еще и внутреннее убранство, перенасыщенное зеркала-
ми, алым цветом, позолотой, лепниной, ангелочками, представ-
ляющими собой помесь религиозных созданий с вульгарными
купидонами, — то с первого же взгляда станет ясно, что барок-
ко — это мир театрализованного и показного визуализма.
Когда лет через 50-60 эта показная вычурность поднадоела,
визуально-театрализованная ментальность сменила страсть к уб-
ранству барокко на увлечение логически вытекающим из него
стилем рококо. Рококо XVIII в. — непосредственный «продол-
жатель» барокко; он относится к тому же театрализованному

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 177
семейству, но убранство изменено — ради разнообразия. Мир
рококо — это тот же самый иллюзионистский, искусственный
мир — мир видимых поверхностей, но теперь они выполнены в
женственной, пасторальной, идиллической, кокетливой манере.
Это мир «будуара», с его искусственными скалами, водопадами,
ущельями, фонтанами, пастушками и пастушками, купидона-
ми и нимфами. Здесь мы видим искусственный хаос кустарников
и деревьев (специально в этих целях подстриженных), театрали-
зованное «простодушие», в большинстве случаев в китайском сти-
ле, и другие экзотические причуды и иллюзионистские затеи рас-
слабленного, пресыщенного, скучающего, перезревшего и
наполовину старческого общества. Эта капризная игра счита-
лась и называлась «возвратом к природе», «простоте» и «невин-
ности».
Какие бы различия в скульптуре и живописи того периода ни
обнаруживались в разных странах — например, в Голландии, с
одной стороны, и Италии, Франции и Испании, — с другой, ка-
кими бы глубокими ни были контрасты между художниками
одной и той же страны (например, между Рубенсом и Рембранд-
том; Караваджо, Карраччи и Бернини в Италии; Пуссеном, Леб-
реном и Клодом Лорреном во Франции; Эль Греко, Веласкесом,
Мурильо, Сурбараном и Монтаньей в Испании), — почти все
они сходятся в том, что их произведения обладают теми особен-
ностями визуального искусства барокко, которые были описа-
ны выше.
В этот период визуализм принял две главные формы:
фламандскую натуралистическую и итало-французскую те-
атрализованную. Этой главной тенденции соответствуют и со-
путствующие ей явления. Здесь можно назвать рост индивиду-
ализма; превращение художника в профессионала, который в
награду за свое искусство пользовался славой, популярностью,
наживал богатство, становился близким к великим мира сего;
рост так называемого эстетизма; развитие литературы, по-
священной проблемам искусства; обилие рассуждений об ис-
кусстве; появление знатоков искусства и профессиональных
критиков; рост художественного образования и т. д. — все
эти сателлиты уже известны по визуальной фазе греко-римс-
кого искусства. Во многих отношениях данный период был
безусловно похож на эллинистическое и римское искусство
после II в. до н. э. «Нарастающий сенсуализм привел к возник-
новению живописи [а также и скульптуры], которую Паскаль

178 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
назвал "тщеславной", a мать Анжелика обвиняла ее в том, что
она удовлетворяет "два чувства одновременно"»37. Эпоха и куль-
тура идеационализма закончилась; позади остался и период иде-
ализма XIII в. Европейский мир окончательно вступил в чув-
ственно-визуальную стадию культуры.
V. ВОСЕМНАДЦАТОЕ СТОЛЕТИЕ
Я уже отмечал, рассматривая эллинистическое и римское ис-
кусство эпохи после правления Августа, что их последующее
развитие состояло из ряда волн подражания предшествующим
формам искусства, с течением времени все быстрее сменявших
друг друга — подражания «архаическим», «классическим», за-
тем идеалистичедрш и чисто визуальным формам и т. д. В этой
последовательности разлинных стилей и имитаций ни идеаци-
оналъная, ни идеалистическая форма никогда не достигали пре-
жних высот. Все подражателъные волны оставалисъ в принципе
в рамках визуалъного теченияу изменения же сводилисъ к вариа-
ции различных визуалъных форм, несмотря на стремление со-
здатъ подлинно идеалистическое или даже идеационалъное ис-
кусство.
Это обстоятельство невольно приходит на ум, когда размыш-
ляешь о судьбах европейского искусства после его идеалистичес-
кой фазы XIII — первой половины ХІѴвв. Сменялись волны из-
мененных на новый лад стилей, было несколько попыток
оживить «идеалистический классицизм» и приблизиться к иде-
алистическому искусству; в сравнительно недавнее время дела-
лись даже попытки создать нечто близкое к идеациональному
стилю. Но, несмотря на это, все изменения не выходили за рам-
ки визуального течения и никогда не приводили к созданию
подлинно идеалистического или идеационального искусства.
Начиная с XV в., визуализм стремительно прогрессировал
вплоть до конца XIX в.
Примерно к началу второй половины XVIII в. искусство ро-
коко практически исчерпало себя, и появились первые призна-
ки возврата — уже в третий раз — к «классицизму». Этот воз-
врат окончательно утвердился к концу XVIII в. Таким образом,
в течение одного столетия искусство совершило полный цикл:
начав с классического академизма, пройдя через романтичес-
кое рококо, оно в конце столетия вернулось к классицизму. Гос-
подство третьей имитации классицизма было, однако, недолгим:

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 179
приблизительно к 1825 г. этот стиль почти исчез, и на смену ему
вскоре пришел романтизм второй четверти XIX в. Романтизм,
впрочем, продолжался не дольше и прожил не более четверти
столетия. Он сменился своеобразным «натурализмом» и неко-
торыми другими течениями, одно из которых превратилось в
импрессионистскую школу последней четверти XIX в. В ней ви-
зуализм достиг своей самой крайней и самой чистой формы:
дальше развиваться в этом направлении было невозможно. Три-
умф импрессионизма опять-таки был недолгим, и ближе к кон-
цу XIX в. мода на него пошла на убыль: в роли «противников» не
только импрессионистской школы, но и чуть ли не самого визу-
ального стиля выступили «экспрессионисты» и особенно «куби-
сты», «футуристы» и «символисты»38.
В настоящий момент мы наблюдаем чрезвычайное обилие
разнообразных школ и направлений. В искусстве заметны не
только сопротивление визуальному стилю в целом, но и первые
симптомы поиска того, что сродни идеациональному стилю.
Однако эти симптомы пока еще слабы; новаторы стремятся ос-
мыслить свои поиски, но пока еще не понимают, чего же они
хотят добиться.
Таким образом, в течение XIX в. мы наблюдали несколько
волн, каждая из которых длилась едва ли больше четверти сто-
летия. В XVIII в. продолжительности увлечения рококо и класси-
цизмом составляли соответственно почти полстолетия; в XVII в.
барокко и академизм продержались почти столетие; фламандс-
кий натурализм существовал еще дольше, ренессансный «клас-
сицизм» тоже продолжался больше столетия.
Таким, в общих чертах, было основное направление разви-
тия европейского искусства с его тенденцией к ускоренной сме-
не модных разновидностей визуального стиля. Это ускорение
означает, что визуализм начинает сам себя изживать, посколь-
ку его разновидности проходят одна за другой своего рода ис-
пытания и быстро отбрасываются, и эти испытания и отбрасы-
вания, становясь все более быстрыми и краткосрочными,
являются, вероятно, показателями упадка визуального стиля.
VI. КОНЕЦ ХѴІІІ-ХІХ вв.
Как уже отмечалось, начиная примерно со второй половины
XVIII в. стала проявляться реакция против рококо и романтиз-
м^. Около 1780 г. эта реакция восторжествовала, и снова по-

180 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
явился стиль «неоклассицизма» — в творчестве Давида и его
школы во Франции и подобной живописи и скульптуре в других
странах. Но, в сущности, это было всего лишь подражание —
может быть, еще более убогое, чем то, которым был отмечен
академизм второй половины XVII в. Еще более нарочитое, хо-
лодное и скучное, чем более раннее подражание, оно следовало
чисто внешним чертам классического искусства и было лишено
его внутренней одухотворенности. Результаты были почти те же
самые, что принесли волны древнеримского псевдоклассициз-
ма: холодная театральность, скука (ennui), несоответствие (осо-
бенно когда современников представляли либо обнаженными,
либо в римских тогах) и другие особенности исключительно под-
ражательного искусства.
В беспорядочнѳм и пестром конгломерате многочисленных
и разнообразных школ искусства XIX в., которые все без исклю-
чения оставались в рамках визуального течения, поочередно
преобладали (правда, не слишком заметно) нео-нео-неокласси-
цизм и нео-нео-неоантиклассицизм, нео-романтизм, нео-при-
митивизм, прерафаэлиты39, рационализм и других течения.
Неоклассицизм школы Давида — Винкельмана продержался
примерно до 1820-1830 гг. На смену ему пришла антикласси-
цистская романтическая школа, которая господствовала при-
близительно до 1848-1850 гг. Затем ее место занял реализм Же-
рико (практически визуальный натурализм, до этого столь
блестяще развитый фламандскими художниками XVII в.)> пей-
зажистов Барбизонской школы40 (Курбе, Домье, Милле и др.)>
процветавший примерно с 1848 по 1870 г. Дальнейшим его раз-
витием и самой чистой формой визуального искусства был имп-
рессионизму который пришел на смену реализму и доминировал
с 1870 г. до конца XIX в. Все эти течения были визуальными,
особенно импрессионизм.
После этого, как реакция на импрессионизм и визуализм во-
обще, возникли символизм, конструктивизм, экспрессионизм,
неопримитивизм41, кубизм, футуризм и другие движения, кото-
рые (по крайней мере, в своей негативной программе и стремле-
ниях) резко и решительно порвали с визуализмом — впервые с
тех nop, как он появился в западном искусстве. Как я уже указы-
вал, они не стали подлинным идеационализмом или хотя бы иде-
ализмом; они были всего лишь переходными непоследователь-
ными движениями, отмеченными явным отталкиванием от
визуализма. В этом смысле они действительно были вехой в раз-
витии западного искусства, но в позитивном поиске новой фор-

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 181
мы искусства они не преуспели — по крайней мере, на сегодняш-
ний день. Результат — непоследовательность, внутренняя про-
тиворечивость, «необычность» и, в каком-то смысле, бесплод-
ность. Это блудные дети визуализма: они остались без родного
семейного крова, но пока что не нашли новой семьи. Поэтому
они оказались «на улице», бездомными, неухоженными беспри-
зорниками, шныряющими здесь и там и неспособными найти
надежный кров и заняться настоящим творчеством. Как мы еще
увидим, это общая тенденция, присущая практически всем ви-
дам современного искусства: живописи, скульптуре, архитекту-
ре, музыке, драме и литературе.
To, что романтизм, реализм (или, точнее, визуальный нату-
рализм) и импрессионизм являются чисто визуальными течени-
ями, — очевидно. Они даже и не претендуют на то, чтобы быть
идеалистическими или идеациональными. По этой причине нет
нужды и рассматривать их подробно. Но что стбит здесь сде-
лать, так это подчеркнуть некоторые характерные черты имп-
рессионизма, которые превращают его в последнюю и самую
крайнюю фазу визуализма — за этим пределом открывается non
plus ultra42. Импрессионизм заменил композицию — выбор сю-
жета, отбор деталей, их расположение (отвлечемся от случайно-
го — подчеркнем существенное) — мгновенным впечатлением.
Художники этого направления изображают предметы так, как
они выглядят в данное мгновение, с учетом того, что их вне-
шний облик, благодаря игре света и тени, беспрерывно меняет-
ся. Они не ставят своей целью подчеркнуть нечто существенное,
устойчивое, вечное. Импрессионизм по своей сущности чистая
живопись. Нет ни четких линий, ни постоянного цвета, посколь-
ку «формы и цвета непрерывно меняются каждое мгновение» и
потому что «все тени прозрачны и окрашены, оживлены тыся-
чами отражений»43. Соответственно с этим художники-импрес-
сионисты всегда рисуют на открытом воздухе, при ярком сол-
нечном свете, sub Jove crudo uy используя при этом специально
разработанную технику крайне живописного характера (пятна
различных цветов, нанесенные рядом друг с другом), которая
стала возможной благодаря фотографическим и оптическим
открытиям Шеврёля45.
Теоретики импрессионизма и самихудожники-импрессиони-
сты правы, когда заявляют, что такого рода искусство не нуж-
Дается ни в разуме, ни в осмыслении, ни в какой-либо идее; един-
ственное, что нужно, — это острый глаз и опытная рука, чтобы
передать на картине или в скульптуре зрительное впечатление.

182 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
Они также вполне последовательно утверждают, что совершен-
но безразлично, что изображается; предмет изображения игра-
ет вторичную роль, если вообще ее играет. «Сюжет совершенно
не важен: куча земли или самый что ни на есть вульгарный и
обыденный предмет может стать в определенный момент совер-
шенно очаровательным»46.
Один и тот же предмет можно изображать неоднократно,
каждый раз создавая новую картину или новую скульптуру, по-
скольку в разные моменты времени этот предмет будет выгля-
деть по-разному. Многие художники так и поступали. Пейзаж и
портрет — эти два жанра живописи используются в импрессио-
низме чаще всего. Никакого особого выбора тем, никакой иде-
ализации или идеационализации здесь нет. Художник-импрес-
сионист ставит своей целью быть «беспристрастным», как
фотокамера, которая «щелкает» все что попало. Как и фото-
граф, он стремится дать «снимок» ускользающей визуальной
наружности объектов. И совсем не случайно, что импрессио-
низм развивается параллельно и в связи с развитием фотогра-
фии: и тот и другая были порождены одними и теми же глубин-
ными процессами, связанными с концентрацией внимания
главным образом на визуальной стороне мира, на его «наруж-
ности», его «видимой иллюзии» — более того, на видимой сто-
роне преходящего мгновения, не идя «глубже» в то, что лежит
за пределами визуального аспекта, за пределами мира ощуще-
ний. Во всех этих отношениях принцип Становления и визуали-
стского взгляда на мир (Weltanschauung47) достиг в импрессио-
низме своей высшей точки. Далыне идти этим путем уже
невозможно. Даже фотография и даже кино, которое тоже воз-
никло в конце XIX в., что опять-таки было совсем не случай-
но, — даже они едва ли могут зайти на пути развития визуализ-
ма так далеко, как зашел импрессионизм.
Вкл. XVII, XVIII и XIX дают представление об умеренно имп-
рессионистских, импрессионистских полотнах, a также о квази-
скульптурных и экспрессионистских картинах с сексуальными
мотивами второй половины XIX — начала XX в. Картина Г. Кур-
бе «Обнаженная» (вкл. XVII, 1) является скульптурной; «Улица
в Берне» Э. Мане (вкл. XVII, 2) — умеренно импрессионистской.
«Бульвар» и «Завтрак в лодке» О. Ренуара; «Уголино и его сыно-
вья» Ж.Б. Карпо, «Портрет Елисеевой» О. Родена, репродуци-
рованные на вкл. XVIII, 1-4, представляют импрессионистский
стиль в живописи и скульптуре. На вклейке XIX изображены
«Сцена на Таити» П. Гогена, отмеченная примитивистской тен-

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 183
денцией, и «Весенний луг» К. Моне, выполненный в сугубо имп-
рессионистской манере. В качестве образца патетического сти-
ляу напоминающего Лаокоона (вкл. XI), можно рассматривать
группу работы Карпо. Кубистские и другие экспрессионистские
произведения представлены на вкл. IX.
Импрессионизм, фотография, кино — все это превосходное
свидетельство того, что в конце XIX — начале XX в. сознание
западного общества, насколько оно отражалось в искусстве (и,
как мы еще увидим, в философии, науке и во всех других облас-
тях культуры), стало крайне визуальным и иллюзионистским.
Реальность была сведена этим сознанием просто к внешнему
облику чувственно воспринимаемых явлений, но даже и такая
реальность мыслилась как нечто исключительно мгновенное,
беглое, мимолетное. «Реальность — это только то, что видит глаз
в данный момент». Такова «визуально-солипсистская» филосо-
фия иллюзионизма и радикальной иллюзионистски-визуальной
«ограниченности». «Весь мир — не что иное, как мгновенно со-
зерцаемая наружность», «зрительное впечатление данного мгно-
вения» — такова другая формула. Все это — результат разви-
тия визуализма до его логического предела. Когда этот предел в
виде импрессионизма (и других иллюзионистских теорий), был
достигнут, визуализм и его основа — сенсуализм (nihil esse in
intellectu quod non fuerit prius in sensu48) вдруг обнаружили себя
висящими «на волоске», в тупике, грозящем неминуемым само-
уничтожением. Поскольку вся реальность была сведена визуа-
лизмом всего лишь к мимолетному впечатлению, к постоянно
изменяющейся видимости, реальность ограничилась простой
иллюзией и миражем, самообманом и сновидениями; но даже и
эти элементы оказались беглыми и мимолетными.
Такого рода «реальность» сделалась настолько «тонкой»
(тоньше даже, чем самые мимолетные ошущения) и настолько
«нематериальной», что свелась к чему-то еще менее субстанци-
альному, чем тот пепел, что остается после того, как нечто, со-
гласно поговорке, «сжигают дотла». Пепел, по крайней мере,
существует материально; a в импрессионистском визуализме не
остается ничего, кроме мимолетного миража. Парадоксальным
образом визуализм и сенсуализм, дойдя до своих пределов, при-
Ішіи к саморазрушению. Оба они отрицали любую «идеациональ-ѵ
НУЮ» реальность, любую мысль, любую рациональную конструк-
Цию. Вначале их основой была материальность внешнего мира.
Іеперь же эта материальность испарилась и превратилась в
«иллюзионизм». Следовательно, основаисчезла. Идеациональность

184 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
отрицалась с самого начала и, следовательно, не могла сделаться
новой основой. Таким образом, реальность была сведена почти до
степени «ничто», и ментальность визуализма оказалась в пустоте.
В течение какого-то времени он мог жить в иллюзорном мире
мелькающих фантасмагорий, среди беспокойных миражей не-
прерывного Становления; но в таком мире никакое движение не
может жить долго. He смог и импрессионизм; к началу XX в. его
триумф был уже позади; он разрушил себя и вызвал сильную
негативную реакцию и критику. И поскольку он был самой край-
ней формой визуализма, a другие, более умеренные формы были
уже опробованы прежде, по-видимому, уже не оставалось воз-
можности двигаться по этому пути дальше. Единственным «но-
вым» путем, или же путем, по которому можно было продви-
нуться вперед, бі>іл не-визуалъный путь. Вот почему люди
искусства стали искать выход из «тупика» и появилось все воз-
растающее число художников, которые решительно отказыва-
лись ступать, хотя бы ненадолго, на столбовую дорогу визуализ-
ма. Они были убеждены, что все визуальные маршруты уже
опробованы и все так или иначе заводят в тупик. Единственной
возможностью оставалось попытаться найти новую, не визуаль-
ную дорогу. Экспрессионизм, конструктивизм, кубизм, футу-
ризм, «пуантилизм», «дадаизм», «сюрреализм», «тактилизм» 49
и многие другие современные «измы» были именно такими тече-
ниями, которые «сошли с дистанции» визуализма, чтобы занять-
ся поиском нового, не визуального пути, ведущего к новым го-
ризонтам и новым вершинам художественного творчества.
«Преобладающая черта современной живописи — это энергич-
ная реакция против импрессионизма. Почти все постимпресси-
онисты являются анти-импрессионистами»50.
Основными объектами критики импрессионизма являются:
1) Отсутствие мысли, стиля и конструктивности.
2) Его исключительно чувственный характер — «безголо-
вое искусство». Он подмечает только ощущения, без малейше-
го стремления их осмыслить; «глаз поедает его мозг».
3) Его нигилизм. Для импрессионизма нет ничего возвы-
шенного и ничего низкого.
Поскольку болыыинство антивизуальных течений не идеаци-
ональные и не идеалистические, а, кроме того, в русле современ-
ного искусства они все же являются малыми течениями, это оз-
начает, что искусство конца ХІХ-ХХ вв. остается крайне
визуальным. Поэтому мы вправе ожидать появлений некото-
рых тенденций, обычно характерных для визуального искусст-

9. Флуктпуация основных стпилей ѳ западноевропейской живописи 185
ва. Это ожидание подтверждается фактами. Является ли совре-
менное искусство индивидуалиапическим? Конечно. Отсюда —
его нынешняя «анархия». «Слово «школа» не имеет болыые сво-
его прежнего значения. Индивидуализм, разрушивший едино-
образие, разрушил и государство и школу в прежнем их смысле.
Нет больше ни победителей, ни побежденных [вместо этого —
сколько художников, столько и школ]»51. Назвать какого-ни-
будь художника неоригинальным и лишенным индивидуальнос-
ти — значит нанести ему оскорбление. По праву или не по праву,
но все художники хотят быть оригинальными, неповторимы-
ми, особенно же — свободными от каких бы то ни было ра-
мок, даже экстравагантными. Современный художник — вы-
сокопрофессиональный специалист. Он хочет быть свободным
от предписаний религии, от моральных приличий — от всего,
за исключением своего воображения. Он хочет, чтобы его тво-
рение было отмечено его именем, и ни в коем случае не желает
быть просто анонимным творцом, primus inter pares в коллек-
тиве, каковыми были художники-идеационалисты. С другой
стороны, он является членом профессионального союза худож-
ников, представляющего собой что-то вроде касты, отделен-
ной от остального сообщества и готовой отстаивать свои ин-
тересы за его счет.
Что лежит в основе выбора тем y художников нашего време-
ни? Несколько соображений, среди которых есть и немногие
чисто идеациональные. Но все же во главе угла стоит не слава
Божья и не слава отечества, не служение какому-либо идеалу,
a рыночный спрос, прибылъ, независимо от того, является ли
ее источником коммерческая продажа картин и скульптур,
или же заказы от богатых магнатов, политиков или даже за-
казы государственные. Во всех этих случаях Маммона — вот
кто диктует образцы и темы сегодняшнего искусства. Про-
фессиональный художник должен зарабатывать себе на жизнь.
Чтобы зарабатывать, он должен уметь продать свои произве-
дения. Чтобы их продать, он вынужден приспосабливаться к
требованиям, предъявляемым рынком. Отсюда — высоко
коммерциализированный характер его творчества и господ-
ство в нем пошлости. Художник, вместо того чтобы возвы-
^іать примитивные вкусы, сам вынужден опускаться до уров-
ня пошлости.
Далее, как мы уже знаем, одним из спутников визуального
искусства является гигантомания. Наблюдаем ли мы ее вокруг

186 Часть 2. Флуктуация идеационалъной и чувственной форм искусства
себя? Более чем достаточно. Где бы то ни было, количество явно
бросается в глаза и имеет тенденцию все болыые вытеснять каче-
ство. Мы строим некий художественный музей, который по раз-
мерам не знает себе равных. И если здание является «самым боль-
шим в мире», то об этом оповещается urbi et orbi52, a само здание
с гордостью считают самым лучшим в мире. Сказанное справед-
ливо и относительно картин, настенной живописи, статуй и
скульптурных декораций. «Самое большое в мире» или «самое
большое количество художественных галерей, художественных
школ, художественных курсов, самая крупная торговля произ-
ведениями искусства» — все это, как и в случае с литературны-
ми «бестселлерами», считается признаком лидерства в искусст-
ве. Мы охвачены гигантоманией, что сказывается повсеместно
и во всех сферах искусства.
Более того, как это случалось и прежде, основными темами
современного искусства являются персонажи, события, обсто-
ятельства обыденной, повседневной жизни, причем авторы от-
дают предпочтение жуликоватым, экстравагантным, сомнительным
типам и темным сторонам жизни: преступлениям и преступникам,
проституткам, оборванцам, беспризорникам, «бедным классам»,
ненормальным типам и т. п. «Пролетарий», рабочий, «неподда-
ющийся», Золушки, бродяги, преступники и т. п. играют в жи-
вописи и скульптуре нашего времени весьма значительную роль.
И здесь мы опять просто повторяем то, что уже неоднократно
говорилось.
Секс, эротика, чувственная нагота, вторжение хорошень-
кой — и не слишком-то щепетильной женщины — всегда были
обычными спутниками такого рода визуального искусства. До-
статочно открыть любой современный журнал, и сразу натолк-
нешься на подобное хорошенькое личико, будь то кинозвезда,
проститутка, смазливая стенографистка, дама из высшего об-
щества или хотя бы не названная по имени любовница худож-
ника или издателя. Стоит пойти на ежегодную выставку новых
картин и всюду увидишь старые и молодые женские тела — си-
дящие, лежащие, стоящие, совершенно обнаженные, почти со-
всем обнаженные, на три четверти голые, полуголые, но кокет-
ливо прикрытые с тем, чтобы фигура казалась более сексуальной,
имеющей еще более сильную чувственную притягательность, чем
многочисленные современные обнаженные Венеры. Сказанное
относится и к мужчинам: они тоже изображаются либо как «жи-
вотные» и «пещерные человекообразные», либо как «изящные
денди», женоподобные и «сексуально соблазнительные». Мож-

9. Флуктуация осноѳных стилей в западноевропейской живописи 187
но десяток раз наугад сходить в кино и увидеть все это в самом
визуальном из всех современных искусств.
Нет недостатка и в других соответствующих тенденциях. Па-
тетика, эмоциональность, динамизм — всего этого хватает —
и даже в супермелодраматических дозах. Сатирические, цинич-
ные, скептические темы — тоже в изобилии. Идеациональному
и идеалистическому нет места в этом искусстве, потому что нет
и соответствующей ментальности. Визуалисту она чужда. От-
сюда — широкое распространение карикатур, сатирических
мультфильмов, картин, скульптур, портретов и безжалостное
осмеяние всех событий, всех личностей и ценностей. В каждой
газете есть отдел сатиры и юмора, a кроме того, существуют сот-
ни специальных журналов («The New Yorker», «Ballyhoo»53), по-
священных исключительно сатире, карикатуре и осмеянию все-
го и вся. Для нас это и «горячительное» и «закуска».
Мы уже знаем, что визуализм проявляет особое внимание к
пейзажу. И действительно, мы наблюдаем чрезвычайное разви-
тие ландшафтной живописи, ландшафтной архитектуры и де-
коративного искусства.
Наконец, мы имеем — и не случайно — блистательный ве-
кец четырехвекового развития чувственного визуализма — фо-
тографию, телевидение и кино. To, что они появились, когда
визуализм в виде визуального реализма и импрессионизма дос-
тиг вершин своего развития, — не следует упускать из виду. Это
находится в полной гармонии с духом нашего времени.
В полном, четырехтомном, издании «Динамики» очерк, пред-
ставленный в данной главе, дополнен еще одной главой, в кото-
рой произведен количественный анализ флуктуации главных
стилей и их сателлитов в живописи и скульптуре Западной Евро-
пы. Ниже дано краткое изложение основных итогов этого коли-
чественного исследования:
А. Факты свидетельствуют о том, что до XIII в., и особенно с
X по XIII в., искусство было почти исключительно идеациональ-
ным. Искусство XIII в. было преимущественно идеалистическим.
После XIII в. визуальный поток стал нарастать, a идеациональ-
ный стремительно пошел на убыль; в XIX в. была достигнута
вьісшая на сегодня точка развития визуализма.
ß- Наряду с этими болыними волнами, были и мелкие ру-
Чеики. Но они не улавливаются нашей сетью из больших перио-
Дов в полстолетие, столетие и даже два столетия.
^. Это главное направление развития искусства проявилось
некоторых изменениях как сущности, так и внешней формы

188 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
(или стиля) живописи и скульптуры, происшедших в течение изу-
чаемого периода. Эти изменения — существенные признаки
идеационального и визуального стилей.
1) После XIII в. сюжеты становятся все более светскими и
все менее религиозными, трансцендентными, сверхэмпиричес-
кими. В настоящее время более 96% всего искусства является
светским, тогда как в период до XIV в. ситуация была противо-
положной. Неболыная обратная реакция, однако, наблюдает-
ся в XX в.
2) До XIII в. стиль изображения в живописи и скульпту-
ре был преимущественно идеациональным; в XIII — первой по-
ловине XIV вв. — идеалистическим; затем он становится все
более и более визуальным, до тех nop пока в конце XIX в. визуа-
лизм не достигаетпредела и не превращается в импрессионистс-
кий стиль. XX в. отмечен мощной антивизуальной реакцией,
проявившейся в заметном росте кубизма, экспрессионизма,
конструктивизма и других смешанных стилей. Но они, однако,
пока что не являются идеациональными.
3) Параллельно идет и развитие духовного и чувственно-
го характера искусства в эти столетия; визуальные столетия так-
же отмечены количественным ростом изображений наготы, ро-
стом чувственной, сладострастной, эротической, плотской
наготы за счет аскетической, почти мученической или нечелове-
ческой наготы средних веков.
4) Параллельно развиваются портрет, пейзаж, жанровая
живопись и отчасти натюрморт. После XIII в. число таких про-
изведений увеличилось, тогда как до этого, в идеациональный
период, они занимали в искусстве скромное место, рассматри-
вать их надо не столько в визуальном смысле, сколько всего лишь
как символы потусторонних реальностей.
5) Многие разновидности каждого из основных стилей жи-
вописи и скулыпуры развиваются в соответствии с теми предполо-
жениями, на которые наводят сами понятия идеационального, идеа-
листического и визуального искусства, и тем самым подтверждают
как гипотезу в целом, так и многочисленные ее детали.
D. В качестве дополнительного вывода, основанного на
фактах и прямо подтверждающего всю нашу теорию идеацио-
нальной и чувственной культуры и ментальности, хможно за-
метить, что нижеследующие «переменные», как правило, тес-
но связаны друг с другом, и в своих количественных и наиболее
существенных флуктуациях движутся параллельно или почти
параллельно.

9. Флуктуация основных стилей в западноевропейской живописи 189
Идеациональное искусство
Преобладание религиозных тем
Духовный характер изображае-
мых предметов
Идеациональный стиль
Отсутствие наготы или нагота в
очень небольшом количестве
В качественном отношении это
аскетическая, нечувственная, не-
эротическая нагота
Портрет, жанр, пейзаж и фантас-
тические предметы (в чисто во-
ображаемом смысле) отсутствуют
или занимают очень незначитель-
ное место
Отсутствие повседневных собы-
тий, экзотических, экстравагант-
ных и негативных типов, ценнос-
тей и событий
Чувственное искусство
Преобладание светских тем
Чувственный характер изображаемых
предметов
Визуальный, особенно импрессионистс-
кий стиль
В количественном отношении очень мно-
го наготы
Чувственный, эротический и плотский ха-
рактер наготы
Все возрастающая доля пейзажа, портрета,
жанра. Портрет имеет тенденцию делаться
все более «демократическим», заменяя ге-
роя и аристократа человеком из низших
классов, буржуа и отчасти интеллектуала-
ми. Жанр тоже все больше становится
эротическим; все более и более «повседнев-
ным», все больше внимания уделяется эк-
зотическим, негативным, патологическим
типам и событиям
E. Когда искусство вступает в период перехода от доминиру-
ющей идеациональной формы к идущей ей на смену форме ви-
зуальной, нисходящая линия идеационализма и восходящая
линия визуализма, как правило, пересекаются в «оптимальной
точке» полного равновесия двух стилей, в результате чего воз-
никает изумительное идеалистическое искусство, подобное ис-
кусству V в. до н. э. и XIII в. н. э. Когда происходит переход от
доминирующего визуального искусства к господству идеацио-
нального, то искусство этого переходного периода отмечено
эклектичной, причудливой формой антивизуализма.
F. Искусство разных стран, и особенно совершенно различ-
ных культур, обнаруживает разные пропорции совокупного гос-
подства визуализма и идеационализма.

10
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ
И ЧУВСТВЕННЫХ
ФОРМ В АРХИТЕКТУРЕ
Подробно рассмотрев флуктуации и повторения идеацио-
нального, визуального и основных промежуточных стилей в
живописи и скульптуре, я намерен в этой и следующих главах
показать, во-первых, что те же самые категории применимы и к
архитектуре, музыке, литературе, художественной критике; во-
вторых, что почти такие же повторения и флуктуации упомяну-
тых стилей часто наблюдаются и в этих областях искусства; в-тре-
тьих, установить, как соотносятся между собой волны
идеационализма и визуализма, наблюдаемые в каждой из них.
Первый вопрос, с которым мы сталкиваемся, — применимы
ли к архитектуре в целом понятия идеационального, визуально-
го (чувственного) и промежуточных стилей. Несмотря на все
разнообразие архитектурных типов (если рассматривать их с
других точек зрения), в творениях архитектуры можно разли-
чать элементы и идеационального и визуального стилей (линей-
ные и живописные, статичные и динамичные, открытые и зак-
рытые формы, единство и множество, a также другие спутники
этих фундаментальных категорий). Что касается «содержания»
(или внутренней характеристики) идеациональной архитекту-
ры, то оно такое же, как и y других идеациональных форм: зда-
ние устремлено к трансцендентальным ценностям. Его форма
отмечена символизмом; символизм (или аллегория — в случае
не чисто идеационального стиля) пронизывает архитектурное
строение как в целом, так и в его деталях.
Смысл и ценность идеациональной архитектуры лежат не в
зрительном ее аспекте, a в том, что находится за ним, по ту сто-
рону его, зримым символом чего и является архитектурное со-
оружение. Если, например, фундаменты большинства церквей
сДеланы в форме креста, то эта форма выбрана не столько как
чисто зрительная, сколько потому, что крест — это символ хри-
стианства, Христа, Его Распятия и т. д. To же самое можно ска-
зать и о других деталях. Если, например, многие православные

10. Флуктуация идеациональных и нувственных форм в архитектуре 191
церкви имеют один центральный купол, a вокруг него — четы-
ре купола поменьше, то их «красота» и «ценность» не в эстети-
ческом наслаждении, a в том, что центральный купол представ-
ляет Христа, a четыре других — четырех евангелистов.
У визуальной по стилю архитектуры подобного символиз-
ма нет — она ценится своим эстетическим уровнем и тем, на-
сколько успешно служит определенным утилитарным целям —
вот и все. Здесь не усматривается никакого трансцендентального
символического значения. Качество строения оценивается исклю-
чительно по его зрительно воспринимаемой форме и полезности
как таковой. Следовательно, ббльшая часть идеациональной ар-
хитектуры связана в основном с религиозными, магическими и
другими сферами, когда здания возводятся (по крайней мере,
отчасти) ради сверхэмпирического и трансцендентального пред-
назначения. Словом, характерные особенности идеациональнос-
ти — с точки зрения «внутреннего содержания» — в архитекту-
ре те же самые, что в живописи и скульптуре.
To же самое можно сказать и о «внешних» формах архитек-
туры: здесь главенствуют такие же критерии, что и в живописи и
скульптуре. Идеациональная архитектура (в любом конкретном
образце) отмечена относительной простотой и внешней
непритязательностью форм; отсутствием всего «обманчивого»
и «показного»; статичным характером здания; безупречностью
структурных функций всех важных деталей; суровой отрешен-
ностью от внешнего окружения; богатством, гармонией и кра-
сотой внутреннего убранства, контрастирующего с простотой
внешнего силузта. Это «прочное, простое, надежное», постро-
енное на века, осязаемое, понятное и по-настоящему «архитек-
турное» сооружение.
В визуальной архитектуре преобладает иное. Здесь господ-
ствуют принципы динамизма (улавливание ускользающих мер-
цаний явлений в камне, металле и дереве), движения, «показа»,
изменений, чисто внешних эффектов, иллюзии и искусственно-
сти (например, различные ухищрения искусства барокко, на-
правленные на то, чтобы продолжить перспективу, увеличить
размер и прочие эффекты «света и тени», создающие зритель-
ную иллюзию). Здесь мы видим усложненные формы, обилие
Украшений и декораций, внешне привлекательных, но не несу-
Щих никаких структурных функций; неясность, отсутствие внут-
Ренней простоты. Что это означает, станет гораздо более понят-
ньщ, если посмотреть на иллюстрации. Рис. 1, 2 и 3 на вкл. XX
изображают три классических ордера греческих колонн — дори-

192 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ческий, ионический и коринфский, a 4 — римский композитный
ордер, составленный, в определенном смысле, из всех этих трех.
Сравнивая дорический ордер с ионическим, затем — с коринфс-
ким и, наконец, с римским композитным ордером, мы наблюдаем
все возрастающую степень сложности, орнаментальности и внеш-
ней эффектности. На ионической колонне эти элементы уже появ-
ляются: ее фасад смотрится вполне удовлетворительно, но боковая
сторона уже уступает дорической колонне. Создается впечатление,
будго строители, тщательнейшим образом обработав лицевую сто-
рону (фасад) колонны, обработкой боковых сторон вовсе пренеб-
регли. «Показной» характер коринфского ордера, изобилующего
чисто декоративными, чисто визуальными элементами, — очеви-
ден. Наконец, римский композитный ордер перенасыщен декора-
тивными элемента&ш и является самым сложным и самым визу-
альным в том смысле, что все его элементы не выполняют почти
никакой архитектурной функции — они созданы исключительно
ради зрительных эффектов.
На рис. 5 и 6 на вкл. XX изображены два египетских архитек-
турных монумента, весьма похожих по форме, но один из них
гораздо проще и по характеру идеационален, тогда как другой
обрамлен снаружи рядами колонн, которые вряд ли выполняют
какую-нибудь действительно архитектурную функцию и соору-
жены в основном ради зрительного эффекта. (На рис. 5 изобра-
жена пирамида Ниусерра, реконструированная Боркхардтом;
на рис. 6 — гробница и храм Ментухотепа III.)
Рис. 1 и 2 на вкл. XXI — наружный и внутренний вид храма
Айя-София, VI в. н. э. (внешний вид усложнен минаретами, по-
строенными турками). Рис. 3 и 4 — церковь Сан-Джованни в
Равенне, IX в. н. э. Как видим, оба здания выглядят снаружи чрез-
вычайно просто, в их конструкции почти нет чисто декоратив-
ных элементов и ничего такого, что производило бы внешний
эффект. Они просто «отсекают» часть реального пространства
от остального мира, причем самым реальным образом — с по-
мощью стен. Зато внутри зданий создан их собственный мир,
совершенный и гармоничный. Эти храмы напоминают челове-
ка, одетого скромно, но обладающего прекрасной, чистой и гар-
моничной душой.
Наконец, если посмотреть на вкл. XXII, где представлены две
церкви, построенные в стиле барокко, то сразу бросится в глаза
их динамичный, показной, перенасыщенный украшениями об-
лик. Их визуализм очевиден хотя бы потому, что фасады обеих
церквей перегружены декоративными элементами, a боковые

10. Флуктуация идеациональных и чувственных форм в архитектуре 193
стороны производят такое впечатление, будто о них забыли.
Лица — «напудрены и нарумянены», a об ушах и прочих «дета-
лях» — не позаботились.
Эти иллюстрации, может быть, дадут более ясное представ-
ление об идеациональном и визуальном характере архитекту-
рЬІ — по крайней мере, для тех, кто не является специалистом в
этой области.
Если с этой точки зрения рассматривать историю архитекту-
ры в разных культурах, a также историю отдельных архитектур-
ных стилей — например, готического или классического, то об-
наружатся как долговременные, так и краткосрочные флуктуации
идеационализма, визуализма и промежуточных форм.
«Колебания» между идеациональным и визуальным сти-
лями более заметны в ходе истории греко-римской архитек-
туры. Возьмем основные ордера колонн — дорический, иони-
ческий, коринфский — и соответствующее место, которое
каждый из них занимал в греко-римской архитектуре в раз-
ные периоды. Дорическая колонна — самая идеациональная.
В своей исключительной простоте она функциональна и орга-
нична и не содержит ничего, предназначенното для декора-
тивных целей. Коринфский ордер — самый визуальный по
своему убранству, созданному по болыней Части ради укра-
шательства. Ионический ордер занимает промежуточное по-
ложение между ними.
На ранних стадиях развития архитектуры в материковой
Греции использовался почти исключительно дорический ордер.
Затем все больше стал распространяться ордер ионический, еще
довольно близкий к дорическому. Наконец, примерно в начале
IV в. до н. э. появился коринфский стиль, a «дорический к сере-
дине IV в. был почти забыт»1. Ионический и коринфский стили
усиливались в ущерб дорическому. Эллинистические и римские
архитекторы все больше использовали коринфский ордер, при-
чем наиболее сложные его формы, пока наконец не создали еще
более усложненный «композитный ордер», в котором соедине-
ны оба эти стиля, a декоративность и визуализм достигли в нем
своеобразной высшей точки.
Если обратиться теперь к архитектуре в целом, то следует ска-
зать, что ее ранний этап, до Ѵв. до н. э., отмечен простым дориче-
ским стилем, это если говорить о внешнем виде построек; их ин-
терьеры были внутренним убранством храмов, предназначенных
^я поклонения богам и для других неземных целей. Иначе гово-
Ря, архитектура была идеационалъной, в соответствии каксвнут-

194 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
реннимЫу так и внешними критериями идеационалъности. Со-
гласно внутреннему критерию, храм — «не светскоеу a кулъто-
вое сооружение». «Оно служило богам и мертвым». «Роскошь и
красота предназначались только богам»2.
Дорическая архитектура была простой даже в деталях. Она
лишена гигантомании. Греческие зодчие того времени «видели кра-
соту не во внешнем великолепии, но в соразмерности и простоте»;
соответственно они «не пеклись о редких или сверкающих мате-
риалах, таких как золото, серебро, драгоценные камни»3.
Короче говоря, как живопись и скульптура до V в. до н. э.
были в высочайшей степени идеациональными, точно так же
была идеациональной и греческая архитектура этого периода.
V в. до н. э. был идеалистическим периодом греческой живо-
писи и скулыітуры. И, по-видимому, он должен был быть
идеалистическим и в архитектуре, Доказательством этому слу-
жит Парфенон. Его интерьер — как и прежде, — интерьер куль-
тового сооружения, но вместе с тем здесь отдавали честь и граж-
данским доблестям, a в какой-то степени и ценностям
материального мира. Внешний облик Парфенона — это изуми-
тельная гармония и соразмерность между идеациональной оду-
хотворенностью и чувственной красотой. Отсюда — более пыш-
ное убранство и большая зрительная привлекательность
Парфенона по сравнению с архитектурными памятниками пре-
дыдущего периода. Он больше и по своим размерам и более де-
коративен. «В оформлении Парфенона все метопы дорического
ордера были украшены скульптурой, a вокруг целлы был допол-
нительно создан сплошной ионический фриз»4.
Начиная примерно с середины IV в. до н. э. точка равновесия
меясду нарастающим потоком визуализма и убывающим пото-
ком идеационализма, по-видимому, оказалась пройденной. На-
чиная с этого времени архитектура, с незначительными флукту-
ациями и попятными движениями, становится все более и более
визуальной — так же, как это было с греческой, эллинистичес-
кой, a затем и римской живописью и скульптурой. Причем из-
менения касаются как интерьера строений, так и их наружного
вида: везде начинает преобладать визуализм. Памятниками ве-
ликой архитектуры становятся не только храмы, но и царские
дворцы, театры, общественные здания, триумфальные арки,
акведуки, особняки знати и другие светские сооружения, пред-
назначенные «для самых разнообразных целей, к которым, ис-
ходя из своих представлений о великолепии, [греки] стремились
в общественной и частной жизни»5.

10, Флуктуация идеациональных и чувственных форм в архитектуре 195
Архитектура начинает все меныые служить богам и мертвым
и все болыне земным потребностям властителей, богачей и во-
обще людей привилегированных сословий. Она перестала быть
символической и сделалась эстетически визуальной. «Теперь
появились роскошь, страсть к колоссальному и грандиозному,
к помпезности и театральным эффектам — к тем самым вещам,
которых греческое искусство некогда избегало»6.
Все это проявляется как в общем облике здания, так и в его
деталях. В римской архитектуре, которая «целиком основана
на греческой и несомненно является своеобразным ее продол-
жением — но в духе переизбыточности, показухи и скверной
утонченности»7, все эти черты достигли как будто высшей точ-
ки визуализма.
Подводя итоги, можно сказать, что в греко-римской архитек-
туре основные идеационалъно-визуалъные флуктуации происхо-
дили понти синхронно с подобными флуктуациями в греко-римс-
кой живописи и скулъптуре. Вплотъ до V в. до н. э. она была
преимущественно идеационалъной; вѴв.Ъо н. э. она стала идеа-
листической; начиная с конца IV в. до н. э. в ней все болъше и болъ-
ше начинает доминироватъ визуализм. Изредка наблюдаются
поверхностные и краткосрочные попятные движения и малые
флуктуации, но они были всего лишъ рябъю на поверхности основ-
ных потоков. Начиная примерно с конца IVв. н. э. визуалъная фаза
греко-римской архитектуры все более клонится купадку и вытес-
няется нарастающим потоком идеационально-христианской ар-
хитектуры — do mex nop пока эта последняя не восторжество-
вала полностъю в течение следующего столетия. Таким образому
визуализм, который доминировал почти семъ или даже восемъ ве-
кову угиел со сцены и на смену ему пришел новый стилъ — волна
идеационалъной христианской архитектуры.
Эта христианская архитектура — в виде базилики8, византий-
ского купола, a затем романского и готического стилей — была
не чем иным, как продолжением греко-римской архитектуры. He
ее абсолютным завершением или абсолютно новым началом и,
следовательно, она не была новой формой, a всего лишь продол-
жением греко-римской архитектуры, но — в виде нового идеа-
Ционального течения, пришедшего на смену течению визуально-
Щ> которое, в свою очередь, после V в. до н. э. пришло на смену
идеациональному и идеалистическому.
Что касается раннехристианской (типа базилики) и ранней
византийской архитектуры (купольный стиль), то их идеацио-
нальный характер проявляется и во внутренних, и во внешних

196 Часть 2. Флуктуация идеационалъной и чувственной форм искусства
чертах. С точки зрения внутреннего содержания великими зда-
ниями архитектуры опять становятся церкви и соборы, служа-
щие религиозным целям и посвященные Богу и сверхэмпирическим
ценностям. Да и такая внешняя характеристика, как сравнитель-
ные размеры религиозных и светских строений, показывает, что
«сколь высокими и массивными ни были бы каменные дома куп-
цов или знати, здания храмов своими громадами величественно
царили над городом»9.
Когда сегодня мы подъезжаем к современному городу или
деревне — особенно в тех странах, которые возникали недавно
и где нет зданий, сохранившихся со времен Средневековья, как,
например, в США, — то мы не видим на горизонте ни церков-
ных куполов, ни башен готических соборов, господствующих
над всеми другимк сооружениями. Да и в старинных городах
храмы теряются среди современных небоскребов. Среди них
церкви и соборы попросту незаметны. Силуэт города в Средние
века был совершенно иным.
«Город открывался издалека высоченными сводами и башнями
своих многочисленных церквей и монастырей, a в сельской местно-
сти величественные строения старинных богатых аббатств и мона-
стырей бросались в глаза прежде, чем крепости и замки»10.
«Вид Кёльна в 1562 году определяли 19 приходских церквей,
22 крупных мужских монастыря, 11 богаделен, более 100 часо-
вен, 76 женских монастырей, 106 домов "бегинок" и, 12 церков-
ных больниц.
В Майнце в 1450 году на 7050 жителей было 19 богаделен, 8
мужских и 7 женских монастырей, 3 духовно-рыцарских орде-
на» 12.
Такая картина сохранялась вплоть до XV в. С этого столетия
большая архитектура становится все более светской. В городах
начинают преобладать дворцы, Rathaus'bi13, особняки, коммер-
ческие дома, здания парламентов и т. п.
Религиозные строения — и в целом и в наиболее важных своих
деталях — являются по сути символическими. У базилики, роман-
ского или готического собора почти каждая деталь имеет свое
определенное символическое значение — она является видимым
знаком невидимых ценностей. Красота здания в целом или ка-
кой-то его части заключается, так сказать, не в его зримой фор-
ме, a в той незримой ценности, которую оно символизирует.
В целом же ранняя христианская архитектура — «это само-
достаточный стиль, вполне устраивающий церковь того време-
ни созданием строений, которые прекрасны сами по себе и даже

10. Фпуктуация идеациональных и нувственных форм в архитектуре 197
более чем удовлетворяют те потребности, для которых они были
предназначены» и.
To же самое следует сказать и о ранней византийской архи-
тектуре — вплоть до высшего ее достижения, каковым являет-
ся храм Айя-София (537-563 гг. н. э.). Даже насчет этого изуми-
тельного собора, «снаружи кажущегося массивной и не очень
тщательно обработанной глыбой, должно признать, что его
архитектурная известность касается скорее его внутреннего уб-
ранства, чем наружного вида» 15. «Снаружи он довольно скучен,
но внутри — великолепен» 16.
Этот идеациональный характер архитектуры сохранялся в
целом в течение нескольких столетий как в Византии, так и в
Западной Европе, испытывая большие или меньшие колебания
между главными обсуждаемыми здесь типами.
Когда эта форма кристаллизовалась — a этому предшество-
вал период экспериментирования и перехода от базилики к ро-
манскому стилю (стилю не очень определенному и сохранявше-
муся до появления в XII в. стиля готического), — она оказалась
явно идеациональной.
В период примерно с VI по XII в., по-видимому, должны были
происходить небольшие усиления или ослабления противостоя-
ния идеационализма и визуализма. Тем не менее идеациональ-
ный стиль оставался господствующим вплоть до XI в. Начиная с
этого времени прилив визуализма начинает усиливаться, что
выразилось в позднем романском стиле ХІ-ХІІ вв., образцами
которого являются Пизанский собор17, a также несколько фран-
цузских, немецких и итальянских строений, гораздо более ус-
ложненных, живописных и театрально декоративных, чьи чис-
то идеациональные особенности — массивность, простота и
Др. — менее заметны.
Этот нарастающий прилив визуализма проявился наконец в
появлении готики в ХІІ-ХІІІ вв. — стиля, в котором изумитель-
но уравновешены элементы идеационализма и визуализма и ко-
торый не является ни тем ни другим, a чисто идеалистическим сти-
лем, присущим скулыпуре и живописи тех же столетий. Ход его
развития от ранней до поздней, «пышной» готики ХѴ-ХѴІ вв.,
которая превратилась в барокко и позднее барокко (или роко-
ко)18, отмечен постоянным усилением визуализма, ставшим во
времена «пышной» готики доминирующим и достигшим в ба-
Рокко своих великих вершин.
Как и многие другие великие стили, «готическая архитекту-
Ра> п°степенно развиваясь, в XVI в. достигла состояния, дальше

198 Часть 2. Флуктуация идеационалъной и чувственной форм искусства
которого развиваться, по-видимому, было некуда». Она «исчер-
пала свои ресурсы» 19.
«С конца XIV в. до самого Возрождения пышная готика не
сделала ни одного нового открытия, но лишь привнесла вкус к
сложности»20. Ее путь был закончен; в нарастающем приливе
визуализма готика не могла сохраниться — необходимо было
либо создать новый архитектурный стиль, либо вернуться к од-
ному из прежних. Этот второй вариант и избрала архитектура
эпохи Возрождения.
Начиная с периода Ренессанса, «архитектура впервые за всю
свою долгую историю обратила свои взоры не вперед, a назад, к
образцам той эпохи, которая считалась и действительно была в
некоторых отношениях более великой»21.
Несмотря на свою кажушуюся простоту, архитектура ранне-
го Возрождения, представленная работами Брунеллески (1377-
1446), Микелоццо (1391-1472), Л.Б. Альберти (1404-1472), явля-
ет собой дальнейший шаг в развитии визуализма. Внутренне,
начиная с этого времени, большая архитектура перестает быть
исключительно религиозной, но проявляет тенденцию превра-
щаться все больше в архитектуру светскую: воплощением ее идей
чаще всего становятся дворец принца, монарха, магната, богача,
сильного мира сего. Она перестает быть символической, какой
была до сих nop, и всякий «сокрытый смысл» ее видимого знака
утрачивается. Зримая, визуальная форма все болыне становится
самодовлеющей. Это и означает, что архитектура перестает отве-
чать внутреннему критерию идеационализма.
С внешней стороны появились все типичные признаки визу-
альной архитектуры, которые возникли в эпоху Возрождения и
сохранялись в пришедших ему на смену стилях барокко и роко-
ко. В конце XVI в. развитие западной архитектуры привело к
возникновению так называемого стиля барокко, являющегося
то ли своего рода «интермеццо» в истории ренессансного клас-
сицизма, то ли непосредственным продолжением тенденции
пышной готики. Одного этого слова — «барокко» — достаточ-
но, чтобы навести на мысль о его крайнем визуализме. «Стиль
барокко... характеризуется любовью к контрасту и движению,
склонностью к колоссальному, стремлением произвести чисто
внешний эффект, что достигается благодаря причудливому со-
четанию форм»22.
Пышность декорации была доведена до предела: скульптура,
живопись, цвет, золото, разноцветный мрамор — все исполь-
зовалось в этом веке, в котором царил goût de luxe23. Присут-

10. Флуктуация идеациональных и нувственных форм в архитектуре 199
ствовали и все другие приметы крайнего визуализма. П. Лигети
справедливо подчеркивает визуальную манию этого периода, так
же как и ту победу, которую, начиная с эпохи Возрождения и
кончая XIX в., Schein все чаще одерживает над Sein24.
Ha смену барокко пришло рококо, еще более визуалистичео
кое, эротическое, показное и почти исключительно декоратив-
ное, — то была приторно сладкая и игрушечная архитектура.
Позже возник неоклассицизм, но он был — как и в живописи и
архитектуре — сменой одной формы визуализма другой, a не
отказом от него и едва ли даже его снижением.
Затем, в течение всего XIX в., мы наблюдаем несколько волн
романтизма и классицизма, оживление готики, ренессанса и не-
сколько других безнадежных всплесков, ни один из которых не
создал ни идеациональную форму, ни какой бы то ни было ориги-
нальный стиль вообще. И все они были стилями визуальными,
проникнутыми страстью к масштабным размерам, внешней эф-
фектности, декоративности, лишенными какого бы то ни было
символизма. Они ставили своей единственной целью произвестк
приятное зрительное впечатление и принести утилитарную пользу.
Эти «оживления» и «эклектические смеси» продолжались до
наших дней, вплоть до «новой архитектуры» небоскребов и про-
чих современных конструкций. Представляет ли собой небоск-
ребная архитектура начало нового — и реально существующе-
го — стиля в зодчестве, как утверждают некоторые, — это еще
неизвестно, но по сравнению с чрезвычайно подражательными
стилями второй половины XIX — начала XX в. современная ар-
хитектура безусловно проявляет тенденцию к конструктивной
простоте, хотя едва ли к идеациональности.
Ее простота и конструктивизм наводят на мысль, что, может
быть, это антивизуалъная (кубистская) реакция в архитектуре
вроде той, которая происходила в живописи и скульптуре в кон-
Це XIX — начале XX в. Многие ее черты подтверждают выска-
занное предположение. Но, с другой стороны, это пока еще не
идеациональная архитектура. Практически все нынешние стро-
ения носят светский характер. Они не претендуют на то, чтобы
символизировать некую трансцендентную реальность. Наобо-
Рот, — все это главным образом железнодорожные станции,
торговые ряды, театры (особенно кинотеатры), Radio City,
Woolworth Building, Empire State Building, Chrysler Building25 и
Другие строения, обслуживающие самые что ни на есть матери-
^ьные, эмпирические потребности. В них нет ничего, что при-
сУІДе идеациональному стилю. Снаружи, несмотря на их чрез-

200 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
вычайную простоту, они отмечены всеми признаками визуализ-
ма: прежде всего — это одержимость масштабностью (самое
большое здание в мире!), что считается наивысшей похвалой,
славой и гордостью. В этом отношении мы наблюдаем настоя-
щую погоню за самым высоким, самым крупным — гиганто-
манию, весьма характерную для эпохи перезрелого визуализма.
Следом за ней идет «научность», «рационалистическая рассу-
дочность» этой простоты. Она возникла не спонтанно, a мате-
матически подсчитана — с точки зрения доходности, которую
приносит недвижимость. Она геометрически точно измерена,
продумана от начала и до конца, особенно в плане дивидендов и
прибыли. Но ведь «Парфенон был геометрически неправильным.
Он подчинен некоей высшей логике и правилам»26. «Неправиль-
ными» были и знаменитые соборы XIII в.
Эта чересчур рассудочное, математическое, коммерциа-
лизированное, «научное» проектирование — совершенно
правильное и почти убийственно точное — пока что не при-
вело к созданию какого-нибудь нового стиля, за исключени-
ем громадности и нового типа убранства зданий. Это плоды
творчества «художников-декораторов» — эклектичные, ши-
карные, представляющие собой смесь всего, от греческих
фресок до барокко и рококо, от готики до «примитива», и
почти всегда подражательные, даже когда предполагается, что
сюжеты декоративных орнаментов абсолютно современны, —
например, индустриальный мир, машины и, конечно же, про-
летариат, благословляемый Лениным. В этом пока что нет
ничего от идеационализма. Это, с чисто эмпирической точки
зрения, вполне оправданный «кубизм» и «конструктивизм» в
архитектуре, похожий по своей природе на антивизуальную
реакцию в живописи и скульптуре. Является ли это само по
себе предвестием грядущего идеационализма или только пре-
ходящей реакцией XX в. — пока что неясно.
Подводя итоги этого очерка, мы можем сделать следующие
выводы.
1) Наши основные категории без каких-либо затруднений
применимы и к области архитектуры. Они помогают привести в
логически постижимые системы кажущийся хаос архитектур-
ных феноменов и показывают, что в главных своих чертах архи-
тектура — это не нечто случайное, a закономерное проявление
соответствующей идеациональной, идеалистической, чувствен-
ной или смешанной ментальности данной культуры. Таким об-
разом сделан второй взнос в уплату «долгового обстоятельства».

10. Флуктуация идеациональных и нувственных форм в архитектуре 201
2) В архитектуре, как и в живописи и скульптуре, имеются
долговременные и краткосрочные волны влиятельности и гос-
подства идеационального и визуального стилей и течений, зани-
мающих промежуточное положение между ними.
3) Поскольку речь идет о чередовании этих длинных и ко-
ротких волн в истории греко-римской и западно-христианской
культур, такие волны идут в основном параллельно с приливами
и отливами, наблюдаемыми в живописи и скульптуре. Архитек-
тура Греции вплоть до V в. до н. э. была преимущественно идеа-
циональной, как и ее живопись и скульптура. Архитектура V в.
до н. э. была главным образом идеалистической — опять же как
и живопись и скульптура. Co второй половины IV в. архитекту-
ра становится все более и более визуальной и оставалась тако-
вой вплоть до V в. н. э. И так же обстояло дело с живописью и
скульптурой. После V в. н. э. архитектура делается все более и
более идеациональной и остается таковой — если отвлечься от
незначительных флуктуаций — до XII столетия. To же самое
происходило и с живописью и скульптурой. АрхитектураХІП в.
была в высшей степени идеалистической. Таковыми же были и
живопись и скульптура. Начиная с XIV в. визуальный поток уси-
лился и превратился в доминирующий, оставаясь им до настоя-
щего времени. To же самое — в живописи и скульптуре. Сегод-
ня мы наблюдаем в архитектуре, живописи и скульптуре реакцию
против визуализма. Но она еще не является идеационализмом.
Это всего лишь симптом возможного конца визуальной волны
и наступающего господства волны идеациональной, но это толь-
ко предположение.
4) Таким образом, главные волны во всех этих областях —
если рассматривать только главные флуктуации и в течение та-
ких относительно больших отрезков времени, как 100-летние
периоды, — происходят более или менее синхронно. Если же
рассматривать более короткие отрезки времени, то в менее зна-
чительных флуктуациях мы увидим некоторые «отставания» и
«забегания вперед». Но, как уже было сказано, подобные «асин-
хронизмы» относятся только к более мелким волнам, a в этих
отставаниях и забеганиях едва ли есть какая бы то ни было все-
общая закономерность, описывающая, какой из этих трех ви-
Дов искусства всегда отстает, a какой всегда лидирует.
5) Если к приведенным выше фактам прибавить, что подоб-
ньіе же колебания от идеациональности к визуализму и наобо-
Рот имели место в истории и персидской и мавританской архи-
тектуры, в которых более поздние стадии того или иного стиля

202 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
обнаруживают ту же тенденцию к визуализму, декоративности,
сложности и т. п., то представленного выше очерка вполне дос-
таточно, чтобы утверждать, что попеременные колебания и рит-
мы идеациональности и визуальности несомненно существуют
и обнаруживаются в динамике архитектурных стилей почти
каждой культуры.
6) Наш очерк показывает также, что эти колебания не явля-
ются периодическими. Продолжительность господства каждой
из тех фундаментальных форм, которые мы исследовали, варьи-
руется от страны к стране, от периода — к периоду.

11
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ,
ЧУВСТВЕННОЙ
И СМЕШАННОЙ ФОРМ МУЗЫКИ
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ЧУВСТВЕННАЯ
И СМЕШАННАЯ ФОРМЫ МУЗЫКИ
Общие понятия — идеациональное и чувственное — имеют
столь же фундаментальное значение в сфере музыки и так же
применимы к ней, как и к живописи, скульптуре и архитектуре.
Как для идеациональной живописи визуальное впечатление
(через зрение) играет второстепенную роль, a цель картины со-
стоит в том, чтобы дать представление об идее объекта, сутце-
ствующей в уме, так и в идеациональной музыке главное не зву-
ки — приятные или неприятные — a то скрытое за ними,
знаками или символами чего они являются. Суть такой музы-
ки — не в звуках, воспринимаемых ухом, a в том, что может
быть постигнуто лишь умом.
Цель чувственной музыки, напротив, — доставить удоволь-
ствие слуху. Критерием является ее «слышимая красота», ее на-
рицательная цена, которая не зависит от какого 6ы то ни было
сокрытого смысла. Если он и есть, скажем, в так называемой
программной музыке, то не выходит за рамки чувственно вос-
принимаемого, эмпирического мира. Высший судья здесь —
слух, и именно он решает, является ли музыка приятной, дос-
тавляющей наслаждение, очаровательной, восхитительной;
изображают ли звуки «облака», «любовь», «летнюю ночь», «меч-
ты», «ужас» и т. п. Музыка принимается или отвергается в зави-
симости от ее «слышимой красоты», аналогично тому, как в ви-
зуальной живописи картина оценивается по чисто визуальному
впечатлению, которое изображенный предмет оказывает на зре-
ние. Эти два типа музыки представляют две разные ментальнос-
ти, два разных отношения к миру звуков и миру реальности.

204 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Чтобы уяснить различия между этими двумя типами, обра-
тимся к доминировавшему в средневековой музыке плавному
пению, в частности, к той его разновидности, которая представ-
лена пением грегорианским1. Многие читатели, вероятно, зна-
ют, что плавное пение было не только основной музыкой сред-
них веков, но чуть ли не единственной великой музыкой, которая
поглотила или упразднила все другие формы. «В течение столе-
тий это была единственная музыка, какую знали, исполняли и
изучали»2.
С точки зрения чувственно-слухового критерия средневеко-
вое пение — вообще не музыка. Это что-то странное, не достав-
ляющее наслаждения, примитивное, скучное, не обладающее ни
одним из тех признаков, какие мы обычно относим к музыке, —
ни гармонией, ни полифонией, ни привычным размером,
«С точки зрения мелодии плавное пение, по-видимому, про-
тиворечит всякому здравому смыслу... Оно имеет весьма слабое
представление о словах и рисунке фраз (слова и фразы разбива-
ются без учета их значения и единства). Другая странность —
вокализм этого пения (который опять же противоречит всем
правилам музыки)»3.
«Уже и перечисленных дефектов вполне достаточно. Но это
еще далеко не все дефекты, и отнюдь не самые явные... Такая
музыка приводит в замешательство. В ней нет ничего характер-
ного для нашего музыкального искусства. Она пренебрегает раз-
мером. He заботится вообще (или очень редко) о том, что назы-
вается "экспрессией"... He имеет фиксированного темпа. He
улавливает никаких нюансов в интенсивности (forte, piano4);
тона, которые она обычно использует, практически невоз-
можно воспроизвести; ей незнакома транспозиция5; она по-
зволяет басу исполнять то, что написано в самом высоком
регистре. В конце концов, доставляет эта музыка, по крайней
мере, наслаждение? Это весьма сомнительно... Можно добавить,
что она непригодна ни для какой аудитории (концертного зала).
Она не создана для того, чтобы ее слушали. В церкви не имело
значения, есть ли какие-нибудь слушатели, важны были только
исполнители. Все это означает, что плавное пение... противоре-
чит всем нашим представлениям и всем нашим привычкам. Од-
ним словом, это пение антимузыкально»6.
Bot такая музыка. В ней нет ничего музыкального в том смыс-
ле, который вкладывается в данный термин применительно к
чувственной музыке. Но следует ли отсюда, что она являет со-

11. Фпуктуация форм музыки
205
бой абсолютно негативную ценность? Если кто-нибудь станет
утверждать это, он столкнется с непреодолимыми трудностя-
ми, пытаясь объяснить, почему и как она оказалась способной
быть не только высшей, но и единственно великой музыкой во
всем западно-христианском мире в течение почти тысячи лет,
как она могла существовать, доминировать и, без всяких сомне-
ний, исполняться в течение столь длительного времени и на та-
ком обширном «культурном пространстве». Перед тем, кто ста-
нет утверждать подобное, возникнут и многие другие, не менее
серьезные, трудности, свидетельствующие о том, что он ошиба-
ется. Нельзя подходить к идеациональной музыке с критерием
совершенства музыки чувственной. Это абсолютно неверный
подход, который приводит к абсурдному выводу. На самом деле
плавное пение — один из самых ярких, может быть, даже самый
яркийу чистый и наиболее хара^стерный образец идеациональ-
ной музыки, и если это понять, то средневековое пение переста-
нет восприниматься как некое «чудо».
«Означает ли все это, что "оригинальность" плавного пения
является ценностью чисто негативной? Наоборот, оно восхити-
тельно. Мы поневоле пришли к выводу, что тщательно и вполне
сознательно избегая всяческих "красивостей", плавное пение по
своей выразительности выше всех форм светского искусства,
поскольку связано с таким душевным настроем, который выше
всех [обыденных] чувств, возникающих обычно благодаря му-
зыкальной экспрессии. Наверное, неправильно было бы утвер-
ждать, что плавное пение носит мистический характер и облада-
ет лишь своеобразным духовным богатством (поклонники
светской музыки, для которых важна исключительно внешняя
сторона, расценивают это как убожество). Утверждать это, зна-
чило бы оставить без внимания его красоту и разнообразие, по-
тому что на деле оно не является сухим, абстрактным и не спо-
собным трогать и волновать... Это восхитительное проявление
христианского идеализма... Оно спокойно. Это торжество фор-
мы. Это целая эпоха»7.
Приведенных высказываний достаточно, чтобы продемонст-
рировать идеациональный характер музыки Средневековья и
окончательно прояснить хуть идеациональной и чувственной
форм музыки.
^ Чувственная музыка гедонистична. Она имеет свой raison
d être8 лишь постольку и лишь до тех nop, пока обладает чув-
ственно воспринимаемой красотой (подобно тому как внешне

206 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
привлекательная, но не очень умная женщина ценится до тех
nop, пока сохраняет свою красоту, a когда она ее утрачивает,
становится неинтересной, вялой и скучной). Если звуки прият-
ны для слуха, это хорошая музыка, если нет — музыка плохая.
Как и в живописи, скульптуре и архитектуре, в музыке тоже
имеются смешанные формы, одной из самых существенных раз-
новидностей которых является идеалистическая и кубистская
музыка, соотносимая с невизуальным стилем в живописи.
В идеалистической музыке идеациональные ценности и чув-
ственная красота гармонично сочетаются. Таковы, например,
многие композиции Палестрины, Баха, Бетховена. Их нельзя
назвать ни всецело чувственными, как большинство чувствен-
но-прекрасных музыкальных пьес, ни всецело идеациональны-
ми, как грегорианские песнопения.
Подобные градации есть и в чувственной музыке.
А. Идеациональная музыка стремится быть «внутренней»,
тогда как чувственная склонна к внешним эффектам и театра-
лизованности. Будучи «внутренней», идеациональная музыка не
нуждается ни в технических средствах выразительности, ни в
каких бы то ни было внешних приемах, призванных «поразить»,
«ошеломить», произвести чувственные впечатления. Ей не надо
никакого «украшательства». Она подобна безмолвному обще-
нию души с Богом и может достигнуть своей цели самыми про-
стыми средствами. Поэтому она не стремится к популярности,
успеху, публичному одобрению, к тому, чтобы ее считали са-
мым значительным, самым громким, самым ходким товаром
на рынке. Она не требует огромных хоров, концертных залов,
рекламы, аплодисментов и т. п. Возьмем грегорианское и амв-
росианское песнопения9 — эти наиболее чистые формы идеа-
циональной музыки. Каким скромным и простым было когда-то
ее техническое оснащение. Римская школа во времена св. Григо-
рия довольствовалась только семью певцами. Позднее, несмотря
на всю роскошь папской Сикстинской капеллы, в ней насчиты-
валось не более 37 певцов. A в 1565 г. (в год «Мессы» Палестри-
ны) их число было сокращено до 24. Ни оркестра, ни инстру-
ментального сопровождения не было.
Нельзя, однако, упрекать чувственную музыку за ее театра-
лизованность, склонность ошеломлять, быть «модной», сенса-
ционной, за попытки использовать с этой целью все, что только
можно, — убийственный размах и различные трюки. Ее нельзя
упрекать за это потому, что такова ее природа. Она должна быть

11. Фпуктуация форм музыки
207
интересной, развлекательной, должна доставлять наслаждение,
пользоваться успехом и популярностью. В противном случае ее
вообще не будет.
Это различие проявляется не только в количестве технических
средств, используемых каждым типом музыки, но и во многом
другом. Грегорианские песнопения не сопровождаются акком-
панементом; звучат только голоса, причем они поют в унисон:
нет никакой полифонии, a мелодия почти все время звучит в од-
ной октаве. И впрямь, какая скудость выразительных средств!
Чувственная музыка употребляет любые средства, которые
могут усилить чувственное воздействие (и злоупотребляет
ими), — будь то количество голосов, чрезвычайный диапазон
их звучания, модуляций10, все виды консонансов и особенно дис-
сонансов, хроматизм11, резкая смена ритмов, различная интен-
сивность звуков и т. д.
B. Идеациональная музыка стремится к однородности сти-
ля, если под однородностью понимать ее внутреннюю согласо-
ванность и отсутствие всего, что к ней не относится. Чувствен-
ная музыка должна быть противоположной: она не может
позволить себе быть чистой. Подобно «кинозвезде», она живет
до тех nop, пока очаровывает, a когда ее «шарм» проходит, она
становится никому не нужной. Ей свойственно искать популяр-
ности, приспосабливаться к любым капризам и вкусам широ-
кой публики — или тех, кто платит, — красоваться на облож-
ках и добиваться «известности» и «славы»! Поэтому она не
брезгует ничем из того, что способствует «успеху». Промежу-
точные формы занимают промежуточные позиции. Палестри-
на, Виктория и Орландо ди Лассо, Бах, Гендель, Моцарт и Бет-
ховен — y всех y них чрезвычайно однородный стиль (потому
что их музыка носит по большей части идеалистический харак-
тер); но он не настолько «последователен», как y грегорианских
песнопений. Наравне с высочайшей музыкой здесь наблюдается
уже и примесь чужеродных элементов.
C. Идеациональная музыка, будучи «внутренней», не вынуж-
Дает автора или творца заботиться о своих правах, защищать
свое имя и авторство. Так как это музыка не для слушателей, a
Для общения души с самой собой или со своим богом, беспоко-
иться об этом нет повода. Для чувственной музыки такая забо-
та Неизбежна. Она должна быть «индивидуалистической».
D. Идеациональная музыка — это слышимый знак неслы-
Шимых великих ценностей, которые являются, как правило,

208 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ценностями коллективными. Сугубо индивидуальные ценности
слишком слабы, хрупки и недостоверны, чтобы быть великими.
Великая идеациональная музыка обязательно предполагает
высокую степень однородности общественного сознания; в про-
тивном случае ее «слышимые знаки» остались бы непонятыми и
потому непостижимыми. Для чувственной музыки все это не
имеет значения. Она предназначена для разношерстного рын-
ка, для того, кто ее купит.
Е. Чисто идеациональная музыка не нуждается в каком бы
то ни было эстетическом теоретизировании, эстетической кри-
тике и профессиональных ценителях искусства. Вместо этого ей
нужны (и, как правило, имеются) нравственные цензоры, чья
задача следить, точно ли она соответствует сверхэмпирическим
и прочим ценностям, которые скрываются за звуковыми сим-
волами. Так как символы, выбранные для того, чтобы выражать
эти ценности, обычно уже существуют в социальной среде до
индивидуальных творцов подобной музыки, эти последние, как
правило, принимают их и только шлифуют и модифицируют,
но не изменяют радикально.
Иная ситуация в периоды господства чувственной музыки.
Сама ее природа выдвигает в качестве критерия красоту и со-
вершенство, a значит, требует развития теоретизирования и
профессиональной критики. Как и в области чувственных вку-
сов, чрезвычайно разнообразных и меняющихся от человека к
человеку, от группы к группе, от периода к периоду, это разно-
образие порождает постоянно растущее число теорий красоты
и эстетического совершенства. Эстетическим теоретизировани-
ем занимаются профессиональные критики, «обозреватели»,
«ценители» и т. п. Такова внутренняя связь между ними.
На стадии изумительного слияния идеациональной и чувст-
венной музыки — великого идеалистического периода в исто-
рии любого искусства — теоретизирование и критицизм еще не
вполне развиты. Это искусство столь прекрасно и совершенно,
что нет необходимости в теоретическом оправдании и логичес-
ких доказательствах его величия и красоты, ибо оно само явля-
ется лучшим и убедительнейшим воплощением совершенства и
красоты — гораздо более убедительным, чем любое литератур-
но-критическое эссе на тему, что прекрасно, a что — нет. Вели-
чие его творений столь очевидно для всех, что критики вынужде-
ны подчиниться и принять критерии, задаваемые произведениями
искусства. Для таких периодов вполне приемлемы едкие замеча-
ния Л. Толстого о профессиональных художественных крити-

/1. Флуктуация форм музыки
209
ках. По сравнению с подлинно великими мастерами, «критики —
это глупые, рассуждающие об умных. Определение это... несрав-
ненно справедливее того, по которому критики будто бы объяс-
няют художественные произведения.
"Критики объясняют". Что же они объясняют? Художник, если
он настоящий художник, передал в своем произведении другим
людям то чувство, которое он пережил; что же тут объяснять?»12
Из этих рассуждений ясно, почему в такие периоды художе-
ственная критика и теоретические построения по поводу искус-
ства, несмотря на толпу профессиональных критиков, учителей
и наставников, не получают значительного распространения,
хотя и нельзя сказать, что их нет вовсе.
Когда идеалистическая стадия пройдена, точнее, когда чув-
ственное искусство миновало свой пик и начинает клониться к
упадку — только тогда стремительное развитие критических те-
орий оказывается неизбежным. Почему? Потому что нет ни од-
ного произведения, которое всеми безоговорочно воспринима-
лось бы как великое, существует множество произведений,
сильно отличающихся друг от друга, и каждое из них y одних
вызывает восхищение, a y других отвращение. В таких условиях,
как и в ходе судебного разбирательства при неполных и проти-
воречивых свидетельских показаниях, каждая сторона нужда-
ется в многочисленных «адвокатах» и толпе свидетелей и помощ-
ников, чтобы доказать свою правоту и неправоту противника.
Отсюда — чрезвычайное обилие профессиональных «адвокатов
от искусства», то есть критиков и теоретиков. Отсюда же — бес-
конечные горячие споры и непрекращающиеся дискуссии; сло-
вом, развитие художественной критики в те периоды, когда нет
великих произведений.
II. ФЛУКТУАЦИЯ ГЛАВНЫХ СТИЛЕЙ ВО ВРЕМЕНИ И
ПРОСТРАНСТВЕ
Как и в живописи, скульптуре, архитектуре и литературе, в
музыке в разных культурах в одно и то же время и на разных
стадиях одной и той же культуры господствуют разные стили.
При этом, как уже упоминалось, обе формы встречаются прак-
тически во всех культурах и на всех стадиях. Однако доля каж-
Дой из этих форм, равно как и ее чистота, не являются постоян-
ными. В одной культуре или в один период может преобладать
идеациональная форма; в другой культуре или в другой пери-
од — чувственная. Сказанное относится также к чистоте и ин-

210 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
тенсивности того или иного стиля. Таким образом, существуют
краткосрочные и долговременные, сильные и слабые волны до-
минирования то одной, то другой формы. Помимо периодов
господства какой-либо из них бывают периоды механического
и органичного их смешения, когда ни ту, ни другую форму
нельзя назвать доминирующей. Такие периоды органичного,
гармоничного, сбалансированного слияния отмечены, как мы
еще увидим, вершинами музыкального творчества и величай-
шей музыки.
A. Первобытные и примитивные культуры. Музыка прими-
тивных народов, по-видимому, должна иметь (в той или иной
пропорции) обе формы: чувственную и нечувственную, или гру-
бо идеациональную. Как известно, y любого первобытного на-
рода есть магические и религиозные песнопения, a также инст-
рументальная музыка, исполняемая во время представлений и
обрядов. У любого народа существует нечувственная форма
музыки, приближающаяся к идеациональной, и музыка, кото-
рая призвана доставлять чувственное удовольствие и которая
не имеет никакого магического, религиозного или идеациональ-
ного применения.
B. Востонные кулътуры. Из-за отсутствия данных, особен-
но относительно характера музыки, преобладающей в разные
периоды истории восточных культур, точно выделить циклы до-
минирования каждого из исследуемых типов невозможно. Нет
сомнения лишь в том, что оба типа были присущи музыке Древ-
него Египта, Ассирии, Китая, Индии и древнееврейской культу-
ры. To, что идеациональная музыка существовала, подтвержда-
ется верой в ее божественное и таинственное происхождение, в
ее магическую власть, связь с законами природы. Она использо-
валась в религиозно-магической практике, подвергалась соци-
альному контролю со стороны государства и религиозных дея-
телей. Писатели и мыслители этих культур проводили четкое
различие между музыкой для удовольствия, находящейся в од-
ном ряду с «вином, женщинами и песней», и музыкой, которая
имеет сакральный мистический, нравственный, воспитательный
и магический смысл и ценность.
Во всех этих культурах музыка наделялась магической и таин-
ственной силой, что вело к четкому формальному выделению ви-
дов иератической13 музыки, используемой в различных случаях.
Во всех этих культурах музыка строго контролировалась выс-
шими религиозными чинами или государственными властными
органами. Самыми древними музыкантами были жрецы, про-

/ 1. Флуктуация форм музыки
211
роки, провидцы и другие лица или общественные группы, в чьих
руках был сосредоточен социальный, духовный и нравственный
контроль над людьми. Сохранились свидетельства о том, что y
китайцев, египтян, иудеев, ассирийцев, индусов существовали
особые организации (вроде министерства контроля за музыкой
в Китае14, школы Самуила и корпорации левитов y иудеев15, ана-
логичных органов надзора за музыкой y египтян ит.п.), кото-
рые сочиняли, выбирали и контролировали музыку как магичес-
кую и священную силу для достижения религиозных, социальныхи
моральных целей, далеких от чувственного наслаждения. Поэто-
му в качестве такой священной силы она носила формальный
характер, то есть была идеациональной и служила символом
ценностей, отрешенных от всего земного. И как таковая она
не допускала изменения и какого бы то ни было вмешатель-
ства.
Как y доктора есть рецепты лекарств от всех болезней, так и
для каждого обряда, на каждый случай была своя музыка, и ма-
лейшие отклонения от правила считались великим грехом или
грубой ошибкой.
Соответственно и каждая музыкальная фраза, нередко даже
каждый тон служили особыми символами некоей ценности.
Традиционная главная тема чувственной музыки — лю-
бовь — в подобного рода музыке играет незаметную роль, если
вообще играет.
Наряду с этой музыкой существовала и чувственная. Сохра-
нившиеся источники дают довольно четкое представление о фун-
даментальном различии между этими двумя формами. Чув-
ственная музыка исполнялась во время светских праздников,
оргий, на пирах — в местах, где люди получают чувственное удо-
вольствие — в царском дворце, в гареме, во дворцах знати, в
домах богачей, в домах, где продается и покупается любовь, ко-
роче говоря, там, где люди собирались ради чувственного на-
слаждения. Стоит ли удивляться, что такую музыку часто ис-
полняли женщины с не особо безупречной репутацией.
Наконец, были и некоторые промежуточные формы — отчас-
ти идеациональные, отчасти чувственные, например, военные мар-
ши, музыка, исполняемая во время различных торжеств, и т. п.
С. Греко-римская культура.
1) Насколько позволяют судить сохранившиеся свиде-
тельства, греческая музыка (не крито-микенская, о которой
мало что известно, и даже не более поздняя ионийская музыка)
на самых ранних стадиях была преимущественно идеациональ-

212 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ной. Ее господство продолжалось, по-видимому, вплоть до сере-
дины V в. до н. э., a c примесью нарастающих чувственных эле-
ментов, игравших роль подчиненного фактора, — в течение все-
го V в. до н. э.
2) V в. создал изумительное равновесие обоих видов, хотя
идеациональная музыка все же преобладала. Это период музы-
ки идеалистической.
3) После V в. или даже к концу его чувственная музыка
продолжает усиливаться. Всецело доминирующей она становит-
ся в эллинистической культуре, особенно в Александрии, Перга-
ме и других центрах.
4) Что касается римской музыки, то на самых ранних ста-
диях, еще не будучи затронутой заметным греческим влиянием,
она носила главным образом характер не-чувственный, грубо
идеациональный. Эта ее идеациональность, по-видимому, но-
сила более примитивный характер, чем y греков, особенно в клас-
сический период, то есть во времена Терпандра, когда были со-
зданы великие образцы греческой хоровой религиозной музыки.
Римская музыка не достигла и того изумительного равновесия
идеациональных и чувственных элементов, какого достигла гре-
ческая музыка в ѴІ-Ѵ вв. до н. э., когда творили Эсхил, Пиндар,
Софокл, Еврипид и др. Под влиянием декадентской чувствен-
ной музыки греков римская музыка из стадии примитивной пре-
обладающей идеациональности сразу же перешла в стадию до-
минирования чувственной музыки — возможно, более грубого
и более декадентского типа, чем греческая чувственная музыка
в период ее расцвета16.
5) Господство чувственной музыки в эллинистическом
и римском мире сохранялось в течение первых трех или четы-
рех веков христианской эры, пока она не была постепенно вы-
теснена ярко выраженной христианской музыкой, которая
после IV в. н. э., после того как амвросианское и грегорианское
песнопения смели прочь чувственную музыку со «столбовой до-
роги» большого музыкального искусства, стала преимуществен-
но идеациональной.
Так схематично можно представить большие волны идеаци-
ональной и чувственной музыки в истории греко-римской куль-
туры. Теперь — некоторые данные, чтобы объяснить и обосно-
вать «кривые» этих волн.
а) Преимущественно идеациональный характер ранней
греческой музыки вытекает из того факта, что она предназна-
чалась исіслючительно для магического и религиозного исполь-

11. Флуктуация форм музыки
213
зования и как таковая была идеациональной по самой своей сути,
хотя, может быть, и не очень высокого качества.
Ь) Высокая степень идеациональности греческой музыки в пе-
риод «классики», то есть когдатворили Терпандр, его современники
и последователи — Архилох, Клон Аргосский, Аристоник Аргос-
ский, Симонид Самосский, Талет, Олимп, Полимнаст Колофон-
ский, Тиртей, Стесихор, Алкман, Сакад и многие другие, жив-
шие в конце VIII — первой половине VI в. до н. э., — вряд ли
вызывает сомнения.
Существенные особенности созданной ими музыки можно в
обобщенном виде охарактеризовать следующим образом. Она
носила религиозный или полурелигиозный характер, о чем сви-
детельствуют и сами названия музыкальных жанров: «ном» оз-
начает религиозную песнь в честь того или иного божества; «ди-
фирамб» — лирический гимн в честь Диониса; «пеан» — песнь
в честь Аполлона; «просодий» — песнь, сопровождающая ше-
ствие религиозной процессии к храму; другие названия (напри-
мер, «френос»17) тоже носят религиозный (или магический) харак-
тер. На этой стадии все виды большой музыки были исключительно
религиозными.
Алтарь, храм или религиозный театр — вот места, где она ис-
полнялась. Она считалась одной из самых важных функций го-
сударственных и религиозных властей. За все представления,
во время которых звучала такая музыка, ответственность несли
первый архонт18 и специальные лица. Насколько серьезным было
отношение к этому делу, можно судить по речи Демосфена
(«Contra Midias» 19), в которой выдвигается требование строго
наказать тех, кто незаконным образом мешает лицам, ответ-
ственным за устройство хоров на тогдашних празднествах. И это
в IV в., когда былая строгость и религиозный характер музыки
уже заметно ослабли! Государственные и религиозные власти
осуществляли контроль и цензуру над музыкой с такой же стро-
гостью, с какой это делала ранняя христианская церковь. Лю-
бое нарушение правил считалось святотатством.
В тот период, не говоря уже о V в. до н. э., главная и почти
единственная тема наших опер, драм, ораторий и т. д. — любовь,
романтическая и сексуальная — в музыке и обрядах вообще от-
сутствует. Музыка была сугубо символической. Она служила зна-
ком невидимых и сверхэмпирических реальностей и практически
не отражала повседневную жизнь заурядных людей.
Будучи религиозно идеациональной, такая музыка создава-
лась и исполнялась коллективно. Ее авторы причислялись к мно-

214 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
жеству посредников и не расценивались как носители сознания
профессионалов-индивидов. He было y них и других качеств со-
временных композиторов, таких, как личные амбиции, профес-
сиональное честолюбие, забота о высоких гонорарах. Они тво-
рили ad gloriam Dei20 и делали свою работу во имя религиозного
и патриотического долга. Все они стремились к победе на обще-
народных состязаниях, которые происходили во время религи-
озных празднеств. Вот почему главная роль отводилась хору, a
не отдельному исполнителю. По тем же причинам в число зрите-
лей допускались только полноценные граждане. Непосвящен-
ным и чужеземцам не разрешалось участвовать в этих сакраль-
ных действах ни в качестве зрителей, ни в качестве исполнителей.
Темами представлений были боги, их поступки и отношение к
человеку. Позднее,* трагедиях V в. до н. э. возникла тема борьбы
человека против незримого, гигантомахии со сверхчеловечески-
ми и сверхъестественными силами. В этом ненатуралистическом
идеациональном искусстве нельзя обнаружить ничего вульгарно-
го, ежедневно случающегося на «главной улице» жизни.
с) В последующий период магико-религиозная идеациональ-
ность музыки (VIII-VI вв. до н. э.) не сохранилась. Как и в дру-
гих видах искусства, в музыке также произошел переход от иде-
ациональности к чувственности. В VI в. чувственная форма
начала распространяться все шире. В конце ѴІ-Ѵ вв. до н. э.
нисходящая линия идеациональной музыки и восходящая ли-
ния музыки чувственной пересеклись, и в результате возникла
изумительная идеалистическая музыка V в. Музыка, a также свя-
занные с нею поэзия и драма (трагедия и комедия) достигли зре-
лости или точки равновесия между религиозным и чистым ис-
кусством в творчестве Пиндара, Эсхила, Софокла, отчасти
Аристофана, Симонида Кеосского (которого часто сравнива-
ют с Ф.Э. Бахом), Агафокла, Меланиппида Старшего (мастера
контрапункта), Вакхилида (часто сравниваемого с Моцартом),
Лампрокла, Диагора, Ликимна, Дамона и др.
Главные изменения по сравнению с предшествующей стадией
состояли в следующем:
I) Во все большем отказе от иератического искусства в
пользу музыки для удовольствия.
II) В нарастающей замене богов безликим Роком и други-
ми «метафизическими абстракциями» (как сказал бы О. Конт).
Ill) B усложнении музыкальной техники, направленной на
то, чтобы произвести более сильное впечатление и доставить
большее наслаждение.

/ 1. Флуктуация форм музыки
215
IV) В возрастании чисто «человеческой» темы в музыке и
связанной с нею драме.
V) В увеличении комических, сатирических и саркастичео
ких настроений с целью осмеять и создать сатиру — довольно
грубую — на человеческие дела, события и взаимоотношения
(Аристофан и рост числа комедий).
VI) В снижении роли хора и возрастании роли отдельных ис-
полнителей. Все более конкретным становится авторство. Со-
здатели произведений все в меньшей степени тушуются перед ано-
нимным коллективом.
VII) Искусство все больше пропитывается светским духом.
VIII) Строгое спокойствие музыки все чаще уступает усили-
вающейся страстности, патетичности и индивидуальной эмоци-
ональности.
IX) He забыта и такая деталь, как проникновение на сцену
женского элемента. «Выведение женщин на сцену (осуществлен-
ное Еврипидом) открыло для музыкального подражания новые
возможности. Героини Еврипида поют прекрасно. Там, где надо
выразить страстную эмоцию, изобразить крик души, — там
трехмерный ямб уступает место рифмованному мелосу21. От-
сюда пошли эти монодии22 и дуэты — предшественники нашей
оперы, — как характерные особенности новой трагедии, —
справедливо отмечает Ф. Геварт. — Музыка Венеры не может
не быть пылкой, нервной, разлагающей; Еврипид был уже на
грани упадка»23.
d) После IV в. до н. э. чувственная музыка, уже окрепшая,
продолжала усиливаться и сохранять господство над идеацио-
нальной музыкой предыдущего периода. Изумительное равно-
весие V в. нарушилось в пользу чувственной музыки. Современ-
ники и более поздние мыслители, как правило, называли Еврипида,
Меланиппида Младшего, Фриниха и его ученика Тимофея «раз-
рушителями вкуса». Начиная с этого времени, главная задача
музыки (как, впрочем, и других видов искусства) все в болыней
степени сводится к доставлению чувственного удовольствия.
Более поздние мастера, такие как Филоксен из Киферы, Телест,
Агафон, Клеомен из Регия, и целый сонм подражателей продол-
жили эту тенденцию и сделали ряд нововведений, горячо приня-
тых публикой, но о9^жденных Платоном, Аристофаном и Ари-
стоксеном, которые заклеймили этих музыкантов за «порчу
настоящей музыки»24.
Существенными чертами чувственной музыки были следую-
Щие. Она становится:

216 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
I) все более светской;
II) все более чувственной;
III) все более «человеческой», свободной, индивидуалистической;
IV) все болыие нацеленной на «эффект», сенсацию;
V) все более неоднородной, сложной, стремящейся быть
как можно «большей» по массе и по количеству;
VI) все более «профессиональной»;
VII) не боги, не метафизические абстракции и сущности и
даже не полумифические герои, a именно «заурядный чело-
век» со своими заботами все чаще становится темой для му-
зыки. В нее проникают дух светскости, любви, секса, морали под
девизом «вино, женщины, песня»25, погоня за популярностью и
аплодисментами, равно как и за коммерческим успехом, a так-
же все признаки модернизма.
Чистота идеационального стиля была утрачена. Новая музы-
ка являла собой смесь всех типов и жанров, трагических и коми-
ческих элементов, всевозможных фокусов, которые могли бы
иметь успех. Произошла трансформация в театрализованность;
все стили перемешались, что вообще типично для зрелой чув-
ственной музыки. В известном смысле она стала, с одной сторо-
ны, чем-то вроде вагнеровского театра, a с другой — походила на
всякую всячину, которую ставят на подмостках Radio City26.
«He успели еще сойти формы меланиппидовской музыки, a
Кинесий Афинский уже заблудился в своих причудливых поис-
ках. Тимофей погружается в глубины импрессионизма и смело-
стью своих реалистических нововведений приводит в замеша-
тельство современников... Филемон из Киферы — далекий
предшественник Р. Штрауса — в своей трагедии "Киклопы" до-
водит натурализм до подражания подлинному блеянию. Агафон
создал хоровые песни с вымышленными сюжетами, в которых
исполняются простые и очаровательные мелодии, переплетаю-
щиеся с бесконечными соло и дуэтами, — тщетные попытки
достичь совершенства с помощью виртуозного исполнения и
"внешних эффектов". Разумеется, не было недостатка и в паро-
дистах... Уже Аристофан в своих комедиях создавал — причем
с большим остроумием — карикатуры на музыкальный и лите-
ратурный стили крупных мастеров. Его последователи — не что
иное, как всего лишь наемные клоуны. Перед нами — явный ди-
летантизм, и этот дилетантизм просуществовал долго, потому
что он забавлял публику в течение всего александрийского пе-
риода вплоть до музыкального возрождения, каким было плав-
ное пение Средневековья»27.

/ /. Флуктуация форм музыки
217
Наряду с этим превращением музыка обнаружила тенден-
цию к усложнению, a музыкальные инструменты — к количе-
ственному приумножению. Чего не удавалось достичь за счет
творческого качества, пытались добиться с помощью количе-
ства, огромных масс и все увеличивающихся масштабов. Для
музыкальных и иных представлений возводились огромные час-
тные здания. Давались грандиозные концерты, в которых при-
нимали участие сотни и даже тысячи артистов. В траурных торже-
ствах, устроенных Александром Македонским в честь Гефестиона,
было задействовано более трех тысяч актеров, собранных со всей
Греции28. Немало других подобных представлений бывало как в
Греции, так и позднее в Риме.
Прибавьте к этому радикальное изменение статуса и функ-
ций сочинителя музыки. Раньше это был жрец, пророк, чудот-
ворец. Потом — моральный и социальный лидер. Теперь он пре-
вратился в профессионала-индивидуалиста. Его произведения
стали его исключительной собственностью. Ими он зарабаты-
вал на жизнь — причем самую что ни на есть роскошную — бла-
годаря им оказывался знаменитым, популярным, превращался
в идола для целой толпы страстных, полуистеричных поклон-
ников. Все это должно было возбуждать ненасытное честолю-
бие и непомерные запросы. Для лучшей защиты своих интере-
сов большие группы таких профессионалов нередко объединялись
в союзы, эти многочисленные «Дионисийские ассоциации акте-
ров Ионии и Геллеспонта» (ок. 279 г. до н. э.), «Союз странству-
ющих музыкантов» и т. п. Популярные музыканты должны
были объединяться, чтобы концерты приносили доход. Коро-
че говоря, популярный музыкант был производителем необхо-
димых чувственных удовольствий и как таковой хорошо опла-
чивался столь же чувственными ценностями, от аплодисментов
и известности до богатства и чувственно-сексуальной любви.
Такая ситуация сохранялась (с небольшими колебаниями) до
победы идеациональной музыки христианства, покончившей с
чувственной музыкой, которая на первоначальных стадиях сво-
его развития была по-своему замечательной, но в течение алек-
сандрийского, пергамского и римского периодов совершенно
выродилась.
е) Что касается римской музыки, то ее историю можно рас-
сказать кратко. Музыка этрусков и древних римлян была, по-
видимому, преимущественно идеациональной, по крайней мере
в своріх религиозных, социальных и публичных формах. Как уже
упоминалось, идеациональность была низкого сорта. Прежде

218 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
чем она успела полностью развиться и прежде чем зародилась
«самодельная» чувственная форма музыки, в Рим просочилась
греческая музыка, наложив свой отпечаток на римскую, оста-
вавшуюся до тех nop доморощенной и примитивной. В резуль-
тате промежуточная стадия — «классическое чудо» идеалисти-
ческой музыки — оказалась Риму почти неведомой (то же
наблюдалось в живописи, скульптуре и архитектуре, если не счи-
тать подражаний). Она «проскочила» эту высочайшую стадию
и из преимущественно примитивно-идеациональной сразу же
перепрыгнула в стадию престарелой и перезревшей чувственной
музыки, завезенной из Греции. «Вообще римляне подражали
греческой музыке и весело продолжали ее, хотя и в более бедной
форме. Они развивали ее художественно безвкусно, доведя до
последней точки дскаданса»29.
Поэтому на стадии подражательной музыки римское музы-
кальное искусство обладало всеми выше перечисленными свой-
ствами греческой чувственной музыки, только еще более явными
и чрезвычайно подчеркнутыми. Страсть к гигантомании получи-
ла в это время невероятное развитие: театры, которые строили
римляне, были огромными, как, например, театр, возведенный
Помпеем в 55 г. до н. э. и вмещавший, по словам Плиния Старше-
го, 40 тысяч зрителей. «He будучи в состоянии создать прекрас-
ное, они строили пышное». Такова, по формулировке Плиния,
мораль этого стремления к «внешнему величию» ^.
Подобная гигантомания проявлялась повсюду. Музыкальные
празднества зачастую отличались чрезвычайным размахом. Зву-
чали сотни духовых инструментов, выступления нескольких со-
тен актеров и гимнастов сопровождались музыкальным акком-
панементом сотни музыкальных исполнителей. Чистота стиля
исчезла. «Современники Теренция и Плавта, Ливия Андроника
и Аттия не способны были наслаждаться мелодией самой по себе,
без слов, жестикуляции и пантомимы»31.
Письмо Цицерона к Марию, написанное в 55 г. до н. э., дает
достаточно четкое представление о тогдашнем искусстве Рима.
Описывая театральное представление, на котором он присутство-
вал, Цицерон сетует: «Игры, если хочешь знать, были подлинно
великолепными, но не в твоем вкусе, сужу по себе... В них не было
даже той прелести, какая обычно бывает в посредственных играх.
A смотреть на пышные обстановки было совсем невесело; не со-
мневаюсь, что ты обошелся бы без этой пышности совершенно
спокойно. И на самом деле, что за удовольствие смотреть на шесть
сотен мулов в "Клитемнестре", или на три тысячи кратеров32 в

11. Флуктуация форм музыки
219
"Троянском коне", или на различное вооружение пехоты и кон-
ницы в какой-нибудь битве? Это вызвало восхищение народа, но
тебе не доставило бы никакого удовольствия»33.
Затем наступило время, когда инструменты стали увеличи-
ваться в размере; характер их — усложняться, a число чрезвы-
чайно возрастать.
Нет нужды подробно рассказывать о той популярности, ка-
кой пользовалась музыка y разных слоев населения от императо-
ров до тогдашней «буржуазии»; о музыкальном воспитании де-
тей; о музыкальном эстетизме и музыкальных снобах; о доходности
профессии музыканта; тщеславии актеров; толпе обожателей (осо-
бенно женщин), окружавшей популярных музыкантов; о скан-
дальных любовных историях, которые их сопровождали34.
Короче говоря, в римской чувственной музыке в гротескном
и огрубленном виде присутствовали все черты чувственной му-
зыки Греции.
Музыка оставалась таковой в течение нескольких первых ве-
ков нашей эры, вырождаясь при этом все больше одновременно с
упадком чувственной греко-римской цивилизации. Христианство
с самого начала отвергло ее и вскоре энергично принялось за очи-
щение музыки от всех чувственных украшательств, вырабатывая
в то же время из греко-иудейских источников свою собственную
музыку. Созданием плавного пения христианство положило ко-
нец 800-летнему (примерно с 400 г. до н. э. по 400 г. н. э.) господ-
ству чувственной музыки и возвело идеациональную музыку (на
уровне болыного искусства) в ранг доминирующей. Это ее господ-
ство тоже продолжалось в течение восьми или девяти столетий (при-
мерно с 400 по 1300-1400 гг. н. э.). Мы, стало быть, вступаем в сред-
невековый период с безусловным и почти монополистическим
господством плавного пения — одной из самых утонченных и
чистых форм идеациональной музыки.
/) Выше я уже отмечал обилие художественных критиков и
профессиональных эстетиков в период господства чувственной
музыки и отсутствие таковых в период идеациональной музы-
ки, когда их роль выполняла социорелигиозная и моральная
цензура, особенно на стадиях ее упадка. Указанная связь хоро-
шо подтверждается историей греко-римской музыки, музыкаль-
ной эстетики и критики.
D. Средневековая [и современная] музыка. С позиции обсуж-
Даемых нами форм развитие средневековой и современной му-
зьіки можно охарактеризовать следующим образом.
1) Средневековая музыка, если взять ее высшие образцы,
в течение почти девяти столетий (примерно с V по XIV в.) была

220 Чаапь 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
либо исключительно идеациональной, либо (с XII по XIV в.) пре-
имущественно таковой.
2) Идеациональность этой музыки была чистейшей и наи-
более возвышенной.
3) Вплоть до конца XI в. идеациональная музыка была
почти единственной серьезной музыкой; затем появились пер-
вые признаки ее смешения с чувственными элементами — в му-
зыкетрубадуров,труверов, миннезингеров35ивпрочихформах
светской музыки, которые обрели многие черты музыки чув-
ственной. После этого течение чувственной музыки — без ка-
ких-либо флуктуаций — обнаружило тенденцию к росту — в
виде светских мотетов, мадригалов36, a позднее в виде ars nova37,
a еще позднее — в виде симфоний, опер, музыкальных комедий
и т. п. Растущая сенсуализация музыки проявилась в чувствен-
ной музыкальной ментальности, в стремительном росте чув-
ственной музыки, в ее технических приемах, ее темах, в тех пово-
дах, по которым она была сочинена, в тех общественных событиях,
которые она обессмертила. Короче говоря, — и во внутреннем
характере музыки, и во внешних ее чертах.
4) В противоположность некоторым другим видам искус-
ства, особенно живописи и скульптуре, которые, как мы видели,
достигли изумительной идеациональной фазы своего развития
в ХІП-ХІѴ вв., музыка, по-видимому, достигла идеационалъной
стадии несколъко позже: приблизительно в ХѴІ-ХѴІІ вв., a отча-
сти даже в XVIII в. (Палестрина, Виктория, Бах, Гендель, Мо-
царт и Бетховен), когда обе эти формы гармоничным образом
слились, в результате чего возникла чудесная музыка периода,
который продолжался с XVI по XVIII в. включительно.
Это удивительное равновесие — хотя и с небольшим, но по-
немногу увеличивающимся преобладанием чувственной музы-
ки — сохранялось в течение всего XVIII в. Великие композиторы
того времени, такие как Бах, Глюк, Гендель, Рамо, Моцарт, Гайдн,
Бетховен в основном все еще оставались в его рамках; поэтому
можно считать, что идеалистический период продолжался до са-
мого начала XIX в. и включает в себя такие великие шедевры, как
последние пять квартетов Бетховена и его Девятую симфонию, в
которых он местами достигает заоблачных высот.
Несмотря на то что в некоторых своих произведениях эти
великие композиторы были мало идеациональны, в основной
массе их сочинений все-таки по-прежнему сохраняется это рав-
новесие (правда, все чаще нарушаемое в сторону сенсуализации).
5) С начала XIX в. чувственная форма начинает опреде-
ленно преобладать, причем все более и более радикально. В му-

/ 1. Флуктуация форм музыки
221
зыке Вагнера и других романтиков она, возможно, достигла сво-
ей величайшей вершины, после чего, особенно по окончании
XIX в., стала обнаруживать все симптомы дезорганизации, де-
морализации и дезгінтеграции, которые — опять-таки не без ис-
ключений и случайных колебаний — сохранились вплоть до на-
шего времени. Это проявляется, с одной стороны, в полной
деградации, вульгаризации, «джазификации» и модернистско-
импрессионистской музыкальной анархии и бессилии (несмотря
на всю техническую изощренность и чрезвычайную сложность
многих современных композиций); a с другой — в первых роб-
ких попытках найти новые, античувственные формы музыки.
Серьезная музыка Ѵ-ХІІ вв. была почти всецело идеациональ-
ной, и подтверждением этому служит тот факт, что основной и
едва ли не единственной ее формой было плавное пение, сначала
в амвросианском варианте, затем в усовершенствованном,
классическом грегорианском, позднее появились религиозные
гимны и псалмодии38. (Сказанное еще более справедливо по от-
ношению к религиозной музыке православной церкви.)
В течение тех столетий, когда господствовала эта музыка, сре-
ди простого народа был распространен другой — более чувствен-
ный — ее тип: народные песни, но они не относятся к серьезной
музыке и не оказывают влияния на интегральную культуру рас-
сматриваемого периода; наоборот, они сами испытывали замет-
ное влияние со стороны плавного пения, его форм и его духа. Эти
формы музыки остаются за пределами нашего исследования.
Плавное пение сохраняло свое монополистическое господство
вплоть до конца XI в. Затем на столбовой дороге болыиой музы-
ки впервые появляется светская музыка, более земная, внешне
более красивая и менее идеациональная, чем церковные песно-
пения. Я имею в виду трубадуров, труверов и их германских «со-
братьев» — миннезингеров. Кривая развития этой музыки —
от подъема до упадка — укладывается в промежуток времени с
1090 по 1290 г. Песни были многочисленны (сохранилось более
260 песен труверов и около 2000 песен трубадуров). По своему
духу и характеру, по своим темам они сильно отличаются от
церковных песнопений. Воспеваемые ими предметы, — в основ-
ном любовь и чувства — принадлежат этому миру; по своей
природе они гораздо более чувственны. Эти мелодии и слова, на
которые они написаны, пробили первую брешь в господстве чи-
сто идеациональной музыки, что обнаруживается и в используе-
мых технических средствах. Здесь уже присугствуют украшения,
которых не допускало церковное пение. Мелодии сентименталь-
ньі и галантны, инструментальное сопровождение не исключа-

222 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ется. И все же, хотя основной темой этих песен была земная лю-
бовь, нельзя сказать, что по своей музыке и технике они ради-
кально отличались от идеациональной музыки.
Причина такой ситуации, равно как и причина существовав-
ших почти в то же время «Дворов любви», заключается в том,
что земная любовь и прочие земные темы все еще были прониза-
ны обновленным идеалистическим, платоническим духом. Зем-
ная любовь была не чем иным, как видоизмененной Божествен-
ной любовью. С помощью утонченной возвышенной любви
поддерживался культ «прекрасной дамы», такой как Мадонна,
Богоматерь — предмет поклонения и обожания, чистый и иде-
альный. Такая идеализация любви и возвышение этого нежного
человеческого чувства до заоблачных бессмертных высот — яв-
ление типичное для тех периодов, когда идеациональные фор-
мы начинают смешиваться с умеренными дозами наиболее бла-
городных чувственных элементов.
После XIII в. чувственная музыка усиливается как в светской,
так и в религиозной сферах, что приводит к замечательному рав-
новесию обеих форм, которое, как правило, порождает высшие
образцы музыкального искусства.
Что касается технической стороны, то она обретает одно зву-
ковое украшение за другим, становится все богаче и прекраснее.
После XIII в. музыка делается «соразмерной» (довольно симво-
личное явление по своей сути); развивает полифонию; создает и
развивает контрапункт39 (его «золотым веком» было XV столе-
тие); вводит и культивирует богатейшее разнообразие ритмов;
затем развивает гармонию, «вертикальное», a также «горизон-
тальное» письмо40; начинает искусно использовать интенсив-
ность звука — piano, forte и т. д.; достигает изумительного со-
вершенства в использовании хроматизма, консонансов и
диссонансов; вводит, расширяет и совершенствует сочетание во-
кала и инструментальной музыки; увеличивает размеры хоров и
оркестров; сочетает звуковое воздействие с визуальным, с цветом,
движением и т. п.
Эти тенденции — и в композиции и в технике — в равной
степени проявляются в итальянском и французском ars nova
(Филипп де Витри, Франческо Ландино, Франческо да Сезаро,
Гильом де Машо и др.); во фламандской полифонической шко-
ле (Джон Данстейбл, Гийом Дюфаи, Пьер де ла Рю, Окегем,
Жоскен Депре, если упоминать только главных представителей);
во французской школе (Клеман Жанекен, Гудимель, Клодион
Младший); в итальянских школах (Констанцо Феста, Вилларт,
Киприан ван Pope, A. Габриели, Дж. Габриели, Джезуальдо, Па-

/ /. Флуктуация форм музыки
223
лестрина, Орландо ди Лассо) и даже в испанской (Кристобаль
Моралес, Виктория и др.) и английской (Р. Ферфакс, Джон Та-
вернер, Уильям Бёрд) школах, a также среди немецких мейстер-
зингеров и других течений Германии (Ганс Сакс). Тенденция была
общей для всей западноевропейской культуры.
Что же касается изменения во внутреннем характере музы-
ки, то тенденция к сенсуализации несомненно обнаруживается
во многих формах. Прежде всего, доля религиозной музыки
уменьшается, тогда как доля музыки светской постоянно увели-
чивается.
Совместно с И.И. Лапшиным мы подсчитали, как изменялись
доли религиозной и светской музыки, основываясь при этом на
количестве композиторов того или другого типа, a также на ко-
личестве музыкальных композиций, относящихся к серьезной
музыке (табл. 32 и 33).
Результаты таблиц 32 и 33 весьма близки друг другу. Тенден-
ция та же самая — ко все возрастающей секуляризации, кото-
рая в XIX и особенно в XX вв. стала не только господствующей,
но и подавляющей.
Таблица 32. Количесгвенное соотношение религиозных и светских композитоюв
посгалЕтиям
Век
XVI
XVII
XVIII
XIX
Период
1500—1520
1520—1540
1540—1560
1560—1580
1580—1600
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820—1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
Число
религиозных
композиторов
26
19
22
18
31
28
22
31
47
64
68
69
41
27
28
27
31
47
22
35
Число
светских
композиторов
19
30
15
16
21
47
25
37
48
64
57
72
55
55
52
73
67
87
126
163
%
религиозных
композиторов
—
—
53
—
—
—
—
46
—
—
—
—
44
—
—
—
—
24
—
—
%
светских
композиторов
—
—
47
—
—
—
—
54
—
—
—
—
56
—
—
—
—
76
—
—

224 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
ТЛБЛИЦА 33. КОЛИЧЕСТВЕННОЕ СООТНОШЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ И СВЕТСКИХ МУЗЫКАЛЬНЫХ
ПРОИЗВЕДЕНИЙ ПО СТОЛЕТИЯМ
Век
XVII
XVIII
XIX
Период
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820—1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1900—1920
Число великих
произведений
религиозного
характера
19
19
25
42
54
60
60
40
27
27
25
29
42
19
25
7
Число великих
произведений
светского
характера
47
25
37
48
64
57
72
55
55
52
73
67
87
126
163
138
% произве-
дений рели-
гиозного
характера
—
42
—
—
—
—
42
—
—
—
21
—
—
5
% произве-
дений свет-
ского ха-
рактера
—
—
58
—
—
—
—
58
—
—
—
—
79
—
—
95
Секуляризация развивалась не только в количественном, но
и в качественном отношении. Как уже упоминалось, даже рели-
гиозная музыка после ХІѴ-ХѴ вв. стала обнаруживать черты
мирского и земного свойства.
Поскольку религиозная музыка начала выдыхаться, делать-
ся все менее и менее идеациональной и все более чувственной,
соответственно, чувственная музыка в течение последних вось-
ми столетий все более набирала силу.
Следует отметить, однако, что с конца XV и до начала XIX в.
почти вся серьезная музыка представляла собой (за исключени-
ем особых направлений) смесь обеих форм, без ярко выражен-
ного или абсолютного перевеса какой-либо из них. Идеалисти-
ческая музыка этих столетий вобрала в себя все наиболее чистое,
благородное и значительное в чувственной красоте. Высшее вдох-
новение все еще исходило из возвышенных идеалов и идеалисти-
ческих ценностей, которые пришли на смену исключительно
потусторонним ценностям чисто идеациональной музыки.
He случайно религиозная и светская музыка этого периода
почти не отличались друг от друга. Бах, Моцарт, Гендель, Бетхо-
вен часто использовали похожие мелодии в своих светских и ре-
лигиозных композициях. Это значит, что музыка в обеих своих
разновидностях носила идеалистический характер, не будучи ни
потусторонне-религиозной, ни чувственно-гедонистической.

/ 1. Флуктуация форм музыки
225
Тенденция ко все возрастающей сенсуализации в музыке под-
тверждается разными фактами. Один из них — театрализация
музыки — состоит в том, что опера, особенно комическая, не
говоря уж о водевиле и подобных ему развлечений низшего по-
рядка, появилась лишь в конце XVI и в XVII вв.
Театрализованная форма в области религиозной музыки —
оратория — возникла в XVII в.
Эти театральные формы музыки стремительно развивались
в течение последних трех столетий. Мы разделили выдающиеся
музыкальные произведения, о которых шла речь выше, на «те-
атральные» (оратория, опера и комическая опера) и нетеатраль-
ные (кантата, органная и камерная музыка, симфония, концерт,
сюита и т. д.) и приблизительно подсчитали их количество по
столетиям. Результаты представлены в табл. 34.
Таким образом, если число нетеатральных произведений уве-
личилось незначительно, то количество театральных возросло
более чем вдвое, что является еще одним показателем «театраль-
ной» природы современного искусства, которую демонстриру-
ют и другие его виды.
ТАБЛИЦА 34. ФЯУКТУАЦИЯ ТЕАТРАЛЬНЫХ И НЕГЕАТРАЛЬНЫХ
МУЗЫКАЛЬНЫХ КОМПОЗИЦИЙ ПО СГОЛЕТИЯМ
Век
XVII
XVIII
XIX
Число выдающихся театральных
музыкальных произведений (опера,
музыкальная драма, музыкальная
комедия, оратория)
96
163
207
Число выдающихся
нетеатральных
музыкальных произведений
317
353
395
Ш. Лало по-своему отмечает чувственный и поверхностный
характер театральной музыки в противоположность музыке
«классической».
«Великие классики не являются драматургами, a великие дра-
матурги не являются и не могут быть (музыкальными) класси-
ками. Причина этого заключается в том, что драма по самой
природе своей является жанром смешанным, неизбежно разно-
родным»41.
Другим спутником чувственного искусства вообще и чув-
ственной музыки в частности является количественная гиган-
томания. Мы уже видели, насколько широко захватила эта ма-
ния греко-римскую музыку на ее чувственной стадии. To же самое
явно просматривается в музыке последних трех столетий, осо-
бенно в музыке ХІХ-ХХ вв. Возьмем, например, размер оркест-

226 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ра, в расчете на который создаются музыкальные композиции.
Bot типичные данные. «Орфей» Монтеверди (1607) рассчитан в
целом приблизительно на тридцать инструментов. Оркестры
Люлли, Баха и Стамица были, как правило, не болыие. Даже
оркестр, исполнявший первые пять симфоний Бетховена, был
еще средним и довольно умеренным.
В XIX и XX вв. размер оркестра заметно увеличивается. «Фан-
тастическую симфонию» Берлиоза (1830) исполняют более сотни
инструментов, a его «Tuba mirum» (1838) рассчитана на еще боль-
ший оркестр (не говоря уже о хоре). Для исполнения оперы Ваг-
нера «Риенци» (1840) нужен был примерно такой же оркестр, как
и для «Фантастической симфонии». Что касается таких произве-
дений, как «Гибель богов» Вагнера (1877), Восьмая симфония
Брукнера (1884), Первая симфония Малера (1888), «Героическая
жизнь» Рихарда Штрауса (1899), то размер и сложность оркестра
возрастают еще болыне. Для исполнения «Электры» Штрауса
(1908), Пятой симфонии Малера (1904) и его же Восьмой симфо-
нии (1910), «Песен Гурре» Шёнберга (1901) и «Весны священной»
Стравинского (1913) необходимо 120 и более инструментов.
По сравнению с семью певцами грегорианской школы, с ко-
личеством инструментов от четырех до двадцати, необходимых
для исполнения музыки Палестрины, и от тридцати до шестиде-
сяти в оркестрах, исполнявших Баха и Моцарта, оркестр XIX-
XX вв. несомненно покажется колоссальным.
To же справедливо и в отношении хора, a также прочих му-
зыкальных аксессуаров, начиная со зданий и кончая сценой.
Аналогичную черту можно усмотреть и во многих внутренних
особенностях музыки: расширилась шкала тональностей; возрос-
ла политональность, обострились контрасты, которыми стали чаще
пользоваться, особенно при fortissimo42; увеличилась шкала диссо-
нансов, a также доля и характер шумов, которые стали все чаще и
все в болыней степени вытеснять мелодию; равным образом увели-
чилось разнообразие хроматизма, тембров, ритмов и темпов.
Свидетельства в пользу обсуждаемой тенденции и безраздель-
ного господства чувственной музыки в ХІХ-ХХ вв. не исчерпы-
ваются вышеперечисленным. Есть еще много других. Например,
постоянное усложнение структуры музыки и намеренное созда-
ние технинеских трудностей. Если обыкновенные оркестры
могут исполнять произведения классиков, то многие современ-
ные произведения, например некоторые сочинения Стравинско-
го, Шмидта, Шёнберга, Онеггера, Малера, выходят за пределы
возможностей даже очень больших и самых виртуозных оркест-

11. Флуктуация форм музыки
227
ров. Другой аспект — возрастающая роль техники игры — не
таланта или гениальности, a именно техники, которая есть резуль-
тат долгой тренировки для того, чтобы научиться исполнять са-
мые трудные «трюки», какими бы они ни были. Великие шедев-
ры искусства, литературы и науки создавались чаще всего
спонтанно, в том смысле, что были результатом свободного про-
явления творческих сил гения, не озабоченного вопросом о тех-
нике, потому что техника была для него делом второстепенным
и создавалась им самим.
Периоды декаданса — в искусстве, науке или религии — час-
то бывали отмечены этой подменой гениалъности техникой;
больше специальной тренировкой в техническом мастерстве,
нежели подлинным творчеством или вдохновением. В такие пе-
риоды техника, как правилоу всецело господствует. Все эти фак-
ты суть различные аспекты одного и того же явления: чувствен-
ной природы искусства. И всего этого более чем достаточно в
музыке второй половины XIX и XX вв.
Я отмечу только две дополнительные сопутствующие черты чув-
ственной музыки, которые появились в ХК-ХХ вв., a именно —
профессионализм и индивидуализм. Анонимности и коллективной
творческой деятельности не существует. Каждый композитор хо-
чет, чтобы его произведение связывалось с его именем. Каждый хочет
быть «оригинальным», «единственным», «неповторимым». Коллек-
тивное творчество, будь то народная песня или хотя бы мелодия,
практически исчезли. Вместо этого по радио на всю страну переда-
ется последний «хит» исполнителя или удачливого автора песни.
С другой стороны, существуют профессиональные союзы
композиторов, певцов, музыкантов, напоминающие дионисий-
ские союзы музыкантов в Греции и аналогичные объединения в
Риме. Но коллективное творчество в музыке, в котором уча-
ствует сам народ, как это было в идеациональные и идеалисти-
ческие периоды, практически исчезло.
Другой сопутствующий элемент и симптом рассматриваемой
тенденции — это чрезвычайное развитие музыкалъного образо-
ванияу музыкальной критикиу музыкалъных дискуссий и музыкалъ-
ного эстетства. В наше время почти каждый мальчик и каждая
девочка из хорошей семьи должны быть «музыкально образо-
ванными». Бесчисленные общественные и частные агентства
стремятся дать музыкальное образование каждому ребенку по-
средством музыкальных клубов, правительственных организа-
Ций, публичных школ и т. п. Музыкальная критика в изобилии
присутствует в каждом номере практически каждой газеты.

228 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Музыкальные журналы, музыкальные школы, музыкальные дис-
куссии, музыкальные отделения в каждом колледже и высшей
школе — всего этого в избытке. Если создание шедевров зави-
сит от числа людей, вовлеченных в музыкальную деятельность,
то мы несомненно должны были бы ожидать обильный урожай.
Действительность, однако, не соответствует этому ожиданию.
Чувственное искусство создается для рынка. Сегодня, когда
художник является профессионалом и зарабатывает себе на
жизнь своим трудом, он вынужден создавать продукт, пользую-
щийся спросом на рынке. Следовательно, он должен создавать
не то, что ему, может быть, хотелось, a to, что может принести
деньги. A для этого он должен приспосабливать свою работу к
тем вкусам, которые преобладают среди самого широкого кру-
га покупателей. Такое приспособление означает вульгаризацию
и коммерциализацию.
Другой аспект этого приспособления — дешевая сенсацион-
ность. Если художник хочет заработать деньги, то он должен
сделать «хит». Всего этого y нас столько, как никогда не бывало
прежде. Чувственная музыка и культура находятся в мире Ста-
новления, непрерывного и стремительного изменения. Посколь-
ку ценность чувственной музыки заключается в звуках самих по
себе и поскольку многоразовые повторения одной и той же ком-
бинации быстро превращают ее в привычную и скучную, музы-
кальное искусство в таких условиях требует непрерывного измене-
ниЯу беспрестанного разнообразияу резкой смены средств. И этого
всего y нас тоже больше чем достаточно. Музыкальные бестсел-
леры, так же как и литературные, встречают бурное одобрение,
a на следующий сезон забываются; постоянно должно появлять-
ся что-то новое, и не просто новое, a противоположное новое.
Отсюда — быстрая смена музыкальных причуд и мод в эти сто-
летия. В течение одного только XIX в. были, по крайней мере,
три волны классицизма-романтизма. Что касается более мел-
ких волн, то они менялись почти каждый сезон. Даже ведущие
музыкальные критики, обозревая выступления выдающихся ор-
кестров и дирижеров, взяли чуть ли не за правило сетовать на то,
что «такая-то и такая-то композиция исполнялась не далее как
в прошлом сезоне, a теперь она снова в программе».
Мы настолько привыкли к такой психологии, что не замеча-
ем чудовищного характера подобных ежедневных заявлений.
Представьте себе средневекового «интеллектуала», который ска-
зал бы, что вот, дескать, в прошлом только сезоне исполнялись
Духовные песнопения, или Kyrie, или Gloria43, a теперь они сно-
ва в программе!

11. Флуктуация форм музыки
229
Результатом этого непрерывного изменения является посто-
янно растущая тяга чувственной музыки к чему-то не просто
прекрасному, a поразительномуу из ряда вон выходящему, экзо-
тическомуу красочному и грандиозному. Чувственная красота в
нормальном виде скоро становится привычной и надоедливой.
Чувственная музыка всегда предпочитает либо нечто извра-
щенное, экзотическое, негативное, либо житейски драматичес-
кое или даже посредственное («Император Иоанн», «Героичес-
кая жизнь», «Домашняя симфония»), учтивый дикарь (в «Весне
священной»), конечно, с человеческой жертвой, связанной с сек-
сом (что тоже само собой разумеется). Это комедийные персо-
нажи («Петрушка»), клоуны («Паяцы»), беременная женщина
со своим любовником (Шёнберг), цыгане и контрабандисты
(«Кармен»), железнодорожный бизнес («Пасифик 231»), роман-
тические бандиты («Роберто-Дьяволо»), Воццеки44 и т. п. В ли-
тературе и в драматическом искусстве эта тенденция еще более
заметна (вспомним, какой успех выпал на долю целого ряда из-
вращенных типов, изображенных в пьесах 0'Нила), но и в му-
зыке она вполне ощутима.
Одно из самых важных свидетельств тому — увеличение чис-
ла музыкалъных комедий. В виде оперы-буфф этот жанр появил-
ся в XVI вв., и с тех nop таких произведений становится все боль-
ше — 24 музыкальные комедии в XVII в., 97 — в XVIII и 106 — в
XIX в. Неплохой прирост! Как карикатура и сатира в живописи,
комедия в литературе и драме, так и музыкальная комедия по
самой своей природе имеет дело со смешными, глупыми, извра-
щенными, криминальными сторонами жизни.
Помимо явно негативных и извращенных субъектов, другие
источники, поставляющие новых и необычных персонажей, это
типьіу явления и ценности на уровне заурядности и посредствен-
ности, лишенные какого бы то ни было героизма или ореола. Если
идеационально-идеалистическое искусство намеренно избегало
этих сфер, то чувственное искусство, естественно, присваивает
их себе, изображая со всеми бытовыми подробностями реаль-
ной жизни, и гордо выставляет все это напоказ как «натурализм»,
«реализм» и правду. Этот натурализм, во всей своей банальнос-
ти, представляет собой еще одну разновидность явления, типич-
ного для чувственного сознания и чувственной музыки и пус-
тившего глубокие корни в современной музыке. Железная
Дорога — аэроплан (Онеггер), завод (Мосолов), токката (Про-
кофьев), «Первомайская симфония» (Шостакович), «Лондон-
ские шумы» (Элгар), футбол (Мартину) — вот только некото-
рьіе, совсем недавние примеры.

230 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Другой источник новизны, к которому обращается музыкант-
сенсуалист, нечто экзотическое, особенно чувственно-экзотичес-
кое, которое, как коктейль или таинственная детективная исто-
рия, способно отвлечь от скучной рутины жизни (часов, проведенных
на службе, повседневной нудной работы). Отсюда — экзотический,
яркий, насыщенный сексом «романтизм» голливудского типа —
«разве это не романтично?» Египтяне, китайцы, персы, турки,
монголы, древние народы, дикари, римляне, иудеи изображают-
ся самым что ни на есть наивно-фантастическим, но живопис-
ным образом, резко отличающимся от общества, в котором мы
живем. Подобная экзотика (вращающаяся, конечно, в основном
вокруг секса) была одним из самых популярных источников веч-
но нового и разнообразного, на погоню за которым обречена
чувственная музыка. «Самсон и Далила», «Исламей», «Саламбо»,
«Остров Калипсо», «Оберон», «Саломея», «Аида», «Таис», «Ас-
тарта», «Тамара», «Африканка», «Коппелия», «Сафо», «Сорочин-
ская ярмарка», «Отелло», «Взятие Трои», «Ариадна», «Вакх»45,
вагнеровский цикл «Кольцо Нибелунгов», его же «Тристан и
Изольда» — все эти произведения одно экзотичнее другого! Сю-
жеты большинства опер и значительного числа других музыкаль-
ных композиций ХІХ-ХХ вв. именно такого рода.
Наконец, пафос, драматизм, чувствительность — особен-
но связанные с любовью: любовью трагичной и комичной, лег-
кой и трудной, любовью троглодита и любовью за кулисами
кордебалета, на манер Дон Жуана, Отелло и Ромео; любовью
античной, средневековой, современно-бродвейской; любовью
богов и дьяволов, любовью ангельской и какой еще только мож-
но вообразить, любовью с прикрытым и неприкрытым сексом —
все это, естественно, пронизывает нашу музыку и вообще наше
искусство, как всегда бывает в периоды господства чувственно-
го искусства и чувственного сознания.
Одним из проявлений эмоциональности и пафоса является воз-
растающая сентиментальная печаль как серьезной, так и эстрад-
ной современной музыки. Это уже было отмечено не одним исто-
риком музыки. Касаясь этой темы, Ж. Комбарьё пишет, что triste
sentimentalité46 усилилась даже в комической опере. «Музыка
комического театра, которая, по определению, должна быть ве-
селой, стала грустной и печальной. Уже в мелодиях "BepTepa" и
"Манон" Массне сила проявления любви выражается голосом
страдания. В "Луизе" Шарпантье слышится глубокая печаль»47.
Соответственно возрастают глупость и сентиментальная печаль
и в современной эстрадной музыке. По данным нашего исследова-

/ 1. Флуктуация форм музыки
231
ния, в ходе которого выяснилось, в каком ключе написаны вы-
дающиеся музыкальные произведения — мажорном или минор-
ном, доля написанных в минорном ключе постоянно увеличи-
валась.
Хотя печальное или радостное впечатление от музыки зави-
сит от всех используемых ею средств и поэтому минор может
звучать весело, a мажор печально, тем не менее, по общеприня-
тому мнению, неоднократно высказанному многими, начиная
от Аристотеля и кончая Пьером Майяром48, — минор, как пра-
вило, звучит грустно, печально, скорбно. При таком предполо-
жении — я подписываюсь под ним — увеличение минора также
служит симптомом усиления грустной печали, чувствительнос-
ти, скорбности музыки. Мы видели, что эти свойства и патетика
являются обычными спутниками всех видов чувственного ис-
кусства, и это еще одно подтверждение роста чувственной му-
зыки в последние два столетия.
06 усилении тенденций к сверхчувственности, сексуальнос-
ти, экзотичности и натурализму, стремящемуся, с одной сторо-
ны, отразить в музыке чувственно-эмпирическую реальность
(особенно в обыденных, повседневных или патологических ас-
пектах), a с другой — как бы в противовес этому — некоторые
ее экзотические и фантастические аспекты как средство от про-
заической скуки, свидетельствуют и статистические данные, ка-
сающиеся основных сюжетов или тем знаменитых опер после-
дних трех столетий. В таблице 35 представлены числовые данные
по нашей выборке, сделанной по тем же источникам.
Что касается классификации, то под мифологическими и
псевдоисторическими понимаются оперы и музыкальные про-
изведения, сюжеты которых заимствованы из античной мифо-
логии или псевдоистории. Таковы, например, большинство опер
Люлли, аристократические оперы венецианской школы49 и га-
лантные оперы Рамо. Подобные же сюжеты были использованы
и в таких симфонических поэмах, как «Прометей» Бетховена,
«Орфей» Монтеверди, Глюка и Листа, «Ариадна» Р. Штрауса,
«Эдип» Стравинского, «Психея» Сезара Франка и т. д.
Под комической и жанровой музыкой подразумевается боль-
шая часть классических комических опер и подобных им произве-
Дений, таких, как «Севильский цирюльник» Россини, «Служанка-
госпожа» Перголези (1733), «Сорочинская ярмарка» Мусоргского,
«Проданная невеста» Сметаны, произведения Вебера, Керубини,
Камбини и др.

232 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Таблица 35. Флуктуация музыкальных композиций по столетиям
Период
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1600—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1700—1800
1800—1820
1820—1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1800—1900
1900—1920
Мифология и
псевдоистория
30
—
18
25
50
123
23 ^
34
17
26
12
112
14
14
14
9
12
63
15
Комедийный
жанр
5
—
2
7
10
24
10
6
13
47
21
97
26
14
12
40
14
106
15
Революция и
война
—
—
—
—
—
—
—
—
—
11
11
3
5
4
15
3
30
6
Народные ле-
генды, пейза-
жи, анимализм
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
2
16
20
25
63
19
История
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
4
5
10
8
27
6
Эстетика
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
8
13
20
—
41
11
Урбанизм
и натюрморт
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
12
8
—
20
20
К революционному и военному типу музыкальных произведе-
ний относятся торжественная увертюра «1812 год» Чайковского,
революционная музыка Госсека, Кателя, Лесюэра, Керубини,
Камбини; «Тиран Дионис» Гретри, «Леонора», «Фиделио» Бет-
ховена, «Вильгельм Телль» Россини, «Гугеноты» и «Пророк»
Мейербера, «Хованщина» Мусоргского и др.
Под анимализмом и пейзажем понимаются такие произведе-
ния, в которых с помощью музыкальных средств изображаются
облака, море, утро, ночь, времена года, лес, гроза; водопад, пус-
тыня, птицы; сюда же относятся песни о блохе, крысе или льве;
например, «Облака» и «Mope» Дебюсси, «Шехерезада» Римского-
Корсакова, идиллия «Зигфрид» Вагнера, «Осуждение Фауста» Бер-
лиоза, «Времена года» Гайдна и «Времена года» Глазунова и т. д.
К историческим произведениям относятся «Борис Годунов»
Мусоргского, «Нюрнбергские мейстерзингеры» Вагнера, «Ска-
зание о граде Китеже» Римского-Корсакова и др.

/1. Флуктуация форм музыки
233
К экзотическим — «Остров Калипсо» Лесюэра, «Афинские
руины» Бетховена, «Оберон» и «Турандот» Вебера (соответствен-
но, с турецкой и китайской темами), «Руслан и Людмила» Глин-
ки, «Исламей» Балакирева, «Саломея» Штрауса и др.
Под урбанизмом и натюрмортом понимается натуралисти-
ческое отражение в музыке индустриальных, городских, меха-
нических или неживых явлений, таких как завод, железная до-
рога, аэроплан, метро, машина, двигатель, небоскреб, шумы
города, футбольного матча, толпы горожан и т. д.
Выборка, конечно, неполная и весьма приблизительная, но все-
таки она более или менее отражает реальность. Из таблицы вид-
но, что анимализм и пейзаж, натюрморт, экзотика и урбанизм
появляются только в XIX в.; здесь сказывается та же тенденция,
которую мы наблюдали в области живописи и скульптуры. Урба-
низм крайне натуралистическим образом отражаетрутину повсед-
невной жизни, в которой прозябает обычный средний человек. Об
этом же свидетельствует распространение жанра музыкальной ко-
медии. Историзм, который, как правило, развивается только в пе-
риоды господства чувственного искусства, появляется, судя по
кашей таблице, тоже лишь в XIX в. Революция и война — это
вогоющение патетики, драматизма и эмоциональности. В каче-
стве музыкальных тем они возникли в XVIII в.
В противоположность этим рубрикам, «мифология» и «псев-
доистория», которые связаны главным образом с глубоко тра-
гическим героем и героическими сторонами жизни, — люби-
мыми темами идеалистического искусства — обнаруживают
стремительный упадок; в сфере нарастающей чувственности и
без того ослабленное сияние героического, не говоря уже о бо-
жественном, совсем угасает. С небес и героических высот ис-
кусство всегда низвергается в социальные клоаки и подвалы.
Такова уж его судьба!
Для перезревшей стадии чувственной культуры и ментальнос-
ти вообще характерна интерпретация человека и всех социокуль-
турных ценностей на чрезвычайно низком уровне. Она обречена
на внутреннюю пустоту и блестящую переусложненную технику.
До тех nop, пока не будет вытеснена идеациональной музыкой,
которая пока еще безмолвствует, но вскоре, вероятно, появится.
Ее первые робкие признаки в некоторых из современных «измов»
вроде бы уже можно заметить. Произведения многих самых со-
временных композиторов, таких как Стравинский и Онеггер, уже
°бнаруживают перелом, происходящий в чисто чувственной му-
зыке, похожий на реакцию антивизуалистов в живописи. Эти мо-

234 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чуѳственной форм искусства
дернисты или «кубисты в музыке» совершают настоящий мятеж
против распространенных форм чувственной музыки. Некото-
рые из них совершенно открыто отказываются от тех функций
музыки, которые служат чувственному удовольствию и призна-
ют нечто совершенно от них отличное в качестве целей своих ком-
позиций. Пока что они, как и антивизуалисты, являются реакци-
онерами. Как и кубисты, они отчалили от сенсуализма, но еще не
доплыли до нового настоящего берега, где они и их музыка могли
бы окончательно обосноваться. Они все еще пребывают в поис-
ке, причем и сами не знают, что они ищут, a если полагают, буд-
то они это знают, то по-прежнему остаются детьми чувственно-
го века с присущей ему чувственной ментальностью.
Пока еще не ясно, образуют ли они один из «изгибов» чув-
ственного течения; или являются предвестниками грядущей иде-
ациональной волны. Важно, что и в музыке мы обнаруживаем
ту же самую ситуацию, что и в других сферах искусства, кото-
рые исследовали.
Все вышеизложенное рисует главные волны в идеациональ-
ной и чувственной музыке в течение почти двадцати пяти или
даже двадцати семи изученных столетий. Кроме этих больших
приливно-отливных флуктуаций, было множество мелких, но
они остались за пределами нашего исследования, хотя наиболее
существенные из них отражейы в представленных данных.
Что касается волн прилива и отлива, то они в основном про-
исходят параллельно с соответствующими волнами в других ви-
дах искусства. Ниже перечисляются основные расхождения во
времени.
Во-первых, музыка становится классически идеациональной
в Ѵ-ѴІ вв. до н. э., тогда как другие искусства — живопись, скуль-
птура, архитектура — достигают своей іслассической идеацио-
нальности несколько позже, на два-три столетия.
Во-вторых, идеалистическая фаза музыки по сравнению с этой
же фазой в других искусствах несколько запоздала; если другие
искусства достигли идеалистической стадии в XIII в., то музыка
вступила в нее в XV в. и оставалась на этой стадии дольше — до
самого начала XIX в.
Таковы основные различия. Они дают ответ на вопрос, на-
сколько достоверны различные общие закономерности, уста-
новленные теми теориями, которые были рассмотрены в пятой
и шестой главах. Относительно наличия всеобщей закономер-
ности, описывающей последовательность лидирования и запаз-
дывания, на которой настаивают такого рода теории, — ответ

IL Флуктуацияформмузыки
235
скорее отрицательный. В один период лидировала музыка по
сравнению с живописью, скульптурой и архитектурой, в другой
период она запаздывала. Мы еще столкнемся с этим явлением не
один раз.
Наконец, полученные нами результаты свидетельствуют о
том, что четыре вида искусства, которые мы исследовали, в ос-
новном претерпевают одинаковые изменения, но одновремен-
ность этих изменений не является слишком строгой, a запазды-
вания не носят абсолютно регулярного характера.

12
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
И ЧУВСТВЕННОИ ЛИТЕРАТУРЫ И КРИТИКИ
I. ДОПИСЬМЕННЫЕ ЖАНРЫ
Литература, как и другие виды искусства, может быть двух
основных типов: идеациональной и чувственной. A между эти-
ми двумя противоположностями имеется множество смешан-
ных вариантов. Литературное произведение, имеющее дело с
миром «невидимым», в котором слова и образы суть не что иное,
как символы этого сверхэмпирического и трансцендентного
мира, относится, по определению, к идеациональному типу ли-
тературы. Произведение, которое изображает и описывает эм-
пирические явления в их чувственно воспринимаемом аспекте,
где слова и образы не имеют никакого иного значения, помимо
эмпирического, относится к разряду литературы чувственной.
Значительная часть чисто религиозных и сказочномифологи-
ческих произведений (гимны, дифирамбы, молитвы, оды, ска-
зания, пословицы, загадки, заклинания и т. п.)> с одной сторо-
ны, и такие произведения, как «Божественная комедия» Данте, с
другой, — являются примерами первого типа; сугубо «реалистиче-
ские» и «натуралистические» романы, драмы, пьесы, стихотворе-
ния (например, произведения Э. Золя и Синклера Льюиса) —
примерами второго.
В зачаточной или высокоразвитой форме оба типа литературы
сосуществуют, по-видимому, во всех культурах и во все времена.
Оба стиля хотя и присутствуют почти при всех социокуль-
турных констелляциях1, но, однако, с разной степенью чистоты
и в разных пропорциях. У первобытных народов обе формы,
особенно идеациональная, существуют не в чистом виде. Боль-
шая часть литературы y этих народов имеет смешанную форму,
в которой идеациональный и чувственный элементы переплета-
ются друг с другом, в одних случаях чрезвычайно удачно, в дру-
гих — несколько хуже. Например, большинство произведений

12. Флуктуация литературы и критики
237
раннего эпоса, анонимных или приписываемых индивидуально-
му автору, таких как «Махабхарата» и «Рамаяна», эпос о Гиль-
гамеше, некоторые библейские книги, «Илиада», «Одиссея»,
«Эдда», песни менестрелей, «Беовульф», русские былины о вели-
ких богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Святогоре2,
Микуле Селяниновиче и другие, — все эти и многие другие древ-
неэпические произведения относятся в принципе к смешанному,
то есть идеационально-чувственному типу литературы. Некото-
рые из них с полным правом можно считать произведениями иде-
алистическими в том смысле, в каком этот термин понимается в
настоящем исследовании.
Когда подробно изучаешь и анализируешь основные этапы
преобразования идеациональной формы литературы в чувствен-
ную и обратный процесс, a также смешанные формы, то прихо-
дишь к заключению, что в своих основных моментах эти флук-
туации происходят строго параллелъно тем изменениям,
которые наблюдаются в живописи и скульптуреу a также, хотя
и в меньшей cmenenu, в других сферах искусства. По крайней
мере, такой вывод напрашивается после изучения западноевро-
пейской и, до некоторой степени, греко-римской культур. Явля-
ется ли такой параллелизм универсальным для всех культур и
эпох — этого я утверждать не решусь.
II. ГРЕКО-РИМСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И КРИТИКА
Что касается греко-римской литературы (оставляя в сторо-
не крито-микенскую), то примерно с VIII по V в. до н. э. она
была преимущественно идеациональной. Время, когда жили
Гомер и Гесиод, точно не известно, но, вероятно, это был VIII в.
Сказанное относится и к легендарному Орфею и орфической
литературе. Если и не все великие творения этих авторов можно
назвать чисто идеациональными, то все же большинство из них
были именно таковы, a остальные — по крайней мере идеалис-
тическими. Поэты гомеровской, орфической и гесиодовской
школ все были по преимуществу «глашатаями божества» и «про-
роками». Своим современникам и последующим поколениям
греков, вплоть до времени Платона и Аристотеля, они, по всей
вероятности, казались более идеациональными, чем теперь пред-
ставляются нам. До IV в. греки считали «Илиаду» и «Одиссею»
творениями скорее религиозными, нравоучительными, дидак-
тическими, нежели произведениями искусства.

238 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Еще более показателен тот пласт литературы, который пред-
ставлен дорийской хоровой лирикой с ее религиозными номами,
дифирамбами, пеанами, просодиями, френосами3 и другими ре-
лигиозно-магическими песнями, гимнами и музыкально-поэти-
ческими произведениями (Терпандр, Алкман, Лас, Симонид
Самосский, Арион, Стесихор, Симонид Кеосский и др.). И по-
скольку все эти произведения были преимущественно идеацио-
нальными, литературу этого периода тоже можно назвать преиму-
щественно идеациональной. Разумеется, чувственная литература,
особенно ионийское ее направление чуть более позднего времени
(Феогнид, Сафо, Анакреон, сицилийские комические, но при
этом морализирующие и философствующие поэты VI в., такие
как Эпихарм, Софрон и др.)> существовала бок о бок с идеаци-
ональной; но это бьіло, судя по всему, подчиненное и второсте-
пенное течение, да и оно было весьма сильно пронизано идеаци-
онализмом и идеализмом.
Конец VI и V вв. до н. э. — время великой идеационально-
идеалистической лирики Пиндара, время расцвета трагедии и
комедии (Эсхил, Софокл, в какой-то степени Еврипид и Аристо-
фан) — был, как отмечалось выше, идеалистинеским периодом
греческой литературы (и других искусств).
После первой половины V в. и особенно начиная с конца IV в.
до н. э., греческая литература, равно как литературная критика
и другие виды искусства, уже рассмотренные выше, отчетливо
движется в направлении неуклонно возрастающей чувственнос-
ти (sensatism). Проявления этого нарастающего прилива чув-
ственности в литературе абсолютно me же самые, нто мы от-
менали в гренеской живописи, скулъптуреу музыке и, до некоторой
степени, в архитектуре.
A. Содержание становится более светским и менее религиоз-
ным.
B. Постепенно не только героев, но даже и богов начинают
изображать как смертных. Все чаще и все более популярными
героями произведений становятся серые заурядные люди, раз-
вязные отвратительные типы из самых низов общества.
C. Само повествование, особенно y представителей александ-
рийской школы4, становится все более «реалистическим» и внеш-
не наукообразным. Символизм, особенно трансцендентальный
символизм, практически исчезает. На его место приходит «на-
туралистический реализм» с точными, подробными, научными
описаниями и характеристиками персонажей, мест и событий.

12. Флуктуация литературы и критики
239
D. Жанровые описания бытового характера («эй, мы ^едь
живем самой что ни на есть обычной повседневной жизнью»5), с
одной стороны, и такие жанры, как пейзаж, пастораль, идиллия
(будь то в духе Феокрита или другом, еще более сентименталь-
ном), с другой, — неуклонно набирают силу — факт, аналогич-
ный тому, что мы наблюдали в живописи и скульптуре.
E. Трагедия постепенно начинает уступать место комедии,
сатире, бурлеску, плутовскому роману — еще одна характерная
черта, которая, как уже отмечалось в предыдущих главах, обыч-
но сопутствует чувственному искусству.
F. Подобно тому как западноевропейская литература эпохи
Возрождения и классицизма в попытках возродить Античность
по необходимости прятала под античными формами чувствен-
ное содержание и интересы людей ХѴІ-ХѴІІ вв., так и литерату-
ра греческая, особенно начиная с III в. до н. э., при «возрожде-
нии» своих архаических форм черпала материал из арсенала
древних преданий и мифов. Ибо «эти фальшивые архаизмы суть
не что иное, как всего лишь маньеризм»6.
G. Чувственность и эротика, иногда грубая, иногда изыскан-
ная, порой даже «целомудренная», по типу грёзовских «невин-
ных голубков», пронизывает словесность.
Н. Чувственное наслаждение все больше и болыне становит-
ся главной, a зачастую и единственной целью.
I. В соответствии с этим мы находим и стремительное разви-
тие «искусства для искусства», эстетизма, литературной крити-
ки, литературного образования, литературной моды, «литера-
турного вкуса» и т. п.
J. Происходит рост индивидуализма, вычурности, тщесла-
вия, a также «профессионализация» литераторов, усиливается
их влияние, улучшается их положение в социальном и матери-
альном отношениях. Короче говоря, наблюдаются все призна-
ки, сопутствующие искусству, в котором доминирует чувствен-
ная форма.
Вместо того чтобы приводить мгссу исторических примеров,
подтверждающих эти тезисы (объем книги не позволяет этого
сделать), достаточно будет напомнить читателю некоторые
«вехи», несколько главных имен, которыми отмечена долгая
история греческой литературы. После Еврипида и нескольких
эпигонов греческая трагедия умерла, и на смену ей пришла Древ-
няя Комедия, главным представителем которой является Арис-
тофан. Вытеснение Древней Комедии так называемой Средней

240 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Комедией, a этой последней — Новой были следующими веха-
ми на пути движения греческой литературы в направлении неук-
лонно нарастающей чувственности7. Переход от Аристофана к
Менандру, Филемону и другим представителям Новой Комедии
являл собой крутой поворот от мира богов к миру обыкновен-
ных людей и даже к миру отрицательных персонажей из низов
(subsocial) и интриг. В Новой Комедии нет ничего мифологи-
ческого, религиозного, героического. Практически все комедии
этого периода имеют дело с самыми обыкновенными людьми,
нередко сексуально распущенными, безнравственными, наделен-
ными всеми обычными или патологическими атрибутами того
социального мира, в котором они живут. По сути, и мы живем в
том социальном мире, какой изображают нынешние бродвейс-
кие шоу, музыкальные й прочие комедии.
Если мы теперь перейдем к эллинистической литературе, то
окажемся едва ли не в наивысшей точке чувственности. Из чего
состоит эта литература? Из подражательных эпопей, где фигу-
рируют старые боги и герои, в которых никто уже не верит и в
чьи одежды обрядились нынешние властители, те самые патро-
ны, от которых зависит благополучие, положение и заработок
писателя (Птолемей8 в обличье Зевса или какого-нибудь друго-
го бога или мифологического героя); из педантично ученой и
сверхсхоластической поэзии в стиле рококо, безупречно «тех-
ничной» и «научной» и, тем не менее, совершенно посредствен-
ной даже в произведениях своих величайших представителей,
таких как Каллимах, Аполлоний Родосский, Арат (переложив-
ший на стихи учебник по астрономии), Никандр (сделавший то
же самое с медициной); или из буколической и пасторальной
поэзии Феокрита с ее слащавыми пастухами и пастушками;
или — что еще более типично — из туманной и фигурной
поэзии Ликофрона и ему подобных, в которой высшей целью
ставилась задача написать стихотворение так, чтобы строки со-
ставляли очертание топора, алтаря, крыльев или какую-нибудь
другую фигуру, — и все это вперемежку с пресловутым алексан-
дрийским эротизмом и непристойностью, как это представлено
не только y такого специалиста в этом жанре, как Сотад, но и
почти во всех других произведениях, не исключая и сугубо науч-
ных. Прибавьте к этому расцвет эпиграммы, сатирической ли-
тературы, «детективных и мистических рассказов» — и общая
характеристика эллинистической литературы (о критике этого
периода речь еще впереди) будет исчерпывающей. Мы — в мире

12. Флуктуация литературы и критики
241
перезрелой чувственности, достигшей своего апогея, бескрыло-
го эмпиризма и «позитивизма» даже в поэзии и литературе.
Эта картина станет еще яснее, если мы вкратце рассмотрим
эволюцию литературной критики до и после IV в. до н. э. Как
уже отмечалось выше, до Платона и Аристотеля литературной
критики фактически не существовало. Г. Сейнтсбери находит
ее первые слабые проблески только y одного из шести авторов,
носивших имя Демокрита9. Вместо критики были оценка и цен-
зура литературных произведений с точки зрения религиозных,
нравственных и философских ценностей.
Период от Платона до Аристотеля был временем, когда в ис-
кусстве, литературе и критике происходила смена идеалистичес-
кой формы чувственной. Отсюда проистекает промежуточный
характер их позиции в сфере художественной критики. Платон,
за исключением некоторого «эстетического» либерализма весь-
ма умеренного толка, который он допускает в диалоге «Федр»,
остается столь же «неэстетичным», как и его предшественники.
Всем известно, как в своих диалогах «Государство» и «Законы»
он поносит поэтов и художников, называет их «трутнями», если
они не стремятся внедрять соответствующие религиозно-нрав-
ственные и социально-политические ценности; считает их опас-
ными; строго запрещает в своем совершенном государстве про-
изведения Гомера, Гесиода и Еврипида; предписывает род и стиль
творений искусства, изгоняет всех художников, которые не за-
хотят подчиниться этим предписаниям, и т. д.
«Мы извиняемся перед Гомером и остальными поэтами, —
immer он, — за то, что вычеркнем эти строки... чем более они поэтич-
ны, тем менее следует их слушать детям и взрослым, которым надле-
жит быть свободными и болыне смерти страшиться рабства»10.
Примерно на такой же позиции стоит, по сути дела, и Аристо-
тель. Г. Сейнтсбери прав, когда пишет, что «Аристотель вдвойне
и втройне этичен в своем отношении к искусству и его оценке»11.
После Аристотеля характер литературы, как и литературной
критики, резко меняется и обнаруживает все те черты, которые
присущи литературе чувственной. Перемены становятся все бо-
лее очевидными. Все больше появляется литературно-критичес-
ких сочинений, в которых преобладает чисто эстетическая точ-
ка зрения. В III—II вв. до н. э. возникает литературная критика,
растет и число критиков-профессионалов, особенно в пергамс-
кой и александрийской школах12. Типичные фигуры того време-
ни — Зенодот, Кратет Малльский, Аристарх Самофракийский,

242 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
грамматики Аристофан и Зоил. Критика все больше опирается
на эрудицию и выучку. Растет число комментариев, заметок,
примечаний, схолии13 сыплются одна за другой. Например, в
схолиях к Гомеру «мы обнаруживаем громоздкое толкование
этимологии, грамматики, мифологии и т. д. и т. п., находим
скрупулезнейшее обсуждение того, что поэт мог иметь в виду в
буквальном смысле, аллегорическом, и в том, и в этом, и в ка-
ком вам угодно. В двухтомном комментарии к "Одиссее" без
конца обсуждается вопрос о том, как проявляется поэтическое
мастерство в акцентировке, пунктуации, атетезе, рекапитуля-
ции; приводятся бесконечные классификации манер повество-
вания по классам: гомилетическая, апангельтическая, гипоста-
тическая, смешанная и т. д. и т. д.» 14
На этом пути чувственное «искусство для искусства» и не ме-
нее чувственная критика начали разрушать собственные прин-
ципы, становясь все более бессодержательными, бесплодными и
нетворческими.
Эта вторая стадия греческого искусства плавно переходит в
эллинистическую, a затем в римскую литературу и критику. Ар-
хаические, но до греческого влияния искренние искусство и ли-
тература римлян, хотя и не достигали высот греков в пике их
славы, были преимущественно идеациональными и идеалисти-
ческими и, главным образом, религиозными, магическими и
нравственными. Тем не менее даже здесь мы ощущаем сильное
подспудное влияние «голого» натурализма и грубой, хотя и по-
давленной чувственности. Влияние греческой культуры, главным
образом в ее чувственном эллинистическом варианте, укороти-
ло жизнь этой идеациональной и идеалистической литературы и
ускорило созревание ее чувственной формы.
Между упадком идеационального течения и форсирован-
ным ростом течения чувственного находится период смешан-
ного типа — римская идеалистическая литература I в. до н. э.—
I в. н. э. И хотя римская литература этого периода, равно как и
римская живопись, скульптура, музыка и архитектура, так и не
достигла уровня греческих идеалистических образцов, тем не
менее то был ее «золотой век», и ее основное течение было, по
своей сути, идеалистическим. Я имею в виду творчество Верги-
лия и, в какой-то мере, Горация, Лукреция (чья философская
поэма была пронизана своеобразным «материалистическим
идеализмом» или «идеалистическим материализмом», препод-
носимым как проповедь), Тита Ливия, Саллюстия, Цицерона,
Сенеку, Варрона, Катона и др. И хотя одновременно с этим те-

12. Флуктуация литературы и критики
243
чением существовало течение почти совершенно чувственное —
представленное Горацием, в особенности же Катуллом, Овиди-
ем и некоторыми другими, — оно уступало первому. Короче го-
воря, литература этого периода вполне соответствует
современным ей «неоклассическим» формам живописи, скуль-
птуры, музыки и архитектуры. Вскоре, однако, все изменилось,
и мы обнаруживаем смешение идущего на убыль идеационализ-
ма и созревшей чувственности (sensatism) — отражение греко-
эллинистического чувственного влияния. Однако это был ко-
роткий период, соответствующий псевдоидеалистическому,
неоклассическому периоду в других видах искусства, которые
мы уже рассмотрели. Нарастающий прилив чувственности в
литературе и искусстве стремительно надвигался.
Римское общество стало мыслить эстетически, о чем свиде-
тельствуют произведения Персия, Петрония, Сенеки Младше-
го, Ювенала и Марциала. «Литературная беседа, занимавшая
знатных римлян во время ужина, была столь же обязательной,
как обгладывание и перемывание костей за столом y англичан...»15
Персий рассказывает: «Ессе inter pocula quaerunt Romulidae satieri,
quid dia poemata narrent... Ventosa et enormis loquacitas» идет сво-
им чередом16. Стали возникать литературные салоны; женщи-
ны начали проявлять жгучий интерес к искусству и литературе;
вокруг то одного, то другого художника возникали группы вос-
торженных поклонников. Литературные и художественные но-
винки возбуждали и будоражили целые города, — как в наше
время ответственные футбольные матчи. Тацит в приписывае-
мых ему «Диалогах о знаменитых ораторах» рассказывает, сре-
ди прочего, что подобный фурор произвела трагедия Куриация
Матерна о Катоне17. Казалось, что все — и мужчины, и женщи-
ны — одержимы желанием стать художниками, писателями,
ораторами и т. п. и с этой целью проходили долгую выучку под
руководством профессионалов. В каждой сфере производилось
огромное количество текстов, которых с течением времени ста-
новилось все болыне. Характерные черты той эпохи в немногих
словах живописует arbiter elegantiaruml8 Петроний, который в
самом начале своей книги осуждает напыщенный и витиеватый
стиль современных ему авторов:
«О, риторы, не во гнев вам будь сказано, вы-то и погубили
красноречие. Из-за вашего звонкого пустословия сделалось
оно... бессильным и дряхлым. Юноши не упражнялись в "декла-
Рациях" в те времена, когда Софокл и Еврипид находили слова,
какие были необходимы... Ведь ни Платон, ни Демосфен, конеч-

244 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
но, не предавались такого рода упрощениям... Лишь недавно
это надутое, пустое многоречие прокралось в Афины из Азии
и... когда подточены были законы красноречия, оно... онеме-
ло. Кто из потомков достиг славы Фукидида или Гиперида?
Даже стихи более не блещут здоровым румянцем: все они точ-
но вскормлены одной и той же пищей; ни одно не доживает до
седых волос. Живописи суждена та же участь...» 19
Подобным же образом и Сенека осуждает всю эту литератур-
но-художественную возню; a Персий высмеивает типичный об-
раз жеманного «литературного денди» в одеянии из гиацинтов,
который в нос говорит о чем-нибудь затхлом (rancidulum
quiddam), «эдакого женоподобного болтуна», стихоплета-бума-
гомарателя, рядящегося в лучшие одежды, перед тем как усе-
сться читать, — и добавляет при этом в качестве безнадежного
пожелания: «To, что ты пишешь, пиши просто — без художе-
ственных выкрутас!»20 Еще более резко обрушивается на весь
этот чувственный эстетизм Ювенал (в шестой «Сатире»), начи-
ная с «ученой тетки, которая корчит из себя матрону и часами
толкует о сравнительных достоинствах Гомера и Вергилия»21.
Быть книжным эстетом стало модой. Плиний Младший рас-
сказывает, как он сам во время охоты на кабанов «сидел y pac-
ставленных сетей со стилем и дощечкой». И он вполне последо-
вателен, когда изрекает свой знаменитый афоризм: «Чем
длиннее, тем лучше» («Ut alia bonae res, ita bonus liber melior est
quisque, quo major»22). Такую же, по сути дела, картину рисует и
Тацит. Так же как и в эллинистической Греции, эрудиция в Риме
идет рука об руку с эстетизмом. Наступил век многословия; ри-
торика, ораторское искусство, критика, литературные штудии
заняли непомерно большое место — тем не менее оригинально-
го и настоящего творчества было мало, если оно вообще было.
Рафинированный эстетизм нашел свое лучшее выражение и тео-
ретическое обоснование в сочинениях Квинтилиана и других
ведущих критиков. Квинтилиан, самый выдающийся из них, ус-
тановил каноны стилей для разных литературных жанров: как
писать шутки; в чем различие между сатирой, юмором и насмеш-
кой; что придает стилю ясность, изысканность, красоту; что та-
кое средний стиль, возвышенный стиль, сухой стиль, многосло-
вие, плеоназм, дурное подражание, тропы и фигуры речи и т. п.
Другие критики и писатели, такие как Авл Геллий, Макробий,
Сервий Гонорат, Курий Фортунат и прочие, были еще более «уче-
ными» и еще более бесплодными.

12. Флуктуация литературы и критики
245
Разумеется, с самого начала этого нарастающего прилива
чувственности не было недостатка и в претензиях на абсолют-
ную свободу поэта, писателя, художника. За это ратовал уже
Цицерон. Во II в. н. э. Лукиан облек это требование в такую
формулу: «Поэзия обладает безграничной свободой, единствен-
ный закон для нее — прихоть поэта»23. Итак, литератор провоз-
гласил, что он «legibus solutus est»24. Чувственное искусство, до-
веденное до предела, словно бы исчерпав все творческие
источники, могло предложить лишь имитацию и второсортную
продукцию. Это прекрасно осознавали и сами современники.
Лонгин пишет о «вселенской пустоте, которая поглотила наши
жизни»25. Творческий дух улетучился. Ни в подражательных
идиллиях вкупе с сентиментальными пасторалями, ни в ложно-
героических поэмах, ни в мистико-приключенческо-детектив-
ных рассказах, ни в реалистически-натуралистических романах,
ни в выспренне чувственной поэзии, ни в еще более откровенно
эротической литературе, ни в разного рода пропагандистской
литературе (будь то антирелигиозные, материалистические и
эротические произведения Лукиана или нравоучительные пье-
сы), ни во всевозможных подражаниях архаическим, классичес-
ким, восточным литературным образцам, — ни в одном из этих
жанров, весьма распространенных в литературе того времени,
не было создано ничего великого или долговечного. Так, в тече-
ние нескольких десятилетий на рубеже ІѴ-Ѵ вв. чувственный
поток эллинистической греко-римской литературы исчерпал
себя. Пройдя отмеренный ему жизненный гтуть, он иссяк. На
смену ему шел нарастающий прилив христианской идеациональ-
ной литературы, в начале нашей эры еще тонкой струйкой, но в
пятом и последующих веках — магистральным потоком. Итак,
во всех главных моментах основные флуктуации в чередовании
идеациональных и чувственных форм литературы в рамках гре-
ко-римской культуры шли параллельно аналогичным волнам в
живописи, музыке и архитектуре.
III. СРЕДНЕВЕКОВАЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ
ЛИТЕРАТУРА И КРИТИКА
Идеациональная христианская литература, возникшая в на-
чале нашей эры как малозначительное течение, созрела и при-
близительно в конце V в. превратилась в магистральное направ-
Ление, которое вытеснило в подполье пересохший чувственный

246 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
поток, доминировавший с конца IV в. до н. э. Идеациональное
течение, в свою очередь, сохраняло доминирующее положение
на протяжении семи или восьми столетий. И в XIII, отчасти
XIV вв., когда начался его упадок, сопровождавшийся парал-
лельным ростом чувственного потока, начинается восход лите-
ратуры идеалистической, в которой в равной степени смешива-
ются оба эти течения. Затем, с XIV по XX в. чувственная
литература снова была доминирующей. Такова, вкратце, вели-
кая пульсация идеационального и чувственного в истории за-
падной христианской литературы. Теперь присмотримся к этой
пульсации повнимательнее.
To, что главенствующая литература с V до конца XII в. была
в основном идеациональной, — сомнения не вызывает. Ее ха-
рактеристики, качественные и количественные изменения в ее
природе были в точности такими же, с какими мы уже подробно
ознакомились в сфере живописи, скульптуры и других видов ис-
кусства.
A. ВНУТРЕННИЕ ЧЕРТЫ. По своему внутреннему харак-
теру литература Ѵ-ХІІ вв. была почти всецело религиозной.
В тенение этого периода в ней практинески не было нинего та-
кого, нто можно было бы назватъ светским. С самого начала
христианство резко отрицательно относилось к светской и чув-
ственной литературе, что прекрасно демонстрирует известный
случай со святым Иеронимом, которому было ниспослано виде-
ние небесной кары за его «цицеронианство», то есть за его лю-
бовь к классической светской литературе26. Тертуллиан же во-
обще считал, что чтение светской литературы есть глупость в
глазах Господа. Итак, религиозный характер литературы этого
периода очевиден. Нам придется ждать до второй половины XII
в., прежде чем действительно появится светская литература.
B. ВНЕШНИЕ ЧЕРТЫ. Будучи внутренне идеациональной,
литература и по своей внешней форме является идеациональ-
ной, то есть преимущественно символической. Символический,
или, как его иногда называют, аллегорический, язык появился в
литературных произведениях Запада практически одновремен-
но с возникновением самой христианской литературы. Его ши-
роко использовали Отцы Церкви при толковании Библии или
какого-нибудь иного религиозного источника, a также и при
толковании языческих писателей: Цицерона, Овидия, Вергилия
и других. Ориген, Григорий Великий (особенно в своих толкова-
ниях на Книгу Иова), Дионисий Ареопагит, Кассиодор, Марци-
ан, Боэций, Иоанн Скот Эриутена и практически любой другой

12. Флуктуация литературы и критики
247
христианский писатель (а вместе с ними и многие неоплатоники
и мистики из числа языческих авторов первых веков н. э., такие
как Порфирий, Плотин, Аммоний и другие, чье творчество так-
же осуществлялось в русле идеационального течения) исполь-
зовали символ и аллегорию как фундаменталъную категорию
познания, котораяу наниная с этого времени, преобладает в мыш-
лении и писании Средних веков. Во всем и везде искали, находили
и раскрывали тайный смысл. «Символ стал реальностью»27. «Ал-
легория превратилась в какое-то наваждение»28.
Сказанное в равной степени относится к теологическим, фи-
лософским и поэтическим произведениям. Подобно тому как
чувственно воспринимаемый мир является лишь видимостью,
простым скоплением «случайностей», которые приходят и ухо-
дят, тогда как подлинная сущность вещей вечна и сверхэмпи-
рична, точно так же и сам язык есть не что иное, как несовер-
шенный знак, использующий чувственно воспринимаемые слова
и образы для обозначения сверхэмпирических реальностей в
мире Бога. В соответствии с этим даже самые трудные и самые
непристойные отрывки из Библии или из Овидия, Вергилия и
любого другого источника понимались символически, подвер-
гались перетолкованию и идеационализации.
Символический язык, на котором писали и думали, домини-
ровал вплоть до XIII в. Итак, мы и здесь опять обнаруживаем, что
идеациональное содержание литературы — не случайно, a впол-
не закономерно — соединено с символической внешней формой;
в своей совокупности они вполне определенно свидетельствуют
об идеациональном характере литературы того времени.
Нет нужды указывать на то, что идеациональная литература
не имела ни одной черты, характерной для чувственного искус-
ства и литературы.
С. ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА. Наконец, всему этому со-
ответствует и характер литературно-художественной критики в
период с V по XIII в. В противоположность предшествующей
чувственной критике, характер этот чисто идеациональный.
Критерием прекрасного и художественного становятся рели-
гия и мораль. To, что не отвечало этому критерию, не считалось
художественным и прекрасным. Такая ситуация сохранялась по-
чти нерушимо до XII в. В творениях Отцов Церкви — Августина,
Кассиодора, Боэция, Марциана, Венанция Фортуната, Фульген-
Ция, Исидора Севильского, Беды Достопочтенного, Иоанна Ско-
та Эриутены, Бернара Клервоского, Бенедикта Нурсийского,
Франциска Ассизского — не найдешь намека ни на эстетизм, ни

248 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
на чисто эстетическую критику. He слишком много этого даже
и y таких великих мыслителей ХІІ-ХІІІ вв., как, например, Фома
Аквинский. Какой бы ни была критика того времени — a была
она, разумеется, очень разной — она была не чувственно-эсте-
тической, но религиозной и моральной.
IV. ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И КРИТИКА
XIII—XIV ВВ.
Точно так же, как в различных сферах искусства первое замет-
ное проявление умеренно-чувственной формы имело место в XII-
XIII вв. и предвещало идеалистический стиль в живописи, скульп-
туре, архитектуре и чуть позже в музыке, — то же самое
происходит и в литературе этого периода. В ней эти столетия
тоже были переходным периодом, периодом идеалистического
переплетения увядающего идеационализма и вновъ пробуждаю-
щейся нувственности. Идеалистинеский характер обнаружи-
вается во всех основных аспектах, в которых мы рассматрива-
ем здесъ идеалистическое искусство, a именно — во внутреннем
содержании литературы, в ее внешних формах иу наконец, в
своеобразии художественно-литературной критики данного
периода.
А. ВНУТРЕННИЕ ЧЕРТЫ. Что до внутреннего содержания
литературы этих столетий, то теперь оно представляет собой
главным образом переплетение религиозных и светских тем,
хотя светское остается пока еще героинеским и не имеет дела с
банальными повседневными событиями и персонажами и уж тем
более с вульгарными, негативными, низкими, унизительными,
патологическими сторонами эмпирической жизни. Это перегіле-
тение является одной из внутренних характеристик идеалисти-
ческого искусства.
На уровне главной литературы, согласно нашему приблизи-
тельному подсчету, доля религиозных произведений, которая
прежде составляла около 95%, за эти столетия снизилась во Фран-
ции, Германии и Англии до 30-55%; остальные 70-45% произве-
дений были светскими и полусветскими. Примерно такая же си-
туация наблюдается и в литературах других западноевропейских
стран (за исключением России, которая и здесь отстает). Такое
снижение не означает абсолютного уменьшения количества ре-
лигиозной литературы, a лишь чрезвычайный рост литературы
светской и полусветской. В Германии в этот период были созда-
ны: «Руодлиб» (рыцарский роман, написанный монахом в XI в.),

12. Флуктуация литературы и критики
249
«Королевская хроника», «Песнь о Роланде» (светская героическая
поэма, но все-таки допустимая с религиозной точки зрения),
«Песнь об Александре», «Тристан», «Ланцелот», «Песнь о Нибе-
лунгах», «Соломон и Морольф», «Григорий», «Варлаам», «Парци-
фаль», «Ивэйн», «Песнь о Трое», произведения Гартмана фон Ауэ,
Вольфрама фон Эшенбаха, Ульриха фон Лихтенштейна, Готфри-
да Страсбургского, Вальтера фон дер Фогельвейде29 и ряд других
«историко-легендарных романов» и эпических поэм, в том числе и
незначительное вкрапление гораздо менее героических, но более
чувственных произведений. Характер этих сочинений свидетель-
ствует о том, что даже в секулярном мире они имеют дело главным
образом с героями, людьми выдающимися, с положительными
ценностями эмпирической реальности, как они понимались в то
время. Даже эти светские произведения в значительной степени
пропитаны идеациональным — религиозно-нравственным — ду-
хом. Остальная доля литературы, приблизительно 40%, по-прежне-
му оставалась религиозной.
Немногим отличается ситуация во французской, английской
или вообще в западноевропейской литературе того времени.
Во Франции светская литература представлена аналогичны-
ми эпическими поэмами и героическими роіманами («Песнь о
Роланде», «Коронование Людовика», «Рауль де Камбре»30, «Три-
стан и Изольда»), рядом коротких рассказов, таких как «Семь
ле», «Мул без узды», «Богач» Марии Французской, сочинением
«De amore» Андре Шаплена, несколькими светскими пьесами
вроде «Игры о Робене и Марион» Адама де ла Аля, баснями, как,
например, «Роман о Лисе»31, лирическими стихотворениями и
фаблио32 (хотя они и относились к низкому жанру литерату-
ры); a к концу XIV в. — историческими сочинениями Ж. Жуан-
виля и Ж. Фруассара, и, наконец, может быть, величайшим из
этих произведений — «Романом о Розе»33.
Как мы еще выясним, характер этих произведений — точно
такой же, как и y немецких произведений этого времени, то есть
преимущественно героический, положительный, возвышенный,
морализаторский, по-прежнему проникнутый религиозным ду-
хом. Чуть больше появилось «земных», a среди фаблио даже и
непристойных произведений, но опять-таки они составляли го-
раздо меньший поток, причем часть этого потока считалась даже
и не литературой, a чем-то вроде анекдотов («не для детей и не
Для дам»), которые рассказывают во время застолья и подоб-
ных ему занятий.

250 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
В Англии, наряду со все еще преобладающей религиозной ли-
тературой, светская литература представлена подобного же типа
романами о короле Артуре, эпическими поэмами, баснями, мо-
дифицированными «жестами» (chansons de gestes34), политичес-
кими песнями и ближе к концу XIV в. — поэмой Г. Ленгленда
«Видение о Петре Пахаре»; высшей точки своего расцвета она
достигает с появлением Дж. Чосера, который, строго говоря, не
столько заканчивает этот период, сколько открывает новый.
Нечто подобное происходило и в других западноевропейс-
ких литературах, вершиной и апогеем которых, так же как и для
Европы в целом, стала «Божественная комедия» Данте.
Таким образом, количественное соотношение религиозных
и светских произведений, их общие характерные особенности,
равно как и внутр^ннее их содержание, свидетельствуют об
идеалистической природе литературы этих столетий.
Если углубиться в изучение внутреннего характера этой лите-
ратуры — религиозной и особенно светской, то можно найти
еще больше подтверждений ее идеалистической природы. Рас-
смотрим некоторые симптоматические пункты и способы их
интерпретации в литературе изучаемого нами и предшествовав-
шего ему периодов.
Если подходить к литературе предшествовавшего (до XII в.) и
изучаемого периодов с точки зрения проблемы «аскетизм
versus35 чувственности», то литература периода предшествовав-
шего окажется по большей части аскетической и даже чрезмер-
но аскетической. Если и найдем в ней несколько сексуально-без-
нравственныхэпизодов, как, например, в «Altdeutsche Gespräche»
(VIII в.) или «Modus Liebung», to они, как правило, осуждаются
и являют собой контраст по отношению к тому, что считается
допустимым и приличным.
Когда же мы переходим к периоду с XII по XIV в. включитель-
но, то обнаруживаем, что атмосфера здесь заметно меняется.
Аскетическое напряжение в количественном, a отчасти и в каче-
ственном отношении снижается, a чувственная склонность воз-
растает. Прежде всего любовь начинает играть все болыыую роль.
Она становится одной из главных тем эпических произведений и
романов, не говоря уж о фаблио и лирической поэзии.
В этом смысле весьма типичным является «Роман о Розе» —
быть может, величайшее и самое популярное произведение той
эпохи, написанное двумя разными авторами в XIII в. Тема его —
любовь. В первой части, написанной Гильомом де Лоррисом,

12. Флуктуация литературы и критики
251
любовь изображается аллегорически в возвышенном (хотя и не
аскетическом), чрезвычайно благородном, добродетельном,
изящном и романтическом виде.
Во второй части того же «Романа о Розе», написанной чуть
позже другим автором, Жаном де Меном, мы, напротив, стал-
киваемся с иного рода симфонией любви — более плотской,
чувственной, отчасти даже циничной, эротической и иронич-
ной. Ее девиз, который позднее подхватил Рабле — «fais ce que tu
voudras»36, — дает ясное представление о происшедшей переме-
не. После первой части романа, в которой не было ни грана «фи-
зиологии секса», мы попадаем в любовный роман, где «воспро-
изводство», физиология и «сексуальный позыв» в современном
смысле слова играют весьма существенную роль. Вдобавок к это-
му, Жан де Мен сатирически высмеивает целомудрие, духовен-
ство, королей, знатность, монастырские порядки и прочие дос-
тоинства и институты. Его совет, как преуспеть в любви, звучит
так: «Имей мошну потолще».
Таким образом, «Роман о Розе» (причем обе его части) типи-
чен для своего времени, если рассматривать его в аспекте «аске-
тизм versus чувственности», и точно изображает ситуацию. Если
наряду с этими двумя типами чувственной любви — платони-
ческой и физиологической — учесть еще и аскетический тип,
то едва ли кто усомнится в правильности моего утверждения,
что литература носила смешанный характер и что результат это-
го смешения был несомненно идеалистический.
Аскетическое и, вообще говоря, идеалистическое направле-
ние, весьма заметное в литературе того времени, нашло свое ве-
личайшее воплощение в «Божественной комедии» Данте. Если
принять во внимание все произведения итальянских поэтов, в
том числе сонеты и лирические стихотворения самого Данте, в
которых заметны чувственные мотивы, то станет очевидным,
что только в его творчестве достигнуто абсолютное равновесие
между идеациональным и чувственным направлениями, в силу
чего оно и является манифестом идеалистического искусства.
Однако в своей «Божественной комедии» Данте ближе к идеаци-
онализму, чем к идеализму.
Таким образом, рассмотрев оба эти произведения (вероят-
но, самые главные произведения той эпохи), то есть и обе части
«Романа о Розе», и «Божественную комедию», мы обнаружива-
ем, что они воплощают в себе все три направления литературы
своего времени: преимущественно идеациональное, возвышен-

252 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
но и идеалистически чувственное и откровенно эротическое.
Наличие и смешение этих трех направлений в литературе само
по себе является превосходным доказательством ее идеалисти-
ческого характера. Тот факт, что в этот период были созданы
эти великие шедевры, не говоря уже о менее значительных про-
изведениях, является еще одним подтверждением этого ее ха-
рактера, поскольку — как это неоднократно отмечалось в насто-
ящем исследовании — величайший расцвет искусства приходится
на идеалистический период, когда идеациональное направление
начинает ослабевать, a чувственное усиливаться и оба они пере-
секаются и смешиваются друг с другом, порождая в результате
этого смешения великое идеалистическое искусство, еще не от-
давшее свои идеациональные швартовы и вместе с тем уже об-
лекшееся в ослепительные, возвышеннейшие и чистейшие фор-
мы чувственной красоты.
С этой точки зрения сам факт появления этих двух произве-
дений — столь различных и в то же время столь конгениаль-
ных — не случайность, a проявление глубокой и последователь-
ной логики развития интегрированной культуры и искусства.
Если теперь мы обратимся к другому аспекту обсуждаемой
проблемы, например, к разводу как отдушине для несчастливо-
го в сексуальном отношении брака, то обнаружим сходные по-
казатели. До XII в. упоминания о разводе в литературе практи-
чески отсутствуют. В рассматриваемый нами период появляется
несколько упоминаний о разводе (в «Элидюке» и «Фрэне» Ма-
рии Французской37 и в «Австрийской королевской хронике»).
Другая тема, появившаяся в это время, так или иначе затраги-
вает экономические проблемы. В наше время чувственной культу-
ры едва ли найдется какая-нибудь проблема или произведение —
какое угодно: литературное, художественное, философское,
социально-научное, — котороененачиналосьбысэкономикиили,
по крайней мере, не затрагивало ее как один из важнейших факто-
ров. В идеациональной культуре подобный «экономизм»38 прак-
тически отсутствует. Идеалистическая литература, как и пред-
полагалось, относится к экономике как к одной из многих
других, не менее важных проблем, причем трактует ее с идеалис-
тической — религиозной, нравственной, общественной или
иной — точки зрения. Литература рассматриваемого нами пе-
риода относится к экономике точно таким же образом, и, сле-
довательно, этот симптом — еще один факт, подтверждающий

12. Флуктуация литературы и критики
253
мою квалификацию и определение ее как литературы идеалис-
тической.
В качестве еще одного критерия идеациональности, идеализ-
ма и чувственности литературы до XII в. и с XII по XIV в. я выбрал
бы отношения, которые можно описать при помощи понятий
«долг versus восстания». Речь идет о готовности или нежелании
жить и поступать так, как требует долг, при любых самых небла-
гоприятных обстоятельствах. И опять-таки результаты совпа-
дают с теми, что мы и ожидали. В идеациональной литературе и
ментальности долг, особенно религиозный и нравственный долг,
является абсолютным и единственным критерием, который при-
нимается в расчет. Случаи, когда такое отношение нарушается,
чрезвычайно редко встречаются в литературе до XII в., и при
этом они почти всегда вызывают осуждение и сопровождаются
карой.
В литературе идеалистического периода подобная суровость
будет, надо полагать, несколько смягчена; некоторые незначи-
тельные нарушения долга будут иногда и прощаться. И действи-
тельно, дело обстоит именно так. Исполнение долга при любых
обстоятельствах по-прежнему остается высшим идеалом. Но в
некоторых ситуациях, как, например, в случае роковой страсти y
Тристана или Парцифаля, крестьянина Гельмбрехта, попа Ами-
са39 или Ганелона из «Песни о Роланде», чувственная точка зре-
ния находит себе оправдание в обстоятельствах. Или же, как это
гораздо чаще встречается в фаблио — этом бюргерском жанре
литературы, — долг нередко начинает приносить материальную
пользу и личную выгоду. В XIV в. даже в некоторых эпических
произведениях, таких как, например, «Гуго Капет», эгоистичес-
кий интерес начинает все больше преобладать над долгом. Ска-
занное в одинаковой мере относится к религиозному, вассально-
му, рыцарскому, нравственному и патриотическому долгу.
Из других внутренних «симптомов» исследуемой проблемы я
отмечу еще только пять: 1) Какую частъ в литературе обоих
периодов занимают описания природы {пейзаж, ландшафт)7.
2) Какую насть занимают жанры, описывающие повседневную
жизнъ7. 3) Как часто встренаются в литературе реалъные ис-
торические личности в окружении подлинных реалий своего вре-
мени, места и социалъных условииі 4) Как часто низкопробные
субъектъіу представители низших слоеву люди от природы огра-
ниченные, особенно колоритного, авантюрного, негативногоу
испорченного и т.п. характера, фигурируют в литературе обо-

254 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
их периодов и какое место они занимают* 5) Каков «эмоциональ-
ный настрой» этих литератур: ясный и уравновешенный или
же драматический, эмоциональный, патетический, и если
справедливо последнее, то в какой специфической форме он про-
является: шутливой, пессимистической, печалъной7.
Краткий ответ на все эти вопросы заключается в том, что в лите-
ратуре обоих сравниваемых периодов мы обнаруживаем ситуацию,
похожую на ту, какую наблюдали при изучении живописи и скуль-
птуры тех же самых времен. Пейзаж как подробное и точное вос-
произведение природы; реалистический жанр повседневной жиз-
ни; новеллы или биографии, равно как и описания характеров в их
реалистических типах; персонажи и события весьма сомнительно-
го и низкого свойства или же наделенные колоритным и авантюр-
ным характером, — все это занимает незначительное (если вооб-
ще занимает) место в литературе до XII в. И этим она еще раз
демонстрирует свой идеациональный характер. Эмоциональный
настрой этой литературы прост, ясен, спокоен, ничем житейским
не волнуем в своей непоколебимой вере в Бога и Его Промысл. Ли-
тература следующего периода уже обнаруживает растущую склон-
ность уделять место пейзажу, повседневному жанру, низкопроб-
ным ^бъектам (особенно в фаблио и «бюргерской» литературе40).
В этот период возникает историческое повествование (например,
произведения Фруассара, Жуанвиля и другиххронистов), жанр био-
графии как жизнеописания. Эмоциональный настрой литературы
становится менее спокойным и ясным, более оживленным, a затем,
в ХГѴ в., делается весьма меланхоличным, печальным, пессимисти-
ческим,особенновлирическойпоэзріи — например,впоэзииЭ. Де-
шана, Жана Мешино, Жоржа Шателена, Жана Жерсона и многих
других. Так происходит почти всегда, когда одна фундаментальная
форма культуры идет к концу, a новая еще не возникла.
Если принять во внимание еще и то, что большая часть лите-
ратуры первого периода анонимна и в некотором смысле кол-
лективна, в то время как во втором периоде значительная ее
часть становится индивидуалистической, в том смысле, что еди-
ноличный автор все чаще и чаще подписывает свое произведе-
ние своим именем, считая его своим и только своим, — то и в
этой особенности мы опять-таки обнаруживаем полный парал-
лелизм с тем, что уже наблюдали в живописи и скулыпуре. Эти
особенности еще раз демонстрируют идеациональный характер
литературы первого периода и идеалистический характер следу-
ющего.

12. Флуктуация литературы и критики
255
Таким образом, совокупность внешних признаков не остав-
ляет сомнения относительно преимущественно идеационально-
го характера литературы с VI по XII в. и ее идеалистического
характера, начиная с XII в. Основные флуктуации в литературе
соответствуют тем же флуктуациям в живописи и скульптуре.
В. ВНЕШНИЕ ЧЕРТЫ. Идеалистический характер этой
литературы не менее ясно обнаруживается при рассмотрении ее
внешней формы, или стиля. Внешняя форма идеалистического
искусства — трансцендентальный символизм, в котором чув-
ственно воспринимаемые знаки и образы суть не что иное, как
«видимые символы невидимого мира». Внешняя форма искус-
ства чувственного — сенсорный реализм, натурализм или визу-
ализм. Внешней формой, характерной для смешанного идеали-
стического искусства, является соединение этих двух различных
стилей, результатом которого может быть либо их простое сме-
шение, либо аллегория, то есть органический или даже «хими-
ческий» их синтез, a не просто механическое или пространствен-
ное сосуществование. В предыдущей главе я подчеркивал глубокое
разлиние между трансценденталъным символизмом и аллегорией.
Последняя есть метафорическая персонификация и гипостази-
рование абстракций, заимствованных главным образом из чув-
ственно воспринимаемого мира; символизм же — это репрезента-
ция посредством знаков эмпирического мира сверхэмпирических
реальностей, которые лежат по ту сторону чувственно восприни-
маемого мира и могут быть лишь приблизительно обозначены с
помощью системычувственныхзнаков. С этой точки зрения лите-
ратура предшествовавшего периода, то есть литература до XII в.,
главным образом символическая, но не аллегорическая. Лите-
ратура же рассматриваемого нами периода обнаруживает сосу-
ществование в ней всех трех стилей: символизма, например в
«Божественной комедии»; «визуального натурализма» — в фаб-
лио, во многих новеллино, отчасти даже в эпических произведе-
ниях, романах и лирической поэзии; и «аллегории» — в «Рома-
не о Розе». Такое сосуществование стилей, представленных в
строгой пропорции, уже само по себе является доказательством
смешанного идеалистического характера литературы. Гораздо
важнее, однако, то, что аллегория — новый признак. Именно в
это время, следующее за XII в., в литературе — будь то «Роман о
Розе» или другое произведение — проявляются бесчисленные
аллегорические персонификации: Любовь, Красота, Изобилие,
Юность, Веселье, Праздность, Простодушие, Свобода, Надеж-

256 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувапвенной форм искусства
да, Страх, Благоразумие, Сладкоречие, Очарование, Учтивость,
Угроза, Стыд, Разум, Девство, Оболыцение, Чистота, Невин-
ность и т. д. Я выписал эти аллегорические фигуры только из
«Романа о Розе», да и то лишь малую часть того, что имеется в
этом произведении.
Таким образом, внешние формы литературы свидетельству-
ют о ее идеалистической природе не менее красноречиво, чем ее
внутренний характер. Мы обнаруживаем сосуществование в ней
символической, аллегорической и натуралистической форм и в
то же время являемся очевидцами зарождения и стремительно-
го роста аллегории как особого стиля.
С. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА. Если, наконец, мы об-
ратимся к художественной и литературной критике этого пери-
ода, то обнаружим, что она по своему характеру соответствует
внешней и внутренней природе самой литературы. В предыду-
щий период, как уже отмечалось, была только идеациональная
оценка искусства и литературы. Чувственной красоты, чувствен-
ного художественного суждения, чувственной критики — не
было вообще. Теперь ситуация начинает меняться. Идеацио-
нальная точка зрения все еще сильна и преобладает, но ее моно-
полия разрушена: начинает появляться художественная и лите-
ратурная критика в нашем современном понимании. Первые
признаки этого заметны в построениях Фомы Аквинского, в
трактате «О народном красноречии» Данте и даже y такого ми-
стика, как Майстер Экхарт (р. ок. 1260). Вскоре по их пути пой-
дут и другие, и в XV в. литературная (чувственная) критика бу-
дет уже широко распространена, особенно в Италии.
Итак, внутренний характер произведений, их внешние фор-
мы — особенно аллегорический стиль — и, наконец, характер
художественного восприятия и того, что мы теперь называем
художественной и литературной критикой, — все это недвус-
мысленно указывает на смешанный, идеалистически смешанный
характер литературы с XII по XIV в. включительно.
V. ПЕРИОД ГОСПОДСТВА ЧУВСТВЕННОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ И КРИТИКИ
После XIV в. спад идеационального течения и нарастающий
прилив чувственности продолжали увеличиваться и привели к
господству чувственной формы литературы приблизительно с
XV в. до настоящего времени.

12. Флуктуация литературы и критики
257
А. ВНУТРЕННИЕ ЧЕРТЫ. Прежде всего литература no сво-
ему содержанию становится все более и более светской и все
Menée и мепее религиозной. По нашему приблизительному подсче-
ту (на примере литературных шедевров Франции), количество
литературных произведений, посвященных религиозным вопро-
сам, вплоть до XII в. составлявшее почти 100 %, в период с XII по
XIV в. уменьшается примерно до 55-30%, в XV в. — до 25-20%,
затем в XVI, XVII, ХѴШ вв. возрастает до 25-35%, после чего
снова падает до 10% в XIX и XX вв. Цифры весьма приблизитель-
ные, но фиксирующие тенденцию. Они похожи на те, которые
мы уже наблюдали на примере живописи, скульптуры, музыки и
архитектуры.
Но, что гораздо важнее, так это не количественный процент
этой литературы, a качественные аспекты, затрагивающие спе-
цифику ее интереса к религии. Если в процентном отношении она
несколько увеличилась в ХѴІ-ХѴІИ вв. по сравнению с XV в., то
такое увеличение достигнуто было преимущественно благодаря
тому, что произведения эти носили полемический, a в XVIII в.
уже и явно антирелигиозный характер. Литература занята рели-
гиозными проблемами, но занята ими либо в форме полемики
(тяжба протестантизма с католицизмом и различных сект друг
с другом, в ходе которой авторы занимаются главным образом
разоблачением и поношением своих противников), либо чисто
эстетическим или негативным образом, как y Рабле, в «Евгении»
Жоделя (1552), в творчестве Ренье (XVII в.), в «Религии» Дидро,
в большинстве сочинений энциклопедистов, просветителей, ма-
териалистов, коммунистов Мабли, Морелли и им подобных.
Даже в произведениях гораздо более позитивных в религиозном
плане, например в сочинениях деистов, религиозный вопрос по-
чти всецело сводится к эмпирической проблеме: как найти ли-
нию поведения и мышления, которая наилучшим образом при-
ведет к счастливой земной жизни,
Почти такая же ситуация в немецкой, английской, итальян-
ской, голландской и других европейских литературах, за исклю-
чением России и вообще славянских стран, которые и здесь тоже
запоздали и где та же самая тенденция возникла позже, но, од-
нажды возникнув, развивалась гораздо более быстрыми темпа-
ми. Факт количественного и качественного спада литературы
религиозного содержания настолько очевиден и настолько бес-
спорен, находится в таком соответствии с аналогичной тенден-
Цией в других сферах искусства, что не нуждается в особых до-
казательствах.

258 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Другие внутренние характеристики литературы этого пери-
ода ясно показывают те же симптомы роста чувственности и все
большего истощения идеациональности. Возьмем аскетически-
идеационалъную отрешенностъ от мира e npomueoeec (versus)
сенсуализму (эротическому и плотоядному, то есть обжорству,
пьянству, неумеренности в разного рода утонченных и грубых
чувственных удовольствиях). Наше исследование в основном
немецкой и французской литературы прежде всего показывает,
что no мере продвижения от XIV в. к XX столетию религиозные
и аскетинеские идеалы звунат все реже и все слабее.
С XIV по XX в. сатирическое, ироничное, разоблачительное
и вообще враждебное отношение к аскетизму, религиозному
благочестию, к монастырям, монахам, духовенству, Церкви,
Писанию, целомуДрию, безбрачию — короче говоря, ко всем
религиозно-идеациональным ценностям христианства — неук-
лонно растет. Религиозные темы становятся излюбленными бла-
годаря всевозможным разоблачениям и сатирическому осмеянию.
Изображаются все мыслимые грехи, особенно сексуально-эроти-
ческая развращенность и безнравственность. Различные виды
этой враждебной критики религии представлены в «Декамеро-
не» Боккаччо с его сексуально-озабоченными монашками, мо-
нахами и попами, в комедии Жоделя «Евгений» (1552), в кото-
рой аббат нанимает капеллана в качестве сводника с тем, чтобы
тот нашел мужа для его любовницы, в «Ста новых новеллах»
Антуана де Ла Саля, в творчестве Сирано де Бержерака, в «Гар-
гантюа и Пантагрюэле» Рабле, комедиях Мольера, «Религии»
Дидро, в сатирах Ренье (особенно в восьмой), «Сказке бочки»
Свифта, «Жиль Блазе» Лесажа, в некоторых произведениях эпо-
хи Просвещения, например «Pucella» Вольтера, и в сотнях дру-
гих, авторами которых являются Анатоль Франс, Флобер, Золя,
Синклер Льюис («Элмер Гентри»41), не говоря уже о прочих ико-
ноборческих и сенсационно разоблачительных произведениях,
появившихся в последние годы во всех западных странах, в том
числе и в Америке.
Упадок религиозно-аскетического идеализма в период с XIV
по XX в. сопровождался ростом откровенной чувственности.
Возьмем хотя бы существенные изменения в описании люб-
eu. B Италии на место идеалистической любви Данте к Беатриче,
любви, в которой нет почти ничего чувственного, приходит лю-
бовь Петрарки к Лауре, все еще стыдливая и не лишенная идеа-
лизации, но все-таки более насыщенная чувственными мотива-

12. Флуктуация литературы и критики
259
ми, чем дантовская. Затем появляется «Декамерон» Боккаччо с
уже совершенно чувственной любовью, хотя и преподноси-
мой по-прежнему сдержанно и галантно. Но это уже почти
всегда любовь в спальной. Эта особенность усиливается и на-
конец превращается в неприкрытую сексуальную психологию
и даже изощренную сексуальную физиологию. Достаточно
упомянуть о непристойностях в «Рассуждениях» Аретино и в
других его произведениях, в «Гермафродите» Беккаделли, в
«Carpe diem»42 и «Фацетиях» Лоренцо Великолепного, в бур-
лескной лирике Берни, буффонадах Полициано и в других вы-
дающихся литературных произведениях, чтобы увидеть это
радикальное изменение в способах изображения любви. От
небесной любви раннего Средневековья, от возвышенной и
по-рыцарски сдержанной любви более позднего периода мы
опускаемся до любви как простого занятия сексом и постель-
ного развлечения.
Даже менее чувственные произведения, вполне пристойные и
добропорядочные (такие как популярные и широко распрост-
раненные «Придворный» Кастильоне, «De re uxoria» Франческо
Барбаро, трактаты на ту же тему Поджо, К. Урчео, Дардано,
Чезены и др.), по своим нормам и критериям пронизаны — со-
ответственно времени — тем же самым духом, хотя в них он
смягчен разными утилитарными соображениями и тщательно
завуалирован под покровом этикета. Но даже и в этих произве-
дениях мало внутреннего утонченного идеационализма или хотя
бы идеализма. Обо всем судят исключительно по внешним про-
явлениям. Если видимость соблюдается, то все в порядке. Коро-
че говоря, за эти почти две сотни лет любовь как она понимается
в высокой литературе, «прогрессировала» от чисто платоничес-
кой, почти идеациональной формы, избегавшей чувственности,
до простого альковного занятия и вдобавок сплошь и рядом в
извращенном виде. Поэтому более поздний, по сравнению с
XVI в., период качественно ничуть не «лучше» (поскольку вся-
кая мера физиологической чувственности была уже превзойде-
на), но он сумел значительно расшириться количественно, рас-
пространяя — путем популяризации — «шалости» гуманистов,
тиранов, кондотьеров и интеллигенции (intelligentsia) того вре-
мени среди других слоев населения. И так продолжалось, несмот-
ря на временные реакции вроде той, что была в конце XVI—пер-
вой половины XVII в., фактически в течение всех последующих
лет]43.

260 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Во второй части «Романа о Розе» уже видна эта тенденция.
В пятнадцатом и последующих столетиях она резко усилилась.
Вместо идеалистической любви, изображенной в произведени-
ях Марии Французской, в первой части «Романа о Розе» и «Кни-
ге ста баллад», вместо галантного и все еще идеалистического
(хотя и менее, чем прежде) образа любви в рыцарских романах
и эпических произведениях, теперь, в ХѴ-ХѴІ вв., господствует
откровенная чувственность «Ста новых новелл» Антуана де Ла
Саля, «Пятнадцати радостей брака», «Маленького Жана из Сан-
тре», буйство и чувственность Франсуа Вийона, софистика и
эротика (с религиозным привкусом) Шарля Орлеанского, чув-
ственность и реализм Жоделя, неукротимая и сатирическая чув-
ственность Рабле, утонченная чувственность Маргариты Наваррс-
кой (подражавшей «Декамерону» Боккаччо), даже и романтизм
Плеяды (Дю Белле, Ронсар и другие, в чьих произведениях замет-
ны мотивы «carpe diem»), и соленая грубость большинства ко-
медий, соти44, фарсов. В XVII в. на смену им пришли Сирано де
Бержерак, Ренье, Скаррон, Ш. Сорель, Фюретьер с их сатири-
ческими, плутовскими, натуралистическими и циничными ро-
манами и стихотворениями.
После короткой реакции во второй половине XVII в., сопро-
вождавшейся «оживлением классики», тенденция возобновилась
в ХѴІІІ в. и продолжается crescendo45 в печально знаменитых про-
изведениях Вольтера, таких как «Pucella» и не столь непристой-
ное «Жанно и Колен» и других; в романе Лесажа о бесконечных
любовных похождениях Жиля Блаза, путешествующего из од-
ной спальни в другую; в произведениях Мариво, в почти непри-
стойных книгах Дидро «Религия» и «Нескромные сокровища»,
в «Исповеди» Руссо и в других произведениях. В ХІХ-ХХ вв. ос-
новная тема французской литературы — чувственная и сексу-
альная любовь, нормальная или патологическая: любовь стар-
ца и юноши, бедного и богатого, любовь покупная и дарованная,
любовь и такая и сякая, — но всегда неподалеку от постели и
редко (а чаще и вовсе не) идеализированная и никогда не идеа-
циональная. Это в равной мере относится к Шатобриану, ма-
дам де Сталь, Жорж Санд, Мюссе, Стендалю, Бальзаку, Гюго,
Мериме, Бодлеру, Золя, Мопассану, Верлену, Доде, Франсу, Фло-
беру, Гонкурам и другим. Разница между ними только в том,
что одни, как Мопассан, сделали сексуальные отношения своей
главной и почти единственной темой; другие наслаждались изоб-
ражением и поэтизацией садистских форм секса (Мирбо и дру-

12. Флуктуация литературы и критики
261
гие) или других патологий (например, секс с трупом — Бодлер,
Верлен), в то время как большинство других описывало глав-
ным образом сексуально-чувственную жизнь женатых и неже-
натых героев, совершенно нормальных и не склонных к садизму.
Правда, идеалистическое представление о любви не сразу после
XIV в. исчезло из литературы. Некоторые писатели, как, напри-
мер, Кристина Пизанская и другие, продолжали прежнюю тра-
дицию. Но их голоса тонули в громком чувственном хоре боль-
шинства писателей и литераторов. Да и эти идеалистические
голоса, по мере движения к XX в., встречаются в высокой лите-
ратуре все реже и звучат все тише.
В Германии и в скандинавских странах эта тенденция прояв-
ляется слабее. Ho no сути она идет здесь в том же направлении.
И в других странах, таких как Испания и Англия, наблюдает-
ся та же самая тенденция, хотя в каждой из них имелись свои
особенности, обусловленные местными условиями.
06 отражении чувственной тенденции в изображении любви
сказано достаточно. В целом она такая же, какую мы наблюда-
ли в сфере живописи, скульптуры и музыки.
Но есть и другие внутренние черты, где эта тенденция прояв-
ляется гораздо более ярко. Возьмите такую тему, как отраже-
ние экономических проблем в литературе. Мы уже видели, что в
раннем средневековье эти проблемы в литературных произведе-
ниях фактически отсутствовали. В идеалистический период они
появляются, но занимают еще скромное место и в очень немно-
гих произведениях. По мере того как мы продвигаемся из XIV в
XX в., они занимают места все больше и становятся все более
значительными, пока наконец в XIX и XX вв. не превращаются в
одну из самых главных тем литературы, почти столь же важную,
как любовь. Экономические аспекты жизни и самой любви те-
перь изображаются, анализируются, пережевываются почти
всеми литераторами, которые отныне пишут о бедности, эксп-
луатации, безнравственности или великодушии богача, о пре-
ступлении, совершенном из-за бедности, оправдывая при этом
подлецов, «неудачных преступников», проституток, идиотов,
параноиков и всех тех, чья неудача мыслится как результат бедно-
сти. Одновременно с этим в литературу входят рабочие и бед-
ные классы, что увеличило возможность изображать скупость,
жадность, обман, лицемерие и подобные им качества многих ти-
пов личности и социальных групп. Короче говоря, в ХІХ-ХХ вв.
экономические проблемы, экономические мотивы и поведение,
экономическая идеология, экономическая интерпретация по-

262 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
чти всех героев литературных произведений стала манией, на-
важдением, модой, признаком якобы глубокого понимания
автором человеческой природы, его научного чутья, ума и ин-
туиции. В этом отношении литература отражает то же самое
физиологически-сенсуалистическое понимание человека —
столь неизбежное в перезревшей чувственной культуре, — ко-
торое в так называемой науке отражается в экономической ин-
терпретации истории, всей общественной жизни и почти всего
человеческого поведения.
Другой характерный признак культурной ментальности прояв-
ляется в типе героя, изображаемого в художественном произведе-
нии. В первом — идеациональном — периоде героями в живописи,
скулыпуре, музыке и литературе были Бог и другие сверхчеловечес-
кие существа (Мадѳнна, Святой Дух, апостолы и святые) и ряд абсо-
лютных ценностей. В идеалистичесісий период персонажами были
полубожественные герои: великие рыцари и другие воплощения
положительных ценностей эмпирической и полуэмпирической ре-
альности. После XIV в. их место заняли люди заурядные, купцы,
слуги, крестьяне, элегантные придворные, ремесленники и т. п.; за-
тем — прохвосты, преступники, проститутки, банкроты, несчаст-
ные и покинутые; патологические типы; убийцы, мошенники, вы-
могатели, лицемеры, подлецы, развратники, идиоты, дебилы;
различные колоритные и плутоватые субъекты.
С XVII по XIX в. эта галерея пополняется crescendo целым
букетом еще более заурядных, негативных, отвратительных и
еще более низких и неблагородных типов, буквально подонков
и отбросов общества; пока наконец мы не оказываемся перед
ошеломительной толпой патологических и негативных персо-
нажей, монополизировавших современную литературу.
Любой внимательный читатель современной литературы не
может не согласиться со следующим утверждением: начиная с
XVII в. большинство литературных героев «патологичны или же
на пути к патологии. Шекспир тщательно прослеживает их су-
масшествие и научно описывает все стадии на пути от здоровья
к безумию. Глупость Лира — полная; такая же и y Офелии. Гам-
лет вначале скорее здоров, чем болен, но события столь глубоко
потрясают его, что разум его не выдерживает. Притворявший-
ся сумасшедшим становится на самом деле безумцем, не давая
нам возможности заметить момент этого превращения» ^.
Это сказано о Шекспире и о раннем «натурализме». О нашей
современной натурально-реалистической литературе тот же ав-
тор пишет:

12. Флуктуация литературы и критики
263
«Персонажи реалистических романов и театра нашего вре-
мени не намного лучше, чем шекспировские герои. Порок,
страсть, даже добродетель — это тоже болезни, являющиеся,
согласно материалистическому учению, всего лишь следствием
определенного состояния нервов... Психология сведена к пато-
логии, a физиология нервной деятельности занимает место ан-
тичного нравственного анализа. Обратите внимание на нрав-
ственный аспект любой новой книги, пьесы, картины: ни в одной
из них вы не найдете ни крепкого здоровья, ни подлинной доб-
родетели. Все, что не совсем негативно, — то честная и старо-
модная посредственность. Добродетель все более и более прези-
рается и считается вышедшей из моды; она доживает, будучи
отнесена к той категории обрядов и обычаев, которые наш скеп-
тицизм беспощадно высмеивает... С другой стороны, всякого
рода мерзких субъектов, не имеющих совести, развратных, пре-
ступных — в изобилии. Каждый персонаж имеет свой собствен-
ный "невроз", свою особую язву; и каждый так или иначе хрома-
ет. Эти персонажи носят то рабочую блузу, то полный вечерний
туалет для выхода в свет, но под этими одеждами они почти не
отличаются друг от друга. Можно сразу сказать, откуда они взя-
лись: в одну прекрасную ночь они сбежали из приюта для сумас-
шедших (la coer des Miracles)»47.
Таким образом, рыцари и аристократы, святые и короли все
больше вытеснялись (как и на портретах в сфере живописи) куп-
цами, богатыми и могущественными выскочками-буржуа; за-
тем и этих стали так же вытеснять крепостные, слуги, камерди-
неры, ремесленники, крестьяне, фермеры, рабочие, пролетарии;
потом рядом с этими сословиями начала свой большой парад
беднота и всевозможные неудачники и угнетенные в одной ком-
пании с пройдохами, игроками, оборванцами, лицемерами,
любовниками и распутниками обоих полов, женатыми и неже-
натыми, проститутками; ненормальными и неуравновешенны-
ми жертвами буйных страстей. Потом пришел романтический
преступник и авантюрист, пират и корсар; дикарь — в стиле
Руссо, или «пещерный человек», или очаровательный шейх с эк-
зотического Востока; затем настоящие преступники — ужасные
и вульгарные, и конечно же, детектив — умный или глупый.
Наконец, — нанесем последний штрих на изображение тенден-
ции — на передний план в литературе высыпает целая ватага
самых разнообразных патологических типов: идиоты и придур-
ки, зачастую преподносимые романтически; параноики всех сор-
т°в; ненормальные в сексе, преступлении, добродетели (что ред-

264 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ко), с отклонениями в теле, уме, поведении — во всем, что только
можно вообразить. Бок о бок с ними маршируют посредствен-
ные — совершенно посредственные — и почти всегда лживые и
лицемерные, a часто и похотливые Бэббиты, Элмеры Гентри, Эроус-
миты, Форсайты, Ван-Люны, Трейдеры Хорны, тот или иной фер-
мер, купец, герцог, пролетарий, секретарша, стенографистка,
врач, газетчик, учитель, домохозяйка, шахтер, плотник, министр
или же другие обыкновенные, средние, незаметные, негероичес-
кие, сісучные представители рода человеческого.
Такова была эта тенденция — тенденция, идентичная той,
которую мы наблюдали в живописи и других сферах искусства.
Я несколько сгустил краски ради краткости и ясности, но даже
если мы ознакомимся со всеми необходимыми нюансами и со
всеми еще более сложными вариациями общей тенденции, сущ-
ность той характеристики, которую мы только что обсуждали,
неизбежно останется в силе. Это можно показать на деталях,
шаг за шагом, век за веком на классической литературе европей-
ских стран. Если мы обратимся, например, к эпинеским произве-
дениямироманам и проанализируем характер героев, то по мере
движения от XV к XX в. обнаружим такую последовательность.
В ХІѴ-ХѴІ вв. и первой половине XVII в. герои эпинеских произве-
дений по-прежнему отлинались крупным масштабом, это были
личности и события намного выше персонажей среднего уров-
ня — вульгарных, повседневныху банальных. Сказанное справед-
ливо относительно почти всех произведений этого жанра.
Возьмите, например, в Италии — «Тесеиду» и «Фьезоланских
нимф» Боккаччо, «Морганте» Пульчи, «Влюбленного Роландо»
Боярдо, «Неистового Роланда» Ариосто, «Освобожденный Иеру-
салим» Тассо; в Испании и Португалии — «Адониса» Марино,
«Лузиаду» Камоэнса, «Араукану» Эрсильи; в остальной Евро-
пе — «Франсиаду» Ронсара, эпопею Зриньи, «Королеву фей»
Э. Спенсера, «Трагедии» ДЮбинье, «Юдифь» Гильома дю Бар-
таса, «Гексамерон» Арребо, «Геркулеса» Шернйельма и, пере-
скакивая в середину XVII в., — великий эпос Дж. Мильтона
«Потерянный рай». Все они — не что иное, как выдающиеся
образцы великого множества подобных же эпических произве-
дений, созданных в эти столетия.
«Начиная с конца XVII в. классические, рыцарские и религи-
озные эпопеи теряют под собой почву» ^. С их исчезновением из
литературы пропадают и великие героические персонажи и дея-
ния, чтобы уступить место героям и происшествиям все менее
героическим.

12. Флуктуация литературы и критики
265
Столь же героическими были и главные герои романов, новелл
и рассказов тех же самых столетий. Это справедливо, например,
относительно героев рыцарских романов, столь широко создава-
емых и читаемых в то время: романах Артурова цикла (Мэлори)
и особенно многочисленных произведениях об Амадисе, начиная
с «Амадиса Галльского» Монтальво (1492) — все еще идеалисти-
ческого, чистого и романтического, — и кончая бесчисленными
подражаниями ему, такими как «Эспландин», «Флоризан», «При-
малеон», «Пальмерин Оливский», «Пальмерин Английский», «Ли-
зуар», «Флоризель», «Кларизель», «Бельянис», «Амадис Греческий»
и т. д., авторами которых являются Ф. де Сильва, Ф. де Мораес и
многие другие, чей творческий расцвет приходится на 1510-1580 гг.
Героями этих произведений, как и прежде, являются прекрасные
рыцари, великолепные в своих достижениях, смелые, непобеди-
мые, отважные, справедливые, благородные, верные, очарователь-
ные в любви, совершающие во славу своего имени и всего рыцар-
ства великие и героические подвиги. С конца XVI в. рыцарские
романы, как и героические эпопеи, исчезают и место их героев
оказывается занятым гораздо менее героическими личностями и
типажами. Тон насмешки над этими героями, героическим эпо-
сом и рыцарскими романами возник, как известно, уже в XVI в.
(«Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле, 1535-1554; «Дон Кихот» Сер-
вантеса, 1605-1615), но в XIV, XV и даже в XVI вв. они по-прежне-
му популярны и любимы и только в ХѴП в. начинается их упадок,
в течение которого появляется лишь несколько таких произведе-
ний, да и то подражательных (например, романы Жоржа и Мад-
лена, написанные в подражание Амадису).
Затем, по мере приближения к XX в., в высоких и более низких
жанрах литературы наблюдается тенденция к вытеснению
героических элементов персонажами негероическими, «средни-
ми» смертными, a также колоритными и авантюрными характе-
рами, a еще позже — негативными и патологическими типами.
Уже в XVI в. наряду с исчезающим героическим эпосом и
рыцарским романом появляются пасторалъные романы. В XVI-
XVII вв. они представлены бесчисленными Аркадиями (Саннад-
заро, Лопе де Вега, Филипп Сидней и др.)> влюбленными Диана-
ми (Монтемайор, Хиль Поло и др.), «Галатеей» Сервантеса,
^Девушкой и женщиной» Рибейру, «Астреей» ДТОрфе, «Эвфуэ-
сом» Джона Лили и т. д. Но даже и в этом типе романов прояв-
ляется тенденция к уменьшению героического элемента по мере
развития пасторали с конца XV до конца XVII в.

266 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Следующий шаг в развитии этой тенденции в сфере рома-
нов — возникновением плутовского, сатирического иреалисти-
неского жанра.
Плутовской роман как заметное направление появляется не-
много позже, чем пасторальный, где-то во второй половине
XVI в. (до XV в. мы едва ли найдем хоть один плутовской роман
в художественной литературе, не говоря уж об идеациональном
периоде, где их нет вовсе), и достигает своего высшего расцвета
только в ХѴІІ-ХѴШ вв., когда пасторальный роман начал уже
увядать.
Очевидно, что этот жанр является еще одним шагом вниз
от идеалистических и благородных персонажей героического
эпоса и пасторального романа. Примерами плутовского ро-
мана могут служйть «Жизнь Ласарильо с Тормеса» неизвест-
ного автора (1544), «Жизнь пикаро Гусмана» Матео Алемана,
«Пикара Жюстина» (с женщиной в главной роли), «Пройдо-
ха» Кеведо (1626), «Маркос Обрегон» Эспинеля, «Тиль Уленш-
пигель», «Симплициссимус» Гриммельсгаузена (1669), «Дон
Кихот» Сервантеса49, подражательные произведения Томаса
Нэша и другие.
И здесь, по мере того, как мы переходим от образа плута
(рісаго) более раннего периода к образу периода более поздне-
го, особенно к тому, который, как, например, Жиль Блаз, появ-
ляется в XVIII в., он становится, так сказать, все более плутовс-
ким, все более низкого сорта, менее героичным и даже менее
романтичным.
Затем, одновременно с плутовским романом или чуть позже
(но в XVII в.)> появляются и набирают силу реалистинеский ро-
ман (в его многообразных вариантах: классическом, романти-
ческом, сентиментальном и др.) и сатирические произведения.
Само название «реалистический» или «натуралистический» пред-
полагает, что такого рода литература отражает главным обра-
зом то, что чаще всего наблюдается и встречается в эмпиричес-
кой действительности, то есть самое обыкновенное в ней. A это
значит — средний, заурядный, наиболее распространенный тип
человека. На ранних стадиях развития реалистического романа
его герои были все-таки пусть и не героическими, но нормаль-
ными и здоровыми людьми; на более поздних стадиях все чаще
изображаются патологические, болезненные, нездоровые сто-
роны эмпирической реальности, подонки и отбросы общества.

12. Флуктуация литературы и критики
267
Тем самым даже реалистическая литература скатывается вниз
со среднего и нормального уровня в самую клоаку социальной
действительности, опускаясь до самых низших и извращенных
типов человеческой личности.
Одновременно с реалистическим романом уровня серьезной
литературы достигли сатиринеские, иронинеские и коминеские
романы и рассказы. Теперь уже и в ходе развития самой сатири-
ческой литературы обнаружилась та же самая тенденция к уни-
жению, разрушению, поношению самых великих и фундаменталь-
ных ценностей. Если на ранней фазе в сатирических произведениях
и высмеивались глупые, комичные и нелепые черты старого
мужа, женатого на молоденькой, или молодого, женатого на
старухе, обжорство аббата, перипетии любовника-авантюрис-
та, близорукость старой дуэньи, то редко когда подвергались
насмешке фундаментальные социокультурные ценности и ин-
ституты (если это вообще было) — религиозные, научные, нрав-
ственные, художественные, то есть Бог, святые, вера, семья, пра-
вительство, церковь, целомудрие, героизм, гений, долг, жертва
и т. п. Но время шло, и по мере наступления XVIII, XIX и XX вв.
очернительная и ядовитая кисть сатиры все смелее малюет и
обливает грязью фундаментальные ценности, и дошло до того,
что в наше время не осталось ничего, что не было бы ею оклеве-
тано, высмеяно и унижено. Религия и Бог, святые и Приснодева,
ангелы и черти, таинства и вера, Рай и Чистилище, государство и
правительство, аристократия и благородство, талант и гений,
жертвенность и альтруизм, брак и семья, аскетизм, идеализм и
целомудрие, преданность и верность, наука и философия, нрав-
ственный долг, собственность и порядок, истина, красота и спра-
ведливость, сам человек — все и вся оклеветано, высмеяно и
оплевано. Я не могу найти ни одной ценности, которая избежа-
ла бы этой участи.
Подведем черту: после Бога с Его воинством и Его святыми
героями литературы стали полубожественные рыцари идеалис-
тического периода; за ними вслед шли все более и более обыкно-
венные людиу пока наконец в реалистинеской литературе не ис-
чезло почти полностью все героинеское и сцена не оказалась
занятой простыми смертными с их житейскими заботамиу ко-
торъіХу в свою очередъ, все сильнее стали вытеснять патологи-

268 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нуѳстѳенной форм искусства
ческие, отрицателъные типы и такие же происшествия. Уста-
новленная последователъностъ — чисто религиозная литера-
тура, героинеский эпос, рыцарский, пасторалъный, плутовской
роман, реалистинеское и сатиринеское художественное творче-
ство — обознанает вехи на пути длителъного спуска литера-
туры с идеационалъных небес в нувственную клоаку.
До сих nop мы имели дело в основном с повествовательной про-
зой (эпосом, романами, рассказами, новеллами ит.п.). Драмы и
поэзии мы преднамеренно не касались. Но теперь давайте рассмот-
рим вкратце «эволюцию» и этих видов литературы. В целом тен-
денция к постоянному снижению уровня персонажей наблюда-
ется в драме в не меньшей степени, чем в повествовательной
литературе. Главными действующими лицами средневековых
мистерий были Бог, святые, ангелы и прочие божественные су-
щества. Персонажи более поздних представлений и «моралите»
были уже сортом похуже, но бок о бок со смертными или даже
греховными существами всегда выступали религиозные и алле-
горические фигуры с положительными достоинствами, a также
божества и полубожества.
В ХѴ-ХѴІ вв. к числу таких пьес (исключая комедии и фар-
сы) в Испании и Португалии принадлежат «Воскресение» и «Рож-
дество» Хуана дель Энчины (1465-1539), пьесы Жиля Висенте
(р. 1460), в частности, «Инес Перейра» (ок. 1523), Хуана де ла
Куэвы (1550-1610) — все они авторы религиозных, нравоучи-
тельных или патриотических драм — и даже многие пасторали
XVI — первой половины XVII вв.
В XVII— начале XVIII вв. героические характеры по-прежне-
му остаются главными персонажами трагедии и драмы. Это от-
носится к величайшим драматическим произведениям этого
периода в Англии (от Шекспира до Драйдена), Франции (от Кор-
неля и Расина до большинства трагедий Вольтера), Италии (от
«трагедии ужасов» Чинтио и Спероне до менее жестоких пасто-
ралей и опер). Примерно такой же была ситуация в Испании, a
также и в Германии, хотя и на несколько иной манер (Шиллер,
Гете, ранний Готшед, Лессинг, К. Вейзе и др.).
Персонажи всех этих европейских драм и трагедий — люди за-
частую ненормальные, патологические, иногда больные, но они «ге-
роичны» в своих страстях, поступках, пороках и добродетелях.

12. Флуктуация литературы и критики
269
Примерно со второй половины XVIII в. (с краткой интер-
людией в виде Революционного театра конца XVIII — начала
XIX в.) трагедия классицизма приходит в упадок, и с ее упад-
ком герои драмы явно делаются более «человечными», не столь
героичными, a все более приближающимися к среднему типу
личности.
Но и в этом отношении наблюдалась усиливающаяся тен-
денция выбирать героев и героинь из среды не вполне нормаль-
ных, патологических и дефективных типов или криминальных
слоев. Таким образом, и в драматургии, как и в других видах
литературы и искусства, четко просматривается то же самое
тяготение к «социальной клоаке»50.
Еще более заметна эта тенденция в театральной комедии, если
рассматривать ее отдельно. В идеациональный период коме-
дии — на уровне большой литературы — не было. Едва замет-
ные ростки ее появляются в период идеализма, но подлинное ее
рождение как сильного течения в русле основного потока лите-
ратуры относится приблизительно к ХѴ-ХѴІ вв. Своего велико-
го расцвета она достигает в Испании в ХѴІ-ХѴІІ вв. в творчестве
Лопе де Руэды, Торреса Наарро, Хуана де ла Куэвы, Лопе де Вега,
де Кастро, Тирсо де Молины, Аларкона и Кальдерона. В других
странах комедия появилась еще позже. Таким образом, с само-
го начала комедия — это специфический жанр чувственной
литературы. В течение последующих столетий она развивалась в
этом направлении не только в количественном, но и в качествен-
ном отношении, то есть высмеивая, сатирически бичуя и заост-
ряя внимание на комичных и отрицательных сторонах ценнос-
тей все более высокого свойства. Первоначально комедия была
скорее тонкой, беззлобной шуткой главным образом по поводу
деликатных ситуаций любовной страсти, буффонадой, в кото-
рой участвовали почтенная дуэнья, старый муж и молодая жена.
Но вскоре она начала острее затрагивать гораздо более высокие
институты и ценности, до тех nop пока наконец в ХІХ-ХХ вв. не
осталось практически ничего святого, что избежало бы участи
быть осмеянным, растоптанным, иногда и оскверненным в ко-
медии и театральной сатире.
Из числа других внутренних признаков чувственной по пре-
имуществу природы западной литературы после XIV в. я кратко
остановлюсь лишь на некоторых. Если возьмем такие симптомы,
как долг в противовес нувственному комфорту (а этот симптом,
несомненно, хороший индикатор идеациональной или чувствен-

270 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
ной ментальности), то анализ поведения литературных героев
покажет, что по мере продвижения из XIV в. к настоящему вре-
мени долг все чаще и чаще приносится в жертву комфорту, a
неуклонно растущее отрицание обязанностей — будь то обя-
занности религиозные, нравственные, гражданские, семей-
ные, политические и какие еще угодно — все больше одобряет-
ся писателями.
Статистическое изучение этой проблемы невозможно в силу
очевидных причин. Но приблизительно перемена в этом отно-
шении, на основе нашего изучения французской и отчасти не-
мецкой литературы под этим углом зрения, может быть пред-
ставлена такими цифрами.
Доля тех случаев, когда долг ставится выше комфорта и ма-
териальной выгоды, в литературе до XII в. составляет около 100%,
в XII в. — около 75%, в ХІИ-ХІѴ вв. — около 60%, в XV в. —
около 50%, в XVI — первой половине XVII в. — около 60%, во
второй половине XVII в. — около 50%, в XVIII в. — около 35%,
ХІХ-ХХ вв. — около 35-25%. Для других стран цифры, вероят-
но, были бы несколько иными, но вряд ли можно сомневаться,
что тенденция была бы примерно такой же. Этот количествен-
ный рост частоты нарушения долга ради чувственного комфор-
та, выгоды и целесообразности прекрасно согласуется с подоб-
ной же тенденцией в сфере нравственности в эти столетия, как
будет показано в последующих частях настоящего исследова-
ния.
A теперь мы можем прибавить к растущей частоте наруше-
ния долга изменения в тоне, с каким эти нарушения преподно-
сятся в литературных произведениях. Возьмем в качестве при-
мера случаи нарушения супружеской верности и семейного долга.
Даже в сравнительно поздних произведениях середины XIX в.
(«Мадам Бовари» Флобера, «Анна Каренина» Льва Толстого,
«Дама с камелиями» Дюма-сына, «Адольф» Б. Констана и др.)
нарушение долга почти всегда изображается как трагедия, a на-
рушители в большинстве случаев расплачиваются за это очень
дорого, зачастую своей жизнью. В конце XIX — начале XX в.
такие прегрешения делаются все более частыми, герои женятся
и разводятся, меняют партнеров легко и весело — и как бы с
благословения автора.
С другой стороны, увеличивается число случаев, когда лите-
ратурные герои восстают против любого долга, любого неудоб-
ного соглашенияу обязательствау или, как они это либералъно

12. Флуктуация литературы и критики
271
величают, «общественного договора». Они все болыне стано
вятся «бунтарями», сознательными или бессознательными, ар-
гументированными или же неаргументированными в своих по-
ступках. Многие популярные произведения этого периода
только потому и стали популярными, что их герои и героини
обладали этой особенностью с авторского одобрения. Бунтари
против Бога и религии, против «политической тирании», про-
тив экономического угнетения, против домашнего рабства,
против всех и вся — хлынули толпой. Когда автор по той или
иной причине не мог найти своего бунтаря в высших или сред-
них классах или среди честных и почтенных слоев общества, он
обращался к разбойникам (Шиллер), преступникам (Гюго),
проституткам (Достоевский) или обыкновенным домохозяйкам
(Флобер, Зудерман и др.), искусно драпировал их и преподносил
в таком ярком и симпатичном виде, что публика всем сердцем
одобряла и его и его героев — и все во имя «свободы», во имя
«наибольшего счастья для наибольшего числа людей» и тому
подобных лозунгов.
Этот рост частоты нарушения долга и бунта против всех не-
удобных договоров и ценностей является бесспорным призна-
ком возрастающего индивидуализма как противоположности
общественным или коллективистским аспектам литературы.
Мы уже знаем, что индивидуализм — это нечто, органически
принадлежащее чувственному искусству, культуре и ментальнос-
ти. Мы встретим его почти во всех составных частях чувственной
культуры. Следовательно, индивидуализм, эгоизм, эксцентрич-
ность литературы этого периода является дополнительным сви-
детельством ее преимущественно чувственного характера.
Идеациональные и идеалистические творения в живописи,
скульптуре и музыке — спокойны, строги и невозмутимы; чув-
ственное же искусство динамично, страстно, патетично, сен-
сационно, эмоционалъно. To же самое наблюдается и в литерату-
ре. Жития святых, даже когда они повествуют о самых ужасных
и волнующих событиях, таких как пытка, рассказывают об этом
спокойно, точно так же как в Библии повествуется о творении
мира или страсти Господней самым невозмутимым тоном. Но
когда мы обращаемся к литературе после XIV в., то обнаружи-
ваем, что спокойствие, строгость, невозмутимость исчезли. Ли-
тература становится все более пылкой, нарочито стремится быть
патетичной, эмоциональной, производить впечатление, вызы-
вать сенсацию, «волновать» и «поражать».

272 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Все средства используются для того, чтобы достичь этой
цели. Отсюда, между прочим, неизбежное развитие жанра та-
инственных, детективных, приключенческих, страшных исто-
рий о привидениях, будь то в форме готических романов Уол-
пола, Клары Рив, Анны Радклиф, Льюиса («Монах»)51 и других
произведений XVIII в. или в форме современных детективных
рассказов о Шерлоке Холмсе и бесчисленных мистико-детек-
тивно-приключенческих рассказов, к которым большинство
из нас относится как к разновидности «досуга». Отсюда же —
произведения «сентиментальной» литературы, вроде слезли-
вой «Памелы» Ричардсона и романов типа Стерна и Руссо,
или вроде «пасторальных» рассказов ХѴИ-ХѴШ вв., или же
вроде современных «плаксивых» романов, живописующих
страдания бедности, благородных и преследуемых преступни-
ков, или непорочных девиц, которые становятся проститут-
ками, великих гениев, терпящих неудачу, спасителей человече-
ства, превратившихся в болтливых социалистов или первоклассных
убийц, или же бездельников типа Жана Кристофа.
Литература чувственной культуры и ментальности должна
быть динамичной и постоянно изменяющейся. Может быть,
такие исследователи, как Дромель и другие, утверждающие, что
примерно каждые 30-50 лет происходит смена формы в литера-
туре52, ошибаются в сроках и периодичности этой смены, но они,
по-видимому, правы в том смысле, что литература на протяже-
нии последних трех веков действительно претерпевала резкие
изменения в фундаментальных формах. В ХѴ-ХѴІІ вв. смена
форм в литературе происходила с периодичностью в 60-80 лет.
Такими были сроки процветания героического эпоса, рыцарс-
кого, пасторального, плутовского романа, героической драмы
и трагедии классицизма. Сроки процветания сентиментально-
го, мистического романа и всего прочего были еще короче. В на-
стоящее время темп изменения, так же как страсть к разно-
образию, хорошо видны на примере бестселлеров и книг,
пропагандируемых различными «литературными объединени-
ями», «Клубами книги месяца» и т.п. организациями по рас-
пространению стандартизированной «пищи для ума». Они из-
меняются по характеру с фантастической быстротой. Сегодня
«Trader Horn», завтра — нестерпимое варево Э. Людвига о На-
полеоне, через день — психоаналитическая сексуальная история,
затем — что-нибудь романтическое о Китае, Индии или Совет-
ской России, потом... Ну, никто не сможет перечислить все по-

12. Флуктуация литературы и критики
273
разительное «разнообразие» и поразительные контрасты, пред-
ставляемые непрерывно изменяющимися бестселлерами и «хи-
тами» современной литературы, которые живут один день и за-
бываются через несколько недель.
И, наконец, «гигантомания» и стремление к количеству за
счет канества — эта черта является еще одним признаком чув-
ственной культуры и ее искусства. Она тоже в высокой степени
свойственна современной литературе. Проявляется она, в част-
ности, в суждении о том, какое произведение хорошее, a какое
плохое. Самый бесспорный критерий этого в настоящее вре-
мя — количество проданных экземпляров. Если произведение бе-
стселлер, то оно великое. Его автор — гений, он делается «зна-
менитым». Это наша основная и почти единственная оценка.
Сам ее характер указывает на «колоссализм», пронизывающий
нашу литературу.
В. ВНЕШНИЕ ЧЕРТЫ. Чувственная литература, как и ви-
зуальная живопись, является преимущественно натуралисти-
ческой и реалистической. Э. Золя, будучи одним из самыхизвес-
тных представителей реализма и натурализма в литературе,
хорошо выразил его сущность: «Наше разногласие с идеалиста-
ми состоит только в том, что мы исходим из наблюдения и опы-
та, a они — из абсолютов»53.
Судя по современной реалистической и натуралистической
литературе, «реализм можно определить еще и как систему, ко-
торая воспроизводит из действительности только то, что самым
непосредственным образом воздействует начувства, то есть вне-
шнюю материальную сторону людей и предметов»54.
Реализм поднялся до уровня большой литературы лишь пос-
ле XIV в. в виде реалистического романа, так называемых
«tableaux de moeurs»55, отчасти же в виде комедий. Впоследствии
он развился так сильно, что в ХІХ-ХХ вв. явно завладел монопо-
лией.
Противовес ему появляется в самом конце XIX — начале XX в.
в творчестве таких литературных школ, как символизм, футу-
ризм, сюрреализм и т. п. Но они были и до сих nop остаются
слабыми ручейками. Более того, как и визуализм в живописи
или античувственная музыка, ни одно из этих течений не было
ни идеациональным, ни идеалистическим; они были лишь реак-
Циями против реализма и натурализма. В этом отношении они
важны, но они не имеют ничего общего с идеациональным сим-

274 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
волизмом или идеалистической аллегорией ни по своей внешней
форме, ни по внутреннему содержанию. Как и кубизм, они в
некотором смысле даже более чувственны, чем обычная реалис-
тическая литература того времени. Они являются одновремен-
но и крайним проявлением чувственности, и реакцией против
нее, чем похожи на соответствующие течения в других сферах
искусства своего времени. Но они все-таки не являют собой об-
разцов грядущей идеациональной или идеалистической литера-
туры.
С. КРИТИКА. Наконец, художественно-литературная кри-
тика этого периода также обладает всеми признаками чувствен-
ного типа, уже знакомыми читателю по описанию греко-римс-
кой культуры.
За время приблизительно с 1530 по 1600 г. «дошедшая до нас
критическая литература, за исключением обычных пособий по
риторике, вероятно, превышает — причем намного — все со-
хранившееся античное и средневековое наследие в этой области,
включающее даже и школьные учебники... Именно в тот период
критике впервые... была уделена действительно значительная
доля интеллектуального внимания»56.
Появляется большое количество трактатов о поэзии («Arte
poetica», «De poeta», «Poetics», «Versie regole»57). «B 1600 г. кри-
тика стоит в одном ряду с признанной частью литературы».
С наступлением XVII в. эстетическая точка зрения находит
свое воплощение в виде кодексов и канонов, сформулирован-
ных представителями классицизма. Это была логическая, раци-
ональная, сдержанная, научная, даже математическая критика,
свободная от причуд, от всякого крайнего и неуравновешенного
радикализма и эксцентричности, все еще слегка освещенная за-
ходящим светом идеализма, хорошо защищенная от вульгарно-
го, откровенно гедонистического сенсуализма. Она господство-
вала в течение всего XVII и части XVIII вв.
XVIII в. продолжал ее по прежней инерции, но вскоре начал
двигаться в чувственном направлении. На передний план выхо-
дит то профессиональный критик, то профессиональный эсте-
тик, профессиональный теоретик искусства и литературы. Бо-
лее того: он становится могущественной фигурой не только в
литературе, но и в общественной жизни и политике. Критик ста-
новится своего рода законодателем, интеллектуальным и обще-
ственным лидером, a зачастую и фигурой, с которой считаются
короли, прелаты, магнаты и всесильные дворяне. Он приобрета-

12. Флуктуация литературы и критики
275
ет массу поклонников среди всех слоев населения, от умных по-
литиков до истеричных бабенок. Литературные проблемы ста-
новятся одними из самых главных тем разговора, где бы он ни
происходил — в таверне или салоне. Художественное и литера-
турное образование превращается в непременное условие на
право называться «культурным» человеком. Можно буквально
повторить то, что Персий говорит о своих римских современни-
ках: «Ессе inter pocula quarunt Romulidae satieri, quid dia poemata
narrent»58. И те же самые, вероятно, даже в большей степени
ventos et enormis loquacitas o художественных и литературных
предметах начались среди высших и средних классов. Эти про-
блемы обсуждались всеми и повсюду. Одновременно с этим ши-
рокое распространение получили расплодившиеся критические
журналы, обозрения, статьи, памфлеты, эссе, трактаты, не го-
воря уж о критиках, обозревателях и участниках «Клубов книги
месяца». Короче говоря, ситуация по большому счету точно
соответствующая тому, что обычно имеет место в подобной фазе
культуры и что уже имело место в истории античной культуры
во время аналогичного периода.
С другой стороны, стоит только коснуться внутреннего со-
держания этой критики, и она, как и в Риме, оказывается пус-
той, невежественной, бессмысленной и ничтожной. Но она, тем
не менее, оказывается могущественной в других отношениях:
она определяет «бестселлер» и тем самым успех или провал, сла-
ву или трагедию, победу или поражение, блеск или нищету ху-
дожника и писателя. В этом и других отношениях ее влиятель-
ность часто оказывается обратно пропорциональной ее внутренней
ценности.
Как это в свое время было и в Риме, критика становится так
же и насквозь коммерциализированной. Так как уровень вкуса
широких масс чаще всего не очень высок, работа на широкий
рьшок имеет тенденцию к снижению качества как творческой
продукции, так и критики. Отсюда — внутренняя опустошен-
ность и того и другого в настоящее время. Мы производим ог-
ромное количество литературных и критических произведений,
и все же большинство бестселлеров оказываются забытыми уже
через несколько месяцев, в лучшем случае через несколько лет, a
сРеди литературно-художественных критиков, несмотря на ог-
Ромное их количество, навряд ли есть хотя бы один великий.
Наконец, как и следовало того ожидать в такой фазе, в обла-
сти критики наблюдается своего рода анархия. Поскольку боль-

276 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
шинство теорий и принципов отрывочны, плохо продуманы,
каждый критик следует своей собственной прихоти или же при-
хоти босса, финансирующего газеты или журналы, для которых
он пишет. Результатом является неразбериха, поверхностность,
грызня между фракциями и кланами, пытающимися утвердить
каждый свой собственный лилипутский критерий.
В таких условиях критика все болыне теряет свой престиж и
влияние. Уже сейчас звание бестселлера присваивается не столько
критиками, как разными дельцами и коммерсантами, напри-
мер, той кучкой лиц, от которых зависит рассылка книги в биб-
лиотеки, цена рекламы на книгу или же успех издательства в
стремлении увидеть свою книгу в списке лучших книг месяца в
различных «книжных клубах» и т. д. Большая часть этих дель-
цов, практическрГанонимных и озабоченных лишь прибылью,
управляется людьми, которых нельзя назвать ни критиками, ни
знатоками искусства и литературы. Сложившаяся ситуация яв-
ляется своего рода Немезидой за продолжающийся упадок са-
мой критики.
Пустотой современной критики объясняется и появление в
самом конце XIX — начале XX в. критики критиков. Это —
разновидность восстания против чувственных суждений всяко-
го рода; восстание, напоминающее уже отмечавшиеся выше бун-
ты против визуальной живописи, против чувственной музыки,
архитектуры и литературы. Восстание проявляется в разных
формах: от саркастического разноса Льва Толстого в его тракта-
те «Что такое искусство?» и его же нападок на Шекспира и совре-
менную ему литературу, искусство и критику59 до Манифестов в
основноммолодыхинеистовыхгорячихголов — футуристов, сим-
волистов, сюрреалистов60 и прочих «архимодернистов», которые
яростно и совершенно беспардонно набрасываются на предшеству-
ющие течения чувственной критики, заявляя им, что они свое
отжили, и практически полностью их отрицая. В своей отрица-
тельной реакции эти революционеры совершенно правы и яв-
ляются, таким образом, симптомом кризиса чувственной кри-
тики. Но в своей положительной программе они все же не
проложили нового пути, ведущего к новому и великому царству
искусства, литературы и критики.
Итак, литература с XV в. до настоящего времени несомненно
обладает всеми признаками, характерными для чувственной
ментальности, будем ли мы рассматривать ее со стороны внут-
реннего содержания или со стороны ее внешних форм или же

12. Флуктуация литературы и критики 277
обратимся к специфике литературно-художественной критики
этого периода.
VI. ОБЩЕЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О ФЛѴЮУАЦИИ ИСКУССТВА
Наше исследование флуктуации основных видов идеациональ-
ного и чувственного искусства приводит к следующим выводам.
A. История греко-римского и западноевропейского искус-
ства показывает, что долгосрочная флуктуация, или чередова-
ние чувственной и идеациональной форм, действительно про-
исходит во всех его сферах: живописи, скульптуре, музыке,
литературе и драме.
B. Когда какая-нибудь из этих форм становится домини-
рующей, то те черты, которые логически ей присущи, начина-
ют фактически проникать и проявляться во всех сферах ис-
кусства. Эти характерные черты являются одновременно и
элементами и симптомами той или иной из этих форм. Други-
ми словами, они соединены с ней и друг с другом логически и
фактически, и если мы знаем, что искусство такого-то периода
является чувственным, или идеациональным, или идеалисти-
ческим и действительно интегрированным, то мы должны их
предполагать и можем наблюдать. Большинство из этих спе-
цифических черт было довольно подробно рассмотрено выше,
здесь же ради краткости и ясности наиболее существенные из
них перечислены еще раз в виде списка элементов каждого из
основных стилей.
Является ли соединение этих черт в специфические группы, a
соединение каждой из этих последних с соответствующей фор-
мой искусства чем-то присущим лишь греко-римскому и запад-
ному искусству или может претендовать на статус всеобщей
закономерности, проявляющейся не только во времени — то
есть не только в ходе развития греко-римской и западной куль-
туры, — но и в пространстве, в том смысле что эти специфичес-
кие черты предположительно можно наблюдать в любом идеа-
Циональном искусстве, независимо от времени и места данной
культуры, группы, личности, будь то культура индийская, ти-
бетская, китайско-даосская или любая другая? Иными словами,
встречаются ли соединения, которые мы обнаружили, во мно-
гих культурах в различные времена? Или их следует считать чем-
то особым и приложимым только к тем культурам, которые мы
рассматривали, и ни к каким другим?

278 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
ЭЛЕМЕНТЫ И ХАРАКТЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ
ГЛАВНЫХ СТИЛЕЙ ИСКУССТВА
Идеациональное
1. Преимущественно рели-
гиозные темы.
2. Персонажи: Бог, божест-
ва, сверхчеловеческие
существа, святые. Глав-
ным образом «потусто-
ронние».
Идеалистическое
А. Внутренние черты
1. Религиозно-светские,
героические.
2. Полубожественные, че-
ловеческие героические
типы, благородные, пре-
красные, добродетель-
ные. Скорее идеализиро-
ванные типы, чем инди-
видуальные личности.
Чувственное
3. Трансцендентальные со- 3.
бытия, главным образом
в царстве невидимого;
или видимые знаки этих
событий.
4. Эмоциональный тон: по-
тусторонний, аскетиче-
ский, античувственный;
негативный по отноше-
нию к радостям и удо-
вольствиям этого мира.
Непоколебимая вера.
5. Мало наготы; да и та
аскетическая, a не плот-
ская.
6. Устремленное главным 6.
образом к сверхчувст-
венному миру, оно об-
ращает мало внимания на
пейзаж, конкретные и ре-
альные исторические со-
бытия, жанровые зари-
совки, индивидуальный
портрет реальных лично-
стей. Оно имеет дело с
вечным миром Бытия,
где все неизменно.
Благородные, героиче-
ские, положительные,
добродетельные деяния и
поступки отчасти в
сверхчувственном мире,
отчасти в чувственно
воспринимаемом.
Идеалистический: отчас-
ти потусторонний, отчас-
ти земной, но благород-
ный, возвышенный, чис-
тый, свободный от гедо-
нистической эмоцио-
нальности, патетических,
жутких страстей. Стро-
гий и спокойный. Вера в
гармонии с разумом и
чувствами.
Нагота есть, но не имею-
щая ни чувственного, ни
аскетического характера.
Абстрактная нагота в ее
идеализированных фор-
мах.
Сосредоточено на отно-
сительно устойчивых и
положительных типах, a
не на отдельных лично-
стях, событиях, природе
и др. конкретных сторо-
нах эмпирической дейст-
вительности. Типы не-
пременно положитель-
ные, облагороженные,
идеализированные.
1. Преимущественно свет-
ские.
2. Смертные, обыкновен-
ные люди; на более позд-
ней стадии колоритные,
плутовские, негативные,
патологические: пройдо-
хи, мальчишки, больные,
преступники и т. д. Глав-
ным образом индивиду-
альные личности с их не-
повторимыми чертами и
обстановкой.
3. Повседневные события,
дела, поступки заурядно-
го свойства или яркие
изумительные приключе-
ния в том же чувственно
воспринимаемом мире.
4. Эмоциональный, сенти-
ментальный, страстный,
патетический, зачастую
жуткий, еще чаше чувст-
венный и сексуальный.
Скептицизм и головной
интеллектуализм.
5. Очень много наготы: эро-
тической, чувственной,
сладострастной.
6. Исключительный инди-
видуализм: личностей —
отсюда портрет; приро-
ды — отсюда пейзаж;
событий — отсюда жан-
ровость.

12. Флуктуация литературы и критики
279
Идеациональное
7. Her сатиры и карика-
туры; в идеациональ-
ной ментальности нет
места этому. Нет ни
комедии, ни оперетты,
ни фарса, ни водевиля.
8. Трансцендентная ано-
нимность и союз с Бо-
гом.
9. Искусство — это рели-
гия и неотделимо от
нее. Поэтому оно в из-
вестном смысле свя-
щенно и есть слуга
Bora и Его царства.
1. Символическое; фор-
мальное, «условное».
2. Статичное: и по харак-
теру, и по неприятию
изменения.
3. Простейшие средства,
инструменты и техни-
ка. Простое и «арха-
ичное»; часто умыш-
ленно лишенное вся-
ческих украшательств
и аксессуаров.
4. Исполнительское ис-
кусство, больше со-
средоточенное на
внутреннем смысле,
чем искусство для ау-
дитории.
5. Нет профессионалов-
художников; разделе-
ние функций главным
образом на основе ро-
лей, исполняемых раз-
ными индивидами.
Идеалистическое
7. Некоторая доля сатиры,
но свободной от вуль-
гарности,грубости, рез-
кости, от служения по-
вседневным целям.
8. Семейственность и гар-
моничный, свободный
коллективизм.
9. Искусство — это вели-
кая, нравственная, граж-
данская и религиозная
сила, служащая человеку
и эмпирическому миру и
представляющая одну из
его идеационально-чув-
ственных ценностей.
В. Внешние черты
1. Аллегорическое, типоло-
гическое.
2. Статично-динамичное: и
по характеру, и по мед-
ленным темпам измене-
ния.
3. Сдержанное, но изуми-
тельно эффективное по
своим средствам, инст-
рументам и технике.
Гармоничное в своем
внутреннем и внешнем
синтезе идеациональной
и чувственной красоты.
4. Внутренне-внешнее
искусство исполнителей
и аудитории, совместно
участвующих, хотя и в
разной степени, в созда-
нии и представлении.
5. Профессионал как
primus inter pares61.
Чувствеииое
7. Расцвет сатиры, обличи-
тельная скептическая пози-
ция. Чрезвычайное развитие
комической оперы, коме-
дии, фарса, водевиля и т. п.
8. Индивидуализм и «профес-
сионализм».
9. Искусство — это предмет
утонченного чувственного
наслаждения; его функ-
ция — доставлять удоволь-
ствие, радость, развлечение,
веселье; увеличивать чувст-
венное счастье чувственных
человеческих существ.
1. Визуальное, чувственно вос-
принимаемое, реалистиче-
ское, натуралистическое,
импрессионистическое,
личностное.
2. Динамичное: и по характе-
ру, и по прогрессивно на-
растающему темпу измене-
ния.
3. Самое сложное. Колоссаль-
ное. Количественно «чем
больше, тем лучше». Наи-
сложнейшая техника, наро-
чито направленная на то,
чтобы произвести чувствен-
ное впечатление, ошело-
мить, «потрясти». Необы-
чайное множество инстру-
ментов, средств, аксессуа-
ров.
4. Все внешнее; бихевиори-
стическое, вносимое про-
фессиональными исполни-
телями или художниками в
пассивную аудиторию (име-
ется в виду участие в созда-
нии). «Зрелищное» и сде-
ланное по стандартам Гол-
ливуда.
5. Художник — это профес-
сионал.

280 Часть 2. Флуктуация идеациональной и нувственной форм искусства
Идеациональное Идеалистическое Чувственное
6. Her чувственной кри- 6. Появление критики, но 6. Чувственная критика и все-
тики, знаточества, эс- пока еще в смешанной общее художественное об-
тетизма. форме: религиозно-эти- разование, суждение и
ко-эстетической. оценка с точки зрения чув-
ственного удовольствия.
Несмотря на свою нелюбовь к чрезмерным обобщениям, год-
ным на все времена и подходящим ко всем обществам, я скло-
нен утверждать, что эти соединения имеют значение далеко за
пределами тех периодов греко-римской и западной культур, ко-
торые мы рассматривали. Здесь не место вдаваться в детальное
обсуждение этой проблемы, которая сама по себе могла бы стать
темой отдельной монографии. Но на основе изучения этой про-
блемы я пришел к выводу, что практически все соединения и
соотношения, установленные в предыдущих главах, подходят
нескольким великим культурам, многим социальным группам
и личностям. Bot некоторые подтверждающие случаи.
Мы уже видели, что брахманско-индуистская культура, буд-
дизм, даосизм, тибетский ламаизм, джайнизм были и остаются
в течение всего своего долгого существования преимуществен-
но идеациональными (однако не без некоторых, хотя и несуще-
ственных, отклонений).
В предыдущих главах мы показали, особенно в отношении
живописи, что изобразительное искусство даосской, индуистс-
кой и буддийской идеациональных культур было идеациональ-
ным; что изобразительное искусство смешанных культур, такое
как египетское или конфуцианское, было тоже смешанным; что,
наконец, насколько мы замечаем флуктуации идеациональной
и чувственной фаз этих культур, настолько же изменяются и
формы искусства в соответствии с ростом и упадком спутников
каждой из этих форм.
Это значит, повторим еще раз, что соединения и соотношения,
установленные выше, выходят далеко за пределы греко-римской и
западной христианской культур. Другими словами, они повторя-
ются и в социальном пространстве, и в социальном времени.
С. Вообще говоря, смена одного типа культуры другим про-
исходит одновременно во всех видах искусства. Если мы возьмем
достаточно длительные периоды, скажем, не меньше столетия,
то за незначительными исключениями все искусства — живо-
пись и скульптура, архитектура и музыка, литература и драма-
тургия — одновременно переходят от одной, допустим, идеаци-
ональной, к другой, допустим, идеалистической или чувственной

12. Флуктуация литературы и критики
281
форме. Только в области европейской музыки было замечено
отставание при переходе от идеациональной к идеалистической
фазе и от идеалистической к чувственной.
Если же взят более короткий период и исследуются менее зна-
чительные флуктуации, то несоблюдение одновременности дол-
жно, по-видимому, наблюдаться чаще, как то было показано в
главе 11 и во всех предыдущих главах. Но эти краткосрочные флук-
туации напоминают рябь на поверхности больших волн: они и не
глубоки, и не фундаментальны. У этих краткосрочных и несинх-
ронных флуктуаций едва ли есть хоть какое-нибудь единообра-
зие, в том смысле, что изменение непременно происходит сначала
в какой-то одной сфере искусства, a в какой-то другой запаздыва-
ет. В действительности же в какое-то время одно искусство может
лидировать, a другое отставать; в другой период ситуация может
оказаться обратной. Это означает, что все теории о существова-
нии единообразной последовательности в ходе изменения различ-
ных искусств, согласно которым какое-то одно искусство всегда
лидирует, a другие отстают, причем в той же последовательнос-
ти, — все такого рода теории ошибочны.
D. В той мере, в какой долгосрочные изменения во всех ис-
кусствах изучаемых культур происходят параллельно и более или
менее синхронно, предполагается, что все они в высокой степе-
ни интегрированы логически и каузально; что все изящные ис-
кусства этих культур являются частью единого живого целого,
проявлением одной системы; и что, следовательно, когда дан-
ная культура начинает трансформироваться, они все, естествен-
но, следует одним и тем же курсом и изменяются в одном и том
же направлении.
Ниже мы увидим, что не только искусства, но практически
все основные части культуры: наука и философия, право и мо-
раль, формы социальной, политической и экономической орга-
низации — все они тоже изменяются синхронно и в одном и том
же направлении. Это доказывает, что по своей ментальности
такие культуры суть живые единства, подлинные системы, пусть
Даже не очень жестко и тесно связанные, — a не просто агломе-
рации разных составных частей, случайно оказавшихся рядом в
пространстве или во времени, могущие изменяться совершенно
разными способами в различных своих частях.
E. Поскольку в течение изучаемого нами периода, охваты-
вающего почти двадцать пять столетий, несколько раз проис-
ходили нарастающие приливы то одной, то другой формы куль-

282 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства
туры, нет оснований утверждать, будто существует некая веч-
ная линейная тенденция развития искусства: в течение времени
оно не двигалось постоянно ни в сторону большего и лучшего
идеационализма, ни в противоположном направлении. Оно дви-
жется попеременно то в одну, то в другую сторону. Когда одна
из форм заканчивает свой имманентный курс и истекает отпу-
щенный ей срок, она разрушается и, после соответствующих
промежуточных стадий, уступает место другой форме. Так было
в прошлом, так, вероятно, будет и впредь. Поскольку домини-
рующей формой искусства последних пяти веков была чувствен-
ная, когда она завершит свой жизненный путь, ее место будет
занято, по всей вероятности после смешанной переходной фазы,
идеациональным искусством. Когда же и оно пройдет отмерен-
ный ему срок, опять возвратится чувственная культура, и так
будет продолжаться до тех nop, пока не исчезнет интегрирован-
ная культура или человечество.
F. Я указывал на многие признаки того, что в конце XIX —
начале XX в. во всех областях искусства возникла сильная реак-
ция против господствующей чувственно-визуально-натуралис-
тической формы. Бунт очевиден, но его позитивная программа
пока еще беспорядочна, хаотична, бессвязна и напоминает этим
переходный период III—IV вв. н. э., когда искусство начало дви-
гаться от перезрелой чувственной к зарождающейся идеацио-
нальной форме. Является ли эта реакция первым дуновением
приближающейся идеациональной весны или всего лишь вре-
менным отступлением — этого никто не может сказать точно.
Но принимая во внимание перезрелость нашего чувственного
искусства и другие его характеристики, указывающие на воз-
можное истощение той волны, что длится с XV по XX в., — не
исключено, что это изменение есть действительно начало чего-
то нового.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Флуктуация
идеациональной
и нувственной
систем истины
и знания

13
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ,
ИДЕАЛИСТИЧЕСКОЙ И ЧУВСТВЕННОЙ
СИСТЕМ ИСТИНЫ И ЗНАНИЯ
(КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ)1
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ
И ЧУВСТВЕННАЯ СИСТЕМЫ ИСТИНЫ
От искусства перейдем теперь в другой фундаментальный «от-
сек» культуры — к системе истины и знания. В интегрирован-
ном или неинтегрированном виде эта система воплощается в
том, что расплывчато именуется религиозной, философской и
научной мыслъю данной культуры.
При изучении категорий истины и знания мы будем использо-
вать метод, похожий на тот, который в предыдущих главах приме-
нялся при изучении видов искусства. Каковы основные системы
истины и знания? Применимы ли вообще к истине категории идеа-
ционального, идеалистического, чувственного? Если применимы,
то что означают идеациональная, идеалистическая и чувственная
системы исганы и знания? Каковы важнейшие характеристики этих
систем? Представлены ли они на самом деле в исторически суще-
ствующих культурах? Колеблется ли их господство в ходе истори-
ческого развития культуры в целом и особенно тех культур, кото-
рые здесь рассматриваются? Если да, то когда бывали периоды
господства каждой из этих систем истины в истории греко-римс-
кой и западной культур? Как отражается флуктуация систем исти-
ны на сотнях разных общих и специальных теорий?
В идеациональной культуре должна доминировать некая си-
стема истины, которая основана на критерии достоверности, от-
личающемся от рассудочного доказательства. Эта доминирующая
система должна быть либо системой истины веры, обретенной из
своего рода сверх- или внеэмпирического источника, указанного
личным или абстрактным Богом, божеством или маной2, путем
°ткровения, божественного вдохновения, интуиции, мистичес-
кого опыта и т. п., или же системою рационалъной и логической
истины человеческого разума, рассматриваемого как источник,
независимый от органов чувств.
Для чисто идеационального образа мышления истина веры
Должна казаться более надежной, чем человеческий разум и логи-

286
Часть 3. Флуктуация систем истпины и знания
ка. Поэтому правомерно предположить, что в преимущественно
идеациональной культуре доминирующая система истины непре-
менно будет «откровением» (религиозной или магической систе-
мой истины), которое сверхъестественным и даже сверхлогичес-
ким образом «ниспослано», «даровано», «внушено» личным или
абстрактным потусторонним проводником. Такая богооткровен-
ная, абсолютная, совершенная всеобъемлющая истина и воспри-
нимается с абсолютной убежденностью в ее достоверности.
В чувсгпвенном общестпве и кулыпуре должна доминироватъ чув-
ственная система истиныу основанная на показаниях органов
чувств. Поасолькудляносителейчувственногоумонастроения (мен-
тальности) и культуры нет никакой реальности за пределами и по-
мимо чувственно воспринимаемого становления и поскольку «сиг-
налы» от него воспринимаются нашими органами чувств, с
помощью которых мы видим, слышим, ощущаем и т. д., эти ощу-
щения и должны быть главными и почти единственными судьями в
том, что есть истина и что есть ложь. Если мы воспринимаем дан-
ные эмпирические явления точно так, как это описывает данная
теория, то она достоверна и «научна». Если же показания органов
чувств противоречат ей, то теория ошибочна и «ненаучна».
Если мы обратимся теперь к идеалистической ментальности
и культуре, то окажется, что лежащая в ее основе система исти-
ны должна занимать промежуточное положение между сверхъе-
стественным откровением и чувственными данными, что в ней
органично сочетаются обе системы. Системой истины, которая
отвечает обоим этим требованиям, является истина человечес-
кого разума и логики, идеалистически-рационалистическая сис-
тема истины средневековых схоластов ХІІ-ХІѴ вв. Главный су-
дья здесь — человеческий разум и сама логика с ее собственными
критериями истины и заблуждения. Правда, этот судья не прочь
прислушаться и к показаниям органов чувств; он готов исполь-
зовать их информацию, чтобы переосмыслить ее и санкциони-
ровать как истинную. He прочь он принять во внимание и исти-
ну откровения, если она представляется приемлемой и не
противоречащей законам человеческого разума, который и сам,
в сущности, имеет частицу божественной природы.
Другие «смешанные» ментальности и культуры тоже предпо-
лагают сочетание истины веры с истиной чувств, но такая смесь
не обязательно являет собой гармоничный синтез, поскольку
«смешанные» ментальности внутренне не интегрированы. He
будучи интегрированы и приведены в систему, истина веры и
истина чувств могут сосуществовать механически. Наконец, с
пассивной и цинической формами чувственной менталъности,

13. Флуктуация систем истпины
287
no логике вещейу в наиболыией апепени сочетпается система скеп-
тицизма, не способная поверить ни в какую истину. Точно так
же для «идеационалистов отчаяния» самой подходящей систе-
мой истины должна быть «отчаянная жажда веры», свойствен-
ная тем, кто, подобно апостолу Фоме3, хочет, но не может уве-
ровать, не испытывая большого затруднения.
Из самой природы основных систем истины и знания вытека-
ет несколько дальнейших характеристик. В каждой из них и пред-
мет, и метод верификации4 любого утверждения об этом пред-
мете должны быть совершенно различными. В нижеследующей
таблице в кратком обобщенном виде представлены главные осо-
бенности этих систем, касающиеся как их предмета, так и мето-
да проверки достоверности любого утверждения или теорети-
ческого обобщения по поводу этого предмета.
Система идеациональной
истины веры
Предмет
В основном сверхчувствен-
ные и сверхрациональные
«проблемы» и «реально-
сти». Бог, дьявол, ангелы,
духи; душа, бессмертие,
спасение; грех, искупление;
воскресение, рай, чистили-
ще, ад и т. п., a также огром-
ное число других проблем
того же сорта, что и про-
блемы Бл. Августина . Мо-
гут ли ангелы использовать
бесов как своих вестников?
Каковы чины ангельские?
Соответствуют ли адские
муки тяжести содеянных
преступлений? И т. д.
Чувственно восприни-
маемые и эмпирические
явления изучаются лишь в
исключительных случаях,
да и то не ради них самих, a
просто потому, что они —
«видимые знаки невидимо-
го мира», символы сверх-
чувственной реальности.
Верховной дисциплиной в
такой системе истины все-
гда является теология как
наука о сверхчувственных
реальностях. Изложение
истины — аподиктическое6
и символическое.
Система идеалистической
истины разума
Предмет
Отчасти сверхчувственный,
отчасти чувственно-эмпи-
рический. И тот и другой
ценятся сами по себе, но
ценность знания о чувст-
венно воспринимаемых
явлениях носит подчинен-
ный характер по сравнению
со знанием о сверхчувст-
венных «реальностях».
Вся система знания, как
правило, воплощается здесь
в форме идеалистически-
рационалистической фило-
софии («схоластика» Пла-
тона, Аристотеля, Альберта
Великого, Фомы Аквинско-
го или «схоластика» Упа-
нишад и других идеалисти-
ческих учений Индии, ос-
нованных на Ведах), рацио-
налистического и эмпири-
ческого знания в рамках со-
временной науки. Послед-
няя реальность мыслится
как познаваемая. Изложе-
ние истины — диалектиче-
ское.
Система чувственной
истины ощущений
Предмет
Главным образом мир чув-
ственного восприятия с
предпочтением тех явле-
ний, которые изучают есте-
ственные кауки. Если, на-
пример, в сфере психоло-
гии, культуры и «аксиоло-
гии» обнаруживается, что
какой-то аспект явлений не
так просто свести к чувст-
венно-материальным фор-
мам, то наука сосредоточи-
вается в основном на их
чувственно-воспринимае-
мом аспекте, a «нематери-
альный» либо игнорирует,
либо обращается с ним как
с второстепенным и пыта-
ется «измерить» его по
мерке внешне чувственных
феноменальных форм. От-
сюда — тенденция к «объ-
ективизму», «бихевиориз-
му»7, «количественным
методам», «механицизму».
Сверхчувственные реально-
сти объявляются либо не-
существующими, либо не-
релевантными, либо «непо-
знаваемыми» (критицизм,
агностицизм, позитивизм).
Естественные науки стано-
вятся лидерами как самые
совершенные и точные нау-
ки; им подражают филосо-

288
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Система идеациоиальиой
истины веры
Метод обоснования
Главным образом ссылка на
священные источники, на
Писание (богооткровенное)
в форме цитирования, кото-
рое должно показать, что
некое данное утверждение
абсолютно согласуется с
Писанием. Если провоз-
глашается новая «истина»,
то этот метод демонстрации
должен показать, что она
открыта благодаря тому же
«божественному вдохнове-
нию», что и Писание. Чисто
логическое рассуждение и
показания органов чувств
играют лишь вспомога-
тельную роль и только в
том случае, если они не
противоречат истине бого-
откровенного Писания. В
противном случае они безо-
говорочно отвергаются как
недостоверные или даже
как внушенные дьяволом
(ересь, богохульство, чер-
ная магия и т. п.).
Система идеалистической
истины разума
Метод обоснования
Объединяющий основы
двух других систем. Глав-
ным образом способ логи-
ческого рассуждения («схо-
ластический метод»), но
еще и ссылка на показания
органов чувств. Оба эти
метода обычно скрываются,
a в качестве последнего
довода используется под-
ходящая ссылка на Писа-
ние — богооткровенную
истину. Bot почему в тех
конкретных произведениях,
в которых воплощена дан-
ная система истины, всегда
имеются диалектический
метод, апелляция к органам
чувств и их данным и цита-
ты из Писания или равно-
сильного ему источника8.
Все эти ссылки на три ис-
точника истины имеют
целью показать, что их
свидетельства единодушны
и не противоречат друг дру-
гу. Это метод, в котором
свидетельства Писания,
логики и органов чувств
сливаются в совершенной
гармонии.
Система чувственной
истины ощущений
фия и даже бесплодная псе-
вдотеология, пытающаяся в
период господства истины
чувств создать «научную
религию». Изложение ис-
тины — «индуктивное» и
главным образом «экспери-
ментальное».
Метод обоснования
Опора в основном на пока-
зания органов чувств (за-
частую усиленных с помо-
щью телескопа, микроскопа
и т. п. инструментов, явля-
ющихся их продолжением),
подкрепленная логическим
рассуждением, особенно в
виде математической вы-
кладки. Но даже строго
обоснованная теория оста-
ется на уровне чистой гипо-
тезы, не доказанной до тех
nop, пока не будет под-
тверждена опытными дан-
ными; если же эти данные
противоречат ей, она безо-
говорочно отвергается.
Истина веры и «Писаний»
не играет в этой системе
никакой роли и не считает-
ся «доказательством». Если
же и встречаются ссылки на
них, то чаще всего как на
«предрассудки». В тех
случаях, когда дается на-
божная или гиперкритиче-
ская ссылка на Писание
(чаще из всего лишь прак-
тических соображений), это
обычно не играет никакой
важной роли и в большин-
стве случаев оказывается
излишним. В этой системе
истины истина веры имеет
столь же малую ценность,
как в системе истины ве-
ры — свидетельства ощу-
щений.

13. Флуктуация систем истины
289
Эта схематизированная характеристика показывает, что каж-
дая система истины внутренне вполне последовательна и полнос-
тью согласуется с болышши посылками соответствующего умо-
настроения; что характер и «содержание» каждой из них с точки
зрения предмета, равно как и метода проверки истины совершен-
но разные и, следовательно, воплощенные в них ментальности,
опять-таки радикально отличаются друг от друга.
Поскольку наука с ее системой истины должна играть глав-
ную роль в чувственном обществе и второстепенную в идеацио-
нальном, можно предположить, что идеациональные культуры
и периоды отмечены лишь немногочисленными научными от-
крытиями; и поскольку ментальность идеациональной культу-
ры обращена не на чувственно воспринимаемый мир, a на пос-
леднюю реальность непреходящего бытия, она не заинтересована
ни в исследовании этого эмпирического мира, ни в касающихся
его различных научных (то есть чувственно-эмпирических) от-
крытиях.
По тем же соображениям в чувственные периоды ситуация
должна быть противоположной. Чувственная ментальность об-
ращена к чувственной реальности и стремится к ее изучению;
никакой иной реальности она или не признает, или не интере-
суется ею. Поэтому можно предположить, что такие периоды и
культуры отличаются относительно болыним прогрессом науки,
ростом научных открытий и технологических изобретений в
области естественных и технических дисциплин.
Если две последние гипотетические закономерности действи-
тельно имеют место, то в таком случае с изменением характера
культуры должна не только измениться система истины (в том
числе положение «научной системы истины» и ее относительное
процветание), но даже внутри этой научной системы должны
претерпеть изменение некоторые фундаментальные теории.
Общие положения и категории науки — пространство, время,
число и т. п., космогонические и космологические представле-
ния; атомистическая теория и представления о материи, о жи-
вом и неживом, учения о причинности; фундаментальные тео-
рии биологии или эволюции и т. д. — все они при переходе
данной культуры от одной из своих фундаментальных форм к
Другой, вероятно, тоже должны измениться.
Можно также предположить, что даже основные темы, раз-
рабатываемые в рамках чувственной и идеациональной систем,
будут сильно отличаться др>т от друга. «Ученые» идеациональ-
ной культуры, видимо, сосредоточат свое внимание на одной

290
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
группе чувственных явлений как на наиболее важной, a ученые
чувственной культуры могут счесть эти проблемы незначитель-
ными и сосредоточиться на другом классе явлений, представля-
ющих малый интерес для ученых идеациональной культуры.
Сформулированные выше предположения и выводы — если
они правильны — означают, что в социокультурной действи-
тельности (но не в платоновском мире идей) даже такие безус-
ловные ценности, как истина и знание, с точки зрения их содер-
жания, критериев, доказательств сильно зависят от типа культуры,
частью которой они являются. Другими словами, чтб кажется
истинным, a что — нет, научным и ненаучным, что служит на-
дежным критерием истины, a чтб ненадежным, — представляет
собой, говоря языком математической статистики, в значитель-
ной степени «функцию» социокультурной переменной. Если это
так, то социолог мог бы сказать свое слово и по проблемам эпи-
стемологии и логики, как это имеет место — и весьма значи-
тельное — в той науке, которую немцы называют
Wissenssoziologie9. Адекватно понятая, она составляет одну из главных
частей социологии культуры.
Теперь обратимся к эмпирической проверке этих выводов.
Если изучаемые культуры интегрированы, то выводы эти навер-
няка подтвердятся эмпирическими данными. Такое подтвержде-
ние еще раз продемонстрировало бы, с одной стороны, эвристичес-
кую ценность «логико-смыслового» метода, и с другой, — что эти
культуры и в «отсеке истины и знания» интегрированы «каузаль-
но».
II. ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ СИСТЕМ ИСТИНЫ:
ЭМПИРИЗМА, РЕЛИГИОЗНОГО И ИДЕАЛИСТИЧЕС-
КОГО РАЦИОНАЛИЗМА, МИСТИЦИЗМА,
СКЕПТИЦИЗМА, ФИДЕИЗМА В ГРЕКО-РИМСКОЙ
И ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРАХ
С 580 г. до н.э. Д01920 г.
1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И ПОЯСНИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Цель изучения этой флуктуации состоит не в том, чтобы вы-
яснить правильность или ошибочность основных систем исти-
ны, и не в том, чтобы стать на сторону той или иной из них. Моя
задача совсем иная. Занимая позицию абсолютно беспристрас-
тного наблюдателя и принимая содержание систем как данный
факт, я собираюсь выяснить, было ли влияние и популярность

13. Флуктуация систем истины
291
каждой из них в сознании ведущих мыслителей постоянным или
же оно изменялось на протяжении истории греко-римской и за-
падной культур. Если изменялось, то была ли в течение истории
линейная тенденция постоянного роста влияния одной из этих
систем за счет других или же таковая тенденция отсутствовала?
Если такая тенденция существует, то каков ее характер или, если
воспользоваться излюбленным термином XIX в., каким было
направление ее «прогресса», «историческая тенденция»? Вело ли
это направление к предпочтению истины веры, разума или
чувств? Если такой тенденции не было, то как чередовались рас-
цветы и закаты течений? Были ли в таких флуктуациях опреде-
ленные «циклы» и «периодичности» или это всего лишь отдель-
ные «скачки вверх и вниз» каждого из течений безо всякого
заданного темпа и ритма? Если повторяются одни и те же ходы
мысли, но всякий раз с новыми вариациями, то можно ли ука-
зать более или менее точно (и до какой степени), в какие перио-
ды с 580 г. до н. э. по 1920 г. каждая из систем расцветала и при-
ходила в упадок? И наконец, если на предыдущие вопросы
получен ответ, то каковы основания (или «причины» и «факто-
ры») этих флуктуаций?
2. УТОЧНЕНИЯ И ОГРАНИЧЕНИЯ
A. Флуктуации влияния истины веры, разума или чувств ис-
следуются только на материале греко-римской и западной куль-
тур, приблизительно с 580 г. до н. э. по 1920 г.
B. Примерная оценка усиления и убывания относительной
приемлемости и влияния каждого из течений мысли дается на
основании, во-первых, колинества его сторонников среди уче-
ных, прославившихся в своей сфере, в каждом двадцатилетнем и
столетнем периоде с 580 до н. э. по 1920 г.; во-вторых, относи-
тельного «веса», или влияния этих сторонников в каждом из
указанных периодов.
Были отобраны имена практически всех великих мыслителей.
Для последних трех-четырех столетий, когда число великих уче-
ныхчрезвычайно возросло, в список были включены имена толь-
ко самых знаменитых философов и исследователей, внесших свой
вклад в решение той или иной проблемы. Но это столь великие
образчики, что они, по всей вероятности, репрезентативны для
упомянутых столетий. В этом отношении табл. 1 и 2 и диаграм-
ма 1 построены на материале гораздо более обширном, чем лю-
бое до сих nop проводившееся исследование.

292
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Соответственно, были выделены две группы данных. Во-пер-
вых, для каждого периода было подсчитано число сторонников
всех течений среди всех ученых данной сферы и данного време-
ни, чьи имена сохранились в анналах истории. Превращенные в
проценты эти числа фиксируют основные изменения в количе-
ственном составе каждого течения от периода к периоду, что
проявляется в изменении численности и процента его сторон-
ников. Во-вторых, для каждого периода представлены данные,
отражающие относительный вес или влияние каждого течения
среди той же группы мыслителей; тогда как при подсчете числа
сторонников по периодам все ученые наделены одинаковым ве-
сом, a именно — единицей. При установлении «весовых» дан-
ных каждый из них получил особую оценку, подсчитанную по
двенадцатибалльной шкале. Таким мыслителям, как Платон,
Аристотель, Плотин, Бл. Августин, Фома Аквинский или Кант,
явно оказавшим гораздо более сильное влияние, чем многие дру-
гие, присвоен наивысший балл — двенадцать. Te, чье влияние
было минимальным по сравнению с другими учеными, или те,
чьи имена вряд ли сохранятся в анналах истории, оценены в один
балл. Остальные мыслители получили от одного до двенадцати
баллов в зависимости от информации об их влиянии.
Если нет претензии на абсолютную точность и выполняются
некоторые условия, то определение веса каждого мыслителя —
трудная, но не невозможная задача.
Руководствуясь этими соображениями и выполняя вышеупо-
мянутые условия, проф. Н.О. Лосский, проф. И.И. Лапшин и я
определили соответствующий вес каждого из участников (по их
влиянию) следующим образом.
В качестве критериев относительного влияния каждого фи-
лософа были выбраны такие данные:
1) Количество специальных монографий, посвященных фи-
лософу.
2) Частота упоминаний имени этого философа не только в
сочинениях его современников, но и в трудах мыслителей более
поздних поколений, занятых в той же области.
3) Был ли он основателем школы философской мысли.
4) Упоминается ли его имя в самых элементарных текстах
по истории, эпистемологии и теории знания.
5) Число его признанных учеников и последователей среди
мыслителей, занимающихся той же проблемой.
6) Были ли его сочинения переведены на иностранные языки.

13. Флуктуация систем истины
293
7) Часто ли переиздавались его сочинения, независимо от вре-
мени, прошедшего с момента его смерти.
8) Создал ли он оригинальную и законченную систему фи-
лософии и эпистемологии.
Судя по этим критериям, можно сказать, что во внимание
были приняты почти все относящиеся к делу данные. На основе
критериев были разработаны также единицы измерения влия-
ния и соответствующая шкала оценок. Прежде всего мы разби-
ли число специальных монографий, посвященных мыслителю,
на двенадцать классов — от нуля до 2560 и более. После пяти в
каждом следующем классе число монографических исследова-
ний удваивается. Во втором ряду установленная оценка влия-
ния возрастает на единицу, образуя шкалу от одного до двенад-
цати. После этого число монографических исследований
соотносилось с вышеупомянутыми критериями. В результате
тщательных подсчетов мы определили вклад каждого мыслите-
ля, и эта оценка является, по-видимому, наиболее адекватной.
Число монографий о философе Средняя оценка
0 1
1 2
5 3
10 4
20 5
40 6
80 7
160 8
320 9
640 10
1280 11
2560иболее 12
Таким образом, элемент субъективности при определении
«веса» того или иного ученого был уменьшен настолько, насколь-
ко это возможно. Имена мыслителей и «цена» каждого из них
приведены в приложении к этой главе10. Любой специалист в этой
области, вероятно, дал бы примерно такие же оценки. Даже если
и обнаружились бы некоторые различия, они вряд ли заметно
сказались бы на общем итоге при условии, что масштаб оценок
не будет слишком отличаться от двенадцатибалльной шкалы.
Bec всех сторонников в каждый период суммируется; затем под-
считывается процент, по которому можно судить об увеличе-
нии и уменьшении влияния того или иного течения от периода к
периоду. Этот приблизительный, но системный метод использо-

294
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ван при подсчетах, представленных в таблицах 1 и 2 и на диаг-
рамме 1.
Как уже говорилось, полученные результаты и в количествен-
ном отношении и с точки зрения значимости не могут претен-
довать на то, чтобы отражать изменения в умонастроении всего
населения от периода к периоду. Но, вероятно, и в том и в дру-
гом случае они фиксируют, по крайней мере приблизительно,
главные изменения в сознании выдающихся мыслителей. В той
степени, в какой совокупность ведущих мыслителей данной об-
ласти в данный период воплощает умонастроение данной куль-
туры в данной сфере, на ее высшем, или передовом, или логически
интегрированном уровне, упомянутые выше резулътатыу веро-
ятнОу отражают главные сдвиги в ментальности греко-римс-
кой и европейской кулътур на этом уровне в каждый отдельный
период.
Правомерность нашего метода подтверждается, между про-
чим, тем фактом, что кривые, выведенные на основании веса, и
кривые, построенные на основании числа, когда каждому мысли-
телю дается одинаковая «оценка» в один балл, в существенных
чертах согласуются друг с другом. Это значит, что в целом метод
подсчета соответствует положению, согласно которому, чем выше
влияние мыслителя в данный период, тем болыпая часть ученых
является сторонниками того же течения мысли, и наоборот.
Эмпирическая система истины — это система естественных
наук; растет одна, должна расти и другая; если одна приходит в
упадок, должна прийти в упадок и другая. Эти кривые основаны
на совершенно разных данных и источниках: одна — на количе-
стве открытий и изобретений в естественных науках, почерпну-
тых из сочинения Дармштедтера11; другая — на систематичес-
кой регистрации всех известных или всех наиболее известных
мыслителей, упомянутыхв истории философии, эпистемологии,
логики и науки. Основания и источники были совершенно раз-
ные, и подсчеты сделаны разными лицами, не знавшими о рабо-
те друг друга. (Проф. Лосский и проф. Лапшин не имели поня-
тия о моих изысканиях, a д-р Мертон, проводивший подсчет
научных открытий, ничего не знал не только о моей работе, но и
о подсчетах Лосского и Лапшина.) В таких условиях согласован-
ность между кривой научных открытий и изобретений (табл. 3) и
кривой флуктуаций влияния системы истины чувств (диаграм-
ма 1) является, по сути, бесспорным доказательством того, что
результаты не случайны и правильны.

13. Флуктуация систем истпины
295
Если кто-то скажет (особенно историки), что количествен-
ная оценка в этой области невозможна и никакой метод вычис-
ления недопустим, ответ будет прост: Medice, cura te ipsuml2. Дело
в том, что едва ли найдется какое-нибудь историческое исследо-
вание, где явно или имплицитно не присутствовали бы вербаль-
но выраженные количественные суждения. Разве историки фи-
лософии, науки, религии, политических систем и экономических
процессов не употребляют таких, например, фраз: «Период был
отмечен ростом мятежей, восстаний и беспорядков», «Период
был отмечен упадком идеализма и религии», «Кант — один из
величайших философов», «Это была эпоха возвышения и три-
умфа материализма, номинализма, готического стиля, социа-
листического учения» и т. п.? Подобные утверждения встреча-
ются практически во всех исторических исследованиях. Они
являются не чем иным, как разновидностью количественных
суждений, имеющихцелью определить относительную влиятель-
ность, популярность, величие, ценность, размер, частоту; или
же увеличение и уменьшение, рост и упадок, возникновение и
исчезновение того или иного явления культуры. Вряд ли нужно
добавлять, что утверждения такого рода совершенно неизбеж-
ны в болынинстве социокультурных, гуманитарных и истори-
ческих исследований.
Как правило, суждения историков и обществоведов носят ко-
личественный и к тому же вербалъно-количественный характер.
Мы же используем здесь численно-количественный метод. В пер-
вом случаеупотребляются количественныеутверждения, но в нео-
пределенной, вербальной форме — без использования цифр или
числовых показателей. Во втором количественные изменения опи-
сываются с помощью чисел. Какой метод предпочтительнее —
вербально- или численно-количественный? Вот в чем вопрос.
Прежде всего предполагается, что с помощью численного
метода можно гораздо быстрее достичь результата и что он бо-
лее экономичен. Кроме того, вербально-количественный ана-
лиз весьма ограничен по числу используемых градаций: «пло-
хой», «хуже», «наихудший»; «хороший», «лучше», «наилучший»;
«большой», «больше», «самый болыпой» и т. п. Дело в том, что
в языке, как правило, имеется только от трех до шести степеней
сравнения. Co столь ограниченной градацией вербально-коли-
^ественные методы не могут описать ни одну кривую движения
социальных процессов с их многочисленными возрастаниями и
Убываниями, скачками «вверх» и «вниз»; выстроить оценочные
Ряды, числом значительно большим, чем шесть.

296
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Наконец, предполагается, что любому читателю понятно,
как построен этот метод, на чем он основан и какова его изме-
рительная линейка. Она должна быть одной и той же для всех
сравниваемых периодов, a сами периоды должны рассматри-
ваться и изучаться с одинаковой точки зрения. Это требова-
ние вряд ли может быть соблюдено для «возрастания», «убы-
вания» и их эквивалентов, употребляемых в большинстве
вербально-количественных суждений, когда основания, харак-
тер измерительной линейки и правила ее использования оста-
ются неизвестными и зачастую оказываются результатом ин-
туитивной догадки.
3. ЭМПИРИЗМ, РДЦИОНАЛИЗМ, МИСТИЦИЗМ, СКЕПТИЦИЗМ,
ФИДЕИЗМ, КРИТИЦИЗМ
Обратимся теперь к нашей главной задаче — к изучению флук-
туации основных систем истины на протяжении истории греко-
римской и западной культур. Характер относящегося сюда мате-
риала требует небольшой модификации трех систем истины.
Вместо непосредственного изучения возникновения и упадка исти-
ны веры, разума и чувств мы проследим флуктуацию влияния шес-
ти основных эпистемологических течений в умонастроении греко-
римской и европейской культур: эмпиризма, религиозного или
идеационального рационализма и идеалистического рационализ-
ма, мистицизма, скептицизма, фидеизма и критицизма13. Идеаци-
оналъный или религиозный рационализм, мистицизм и фидеизм
воплощают в себе главным образом истину веры; идеалистический
рационализм — истину разума; эмпиризм — в основном истину
чувств. Скептицизм — это чисто негативная система «циничес-
кого» или «пассивного» умонастроения, a критицизм — специфи-
ческая смесь скептицизма, эмпиризма и рационализма. Два после-
дних течения представляют собой важные симптомы особых
культурныхусловий; о них будет сказано ниже. Проследив флукту-
ацию влияния этих течений с 580 г. до н. э. до 1920 г., мы тем самым
выявим флуктуацию влияния трех главных систем истины, переве-
денных на язык указанных выше эішстемологических течений. Од-
нако перед тем как приступить к изучению этих флуктуаций, да-
дим краткие характеристики названных течений.
А. Эмпиризм. Это учение соответствует истине чувств. Един-
ственным источником истины и знания является, согласно эмпи-
ризму, чувственное восприятие единичных объектов и событий,
разделенных во времени и в пространстве, которое и образует наш

13. Флуктуация систем истины
297
внешний или внутренний опыт. Логические и априорные понятия
суть не что иное, как ассоциации впечатлений, просто «шаблоны
восприятий». Данные по эмпиризму, представленные в табл. 1 и 2 и
на диаграмме 1, вполне точно отражают пределы развития — рас-
ширения и сокращения — системы истины чувств.
B. Рационализм. Этим термином обозначают две по суще-
ству различные системы истины, которые имеют общий родо-
вой признак, но глубоко различны по своей differentia specifica14,
a именно — идеациональный рационализм и идеалистический
рационализм. Обе разновидности стоят на том, что истина по-
знаваема и реальность может быть адекватно познана, посколь-
ку обе они отводят большую или меньшую роль разуму или
мышлению с их абстрактными категориями и понятиями. Обе
считают, что истина разума, логические и математические вы-
воды более надежны, чем истина чувств. Обе также отводят оп-
ределенное место истине веры и истине чувств.
1) Идеационалъный рационализм — просто крайняя фор-
ма того, что именуется истиной веры. Сверхчувственное, a порой
и сверхлогическое откровение или его варианты, действительно,
являются для него главной истиной. Истине разума, по сравне-
нию с истиной веры, отводится лишь второстепенная и целиком
подчиненная роль. Она не может независимо противостоять ис-
тине веры. Если же противостоит, то объявляется недействитель-
ной, даже греховной, еретической или богохульственной.
2) Идеалистический рационализм. Второй тип рациона-
лизма заметно отличается от идеационального. Главное его от-
личие состоит в том, что он отводит (фактически, что зачастую
противоречит декларациям его авторов) главную роль разуму,
интеллекту и его категориям как таковым. Кроме того, он отво-
дит истине чувств более заметную роль, чем религиозный раци-
онализм. По этим причинам идеалистический рационализм со-
единяет в себе все три формы истины, отводя каждой из них
важную роль, хотя высшей формой знания остается все-таки
истина веры. В то время как в религиозном рационализме исти-
на веры играет наиважнейшую — почти монопольную — роль,
в идеалистическом рационализме все истины гармонично соеди-
нены воедино и фактически, несмотря на декларируемое пре-
восходство истины веры, реальной силой обладает истина разума.
Для доказательства достоверности и возможности достижения
истины здесь используются диалектика и логика.
C. Мистицизм. Как и религиозный рационализм, мистицизм
так же утверждает, что высшим источником истины и подлин-

298
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ного знания является сверхчувственная и сверхлогическая ин-
туиция, или откровение. Истина чувств и истина разума, по сути
дела, могут дать лишь псевдознание о поверхности или всего
лишь о видимости вещей. Они не способны постигнуть после-
днюю реальность и абсолютную истину. В этом смысле мисти-
цизм тоже оказывается преимущественно системой истины веры.
Однако от религиозного рационализма он отличается несколь-
кими второстепенными характеристиками; например, подчер-
киванием того, что «мистический путь» достижения истины
почти всегда предполагает эзотерические15 трансы и тому по-
добное и что для этого требуется специальное обучение.
Мистицизм имеет несколько форм. Мы условно выделим
лишь две. Первую, наиболее далекую от религиозного рациона-
лизма, можно назвать мистицизмом отчаяния. Это мистицизм
par excellence16. Видения, трансы, экстазы и прочие «патологии»
играют в нем весьма заметную роль. Сотнями способов он де-
монстрирует свой «антирационализм и иррационализм». Эта
разновидность мистицизма преобладала в ХѴ-ХѴІ вв. Вторая
его форма — такой тип мистицизма, который мало чем отли-
чается от религиозного рационализма.
D. Скептицизм есть последовательное и методическое сомне-
ние в возможности достоверного познания. «Мы ничего не мо-
жем знать с достоверностью; если же знаем, то не можем это
выразить с точностью; если и можем выразить, то другие люди
все равно этого не поймут; следовательно, воздержимся от лю-
бых суждений»17. Bot довод скептицизма. Его более умеренной
разновидностью является агностицизм: он тоже отрицает воз-
можность познания последней реальности. Он даже сомневает-
ся в самом ее существовании и не интересуется ею, но отличает-
ся от «чистого скептицизма» тем, что верит в возможность
познания эмпирического, чувственно воспринимаемого мира.
E. Фидеизм логически связан со скептицизмом. Соглашаясь
со скептицизмом в том, что истина о самых важных вещах и
понятиях — таких как существование окружающего мира,
Бога, разума и души, духовного мира других людей и т. д. — не
может быть открыта только с помощью познания эмпиричес-
кого или рационального, фидеизм верит, однако, что достовер-
ность такого рода высших истин может быть достигнута лишь
путем волевого акта, стремления верить или же с помощью ин-
стинкта, врожденного знания и т. п. Фидеизм подчеркивает эле-
мент воли и веры как непостижимых факторов обретения и удос-
товерения наиболее важныхистин или фундаментального знания.

13. Флуктуация систем истины
299
И в каком-то смысле родствен мистицизму, почему они часто и
переходят незаметно друг в друга. Если же мы посмотрим на
фидеизм как на позитивную систему истины, a не просто как на
негативную теорию вроде скептицизма, то окажется, что это в
основном «крайняя» форма истины веры.
F. Наконец, критицизму или агностицизм — это учение, ко-
торое утверждает, что нашему познанию доступен только чув-
ственно-воспринимаемый, или эмпирический мир, a после-
дняя или трансцендентная реальность — существует она или
не существует — недоступна и нет необходимости ее позна-
вать. В отличие от других учений, критицизм в своей познава-
тельной деятельности допускает элементы как эмпиризма, так и
рационализма, пытается соединить их друг с другом и сделать их
взаимосвязанными, взаимозависимыми, взаимообусловленны-
ми. Таким образом, критицизм занимает некую промежуточ-
ную позицию между эмпиризмом, рационализмом и скептициз-
мом, болыне всего приближаясь, однако, к эмпиризму.
Поскольку нас главным образом интересует проблема флук-
туации в трех системах истины — веры, разума и чувств, —
табл. 1 и 2 и диаграмму 1, составленные в терминах этих шести
систем истины и знания, надо перевести в термины истины веры,
разума и чувств, согласно изложенному выше объяснению, или
«легенде». Результаты изучения флуктуации относительного
влияния каждого из этих эпистемологических учений в течение
двадцати пяти столетий обобщены в двух таблицах и диаграм-
ме, приведенных ниже.
В табл. 1 представлены цифровые показатели относительного
влияния каждого течения по двадцатилетним периодам с 580 г.
до н. э. по 1920 г.
В табл. 2 представлены цифровые показатели влияния каж-
дого течения по столетним периодам с различными оценками,
установленными в одном масштабе.
На диаграмме 1 изображена флуктуация влияния по столет-
ним периодам, как и в табл. 1.
III. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЯ
Цифры приводят к следующим выводам.
А. Ненаправленная флуктуация вместо линейной тенден-
Ции. Одного взгляда на таблицы 1 и 2 и диаграмму 1 достаточно,
чтобы заметить: за период почти в двадцать пять столетий не
бьіло никакой линейной тенденции. Ни одна из основных сис-

300
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
тем в течение всего этого периода не имела тенденции постоян-
но возрастать, постоянно ослабевать или же оставаться неиз-
менной, но каждая из них испытывала колебания, то усиливая
свое влияния, то ослабляя, то сохраняя его в течение какого-то
времени более или менее постоянным. Популярное и почти об-
щепринятое мнение, будто в этой области существует некая ли-
нейная тенденция, которая заключается в прогрессивном уси-
лении эмпирической истины чувств за счет прогрессивно
убывающей истины веры (религиозного рационализма, мисти-
цизма и фидеизма) или истины разума (идеалистического раци-
онализма), опровергается фактами. Эмпиризм (истина чувств)
усилился очень резко лишь в течение последних пяти столетий.
Концепция творческого повторения социокультурных явле-
ний, a также и мо# точка зрения, согласно которой существуют
разные системы истины и флуктуации, претерпеваемые ими, не
ведут к «окончательному» превосходству какой-либо одной из
них, — хорошо подтверждаются этими данными.
B. Отсутствие спенсеровской эволюции. He было и вечной
спенсеровской «эволюции» от менее дифференцированного и
интегрированного состояния к более дифференцированному и
интегрированному18.
C. Флуктуация истины чувств (эмпиризма). Если мы об-
ратимся к таблицам и диаграмме, то заметим такие флуктуа-
ции истины чувств, воплощенной в эмпиризме. Период с 580
по 560 гг. до н. э. открывается абсолютным господством эмпи-
ризма. Правда, такое заключение ненадежно, поскольку осно-
вано на материалах одного-единственного ученого, Фалеса, чьи
воззрения были умеренно эмпирическими и который известен
нам лишь по небольшим фрагментам.
Другие свидетельства, которыми мы располагаем, демонсгрируют
нам, что господствовавшее в то время умонастроение было сугубо
религиозным и насквозь пронизанным истиной веры, религиозным
и магическим откровением, доминировавшим над эмпирически-
ми показаниями и искажавшим их смысл в соответствии со сво-
ей собственной природой. В силу этих причин стопроцентное
распространение эмпиризма в 580-560 гг. до н. э. можно не при-
нимать во внимание. По данным следующего периода (560-540 гг.
до н. э.)> кривая эмпиризма резко падает до 28% и продолжает
падать и в последующие периоды (540-480 гг. до н. э.)> пока не
опускается до самого низкого уровня в 6%. Это практически
означает, что вплоть до начала V в. до н. э. преобладающим умо-
настроением был не эмпиризм, a главным образом религиозный
рационализм.

13. Флуктуация систем исгпины
301
Истина веры, представленная идеациональным или религи-
озным рационализмом, достигала в нашей системе показате-
лей почти 90% от всех систем истины примерно до 460 г. до
н. э., и только потом начала заметно усиливаться и с незначи-
тельными колебаниями расти истина чувств (эмпиризм). Она
сохранялась относительно сильной до 20 г. н. э., когда опять
ослабела, и пребывала в упадке приблизительно до 160 г. н. э.,
затем снова взмыла вверх и оставалась на достигнутой высоте
почти до 480 г. н. э. Вскоре она резко идет на убыль и после 540 г.
исчезает со «столбовой дороги» мысли, будучи подавлена вос-
ходящей истиной христианской веры. Истина чувств исчезла
почти до 1100 г., примерно на шесть столетий, затем снова воз-
никла и стала с незначительными колебаниями набирать вы-
соту; в XII, XIII и XIV вв. вновь обрела сильное влияние, замет-
ное, хотя и не преобладающее, чем-то напоминающее ее
влияние в Греции в Ѵ-ІѴ вв. до н. э. В XV в. она опять исчезла
почти на 60 лет (1400-1460), после чего еще раз возникла, кру-
то взмыла ввысь и с небольшими колебаниями возрастала
вплоть до настоящего времени, достигнув в XIX в. чрезвычай-
ного и небывалого до тех nop показателя в 42% (для столетия в
целом), a в XX в. еще более высокого — почти 53%! Таким
образом, за последние четыре столетия мы наблюдаем нарас-
тающий прилив истины чувств, рост современной научной ис-
тины. To, что эта система истины сейчас так ощутимо прева-
лирует, и объясняет, почему мы склонны отождествлять истину
вообще с истиной чувств, почему другие истины кажутся нам
«суевериями», почему мы убеждены, что в будущем ей сужде-
но расти и расти до тех nop, пока она окончательно не вытес-
нит все другие системы. Подобное умонастроение вполне есте-
ственно для этого периода.
D. Динамика истпины чувств, a также открытий и изобре-
тений в естественных и прикладных науках. Выше уже упоми-
налось, что дополнительным критерием достоверности количе-
ственных показателей, которые фиксируют абсолютные и
относительные изменения — «расширения» и «сжатия» — сис-
тем истины с течением времени, является согласованность в глав-
ном между кривой естественнонаучных открытий и технологи-
^еских изобретений, с одной стороны, и кривой эмпиризма — с
Другой. Чтобы проверить это утверждение, расположим данные
и кривые обоих движений рядом друг с другом. Показатели по
столетиям представлены в табл. 3.

13. Флуктуация систем истины
ІѴ/М'///''//'/,''/' '///"'"*\
Ѵ//УУ//УУУУУУ
•'/УУ/У//7У77//У7УУ/.
/y/ ////// У///////Л
/// /У/ //* / y//У/У УУ/<
//S////' /УУ '*// У// Г
тшшт
s«
S
$

308 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Таблица 3
Столетие
8 до н. э.
7
6
5
4
3
2
1
1 н. э.
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
Количество научных открытий
и изобретений
Греция
6
3
26
39
52
42
14
12
25
5
0
1
0
3 |
Рим
0
2
5
1
5
3
3
50
35
13
6
15
4
1
Греция и Рим
6
5
31
40
57
45
17
32
60
18
6
16
4
4
Западно-христианская Европа
4
4
6
7
8
12
53
65
127
429
691
1574
852'
7
Показатели эмпиризма
Все
(абсолютные
числа)
Греция
0
?
6
23
31
34
11
Греция и Рим
26
2
13
33
19
11
1
Процентная норма
влияния эмпиризма
среди всех систем
истины
Греция
0
?
19,4
19,2
14,6
21,7
19,6
Греция и Рим
24,3
2,3
6,7
24,8
15,2
11,7
1,6
Западно-христианская Европа
Ö |
0
0
0
3
13
21
28
3
24
132
260
644
0
0
0
0
7,7
14,3
12,8
17,2
7,2
14,8
29,6
37,5
42,6
Хотя данные, касающиеся эмпиризма и научных открытий,
несопоставимы, поскольку, применительно к эмпиризму они вы-
ражены в процентах, a применительно к открытиям — в абсо-
лютных числах, тем не менее эти данные дают пищу для размыш-
лений. Они, конечно, обнаруживают много незначительных
расхождений от столетия к столетию, но все-таки, если рассмот-
реть наиболее существенные волны открытий и процент влия-
ния эмпиризма, то их удивительная согласованность не может
остаться незамеченной. С VI по XII в. н. э. они находятся прак-
тически на нулевой отметке, в Греции их уровень относительно
высок с VI по II в. до н. э.

13. Флуктуация систем исгпины
309
Е. Флукгпуация истпины веры. Идеациональный рационализм,
мисгпицизм и фидеизм. Истина веры представлена религиозным
или идеациональным рационализмом, мистицизмом и фидеиз-
мом. Последние два являют собой эзотерические и крайние фор-
мы истины веры, тогда как религиозный рационализм — это
умонастроение, лишенное малейшего сомнения или колебания
по ее поводу.
Таким образом, истина веры, понимаемая как совокупность
религиозного рационализма, мистицизма и фидеизма, господ-
ствовала над двумя другими системами истины в изучаемом про-
межутке времени в следующие периоды:
1) До V в. до н. э., когда религиозный рационализм оце-
нивается в 80,6% по столетиям и от 71 до 90,9% — по двадцати-
летиям. В сфере систем истины превалировал религиозный ра-
ционализм, влияние эмпиризма было незначительным.
2) С начала нашей эры до конца V в., когда все три тече-
ния истины веры характеризуют такие показатели: 97,7% в пер-
вом веке; 85,3% во втором; 70,7% в третьем; 84,8% в четвертом:
88,3% в пятом. Но в качественном отношении этот период силь-
но отличается от предыдущего — до V в. до н. э., поскольку са-
мыми влиятельными были мистицизм и фидеизм. Значит, это
был период не безмятежной истины, неподверженной сомнению,
a отчаянной «жажды верить», подвергавшейся критическим
нападкам со стороны эмпиризма и скептицизма.
3) ѴІ-ХІІ вв. В эти столетия истина веры безраздельно гос-
подствовала над истиной чувств и истиной разума, охватывая
100% сферы.
4) XV в. Все три системы истины веры в совокупности оце-
нены в 92,8%. Здесь основные течения истины веры опять пред-
ставлены главным образом крайними формами мистицизма и
фидеизма, a не религиозным рационализмом. Такое впечатле-
ние, что это была последняя отчаянная попытка истины веры
сохранить господство перед тем, как начнется ее безостановоч-
ный спад, продолжавшийся в течение нескольких последующих
столетий вплоть до настоящего времени. Этот спад зафиксиро-
ван в табл. 1 и 2 показателями как столетних, так и двадцатилет-
них периодов. Начиная с XVI в. истина веры во всех ее формах
все больше и больше уступает свое лидирующее положение дру-
гим системам истины, особенно истины чувств.
Для каждого из двух указанных ниже течений можно выде-
лить следующие периоды небольших подъемов.

310
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Для мистицизма: 1) Время дебюта — примерно в середине
IV в. до н. э. (Платон после 385 г., Ксенократ и др.). 2) До и пос-
ле начала христианской эры (Филон, Фрасилл и др.). 3) С не-
большими колебаниями мистицизм усиливался со II до конца IV в.
(до 370 г.), сохраняя довольно высокое положение в Ѵ-ѴІІ вв.,
после чего исчез, будучи поглощен религиозным рационализ-
мом. Вновь он возник в IX в. и достиг высшей точки в XII в.
(Иоанн Скот Эриугена, Максим Исповедник и др.). 4) В XIII в.
мистицизм ослабел и снова начал набирать высоту в XIV в., a в
XV достиг своего расцвета. В XVI в. его влияние было ощути-
мым, хотя и в гораздо меныней степени, чем в XV. 5) Затем были
неболыние crescendo19 с 1660 по 1720 г. и с 1780 по 1840 г. С 1840 г.
вплоть до нынешних времен он все более склонялся к упадку.
Высшими точками фидеизма были: 280-240 гг. до н. э.; I—II вв.
н. э.; с III no XI в. он уходил на дно, на короткое время всплывал
и снова исчез до XIV в. С этого времени фидеизм существует
постоянно, но как течение он менее значителен, чем даже скеп-
тицизм. Сразу после Французской и других революций конца
XVIII в. его роль ненадолго возросла, но вскоре снизилась, и та-
ково положение дел по сей день.
F. Инверсионная динамика истины веры и атеизма. Логич-
но предположить, что кривая динамики истины веры обратно
пропорциональна кривой подъема-упадка атеизма как отрица-
ния Бога (или богов) и сверхъестественного разума — и что ате-
истическая кривая параллельна истине чувств (эмпиризму и его
союзникам: материализму, этике счастья, номинализму, темпо-
рализму и т. д.). А.Б. Драхманн в исследовании «Атеизм в древ-
нем язычестве»20 изучает подъем и упадок атеизма; его резуль-
таты в обратной пропорции соответствуют выведенной нами
кривой движения истины веры и связанным с нею другим кри-
вым (идеализма, этернализма, этики абсолютных принципов,
онтологического реализма). До V в. до н. э. мы едва ли можем
найти хотя бы одного атеиста среди известных мыслителей, по-
этому нет и судебного преследования неверия. Во второй поло-
вине V в. упадок религии становится заметным, возникает ате-
изм, a вместе с ним и уголовное наказание за безбожие
(Анаксагор, Диоген Аполлонийский, Гиппон из Регия, Прота-
гор, Критий, даже Сократ и др.). Это течение набирает силу в IV,
III и отчасти во II вв. до н. э. Начиная со II в. н. э., если не рань-
ше, мы наблюдаем определенные признаки упадка атеизма и
подъема религиозности — верований и культов, обращенных к
сверхчувственному миру, и прежде всего к Богу (или богам) и

13. Флуктуация систем истпины
311
другим трансцендентным ценностям. В течение следующих
столетий — в III—IV вв. — атеизм пришел в упадок и практически
исчез на все время Средневековья. Таюім образом, эта «перемен-
ная», которая является частью главных переменных, рассматрива-
емых в настоящем исследовании, изменяется согласно основным
положениям теории идеациональной и чувственной культур.
Вряд ли нужно добавлять, что параллельно упадку истины
веры в конце средних веков, началось распространение атеизма
в самых разных формах, и этот процесс с неболыними отклоне-
ниями разворачивается вплоть до нашего времени.
G. Флуктуация истины разума. Идеалистический рациона-
лизм. Понимаемый как гармоничный синтез истин разума, веры
и чувств, где преобладает истина независимого разума (если не
de jure, to de facto21), идеалистический рационализм в качестве
системы истины схоластического интеллектуализма господство-
вал на протяжении двух периодов. Первый — примерно в V-
IV в. до н. э. в Греции, второй — с конца XII до второй полови-
ны XIV вв., с высшей точкой расцвета в XIII в. Рационализм этих
периодов (в табл. 1 и 2 он количественно неотличим от религи-
озного рационализма) был рационализмом идеалистическим.
Качественный анализ систем истины будет дан в следующей
главе.
Идеалистический рационализм был на подъеме в следующие
периоды:
1) 540-450 гг. до н. э.: пифагореизм, Гераклит, элейская
школа22.
2) Вторая половина V — первая половина IV в. до н. э.
(высший его расцвет в Греции). Сократ, Платон, Аристотель,
мегарики23и др.
3) Около 200 г. до н. э.
4) Около 80 г. до н. э.
5) XII, XIII и первая половина XIV в. (высший подъем в
истории западной культуры).
6) Первая половина XV в.
7) XVI — первая половина XVII вв.
8) Конец XVIII — начало XIX в. После этого тенденция
пошла вниз.
Н. Пулъсация скептицизма и критицизма. Скептицизм как
°трицание возможности какой бы то ни было истины появился
в истории греческого миросозерцания сравнительно поздно
(примерно в середине V в. до н. э.). Позднее появление этого те-
чения мысли и его сравнительно небольшое значение понятны.

312
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Скептицизм достигал точек своего расцвета в периоды: с 460
по 380 гг. до н. э., 180-120 гг. до н. э„ около 20 г. до н. э., затем во
II в. н. э., вспыхнув в греко-римском мире в последний раз. Пос-
ле III в. н. э., когда была провозглашена эра истины веры, места
для скептицизма не осталось, и он исчез, снова появившись на
короткое время в XIV в. В XV в. (веке мистицизма и фидеизма),
он сошел на нет и возродился в XVI в., существуя с тех nop лишь
как второстепенное течение мысли. Начиная с XVI в. усилением
влияния скептицизма были отмечены периоды 1520-1540,1560-
1600, 1740-1780 гг.
Наблюдая эти тенденции, можно заметить, что скептицизм
возникает обычно тогда, когда истина веры склоняется к упад-
ку, a истина разума и особенно истина чувств начинают расти.
В этом смысле, по причине своих релятивистских и агностичес-
ких тенденций, он"спутник первых ступеней роста эмпиризма.
Тем не менее, когда эмпиризм справляет триумф, скептицизм
отступает, хотя и не исчезает совсем, как это бывает в периоды
господства истины веры.
Можно также заметить, что периоды вспышек скептицизма,
как правило, либо непосредственно предшествуют либо совпа-
дают с периодами великих социальных переворотов и катаклиз-
мов: с Пелопоннесской войной и последующими бедствиями;
великими гражданскими войнами в Риме во времена первого и
второго триумвиратов; с черной чумой; появлением христиан-
ства; с Реформацией; религиозными войнами эпохи Реформа-
ции и Лиги; с Великой Французской революцией24.
В качестве третьего факта следует отметить, что как только
появляется и усиливается скептицизм, так почти сразу же воз-
никает и усиливается как крайняя реакция на него фидеизм.
Наконец, критицизм (точнее, критическая философия) —
это особое ответвление, возникшее в конце XVIII в. в основном
благодаря трудам Юма и Канта, причем сразу же оно оказалось
довольно мощным. Однако после 1810 г. критицизм, подобно мно-
гим другим течениям мысли, испытал резкий спад, что было ре-
зультатом реакции на революционную идеологию. После 1860 г.25
его влияние вновь усилилось и к концу XIX — началу XX в. он
превратился в самое мощное, после эмпиризма, течение. По циф-
рам видно, что его динамика почти противоположна динамике
скептицизма. Это свидетельствует о том, что критицизм в неко-
тором смыеле является более слабой формой скептицизма и
выполняет более мягким образом его функции, поскольку тот в
своем чистом виде не может их выполнять в данных психосоци-
альных условиях.

13. Флуктуация систем истины
313
I. Интеллектуальные спектры главных периодов.
Сосредоточимся теперь на том, каким на основных этапах
изучаемого периода было сознание в целом. Следующие выво-
ды подтверждаются характером интеллектуальных спектров
этих этапов,
1) В Греции до V в. до н. э. вся интеллектуальная сфера
представляется преимущественно идеациональной. Господство
религиозного рационализма было подавляющим, эмпиризм
присутствовал лишь как малозначительная сила; ни скептициз-
ма, ни мистицизма, ни фидеизма, ни критицизма, ни даже идеа-
листического рационализма не существовало. Это был период
уверенности в умонастроении греков, эпоха веры, не знающей
сомнений, эпоха спокойной ясности и безмятежной простоты.
2) V в. до н. э., особенно его вторая половина, a также пер-
вые две трети IV в. отмечены преобладанием идеалистического
рационализма, или истины разума. Истина «схоластического ин-
теллектуализма» (автономного и диалектического разума, в от-
личие от религиозного рационализма) занимала почти 40% всей
интеллектуальной сферы; истина веры по-прежнему признава-
лась в виде платоновского «божественного безумия»26 или арис-
тотелевской теологии; эмпиризм не только наличествовал, но и
имел определенный вес; существовали даже скептицизм, мисти-
цизм и фидеизм, хотя они и были сравнительно слабы.
Все три истины гармонично уживались, более того, органич-
но соединялись в одну систему, a именно — идеалистический ра-
ционализм, воздающий истинам веры, разума и чувств suum
cuique27. Главной правительницей, если не de jure, to de facto,
была диалектика, при помощи которой и на которой основыва-
лась явная власть истины веры. Интеллектуальный спектр был
на редкость уравновешенным и свободным от какого бы то ни
было экстремизма. Ни одно из негативных или крайних течений
(скептицизм, фидеизм, мистицизм) не стремилось к господству.
Все это доказывает, что в данный период преобладала истина
разума.
Таким образом, культуру и умонастроение Ѵ-ІѴ вв. до н. э.
следует, по-видимому, считать идеалистическими. Иначе гово-
ря, предположение о наличии корреляции между основными
типами культуры и соответствующими главными типами доми-
нирующих систем истины (то есть между идеациональной куль-
тУрой и истиной веры; идеалистической культурой и истиной
Разума; чувственной культурой и эмпирической системой исти-
ны) вполне подтверждается фактами.

314
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
3) В следующие столетия — в III—I вв. до н. э. — эмпиризм
стал таким же сильным, как и рационализм. Рационализм обо-
их типов резко пошел на убыль, расцвели негативные и крайние
формы истины. Упомянутые выше корреляции указывали на
растущий прилив чувственной культуры и приближающийся
упадок идеациональной и идеалистической культур в их здоро-
вых и уравновешенных формах; на рост умонастроения отчая-
ния, склонного к экзотике и эзотерике — короче говоря, на
приближение периода великого интеллектуального смятения,
распада и переворота. Следующие столетия — с I в. до н. э. по
III в. н. э. — характеризуются выходом на арену интеллектуаль-
ной жизни римлян. В I—II вв. н. э. возникло христианство и по-
явились христианские мыслители. Интеллектуальный спектр
сферы истины в этя века очень интересен и необычен. Что каса-
ется греческой ментальности (данные, относящиеся к христи-
анским и языческим мыслителям этих столетий, подсчитыва-
лись порознь), то эмпиризм и рационализм (в смысле истины
разума) пришли в упадок. Их место заняли скептицизм, мисти-
цизм и фидеизм, что свидетельствовало о распаде этой менталь-
ности и великом переходе от одной формы культуры и истины к
другой, принципиально новой. Преобладали в этот период либо
цинический скептицизм, сугубо негативный в своем цинизме,
либо эзотерические и крайние системы мистицизма и фидеиз-
ма. В известном смысле такое умонастроение является смесью
идеационализма, отчасти идеализма и отчасти чувственной ис-
тины. У него есть некоторое сходство с идеализмом, но по боль-
шому счету оно лишь имитирует его, поскольку подлинный иде-
ализм — это гармоничный идеалистический рационализм.
Уже на примере искусства мы видим, что этот период был, с
одной стороны, псевдоидеалистическим, a с другой — цинич-
но-чувственным. Для него характерны приметы беспорядочной
смеси искусственного псевдоидеализма с цинизмом, столь ти-
пичной для периодов, предвосхищающих упадок чувственной
формы культуры и переход к идеациональной форме.
К началу II в. христианская мысль представлена только дву-
мя течениями: крайне воинствующим мистицизмом и религи-
озным рационализмом. Однако мистицизм был почти вдвое
сильнее, чем религиозный рационализм (показатель религиоз-
ного рационализма II в. — 32, a показатель мистицизма хрис-
тианских мыслителей — 61). Это значит, что христианские мыс-
лители почти полностью отрицали чувственно-эмпирическую
(научную) систему истины и принимали в основном истину веры
с примесью истины раболепного разума.

13. Флуктуация систем исгпины
315
Суммарные показатели табл. 1 и 2 для этих двух столетий фик-
сируют, таким образом, смесь этих двух весьма различных языче-
ских учений с совершенно непохожей на них истиной веры. Язы-
ческая мысль была сброшена со счетов в результате трагических
событий предыдущего периода. Она отчасти утратила свою веру
в истину чувств, равно как и в независимость разума, и обрати-
лась либо к цинизму и скептицизму, либо к фидеизму как искус-
ственной жажде веры и мистицизму как к безнадежной истине
веры. Христианская же мысль окончательно порвала с истиной
чувств и превратилась в веру в Евангелие, откровение, мистичес-
кий опыт с незначительной опорой на логику — лишь в той сте-
пени, в какой она не противоречит вере и может быть полезна
для ее целей. Итак, то было великое крушение систем эмпириз-
ма и идеалистического рационализма, которые прежде занима-
ли господствующее положение.
4) Когда смотришь на показатели интеллектуального спект-
ра следующих двух столетий — III—IV вв., — то первое впечатле-
ние таково, что равновесие, разрушенное в предыдущем периоде,
отчасти восстановилось; скептицизм и фидеизм практически ис-
чезли; среди язычников возродился эмпиризм (и его разделяли
даже некоторые христианские мыслители), популярность раци-
онализма возросла, в основном среди христианских мыслителей;
но особенно большое влияние приобрел мистицизм — как сре-
ди язычников, так и среди христиан.
5 ) Мы присутствуем при кончине эмпирико-рационалистиче-
ской системы истины и при начале доминирования истины веры,
рядом с которой истина разума играет подчиненную роль. В те-
чение одного столетия, может быть чуть больше, это стало ясно;
эмпиризм пришел в упадок и исчез. Наступило господство исти-
ны веры, которая облеклась в прочную форму религиозного ра-
ционализма. Она обрела устойчивость и с этого момента боль-
ше не нуждалась в таких экстремальных и крайних формах, как
фидеизм или эзотерический мистицизм. Мы вступили в эпоху
веры, которая ничуть не сомневается ни в Евангелии, ни в Боже-
ственной истине. Мы находимся в эпохе нового идеационализ-
ма средних веков, когда безраздельно царствует истина веры a
человеческий разум выступает в качестве «служанки»28 (не под-
вергая веру сомнению, a только оправдывая ее и ей служа). По-
казатели свидетельствуют о том, что такое положение сохраня-
лось около шести веков.
Если когда-либо в истории западной мысли философы (да и
народ в целом) чувствовали, что ими владеет истина, вся истина

316
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
и ничего, кроме истины, — так именно в это время. He было
тогда ни скептицизма, ни вопрошания, ни сомнения, ни относи-
тельности, ни колебания, ни оговорки.
6) Затем, в XI в., после многих столетий, снова появился эм-
пиризм. В начале слабый, он удвоил свою силу в XII в„ особенно
в конце его, и стабилизировался в ХІІІ-ХІѴ вв. Таким образом,
пришел конец монопольному господству истины веры и подчи-
ненной ей истины разума. Интеллектуальный спектр изменился;
эмпиризм и мистицизм гармонично слились с независимым ра-
ционализмом, отличающимся от религиозного рационализма
предшествующего периода.
Гармоничное слияние истины веры, чувств (эмпиризма) и ра-
зума привело к господству идеалистического рационализма ве-
ликих схоластов XJI-XIII вв. — течения, в котором всем этим
источникам и критериям истины и знания воздавалось suum
cuique. Он гармонично соединил их в одно органичное целое, в
котором вера, чувства и разум не боролись друг с другом, a co-
трудничали в деле великого служения Богу, правде и подлинно-
му человеческому счастью, в деле построения полной и оконча-
тельной истины, подлинной мудрости и знания, не сужаемого до
одной точки зрения и не сводимого к единому источнику. Чуд-
ный и счастливый век! Век, когда наука не боролась против ре-
лигии, a религия не враждовала с наукой, когда органы чувств не
относились с презрением к разуму, — дескать, «nihil esse in
intellects, quod non fuerit prius in sensu»29, — a разум не считал
чувства глупыми и несведущими тенями реальности, но уважал
и принимал их показания — с определенными ограничения-
ми — в тех сферах, где они считались компетентными. Век иде-
алистической системы истины. Это была европейская копия
греческой идеалистической ментальности Ѵ-ІѴ вв. до н. э.
Во второй половине XIV и в XV вв. идеалистическая система
была разрушена, и преобладающим стал мистицизм крайнего и
эзотерического толка. Его волна захлестнула западное общество,
однако во второй половине XVI в., a особенно в XVII в. мисти-
цизм пошел на убыль, a эмпиризм набрал силу, которую с очень
незначительными флуктуациями сохранил вплоть до нашего
времени. Система веры, равно как и рационализм, a также истина
разума потеряли почву, a истина чувств справляла триумф. В кон-
це XIX — начале XX в. (по крайней мере, к довоенному времени)
ее влияние возросло до небывалых размеров. Поистине, мы жи-
вем в век науки! Это значит, что наша культура — чувственная
par excellence. В результате другие системы истины постепенно

13. Флуктуация систем исгпины
317
опустились до низшего уровня бесплодной спекуляции, фантас-
тических, ненаучных и неверифицируемых чисто логических
отвлеченностей — это что касается истины разума; или же, коль
скоро речь идет об истине веры, — то до уровня суеверия и неве-
жества. Этот период отмечен разногласиями между системами
истины. Научная истина прилагает все усилия, чтобы полнос-
тью искоренить другие системы, которые в свою очередь борют-
ся за свое существование. До сих nop усилия эмпирической сис-
темы были удачными, и ей удалось изгнать другие системы из
обширной территории, которую они занимали до XVIII в., и осо-
бенно до XIV в. Кроме того, она ослабила их внутреннюю проч-
ность, веру в себя и в свою достоверность. Она заставила их под-
ражать —дажеввопросахчистойтеологииилогики — средствам,
стратегии и тактике победоносной научной истины чувств. От-
сюда — культ сциентизма; отсюда — всеми разделяемое мнение,
будто есть только одна истина и одно знание — научные; отсю-
да — убеждение в том, что в будущем другие системы истины
исчезнут из человеческого сознания как бесполезные пережит-
ки невежества и суеверия; и отсюда же — все другие подобные
явления и убеждения. С другой стороны, наша эпоха, будучи
блестящей в разнообразии своих сверкающих красок, вместе с
тем имеет что-то от «дьявольского спектра», если можно так
фигурально выразиться. Ее спектр чрезвычайно сложен.
Memme, чем когда 6ы mo ни было, она веритп в разум, в несенсорный
истпочник истинЫу в само мышление; во что-нибудь или в кого-
нибудь, чего нельзя увидеть, услышать, попробовать на вкус,
потрогать и вообще ощутить. В этом смысле это эпоха, кото-
рая усматривает истину только в «эмпирическом банке» ощу-
щений, вкладывая в него болыпую часть своего интеллектуаль-
ного капитала (тем самым особенно отличаясь от средних веков).
Но поскольку этот банк испытывает массу затруднений, инвес-
торы не могут быть абсолютно уверены в его честности и в безо-
пасности своих вкладов. По этим причинам подводные течения
скептицизма и критицизма текут беспрепятственно и разруша-
ют чувство безопасности и безмятежную веру в истину чувств.
Мы пытаемся уверить себя, что наши вклады в безопасности и
что мы счастливы, но лишь на мгновение, поскольку ощущение
опасности не только не оставляет нас, но и усиливается. Скепти-
Цизм и критицизм составляют около 20% (для 1880-1900 и 1900-
1920 гг.) от всех систем истины — необычайно высокий процент,
свидетельствующий о растущем кризисе нашего «Банка истины
Чувств»!

318
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Есть и другие симптомы того, что будущее «Банка Эмпириче-
ской Истины» ненадежно. Уже имеется масса свидетельств над-
вигающегося кризиса научной системы истины (понимаемой как
истина чувств) и ее упадка. Любая доминирующая система ис-
тины начинает разрушаться внутри себя самой. Доверие к науке
стало уменынаться аналогично тому, как в конце Средневеко-
вья оно уменыналось по отношению к системе веры. Многие
симптомы этого отмечались в разных местах настоящего иссле-
дования. В силу ряда причин мне представляется маловероят-
ным, что тенденция к росту эмпиризма и сциентизма сохранит-
ся, напротив, рано или поздно она, вероятно, изменится и даже,
может быть, сменит направление. И действительно, многие эм-
пирические истины общественных и гуманитарных наук, впол-
не подтвержденные опытными данными, уже объявлены лож-
ными, предательскими и еретическими и заменены догмами и
откровениями коммунистов, фашистов, гитлеровцев или демок-
ратических вождей. Слова на стене30 уже начинают проступать;
они предвещают грядущий закат (временный, a может быть, и
долгосрочный) победоносного эмпиризма.
В течение почти двадцати лет, которые прошли после первой
публикации «Динамики», этот прогноз полностью подтвердил-
ся. Во-первых, создав ядерные и бактериологические средства
уничтожения, наука с ее экстремизмом угрожает теперь как бу-
дущему человечества, так и будущему самой науки. Если разра-
зится новая мировая война, она, вероятно, надолго приостано-
вит научное творчество, поскольку будет уничтожена цивилизация
и значительная часть населения планеты.
За эти двадцать лет наука со своей эмпирической системой
истины претерпела существенное изменение, сделавшее ее не столь
эмпирической, материалистической, механистической и детер-
министской, какой она была в предыдущем столетии. Согласно
современной науке, материя — это не что иное, как конденси-
рованная форма энергии, исчезающая при излучении. Матери-
альный атом уже разложен более чем на тридцать нематериаль-
ных «загадочных, таинственных, непостижимых и непроницаемых»
элементарных частиц: электрон и антиэлектрон, протон и анти-
протон, фотон, мезон и т. д. или на «подобие волн, превращаю-
щиеся в волны вероятности, волны сознания, которые наш мозг
проецирует вовне...» Этим волнам, как и тем, что ассоциируют-
ся с распространением световых квантов, не нужно никакого
субстрата для того, чтобы распространяться в пространстве-
времени; для их волнообразного движения не нужна ни жидкая,

13. Флуктуация систем истпины
319
ни твердая, ни даже газообразная среда... В области квантовой
механики и субатомного мира основные понятия материалис-
тической, механистической и эмпирической науки, как то: ма-
терия, объективная реальность, время, пространство, причин-
ность, болыпе неприменимы, a свидетельства наших чувств в
значительной степени уже заменены в современной науке
принципом неопределенностей Гейзенберга31, фантастическими
«прыжками квантов», простым изменением связи или — в пси-
хосоциальных явлениях — «волюнтаристским» «законом доб-
ровольного подчинения», свободного от причинности и случай-
ности.
Подобная трансформация произошла и в биологических,
психологических и социальных науках. Все это и означает, что
сама наука стала гораздо менее чувственной и эмпирической,
чем в XIX в.
Точно так же почти все новые системы философии — как
экзистенциализм, интуитивизм, интегрализм, неомистицизм,
неореализм, неотомизм, неоведантизм32 существенно отличают-
ся от всех форм эмпиризма, материализма, «позитивизма» и
других чувственных систем философии.
Эти изменения прекрасно подтверждают прогноз «Динами-
ки» относительно грядущего заката господства эмпирической,
чувственной системы истины и науки.
J. Принцип ограничения и саморегуляции социокулыпурных
процессов. Если выделить и изучить крупномасштаб.ное сопер-
ничество систем в течение трех отдельных периодов и в течение
совокупного периода, то суммарные показатели каждого из со-
перничающих течений будут такими, как показано в табл. 4.
Таблица 4. Суммарные показатели œциoкyльтypныx процессов
Период
580 дон. э. — 100 н. э.
100—1500
1500—1900
В целом:
Фидеизм
185
52
132
369
Сциентизм
137
29
113
279
Эмпиризм
133
145
1060
1338
Рационализм
264
515
755
1534
Ни в этом, ни в одном другом социальном процессе не про-
сматривается ни арифметического, ни механического равнове-
сия; тем не менее, с учетом того, что длительность всего изучен-
ного периода составляет около двадцати пяти столетий и что
Показатели эти были построены без какой-либо идеи об ариф-

320
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
метической пропорции, нужно признать поразительную бли-
зость суммарных показателей для фидеизма-скептицизма и эм-
пиризма-рационализма. Это наводит на мысль, что в социокуль-
турной жизни и в социоментальном процессе, по-видимому,
имеется некий постоянно действующий фактор, который не
позволяет какому-нибудь одному крайнему течению надолго по-
глотить все остальные и тем самым обеднить богатство и много-
цветность полноты истины,
Эти цифры дают наглядное представление о принципе
имманентной саморегуляции социокультурного процесса, ко-
торый, судя по нашим данным, проявляется по-разному.
Изучаемый процесс смены течений начинается с умеренного
эмпиризма, который почти сразу же уравновешивается умерен-
ным рационализмом. Действие эмпиризма, так сказать, сопро-
вождается почти немедленным противодействием рационализ-
ма. Когда один из них ослабевает, другой слабеет тоже. Затем, в
процессе дифференциации, возникает скептицизм; и почти не-
медленно он уравновешивается появлением фидеизма и, отчас-
ти, мистицизма. Действие снова сопровождается противодей-
ствием. Тот, кто знаком с характером философии в каждом
периоде, не может не заметить, что если одно течение начинает
чересчур подчеркивать собственную истинность и отрицать ис-
тинность своего соперника, соревнующиеся философские уче-
ния также становятся более резкими и экстремистскими.
Далее, опять-таки можно заметить, что когда скептицизм
сходит со столбовой дороги философской мысли, фидеизм как
его главный соперник тоже исчезает и затем, когда один снова
появляется, то вскоре появляется и другой.
Эмпиризм и рационализм как главные противники показы-
вают значительные отклонения от линии равновесия, особенно
в средние века. И все-таки, данные свидетельствуют, что в целом
даже эти крупные отклонения являются временными и в тече-
ние более значительного периода, по-видимому, корректируют-
сяу если не в чисто количественном, то в количественно-каче-
ственном отношении.
Для всего рассматриваемого периода суммарные показатели
каждого из течений и, соответственно, систем истины таковы:
Фидеизм
Скептпщизм
Мистицизм
Критицизм
Эмпиризм
369
279
1039
197
1338
Рационализм
Истина веры
Истина разума
Истина чувств
Скептицизм и критицизм
1534
1650
1292
1338
476

13. Флуктуация систем истпины
321
Эти цифры свидетельствуют, что до сих nop наиболее влия-
тельной системой истины в изучаемых культурах был религиоз-
ный и идеалистический рационализм. Следующими по значе-
нию идут эмпиризм, мистицизм, фидеизм, скептицизм и
критицизм. Если их интерпретировать по-другому, связав с сис-
темами истины, то суммарные показатели влиятельности всех
систем истины окажутся довольно близкими, и лишь истина веры
будет иметь небольшой перевес. Это еще раз указывает на нали-
чие имманентной саморегуляции социокультурных процессов
и их автономной тенденции уравновешивать друг друга иногда
количественно, иногда качественно, иногда и количественно, и
качественно одновременно. Все это наводит также на мысль, что,
возможно, каждая форма истины выполняет свою особую важ-
ную функцию в духовной и социальной жизни человечества и
все они одинаково необходимы. В противном случае это непред-
виденное равновесие вряд ли было бы возможным. Может быть,
дьявол в одном из романов Анатоля Франса в конце концов не
так уж не прав, говоря, что полная и абсолютная истина «6е-
лая», имея в виду, что белый цвет является результатом сочета-
ния всех цветов радуги33. Возможно, что полная и абсолютная
истина на самом деле каким-то образом обнимает все три фор-
мы истины, каждая из которых оказывается, таким образом,
лишь «частичной истиной».

14
КАЧЕСТВЕННАЯ СТОРОНА ФЛУКТУАЦИИ
СИСТЕМ ИСТИНЫ И ЗНАНИЯ
Многим читателям, не знакомым с эпистемологией, филосо-
фией и теорией науки, факты и выводы, изложенные в предыду-
щей главе, могут показаться менее значительными и убедитель-
ными, чем они есть на самом деле. Отчасти по этой причине,
отчасти — для болынего обоснования и подтверждения разра-
батываемой здесь концепции есть смысл показать — по возмож-
ности кратко, — что переход от одной системы истины к дру-
гой означает величайшую революцию в человеческом сознании
и культуре и что эти революции происходили несколько раз в
течение периодов и столетий, зафиксированных в вышеприве-
денных таблицах.
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ ФАЗА ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ
МЕНТАЛЬНОСТИ
До V в. до н. э. в Греции доминировало представление об ис-
тине как о религиозной и магической истине веры, дополненной
подчиненным ей разумом и истиной чувств. Таким было пред-
ставление об истине в гомеровской Греции, в поэмах Гесиода
«Теогония» и «Труды и дни». Как было показано, и греческая
религия того времени, и многие «институты истины», такие как
оракулы, пророки, провидцы, жрецы, многие религиозные и
магические обряды и союзы, считались провозвестниками бо-
жественно вдохновенной и откровенной истины, не имеющей
никакого отношения к тому, что фиксировалось органами
чувств.
II. ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ ФАЗА ГРЕЧЕСКОЙ МЫСЛИ
V и IV вв. до н. э. свидетельствуют о заметном изменении в
спектре эпистемологического сознания, приведшем к идеалис-

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 323
тическому представлению об истине. Если рассматривать отдель-
но рационализм как наиболее влиятельное течение этого перио-
да, то можно заметить, что он несет в себе все отличительные
признаки идеалистической системы истины. Этими признаками
обладают системы истины Анаксимандра, Пифагора, Ксенофа-
на, Гераклита, Парменида, Гиппия, Зенона, Анаксагора, Архи-
та, Архелая, Филолая, Эсхина, Кратила, Мелисса, Еврипида и
других мыслителей. Разумеется, наиболее совершенную форму
рационализм обретает в системе истины величайших филосо-
фов этого периода, a именно Сократа (469-399 до н. э.) и его
самого выдающегося ученика — Платона (437-347 до н. э.).
Каковы отличительные черты рационализма с точки зрения
изучаемой нами проблемы? Если свести ответ к краткой форму-
ле, то они суть следующие: существуют три ступени знания и
истины, три источника и способа познания. Первая: благодаря
органам чувств приобретается знание о постоянно изменяющем-
ся эмпирическом мире и явлениях, которое дает весьма нена-
дежную истину. Все эмпирические науки, основанные на пока-
заниях органов чувств, дают эту низшую и недолговечную
истину. Платон пренебрежительно именует такое знание всего
лишь «мнением»1. Вторая разновидность, или ступень знания,
основана отчасти на показаниях органов чувств, отчасти же —
на логических законах человеческого мышления, которое ис-
пользует и оформляет сырой материал, добытый органами
чувств — сюда относятся, например, математика, геометрия и
сама логика. Их истины — это главным образом истины чело-
веческого разума или мышления, и достоверность их гораздо
выше, чем достоверность истин чувств. Наконец, третий, выс-
ший, вид знания — это «божественная интуиция», или «боже-
ственное созерцание». Или же «божественное безумие»2, кото-
рое в акте чистого и возвышенного созерцания, божественного
вдохновения или мистического опыта и откровения выходит за
пределы эмпирических видимостей, даже за пределы человечес-
кой логики — к неизменной последней реальности — вечному
Бытию, — отождествляет себя с ним и сливается с ним не толь-
ко извне, но и изнутри и таким образом достигает полного, веч-
ного и достоверного знания — высшую и абсолютную истину.
Эта высшая, божественная и мистическая истина не может быть
передана путем обучения или обретена в процессе самостоятель-
ного исследования, ибо она есть дар богов, и только те, кто име-
ет божественную искру, могут овладеть ею.

324
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
He случайно поэтому, что при упоминании о самых возвы-
шенных истинах Платон прибегает — и, как идеационалист,
вынужден прибегать — к образно-поэтическому языку и сим-
волическим понятиям. Таким образом, платоновская система
охватывает все три главные формы истины: истину «божествен-
ного безумия, или откровения», истину разума, или сознания, и
истину чувств. И она соединяет их, воздавая suum cuique3, в еди-
ное неразрывное целое, в рамках которого эмпиризму отведено
хотя и незначительное, но подобающее ему место, a божествен-
ное созерцание поставлено превыше всего. Все это обосновано и
сформулировано с помощью тончайшей диалектики. Такая си-
стема является по преимуществу идеалистически-рационалис-
тической.
Кроме Платона-и его школы, не говоря уже о других рацио-
налистах изучаемого периода, идеалистический рационализм
разрабатывала также и другая влиятельная школа — перипате-
тиков4, главным представителем которой был Аристотель (384-
322 до н. э.). Несмотря на то что элементы истины чувств в ари-
стотелевской теории истины играли гораздо более важную роль,
чем в платоновской (что связано еще и с ростом научных от-
крытий и изобретений и усиливающейся «сенсуализацией» гре-
ческой культуры, по мере того как мы переходим от V к IV вв. до
н. э. и от первой половины IV в. ко второй его половине), в це-
лом теория истины Аристотеля является разновидностью того
же самого идеалистического рационализма, соединяющего в
органический синтез элементы всех трех систем истины. Истине
чувств придается гораздо большее значение, чем в системе Пла-
тона; истина разума или логики, с ее категориями и Nouç'om
(хотя это и один из неясных пунктов в учении Аристотеля), не
извлекается из чувственных восприятий, a оформляет эти вос-
приятия в знание; и наконец, истина теологии или метафизи-
ки — это последнее и высшее знание о Божестве, к которому она
ведет и чье существование констатирует.
Обе эти школы были великими школами своего времени и
как таковые служат типичным примером господствующей сис-
темы истины того периода.
Платона и Аристотеля можно назвать Фидием и Праксите-
лем в сфере мышления, поскольку они обладают теми же самы-
ми чертами, играют такую же роль и создают такой же тип про-
изведений, как Фидий и Пракситель — в скульптуре, как
Полигнот — в живописи, a Пиндар, Эсхил и Софокл — в литера-
туре и музыке.

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 325
Теперь посмотрим на последующий, «смутный» период. Ка-
кой интеллектуальный спектр демонстрируют III и II вв. до н. э.?
Мы видим значительный упадок идеалистического рационализ-
ма и сравнительный рост эмпиризма, a особенно — заметное
усиление фидеизма и скептицизма. Таким образом, обнаружи-
ваемая ситуация весьма напоминает ту, с которой мы встреча-
лись в сфере эллинистического искусства.
В течение всего III в. до н. э. в эллинистической Греции ус-
пешно продолжала развиваться наука, о чем свидетельствуют
многочисленные открытия и изобретения. Точно так же блис-
тала по-прежнему зрелая чувственная культура, распространя-
ясь вширь и вглубь. Отсюда — относительно высокий уровень
эмпиризма. И в то же самое время стремительно сгустились тени
надвигающегося заката и этой культуры, и эмпиризма. После
Пелопоннесской войны (431-404 до н. э.)5 «Греция во всех отно-
шениях находится в состоянии безнадежного упадка... Исчезли
былая нравственность и нормы достойного поведения... He было
уже старой веры в богов. Искусство не могло сравниться с об-
разцами строго классического периода. Правительство делалось
все более бессильным»6.
«Каждая партия, придя к власти, устраивала резню наиболее
заметных членов оппозиции. Тираны по званию или по своей
сути; иностранные проходимцы, ищущие власти или удоволь-
ствий; наемные солдаты, не имеющие ни отечества, ни уважения
к закону, морали или религии; изгнанники, дышащие ненавис-
тью, накопленной за годы изгнания. Столь взрывоопасная об-
становка сделали жизнь мирного обывателя Греции невыноси-
мой. Вместе с исчезновением гарантий безопасности личности и
имущества быстро распространились нищета и беззаконие; мо-
лодежь нередко вырастала в безразличии к своей стране, питая
скепсис к ее религии, имея склонность лишь к удовольствиям,
придавая, впрочем, чувственности привкус философичности
или литературщины... Такой была Греция в начале третьего сто-
летия до н. э.»7
Около 135 лет прошло со времени Перикла до возникновения
стоической школы. В течение этого времени произошли Пело-
поннесская война, принесшая Греции разрушения, разгром
Спарты фиванскими войсками под Левктрами (371), покорение
Греции Македонией после битвы при Херонее (338)8.
Каковы бы ни были причины, ясно одно: адаптация путем
УДачного изменения внешнего мира (социального, биологичес-

326
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
кого и космического) становилась для греческого общества,
начиная с конца IV и особенно с III в. до н. э., все более и более
трудной.
Все главные течения мысли, несмотря на их различия9, име-
ют одну общую черту, a именно — склонность отвернуться от
чувственно воспринимаемой действительности, будь то невоз-
мутимость (атараксия)10 Пиррона и других скептиков, освобож-
дение тела от боли, a души — от волнения благодаря внутренне-
му спокойствию y эпикурейцев, полное презрение к внешнему
миру y киников или же апатия и сосредоточенность на внутрен-
нем Яу многих из стоиков. Все они сходятся в том, что выступа-
ют за достижение счастья, уравновешенности, душевного покоя,
отчасти даже за постижение истины (то есть физической и ум-
ственной адаптации) не столько гтутем изменения окружающей
среды, сколько путем изменения самого человека и его созна-
ния. Bot почему в течение этого периода произошло усиление
фидеизма и скептицизма. В результате интеллектуальный спектр
оказался спектром перезревшей чувственной культуры, зенит ко-
торой был уже пройден.
III. СМЕШАННАЯ ФАЗА ГРЕКО-РИМСКОЙ
МЕНТАЛЬНОСТИ
Перейдем теперь к интеллектуальному спектру следующих
столетий. Начиная с I в. до н. э. в сферу научной мысли вступили
римляне. Имеются в виду не только римляне по национальной
принадлежности, a все те мыслители, которые жили в границах
Римской империи. Многие из них были выходцами из Египта,
Сирии и других восточных стран. Интеллектуальный спектр этих
столетий был итогом не естественного развития предшествую-
щей римской культуры, a ee стремительного преобразования в
результате мощнейшего влияния, оказанного на нее эллинисти-
ческой ментальностью, осложненного в дальнейшем влияния-
ми с Востока.
Если посмотреть на диаграмму 1, то будет видно, что в I в. до
н. э. интеллектуальная сфера почти целиком занята заметно уси-
лившимися эпикурейским эмпиризмом, фидеизмом, скептициз-
мом, мистицизмом и гораздо менее влиятельным идеалистичес-
ким рационализмом.
Общая социокультурная ситуация в I в. до н. э. — I в. н. э., с
ее трагическими событиями, мешала естественному развитию

14. Качественная сторона флуктуации систем истины и знания 327
общественного сознания, и в результате образовался самый тра-
гический и безнадежный с точки зрения истины спектр римской
менталъности I в. н. э.
Из двадцати пяти обозреваемых столетий он имеет самый
низкий процент идеалистического рационализма, самый низ-
кий — эмпиризма (за исключением Средневековья), зато более
80% его заняты фидеизмом и мистицизмом. Поистине траги-
ческий спектр отчаяния! И тем не менее если учесть соответству-
ющие факторы, то такой спектр окажется вполне естественным.
Почему?
Достаточно упомянуть основные трагедии, произошедшие
на протяжении рассматриваемых веков, чтобы понять неизбеж-
ность этого.
Примерно в конце II в. до н. э. появились первые признаки
упадка некогда успешной чувственной адаптации. Внешне Рим
все еще оставался победоносным, он по-прежнему перемальгоал
внутри своих границ другие страны и народы, и империя продол-
жала разрастаться. Но внутренние условия изменились. В Риме
началась классовая борьба, вылившаяся в череду мятежей, вос-
станий и великие гражданские войны первого и второго триум-
виратов11, которые длились, с незначительными перерывами,
почти целое столетие.
В течение этого периода (конец II—I вв. до н. э.) жизнь людей
стала чрезвычайно трудной. Во-первых, она сделалась небезо-
пасной. Массовый террор и массовое истребление противников
со стороны временно победившей фракции сделали безопасность
жизни невозможной. Непрекращающиеся массовые конфиска-
ции имущества y сторонников потерпевших поражение фрак-
ций свели к нулю священное право собственности и гарантии ее
сохранения. Крестьяне и землевладельцы лишились своей земли
и превратились в городских пролетариев. Сам пролетариат был
поставлен в положение бездомного, бесправного и неимущего
паразита12, кое-как питающегося и развлекающегося за счет
государства. В руках демагогов и политиканов он стал носите-
лем духа беспорядка и разрушения. Прежнее процветание обер-
нулось развитием чувственности и материализма; патриархаль-
ньіе сельские нравы были забыты. Результатом стала общая
Деморализация.
Время правления Августа и некоторые другие периоды про-
Демонстрировали временное улучшение, но даже тогда «невы-
Разимая тревога, нагоняющая страх, порой охватывала людей...

328
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Туман невыплаканных слез нередко застилает гениальный взор
Вергилия, величественного в своей печали по поводу сомнитель-
ной участи рода человеческого»13. Такое же предчувствие замет-
но и y Лукреция14. Среди масс стала распространяться идея кон-
ца света.
После I в. упадок римской чувственной культуры, с ее эконо-
мическим комфортом, общественной безопасностью, культом
наслаждений и т. п., после нескольких мимолетных остановок
продолжился и привел к так называемому «падению Римской
империи».
Духовными последствиями столь безнадежной ситуации по-
чти всегда являются чрезвычайный рост, с одной стороны, апо-
калиптического фидеизма и мистицизма, a с другой — цинич-
но-нигилистического скептицизма и сенсуализма под лозунгом
«Carpe diem» 15. Это как раз то, что отражено в наших таблицах.
Поскольку активно-чувственная адаптация гтутем изменения
и улучшения внешнего мира все болыпе и больше обнаруживает
свою несостоятельность, некоторые мыслители начали все боль-
ше обращать как свое нравственное сознание, так и свой поиск
истины и знания к идеациональному миру. Поворот, однако,
был совершен с отчаяния. Следовательно, он принял форму не
безмятежного и спокойного идеационального рационализма, a
форму фидеизма и мистицизма — отчаявшегося и воинствен-
ного.
В таких условиях катастрофическое и апокалиптическое со-
знание было естественным. Неизбежной была и прочная вера в
приближающийся конец света. Мы имеем более чем достаточ-
но свидетельств о широком распространении таких верований
среди христиан, иудеев, гностиков, римских стоиков, неоплато-
ников, неопифагорейцев.
Эта вера сохранялась и в течение последующих столетий: ведь
бедствия продолжались.
«Они считали, что конец света совсем близок, и эти верова-
ния распространялись по мере приближения к V в. н. э., когда
империю охватили бедствия, сопровождавшиеся вторжением
варваров и ее разрушением» 16.
«Падение нравов в начале христианской эры часто бывало
преувеличено, но оно действительно наблюдалось. Многочис-
ленные нездоровые симптомы свидетельствуют о полной мораль-
ной анархии. По мере приближения конца империи сила воли y
людей, по-видимому, совсем ослабела и характеры размягчились.

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 329
Все реже встречались крепкие, здоровые натуры, все болыне рас-
пространялись вырождение и испорченность, сопровождавши-
еся разгулом страстей. Ta же внутренняя слабость, которая вела
к преступлению, поощряла людей искать спасения в аскетизме и
приводила их к священнослужителям восточных религий, на ко-
торых смотрели как на врачевателей душ» 17.
Было бы чудом, если бы в такой атмосфере не развились ми-
стицизм и фидеизм.
A с другой стороны, такая катастрофическая ситуация бла-
гоприятствовала развитию и нигилизма и циничного скептициз-
ма, a также пассивного и столь же циничного эпикурейства.
Позднее для большинства людей ситуация превратилась в без-
надежное «Carpe diem», a горькое и циничное разочарование
достигло крайней степени. Эта философия оказывала в период
упадка Рима воздействие не только на людей необразованных,
но и на интеллектуалов, таких как Лукиан (120-200 н. э.)> кото-
рый писал: «Алтари Зевса так же холодны, как Хризипп. Рели-
гия — абсурд, философия — пуста. Поэтомудавайтенаслаждать-
ся мгновением и забудем об энтузиазме»18. Какое-то короткое
время общество могло верить в такого рода «Carpe diem», но бес-
конечно это не могло продолжаться. Если посмотреть на табл. 1
и 2 и диаграмму 1, то обнаружится, что после III в. н. э. эпикурей-
ский скептицизм и нигилизм исчезли.
IV. НАРАСТАЮЩИЙ ПРИЛИВ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
ИСТИНЫ ВЕРЫ
Стоики, неоплатоники, неопифагорейцы и представители не-
которых других языческих школ все больше и больше начинали
тяготеть к мистицизму и фидеизму — тем формам восходящей
идеациональной системы истины, которые возникают от безна-
дежного отчаяния. Так же поступали и приверженцы различ-
ных эзотерических и мистических религий и сект, которыми
была наводнена римская культура. Наконец, христиане, кото-
рым было предназначено поглотить все эти ручейки, стали ос-
новными носителями восходящей идеациональной истины и
главными разрушителями истины чувств и даже чистого разума
(на протяжении первых столетий христианской эры). Хотя в
течение II и особенно III вв. н. э. эмпирическая система истины
снова возросла (после ее упадка в I в.) и хотя по-прежнему совер-
Щались научные открытия, составлявшие в сумме 18, 6 и 16 в

330
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
греко-римском мире для II, III и IV вв. соответственно — это
была последняя перед долговременной спячкой вспышка греко-
римского эмпиризма и науки. После III в. эмпиризм резко по-
шел на убыль и в VI в. вовсе исчез. Параллельно и число научных
открытий упало всего лишь до четырех в V, VI и VII вв. Чувствен-
ные культурная ментальность и система истины пришли в упа-
док, и обрели влияние новые, идеациональные ментальность и
истина. В течение первых столетий своего роста идеациональ-
ная истина приобрела форму мистицизма и фидеизма вследствие
особых социокультурных условий и необходимости бороться
за свое место в общественном сознании и развитие. После V в.
н. э., когда ее победа была обеспечена, мистицизм и фидеизм
уступили место идеациональному рационализму как нормаль-
ной и надежной системе истины веры.
С учетом предыдущих обстоятельств должно быть ясно, что
первые 5-6 веков христианской эры были периодом, когда соверша-
ласъ одна из величайших интеллектуалъных революций. В тече-
ние этих столетий греко-римское, a затем и западное сознание со-
вершили переход от господствовавшей ранее системы истины
чувств к системе истины веры. Такой переворот происходил, как
и всякая великая интеллектуальная революция, не без яростных
столкновений систем истины, радикально отличающихся друг от
друга. Сторонники восходящей идеациональной истины (хрис-
тиане) отчетливо понимали ее несовместимость с истиной чувств
и истиной разума и вполне осознавали смысл своих безжалостных
атак на приверженцев былых истин. Сторонники же идущей к
упадку истины чувств и разума (интеллектуалы, ученые и филосо-
фы), по-видимому, не понимали — особенно в начале борьбы —
серьезности ситуации и той смертельной опасности, в какой ока-
залась их система истины и знания. Подобно многим современ-
ным ученым и мыслителям, они рассматривали христианство (а
заодно и прочие идеациональные системы истины) как всего лишь
суеверие или невежество.
И все же, вопреки их ожиданиям, абсолютная и, по призна-
нию ее же адептов, нелогичная, иррациональная, нечувствен-
ная или — если говорить современным языком — «ненаучная
и суеверная» — истина веры восторжествовала и овладела мо-
нополией почти на девять столетий в форме системы истины
христианской веры.
Произошло одно из самых великих и глубочайших преобра-
зований сознания в истории человечества — революция в самих

14. Качественная сторона флуктуации систем истины и знания 331
основах истины, знания, мудрости, от которых зависят и кото-
рыми обусловливаются все суперструктуры всех теорий и взгля-
дов в любой сфере культуры и в любой составной части интеллекту-
альной деятельности — научной, художественной, философской,
этико-юридической и т. п.
Сущность этой революции заключалась в полной замене
истины чувств и истины разума, причуд скептицизма, фидеизма
и других систем, порожденных интеллектуальной усталостью и
разочарованием, истиной чистой веры — догматической,
сверхрациональной, сверхчувственной, возвышающейся над
скептицизмом и фидеизмом, открыто отрицающей все другие
источники истины и знания и презирающей их — за исключени-
ем веры и божественного откровения.
Еще апостолы, которые были абсолютно уверены в истине
Евангелия, откровения и пророческого дара, ясно и недвусмыс-
ленно выразили негативное отношение к эмпирическим наукам,
эмпирической системе истины и логическому разуму.
Так же и само Евангелие, будучи Благой Вестъю об Иисусе
Христе, стремится к доказательству своих истин не через опыт, a
только с помощью веры и убеждения. Апостолы, в том числе и
св. Павел, проповедуют не Евангелие эмпирического опыта, a
«Евангелие Божие», «слово Господне», «слово веры» или «исти-
ну»19.
«Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса», — говорит апо-
стол Павел20. A в Послании к Галатам он решительно утвержда-
ет, что Евангелие, или слово веры, он принял не от человека, a
непосредственно через откровение Христа21.
Совершенно естественно поэтому, что ранние христианские
мыслители недвусмысленно и expressis verbis22 отвергали чув-
ственно-эмпирическую и даже рационалистическую системы
истины.
«Апостол Павел питает глубокое презрение к философии
(можно добавить: и еще большее к эмпирической науке), или
"мудрости мира сего", "человеческой мудрости", как он ее назы-
вает»23.
С его точки зрения, «мудрость мира сего есть безумие пред Бо-
гом»24. В таких же, может быть даже более энергичных, выраже-
ниях отрицали ранние христианские мыслители и Отцы Церкви
Роль свидетельств органов чувств или разума (эмпирической и
Р^ционалистической систем истины соответственно) как кри-
Териев истины.

332
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
В «Ходатайстве за Христиан» («Legatio pro Christianis») Афи-
нагора (ок. 177) читаем:
«Поэты и философы... обнаружили полную некомпетент-
ность в вопросе об истине, поскольку они считали уместным
учить не от Бога, говоря о Боге, a каждый сам от себя»25.
Если мы обратимся к писаниям Иринея («Против ересей»;
«Adv. Haereses», ум. 185), Климента Александрийского («Стро-
маты»; ок. 200), Оригена (185-254; «Филокалия»), особенно же
Тертуллиана («Апология», ок. 197), затем — Иеронима Блажен-
ного («Письма»; «Epistle», ок. 384), Афанасия («История ариан
к монахам», «Ad monachos», написана ок. 356-360), Василия
Кесарийского («Письма», ок. 370-379), Григория Назианзина
(«Слова», «Orations», ум. 390) и, пропуская ряд других имен,
Августина Блаженного, то увидим, что в них повторяются те же
самые мотивы и утверждения, только еще в более сильной фор-
ме, a негативно презрительная оценка человеческого знания —
и эмпирического и рационального — становится еще острее и
еще более подчеркнутой.
Августин — подобно тому как до него Иероним Блаженный
и Василий Великий — был до своего обращения в христианс-
кую веру хорошо образованным человеком своего времени, пре-
красно осведомленным в области греко-римской науки и фило-
софии. Став же поборником христианства, он выразил его
постулаты в еще более яркой и страстной форме. Это напоми-
нает тертуллиановское, «большевистское» разоблачение всей
Человеческой Мудрости и всех систем Истины, за исключением
той, что содержится в Евангелии26.
После того как Августин обратился в христианскую веру, его
отношение ко всей греко-римской культуре и социальной дей-
ствительности стало действительно чисто «большевистским».
Риторы, ученые и философы являются для него «продавцами и
покупателями литературной премудрости», «суесловами и со-
блазнителями, несущими ложь и нечестивые бредни»27. Римс-
кая история и культура — не что иное, как «кровавая, бесчело-
вечная сказка, полная резни, буйства, грабежа» и т. п.28 Римская
и прочие религии — всего лишь гнусные выдумки «не справед-
ливых, a подобных демонам правителей», созданные для угнете-
ния народа29. Гомер, да и в целом искусство и литература — это
«непристойные басни»30; право — не что иное, как искусство
обмана и несправедливости.
Позитивная программа Августина — это чистая истина хри-
стианской веры, божественно откровенная, и, как таковая, она,

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 333
будучи сверхчувственной, сверхрациональной, сверхлогической,
нацелена непосредственно на последнюю реальность, каковой
является Бог. Deum et animam scire cupio. Nihil ne plus? Nihil
omnio31 — таков его девиз.
Как уже упоминалось, революция, происшедшая в челове-
ческом сознании, коснулась не только христианских мыслите-
лей этого периода. Ta же тенденция к отрицанию эмпирической
и рационалистической систем истины преобладала и среди язы-
ческих мыслителей, о чем свидетельствуют приведенные выше
данные. В качественном отношении основные течения этого пе-
риода: неоплатонизм, гностицизм, донатизм32, неопифагорей-
ство, пифагорейский платонизм, иудейско-греческая филосо-
фия (Филон и др.)> не говоря уже о других течениях, разделяли с
христианской идеологией негативное отношение к эмпиричес-
кой и чисто рационалистической системам истины и знания.
Эти системы сделались теургическими и религиозными.
Плотин, величайший мыслитель этого периода, относился
столь же негативно и пренебрежительно к эмпирическому или
рационализированному знанию, как и христианские Отцы
Церкви.
Таким образом, в течение первых шести веков нашей эры эта
система истины веры, считавшаяся суеверием и невежеством, вы-
росла, a эмпирическая и рационалистическая системы истины,
вопреки ожиданиям и убеждениям многих интеллектуалов того
времени, оказались побежденными и изгнанными. Это сопро-
вождалось масштабными и многочисленными изменениями со-
знания, которые обычно влекут за собой преобразования тако-
го рода.
V. ТРИУМФ ИСТИНЫ ВЕРЫ
Как показывают табл. 1 и 2 и диаграмма 1, после VI в. победа
истины веры стала окончательной и в течение следующих шести
или семи столетий она полностью доминировала в людском со-
знании. Истина разума как таковая перестала существовать;
логика разума, конечно, в какой-то степени использовалась, но
только в роли раболепной «служанки» теологии33 и только в той
мере, в которой она могла служить, нисколько не противореча
истине веры. Credo ut intellegam и intellego ut credam34 — такова
ee сущность.

334
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
«Были теологи, которые могли и не быть философами; но —
насколько нам известно — не было философов, которые не
были бы теологами»35. «Сознание в Средние века было, по суще-
ству, теоцентрическим, a великие средневековые мыслители все
до единого были теологами. Как только такая ситуация прекра-
тилась, так, можно сказать, начался Ренессанс»36.
Средневековое мышление отмечено, прежде всего, значитель-
ным развитием теологической диалектики в ущерб наблюде-
нию и независимой логике, не подчиненной догматам веры.
Bot почему даже если и приходилось заниматься некоторой
информацией о внешнем мире (физикой, геометрией, матема-
тикой, астрономией, составлявшими так называемый «квадри-
виум», или вторую ступень обучения; начальную же ступень, или
«тривиум», составляли грамматика, диалектика и риторика37),
то эту информацию всегда преподносили как «сочетание воп-
росов и аргументов философии с теологическими вопросами и
аргументами»38.
Сказанное в одинаковой степени относится к таким текстам,
как народные религиозные песнопения, Букварь, Псалтьфь, «Эн-
циклопедия» Исидора Севильского, «О чудесах» («De Mirabilibus»)
Августина Гибернийского, «О порядке творения» («De ordine»)
Псевдо-Исидора, «История» Беды Достопочтенного, «О Вселенной»
(«De Universo») Рабана Мавра, «Глоссарий» Страбона, «Об образе
мира» («De imagine mundi») Гонория, «Суммулы» («Summulae
logicales») Петра Испанского, «Бракосочетание Филологии и Мер-
ісурия», учебники Доната, «Сентенции» Петра Ломбардского, «Уте-
шение философией» («Consolations») Боэция, некоторые грамма-
тиюі и прочие тексты, которые широко использовались в течение
нескольких столетий без малейших изменений, как, например, со-
чинения Исидора Севильского.
В логической связи с решительным преобладанием истины
веры стоит чрезвычайное малое число открытий в естествен-
ных науках и технологических изобретений. В VII, VIII, IX, X и
XI вв. число открытий и изобретений составляло — соответ-
ственно по векам — всего лишь четыре, четыре, шесть, семь,
восемь. Поскольку сознание было обращено к сверхчувствен-
ному миру, то к изучению мира чувственного — физико-хими-
ческим и биологическим наукам — проявлялся незначительный
интерес. Вот почему в течение этих столетий, пока доминирова-
ла истина веры, в естественных науках был достигнут весьма не-
большой прогресс.

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 335
Другой особенностью средневекового сознания был, как уже
отмечалось, символизм. В связи с этим здесь достаточно будет
добавить, что символизм Средневековья не был случайностью.
Поскольку реальность (Бог) сверхчувственна и нематериальна,
она не может быть описана иначе как при помощи символов,
являющихся «чувственными, или видимыми знаками невиди-
мого и сверхчувственного мира»39. Отсюда неизбежно следует,
что любая система знания, основанная на истине веры, должна
быть символической.
Таким образом, истина веры царила около шести или семи
столетий. Когда в V и VI вв. она сделалась доминирующей, эмпи-
ризм, скептицизм и фидеизм почти полностью исчезли. Теперь,
когда истина веры восторжествовала и не вызывала сомнений,
надобность в иных течениях отпала. Истина веры прочно утвер-
дилась и была несомненной и абсолютной.
В отличие от «мистицизма отчаяния», мистицизм раннего
Средневековья был настолько уравновешен и умерен, что мис-
тиков того периода без каких-либо особенных затруднений мож-
но было бы причислить к основному течению теологического
рационализма. В таком случае логично предположить, что ми-
стицизм в то время почти и не существовал.
Если принять во внимание все эти факторы, то монолитное
единогласие и единообразие системы истины и сознания в пери-
од с VI по XII в. станут совершенно понятны. Это была поистине
эпоха непоколебимой, несомненной, абсолютно надежной веры.
He было ни сомнений, ни неуверенности, никакой внутренней
дисгармонии и никакого конфликта в душе. He было дуализма:
с одной стороны — религия, с другой — наука и философия,
поскольку наука и философия были изгнаны и над всем царила
вера.
Этот же период — с VI по XII в. — знаменуется в сфере ис-
кусства как преимущественно идеациональный. Таким образом,
искусство и истина оказываются здесь опять-таки логически и
фактически интегрированными: обе категории являются идеа-
Циональными.
Далее полностью подтверждается и мое второе предположе-
ние, a именно: в период господства идеациональной истины
Веры, когда истина чувств играет незаметную роль или вовсе не
существует, прогресс научных открытий и изобретений или зна-
чительно замедляется, или прекращается, или даже превраща-
ется в регресс.

336 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
VI. ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ ФАЗА: КОНЕЦ XI—XIII в.
В конце XI в. опять возникает и начинает усиливаться эмпи-
рическая система истины; религиозный рационализм приходит
в упадок и возрождается фидеизм. Это означает прежде всего,
что снова пробудился дух эмпиризма — факт, полностью со-
гласующийся с тем, что показывает кривая роста научных от-
крытий, и, следовательно, вряд ли вводящий нас в заблуждение.
Это означает также, что в системе истины, равно как и вообще в
сознании, произошло в этот период какое-то новое и значитель-
ное изменение, сравнимое с тем, которое произошло в предше-
ствующую эпоху. В чем состояло — с точки зрения изучаемой
нами проблемы — это изменение?
Период с конца XI до XIVв. —это эпоха идеалистического
рационализма, весъма напоминающая эпоху Ѵ-ІѴв. до н. э. в Гре-
ции. Она не была продолжением предшествующей системы ис-
тины верьіу в которой истина разума была поставлена в поло-
жение раба. Мы оказываемся теперь в совершенно иной
интеллектуальной атмосфере — в атмосфере идеалистического
рационализма, в том смысле, какой выше был придан этому по-
нятию. Схоластическая философия этих столетийу достигшая
высшего расцвета в XIII в., является системой не истины веры, a
идеалистического рационализма, гармонично соединяющего в
единое целое истины верыу разума и чувств. В этом отношении
она напоминает идеалистический рационализм Платона и Ари-
стотеля. Таков выдвигаемый мною тезис.
В чем заключается его доказательство? Кривые, рисующие
динамику научных открытий и развития эмпиризма, показыва-
ют, что эти явления вновь обнаружились и стали расти. Посколь-
ку истины веры и разума также присутствуют, все три системы
выходят на сцену и выступают совместно.
Более того, из табл. 1 и 2 и диаграммы 1 ясно видно, что кри-
вая истины веры начала снижаться, тогда как кривая истины
чувств — подниматься. Двигаясь таким образом, они должны
были пересечься и, так сказать, слиться друг с другом в некоей
системе, похожей на идеалистический рационализм.
Сказанного достаточно, чтобы понять, почему эта эпоха яв-
ляется новой и совершенно иной фазой развития систем исти-
ны, о чем свидетельствуют количественные показатели.
Но подтверждаются ли эти предположения качественным
анализом доминирующих систем истины этого периода?

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 337
Каждый, кто знаком со схоластической философией этого
периода, представленной ее величайшими творцами — такими
как Альберт Великий (ок. 1193-1280) и его еще более великий
ученик Фома Аквинский (1225-1274), не может не согласиться с
тем, что схоластическая система истины была системой именно
идеалистического рационализма. Основные ее принципы суть
следующие: существуют практически три вида знания — чув-
ственное, интеллектуальное и сверхинтеллектуальное, или боже-
ственное. Познание начинается с чувственного восприятия (как
и по Аристотелю), но, чтобы стать знанием и истиной, понима-
емой как adequatio rei et intellectus40, чувственные данные долж-
ны, так сказать, быть обработаны интеллектом, который обла-
дает способностью превращать материальные объекты в
нематериальные. В особенности это относится к активному
интеллекту, выделяющему общее или интеллигибельное в
различных объектах или чувственно воспринимаемых пред-
метах. Таким образом (опуская многие уже известные под-
робности), взаимодействие двух источников и форм истины —
чувственной и интеллектуальной — очевидно. Для познания
большинства эмпирических явлений вполне достаточно этих
двух форм истины и ее источников. Но существуют еще и
сверхэмпирические явления, которые не могут восприниматься
непосредственно органами чувств или же не могут быть постиг-
нуты с помощью человеческого разума и логики. Познать их
можно только милостью Божией, которая открывает человече-
ству истины такого рода через пророков и иными путями. Эта
форма истины — главнейшая и высочайшая из всех форм зна-
ния.
«Наши ощущения воспринимают предмет таким, каков он
есть, за исключением тех случаев, когда имеют место дефекты
органов чувств или что-то нарушено в окружающей среде. [Это
возможно потому, что] чувственно воспринимаемые объекты
на самом деле существуют вне нашего сознания.
Чувственное познание имеет дело с внешними, чувственно
воспринимаемыми качествами, a познание интеллектуальное по-
стигает самую суть вещей.
Существуют разные степени достоверности познания...
Поскольку человек формирует достоверное суждение об истине
путем дискурсивного процесса, происходящего в его уме, пото-
Щ и человеческое знание приобретается с помощью средств на-
Г;іядного доказательства...»41

338
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Что касается божественного знания, или истины веры, то прак-
тически почти вся «Сумма против язычников» («Summa contra
Gentiles»), a также многие главы «Суммы теологии» — в частно-
сти, последний раздел второй части, посвященный Вере и Даро-
ванной Благодати, и другие главы — являются систематическим
доказательством существования такого рода истины. Вот в чем
сущность этой теории:
«В мнениях, высказываемых нами о Боге, содержится двоя-
кого рода истина. Некоторые мнения, истинные в отношении
Бога, абсолютно недоступны человеческому разуму — напри-
мер, что Бог един и в то же время состоит из трех лиц. Однако
есть и другие мнения, которые можно постигнуть даже и есте-
ственным разумом — например, что Бог существует, что Бог
один и другие подобные им истины, которые даже философы
наглядно доказали, будучи ведомы светом естественного разу-
ма... To, что некоторые божественные истины превышают спо-
собность человеческого разума, — это совершенно очевидно...
поскольку наше интеллектуальное знание берет начало из ощу-
щений. Таким образом, вещи, не являющиеся объектами чув-
ственного восприятия, не могут быть постигнуты человеческим
интеллектом, если только знание о них получено не из ощуще-
ний, a другим путем. Соответственно некоторые божественные
истины доступны человеческому уму, a другие превосходят силу
человеческого разумения»42.
В следующих главах Фома Аквинский показывает, «что те
вещи, которые не могут быть открыты разумом, даны человеку
просто как предмет веры. Сама Божественная мудрость, облада-
ющая абсолютным знанием всех вещей, соблаговолила открыть
человеку тайны мудрости Божией... истину Его учения и наития,
[предсказанные] многочисленными оракулами и пророками»43.
В «Сумме теологии» эта истина веры так именно и называется:
«истина веры», a названием «мудрость» Фома Аквинский как бы
отделяет ее от интеллектуально-чувственного познания, настой-
чиво подчеркивая, что эта «божественная мудрость», или «исти-
на веры», гораздо более достоверна, чем знание, полученное бла-
годаря интеллекту, и по сравнению с ним является высшей44.
Из всего выше сказанного основа учения Фомы Аквинского
о знании вполне понятна, и не вызывает сомнения тот факт, что
это идеалистический рационализм в моем понимании этого тер-
мина. Все три вида истины гармонично слиты воедино. Чтобы
не осталось какой-нибудь неясности, Фома Аквинат еще и еще

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 339
раз подчеркивает, что «истина веры» никоим образом не проти-
воречит чувственно-интеллектуальной истине, но дополняет ее
и выводит на более высокий уровень истины божественной.
«Невозможно, чтобы вышеупомянутая истина веры проти-
воречила тем принципам, которые разум познает естественным
путем». И наоборот: «Te вещи, которые естественным образом
внушены человеческому разуму, не могут быть противопостав-
лены истине [христианской веры]. Истина разума не противо-
стоит истине Христианской Веры»45.
Такова эта система идеалистического рационализма, являю-
щаяся западноевропейским вариантом платоно-аристотелевс-
кой системы.
Таким образом, наш краткий обзор величайшей и самой вли-
ятельной теории истины, господствовавшей в рассматриваемый
период, вполне подтверждает ожидания и предположения, выс-
казанные в начале этой части нашего исследования.
VII. КРИЗИС ХІѴ-ХѴ вв.
И CRESCENDO, FORTE, FORTISSIMO46
ЭМПИРИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ИСТИНЫ
В ТЕЧЕНИЕ ХѴІ-ХІХ^в.
Эпоха идеалистической культуры, с идеалистическими фор-
мами главных ее аспектов, наступает, как правило, тогда, когда
чувственная культура начинает усиливаться, a идеациональ-
ная — клониться к упадку.
Появляясь на свет при таких обстоятельствах, идеалистичес-
кая культура является, таким образом, по своей природе пере-
ходной и, как «точка равновесия», едва ли может существовать
длительное время, поскольку соотношение сил идеациональной
и чувственной культуры непрерывно изменяется.
Так происходило в истории греческой культуры, то же самое
можно сказать и о культуре западной, в рамках которой
идеалистическая фаза длилась едва ли дольше полутораста лет. Уже
ко второй половине XIV в. в большей части своих сфер эта культу-
ра была разрушена, и, поскольку новая, чувственная культура
находилась еще в состоянии формирования, в результате полу-
^илась анархия — умственная, нравственная и социальная.
Таким, по-видимому, был обозреваемый здесь период, если
говорить о сфере системы истины и вообще сознания. 06 этом,
Кстати, свидетельствуют табл. 1 и 2 и диаграмма 1.

340
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Стоит только взглянуть на них, и сразу же станут понятны
существенные черты общественного сознания во второй поло-
вине ХІѴ-ХѴ вв. Интеллектуальный спектр этого периода не-
сомненно свидетельствует о чрезвычайной нестабильности, за-
путанности, кризисе сознания и экстремизме. Чем-то он
напоминает интеллектуальный спектр постидеалистических сто-
летий — третьего и последующих — греко-римской культуры.
Показатели, действительно, свидетельствуют о том, что в целом
кривая идеалистического рационализма резко идет вниз (как
правило, с незначительными флуктуациями); точно так же и
кривая эмпиризма в конце XIV — начале XV вв. временно тоже
опускается. Таким образом, эти две наиболее устойчивые фор-
мы истины чрезвычайно ослабевают. С другой стороны,
«экзотические» и «экстремальные» системы — фидеизм и скеп-
тицизм — снова появляются на сцене, a мистицизм вырастает
до патологических размеров.
Каждый, кто изучал историю европейской культуры этого
периода, знает, до какой высокой степени вся она была прониза-
на мистицизмом. Мы сталкивались с ним во всех сферах искус-
ства. Безусловно, это был «период лихолетья» и, в каком-то смыс-
ле, период отчаяния: войны, Черная Смерть47 и сотни других
трагических событий несли населению страшные бедствия.
Но еще существенней то, что мистицизм рассматриваемого
здесь периода — совсем иной, чем идеациональный мистицизм
эпохи средневековья, который, как уже отмечалось, был лишен
какой-либо экзальтации и, если позволено так выразиться —
эмоционального и патетического эксгибиционизма.
Мистицизм ХІѴ-ХѴ вв. — как раз патетический, чересчур
сентиментальный и мрачный, что мы уже видели в искусстве того
периода. Он культивирует такие образы, как смерть, раны Хри-
ста, трупы, пытки, ад и другие не менее ужасающие события и
явления. Все это свидетельствует о том, что он не мог занять по
отношению к эмпирической действительности позицию субли-
мированной атараксии.
Te же самые характеристики следует приписать и фидеизму.
Наконец, снова появился и традиционный спутник любого кри-
зиса истины веры — демон скептицизма, alter ego48 мистицизма
и фидеизма, фантом потерянной уверенности. Скептицизм но-
сит циническую маску, a мистицизм и фидеизм — патетичес-
кую; но все они возникают в периоды глубокого кризиса созна-
ния. В такие времена они набирают большую силу, чем
сравнительно уравновешенные рационализм и эмпиризм.

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 341
К концу XV — началу XVI вв. эмпирическая наука и науч-
ные открытия принесли столько плодов, что на развалинах пред-
шествующих разрушившихся систем истины единственным фун-
даментом, на котором можно было построить новое здание
истины, оказалась истина чувств. Научные открытия, a равно и
эмпиризм стали заметно набирать темп. Это было преддверие
эпохи господства истины чувств, эра скептицизма и эмпиризма,
стадия стремительного роста величайшей чувственной культу-
ры, какую когда-либо видел мир.
Выдающимся умам — и научным, и философским — этот
подъем стал очевиден в XVI в.; в великом XVII в. он достиг тако-
го уровня, что даже «слепой» не мог не заметить его.
Новая ситуация привела, разумеется, к некоторым послед-
ствиям в сфере сознания, имеющей дело с истиной. Она должна
была вызвать y мыслителей (и действительно вызвала) чувство
гордости, энтузиазма и доверия к истине чувств и научной исти-
не. Отныне уходит в прошлое эпоха сотрудничества науки, ре-
лигии и философии — начинается эпоха войны между ними, вой-
ны и явной и тайной. Если и бывает между ними перемирие, то
оно напоминает перемирие между двумя воюющими государ-
ствами — фальшивое и непрочное.
Одновременно с этими тенденциями проявилась и другая —
сначала почти незаметно, но позднее все более и более отчетливо.
Дело в том, что эмпиризм и истина чувств по самой природе сво-
ей, так же как и свидетельства ощущений, не могут обладать
достоверностью истины веры или идеалистического рационализ-
ма. Показания органов чувств обусловлены их анатомией и фун-
кциями: для слепого в эмпирическом мире практически не суще-
ствуют цвета; для глухого — не существуют звуки; чувственное
восприятие одного и того же объекта человеком и муравьем бу-
дет, вероятно, разлрічным. Таким образом, подлинная природа
эмпирического мира какова она естъ, für und an sich49, не может
быть познана совершенно адекватно. Отсюда — сомнения, скеп-
тицизм, релятивизм, критицизм, условность, конвенциональ-
ность и всеобщая неуверенность. В лучшем случае возможна лишь
условная вероятность достоверности научной истины и истины
органов чувств. На заре восходящего эмпиризма в рассматрива-
емую нами эпоху эти сомнения звучали не слишком громко, но
семена ріх были посеяны и должны были взойти.
Несколько цитат из сочинений выдающихся мыслителей того
времени отчетливо свидетельствуют о подобных тенденциях.

342
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Гордость за научный прогресс и опьянение эмпирической исти-
ной разделяли многие великие умы. Вот несколько примеров.
Кампанелла (1568-1639): «Наш век за свои сто лет сделал боль-
ше, чем весь мир за предыдущие четыре тысячелетия; в последнее
столетие было напечатано болыые книг, чем за пять тысячелетий
до него, ибо он пользовался современными изобретениями: кни-
гопечатанием, артиллерией и морским компасом» ^.
Лейбниц (1646-1716): «Мы живем в подлинно философский
век, когда мы проникли в глубочайшие тайны природы. Многое
нам открылось в сфере прекрасных искусств, в создании жиз-
ненного комфорта. Нам помогают бесчисленные инструменты
и механизмы. Открыты даже неведомые ранее секреты наших
тел, не говоря уже о том, что и на древность ежедневно излучает-
ся новыйсвет»51. *
ФрэнсисБэкон (1561-1626): «Ни один век не был более счаст-
лив в свободе исследования, чем нынешний».
И даже Мартин Лютер (1483-1546) писал в 1521 г.: «Кто бы
ни читал эти хроники, обнаружит, что эти сотни лет, прошед-
шие с рождения Христа, во всех отношениях не имеют себе рав-
ных в истории мира».
И так далее. Мы слышим и читаем подобные заявления каж-
дый день почти во всех газетах, в любых выступлениях полити-
ков, на лекциях профессоров, на проповедях священников —
практически везде.
Нижеследующие выдержки рисуют типичную картину пре-
восходства научных истин над всеми другими, их взаимную враж-
ду, a to и войну, молчаливую или открытую, тайную или явную.
Декарт (1596-1650), вовсе не будучи экстремистом или атеи-
стом, писал: «И хотя религия многому учит относительно этого
предмета (о природе души и ее бессмертии), я тем не менее при-
знаю за собой слабость, которая, по-видимому, свойственна
большей части человеческого рода, a именно: хотя мы хотим
верить и даже считаем, что твердо верим всему тому, чему нас
учит религия, — все-таки нас, как правило, трогают не пропо-
веди, a to, что вошло в наше сознание благодаря естественному
и чистому разуму»52.
«Показания» такого свидетеля (пристрастного, но в данном
случае именно из-за его пристрастия и заслуживающего особо-
го доверия), как Боссюэ (1627-1704), рисуют картину объектив-
ных итогов давления научной истины на религиозную истину
веры. Фактически ученые, пишет он, «отрицают сотворение мира

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 343
и искупление, упраздняют ад, отменяют бессмертие, лишают хри-
стианство всех его таинств и превращают его в философское
учение, согласующееся с рассудком, для которого все религии
одинаковы. Основания веры подорваны, на Священное Писа-
ние нападают открыто и прокладывают дорогу к деизму, за ко-
торым скрывается атеизм»53.
Короче говоря, теперь со стороны победителя (эмпиризма)
истина веры начала испытывать «грубое третирование» — та-
кое же, какое она культивировала по отношению к истине чувств,
когда одержала победу в эпоху раннего христианства
Многие ученые: Кеплер, Ньютон и другие — были, вне сомне-
ния, людьми религиозными, но объективные результаты их на-
учных открытий часто наносили ущерб им самим или бесцере-
монно использовались другими в полемике со сторонниками
истины веры и разума — причем вопреки желанию самих уче-
ных, как это было в случае с Ньютоном, написавшим свои вели-
кие «Ргіпсіріа» (на которых основана «Классическая механика и
физика») и «Комментарий к Апокалипсису».
Что касается сомнений и скептицизма, то их семена снова
возникли одновременно с начавшимся упадком идеалистичес-
кого рационализма, после чего они — сначала еще раз ненадол-
го исчезнув, — проросли почти одновременно с быстрым взле-
том эмпиризма (приблизительно в начале XVI в.). С тех nop
скептицизм сопутствует нам вплоть до сегодняшнего дня. О внут-
ренней причине определенной недостоверности эмпиризма упо-
миналось выше.
Эту причину, так же как и сомнения всякого рода, хорошо
понимали и улавливали тонкие умы ХѴІ-ХѴИ столетий. Приме-
ром может служить Б. Паскалъ (1623-1662): «Куда бы я ни по-
глядел, меня везде окружает мрак. Все, являемое мне природой,
рождает лишь сомнения и тревогу»54.
Чуть позднее такие мыслители, как Монтень (1533-1592) и
Пьер Бейль (1647-1706), во многом способствовали произраста-
нию семян скептицизма и пытались доказать, что, хотя ни рели-
гиозная, ни научная истины не обладают достоверностью, это в
принципе не имеет значения, поскольку с практической точки
зрения достоверная истина полезна не болыне, чем заблужде-
ние.
Начав с истребления истины религии, скептицизм не мог ос-
тановиться на этом — он обнаружил тенденцию к изничтоже-
нию не только науки, но и всего того, что служило прибежищем
ВДя любой достоверности. И весьма преуспел в этом. После ре-

344
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
лигии под сомнение была взята достоверность разума и самой
науки. Люди, «после того как они все испробовали и исследова-
ли, убедились, что нет ничего прочного и устойчивого во всем
этом хаосе наук и ворохе разнородных накопленных знаний, что
все это суета» — таково motto Мишеля Монтеня55. Религия —
недостоверна; наш разум — тоже недостоверен; наука, равно как
и философия, полны фантастических глупостей, которые при-
ходят и уходят, как мода; истина соседствует с ложью; в процес-
се познания едва ли можно установить хотя бы вероятность.
Затем и Kaum (1724-1804), со своим критицизмом, внес оп-
ределенный вклад в дальнейшее развитие скептицизма, посколь-
ку он, по меныней мере, доказывал, что подлинная реальность
сама по себе непознаваема и даже неизвестно, существует ли она
или нет. Тем самым Кант подготовил почву для агностицизма,
позитивизма, «фикционализма» (философии als ob — «как если
бы»56), конвенционализма (понятие «научности» носит услов-
ный и конвенциональный характер), релятивизма и, наконец,
прагматизма и иллюзионизма.
Такого рода поток должен был породить свое «противо-
ядие» — фидеизм. Как известно, он и появился почти сразу же
после оживления скептицизма, став его alter ego. C тех nop фиде-
изм постоянно на сцене. Он почти равен скептицизму по силе
воздействия на умы и довольно точно, лишь с неболыпим отста-
ванием, повторяет его флуктуации, служа ему «противовесом».
VIII. ТРИУМФ ИСТИНЫ ЧУВСТВ
Однако вышеупомянутые тенденции носили вторичный ха-
рактер. Главной же оставался нарастающий прилив эмпириз-
ма, сопровождавшийся столь же нарастающим валом научных
открытий. Этот прилив шел с некоторыми незначительными
флуктуациями: он временно замедлялся в конце XVI—начале
XVII в. (в период Контрреформации57 и аскетического протес-
тантизма), затем — в начале XVIII в. (реакция против филосо-
фии Просвещения) и начале XIX в. (реакция против идей Рево-
люции), но эти замедления были временными и
второстепенными. В течение прошлых четырех столетий эмпи-
ризм сохранял тенденцию к постоянному росту, пока, наконец,
в начале XX в. он не достиг уникального беспрецедентного уров-
ня, заняв почти 53% в совокупности всех систем истины. Рост и
приумножение важных научных открытий и изобретений так-

14. Канественная сторона флуктуации систем истпины и знания 345
же достигли небывалого предела. Наступила настоящая эра ис-
тины чувств, которая по своему могуществу, глубине и блеску
едва ли имеет аналог в других культурах и других эпохах. Сциен-
тизм стал на самом деле самым заметным и самым существен-
ным признаком нашей ментальности.
В свете вышеизложенного становится понятным, почему мы
склонны считать, что существует лишь одна система истины —
научная, a все, что находится вне ее, в особенности истина веры
или разума, является либо «суеверием», либо «необоснованной
спекуляцией». He случайно многие служители церкви пытаются в
наше время создать «научную религию», преобразовать номиналь-
но христианскую веру в нечто подобное науке — до такой степе-
ни, что в их «научной религии», или «либеральном христианстве»,
мало чего остается (если вообще остается) от христианства и его
догматов. Понятно также, почему центр интеллектуальной жиз-
ни переместился с церковного амвона в университетскую лабора-
торию или учебный класс; почему мы в большинстве своем смот-
рим на науку как на единственное средство, способное разрешить
наши индивидуальные и социальные трудности; почему многие
считают науку всесильной панацеей — такой же как Бог в глазах
верующих. Точно так же как в эпоху истины веры имя Бога при-
сутствовало везде, так и в наше время наука — в сознании и на
устах y всех — от шарлатанов и торгашей до ученых и школяров.
Если что-нибудь называется «научным» — пусть даже мыло, пуд-
ра, автомобильная смазка, или хотя бы консервы для собак, —
это звучит для нас такой же музыкой, как слово «ортодокс» в
эпоху веры. «Ненаучный» — наоборот, звучит так же уничижи-
тельно, как слова «еретический», «святотатственный» и «богохуль-
ственный» в период раннего Средневековья.
Многие другие характеристики общественного сознания, вы-
текающие из этой доминирующей системы истины, являются
на самом деле ее простыми логическими элементами. Подобно
тому как сознание, в котором господствует вера, ощущает и
рассматривает чувственно воспринимаемый мир как иллюзию,
так и эмпирическое сознание рассматривает и ощущает сверх-
чувственный мир как всего лишь заблуждение.
Точно так же как сознание, подчиненное истине веры, все
оаухотворяет — даже материальные неорганические явления с
и* движениями или метаморфозами, так и сознание, подчинен-
ное истине чувств (которое, по определению, воспринимает и
может воспринимать только материальные явления), все мате-

346
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
риализует — даже духовные явления> такие как человеческая
душа. Эмпиризм, материализм, механицизм и детерминизм по-
ложительно ассоциируются и сопутствуют друг другу. Точно так
же идут рука об руку истина веры, идеализм, индетерминизм и
антимеханицизм.
Этим объясняется, почему в периоды, когда господствует эм-
пиризм, наблюдается склонность интерпретировать даже такие
явления, как сознание и психика человека, идеи, чувства, веро-
вания, a также и саму духовную культуру, «механистически»,
«материалистически», «детерминистски», «бихевиористски»,
«физиологически», «психоаналитически». Все подобные «меха-
нистические» интерпретации человека и культуры, не оставля-
ющие в человеке ничего божественного или духовного или хотя
бы не рефлекторно-животного, в такие времена процветают и
считаются исключительно «научными».
He только все эти, но и сотни других особенностей нашего мен-
талитета становятся вполне понятными в свете господствующей
ныне системы истины. В способах постижения истины и научной
методологии бросаются в глаза такие особенности, как количе-
ственный подход и измерение всего, в том числе и того, что не может
быть измерено: интеллекта, души, качественных ценностей и т. п. He
случайно, что еще в XVII в. была создана «социальная физика»58,
которая все духовные, культурные и прочие нематериальные фе-
номены изучала modo mathematico sive geometrico59, точно таким
же способом и с помощью тех же самых принципов, которые в
физике используются для изучения материи.
С тех nop непрерывно происходила трансплантация Memo-
doe физико-химических и математических наук в сферы психо-
логии, социологии, истории, религии, культуры, искусства и т. д.,
что продолжается и по сей день. Роль мышления как такового в
процессе научного исследования и открытия истины стала счи-
таться все менее значительной. Зато «технике» отводится пер-
востепенная ролъ.
Если применяемая «техника» правильна, то даже идиот смо-
жет сделать свой вклад в науку — такое широко распространен-
ное мнение подтверждается непрекращающимися разговорами
о научной и прочей технике, которые ведутся и сейчас и в тече-
ние последних четырех веков. Соответственно роль аналитичес-
кой и синтетической работы мышления как такового стала при-
нижаться.

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 347
Спутников подобной ментальности великое множество и в
других сферах социальной жизни. Об этом свидетельствуют
крупные денежные затраты на школы, университеты, лаборато-
рии и научные исследования. Об этом же говорит и усиление
позиции ученых и исследователей. Они, a также бесчисленные
«эксперты» и члены «мозговых трестов» стали реальной влас-
тью, осуществляющей политический, социальный и прочий кон-
троль.
IX. ДИНАМИКА НАУЧНЫХ ОТКРЫТИЙ
И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ИЗОБРЕТЕНИЙ
В предыдущих разделах было сказано, что динамика науч-
ных открытий и изобретений связана с типом культуры и до-
минирующей в ней системой истины. Темпы научного разви-
тия в рамках идеациональных культур (в которых господствует
истина веры) имеют тенденцию замедляться, стабилизиро-
ваться и даже падать ниже обычного уровня; в чувственных
же культурах (где преобладает истина чувств) они быстро
нарастают.
В полном, четырехтомном издании моего труда представле-
на подробная разработка этого предположения, сделанная
на основе анализа развития и флуктуации естественных наук
и технологии. Здесь же важное его доказательство представ-
лено в табл. 5, помещенной ниже. Наиболее существенные ре-
зультаты этого анализа в краткой форме можно резюмиро-
вать так.
1) Развитие естественных наук, по-видимому, должно по-
ложительно ассоциироваться с истиной чувств и негативно — с ис-
тиной веры; истина разума занимает в этом смысле нейтральную по-
зицию.
2) Развитие естественных наук, как и эмпирической системы
истины, претерпевает флуктуации, временами демонстрируя бы-
стрый рост, a временами — стагнацию. He наблюдается ника-
кой линейной тенденции ни в истории отдельных культур, ни в
истории всего человечества.
3) Эмпирическая система истины и естественные науки име-
ли в течение последних четырех или пяти столетий рост беспре-
Цедентный. Их развитие и по сей день продолжается ускоренны-
ми темпами.

348
Часть 3. Флуктуация систем истпины и знания
4) Тем не менее критический взгляд на современное развитие
естественных наук обнаруживает некоторое замедлениетемпа про-
гресса и признаки «утомления». Пока что трудно сказать, являет-
ся ли такая ситуация всего лишь временной и краткосрочной «пе-
редышкой» или же она знаменует начало долговременного упадка.
5) Более того, это «утомление», ставшее заметным на рубе-
же XIX и XX вв., согласуется с известным охлаждением к пере-
зревшей чувственной культуре, наблюдаемым во всех сферах.
В этом смысле это охлаждение не какой-то «изолированный при-
знак», a всего лишь один из многих взаимосвязанных симпто-
мов преобразования — краткосрочного или долговременно-
го, — происходящего сейчас в нашей культуре.
6) Так как общее направление движения в данной сфере так-
же уходит в сторойу от чувственно воспринимаемой реальнос-
ти, это означает, что даже в последнее время наша культура про-
являет себя интегрированной не только логически, но и
каузально.
X. ТРЕВОЖНЫЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ
Такова, следовательно, система истины, которая ныне гос-
подствует и в атмосфере, которой мы дышим с самого начала
нашей сознательной жизни. Что ожидает нас в будущем? Следу-
ет ли предполагать — как уверяли нас в этом болынинство уче-
ных и мыслителей минувшего времени, особенно же XIX в., —
что тенденция к росту и преобладанию эмпиризма будет про-
должаться вечно?
Конечно, предсказания будущего — всегда лишь догадки, но
тем не менее можно сказать, даже с этой оговоркой, что преоб-
ладающее ныне мнение весьма спорно. Ведь происходили в про-
шлом флуктуации от одной системы к другой, от эмпирической
истины к идеациональной, — значит, нет никакой гарантии, что
такого рода перемена не может случиться в будущем. Да и со-
гласно принципу «имманентной причинности» эмпиризм дол-
жен иметь предел своего развития, по достижении которого он
неизбежно «изменит направление»: восхождение уступит место
стагнации или даже упадку. И без всякого вмешательства со сто-
роны внешних факторов эмпиризм — как и любая другая сис-
тема истины — несет в себе семена своего будущего саморазру-
шения или упадка.

Таблица 5. Объем естественно-научных и географических открытий и технологических изобретений в Западном мире
по периодам в 100,50 и 25 лет
Период
3500—801 дон. э.
800—701
700—601
600—501
500-^01
400—301
300—201
200—101
100—0
1—100 н. э.
101—200
201—300
301—400
401—500
501—600
601—700
701—800
801—900
901—1000
1001—1050
1051—1100
1101—1150
1151—1200
1201—1250
1251—1300
1301—1350
1351—1400
1401—1450
Мате-
матика
І
—
—
2
3
8
7
2
—
1
2
2
—
—
—
—
—
—
—
—
—
1
—
2
1
3
—
1
Астро-
номия
2
3
—
7
8
5
9
5
2
2
7
—
—
—
2
—
2
—
—
—
—
—
—
—
—
7
1
2
Биоло-
гия
—
—
2
2
14
2
4
1
6
3
—
1
—
1
—
1
—
—
—
—
—
—
5
2
3
3
1
Меди-
цина
—
—
3
8
8
4
2
6
15
9
2
4
1
4
2
—
—
—
—
—
2
3
4
3
5
2
1(2)*
Хи-
мия
2
1
3
4
5
—
—
1
5
—
—
—
1
—
—
—
—
—
1
—
—
—
3
12
1
2
3
Физи-
ка
—
1
2
8
6
11
1
4
10
2
1
3
—
1
—
—
—
—
—
—
—
1
1
6
—
1
3
Геоло-
гия
—
—
1
1
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
1
—
—
—
—
1
2
1
В целом
в науках
5
3
2
20
34
46
33
14
14
39
23
5
8
2
8
2
3
—
—
1
1
3
4
15
24
20
11
12
Техно-
логия
17
6
5
10
5
12
12
2
17
21
4
3
8
2
5
2
1
5
5
3
2
5
—
3
6
12
13
17
Географи-
ческие
открытия
—
—
—
1
1
2
—
1
1
1
—
—
—
—
—
—
—
1
2
1
—
—
—
2
3
4
5
10
Общий
итог
22
9
7
31
40
60
45
17
32
61
27
8
16
4
13
4
4
6
7
5
3
8
4
20
33
36
29
| 39
Среднее гео-
метрическое
по Болдыреву
—
—
—
—
17,9
14,7
64,5
12,9
30,7
22,5
49,0
4,3
24,4
0,0
12,1
4,1
0,0**
0,0**
0,0**
0,0**
0,0**
0,0**
0,0**
12,2**
13,2**
8,8**
5,8**
0,0**
3
о
s
х
с

Продолжение табл. 5
ѵл
о
Период
1451—1500
1501—1525
1526—1550
1551—1575
1575—1600
1601—1625
1626—1650
1651—1675
1676—1700
1701—1725
1726—1750
1751—1775
1776—1800
1801—1825
1826—1850
1851—1875
1876—1900
1901—1908
В целом:
Мате-
матика
To
3
7
3
14
14
28
23
21
12
46
21
24
19
22
19
7
—
329
Астро-
номия
4
3
5
13
24
31
13
24
24
19
25
20
26
34
42
37
55
15
478
Био-
логия
2
1
4
10
13
3
3
16
30
9
30
32
37
113
231
382
371
77
1415
Медицина
5 (29)*
40* } 48
П Ь8*
!о >«•
** } 112*
22 J
16 | 107*
73 J
Z >165*
,8з27 }269*
178 1 455*
263 J
114
1268
Хи-
мия
4
3
10
4
8
19
24
34
23
33
40
83
191
307
478
489
459
216
2469
Физи-
ка
І
7
4
2
9
6
16
14
18
21
29
39
67
110
242
311
430
123
1511
Геоло-
гия
7
—
6
3
—
—
3
3
1
1
6
5
7
21
39
27
32
7
175
Вцелом
в науках
33
24
76
60
85
86
97
170
139
111
249
258
416
686
1191
1443
1617
552
7645
Техно-
логия
32
27
28
28
' 38
31
32
53
53
47
90
121
261
378
803
1073
1223
309
4830
Географи-
ческие
открытия
23
26
17
6
14
12
5
6
7
2
1
4
14
26
27
39
21
1
286
Общий
итог
88
77
121
94
137
129
134
229
199
160
340
383
691
1090
2021
2555
2861
862
12 761
Среднее reo-
метрическое
по Болдыреву
ш
} 96,3
} 187,0
} 295,0
} 420,7
} 451,0
} 1318,0
} 2042,2
S
er
J8
* Цифры взяты из книги: Garrison F. H. An Introduction to the history of Medicine (1929).
** Без арабских стран и Персии.

14. канественная сторона флуктуации систем истпины и знания 351
Внимательный наблюдатель, следящий за нашим временем и
современной наукой, возможно, уже мог отметить некоторые
признаки такого саморазрушения.
Эмпиризм и эмпирическая наука в ходе своего развития со-
вершенно неожиданно пришли к странному результату: превра-
тили «реальность», с которой они имеют дело, в призрак и иллю-
зию. Поскольку они признают лишь чувственно воспринимаемую
реальность, естественно, по мере изучения все болыне обнаружи-
валось, что она носит характер условный, субъективный, иска-
женно-дифракторный и модифицированный органами чувств,
которые подвержены влиянию окружающей среды и других
факторов. Отсюда соответственно противоречивый характер
результатов изучения реальности. Многое зависит от того,
какими культурными и прочими различиями обладают лица
или социальные группы, производящие эмпирические иссле-
дования, или от того, какие инструменты и методы они при
этом используют. В итоге появились агностицизм, позити-
визм, прагматизм (что приятно — то и истинно, что беспо-
лезно с точки зрения эвдемонизма, гедонизма или практициз-
ма, то неистинно: если идея Бога способствует наслаждению
жизнью, то Бог существует, a если нет, то и Бога нет. Доволь-
но эластичная теория истины). Сюда же следует отнести реля-
тивизм и иллюзионистский импрессионизм в науке — филосо-
фию «как если бы» (разработанную Файхингером и другими
неокантианцами).
Первейший и самый надежный мир материи уже как бы ис-
чез. Он превратился просто-напросто в «возможность воспри-
ятия». Сегодня даже атомы и твердое вещество, a вместе с ними
и незыблемые законы механики — развеяны в прах. В итоге
сама наука, в силу своего внутреннего развития, привела нас к
чему-то весьма неопределенному, довольно туманному, совер-
шенно недостоверному, условному, относительному и иллю-
зорному. Подобный иллюзионизм мы наблюдаем и в современ^-
ном искусстве. И еще встретимся с ним в других областях
современной культуры, где он также преобладает.
He только иллюзия, но и наука в ходе своего развития, осо-
бенно в последние 50 лет, становилась все более и более зыбкой, и
все болыне расхождений обнаруживалось между различными
гипотезами. Фундаментальные принципы и теории сменяются
все быстрее, и теория, еще сегодня «общепринятая», завтра бу-
Дет сочтена недостоверной и заменена новым построением (но-
вым только до послезавтра), которое в свою очередь будет заме-

352
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
нено «самоновейшей» теорией, и т. д. Столь стремительная сме-
на все болыпе лишает человека чувства уверенности. Фактичес-
ки мы уже живем в Эпохе Сомнения. В наше время в любой из
наук едва ли найдется хоть один фундаментальный принцип, ка-
сающийся эмпирического мира, — равно как и законов логи-
ки, — который был бы бесспорным и «общепризнанным»!
Если такого рода ситуация сохранится — a эмпиризм, пока
он господствует, не может не способствовать ее сохранению —
то неуверенность будет нарастать. При таких обстоятельствах
истина чувств легко может уступить дорогу истине веры.
Кроме того, мы не должны забывать о том, что следует
«primum vivere, deinde philosophare» ^. Чтобы жить достойной
жизнью, человек нуждается во многих других ценностях, поми-
мо научных. Например, члены общества должны вести себя над-
лежащим образом; нужны какие-то добродетели, начиная с го-
товности чем-либо пожертвовать; необходимы некоторая доля
альтруизма и стремление к исполнению долга, a также многое
другое. Нынешняя же позиция эмпирической науки абсолютно
аморальна, безрелигиозна и асоциальна. Совершенно чужды и
безразличны ей такие понятия, как добро и зло, священное и
мирское, греховное и добродетельное, вредное и полезное и т. п.
С одинаковой «объективностью» изучает она святое и преступ-
ное, моральное и аморальное, возвышенное и пошлое. Таким
образом, если наука когда-нибудь элиминирует другие формы
истины, где позитивные понятия естественны, то результатом
могут оказаться аморализм, асоциальность и другие явления,
которые сделают нормальную жизнь общества невозможной.
Предположим, кто-то изобрел бы чрезвычайно простое, но
ужасающее по силе взрывчатое вещество, способное уничтожить
значительную часть нашей планеты. С научной точки зрения
это было бы величайшим открытием, но с социальной — чрез-
вычайной опасностью для самого существования человечества.
Потому что из миллиардов жителей Земли нашлось бы все же
несколько человек, которые — будучи людьми «научного скла-
да ума» — захотели бы испытать эту смертоносную взрывчатку
и тем самым уничтожить нашу планету. Такого рода взрыв был
бы великим триумфом науки, но привел бы к уничтожению че-
ловечества. Этот полуфантастический пример показывает, что
полномочия науки должны быть ограничены соображениями,
которые находятся вне ее компетенции. Эти соображения дик-
туют, как правило, истина веры и истина разума. Изобретение и

14. Канественная сторона флуктуации систем истины и знания 353
применение ядерного оружия теперь уже превратили фантасти-
ку в реальность. Нравственно безответственная наука ставит под
вопрос само будущее человечества.
И в заключение добавлю следующее. Все вышеизложенное на-
водит на мысль о том, что результатом чрезмерного развития
науки являются неизбежные последствия, которые начинают
сдерживать ее дальнейший прогресс и ограничивать ее абсолют-
ное господство над другими системами истины. Независимо ни
от каких внешних факторов, этих имманентных последствий
достаточно, чтобы замедлить или даже затормозить на время
рост этого господства и вызвать к жизни другие формы истины.
Я уже отмечал, что в течение последних десятилетий сама наука
уже изменилась, став более идеациональной и идеалистической
и менее чувственной.
В этом смысле истина чувств не является исключением. To же
самое справедливо относительно и других форм истины: их чрез-
мерное господство также вызывает неизбежные последствия, ко-
торые изнутри препятствуют их дальнейшему развитию и при-
водят к их временному упадку, независимо от вмешательства
внешних факторов. Так, например, господство истины веры ос-
лабло и затем пришло к упадку не столько по причине вмеша-
тельства внешних факторов, сколько в результате внутреннего
развития самой этой системы истины.
По мере распространения христианской религии стали воз-
никать одна за другой в чем-то крамольные, но чисто теологи-
ческие «интерпретации» христианства и догматов официальной
церкви. Одна разновидность божественного откровения сменя-
лась другой, отличной от первой, a иногда и противоположной
ей. Одна интерпретация текстов Священного Писания сменя-
лась другой, отличающейся от нее. Противоречащие официаль-
ной религии секты и течения возникли внутри христианства на ран-
нем его этапе, почти одновременно с его появлением. В ІѴ-Ѵ вв.
теологическое противоборство приобрело уже грандиозные раз-
меры и привело к необходимости созыва Вселенских Соборов
(Никейского и других), на которых развернулась борьба про-
тив представителей арианской, монофизитской, несторианской
и других «ересей»61. Ни одна религия не избежала подобного рода
внутренних конфликтов и разногласий, хотя все религиозные
течения претендуют на то, что именно они подлинные носители
истины веры. В итоге получается, что начало межрелигиозных
распрей, где каждая сторона вынуждена обращаться к разуму,

354
Часть 3. Флуктуация систем иапины и знания
логике и чувственному опыту (с тем, чтобы отстоять свою пози-
цию), — всего лишь вопрос времени.
Как видите, истина веры также имеет предел своего развития
и господства и через какое-то время неизбежно приходит к сво-
ему упадку. To же самое можно сказать и об идеалистическом
рационализме. Все формы истины претерпевают эту «диалекти-
ческую судьбу» и неизбежно готовят в ходе своего развития соб-
ственный упадок.
В свете вышеизложенного вероятно, что и нынешнее господ-
ство истины чувств вряд ли будет продолжаться вечно. Как уже
упоминалось, это господство уже сегодня в значительной степе-
ни ограничено: в наши дни наука носит гораздо менее чувствен-
ный характер, чем в то время, когда писалась эта работа. Воз-
можно, в близком или отдаленном будущем расцвет истины
чувств также сменится ее упадком и после переходного периода,
то есть реорганизации системы истины, снова начнет возрастать
и снова будет преобладать в той или иной форме — истина веры.
Но и она, в свою очередь, пройдет отмеренный ей срок и придет
к упадку, уступив, вероятно, место какой-то разновидности иде-
алистического рационализма. Затем снова пойдет на подъем
истина чувств и т. д. И так будет всегда, пока будет продолжать-
ся история homo sapiens.
Последовательность этих чередований в болынинстве случа-
ев, наверное, именно такая, как описано, но нельзя исключить и
того, что в некоторых случаях она может быть иной. Каким бы
невероятным ни казалось, что нынешнее господство истины
чувств сменится владычеством истины разума, или что за эпо-
хой истины веры последует сразу же эра истины чувств, я не по-
ручился бы, что такого в истории не было и никогда не будет.
Хотя типичной или наиболее частой является именно такая пос-
ледовательность, которую я указал, из каждого правила исто-
рии есть исключения, и здесь они тоже могут быть.
Но, какой бы ни была будущая система истины, минувшее
говорит нам, что эти системы в ходе времени действительно флук-
туируют — с точки зрения их господства и возрастания-убыва-
ния их могущества. Может быть, самая глубокая причина тако-
го рода флуктуации заключается в том, что ни одна из этих трех
систем не содержит в себе полной, всеобъемлющей истины. Каж-
дая из них содержит, по-видимому, только часть истины, a вме-
сте с ней — и часть заблуждения. Когда заблуждение начинает
преобладать над истиной, содержащейся в системе, последняя

14. Качественная сторона флуктуации систем истины и знания 355
начинает клониться к упадку, и другая, сменившая ее форма
истины делает упор на ту часть Полной Истины, которая отсут-
ствовала в предшествующей системе. Затем и она в свою очередь
повторяет тот же самый «цикл». Эти акценты на разных аспек-
тах Полной Истины доказывают ее многообразие, богатство,
неисчерпаемость и бесконечность. Эта Полная Истина Всеобъ-
емлющего Ума, по-видимому, является гораздо более великой,
глубокой и многосторонней, чем узкая истина только веры, или
только разума, или только чувств.

15
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
I. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЛИЗМА
И МАТЕРИАЛИЗМА
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
В этих и последующих главах будет предпринята попытка
описать изменения, которые претерпевали общие принципы и
идеи о реальности, явно или имплицитно лежащие в основе лю-
бого фялософского учения и любой фундаментальной научной
теории.
Этими принципами, имеющими дело с природой последней
реальности, являются детерминизм и индетерминизм, абсолю-
тизм и релятивизм, этернализм и темпорализм и т. п. Точно так
же такие фундаментальные категории и понятия, как время,
пространство, взаимодействие, причинность, число, структура
материи, витализм, механицизм, строение Вселенной и т. д., в
той или иной форме являются той структурой описания, кото-
рая позволяет упорядочить бесчисленное число фактов и систе-
матизировать все конкретные данные. Без такой структуры была
бы невозможна никакая систематизация, классификация и даже
просто оценка фактов.
Природа реальности, особенно последней реальности, всегда
была одним из этих первых принципов. Начиная с самых древ-
них мифологий первобытных народов и кончая современной
наукой, философией и религией — всегда и повсюду этот воп-
рос возникал и тем или иным образом разрешался. Ответы на
него можно разбить на три основные категории: идеализм, ма-
териализм и смешанная категория, охватывающая те теории,
которые не попадают ни в первую, ни во вторую.
В наши намерения не входит ни обсуждение вопроса об ис-
тинности или неистинности этих теорий, ни присоединение к
какой-либо из них. Наша задача — лишь рассмотреть подъем и
упадок влиятельности каждого из этих трех течений мысли в ходе
истории греко-римской и западной культур.

ТЛБЛИЦА 14. ПОКАЗАТЕЛИ ФЛУКТУАЦИЙ ВЛИЯТЕЛЬНОСТИ ИДЕАЛИЗМА, МАТЕРИАЛИЗМА И СИСТЕМ СМЕШАННОГО ТИПА *
по 20-летним периодам с 580 г. до н. э. по 1920 г.
Период
до н. э.
580—560
560—540
540—520
520—500
500-^80
480-^60
460—440
440-^20
420-^00
400—380
380—360
360—340
340—320
320—300
300—280
280—260
260—240
240—220
220—200
200—180
180—160
160—140
140—120
Плюралисти-
ческий
Число
единиц
0
0
8
8
10
2
1
8
19
25
25
42
21
15
7
7
%
0
0
40,0
36,4
34,5
9,1
5,3
15,7
24,1
33,3
41,2
63,7
42,2
18,5
8,3
9,5
3,0
1,7
3,0
4,4
4,8
4,6
4,6
Идеализм
Монистиче-
ский
Число
единиц
0
5
5
5
12
12
8
8
3
5
6
3
17
35
30
14
3
4
8
9
6
5
4
%
0
35,7
25,0
22,7
41,4
54,6
42,1
15,7
3,7
6,7
9,8
4,5
34,7
43,2
35,7
18,9
8,1
6,5
23,5
39,1
28,5
22,7
18,1
В целом
Число
единиц
0
5
13
13
22
14
9
16
22
30
31
45
38
50
37
21
4
5
9
10
7
6
5
%
0
35,7
65,0
59,1
75,9
63,7
47,4
31,4
27,8
40,0
51,0
68,2
76,9
61,7
44,0
28,4
11,1
8,2
26,5
43,5
33,3
27,3
22,7
Гилозоистский
Число
еднниц
4
9
7
9
7
8
10
20
11
7
5
5
5
11
20
24
22
40
15
6
6
6
6
%
100,0
64,3
35,0
40,9
24,1
36,3
52,6
39,2
14,0
9,3
8,2
7,6
10,9
13,5
23,8
32,3
61,1
65,5
44,1
26,1
28,6
27,3
27,3
Материализм
Механистиче-
ский
Число
единиц
0
0
0
0
0
0
0
2
10
9
9
2
1
4
12
11
4
7
3
4
2
3
2
%
0
0
0
0
0
0
0
3,9
12,6
12,0
14,8
3,0
2,0
5,0
14,3
15,0
11,1
11,5
8,8
17,4
9,5
13,6
9,1
В целом
Число
единиц
4
9
7
9
7
8
10
22
21
16
14
7
6
15
32
35
26
47
18
16
8
9
8
%
100,0
64,3
35,0
40,9
24,1
36,3
52,6
43,1
26,6
21,3
23,0
10,6
12,9
18,5
38,1
47,3
72,2
77,0
52,9
43,5
38,1
40,9
36,4
Системы
смешанного
типа
Число
единиц
0
0
0
0
0
0
0
13
36
29
16
14
5
16
15
18
6
9
7
3
6
7
9
%
0
0
0
0
0
0
0
25,5
45,6
38,7
26,0
21,2
10,2
19,8
17,9
24,3
16,7
14,8
20,6
13,0
28,6
31,8
40,9
Общи
Число
единиц
4
14
20
22
29
22
19
51
79
75
61
66
49
81
84
74
36
61
34
23
21
22
22
й итог
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
.1
!
На основе «веса», подсчитанного по 12-балльной шкале.
ѵл

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 359
s
OOOOOOQOOOOOOOOOOOQ
ооооооооооооооооооо
oooo£J^ONooc4cnooN©.-<TtN©222?JON',fr<N
О О О О О Q
О О О О О О
*--поо»о2
OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO
OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
О^ О^ O O O O O O O Ол О^ О Ол O O O O Ол O O O^ O^ O О^ O O^
o"o"o"o"o o"o"o"o"o"o*ööööo o"o*o"o"o"o"o"o"o"o"
oooooooooooooooooooooooooo
JÇjOOoo^i^ONOOtNcnoovo—.^•vo222^O4'*^^'-f^00^!D
oooooooooooooooooooooooooo
oooooooooooooooooooooooooo
o^ooooooooooooooooooooooooo
o o o" o" o" o" ö o" ö o" o" ö o" o" o" o" o" o o" o" o o" o" o o o
oooooooooooooooooooooooooo
оооо^^ооосчспооѵо—'^to222^<^^^
— — f> 00 УП ^
©ооооооооооооооооооооохп^чэ
^OOOM'tvOOOON^yOOOOCS^VOOOOCS^OOOSOOO
>oiovo^ovovovor^r^r^r*-r^ooooooooooosONONONONZi — ~ ~
o\ ^ x ^

360
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Системы
Материализм
Идеализм
Общий итог
смешанного
типа
В целом
Механистиче-
ский
Гилозоистский
В целом
Монистиче-
ский
Плюралисти-
ческий
Период
#
Число
единиц
$
Число
единиц
#
Число
единиц
#
Число
единиц
#
Число
единиц
#
Число
единиц
#
Число
единиц
#
Число
единиц
ооооооооооооооооооооооооооооооо
-NrH0N00iOOtNOO^0\0\r-rfO^«rJMtrfr--0slQ2S^
^-.* * м "1 9 ^. 9 9 ^. <s *■
000000000000-ov^OvoOOOOO'oOTtON(N«OOvû*'vû*
OOOOOOOOOOOOcor»TtOrfOOOOO—' 2 °° — — ^^°°2
ооооооооооооо^ооооооооо^^^-^^^^г^^
ootooooooooooooo^^oooooo^^^^^f^^^^l
-^очо-^-ооог^Іо
ОООООООООООООООООООООО' * ; ' ' * * О *
00000000000000000000©©-* —' —' — Tt — -* ^ Z^
*.".*. (SONOtOoOvOooO
9. <=> 9 qqoqoqqqqenM^«qo.qqqlneeomo*N»yo
— r4r4vor4ooinoTtrJoo^^rJr40©r^ — ^оо — г^г^іпг^оч^ооГ}
««««««« °- vo «n - © «n - ~ 9 ^. «n ~ ^ 9 °°. 9 «n 9 Ч і^ es vo
OOOOOOOvOOOvOvO— (Sm — «NNNNn'OoO^'oS«'"00^
9 9 9 9 9 9 9 O 9 9 Tt in in fO O rn rn O^ <S in On in in O O O O O in Г-; O
o o o o o o o °* § 2 -' <^* «n* ^ — «■>-" oC O oo o O ri ri m* en oC ro oC ri oC 0>
^«^^^^^00^20NONONr«-r>-oor«-OOOOONONVOVOVOVOVOr«-vooov£>^>
ooooooooooooooooooooooooooooooo
0-«-««(SNNNNnnmnn'*rt^rtTtifl^W1iOinO^(û^*'
Il 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 M
ooooooooooooooooooooooooooooooo
oo — — — ~- — rJrJ(NrJnmrorommTtTtTtTtTtmmmmmvovov£>^

ТаБЛИЦА 15. ДИНАМИКА КДЕАЛИЗМА, МАТЕРИАЛИЗМА И СИСТЕМ СМЕШАННОГО ТИПА ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ
с 600 г. до н. э. по 1900 г.
Период
до н. э.
600—500
500-^00
400—300
300—200
200—100
100—0
0—100 н. э.
100—200
200—300
300-^00
400—500
500—4500
600—700
700—800
800—900
900—1000
1000—1100
1100—1200
120O—1300
130O—1400
1400—1500
150O—1600
1600—1700
1700—1800
1800—1900
Плюралисти-
ческий
Число
единиц
8
30
67
8
1
30
27
129
94
102
88
63
21
13
39
9
47
93
171
155
37
159
385
309
, 715
%
25,8
25,4
34,9
4,1
1,4
27,3
35,1
57,7
71,3
90,2
88,9
100
100
100
100
100
100
100
93,4
81,5
84,1
67,4
71,7
53,0
, 45'3
Идеализм
Моиистиче-
ский
Число
единнц
5
20
41
41
18
12
14
37
21
0
0
0
0
0
0
0
0
0
12
5
7
35
37
35
167
%
16,1
17,0
21,4
24,3
25,4
10,9
18,1
16,6
15,9
0
0
0
0
0
0
0
0
0
6,6
2,7
15,9
14,8
6,9
6,0
10,6
В целом
Число
единиц
13
50
108
49
19
42
41
166
115
102
88
63
21
13
39
9
47
93
183
160
44
194
422
344
882
%
41,9
42,4
56,3
- 28,4
26,8
38,2
53,2
74,3
87,2
90,2
88,9
100
100
100
100
100
100
100
100
84,2
100
82,2
78,6
59,0
55,9
Гилозоистский
Число
единиц
18
28
23
61
21
32
35
32
11
10
11
0
0
0
0
0
0
0
0
18
0
5
28
25
102
%
58,1
23,7
12,0
36,7
29,6
29,1
45,5
14,3
8,3
8,9
11,1
0
0
0
0
0
0
0
0
9,5
0
2,1
5,2
4,3
6,5
Материализм
Механистиче-
ский
Число
единиц
0
10
14
24
11
26
1
6
4
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
8
15
58
98
%
0
8,5
7,3
14,2
15,5
23,6
1,3
2,9
3,0
0,9
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3,4
2,8
9,9
6,2
Вцелом
Число
единнц
' 18
38
37
85
32
58
36
38
15
11
11
0
0
0
0
0
0
0
0
18
0
13
43
83
200
%
58,1
32,2
19,3
50,9
45,1
52,7
46,8
17,2
п,з
9,8
11,1
0
0
0
0
0
0
0
0
9,5
0
5,5
8,0
14,2
12,7
Системы
смешанного
типа
Число
единиц
0
30
47
35
20
10
0
19
2
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
12
0
29
72
156
496
%
0
25,4
24,4
20,7
28,1
9,1
0
8,5
1,5
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
6,3
0
12,3
13,4
26,8
31,4
Общиі
Число
единиц
31
118
192
169
71
110
77
223
132
113
99
63
21
13
39
9
47
93
183
190
44
236
537
583
1578
і итог
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100

i i ■ 11 ■ i « 1111111 ■ 1111111 ! 1111 f 11111111
580 500 400 300 200 100 0 100 200 300 400 500 600 700 800 900 1000 1100 1200 1300 1400 1500 1600 1700 1800 1900
ДОН. Э. H. Э.
] идеализм
материалистическии
гилозоизм
смешанные теории
механистическии
материализм
!
!
•9
•5
X
3
о
I
1
і
a
3
•8
§
Диаграмма 10. «Весовая» флуктуация главныхсистем по 20-летним периодам

364
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
S
CO
s
§
ш
et
<
с
s
о
L.
о
X
X
<
3
ш
S
Ü
3
S
ш
I-
Ü
s
Ü
CO
s
CL
Ш
2
§ g
z es
% 5
Is &
es
s І
cm S
T
s
<
e

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 365
||. ФЛУКТУАЦИЯ ВЛИЯТЕЛЬНОСТИ ИДЕАЛИЗМА,
МАТЕРИАЛИЗМА И ТЕОРИЙ СМЕШАННОГО ТИПА
Под идеализмом (в философии, метафизике, вообще в мыш-
лении) понимается идеологическая система, которая утвержда-
ет, что последняя реальность — духовна, будь то Бог, платонов-
ские идеи, нематериальный дух, душа или психическая реальность.
Разнообразие идеалистических учений может быть сведено к двум
основным видам: монистическому и плюралистическому идеа-
лизму. Монистический идеализм считает, что все отдельные яв-
ления или системы нематериальной, духовной и психической
реальности являются не чем иным, как временными проявлени-
ями или эманациями Единого Первоначала или Единого Прин-
ципа, Всеобъемлющего, Духовного Бытия — будь то Бог, Аб-
солютная Идея, Абсолютный Разум, Абсолютный Дух или тому
подобное. Плюралистический идеализм, напротив, утверждает,
что существует множество независимых очагов или систем ду-
ховной и психической реальностей — таких как души, духи,
монады и прочие духовно-нематериальные сущности, которые
и составляют последнюю реальность.
Под материализмом подразумевается такая философия, ко-
торая утверждает, что первичной реальностью является мате-
рия, a духовные и нематериальные явления суть не что иное, как
ее проявления, простой результат движения материальных час-
тиц. Из многих разновидностей материализма две являются наи-
более важными. Гилозоистский материализм1 приписывает ма-
терии свою особую жизнь и утверждает, что единственной
реальностью является живая материя, наделенная способнос-
тью к ощущению, самопроизвольному движению, в каком-то
смысле — сознанием. Материальное или вещественное и духов-
ное — неразделимы. Гилозоизм сходен с тем, что обычно име-
нуют «монизмом». Механистический материализм, со своей сто-
роны, гораздо более «материалистичен», чем гилозоизм. Если
последний является своего рода «пансоматизмом», радикально
не отрицающим духовное начало, но считающим, что оно все-
гда воплощено вещественно или телесно, то механистический
материализм утверждает, что материя есть единственная реаль-
ность, a духовные или нематериальные явления, если они и су-
Ществуют, — это всего лишь чисто пассивный продукт материи
и чисто механических движений материальных частиц.
Каждый из этих видов идеализма и материализма имеет мно-
Жество разновидностей и оттенков, но, поскольку мы будем

366
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
иметь дело с флуктуациями лишь основных форм идеалисти-
ческого и материалистического сознания, подвиды этих тече-
ний здесь не рассматриваются.
Идеализм и материализм — главные течения мысли, которые
нас интересуют. Третье, смешанное, течение включает в себя все
промежуточные учения о природе последней реальности, кото-
рые нельзя квалифицировать ни как идеалистические, ни как
материалистические. Сюда же относятся такие системы, как
скептицизм, агностицизм, критическая философия и т. п.
III. ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ
А. Соотношение с идеациональной и чувственной культура-
ми. Описав в общйх чертах основные флуктуации материализ-
ма и идеализма, мы сможем попытаться нарисовать весь интел-
лектуальный спектр этой сферы в течение различных изученных
нами периодов.
1 ) Начнем наш анализ с VI в. до н. э. По причинам, упомяну-
тым выше, это столетие нужно рассматривать, несмотря на фор-
мальное господство «гилозоизма», по сути дела как период мони-
стического идеализма, согласно которому «природа» неразрывно
соединена с духовным началом. To был период простого, недиф-
ференцированного и целостного сознания, без малейшего конф-
ликта явно различных философских течений. Идеализм и мате-
риализм почти ничем не отличались друг от друга, и никаких
смешанных теорий еще не наблюдалось.
2) Ѵ-ІѴ вв. до н. э. отмечены преимущественно идеализмом.
Характер его стал более ярко выраженным и более заметным —
так же как и характер материализма. Вдобавок появилось не-
сколько смешанных теорий. В целом период был временем диф-
ференциации до тех nop нерасчлененного и унифицированного
сознания; все главные течения начали отделяться от прежде не-
дифференцированного «единства». Самым влиятельным из этих
течений был идеализм. В этом смысле рассматриваемая нами
сфера обнаруживает сходство с другими составными частями
культуры того же периода. Будучи в плане онтологии рацио-
нально-идеалистическим, данный период оказывается таким же
и в своей системе истины, и в искусстве, и в других областях куль-
туры.
3) Далее наши показатели (и по периодам в 20, и по перио-
дам в 100 лет) фиксируют в период с III в. до н. э. до начала на-

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 367
шей эры упадок идеализма и возрастание материализма, осо-
бенно механистического. Это означает, что рост материализма
и упадок идеализма идут рука об руку с усилением эмпиричес-
кой системы истины (истины чувств) и ослаблением идеалисти-
ческого рационализма. Оба эти фактора означают усиление чув-
ственной культуры.
4) С начала нашей эры и до VI в. наблюдается (особенно если
судить по показателям 100-летних периодов) новый нарастаю-
щий прилив идеализма как среди христианских, так и среди язы-
ческих мыслителей. Тем не менее в это же самое время становит-
ся еще более крайним противоположное течение, особенно
радикальные формы материализма. В процессе своего угасания
они продемонстрировали краткосрочные вспышки. Например,
механистический материализм, спустившись с 23,6 % в I в. до
н. э. до 1,3% в I в. н. э., затем поднялся до 2,9% во II в. и до 3% в
III в. н. э. Идеализм тоже стал более экстремальным; причем
крайний плюралистический идеализм рос в ущерб материализ-
му и монистическому идеализму. Короче говоря, данные свиде-
тельствуют о том, что эти столетия были периодом острой борь-
бы между материалистическим и идеалистическим сознанием,
и, хотя идеализм победоносно прогрессировал, он встречал упор-
ное сопротивление со стороны своего главного оппонента.
Интеллектуальный спектр в сфере системы истины в каком-
то смысле почти совпадает с интеллектуальным спектром, очер-
ченным выше. Что касается систем истины, то этот период был
отмечен тенденцией к росту истины веры в ущерб другим исти-
нам (разума и чувств). Но истина веры, как и в случае с идеалис-
тической философией, росла главным образом в своих наибо-
лее экстремальных формах — формах мистицизма и фидеизма
(особенно в I—III вв. н. э.). В связи с временным усилением эмпи-
ризма в III в. н. э. наблюдается даже соответствующий рост ме-
ханистического материализма, хотя его масштабы были гораз-
До меньше, чем в случае с эмпиризмом.
5) В период с VI по XI в. н. э. сфера истины, так же как и
сфера исследуемой проблемы, снова представляются совершен-
но однородными и во многом сходными: монопольный идеа-
^изм (во втором случае) и монопольное господство истины веры
(в первом). Идеализм и истина веры опять оказались тесно свя-
занными.
^) Монополия истины веры закончилась в XII в., тогда как
монополия идеализма сохранялась еще до XIV в., задержавшись

368
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
почти на два столетия. Тем не менее если посмотреть на идеали-
стические течения XII—XIII вв. с качественной точки зрения, то
станет ясно, что они начали отличаться от несложного, чисто
религиозного идеализма предыдущих столетий. Идеализм XII-
XIII вв. становится все более «интеллектуальным» и «диалекти-
ческим». Этот факт не может быть обнаружен с помощью количе-
ственных показателей, но он очевиден в результате качественного
анализа. Таким образом, мы снова наблюдаем положительную
ассоциацию истины разума с диалектическим идеализмом —
ситуацию, чем-то похожую на ту, что была в Греции в Ѵ-ІѴ вв.
до н. э.
7) В XIV в. значимость и истины чувств, и материализма снова
возросла. В течение XV в. их влиятельность заметно уменыни-
лась, но затем начиная с XVI в. и вплоть до настоящего времени
они находились на подъеме. Замечу, впрочем, что показатель
материализма в XIX в. немного ниже, чем в XVIII в., но зато
смешанные системы, часть которых представляет собой скры-
тую форму материализма, постоянно усиливались вплоть до
XX в. Таким образом, мы снова обнаруживаем положительную
взаимосвязь между эмпирической системой истины и материа-
лизмом. С другой стороны, эти четыре столетия были отмечены
снижением влиятельности истин веры и разума и постоянным
убыванием идеализма. Эти «переменные», стало быть, тоже свя-
заны положительно и изменялись параллельно.
Эти факты, если тщательно их проанализировать, позволя-
ют сделать следующие выводы.
a) Если не во всех малых флуктуациях, то, по крайней мере, в
главных эмпирическая система истины чувств оказывается по-
ложительно связанной с материализмом, истина веры — с идеа-
лизмом, особенно плюралистическим, a истина разума — ско-
рее с диалектическим идеализмом, чем с религиозным, и
особенно — с монистическим идеализмом. (Отметим, что он сно-
ва возник в XIII в.)
b) Поскольку эмпирическая система истины действительно
оказывается положительно связанной с динамикой научных
открытий и изобретений, высказанное ранее предположение оз-
начает, что эмпирическая система истины, материализм и науч-
ные открытия тесно связаны друг с другом.
c) Поскольку истина веры оказывается негативно связанной
с ростом научных открытий, то это означает, что истина веры и
плюралистический идеализм, с одной стороны, и научные от-
крытия и эмпиризм, с другой — связаны негативно.

15. Флуктуация «перѳых принципов»: I. Идеализм и материализм 369
Эти утверждения относятся не ко всем малым флуктуациям,
a только к основным, долговременным приливным и отливным
волнам. С точки зрения логики такого рода связи и следовало
ожидать — исходя из самого характера идеализма и истины
веры, материализма и истины чувств. Логические предположе-
ния должны, разумеется, подтверждаться фактическими дан-
ными. И здесь еще раз логически предполагаемая интеграция
оказалась, в значительной степени, причинно-функциональной
связью.
d) Поскольку идеализм является характерной чертой идеа-
циональной и идеалистической культур (в соответствии с харак-
тером идеалистической теории), a материализм — характерной
чертой культуры чувственной, вышеописанные интеллектуаль-
ные спектры, как и в исследуемой нами сфере, так и в сферах
искусства, систем истины и динамики естественных наук застав-
ляют нас прийти к следующим выводам.
Господствующая форма культуры в Греции в ѴІ-ІѴ вв. до н. э.
была в основном идеациональной и идеалистической; с III в. до
н. э. до начала нашей эры — в основном была чувственной. СI no
VI в. н. э. культура носила переходный характер (в том смысле,
что чувственная культура, переживавшая упадок, сменялась
восходящей идеациональной). Идеациональная культура гос-
подствовала в ѴІ-ХІІ вв. ХІІ-ХІѴ вв. были преимущественно
идеалистическими, но с нарастающим приливом чувственной
культуры. В XV в. наблюдалось отчаянная реакция против это-
го прилива, но, начиная с XVI в. нарастающая волна чувствен-
ной культуры возобновилась и с незначительными флуктуация-
ми эта форма была на подъеме вплоть до настоящего времени.
Мы уже видели и еще увидим, что аналогичные «спектры форм
культуры» подтверждаются данными, касающимися других ее
составных частей, и в частности данными, взятыми из области
искусства.
Теперь мы можем заняться кратким пересказом других
«историй», поведанных нам табл. 14 и 15 и диаграммами 10
и 11.
В. Отсутствие устойчивой линейной тенденции. Следую-
Щий, и едва ли вызывающий сомнение вывод, к которому при-
водят данные этих таблиц и диаграмм, состоит в том, что в тече-
ние всего обозреваемого здесь периода, охватывающего около
25 столетий, не зафиксировано никакой непрерывной линейной
Тенденции ни в одном из трех главных течений. С 580 г. до н. э. до

370
Часть 3. Флуктуация систем истпины и знания
1920 г. не было тенденции к непрерывному возрастанию, упадку
или сохранению постоянного уровня идеализма, материализма
или учений смешанного типа. В течение данного периода каж-
дое из этих течений усиливается в ущерб другим, но рано или
поздно этот подъем прекращается, сменяется попятным дви-
жением, a другое течение начинает свое «crescendo»2. Это не ис-
ключает возможности монопольного господства одного из этих
течений на протяжении какого-то, порой даже довольно значи-
тельного времени, о чем свидетельствует почти семивековой пе-
риод исключительного господства идеализма, длившийся при-
мерно с 540 по 1280 г. Никаких признаков материализма или
других течений в это время почти не наблюдалось. И все-таки
этому господству наступил конец: противоположные течения —
материализм и теории смешанного типа — снова возникли,
начали развиваться и в течение нескольких периодов даже пре-
обладали.
Тем из нас, кто являются сторонниками идеализма,
материализма или дуалистических философских учений и, следо-
вательно, утверждают, на манер некоторых популярных авторов,
что «оппозиционное философское учение должно быть опроверг-
нуто раз и навсегда» и «что будущее всецело принадлежит филосо-
фии, которую исповедуем мы», эти данные могли бы внушить
мысль о более сдержанной позиции. Но это всего лишь пожелание,
a ни в коем случае не вывод, сделанный на основании фактов.
C. Принцип ограничений и саморегуляции. Третий вывод. Эти
статистические данные служат прекрасной иллюстрацией «прин-
ципа ограничений» и принципа «имманентной», или, как гово-
рит проф. И. Лапшин, «диалектической», саморегуляции соци-
окультурных процессов. Одно из онтологических течений
усиливается в данный период времени и, достигая своего преде-
ла, изменяет курс и поворачивается вспять. В разные периоды
этот верхний предел различен: временами он едва достигает 30%,
иногда поднимается до 80 и даже 100%. Обратный ход осуще-
ствляется, когда возрождается и набирает силу противополож-
ное течение.
D. Относителъные масштабы влияния каждого течения
мысли. Какое из течений философской мысли было наиболее вли-
ятельным в течение всего изучаемого нами периода? A какое —
в течение отдельных периодов? На эти вопросы дает ответы таб-
лица 16.

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 371
ТаБЛИЦА 16. ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ВЛИЯТЕЛЬНОСТЬ ТРЕХ ОСНОВНЫХ СИСТЕМ
Периоды
Все идеалистиче-
ские учения
Все материали-
стические учения
Все теории сме-
шанного типа
Показатели «удельного веса»
580 дон. э. — 100 н. э.
100—600
600—1500
1500—1900
1900—1920
Итого:
322
534
609
1842
363
3670
304
75
18
339
210
946
142
21
12
753
329
1257
Цифры свидетельствуют о том, что в общем самыми влия-
тельными были идеалистические теории, менее влиятельными —
теории смешанного типа, a материализм пользовался влияни-
ем наименыыим. Господство идеалистического течения по
продолжительности превышало господство материализма по-
чти в четыре раза. Быть может, это следует истолковать как сви-
детельство того, что в конце концов некоторое преобладание
идеализма над материализмом необходимо для того, чтобы че-
ловеческая культура и общество продолжали существовать, и
что в то же время баланс смешанных, идеалистических и мате-
риалистических систем более необходим, чем чистый, отрешен-
ный от мира сего идеационализм и идеализм. Вряд ли это слу-
чайно, что во все времена материализм оставался философской
системой, имеющей сравнительно небольшую влиятельность, и
что на протяжении 25 столетий ни разу не было периода, когда
он становился бы монополией или имел хотя бы явное преобла-
дание.
Эти факты заставляют задуматься над тем, может ли какая
бы то ни было культура сосуществовать с одним только матери-
ализмом, и особенно — с механистическим. По-видимому, зна-
чительная доля идеализма является совершенно необходимой
Для устойчивого существования общества. Это предположение
подтверждается исследованием тех периодов, в которые нарас-
тал прилив материализма. Он возникал почти всегда накануне
или во время кризисов, в тяжелые времена, в ходе социальной
Дезинтеграции, деморализации и прочих явлений такого рода.
Как бы то ни было, факты, по-видимому, недвусмысленно
говорят о том, что материалистическое умонастроение было
гораздо менее влиятельным течением, чем идеалистріческое или
сМешанное, несмотря даже на то, что к материализму мы отнес-

372
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ли и гилозоизм. Табл. 16 дает также обобщенную картину ин-
теллектуальных спектров отдельных длительных периодов. Она
фиксирует, что для периода с 100 г. н. э. по 1500 г. была харак-
терна почти исключительно ментальность идеалистического и
смешанного типа. В течение периода с 1900 по 1920 г. господ-
ствовало материалистическое миров.оззрение, чрезмерно усилив-
шееся — по сравнению со всеми другими периодами, когда оно
было в силе, кроме периода с 580 г. до н. э. по 100 г. н. э.
E. Отсутствие механистической периодичности. Пятая ис-
тория, рассказанная этими данными, побуждает отвергнуть
многочисленные механистические теории, которые заявляют о
наличии определенных периодичностей во многих социальных
и политических процессах, в коммерческих циклах и т. д. Одна
из современных философских теорий, настаивающая на том,
что существует приблизительно 100-летняя периодичность в
пульсации философских концепций, в частности, концепций
индивидуализма и коллективизма, «связи и распада», разрабо-
тана К. Иоэлем в его глубокой и превосходной работе3. He вда-
ваясь в специальный разбор теории К. Иоэля, достаточно ска-
зать, что наши данные, относящиеся здесь к философскому
сознанию, a также и те, которые касаются науки, искусства и
других составных частей культуры, не указывают ни на эту, ни
на какую другую регулярную периодичность. Нарастающие и
убывающие приливы каждого из главных течений происходили
в течение различных промежутков времени, длительностью от
20 и 40 лет до целого тысячелетия. Зачастую эта длительность
составляла приблизительно 60-80 или даже 100 лет, но это ни в
коем случае не является закономерностью. Таким образом, на-
стаивать на какой бы то ни было единообразной периодичности
в этих crescendo и diminuendo4 — значит навязывать реальнос-
ти единообразие, которого в ней нет. История, разумеется, по-
вторяется, но ее темы возвращаются в вечно новых вариаци-
ях — с изменениями не только в содержании, но также в ритме
и темпе. Как великий художник история создает творческие, a
не монотонно механические вариации.
F. Разнообразие моделей флуктуации. Шестая история, ко-
торую поведали нам наши данные, заключается в том, что подъе-
мы и спады приливов материализма и идеализма имеют в разные
времена разные модели. В некоторых случаях флуктуация про-
исходит резко; в других — и это более распространенная мо-
дель — волны подъема и упадка носят относительно спокойный

15. Флуктуация «перѳых принципов»: I. Идеализм и материализм 373
характер, но даже и в этих случаях наблюдается значительное
разнообразие.
G. Долговременные и краткосрочные волны. Одного взгляда
на диаграмму 11 достаточно, чтобы убедиться: наблюдаются
неболыпие, краткосрочные — в определенном смысле случай-
ные — осцилляции и долговременные, многовековые тенден-
ции. Первые — это струйки и небольшая зыбь, вторые — вол-
ны и потоки. Главное здесь в том, что изучения одних только
краткосрочных флуктуаций в любой сфере культуры недоста-
точно. Более длительные тенденции имеют важное значение не
только сами по себе, но и для правильного понимания краткос-
рочных флуктуаций.
Современные исследования социальных явлений ограничи-
ваются изучением сравнительно кратковременных тенденций; в
частности, экономика ограничивается изучением почти исклю-
чительно краткосрочных коммерческих циклов. Лишь совсем
недавно появились разрозненные попытки изучить более дли-
тельные флуктуации, но они еще немногочисленны и обращены
к периодам сравнительно коротким, редко превышающим 25-
60 лет. Несмотря на трудности, возникающие при изучении дол-
говременных тенденций, исследования такого рода совершенно
необходимы, так как без них даже самое тщательное изучение
краткосрочных флуктуаций может привести к серьезным тео-
ретическим и практическим ошибкам, что и случалось неоднок-
ратно, особенно в недавнее время. События последних лет ре-
шительно опровергли «коммерческие прогнозы» на период до
1929 г., основанные на изучении краткосрочных экономичес-
ких флуктуаций.
Я. Разнообразие ритмов и «тактов». Приведенные данные
позволяют также внести поправку в гегелевскую — или подоб-
ную ей — «диалектическую» схему, описывающую характер
ритма и число «тактов» в повторяющихся процессах. Знамени-
тая формула трехтактного ритма — «тезис, антитезис, синтез»,
к которой, как считается, могут быть сведены все процессы, не
является универсальной. В своей буквальной трактовке она едва
ли приложима ко всем изучаемым здесь явлениям. Дело в том,
что чаще всего тезис и антитезис (материализм и идеализм) су-
Ществуют в одной и той же культуре одновременно. Иногда они
Уравновешивают друг друга, в других случаях одно из этих тече-
ний в большей или меныней степени преобладает или даже до-
Минирует. В таких случаях трудно сказать, где и когда заканчи-

374
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
вается тезис, где и когда начинается антитезис, и, наконец, где и
когда происходит синтез. Диалектическая формула упрощает
разнообразие реальных процессов и навязывает им несуществу-
ющую в жизни монотонность. Допущение же множества разно-
образных фаз, ритмов и тактов в каждой волне, напротив, го-
раздо ближе к истине и еще раз подтверждает тезис о «творчески
беспорядочном» характере исторического процесса. Формула
Гегеля описывает лишь один из многих ритмов и тактов, харак-
терных для самых разнообразных волн. Обобщение здесь —
чрезмерное.
I. Чередование периодов усложнения—дифференциации и уп-
рощения—унификации. Теперь попытаемся взглянуть на психо-
социальное значение приведенных данных и на их взаимоотноше-
ния. Греческая философия начинается с периода безраздельного
господства гилозоизма или, точнее говоря, монизма, вследствие
чего в ней было только одно течение — безмятежный и уравно-
вешенный идеалистический натурализм, означающий единогла-
сие идеологии и разума. Вскоре, однако, единогласие было на-
рушено: в 560 г. до н. э. философия разделилась на два
течения — идеалистическое и материалистическое. В 540 г. до
н. э. и сам идеализм раскололся на два течения — плюралисти-
ческое и монистическое, a в 440 г. до н. э. обнаружилось, что не
только материализм и идеализм образовали свои подвиды, но и
появилось еще несколько философских течений смешанного
типа, играющих значительную роль. Таким образом, с течени-
ем времени и по мере развития греческой культуры наблюдает-
ся рост дифференциации, как сказал бы Г. Спенсер. Это оз-
начает разделение до тех nop единой философской мысли и
идеологии, увеличение числа различных школ и направле-
ний, находящихся в антагонистических отношениях друг с
другом.
Эта дифференциация, не обязательно, впрочем, увеличива-
ющаяся, какое-то время сохранялась. Таким было положение
дел до наступления нашей эры, особенно в промежуток времени
с 80 г. до н. э. до anno Domini5. К I в. до н. э. смешанные теории
начали обнаруживать признаки спада, и к началу нашей эры они
исчезли. Тем самым был сделан шаг в направлении к унифика-
ции — шаг, заметьте, совершенно противоположный предше-
ствующей тенденции к дифференциации. Впоследствии, прав-
да, смешанные теории снова возникли, но всего лишь на столетие,
как последний вздох умирающего. К 220 г. н. э. они окончатель-
но исчезли, и теперь уже на целое тысячелетие.

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 375
Участь смешанных теорий постигла, хотя и с некоторым опоз-
данием, и материализм. Он начал умирать приблизительно с 100 г.
н. э.; «агония» его длилась почти четыре сотни лет, после чего он
исчез с «титульного листа культуры» почти на 8 веков. Тем са-
мым был сделан второй решительный шаг в направлении к ин-
волюции, или сокращению дифференциации и увеличению
единогласия. Одновременно с упадком материализма примерно
такую же тенденцию обнаружил и сам идеализм: к 300 г. н. э. его
монистическое течение пересохло, и осталось только одно —
плюралистическое. К началу VI в. в области философской мыс-
ли снова наступило монолитное единогласие, столь же простое,
как и в эпоху ее зарождения в Древней Греции. Если начало фи-
лософии подтверждает спенсеровскую формулу прогресса-эво-
люции, то последующее ее развитие полностью ей противоре-
чит. Вместо постоянно увеличивающейся дифференциации и
интеграции, греко-римская философия, пройдя ранние стадии
своего развития, начала каким-то неопределенным образом
флуктуировать, a затем возвратилась к своей первоначальной
простоте и монолитному единогласию. Эти «безобразные» фак-
ты, как и многие другие, опровергают прекрасное обобщение
Спенсера, равно как и болынинство концепций линейной эво-
люции, в какой бы форме они ни были представлены.
Но наша история на этом еще не заканчивается. Более по-
здние показатели свидетельствуют о том, что после долгого и
счастливого сна, продолжавшегося в течение Средних веков —
когда мышление не было разорвано, вера была твердой, лишен-
ной каких-либо глубоких сомнений, и царил чудесный век со-
гласия между разумом, душой и сознанием, — снова появился
дьявол дифференциации. Сначала он держался очень скромно
и застенчиво, иногда даже прятался на время, но затем стал вес-
ти себя все более дерзко. После 1500 г. душа нашей культуры
снова разделилась на несколько течений философской мысли,
каждое со своей «хвалой и славой», своими противоречиями и
Достижениями. Если бы мы судили о движении к дифференциа-
Ции на основании процентных данных, касающихся теорий сме-
Шанного типа, то столетие с 1680 по 1780 г., конец XIX в. и наше
время можно было бы счесть периодами, когда единогласие в
сферах философского сознания практически отсутствует:
«сколько философов — столько и философий». Вместо спокой-
ного и безмятежного согласия, философский дух этих времен
Разодран на многочисленные разноречивые идеологии; пышным

376
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
цветом расцвела дифференциация или даже атомизация. Ска-
занное особенно справедливо применительно к XX в. — перио-
ду многочисленных течений, каждое из которых достаточно силь-
но, чтобы наложить свой отпечаток на культуру, но все-таки
слишком слабо, чтобы поглотить другие течения, господство-
вать над ними и служить авторитетным, не вызывающим сомне-
ний руководством.
Такова история, извлеченная из наших данных. Если рассмот-
реть весь 25-вековой период, то обнаружится существование по-
вторяющихся долгосрочных волн увеличивающейся дифферен-
циации и уменьшающегося единогласия в сфере философской
мысли и противоположных волн увеличивающегося согласия и
уменьшающейся дифференциации. Таким образом, длинный
ряд цифр совершецно неожиданно обнаружил странное хотя и
редко упоминаемое или не глубоко изученное чередование тен-
денций к разделению и согласию. Ритм этих волн имеет отноше-
ние к спенсеровской формуле, но только в том смысле, что по-
казывает ее ошибочность. На смену любой дифференциации и
усложнению рано или поздно приходит упрощение и единооб-
разие, затем на смену упрощению — тоже рано или поздно —
приходит противоположная тенденция к дифференциации. Та-
кова наша формула. Она рассказывает совершенно иную исто-
рию, чем спенсеровская концепция линейного эволюционного
прогресса, и еще раз подтверждает достоверность наших прин-
ципов ограничения и имманентной саморегуляции разнообраз-
ных тенденций, их направлений как в области философии, так и
во всех других социокультурных процессах.
Если эти принципы верны, то можно предсказать, что ны-
нешняя тенденция к дифференциации в изучаемой нами облас-
ти не может продолжаться вечно. Рано или поздно на смену ей
придет тенденция противоположная. Многие из существующих
ныне течений обречены одно за другим исчезнуть, a одному из
главных (кто может знать, какому именно?) предназначено вы-
расти и господствовать над другими. A затем, как и в начале
Средних веков, оно станет монопольным; философское мышле-
ние будет унифицированным, спокойным, простым, ясным и
доверительным, a не сомнительным, скептическим, софистичес-
ким, циничным и недоверчивым. Такого рода «единогласная»
философия будет в то же самое время и религией, как это было
на заре греческой философии и нашей культуры. Но когда ее
время пройдет, ей суждено будет, в свою очередь, раздробиться

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 377
на отдельные течения. Чередование стадий дифференциации и
единства будет продолжаться до тех nop, пока существует сама
культура.
/. Современная ситуация. В некоторых других составных ча-
стях изучаемой культуры — в искусстве, системе истины и на-
уке — мы обнаружили, что в конце XIX — начале XX в. появи-
лись признаки протеста против господствующих тенденций
перезревшей чувственной культуры. В области онтологии в пе-
риод с 1900 по 1920 г. мы такого неприятия не обнаруживаем
(так же как не обнаруживаем его и в сфере эмпиризма), зато
предыдущий период — 1880-1900 гг. — отмечен заметным спа-
дом механистического материализма (с 13,6% в 1840-1860 гг.
до 5,7% в 1880-1900 гг.). Более того, показатели механистичес-
кого материализма в XIX в. вообще ниже показателей XVIII в.
Этот спад, вероятно, следовало бы рассматривать как проявле-
ние протеста против перезревшего чувственного сознания —
протеста, значительно ярче выраженного в других областях
культуры (особенно в искусстве). Хотя в соответствии с выше
установленной общей закономерностью, согласно которой ма-
териализм усиливается в периоды социокультурных кризисов
(его показатели за время с 1900 по 1920 г. были выше, чем преж-
де), возможность того, что XX в., если брать его в целом, может
еще пережить «изгнание» материализма, не исключена. Словом,
в философии, как и в других сферах культуры, к концу XIX в.
наблюдаются симптомы неприятия прежних ценностей, хотя и
носят они не явно выраженный и неопределенный характер.
К. Растущий прилив материализма и сенсуалистической
интерпретации человека и кулътуры. На предыдущих страни-
цах уже проводилась мысль о том, что тенденция современной
науки интерпретировать человека, культуру и историю механи-
стически, материалистически, «рефлексологически», «эндокри-
нологически», «бихевиористски», «психоаналитически», «эко-
номически» и т. д. является не чем иным, как отражением факта
перезрелости нашего чувственного сознания. Здесь мы еще раз
находим дополнительное подтверждение этого предположения.
Поскольку ученые и прочие интеллектуалы последние четыре
столетия жили в атмосфере стремительного усиления материа-
лизма и упадка идеализма, их прогрессирующая неспособность
видеть «идеалистические», «божественные», «духовные» аспек-
ты и движущие силы человека и культуры становится совершен-
Но понятной. Вместо них они все более были склонны усматри-

378
Часть 3. Флуктуация систем иапины и знания
вать главным образом материальные, сенсорные, внешние, ме-
ханистические и прочие чувственные аспекты и силы. Отсюда —
мода на материалистическую, «рефлексологическую», «эндок-
ринологическую», «биологическую», «психоаналитическую»
(когда человек рассматривается как сущность, почти всецело
определяемая полом, имеющим сверхфизиологическое значе-
ние) и прочие антиидеалистические интерпретации истории,
культуры и человека. Такого рода теории становились все более
популярными, все чаще аттестовывались как «научные» и все
шире воспринимались как «последнее слово науки». Успешно
продолжающееся распространение подобных учений среди не-
сведущей публики привело к тому, что сейчас фактически лю-
бой аспект социокультурной реальности интерпретируется по-
чти исключительно *в терминах вышеприведенных «чувственных
переменных».
В мои намерения не входит порицание или похвала этой моде.
Моя задача — указать, что она находится в самой тесной связи
с господствующей сейчас системой истины и вздымающейся вол-
ной материализма (точно так же идеалистическая интерпрета-
ция человека и культуры в Средние века полностью господство-
вала наряду с идеациональной ментальностью). Это исследование
могло бы внушить массу сомнений сторонникам и «чувствен-
ной», и «идеалистической» интерпретации человека; оно могло
бы привести подобных теоретиков к отказу от признания своих
доктрин «последним словом науки», от убеждения в том, что
они воплощают всю истину и только истину. Факты свидетель-
ствуют о том, что и «чувственная», и «идеалистическая» пози-
ции — одинаково условны и в значительной степени подверже-
ны флуктуациям. Обе позиции, вероятно, несут в себе часть
истины, но именно часть ее. Каждая из них, в крайней своей фор-
ме, может содержать больше заблуждения, нежели истины. Сле-
довательно, рано или поздно, но эти крайние точки зрения стол-
кнутся с отрицательной реакцией на их псевдоистины.
He будет, стало быть, неожиданностью, если в будущем эта
позиция столкнется со стремительно и неожиданно растущей ре-
акцией в виде идеалистической интерпретации. Реально ли это пред-
положение — вопрос второстепенный. В последние три десятиле-
тия такая реакция уже возникла в науке и философии. И здесь мы
еще раз убеждаемся в том, что понятие истины в определенный
период обусловлено господствующей ментальностью данной
культуры.

15. Флуктуация «первых принципов»: I. Идеализм и материализм 379
IV. ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ФАКТАМИ
ИЗ ДРУГИХ КУЛЬТУР
Рассматриваемая связь истины веры (и отчасти истины разу-
ма) с идеализмом и низким уровнем естественных наук, a c дру-
гой стороны, истины чувств — с материализмом и высоким уров-
нем развития науки обнаруживается и в некоторых других
великих культурах. Мы уже знаем, что господствующей систе-
мой истины в индийской культуре является истина веры и отча-
сти — идеалистического разума. Ожидание, основанное на еди-
нообразии связей в остальных примерах, что идеализм должен
быть поэтому преобладающей системой в области онтологии
действительно полностью подтверждается.
Безусловно господствующей метафизикой в Индии, начиная
с ведийского периода и вплоть до настоящего времени, несом-
ненно был идеализм того или иного типа. Подробные данные на
сей счет были приведены в главе 1, в которой кратко, но вполне
детально была освещена роль материализма в истории индийс-
кой мысли. При этом выяснилось, что господство идеализма
было столь полным, что удается обнаружить кое-какие следы
материализма на верхних уровнях индийской мысли только бла-
годаря интенсивным научным исследованиям. Правда, некото-
рые незначительные его следы имеются в индийской мысли ве-
дийского и постведийского периодов, но само «рассеяние»
материализма подтверждает, что фактически он не пользовал-
ся влиянием.
Более того, ссылки на материализм находятся почти исклю-
чительно в произведениях авторов-идеалистов, стремящихся
опровергнуть такого рода идеи. Две Брихаспати, школа чарва-
ков и настиков фактически были единственными представите-
лями материализма. Но даже и о них упоминания сохранились
главным образом в произведениях их идеалистических крити-
ков — таких как «Прободхачандродая» Кришна Мишры6, брах-
манистских текстах и в преимущественно идеалистических ху-
дожественных или некоторых политических произведениях
(например, Веманы, ок. 1400 г. н. э.; «Артхашастре»7)- Подоб-
ньіе факты красноречиво свидетельствуют о явном господстве
идеализма в индийской культуре и, кроме того, подтверждают
тезис о том, что идеациональная культура заключает в себе ис-
тину веры и идеалистическую онтологию, которые, в свою оче-
РеДь, связаны со слабым развитием науки и техники.

380
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Все сказанное об Индии применимо не только к буддизму,
джайнизму и т. д., но и к даосской культуре и ее метафизике.
Как мы уже знаем, ее истина — это главным образом истина
веры, и теперь к этому можно добавить, что онтология даосиз-
ма носит преимущественно идеалистический характер. Даже
беглое знакомство с даосскими текстами позволяет сделать вы-
вод, что материализм занимает в них скромное место, если во-
обще занимает какое-нибудь. Кроме того, и в этом случае четко
обнаруживается тесная связь истины веры и идеализма с низким
уровнем развития естествознания.

16
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
II. ФЛУКТУАЦИЯЭТЕРНАЛИСТСКОЙ
И ТЕМПОРАЛИСТСКОЙ МЕНТАЛЬНОСТЕЙ1
I. ЭТЕРНАЛИЗМ, ТЕМПОРАЛИЗМ И ТЕОРИИ
СМЕШАННОГО ТИПА
Следующим общим принципом, который явно или неявно
лежит в основе многих философских, религиозных и этических
теорий и, кроме того, обусловливает целый ряд более частных
идеологий, верований и убеждений, является этернализм, про-
тивостоящий темпорализму.
Можно выделить три типа возможных решений данной
проблемы: 1) Идеология Бытия (или этернализм), подчер-
кивающая, что истинная последняя реальность — это неиз-
менное, вневременное, или вечное Бытие. Всякое изменение,
всякое Становление есть либо чистая иллюзия, либо нечто
вторичное. 2) Идеология Становления (или темпорализм),
утверждающая, что истинная реальность — это непрерывное
изменение, никогда не прекращающееся течение, в котором
каждый момент отличается от другого по таким временным
характеристикам, как «раньше-позже», «до и после» и т. п.
3) Синтез, или примирение этернализма и темпорализма,
согласно которому истинная реальность включает в себя оба
аспекта. Таковы основные теории, предлагающие возможные
решения этой жизненно важной проблемы. Первая из теорий
пыталась доказать, что Становление (и эквивалентные ему
понятия) — это либо нечто несуществующее или нереальное,
либо особый аспект Бытия. Главные постулаты философской
мысли Древней Индии (в брахманистский период), даосизма
в Китае, многие теологические концепции, понятия о «после-
Дней реальности» в некоторых философских системах, уче-
ния Парменида и Зенона о подлинной реальности, знамени-
тьіе доказательства Зенона о невозможности существования

382
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
движения — примеры такой философии. Вот несколько ти-
пичных ее утверждений. «Подлинно существующее не является
ни тем, ни этим; ни причиной, ни следствием; ни прошлым, ни
будущим»... «Оно без звука, без осязания, без формы, без раз-
рушения, без вкуса, без запаха, без начала и без конца — веч-
ное, выше самого Великого и низменное»2... «Оно произошло
из ничего, a ничто произошло от него»... «Древний не рожден,
вечен, постоянен»3. Это одна из лучших формулировок Бытия,
когда-либо существовавших в истории человеческой мысли. За
много столетий до нашей эры она была высказана в Древней
Индии.
Представители других философских учений о Бытии рассуж-
дают точно так же. Вот формула даосизма, почти идентичная
древнеиндийской. -
«Прежде чем возникли небо и земля, было нечто бесформен-
ное, и все же совершенное. Столь неподвижное, столь бестелес-
ное! Только оно одно пребываеш и не изменяется. Оно проникает
во все, но не подвергается никакой опасности. Его можно счи-
тать матерью всех вещей. Я не знаю его имени; если я должен
обозначить его, я называю его Дао»4.
Греческие учения Парменида и Зенона слишком хорошо из-
вестны, чтобы приводить из них цитаты. Мы знаем, с каким ис-
кусством и логической безупречностью Зенон в своих знамени-
тых апориях («Дихотомия», «Ахиллес и черепаха», «Стрела» и
«Стадион»5) пытался доказать, что в мире нет никакого разви-
тия, движения и изменения. Затем, более поздние определения
часто представляли Bora или последнюю реальность в виде Не-
изменного Бытия. Примером может служить определение
Бл. Августина: «Quid es ergo, Deus meus?»... «Ты Сам Истина, в
которой "нет изменения и ни тени перемены"... вечно недвиж-
ный и непостижимый... неизменный... годыТвои неприходят и
не уходят... Ты всегда — тот же»6.
С многочисленными вариациями эта философия Бытия, при-
менительно ли к истинной реальности вообще или только к пос-
ледней реальности, существовала в течение всей истории фило-
софии и человеческой мысли с самых древних времен до наших
дней.
Противоположное стремление — свести категорию Бытия к
категории Становления — свойственно философии Становле-
ния. Она считает, что все находится в состоянии непрерывного
становления, изменения, течения; что становление или про-

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 383
цесс — единственная реальность и нет ничего, что оставалось
бы неизменным и навеки постоянным. В лучшем случае Бытие —
это не что иное, как Становление, рассматриваемое со статичес-
кой точки зрения, но в действительности не существующее. Это
философское направление также проходит через всю историю
человеческой мысли от древности до настоящего времени. Зна-
менитые высказывания Гераклита: «Все возникает в силу проти-
воположностей» и «все вещи движутся словно потоки... все су-
щее ни на мгновение ни в чем не останавливается»7 — пример
такой концепции. Другой пример — похожее воззрение, выражен-
ное в Зенд-Авесте: действительность — это непрекращающаяся
борьба и поочередная смена двух противоположных сил8.
Более близкой нам по времени является гегелевская система
философии, a в наши дни — концепция А. Уайтхеда9. Наконец,
множество нынешних ученых и журналистов без устали подчер-
кивают — умышленно или бессознательно — что действитель-
но существующим является только процесс, изменение, Станов-
ление.
Третье решение проблемы состоит в том, чтобы так или ина-
че признать обе категории и выделить каждой из них особую
сферу. Способы подобного решения разные. Один из них, свя-
занный с именами Левкиппа и Демокрита, предлагается в ато-
мистической теории: атомы, или мельчайшие частицы веще-
ства, из которого образуется реальность, неизменны — они
представляют собой Бытие; сочетания атомов претерпевают
постоянное изменение, находятся в процессе и, таким образом,
являются Становлением. Замените атомы электронами, прото-
нами или еще более мелкими частицами — и вы окажетесь в мире
самых современных теорий реальности того же типа. Другой спо-
соб предлагают теории aeternitas, aevum и tempus10, разработан-
ные Платоном, неоплатониками, отчасти перипатетиками11 и
большинством средневековых мыслителей (от Августина, Фомы
Аквинского и схоластов до Спинозы), и многие другие теории, в
которых сфера Бытия ограничена последней или высшей реаль-
ностью, a сфера Становления — эмпирической реальностью,
воспринимаемой нашими органами чувств, где безгранично
Царят «возникновение и уничтожение» 12, изменение и процесс,
начало и конец. В ряде теорий реальность подразделяется на три
^и четыре класса, в каждом из которых — по мере того, как
Мьі поднимаемся с низшей ступени на более высокую, — степень
^ьітия возрастает, a Становления — уменыпается. Третий ва-

384
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
риант представляют многочисленные древние и современные
теории, которые утверждают, что конкретные вещи подвер-
жены изменениям (находятся в процессе), но отношения меж-
ду вещами и законы, управляющие изменениями, постоянны
и неизменны.
Первые относятся к сфере Становления, вторые — к сфе-
ре Бытия. Такие взгляды преобладали в теории «эволюции»
XIX в., по которой все непрерывно трансформируется, но
причинные законы этого изменения мыслятся как постоян-
ные и вечные. Традиционное представление о существовании
незыблемых научных законов и единообразных отношений
между изменчивыми явлениями; сама сущность каузальной
связи, согласно которой A неизбежно связано с В в этом по-
стоянно изменяющемся мире; сама сущность любого строго
научного понятия или определения, которые считаются веч-
ными истинами (в противном случае, в соответствии с гос-
подствующим мнением, они не были бы истинами и не были
бы научными), но при этом описывают вечно изменяющую-
ся действительность — эти и десятки другкх подобных тео-
рий являются всего лишь разновидностями третьего способа
решения. Так или иначе все они отводят какое-то место Ста-
новлению, a какое-то — Бытию (иногда вопреки своим соб-
ственным точкам зрения). Четвертый способ представлен
теми, встречающимися во всех областях науки и философии
теориями, которые утверждают, что «форма» определенно-
го класса явлений постоянна, тогда как содержание все время
изменяется. Здесь форма находится в сфере Бытия, a содер-
жание — в сфере Становления. Еще один, правда, не столь
ярко выраженный вариант такого же решения дают фунда-
ментальные понятия естественных наук. Хотят или не хотят
ученые устанавливать в ходе своих исследований текучих яв-
лений некие фиксированные и — предположительно или фак-
тически — неподвижные точки координат, они вынуждены
предполагать, допускать, постулировать подобную фиксиро-
ванную и в течение какого-то времени неизменную систему
координат.
В классической механике Ньютона абсолютное простран-
ство рассматривается как вечно равное самому себе и непод-
вижное.
В столь специфической области, как человеческие отноше-
ния, существуют сотни конкретных примеров аналогичного ре-

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 385
шения. Греки считали «природу» царством неизменности, a ус-
тановленные человеком нормы — тем, что претерпевает изме-
нения. И когда римляне думали, что jus civile, jus Quiritum и jus
honorarium — все эти законы могут быть пересмотрены, тогда
как jus naturale и aequitas13 неизменны, вечны, неподвижны и
непреклонны во все времена и для всех народов, то тем самым
они опять-таки платили соответствующую дань как Бытию, так
и Становлению. С незначительными различиями и под разными
именами, будь то «вечное право» (Фома Аквинский и др.)> «ес-
тественное» или «божественное право», почти все теоретики
права и морали признавали и даже подчеркивали наличие в этой
сфере неизменного и непреходящего Бытия в противополож-
ность «позитивному праву» и конкретному кодексу законов,
праву и предписаниям, которые изменяются во времени и про-
странстве.
To же понятие применялось и ко всем человеческим отноше-
ниям и институтам. В качестве яркого примера может служить
идея физиократов14 о естественноМ порядке и естественном пра-
ве. По утверждению Ф. Кенэ и других ведущих физиократов,
признающих, что конкретные сложившиеся нормы морали, за-
коны, социальные отношения и институты постоянно изменя-
ются, существуют неизменные «l'ordre naturel» и «le droit
naturel», отличающиеся от «le droit légitime"15. Эти естествен-
ный порядок и естественное право — вечны, «непреклонны»,
непреходящи и неизменны.
В несколько ином виде, но по существу тот же метод прими-
рения Бытия и Становления в сфере человеческой деятельности
предлагают многочисленные теории, подчеркивающие посто-
янно меняющийся характер человеческого поведения, отноше-
ний, законов, нравов, институтов, исторических судеб и в то же
время утверждающие, что существуют единообразия, регуляр-
ности, причинные связи и законы, в соответствии с которыми
происходят эти изменения, причем сами единообразия и зако-
ны вечны, постоянны и незыблемы. Задача науки, следователь-
но, состоит в том, чтобы открыть и сформулировать эти зако-
ны.
Приведенные примеры достаточно ясно иллюстрируют раз-
нообразие третьего решения, при котором ни одна из этих кате-
горий не поглощается другой.
Я должен отметить, что практически все попытки свести одну
категорию к другой путем исключения противоположной по-

386
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
терпели неудачу. Иными словами, эти теории контрабандным
образом отводили место отвергаемому принципу и фактичес-
ки, вопреки заявлениям своих авторов, также представляли со-
бой разновидность третьего решения. Когда представители ин-
дуизма, брахманизма, даосизма, Зенон, Августин или любой
другой философ Бытия, неизменной, непреходящей реальности
намереваются придать смысл понятию «Бытие», они могут сде-
лать это, только обращаясь к Становлению и синонимичным
ему понятиям. Только путем противопоставления Бытия и Ста-
новления, вечности и времени они могли придать ему некий
смысл. Более того, мнение об изменчивости эмпирической ре-
альности является настолько всеобщим, что они вынуждены
были признавать ее. Все, что они могли сделать, это квалифици-
ровать эту реальность как худшую, менее подлинную, более ил-
люзорную или же, изгнав ее из сферы реального, вернуть как
одно из его свойств. He будем спорить с оценкой того, что счи-
тать высшей реальностью, a что низшей, — в данном случае для
нас это не важно; a важно то, что так или иначе, но они ее при-
знавали и оказывались не в состоянии свести ее к ничто или дать
ей слиться с Бытием. Именно так они и делали. В других случаях,
изгнав эмпирическую реальность из сферы действительности,
они тайком возвращали ее назад. To, что я имею в виду, хорошо
видно по продолжению приведенной выше цитаты из Августи-
на. Почитаем внимательно: «Ты Сам истина, в которой "нет из-
менения и ни тени перемены"; вечно недвижный и непостижи-
мый; неизменный и все же изменяющий все вещи; годы Твои не
приходят и не уходят, и однако же Ты обновляешь все ве-
щи»...16 и т. д.
Слова, выделенные курсивом, показывают, как Становление
тайком впускается в сферу реальности.
To же самое, mutatis mutandis17, можно сказать и о филосо-
фах Становления. Чтобы придать смысл своему понятию «Ста-
новление», они тоже вынуждены обращаться к понятию «Бы-
тие».
Изгнав Бытие из сферы реальности, они должны снова вво-
дить его в виде ли «последней реальности» (А. Уайтхед), транс-
цендентной реальности, или в виде Ding an sich und für sich 18>
материи, энергии, космических лучей, Всемирного Духа, Воли,
гераклитовского «Одного» или «огня» 19, Бога, Непознаваемо-
го, «Конации»20, Мирового Разума, Брахмы, или любой другой

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 387
абсолютной сущности, которая находится в процессе и кото-
рая, несмотря на это, должна оставаться самоидентичной.
В противном случае не было бы логического подлежащего, на-
ходящегося в процессе, и нельзя было бы даже говорить о про-
цессе.
Описанные трудности сведения одной из этих категорий к
другой объясняют, почему число чистых этерналистов и чис-
тых темпоралистов в течение изученных 25 столетий было не-
велико. В то же время имеет смысл дифференцировать наши
три способа решения несколько точнее, a именно разбить их на
пять классов: 1) чистый этернализм; 2) этернализм-темпора-
лизм, когда аспект Становления наличествует, но в значитель-
ной степени затемнен аспектом неизменного Бытия; 3) чистый
темпорализм; 4) темпорализм-этернализм, когда аспект Ста-
новления гораздо более акцентирован, чем аспект Бытия; 5) на-
конец, теории уравновешенного этернализма-темпорализма, к
числу которых относятся только такие концепции, в которых
придается одинаковое значение обоим аспектам и в которых они
рассматриваются как одинаково важные проявления реальнос-
ти. Дальнейшее исследование осуществляется как по линии пя-
тикратной классификации, так и по линии классификации трех-
кратной. При трехкратной классификации чистый и
преимущественный этернализм объединяются в один разряд,
чистый и преимущественный темпорализм — во второй; тре-
тью категорию образуют «уравновешенные» теории.
Таблица 17 показывает основные колебания влиятельности
каждого из пяти, равно как и каждого из трех главных течений
мыслей в данной области по 20-летним периодам. Табл. 18 изоб-
ражает то же самое по 100-летним периодам. Диаграмма 12 ри-
сует динамику по 100-летним периодам.
II. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ
А. Как и во всех других аналогичных таблицах, данные, пред-
ставленные в табл. 17 и 18, не показывают ни постоянной линей-
Ной тенденции, ни возрастающей дифференциации-усложнения
Или> наоборот, упрощения-унификации. Вместо линейной тен-
Денции рассматриваемые нами направления поднимаются, опус-
КаК)тся и колеблются без какой бы то ни было постоянной хро-
°логической закономерности.

Продолжениетабл. 17
Период
1580—1600
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820—1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1900—1920
Этернализм
Число представи-
телей
1
1
2
7
1
1
1
1
1
3
1
3
6
5
10
7
10
Bec
1
8
12
34
7
1
1
1
1
4
1
21
28
30
53
40
47
% от общего числа
1
5
8
24
6
1
1
1
1
2
0,5
9
10
8
11
6
6
Темпорализм
Число представи-
телей
3
3
1
1
3
4
3
1
3
3
1
1
2
5
5
5
11
Bec
12
12
1
1
6
10
11
3
20
20
2
1
7
25
25
26
37
% от общего числа
9
8
1
1
5
6
8
2
11
10
1
0,5
3
7
5
4
4
Этернализм—
темпорализм
Число представи-
телей
34
25
23
17
19
36
29
18
14
18
24
30
46
72
62
72
100
Bec
84
66
65
46
63
89
71
53
54
64
78
88
141
204
187
207
268
% от общего числа
66
43
45
33
50
50
48
41
31
30
37
37
53
57
37
34
32
Темпорализм—
этернализм
Число представи-
телей 1
3
7
5
6
7
13
10
11
17
20
18
14
10
17
36
55
97
Bec
15
32
27
23
27
49
39
48
60
82
75
56
50
71
179
242
382
% от общего числа
12
21
19
16
21
28
26
37
35
39
35,5
23,5
19
20
36
39
45
Равновесие этернализма
и темпорализма
Число представи-
телей
2
6
7
6
8
7
5
11
8
8
14
23
9
8
9
30
34
Bec
16
34
38
36
23
26
25
23
39
39
55
71
40
29
53
103
109
% от общего числа
1
12
22
27
26
18
15
17
18
22
19
26
30
15
8
11
17
13
% этернализма
в целом 1
67
48
53
57
56
51
49
42
32
32
37,5
46
63
65
48
40
38
% темпорализма
в целом 1
21
24
20
17
26
34
34
39
46
49
36,5
24
22
27
41
43
49
% уравновешенных
теорий этернализма—
темпорализма в целом
12
22
27
26
18
15
17
18
22
19
26
30
15
8
11
17
13

394
Часть 3. Флуктуация систем иапины и знания
Диаграмма 12. Темпорализм, этернализм, равновесиетеорий
того и другого типа
В. Достаточно взглянуть на картину, которую рисуют дан-
ные, распределенные по 20-летним и 100-летним периодам, что-
бы сразу же стало ясно: этернализм (философия Бытия) действи-
тельно тесно связан с идеациональной кулыпурой и различными
ее аспектамьіу тогда как ментальностъ темпорализма созвучна
кулыпуре чувственной и ее переменным. Таблица с данными по
100-летним периодам показывает:
1) В VI в. до н. э. — идеациональном столетии, судя по
тем признакам, какими отмечены остальные аспекты культуры
того времени, — этернализм достигает сравнительно высокой
отметки, a затем в течение Ѵ-І вв. до н. э. неуклонно снижается,
что совпадает с периодом подъема чувственной культуры, о чем
свидетельствуют и прочие ее аспекты. С другой стороны, в тече-
ние этих же столетий темпорализм возникает (в ѴІ-Ѵ вв. до н. э.)
и остается влиятельным до самого начала нашей эры. Подобная
динамика соперничающих течений недвусмысленно подтверж-
дает ожидания, вытекающие из самой природы идеационалъ-
ной и чувственной культуры.

16. Флуктуация «первых принципов»: II. Этернализм и темпорализм 395
2) После I в. н. э. темпорализм начинает стремительно
клониться к упадку и после IV в. н. э. полностью исчезает, что
опять-таки прекрасно согласуется с динамикой, которую от-
ражают идеациональные и чувственные кривые во всех других
сферах культуры. Таким образом, в течение Средних веков,
вплоть до XIV в., темпорализм остается, так сказать, в подпо-
лье; материализм, эмпиризм, естественные науки, визуальное
искусство и, как мы еще увидим, этика счастья, номинализм,
сингуляризм и другие переменные культуры, которые рассмат-
риваются в настоящей работе, тоже находятся в подполье или
обладают очень низкой ценностью. Средние века — это пери-
од монопольного идеационализма, сознание которого обра-
щено не на временные и преходящие аспекты реальности, a на
ее вечные аспекты; не на Становление, процесс, изменение, про-
гресс, эволюцию, a на Бытие, постоянство, aeternitas и aevum.
Средневековый период отмечен усилением этернализма и вы-
соким уровнем, достигнутым синтетическим «уравновешен-
ным» течением, весьма обильно пропитанным элементами
этернализма. Эти два течения занимают всю интеллектуаль-
ную сферу.
3) ХІѴ-ХѴ вв. отмечены заметным упадком этернализма
и новым появлением темпорализма; присутствует и «уравнове-
шенное течение». Таким образом, этот период еще раз оказыва-
ется «синтетическим» или «идеалистическим» в смысле гармо-
ничного сочетания, a отчасти и эклектической смеси всех течений
и особого подъема «уравновешенного течения». Хотя и с неболь-
шим опозданием по сравнению с живописью и другими отрасля-
ми культуры, которые вступили в идеалистическую фазу разви-
тия в ХІИ-ХІѴ вв., этот период — с XII по XV в. включительно — и
здесь предстает как «смешанная» или идеалистическая стадия.
4) Темпорализм, возродившись в XIV в., после краткого
перерыва в XV в. (опять же напоминающем многочисленные
перерывы, с которыми мы сталкивались при изучении других
составных частей культуры) стремительно и неуклонно растет с
XVI в. (составляя в этом столетии лишь 2%) по XVIII в., когда
Достигает 41%. Затем он немного снижается до 33% в XIX в., a
потом опять взмывает вверх до 49% в 1900-1920 гг. (см. последний
числовой ряд таблицы 17). Таким образом, в течение XVI-
^ІХ вв. темпорализм усиливается в те периоды, когда, судя по
кривьім, описывающим динамику составных частей чувствен-
н°й культуры, усиливались и они.

396
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
С. Данные, составленные по 20-летним периодам, фикси-
руют несколько кратковременных вспышек чистого этернализ-
ма и чистого темпорализма. Изучая периоды, когда наблюда-
лись такие вспышки, мы замечаем, что, как и в случае со
скептицизмом и фидеизмом, экстремальные формы сознания
вновь имеют тенденцию обостряться одновременно, хотя чи-
стый темпорализм под лозунгом «Carpe diem»21 усиливается
чуть раньше и сменяется крайним этернализмом, выступаю-
щим в качестве его противоядия. В этом смысле они взаимно
уравновешивают друг друга, взаимодействуя по принципу «сти-
мул-реакция», что является результатом саморегуляции соци-
окультурных процессов. Здесь мы наблюдаем аналогию динамике
развития скептицизма и фидеизма. Стоит только присмотреться к
тем периодам, когда происходили вспышки этих крайних тече-
ний, как сразу же становится ясно, что речь идет о периодах
кратковременных, но острых социальных кризисов: Реформа-
ция, Крестьянская и прочие войны, революции, религиозные
войны, в том числе Тридцатилетняя война, революционная раз-
нузданность, революционные кризисы, реакции, приходящие
на смену революциям. Как и те кризисы, которые сопровож-
дались вспышками скептицизма, мистицизма, фидеизма и
крайне аскетического и чрезмерно гедонистического сознания,
вышеперечисленные кризисы с их нестабильностью, тревогой,
отсутствием безопасности и страданиями раскалывают лю-
дей на два противоположных крайних типа. Одни превраща-
ются в чистых этерналистов, пытающихся приладить чело-
веческое существование к чему-то твердому, надежному,
способному устоять при всех штормах эмпирической реаль-
ности; другие превращаются в крайне чувственных темпора-
листову живущих по принципу «Carpe diem», стремящихся
урвать сиюминутное удовольствие, ибо «в день грядущий веры
нет» («di doman no c'e certezza!»22). Какие именно психологи-
ческие типы людей превращаются в носителей той или иной
ментальности — сейчас не имеет значения. Важен тот факт,
что в условиях социокультурных катастроф происходит рас-
кол сознания на экстремальные формы: «этернализм, аскетизм
и мистицизм отчаяния», с одной стороны, «темпорализм, сен-
суализм и скептицизм отчаяния» — с другой. Мы уже встре-
чались и еще неоднократно встретимся с этим законом поля-
ризации. Он, по-видимому, носит всеобщий характер.

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 397
D. Относительно интеллектуального спектра ХІХ-ХХ вв.
таблица 17 показывает, что, начиная с 1860 г., ментальность на-
шей культуры была отмечена упадком этернализма — с 65% до
48,40,38% соответственно для каждого 20-летнего периода с 1840
по 1920 г.; ростом этернализма — с 27 до 41, 43 и 49% соответ-
ственно и сравнительно небольшой ролью, которую играют
«уравновешенные» теории — 8,11, 17,13% соответственно. Эти
сухие числа по-своему рассказывают о некоторых важных ве-
щах. Они свидетельствуют, что наша ментальность становит-
ся все более и более «темпоралистской», все меныне и меныне
ищущей вечный и устойчивый аспект реальности и все болыне и
больше — ее мимолетные и преходящие качества. Первым след-
ствием этого был чрезвычайный расцвет динамического воззре-
ния. Все вещи все в большей мере стали рассматриваться с их
динамичной стороны, как нечто непрерывно движущееся, из-
меняющееся, никогда не пребывающее в состоянии покоя и не-
изменности. Все считается находящимся в состоянии течения,
непрерывного изменения. К самим терминам «сущность» и «не-
изменная природа» относятся с подозрением, как к понятиям
«схоластическим» и «метафизическим». Так называемые «био-
логизм» и «психологизм», наводнившие сферу эпистемологии,
логики, философии, стремились искоренить понятие незыбле-
мой абсолютно достоверной истины. Предпринимались попыт-
ки свести истину и достоверность всего лишь к биологическим
«рефлексам» и обычной «адаптации» (болынинство биологов),
к психологическим «ассоциациям», «шаблонам восприятия»,
«обусловленным ответам» или к «полезности мышления по прин-
ципу наименьшей траты сил» (Э. Max, К. Пирсон, Р. Авенариус,
А. Пуанкаре, Максвелл, П. Дюгем, У. Джеймс и другие прагма-
тисты) и т. д.
Согласно их теориям, «природа никогда не ставит ученого в
ситуацию, когда он непременно должен выбирать между исти-
ной и ложью. Следовательно, и само слово "истина" — в том
однозначном смысле, который до сих nop придавал ему цен-
ность — постепенно исчезает из научного словаря и заменяется
терминами иконвенцияи и "конвенциональность"23.
Надежность законов природы (в физике, механике и других
естественных науках) становилась все более условной и относи-
тельной. Если система Коперника признавалась более приемле-
м°й, чем птолемеевская, то лишь по той причине, что первая
«болееудобна»24.

398
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
«Таким образом, XIX столетие, прославившееся как век на-
уки, закончилось неожиданным кризисом в виде научного скеп-
тицизма. Прежде физик мечтал о том, чтобы обосновать необхо-
димость причинной связи с помощью строгих математических
доказательств, которые делали его вывод логически неопровер-
жимым, a также фактических доказательств, добытых экспери-
ментальным путем. Два условия научной необходимости, союз
которых был освящен классической механикой, распались в
конце концов на двойную случайность. Принципы рациональ-
ной дедукции и фактического доказательства, обеспеченного
экспериментальной техникой, между которыми механики пред-
полагали сделать равное распределение функций, стали в свою
очередь пластичными. Вся система человеческого знания была
поставлена под угрозу, начала разжижаться и ускользать из рук
тех, кто был уверен, что держит ее»25.
В такого рода темпоралистских «истинах» не остается ниче-
го от абсолютной вечной истины. Она заменяется мимолетны-
ми, условными, релятивистскими тенями и фантомами. Мир в
целом, в том числе и мир нашего сознания, превращается в жут-
кий и фантасмагорический комикс (я даже не могу сказать в
«пространство», «сферу» или «вселенную») скоротечных, измен-
чивых, преходящих тен^й событий, объектов, личностей, цен-
ностей. He остается ничего «прочного», никакой «фиксирован-
ной точки отсчета», вечной и абсолютной границы между
истиной и не истиной, правильным и неправильным и т. д.
Разумеется, то, что случилось с истиной и ее критериями, еще
в большей степени затронуло такие понятия, как «справедли-
вое» и «несправедливое», «хорошее» и «плохое», «прекрасное и
безобразное», «великое и незначительное», «позитивная и не-
гативная ценности». «Справедливое и несправедливое» превра-
тилось в нечто вроде «нравов» и «условностей». Мы буквально
вернулись к той «гибкости», которая была свойственна софис-
там — Протагору, Критию, Фрасимаху26 и другим, учившим,
что «все в мире относительно; человек (единичный индивид)
есть мера всех вещей»; истина, справедливость и красота — это
всего лишь условности, придуманные меньшинством для того,
чтобы эксплуатировать большинство. Они изменяются, как
изменчиво и все в этом мире.
Другим проявлением этого динамично-темпоралистского
воззрения было чрезвычайное распространениеу особенно с
Kontra XVIII—начала XIX в.у различных теорий Становления, начи-

16, Флуктуация «первых принципов»: II. Этернализм и темпорализм 399
ная с теории биологинеской эволюции Ламарка—Спенсера—Дар-
вина—Гексли—Геккеля и других биологов и кончая теориями со-
циальной динамики, социальной эволюции, социалъно-кулътур-
ного прогресса Тюрго—Кондорсе—Конта и целого легиона
социологов, антропологову историкову экономистов, политичес-
ких мыслителей и обществоведов.
Понятие Становления — изменения, процесса, эволюции, те-
чения, трансформации, мутации, революции — превратилось
в фундаментальную категорию человеческого мышления, свое-
образную линзу, через которую западное общество все болыне
и болыне смотрело на реальность. И все более слепым станови-
лось оно по отношению к его вечным и непреходящим состав-
ляющим.
О религии, Боге, философской истине, нравах, этических цен-
ностях — включая право, семью, собственность, политическую
организацию, — короче говоря, обо всем и обо всех мы можем
сказать как нечто банальное: «Да, они изменяются, и нет осно-
ваний жалеть об этом. Что вчера было священным, сегодня сде-
лалось мирским. Наша задача состоит в том, чтобы идти в ногу
со временем и изменяться в соответствии с происходящими пе-
ременами. Мы должны сделать необходимое "согласование рас-
согласованного", вызванное этими изменениями». На все лады
мы повторяем: «Tempora mutantur et nos mutamur in illis» и
«Tempus fugit», «Tempus edax rerum»27 — выражения, также воз-
никшие в периоды развития темпоральной ментальности.
Из природы темпоралистской ментальности следует, что
астрономическое или часовое время играет в ней особо боль-
шую роль. Время — основная категория всякого Становле-
ния. A Становление есть последовательность стадий во времени.
Такая последовательность — это история. Отсюда — развитие
исторического сознания в нашей культуре. В этом смысле оно
является эволюционно-историческим сознанием по преимуще-
ству. Историзм — категория чувственно-темпоралистской мен-
тальности, тогда как в рамках идеационально-этерналистского
сознания она играет лишь скромную роль.
Как уже отмечалось, Средние века обладали смутным чув-
ством времени. В литературе средних веков прошлое, настоящее
и будущее были безнадежно перепутаны, никакая подлинная ис-
тория, никакое удачное развитие истории не предполагались и не
могли случиться. Для идеационально-этерналистского сознания
эМпирическое время как система измерения, позволяющая от-

400 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
делять одно эмпирическое событие от друтого, совершенно из-
лишня, поскольку излишни и сами эти события. А. Макдонелл
дает ясное представление об этом применительно к древнеин-
дийскому идеациональному сознанию.
«Брамины... — пишет он, — рано разработали учение, по
которому все действия и все существующее несомненно явля-
ются злом, и могли поэтому ощущать лишь неболыпую склон-
ность к хронике исторических событий... Нет ничего более бес-
порядочного, более несовершенного, чем хронология древних
индусов; ни один народ, достигший такого же уровня развития
культуры в области астрономии и математики, не был столь не-
способным к истории; в их истории нет ничего надежного, ниче-
го связного»28.
«Если же чувство истории отсутствует, различие между дей-
ствительностью и мифом стирается. История мифологизирует-
ся»29.
В противоположность этому, чувственно-темпоралистская
ментальность погружена в хронологическую последовательность
событий и должна их фиксировать и вести хронику. Отсюда —
развитие истории, исторический склад ума и историческое —
то есть разворачивающееся во времени — повествование о со-
бытиях. В силу этих причин совсем не случайно, что в Греции
истории как таковой (сочинения Геродота, Фукидида и др.) не
было до V в. до н. э. He случайно и то, что в европейской культу-
ре история возникла только в XIV в. (хроники Жуанвиля, Фру-
ассара и некоторых других) и достигла своего высокого разви-
тия в XIX в. Историзм, в широком смысле слова, пронизывает
наше сознание, начиная с бесконечных генеалогических таблиц
той или иной фамилии, мемуаров, интимных дневников, био-
графий, рассказов о событиях и скандалах, которые репортеры
публикуют в газетах, и кончая огромными архивами, собрани-
ями документов, многочисленными курсами истории и необъят-
ной литературой по истории. Мы ни на что не можем смотреть
иначе, как исторически. На все, что бы мы ни изучали, от рели-
гии до фондовой биржи, мы смотрим с точки зрения «проис-
хождения, развития и эволюции».
Другой стороной той верховной роли, какую играет катего-
рия времени в нашей ментальности, является механистический
хронометраж всего, то есть использование единиц времени в
качестве системы разметки дня, размежевания событий, явле-
ний, процессов и подчинения всей нашей жизни контролю вре-

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 401
менем. He случайно, что механические часы были изобретены
на ранних стадиях усиления волны темпоралистской менталь-
ности (в XIV в.), и по мере этого усиления, они все болыпе усо-
вершенствовались, a роль времени, измеряемого часами, в на-
шей культуре все больше увеличивалась30. Сейчас это доведенное
до изумительного совершенства часовое время самым что ни на
есть тираническим образом контролирует все наше существо-
вание. Мы не можем жить без часов. Укладываясь спать, мы их
заводим; встаем по звонку ручных часов или будильника; мы
двигаемся, работаем, действуем, едим, спим, любим, ссоримся,
учимся, молимся, живем по часам и под контролем часового
расписания. Категория времени, измеряемого часами, играет
главную роль в нашем сознании, поведении и всей жизни31.
Итак, не случайно создали мы знаменитую фразу «время —
деньги»32. Если реальность считается бренной, то и наше собствен-
ное существование считается таким же. Как таковое оно непро-
должительно и ограничено промежутком времени своего суще-
ствования. Время становится дорогим продуктом, который, как
все редкостное, обретает ценность. Другой аспект этого — особое
ударение на текущий момент в противоположность прошлому и
будущему. Темпорализм, по определению, сосредоточен на на-
стоящем. Далекое прошлое миновало, далекое будущее — нео-
пределенно. Только настоящий момент беспрестанного течения
реален, только он существует, и только он имеет ценность. Отсю-
да — наша сосредоточенность на настоящем. Мы не в силах по-
жертвовать им ради будущего. Если же мы бываем вынуждены
идти на уступки и заглядывать в ближайшее будущее, то требуем
либо компенсации за такую жертву в интересах наших сбереже-
ний, либо «прибыли» на вложенный капитал.
Мы живем главным образом в настоящем и ценим только
настоящее. В области нашей практической деятельности этот
темпорализм проявляется сотнями разных способов, столь
привычных для нас и столь чуждых для идеациональной мен-
тальности, от «быстрого обогащения» (не важно как: благо-
Даря фондовой бирже, насилию и обману, вымогательству или
какой-либо продуктивной деятельности); «вина, женщин и
яесни»33, от «максимума счастья» в данный момент; от сенса-
Чионности и удовольствия до нашей международной и внут-
Ренней политики — финансовой, социальной и всякой
Ин°й, — которая стремится к немедленным результатам и мало
3^ботится об отдаленных последствиях.

402
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
«Краткосрочная» позиция преобладает в нашем сознании и
пронизывает ее во всех сферах. Произвести «сенсацию», «сде-
лать хит»34, иметь «моментальный успех» — в кино, музыке, ли-
тературе, науке, в бизнесе, политике — вот наш девиз, наше глав-
ное стремление, наша самая сильная мечта. «Время — деньги»
является, безусловно, одним из самых характерных выражений
нашего времени.
Друтое следствие темпорализма — все убыстряющийся темп
нашей жизни и все ускоряющийся ритм социальных изменений.
Темп изменений вырос уже до сумасшедшей скорости в пере-
оценке всех наших ценностей35 — от изменения моделей авто-
мобилей, радиоприемников, одежды, зданий до смены жен и
мужей, нравов, бестселлеров, художественных стилей, научных
теорий, философских учений, убеждений, экономических и по-
литических структур. В этой гонке наше темпоралистическое
время начинает пожирать своих собственных детей. Новая «мо-
дель» не успевает устояться и укорениться, как уже вытесняет-
ся и сменяется еще более новой «моделью», новым фасоном
или «образцом». He случайно, конечно, открытие социоло-
гов XIX в., что «мода» и «фасон» — это законодатели нашей
культуры. Мода безусловно является самым любимым детищем
нашей темпоралистской ментальности, тогда как «устойчи-
вая продукция» — это дитя более этерналистской кулыпуры56.
Кто не знает, что «мода» и «фасон» управляют нашей жизнью?
И кто не знает, что скорость изменения неуклонно растет? Мы
уже помешались на стремлении быть «самыми современными»,
иметь новейшую и самую модную модель во что бы то ни стало.
Для нас именно это значит — лучшее, и не важно, испорченное
оно или качественное.
Ничему не хватает времени, чтобы сформироваться. Все на-
ходится в текучем состоянии. Ни y чего нет шансов быть оце-
ненным по своим подлинным достоинствам. Мы уже на самом
деле не знаем, какая из непрерывно изменяющихся «моделей» и
ценностей является хорошей, a какая плохой. Поэтому и вся со-
циальная жизнь и сознание в целом тоже находятся в текучем
состоянии, бесформеннону неопределенном и расплывчатом, на-
подобие первичной протоплазмы или сонмища мерцающих те-
ней. Тщетно было бы искать в этой мгле теней четких границ
между низостью и благородством, добром и злом, истиной и
ложью, прекрасным и безобразным, полезным и вредным, спра-
ведливым и несправедливым. Тенеобразные ценности столь мно-

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 403
гочисленны, они столь неопределенны, приходят и уходят так
быстро, что провести такие границы невозможно. Отсюда —
засилье релятивизма в нашем сознании и нашей культуре, кото-
рый буквально все объявляет относительным. Отсюдаже — от-
сутствие определенности, стабильности и уверенности в на-
шей духовной и общественной жизни. В атмосфере
подозрительных, плящущих тенеобразных ценностей никто не
может чувствовать себя в безопасности, никто не может ощу-
тить твердую почву под ногами. Все, что мы можем сделать, —
это попытаться «приспособиться» к непрерывным изменениям.
Безнадежное дело, еще более безнадежное, чем задача, стояв-
шая перед Сизифом. Единственный результат такой отчаянной
попытки — опустошенность, усталость и бессмысленное состо-
яние «занятости при ничегонеделании».
Чудовищная вспышка войн и революций в наше время, мно-
гочисленные внутренние и внешние потрясения, которые пере-
полнили его, есть не что иное, как одно из многих проявлений
этой неустойчивости, неотъемлемой от темпоралистской куль-
туры. Если мы неустанно возводим и сносим наши стальные и
вполне осязаемые небоскребы, то почему бы не делать то же са-
мое и с любой социальной структурой? Поэтому один соци-
альный шок следует за другим; один взрыв на наших глазах сменя-
ется другим. В итоге — нестабильность, частая смена режимов,
ненасытная конкуренция, вечно новые и всегда самоуверенные
социальные «эксперименты», с неизбежной анархией, с одной
стороны, и циничным насилием — с другой. Сами экспери-
ментаторы находятся во власти того же самого темпоралист-
ского сознания: «Пусть и краткий, но это час моего триум-
фа!» «Пусть мимолетное, но зато какое приключение, какое
упоение!»
И все это сопровождается припевом: «В день грядущий веры
нет!» Увы, почти все теперь так или иначе это ощущают. На-
дежность и уверенность, безопасность, основанная на них, и га-
рантия, которая для них требуется, — все это испарилось. Вряд
ли кто-нибудь сегодня, от диктатора до безработного, чувству-
ет уверенность в завтрашнем дне. Ни одна научная теория не
имеет шансов на долгую жизнь; возникнув, она не претендует ни
На окончательность, ни на достоверность, a рассматривается как
^первое приближение», «всего лишь гипотеза», и всякий осмот-
Рительный ученый, и естественник, и гуманитарий, ожидает,
°нечно, что вскоре она будет опровергнута еще более новой

404
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
теорией. Наука тоже стала «быстро текущей» и изменяется все
более и более стремительно. Еще меныпе уверенности остается в
философских учениях и религиозных верованиях. Торжествует
относительность моральных ценностей. To, что они могут быть
изменены, a любой нравственный императив может быть отме-
нен, считается само собой разумеющимся. Еще меньше уверен-
ности в области экономической жизни; ни богатый, ни бед-
ный — никто не чувствует уверенности в том, что завтра он не
будет разорен, не останется без работы или что его не постигнет
какая-нибудь другая катастрофа. И совсем уже нет уверенности
в том, что собственной жизни ничто не угрожает со стороны
диктаторов, рэкетиров и других злобных сил, в неприкосновен-
ности «неотъемлемых прав человека и гражданина». Друзья не
уверены, что их дружба сохранится на всю жизнь. Вместо одной
возлюбленной — десятки любовниц. Разводы становятся все
более модными. Каждый из нас, как щепка, попавшая в бурный
водоворот, несется потоком общественной жизни, ударяется,
подбрасывается вверх, кидается вниз независимо от наших же-
ланий и учений. У нас почти нет возможности, спокойно сидя на
берегу, перевести дух и сообразить, где мы и что мы, что мы
делаем и что нам хотелось бы делать. Вместо этого мы все боль-
ше превращаемся в людей «деловых», все сильнее спешим, все
более жадно торопимся жить, ибо «в день грядущий веры нет».
Мы начисто забыли о мудром правиле, согласно которому «луч-
ше ничего не делать, чем быть занятым ничегонеделанием».
«Дело», «бизнес» — и в узком и в широком смысле слова — вот
наш девиз; это означает не что иное, как непрерывную сизифов-
скую «перестройку», «переоценку», «изменение», «переделку»,
«строительство под снос» — во всех сферах деятельности: в про-
мышленности, в области образования, науки, религии, искусст-
ва, философии, права и где бы то ни было.
Мы — пленники этого проклятия темпорализма, когда, если
перефразировать Мальтуса, беспорядок растет в геометричес-
кой прогрессии, a обустройство — лишь в прогрессии арифме-
тической37.
Таким образом, наша темпоралистская культура безжалост-
но перемалывает свои ценности в релятивистскую пыль; лишает
их непреходящего значения, постоянно сводит к исчезающей
ценности все более ускользающего «настоящего момента». Тем
самым ей предначертано обесценивать их своими собственны-
ми руками. И точно так же, путем внутреннего развития — бла-

16. Флуктуация «первых принципов»: IL Этернализм и темпорализм 405
годаря ускоряющимся темпам изменения — она разрушает
саму себя и подготавливает собственное уничтожение, постепен-
но становясь все более невозможной, отравляющей, смертонос-
ной. Таким образом, она расчищает путь к собственной погибе-
ли и появлению этерналистской ментальности с ее неспешной
жизнью, основательностью, полным покоем и неподвижным
созерцанием вечных истин или того, что считается таковым.
Е. Табл. 19 поможет нам проследить, как менялся интеллек-
туальный спектр в изучаемой нами области во время длитель-
ных периодов и попытаться установить относительный вес каж-
дой из пяти групп в каждом из этих периодов.
ТаБЛИЦА 19. ОТНОСИТЕЛЬНЫЙ BEC ВСЕХ РАЗНОВИДНОСТЕЙ ЭТЕРНАЛИЗМА
ИТЕМПОРАЛИЗМА
Период
600 дон. э.— 100 н. э.
100—600
600—1500
1500—1900
1900—1920
В целом:
Этернализм
чистый
18
0
0
149
47
214
смешан-
ный
75
194
284
1337
268
2158
Темпорализм
чистый
179
29
0
131
37
376
смешан-
ный
136
11
4
767
382
1300
Теории «урав-
новешенного»
типа
317
341
324
481
109
1572
Этернализм в целом — 2372
Темпорализм в целом — 1676
Теории «уравновешенного» типа в целом — 1572
Представленные в таблице данные показывают, что из пяти
течений самым влиятельным был смешанный этернализм; сле-
дом идут «уравновешенные теории», смешанный темпорализм,
a затем чистый темпорализм и чистый этернализм. Судя по циф-
рам, характеризующим каждое из трех течений, самым влиятель-
ным на протяжении всего изучаемого периода было этерналист-
ское; затем темпоралистское и «уравновешенное». Тем не менее
разница в относительном весе соперников незначительна; с не-
большим преимуществом этернализма вес их почти одинаков.
Даже совокупные данные для чистого темпорализма и чистого
эт^рнализма не слишком разнятся. С учетом того, что рассмат-
риваемые периоды выделены в некотором смысле случайно, та-
Кое сближение совокупных показателей каждого из трехтечений
сНова наводит на мысль о принципе саморегуляции культурных
пРоцессов и изменений. Здесь мы, по-видимому, сталкиваемся с

406
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
тем же явлением, с каким столкнулись при исследовании идеа-
лизма и материализма, когда обнаружили перевес идеализма над
материализмом, что, возможно, необходимо для устойчивого
существования творческой культуры.
Что касается отдельных периодов, то между ними, судя по
данным, наблюдаются резкие контрасты и различия. С 600 по
1500 г. н. э. и затем с 100 по 600 г. безусловно господствовал этер-
нализм; с 440 до н. э. по 100 г. н. э., с 1900 по 1920 г. и затем с 1500
по 1900 г. темпорализм либо преобладал, либо имел место в го-
раздо большей степени, чем в периоды, перечисленные выше.
F. Наконец, приведенные данные и замечания еще раз дока-
зывают: представления о том, что есть истина, постоянно транс-
формируются. Во времена преимущественно этерналистские
доверием пользуются этерналистские теории; для темпоралист-
ской ментальности притягательны и убедительны теории изме-
нения, эволюции, прогресса. Изучая эти флуктуации, мы опять-
таки видим, что они шли рука об руку с флуктуациями трех
основных систем истины, которые, в свою очередь, являются не
чем иным, как элементами подъема или упадка идеациональ-
ной, идеалистической и чувственной культур.
В качестве практической морали можно адресовать сторон-
никам этернализма, темпорализма и «уравновешенных» теорий
следующие слова: если темпоралисты сейчас находятся в седле, y
них есть причина радоваться; их вера господствует, a всякое гос-
подство вызывает радость. Но пусть их радость, так же как и
печаль этерналистов, не будет слишком болыпой; рано или по-
здно темпорализм начнет клониться к упадку, a этернализм сно-
ва победит. Если сегодня этернализм подавлен, то это значит,
что он будет господствовать завтра. Так было, и так, вероятно,
сохранится и в будущем. По этой причине различным фракци-
ям не следует непременно воевать друг с другом, лучше прийти к
выводу, что их кредо вмещает в себя не всю истину, a кредо их
противника не во всем плохо и ошибочно. Чистая истина и пол-
ная истина, вероятно, «белая»38, она включает в себя как веч-
ные, так и временные аспекты: Бытие и Становление, покой и
движение, вечность и мгновение. Это, однако, всего лишь мое
личное убеждение и моя собственная философия; поэтому ник-
то не обязан соглашаться со мной. С чем необходимо согласить-
ся, так это с тем фактом, что данные ментальности флуктуируют
и находятся в логической и функциональной связи с идеацио-
нальной и чувственной культурами.

16. Флуктуация «первых принципов»: II. Этернализм и темпорализм 407
G. Мы уже говорили, что эта связь не ограничена пределами
греко-римской и западной культур. Идеациональная менталь-
ность индуистской, даосской и тибетской культур носили пре-
имущественно этерналистский характер и по своему представ-
лению об истинной реальности, об истинных ценностях
(этических, интеллектуальных и всех иных), и по своему медлен-
ному изменению, и по другим характерным признакам. Это ут-
верждение столь очевидно и несомненно, что едва ли нуждается
в подробном обосновании. Упадок идеациональной культуры
влечет за собой и упадок этерналистской ментальности; в этом
смысле их флуктуация обнаруживает, по-видимому, ту же са-
мую связь.

17
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
III. ФЛУКТУАЦИЯВЛИЯТЕЛЬНОСТИРЕАЛИЗМА,
КОНЦЕПТУАЛИЗМА И НОМИНАЛИЗМА1
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Понятия «реализм-номинализм», наряду с идеализмом-ма-
териализмом, эмпиризмом-рационализмом-мистицизмом,
детерминизмом-индетерминизмом и некоторыми другими яв-
ляются наиболее общими и фундаментальными «первоприн-
ципами», лежащими в основе системы истины и знания данно-
го периода. Более того, множество актуальных социальных
проблем, особенно таких как индивидуализм-коллективизм,
общество и индивид, универсализм и сингуляризм2, самым тес-
ным образом связаны с проблемой реализма-номинализма и
едва ли могут быть плодотворно исследованы без ее предвари-
тельного решения.
Под логико-онтологическимреализмом3 понимается концеп-
ция, согласно которой во всех единичных объектах или предме-
тах одного и того же класса, существующих изолированно в раз-
личных точках пространства, — например, лошадях, собаках
или звездах — наряду с их сугубо индивидуальными отличиями
имеется общий для всех экстракт, или элемент, составляющий,
так сказать, их сущность, или универсалию4. Лошадь A может
быть белой, лошадь Б — гнедой, но, помимо данного и иных
отличий, и y той и y другой есть некий элемент, назовем его «ло-
шадностью», который является общим для них обеих и для всех
прочих лошадей. Без этого элемента ни лошадь А, ни лошадь Б
не могут ни существовать, ни даже называться «лошадьми», от-
носиться к одному и тому же классу и подпадать под понятие
или определение лошади вообще. Именно потому, что такой
общий, тождественный элемент или, лучше сказать, вневремен-
ная и внепространственная сущность, общая для всех лошадей,
^ществует объективно и независимо от нашего сознания, мы и
можем выработать общее понятие лошади, причем это не оп-

17. Флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 409
ределенный образ, сложившийся лишь в нашем сознании, но не-
что, связанное с транссубъективной реальностью — трансцен-
дентальной или имманентной. В этом смысле общие понятия,
или универсалии, являются не просто функциями и не просто
идеями нашего сознания. Это своего рода «святая святых», под-
линная суть самой реальности, сокровенная сущность нашего
знания. Короче говоря, логико-онтологический реализм наста-
ивает на том, что общее понятие — будь то треугольник вооб-
ще, человек вообще, лошадь, атом, число, общество, организм,
общественный класс вообще — действительно существует не
только в нашем сознании, но и вне его, в транссубъективном
мире в виде универсалии. По этой причине реализм утверждает,
что тождественная сущность всех единичных явлений одного и
того же класса охватывается одним и тем же родовым или об-
щим понятием. «Идея» Платона, «форма» Аристотеля, едино-
сущая трехипостасная Святая Троица в христианстве (Бог =
Отец, Бог = Сын, Бог = Дух Святой), «Логос» (Noi3ç)5 Плотина,
абсолютная реальность многих философов — примеры подоб-
ного реализма. В этом и во многих других отношениях он имеет
несколько разновидностей. Логико-онтологический реализм мо-
жет быть, например, трансцендентальным, имманентным или
же трансцендентно-имманентным. Если реалист утверждает, что
идеи, существующие в Божественном Уме и образующие Цар-
ство Идей, трансценденты по отношению к вещам, познаваемым
опытным путем, то перед нами пример трансцендентального ре-
ализма. Учение Платона, например, многие философы понима-
ют именно в этом смысле.
Для трансцендентального реализма абстрактные родовые по-
нятия существуют только ante rem, a не in re или post rem6. Co-
гласно имманетному реализму, идеи в качестве реалистических
универсалий имманентно присущи феноменальному миру еди-
ничных объектов, универсалии существуют in re. Примером
подобного имманентного реализма является учение Аристоте-
яя. Друтие философы, в частности, Плотин, считают, что уни-
версалии существуют как в уме Бога (Noûç), так и in re; to есть
°ни в то же время имманентны эмпирическому миру единич-
ньіх объектов, или, другими словами, существуют и antre rem, и
ln ге. Такого рода теория являет собой синтез трансценденталъ-
Ного и имманентного реализма.
Эти и некоторые другие второстепенные различия между ре-
^истами не играют, однако, никакой роли в нашей классифи-

410
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
кации и наших подсчетах. Крайние и умеренные реалисты, транс-
цендентные, имманентные и смешанные — все они относятся к
одному классу.
Второе основное течение в рассматриваемой области — кон-
цептуализм7. В отличие от реализма он утверждает, что в транс-
субъективном мире существуют только единичные или индиви-
дуальные объекты — лошадь А, лошадь Б, лошадь ß, каждая из
которых занимает особое место в пространстве и времени. Сво-
ими отдельными свойствами они могут походить друг на друга,
но ни в качественном, ни в количественном отношениях не мо-
гут быть одним и тем же. Иначе говоря, в транссубъективном
мире не существует никакой «лошадности». Познающий субъект
ощущает лишь единичные и разрозненные впечатления от ве-
щей и объектов и~не может воспринять какой бы то ни было
универсалии. Однако в нашем сознании эти впечатления и вос-
приятия единичных объектов претерпевают процесс преобра-
зования и превращаются в общие и родовые понятия — уни-
версалии. Исходя из сходства некоторых черт, мы создаем
родовое понятие, которое в нашем сознании становится заме-
нителем каждого из сравниваемых единичных объектов.
Эти понятия существуют в нашем сознании именно как по-
нятия; с их помощью мы мыслим, ими мы оперируем. Таким
образом, концептуализм занимает промежуточное положение
между реализмом и номинализмом. С реализмом он соглашает-
ся в том, что общие понятия существуют в нашем сознании, но
не соглашается в том, что универсалии существуют в транссубъ-
ективном мире. С номинализмом он соглашается в том, что в
транссубъективном мире нет никаких универсалий, но, призна-
вая реальность универсалий в нашем сознании, не соглашается с
номинализмом, который отрицает и это.
Наконец, полярной противоположностью реализма являет-
ся номинализм8. Он утверждает, что ни в транссубъективном,
ни в субъективном мире нет никаких универсалий. В rerum
natura, extra nos et praetor nos9 не существует ничего, что соот-
ветствовало бы какому бы то ни было понятию, или универса-
лии. Вне нас даны только единичные объекты. В нашем созна-
нии также существуют лишь единичные образцы и впечатления,
но нет никаких подлинных понятий. To, что считается поняти-
ем, является практически лишь словом или символом, которым
мы пользуемся, но мы всегда мыслим в терминах единичного
объекта, в нашем случае — лошадь A или лошадь Б. Мы не ду-

17. Флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 411
маем и не можем думать ни о какой «лошадности» или «лошади
вообще». Таким образом, номинализм утверждает, что родо-
вых сущностей нет ни в транссубъективном, ни в субъективном
мире. Видимость понятия в нашем сознании — это своего рода
иллюзия, служащая лишь для ассоциации различных единич-
ных впечатлений с одним и тем же словом или символом. Упот-
ребляя слово «лошадь» применительно к А, Б, ß, мы склонны
поверить, что тождество слова во всех таких случаях означает,
будто существует тождество сравниваемых объектов. Тем не
менее это главным образом тождество употребляемого слова и
только. Понятно, почему это течение получило наименование
номинализма (universalia sunt nomina10).
Таковы главные течения, рассматривающие эту фундамен-
тальную проблему. Как упоминалось выше, ее фундаменталь-
ность должна быть очевидной для каждого, кто не совсем чужд
науке или просто способен размышлять. Что представляют со-
бой понятия, определения и обобщения любой науки, от мате-
матики до социологии? Фикцию и искусственные образы в на-
шем сознании, не имеющие соответствующих объектов в rerum
natura? И в этом смысле — разновидность иллюзии, с помощью
которой мы строим иллюзорный мир, и он может просущество-
вать какое-то время, но рано или поздно должен разрушиться и
исчезнуть? Или это нечто, существующее и в нашем сознании, и
во внешней реальности? Стоит только сформулировать вопрос
таким образом и станет очевидным, что проблема номинализ-
ма-реализма возникла не в средние века (когда возникли сами
эти понятия), a одновременно с появлением y человека четкого
мышления. Она существует и сегодня и будет существовать, пока
существует человеческая мысль. Действительно, с самых давних
времен эта проблема наличествует, обсуждается, получает то или
иное решение. С другой стороны, когда современный физик,
химик или математик, не говоря уже об ученом, занимающим-
ся социальными науками, — создает свои дефиниции числа,
пространства, времени, силы, материи, атома, «видов» (в таксо-
номии11), религии, общественного класса, спроса и предложе-
ния, экономического явления, государства, права, причины и
следствия и т. д., любой исследователь сталкивается с этой про-
"яемой, он не может избежать ее и дает — явно или не явно,
сознательно или бессознательно — то или иное ее решение. Бо-
Ле^ того, его решение всегда соответствует духу одного из тех
которые здесь описаны.

412
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Эта проблема неизбежна во все времена, независимо от того,
хотим мы ее решать или нет. Исследование флуктуации мысли в
данной области есть не что иное, как исследование одной из са-
мых фундаментальных и вечных проблем, касающихся челове-
ческого мышления, науки и систем истины.
Второй вопрос заключается в следующем: имеет ли эта про-
блема отношение к главным системам истины и соответственно к
идеациональному и чувственному типам культуры? Рассуждая де-
дуктивным образом, мы, по-видимому, вправе предположить оп-
ределенную взаимосвязь между ними. По логике вещей господ-
ство системы истины веры должно сопровождаться господством
реализма, системы истины чувств — господством номинализма,
a господство системы истины разума — господством концептуа-
лизма, сопровождаемым течениями умеренного реалшма и умерен-
ного номинализма. Причины такой связи суть следующие: посколь-
ку истина веры нацелена на вечную реальность и поскольку
реальность мыслится как сверхчувственная, то универсалия в ре-
ализме — это вечная реальность, открывающаяся истине веры.
Мир платоновскихидей, форм Аристотеля и последняя реальность
разных мыслителей также являются той реальностью, которая
открывается истине веры. Соответственно, даже в этом феноме-
нальном или эмпирическом мире реальность родовых «сущ-
ностей», «понятий» или «универсалий» более важна для исти-
ны веры, чем реальность единичных эмпирических явлений.
Короче говоря, логико-онтологический реализм и истина веры
логически согласуются и соответствуют друг другу; поэтому,
если человеческое мышление развивается логично хоть в ка-
кой-то степени, оно должно обнаружить это соотношение и
эту связь.
Точно так же истина чувств (эмпиризм) и номинализм яв-
ляются близнецами по своей логической природе. Оба утвер-
ждают, что нам доступен лишь мир ощущений, a в нем доступ-
ны восприятию лишь единичные объекты и не дано никаких
универсалий. Для обоих nihil esse in intellectu, quod non fueri
prius in sensu12.
Наконец, поскольку истина разума является в каком-то смыс-
ле соединением обеих крайних систем истины и поскольку кон-
цептуализм тоже занимает промежуточное положение между
номинализмом и реализмом и в этом смысле тоже является их
соединением, следует ожидать, что между ними существует не-
кая связь.

/7. Флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 413
II. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ
Основные итоги, представленные в табл. 20 и 21, можно обоб-
щить следующим образом.
A. За все время с 540 г. до н. э. до 1920 г. н. э. не просматрива-
ется никакая постоянная тенденция к длительному усилению или
ослаблению ни одного из этих течений мысли ни по двадцатилет-
ним, ни по столетним периодам . Вместо этого мы наблюдаем
ненаправленную флуктуацию, рост и упадок каждого течения.
To же самое справедливо и применительно к греко-римской и за-
падной культурам, если рассматривать их раздельно.
B. Судя по наличию или отсутствию каждого из течений в тот
или иной период, в этой области мысли не обнаруживается никако-
го прогресса в смысле спенсеровской дифференциации и интегра-
ции13. Ряд открывается монопольным господством реализма. Вслед
за ним возникает концептуализм (460-440 гг. до н. э.)> a потом по-
является номинализм. Таким образом, интеллектуальная сфера ста-
новится прогрессивно дифференцированной. Но начиная с 220-
300 гг. н. э. одно из течений — концептуализм — исчезает, a затем,
после 560 г. н. э. — исчезает и номинализм. Вместо дальнейшей диф-
ференциации мы наблюдаем противоположное движение — от
болыней дифференциации к меныпей и возврат к первоначальной
простоте. После 1080 г. движение в противоположную сторону —
к возрастающей дифференциации — снова появляется и продол-
жается практически вплоть до настоящего времени. Значит и здесь
мъ\ еще раз получаем результат, похожий на те, которые уже преж-
де получали во многих других областях.
C. Изучая взлеты и падения каждого из течений, мы видим
фактическое подтверждение логических выводов относительно
соотношения реализма с истиной веры и идеациональной культу-
рой, номинализма — с истиной чувств и чувственной культурой
и, хотя и в меньшей степени, концептуализма — с истиной разу-
ма и культурой идеалистической. VI в. до н. э. — период господ-
ства истины веры и идеациональной культуры — кажется моно-
польно реалистическим. Ѵ-ІѴ вв. — время почти полного
равновесия реализма и номинализма с примесью концептуализ-
Ма. Хотя IV в. и дает процент реализма чуть болыпий, чем в V в.
(53 и 47% соответственно), в IVв. до н. э. номинализм тожеусилил-
ся за счет ослабления концептуализма и получил более высокий
процент, чем даже реализм. Следующие столетия — III и II вв. до
н. э. — показывают резкий упадок реализма и столь же резкое
Усиление номинализма и концептуализма.

414
Часть 3. Флуктуация систем истпины и знания
ТЛБЛИЦА 20. ДИНАМИКА НОМИНАЛИЗМА, КОНЦЕПТУАЛИЗМА И РЕАЛИЗМА
с 540 г. до н. э. по 1920 г. по 20-летним периодам
Период
540—520 до н. э.
520—500
500—480
480—460
460-440
440—420
420-400
400—380
380—360
360—340
340—320
320—300
300—280
280—260
260—240
240—220
220—200
200—180
180—160
160—140
140—120
120—100
100—80
80—60
60-40
40—20
20—0
0—20 н. э.
20-^0
40—60
60—80
80—100
100—120
120—140
140—160
160-180
180—200
200—220
220—240
240—260
260—280
28О-300
300—320
Число
представителей
2
Номиналі
0
0
0
0
0
1 *
7
6
3
7
6
8
9
7
5
9
3
3
2
2
1
1
5
4
4
2
2
1
3
4
3
3
2
2
2
3
3
2
ализмі
Концепту
0
0
0
0
1
2
2
2
3
2
2
2
4
4
4
11
6
3
2
1
2
4
2
1
4
3
1
2
2
2
1
1
0
0
Реализм
1
1
2
3
3
4
4
7
5
5
3
6
6
3
1
2
2
2
3
2
3
3
2
2
2
2
7
8
12
12
15
8
4
8
6
3
4
Индикаторы
значимости
s
Номиналі
0
0
0
0
0
8
27
25
15
19
10
15
23
23
17
28
8
4
2
3
2
2
9
7
18
9
7
6
6
7
4
6
9
7
2
4
5
3
ализм
Концепту
0
0
0
0
5
11
14
8
8
1
1
1
8
13
5
13
8
6
6
6
6
8
10
12
22
9
6
3
1
12
19
11
6
12
6
6
12
7
7
1
1
0
0
Реализм
8
8
15
13
9
14
21
27
21
23
18
29
19
7
1
2
4
3
2
2
1
1
1
9
17
13
5
11
10
10
5
11
21
25
32
36
48
32
21
37
22
10
18
Относительная
значимость в %
2
s
Номиналі
0
0
0
0
0
24
43,5
42
34
44
34
33
46
54
74
65
40
31
20
27
22
18
45
25
31,5
29
8
7
8
4
4
24
18
14
15
9
9
19
20
5
15
33
14
ализм
Концепту
0
0
0
0
36
33
22,5
13
18
2
3
2
16
30
22
30
40
46
60
55
67
73
50
43
38,5
29
50
20
8
52
76
38
18
28
13
13
18
15
20
2,5
4
0
0
Реализм
100
100
100
100
64
42
34
45
48
54
62
64
38
16
4
5
20
23
20
18
11
9
5
32
30
42
42
73
84
44
20
38
64
58
71
78
72
66
60
92,5
81
67
86

TîîîTîTî rf irrrfrrrrfrrrrfitiihrirriiiilirrr
(Ом^^ммОООо8ооО\^(ООМО\^ЮОМО\-МООООО\4і(ООМО\^(00000\^ЫОМО\^
0000000000°
OO — tON> — OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO — N> >— — — Ю^ь-totOtOUi
OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO
OO-^^-^WOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO-^t-* — — WO\UCnO\tOU>^
OOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOOO
£5;£У£:з£^^^^~~^^^^£<*<*^~^»^^то^<*^
©©©^ß^oooooooooooooooooooooooooog^^^EJioCo^oo04^©^
oooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooo
8 8Säss88888888888^
Период
Номинализм
Концептуализм
Реализм
Номинализм
Концептуализм
Реализм
Номинализм
Концептуализм
Реализм
Число
представителей
Индикаторы
значимости
Относительная
значимость в %

416 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Продолжениетабл. 20
Период
1200—1220
1220—1240
1240—1260
1260—1280
1280—1300
1300—1320
1320—1340
1340—1360
1360—1380
1380—1400
1400—1420
1420—1440
1440—1460
1460—1480
1480—1500
1500—1520
1520—1540
1540—1560
1560—1580
1580—1600
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820-1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1900—1920
Число
представителей
Номиналі
0
0
0
1
1
1
4
8
7
4
1
1
1
1
1
1
3
1
2
6
9
5
6
10
19
14
12
20
24
21
17
17
29
49
66
80
ализм
Концепту
0
0
0
0
о.
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
2
3
1
1
1
3
4
9
3
4
12
10
12
19
30
15
9
17
43
46
Реализм
12
і
1
11
14
19
17
14
8
2
[
1
4
і
3
2
светский
6
10
5
16
23
14
13
11
15
29
19
7
8
5
14
28
32
55
36
37
44
светский и
| религиозный J
10
15
10
25
38
31
31
22
26
48
39
18
12
12
22
36
52
78
57
82
90
1
s
Номиналі
0
0
0
6
9
3
16
22
13
10
4
4
1
3
3
6
18
2
8
28
32
27
23
36
69
54
51
82
106
83
55
69
117
239
275
322
Индикаторы
значимости
ализм
Концепту
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
10
11
15
4
4
1
19
26
39
15
29
26
45
57
69
88
55
31
68
157
173
Реализм
24
19
30
52
52
51
32
18
8
3
4
11
19
13
2
светский
16
34
15
43
61
45
50
39
47
87
51
26
34
22
53
90
120
175
142
160
186
светский и
1 религиозный |
26
46
35
70
108
95
99
68
85
133
94
50
46
38
70
112
167
227
186
254
276
Относительная
значимость в %
2
Номиналі
0
0
0
10
15
6
33
55
62
77
50
27
5
19
60
14
24
4
10
20
25
19
20
22
32
31
40
47
53
37
22
24
31
49
40
42
ализм
Концепту
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
24
15
29
5
3
1
13
22
24
7
16
20
26
28
31
34
19
8
14
23
22
Реализм
1ÖÖ
100
100
90
85
94
67
45
38
23
50
73
95
81
40
светский
38
45
29
52
43,5
35
34
33
29
40
29
20
20
11
24
35
41
47
29
23
24
светский и
| религиозный |
62
61
67
85
77
74
68
58
53
61
53
39
27
19
32
44
57
61
37
37
36

17. Флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 417
ТЛБЛИЦА 21. ДИНАМИКА НОМИНАЛИЗМА, КОНЦЕПТУАЛИЗМА И РЕАЛИЗМА
с 600 г. до н. э. по 1900 г. по 100-летним периодам
Период
до н. э.
600—500
500-^00
400—300
300—200
200—100
100—0
0—ІООн.э.
100—200
200—300
300—400
400—500
500—600
600—700
700—800
800—900
900—1000
1000—1100
1100—1200
1200—1300
1300—1400
1400—1500
1500—1600
1600—1700
1700—1800
1800—1900
Число
представителей
Номинал
0
7
20
19
6
10
3
6
6
9
4
2
0
0
0
0
1
3
2
15
3
Номинализм
11
35
67
137
3
Концепт}
0
3
2
4
8
18
8
6
2
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Концептуализм
5
13
43
91
Реализм
1
8
15
9
3
8
6
29
18
13
11
11
3
3
6
3
7
27
50
29
9
Реализм
светский
44
59
46
144
светский и
| религиозный |
74
128
92
244
І
Номиналі
0
27
53
56
9
28
8
17
15
22
12
5
0
0
0
0
3
8
9
39
8
Номинализм
54 1
120
258
531
Індикаторы
значимости
ализм
Концепту
0
19
9
21
16
32
29
24
7
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Концептуализм
20
54
158
301
Реализм
8
42
71
24
6
27
24
90
72
62
40
38
12
12
23
7
24
66
131
82
26
Реализм
светский
127
173
156
376
светский и
религиозный j
215
364
256
577
Относительная
значимость в %
Номиналі
0
31
40
55
29
32
13
13
16
26
23
12
0
0
0
0
11
11
6
32
24
Номинализм
19
22
38
38
ализм
Концепту
0
22
7
21
52
37
48
18
7
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Концептуализм
7
10
24
21
Реализм
100
47
53
24
19
31
39
69
77
74
77
88
100
100
100
100
89
89
94
68
76
Реализм
светский
44
32
23
27
светский и
j религиозный |
74
68
38
41

418
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ДИАГРАММА 13. ДИНАМИКА НОМИНАЛИЗМА, КОНЦЕПТУАЛИЗМА И РЕАЛИЗМА
Таким образом, в истории греческой и эллинистической куль-
туры мы наблюдаем почти неразрывную связь динамики этих те-
чений с их логическими «партнерами». Тот же самый результат
получается, если вместо 20-летних периодов взять периоды 100-
летние.
Связь продолжает оставаться заметной и в следующий пери-
од. Co II в. н. э. реализм снова начинается усиливаться, a его
соперники — слабеть. После V в. н. э. реализм, равно как и ис-
тина веры и другие отличительные признаки идеациональной
культуры, становится монополистическим и безраздельно гос-
подствует вплоть до XII в. Затем снова появляется номинализм,
но в течение нескольких следующих столетий он остается неболь-
шим ручейком. Мы видели, что такое же изменение происходит
и в отношении вновь появившихся истины разума и чувств и
других признаков идеалистической и чувственной культур. Па-
раллелизм не абсолютно строгий, но вполне очевидный.
Наконец, после XIII в., невзирая на незначительные попят-
ные движения, мы оказываемся свидетелями устойчивой тен-
денции к нарастанию номинализма и особенно концептуализма

17. Флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 419
за счет отсутствующего реализма. До сих nop мы по-прежнему
наблюдаем полное соответствие между логическими предполо-
жениями и фактическими данными.
Когда чувственная культура находится на подъеме, ведущим
умам и мыслителям номинализм представляется более «истин-
ным» и более «научным». Когда же нарастает прилив идеацио-
нальной культуры, все более и более «научно достоверным» пред-
ставляется реализм. В этом смысле «валидность» каждого из
течений является функцией определенного типа культуры. Че-
ловеческая истина — в значительной степени категория социо-
логическая и не может быть понята без учета культуры, в рамках
которой она существует и функционирует. Как уже подчеркива-
лось, это не делает ни одну из культур нелогичной. Все они, со-
гласно одной и той же логике, вполне согласуются со своими
болыними посылками, но посылки эти — разные. Такого рода
разница в посылках не мешает мне быть абсолютистом в облас-
ти полной истины. Но такая целостная истина никогда не быва-
ет раз и навсегда данной нашему сознанию, a существует лишь в
Божественном Уме или как цель, к которой вечно стремится
человечество; в любой данный момент времени мы владеем лишь
какой-то ее частью или аспектом, приближены к ней до какой-
то степени, но никогда не являемся носителями полной и абсо-
лютной истины.
D. По мере приближения к эпохе, в которой мы живем, ста-
новится очевидным, что в XVIII, XIX и XX вв. реализм достигает
своего самого низкого уровня. Нужно возвратиться в III, II и I вв.
до н. э., чтобы обнаружить столь же незначительную влиятель-
ность этого течения. Перечисленные столетия были периодом
господства номинализма и особенно концептуализма. Тем не
менее примерно с 1860 г. дальнейший упадок реализма практи-
чески приостановился; точно так же прекратилось и дальней-
шее усиление номинализма (после 1880 г.) и концептуализма.
Является ли этот факт одним из многочисленных краткосроч-
ных «шквалов», после которого упадок реализма продолжится,
или же это начало его грядущего усиления — никто не может
сказать. Важно, что данный симптом согласуется со многими
такими же «изгибами и поворотами», такими же «бунтами»
Почти во всех составных частях культуры, которые мы наблю-
Даем в конце XIX — начале XX в. Здесь собранные нами данные
снова согласуются с другими данными, еще раз свидетельствуя
об интегральном характере нашей культуры.

420
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
E. Каким бы строгим ни было вышеописанное соотношение,
оно не является абсолютным. Кривые, описывающие динамику
систем истины, и кривые, описывающие динамику исследуемых
здесь течений, не одинаковы. Если сравнить кривые, изображен-
ные на диаграммах 19 и 20, то обнаружится множество второ-
степенных отклонений. Такие второстепенные различия мы уже
встречали, когда рассматривали другие социокультурные пере-
менные. Этот факт означает для нас две важные вещи.
1) В интегрированных культурах социокультурная мен-
тальность в очень высокой степени логична; факты, представ-
ленные в нашем исследовании, действительно соответствуют ло-
гическим выводам, вытекающим из природы каждой рассмотренной
переменной. Мыслители, подчеркивающие нелогичность челове-
ческого сознания, допускают болыпую промашку, если речь идет
о ментальностях тех культур, которые здесь исследуются.
2) Упомянутые отклонения означают, что ментальность
культур и мыслителей, которые ее воплощают, нельзя назвать
строго логичной. Это было бы так, если бы не было подобных
отклонений, но поскольку они есть, их наличие и степень расхож-
дения между абсолютной корреляцией, выведенной логическим
путем, и явной, но не абсолютной связью, которая фактически су-
ществует между исследуемыми культурными переменными, служит
доказательством, a в каком-то смысле и мерой нелогичности мен-
тальностей интегрированных культур. До некоторой степени не-
логичными являются и интегрированные культуры. Поскольку
мы имеем дело с логической интеграцией, даже внутри состав-
ных частей различных форм общественной мысли логическая
интеграция не обязательно должна абсолютно совпадать с ин-
теграцией причинной. Это объясняется, как говорилось выше,
запасом иммунитета и автономности, который имеет любая си-
стема (в том числе и система мышления), что позволяет ей жить
собственной жизнью в рамках определенной автономии. Воз-
можно, причиной тому является также неполнота наших дан-
ных.
F. Из других выводов, которые можно сделать на основе по-
лученных данных, заслуживают упоминания следующие. В учеб-
никах по истории философии и науки обычно пишут, что родо-
начальником номинализма был У. Оккам14, что это течение, в
отличие от реализма, представляет единственную научную точ-
ку зрения в рассматриваемой области, что проблема, о которой
идет речь, впервые поставлена средневековыми схоластами и

j 7. флуктуация «первых принципов»: III. Реализм и номинализм 421
является исключительно средневековой. Но судя по нашим дан-
ным, проблема эта вечная. Она существовала задолго до Сред-
них веков, имеет место в настоящее время и будет существовать
в будущем. Далее. Мы видим, что номинализм возродился го-
раздо раныие, чем обычно предполагается: уже в 1080-1100 гг.
он составлял 15% от общего числа всех трех течений. Данные
показывают, что номинализм, эмпиризм и научные открытия
растут одновременно, хотя их связь далеко не совершенна. И,
что еще важнее, после XV в. концептуализм усиливался намного
быстрее, чем номинализм, и представлял собой течение гораздо
более могущественное, чем обычно считается.
G. Наконец, если подсчитать число представителей, a также
значимость каждого течения за все время исследуемого периода
и за время его отдельных главных частей, то получатся результа-
ты, нашедшие отражение в табл. 22.
Таблица 22. Динамика развития номинализма,
КОНЦЕПТУАЛИЗМА И РЕАЛИЗМА
Период
540 дон. э. — 100 н. э.
100-4500
600—1500
1500—1900
1900—1920
В целом:
Число представителей
Номинализм
65
27
24
250
80
446
Концептуализм
43
8
0
152
46
249
Реализм
50
82
137
538*
44
851
Показатели значимости
Номинализм
181
71
67
963
322
1604
Концептуализм
126
31
0
533
173
863
Реализм
202
302
383
1412
276
2575
Светский и религиозный реализм в совокупности.
Числа, представленные в ней, интересны в нескольких отно-
шениях. Мы видим, что из трех течений самым влиятельным —
как по числу представителей, так и по значимости — был реа-
лизм. Это хорошее предостережение от чрезмерной переоценки
номинализма для его чересчур страстных сторонников. Одна-
Ко> если объединить номинализм и концептуализм, обнаружит-
Ся странное равновесие двух течений за весь период; по числу
пРеДставителей номинализм и концептуализм составляют вмес-
Те 695, a реализм — 851; по влиятельности первые два течения

422
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
дают число 2467, a реализм — 2575. В обоих случаях мы имеем
странное равенство или сбалансированность одного течения
другим. Такое равновесие заставляет предположить, что каж-
дое течение воплощает в себе часть истины и аспект подлинной
реальности; каждое из них, по-видимому, должно выполнять
важную функцию в интеллектуальной жизни культуры и как
таковое бессмертно в истории человеческой мысли. Это еще раз
указывает на то, что названо здесь принципом ограничения и
своего рода автономной саморегуляцией социокультурных про-
цессов в области ментальности данной культуры.
Табл. 22 полезна и в другом отношении: в кратком виде она
представляет интеллектуальный спектр каждого периода с точ-
ки зрения исследуемой проблемы. Мы видим, что наиболее рав-
номерное распределение трех течений приходится на периоды с
540 г. до н. э. по 100 г. н. э. и с 1900 по 1920; что самым реалисти-
ческим был период с 600 до н. э. по 1500 г. н. э. Таковы главные
выводы. Теперь мы можем перейти к особому аспекту пробле-
мы реализм-номинализм, касающемуся ее социологического
применения. Данная проблема никогда не была абстрактной и
«академической», a всегда конкретной и важной, хотя многие
социальные мыслители этого и не осознавали. Одна из задач сле-
дующей главы — убедительно продемонстрировать этот факт.

18
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
IV. ФЛУКТУАЦИЯ ВЛИЯТЕЛЬНОСТИ
СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСАЛИЗМА
И СИНГУЛЯРИЗМА1
I. ГЛАВНЫЕ ТЕЧЕНИЯ В ЭТОЙ ОБЛАСТИ
Проблема реализма-номинализма имеет непосредственное
отношение ко многим практическим вопросам. Это становится
ясным при анализе развития таких основных социологических
проблем, как социологический универсализм и сингуляризм,
общество и индивид, коллективизм и индивидуализм, и еще в
болыпей степени — из флуктуации сугубо правовых концепций
юридического лица, корпорации и т. д. Проблема состоит в сле-
дующем: что такое общество? Есть ли это реальность, существу-
ющая per se2, как подлинная реальность, качественно отличная
от простой суммы составляющих ее членов (социологический
реализм), или это всего лишь фикция, которой ничто не соот-
ветствует в транссубъективном или субъективном мире созна-
ния и которая является не более чем словом, всего лишь призра-
ком (социологический номинализм)? Или же это нечто, что не
существует как реальность в транссубъективном мире, но суще-
ствует как реальное понятие в нашем сознании (социологичес-
кий концептуализм)? Аналогичные вопросы возникают и по по-
воду «социальной группы», «реальной общности», «юридического
лица», «корпорации», «государства» и т. п. Проблемы социаль-
н°-онтологической реальности тесно связаны с их этико-соци-
альным аспектом.
Будет ли социальный и политический порядок организован
таким образом, что индивид и его ценности — жизнь, свобода,
творчество, комфорт и т. п. — будут поставлены во главу угла
ез каких-либо ограничений по социальным соображениям или,
наоборот, salus populi будет suprema lex3, и во имя благополу-
Ия °бщества индивид будет приноситься в жертву, a его ценно-

424
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
сти ограничиваться в той мере, в какой это могут потребовать
соображения salus populi?
Цель данной главы состоит не в том, чтобы встать на сторону
одной из этих посылок, a в том, чтобы, как и прежде, свести
многочисленные теории к нескольким основным типам, a затем
исследовать, как в истории греко-римской и западной культур
складывалась судьба каждой из них, проследить, какая из них и в
какие периоды доминировала по своей влиятельности. Наконец,
в чем была причина их флуктуаций и были ли они явным обра-
зом связаны с флуктуациями главных типов культуры, изучае-
мых здесь?
Если обратиться к соответствующим теориям, то сразу же
станет ясно, что qhh рассматривают проблему главным обра-
зом с двух сторон: онтологической и этической. Онтологичес-
кая постановка вопроса такова: какая из двух категорий — ин-
дивид или общество — является подлинной реальностью? Когда
к проблеме подходят с этической стороны, то решается такой
вопрос: какая из них является высшей ценностью?
Соответственно, все теории в этой области можно разбить
на следующие классы: 1) социологический сингуляризм; 2) со-
циологический универсализм; 3) мистико-социологическое един-
ство индивидов. Ниже следуют некоторые пояснения.
А. Социологический сингуляризм. Под ним подразумевают-
ся все теории, утверждающие, что онтологически любое обще-
ство есть простая сумма его членов и, помимо этого, не имеет
никакой подлинной реальности per se. Это социологическая раз-
новидность номинализма. Как и вообще номинализм, социоло-
гический номинализм утверждает, что в транссубъективном
мире существуют только индивиды.
Это атомистическая концепция общества как совокупности
единичных индивидов, вне и помимо которых нет никакой он-
тологической сущности, называемой обществом. Такова общая
характеристика социологического сингуляризма, внутри кото-
рого, исходя из сочетания онтологического и этического прин-
ципов, можно выделить несколько разновидностей. Главные
подвиды суть следующие.
1) Крайний, или последовательный социологический сингу-
ляризм. Он утверждает, что индивид в онтологическом смысле
есть единственная социальная реальность и он же является выс-
шей этической ценностью. Это концепция — атомистически-
сингуляристская не только по онтологии, но и по системе цен-

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 425
ностей. Все главные ценности — те, которые связаны именно с
индивидом: его безопасность и благополучие, его счастье, удов-
летворенность, комфорт, свобода и т. д. Надындивидуальные,
или общественные, ценности в такой системе являются в луч-
шем случае исключительно производными и нацеленными на
обеспечение сингуляристских ценностей: общество является
ценностью лишь постольку, поскольку оно способствует безо-
пасной жизни и счастью индивида. При таком подходе этиче-
ская система крайнего сингуляризма почти всегда оказывается
системой этики счастья в ее гедонистическом, эвдемоническом
или утилитаристском варианте4 (см. главу 24). Естественно по-
этому, что кривые крайнего сингуляризма и этики счастья дол-
жны в довольно заметной степени идти параллельно.
Это течение представлено многими мыслителями — от край-
них гедонистов, исповедующих принцип «Carpe diem»5 или
«Après moi le deluge»6, до анархистов и моральныхиндивидуали-
стов типа Штирнера и многих других. Это — онтологический и
вместе с тем этический сингуляризм, или социологический но-
минализм.
2) Умеренный социологический сингуляризм. Как и крайняя
форма сингуляризма, он предполагает, что онтологической ре-
альностью являются только единичные индивиды, но в этичес-
ком аспекте он настаивает на том, что с точки зрения любого
индивида не только он сам, но и все другие индивиды и общество
как их совокупность являются высшей ценностью.
Таким образом, в этическом плане это можно рассматри-
вать как отклонение от сингуляристской этики в сторону этики
общественной или универсалистской, когда общество понима-
ется атомистически (то есть как совокупность индивидов), a
индивиды, из которых оно состоит, разделяют знаменитый де-
виз утилитаризма: «наибольшее счастье для наибольшего числа
людей»7. Этически это связано также с умеренными и чувствен-
но-эвдемонистическими или утилитарно-этическими система-
ми. Либерализм XIX в., с его правами человека и гражданина, с
его проповедью максимума счастья и свободы, с его крайним
ияи смягченным индивидуализмом, уравновешенным учетом
интересов других индивидов, является самым ярким примером
этого умеренного сингуляризма.
3) Коллективистский социологический сингуляризм. В онто-
логическом аспекте (общество — это совокупность индивидов)
он Занимает ту же самую позицию, что и сингуляризм вообще,

426
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
но с точки зрения этики он признает приоритет и превосходство
ценностей коллектива над ценностями индивида. Он утвержда-
ет поэтому, что индивид и его интересы должны быть подчине-
ны интересам общественного блага, что индивид должен быть,
так сказать, растворен в коллективе. Здесь мы видим особое со-
четание онтологического сингуляризма с этической «регламен-
тацией», превращающей индивида в представителя рабочего
класса, члена коммунистической партии, фашистской или гитле-
ровской организации, представителя дворянства, религиозного
сообщества, государства и т. д. Отсюда — коллективистский син-
гуляризм: salus populi (to есть группы, которая претендует на ис-
ключительность) становится suprema lex. Bcex индивидов, кото-
рые против этого, можно и должно подчинить и даже уничтожить,
если это необходимо. Будучи в каком-то смысле коллективистс-
кой, доминирующая группа с онтологической точки зрения ос-
тается сингуляристской. Подчинение и уничтожение совершает-
ся во славу определенного сообщества, остающегося скоплением
взаимодействующих индивидов, каждый из которых экзистенци-
ально существует отдельно от других и представляет собой от-
дельный атом. За этим скоплением не стоит никакая социальная
реальность или другая сущность. Этически, опять-таки, это один
из вариантов этики счастья, зачастую в самой грубой, чистой ма-
териалистической и гедонистической ее форме.
Три вышеназванные подвида охватывают почти все типы со-
циологического сингуляризма.
В. Социологический универсализм. В противоположность
социологическому сингуляризму социологический универса-
лизм утверждает, что общество — это нечто гораздо болынее,
чем простая совокупность индивидов, взаимодействующих или
не взаимодействующих друг с другом, a также что в плане онто-
логическом существует некая социальная сущность, которая
охватывает все индивиды внешне и в то же время пронизывает
их внутренне, что напоминает позицию реализма в отношении
«универсалий» и понятий.
Эта социальная реальность есть социологическая «универ-
салия», существующая как в транссубъективном социальном
мире, так и в нашем сознании. Из таких предпосылок естествен-
но вытекает, что общество — это надындивидуальная и надсин-
гуляристская система, живущая своей собственной органичес-
кой жизнью (но не жизнью организма) и имеющая свой
собственный модус существования, не сводимый к существова-
нию индивидов.

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 427
Из онтологической позиции, занимаемой социологическим
универсализмом, логически вытекает, что с точки зрения этики
общество является не вторичной и не производной ценностью,
a ценностью высшей, которую — несмотря на сингуляристские
ценности — надо охранять, о которой надо заботиться и ока-
зывать ей содействие. Основные разновидности социологичес-
кого универсализма можно разбить на два типа.
1) Крайний социологический универсализм. Он рассматрива-
ет индивида просто как часть общественного целого, всего лишь
орган или даже часть органа, который как таковой не может
онтологически автономно существовать. С точки зрения этики
эта теория рассматривает индивида как ценность частичную,
которая гораздо ниже ценности общества как целого.
2) Умеренный социологический универсализм. Разделяя фун-
даментальные принципы универсализма, он допускает некото-
рую независимую реальность индивида и его ценность. Иногда
некоторые представители данного направления считают реаль-
ность и ценность индивида равной реальности и ценности об-
щества. Такого рода ученые незаметно переходят в разряд сто-
ронников концепции «мистического единения индивидов».
Следовало бы предположить (и это предположениеубедитель-
но подтверждается фактами), что бблыыая часть универсалистов
соглашается — в плане этическом — с этикой абсолютных прин-
ципов (см. ниже). Для оправдания какого-либо политического,
религиозного или общественного порядка, a также ограничения
индивида они обычно ссылаются на абсолютные принципы —
религиозные, нравственные, философские и иные — и на осно-
вании их требуют подчинения индивида, ограничения его при-
тязаний и свобод и даже принесения его жизни в жертву. Часто
универсалисты заявляют, что ценности сингуляристские, в том
числе и жизнь индивида, вещи малозначительные по сравнению с
императивами абсолютныхэтическихтребований, предписанны-
ми Богом, правительством, диктатором, Римским Папой или
каким-нибудь другим авторитетом. В этом плане они нередко
сходятся близко со сторонниками коллективистского сингуля-
ризма. И те и другие не выступают против регламентации, навя-
занной им теми, кого они считают своими авторитетами. И те и
ДРУгие цепляются за принцип «salus populi suprema lex», незави-
симо от того, являются ли они членами коммунистической
Партии, инквизиции, теократического общества или же дикта-
т°рами.

428 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ТЛБЛИЦА 23. ДИНАМИКА СИНГУЛЯРИЗМА, УНИВЕРСАЛИЗМА И МИСТИЧЕСКОГО ЕДИНЕНИЯ
с 580 г. до н. э. по 1920 г. по 20-летним периодам
Период
580—560 до н. э.
560—540
540—520
520—500
500-^80
480-^60
460-440
440-420
420-^00
400—380
380—360
360—340
340—320
320—300
300—280
280—260
260—240
240—220
22О-200
200—180
180—160
160—140
140—120
120—100
100—80
80—60
60-40
40—20
20—0
0—20 н. э.
20-^0
40—60
60—80
80—100
100—120
120—140
140—160
160—180
180—200
200—220
220—240
240—260
260—280
280—300
300—320
32О-340
Крайний син-
гуляризм—
индивидуализм
Число предста-
| вителей
0
0
0
0
0
0
0
0
4
3
1
4
4
2
3
4
4
8
3
3
2
2
1
2
4
3
4
2
1
1
1
1
1
1
1
1
2
3
3
1
1
1
1
1
1
1
Ихзначимость
0
0
0
0
0
"0
0
0
10
11
6
9
4
4
12
15
12
23
8
4
2
3
2
4
7
5
18
9
0,5
0,5
0,5
0,5
0,5
0,5
0,5
1
2
6
8
3
0,5
0,5
0,5
0,5
0,5
0,5
Доля от целого,
% 1
0
0
0
0
0
Ö
0
0
14
17
13
17
11
8
21
32,5
50
51
38
28
13
13,5
10
20
32
16
28
17
1
1
1
1
1
1
1
2
5
11
11
6
1
1
1
1
1
1
Сингуляризм—
универсализм
Число предста-
| вителей
0
0
0
0
0
0
1
3
7
7
4
4
3
7
7
2
1
2
1
1
1
2
2
1
2
2
1
2
4
3
1
1
1
2
1
2
2
1
2
1
1
0
0
0
0
0
Ихзначимость
0
0
0
0
0
0
5
19
48
42
23
19
10
14
14
3
2
4
2
1
5
7
7
2
5
5
1
8
15
9
2
1
1
7
6
5
5
2
8
6
6
0
0
0
0
0
Доля от целого,
% 1
0
0
0
0
0
0
26
47,5
66,5
65
50
37
26
28
25
6,5
8
9
10
7
33
31,5
33
10
23
16
2
15
44
35
12,5
4
4
24
19
10
12
4
11
11,5
17
0
0
0
0
0
Универса-
лизм—сингу-
ляризм
Число предста- 1
1 вителей
0
0
1
2
2
1
1
2
2
3
2
3
4
7
8
7
2
4
3
4
3
4
4
6
4
6
14
9
5
4
4
5
5
2
3
8
11
10
16
10
3
4
4
3
2
4
Их значимость
0
0
8
15
15
7
6
11
9
10
5
10
22
32
30
28
10
18
11
9
8
12
12
14
10
21
37
28
19
17
14
17
16
8
10
21
27
31
49
32
11
13
9
6
4
11
Доля от целого,
1 %
0
0
62
94
68
37
32
27,5
12,5
15
11
19
58
64
54
61
42
45
52
64
53
55
57
70
45
68
58
53
56
65
87,5
65
64
28
32
44
64
56
64
61
30
30
29
33
17
39
Универсализм
Число предста-
1 вителей
0
1
1
1
1
2
2
3
2
1
1
2
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
1
2
3
1
1
1
1
2
2
1
1
1
Их значимость
0
5
5
1
7
12
8
10
5
2
12
14
2
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
1
5
6
1
1
6
6
8
8
4
1
1
Доля от целого,
1 % 1
0
100
38
6
32
63
42
25
7
3
26
27
5
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
10
14
2
1
11,5
17
19
26
22
4
4

430
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Продолжение табл. 23
Период
340—360
360—380
380-^00
400-^20
420-^40
440-^60
460-^80
480—500
500—520
520—540
540—560
560—580
580—600
600—620
620—640
640—660
660—680
680—700
700—720
720—740
740—760
760—780
780—800
800—820
820—840
840—860
860—880
880-900
900—920
920—940
940—960
960—980
980—1000
1000—1020
1020—1040
1040—1060
1060—1080
1080—1100
1100—1120
1120—1140
1140—1160
1160—1180
1180—1200
1200—1220
1220—1240
1240—1260
Крайний син-
гуляризм—
индивидуализм
Число предста-
1 вителей
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Ихзначимость
0,5
0
0
0
0
.0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Доля от целого,
% 1
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Сингуляризм—
универсализм
Число предста-
| вителей
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Ихзначимость
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Доля от целого,
% 1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Универса-
лизм—сингу-
ляризм
Число предста-
1 вителей
3
4
2
4
5
2
2
2
4
5
4
2
2
2
2
3
3
2
2
2
3
2
5
5
2
2
3
2
2
Ихзначимость
9
13
6
10
12
5
6
4
17
21
14
5
6
8
4
1
2
2
3
3
1
100
4
5
6
6
4
3
2
2
2
2
3
5
2
3
6
8
4
12
12
4
3
5
4
4
Доля от целого,
1 %
50
28
13
31
40
29
33
27
71
62
67
50
75
100
40
14
25
100
100
37,5
17
0
100
100
100
43
25
60
100
100
100
100
100
83
100
37,5
27
27
22
50
40
16
15
26
21
15
Универсализм
Число предста-
| вителей
2
2
2
2
2
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
2
1
0
0
0
0
0
1
0
2
3
4
4
2
3
7
6
3
3
6
Ихзначимость
4
4
11
11
11
1
1
1
1
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
4
2
0
0
0
0
0
1
0
5
12
18
14
7
13
21
14
11
9
22
1 Доля от целого, 1
22
8
24
34
37
6
6
7
4
3
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
25
40
0
0
0
0
0
17
0
62,5
55
60
78
29
43
84
70
58
47
85

O^OJOJOWiüiO^^OOOOOOOOOOOOOOOOOUiUiOOO^aONWsl^o^M^nooo01
ooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooo^-
ooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooo-^
ooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooooo—
<*£^^ЙКСотеКоото^^^^^^^^то^^^^~^^^^^~^то<^^£й
goo^^guvog^rogggggggggowgggg^^ggui^ogw.oNiü.ü.^voüivjü.sjosto
OOsWWO^^O^^OOOOOOOOOOOOOOOOO^^OOONONONOhO^^J^ON^^n^nooO^
0гоо\іл0ѵі^Оыоо000000000Оѵі0000ы«;00аі(>о0иіОЫ(ли>о\'-^ы^ы^оо
Число предста-
вителей |
Их значимость
Доля от целого,
%
Число предста-
вителей
Их значимость
Доля от целого,
%
Число предста-
вителей
Их значимость
Доля от целого,
%
Число предста-
вителей
Их значимость
Доля от целого,
%
Мистическое еди-
нение отдельных
личностей
Все разновидности
сингуляризма
Все разновидности
универсализма
Мистическое
единение

432 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Продолжениетабл. 23
Период
1260—1280
1280—1300
1300—1320
1320—1340
1340—1360
1360—1380
1380—1400
1400—1420
1420—1440
1440—1460
1460—1480
1480—1500
Крайний син-
гуляризм—
индивидуализм
редста-
с >в
o 22
і?
Is
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
чимость
л
8
0
0
0
0
0
^о
0
0
0
0
0
0
целого,
н
о
BIT
5#
~5~
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
Сингуляризм—
универсализм
редста-
с >в
o S
и
5 ■
T a
~"Ö~
0
1
3
2
0
0
0
0
1
0
0
имость
T
л
B
S
"~Ô~
0
3
11
8
0
0
0
0
2
0
0
целого,
ë
BIT
§£
0
0
5
19
14
0
0
0
0
8
0
0
Универса-
лизм—сингу-
ляризм
редста-
С )В
е 2
и
Is
2
3
6
6
8
7
6
4
4
4
7
6
имость
Т
л
в
8
11
19
18
22
16
15
11
12
10
15
12
целого,
н
©
BIT
§*
~"І9~
29
31
31
39
41
71
69
63
38
55,5
63
Универсализм
редста-
Б «
O 2
22
Is
7
9
10
8
4
2
1
1
3
2
3
2
имостъ
аг
л
в
S
^35~
27
31
21
7
4
2
2
7
6
4
3
целого,
1
н
о
BIT
§^
~8Ï~
71
51
36
13
10
10
12,5
37
23
15
16
Период
1500—1520
1520—1540
1540—1560
1560—1580
1580—1600
1600—1620
1620—1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820-1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1900—1920
Крайний син-
гуляризм—
индивидуализм
Число предста-
1 вителей
1
2
1
2
1
1
1
1
1
1
2
1
3
2
2
1
1
7
5
10
8
Ихзначимость
4
6
2
3
2
4
1
1
1
1
8
2
19
10
12
4
4
33
29
37
37
Доля от целого,
% 1
9
10
5
6
3,4
6
2
1
2
1
9
4
16
6
8
2
2
12
8,5
9
9
Сингуляризм—
коллективизм
Число предста-
вителей |
1
2
2
1
1
3
1
3
1
1
1
1
2
2
3
1
1
5
9
22
31
Их значимость
6
8
2
1
1
6
7
4
2
6
6
1
7
6
8
8
4
23
33
75
80
Доля от целого,
% 1
14
14
5
2
1,4
8
13
6
3
7
7
2
6
4
5
4
2
8
10
19
19
Сингуляризм—
универсализм
Число предста-
вителей |
1
1
0
1
1
1
1
2
1
3
3
4
9
20
11
9
15
16
16
37
31
Ихзначимость
1
6
0
1
1
1
1
2
8
16
16
19
47
91
47
39
70
64
80
139
111
Доля от целого,
% 1
2
10
0
2
1,4
1
2
3
13
20
18
35
41
54
32
22
33
22
24
36
27
Универса-
лизм—сингу-
ляризм
Число предста-
вителей
3
2
3
8
5
4
3
9
3
3
4
2
2
6
7
8
11
12
24
22
33
Их значимость
10
10
14
25
22
18
17
35
13
24
17
8
12
24
38
46
43
55
103
89
134
Доля от целого,
1 % 1
23
17
36
51
31,4
25
32
51
21
17
20
15
10
14
26
26
21
19
30
23
33

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 433
Продолжениетабл. 23
Мистическое еди-
нение отдельных
личностей
Число предста- '
вителей
0
0
1
1
4
4
1
1
0
1
1
1
a
Ö
о
S
х
t
л
X
M
0
0
8
8
19
19
4
3
0
8
8
4
£
е
s
s
s
R
1$
0
0
13
14
34
49
19
18,5
0
31
29,5
21
Bce разновидности
сингуляризма
et
Б
S
a
e «
S g
T ffl
0
0
1
3
2
0
0
0
0
1
0
0
A
b
o
S
S
T
*
X
M
0
0
3
11
8
0
0
0
0
2
0
0
o
s
5
R
4#
0
0
5
19
14
0
0
0
0
8
0
0
Bce разновидности
универсализма
et
s
a
c «
5 |
T a
9
12
16
14
12
9
7
5
7
6
10
8
4
b
O
s
s
JT
Л
X
M
43
38
50
39
29
20
17
13
19
16
19
15
2
o
ч
S
s
R
4#
100
100
82
67
52
51
81
81,5
100
61
70,5
79
Мистическое
единение
et
ь
s
a
c «
S g
5 B
T a
0
0
1
1
4
4
1
1
0
1
1
1
A
b
e
S
S
JT
Л
x
M
0
0
8
8
19
19
4
3
0
8
8
4
o
s
s
R
0
0
13
14
34
49
19
18,5
0
31
29,5
21
Универсализм
' Число предста-
1 вителей |
2
5
3
5
9
10
4
3
8
12
8
6
5
8
9
24
21
29
22
9
15
a
h
о
е
S
X
э*
&
X
M
X
S
TT
25
21
19
36
42
20
14
31
45
35
24
23
17
23
71
83
107
83
42
50
2
o
s
a
S
R
"5F
42
54
39
51,4
59
38
20
50
55
40
44
20
10
16
39
40
37
24
11
12
Мистический
союз отдель-
ных личностей
5
a
X )Х
il
"T"
1
0
0
1
0
1
2
1
0
1
0
1
2
2
1
1
1
2
1
0
î
e
S
X
B*
a
X
S
"ІсГ
4
0
0
8
0
7
13
7
0
5
0
8
20
20
12
5
5
12
7
0
2
o
s
s
s
R
"23"
7
0
0
11
0
13
19
11
0
6
0
7
12
13
7
2
2
3,5
2
0
Bce
разновид-
ности сингуля-
ризма
ê
l
X «
y ffl
T"
5
3
4
3
5
3
6
3
5
6
6
14
24
16
11
17
28
30
69
70
A
h
o
o
S
X
B*
Л
X
M
X
s
"ТГ"
20
4
5
4
11
9
7
11
23
30
22
73
107
67
51
78
120
142
251
228
2~
o
s
s
R
"25"
34
10
10
6,2
15
17
10
18
28
34
41
63
64
45
28
37
42
42,5
64
55
Bce
разновид-
ности универ-
сализма
è
5
a
X >X
5
7
6
13
14
14
7
12
11
15
12
8
7
14
16
32
32
41
46
31
48
b
o
S
X
ЙГ
a
. x
M
22
35
35
44
58
60
37
49
44
59
52
32
35
41
61
117
126
162
186
131
184
2~
o
s
a
ë
R
"ТГ
59
90
90
82,8
84
70
71
71
72
60
59
30
24
42
65
61
56
54
34
45
Мистический
o
9
a
X )X
M
2
1
0
0
1
0
1
2
1
0
1
0
1
2
2
1
1
1
2
1
0
СОЮЗ
A
h
o
o
S
X
B*
a
x
M
S
10
4
0
0
8
0
7
13
7
0
5
0
8
20
20
12
5
5
12
7
0
2
o
X
s
R
^Г"
7
0
0
11
0
13
19
11
0
6
0
7
12
13
7
2
2
3,5
2
0

434
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Таблица 24. Динамика сингуляризма, универсализма и мистического союза
ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ
Период
600—500дон.э.
500—400
400—300
300—200
200—100
100—0
0—ІООн.э.
100—200
200—300
300-400
400—500
500-600
600—700
700—800
800—900
900—1000
1000—1100
1100—1200
1200—1300
1300—1400
1400—1500
1500—1600
1600—1700
1700—1800
1800—1900
Крайний син-
гуляризм—
индивидуализм
Число предста-
| вителей |
0
4
9
11
7
8
1
6
2
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
5
2
9
17
Ихзначимость
0
10
19
35
J1
25
1
10
3,5
0,5
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
12
5
44
68
Доля от целого,
1 % 1
0
9
12
34
24
22
1
7
3
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
7
2
11
6
Сингуляризм—
коллективизм
Число предста-
1 вителей |
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
.0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
5
9
7
33
Ихзначимость
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
11
25
20
111
Доля от целого,
1 % 1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
6
11
5
10
Сингуляризм—
универсализм
Число предста-
1 вителей
0
8
17
9
3
6
5
4
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
1
3
5
32
74
Их значимость
0
53
72
18
8
20
16
17
6
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
11
2
8
18
144
300
Доля от целого,
1 %
0
48
46
17
17
17
21
11
6
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
8
3
5
8
36
29
Универса-
лизм—сингу-
ляризм
Число предста-
| вителей |
2
5
12
13
12
23
11
28
18
9
9
9
4
3
6
3
5
11
8
21
16
17
18
16
57
Их значимость
15
30
49
51
27
63
36
83
51
25
22
24
11
8
14
7
13
23
20
57
36
61
76
77
246
Доля от целого,
1 % \
71
27
31
49
59
54
48
57
47
25
39
57
65
61
50
100
32
30
19
40
53
33
32
19
24
С. Мистико-социологический интегрализм. Третье течение в
исследуемой нами области — мистический интегрализм. Во мно-
гих отношениях он близок как к умеренным формам универса-
лизма, так и сингуляризма. Тем не менее он не совпадает ни с од-
ним из них и обладает некоторыми специфическими
особенностями, которые позволяют рассматривать его как тре-
тье течение sui generis8. Он стремится создать гармоничный син-
тез индивидуалистического сингуляризма и универсализма. В пла-
не онтологическом он предполагает, что и общество и индивид
существуют реально. Индивид — это единичное воплощение со-
циальной реальности. Общество — это «универсалия» всех ин-
дивидов, «пронизывающая» их всех; это условие, без которого
существование индивида невозможно. Универсалия «пронизыва-

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 435
Универсализм
Число предста- 1
1 вителей |
2
4
3
0
0
0
0
4
3
4
2
1
0
0
3
0
7
15
21
19
8
15
27
23
70
Ê
о
2
s
s-
ci
S
X
6
17
16
0
0
0
0
7
14
15
11
1
0
0
6
0
24
45
75
46
15
67
101
86
288
o
І
S
R
~29~
16
11
0
0
0
0
4
12
15
19
2
0
0
21
0
58
59
72
33
22
37
42
21
28 1
Мистический
союз отдель-
ных личностей
Ê
s
a
e «
S |
SP ffl
~ô~
0
0
0
0
1
3
6
6
12
6
5
1
1
1
0
1
2
2
5
3
4
2
4
4
A
Ö
e
S
S
z
X
M
S
"IF
0
0
0
0
8
22
31
35
59
24
17
6
5
8
0
4
8
9
27
15
22
13
33
29
k
s
5
R
4
HF
0
0
0
0
7
30
21
32
59
42
41
35
39
29
0
10
11
9
19
22
12
5
8
3
Всеразновид-
ности сингуля-
ризма
&
Ig*
S s
~т~
12
26
20
10
14
6
10
3
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
1
13
16
48
124
°
Л
x
0
63
91
53
19
45
17
27
9,5
0,5
0
0
0
0
0
0
0
0
0
11
2
31
48
208
479
k
s
5
R
0
57
58
51
41
39
22
18
9
1
0
0
0
0
0
0
0
o
0
8
3
18
21
52
45
Всеразновид-
ностиунивер-
сализма
s
a
e «
° S
S?
4
9
15
13
12
23
11
32
21
13
11
10
4
3
9
3
12
26
29
40
24
32
45
39
127
A
°
S
tr
Л
X
M
S
21
47
65
51
27
63
36
90
65
40
33
25
11
8
20
7
37
68
95
103
51
128
177
163
534
k
o
100
43
42
49
59
54
48
61
59
40
58
59
65
61
71
100
90
89
91
73
75
70
74
40
52 |
ІМиг™и<1гі^мй
É
s
a
e «
° S
i
y a
"T"
0
0
0
0
1
3
6
6
12
6
5
1
1
1
0
1
2
2
5
3
4
2
4
4
СОЮЗ
°
s
r
Л
s
0
0
0
0
0
8
22
31
35
59
24
17
6
5
8
0
4
8
9
27
13
22
15
33
29
k^
£
R
0
0
0
0
0
7
30
21
32
59
42
41
35
39
29
0
10
11
9
19
22
12
5
8
3
ет» их всех, наподобие энтелехии9, и является родовой сущнос-
тью каждого индивида. Поэтому синтез индивидуализма и уни-
версализма достигается, как считает это течение, не механисти-
чески, не благодаря тому, что ценность или реальность индивида
попросту присовокупляется к ценностям и реальности общества,
а интимно, мистически, внутренне — в том смысле, что подлинная
Реализация личности каждого отдельного человека достигается за
^ет его свободных творческих усилий, направленных на реализа-
Цию абсолютных и всеобщих ценностей ради них самих, из беско-
рьістной любви к ним. Поскольку эти абсолютные и универсаль-
^Іе Ценности воплощаются в надындивидуальной культуре и
Ществе, их реализация оказывается вместе с тем и реализацией
Щественных целей и ценностей. Когда индивид совершает та-

436
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
кого рода усилия, он выражает себя через социетальную10 «уни-
версалию» и объективирует как реальность общества, так и его
ценности. Такая гармония, или слияние индивидуальной и соци-
етальной реальности, имеет в своей природе что-то мистическое.
Она мистически предшествует индивиду как единичной личнос-
ти. Такова суть онтологической позиции мистического интегра-
лизма. В плане этическом он вполне последовательно провозгла-
шает, что социетальные и индивидуальные ценности неотделимы
друг от друга, что они являются одним и тем же, но представляют
два разных аспекта единой ценности, что, следовательно, и инди-
вид и общество являются абсолютной ценностью и ценность эта
одна и та же. Поэтому ни индивид, ни общество не могут быть
низведены до уровня второстепенной и производной ценности и
ни тот, ни другоа не могут быть использованы всего лишь как
средства для какой-то другой цели.
Таким гармоничным и идеальным образом стремится решить
проблему мистический интегрализм. Ввиду того что характер-
ные особенности и ментальность этого интегрализма представ-
ляют особые трудности (как и мистицизм вообще, он доступен
сравнительно немногим), его представители были менее много-
численны и он оставался течением менее распространенным, чем
два других.
II. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ
A. Если мы возьмем пятикратное деление главных течений в
исследуемой области или трехкратное, то в течение всего изуча-
емого отрезка времени, разобьем ли мы его на 20-летние или же на
100-летние периоды, мы не обнаружим никакой устойчивой
тенденции. Вместо этого мы наблюдаем ненаправленную
флуктуацию: то одно течение переживает подъем, то другое.
Результат, похожий на то, что было обнаружено и в других
областях.
B. Подъем и упадок главных противоборствующих тече-
ний — универсализма и сингуляризма во всех их разновиднос-
тях — опять обнаруживают совершенно отчетливую связь с
подъемом и упадком реализма и номинализма, с системами ис-
тины веры и истины чувств, с этернализмом и темпорализмом,
идеациональным и визуальным искусством и, наконец, с основ-
ными волнами идеациональной культуры и культуры чувствен-
ной.

18. Флуктпуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 437
ДИАГРАММА 14. ДИНАМИКА СИНГУЛЯРИЗМА, УНИВЕРСАЛИЗМА
И МИСТИЧЕСКОГО ВДИНЕНИЯ
1) VI в. до н. э. представляется периодом безусловного гос-
подства универсализма.
2) Начиная с V в. до н. э. монопольное господство универса-
лизма оказывается разрушенным — возникает сингуляризм в его
крайней форме. Пока что мы наблюдаем сосуществование обоих
главных течений, почти уравновешивающих друг друга, хотя обе
формы сингуляризма слегка перевешивают универсализм: сравни-
тельная значимость этих течений составляет соответственно 57 и
47. Однако с учетом того, что крайний универсализм почти вдвое
влиятельнее крайнего сингуляризма, незначительное преобладание
сингуляризма снижается, что делает данный период почти идеаль-
но уравновешенным. Это является прочным доказательством иде-
алистического характера пятого столетия, в соответствии с тем
смыслом этого термина, который принят в настоящей работе, и
слУ^ит еще одним идеалистическим признаком — вдобавок к тем,
что уже были обнаружены в составных частях культуры данного
столетия.
3) Период с IV по II в. до н. э. отмечен, несмотря на незначи-
ельные флуктуации, заметным спадом крайнего универсализ-

438
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ма, который после IV в. исчезает, и явным ростом крайнего син-
гуляризма (здесь можно упомянуть ручеек коллективистского
сингуляризма, не зафиксированный в табл. 24). Это снова сви-
детельствует о нарастающей волне чувственной культуры в дан-
ный период, подтвержденный подъемом чувственных форм и в
других областях греческой ментальности.
Прилив сингуляризма в период с 420 по 380 г. до н. э. вызвал
временную реакцию против него, возглавленную столпами уни-
версализма — Платоном, Аристотелем и их последователями.
Платоновский универсализм, как и универсализм Ксенофана,
окрашен проспартанскими симпатиями; аристотелевский уни-
версализм носит более абстрактный характер, но обе школы
были все же универсалистскими, несмотря на их некоторые раз-
личия.
Эти две могущественные школы вызвали во второй и третьей
четверти IV в. до н. э. временный спад сингуляризма — главным
образом в его умеренной форме Но даже и они оказались не в
состоянии сдержать крайний сингуляризм, a умеренный сингу-
ляризм превратить в маленький «ручеек».
4) С конца I в. до н. э. и затем начиная с I в. н. э. поток пово-
рачивает в обратном направлении: сингуляризм, особенно в его
крайней форме, начинает отступать и сменяется подъемом уни-
версализма. Если последний усиливается медленнее, чем отсту-
пает сингуляризм, то причиной этого является возникновение,
a затем стремительное усиление мистического интегрализма,
который ближе к универсализму, чем к сингуляризму. Анти-
сингуляристская реакция, таким образом, принимает две фор-
мы: универсализм и его, так сказать, безнадежная форма —
мистический интегрализм. Эта тенденция сохраняется вплоть
до V в. н. э., когда сингуляризм полностью сходит со «столбовой
дороги» развития культуры данного периода.
Тенденция, наблюдаемая в этот период, проявляется в тру-
дах как христианских, так и языческих мыслителей. За исключе-
нием некоторых второстепенных различий, образ мышления
христианских и языческих универсалистов и интегралистов во
многих существенных чертах почти одинаков. Причем он отли-
чается от образа мышления универсалистов VI в. до н. э. и даже
от универсализма Платона и Аристотеля. У прежних универса-
листов эмпирически воспринимаемое государство обладало од-
новременно и божественной, или высшей, ценностью и рассмат-
ривалось как высшее благо. Дуализма — в виде стремления к
универсалистскому идеальному Граду Божьему, или к идеально-

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 439
му государству, и одновременно с этим пренебрежительного от-
ношения к реальному государству как к наименьшему из зол —
тогда не было. Теперь этот дуализм возник и приобрел замет-
ные очертания. Эмпирические социальные организации стали
рассматриваться в лучшем случае как наименьшее из зол, a иде-
альное государство — благословенный «Град Божий» — счита-
лось целью стремлений.
В такой обстановке фундаментальная проблема сингуляриз-
ма и универсализма осложнилась вторжением описанного выше
дуализма, и возниісли специфические формы мистического ин-
тегрализма, который стал практически самым влиятельным те-
чением. Его особенность состояла не просто в стремлении най-
ти гармоничное сочетание интересов общества и индивида, a в
том, каким образом делались попытки решить эту задачу. He
было столь знакомых нам и довольно скучных дискуссий на тему
о том, что индивид и общество — это две нераздельные сторо-
ны одной и той же реальности; что индивид может стать лично-
стью только благодаря обществу, a общество существует толь-
ко благодаря индивидам и, следовательно, то, что полезно для
общества, то является благом и для индивида и так далее —
дискуссий, которые повторяются почти в любом учебнике по
социологии. Решение, которое предлагали представители мис-
тического интегрализма и трансцендентального универсализма
рассматриваемого периода (христиане и язычники), заклю-
чалось в следующем. С одной стороны, эмпирические обще-
ственные организации рассматривались как категории низ-
шего порядка; к ним относились терпимо как к наименьшему
из зол. Хозяйственную, политическую и общественную дея-
тельность тоже оценивали как нечто низменное. С другой сто-
роны, утверждалось, что высшее благо — это единение с Богом
(или с какой-то иной трансцендентной абсолютной ценностью)
и что соответственно вершина человеческой жизни — состоя-
ние экстаза, во время которого человек освобождается от пут
ХІУвственно воспринимаемого мира и соединяется с бесконеч-
ной Божественной сущностью. В таком единении нет никакой
индивидуальности, никакой обособленности — все растворяют-
ся в Боге и Царстве Божием, все сливаются в единство в Граде
Божием.
Мистический интегрализм резко отделял сферу эмпирической
Действительности от сферы потустороннего царства; «укладывал»
Весь Универсализм в этот трансцендентный универсум Бога, по-
иМаемого как Высшая Любовь, как подлинное coincidentia

440
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
oppositerum п, в котором единичное растворено в бесконечном.
В этой любви к Богу и ко всем ближним индивидуализм полнос-
тью растворяется и становится абсолютным трансцендентным
универсализмом, или интегрализмом. Благодаря этому потус-
тороннему средству объединения каждый отдельный христиа-
нин всем своим существом срастается со всеми остальными, с
«ближними». Единичный эмпирический индивид превращается
в «душу», понимаемую как эманация Бога или тождественной
ему абсолютной и бесконечной реальности.
5) После легализации христианской Церкви и последующей
ее «институционализации» настроение «отчаяния» и прочные
верования в конец света начали ослабевать. Это выражается в
исчезновении сингуляризма в V в. н. э. и в усилении более урав-
новешенного и не столь «отчаявшегося» универсализма за счет
мистического интегрализма.
Период с V по XIII в. представляется эпохой идеационально-
го или трансцендентального универсализма и мистического ин-
тегрализма без малейшего признака какого бы то ни было син-
гуляризма. В этом отношении результат нашего исследования
поразительно похож на те результаты, что были получены в ходе
изучения других областей культуры. Мы оказываемся в эпохе
полновластного идеационализма.
В первые века христианства Церковь понималась, по-види-
мому, не столько как социальный институт (Anstalt), сколько
как чисто духовное сообщество душ, соединенных в Боге, — или,
по выражению А. Гарнака, как своеобразная «пневматическая
или харизматическая демократия» 12. Впоследствии, после ее ле-
гализации, Церковь все больше и болыне превращалась в соци-
альный институт.
Процесс эмпирической институционализации Церкви сопро-
вождается ростом универсализма, начавшегося после V в. н. э.,
за счет мистического интегрализма. В последующие века мисти-
ческий интегрализм вспыхивает лишь спорадически и конвуль-
сивно, тогда как универсализм становится главным и почти мо-
нопольным идеологическим учением, каковым и остается вплоть
до XIV в., когда снова стал обретать силу сингуляризм. Универ-
сализм по-прежнему остается трансцендентальным, но в него
все болыпе проникают земные, эмпирические мотивы, и от ин-
дивида теперь требуется подчинение Церкви в ее зримом виде —
как эмпирическому, или земному, институту.
Что касается специфического характера эпохи, в которой мы
очутились, то это эпоха теократического универсализма.

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 441
6) Самое начало XIV в. было отмечено возрождением сингу-
ляризма; затем последовал его стремительный рост, продолжав-
шийся в течение следующих столетий. Его развитие в тот пери-
од, сопровождавшееся упадком универсализма и мистического
интегрализма, находится в полном соответствии с нарастающим
приливом чувственной культуры со всеми ее компонентами. Если
рассматривать 100-летние периоды, то высшего своего уровня
сингуляризм достигает в XVIII и XIX вв., что еще раз свидетель-
ствует о том, что эти столетия безусловно были периодом побе-
доносного индивидуализма и сингуляризма. 06 этом же свиде-
тельствуют и другие сферы культуры. Особенно высокого уровня
сингуляризм достиг в 1880-1900 гг. (64%) и в 1900-1920 гг. (55%),
хотя в этот период он несколько отступил. Конец XIX в. и пер-
вые два десятилетия XX в. были отмечены быстрым ростом син-
гуляристского коллективизма, который в течение последних 60-
70 лет был безусловным лидером среди пяти выделенных нами
течений.
Таким образом, и здесь динамика развития основных тече-
ний находится в явном соответствии с динамикой развития
практически всех переменных или составных частей идеацио-
нальной и чувственной культур. Это еще раз свидетельствует как
об интегрированном характере изучаемой культуры, так и пра-
вильности развиваемой здесь теории, согласно которой, когда
интегрированная культура переходит от одной формы — идеа-
циональной или чувственной — к другой, все ее главные компо-
ненты тоже изменяются.
Нет нужды добавлять, что динамика развития универсализ-
ма и сингуляризма обнаруживает тесную связь с динамикой ре-
ализма и номинализма, a также соответствующих систем исти-
ны, этернализма и темпорализма, идеализма и материализма,
идеационального и чувственного искусства и т. д.
Что касается качественных преобразований каждого из трех
главных течений, которые они претерпевали в период с XIV по
XX в., то они были значительными. Каждое течение претерпело,
как и в предыдущие столетия, несколько изменений, касающих-
ся формы и некоторых оттенков. He стоит здесь пытаться оха-
рактеризовать все эти метаморфозы. Достаточно сказать, что
главная тенденция качественного преобразования универсализ-
Ма в течение этого периода состояла, за исключением немногих
кратковременных вспышек, в дальнейшем ослаблении его неког-
^а трансцендентального характера и в его обмирщении. По мере
Риближения к нашему времени трансцендентальный универ-

442
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
сализм (в смысле подчинения единичного трансцендентному —
Богу или чему-то подобному) улетучивался. Его место все ак-
тивнее занимал эмпирический универсализм, который настаи-
вает на подчиненном и производном характере единичного по
отношению к эмпирическому всеобщему: государству, классу, со-
циальной группе, семье, союзу, партии и т. д., — и по вполне
эмпирическим причинам. Место Церкви, или corpus mysticum13,
постепенно стали занимать государство, человечество, классы
(пролетариат и др.), синдикаты, вообще ассоциации и другие
общественные организации, рассматриваемые не трансценден-
тально, a эмпирически.
Сходным образом претерпел несколько изменений в течение
этих столетий и возрождавшийся сингуляризм. Он состоял из
нескольких ответалений различного оттенка: сингуляризм спи-
ритуальный, сингуляризм либеральный, сингуляризм анархист-
ский, сингуляризм штирнеровского типа, ибсеновского типа14
и «буржуазного типа», с его правами человека и гражданина и
прозаическим девизом «живи и жить давай другим». Общая тен-
денция сингуляризма в эти столетия состояла, вероятно, в том,
что трансцендентальные мотивы христианского сингуляризма
улетучивались и на смену человеку как чисто духовному суще-
ству пришел «бихевиористский индивид». Он состоял из «анато-
мии и физиологии», обладал «рефлексом и привычками», был
наделен психоаналитическим «либидо» 15 и тому подобными
«комплексами», сопровождающимися вечным смятением «сер-
дца» и «ума», «совести и сознания». В плане онтологическом и
этическом сингуляризм все более пропитывался духом эвдемо-
низма, гедонизма, утилитаризма и бихевиоризма. He спасение
или вечные муки души, a «наиболыпее счастье» индивида — толь-
ко лишь для него самого или же для «наиболыпего числа лю-
дей» — становится теперь целью сингуляризма.
Как уже упоминалось, чрезвычайно характерной чертой этих
столетий было то, что из всех разновидностей сингуляризма осо-
бенно усилился коллективистский сингуляризм, или — можно
сказать и так — сингуляристский коллективизм.
Таким образом, приведенные выше данные ясно свидетель-
ствуют о том, что флуктуация универсализма и сингуляризма
безусловно связана с флуктуацией идеациональной и чувствен-
ной культур и является одним из ее компонентов и признаков.
С. Если обратить внимание на незначительные флуктуации,
происходящие в короткие периоды, то будет заметно, что край-
ний и умеренный универсализм, независимо от своей общей свя-

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 443
зи с усилением и господством идеациональной культуры, как
правило, вспыхивает в определенные периоды. Это либо перио-
ды существования крепко сплоченных, могущественных групп,
наподобие племен, или других родственных групп, как, напри-
мер, в Греции до V в. до н. э., либо в периоды становления круп-
ных социальных институтов, таких как государство и церковь,
когда создается их организационная структура, происходит кон-
центрация их власти и расширяются их контрольные функции.
Самый недавний пример — неболыпое, но несомненное уси-
ление универсализма, начавшееся в период с 1900 по 1920 г. и
продолжающееся до сих nop. Это период резкого возрастания
абсолютизации власти государства и различных диктаторов,
расширения регулятивных и регламентирующих функций госу-
дарства почти во всех странах Европы. Достаточно хотя бы бег-
ло ознакомиться с фашистскими и профашистскими, комму-
нистическими и прокоммунистическими, гитлеровскими и
прогитлеровскими режимами, с ростом тоталитарных тенден-
ций в демократических странах, с установленными законами и
выработанными доктринами, чтобы увидеть весьма заметный
рывок в направлении если не к чистому и последовательному
универсализму, то, по крайней мере, к грубой его форме, проти-
востоящей всем видам сингуляризма, за исключением разве что
сингуляризма коллективистского. Такой поворот является еще
одной разновидностью того «мятежа» против чувственной куль-
туры, вспыхнувшего в конце XIX — начале XX в., с которым мы
уже сталкивались и в области искусства, и в большинстве других
составных частей культуры. Его согласованность с «античув-
ственными мятежами» в других сферах заслуживает того, что-
бы о ней упомянуть. Если взять их в совокупности, то будет ясно,
что этот всеобщий «мятеж» безусловно имеет место и охваты-
вает почти все аспекты нашей культуры.
Высказанную гипотезу нетрудно доказать и чисто логичес-
ким путем. Когда возникает крупная социальная организация,
с ее могущественным всевидящим правительством, реальная
власть индивидов как таковых и их свободных и добровольных
ассоциаций уменыпается. Если они становятся в оппозицию к
Левиафану16 и его правительству, то их безжалостно уничтожа-
Ют. Если же они его поддерживают, то их поддержка усиливает
власть и могущество диктатора. В обоих случаях индивид ста-
новится в социальной реальности quantité négligeable17.
Что касается периодов подъема мистического интегрализма,
То °н, помимо его фундаментальной связи с господством идеа-

444
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
циональной культуры, по-видимому, имеет тенденцию к росту
в периоды великих социальных бедствий и катастроф и вообще
в периоды, когда существующая социокультурная система при-
ходит в расстройство и пока ее разрушение, ее упадок не сменят-
ся установлением нового прочного социокультурного порядка.
По крайней мере, длительное процветание мистического интег-
рализма в первые шесть веков нашей эры и его неболыпие подъе-
мы в течение этого и последующих периодов хорошо согласу-
ются с высказанной гипотезой.
Наконец, что касается малых или краткосрочных колебаний
сингуляризма вверх и вниз (его основная динамика есть «функ-
ция» определенного типа доминантной культуры), то их главные
«факторы» или причины являются полной противоположностью
тем причинам, которые вызывают колебания универсализма и
мистического интегрализма, хотя в колебаниях крайнего сингу-
ляризма такие факторы, как «отчаяние» и бедствие, тоже могут
играть некоторую роль. Мы уже знаем, что глобальные бедствия
способны превращать одних людей в «стоиков» и «мистиков», a
других — в вульгарных «эпикурейцев», живущих согласно ге-
донистическому девизу «carpe diem» (закон поляризации). Если
доминантная культура относится к чувственному типу, то по-
литические и социокультурные бедствия усиливают y людей и
групп чувственного склада, как правило, мотивы крайнего син-
гуляризма: раз государство или общество, культура или иного
рода надындивидуальный порядок, организация и ценность пре-
терпевают кризис и не обеспечивают нашей безопасности или
максимума наслаждений — долой их, пусть они убираются к
черту! И пусть умные люди сосредоточатся на самих себе и вооб-
ще да здравствует индивидуализм!
Впрочем, крайний сингуляризм может быть вызван и длитель-
ным комфортным, эпикурейским благополучием. Люди, кото-
рым наскучило их спокойное существование в рамках государ-
ства или другой общественной организации, легко могут в поисках
острых ощущений и переживаний, прийти к «капризному» син-
гуляризму — как к одной из своеобразных сильных эмоций.
Что касается умеренных форм сингуляризма, то они явля-
ются спутниками сравнительно процветающей, комфортной
и уравновешенной чувственной культуры, до тех nop пока она
не распадется и не сенсуализируется или не будет вытеснена иде-
алистической культурой, в рамках которой умеренные формы
сингуляризма перемешаются с формами умеренного универ-
сализма.

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 445
Наконец, неболъшие вспышки коллективистского сингуляриз-
ма тоже, по-видимому, случаются чаще в периоды кризисов,
особенно глубоких, когда существовавшая прежде культура и
социальный строй стремительно клонятся к упадку. По край-
ней мере, периоды с 1500 по 1540 г. и с 1880 по 1920 г. подтвержда-
ют эту теорию. Исторические свидетельства также говорят о том,
что в истории Греции и Рима вспышки этого течения происхо-
дили преимущественно в такие периоды.
Точно так же и в Средние века, с XII по XV в., смешанный
коллективистский сингуляризм-мистицизм, носителями кото-
рого были различные секты (некоторые арнольдисты, лионские
бедняки, утраквисты, патарии, катары, вальденсы, «спиритуа-
лы», богемские братья, «флагелланты», табориты, «миллена-
рии», «ковенантуалы», фратичелли18 и др.)> наблюдался именно
в переходный период от идеациональной культуры к чувствен-
ной, не говоря уже о том, что некоторые из этих сект вместе с их
«идеологиями» появились на свет в годы катастроф и бедствий.
В этом смысле коллективистский сингуляризм-мистицизм, как
и мистический интегрализм и отчасти крайний сингуляризм,
является «безнадежной формой» сингуляризма, который пыта-
ется отстраниться от трудностей, уподобляясь универсализму
или мистическому единению, но без их внутреннего содержания
и ценности.
Катастрофический характер периода, наступившего после
1914 г., во многом обусловил нынешнюю вспышку коллективи-
сткого сингуляризма. Это почти всегда феномен, связанный с
кризисом и переходом, и очень редко — с конструктивным раз-
витием событий, когда создается новый, внутренне спаянный
социальный организм или новый общественный строй, кото-
рый держится за счет своей внутренней ценности, без такого
«цемента», как грубейшее принуждение и насилие. Тем не менее,
как признак «мятежа» против чувственной культуры, коллек-
тивистский сингуляризм симптоматичен, и, может быть, его
Разрушительная работа мостит путь для наступления подлин-
ного универсализма — не с внешним, a c внутренним, «семей-
ственным» сплочением и объединением индивидов в подлинный
с°К)з, приближающийся по типу к дружной семье. Такую роль,
возможно, он и играет сейчас, когда в нашем обществе распада-
Ются сингуляристские договорные узы.
Bot to, что касается малых флуктуаций исследуемых тече-
Ний и их причин (факторов).

446
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
D. Динамика развития изучаемых нами течений еще раз сви-
детельствует о том, что не наблюдается никакой тенденции к
устойчивому росту дифференциации и гетерогенности за счет
уменьшения гомогенности19.
E. Если мы захотим узнать, какое из этих течений было
вообще самым влиятельным и каковы были «спектры» основ-
ных периодов в отношении соответствующей ментальности,
то ответ дадут суммарные показатели значимости как по все-
му изучаемому периоду в целом, так и по основным его от-
резкам (табл. 25).
ТаБЛИЦА 25. ДИНАМИКА СИНГУЛЯРИЗМА, УНИВЕРСАЛИЗМА И ИНТЕГРАЛИЗМА
В ТЕЧЕНИЕ ДЛИТЕЛЬНЫХ ПЕРИОДОВ
Период
бООдон.э.— 100 н.э.
100—600
600—1500
1500—1900
1900—1920
В целом:
Сингуляризм всех
разновидностеи
288
37
13
766
228
1332
Универсализм всех
разновидностеи
300
253
400
1002
184
2139
Мистический
интегрализм
30
166
82
97
0
375
Цифры показывают, что самым влиятельным течением за весь
период в целом был универсализм. Он почти вдвое могуществен-
ней сингуляризма. Только в период с 1900 по 1920 г. сингуляризм
был чуть сильнее универсализма, a в период с 600 г. до н. э. по 100 г.
н. э. они почти сравнялись. Особенно «универсалистским» был
период с 100 г. н. э. по 1500 г. Приведенные числа рисуют упро-
щенный спектр ментальности каждого периода; в то же время
они наводят на мысль о том, что оба эти течения, по-видимому,
отражают два различных аспекта транссубъективной реальнос-
ти и что, вероятно, ни одно из них не является всецело правым
или всецело неправым, всецело истинным или всецело ложным,
так что вряд ли одно из них сможет навсегда вытеснить другое.
Данные опять-таки наводят на мысль о том, что в рамках
длительных культур и социальных систем универсалистское те-
чение должно быть сильнее сингуляристского. Возможная при-
чина этого обстоятельства чем-то похожа на ту, что наблюдает-
ся и в противостоянии идеализма и материализма, a именно:
универсалистская идеология и ментальность необходимы, в из-
вестной степени, для поддержания социальной сплоченности и
солидарности. В качестве связующего звена они нужнее, чем

18. Флуктуация «первых принципов»: IV. Универсализм и сингуляризм 447
идеология сингуляристская. Ведь она поощряет центробежные
силы общества и если окажется намного сильнее универсалистс-
кой идеологии, то приведет, в сочетании с друтими факторами,
к разрыву социальных уз и сделает общественную жизнь, с ее
властью и правительством, добровольными или принудитель-
ными жертвоприношениями со стороны индивидов — невоз-
можной.
Цифры, приведенные в табл. 25, свидетельствуют также о
«пропорциональном балансе» главныхпротивоборствующихте-
чений и, следовательно, о спонтанной саморегуляции социокуль-
турных процессов. В этом смысле они еще раз демонстрируют
достоверность «принципа ограничения» и других принципов,
которым в данной работе придается особое значение.
F. Описанные выше результаты вместе с результатами, при-
веденными в следующей главе, имеют важное значение для тео-
рий многих социологов и обществоведов, занятых изучением и
определением таких понятий, как общество, группа, социаль-
ное явление и т. п. Данные показывают, что период с 1880 по
1920 г. был одним из тех редких периодов, когда сингуляристс-
кое течение было гораздо сильнее универсалистского. Если соот-
нести этот факт с той дефиницией общества в социологии или
социальных трактатах, которая преобладает в этот период в де-
мократических странах, то получится результат, интересный в
нескольких отношениях. Дефиниции общества, группы, коллек-
тивного единства, предлагаемые в подавляющем болыпинстве
учебников по социологии и других книгах, изданных в период с
1880 по 1920 г., почти все неизменно носят характер сингуляри-
стский, будь то сингуляризм крайний или — гораздо чаще —
умеренный. Никакого социального corpus'a mysticum, общества
как первичной реальности, никакой социальной сущности как
чего-то принципиально несводимого к индивиду и невыразимо-
го терминологией, связанной с проблемами индивидов, — ни-
чего этого не признается. Точно так же и при социоэтической
оценке культуры и индивида человек провозглашается мерой
всех вещей, независимо от того, идет ли речь о большей или мень-
Шей совокупности индивидов. Гедонизм, утилитаризм, эвдемо-
низм, господствовавшие до недавнего времени, — все они явля-
ются более или менее сингуляристскими и едва ли могли бы не
быть таковыми.
Я, однако, констатирую такое положение вещей, чтобы лиш-
Ний раз подчеркнуть ту мысль, которая проходит через всю эту
работу и особенно важна в этой ее части, a именно: то, что ка-

448
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
жется истинным или научным — a болыпинство ученых-обще-
ствоведов данного периода считали свои позиции научными, a
универсалистскую точку зрения метафизической20, — являет-
ся по большей части отражением характера культуры, которая
в данный момент господствует. Господство чувственной культу-
ры благоприятствует появлению социологического сингуляриз-
ма и признанию его «научности», тогда как господство культу-
ры идеациональной или идеалистической ведет к тому, что
истинной или «научной» признается универсалистская или мис-
тико-интегралистская идеология. Как видим, и здесь социальные
отношения решительно влияют на эпистемологию, мето-
дологию, логику и отбор «фактов». Они «дурачат» ученых, пу-
тающихся в понятиях о том, что научно и истинно, a что — нет.
Научный характер современного сингуляризма в социологии и
социальных науках вообще является с этой точки зрения не более
и не менее научным, чем характер теорий универсалистских.
Полная, абсолютная и вечная истина в этой области тоже
является «белой»21, будучи в некотором смысле синтезом обеих
теорий и чего-то еще. Вот то, что можно сказать об этом аспек-
те «социологии социологии, излагаемой в учебниках и моно-
графиях».
Пока что этих выводов достаточно. Некоторые другие будут
добавлены в следующей главе, в которой рассматривается та же
тема, но в более узком и специфическом аспекте.
Начав с номинализма и реализма, мы сузили предмет иссле-
дования до сингуляризма и универсализма, рассматриваемых в
качестве его социальных форм. Теперь мы намерены сузить тему
еще больше, чтобы исследовать научно-правовые концепции
юридического лица, которые были сформулированы в течение
того же самого периода в рамках тех же самых культур.

19
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
V. ФЛУКТУАЦИЯ РЕАЛИСТИЧЕСКИХ,
НОМИНАЛИСТИЧЕСКИХ И СМЕШАННЫХ
КОНЦЕПЦИЙ РЕАЛЬНОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО
ЛИЦА — КОРПОРАЦИЙ (UNIVERSITAS
PERSONARUM, ИЛИ COLLEGIA PERSONALIA)
И УЧРЕЖДЕНИЙ (UNIVERSITAS BONORUM,
ИЛИ COLLEGIA REALIA)1
I. ОСНОВНЫЕ ТИПЫ КОНЦЕПЦИЙ
В этой главе я покажу, что как идеациональная, так и чув-
ственная культурные ментальности определяют господство тех
или иных теорий и идеологий даже в такой специфической обла-
сти, как проблема подлинного существования так называемого
юридического лица. От того или иного решения этой проблемы
часто зависят жизнь, имущество и свобода тысяч людей; поэто-
му она имеет не только теоретическое, но и величайшее практи-
ческое значение.
В период господства идеациональной ментальности наблю-
дается тенденция к преобладанию теорий, сторонники которых
убеждены в подлинной реальности юридического лица и поэто-
му считают свои концепции «истинными» или «научными», тогда
как в периоды господства чувственной и номиналистски-
сингуляристской ментальностей точно таким же кредитом до-
верия пользуются теории номиналистические.
Под юридическим лицом в праве понимается любой субъект,
с°стоящий из одного или болыиего числалиц, которых закон рас-
СМаЩивает как нечто единое и наделяет обычно правом преем-
Сгпвенного наследования и правом выступать как одно лицо. Co
времен римского права различают два основных типа юриди-
Ческого лица. Первый — корпорации (universitas personarum,
^яи средневековые collegia personalia), когда подчеркивается, что

450
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
членами данного союза являются отдельные лица. Таковыми
являются болыпинство различных корпораций, официально
зарегистрированных обществ, компаний и т. п. Второй тип —
учреждения (universitas bonorum, collegia realia). Это совокуп-
ная собственность, созданная с определенной целью и по закону
правомочная выступать как одно лицо, — таковы различные
университеты, приюты и т. п. Есть к тому же юридические лица
смешанного типа, занимающие промежуточное положение меж-
ду двумя основными (collegia mixta)2.
Если общее правовое понятие юридического лица представля-
ется простым и ясным — хотя на самом деле это не так (см., в
частности, критику такого представления y Петражицкого3) —
то проблема его сущности и реальности вызывает y юристов не-
вероятные трудйости и недоумения. Что такое юридическое
лицо — подлинная реальность транссубъективного социально-
го мира, отличающаяся от реальности индивидов, составляю-
щих это юридическое лицо, или же это всего лишь фикция, ко-
торая не обладает никакой транссубъективной реальностью
помимо той, какую имеют его члены, но которую из практичес-
ких соображений искусственно трактуют так, как если бы она
была такой же реальностью, как и отдельное лицо? (Заметьте
здесь это знаменитое «как если бы» — als ob4.) Такова, в двух
словах, суть данной проблемы.
Авторы множества теорий пытались разрешить ее простым
или сложным, банальным или оригинальным способом. Сотни
мыслителей, юристов и правоведов напрягали все свое вообра-
жение, ум, опыт, интуицию. Опуская второстепенные различия,
все эти теории можно разбить на три основные группы: реалис-
тические, номиналистические и смешанные, с некоторыми под-
разделениями внутри каждой из групп.
А. Реалистическая концепция. Согласно этой концепции
юридическое лицо есть транссубъективная и надындивидуаль-
ная реальность, которая действительно существует в социаль-
ном мире. Эта реальность не является ни вторичной, ни произ-
водной от реальности членов юридического лица и не совпадает
с ней. Она существует рядом с ней и в то же время как бы над ней.
Это и не фикция и не искусственная категория, специально при-
думанная для практического удобства. Никоим образом она не
менее реальна, чем отдельный индивид.
Такова общая концепция реализма в данной области, но в
некоторых деталях, касающихся частностей, реалистические

/9. Флуктуация «первых принципов»: V. Концепции юридического лица 451
теории отличаются одна от другой. Некоторые наиболее важ-
ные подвиды реализма суть следующие.
1) Трансцендентальный реализм усматривает реальность
юридического лица в сверхчувственном «бытии» или некоей
трансцендентной «сущности». Примером может послужить ран-
нехристианское учение о «харисме»5, согласно которому все и
вся, относящееся к христианству, соединяется и растворяется в
Боге. Место Бога может занять любая другая потусторонняя
реальность.
2) Эмпирико-органицистский реализм рассматривает юридиче-
ское лицо как реальный надындивидуальный организм, обладаю-
щий собственным «телом» и определенной психофизиологической
организацией. Таковы концепции многих видных представителей
немецкой исторической и органической школы права (К. Безелер,
И.К. Блюнчли, отчасти О. Гирке) и романской школы права (Ба-
рон, Регельсбергер и др.).
3) Психологический реализм, сторонники которого усматри-
вают реальность юридического лица главным образом в некоей
надындивидуальной психологической сущности или субстан-
ции — такой, например, как «общественное мнение», «общее
сознание», «единая воля» и т. п. В юридической литературе де-
тальную концепцию «воли», «телесной и бестелесной», разрабо-
тал, в частности, Э. Цительман6. Другие теоретики вместо «воли»
предпочитают употреблять такие термины, как «групповой ин-
терес», «групповые цели» и т. п.
4) Функциональный, или наивный, реализм основывает свое
убеждение в реальности юридического лица на факте его функ-
ционального единства, которое внешне проявляется как реаль-
ность sui generis7, отличная от реальности составляющих его
членов. Такого рода теория может быть более или менее изощ-
ренной, более или менее экстремальной; умеренные же вариан-
ты незаметно перерастают в теории, занимающие промежуточ-
ное положение между реализмом и номинализмом.
В. Номиналистическая концепция противоположна реалистиче-
ской. Для ее сторонников реальность юридического лица ничем
не отличается от составляющих его индивидов — ни в транс-
субъективном социальном мире, ни даже в нашем мышлении.
Афи этом единственно реальными являются именно отдельные
^ены «юридического лица» и различные материальные объек-
*ь*> искусственно к ним привязанные. Юридическое же лицо есть
ФиЩия, специально созданная для определенных практических

452
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
целей и условно понимаемая «как если 6bi»(als ob!) она суще-
ствовала реально, хотя на самом деле ее нет. Это всего лишь ус-
ловная и полезная фикция. Как и друтие теории, номиналисти-
ческая концепция юридического лица имеет несколько
разновидностей, начиная от крайнего номинализма, рассмат-
ривающего юридическое лицо как чистую фикцию, которой
ничто не соответствует в реальности и которая есть не что иное,
как простая сумма индивидов и отдельных комплексов матери-
альных объектов, — вплоть до умеренного номинализма, при-
знающего, что, хотя юридическое лицо не обладает никакой ре-
альностью, независимой и отличной от реальности его членов,
тем не менее особое сочетание этих членов создает действитель-
ность, отличающуюся от той, чем они являются, будучи про-
стой суммой индивидов, не связанных правовыми или другими
отношениями.
С. Смешанная концепция. В интервале между реалистичес-
кой и номиналистической концепциями находится множество
концепций промежуточного характера, которые соединяют в
себе различные черты этих обеих. Одна из важнейших разновид-
ностей промежуточных теорий — концептуализм. Концептуа-
лизм в юриспруденции (как и в онтологии) утверждает, что в
транссубъективном социальном мире нет такой реальности sui
generis как юридическое лицо, которая не была бы производной
от реальности составляющих его индивидов и их собственности.
В этом смысле данная теория близка к номиналистической кон-
цепции. Ho, no нашему мнению, есть концепция юридического
лица, рассматривающая его не как простую сумму его членов, a
как нечто, обладающее независимым существованием, то есть
как концептуальную реальность. Согласно концептуалистской
теории, юридическое лицо существует как реальность sui generis
в нашем сознании, хотя и не существует во внешнем социаль-
ном мире. Здесь она близка реалистической концепции юриди-
ческого лица. Эта теория, в свою очередь, имеет несколько раз-
новидностей, одни из которых незаметно переходят в умеренные
формы реализма, a другие — номинализма.
Таковы основные типы концепций природы и реальности
юридического лица и коллективного сообщества как такового.
Как видим, они являются не чем иным, как различными толко-
ваниями проблем реализма, концептуализма и номинализма
вообще и универсализма и сингулярности — в частности.

19. Флуктуация «первых принципов»: V. Концепции юридинеского лица 453
II. ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ
A. Нет устойчивой тенденции — есть только краткосрочные
и долговременные флуктуации.
B. Взлеты и упадки реалистической концепции юридическо-
го лица идут явно параллельно со взлетами и упадками реализма в
философии, социологического универсализма — мистического
единения, истины веры и, отчасти, разума и этернализма. В об-
щем, параллельно с усилением и упадком идеациональной куль-
туры. Взлеты и упадки юридического номинализма происходят
одновременно с аналогичными флуктуациями философского
номинализма, социологического сингуляризма, истины чувств,
темпорализма и чувственной культуры вообще.
Наконец, смешанные, эклектичные и концептуалистские
теории возникают и господствуют в период смешанной, от-
части идеалистической культуры и соответствующих ей пере-
менных.
C. Подобная связь означает также, что даже столь специфиче-
ские на первый взгляд проблемы, как проблема юридического
лица, являются органичной частью интегрированной культуры.
Они живут и изменяются в соответствии с ее трансформацией.
D. Это означает, кроме того, что подъем и упадок основных
концепций в изучаемой нами сфере (как и все другие рассмат-
риваемые здесь явления) нельзя понять, если не рассматривать
их на фоне гораздо более перспективной, более широкой, все-
объемлющей «переменной» — той культуры, частью которой
они являются. Без такого подхода едва ли можно правильно
объяснить эти флуктуации и пришлось бы рассматривать их
либо как нечто загадочное, либо связывать их с некоей особой
переменной (экономическим фактором, религией, наукой, да с
чем угодно — хотя бы и с пятнами на солнце), что навряд ли
привело бы к какому-нибудь надежному результату. Вот, стало
быть, еще одна причина использования более широких перспек-
тив и «целостного» подхода. Слишком узкая специализация или
перспектива никогда не сможет уловить ни логики этих измене-
ний, ни даже самого факта долговременных флуктуаций. Как
микроскоп, она может наглядно показать в подробностях бес-
конечно малую частицу реальности, но весь огромный мир бес-
конечно шире, богаче, многоцветнее этой частицы и, чтобы уз-
Нать нечто о Вселенной, телескоп необходим не меныне, чем
микроскоп. Sapientisat!8

454
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Е. Вышесказанное лишний раз свидетельствует о том, что
представления об истинности и «научности» обусловлены типом
культуры. Номиналистическая правовая теория не может до-
минировать, считаться «истинной» и «научной» в период рас-
цвета идеациональной культуры, и, наоборот, реалистичес-
кая — особенно трансцендентально-реалистическая — теория
имеет мало шансов быть признанной большинством ведущих
ученых «научной» и «истинной» в период расцвета чувственной
культуры. Все вышеизложенное доказывает, что это именно так.
Поэтому я могу не иначе, как только с юмором относиться к
тому, с каким жаром социолог, обществовед или кто бы там ни
было защищает одну из теорий этого рода как «совершенно на-
учную», «истинную», «подтвержденную фактами», «раз и навсег-
да доказанную», a другие концепции объявляет «ненаучными»,
«бессмысленными», «метафизическими», «ложными» и т. п.
Таким фанатичным и не очень осведомленным спорщикам
можно с уверенностью сказать, что даже если отстаиваемая ими
теория сегодня является общепризнанной, то завтра, если на
смену нынешнему придет другой тип культуры, она может ока-
заться столь же единодушно отвергнутой. Такого рода «ricorsi»9
повторялись уже неоднократно и, вероятно, в будущем будут
повторятся еще чаще.

20
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
VI. ФЛУКТУАЦИЯВЛИЯТЕЛЬНОСТИ
ДЕТЕРМИНИЗМА
И ИНДЕТЕРМИНИЗМА
I. ДЕТЕРМИНИЗМ И ИНДЕТЕРМИНИЗМ
Следующими общими принципами, лежащими в основе
большинства научных, философских и этических теорий, яв-
ляются принципы детерминизма и индетерминизма. Явно или
неявно, теоретически или практически — они определяют
ббльшую часть подобных теорий. В этом смысле тот или иной
из названных принципов оказывается краеугольным камнем
науки, философии, религии, этики, политики и практичес-
кой деятельности. Все соответствующие теории определяют-
ся либо детерминистской, либо индетерминистской, либо
«смешанной» точкой зрения. Под детерминизмом в широком
смысле слова понимается теория, согласно которой все в этом
мире, в том числе человек, его мышление и поступки, причин-
но обусловлены, подчинены принципу единообразной и не-
обходимой связи и что каждая причина A неизбежно влечет
за собой одно и то же следствие В и, таким образом, связана с
ним. Точнее говоря, детерминизм предполагает, что никакой
свободной воли как фактора человеческого поведения не су-
Ществует. Человек детерминирован так же жестко, как и лю-
бое другое явление.
Индетерминизм — теория, противоположная детерминизму,
особенно применительно к человеку. Вообще говоря, индетер-
минизм — это отрицание неизменной причинной связи между
явлениями, признание разных возможностей — обеспечивают-
ся ли они Богом, или Провидением, или иной высшей мыслящей
силой или обеспечиваются «случайными», «творческими» пере-
ННьіми; или же предполагается возможность нескольких раз-

456
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
личных следствий В, С, Д вызываемых одной и той же причи-
ной, или переменной А. Короче говоря, индетерминизм отрица-
ет категорию единообразной, особой и безусловно необходимой
связи между явлениями. Что касается человека, то этот прин-
цип настаивает на существовании либо свободной воли, либо
свободного выбора, либо — не в столь категоричном вариан-
те — нескольких возможностей, управляющих его поведением
и мышлением. В этом отношении индетерминизм подчеркнуто
отрицает жесткую, неизменную, извне навязанную обусловлен-
ность поведения человека в одном и том же зафиксированном
направлении — наподобие того как происходит движение не-
органических тел.
Таковы общие«характеристики детерминизма и индетерми-
низма, но каждый из них обладает многообразием конкрет-
ных форм и оттенков. Существует целая градация более или
менее жестких концепций детерминизма и более или менее сво-
бодных концепций индетерминизма. В некоторых детерми-
нистских теориях поведение человека считается столь же жест-
ко обусловленным, как движение падающего камня2. В других
его предопределенный характер сопровождается столь мно-
гочисленными оговорками, исключениями и ограничениями,
что детерминистская теория такого рода незаметно превраща-
ется в индетерминизм. To же самое, mutatis mutandis3, можно ска-
зать и о различных концепциях индетерминизма, которые
варьируются от почти абсолютной свободы человека (и не толь-
ко его) от любого внешнего влияния, за исключением его соб-
ственной свободной воли, до таких «мягких» концепций, ко-
торые уже находятся на грани между детерминизмом и
индетерминизмом.
По своему конкретному содержанию детерминистские и ин-
детерминистские теории отличаются друг от друга множеством
характерных особенностей. Некоторые философы — например,
Кант — утверждают, что поведение человека в материальном
мире абсолютно детерминировано, и если бы мы знали все об-
стоятельства, то можно было бы предсказывать его судьбу так
же точно, как солнечное или лунное затмение4. С другой сторо-
ны, человек как существо «интеллигибельное» или «ноуменаль-
ное» (в противоположность человеку как феномену эмпиричес-
кому) совершенно свободен от какой бы то ни было внешней
обусловленности5.

458 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Продолжениетабл. 26
Период
500—520
520—540
540—560
560—580
580—600
600—620
620—640
640—660
660-4580
680-700
700—720
720—740
740—760
760—780
780—800
800—820
820—840
840—860
860—880
880—900
900—920
920—940
940—960
960—980
980—1000
1000—1020
1020—1040
1040—1060
1060—1080
1080—1100
1100—1120
1120—1140
1140—1160
1160—1180
1180—1200
1200—1220
1220—1240
1240—1260
1260—1280
1280—1300
1300—1320
1320—1340
1340—1360
1360—1380
1380—1400
1400—1420
1420—1440
1440—1460
1460—1480
1480—1500
1500—1520
1520-1540
1540—1560
1560—1580
Детерминизм
Кол-во
Î
1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0*
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
3
6
9
6
8
12
6
5
2
2
2
2
7
8
19
38
22
%
13,0
6,0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
18,0
15,0
16,0
19,0
10,0
18,0
37,0
30,0
71,0
33,0
15,0
12,0
15,0
64,0
40,0
54,0
66,0
44,0
Смешанные
концепции
Кол-во
%
Индетерминизм
Кол-во
7
16
11
3
4
4
6
6
8
2
1
5
5
0
4
4
4
14
15
5
2
2
0
0
0
0
0
0
14
21
12
21
27
19
16
13
14
17
31
39
54
36
20
14
2
4
11
14
11
4
12
16
20
28
%
87,0
94,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
0
0
0
0
0
0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
82,0
85,0
84,0
81,0
90,0
82,0
63,0
70,0
29,0
67,0
85,0
88,0
85,0
36,0
60,0
46,0
34,0
56,0
В целом
Кол-во
8
17
11
3
4
4
6
6
8
2
1
5
5
0
4
4
4
14
15
5
2
2
0
0
0
0
0
0
14
21
12
21
27
19
16
13
17
20
37
48
60
44
32
20
7
6
13
16
13
11
20
35
58
50 1
%
[W
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
0
100
100
100
100
100
100
100
100
0
0
0
0
0
0
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100

20. Фяуктуация «первых принципов»: VI. Детерминизм и индетерминизм 459
Продолжениетабл. 26
Период
7580—1600
1600-1620
1620-1640
1640—1660
1660—1680
1680—1700
1700—1720
1720—1740
1740—1760
1760—1780
1780—1800
1800—1820
1820—1840
1840—1860
1860—1880
1880—1900
1900—1920
Детерминизм
Кол-во
24
27
30
42
38
36
31
27
40
59
52
79
76
100
163
186
205
%
39,0
47,0
52,0
61,0
43,0
33,0
35,0
40,0
40,0
56,0
39,0
47,0
49,0
47,0
61,0
54,0
53,0
Смешанные
концепции
Кол-во
%
Индетерминизм
Кол-во
37
30
28
27
51
73
57
42
60
47
80
90
80
114
105
157
185
%
61,0
53,0
48,0
39,0
57,0
67,0
65,0
60,0
60,0
44,0
61,0
53,0
51,0
53,0
39,0
46,0
47,0
Вцелом
Кол-во
61
57
58
69
89
109
88
69
100
106
132
169
156
214
268
343
390
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
ТАБЛИЦА 27. ГІОКАЗАТЕЛИ ФЛУКТУАЦИИ ВЛИЯТЕЛЬНОСГИ ДЕТЕРМИНИЗМА
И ИНДЕТЕРМИНИЗМА С 600 Г. ДО Н. Э. ПО 1900 Г. ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ
(НА ОСНОВЕ ОЦЕНОК, ВЫСТАВЛЕННЫХ ПО 12-БАЛЛЬНОЙ ШКАЛЕ)
Период
600—500 до н. э.
500—400
400—300
300—200
200—100
100—0
0—ІООн.э.
100—200
200—300
300—400
400—500
500—600
600—700
700—800
800—900
900—1000
1000—1100
ПОО—1200
1200—1300
1300—1400
1400-1500
1500—1600
1600-1700
1700—1800
1800-1900
Детерминизм
Кол-во
110
75
18
60
65
96
25
6
4
1
0
0
0
0
0
0
12
22
11
75
89
137
395
%
84,0
66,4
41,9
62,5
83,3
55,2
24,8
6,5
6,3
4,2
0
0
0
0
0
0
12,6
19,3
32,5
45,5
35,7
41,5
48,3
Смешанные
концепции
Кол-во
гг~
44
%
100
100
Индетерминизм
Кол-во
21
38
25
36
13
78
76
86
59
23
12
10
23
2
21
61
83
92
23
90
160
193
423
%
16,0
33,6
58,1
37,5
16,7
44,8
75,2
93,5
93,7
95,3
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
87,4
80,7
67,7
54,5
64,3
58,5
51,7
В целом
Кол-во
15
44
131
113
43
96
78
174
101
92
63
24
12
10
23
2
21
61
95
114
34
165
249
330
818
%
1ÖÖ"
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100

460 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
индѳтѳрминизм
540 500 400 300 200 100 0 100 200 300 400 500 600 700 600 900 1000 1100 1200 1300 1400 1500 1600 1700 1600 1900
до н. э. н. э.
ДИАГРАММА 15. ФЛУКТУАЦИЯ ДЕТЕРМИНИЗМА И ИНЦЕТЕРМИНИЗМА
В других теорИях детерминизм доходит почти до фатализма;
в некоторых из них четко выраженный детерминизм дополняет-
ся еще и введением таких факторов, как Судьба, Провидение,
Предопределение, Воля Божья, рассуждениями о моральной от-
ветственности человека за свои поступки; разграничением меж-
ду свободой актуальной и потенциальной, абсолютной и отно-
сительной, введением градации форм обусловленности и свободы
и множеством других обстоятельств. Здесь существует масса
проблем, которые затрагивают болыыую часть жизненно важ-
ных интересов человека. Теологи, педагогй, законодатели, мо-
ралисты, политические и государственные деятели, ученые, со-
циальные реформаторы и даже самый последний «пасынок
судьбы» — все сталкиваются с этими проблемами, теоретичес-
ки или практически, и должны так или иначе их решить. По-
скольку потребности и интересы y всех разные, каждый, образ-
но выражаясь, старается выкроить их так, чтобы они были впору
его собственным частным потребностям. Таким образом, в ре-
шении этой проблемы есть болыпое многообразие форм, от-
тенков, акцентов, оговорок и ограничений, в результате чего
возникло множество запутанных и разнообразных концепций
и детерминизма, и индетерминизма.
Я упоминаю обо всех этих сложностях для того, чтобы под-
черкнуть, что данное исследование проведено с полным их уче-
том и, кстати говоря, сталкивается с ними еще в самом начале —
при классификации мыслителей по тем или иным категориям.
Показатели табл. 26 и 27 и диаграммы 15 фиксируют только
количественную сторону флуктуаций влиятельности обоих те-

20. Флуктуация «первых принципов»: VI. Детперминизм и индетерминизм 461
чений. Для полного понимания подлинной ситуации эти пока-
затели следует дополнить, по крайней мере, качественным ис-
следованием рассматриваемых теорий. Это исследование здесь,
разумеется, опущено. Такого рода качественная обрисовка осо-
бенно важна для некоторых периодов — например, для отрезка
с 540 по 320 г. до н. э. или с 1900 по 1920 г. и др. Если это сделать,
то цифры, представленные на табл. 26 и 27 и на диаграмме 15,
приобретут несколько иной смысл.
II. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ
После комментариев, помещенных в предыдущих главах, нет
необходимости обстоятельно пояснять табл. 26 и 27 и диаграм-
му 15. Достаточно сказать, что заключения, к которым они при-
водят, позволяют утверждать следующее. Линейная концепция
исторического процесса не подтверждается; не подтверждается
и наличие эволюционистской линейной тенденции. He подтвер-
ждаются также спенсеровская формула эволюции и убеждение
сторонников детерминизма и индетерминизма в том, что их точ-
ка зрения будто бы «окончательно и бесповоротно» доказана, a
ошибочность соперничающей теории якобы доказана «раз и
навсегда» и, стало быть, будущее принадлежит только их тео-
рии. Таблицы 26 и 27 и реальность, которую онъи отражают,
могут только вызвать усмешку по поводу этих «вечно повторя-
ющихся» наивных убеждений.
Следующий аспект, о котором следует сказать, — это связь
таблицы 28 с проблемой имманентной саморегуляции концеп-
ций детерминизма и индетерминизма в течение времени. В этой
таблице представлена общая сумма показателей для каждой из
концепций в целом и по отдельным периодам.
ТАБЛИЦА 28. ГІОКАЗАТЕЛИ ДЕТЕРМИНИЗМА И ИНДЕГЕРМИНИЗМА
Период
ЗОдон. э. — 100 н. э.
100—540
540—1500
1500—1920
В целом:
Детерминизм
678
239
73
1302
2292
Индетерминизм
212
557
519
1339
2627
Кроме того, стоит отметить, что, несмотря на длительность
Рассматриваемого периода — 2500 лет — и несмотря на то, что

462
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
показатели составлены без учета их возможного количественно-
го равновесия, это равновесие тем не менее здесь существует — и,
в общем, поразительно строгое. Для каждого короткого периода
или даже для периодов более длительных представленные выше
числа показывают заметное количественное различие в силе со-
перничающих течений, но для всего рассматриваемого периода
или даже для последних 420 лет они довольно строго уравновеши-
вают друг друга. В свете этого набившее оскомину утверждение о
том, что одно из направлений навсегда исчезнет, становится с точ-
ки зрения науки детским лепетом.
Что касается высших и низших «точек» каждого из течений
(как они представлены на диаграмме 15), то самыми заметными
периодами в этом смысле являются следующие.
Период с 540 ito 380 г. до н. э. — это господство своеобразной
смешанной формы, представленной верой в Судьбу, Бога, Fatum,
Moîpa и Ei|iap|iévr|6, пифагорейской верой в мистическую коли-
чественную связь между явлениями и т. д. В определенном смысле
это своеобразный детерминизм, но весьма отличающийся от чи-
сто механистического детерминизма последующего периода. Его
по праву можно назвать и индетерминизмом, поскольку предоп-
ределенность здесь связывается во многом с «Божественной волей»,
или «Логосом», индетерминистским по своей природе. В общем,
это период смешанных концепций, что характерно для
идеалистической культуры. С подобной ситуацией мы уже стал-
кивались при изучении систем истины, а также идеализма—мате-
риализма. Подлинным расцветом детерминизма в Греции и Риме
отмечен период, начинающийся со второй половины IV в. до н. э.
и заканчивающийся в I в. н. э., причем пики приходятся на IV в.
до н. э. и I в. н. э. Co II в. н. э. начинается его резкий упадок, а
после VI в. он становится вообще незаметным.
Теперь наступает черед господства индетерминизма. В пери-
од с VI до XIII в. он является монополистом. В XIII в. (столетии,
опять-таки заметим, идеалистической культуры) детерминизм
появляется снова и стремительно нарастает, достигнув своей
наивысшей точки в XVI в. В XVII в. он несколько «сдает», но
возобновляет свой подъем в ХѴШ-ХІХ вв.
В течение последних четырех столетий оба течения были по-
чти равны по своей влиятельности.
Следующий момент, который следует осмыслить, состоит в
том, что когда греко-римская культура раскололась на два тече-
ния — языческое и христианское (приблизительно с 100 г. н. э. Д°

флушпуация «первых принципов»: VI. Детерминизм и индетерминизм 463
VI в., когда христианское течение поглотило языческое), язы-
ческая, a равным образом и христианская философская мысль
в этом отношении (так же как и во всех остальных, рассмотрен-
ных выше) развивались практически в одном и том же направ-
лении. Оказывается, что языческие, так же как и христианские,
мыслители разделились на сторонников двух основополагающих
принципов. В обеих группах после II в. почти одновременно воз-
никла тенденция к новому усилению индетерминизма, a после
III в. — к резкому ослаблению детерминизма. Таким образом,
«смена направления», которая наблюдается в данной культуре,
в равной степени затрагивает все противоборствующие сторо-
ны, несмотря на их разногласия, и каждая из сторон вносит свой
вклад в то, чтобы такая «смена» осуществлялась, хотя их пред-
ставители даже и не предполагают содействовать этому. Вот ка-
кое явление отражают приведенные выше таблицы.
Представленные на них цифры показывают далее, что харак-
тер флуктуаций не отличается ни единообразием, ни определен-
ной периодичностью во времени. В обоих этих отношениях циф-
ры демонстрируют поразительное разнообразие.
Что касается вопроса, «почему» происходят эти crescendo и
diminuendo7, ответим, что вообще детерминизм флуктурирует
параллельно с переменными чувственной культуры (истиной
чувств, материализмом, ростом научных открытий, темпора-
лизмом, номинализмом, визуальным искусством и т. д.); a инде-
терминизм — с переменными культуры идеациональной (исти-
ной веры, идеациональным искусством, реализмом, идеализмом
и т. д.).
Наконец, смесь детерминизма и индетерминизма (то есть и те-
ории смешанного типа, и сосуществование обоих течений), по-
видимому, должна быть типична для идеалистической культуры.
Господствующим направлением Греции в Ѵ-первой полови-
не IV в. до н. э., a также и в западной культуре ХІІІ-ХІѴ вв. был
«индетерминистский детерминизм» — в том смысле, что движет
Вселенной Бог, Судьба или некая другая потусторонняя сила,
Но Движет его в четко обозначенных границах, наподобие той
силы, которая изготавливает и запускает в ход часы.
Гакова преобладающая концепция схоластов ХІП-ХІѴ вв., так
е как и греческих мыслителей указанных выше столетий. И по-
Дооный параллелизм не случаен. Мы уже знаем, что эти периоды
хожи друг на друга по своим системам истины, по соотноше-
10 иДеализма и материализма, по своему художественному сти-
>а теперь видим, что они сходны и в этом пункте.

464
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Что касается недавнего периода — 1880-1920 гг., то здесь на-
блюдается небольшой (в количественном отношении) спад
детерминизма. По всей вероятности, он должен был сопровож-
даться и качественным спадом. Период с 1920 по 1957 г. отмечен
дальнейшим — количественным и качественным — упадком де-
терминизма. Если примерно в середине XIX в. ученые и мыслители
верили в своеобразный «железный детерминизм», непреклонный,
неизменный, жесткий и неизбежный, то в XX в. он в значительной
степени смягчился: неизменные и необходимые связи все больше
уступали место простой вероятности, которая мало предполагает
(если предполагает вообще) наличие «необходимости», «неизбеж-
ности» или хотя бы постоянства. «Единообразие отношений» меж-
ду A и By рассматриваемое с точки зрения вероятности, значитель-
но отличается от «строгого детерминизма» и отмечено такой
свободой, которая очень близко подходит к «консервативно-
му индетерминизму». Каузальность уже в значительной степе-
ни заменена а) «принципом неопределенности» Гейзенберга8;
Ь) случайными или вероятностными закономерностями на уровне
макрофизического мира; с) фантастическими «скачками квантов»
в субатомном мире; d) «свободной волей», «волюнтаристским ре-
шением» и «имманентным самоуправлением», независимым от не-
обходимости и случайности на значительном пространстве психо-
социального человеческого мира. Такова точка зрения
болыыинства ведущихученыхи мыслителей современности.
Этот количественный спад и качественное смягчение детерми-
низма — несомненный признак «реакции» на жесткий детерми-
низм чувственной культуры. Это своеобразный мятеж против
чувственных форм и чувственных переменных, с которым мы уже
сталкивались при исследовании практически всех составных час-
тей культуры конца ХГХ-ХХ вв. Он еще раз свидетельствует о том,
что это «восстание» происходит во всех областях культуры.

21
ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
VII. ФЛУКТУАЦИЯ ЛИНЕЙНЫХ, ЦИКЛИЧНЫХ
И СМЕШАННЫХ КОНЦЕПЦИЙ
КОСМИЧЕСКИХ, БИОЛОГИЧЕСКИХ
И СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ
I. ВВЕДЕНИЕ
«Куда идет род человеческий?» и «Куда движется мир?» «От-
куда они взялись и куда направляются?» Эти вопросы — одни
из самых древних и наиболее важных в истории человеческой
мысли. Ответов на них было множество. Как показано в 4-й гла-
ве, все эти ответы с точки зрения проблемы «откуда и куда» мож-
но разделить на три группы: 1) линейные, 2) цикличные и
3) смешанные концепции (к числу последних относятся и кон-
цепции неполного, или вариантного повторения). Тот или иной
ответ на поставленные выше вопросы обусловливает характер
большинства теорий, посвященных более частным проблемам
науки и человеческого знания, и является одним из их «перво-
принципов».
Возникновение и успех дарвиновской и общей линейной тео-
рии эволюции целиком предопределили тенденцию, характер,
выводы и вообще ориентацию исследований и теоретических
построений при решении множества самых частных проблем
биологии. Точно так же аналогичный успех линейной теории
социальной эволюции и прогресса, особенно после того, как она
оьіла сформулирована О. Контом и Г. Спенсером, наложил силь-
ный отпечаток на всю область социальных наук, сориентировав
"есчисленное множество теорий на линейные принципы соци-
^ьной эволюции и прогресса, обусловив их характер и сферу
рименения. Вместе с тем он грозил свести почти всю социоло-
ИІ° и бблыыую часть социальных наук к бесконечным вариаци-
м на ту же тему социальной эволюции и прогресса, с его стади-
Ми> тенденциями, особенностями каждой стадии, уровнем,

466
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
достигнутым тем или иным народом и т. д., с монотонно повторя-
ющимся рефреном: «Да здравствует эволюция и прогресс, кото-
рые ведут человечество по пути бесконечного улучшения и совер-
шенствования». Если представить на минуту, что эта концепция не
появилась бы или не пользовалась бы успехом, то можно быть уве-
ренным: три четверти работ, проблем и теорий, созданных в соци-
альных науках после О. Конта, тоже никогда бы не возникло.
В мои намерения не входит описывать в этой главе подроб-
ную историю флуктуации влияния каждой из трех основных кон-
цепций. Обстоятельства времени и места не позволяют сделать
это, каким бы увлекательным ни казался этот предмет и как бы
ни хотелось мне написать о нем. Вместо этого я в самом крат-
ком виде обрисую наиболее важные тенденции «распределения
в пространстве»^и колебаний во времени каждой из этих кон-
цепций. Основные предположения, относящиеся к главной теме
данного исследования, можно резюмировать так.
A. Степень влиятельности линейной, цикличной и смешан-
ной концепций испытывает флуктуации за время своего суще-
ствования в рамках греко-римской и западной культур.
B. Эти флуктуации в значительной степени зависят от флук-
туаций идеационального, идеалистического и чувственного ти-
пов культуры.
1) Прогрессивно-линейная концепция мирового развития и
особенно развития человечества имеет тенденцию увеличивать
свое влияние по мере усиления чувственной культуры. Когда же
последняя становится перезрелой и начинает склоняться к упад-
ку, то на смену прогрессивно-линейной концепции приходят
теории регрессивно-линейного, циклического, «бесцельно ос-
циллирующего» развития или же разного рода смешанные тео-
рии.
2) Некоторые типы цикличных, «бесцельно осциллирую-
щих» и эсхатологических концепций1, с одной или двумя «ко-
нечными» точками предела, преобладают, как правило, в перио-
ды и культурах преимущественно идеационального типа. Я имею
в виду концепции, в которых циклы и флуктуации рассматри-
ваются не как механические процессы, a как проявления внут-
ренних преобразований, испытываемых последней или подлин-
ной духовной реальностью (Бог, Брахма, Фатум, Дао2 и т. п.).
Это значит, что не все концепции циклов и осцилляций отно-
сятся к данному типу. Учения, согласно которым циклы и пери-
одические возвращения подчинены чисто механическим зако-
номерностям вроде тех, которым подчинена работа двигателя,

21 Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 467
не обязательно связаны с идеациональной культурой. Такие уче-
ния созвучны скорее фазе упадка чувственной культуры или сме-
шанным культурам вообще.
3) Наконец, в периоды и в культурах преимущественно сме-
шанного типа все эти теории, равно как и учения, имеющие сме-
шанный характер, сосуществуют и соперничают между собой.
Эти положения, хотя их нужно толковать не слишком кате-
горично, допуская некоторые исключения, по-видимому, все-
таки описывают «законы» распределения обсуждаемых концеп-
ций в социальном пространстве и их пульсаций во времени
достаточно точно. Далее представлены самые необходимые по-
яснения и ссылки на соответствующие факты.
II. ПРЕОБЛАДАНИЕ ТЕОРИЙ ЦИКЛИЧНОГО
И БЕСЦЕЛЬНО ОСЦИЛЛИРУЮЩЕГО РАЗВИТИЯ
В ДРЕВНЕИНДИЙСКОЙ, КИТАЙСКОЙ
И ВАВИЛОНСКОЙ КУЛЬТУРАХ
А. Ментальность индийской кулътурыъ> как мы уже зна-
ем, носила преимущественно идеациональный характер.
Сколько бы концепций линейного развития мира и человече-
ства ни обнаруживалось в индуистской мысли, преобладающей
концепцией оставалось главным образом учение о циклах, или
повторениях. Более того, эти циклы и повторения оказывают-
ся проявлениями преобразований, которые постоянно претер-
певает последняя — духовная — реальность, скажем, Брахма
или Вишну4. В зависимости от характера этого преобразова-
ния идеациональной, или последней, реальности соответствую-
Щую природу и определенную длительность имеют и эмпирически
наблюдаемые циклы. В этом плане связь между идеациональной
ментальностью и концепцией волнообразно-цикличного развития
прослеживается совершенно отчетливо. В разных индуистских
источниках имеется несколько вариантов этой концепции, но
все они обнаруживают общий — вышеописанный — харак-
тер.
Типичный и один из самых развернутых вариантов представ-
Лен в «Вишну-пуране»5. Вот несколько цитат из нее. «Время про-
зводит и разрушает все творения... В период творения бог бо-
0в созидает; в период длительности — сохраняет созданное, a в
к°нце (всего) он должен все и вся уничтожить»и.
^озидание и разрушение без конца повторяются.

468
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
«Разрушение всего бывает четырех видов: "периодическое" (най-
миттика), "іфиродно-стихийное" (пракритика), "абсолютное" (ать-
янтика) и "непрерывное" (нитья). Первое происходит тогда, когда
Владыка Вселенной (Брахма) отходит ко сну; второе — когда "ми-
ровое яйцо"7 распадается на первичные элементы, из которых оно
образовалось. " Абсолютное" небытие мира — это погружение муд-
реца (йога), посредством размышления, в стихию высшего духа.
"Непрерывное" разрушение — это непрестанное, днем и ночью про-
исходящее увядание всего родившегося»8.
Или, более точно: «периодическое» разрушение происходит
бесчисленное множество раз, в конце каждого дня Брахмы. Это
разрушение отдельных форм и творений, но не мировой суб-
станции. «Природно-стихийное» разрушение означает периоди-
чески повторякццееся разложение всех элементов на свои пер-
воначала, или «пракрити», и происходит оно в конце жизни
Брахмы. «Непрерывное» разрушение — это незаметное измене-
ние, которое претерпевают все вещи и явления на разных стади-
ях своего роста и увядания. Это процесс жизни и смерти, дикту-
емый неодолимым течением времени, все уносящим прочь.
Наконец, разрушение «абсолютное» — это «аннигиляция» ин-
дивида в процессе слияния его души с верховным духом, или аб-
солютной реальностью. Такое слияние есть «мокша», то есть
окончательное освобождение от будущих рождений.
«Периодическое» разрушение происходит в конце каждой каль-
пы, то есть каждого дня Брахмы, который равен 4 320 000 000 зем-
ных лет.
В конце [кальпы] земля пустеет. Наступает всеобщая смерть...
и все живые существа погибают. [Весь мир в его конкретных и
чувственно воспринимаемых формах также подвергается разру-
шению.] Теперь мир погружается во тьму, a все предметы — оду-
шевленные и неодушевленные — гибнут; облака обрушивают-
ся дождем, который льет болыпе сотни лет... Когда всеобщий
дух просыпается [ото сна], мир снова оживает»9.
«Природно-стихийное» разрушение, или цикл, происходит в
конце жизни Брахмы. В это время все «элементы» мира — про-
странство, запах, цвет, форма, вкус, звук, материя со всеми ее
свойствами; душа, сознание, разум и все его способности — все
это распадается. Истинная реальность превращается в Чистый
Верховный Дух, «который отличается от духа воплощенного
тем, что не обладает никакими атрибутами, не имеет ни имени,
ни вида, но в нем сосредоточена вся мудрость, и понимать его
надо как единственно сущее»10.

21 Флуктуация «первых принципов»: VII. Концепции процессов 469
Это разрушение случается раз в 311 040 000 000 000 земных
лет. Затем Чистый дух снова начинает творить и воплощаться в
материальные формы, после чего весь цикл повторяется.
Что касается развития человечества, то за время этих боль-
ших циклов оно претерпевает свои, более короткие циклы, ко-
торые тоже повторяются бесконечно. Самый короткий истори-
ческий цикл, охватывающий промежуток времени длительностью
в 4 320 000 лет, разделяется на четыре «века», сменяющих друг
друга в одной и той же последовательности: Критаюга (1 728 000
земных лет), Третаюга (1 296 000 лет), Двапараюга (864 000) и
Калиюга(432 000лет)и.
В эпоху Криты мир всегда создается, a в эпоху Кали — разру-
шается. Поэтому самый худший из всех веков — эпоха упадка —
Калиюга. Согласно «Вишну-пуране», история человечества всту-
пила в эгюху Калиюги приблизительно с начала XIV в. до н. э.
Bot некоторые характеристики этого века, относящиеся к
области культуры.
«В эпоху Кали не будут соблюдаться ни разделение на касты,
ни общественный порядок и установления [то есть будет все то,
что причиняет людям беспокойство и неудобства], ни [религи-
озные] обряды. Браки, которые станут заключаться в это вре-
мя, не будут соответствовать ритуалу... Законы, регулирующие
отношения между мужем и женой, не будут соблюдаться; не бу-
дет больше и огненных жертвоприношений богам. Знатный и
богатый человек, из какой бы он ни был семьи, получит право
жениться на девице из любого племени [не считаясь с религией].
Любой текст, который предпочтут люди, будет священным пи-
санием... Каким идолам они станут поклоняться, те и будут для
них богами; люди будут вести одинаковый для всех образ жиз-
ни... Жены будут оставлять своих мужей, если те лишатся свое-
го имущества, и только тех, кто богат, будут считать своими
повелителями... Тот, кто даст болыне денег, тот и станет хозяи-
ном над людьми; происхождение из знатного рода не будет боль-
ще давать никакого преимущества...
Накопленные богатства будут тратиться на то, чтобы с по-
казной роскошью обставить жилища... Ум y людей будет на-
правлен только на то, как бы разбогатеть, a тратиться богат-
ство будет исключительно на собственные удовольствия.
ені4ины будут следовать своим наклонностям и извлекать из
изни сплошные удовольствия. Мужчины будут желать только
гатства, хотя бы и нажитого нечестным путем» 12.

470
Часть 3. Флуктуация систем иапины и знания
«[Правителями станут люди] неотесанные, с необузданным
нравом, склонные ко лжи и злонамеренные. Они будут убивать
женщин, детей и [священных] коров, отнимать имущество y
своих подданных. Власть их будет непрочной: они будут быстро
ее добиваться и так же скоро терять... жизни их будут коротки-
ми, a желания — ненасытными. Набожности y них почти не бу-
дет. Земля будет почитаться только за сокровища, сокрытые в
ее недрах... Бесчестие станет всеобщим средством к существо-
ванию... дерзость и самонадеянность придут на смену ученос-
ти... Брак будет заключаться по взаимному согласию... Таким
образом, эпоха Кали будет процессом непрерывного разруше-
ния — до тех nop пока род человеческий не придет к собствен-
ному уничтожению...» 13
И вот тогда появится Брахман, наделенный сверхчеловечес-
кими способностями. Он уничтожит «всех воров и всех тех, чьи
души нацелены на беззакония. После чего он восстановит пра-
ведность на земле». Затем очистившееся и очнувшееся человече-
ство даст начало новой породе людей, которые будут соблюдать
законы века Криты (или «совершенного века»). Таким образом,
цикл снова возвращается к веку Криты, после чего повторяется
периодически. Наконец, источники дают описание и краткосроч-
ного — пятилетнего — периода, в течение которого повторя-
ются разные политические и религиозные события.
С некоторыми вариациями эта концепция мирового разви-
тия, равно как и человеческой истории, прослеживается на про-
тяжении всей истории индийской мысли, начиная с самых древ-
них времен и кончая новейшей эпохой.
В целом концепция носит цикличный характер. Правда, внут-
ри долговременных циклов имеются более короткие фазы (на-
подобие «четырех веков»), в течение которых временно прояв-
ляется линейная тенденция — такая, как, например, тенденция
к вырождению и упадку в век Кали. Но это, повторяю, только
временные фазы более длительных, вечно повторяющихся цик-
лов, заканчивающихся самым длительным «природно-стихий-
ным» циклом растворения всего материального мира в немате-
риальном духе и последующей новой материализации духа в
чувственно воспринимаемые формы.
Таким образом, вышесформулированное предположение о
связи идеационального умонастроения с преобладанием цик-
личной концепции или концепции бесконечного волнообраз-
ного развития мира и человеческой истории на примере индий-
ской культуры (а также на примере буддизма и джайнизма)
вполне подтверждается.

2h Флуктуация «перѳых принципов»: VIL Концепции процессов 471
В. Китайская культура, будучи отчасти идеациональной
(древнекитайская философия и даосизм), a отчасти смешанной
(конфуцианство), показывает нам пример сосуществования
цикличной концепции или концепции бесцельно повторяюще-
гося и волнообразного развития с концепцией, которая носит
отчасти линейный и даже прогрессивно-линейный характер.
Цикличная концепция бесконечного волнообразного развития
мира, a также и человеческой истории сформулирована прежде
всего в рамках наиболее фундаментальной теории вечного рит-
ма Инь и Ян14 и затем в преобладающей и почти повсеместной «цик-
личной» точке зрения традиционной китайской историографии
на возвышение и падение различных правящих династий, на
ритм интеграции и дезинтеграции Китая, на смену периодов
благосостояния страны и депрессии, ее процветания и упадка,
мира и войны и т. п. Все эти и многие другие процессы флуктуа-
ции в конце концов являются не чем иным, как особыми разно-
видностями ритма Инь и Ян. Учение о нем наложило свой отпе-
чаток на китайскую историографию, философию истории,
космогонию, на все сферы китайской мысли: науку, философию,
религию и этику.
Безнадежной была бы попытка охарактеризовать здесь все те
сложные и многообразные значения, которые имеют Инь и Ян и
их ритм.
«Антитеза Инь и Ян не означает, что это две противополож-
ные субстанции, или две силы, или два начала. Это просто анти-
теза двух символов, имеющих гораздо более широкое значение,
чем какое бы то ни было из вышеприведенных понятий»15.
Будучи таковыми, они противоположны друг другу и в то же
время неотделимы один от другого. Одно начало имманентно
содержит в себе другое, порождает его.
«Абсолют движется и порождает Ян [огонь, солнечный диск
и т. п. символы]. Достигнув своей высшей точки, движение пре-
кращается. Из этого состояния покоя возникает Инь [клубя-
Щиеся облака, застилающие солнце, вода и другие символы]; a
к°гда покой достигает своего высшего предела, снова начинает-
Ся Движение. Таким образом, мы поочередно имеем то движе-
Ние, то покой»16.
Это Первоначало действует в течение всей вечности. Все со-
Чиальные процессы тоже носят цикличный характер. «Динас-
Ии основываются, достигают своего зенита, переживают упа-
к> исчезают... История показывает, что одни и те же причины
Меют одинаковые следствия»17. Параллельно с династическим

472„
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
циклом народ добродетелен и счастлив в те периоды, когда ди-
настия переживает подъем и достигает своего зенита; когда же
она склоняется к упадку, народ становится агрессивным и вы-
рождается. To же самое происходит со всей культурой и социо-
культурной жизнью. Эта концепция — не что иное, как част-
ное выражение общего принципа бесконечного чередования
Инь и Ян. Она подтверждает наше предположение, вытекающее
из общей оценки китайской культуры, которая, согласно на-
шей терминологии, является отчасти идеациональной, a отчас-
ти — смешанной.
Относительно линейной и смешанной концепций, которые
следовало бы ожидать найти в конфуцианстве и других более
чувственных течениях китайской культуры, наши предположе-
ния, по-видимому, тоже подтвердятся. Конфуцианская теория
трех стадий, по мнению многих, несомненно является линейной
теорией прогрессивной эволюции. Согласно этой теории, чело-
вечество в процессе своего развития проходит три главные ста-
дии. Первая — стадия беспорядка, с присущей ей анархией, не-
прекращающимися войнами, примитивными условиями жизни,
отсутствием действенного социального контроля и прочими
характерными чертами «первобытного общества». Вторая —
стадия кратковременного успокоения, для которой характерны
такие институты, как семья, частная собственность, и такие яв-
ления, как эгоизм, социальная нестабильность и прочие свой-
ства «капиталистического общества». Третья — стадия вели-
кого подобия, отмеченная социальной гармонией, почти полным
отсутствием частной собственности, всеобщей взаимной бла-
госклонностью и почтительностью18.
Принимая во внимание влиятельность конфуцианства в ис-
тории китайской культуры, философии и менталитета, мы при-
ходим, таким образом, к выводу, что высказанное нами предпо-
ложение вполне подтверждается.
С. Вавилонская культура. Ее история и характер слишком
мало известны19, чтобы мы решились применить к ней нашу ги-
потезу. С некоторой осторожностью можно, однако, отметить
тот факт, что концепция цикличного развития мировой исто-
рии, по-видимому, и здесь тоже была доминирующей. Хотя этот
факт сам по себе вполне достоверен, некоторые сомнения оста-
ются по поводу того, рассматривались ли эти циклы механисти-
чески — как простая закономерность астрономически-астроло-
гического характера чувственно воспринимаемого мира — или
же они считались еще и проявлениями абсолютной духовной

2/. Флукгпуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 473
реальности. Первая из этих альтернатив представляется более
вероятной, чем вторая, интерпретирующая вавилонские цик-
личные теории в идеациональном смысле. Такой вывод подтвер-
ждается и характером самих этих теорий, которые основаны
главным образом на чисто астрологических и астрономических
данных и трактуют циклы (насколько позволяют судить об этом
сохранившиеся источники) как имманентную закономерность
движения небесных тел и чувственно воспринимаемого мира как
такового.
Характерные особенности древневавилонских цикличных
концепций, описывающих процесс мирового развития, извест-
ны нам в основном по греческим и римским источникам — в
частности, по сочинению Бероса20.
Основные теории, разработанные древними вавилонянами в
интересующей нас области, суть следующие. Прежде всего это
учение о «великом годе» [annus magnus] — цикле «мирового
года», который переживает Вселенная, равно как и человечество.
ф. Кюмон излагает его так:
«Существование Вселенной происходит в течение ряда "вели-
ких годов", каждый из которых имеет свое лето и свою зиму. Лето
наступает, когда все планеты максимально приближаются друг к
другу и могут одновременно наблюдаться в созвездии Рака, что
приводит ко всемирному пожару; зима приходит, когда все пла-
неты воссоединяются в созвездии Козерога, в результате чего воз-
никает всемирный потоп. Каждый из этих космических циклов —
продолжительностью, согласно самым авторитетным подсчетам,
в 432 000 лет — в точности воспроизводит предыдущий.
Звезды, снова заняв то же самое положение, должны оказать
на Вселенную то же самое воздействие. Это вавилонское учение,
будучи предвосхищением идеи "вечного возвращения", откры-
тием которой так гордился Ф. Ницше21, пользовалась во време-
на Античности болыыой популярностью и в преобразованном
виде, так или иначе, дожила до эпохи Возрождения»22.
Поскольку вавилонские концепции предполагали зависи-
Мость дел человеческих от расположения звезд и созвездий, от-
сюда следует, что каждый из этих циклов является вместе с тем и
°пределенным циклом в ходе развития человеческого рода. Сме-
Шанный и в значительной степени чувственный характер мен-
Тальности вавилонской культуры связан с «механико-астроло-
гическими» концепциями цикличного развития мирового
процесса и, возможно, существования человечества. С учетом
Этих оговорок пример данной культуры, по-видимому, не про-
иворечит предположениям, высказанным в этой главе.

474
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
III. ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ КОНЦЕПЦИЙ
В ГРЕКО-РИМСКОЙ И ЗАПАДНОЙ КУЛЬТУРАХ
A. Самым ранним из известных нам греческих учений в ин-
тересующей нас сфере является гесиодовская линейно-регрес-
сивная (хотя и не вполне таковая) классификация последователь-
ного ряда веков: Золотого, Серебряного, Бронзового, Героического
и Железного23.
Впрочем, уже y Гомера есть отрывок, в котором говорится о
том, что прошлое лучше, чем настоящее24.
Поскольку точное время, когда жили Гомер и Гесиод, неизве-
стно и поскольку взаимосвязь, существовавшая между крито-
микенской и греческой культурами, тоже не до конца понятна,
невозможно утсерждать что-либо определенное об отношени-
ях между этими учениями (особенно учением Гесиода) и типа-
ми культур, в рамках которых они были созданы. Если же, одна-
ко, время жизни Гесиода приходится на промежуток между XI и
VIII вв. до н. э. и если это был переходный период от перезрев-
шей чувственной крито-микенской культуры к идеациональной
культуре VIII-VI вв., то в таком случае регрессивно-линейное
учение Гесиода хорошо согласуется с предположением, сделан-
ным в начале этой главы об определенном созвучии между тако-
го рода учениями и стадией перехода от чувственной культуры к
идеациональной.
B. Теории VI — первой половины V вв. до н. э. носят почти
без исключения характер цикличный; причем болынинство из
них являются не просто механически-, но «идеационально-цик-
личными», то есть рассматривающими бесконечный ритм, ле-
жащий в основе циклов, как проявление духовной или одушев-
ленной абсолютной реальности в чувственно воспринимаемом
мире и в эмпирическом опыте человечества.
Таковы концепции Пифагора и пифагорейцев; Алкмеона
Кротонского, Энопида из Хиоса, Филолая и др.; Гераклита, Эм-
педокла, Анаксимандра, Анаксимена — в общем, почти все кон-
цепции этого периода, затрагивающие интересующую нас об-
ласть. За исключением перепевов учения Гесиода, от этого
периода до нас не дошло ни одной линейной концепции. Идея
периодичности, долговременных и краткосрочных циклов, по
истечении которых наш мир и каждый его элемент в точности
повторяются (причем почти с математической, если не абсо-
лютной, точностью), — по-видимому, полностью доминирова-
ла. Едва ли от этого периода сохранился хоть один фрагмент, в

21 Флуктулция «первых принципов»: VIL Концепции процессов 475
котором защищалась бы концепция линейно-прогрессивного
развития. Поскольку рассматриваемый период был преимуще-
ственно идеациональным (в тех сферах культуры, которые мы
исследовали), связь идеационального сознания с цикличной (не-
механической) концепцией, по-видимому, вполне подтвержда-
ется.
По-разному формулируя свои цикличные концепции, мыс-
лители определяли и различную продолжительность циклов,
начиная от самых долгих (annus magnus) и кончая более корот-
кими. Согласно Цензорину, автору сочинения «О дне рождения»
(«De Die Natali»), написанного приблизительно в III в. н. э., и
«Мнениям» («Placita») Псевдо-Плутарха, великий цикл annus
magnus длился, no Арефасу, 5552 года; по Гераклиту — 18 000
лет; по Диону Неапольскому — 10 884 года. Орфей же, по пре-
данию, считал этот цикл равным 100 020 годам. Другие называ-
ли сроки или более короткие, или гораздо более длинные.
С. Переходя к V, a затем к IV вв. до н. э., замечаем, что
цикличные концепции по-прежнему играют значительную
роль. В этот период их сторонниками выступают Платон и Ари-
стотель и их последователи, несмотря на то что учения обоих
(особенно Платона) носят довольно сложный, запутанный ха-
рактер. Тем не менее происходят и некоторые изменения. Преж-
де всего, по-видимому, утратили свой престиж регрессивно-ли-
нейные концепции гесиодовского типа.
С другой стороны, стали появляться прогрессивно-линейные
концепции или, по крайней мере, отдельные их мотивы. Эти
«прогрессивные» мотивы в том или ином виде обнаруживаются
в траурной речи Перикла25, в некоторых трагедиях Эсхила, y Ев-
рипида, во фрагментах из Анаксагора, в сочинениях Гиппокра-
товской школы, y Архелая, Демокрита, Протагора, Крития, Ти-
мофея, Филемона и др. Взгляд на человеческую историю
становится чуть более оптимистичным и более «прогрессивно-
линейным» — по крайней мере, если речь заходит о сравнении
прошлого с настоящим.
Пока что, в эти столетия доминирующей идеалистической
кУльтуры, мы наблюдаем сосуществование цикличных воззре-
Ний, неразвитых (до поры до времени) прогрессивно-линейных
теорий и остатков регрессивно-линейных убеждений. Подобное
Переплетение концепций, a также и смешение отдельных их эле-
ентов в рамках некоторых теорий, по-видимому, согласуется с
утверждением, сделанным в начале этой главы.

476
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
D. Период с III в. до н. э. по III в. н. э. представляет собой в
этом отношении, как и в друтих областях культуры, пеструю
картину — отчасти благодаря возвышению эллинистических
научных центров, как, например, Александрия, отчасти же по
причине упадка материковой Греции и последовавшего затем
вторжения римской культуры в общую панораму. В результате
мы имеем все еще остающиеся неразвитыми «прогрессивно-ли-
нейные» концепции и оживившиеся цикличные теории или тео-
рии случайного волнообразного развития, которые разрабаты-
вали стоики, неоплатоники и представители других школ.
В то же самое время начинают появляться отчасти регрес-
сивные, a отчасти катастрофически звучащие теории конца све-
та. Наконец, еще более осложнило общую картину христианс-
кое учение. Средитреков по-прежнему были в ходу «эклектичные
прогрессивно-линейные» учения (Филемон, Мосх, Афиней, По-
либий, Диодор Сицилийский и др.)> a y римлян появились почти
такие же эклектичные теории Лукреция, Цицерона, Варрона,
Вергилия (отчасти), Горация, Грация Фалиска, Витрувия, Ма-
нилия, Плиния Старшего, Галена, Цельса и др. За исключением
Плиния Старшего, чья линейно-прогрессивная теория четко
выражена в его знаменитом афоризме: «Пусть никто не теряет
надежду, что наступят лучшие времена»26, — никто из перечис-
ленных мыслителей не разрабатывал какой-либо последователь-
ной теории прогрессивно-линейного развития. Все y них было
эклектично и в каком-то смысле непоследовательно. На ход раз-
вития многих социальных процессов они смотрели с цикличес-
кой точки зрения, как, например, Полибий, с его концепцией
цикличной смены форм правления27. Это течение продолжало
существовать и после начала нашей эры — по крайней мере,
вплоть до IV в. (Макробий и др.). По-видимому, это было выра-
жением чувственно-оптимистической ментальности того
периода.
Вторым течением, существовавшим бок о бок с этим, была
ожившая (не без влияния восточной астрологии) и постепенно
спиритуализировавшаяся цикличная концепция. Она нашла
себе сторонников среди стоиков, неоплатоников, неопифагорей-
цев и некоторых гностиков (Зенон, Клеанф, Хрисипп, Посидо-
ний, Сенека и поздние стоики; Плутарх, Плотин, Порфирий,
Нигидий, Апулей, Прокл, Асклепий, Немезий, Манилий, Цензо-
рин, Цельс, Филон, Клавдий Птолемей, Гален, Юлий Фирмик
Матерн, Тимон Магн, Бардезанес и др.). Все они верили в суіце-

21 Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 477
ствование как Цикла Великого Года, так и нескольких более ко-
ротких циклов. Следует, однако, заметить, что в период с III в.
до н. э. по первые века н. э. цикличная концепция принимала
все более духовные формы, пока наконец в теориях Плотина и
других неоплатоников, a также и гностиков циклы чувственно
воспринимаемой Вселенной не превратились в проявления Ми-
ровой Души или Мирового Разума.
Третьим течением, не слишком заметным в III—II вв. до н. э.,
была «эклектически-регрессивная» теория ожидаемого или уже
наступившего упадка человечества. Она носила главным обра-
зом форму сравнения настоящего с прошлым, особенно дале-
ким прошлым — конечно, не в пользу настоящего — и рассмат-
ривала путь, избранный человечеством, как дорогу, ведущую
вниз. Некоторые не оставляли надежды на то, что в будущем
наступит какое-то улучшение, но это была второстепенная тема
их сочинений. Представителями этой теории являются Гигин,
Овидий, Тибулл, Стаций, авторы «Герметического свода», свя-
щенной книги «Асклепий»28 и др.
Ранние христиане, со своими апокалиптическими веровани-
ями в Конец Света, считавшие настоящее невыносимым, были,
наверное, крайними приверженцами такой концепции, с той
лишь разницей, что они дополнили ее своей эсхатологической
верой в пришествие Иисуса Христа и наступление Царства Бо-
жия.
Таким образом, в эти переходные столетия, особенно в пе-
риод со II в. до н. э. по IV в. н. э., мы обнаруживаем сосуще-
ствование трех течений: одно из них по-прежнему отражает
еще не исчезнувший оптимизм уходящей чувственной культу-
ры и пользуется особой популярностью в III в. до н. э. — I в.
н. э., когда упадок этой культуры был еще не столь заметен;
Другое — полно пессимизма и предчувствий приближающего-
ся конца; третье — циклическое течение — выражает надеж-
ДУ на возрождение и усиление наступающей идеациональной
культуры.
Е. С победой христианства, то есть после IV в. н. э., наступа-
ет идеациональная фаза европейской культуры. Основные из-
Менения в исследуемой нами области таковы: 1) возникновение
0собой эсхатологической концепции истории мира и истории
Неловечества; 2) почти полное исчезновение линейно-прогрес-
Си&ныху a также и линейно-регрессивных концепций; 3) господ-
тв0 концепций цикличного развития светской истории, раз-

478
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ворачивающейся между дѳумя ѳременными тонками существоѳа-
ния мира и рода нелоѳеческого, понимаемыми ѳ духе эсхатологии.
Что касается «полной» истории мира и человеческого рода, то
относительно ее христианское учение заняло особую позицию.
Во-первых, эмпирический мир и длительность его существования
во времени, равно как и само время, имея начало (тертуллианов-
ское natum et factum29), обречены иметь и конец. Во-вторых, ис-
ходная точка истории и финальная одинаково рассматриваются
как прекрасные мгновения: Эдем Адама и Евы — вначале и Цар-
ство Божие — в конце, после Страшного суда. Промежуточное
звено, то есть, собственно говоря, вся человеческая история, ко-
торая протекает между Грехопадением и Страшным судом, рас-
сматривалась как нечто бесконечно испорченное. В означенном
греховном contiiîuum'e вполне возможны относительные подъе-
мы и падения, некие решающие и «прогрессивные» моменты, но,
тем не менее, никакая линейная тенденция — ни прогрессивная,
ни регрессивная, — которая сохранялась бы в течение всего пе-
риода, отмеченного этими двумя крайними точками, не допуска-
лась и даже не предполагалась.
Вся история «града земного» носит чисто временной харак-
тер. Человечество неуверенными шагами преодолевает неустой-
чивый переходный период. «Все твари земные претерпевают из-
менения, находятся в состоянии возникновения и уничтожения».
Ни одно их стремление не может увенчаться счастьем. He дает
его и богатство. «Человек добродетельный, хоть он и находится
в рабстве, — свободен, напротив, злой, хоть и царствует, —
раб»30. Земные царства суть не что иное, как «болыние разбой-
ничьи шайки»31, великие империи — такие же бандиты, только
масштабом покрупнее, a цари земные — тоже, в сущности, бан-
диты и грабители. Истинные христиане в этом мире — всего
лишь странники. Место их постоянного пребывания — Град
Божий.
«Град тот вечен. В нем никто не рождается, потому что ник-
то не умирает. В нем истинное и полное счастие — не богиня, a
дар Божий. Оттуда получили мы залог веры, обнадеживающий
нас в то время, но странствуя, мы вздыхаем о красоте его. Там не
восходит солнце над добрым и злым, но солнце правды сияет
одним только добрым»32.
«Bot to, чем будем мы без конца. Ибо какая иная цель наша,
как не та, чтобы достигнуть царства, которое не имеет кон-
ца?.. Аминь»33.

2\л флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 479
Такова основная христианская концепция, которой придер-
живались в течение всего Средневековья. Для подобного эсха-
тологически настроенного сознания вся эмпирическая история
мира и человечества была в общем-то несущественна — как не-
что чисто временное и преходящее.
Наряду с этой концепцией и отчасти переплетаясь с ней (на-
сколько это касалось эмпирической истории, умещающейся
между крайними точками), существовало другое течение, кото-
рое истолковывало развитие земного мира как процесс главным
образом цикличный или бессистемно волнообразный. В извест-
ном смысле оно продолжало традиции древних астрологичес-
ких учений о циклах.
Ранние Отцы Церкви прекрасно осознавали несовместимость
христианской веры с идеей вечного возвращения, вечного раз-
рушения и возрождения Вселенной и всего, что в ней содержит-
ся, о чем учили теории Великого Года. Прекрасно понимали они
и несовместимость христианства с астрологией, с ее учением об
абсолютной предопределенности жизни человека и всей миро-
вой истории. Поэтому и Василий Великий, и Ориген, и св. Гри-
горий, и Блаженный Августин — все они были противниками и
цикличной теории Великого Года, и астрологического утверж-
дения об абсолютной зависимости человека от небесных светил
и их расположения на небе и приложили немало усилий, чтобы
их опровергнуть.
И тем не менее даже Блаженный Августин признавал влияние
солнца и небесных светил на физическое состояние людей. Еще
больше заимствований из древних астрологических учений о
циклах y таких Отцов Церкви, как Климент Александрийский,
Минуций Феликс, Арнобий, отчасти даже Ориген, епископ Фео-
Дор и некоторых других. Это течение сохранилось и в более по-
зднее время — отчасти в виде неастрологических концепций
циклов и периодичностей, отчасти же соединяясь с астрологи-
^ескими учениями об annus magnus и других, более коротких,
периодичностях и явно пропитавшись их духом.
«Псевдо-Климентины»34 (в латинском переводе — «Узнания»
l«Recognitiones»]), «О чудесах Св. Писания» («De mirabilibus
Sacrae Scripturae») Августина Гибернийского (ок. 660 г. н. э.),
сочинения Иоанна Златоуста, Петра Абеляра, Иоанна Скота
^риугены, Гуго Сен-Викторского, Роджера Бэкона, Аделярда
атского, Гильома из Конша, Бернара Сильвестра, Даниэля из
^°рли, Роджера из Херефорда, Александра Неккама (считав-

480
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
шего, что annus magnus длится 36 000 лет), популярные духов-
ные сочинения вроде «Теологии» или «Книги Страшного Суда»
и один из «бестселлеров» Средних веков — книга «Тайна
Тайн» — в этих и многих других произведениях других авторов
разделяется астрологически-циклическая концепция.
Что касается мыслителей XIII в. и следующих двух-трех сто-
летий, то их астрологически-цикличные концепции заметно
обогащены влиянием некоторых арабских ученых. Европейцы
пытаются установить более точные корреляции между делами
человеческими, космическими и географическими (астрологи-
чески-астрономическими) факторами и соответствующими
циклами. Во многих отношениях эти корреляции мало чем от-
личаются от учения, разработанного Клавдием Птолемеем в его
знаменитом «Четаерокнижии» («Tetrabiblos»)35 еще во II в. н. э.
Такие ученые, как Михаил Скот, Гильом из Оверни, Фома из
Кантемпрэ, Роберт Гроссетест, Варфоломей Английский, Жиль-
бер из Пуатье, Альберт Великий, Данте («Пир»), Фома Аквинс-
кий, Роджер Бэкон, Сигер Брабантский, Петр д^бано, Уильям
Оккам, Николай из Боне и многие другие, тах или иначе разде-
ляли учение о том, что циклы и периодичности в истории мира,
равно как и в истории человечества, обусловлены влиянием све-
тил и их расположением. Сами же светила выступали либо как
орудие воли Божией, либо — и эта тенденция становилась все
более заметной — они двигались в небесах независимо, по сво-
им собственным законам.
В результате были обнаружены некоторые периодичности и
флуктуации, которые претерпевают в своем развитии жизнен-
ные процессы (рождение, смерть, вступление в брак, болезнь,
здоровье), формы правления, война и мир, катастрофы и пери-
оды спокойствия, эпохи процветания и депрессии, революции и
другие социальные явления.
Таким образом, если обобщить главные особенности идеа-
ционального средневекового периода, то увидим, что вся сфера
философской мысли занята двумя концепциями: эсхатологи-
ческой (с двумя крайними точками совершенства) и цикличес-
кой или бессистемно волнообразной. Мало внимания уделялось
(если вообще уделялось) линейной концепции, будь то регрес-
сивной или прогрессивной. Итак, сформулированные нами пред-
положения, как видим, подтверждаются на примере и этого пе-
риода.
F. B течение XIII в. и следующих трех столетий эти два тече-
ния — эсхатологическое и циклическое — по-прежнему зани-

2h Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 481
мают почти всю сферу западноевропейской культуры. Правда,
появляются некоторые изменения, незначительные и не слиш-
ком яркие, но, тем не менее, довольно заметные. Прежде всего
надо отметить, что появляется, хоть и не явно сформулиро-
ванная, линейная теория; так или иначе, но начиная с XII в.
линейно-прогрессивный мотив, особенно применительно к ис-
кусству, науке и технике, начинает звучать все чаще и отчет-
ливей. В произведениях Гуго Сен-Викторского, затем Фомы
Аквинского и Альберта Великого, Иоахима Флорского, Родже-
ра Бэкона, Винцента из Бове и некоторых других эти мотивы
становятся уже довольно заметными. Укажем, в частности, на
Иоахима Флорского. В своем учении о Вечном Евангелии он
сформулировал что-то вроде прогрессивно-линейного закона
«трех стадий Человечности», выделив стадии Ветхого Завета, Но-
вого Завета и Вечного Евангелия, причем каждая последующая
была совершеннее, чем предыдущая. Первая стадия является
эпохой закона и устрашения, вторая — эпохой веры и благода-
ти, третья — эпохой вселенской любви.
Этот факт имеет для нас важное значение: он лишний раз
свидетельствует об идеалистическом характере сознания этих
столетий, с которым мы уже неоднократно сталкивались при
изучении других областей культуры того же периода. Возник-
шие в то время идеи прогрессивно-линейного развития, будучи
ингредиентами чувственной ментальности, придают культуре
изучаемых столетий идеалистическую окраску.
Следующее изменение — по сравнению с более ранним пери-
одом — касается самого характера эсхатологических и циклич-
ных концепций. Эсхатологические теории начинают терять
свою популярность, в то время как фактическому ходу челове-
ческой истории и истории мироздания начинают уделять боль-
шее внимание. Теории цикличного и бессистемного волнооб-
разного развития разрабатывались все более углубленно, a сами
циклы, периодичности, флуктуации и повторы, как уже отме-
чалось, стали истолковываться все более «имманентно» — как
проявления внутренних свойств универсума и небесных тел или
же как проявления эмпирической деятельности человека и об-
Щества.
Трактаты по астрологии — внушительные фолианты — со-
ЗДаются и публикуются в огромных количествах. Их авторы —
как правило, «учителя математики и астрологии» — объясня-
Ли все «мутации» социальной жизни: политические, религиоз-
Ньіе, литературные, научные и т. д. — главным образом как ре-

482
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
зультат влияния небесных тел. Они повторяли созданные до них
учения об определенной периодичности в истории человечества,
производили подсчеты и предсказывали события, определяли
будущее отдельных людей и целых групп — короче говоря, с
небольшими изменениями и с неутомимой энергией они повто-
ряли то, что уже много раз говорилось до них и с чем мы уже
выше познакомились. Как известно, астрологами были и неко-
торые великие ученые — стоит назвать хотя бы имена Тихо Бра-
ге, Кеплера, Кардано.
Когда мы достигаем конца XV в. и вступаем в XVI столетие,
то замечаем, что, хотя теории цикличного и бессистемно вол-
нообразного развития по-прежнему занимают главенствующее
положение, некоторые из них уже ушли от своей астрологичес-
кой основы. В то-же время все слышнее становятся новые, ли-
нейно-прогрессивные мотивы, едва заметные в ХІІ-ХІП вв., но
значительно усиливающиеся в ХІѴ-ХѴ вв.
G. Начиная с XVII в. мы наблюдаем стремительно нараста-
ющий поток прогрессивно-линейных концепций истории чело-
вечества, авторами которых являются Фонтенель, аббат де Сен-
Пьер, Монтескье, Вольтер, Тюрго, Шефтсбери, Мандевиль,
Тернбулл, Д. Гартли, Юм, А. Фергюсон, А. Смит, Прайс, При-
стли, Палей, французские энциклопедисты, Кондорсе, Лессинг,
Гердер, Кант и др. Стали появляться сотни разновидностей этой
концепции: в литературе, науке, философии, политических уче-
ниях, социальных теориях. Может быть, несколько величайших
умов все еще продолжали отстаивать циклическую концепцию,
как, например, Дж. Вико и некоторые другие; тем не менее час
цикличных, бессистемно волнообразных, регрессивно-линейных
теорий и христианской эсхатологии — пробил. Все эти концеп-
ции начали склоняться к упадку. Восходящим солнцем стало
солнце прогрессивной «линеарности».
После Тюрго, Ламарка, Кондорсе, a затем Сен-Симона и
О. Конта во Франции; Лессинга, Канта и Гердера в Германии;
английских деистов, Спенсера, Дарвина и других известных мыс-
лителей идея линейно-эволюционного прогресса (или единооб-
разно проявляющейся линейной последовательности стадий)
стала господствующей категорией в сознании XVIII и особенно
XIX вв.
Эта концепция доминировала в особенности в сфере био-
логических, социальных и гуманитарных наук. В частности, в
биологии — после Ламарка, Милн-Эдвардса, Спенсера и Дар-
вина — такие разновидности линейной концепции развития

2h Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 483
жизненных процессов, как однолинейная, флуктуирующая,
спиралевидная и разветвляющая, стали под объединенным на-
званием «эволюция жизни» (или «биологическая эволюция»)
почти общепризнанными. Здесь линейная концепция оста-
ется господствующей вплоть до настоящего времени.
Аналогичные концепции были доминирующими и в сфере
социальных, гуманитарных и других наук, занимающихся изу-
чением человека и культуры.
Социологи, историки, экономисты, политологи и даже тео-
логи ХѴІИ-ХХ вв. с завидным упорством сочиняли целыми дю-
жинами свои теории прогресса «от пещерного жителя, обезья-
ны или даже амебы до современного человека», рассматривая
ход человеческой истории как безоговорочный прогресс от не-
вежества к знанию, от инстинкта — к разуму, от хаоса — к по-
рядку, от нищеты — к уровню жизни, обеспечивающему «три
автомобиля на каждую семью», от фетишизма — к монотеиз-
му, от промискуитета (неупорядоченных половых связей) — к
моногамии (или наоборот — смотря что предпочитает автор),
от деспотизма — к свободе, от Gemeinschaft — к Gesellschaft36,
от «солидарности механической — к органической», от рели-
гии закрытого типа — к религии более открытой, от неравен-
ства — к равенству и т. д. и т. п. Или же представляя прогресс в
виде различных «законов стадий» — трех, четырех, пяти, шес-
ти, семи или более, через которые человечество в целом, или про-
цесс познания, или же организация экономики, семья, искусст-
во и вообще все, что угодно, должно якобы проходить и
непременно пройдет. Эти линейные — причем главным обра-
зом прогрессивно-линейные — концепции наводнили соци-
альные и гуманитарные науки, стали их главной темой, их ос-
новным принципом, той главной перспективой, в свете которой
следует рассматривать и «факты» и все прочее. «Прогресс» и
производные от него понятия стали основными категориями
этих наук особенно в XIX в.
Все это так хорошо известно и до такой степени несомненно,
что не нужно ни давать ссылок, ни приводить цитат.
Подведем итоги. Посколъку период сХѴпо XX в. был периодом
подъема и триумфа нувственной менталъности и кулътуры,
параллельное победное ѳосхождение прогрессиѳно-линейной кон-
Цепции эволюции жизни и человечестѳа прекрасно подтѳержда-
etn предположение о связи прогрессиѳного линеаризма с ѳосходя-
Щей чувственной кулыпурой.

484 Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
IV. НАЧАЛО РЕАКЦИИ
В конце XIX в. и начале XX столетия мы замечаем, может быть,
слабую, но все же несомненную тенденцию к возрождению и пос-
ледующему усилению цикличных и бессистемно волнообразных
концепций, трактующих развитие жизни вообще и развитие со-
циокультурных процессов в частности. В области биологии эта
тенденция проявилась в растущем критическом отношении ко
многим, до тех nop не вызывавшим сомнений аспектам дарвинов-
ской теории эволюции, под которой подразумевается не столько
учение самого Дарвина, как то влиятельное направление, кото-
рое сделало дарвинизм своим знаменем и символом. Если гово-
рить о естественном отборе, то к выживанию «наиболее приспо-
собленных» начали относиться со все возрастающим скепсисом,
поскольку стало вьГясняться, что те, кто выживают, не обязатель-
но оказываются самыми лучшими и наиболее приспособленны-
ми, и, стало быть, линия эволюции не всегда столь уж прямоли-
нейна, в особенности же прогрессивная линия. Имеется множество
попятных движений, девиаций37 и других кратчайших путей, пре-
вращающих прямолинейный маршрут в не столь уж безуслов-
ный. Да и в целом теория имеет много пунктов, которые не так
хорошо обоснованы, как это вначале казалось. Даже наследствен-
ная линия и «древо эволюции жизни» — скорее предположения,
чем достоверно установленные факты, и т. д. Вместе с тем все боль-
ше сомнений стали вызывать и такие краеугольные положения
теории эволюции, как роль борьбы за существование, механис-
тические способы генетической изменчивости, ихнаследственное
закрепление, роль наследственности и окружающей среды и сот-
ни других положений.
Подведем итог: результатом всего этого стало постоянно ра-
стущее критическое отношение ко все большим аспектам тео-
рии эволюции, растущее сомнение относительно ее линейности
и отождествления с прогрессом. Одновременно с этим стал уси-
ливаться интерес к теории краткосрочных и долговременных
циклов, наблюдаемых в различных жизненных процессах, начи-
ная с «эпидемических циклов» и латентно-кинетических стадий
различных микроорганизмов и кончая циклами жизнедеятель-
ности многих биологических видов. Иными словами, в биоло-
гии конца XIX—начала XX в. возникла пока еще малозаметная
тенденция к ослаблению господствовавшей до тех nop линейной
концепции эволюции жизни и пробудился интерес к повторяю-
щимся, циклическим и бессистемно волнообразным пульсаци-
ям биологических явлений.

21» Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 485
В области общественных и гуманитарных наук эта тенден-
ция проявлялась заметнее, чем в биологии. Конец XIX—начало
XX в. отмечены явным упадком теорий об одинаковой последо-
вательности стадий, через которые проходят различные обще-
ства в процессе своего развития. В настоящий момент эта тео-
рия практически мертва; ни социологи, ни антропологи, ни
уважающие себя обществоведы в подавляющем своем болынин-
стве не поддерживают эту разновидность линейной концепции,
столь популярную в XIX в. (пик ее популярности приходится,
вероятно, на 1860-1900 гг.). Ее закат означает закат и всех дру-
гих линейных концепций.
Второй симптом того же самого упадка — постоянно возра-
стающий интерес обществоведов к «циклическим», «повторя-
ющимся», «флуктуирующим» и «волнообразным» аспектам
социокультурных процессов. Если экономисты XIX в. сосредо-
точивались на «ступенях экономического развития» (Рошер,
Гильдебранд, Бюхер, Шмоллер и др.38), то в настоящее время
экономисты занимаются главным образом промышленными
«циклами, флуктуациями, осцилляциями» и повторами. Такая
же ситуация наблюдается почти во всех социальных и гумани-
тарных науках. Сейчас немного найдется специалистов (да и
найдется ли?) в области антропологии, социологии, права, эти-
ки, политологии, психологии, истории, социальной философии
или истории религии, которые стали бы тратить все свое время и
энергию на то, чтобы доказать существование той или иной «еди-
нообразной последовательности стадий», через которые соглас-
но предписаниям эволюционного прогресса проходят якобы все
общества и культуры. Это было любимое занятие ученых и ин-
теллектуалов XIX в., исследовавших проблемы «социальной ди-
намики и прогресса». Теперь их внимание все больше и болыне
начинают привлекать «циклический» и «флуктуирующий» ас-
пекты этих процессов. Короче говоря, линеаризм и здесь увял.
Третий симптом — это появление и стремительный рост
теорий, в которых предпринимаются попытки сформулироватъ
нелинейные концепции социокулътурных процессов, и — что еще
важнее — успех, которым пользуются такого рода теории.
Иллюстрацией ко второй части вышеприведенного утверж-
Дения может служить то внимание, с каким в конце XIX в. была
воспринята созданная Ф. Ницше теория вечных циклов, a так-
Же успех, который выпадал на долю таких произведений, как
«Закат Европы» О. Шпенглера. Вряд ли хоть одна книга, напи-

486
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
санная в духе линейной эволюционно-прогрессивной теории и
опубликованная после 1914 г. или даже в более позднее время,
оказала столь сильное влияние на умы.
Что касается увеличения числа литературных произведений,
авторы которых разделяют цикличную или бессистемно волно-
образную и вообще нелинейную концепцию развития социо-
культурных процессов, то это факт бесспорный. По правде го-
воря, начиная со второй половины XIX в. эта концепция стала
популярной настолько, что потребовалась бы целая моногра-
фия, чтобы перечислить все подобного рода произведения и хотя
бы кратко описать те теории, которые в них развиваются.
Если все это учесть, то утверждение о росте популярности
«циклической» литературы в конце XIX — начале XX в., и осо-
бенно в период после Первой мировой войны, будет вполне при-
емлемым. Трех вышеперечисленных симптомов достаточно, что-
бы доказать упадок в данный период линейных концепций в
культурологии и социальных науках.
Это еще одна форма реакции на перезревшую чувственную
культуру, с проявлениями которой мы встречались и в других
сферах. Обнаруженный нами факт подкрепляется другими сви-
детельствами этой реакции и, в свою очередь, подкрепляет их.
V. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Представленный выше очерк чрезвычайно краток, но, наде-
юсь, он достаточно точно прослеживает основные колебания,
которые претерпевал изучаемый нами «первопринцип». В итоге
можно сделать следующие вполне определенные выводы. Пер-
вый: относительная влиятельность каждой из основных концеп-
ций в разных культурах разная. Второй: в истории одной и той
же культуры эта влиятельность изменяется. Третий: влиятель-
ность, распространенность и авторитет каждой концепции за-
висит во многом от характера доминирующей ментальности
данной культуры в данное время.
He столь очевидным, но навряд ли ошибочным является чет-
вертое предположение, a именно — о предварительных корре-
ляциях, которые были установлены между идеациональной и
чувственной культурами, с одной стороны, и типами концеп-
ций, которым отдает предпочтение каждая из них, с другой сто-
роны (этим и объясняется тенденция, в силу которой та или
иная концепция становится влиятельной). Фактический мате-
риал, в кратком виде представленный в этой главе, плюс некото-

21. Флуктуация «первых принципов»: VIL Концепции процессов 487
рьіе соображения логического порядка, по-видимому, сделают
эти предположения вполне вероятными. Таким образом, дос-
товерность или недостоверность каждой из этих концепций —
так же, как и других первых принципов, о которых шла речь
выше, — зависит от содержания господствующего типа куль-
туры. Все выводы, сделанные в предыдущих главах, справедливы
относительно и этой «категории» человеческой мысли.

22
ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ КАТЕГОРИЙ
МЫШЛЕНИЯ: ПРИЧИННОСТИ, ВРЕМЕНИ,
ПРОСТРАНСТВА, ЧИСЛА
I. ВВЕДЕНИЕ
В предыдущих главах было показано, что с изменением глав-
ных типов культуры и присущих им систем истины «первые
принципы» человеческой мысли — научной и философской —
также претерпевают изменение в плане их влиятельности, степе-
ни применимости, истинности и авторитетности. В этой главе я
попытаюсь развить данное положение. С изменением типа куль-
туры трансформируются не только первые принципы, но и ос-
новные категории неловеческого мышления: ѳремя, простран-
ство, нисло, причинностъ — без которых невозможно никакое
познание. Некоторые из этих преобразований происходят, воз-
можно, независимо от главных установленных нами перемен-
ных — типов культуры и их систем истины. Другие, наоборот,
тесно связаны с подъемом и упадком каждого типа культуры и,
таким образом, являются многочисленными составляющими,
изменение которых находится в зависимости от соответствую-
щего изменения доминирующего типа культуры.
II. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ
И ЧУВСТВЕННЫХ
КОНЦЕПЦИЙ ПРИЧИННОСТИ
Вопреки бытующему мнению, понятия «время»> «простран-
ство», «число»> «причинность» и производные от них обладают
в различных культурах не одним и тем же смыслом. В рамках
идеационального сознания «время» понимается совсем не так,
как в рамках сознания чувственного, хотя и в том, и в другом
случае речь идет об одной и той же категории. Сказанное спра-
ведливо и относительно идеациональной и чувственной трак-

22, флуктуация основных категорий мышления
489
товки пространства, числа, причинности и некоторых других
категорий.
Идеациональное сознание, как и чувственное, признает, что
каждый факт или каждое явление имеют свое основание или при-
чину. Но в отношении того, что представляет собой эта причи-
на и где ее следует искать — в области ли сверхчувственных или
чувственно воспринимаемых явлений, — эти две ментальности
глубоко отличаются друг от друга. Логично было бы предполо-
жить, что идеациональная ментальность будет искать причину
или основание (causa sive ratio, как сказал бы Декарт1) в мире
идеациональном, лежащем по ту сторону или над иллюзорным
миром чувств, тогда как чувственное сознание стало бы искать
причину в сфере чувственно воспринимаемых явлений, и ни в
какой иной.
Далее, логично было бы предположить, что для чувственно-
го сознания в определенном смысле неизбежен второй принцип
каузальности — «одинаковые причины влекут за собой одина-
ковые следствия». В противном случае сама причинная связь
оказалась бы незаметной и неотличимой от связи случайной, по
типу post hoc, ergo propter hoc2, возникающей в результате про-
стого совпадения соответствующих фактов или их последова-
тельности в пространстве и во времени.
Иначе обстоит дело с идеациональной ментальностью. Сверх-
чувственное толкование причины (Бог, дьявол, Провидение,
Брахма и т. д.) не обязывает признавать, что одна и та же при-
чина вызывает одинаковые последствия. «Неисследимы пути
Его»3; духовная, творческая и свободная природа сверхчувствен-
ной каузальной силы позволяет ей произвести следствие А, В, С,
N — короче говоря, любое следствие.
Итак, если первый принцип каузальности, согласно которо-
му все имеет основание или причину, приемлем и для идеацио-
нальной, и для чувственной ментальности, то второй принцип —
однозначная связь между причиной и следствием — почти не-
избежен для чувственной и вовсе не обязателен для идеациональ-
ной концепции причинности.
Если исследовать проблему причинности с этой точки зрения,
то основные результаты можно подытожить в виде следующих
Утверждений.
1) Имеются две глубоко различные концепции причиннос-
ти — идеационалъная и нувственная, a также несколько кон-
ЧеЩий промежуточного типа. Идеациональная ментальность

490
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
усматривает причину в трансцендентной реальности; чувствен-
ная — в чувственно воспринимаемом мире. Идеалистическая и
смешанные ментальности обнаруживают ее и в идеациональной
и в чувственной сферах.
2) Эти две разлинные концепции (плюс концепции промежу-
тонного характера) боролисъ и борются друг с другом за преобла-
дание как в различных кулътурах, так и в различные периоды
развития одной и той же кулыпурной менталъности.
3) В общем, при доминирующей идеационалъной ментально-
сти обнаруживает тенденцию к господству аналогичная кон-
цепция причинности; при господствующей чувственной мен-
тальности преобладают чувственные же концепции;
доминирующая идеалистическая менталъностъ отмечена про-
межуточными илй смешанными концепциями причинности.
Эти выводы логически вытекают из характера основных ти-
пов ментальности. Подтверждаются ли они фактически? Тща-
тельное исследование проблемы, по-видимому, позволяет отве-
тить на этот вопрос утвердительно. Далее следует краткий обзор
и анализ соответствующих фактов.
А. Смешанная идея причинности y первобытных народов.
Исследования антропологов и социологов, особенно Л. Леви-
Брюля, убедительно показали, что среди первобытных народов
широко распространена своего рода идеациональная концеп-
ция причинности. Однако, вопреки категоричному утвержде-
нию Леви-Брюля, им свойственно представление и о чувственном
типе причинности. Идеациональные концепции проявляются в
самых разных формах, например:
«Зачастую в первобытных обществах смерть, совершенно ес-
тественная с нашей точки зрения, объясняется мистическими
причинами... Так... смерть от укуса ядовитой змеи объясняет-
ся обычно тем, что эта змея — орудие колдуна»4.
[В этом и многочисленных подобных случаях] «сознание не
соглашается с объяснением, которое дает (эмпирический)
опыт». Как справедливо считает Брюнсвик, «объяснение здесь
выходит за пределы опыта и обнаруживает тайную связь между
видимым (чувственно воспринимаемым) следствием и невиди-
мой (сверхчувственной) причиной»5.
Само существование магической и трансцендентальной ре-
лигии y примитивных и доисторических народов в виде верова-
ний в то или иное божество или потустороннюю силу, в обряды
религиозного или магического характера; колдовство, шаман-

22, флуктуация основных категорий мышления
491
ство; «испытание огнем и водой» для доказательства виновнос-
ти или невиновности человека; в гадания и сотни других подоб-
ных обычаев, широко распространенных практически среди всех
примитивных и доисторических народов (впрочем, и среди на-
родов «исторических» — на ранних стадиях их развития) — все
это неопровержимо доказывает наличие своеобразной идеаци-
ональной концепции причинности.
С другой стороны, несправедливо полагать, что этим наро-
дам свойственно только такое понятие и что все их представле-
ния о причинности в равной степени идеациональны. Хотя эта
проблема изучена недостаточно, тем не менее две вещи, по-ви-
димому, очевидны. Во-первых, y всех (или y болыыинства) при-
митивных народов есть представление и о чувственном типе при-
чинности. Это касается многих повседневных вещей, когда связь
между явлениями объясняется чувственно-эмпирическим об-
разом, как результат «естественных» свойств предметов и явле-
ний. Во-вторых, относительная влиятельность идеациональных
и чувственных представлений варьируется y разных народов и
не является постоянной для всех групп.
В. Смешанная концепция причинности в рамках китайской
ментальности. Неоднократно обращаясь к ментальности ки-
тайской культуры, мы уже установили, что она носит смешанный
характер — в том смысле, что она включает две философско-
религиозные школы: идеациональную (даосизм) и смешан-
ную (конфуцианство). Кроме того, в ней существуют учения
и концепции, в которых смешаны как идеациональные, так и
чувственные элементы. К аналогичному выводу мы неизбеж-
но приходим и после изучения китайской концепции причин-
ности.
«Мифологическое мышление, a вместе с ним и различные
методы, которые следует применять, чтобы управлять миром,
пронизаны верой в то, что все действительное подвержено влия-
нию (suscitées) символов. Рассматривая Дао6 как Начало По-
РяДка, управляющее в равной степени и процессом мышления,
и Жизнью Вселенной, китайские мудрецы единодушно допуска-
ют, что изменения реально существующих вещей (choses) иден-
тичны тем изменениям, которые происходят с замещающими
^ символами в процессе нашего мышления. Эта аксиома, од-
НаЖды принятая, не позволяет выдвинуть в качестве единствен-
ного руководящего принципа ни закон причинности, ни закон
пРотиворечия. Так происходит не потому, что китайское мыш-

492
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ление склонно к неупорядоченности, а, напротив, потому, что в
нем преобладает идея Порядка — причем Порядка действенно-
го и тотального, включающая в себя понятие причинности и
классификации... Вместо того чтобы фиксировать последова-
тельность явлений, китайцы фиксируют чередование аспектов.
Если, по их мнению, два аспекта связаны друг с другом, то между
ними не причинно-следственная связь, a что-то вроде связи меж-
ду изнанкой и "лицом", звуком и эхом или светом и тенью...
Они предпочитают отмечать не причины и следствия (порядок
смены явлений не имеет здесь значения), a отдельные проявле-
ния, которые могут быть заменены одно другим, поскольку они
одного происхождения. Река, которая пересыхает; гора, сполза-
ющая вниз; мужчина, превратившийся в женщину, — вот пред-
вестия приближающегося конца династии.
Итак, имеются четыре аспекта одного и того же явления —
порядка, который должен исчезнуть и уступить место новому
порядку. Каждый аспект должен быть отмечен как предостере-
гающий знак или подтверждение знака (или целого ряда зна-
ков), но ничто не побуждает нас искать действительную причи-
ну...»7
Все изменения символов и реальных вещей происходят не в
силу причинности или причин, a в силу Дао и производных от
него начал Инь и Ян8.
Вышеприведенные строки рисуют своеобразную смешанную
концепцию, заменяющую понятие причинности. Эта концеп-
ция включает в себя значительное число идеациональных эле-
ментов: ментальные символы, влияющие на вещи и события или
состоящие в мистической связи с ними; предостерегающие зна-
ки — большей частью странные, непонятные и не связанные на-
прямую с явлениями — рассматриваемые, как уже сказано, наи-
более пристально; трансцендентное Дао, a также Инь и Ян — как
ответственное за все в мире Единое, выражениями которых и
являются эти знаки. Эти элементы по самой своей природе на-
ходятся вне чувственно воспринимаемого мира в строгом смыс-
ле слова. С другой стороны, нам говорят, что «эти особенности
мышления древних китайцев не мешали им проявлять свои ве-
ликие технические способности... Доказательством тому служит
совершенство их арок и повозок... Во многих отношениях их
мышление одушевлено страстью к эмпиризму, что располагает
к детальнейшему рассмотрению конкретного, которое привело
к столь плодотворным результатам [открытия в фармакопее,
химии, агрономии и т. д.]»9.

22, флуктуация основных категорий мышления
493
Вышеприведенная характеристика достаточно хорошо по-
казывает, что в представлениях китайцев о причинности присут-
ствуютдваэлемента — идеациональный и чувственный, смешан-
ные и сосуществующие одновременно в их культуре. Смешанные
в том смысле, что составляют особую комбинацию в рамках од-
ной и той же теории или концепции. Пока что наше предполо-
жение, по-видимому, не противоречит фактам.
C. Индуистская идеационалъная концепция причинности.
Будучи преимущественно идеациональной во всех других своих
составляющих частях, индуистская ментальность оказывается
такой же и в сфере рассматриваемой проблемы. Характер Вед,
других священных текстов и преобладающей в Индии филосо-
фии, начиная с Упанишад10 и кончая другими главными направ-
лениями философской мысли, едва ли позволяют усомниться в
правильности этого утверждения. Согласно всем этим источни-
кам, подлинная причина носит сверхчувственный характер. Даже
развитие природы, мира, его большие и малые циклы суть не
что иное, как проявления потусторонней силы, будь то Брахма
или другое, подобное ему божество. Ритуалы, религиозные и
магические обряды свидетельствуют о том же. За иллюзорной
видимостью чувственно воспринимаемых явлений действуют
потусторонние силы, как бы они ни назывались. Они-то и явля-
ются подлинной реальностью, истинными причинами или сила-
ми, которые управляют миром и контролируют его.
D. Флуктуация концепции прининности в греко-римской и
западной мысли. Основные фазы, через которые проходит эта
концепция, можно описать следующим образом.
1) До V в. до н. э. в греческой мысли господствовало идеаци-
ональное представление о причинности. Рок, боги и прочие по-
тусторонние силы определяли и контролировали в чувственно
воспринимаемом мире судьбу человека и людских сообществ, a
также ход развития событий.
2) Начиная со второй половины VI в. и в течение Ѵ-ІѴ вв. до
н. э. представления греков о причинности становятся менее иде-
аДиональными, более чувственными и принимают форму сме-
Шанных концепций; из них наиболее 9оцественной является иде-
алистическая концепция.
К такому выводу приходишь после изучения проблемы при-
чинности или ее вариантов y пифагорейцев, в произведениях Эм-
ПеДокла, Пиндара, Эсхила, Еврипида, Аристофана, Геродота,
фУкидида и некоторых других знаменитых мыслителей того вре-

494
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
мени. Свое классическое завершение она получила в идеалисти-
ческих учениях Платона, Аристотеля и их школ.
E. С конца IV в. до н. э. до нанала нашей эры. Этот период
отмечен расцветом стоической и эпикурейской школ, которые
представляли самые влиятельные течения философской и науч-
ной мысли (философия того времени включала в себя и науку
как таковую). Тогда же существовали школы киников, скепти-
ков и некоторые другие, но они были либо второстепенными по
своей влиятельности, либо, как скептики, занимали «нигилис-
тическую» позицию по отношению к науке вообще и к пробле-
ме причинности в частности. Поэтому мы можем оставить их
без внимания. Что касается причинности в понимании стоиков
и эпикурейцев, то они в этом смысле продолжили традиции двух
направлений платоно-аристотелевской философии — чувствен-
ного и идеационального и, главным образом, первого.
Чувственная тенденция становится еще более заметной в кон-
цепции причинности, разработанной эпикурейской школой.
Короче говоря, в этой специфической области данный пери-
од отмечен некоторым усилением чувственной ментальности,
что также согласуется с высказанным предположением, соглас-
но которому господствующая концепция причинности совпа-
дает с доминирующим типом культурной ментальности данно-
го периода.
F. Начало І-ІѴ вв. н. э. Это период был в данном отношении,
как и в прочих составных частях культуры, временем переход-
ным. Самые разные концепции — идеациональные, чувственные,
смешанные, — разрабатываемые представителями стоицизма,
эпикуреизма, неоплатонизма, неопифагорейства, христианства и
других течений мысли, существовали бок о бок. Тем не менее на-
блюдалась тенденция к усилению идеационального понимания
причинности — и не только в христианстве, но также и в неопла-
тонизме (Плотин, Ямвлих, Прокл) и других направлениях.
G. Нанало V— конец XII в. Примерно в V в. н. э. эта тенденция
увенчалась полной победой христианской идеациональной концеп-
ции причинности, которая оставалась господствующей почти до
самого конца XII столетия. Наиболее существенные особенности
этой концепции можно свести к следующим положениям.
1) Первой и последней, конечной и действующей — короче
говоря, единственной подлинной причиной всего является Бог.
Все, что происходит или не происходит, существует или не суще-
ствует, зависит от воли Бога, им создано и им контролируется.

22, флуктуация основных категорий мышления
495
2) Применительно к человеку божественное волеизъявление
состоит в наделении его свободной волей и превращении его в
существо, ответственное за себя и за свои поступки.
3) Некоторые нематериальные и духовные силы (как, на-
пример, ангелы и существа, им подобные) принимают участие
в создании и изменении материального мира, но — только как
помощники Бога.
4) Всемогущество Бога исключает невозможность «чудес» или
необходимость того, чтобы одинаковые следствия вызывались од-
ними и теми же причинами. Хотя в Его воле установить опреде-
ленный порядок в сотворенном Им мире, создать его «естествен-
ные законы» и «единообразие», все может быть устранено и
заменено непостижимыми путями Господними. Соответственно
и сама противоположность между «естественным» и «чудесным»
не казалась такому сознанию столь разительным контрастом, как
это представляется чувственной ментальности.
Я. Конец ХІІ-ХІѴвв. Когда мы достигаем конца XII в. и всту-
паем затем в ХІП-ХІѴ вв., то замечаем явное изменение. Влия-
ние, оказанное арабскими мыслителями, плюс перевод и распростра-
нение многих сочинений Аристотеля, прежде малоизвестных,
несомненно, способствовали этой трансформации, хотя были
не единственной и не главной ее причиной. Вкратце происходя-
щее изменение можно квалифицировать как замену идеацио-
налъного предстаѳления о прининности идеей смешанной и, в
настности, идеалистической. Это следует хотя бы из того фак-
та, что господствующей становится теперь аристотелевское уче-
ние о четырех причинах и отчасти учение Платона о двух причи-
нах11. Этих двух концепций, с некоторыми изменениями,
придерживались почти все мыслители этого периода.
Короче говоря, здесь мы еще раз сталкиваемся с ситуацией, с
которой встречались при изучении теорий истины: ХІІІ-ХІѴ вв.
воспроизводят в данном случае, как и во многих других сферах,
греческую мысль Ѵ-ІѴ вв. до н. э. Оба эти периода отмечены
господством идеалистического мышления.
1- ХѴ-ХХ вв. Когда мы рассматриваем следующие столетия,
то обнаруживаем тенденцию к дальнейшему упадку идеацио-
н^льной трактовки причинности и усилению чувственных кон-
Цепций. Ее реализация многообразна. Во-первых, ученые все
°олыце настаивают на чувственной природе причинности. Имен-
Но ^лагодаря трудам Галилея, Гассенди, Паскаля, Кеплера, Нью-
°На и других великих ученых ХѴІ-ХѴІІ вв. и последующих сто-

496
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
летий чувственная концепция причинности в конце концов во-
сторжествовала.
Во-вторых, мыслители и философы шли в одном и том же
направлении. Проблема Первопричины и вообще трансценден-
тной каузальности все меныне привлекает внимание; в то же вре-
мя изучение эмпирической причинности, господствующей в
мире материальных явлений, приобретает все более важное зна-
чение. Бог как конечная причина был оставлен лишь в почетной
должности номинального руководителя.
«Исследовать надо не конечные, но действующие причины...
Мы не будем останавливаться на конечных целях, поставленных
Богом или природой при создании естественных вещей: ведь мы
не должны позволять себе притязать на участие в Его замыслах.
Но, рассматривая Его как действующую причину всех вещей,
мы увидим, что именно откроет нам дарованный им естествен-
ный свет [способность разумения]... в отношении тех следствий
[атрибутов Бога], кои являют нам наши чувства...»12
Так, в самой осторожной форме была устранена всякая транс-
цендентная, или идеациональная, причинность и заменена чис-
то чувственной: необходимой связью между эмпирическими яв-
лениями, которую «являют нам наши чувства».
Как бы ни различались в некоторых отношениях теории
Мальбранша, Беркли или Лейбница от концепции Декарта и
между собой — в этом главном пункте — торжественном от-
правлении идеациональной причины в «почетную отставку» и
возведении на ее трон чувственной причинности, — все они были
единодушны.
Таким образом, эмпирический мир был не только освобож-
ден от какого бы то ни было вмешательства любого сверхчув-
ственного посредника, но был еще и провозглашен подчинен-
ным чисто механическим законам.
Наконец, когда Кант создал свой «очищающий» крити-
цизм13, то низведение им понятия причинности в разряд «форм
нашего мышления»14 означало ослабление трансцендентально-
сти «Почетного Отставника» (каким до этого был Бог) и полное
оправдание чисто эмпирической, исключительно чувственной
причинности.
Таким образом, осознание чувственной причинности стре-
мительно нарастало, особенно после XVI в., a в конце XVIII в. от
идеациональной причинности вообще мало что осталось. В XIX в.
она почти полностью была изгнана со столбовой дороги науч-
ной и философской мысли.

22. Флуктуация основных категорий мышления
497
Общее представление о чувственной причинности в рассмат-
риваемый нами период заключалось в утверждении, согласно ко-
торому всегда и везде, где дано А, дано и В — либо сосуществую-
щее с А, либо следующее за ним. Если связь между A и В носит
односторонний характер (А всегда предшествует В), то это од-
носторонняя причинная связь: A — причина, В — следствие.
Если же это связь двусторонняя, то A и В всегда выступают вме-
сте и нельзя сказать, что из них является причиной, a что —
следствием. Это двусторонняя причинная зависимость, или, как
иногда говорят, зависимость функциональная, то есть причин-
ная связь, имеющая обоюдный характер.
Формулы, описывающие закономерность такого рода отно-
шений, называются каузальными или функциональными фор-
мулами или же каузальными и функциональными законами.
Определение Монтескье, согласно которому «законы в самом
широком значении этого слова суть необходимые отношения,
вытекающие из природы вещей»15, или данная О. Контом дефи-
ниция законов как «постоянных отношений следования и сход-
ства»16, открываемых путем размышления и наблюдения, или
же еще более распространенные представления о законах как о
«единообразиях» — вот примеры того, что понимается под при-
чинно-функциональными законами и связями.
В других отношениях, однако, сторонники чувственной при-
чинности во многом расходились. Во-первых, совершенно по-
разному понималасъ природа причинной связи. Некоторые — как,
например, Лагранж, Ж. Фурье, Д. Бернулли, Максвелл, К. Пир-
сон и большинство статистиков — рассматривали ее чисто
функционально или математическиу как наиболее вероятную
связь или случайное единообразие, не задаваясь вопросом, по-
чему эта связь носит именно такой характер или что лежит в ее
основе.
Другие — например, представители картезианской школы,
Френель и другие — трактовали эту связь чисто механистичес-
ки, как связь, которая благодаря непрерывности движения пре-
вращается в единообразное отношение между причиной и след-
ствием. Третьи представляли ее динаминески: причинная связь
подразумевает существование сил, которые соединяют причину
и следствие в оформленное определенным образом целое.
На протяжении ХѴІІ-ХХ вв. функционально-математинес-
Ка* интерпретация становиласъ преобладающей, вытесняя
Механистическую и динамическую. Благодаря развитию позити-

498
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
визма, агностицизма, критицизма, эмпиризма, вопрос о том,
что лежит в основе количественного единообразия, все чаще
рассматривался как «метафизический», a чисто математичес-
кое описание вероятностной взаимосвязи мыслилось как един-
ственная задача науки и единственный аспект, обладающий на-
учной ценностью.
Эта и некоторые другие тенденции, о которых будет сказано
ниже, привели к тому, что в настоящее время причинность све-
дена к вероятности, к ее математическому вычислению. Расплыв-
чатые «корреляционные связи»17 с низкими коэффициентами
корреляций, превратились в формулы с высоким коэффициен-
том вероятности. Тем самым установлена более совершенная
связь переменных. Почему связь носит неопределенный или, на-
оборот, четко выраженный характер — такой вопрос не ставит-
ся, и, следовательно, попыток ответить на него не предпринима-
ется, поскольку он считается «метафизическим».
Чувственные концепции причинности различны также в плане
принятия или неприятия категории необходимости как элемен-
та причинной взаимосвязи. Для многих, начиная с Декарта,
Ньютона, Лейбница и болынинства мыслителей XVII — первой
половины XIX вв. (в том числе и для таких «окказионалистов,
солипсистов и ассоцианистов» 18, как Мальбранш, Юм, Кант, и
для сторонников кантианского критицизма), простая «связь»
или «корреляция» — или, используя превосходные термины
Юма, «смежность и последовательность» 19 — АиВ еще не дос-
таточны, чтобы возвести такую связь на уровень причинности.
Кроме того, такая связь должна быть необходимой. Иначе лю-
бое post hoc означало бы и propter hoc и причинные отношения
ничем не отличались бы от случайных связей.
Другие ученые — к их числу относятся многие сторонники
функционально-математической интерпретации и, конечно же,
большинство современных статистиков, a также чистых «эмпи-
риков» и «позитивистов» — не настаивают на том, что катего-
рия необходимости является элементом причинного отноше-
ния. Для них сама эта категория тоже относится к разряду
«дурной метафизики», поскольку она не дана нам в чувствен-
ном опыте, не может быть наблюдаема и является всего лишь
возведением спекулятивной сущности в ранг «научных поня-
тий». Предпочитая говорить о вероятности, они различают толь-
ко единообразие с высокой или низкой степенью вероятности,
которую, соответственно, измеряют с помощью коэффициен-

22. Флуктуация основных категорий мышления
499
та вероятности по шкале от нуля до единицы. Единица — выс-
шая вероятность, a нуль фиксирует отсутствие какой бы то ни
было связи между переменными. Такая позиция характерна для
болыиинства сторонников этого направления, хотя она обосно-
вывается ими по-разному. И в самом деле, no мере того как мы
продвигаемся из XVII в. в XX столетие, эта вторая концепция
причинностЫу отрицающая понятие необходимости и сводящая
ее к связи высокой степени вероятности, ѳсе больше вытесняет
первую, особенно начиная со ѳторой полоѳины XIX ѳ.
В главе о флуктуации детерминизма и индетерминизма было
указано на резкий контраст между пониманием причинности в
XVIII и в конце XIX вв. В XVIII столетии, как это следует из фор-
мулировки Монтескье, даже гражданские законы рассматрива-
лись как «необходимые отношения, вытекающие из природы
вещей», a теперь даже законы природы считаются всего лишь
ассоциациями. Существует громадная разница между каузаль-
ным взаимоотношением и законом причинности, понимаемы-
ми как необходимость, и тем же взаимоотношением и тем же
законом, понимаемыми как простая связь с высокой или низ-
кой степенью вероятности. Последняя определяется математи-
чески, и при этом избегается какое бы то ни было упоминание
об идее необходимости. На уровне субатомного мира даже слу-
чайные единообразия объявлены сомнительными и заменены
фантастическими «прыжками квантов». По этим причинам наш
век провозгласили в современной физике веком «каузальной ка-
тастрофы». Аналогична и точка зрения, согласно которой в об-
ласти «ego»20 и психосоциальных явлений объявлен законом
волюнтаристский принцип самоуправления, свободного от слу-
чайности и необходимости.
Все это означает, что в настоящее время мы наблюдаем ус-
пешный мятеж против классической теории чувственной при-
чинности и первые симптомы появления новой идеациональной
ияи идеалистической концепции. Здесь мы еще раз сталкиваемся
с бунтом против чувственного порядка, который наблюдали и
прежде, в сфере других обсуждаемых нами проблем.
Итак, представленный выше краткий очерк основных транс-
формаций концепции причинности, усиления и ослабления вли-
ятельности ее идеациональных и чувственных форм показыва-
ет, что такая флуктуация, действительно, имеет место. Кроме
Того, именно доминирующие идеациональные культуры и пе-
РИоды создают идеациональные концепции причинности; в пре-

500
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
имущественно чувственных становится господствующей концеп-
ция чувственная, тогда как при доминировании смешанной или
идеалистической ментальности возрастает влиятельность соот-
ветственно смешанной или идеалистической концепций причин-
ности. Предположения, выдвинутые в этой главе, так же как и в
предыдущих, подтверждаются фактами.
III. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
И ЧУВСТВЕННОЙ КОНЦЕПЦИЙ ВРЕМЕНИ,
ПРОСТРАНСТВА ИЧИСЛА
Все сказанное о причинности, вполне применимо и к другой
категории мышления — времени. По поводу времени все мы
можем повторить вопрос Августина: «Quid est ergo tempus? Si
nemo ex me querat, scio; si quaerenti explicare velim, nescio» («Что
же такое время? Если никто меня об этом не спрашивает, я знаю,
что такое время: если бы я захотел объяснить спрашивающе-
му — нет, не знаю»)21. Для выполнения моей задачи, однако,
достаточно указать, что существуют две разные концепции вре-
мени — идеационалъная и чувственная, нто степенъ их отно-
сителъной ѳлиятелъности меняласъ и нто идеационалъная кон-
цепция времени имеет тенденцию доминироватъ в кулътурах и
периодах главным образом идеациональных, тогда как чувствен-
ная концепция доминирует в кулыпурах и периодах преимуще-
ственно нувственных.
Многие мои современники выросли в атмосфере чувственно-
го восприятия пространства и даже не подозревают о существо-
вании идеациональной его концепции. Они стремятся установить
местонахождение всего чего угодно (даже разума и мышления,
даже таких социокультурных ценностей, как философская сис-
тема Платона, симфония Бетховена, «Илиада» Гомера, геомет-
рия Евклида) в некоем чувственно воспринимаемом «локусе», в
некоем чувственно воспринимаемом месте — будь то нервная
система, партитура симфонии или концертный зал, где она ис-
полняется, печатное издание «Илиады» или тому подобное «ме-
сто». Им, этим моим современникам, с их безнадежными и со-
вершенно абсурдными попытками «объективно запеленговать»
такого рода ценности, сама идея идеационального пространства
кажется чем-то странным и подозрительным. И тем не менее пос-
ле вышеприведенных замечаний даже они должны признать, что
столь необычные концепции существуют. Более того — если бы
они потрудились глубже ознакомиться с некоторыми представ-

22. Флуктуация основных категорий мышления
501
лениями о пространстве в разных культурах (скажем, древнеки-
тайской), то они убедились бы, что эти странные концепции не
только существуют, но и что они были детально разработаны и
представлялись тем или иным народам или отдельным мыслите-
лям столь же понятными и определенными, как нам — наше
чувственно воспринимаемое трехмерное пространство классиче-
ской механики, со всеми его специфическими свойствами.
Современные чувственные концепции пространственного
строения Вселенной не говорят ни о Мировой Душе, ни о Боге,
ни о Центральном Огне (Мировом Разуме), ни о Демиурге22 или
Юпитере — ни о каком ином сверхчувственном феномене как о
центре мира, как о неотъемлемой, более того — центральной
части пространственной структуры вселенной. Точно так же
ничего не говорят они о таких особых сферах мироздания, где
обитают ангелы, святые, грешники и другое «нематериальное
население». He найдем мы в этих теориях и разделения Вселен-
ной на Рай, Чистилище и Ад. Никаких подобного рода сверхчув-
ственных элементов в них нет; они трактуют пространственный
аспект Вселенной без чего бы то ни было сверхчувственного, не-
зависимо от того, считают ли они пространство конечным или
бесконечным, пустым или заполненным атомами или чем-то
другим — но опять-таки чувственно воспринимаемым.
Но давайте обратимся к космологическим картинам Вселен-
ной, созданным Гесиодом, Гомером, Пифагором, Филолаем,
Платоном или даже Аристотелем. Какой контраст! «Сверхчув-
ственные элементы» пространственной структуры Вселенной не
только присутствуют в ней, но и являются центральной — аб-
солютно неотъемлемой — ее частью, будь то Мировая Душа и
ее «локус» в ней, будь то Зевс, «Источник Необходимости», оду-
хотворенный Центральный Огонь или нечто подобное. Таковы
почти все греческие космогонические теории, широко распрос-
траненные до III в. до н. э. To же самое можно сказать и о средне-
вековых космогонических теориях, в которых описываются
сферы обитания душ, ангелов, святых, грешников, нечистой
силы и т. п. Здесь указаны свойства, присущие каждой соответ-
ствующей сфере, их «пространственная связь»; предпринима-
ются попытки самым непосредственным образом нарисовать
Картину Вселенной и ее пространственной структуры, которая
Д°лжна согласовываться со Священным Писанием, в том числе
и с такими приводящими в замешательство утверждениями, как
<<вода, которая над твердью»23.

502
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Когда после изучения космогонических учений греков и
римлян, например, концепций Аристарха Самосского или
Клавдия Птолемея, начинаешь знакомиться с космогоничео
кими воззрениями Отцов Церкви и средневековых мыслителей
(Исидора Севильского, Беды Достопочтенного, Рабана Mae-
pa, Валафрида Страбона, Гонория, Гуго Сен-Викторского,
Петра Ломбардского и др.), то невольно испытываешь удивле-
ние или даже изумление от изменений, происшедших в этой
области. Сознание полностью изменилось, и мы попадаем из
одной — весьма чувственной — атмосферы в нечто совершен-
но иное — в атмосферу идеационального представления о про-
странстве и Вселенной.
Чрезвычайно болыной контраст проявляется и во многих де-
талях пространственного образа мира, разработанного в кос-
могонических теориях мыслителей, живших в преимуществен-
но идеациональные и преимущественно чувственные периоды.
Все вышеизложенное дает представление о глубоком разли-
чии между идеациональной и чувственной концепциями и ука-
зывает на то, что — по итогам нашего исследования — подъем
и упадок этих концепций совпадает с соответствующими подъе-
мами и упадками идеациональной и чувственной ментальнос-
тей.
IV. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ
И ЧУВСТВЕННАЯ КОНЦЕПЦИИ ЧИСЛА
He ставя здесь своей целью представить очерк истории кон-
цепций числа, я просто хочу указать, что этой категорией опе-
рируют концепции, глубоко отличающиеся друг от друга. Здесь
также можно различать идеациональные и чувственные кон-
цепции. В настоящее время болыыинство из нас представляет
число как некую определенную единицу, необходимую для сче-
та и количественного измерения. Число и количество, число и
величина кажутся нам неотделимыми друг от друга. Число как
таковое представляется нам чем-то исключительно количе-
ственным, лишенным каких-либо качеств, за исключением ма-
тематической характеристики самого числа (четное — нечет-
ное, рациональное — иррациональное, простое — сложное и
т. д.). Сравнительная величина опять же кажется нам вытека-
ющей из величины самих чисел: число «шесть», состоящее из
шести единиц, больше, чем «четыре» или «пять». Эти и другие

22. Флуктуация основных категорий мышления
503
характеристики, к которым мы привыкли, кажутся нам таки-
ми ясными и строго определенными, что какое-либо иное,
принципиально отличное понимание числа представляется не-
возможным. Особенно непривычна концепция, согласно ко-
торой число является скорее неким качеством, чем количе-
ством, когда «четыре» может быть больше «шести» и где
число служит не для сравнения величин, a для совсем иных
целей. И вот, чтобы дать представление о принципиально иной
концепции числа, позволю себе процитировать М. Гране, ко-
торый описывает следующий случай.
«В книге "Цзо чжуань"24 рассказывается о том, как на воен-
ном совете в Китае обсуждается вопрос о том, следует ли насту-
пать на противника? Главный военачальник склоняется в пользу
наступления, но ему необходимо заручиться поддержкой своих
подчиненных и выслушать их мнение. Двенадцать генералов,
включая его самого, собираются на совет, и мнения разделяют-
ся. Три генерала — против того, чтобы начинать сражение, во-
семь — рвутся в бой. Эти восемь являются, естественно, боль-
шинствому о чем они и заявляют. Однако мнение, высказанное
восемью голосами, не подкрепляется тремя. A три (для китай-
ца) — это почти единодушие, которое означает нечто совсем
иное, чем просто большинство. Командующий не будет начи-
нать сражение. Он меняет свое решение. Мнение, к которому он
присоединяет свой единственный в своем роде голос, становит-
ся единодушным»25.
Здесь мы видим пример того, как «три» может быть болыне
«восьми» и как число может служить не для сравнения количе-
ственных величин, a для установления канеств и знанений (едино-
душия и болыпинства) и их иерархической лестницы. Он показыва-
ет также, что число можно рассматривать как понятие, содержащее
в себе качества и свойства, которые не имеют никакого отношения
к категории количества. После этого становятся понятными сле-
Дующие утверждения М. Гране. Они служат прекрасным поясне-
нием к тому, что я называю идеациональной или смешанной кон-
Цепцией числа.
«Идея количества не играет никакой роли в философских воз-
Зрениях китайцев. Тем не менее числа интересуют мудрецов Древ-
него Китая чрезвычайно... Зная, например, что период эмбри-
°Нального развития человека длится примерно десять месяцев,
философ рассуждает так. Символ Неба — единица (1), число 2
0зНачает Землю, 3 — Человека. Трижды три дает девять; 9 раз

504
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
по 9 дает 81 (октант26 и единица); единица (1) управляет Солн-
цем; число Солнца — 10 [1 (десять)]; Солнце контролирует Че-
ловека; вот почему Человек и рождается через десять месяцев.
[Отсюда можно понять, почему 81 и 10, 72 и 12 образуют симво-
линескоеравенствОу тогда как 63 и 54 означают 3 и 4]...»27
Числовые символы распоряжаются любого рода реальнос-
тью и любым символом.
«Наряду с их количественной ценностью, числа обладают
гораздо более интересной ценностью символической... Они
позволяют классифицировать вещи не просто в числовом по-
рядке... Китаец использует числа для выражения качеств оп-
ределенных скоплений, или для обозначения иерархической
шкалы.
Числа служат не для того, чтобы выражать величины, a для
того, чтобы приспособить конкретные измерения к пропорци-
ям Вселенной»28.
Приведенные цитаты дают представление о концепции чис-
ла, которая принципиально отличается от той, что используем
мы. Идеационально-смешанная природа и функции числа в этом
случае понятны.
Является ли китайское представление о числе чем-то уникаль-
ным? Ни в коем случае. Идеациональная «нумерология» (если
воспользоваться выражением Э. Белла)29 широко распростра-
нена за пределами Китая. Кто, например, не знает о пифагорей-
ском нумерологическом мистицизме? Как справедливо замеча-
ет Э. Шаванн, китайская нумерология по своему характеру
является разновидностью именно пифагорейской. Для пифаго-
рейцев (в том числе и для Филолая), согласно сохранившемуся
утверждению Ямвлиха, «числа — это непрерывные причины
всего, что происходит в мире... Единица есть начало чисел и все-
го, что существует и соответствует богу»30.
Таким же образом приписываются мистическое значение и
могущество определенным числам — 10,3,7 и некоторым дру-
гим. По своим качественным функциям разные числа могут
быть равны друг другу. Менынее в количественном отношении
может быть большим в качественном, a равные числа (скажем,
72, полученное в результате умножения 9 на 8, и то же самое 72,
но полученное путем умножения 12 на 6) могут быть вовсе не
равными.
Эта идеациональная концепция оставалась господствующей
в Греции до IV в. до н. э. Она нашла свое развитие в календаре

22. Флуктуация основных категорий мышления
505
Гесиода, который разделил все дни на счастливые и несчастли-
вые: шестой день каждого месяца неблагоприятен для рожде-
ния девочки; тринадцатый — для посевных работ; шестнадца-
тый — для посадки деревьев; пятый, пятнадцатый и двадцать
пятый дни — плохи во всех отношениях; наоборот, четвертый
день благоприятен для вступления в брак, девятый — для за-
чатия или рождения ребенка31 и т. д. Ta же концепция прони-
зывает пифагорейское толкование чисел, начиная с трактовки
отдельных чисел (например, 10 наделяется особыми свойства-
ми) и заканчивая мистической концепцией числа и столь же
мистической связью между числами, музыкой и космической
гармонией.
Хорошо известно, какую большую роль играла подобная
идеациональная концепция числа в философии Платона — на-
чиная с платоновского «совершенного числа»32 и кончая мно-
гочисленными дискуссиями по поводу значения чисел. В этом
же направлении двигались и последователи Пифагора и Плато-
на. Впрочем, и другие греческие мыслители ѴІ-Ѵ вв. до н. э.
были сторонниками этой идеациональной концепции. Опре-
деленную роль играла она и в средневековой астрологической
нумерологии.
Она проявлялась в распространенной urbi et orbi33 вере в
особое значение и силу некоторых чисел: например, 3, 7, 9, 13,
81 и многих других, — вере, свойственной иудейской, индуист-
ской, китайской, вавилонской, христианской и прочим куль-
турным ментальностям. Все это свидетельствует о том, что
подобного рода концепция числа является не исключением, a
столь же распространенной, как чувственная и «научная» трак-
товки чисел.
Этих замечаний, наверное, достаточно, чтобы показать, что
существовали и безусловно существуют идеациональная и чув-
ственная концепции числа, которые принципиально отличают-
ся друг от друга. Это изначальное отличие проявляется и в вы-
числениях, числовых операциях, измерениях — во всем, что
связано с числами. Квантитативизм34, или, говоря точнее, нуме-
рология и математика идеациональной и чувственной концеп-
Ций отличаются друг от друга.
К сожалению, нет возможности представить здесь историю
флуктуаций идеациональной и чувственной концепций числа с
VI в. до н. э. по настоящее время. Но, как показывает мое пред-
варительное исследование, обе эти концепции, по-видимому,

506
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
флуктуировали строго параллельно подъему и упадку идеацио-
нальной и чувственной ментальностей.
Каким бы кратким и схематичным ни был исторический очерк
флуктуаций идеациональной и чувственной концепций причин-
ности, времени, пространства и числа — этих фундаментальных
категорий нашего мышления, — вышеизложенного, очевидно,
достаточно, чтобы показать, что каждая из этих категорий, не-
сомненно, принимает или идеациональную, или чувственную
формы и что каждая из этих форм усиливается или ослабевает
вместе с ростом и упадком соответствующей культуры.

23
ФЛУКТУАЦИЯОБЩИХ
И ЧАСТНЫХ НАУЧНЫХ ТЕОРИЙ '
Флуктуации испытывают не только первые принципы и ка-
тегории человеческого мышления, но и почти все научные тео-
рии более или менее общего характера. Некоторые из флуктуа-
ций происходят, вероятно, независимо от наших главных
переменных. Другие, по-видимому, связаны с подъемом и упад-
ком основных типов культурной ментальности.
Может быть, неизменными остаются только так называемые
факты, но любой факт как «шаблон чувственного восприятия»
сам по себе не имеет смысла, если он не помещен в некоторую
сводную систему понятий или — что то же самое — не вписы-
вается в какую-либо теорию. Без этого никакой «факт» не мо-
жет существовать как факт релевантный и не может быть со-
ставной частью знания в каком бы то ни было смысле.
В качестве примеров обсуждаемой флуктуации я взял кос-
могонические теории, теорию атомизма, механистическую и
виталистскую интерпретацию феномена жизни, теорию света и
некоторые другие. В данном, сокращенном издании я ограни-
чиваюсь лишь выводами более обстоятельного исследования
флуктуации этих теорий, опубликованного в полной версии
«Динамики».
I. ФЛУКТУАЦИЯ АЮМИСТИЧЕСКИХ ТЕОРИЙ
Флуктуация атомистических теорий должна быть заметно свя-
зана с флуктуацией главных систем истины. Поскольку атомизм,
согласно мнению авторитетных историков науки, связан с мате-
риализмом, a тот — с истиной чувств, мы вправе предположить,
что кривая динамики атомистических теорий должна идти почти
параллельно кривым, описываемым эмпирической системой ис-
тины и механистическим материализмом. Обзор ее основных скач-
ков вверх и вниз подтверждает это предположение.

508
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
Впервые учение атомизма получило широкое распростране-
ние в Греции в V в. до н. э., когда Левкипп основал в Абдерах так
называемую атомистическую школу, репутация которой укре-
пилась позднее, ок. 420 г. до н. э., благодаря одному из его уче-
ников — Демокриту. Тем не менее спустя тридцать лет после
смерти Демокрита от его учения не осталось почти никакого
следа. В конце IV—начале III в. отвергнутую теорию, внеся в нее
лишь несколько изменений, возродил Эпикур. Но это возрож-
дение длилось в Греции сравнительно недолго, и, если не считать
единственным исключением Асклепиада (греческого врача, ко-
торый впоследствии был учителем Лукреция), в I в. до н. э. ато-
мизм снова был предан забвению.
Когда греческие идеи стали проникать в Рим, атомистическая
теория пережила-еще одно свое рождение в поэме Тита Лукреция
Кара (99-55 гг. до н. э.). Однако около 200 г. н. э. атомизм в за-
падном мире снова исчез — причем почти на тысячу лет.
Хотя теория атомизма не пользовалась особым признанием
до тех nop, пока ее в XVII в. не оживили Галилей и Гассенди, она,
тем не менее, снова появилась на сцене в XII в. и с этого времени
уже не исчезала. Вначале тенденция к ее росту проявлялась мед-
ленно, но потом — все быстрее (после XVI в.). В XVII в. учения
об атоме обретают признание. В XVIII в. понятие атома претер-
пело двойное изменение: были открыты силы, и было решено,
что они присущи атому. В течение XIX в. атомизм то принимали,
то отрицали — как частично, так и in pleno2. К концу столетия
отрицание существования атома привело к тому, что Оствальд,
Тейт и другие провозгласили в качестве последней «реальности»
нематериальную энергию.
В XX в. атомизм претерпел следующие преобразования. Во-
первых, атом был расщеплен более чем на тридцать «элементар-
ных» частиц — электрон, антиэлектрон, протон, мезон и др., ко-
торые считались частицами нематериальными. Во-вторых, атом
был объявлен всего лишь концентрированной формой энергии.
В-третьих, движение одного атома или небольшого их соедине-
ния было объявлено индетерминированным, неопределенным
(принцип неопределенности Гейзенберга3 и прыжки квантов) и в
значительной степени непредсказуемым. В-четвертых, некоторые
ученые заявили, что атом — это всего лишь «символическое по-
нятие» или «описание показаний стрелки прибора».
В общем, материальный атом предыдущих столетий был в
значительной степени дематериализирован, расколот на множе-
ство «загадочных, таинственных, запутанных и невероятных».

23. Флуктуация общих и настных наунных теорий
509
почти нематериальных элементарных частиц, к которым поня-
тия времени, пространства, массы, материи и причинности вряд
ли применимы.
Такое изменение — не что иное, как радикальный мятеж про-
тив чувственной концепции материи и атома, характерной для
предыдущих столетий. Как многие подобные мятежи, он может
быть симптомом упадка чувственной культуры и предвестником
нового — идеалистического или идеационального порядка.
Выводы. Первое. Учения об атомах испытывали флуктуации.
В отдельные периоды они усиливались и набирали мощь, доста-
точно впечатляющую, чтобы ведущие ученые и мыслители со-
ответствующего времени признали их «последним словом» на-
уки. В другие — приходили в упадок и порой практически
исчезали. Второе. Можно заметить, что атомизм появляется в
периоды идеалистической культуры (V в до н.э., XIII в. н. э.),
усиливается в периоды культуры чувственной (III и I вв. до н. э.,
I—II вв. н. э., затем ХѴІ-ХХ вв.) и почти совсем исчезает в перио-
ды господства идеациональной культуры (период до V в. до н. э.
и с IV по XII в. н. э.). В Греции атомизм набрал свою максималь-
ную силу, вероятно, в III в. до н. э. (Эпикур и эпикурейцы); в
Риме — в I в. до н. э. и I в. н. э. Это периоды, когда греческая и
римская культуры были по преимуществу чувственными, тогда как
в западной культуре атомизм стремительно усиливался с XVI в.
вплоть до конца XIX в. Флуктуации свидетельствуют, что ато-
мизм положительно связан с эмпирической системой истины и
чувственной культурой. В XX в. атом оказался дезатомизиро-
ванным, дематериализированным и индетерминизированным.
II. ФЛУКТУАЦИЯ ВИТАЛИЗМА И МЕХАНИЦИЗМА
В БИОЛОГИИ
Следующим примером флуктуации научных теорий послужит
возрастание и снижение научного «престижа» и приемлемости двух
противоборствующих теорий в области биологии — механициз-
ма и витализма4. Здесь мы тоже обнаружим свидетельства того,
что флуктуации имеют явную связь с подъемами и упадками со-
ответствующих систем истины и типов культур.
Механистические теории утверждают, что жизнь — это про-
сто форма материи, a организм — динамичная структура, ко-
торая подчиняется лишь физико-химическим закономернос-
тям — без вмешательства каких-либо сил, не относящихся к
числу данных, полученных в результате физических и химичес-

510
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
ких исследований. Все же виталистические учения, независимо
от того, имеют ли они отношение к энтелехии5 или anima
sensitiva6, или к холизму7, обладают одной общей характерис-
тикой: они открыто утверждают (или подразумевают), что в
основе живой материи лежит нечто уникальное, по сути своей
совершенно отличное от того, что лежит в основе материи не-
живой, и это нечто влияет на деятельность организма таким
образом, что он подчинен воздействию не только физико-хи-
мических сил. Организм, следовательно, в той или иной степени
отличается от неживой материи.
Наше исследование механицизма и витализма показывает, что
кривая, описывающая динамику витализма, совпадает с кривой
идеализма и истины веры, a отчасти и истины разума, тогда как
кривая механицизма совпадает с кривой материализма, атомиз-
ма и истины чувств. Разумеется, на этих графиках мы не найдем
механицизм ранее конца VI в. до н. э. Он возникает лишь в V в.
до н. э., но в интеллектуальном спектре этого периода он не явля-
ется ни господствующим, ни исключительным. Он — часть сме-
шанной идеалистической ментальности того времени. После IV в.
до н. э. он растет, достигая своей высшей точки в III в. в рамках
греческой мысли и в I в. до н. э. — в рамках мысли римской, то
есть в периоды, когда в этих странах господствовала чувственная
культура. После I в. н. э. он слабеет и затем исчезает до XIII в.,
когда появляется снова и становится неотъемлемой частью сме-
шанной ментальности в той ее сфере, которая соответствует иде-
алистическому типу культуры. После этого столетия механицизм
кристаллизуется все болыне и в XVI в. становится могуществен-
ным, a в XVII в. — доминирующим. Затем, с незначительными и
временными задержками, он стремительно растет вплоть до кон-
ца XIX в. одновременно с ростом чувственной культуры. В XX в.
оживает витализм, a механицизм сравнительно ослабевает. Та-
ким образом, в своих существенных чертах динамика этих про-
тивоборствующих учений идет строго параллельно с нарастаю-
щими и убывающими волнами типов культур и соответствующих
систем истины. Таким образом, научная теория — не что иное,
как мнение, обретающее «кредит доверия» и входящее «в моду» в
зависимости от типа преобладающей культуры.
Оживление витализма в наше время может быть временной
реакцией, как это уже неоднократно случалось. Но оно может
быть и симптомом начинающегося упадка чувственной менталь-
ности. Какое бы из этих предположений ни оказалось истинным,
надо сказать, что и здесь снова обнаруживается «мятеж», похо-

23. Флуктуация общих и настных научных теорий
511
жий на «мятеж» против перезревшей чувственной культуры,
наблюдаемый в конце XIX — начале XX в. Вот почему он заслу-
живает того, чтобы мы на него обратили внимание.
III. НЕКОЮРЫЕ ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПОВОДУ
ДОЛГОВРЕМЕННЫХ И КРАТКОСРОЧНЫХ
ФЛУКТУАЦИЙ ПРЕСТИЖА
ЕСТЕСТВЕННО-НАУЧНЫХ ТЕОРИЙ
Вышеприведенные примеры, заимствованные из области ес-
тественных наук, показывают, что научные теории, как и
философские учения, a также и теории в других сферах мысли,
действительно претерпевают флуктуации. Они показывают так-
же, что более или менее значительные подъемы и упадки проти-
воборствующих теорий явно связаны с соответствующими ко-
лебаниями основных систем истин и типов культуры.
Едва ли есть хоть малейшие сомнения в том, что не было ни
одной научной теории, которая не испытывала бы подобных ко-
лебаний и, как мода, то не провозглашалась бы последним сло-
вом науки, a то и не пользовалась бы дурной славой. По крайней
мере, мне чрезвычайно трудно, a то и просто невозможно, ука-
зать хотя бы одну какую-нибудь сравнительно широкую тео-
рию в области естественных наук, которая была бы свободна от
такого рода превратностей. Я не знаю ни одной общей теории,
которая, после того как она была сформулирована, оставалась
бы в течение достаточно долгого времени неизменной истиной.
Некоторым теориям понадобилось несколько столетий, преж-
де чем они были признаны «последним словом науки» или же
были — наоборот — дискредитированы как ошибочные и не-
адекватные. Другим для совершения подобного цикла потребо-
валось гораздо меньше времени.
IV. ФАУКТУАЦИЯ ТЕОРИЙ В СОЦИАЛЬНЫХ
И ГУМАНИТАРНЫХ НАУКАХ
Если «первые принципы», «категории человеческого мышле-
ния» и естественнонаучные теории переживают в плане их
приемлемости подъемы и упадки, то это же справедливо и отно-
сительно всех теорий, касающихся проблем человека, культуры
и социальных явлений — то есть общественных наук, включая
Историю, психологию и антропологию, и гуманитарных наук, в

512
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
том числе философии, этики и права. Содержание, предмет изу-
чения, внутренняя структура, методология обусловлены здесь
типом доминантной культуры, вероятно, еще в большей степе-
ни, чем в естественных науках. Поэтому социальные и гумани-
тарные науки флуктуируют во всех своих существенных чертах,
может быть даже болыне, чем естественнонаучные теории. Их
долговременные и особенно краткосрочные трансформации
выглядят весьма эффектно. Весь их «стиль», или «имидж» за-
метно изменяется даже в течение нескольких десятилетий. Еще
более ярко выражены их долговременные трансформации.
Последние мы уже видели. Флуктуации вышеизученных пер-
вых принципов — не что иное, как первое тому подтвержде-
ние. Безусловно очевидно, что социальные и гуманитарные
науки преимуще£твенно идеационального или идеалистичес-
кого периода должны отличаться — и действительно принци-
пиально отличаются — от тех же наук периода преимуще-
ственно материалистической ментальности. Когда доминирует
рационалистическая ментальность, социальные и гуманитар-
ные науки резко отличаются от того, что они представляют
собой в периоды господства эмпиризма. Это положение было
довольно подробно проиллюстрирбвано, когда мы исследова-
ли динамику развития и взаимоотношения общефилософского
номинализма и реализма и социологического универсализма и
сингуляризма, a также концепций юридического лица. Мы уже
видели, что во время господства онтологического реализма
социологические и социальные теории приобретают универ-
салистский характер, который сильно отличается от сингуля-
ризма, свойственного им в периоды господства номинализма.
В эти два периода даже бытующие определения того, что есть
«общество», принципиально отличаются друг от друга.
To же самое было показано и в отношении теорий юридиче-
ского лица, a также и линейных и цикличных концепций социо-
культурного и исторического процессов. Точно так же было по-
казано, что во время господства материализма и чувственной
ментальности социальные и гуманитарные науки тоже становят-
ся материалистическими — и в плане выбора исследуемых объек-
тов, и по своему содержанию, и по своему методу. Человек, соци-
окультурный мир и мир ценностей понимаются в такие времена
преимущественно «материалистически», «физиологически»,
«рефлексологически», «эндокринологически», «экономически»,
«бихевиористски». Социальные науки абсолютно безразличны ко

23. Флуктуация общих и настных наунных теорий
513
всему тому, что в человеке и социокультурном мире можно на-
звать проявлением «святости», «идеализма», «нематериальных
ценностей» и т. п. Напротив того, они сосредоточиваются глав-
ным образом на материальных и «полуживотных» аспектах рода
человеческого и окружающего его мира. Они стремятся все ис-
толковать с помощью таких факторов, причин и движущих сил,
как инстинкты, рефлексы, генетически унаследованные склонно-
сти, секс, голод, экономические условия, «остатки»8 и прочие чув-
ственно-телесные обстоятельства. С этой точки зрения исследу-
ются и плотность населения, и интенсивность интеракции, и
экологическая ситуация, наследственность, и борьба за существо-
вание, и т. п. Более высокие, менее материальные и не столь осяза-
емые движущие силы, аспекты и факторы игнорируются, высмеи-
ваются как измышления невежд. Мир социокультурных ценностей
целиком низведен до уровня рефлексов и физиологии. Объекты,
так же как и ценности, «опримитивливаются».
В идеациональные периоды объектами социальных и гумани-
тарных наук являются боги, святые, ангелы и другие неземные и
божественные создания. Объекты идеалистических социальных
наук — благородные, великие люди и полубоги. В преимуществен-
но чувственный период объектами становятся «обычные люди»,
«трудящиеся классы» и особенно отрицательные типы: преступ-
ники, проститутки, умственно ненормальные и прочие отбросы
общества. Здесь мы имеем точную копию того, с чем уже встреча-
лись в сфере искусства, особенно в области портрета и жанра. Мы
видели там, что с прогрессом чувственной ментальности «героя-
ми» живописи, скульптуры и литературы все чаще и чаще стано-
вятся «обыкновенные люди», посредственности, трудящиеся клас-
сы и особенно социально-патологические типы. Проф. У. Аббот
превосходно описывает это в своей блестящей характеристике
«новой истории»:
«Co всех сторон на нас сваливается множество книг, авторы
которых стремятся описать нам не великие фигуры и события
прошлого, a образ жизни заурядного человека — как он зара-
батывал на жизнь, что он ел, пил и носил, сколько производил
разных товаров, как развлекался и что привлекало его внима-
ние во время ежедневной суеты. Называет ли она («новая исто-
Рия») себя "социальной" или связывает себя с "цивилизацией",
°на главным образом имеет дело с "заурядным человеком" —
этим наследником веков, однажды названным "средним челове-
к°м>>, одним из тех, кого Рикардо окрестил "человеком эконо-
мическим", a французские революционеры — "человеком и

514
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
гражданином", тем, кому Синклер Льюис дал имя "Бэббит", a
автор нравоучительной пьесы назвал "Всякий человек". Теперь
он заменил Цезаря и Александра, Шекспира и Джорджа Вашин-
гтона в качестве героя "новой" истории...
Вдобавок эта "новая" история сосредоточена на социальном
обеспечении, производственной статистике, аморальности, пси-
хиатрических больницах, сексуальных проблемах и политичес-
кой коррупции...»9
Так обстоит дело и в социальных науках, социологии и ант-
ропологии. Они изучают «культуру и цивилизацию» не по тру-
дам и произведениям Гомера, Платона, Аристотеля, Фидия, Данте,
Ньютона, Августина, Баха, Бетховена, Канта и Карла Великого; не
по величайшим творениям человеческого гения. Они отдают
предпочтение зул^сам, жителям Тробриан10 и другим первобыт-
ным племенам, обитателям трущоб и бандитам. Автобиогра-
фии знаменитых преступников стали теперь популярными трак-
татами по социологии, криминологии, психологии, антропологии
и политологии. Настоящие герои из социальной литературы чув-
ственного периода начинают исчезать.
Но даже когда биографы (все эти Э. Людвиги, Л. Стрейчи и
прочие носители чувственной ментальности) обращаются к на-
стоящим героям — будь то Вашингтон или Линкольн, Наполеон
или Гете, Иисус Христос или Мухаммед, Цезарь или Данте — они
до такой степени «психоанализируют» и «рефлексологизируют» их,
настолько их «сексуализируют» и «психологизируют», что от бед-
ного героя не остается ничего героического и он низводится до
уровня всего лишь воплощения сексуального или какого-либо
другого «комплекса» и.
Это лишь одна из многочисленных черт, в которых обнару-
живается различие между социальными и гуманитарными на-
уками, развивающимися в условиях разных господствующих
типов культурной ментальности. В предыдущих главах были
указаны многие другие различия. Вообще, если рассмотреть яв-
ления, на которых концентрируют свое внимание социальные и
гуманитарные науки в преимущественно идеациональные, чув-
ственные и смешанные периоды, изучить их взаимосвязи, спосо-
бы объяснения (особенно «факторный и каузальный анализ») и
методологии, то между ними обнаружится глубочайшие разно-
гласия. Складывается впечатление, что их представители с тру-
дом понимают друг друга. Для социальных и гуманитарных наук
идеационального периода социальные науки периода чувствен-
ного являются дисциплинами извращенными, поносящими

23* Флуктуация общих и частных наунных теорий
515
Бога, человека и все мироздание. Они жалкое святотатство,
ересь, орудие деморализации и деградации в руках сатанинских
сил. Для социальных и гуманитарных наук чувственного перио-
да их «двойники» идеационального периода суть не что иное,
как мрачные и невежественные предрассудки, продукт «расша-
танной нервной системы их носителей». Для социологов —
представителей чувственной ментальности социальные и гуманитар-
ные науки идеациональных периодов вообще как бы не существуют.
По этой причине, например, в наших курсах и учебниках по исто-
рии социальных, политических, экономических и антропологи-
ческих учений средние века либо лишь мельком упоминаются,
либо отдельным столетиям посвящено несколько страниц. При-
чем явно или скрытно делается намек, что в этих строках бес-
полезно искать что-либо ценное, поскольку никаких соци-
альных наук в то время не было. Все это настолько известно,
столь много раз было (и еще будет) показано на конкретных
примерах, что нет необходимости продолжать обсуждение дан-
ной темы.
Наряду с глубокими, долговременными трансформациями
социальных и гуманитарных дисциплин, сопровождающими
подъем и упадок основных типов культурной ментальности,
почти непрерывно происходят их краткосрочные преобразова-
ния. Почти постоянно те или иные теории или интерпретации,
общепринятые в определенный период, отвергаются и заменя-
ются другими.
Политологическое и экономическое знания средних веков
имеют мало общего с политэкономией ХѴІІІ-ХІХ вв., a эта пос-
ледняя, в свою очередь, объявляется в XX в. устаревшей — осо-
бенно в странах с коммунистическим, фашистским и нацистс-
ким режимом, a заодно и в стране, провозгласившей «Новый
курс»12. Учение о душе Альберта Великого или Фомы Аквинско-
го глубоко отличается от психологических теорий XVII в., будь
то теории Декарта, Гоббса или Локка, a их учения, в свою оче-
редь, радикально отличаются от психологических теорий XVIII-
XIX вв. Даже те теории, которые были созданы во второй поло-
вине XIX в., сильно отличаются от теорий, появившихся в XX в.
Более того, даже довоенные психологические теории (то есть
созданные до 1914 г.) во многом разнятся с послевоенными. За
последние десять лет сменили друг друга несколько модных те-
чений. Пришли, расцвели и ушли в прошлое такие учения, как
бихевиоризм, рефлексология, психоанализ, тестирование умст-
в^нных способностей, гештальтпсихология13 и др. Такая же

516
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
история с антропологией, лингвистикой, религиоведением, ис-
кусствознанием, правоведением, этикой и философией. Особен-
но недолговечны социологические науки. За семьдесят лет, про-
шедших после смерти О. Конта, в области социологии
промелькнули десятки и сотни разных теорий и подходов; все
они пережили свой расцвет, a затем сошли на нет. Еще сегодня
общепризнанная теория завтра всеми отвергается.
Этих замечаний пока достаточно. Нравится нам это или нет,
но долговременные и краткосрочные флуктуации в социальных
и гуманитарных науках, равно как и зависимость их коренных
преобразований от подъема и упадка основных типов культур-
ной ментальности, вряд ли могут быть подвергнуты сомнению.
V. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Поскольку я не пишу историю научных теорий, вышеприве-
денных примеров достаточно для того, чтобы показать относи-
тельную справедливость моего первого утверждения о том, что
в науке, как и в любой другой области социокультурной мен-
тальности, факт колебания приемлемости и престижа теорий не
подлежит сомнению.
Вышеприведенные примеры подтверждают и второе мое ут-
верждение — о том, что даже в области естественных наук пре-
стиж и общепризнанность многих популярных теорий колеб-
лется в явной связи с флуктуациями систем истины и основных
типов культуры. Как уже отмечалось, это не означает, что все
научные теории обнаруживают или должны обнаруживать та-
кую связь. Многие из них могут претерпевать флуктуации авто-
номно, независимо от главных переменных и в непосредствен-
ной интеллектуальной атмосфере отдельной отрасли. И все же
достоверность и научная приемлемость большинства теорий и,
вероятно, всех «первых начал», «категорий» и общих понятий
науки и философии обусловлены господствующей системой ис-
тины и доминантной системой культуры.
Теория, гармонизирующая с господствующей на тот или
иной период системой истины, как правило, объявляется и уче-
ными и философами последним словом науки. И та же самая
теория в условиях господства другой системы истины скорее всего
будет считаться заблуждением, a то и просто предрассудком.
Настойчивость, с которой я подчеркиваю относительность
научных теорий, не означает моего скептического отношения к
ним. Это просто означает, что полная и совершенная истина -—

23. Флуктуация общих и настных наунных теорий
517
«белая» и и скорее всего доступна только Божественному Уму.
Мы можем лишь приближаться к ней. Наши усилия в этом на-
правлении в болыыинстве случаев, по-видимому, выходят за над-
лежащие им пределы, когда мы принимаем ту или иную теорию
в качестве абсолютно истинной, a все другие теории отвергаем
как ложные. Когда мы, в своем рвении, чрезмерно абсолютизи-
руем некую данную теорию, наступает — согласно принципам
ограничения и имманентной саморегуляции социокультурных
процессов — реакция, приводящая ее к упадку. Но и новая те-
ория заходит слишком далеко, отрицая не только ценность пред-
шествовавшей ей теории, но зачастую и то зерно истины, кото-
рое в ней содержится. Вот почему и она, в свою очередь, обречена
на то, что период ее господства закончится и на смену ей придет
новая теория, которая очень часто оказывается модификацией
той, которая уже раныне была развенчана. И так продолжается
бесконечно.
В этих вечных чередованиях содержится большая ценность:
они вдохновляют нас и внушают нам оптимизм. Они означают,
что мы постоянно касаемся последней реальности, хотя и не спо-
собны охватить ее целиком. Такой взгляд совершенно отличен
от скептицизма. Он означает, что полная истина бесконечна во
всех своих аспектах и глубина ее безмерна. Для нас гораздо важ-
нее соприкасаться с такого рода бесконечной ценностью и хотя
бы частично владеть ею, чем целиком обладать чем-то таким,
что можно полностью охватить и что является поэтому конеч-
ным и ограниченным. По крайней мере, таково мнение автора.
Это, однако, дело вкуса, и подобный взгляд ни для кого не явля-
ется обязательным. Что обязательно — так это признать, что
факт обсуждаемых нами осцилляций, по-видимому, не должен
вызывать никакого сомнения.
Мы проделали долгий и трудный путь, прежде чем добрались
до этой части нашего исследования. Теперь мы можем оглянуться
назад и подытожить сделанное.
1) Все четыре предположения, высказанные в этой части и
логически вытекающие из природы каждого из основных типов
культурной ментальности, подтверждаются и индуктивным спо-
собом.
2) Логически предполагаемые «интеграции» оказались фактиче-
ски или причинно-связанными. Покачто исследуемые культурные
^ентальности проявляют себя в основном как выстроенные
логически, a не алогически, как считают многие. Правда, эти
пРичинные и логические связи не являются совершенными, но

518
Часть 3. Флуктуация систем истины и знания
они вполне осязаемы. Благодаря «принципу автономии» любой
подлинно интегрированной системы, каждое целостное течение
культурной ментальности из тех, что мы изучили, должно, по идее,
иметь некий «запас» этой автономности. Поэтому оно должно
иметь и некоторый запас «независимого движения», не имею-
щего непосредственного отношения к другим течениям и состав-
ным частям культуры.
3) Все вышеизложенное показывает также, что наши «глав-
ные переменные», или наши ключевые принципы, необходимые
для логического осмысления эмпирически воспринимаемого
хаоса социокультурных явлений, работают хорошо. Они рабо-
тают хорошо не только как «эвристические принципы», помо-
гающие открыть функциональные связи, о существовании ко-
торых в противноМ случае нельзя было бы и предположить, но и
как принципы, аналогичные «законам причинно-следственной
связи», с помощью которых хаос, состоящий из миллионов раз-
розненных явлений, упорядочивается в систему. A это, в свою
очередь, придает смысл тому, что в противном случае представ-
лялось бы бессмысленным: каждый из многих тысяч фрагмен-
тов становится на надлежащее ему место, и тем самым создается
рационально постижимое целое. Да, мы знаем теперь, «почему
и как» происходит подъем и упадок всех «первых принципов»,
«категорий», теорий, которые мы исследовали, и тысяч более
частных, подчиненных течений, которые они включают в себя.
В этом смысле теория идеациональной, идеалистической и чув-
ственной культурных ментальностей выдержала проверку на ис-
тинность. Она пригодна, как и любая другая теория, изучаю-
щая этого рода явления. Она объясняет их так, как должна
объяснять любая эвристическая теория. Поэтому мы имеем
право утверждать, что она не менее достоверна, чем какая бы то
ни было другая теория в изучаемой нами области.

Флуктуация
идеациональных
и чувственных
форм
нравственно-
правового
сознания

24
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ,
ЧУВСТВЕННОЙ И СМЕШАННОЙ СИСТЕМ
ЭТИКИ В ГРЕКО-РИМСКОЙ
И ЗАПАДНОЙ КУЛЬТУРАХ1
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Теперь можно перейти к следующему разделу культуры: эти-
ко-юридическому. В этой обширной и сложной сфере мы будем
решать те же самые проблемы, что и в предыдущих разделах.
Вначале — несколько предварительных замечаний.
У любой организованной группы и ее культуры есть некий на-
бор этических ценностей. Даже y самых примитивных племен или
преступных банд мы непременно обнаружим запрет одних форм
поведения, объектов и событий и разрешение или даже прослав-
ление других как освященных, правильных и рекомендованных.
В том или ином виде этическая оценка — «правильное и непра-
вильное» — имеется в любой культуре, в любой организованной
социальной жизни. В этом смысле нравственное сознание являет-
ся непременной составной частью культурной ментальности. Со-
держание этой ментальности меняется от общества к обществу,
от периода к периоду, но этические формы непреходящи.
Нравственное сознание не обязательно развито до уровня
целостных этико-философских систем, оно достигает этого
уровня в более интегрированных культурах. В греко-римском и
западном обществе такие системы существуют.
Для социолога и социального психолога подобные этико-фи-
лософские системы представляют особый интерес. Это, пожалуй,
высшее проявление нравственных идеалов данной культуры, заоб-
лачные вершины ее нравственного сознания. Поэтому ихизучение
необходимо для понимания характера любой ментальности в ее
вьісших и благороднейших проявлениях, независимо от того, со-
ответствует им реальное поведение носителей ментальности или нет.
Разумеется, поведение членов данного общества и даже созда-
Телей тех или иных этических систем не всегда совпадает с
общепринятым этическим идеалом. Фактически, как мы увидим
в Дальнейшем, между поведением и идеалом всегда есть некоторое

522
Часть 4, Флуктуация нравственно-правового сознания
несоответствие. По этой причине нельзя делать вывод, что пове-
дение членов данного общества соответствует главенствующему
в нем этическому идеалу. С другой стороны, между идеалом и оп-
ределенными аспектами повседневного поведения, по-видимому,
существует некоторое «сродство», и многие из них так или иначе
пронизаны принципами доминирующей этической системы.
Если господствует утилитаризм, то атмосфера утилитарных
принципов пропитывает поведение и нравственное сознание чле-
нов общества несмотря на то что они не всегда и не во всем следуют
ихглавным предписаниям. Если господствующей системой являет-
ся этика любви, это опять-таки сказывается на повседневной жиз-
ни общества и особенно на его нравственном сознании, хотя в дей-
ствительности требования такой системы могут и нарушаться.
II. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ
И ЧУВСТВЕННАЯ СИСТЕМЫ ЭТИКИ
A. Из природы идеациональной ментальности вытекают сле-
дующие характеристики идеациональной этики.
1) Она не подразумевает и не может подразумевать простое
увеличение чувственного счастья, комфорта, удовольствий и по-
лезности. Все это — мнимые ценности, которые не могут быть
целью идеациональной этики.
2) Идеациональная система этики должна быть абсолютной,
каковой она обычно и является. Поскольку она ставит своей це-
лью привести своих последователей к единению с высшей и абсо-
лютной ценностью, ее требования также носят абсолютный ха-
рактер. Поэтому релятивизм, целесообразность, все, что как-то
ограничивает этот абсолютный характер, — чужды такой этике.
3) Ее принципы считаются исходящими от Бога или другой
сверхчувственной абсолютной ценности. В большинстве случа-
ев — это заповеди, полученные от Бога (или богов).
B. Природа чувственной ментальности определяет характе-
ристики чувственной этической системы, противоположные
идеациональной.
1) Цель такой системы заключается в увеличении совокуп-
ности чувственного счастья, комфорта, полезности и удоволь-
ствия отдельных людей или социальных групп. Так как кроме
чувственно воспринимаемой реальности и чувственной ценнос-
ти других нет, единственная ценность, к которой стремится чув-
ственная этика, — чувственно воспринимаемая.
2) Такая система не может не быть относительной, и поэтому с
изменением внешнихусловий этические нормы также должны изме-
няться. Нормы, которые служат цели в одних условиях, перестают

24. Флуктуация систем этики
523
им служшъ в других обстоятельствах и потому могут и должны быть
заменены нормами, подходящими к новой ситуации. Отсюда — ре-
лятивизм, целесообразность и изменчивость норм чувственной
этики.
3) Они всегда выступают в качестве выработанных людьми
норм, за которыми нет никакого другого авторитета. Если они
разумны и служат цели достижения счастья, то они полезны;
если не служат этой цели, то должны быть отвергнуты.
С. Наконец, идеалистическая этическая система занимает
промежуточное положение.
1) Ее цель — одновременно и земная и трансцендентальная:
служить Богу (абсолютной этической ценности), что приводит
тех, кто служит этой цели, к подлинному счастью, понимаемо-
му в духе эвдемонизма.
2) Главный принцип носит абсолютный характер; подчинен-
ные нормы — относительны и, следовательно, изменчивы.
3) Основные нормы исходят от повелений Бога или другого
верховного сверхчувственного авторитета, a вторичные — от
требований разума и людей — носителей этой системы этики.
Чувственную этику можно назвать этикой счастъя; идеацио-
нальную — системой абсолютных норм. Ее особой разновиднос-
тью является система христианской морали — этика любви. Не-
которыми своими чертами она отличается от других
разновидностей абсолютной этики. Наконец, идеалистическая эти-
ка, будучи промежуточной этикой абсолютных норм, в какой-то
степени разбавлена, смешана с самой утонченной формой этики
счастъя — эвдемонистической этикой — как ее разновидности.
Рассмотрим более подробно каждую из трех систем этики.
К нувстѳенной этике снастья относятся все гедонистические
утилитаристские и эвдемонистические этические системы, ко-
торые считают чувственное счастье высшей ценностью и поощ-
ряют все, что способствует его достижению и увеличению в ко-
личественном и качественном отношениях. Все, что ведет к
счастью, — добро, все, что ему препятствует, — зло, таков кри-
терий и высшая ценность подобных систем.
Системы этики счастья, похожие друг на друга в главном, различа-
ются в некоторых второстепенных деталях. В зависимости от после-
№их эти системы можно разделить на три основных подвида. Первым
является эвдемонизм, считаюший высшей целью достижение счастья,
понимаемого как создание тшихусловий жизни, при которых радость
и наслаждение будут перевешивать страдание, горе и печаль. Это не
^асгье, понимаемое в духе «Carpe diem»2, to есть как возможность

524
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
отхватить максимум разныхудовольствий. Для эвдемонизма сча-
стье — не просто совокупность чувственных удовольствий. В ка-
кой-то степени это еще и удовольствия не сенсуалистического ха-
рактера, более утонченные, возвышенные, непреходящие, менее
эфемерные. В этом смысле эвдемонизм не ориентируется преиму-
щественно на чувственное и плотское и нацелен не только на пре-
ходящее мгновение. В своей оценке чувственного удовольствия
он исходит из более длительной временной перспективы, и поэто-
му счастье рассматривается как высоконравственный образ жиз-
ни, a не просто как погоня за мимолетными наслаждениями.
Другая разновидность этики счастья — гедонизм — отличает-
ся от эвдемонизма тем, что усматривает высшую цель жизни в от-
дельных или единичных удовольствиях. Чем больше схвачено удо-
вольствий, тем болыне счастье, тем больше благо жизни. Делая упор
на эти удовольствия, гедонизм должен быть и фактически являет-
ся более «чувственным» и плотским, чем эвдемонизм. Идеал, кото-
рый выражается словами «Carpe diem» или «Вино, женщины и пес-
ня»3, вовсе не характерен для эвдемонизма, но зато вполне
согласуется с принципами гедонизма и представляет одну из форм
его проявления. Он не настаивает на продолжительности удоволь-
ствий и счастья и в отличие от эвдемонизма не отдает предпочте-
ния долговременным ценностям по сравнению с мимолетными.
Наконец, одной из разновидностей этики счастья является
утилитаризм. Будучи ближе к эвдемонистической системе, чем
к гедонистической (особенно в трудах английских утилитарис-
тов4), он отличается от них тем, что делает упор на средствах
достижения счастья (на том, что полезно для его достижения), a
не на том, что такое счастье само по себе.
Эвдемонизм, гедонизм и утилитаризм могут быть либо инди-
видуалистическими или эгоистическими, когда в расчет прини-
мается счастье только данного индивида, независимо от того,
как это сказывается на остальных; либо общественными, когда
в качестве высшей цели рассматривается не столько счастье дан-
ного индивида, сколько счастье социальной группы. Социальные
формы этики счастья могут иметь и разные формы, в зависимо-
сти от того, идет ли речь о счастье ближайшего окружения (на-
пример, членов определенной семьи) или более крупной группы
(возможно, всей нации) или даже всего человечества. Далее, как
уже упоминалось, различные учения эвдемонизма, гедонизма и
утилитаризма могут быть более или менее плотскими и сенсуа-
листическими. Наряду с крайними формами, как всегда, суще-

I флуктуация систем этики
525
ствуют и промежуточные формы. Таковы основные разновид-
ности чувственной этики счастья.
Согласно идеациональной этике абсолютных норм высшая цель
жизни заключается в реализации самой высокой ценности, например,
единении с Богом, спасении дуіыи, в добре и красоте. При этом не важ-
но, способсгвует такое досгижение увеличению счастья или нет.
Между наиболее уточненными системами эвдемонизма и си-
стемами абсолютных этических норм разница часто становит-
ся незаметной. Одна органично сливается с другой, и в результа-
те возникает идеалистическая система этики, которая является
и абсолютистской и отчасти релятивистской, трансценденталь-
ной и в то же самое время эвдемонистической.
Этика любви представляет собой разновидность этики абсо-
лютных норм. Среди прочих ценностей она выше всего ставит
ценность бесконечную, безграничную, освящая любовь к Богу
и к конкретным отдельным личностям. В этом смысле любовь
заключает в себе все остальные ценности. Истинная этика Иису-
са Христа, Франциска Ассизского и других представителей хри-
стианства дает примеры такого рода этики любви.
III. ФЛУКТУАЦИЯ СИСТЕМ ЭТИКИ
Далее представлены результаты исследования флуктуации этих
систем в истории греко-римской и западной культур в том виде, в
каком они нашли отражение в их этико-философской мысли.
В табл. 29 и 30 системы идеалистической этики не выделены в
особый класс, a отнесены в тот класс, к которому они ближе.
Таблица 29. Показатели флуктуации влиятельносги этических сисіем и нравсгвенного
СОЗНАНИЯ ПО 20-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ С 580 Г. ДО Н. Э. ПО 1920 Г. (НА ОСНОВАНИИ РАЗЛИЧНЫХ
ОЦЕНОК, ВЫСТАВЛЕННЫХПО 12-БАЛЛЬНОЙ ШКАЛЕ)
Период
580—560дон.э.
560—540
540—520
520—500
500—480
480—460
460-^40
440—420
420-^00
400—380
380—360
360—340
340—320
320—300
300—280
Этика счастья (эв-
демонизм, гедо-
низм,утилитаризм)
К-во
5
0
0
0
0
0
0
13
53
49
29
22
8
17
24
%
Ö
0
0
0
0
0
0
52,0
79,1
73,1
56,9
44,0
20,0
27,0
38,7
Этика абсо-
лютных норм
К-во
Ö
0
8
15
15
7
1
12
14
18
22
28
32
46
38
%
Ô
0
100
100
100
100
100
48,0
20,9
26,9
43,1
56,0
80,0
73,0
61,3
Этика любви
К-во
Ö
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
%
Ö
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
В целом
К-во
Ö
0
8
15
15
7
1
25
67
67
51
50
40
63
62
%
"Ö"
0
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100

528
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
ТЛБЛИЦА 30. ПОКАЗАТЕЛИ ФЛУКТУАЦИИ ВЛИЯТЕЛЬНОСТИ ЭТИЧЕСКИХСИСГЕМ
И НРАВСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ С 600 Г. ДО Н. Э.
ПО 1900 Г. (НА ОСНОВАНИИ РАЗЛИЧНЫХОЦЕНОК, ВЫСТАВЛЕННЫХ
ПО 12-БАЛЛЬНОЙ ШКАЛЕ)
ііериод
600—500 до н. э.
500-400
400-300
300-200
200—100
100—0
0—ІООн.э.
100—200
200—300
300-400
400-500
500—600
600—700
700-800
800-900
900—1000
1000—1100
1100-1200
1200—1300
1300—1400
1400—1500
1500—1600
1600—1700
1700—1800
1800—1900
Этика счастья (эв-
демонизм, гедо-
низм, утилитаризм)
К-во
0
53
72
64
18
31
1
12
10
Ъ
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
3
100
129
175
395
%
0
63,9
46,2
50,0
42,9
33.0
1.3
6.8
8.8
9.1
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
8,7
43.5
38.4
36.3
38,0
Этика абсо-
лютных норм
К-во
15
30
84
64
24
63
76
143
83
23
31
25
5
1.5
9
1.5
9
7
18
15
5
109
181
272
499
%
100
36,1
53,8
50,0
57,1
67,0
98,7
82,2
72,8
34,8
53,4
61,0
31,3
15,0
36,0
30,0
29,0
13,2
18,9
13,8
13,5
47,4
53,9
56,4
48,0
Этика любви
К-во
0
0
0
0
0
0
0
19
21
37
27
16
11
8,5
16
3,5
22
46
77
94
29
21
26
35
146
%
0
0
0
0
0
0
0
п.о
18.4
56.1
46,6
39,0
68,7
85,0
64,0
70,0
71,0
86,8
81,1
86,2
77,8
9,1
7,7
7,3
14,0
В целом
К-во
15
83
156
128
42
94
77
174
114
66
58
41
16
10
25
5
31
53
95
109
37
230
336
482
1040
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
этика любви
_і I і —і і^_і і і і » і
этика абсолютных норм
ДИАГРАММА 16. ФЛУКТУАЦИЯ ЭТИЧЕСКИХТЕЧЕНИЙ

24. Флуктуация систем этики 529
IV. ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ .
A. Табл. 29 и диаграмма 16 показывают, что вплоть до вто-
рой половины V в. до н. э. этика счастья не играла никакой роли.
Безраздельно господствовала этика норм: религиозные и мораль-
ные требования рассматривались как абсолютные, независимо
от того, приносят ли они чувственное счастье. Моральные цен-
ности считались священными, сила их исходила от божеств, по-
веления которых не вызывали сомнения и не подлежали обсуж-
дению. Эту точку зрения разделяли не только такие мыслители,
как Пифагор и Гесиод, но и поэты, чьи высказывания были пись-
менно зафиксированы в первой половине V в. до н. э. и в более
раннее время, — Пиндар, Эсхил, Софокл, Геродот и др. Для них
нравственные предписания были абсолютными повелениями
богов и не вызывали сомнений даже в тех случаях, когда боги
карали людей, которые, на наш взгляд, по-видимому, и вовсе не
были виновными.
Подлинная причина подобных взглядов — абсолютистское
представление о нравственных ценностях и нравственном миро-
устройстве. Поскольку мир абсолютен и нерушим, его следует
поддерживать. Нарушенная справедливость должна быть вос-
становлена; нарушение, даже неумышленное, не должно оста-
ваться безнаказанным. Предполагается, что нравственный по-
рядок абсолютен и всегда справедлив, хотя мы можем и не
понимать этого. Для любой абсолютистской системы этики
любое нарушение абсолютного нравственного порядка не дол-
жно остаться без искупления и восстановления самой нравствен-
ной ценности. Таким, в схематическом виде, было моральное
сознание греческих мыслителей до V в. до н. э. Оно представля-
ется в высшей степени идеациональным и в этом отношении на-
ходится в гармонии с идеационализмом, господствующим в дру-
гих сферах греческой культуры того периода.
B. Переходя в середину, затем во вторую половину V и да-
яее — в IV вв. до н. э., мы видим, что спектр морального созна-
ния меняется, причем меняется чрезвычайно. Во-первых, воз-
никает и стремительно развивается система этики счастья,
главным образом в виде одухотворенного эвдемонизма. Во-вто-
Рьіх, кое-кто из софистов создает крайне чувственные системы
этики. В-третьих, главные этические учения, a именно учения
Платона, Аристотеля и их последователей оказываются очень
близкими к идеалистической системе. Судя по такому спектру,
Вторая половина V и IV вв. являются отчасти смешанным, но в

530
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
основном идеалистическим периодом. Учение Платона — анти-
гедонистично и антиутилитарно, но не вполне идеационально.
Это идеалистическая система, эвдемонизм которой одной ногой
стоит в сверхчувственном мире абсолютных ценностей, a дру-
гой — в наиболее возвышенной области чувственно воспринима-
емого мира — в области эвдемонистического счастья, считаю-
щегося наградой за преданность богам, соблюдение абсолютных
нравственных норм, заботу о душе.
Аристотелевская система этики тоже является идеалистичес-
кой, хотя и более «приземленной». Ее summum bonum5, высшая
цель — самодостаточность, в ней нет ничего гедонистического
или утилитарного, иными словами, она тоже носит характер
эвдемонистический и абсолютный. Самодостаточность в бук-
вальном смысле понимается как мудрая, созерцательная жизнь
разума или души, в которых присутствует «божественное нача-
ло». Счастье, или «эвдемония», является следствием, «побочным
продуктом» такого рода summum bonum. Для подобной «эвде-
монии» чувственное счастье не имеет самостоятельной ценнос-
ти, чувственные удовольствия не играют существенной роли.
Самодостаточная и совершенно счастливая жизнь, в аристоте-
левском смысле слова, «выше той, что соответствует человеку,
ибо так он будет жить не в силу того, что он человек, a потому
что в нем присутствует нечто божественное»6.
Идеалистической была и позиция великих писателей второй
половины V — первой половины IV в. до н. э.: Еврипида, Арис-
тофана (отчасти), Фукидида. Их системы нравственности ухо-
дят корнями в трансцендентный мир богов. Но теперь их воля
подвергается критическому анализу, иногда — сомнению, a
иной раз вызывает и протест на основании и во имя чувственно-
эвдемонистических ценности человеческой жизни. Принципы
эвдемонизма и утилитаризма входят составной частью в систе-
му их нравственного миросозерцания.
С. В конце V — начале IV в. до н. э. (420-380 гг.) происходит
гигантская (в количественном отношении) вспышка этики сча-
стья. Она становится доминирующей и остается на высоком
уровне в течение IV, III, II и I вв. до н. э., что подтверждает чув-
ственный характер этого периода. В качественном отношении
нравственное сознание претерпевает еще более значительное
изменение. Возвышенно эвдемонические теории все в большей
степени заменяются более примитивными гедонистическими и
утилитарными разновидностями чувственной этики счастья.

24. флуктуация систем этики
531
D. С наступлением нашей эры эта этика начинает клониться
к упадку и после IV в. н. э. уходит в подполье. Динамика ее раз-
вития напоминает динамику всех остальных чувственных пере-
менных греко-римской культуры.
E. Период с V в. н. э. до конца XV в. ознаменован монолит-
ным и безраздельным господством этики принципов. Этот пе-
риод — по крайней мере, вплоть до XIII в. можно назвать идеа-
циональным применительно ко всем областям западной культуры,
в том числе и к области морали. Его нравственное сознание в точ-
ности соответствовало другим переменным рассматриваемой
культуры. Совершенно идеациональный, даже идеационально-
аскетический, характер средневековой нравственности общеиз-
вестен. Нравственные повеления исходят от Бога. Они абсолют-
ны и являются высшей ценностью. Они не имеют никакого
отношения к ценностям чувственного счастья. A если и имеют,
то лишь враждебное.
«He бойтесь убивающих тело»7.
«Memento, homo, quia pulvis es et in pulverem revereris»8.
«Quisquis amat christum, mundum non diligit istum»9.
Таковы бесконечно повторяющиеся с разными вариациями
девизы нравственного сознания средневековья. О презрении ко
всем земным благам свидетельствует и распространение мона-
шества. Дух идеационализма пронизывает все стороны жизни.
He удивительно поэтому, что среди мыслителей того време-
ни (Ѵ-ХІІІ вв.) нет практически ни одного, кто был бы сторон-
ником чувственной системы этики.
F. Судя по данным, приведенным в таблице 29, мы не найдем
ни одного представителя такой системы ранее XV в. Однако это
не означает, что этические системы не претерпевают никаких
изменений в качественном отношении. Формально они остают-
ся религиозными, трансцендентными, абсолютистскими, и все-
таки в них начинают звучать новые мотивы — мотив утончен-
ного эвдемонизма, мотив неодобрения прежнего монашеского
аскетизма и истязания тела, мотив допустимости и оправдания
счастья в духе высокого эвдемонизма в той мере, в какой он не
противоречит велениям Бога. Эти новые мотивы заметны в пи-
саниях и великих схоластов того периода, и мыслителей рангом
пониже.
Петр Абеляр, Гуго Сен-Викторский, Альберт Великий, Фома
Аквинский, Вальтер из Брюгге, Александр Гальский, Росцелин,
Роджер Бэкон, Сигер Брабантский, Данте и др. (не говоря уже

532
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
о Петрарке) ввели «новые мелодии» в свои этические системы.
В этом смысле данный период напоминает V в. до н. э. в Греции.
He случайно, платонизированный аристотелизм, лежащий в ос-
нове этических учений Фомы Аквинского, Альберта Великого,
Данте и многих других представителей схоластики, отмечен пе-
чатью скорее идеализма, нежели чистого идеационализма пре-
дыдущихстолетий. Ценности чувственно воспринимаемого мира
«обрели вес» в этических системах, созданных в эти столетия, и
теперь уже не рассматривались как негативные или совершенно
бесполезные. По своему нравственному сознанию период был
смешанным и идеалистическим.
G. В следующие столетия усиление чувственных элементов в
рамках абсолютной этики продолжается. Кульминацией этого
процесса стало возникновение чувственных систем истины в кон-
це XV в. и затем их внезапный стремительный рост в XVI в., ког-
да они вышли на уровень в 43% от всех систем этики. Чувственный
(не идеалистический) эвдемонизм, затем гедонизм и утилитаризм
снова выходят на «столбовую дорогу» этической мысли западно-
го общества, после чего, с временными флуктуациями, стреми-
тельно растут. Расширение этого течения, иначе говоря, тенден-
ция к сенсуализации этики в период с XVI по XIX в. осуществлялось
трояко. Во-первых, количественно. В течение последних четырех
столетий этика счастья по степени влиятельности всех трех сво-
их разновидностей составляла примерно 40% по сравнению с 60%
этики абсолютных норм. В XVI в., то есть в период Ренессанса и
Реформации, — чувственная этика в количественном отноше-
нии достигла высшей точки (43%). В следующие два столетия ее
уровень несколько снизился, но в XIX и XX вв. вновь повысился.
Вторая форма расширения этого течения нашла отражение в
усиленном распространении таких его разновидностей, как ге-
донизм и утилитаризм, и соответственно, в уменынении влия-
ния эвдемонизма. Наконец, еще одно проявление — все боль-
шее проникновение чувственных элементов в системы этики
принципов. С формальной точки зрения многие из них кажутся
абсолютистскими и идеациональными, но фактически, если
вникнуть в их содержание, станет ясно, что они носят скорее
чувственный, чем идеациональный характер.
Несмотря на видимый этический абсолютизм, роль этих
течений состоит в подрыве подлинно идеациональной этики и
оправдании, эстетизации и освящении утилитарно-чувственно-
го образа жизни. М. Вебер, Р.Г. Тауни, Э. Трёльч и многие дру-

24. флуктуация систем этики
533
гие исследователи считают, что в известном смысле данные тече-
ния были крестниками современного капитализма, финансовой
системы, экономизма10, утилитаризма, и светского рационали-
стического эпикурейства. Труды этих исследователей позволя-
ют мне быть кратким и просто сослаться на них вместо того,
чтобы доказывать сформулированное выше утверждение. Дос-
таточно сравнить современное и средневековое отношение к
экономическим ценностям и интересам. В средневековом уче-
нии о нравственности (а также в значительной степени и на прак-
тике) экономические условия жизни целиком подчинялись ре-
лигиозным и моральным ценностям; богатство само по себе
рассматривалось (особенно в раннем средневековье) негативно,
как причина погибели, a богатые — как люди, которым намно-
го труднее спасти свои души, нежели «верблюду пройти сквозь
игольныеуши»11.
Позднее, после ХІІ-ХІП вв., такое отношение меняется. К эко-
номическим интересам и ценностям, бывшим чуть ли не под зап-
ретом, стали относиться все более и более «терпимо». Наконец,
примерно в ХѴІ-ХѴШ вв. экономические ценности были подня-
ты на уровень самодостаточной и чуть ли не главной ценности,
которой должны подчиняться все остальные.
Перед нами один из примеров внутренней трансформации со-
циального процесса. Подобно тому как, благодаря своему аске-
тизму, Церковь Средневековья накапливала все больше богатства
и в конце концов изменилась, так и стремление к наживе, обуяв-
шее аскетическое пуританство с его «ограничением потребления,
с его высвободившейся энергией, направленной на приобретение,
благодаря этой обязательной бережливости, привело к накопле-
нию капитала. И чем болыне его было, тем влиятельнее он стано-
вился и тем сильнее сжимал в своих тисках пуритан»12, выжигая
даже те идеациональные и некоммерческие ценности, которые
пуританизм признавал во времена своего начала.
В ХѴІІ-ХѴІІІ вв. экономический интерес и целесообразность
стали высшей ценностью и критерием оценки всех остальных
(особенно неэкономических) ценностей, в том числе религиоз-
ньіх и моральных.
«Честность полезна, ибо она приносит кредит, так же обсто-
Ит дело с пунктуальностью, прилежанием, умеренностью — все
Эти качества именно поэтому и являются добродетелями... Помни,
Что время — деньги... Помни, что кредит — деньги... Помни, что
Деньги по природе своей плодоносны и способны порождать но-
Вьіеденьги»13.

534
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
Эти утверждения Б. Франклина означают, по словам М. Ве-
бера, величайшую из всех возможных революций в мире мораль-
ных ценностей. Если в средние века экономические ценности и
интересы подлежали цензуре, клеймились, карались и подверга-
лись гонениям, то теперь они стали королем и королевой для
всех остальных ценностей. И утилитаризм, и гедонизм вместе со
своими производными также чрезвычайно усилились, закрыв
своей тенью весь горизонт социального и морального мира и
сформировав его в соответствии с собственными идеалами.
Такое же преобразование (хотя и в несколько иной форме)
претерпели католические доктрины и учения о нравственности
тех столетий.
Н. Этика счастья достигала вершин в 1560-1620 гг., затем
приблизительно в* 1760-1780 гг. и наконец в период, начавшийся
в 1880 г. и продолжающийся до сих nop. Мы живем в эпоху ее
великого прилива. Большинство чувственных систем стало еще
более сенсуалистическими, относительными, приземленными и
плотскими, чем, например, в течение большей части своей гре-
ко-римской истории. «Обездуховление» всех этических ценнос-
тей в общественном сознании нашего времени зашло чрезвы-
чайно далеко и свело почти все этические ценности до уровня
телесного комфорта и наслаждения; они стали мерой как эти-
ческих, так и прочих ценностей.
I. Эти сухие цифры обнаруживают некоторые принципиаль-
ные характеристики современной ментальности.
1) Ее преимущественно утилитарный и гедонистический ха-
рактер. «Полъза»у понимаемая в чуѳственном смысле, естъ ос-
новная черта нашего нравстѳенного сознания. От всего, начи-
ная с науки и кончая религией, мы требуем материальной пользы
и выгоды. Если нечто полезно, оно считается благом. Если нет,
то не считается. «Наука — это самый экономичный способ адап-
тации человека к окружающей среде, его мыслей — к фактам и
фактов — друг к другу»14.
Истина — это самый экономичный и удобный способ мышле-
ния, a наука — самый экономный способ адаптации человека15.
«Если вера в Бога полезна, то Бог существует, a если нет, то и
Бога нет»16.
«Какова наличная стоимость истины, выраженная в терми-
нах опыта?»17
Эти и сотни других дефиниций истины и науки — «операци-
ональный критерий истины»18, «жизненная ценность науки»,

24. Флуктуация систем этики
535
«наука как наиболее эффективное средство выживания» — от-
ражают всепроникающее утилитарное начало нашей менталь-
ности. To же самое, с теми или иными изменениями, мыслится,
утверждается и провозглашается применительно к любой дру-
гой ценности. Даже если бы к нам пришел сам Бог, его приятие
или неприятие зависело бы от того, полезно Его явление нам или
же нет. Если полезно, то мы что угодно примем за Бога, a если не
полезно — отвергнем и Его.
2) Вторая фундаментальная категория современного созна-
ния — это гедонизм. В умеренном или переходящем все рамки
допустимого виде он снова пронизывает наше моральное созна-
ние, начиная с ежедневной рекламы: «Ты не счастлив? — Купи
ветчины или холодильник» и кончая привычным речевым обо-
ротом: «Мы получили громадное удовольствие от воскресной
проповеди», «от лекции» или от чего-то еще. Слово «наслажде-
ние» несет в себе чувственный оттенок, a мы даже не замечаем,
как неуместно оно применительно к тем ценностям, которые
совсем не обязательно должны доставлять «удовольствие» для
того, чтобы быть ценностями. Тем самым высказывается требо-
вание, чтобы проповеди, лекции, филантропические мероприя-
тия, даже казнь и убийство развлекали или достав/шли удоволь-
ствие. Все, что не содержит в себе, по крайней мере, обещания
чувственного наслаждения, имеет мало шансов быть по до-
стоинству оцененным в наше время.
3) Третья, вытекающая отсюда черта, — наше помешателъ-
ство на денъгаХу которое проявляется в тысячах форм. Мы стре-
мимся почти все превратить в приносящий прибыль бизнес. Зва-
ния, религиозная проповедь, рождение четырех или пяти
близнецов, дурная слава, приобретенная в ходе судебного раз-
бирательства о похищении людей, участие в суде по делу об убий-
стве, слава на поприще науки, слава, приобретенная на войне,
во время игры в бейсбол, в политике — из всего этого стремят-
ся извлечь прибыль. Почти все подобные «герои» рано или по-
здно оказываются либо на подмостках водевиля или на голли-
вудской сцене, либо на газетной полосе, в правлении директоров
банка или страховой компании, превращая, таким образом,
свою репутацию в деньги.
4) Следующая особенность нашей ментальности — совре-
менное лидерство. Кто наши лидеры? Прежде всего — удачли-
вьіе финансовые дельцы. Неважно, как заработаны деньги. За
РеДким исключением все они принадлежат к «сливкам обще-

536
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
ства»; им, обладающим лишь начатками знаний, присваивают
научные степени; они — спонсоры всего, чего угодно, они поли-
тические лидеры, они контролируют и то, и это, и все прочее.
Некоторые из них, несомненно, заслуживают столь высокого
положения. Другие — и таких болыыинство — вряд ли. Неко-
торые — безусловно нет. Финансовые дельцы — это наши ге-
рои, начиная с Ротшильдов и кончая удачливой «акулой Уолл-
Стрита» 19. Стоит ли добавлять, что совершенно естественно
почти все в нашей культуре выносится на продажу. За деньги
можно купить все — от святости до «красоты». Старинное из-
речение Югурты — urbem venalem20 — относится к нам в той
же степени, как и к культуре погрязшего в чувственности Рима.
Главная страсть, стремление, мечта большинства наших современ-
ников — разбогатеть и иметь «все, что только можно купить за
деньги».
5) Пятая ее черта — это «моральный атомизм, релятивизм
и нигилизм». Едва ли есть y нас сейчас какая-нибудь моральная
ценность абсолютного или священного свойства. Индивиды и
группы по привычке лицемерят, когда, пытаясь защитить свое
существование или оправдать свои посягательства на чужое су-
ществование, продолжают апеллировать к «общественному
мнению», «чувству справедливости», «человечности» и т. п. За
редким исключением только безнадежно наивные люди верят в
эти призывы и в эти так называемые принципы и ценности. Нет
никакого абсолютного категорического императива, который
связывал бы коммунистов с их жертвами, гитлеровцев — с ев-
реями, итальянцев — с эфиопами21, атеистов и верующих, сто-
ронников «модерна» и «старомодности», богатых и бедных, уг-
нетенных и угнетателей и т. д.! В итоге — моральная анархия,
нравственный атомизм. Каждый считает, что в таких условиях y
него есть право быть самому себе нравственным законодателем.
И многие из нас фактически ими и являются. Подобная «ано-
мия», если воспользоваться термином Дюркгейма22, неизбежно
возникает, если отрицаются абсолютные нормы. Когда именно
релятивистская этика счастья в процессе своего имманентного
развития доходит до стадии «аномии» — лишь вопрос времени.
Наша культура, кажется, уже достигла ее.
Следующее, вытекающее отсюда следствие, — господство
силы и принуждения в нашей общественной жизни как в меж-
личностных, так и в межгрупповых взаимоотношениях. Когда
нет никаких абсолютных нравственных норм, существенной га-

24. Флуктуация систем этики
537
рантией для каждого становятся либо лицемерие и выгода, либо
сила. Поскольку получить выгоду стремятся все, сила оказыва-
ется единственным способом самозащиты или принуждения
других подчиняться нашим требованиям. Послевоенные перио-
ды прекрасно продемонстрировали, что международные согла-
шения и обязательства ровным счетом ничего не значат; это всего
лиінь клочки бумаги, цель которых — обмануть наивных. По-
этому в настоящее время никто, кроме людей наивных, в них не
верит; любой государственный муж, если только он не безна-
дежно глуп, не доверяет, да и не может доверять договорам и
соглашениям. Единственно надежное средство — это сила. От-
сюда и чрезвычайный рост ее роли в международных и межгруп-
повых отношениях. Поскольку ни на Бога, ни на нравственные
ценности, ни на обещания, ни на договоры нельзя положиться,
каждый вынужден рассчитывать только на свою собственную
грубую силу или на силу той группы, к которой он принадлежит.
Отсюда — использование силы каждым государством, которое
чувствует, что может употребить ее безнаказанно, будь то Япо-
ния, Италия, Германия, Россия или любая другая страна. Отсю-
да же — чрезвычайный рост вооружений, милитаризация бюд-
жетов, все более масштабное использование средств массового
уничтожения в межгосударственных войнах и всевозможных
внутренних конфликтах. Отсюда, наконец, чудовищные вспыш-
ки мировых войн, локальных войн и революций, превративших
наше столетие в самое кровавое за все время существования ци-
вилизации. Мы вплотную приблизились к тому гипотетическо-
му состоянию, которое Гоббс называл «войной всех против
всех»23. Сам факт, что сила стала играть роль высшего нравствен-
ного арбитра, есть не что иное, как имманентное следствие чрез-
мерного развития гедонистического и утилитарного нравствен-
ного сознания наших дней. Если это сознание будет и далыне
углубляться, то значение силы будет все болыне и больше возра-
стать, пока не сделает общественную жизнь невозможной. Пос-
ле чего скорее всего наступит реакция. И эта реакция означала
бьі, судя по реакции предыдущей, упадок чувственной менталь-
ности и подъем этики абсолютных норм. Признаков подобного
Рода реакции пока еще нет. Но все мы достаточно остро ощу-
Щаем неудовлетворительность перезревшей чувственной мен-
тальности: мы лишились чувства уверенности в жизни, лиши-
лись нашего комфорта, ощущения благополучия, утратили свое
положение, свое самоуважение, достоинство — почти все. По

538
Часть 4, Флуктуация нравственно-правового сознания
мере дальнейшего движения в том же направлении это чувство
дискомфорта будет, вероятно, усиливаться, пока не достигнет
той степени, когда обращение к абсолютной нравственной нор-
ме не станет неизбежным, a вместе с ним не наступит реакция
против этих «составных частей» перезревшей этики счастья.
Затем кривая этики норм снова пойдет вверх, a кривая чувствен-
ной этики еще раз опустится. Так должно быть, и так будет.
К. Факты подтверждают все основные выводы, вытекающие
из таблиц 29 и 30, как относительно недостоверности любой ли-
нейной концепции в этой области, так и относительно принци-
па ограничений; спенсеровской формулы эволюции, ребячес-
кого характера веры в окончательную победу одной из систем
над всеми остальньши и т. д.
L. Картину сравнительного могущества и баланса этих сис-
тем в количественном отношении в разные периоды и за весь
рассматриваемый период в целом рисуют данные, представлен-
ные в табл. 31.
Таблица 31. Суммарные показатели по каждой сисгеме
в опрвделенный период
Период
540 дон. э. — 100 н. э.
100-600
600—1500
1500—1900
В целом:
Этика счастья
239
28
3
799
1069
Этика абсолютных норм
356
305
71
1061
1793
Этика любви
120
307
228
655
Таким образом, первый период был временем, когда этика
счастья и этика абсолютных норм более или менее уравновеши-
вали друг друга. Во втором и третьем периодах равновесие было
полностью нарушено и почти безгранично преобладала этика
норм. Четвертый период снова является периодом гораздо боль-
шего равновесия между этикой счастья, этикой норм и этикой
любви. Если же взять суммарные показатели за весь период су-
ществования систем этики норм и этики любви, то получится
число 2448, что больше чем вдвое превосходит суммарный по-
казатель этики счастья. Это можно истолковать в том смысле,
что социальное существование человека требует, чтобы в отно-
шении между этикой норм и этикой счастья первая была бы
гораздо сильнее второй. И скорее всего такой вывод не покажет-
ся странным никому, кто понимает, что некоторая доля жерт-

24. флуктуация систем этики
539
венности и альтруизма всегда необходима и что этика норм сти-
мулирует эти формы взаимоотношения в гораздо болыней сте-
пени, чем этика счастья.
Кроме того, числа, приведенные в табл. 31, показывают, что
многочисленные «современные» специалисты по этике, уверяю-
щие нас в том, будто времена императивной системы этики про-
шли, что отныне будущее всецело принадлежит «научно обосно-
ванной» технике морали чисто утилитарного, эвдемонистского
или гедонистского типа, — все они суть не что иное, как несчаст-
ные жертвы собственного скудного воображения и ограниченно-
сти знания.

25
ФЛУКТУАЦИЯ
ЭТИКО-ЮРИДИЧЕСКОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ
В ЗЕРКАЛЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА
Лучшим документальным источником сведений («соци-
альным зеркалом») о нравственном сознании и соответствующих
формах поведения или нравах являются своды «официальных»
законов данной группы в совокупности с ее «официальными»
нравственными предписаниями. Любой санкционированный и
функционирующий кодекс «официального» права — самое на-
дежное, относительно самое точное и достоверное отражение
нравственного сознания и этической дифференциации поступ-
ков на вышеописанные классы. Разумеется, такой «официаль-
ный кодекс» не отражает всех подлинных императивно-атрибу-
тивных убеждений членов общества полностью. Всегда есть
некоторое различие между тем, как ситуация изображается в
«официальном праве», и тем, как она представлена в психосо-
циальной ментальности членов общества, при этом чем оно
болыые, тем, стало быть, быстрее изменяется этико-социальная
жизнь общества. Поскольку официальные законы нельзя без
конца пересматривать, a общественная жизнь меняется посто-
янно, это различие неизбежно. Однако его не следует преувели-
чивать, особенно если речь идет о давних временах, когда темпы
сдвигов в нравственно-правовом сознания и в соответствующих
формах поведения были медленными. В целом любой действую-
щий правовой кодекс, который использовался в течение десяти-
летий и столетий и лежал в основе деятельности судов и органов
правосудия, отражает в существенных чертах реальность впол-
не точно, во всяком случае лучше, чем какой бы то ни было дру-
гой источник. Когда его расхождение с нравственным сознани-
ем индивидов выходит за рамки частной области и становится

25. Флуктуация этико-юридической ментальности
541
заметным, это означает, что кодекс надо изменить или заменить
новым.
После общих рассуждений можно теперь приступить к
выяснению вопроса о том, происходили ли в течение време-
ни флуктуации морально-правового сознания науровне «по-
вседневного шаблонного поведения», и если да, то как и ка-
ковы особенности этих флуктуаций. Например, изменяются
ли все морально-правовые правила и нормы одновременно
или же в одной сфере они трансформируются независимо от
изменений в других сферах, определяемых официальными
юридически-правовыми и моральными кодексами? Други-
ми словами, является ли совокупность таких норм и «зако-
нов» единой органичной системой, когда изменение в одной
области ведет к изменению всей системы, или же это конгло-
мерация нескольких «кустов» норм, каждый из которых су-
ществует сам по себе и, следовательно, изменяется незави-
симо от других? Наконец, связаны ли изменения в области
морально-правового сознания, как это отображено в «офи-
циальном» праве и нравственных нормах, с чередованием
идеациональной и чувственной культур, и если да, то в ка-
кой мере и как?
В данном — сокращенном — издании я привожу только
выводы более обширного исследования кодексов права — уго-
ловного, гражданского и других — опубликованного в полном
тексте «Динамики».
1) Хотя количественно-качественная флуктуация наказа-
ний, осуществляемых на практике, не соответствует кривой на-
казаний, зафиксированных в соответствующих уголовных ко-
дексах, тем не менее в таких кодексах в целом отражаются
колебания кривой жестокости (но не количества) наказаний в
реальной социальной действительности. Кроме краткосрочных
законов (вроде тех, что принимаются во время революции и
иногда живут столь недолго, что их не включают и не использу-
*от в действующем уголовном законодательстве; или же тех,
что отменяются во время революции, когда право осуществ-
ляется другими органами), долговременные уголовные кодексы
°тражают главные изменения в морально-правовом сознании
и карательной системе. Но флуктуация состава уголовно на-
Казуемых поступков, так же как количество и суровость нака-
Задий, представлены в кодексе не так подробно, как это имеет
м^сто на самом деле. Кодекс в этом отношении напоминает

542
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
ровную «среднюю» кривую, из которой удалены многочислен-
ные погрешности и отклонения. Флуктуации преступлений и
наказаний в социальной реальности более сильные и неровные.
Кроме того, по кодексам нельзя судить обо всех флуктуаци-
ях — порой огромных, — происходящих в период, который
отделяет один кодекс от другого, особенно если этот период
длится десятилетия, a то и столетия. Долговременно функцио-
нирующие кодексы действуют в нормальные времена и рассчи-
таны на долгий срок в нормальных условиях; периоды чрезвы-
чайных кризисов с их системами «правосудия» и наказания в
них не отражены; если же принимается «чрезвычайный кодекс»,
то он, как правило, отражает действительность совершенно
извращенно.
С учетом этих оговорок кодексы оказываются относительно
точными индикаторами изменений в уголовной и карательной
сферах, имеющих место на протяжении исторического суще-
ствования данного социального тела.
2) В относительно интегрированных культурах уголовное
право также отражает основные изменения в их внутреннем ха-
рактере. Если мы проследим флуктуацию идеационального и
чувственного типов культуры, то увидим, что кодексы отража-
ют эту флуктуацию и в уголовной, и в карательной частях. Ког-
да культура переходит от чувственной или даже субкультурной
формы к идеациональной, преобразование проявляется и в сфе-
ре криминалистики:
a) растет число деяний, квалифицируемых как уголовно
наказуемые, — ряд поступков, которые не считались уголовны-
ми в чувственный или субкультурный периоды, теперь включе-
ны в этот разряд;
b) большинство таких вновь установленных преступлений
носит идеациональный характер. Это действия, оскверняющие
идеациональные ценности, особенно религиозные. Поэтому
болыпую часть таких преступлений составляют, если восполь-
зоваться общепринятой терминологией, преступления против
религии и абсолютных нравственных принципов. Соображения
утилитарного, гедонистического, эвдемонистического поряд-
ка — на индивидуальном или социальном уровнях — при уста-
новлении этого нового типа преступлений играют незначитель-
ную роль;

25. Флуктуация этико-юридинеской ментальности
543
с) вводятся формы наказания, которые тоже имеют идеа-
циональный характер, например, запрет на похороны по хрис-
тианскому обряду, предание анафеме, наложение интердикта1
и т. п. Уголовное право идеациональной культуры направлено
на то, чтобы с особой суровостью карать за идеациональные
преступления против религии.
3) Переход от идеациональной к чувственной форме куль-
туры отмечен появлением в уголовном праве особенностей
противоположного свойства, a именно — исключением из
разряда уголовно наказуемых почти всех идеациональных
преступлений, то есть почти всех преступлений против рели-
гии и идеациональных ценностей вообще. Если какие-то из них
и остаются, то в основном только потому, что по чисто утили-
тарным соображениям их исключение представляло бы некото-
рую опасность.
Иначе говоря, в чувственныхуголовныхкодексахуголовно на-
казуемыми считаются те деяния, которые представляются опас-
ными для общества или для властей предержащих с позиций ути-
литаризма, гедонизма, эвдемонизма2. Если такой угрозы нет,
кодексы признают подобные поступки нормальными и дозволен-
ными, хотя с идеациональной точки зрения многие из них оказа-
лись бы тяжкими преступлениями, квалифицируемыми как
«смертный грех», «богохульство», «кощунство», «страшнейшее
надругательство» и т. д. С другой стороны, такие кодексы произ-
водят переоценку тяжести преступлений, рассматривая в качестве
тяжелейших те поступки, которые с гедонистическо-утилитарной
точки зрения более опасны для гедонистично-утилитарных ценно-
стей данного общества и особенно его командно-управляющих
структур.
В соответствии с этим принципом перечень преступлений
против собственности и телесного комфорта в таких кодексах
увеличивается.
Изменения в карательной части состоят в отмене уголовного
наказания за большинство идеациональных преступлений; в
чрезвычайном смягчении наказания за немногие идеациональ-
ные проступки, которые остаются наказуемыми; в отмене боль-
Шинства наказаний чисто идеационального характера, таких как
анафема, запрет на христианские похороны и т. д.
Что касается относительной суровости и количества наказа-
ний в идеациональных и чувственных кодексах, то едва ли есть

544
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
основание утверждать, что один из этих типов сам по себе
связан с большей или меныпей тяжестью наказания. С неко-
торой оговоркой относительная суровость и количество на-
казаний зависят не столько от преобладающего типа куль-
туры, в которой действует кодекс, сколько от того, как
глубоко он укоренен и достаточно ли обоснован. Когда тот
или иной тип глубоко укоренен и обоснован, наказания ста-
новятся мягче, когда же он находится в состоянии измене-
ния, будучи только что введенным или начиная распадать-
ся, кривая наказания идет вверх, и чем резче изменение, тем
она ярче выражена. Этим объясняется, почему кривая на-
казания шла вверх при переходе от чувственной формы к
идеациональной-(начиная с III в. н. э. и в последующие века)
или от идеациональной к чувственной начиная с XIII в. и
вплоть до XVII в. Если нет других нарушающих факторов,
то каждая из этих культур, по мере того как все больше
кристаллизуется тип ее социальных отношений и системы
ценностей, имеет тенденцию ко все большему уменьшению
наказаний как в количественном, так и в качественном от-
ношениях. Подобная тенденция наблюдалась с XVII до на-
чала XX в., когда, исключая кратковременные флуктуации,
кривая снижалась.
Таков общий ответ на этот вопрос. Одну оговорку, тем не
менее, надо сделать. Возможно, что в целом идеациональное
уголовное право стремится вообще быть значительно более
суровым и строгим, чем нормальное чувственное уголовное
право (но не чувственное право в период кризиса, которое
склоняется к чрезмерной грубости, жестокости, строгости и
почти дикости). Тому есть несколько причин. Во-первых, тре-
бования идеациональной культуры и ее законов к поведению
человека в целом более высокие и менее свободные и терпи-
мые, чем требования чувственного права. Первые стремятся
к высокому уровню нравственного поведения, допускают
меньший оппортунизм, препятствуют большему числу есте-
ственных проявлений чувственного человека, чем оппорту-
нистически-утилитаристское право. Таким образом, каратель-
ное давление идеационального уголовного права значительно
сильнее и должно быть сильнее, чем давление чисто чувствен-
ного уголовного права. Без такого давления оно едва ли бы
справилось даже с минимумом своих задач. Во-вторых, идеа-

25. Флуктуация этико-юридинеской ментальности
545
циональная культура и право приходят обычно после распа-
да перезревшей чувственной культуры с ее склонностью ко
вседозволенности, гедонизмом, скептицизмом, чувственной
распущенностью; с ее совершенно деморализованным и
недисциплинированным типом личности. В этих условиях,
чтобы дисциплинировать человека и общество, чтобы успеш-
но обуздать распущенные чувственные склонности и страсти
и привить новые формы поведения, сдерживающие подобно-
го рода склонности, культура и право не могут быть слишком
мягкими. Одними проповедями убедить тигров не трогать яг-
нят нельзя. Нужна клетка, порой и кнут, a иногда и нечто еще
более суровое и материально эффективное. Я не хочу сказать,
что эти грубые материальные способы и средства главные и
самые эффективные инструменты, с помощью которых вновь
пришедшая идеациональная культура дисциплинирует чело-
века; другие ее способы и средства, более благородного, более
искусного и более «духовного» свойства, несомненно, тоже
были эффективны, но, тем не менее, их задача, особенно на
первых стадиях идеациональной культуры, состояла в том,
чтобы усиливать и поддерживать грубые средства физичес-
кого насилия и сурового наказания. По этим причинам идеа-
циональная карательная система должна быть, вероятно, бо-
лее суровой, чем чувственная, что проявляется в значительном
увеличении числа карательных акций, как и в их ужесточении
в средневековых кодексах по сравнению с предыдущими пе-
риодами. Разумеется, усиление наказаний в эти периоды
объясняется не только ростом идеациональной культуры, но
и увеличением этико-юридической разнородности населе-
ния3.
Еще одна оговорка заключается в следующем. Хотя кара-
тельная система чувственного права в нормальном обществе
гораздо мягче, чем идеационального, тем не менее в периоды
кризиса, например во время революции, когда на человечес-
кое поведение перестает воздействовать — и вообще-то слабый
в подобной культуре — не только религиозный и внутренний
Моральный контроль, но и все другие внутренние и внешние
факторы, и человека, как утлый челн, бесцельно бросают из
стороны в сторону буйные чувственные страсти, реальная ка-
Рательная система (а не фиктивная система «революционного
права») обычно несравненно более сурова, жестока и нераз-

546
Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания
борчива, чем в условиях идеациональной культуры. Дело в том,
что в идеациональной культуре даже в периоды крайнего кри-
зиса продолжают работать внутренние тормоза, которые не
допускают циничных убийств и издевательств над врагами пра-
вящей верхушки, как это бывает в кризисы, переживаемые рас-
падающейся чувственной культурой.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Типы
и флукшуации
сисшем
социалъных
ошношений

26
СЕМЕЙСТВЕННЫЕ, ДОГОВОРНЫЕ
И ПРИНУДИТЕЛЫНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
И СИСТЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ (ГРУППЫ)
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
От изучения форм и флуктуаций эстетической, научной, фило-
софской, религиозной и этической мысли перейдем теперь к изуче-
нию социалъной стороны социокультурных явлений. В предыду-
щих частях книги речь в основном шла о том, что обычно именуют
культурой и культурными ценностями; в главах этого раздела мы
будем иметь дело главным образом с тем, что обычно называется
«социальными явлениями», понимая под последними межличност-
ные и межгрупповые отношения, из которых состоит та или иная
социальная система, организация или институт и которые образу-
ют их «ткань» и «структуру».
Различие между категориями «культурное» и «социальное» весь-
ма условно и относительно: любая культура создана определенной
социальной группой, объективацией которой она является; a лю-
бая социальная группа имеет свою определенную культуру. Тем не
менее чисто технически эти категории можно изучать раздельно и
в интересах научного анализа изолировать друг от друга как раз-
ные аспекты единого и неразделимого «социокультурного мира».
Этот условный «социальный мир» охватывает то, что представите-
ли формальной школы в социологии (Ф. Тённис, Г. Зиммель,
Л. фон Визе, А. Фиркандт и др.) называют «формами социальных
отношений» между индивидами и между группами К Эта категория
социокультурных явлений по своей природе опять-таки двойствен-
на: с одной стороны, они состоят из «объективно» существующей
сисгемы социальных отношений между взаимодействующими и вза-
имосвязанными индивидами и группами; с другой стороны, ха-
Рактер этих отношений, их «окраска», «квалификация» и
«оценка» в значительной степени зависят от сознания тех, кто
в них участвует или имеет с ними дело (наблюдатели, исследо-
ватели и т. д.).

550 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
Если эти отношения осуществляются бессознательно, то они
не могут иметь и не имеют никакого социального смысла или
значения. В таком случае отношения между пациентом и хи-
рургом, делающим ему операцию, и между убийцей, который
режет ножом жертву, выглядят одинаково. Но в социокультур-
ном смысле эти отношения отличаются друг от друга самым
радикальным образом. «Чистое поведение», лишенное осознан-
ности, становится всего лишь «реакцией» или «движением» и не
имеет никакого социокультурного значения. To же самое мож-
но сказать и обо всех «социальных отношениях». По этой оче-
видной причине явления, относящиеся к области социальных
отношений, всегда бывают явлениями «сознания». Их нельзя
изучать отдельно от него — будь то сознание индивидов, вовле-
ченных в эти отношения ( то есть, что они думают и как их оце-
нивают), или же сознание других лиц (наблюдателей, исследова-
телей), оценивающих эти явления. Таким образом, мы будем
изучать мир социальных отношений и их флуктуации как явле-
ния в том числе и культурной ментальности. С другой стороны,
все мы знаем, что тот или иной индивид — участвует ли он в
этих отношениях или нет — оценивает их по-своему, тогда как
с точки зрения логико-смысловой ментальности их объектив-
ный характер выглядит совершенно иначе. Кто не знает, что
многие рабовладельцы смотрели на отношения раба и хозяина
как на священные и полезные, причем не только для господина,
но и для раба? Кому не известны разного рода религиозные или
политические фанатики, которые отправили на тот свет тысячи
людей либо ad majorem gloriam Dei2, либо во имя «пролетариа-
та», «коммунизма», «национализма» или каких-то других идеа-
лов? Мы можем верить в их искренность, но чаще всего есть по-
вод усомниться в том, соответствуют ли их собственные оценки
социальных отношений их характеру, если рассматривать эти
отношения беспристрастно, с логико-смысловой точки зрения.
Эти два аспекта зачастую противоречат друг другу. Отсюда воз-
никает необходимость учитывать их оба: и сознание тех лиц,
которые оценивают социальные отношения, и логико-смысло-
вой аспект, присущий характеру самих отношений. Такой аспект
тоже относится к сфере сознания, но это сознание — логико-смыс-
ловое, в отличие от чистой психологии — с человеческими пристра-
стиями, эмоциями, страстями, «остатками», «деривациями»3 и
т. п., то есть с тем, что предопределяет индивидуальные оценки.
Диктатор может искренне думать, будто все, что он делает, идет

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 551
на благо человечеству, в то время как объективный и квалифи-
цированный исследователь, изучив логико-смысловую природу
и последствия его деятельности, может оценить ее иначе.
Итак, все социальные отношения имеют два аспекта — пси-
хологический и логико-смысловой (включая «причинно-функ-
циональные» элементы). Любое социальное отношение нужно
изучать с обеих точек зрения.
После этих предварительных замечаний мы можем начать наше
исследование мира социальных отношений, их форм и флуктуа-
ций. По определению, это исследование будет также включать в
себя содержание и структуру основных типов социальных систем
или групп взаимодействия. Начнем с рассмотрения наиболее об-
щих и основополагающих форм социальных отношений.
II. СОЦИАЛЬНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ
И ЕГО МОДАЛЬНОСТИ
Любая реально существующая социальная группа отлича-
ется от чисто номинального скопления индивидов тем, что ее
члены находятся в процессе взаимодействия, то есть тем, что
поведение и психологическое состояние любого члена группы
в значительной степени зависят от деятельности или даже от
самого факта существования других членов. Без этой осязае-
мой взаимозависимости жизни, поведения и переживаний ее
членов подлинная социальная группа существовать не может.
В противном случае она превращается в чисто номинальную,
«статистическую» или воображаемую совокупность индиви-
дов.
Такая осязаемая взаимозависимость поступков и пережива-
ний индивидов является conditio sine qua non4 подлинной соци-
альной группы или системы социального взаимодействия.
А. Модальности социалъных систем взаимодействия.
Модальности взаимозависимости, будучи общей основой всех
социальных формирований, приводят к образованию различ-
ных видов социальных групп или социальных систем взаимо-
Действия. Наиболее важными из этих модальностей являются
следующие: одно- или двустороннее взаимодействие; его экстен-
сивностъ, интенсивность; непрерывность и продолжителъ-
ностъ; его направленностъ и организация.
1) Одностороннее или двустороннее взаимодействие. Во-пер-
вых, взаимозависимость сторон в процессе взаимодействия

552 Часть 5. Типы и флуктпуации сисгпем социальных отпношений
(ради упрощения анализа допустим, что таких сторон только
две) может быть более или менее равной или же такой, когда
одна сторона почти целиком обусловливает действия другой.
Палач гораздо сильнее обусловливает поведение жертвы, чем
жертва влияет на палача. Индивид, y которого другой человек
находится в полном подчинении, может влиять на его поведение
и психологию в большей степени, чем подчиненный — на свое-
го начальника. С этой точки зрения мы можем, с некоторой
долей условности, говорить о двустороннейу или взаимной, и од-
носторонней зависимости. К первому типу относятся такие от-
ношения, которые обычно называются «взаимодействием» или
«взаимозависимостью», тогда как ко второму относится одно-
сторонняя зависимость или одностороннее подчинение. Одна-
ко в конкретной социальной группе существуют — в той или
иной мере — оба типа отношений.
2) Экстенсивностъ взаимодействия. Во-вторых, мы долж-
ны различать степень (экстенсивность) взаимодействия.
Под экстенсивностью взаимодействия подразумевается про-
порциональная доля поступков и психологических переживанийу
обусловленных взаимодействием, от всей совокупности поступ-
ков и переживаний, из которых состоит жизнъ неловека. Допу-
стим, что совокупность поступков и психологических пережи-
ваний, из которых состоит вся жизнь данного человека, образует
100% или, скажем, круг. Теоретически можно предположить
такое тесное взаимодействие, которое обусловило бы в какой-
то степени все 100 процентов поступков и переживаний этого
индивида. В воображаемом круге нет ни одного сектора, сво-
бодного от взаимодействия. Это означает, что ни один посту-
пок и ни одно психологическое переживание этого лица не явля-
ется независимым от какого-то другого человека; что вся его
жизнь, без малейшего исключения, обусловлена процессом вза-
имодействия с другим человеком и спаяна с его жизнью. Он не
может сделать ничего, не оказывая при этом влияния на взаи-
модействующую сторону и не испытывая соответственно ее вли-
яния. Степень такого взаимодействия — полная, безграничная,
абсолютная, или тотальная.
В реальной действительности трудно найти хотя бы один слу-
чай, когда процесс взаимодействия совпадал бы с этой вообража-
емой ситуацией по своей абсолютной — тотальной — экстенсивно-
сти. Но некоторые типы взаимозависимости в той или иной
степени приближаются к ней. Например, взаимодействие ребен-

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 553
ка и матери, которая заботится о нем день и ночь. Сон, кормле-
ние, одевание, укладывание в постель — короче говоря, боль-
шая часть поступков и чувств ребенка зависят от матери. Отно-
шения между членами дружной семьи — вот еще один пример
взаимодействия, напоминающего вышеописанный случай: боль-
шая часть наиболее важных дел, совершаемых каждым в тече-
ние суток, обусловлена присутствием и поступками других до-
мочадцев. Здесь множество связующих компонентов: время,
когда они встают, когда и чем завтракают, что они делают, как
часто, где и когда; их обед и вечерний досуг; их вкусы, верова-
ния, политические убеждения, выбор профессии, круг общения
и стиль одежды. Радость или горе одного члена семьи влияет на
настроение других; изменение в поведении или настроении од-
ного отражается на поведении и настроении других. Ни одна
сфера их деятельности и интересов не остается без влияния со
стороны других.
Ёсли же взаимодействием с другим лицом обусловлены не все
100 процентов, a только часть поступков и переживаний, то пе-
ред нами случай ограниченной — не полной, не абсолютной —
степени взаимодействия. He весь круг, a только один его сектор
вовлечен в процесс взаимодействия и зависит от другой сторо-
ны. И чем меныне количество процентов по сравнению с 100,
или чем уже этот сектор, тем более ограниченной является сте-
пень взаимодействия, тем менее полно охватывает она всю сфе-
ру деятельности, поступков и переживаний человека. Это озна-
чает, что «свободная» часть является независимой и не слишком
обусловленной процессом взаимодействия.
В наше время болынинство процессов взаимодействия: на-
пример, между работодателем и рабочим, домохозяйкой и бака-
лейщиком, домовладельцем и водопроводчиком или плотником,
даже между учителем и учеником, священником и прихожани-
ном, врачом и пациентом, партийным боссом и его сторонни-
ком, собственником и арендатором и т. д. — являются приме-
рами подобного взаимодействия, ограниченного no
жстенсивности. У всех этих взаимодействующих сторон вовле-
ч^на в процесс какая-то особая часть жизни, причем иногда
°нень узкая, ограниченная, — скажем, покупка пачки любимых
сигарет в табачном киоске. Взаимодействие между домовладель-
Цем и водопроводчиком касается только ремонта водопровода
и ничего больше. Взаимодействие работодателя и рабочего ка-
Сается только вопроса о том, что качественная работа, выпол-

554 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
ненная за столько-то часов, должна быть так-то и так-то опла-
чена, — и это все. Все остальные бесчисленные жизненные по-
ступки и переживания каждой из сторон: религиозная принад-
лежность, политическая деятельность, семейные отношения,
образование, эстетические, нравственные и прочие идеалы; мне-
ния, убеждения, переживания — как правило, другой стороны
не касаются. Иначе говоря — «это не его дело». Таким обра-
зом, с точки зрения экстенсивности взаимодействие может ко-
лебаться от 100% — всего круга человеческих поступков и пере-
живаний — до 0,0000001% или мельчайшего сектора круга; от
безграничной и всеобъемлющей, тоталъной экстенсивности до
самой узкой, специфинеской и ограниченной.
3) Интенсивностъ взаимодейстѳия. Совершенно отличает-
ся от вышесказанного интенсивностъ процесса взаимодействия.
В пределах одного и того же «сектора» взаимодействия — на-
пример, взаимодействия между религиозным наставником и его
учеником — интенсивность может быть такой, что каждое сло-
во учителя будет восприниматься как Евангелие и все, что он ни
посоветует, будет учеником исполнено. В других случаях настав-
ления проповедника не окажут заметного влияния; большая
часть из них останется без внимания и будет проигнорирована
на практике. Интенсивность взаимодействия может варьиро-
ваться в широких пределах — от возможного максимума до
возможного минимума.
Сказанное справедливо и в отношении интенсивности взаи-
модействия, охватывающего не один, a многие «секторы» дея-
тельности человека и его переживаний. Во взаимодействиях меж-
ду родителями и ребенком или между мужем и женой в ряде
случаев обнаруживаются столь безграничная преданность, лю-
бовь и взаимность, что все происходящее с одной из сторон от-
ражается на другой: малейшая радость или печаль одного ста-
новится радостью или печалью другого. To же самое происходит
и с прочими переживаниями. Однако во многих случаях лишь
наиболее важные действия и происшествия, затрагивающие одну
сторону, оказывают влияние на другую, причем даже и тогда это
влияние оказывается менее глубоким и не столь интенсивным. Те-
оретически, объединяя экстенсивность и интенсивность взаимо-
действия, мы можем сказать: нем более интенсивным является
взаимодействие и чем болъше «секторов» оно охватывает, тем
более взаимообусловленными и тесно спаянными (к счастью или к
неснастъю) оказываются судьбы, поведение и психологическое со-
стояние взсшмодействующих сторон.

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 555
4) Продолжителъностъ и непрерывностъ взаимодействия.
Каждый из нас знает, что одни взаимодействия возникают, су-
ществуют несколько мгновений и на этом заканчиваются. Дру-
гие же длятся годы, даже всю жизнь. Турист заходит в магазин-
чик, попавшийся на пути, что-то покупает, расплачивается,
произносит «Good-bye» и исчезает, забывая навек продавца, так
же как и продавец забывает о нем. Длителъностъ такого взаи-
модействия — всего несколько мгновений. С другой стороны,
существуют взаимодействия между родителями и детьми, му-
жем и женой, которые длятся — даже теперь, когда семейные
узы рвутся гораздо чаще, — всю жизнь, до самой смерти одно-
го из членов семьи, a иногда продолжаются и после нее. Память
об умершем и социальные условия, которые часто возникают
после его кончины (запрещение повторного брака, передача
прав или обязательств покойного его вдове или детям и т. п.)>
оказывают воздействие на поведение и чувства тех, кто остался в
живых. В описанных случаях продолжительность взаимодей-
ствия равняется продолжительности жизни, a порой и превос-
ходит ее.
5) Направленностъ взаимодействия. Что касается направленно-
сти процесса взаимодействия, то оно может быть либо солидар-
ным, либо антагонистинескиму либо смешанным. Взаимодействие
является солидарным, когда устремления и соответствующие уси-
лия одной стороны совпадают с устремлениями и усилиями дру-
гой. В подобных случаях направленность устремлений и усилий
обеихсторон — идентична или сходна. Когда же желания и уси-
лия одной стороны сталкиваются с желаниями и усилиями
другой и наталкиваются на ее сопротивление или противо-
действие, то это взаимодействие взаимно антагонистическое.
Направленность стремлений и усилий обеих сторон противо-
положна.
Наконец, может быть такое взаимодействие, когда y сторон
совпадает лишь какая-то одна часть их стремлений и усилий,
тогда как в другой части они антагонистичны. Такая направ-
ленность взаимодействия называется смешанной — отчасти ан-
тагонистической, отчасти солидарной. Таковы основные типы
взаимодействия с точки зрения его направленности.
Так как взаимодействие с разных точек зрения может быть
всеохватывающим или ограниченным и специфическим, в боль-
^ей или меньшей степени интенсивным, более или менее дли-
тельным, — то и антагонизм и солидарность взаимодействую-
Щих сторон могут быть либо универсальными и

556 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
всеохватывающимиу либо же ограниченными каким-то одним
«аспектом» взаимоотношений. Они также могут быть в
болъшей или менъшей степени интенсивными и продолжи-
тельными.
Представив себе, что все другие условия интенсивности, продол-
жительности и т. д. одинаковы, мы получим следующую градацию
антагонистических и солидарных взаимоотношений сторон.
Максимальная солидарность достигается тогда, когда взаи-
модействие охватывает все стороны жизни и все эти многочис-
ленные «секторы» имеют солидарный характер. Это означает,
что во всех сферах жизни и деятельности судьбы обеих сторон
сплавлены в единое целое.
По мере того как спектр взаимодействия становится все уже,
солидарность межДу сторонами тоже становится все более огра-
ниченной.
Максимальный антагонизм наступает тогда, когда (при про-
чих равных условиях) взаимодействие между сторонами носит
всеобъемлющий и универсальный характер, но все его аспекты
антагонистичны. Это означает, что по ходу жизни и в процессе
деятельности стороны находятся в состоянии непрерывной борь-
бы друг с другом.
По мере сужения секторов взаимодействия чисто антагони-
стические взаимоотношения сторон тоже становятся все уже и
уже, пока наконец не превращаются в поверхностный и не име-
ющий значения антагонизм — например, двух путешествующих
туристов, которые беззлобно заспорили на заправочной стан-
ции, какой из двух сортов бензина или масла лучше. Co слова-
ми «Ты не прав» они разъезжаются в разные стороны — и на
этом все. Их антагонизм охватывает лишь ничтожно малую
часть их жизни и ничего не значит.
Следует добавить, что между этими чисто солидарными и
чисто антагонистическими взаимодействиями находятся взаи-
модействия «смешанные», одни из которых ближе к солидар-
ным, a другие — к антагонистическим.
6) Организованное и неорганизованное взаимодействие. На-
конец, следует различать организованные и неорганизованные
формы взаимодействия. Это последняя модальность, имеющая
для нас важное значение. Взаимодействие является организован-
ныму когда отношение сторон, их поступки и функции отлиты в
определенные шаблоны и опираются на какую-то сложившуюся
систему оценок. Оно неорганизовано, когда отношения и оцен-
ки находятся в аморфном состоянии и нет никаких выкристал-

26, Семейственные, договорные и принудительные отношения 557
лизовавшихся и установленных шаблонов. Это важный вопрос,
и здесь требуется хотя бы краткое пояснение.
a) Кристаллизовавшаяся система общественных отношений
и ценностей означает, что внутри взаимодействующей группы,
или между взаимодействующими сторонами существует опре-
деленная система распределения прав и обязанностей, определя-
ющая функции (поведение) и общественное положение каждого
члена. Эта система четко определяет права и обязанности каж-
дого члена; что, на каких условиях, когда и в каком объеме он
должен делать или не делать; что он должен терпеть и чего тер-
петь не должен со стороны любого другого члена или посторон-
него. Такое четкое распределение прав и обязанностей означа-
ет, что каждый член системы взаимодействия выполняет
определенные функции (и определенное дело). Строго обозначен-
ные права, обязанности и функции каждого члена полностью
определяют его социалъный статус или общественное положе-
ние в рамках системы взаимодействия. Так, некто N, наделен-
ный правами и обязанностями раба или, наоборот, президента
страны и выполняющий соответствующие функции, будет со-
ответственно и занимать общественное положение раба или пре-
зидента.
b) В результате кристаллизовавшаяся система социальных
отношений и ценностей означает далее, что такого рода взаи-
модействующая группа имеет определенную систему ценностей,
разделяющую все человеческие поступки на три категории: за-
конныеу рекомендуемые и запрещенные. Если поведение члена
общества во всем соответствует той совокупности прав, обя-
занностей и функций, которые определены ему этой сложившей-
ся системой, то оно считается законным. Если же он нарушает
нормы, то тем самым совершает грех, или преступление, или что-
то другое, разрушающее систему. Таким образом, y любой орга-
низованной группы всегда имеется набор негативных оценок —
называются ли они грехом, святотатством, преступлением, про-
тивозаконным актом или же «несуразностью». Наконец, если
кто-то не просто исполняет свой долг, но делает еще нечто сверх
того, то он совершает «героический», «доблестный» поступок,
намного превышая тот минимум, который предписан ему сис-
темой прав и обязанностей. Таким образом, в любой организо-
ванной группе есть категория рекомендуемых поступков, неза-
висимо от ее конкретного содержания.
c) Из всего вышеизложенного следует, что кристаллизовав-
^аяся система социальных внутри- или межгрупповых отноше-

558 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
ний предполагает, помимо всего прочего, наличие социальной
дифференциации и стратификации в любой организованной
группе или системе взаимодействия. Сам факт четкого распре-
деления среди членов группы (или среди взаимодействующих
сторон) прав, обязанностей, функций и социальных статусов
означает, что функции y каждого из них особые, то есть диффе-
ренцированные. Даже в такой малой группе, как семья, права,
обязанности и функции отца, матери, младшего и старшего из
детей неодинаковы и не могут быть одинаковыми — по причи-
не возрастных, половых и других биосоциальных различий. Они
резко отличаются даже в самой демократичной и эгалитарной
семье, где все построено на справедливости. Это означает также,
что подобная группа стратифицированау поскольку в любой
организованной группе есть управляющие и управляемые. A раз
они есть, то значит есть и социальная стратификация, и неваж-
но, будет ли она осуществлена в самой демократичной форме,
когда начальник или управляющий — это всего лишь primus
inter pares5, или же в какой-либо автократической форме. Это —
обязательный, неотъемлемый атрибут самого понятия социаль-
ной организации.
Неорганизованная система взаимодействия не имеет таких
свойств. Она во всех отношениях аморфна: права, обязанности,
функции, общественное положение ее членов не определены и
не сформулированы ни в самых общих чертах, ни в подробных
деталях. Так же обстоит дело с категориями законных, реко-
мендуемых и запрещенных форм поведения и взаимотношений;
то же самое — со структурой социальной дифференциации и
стратификации. Все они соответственно остаются не кристал-
лизовавшимися, вся система общественных отношений запута-
на и непонятна.
Несомненно, что в реальной действительности переход от аб-
солютно неорганизованных групп или социальных систем взаи-
модействия к организованным происходит постепенно.
Организованные и неорганизованные системы взаимодей-
ствия — это совершенно другая модальность, нежели солидар-
ностъ и антагонизм. Образцовая тюрьма может служить здесь
примером: это организованная система взаимодействия, с чет-
ко определенными правами и обязанностями, функциями и
общественным положением каждого заключенного и каждого
надзирателя. И тем не менее в болынинстве случаев мы вряд ли
можем назвать отношения между заключенными и надзирате-
лями солидарными: одни одержимы стремлением убежать, дру-

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 559
гие — Не дать им сделать этого. И во многих других отношениях
их взаимосвязь антагонистична.
Существует много систем взаимодействия с добровольной со-
лидарностью составляющих их сторон, и при этом они часто
остаются неорганизованными. Это значит, что, комбинируя
модальности «организованность—неорганизованность» и «ан-
тагонизм—солидарность», мы можем выделить следующие типы
социальных систем взаимодействия:
I) Организованно-антагонистическая система взаимодей-
ствия, основанная на насилии и принуждении. Тюрьма представ-
ляет собой пример подобного типа. К тому же типу относятся
все системы взаимодействия, навязанные победителями побеж-
денным; господами — рабам и крепостным, и сотни других сис-
тем межличностного и межгруппового взаимодействия.
II) Организованно-солидарная система взаимодействия. Она
имеет все отличительные признаки организованной системы и
солидарной направленности усилий и желаний сторон, ее состав-
ляющих. К этому типу относятся многие свободные ассоциа-
ции с добровольным членством; хорошие семьи; значительная
часть религиозных, политических, экономических и других кол-
лективных объединений.
III) Организованная солидарно-антагонистинеская система
взсшмодействия. Она держится отчасти на принуждении и отчас-
ти на добровольной ее поддержке. При этом мы имеем дело с вполне
сложившейся системой отношений и оценок, устанавливающей
права, обязанности, функции и социальный статус каждого чле-
на. Вероятно, болынинство организованных социальных систем
взаимодействия — от семьи до церкви, государства, профсоюза
и т. п. — относятся именно к этому типу, причем в некоторых из
них фактор принуждения развит больше, в других — меныне.
Болыная часть населения того или иного государства, вероятно,
согласилась бы добровольно быть его гражданами и доброволь-
но же соблюдать многие его законы. И все же многие граждане
навряд ли стали бы платить налоги, участвовать в войне и выпол-
нять многие другие неприятные обязанности, если бы их к этому
не принуждали. Такие «обременительные» обязанности есть по-
^ти во всех организованных системах взаимодействия, даже в уни-
в^рситетах и колледжах: многие профессора предпочли бы изба-
виться от чтения слишком болыного количества лекций и
Научных докладов, чтения «Синих книг»6, если бы это целиком
0т них зависело и не вело бы к утрате авторитета.
Такие же разновидности существуют и среди неорганизован-
Ньіх групп, a именно: 1) неорганизованно-антагонистическая,

560 Часть 5. Типы и флукшуации сисгпем социальных отпношений
2) неорганизованно-солидарнаяу 3) неорганизованно-смешан-
ная. Об этой модальности сказано достаточно.
В. Социальные группы или системы взаимодействия. Они об-
разуют следующий ряд.
1 ) С точки зрения экстенсивности процесса взаимодействия,
они могут варьироваться от всеобъемлюще и безгранично то-
тальных (максимально кумулятивных) до самых незначитель-
ных, когда все взаимодействие ограничено каким-то одним вто-
ростепенным «интересом».
2) С точки зрения интенсивности — от самой активной до
едва заметной.
3) С точки зрения продолжительности — от наиболее устой-
чивых до групп, которые существуют лишь короткое мгнове-
ние, иногда — несколько секунд.
4) С точки зрения направленности взаимодействия — от
максимально или сравнительно солидарных до ограниченно или
всецело антагонистических. При этом где-то посередине нахо-
дятся смешанные группы.
5) С точки зрения организации — от групп высокооргани-
зованных до едва организованных и неорганизованных вообще.
III. ТИПЫ СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ:
СЕМЕЙСТВЕННЫЙ, ДОГОВОРНОЙ И ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ
Описанные выше модальности, или типы, социальных отно-
шений в организованных системах взаимодействия встречают-
ся в чистом виде довольно редко. Обычно они соединяются друг
с другом, образуя тем самым несколько типов социальных групп
или систем взаимодействия, которые чаще всего и встречаются
в человеческом сообществе. Три из этих «комбинированных
типов» представляются мне наиболее важными по целому ряду
причин. Они встречаются почти в любом человеческом сооб-
ществе: в прошлом, настоящем и, вероятно, будущем; при пер-
вобытном строе и в современном мире; на Востоке и на Западе.
Это — семейственный, договорной и принудительный типы.
А. Семейстѳенный {Familistic) muri. Если из вышеописанных
модальностей социальных отношений в системе взаимодействия
мы выберем следующие: 1) абсолютно тотальная> или всеобъ-
емлющая no экстенсивности; 2) высокоинтенсивная; 3) чисто
солидарная no направленности; 4) длительная — то соединение
всех этих четырех модальностей даст то, что я называю семей-

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 561
ственной системой взаимодействия или социальных отношений.
Такова ее «химическая формула».
Конкретными ее примерами служат отношения между лю-
бящей матерью и ее ребенком; между преданными друг другу
членами семьи; между настоящими друзьями — в аристотелев-
ском понимании подлинной дружбы. В этих системах почти весь
круг жизнедеятельности сторон и, разумеется, все самые важ-
ные жизненные отношения включены в процесс взаимодействия.
В этом смысле людские судьбы тесно переплетены друг с другом
и органично соединены в общее «мы». Здесь почти никогда не
услышишь выражений типа «это меня не касается», «это вовсе
не мое дело», «это твои проблемы». Наоборот, то, что касается
одной стороны, касается и другой: радость и печаль, удача и не-
удача, болезнь и выздоровление, питание, одежда, жилье, ком-
форт, душевный покой, верования, убеждения, вкусы одной сто-
роны — все это самым тесным образом касается и другой, и
индивид получает от другого поддержку, заботу, одобрение,
помощь и сочувствие.
Стороны как будто связаны такой короткой веревкой, что
одна не может шага ступить, не потянув за собой другую. Здесь
наблюдается взаимодействие не только всеобъемлющее по эк-
стенсивности и высокоинтенсивное, но и солидарное par excellence7.
Солидарность проявляется постоянно и во всем. Она столь же
глубока, a иногда даже более глубока, чем взаимодействие раз-
личных органов единого организма. Печаль и радость, удача и
неудача одной стороны становится печалью, радостью, удачей
или неудачей другой стороны. Их судьбы сплавлены воедино, их
личности слиты в общее «мы». Здесь личности нуждаются друг в
друге, ищут друг друга и связаны в одно целое не по принужде-
нию, не по соображениям выгоды и не по договору, a просто
ради того, чтобы «быть вместе».
Принуждение необходимо здесь не для того, чтобы удержать
их вместе, a наоборот — чтобы разлучить. Такая связь не обус-
ловлена ни договором, ни соглашением. Большинство матерей
хотят быть со своими детьми по внутреннему побуждению, орга-
нично, речь о договоре или обязательстве здесь не идет. To же
самое касается и настоящих друзей. Если человек является чьим-
то «другом» всего лишь по договору, то это значит, что он псев-
Додруг. Настоящим другом, как справедливо говорит Аристо-
тель, «полагают того, кто желает блага и делает благо, истинное
^и кажущееся, ради другого, или того, кто желает во имя само-

562 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
го друга, чтобы тот существовал и жил»8. Такое отношение меж-
ду друзьями может дать и обычно дает им какую-то пользу или
доставляет удовольствие, но ни тот, ни другой факторы не явля-
ются причиной подобной связи. Наоборот, они всего лишь ее
последствия. Бок о бок с удовольствием и пользой в рамках та-
ких отношений существуют еще и печаль и жертвы, потому что
любая печаль одной стороны становится печалью другой; един-
ство сторон побуждает каждую из них предложить или при-
нять — опять же по внутреннему побуждению — любую услу-
гу или любую жертву.
Договорный принцип чужероден семейственному и психоло-
гически. В коллективном едином «мы» семейственной группы
нет места для договорных отношений типа «ровно столько-то, и
ни болыые ни меньше». Любое «ни болыне ни меньше» излишне
для единого «мы», в котором каждый индивид, как орган тела,
является частью целого и как таковой действует по внутренне-
му побуждению, причем готов сделать все от него зависящее —
вплоть до того, чтобы принести последнюю жертву — свою соб-
ственную жизнь — во имя «мы» или его составляющих. «Жертва»
воспринимается здесь как привилегия добровольно отдать часть
целому. И чем больше отдается, тем возвышенней радость, ис-
пытываемая при этом.
Итак, никакое подробное внешнее предписание относитель-
но обязанностей и прав, или насчет того, «сколько» и «при ка-
ких обстоятельствах», или другие детали и оговорки, навязыва-
емые обществом, для такого рода отношений не нужны. Они
просто излишни.
Следующий пункт, о котором следует упомянуть, говоря о
подобных отношениях, — это своеобразное сочетание внутрен-
ней сѳободы индивидов и ѳнешней ее ограниченности. Если су-
дить внешне, с бихевиористской точки зрения, то семействен-
ные отношения могут иногда показаться серьезным ограничением
свободы сторон. С точки зрения какой-нибудь договорной «вер-
тихвостки» тот факт, что мать остается с детьми вместо того,
чтобы ходить по гостям, проводит много бессонных ночей вме-
сто того, чтобы самой комфортно отдыхать, тратит деньги на
самое необходимое вместо того, чтобы купить себе новое пла-
тье, — для такой «вертихвостки» все это «ужасное» рабство,
крепостное право, страшное ограничение свободы. Тем не ме-
нее стоит только представить себя на месте члена семейственной
группы, и болыная часть этих «ограничений свободы» индиви-

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 563
да не покажется таковой вообще. Мать или отец не считают,
что «рабство» во имя детей является ограничением свободы, —
наоборот, они рады его сносить и предпочтут его свободе «верти-
хвостки». Короче говоря, семейственное отношение позволяет
нам примирить долг и дисциплину со свободой; свободу — с
жертвенностью.
Таков в идеале характер семейственных^ отношений или се-
мейственной социальной связи. Я называю ее семейственной,
потому что чаще всего и в наиболее чистом виде она встречает-
ся в отношениях между членами хорошей, гармоничной семьи.
В более слабой форме она существует, конечно, как это будет
показано ниже, во многих других, несемейственных группах:
между преданными и близкими друзьями; между членами рели-
гиозной организации; даже между согражданами государства и
членами многих других групп. С другой стороны, не следует ду-
мать, что все или хотя бы болынинство социальных отношений
между членами семьи являются именно семейственными. Мы
еще увидим, что это не так, — особенно применительно к со-
временной семье, в которой заметную часть всей системы отно-
шений, помимо семейственной, составляет договорная форма.
Это первая фундаментальная форма социальных отношений
или социальной связи в организованных группах.
В. Договорной (Contractual) mun. Если использовать терми-
нологию модальностей, то его «химическая формула» такова.
1) Он четко ограничен no экстенсивности жизнедеятельно-
сти сторон, вовлеченных во взаимодействие.
2) Что касается интенсивностиу то она может быть высо-
кой или низкой в зависимости от характера «договорного сек-
тора» активностей, но этот сектор всегда ограничен. Таким об-
разом, и высокая интенсивность ограничена этим сектором и
никогда не распространяется на весь круг жизни.
3) Ограничена и его продолжительностъу которая опять-
таки определяется договором.
4) В пределах «договорного сектора» этот тип социальной
связи является солидарным — в силу договора, который сторо-
ны заключают добровольно и который справедливо распреде-
ляет права и обязанности между ними. Но эта солидарность
имеет в каком-то смысле характер эгоистический, поскольку она
направлена либо на достижение какого-то взаимного удоволь-
ствия, либо на получение от другой стороны услуги, на извлече-
ние выгоды или пользы в обмен на свои обязательства, или даже

564 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социалъных отношений
на то, чтобы получить «как можно больше, дав в обмен как мож-
но меныые». Это эгоистически-торгашеская солидарность, где
рационалистически подсчитана выгода. Другая сторона имеет
значение не столько как союзник, помощник, товарищ и не сама
по себе, сколько как средство или орудие, с помощью которого
можно получить какую-то услугу или удовольствие, извлечь
пользу или выгоду. Вне ограниченного сектора договорного вза-
имодействия стороны могут оставаться в своей «частной жиз-
ни» либо абсолютно посторонними друг другу, либо даже быть
враждебными и антагонистическими по отношению друг к дру-
гу. Такова вкратце формула договорного отношения в терми-
нологии вышесформулированных модальностей. По этому схе-
матичному наброску мы можем теперь нарисовать живую
картину договорных отношений. Картина эта хорошо извест-
на. «Я согласен сделать для тебя то-то и то-то, и ты согласен сде-
лать для меня то-то и то-то. Если ты не выполнишь свои обяза-
тельства, я тоже буду свободен от своих, а, кроме того, ты будешь
вынужден испытать некоторые неприятные последствия своего
несоблюдения договора». Стороны могут единодушно произ-
носить классическую римскую формулу: «Do ut des, facie ut faciès,
do ut faciès, facie ut des» («Даю, чтобы ты дал; служу, чтобы ты
служил; даю, чтобы ты служил; служу, чтобы ты дал»9). Здесь
стороны не сливаются в общее «мы», но каждый ощущает себя
и поступает как независимая сторона, не принимающая в рас-
чет ничьи интересы, кроме своих собственных. В этом смысле
договорная группа более номиналистична и сингулярна и менее
универсальна, чем семейственная группа. Вместо жертвенности
и растворения личных интересов в коллективном «мы», здесь,
при договорном отношении, присутствуют узы взаимовыгод-
ной сделки.
Это значит, что отношения договорных сторон друг к другу
оказываются чувственно эгоистинескими — явно или скрытно,
в умеренной или крайней, разумной или неразумной степени.
В результате подобного эгоизма реалъное догоѳорное отно-
шение не может быть неписаным, неограниченным, не опреде-
ленным до последних мелочей. Поскольку каждая сторона пре-
следует собственные интересы, как правило, не может быть веры,
доверия или уверенности в том, что одна из сторон не будет ста-
раться использовать другую сторону, если их соглашение не бу-
дет подробно и точно согласовано. Более того: часто даже нет
уверенности в том, что другая сторона не будет делать попыток

26, Семейственные, договорные и принудительные отношения 565
исказить договор в ущерб своему партнеру. Таким образом, со-
ставление и подписание контракта в присутствии свидетелей и
нотариуса, удостоверяющих его подлинность, являются обыч-
ными атрибутами подобного соглашения. Поскольку при этом
остается некоторое сомнение насчет искренности и честности
другой стороны, нанимают экспертов или опытных юристов,
чтобы они составили четкое соглашение и не оставили бы ника-
кой лазейки, благодаря которой интересам данной стороны мог
бы быть нанесен ущерб со стороны другой. Договорные отно-
шения — это «рай» для юристов, их «хлеб с маслом», тогда как
при семейственных отношениях не нужны ни адвокаты, ни но-
тариус, ни судья.
Таким образом, члены договорной группы всегда остаются
во многом чуждыми друг другу. Они подписали договор и связа-
ны только теми специфическими отношениями, которые пре-
дусмотрены договором. Во всех других отношениях они никак
не связаны, они не знают друг друга да и знать не хотят. Предпо-
ложим, некто вызывает водопроводчика, плотника или маляра,
договаривается о работе, которую нужно сделать, и о том, сколь-
ко она будет стоить, — в этих рамках стороны связаны. Но во
всех других аспектах, из которых складывается человеческая
жизнь, они остаются чужими.
Из вышесказанного следует, что по сравнению с семействен-
ными отношениями отношения договорные не только связыва-
ют стороны меньшим количеством уз (только теми, которые
предусмотрены контрактом), но и сами эти узы, как правило,
недолги, поскольку болынинство договоров ограничены опре-
деленным сроком — день, неделя, месяц, год и т. д.
В противоположность этому семейственные отношения в ос-
новном более устойчивы; они продолжаются всю жизнь, a то и
долыне.
Наконец, понятно, что в договорных отношениях стороны в
значительной степени свободны друг от друга. Скажем, заклю-
чать или не заключать договор (речь идет о подлинных, a не псев-
Додоговорных отношениях, которые представляют собой всего
лишь разновидность принудительных отношений) зависит от
воли индивида, и так как условия, на которых он становится
Участником договора, тоже зависят от него, он в значительной
степени свободен — по крайней мере, внешне. И, поскольку при
подлинно договорных отношениях положение индивида до зак-
лючения контракта таково, что он может позволить себе вы-

566 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
бор, в рамках договорной группы ему предоставлена достаточ-
но широкая возможность проявления своей личной свободы.
Договорные отношения составляют в различных формах и
пропорциях заметную настъ сети социалъных отношений внут-
ри многих самых разнообразных социальных групп, начиная с «ра-
ботодателей и работников», «покупателей и продавцов», «вла-
дельцев и арендаторов» и конная многочисленными
религиозными, политическимиу государственными, профессио-
нальными, образовательными, художественными, наунными и
даже семейными группами и объединениями. Так было в прошлом,
так есть и в настоящем.
С. Принудительный (Compulsory) mun. Его главная особен-
ность в том, что он антагонистинен по своей природе и в силу
этого имеет много~разновидностей. Он может быть максималь-
но интенсивным, когда речь идет об истреблении другой сторо-
ны, и менее интенсивным, когда одна сторона приносит другой
страдания, ущерб или облагает ее поборами. Сфера его действий
может охватывать весь круг жизни или только небольшой его
сектор. Соответственно, как и семейственные отношения, при-
нудительные могут быть всеобъемлющими или весьма ограни-
ченными, охватывающими один неболыной сектор взаимодей-
ствия. Примерную картину принудительного отношения можно
изобразить следующим образом.
Когда одна из взаимодействующих сторон навязывает дру-
гой определенную манеру поведения, определенные обязаннос-
ти и функции (вопреки желаниям и склонностям этой другой
стороны и субъективно и объективно не ради ее благополучия)
и заставляет выполнять их только с помощью физического и
психологического принуждения, то такое социальное взаимо-
отношение принудительно по своей сути. Связь, соединяющая
стороны и удерживающая их от разрыва, и является принужде-
нием. Оно может принимать разные формы — от чисто физи-
ческого насилия, причинения разного рода физических увечий
и мучений вплоть до более сложного психосоциального принуж-
дения: например, лишения еды, жилья, свободы передвижения и
т. п. Сюда же можно отнести угрозы расправиться с близкими
людьми: женой, мужем, детьми, друзьями и т. д.
Отношения господина и раба, палача и приговоренного к
казни, победителя и побежденного, деспотического правитель-
ства и подданных государства, грабителя и его жертвы, вора и
обворованного — вот яркие примеры этого типа отношений.

26, Семейственные, договорные и принудительные отношения 567
Особый случай представляют псевдосемейственные и псевдодо-
говорные отношения. Под псевдосемейственными понимаются
такие отношения, когда более сильная сторона создает иллю-
зию семейственности — рядится в ее одежды, использует со-
ответствующие выражения, как, например: «это сделано из
отеческих побуждений», «ради твоего блага» и т. п., тогда как
на самом деле интересы и благополучие более слабой и подав-
ляемой стороны вообще не принимаются в расчет, a принуж-
дение и причиняемые страдания никоим образом не служат
ей во благо.
Под псевдо-договорными понимаются такие отношения,
когда слабейшая сторона вступает в соглашение будто бы по
собственной воле, a фактически делает это, не имея иного выбо-
ра. Так что «свободное соглашение» оказывается всего лишь
видимостью подлинно свободного выбора.
В отличие от семейственных и договорных отношений при-
нудительные отношения отмечены следующими чертами.
1) Они внутренне антагонистичны.
2) Они лишают всякой свободы угнетенную сторону и в то
же ѳремя предостаѳляют угнетающей стороне свободу (пони-
маемую как возможность делать что угодно) иногда гораздо
болыиую, чем ma, которую предостаѳляют обеим сторонам до-
говорные отношения.
3) Соответственно при нисто принудительных отношениях
стороны остаются чуждыми друг другу в гораздо болыней сте-
пени, чем при любых вышеописанных отношениях. И не только
чуждыми, но зачастую и негативно оценивающими друг друга,
что еще хуже, чем просто отчужденность. Для жестокого хозя-
ина раб — это всего лишь орудие, иногда даже нечто в болыней
степени «нечеловеческое», чем его тягловый скот. В лучшем слу-
чае — особый вид животного. С другой стороны, угнетатель
тоже остается чуждым для угнетенного. Он воспринимается не
как личность, способная понимать, чувствовать, вступать в ду-
шевное общение, a исключительно как орудие подавления, жес-
токое, бесчеловечное, несговорчивое, несправедливое — своего
рода «кнут», который только причиняет боль и мучает. Между
сторонами — человеческими существами и личностями нет ни-
какого моста для подлинного взаимопонимания. Нет никакого
взаимного единения и никакого «мы», кроме того, что суще-
ствует чисто внешне, механически — например, между безжа-
лостным наездником и лошадью. Внутренний мир одной сторо-

568 Часть 5. Типы и флуктуации систем социалъных отношений
ны наглухо закрыт для другой, и чаще всего нет даже и взаимно-
го желания проникнуть в него.
D. Смешанные формы. Три вышеописанных типа исчерпы-
вают, по-видимому, почти все чистые типы социальных отно-
шений. Многочисленные конкретные формы болыней частью
представляют собой их сочетание. Комбинируя различные мо-
дификации каждого из этих трех типов, можно сконструиро-
вать большинство форм социальных отношений, складываю-
щихся в процессе взаимодействия индивидов и групп. И в самом
деле, все взаимоотношения внутри почти любой социальной
группы представляют собой, как правило, комбинации этих ос-
новныхтипов: они являются частично семейственными, частич-
но договорными, частично принудительными. Но пропорция
каждого типа в совокупной сети социальных отношений раз-
личных групп не одна и та же. Она меняется от группы к груп-
пе, a с течением времени изменяется даже внутри одной и той же
группы.
1 ) Если мы возьмем различные социальные группы, то легко
заметим, что в некоторых из них один из этих типов во все вре-
мена был преобладающим. Если рассмотрим такие группы, как
семья, церковь, круг близких друзей, то обнаружим, что в системе
их отношений почти всегда присутствовала изрядная доля се-
мейственных. Доля этой «семейственности» в реальной жизни,
разумеется, варьируется, но, как правило, она весьма значитель-
на, и в болынинстве случаев преобладающей формой отноше-
ний оказываются именно семейственные. Другие отношения,
принудительные и договорные, разумеется, присутствуют, но
едва ли они, за редким исключением, являются главными. Точ-
но так же религиозные группы почти всегда строились на манер
семейственных. Это четко отражается в их терминологии: «Отец
Наш» (Бог), «Мы чада, сыны и дочери Божьи», «Бог Отец», «Бог
Сын», «Матерь Божья», «Святой Отец», «Сестры во Христе»,
«Братия», «Невесты Христовы» и т. д.
To же самое справедливо и относительно настоящих друзей.
Здесь, как уже говорилось, отношения тяготеют к семействен-
ным. 06 этом, опять-таки, свидетельствуют аналогичная лекси-
ка и «обряды посвящения» вроде смешивания крови, обычая
пить на брудершафт и т. п.
Если же мы возьмем такую группу, как принудительное воин-
ское подразделение — армию вообще (заисключением групп на-
подобие раннесредневековых «братьев по оружию», которые

26. Семейственные, договорные и принудительные отношения 569
брали за образец семейственную модель), — то здесь всегда при-
сутствуют в значительной степени принудительные отношения,
особенно если это многочисленная армия и рекрутируется из
разных слоев населения. Точно так же в государственной сети
социальных отношений, особенно в деспотическом, диктаторс-
ком или тираническом государстве, болыная доля отношений —
принудительная, о чем свидетельствует сам силовой государ-
ственный механизм: полиция, армия, тюрьмы, суды, наказания
и другие средства принуждения.
Наконец, если мы обратимся к финансовым и торговым орга-
низациям, то в них всегда имеется сильно развитая система до-
говорных отношений. Торговля — это обычно «сделка», обмен
чего-то на что-то.
Эти примеры показывают, что некоторые из организован-
ных групп по самой природе своей «обречены» на то, что в них
один из основных типов превосходит остальные, и что есть оп-
ределенные типы социальных групп, которые во все времена
имели тенденцию строить свою сеть социальных связей преиму-
щественно на семейственных, или на договорных, или же на при-
нудительных отношениях.
2) Nota bene: не путатъ характер существующих отноше-
ний с их происхождением или формированием. Нельзя смешивать
эти две разные вещи. Данные взаимодействия и отношения мо-
гут происходить из договорной формы — например, отноше-
ния между супружеской парой или отношения типа fidelitas10 в
Средние века. Но со временем они могут превратиться либо в
семейственные, либо принудительные отношения. Брачный кон-
тракт даже и теперь зачастую не помешает установлению чисто
семейственных отношений между мужем и женой, родителями
и детьми. Деловой контракт и последующие встречи сторон ча-
сто приводят к тому, что между договаривающимися сторона-
ми возникает настоящая дружба. Даже многие принудительные
по своему происхождению отношения превращаются в семей-
ственные (например, в прошлом так происходило со многими
брачными союзами, навязанными извне одной стороне другой
или им обеим) или договорные. С другой стороны, непрочное
семейственное отношение со временем иногда вырождается в
Договорное, a то и принудительное; или же договорные отноше-
ния превращаются в принудительные. Другими словами, одно
дело — то, каким образом отношение произошло (договорным
пУтем, принудительным или семейственным), и совсем другое дело,

570 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
что оно представляет сейчас no своей сути (семейственное, до-
говорное или принудительное). Тот или иной способ происхож-
дения не всегда означает, что и характер отношения тот же са-
мый, и наоборот.
Вышеизложенная краткая, но вполне точная характеристи-
ка процесса социальных взаимодействий, модальностей, типов
социальных систем взаимодействия и, кроме того, семействен-
ных, договорных и принудительных отношений, равно как и со-
ответствующих им систем взаимодействия, вполне позволяет
нам перейти к изучению количественных и качественных изме-
нений, которые претерпевали эти отношения в рамках основ-
ных социальных систем, сложившихся в Европе, начиная со Сред-
них веков и кончая настоящим временем. В следующих главах
представлены главным образом выводы более детального иссле-
дования этих флуктуаций, опубликованного в полном тексте
«Динамики».

27
ФЛУКТУАЦИЯ СЕМЕЙСТВЕННЫХ,
ДОГОВОРНЫХ И ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ
ОТНОШЕНИЙ В ПРОЦЕССЕ
ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ОСНОВНЫХ
СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП ЕВРОПЫ
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Непосредственная задача настоящей главы состоит в следу-
ющем: 1) установить, изменялись ли за время существования
основных социальных групп европейского населения пропор-
ции типов социальных отношений в рамках одной и той же груп-
пы, a также во всех группах вместе, и если да, то как и когда;
2) выяснить, соответствовали ли эти изменения флуктуациям
известных нам типов культуры (идеационального и чувственно-
го), и если да, то какие из типов социальных отношений несом-
ненно связаны с тем или иным типом культуры и в чем причины
этой связи. Таковы основные проблемы, которые мы будем рас-
сматривать. Для мыслящего человека важность этого исследо-
вания очевидна. Для непосвященного читателя достаточно ска-
зать, что изменение в пропорции семейственных, договорных и
принудительных отношений, образующих «ткань» группы или
социальной системы взаимодействия, имеет гораздо большее
значение и означает более радикальный переворот, чем какое
бы то ни было изменение в их политической или экономической
структуре. Первое носит фундаментальный характер и изменя-
ет саму природу группы; второе означает лишь частичное и го-
раздо более поверхностное изменение, и если даже приводит к
каким-то результатам, то только в том случае, если несет с со-
бой количественное и качественное изменение основных форм
социальных отношений. Политическая или экономическая ре-
волюция, которая не вносит изменения в сущность семействен-
ньіх, договорных и принудительных отношений и не изменяет
их пропорций, — не оказывает ни малейшего воздействия на

572 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
устройство или структуру самого общества, a означает всего
лишь изменение социального статуса его членов. Так называе-
мая промышленная революция привела к значительным сдви-
гам только потому, что означала серьезное сокращение доли
семейственных и принудительных отношений в структуре запад-
ного общества в пользу отношений договорных. Так называе-
мый перезревший капиталистический строй как экономическая
система предполагает главным образом социальную структуру,
состоящую преимущественно из договорных отношений. Если
их изъять, капиталистический строй разрушится. Современный
кризис капитализма — это прежде всего кризис договорных
отношений. Для капиталистического строя «быть или не быть»
означает «быть или не быть» договорному обществу. Если дого-
ворные отношения будут по-прежнему сокращаться в пропор-
циональном отношении и ухудшаться в качественном, то зна-
чит дни капиталистического строя сочтены. Если они сохранятся
и будут расти, то капитализм будет обретать все болыпую силу и
богатство. Пока что этих замечаний дрстаточно, чтобы мы мог-
ли понять, насколько велико значение изменения в пропорциях
и содержании основных социальных отношений в структуре
любой группы.
Систематическое изучение этой проблемы сопряжено с чрез-
вычайными трудностями. He вдаваясь в их обсуждение, скажем
только, что даже самое скрупулезное исследование даст в луч-
шем случае лишь весьма приблизительные результаты. Но и они
представляют определенную ценность.
Изучение проблемы можно осуществлять двумя способами:
более простым и более сложным. Упрощенным способом я счи-
таю изучение флуктуаций в пропорциях каждого из типов соци-
альных отношений, происходящих в рамках только одной значи-
тельной организованной социальной системы в истории одной
или нескольких европейских стран. Этими системами могут быть
государство, церковь, семья или какая-нибудь другая представи-
тельная группа. Такой способ проще — он позволяет тщатель-
ней изучить флуктуации и имеет ряд других преимуществ. Тем не
менее для каждого, кто занимается проблемами социальной
структуры и социальной организации, погрешность и ограничен-
ность такого подхода очевидны. Дело в том, что государство, ре-
лигиозное объединение, семья, политическая партия, професси-
ональный союз или «языковая группировка» (нация) — каждая
из этих групп — лишь одна, из которых состоит дифференциро-
ванное и — одновременно — интегрированное население данной

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 573
территории, или нация. Граница между социальной дифферен-
циацией и интеграцией данного населения в социально организо-
ванную группу является не однолинейной и монистической, a
многолинейной и плюралистической. Поэтому то, что происхо-
дит в одной из систем, в которую интегрирована какая-то часть
населения данной территории — например, в государстве, — не
обязательно для другой группы (семьи, церкви, профессиональ-
ного союза и т. д.)> которые включают в себя часть того же само-
го населения. Структура отношений внутри государства может
из семейственной превратиться в договорную, внутри религиоз-
ной общины — из договорной в семейственную и т. д.
По этой причине более сложный метод гораздо адекватней и,
кроме того, дает все то, что и более простой. Сущность услож-
ненного метода заключается в том, что мы сможем охватить
если не все, то, по крайней мере, бблыпую часть значительных
социальных групп, в которые в определенный период было ин-
тегрировано население данной территории, и проследить, какие
изменения в пропорциях и содержании основных типов соци-
альных отношений происходили внутри каждой из групп с тече-
нием времени; a затем — внутри их в целом. Зная это, мы смо-
жем установить (по крайней мере, приблизительно), какой тип
связей (социальных отношений) среди всего населения в данный
период все более распространяется, a какой сходит на нет. Зна-
ние процессов, происходящих в большинстве значительных со-
циальных групп, гарантирует нас от ошибки, возможной при
обобщении, сделанном на основании изучения только одной
группы.
Основные группы, структурные изменения которых с точки
зрения природы и пропорций их социальных «фибров» будут
здесь изучаться главным образом на примере Франции и Герма-
нии — со времен Каролингов вплоть до настоящего времени —
суть следующие: государство, церковъ, профессионалъные кате-
гории (гильдии, рабочие союзы и т. п.), семъя, военные группы,
общиньіу a также основные организованные социалъные классы
(сословия, феодалы, вассалы, крепостные), объединявшие сво-
бодное и несвободное население в реальные коллективные кор-
порации. Безусловно ими не исчерпываются все важные группи-
ровки, в которые было интегрировано население этого основного
Региона Европы в течение рассматриваемых столетий, но они ох-
ватывают, по крайней мере, большую их часть. По этой причи-
не результат, достигнутый в отношении всех этих групп, будет

574 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
показателем основных изменений, имевших место во всей соци-
альной организации населения.
Если преобладающий характер социальных отношений (свя-
зей) в данной группе — преимущественно семейственный, до-
говорной, принудительный или смешанный — обозначить тер-
мином «спектр социальных отношений»у то исследуемую нами
проблему можно сформулировать следующим образом: каков
был преобладающий спектр каждой значительной группы и всех
групп в совокупности, объединявших население Франции и Гер-
мании в течение периода приблизительно с VIII в. до настояще-
го времени? Изменялся ли спектр каждой из этих групп или ос-
тавался неизменным? Если изменялся, то как, когда и из какого
в какой трансформировался? Приближаемся ли мы со време-
нем все болыне и больше к договорному, семейственному, либо
принудительному типу; или такой тенденции не наблюдается, a
вместо нее происходят просто флуктуации этих связей, приво-
дящие к доминированию то одной из них, то другой? Основные
результаты подробного исследования этих проблем, опублико-
ванные в полном тексте «Динамики» и опущенные в данном со-
кращенном издании, суть следующие.
II. ФЛУКТУАЦИИ ФОРМ СОЦИАЛЬНЫХ
ОТНОШЕНИЙ В ЗАПАДНЫХ ОБЩЕСТВАХ
А. С VIII no XIV в. Результаты краткого анализа спектра
социальных отношений и связей во всех наиболее значитель-
ных группах Средневековья — приблизительно с ѴІІ-ѴІІІ вв.
до ХІИ-ХІѴ вв., можно обобщить в виде следующих утвержде-
ний.
1) Преобладающим типом социальных отношений и связей,
которые просматриваются во всех значительных группах сред-
невекового общества и из которых соткана ткань их социаль-
ной жизни, является семейственный — с разной степенью ин-
тенсивности и чистоты. Это главная тенденция, характерная для
всех социальных отношений внутри церкви, семьи, гильдий, кор-
пораций, братских союзов. В то же время это главный стержень
системы внутригосударственных отношений — короля и его
подданных; короля и его властного окружения. Это касается,
но в меньшей степени, и армии. Точно так же семейственность
доминирует в сельских общинах и городских коммунах. Нако-
нец, феодальная fidelitasl — самая распространенная форма,
связующая воедино свободных людей и свободные классы или

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 575
сословия средневекового общества, — тоже является по свое-
му внутреннему характеру преимущественно семейственной,
несмотря на порой полудоговорную форму установления этих
уз. Если тщательно проанализировать, to fidelitas можно рас-
сматривать как наиболее универсальную форму социальных от-
ношений в Средние века. Все это означает, что «стиль» рассмат-
риваемого здесь общества — несомненно семейственный, или,
как его иногда называют, патриархальный. Последний термин
вполне корректен, хотя многие из тех, кто его употребляет, не
всегда осознают его глубокий смысл.
2) Бок о бок с этим преобладающим типом просматрива-
ются и другие основные формы. Так, например, существует по-
чти во всех группах договорной тип связи. Особенно заметную
роль играет он в процессах вступления в члены каждой из этих
групп и учреждении внутригрупповых отношений, a также меж-
ду самими группами. Так же и fidelitas почти всегда рождается
на основе торжественных договоров. Если обратить внимание
не на внутренний характер установившихся связей, a на обычай
их установления, то средневековое общество следовало бы счи-
тать преимущественно договорным. Но в силу вышеизложен-
ных причин, мы должны четко различать две вещи: способ уста-
новления тех или иных связей и характер самих отношений. Если
принять во внимание последний аспект, то едва ли может быть
сомнение в том, что основой ткани средневекового общества
была семейственность.
Вместе с тем имели свою долю в структуре социальной жизни
этого периода и принудительные отношения. Они, по-видимо-
му, были тем главным «канатом», посредством которого выс-
шие, свободные классы общества были связаны с классами по-
лусвободными и закабаленными. «Стык», на котором эти два
обширных слоя средневекового общества соприкасались друг с
другом, состоит в основном из связи такого рода. Семействен-
ные и договорные отношения тоже были связующими «каната-
ми» между «фундаментом» и «верхними этажами» средневеко-
вого здания, но их роль на этом особом стыке была довольно
второстепенной. С другой стороны, следует подчеркнуть, что в
Деле цементации отдельных частей, будь то «фундамент» или
«верхние этажи», семейственные отношения играли более важ-
ную роль, чем принудительные. Как мы уже видели, отношения
Между членами как полусвободных, так и несвободных классов
строились в основном именно по семейственному образцу.

576 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
Помимо упомянутого выше «стыка», принудительные отноше-
ния играли важную роль, объединяя различные группы и индиви-
дов в ходе военных кампаний. Они присутствовали также — хотя
и на второстепенных ролях — в структуре всех средневековых орга-
низаций.
Такова краткая характеристика «социальной ткани» средне-
векового общества.
3) Переходя от раннего средневековья к ХІІ-ХІП вв., мы за-
мечаем изменения в социальной ткани. Главным из них, по-ви-
димому, является то, что нити договорного типа встречаются
все чаще и чаще. Начиная приблизительно с конца XI — нача-
ла XII в., договорной характер все болыне окрашивает феодаль-
ные отношения типа fîdelitas, государственную систему, семей-
ные отношения, чгильдии, корпорации, церковное братство,
городские коммуны, военную среду и даже связи между свобод-
ными и несвободными классами. Семейственные отношения
начинают понемногу ослабевать — и качественно и количе-
ственно. To же самое справедливо, наверное, и относительно
принудительных отношений. Иными словами, средневековое об-
щество нанинает двигатъся в сторону общества договорного
типа. Пока что это движение находится лишь в своей началь-
ной стадии, но все же очевидность его несомненна.
Таков главный результат вышеописанного анализа. Его зна-
чение для нашей основной темы, его связь с понятием об идеа-
циональной и чувственной культурах будут рассмотрены ниже.
A пока нужно лишь отметить, что период господства идеацио-
нальной культуры совпадает с периодом господства семействен-
ного типа социальных отношений. Период же доминирования
идеалистической культуры (ХІІ-ХІП вв.) отмечен некоторым
ослаблением семейственных и отчасти принудительных отноше-
ний и усилением отношений договорных. Здесь наблюдается сво-
еобразный синтез и более равное распределение всех основных
форм социальных связей, хотя все же — при господстве семей-
ственного типа. Это любопытное отражение самой сути идеали-
стической культуры как «культуры органичной», соединяющей
чисто идеациональные и чувственные элементы при господстве
идеациональной формы.
В. От XIVдо XVI в. Изучая изменения в основных организо-
ванных социальных группах Франции и Германии, происходив-
шие в течение этого периода, мы приходим к заключению, что
главное изменение состояло в ослаблении семейственных связей

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 577
отчасти в полъзу принудителъных и отнасти — договорных.
И те и другие формы, по-видимому, усилились практически во
всех существенных горизонтальных и вертикальных внутри-
групповых и межгрупповых связях. Несколько особняком сто-
яла Франция — имеется в виду связь, которая накрепко со-
единяла свободные и несвободные классы: во Франции
принудительные «нити» в заметной степени были заменены до-
говорными.
Между прочим, интересно отметить, что период с XII по
XVI в. включительно является во многих других отношениях
периодом перехода от идеациональной культуры к чувственной.
Элементы идеациональной культуры обнаруживали тенденцию
убывать, a элементы культуры чувственной — возрастать. При-
чем протекал этот процесс самым странным образом и сопро-
вождался беспорядочными флуктуациями.
Как видим, изменения в характере культуры сопровождают-
ся упадком семейственных отношений и ростом, столь же нерав-
номерным, отношений принудительных и договорных. Такого
рода «корреляция» может быть случайной, но может — как мы
покажем в дальнейшем — быть и не случайной, a органически
связанной с принятыми нами типами культуры.
Следует отметить еще одну вещь. Изучение динамики внут-
ренних беспорядков, представленное ниже в этом томе, показы-
вает, что наибольшее число этих беспорядков приходится наХІІ,
XIII, XIV и XV вв. Поскольку подобные процессы в значитель-
ной степени обусловлены или прочностью или, наоборот, дезор-
ганизацией системы социальных отношений, вышесказанное
наводит на мысль, что эти столетия действительно были перио-
дом глубоких преобразований, сопровождавшихся разрушени-
ем социальных отношений, существовавших прежде. Ослабле-
ние и упадок семейственных отношений, преобладавших в
предшествующий период, привели к дезинтеграции, расстрой-
ству и разрушению всей системы социальных связей. Отсюда —
ее аморфное состояние и отсюда же — рост беспорядков. Та-
ким образом, одна сторона проблемы как бы поддерживает
Другую и одно рассуждение подтверждает другое. Такое подтвер-
^дение является признаком определенной справедливости сде-
яанных нами выводов.
С. С XVI до второй половины XVIII в. Этот период особенно
сложен и противоречив, полон самых причудливых кратковре-
Менных потрясений абсолютно противоположного свойства.

578 Часть 5. Типы и флукшуации систпем социальных отношений
Тем не менее если отвлечься от всех второстепенных, кратковре-
менных потрясений и колебаний, то главная его особенность, с
точки зрения настоящего исследования, будет заключаться в
знанителъном увелинении принудительных отношений за счет
семейственных и отнасти даже договорных форм предыдущего
периода. Принудительные отношения усилились в государстве,
корпорациях и гильдиях, в муниципалитетах и сельских общи-
нах, в армиях, a во Франции к тому же — и в церковной иерар-
хии. Второстепенная же особенность этой эпохи состоит в тому
нто договорные отношения укрепляли свою позиции. В то вре-
мя как кое-где они вытеснялись принудительными сѳязями, они
тем не менее завоевывали новые позиции за счет семействен-
ных уз. A в нистом проигрыше, как и в предыдущий период, ос-
тался семейственный тип социальных отношений.
D. С конца XVIII до XX вв. Изменения, происходившие в этот
период в «ткани» социальных отношений в различных органи-
зациях Франции и Германии, были столь многочисленны, так
сложны, причудливы и противоречивы, что совершенно невоз-
можно проанализировать их в одной короткой главе. Единствен-
ное, что можно сделать, — указать на то, что эта эпоха, вплоть
до начала Первой мировой войны, была отмечена уменынением
принудительных отношений и чрезвычайным ростом отноше-
ний договорных в организованных социальных группах в целом,
a также в болышшстве групп, взятых в отдельности. Семействен-
ные отношения, возможно, опять-таки проигрывали в какой-
то степени договорным. В общем, главным победителем в этот
период стал договорной тип, и это — самая характерная черта
социальной жизни XIX в., его «фирменный знак», его гордость,
его зло и причина его «гибели». Этот элемент наложил свой от-
печаток на всю социальную действительность, проявился в мил-
лионах повседневных явлений; пропитал культуру и сознание
людей. A когда, как и всякая другая форма, договорной тип
начал вырождаться и убывать, его «патологическая трансфор-
мация» предопределила упадок и трансформацию социальных
и политических организаций европейского общества, его созна-
ния и культуры.
E. Период после Первой мировой войны. Во Франции, Герма-
нии, Италии, Польше, Австрии, Югославии и особенно в России
послевоенный период отмечен радикальными и насильственны-
ми изменениями всего спектра социальных отношений. Суть их
можно сформулировать так: насильственное сокращение доли

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 579
договорных отношений в пользу принудительных (главным об-
разом) и (в меныней степени) семейственных форм. Договор-
ные отношения, столь успешно функционировавшие в предше-
ствуюшую эпоху, в послевоенный период пережили стремительный
и глубокий упадок, ставший своего рода возмездием. Независимо
от того, является ли этот упадок временным или же долгосроч-
ным, сам факт его, имевший место практически во всех европей-
ских странах, a особенно в вышеперечисленных, едва ли вызывает
сомнение. Это видно по явному усилению вмешательства со сто-
роны государств, в результате чего политические системы из дого-
ворно-демократических превратились в авторитарные, тоталитар-
ные режимы коммунистического, фашистского, гитлеровского,
социалистического, милитаристского типа. Можно здесь упомя-
нуть и «Новый курс»2, провозглашенный Франклином Рузвель-
том. Есть и другие примеры. Такого рода авторитарное и тота-
литарное государство резко ограничивает большинство
договорных свобод предыдущего периода или уничтожает их
практически все, как это делает Советское государство, которое
объявляет, что все свободы — просто «буржуазные пред-
рассудки», или отчасти отменяет их (новая советская Конститу-
ция 1936 г. провозглашает свободы и права человека на словах,
но на деле ни свобод, ни прав нет). Ограничение или отмена сво-
бод означают страшный удар по договорным отношениям. Го-
сударство бесцеремонно навязывает всем гражданам свои соб-
ственные правила, не считаясь с тем, нравятся они людям или не
нравятся, одобряют они их или осуждают. Во многих странах
такого типа договорные отношения урезаны еще и сокращени-
ем или отменой всеобщего избирательного права (по крайней
мере, de facto) и, кроме того, чрезвычайным усилением государ-
ственного — или авторитарного — регулирования огромного
числа разного рода отношений, что до сих nop было прерогати-
вой сторон — участников этих отношений. Коммунистическое
государство предписывает и регулирует почти все важные
социальные отношения во всех значительных областях обще-
ственно-политической жизни и культуры. В некоторых других
государствах принудительное предписание более ограничено и
проводится кое в чем с болыней осторожностью, но и там оно
чрезвычайно возросло. Печать, объединения, собрания, забас-
товочное движение, религия, образование, труд, зарплата, ок-
ЛаДы, цены, доходы — все и вся не предоставляется болыне ре-
^іению договаривающихся сторон. Все и вся решается не по их

580 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
собственному согласию или взаимному выбору, a авторитарно ре-
гулируется, предписывается, навязывается под угрозой строжай-
шего наказания за непослушание. Сфера свободы, выбора и согла-
сия в жизни граждан таких государств ужасно сужена, a в
коммунистическом государстве почти полностью уничтожена. Ог-
ромная масса отношений носит «управленческий», «кодифициро-
ванный», «приказной» характер. И эта тенденция характерна для
всех стран Запада, независимо от конкретной формации — ком-
мунистической, фашистской, национал-социалистической, лейбо-
ристской, социалистической, «рузвельтовской», «эйзенхауровской»
или какой-либо другой. Она чрезвычайно усилилась в ходе двух ми-
ровых войн и продолжает расти во всех странах.
Результатом таких изменений в государственной системе яв-
ляются сходные процессы почти во всех негосударственных орга-
низациях. Из-за навязывания обязательных государственных
законов и постановлений, договорные «нити» оборваны во мно-
гих муниципалитетах и сельских коммунах, в тред-юнионах и
корпорациях, гильдиях и ассоциациях (во многих странах они
превращены в государственные или правительственные органи-
зации). Посреднические и предпринимательские объединения
испытали такое же сокращение договорных отношений в своих
системах и в своих отношениях с окружающим миром; конт-
роль за их бизнесом почти изъят из их собственных рук, и торго-
вые сделки заметно сократились. Подобная атрофия договор-
ных отношений имела место и в религиозных организациях
многих стран, где некоторые религии вообще запрещены под
угрозой смертной казни, тюремного заключения или штрафа
(как в Советском Союзе). Некоторые религиозные организации
и их деятельность преследуются, a населению навязывается дру-
гая вера. To же самое, хотя и в меньшей степени, справедливо и
относительно семьи; но особенно применимо к большинству до-
говорных ассоциаций — политических, научных, философских,
экономических, филантропических, художественных и других.
Во многих странах некоторые из них были расформированы,
другие запрещены, третьи вынуждены были изменить свою струк-
туру и характер деятельности.
Факт столь внезапного и чрезвычайного упадка контрактуа-
лизма в западном мире настолько очевиден и бесспорен, что нет
никакой необходимости его доказывать.
Менее определенным является вопрос о том, какая из двух
других основных форм социальной связи — семейственная или

флуктуация договорных и принудительных отношений 581
принудительная — получила выгоду за счет упадка контракту-
ализма. Нет сомнения в том, что во всех перечисленных странах
определенная часть населения искренне приветствовала ликви-
дацию договорной системы и установление авторитарного кон-
троля, осуществляемого диктаторским государством. Эта часть
населения воспринимает подобные меры скорее как семействен-
ные, чем принудительные. Но нет сомнения и в том, что среди
граждан этих государств есть и другая часть, для которой меры,
предпринимаемые диктаторским государством, — прямое на-
силие, зачастую самого грубого, самого тяжкого и непрости-
тельного характера. Какая из этих групп многочисленнее? Труд-
но ответить на этот вопрос с помощью какой-либо общей
формулы. По всей вероятности, в разных странах ситуация скла-
дывается по-разному.
Диктаторское правительство может на какое-то время най-
ти нравственный отклик со стороны той части населения, кото-
рое видит себя в окружении врагов, но этого еще недостаточно
для установления подлинно семейственных отношений. Если бы
были рассмотрены все относящиеся к делу обстоятельствах, то
скорее всего стало бы ясно, что наиболыпую выгоду от упадка
договорных отношений получила в основном жестокая форма
принуждения, насилие, творимое новыми диктаторами и пра-
вительствами, a не подлинно семейственная система.
Это подтверждается и тем общеизвестным фактом, что при-
нудительные отношения обычно господствовали в периоды глу-
боких преобразований. Мы, по-видимому, и живем сейчас в одну
из таких эпох. Таким образом, новые типы связей едва ли мож-
но рассматривать как дальнейший шаг к более совершенным и
возвышенным формам социальных отношений или как основа-
ние новой, цветущей и конструктивной цивилизации, в кото-
рой люди действительно будут долго жить по-человечески. Это
скорее мероприятия фирмы по сносу старых домов, которая
неумело, но энергично очищает землю от разваливающихся и
становящихся все более опасными договорных строений, пре-
красных в прошлом, но теперь сгнивших. Разрушение договор-
ных отношений, осуществляемое правительственными или дик-
таторскими «домосносными фирмами», есть четкий признак
ПоДобной ситуации. Они — не строители будущего, a могиль-
Щики прошлого. Таково время, в котором мы живем. Почему и
ак произошло вырождение договорных отношений — это я на-
МеРен обсудить в дальнейшем.

582 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
III. ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ
Флуктуацию форм социальных отношений в западном об-
ществе в обобщенном виде можно обрисовать таким образом:
1 ) Социальная ткань отношений в период с VIII по XII в., по-
видимому, была соткана в основном из семейственных иу в менъ-
шей степени, из принудителъных нитей. Договорное отноше-
ние играло сравнительно неболыпую роль. Установление многих
семейственных и принудительных отношений формально было
договорным, но, как уже объяснялось, характер отношений был
по сути все же не договорный, a семейственный. Это было, в пер-
вую очередь, семейственное и патриархальное общество, при-
нудительное — во вторую, и договорное — в третью.
2) Ближе к XIII в. семейственные формы обнаруживают приз-
наки распада. В свою очередь, договорные и принудительные на-
чинают приумножаться. Эта тенденция сохраняется в течение
всего периода с XIII до XVI в. Это период смешения всех трех
форм, с незнанителъным преобладанием семейственной и с более
или менее равными долями двух других форм.
3) Период с XVI до середины XVIII вв. отмечен заметным ро-
стом принудительных отношений, в основном за счет семействен-
ных и отчасти — за счет договорных. Возможно, что вплоть до
периода, наступившего в XX в. после Первой мировой войны,
вряд ли мы найдем другую такую эпоху в истории изучаемых
стран, когда принудительные нити были бы столь же многочис-
ленны и сильны во всей ткани социальной жизни.
4) Начиная со второй половины XVIII в. принудительные от-
ношения быстро идут на спад, a договорные резко возрастают и
усиливаются в течение всего XIX и начала XX в. (до Первой ми-
ровой войны) в пропорции, до сих nop невиданной в истории
западного общества. Контрактуализм — самый типичный при-
знак европейского и вообще западного общества XIX в.
5) Период, наступивший после Первой мировой войны, от-
мечен резким спадом договорных отношений в пользу, главным
образом, принудительных.
Так выглядит флуктуация форм социальных отношений и
их комбинаций. Каждая форма пережила свою лучшую пору>
каждая затем приходила в упадок. Из той последовательности
смены форм, которая наблюдается в течение проанализирован-
ных выше столетий, видно, что ни одна из них не имеет постоян-
ную тенденцию роста за счет других форм. Напротив, они имен-

27* Флуктуация договорных и принудительных отношений 583
но флуктуируют, и никак нельзя сказать, что человечество не-
уклонно движется к дальнейшему распространению и усовер-
шенствованию семейственных отношений или отношений дого-
ворных. Многие теории, утверждающие наличие в обществе
определенной постоянной тенденции прогрессировать в направ-
лении к лучшему будущему — к укреплению социальной спра-
ведливости, солидарности, альтруизма (семейственности) или,
наоборот, двигаться неуклонно к возрастающей принудитель-
ности и обострению антагонизмов, представляются поэтому
необоснованными — и в этом и во многих других отношениях.
Здесь возникают три важные проблемы. Первая: в чем при-
чина этой флуктуации? Почему ткань социальных систем не ос-
тается неизменной, «раз и навсегда стандартизованной» в отно-
шении качества и пропорций нитей, из которых она соткана?
Вторая проблема: насколько универсальным является чередо-
вание господства различных форм социальных отношений? Яв-
ляется ли оно чем-то «случайным», в том смысле, что так проис-
ходило именно в западном обществе, но может быть совершенно
другим в других обществах? Или же такая последовательность
типична и универсальна для всех обществ на протяжении их ис-
тории? Является ли это положение чем-то похожим на то, что,
например, Полибий3 утверждал в отношении последовательной
смены политических режимов? Третья проблема: можно ли эти
формы социальных отношений рассматривать как позитивно
или негативно связанные с идеациональным, идеалистическим и
чувственным типами культуры?
Обсудим эти проблемы вкратце. Общий ключ к первой из
них дает «принцип ограничения» (principle of limit) и принцип
«имманентной изменяемости» (immanent changeability) любого
сенсорно-эмпирического объекта или процесса («имманентная
причинность»). Формы социальных отношений составляют
часть чувственно воспринимаемого мира. Если все вообще при-
надлежит «миру становления», то они тоже ему принадлежат.
В частности, не только в обширной социальной системе, состо-
яЩей из множества индивидов, каждый из которых непрерывно
изменяется, но даже и в более простом случае — с двумя инди-
видами — отношения меняются постоянно. Каждый из этих
индивидов изменяется непрерывно — биологически, психоло-
гически, в культурном отношении; конкретные условия, в кото-
Рых они живут, действуют и чувствуют, тоже постоянно изме-
няются. Следовательно, меняются все время их настроения,

584 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
эмоции, чувства, идеи, стремления, желания. В результате, их
отношения тоже не могут не изменяться все время. В одних слу-
чаях амплитуда подобных колебаний может оказаться чрезвы-
чайно широкой, так что дружба превращается в ненависть, лю-
бовь — в отвращение, семейственные отношения — вдоговорные
или в тираническую насильственную эксплуатацию. В других слу-
чаях амплитуда бывает поуже; изменяется не характер отноше-
ний, a их нюансы и проявления. Даже самые преданные, настоя-
щие друзья, даже любящие друг друга мать и ребенок не сохраняют
навсегда свои семейственные отношения на одном и том же уров-
не, в одной и той же тональности: есть мгновения особого подъе-
ма и есть моменты, когда интенсивность отношений снижается.
To же самое можно сказать и о темпе изменения. Иногда оно
происходит внезаТіно, одруг, к немалому удивлению самих уча-
ствующих сторон; иногда — медленно и постепенно, и прохо-
дит немало времени, прежде чем участники осознают происшед-
шее.
Поскольку именно так обстоит дело в случае социальных вза-
имоотношений любых двух индивидов, нет никакого сомнения
(как нет и ничего удивительного), что отношения меняются и в
более широком и сложном мире, состоящем из крупных групп
индивидов, поскольку здесь внешние и внутригрупповые усло-
вия постоянно изменяются. Было бы настоящим чудом, если
бы социальные отношения оставались постоянными и неизмен-
ными. Такое постоянство несомненно противоречило бы и ло-
гике, и наблюдению, и здравому смыслу. Впрочем, довольно о
том, «почему характер социальных отношений изменяется со
временем в любой социальной группе».
Чтобы выразить то же самое в более конкретной форме, я
мог бы сказать, что с течением времени ни одна из существую-
щих форм социальных отношений действительно не оставалась
неизменной. Взяв, прежде всего, семейственные и договорные
отношения и используя терминологию Аристотеля и Полибия,
я бы сказал, что оба типа отношений должны были вырождать-
ся в нечто такое, что сохраняет лишь внешнюю оболочку без
внутреннего содержания или с содержанием, совершенно отлич-
ным от того, которое должно быть. Идет ли речь об отношении
человека к человеку или об отношении между группами, перво-
начальная форма этого отношения — допустим, семействен-
ная — установившаяся между семейством A и группой, состоящей
из семейств В, С, D, Е, F, представляет собой равнодействующуі°

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 585
качеств, которыми наделено семейство А, и тех качеств, носите-
лями которых являются В, С, D, Е, F. Предположим, семейство
A состоит из высоко одаренных людей, сильных телом и духом,
способных быть полезными для В, С, D, Е, F. Служа им, члены
семейства A проявляют подлинную заботу о них — бескорыст-
ную, отеческую, мудрую — и испытывают соответствующее от-
ношение со стороны В, С, D, Е и F.
Допустим, что следующее поколение группы A будет совсем
другим — людьми недалекими, слабыми, избалованными, ли-
шенными организаторских способностей представителей преды-
дущего поколения. Если мы даже допустим, что следующее по-
коление В, С, D, Е, F ничем не отличается от предыдущего, то
одного изменения в группе A уже достаточно, чтобы повлечь за
собой глубокие внутренние преобразования в характере этих
семейственных отношений.
Внешние, или объективированные отношения, установлен-
ные первоначально между A и В, С, D, Е, F, не могут измениться
так же быстро как их внутренняя сущность. Родоначальниками
семейств были приняты многие договорные обязательства. Воз-
никло много совместных начинаний, которые нельзя ни отме-
нить в одночасье, ни быстро прекратить, ни хотя бы привести в
соответствие с новым внутренним характером отношений. От-
сюда — тот случай, когда внешняя оболочка отношения продол-
жает существовать в течение какого-то времени, но внутреннее
содержание становится пустым или иным. Отсюда же — вырож-
дение семейственных отношений в псевдосемейственные, сохра-
няющие внешнюю «оболочку», похожую на предыдущую, но
наполненную содержанием, весьма отличным от отношений дан-
ного типа.
To же самое применимо и к договорным отношениям. Под-
линно договорные отношения предполагают одинаковую сво-
боду сторон, в том числе и равную свободу «сделки» и выбора в
принятии или непринятии условий другой стороны. Кроме того,
они предполагают, что выбор как таковой возможен в принци-
пе. При таких условиях договорное отношение заслуживает, по-
видимому, всех тех похвал, которые расточались в его адрес. Это
связь, добровольно избранная свободным человеком для обо-
юДной пользы — как своей, так и для другой, такой же свобод-
ной стороны. Когда после отмены рабства или крепостного пра-
Ва> то есть принудительных форм отношений, зависимые до сих
ПоР группы получили свободу (если не абсолютную, то, по край-

586 Часть 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отпношений
ней мере, относительную), произошла несомненно великая и
благотворная перемена. Неудивительно, что многим она удари-
ла в голову, как молодое вино. В этом смысле замена прежних
принудительных отношений договорными, происходившая в
ХѴІ-ХѴШ вв., была великим достижением. A теперь предста-
вим, что на деле эта свобода заключения сделки и выбора чрез-
вычайно сужена или вообще отменена. Предположим, что мы
имеем, с одной стороны, голодного (но свободного!) рабочего с
его голодными домочадцами, a с другой — «капиталиста», не
знающего, что такое голод, неудовлетворенные потребности и
нужда. В подобной ситуации свобода одной из сторон, разуме-
ется, отсутствует. Следовательно, эта ущербная сторона готова
согласиться на любое «договорное» условие, какое ей предло-
жат: лучше хоть что-нибудь, чем ничего. Значит, договорная
форма является по сути принудительной. Предположим теперь,
что рабочий рад получить любую работу на любых условиях, но
никакой работы нет вообще: в стране миллионы безработных.
Юридически человек все еще свободен в выборе подписывать
или не подписывать контракт, фактически же договорных от-
ношений уже нет, a то, что есть, — порой хуже даже, чем прину-
дительная обязанность работать за неболыыое, но гарантированное
вознаграждение. Оболочка, как видите, остается, содержание — из-
менилось.
To же самое можно сказать и о бесчисленном множестве до-
говорных отношений в европейском обществе XIX в. Ближе к
концу XIX и началу XX столетий многие из них сохранили лишь
оболочку, тогда как подлинно договорное содержание было ут-
рачено. Большая часть свобод: слова, печати, собраний, объе-
динений и т. д. — по-прежнему существовала юридически и на
бумаге, но фактически они стали недоступными для целых слоев
населения. Различные частные и общественные организации мо-
нополизировали эти свободы и создали ситуацию, когда люди,
не принадлежащие к правящим классам или не являющиеся чле-
нами каких-либо организаций, оказались лишенными слова,
своей прессы, возможности объединяться в союз — словом, как
крестьяне и крепостные предыдущих столетий.
Еще пример. В некоторых странах было введено всеобщее из-
бирательное право и правительства стали как бы рупорами на-
рода. Но фактически выборы были монополизированы мало-
численными фракциями, a избирательное право сведено к
сомнительному удовольствию увидеть на листке бумаги имена

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 587
кандидатов, выдвинутых правящими партиями без всякого учета
того, голосовал бы за них лично сам избиратель или же нет. Анало-
гичные процессы наблюдались почти во всех сферах жизни.
Благодаря сложному взаимодействию множества факторов
договорные отношения в XX в. утратили во многих сферах свое
реальное содержание и стали всего лишь пустой оболочкой. Сле-
довательно, они утратили и значительную часть своей ценности
и пользы и во многих случаях превратились в «ласкающие слух
высокие слова», бесполезные в моральном и материальном от-
ношении. Стоит ли поэтому удивляться, что массы перестали
ценить эти отношения и готовы были встать под знамена тех,
кто открыто поносил и пресловутые свободы, и всю сложившу-
юся социальную систему. Отсюда — крах парламентаризма,
демократии, свобод, либерализма, демократического неприк-
рытого индивидуализма, «капитализма» в трактовке Адама
Смита4, «либерального гуманизма» и многих других атрибутов
контрактуализма, произошедший после Первой мировой вой-
ны. Отсюда же — подъем коммунизма, фашизма, национал-
социализма и многих других антидемократических режимов,
оказавших серьезное влияние на политическую, экономическую
и социальную жизнь.
Еще один признак вырождения контрактуализма стал осо-
бенно заметен в 20-30-е гг. нашего столетия. И, что характерно,
он был продемонстрирован urbi et orbi5 ведущими государствен-
ными деятелями, финансовыми и промышленными воротила-
ми, моральными, интеллектуальными, религиозными, полити-
ческими и прочими лидерами, чье сознание по-прежнему было
пронизано принципами контрактуализма. Может быть, самым
главным условием подлинного контрактуализма является древ-
неримское положение, гласящее: «pacta sunt servanda», т. е. до-
говоры должны соблюдаться, a взятые на себя обязательства —
выполняться. Тем не менее в наших судах, благодаря запутанно-
му характеру современных законов и изощренной изобретатель-
ности юристов, слабейшие стороны зачастую не в состоянии за-
ставить выполнять договорные обязательства тех, кто сильнее.
С помощью первоклассных адвокатов более сильная сторона
Нередко находит лазейку, которая лишает справедливые претен-
Зии слабой стороны их законной силы.
В начале Первой мировой войны произошло вторжение в
^ельгию6, превратившее в «простой клочок бумаги» договор,
с°гласно которому государство-агрессор торжественно гаран-

588 Часть 5. Типы и флукгпуации систем социальных отношений
тировало соблюдение нейтралитета этой страны. Последующие
годы ознаменовались почти непрерывным нарушением положе-
ния «pacta sunt servanda». Правительства одно за другим начали
нарушать свои договорные обязательства — иногда даже прежде
чем просохнут чернила на бумаге с подписями премьеров. Чуть
ли не сразу же после заключения Версальского договора некото-
рые из подписавших его начали отказываться от своих подписей
и требовать его пересмотра. Пересмотры начались: план Дауэ-
са, план Юнга7 и прочие планы; затем последовали одна между-
народная конференция за другой, на которых от обещаний и
ранее заключенных договоров отрекались не по обоюдному со-
гласию, a в порядке одностороннего решения. Правительства
как западных, тас и восточных стран (Россйи, Китая, Японии и
др.) занимались главным образом тем, что непрестанно нару-
шали подписанные ими международные соглашения.
В ходе Второй мировой войны и после нее эта тенденция за-
метно усилилась. He только договоры, но практически все меж-
дународное право постоянно нарушалось всеми правительства-
ми без исключения, в том числе демократическими, которые в
этом смысле не принципиальнее диктаторских.
Короче говоря, международные отношения последнего вре-
мени показали, что любой договор — это всего лишь клочок
бумаги, что он ни к чему не обязывает или обязывает только до
первого подходящего момента, когда можно будет его нару-
шить, что высокие договаривающиеся стороны не собираются
его соблюдать, каждая из них не верит, что партнеры намерены
соблюдать договор. Договор — даже на столь высоком между-
народном уровне, как Пакт, заюпоченный между членами Лиги
Наций или ООН, — сведен почти к нулю.
Подобного же рода нарушения соглашений были продемон-
стрированы почти всеми правительствами и во внутренних де-
лах. Начиная с невыполнения обязательств выплачивать золо-
том владельцам золотых сертификатов и кончая бесконечными
«реформами», большая часть которых сводилась к нарушению
правительством взятых на себя обязательств, аксиомы права
«pacta sunt servanda» и «dura lex sed lex» («закон суров, но это —
закон») все более и более заменялись соображениями «целесо-
образности». Целесообразность — удобная вещь, которую мож-
но применить к любой ситуации (совсем как гедонистический
девиз: «Вино, женщины, песня»8), но в долгосрочной перспек-
тиве она ведет к нигилизму и цинизму, к провозглашению, что

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 589
«все дозволено», если целесообразно, a в конечном счете — к
отрицанию не только договорных обязательств, но и всякой обя-
занности, любого долга, всякой социальной и моральной ответ-
ственности, к вероломности договаривающихся сторон. При
столь глубокой деморализации ничто, кроме грубой силы, не
принимается в расчет: ни религия, ни мораль, ни иные сдержи-
вающие факторы, принципы и ценности. Если y меня есть сила,
чтобы заставить всех остальных выполнять мои условия, то что
может удержать меня от этого «целесообразного» и «выгодно-
го» шага? Вот точное описание ситуации, в которой мы сейчас
находимся. Так стоит ли удивляться, что договорные отноше-
ния во внутренних и международных делах пришли в упадок и
были вытеснены грубой силой и неприкрытым насилием! В сво-
ем нынешнем виде они — всего лишь плоды «диалектического
развития» семян, которые некогда были посеяны. Любая обо-
лочка, в том числе и договорная, может существовать без свое-
го живого содержания какое-то время — но не вечно. Час рас-
платы наступает всегда. И в том, что касается договорных
отношений, ныне мы переживаем именно такой час. На сегод-
няшний день эти отношения «имманентно» изжили себя.
Сказанное выше поясняет смысл имманентного изменения
каждого вида социальных отношений и раскрывает, в частно-
сти, причину сегодняшнего упадка контрактуализма.
С некоторыми оговорками го же самое можно сказать и по
поводу семейственных отношений в межиндивидуальном и меж-
групповом масштабах. Рано или поздно они неизбежно пере-
рождаются либо в договорные, либо в принудительные псевдо-
семейственные отношения — и в том и другом случае по причине
внутренних изменений и из-за сложившихся внешних обстоя-
тельств.
Вряд ли можно утверждать, что в течение всей истории челове-
чества наблюдается устойчивый рост семейственных отношений
за счет других форм социальных связей. Как бы ни хотелось в
это верить и какой бы утешительной ни была эта вера, она пока
что остается всего лишь верой и болыые ничем. «Безобразные
факты» опровергают «красивую» веру.
Среди людей, с которыми каждый из нас связан, есть те не-
многие, с которыми нас соединяют семейственные узы. Обычно
это члены нашей семьи и ближайшие друзья. С большинством
*е людей мы связаны договорными отношениями. К некото-
рьім же из тех, с которыми мы связаны принудительными уза-

590 Частпь 5. Типы и флукгпуации сисшем социальных отпношений
ми, мы питаем злобу, бблыыую или меныыую неприязнь, иногда
даже ненависть. Но, несмотря на это, многие из нас не могут
порвать отношения, навязанные нам обстоятельствами и вы-
нуждены сохранять их, какими бы антагонистическими они ни
были. Так было в прошлом, так происходит и сейчас.
Наконец, и принудительные отношения не являются исклю-
чением из вышесформулированного правила: они тоже не могут
продолжаться вечно, не претерпевая видоизменений и не перехо-
дя рано или поздно в договорную или даже семейственную фор-
му. Если говорить о межличностных отношениях, вспомним еще
раз практиковавшиеся в старину насильственные браки, которые
заіслючались не по желанию молодых, a no принуждению родите-
лей, родственников или хозяина. Нередко ведь случалось так, что
принудительные узы превращались по истечении какого-то вре-
мени в подлинно семейственные или, по крайней мере, договор-
ные. A иногда все оканчивалось разрывом.
To же самое можно сказать и о межгрупповых отношениях.
В течение некоторого времени участники одной группы могут
сохранять принудительный контроль над другой, но не вечно.
Рано или поздно принудительные отношения перейдут — по
крайней мере, отчасти — либо в договорную форму, как виде-
ли мы в случае освобождения крепостных, либо в семействен-
ную. Как мы уже видели, это иногда случалось даже в отношени-
ях господ и рабов, завоевателей и побежденных. Или же, наконец,
принудительные связи, когда они становятся чересчур невыно-
симыми и не остается никакого другого выхода, приводят либо
к разрыву отношений и открытому конфликту сторон, либо к
полному исчезновению угнетенной стороны, либо к ограничен-
ному смягчению этих отношений, прекращению или преобра-
зованию каким-то иным способом. He бывают вечными ни раб-
ство, ни крепостное право, ни тираническая диктатура, ни
любой другой вид принуждения. На какое-то время они могут
связать группу или группы воедино, но, если при таком положе-
нии вещей не сформируются на смену принудительным дого-
ворные или семейственные узы, связующая цепь должна заржа-
веть и прогнить. Она может быть разорвана насильственно, или
же время убьет тех, кто носит цепи, и разорит господ.
В следующей главе мы более подробно рассмотрим причины,
в силу которых некоторая доля свободы биологически необхо-
дима, и почему, если ее нет, это со временем оборачивается тра-
гически: ход истории убивает тех, кто закован, и разоряет тех,

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 591
кто заковывает в цепи. Поэтому никакие принудительные узы
не бывают вечными — они рано или поздно должны перейти в
другую форму, договорную или семейственную.
Закончим на этом рассмотрение первой проблемы.
Переходя ко второму вопросу, я хочу сказать, что не предпо-
лагаю, будто последовательность чередования форм социальных
отношений, наблюдаемая в истории западного общества, явля-
ется универсальной для всех времен и народов. Во-первых, нет
логических оснований считать, что наблюдаемая последова-
тельность является всеобщей, a не просто одной из возмож-
ных. Во-вторых, наблюдение за более простыми межличност-
ными социальными отношениями показывает, что в одних
случаях дружба со временем превращается в холодные и расчет-
ливые договорные отношения, эгоистические, но в принципе
приемлемые. В других случаях она превращается в ненависть и
антагонизм, когда отношения сохраняются благодаря лишь не-
прикрытому насилию, чинимому одной стороной над другой.
To же самое можно сказать и о разных трансформациях дого-
ворной или принудительной формы. Другими словами, мы на-
блюдаем неуниверсальную последовательность преобразования
данной формы социальных связей в другие формы, a разнооб-
разие последовательностей. Если так обстоит дело с межличнос-
тными отношениями, то нет никакого основания полагать, что
оно обстоит иначе на уровне межгрупповых отношений. Даже
поверхностное наблюдение за развитием союзнических или враж-
дебных отношений двух или более групп подтверждает это ут-
верждение.
Наконец, обратившись к третьей проблеме, мы в итоге обна-
руживаем, что наблюдается (по крайней мере, эмпирически)
иногда случайная, a иногда глубокая связь между формирова-
нием основных типов культуры и преобладанием тех или иных
форм социальных отношений. Выше мы уже видели, что пери-
од преобладания идеациональной культуры, приходящийся на
ѴПІ-ХІІ вв., отмечен господством семейственных отношений,
Дополненных принудительными. Период идеалистической куль-
туры — с XII по XV в. — отмечен смешением семейственных
отношений со значительной долей отношений договорных и
принудительных. Период стремительного подъема чувственной
кУльтуры (XVI, XVII и первая половина XVIII в.) отмечен про-
ПоРЦИональным ростом принудительных и некоторым усилени-
ем Д°говорных отношений за счет семейственных. Наконец, для

592 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
периода зрелой и высокоразвитой чувственной культуры, то есть
XIX в., характерно чрезвычайное усиление договорных связей.
В XX в., как мы уже знаем, во многих областях культуры наблю-
дается неожиданный протест против чувственных ее форм; в этот
же период произошел и внезапный упадок контрактуализма.
Как можно интерпретировать такую взаимосвязь? Просто
как совпадение во времени и пространстве двух «переменных»:
социальных связей и культуры? Или же она имеет функциональ-
ный или логический характер? Определенный ответ невозможен.
Но с некоторыми оговорками можно, по-видимому, утверж-
дать, что это совпадение не чистая случайность. Есть логико-
функциональные причины, почему идеациональная культура
должна иметь тенденцию к связи с семейственными, аусиливаю-
щаяся чувственная — с принудительными отношениями, поче-
му перезревшая чувственная культура совпадает с договорной
формой отношений. Каковы же эти причины? В кратком виде
их можно изложить следующим образом.
Идеациональная культура имеет сродство с семейственным ти-
пом социальных связей прежде всего потому, что она сдерживает
чувственные устремления и плотские вожделения людей; тем самым
она делает их менее эгоистичными и не столь склонными угнетать
ближних или же торговаться друг с другом, чтобы получить как
можно болыые, дав взамен как можно меныые. Идеациональный
человек — хотя бы он был аскетом или же активным идеациона-
листом — в любом случае гораздо меныне стремится к приобрете-
нию товаров, земных благ и удобств за счет других, чем человек
чисто чувственный. Идеациональная ментальность такова, что она
не придает столь высокого значения эмпирическим ценностям
мира, какое придает им чувственное сознание. Таким образом,
когда речь заходит об эмпирических — особенно материальных
и чувственно воспринимаемых — ценностях, люди этой мен-
тальности не склонны упорно торговаться по поводу цены, ус-
ловий и пропорций, выдвигать требования типа «ни болыпе, ни
меньше».
СознаниехМ идеационального человека руководят абсолют-
ные и религиозные принципы. Эти принципы велят ему по-брат-
ски относиться к тем, кто является для него «братьями во Христе»
или по духу. Поскольку эти принципы не слишком «целесообраз-
ны», они не допускают эгоистической «целесообразности» в той
мере, в какой ее допускают утилитаристские, гедонистические и
весьма условные принципы чувственной ментальности и этики.

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 593
Вдобавок идеациональная психология в целом такова, что
предполагает полное слияние индивидуальных «я» в единое «мы».
Для идеационалиста все индивиды, как части данной системы
идеациональной культуры, являются «единым телом и единой
душой». Единственная подлинная реальность — это своего рода
corpus mysticum9.
При таких обстоятельствах и с такой ментальностью взаимоотно-
шения людей в рамках идеациональной культуры имеет тенденцию
принимать семейственный характер. Иногда, когда идеационализм
особенно усиливается, как, например, среди ранниххристиан, семей-
ственность оказывается единственным и всеобъемлющим типом
отношений. Да и в других случаях, когда он не так силен, он все
равно гораздо ближе к семейственной, чем к принудительной
или договорной форме.
С этой точки зрения вовсе не случайно, что средневековая
идеациональная культура сосуществовала с господством семей-
ственных отношений. Именно этого и следовало ожидать.
Но как тогда объяснить, что наряду с семейственными отно-
шениями в тот же самый средневековый период наблюдается
заметное развитие принудительной формы? В каком-то смысле
это было наследием рабовладельческого строя и шло от греко-
римской и частично «варварской» культуры. He христианство
создало принудительные отношения; оно и неусугубило их. Оно
стремилось смягчить и отменить их. В раннехристианской цер-
кви рабы-христиане не считались «рабами»; более того, многие
руководители раннехристианских общин (проповедники, свя-
щенники, епископы) были рабами. Когда христианская церковь
была легализована, само вступление раба в ряды христиан часто
делало его свободным. Постепенно христианская церковь если и
не отменила рабство полностью, то все же смягчила его и была
самым первым и главным борцом, выступавшим за освобожде-
ние рабов и за человеческое обращение с ними. Если она и не
полностью преуспела в этом, то здесь была вина не ее: дело в том,
что социальный и культурный мир не был чисто идеациональ-
ным. Чувственная его сторона сильно тяготела над ним и требо-
вала своего «фунта мяса»10.
Это сцепление обстоятельств было одной из причин. Другая
причина, возможно, кроется в сути идеациональной менталь-
ности. На предыдущих страницах я несколько раз повторял сло-
ва: «в отношении всех носителей данной идеациональной куль-
^Уры». Тем самым я хотел подчеркнуть, что онтологический и

594 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
социологический «реализм» идеациональной ментальности и
психологическое слияние индивидуальных «я» в одно единое
«мы» касаются лишь носителей идеациональной культуры. Толь-
ко они являются частями этого «мы», только они — эмпири-
ческое воплощение идеациональной сущности (чада Иисусовы,
братья во Христе и т. д.), которая сплачивает всех их в подлин-
ное единство, когда они не существуют в отдельности друг от
друга.
Совсем иное дело, когда речь идет обо всех посторонних, не
являющихся участниками этой «идеациональной сущности».
Поскольку они не носители «благодати», не члены «братства во
Христе», они и не являются ни «священными», ни «братьями»,
ни «чадами Божиими». Они просто посторонние, еретики, языч-
ники или всего лишь эмпирические орудия, которыми можно
пользоваться, как и всяким орудием. Отсюда, когда речь идет о
такого рода «посторонних», идеациональная ментальность (если
она не является подлинно универсалистской и космополитичес-
кой), не имеет никаких препятствий для грубого отношения к
ним, применения к ним всех видов насилия, иногда даже более
жестокого, чем допускает чисто чувственная ментальность. Это
одна из причин, в силу которых параллельно некоторым идеа-
циональным культурам существуют принудительные формы
социальных связей, характерные для взаимоотношений с посто-
ронними (в Индии это низшая каста — шудры, которые не счи-
тались «дважды рожденными» и; в других странах это еретики,
язычники или «неверующие»).
Таковы, вкратце, некоторые причины подлинного сродства
идеационализма с семейственными и отчасти принудительными
отношениями.
Аналогично можно объяснить и близость чувственной куль-
туры с договорными и принудительными отношениями. Чув-
ственная ментальность — сингуляристская и индивидуалисти-
ческая. Для нее только отдельный индивид является подлинной
реальностью. Поэтому на первом месте стоит собственное «я».
Такая ментальность не позволяет так легко соединять «я» в «мы»,
как идеациональная. Договорные или же принудительные фор-
мы, с их «индивидуальными» центрами в качестве «субъектов»
соглашения или насилия, более созвучны такой ментальности,
чем семейственность.
Эмпирическая ментальность обращена в основном к чув-
ственным и телесным потребностям человека. Поэтому она вы-

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 595
соко ставит чувственные и материальные ценности: удобства,
предметы роскоши, богатство. Чувственные люди стремятся
приобрести — каждый именно для себя — как можно больше
этих ценностей. Они более склонны «урвать» их y других силой
или же путем выгодной сделки. Поскольку y болыыинства таких
индивидов жизненная позиция одинакова, в результате это ве-
дет к гораздо более жесткой борьбе за эти ценности, чем в идеа-
циональном обществе. Здесь больше антагонизмов, больше
стремления к «рациональному взаимовыгодномураспределению»
путем справедливого (или несправедливого) договора или же пу-
тем насильственного принуждения другой стороны к уступкам.
Если договор не соблюдается, человек чувственной ментальности
готов применить силу, чтобы защитить себя в безжалостной
«борьбе за существование». Здесь нет внутренних ограничений,
сдерживающих применение силы как ultima ratio12 целесообразно-
сти. Здесь действуют принципы «каждый сам за себя» или «каж-
дая группа людей с одними и теми же интересами — сама за себя».
Никакие абсолютные религиозные, нравственные или другие
принципы не препятствуют применению силы, если оно возмож-
но и целесообразно. Никаких проблем с corpus mysticum, пото-
му что его и нет.
Наконец, идеалистическая культура, как сбалансированный
синтез идеациональной и чувственной культур, синхронна — по
причинам, понятным из всего вышеизложенного, — с синтезом
трех форм социальных отношений, с некоторым преобладани-
ем семейственной формы.
Понятно также, почему XII, ХІѴи ХѴвв. обнаруживают смесь
всех трех этих форм.
По мере приближения к XVI в. идеациональная культура все
больше клонилась к упадку, a чувственная совершила невидан-
ный прогресс. Появился чувственный тип человека. Но тип этот,
утративший свои идеациональные свойства, не сразу пришел к
разумному и взвешенному принципу: «живи и давай жить дру-
гим». Он был склонен к насилию, чрезмерно эмоционален, жа-
Ден. Одними лишь переговорами и проповедями нельзя было
«Урезонить» такого человека. Этим объясняются появление в
■^ѴІ-ХѴІП вв. физического насилия как самого надежного спо-
соба «воспитания» и рост принудительных отношений.
Вымуштрованный таким способом чувственный человек был
Укрощен и постепенно начал осознавать, что контрактуализм —
м°Жет быть, самый лучший и удобный метод ведения дел.

596 Часть 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отпношений
Буйная юность чувственного человека прошла; он становит-
ся все более уравновешенным, разумным и готовым остепенить-
ся. После революционных взрывов конца XVIII столетия он пре-
вратился в XIX в. в солидного гражданина «договорного» типа,
который хотел торговать, a не воевать, хотел жить и давать жить
другим. Наступила эпоха контрактуализма, a вместе с ней —-
эпоха зрелой и «уравновешенной» чувственной культуры.
Тем не менее, как и любые другие формы, чувственная куль-
тура и контрактуализм несут в себе семена своего собственного
разрушения. В XIX в. эти семена росли, a в XX привели к вырож-
дению контрактуализма. Он все больше превращался в псевдо-
контрактуализм.
Параллельно с растущим неприятием крайностей чувствен-
ной культуры, которое прослеживается во многих составных
частях культурной жизни западного общества начиная с конца
XIX в., в период после Первой мировой войны вспыхнул также
протест против обесценившегося и ложного контрактуализма.
Пока что это проявляется главным образом в увеличении мно-
жества принудительных форм. Но вряд ли можно сомневаться в
том, что рано или поздно эти формы пойдут на убыль и на их
место придут либо договорные, либо — что представляется мне
более вероятным — семейственные формы. Гитлеризм, комму-
низм, фашизм, социализм и многие другие «измы» наших дней
идут на ощупь к этим формам. Но, к несчастью, как и кубизм в
искусстве, они сильны в своем протесте — протесте против кон-
трактуализма, но совершенно бессильны в своих попытках уста-
новить новую «коллективную», или «семейственную», форму,
потому что y лидеров этих «измов», как и y кубистов, сознание
является преимущественно материалистическим и чувственным,
a их коллективизм — это всего лишь механическая манипуляция
людьми и социокультурными силами. Результат — не столько се-
мейственность, альтруизм или нечто подобное, сколько «коллек-
тивизм» каторжной тюрьмы, с ее ненавистью и насилием — ре-
жим, совершенно противоположный семейственности. Лидеры
сегодняшних «измов» успешно разрушили контрактуализм, но
заменили его в основном принудительным и механическом раб-
ством — строем бездушным, безрадостным, не знающим состра-
дания, совершенно лишенным подлинного альтруизма, подлин-
ной семейственности, подлинной солидарности. Пока что
созданы лишь псевдосолидарность палачей и союз их жертв.
Поскольку ментальность диктаторов от начала и до конца ан-

27. Флуктуация договорных и принудительных отношений 597
тиидеациональна и чувственна, чего-то другого и ожидать
нельзя. Для создания подлинно семейственных и в этом смысле
подлинно коллективистских связей необходима идеалистичес-
кая или идеациональная ментальность. A пока ее нет, работа
этих «домосносных компаний» будет весьма успешной в разру-
ціении, но малоценной в деле создания семейственных отноше-
ний и построения подлинно коллективистского общества.

28
ФЛУКТУАЦИЯ ТЕОКРАТИЧЕСКИХ
(ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ)
И СВЕТСКИХ (ЧУВСТВЕННЫХ)
ФОРМ ГОСПОДСТВА И ПРАВЛЕНИЯ
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
В данной главе будут рассмотрены идеациональные и чув-
ственные формы правления и социально-политического господ-
ства, a в следующей — идеациональные и чувственные формы
свободы. Эти проблемы являются одними из главных вопросов
политических и этико-юридических дисциплин. Если будет по-
казано, что правильное понимание основных форм правления и
господства или подъема и упадка какой-либо из них невозмож-
но без предварительного понимания основных типов культуры
и общественных отношений, то это позволит нам сделать вы-
вод, что зависимость многих других социально-политических
явлений от выделенныхнами фундаментальныхпеременных дол-
жна быть еще более тесной. Теперь перейдем к вопросу о фор-
мах господства и правления.
II. ПУЛЬСАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ
И ЧУВСТВЕННЫХ
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ
Само понятие идеациональной культуры логически предпо-
лагает, что если не мешают какие-либо внешние обстоятельства,
то властью, a также интеллектуально-нравственным и обще-
ственным авторитетом в такого рода культурах обладают те
личности и группы (их можно назвать «аристократией»), кото-
рые воплощают в себе идеациональные ценности или, по край-
ней мере, предполагаются таковыми. Поскольку чувственные
ценности: богатство, физическая сила, земное счастье и т. п. —
в глазах носителей идеациональной ментальности являются не
более чем псевдоценностями, люди богатые и физически силь-

28. Флуктуация теократинеских и сѳетских форм господства 599
ные, равно как и хорошие организаторы в области экономики,
политики и предпринимательской деятельности, не могут быть
в таком обществе признаны «аристократией», лидерами или
правителями, если y них за душой нет идеациональных ценнос-
тей или если они не пользуются поддержкой и защитой со сторо-
ны тех, кто считается носителем этих ценностей. Самый высо-
кий престиж и авторитет, a значит, и политический вес в такого
рода обществах должны принадлежать теократии — будь то со-
словие жрецов или вообще священнослужителей, каста брахма-
нов, ламы, шаманы, «старейшины» или какая-либо другая группа
людей, которые, согласно верованиям, находятся в самом тесном
контакте с потусторонней силой и потусторонними ценностя-
ми, являясь в чувственно воспринимаемом мире их доверенны-
ми представителями.
И наоборот. В чувственной культуре, с ее неверием в идеаци-
ональную реальность и идеациональные ценности, лидерами и
правителями могут быть представители только тех групп, кото-
рые являются носителями, создателями и блюстителями наибо-
леезначимыхчувственныхценностей. Они — всесильные гаран-
ты безопасности и стабильности, обеспечивающие материальное
благосостояние данного общества. Аристократией в таком об-
ществе должно быть, следовательно, либо военное сословие, либо
сословие богачей, либо же различные диктаторы со своими при-
спешниками, ловкие политиканы и махинаторы, организаторы
новых экономических и прочих империй, ученые и изобретате-
ли, имеющие дело с «материальными силами природы» и от-
крывающие новые источники материального благополучия
людей, наконец — разного рода жулики и «боссы», вплоть до
всесильных руководителей преступных банд.
Наконец, смешанное или идеалистическое общество предпо-
ложительно должно иметь политический режим и руководство
смешанного типа — отчасти теократическое, отчасти чувствен-
но-секулярное.
Эти гипотетические предположения красноречиво подтвер-
^даются историческими данными; поэтому едва ли есть необ-
ходимость в их подробной проверке. Достаточно просто напом-
нить наиболее 9оцественные факты.
А. Во-первых, высказанное нами предположение прекрасно
подтверждается в социалъном пространстве. Брахманская, буд-
ДИйская, тибетская, a в Китае — даосская культуры были пре-
имущесгвенно идеациональными. В их рамках аристократия и

600 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
социально-политический режим носили в основном характер
теократический. В течение двух тысячелетий как минимум вер-
ховенство касты брахманов в Индии никогда не подвергалось
серьезному сомнению. По сравнению с другими аристократия-
ми индийская, наверное, самая старая долгожительница, при-
чем господство ее было самым неоспоримым. Даже и теперь,
когда система каст должна, казалось бы, ослабнуть, степень бли-
зости той или иной из трех тысяч индийских каст1 к касте брах-
манов является главным критерием ее положения на иерархи-
ческой лестнице социальных слоев Индии. Кто такие брахманы?
Священнослужители, не объединенные в определенную церков-
ную организацию. Но они — религиозные, нравственные и ду-
ховные лидеры. На чем основан их престиж? Только лишь на
вере в то, что они являются носителями и представителями сверх-
чувственных идеациональных ценностей. У них нет ни богатства,
ни материально подкрепленной власти; они не контролируют
вооруженные силы, не изобретают и не создают новые источни-
ки материального благополучия. У них нет никаких особых
средств для поддержания своего престижа и главенства. Фор-
мально y них нет и власти; властителями Индии являлись цари и
князья. Но, когда власть правителей не была явно деспотичес-
кой, их авторитет во многом зависел от позиции, занимаемой
по отношению к ним кастой брахманов, и от их поддержки.
Короче говоря, Древняя Индия — страна, форма правления в
которой была преимущественно децентрализованной тео-
кратией, независимо от того, к какой касте принадлежали пра-
вители — брахманов или кшатриев.
В Тибете режим правления носит ярко выраженный центра-
лизованно-теократическийхарактер. Далай-лама2 — верховный
правитель и глава местной аристократии, состоящей из лам и
монахов — проводников его воли. Нечто подобное вообще на-
блюдается в странах, где господствует буддизм. Сам правитель
может быть теократическим главой буддизма (как, например,
царь Ашока), a может и не быть им, но власть, авторитет, пре-
стиж правительства зависят от одобрения со стороны теократи-
ческой аристократии. Зачастую правительство оказывалось не
чем иным, как инструментом в руках теократической группы.
Почти так же обстояло дело и с даосской аристократией и прав-
лением в Китае, в тех районах и в те периоды, где и когда даосизм
оказывался господствующим (особенно это относится к неко-
торым периодам в истории Южного Китая).

28. Фпуктуация теократинеских и светских форм господства 601
Во всех этих и подобных случаях правление было теократиче-
ским — в явной или неявной форме, имеющим характер цент-
рализованный или децентрализованный. Источником автори-
тета властителей были идеациональные ценности, политика
определялась идеациональной ментальностью и зависела от тех
социальных групп, которые обладали подчеркнуто теократичес-
ким характером.
«Объективный факт» подобной ситуации находит отчетли-
вое отражение в соответствующих культурах; в созданных ими
социально-политических и нравственных идеологиях, соци-
альных и политических теориях, мнениях, убеждениях; в лите-
ратуре и правовых нормах. Идеологические учения и правовые
акты ставили своей целью обосновать главенство аристократии
и вместе с тем указать, какое место занимают основные обще-
ственные классы в иерархии, построенной на основании идеаци-
ональных ценностей. Индуизм, с его учением о четырех кастах,
как раз является примером подобной идеологии. Вот одна из ее
версий.
«Ради процветания мира создал он (истинно сущий Владыка,
или Брахма) четыре касты; брахманом стали его уста, руки —
кшатрием, его бедра стали вайшьей, из ног возник шудра.
Для сохранения Вселенной, он, пресветлый, назначил особые
обязанности и занятия для тех, которые произошли из его уст,
рук, бедер и ног.
Обучение, изучение [Веды], жертвоприношение для себя и
жертвоприношение для других, раздачу и получение [милосты-
ни] он [Брахма] установил для брахманов.
Охрану подданных, раздачу [милостыни], жертвоприноше-
ние, изучение [Веды] и неприверженность к мирским утехам он
указал для кшатрия.
Пастьбу скота, a также раздачу [милостыни], жертвоприно-
шение, изучение [Веды], торговлю, ростовщичество и земледе-
лие — для вайшьи.
Но только одно занятие Владыка указал для шудры — слу-
Жение этим варнам со смирением.
Части человеческого тела считаются тем чище, чем выше от
пупа они расположены; поэтому самой чистой его частью, так
сказать, истинно сущей — будут уста. Поскольку при своем пер-
вом рождении он был создан из самой лучшей части [Брамы] и
поскольку он знает Веды, брахман по праву является господи-
ном всего этого творения. Кто может быть выше его — того,

602 Часть 5. Типы и флуктуации систем социалъных отношений
чьими устами боги вкушают жертвоприношения, и когр они
наделили манасом? Из всего существующего самое лучшее то,
что одушевлено, из одушевленных существ лучшие те, кто наде-
лен разумом, из людей разумных лучшие — мужи, из мужей —
брахманы... Рожденный брахманом непрестанно воплощает
дхарму3, ибо он живет ради дхармы и для того, чтобы Веды не
предавались забвению»4.
В приведенных цитатах содержится четкое указание на идеа-
циональные основы главенства касты брахманов.
С многочисленными вариациями те же самые принципы мож-
но обнаружить во всех идеологиях, которыми руководствуется
теократически-идеациональная аристократия и которые лежат
в основе теократических форм правления, будь то буддизм (да-
лай-лама как вогоіощенный Будда), даосизм, ислам, иудаизм,
религия древних египтян и т. д. Во всех подобного рода идеоло-
гиях и правовых учениях подчеркивается идеациональный — a
не какой-нибудь иной — источник власти аристократии. Вся-
кая чисто светская власть, даже царская, объявляется подчи-
ненной идеациональной власти и тем, кто ею обладает, если толь-
ко сам царь не является главой теократии (как на Тибете, на
ранних этапах истории Арабского Халифата или в Древнем Егип-
те).
Если наши знания о «примитивных народах»5 надежны, то
эти сведения, по-видимому, тоже подтверждают высказанные
нами предположения. Изучение соответствующих фактов по-
казывает в первую очередь, что культура некоторых примитив-
ных племен (например, индейцев-зуньи6 и отдельных племен
полинезийцев) гораздо идеациональнее, чем y многих других
первобытных народов. У идеациональных племен формы прав-
ления и господства носят соответственно значительно более те-
ократический характер, чем y групп, являющихся носителями
чувственной культуры. Достаточно внимательным образом изу-
чить формы правления и господства y индейцев-зуньи, чтобы
понять их явно выраженный теократический характер. Столь
же теократичны режим и формы руководства y идеациональ-
ных племен Полинезии или Самоа. Правящее сословие, «арис-
тократия» и вождь облекают свою власть покровом «святости»
(Heüigkeit), приписывают ей всевозможные магические свойства
и считаются воплощенными божествами. Короче говоря, фор-
мы правления обладают здесь всеми наиболее 9оцественными
чертами теократии.

28. Фтіуктуация теократических и светских форм господства 603
У других племен, с более развитыми элементами чувственной
культуры, политический режим и принципы правления носят
соответственно и более чувственный характер. Верхние слои об-
щества часто характеризуются как «светская аристократия» или
даже «плутократия», a их авторитет основан либо просто на том,
что они занимают свое положение по праву наследства, либо на
физической силе, или же на той практической пользе, которую
они приносят своему племени, и т. п.
Наши предположения, хорошо подтверждаемые данными, за-
имствованными из разных культур и обществ, подтверждаются
также и во времени — данными о флуктуации теократических
и светских (или чувственных) форм правления и господства в
истории греко-римского общества и Западной Европы. Напом-
ним основные фазы этой флуктуации.
В Греции в самый ранний период ее истории существовала
жренеская монархия. Царь в первую очередь считался верхов-
ным священнослужителем, или же pontifex maximus7.
«В социальной системе Античности религия была абсолют-
ным законодателем; государство представляло собой религиоз-
ное сообщество, царь был в то же время и первосвященником, a
судья — лицом духовного сана; закон считался священной фор-
мулой, патриотизм приравнивался к благочестию, a изгнание —
отлучению от богов»8. Так обстояло дело до VI в. до н. э. — в
период, когда греческая культура представляется во всех состав-
ных ее частях преимущественно идеациональной.
В. К VI в. до н. э. теократически-идеациональная основа прав-
ления и социально-политического господства заметно расша-
талась. Уже во времена, предшествовавшие Солону, мы обнару-
живаем — по крайней мере, в Афинах — власть и господство
богачей и тех, чье могущество опирается на физическую силу.
Соответственно в течение VI и последующих столетий мы заме-
чаем в болыыинстве греческих государств (за исключением, по-
жалуй, Спарты) все болееуглубляющуюся де-идеационализацию
или секуляризацию правительства и социально-политической
аристократии. В течение всего периода, начавшегося в VI в. до
н. э. и закончившегося потерей Грецией независимости во II в.
До н. э., значение религиозно-теократической сути правитель-
ства, аристократии, их престижа и первенства постоянно и все
больше падает, a богатство, сила кулака и оружия, политичес-
кое вероломство, «интеллектуализм» и прочие такого же рода
факторы начинают играть все более важную роль во всех внут-

604 Часть 5. Типы и флуктпуации систем социальных отношений
ренних делах Греции, в том числе и в многочисленных государ-
ственных переворотах: тиранических, олигархических, тимо-
кратических, демократических и, наконец, монархических. Такая
тенденция вполне согласуется с усиливающейся сенсуализацией
греческой культуры, происходившей в течение этих столетий.
Эта тенденция, естественно, нашла свое отражение в соот-
ветствующей идеологии. Если в поэтических произведениях,
приписываемых Солону9, еще вполне отчетливо слышны идеа-
циональные мотивы, то в политических теориях V в. до н. э. их
уже почти нет — как, например, в теориях, разработанных со-
фистами вроде Горгия или Фрасимаха10. В их учениях закон,
правление и руководство были сведены или к своего рода дого-
вору, заключенному между людьми с целью защитить свои ма-
териальные интересы, или же просто к власти, силе и хитрости, с
помощью которых умные эксплуатируют народ в своих соб-
ственных интересах. В этих теориях нет и следа идеационально-
го начала. Единственное, что можно обнаружить, это идеалис-
тические мотивы (в том смысле, какой им придан в настоящей
работе), заметные в социально-политическом учении Платона
(с его утопическими философами-правителями, аристократи-
ей, состоящей из философов-идеалистов, и стражами) п.
Идеалистические мотивы есть и в учении Аристотеля о трех ви-
дах правильного государственного устройства (монархия, ари-
стократия и полития) и о противоположных им трех видах оши-
бочного и отклоняющегося государственного устройства и
правления (тирания, олигархия и власть толпы), где эти идеали-
стические ценности от9ггствуют12. В более поздних столетиях
даже эти идеалистические мотивы становятся все менее и менее
заметными. Их место занимают исключительно чувствен-
ные — эвдемонистические, утилитарные, гедонистические и
даже цинические — толкования и оправдания (или же пори-
цания) богатства, могущества, физической силы, организа-
торских способностей и т. п. как залога власти, авторитета и
превосходства.
С. Ранний — «царский» — период Римской истории (до
510 г. до н. э.)13 также отмечен властью жречества и аристокра-
тии, когда царь одновременно был и светским правителем (гех),
и верховным жрецом (pontifex maximus, rex sacrificulus14).
Даже после падения царской власти республиканский строй
на начальных стадиях своей истории сохранял сакральные или
идеациональные элементы, которые отчетливо выражались и в

28. Флуктуация теократических и светских форм господства 605
деятельности римского правительства, и в руководящей роли
римской аристократии (важное значение имели jus divinum,
sacrum, fas15, священное уголовное право с его sacer esto16 и ис-
куплением, такая религиозная форма брака, как confarreatio17;
сохранялась роль dies nefasi, jus pontificum, авгуровских прори-
цаний18, коллегии понтификов и т. п.). Тем не менее в течение
последующих столетий секуляризация правительства и аристок-
ратии прогрессировала.
Ближе к концу республиканского периода от идеациональ-
ной или теократической основы социально-политической жиз-
ни оставалось мало что, если вообще оставалось. Только благо-
даря ее разрушению оказалось возможным установить культ
императоров, когда земной человек провозглашал себя богом и
требовал для себя почестей, воздаваемых божеству (divus,
tamquam praesenti et corporali deo19). Непрекращающаяся борь-
ба за власть, авантюристы, захватывающие престол при удоб-
ном случае, — все это говорит о том, что «сила — это право».
Поскольку римская культура этих столетий (со II в. до н. э. по
первые века нашей эры) была чувственной во всех своих состав-
ных частях, секулярный характер правления и социально-поли-
тического господства вполне гармонирует с ее характером.
D. С распространением христианства и ростом его могу-
щества появилась новая идеациональная сила, которая к кон-
цу IV в. н. э. изменила характер римской культуры, придав всем
ее главным составным частям вместо чувственной формы идеа-
циональную. Чрезмерно усилившееся могущество христианско-
го идеационализма было одной из причин, побудивших Констан-
тина признать христианство и легализовать Христианскую
Церковь. С этого времени признание идеационального источ-
ника и церковное санкционирование светской власти сделались
необходимыми. Лидеры христианства, такие как св. Амвросий
и многие другие, решительно принялись за контроль над импе-
раторами и всеми светскими правителями и государственными
Деятелями. Они цензурировали их постановления, причем иногда
Дело доходило до отлучения их от церкви. В течение последую-
Щих столетий, особенно после папы Льва Великого и затем пос-
ле папы Григория Великого, правление и социально-политичес-
кое господство вновь обрели характер преимущественно
иДеациональный, или теократический. Такое положение дел и
соответствующая доктрина — понимать ли ее в том смысле, что

606 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
светские власти должны подлежать контролю со стороны хрис-
тианской церкви, обязаны ей подчиняться и пользоваться ее под-
держкой, чтобы сохранить свои позиции, или же в том смысле,
что духовная власть имеет превосходство над светской, — пре-
валировали почти до конца XIII в. В течение этих столетий в
европейских странах господствовал теократический режим с
римско-католическим папством в качестве верховного руковод-
ства и безусловного авторитета в духовных вопросах. Папство
обладало к тому же огромной властью во всех светских делах,
иногда даже большей, чем кто-либо из королей, и почти всегда
абсолютно необходимой для того, чтобы любой светский влас-
титель мог получить и удержать бразды правления. Представле-
ние о том, что Бог является единственным источником власти
любого правителвства и распространенное учение о явном или
неявном превосходстве духовной власти над светской — важ-
нейшие признаки происшедшего изменения.
Мы уже знаем, что в истории европейской культуры период с
Ѵпо XIII в. был идеациональным. К концу XII и в XIII вв. объек-
тивная историческая действительность, a следом за ней и идео-
логические построения начали обнаруживать первые признаки
наступающего поворота от теократического устройства госу-
дарств к светскому. Болыпая часть политических теорий, воз-
никших в этот период, пытается примирить духовную и светс-
кую власть и тем самым обнаруживает свой идеалистический
характер. Но появились и стали приумножаться и такие мысли-
тели, которые приписывали светской власти превосходство над
властью духовной (Иоанн Парижский, Пьер Флот, Гийом де
Ногаре20, Данте, Пьер Дюбуа, Марсилий Падуанский и др.). Бул-
ла «Unam Sanctam»21, изданная папой Бонифацием VIII, кото-
рый в 1300 г. провозгласил «Я — Кесарь, Я — Император», мо-
жет послужить вехой, означающей начало упадка теократии и
возвышения светской власти. Последовавший вскоре арест папы,
произведенный Гийомом де Ногаре22, и насильственный пере-
вод пап в Авиньон23 подтвердили этот поворот. В сфере идеоло-
гии изменение проявилось в том, что постоянно множились по-
литические теории, в которых все решительнее провозглашалось
превосходство светской власти над духовной. Центр влияния пе-
реместился в зарождающиеся национальные монархии и круги
их новой аристократии. Новые авторитеты все больше станови-
лись светскими, нерелигиозными, a порой и антирелигиозными.
С незначительными флуктуациями эта тенденция продолжала

28. Флуктуация теократических и светских форм господства 607
усиливаться вплоть до начала XX в. и во многих странах Европы
привела к формальному отделению Церкви от государства, что
вылилось отчасти в юридическое, но особенно в фактическое
подчинение Церкви государству, a духовной власти — власти
светской, или чувственной.
Е. В настоящее время болыыинство правительств и подавля-
ющая часть влиятельных слоев общества не ссылаются на Бога
или на какой-либо иной сверхчувственный авторитет для того,
чтобы «освятить» свою власть. Идеационального источника нет
и в помине. Вместо него роль источника власти выполняют «воля
народа», «нации», «класса пролетариев» или какой-нибудь дру-
гой группы.
В нынешней социокультурной реальности власть принадле-
жит либо классу богачей, либо группам, которые — тем или
иным образом — контролируют вооруженные силы и прочие
силовые структуры, с помощью которых они могут подчинять
общество и чинить насилие над ним.
Во главе социального руководства и аристократии стоит так
называемое общество, то есть группа финансовых воротил или
«пролетариев», или «фашистские», «нацистские», «социалисти-
ческие», «либеральные» фракции с вкраплениями чувственной
аристократии предшествующих режимов и разного рода интел-
лектуалов, носителей чувственных ценностей. Они основывают
свой авторитет на самом обладании властью и не собираются
искать никакую идеациональную причину или ценность для ее
«освящения». Чтобы удержать власть, они полагаются только
на насилие — физическое или другое, — стремятся ублажить
своих приверженцев и последователей (за счет других), a опас-
ных соперников устранить и, если необходимо, уничтожить. Они
препятствуют возникновению любой организации противосто-
ящих им сил, a если такая организация существует, то дезорга-
низуют ее любыми доступными средствами — от убийств, пре-
следований, тюремного заключения, высылки до подкупа,
пропаганды, мошенничества и козней самого разного свойства.
Все социальные и культурные ценности, мешающие их цели, ус-
траняются и отбрасываются без малейшего колебания, будь то
религия, наука, искусство, этика или право. Если эти ценности
не отвечают их цели, то они устраняются, запрещаются, незави-
симо от того, насколько велика их ценность per se24.
В числе первых акций почти любой фракции, которая захва-
тьівает власть или как-то добивается ее, являются:

608 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
1) отмена всех законову которые ее не устраивают (зачастую
включая и те, которые она сама обещала);
2) запрет любых религиозных, моральных или научных веро-
ваний, теорий, взглядов, убеждений, которые противоречат иде-
ям фракции;
3) стремление создать свою собственную «идеологию» —-
пролетарскую, фашистскую, расистскую, национальную,
социалистическую или обосновывающую «Новый курс»25, на-
значение которой — заменить все устраненные ценности;
4) обязательное вколачивание в сознание молодежи в шко-
лах и вне школ единственной доктрины — своей, наспех скроен-
ной;
5) запрет на все оппозиционные высказывания путем нала-
гания штрафов и «прочих санкций, a также строжайшая цензу-
ра во всех средствах массовой информации;
6) захват всех средств коммуникации и использование их ис-
ключительно для пропаганды правительственной доктрины.
Затем появляются другие, еще более «весомые» средстваудер-
жания власти: создаются специальные охранные органы (с их
секретной полицией и террористическими «комиссиями»: ГПУ,
ОГПУ, Гестапо26 и т. п.). Эти силовые структуры начинают иг-
рать решающую роль, особенно в стратегически важных облас-
тях; они, разумеется, не гнушаются физическим истреблением
противников.
В некоторых странах все это делается открыто, без каких-
либо церемоний; в других — более мягко, с соблюдением при-
личий и благопристойности, якобы в соответствии с законом.
Но тенденция повсюду одна и та же. Закон не слишком сильно
связывает руки современным правительствам, если он их не уст-
раивает. Если договор или клятвенное обещание, которое зак-
лючило или дало само правительство, становится для него неудоб-
ным, то оно нарушает его, не задумываясь, рвет, как «клочок
бумаги». He связывают правительство и ни религиозные, ни мо-
ральные, ни какие другие ценности — научные, эстетические или
культурные. С другой стороны, любая теория, какой бы глупой
она ни была, возводится в ранг вечной истины, если она играет
на руку правительству. To же самое справедливо и в отношении
искусства. Все те ценности, которые не выполняют одну-един-
ственную, самую непосредственную утилитарную задачу — за-
щищать и усиливать власть, находящуюся в руках правитель-
ства, — отвергаются и осуждаются самым бесцеремонным

28. Флуктуация теократинеских и светских форм господства 609
образом. Человечество зашло в этом направлении настолько да-
леко, что сказанное справедливо относительно не только идеа-
циональных, но даже и главных чувственных ценностей. Их зна-
чение упало до самых узких, утилитарных и сиюминутных
требований данной партии. Здесь утилитаризм удушает сам себя,
жертвуя общими и прочными утилитарными ценностями из-за
более частных, служащих лишь немедленной цели. Поэтому сто-
ит ли удивляться, что власть и политика утратили весь свой оре-
ол и рассматриваются как игра, в которой одна беспардонная
фракция пытается победить другую? Эта игра цинична и бесприн-
ципна. To же самое происходило в чувственной эллинистической
Греции и чувственном Риме, где мы наблюдаем бесконечные вос-
стания, перевороты, революции; чрезвычайно жестокую борьбу
за власть между многочисленными партиями; где действует мно-
жество бесцеремонных авантюристов, пытающихся захватить
власть, претендовать на которую y них нет никакого права, зато
есть единственная возможность захватить ее — сила.
«Сила опять стала правом». Суть происходящего состоит в
том, что идет драка одной материальной силы с другой, без вся-
ких идеациональных, идеалистических или хотя бы достойных
чувственных соображений и оправданий.
Политические идеологии отражают эту реальность. Лицеме-
рие, ложь, цинизм, пристрастность, фракционность, пренебре-
жение истиной и вечными ценностями — все это заметные чер-
ты нынешних политических идеологий, независимо от того,
являются ли они коммунистическими, социалистическими, фа-
шистскими, нацистскими, консервативными, либеральными или
демократическими.
В той или иной степени эти черты при9^ци им всем. Все иде-
ологии провозглашают свою «непредубежденность», «объектив-
ность», «научную достоверность» и «справедливость», и все их
приверженцы нарушают свои обещания при первом удобном
случае. Особенно печально положение людей и групп, которые
действительно стремятся быть беспристрастными. He отожде-
ствляя себя ни с одной из этих фракций, они не могут ниоткуда
получить помощь, a удары сыплются на них отовсюду.
Есть идеологии, которые носят характер «цинический». Они
открыто признают, что являются всего лишь средствами — сво-
его рода «деривациями27 и рационализациями», которые помо-
гают их создателям выполнять определенные практические за-
Дачи.

610 Часть 5. Типы и флукгпуации сиапем социальных отношений
Когда идеологии имеют столь «обнаженный» характер, прак-
тическая деятельность их носителей тоже лишена приличий.
Соперничающие группировки никогда не делают тайн из
того, что собирают силы для решающего удара. Слегка пере-
фразировав, можно применить к ним слова Гоббса: в наше вре-
мя фракция для фракции lupus est28. Как мы уже видели в пре-
дыдущих главах, принудительные отношения восторжествовали
повсюду, в том числе и в рассматриваемой нами сфере. Здесь мы
опять-таки наблюдаем атомизацию ценностей, в результате ко-
торой они в конце концов перемалываются в пыль.
Маловероятно, что такая ситуация и такая тенденция могут
сохраняться вечно или даже в течение длительного времени. Рано
или поздно должна наступить реакция против перезревшей чув-
ственности в области господства и правления. И поворот может
быть совершен только в сторону идеационализма или идеализ-
ма. Признаки бунта против перезревшего и циничного режима
уже заметны. Поскольку в XIX в. правительственная власть была
в руках богачей, находившихся в союзе с чувственной аристок-
ратией, эта форма перезревшего чувственного режима себя уже
дискредитировала и отчасти отменена. Затем, особенно в самом
начале послевоенного периода29, на сцену вышла так называе-
мая радикальная лейбористско-социалистическая разновид-
ность чувственного режима. В считанные годы она тоже поте-
ряла всю свою привлекательность и во многих странах сменилась
либо коммунистическими, либо фашистскими, либо другими
тоталитарными режимами. Эти режимы пока еще существуют,
но в процессе своего неизбежного имманентного развития и они
либо уже подорвали свое существование и потеряли всякий пре-
стиж и держатся на неприкрытом насилии, либо меняются на
наших глазах, отрекаясь от того, что еще вчера одобряли, и
одобряя то, что отвергали совсем недавно.
Цикл чувственного режима приближается к концу. Одна за
другой представали перед нашим судом фракции: радикалов и
консерваторов, богатых и бедных, аристократов и демократов,
рабочих-предпринимателей и крестьян-фермеров — и все они
не заслужили оправдательного приговора. Мы еще можем ка-
кое-то время дрейфовать вместе с чувственным течением, ме-
няя по ходу дела «одну лошадь на другую». И чем чаще мы их
меняем, тем все чаще вынуждены будем менять, пока, наконец,
все чувственные группы не пройдут этот цикл «апробации и выб-
раковки». Конечным итогом этой карусели может быть только

28. Флуктуация теократинеских и светских форм господства 611
пыль, в которую превратятся все чувственные ценности — пыль,
ни на что не годная, ни на что не способная. В пыли общество не
может жить долго. Если оно хочет жить, то должно будет воз-
вратить социально-политические ценности на их настоящий
уровень, достойный сделать их менее относительными и более
универсальными. Их универсализация и будет означать пово-
рот к идеализму или идеационализму в той или иной степени, в
той или иной форме.
В предыдущих главах мы установили, что идеациональная
культура связана с семейственным типом взаимоотношений, что
религиозные организации вообще носят более семейственный
характер, чем многие другие, и что наше время отмечено воз-
рождением принудительных отношений. Все это в точности со-
впадает с тем, что было установлено в данной главе, a именно:
что для идеациональных периодов характерен идеационально-
теократический режим; что теократии соответствует семействен-
ный тип отношений, что возникновение и усиление секулярно-
чувственного правления и господства идет рука об руку с
развитием чувственной культуры и присущих ей договорных и
принудительных отношений и, наконец, что настоящее время
отмечено к тому же принудительной разновидностью чувствен-
ного режима и правления. Таким образом, сделанные нами вы-
воды подкрепляют друг друга.
F. Поскольку формы правления и господства имеют важное
теоретическое и практическое значение, формы, которые мы
здесь выделили, должны быть, по крайней мере, столь же важны,
как и выделение таких форм правления, как монархия и респуб-
лика, автократия и демократия и т. п., — то есть то, о чем гово-
рится в большинстве трактатов по конституционному праву.
Если мы вполне уверены, что социально-политический режим
данного общества носит идеациональный (или чувственный)
характер, то из этой большей посылки можно вывести со значи-
тельной степенью уверенности совокупность предположитель-
ных характеристик подобного режима. Можно вполне уверен-
но предположить, что в идеациональном обществе правление
будет носить характер явно или неявно теократический и что
законы в нем будут рассматриваться как абсолютные требова-
ния или запреты, исходящие от потусторонней силы. Другие
предположения: в законодательной и политической деятельно-
сти правительства видную роль будут играть «сверхъестествен-
Ньіе санкции» (отлучение от церкви, sacer esto, запрет на похо-
Роны по церковному обряду и т. п.); в качестве доказательств

612 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
на суде будут использоваться всевозможные «сверхъестествен-
ные доводы», такие как «суд Божий» и «Божья кара»; прави-
тельство и закон будут стоять на страже многих идеациональ-
ных ценностей, не имеющих непосредственного отношения к
ценностям утилитарным или гедонистическим. Можно также
предположить, что в системе уголовных наказаний заметную
роль будет играть принцип «искупление греха или преступления»,
что система образования, поскольку она контролируется пра-
вительством и церковными авторитетами, будет в значитель-
ной степени носить «теологический» характер, что в состав по-
литической структуры будут входить такие институты, как
«оракулы», «пифии»30> «пророки», «святые и ясновидцы», и что
сами правители будут принимать самое непосредственное учас-
тие в выполнении священных обрядов. Наконец, логично пред-
положить, что законодательство, начиная с уголовного, будет
носить характер абсолютистский, при котором для принципов
«относительности» и «целесообразности» остается мало места,
и что поэтому в социально-политической системе взаимосвязей
договорные отношения будут развиты слабо. Можно обнару-
жить сотни других особенностей и характеристик, которые не
только рисуют внешний облик режима, но и дают представле-
ние о его внутренних особенностях. Иными словами, создают
его живой портрет.
Точно так же можно подробно обрисовать и чувственный
или идеалистический социально-политический режим. Надеж-
ность таких выводов была в значительной степени показана во
многих предыдущих главах, особенно в тех, в которых речь шла
об этических системах, уголовном праве, формах обществен-
ных отношений. Если среди письменно зафиксированных зако-
нов встречаются утверждения наподобие тех, что приведены
ниже, то можно быть вполне уверенным, что они и предположи-
тельно и фактически могли быть сделаны только в обществе те-
ократического режима, содержащего множество идеациональ-
ных элементов.
«Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я
научаю вас исполнять, дабы вы были живы и пошли и наследова-
ли ту землю, которую Господь, Бог отцов ваших, дает вам. He
прибавляйте к тому, что я заповедую вам, и не убавляйте от того;
соблюдайте заповеди Господа Бога вашего, которые я вам запо-
ведую»31.
Или: «Если человек клятвенно обвинил человека, бросив на
него обвинение в убийстве, но не доказал его, то обвинитель его

28. Флуктуация теократинеских и светских форм господства 613
должен быть убит. Если человек бросил на человека обвинение в
колдовстве и не доказал это, то тот, на которого было брошено
обвинение в колдовстве, должен пойти к [священной] Реке и в
Реку погрузиться; если Река схватит его, его обвинитель сможет
забрать его дом. Если же Река очистит этого человека и он оста-
нется невредим, тогда тот, который бросил на него обвинение в
колдовстве, должен быть убит...»32
Или: «Для этого Ишвара [Владыка] с самого начала создал
сына — Наказание, сохранителя всех живых существ, воплощен-
ную дхарму, полную блеска Брахмы. Из страха перед ним все
живые существа — недвижущиеся и движущиеся — служат
пользе и не уклоняются от исполнения дхармы. Рассмотрев ос-
новательно место и время преступления, возможность и степень
сознательности, ему надо накладывать Наказание, как полага-
ется, на людей, живущих неправедно. Наказание — царь, оно —
мужчина, оно — вождь и оно — каратель... Весь мир подчи-
нается только посредством Наказания, ибо трудно найти
человека чистого; ведь только из страха наказания весь мир слу-
жит пользе... Все варны испортились бы, все преграды были бы
сокрушены, и произошло бы возмущение всего народа от коле-
бания в положении Наказания»33.
Если вникнуть в текст, то эти и многие другие аналогичные
утверждения немыслимы и невозможны для чувственного ре-
жима и права; но они вполне согласуются с идеационально-тео-
логическим режимом и правом.
Контраст и различие между этими двумя режимами прояв-
ляются в тысячах разных форм. Здесь, как и в других сферах
культуры, категории идеационального и чувственного полити-
ческих режимов и господства являются «ключевыми принципа-
ми». Если они найдены и осознаны и, таким образом, определен
идеациональный или чувственный характер данного политичес-
кого режима, многие его детали становятся понятными и даже
«пре д сказуемыми».
G. Вышеизложенное означает, что и здесь навряд ли суще-
ствует какая-либо незыблемая тенденция к постоянному усиле-
нию чувственных либо теократических режимов и форм прав-
ления. Каждая форма растет, достигает своей высшей точки
Развития, a затем приходит в упадок, уступая дорогу другой
форме, которая проделывает такой же цикл.
Теория, согласно которой существует историческая тенден-
Ция движения от сакральных (идеациональных) режимов и

614 Часть 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отношений
форм господства к светским (чувственным), не подтверждает-
ся. Нет, впрочем, и никакого основания утверждать, будто с те-
чением времени проявляется тенденция противоположная. Бли-
же всего к действительности та теория, согласно которой эти
режимы и формы правления флуктуируют во времени и в про-
странстве.
По этому вопросу — достаточно.
Теперь возникает вопрос: почему происходят эти флуктуа-
ции7. Ответ — тот же самый, что давался уже много раз, a имен-
но: принцип ограничения, имманентной саморегуляции социо-
культурных процессов, согласно которому любая культурная
форма рано или поздно себя изживает (если отвлечься от влия-
ния внешних факторов). Используя наши термины, можно ска-
зать, что эти режимы связаны соответственно с идеациональ-
ной и чувственной формами культуры. Если флуктуируют они,
то должны флуктуировать и политические режимы.
III. ФЛУКТУАЦИЯ ДРУГИХ ФОРМ
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХОРГАНИЗАЦИЙ
И ПРОЦЕССОВ
Что касается других, более частных форм политического ре-
жима, таких как монархия и республика, автократия и демок-
ратия или аристократия, тимократия, олигархия, тирания и
т. п., то их флуктуации — беспорядочны. До сих nop популяр-
но убеждение, что с «прогрессом культуры и цивилизации» мо-
нархия сменяется республикой, автократия — демократией,
что господство военных, финансовых олигархов или всесильных
тиранов постепенно сходит на нет, a на смену ему приходит «са-
моуправление народа, волей народа и ради народа»34, или гла-
венство строго научных, высоко нравственных, высокорацио-
нальных и справедливых групп и лиц. Все эти и множество других
подобных теорий и верований, если за их словами скрывается
что-то определенное, сугъ не что иное, как ріа desideria35 — высо-
кое и похвальное — и ничего больше. Социально-историческая
действительность не дает никаких оснований для подобных ут-
верждений. Гораздо ближе к реальности античные учения о «цик-
личности» — Платона, Аристотеля, Полибия36, a также многих
других мыслителей прошлого, которые считали, что основные
формы правления просто флуктуируют и незаметно переходят
друг в друга, без какой бы то ни было постоянной тенденции.
Единственный спорный пункт в этих теориях (особенно y Поли-

28. Флуктуация теократических и светских форм господства 615
бия) — это убеждение в том, что последовательность форм по-
литического режима определенна и единообразна.
To же самое следует сказать и о других теориях, утверждаю-
щих определенную и универсальную последовательность цик-
личности форм. Подобные теории — в той части, в какой они
утверждают единообразную последовательность порядка изме-
нения форм правления и политических режимов и определенную
периодичность этих изменений, — вряд ли могут быть приемле-
мы. Возводя особый и единичный случай в степень всеобщего пра-
вила, они делают обычную ошибку, свойственную многим лю-
бителям скоропалительных обобщений.

29
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
И ЧУВСТВЕННОИ СВОБОДЫ
I. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, СМЕШАННАЯ
И ЧУВСТВЕННАЯ СВОБОДА
Попробуем определить это неуловимое понятие «свободы».
В курсе механики читаем: «Если частица совершенно свободна и
может двигаться в каком угодно направлении, то фактически
она может двигаться в трех и только трех направлениях... Как и
частица, твердое тело, испытывающее внешнее принуждение,
имеет три возможности перемещения. Но в дополнение к ним
свободное твердое тело имеет еще три возможности враще-
ния — вокруг каждой из трех своих осей... Таким образом, твер-
дое тело имеет шесть степеней свободы: три перемещения и три
вращения. Но посредством соответствующего принуждения тело
может быть лишено любого количества степеней свободы из ука-
занных шести. [Например, лифт лишен пяти степеней свободы:
он может двигаться лишь в одном направлении; y двери, вращаю-
щейся на своих петлях, тоже отняты пять степеней свободы, хотя
и другие, чем y лифта; монета, лежащая на столе, имеет только
три степени свободы: две перемещения и одну вращения.]»1.
Здесь перед нами идеальное «бихевиористское»2 представле-
ние о свободе: в нем нет никакой психологии, никакого внутрен-
него субъективного элемента. Бихевиористы могут только по-
завидовать такому определению.
Тем не менее даже самому убежденному бихевиористу долж-
но быть очевидно, что такое «идеально бихевиористское» опре-
деление свободы неприменимо к человеческому существу. Сво-
бодны или несвободны внешние действия человека — главным
критерием здесь является «субъективный» опыт индивида: его
намерения, стремления, потребности, желания и т. п. Вообще,
можно сказать, что человек свободен тогда, когда он может де-
лать то, что ему нравится, может не делать того, что он не

29. Флуктуация идеациональной и чувственной свободы
617
хочет делатъ, и не вынужден терпеть то, чего он не желает
терпеть. Следователъно, его свобода становится ограниченной,
если он не может делать то, что он хочет, если он должен де-
лать то, что он предпочел 6ы не делатъ, и вынужден терпеть
то, чего ему терпеть не хотелось бы.
Это определение вводит новый элемент, отсутствующий в оп-
ределении механической свободы, a именно: внутреннее психо-
логическое состояние индивида, описываемое словами «что ему
нравится», «хотелось бы», «предпочитает» или «желает» делать
или не делать, терпеть или не терпеть. Без этого понятие свобо-
дьі становится бессодержательным, так как человек, пока он
живет — свободен он или не свободен, — всегда будет что-то
делать и чего-то не делать, что-то терпеть, a чего-то нет.
He зная стремлений индивида, наблюдая только его внешние
поступки, мы не можем вынести никакого суждения о том, сво-
боден он или нет. Индивид с ограниченным кругом желаний
может ощущать себя свободным в узких пределах тех возмож-
ностей, какие имеются y него для удовлетворения его потребностей
(аскет, факир \ заботливая мать, привязанная к своему ребенку,
которому подчинены и ее время, и ее поступки). И наоборот —
человек с широкими возможностями для удовлетворения сво-
их желаний может быть совершенно несвободным, если много-
образие, интенсивность и характер его стремлений превышают
возможности их реализации. Отсюда — формула свободы инди-
вида:
Совокупность
имеющихся
возможностей для
удовлетворения
потребностей
СВОБОДА =
Совокупность
потребностей
В кратком виде эта формула будет выглядеть так:
ЕВ (возможности)
СВОБОДА = -у=- -
2-11 (потреоности)
Если в целом «сумма потребностей» превышает «сумму воз-
можностей» для их удовлетворения, индивид — не свободен, и
свободен тем менее, чем меныие числитель no сравнению со зна-
менателем. Если числитель (2В) болыие, чем знаменателъ (2П),
или равен ему, то индивид свободен. Таким образом, существуютп
°ве разновидности свободы и два пути сохранитъ ее или даже

618 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
увелинить. Во-первых, индивид может снижатъ свои потреб-
ности, пока они не сравняются или не станут меныие, чем име-
ющиеся y него возможности их удовлетворения; ѳо-вторых, он
может увеличивать имеюхцуюся y него совокупностъ средстѳ для
удовлетворения своих потребностей. Первый способ — это
внутренний, идеациональный путь к свободе; ѳторой — вне~
шнийу нувственный способ быть свободным. Таким образом, мы
вполне естественно, но отчасти и неожиданно открыли две раз-
новидности свободы: свободу идеациональную и свободу чув-
ственную. Оба вида суть свобода по своему родовому признаку
(с Uly не превышающей 2В), но радикально отличаются друг
от друга по своему differentia specifica4. Один из них соответству-
ет нашему определению идеациональности, друтой — определе-
нию чувственности. Промежуточные варианты, когда ХП сохра-
няется меньшей или не большей, чем ЕВ, — отчасти благодаря
контролированию потребностей, отчасти благодаря увеличению
внешних способов их удовлетворения, — следовало бы отнести
к смешанному типу свободы.
Если согласиться со всем вышеизложенным, то станет, во-пер-
вых, понятно, почему бессмысленно спорить о свободе вообще,
не принимая во внимание, к какому типу (идеациональному,
чувственному или смешанному) она относится; во-вторых, оче-
видной станет и обычная ошибка всех тех, кто сознательно или
бессознательно утверждает, что 9оцествует лишь один вид сво-
боды — скажем, свобода чувственная, и не видят никакой сво-
боды в том случае, если 2В весьма ограниченна или же потреб-
ности, по меркам чувственной культуры, очень скромны. Все
подобные индивиды, социальные группы или культуры иденти-
фицируются y сторонников чувственной ментальности с «несво-
бодой» — рабством, крепостничеством и т. п. И наоборот, для
сторонников идеациональной свободы свобода чувственная —
это всего лишь глупейшая рабская зависимость от внешних ма-
териальныхусловий, лишающая индивида всякой свободы и пре-
вращающая его в игрушку в руках слепых материальных сил.
Вышеприведенная формула позволяет различать свободу
двух типов при условии, что и та и другая, то есть и свобода
чувственная и свобода идеациональная, отвечают требованию:
ХП не должно превышать 2В. Самый что ни на есть мультимил-
лионер — носитель чувственного сознания — может быть или
не быть свободным, в зависимости от того, есть ли y него воз-
можности удовлетворить любой свой каприз с помощью мно-
жества внешних средств, имеющихся в его распоряжении. И су-

29. Флуктуация идеациональной и чувственной свободы
619
ровейший аскет, сидящий на хлебе и воде, чего едва хватает, что-
бы y него держалась душа в теле, свободен, если его материаль-
ные потребности не идут дальше этого, a потребности духовные,
в том числе и стремление к единению с Богом, удовлетворены.
Наконец, вполне умеренный человек, который контролирует
свои потребности и в то же время имеет достаточно средств удов-
летворять болыпую их часть, тоже может быть свободен в рам-
ках смешанной свободы. Во всех этих случаях условие, которое
диктует формула:
СВОБОДА = — >
при 2В не меньше ІП — соблюдается.
II. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ,
СМЕШАННЫХ И ЧУВСТВЕННЫХ ФОРМ СВОБОДЫ
ВО ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ
Одно из самых чудесных свойств значительного числа людей —
их способность переходить от одного типа свободы к другому,
когда такой переход желателен или необходим. Благодаря это-
му они сохраняют ощущение свободы в условиях, когда они, в
противном случае, были бы унижены и несчастны.
В течение последних десятилетий многие из тех, кто был бо-
гат и влиятелен, обеднели и попали во внешнюю зависимость от
других. Многие из них, теперь лишенные чувственной свободы,
которой они прежде наслаждались, нашли в своих чрезвычайно
ухудшившихся обстоятельствах «внутреннюю», или идеацио-
нальную, свободу и в определенном смысле счастливы и доволь-
ны. С другой стороны, каждый из нас знает людей, которые до-
вольно долго жили в стесненных материальных и социальных
условиях, но потом разбогатели, обрели «вес» и быстро вска-
рабкались по «чувственной лестнице». В соответствии со свои-
ми новыми возможностями они стали увеличивать свои потреб-
ности и шире пользоваться теми возможностями, которые
предоставила им чувственная свобода. Одни сохранили душев-
ное равновесие в новых для них рамках смешанной или чувствен-
ной свободы. Аппетиты других росли быстрее, чем средства для
Их УДовлетворения, поэтому такие люди почувствовали себя не
6°лее, a менее свободными, чем прежде: чем больше они имели,
Тем больше им хотелось иметь. Подобные случаи хорошо зна-
комы, так же как и переходы от одной формы свободы к друтой.

620 Часть 5. Типы и флуктпуации систем социальных отношений
Равным образом, способность одних людей осуществлять такой
переход успешно и неспособность к этому других — явления
обычные. На индивидуальном уровне подобные флуктуации
форм свободы в ходечеловеческой жизни — явления, знакомые
любому внимательному наблюдателю. Менее известными и не
столь простыми являются аналогичные флуктуации, случающи-
еся в истории интегрированной культуры. Как и в других аспек-
тах культурной ментальности, такие флуктуации наблюдаются
в социальном пространстве (от общества к обществу) и во вре-
мени (от одного периода к другому). Там-то и тогда-то домини-
рует идеациональная свобода; в другом месте и в другой период
главной была свобода чувственная.
Вообще, в преимущественно идеациональных кулътурах, будъ
то индуизм, даосшм, буддизм, средневековое христианство, или
в идеационалъных культурных кругах меньшего масштаба (на-
пример, киники, стоики, аскеты) превалирует идеациональная
свобода, тогда как в преимущественно нувственной культуре
доминирует свобода чувственная. В смешанной кулыпурной мен-
тальности наблюдается тенденция к преобладанию смешанной
или сбалансированной формы свободы.
Нижеследующие общие замечания пояснят логическую и
фактическую связь между соответствующими формами куль-
турной ментальности и присущими им формами свободы.
1) Последовательно идеациональная ментальность выступа-
ет за идеациональную форму свободы, a чувственная менталь-
ность — за чувственную. Это само собой разумеется и не требу-
ет доказательств. Одно логически следует из другого.
2) Фактически преобладающей формой свободы в индуист-
ской, даосской, буддистской, раннехристианской идеациональ-
ных ментальностях, a также y стоиков, киников и y многих дру-
гих аскетов является свобода идеациональная. Это тоже
очевидно каждому, кто изучал названные течения мысли под
этим углом зрения. Ни одно из них не выступает за максимали-
зацию чувственных желаний, — наоборот, они проповедуют
воздержание от них. Ни одно из них не поощряет чрезмерную
заботу о материальных благах и внешних средствах удовлетво-
рения чувственных потребностей. Более того, они клеймят по-
добные устремления. Все эти течения процоведуют, защищают
и превозносят только внутреннюю свободу души, внутреннюю
«самодостаточность», свободу в Боге, в нирване5, в мистическом
слиянии с Абсолютом и т. п. и только о такой свободе ведут речь.

29. Флуктуация идеациональной и нувственной свободы
621
Все они считают, что любая другая свобода ненадежна, иллю-
зорна, бессмысленна по сравнению со свободой идеациональ-
ной.
Нижеследующие мнения о свободе, принадлежащие Эпикте-
ту, Марку Аврелию и Сенеке, разделяются — с небольшими ва-
риациями — всеми носителями идеациональной ментальности.
«Добивайся не того, чтобы все происходящее было таким,
как ты хочешь, но желай того, чтобы все происходящее было
таким, каково оно есть, — и ты проживешь спокойную жизнь»6.
«He лучше ли пользоваться тем, что в твоей власти, достойно
свободного человека, нежели стремиться к тому, что не зависит
от тебя, подобно рабу или нищему?»7
«Свобода обретается не исполнением того, чего жаждут, но
подавлением жажды»8.
«He только жажда должности и богатства делает низкими и
подчиненными другим, но и жажда спокойствия, досуга, отъез-
да, образованности»9.
«Куда бы я ни отправился, там мне хорошо будет. Ведь и здесь
не благодаря месту было мне хорошо, но благодаря мнениям,
которые я буду уносить с собой. Никто ведь и не может отнять
иху меня, но только они и есть мое и неотъемлемое, и мне доста-
точно того, что они при мне, где бы я ни был и что бы я ни
делал»10.
«Non qui parum habet, sed qui plus cupid, pauper est» n.
«Tot — царь, кто ничего не боится и ничего не желает. Лю-
бой может добыть себе царство благородных мыслей»12.
«Только тот свободен, кто стоит выше всех несправедливос-
тей и все радости находит внутри самого себя»13.
«Очень немногое может удовлетворить наши потребности,
но ничто не может насытить наши желания»14.
«Повелевать собою — вот право величайшего из повелите-
лей» 15.
«Кто богаче всех? Тот, y кого меньше всего желаний?»16
В аналогичном духе превозносят такую же форму внутрен-
ней свободы и христианство, и индуизм, даосизм и прочие идеа-
Циональные культурные ментальности.
«Рабство сидит в сознании, и свобода — тоже в сознании.
Если ты скажешь: "Я — свободная душа, я — сын Божий, кто
может связать меня?" — ты станешь свободным»17.
В чувственной ментальности понятие свободы, по идее, дол-
жНо быть чувственным, и оно, действительно, является тако-

622 Частпь 5. Типы и флуктпуации систем социалъных отношений
вым. Для всех подобных ментальностей и культур идеацио-
нальная свобода вообще не является свободой. Свобода для
них — это право и возможность делать все то, что доставля-
ет чувственное удовольствие, и чем болыые растут желания и
чем больше возможностей удовлетворять их — тем больше
свободы.
Идеациональная ментальность мало интересуется политичес-
кими и гражданскими правами и декларациями, разными
политическими движениями за предоставление гарантий свобо-
ды слова, печати, мнений, собраний. He интересуется она и «пря-
мыми действиями»18, конституцией, демократическим прави-
тельством и т. п. Для нее, если воспользоваться словами,
заимствованными из учения даосизма, «лучшее правитель-
ство — то, которо€ меньше всего правит», a «когда растут зако-
ны и приказы, увеличивается число воров и разбойников»19. Или:
«Царство Мое не от мира сего»20.
Для чувственной культурной ментальности чувственная
свобода, со всеми этими гарантиями, декларациями, правами,
конституциями, лозунгом «Свобода или смерть!», является ее
сердцем и душой, ее «этосом»21. Чувственная релятивистская
этика утилитаризма, гедонизма и эвдемонизма также требует
такого рода чувственной свободы. Естественно, что во всех чув-
ственных культурах такое понимание свободы должно преобла-
дать. Конкретным примером служит западная культура. Здесь
понятие чувственной свободы появилось и росло параллельно с
появлением и ростом чувственной культуры. Первые учения о
свободе, особенно о свободе политической, возникли в ХІІ-ХІП
вв. Примерно в это же время были приняты первые законы, га-
рантирующие политическую свободу представителям высшріх
сословий, — например, Великая хартия вольностей 1215 г.22.
Аналогичные хартии, ставившие своей целью гарантировать по-
литические права и привилегии представителям высших сосло-
вий и, во вторую очередь, представителям средних сословий
(буржуазии) «вольных городов», a также выступления в защи-
ту свободы со стороны этих сословий и городов датируются
примерно тем же периодом. Особенно мощное движение в этих
городах развернулось в конце ХІІ-ХІѴ вв. Эти гражданские вол-
нения, сопровождавшиеся хвалебными лозунгами в адрес сво-
боды и воли, составляют в эти столетия один из самых важных
процессов в общественно-политической жизни западных
стран.

29. Флуктуация идеациональной и чувственной свободы
623
Впоследствии в западном обществе продолжался — с отдельны-
ми замедлениями — рост чувственной свободы, с ее политическими
хартиями, законами, конституциями, сопровождаемый политиче-
ской борьбой, восстаниями и т. д. Вслед за дворянством и аристо-
кратией о своих притязаниях на чувственную свободу громко
заявили представители среднего сословия; по их стопам после-
довали сословия низшие, пока, наконец, к концу XVIII в. этот
процесс не стал всеобщим и не привел к появлению чрезвычай-
ного обилия конституционных и законодательных постановле-
ний, деклараций, законов и хартий. Причем все они были при-
званы гарантировать свободу слова, печати, религии,
объединений, собраний и т. д. Во Франции проявлением этой
тенденции являются Декларация прав человека и гражданина
1789 г., Закон от 14 декабря 1789 г., Конституция 1791 г., Дек-
ларация 1793 г., Конституция 1793 г., временная реакция, за
которой последовали Конституция 1799 г. и Кодекс Наполеона
1810 г., затем целый ряд хартий — 17 мая 1819 г., 18 июля 1828 г.,
1830 г. и 1835 г., Конституция 1848 г., далее законы от 5 сентября
1870 г., от 30 июня 1881 г., от 28 марта 1907 г., от 1 июля 1910 г. и
затем законы 1901, 1903, 1914 и 1916 гг. (это если перечислять
самые важные законодательные акты).
В Пруссии и Германии аналогичными проявлениями являют-
ся Allgemeines Landrecht23 1794 г., Конституция 8 июля 1815 г.,
Конституции 1848, 1849 и 1850 гг., законы от 7 мая 1874 г., от
11 декабря 1899 г., от 19 апреля 1908 г. и затем — Веймарская
Конституция 1919 г.
В Италии вехами на пути развития этой тенденции являют-
ся сардинский Закон 1848 г., Закон от 26 марта 1848 г., законы
от 30 июня 1889 г., 1906 г. и др.
Аналогичный процесс происходил и в других странах Запад-
ной Европы, в одних — раныые, в других — позже; в одних стра-
нах добились гарантий больших свобод и «неотъемлемых прав»,
а в других — меныыих.
Перед [Первой] мировой войной в Европе не осталось уже ни
одной страны, которая не была бы вовлечена в аналогичный про-
Цесс движения к царству чувственной свободы, со всеми сопут-
ствующими ей явлениями.
Наш краткий очерк рисует соотношение между динамикой
развития чувственной свободы и динамикой чувственной куль-
"^ьі. Это соотношение сохраняется даже и в послевоенный пе-
Риод. Мы уже видели, что почти во всех составных частях запад-

624 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
ной культуры конец XIX — начало XX в. отмечены «бунтом»
против перезревшей чувственной ментальности. To же самое мы
видим и здесь. Ослабление этой ментальности сопровождается
реакцией против ее чувственных социально-политических сво-
бод и прав. Коммунистический режим объявил все эти свободы
всего лишь «буржуазными предрассудками». Его примеру пос-
ледовали фашизм, нацизм и другие диктаторские режимы.
В течение Второй мировой войны и после нее такая тенден-
ция сделалась общей фактически для всех западных стран; она
совершенно противоположна той, которая наблюдалась до Пер-
вой мировой войны.
Борясь с тоталитаризмом стран коммунистического блока,
западные страны также стали в какой-то степени тоталитарны-
ми. И до тех порчіока холодные и горячие войны между двумя
блоками не прекратятся, будет повсеместно сохраняться тота-
литаризм с его ограничением чувственной свободы.
Наличие обсуждаемого здесь «бунта» несомненно, что де-
лает установленную нами связь еще более очевидной. Мы на-
блюдаем и ощущаем этот «бунт» непосредственно, изо дня в
день, будучи и его жертвами и его участниками. Может быть,
это кратковременное волнение; может быть, — начало дли-
тельной тенденции, но как бы то ни было, факт реакции не-
сомненен.
В этом отношении мы безусловно живем в период ограни-
чения чувственной свободы, в период обуздания чувственного
индивида. Это не означает, что мы находимся на подъеме сво-
боды идеациональной. Здесь, как и в других сферах нашей куль-
туры, мы находимся всего лишь в переходном периоде. От бе-
рега чувственной свободы мы уже отплыли, a в идеациональный
порт не прибыли. Его еще пока даже и не видно. Мы — в море,
волнуемом штормами, нас беспорядочно и круто бросает то
туда, то сюда; нами бесцеремонно командуют диктаторы-са-
мозванцы — «капитаны корабля», мы страдаем и находимся
в оцепенении, будучи оглушены и деморализованы. Некото-
рые из нас, может быть, смутно предчувствуют, где окажется
порт нашего назначения. Но большинство, в том числе и капи-
таны, живут одним днем, все еще проникнутые пафосом одной
только чувственной свободы, но уже иссохшей и немощной и
не способной поэтому вселить в нас старый дух «Свобода или
смерть!» Отсюда — все отталкивающие черты нашего време-
ни в этой сфере.

29. Флуктуация идеациональной и нувственной сѳободы
625
III. ПРИЧИНЫ ФЛУКТУАЦИИ ЧУВСТВЕННЫХ
И ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ ФОРМ СВОБОДЫ
Почему ни одна из основных форм свободы не является веч-
ной или почему ни одна не растет постоянно за счет другой? Одна
из причин небольших и, так сказать, «случайных краткосроч-
ных» флуктуаций заключается во внешних факторах, которые
одну форму свободы могут усилить, a другую ослабить. Сотня-
ми способов различные внешние обстоятельства могут способ-
ствовать упадку одной формы свободы и усилению другой. Тем
не менее роль внешних факторов является в каком-то смысле
случайной. Несмотря ни на какие внешние силы, каждая форма
свободы в конечном счете обречена на подъем и упадок — бла-
годаря своему собственному развитию. В ходе этого развития
они и вырабатывают те самые силы, которые подготавливают
их стагнацию и упадок. Как и почему? Возьмем, например, чув-
ственную свободу. Допустим, она увеличивается. Это увеличе-
ние означает рост желаний и одновременно средств их удовлет-
ворения. Такой двойственный процесс рано или поздно достигает
той точки, когда наступает нечто похожее на ситуацию, описы-
ваемую «законом убывающего плодородия» или так называе-
мым законом Вебера—Фехнера24.
Если одно желание удовлетворено, появляется новое, нетер-
пеливо ждущее удовлетворения. Чем больше имеет чувственный
человек, тем больше он хочет иметь — будь то богатство, изве-
стность, любовные утехи, слава, власть и вообще что угодно.
Тем не менее y каждого поколения всегда есть некоторые преде-
лы, ограничивающие рост средств для удовлетворения непре-
рывно растущих потребностей. Рано или поздно наступает оп-
ределенный момент, и потребности начинают превышать
имеющиеся в наличии средства их удовлетворения. Кроме того,
рано или поздно наступает момент, когда дальнейшее увеличе-
ние средств начинает приносить все менее и менее полное удов-
летворение, когда «доходы» все болыне сокращаются. Если вос-
пользоваться законом Вебера—Фехнера, то можно сказать, что
интенсивность удовлетворения равна логарифму увеличения
средств удовлетворения. И в том и в другом случае между ЕП и
£В возникает диспропорция. Последние начинают все больше
опережаться первыми. В результате появляется неудовлетворен-
ность, неистребимая жажда еще большей свободы. В конце кон-
Цов неудовлетворенность и страдания приводят к девальвации
Все менее удовлетворяемой чувственной свободы. Ее привлека-

626 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
тельность блекнет, ценность снижается, ее все меныые добива-
ются и все меньше о ней заботятся. Люди уже готовы сказать ей
«прощай» как псевдоценности, или ценности незначительной.
Чрезмерно развитая чувственная свобода приходит в конце
концов к тому же результату и многими другими путями. Один
из них — это деморализующее, расслабляющее и разрушающее
воздействие, оказываемое как на отдельных приверженцев та-
кой свободы, так и на общество в целом. Люди с чрезмерной
жаждой чувственной свободы становятся похожими на черес-
чур сладострастных искателей порочных наслаждений, которые
вскоре разрушают их тело и ослабляют разум. Или же на эгоис-
тов, не признающих никаких ценностей и не считающихся ни с
чем, кроме собственных капризов и желаний. Скандалами, не-
пристойными выходками, сомнительными подвигами, преступ-
лениями, такими как грабеж, убийство, святотатство, они раз-
рушают и самих себя и общество, частью которого являются.
Общество с заметной прослойкой таких сверхсвободных чле-
нов не может долго существовать, как и с сумасшедшими, разгу-
ливающими на свободе. Оно либо распадается, либо должно
принять меры по их обузданию; a обуздать их — значит огра-
ничить, a то и вовсе отменить бблыпую часть чувственной сво-
боды.
Аналогичным образом и идеациональная свобода, зашедшая
слишком далеко, неизбежно подготавливает собственный упа-
док. Она влечет за собой последствия, которые рано или поздно
начинают ударять по ней самой, и тоже становится обществен-
но и даже биологически опасной. Когда идеациональная свобо-
да достигает такой стадии, она, в свою очередь, теряет свою при-
влекательность, престиж, святость и начинает все болыне и
больше вытесняться свободой чувственной. Вот один из путей
такого саморазрушения идеациональной свободы. Минимиза-
ция потребностей, в том числе телесных, имеет физиологичес-
кий низший порог даже для аскетов. Для болыыинства людей
этот порог намного выше. Поэтому они должны иметь хотя бы
минимум средств для удовлетворения своих потребностей. Если
их нет, они будут стараться приобрести их. Если они не могут
сделать этого мирным путем, они будут приобретать их силой.
A если не смогут приобрести вообще никаким образом, то нач-
нут вымирать в буквальном смысле слова. Самым вероятным
результатом в таких условиях будет вымирание и деградация
населения. Общество будет вымирать и слабеть шіи же предпри-
мет меры по увеличению чувственной свободы, чтобы спасти

29. Флуктуация идеациональной и нувственной свободы
627
себя от зашкалившей идеационально-аскетической «свободы
умерщвления».
Этот последний пункт — социальная и биологическая опас-
ность чересчур далеко зашедшей идеациональной свободы —
заслуживает особого пояснения. Опасность эта проявляется в
довольно распространенных самоубийствах среди многих идеа-
циональных групп, члены которых предпочитают сохранить
свою идеациональную — внутреннюю — свободу, чем жить без
нее.
Но еще большее значение имеют те гораздо более распрост-
раненные факты, которые свидетельствуют о том, что слишком
сильное ограничение чувственной свободы становится биоло-
гически опасным. Вот несколько тому доказательств.
И.П. Павлов считает, что существует особый «рефлекс сво-
боды». «Рефлекс свободы — один из наиболее важных рефлек-
сов, или, используя более общее понятие, реакций живых орга-
низмов... Если бы животное не было снабжено рефлексом
протеста против ограничений его свободы, то самое ничтожное
препятствие, возникшее на его пути, помешало бы нормально-
му осуществлению его естественных функций. У некоторых жи-
вотных, как это хорошо известно, инстинкт свободы развит до
такой степени, что, попав в неволю, они отказываются от вся-
кой пищи, заболевают и умирают»25.
Неважно, действительно ли существует такой рефлекс или нет.
Важно то, что для болынинства людей и народов минимум чув-
ственной свободы биологически необходим, и если его нет, то
наступает физическая деградация или даже полное вымирание.
Многие антропологи считают, что большинству вымираю-
щих первобытных народов (вымирающих по причине высокой
смертности или низкой рождаемости или же и того и другого
вместе) были навязаны условия, так или иначе разрушающие
самую суть их традиционного образа жизни и заставляющие
жить в новых обстоятельствах, противоречащих их склоннос-
тям и нравам. Примером тому может служить коренное населе-
ние Меланезии, Тасмании, Полинезии, острова Фиджи и других
островов Тихого океана.
Жестокая эксплуатация иногда оказывается менее опасной,
чем «реформирование», предпринимаемое с самыми благими
Целями, но навязываемое силой.
«Неотъемлемый минимум свободы следовать своим путем,
Даже если он кажется неправильным, необходим как для физи-
ческого здоровья, так и для счастья рода человеческого. Этот

628 Часть 5. Типы и флуюпуации систпем социальных отпношений
минимум y разных людей и y разных народов столь же различен,
как и минимум образования и опыта. Последствия попытки,
даже если ее предпринимают мудрые и бескорыстные правите-
ли, искоренить все наши многочисленные недостатки, не счита-
ясь с нашей волей, заставить нас вести более правильный образ
жизни могут оказаться столь же разрушительными, как тот урон,
который нанесли народам полчища Чингисхана»26.
Следовательно, когда сдерживание телесных потребностей,
желаний и соответствующих норм поведения становится чрез-
мерным или приобретает насильственные формы, жизнеспособ-
ность группы начинает падать. Ряд болезней, не исключая и та-
ких, как неврозы, психозы и прочие психические расстройства,
получает все более широкое распространение. Если группа еще
жизнеспособна, то сознательно или бессознательно она будет
оказывать сопротивление этим явлениям и пытаться снять чрез-
мерные ограничения. Другими словами, она будет бороться с
полным отсутствием свободы или против чересчур суровой иде-
ациональной свободы, которая для широких масс означает пол-
ное отсутствие свободы. Если такое сопротивление окажется ус-
пешным, группа сделает шаг навстречу чувственной свободе.
Следовательно, идеациональная свобода будет ослаблена, a чув-
ственная усилится. Это и есть флуктуация.
Описанное явление — лишь одно из многих имманентных
следствий чрезмерно развитой идеациональной свободы. Воз-
никнув, они начинают подмывать ее и прокладывать путь сво-
бодечувственной. Таким образом, каждая форма свободы, когда
она становится чрезмерной, начинает разрушать себя и гото-
вить почву для другой. Bot причина их флуктуации и чередова-
ния. Таков краткий ответ на вопрос: «Почему происходит флук-
туация форм свободы?»
IV. ПЕРЕХОД ОТ ОДНОЙ ФОРМЫ СВОБОДЫ
К ДРУГОЙ И ДИНАМИКА ВНУТРЕННИХ
БЕСПОРЯДКОВ: БУНТОВ, МЯТЕЖЕЙ, РЕВОЛЮЦИЙ
Если сформулированный выше ответ на вопрос о причине флук-
туации правилен, то мы вправе предположить, что периоды пере-
хода от одной формы свободы к другой — периоды, когда ранее
преобладавшая форма находится накануне упадка, a другая —
накануне подъема, — будут отмечены заметным увеличением
внутренних беспорядков в соответствующей социальной системе
или обществе. В обществе с чрезмерно развитой чувственной сво-

29. Флуктуация идеациональной и чувственной свободы
629
бодой они должны возрастать по причине ослабления или унич-
тожения ценностей, контролирующих, ограничивающих и сдер-
живающих людей от безудержного потакания своим желаниям.
Далее. Поскольку нет никаких других принципов, кроме од-
ного — «следуй своим желаниям», — все и вся может послужить
предлогом для достижения того, чего y кого-то нет, a y другого
есть. В условиях такой безудержной погони за чувственной сво-
бодой «одни, начиная распри, стремятся к равноправию, осно-
вываясь на том, что они, по их мнению, обделены правами, хотя
они равны с теми, кто их имеет в изобилии; другие, напротив,
стремятся к неравенству и превосходству, вступают в распри в
том случае, когда, по их убеждению, они, будучи неравны с ос-
тальными, не пользуются сравнительно с ними каким-либо пре-
имуществами, но имеют равное с ними или даже меныые»27.
To же самое, с соответствующими изменениями, можно ска-
зать и о чрезмерно развитой идеациональной свободе, когда она
давит на массы. Некоторые могут зайти в своем аскетизме очень
далеко — гораздо далыые, чем полагают ученые, — и быть при
этом совершенно довольными своей внутренней свободой и са-
модостаточностью. Но основная масса людей — это не аскеты
и не чрезмерные идеационалисты. Когда идеациональная сво-
бода давит на них слишком сильно и в чересчур жестокой форме,
они расценивают ее как oTqrrcTBHe свободы вообще. Называя ее
«тиранией», «деспотизмом», «тоталитаризмом», «рабством» и
т. п., они не могут найти иного выхода, кроме как освободиться
от невыносимых и удушающих условий. Отсюда — бунты, мя-
тежи, беспорядки, особенно когда энтузиазм и «этос» идеацио-
нализма уже утрачен и продолжает существовать просто по инер-
ции и, главным образом, в своей крайней форме.
Эти соображения объясняют, почему в период упадка каж-
дой из форм свободы (и соответствующих им культур) кривая
внутренних беспорядков должна, по всей вероятности, заметно
подняться. Ниже в данной работе мы увидим, что это предполо-
^ение подтверждается фактическими данными: волна внутрен-
них волнений в период указанных нами переходов действитель-
но заметно увеличивается.
V. ОБЩИЙ ВЫВОД О КАЧЕСТВЕННЫХ
ФЛУКТУАЦИЯХ СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
В предыдущих главах этой части были описаны основные ка-
^ественные формы социальных отношений и соответственно ос-
новные качественные типы сети социальных отношений внутри

630 Часть 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отпношений
социальных систем (организованных социальных групп). Кро-
ме того, в этих главах было показано существование качествен-
ных флуктуаций социальных систем.
Теперь мы обратимся к количественным аспектам флуктуа-
ции сети социальных отношений и соответствующих соци-
альных систем взаимодействия.

30
ФЛУКТУАЦИЯ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ АСПЕКТОВ
СИСТЕМ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
(«РАЗРЕЖЕНИЕ» И «СГѴЩЕНИЕ» * СЕТИ
СОЦИАЛЬНО-ОРГАНИЗОВАННЫХ ГРУПП.
ИХ ОСЦИЛЛЯЦИИ МЕЖД У ТОТАЛИТАРИЗМОМ
И LAISSEZ-FAIRE2. РАСШИРЕНИЕ И СОКРАЩЕНИЕ
ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО КОНТРОЛЯ И РЕГѴЛИРОВАНИЯ.
МИГРАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ)
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
В предыдущих главах системы социальных отношений рас-
сматривались почти исключительно с качественной точки зре-
ния. В этой главе наше внимание будет сосредоточено на типах
систем социальных отношений (сети организованных групп) и
на их изменениях, рассматриваемых с количественной точки
зрения. Имеется в виду нисло социалъных взаимодействий, ко-
торые являются «фибрами» любой данной сети. Выше уже го-
ворилось, что экстенсивность взаимодействия может колебать-
ся от тотальной, охватывающей все взаимоотношения между
сторонами, до минимальной, ограниченной одним звеном. Это
означает, что число социальных взаимосвязей, которые состав-
ляют фибры сетевой системы, может колебаться от бесконеч-
ности до единицы.
Если социальная система охватывает все взаимосвязи своих
членов, полностью регулирует их поведение и все их взаимоот-
ношения, то экстенсивность социальной системы безгранична,
или тотальна. Число социальных взаимосвязей, вовлеченных в
такую систему, чрезвычайно велико. Почти каждый шаг чело-
века задевает ее густую сеть из толстой «проволоки» и приводит
в действие. Если сеть состоит только из одной взаимосвязи (ска-
Жем, кооперативное общество коллекционеров никарагуанских
почтовых марок), то экстенсивность сети, или число составля-
^Щих ее взаимосвязей, равняется единице. «Ассоциация кол-

632 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отношений
лекционеров никарагуанских почтовых марок» — это соци-
альная система (группа), регулирующая лишь одну взаимосвязь
из сотен других, в которых участвуют члены данной ассоциа-
ции. Она охватывает столь малую часть их жизни и взаимоотно-
шений, что может считаться почти системой типа laissez-faire.
Ее члены могут делать все, что угодно, не затрагивая сети с ее
проволоками и не приводя их в действие, за исключением учас-
тия в коллекционировании марок. С этой точки зрения соци-
альные системы ранжируются, начиная с тех, которые охваты-
вают лишь одну взаимосвязь, две или три, и кончая теми, чья
сеть составлена из тысяч и десятков тысяч взаимосвязей. При
прочих равных условиях социальная система первого типа очень
незначительно влияет, контролирует и регулирует поведение и
взаимоотношенияЪвоихчленов;системавтороготипа — вчрез-
вычайной степени. Сказанное дает предварительное представле-
ние о том, что подразумевается под колинественным аспектом
социальной системы взаимодействия, под нислом социальных
отношений, которые составляют сеть группы, и под флуктуаци-
ей числа взаимоотношений в социальных системах.
Теперь рассмотрим ряд процессов, происходящих в органи-
зованной социальной группе и затрагивающих количественный
аспект ее социальных отношений.
Об усилении правительственного контроля и регламентации в
послевоенный период говорят сегодня даже самые заурядные
люди. Интеллигенция использует термин «тоталитарный» для обо-
значения гитлеровской, коммунистической, фашистской и других
государственных систем с чрезвычайно широким правительствен-
ным контролем и строгой регламентацией жизни. Некоторых весь-
ма беспокоит современная экспансия. Другие ее одобряют, осо-
бенно приверженцы этих правительств. Большая часть и тех и
других уверяют нас, что столь широкая правительственная рег-
ламентация — историческое новшество, наблюдаемое впервые.
Но они глубоко заблуждаются. Если оставить в стороне беспо-
койства и восторги соответствующих партий, то можно сказать,
что нынешнее расширение правительственной регламентации
жизни — это старая-престарая история: в различных государ-
ственных образованиях такое расширение неоднократно случа-
лось раньше, происходит теперь и, вероятно, будет происходить в
будущем. Более того, флуктуация усиления и ослабления прави-
тельственного контроля — процесс общий для всех организован-
ных групп, имеющих свою жизненную историю.

30. Флуктуация колинестѳенных аспектов общественных отношений 633
Регулятивные функции правительства в любой организован-
ной группе не остаются неизменными в течение времени; они
флуктуируют, то распространяясь на болыпее число взаимоот-
ношений, то сокращаясь.
Сказанное касается семьи, религиозной группы, профессио-
нального союза, политической партии, торгового предприятия
и различных образовательных, научных, художественных и про-
чих организаций. Если они существуют в течение сколько-ни-
будь длительного периода, то регулятивные и регламентирую-
щие функции их руководящих органов (главы, комитета, бюро,
начальника, президента, опекунского совета, совета директоров
и т. п.) время от времени изменяются, в одних случаях резко, в
других — почти незаметно.
Процесс этот претерпевает любая организованная соци-
альная группа. Ее сеть испытывает почти постоянно то включе-
ние социальных отношений, которые прежде находились вне ее;
то исключение из своих «проводов» отношений, которые до сих
nop составляли ее часть. Соответственно число функций соци-
альной группы увеличивается или уменынается, тогда как эк-
стенсивность контроля и вмешательства правительства расши-
ряется или сужается. Теоретические пределы, в рамках которых
происходит флуктуация, — от абсолютного тоталитаризмау
когда правительственный контроль и регулирование данной
группы распространяются на поведение всех ее членов, ничего
не оставляя им на выбор и не допуская никакого регулирования
со стороны другой группы, до абсолютного laissez-faire, когда
сама группа не регулирует ничего и регулятивные функции ее
правительства приближаются к нулю. Подобная ситуация —
идеальная анархия — означает, что ни группа, ни ее правитель-
ство фактически не существуют, тогда как абсолютный тотали-
таризм группы означает, что все ее члены принадлежат только
данной группе и никакой другой и что эта группа поглощает и
контролирует их полностью, все их взаимоотношения и все ас-
пекты поведения.
В действительности группа абсолютно тоталитарного или аб-
солютно laissez-faire типа вряд ли когда-нибудь существовала.
Но какие-то реальные социальные группы по своей системе со-
Циальных отношений были ближе к тоталитаризму, другие боль-
Ше напоминали «либеральный» или «анархический» тип. Ска-
занное справедливо и применительно к одной и той же группе в
разные периоды ее существования. В какой-то период сеть ее

634 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
социальных взаимоотношений приближается к тоталитарному
полюсу, и регулятивно-регламентарные функции ее правитель-
ства расширяются и усиливаются. В другой — многие «фибры»
сети отсеиваются, группа начинает приближаться к либераль-
ному или анархическому типу, контроль и регулирование со сто-
роны правительства уменьшается, a их экстенсивность сужает-
ся. Теперь либо правительство предоставляет членам группы
«свободу» и «выбор» строить отношения по своему усмотрению,
либо их регулирование переходит под контроль других со-
циальных групп (от государства — к церкви, от церкви — к
школе и т. д.).
Подобные «качания» между «тоталитаризмом» и «laissez-
faire» можно назвать флукшуацией колинественных аспектов
сети социалъных отношений.
Такая флуктуация представляет собой один из тех процес-
сов, которые происходят urbi et orbi3 в жизни-истории любой
организованной группы. Она имеет важное теоретическое и
практическое значение.
В дальнейшем мы постараемся дать ответы на вопросы, воз-
никающие в данной области, ограничив при этом (ради кратко-
сти) наше исследование группой, осуществляющей управление
государством.
1) Происходила ли подобная количественная флуктуация в
истории западного (и в частности, греко-римского) государства?
2) В какие периоды наблюдались «разрежения» и «сгущения»
сети социальных отношений и соответственно сужения и рас-
ширения правительственного контроля в государственной сис-
теме? 3) Как в этом смысле обстоит дело в настоящее время?
4) Как связана эта флуктуация с флуктуацией основных типов
культуры и социальных отношений? 5) Каковы ее отношения к
свободе индивида? 6) Перемещаются ли социальные отноше-
ния из группы в группу?
II. РИТМ РАЗРЕЖЕНИЯ И СГУЩЕНИЯ СЕТИ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ
Долговременные волны. He подлежит сомнению, что некото-
рые государственные системы были ближе к тоталитарному типу,
чем другие, и что тоталитарный тип не является открытием на-
шего времени, он много раз наблюдался в прошлом. Тоталитар-
ными были государственные системы Древнего Египта, особен-

30. Флуктуация количественных аспектов общественных отношений 635
но в некоторые периоды его истории, например, птолемеевский
Египет; Древнего Перу под властью инков 4; Древней Мексики;
Древнего Китая, особенно в периоды вроде времени правления
Ван Ань-ши в XI в.; Японии при сёгунате Токугавы5; сеть госу-
дарственных отношений Древней Спарты, Липары6 и некото-
рых других греческих городов-государств; Древнего Рима, осо-
бенно после Диоклетиана; древней Византии; государства
таборитов в Богемии в XV в.7; несколько государственных сис-
тем Индии; Древней Персии и многих эфемерных государствен-
ных систем в революционные периоды Исламской империи (во
время восстаний хариджитов, алидов, карматов, исмаилитов,
коптов, бабекистов, ваххабитов)8; Персидской империи (во вре-
мя маздакитского движения9 и тех, которые имели место при
Каваде I и Ормузе III); в средневековой Европе — Мюнстерская
коммуна и коммуна в Мюльхаузене10. Точно так же социальное
устройство некоторых первобытных племен ближе к «тотали-
тарному», других — к типу laissez-faire.
В перечисленных выше тоталитарных государственных сис-
темах правительственный контроль и регламентация осуществ-
лялись в чрезвычайно крупных масштабах и охватывали боль-
шую часть жизни подданных. Правительство распоряжалось
почти всей экономической жизнью: производством, распреде-
лением, потреблением; контролировало семейные и брачные
отношения, религию, образование, досуг и развлечения, воору-
женные силы и прочие виды деятельности и отношения. По сути
дела (если отвлечься от фразеологии), ситуация фактически мало
чем отличалась от той, которая наблюдается в современных то-
талитарных государствах — в Советской России, фашистской
Италии, нацистской Германии. Гражданам или подданным пред-
писывались все шаблоны поведения и взаимоотношений во всех
наиболее существенных сферах. Каким родом деятельности дол-
жен заниматься индивид; где, когда и как он должен работать;
где должен жить; что есть, носить и употреблять; во что должен
верить, какое звание или положение он может занять, что дол-
Жен думать и говорить, что одобрять и что порицать, чему
учиться, может ли он жениться, и если да, то на ком, где и в
каком возрасте; сколько детей может иметь, каким из его детей
Дозволено жить, a каким должно умереть. Короче говоря, сеть
государственной системы была сплетена настолько плотно, что
индивид не мог ступить ни шагу, чтобы не задеть ее и не привести
в Действие. С внешней точки зрения y него практически не было

636 Часть 5. Типы и флуктпуации систем социальных отношений
свободы, он был своего рода марионеткой, дергаемой правитель-
ством, a правительство — своеобразной центральной «электро-
станцией», приводящей в движение подданных. Именно по этой
причине любое утверждение, будто современный тоталита-
ризм — это нечто совершенно новое в истории человечества,
абсолютно ошибочно: во всяком случае, прошлое было в боль-
шей степени тоталитарным, чем западные государственные сис-
темы XIX в.
Таким образом, политические системы разных, но одновре-
менно существующих государств отличаются друг от друга в
этом отношении.
Если же сравнить политическую систему одного и того же го-
сударства в разные периоды его существования, то сразу станет
ясно, что она флуктуирует между тоталитаризмом и laissez-faire.
Среди этих флуктуаций можно выделить два типа: долговремен-
ные и краткосрочные, «спазматические» флуктуации. Первые
происходят медленно и постепенно и длятся долго; вторые вне-
запны и быстротечны. Возьмем прежде всего долговременные
«качания» в истории Римского и западных государств и отметим
самые заметные движения в сторону относительного «тоталита-
ризма» и laissez-faire, происходившие в течение их существования.
После этого мы сможем рассмотреть вкратце и краткосрочные
флуктуации.
В истории римской государственной системы за все время ее
чрезвычайно долгого приближения к «тоталитаризму» выделя-
ется по крайней мере один период, a именно: период, начавший-
ся с конца III в., и особенно со времени Диоклетиана. Помимо
краткосрочных шквалов были, возможно, и другие долговре-
менные волны усиления и ослабления правительственной регу-
ляции, но скорее всего ни одна из них не достигала в упомяну-
том периоде такой степени тоталитаризма, как при Диоклетиане.
Признаки чрезвычайно развитого тоталитаризма сутъ следу-
ющие: 1. Правительство становится абсолютным: Princeps
legibus solutus est. Quod principi placuit — legis habet vigorem11.
Император превращается в божество, стоящее выше закона.
2. Полная централизация и всеобъемлющий контроль за насе-
лением со стороны правительства. 3. Централизованная и все-
цело плановая государственная экономика, при которой госу-
дарство является единственной и главной торговой
корпорацией. 4. Полная потеря населением внешней свободы и
саморегуляции. 5. Вырождение денежной экономики и замена

30. Флуктуация количественных аспектов общественных отношений 637
денег «натуральными» продуктами и услугами: введение «нату-
ральной экономики», нормировочной системы с обычными
«продовольственными карточками» (tessarae)12; для разных
групп и слоев населения устанавливаются разные нормы потреб-
ления. 7. Чрезвычайно раздутая армия государственных чинов-
ников и бюрократов. Здесь перед нами в крупном масштабе хо-
рошо развитая система государственного социализма, или
тоталитаризма. Тем, кто воочию сталкивался с подлинным ха-
рактером советской системы в период 1918-1922 гг., не нужно
иного доказательства ее разительного сходства с тоталитарной
системой Диоклетиана и поздней Римской империи. Вот крат-
кая картина римской государственной системы в указанный пе-
риод.
«Все регламентировано и находится под контролем. Для этой
цели создана чрезвычайно многочисленная армия государствен-
ных чиновников, что еще болыые ухудшает ситуацию и ведет к об-
нищанию и ограблению населения. Государству нужны гигантские
денежные средства [на содержание императорского двора, для
пропитания толпы, армии, чиновников и для ведения войн]...
Труд населения и рабочих союзов, который до этого был сво-
бодным [нерегламентированным со стороны государства], те-
перь строго организован и передается по наследству... Империя
превратилась в огромную фабрику, где население под надзором
государственных чиновников работает на императора, государ-
ство и частных лиц. Государство распоряжается почти всей про-
мышленностью.Оножераспределяет — причемоченьнеравномер-
но — продуктьііфоизводства.Членьіторговьіхипрофессиональньіх
союзов больше не являются свободными людьми, которые свобод-
но трудятся на благо своих семей; теперь они рабы государства,
которых государство содержит как и чиновников — но очень
бедно и неадекватно... Никогда прежде не было администрации
столь жестокой и беспощадной к населению и столь бесполез-
ной и непродуктивной для страны. Режим был основан на при-
нуждении: всюду чувствовалась рука государства, его тирания.
Всюду насильственно привлекали к труду и принудительно зас-
тавляли работать. Нигде не было ни частной инициативы, ни
свободного труда» 13.
Эти строки дают самое яркое представление о ситуации.
В такой тоталитарной форме Западная Римская империя про-
зябала в течение IV-V вв. до самого своего падения. Столь же
вьісоким был и уровень правительственной регламентации на
пРотяжении всей истории Византийской империи.

638 Часть 5. Типы и флукгпуации систпем социальных отпношений
Когда возникли империи Меровингов и Каролингов, они на-
чали с заметного усиления правительственной регламентации и
со столь же заметного «сгущения» государственной системы со-
циальных отношений. Тем не менее они были гораздо менее то-
талитарными, чем описанная выше Римская империя. Затем, с
развитием феодализма, средневековое феодальное государство
испытало чрезвычайное «разрежение» своей сети и соответствен-
но значительное сокращение регулятивных, регламентационных
и контрольных функций своего правительства. Это яркий при-
мер сокращения большого числа отношений в рамках государ-
ственной сети и уменыыения государственно-правительственно-
го вмешательства. Отпавшие от государства функции приняли
на себя другие организации.
В дальнейшем, с упадком феодализма и возникновением так
называемого национального государства, государственная сис-
тема снова начала «распухать», захватывая все увеличивающее-
ся число социальных отношений. Процесс достиг своего апогея
в период так называемого Polizeistaat14 — абсолютистского го-
сударства ХѴІІ-ХѴШ вв. Государственная система Людовика XIV,
Фридриха Великого, Марии Терезии и Иосифа — это одна и та
же система, с чрезвычайно большим числом отношений и «про-
водников взаимодействия». Ее правительство — абсолютистс-
кое, ее функции контроля и регламентации невероятно широ-
кие и касаются почти всех важных сфер поведения ее подданных
и их отношений: экономических, религиозных, нравственных,
образовательных, сферы досуга и развлечения и т. п. Этот откат
к тоталитаризму был другой долговременной волной, которая
от подъема до упадка длилась почти четыре столетия.
К концу XVIII в. она истощилась, и на смену ей пришла волна
противоположная — движение в направлении к laissez-faire, ли-
берализму, «индивидуализму» и «контрактуализму». Высшая
точка их прилива наступила в XIX в. Многие взаимоотношения,
такие, как свобода слова, вероисповедания, прессы, собраний,
союзов, образования, брака (в значительной степени); большая
часть экономической деятельности, вообще многие отношения
в «погоне за счастьем и свободой» были изъяты из государствен-
ной сети и отданы либо на свободный выбор и соглашение инди-
видов, либо в распоряжение других социальных групп. Резуль-
татом стало, особенно к последней четверти XIX в., заметное
«разрежение» государственных отношений, ограничение прави-
тельственной власти, контроля и вмешательства. Этот период

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 639
был отмечен, соответственно, ростом «демократии», «само-
уважения», «свободы», «либерализма», «конституционного
правления», «договорных отношений», «крайнего индивиду-
ализма», «частной собственности», «частного дела», «личной
инициативы», «равенства возможностей», «свободных со-
юзов» и другими чертами разреженной государственной сис-
темы отношений в условиях ограниченного числа ее регла-
ментационных и регулятивных функций. Идеологическим
отражением данного периода были политические и экономи-
ческие учения физиократов, фритредеров15 и философия ли-
берализма.
В конце XIX в. появились признаки реакции против состоя-
ния laissez-faire, что нашло выражение в усилении государствен-
ного контроля за трудом, промышленностью, коммерцией, a
затем и некоторыми другими сферами деятельности (значитель-
ное число мер, направленных на охрану детского труда, уста-
новление минимальной зарплаты, социальное страхование от
болезни, старости и т. п.; регулирование торговли, вмешатель-
ство в отношения между рабочими и работодателями; развитие
го^дарственной системы образования и законов об обязатель-
ном обучении; всеобщая обязательная воинская повинность;
вмешательство в семейные взаимоотношения; регистрация и
регулирование браков, рождений, разводов; значительное уси-
ление мер, направленных на поддержание общественного здо-
ровья и санитарии; ит.д. ит.п.). Соответственно правитель-
ственный контроль и регулирование снова стали расширяться,
хотя сначала очень медленно и постепенно. С началом мировой
войны они сразу сделали огромный скачок и воспарили до са-
мой стратосферы — благодаря такому фактору, как война (см.
ниже в этой главе). После ее окончания в ряде стран контроль и
регулирование в некоторых сферах деятельности были слегка ос-
лаблены, но лишь на короткое время. Вскоре они возобновили
свое движение вверх. В настоящий момент мы живем в эпоху
чрезвычайного скатывания к государственному тоталитаризму.
Это общая тенденция практически для всех западных (а также и
некоторых восточных) стран. В таких государствах, как Совет-
ская Россия, фашистская Италия, нацистская Германия, тота-
литаризм взмыл до невероятных высот; в Соединенных Штатах
Америки, Англии и ряде других стран он также усилился, хотя и
не до такой степени.
Конкретные формы и степень тоталитаризма варьируются
0т страны к стране; но сама тенденция наблюдается во всех за-

640 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
падных государствах. В одном месте она принимает вид советс-
ко-коммунистический, в другом — фашистский, где-то — гит-
леровский или форму «Нового курса»16, устанавливается режим
Пилсудского—Хорти—Макдональда—Болдуина—Блюма.
Нравится нам это или нет, но мы живем в эпоху резкого усиле-
ния «тоталитаризма», чрезвычайного «уплотнения» западной
государственной системы, абсолютизма государственной влас-
ти и возрастающего вмешательства правительства во все вопро-
сы и во все дела, которые его не касаются и не должны касаться.
Во время Второй мировой войны эта тенденция усилилась
чрезвычайно и после неболыыого спада, вызванного перемирием,
по-прежнему осталась на очень высоком уровне во всех странах.
Наш краткий очерк дает представление о самых высоких и
самых низких тоЧКах амплитуды колебания систем тоталита-
ризма и laissez-faire, расширения и сокращения западной госу-
дарственной системы и власти ее правительства, начиная с эпо-
хи Меровингов и Каролингов и заканчивая нынешним временем.
Вряд ли могут быть какие-либо сомнения по поводу того,
что другие государственные системы, существовавшие целые
века, например, Китай, Япония, многие страны Арабского Ха-
лифата, Древний Египет, некоторые государства Индии и др.,
испытывали за свою историю аналогичные колебания.
Отсюда вытекает следующий вывод: в истории государства
едва ли существует некая устойчивая тенденция к большему и
«лучшему» «тоталитаризму» или к системе laissez-faire. Увере-
ния как приверженцев тоталитарного государства — социали-
стического, коммунистического, гитлеровского, фашистского
(абсолютистско-идеологического государства с его безупречны-
ми сторожевыми ангелами-бюрократами), так и абсолютной си-
стемы laissez-faire или ее «разбавленных» вариантов — анархиз-
ма, крайнего индивидуализма (в духе Штирнера и Ницше17),
либерального гуманизма, либеральной демократии с их «прави-
тельством из народа, волей народа и ради народа» 18 (но — в
меру), что история неуклонно приближается к их излюбленно-
му идеалу, не подтверждается социально-исторической действи-
тельностью. Здесь, как и в болыыинстве других областей, история
флуктуирует, то присуждая победу тоталитаризму, то склоняясь
к антитоталитаризму.
Сказанное о долговременных волнах в этой области государ-
ственной системы применимо — с соответствующими поправ-
ками — и к любой устойчивой организованной системе соци-
альных отношений, будь то семья, церковь, гильдии, профсоюзы,

30. Флуктуация количественных аспектов общественных отношений 641
политическая партия или другая организованная группа. Все они
испытывают пульсацию «разрежения» и «сгущения» своей сети;
усиления и ослабления контроля со стороны их руководящих
органов. Этот «ритм» — имманентное свойство всех организо-
ванных систем социального взаимодействия, существующих в
течение длительного времени.
Теперь — о краткосрочных флуктуациях в этой области.
Кратковременные шквалы и пульсации. Они случаются
практически во всякой организованной группе или социальной
системе — в семье, религиозной или любой другой организации.
Как мы еще увидим, эти внезапные кратковременные «конвуль-
сии» являются, как правило, следствиями каких-то внезапных
«чрезвычайных обстоятельств».
III. ПРИЧИНЫ И ФАКТОРЫ ДОЛГОВРЕМЕННЫХ
ФЛУКТУАЦИЙ
Что касается идеациональной и чувственной культур, то ни-
какой логически непосредственной или очень тесной связи меж-
ду ними и расширением либо сокращением государственно-пра-
вительственного вмешательства не наблюдается. Исключение
составляют следующие случаи.
A. Аскетически-идеациональная культура (и соответствен-
но общество) мало озабочена проблемами государства и его пра-
вительства; поэтому если она не станет добычей чужеземных за-
воевателей (как это обычно и бывает), то в таком обществе, в
такой культуре или периоде вряд ли появится слишком «сгущен-
ная» государственная система и тоталитарное правительство.
B. Активно-идеациональная культура и общество создадут
сильный социальный организм и сильное правительство. Орга-
низм этот, однако, будет скорее религиозной организацией, чем
государством, a правительство установит порядок, больше напо-
минающий религиозный, нежели го^дарственный. Если органи-
зация подобного общества и окажется государством, то и оно и
его правительство будут носить крайне теократический характер.
C. Следовательно, тоталитарное (и светское) государство с
его всеведущим правительством относится, по логике вещей,
главным образом к чувственной культуре и чувственному об-
Ществу. Только в чувственных обществах и в чувственные пери-
°ДЫ можно ожидать его процветания; оно будет усиливаться по
Мере усиления чувственной культуры и переживать упадок вме-
СТе с ее упадком.

642 Часть 5. Типы и флукшуации систем социальных отношений
Таковы, по-видимому, возможности, которые правомерно
логически предположить. Подтверждаются ли эти предположе-
ния историческими фактами? He полностью (по причинам, ко-
торые будут указаны далее), но в значительной степени. Вот не-
сколько довольно широких классов явлений, подтверждающих,
на наш взгляд, высказанные предположения.
1 ) Преимущественно идеациональная культура индуизма ред-
ко создавала могущественное государство, более того, оно игра-
ло в исторических судьбах этой культуры второстепенную роль.
Главная роль принадлежала касте брахманов — священнослужи-
телей без церковной организации; учителей без государственно-
образовательных институтов; нравственных и общественных ли-
деров, не обладавших богатством, не имевших армии и не
пользовавшихся поддержкой государства. Некоторые индуистс-
кие государства, например империи Маурьев и Гуптов, были весь-
ма могущественными, но они были либо теократическими, либо
созданными чужеземными завоевателями. В отдельных случаях
такие государства возникали в периоды, когда преобладала чув-
ственная культура, и создавались теми общественными группа-
ми, которые являлись ее носителями. Они оставались чуждыми
коренному населению (например, во время британского господ-
ства), не проникали в сердце и душу Индии и всегда 9оцествовали
лишь на поверхности ее культуры, не будучи ее органичным и внут-
ренним элементом. С. Бугле прекрасно обобщает эту ситуацию:
«В Индии нет даже зародыша го^дарства. Сама идея государствен-
ной публичной власти совершенно чужда Индии... Любые фор-
мы государственного правления — какими бы они ни были — ос-
таются лишь на поверхности индийского мира».
«II manque a l'Inde la Cité. Une organisation proprement politique
n'a pas été donnée la société hindoue, et la tradition religieuse a pu la
dominer tout entière»19.
2) Если для проверки истинности высказанных нами пред-
положений обратиться к истории греко-римской и западной
культур, то окажется, что они не опровергаются фактами. Ра-
зумеется, если раннегреческое и раннеримское государства были
в период господства идеациональной культуры в значительной
степени тоталитарными, то этот тоталитаризм носил сакраль-
ный и теократический характер.
По мере сенсуализации греческой культуры тоталитаризм
греческих городов-государств не смягчался, а, напротив, усили-
вался и превратился (после V в. до н. э.) в светский тоталита-

30. Флуктпуация колинестпвенных аспекшоѳ общеапвенных отпношений 643
ризм. Роль государства при решении всех вопросов сделалась
более важной, a в Спарте и в некоторых других городах государ-
ство заменило собой множество негосударственных образова-
ний (таких как семья, фила20, религиозные и другие обществен-
ные организации) и взяло на себя выполнение прежде
принадлежавших им функций. Точно так же и в Риме, с прогрес-
сом чувственной культуры, после II в. до н. э. тоталитаризм го-
сударстваусилился и превратился в светский. По особым причи-
нам такое усиление продолжалось почти до самого конца
Западной Римской империи (в V в. н. э.). Но в V в. н. э. и по-
следующих столетиях — прошу заметить, что именно тогда иде-
ациональная культура христианства стала доминирующей —
государственная система империи начала стремительно
разваливаться на куски и ослабла до такой степени, что истори-
ки называют это «разрушением и концом Римской империи».
Когда же мы оказываемся в идеациональном Средневековье, то
сталкиваемся с очень слабым государством, весьма далеким от
какого бы то ни было тоталитаризма. Империи Меровингов и
Каролингов были столь же далеки от того, чтобы называться
«тоталитарными». Место светского государства заняла Христи-
анская Церковь и ее организационная система. В идеациональ-
ный период более важной и даже более могущественной соци-
альной организацией оказалась религиозная структура, a не
светское тоталитарное государство. После империи Каролингов
феодальное государство стало еще менее значимым; разрежен-
ная, бессильная и малозначащая система социальных отношений
играла весьма скромную роль и никоим образом не напоминала
систему гоббсовского Левиафана21. Итак, мы еще раз убежда-
емся, что в период господства идеациональной культуры не бы-
вает тоталитаризма и всеконтролирующего государства.
3) Дальнейшая история не менее поучительна. С возникно-
вением чувственной культуры появляются светские государ-
ства — в виде вновь формирующихся национальных монархий.
Они постепенно усиливались, включали в себя все большее чис-
ло общественных отношений, которые в Средние века были вне
пределов их досягаемости. Одновременно с этим государствен-
ное правление в лице монархов стало расширять свое вмеша-
тельство, контроль, регулирование и регламентацию. Вскоре они
бросили вызов церковной теократии, воплощением которой
бьіла папская власть. Этатенденция сохранялась и впоследствии,
Яо мере прогресса чувственной культуры, и в ХѴІІ-ХѴШ вв. вы-
яилась в создание абсолютных монархий и Polizeistaat — насто-

644 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
ящих Левиафанов, когда монарх — legibus solutus22, a государ-
ственный контроль и регламентация приобретают чрезвычай-
ные масштабы. Присутствуют, кроме того, все другие признаки
тоталитаризма. Наконец, устойчивая и процветающая чув-
ственная культура XIX в. породила светское государство как са-
мую важную и могущественную систему из всех социальных си-
стем, но «нормированную» и «упорядоченную» в определенных
пределах. Это «ограничение» было вызвано, с одной стороны,
тем, что чувственная культура вступила в стадию перезрелости.
Ее носители, которые, согласно Декларации, наделены правами
«человека и гражданина», уже перебесились, и теперь им захоте-
лось насладиться свободой без докучного присмотра, осуществ-
ляемого государством или его правительством. С другой сторо-
ны, как мы еще «увидим, это было вызвано относительной
безопасностью, процветанием и мирным существованием евро-
пейского общества XIX в.
С началом Первой мировой войны на сцене появился такой
фактор, как милитаризм, что привело — как это обычно и бы-
вает (см. ниже) — к внезапной вспышке тоталитаризма. Из-за
войны и ее последствий (экономического кризиса, неувереннос-
ти в будущем, депрессии и т. п.) человек перезревшей чувствен-
ной культуры «разбился вдребезги», потерял равновесие, обезу-
мел. Отсюда — чрезвычайно сильная и крайне тоталитарная
тенденция послевоенного периода, в котором мы живем.
Этот очерк показывает, что сделанные нами предположения
имеют серьезные основания и достаточно хорошо подтвержда-
ются примерами крупных исторических поворотов, что служит
дополнительным свидетельством зависимости количественного
аспекта социальных систем от типа культуры. Но, как уже отме-
чалось, подобная связь не является слишком тесной; она посто-
янно испытывает влияние со стороны других, особых факторов,
которые ответственны за «краткосрочные и перемежающиеся»
колебания в этой области. Большинство отклонений от предпо-
ложительно намеченной нами линии происходит по причине
вмешательства этих особых факторов.
К особым факторам краткосрочных и конвульсивных коле-
баний государственной системы и форм ее проявления между
полюсами тоталитаризма и laissez-faire мы теперь и обратимся.
IV. ФАКТОРЫ КРАТКОСРОЧНЫХ ФЛУКТУАЦИЙ _
Таких факторов много. Самые важные из них: 1) война или
мир; 2) экономинеское процветание или обнищание; 3) всевоз-
можные социальные кризисы. При прочих равных условиях пра-

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 645
вителъственный контроль в данной социалъной системе обыч-
но усиливается в периоды болъших социалъных кризисов, a так-
же в критинеских ситуациях, особенно во время кровопролит-
ных войн и тяжелых экономических кризисов, когда возникает
крайняя нехватка средств к существованию y большей части на-
селения.
Критические обстоятельства влекут за собой энергичные уси-
лия правительства и естественным образом ведут к усилению его
активности, контроля и регулирования.
Роль военного фактора обстоятельно проанализирована
Спенсером23. Бесспорно, что, когда общество вступает в войну,
кривая правительственного вмешательства сразу взмывает
вверх, a сеть государственного влияния становится более слож-
ной. Вместо нормальных законов вводятся военное право и осад-
ное положение, что означает чрезвычайное усиление правитель-
ственного контроля. Многие экономические отношения, до
этого неподконтрольные государству: производство, распреде-
ление и потребление, теперь им регламентируются. Такое же из-
менение претерпевают и многие другие социальные отношения.
Права и свободы подданных или граждан резко сокращаются.
Военное правление — абсолютное; оно может касаться всего,
что необходимо с военной точки зрения; навязывает населению
все, что считается необходимым для военных целей, может не
только призвать в армию, но даже произвести массовые экзеку-
ции целых групп населения. Короче говоря, факт внезапного
усиления правительственного контроля во время войны не вы-
зывает сомнений.
Главные причины этого очевидны. «Тоталитарный крен» не-
обходим для победы: из двух наций, равных во всех других отно-
шениях, та, которая навязывает своим соотечественникам цен-
трализованную и жесткую дисциплину, имеет больше шансов
победить, чем та, чьи усилия не организованы, которая не имеет
Централизованной системы и жесткой дисциплины.
Вторая причина состоит в том, что образ жизни в казарме в
каком-то смысле «тоталитарен» по самой своей природе. Сол-
Дат, особенно во время войны, себе не принадлежит. В любой
момент он может быть послан в бой, получить любой другой
приказ и даже умереть. Приказы носят абсолютный характер и
не допускают ни малейшего протеста, ни обсуждения. Команду-
ФЩий офицер и особенно главнокомандующий имеет право на
^изнь и смерть не только солдат, но и некоторых гражданских
лиц. Он — абсолютный правитель. Образ жизни в военных уч-

646 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
реждениях носит характер «государственно-коммунистичес-
кий»: солдаты живут в зданиях, которые не выбирают; едят то,
что им дают, одеваются, во что им велят, и делают то, что им
приказывают. Их время и занятия, за исключением нескольких
часов, самым строгим образом регламентированы.
В этом смысле армия и военный режим всегда были «тотали-
тарными» par excellence24. Лучшими творцами тоталитаризма,
в том числе государственного социализма и государственного
коммунизма, были не Маркс и не Энгельс, не Лассаль и не Ленин,
a величайшие организаторы вооруженных сил и создатели воин-
ствующих империй: Чингисхан, Тамерлан, Юлий Цезарь, Напо-
леон и т. д.
Если страна ведет многочисленные и продолжительные вой-
ны, такой режим становится для нее привычным. Он распрост-
раняется и за пределами ее армии, на всю страну, в результате
чего вся нация становится «обреченной» на «тоталитаризм»,
проявляющийся в поведении ее представителей и отношениях
между ними. Это еще одна причина, но двух предыдущих доста-
точно для объяснения того, чтобы объяснить, почему фактор
войны и милитаризма способствует крену государственной сис-
темы в сторону тоталитаризма, тогда как мир оказывает, как
правило, противоположное действие.
Этот вопрос настолько понятен и очевиден и до такой степе-
ни подтверждается подлинными историческими фактами, что
нет необходимости подробно его доказывать. Любая война об-
наруживает сформулированные выше закономерности. Первая
мировая война, равно как и менее масштабные войны, прекрас-
но их проявили даже в англосаксонских странах с их традицион-
ным либерализмом. На последующих страницах, посвященных
исследованию динамики войн, мы увидим, что Средние века были
сравнительно мирными и государство, существовавшее в те сто-
летия, было либо весьма далеким от тоталитаризма, либо ха-
рактеризовалось умеренной степенью «плотности» и правитель-
ственного вмешательства. Затем, после XIII в., кривая войны
начала подниматься — и государственная система с ее прави-
тельством тоже начали усиливаться. В XVII и отчасти в XVIII вв.
кривая войны достигла своего высшего уровня — достиг своего
максимума и государственный тоталитаризм. Революционный
и наполеоновский периоды были воинственными и действитель-
но тоталитарными. XIX в. (после наполеоновских войн) был
относительно мирным — и государственная система с ее прави-
тельством стали умеренными, договорными и ограниченными.

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 647
XX в., начиная с Первой мировой войны, оказался, по-видимо-
му, самым воинственным за всю историю — тоталитаризм и го-
сударства, и его правительства взмыл в «стратосферу». Короче
говоря, между существенными моментами кривой тоталитариз-
ма и кривой динамики войн обнаруживается явная параллель25.
Менее известна и очевидна «тоталитарная» роль голода, об-
нищания и больших экономических кризисов данного обще-
ства. Поэтому надо уделить чуть больше места для выяснения
этой логической и фактической связи. Изложим вопрос как
можно более кратко. В обществе, в котором существует диффе-
ренциация на бедных и богатых, чрезвычайное обнищание спо-
собствует расширению правительственного вмешательства в
экономические отношения и благодаря этому — усилению пра-
вительственного контроля в других социальных сферах. Это вто-
рой фактор флуктуации масштабов правительственного вме-
шательства. С точки зрения высказанного нами предположения,
не имеет значения, происходит ли такое усиление вмешатель-
ства мирным или революционным путем, осуществляется ли оно
консервативным или революционным правительством, под зна-
менем социализма или абсолютизма. Важно, что так или иначе
оно происходит, несмотря на те или иные второстепенные под-
робности.
Причина очевидна: обилие предметов первой необходимос-
ти делает всякую правительственную регуляцию ненужной. Пока
y нас в избытке есть воздух для дыхания, наша потребность в
нем удовлетворяется без какого бы то ни было принудительно-
го распределения. Если же средств первой необходимости нехва-
тает, неизбежно возникает регуляция. Так, например, обстоит
дело с маршрутами для авиарейсов. To же можно сказать и о
других потребностях.
Если ознакомиться с описанием вспышек страшного голода
в истории Древнего Египта, Древней Греции и Рима, Китая, Пер-
сии, России и многих стран Средневековья, то нельзя не заме-
тить, что в такие периоды экономический контроль со стороны
правительства усиливается.
Усиление правительственного экономического контроля в пе-
риоды голода и обнищания постоянно проявлялось в следую-
Щем: 1 ) в установлении и ужесточении правительственного кон-
троля за экспортом и импортом, что зачастую превращалось в
государственную монополию на международную торговлю; 2) в
Установлении фиксированных цен на продукты питания и дру-
гИе средства первой необходимости; 3) в регистрации и учете

648 Часть 5. Типы и флукгпуации сиапем социальных отпношений
всех средств первой необходимости, которые находятся в руках y
населения страны; 4) в строгом контроле за покупкой и прода-
жей продуктов, в том числе за денежными средствами, которые
должны быть потрачены, и условиями контролируемой прода-
жи; 5) в принудительных мерах со стороны правительства, на-
правленных на то, чтобы частные лица поставляли свои продук-
ты на рынок; 6) в правительственных реквизициях — причем в
крупных масштабах — продуктовых запасов y частных лиц; 7) в
создании целого штата правительственных агентов, занимающих-
ся покупкой, производством и распределением средств первой
необходимости среди населения; 8) в установлении норм потреб-
ления; 9) в организации широкомасштабных общественных ра-
бот; 10) в передаче правительственного контроля за производ-
ством, распределением и даже потреблением продуктов первой
необходимости частным лицам или организациям.
Эти и многие подобные им явления периодически повторя-
лись в самых разных странах и в самые разные времена, как только
вспыхивал голод и наступало обнищание. Речь идет о чрезвы-
чайном усилении правительственного вмешательства в эконо-
мические взаимоотношения населения, a часто и другие сферы
социальных отношений. Вот ряд подтверждающих это фактов,
почерпнутых из истории весьма непохожих друг на друга стран.
А. Древний Египетп. Библия дает нам одно из самых древних
описаний, которое наглядно иллюстрирует сформулированное
выше соотношение. В результате страшного голода, разразив-
шегося во времена Иосифа, деньги, скот и земля жителей Древ-
него Египта «достались фараону». Народ превратился в госу-
дарственных рабов. Вся экономическая жизнь сделалась
подконтрольной правительству. Выражаясь современным язы-
ком, можно сказать, что все было национализировано, a эконо-
мический контроль со стороны правительства фараона чрезвы-
чайно усилился за счет резкого снижения экономической
инициативы частных лиц26. Другие египетские описания свиде-
тельствуют о том, что в истории Древнего Египта это явление
повторялось несколько раз. Египетские фараоны и чиновники
часто подчеркивают, что «в голодные годы вспахали они все поля
нома, чтобы не дать умереть народу и снабдить его едой»27. Вой-
на и голод (или угроза голода) были очень частыми явлениями в
Древнем Египте, и именно этим объясняется высокая степень
правительственного контроля на протяжении всей его истории.
Тем не менее во время голода и в периоды обнищания, как сви-
детельствуют вышеупомянутые факты, контроль, по-видимо-

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отпношений 649
му, становился еще сильнее. Экономическая жизнь Египта при
династии Птолемеев служит тому еще одним примером. Эконо-
мическая разруха того времени сопровождалась чрезвычайным
усилением правительственного контроля, что превратило стра-
ну во всеобъемлющую государственно-социалистическую орга-
низацию.
B. Китпай. Еще более убедительное и явное подтверждение
выдвигнутой нами гипотезы дает история Китая. Это история
общества, которое часто переживало периоды голода и посто-
янно находилось под угрозой голодания, чем и объясняется чрез-
вычайно высокая степень правительственного контроля в Ки-
тае на протяжении всей его истории. Организация общества в
Китае была, по сути дела, «государственно-экономическим со-
циализмом» с «многочисленными постановлениями, направлен-
ными на контроль за потреблением, производством и распреде-
лением»28. Тем не менее здесь, как и в Египте, в периоды
обнищания и сильного голода правительственный контроль уси-
ливался. Это, согласно дошедшим до нас описаниям, неоднок-
ратно случалось в эпоху Шан, во время голода, вспыхивавшего
при правлении династий Инь, Чжоу, Хань, Тан, Сун и др. С дру-
гой стороны, попытки создать подлинную государственно-со-
циалистическую организацию, например попытки Ван Мана и
Ван ань-ПІи, всегда предпринимались в периоды крайнего обни-
щания страны.
C. Древняя Греция. Причиной высокой степени правительст-
венного контроля в Спарте, Афинах, Липаре и других греческих
городах-го^дарствах, была — помимо такого фактора, как ми-
литаризм, — экономическая неустойчивость. Р. Пёльман пишет:
«Продуктов, которые давало сельское хозяйство Спарты, было
недостаточно, чтобы удовлетворить потребности населения. Фун-
дамент всей экономической жизни был очень узким и неустойчи-
вым. Любой экономический кризис, любая задержка или прекра-
Щение заграничных продовольственных поставок были очень
опасны. Стоит ли удивляться тому, что строжайший правитель-
ственный контроль экономической жизни сделался неизбеж-
ным?»29 В таком же положении находились и Афины. В периоды
обнищания и голода правительственный контроль усиливался.
В периоды крайнего обнищания правительственный конт-
роль принимал формы современного тоталитаризма. Прави-
тельство конфисковывало частные земли и имущество, распре-
^еляло их так, как считало необходимым, национализировало
т°) что хотело; короче говоря, доводило свой контроль до край-

650 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
них пределов. Таковыми были, например, периоды обнищания
в Спарте после Мессенской войны30 и во времена Агиса IV, Клео-
мена III и Набиса; в Афинах после Пелопоннесской войны31 (в
периоды правления Тридцати и Десяти тиранов32) и некоторые
другие. Легальным или революционным путем, при консерва-
тивных или революционных диктаторах государственное вме-
шательство доходило до беспредела и принимало форму госу-
дарственного тоталитаризма.
D. Древний Рим. Такой же параллелизм обнаруживается и в
истории Рима. И здесь голодные годы, например 5, 8, 18, 52 гг.
н. э., сопровождались, как правило, соответствующим усилени-
ем правительственного контроля. Наряду с этими незначитель-
ными флуктуациями, периоды обнищания населения вызывали
расширение государственного вмешательства, которое иногда
превращалось в государственный социализм. Как известно, со
второй половины II в. до н. э. до начала I в. н. э. на Рим обруши-
лось множество экономических кризисов. Этот же период от-
мечен принятием закона о снижении цен на зерно, предложен-
ного Г. Гракхом (123 г. до н. э.)33; учреждением особого
института предотвращения голода и контроля за общественным
обеспечением (104 г. до н. э.); установлением норм потребления
и фиксированных цен, многочисленными национализациями,
конфискациями и ограничением частной экономической ини-
циативы; значительным усилением экономических функций
правительства. Еще более явно обсуждаемое нами соотношение
наблюдалось в период с III в. н. э. до конца Западной Римской
империи. Это было время экономического упадка Рима и вмес-
те с тем время установления тоталитарной экономической
системы в Западной Римской империи. «Империя превратилась
в обширную мастерскую, где население вынуждено было рабо-
тать под контролем толпы чиновников. Это была поистине го-
сударственно-социалистическая организация труда и промыш-
ленности. Почти все производство и распределение находилось в
руках государства»34. Тот, кто наблюдал советскую коммунис-
тическую систему в период с 1917 по 1922 г., не может не заме-
тить существенного сходства между римским и советским ре-
жимами.
£. Средние века. В Средневековье то же самое соотношение
повторялось множество раз. В 792-793 гг. был голод. «По этой
причине Карл Великий впервые установил фиксированньіе
цены»35. В 805 г. снова разразился голод, и был издан указ, со-

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 651
гласно которому «ne foris imperium nostrum vendatur aliquid
alimoniae»36; свободная торговля запрещалась, устанавливались
твердые цены; ограничивалась свобода договоров, строже кон-
тролировались сельское хозяйство и т. д. Так как в Средние века
голод был частым явлением, по-видимому, он и служил, наряду
с таким фактором, как война, причиной сравнительно строго-
го государственного или церковного правительственного кон-
троля за экономическими отношениями на всем протяжении
этого периода. Однако такой контроль еще более резко усили-
вался в те годы, когда царил голод. В истории Англии это были
1201-1202,1315-1316,1323,1483,1512,1521,1586,1648-1649 гг.и
др. В истории Франции голодом отмечены 1391,1504-1505,1565,
1567, 1577, 1591, 1635, 1662, 1684, 1693, 1709 гг., если упомянуть
только некоторые случаи. В эти же годы происходило усиление
правительственного вмешательства в экономические отноше-
ния. Историк продуктовой торговли во Франции приходит к
такому выводу: «Стоило только разразиться голоду, правитель-
ственный контроль становился строже; как только голод стано-
вился менее ощутимым, правительственный контроль тоже ос-
лабевал»37.
Обсуждаемое здесь соотношение еще заметнее проявилось в
истории голода в России. Каждый период голода или сильного
обнищания неизменно сопровождался усилением правитель-
ственного контроля38.
В свете выдвинутой нами гипотезы становится понятным, по-
чему правительственный контроль, осуществляемый в виде ре-
волюционной или контрреволюционной диктатуры, обычно
усиливается в периоды великих революций. Такие периоды от-
мечены глубокой разрухой и деградацией экономической жизни.
Отсюда в результате — чрезвычайное усиление правительствен-
ного контроля за всей экономической жизнью революционного
общества. Иногда это приводит к установлению «коммунисти-
ческого» или «государственно-социалистического строя» в ре-
волюционной стране, примерами которого являются комму-
нистические общества таборитов (в Богемии), в Мюльхаузене,
Новом Иерусалиме или Париже в 1871 г.39 В других случаях это
принимает формы тоталитаризма: абсолютизма, диктатуры,
фашизма, нацизма и т. п.
Наконец, поразительное подтверждение наша гипотеза на-
ХоДит в усилении правительственного контроля, наблюдавше-

652 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
гося во время Первой и Второй мировых войн и в следующих за
ними периодах. Во время войны не только в воюющих, но и в
нейтральных странах контроль за экономической жизнью со
стороны правительства усиливался чрезвычайно. В воюющих
странах это было вызвано в первую очередь фактором войны, a
во вторую — нехваткой продук^ов питания и других предметов
первой необходимости. В странах нейтральных причиной уси-
ления правительственного вмешательства служила главным об-
разом нехватка продуктов и предметов первой необходимости.
Оба фактора сыграли решающую роль в современном росте
коммунистического, нацистского, милитаристского и других
тоталитарных режимов во всех странах. С этой точки зрения
так называемый коммунистический режим представляет собой
предельное расширение правительственного контроля. Отмена
частной собственности; всеобщая национализация, начиная с
земли и фабрик и кончая последней серебряной чайной лож-
кой; полный запрет частной торговли и индивидуальной ком-
мерческой деятельности; регулирование всего производства,
распределения и даже потребления всех продуктов, осуществля-
емых частными лицами; полная замена индивидуального конт-
роля контролем правительственным — вот характерные особен-
ности коммунистических режимов в России, Китае и других
странах.
Какими причинами это было вызвано? Вступив в Первую ми-
ровую войну, Россия стала ощущать нехватку продуктов уже
в 1915 г. Через некоторое время возникла тенденция к усиле-
нию правительственного контроля за экономической жиз-
нью. Указы от 15 августа и 25 октября 1915 г., дающие право
правительственным чиновникам производить обыски, опи-
сывать, конфисковывать и реквизировать частные продукто-
вые запасы и средства первой необходимости, можно рассмат-
40
ривать как начало того, что позднее вылилось в «коммунизм» .
Из-за роста разрухи, вызванной войной, этот процесс тоже
неизбежно усиливался. Так как революция лишь ухудшила
экономическую ситуацию, правительственный контроль уси-
ливался и при Временном правительстве, чья политика в этом от-
ношении продолжала политику царского правительства. К мо-
менту свержения правительства Керенского частная торговля
и частная коммерческая деятельность были почти уничто-
жены; частное предпринимательство и сельское хозяйство
были сильно ограничены, государственный контроль усилил-

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 653
ся чрезвычайно. Из-за гражданской войны и роста разрухи
болыыевики довели этот процесс до крайних пределов. В ре-
зультате возник так называемый коммунистический режим,
который был не чем иным, как «военным и умирающим от
голода коммунизмом», как его теперь называют и сами ком-
мунисты. Дальнейшая история этого процесса не менее по-
учительная.
В 1920 г. гражданская война закончилась. Таким образом,
один из факторов «коммунизма» перестал действовать. К это-
му времени все, за исключением небольшой кучки коммунис-
тов и мошенников, были разорены. Установилось равенство
в бедности. Если выдвинутая мною гипотеза правильна, то сле-
довало бы ожидать появления противоположной тенден-
ции — к ослаблению правительственного контроля. Именно
это и произошло. В 1921 г. большевики вынуждены были вве-
сти новую экономическую политику и тем самым сделать шаг
в направлении к так называемому капиталистическому режи-
му, что означало собой ослабление государственного конт-
роля за экономической жизнью и усиление частного контро-
ля, инициативы и автономии41. С наступлением мира и
улучшением экономических условий эта тенденция сохраня-
лась вплоть до Второй мировой войны, когда на смену при-
шла новая вспышка тоталитаризма.
По аналогичным причинам коммунистические и иные
формы тоталитаризма усилились во всех странах.
Все вышеприведенные факты, начиная с Древнего Египта и
заканчивая 1937 г., a также те, которые можно было приводить
ad libitum42, если бы позволяло место, ясно свидетельствуют о
логической и фактической достоверности обсуждаемой нами ги-
потезы.
Если эта гипотеза правильна, то можно сделать следующие
предварительные выводы.
1) Поскольку существенное усиление правительственно-
го контроля за экономическими отношениями происходит в
результате обнищания или резкого экономического контра-
ста между богатыми и бедными классами, факт такого усиле-
нИя является признаком экономической дезорганизации об-
^ества.
2) С этой точки зрения советский коммунизм и другие раз-
н°видности современного тоталитаризма есть не что иное, как
Ф°рма чрезвычайного усиления правительственного контроля,

654 Часть 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отпношений
вызванного войнами и крайним обнищанием населения вслед-
ствие войны. В этом смысле тоталитаризм оказывается прояв-
лением серьезной социальной болезни, a не социального усовер-
шенствования.
3) Если при прочих равных условиях экономическая и воен-
ная ситуация западного общества в ближайшем будущем ухуд-
шится или же внутри его увеличится экономическое неравен-
ство, следует ожидать усиления правительственного контроля.
4) Если же мир сохранится, экономическая ситуация в об-
ществе улучшится и экономическое неравенство уменьшится,
вероятно, произойдет и ослабление правительственного конт-
роля. Скорее всего это проявится в снижении популярности то-
талитаристских требований заменить правительственным кон-
тролем контроль частных лиц и корпораций.
Об этом факторе — достаточно.
Сказанное о войне и обнищании справедливо и применитель-
но к любому социальному кризису, в который вовлекается зна-
чительная часть населения. Любая подобная критическая ситу-
ация ведет к усилению регулятивных и контролирующих
функций государственного правительства, возникла ли она в ре-
зультате землетрясения, сокрушительного урагана, обширной
эпидемии, половодья и наводнения, охватившего болыпую пло-
щадь, чрезвычайного разгула бандитизма и преступности, взры-
ва склада с боеприпасами, сильной засухи, пыльной бури, охва-
тившей большие районы и т. п. Такие критические ситуации
ведут к усилению правительственной активности; если это кри-
зисы местного значения — то представителей местного прави-
тельства, a если они носят характер общенациональный — то
представителей общенациональных.
Высказанное предположение опять-таки настолько самооче-
видно, a факты, подтверждающие связь критических ситуаций
с расширением правительственных функций, столь многочис-
ленны и повторялись так часто, от самого далекого прошлого и
вплоть до нынешних наводнений, засух, землетрясений, урага-
нов и прочих — местных и общенациональных — бедствий, что
нет нужды подробно доказывать ее наличие. С самых древних
описаний разного рода критических ситуаций и до позднейше-
го, происшедшего в нынешнем году бедствия, неизбежно сопро-
вождающихся усилением активности правительства, принятием
чрезвычайных мер вплоть до введения военного положения —
связь эта проявлялась регулярно и очевидно.

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 655
Если бы в обществе не было постоянной — и в этом смысле
нормальной — критической ситуации, требующей поддержания
права и порядка, ему не было бы нужно никакого правительства.
Для общества, состоящего из идеальных, совершенных со-
зданий — мудрых, высоконравственных, альтруистичных, с ан-
гельским характером — едва ли нужно было бы какое-либо пра-
вительство с его принудительной природой и регламентацией.
Они сами, по собственной воле, делали бы все, что необходимо.
К сожалению, общества, состоящего из подобных человеческих
существ, не существует. Поэтому правительство в том или ином
виде существует и должно существовать в любом обществе. Когда
кризисная ситуация ухудшается, правительственное вмешатель-
ство, принуждение и регламентация усиливаются, когда кризис
проходит — уменьшаются. Такова фактическая и логическая
связь этих переменных.
V. СВОБОДА И ЕЕ ОТНОШЕНИЕ К ЮТАЛИТАРИЗМУ
И LAISSEZ-FAIRE В ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЕ
Поскольку свобода, согласно нашей формуле, есть отноше-
ние совокупности имеющихся возможностей к совокупности
потребностей (— ), усиление правительственного вмешатель-
ства не обязательно означает ограничение свободы внутри госу-
дарственной системы или внутри какой-нибудь другой группы.
Если это усиление соответствует желаниям членов государства
или другой организованной группы, то тоталитарный характер
правительства не воспринимается как ограничение их свободы
и не расценивается как тирания. Оно воспринимается скорее
как подлинное общественное благодеяние, a не как нарушение
свободы и прав членов общества. Во многих религиозных сек-
тах, семейных группах и вообще в группах с преимущественно
семейственными отношениями подобный тоталитаризм привет-
ствуется и рассматривается как положительная ценность. Точ-
но так же в периоды войны и критических ситуаций население
зачастую с готовностью принимало диктатуру в государстве и
крен в сторону тоталитаризма.
И наоборот, если ужесточение правительственной регламен-
ТаДии идет вразрез с желаниями людей, то любой шаг к тотали-
ТаРИзму будет означать ограничение их свободы и оцениваться
Как тирания, деспотизм и т. п. Таково четкое, логическое реше-

656 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
ние проблемы. Оно указывает, во-первых, на односторонность
договорно-либеральной формулы свободы, популярной в XIX в.
Согласно этой формуле, к любому усилению правительствен-
ной активности относились с подозрением как к потенциально-
му ограничению свободы граждан или членов общества. Анало-
гична и точка зрения анархистов. Сформулированное выше
утверждение означает, однако, что усиление правительственной
активности далеко не всегда ведет к ограничению свободы. Если
правительство не в состоянии предпринять энергичных дей-
ствий, которых от него ждут члены общества, особенно в пери-
оды бедствий, это будет квалифицироваться ими просто как
бессилие и неспособность отстаивать интересы общества. С дру-
гой стороны, правительство, следующее принципу laissez-faire,
зачастую служит не делу свободы членов группы, a прямо про-
тивоположной цели. Это напоминает ситуацию, когда, видя, как
жестокий бандит измывается над ребенком или физически силь-
ный человек принуждает более слабого поступать себе во вред,
наблюдатель предпочитает не вмешиваться.
Приведенные соображения объясняют, почему тоталита-
ризм сам по себе не обязательно означает ограничение свободы
членов общества, a принцип laissez-faire сам по себе не обяза-
тельно тождествен свободе. Все зависит от разновидности тота-
литаризма и laissez-faire. Если тоталитаризм носит характер се-
мейственный, он лучше всего способствует реализации свободы
членов группы, если же он носит характер принудительный, то
действительно ограничивает их свободы. To же самое справед-
ливо и относительно laissez-faire. Если этот принцип соответству-
ет желанию членов группы, a сами они высоко социальны и от-
носятся друг к другу как «братья», to laissez-faire является
режимом свободы. Если же большинство членов общества, стра-
дающих от псевдодоговорных отношений, мечтают о справед-
ливом и сильном правительстве, которое способно помочь им и
обуздать тех, кто чинит насилие над другими, то тогда прави-
тельство, руководствующееся принципом laissez-faire, должно
уступить место режиму принуждения.
Означает ли это, что современный тоталитаризм — то же са-
мое, что и свобода? Если бы по своей сути он был семействен-
ным, то безусловно. Но, как мы уже знаем, он носит семействен-
ный характер лишь в незначительной степени, a в главном и по
преимуществу — принудительный. Наличие грубых и жестоких
принудительных мер, используемых явно произвольно, без ма-

30. Флуктуация копинественных аспектов общественных отношений 657
лейшего ограничения, законов, юридически или фактически ус-
танавливающих военное положение, бесчисленное число жертв
и противников, опора на безграничное физическое насилие —
эти и другие симптомы вполне надежно свидетельствуют, что
тоталитаризм не отвечает чаяниям всего населения современ-
ных тоталитарных государств или хотя бы значительной его ча-
сти. Для них он, несомненно, означает не расширение свободы, a
радикальное ее ограничение, даже по сравнению с той призрач-
ной свободой, которой они обладали при псевдодоговорном
режиме в начале этого века.
Будучи таковым, нынешний тоталитаризм есть порождение
условий переходного периода. Как таковой он не может суще-
ствовать в своей нынешней форме в течение сколько-нибудь дли-
тельного времени; он должен превратиться либо в семействен-
ный тоталитаризм, либо выродиться в режим голого и грубого
насилия, который рано или поздно будет свергнут или обуздан.
VI. ПЕРЕНОС И МИГРАЦИЯ СОЦИАЛЬНЫХ
ОТНОШЕНИЙ ИЗ ОДНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
В ДРУГУЮ
До сих nop мы исследовали процессы разрежения и сгущения
сети социальных отношений в рамках одной социальной систе-
мы — государственной. Посмотрим теперь, как обстоит дело с
социальными отношениями, которые выходят за рамки госу-
дарственной системы и перестают регулироваться ее правитель-
ством. Если бы социальные системы ограничивались государ-
ством и если бы каждый индивид принадлежал лишь одной
социальной системе, то тогда любая социальная связь, выходя-
щая за пределы государственной системы, переходила бы в об-
ласть свободного выбора индивида. Мы знаем, однако, что в дей-
ствительности дело обстоит иначе. Одно и то же население
включено не только в государственную систему, но и в несколь-
ко других, отличающихся от нее, негосударственных систем.
Таковы различные религиозные организации (граждане одного
и того же государства часто принадлежат различным религиоз-
ным конфессиям, они могут быть католиками, протестантами,
иудаистами, мусульманами и т. д., и, наоборот, члены одной и
той же религиозной организации, например католики, могут
быть гражданами разных государств), профессиональная груп-
Па, «национальная» группа, политическая партия и т. д.

658 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
Каждый из нас является гражданином государства, членом
семьи, принадлежит к какой-то религиозной группе (в том чис-
ле и атеистическим сообществам), к определенной националь-
ности, состоит членом политической партии и многих ассоциа-
ций и общественных организаций, каждая из которых
отличается от государства и все они отличаются друг от друга.
При таких условиях включение новых взаимоотношений в
государственную систему (что усиливает государственный кон-
троль) или исключение из нее некоторых отношений, которые
ранее были ее частью, не обязательно означает ограничение или,
наоборот, увеличение свободного выбора для индивида. В боль-
шинстве случаев речь идет о переносе соответсшвующих отно-
шений из одной социальной системы в другую. Когда феодальное
государство утратйло некоторые входившие в его систему соци-
альные отношения, они были приобретены другими социальны-
ми системами (в частности, церковью, рыцарскими орденами,
сословием феодалов ит.п.)и стали контролироваться и регули-
роваться этими негосударственными организациями, a вовсе не
оказались представленными на «свободный выбор индивида».
Если регистрация браков, рождений, смертей и разводов во
многих случаях изымались из ведения религиозных организаций
(особенно после Французской революции), то эти отношения не
оставались вовсе бесконтрольными. В большинстве западных
стран они начинали регистрироваться, регулироваться и контро-
лироваться государством, другими словами, перешли из регуля-
тивной системы религиозной группы в систему государственную.
Подобные переходы, или «миграция», социальных отноше-
ний из одной социальной системы в другую — явление доволь-
но частое и нормальное. В умеренной форме это движение про-
исходит среди любого населения, причем почти постоянно.
Скажем, запрещение алкогольных напитков, которое раньше
регулировалось негосударственными социальными группами,
включается в государственную систему и регулируется го^дар-
ством; через какое-то время исключается из государственной
системы отношений и начинает регулироваться другими соци-
альными группами (семьей, церковью, профессиональным со-
юзом, различными обществами трезвости ит.п.). Это происхо-
дит с большим числом социальных отношений. В некоторые
периоды подобная «миграция» приобретает массовый харак-
тер, напоминая землетрясение, значительная совокупность от-
ношений внезапно и целиком переходит от одной социальной

30. Флуктуация количественных аспектов общественных отношений 659
системы к другой — например, периоды так называемых вели-
ких революций. Во время Французской, Испанской, Русской и
многих других революций большая часть отношений, ранее
контролировавшихся церковью, сразу же перешла под контроль
революционно-государственного правительства. С началом
Средних веков многие отношения, которые являлись «фибра-
ми» римской государственной системы, были y нее изъяты и пе-
реданы христианско-церковной социальной системе. Соци-
альные отношения в области брака и развода, рождения и
смерти, образования, досуга и развлечений, религии — факти-
чески во всех сферах жизни — часто переходили из одной соци-
альной системы в другую. Религия в определенный период Сред-
них веков и после Аугсбургского соглашения была включена в
государственную систему (cuius regio, eius religio)43; после провоз-
глашения «свободы вероисповедания» ее вывели из-под государ-
ственного контроля и передали в ведение других социальных си-
стем. Взаимоотношения между преступником и его жертвой в
так называемый родоплеменной период зачастую были не час-
тью государственной системы, a делом «самовозмещения» со
стороны жертвы и его семейства или клана. Затем оно перемес-
тилось в государственную систему; самовозмещение было зап-
рещено, и государственное правительство взяло на себя конт-
роль и регулирование этого отношения. В так называемом
капиталистическом обществе большинство экономических от-
ношений между работниками и работодателями в области про-
изводства, распределения и потребления не входит в государствен-
ную систему; они контролируются производственными
корпорациями, ассоциациями, союзами, в том числе семьей и
церковью. Самыми существенными особенностями социалис-
тических, коммунистических и друтих тоталитарных государ-
ственных систем в настоящее время являются «национализа-
ция», «социализация» или «этатизация»44 большей части
экономических отношений. Они переведены в государственную
систему и контролируются государственным правительством
либо во всех сферах, как при советском режиме, либо в боль-
шинстве из них, как в других современных тоталитарных систе-
мах. Все тоталитарные правительства контролируют и регули-
руют главные отношения в сфере производства, распределения
и потребления; в области взаимоотношений работодателей и
наемных рабочих, в области цен, экспорта-импорта, денег, бан-
ковской деятельности и т. д.

660 Часть 5. Типы и флукшуации сиапем социальных отпношений
Приведенные примеры дают достаточно ясное представление
о миграции, перемещении или «мобильности» социальных от-
ношений из одной социальной системы в другую. Это один из
важнейших и вечных социальных процессов.
1) Если считать, что совокупность социальных взаимоотно-
шений между составными единицами данного населения явля-
ется постоянной величиной, то тогда чем болыые часть отноше-
ний, которые составляют фибры сети данной социальной
системы — например, государства, — тем меньше часть, состав-
ляющая фибры сети других социальных систем. Если государ-
ство тоталитарное и правительство стремится контролировать
большую часть социальных отношений между гражданами, то
на долю других негосударственных групп населения остается
малая доля отношений, которые они могут регулировать. Их
сеть в таком случае тонкая и редкая; их контролю и регулирова-
нию подлежит лишь несколько вопросов.
2) Сеть взаимоотношений любой организованной социаль-
ной системы не остается в течение времени неизменной — ни в
количественном, ни в качественном отношениях.
3) Иногда сети малых социальных групп становятся настоль-
ко тонкими, что в их системе остается всего несколько, a то и
вовсе не остается никаких социальных отношений. Такая ситуа-
ция знаменует конец существования подобных групп как орга-
низованной социальной системы.
4) В преимущественно идеациональной культуре идеацио-
нальные социальные системы (такие как церковь) «распухают»
в количественном отношении и включают в себя болыпую часть
качественно важных отношений. В преимущественно чувствен-
ной культуре подобные изменения претерпевают такие чувствен-
ные социальные системы, как государство, экономические и дру-
гие организации сугубо утилитарного свойства.
5) Все вышеизложенное означает, что в социальной жизни
идет постоянный процесс миграции социальных отношений из
одной системы в другую.
6) Интенсивность этой миграции меняется. В одни периоды
перемещаются лишь несколько социальных отношений и,
следовательно, структура и конфигурация социальных систем
остаются почти неизменными. В другие — миграция соци-
альных отношений становится стремительной и крупномасш-
табной. Внезапная и массовая миграция ведет к: а) разруше-
нию многих социальных систем; Ь) глубокому преобразованию

30. Флуктуация колинественных аспектов общественных отношений 661
других социальных систем, вызванному тем, что из их сети вы-
бывает ряд одних отношений и включается ряд новых.
Такие периоды отмечены существенным изменением инсти-
туциональных и структурных аспектов общества, которое
испытывает своего рода землетрясение, разрушающее его пре-
дыдущий порядок. В ходе социальных, политических, экономи-
ческих, религиозных и других революций наблюдаются массо-
вые миграции социальных отношений из одной социальной
системы в другую. Мы еще столкнемся с этим явлением в одной
из последующих частей настоящей работы, посвященной дина-
мике внутренних беспорядков.
7) У этих флуктуаций — если речь идет о крупных и фунда-
ментальных социальных системах: большом государстве, миро-
войрелигии, нации, профессиональной организации, семье (не
отдельной семье, a совокупности семей одного и того же типа)
и т. д. — есть пределы; никакая группа не может стать абсолют-
но тоталитарной и полностью вытеснить остальные. В процессе
расширения данной системы всегда наступает момент насыще-
ния, дальше которого она идти не может, a если и попытается,
то вскоре ее ждет провал.
В совокупности, состоящей из наиболее могущественных со-
циальных систем (церкви, государства, семьи, рода занятий, на-
ции или даже расы, политических партий и т. д.), относителъ-
ная сила и тоталитаризм каждой группы не остается постоянной
ни в рамках одного и того же общества, ни в разных обществах.
Она флуктуирует. В какое-то время, например в Средние века,
церковь может быть самой могущественной группой, в другое —
как сейчас — ее власть и всеохватность снижаются, a государ-
ства, наоборот, растут. Так же обстоит дело с профессиональ-
ными системами, роль которых особенно велика, с семейными,
кровнородственными, национальными и другими группами. Та-
ким образом, мы видим, что происходят чрезвычайно важные
миграции социальныхотношений, количественно-качественная
флуктуация сети социальных отношений в данной социальной
системе; периоды порядка и беспорядка в истории данного об-
Щества сменяют друг друга.
Все вышеизложенное дает представление о качественной и ко-
личественной флуктуации систем социальных отношений; о том,
насколько сильно — в своих флуктуациях — они зависят от
наших главных переменных и в какой мере независимы от них.
^ледующая глава добавит к этой картине кое-какие штрихи.

31
ФЛУКТУАЦИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ УСЛОВИЙ
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Экономические условия любой социальной системы не оста-
ются неизменными, a испытывают непрерывные флуктуации.
Некоторые из них"едва заметны, другие весьма ощутимы. Неко-
торые продолжаются недолго, другие, особенно наиболее значи-
тельные, проявляются полностью лишь по прошествии десятиле-
тий, a то и столетий. Одни происходят постепенно, другие — с
неожиданной внезапностью.
Задача этой, по необходимости краткой, главы состоит не в
том, чтобы проследить долговременные тенденции или, наобо-
рот, внезапные катастрофические изменения, происходившие в
экономике греко-римского и западного мира. Мы попытаемся
выяснить взаимоотношения между флуктуациями идеациональ-
ного и чувственного типов культуры и изменениями экономи-
ческих условий. Действительно ли между ними существует связь?
Если да, то что она собой представляет? Какую тенденцию обна-
руживают страны в те периоды, когда главенствует идеациональ-
ная культура, — к бедностй или экономическому процветанию?
II. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ОСНОВНЫМИ
ТИПАМИ КУЛЬТУРЫ
И ЭКОНОМИЧЕСКИМИ УСЛОВИЯМИ
Если подразумевать под экономическими ценностями сово-
купность материальных благ, предназначенных для удовлетво-
рения главным образом телесных потребностей и ценимых как
средства, доставляющие чувственное счастье и удовольствие (в
том смысле, в каком их понимают утилитаризм, гедонизм и эв-
демонизм), то естественно предположить, что преимуществен-
но идеациональные культуры должны быть экономически менее
процветающими, нежели культуры преимущественно чувствен-

31. Флуктуация экономических условий
663
ные. В рамках идеационального сознания и культуры эконо-
мические ценности, по логике вещей, занимают гораздо менее
значительное и почетное место, чем в сознании чувственном.
Слова Иисуса Христа «удобнее верблюду пройти сквозь иголь-
ные уши, чем богатому войти в Царство Божие» 1 выражают
отношение к богатству, типичное для индуизма, даосизма и
других идеациональных ментальностей. Даже в тех случаях,
когда экономические ценности и связанные с ними институты
по необходимости допускаются в эти системы (как было, на-
пример, в Средние века), они рассматриваются просто как
меньшее из зол, неизбежное после грехопадения. Такое же от-
ношение к богатству встречается в древнеиндийских памятни-
ках правовой мысли и других источниках идеационального
характера, где тоже фигурирует учение о грехопадении, с по-
мощью которого и объясняется терпимое отношение к этому
меныыему злу.
С другой стороны, все мы знаем, с каким почтением и вос-
торженностью, иногда даже чрезмерной, относятся к экономи-
ческим ценностям в чувственной культуре. Чувственное обще-
ство обращено к этому миру, a в нем — особенно к улучшению
его экономического состояния как главного условия чувствен-
ного счастья. К этой цели устремлены все заветные мысли, все
внимание, энергия, усилия. Поэтому такое общество должно
быть более богатым, более «процветающим» и более «комфор-
табельным», чем идеациональное.
Кроме того, наряду с разницей в экономических достижени-
ях этих двух противоположных типов общества, выражаемой
количественноу мы должны предположить и канественное раз-
личие: различие в формах экономической организации, то есть
в характере тех общественных отношений, которые складыва-
ются в процессе производства, распределения и потребления —
и в экономической теории цены, стоимости, процента, прибы-
ли, заработной платы и т. д.
Однако подобные взаимосвязи следует ожидать толъко в том
случае, если сознание и повседневное поведение членов общества
0 высокой степени интегрированы.
Мы не имеем права бездоказательно предполагать, что со-
знание и фактическое поведение человека всегда составляют еди-
ное целое и логически согласуются друг с другом. Кто не знаком
с людьми, поступки которых разительно отличаются от их слов
(или мыслей)?

664 Частъ 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
Мы должны считаться не только с фундаментальными про-
тиворечиями внутри системы, но и с возможностью влияния
на нее «случайных» и «внешних» обстоятелъств. Предполо-
жим, например, что в процветающем чувственном обществе
началась эпидемия чумы или его постигла какая-нибудь дру-
гая «историческая случайность» — землетрясение, наводнение
или сильная засуха. Или предположим, что оно оказалось втя-
нутым в кровопролитную войну или в еще более разрушитель-
ную революцию. Эти внешние силы легко могут разрушить его
процветание, по крайней мере, на какой-то период.
Наконец, предполагаемое соотношение экономических ус-
ловий с культурой того или иного типа может быть нарушено
«имманентными последствиями» высокого и даже нрезмерного
развития самой культуры, нувственной или идеациональной.
Некоторые из этих последствий могут оказывать ослабля-
ющее и разрушительное влияние на породившую их культуру.
И наоборот, некоторые из имманентных последствий чувствен-
ной культуры, разделяя положительное отношение чувственной
ментальности к экономическим ценностям, способны, тем не
менее, негативно воздействовать на процветание чувственного
общества и постепенно довести его до нищеты, до уровня жизни
более низкого, чем в идеациональном обществе.
Когда, например, в условиях сверхразвитой чувственной мен-
тальности каждый начинает бороться за максимальную долю
счастья и благосостояния, это нередко ведет к конфликтам меж-
ду конфессиями, классами, областями и провинциями, союза-
ми и т. д., которые зачастую перерастают в восстания, войны,
классовые стычки, чрезмерное налогообложение. Люди утрачи-
вают чувство безопасности, и в конце концов экономическое
процветание становится невозможным. В итоге высокий уро-
вень экономическихусловий жизни в таком обществе резко сни-
жается.
Аналогичным образом и идеациональная культура порож-
дает силы, которые восстают против ее негативного или индиф-
ферентного отношения к богатству и достижению материаль-
ного благополучия. Например, рост авторитета святых, аскетов,
духовных учителей побуждает массы народа — богатого и бед-
ного — стекаться к обители святого, отшельника, известного
церковного пастыря. Люди несут им свои приношения, доверя-
ют, дарят, завещают им свое имущество как слугам Божьим и
бескорыстным благодетелям рода человеческого. В результате

3L Флуктуация экономических условий
665
носители идеациональной ментальности постепенно становят-
ся обладателями богатства, которого они не домогались. По-
близости от жилища отшельника вырастает колония его при-
верженцев; вскоре она превращается в монастырь; монастырь
становится все богаче и богаче.
Вопреки негативному отношению к богатству и материаль-
ному благополучию, идеационализм порождает силы, которые
зачастую способствуют улучшению экономического положения
не только самих носителей идеациональной культуры, но и го-
раздо более широкого сообщества. Именно такой была исто-
рия накопления богатства и вовлечения в экономическую дея-
тельность во многих центрах идеациональной христианской,
буддийской, даосской и индуистской религий. Таким способом
христианская церковь Средневековья, которая была далека от
мирских забот, стала обладательницей колоссальных богатств,
оказалась глубоко и запутаннейшим образом вовлеченной в эко-
номические дела в качестве организатора и руководителя эко-
номической и социальной жизни средневековой Европы. По той
же причине в рамках других идеациональных течений (таких как
даосизм в Китае) сформировались многие умнейшие государ-
ственные деятели и величайшие организаторы общественной и
экономической жизни. To, что Макс Вебер приписывает исклю-
чительно аскетическому протестантизму2, на самом деле явля-
ется имманентным следствием активной идеациональной мен-
тальности на определенной ступени ее развития и при наличии
соответствующих обстоятельств. Сам факт существования те-
ократических политико-экономических режимов служит тому
еще одним доказательством.
Таким образом, условия, которые мы рассмотрели, a имен-
но: 1) отсутствие связи между каузальной и логической интег-
рацией, 2) влияние различных энешних и «случайных» факто-
ров, a также 3) имманентные следствия каждого типа культуры,
действующие против самой культуры, их породившей, могут
легко разрушить взаимосвязи, которые теоретически должны
были бы существовать.
III. ГЛАВНЫЕ ВЫВОДЫ
Опуская в настоящем, сокращенном, издании подробный
анализ экономических условий греко-римской и западной куль-
^УР) обратимся к главным выводам нашего исследования.

666 Часть 5. Типы и флукгпуации систем социальных отношений
A. Экономическая ситуация, в которой живут страны и на-
роды (или любые другие большие и малые социальные системы),
если рассматривать ее с чувственной точки зрения (в том смыс-
ле, в каком этот термин понимается в данной работе), не остает-
ся неизменной, но и не обнаруживает постоянной тенденции к
улучшению — она флуктуирует, становясь то лучше, то хуже.
B. Существуют краткосрочные и долговременные флуктуа-
ции.
C. Долговременные тенденции отчасти, возможно, вызваны
вмешательством «случайных» факторов, внешних по отноше-
нию к социальной системе, но в то же время они обнаруживают
явную связь с усилением и упадком основных разновидностей
интегрированной культуры и с имманентными следствиями,
порожденными каждым типом культуры в ходе его развития.
D. В силу упомянутых выше причин преимущественно идеа-
циональные общества обнаруживают тенденцию существовать
в экономических условиях, уровень которых ниже (с чувствен-
ной точки зрения), чем уровень культур преимущественно чув-
ственных. Периоды, когда идеациональная культура начинает
клониться к упадку, a чувственная — усиливаться, отмечены
начинающимся улучшением экономической ситуации социаль-
ной системы в целом (но не обязательно во всех ее частях). Эко-
номический подъем продолжается и в период идеалистической
или смешанной культуры, во время которой достигает больших
вершин, однако самые высокие уровни наблюдаются во време-
на полного развития чувственной культуры, как раз перед ее пос-
ледующим упадком. Когда культура окончательно достигает
зрелости, она неизбежно начинает порождать обстоятельства
(«имманентные следствия»), которые действуют как против чув-
ственной культуры в целом, так и против экономического бла-
госостояния, считающегося одной из главных ее ценностей. Дей-
ствие этих сил, проявляющееся даже в периоды высшего
развития чувственной культуры, ведет ее к упадку. Таковы об-
щие тенденции в области взаимосвязей между флуктуациями
экономических условий и флуктуациями основных типов куль-
туры. Этих взаимосвязей нет там, где нет интеграции культуры
в целом или где культура отделена от своей экономической со-
ставляющей. Эти связи могут быть (по крайней мере, на время)
прерваны вторжением случайных внешних сил, таких как чума,
голод, война. Они могут быть нарушены и действием имманент-
ных последствий каждой культуры. Но несмотря на влияние всех

31. Флуктуация экономинеских условий
667
подобных обстоятельств, установленные нами связи несомнен-
но существовали в истории Греции, Рима и Западной Европы,
хотя и не всегда в полном и совершенном виде.
Наличие этих связей объясняется радикальным различием в
ментальности и даже в поведении носителей чувственной и идеа-
циональной культуры, различием, которое, в свою очередь, по-
рождено резким контрастом между всей системой идеациональ-
ных и чувственных ценностей и особенно — ценностей
экономических. В условиях идеациональной культуры отноше-
ние к экономике либо негативное, либо индифферентное, в луч-
шем случае она допускается как меньшее из зол в рамках самой
ограниченной необходимости. В чувственной системе это или
основная ценность, или одна из главнейших. Поэтому идеацио-
нальное общество уделяет гораздо меньше внимания и энергии
для достижения экономического благосостояния, чем общество
чувственное, и, в отличие от него, не достигает в этчэм отноше-
нии столь высоких результатов.
Причина сравнительно высокого уровня экономического
процветания в период идеалистической культуры тоже вполне
понятна. Это период, когда можно наслаждаться плодами вы-
сокой экономической эффективности и вместе с тем когда еще
нет (или почти нет) разрушительных имманентных сил, порож-
даемых высокоразвитой господствующей чувственной культу-
рой. Эти силы пребывают лишь в своей начальной стадии и к
тому же находятся под контролем «запретов» (религиозных,
моральных, юридических и прочих) идеациональной культуры,
которая все еще столь же действенна, жизненна и сильна, как и
чувственная составляющая.
E. Что касается флуктуаций экономических условий жизни
разных слоев населения в рамках одной и той же системы, то
описываемые ими кривые не всегда совпадают. Кривые эконо-
мического благосостояния одних классов могут идти вверх, a
Других опускаться. Даже в периоды стремительного и ощути-
мого экономического подъема или упадка, когда болынинство
движется в одном и том же направлении, — отсюда стреми-
тельное улучшение или ухудшение состояния социальной сис-
темы в целом — всегда есть один или несколько слоев, которые
оказываются по сравнению с остальными в проигрыше или в
вьіигрыше.
F. В каждом из основных типов культуры имеются один или
несколько классов, являющихся ее главными носителями, про-

668 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
водниками и самой неотъемлемой частью. В идеациональной
культуре это священнослужители (духовенство, жрецы, брах-
маны, ламы и т. п.) и класс религиозно настроенных аристокра-
тов-землевладельцев, которые нередко сами исполняют религи-
озные и жреческие функции и по крайней мере всегда находятся
в тесном союзе с сословием священнослужителей, будучи или их
союзниками, или орудиями их светского господства. Главными
носителями чувственной культуры являются торгово-капита-
листическая буржуазия, светское правительство и светская —
независимая, свободомыслящая, «научная», художественная,
политическая — интеллигенция (intelligentsia) и специалисты-
профессионалы. Трудящиеся — в том числе фермеры и кресть-
яне, редко бывают главными носителями и неотъемлемыми ча-
стями какого-либо типа культуры. Их сознание как класса в
целом редко достигает высокой степени интеграции.
G. Все подобные классы, осуществляющие функцию интег-
рации культуры, в силу имманентных причин улучшают свое
социальное и экономическое положение вместе с развитием их
культуры и ухудшают его, когда она находится в упадке. В идеа-
циональной культуре ее организующим ядром и наиболее влия-
тельной и экономически процветающей частью населения бы-
вают, как правило, духовенство и религиозно настроенные
представители землевладельческой аристократии, тогда как в
господствующей чувственной культуре эту роль выполняют за-
житочная буржуазия, светская интеллигенция и светская пре-
успевающая бюрократия.
Причины такого положения классов, составляющих светс-
кое общество, вполне понятны. Они легче достигают богатства
и власти и, когда возникает возможность, используют ее и ка-
рабкаются вверх — неважно, с помощью каких средств и какой
ценой. Менее понятно обогащение носителей идеациональной
культуры — духовенства и религиозно-землевладельческой ари-
стократии, по определению, они должны были бы пренебрегать
богатством и экономическими ценностями или, по крайней
мере, относиться к ним с безразличием. Тем не менее, прямо или
косвенно, они являются обладателями богатств — огромных,
как y представителей христианского духовенства в Средние века,
или умеренных, как y тибетских лам или древнеиндийских брах-
манов. Этот «парадокс» — результат имманентных следствий
определенных социокультурных условий: в приведенных выше
случаях — организационно-руководящего положения, которое

31. Флуктуация экономинеских условий
669
указанные классы занимают в идеациональные периоды. Как
только они его достигают (зачастую просто в силу обстоя-
тельств) и становятся создателями идеациональной культуры и
социального, морального, интеллектуального и экономическо-
го строя, так эти классы не могут не возвыситься, независимо от
того, хотят они того или нет. Это прекрасный пример, иллюст-
рирующий, как в соответствии с общим принципом имманент-
ных последствий возникают явления, вступающие в противоре-
чие с породившей их культурой.
Н. Тот факт, что в идеациональной культуре руководящи-
ми и организующими классами, как правило, бывают духовен-
ство и религиозно-землевладельческая аристократия, a в чув-
ственной культуре такую роль выполняют капиталисты, буржуа,
интеллигенция, специалисты-профессионалы и светские чинов-
ники, неожиданным образом дает нам еще одно подтверждение
изложенной выше теории теократических и светских гіолитичес-
ких режимов. Совершенно независимо от соображений и дока-
зательств, приведенных в главе 28, наше исследование флуктуа-
ций экономических условий жизни основных классов
показывает, что в периоды господства идеациональной культу-
ры господствующими классами даже и в экономическом отно^-
шении действительно становятся теократические группы, a в
чувственной культуре — светские круги.
I. Альянс духовенства с религиозно-землевладельческой
аристократией, с одной стороны, и капиталистической буржуа-
зии со светской свободомыслящей интеллигенцией, специалис-
тами-профессионалами и светской бюрократией — с другой,
свидетельствует, помимо всего прочего, о том, что финансовая
буржуазия и светская интеллигенция — это братъя-близнецы,
порождение общей, взрастившей их культуры, связанные общей
судьбой и переживающие одни и me же периоды подъема и упадка.
Нередкие ссоры между этими братьями, и особенно частые вос-
стания свободомыслящей интеллигенции против «ростовщи-
ков», ее разоблачения «капиталистического» строя, попытки
дискредитировать и свергнуть «угнетателя» — все эти действия
и противодействия, как правило, имеют место и получают все
большее распространение не тогда, когда чувственная культура
находится на подъеме и вместе с нею подъем переживают клас-
сьі капиталистической буржуазии и светской интеллигенции, a
после того, как высшая точка развития чувственной культуры
°казывается пройденной и она начинает клониться к упадку.

670 Частъ 5. Типы и флуктпуации сиапем социальных отпношений
Рост восстаний интеллигенции способствует тем самым упадку
самой чувственной культуры. Независимо от того (или даже
вопреки тому), что думает сама бунтующая интеллигенция о
своих акциях и целях, неумолимая логика истории превращает
ее всего лишь в орудие — причем слепое орудие — достижения
результатов, радикально отличающихся от «субъективных на-
мерений». Volentem fata ducunt, nolentem trahunt3. To же самое,
c соответствующей поправкой, можно сказать и о «старшем
брате». На стадии упадка чувственной культуры капиталисти-
ческий класс выполняет роль мощного динамита для основы, на
которой он сам стоит. Его поведение и образ действий становят-
ся все более самоубийственными. Он все болыые теряет энер-
гию, сообразительность, мужество, решительность, уверенность
в себе и особенно чувство самоуважения. В результате его соци-
альный престиж уменьшается, власть — слабеет. В послевоен-
ный период мы стали свидетелями упадка обоих классов — ка-
питалистов и интеллигенции, — проявившегося в бунте второго
против первого. Положение класса капиталистов и интеллиген-
ции в чувственном обществе периода упадка являет собой зре-
лище столь же уродливое, как и положение духовенства и земле-
владельческой аристократии во время упадка идеациональной
культуры. Внутренняя логика культурных и социальных про-
цессов превращает эти классы в своего рода игрушку истории:
возносит их, когда соответствующая культура переживает
подъем, и низвергает, когда культура идет на убыль, несмотря
на идеологические построения, мотивы и «деривации»4, кото-
рыми эти классы себя тешат.
J. Социальные и экономические условия жизни «связующих»
классов флуктуируют в гораздо более широких пределах, чем
рабочего и земледельческого (крестьянского). Что касается из-
менений в экономическом положении трудящихся классов, a
именно: скорее низкий уровень жизни в преимущественно идеа-
циональные периоды, его повышение в периоды культуры идеа-
листической (в Греции в Ѵ-ІѴ вв. до н. э., в Европе в XIII в. и на
Западе в течение XIX в.)> то причины этого указаны выше. Пере-
числим основные: экономическое положение трудящихся в рам-
ках идеациональной культуры остается тяжелым, потому что
экономический уровень такого рода культуры низкий. Их по-
ложение относительно лучше в периоды идеалистической куль-
туры, поскольку сдерживающие и контролирующие силы идеа-
циональной культуры по-прежнему действенны и уже начали

3L Флуктуация экономических условий
671
свою работу по улучшению экономической ситуации в целом и
трудящихся классов в частности производственные силы куль-
туры чувственной, a ee деструктивные имманентные следствия
пока не проявились в сколько-нибудь заметной степени. В такие
периоды с ростом общего благосостояния растет и доля этих
классов в общем национальном доходе. Дальнейшее улучшение
(как это было, например, после XIII в.) наталкивается на пре-
пятствия, временный регресс происходит отчасти из-за «случай-
ных факторов», a отчасти под влиянием деструктивных последствий
развитой чувственной культуры. Однако при стремительном и
ощутимом улучшенрш экономических условий (как, например,
в XIX в.) перед этими классами тоже открывается возможность
извлечь для себя выгоду и улучшить свою ситуацию благодаря
обогащению всего общества. Вдобавок вполне развитые чув-
ственная культура и ментальность приводят к тому, что бедней-
шие классы становятся лучше организованными в борьбе про-
тив правящих классов за свою долю национального дохода, и
это тоже обеспечивает некоторое улучшение их материального
положения.
К. Войны, восстания, усиления классовой борьбы, различ-
ные политические меры, которые не только отбирают от капи-
талистической курицы снесенные ею яйца, но часто убивают и
саму курицу, — эти и подобные им деструктивные последствия
вполне развитой чувственной культуры ошеломили нас в XX в.
В результате общий экономический уровень снизился, a вместе
с этим снижением стало ухудшаться и положение трудящихся
классов.
Кривая, которая неуклонно и стремительно шла вверх в те-
чение XIX в., с началом Первой мировой войны изменяет свое
направление и идет вниз. Вторая мировая война еще сильнее ухуд-
шила ситуацию. За исключением СПІА, которые больше приоб-
рели, чем потеряли от этих войн, в других странах, несмотря на
некоторое улучшение в послевоенные годы, общая тенденция
остается неустойчивой. Если будет новая мировая война, тен-
Денция к ухудшению снова возобладает.
Мы наблюдаем изменение, аналогичное тем, которые претер-
певают почти все кривые западной культуры в XIX в. Экономи-
ческая флуктуация служит еще одним доказательством того,
что западная культура действительно совершила «поворот».
Является ли этот «поворот» краткосрочным и незначительным
кРизисом или — что представляется более вероятным — нача-

672 Часть 5. Типы и флуктпуации систпем социальных отпношений
лом длительного периода упадка чувственной культуры в целом,
нельзя сказать вполне определенно. Но сам факт ее глубокого и
всеобъемлющего кризиса не подлежит сомнению.
L. Выводы этой главы согласуются с выводами, к которым
мы приходили на протяжении всей этой работы. Войны и рево-
люции случаются как в периоды обнищания, так и в периоды
обогащения, и сами по себе экономические факторы не явля-
ются их главной причиной. Данные неожиданно подтверждают
и нашу теорию флуктуации теократических и светских полити-
ческих режимов и социального господства. Непосредственно или
косвенным образом они поддерживают практически все сделан-
ные прежде утверждения, в которых фигурируют экономичес-
кие факторы.
М. To, что мьктолько что высказали, позволяет дать ответ
на вопрос: находятся ли экономические явления в причинной
связи с остальными социокультурными феноменами? Что каса-
ется греко-римской и западной культур, то мы установили на-
личие определенной связи между подъемом и упадком экономичес-
кого благосостпояния и типом доминирующей кулътуры.
Следовательно, наши предположения, сделанные чисто логичес-
ким путем, подтверждаются наличием действительных каузаль-
ных и функциональных связей. Таким образом, ответ на воп-
рос — утвердительный.
Эта связъ, однако, не является непосредственной. Она безус-
ловно существует, но часто нарушается или частично прерыва-
ется в результате вторжения «случайных» сил разного рода, a
также под воздействием сложного сочетания имманентных след-
ствий развития культуры каждого типа. Это означает, что наши
выводы согласуются с выводами экономических интерпретато-
ров истории, равно как и с выводами их противников, по мне-
нию которых экономика интегрирована с остальными элемен-
тами культуры, в том числе с идеологией. Но, в отличие от этих
теорий, мы полагаем, что связь экономики с остальными со-
ставляющими носит более свободный характер, чем связь дру-
гих культурных процессов между собой. Искусство и наука, на-
ука и религиЯу нравственные учения и право, право, религия и
искусство — эти и прочие, особенно «идеологические» элементы
кулътуры более тесно взаимосвязаны и изменяются в гораздо
болыией степени в унисон, чем, наприжр, экономические условия
жизни и искусство, экономические условия и наука, экономичес-
кие условия и уголовные кодексы, экономические условия и любая
другая составная часть кулътуры.

31. Флуктуация экономических условий
673
Таковы главные выводы, к которым мы пришли в результате
исследования количественного аспекта флуктуации экономи-
ческих условий в системах интегрированной культуры.
N. Если перевести сделанные выводы в термины человечес-
кого поведения, это будет означать, что существует определен-
ная, хотя и не непосредственная связь между культурной мен-
тальностью и повседневным поведением индивидов и социальных
групп. Господство идеациональной ментальности проявляет-
ся — даже в сфере экономического поведения — в целом ряде
воздействий, совершенно отличных от тех, которые оказывают-
ся на соответствующие группы в рамках чувственной культуры.
Презрительное или безразличное отношение ко всем материаль-
ным ценностям со стороны идеационального сознания влечет
за собой, во-первых, невыполнение действий, цель которых со-
стоит в накоплении богатства и улучшении условий жизни, и,
во-вторых, допустимость и совершение таких поступков, кото-
рые с точки зрения носителя чувственной ментальности явля-
ются просто бесполезной тратой времени и энергии, поскольку
они бессмысленны, «неэкономичны» и «неприбыльны». Кихчис-
лу можно отнести, например, вкладывание экономических ресур-
сов в строительство «неприбыльного», хотя и величественного
собора, покупку «бесполезной» религиозной реликвии, завеща-
ние кем-либо всей своей собственности «бездельничающему» мо-
настырю, миссионерская деятельность по распространению
Евангелия, выплата десятины или другой части дохода духовен-
ству и т. п. Чувственная ментальность, выше всего ценящая ма-
териальные блага, на уровне индивидуального поведения про-
является в совершении многих «экономических» поступков, о
которых носитель идеационального сознания не заботится вов-
се, и в недопустимости и несовершении многих действий, совер-
шаемых идеациональным человеком. Таким образом, мы обна-
руживаем здесь доказательство наличия связи между типом
сознания и типом поведения. Ментальность и поведение в эко-
номической сфере не остаются изолированными и независимы-
ми друг от друга — они в значительной степени взаимосвязаны.
Причинная связь между ними не является непосредственной и
оставляет значительное поле независимости для движения обе-
их этих переменных, особенно когда вмешиваются разного рода
внешние и «случайные» силы. Тем не менее она совершенно оче-
видна и позволяет нам придерживаться сформулированного
выше вывода. Далее, рассмотрев проблему взаимосвязи между

674 Часть 5. Типы и флуктуации систем социальных отношений
ментальностъю и поведением, мы увидим, что сделанный здесь
вывод подтверждается и другими свидетельствами.
О. Еще более убедительным становится этот вывод, если учи-
тывать не только количественный аспект, но и качественные
формы экономической организации и деятельности каждого
типа культуры, в которых проявляются тысячи различий меж-
ду идеациональным и чувственным типами. Начиная с отноше-
ния к материальным ценностям, учений о капитале, места, за-
нимаемого богатством в общей системе ценностей, институтов
земельной и прочей собственности, представлений о прибыли,
проценте, ростовщичестве, цене, милостыне и наследстве, тео-
рий производства, распределения и потребления и кончая типа-
ми социальных отношений (семейственных, принудительных или
договорных) внутри экономических систем между их членами и
посторонними, a также способами использования капитала, —
во всем этом экономические формы и способы деятельности в
рамках идеациональной, идеалистической и чувственной куль-
тур принципиально различны. Такие исследователи, как, напри-
мер, Макс Вебер, Фюстель де Куланж, В. Зомбарт, А. Эспинас,
П. Ювелен, Э. Дюркгейм, Б. Малиновский, А. Юбер, М. Мосс,
Г. фон Белов и др., тоже писали об этом. Экономика идеацио-
нального общества коренным образом отличается от экономи-
ки общества чувственного, и поэтому многие положения эко-
номической теории, применимые к одному из них, нельзя
применять к другому.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
t
Флуктуация
войн
в системе
межгрупповых
отношений

32
ФЛУКТУАЦИЯ ВОЙН В ИСТОРИИ
ГРЕЦИИ, РИМА И ЕВРОПЫ
I. ВВЕДЕНИЕ
Любая организованная система внутри- и межгрупповых со-
циальных отношений в процессе своего существования претер-
певает изменения.
Изменение может носить организованный характер, когда
оно производится признанными группой авторитетами в соот-
ветствии с ее писаными или неписаными законами и конститу-
цией или же согласно желаниям и нравам членов этой группы.
Но изменение может происходить и иными способами. На-
лаженная сеть отношений в данной группе или система межгруп-
повых отношений разрушается вопреки и невзирая на законы,
конституцию, нравы и весомость авторитетов.
Когда эта кристаллизовавшаяся система разрушается, орга-
низованная группа становится дезорганизованной и организо-
ванные отношения между группами перестают быть таковыми.
Порядок и мир (или равновесие) нарушаются либо в жизни груп-
пы, либо в отношениях между взаимодействующими группами.
Подобный беспорядок ведет обычно к росту конфликтов
между членами группы и между взаимодействующими группа-
ми. Усиление конфликта означает, что скрытый антагонизм
приобретает открытую форму — форму явного насилия, чи-
нимого одной стороной над другой.
В дальнейшем эта вспышка может принять в некоторых слу-
чаях слабые формы, в других же — чрезвычайно резкие и жест-
кие. В однихслучаях длительность беспорядков может быть крат-
кой — когда новая кристаллизация быстро приходит на смену
старой, в других — сравнительно долгой. Варианты бывают раз-
ными, но любая вспышка беспорядка, конфликта, неприкрыто-
го насилия неизбежно влечет за собой разрушение (в той или
иной форме) устоявшейся системы отношений.
Если этот процесс происходит в рамках одной группы, то пе-
Ред нами — явление внутреннего, или внутригруппового, беспо-

678 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
рядка, который может принимать форму от небольшой мест-
ной смуты, волнений, бунта вплоть до величайшей и самой кро-
вавой революции (насколько это касается структуры и функ-
ционирования внутригрупповой системы отношений).
Если же этот процесс происходит в рамках межгрупповых
отношений, то мы имеем явление внешнего или межгруппового
беспорядксіу варьирующегося от незначительного спора, напря-
женности и разрыва дипломатических отношений, превентив-
ных сухопутных и морских военных маневров, нескольких сты-
чек на границе и заканчивая ultima ratio2 при решении любого
конфликта, внешнего или межгруппового, то есть — войной,
крайней вспышкой насилия в развалившейся системе межгруп-
повых отношений.
Таким образом, Ізнутренние и внешние беспорядки —револю-
ции и войны — являются не чем иным, как логическими и фак-
тическими последствиями наступившей дезинтеграции усто-
явшейся системы отношений.
Если это так, то возникает ряд проблем, непосредственно ка-
сающихся исследования социокультурных флуктуаций. Напри-
мер, как часто происходят разрушения устоявшейся системы
отношений внутри групп и между группами? Насколько силь-
ны — в количественном и качественном отношениях — быва-
ют вспышки насилия при такого рода разрушениях? Как долго
длятся беспорядки? Наблюдается ли в течение времени какая-
либо тенденция к спаду или росту этих внешних и внутренних
беспорядков? И целый легион других проблем.
Эта часть данной монографии посвящена исследованию
флуктуаций войн как самой сильной и самой острой формы
внешних или внутригрупповых беспорядков. В следующей час-
ти речь идет о флуктуациях внутренних беспорядков или рево-
люций в системе социальных отношений.
Разрушение системы, ведущее к войне и внутренним беспо-
рядкам, случается в процессе существования самых разных орга-
низованных социальных групп: внутри семьи и между семьями,
внутри и между деловыми организациями, преступными груп-
пировками, религиозными объединениями, профсоюзами, де-
ревнями, учебными институтами, политическими партиями
и т. д.
Мы ограничимся здесь анализом самых значительных и ис-
торически зафиксированных беспорядков, которые происхо-
дят — в болыыом масштабе — в наиболее крупных и могуще-

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы
679
ственных системах социального взаимодействия. Сюда относят-
ся межгосударственные войны и внутригосударственные беспо-
рядки. Это не только наиболее крупные и влиятельные беспо-
рядки, но и в значительной степени результаты и суммарные
итоги наиболее существенных внутренних и внешних конфлик-
тов, происходящих внутри групп (или между группами), живу-
щих под контролем государства или государств, участвующих в
войне. Если конфликт внутри, скажем, религиозной группы или
между двумя религиозными сектами, двумя политическими
партиями или двумя отраслевыми профессиональными союзами
становится заметным, то в него неизбежно вовлекается государ-
ство, в котором живут эти группы, что приводит также к внут-
ренним или внешним беспорядкам.
Теперь обратимся к анализу динамики войн между государ-
ствами как самой крупной и наиболее кровавой форме внешних
или межгрупповых беспорядков.
II. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОЯСНЕНИЯ
И ЗАМЕЧАНИЯ
Какова динамика масштаба войн в истории греко-римской и
западной цивилизаций, если измерять его численным составом
армий или количеством потерь? Имела ли эта динамика тенден-
цию к уменыыению или увеличению или флуктуировала без чет-
ко выраженной тенденции? Была ли связана эта динамика сколь-
ко-нибудь заметным образом с волнами идеациональной и
чувственной культур? На все эти вопросы современная соци-
альная наука не дает адекватных ответов. Безусловно, существу-
ют сотни разных теорий, принадлежащих довольно-таки само-
уверенным авторам. Они дают вполне определенные ответы,
четко и без колебаний, но среди этих теорий едва ли найдется
хоть одна, которая была бы основана на необходимом миниму-
ме доказательств.
Причина такого положения понятна: она заключается в не-
возможности полного или хотя бы удовлетворительного иссле-
Дования проблемы. Трудности, с которыми сталкивается иссле-
дователь, столь очевидны и столь непреодолимы, что проблема
эта не может быть ни изучена, ни разрешена удовлетворитель-
но, независимо от того, кто ею занимается. Даже краткий пере-
чень некоторых из подобных трудностей убедительно подтвер-
^Дает этот факт.

680 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
А. Трудности фактологические.
1) Во многих случаях отсутствуют необходимые данные,
касающиеся масштабов военных сил, числа человеческих потерь
с каждой стороны, пропорции числа воюющих ко всему населе-
нию стран, участвующих в войне, и т. д. Вплоть до второй поло-
вины XVII в., особенно же в хрониках Древней Греции, Рима и
Средневековья, как правило, отсутствуют даже приблизитель-
но точные данные; их наличие — скорее исключение. Это, та-
ким образом, первый источник ошибок в нашем исследовании.
2) Следующая фактологическая трудность — ненадеж-
ность и неточность многих имеющихся данных. Даже относи-
тельно Первой мировой войны y нас нет достаточно точных
цифр ни об одной из воевавших стран, и даже в официальных
цифрах по этой войне обнаруживаются расхождения, доходящие
порой до сотен и тысяч. Насколько же менее точными должны
быть данные о войнах предыдущих столетий!
3) Третья фактологическая трудность связана с войнами, ко-
торые продолжались в тенениеряда лет. Интервалы между сра-
жениями в таких войнах продолжались иногда от нескольких
дней до недель, месяцев и даже лет.
4) Еще одна серьезная трудность, возникающая в связи с изу-
чением войн, — их болъшая продолжителъностъ. Сравните Пер-
вую мировую войну с любой долгой войной прошлых столетий.
В период с 1914 по 1918 г. впервые, вероятно, в истории челове-
чества шли неослабевающие, почти непрерывные военные дей-
ствия, длившиеся четыре года. С другой стороны, вспомните
историю Столетней войны, войны Алой и Белой розы, Тридца-
тилетней войны3 или хотя бы любой кампании, продолжавшей-
ся больше нескольких дней. Все эти войны на самом деле состояли
из ряда сражений, между которыми часто пролегали длительные
промежутки времени. В течение этих промежутков воюющие
стороны не вступали в контакт или же находились только в «пас-
сивном» контакте.
Длительность войны, будучи одним из показателей ее значи-
тельности, может, очевидно, позволить приравнять друг к дру-
гу две войны по их номинальной продолжительности (с начала
военных действий до заключения мира), но при этом они могут
быть глубоко различными по их действительной длительности
и, следовательно, абсолютно разными по своим масштабам.
Совершенно ясно, насколько сложно такое исследование и как
легко оно может привести к грубым ошибкам.

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы
681
5) Коалиционные войны являются причиной еще одного зат-
руднения. Даже если нам известно общее число сражавшихся,
мы зачастую не знаем, как велика доля каждой из союзнических
стран — участниц войны.
6) A как можно сравнивать морские и сухопутные войны? Что
следует избрать в качестве единицы сравнения для существенно
различных типов боевых действий, идущих на море и на суше?
7) Еще одна трудность, столь же непреодолимая, заключа-
ется в том факте, что ни одна страна, в истории которой иссле-
дуются войны, не оставалась неизменной в течение столетщ ни
по численности населения, ни по размерам территории и своим
границам, но постоянно изменялась во всех этих отношениях
от периода к периоду. Более того, какую-то территорию в одно
время занимало одно государство, a в другие периоды на ней
существовало несколько государств и наоборот.
8) Наконец, отсутствуют и точные данные относителъно
численности населения каждой из исследуемых стран в течение
каждой из ее войн. Опять-таки мы должны давать оценки, силь-
но рискуя при этом оказаться неточными.
He буду продолжать перечень трудностей и препятствий (хотя
помимо названных есть еще и много других), поскольку выше-
сказанное и так дает представление о том, почему совершенно
невозможно дать «скрупулезное» исследование изучаемой про-
блемы и как велика опасность при этом допустить значитель-
ные ошибки, сколь осторожным ни был бы исследователь.
В. Методологическое затруднение. Основное методологичес-
кое затруднение, вдобавок ко всем фактологическим трудно-
стям, заюіючается в невозможности сделать «точный перевод»
на чисто количественный язык любого явления, которое явля-
ется качественно-количественным. A большая часть социокуль-
турных явлений, в том числе таких, как войны и революции,
обладают именно этим свойством.
Даже самым добросовестным образом сделанный «перевод»
в показатели может быть весьма несовершенным и основанным
на нескольких произвольных предположениях, которые могут
быть как правильными, так и неправильными. Отсюда — еще
°Дин источник ошибок.
В этих условиях исследователь оказывается перед альтерна-
тивой. Он должен либо отвернутъся от проблемы, какой бы важ-
н°й она ни была, чтобы не подвергатъ себя опасности сделать
С7Шшком много или слишком болъших ошибоКу либо он должен

682 Частпь 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
двигатъся вперед, идя на риск. В последнем случае исследование
будет иметь ценность толъко при условии, что он постарается
изучить факты столъ тщателъно и беспристрастноу насколъ-
ко это возможно. Отобранные им соответствующие факты
должны бытъ, no крайней мере, столъ же полными или даже еще
более полными, нем при любом другом исследовании, проводив-
шемся до него. Он не должен претендоватъ на безошибонностъ
и достоверностъ своих выводов. Он должен открытъ все свои
карты, то естъ четко сформулироватъ свои гипотезы и ясно
изложить перед нитателем методику своего исследования.
Лично я избрал второй вариант, со всеми его условиями. Мо-
тивы моего выбора очевидны. Проблема слишком важна, чтобы
ее игнорировать иди оставлять до тех nop, пока не придет «вдох-
новение». Даже приблизительные результаты, основанные на име-
ющихся в распоряжении данных, лучше, чем результаты, осно-
ванные на благих пожеланиях или фрагментарных сведениях.
Исследование, возможно и неточное во многих деталях, мо-
жет все-таки оказаться достоверным в своих наиболее суще-
ственных выводах, если к нему применить соответствующий
критерий достоверности. Дело в том, что существуют различ-
ные критерии точности для географической карты всего конти-
нента и для крупномасштабной карты отдельного региона. Если
к географической карте континента подходить по меркам реги-
ональной карты, то она окажется ошибочной: на ней нанесены
прямые линии там, где на местной карте прорисованы линии,
причудливо изогнутые; на ней нет многих дорог, рек и озер и со
тен других изображений, которые есть на карте местности. И на-
оборот, если по меркам общей карты подходить к карте мест-
ности, то последняя тоже окажется неточной. И однако же те,
кто умеет применять соответствующий критерий в каждом кон-
кретном случае, сочтут, что каждая карта по-своему правильна
и каждая по-своему необходима. Одна — для того, чтобы со-
вершить путешествие из Тихого в Атлантический океан, дру-
гая — для того, чтобы правильно сориентироваться на пути к
данной улице и дому.
Взглянув на представленные ниже таблицы, читатель увидит,
что показатели, с помощью которых оценивается болыная часть
войн Греции и Рима, — это численность армии и количество
убитых и раненых. С точки зрения «карты местности», они, ко-
нечно, не отличаются точностью. Тем не менее в масштабах «кар-
ты континента» они приблизительно репрезентативны. Большая

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы
683
часть данных о средневековых войнах подсчитана приблизитель-
но, оценочно. И все же мы можем быть вполне уверены, что при-
веденные числа не выходят за пределы возможного максимума и
минимума численности вооруженных сил и числа потерь, уста-
новленных для соответствующих периодов.
По некоторым войнам мы располагаем фактическими дан-
ными относительно численности войск и потерь в том или ином
сражении, что дает нам право в ряде случаев использовать эти
данные как типичные. С войнами XVII и последующих веков
ситуация обстоит несравненно лучше, поскольку в болыиинстве
случаев y нас есть на сей счет достаточно точная информация.
Наше исследование имеет дело только с тремя количественны-
ми характеристиками войны: нисленностью армии, нислом потеръ
(убитых и раненых) и продолжительностью военных действий.
Никакие другие аспекты феномена войны: экономические по-
тери, заболеваемость и смертность гражданского населения
и т. п. — здесь не рассматриваются. Сделанные нами выводы ос-
нованы только на трех вышеупомянутых показателях и касаются
только этих трех аспектов — ни болыне ни меньше.
III. ИССЛЕДУЕМЫЙ МАТЕРИАЛ
Мы рассмотрим почти все известные войны в истории Гре-
ции, Рима, Австрии, Германии, Англии, Франции, Нидерландов,
Испании, Италии, России, Польши и Литвы, начиная с перио
дов, обозначенных на соответствующих таблицах, и кончая на-
стоящим временем, или — в случае с Грецией и Римом — до
потери Грецией независимости и соответственно до так называ-
емого «падения Западной Римской Империи». Самый ранний
период, с которого можно начинать исследование, определяет-
ся для каждой страны наличием сколько-нибудь достоверных
данных о войнах. Более ранние периоды, по которым такріх дан-
ных нет, пришлось, разумеется, исключить.
Под тем углом зрения, который был описан выше, мы изучи-
ли 967 крупных войн (не сражений), которые по разным стра-
нам распределяются следующим образом: в истории Греции —
24, Рима — 81, Австрии — 131, Германии — 24, Англии — 176,
Франции — 185, Голландии — 23, Испании — 75, Италии — 32,
России — 151, Полыии и Литвы — 65. Подсчитав данные по трем
показателям для каждой из этих войн, мы сгруппировали их по
25-летним периодам для каждой переменной, получив таким
°бразом трехрядные показатели для всех перечисленных стран.

684 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
Цифръіу взятые для каждого периода, служат не столъко для
тогоу чтобы продемонстрировать действителъное число мо-
билизованных или убитых и раненых, сколъко для того, чтобы
обрести хотя бы приблизительное измерительное устройство,
позволяющее увидеть сравнителъную флуктуацию войн от пе-
риода к периоду. Очень важно иметь это в виду.
Данные взяты из надежных исторических источников; они за-
частую обобщены и обработаны в различных исторических ис-
следованиях, например, в неоднократно цитируемых сочинениях
Дельбрюка, Бодарта4 и в различных военных энциклопедиях.
Таков вкратце материал, использованный для составления трех-
рядных показателей. Допуская, что исходные данные и приблизи-
тельные величины не несут в себе фундаментальных ошибок, мож-
но, вероятно, согласиться с тем, что каждый из этих рядов — один
из важнейших показателей усиления и ослабления военных дей-
ствий. Понятно, что цифры — будь to no отдельным войнам или
по периодам в 25 и 100 лет, — являются абсолютными числами, не
скорректированными численностъю населения. Взятые как тако-
вые, без соотнесения к единице численности населения, они оши-
бочны. На вопрос, увеличивается или уменьшается «бремя вой-
ны», эти цифры могут дать ответ, впрочем приблизительный,
только в том случае, если их превратить в относителъные показа-
тели, подсчитанные на единицу численности населения.
Последняя часть настоящего исследования имеет дело как раз
с этой проблемой и дает «относительные показатели» численно-
сти армий и числа потерь на единицу численности населения в
истории Древней Греции и Рима, a также Европы в целом за вре-
мя с XII по XX в.
Заканчивая эту «вводно-пояснительную» часть исследования,
могу сказать, что, как бы ни были велики и многочисленны его
недостатки, ошибки, неточности (я их откровенно и не один раз
подчеркивал в предшествующих замечаниях), одно, по-видимо-
му, кажется весьма вероятным: такого рода исследование гораз-
до болыне соответствует действительности, чем просто догадки,
случайные и отдельные утверждения, теории, изобретенные ad
hoc5, независимо от того, кем и с какой целью. По крайней мере,
теперь мы имеем в нашем распоряжении наиболее точную оцен-
ку почти тысячи войн, «измеренных» одинаково, с помощью од-
ной и той же методики и со всей возможной объективностью.
Результаты, опубликованные в книге К. Райта «A Study of War»
[«Исследование войны»]6, которая появилась через пять лет пос-

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы 685
ле выхода в свет первого тома «Динамики», согласуются с главны-
ми движениями кривых и представленными здесь показателями.
IV. ЧИСЛЕННАЯ ОЦЕНКА ВОЙН, ПРОИСХОДИВШИХ
В ИСТОРИИ ГРЕЦИИ И РИМА
Древняя Греция. В табл. 1 представлены подробные число-
вые показатели для каждого 25-летнего и 100-летнего периода.
Как уже отмечалось, эти абсолютные числа, не соотнесенные с
численностью населения, в чем-то не репрезентативны. Отно-
сительные показатели представлены в табл. 2. Войны между
странами, находившимися на территории Древней Греции, рас-
сматриваются как внутренние, и их показатели, как и для всех
внутренних (гражданских) войн, удваиваются, поскольку в та-
ких случаях обе противные стороны находятся в одной и той
же стране.
Эти данные позволяют сделать следующие выводы.
1) Предполагаемые кривые, отражающие движение каждой
из трех переменных, не показывают никакой постоянной тен-
денции к увеличению или снижению масштабности войн в тече-
ние изученного периода.
2) Согласно показателям численности армии и числа по-
терь, их максимум приходится на IV в., второе место занимает
V в. до н. э.
3) По мере приближения истории Греции к потере независи-
мости кривые обнаруживают тенденцию к снижению.
4) Во «взлетах и падениях» войны нет ни строгой периодично-
сти, ни какого-либо единообразного ритма.
5) Данные о длительности войн показывают, что в принятой
системе подсчета из 375 лет, которые продолжался исследуемый
период, 235 лет (т. е. около 63%) приходятся на войны.
Многие из этих войн продолжались менее года. Если мы в свя-
зи с этим зададимся вопросом: сколько лет из изученных 375
приходилось на войну, a сколько — нет (и следовательно, был
мир), то ответ будет таким: 213 лет были войны, то есть в этом
случае процент лет, когда шла война (или войны), достигает по
чти 57 процентов от общего числа лет греческой истории иссле-
Дуемого периода. Оба процентных числа показывают, что в ис-
тории Греции частота войн была намного выше, чем многие из
Нас склонны думать.

686 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
Таблица 1. Совокупные данные для войн в Древней Греции
с 500 по 126 г. до н. э. по 25-летним и ЮО-летним периодам
Периоды
(100-летние и 25-летние)
500—401 до н. э.
500—476
475—451
450-^26
425—401
400—301
40О-376
375—351
350—326
325—301
300—201
300—276
275—251
250—226
225—201
200—126
20O-176
175—151
150—126
Продолжитель-
ность (в годах)
91
25
34
8
24
85
19
18
25
23
48
18
15
2
13
11
5
4
2
Численность армии
(кол-во человек)
1 694 000
500 000
752 000
64 000
378 000
2 413 000
489 000
720 000
698 000
506 000
1 225 000
360 000
250 000
120 000
495 000
205 000
115 000
60 000
30 000
Число жертв
(кол-во человек)
80 660
25 000
42 600
3200
17 860
144 050
47 850
36 000
34 900
25 300
54 400
14 400
10 000
6000
24 000
9100
5600
3000
1500
таблица 2. относительные показатели «масштабносги юйн»
вДревнейГреции
Столетие
V в. до н. э.
IV
III
II
Измеряемые потерями
29 0001*
от48 016до36 0122*
от18 170до13 600
от3033до36403*
Измеряемые численностью войск
560 000
от 804 333 до 603 250
от 408 333 до 306 250
от 82 000 до 68 333
1+ Предполагаемая численность населения составляла 3 000 000, согласно прибли-
зительному подсчету Белоха (3 051 000 человек в период около 432 г. до н. э.).
2* Предполагаемая численность населения — приблизительно от 3 000 000 до
4 000 000 человек.
3* Предполагаемая численность населения сохранялась приблизительно равной
3 000 000 человек или даже снизилась до 2 500 000.

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы
687
6) Хотя данные о числе военных лет в каждый 25-летний пе-
риод в сравнении с данными других показателей в какой-то сте-
пени коррелируют, эта связь слабая и обнаруживается явное
противоречие. Переменные, показывающие численность армии
и особенно количество жертв, являются, по-видимому, брлее
адекватными средствами для измерения масштабов или тягот
войн, чем просто длительность военных и мирных периодов.
7) Ѵ-ІѴ вв. до н. э. считаются вообще вершиной расцвета
Греции, ее творческих достижений и могущества. Научные от-
крытия и технологические изобретения, если взять их в качестве
критерия научного прогресса, в количесТвенном отношении
составляют для Греции VI в. до н. э. — 26; V в. — 39, IV в. — 52,
III в. — 42 и II в. — 14. Показатели развития философии в Греции
таковы: VI в. — 38, V в. — 99, IV в. — 152, III в. — 98 и II в. — 47.
Таким образом, динамика войн, если судить по второму и тре-
тьему показателям, и кривые развития научной и философской
мысли в истории Греции идут параллельно, достигая максиму-
ма в IV в., чуть меныле — в V в. и достигая самой низкой отмет-
ки во II в. III и II вв. до н. э. считаются вообще временем упадка
греческой культуры, греческого гения и чрезвычайно низкого
падения внешнего могущества Греции, заканчивающегося по
терей ею видимости суверенитета и политической независимос-
ти. Для этих же самых столетий характерно резкое затухание
военной активности Греции, которая упала до чрезвычайно низ-
кой степени.
Таковы результаты, показанные абсолютными числами. В ка-
ком-то смысле они вводят нас в заблуждение. Следовательно,
нужно посмотреть, какими будут результаты, если мы подсчи-
таем тяготы или масштабы войн из расчета «на единицу числен-
ности населения» — скажем, на 1 000 000 человек. Нечего и го-
ворить о том, что точной демографической статистики для
Греции разных столетий, изучаемых нами, не существует. A to,
что существует, — это приблизительные подсчеты, которые сде-
ланы крупнейшими историками на основе обобщения сохра-
нившихся данных. В качестве основы для нашего подсчета мы
взяли, как уже упоминалось выше, оценки Белоха. Оценки, дан-
Ньіе Э. Мейером, Р. Пёльманом7 и некоторыми другими, — не-
сколько иные, чем те числа, которые приводит Белох, но не на-
столько разнятся с ними, чтобы существенно повлиять на наши
Результаты.

688 Частъ 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
* 700,- 2
ГРЕЦИЯ
700,-
6ooLp
60OLÖ0
400U*
ЗООЬ:
200
\ООЩ
столетия vi ѵ IV III Ц до н. э. V IV ш il i
до н. э.
РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ
900.
800
ЕВРОПА
(Франция, Вѳликобритания,
Австро-Вѳнгрия, Россия)
число жертв
внутрѳнниѳ
бѳспорядки
700L
600Ш50
«юоиьо
400UO
300L30
200LJ?0
100
XII ХПІ XIV XV XVI XVII XV»! XIX XX
Диаграмма 6. Масштабность войн по числу жертв
и числу внутренних беспорядков

32. Флуктуация ѳойн в истории Греции, Рима и Европы
689
ГРЕЦИЯ
столѳтия VI V IV ш п дон.
РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ »«V-
0OOL
900
ѲОО
700
000
600
400
300
200
100
о
80
20
§0
50
40
30
20
*
V
V
J
РИМ
/
/
/
/
V IV III II (
д
OH
э.
ѣ
ѵЛ
V \
^
-1
1 >
. 1 1
1 II III IV V
• н.
э.
ЕВРОПА
(Франция, Вѳликобритания,
Австро-Венгрия, Россия)
I II ІК IV V
до н. э. ' н. э.
ХМ ХШ XIV XV XV) XVII XVIII ХОС XX
СГЭ числѳнность вооружѳнных сил
—- внутрѳнниѳ бѳспорядки
Диаграмма 7. Масштабносгь войн по численности вооруженных сил
и числу внутренних беспорядков

690 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
Таблица 3. Совокупные данные о войнах Древнего Рима с 400 г. до н. э.
по 476 г. н. э. (по 25-летним и 100-летним периодам)
Периоды
(100-летние и 25-летние)
400—301 до н. э.
400—376
375—351
350—326
325—301
300—201
300—276
275—251
250—226
225—201
200—101
200—176
175—151
150—126
125—101
100—1
100—76
75—51
50—26
25—1
1—ІООн.э.
1—25
26—50
51—75
76—100
101—200
101—125
126—150
151—175
176—200
201—300
201—225
226—250
251—275
276—300
301—400
301—325
326—350
351—375
376—400
401—476
401—425
426—450
451—476
Продолжитель-
иость (в годах)
43
2
11
7
23
83
21
18
12
32
57
8
4
24
21
66
20
30
10
6
29
12
2
7
8
28
9
7
8
6
42
2
11
26
3
26
6
3
10
7
37
10
3
23
Численность армии
(кол-во человек)
860 000
40 000
220 000
140 000
460 000
3 317 000
581000
732 000
440 000
1564 000
1 660 000
240 000
80 000
560 000
780 000
3 674 000
1200 000
1 734 000
620 000
120 000
784 000
324 000
20 000
280 000
160 000
1120 000
360 000
200 000
320 000
240 000
1 620 000
20 000
440 000
1040 000
120 000
1 235 000
320 000
30 000
680 000
205 000
1 400 000
400 000
120 000
880 000
Число жертв
(кол-во человек)
43 000
2000
11000
7000
23 000
252 500
44 100
45 200
22 000
141 200
83 000
12000
4000
28 000
39 000
182 200
60 000
86 700
29 500
6000
38 800
16 200
600
14 000
8000
56 000
18000
10000
16000
12 000
80 600
600
22 000
52 000
6000
61450
16 000
1200
34 000
10 250
70 000
20 000
6000
44 000

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы
691
В качестве самого простого относительного показателя мы
взяли численность армии и количество потерь для каждого сто-
летия, разделили их на приблизительную численность населения
в соответствующем веке и умножили на 1 000 000. В результате
получились относительные показатели человеческих потерь
(главного бедствия всякой войны) и ее масштабности на 1 000 000
человек населения. Полученные таким образом относительные
показатели тягот и значимости войн по столетиям на 1 000 000
человек приблизительно подсчитанного населения Греции при-
ведены в табл. 2.
По этим весьма приблизительным числам можно видеть, что
динамика относительных показателей, по сути дела, такая же,
как и y абсолютных. IV в. до н. э. занимает первое место; следую-
щим идет V в., a на последнем по «воинственности» оказывается
II в. до н. э. Эти же результаты сохранятся, если вместо прибли-
зительных подсчетов Белоха воспользоваться оценками любого
другого видного историка, занимающегося Древней Грецией.
Они сохранятся также, если вместо предположений, допущен-
ных здесь, численность населения в указанных столетиях увели-
чить или уменынить на 1 000 000 человек.
Диаграммы 6 и 7 дают представление об относительной мас-
штабности войн по числу жертв и численности вооруженных сил
в указанные столетия.
Древний Рим. Основные результаты для Древнего Рима
представлены в табл. 3. Они позволяют сделать следующие вы-
воды:
1) Судя по числу жертв, самыми «воинственными» столетия-
ми в истории Рима были: III в. до н. э., I и затем II вв. до н. э.,
затем III в. н. э. и V в. н. э.; самыми мирными были: I в. н. э. и
затем IV до н. э.
2) И здесь мы также не обнаруживаем никакой постоянной
тенденции к усилению или ослаблению военных действий; на-
блюдаются лишь беспорядочные скачки вверх и вниз.
3) Согласно принятой системе подсчета продолжительнос-
ти войн, из примерно 876 лет, подвергнутых изучению, около
411 лет, то есть 47% были периодом войн. Если подсчитать толь-
ко мирные и военные годы, независимо от того, сколько войн
бьіло в течение одного и того же года, то на время, когда была
война, придется соответственно 362 года, то есть чуть больше
41%. Из 35 четвертьвековых изучаемых периодов только в тече-
ние трех из них не было серьезных войн.

692 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
4) Табл. 3 показывает, помимо всего прочего, что, хотя меж-
ду динамикой масштабности войн и динамикой количества воен-
ных и мирных лет есть некоторая связь, связь эта довольно сла-
бая и амплитуда колебаний трех рядов чисел совершенно
различная. Это опять-таки означает, что простое число военных
и мирных лет является неадекватным показателем динамики вой-
ны и мира.
5) Никакой определенной периодичности и никакого еди-
нообразного ритма в скачках войны «вверх и вниз» ни в 25-
летних, ни в 100-летних периодах не наблюдается. Ритм — раз-
нообразный и меняющийся.
Относителъные показатели представлены в табл. 4. «Относи-
тельные» означает здесь, что число жертв разделено на числен-
ность населения и умножено на 1 000 000. При определении
численности населения итальянского Рима и Римской империи
мы также берем приблизительные подсчеты К.Ю. Белоха.
ТаБЛИЦА 4. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ МАСШТАБНОСТИ ЮЙН
ДРЕВНЕГО РИМА ПО КОЛИЧЕСТВУ ЖЕРТВ
Столетие
ГѴ в. до н. э.
III
I
I в. н. э.
Ш
На 1 000 000 человек
населеиия Италии
12 6661*
63 1252*
33 1273*
55435*
13 4337*
На 1 000 000 человек
населеиия Римской империи
36444*
7126*
13438*
Если при тех же самых допущениях, касающихся численнос-
ти населения, мы выведем относительные показатели численно-
сти войск на 1 000 000 человек населения, то получим результа-
ты, представленные в табл. 5.
1* Предполагаемая численность населения Италии — около 3 000 000 человек.
2* Предполагаемая численность населения Италии — около 4 000 000 человек.
3* Предполагаемая численность населения Италии — около 5 500 000 человек.
4* Предполагаемая численность населения Римской империи — около 50 000 000
человек.
5* Предполагаемая численность населения Италии — около 7 000 000 человек.
б* Предполагаемая численность населения Римской империи — около 54 000 000
человек.
7* Предполагаемая численность населения Италии — около 6 000 000 человек.
8* Предполагаемая численность населения Римской империи — около 60 000 000
человек.

32. Флуктуация войн в истории Греции, Рима и Европы 693
ТЛБЛИЦА 5. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ МАСШТАБНОСТИ ЮЙН
ДРЕВНЕГО РИМА ПО ЧИСЛЕННОСТИ ВОЙСК
Столетие
IV в. до н. э.
III
I
I в. н. э.
Ш
На 1 000 000 человек
населения Италии
286 666
829 250
668 000
112 000
270 000
На 1 000 000 человек
населения Римской империи
73 480
14519
27 000
Таким образом, динамика, которую рисуют относитрльные
показатели от столетия к столетию, похожа на ту, которую дают
абсолютные числа, за исключением позиций, занимаемых по от-
ношению друг к другу IV в. до н. э. и III в. н. э. Судя по таблице 5,
тяготы войны в IV в. до н. э. более велики, чем в III в. н. э. Мы
видим, кроме того, что относительные показатели для Греции и
Римской Италии не слишком отличаются друг от друга и не очень
отличаются, как увидим в дальнейшем, от относительных пока-
зателей для европейских стран. Их минимумы близки миниму-
мам для европейских стран; сходятся и максимумы.
Показатели для Римской империи в целом ниже, чем они дол-
жны бы быть, поскольку потери «туземцев» в разных завоеван-
ных провинциях не учитываются. Но, даже если бы мы предпо-
ложительно привели болыпие цифры, эти потери все равно были
бы невелики. Способность римлян поддерживать Pax Romana8
при помощи неболыпих военных операций заслуживает удивле-
ния. Pax Romana в пределах огромной Римской империи был,
безусловно, прекрасно организованным мирным сосуществова-
нием.
Подобные же детальные исследования войн Франции, России,
Англии, Австрии, Венгрии, Германии, Италии, Испании, Голлан-
дии, Польши и Литвы в настоящем, сокращенном, издании опу-
Щены. Мы переходим теперь к основным итогам, касающимся
Европы в целом. Эти итоги весьма подкрепляются Второй ми-
ровой войной и другими войнами, происходившими с 1925 г. по
настоящее время.

33
КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОСНОВНЫХ
ИТОГОВ ИЗУЧЕНИЯ ВОЙН В ИСТОРИИ
ЕВРОПЫ
I. АБСОЛЮТНЫЕ ВЕЛИЧИНЫ
Попытаемся резюмировать анализ динамики вооруженных
сил и человеческих потерь (в абсолютных величинах) для четы-
рех стран с XII в. по 1925 г. Исследованию в этом отношении
поддаются Франция, Англия, Австро-Венгрия и Россия. Осталь-
ные пять стран, по крайней мере, формально, появились на сце-
не позднее, и поэтому подводить итог для всех девяти стран было
бы неправильно, a применительно к последним столетиям и не-
возможно. Какие бы изменения в названных четырех странах ни
происходили, в сущности их история не прерывалась, a террито
рия и население сохраняли свою целостность. Правда, суммар-
ный итог для них несколько преувеличен, особенно по более по-
здним столетиям, так как Германия до XVI в. включена в
Австро-Венгрию \ и, кроме того, Италия, Голландия и Польша
также привносят свою долю в показатели ранних столетий. По-
этому суммарные данные четырех упомянутых стран несколько
завышают те фактические показатели, которые наблюдались до
XVII в., и несколько преуменьшают цифры, характерные для
XVII и последующих веков.
В табл. 15 представлены обобщенные итоги по 100-летним
периодам динамики роста вооруженных сил и потерь для Фран-
ции, Англии, России и Австро-Венгрии с XII по XX в. Поскольку
они касаются одних и тех же стран, показатели, будучи абсо-
лютными, в принципе сопоставимы, хотя надо иметь в виду не-
болыное завышение, причины которого мы уже объясняли.
Прежде чем перейти к анализу этих данных, подведем сум-
марный итог для всех девяти стран, помня, однако, что он чрез-
мерно завышен для более поздних столетий по причине, проти-
воположной той, о которой говорилось (табл. 16).

33. Краткое изложение основных итогов изучения войн
695
В табл. 16 данные сравнимы начиная со второй половины
XVII в., после этого времени представлены все девять стран.
Абсолютные величины, представленные в табл. 15 и в срав-
нимой части табл. 16, свидетельствуют о постоянном, но не-
равномерном росте численности армии и числа потерь с XII
по XVIII в. включительно, заметном уменьшении в XIX в. и
беспрецедентной вспышке в первой четверти XX в. Число че-
ловеческих потерь в течение этой четверти века превышает
общую сумму потерь за все предыдущие столетия (табл. 15 и
іб).
Численность вооруженных сил также чрезвычайно велика
(что демонстрируют таблицы), и хотя она меныне, чем сово-
купная численность вооруженных сил по всем предыдущим
столетиям, вместе взятым, тем не менее эта цифра ошеломля-
ющая, особенно если учесть, что речь идет только об одной
четверти столетия. Все вышесказанное означает, во-первых,
что, согласно таблицам, на протяжении рассматриваемых сто-
летий не существовало никакой устойнивой тенденции; после
роста, продолжавшегося с XII no XVIII в., оба показателя в
XIX в. снижаются. Во-вторых, приведенные абсолютные чис-
ла не подтверждают мнения о некой якобы постоянной тен-
денции к исчезновению или сокращению войн. В-третьих, тем-
пы роста численности вооруженных сил и числа потерь не
одинаковы; потери увеличиваются быстрее, нем вооружен-
ные силы.
Судя по данным, приведенным в табл. 15 (для четырех
стран), численность вооруженных сил с XII по XX в. увеличи-
лась почти в 36 раз, a число потерь за это время возросло при-
мерно в 539 раз; по данным табл. 16, армия увеличилась в 52
раза, a число потерь — в 748 раз. В обоих случаях рост числа
потерь в 14-15 раз превышает рост численности вооружен-
ных сил.
Таким образом, независимо от величины армии, войны но-
вого и новейшего времени обнаруживают тенденцию к возрас-
тающей опустошительности вследствие своей убойной и кале-
чащей мощи, если измерять ее в процентах числа потерь от
общей численности «регулярных» вооруженных сил. Более от-
нетливо это видно из табл. 17, где приведены потери в каждом
столетии в процентах к численности вооруженных сил четырех
стран, указанных в табл. 15.

696 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
Таблица 17. Суммарные показатели для Франции, Англии, Авсгро-Венгрии и России
по 100-летним периодам с 1101 по 1925 г.
Столетие
1101—1200
1201—1300
1301—1400
1401—1500
1501—1600
1601—1700
1701—1800
1801—1900
1901—1925
Численность вооруженных сил (чел.)
1 161 000
2 372 000
3 867 000
5 000 000
9 758 000
15 865 000
24 849 000
17 868 000
41 465 000
Число потерь (чел.)
29 940
68 440
166 729
285 000
573 020
2 497 170
3 622 140
2 912 771
16 147 550
Таблица 16. Суммарные показатели для девяти европейских сгран
ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ С 1101 ПО 1925 Г.
Столетие
1101—1200
1201—1300
1301—1400
1401—1500
1501—1600
1601—1700
1701—1800
1801—1900
1901—1925
Численность
вооруженных сил (чел.)
1 161 000
2 372 000
3 947 000
6 910 000
16 707 300
25 796 000
31055 500
24 233 800
60 425 000
Число потерь (чел.)
29 940
(только Австрия, Англия, Франция, Россия)
68 440
(только Австрия, ААміия, Франция, Россия)
169 929
(плюс Польша в течение четверти века)
364 220
(плюс Испания)
896 185
(плюс Италия и Нидерланды)
3 711096
(плюс Германия, итого все девять стран)
4 505 990
(все девять стран)
3 625 627
(все девять стран)
22 035 150
(все девять стран)
ТАБЛИЦА 17. ПОТЕРИ ЧЕТЫРЕХ СТРАН В ПРОЦЕНТАХ С XII ПО XX В.
Столетие
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
XVIII
XIX
XX
Потери в % от численности вооруженных сил
2,5
2,9
4,6
5,7
5,9
15,7
14,6
16,3
38,9

33. Краткое изложение основных итогов изучения войн
697
С неболыыими отличиями аналогичные результаты демонст-
рирует и табл. 17. Изобретение и применение пороха в XIV в.2 и
последующее развитие технологии, физики, химии обеспечили
прогресс техники войны, создав более разрушительные средства
ее ведения. Особенно большой «прогресс» продемонстрировали в
этом отношении войны XVII, a затем XX вв., когда были примене-
ны многие новые виды вооружения, такие как военные самолеты,
усовершенствованное автоматические стрелковое оружие, тан-
ки, более мощные пушки, взрывчатые вещества, отравляющий
газ и т. п. Один только пулемет (не говоря уже об отравляющем
газе, «болыной Берте»3, танках и гранатах) гораздо более эффек-
тивен по своей смертоносности, чем пики, копья, луки, арбалеты
и мечи сотен рыцарей XII в.
Правда, на войне, как и во многих других случаях, любой яд
порождает противоядие, всякая новая опасность — новое сред-
ство защиты, любое действие — свое противодействие. Подоб-
но тому как оружие XII в. привело к использованию доспехов,
возведению высоких стен вокруг городов и появлению других
защитных средств, смертоносные орудия современной войны
породили множество средств защиты от них. Есть, однако, су-
щественная разница между тогдашними защитными приспособ-
лениями и нынешними. Раньше они имели целью защитить че-
ловеческую жизнь путем минимизации смертоносности
грозящей опасности; доспехи предохраняли рыцаря от многих
опасностей и сводили потери к минимуму. Теперь же средства
защиты с обеих сторон ставят своей целью не столько миними-
зировать свои собственные потери, сколько довести до возмож-
ного максимума потери противника. Такой характер защиты в
современной войне ведет к безумно стремительному росту изоб-
ретений и использованию все более мощных средств уничтоже-
ния живой силы противника. Взрывчатые вещества, автоматы и
пулеметы, самолеты, отравляющий газ, плюс новейшее ядерное
и бактериологическое оружие не защищают, наподобие брони
или неприступных крепостных стен, которые уменынали обо-
юдные потери, a являются сатанинскими средствами взаимоис-
требления. Так как ими пользуются оба противника, в резуль-
тате максимальные потери несут обе стороны.
Если учесть хотя бы один этот фактор, станет понятным,
почему потери в Первой мировой войне достигали 30-40% от
численности армии, a во Второй — подскочили до 100% вместо
1) 2 и 5% во всех предшествующих войнах.

698 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
В связи с потерями следует упомянуть еще об одном обстоя-
тельстве. Так как армии Средневековья состояли главным обра-
зом из рыцарей и дворянства, имевших свой кодекс рыцарства и
чести, кодекс, который они должны были неукоснительно со-
блюдать, потери были минимальными. Раненого, захваченного
или поверженного противника не было необходимости убивать;
чаще всего его жизнь сохранялась ради получения выкупа или
по соображениям кодекса чести. В настоящее же время отрав-
ляющий газ, артиллерийский снаряд, бомба, взрывчатка не име-
ют и не могут иметь никакого рыцарского «кодекса» или «ко-
декса чести», они поражают все и вся, что попадается на их пути.
Кроме того, «международное военное право» в ходе Второй ми-
ровой войны показало свою полную несостоятельность. Обе во-
юющие стороны массированными бомбежками военных объек-
тов и мирного населения, в том числе женщин и детей, попрали
все божеские и человеческие законы. Это еще одна причина, по
которой потери в нынешних войнах гораздо значительнее, чем в
войнах прошлых столетий.
Еще более важным фактором, способствующим увеличению
процента потерь в XX в., является фактическая продолжитель-
ность войны. В этом смысле обе мировые и прочие войны XX в.
совершенно уникальны. Мы подсчитывали длительность этих
войн, как обычно, — то есть исходя из даты начала военных дей-
ствий идаты наступления мира. Согласно таким подсчетам, Пер-
вая мировая война длилась четыре года, Вторая — шесть лет.
Продолжительность войн предыдущих столетий подсчитывалась
точно так же — чисто «арифметически». Однако, как уже
объяснялось выше, четырехлетняя продолжительность Первой
мировой войны и четырехлетняя продолжительность более ран-
них, особенно средневековых войн, — вещи в количественном
отношении совершенно разные. Мировая война была наполне-
на непрекращающимися военными действиями, противники
сходились лицом к лицу и истребляли друг друга ежедневно, a to
и ежечасно. Это были четыре года постоянного, непрерывного
сражения. В прошлых столетиях война продолжительностью в
четыре года по болыней части была пассивной, сражения прак-
тически не велись за вычетом той или иной битвы, отдельных
перестрелок или стычек. Фактическая продолжительность бое-
вых действий во время Столетней войны намного меныые, чем
во время мировой. Это обстоятельство позволяет понять, поче-
му и в абсолютных, и в относительных показателях потери в XX в.
столь исключительно велики и почему подлинные гигантские

33. Краткое изложение основных итогов изунения войн
699
масштабы мировой войны на самом деле были гораздо болыни-
ми, чем об этом говорят цифры. С учетом этих соображений
таблица 17, в которой представлен рост процента потерь по срав-
нению с ростом численности вооруженных сил, равно как и чрез-
вычайно болыное число потерь в XX в., по-видимому, правиль-
но отражает изменения, произошедшие в этой области, — если
не в деталях, то по крайней мере по существу. Сказанного об
абсолютных величинах достаточно.
II. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ
ДИНАМИКИ ВОЙНСХІІПОХХв.
Умножив абсолютные числа потерь и численность вооружен-
ных сил для каждого случая на 1 000 000 и разделив на 90% насе-
ления (взяв за основу численность населения на середину века
или, если речь идет о XX в., — населения к 1910 г. как ближай-
шей дате), получим следующие показатели относительного веса
армии и человеческих потерь на период с XII по XX в. включи-
тельно.
ТАБЛИЦА 18. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ ВОЕННЫХДЕЙСТВИЙ
ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ ДЛЯ ДЕВЯТИ СТРАН
Сго-
летие
XX
Вооруяенные
силы
(вабсолюгных
числах)
60425000
Число
потерь
22035150
90% населения
401000000
(на 1910 г.)
Удельный
весармии
150685
Величина
потерь
54955
(на первую четверть века; как уже упоминалось, эти числа меньше реальных показателей
XX в.)
XIX
хѵш
XVII
24333 800
31055 500
25 796000
3 645627
4505990
3711090
238 000000
(посостоянию
приблизітгельно
на 1850 г.)
135 800000
(посостоянию
приблизштельно
на 1750 г.)
100000000
(посостоянию
приблюигельно
на 1650 г.)
101823
230 (Ml
257960
15 234
33 377
37111

700 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
Как мы увидим из табл. 19, относительные показатели, под-
считанные тем же способом, но для четырех вышеназванных
стран и для тех же столетий, в основном идентичны приведен-
ным в табл. 18 данным, касающимся как численности воору-
женных сил, так и числа потерь. A bot no соотношению чис-
ленности армии и численности населения в период с XVII по
XX в. самыми обременительными были ХѴІІ-ХѴШ вв., a ca-
мым легким — XIX в. Первая же четверть XX в. не превыша-
ет своей тяжестью XVII и XVIII вв., но превосходит XIX в. Учи-
тывая, однако, что показатели только одной четверти XX в.
более чем в полтора раза выше соответствующих показате-
лей XVII и XVIII вв., ему следует отдать первое место за отно-
сительный вес армии среди населения. Если же были бы учте-
ны войны с 1925 по 1957 г., то абсолютные и относительные
показатели для первой половины XX в. намного превзош-
ли бы соответствующие показатели предыдущих столетий.
С другой стороны, мы должны помнить, что масштабы вой-
ны, измеряемые этим критерием, не обнаруживали система-
тического увеличения с XVII в., а, наоборот, уменьшалась в
XVIII и XIX вв. по сравнению с XVII. Относительный пока-
затель фиксирует также, что, хотя доля численности воору-
женных сил в населении XX в. была чрезвычайно высока, тем
не менее сами они, судя по абсолютным цифрам, не были
невероятно велики. Если численность вооруженных сил пер-
вой четверти XX в. намного превосходит численность армий
как в XVII и в XVIII вв. по отдельности, так и каждой из них
в совокупности с армией в XIX в., то относительный показа-
тель рисует совершенно иную картину. Он болыне только
показателя XIX в. и почти вдвое меныне показателей XVII и
XVIII вв.
Таким образом, относительный показатель значительно
корректирует то впечатление, которое производят абсолют-
ные числа. Короче говоря, судя по относительному показате-
лю величины вооруженных сил, первое место следует отдать
первой половине XX в., которое превосходит любое предыду-
щее столетие в целом, второе место — XVII в., третье — XVIII
и четвертое — XIX в.
Если теперь обратиться к относительным показателям по-
терь — может быть, самому важному критерию войны — то
они ясно и недвусмысленно поведают нам, что привилегия
или неснастъе называтъся столетием самых опустошителъ-
ных или самых кровавых войн принадлежит XX столетию. За

33. Краткое изложение основных итогов изунения войн
701
одну только нетверть века с населения была собрана «крова-
вая дань» гораздо болъшая, нем собирало какое-либо израссмат-
риваемых здесь столетий в целом. Второе место принадле-
жит XVII в; затем идет XVIII в. XIX в. представляется
наименее кровавым. Но необходимо еще раз подчеркнуть, что
относительные показатели потерь XX в. гораздо менее впе-
чатляющи, чем абсолютные цифры. Хотя XX в. и в этом от-
ношении остается на самом высоком уровне, соответствую-
щие числа все же поражают воображение. Таким образом,
вывод, который позволяют сделать относительные показате-
ли величины армии, так же как соотношение числа потерь и
населения в течение сравниваемых столетий, состоит в том,
что XX в. — самый воинственный, затем идут XVII, XVIII и
XIX. Бремя войнъіу вынесенное XX в., особенно велико no числу
жертв или кровавой дани, тогда как no ѳелинине армии он
занимает отнюдъ не исклюнительное положение. Мы еще
увидим, что к тем же выводам приводят и относительные по-
казатели четырех вышеперечисленных стран за эти четыре
столетия.
Ситуация окажется гораздо более сомнительной, если попы-
таться вывести относительные показатели для периода с XII по
XVI в. включительно. Дело не только в том, что трудно оценить
численность вооруженных сил и потерь, но в том, что численность
населения изучаемых стран в эти столетия неизвестна. Такоерис-
кованное предприятие возможпо толъко применительно к ѳыше-
названным нетырем странам. Учитывая, что они охватывают не
менее половины населения Европы, эти показатели можно рас-
сматривать как типичные для всех европейских стран, по крайней
мере в их существенных чертах.
В табл. 19 представлены данные о численности населения
Франции, Великобритании, Австро-Венгрии и России в пери-
од с XII по XVI в. включительно, основанные на подсчетах,
сделанных практически всеми наиболее видными историка-
ми. Методика подсчета относительных показателей — та же,
все прочие оговорки, упомянутые выше, остаются в силе и
здесь. (Диаграммы 6 и 7, помещенные в предыдущей главе, в
наглядной форме изображают динамику, причем предпола-
гается 40-процентный рост численности населения с XII по
XVI в., за исключением XIV в., когда она резко сократилась.)
A теперь — таблица.

702 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
ТЛБЛИЦА 19. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ПО 100-ЛЕТНИМ ПЕРИОДАМ
ддя Франции, Великобритании, Австро-Венгрии и России
Столетие
XX
(только пер-
вая четверть)
XIX
XVIII
XVII
Население в целом (по
состоянию на 1910,1850,
1750,1650,1550,1450,1350,
1250 и 1150 гг.)
305 000 000
171530 000
90 000 000
55 000 000
Относительная
величина воору-
женных сил
136 278
104 179
276 100
288 455
Относительная
величина потерь
52 943
17 034
40 246
45 403
Три варианта предполагаемой численности (в млн. итыс. чел.)
Относительная величина вооруженных сил и потерь для каждого из вариантов
XVI
XV
XIV
XIII
хп
A
45
35
25
18
13
В *
39
28
20
15
12
С
35
25
18
13
10
A
216 844
142 857
154 680
131 777
89 308
в
250 205
171428
193 350
158 133
96 750
С
278 800
200 000
214 833
182 462
116 100
A
12 734
8143
6669
3802
2303
в
14 693
10 179
8336
4563
2495
С
16 372
11400
9263
5265
2994
Что касается относительной величины армии, то здесь нет ни-
какой четко выраженной тенденции ни в период с XII по XVII в.,
ни в период с XII по XX в. Самые низкие показатели приходятся
на XII в., затем, с XII по XIV в. включительно, при всех трех ва-
риантах предполагаемой численности населения они возраста-
ют, несколько снижаются в XV в., снова возрастают в течение
ХѴ-ХѴІІ вв., снова снижаются в XIX в. и снова увеличиваются в
XX в. Максимум приходится на XVII в. (не считая XX в., если в
него включить войны, происходившие с 1925 по 1957 г.). Таким
образом, нет никакой устойчивой тенденции ни к постоянному
увеличению, ни к постоянному сокращению численности армии
по отношению к численности населения. Бремя армии в XIX в.
ниже, чем во всех остальных столетиях, за исключением XII в.
Совершенно иную картину рисуют относительные показате-
ли потерь по сравнению с населением. При всех трех предполо-
жениях по поводу численности населения просматривается чет-
кая тенденция к увеличению «кровавой жатвы» войны с XII по
XVII в. включительно. Затем эти показатели снижаются в XVIII
и особенно в XIX в., чтобы достичь своего апофеоза в XX в.
Минимум приходится на XII в., a максимум — на XX в., несмот-
ря на то, что показатель для XX в. подсчитан с учетом лишь чет-
верти века.

33. KpattiKoe изложение основных итогов изучения войн
703
Итак, главные итоги можно обобщить в виде нескольких по-
ложений.
1) В целом, особенно в плане человеческих жертв, период с
XII по XVI в. был гораздо менее кровавым и значительно гораз-
до менее воинственным, чем XVII, XVIII и XX вв. С точки зрения
численности армии (по отношению к численности населения)
здесь нет столь ярко выраженного различия.
2) Из более поздних столетий XIX в. был, по-видимому, срав-
нительно мирным, особенно в последнее двадцатилетие.
3) XX в. остается самым кровавым за всю историю по отно-
сительным потерям; он же занимает чрезвычайно высокое мес-
то с точки зрения относительного бремени вооруженных сил.
4) Наше исследование не обнаруживает наличия какой бы
то ни было устойчивой тенденции (судя по относительным по-
казателям) в течение всех рассматриваемых столетий.
5) Интересно отметить, что относительные показатели, ха-
рактерные для европейских стран, не слишком отличаются от
относительных показателей, характерных для Греции и Рима.
Максимумы и минимумы жертв в обоих случаях очень похожи;
разница показателей численности армий в максимальных зна-
чениях больше, но не настолько, чтобы считать их несопостави-
мыми.
Подобный итог нашей «гадательной» авантюры является од-
ним из доказательств того, что полученные результаты не со
всем ошибочны.
III. АБСОЛЮТНЫЕ И ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ МАСШТАБЫ
ВОЕННОЙ АКТИВНОСТИ РАЗНЫХ
ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН
Если мы зададимся вопросом, какие из исследуемых нами
стран (и соответственно в какие столетия) имели самые боль-
шие армии и несли самые большие потери (в абсолютных чис-
лах), то ответ на него даст следующий список по каждому столе-
тию в отдельности. В начале списка значится страна с самой
болыной армией, в конце — с самой малочисленной.
При этом данные по XX в. охватывают период с 1900 по 1925 г.
XII. Россия, Англия, Франция, Австрия.
XIII. Россия, Англия, Франция, Австрия.
XIV. Англия, Франция, Россия, Австрия.
XV. Англия, Польша, Франция, Россия, Австрия, Испания.

704 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
XVI. Испания, Франция, Австрия, Польша, Англия, Россия,
Голландия, Италия.
XVII. Австрия, Франция, Испания, Польша, Голландия, Рос-
сия, Англия, Италия.
XVIII. Австрия, Франция, Россия, Англия, Германия,
Польша, Испания, Голландия, Италия.
XIX. Франция, Россия, Германия, Испания, Австрия, Анг-
лия, Италия, Голландия.
XX. Россия, Германия, Франция, Англия, Австрия, Италия,
Испания, Голландия.
Как видим, no абсолютной численности вооруженных сил от-
носительное положение стран со временем меняется, первое ме-
сто занимает то одна из них, то другая. Разумеется, no вполне
понятным причинам, неболыние страны и не могли занимать
первого места. Тем не менее и их положение меняется весьма
существенным образом: в XVII в. Голландия на пятом месте сре-
ди восьми стран, a в XIX и XX вв. — на последнем.
Похожая картина вырисовывается и при рассмотрении абсо-
лютных величин потерь в течение исследуемых столетий. В этом
отношении порядок стран no столетиям будет выглядеть так:
XII. Россия, Австрия, Англия, Франция.
XIII. Россия, Англия, Франция, Австрия.
XIV. Англия, Франция, Россия, Австрия.
XV. Австрия, Англия, Польша, Франция, Россия.
XVI. Австрия, Испания, Россия, Франция, Англия, Полына,
Голландия, Италия.
XVII. Австрия, Франция, Испания, Польша, Голландия, Ан-
глия, Россия, Италия.
ХѴТІІ. Австрия, Франция, Россия, Германия, Англия,
Польша, Голландия, Испания, Италия.
XIX. Франция, Россия, Германия, Австрия, Испания, Анг-
лия, Италия, Голландия.
XX. Россия, Германия, Франция, Англия, Австрия, Италия,
Испания, Голландия.
Таким образом, no абсолютным показателям Австрия, Рос-
сия и Франция пользовались трагическим преимуществом быть
странами, понесшими самые многочисленные потери в течение
всех рассмотренных столетий. Здесь мы снова видим, что в це-
лом положение разных наций меняется от века к веку.

33. Краткое изложение основных итогов изунения войн
705
Конечно, абсолютные числа не дают представления ни об от-
носительной или подлинной величине армии, ни о масштабах
потерь по сравнению с численностью населения. Такие данные
могут быть получены, только если разделить абсолютные числа
на численность населения йзучаемых стран. Приняв в качестве
приблизительной оценки численности населения его численность
на середину соответствующего столетия и разделив это число на
число потерь, понесенных в этом столетии, мы получим прибли-
зительные относительные показатели сравнительной тяжести
потерь, понесенных каждой страной в отдельности в каждое сто-
летие. Показатели представлены в табл. 20.
ТАБЛИЦА 20. ОТНОСИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ ПОТЕРЬ, nOHEŒHHblX
ОТДЕЛЬНЫМИ СГРАНАМИ (НА ВДИНИЦУ НАСЕЛЕНИЯ)
Страна
Россия
Австрия
Англия
Франция
Германия
Италия
Испания
Голландия
XX
41,1
48,0
66,5
92,0
94,7
52,4
2,2
—
XIX
ПД
5,8
5,0
51,0
13,1
11,0
5,7
XVIII
21,5
94,0*
30,1
45,8
11,4
84,4*
хѵп
7,9
130,0*
20,0
36,6
161,0*
Чрезвычайно большие цифры объясняются не только большими потерями в
войнах Австрии и Голландии, но и высоким процентом иностранных солдат, служив-
ших в австрийской и голландской армиях и участвовавших в сражениях. Но хотя числа
заметно превышают фактическое бремя потерь, понесенных населением Австрии и
Голландии, тем не менее данный показатель весьма симптоматичен, отражает чрез-
мерное бремя войн в это столетие в названных странах. Показатель, касающийся
Англии в XX в., превышает фактическое бремя, поскольку значительная часть ее
армии и потерь приходились на долю ее доминионов4. Если к знаменателю приплюсо-
вать численность населения доминионов, то цифра была бы гораздо меныпей.
Приведенные в таблице числа следует скорректировать с уче-
том того, что среди понесенных потерь во многих странах было
не только собственное население, но также и солдаты, воевав-
шие на их стороне, но остающиеся для них «иностранцами».
Даже во время мировой войны, то есть в XX в., в армиях Ан-
глии и Франции (и в гораздо меныней степени в некоторых дру-
гих странах) заметную часть составляли иностранцы. Как уже
Упоминалось, в прошлом в английской, голландской, французс-
кой, австрийской, испанской и ряде других армий значитель-
ную часть составляли иностранные наемники. Учет этого фак-

706 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
тора может внести некоторые — иногда довольно существен-
ные — коррективы.
Если допустить, что численность населения этих стран в XVII
и XVIII вв. была в среднем примерно одинаковой, то имеющие-
ся данные позволят сделать следующие выводы.
В XX в. (к 1925 г.) самое тяжкое военное бремя per capita5
несет Германия, затем Франция, Англия, Италия, Австрия и Рос-
сия; самое незначительное — Голландия и Испания. В XIX в.
первое место занимает Франция, затем идут Германия, Россия,
Испания, Австрия, Голландия и Англия. Для каждой из этих
стран в отдельности и для всех вместе, за исключением Голлан-
дии и Испании, в XIX в. бремя войны оказалось во много раз
легче, чем в XX в. В ХѴТІІ в. первое место занимают Австро-Вен-
грия, Голландия и Франция, затем идут Англия и Россия. В XVII в.
величайшее бремя выпало на долю Голландии и Австро-Венг-
рии, самое легкое — на долю России.
В целом таблица, составленная таким способом, согласуется с
выводами, к которым мы пришли по поводу относительной и аб-
солютной флуктуации тяжести войны в период с XVI по XX в.
Согласуется она и с утверждением, что максимум «милитариз-
ма», «военных усилий» или «военного бремени» в течение време-
ни переходит от одной страны к другой. Кроме того, табл. 20 сви-
детельствует, что не было ни постоянно мирных, ни постоянно
воюющих стран. Хотя Голландия и была мирной страной за пос-
ледние сто лет, она воевала практически на протяжении всего
XVII и всего XVIII вв. To же самое, mutatis mutandis6, можно ска-
зать и о любой другой стране. Бытующее мнение о том, что де-
мократические государства гораздо менее воинственны, чем ав-
тократические, нашими данными не подтверждаются. В XX в.
относительная величина военной активности (измеряемая чис-
лом потерь) демократической Англии была выше, чем Испании, a
Франции — выше, чем Австрии и России. В XIX в. демократичес-
кая Франция не была более миролюбивой, чем «автократичес-
кие» Германия, Россия или Испания. В течение XVII в. Англия за-
нимала положение не ниже того, которое занимала Россия.
IV. ПРОЦЕНТНОЕ СООТНОШЕНИЕ ПЕРИОДОВ
ВОЙНЫ И ПЕРИОДОВ МИРА
Каково сравнительное положение стран с точки зрения процент-
ного соотношения мирных и военных лет за все те периоды, которые
мы подвергли исследованию? Ответ на этот вопрос дает табл. 21.

33. Краткое изложение основных итогов изучения войн 707
Таблица 21. Процент военных лет
Страна
Греция
Рим
Австрия
Германия
Голландия
Испания
Процент военных лет
от общего числа лет
исследуемого периода
57
41
40
28
44
67
Страна
Италия
Франция
Англия
Россия
Польша и Литва
Процент военных лет
от общего числа лет
исследуемого периода
36
50
56
46
58
Табл. 21 показывает, что в Германии процент военных лет
был самым низким (28), в Испании — самым высоким (67).
Здесь почти 50% лет шли войны, и разница между максималь-
ными и минимальными цифрами не столь велика. Это не озна-
чает, что в течение 50% всего времени страны вели войну, a в
течение остальных 50% жили в условиях мира. Многие войны
продолжались гораздо меныне года; поэтому период мира в ис-
тории этих стран, конечно, более продолжителен, чем явствует
из таблицы. Но даже в этом случае процент военных лет, по
видимому, намного превышал обычно предполагаемую величи-
ну. Война была почти столь же обычным и «нормальным» явле-
нием, как и мир. Приведенные цифры не означают, разумеется,
что периоды войны и мира в истории любой страны распределя-
лись равномерно; были времена непрерывной войны, продол-
жавшейся два года, пять, десять, тридцать лет, были периоды,
когда в течение нескольких лет царил нерушимый мир. Но, как
уже говорилось выше, мир на протяжении четверти века наблю-
дался исключительно редко, a в течение 100 и более лет (как в
истории Голландии) — это почти уникальное явление. В неко
торых странах таких периодов не было вообще. Почти каждое
поколение (то есть каждые 25-30 лет) в прошлом, за очень ред-
ким исключением, было свидетелем или участником войны.
V. ПРОБЛЕМА ПЕРИОДИЧНОСТИ, НАБЛЮДАЕМОЙ
ВО ФЛУКТУАЦИЯХ ТЯЖЕСТИ ВОЙНЫ
Есть несколько концепций, утверждающих, что существует оп-
Ределенная периодичность в чередовании войны и мира, ритм срав-
кительного усиления и ослабления военной активности. Рассмотрим
Две из них. Первая — астрофизическая, почти астрологическая, кон-
Цепция Р. Мевеса. Суть ее заключается в следующем:

708 Частпь 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
«Периоды войны и мирного культурного процветания опре-
деляется главным образом расположением относительно Солн-
ца трех великих планет — Юпитера, Сатурна и Урана. От этого
зависят также периоды засухи и неурожая, повышенной влаж-
ности и плодородия на Земле»7.
Эти периоды, в свою очередь, посредством климатических и по-
добных им воздействий, в которых солнце и солнечные пятна играют
решающую роль, предопределяют человеческое поведение и соци-
альные события. Согласно Мевесу, три названные планеты занимают
одно и то же положение относительно Солнца раз в 675,5 лет. Этот
период разбивается на шесть более коротких периодов в 111 и 112 лет.
«В течение этого периода длительностью в 111 или 112 лет слу-
чаются, как правило, два периода войны и два периода процве-
тания наук и искуеств — каждый продолжительностью около
27,8 лет [в среднем]»8.
Построение Мевеса носит сугубо «интуитивный» характер, и
его предвзятая схема подкрепляется лишь несколькими специ-
ально подобранными фактами. He говоря об очевидных ошиб-
ках и чисто фантастических «историях», сопровождающих этот
длинный список периодов, достаточно хотя бы самой незначи-
тельной проверки, чтобы показать, что периоды войны и куль-
турного процветания (мира) подобраны в соответствии с жела-
ниями автора и противоречат очевидным фактам. Короче
говоря, концепция Мевеса, как и все подобные концепции, не-
состоятельна. Сопоставим, например, несколько его периодов
войны и мира с нашими цифрами потерь за то же время. Хотя
они хронологически не совпадают, сопоставление их, тем не ме-
нее, возможно. Результаты представлены в табл. 22. Из нее вид-
но, что некоторые периоды, которые Мевес квалифицировал как
периоды мира, на самом деле были воинствующими, a некото-
рые из его периодов войны фактически были мирными.
ТАБЛИЦА 22. СОПОСТАВЛЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЙ
Р. Мевеса и П. Союкина
Периоды войны и мира
no P. Мевесу
âïkk
1487—1518
1518—1544
1544—1576
1576—1598
1598—1625
1625—1654
1765—1793
Периоды, выделяемые
П. Сорокиным
1500—1525
1526—1550
1551—1575
1576—1600
1601—1625
1626—1650
1776—1800
Абсолютные величины потерь,
по П. Сорокину, для
Англии
45 000
116 000
62 000
34 000
274 000
830 000
214 000
Франции
34 050
28 900
29 650
15 050
2850
163 800
428 300

33. Краткое изложение основных итогов изунения войн
709
Обсуждая вопрос о периодичности, обнаруживаемой в по-
казателях каждой страны, мы уже убедились, что такие перио
дичности длительностью в 25 или 50 лет наблюдаются в течение
нескольких столетий только в истории Германии, России и Ита-
лии. Bot и все. В других странах ничего похожего не обнаружи-
вается . Более того, если рассмотреть хронологию войн в исто
рии любой из выбранных нами стран, то едва ли можно выявить
вообще какую бы то ни было периодичность. В качестве приме-
ра возьмем подробную хронологию периодов мира и войны в
истории Франции и проследим — год за годом — длительность
каждой войны, сменяемой длительным периодом мира. Перио
ды войны обозначены римскими, a периоды мира арабскими
цифрами, означающими число лет продолжительности войны
и мира. (Ниже представлена схема периодов войны и мира в ис-
тории Франции. Год окончания войны и начала мира и наобо-
рот включается и в тот, и в другой период.)
I - 40,1 - 40,1 - 25, IV - 7, XXIII - 14,1 - 4, III - 20,1 - 4,1 - 3,
I - 13, IV - 3, VII - 2, III - 3, XXIV - 2, II - 8, IV - 3, VIII - 4,1 - 9,
I - 2, I - 14, VIII - 3, IV - 2, IV - 9, IV - 11 и т. д.
Никакой регулярной периодичности — в 25, 27, 33, 50 или
56 лет — здесь не просматривается. Вместо этого мы обнару-
живаем чрезвычайное многообразие ритмов. После продолжи-
тельных войн несколько раз наступали длительные периоды
мира, но не всегда. В более ранней истории чередование перио-
дов войны и мира происходило медленнее, a периоды мира дли-
лись дольше, чем в более поздние времена. Но опять-таки есть
много исключений из этого правила.
Короче говоря, ни один из выдвигаемых периодов, будь то 27-
летние периоды Мевеса, 10-12-летние периоды Сассе, 30-33-лет-
ние периоды других представителей «науки о магических чис-
лах» или 50-летний период К. Райта, до сих nop не подтвердился,
и едва ли может быть подтвержден. To же самое справедливо и
применительно к гораздо более длительным периодам в 111,300,
500, 600, 675 лет и т. д., которые предлагают разные авторы.
Можно утверждать лишь, что кривая войны и мира флуктуиру-
ет> но в этих флуктуациях, помимо упомянутых исключений, не
просматриваются ни регулярная периодичность, ни единооб-
разный ритм.
Гораздо более интересной и обоснованной является концеп-
Ция, разработанная Дж. С. Ли, которая вскрывает периодич-
ность междоусобных войн в Китае (диаграмма 9). Для обнару-

710 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
жения долговременной периодичности трудно найти более под-
ходящую страну, чем Китай с его длительной историей. Доктор
Ли взял китайские хроники и подсчитал почти все междоусоб-
ные войны, имевшие место в истории Китая с 221 г. до н. э. (то
есть с момента, когда данные становятся относительно полны-
ми и надежными) до настоящего времени. Он построил кривую
их численности по 5-летним периодам за 2150 изученных лет.
В результате подсчетов и построенной диаграммы удалось уста-
новить наличие трех долговременных периодов длительностью
от810до780лет:первый — с 221 г. дон. э., второй с 589 по 1368
г., третий — с 1368 г. до настоящего времени. Каждый из них
начинается со вспышки гражданской войны, которая быстро
заканчивается, после чего страна вступает в длительный период
мира, отмеченный^высокими техническими и культурными дос-
тижениями. Примерно со второй половины периода кривая идет
вверх, фиксируя недолгие периоды мира и все возрастающее
число войн. Один период заканчивается, a другой начинается с
общей междоусобной войны и анархии со всеми сопутству-
ющими ей явлениями. Затем опять повторяется tö же са-
мое. В каждом из этих 800-летних периодов кривая войны имеет
семь главных волн, самая низкая из которых в каждом перио-
де — пятая. Такова суть этого краткого исследования.
Нужно заметить, что автор наносит на диаграмму не флук-
туацию масштабов войны в нашем смысле слова, a просто число
войн в каждый 5-летний период на протяжении 2150 лет. Остав-
ляя в стороне многие не совсем понятные пункты, касающиеся
источников, метода и т. д., — можно сказать, что выводы авто-
ра отчасти превосходят данные и диаграмму, которые он при-
водит. Объективный взгляд на эти кривые свидетельствует, что
их конфигурации в каждом из трех периодов далеки от того,
чтобы быть идентичными, подобными или действительно пери-
одичными. В первом периоде можно насчитать от 10 до 12 глав-
ных подъемов; во втором — 9, в третьем, который, повидимо-
му, незавершен, 4-5. И промежутки времени, отделяющие
скачки в каждом из трех периодов, и высота волн не являются
ни единообразными, ни равными, ни вообще похожими. Ины-
ми словами, данные, представленные автором, едва ли позволя-
ют обнаружить подлинную периодичность или единообразный
ритм. Они показывают лишь «хаотичное» колебание ритма и
числа повторяющихся междоусобных войн. И это, пожалуй,
единственный вывод, который можно из них вывести.

2 2
J 5 • Национальиая экспансия
5 r • Обьвдинение, мир, процветаиие
sii
5 3 ï S * х н еопввмичество lue НаЦМОНвЛЬНвЯ ЭКСПвНСИЯ
ІІІ §П міідѵ cÏbIS»m І?5 Объедииемие.мир.процветаиив
3SS І§| Жм Sil Культуриоеразвитие
0 с 0 Северио« вторжение *~ х Воэвыиюмие сев.
5 2
■ "
S ? х и сопериичество S « * Нациоиальная экспаисия
|Іа между Севером | J g. Объединение, мир, пр<
• £8 иЮгом m х<о Культурное раэвит
I5'
и Семрное вторжеиие
5_2
Six
à il /v/WVAll д fv_ длАж Jl i
200 ІООДОн.э. 100 н. э. 200 300 400 500 600 700 800 900 1000 1100 1200 1300 1400 1500 1600 1700 1800
9
I
©
с
©
©
1
f Щ ä hsi«™H"F та +Н~ "тг" + юс7-*" -fH*—" H—*—"IJ
Диаграмма 9. Кривая периодических повторений внутренних беспорядков в Китае, постюенная Дж. С. Ли
VJ

712 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
В такой интерпретации результаты сходны с результатами,
полученными нами при исследовании динамики тяжести войн в
истории Греции, Рима и других европейских стран. Как уже го-
ворилось, они не обнаруживают никакой периодичности. Исто-
рия, по-видимому, не является ни столь монотонной и неизоб-
ретательной, как полагают сторонники строгой периодичности,
«железных законов» и «всеобщих закономерностей», и не такой
тупой и механистический, как двигатель, производящий одина-
ковое число оборотов в единицу времени. Она повторяет свои
«типы», но почти всегда с новыми вариациями. В этом смысле
история всегда новая, но и всегда старая, поскольку ее подъемы
и падения повторяются. На этом завершим разговор о перио-
дичности, ритмах и единообразии.
VI. «ЭВОЛЮЦИЯ И ПРОГРЕСС»
ПРИМЕНИТЕЛЬНО К ВОЙНЕ
А. Как обстояло дело в прошлом? Если мы неприемлем кон-
цепции, основанные на идее периодичности и «цикличности» в
исследуемой нами области, то еще более решительно должны
отвергнуть все «линейные» концепции, господствовавшие с кон-
ца XVIII в. и на протяжении всего XIX столетия.
Как мы уже знаем, одной из самых существенных и важных
особенностей ментальности XIX в. была вера в «болыний и луч-
ший» прогресс и фактически предопределенную эволюцию. Боги
были упразднены, a их место занял подлинный deus ex machina9 —
лишенный разума, механистический или «эмерджентный»10, ко-
торый неизменно ведет мир и человечество ко «все более высоко-
му и лучшему» уровеню. Эту догму, разумеется, применяли и к
войне, и к внутренним беспорядкам. В сравнительно мирных
международных и внутренних условиях XIX — «викторианско-
го» и — века вполне естественно было верить, что вечная линей-
ная тенденция должна быть обнаружена и в области войны и
что эта тенденция непременно должна вести ко все большему
сокращению войн до тех nop, пока они окончательно не ис-
чезнут; эта же тенденция должна сопровождаться постоян-
ным вытеснением насилия из сферы внутреннего прогресса
общества.
Описывать такие теории и даже самые лучшие из них — уто-
мительно и бесполезно. Я уже сделал это, причем довольно под-
робно, в одной из своих предыдущих работ, которая называег-

33. Краткое изложение основных итогов изучения войн
713
ся «Современные социологические теории» и отсылаю к ней тех,
кто хотел бы ознакомиться с ними более детально12.
Что можно сказать обо всех этих теориях, концепциях, пред-
ставлениях? Если оценивать их как проявление пожеланіш, то они
весьма благородны — заслуживают уважения и всяческого поощ-
рения. Если же смотреть на них как на научное описание
действительности, то они — не что иное, как прекрасные убежде-
ния, чуть ли не на каждом шагу опровергаемые «уродливыми фак-
тами». Приведенные выше данные не подтверждают их вообще.
Если в вышеприведенных данных нет ничего, что поддержи-
вало бы утверждение, согласно которому войны должны остатъся
в прошлом, то нет в них и ничего такого, что поддерживало бы
утверждение — даже несмотря на исключительно высокие по-
казатели для XX в., — будто должна быть (или будет) некая
устойчивая тенденция к усилению войны. Hem, кривая просто
флуктуирует, и это все, что можно сказатъ.
Однако такой ответ на вопрос может не понравиться мно
гим, в том числе и мне самому.
В. Что ожидает нас в будущем? Наступит ли счастливый ко
нец трагедии войны или она будет продолжаться в человеческой
истории? Будет ли война усиливаться, ослабевать или поведет
себя как-то иначе? Мой ответ на этот вопрос — «He знаю».
Можно сказать лишь, что, поскольку до сих nop не было линей-
ной тенденции ни к усилению, ни к ослаблению войн, маловеро-
ятно, что она появится в будущем и продолжится «вечно». Бо-
лее вероятно, что кривая тяжести войны по-прежнему будет
делать свои «неровные» движения вверх и вниз, как это было в
прошлом. Хотя в XX в. она подскочила до чрезвычайно высо-
кого уровня, нет оснований утверждать, что она будет продол-
жать свой подъем вечно. Рано или поздно она должна достиг-
нуть «точки насыщения», a потом начать опускаться.
Может быть, как это уже неоднократно случалось прежде,
после необычайно кровопролитной мировой войны относитель-
но долгий мир благословит наше поколение. A может быть, скоро
снова вспыхнет большой пожар. Но на что бы мы ни надеялись,
ни война, ни мир, похоже, не могут быть вечными. Великая траге-
Дия со своими piano и forte13, вероятно, будет продолжаться.
He исключена вероятность ни конца творческой истории
^еловечества и новых ядерных войн, ни установления длитель-
ного мира, если человечество искренне пожелает достичь его.
Какая из этих альтернатив возобладает, в настоящий момент
неизвестно.

714 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
VII. КРИВАЯ ВОЙНЫ В ИСЮРИЧЕСКОЙ
СУДЬБЕНАЦИИ
Так как ни цикличнопериодические, ни линейные теории эво-
люции войны не достоверны и не применимы к истории челове-
чества или истории любой отдельной страны, возникает вопрос:
существует ли какая-нибудь другая закономерность эволюции
войны в смысле ее усиления или ослабления в процессе истори-
ческой жизни нации?
Едва ли можно ответить на этот вопрос исчерпывающим об-
разом, ведь обширные периоды истории многих наций — как
прошлых, так и настоящих — с этой точки зрения изучены
слишком мало. Тем не менее можно выдвинуть предваритель-
ную гипотезу, согяасно которой в историнеских судъбах наций
бремя войны, абсолютное и относителъное, как правило, возрас-
тает в периоды экспансии — политической, социалънойу кулъ-
турной и территориалъной. По крайней мере, войны в эти перио-
ды становятся столь же частыми, как и в периоды упадка. В эпохи
процветания военные действия достигают своих высонайших
тонеКу возможно, даже наще, нем во времена распада, и наобо-
рот. Таким, по-видимому, должно быть одно из сравнительно
достоверных, но не слишком широких обобщений.
В предыдущей главе данное обстоятельство упоминалось по
поводу многих стран. IV-V вв. до н. э. отмечены высшими пока-
зателями (как абсолютными, так и относительными) войн в Гре-
ции. И те же столетия были временем апогея ее расцвета, роста
культуры и влияния. III и I вв. до н. э. — аналогичные периоды в
истории Рима. Из европейских стран Голландия достигала свое-
го военного могущества в ХѴІІ-ХѴШ вв., a Испания в XVII и
XVI вв. И в эти же столетия названные страны достигли пика
мощи, влиятельности и великолепия своих культур. В течение
ХІХ-ХХ вв. роль и влиятельность Голландии и Испании неук-
лонно падали: из великих держав они превратились в го^дар-
ства второго и третьего сорта; из главных культурных центров
Европы в предыдущие «военные» столетия они скатились до вы-
полнения гораздо более скромной роли, теперь их значитель-
но превосходили другие страны. Австрия при Габсбургах имела
наивысшие показатели, абсолютные и относительные, в XVII,
XVIII и XVI вв., когда она занимала первое место по военной
мощи. Эти же столетия были апогеем международного и куль-
турного могущества Австрии. В XIX в. ее роль и в военном и в
культурном отношении была уже более скромной. Совсем иную,

33* Краткое изложение основных итогов изунения войн
715
противоположную картину являет собой история Германия. Ее
рост — культурный, экономический, политический и междуна-
родный — стремительно прогрессировал с XVII по XX в. Осо-
бенно велики были ее мощь и влияние в ХѴШ-ХІХ вв. И соот-
ветственно, мы видим, что ее абсолютные показатели войны
неуклонно растут с XVII по XX в. Франция, наверное, обладала
наиболыней силой и влиятельностью — как военной, так и куль-
турной — в XVII, XVIII и XIX вв. Эти же столетия дают самые
высокие показатели войны за всю ее историю. Россия обрела
международное признание, a затем и военную мощь при Петре
Великом (в конце XVII— начале XVIII в.). Эти столетия — XVII,
XVIII и XIX — дают самые болыние абсолютные показатели ее
военного могущества. Англия достигает высочайшего относи-
тельного показателя войны в XVI, XVII и XVIII вв. и в этот же
период является великой империей и крупнейшим культурным
центром. Военная мощь Полыни достигла своего апогея в
XVII в., a в XVIII в. пошла на убыль.
Эти факты в какой-то степени подтверждают наши предполо-
жения. Логически нетрудно понять, почему именно так и должно
быть. Экспансия любой империи, если только она происходит не
в малонаселенной местности, каким был американский конти-
нент в пору развития Соединенных Штатов, может осуществлять-
ся только за счет территории других народов. Чтобы это стало
возможным, они должны быть завоеваны, потому что ни один
народ не пожелает отдать себя, свое население, территорию и ре-
сурсы в качестве подарка другому народу. Поскольку жертва эк-
спансии должна быть подчинена и завоевана, это означает вой-
ну — единственный реальный способ подчинения. Поэтому,
чтобы обеспечить собственный рост, народ-завоеватель должен
быть сильным и изобретательным. Для того чтобы быть сильным
и изобретательным на войне, он должен быть здоровым, иметь
значительные экономические ресурсы, крепкий внутренний по
рядок, обладать высокими интеллектуальными и моральными ка-
чествами, что является таким же важным фактором победы, как
и все прочие. В противном случае военное превосходство невоз-
можно. Этим объясняется, почему периоды экспансии и возвы-
Шения той или иной нации нередко совпадают с периодами учас-
тившихся войн и биосоциального и культурного процветания
страны; почему, с другой стороны, нация слабая и второстепен-
ная зачастую становится более миролюбивой. Последнее может
бьіть вызвано либо тем, что нация столь малочисленна и слаба,
Что не осмеливается напасть на друтую и даже сопротивляться

716 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
внешнему натиску, каким бы несправедливым он ни был, либо
тем, что данная нация попала в фактическую зависимость от бо-
лее сильной, пользуясь покровительством своего хозяина и за-
хватчика, либо, наконец, тем, что такого рода страны по взаим-
ному согласию государств-«держиморд» сидят в «золотой клетке
нейтралитета» до тех nop, пока эта клетка не будет разрушена
более сильными «держимордами». Причины подобного совпаде-
ния ясны, и неудивительно, что факты подтверждают это пред-
положение. Речь идет о трагедии человеческой культуры и исто-
рии, и они действительно были трагичны.
Все теории, которые утверждают, что интенсивное развитие
культуры не совместимо с войной, что усиление войн в истории
любой нации является несомненным признаком ее упадка, —
односторонни. Сколь бы похвальными ни были нравственные и
иные мотивы, которые скрываются за этими сладкими теория-
ми, факты и логика их опровергают. Но односторонни и проти-
воположные теории, примером которых может служить обоб-
щение Жозефа де Местра. Вслед за Макиавелли он утверждает:
«Лучшие плоды человеческой природы — искусства, науки,
великие предприятия, высокие замыслы, мужественные доброде-
тели — особенно процветают во время войны. Известно, что ни-
когда нации так не поднимаются к достижимым для себя верши-
нам своего величия, как после продолжительных и кровавых войн.
Так, сияющей вершиной для греков была ужасная эпоха Пело-
поннесской войны14; Августов век последовал сразу же после граж-
данских войн и проскрипций15; французский гений был выточен
в войнах Лиги и отшлифован Фрондой. Все великие люди века
королевы Анны родились при политических потрясениях. Одним
словом, можно было бы сказать: кровь есть удобрение того расте-
ния, которое называют гением... Я не усматриваю ничего менее
мирного, чем века Александра и Перикла, Августа, ЛьваХ и Фран-
циска I, Людовика XIV и королевы Анны»16.
Доля истины, содержащаяся в его утверждении, так же как и
в нашем сформулированном выше предположении, хорошо под-
креішяется детальным сравнением кривой масштабов войны за
исследуемые нами столетия и кривых, которые описывают ди-
намику научных открытий, философского и музыкального твор-
чества (не говоря о динамике социальных наук и других искусств).
Мы видели, что абсолютные и относительные кривые тягот вой-
ны в Европе, измеряемых числом потерь, неуклонно шли вверх с
XII по XVII в., после чего относительные показатели снизились в
XVIII и XIX вв., a абсолютные — продолжали расти. Кривая до-

33, Краткое изложение основных итогов изунения войн
717
стижений и естественно-научных открытий с XIII по XX вв. тоже
идет вверх, что, очевидно, вряд ли было бы возможно, если бы
война была столь разрушительна для науки и искусства, как это
утверждают вышеназванные теории. Отсюда вовсе не вытекаету
что война является главной или основной прининой научного про-
гресса. Здесь слабость утверждения де Местра. Это совпадение не
означает, что великая война есть причина великого расцвета на-
уки или, наоборот, что великий расцвет науки и культуры явля-
ется причиной великой войны. Оно означает, что и то и другое
суть проявления многочисленных, еще более глубоких сил, кото-
рые одновременно с великой военной мощью и политическим
влиянием созидают великий научный и культурный расцвет.
В этом смысл и причина первого ограничения обсуждаемого
предположения. Второе ограничение еще более серьезно. He вся-
кие войны и не всякие великие войны можно рассматриватъ как
проявление избытка или биосоциалъного и кулътурного кипения
данного общества. Некоторые (хотя, по-видимому, и менынин-
ство) могут быть проявлением упадка и «старости» данного об-
щества, конца эпохи в его социокультурной исторической судь-
бе и перехода к другой эпохе, не обязательно лучшей или более
блестящей, но совершенно отличной от предыдущей. Напри-
мер, для Австрии война 1914-1918 гг. едва ли была проявлением
переизбытка ее энергии и творческой полноты. Скорее это было
последней великой вспышкой яркого факела, который величе-
ственно пламенел в течение, по крайней мере, тысячи лет. Для
всей Европы мировая война, может быть, тоже была признаком
грядущего конца блестящей «эпикурейской культуры», кото-
рая величественно расцветала в течение почти шести сотен лет,
со времени так называемого Ренессанса и Реформации и теперь
пришла к своему концу, чтобы быть замененной новой, столь
же отличной от последней, как та, в свою очередь, была отлична
от средневековой культуры. Справедлива эта параллель или нет,
сейчас не имеет значения. Важно то, что такого рода войны сви-
детельствуют о проявлении «старости», приближающегося кон-
Ца политического и социокультурного организма, или конца эпо
хи в его исторической судьбе. С другой стороны, бывают мирные
периоды, отмеченные заметным процветанием искусств, науки
и кулътуры.
По этой причине высказанное выше предположение нельзя
рассматривать как всеобщее правило; оно имеет серьезные ог-
Раничения и исключения. Ho c этими поправками оно стано-
вится более достоверным обобщением, чем болынинство линей-

718 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
ных, циклических, периодических и прочих обсуждаемых тео-
рий. В истории нации болыыинство периодов ее интенсивного
развития в политической, социальной, экономической, нрав-
ственной и интеллектуальной сферах — то есть самые блестящие
периоды ее истории, периоды высшего великолепия, могущества,
величия и гения, как правило, являются и периодами наивыс-
шего милитаризма и воинственности. Обратное утверждение,
однако, менее достоверно. Нельзя утверждатьу что всякий пе-
риод войны и максималъной воинственности непременно явля-
ется и периодом великолепия и процветания.
Эти оговорки делают наше предположение более точным.
VIII. ФАКТОРЫ ВОЙНЫ И МИРА
В чем причины (основания, факторы и независимые пере-
менные) флуктуации войны? И связаны ли каким-то образом
эти флуктуации с подъемом и упадком идеационального и чув-
ственного типов культуры?
Отвечая на первый вопрос, достаточно сказать следующее.
Преобладающие теории, пытающиеся усмотреть эти причины
(факторы и переменные) в климате и географических условиях,
в инстинктивной агрессивности стада, в природе человека вооб-
ще и борьбе за существование в частности, в pace и наследствен-
ности или политическом факторе, в том или ином политичес-
ком режиме, в численности и плотности населения, в отсутствии
(или переизбытке) образования или же во многих других (био-
логических или социокультурных) особых факторах, — все по-
добные теории могут в лучшем случае объяснить лишь отдель-
ные детали кривой, описывающей флуктуацию войны, ту или
иную отдельную войну или какие-то аспекты такого рода войн;
но они не объясняют и не могут объяснить болыпую часть флук-
туаций кривой войны в изучаемых нами странах, брать ли их по
отдельности или в целом.
Ни один из этих факторов не в состоянии объяснить боль-
шую часть флуктуаций бремени войны. Приведенные выше дан-
ные о динамике войны показывают, что войны случаются в пе-
риоды как процветания, так и депрессии; и при автократическом
и при демократическом режимах; в странах со всеобщей гра-
мотностью и с преобладающей безграмотностью; в аграрных и
индустриальных обществах; y «либеральных» и «консерватив-
ных» народов; среди представителей разных рас и национально-
стей; и в сравнительно простой, и в сложной международной об-
становке; в обществах с разными религиями, разной плотностью

33» Краткое изложение основных итогов изучения войн
719
населения и т. д. и т. п. Ни один из этих и иных факторов, взятый
в отдельности, не может объяснить ни частоту и распределение
войн в социальном пространстве, ни ихусиление и ослабление во
времени. При систематическом анализе «причинности войны» я
начал бы свой поиск с выяснения тех условий, которые вытекают
из самого определения войны как разрыва организованных взаи-
моотношений между государствами. Такой разрыв или, если угод-
Н0у нарушение сущестпвующего межгосударственного равновесия
является абсолютно необходимым условием возможности любой
войны. И по определению, и фактически всякая война предпола-
гает и начинается в результате подобного разрыва существующе-
го организованного отношения. Соответственно все «факторы»,
которые способствуют этому разрыву, являются факторами вой-
ны, a все факторы, которые совершенствуют организованные вза-
имоотношения между государствами, — факторами мира, неза-
висимо от того, каковы эти организованные взаимоотношения
между государствами A и В — справедливые или несправедливые,
честные или беснестные и т. д.
Многочисленные попытки усмотреть причину войны в ка-
ком-то единственном факторе — a таковы абсолютное боль-
шинство теорий, объясняющих причину войн, — ошибочны с
самого своего начала. Следовательно, дальнейший шаг в изуче-
нии причин войны должен заключаться в анализе и описании
нескольких главных и типичных комбинаций факторов, кото-
рые чаще всего ведут к разрыву организованных взаимоотно-
шений, a затем — к войне.
По этой причине я не намерен объяснять динамику войны и
мира с помощью наших главных факторов: идеациональной и
чувственной культуры. Какую бы болыпую роль ни играли эти
переменные, но даже они, на мой взгляд, недостаточны, чтобы
объяснить напрямую все существенные особенности динамики
войны и мира. Что они, по-видимому, могут объяснить, так это
отдельные особенности войны и некоторые особенности выше-
названных кривых. Другими словами, я не пытаюсь с помощью
этих «ключей» открыть все «двери» войны и мира. Но некото-
рые «двери» они, по-видимому, вполне удовлетворительно мо-
гут открыть. Bot главные из них.
А. Войны преимущественно идеациональной культуры (или
периода), как правилоу чаще принимают форму религиозных или
иаеационалъных войн, чем войны преимущественно чувственной
кУльтуры {или периода)у которые редко имеют религиозную или
и°еЩионалъную окраску, a носят в основном экономический, им-

720 Часть 6. Флуктуация войн в системе межгрупповых отношений
периалистический, утилитарный и иной чувственный характер.
Такие войны ведутся за «место под солнцем», за «господство бе-
лого человека», сохранение высокого уровня жизни, эксплуата-
цию богатых природных ресурсов, которые не используются ме-
стными дикарями, за политическую независимость и т. п.
B. Возможно, сами no себе идеациональная и чуѳстѳенная
кулътуры не более воинственны или миролюбивы, нем другие.
Идеациональное общество, как правило, не стремится к войне
для обретения чувственных ценностей, но оно может начать
войну с целью истребления неверных, еретиков или чтобы обра-
тить в истинную веру и стать победителем ad majorem gloriam
Dei17. Если чувственное общество и не заинтересовано в борьбе
за такие ценности, то оно глубоко заинтересовано в приумно-
жении своего чувственного богатства и повышении уровыя жиз-
ни или же в Pix защите от посягательств извне, путем развязывания
превентивных войн и карательных акций. Хорошо организован-
ное и устоявшееся идеациональное общество может быть миро-
любивым или агрессивным, как и хорошо организованное чув-
ственное общество.
C. Периоды перехода от идеационалъной фазы кулътуры к чув-
ственной или от нувственной к идеациональной являются перио-
дами, когда заметно повышается военная активностъ и ѳойны
становятся более значителъными. Устоявшаяся и упорядочен-
ная культура обоих типов — идеациональная и чувственная —
сравнительно миролюбивы (если нет вмешательства какого-ни-
будь сильного внешнего фактора), когда их система ценностей и
сеть общественных отношений прочна и сильна, тогда как перио-
ды перехода от одного типа культуры к другому должны быть, по
логике вещей, периодами сравнительно больших вспышек войн.
Динамика войн по 100-летним периодам хорошо согла^ется
с высказанной нами гипотезой. В несколько измененном виде
эта гипотеза подтверждается и динамикой внутренних беспо-
рядков, что мы увидим в следующей главе. Поскольку наша ги-
потеза логически убедительна и объясняет почти все главные
движения кривых войны, по-видимому, есть основания считать
ее более достоверной, чем большинство других гипотез, выска-
занных в этой области.
Перейдем теперь к следующей части нашего исследования, в
которой речь пойдет о флуктуации внутренних волнений и их
ratio sive causa18.

Флуктуация
внутренних
беспорядков
в системе
межгрупповых
отношений

34
ФЛУКТУАЦИЯ ВНУТРЕННИХ БЕСПОРЯДКОВ
В ИСТОРИИ ГРЕЦИИ, РИМА И ЕВРОПЫ
Напряженность и разрядка, болезнь и здоровье, кризис и от-
дохновение беспрерывно сменяют друг друга в течение жизни
индивида. Обычно они сосуществуют друг с другом, но время от
времени то одна, то другая альтернатива становится доминиру-
ющей и придает окраску соответствующему этагту жизненного
процесса. Аналогичная пульсация происходит в процессе исто
рического развития общества. Этот процесс тоже имеет свои
периоды напряженности и разрядки, бурных кризисов и полно
го покоя или — если воспользоваться терминологией Сен-Си-
мона — переживает смену «органических и критических эпох» К
Существование такой пульсации хорошо известно и не нужда-
ется в подробном доказательстве. Но ряд ее аспектов, в том чис-
ле и важнейших, известен гораздо меныне.
В настоящем исследовании я намерен рассмотреть некото-
рые из этих аспектов и изучить их более систематично, чем они
изучались до сих nop. Здесь возникает несколько проблем. Ка-
ково соотношение «критических» и «органических» эпох в ис-
торических судьбах различных обществ, если рассматривать их
в долговременной перспективе? Являются ли периоды соци-
альных бурь чем-то экстраординарным и ненормальным по срав-
нению с органическими эпохами — как считают многие? Или
это обыденные явления, и если да, то есть ли в их повторениях
некая периодичность? И существуют ли страны, где почти все-
гда царит порядок, и страны, охваченные непрекращающими-
ся волнениями? Наблюдается ли с течением времени тенденция
к постепенному ослаблению критических периодов (то есть ста-
Новятся ли они менее продолжительными, не такими жестокими
и происходят реже), сопровождаемому увеличением периодов
внутреннего социального мира, как уверяют нас болынинство
специалистов? Действительно ли социальные потрясения стано-

724
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
вятся менее бесчеловечными, менее кровавыми и судорожны-
ми? Наконец, связаны ли они каким-то образом с пульсацией
идеациональной и чувственной культур?
Наши знания в этой области, безусловно, ограниченны. Боль-
шинство теорий не обоснованы научными построениями, это
скорее смесь верований и пожеланий, и потому многие вопросы
остаются открытыми. Далее будет предпринята попытка если и
не полностью заполнить этот пробел, то, по крайней мере, со-
кратить и сделать его не таким «болотистым», каким он являет-
ся в настоящее время.
Прежде чем приступить к исследованию, отметим, что при изу-
чении этих проблем вероятностъ ошибок и прочие опасности,
наверное, еще более велики, нем при исследовании динамики войн.
Ради экономий времени и места в этом сокращенном издании
я не буду обсуждать ни их, ни методологические и технические
проблемы, возникавшие в ходе этого исследования. Заинтересо-
ванный читатель может обратиться к тексту полного четырех-
томного издания.
Здесь мы ограничимся самым кратким изложением предва-
рительных технических вопросов.
Материалом данного исследования является болыная часть
существенных внутренних беспорядков, начиная от сравнитель-
но неболыних волнений и кончая величайшими революциями в
истории Греции, Рима, Франции, Германии (Центральной Ев-
ропы), Англии, Италии, Испании, Нидерландов, Византии,
Польши, Литвы и России, описания которых сохранилисъ. Сам
факт их упоминания в анналах истории служит признаком зна-
чительности этих внутренних потрясений. Что касается беспо-
рядков, которые не влияют на жизнь страны сколько-нибудь
заметным образом, то они, как правило, не оставляют ни ма-
лейшего следа в летописях истории.
Наиболее важными представляются четыре количественных
аспекта: 1) относительный размер социального (а не просто гео-
графического) пространства, охваченного волнением (социаль-
ное пространство); 2) доля населения, участвующего в беспоряд-
ках (на стороне восставших или против них); 3) длительность
волнения; 4) относительный размах (размер и жестокость наси-
лия, важнейшие последствия) беспорядков. Наше представление
о масштабах беспорядка складывается в результате самой тесной
комбинации этріх четырех переменных. Они включают в себя не
все, но, по-видимому, самые значительные количественные аспек-

34. Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 725
ты беспорядков. При прочих равных условиях, чем обширнее соци-
альное пространствОу охваченное волнениему чем бблъшая частъ
населения в нем участвует, чем болыие его размах и его длителъ-
ность — тем болыие относителъный масштаб волнения. Эта
величина оценивает только те аспекты, которые входят в ее со
став как элемент или переменная, но не оценивает другие аспекты
волнения, особенно качественные. Далее следуют некоторые
разъяснения о том, что такое эти величины.
I. СОЦИАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО, ОХВАЧЕННОЕ
ВОЛНЕНИЕМ
Само собой разумеется (при прочих равных условиях), что чем
больше это пространство, тем значительнее волнение. Но социаль-
ное пространство — это не количество квадратных миль, на кото
рых происходят беспорядки: оно может охватывать тысячи миль
малонаселенных районов Крайнего Севера, и, тем не менее, его вес и
социальные последствия могут быть гораздо скромнее, чем послед-
ствия беспорядков в одном большом городе ішощадью в несколь-
ко квадратных миль. Вообще, беспорядки в главных городах той
или иной страны, являющихся ее основными связующими центра-
ми, гораздо более весомы, чем волнения в неболыиих, расположен-
ных на периферии национальной жизни городах или деревнях, си-
стема связей которых невелика и ограниченна.
He вдаваясь в подробности, досгаточно отметить, что именно это
обсгоятельство определяет представленную ниже градацию беспоряд-
ков с точки зрения охваченного ими социального пространства.
В зависимости от социального пространства, охваченного
беспорядками, они оцениваются в баллах от 1 до 100 следую-
щим образом:
1 — волнение местного характера в сельской местности
или столь же ограниченном пространстве.
3 — такое же волнение в нескольких сельских местностях
или неболыном городе.
5 — волнение в большом городе.
10 — волнение в нескольких средних городах или в одном
крупном городе, в неболыном феодальном регионе
или неболыной провинции.
20 — волнение в большом феодальном регионе, болыыой
провинции или в районе столичного города.
40 — волнение в нескольких феодальных провинциях или
во всей столице.

726
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
60 — волнение в столице, распространившееся на несколь-
ко провинций.
80 — волнение, которым охвачена большая часть страны.
100 — волнение, которым охвачена вся страна.
Таковы оценки волнений в зависимости от социального про-
странства, которое они охватывают. Пропорциональный харак-
тер этих градацкй очевиден из их шкалы оценок. С арифмети-
ческой точки зрения один и тот же провинциальный город или
сельский район может чрезвычайно отличаться в два разных
периода в истории данной страны, но пропорционально они
могут быть почти теми же самыми.
II. ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ВОЛНЕНИЯ
При прочих равных условиях, чем долыне длится волнение,
тем болыне его масштабы. Здесь надо учитывать ряд моментов.
Заметный «взрыв» сопровождается обычно несколькими пред-
шествующими и последующими более мелкими беспорядками.
Такие сотрясения, сопровождающие единичный короткий
взрыв, может быть, имеют большее значение, чем при долговре-
менном волнении. Есть и другие осложняющие обстоятельства,
которые также должны быть приняты во внимание при оценке
беспорядков. Мы постарались максимально учесть их при пост-
роении следующей шкалы оценок:
1 — кратковременное волнение, когда заметен лишь один
мгновенный толчок.
3 — более длительное волнение.
5 — волнение, которое длится несколько месяцев.
10 — волнение, продолжающееся около года.
Далее каждому дополнительному году, вплоть до пятилетней
длительности оценка с 10 баллов увеличивается на 5; таким об-
разом, волнение, продолжающееся около пяти лет, получает
оценку в 30 баллов.
ІІНѴ. ИНТЕНСИВНОСТЬ БЕСПОРЯДКА
И КОЛИЧЕСТВО ЛЮДЕЙ, АКТИВНО УЧАСТВУЮЩИХ
ВНЕМ
При прочих равных условиях, масштаб волнения тем боль-
ше, чем болыне совокупность учиненных насилий и чем больше
общественных классов принимает в нем активное участие.

34. Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 727
С точки зрения участвующих классов волнения распределя-
ют по следующим пяти разрядам: 1) беспорядки, организован-
ные несколькими индивидами (заговоры, убийства и т. п.); 2) в
которых участвует неболыная группа; 3) в которых участвует
многочисленный социальный класс (широкий профессиональ-
ный, экономический, расовый, крупная политическая партия
или религиозная деноминация2 и т. п.); 4) в которых участву-
ют большие массы населения (несколько многочисленных клас-
сов); 5) в которых участвует практически все активное взрос-
лое население.
С точки зрения размаха насилия и размеров социальнопо-
литических изменений волнения также подразделяются на пять
категорий: 1) происходящие без насилия; 2) сопровождаемые
небольшим насилием; 3) сопровождаемые разрушением жизни
и имущества: убийствами, сражениями, поджогами, грабежа-
ми, мародерством и другими видами насилия в значительном
масштабе; 4) сопровождаемые еще болыним насилием и свер-
жением правительства в разных центрах, но не приводящие к
серьезным продолжительным социально-политическим послед-
ствиям; 5) сопровождаемые насилием еще в большем масшта-
бе, обязательным свержением центрального правительства и
ведущие к глубоким и продолжительным социально-политичес-
ким последствиям.
Теперь дадим этим пяти категориям оценку в 1, 3, 5, 7 и 10
баллов соответственно по каждой из двух переменных, то есть
по участвующим в них массам и по степени насилия. В оконча-
тельной градации обе переменные соединяются. Полученные в
результате оценки представлены в табл. 23.
Таблица23. Оценки внутренних волнений
По количеству
участвующих
масс населения
I
II
III
IV
V
По степени насилия и величине последствий
I
1
3
5
7
10
II
3
10
15
20
30
III
5
15
25
35
50
IV
7
20
35
50
70
V
10
30
50
70
100
В этой объединенной таблице, если волнение, согласно одной
переменной, относится к третьей категории, a согласно другой —

728
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
к четвертой, то общая его оценка составляет 35 баллов; если оно
относится к пятой и второй категориям, то оценка составляет
30 баллов и т. д.
Таковы четыре составляющие величины волнения, шкалы
оценок для каждой из них и оценки по каждой из шкал, полу-
ченные отдельными категориями волнений. Масштабы волне-
ния определяются как среднее геометрическое четырех оценоку
полученных им в зависимости от размеров его социального про-
странства, продолжителъностиу масс населения, принимающих
в нем участиеу a также масштабов насилия и социалъно-поли-
тических последствий, — причем оценки масс населения и сте-
пени насилия объединяются. Суммируя средние геометричес-
кие всех волнений, происходивших в данный 25-летний и
100-летний период; мы получаем показатель величины волнений
для этих периодов, a сложив числа для всех этих периодов, —
относительные показатели динамики беспорядков в истории дан-
ной страны от периода к периоду.
Наконец, что касается динамики волнений во всех этих стра-
нах, вместе взятых (то есть почти во всей Европе), то показатель
для каждого 25-летнего периода образуется из показателей вол-
нений в этот период в каждой стране, умноженный на удельный
вес страны, который определяется в баллах от 1 до 5. Затем чис-
ла для всех исследуемых стран суммируются и сумма делится на
число стран для данного периода. Полученный результат дает
показатель волнений для всех стран в течение изучаемого време-
ни. Ряд таких показателей дает представление об увеличении и
уменынении рассматриваемой величины от периода к периоду.
Оценки удельного веса по каждой стране в баллах от 1 до 5
следующие:
Испанияу вплоть до конца XV в. (время политического един-
ства) — 3; для XVI и XVII вв. (период высшего могущества) —
5; после XVII в. — 3.
Франция, в течение всего изучаемого периода — 5.
АнглиЯу до середины XI в. (Нормандского завоевания3) — 3,
после него до настоящего времени — 5.
Нидерландьіу до конца XVI в. — 1; для XVII в. — 3; после это-
го до настоящего времени — 1.
Германия, вплоть до конца VIII в. — 3; до настоящего време-
ни — 5.
Италияу в течение всего изучаемого периода (особенно с уче-
том нахождения здесь престола Римской католической церк-
ви) — 5.

34. Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 729
Византия, вплоть до середины VII в. (времени потери большей
части азиатских владений и Египта) — 5; вплоть до конца XII в.
(завоевания крестоносцами в 1204 г.4) — 3; после этого — 1.
Полыиа и Литва, вплоть до конца XIV в. (времени объедине-
ния) — 3; вплоть до середины XVII в. (период наивысшего могу-
щества) — 5, после этого до самого раздела Польши5 — 3.
РоссиЯу вплоть до середины XIII в. (когда она распалась на час-
ти и была завоевана татарами) — 5; вплоть до конца XV в. (когда
она снова объединилась в великую силу) — 3; после этого — 5.
Таким образом, мы подробно описали как процедуру полу-
чения показателей масштабов волнений, так и детали оценки
динамики — то есть их увеличения и уменынения — в течение
времени для всех исследуемых стран.
Заранее признаю, что этот метод имеет множество существен-
ных недостатков. Так, любая попытка оценить величину волне-
ний предполагает некоторые допущения, которые произволь-
ны, но неизбежны, независимо от того, кто осуществляет
исследование. Они касаются оценочной шкалы, определения
оценок по этой шкале для каждого волнения, применения сред-
него геометрического или любой другой средней и т. д. Все это
так. С точки зрения платонической абсолютной истины всякая
попытка неудовлетворительна. Но платоническая абсолютная
истина не существует в этом несовершенном эмпирическом мире
с его несовершенным знанием и неполной истиной, особенно в
области социальных наук; следовательно, для процедуры оцен-
ки мы должны использовать относительный критерий. В целом
проблему можно сформулировать так: являются ли недостатки
этого исследования столь значительными, что безнадежно ис-
кажают его результат; являются ли они более значительными,
чем в других исследованиях, производимых в этой области; име-
ется ли какой-либо другой способ, свободный от этих недостат-
ков, который может обещать лучшие и более достоверные ре-
зультаты? Если вопросы ставятся так — a только так они и могут
быть поставлены сколько-нибудь понимающим критиком или
ученым — то ответ на все эти вопросы, на наш взгляд, может
быть только отрицательный.
Что касается элемента произвольности, то сам по себе он не
является ни пороком, ни добродетелью. Нет ни такой науки, ни
такой теории, которая не была бы основана на произвольных
принципах, будь то арифметика, геометрия, механика, физика

730
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
или экономика и этика. Вопрос в том, сделаны ли эти допуще-
ния правильно и обоснованно или, наконец, настолько ли пра-
вильно и обоснованно, насколько это возможно в данной обла-
сти. Допущения, сделанные в этом исследовании, сами по себе не
содержат ничего нелогичного или неправильного. Они несовер-
шенны; совершенный «перевод», как уже отмечалось, качествен-
но-количественных социокультурных явлений вообще невозмо-
жен. Во всяком случае, историки постоянно дают количественные
оценки в вербальной форме. He очень внимательный читатель
не замечает этих количественных оценок именно потому, что
утверждения носят вербальный, a не числовой характер. Кто из
серьезных историков не говорит о «великих революциях», «не-
больших волнениях», «больших мятежах», «крупных грабежах
ихищениях», об «очень жестоком», «сравнительно бескровном»,
«долгом», «коротком» или «относительно спокойном (или не-
спокойном) периоде», о «времени кризиса», «усилении волне-
ний», «переходе от периода устойчивого внутреннего порядка к
периоду беспорядка и нестабильности»?
Бесчисленные разновидности подобных количественных ут-
верждений встречаются почти в каждом историческом труде.
Вышеизложенное объясняет, почему они неизбежны.
Если реальная ситуация такова, то вся проблема сводится к
одному вопросу: что является более научным — неопределен-
ный и смутный качественный анализ вышеописанного типа или
более определенный количественно-математический метод вроде
того, который используется в настоящей работе? В целом, за
исключением ряда особых условий и проблем, я предпочитаю
используемый здесь количественный анализ. Он более экономи-
чен: с помощью нескольких таблиц можно охватить огромные
периоды, причем охватить их более четко, точно и системати-
чески, чем это возможно на сотнях страниц туманных словес-
но-количественных описаний. Такая экономия — это уже кое-
что. В нашем исследовании основания, допущения, методология
подсчета — четко, без малейшей утайки, объяснены читателю.
Читатель сразу узнает, с чем он имеет дело, каким образом полу-
чены цифры, что они означают. В болынинстве неопределенных
словесно-количественных суждений все это остается неизвестным.
Такие суждения являются загадочными высказываниями учено-
го, чьи обоснования, доводы, средства измерения и даже точный
смысл того, что он говорит, остаются скрытыми. Их нельзя ни
проконтролировать, ни проверить, ни отвергнуть, ни принять.

34, Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 731
Вербальное суждение не позволяет ввести подробную классифи-
кацию беспорядков. В болынинстве языков имеется только шесть
слов для степеней сравнения: маленький, меньше, наименьший и
болыной, болыне, наибольший. Поэтому такие вербально-коли-
чественные квалификации, как великий и небольшой, больше или
меныне, увеличение и уменьшение, подъем и упадок, рост и спад,
ограничены по своему значению и не могут скольконибудь точ-
но выразить количественный аспект динамики и флуктуации вол-
нений. Точно так же приверженец вербально-количественного
описания не может единообразным способом применять свою
масштабную линейку — если он таковую имеет — ко всем срав-
ниваемым беспорядкам и поэтому не может даже как следует срав-
нить их. Числовые показатели, будучи ничем не хуже вербально-
количественныхутверждений, лишены их ограниченности. Этим
и объясняется, почему обобщения и оценки, сделанные многими
авторами вербально-количественного описания, основаны — за
очень редким исключением — на очень немногочисленных слу-
чаях и имели, таким образом, очень узкую и ненадежную факто
логическую базу. Приведенных рассуждений достаточно, чтобы
понять, почему я, не будучи в общем-то пылким приверженцем
количественного подхода, считаю, что более или менее точно опи-
сать динамику исследуемых нами явлений можно только с помо
щью той или иной системы математических показателей, и поче-
му я их использую и — если это касается количественной стороны
процесса — предпочитаю именно математические показатели, a
не словесное описание. Какими бы ни были слабости настоящей
работы и сколько бы их ни было, она все-таки является более си-
стематической, более полной, чем любое до сих nop проводивше-
еся исследование этого предмета, и столь же логичной, как и лю-
бое из них.
V. ПРЕОБЛАДАЮЩИЙ ХАРАКТЕР И ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ
СОЦИАЛЬНЫХ ВОЛНЕНИЙ
По этим признакам все волнения делятся на пять категорий:
A — преимущественно политическое, главная цель которо-
го состоит в изменении существующего политического режима.
В — преимущественно социально-экономическое, направ-
ленное на изменение существующего социального и экономи-
неского строя.
С — национальные и сепаратистские движения, гЛавная цель
которых — национальная независимость, получение автоно-

732
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
мии, отмена ущемлений в области избирательного права или же
получение других привилегий и преимуществ.
D — волнения на религиозной почве.
Е — волнения, связанные со стремлением к особым целям,
например, к персональным изменениям состава правительства,
отмене какого-то закона, налога или другой меры. Сюда же от-
носятся волнения без какой-то одной главной цели, но с двумя
или болыним числом разновидностей этих целей.
Разумеется, эти качественные квалификации следует рассмат-
ривать как весьма приблизительные. Едва ли могут быть сомне-
ния по поводу того, что любое социальное волнение вызвано
несколькими причинами и преследуют несколько целей. С дру-
гой стороны, некоторые движения обнаруживают одну из этих
характеристик более отчетливо, чем другие. У многих волнений
такая «преобладающая окраска» отсутствует; поэтому они по-
мещены в групгту, названную «смешанной».
Такова система классификации и дифференциации соци-
альных волнений. Она не является исчерпывающей, но выдает
достаточно подробный «паспорт» каждому из них и охватывает
ббльшуючастьнаиболееважныххарактеристик — количествен-
ных и отчасти качественных, учитывает большинство их суще-
ственных особенностей и, следовательно, в какой-то мере отра-
жает подлинное разнообразие исследуемых процессов. Итак,
ограниченный и адекватный характер выделенных нами пере-
менных, так же как и процедура подсчета масштабов социаль-
ного волнения, теперь понятны. Такие адекватные единицы по
зволяют нам приблизительно сравнить волнения в различных
общественных организмах.
Достаточно нескольких дополнительных замечаний, чтобы
обойтись без технических подробностей о том, каким образом
получены показатели. Как уже упоминалось, все волнения в тех
странах, которые описаны в надежных, внушающих доверие
классических источниках, изучены и «классифицированы». Это
означает, что мы не производили никакого отбора и никакой
выборки, a учли все описанные в литературе волнения.
Периоды, с которых начинается и которыми заканчивается ис-
следование волнений для каждой страны, представлены в таблицах,
поэтому подробно описывать их нет необходимости. В истории
Греции в общей сложности насчитывается 84 волнения, в истории
Рима — 170, в Византии — 49, во Франции — 173, в Германии —
150,вАнглии — 162,вИталии — 251,вИспании — 235или242(если
віслючить в ихчисло семь волнений, которые скорее были войнами,

34. Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 733
чем социальными волнениями), в Нидерландах — 103, в России —
167, в Полыне и Литве — 78. Полный список включает в себя от
1622 до 1629 волнений во всех этих странах.
Прежде чем приступить к описанию результатов, следовало
6ы сделать два замечания методологического свойства. В спи-
сок социальных волнений включены только те события, кото-
рые нарушали существующий социальный порядок и закон того
времени и той страны, в которой они происходили.
По аналогичным причинам социальные волнения, которые но-
сили чисто или преимущественно международный характер (вой-
ны между разными странами, восстания завоеванной страны про-
тив победивших ее иностранных захватчиков — как, например,
мятежи французских коммун против английских оккупантов во
время Столетней войны6, войны Людовика XI с герцогами Бур-
гундии7,нарушившимиприсягунаверность,ит. п.), — былитак-
же исюпочены из разряда внутренних социальных волнений. При-
чина этого опять-таки очевидна: такие волнения не являются
симптомами внутреннего напряжения и внутреннего беспоряд-
ка, когда часть одной и той же социальной системы выступает
против другой, a свидетельствуют о международной напряжен-
ности и беспорядках, которые относятся к объектам, исследо-
ванным в предыдущей главе, где описывается динамика войн.
В полном тексте «Динамики» наиболее важные результаты
изучения флуктуации масштабов волнений в истории рассмат-
риваемых стран сведены в таблицы и представлены по 25- и 100-
летним периодам. В настоящем, сокращенном, издании пред-
ставлены таблицы и сделаны выводы только относительно
Древней Греции. Это образцы аналогичных таблиц и соответ-
ствующих выводов для других стран. Затем мы обратимся к ито-
гам анализа внутренних волнений по Европе в целом.
Древняя Греция. Если взять 100-летние периоды, то независи-
мо от того, будем ли мы судить по совокупным средним
геометрическим данным, касающимся количества лет, в тече-
ние которых происходили волнения, или же их частоты, ока-
Жется, что самым мирным временем была первая половина II в.
До н. э., затем VI в. до н. э., и близко к ним стоит III в. до н. э.
Болыне всего беспорядков приходится на V и IV вв. до н. э. Из
25-летних периодов самыми бурными были 425-401 гг. до н. э.
(189,25), 475-451 (124,21), 375-351 (124,54), 225-201 (93,41); 450-
420 (84,06) и 325-326 гг. до н. э. (86,65), a периоды с 200 по 126, с
575 по 551 и с 250-226 г. до н. э. были временем самого прочного
социального порядка (см. диаграмму 10).

734
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
Таблица 24. Средние геометрические внутренних юлнений в Греции
с 600 по 126 г. до н. э. по 25-летним периодам
Период
600—576 до н. э.
575—551
550—526
525—501
500—476
475—451
450—426
425—401
400—376
Число волнений
4
2
3
3
5
8
5
13
5
Размеры волнений
8,07
10,63
20,80
7,05
15,43
10,63
10,63
10,63
17,54
4,93
20,80
12,16
9,66
13,39
9,09
11,45
9,66
9,09
7,66
7,11
27,14
14,42
41,21
23,42
12,16
25,77
9,66
15,18
17,38
16,07
8,03
19,13
14,42
10,10
10,13
21,54
17,54
10,16
4,64
15,43
15,43
27,14
9,66
6,69
19,13
7,37
7,37
9,66
Для периода в целом
46,55
26,06
38,80
37,89
53,25
142,21
84,06
189,25
50,22

34, Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 735
Продолжение табл. 24
Период
375—351
350—326
325—301
300—276
275—251
250—226
225—201
200—176
175—151
150—126
Число волнений
8
6
4
4
4
2
7
2
—
1
Размеры волнений
18,17
18,47
15,18
16,13
20,80
13,57
7,06
12,16
11,45
9,66
15,43
18,17
12,81
19,13
17,10
12,16
15,43
14,42
21,54
14,42
21,54
14,42
14,42
8,88
33,02
10,63
16,13
11,12
14,42
8,43
16,13
10,63
12,60
21,54
9,66
9,66
9,66
—
17,10
Для периода в целом
124,54
86,55
59,11
71,92
66,95
27,25
93,41
19,32
—
17,10

736
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
Таблица 25. Средние геомегрические внутренних волнений
в Древней Греции по ЮО-летним периодам
Столетие
VI до н. э.
V
IV
ПІ
П (первые три
четверти)
Число
волнений
12
30
23
17
3
Количество лет,
в течение которых
происходили волнения
13
51
23
22
4
Среднее геометрическое
для столетия в целом
149,30
468,77
320,52
259,53
36,42
Если мы зададимся вопросом, в какие периоды случались от-
дельные величайшие революции, то ответ будет таким: в перио-
дыс460по440 (свеличиной 49,19), с464по455(41,21),467 (37,14),
403 (27,14), с 256 по 261 гг. до н. э. (33,02). (В полном тексте «Ди-
намики» в приложении к этой части представлены подробные
таблицы, точно описывающие, какими были эти волнения.)
На основании этих данных можно сделать вывод: в истории
Греции наиболее беспокойными были — как и периоды, отме-
ченные максимумом военных действий, — не периоды упадка, a
периоды блестящего расцвета, когда греческая культура достиг-
ла своей вершины — V и IV вв. до н. э. В общем кривая волне-
ний, судя по 100-летним периодам, идет параллельно с кривой,
описывающей динамику войн. Это опровергает утверждения,
что беспорядки всегда происходят в периоды упадка. Мы уви-
дим, что некоторые из них действительно случаются в такие пе-
риоды, но далеко не всегда и даже не как общее правило.
Ни постоянной тенденции, ни регулярной периодичности, рав-
но как никакого единообразия в амплитуде колебаний вверх и вниз
ни по 25-летним, ни по 100-летним периодам не наблюдается. Что
касается характеристик волнений, то, как свидетельствуют данные,
наиболее частыми и самыми распространенными были преимуще-
ственно политические, затем националистические и социальноэко-
номические волнения. Сколько-нибудь значительныхрелигиозных
волнений Греция не знала. Данные показывают также, что соци-
альноэкономические волнения чаще всего происходили в V в., a
националистические — преимущественно в IV и отчасти III вв.
до н. э., вспыхнув на более поздней стадии политического развития
Греции. Это не означает, что причины социально-экономическо-
го и националистического характера не играли никакой роли в другие
периоды; социально-экономические играли весьма заметную роль
в волненріях III в. до н. э. и частичную в волнениях II в. Но они были
прикрыты или замаскированы внешними формами волнений по
литического или смешанного характера.

34. Флуктуация внутреиних беспорядков в истории Европы
HOL
450
737
400L
350
300
250L
200
150
ІЛЛ
Іѵѵ
H
ОІ
1
V
•♦.♦
♦
*
•• • #
• • : • ••
• •* • ••
: ? • •' V
• # •• •
• •• *• •
• •• • •
• •• ♦
:
1
•
' »
# 1
к 1
.. ::\
і і і I
• • • 1
• • • 1
•• • *
• •
• •
• •
і ». і ■
600
до н. э.
500 400 300 200 100
по 100-летним периодам
по 25-летним периодам
ДИАГРАММА 10. ДИНАМИКА ВНУТРЕННИХ ВОЛНЕНИЙ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

738
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
Европа. Если просуммировать показатели отдельных стран по
25- и 100-летним периодам, то получится такая картина динами-
ки внутренних волнений. Сама процедура суммирования, как уже
упоминалось, осуществляется следующим образом: показатели
всех стран в данный период умножаются на относительный вес
страны в ряду других стран этого же периода, определяемый по
шкале от 1 до 5; затем эти показатели складываются и сумма для
каждого периода делится на число стран, входящих в этот период.
В табл. 46 представлены число стран для каждого периода, сово-
купный показатель для всех стран и средний показатель (общий
показатель, разделенный на число стран) в каждый отдельный 25-
летний и 100-летний период (см. также диаграмму 12).
Таблица 46. Совокупный размер внутренних юлнений в Европе
с 525 по 1925 г. по 25-летним периодам
Период
525—550 н. э.
551—575
576—600
601—625
626—650
651—675
676—700
701—725
726—750
751—775
776—800
801—825
826—850
851—875
876—900
901—925
926—950
951—975
976—1000
1001—1025
1026—1050
1051—1075
1076—1100
1101—1125
1126—1150
1151—1175
1176—1200
1201—1225
1226—1250
1251—1275
1276—1300
Совокупный показатель
458,89
641,13
684,79
623,93
339,91
521,16
684,01
1507,40
1223,55
1294,82
1112,14
726,74
1763,45
667,41
969,95
782,69
1264,73
1112,55
1295,44
1772,17
1478,97
1737,84
1256,18
1284,37
1734,30
1887,16
1963,97
2176,65
1648,26
2010,18
2122,01
Число стран
4
5
6
7
8
9
Средннй показатель
114,72
160,28
171,20
154,98
84,98
104,23
114,00
215,34
174,79
184,97
158,88
103,82
251,92
95,34
138,57
111,78
158,09
123,62
143,94
196,91
164,33
193,09
139,57
142,71
192,70
209,68
218,22
241,85
183,14
223,35
234,56

34. Флуктуация внутренних беспорядков в истории Европы 739
Продолжениетабл. 46
Период
1301—1325
1326—1350
1351—1375
1376—1400
1401—1425
1426—1450
1451—1475
1476—1500
1501—1525
1526—1550
1551—1575
1576—1600
1601—1625
1626—1650
1651—1675
1676—1700
1701—1725
1726—1750
1751—1775
1776—1800
1801—1825
1826—1850
1851—1875
1876—1900
1901—1925
Совокупный показатель
2100,43
1812,87
1283,90
2245,87
1297,70
1752,89
1549,73
1386,70
918,60
947,05
864,78
1349,67
1081,28
1808,24
1226,00
728,66
890,13
430,44
871,36
1132,69
1085,92
2703,23
979,91
599,37
2071,28
Число стран
8
7
Средний показатель
233,37
201,43
142,66
249,54
162,21
219,11
193,72
173,34
114,83
118,38
108,10
168,71
135,16
226,03
153,23
91,08
111,27
53,81
108,92
141,56
155,13
386,18
139,99
85,61
295,89
Таблица 47. Союкупный размер внутренних волнений Европы
постолетиям
Столетие
VI*
VII
ѵш
IX
X
XI
XII
Средняя величина
446,20
458,19
733,98
589,65
537,43
693,90
763,31
Столетие
ХШ
XIV
XV
XVI
XVII
хѵш
XIX
Средняя величина
882,90
827,00
748,38
509,56
605,50
415,56
766,91
Только три четверти века.

Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
500 (00 700 WO 900 (000 1100 1200 1300 *00 1500 1600 1700 І«0О 1900
по 100-летним периодам
по 25-летним периодам
ДИАГРАММА 21. ДИНАМИКА ВНУТРЕННИХ ЮЛНЕНИЙ В ЕВРОПЕ

35
РЕЗЮМЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
ИЗУЧЕНИЯ ВНУТРЕННИХ
БЕСПОРЯДКОВ
А. Первый важный вывод касается частоты, с какой про-
исходят значительные социалъные волнения в жизни соци-
алъных групп. Обычно предполагается, что подобные события
довольно редки. Тем не менее данные, которыми мы располагаем,
показывают — причем для всех исследуемых стран, — что в од-
гіих государствах в среднем происходит по одному заметному
волнению приблизительно раз в шесть лет, в других — в пять,
в остальных — раз в семнадцать. Если вместо того чтобы брать
средний промежуток времени, приходящийся на социаль-
ное волнение, мы зададимся вопросом, какое в среднем число
лет без потрясений приходится на число лет, когда волнения
происходили, то результат окажется еще более поразитель-
ным.
Оказывается, соотношение между числом лет, когда про-
исходили волнения, и лет, когда их не было, колеблется, в
зависимости от страны, от 1 до 2 и от 1 до 8. В среднем в
большей части исследуемых стран на один год, когда наблю-
далось значительное социальное волнение, приходилось
лишь пять спокойных лет. В табл. 48 представлены более точ-
ные данные.
Даже с учетом того, что Византия довольно заметно отстает
от «рекордов» других стран (это объясняется, по всей вероят-
ности, тем, что волнения в византийской истории фиксирова-
лись менее тщательно), средние числа для тех лет, когда проис-
ходили волнения, и для доли лет без волнений по сравнению с
годами «беспокойными» весьма близки друг к другу. И это —
несмотря на все огромные различия между странами и истори-
ческими эпохами. Важность этих цифр в том, что социальные
волнения происходят в среднем совсем не так уж редко, как обыч-
но предполагается. В среднем одно социальное волнение можно

742 Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
Таблица 48. Частота значительных социальных волнений
Страна
Древняя Греция
(600— 146дон.э.)
Рим
(509дон.э. — 476 н.э.)
Византия
(532—1390)
Франция
(531—1933)
Германия и Австрия
(709—1933)
Англия
(656—1933)
Италия
(526—1933)
Испания
(467—1933)
Нидерланды
(678—1933)
Россия
(946—1933)
Польша и Литва
(1031—1794)
исло изучеиных лет
5Г
454
985
858
1402
1124
1277
1407
1466
1255
987
763
исло волнений за
есь период
w ffl
84
170
49
173
150
162
251
242
103
167
78
редняя частота
олнений (в годах)
U ffl
5Д
5,8
17,5
8,1
7,5
7,9
5,6
6,1
12,1
5,9
9,8
исло лет, когда не
роисходило ника-
их волнений
? В X
m
219
89
246
204
247
365
424
263
280
146
реднее соотноше-
ие числа лет спо-
ойных к числу лет,
шаменованных бес-
орядками 1
U X X О В
(2J)
(3,5)
(8,6)
(4,7)
(4,5)
(4,2)
(2,9)
(2,4)
(3,8)
(2,6)
(4,3)
ожидать примерно каждые пять-восемь лет. В этом смысле внут-
ренние волнения — «нормальные» явления в жизненном про-
цессе социальных групп.
Нижеследующие числа являются, конечно, средними. Тако-
вой была бы средняя частота волнений, если бы они равномерно
распределялись во времени. Но подобная равномерность отсут-
ствует. В некоторые периоды происходит множество волнений,
которые иногда продолжаются по многу лет; в другие — не про-
исходит никаких значительных социальных бурь. Поэтому дей-
ствительное распределение волнений во времени значительно
отличается от средних показателей.
Иногда (правда, довольно редко) бывают периоды, когда в
течение целой четверти столетия не происходит никакріх волне-
ний. И было не более десяти случаев, когда во всех исследуемых

35. Основные результаты изунения внутренних беспорядков 743
странах и во все времена внутренний мир царил почти полвека.
В общем, каждому поколению в течение жизни суждено, по-ви-
димому, быть свидетелем по крайней мере одного крупного со-
циального волнения.
В. Из табл. 48 вытекает и другое предположение. Довольно
широко распространено мнение, будто существуют нации, ко-
торым изнаналъно «присущи» любовь к беспорядку, склонностъ к
анархии и волнениям, и нации, которым, милостъю Божией или
в силу расовых или же каких-то других особенностей, суждено
быть носителями порядка и избегатъ социалъных катаклизмов.
Болынинство консервативных сторонников этой теории вклю-
чают свою собственную нацию в разряд «дисциплинированных»;
большинство радикалов, этих дон кихотов революции — в раз-
ряд «революционных». В течение последних нескольких лет не-
редко можно было услышать, например: «Эти русские и вообще
славяне — анархисты по природе. Мы же (англичане, францу-
зы, американцы и т. д.)> слава тебе, Господи! — нация дисцип-
линированная». Вариации на эту тему всегда были многочис-
ленны. Однако достаточно взглянутъ на табл. 48 — иот этих
теорий не останется и следа. Все нации и дисциплинированы и
недисциплинированы — в зависимости от времени. Действитель-
но, некоторые из них обнаруживают меныпую склонность к со
циальным волнениям, чем другие. Но разница эта незначитель-
на, причем и она, по-видимому, уменынится, если рассматривать
Таблица 49. Интенсивность реюлюционных процессов
(по странам и по разрядам)
Страны
Греция
Рим
Византия
Франция
Германия и
Австрия
Англия
Италия
Испания
Нидерланды
Россия
Польша и
Литва
В целом:
I
К-во
1
2
2
17
12
15
13
4
2
8
5
81
%
1Д
1,2
4,0
9,9
0,8
9,2
5,1
1,7
1,9
4,7
6,4
II
К-во
11
49
1
43
24
41
35
46
17
98
5
370
%
3,1
28,8
2,0
24,5
16,0
25,3
13,9
19,5
16,5
59,0
6,4
III
К-во
30
79
10
74
74
51
88
132
58
36
55
686
%
35,7
46,5
20,4
43,0
48,7
31,5
35,1
56,2
56,4
21,4
70,5
IV
К-во
24
19
36
33
39
52
112
43
20
19
13
410
%
28,5
11,2
73,6
19,2
26,0
32,2
44,7
18,3
19,4
н,з
16,7
V
К-во
18
21
0
6
2
3
3
10
6
6
0
75
%
21,4
12,5
0
3,4
1,3
1,8
1,2
4,2
5,8
3,6
0
В целом
К-во
84
170
49
173
150
162
251
235
103
167
78
1622
%
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100
100

744
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
их историю в целом, как это сделано, например, для Древней
Греции и Рима.
Последнее, как мы еще увидим, означает, что существует
заметная тенденция в ряде стран (но не во всех) к затуханию
волнений на более поздних стадиях их истории, когда высшая
точка расцвета пройдена и слава осталась в прошлом. На-
пример, голландцы в течение последних двух или трех столе-
тий демонстрируют малозаметную склонность к беспорядкам,
но весьма значительную в те времена, когда они отвоевывали
себе место под солнцем. Нечто подобное мы видим в Древней
Греции, Риме, в Польше и Литве. Более подробно мы обсудим
этот вопрос ниже. A пока вышеприведенных данных и тех
выводов, к которым они подталкивают, вполне достаточно,
чтобы развеять миф о нациях, «от природы» дисциплиниро-
ванных и недисциплинированных. Разница между народами
в этом отношении невелика и не подтверждает ни одну по-
добную теорию.
Сторонники разделения наций на дисциплинированные и не-
дисциплинированные могут, однако, привести и такой аргу-
мент: хотя склонность к волнениям свойственна всем нациям,
сами волнения, тем не менее, радикально отличаются друг от
друга. A именно: революции, совершаемые в дисциплинирован-
ных странах, происходят без насилия (по крайней мере, без жес-
токого), тогда как в стране недисциплинированной они всегда
сопровождаются кровопролитием и жестокостью. В течение пос-
ледних нескольких лет этот аргумент звучал множество раз. Спра-
ведливо ли подобное утверждение? Ответ дает табл. 49, в которой
волнения, происходившие среди исследуемых наций, распределе-
ны в процентном отношении в зависимости от степени их интен-
сивности и насилия. С точки зрения интенсивности все револю-
ционные процессы разделены на пять разрядов, начиная с
первого — «чистого и бескровного» — и заканчивая пятым, к
которому относятся самые насильственные действия — как в
количественном, так и в качественном отношениях. Другими сло-
вами, наши показатели интенсивности социальных волнений весь-
ма близки к тому, что фактически можно назвать показателями
степени насильственности, жестокости и кровопролитности. Это
особенно справедливо в отношении первых трех разрядов.
Табл. 49 показывает, что в этом отношении между нациями
существуют некоторые различия, но неболыние и непостоян-
ные. Например, Англия и Франция обнаруживают самый высо-

35. Основные результаты изунения внутренних беспорядков 745
кий процент беспорядков, причисленных к первому разряду
(наименее кровавых), и в этом отношении они должны, каза-
лось бы, возглавлять список наиболее спокойных стран. Однако
когда мы установим преобладавший в них тип волнений, то об-
наружим, что их «образец» подпадает под четвертый и третий
разряды, тогда как «образцы» для всех других стран подпадают
или под второй-третий, или под четвертый разряд. Это означа-
ет, что волнения в Англии и во Франции никак не могут считать-
ся менее насильственными чем, например, беспорядки в России,
Германии, Испании, Голландии или Древнем Риме.
Судя по данным, первое печальное место в этом отношении
принадлежит, повидимому, Древней Греции, y которой самый
высокий процент волнений пятого разряда. A каким бы стран-
ным это ни показалось в свете современной русской революции,
с ее бесчисленными жестокостями, российские волнения, по-ви-
димому, пока что не были более насильственными, чем в других
странах: 64% всех волнений в России подпадает под первый и
второй разряды, и только 36% — под остальные. Таких показа-
телей не имеет ни одна другая страна из числа исследованных.
Но, вообще говоря, другие страны занимают в этом отношении
почти такое же положение. Все это означает, что обсуждаемая
точка зрения — миф, основанный на желании и воображении.
Этих данных, в совокупности с предыдущими, достаточно, что-
бы развеять легенду о «дисциплинированных» и «недисципли-
нированных» народах.
Еще один вывод. Из табл. 49 видно, что только 5% всех
1622 учтенных волнений происходило без насилия и около 23%
сопровождалось сравнительно небольшим насилием. Более 70%
сопровождалось насилием и кровопролитием в довольно ощу-
тимых масштабах. Это означает, что me, кто мечтают о «бес-
кровной революции»у имеют мало шансов (пять из ста) осуще-
ствить свою мечту. Тот, кто стремится к беспорядкам, должен
знать, что насилие практически неизбежно и он окажется его
свидетелем, жертвой или виновником. Это справедливо относи-
тельно всех наций и групп.
С. Третий пункт касается продолжительности волнений. Су-
Ществуют десять разрядов, начиная с волнений, которые длятся
лиіііь несколько дней, и кончая такими, которые продолжают-
ся болыне двадцати пяти лет. Возникает вопрос: каково соотно-
ч^ение кратких и долгих беспорядков? Какой тип длительности
преобладает? Существуют ли заметные различия в этом отно-
^ении между странами?

746
Частпь 7. Флуктпуация внутренних беспорядков
Ответы на эти вопросы дает табл. 50, где представлены дан-
ные об исследованных волнениях разной длительности в абсо-
лютных числах и в процентах.
Из этих данных следует, что для болынинства стран, взятых
по отдельности, преобладающим типом являются волнения вто-
рого разряда, то есть продолжительностъю в несколъко неделъ.
Только в Германии, Австрии и в Нидерландах преобладают вол-
нения длительностью в несколько месяцев, тогда как в Ита-
лии — длительностью всего лишь в несколько дней. Следом
идут волнения длительностью в несколько дней и в несколько
месяцев (первый и второй разряды). Затем доля волнений боль-
шей продолжительности сокращается по мере увеличения их
длительности. Воянения длительностью свыше десяти лет в ис-
тории нескольких стран полностью отсутствуют. В истории
других они составляют меньше 1% от всех волнений. Только в
Нидерландах и России они превышают один процент. В целом,
беспорядки длительностью менее одного года составляют око-
ло 80% от всех волнений. Волнения длительностью более одно-
го года составляют примерно 15% от целого. Таким образом,
болыиая частъ внутренних кризисов в жизненном процессе со-
циалъного организма (как и болезни в жизненном процессе ин-
дивида) проходят свою острую стадию в тенение периода в не-
сколько неделъ. Лишь неболыная доля их длится в течение года
или болыне.
Таблица 50. Продолжительносгь революционных движений
(по сгранам и по разрядам)
Страны
Греция
Рим
Византия
Франция
Германия и
Австрия
Англия
Италия
Испания
Нидерланды
Россия
B целом:
I
К-во
22
42
8
28
20
28
85
45
7
30
315
%
26,2
24,7
16,3
16,3
13,4
17,3
33,7
19,1
6,8
18,5
20,4
II
К-во
36
88
22
69
40
67
67
108
24
74
595
%
42,8
51,8
44,9
39,5
26,6
41,4
26,5
46,0
23,3
44?0
38,5
III
К-во
12
21
7
34
53
33
44
23
37
24
288
%
14,3
12,3
14,3
19,8
35,4
20,4
17,7
9,8
35,9
14,3
18,6
IV
К-во
3
9
1
10
10
8
17
22
4
4
88
%
3,6
5,3
2,0
5,9
6,6
4,9
6,9
9,3
3,9
2,4
5,6
V—VIII
К-во
10
10
11
32
26
25
37
36
28
32
247
%
11,9
5,9
22,5
18,6
17,4
15,4
14,8
15,3
27,2
19,0
15,2
IX—X
К-во
1
0
0
0
1
1
1
1
3
3
11
%
1,2
0
0
0
0,6
0,6
0,4
0,4
2,9
1,8
0,7
Вце-
лом
К-во
84
170
49
173
150
162
251
235
103
167
1544

35, Основные результаты изунения внутренних беспорядков 747
Te же данные показывают, что, хотя между разными странами
существуют различия в отношении длительности волнений, они
не являются фундаментальными. Наоборот, пропорциональная
длительность классифицированных волнений в большинстве ис-
следуемых стран почти одинакова, особенно если взять беспоряд-
ки длительностью около года или меныне. Есть отклонения по
Византии и Нидерландам, но они не очень велики. Это еще раз
подтверждает, что нет особенно серьезного основания квалифи-
цировать одни нации как «склонные к беспорядкам», a другие
как «склонные к порядку». Такое единообразие наводит на мысль,
что происхождение волнений, их частота и длительность, по-ви-
димому, контролируются скрытыми силами и условиями, кото
рые лежат очень глубоко — гораздо глубже специфических куль-
турных и других обстоятельств, характерных для тех или иных
стран. Под понятием «глубинные факторы» я подразумеваю то,
что социальное волнение, возможно, является имманентным
свойством самой социокультурной жизни и в этом смысле неиз-
бежно проявляясь в своих существенных чертах сходным обра-
зом во всех социальных организмах. Здесь, вероятно, мы опять
сталкиваемся с фактом имманентной саморегуляции социальных
процессов, с которым часто сталкивается любой серьезный ис-
следователь подобных процессов.
Наконец, достаточно сравнить данные по Древней Греции,
Риму и Византии — странам, которые существовали много ве-
ков тому назад, — и данные по сегодняшним странам, чтобы
увидеть, что по длительности волнений между ними нет суще-
ственной разницы. Мы не можем сказать, что в странах прошло
го по сравнению со странами нынешними волнения неизменно
длились дольше или меньше. Точно так же, если обратиться к под-
робным данным о длительности волнений, происходивших в од-
ной и той же стране, начиная с самых ранних и кончая самыми
недавними, то в них тоже не обнаружится единообразной тен-
Денции, a точнее — вообще никакой тенденции. Здесь мы выд-
вигаем, следовательно, первый контраргумент в адрес распрост-
раненного мнения, будто бы с течением времени волнения
°бнаруживают тенденцию к затуханию, становятся короче, ме-
нее насильственными, не столь неизбежными. В данных отно-
сительно их длительности мы не находим ничего соответствую-
Щего этой оптимистической точке зрения.
D. Несмотря на все превратности и изменяющиеся условия
в системе принятых показателей, масштабность волнений флук-

748
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
туирует от столетия к столетию гораздо меныне, чем обычно
предполагается. Если мы возьмем все выбранные нами европей-
ские страны с VI по XX в., то увидим, что амплитуда флуктуации
масштабов волнений укладывается в промежуток от 414,65 до
882,90; иначе говоря, в самое бурное столетие волнения лишь
менее чем вдвое превосходят те, что происходили в самый спо-
койный век.
Если мы возьмем показатели по 25-летним периодам, то раз-
ница, естественно, будет больше: максимальное число здесь —
300,46, a минимальное — 53,81, то есть максимум превосходит
минимум в пять или шесть раз. Такой размах колебаний не слиш-
ком фантастичен и указывает на некие перманентно действую-
щие силы, внутренне связанные с сущностью самой социальной
жизни, которые не позволяют ни полностью устранить волне-
ния, ни предоставить им возможность расти безгранично. Как
только кривая волнений достигает минимального или макси-
мального уровня, наступает обратная реакция, направляющая
курс в противоположную сторону.
E. В этих «встречных взаимодействиях» мы неоднократно,
хотя и не всегда, наблюдаем, что, когда кривая подходит к ми-
нимальному или максимальному пределу особенно близко, об-
ратная реакция тоже становится особенно сильной.
Мы не нуждаемся в мистической интерпретации или нумеро-
логическом1 гадании по поводу этого явления. Оно происходит
просто потому, что резкий переход от порядка к беспорядкам и
наоборот, по-видимому, имеет ограничение, какое имеют по-
чти все социокультурные явления (то же самое, по-видимому,
касается и психохимических и биологических процессов). Кро-
ме фиксации относительно узких пределов максимума и мини-
мума флуктуации наших показателей, вышеизложенное наводит
на мысль, что в глубине социальной жизни есть силы — возмож-
но, две противоположные группы сил, — вызывающие такие
пульсации. Когда одна группа сил становится слишком могу-
щественной, другие силы тем или иным образом, по той или
иной причине начинают действовать в противоположном на-
правлении.
F. Показатели ни 25-летних, ни 100-летних периодов не об-
наруживают никакой постоянной тенденции ни к луншему или
более «упорядоченному прогрессу», ни ко все возрастающему бес-
порядку. Кривая флуктуирует — и это все, что можно сказать.
Популярная теория, согласно которой по мере «успехов циви-

35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков 749
лизации социальные изменения становятся все более упорядо-
ченными, все менее насильственными» — не что иное, как «при-
ятный миф». Одна из причин, по которой эта абсолютно не-
правдоподобная теория была принята столь многими учеными,
равно как и общественностью, видна из табл. 46. Третья чет-
верть XIX в. была спокойней предыдущих трех 25-летних перио-
дов, a последняя его четверть (85,61) — «дисцшілинированней»,
чем любой из предыдущих сорока трех 25-летних периодов с VI по
XIX в. Только два четвертьвековых периода — с 1726 по 1750 г.
(53,8) и с 626 по 650 г. (84,98) — были чуть более «дисциплини-
рованными». Подобные социальные условия, естественно, спо-
собствуют популярности теорий такого рода.
G. Согласно табл. 46, едва ли существует какая-нибудъ опре-
деленная периодичностъ в росте и спаде внутренних беспоряд-
ков. Их темп, так же как и ритм, варьирует от периода к перио-
ду: piano или pianissimo сменяется forte2 и наоборот.
Таким образом, модные теории, которые пытаются интер-
претировать социокультурные процессы с помощью механис-
тических принципов и приписать им определенную периодич-
ность, неправильны — как в этой области, так и в болынинстве
других.
Н. Табл. 46 и 47 показывают, какие столетия и 25-летние пе-
риоды в истории большей части Европейского континента были
особенно бурными и какие самыми спокойными. Бурными сто-
летиями с VI по XX в. были XIII, XIV, XII, XIX, XV, VIII и XI вв.
Максимум волнений приходится на XIII, затем на XIV вв., мини-
мум — на XVIII, VII, VI и XVI вв.
Если взять 25-летние периоды, то самыми бурными из них
были: 1826-1850, 1901-1925, 826-850, 1201-1225 и 1301-1325 гг.
Наиболее спокойными: 1726-1750, 1876-1900, 1676-1700, 851-
875, 601-625 гг. Самые спокойные и самые бурные 25-летние пе-
риоды для каждой из семи исследуемых стран в отдельности
указаны выше. В истории почти каждой страны были один или
более четвертьвековых периодов, в течение которых практичес-
ки не наблюдалось никаких значительных волнений.
I. Как уже отмечалось, табл. 46 свидетельствует, что после-
аняя четверть XIX в. была на удивление безмятежной; из пяти-
Десяти шести 25-летних периодов с 525 по 1925 г. только два пе-
риодахарактеризуются чуть меньшими показателями волнений.
Стоит ли удивляться, что в дисциплинированной «капиталис-
тической» среде возникли теории гарантированного «упорядо-

750
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
ченного прогресса», ставшие общепринятыми? Достигнув своей
вершинъіу «капиталистический режим»у который теперъ модно
ругатъ, был самой упорядоченной социалъной системой и обеспе-
чивал самые надежные гарантии внутреннего и внешнего мира,
чувственной свободы и свободы индивидов. В свете этого факта
несерьезно приписывать ему все пороки как анархизма, так и
милитаризма и бороться за установление внутреннего и внешне-
го мира и обеспечение максимума чувственной свободы путем
разрушения капитализма и построения социализма, фашизма,
коммунизма, гитлеризма и прочих сегодняшних «измов».
J. Данные показывают далее, на каком этапе исторического
пути мы сейчас находимся. У нас нет данных, выходящих за пре-
делы 1925 г. Если бы они были, то данные для первой половины
XX в. были бы еще более красноречивыми и точными, но даже и
судя по тем, которые y нас есть, после самой мирной последней
четверти XIX в. Европа вступила в бурный период XX в. Показа-
тель для первой четверти XX в. необычайно высок. С 525 по 1925 г.
была только одна четверть века, проявившая себя более бур-
ной, чем период с 1901 по 1925 г. Мы — свидетели нарастающей
волны внутренних волнений. После 1925 г. происходила масса
беспорядков, причем очень крупных, в Германии и Австрии,
Франции и Испании. Число менее крупных волнений в Англии,
Италии и России также велико. По своей «номинальной стоимо-
сти», как говорят цифры, первая четверть XX в. (1901-1925 гг.)
была не толъко самым кровавым периодом за всю историю меж-
дународных конфликтов, но и в плане внутренних волнений
была одной из чрезвычайно бурных эпох.
Таков, стало быть, конечный пункт «социального прогресса
и эволюции», к которому мы пришли. Этот вывод, несомненно,
поразит всех творцов и потребителей «сладких» теорий, соглас-
но которым цивилизация неуклонно приближает нас, благода-
ря процессу упорядоченного изменения, ко всеобщему миру.
Они, несомненно, немного задумаются над этим; и было бы по-
лезным для них, независимо от того, кто они (сторонники этих
теорий или их противники, простые и необразованные люди или
же «интеллектуалы и специалисты»), подумать о том, не верили
ли они своим желаниям больше, чем уродливым фактам, и не
слишком ли они были самоуверенны и беспечны в своих теориях
и выводах. Пока что XX в. — самый кровавый и самый неспокой-
ный — a значиШу один из самых жестоких и бесчеловечных —
периодов в истории западной цивилизацииу a может бытъ, и всей
истории человечества.

35. Основные резулыпаты изучения внутренних беспорядков 751
К. Если мы зададимся вопросом, находится ли флуктуация
внутренних волнений в восьми исследуемых нами странах Евро-
пы в прямой связи с флуктуацией международных войн и про-
исходят ли они синхронно, то ответ должен быть отрицатель-
ным. Сравнив кривые, описывающие динамику войн и динамику
внутренних волнений, мы увидим: если речь идет о столетних
периодах, каждый процесс происходил независимо от другого, без
позитивной или негативной связи. В то время как показатели
людских потерь и численности вооруженных сил с XII по XVII в.
увеличиваются (см. диаграммы 6 и 7), показатели волнений об-
наруживают иную тенденцию — с XIV и в XIX в. они скорее
уменьшаются. Но если в XIX в. показатели войн падают, то по-
казатели волнений, наоборот, значительно возрастают. Таким
образом, в течение этих столетий их движения шли скорее в про-
тивоположных направлениях и «компенсировали» друг друга.
Зато в периоды с XII по XIV в. и с XVII по XVIII в. их курсы
носили скорее параллельный, a не компенсационный характер.
Наконец, обе кривые идут вверх в первой четверти XX в, Та-
ким образом, для столетних периодов нет явного постоянства в
отношениях между двумя категориями показателей.
Чтобы осветить проблему несколько шире, мы подвергли
тщательному статистическому анализу ежегодные и четверть-
вековые показатели обоих процессов в истории Древней Греции,
Рима и России. Никакой определенной постоянной связи между
двумя переменными не обнаружено. Казалось, есть слабый на-
мек на то, что волнения, как правило, происходят чаще во время
войн и в ближайшие до- и послевоенные годы и становятся тем
реже, нем далыие история страны удаляется в любом направле-
нии от военных лет. Например, из всех 207 лет, в течение кото-
рых в Риме за изучаемый нами период происходили волнения, 96
лет (или 45%) совпадают с годами войны, 19 — с одним годом
до или одним годом после войны, 11 — с двумя годами до или
после войны, 9 — с тремя годами, 11 — с четырьмя, 7 — с пя-
тью, 5 — с шестью, 4 — с семью годами, 3 — с восемью и затем
4, 3, 4 и 4 — соответственно с девятью, десятью, одиннадцатью
и двенадцатью годами после войны. Так распределились 180 вол-
нений из 207. Остальные 27 случаев беспорядков приходились на
годы, еще более удаленные от войн.
Если, однако, принять во внимание, что военные годы состав-
ляли 41% от общей продолжительности римской истории, то
этот результат окажется менее убедительным, чем кажется на

752
Частпь 7. Флуктуация внутренних беспорядков
первый взгляд. В истории России 35 из 70 волнений с 1450 по
1925 г., или 50%, происходили в годы войны. Война составляет,
однако, 46% от всех принятых во внимание лет российской ис-
тории. Результат опять-таки очень неубедительный, не показы-
вающий сколько-нибудь определенную и закономерную связь
между исследуемыми процессами.
Такой сомнительный и неопределенный результат получает-
ся, может быть, из-за того, что в своем анализе мы не разделяли
войны на победоносные и проигранные. Здравый смысл и поверх-
ностное историческое наблюдение наводят на мысль, что внут-
ренние беспорядки гораздо реже происходят до или после побе-
доносных войн, чем до или после войн неудачных. В течение и по
окончании Первой мировой войны революции произошли в
Болгарии, Турции, Германии, Австрии и России — то есть в стра-
нах побежденных — тогда как в Англии, Франции, Италии и
Сербии или в Соединенных Штатах Америки не было никаких
революций или волнений, которые привели бы к свержению су-
ществующего режима или были столь же велики, как и в побеж-
денных странах. Точно так же в России, после ее поражения в
русско-японской войне 1904-1905 гг.3 произошла революция
1905-1906 гг., тогда как в Японии не было никаких волнений.
В Турции, потерпевшей поражение в войне 1912 г., произошла
революция, приведшая к свержению Абдул-Хамида4, тогда как
в странах-победительницах ничего подобного не было. Во Фран-
ции произошла революция после того, как она потерпела пора-
жение в ходе франко-прусской войны5. Можно составить длин-
ный список подобных случаев как из современной, так и из более
далекой истории.
Если это соображение имеет какое-нибудь значение, то по-
нятно, почему наш анализ не обнаружил более определенной
связи между переменными. Мы объединили все войны вместе —
как успешные, так и неудачные — и тем самым, конечно, затем-
нили некую постоянную связь, которая скорее всего существует
между ними. Поэтому есть смысл попытаться установить соот-
ношение между динамикой внутренних волнений и удачными и
неудачными войнами.
Однако такое исследование оказывается весьма затруднитель-
ным. Многие волнения носили чисто локальный характер, были
незначительными по масштабам и довольно неопределенными
в смысле их точной хронологии и продолжительности. Многие
крестьянские и рабочие выступления были разновидностью вол-
нений и тянулись в течение целого ряда лет, сопровождаясь лишь

35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков 753
случайными вспышками открытого бунта то здесь, то там. Было и
несколько «дворцовых революций», в которых участвовала кучка
отдельных лиц, a массы населения не принимали никакого участия.
Наконец, войны бываютчасто неясными по своему исходу —
без победителя и без побежденного. Все это делает сравнение пе-
речисленных войн с волнениями задачей невыполнимой и неспо-
собной привести к определенным результатам.
Ввиду этого факта представляется разумной другая проце-
дура, a именно — ограничиться только самыми крупными вой-
нами и самыми масштабными революциями, происходившими
в течение последних столетий, относительно которых имеются
сравнительно точные данные. Тем не менее даже и этот метод не
безупречен: некоторые из самых крупных волнений происходи-
ли во время довольно незначительной войны, тогда как вели-
чайшие войны сопровождались волнениями чисто местного зна-
чения. Даже в тех нескольких случаях, когда за поражением в
войне вспыхивало крупное волнение, некоторые особые обстоя-
тельства (например, смерть короля), случавшиеся в это же са-
мое время, не позволяют решить, что в данном случае было под-
линной причиной волнений — неудачная война или смерть
иравителя. Есть десятки других подобных «затемняющих» об-
стоятельств. Все это надо иметь в виду.
Bot несколько примеров из истории некоторых стран. В Рос-
сии начиная с 1600 г. произошло 14 крупных волнений. Из них
четыре случились во время или же сразу после болыних и не-
удачных войн, шесть — в период мира и одно — во время побе-
доносной войны. Остальные три происходили при довольно нео
пределенных обстоятельствах.
Таким образом, взаимосвязь совершенно неопределенная.
Если, с другой стороны, мы возьмем только самые болыние вой-
ны за тот же период, то результат окажется примерно таким же.
Некоторые из этих болыних войн продолжались в течение ряда
лет (например, войны с Наполеоном6 или Северная война при
Петре 17). В какие-то годы эти войны были неудачны, в другие —
удачны, но ни те ни другие не сопровождались сколько-нибудь
значительными волнениями. Во время неудачной Крымской
войны 1853-1856 гг.8 было только одно, сравнительно очень не-
большое, волнение среди солдат в 1854-1855 гг. После другой
неудачной войны, русско-японской 1904-1905 гг., вспыхнула
мощная революция. В ходе Первой мировой войны, в 1917 г.,
Разразилась великая революция. Короче говоря, результаты
исследования весьма неопределенны.

754
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
Изучение истории Франции в период с 1600 г. приводит к
аналогичным результатам. За время с 1600 по 1925 г. мы насчита-
ли 13 крупных волнений в этой стране. Семь из них произошли в
мирное время, когда, за исключением двух весьма незначитель-
ных колониальных экспедиций, никаких войн не было. Среди семи
великих волнений были и революции 1830 и 1848 гг.9 Три крупных
волнения несомненно происходили в течение или сразу же после
неудачных войн, три остальных — при довольно неопределенных
обстоятельствах, в течение войны, но когда ее исход — победа или
поражение — оставался еще совершенно неясным. Если, с другой
стороны, мы возьмем все значительные войны с 1600 по 1925 г., то
обнаружим, что, по крайней мере, 25 войн были сравнительно
большими. В течение 17 из них — причем из этих 17, по крайней
мере, пять были неудачными — не происходил ни один из выше-
упомянутых крупных внутренних конфликтов — ни тогда, ког-
да происходили боевые действия, ни сразу же после завершения
кампании. В течение каждой из 8 остальных войн происходило
большое волнение, четыре из которых сопровождали проигран-
ные войны, одно — войну успешную, три остальные — лишь ча-
стично успешные или с неясным исходом.
Эти результаты, по-видимому, подтверждают все предыду-
щие. Примеры из истории еще двух стран приводят к аналогич-
ным выводам. На основании наших данных можно сказать, что,
вопреки ожиданиям, факты не позволяют сделать вполне опре-
деленный вывод о наличии прямой связи ни между неуданными
войнами и крупными волнениями, ни между победоносными вой-
нами и отсутствиен таковых волнений. В луншем слунае они
позволяют обнаружитъ лишъ довольно слабую связъ между не-
удачными войнами и волнениями. Так как исследование наличия
или отсутствия связи между войной вообще и внутренними вол-
нениями не привело к обнаружению сколько-нибудь тесного
единообразного взаимоотношения между ними, следует сделать
вывод (по крайней мере, пока более тщательный анализ не про-
яснит этот вопрос): данные два процесса происходят совершенно
независимо друг от друга и не обнаруживают ни прямой, ни впол-
не осязаемой взаимозависимости.
Широко распространенное мнение, будто существует тесная
зависимость между этими процессами, и особенно между неудач-
ными войнами и волнениями, нуждается в некоторых ограниче-
ниях, оговорках и смягчении. Факт неудачной войны сам по себе
недостаточен, чтобы вызвать значительное волнение, если стра-
на не дезорганизована в идеологическом, нравственном или ка-

35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков 755
ком-то ином отношении. Наоборот, как это неоднократно слу-
чалось — с римлянами во время Пунических войн10, русскими
во время Отечественной войны с Наполеоном, с Бельгией, когда
в нее вторглись немцы11, — поражение, серьезная опасность и
лишения, вместо того чтобы деморализовать и дезорганизовать
оккупированную страну, придавали ее населению железную стой-
кость. Вместо взрыва внутренних беспорядков, вызванных по-
добными обстоятельствами, беспорядки могутуменьшиться или
даже вовсе исчезнуть. Только в стране со слабыми «нервами»,
дисциплиной и размытой солидарностью могут начаться волне-
ния из-за войны удачной или неудачной или безо всякой вой-
ны — из-за случайного или малозначительного события.
Принимая все это во внимание, можно сделать вывод, что
война сама по себе, независимо от того, удачная она или нет, не
является ни необходимым, ни достаточным условием возник-
новения или усиления внутренних волнений. И наоборот, серь-
езное внутреннее волнение не является ни необходимым, ни дос-
таточным условием для начала войны или ее расширения.
Данные из истории других исследуемых нами стран подтвер-
ждают эту гипотезу. В Греции, например, кривая войн и кривая
волнений в течение нескольких периодов идут параллельно, дос-
тигают своих максимумов в одни и те же столетия — четвертом
и пятом — и затем идут вниз. В Риме же направление, в котором
движется одна кривая в течение нескольких столетий, факти-
чески противоположно направлению другой кривой. В III в. до
н. э. показатель войны достигает своей высшей отметки, a пока-
затель волнений — низшей, тогда как в I в. н. э. показатель вой-
ны был на самом низком уровне, a показатель волнений достиг
одной из высших своих точек. Аналогичное соотношение обна-
руживается и в нескольких других периодах. Данные по другим
странам также показывают контраст в движении двух кривых,
которые в одни периоды идут параллельно, в другие — в проти-
воположных направлениях, a в общем ведут себя аналогично
совокупным показателям обоих процессов во всех европейских
странах, как это мы уже видели. Вот то, что касается непосред-
ственного отношения двух процессов друг к другу. Как мы еще
Увидим, они связаны друг с другом, но лишъ посредством одного и
того же главного — переходного — фактора, который обуслов-
ливает оба процесса. Но из тождества главной причины их дви-
*ения не следует, что они должны протекать синхронно или не-
посредственно обусловливать друг друга.

756
Частпь 7. Флуктуация внутренних беспорядков
L. Сейчас мы должны коснуться проблемы, которую уже об-
суждали, когда прослеживали движение кривой масштабности
войн в отношении к периодам процветания и упадка в истории
изучаемых стран. Имеется ли y внутренних волнений тенденция
каждый раз возрастать в периоды расцвета и благоденствия
или — наоборот — в периоды упадка? Или же их динамика не
зависит от характера этих периодов? Если рассмотреть показа-
тели волнений по столетиям, то можно сделать следующие вы-
воды.
В Греции волнения достигли своей высшей точки главным
образом в V и IV вв. до н. э., когда могущество, культура и соци-
альная жизнь Греции находились в зените. В Риме пик волнений
приходится на I в. до н. э., вторая высшая точка — на III в. н. э.,
третья и четвертая — на IV и I вв. н. э. Если два столетия непос-
редственно до и после Рождества Христова рассматривать как
время высшего расцвета римского могущества и культуры, то к
III—IV вв. н. э. они уже начинают клониться к упадку. С другой
стороны, кривая волнений находится на низком уровне в V в.
н. э. и III и IV вв. до н. э. IV и III вв. н. э. — это периоды ее круп-
ного подъема, a V в. н. э. — период ее решительного упадка.
Данные по Византии столь же противоречивы. С одной сто
роны, периоды ее блестящего расцвета, когда культура находи-
лась на вершине своего развития, имеют низкие показатели вол-
нений. Таковыми являются «золотой век» шестого столетия,
особенно при Юстиниане (527-565 гг.), и период, длившийся
приблизительно с начала Македонской династии (867 г.)12 до
конца X в. С другой стороны, и столетия упадка, такие как XIII в.
и до некоторой степени XII в., тоже имеют низкие показатели,
XIII в. даже намного ниже, чем более процветающий X в. Затем
мы обнаруживаем высочайшие показатели волнений в ѴП и VIII вв.,
которые были катастрофическим и агонизирующим периодом,
несмотря на успешную деятельность и реформы таких импера-
торов, как Лев Исаврянин (717-741 гг.)> и в X в., который, в об-
щем, был, по-видимому, периодом здоровья и процветания. Это
означает, что и здесь мы не обнаруживаем никакого единообра-
зия и никакой постоянной связи между периодами упадка и уси-
лением волнений.
Мы должны сделать вывод, что и в периоды процветания, и в
периоды упадка количество волнений иногда увеличивалосъ, a
иногда уменъшалосъ.
Если этот вывод правилен, то, стало быть, надо выделить раз-
новидности волнений. Некоторые, по-видимому, напоминают

35, Основные результаты изучения внутренних беспорядков 757
родовые схватки или болезни роста здорового организма, кото-
рые часто сопровождаются болью и внутренними потрясения-
ми организма. Другие волнения — это проявления настоящей
болезни и старости. Первые сопровождают здоровый и быст-
рый рост социальной группы или нации. Растущие жизненные
силы не могут вместиться в старую сеть социальных отношений
и поэтому то там, то здесь нарушают и рвут ее.
Волнения во время социального упадка и дезорганизации
происходят из-за истощения жизненных и творческих сил дан-
ного общества или из-за какого-нибудь чрезвычайно несчаст-
ливого сплетения внешних обстоятельств, которые делают нор-
мальную для данной группы жизнь невозможной. Такие волнения
являются попытками — чаще всего безрассудными и отчаянны-
ми — «сделать хоть что-нибудь», изменить невыносимые усло-
вия и совершаются в периоды упадка и распада. Более подроб-
ное изучение многих великих революций показывает, что, хотя
не все они и, может быть, не болыпая их часть, но, по крайней
мере, многие происходят именно в такие периоды дезорганиза-
ции и упадка.
М. Действительно ли тот факт, что волнения происходят во
времена расцвета и упадка, означает, что в этом «разнообра-
зии» нельзя найти никакой закономерности? Нельзя ли обнару-
жить во взаимной противоположности периодов расцвета и
упадка нечто такое, что присуще обоим периодам и в чем они
оба схожи? Если да, то не может ли это быть тем общим факто-
ром, который «порождает» волнения в обоих периодах?
Посмотрим более внимательно на показатели (по столети-
ям) волнений — сначала на показатели для всех европейских
стран, которые мы выбрали для изучения, a затем на показатели
отдельных государств. Мы обнаружим такие интересные явле-
ния. Показатели VI и VII вв. — низкие (446,20 и 458,19). Показа-
тель VIII в. очень высок (733,98); в IX, X и XI вв. он заметно сни-
жается (соответственно 589,65; 537,43 и 693,90), a в XII в. заметно
возрастает и в ХІП-ХІѴ вв. достигает самых высокріх отметок
(882,90 и 827,00). В XV в. он снова снижается (748,38) и хотя
находится еще на довольно высоком уровне, но все же заметно
ниже, чем прежде. Затем, в XVI в., показатель резко падает
(509,56) и остается на низком уровне в течение XVII (605,50) и
XVIII вв., опустившись к последней четверти XVIII в. до самой
низкой отметки (415,56). После этого кривая начинает идти
вверх и в XIX в. резко подскакивает (766,91). Несмотря на вре-
менный резкий упадок в последней четверти XIX в., кривая рез-

758
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
ко взмывает вверх в первой половине XX в. Таким образом, мы
имеем три главных пика: в VIII в., в ХІП-ХІѴ вв. и в ХІХ-ХХ вв.
После каждого пика волна внутренних потрясений спадает и ос-
тается на низком уровне до следующего пика.
Есть ли в этих фактах какой-нибудь смысл и можно ли их
интерпретировать таким образом, что бы это было удовлет-
ворительно и с логической точки зрения? Ответ дан в основ-
ных постулатах настоящей работы, a именно: все три периода, на
которые приходятся указанные пики, являются периодами пере-
ходными— либо для всей европейской культуры, с ее системой
социальных отношений, либо только для системы социальных
отношений. Мы уже знаем, что ХІП-ХІѴ вв. были временем
глубочайшего преобразования европейской культуры и об-
щества, периодом*их перехода от идеациональной формы к
чувственной и от феодальной системы общественных отно-
шений к современной (от преимущественно семейственной к
договорно-принудительной; от теократического режима к
светскому, от идеациональной свободы к свободе чувствен-
ной; от феодальной раздробленности к национальным монар-
хиям и т. д.).
Во всех этих отношениях указанные столетия были величай-
шим поворотным моментом в истории Европы, сопровождав-
шимся полнейшим развалом прежней системы социальныхцен-
ностей и общественных отношений. Вот почему в это время
кривая внутренних волнений и достигает высочайшей отметки.
Рассуждая чисто логически, можно было бы предположить, что
эти столетия окажутся периодом потрясений, — они таковы-
ми и были фактически. Гипотеза о переходном периоде, сопро-
вождающемся разрушением той или иной системы ценностей и
отношений, сформулированная в предыдущей части работы по
поводу динамики войн, объясняет этот взлет.
Способна ли она объяснить и пики, наблюдаемые в VIII и
ХІХ-ХХ вв.? Что касается XIX и особенно XX столетия, то —
вполне. Мы уже убедились, что все составные части европейс-
кой культуры XX в. носят переходный характер. Относитель-
но конца XVIII—первой половины XIX в. (время, как бы
подготовившее сравнительно высокий показатель всего XIX
столетия) мы также знаем, что это был период ликвидации
«пережитков феодальных отношений» в системе организации
общества и особенно период перехода от преимущественно
принудительных отношений к отношениям преимуществен-
но договорным.

35. Основные результаты изунения внутренних беспорядков 759
Этот сдвиг был совершен в период, начало которому поло-
жила Французская революция 1789 г. и который закончился
примерно в первые несколько десятилетий XIX в. Подобный пе-
реход от одного фундаментального типа социальных отноше-
ний к другому должен был, согласно нашей гипотезе, вызвать
подъем кривой внутренних потрясений — и эта кривая дей-
ствительно поднялась. Начиная примерно со второй полови-
ны XIX в. Европа окончательно поселилась в новом комфорта-
бельном, «договорном» доме, и лихорадка потрясений утихла.
Ho no мере приближения к XX в. чувственная культура сама
стала обнаруживать признаки дезинтеграции; вместе с ней на-
чала разрушаться и договорная система социальных отноше-
ний. Обе вступили в стадию резкого перехода. Отсюда — кру-
той подъем кривой беспорядков в XX в.
Наконец, что касается пика в VIII в., то он тоже согласуется с
нашей гипотезой. Это был период так называемого Каролингско-
го Возрождения13. Если он и не означал фундаментального из-
менения культуры, которая и до и после него была и оставалась
идеациональной, то тем не менее произвел в ней некоторые су-
щественные преобразования. Переходный характер этого сто-
летия коснулся главным образом системы общественных отно-
шений, форм социальной, экономической и политической
организации и реорганизации, и в этой сфере VIII в. был поис-
тине переломным периодом. Будучи таковым, он должен был
вызвать увеличение волнений, и он их, несомненно, вызвал.
Таким образом, все три главных пика, по-видимому, вполне
объясняются нашей гипотезой о характере переходного перио-
да. Эта же гипотеза объясняет и относительно низкий уровень
волнений в других столетиях: с IX по XII, с XV по XVIII включи-
тельно (кроме его последнего десятилетия) и со второй полови-
ны XIX до начала XX в. Это были периоды стабильности и доми-
нирующей культуры, и системы социальных отношений. Даже
незначительный подъем кривой потрясений в XVII в. вполне
объясним: это была последняя попытка идеациональной куль-
туры и ее приверженцев вернуть свое господство. Попытка не
удалась, и вопрос был решен окончательно.
Таким образом, гипотеза о природе переходного периода
объясняет приливные волны беспорядков. Итак, при прочихрав-
ньіх условиях, в течение тех периодов, когда существующая кулъ-
тУра, или система социалъных отношений, или они обе пережи-
вают решительное преобразование, внутренние беспорядки в
соответствующих обществах возрастают; когда же кулыпура

760
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
и система являются прочными и сложившимися, внутренние бес-
порядки имеют тенденцию к уменъшению и остаются на низ-
ком уровне. Это предположение — не что иное, как другая вер-
сия утверждения, высказанного в главе 33 по поводу главного
фактора войны и мира.
Мы видели, что волнения происходят в периоды расцвета
и упадка, благосостояния и бедности, в эпохи, когда общество
переживает бурное развитие и когда оно вступает в фазу стре-
мительного заката.
В свете сформулированной нами гипотезы эта «противоре-
чивость» оказывается вовсе не противоречивостью. Действи-
тельно, устоявшийся социальный строй и система культуры
могут оказаться (и оказываются) легко разрушаемыми как в
периоды быстрого обогащения, пышного процветания, так и в
периоды катастрофы и упадка.
Какие бы факторы ни вели к усилению или ослаблению каж-
дой из главных форм культуры и системы социальных отноше-
ний (отмечу, между прочим, что главные факторы, вызывающие
изменения — «имманентны» или «присущи» самой социокультур-
ной жизни и с течением времени приводят любой социокультур-
ный строй к разрушению), главное и совершенно необходимое
условие взрыва внутренних беспорядков состоит в том, нтобы
социалъная системау или система кулътуры, или обе они вместе
потеряли устойчивость.
Эта аксиома, по-моему, гораздо лучше объясняет факты, чем
болынинство популярных теорий, которые приписывают внут-
ренние волнения либо усиливающемуся обнищанию и «тяже-
лым материальным условиям» либо, наоборот, материальному
прогрессу и связывают их или с периодами упадка или с периода-
ми расцвета. Эти теории решительно опровергаются как соот-
ветствующими фактами, так и основной массой показателей.
Как бы ни были тяжелы условия жизни в данном обществе, но,
если структура его отношений и ценностей не расшатана, ника-
кие волнения ему не грозят. Члены такого общества могут уми-
рать от голода и все-таки не бунтовать или, во всяком случае,
быть менее склонными к бунтам, чем члены вполне благополуч-
ного общества, чья система социокультурных ценностей нахо-
дится в состоянии анархии. Если вообразить себе общество, где
уровень жизни каждого — как y миллионера, но социокультур-
ные отношения неустойчивы, a главные ценности несовместимы
друг с другом, то такое общество окажется более неспокойным,
чем то, в котором даже физиологические потребности едва удов-

35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков 761
летворяются, но социокультурная структура прочна и опреде-
ленна, a члены общества исповедуют одни и те же ценности и
живут в соответствии с ними.
Эта гипотеза не только объясняет движение показателей для
всех стран вместе, но объясняет и многочисленные скачки вверх
и вниз показателей для стран, взятых в отдельности.
Читатель может убедиться в достоверности этой гипотезы с
помощью показателей волнений и исторических данных о со-
стоянии сети социокультурных ценностей и отношений. Я вовсе
не настаиваю на том, нто выделенный мною фактор объясняет
все подъемы и спады, описываемые кривой внутренних волнений.
Но я утверждаю, что этот фактор — состояние сети социокуль-
турных ценностей и отношений — сам по себе способен объяс-
нить главные скачки кривой, описывающей динамику внутрен-
них беспорядков во всех исследуемых нами обществах.
N. Ввиду всего этого легче понять факты, подчеркнутые в
предыдущих главах. Давайте вспомним их.
Первый факт состоит в том, что внутренние напряженности
и волнения — по-видимому, явления, неразрывно связанные с
жизнью и деятельностью социальных организаций. Они не ме-
нее «естественны» и «обычны», чем гроза при не очень хорошей
погоде.
Второе. Волнения происходят гораздо чаще, чем приня-
то считать. Редко когда без них проходят два-три десятиле-
тия. Обычно «мирные» промежутки длятся от трех до семи
лет. И немудрено: ведь волнения — неотъемлемый элемент су-
ществования социального организма.
Их «причины» столь же глубоко коренятся в социальной
жизни, как и «причины» мирного хода истории. Стечение осо-
бых обстоятельств, таких как плохое правительство, эгоисти-
ческая аристократия, тупоумие толпы, бедность и война, могут
сыграть некоторую роль в усилении или ослаблении, ускорении
или замедлении волнений, но все-таки они являются лишь вто-
ростепенными факторами. Даже и без них волнения, как и гро-
зы, происходили бы довольно часто. Они случались и при глу-
пом правительстве, и при правительстве мудром, в условиях и
войны и мира, в монархиях и республиках, при режиме демок-
ратическом и аристократическом, в периоды процветания и в
периоды обнищания, во времена «просвещенные» и во времена
«невежества», в странах урбанизированных и индустриальных,
равно как и в странах аграрных, и при прочих самых разных
°бстоятельствах. Таким образом, продолжать смотреть на бес-

762
Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков
порядки как на нечто исключительное, ненормальное, случай-
ное в социальной жизни — не более научно, чем смотреть на
недомогание, болезнь, мучительные переживания как на явле-
ния, чуждые человеческой жизни.
Подчеркивая выше эти факты, я уже указывал, что они по-
буждают нас искать причины волнений гораздо глубже, чем их
обычно ищут. Теперь эти глубокие — имманентные — причи-
ны лежат перед нами. A главная из них — это состояние социо-
культурной структуры отношений и ценностей. Поскольку рано
или поздно, в силу изменения, имманентно присущего любой
социокультурной системе, любая система неизбежно приходит
в расстройство, «увядает» и разрушается, социокультурный
строй всякого общества должен переживать переходные пе-
риоды и заодно йспытывать нарастающие волны беспоряд-
ков. С другой стороны, любая новая система, если только она
способна к выживанию, непременно должна превратиться в ус-
тойчивую и кристаллизовавшуюся. Это означает, что в любом
обществе будут и такие периоды, когда поток внутренних вол-
нений успокоится, — вот почему все общества в этом отноше-
нии похожи друг на друга, вот почему похожи по частоте и раз-
мерам внутренних волнений все исследуемые нами страны.
О. Другая важная проблема в сфере внутренних волнений,
как и в области всех других существенных социальных процес-
сов, состоит в том, в какой степени направленность процесса и
особенно его канественная направленностъ оказывается одина-
ковой в разных странах единого «кулыпурного континента» в
тенение одного и того же периода. Другими словами, происхо
дит ли, например, усиление волнений одновременно во всех стра-
нах, или только в нескольких, или же в одних они усиливаются, a
в других ослабевают? Что касается исследуемой нами сферы, то
ответ на этот вопрос дают вышеприведенные показатели.
Все это означает, что силы, порождающие волнения, редко
действуют только в одной стране (если вообще это бывает). Хо-
рошо это или плохо, но они, видимо, действуют одновременно
на территории нескольких стран. Волнения, начавшиеся в од-
ной стране, обычно распространяются и на другие страны или
же возникают одновременно в нескольких странах независимо
друг от друга. Так было в прошлом, так будет происходить и в
будущем.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
Кулыпура,
личность
и поведение

36
СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУ ТИПАМИ КУЛЬТУРЫ
И ТИПАМИ ЛИЧНОСТИ И ПОВЕДЕНИЯ
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
После всего изложенного в предыдущих главах сам собой на-
прашивается вывод, что господствующий тип культуры форми-
рует тип сознания людей, которые родились и живут в рамках
этой культуры. Научные, философские, религиозные, эстетичес-
кие, нравственные, юридические и прочие теории, верования,
вкусы и убеждения — короче говоря, Weltanschauung2 в це-
лом — y людей идеационального общества сформированы по
идеациональному образцу, тогда как y живущих в условиях гос-
подства чувственной культуры — на манер чувственный. Избе-
жать воздействия культуры той среды, в которой они обитают,
способны только те индивиды и группы, которые, живя физи-
чески в рамках данной культуры, не являются ее частью или же
не имеют с нею психосоциального контакта. Следовательно, за
этим малым исключением, сознание любого человека является
микрокосмом, отражающим микрокосм окружающей его со-
циальной среды. Вышесказанное можно подробнее развернуть
следующим образом.
При прочих равных условиях: 1) Сознание личности будет
чисто идеациональным, если она имела контакт лишь с чисто
идеациональной культурой. To же справедливо и относительно
культуры чувственной. 2) Сознание личности будет ментально-
стью смешанного типа, если она находится в контакте с разны-
ми типами культуры, и смесь эта будет представлять собой
комбинацию элементов различных культур, в контакте с кото-
рьіми человек состоит. 3) Сознание индивида будет неинтегри-
рованным (например, псевдоидеациональным), если он был свя-
зан только с неинтегрированной культурой или же со множеством
разных культур противоположного характера. Исключение из
правила — тот сравнительно редкий случай, когда элементы
разных культур достигают синтеза в рамках целостного интег-

766
Часть 8. Культура, линность и поведение
рированного единства. Примером такого синтеза служит идеа-
листическая культура.
Совсем иное дело — проблема соотношения между доминант-
ным типом кулыпуры и фактинеским поведением индивида, явля-
ющегося ее носителем. Вместе с Рибо можно сказать, что человек
способен быть превосходным знатоком «Критики практическо-
го разума» И. Канта, вдохновенно писать ученейшие коммента-
рии к ней, и при этом его поступки и поведение могут резко про-
тиворечить и «Критике...» и его собственной ментальности в этой
сфере3. Человек может признавать и даже горячо одобрять хрис-
тианскую заповедь любви к ближнему как к самому себе, и в то же
время его житейское поведение может быть чрезвычайно эгоис-
тичным и индивидуалистическим. Кому не знаком тип людей, ис-
кренне проповедующих честность, альтруизм, целомудрие, уме-
ренность в еде и питье и т. п., поведение которых зачастую
противоречит всем этим проповедям? Еще лучше знаком нам тип
лицемеров, поступки которых, как правило, расходятся с их слова-
ми. Из повседневной жизни нам хорошо известны и такие случаи,
когда свои зачастую не очень красивые, эгоистические и даже про-
сто безобразные поступки мы оправдываем высокими и благо
родными «мотивами», «соображениями» и «деривациями». Ког-
да лев пожирает ягненка, он не говорит, что делает это во имя
Бога, человечества, пролетариата, нации, коммунизма, фашиз-
ма, международного блага и т. п. A y людей нередко бывает так,
что самые гнусные поступки, будь то убийства, изнасилования,
пытки или грабежи (совершаемые преступниками, революцио-
нерами, всесильными магнатами и др.), всегда находят вполне ис-
креннее оправдание (во имя благородных целей) со стороны тех,
кто их совершает. Я подчеркиваю, что такого рода «оправдания»
часто делаются абсолютно искренне.
Все это означает, что, в отличие от тесной связи между гос-
подствующим типом культуры и ментальностью личности, вза-
имосвязь между доминантным типом культуры и поведения
индивида носит, по-видимому, более расплывчатый характер и
часто даже неуловима. Необходимо поэтому рассмотреть дан-
ный вопрос отдельно.
II. ОСНОВНЫЕ ТЕОРЕМЫ
А. Первая теорема. Взаимосвязъ между двумя переменными —
характером доминантной культуры и характером поведения ин-
дивидову жиеущих в мире данной кулыпуры, — не может быть

Зб.Соотношение между типами культуры и типами личности 767
ни слишком тесной, ни столъ же тесной, как соотношение меж-
ду Ъшинантной культурой и менталъностью этих индивидов.
Как бы ни отличались друг от друга идеациональная и чув-
ственная культуры, общества, являющиеся их носителями, обя-
зательно должны располагать «общим фондом» сходных пове-
денческих актов. Этот фонд состоит в первую очередь из всех тех
актов, которые необходимы для удовлетворения элементарных
биологических потребностей. Члены и идеационального, и чув-
ственного обществ должны есть, пить, иметь жилье, спать, рабо-
тать, рожать детей, защищать себя от тех обстоятельств и сил,
которые угрожают их существованию, и т. д. Хотя степень удов-
летворения биологических потребностей и формы, в каких они
удовлетворяются, могут в этих обществах сильно отличаться,
существует все же некий общий минимум для любого общества,
будь оно чувственное или идеациональное. Наличие такого ми-
нимума уменьшает контраст между поведением членов идеацио-
налъного общества и поведением членов общества чувственного.
A смягчение этого контрастауказывает на ослабление связи между
кулыпурой и менталъностъю. Вот главный аргумент в пользу ут-
верждения, сформулированного в первой теореме.
Если сделать из этой теоремы все выводы (что не входит в
наши планы в рамках данной главы), то станет понятным, поче-
му даже в безусловно идеациональных обществах (скажем, в
монастырях с аскетическим уставом) деятельность их членов
далека от деятельности людей «не от мира сего». Почему в своем
поведении они относятся к чувственной реальности гораздо се-
рьезнее, чем в своем сознании? Почему они удовлетворяют свои
биологические потребности — скажем, в еде и сексе — гораздо
в большей степени, чем утверждают на словах? Почему они так
часто «грешат» и становятся жертвами «плоти»? Почему лице-
мерие и циничная адаптация столь часто встречаются даже в
самых что ни на есть идеациональных обществах? Почему про-
тиворечие между словами и поступками — явление весьма рас-
пространенное? Почему оправдание и облагораживание — из
идеологических соображений или же из соображений «целесо-
образности» — жестких,иногдадажезверскихпоступковиздав-
на присущи всем обществам? Почему преступления, революции,
эгоизм, алчность, похоть и т. д. свойственны в той или иной сте-
пени как идеациональным, так и чувственным группам? Да все
потому что, несмотря на сдерживающие силы любой культуры,
Давление элементарных биологических потребностей никогда не
будет сведено к нулю.

768
Часть 8, Культура, линность и поведение
Все это объясняет, почему взаимосвязь между господствую-
щей культурой и поведением личности не может быть очень тес-
ной и почему в сфере поведения различие между членами идеа-
циональныхи чувственных обществ гораздо меньше, чем в сфере
их сознания.
В. Вторая теорема. Если бы мы остановились на этой гипо-
тезе (а так делают многие), то совершили бы грубую ошибку:
подчеркнув, что взаимосвязь между культурой и поведением не
всегда носит тесный характер, мы все-таки не имеем права сде-
лать вывод, что между ними не наблюдается вообще никакой
связи. Следовательно, первая теорема должна быть дополнена
второй, которую можно сформулировать так: хотя взаимосвязь
между доминантной кулыпурой и поведением ее носителей не все-
гда носит тесный \арактер> она тем не менее существует. При-
менителъно к разным типам кулътуры это означает, что носи-
тели идеационалъной кулътуры и носители кулътуры чуѳстѳенной
отличаются друг от друга не толъко no своей менталъности (иде-
ям, мненияму убеждениям, верованиям, вкусам, нравственным и
эстетическим установкам и т. д.), но и no своему поведению и
типу личности. Поведение идеационалъного человека в болъшин-
стѳе случаев более идеационалъно, чем поведение человека чув-
ственного, и наоборот. Точно так же и тип личности (здесъ под
типом личности понимается ментальностъ в целом плюс пове-
дение индивида) идеационалиста более идеационален> чем тип
личности y членов чувственной кулътуры. Различие между носи-
телями идеациональной и чувственной кулътур менее велико в
плане поведения и типа личности, чем в плане ментальности;
тем не менее это различие, и при этом доволъно ощутимое, су-
ществует.
Вторая теорема вытекает прежде всего из того факта, что
между ментальностью и поведением едва ли можно провести
какую-либо четкую границу. Они незаметно переходят друг в
друга, и многие явления ментальности оказываются в то же вре-
мя явлениями поведения и наоборот. Все основные элементы
культурной ментальности, которые были проанализированы в
настоящей работе: искусство, системы истины (наука, филосо-
фия, религия), системы морали и права, формы политических,
общественных и экономических организаций и т. д. — суть не
только явления ментальности, но еще и явления поведения — в
самом буквальном, «бихевиористском» смысле. Их создание,
существование и функционирование в рамках любой культуры

36. бсотношение между типами культуры и типами личности 769
предг^олагает беспрестанный поток действий и реакций — то
есть гфведения — со стороны носителей этой культуры. В стро-
ительс^ве Парфенона или Шартрского собора участвовали ка-
питал и труд (понимаемые в смысле затрат денежных средств и
физических действий) тысяч людей в течение длительного вре-
мени. Создание и продолжительная деятельность любого инсти-
тута, будь то римско-католическая церковь, театр, судебные
органы или религиозная секта; научный, религиозный, художе-
ственный, этический, политический, юридический, экономичес-
кий или другой социальный институт, организация или систе-
ма, — создание, существование и функционирование каждого
из них обеспечивается благодаря непрерывной деятельности, то
есть благодаря поведению, в самом буквальном смысле этого
слова, несколькихили многих индивидов. Посколъку, какмыуже
видели, эта деятелъностъ во всех социокулътурных сферах при-
нимает в идеациональном обществе одну форму, a в чувствен-
ном — совсем другую, это означает, нто поведение носителей
идеациональной культуры принимает в основном идеационалъ-
ные формъіу тогда как поведение носителей кулътуры нувствен-
ной осуществляется в нувственных формах.
Тот факт, что члены средневекового общества строят кафед-
ральный собор, a члены другого общества — Radio City4; что
некто A жертвует свою собственность монастырю, В — универ-
ситету, a С — обществу атеистов; что Фидий ваяет статую Афи-
ны, неизвестный скульптор — статую Иисуса Христа, a Роден
или Канова изображают чувственную Любовь, — этот факт
относится не только к сфере сознания, но также и поведения.
Точно так же не только сознание, но еще и длинная сложная
цепь публичных поступков образуют проповедование Нового
Завета или евангелия коммунизма. И так обстоит дело со всеми
другими явлениями культурной ментальности. В той степени, в
какой в этой работе было показано, что идеациональная, идеа-
листическая, смешанная и чувственная культуры обладают соб-
ственными формами ментальности во всех основных сферах со-
циокультурных взаимоотношений; в той степени, в какой любой
феномен культурной ментальности является в то же время и
феноменом общественного поведения, — в этих пределах пове-
дение носителей любой кулътуры обусловлено ею и находится в
неразрывной и явной связи с нею. Эти соображения столь оче-
видны, что едва ли нуждаются еще в каких-либо дополнитель-
ных аргументах.

770
Часть 8. Культура, линность и поведение
На основании этих предположений можно сделать следую-
щие выводы.
1) Формы, или шаблоны, почти всех публичных поступков и
реакций (или поведения) носителей каждого доминантного типа
культуры формируются и обусловливаются ею.
2) Каждая культура в той или иной степени стимулирует
многие поступки и препятствует многим другим в соответствии
со своим характером.
3) Только те поступки и реакции, которые имеют самое не-
посредственное отношение к элементарным биологическим по-
требностям — в соответствии с нашей первой теоремой, — срав-
нительно слабо обусловливаются доминантной культурой, насколъко
это касается их удовлетворения или неудовлетворения, a также
частоты и интенсивности их удовлетворения. Формы, в кото-
рые выливаются поступки, обусловлены господствующей куль-
турой: например, формы брака, собственности, гарантии эле-
ментарной безопасности.
Если вторая теорема правильна, то из нее можно сделать сле-
дующие выводы.
a) B идеациональных обществах стремление к удовлетворе-
нию биологических потребностей и степень их удовлетворения
(частота, интенсивность — отчасти экстенсивность) неизбеж-
но должны быть ниже, чем в обществе преимущественно чув-
ственном и обществах идеалистического и смешанного типа.
В главе о флуктуации экономических условий это предположе-
ние четко обосновано. Хотя и было установлено, что между ти-
пом культуры и уровнем материального благосостояния нет
прямой связи, тем не менее она все-таки есть и вполне ощутима.
b) Если вторая теорема правильна, то в идеациональных об-
ществах мы должны обнаружить более высокий процент лич-
ностей идеационального типа и этот тип должен быть более ярко
выражен в качественном отношении, чем в обществах преиму-
щественно чувственных. И наоборот. Доля личностей чувствен-
ного типа с их неутомимой жаждой удовлетворять биологичес-
кие инстинкты должна быть выше в чувственном обществе, чем
в обществе идеациональном или идеалистическом.
Таким образом, наши две главные теоремы означают, что ти-
пом культуры обусловлены не только формы, поощрение и сдер-
живание определенных поступков и реакций, но и поступки, тес-
но связанные с удовлетворением элементарных биологических
потребностей.

36. Соотношение между типами культуры и типами личности 771
Исчерпывающая проверка второго предположения невоз-
можна по причинам очевидным: история не сохранила свиде-
тельств о том, в какой степени и как часто члены данного обще-
ства удовлетворяли свои биологические потребности, насколько
велики были их плотские вожделения, насколько необузданны-
ми, аскетическими или умеренными были они в еде, питье и т. п.
С другой стороны, такую проверку, хотя бы очень приблизи-
тельно, можно произвести. Возьмем всю совокупность истори-
ческих личностей данного общества в данный период и сравним
их со всей совокупностъю исторических личностей того же само-
го общества, но в другой период. Совокупность каждого перио-
да является интегратом и носителем господствующей культу-
ры. Сам факт того, что индивид стал личностью исторического
значения, говорит о том, что он в свое время принимал актив-
ное участие в культурной жизни своей страны. A tot факт, что
для данного периода мы берем всю совокупность исторических
личностей, каждая из которых оставила свой след в анналах ис-
тории, независимо от того, в какой области культуры протека-
ла ее деятельность — в науке, философии, религии, искусстве,
праве, этике или же в сферах социальных, политических, эконо-
мических или каких-то еще, — делает эту групгту «репрезента-
тивной». Причем более репрезентативной, чем если бы мы ото-
брали группу только по профессиональному признаку.
Если мы и не знаем в точности, насколько чувственной была
ментальность многих исторических фигур и было ли их поведе-
ние ближе к идеациональному или чувственному типу, то нема-
ло и тех, чей тип поведения определить можно довольно точно.
Никто не стал бы утверждать, что Александр Борджиа, Людо-
вик XIV, Юлий Цезарь, Наполеон или Екатерина II по своему
поведению относились к аскетическому или идеациональному
типу личности. Точно так же никто не зачислил бы в разряд чув-
ственных личностей Франциска Ассизского, Пахомия Велико-
го, киника Диогена или римских пап Григория I и св. Целестина.
И ни один историк не отнес бы Платона, Аристотеля, Данте или
королеву Викторию ни к какому иному разряду, кроме как к
смешанному. Несмотря на все погрешности в предположениях,
облик одних личностей — несомненно чувственный, других —
идеациональный, a третьих — смешанный.
Поместим ярко выраженные типы в идеациональный или чув-
ственный класс, a в смешанный — тех, чье поведение не отно-
сится с определенностью ни к одной из этих крайностей. Затем

772
Часть S. Культура, личность и поведение
подсчитаем в процентах, какую часть от совокупности всех ис-
торических личностей данного периода занимал каждый тип, и
получим приблизительные данные о динамике возрастания и
снижения доли каждого типа в различных культурах, которые
мы сравниваем. Хотя число лиц, действовавших в каждом из
периодов, на самом деле несколько больше, возможные ошибки
классификации не столь серьезны: несколько пропущенных лич-
ностей не изменят существенным образом суммарный резуль-
тат для каждого периода или для всех сравниваемых периодов.
Теперь я представлю три набора данных, позволяющих про-
верить наши гипотезы о соотношении поведения личности с ти-
пом культуры.
Первый — индикаторы типа личности всех исторических
фигур Греции, РиШ и Западной Европы каждого сравниваемо-
го периода, действовавших во всех областях культуры и упомя-
нутых в энциклопедии «Британника»5. Группа, таким образом,
включает всю совокупность личностей, сохранившихся в анна-
лах каждого периода, — в той мере, в которой они представле-
ны в энциклопедии, где несомненно охвачено подавляющее боль-
шинство имен, известных в истории.
Второй — индикаторы типа личностей римских пап — с са-
мого раннего периода истории католической церкви до настоя-
щего времени. Если мы посмотрим, какие лидеры возглавляли
один и тот же важный социальный институт (например, Хрис-
тианскую Церковь) или были владыками одной из западноевро-
пейских империй в разные периоды истории, то обнаруженные в
результате такого сравнения колебания в частоте идеациональ-
ных и чувственных типов могут иметь высокую симптоматичес-
кую ценность.
Третий набор данных — распределение исторических фигур
каждого периода по главным составным частям культуры (это
религия, наука, философия, коммерция, политика и т. д.). Пред-
положим, что в какое-то столетие в Греции 80% всех известных
исторических лиц занимались религиозной деятельностью, a
коммерцией — никто; предположим далее, что в следующем
столетии доля религиозных деятелей составляет только 25% от
общего числа, a занимающихся коммерцией — 30%. Такая пе-
ремена в течение двух столетий — вполне убедительное дока-
зательство того, что изменение, которое произошло за это вре-
мя в поведении и деятельности общественных и культурных
лидеров, коснулось всего их корпуса, a не нескольких отдельных
личностей.

36, Соотношение между типами культуры и типами личности 773
Теперь обратимся к первому набору данных, которые при-
близительно говорят о колебаниях в пропорциях идеациональ-
ных, чувственных и смешанных типов (те, о ком ничего не извес-
тно, относятся нами к смешанному типу) относительно всей
совокупности исторических фигур. (Я заимствую эти данные из
докторской диссертации И.В. Болдырева.)
К таблице 51 необходимо сделать несколько пояснительных
замечаний. Прежде всего, И.В. Болдырев выписал по каждому
периоду имена всех лиц, упомянутых в девятом издании энцик-
лопедии «Британника». Затем он подсчитал число строк, посвя-
щенных каждому из них, что является приблизительным показате-
лем их значимости. После этого каждый из них был
«продиагностирован» на основании характеристик, данных в самой
энциклопедии и других исторических источниках, и помещен
соответственно в чувственный, идеациональный или смешанный
тип личностей — исходя из того, были ли его чувственные по-
требности («сенсативность») максимальны, a усилия, направ-
ленные для их удовлетворения путем изменения внешней среды
(«энергия»), — велики или же его потребности были минималь-
ны, a почти вся энергия направлялась на достижение сверхчув-
ственных, неземных ценностей. Или же, наконец, его потребно-
сти и усилия по своему характеру и масштабам занимали
промежуточное положение. Затем по отдельным периодам под-
считывались средние геометрические6 для совокупного числа лиц
каждого типа и посвященных им строк. Сумма средних геомет-
рических, найденных для всех трех типов личности для каждого
периода, принималась за 100% и затем подсчитывался процент
каждого типа для каждого периода. В табл. 51 приведены как
абсолютные числа средних геометрических, так и их процент-
ное соотношение.
На основании этих цифр можно сделать несколько важных
наблюдений. Во-первых, в каждом 50-летнем периоде все три типа
личности и поведения оказываются сосуществующими бок о бок
(за исключением пяти случаев, что, несомненно, объясняется
отсутствием данных). В истории греко-римского и западного
общества практически не было периодов, когда все историчес-
кие личности относились бы только к идеациональному или чув-
ственному или смешанному тигту. Во-вторых, что касается по
ведения и личности, то в общем идеациональный тип встречается
Реже, чем чувственный или смешанный.

774
Часть 8. Культура, линность и поведение
Таблица 51. Средние геометрические величины для типов
историческихличностей с 950 г. до н. э. по 1849 г., включенных
в энциклопедию «Британника»
Период
950—901 до н. э.
900—851
850—801
800—751
750—701
700—651
650—601
600—551
550-501
500-^51
450-401
400—351
350-301
300—251
250—201
200—151
150—101
100—51
50-1
0—49 н. э.
50—99
100—149
150—199
200—249
250—299
300—349
350—399
400-449
450-499
500—549
550—599
600-649
650-699
700—749
750—799
800—849
850—899
900—949
950-999
1000—1049
1050—1099
1100—1149
1150—1199
1200—1249
1250—1299
1300—1349
1350—1399
1400—1449
1450—1499
Идеациональный тип
Число
Ö
13,7
0
21,6
53,4
9,8
21,5
69,6
120,4
124,6
68ГГ6
79,6
43,2
33,1
12,6
12,5
0
16,9
69,4
179,9
46,0
100,0
23,7
121,5
102,7
78,0
204,7
80,4
22,8
77,9
45,6
58,5
29,6
43,1
33,8
57,0
91,0
16,8
18,1
38,2
24,4
72,5
74,8
66,1
172,0
91,4
144,6
141,4
240,9
%
Ö
12
0
53
76
34
22
38
40
37
11
13
7
12
5
5
0
4
11
31
9
26
7
43
56
23
40
22
11
28
30
40
45
44
48
36
37
14
10
15
6
17
15
15
33
26
23
18
15
Смешанный тип
Число
Ö
0
18,0
0
11,8
нд
35,6
61,0
67,5
107,6
228,9
326,0
279,9
192,1
85,3
96,3
43,6
112,4
224,0
119,3
219,2
208,4
238,4
133,5
32,8
126,2
190,2
165,2
113,4
84,6
58,6
45,2
19,0
15,3
12,6
74,1
76,6
51,7
75,6
75,0
145,6
176,6
210,9
166,9
185,9
181,7
152,5
322,7
602,1
%
б
0
100
0
17
38
37
34
22
33
38
56
45
70
35
39
45
24
35
21
43
55
76
47
18
37
38
45
52
30
39
31
29
16
18
47
31
42
42
29
37
41
41
36
35
51
24
42
38
Чувственный тип
Число
17,9
102,7
0
19,2
5,2
7,9
38,6
50,7
114,2
100,9
306,2
180,7
290,1
59,7
148,1
145,1
51,8
333,8
339,1
272,9
240,7
72,0
54,7
29,8
46,9
139,0
111,7
123,7
80,4
115,9
48,0
42,2
17,2
38,7
23,6
26,3
76,8
54,5
87,2
148,5
218,7
177,3
228,0
231,3
167,0
81,2
330,4
302,1
730,9
%
ÎÔÔ
88
0
47
7
28
41
28
38
30
51
31
48
18
60
56
55
72
54
48
48
19
17
10
26
40
32
33
37
42
31
29
26
40
34
17
32
44
48
56
57
42
44
49
32
23
53
40
47

36. Соотношение между типами культуры и типами личности 775
ГІРОДОЛЖЕНИЕТАБЛ. 51
Период
1500—1549
1550—1599
1600—1649
1650—1699
1700-1749
1750—1799
1800—1849
Идеациональный тип
Число
543,4
485,0
537,0
949,4
724,0
901,6
1460,0
%
17
14
12
19
17
10
9
Смешанный тип
Число
1037,5
1429,7
1861,5
1641,8
2014,4
3566,6
7301,1
%
33
41
42
34
44
41
50
Чувственный тип
Число
1543,1
1528,1
2023,5
2179,0
1534,0
4329,9
5870,5
%
50
45
46
47
39
49
41
Это понятно, поскольку, как уже неоднократно указывалось
в настоящей работе, идеациональному стилю поведения труд-
нее следовать, чем чувственному или смешанному. Он требует
ограничения естественных физических потребностей и желаний,
тогда как другие стили поведения — это путь наименьшего со-
противления. Более того — потребности и желания даже сти-
мулируются.
В-третьих, если посмотрим теперь на флуктуацию каждого
типа от периода к периоду, выраженную в процентах, то заме-
тим, что, несмотря на некоторую неустойчивость динамики, все-
таки есть определенные долговременные волны относительного
подъема и упадка каждого типа.
1) Период с 950 по 851 г. до н. э. представляется временем,
когда преобладал чувственный тип личности. С учетом того, что
крито-микенская культура на ее поздней стадии рассматривает-
ся как чувственно перезревшая, можно сказать, что преоблада-
ние чувственного типа в этот период согласуется с нашей гипо-
тезой.
2) Период с 850 по 801 г. до н. э. в отношении типа личности
является временем переходным. Это опять-таки согласуется с
характером культуры данного периода.
3) Период с 800 по 501 г. до н. э. отмечен заметным процент-
ным ростом идеационального типа. Мы уже видели, что гречес-
кая культура этого периода во всех ее главных составляющих
проявляется как преимущественно идеациональная. Таким об-
разом, наша гипотеза и здесь еще раз подтверждается.
4) Период с 550 по 451 г. до н. э. отмечен равновесием всех
трех типов, с неболыним преобладанием идеационального, что
соответствует идеалистическому характеру культуры того вре-
мени.

776
Часть 8. Культура, линность и поведение
5) Период с 450 г. до н. э. до начала нашей эры показывает
решительное изменение по сравнению с предыдущим столети-
ем. Процент идеационального типа значительно снизился, тог-
да как процент чувственного и смешанного типов увеличился.
Период отмечен явным преобладанием личностей чувственного
и смешанного типов, а, как мы уже знаем, культура того време-
ни была чувственной. Соответствие опять-таки знаменательное.
6) С начала нашей эры данные отражают новый поворот: в
течение первых двух веков происходят внезапные и неустойчи-
вые всплески идеационального типа (31, 9, 26, 7, 43% по 50-лет-
ним периодам с 1 по 240 г. н. э.). Это, повидимому, согласуется
с бурным переходным характером данного периода, в течение
которого происходил поворот от доминирующей чувственной
культуры к наступающей идеациональной.
7) Затем, несмотря на беспорядочные флуктуации, проис-
ходившие в течение нескольких 50-летних периодов, цифры рису-
ют заметную тенденцию к увеличению процентной доли идеаци-
онального типа личности — особенно после 500 г. н. э. Этот рост
сохранялся в течение последующих столетий примерно до 899 г.
С 900 по 1199 г. происходит упадок идеационального типа, a за-
тем, с 1200 по 1399 гг. — снова подъем, после чего кривая стреми-
тельно идет вниз; первенство переходит к смешанному или чув-
ственному типу. Но даже и в период упадка с 900 по 1199 г.
процентная доля идеационального типа намного выше, чем в пе-
риоды господства чувственной культуры, — в такие, например,
как с 950 по 801 г. до н. э., с 450 г. до н. э. до начала нашей эры и с
1700 по 1849 г. Это опять же согласуется с нашей гипотезой.
8) Период с 1250 по 1849 г. отмечен почти постоянным сни-
жением доли идеационального типа и соответствующим ростом
долей чувственного и смешанного. Период с 1750 по 1849 г. дает
один из самых низких процентов для идеационального типа, что
снова согласуется с нашей гипотезой. Даже такая деталь, как
неболыное увеличение процента (с 12 до 19) идеационального
типа в период с 1650 по 1699 г., вероятно, является не случайной.
Известно, что это было время католической Контрреформации7
и сурового аскетического протестантизма, и мы уже замечали,
что именно тогда во многих сферах культуры происходил вне-
запный прилив идеационализма.
Таким образом, есть и историческое доказательство того, что
существует связь между типом господствующей культуры и гос-
подствующим типом поведения и личности. В идеациональный
период распространенность идеационального поведения и лич-

36. Соотношение между типами культуры и типами линности 777
ности (по крайней мере, среди заметных исторических фигур)
гораздо выше, чем в период чувственной культуры. Наша вто-
рая теорема вполне подтверждается эмпирическим исследова-
нием, проведенным другим исследователем на основе такого со-
лидного источника, как энциклопедия «Британника».
Эти данные подтверждают и первую теорему, сформулиро-
ванную в настоящей главе, — a именно, что взаимосвязь между
доминантным типом культуры и поведением ее носителей го-
раздо менее тесная, чем между доминантной культурой и мен-
тальностью. Если по своей ментальности большинство людей,
скажем, идеационального периода являются идеационалиста-
ми, то в своем поведении, если речь идет о биологических по-
требностях и их удовлетворении, они далеки от идеационалис-
тов и относятся либо к смешанному, либо к чувственному типу.
Bot откуда цифры, представленные в табл. 51. Даже в преиму-
щественно идеациональные периоды чувственный тип не толь-
ко не исчезает, но даже составляет большинство или столь же
распространен, как и тип идеациональный. Если почти все наши
графики, описывающие культуру Средних веков, рисуют пол-
ное или весьма заметное преобладание идеациональной менталь-
ности в изящных искусствах, системах истины, общественных
отношениях, праве, этике, то в отношении процентной доли лич-
ностей с идеациональным поведением они отражают в пределах
того же самого периода лишь относительное ее увеличение, да и
она редко достигает даже 50% от целого. Разница между 100%
идеационализма в ментальности и 30, 40 и 48% идеационализма
в поведении и распространенности идеационального типа лич-
ности является приблизительной оценкой того, насколько сла-
Таблица 52. Типы римских пап
Совокупная оценка
Годы
42—235
236—440
441—642
643—844
845—1044
1045—1241
1242—1447
1448—1644
1645—1846
1847—1937
Число пап
18
26
28
29
44
31
28
28
19
5
«Сенсативность»
(степень чувственности)
ÏLÏÏ
І.ѵі
О.ѵіі
І.іі
О.іѵ
О.ѵііі
О.ѵ
0.0
О.іѵ
0.0
Энергия
ÖÖ
О.іѵ
0.5
0.2
0.0
0.8
0.4
1.0
О.і
0.4
Адаптация
Lui
І.іі
0.0
О.ѵіі
О.іі
0.0
0.0
0.3
О.іі
0.0

778
Частпь 8. Культура, личность и поведение
бее связь типа культуры с поведением людей по сравнению с той
тесной связью, которая существует между типом культуры и
ментальностью.
Теперь рассмотрим данные, касающиеся римских nan. B табл. 52
представлена сравнительная распространенность каждого типа
по 200-летним периодам. Прежде чем обратиться к таблице 52,
нужно отдать себе отчет в том, что специфика положения папы
как главы Христианской Церкви, института преимущественно
идеационального, требует идеационального типа личности и не
позволяет (за исключением периодов, когда Церковь пережива-
ет упадок и разложение) занять этот пост личности явно чув-
ственного типа. Поэтому мы вправе ожидать, что весь институт
папства продемонстрирует превосходство идеационального типа
над чувственным. Но распространенность и степень идеациона-
лизма (если говорить о чувственных потребностях и адаптаци-
онном поведении) может, вероятно, колебаться от периода к
периоду.
В табл. 52 приводятся данные о римских папах за время с 42
по 1937 г., разбитое на 200-летние периоды. Здесь приводится
совокупная оценка рейтинга пап, чьи понтификаты8 падают на
период продолжительностью примерно в 200 лет, разделенная
на число всех понтификатов данного периода.
Посмотрев на эту таблицу, мы увидим, что хотя все ее колон-
ки заняты личностями идеационального типа, тем не менее ярко
выраженный идеациональный тип (отмеченный римской циф-
рой «II», затем — «I») наблюдался только в первые века суще-
ствования Христианской Церкви, до ее легализации, или во вся-
ком случае до 942 г. После этого, за исключением столетия,
продолжавшегося с 1045 по 1144 г., ярко выраженный идеацио-
нальный тип исчезает. Его место занимает главным образом «ней-
тральный», или смешанный (все эти периоды отмечены цифрой
«0»), или слабо выраженный идеациональный тип (периоды его
преобладания отмечены цифрами «О.і» , «О.іі» и т. д.). Некото-
рые периоды, например с 1342 по 1549 и с 942 по 1044 г., характе-
ризуется преобладанием слабо выраженного чувственного типа.
Таким образом, идеациональность преобладает в первые де-
сять веков нашей эры (то же самое отражено и в табл. 51 на при-
мере всех исторических личностей). Затем она несколько снижа-
ется как в количественном, так и в качественном отношениях.
Самый большой ее упадок приходится на XIV, XV и XVI вв., ког-
да становится наиболее распространенным чувственный тип

36. Соотношение между типами культуры и типами линности 779
личности, причем в своей самой крайней форме. Как известно,
то были столетия полного разложения римско-католической
Церкви, величайшего кризиса из всех тех, которые она когда-
либо испытывала. Когда, с началом Контрреформации она очи-
стилась от этой скверны и одновременно с этим превратилась в
почти исключительно духовную власть, a светская власть начала
отделяться от нее de jure (и в значительной степени — de facto)9 —
тогда смешанный и слабо выраженный идеациональный тип лич-
ности снова становится нормой для претендентов на папский пре-
стол, хотя идеационализм теперь стал по своему характеру более
умеренным и мягким, чем тот, который был свойственен понти-
фикам в течение первых веков существования Христианской
Церкви.
Следовательно, и в этих рядах цифр мы обнаруживаем неко-
торое соотношение между типом господствующей культуры и
распространенностью определенного типа личности.
В противоположность папским обязанностям, деятельность
короля по своей природе, как правило, не может быть успеш-
ной, если ею занимается ярко выраженная идеациональная лич-
ность. Аскет, полностью отрешенный от чувственно восприни-
маемого мира, не смог бы стать хорошим правителем. Во всяком
случае, он разорил бы королевство более основательно, чем лов-
кий транжира-сенсуалист. Поэтому можно было бы предполо-
жить, что среди королей преобладающим типом личности окажет-
ся чувственный или смешанный. Мы уже видели, что исторически
так оно и было. Но флуктуация распространенности чувственно-
го или же смешанного типа личности, занимающей королевс-
кий престол, может лишний раз продемонстрировать то, что
утверждает наша гипотеза, a именно — некоторую взаимосвязь
флуктуации типа личности с флуктуацией господствующего
типа культуры.
Табл. 53 — данные о правителях Франции, России, Австрии
и Англии. История разбита на 200-летние периоды. Результаты
получены путем разделения совокупных оценок рейтинга коро-
лей каждого периода на число королей, правивших в это время.
Наконец, обратимся к четвертой категории данных: они ка-
саются распределения исторических фигур в данный период по
различным сферам деятельности. Как уже отмечалось в настоя-
Щей главе, неслучайно и немаловажно то, что в одно время зна-
чительная доля исторических личностей приобретает извест-
ность благодаря, скажем, коммерческой деятельности, тогда как

780
Часть 8. Культура, личность и поведение
в другое время лидирующая группа занята в сфере религии. Если
в данном обществе в данный период 75% выдающихся личнос-
тей оставляют свой след в коммерции, a в другой период 90%
обретают известность благодаря религии, то этот факт означа-
ет, помимо всего прочего, что в первый период общество было
сосредоточено на экономических интересах, ориентировано на
чувственно воспринимаемую окружающую среду, a в другой
период в центре его внимания были религиозные вопросы, и если
религия носила характер идеациональный, то и общество было
идеационально ориентированным и по ментальности и по пове-
дению ее членов. Это означает и другое: именно потому, что
общество было чувственным и экономически ориентирован-
ным, его лидеры посвящали свою энергию и свой ум (другими
словами, все свои^ействия) достижению коммерческих, или чув-
ственных, целей. Или же: раз общество было религиозным, то
главные помыслы и усилия его членов были направлены в русло
религиозной деятельности. Эти соображения объясняют, поче-
му данные четвертой категории имеют непосредственное отно
шение к нашей проблеме.
За эти данные я опять-таки признателен И.В. Болдыреву, ко-
торый выписал имена всех исторических личностей, названных
в энциклопедии «Британника», распределил этих деятелей по 50-
летним периодам, начиная с незапамятных времен до 1849 г., и
Таблица 53. Типы монархов
Совокупная оценка
Французские ко-
роли
Русские князья,
цари и императоры
Императоры Авст-
рии из династии
Габсбургов
Английские коро-
ли
Годы
987—1180
1180—1380
1380—1589
1589—1793
1303—1506
1506—1725
1725—1917
1276—1458
1458—1657
1657—1848
1848—1922
800—1016
1016—1216
1216—1413
1413—1603
1603—1820
1820—1910
«Сенсативность»
(степень чувственности)
0.6
0.1
1.4
1.6
0.1
0.7
0.1
О.іі
О.і
О.і
1.5
0.1
1.3
0.0
0.4
0.0
1.2
Энергия
0.5
0.9
0.8
0.6
0.7
0.7
0.7
0.9
0.3
0.2
1.0
0.3
1.4
0.2
0.3
0.0
0.0
Адаптация
0.5
0.5
1.4
1.4
0.4
0.9
0.8
0.5
0.1
0.1
1.0
0.4
1.7
0.1
0.5
0.0
1.0

36. Соотношение между типами кулыпуры и гпипами личносши 781
подсчитал количество печатных строк, посвященных каждому
из них. Такой подсчет сделан и для всего мира в целом и для
каждой страны в отдельности. Чтобы получить результаты для
каждого периода, была подсчитана средняя геометрическая от
количества выявленных лиц и числа печатных строк, посвящен-
ных им всем в совокупности. Все лица, упомянутые в «Британ-
нике» и взятые по периодам, были затем распределены по десяти
основным профессиональным категориям, в рамках которых
они и приобрели историческое значение. Это религия, государ-
ственная деятельность, литература, гуманитарные науки, есте-
ствознание, философия, экономическая деятельность, изящные
искусства, музыка и прочее. Были высчитаны средние геометри-
ческие от числа лиц и печатных строк о них по каждой из десяти
сфер деятельности для каждого периода — для мира в целом и
для отдельных стран. Затем абсолютные числа средних геомет-
рических были обращены в проценты, причем за 100% была при-
нята совокупность всех десяти сфер для каждого периода.
Таким способом И.В. Болдырев получил приблизительные,
но на сегодняшний день самые полные и, возможно, самые крас-
норечивые числовые показатели флуктуации пропорций исто-
рических личностей в каждой из указанных десяти сфер от пери-
ода к периоду для всего мира и для отдельных стран. В табл. 54 я
помещаю проценты только для двух сфер — религии и коммер-
ции. Цифры фиксируют флуктуацию главным образом в Гре-
ции, Риме и западном мире. Я ограничиваюсь этими двумя сфе-
рами, потому что они диаметрально противоположны: одна из
них ближе всего к идеациональной деятельности (религия), a
другая — к чувственной (коммерция).
Этих пояснений достаточно для понимания того, что озна-
чают цифры, представленные в табл. 54.
Стоит только взглянуть на эти цифры, и сразу же обнару-
жится, что в период с 800 по 501 г. до н. э. процент лиц, занимав-
шихся религиозной деятельностью, был сравнительно высок, a
процент коммерсантов — на нуле. Это согласуется с идеацио-
нальным характером данного периода во всех основных элемен-
тах греческой культуры, так же как и с данными о поведении
людей, приведенными в настоящей главе. После 500 г. до н. э.
процент религиозных деятелей резко уменьшается и вскоре, на-
чиная с 350 г. до н. э., превращается в ноль, оставаясь на этом
Уровне вплоть до периода, охватывающего 150-101 гг. до н. э.,
когда определенный процент снова появляется, но остается низ-

782
Часть 8. Кулътура, линность и поведение
Таблица 54. Средниегеометрические для историческихличносгей,
занимавшихся религи03н0й и коммерческой деятельносгью
и включенныхв энциклопедию «британника»
В процентном отношении
Период
до н. э.
900—851
850—801
800—751
750—701
700-651
650-601
600—551
550—501
500—451
450-401
400—351
350—301
300—251
250—201
200—151
150—101
100—51
50—1
н. э.
0-49
50-99
100—149
150—199
200—249
250—299
300—349
350—399
400-449
% лиц, за-
нимавшихся
религиозной
деятельно-
стью
17,1
26,0
74,6
33,7
39,1 "
38,3
14,2
9,1
0,6
0,5
7,5
1,3
2,1
46,2
7,5
38,1
30,2
54,6
74,5
58,3
61,6
54,0
% лиц, за-
нимавшихся
коммерче-
ской дея-
тельностью
1,0
5,5
2,5
Период
450-499
500—549
550—599
600-649
650-699
700—749
750—799
800—849
850—899
900—949
950—999
1000—1049
1050—1099
П00_П49
1150—1199
1200—1249
1250—1299
1300—1349
1350—1399
1400—1449
1450—1499
1500—1549
1550—1599
1600—1649
1650-1699
1700—1749
1750—1799
1800—1849
% лиц, за-
нимавшихся
религиозной
деятельно-
стью
ш
20,2
48,4
65,0
82,8
48,1
35,2
46,0
45,7
44,3
26,2
33,0
39,8
34,1
38,1
28,7
28,9
19,2
30,1
20,7
14,8
26,0
18,7
12,0
18,9
15,0
5,2
6,5
% лиц, за-
нимавшихся
коммерче-
ской дея-
тельностью
0,7
3,1
2,6
4,5
5,1
6,4
2,6
2,1
1,7
1,4
1,8
3,1
4,8
ким до самого начала нашей эры. С другой стороны, в период с
350 по 101 г. до н. э. экономика впервые (судя по данным «Бри-
танники») стала тем полем деятельности, на котором можно
было обрести историческую известность. Эти результаты под-
тверждают чувственный характер эллинистической культуры и
придают вес нашей гипотезе. С начала нашей эры «религиозный»
процент стремительно увеличивается, достигая чрезвычайно
высокого уровня в ѴІ-ѴІІ вв. (до 82% от общего числа истори-
ческих деятелей) и остается очень высоким до 950 г., после чего
несколько снижается (хотя и остается сравнительно высоким

36. Соотношение между типами кулыпуры и типами линности 783
вплоть до 1200 г.), после чего возникает тенденция медленного
сползания вниз. Начиная с XVI в. процент религиозных деяте-
лей стремительно понижается и достигает самого низкого уров-
ня в последний период — с 1750 по 1849 г. Динамика процента
коммерческих деятелей совершенно противоположна. С нача-
лом нашей эры этот процент упал до нуля и оставался таковым
до периода, охватывающего 1100-1149 гг. Затем он поднялся и
начал расти, особенно после 1250-1299 гг. Впоследствии, с неко-
торыми флуктуациями, этот процент сохранялся устойчивым,
a начиная с периода 1650-1699 гг. он постоянно растет вплоть
до последнего периода, охватывающего 1800-1849 гг.
Приведенные цифры обнаруживают явный параллелизм с
подъемом и упадком волн идеациональной и чувственной куль-
тур, сменявших друг друга с 800 г. до н. э. до настоящего време-
ни. Другими словами, этот набор доказательств — что очень
важно — прекрасно подтверждает две выше сформулированные
нами теоремы. Если бы здесь были приведены данные по отдель-
ным странам, то такое подтверждение было бы еще убедитель-
ней.
Доказательства, представленные в настоящей главе, вместе с
данными об экономических флуктуациях, представленными в
предыдущей главе, и другими материалами, упомянутыми в на-
шей работе, — все они свидетельствуют о том, что не только
логически, но и каузально доминантный характер культуры
и характер поведения людей безусловно связаны друг с дру-
гом. В интегрированном идеациональном или чувственном об-
ществе не только доминирующая ментальность становится соот-
ветственно идеациональной или чувственной, но и повседневное
поведение людей тоже становится идеациональным или чувствен-
ным, о какой бы сфере деятельности ни шла речь, и — что еще
важнее — даже в сфере деятелъности, непосредственно связан-
ной с удовлетворением насущных биологических потребностей.
Хотя связь поведения в этой последней сфере с господствующим
типом культуры не столь тесная, как связь культуры с ментально-
стью, тем не менее она вполне ощутима и не вызывает сомнения.
Эти выводы означают, что в интегральной культуре тип яв-
ного поведения ее носителей связан с нею и с культурной мен-
тальностью, что типы культуры и ментальности не изолирова-
ны от публичных поступков или «остатков»10, «доминантных
Рефлексов», «биологических стимулов» или «склонностей». На-
оборот, они не только определяют «формы» и «шаблоны» пове-

784
Часть 8. Культура, линность и поведение
дения, но зачастую и частоту и интенсивность фактических по-
ступков или поступков «подавленных», которые диктуются био-
логическими потребностями. В этом отношении наши выводы
сильно расходятся с мнениями популярными в чувственные эпо-
хи — мнениями, что «сознание», «идеология», «деривации» и
«производные» являются либо всего лишь игрушками в руках
биологических или материальных потребностей, либо чем-то
вроде их «оправданий» и «рационализаций», или как-то иначе
служат им, или же являются чем-то вроде «бессильной иллю-
зии», стоящей вне их и не испытывающей влияния с их стороны,
точно так же, как и не влияющих на них.
Поскольку мы установили, что публичное поведение несомненно
связано с господствующим типом культуры, выводы относитель-
но того, что идеология (культурная ментальность) и поведенчес-
кие акты независимы друг от друга, следует признать ошибочны-
ми. В интегрированных культурах и поведение, и ментальность
становятся частями единой интегрированной системы. Может
быть, интеграция не абсолютна, но она вполне ощутима.
Если сделать дальнейший шаг, это означает, что человеческое
поведение в интегрированной культуре не является ни полнос-
тью — ни даже по большей части — нелогичным или алогич-
ным, как опять-таки утверждали многие. Факт его связи с куль-
турой доказывает логичность поведения и его согласованность с
ббльшей посылкой той особой культурной ментальности, в рам-
ках которой оно осуществляется.
Наконец, выводы, к которым мы пришли, означают, что не-
сомненно существуют идеациональные, чувственные, идеалис-
тические и смешанные (в том числе и неинтегрированные) фор-
мы поведения и типы личности и что каждый из этих типов
наиболее часто встречается соответственно в идеациональном,
чувственном, идеалистическом или смешанном обществе.
Этой главой завершается выполнение той основной задачи,
которую я поставил перед собой в начале настоящей работы.
Показав, что ключевые принципы данного исследования дей-
ствительно приложимы к сфере культурной ментальности, при-
внося порядок и смысл в хаос деталей, событий, объектов изуче-
ния, я после этого продемонстрировал, что эти же принципы
привносят аналогичный порядок и смысл в скопление фрагмен-
тов и подробностей в сфере человеческих акций и реакций, то
есть в области поведения.

36. Соотношение между типами культуры и типами линности 785
Основы заложены и каркас возведен. Теперь в последней час-
ти этой работы я могу основные свои усилия и весь имеющийся
y меня материал потратить на совершенствование, упрочение и
завершение того здания, основания которого заложены в пре-
дыдущих главах. Прежде чем перейти к завершающей части, сто-
ит продиагностировать нынешнее состояние загіадной культу-
ры и общества на основе тех симптоматических фактов, которые
были приведены выше в ходе анализа всех составных частей за-
падного социокультурного мира.

37
КРИЗИС НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Организм западного общества и культуры переживает, по-
видимому, один из самых сильных и глубоких кризисов за всю
свою историю. Он гораздо серьезнее, чем обычный кризис; глу-
бина его неизмеррма, конца ему пока не видно, и западное об-
щество погружается в него целиком. Это кризис чувственной
культуры, которая господствовала в западном мире в течение
последних пяти столетий и ныне достигла состояния перезрело-
сти. Вместе с тем это кризис тесно связанного с ней договорного
(капиталистического) общества. В этом смысле мы переживаем
один из самых крутых поворотов на историческом пути, срав-
нимый по своим масштабам лишь с теми, которые испытали
греко-римская и западная культуры при переходах от идеацио-
нальной фазы к чувственной и от чувственной к идеациональ-
ной.
Диагноз кризиса нашего времени, описываемый в данной гла-
ве, был поставлен в 1934 г. Последовавшие затем гигантские ка-
тастрофы не были в нем учтены, однако они удивительным об-
разом подтверждают и уточняют этот диагноз.
В ходе нашего исследования мы уже отмечали вполне опреде-
ленные признаки такого поворота. Поставленный диагноз под-
тверждает любая составная часть нашей культуры и мышления
современного человека. Кроме того, мы видели, что эти призна-
ки, эта «надпись на стене»1 стали особенно явными, когда за-
кончился XIX в. и мы вступили в век XX. Кривые развития жи-
вописи, скульптуры, музыки и литературы; роста научных
открытий и изобретений; «первых принципов» науки, филосо-
фии, религии, этики, права, даже войн и революций описывают
крутой поворот, как только мы доходим до нашего времени.
Стоит ли поэтому удивляться, что, если многие и не понимают
достаточно ясно, что же произошло, они все равно смутно ощу-
щают, что это не просто закат «процветания», «демократии»,
«капитализма» и т. п., но и всей современной (чувственной) куль-

37. Кризис нашего времени
787
туры, общества и человека? Даже не понимая этого умом, люди
больно ощущают на себе цепкие когти событий, независимо от
того, кто они — короли или домохозяйки. Стоит ли также удив-
ляться бесконечному многообразию непрекращающихся боль-
ших и малых кризисов, которые в течение последних десятилетий
прокатывались по нам, как океанские волны? Сегодня в одной
форме, завтра — в другой. Ныне здесь, a завтра там. Кризисы
политические, аграрные, финансовые, промышленные! Кризи-
сы производства и распределения. Кризисы моральные и рели-
гиозные, кризисы в науке и искусстве. Кризисы собственности,
государства, семьи, предпринимательства, республики и монар-
хии, автократии и демократии, диктатуры и самоуправления,
капитализма и социализма, фашизма и коммунизма, национа-
лизма и интернационализма, пацифизма и милитаризма, кон-
серватизма и радикализма. Кризис всей системы ценностей на-
шей культуры. Каждый кризис — в чрезвычайно разнообразных
формах и с разной степенью интенсивности, — но длящийся
бесконечно, его рев ежедневно воспроизводится в новостях га-
зет. Каждый из этих кризисов измотал нам нервы и душу, по-
тряс самые основания нашей культуры и общества и оставил
после себя легион разрушений и жертв. Увы! — конца этому все
еще не видно. Каждый из этих кризисов являл собой, так сказать,
часть болыной ужасающей симфонии, и каждый был замечате-
лен своей силой и интенсивностью. Каждую часть в течение по-
следних трех десятилетий исполнял гигантский человеческий хор
из миллионов хористов, постановщиков и актеров. В 1911 г. 400-
миллионный китайский оркестр открыл один из первых фести-
валей2. Он продолжается до сих nop, и гора его жертв и участни-
ков растет год от года.
В 1914 г. новый духовой оркестр из многих сот наций-испол-
нителей начал свой оглушительный «Marche Militaire3: 1914-
1918». Результаты этого представления оказались ужасающими.
Сцена — вся наша планета — была залита кровью, большая
часть наших ценностей была отравлена газом, остальные разне-
сены в клочья огнем артиллерии. Затрещали сами основания
нашего общества и культуры...
He успел еще закончиться этот фестиваль, как русский ор-
кестр в составе почти 160 миллионов виртуозов разыграл свою
собственную вариацию под названием «коммунистическая ре-
волюция». Первый гром его ударных инструментов смел соци-
^ьную и культурную систему старой России. Последующие ча-

788
Часть 8. Культура, личность и поведение
сти потрясли весь мир. Представление было столь блистатель-
ным, что миллионы наблюдателей почувствовали глубокое от-
вращение к старомодной музыке капиталистической системы и
помешались на коммунистическом модернизме. В самой Рос-
сии миллионы слушателей и участников умерли в процессе ис-
полнения. Миллионы других погрузились на самое дно челове-
ческого отчаяния и, измученные и полумертвые, взмолились о
конце своего безнадежного и безрадостного существования.
Прочим же миллионам, угодившим в социальные отбросы, ос-
талось только взывать о помощи, не находя ни сочувствия, ни
поддержки. Фестиваль все еще продолжается, с помпой и со все
новыми фокусами и сюрпризами. Пропитав всю землю России,
обильная красная кровь потекла через ее границы на земли на-
блюдателей этого*«изумительного эксперимента».
Десятки других участников — Турция и Венгрия, Австрия и
Германия, Болгария и Румыния, Испания и Португалия, Абис-
синия и Манчжоу-Го, страны Центральной и Южной Америки,
Япония и Аравия, Палестина и Египет, Сирия и Афганистан —
тоже справили свои кризисные фестивали4. Некоторые, напри-
мер центрально- и южноамериканские оркестры, дают представ-
ления каждый вечер, другие, например Абиссиния и Манжчоу-
Го, сыграли на собственных похоронах. Между тем громадная
Индия тоже предприняла определенные шаги, чтобы выйти на
сцену своего гала-концерта. В течение нескольких лет необъят-
ный индийский оркестр репетировал. На первой репетиции сим-
фония исполнялась pianissimo5. Затем на смену пришло moderato6
ненасильственного сопротивления, все чаще и чаще прерывае-
мого резким staccato7 пулеметов и барабанов, бомб и ударов
полицейских дубинок. Едва ли могут быть сомнения, что
скоро мы услышим fortissimo8 этого оглушительного фес-
тиваля.
Если же обратить свой слух к Европе, то и без всякого корот-
коволнового радиоприемника можно услышать сколько угод-
но кризисных концертов. Один день сцену занимают фашисты;
другой — коммунисты; потом — гитлеровцы; за ними — На-
родный фронт: красные рубашки, черные рубашки, коричневые
рубашки, рубашки серебряные, голубые, зеленые. В какой-то
момент на первой полосе — испанский кризис; в другой — фран-
цузский или австралийский. И все это — под аккомпанемент
новостей о потрясениях английского фунта, американского дол-
лара, французского франка или немецкой марки. Затем идут

37. Кризис нашего времени
789
сообщения о «сердечном сотрудничестве» и «взаимопонимании»
между Китаем и Японией, о благословенном избавлении Абис-
синии от самой себя, о советской демонстрации «мирной поли-
тики» или же заявлении о «нерушимости договоров» со сторо-
ны правительства, которое нарушило все соглашения, и о других
образцах подобной «международной солидарности и доброй
воли». На какое-то мгновение они делают превосходную рекла-
му этому домашнему доктору-гомеопату — Лиге Наций9, — о
которой в противном случае давно бы забыли, или призывают
«пастырей народов» собраться еще на одной из бесконечных
международных конференций, чтобы «урегулировать неотре-
гулированное», — после чего, как правило, там, где была лишь
одна «неотрегулированность», возникает целая дюжина новых.
До самого 1929 г. благословенная Страна Пилигримов10 не
знала моды на кризисы. Мы предпочитали слушать кризисные
оркестры из других стран, a y себя дома наслаждались главным
образом andante cantabile11 «сладостного процветания». С кон-
ца 1929 г. наш вкус, кажется, изменился. Процветание, по край-
ней мере на время, впало в немилость. Кризисная музыка завла-
дела и нашим воображением. По любому радио мы слышим
теперь почти исключительно либо «классические», либо «эст-
радные» версии кризиса промышленности и сельского хозяйства,
занятости и безработицы, образования и морали, сообщения о
биржевых крахах и банкротствах банков; мы слышим adagio
lamentoso12 промотанного богатства; marche funèbre13 и in
memoriam14 угасших надежд; requiem15 no исчезнувшим удачам;
allegro non troppo16 ропота недовольных; crescendo17 критики
существующего порядка и время от времени scherzo18 участни-
ков «голодных маршей», «сидячих забастовок» и столкновений
между полицией и радикалами. С опозданием на несколько лет
мы тоже приобрели вкус к новой музыке. Это лишь несколько
вариаций на основную тему сегодняшней симфонии истории.
A вся их совокупность — неисчислима. He только экономичес-
кая и политическая системы — кризисом охвачены все важней-
шие аспекты жизни, уклада и культуры западного общества. Боль-
ны его плоть и дух, и едва ли найдется на его теле хоть одно здоровое
место или нормально функционирующая нервная ткань.
Мы как бы находимся между двумя эпохами: умирающей чув-
ственной культурой нашего величественного вчера и грядущей
идеациональной или идеалистической культурой созидаемого
завтра. Мы живем, мыслим, действуем на закате сияющего чув-

790
Часть 8. Культура, личность и поведение
ственного дня, длившегося шесть веков. Лучи заходящего солн-
ца все еще освещают величие уходящей эпохи. Но свет медлен-
но угасает, и в сгущающейся тьме становится все труднее ясно
различать и надежно ориентироваться в обманчивых сумерках.
На нас и на будущие поколения начинает опускаться ночь этого
переходного периода со своими кошмарами, пугающими теня-
ми, душераздирающими ужасами. За ней, однако, занимается
заря новой великой идеациональной или идеалистической куль-
туры, встречать которую придется уже, вероятно, людям буду-
щего.
Итак, до сих nop история развивалась по сценарию «Динами-
ки». Великий кризис чувственной культуры представлен в ней во
всей его суровой реальности. Буквально на наших глазах эта куль-
тура кончает самоубийством. Если она не умрет при нашей жиз-
ни, то все же едва ли оправится от истощения своих творческих
сил и ран саморазрушения. Полумертвая-полуживая, она мо-
жет растянуть свою агонию на десятилетия, но ее весна и лето
все равно прошли.
В этих условиях великая задача нашего и следующих поколе-
ний состоит не в безнадежном воскрешении того, чего уже нет, a в
решении других проблем: во-первых, сделать этот переходный dies
ігае, dies Ша19 как можно более безболезненным и, во-вторых, со-
ставить конструктивные планы для будущего общества и буду-
щей культуры. Любой дальновидный план будущего социокуль-
турного порядка должен лежать по ту сторону «старого режима
чувственной культуры» и быть устремленным навстречу новому
режиму идеациональной или идеалистической культуры. Без та-
кой радикальной перемены никакое подлинно конструктивное и
созидательное общество в будущем невозможно.
Bot каково, на мой взгляд, наше местонахождение на дороге
истории. Свидетельство всех предыдущих глав указывает имен-
но в эту сторону. Мы же считаем, что наш вывод находится в
непримиримом противоречии с другими существующими диаг-
нозами.
Прежде всего он резко противоречит всем теориям «посте-
пенного», «разумного» и «упорядоченного» прогресса. He по-
нимая, что их культ прогресса устарел, целое сонмище интеллек-
туалов, гуманитариев, пацифистски и прогрессивно настроенных
салонных социалистов, либеральных министров, профессоров,
политиков, миллионы образованных обывателей, завсегдатаев
различных клубов — все еще исповедуют эту веру. Они смотрят

37. Кризис нашего времени
791
на исторический процесс как на милого пай-мальчика, кото-
рый уверенно переходит из класса в класс и, по мере того как
растет, становится все умнее. Они изображают «следующую ста-
дию» как рай, где молочные реки текут меж кисельных берегов,
все оружие превращено в клюшки для гольфа, радиоприемники
и электротостеры, верховная власть принадлежит «междуна-
родному сотрудничеству», «взаимопониманию» и «доброй
воле». Нет ни войн, ни преступлений, ни психических рас-
стройств, ни кровопролития, ни глупости, ни волнения — и
живут там счастливо всем довольные и глубоко прогрессивные
леди и джентльмены (и те и другие — с благословения контро-
ля над рождаемостью). Всю работу делают механические прй-
способления. Обед каждого состоит из спаржи, жареного цып-
ленка, мороженого и пирога a la mode20, c коктейлем до и
ликером после еды. У всех будет масса свободного времени для
игры в гольф и бридж, для того, чтобы кататься на автомоби-
ле, ходить на рыбалку, a главное участвовать в конференциях
по проблемам секса, Объединенных Наций и множеству дру-
гих тем. Каждый будет иметь полную возможность повысить
свое образование, читая новый бестселлер и все подборки Клу-
ба книги месяца, слушая по радио выступления новейших «ав-
торитетов», просматривая дайджесты журналов «Literary»,
«Readers» и «Seiendes», и, наконец, благодаря кино, танцплощад-
ками и телевидению.
Увы! Вместо этого рая моя теория рисует весьма мрачное
время крови, жестокости и страдания, в котором гуманность
вырвана с корнем, сладкие гуманистические мечтания пущены
на ветер и — что еще важнее — попраны вечные ценности. Даже
завтрашняя культура, как я ее вижу, никоим образом не будет
похожа на Туче-Кукуевск21, рисуемый послеобеденным вообра-
жением. Созданная в том виде, в каком она существует сейчас,
во второй половине XX в., эта утопия была одним из очарова-
тельных мыльных пузырей, которыми сытая викторианская Ев-
ропа22 любила себя потешить. Пошла на убыль эта Европа, и ее
пузыри лопнули. Все, кому нравится эта утопия, могут от всей
души ею наслаждаться. Я же, со своей стороны, отчетливо слы-
шу requiem, исполняемый в память о ней симфоническим орке-
стром истории.
В не меньшей степени моя теория противостоит всем идеоло-
гиям насилия и революционного прогресса, на манер ли санкю-
лотову Маркса—Ленина—Сталина или анархистоѳ. В конце

792
Часть 8. Кулыпура, линность и поведение
концов, разница между теориями постепенного и насильствен-
ного прогресса невелика: она равна лишь разнице в темперамен-
те их приверженцев, в методах достижения прогресса. Обе тео-
рии одинаково сверхчувственны, и обе верят в чувственный
прогресс, но умеренные не желают ускорять его осуществление.
Они не хотят кровопролития, не хотят потерять свои сбереже-
ния и увидеть, как их гостиные заполнят беспощадные и обезу-
мевшие толпы. Экстремисты, напротив, хотят ускорить прогресс
всеми средствами, любой ценой, не считаясь с тем, есть ли y дру-
гих желание очутиться в их раю. Им вообще нечего терять. По-
этому они не боятся погибнуть или пролить кровь, не боятся
никаких других страшных событий, сопровождающих револю-
ционный прогресс.
Революционные прожекты — это всего лишь утопия, возни-
кающая в разорванном сознании деморализованного человека,
и появляются они как побочный продукт распадающейся куль-
туры переходного периода. Как мы уже видели в главах, посвя-
щенных социальным потрясениям, периоды распада социаль-
но-культурных систем всегда сопровождаются внезапным
возникновением таких прожектов, a также восстаниями масс с
не-интегрированным сознанием, которыми руководят интелли-
генты с дез-интегрированной ментальностью. Появление таких
неинтегрированных и дезинтегрированных умов и рост их влия-
ния — главные отличительные особенности угасающего дня
проходящей эпохи. И эти толпы, и их вожди — это стервятни-
ки, которые кружат над начинающим разлагаться социально-
культурным телом. Их неизменная историческая функция зак-
лючается в том, чтобы растащить его по кускам и тем самым,
хотя и помимо своей воли, расчистить почву для новой жизни.
Созидать им не дано. И их «конструктивные планы», и сами
они — плоть от плоти последней фазы разлагающейся чувствен-
ной культуры, со всеми отталкивающими чертами этой фазы и
без единого достоинства стадии расцвета.
В лучшем случае в этих прожектах, быть может, встретят-
ся — да и то в искаженном, наподобие эха, виде — лишь не-
многие черты грядущей интегрированной культуры и обще-
ства. За исключением этого, рисуемая ими утопическая
культура и общество так же отличаются от грядущих культу-
ры и общества, как родовая община отличается от принуди-
тельного сообщества и идеациональная культура — от разло-
жившейся чувственной.

37. Кризис нашего времени
793
Наконец, моя концепция имеет мало общего со стародаѳними
теориями жизненного циклау согласно которым кулыпуры и обще-
стѳа проходягц стадии детстѳа, зрелости, старости и уѳядания.
Эти итоговые замечания показывают, что наша теория и ди-
агноз не являются разновидностями ни одной из вышеописан-
ных концепций — ни умеренно линейной, ни революционно
прогрессивной, ни циклично-закатно-разлагающейся. Теория,
построенная здесь, стоит особняком, безотносительно к какой-
либо популярной ныне социальной философии. Она не нужда-
ется ни в их одобрении, ни в их поддержке, так как ноги y нее
крепче и стоит она на более прочном основании.
Сторонникам пресыщенной послеобеденной утопии эта тео-
рия может показаться пессимистичной. В известном смысле так
оно и есть. Ho c более глубокой точки зрения она весьма опти-
мистична, потому что указывает на социокультурные силы, ко-
торые по своему созидательному потенциалу гораздо мощнее,
чем окаменевший идеал этих утопистов. Она богаче любой тео-
рии, базирующейся только на чувственной, только на идеацио-
нальной или смешанной форме культуры, потому что охваты-
вает их все и воздает suum cuique23. Она оптимистична еще и
потому, что не предрекает ни неизбежной смерти, ни упадка за-
падной культуры и общества. Признавая закат нынешней чув-
ственной фазы и вероятность мучительного перехода, она вместе
с тем показывает и возможность рождения новой величествен-
ной идеациональной или идеалистической культуры, нового об-
щества и человека. Такая точка зрения не возбуждает ни страха
перед временным закатом, ни даже сожаления о нем. Любая цен-
ность в период своего заката заслуживает благодарности и со-
жаления, но не восхищения. Еще меньше заслуживает она по-
пыток продлить ей жизнь, когда новая ценность — быть может,
столь же благая и великая — уже идет ей на смену.
Человечество должно быть благодарно чувственной культу-
ре за ее замечательные достижения. Но теперь, когда она пребы-
вает в агонии, когда ее продукт — это скорее отравляющий газ,
чем свежий воздух, когда, благодаря своим достижениям, она
вручила человеку ужасающую власть над природой, обществом
и культурой, не обеспечив его при этом ни средствами самокон-
троля, ни властью над своими стремлениями, чувствами и ин-
стинктами, — теперь, в руках такого человека со всеми дости-
Жениями ее науки и техники, она становится чрезвычайно
опасной и для самого человека, и для всех его ценностей.

794
Часть 8. Культура, линность и поведение
Самая насущная потребность нашего времени — это чело-
век, способный контролировать себя и свои желания, с сочув-
ствием относящийся к своим ближним, понимающий и ищу-
щий вечные ценности культуры и общества, глубоко осознающий
свою личную ответственность в мире. Если покорение природной
стихии — это главная функция чувственной культуры, то обуз-
дание человека, его «гуманизация», облагораживание путем при-
общения к Божественному Абсолюту всегда было важнейшей
функцией идеациональной или идеалистической культуры. Чув-
ственная культура достигла своих высот благодаря тому, что че-
ловек был низведен ею до уровня простого рефлекторного меха-
низма, примитивного существа, мотивируемого сексом,
полумеханического-полуфизиологического организма, лишенно-
го малейшей БожеСтвенной искры, какой бы то ни было абсолют-
ной ценности, всего возвышенного и святого. Такое уничижение
становится теперь все более опасным для самого чувственного че-
ловека. Отсюда — настоятельная необходимость перехода от чув-
ственности к идеационализму или идеализму, от покорения приро-
ды человеком и контроля над ней — к контролю человека над
самим собой.
Этот контроль невозможен без системы абсолютных, универ-
сальных или непреходящих ценностей, a такие ценности несов-
местимы с чувственной ментальностью и культурой, которые
по своей природе относительны, утилитарны, гедонистичны и
всего лишь целесообразны. Отсюда — логическая и практичес-
ки безотлагательная необходимость перехода к новой идеацио-
нальной или идеалистической культуре. Новому человеку мож-
но будет доверить то стбящее, что создано чувственной
культурой. При современном уровне развития техники он сумел
бы построить культуру и общество менее бедное и несчастное,
не знающее ни личной, ни сословной ненависти, более благород-
ное, справедливое, человечное и более благочестивое, чем наше
чувственное общество в его нынешней фазе.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ
«Понему»
и «как»
социокультурного
измерения

38
ПРИНЦИП ИММАНЕНТНОГО ИЗМЕНЕНИЯ
СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ СИСТЕМ
ИКОНГЛОМЕРАЮВ
Так как знаем мы... каждую вещь толь-
ко тогда, когда понимаем, «почему [она] и
как», то ясно, что нам надлежит сделать это
и относитеяьно... всякого физического из-
менения, чтобы... мы могли попытаться
свести к ним каждую исследуемую вещь.
Аристотель. Физика, 194 Ь1
I. ТРИ ГИПОТЕЗЫ ОТНОСИТЕЛЬНО «ПОЧЕМУ»
СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ИЗМЕНЕНИЯ
Известно, что все — без исключения — социокультурные
феномены, рассматриваемые в их эмпирическом аспекте, непре-
рывно изменяются. Возникает вопрос: почему они изменяются,
a не остаются неизменными? Почему они находятся в состоянии
непрерывного становления, a не пребывают вечно?
Легче всего дать на этот вопрос самый общий ответ. He толь-
ко социокультурные, но и все вообще чувственно воспринимае-
мые явления — будь то явления органического или же неорга-
нического мира — претерпевают изменения в процессе своего
эмпирического существования. Вечное течение, как говорил
Гераклит, — такова их судьба2. Вот почему простой ссылки на
это универсальное единообразие эмпирической реальности впол-
не достаточно, чтобы ответить в общем виде на сформулиро-
ванный выше вопрос.
Согласившись с этим, зададимся другим вопросом: где долж-
ны мы искать корни изменчивости социокультурных феноме-
нов и как должны ее интерпретировать? Должны ли мы искать
«причины» изменения данного социокультурного феномена в
нем самом или же в неких внешних «силах» и «факторах»?

798
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Вопрос может показаться «метафизическим», и все же это не
так. Мы еще увидим, что это вопрос первостепенного методо-
логического и научного значения. Характер ответа на него оп-
ределяет и сам характер почти всех «каузальных», «фактори-
альных» и многих других концепций социальных наук.
Если рассуждать логически, то возможны три варианта отве-
та на этот вопрос, и все три были опробованы в социальной на-
уке. Первый вариант ответа дает так называемая экстерналист-
ская3 теория, которая усматривает основания («причины»,
«факторы» или «движущие силы») изменения любой социокуль-
турной системы в некоторых «переменных», находящихся за
пределами самой системы. В настоящее время эта точка зре-
ния — в явной ѵищ. неявной форме — является доминирующей.
Возьмем практически любое историческое, социологическое,
экономическое или какое угодно исследование, посвященное из-
менениям того или иного социокультурного явления. Когда ис-
следователи задаются вопросом, какие «факторы», «причины»,
«переменные» вызывают эти изменения, они почти всегда ука-
зывают на переменные или факторы, внешние по отношению к
изучаемому явлению, и изменением этого внешнего фактора
(или факторов) объясняют изменения объекта исследования.
Если автор изучает проблему изменения семъи (скажем, за
последние сто лет), он обращается за объяснением к таким «пе-
ременным», как условия производства, или плотность населения,
или государственные законы, или же биологические факторы —
от климатических условий до пятен на солнце. Предполагается,
что семья сама по себе есть нечто совершенно пассивное, лишен-
ное всякой способности к спонтанному изменению. Перемены в
ней обусловлены лишь той или иной внешней силой. Без внешне-
го фактора семья, по-видимому, была бы обречена оставаться
неизменной, застывшей.
Тот же самый метод используется, когда исследователь изу-
чает факторы, влияющие на изменения в государстве, экономи-
ке, политических и социальных институтах, искусстве, науке,
философии, праве, морали и практически в любом социально-
культурном явлении. Преобладающим методом трактовки из-
менений является экстерналистский. В математических и статис-
тическихисследованияхфактор — «независимая переменная» — в
болыпинстве случаев оказьгоается величиной, внешней по отно-
шению к зависимой переменной. Исключения, разумеется, бы-
вают, и мы еще познакомимся с ними, но преобладающая мето-

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 799
дика — экстерналистская. Это касается практически всех соци-
альных и, в какой-то мере, биологических наук. Общим свиде-
тельством того является триумф так называемой «теории инвай-
ронментализма»4, особенно при объяснении и интерпретации
человеческого поведения.
В широком смысле «инвайронментализм» — разновидность
экстерналистской теории и методологии, объясняющей любое
изменение «инвайронментальными факторами», которые дей-
ствуют не внутри, a вне изучаемого объекта. Предполагается,
что эти внешние, «инвайронментальные» силы — они-то и фор-
мируют, контролируют, изменяют, «тянут и толкают», создают
и разрушают изучаемый феномен. Само же явление рассматри-
вается всего лишь как пассивная точка приложения этих сил и
факторов. Предполагается, что y него нет собственных, внут-
ренних сил, способных изменить его. Этот экстерналистский
инвайронментализм в настоящее время и доминирует в соци-
альных науках. Практически все и вся объясняется экстернали-
стски — от преступности и религии до экономических циклов и
природной одаренности.
Другую разновидность экстернализма представляют широ-
ко распространенные механистический и бихевиористский под-
ходы к духовнъш и социокультурным явлениям. По своей сути
механистический подход к социокультурным изменениям яв-
ляется крайней формой экстернализма. Удивительно — хотя и
типично для современного мышления, — что игнорируется вто-
рая часть картезианско-ньютоновского закона инерции5, a
именно: материальное тело, находящееся в состоянии движе-
ния, продолжает двигаться равномерно и прямолинейно (по-
скольку оно действительно находится в состоянии движения).
Механистический подход к социокультурному изменению обыч-
но предполагает, что любой социокультурный феномен пребы-
вает в состоянии покоя или статического равновесия до тех nop,
пока некая «внешняя сила» не выведет его из этого состояния и
не заставит его двигаться и изменяться. Иначе говоря, предпо-
лагается, что феномен не обладает proprium motum6 и должен
оставаться инертным, то есть «пребывать в состоянии покоя».
Почти столь же экстерналистскими являются и бихевиорист-
ские теории психосоциокультурных изменений, да и не только
они, но также и доминирующие в настоящее время психологи-
ческие теории. Их главный принцип — «стимул-реакция». Без
стимула — a это почти всегда нечто внешнее по отношению к

800
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
человеку, организму или к любому социокультурному феноме-
ну — ни человек, ни социокультурная система не способны ни
на какую «реакцию», ни на какую активность, изменение или
трансформацию. Уже в самой формуле «стимул-реакция» со-
держится значительная степень экстернализма, что и подтвер-
ждают работы многих психологов и социологов.
Еще одна разновидность экстернализма — широко распро-
страненные движения за «реформу» и «реконструкцию», усмат-
ривающие «корни зла» любого социального и культурного фе-
номена, a также и панацею от него в окружающей среде и
факторах, внешних гю отношению к данной личности, социаль-
ному институту или культурной формации. Злостные деяния
преступника и его возвращение на путь истинный рассматрива-
ются, как правило, не сами по себе, a как следствие влияния внеш-
ней среды. Причина несовершенства социальных институтов —
будь то семья, политическая или экономическая система —
опять-таки усматривается лишь в условиях внешней среды. Счи-
тается, что изменение этих условий автоматически приведет и к
изменению самой системы.
Эта краткая характеристика показывает сущность
экстерналистской теории изменения, ее разновидностей и при-
чины ее популярности в наше время. В то же время она объясня-
ет, почему поставленный вопрос не является чисто «академичес-
ким». Мы видим, как экстерналистский подход всецело
определяет характер «причинно-факторного» исследования во
всех сферах социальных наук; как он формирует методику и при-
емы исследования; как он пронизывает практическую политику
социальных реформистских движений; как он влияет на теорети-
ческое и практическое мышление его приверженцев и в их повсед-
невной жизни, и в особых социокультурных условиях.
Второе решение проблемы — совершенно противоположно;
его можно назвать теорией имманентного социокулыпурного
изменения. При рассмотрении любой социокультурной систе-
мы эта теория заявляет, что система изменяется в силу своих
собственных ресурсов и свойств. Она не может не изменяться,
даже если ѳсе ѳнешние услоѳия ее существования неизменны. Та-
ким образом, изменение имманентно любой социокультурной
системе, внутренне ей присуще и неотъемлемо от нее. Семена
своего изменения она несет в себе. Если предположить, что вне-
шние условия 9чцествования семьи, государства, экономичес-
кой организации, политической партии или любой социальной
системы остаются постоянными и если то же самое предполо-

38. Принцип имманентного изменения социокулътурных систем 801
жить относительно любой интегрированной системы искусст-
ва, философии, религии или права, то каждая из этих соци-
альных и культурных систем не остается неизменной, но имма-
нентно обречена изменяться в силу собственного бытия и
функционирования. Некоторые ее свойства исчезнут; возник-
нут какие-то новые; одни ее черты усилятся, другие сгладятся.
Рано или поздно — но система трансформируется. Такова вкрат-
це суть этой теории.
Легко заметить, что она противоположна экстерналистской
гипотезе. Если ее принять, то это повлечет за собой (при после-
довательном мышлении) целый ряд выводов относительно по-
чти всех социальных и культурных проблем, отличающихся от
тех выводов, к которым приводит экстерналистский постулат.
Изучая трансформацию любой социокультурной системы,
сторонник имманентной теории будет искать причины или фак-
торы ее изменения прежде всего во внутренних свойствах (акту-
альных или потенциальных) самой системы, a не просто во вне-
шних условиях ее существования. Он не станет искать некий
внешний фактор, воздействие которого на систему помогло бы
ему объяснить ее изменение. Он может рассматривать любой та-
кой фактор как дополнительный, но ни в коем случае не припи-
шет ему ни изменение в целом, ни существенные его элементы.
Создавая реформистский или реконструктивный проект «иско-
ренения зла», он не стал бы полагаться целиком или даже глав-
ным образом на простое переустройство внешних условий. По-
добно врачу, он в первую очередь изучил бы саму систему и ее
внутренние свойства, что и послужило бы реальной основой для
его диагноза. Если он увидит, что система, фигурально выража-
ясь, напоминает организм восьмидесятилетнего старца, то он за-
явит, что все попытки вернуть ее к состоянию организма двадца-
тилетнего молодого человека абсолютно тщетны, какие бы
изменения внешних условий ни производились. Его довод, осно-
ванный на достоверном опыте, будет состоять в том, что восьми-
десятилетний организм нельзя вернуть в его юношеское состоя-
ние. Если же некоторые внутренние свойства системы обладают
возможностями омоложения, он будет надеяться, что каким-то
образом, когда придет время, они проявятся. Его рецепт не отри-
Цает роль внешних условий, но, как правило, делает акцент на
внутренних возможностях и усилиях самой системы. Сторонник
имманентной теории не стал бы возлагать болыиих надежд на
чисто механическое переустройство внешних условий.

802
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Резюмируем: принятие принципа имманентного изменения
социокультурных систем означает множество практических
шагов и исследований, которые по своей методике и технике глу-
боко отличаются от тех, что основаны на принципе экстернали-
стской теории изменения. Такова вторая теория, толкующая о
причинах изменений социокультурных систем.
Наконец, существует и третья — промежуточная, или интег-
ральная, концепция. Она пытается рассматривать изменение
любого социокультурного явления как результат совместного
воздействия внешних и внутренних сил. Часто такое толкование
носит эклектичный характер, когда оба эти фактора ставятся
просто рядом, без сколько-нибудь серьезных попыток устано-
вить, в чем состоит специфическая роль имманентных, a в чем —
внешних сил. В немногих случаях все же этот принцип носит
синтетический, или интегральный, характер, и тогда он оказы-
вается действенным. В таких — и только в таких — случаях ин-
тегральный характер принципа оправдан и его природа не иска-
жается.
Таковы три основных ответа на поставленную проблему. Ка-
кой из них наиболее близок к истине? Мой ответ — в полъзу прин-
ципа имманентного изменения каждой социокультурной систе-
мы, подкрепленного — при определенныхусловиях и в определенных
пределах — экстерналистским принципом. Основные причины
моей позиции суть следующие.
Во-первых, принцип имманентного изменения социокультур-
ной системы подтверждается эмпирическим наблюдением. Мы
не знаем ни одной эмпирической социокультурной системы или
явления, которые не изменялись бы в процессе своего существо-
вания или в течение определенного отрезка времени. Во всем
эмпирическом социокультурном мире вряд ли существует ка-
кая-либо система, которая оставалась бы неизменной. Это на-
блюдение — бесспорное. Можно возразить, что, хотя само из-
менение не вызывает сомнений, все-таки остается неизвестным,
чем оно вызвано: исключительно имманентными силами систе-
мы или же непрерывным влиянием на нее со стороны ряда внешних
факторов. Возражение резонное. Следовательно, для решения этой
проблемы мы должны обратиться к другим эмпирическим и логи-
ческим доказательствам.
Такое комбинированное — логико-эмпирическое — доказа-
тельство можно сформулировать в виде следующего утвержде-
ния: любая система, которая в течение своего существования

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 803
действует, работает, проявляет активность и не остается в
состоянии покоя в буквальном смысле этого слоѳа, не может ос-
таваться неизменной именно потому, что пока она существу-
ет, она проявляет какую-то активность, совершает какую-то
работу. Только та система, которая находится в абсолютном
вакууме, пребывает в состоянии покоя и не функционирует,
может избежать изменений. Можно взять самый лучший авто-
мобильный двигатель, заливать в него лучшее масло и сохранять
все остальные условия постоянными. И все же если он работает,
то рано или поздно что-то в нем изменится и после определенного
времени он износится. Согласно нашему предположению двига-
тель содержится в неизменных условиях, причем в самых луч-
ших. Следовательно, его изменение происходит только благода-
ря тому факту, что он работает, действует.
Изменение здесь — имманентное последствие того, что сис-
тема функционирует. Ее функционирование и делает изменение
неизбежным. To же самое можно сказать и о любой другой
механической системе, когда она запущена. Еще в болыней сте-
пени это утверждение применимо к органическим системам.
Одно из самых фундаментальных свойств живого организма —
это его активность — внешняя или внутренняя, его подвиж-
ность, работа, динамическая природа. Иными словами, органи-
ческая система по своей природе — постоянно движущийся
механизм. Как таковой, он, пока жив, работает, действует, фун-
кционирует. И, пока это так, он не может не изменяться. «Жизнь
никогда не может находиться в состоянии равновесия»7. «Абсо-
лютное равновесие никогда (для организма) недостижимо, и
было бы губительно, если бы оно было достигнуто, так как это
означало бы неподвижность, атрофию, смерть»8.
Какой бы ни была окружающая среда, человек в ходе своей
жизни не может не подвергаться изменениям. Ведь он всегда пе-
реходит от периода детства к зрелости, a затем — к старости и
смерти. Может быть, только в морозильной камере или полу-
мертвом состоянии анабиоза человек способен значительно за-
медлить темп своего изменения. Но поместить человека в такие
условия — значит превратить его из живого, полноценного су-
Щества в нечто вроде мумии. Подобное предположение подтвер-
ждает, a не опровергает нашу гипотезу.
Поскольку компонентами любой социокультурной системы
являются в том числе и человеческие существа и поскольку ни
один организм, пока он живет, не может не изменяться, социо-

804 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
культурная система — всегда «на ходу» и тоже не может не из-
меняться, пока она существует, несмотря на то, что внешние
условия могут быть абсолютно неизменны. Само проявление
любой активности, любая реакция или ответ на данную окру-
жающую среду (назовем ее А) изменяет систему и приводит к
тому, что второй раз она реагирует по-другому, в третий
раз — иначе, чем во второй, и все последующие разы как-то
по-новому.
Другими компонентами любой социокультурной системы яв-
ляются цели и средства (meanings and vehicles). Они тоже несут в
себе семена собственного изменения, a следовательно — изме-
нения системы. Все цели, которые содержат в себе какое-то по-
тенциальное прот{іворечие — a согласно Гегелю, все цели его
имеют9, — рано или поздно его проявляют и порождают внут-
ри себя изменения, чтобы его устранить. В этом смысле они тоже
имманентно изменяются — и те цели, что коренятся в эмпири-
ческой реальности, и те, что выработаны человеческой мыслью.
Все средства как таковые тоже находятся «на ходу»: функцио-
нируя как средства, они работают, ими пользуются, с их помо-
щью управляют, в процессе функционирования они часто из-
нашиваются. Следовательно, они тоже не могут не изменяться.
Этих логико-экспериментальных соображений достаточно
для того, чтобы доказать достоверность принципа имманент-
ного изменения социокультурных явлений. Если сторонник
экстерналистского принципа возразит, что любая система или
организм существуют не в вакууме, a в определенной окружаю-
щей среде, на которую они непрестанно реагируют и благодаря
которой они, следовательно, и изменяются, то ответ будет та-
ков: наличие окружающей среды для данной системы — это одно,
a приписывание окружающей среде всех или болыией части изме-
нений системы — это совсем другое. Если из двух переменных
одна — неважно, какая именно, — изменяется, ѳ то ѳремя как
другая остается неизменной, то никакой логик или статистик
не сможет приписать причину изменения одной переменной дей-
ствиям второй — в данном случае постоянной. Если A изменя-
етсЯу a В остается постоянной (если только В не есть Бог или
Перводвигатель), то элементарная индуктивная логика не по-
зволяет нам усматривать в В причину изменения А. Если среда
какой бы то ни было системы функционирует, оставаясь неиз-
менной, a система изменяется, то эту среду нельзя рассматри-
вать как причину или источник изменения системы. Если про-

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 805
стейший организм (например, paramecium caulatum10) в опытах
С. Метальникова или Дженнингса определенным образом реа-
гирует на стимул A, a во второй раз на тот же самый стимул и в
тех же самых условиях реагирует уже по-другому11, то очевид-
но, что изменение вызвано не исключительно (или хотя бы в ос-
новном) окружающей средой или стимулом A, a обусловлено
имманентной способностью самого организма изменяться в ходе
своего существования и проявления своей активности. Даже
сама способность реагировать или отвенать на стимул является
способностью, имманентно присущей организму.
Все это означает, что вопрос, понему социокультурная систе-
ма изменяется, сформулирован неправилъно. Изменение систе-
мы не есть нечто загадочное или трудно объяснимое. Гораздо
труднее было бы понять случай неизменности какой-либо соци-
окультурной системы — если бы такой случай вообще когда-
либо наблюдался.
Ввиду широкого распространения в наше время экстерналист-
ских теорий небесполезно будет более глубоко рассмотреть их
недостатки. Первый из них состоит в том, что эти концепции бес-
полезны, поскольку, в лучшем случае, любая последовательная
экстерналистская теория изменения нерешает проблему, a npo-
сто откладывает ее решение и, следовательно, приходит либо к
неразгаданной тайне, в худшем смысле этого слова, либо к логи-
ческому абсурду, вытаскивая кролика, как говорится в пословице,
из пустоты. Допустим, мы решили, что изменение не присуще
имманентно социокультурным системам. В качестве примера
возьмем семью (А). Согласно экстерналистской теории, для
объяснения того, почему американская семья изменилась в те-
чение последних пятидесяти лет, мы должны взять какой-то вне-
шний фактор — скажем, изменение условий производства (В).
После такого объяснения мы вправе спросить: a почему изме-
нились условия производства? Если уж быть последовательны-
ми экстерналистами, мы должны найти некий внешний фактор,
чтобы объяснить и изменение В. Пусть это будет С — скажем,
изменение плотности и численности населения или климатичес-
ких условий, пятна на солнце или что угодно. Взяв С, мы можем
соответственно поставить вопрос: почему С изменилось? И так
Далее, ad infinitum12. Bot что я имел в виду, говоря об «отклады-
вании решения».
Во-вторых, если последовательный экстерналист продолжа-
^г утверждать, что в процессе подобного нисхождения он ка-

806
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
ким-то образом сумеет найти решение, то мы приведем его в один
из четырех тупиков. Поясню. (А) Или к бесконечной регрессии от
A к В, от В к С, от С к ДГи так до бесконечности, причем ни один из
этих факторов не может изменяться сам по себе или служить при-
чиной изменения для других. Регрессия в целом бесконечна и бес-
плодна и не может ни направить в должное русло, ни остановить
безнадежную погоню за «самозапускающимся» агентом в этом
бесконечном регрессивном движении от фактора к фактору. Или
(В) другой тупик — конечный Перводвигатель, будь то Бог или
любая другая конечная причина, сама либо неподвижная (как в
учении Платона и Аристотеля13), либо самодвижущаяся (как в
некоторых других учениях). Если поискать конечную причину,
руководствуясь метафизикой, подобное решение может быть или
может не быть адекватным. Однако при изучении эмпирических
и социокультурных явлений такое решение проблемы невозмож-
но. Bot почему экстерналистские теории изменения не прибега-
ют к помощи конечного Перводвигателя, который сам по себе не
является и не может быть эмпирическим, но берут в качестве
фактора изменения некие эмпирические «переменные».
Третий тупик (С) — приписывание некоторым социокуль-
турным или вообще эмпирическим системам имманентно при-
сущей изменчивости — например, климату, «средствам и спосо-
бам производства» (в марксистском учении), «демографическому
фактору» и т. п. Но такое решение означает отказ от экстерна-
листской теории и внутреннее противоречие, поскольку это зна-
чит, что — вопреки экстерналистскому тезису — некоторые
социокультурные или эмпирические системы все же несут в себе
причину своего изменения и могут быть «самозапускающими-
ся» или движущими силами других систем или переменных. Та-
кой тезис — не что иное, как разновидность принципа имма-
нентного изменения. Кроме того, такое «спасение» чревато и
некоторыми другими грехами. Ведь в таком случае нужно объяс-
нить, почему некоторые социокультурные системы: например,
семья, религия, наука — не могут изменяться самостоятельно,
тогда как другие, например, средства и орудия производства,
плотность населения, нравственность, искусство, пятна на солн-
це — могут. Далее, большинство экстерналистских факториаль-
ных теорий в своих объяснениях, почему происходит изменение,
обычно идут от социокультурных факторов к биологическим
(демографическими или иным), a от них — к неорганическим
(климатическим, географическим, физико-химическим и т. д.).

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 807
Они считают такую регрессию сугубо научной, потому что она
«объясняет» социокультурные явления явлениями биологичес-
кими, a биологические — физико-химическими. Каким бы дей-
ственным ни было такое предположение при изучении других
проблем, в данном случае ни сама методика, ни соответствую-
щий постулат совершенно не подходят — по той причине, что и с
точки зрения наблюдений, и логически самыми динамичными и под-
верженными изменениям оказываются именно социокультурные
явления; затем идут биологические, a за ними — физико-хими-
ческие.
Таким образом, критикуемая здесь методика приводит к
«объяснению» наиболее «самодвижущихся» социокультурных
явлений действием менее динамичных биологических и почти
что неподвижных физико-химических переменных, обладаю-
щих минимальной способностью к «самодвижению».
Наконец, (D), четвертый тупик, в который также может по-
пасть в поисках спасения экстерналист. Это логическая абсурд-
ность создания чего-нибудь (изменения) из ничего (из систем,
лишенных, согласно экстерналистским теориям, способности к
имманентному изменению). Если социокультурные системы
сами по себе не способны изменяться, если то же самое справед-
ливо относительно биологических и неорганических явлений,
если ни ряд бесконечной регрессии, ни финальный Перводвига-
тель, ни произвольное приписывание чему-либо способности
имманентного изменения не допускаются, — то тогда един-
ственным источником изменения, остающимся y экстерналис-
та, является «ничто». Но еще в древности Мелисс говорил: «Ибо
если оно [изменение] возникло, необходимо, чтобы до того как
возникнуть, оно было ничем. Если же не было ничего, никогда
бы не возникло ничто из ничего»14.
Таковы, следовательно, четыре тупика, в которые ведет пос-
ледовательный эсктерналистский принцип. Ни на одном пути
решить проблему невозможно.
В силу всех этих причин принцип ортодоксального и после-
Довательного экстернализма несостоятелен. В противополож-
ность ему, принцип имманентного изменения социокультурной
системы свободен от этих логических и фактологических оши-
бок. Таким образом, с определенным ограничением и признани-
ем экстерналистского принципа как вспомогательного, прин-
Цип имманентного изменения гораздо более действен, чем
экстерналистская гипотеза.

808
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Принятие принципа имманентного изменения не препят-
ствует признанию роли внешних сил в трансформации социо-
культурной системы. Любая такая система живет и функцио-
нирует среди других аналогичных систем. Если каждая из них
несет в самой себе семена своего изменения, то взаимодействие
систем ведет к еще болынему их изменению. Если система А, рав-
но как и системы В, С и N, содержит в себе причину своего изме-
нения, то взаимодействие A с В или С или болынинством этих
систем способствует еще большему изменению A, B и каждой из
взаимодействующих систем.
Вышеизложенное позволяет дать ответ на вопрос: почему
интегрированная кулыпура, являющаяся как 6ы созвездием мно-
гих культурных подсистему изменяется и переходит из одного
состояния ѳ другое? Ответ таков: она и ее подсистемы — будь
то жиѳописьу скульптура, архитектура, музыка, наука, филосо-
фияу правОу религия, мораль, формы социальных, политических
и экономических организаций — изменяются потому, что каж-
дая из них постоянно функционирует {is agoing concern) u содер-
жит ѳ себе причину сѳоего изменения.
II. НЕКОТОРЫЕ ИМПЛИКАЦИИ15 ПРИНЦИПА
ИММАНЕНТНОГО ИЗМЕНЕНИЯ
A. Принцип имманентного порождения последствий. Первую
импликацию принципа имманентного изменения можно сфор-
мулировать так: Любая социокулыпурная система, пока она су-
ществует и функционирует, беспрерывно порождает послед-
ствиЯу которые являются результатами не ѳнешних факторову
a существования и жизнедеятелъности самой системы. Как та-
ковые, эти последствия должны быть приписаны ей — незави-
симо от того, являются ли они хорошими или плохими, жела-
тельными или нежелательными, «задуманными» системой или
же нет. Одной из специфических форм этого имманентного no-
рождения последствий является непрерывное изменение самой
системы, происходящее благодаря ее сущестѳоѳанию и активно-
сти.
B. Принцип имманентного самоопределения (Self-Determination)
системой своей собственной судьбы. Второй фундаментальной им-
пликацией принципа имманентного изменения является принцип
имманентного самоопределения, то есть социокультурная систе-
ма сама выбирает потенциально возможный способ своего су-
ществования. Это можно сформулировать следующим образом.

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 809
Как только социокультурная система появляется на свету ее
неотъемлемый и «привычный» способ существования, формы,
стадии, жизненная активность или судъба обусловлены главным
образом самой системой, присущим ей характером и совокупнос-
тъю ее свойств. Совокупностъ внешних обстоятелъств играет,
разумеется, свою роль, но в основном — в качестве замедляюще-
го или ускоряющего фактора реализации предназначенной ей судь-
6ы. Внешние обстоятельства способствуют также ослаблению
или усилению некоторых свойств системы, препятствуют или
содействуют реализации возможностей, внутренне присущих си-
стеме. Наконец, играют они роль при катастрофических измене-
ниях, разрушающих систему. Но эти внешние условия не могут
застаѳить систему прояѳить то, что в ней потенциально не за-
ложено, сделаться такой, какой она, в силу присущих ей особенно-
стейу стать не может, соѳершить то, что она имманентно не
может совершить. Точно шак же внешние условия могугп сокру-
шишь сиапему или ограничишь (на самой ранней ападии ее разви-
шия) определенными рамками осущесшвление судьбы, предназначен-
ной ейу препятствуя реализации ее полного жизненного nymu. Ho
они не в силах в корне изменить характер и качество каждой ста-
дии развитиЯу как не могут они — в болыиинстве случае — пере-
ставить или основательно изменитъ последовательность стадий
той судъбъіу что присуща системе.
Это утверждение всего лишь фиксирует действие принципа
имманентного изменения и имманентного порождения послед-
ствий. Co всеми своими характерными чертами система в дан-
ный момент (Т) действует в форме A. A привносит изменения в
окружающую среду и в саму систему. Следовательно, в следую-
Щий момент (Т1) общая ситуация системы определяется вне-
шними и внутренними последствиями действия А. Таким обра-
зом, ситуация в момент Т1 определяется особенностями и
Действиями системы в данной ее фазе Т1. To же самое справедли-
во и для моментов Т2, Т3...ТП, вплоть до конца существования
системы. Это означает, что любая социокультурная система, как
только она появляется, несет в себе свою будущую судьбу. Если
воспользоваться примером, приведенным Аристотелем, желудь
с самого начала несет в себе свою судьбу, a именно — вопло-
титься в дуб, a не во что иное. Так же обстоит дело с изначальной
судьбой любого растения или живого организма. To же самое

810
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
еще более справедливо относительно социокультурной системы:
потомки слабоумных не могли бы стать основателями Великой
Христианской Церкви или обогатить открытиями Королевское
научное общество. От бизнесменов нельзя требовать того, что
требовалось от монахов раннехристианского монастыря. Чле-
ны «Общества любителей вина и женщин» вряд ли похожи на
аскетов. От государства нельзя требовать выполнения функций
филантропического общества; от людей с университетским об-
разованием — образа жизни членов уголовной шайки и т. д. Как
только социокультурная система — со всеми ее свойствами, сво-
им modus'oM vivendi и modus'oM agendi16 — возникла, она уже
содержит в себе предназначенное ей будущее. В каждый момент
своего существования и деятельности она создает его, опреде-
ляет и формирует его. В этом смысле любая социокультуная
система является, по пословице, творцом своей собственной
судьбы.
Это не означает отрицания роли внешних условий. Но, как
уже было сказано, их функции ограничиваются. Внешние воз-
действия могут разрушить систему и тем самым не дать ей реа-
лизовать внутренне присущую ей судьбу. Землетрясение, пожар,
чума, наводнение, война и другие воздействия среды, внешней
по отношению к данной системе — семье, артистическому со-
обществу, религиозной секте или политической партии, — мо-
гут уничтожить всех или болыпую часть ее членов, могут их ра-
зогнать — короче говоря, могут сотнями различных способов
положить конец существованию системы.
Еще чаще внешние условия могут ускорить или затормозить,
облегчить или усложнить, усилить или ослабить реализацию
внутренних возможностей системы и тем самым ее судьбы. Все
это вполне очевидно. И, тем не менее, все это в конечном счете
не определяет жизненный путь и фазы развития системы. Нельзя
извне системе A (будь то дуб, человек или преступная банда),
которой предопределена жизненная судьба В, навязать судьбу
совершенно иную, для осуществления которой A He имеет ника-
ких потенциальных возможностей.
С. Имманентная самодетерминация как синтез детерминиз-
ма и индетерминизма. Предыдущий анализ порождает вопрос:
как соотносится принцип имманентного изменения с пробле-
мой детерминизма—индетерминизма7. Является ли этот прин-
цип разновидностью детерминизма или индетерминизма? От-

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 811
вет таков: он не является разновидностью ни того, ни другого.
Поскольку имманентный принцип подразумевает, что нормаль-
ный ход развития и существенные особенности системы в значи-
тельной степени определены ее потенциальными возможностями
с момента ее возникновения, следовательно, этот принцип — са-
модетерминистский. Он также в какой-то степени детерминистс-
кий, поскольку признает влияние внешних факторов, когда они
вторгаются в пределы «автономии» системы. Считая, однако,
что определяющими возможностями системы является она сама
и присущие ей свойства, скажем, что детерминизм системы пре-
вращается в ее самодетерминацию. Самодетерминация — это
синоним свободы. Когда мы сами определяем что-нибудь, мы
чувствуем себя свободными — в особенности же, когда эта са-
модетерминация спонтанно исходит от нас как нечто совершен-
но естественное и вытекающее из самой нашей натуры. Само-
детерминация системы — точно такая же: она коренится в
системе, выражает саму ее природу и ее самые существенные по-
тенциальные способности. Она спонтанно исходит из самой сис-
темы и не может осуществляться иначе. По всем вышеприведен-
ным причинам принцип имманентной самодетерминации — это
принцип sui generis17, отличный как от детерминизма, так и от
индетерминизма. Он отличается от них обоих еще и в том смыс-
ле, что само понятие потенциальных возможностей системы, как
мы увидим в следующем параграфе, содержит на периферии эле-
мент неопределенности и ни в коей мере не означает жесткой
необходимости (как было показано выше). Во всех этих аспек-
тах принцип имманентного изменения системы подразумевает
серьезное ограничение автономности системы всеми внешними
воздействиями, a также некую долю неопределенности внутри
самой системы — если говорить о реализации ее потенций.
Таков ясный и точный ответ на поставленный вопрос. Он,
по-видимому, более адекватен, чем полуистины чистого детерми-
низма и чистого интедетерминизма. Установленный нами прин-
цип органично и логично соединяет в себе истинные стороны обо-
их этих принципов и свободен от их ошибок. Он четко указывает,
в каком смысле и до какой степени социокультурная система сво-
бодна и в каких отношениях она детерминирована. Применитель-
но к человеку и его социокультурному миру наш принцип синте-
зирует доктрину «свободной воли» с доктриной детерминизма и
«предопределения». В следующем параграфе будет дана еще бо-
яее полная характеристика полученного результата.

812 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
D. Принцип разных степеней самодетерминации и зависимос-
ти различных социокультурных систем. Если любая социокуль-
турная система несет в себе причину своего изменения и детерми-
нацию своей судьбы, то возникают три вопроса: 1. Имеется ли
только один строго определенный и неизменный ход развития
системы, осуществляющийся в процессе раскрытия ее потенци-
альных возможностей, или же y нее есть несколько вариантов?
2. Является ли граница между самодетерминацией системы и ее
зависимостью от внешних условий одинаковой для всех социо-
культурных систем или она различна для разных систем? 3. Если
она различна, то от каких условий зависит соотношение между
самодетерминацией и зависимостью от внешних воздействий?
Ответ на первый вопрос звучит так: роль внешней среды и
характер потенциальных возможностей, присущих любой сис-
теме, побуждает нас допустить существование некоего запаса
(margin) неопределенных возможностей в развитии жизненной
судьбы системы. Я говорю о «запасе», a не о полной неопреде-
ленности. Такого рода запас означает отрицание фаталистичес-
кого и абсолютно детерминированного хода развития системы.
Если использовать символическую форму, то этот тезис означа-
ет, что данная система A обладает имманентной потенциальной
возможностью By которая должна быть реализована в ходе ее
существования. Благодаря факторам среды и запасу потенци-
альных второстепенных вариаций, эта возможность В в одном
случае может реализоваться в Вау в другом — в ВЬ, в третьем —
в Вс и т. д., вплоть до Bn. B условиях различной внешней среды
разница между актуализациями В увеличится.
Теперь обратимся ко второму вопросу: являются ли пределы
самодетерминации будущей судьбы одинакоѳыми для ѳсех социо-
культурных систем7. Являются ли все социальные и культурные
системы равно зависимыми или независимыми от внешних ус-
ловий при формировании своей собственной судьбы?
Эта ^дьба формируется, как мы уже видели, силами, внут-
ренне присущими самой системе, a также средой, в которой она
существует. Являются ли доли этих обоих «формовщиков» по-
стоянными для всех систем?
Степень самодетерминации ^дьбы зависит, во-первых, от
характера социальной или культурной системы, a во-вторых, от
характера среды. В-третьих, мы должны далее различать в фор-
мировании собственной ^дьбы системы ее общий и специфичес-
кий иммунитет к окружающей среде.

38. Принцип имманентного изменения социокул^турных систем 813
Допустим, что мы имеем социальные и культурные системы
одного и того же рода, скажем, семью, государство, коммерчес-
кое предприятие, философскую или художественную школу.
Е. При прочих равных условиях (в том числе и окружающей
среде) однородные социальные и культурные системы обладают
тем болыией самодетерминацией (и автономностью от окру-
жающей среды) в определении своей собственной судьбы, чем
выше и качественно лучше их интеграция.
Из этого вытекают следующие утверждения:
1) При прочих равных условиях наименыиая степень самоде-
терминации социальных и кулыпурных комплексов наблюдается
в неорганизованных социальных группах и культурных конгло-
мерациях.
2) При прочих равных условиях, наивысшая степень самоде-
терминации свойственна тем социальным и кулыпурным систе-
мам, которые в наибольшей степени интегрированы, образуя
каузальное и смысловое единстѳо, когда причинная взаимозави-
симость компонентов и элементов системы достигает высшей
степени, a их взаимоотношения носят максимально солидарный
(у людей) и максимально согласующийся (между компонента-
ми) характер, когда ни в реальности, ни потенциально нет ника-
кого противоречия, никакого Spannung18, никакого внутренне-
го напряжения, антагонизма или конфликта.
Наконец, междуэтими крайностями находятся промежуточ-
ные системы. Это и не скопления и не системы, вполне интегри-
рованные. Таковы социальные системы, в которых имеется толь-
ко причинная взаимозависимость, но отношения внутри них не
вполне солидарны, или же культурные системы, где отношения
между элементами в какой-то степени эклектичны, не слишком
последовательны и содержат явный или скрытый конфликт меж-
ду компонентами и внутри каждого из них. В таких системах
всегда обнаруживается то, что Макс Вебер, М. Шелер и Э. Бар-
тель именуют Spannung — своего рода напряжение или латент-
ный антагонизм, скрытая трещина или раскол, который, как
только появляется вмешательство соответствующих враждеб-
ных внешних условий, переходит в открытое расщепление сис-
темы19.
Хочу предупредить: интеграцию или огпсутствие ее не следу-
ет путать с такими модными понятиямиУ как «пластичность»,
«способность приспосабливаться к окружающей среде», «прогрес-
сивность» и т. п. Эти термины не являются синонимами высо-
кой или низкой степени интеграции.

814
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Высоко интегрированная система может быть и жесткой и
эластичной по своей структуре и тактике — смотря по обстоя-
тельствам; то же самое справедливо и в отношении слабо интег-
рированных систем.
Из других условий, соотносимых со степенью самоуправляе-
мости системы, формирующей свою судьбу, можно упомянуть
следующие:
3) При прочих равных условиях (в том числе при наличии оди-
наковой внешней среды и одинаковой степени интеграции), чем
больше энергия системы, тем болъше ее автономия от социальной,
биологической и космической среды, тем болыие степень ее самокон-
троля и самоуправления. Это утверждение кажется почти аксио-
мой, но недостаток его заключается в неопределенности термина
«энергия». Поэтому, хотя оно и достоверно, но в высшей степени
неопределенно. Что такое «энергия» социокультурной системы? Как
можно ее измерить? A измерять ее необходимо — чтобы мы могли
судить, какая система обладает большей энергией.
Я не знаю ни одного удовлетворительного способа измере-
ния и никакого четкого определения энергии социальной или
культурной системы. Все, что можно сделать, — это назвать
несколько приблизительных критериев, которые более или ме-
нее могут дать хотя и грубый, но все-таки едва ли ошибочный
«индекс» энергии системы.
При прочих равных условиях, а) чем болыие число членов
системы; Ь) чем выше их биологические, умственные и соци-
альные качества; с) чем болыие совокупность их реальных зна-
ний, опыта, мудрости; d) чем эффективнее ее организация, ѳ
смысле распределения праѳ, обязанностей и функций среди члг-
ноѳ системы (в том числе распределения no талантам и способ-
ностям каждого); е) чем болыие совокупность средств и инст-
рументов, влияющих на поведение людей, так же как и на
изменение биологической и космической среды; наконец, f) чем
сильнее солидарность интеграции (отмеченная выше) — так
вот: чем выше указанные критерии, тем болыие энергия груп-
пьіу тем более независима она от внешних условий при реализа-
ции своих потенциальных ѳозможностей.
В слегка измененном виде те же самые критерии пригодны и
для определения сравнительной энергии культурных систем. Чем
болыие людей — «проводников» системы (искусства, религии,
философии, науки и т. <).); чем выше их биологические, умствен-
ныеу нравственные и социальные качества; чем болыие мудрос-

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 815
ти, знаний и ценностей эта система ѳоплощает (ценностей,
или систем значений: религиозных, научных, художественных,
этических и т. д.); чем более соовершенна социальная организа-
ция ее последователей; чем выше уровень ее логико-каузальной
интеграции (внутри самой системы и между всеми ее составны-
ми частями),чем болыие общее количество находящихся в еерас-
поряжении средств или способов ее развертывания, трансляции
и сохранения, тем болъше энергия кулътурной системы, тем бо-
лее независима она от воздействия окружающей среды.
Здесь, впрочем, по сравнению с социальной системой, боль-
шее ударение следует поставить на ценности (систему значений),
которые воплощает система, и на степень интеграции ее элемен-
тов и компонентов.
Каждый из этих компонентов несомненно является одним из
главных составляющих энергии социальной или культурной си-
стемы. Взятое отдельно, ни одно из этих условий не может быть
индексом энергии системы. Взятые вместе, они являются весьма
приблизительным, нр едва ли ошибочным ее показателем.
Это утверждение, таким образом, резюмирует если не все, то,
вероятно, самые существенные постоянные условия сравнитель-
ной автономии системы, строящей свою судьбу, от внешнріх ус-
ловий и объясняет, какой удельный вес составляют при форми-
ровании этой судьбы самоконтроль и саморегуляция.
III. РЕЗЮМЕ
1. Основание (или причина) изменения любой социокуль-
турной системы лежит в ней самой, и не следует искать его где-
нибудь еще.
2. Дополнительной причиной изменения системы является
окружающая среда, которая, в свою очередь, состоит в основ-
ном из имманентно изменяющріхся систем.
3. Любая социокультурная система, изменяющаяся имма-
нентно, непрерывно порождает ряд имманентных последствий,
которые, в свою очередь, изменяют не только среду, окружаю-
Щую систему, но и саму систему.
4. Неся в самой себе семена своего изменения, любая социо-
культурная система несет в себе и способность формирования
собственной судьбы или своего жизненного пути. Начиная с
момента возникновения, каждая социокультурная система яв-
ляется главным фактором собственной своей судьбы. Судьба,
или последовательные стадии жизненного пути системы, — это

816
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
главным образом раскрытие потенциальных возможностей,
присущих данной системе.
5. Силы окружающей среды не стоит сбрасывать со счетов,
но их роль состоит главным образом в замедлении или ускоре-
нии, способствовании или препятствовании, усилении или ос-
лаблении процесса реализации потенциальных возможностей,
присущих системе. Иногда они могут сокрушить систему, поло-
жив конец ее существованию; или же остановить на одной из
ранних стадий развития системы процесс раскрытия присущих
ей потенциальных возможностей. Но они, тем не менее, не мо-
гут радикальным образом изменить имманентные потенциаль-
ные возможности системы и нарушить нормальный ход вещей
(то есть не могут обратить развитие желудя в развитие коровы и
наоборот).
6. Поскольку в системе с момента ее возникновения заложен
ее дальнейший путь, она является системой самодетерминиро-
ванной. Так как будущее системы зависит главным образом от
нее самой, подобного рода самодетерминация является свобод-
ной, проистекающей спонтанно, согласно природе системы, из
ее глубин. Такого рода самодетерминация отличается как от
детерминизма, так и от индетерминизма. Это принцип sui generis.
7. Процесс раскрытия имманентных потенциальных воз-
можностей возникшей системы в какой-то мере предопределен
самой системой, но эта предопределенность оставляет заметное
поле для различных вариантов. В этом смысле данный процесс
не является абсолютно и жестко обусловленным. Только глав-
ное направление и основные стадии предопределены; остальное,
в том числе и большая часть случайных характеристик, — не-
предвидимЪе и непредсказуемое дело случая, окружающей сре-
ды и свободного выбора системы. Так как судьба, или жизнен-
ный путь, любой системы есть результат ее самоконтроля и
влияния окружающих сил, удельный вес каждого из этих двух
факторов формирования судьбы системы не является одинако-
вым для всех социокультурных систем. Чем болыие удельный
вес самоконтроля системы, тем выше уровень ее интеграции и
тем более она могущественна.
9. В качестве приблизительного показателя такого расплыв-
чатого понятия, как «энергия» социокультурной системы,
предлагается следующий (менее расплывчатый) набор критери-
ев: чем многочисленнее состав системы, чем качественнее ее чле-
ны в биологическом, умственном, нравственном и социальном

38. Принцип имманентного изменения социокультурных систем 817
отношениях; чем болыне подлинной мудрости, знания и опыта
имеется в распоряжении системы; чем лучше она организована;
чем болыие средств, влияющих на поведение людей и силы при-
роды, находится в ее распоряжении; чем более солидарно (или
последовательно) интегрирована система — тем она сильнее, тем
более независима от окружающей среды. И тем болыне доля ее
собственного контроля при формировании своей судьбы.

39
«ПОЧЕМУ» СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ РИТМОВ
И КОЛЕБАНИЙ. ПРИНЦИП ОГРАНИЧЕНИЯ
Общую причину, по которой социокультурные системы из-
меняются в процессе своего существования, объясняет прин-
цип имманентного изменения, описанный в предыдущей главе.
Частная причина, почему многие социокультурные системы пе-
реживают периодические, неодинаковые по ритму повторы, a
не продолжаются вечно в одном и том же направлении или не
претерпевают постоянно новых изменений без какого бы то ни
было повторения и не проходят один и тот же цикл, объясняет-
ся принципом ограничений. Теперь настал черед описать и его.
А. Ограничения в причинно-функциональной связи. He будет
ошибкой предположить, что выявление и точная формулиров-
ка причинных или функциональных отношений между двумя
или большим числом переменных — это высшая цель любой
генерализирующей науки1 и стремление любого ученого-есте-
ственника или гуманитария, разделяющего ее принципы. Выве-
сти некую формулировку причинной связи — это конечная
цель, которой предшествует огромная и скрупулезная «черная
работа». Она может состоять в сборе, классификации, кальку-
ляции статистических данных, экспериментировании, включен-
ном наблюдении, изучении истории или просто в абстрактном
теоретизировании. Именно потому, что это считается столь
высокой целью, мы, вероятно, и склонны усматривать подоб-
ные отношения там, где их на самом деле нет, или же описывать
их неправильно. Такие научные «грехи» — обычное явление в
истории науки, и «кладбищенские» анналы ее развития полны
подобного рода попыток. Все это настолько хорошо известно,
что не нуждается в более подробном обсуждении.
Гораздо менее известна, однако, другая ошибка, допускае-
мая в процессе поиска научных законов. Она проистекает из
нежелания некоторых ученых указывать пределы, в которых
открытые ими формулы причинной связи остаются достовер-
ными. Суть этой ошибки в следующем.

39. «Понему» социокультурных ритмов и колебаний
819
Допустим, что после тщательнейшего исследования (статис-
тического, экспериментального и т. п.) социолог или ученый,
работающий в другой области знания, обнаруживает, что меж-
ду переменными A и В есть несомненная причинная связь: когда
величина A изменяется, соответственно изменяется и величина
ß. Допустим, эта формула верна. Сделаем ли мы отсюда вывод,
что исследование отношения закончено и его формулировка в
научном плане вполне адекватна? Болынинство авторов отвеча-
ют на вопрос утвердительно. Но редко (если вообще когда-ни-
будь) при этом указываются пределы, в которых действуют ус-
тановленные отношения. Если оказывается, что A и В причинно
связаны в рамках наблюдаемых величин, то делается вывод или
предположение, что такая связь сохранится и при других вели-
чинах, которые могут принять A и В. Предположим, что мате-
матически эта связь выражается в виде уравнения, например,
В = 1 + 2А2,
где A можно придавать любое количественное значение с пол-
ной уверенностью, что оно будет постоянно отображаться в В.
Можем ли мы предполагать, что любые причинные связи явля-
ются и должны быть по своему типу такими же, как это уравне-
ние? Верно ли это общее предположение? A может быть, нужно
установить границы, внутри которых эта причинная связь со-
храняется и за пределами которых она перестает существовать
или же сохраняется, лишь радикальным образом изменившись?
Стоит только задаться таким вопросом, как сразу же возни-
кает ряд математических, логических и эмпирических сообра-
жений, ставящих под сомнение это предположение.
1) To, что эта предпосылка не является математически
единственно возможной, видно из существования дискретных2
функций, например:
В = -д , или В = ^/а2-1.
В первом случае В приближается к плюс или минус бесконеч-
ности, если A принимает значение от плюс или минус бесконеч-
ности до нуля. Во второй формуле, если A последовательно при-
нимает значения от минус бесконечности до - 1 и от + 1 до плюс
бесконечности, В также изменяется от плюс бесконечности до
нуля. Но если A принимает значения в промежутке между - 1 и
+ 1, то В не имеет реального значения, a превращается в мнимые

820
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
величины и функция между этими двумя значениями прерыва-
ется. Поскольку подобные выражения существуют в области
математики, убеждение в том, что все эмпирические отноше-
ния непрерывны, является чисто догматической верой. Неко-
торые из них могут быть и дискретными.
2) Нелогичен также вывод, сделанный на основании того, что
если существует причинная связь при определенных величинах
тех или иных явлений, то она будет обязательно существовать
при всех величинах, какие могут принять переменные. Можно
сказать и так: есть логическое основание утверждать, что кау-
зальность между двумя явлениями существует только в опреде-
ленных рамках и вне этих границ связь либо исчезает, либо ра-
дикально меняет свой характер.
3) Остаются, следовательно, связанные с изучаемыми явлени-
ями эмпирические факты, которые в данном случае оказывают-
ся самыми важными свидетельствами. Оставляя пока в стороне
вопрос о том, носят ли какие-либо причинные связи постоянный
характер, отметим, что многие подобные связи, без сомнения,
имеют пределы в зависимости от величины переменных, вне кото-
рых данная связь либо исчезает, либо радикально меняется. В ка-
честве поясняющего примера приведем следующий. Чем сильнее
я нажимаю на клавиши пианино, тем громче звук. В определен-
ных пределах громкость звука является прямой функцией силы,
затраченной на удар. Это несомненно так, но тем не менее за не-
которой границей результатом будет не увеличение громкости
звука, какие бы усилия ни прилагались, a скорее разрушение пиа-
нино. Адекватная формула, связывающая эти два фактора, дол-
жна утверждать только то, что звук пианино пропорционален
силе удара на клавишу. Но при этом необходима оговорка, что
сказанное справедливо в определенных рамках. Должны быть ука-
заны границы, за которыми формула становится недействитель-
ной. Мышьяк в одних дозах — смертельный яд, но в меныиих
вообще не опасен для жизни. Виски в разумных пределах не при-
чиняет вреда, но, когда его принимают в большом количестве,
приводит к состоянию опьянения.
Физиопсихологические и биологические науки знают много
подобных явлений. Они прекрасно обобщаются в главных прин-
ципах этих наук, таких как «предел устойчивости» (Кнорр и др.),
«критическая температура», «критическое давление», «крити-
ческая концентрация» и т. п., служащих для обозначения пре-
делов, за которыми данная уравновешенная система изменяет-
ся и прекращает свое существование (по числу своих фаз, по

39. «Почему» социокультурных ритмов и колебаний
821
степени свободы, по концентрации компонентов и т. п., соглас-
но «правилу фаз»3), или же данная связь между переменными
перестает существовать.
Сказанное справедливо и применительно к биологии. Прин-
цип ограничения подходит почти к любому утверждению, фор-
мулирующему отношение между двумя или большим числом
биологических, биопсихологических, биохимических или био-
социальных переменных. Элементарный повседневный опыт
отчетливо это демонстрирует.
Теперь обратимся к социальным переменным. Тысячи фор-
мул утверждают наличие причинных связей, но не устанавлива-
ют условий их достоверности.
Многие теории утверждают, что существует непосредственное
соотношение или прямая связь такой-то и такой-то степени между:
экономической депрессией и преступностью,
экономической депрессией и смертностью,
экономическим подъемом и рождаемостью,
бедностью и количеством заключаемых браков,
разводом и самоубийством,
сходством и притягательностью в браке,
урбанизацией и психическими расстройствами,
урбанизацией и иррелигиозностью.
Или — существует негативная функциональная связь между:
образованием и внушаемостью,
плотностью населения и плодородием,
образованием и преступностью,
экологией города и слабоумием,
брахицефалией4 и гениальностью,
питанием и замедленным ростом,
доходностью сельского хозяйства и безграмотностью,
питанием и рождаемостью.
Или:
иррелигиозность — фактор деморализации и упадка,
безграмотность положительно влияет на рождаемость,
процесс рождения и умственные болезни связаны положительно,
урбанизация и количество браков связаны негативно,
посещаемость кинотеатров способствует неупорядоченной по-
ловой жизни,
психическое расстройство — главный фактор самоубийства.
Представив только на мгновение, что доказательства всех этих
и сотен других формул вполне удовлетворительны, можем ли

822
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
мы сказать, что выводы в том виде, как они сформулированы,
являются полными и адекватными и что установленная пози-
тивная или негативная связь сохранится при любых, какие толь-
ко можно предположить, значениях переменных? Ни в коем слу-
чае. Мы знаем, что в определенных пределахулучшенное питание
способствует ускоренному росту и созреванию, но за какими-то
границами никакое дополнительное улучшение пищи — ни ка-
чественное, ни количественное, — не приведет к еще болынему
ускорению роста. Бедность, питание ниже физиологического
минимума неблагоприятно сказываются на рождаемости, но от-
носительная бедность, чуть выше этого уровня, не обязательно
влияет на рождаемость таким же образом. Более того, бедность
на уровне, сравнимом с состоянием относительного достатка,
может служить стимулом повышения рождаемости. Аналогич-
ные утверждения можно сделать и по поводу связей между бедно-
стью и преступностью, урбанизацией и психическими болезнями,
браком и самоубийством. Мобильность в одних пределах — фак-
тор деморализующий, a в других — способствует укреплению
нравственности5. Тот же вывод правомерен и в отношении бла-
госостояния. Одна величина плотности населения может быть
положительным фактором рождаемости, другая — отрицатель-
ным. Сходство характеров в известной мере является положи-
тельным фактором при выборе брачного партнера, но сходство
в других областях делает людей менее привлекательными друг
для друга.
Нет необходимости умножать эти примеры. С определенной
степенью вероятности можно сделать вывод, что едва ли суще-
ствует какая-либо причинная связь между социальными пере-
менными, которая сохранялась бы при всех их возможных вели-
чинах. Другими словами, гипотеза, или предположение,
допускающее существование абсолютной надежности любой при-
чинной связи, которая может быть обнаружена между соци-
альными переменными, — ложно и ведет к еще более ошибоч-
ным заключением. Такое предположение безусловно ошибочное
и самое неправильное в социальных науках.
Из всего вышесказанного можно вывести такую «мораль»:
а) Распространенное и почти не вызывающее сомнений пред-
положение о том, что определенная причинно-функциональная
связь, установленная между переменными, имеющими те или
иные величины, останется такой же и при любых других значе-
ниях этих переменных, — ошибочно.

39. «Понему» социокультурных ритмов и колебаний
823
b) Все причинные, функциональные и корреляционные фор-
мулы, устанавливающие наличие связей между двумя или боль-
шим числом переменных, но не указывающие пределов, в кото-
рых это обобщение остается в силе и за которыми оно должно
быть уточнено или отменено, есть не что иное, как незрелое зак-
лючение.
c) В подобном неполном и неточном виде эти утверждения
не дают адекватного знания о взаимоотношениях между явле-
ниями и нередко искажают характер связей, заменяют другие,
более важные причины или более фундаментальные отношения
и препятствуют открытию лежащих за этими пределами под-
линных обстоятельств, которые действительно следовало бы
учесть при формулировке выводов.
d) Если такие ограничения не установлены и не определены
достаточно точно, мы вряд ли можем надеяться обрести под-
линное знание о взаимодействиях социетальных6 переменных.
Мы будем мучиться от все увеличивающегося числа незрелых
каузальных формул, и противоречивые коэффициенты корре-
ляции завалят нас.
e) Вышеизложенное показывает, что причинно-функцио-
нальная взаимозависимость между различными и многочислен-
ными переменными имеет пределы в рамках определенных зна-
чений этих переменных, за которыми она или перестает
существовать, или коренным образом меняет свой характер.
В. Пределы направленности социокулыпурного изменения.
Принцип ограничений имеет большое значение и в другой обла-
сти социальных исследований, a именно — в том, что касается
направления социальных процессов. Начиная с XVIII в. соци-
альные, a в значительной степени и биологические науки нахо-
дились под обаянием теории эволюции и прогресса с ее вечной
линейной тенденцией — однолинейной, спиралевидной, развет-
вляющейся или осциллирующей. Согласно этой теории, Всемо-
гущая Эволюция или Предначертанный Прогресс безошибоч-
но ведут человечество все ближе к некоей цели или к некоему
«более развитому и лучшему» состоянию.
Все эти теории в явной или неявной форме предполагают,
что социальные или биологические процессы продолжаются бес-
конечно, с небольшими отклонениями или даже без них, в од-
ном и том же направлении, не имеющем предела. Можно ли при-
знать подобное положение достоверным? Я, со своей стороны,

824 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
готов утверждать, что по отношению к болыней части социо-
культурных процессов это положение непригодно. Достоверно
ли оно применительно к некоторым процессам — это мы уви-
дим в дальнейшем. Общие основания для такого утверждения
суть следующие:
Непрерывная тенденция в социальных процессах — это бо-
лее сложная форма равномерного прямолинейного движения в
механике. Закон Ньютона описывает, при каких условиях оно
возможно. Для этого необходимо, чтобы движущееся тело не
испытывало воздействия никаких внешних сил или же находи-
лось бы в абсолютной изоляции от влияния окружающей сре-
ды. В противном случае точное движение в одном направлении
невозможно, трение и удары внешних сил будут нарушать дви-
жение и постепенно изменять его направление. Например, под
воздействием силы притяжения прямолинейное движение пре-
вращается в круговое или эллиптическое.
Соблюдаются ли эти весьма важные условия для всех соци-
альных процессов или хотя бы для каких-либо из них? Очевид-
но, что нет. Социальные процессы, каждый в отдельности и все
они в совокупности, не находятся в абсолютной изоляции от
внешнего космического и биологического миров и от «давле-
ния» других социальных процессов. Они непрерывно и непрес-
танно сталкиваются друг с другом. Совершенно невероятно, если
только мы не верим в чудо или вмешательство Провидения, —
чтобы все эти неисчислимые силы действовали бы таким обра-
зом, что их равнодействующая была незаметной или постоян-
ной, с неизменным сохранением направления процесса. Подобное
допущение совершенного и вечного равновесия бесчисленных
космических, биологических и социальных процессов равно-
сильно чуду и противоречит всякой вероятности.
Если бы даже было доказано, что такое предположение пра-
вильно, это еще не гарантировало бы, что социальный процесс
бесконечно развивается в одном направлении. Необходимо еще
одно основное условие, a именно — чтобы сама социальная си-
стема — будь то небольшая социальная группа, человечество,
культура или любое другое социальное явление, находящееся в
процессе, сохраняла свою природу и свои характеристики вечно
неизменными. Почему? Потому что совокупность взаимно урав-
новешенных внешних сил, воздействующих на систему таким
образом, что она сохраняет направление своего движения или

39, «Почему» социокультурных ритмов и колебаний
825
тенденцию, будет недостаточной гарантией сохранения этого
направления, если сама система изменится. В силу принципа
имманентного изменения любая «социальная система, находя-
щаяся в процессе», именно потому, что она в процессе, неиз-
бежно будет изнащиваться, изменяться или трансформировать-
ся. Точно так же едва ли вероятно, чтобы изменение происходило
таким образом, что все «части и стороны» или аспекты социаль-
ной системы, претерпевающей процесс, стали бы изменяться
столь пропорционально, что это не нарушило бы существую-
щую тенденцию развития. Такое предположение тоже означало
бы ожидание чуда.
Итак, для признания вечного направления социальных или
биологических процессов необходимо сделать, по крайней мере,
два совершенно невероятных предположения или ожидать, что
произойдут два «чуда». Поэтому что касается всех или болынин-
ства социокультурных процессов, никакие гипотезы и теории,
опирающиеся на них [то есть на эти два «чуда»], неприемлемы.
Они являются фактом веры и не могут быть предположениями
науки. Это объясняет, почему направление большинства соци-
окультурных процессов прерывается и совершает повороты.
К этим рассуждениям можно присоединить аргументы Ари-
стотеля и Гегеля. Аристотелевский аргумент, будучи недосто-
верным применительно к движению материального тела, имеет
некоторую достоверность относительно того, что касается ка-
чественного изменения.
Согласно Аристотелю, любое изменение можно мыслить толь-
ко как переход от одной антитезы к другой, от одной противо-
положности к другой (например, от горячего к холодному, от
сухото к мокрому) или от одного состояния к противополож-
ному (как, например, в случае перехода от «возникновения» к
«уничтожению»). Без такой антитезы никакое изменение немыс-
лимо. Следовательно, если любое изменение означает переход
от одной антитезы к другой, то из этого вытекает, что никакое
движение или изменение (за исключением чистого вращения или
циркулярного движения) не может продолжаться вечно и не-
прерывно и в одном и том же направлении. «Никакое движение,
за исключением вращения на месте, не может быть единым и
непрерывным»7.
Развивая этот аргумент, Аристотель приходит к выводу, что
прямолинейное движение не может быть непрерывным (то есть

826
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
единообразным, непрерываемым и вечно продолжающимся),
потому что движущийся или изменяющийся объект рано или
поздно должен достичь одного из антитетичных полюсов, после
чего он либо прекращает движение, либо изменяет его направ-
ление, либо дает обратный ход. Отсюда — необходимость огра-
ничения, перерыва, поворота или ритма, даже обратного хода в
направлении движения или изменения.
Известно, что в перефразированном виде этот же аргумент
сформулирован Гегелем и выражает самую сущность его диа-
лектического метода8. Так как любое понятие и реальность, ему
соответствующая, содержат в самих себе свое собственное от-
рицание (то есть являются единством противоположностей) и в
ходе своего развития порождают свои антитезы, никакое изме-
нение или движение не может продолжаться вечно и непрерыв-
но в одном и том же направлении без поворотов и ритмов.
Всех вышеприведенных соображений достаточно, чтобы по-
казать, почему многие (если не все) социокультурные процессы
претерпевают перерывы, ритмы и повороты и почему они не про-
должаются вечно, непрерывно и единообразно в рамках одной
и той же тенденции.
С. Принцип ограниченных возможностей изменения. Третью
разновидность принципа ограничения можно назвать принципом
ограниченных возможностей, который является производным от
принципа ограничения в области причинности и направленности.
Мы уже знаем, что многие процессы не могут развиваться в одном
и том же направлении вечно, достигнув своего предела, они пово-
рачивают, но и в этом новом направлении не могут развиваться
вечно, рано или поздно они меняют и его и т. д.
Является ли этот ряд поворотов и изменений неограничен-
ным для всех социокультурных и прочих процессов? Могут ли
они бесконечно делать новые повороты, обретать новые фор-
мы, претерпевать новые преобразования — без какого бы то ни
было ограничения? Или же такая возможность ограничена если
не для всех, то для многих систем, претерпевающих процесс?
Другими словами, примем ли мы принцип ограниченных или
неограниченных возможностей «поворотов», форм, модифика-
ций, образцов, тактов, темпов, тенденций, которые может об-
ретать система в процессе развития? Ответ таков: если не для
всех, mo, no крайней мере, для подавляющего болыиинства соци-

39. «Почему» социокультурных ритмов и колебаний
827
окулътурных систем, находящихся в процессе развития, число
фундаментальных ѳозможностей в отношении всегда новых
радикальных поворотов в направленииу обретении принципи-
ально новых форМу образцов и внешних форм, которые может
принимать система, — ограниченно и имеет пределы. Будучи
разными no количеству для разных систем, эти возможности не
безграничны, но ограниченны. Пройдя их все, система либо пре-
кращает свое существование, либо, если она продолжает жить,
должна снова повторить один или болыиее число поворотов и
форм, через которые она уже прошла. В этом случае процесс су-
ществоѳания системы обнаружит повторяющиеся количествен-
ные, качественные, пространстѳенные ритмы, поѳороты, об-
разцы} формы и т. д. (независимо от того, яѳляются они
периодическими или нет).
Одна из главных и важнейших причин этого указана выше.
Если данная система обладает безграничными возможностями
изменения, то она может измениться столь радикально, что ут-
ратит все свои существенные черты и перестанет быть иденти-
фицируемой. Такое изменение означает прекращение существо-
вания системы; когда же система становится неидентифицируемой
и перестает быть тождественной самой себе, она исчезает. Следова-
тельно, до тех nop, пока система живет, она имеет ограничения в
своих изменениях. Избирательность системы ведет к такому же
результату. Неограниченная возможность изменения для дан-
ной системы означает, что она может превратиться во что угод-
но, может проглотить все, что угодно, и, следовательно, сделаться
радикально отличной от того, чем она была, и неидентифициру-
емой. Такое изменение равносильно прекращению существова-
ния системы и замене ее другой — совершенно иной — систе-
мой. В силу этих, почти очевидных причин, практически всякая
система должна иметь и имеет пределы своего изменения. Пре-
ступив эти пределы, она исчезает.
С эмпирической точки зрения нет ни малейшего сомнения, что
подавляющее большинство химических, физических, биологиче-
ских и социокультурных систем соблюдают этот принцип. В хи-
мии, например, такая «система», как вода, может иметь только
три фазы — газообразную, жидкую и твердую — и не больше.
В однихусловиях могут сосуществовать все три фазы, в других —
Две, в каких-то еще — только одна; но система воды не может
иметь болыне трех фаз, и степень ее свободы также ограничена,
согласно формуле Дж. Гиббса: Ф + С = К + 2, или С = К + 2 —

828
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Ф, где Ф означает количество фаз, С — степень свободы и К —
количество компонентов. Система, состоящая из более чем од-
ного компонента, может иметь болынее число фаз и болыне сте-
пеней свободы, и тем не менее число их конечно почти для всех
химических систем. Существует предел возможности преобразо-
вания для каждой из них, и этот предел скорее узок.
To же самое можно сказать и о биологических системах. И по
продолжительности жизни каждого организма, и по масшта-
бам роста, и по анатомическим и психологическим особенноо
тям, и по сотням других черт и характеристик вариации орга-
низмов одного и того же вида, как бы они ни были иногда велики,
ограничены определенными пределами. Возможности для каж-
дого организма одного и того же вида не бесконечны. Поэтому
сами вариации повторяются. To же самое можно сказать и о
биологических процессах, происходящих внутри организма, в
рамках одного или даже нескольких видов. Всюду они одни и те
же: воспроизводство, питание, самозащита, рост, созревание и
старение и, наконец, смерть. Детали каждого из этих процессов
могут быть разными, но сами они в той или иной форме свой-
ственны практически всем организмам. Внутри одного вида даже
«техника» осуществления этих основных функций различается
очень незначительно, поскольку она закреплена механизмом
врожденных инстинктов и рефлексов. Инстинкт и рефлекс оз-
начают здесь крайне ограниченные возможности изменения. To
же справедливо и относительно другого биологического прин-
ципа: наследственности. Она ограничивает даже возможности
изменения отдельных организмов одного и того же вида. Для
каждого вида существуют и вполне определенные пределы про-
цессов его приспособления, отбора и выживания. Вряд ли какой-
нибудь вид обладает способностью адаптироваться и выживать
в любой среде. Для одних видов соответствующие возможности
могут быть шире, для других — уже, но для всех предел этот ог-
раничен. Короче говоря, среди биологических процессов име-
ется огромное количество основных и второстепенных процес-
сов, возможности изменения и направления которых четко
ограничены. Поэтому большинство из них повторяется — в
организмах, в видах и в скоплении видов.
Хотя homo sapiens считается более изменчивым созданием,
чем другие виды, и хотя социокультурные процессы, вероятно,
более разнообразны, чем процессы органические и неоргани-
ческие, тем не менее, нет сомнения, что разнообразие индиви-

39. «Понему» социокультурных ритмов и колебаний 829
дов, индивидуального поведения, равно как и социокультурных
процессов, в болынинстве случаев, если не во всех, ограничено.
Возьмем, например, физиологические, анатомические и социо-
культурные особенности и поведение индивидов. Продолжитель-
ность жизни; основные физиологические и психологические про-
цессы; полный жизненный цикл, начинающийся детством и
заканчивающийся старостью и смертью, хотя и варьируются от
человека к человеку, но в определенных пределах. He бывало пред-
ставителя homo sapiens, который жил тысячу лет; не бывало и че-
ловека в обличье слона. Анатомическое строение организма и его
физиологические процессы, по существу, одни и те же y всех чело-
веческих существ и y всех рас. Есть только два нормальных пола
плюс гермафродиты в качестве третьего. Основные психологи-
ческие процессы — ощущения, восприятие, репродуктивное во-
ображение, чувства, эмоции и идеи — в той или иной форме свой-
ственны всем человеческим существам, сколь бы ни была велика
разница между идиотом и гением. И так далее.
He столь ясна ситуация с социокультурными процессами.
И все-таки подавляющее большинство из них, если не все, по-
видимому, ограничены с точки зрения возможности изменения.
Все общества и группы осуществляют определенные процессы
обеспечения своей жизнедеятельности и средств существования,
воспроизводства, рождения и смерти; обладают определенной
организацией — социальной, экономической, политической,
религиозной и т. д. В том или ином виде осуществляется про-
цесс познания и передачи знаний от поколения к поколению; в
любом обществе есть определенная форма семьи и брака, магии
и религии, политическая и экономическая структуры, искусст-
во и наука, право и мораль — эти и другие основные институты
имеются практически во всех обществах. Так же обстоит дело и
с таким явлением, как дифференциация и стратификация. Вряд
ли когда-либо существовала социальная система без этих ин-
ститутов и процессов.
Обратившись к изменению процессов, происходящих в рам-
ках одной и той же сферы общества и культуры, мы снова стал-
киваемся с узким пределом качественных типов каждого про-
цесса, происходившего в самых разных социальных группах.
Если мы обратимся к типам экономической организацищ то об-
наружим, что классификации, созданные историками экономи-
ческой жизни, редко когда насчитывают больше пяти или шес-
ти главных экономических типов, существовавшріх когда-либо

830
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
в истории: охотники и собиратели естественных продуктов при-
роды, пастушеский, земледельческий, индустриальный9; или же
разновидности таких классификаций, которые предлагают Хоб-
хауз—Гинсберг—Уилер; Б. Гильдебрандт, К. Бюхер, Г. Шмол-
лер, Э. Мейер, В. Зомбарт10 и др. Если к формам, выделенным в
этих классификациях, добавить недавно возникшие (хотя все они,
считающиеся новыми, — тоталитаризм, социалистические, ком-
мунистические и анархистские формы организации эконо-
мики — неоднократно наблюдались и в прошлом), предел воз-
можностей все равно останется ограниченным. По свидетельству
историков семьи и брака, ограничен также набор форм семьи и
брака (не говоря уже о любовных и сексуальных обрядах): клас-
сификация редко насчитывает больше 10-12 основных форм.
To же самое справедливо и относительно биосоциальных форм
проституции и «свободной любви».
Еще более ограничено, чем в рассмотренных сферах, число
форм политической организации. Пять основных видов государ-
ственного устройства y Платона и шесть (правильных и отклоня-
ющихся) y Аристотеля и Полибия охватывают практичесіси все
когда-либо существовавшие главные формы u. B классификаци-
ях текстов конституционного права их число зачастую еще мень-
ше: монархия, республика, конституционная монархия и неко-
торые другие смешанные формы правления — вот почти все, что
можно в них найти. Мало чем отличается ситуация и с религиоз-
ным процессом. Независимо от того, сколь бы различно ни клао
сифицировались религиозные верования — тотемизм, анимизм,
фетишизм, политеизм, монотеизм, атеизм12 и т. п., — имеющие-
ся классификации состоят из весьма неболыного числа основных
форм религии. В искусстве во всех более или менее серьезных клас-
сификациях опять-таки предлагается ограниченный набор худо-
жественных стрілей, форм, художественных образцов и канонов
(идеациональное—идеалистическое—чувственное, классичес-
кое—романтическое, идеалистическое—реалистическое, архитек-
турное—скульптурное—живописное, восточное—западное,
первобытное—древневосточное—античное—средневековое—
современное, визуальное—символическое и т. д.).
История философской мысли есть не что иное, как история
непрекращающегося повторения одних и тех же главных (и не-
многочисленных) тем, таких как идеализм — материализм,
реализм — номинализм — концептуализм, эмпиризм — ра-
ционализм — мистицизм — фидеизм — скептицизм, детер-

39,\«Понему» социокультурныхритмов и колебаний
831
минідам — индетерминизм, этернализм — темпорализм и т. п.,
котсшые мы исследовали в предыдущих разделах нашей ра-
ботЦ. Все основные системы истины находятся в пределах
трех главных систем: истины веры, разума, чувств плюс не-
которые смешанные формы.
He очень отличается ситуация и с морально-правовыми уче-
ниями, равно как и с действующими кодексами морали и права.
Все этические системы, как бы их ни классифицировать, неиз-
бежно «раскачиваются» между этикой абсолютных норм и эти-
кой счастья: эвдемонизмом, утилитаризмом, гедонизмом и неко-
торыми учениями смешанного типа, занимающими
промежуточное положение между этими крайностями. Даже
главные моральные заповеди этических систем практически одни
и те же во всех великих религиях и нравственных учениях. Точно
так же, как бы сильно ни отличались в деталях правовые кодексы,
по своим основным принципам и разновидностям они насчиты-
вают всего лишь несколько типов — конституционное, граждан-
ское, уголовное право. И опять-таки, как было показано в преды-
дущих главах, самые тяжкие преступления во всех уголовных
кодексах одни и те же или почти одни и те же. To же самое справед-
ливо и относительно гражданского и конституционного права.
Каждый, кто знаком с правовыми теориями, знает, что основных
типов этих теорий немного — их без труда можно пересчитать
по пальцам на руках — и они тоже представляют собой беско-
нечные вариации одних и тех же главных тем, начиная с Законов
Хаммурапи, Библейских заповедей и Закона Двенадцати таблиц13,
учения Гая, Ульпиана, Модестина, Папиниана и кончая совре-
менными кодексами и теориями права.
Даже в наукву если речь идет о ее функциональных категори-
ях и принципах, ситуация не сильно отличается. Как уже отчас-
ти было показано в предыдущих главах, даже в физике, химии,
биологии и другріх естественных науках такие основные прин-
ципы, как атомизм, механицизм-витализм и т. п. не слишком
многочисленны и соответствующие теории, как бы ни отлича-
лись они в деталях, также представляют собой вариации глав-
ных — и по сути дела, одних и тех же — тем.
Аналогичным образом весьма ограничены по своей числен-
ности основные типы общества, социокультурных систем и про-
цессов: Gemeinschaft—Gesellschaft, общества с «механической
или органической» солидарностью, религиозное—светское,
охотничье—пастушеское—земледельческое—индустриальное,
клан—племя—государство—федерация, простое—двусостав-

832
Часть 9, «Понему» и «как» социокультурного измерения
ное—трехсоставное; сельское—городское; дикое—цивилизо-
ванное14. Эти и подобные им классификации редко насчитыва-
ют больше полудюжины типов. Так же обстоит дело и с более
подробными классификациями таких особых социальных групп,
как семья, территориальная (соседская) община, государство;
нация, политическая партия, религиозная группы, профессио-
нальная, экономическая, расовая, половая, возрастная группа,
научное сообщество, группировки по предпочтительному типу
отдыха и развлечений, класс, каста.
Ничем не отличается ситуация и с основными типами систем
и суперсистем кулътуры; в предыдущих главах было показано,
что их число весьма ограничено, независимо от того, какую клас-
сификацию мы принимаем.
To же относитСй и к социокультурным процессам. Какую бы
ни принять классификацию, число их основных типов невели-
ко: изоляция—контакт, ассимиляция—конфликт—адаптация,
подражание—противодействие—адаптация, кооперирование—
антагонизм, дифференциация—стратификация—интеграция,
война—мир, порядок—упадок, процветание—депрессия, про-
изводство—распределение—потребление, линейные—циклич-
ные—неустойчивые переменные процессы и т. д. Основные клас-
сы редко насчитывают больше пяти или десяти типов.
И в таких более «скромных» явлениях, как мода на одежду и
прически, тоже обнаруживается «вечное возвращение» огра-
ниченного числа основных образцов и классов. Сходство между
тем, как одеваются женщины столь далеко отстающих друг от
друга культур, как минойская и культура современного Пари-
жа, порой просто поражает15.
Картина не будет существенно отличаться, если внутри каж-
дого из фундаментальных процессов выделить и рассмотреть
более частные и подчиненные процессы. Принцип ограничен-
ных возможностей действует не только в некоторых «экзоти-
ческих» случаях. Представители культурной антропологии, эт-
нологии, истории и социологии сталкиваются со множеством
фактов, назваемых ими культурной конвергенцией. Под этим
понимется существенное сходство свойственных разным куль-
турам черт, которые не являются ни результатом заимствова-
ния, ни следствием общности происхождения, ни каким бы ни
было контактом этих культур, a возникли более или менее неза-
висимо друг от друга. М.И. Ростовцев, А.Дж. Тойнби, Р. Лоуи,
Р. Турнвальд, А. Гольденвейзер и многие другие правильно ищут

39.«Почему» социокультурныхритмов и колебаний
833
объДснение явления конвергенции в том, что Гольденвейзер и
Тургіральд именуют «принципом ограниченных возможностей»
культурных изменений16.
Р. Лоуи справедливо ссылается на этот принцип, объясняя
ряд фактов конвергенции17. Во многих не связанных друг с дру-
гом обществах встречаются повторяющиеся и немногочислен-
ные системы генеалогии. Причина в том, что происхождение
можно вести только по материнской или отцовской линии, —
вот почему подобные системы повторяются. Здесь уместна па-
раллель со способами натягивания кожи на барабан. Посколь-
ку они тоже ограничены, разновидности барабана повторяются.
А. Хаберландт отмечает, что ограничены возможности и изго-
товления наконечников для стрел, рукояток для мечей и много-
го другого. Потому-то и повторяются одни и те же формы, об-
разцы, типы18. Турнвальд указывает, что возможности вариаций
индивидуализма—коллективизма, способов взаимного обмена,
социального статуса женщины, форм наследования, средств со-
циального контроля и власти, производства— распределения—
потребления, языковых форм и т. д. тоже объективно ограни-
чены и поэтому они должны повторяться19. А. Гольденвейзер
справедливо отмечает: «Некоторые фундаментальные культур-
ные формы встречаются снова и снова... Их можно классифи-
цировать на очень незначительное число типов, которые посто-
янно обнаруживаются то в одной, то в другой культуре... Так,
социальная организация повсюду состоит из социальных еди-
ниц (в узком смысле), из семей, местных групп или различных их
сочетаний; искусство представлено резьбой по дереву или кости,
рисунками, живописью или их сочетаниями; формы искусства —
реалистические, полуусловные или чисто геометрические; ми-
фология включает в себя эпические сказания, животный эпос,
мифологическую картину мира, традиционные сказания об ис-
торических событиях, легендарные представления о сотворении
мира или и то и другое, вместе взятое; и так далее во всех без
исключения формах культуры»20.
Приведенных ссылок и замечаний достаточно, чтобы пока-
зать, что принцип ограничения — с точки зрения пределов
возможностей форм и способов преобразования — приложим
если не ко всем социокультурным системам, то к подавляюще-
му большинству из них.
Когда, чуть ниже, мы перейдем к гораздо более детальным ана-
логиям, встречающимся в самых разных — и не связанных друг с

834
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
другом — культурах, например, к повторяющему «мотиву летя-
щего галопа»; объяснение опять, по-видимому, сведется к «кон-
вергенции» или ограниченным возможностям, с помощью кото-
рых можно выразить идею «стремительного ветра».
В еще большей степени это относится к повторению основ-
ных расцветок одежды или разных предметов культуры: посколь-
ку число цветов радуги ограничено семью, они не могут не по-
вторяться снова и снова во времени и пространстве, будь то
одежда или другие предметы обихода.
Подведем итог: из логических рассуждений и фактических дан-
ных следует, что подавляющее болынинство социокультурных си-
стем и процессов несомненно имеет ограниченный предел возмож-
ностей для изменения или создания новых фундаментальных
форм. Раз это так/то после достаточно долгого существования, в
течение которого данный процесс проходит через все свои глав-
ные формы, далее не могут не повторяться формы, уже использо-
ванные — все или некоторые из них, — в том же самом порядке,
как прежде, или же в другом. Так или иначе повторение форм
становится в подобных условиях неизбежным. Только те процес-
сы, которые заканчиваются прежде, чем они исчерпали все преде-
лы ограниченных возможностей, или же те, чьи возможности без-
граничны (если таковые существуют), могут избежать повторов
и возвращений. Таков третий важный аспект принципа ограни-
чения. Теперь мы можем воспользоваться этим принципом для
объяснения нашего второго и третьего «почему».
Чтобы прояснить проблему, перечислим связанные с нею спе-
цифические затруднения. Проблема заключается в следующем:
как возможны ритмы и периодические повторения в социокуль-
турных процессахі Особые затруднения заключаются в том, что
мы не предполагаем, будто изменяющиеся социокультурные
системы изолированы ото всех внешних сил. Мы знаем, что ни
одна система не изолирована и каждая существует и функцио-
нирует в окружении множества различных внешних сил, кото-
рые и сами (равно как и их констелляции21) постоянно изменя-
ются. Если бы система была изолированной или же внешние
воздействия оставались постоянными, то объяснение было бы
гораздо легче, чем это есть на самом деле. Добавим к этому, что
под повторяющимся ритмом или перерывом мы подразумева-
ем не тождественное воспроизводство, a только такое сходство,
которое подводит свои меныиие посылки под один и тот же класс
или вид как по существу сходный, но не тождественный.

39. «Понему» социокультурных ритмов и колебаний
835
Сформулированный выше принцип ограничений, особенно в
его втором или третьем аспектах, no-видимому, дает решение
этой проблемы. Если допустить, что данная система имеет им-
манентно ограниченные возможности для своего преобразова-
ния, обладает достаточным временем, чтобы исчерпать их все,
то за время своего дальнейшего существования она не может не
повторить некоторые из предыдущих форм. Если, скажем, дан-
ной системе дано испытать только четыре возможности, то пос-
ле того, как все они испытаны, они (или некоторые из них) в той
же самой или другой последовательности будут вновь осуществ-
ляться в ходе дальнейшего процесса. Вывод практически само-
очевиден. Из этого следуют некоторые королларии22.
A. Если системе внутренне присуще неограниченное или очень
болыиое число возможных разнообразных форм или количествен-
ных и качественных изменений, то процесс существования сис-
темы будет казаться неритмичным — либо потому, что ни
одна из предыдущих форм или изменений не повторяется, либо
потому, что уловить их исключительно редкое повторение сре-
ди вечно изменяющихся форм системы чрезвычайно трудно. Та-
кие повторения могут происходить столь нерегулярно и быть
отделены друг от друга таким болыним временным интервалом,
что становятся практически ненаблюдаемыми и незаметными.
Bot причина, в силу которой я не приписываю догматический
ритм всем социокультурным процессам. Некоторые из них про-
текают, не обнаруживая никакого заметного ритма, проявляя
«вечно новые» аспекты в ходе своего существования. Поскольку
такие процессы, очевидно, должны быть в истории — и они, не-
сомненно, есть, — старинное изречение, что история — вечно
новая и никогда не повторяется, оправдано.
B. Чем меныие число имманентных возможностей измене-
ния системьіу тем ярче выражен ритмический характер претер-
певаемого ею процесса. Если система, скажем политический ре-
жим, имеет только шесть возможностей (как полагали Платон
и Аристотель): монархия, аристократия, олигархия, демокра-
тия, охлократия и тирания, то эти.формы правления должны
повторяться в одной и той же или в разной последовательности;
либо все шесть форм, либо только некоторые из них, либо в ис-
тории одной нации, если она продолжает существовать после
того, как исчерпала все эти формы, либо в тех или иных полити-
ческих организмах, независимо от того, где и когда они суще-
ствуют. Если вместо шести форм мы предположим только две

836
Часть 9. «Почему» и «как» социокулыпурного измерения
возможности, скажем монархию и республику, то ритм монар-
хия-республика будет еще более ярко выражен и, при прочих
равных условиях, будет повторяться более часто и регулярно.
Другими словами, ритм социокультурного процесса обратно
пропорционален числу возможных форм его изменения.
С. Число фаз ритма социокулыпурного процесса примерно про-
порционально числу его имманентно возможных форм измене-
ния. Если, как в приведенных выше гипотетических формах, чис-
ло возможных политических режимов равно шести, то число
фаз политических режимов будет равно либо шести, либо боль-
шему или меньшему числу, в зависимости от того, все ли эти
формы будут повторяться и в каком последовательном сочета-
нии. Если возможных форм только две, то ритм будет двухфаз-
ным. Однако нельзя считать эту пропорциональность слишком
жестко и слишком математически, хотя приблизительно она
достоверна и как таковая связывает вместе две переменные: чис-
ло имманентных возможностей и двойной, тройной, четверной
или многократный характер ритма с точки зрения его фаз. Пред-
положение опять-таки почти самоочевидно, если только при-
нят сам принцип ограничения.
Таким представляется мне общий принцип, объясняющий
повторяемость и ритм всех социокультурных процессов, кото-
рые считаются ритмичными и повторяющимися. Поскольку сам
принцип ограничения есть не что иное, как особый случай прин-
ципа имманентного формирования и изменения системы, его
применение к этой проблеме также является всего лишь произ-
водным последнего. Преимущества этого принципа здесь, по
сравнению с законом действия и реакции или принципа равно-
весия, состоят в том, что мы не вынуждены играть всего лишь
аналогиями, постулировать различные (неизвестные) силы под
разными углами зрения и вести все прочие рассуждения исклю-
чительно по аналогии, которые критиковались выше. Вместо
этого y нас есть принцип, который с безупречной логической
достоверностью объясняет явления повторения и ритмов. Бо-
лее того, он связывает вместе несколько такріх переменных, как
число возможностей, частота или улавливаемость ритмов, чис-
ло возможностей и разновидность ритмов — двойной, тройной,
четверной или многократный. В этом смысле он решает спор-
ный вопрос не только более правильно и непосредственно, но и го-
раздо более точно, чем вышеупомянутые решения по аналогии.
Как любой другой объяснительный принцип, он удовлетво-
рительно толкует обсуждаемую проблему, обобщая довольно

39. «Понему» социокультурных ритмов и колебаний
837
болыное число единичных «это-так» в одной формуле, прило-
жимой к очень болыному числу социокультурных процессов, и
связывая вместе три переменные, делает это более точно, чем
просто случайное «это-так».
Кроме того, он имеет и прогностическую ценность: если я знаю,
что возможны только три основные формы культурных суперси-
стем: идеациональная, идеалистическая и чувственная или что в
философии проблема реальности универсалий имеет три вариан-
та решения: реализм—номинализм—концептуализм, то y меня
есть все основания предполагать, что, во-первых, эти формы бу-
дут повторяться в истории культуры (или культур) или в истории
философской мысли в данной области; во-вторых, ритм их
последовательности будет, вероятно, тройным, хотя порядок фаз
может быть разным. Если я знаю, что y homo sapiens может быть
только два пола (за исключением редких случаев гермафродиз-
ма), то я имею право предполагать только двойной ритм для рож-
даемости: мужской-женский, хотя не обязательно всегда в одном
и том же порядке — мужской-женский. Если я знаю, что суще-
ствует только шесть основных форм политических режимов (до-
пустим это вместе с Аристотелем, чье предположение в общем-то
правильно), то я резонно могу ожидать повторения только этих
шести форм в любом обществе и во все времена, a также того, что
ритм будет либо шестифазным, либо менее сложным, хотя поря-
док смены режимов может быть разным.
Таким образом, во всех этих отношениях принцип ограни-
чения отвечает и на второе и на третье «почему», a именно: по-
чему некоторые социокультурные процессы повторяются и по-
чему одни из них имеют двойной, другие тройной, a некоторые
еще более многофазный ритм?
D. Наконец, на вопрос: почему некоторые из ритмов явля-
ются периодическимиу a другие нет7. — ответ уже был дан выше.
В социокультурных процессах периодическими оказываются
только те ритмы, которые являются «социальными условнос-
тями» в широком смысле этого слова. Социальные условности
неразрывно связаны с «социальным временем» и системой от-
счета времени, принятой в обществе. Система отсчета време-
ни — одно из абсолютно необходимых условий социальной
жизни вообще.
Итак, социальный характер периодичности социокультур-
ных ритмов объяснен и проблема решена.

40
ПРОБЛЕМЫ ПОСТОЯННОЛИНЕЙНОГО,
ВЕЧНО НОВОГО И СТРОГО ЦИРКУЛЯРНОГО
СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ИЗМЕНЕНИЯ
I. ДВА СУЩЕСТВЕННЫХ КОРОЛЛАРИЯ1
К ПРИНЦИПУ ОГРАНИЧЕНИЯ
В предыдущей главе объяснено «почему» социокультурных
ритмичных процессов и рассмотрена структура самих ритмов.
В этой главе мы попытаемся разобраться, есть ли среди социо-
культурных процессов такие, которые обладают линейной тен-
денцией в течение всего времени своего существования, есть ли
процессы, которые постоянно меняются, ни в чем не повторя-
ясь, и, наконец, бывают ли строго циркулярные процессы, ко-
торые всякий раз повторяются одинаковым образом. Кроме
того, постараемся объяснить «почему» каждого вида измене-
ния. Начнем с вопроса о существовании и «почему» линейных
процессов.
А. Принцип ограниченных возможностей изменения систе-
мы четко определяет обстоятельства, при которых возможны
как линейный процесс с неизменной тенденцией в течение всего
времени его существования, так и вечно новый процесс. В со-
стоянии изоляции или при условии незыблемости окружающей
среды социокультурная система, имеющая только одну имманен-
тную ѳозможность изменения, будет трансформироватъся в
соответствии с одной главной линейной тенденцией на протя-
жении ѳсего своего существования. Как отмечалось выше, подоб-
ное «инвариантное» изменение будет линейным в одной из четы-
рех разновидностей — прямолинейным, осциллириующим,
спиралевидным или разветвляющимся2. В этом случае главное
направление и значение системы сохраняются постоянными в
течение всего процесса. Она непрерывно двигается по одной и
той же линии, все полнее раскрывая свое единственное свойство
и все ближе подступая к своему конечному пункту, если, конеч-

40. Проблемы социокультурного изменения
839
но, таковой вообще существует. В результате этот процесс бу-
дет в значительной степени соответствовать современному пред-
ставлению о линейной эволюции и прогрессе.
В. Еслііу с другой стороны, возможности мутации системы
чрезвычайно велики или неограниченны, то результатом будет
процесс без какого бы то ни было повторения и ритма. Это дей-
стѳителъно никогда не повторяющийся процесс, новый, «с иго-
лочки»у в каждой части или даже частице своего течения, y ко-
торого каждое звено новое, уникалъное, неповторимое.
Королларии A и В достаточно точно формулируют важней-
шие условия, при которых процесс может быть линейным или
вечно новым. Теперь возникают вопросы: наблюдаются ли та-
кие изменения среди социокультурных процессов? Существуют
ли линейные и «вечно новые» социокультурные процессы? Об-
ратимся к первой проблеме.
II. ПРОБЛЕМА ЛИНЕЙНЫХ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ
ПРОЦЕССОВ
Есть ли линейные процессы подобного рода — лишь с одной
возможностью мутации — в неорганическом и органическом
мире? Приняв закон энтропии3 Карно—Клаузиуса, мы призна-
ем, что такой процесс несомненно происходит в термодинами-
ческой системе. Его основная предпосылка состоит в следующем:
«теплота не может передаваться от менее нагретого тела к более
нагретому». При превращении других видов энергии в теплоту
или теплоты в другие виды энергии часть энергии рассеивается.
В результате в мире происходит постоянное выравнивание энер-
гаи и мир, непрерывно «истощаясь», движется к конечной ста-
дии, в которой все потенциальные энергии уравниваются. Таким
образом, его конечная цель есть всеобщая смерть. Сам Клаузиус
так описывает этот процесс: «Часто утверждают, что все в этом
мире идет по кругу. Если в одном месте и в определенное время
происходят преобразования в определенном направлении, в дру-
гом месте и в другое время происходят преобразования в проти-
воположном направлении. Тем самым воспроизводятся те же са-
мые положения, a состояние Вселенной сохраняется неизменным,
когда все явления рассматриваются в их совокупности и, так ска-
зать, вообще... [Однако] второй основной закон механической
теории теплоты противоречит этому положению самым реши-
тельным [la plus formelle] образом... Из него следует, что состо-

840
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
яние Вселенной должно все болыпе и болыие изменяться в опре-
деленном направлении»4. Это изменение ведет к концу, или, как
говорят современные астрофизики, — к смерти.
Если принять данную теорию (а она принята многими уче-
ными, хотя есть y нее и противники), то мы признаем один из
самых универсальных процессов безусловно линейного типа,
имеющий единственно возможное направление развития за все
время существования Вселенной.
Нечего и говорить о том, что большинство современных пред-
ставлений о биологической эволюции, в свою очередь, предпо-
лагают линейное развитие — будь то однолинейное, осцилли-
рующее, спиралевидное или разветвляющееся (многолинейное).
To же самое можно сказать и о большинстве теорий социаль-
ной эволюции и прогресса, созданных в XIX и XX вв., которые
утверждают, что за время существования человечества оно все
далыне и дальше продвигается в линейном направлении.
Оставим термодинамические и биологические процессы вме-
сте с приписываемыми им тенденциями без обсуждения. Наша
задача состоит в том, чтобы рассмотреть вопрос: существуют
ли линейные процессы в социокультурной реальности?
Ответ, по-видимому, зависит прежде всего от продолжительно-
сти рассматриваемого временного отрезка. Hem ни малейшего со-
мнения в том, что если он не слишком продолжителен, то на его
протяжении можно обнаружить миллионы социокультурных про-
цессов, обладающих линейной тенденцией. Читателю достаточ-
но просмотреть кривые и таблицы в предыдущих разделах кни-
ги, чтобы убедиться: в течение определенных периодов, будь
то год, столетие, a иногда даже несколько столетий, почти все
рассматриваемые процессы, например, материализм и идеа-
лизм, этернализм и темпорализм, семейственные-договорные-
принудительные отношения, визуальный и идеациональный
стили в искусстве ит.д., были устойчиво восходящими или ус-
тойчиво нисходящими, то есть проявляли линейную тенден-
цию.
Ситуация оказывается совершенно иной, если речь идет о
периоде, фактически превышающем продолжительность дан-
ной линейной тенденции. Очевидно, что подавляющее болыиин-
стѳо социокультурных процессов (no причинам, которые описы-
вает принцип ограничения) не обладают ни вечной линейной
тенденцией, ни тенденцией, продолжительность которой со-
впадает с продолжителъностью существоѳания системы. В пре-

40. Проблемы социокультурного изменения
841
дыдущих разделах мы имели дело со множеством процессов. Все
они в течение определенного периода обнаруживали ту или иную
линейную тенденцию, но если рассматривать эти тенденции в
долговременной перспективе, то окажется, что они конечны и
заменяются новыми, которые либо отличаются от предшеству-
ющих, либо противоположны им. Сказанное относится к систе-
мам искусства с их стилями, к системам истины, философским
учениям, основополагающим принципам науки, к области от-
крытий и изобретений, к системам этики и права, формам со-
циальных отношений, к сферам свободы, правления, экономи-
ческого благосостояния, войны, революции и т. д. В один период,
продолжающийся иногда даже несколько столетий, какая-то
форма возникает, растет и подавляет все остальное; затем на-
правление процесса меняется, восходящая тенденция заменя-
ется уравновешенной или нисходящей. У всех линейных тенден-
ций, касаются ли они качественной стороны дела, ѳектора
направления или темпов изменения, существует временной пре-
дел.
Таким образом, можно смело ушверждать, что чрезвычайно
большая часть социокулыпурных процессов имеет временные
пределы, которые ограничивают линейные тенденции. За эти-
ми пределами тенденции заканчиваются и заменяются другими,
иногда противоположными. Причины подобной «траектории»
объяснены в предыдущих главах: это, во-первых, принцип им-
манентного изменения; во-вторых, принцип, согласно которому
система имеет не одну, a две или болыиее число возможностей
для изменения; в-третьих, вмешателъство внешних агентов no
отношению к данному процессу за все время его существования не
остается ни постоянным, ни сводимым к нулю, ни изменяющим-
ся таким образом, чтобы уравновешиватъ друг друга путем вза-
имного погашения.
Эти причины вполне удовлетворительно объясняют, почему
сформулированное выше положение справедливо для подавля-
ющего большинства социокультурных процессов.
Но бывают ли исключения из этого правила, когда процессы
сохраняют одну и ту же тенденцию постоянно или, по крайней
мере, в течение чрезвычайно долгого времени? Если верить вос-
торженным приверженцам линейного прогресса и эволюции,
которые открыли сотни «вечных исторических законов и тен-
Денций», то, по-видимому, не должно быть сомнений в том, что
такие процессы 9гществуют и что их немало. Тем не менее ма-

842
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
лейшая проверка большинства этих «теорий» с их «тенденциями»
обнаруживает, что характер их фантастический и обусловлен стрем-
лением выдать желаемое за действительное. Если такие тенденции и
существуют, то едва ли они многочисленны. Выше мы уже видели,
что подобный процесс может иметь место лишь при чудодействен-
ном и чрезвычайно проблематичном стечении обстоятельств. Не-
обходимо, во-первых, чтобы перестал действовать закон имманен-
тного изменения; во-вторых, чтобы система обладала лишь одной
возможностью мутации; в-третьих, чтобы или она была полнос-
тью изолирована от остального мира и внешних агентов, или же
чтобы последние исключительно долго оставались постоянным, a
если бы и изменялись, то все время уничтожая друг друга, в резуль-
тате чего система еохраняла бы равновесие, a ee тенденция не нару-
шалась бы. Подобное стечение чрезвычайно редких и почти неве-
роятных условий едва ли возможно. Произойди такой невероятный
случай, его вполне следовало бы счесть за чудо.
Таким образом, вечные линейные социокультурные процес-
сы — явление исключительно редкое. Подтверждается ли их на-
личие фактически? Действительно ли имеется процесс с вечной
линейной тенденцией, реальность которого не вызывает ника-
ких сомнений? Стоит поставить вопрос в столь острой форме, и
ситуация становится гораздо менее ясной, чем она представля-
ется сторонникам «линеаризма». Отбросив в сторону тысячи
псевдолинейных процессов, которые лишь объявляются линей-
ными, перечислим процессы, которые несомненно можно на-
звать таковыми с болыним основанием, чем все остальные:
і. Рост численности населения на нашей планете в тенение вре-
мени. 2. Увеличение суммы знаний и изобретений с течением
времени. 3. Рост социальной дифференциации и интеграции,
включая и разделение труда.
Вероятно, можно согласиться с тем, что эти процессы пред-
ставляются самыми линейными из всех социокультурных линей-
ных процессов, если таковые сущестъуюі. Анализ вечной линей-
ности упомянутых процессов может служить в качестве главного
апостериорного теста при решении вопроса о том, существуют
ли подлинно линейные социокультурные процессы, которые со-
храняют линейную тенденцию без какого бы то ни было времен-
ного ограничения или же в течение того времени, пока суще-
ствует человечество.
Первый аргумент против объявления их безгранично линей-
ными можно сформулировать так: мы допускаем, что «с начала

40. Проблемы социокультурного изменения
843
человеческой истории и вплоть до настоящего времени населе-
ние планеты, сумма знаний человечества, социальная дифферен-
циация и интеграция (может быть, с незначительными и крат-
косрочными флуктуациями) возрастали». Но можем ли мы быть
уверены, что эти тенденции будут продолжаться всегда, незави-
симо от того, сколь долгим по времени представляется это буду-
щее, или же, что они сохранятся до тех nop, пока существует
человечество? Есть ли безусловные основания или доказатель-
ства, что так оно и будет, что тенденция не сменится другой,
может быть, даже противоположной? До сих nop не было выд-
винуто ни одного убедительного объяснения того, почему эти
тенденции будут продолжаться вечно, если только не допустить
существования Провидения, — но такая гипотеза неприемле-
ма почти для всех сторонников сформулированного выше ут-
верждения. Из того факта, что так было всегда, вовсе не следует,
что так будет вечно.
Во-вторых, этот аргумент подкрепляется данными естествен-
ных наук, согласно которым солнце является единственным ис-
точником энергии, необходимым для жизни на планете, в том
числе и для социокультурной жизни. Ho c течением времени
Солнце остывает, и, следовательно, рано или поздно жизнь на
планете начнет затухать и в конце концов прекратится. Это оз-
начает упадок и конец человеческой истории.
Если человечество вступит в стадию остывшего Солнца, то
население нашей планеты, процессы его социальной дифферен-
циации и интеграции, a также, по всей вероятности, и челове-
ческое знание должны обнаружить тенденцию к упадку, то есть
противоположную той, которая, согласно нашему предположе-
нию, преобладала до сих nop.
По утверждению ученых-естественников, для Солнца, жизни
на Земле и человечества подобное будущее неизбежно. Если это
так, то якобы вечные тенденции суть не что иное, как чрезвы-
чайно долговременные, которые по истечении определенного
периода прекратятся и будут заменены другими, даже противо-
положными. Если сторонники вечных тенденций не согласны с
таким выводом, они должны опровергнуть вышеприведенные
утверждения естественников, чего пока сделать не удавалось.
Таким образом, теория о вечности обсуждаемыхтенденций весь-
ма сомнительна. В лучшем случае можно говорить о необычай-
но долговременных тенденциях, но не о вечных, равно как и не о
таких, чья длительность совпадает со временем существования
человечества.

844 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
Подведем итоги: вероятно, y болынинства процессов линей-
ность в лучшем случае носит долговременный, но тем не менее
ограниченный характер. Если проследить их развитие в более
долгой перспективе (причем как в будущем, так и в прошлом),
то присущая им линейность окажется скорее лишь частью дол-
говременной параболы или другой нелинейной кривой. Даже
линейность известной части процессов можно назвать тако-
вой только тогда, когда она рассматривается с чисто формаль-
ной, кумулятивной точки зрения и когда берутся большие пе-
риоды и все человечество в целом. Но и в этом случае линейность
оказывается весьма неровной, перемежающейся, с нескольки-
ми застойными точками. Если же исследовать процессы увели-
чения или уменьшения численности населения, количества от-
крытий и изобретений, роста дифференциации и интеграции
от каждого предыдущего периода к каждому последующему, и
особенно по отдельным странам на примере более коротких
временных отрезков, то обнаружится, что все они не линейные
даже в известной нам части. Окончательный вывод гласит: если
немногочисленные бесконечные линейные процессы и существу-
ют, их линейностъ настолько расплывчата и неопределенна,
что, no cymu дела, это лишъ ее призрак. Иначе говоря, почти
все социокультурные процессы, которые кажутся линейными,
являются таковыми только в рамках процесса, ограниченно-
го во времени. За границами этого предела их направление ме-
няется и процесс становится нелинейным. Подобное отклоне-
ние лишний раз подтверждает то, что и следовало ожидать,
принимая во внимание принцип ограничения. To, что казалось
невероятным, если рассуждать чисто «дедуктивным» путем, и пред-
ставлялось почти чудом или чем-то вроде «предустановленной
гармонии» Лейбница5, оказывается невозможным и эмпиричес-
ки. Bot, пожалуй, и все о линейных процессах.
III. ПРОБЛЕМА ВЕЧНО НОВЫХ ПРОЦЕССОВ
Обратимся теперь к проблеме социокультурных процессов с
большими или неограниченными возможностями смены форм
и мутаций, которые, будучи уникально новыми в любом звене
процесса, могут, следовательно, не иметь ни повторений, ни рит-
мов (ритм без повторений — это вообще не ритм, a очень ред-
кий ритм не улавливается как таковой).

40. Проблемы социокультурного изменения
845
Существуют ли такие процессы в социокультурной сфере?
Преясде чем ответить на этот вопрос, нужно установить разли-
чие между случайными и важнейшими (главными значениями,
главными средствами и проводниками) свойствами системы,
Любая система, как и все в мире (даже этот стол и пишущая
машинка), если взять ее со всеми случайными единичными ха-
рактеристиками, представляет собой неисчерпаемый, бесконеч-
ный микрокосм, обладающий практически неограниченным
множеством свойств. Но если брать сущностные характеристи-
ки (отсутствие которых делает ее несуществующей или превра-
щает в нечто совершенно отличное от того, что она есть), то
обнаружится, что количество свойств системы ограниченно.
Согласно ее логическому определению, они составляют ее genus
plus differentia specifica6.
Если поставить этот вопрос относительно данной социаль-
ной системы, взятой в совокупности всех ее отдельных свойств,
ответ будет таким: в силу принципа имманентного изменения
любая система непрерывно меняется — среди ее свойств появ-
ляются какие-то новые, a старые же постоянно утрачиваются.
В этом смысле любой социокультурный процесс — всегда но-
вый и неповторимый. Даже то изменение, которое претерпевает
система, развиваясь в рамках одной и той же тенденции, являет-
ся всегда новым, поскольку она движется дальше и изменяется в
разные (уникальные) моменты времени.
Мы признали тем самым, что все без исключения социокуль-
турные процессы имеют непрерывно изменяющийся, обновля-
ющийся и творческий аспект, если рассматривать всю совокуп-
ность их свойств. С другой стороны, подобное изменение
допустимо в отношении не всех сущностных характеристик сис-
темы, a только ее некоторых случайных отдельных свойств. Если
система A или процесс, претерпеваемый системой А, в каждый
последующий момент становились бы всецело или во всех своих
сущностных чертах новыми, не было бы ни непрерывности од-
ной и той же системы, ни непрерывности одного и того же про-
Цесса. Вместо этого был бы ряд стремительно следующих друг
за другом совершенно разных систем и процессов, мелькающріх,
как кадры мультфильмов. Если в каждый последующий момент
система A (или ее процесс) становится совершенно новой по всем
своим характеристикам или по всем своим 9пш;ностным свой-
ствам, значит, в каждый из таких моментов система A заканчи-
вает свое 9^цествование и заменяется другими системами В, С,

846
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Оит.д. Полное изменение всей системы или всех ее важнейших
компонентов (значений, способов развития, проводников) зна-
менует ее конец и замену ее совершенно другой системой. Это не
изменение одной и той же системы, потому что в любой очеред-
ной момент от A ничего не остается. Если данная религия, пра-
во, государство, человек или растение в какой-то момент заме-
няется совершенно другой религией, правом, государством,
человеком или растением, то, следовательно, нет ни непрерыв-
ного существования, ни изменения этих систем. Есть только за-
мена их новыми. В таком случае мы вообще не имеем права го-
ворить о процессе изменения, трансформации, модификации,
развития или эволюции системы, речь можно вести только о
замене или вытеснении одной системы (или процесса) другой,
совершенно отличной от нее.
Отсюда следует вывод: любой социокультурный процесс в
каждый момент является новым и в то же самое время старым.
Эти два противоположных утверждения — система является
вечно новой и вечно старой, вечно изменяющейся и вечно той
же самой — взаимно дополняют друг друга. Если мы имеем в
виду замену одной системы другой, то, следовательно, она мо-
жет «меняться» in toto7 в любой момент. В таком случае, одна-
ко, это не процесс изменения, a замена или вытеснение одной
системы другой.
Как только любая данная система — скажем, Общество за-
щиты животных, «готическая архитектура» или корова — ут-
рачивает свои сущностные характеристики, система перестает
существовать как Общество защиты животных, как «готичес-
кая архитектура», как корова и заменяется другой.
Если перевести эти выводы в термины пределов возможнос-
тей системы, можно утверждать, что, когда речь идет о беско-
нечно болыиом числе «случайных» черт и свойств системы, то
предел ее возможностей для смены форм и мутаций тоже ѳелик,
может бытЪу даже неограничен. Этим объясняется факт не-
прерывного изменения этих свойств и черт системы в течение
времени ее существования. Но, когда речь идет о сущностных
свойствах системы или процесса, предел возможностей для каж-
дой системы, пока она существует, строго ограничен. Одни cue-
темы имеют узкие, другие — более широкие, но ѳсегда ограни-
ченные возможности изменения, если брать их главные черты,
которые и делают их самотождественными. Отсюда — непре-
рывность существования; отсюда же — вечно новые и вечно ста-
рые аспекты в системе до тех nop, пока она существует.

40. Проблемы социокультурного изменения
847
К выводу об ограниченных возможностях изменений любой
социокультурной системы можно прийти и другим путем. Если
мы вообразим систему, обладающую безграничными возмож-
ностями смены форм и изменений (это может быть корова, со-
бор, университет, полифоническая музыка и т. п.)> то она долж-
на быть или бесконечным вездесущим Богом или абсолютно
неопределенной «первоматерией», или же неопределенным «из-
начальным нечто».
И бесконечный вездесущий Бог, и неопределенная «первома-
терия», и неопределенное изначальное «нечто» не являются не-
коей эмпирической системой. Они лишены эмпирического ог-
раничения, каких бы то ни было качеств, количественных
характеристик, пространственно-временных свойств — вообще
чего бы то ни было определенного. Это лишенная формы «мате-
рия» Аристотеля, гегелевское Чистое Бытие, совпадающее с Нич-
то, «Божественное Ничто» Майстера Экхарта и мистиков, Бог
Иоанна Скота Эриугены и Николая Кузанского8, «бесконеч-
ность бесконечностей» как coincidentia oppositorum9, к кото-
рой никакие наши категории неприложимы, даже такая, как
«что». Подобные Абсолюты не имеют ничего общего с эмпири-
ческой социокультурной системой, которая всегда является
конечной индивидуальностью, ограниченной, определенной и
детерминированной, описываемой с помощью категорий. Та-
кая конечная система не может быть наделена бесконечной или
неограниченной способностью, она не может преобразовывать-
ся без конца. В противном случае конечное вмещало бы в себя
бесконечное, что является логическим нонсенсом. Отсюда сле-
дует вывод об ограниченной возможности ее преобразований в
том, что касается ее ошцностныххарактеристик, и о гораздо более
широкой возможности изменения ее случайных свойств. Когда
эта ограниченная возможность преобразования преступается,
система теряет свою тождественность и перестает существовать.
Неисчерпаемо разнообразный и вечно новый процесс развития
культуры состоит как из имманентно ограниченного измене-
ния ее систем, так и из непрерывной замены отживших систем
вновь рождающимися. Вся история социокультурного мира не-
сомненно демонстрирует себя как вечно новая, неисчерпаемая
в своей творческой деятельности, в своих разновидностях, пре-
образованиях и разнообразии в каждый момент своего суще-
ствования. Кажется, что в своих разнообразиях она бесконеч-
на. К такому выводу можно прийти не только благодаря тому,

848
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
что каждая из многочисленных систем, из которых она состоит,
непрерывно изменяется, но и благодаря главным образом тому,
что история пользуется методом непрерывной замены систем,
достигнувших своего конечного пункта, вечно новыми систе-
мами, приходящими на их место. Благодаря двойному методу
имманентного изменения систем и их замены достигается не-
исчерпаемое творческое разнообразие. В любой составной ча-
сти культуры мы видим эту замену умерших систем новыми.
Какой-нибудь стиль искусства, скажем, готическая архитек-
тура, возникает, развивается, достигает своей полной реализа-
ции, после чего, исчерпав свои возможности, останавливается
в развитии, становится либо бесплодным в своих подражатель-
ных повторениях, либо отмирает, уступая место новому сти-
лю. To же самое ожидает и его преемника. Определенное тех-
нологическое изобретение, скажем, «двуколка» возникает,
совершенствуется, затем останавливается в своем развитии и
рано или поздно заменяется новой системой, например, авто-
мобилем, который не является ее продолжением, a кладет на-
чало новой системе. To же самое справедливо и применительно
к различным системам в науке, религии, искусстве, праве, эти-
ке, к формам экономической, политической, социальной орга-
низации и т. д. Впечатляющее разнообразие изменений во всех
этих сферах обязано в значительной степени методу замеще-
ния. Творческие силы человеческой истории непрерывно ис-
пользуют этот метод; реализовав все возможности каждой со-
зданной системы, они отбрасывают ее и начинают новую.
Выжав и из нее все, что она может дать, они формируют ей
нового наследника и так далее ad infinitum10. Отсюда — неис-
черпаемые творческие возможности человеческой — социаль-
ной и культурной — истории. Сказанное справедливо и от-
носительно истории жизни. «Проэкспериментировав» с данными
видами в плане всех их основных возможностей, творческие силы
жизни отбрасывают их и порождают новые. Так было раньше,
так обстоит дело и сейчас.
Каждая система имеет ограниченные возможности измене-
ния в том, что касается ее сущностных черт. Но в том, что
касается разнообразия случайных черт биологической и соци-
окультурной истории в целом и особенно разнообразия новых
типов, вытесняющих друг друга, то здесь, по-видимому, суще-
ствуют широчайшие, почти неограниченные пределы возмож-
ностей.

40. Проблемы социокультурного изменения
849
IV. ПРОБЛЕМА СТРОГО ЦИКЛИЧНЫХ
ИЛИ ЦИРКУЛЯРНЫХ ПРОЦЕССОВ
Мы уже видели, что смена ритма или повторения становится
неизбежной практически для всех социокультурных процессов
после того, как реализованы все их возможности. При этом, как
указывалось, повторение или ритм никогда не бывают тожде-
ственны по всем своим характеристикам предыдущим или пос-
ледующим повторениям. Ритм идентичен другим повторяю-
щимся ритмам только в сущностных чертах, a не во всех
случайных свойствах. Невозможность абсолютно одинаковых
повторений, как в одной и той же системе (повторение во време-
ни), так и в разных системах (повторение в пространстве) выте-
кает из того же принципа имманентного изменения, согласно
которому любая система изменяется proprio motu11 и в какой-
то степени оказывается разной в каждый новый момент време-
ни. Монархия и республика, готический и классический стили,
материализм и идеализм могут чередоваться в социокультур-
ной системе, но каждое повторение республики или готического
стиля отличается от предыдущего и от всех последующих и по
числу направлений, и по своим чертам.
Время — разное, детали — разные: система знаний, средств
и проводников общества и окружающая среда — тоже разные
к т. д. Каждый из нас изо дня в день обедает и спит, но каждый
обед или процесс сна не тождествен предыдущему: изменяемся
мы сами, безвозвратно уходит время, особенности обеда и сна
также разнообразны.
Этого вполне достаточно, чтобы показать невозможность
одинаковых повторений и ритмов в любой социокультурной
системе и процессе. Здесь надо отказаться от старой теории «веч-
ного возвращения»12 в одних и тех же формах, которые мы рас-
сматривали выше. Принципа имманентного изменения вполне
достаточно, чтобы прийти к такому выводу.
V. РЕЗЮМЕ
Таким образом, последовательно развивая принцип имма-
нентного изменения и производный от него принцип ограниче-
ния и применяя их к решению проблемы повторения, ритма,
линейности и вечной новизны, мы пришли к уже сделанному
выше заключению: самым общим образцом социокультурного

850 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
изменения являются непрерывно изменяющиеся повторяющи-
еся процессы. Следовательно:
1. Одинаково повторяющиеся социокультурные процессы
невозможны.
2. Вечно линейные социокультурные процессы тоже невоз-
можны. Любой процесс, который кажется таковым, является
по всей вероятности долговременным линейным процессом, и
если взять его на протяжении всего времени его существования,
то скорее всего обнаружится, что это не линейный процесс.
3. Линейная тенденция, ограниченная во времени (и чья про-
должительность разная для разных систем и процессов), фактиче-
ски обнаруживается почти во всех социокультурных процессах.
В некоторых она длится лишь несколько мгновений, часов, дней
или месяцев, в других — многие десятилетия и даже столетия.
Но во всех случаях она ограничена во времени и короче, чем
время существования системы.
4. Социокультурные процессы с неограниченной возможно-
стью изменения их сущностных черт также невозможны — и
фактически и логически. Все они ограничены в плане возмож-
ностей, касающихся их сущностных черт. Отсюда — «вечно ста-
рая и повторяющаяся история».
5. Предел возможностей изменения «случайных» свойств си-
стемы широк, в некоторых случаях, по крайней мере теорети-
чески, почти безграничен. Поэтому пока система существует,
происходит непрерывное изменение ее черт. Точно так же почти
неограниченны возможности появления вечно новых систем, что
обеспечивается методом вытеснения и замены исчерпавших себя
систем новыми. Отсюда — история вечно новая, неповторимая
и неисчерпаемая по своим творческим возможностям.
6. Поскольку практически все социокультурные системы
имеют ограниченные возможности изменения своих сущност-
ных форм, системы, продолжающие существовать после того,
как исчерпаны их возможные формы, должны иметь повторя-
ющиеся ритмы. Отсюда — неизбежность повторения в процес-
се жизни подобных систем.
7. При прочих равных условиях, чем более ограничены воз-
можности изменения главных форм, тем более частым, замет-
ным и уловимым ритмом обладает процесс, претерпеваемый
системой, и тем проще эти ритмы с точки зрения их фаз. И на-
оборот, если в некоторых процессах мы не можем уловить како-
го бы то ни было повторяющегося ритма, то причина этого или

40. Проблемы социокультурного изменения
851
в том, что процесс обладает сравнительно болыними возмож-
ностями изменения (что эмпирически мешает нам заметить его
нечастый ритм), или же в том, что процесс короче отведенного
ему срока и умирает прежде, чем успевает пройти через все свои
формы (точно так же, как некоторые организмы умирают еще
не родившись или в детстве и поэтому не получают возможнос-
ти пройти все главные стадии человеческой жизни от рождения
до старости). Неспособность уловить какой-либо повторяю-
щийся ритм может объясняться также тем, что в одной и той
же системе сосуществуют и «накладываются» друг на друга не-
сколько одновременных и разных ритмов, что превращает их
для слушателя или наблюдателя просто в «шум», лишенный вся-
кого ритма; или же чрезмерно долгим периодом между повто-
рениями, что тоже делает ритм ненаблюдаемым, или же, нако-
нец, его исключительно сложным и многофазным характером.
8. Таким образом, история вечно повторяется и не повто-
ряется никогда — оба утверждения, кажущиеся противореча-
щими друг другу, истинны и не противоречивы вообще, если их
правильно понимать.
9. Концепции строго цикличных (в точности повторяющих-
ся) социокультурных процессов; линейной, то есть бесконечно
прямой тенденции; уникальной в том смысле, что в социокуль-
турных процессах не существует никаких повторяющихся рит-
мов, что они всегда новые, уникальные во всех своих чертах и
свойствах в любой момент; концепция статической тенденции,
согласно которой ничто не изменяется и социокультурный мир
всегда остается абсолютно равным самому себе, — все эти кон-
цепции ошибочны. Достоверной концепцией является та, со-
гласно которой в мире происходит «непрерывное изменение»
главных повторяющихся тем и которая включает в себя, как
частный случай, все перечисленные концепции. Она намного
богаче, чем любая из них.

41
СУПЕРРИТМ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ,
ИДЕАЛИСТИЧЕСКОЙ И ЧУВСТВЕННОЙ ФАЗ
В ГРЕКО-РИМСКОЙ И ЗАПАДНОЙ
СУПЕРСИСТЕМАХ КУЛЬТУР:
ЧТО ЛЕЖИТ В ЕГО ОСНОВЕ?
I. ПЕРВОПРИЧИНЫ: ПРИНЦИПЫ ИММАНЕНТНОГО
ИЗМЕНЕНИЯ И ОГРАНИЧЕННЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ
Теперь, зная принципы имманентного изменения и ограни-
ченных возможностей, мы можем ответить на вопрос: почему в
ходе исторического развития греко-римской и западной куль-
тур их суперсистема дважды повторила тройной цикл, состоя-
щий из трех фаз — идеациональной, идеалистической и чув-
ственной? Так происходило с XII в. до н. э. до окончания
Средневековья, a после XV в. суперсистема западной культуры в
третий раз вступила в чувственную фазу и сейчас, по-видимому,
переживает упадок.
Как бы ни отличалось в других отношениях развитие указан-
ных культур в течение прошедших столетий, какими бы широки-
ми, даже безграничными ни были возможности их изменения в их
различных аспектах и смене тенденций, в их скоплениях и систе-
мах, не имеющих отношения к суперсистеме, — сам факт ритма
и вышеуказанный порядок фаз (чувственная — идеациональ-
ная — идеалистическая, или, что в принципе одно и то же, идеа-
циональная — идеалистическая — чувственная), по-видимому,
не подлежат сомнению. Более того, мы вполне определенно про-
слеживаем нечто похожее на этот ритм в некоторых других куль-
турах — например, в индийской, китайской, арабской и др.
В чем причина такого ритма? Ответ лежит в принципах им-
манентного изменения и ограниченных возможностей основных
интегрированных форм суперсистемы культуры. В силу принци-
па имманентного изменения каждая из трех интегрированных
форм, или фаз — то есть идеациональная, идеалистическая и
чувственная суперсистемы, — не могут не претерпеѳать изме-
нения; они возникают, развиѳаются и ѳ какое-то ѳремя дости-

41. Суперритм идеациональной, идеалистинеской и нувственной фаз 853
гают расцвета, но затем приходят в упадок. Этот принцип
объясняет, почему ни одна из этих форм не остается навсегда
доминирующей и почему она уступает место другим формам
триады. Но он не объясняет, почему этот ритм из трех фаз по-
вторяется и почему эти фазы следуют друг за другом именно в
такой последовательности: чувственная — идеациональная —
и д еалистическая.
Повторение это вполне объясняется принципом ограничен-
ных возможностей основных интегрированных форм культу-
ры. Заметьте, я подчеркиваю: «интегрированных форм культу-
ры» (или фаз интегрированной суперсистемы). Принцип
ограниченных возможностей применим только к ним. Число не-
интегрированных форм намного болыие, практически беско-
нечно — если мы примем в расчет все варианты различных скоп-
лений, случайных черт и бессвязных систем.
Велико даже число неинтегрированных, эклектически сме-
шанных комбинаций идеациональной и чувственной культур.
Как мы уже видели, рассматривая переходные периоды (DC-VIII вв.
до н. э., VI и III вв. до н. э., III—IV вв. н. э., XII в., ХІѴ-ХѴ вв. и
настоящее время), во время которых одна интегрированная
форма распадается, a другая еще не кристаллизовалась, эти пе-
риоды обнаруживают различные комбинации элементов ос-
новных форм, и в некоторых существенных аспектах они весьма
отличаются друг от друга.
Совсем иначе обстоит дело с основными интегрированными
формами. Их число (или возможности) теоретически и факти-
чески гораздо более ограничено.
В отношении природы подлинной реальности — главной по-
сылки каждой из этих интегрированных форм — число возмож-
ных ответов очень невелико. Оно едва ли выходит за пределы
пяти фундаментальных решений: 1) природа подлинной реаль-
ности сверхчувственна (идеациональная посылка); 2) сенсорна
(чувственная посылка); 3) имеет оба эти аспекта, неотделимые
друг от друга (идеалистическая посылка); 4) абсолютно неизве-
стна и непознаваема (посылка скептицизма); 5) известна толь-
ко на феноменологическом уровне, тогда как трансцендентальный
аспект (если таковой имеется) непознаваем (посылка критицизма
и агностицизма Юма—Канта). Едва ли существует какое-либо
решение этой проблемы, существенно отличающееся от данных
пяти. Гораздо больше возможностей обнаружить различные
эклектические (неинтегрированные) смеси этих пяти принци-

854
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
пов, но они являются не системами, a скоплениями. Как тако-
вые, они не могут служить болыней посылкой интегрированных
форм культуры. Точно так же внутри каждой из указанных пяти
фундаментальных форм существует широкая возможность для раз-
нообразия второстепенных деталей соответствующих учений.
Идеалистическая философия Платона в ряде второстепенных
черт отличается от философии Плотина, a обе они — от учений
Бл. Августина или Гегеля. Материализм Левкиппа отличается от
материализма Лукреция, и оба они отличаются от материалис-
тических учений Ламетри, Гольбаха или Маркса. Тем не менее
эти незначительные отличия не затрагивают главных, характер-
ных особенностей идеалистической или материалистической
посылок. С точки зрения этих главных особенностей, едва ли
существует еще какая-нибудь принципиальная возможность
решения данной проблемы, помимо вышеуказанных пяти от-
ветов. Если бы и нашлась одна или две таких возможности, то
они увеличили бы число форм с пяти всего лишь до шести или
семи.
Поскольку существует только пять основных возможностей
(причем две из них негативны и едва ли могут служить основани-
ем для развития долговременной интегрированной культуры),
то в соответствии с принципами ограничения и имманентного
изменения три из них и две другие — как подсистемы — не мо-
гут не повторяться в интегрированной культуре, которая про-
должает существовать и после того, как ею впервые пройдены
все эти три или пять фундаментальных форм. Отсюда же — и
повторение этих форм, и суперритм в истории изучаемых куль-
тур. Сказанное о постулате трех основных форм суперсистем
культуры справедливо и в отношении всех их подчиненных сис-
тем и ритмов.
Теоретически может быть (и есть) только пять или шесть ос-
новныхинтегрированныхсистемистины: 1) истинаверы;2) ис-
тина разума; 3) истина чувств; 4) их идеалистический синтез;
5) интегрированная скептическая, агностическая или критичес-
кая система. Все остальное — всего лишь эклектическая смесь
этих систем. Поскольку нет никакой другой логической возмож-
ности для установления принципиально иных интегрированных
систем истины, эти системы неизбежно — и логически и факти-
чески — должны повторяться в любой многовековой культуре
(во времени) или в различных культурах (в пространстве). И мы
видели, что периоды их господства действительно повторялись.

41. Суперритм идеациональной, идеалистической и чувственной фаз 855
To же самое можно сказать и о главных стилях искусства:
идеациональном (символическом), визуальном (чувственном)
и идеалистическом (интегрированном символически-визуаль-
ном).
Еще для одной какой-нибудь фундаментальной интегриро-
ванной формы не остается возможностей. Есть только широ-
кая возможность эклектической смеси этих элементов. Отсю-
да — повторение данных форм в рамках одной и той же
культуры или в других культурах.
To же самое приложимо и к более частным «образцам» ис-
кусства вообще и к различным видам искусства в частности.
«Классическое и романтическое», «линейное и живописное», «ре-
лигиозное и светское», «идеалистическое и натуралистическое»,
«традиционное и революционное» — эти и сотни других разно-
видностей, столь часто употребляемые историками и теорети-
ками искусства, что бы они ни означали y разных авторов, —
набор этих частных разновидностей опять-таки ограничен с
точки зрения фундаментальных форм.
Так же обстоит дело и с основными формами этики. Любая
интегрированная ее система может быть этикой либо Абсолют-
ного Императива (включая и этику христианской любви), либо
Чувственного Счастья в ее эвдемонистическом, утилитаристс-
ком или гедонистическом вариантах. Возможен к тому же орга-
нический синтез обеих систем.
Остальные системы (в том числе и крайний моральный ниги-
лизм) будут эклектической смесью этих форм. Следовательно,
повторение интегрированных форм во времени и пространстве
неизбежно. Отсюда же — взлеты и падения каждой из этих ос-
новных форм, которые мы проследили в предыдущих главах.
И так далее — вплоть даже до таких более частных принци-
пов, как атомистика и антиатомистика в естественных науках,
как витализм и механицизм, как основные концепции времени,
пространства и других «первоначал» науки и философии.
Поскольку основные формы каждой из этих интегрирован-
ных систем и подсистем имеют ограниченное число вариантов,
они не могут не повторяться в ходе истории культуры, суще-
ствование которой не прекращается после того, как пройден
первый круг всех основных форм. Однажды возникнув, они по-
вторяются второй, третий раз и так далее.
Так как каждая из систем истины, подлинной реальности,
форм искусства, этики, форм социальных, экономических, по-

856 Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
литических и других отношений является не чем иным, как под-
системой нашей суперсистемы, и поскольку как таковые они
живут и изменяются вместе, их совокупное скоординированное
повторение и составляет повторение идеациональной, идеалис-
тической и чувственной фаз в процессе исторического развития
нашей суперсистемы.
Таким образом, принципы имманентного изменения и огра-
ниченных возможностей основных форм дают адекватный от-
вет на вопрос, почему эти фазы суперсистемы, равно как и соот-
ветствующие фазы во всех подчиненных системах, повторяются.
Однако действие этих принципов не является единственной при-
чиной повторения. Существует еще одна, более глубокая при-
чина. Рассмотрим ее.
II. НЕАДЕКВАТНОСТЬ ОСНОВНЫХ СИСТЕМ
ИСТИНЫ И РЕАЛЬНОСТИ КАК ПРИЧИНА
ВОЗНИКНОВЕНИЯ СУПЕРРИТМА
ФОРМ КУЛЬТУРЫ
В предыдущих главах «Динамики» было показано, что в ос-
нове идеациональной, идеалистической и чувственной форм ин-
тегрированной культуры лежит в качестве большей посылки ее
система истины и реальности. Именно эта посылка, если восполь-
зоваться выражением У.А. Томаса, «определяет ситуацию» для
остальных связанных между собой составных частей каждой из
форм культуры1.
Искусство и философия, этика и религия, наука и формы со-
циальной организации чувственной суперсистемы являются ар-
тикуляциями чувственной системы истины и реальности. Состав-
ные части идеациональной, идеалистической или чувственной
культуры артикулируют соответствующие системы истины и ре-
альности. Так вот, каждая из трех основных систем истины и
реальности может быть либо абсолютно истинной, либо аб-
солютно ложнойу либо частично истинной и частично лож-
ной.
А. Если одна из этих систем абсолютно истинна — то есть
является только истиной, полной истиной и ничем кроме исти-
ны, — то две остальные системы истины и реальности должны
быть абсолютно или в основном ложными. В таком случае ис-
тинная система реальности — и соответствующая ей форма
культуры — могла бы существовать и преобладать вечно, даже

4L Суперритм идеациональной, идеалистической и чувственной фаз 857
не допуская возможности того, что ее вытеснят ложные систе-
мы. Трудно предположить, что абсолютно ложная и неадекват-
ная система реальности и истины могла бы вытеснить абсолют-
но истинную систему или что полное невежество могло бы
победить подлинное знание, которое дает адекватное представ-
ление о действительности, благодаря чему носители этого зна-
ния могут жить реальной жизнью, успешно адаптироваться к
познанной ими окружающей среде и, благодаря всему этому, в
болыней степени пользоваться плодами социальной жизни и
культуры, нежели люди, чье общество и культура основаны ио
ключительно на заблуждении и незнании. Из этого утѳержде-
ния следует вывод: данная система подлинной реальности, под-
крепленная ее знанием, могла бы существовать вечно, не
испытывая подъема и упадка, свойственных идеациональным,
идеалистическим и чувственным формам.
В. Если же мы предположим, что каждая из трех систем ис-
тины и реальности абсолютно ложная — то есть является ошиб-
кой и заблуждением, — то ни одна из них не смогла бы преобла-
дать в течение какого бы то ни было отрезка времени, a тем более
повторяться, потому что ни люди, ни общество, ни культура не
могут выжить в условиях полного незнания и заблуждения. Если
люди не знают, что съедобно, a что нет, и если они попытают-
ся — по невежеству — есть то, что «не съедобно», и не есть то,
что «съедобно», и столь же ошибочно будут относиться к дру-
гим своим элементарным потребностям, к различным явлени-
ям окружающего мира, то они очень скоро вымрут и вместе с
ними погибнут их общество и культура. Минимум подлинного
знания об истинной реальности безусловно необходим для того,
чтобы любой человек или любое общество смогли какое-то вре-
мя существовать; a уж для того, чтобы жить в течение десятиле-
тий и столетий, знания требуются немалые. Если бы каждая из
трех основных систем истины и реальности была абсолютно лож-
ной, то ни одна из них не смогла бы подчинить себе миллионы
людей на протяжении веков, как это было на деле; и ни одна из
них — после своего исчезновения — не смогла бы ни в коем слу-
чае повториться, как это тоже было. Даже с точки зрения тео-
рии естественного отбора абсолютно ложная система истины и
реальности должна была бы исчезнуть раз и навсегда. В таком
случае невозможен был бы и никакой ритм, определяющий пре-
обладание чувственной, идеалистической или идеациональной
систем истины и реальности и соответствующей формы культу-

858
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
ры. И точно так же немыслимо было бы сколько-нибудь про-
должительное господство абсолютно ложной и неадекватной
формы культуры. Между тем в реальной действительности каж-
дая из наших трех основных систем господствовала в течение
столетий и повторялась несколько раз в истории греко-римской
и западной культур. И то же самое происходило в других культу-
рах.
С. Следовательно, рассматриваемый нами суперритм возмо-
жен, no-ѳидимому, только при условии, что каждая из трех ос-
новных систем истины и реальности — и соответствующая
форма культуры — отчасти истинна и отчасти ложна, отча-
сти адекватна и отчасти неадекватна. Каждая из них содер-
жит жизнеспособную часть, что дает ее носителям возможность
адаптироваться к своей среде — космической, природной и со-
циальной; несет им минимальный опыт, необходимый для удов-
летворения их потребностей; служит основой их социальной
жизни и культуры. Ho no той причине, что каждая из трех сис-
тем имеет еще и несостоятельную часть — ошибки и заблужде-
ния бок о бок с истиной, — каждая из них уводит своих носите-
лей прочь от реальности, дает им псевдознание вместо знания
подлинного, мешает их адаптации и удовлетворению физиоло-
гических, социальных и культурных потребностей. По мере того
как такая система истины и реальности приобретает вес, растет
и начинает все более и более монополистически господствовать,
ее ложная часть тоже имеет тенденцию расти, в то время как ее
здоровая часть имеет тенденцию к снижению. Становясь гос-
подствующей, система стремится изгнать все другие системы
истины и реальности, a вместе с ними — и жизнеспособные эле-
менты, которые они содержат. Как и люди с диктаторскими на-
клонностями, добившиеся власти, эта система все больше утра-
чивает свои здоровые и все болыне развивает свои ложные
элементы. В конечном итоге такая тенденция ведет к тому, что
система по мере роста ее господства становится все более и более
неадекватной. Как таковая она все менее и менее способна слу-
жить инструментом адаптации, давать жизненный опыт, необ-
ходимый людям для удовлетворения их потребностей. Она пере-
стает быть основой социальной и культурной жизни. Общество и
культура, построенные на такой посылке, становятся все более и
более пустыми, ложными, невежественными, a следовательно, и
бессильными, дезорганизованными и низменными. Никто не мо-
жет построить свою или общественную жизнь и культуру на

4L Суперритм идеациональной, идеалистической и чувственной фаз 859
ошибке, незнании и чистой иллюзии. И вот наступает момент,
когда ложная часть системы начинает перевешивать. В таких
условиях общество и его члены либо обречены на гибель, либо
должны поменять главную посылку — заново «определить си-
туацию», a вместе с ней — систему культуры. Таким образом,
господствующая система подготавливает собственное падение
и мостит путь для восхождения и господства одной из конкури-
рующих систем истины и реальности, которая — в данных об-
стоятельствах — оказывается более истинной и жизнеспособ-
ной, чем устаревшая и изжитая доминантная система. Однако с
течением времени и новая доминантная система переживает ту
же самую трагедию и рано или поздно вытесняется «соперни-
цей». Так и должны продолжаться эти corsi и ricorsi2, так они и
продолжаются. Другими словами, при этом третьем предполо-
жении повторение (чередование) нашего суперритма идеацио-
нальной, идеалистической и чувственной систем истины и ре-
альности и соответствующих систем культуры становится не
только понятным, но и неизбежным логически и фактически.
Единственная альтернатива этой неизбежности — гибель обще-
ства и культуры. Такова более глубокая причина, дающая ответ
на вопрос, «почему» имеет место изучаемый нами суперритм.
Истинность этого рассуждения будет почти аксиоматичес-
кой, если удастся доказать, что каждая из трех основных сис-
тем истины и реальности не является на самом деле ни всеце-
ло ложной, ни всецело истинной, но содержит частицы истины
и частицы заблуждения и что по мере роста господства каж-
дой системы ее истинная часть уменьшается, a ложная возра-
стает.
To, что ни одна из трех систем истины — истины веры, разу-
ма и чувств — не является абсолютно непогрешимой, — это
почти очевидно. Если бы так было, то сторонники такой систе-
мы обладали бы абсолютной истиной во всем ее бесконечном
многообразии. Они были бы Всеведущим Богом. Ни ошибки,
ни дальнейший прогресс ни в религии, ни в философии, ни в на-
уке в таком случае не были бы возможны: Абсолют есть абсо-
лют; он не допускает ни поправок, ни усовершенствования. На-
вряд ли найдется какой-нибудь выдающийся религиозный
мыслитель, или философ, или ученый, который мог бы претен-
довать или претендует на подобное обладание Абсолютной —
полной и чистой — истиной. Для верующего человека это озна-
чало бы, что он претендует на роль Всеведущего Бога, чего ни-

860
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
когда не позволяли себе даже великие религиозные мыслители.
Для ученого такое притязание недопустимо по причине гипоте-
тического, относительного (релятивистского) характера науч-
ного знания. Для философа оно исключено самим наличием фи-
лософской эпистемологии, какой бы характер она ни имела.
Плюс ко всему, предположение об абсолютной истинности,
выдвинутое сторонниками любой из систем истины, означало
бы, что подлинная реальность якобы исчерпываема и конечна
во всех своих количественных, качественных и прочих аспектах.
Такое предположение также невозможно. Ни один мыслящий
человек, ни тем более утонченный мыслитель не может утверж-
дать, что он обладатель полной истины. Следовательно, первое
предположение необходимо отвергнуть.
Далее. Можем ли мы предположить, что каждая из трех сис-
тем истины абсолютно ложна и не содержит ничего достоверно-
го? Нет, такое предположение также недопустимо. Мы уже зна-
ем — даже чисто эмпирически, — что каждая из этих систем
истины и реальности доминировала в течение нескольких столетий
в греко-римской и западной (а также других) культурах. A как уже
указывалось выше, абсолютно ложная система не может подчи-
нить не то что широкие массы людей, но даже и одного индивида
на срок хотя бы в несколько дней: люди, утратившие животные
инстинкты и «зомбированные» абсолютно ложными концепци-
ями истины и реальности, очень скоро погибли бы физически.
Тем более погибло бы целое общество. Если бы каждая из этих
систем реальности и истины была всецело ложной, она не смогла
бы господствовать в течение столетий — она просто обрекла бы
на гибель всех своих носителей. Еще менее способной была бы
она возрождаться и снова и снова становиться господствующей.
Абсолютная ложность всех или одной из трех систем истины ис-
ключена также и логически. Великие теологические, философс-
кие и научные школы демонстрируют творческое, логическое и
последовательное мышление, имеющее мало общего с бессвяз-
ностью и абсурдностью мышления алогичного. Более того, ве-
ликие религиозные, философские и научные системы являются
высшими образцами последовательности человеческой мыс-
ли — ярчайшими примерами логического и утонченного мыш-
ления, a не чем-то таким, что нуждается в оправдании за недо-
статочную диалектичность или алогичность. Можно
соглашаться или не соглашаться с Блаженным Августином и

41. Суперритм идеациональной, идеалистинеской и нувственной фаз 861
фомой Аквинским, с Кантом или Платоном, Исааком Ньюто-
ном или Дарвином, но, поскольку болыние посылки их учений
приняты, мы должны признать эти и другие великие религиоз-
ные, философские и научные системы высшими образцами пос-
ледовательности человеческого мышления.
III. ИНТЕГРАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ ИСТИНЫ И РЕАЛЬНОСТИ
В наше время едва ли есть сомнения относительно научной и
философской систем истины — истины разума и чувств. Эти си-
стемы признаны вместе с их источниками истины: диалектикой
человеческого разума и «свидетельскими показаниями» орга-
нов чувств. Математика и логика являются по преимуществу
системой истины человеческого разума; a естествознание — глав-
ное «хранилище» истины чувств. He столь несомненна сегодня
истина веры, источник которой называют по-разному: «интуи-
ция», «вдохновение», «откровение», «сверхчувственное воспри-
ятие», «мистический опыт» и т. п. A существует ли источник,
отличный и от дискурсивной диалектики, и от показаний орга-
нов чувств? Ответ, очевидно, должен быть положительным, хотя
мы можем и не знать точно природу этого источника истины.
Мы должны также признать, что, подобно наблюдению во всех
его формах (экспериментальной, статистической, клинической)
и рассуждению, он не всегда гарантирует истину. Но любой скру-
пулезный исследователь истории человеческого опыта, науки,
философии, религии, творческой мысли и подлинных культур-
ных ценностей едва ли станет отрицать существование такого
источника истины и его весомого положительного вклада в ис-
торию человеческой мысли, науки, искусства, философии, ре-
лигии, этики, технологии и даже в экономику и практические
ценности. Прежде всего> это справедливо по той причине, что в
основе достоверности систем истины разума и чувств лежит не-
кий род интуиции. Во-вторых, потому, что интуиция, как не-
что отличное и от дискурсивной диалектики, и от чувственного
опыта, нередко служила как бы трамплином для множества важ-
нейшріх открытий в науке, математике, философии и техноло-
гических изобретений. В-третьих, потому, что некая разновид-
ность религиозной и мистической интуиции была главным
источником и основной движущей силой при создании величай-
ших художественных, религиозных и этических систем культу-

862
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
ры. В-четвертых, потому, что есть достаточно много свиде-
тельств великих мыслителей, основателей религиозных движе-
ний, авторов художественных и научных открытий, которые
подтверждают существование, дееспособность и могущество
этого источника истины. Поясним кратко вышеперечисленные
тезисы.
A. Интуиция — непосредственное, самоочевидное, аксиома-
тическое и зачастую моментальное познание, отличное от вос-
приятия или ощущения, a еще в болыией степени от воображе-
ния, памяти, дискурсивного мышления и обычного наблюдения
во всех его формах — лежит в основе достоверности важней-
ших положений не только религиозной и философской мысли,
но и логико-математических и эмпирических наук. Это в наше
время признают многие философы, ученые, мыслители и вооб-
ще исследователи данной проблемы. Почему основные постула-
ты любой науки, от математики до физики, воспринимаются
как бесспорно достоверные, a их аксиомы — как не требующие
доказательств? Да потому, что они, по определению, являются
абсолютными постулатами и аксиомами и не могут быть осно-
ваны ни на логическом умозаключении, ни на эмпирическом
опыте — наоборот, все соответствующие логические утвержде-
ния и эмпирические теории основываются на постулатах и ак-
сиомах и вытекают из них. Единственным источником самооче-
видного характера таких постулатов и аксиом является интуиция.
В этом смысле интуиция — не производная от истины разума и
чувственного опыта, a их условие и основание.
К такому же выводу можно прийти, если обратить внимание
на тот факт, что язык как абсолютно необходимое условие мыш-
ления создается не диалектикой человеческого разума, a пред-
ставляет собой продукт интуиции. Некоторые мыслители даже
считают интуицию основой нашего восприятия: она — судья,
который решает, является ли восприятие подлинным или иллю-
зорным.
По-видимому, интуиция оказывается также последним су-
дией прекрасного, этического и нравственного, не говоря уже о
религии — сфере, где роль интуиции, и особенно мистической,
чрезвычайно велика.
B. Еще меныне сомнений вызывает тот факт, что интуиция
дала начало огромному числу открытий и изобретений во всех
областях человеческой культуры, начиная с науки — от мате-
матики, технологии и биологии до общественных и гуманитар-

41* Суперритм идеациональной, идеалистической и нувственной фаз 863
нвдс дисциплин — и кончая искусством, этикой и другими сис-
темами. О том, что интуиция играет важную роль в математике
и лежит в основе математических дедукций, писал, в частности,
один из самых выдающихся математиков Дж. Биркгоф.
To, что многие математические открытия были сделаны ин-
туитивно — a не по законам Ф. Бэкона или логистики — свиде-
тельствует сама история математики. В этом отношении пока-
зателен личный опыт А. Пуанкаре.
«В течение двух недель, — пишет он, — я старался доказать,
что невозможна никакая функция, которая была бы подобна
тем, которым я впоследствии дал название Фуксовых функций.
Каждый день я усаживался за свой рабочий стол, перебирал боль-
шое число комбинаций и не приходил ни к какому результату.
Но однажды вечером я выпил вопреки своему обыкновению
чашку черного кофе и не мог заснуть; идеи возникали во множе-
стве; мне казалось, что я чувствую, как они сталкиваются между
собой [se heurter], пока, наконец, две из них, как бы сцепившись
друг с другом [s'accrochassent], не образовали устойчивого со-
единения. Наутро я установил существование класса функций
Фукса. Мне оставалось лишь сформулировать результаты, что
отняло y меня всего несколько часов»3.
Рассказывал он и о том, как решение другой математической
проблемы пришло к нему мгновенно в тот момент, когда он са-
дился в омнибус. Прибыв в Кан, он проверил это решение и на-
шел его правильным. Он приводит еще несколько примеров та-
кого рода и каждый раз подчеркивает, что решение приходило
«с теми же характерными признаками: краткостью, внезапнос-
тью и непосредственной уверенностью [avec les mêmes caractères
de brièveté, de soudaineté et de certitude immédiate]»4.
Едва ли отличается от этого интуитивного опыта открытие
гравитации Исааком Ньютоном. «В один памятный день ябло-
ко с легким стуком падает y его ног. Это был пустяковый случай,
свидетелем которого, не задумываясь о нем, были тысячи лю-
дей. Но сейчас он был подобен щелчку маленького выключате-
ля, который приводит в действие болыиую машину, и оказался
толчком, пробудившим его ум и заставившим его работать. Как
во сне, Ньютон увидел, что если таинственное притяжение Зем-
ли может действовать сквозь пространство, достигая вершины
Дерева... то оно могло бы действовать, достигая даже Луны»5.
He отличается от этого и случай с Архимедом, которого его
знаменитая «Эврика!» осенила внезапно, когда он принимал ван-

864
Частпь 9. «Почему» и «как» социокультпурного измерения
ну; он был так возбужден, что даже забыл одеться после этого.
И с Галилеем, наблюдавшим раскачивающуюся лампаду в собо-
ре и после «короткого замыкания» в сознании сформулировав-
шим закон колебания маятника; и с Робертом Майером, кото-
рый из двух случайных наблюдений во время одного своего
вояжа «с помощью неожиданного скачка мысли... вывел закон
механического эквивалента теплоты»6. В общем, интуиция дала
толчок огромному числу больших и малых открытий в матема-
тике, физике и химии.
Сказанное в еще болыней степени относится к техническим
изобретениям. «Активность нашего сознания, направленная на
изобретательство... связана с эмоциями теснее, чем с разумом...
и носит скорее эсхетический и интуитивный характер, чем ра-
циональный». «Интуитивное познание и работа творческого
воображения непосредственно связаны с погружением в глуби-
ны, находящиеся за пределами нашей обычной сознательной
жизни»7. Признания самих изобретателей демонстрируют это
вполне отчетливо. Один из них, говоря о потребности изобрес-
ти что-либо, пишет: «Я немедленно изгоняю основную идею из
"объективной" части моего мозга. Я, так сказать, перестаю ду-
мать о ней и передаю ее в "субъективный отдел" моего мозга.
Там она созревает до тех nop, пока не выходит наружу».
Другой рассказывает: «Идеи приходят ко мне, когда я мень-
ше всего их ожидаю — когда я дремлю или о чем-нибудь меч-
таю». Многие изобретатели утверждают, что они либо просы-
паются с новой идеей, либо она осеняет их, «как вспышка», или
приходит «во время отдыха», «в ванне», или внезапно, когда изоб-
ретатель занят совершенно другим делом, или же «совершенно
неожиданно»8 и т. д.
Ничем не отличается ситуация и в других естественных на-
уках. Многие величайшие представители естествознания счита-
ют, во-первых, что едва ли какое-нибудь важное открытие было
сделано с помощью «схем» Ф. Бэкона9; во-вторых, подчеркива-
ют, что множество открытий было сделано интуитивно или по
вдохновению.
Что касается открытий в области философии, гуманитарных
и социальных научных дисциплин, то здесь роль интуиции была
действительно преобладающей. Это объективно подтверждает-
ся тем фактом, что почти все великие философские учения, ос-
новные гуманитарные и социальные научные теории были со-
зданы очень давно, когда не существовало ни лабораторий, ни

41. Суперритм идеациональной, идеалистической и нувственной фаз 865
статистики, ни систематических данных наблюдения, ни ка-
кого-либо другого материала для эмпирического и даже ра-
ционального обобщения. Изучение соответствующих фактов
доказывает, что многие теории в этих сферах обязаны своим
появлением интуиции. Это, конечно, не исключает того, что
в ряде случаев интуитивному озарению предшествовала на-
пряженная работа чувственного или дискурсивного разума.
Но разум был здесь бесплоден, и решение приходило интуи-
тивно.
Экстремальный характер этого процесса прекрасно описал
один из величайших философов-поэтов XIX в. Ф. Ницше. Со-
стояние своей души и разума в то время, когда он писал книгу
«Так говорил Заратустра», он комментирует следующим обра-
зом: «Есть ли y кого-нибудь в конце девятнадцатого столетия
ясное понятие о том, что поэты сильных эпох называли вдохно-
вением? В противном случае я хочу это описать. — При самом
малом остатке суеверия действительно трудно защититься от
представления, что ты только инкарнация, только рупор, толь-
ко медиум сверхмощных сил. Понятие откровения в том смыс-
ле, что нечто внезапно с несказанной уверенностью и точностью
становится видимым, слышимым и до самой глубины потрясает
и опрокидывает человека, есть просто описание фактического
состояния. Слышишь без поисков; берешь, не спрашивая, кто
здесь дает; как молния вспыхивает мысль, с необходимостью, в
форме, не допускающей колебаний, — y меня никогда не было
выбора. Восторг, огромное напряжение которого разрешается
порою в потоках слез, при котором шаги невольно становятся
то бурными, то медленными; частичная невменяемость с пре-
дельно ясным сознанием бесчисленного множества тонких дро-
жаний до самых пальцев ног; глубина счастья, где самое болез-
ненное и самое жестокое действуют не как противоречие, но как
нечто вытекающее из поставленных условий, как необходимая
окраска внутри такого избытка света... Все происходит в выс-
шей степени непроизвольно, но как бы в потоке чувства свобо-
ды, безусловности, силы, божественности»10.
Сходным образом и А. Стриндберг рассказывает, что поэтиче-
ский экстаз был для него «состоянием блаженства, сопровожда-
ющим весь процесс писания».
Что касается искусства, то здесь творческий процесс преиму-
Щественно весь интуитивный, будь то поэзия или проза, музыка
или живопись, скульптура или драма. Типично в этом смысле

866 Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
описание Моцартом процесса своей работы. Отвечая на задан-
ный ему вопрос, Моцарт пишет: «В чем, спрашиваете вы, зак-
лючается мой метод создания крупных и нашумевших произве-
дений? Я на самом деле ничего определенного сказать не могу
больше того, что я не знаю и никогда не смогу понять, как это
происходит. Когда я особенно хорошо себя чувствую — ну, ска-
жем, когда я еду в экипаже или прогуливаюсь после хорошего
обеда, или когда я не сплю ночью — тогда мысли приходят вне-
запно, и притом самые лучшие. Откуда и как? Этого я не знаю и
не могу знать. Мелодии, которые мне нравятся, я удерживаю в
голове и, возможно, напеваю их сам себе — так мне, по крайней
мере, рассказывали...»
Далее он описывает, как «крупицы» спонтанно соединяются
друг с другом в единое целое, вызревают и наконец приобрета-
ют в голове законченную форму: «Всякая находка и созвучие
проходят передо мной, как в очень ярком сне».
Наконец, как и Пуанкаре, слова которого были процитиро-
ваны выше, Моцарт записывает ноты, и, поскольку музыка прак-
тически готова y него в голове, «она ложится на бумагу изуми-
тельно быстро» и.
Почти то же самое утверждает и Шеллинг: «Подобно тому
как находящийся во власти рока человек совершает не то, что
он хочет или намерен совершить, a to, что предписывают ему
неисповедимые веления судьбы, во власти которой он находит-
ся, и художник... кажется подчиненным некой силе... заставля-
ющей его высказывать или изображать то, чего он и сам полно-
стью не постигает и смысл чего бесконечен по своей глубине»12.
Наконец, что касается религиозных и моральных учений, то
они интуитивны чрезвычайно. Они возвещают откровенную
истину веры; они основаны почти исключительно на сверхраци-
ональной, сверхчувственной, сверхэмпирической Абсолютной
Истине, то есть на Боге. Все великие религии основаны мистика-
ми, наделенными харизматическим даром. Таковы Будда, Зоро-
астр, Лао Цзы, еврейские пророки, Махавира, Мухаммед, Иисус
Христос, апостол Павел, Августин Блаженный — вплоть до бо-
лее поздних мистиков христианства и других великих религий.
Когда же появляется некая псевдорелигия, основанная на «на-
уке», рациональности или на «разумных, эмпирически прове-
ренных истинах», она никуда не годна и в лучшем случае пред-
ставляет собой третьесортную вульгаризацию социальной или
гуманистической философии или, проще говоря, псевдонауку.

4L Суперритм идеациональной, идеалистинеской и нувственной фаз 867
Все же великие религии открыто заявляют, что они суть
corpus13 возвещенной, сверхрациональной, сверхэмпирической,
сверхчувственной истины, дарованной милостью Абсолюта
харизматическим личностям — пророкам, святым, мистикам,
оракулам и другим его «орудиям». Опыт этих «орудий» всегда
сверхрациональный или мистический. A мистический опыт име-
ет мало общего (если вообще имеет) с обычным познанием, осу-
ществляемым через органы чувств или рациональный дискурс.
Без мистической интуиции y человечества навряд ли была бы
хоть одна великая религия, поскольку всякая великая религия
есть обретение истины веры путем мистического опыта. Посколь-
ку религия вообще и великие мировые религии в частности со-
ставляют одно из самых значительных достижений человечес-
кой культуры, это вновь указывает на то, сколь важную роль
играет интуиция и особенно интуиция мистическая в истории
человеческой мысли и культуры. Религия, с ее сверхрациональ-
ной и сверхчувственной интуицией, ведет нас к касанию с той
стороной подлинной и многообразной реальности, которая ос-
тается недосягаемой через чувственное и разумное познание. Ос-
нователи, пророки, апостолы и мистики ведущих религиозных
систем, как и великие художники, которые тоже по-своему яв-
ляются «орудиями» мистической интуиции, — все они главные
посредники истины веры, которая ведет нас к касанию со сверхэм-
пирическим и металогическим аспектами Бесконечного Много-
образия, с coincidentia oppositorum Эриугены и Николая Кузан-
ского и.
Если интуиция, таким образом, играет решающую роль во
всех сферах творчества, то, следовательно, она является глав-
ным фактором познания, так как любое истинное творение есть
подлинное познание, так же как и любое настоящее открытие
есть творчество. Когда Моцарт или Бетховен, Фидий или Шек-
спир, Будда или апостол Павел, Рафаэль или Дюрер, Платон или
Кант создавали свои художественные, религиозные или фило-
софские системы, они открывали скрытую возможность, суще-
ствующую в реальности; они обнаруживали ее и превращали из
потенциальной возможности в актуальную действительность.
Они открыли то, что было сокрыто, показали нам то, чего мы не
видели и не знали. В этом смысле всякое творчество есть позна-
ние, a созидание — открытие новых звуковых комбинации (в
классической музыке) или новых архитектурных форм, раскры-

868
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
тых в небывалом сочетании камня, мрамора, дерева и других
строительных материалов; или новых аспектов реальности, ко-
торые открывают нам живопись, литература, религия и этика.
Если представить на мгновение, что все художественные, рели-
гиозные, философские и моральные ценности уничтожены и все
наше знание сведено к строго «научным открытиям», сформу-
лированным сухим языком теорем, то как было бы обеднено
наше знание о мире и реальности! Из миллионеров мы преврати-
лись бы в нищих.
С другой стороны, любое научное открытие является вместе
с тем и продуктом творчества (не обязательно в смысле навязы-
вания природе того, что создано нашим разумом, как это ут-
верждают кантианцы и их последователи, a как обнаружение
скрытых возможйостей природы, их реализация и тем самым
обогащение нашего знания). В этом смысле Ньютон создал за-
кон тяготения, Р. Майер — закон сохранения энергии, Ломо-
носов и Лавуазье — закон сохранения материи и т. д.
Насколько решающую роль играет интуиция в творчестве,
настолько же болыиую роль она играет в любом познании и от-
крытии.
Этот беглый обзор объясняет, почему мыслители — предста-
вители самых разных направлений — признают интуицию — и
истину веры, ее продукт — как источник и corpus истины sui
generis 15, отличный от источника и corpus'a знания, полученного при
помощи органов чувств или посредством рациональной диалек-
тики. Здесь объясняется, кроме того, почему они приписывают
интуиции весьма значительную роль в происхождении и стиму-
лировании чувственного и рационального познания. После все-
го сказанного будут понятны следующие утверждения мыслите-
лей, придерживающихся разных направлений:
«Бессознательное часто управляет поступками людей наме-
ками и предчувствиями, когда они не в состоянии помочь себе с
помощью осознанного мышления.
Бессознательное способствует осознанному процессу мыш-
ления, вдохновляя его в больших и малых делах, но мистицизм
ведет человечество к представлению о высших и потусторонних
мирах (unities).
Бессознательное делает людей счастливыми, одаряя их чув-
ством прекрасного и способностью к художественному творче-
ству»16.
«Новые пути мышления рождаются из проблесков интуи-
ции» 17.

4L Суперритм идеациональной, идеалистинеской и нувственной фаз 869
«В математике целые положительные числа 1, 2, 3 и т. д. под-
чинены определенным и простым арифметическим законам, a
эти законы интуитивно считаются истинными... Но существу-
ет много других абстрактных математических структур поми-
мо тех, что были указаны. В любом случае считается, что они —
логические выводы из некоторых интуитивно принятых посту-
латов... Так вот, я хотел бы особенно подчеркнуть то, что мате-
матик идет гораздо дальше таких общепринятых и четко выра-
женныхпредположений, но его молчаливые мысленные верования
в них едва ли появятся в печати... Например, он верит в суще-
ствование различных бесконечных классов вроде того, который
образован всеми целыми числами... Такие идеи... я называю...
математической верой... Почти все величайшие математики раз-
деляли подобные точки зрения и придавали им глубочайшее зна-
чение... Скрываемые ими верования имели величайшее эврио
тическое значение как инструменты открытия»18.
В этом отношении еще более показательны такие ученые, как
Эддингтон, Джинс, Дриш и другие.
«Человеческий дух как "нечто знающее" совсем не такое уз-
кое понятие, как "нечто наблюдающее". Сознание имеет и такие
функции, которые не в состоянии исполнять счетная машина; a
знание позволяет постигать и другие истины, кроме тех, что свя-
заны с чувственными впечатлениями... Вера глубже любой фор-
мы разума. В век разума вера все еще остается господствующей;
ибо разум — это одно из ее слагаемых» 19.
Едва ли можно сомневаться в том, что интуиция — это под-
линный источник истинного знания, чья роль отличается от роли
чувств и разума. Если это так, то значит, истина веры, чей источ-
ник и основание — интуиция, так же подлинна, как и истина
чувств и разума. Особенно это важно учитывать при рассмотре-
нии тех аспектов подлинной реальности, которые непостижимы
чувством и разумом. Этим объясняется также, почему истина
веры была в состоянии господствовать в течение веков и почему
сверхрациональные религии оказывались вечными спутниками
развития человеческой культуры. Если бы истина веры (и инту-
иция как ее источник) была абсолютно ложной, то этого бы не
случилось. В свете вышесказанного о той важной и часто неза-
менимой роли, которую играла интуиция в познании подлин-
ной реальности, становится объяснимым бессмертие религии и
искусств и господство истины веры в течение долгих периодов.
A бессмертие сверхчувственной религии, сверхрациональныхис-

870 Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
кусств и этики, господство истины веры в течение долгих столе-
тий подтверждают важную роль интуиции как источника исти-
ны, знания и творчества.
Следовательно, в силу вышеизложенных причин интег-
ральная истина не идентична ни одной из трех форм исти-
ны, но охватывают их все. Интегральная истина, с ее трех-
мерным измерением истины веры, разума и чувств, ближе к
абсолютной истине, чем любая из трех ее односторонних
форм. Таким же образом и реальность, открываемая интег-
ральной трехмерной истиной, с ее источниками — интуици-
ей, разумом и чувствами — гораздо ближе к бесконечной
металогической реальности с ее coincidentia oppositorum, чем
чисто чувственная, или чисто рациональная, или же чисто
интуитивная реальность, открывающаяся по отдельности
каждой из этих систем истины. Чувственно-эмпирический ас-
пект интегральной истины познается с помощъю истины
чувств; рационалъный — с помощью истины разума; сверхра-
циональный — с помощью истины веры. Тройственная интег-
ральная система истины обеспечивает нас не только более
адекватным знанием реальности, но и более надежным опы-
том — даже в специфической области каждой системы исти-
ны. Каждая из этих систем истины, отделенная от осталь-
ных систем, становится менее надежной или более ложной
даже в пределах своей сферы действия. Органы чувств, не кон-
тролируемые разумом или интуицией, могут дать нам лишь
хаотическую массу впечатлений, восприятий, ощущений, но
не в состоянии обеспечить нас ни целостным знанием, ничем
вообще, кроме как неупорядоченными обрывками псевдо-
наблюдения и псевдовпечатления. В лучшем случае они мо-
гут дать нам только массу бессмысленных фактов — безо вся-
кой связи, системы и общей концепции. Без истины разума и
интуиции органы чувств оказываются бессильными даже в
познании чувственно воспринимаемого аспекта реальности.
При восприятии звука, запаха, видимых предметов наши орга-
ны чувств, как показывают эксперименты И.П. Павлова, го-
раздо слабее, чем органы чувств y собаки. В течение тысяч лет
такие виды энергии, как электрическая и радиоволны лежали
буквально y нас «под носом», и тем не менее эти сенсорные
формы реальности нельзя было ни увидеть, ни услышать, ни
потрогать. В течение тех же тысяч лет многие эмпирические
закономерности природных явлений были в принципе доступ-

4L Суперритм идеациональной, идеалистинеской и чувственной фаз 871
ны нашим «глазам и ушам», и тем не менее мы были не в со-
стоянии уловить их. И они были «открыты» только с помо-
щью других источников познания — логики и интуиции. Ког-
да эти прописные истины будут наконец осознаны, то станет
ясно, каким ограниченным, бедным, бессвязным и узким было
бы наше знание, если бы оно ограничивалось одним только
чисто чувственным познанием и зависело бы только от на-
ших органов чувств. Точно так же одни лишь диалектическйе
рассуждения не могут гарантировать нам знания эмпиричес-
ких явлений. Они могут представить нам безукоризненный
силлогизм или математический вывод, но такого рода силло-
гизм или вывод будут эмпирически достоверными только в
том случае, если большая и меныная посылки тоже будут эм-
пирически достоверными. A такая эмпирическая адекват-
ность не может быть установлена с помощью истины разума.
Наконец, интуиция, не контролируемая истиной разума и
чувств, очень часто дает нам вместо интуитивной истигіы ин-
туитивную ошибку. Каждый из этих источников и систем ис-
тины легко вводит нас в заблуждение, когда он изолирован от
других источников и систем истины и не «перепроверяется»
ими. Важно, чтобы он был соединен с ними в одно интеграль-
ное целое.
Отсюда — болыная адекватность интегральной системы ис-
тины и реальности по сравнению с частичной или односторон-
ней истиной и реальностью каждой из этих систем.
IV. ВОЗВРАЩЕНИЕ К ДИСКУССИИ
После всего этого слишком краткого (и в вместе с тем слиш-
ком долгого) отступления мы можем вернуться к нашей пробле-
ме. Все вышеизложенное объясняет, что понимается под неадек-
ватностью каждой системы истины; a также, как и почему — по
мере роста господства одной из систем — общество, культура и
отдельные индивиды все болыие и больше отдаляются от под-
линной реальности и истинного знания о ней. Подавляя другие
системы истины и затемняя те аспекты реальности, которые они
освещают, господствующая система частичной истины начина-
ет под маской всеведения все больше и болыне уводить обще-
ство в сторону невежества, заблуждения, фальшивых ценнос-
тей, бесплодия в сфере созидания и открытий, обеднения

872
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
общественной и культурной жизни. Адаптация становится все
менее и менее возможной. A сама жизнь делается все более бед-
ной в смысле приобретения подлинных ценностей и творческо-
го опыта. В результате такое общество и такая культура оказы-
ваются перед дилеммой: либо по-прежнему идти столь
губительным путем, зачахнуть и погибнуть, либо приложить зна-
чительное усилие и восстановить более полную и подлинную ис-
тину и систему ценностей. Такая реставрация означает поворот
к другим системам истины, реальности и ценностей, что, в свою
очередь, знаменует новую фазу в суперритме системы истины,
реальности и ценностей и в доминантной форме суперсистемы
культуры.
Некоторые культуры, такие как греко-римская и западная,
оказались в состоянии совершить такой переворот несколько
раз, некоторые другие — нет. Первые из названных культур со-
хранили свое существование и пережили различные фазы изуча-
емого нами ритма; другие же либо исчезли, либо были обречены
на застой и полумертвое прозябание, превратившись со своими
ограниченными истиной, реальностью и ценностями всего лишь
в «пережиток» или «объект истории», вместо того чтобы быть
ее творческим субъектом. Такие культуры и общества служат
просто «строительным материалом» для других — более твор-
ческих и жизнеспособных — культур и обществ. Te, кто ограни-
чивают ценность реальности только одним из трех указанных
выше аспектов — будь то эмпирическим, рациональным или
сверхчувственным — бесцельно обедняют себя, свою реаль-
ность, знания и ценности. Это в равной мере относится и к чело-
веку, и к обществу в целом, и к его культуре. Такого рода исклю-
чительное Weltanschauung20 никогда не бывает адекватным и
неизбежно становится жертвой собственной своей ограниченно-
сти. To же происходит и с культурами, в которых доминируют
столь односторонние умонастроения. Исключительно теологи-
ческая, сверхчувственная ментальность средневековой культу-
ры, которая возникла и развивалась как обратная реакция на
опустошенную чувственную культуру позднего греко-римского
периода, после нескольких столетий господства также исчезла и
погребла себя в катастрофах конца средних веков. To же случи-
лось и с односторонней ментальностью культуры ХѴІ-ХѴІИ вв.
(ментальностью Ренессанса и Просвещения). Они сгорели в со-
циальных пожарах конца ХѴШ-начала XIX в. Наконец, одно-
сторонняя чувственно-эмпирическая ментальность сегодняш-

4L Суперритм идеациональной, идеалистинеской и чувственной фаз 873
ней культуры слабеет на наших глазах — вместе с самой культу-
рой, в которой она доминирует.
Теоретическая несостоятельность господствующей сегодня
чувственной системы истины, реальности, ценностей и культу-
ры проявляется во многом и подробно проанализирована в
предыдущих разделах «Динамики». Прежде всего эта несосто-
ятельность проявляется во все нарастающем стирании границ
между истиной и ложью, действительностью и вымыслом, дос-
товерностью и утилитаристскими соображениями. Если про-
анализировать преобладающий в наше время научный и фи-
лософский эмпиризм во всех его вариантах — собственно
эмпиризм, позитивизм, неопозитивизм, кантианский и псев-
докантианский критицизм типа als ob (to есть измышлений
наподобие «как если бы»21), прагматизм, операционализм,
инструментализм22 и т. п. — то нельзя не заметить, что все они
тяготеют к стиранию различий между истиной и ложью, ре-
альностью и вымыслом, справедливостью и утилитарной целе-
сообразностью. Когда представители этих преобладающих на-
правлений заявляют, что научные утверждения всего лишь
«общепринятые нормы» и те из них, которые при данных об-
стоятельствах наиболее удобны, «экономичны», целесообраз-
ны, полезны или «действенны», те и являются истинными (Пу-
анкаре, К. Пирсон, Э. Max, У. Джеймс), — то они стирают
грань между правдой и ложью, подрывают истину и само зна-
ние. Согласно этому критерию, все догмы Сталина, Гитлера и
Даладье тоже истинны, поскольку для них они наиболее удоб-
ны. Когда ученые заявляют, что они не занимаются реальнос-
тью, a создают схемы, «как будто бы соотносящиеся с реаль-
ностью», они превращают реальность, науку и истину в чистую
фикцию, в чистое als ob, в условную и произвольную «конст-
рукцию». Если наука не занимается реальностью, то чем же
она занимается? В чем же тогда разница, помимо целесообраз-
ности, между конструкцией als ob пациента сумасшедшего
дома и аналогичными размышлениями ученого? Между фик-
цией и реальностью? Далеко же мы ушли от концепции исти-
ны как «adaequatio rei et intellectus»23 Фомы Аквинского!
Прагматизм, с его культом и критерием полезности как эк-
вивалента истины, ведет к тем же результатам, что и операцио-
нализм, инструментализм и тому подобные «измы». Таковы же
примерно результаты и современных псевдокантианских кон-
Цепций законов природы, которые провозглашаются всего лишь

874
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
искусственными продуктами нашего разума, навязанными при-
роде или тому, что мы называем «природой» (никто уже не знает,
что это такое и существует она или нет). В результате такой по-
становки вопроса, мы не знаем и что такое «разум», и еще мень-
ше — что и чему он навязывает, каким образом и почему. Вся
наука и истина превращаются в сплошной вопросительный знак.
Это еще более верно по отношению к неопозитивистскому дви-
жению типа «Венского кружка»24 и ему подобных, которые иден-
тифицируют мысль с языком, логику — с синтаксисом, истину —
с тавтологией («аналитическое суждение» Канта25) и объявляют
любое нетавтологическое суждение, в том числе и все научные за-
коны, ненадежным субъективным верованием. Представляя эм-
пиризм и скептицизм в их наиболее стерильной, бесплодной и дрях-
лой форме, эти течения разрушают к тому же и границы между
знанием и заблуждением, реальностью и вымыслом и ничего не
оставляют нам, кроме безжизненного, обездушенного, лишенно-
го мысли, засушенного и пустого мира мумифицированной ре-
альности, низведенной до уровня талмудистского толкования сим-
волов, представляющих неизвестно что. Эпигоны былого
полнокровного эмпиризма, они, потеряв, как и все эпигоны, твор-
ческую искру, стремятся компенсировать эту потерю тщатель-
нейшим исследованием символичесісих знаков с помощью самых
точных методов, разработанных учеными, о которых Лао Цзы
сказал: «Мудрецы никогда не бывают учеными, a ученые никогда
не бывают мудрецами» *. Старинное изречение несколько пре-
увеличивает ситуацию в целом, но удачно подходит именно к та-
ким ученым.
Двигаясь в столь опасном направлении, эмпиризм сужает
сферу реальности до ее эмпирических аспектов. Более того —
сужгя и эти аспекты, он стремится «знать все больше о все мень-
шем». Теряя свой творческий потенциал, заменяя его «механи-
стичностью», эмпиризм открывает все меньше и меныне, пото-
му что создает все меныне и меньше, так как любое подлинное
творчество есть открытие, a настоящее открытие — творчество.
Несмотря на чрезвычайное накопление так называемых «фак-
тов», ни наше понимание социокультурных феноменов, ни наша
способность предвидеть их развитие не увеличились. Посреди без-
брежного океана «фактов» мы, как никогда прежде, бродим по-
терянные. Эмпирические социальные теории возникают, пережи-
вают расцвет, но через несколько месяцев или лет «уносятся
ветром». Что же касается точности эмпирических предсказаний

4L Суперритм идеациональной, идеалистической и нувственной фаз 875
относительно тенденций в развитии социокультурных феноме-
нов, то почти все эмпирические теории XIX—XX вв., от экономи-
ческих прогнозов до теорий «прогресса», «социокультурной эво-
люции», «закона трех стадий», «социальных и культурных
тенденций», — все они сметены историей.
Изолировав эмпирический аспект реальности от других ее ао
пектов, господствующий ныне эмпиризм в то же время сузил
мир смысловых ценностей и тем самым чрезвычайно снизил все
бесконечное богатство социокультурной и вселенской реально-
сти. В силу этого он превратился в фактор, обедняющий нашу
жизнь, снижающий наш творческий потенциал, уменьшающий
полноту жизни, ее бесконечную ценность и даже земное счастье.
Благодаря созданной им изоляции, он отъединил истину от
добра и красоты и сделал эмпирическую науку безразличной к
этим ценностям. Он породил аморальную и даже циничную на-
уку. В результате эмпирическая наука превратилась в инстру-
мент, готовый служить любому господину — и маммоне, и
Богу27, — любой цели, независимо от того, несет ли она соци-
альное благо или бедствие, направлена ли на созидание или на
разрушение. Создав мир, наполненный чрезвычайно полезны-
ми вещами, эмпиризм в то же время создал поистине сатанинс-
кие орудия для уничтожения людей, культуры и общества. От-
равляющие газы, бомбы, взрывчатые вещества — в такой же
мере дети эмпирической науки, как и полезные изобретения вро-
де холодильника, лекарств, трактора и т. п. Выпустив этих раз-
рушительных монстров, эмпирическая наука произвела на свет
детей, которые вскоре начали пожирать ее самое.
На одной половине нашей планеты уже надели намордник на
свободу исследований и научной мысли те, кто занимается кон-
тролем за разрушительными силами, созданными эмпиричес-
кой наукой. Разрешено исследовать только то, что им угодно, a
что неугодно — запрещено. Таким образом, сама наука опус-
тилась до роли «служанки» современных «варваров», которые
хорошо усвоили motto эмпиризма: истина — это то, что удоб-
но и полезно; a та из нескольких возможностей, которая для
меня наиболее удобна, та и наиболее истинна. Таким образом,
крайне эмпирическая наука подготовила свой собственный крах
и вырождение.
Банкротство крайнего эмпиризма нашей культуры проявля-
ется практически в том, что мы оказываемся все меныие способ-
ными управлять человечеством и ходом социокультурных про-

876
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
цессов. В противоположность обнадеживающему эмпирическо-
му девизу «savoir pour prévoir, prévoir pour pouvoir»28, мы управ-
ляем этими процессами так же слабо, как много столетий тому
назад. Подобно бревну, попавшему в Ниагарский водопад, мы
зависим от непредсказуемых и неуправляемых социокультурных
потоков и беспомощно плывем от одного кризиса к другому, от
одной катастрофы к другой. Ни счастье, ни безопасность, ни уве-
ренность, обещанные современным эмпиризмом, не осуществи-
лись. He много было в истории человечества периодов, когда мил-
лионы людей были бы так же несчастны, лишены надежды,
унижены, голодны и разорены, как в наше время — от Китая до
Западной Европы. Это «затмение» (blackout) культуры — при-
знак нашего времени. Лучшего доказательства ее практической
несостоятельности и не надо.
Более того. Именно доминирующий эмпиризм несет в значи-
тельной степени ответственность за эти катастрофы и за сегод-
няшнюю деградацию человека и социокультурных ценностей.
Лишив человека и эти ценности всего абсолютного, сверхэмпи-
рического, божественного и сакрального, низведя их до просто-
го «комплекса из протонов и электронов», «комплекса атомов»,
«рефлекторного механизма», до «психоаналитического либидо»
или «сексуально-телесного механизма», до простой связи по типу
«стимул-реакция», — односторонний эмпиризм тем самым тра-
гически сузил мир подлинной реальности, a человека низвел до
уровня этих «комплексов», «атомов» и «механизмов». Практи-
ческими результатами такого Weltanschauung'a явились сегод-
ня жестокое обращение человека с человеком, непрекращаю-
щиеся катастрофы и непрерывный триумф грубой силы во
внутригосударственных и международных отношениях. Если
человек — всеголишькомплексизпротонов-электроновилиато-
мов, то чего же с ним церемониться? Если истина, справедливость,
красота и другие ценности являются лишь относительными ус-
ловностями, то стоит ли сомневаться, устраняя те из них, кото-
рые не подходят для данного индивида или группы? И почему бы
по-диктаторски не ввести те ценности, которые им подходят? Та-
ким образом, деградация человека и культурных ценностей на-
чалась и росла до тех nop, пока сегодня они не оказались реляти-
визированными до такой степени, что не осталось ничего
абсолютного и сакрального, a все превратилось в прах. Отсюда —
нынешний триумф жестокого насилия; кризис нашего общества
и культуры; войны и революции; интеллектуальная, моральная и

41. Суперритм идеациональной, идеалистической и нувственной фаз 877
социальная анархия нашего времени. Все это — дети, порожден-
ные односторонним эмпиризмом нашей культуры. Теперь они
начали пожирать своего родителя, подготавливая падение такой
культурной ментальности.
Таковы последствия и таково возмездие за все усиливающу-
юся односторонность системы истины, реальности и ценности.
И таков самоубийственный путь, где эта односторонняя систе-
ма задушит себя и уступит дорогу другим системам истины-ре-
альности-ценности, которые ее исправят. Такая перемена ста-
новится совершенно необходимым условием, без которого
существование творческой культуры будет невозможным. Как
таковую ее можно только приветствовать.
Это — самая важная причина, определяющая последова-
тельность фаз суперсистемы истины-реальности-ценности-куль-
туры. Ее одной достаточно для того, чтобы объяснить изучае-
мый нами суперритм. Вместе с уже сформулированными
принципами имманентного изменения и ограниченных возмож-
ностей она делает суперритм вполне понятным. Она также объяс-
няет, почему деградировали те общества и культуры, которые
оказались неспособными на такой переход к другой системе ис-
тины-реальности-ценности, когда это было необходимо. За из-
брание узкой тропы, ведущей к частичной и становящейся все
более догматичной истине, они и были осуждены на деградацию
и застой.
V. ПОЧЕМУ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ФАЗ ТАКОВА:
ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ,
ЧУВСТВЕННАЯ?
После того как дан ответ на это «почему», остается другая
подчиненная проблема, a именно: почему эти основные формы
повторялись в одном и том же порядке: чувственная-идеацио-
нальная-идеалистическая, или, что одно и то же, идеациональ-
ная-идеалистическая-чувственная? Означает ли это, что я утвер-
ждаю, будто такая последовательность является универсальной
закономерностью (uniformity), которую следует ожидать urbi et
orbi29, где бы и когда бы ни наблюдался такого рода ритм? Если
это так, то каковы же причины, делающие такой порядок уни-
версальным, особенно причины того, почему идеалистическая
фаза наступает после упадка идеациональной, a не после упадка
фазы чувственной?

878
Часть 9. «Почему» и «как» социокультурного измерения
Прежде всего, позволю напомнить читателю, что в преды-
дущих разделах я нигде не утверждал, что такой порядок сле-
дования является универсальной закономерностью. Наобо-
рот, я неоднократно заявлял, что «последовательный порядок
этих чередований в болыиинстве случаев, вероятно, такой,
как описан, но не следует допускать, что в некоторых случаях
он не может быть другим». Или: «He думаю, что последова-
тельность, наблюдаемая в истории западного общества, яв-
ляется универсальной для всех обществ и во все времена». Эти
и другие замечания в нескольких местах проясняют мою по-
зицию. У меня нет достаточного логического основания, что-
бы утверждать, будто наблюдаемый порядок неизменен. Тео-
ретически это возможно, и если другие культуры исследовать
под этим углом зрения более подробно, то, вероятно, можно
будет обнаружить какой-то другой порядок повторения ос-
новных форм. Тем более что некоторые культуры никогда не
достигали интегрированного уровня, тогда как другие — на-
пример, культура Индии эпохи брахманизма30 — оставались
в идеациональной фазе намного дольше, чем греко-римская
или западная культуры. Наконец, наблюдения показывают,
что темпы переходов от одного типа к другому в разных куль-
турах различны; некоторые трансформируются быстрее, чем
другие, в силу чего нельзя говорить о безусловном господстве
той или иной формы.
Единственной причиной, почему смена господства этих форм
в западной и греко-римской культурах сохранилась такой, что
идеалистическая стадия обычно наступала после идеациональ-
ной, a не после чувственной, — является соображение эмпири-
ческого характера, a именно: на перезрелой стадии чувственной
культуры человек становится таким «диким», что не может и не
хочет «усмирить себя» и как «безумный шофер»31 может быть
приведен в чувство только в результате дорожной катастрофы
или административного наказания. Ему нужен «полицейский
истории», который в первую очередь подвергнет его тяжкому и
чисто физическому насилию, как это делает в нынешнем тота-
литарном государстве «полицейский истории»; a затем посте-
пенно, после того как его скрутят, на него наденут смиритель-
ную рубашку идеациональной культуры для конструктивного и
подлинного «переучивания» и «переориентации» — как в отно-
шении себя, так и в отношении мира ценностей и действитель-
ности в целом. Другими словами, чересчур дикий, чувственный

41. Суперритм идеациональной, идеалистической и чувственной фаз 879
человек вряд ли способен самостоятельно превратиться в идеа-
листа и после разрушения чрезмерно чувственной культуры по-
строить культуру идеалистическую. Другое дело — человек иде-
ациональный — скажем, монах, который, покинув внезапно
свою келью и сверхчувственный мир, начинает различать благо-
родную красоту реального, великолепного мира чувств, начи-
нает осознавать, понимать и ценить ее утонченные аспекты. Го-
раздо легче спускаться с идеациональных снежных вершин на
прекрасное плато идеалистической реальности, чем поднимать-
ся на него с равнины перезрелой чувственной культуры. Здесь
мы сталкиваемся с чем-то, напоминающим принцип «наимень-
шего сопротивления» Э. Маха32. Спускаться вниз легче, чем ка-
рабкаться вверх, если рассматривать спуск и подъем как дей-
ствия добровольные, a не принудительные, что свойственно
переходу от чувственного к идеациональному, происходящему
в результате каких-то бедствий или грубого насилия со стороны
«полицейского истории».
Это соображение, наверное, поможет нам отчасти понять,
почему последовательность изучаемых культур была именно
такой, какова она есть, и почему такая последовательность бу-
дет скорее всего обнаружена — хотя едва ли повсеместно — в
ходе исторического развития и других культур. Тем не менее это
соображение чисто эмпирическое и не предполагает, что такая
последовательность должна быть универсальной во времени и
пространстве.
Все вышесказанное отвечает на вопрос: почему повторяется
наш суперритм и бесчисленные подчиненные ему ритмы и поче-
му был и всегда будет ритм: идеациональная, идеалистическая и
чувственная формы культуры.
С глубоким умиротворением приближаемся мы к концу дол-
гого и трудного странствия, посвященного анализу формиро-
вания и изменения культуры. Единственное, что нам остается
теперь, — это бросить с достигнутого наблюдательного пункта
последний взгляд на трагический сумеречный ландшафт чув-
ственной фазы нашей культуры. Давайте сделаем это с сострада-
нием ко всем действующим лицам этой трагедии и возложим
надежды на тех, кои видят то, что скрыто за горизонтом.

42
СУМЕРКИ НАШЕЙ ЧУВСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
И БЛИЖАЙШИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ.
КРИЗИС... КАТАРСИС... ХАРИЗМА...
И ВОСКРЕСЕНИЕ
Состояние, в котором находится сейчас западное общество
и его культура, представляет собой трагическое зрелище начав-
шегося распада ихчувственной суперсистемы. Поэтому ближай-
шее будущее, измеряемое годами или, может быть, нескольки-
ми десятилетиями, будет проходить под знаком dies irae, dies ilial
перехода к новой идеациональной или идеалистической фазе со
всеми явлениями, сопровождающими подобный процесс. Вот,
в самом кратком изложении, те тенденции, которые окажутся в
это время преобладающими.
КРИЗИС
1. Чувственные ценности будут становиться все более отно-
сительными и атомарными. Лишенные какого бы то ни было
признания и действенной силы, они наконец покроются слоем
пыли. Граница между истиной и ложью, справедливым и неспра-
ведливым, прекрасным и безобразным, между положительными
и отрицательными ценностями начнет неуклонно стираться, пока
не наступит царство умственной, моральной, эстетической и со-
циальной анархии.
2. Нарастающая атомизация чувственных ценностей, вклю-
чая самого человека, обесценит их, сделает более чувственными
и материальными, далекими от всего божественного, священ-
ного, абсолютного. Они будут все глубже погружаться в мер-
зость социокультурной клоаки, обретут не конструктивный, a
прогрессирующе деструктивный характер и предстанут скорее
экспонатами музея социокультурной патологии, чем вечными
ценностями Царства Божьего. Чувственная ментальность все в

42. Сумерки нашей нувственной культуры и ближайшие перспективы 881
болыней степени будет трактовать человека и все его ценности
«физико-химически», «биологически», «рефлексологически»,
«эндокринологически», «бихевиористически», «экономически»,
«психоаналитически», «механистически», «материалистически»,
то есть как мир атомов, протонов и электронов, заключающих
в свои объятия и опутывающих своей липкой паутиной людей-
роботов.
3. Когда все ценности атомизируются, исчезнут авторитет-
ное «общественное мнение» и «мировое сознание». Их место зай-
мут многочисленные, противоречащие друг другу «мнения» бес-
принципных фракций и «псевдосознания» различных групп
давления.
4. Договоры и соглашения утратят остатки своей обязыва-
ющей власти. Построенный западным человеком за предыдущие
столетия величественный договорный социокультурный дом
рухнет. Его падение сметет договорную демократию, договор-
ный капитализм вкупе с частной собственностью и договорное
общество свободных людей.
5. Грубая сила и циничный обман окажутся единственными
атрибутами всех межличностных и межгрупповых отношений.
Сила станет правом. В результате разразятся войны, револю-
ции, мятежи, общество захлестнут волнения и зверства. Подни-
мет голову bellum omnium contra omnes2: человек пойдет на че-
ловека, класс — на класс, нация — на нацию, вера — на веру,
раса — на расу.
6. Свобода для большинства превратится в миф, зато гос-
подствующее меньшинство будет пользоваться ею с необуздан-
ной распущенностью. Перестанут существовать неотъемлемые
права, Декларации прав или тоже отменят, или начнут исполь-
зовать как красивые ширмы для неприкрытого насилия.
7. Дряхлые, бесчеловечные и тиранические правительства
вместо хлеба будут давать народам бомбы, вместо свободы —
нести смерть, вместо закона — насилие, вместо созидания —
разрушение. Их нахождение y власти будет, как правило, крат-
косрочным и неустойчивым, их будут все чаще свергать.
8. Распад семьи как священного союза мужа и жены, родите-
лей и детей продолжится. Рост числа разводов приведет в конце
концов к полному исчезновению разницы между общественно
санкционированным браком и незаконными сексуальными от-
ношениями. Дети станут отделяться от родителей все раньше и
раныне. Главные социокультурные функции семьи будут сокра-

882
Часть 9. «Понему» и «как» социокультурного измерения
щаться, пока она не превратится в случайное сожительство сам-
ца и самки, a дом — в место, куда можно «припарковаться» на
ночь, в основном для сексуальных контактов.
9. Чувственная суперсистема нашей культуры будет все боль-
ше напоминать «место культурного демпинга»3, наполненное
беспорядочной массой элементов, лишенных единства и
индивидуальности. Превратившись в такой базар, она окажет-
ся жертвой случайных сил, делающих из нее скорее «историчес-
кий объект», нежели самоуправляемый и живой субъект.
10. Продолжится увядание творческого потенциала культу-
ры. Место Галилея и Ньютона, Лейбница и Дарвина, Канта и
Гегеля, Баха и Бетховена, Шекспира и Данте, Рафаэля и Ремб-
рандта займут посредственные псевдомыслители, ремесленники
от науки, от музыки, от художественной литературы, шоумей-
керы — один вульгарнее другого, a нравственный категоричес-
кий императив окажется вытесненным гедонистическими сооб-
ражениями эгоистической целесообразности, предубеждением,
обманом и принуждением. На смену великому христианству
придет множество самых отвратительных небылиц, состряпан-
ных из фрагментов науки, обрывков философии, настоенных
иа примитивной мешанине магических верований и невеже-
ственных суеверий. Конструктивные технологические изобре-
тения будут постепенно заменяться деструктивными. Более
подробно:
a) количественная гигантомания вытеснит качественную
утонченность; «самое большое вместо самого лучшего»; бест-
селлер вместо классики; блестящая внешность вместо внутрен-
него содержания; методика вместо гениального озарения; подра-
жание вместо творчества; сенсационный успех вместо обстоятельной
оценки; «операциональное управление» вместо просвещенного зна-
ния;
b) мышление заменится «поиском информации»; вместо
мудрецов будут «шустрые Алексы»; вместо подлинных критери-
ев — фальшивки; вместо великріх лидеров — мошенники;
c) даже величайшие культурные ценности прошлого подвер-
гнутся унижению. Бетховены и Бахи станут привесками к веле-
речивому пустозвонству, рекламирующему слабительные сред-
ства, жвачки, кукурузные хлопья, пиво и прочие сплошные
удовольствия. Микеланджело и Рембрандты будут украшать
мыло и лезвия для бритья, стиральные машины и бутылки из-
под виски. Репортеры и болтуны на радио время от времени удо-

42. Сумерки нашей нувственной культуры и ближайшие перспективы 883
стоят чести Шекспира и Гёте, позволив им «оставить след» в сво-
их бумажках и разговорах.
11. В условиях растущей моральной, умственной и социаль-
ной анархии и деградации творческие способности чувственной
ментальности, a также производство материальных ценностей
будут убывать; участятся депрессии; материальный уровень
жизни снизится.
12. По этим же причинам уменьшится безопасность жизни и
имущества, а, значит, покой в душе и счастье станут редкостью.
Самоубийства, психические расстройства и преступления нач-
нут расти. Скука поразит все более широкие слои населения.
13. Население все явственнее станет раскалываться на два
типа: чувственных гедонистов с их девизом «Будем есть, пить и
любить, ибо завтра умрем!»4 и аскетов и стоиков, относящихся
к чувственным ценностям с безразличием и враждебностью.
КАТАРСИС
На этом пути неминуемы банкротство и саморазрушение чув-
ственной культуры и чувственного человека. С исчезновением
материального комфорта, ликвидацией свобод, с увеличением
страданий спокойствие, безопасность, счастье превратятся в
миф; достоинство и ценность человеческой личности будут без-
жалостно растоптаны, творческая способность чувственной
культуры ослабнет; некогда построенный великолепный чув-
ственный дом развалится; повсюду воцарится разруха; города и
царства исчезнут с лица земли; человеческая кровь насытит доб-
рую землю; все чувственные ценности будут развеяны в прах и
все чувственные грезы улетучатся. В этих условиях ничто уже не
сможет помешать тому, чтобы y людей Запада открылись глаза
на пустоту уходящей чувственной культуры. Они перестанут
строить иллюзии на сей счет, будут все больше отворачиваться
от этой культуры и дарить свою преданность идеациональным
или идеалистическим ценностям. Очистившись трагедией, стра-
данием и распятием, люди снова обратятся к разуму, к вечным,
непреходящим, универсальным и абсолютным ценностям. На
смену атомизации придут универсализация и абсолютизация
Ценностей. Чувственные ценности окажутся в подчинении идеа-
Циональных и идеалистических. Главную предпосылку чувствен-
ной культуры и чувственную qrnepcHCTeMy вытеснят интеграли-
стская или идеациональная предпосылка и суперсистема.

884
Часть 9. «Почему» и «как» социокулътурного измерения
Эту перемену произведут лучшие умы западного общества,
которые превратятся в новых апостолов Павлов, святых Авгус-
тинов, великих религиозных и нравственных лидеров. За ними
пойдут массы. С достижением состояния катарсиса5 кризис за-
кончится.
ХАРИЗМА И ВОСКРЕСЕНИЕ
Западному обществу, очищенному огнем пережитой катаст-
рофы будет ниспослана новая благодать (харизма6), a вместе с
ней — воскрешение и высвобождение новых творческих сил.
Народы Запада войдут в конструктивный период новой — 6о-
лее интегралистской — суперсистемы, и новое благородное об-
щество взрастет не на иссохших корнях чувственной культуры,
a на более крепких и здоровых корнях интегрализма. Таким об-
разом, начнется новая эра западной культуры.
Кризис-катарсис-харизма-воскресение — это способ, посред-
ством которого была преодолена большая часть предыдущих
великих кризисов. В Древнем Египте — в конце Древнего, Сред-
него и Нового Царств и позднее еще два кризиса в саисский и
эллинистический периоды7; в Вавилоне — кризис около 1200 г.
до н. э. Несколько великих кризисов индийской культуры за-
вершались или возрождением индуизма, или возникновением
буддизма. В Китае кризис VI в. н. э. увенчался появлением дао-
сизма и конфуцианства, по той же схеме были преодолены и не-
сколько более поздних катастроф. В иудейской культуре кризи-
сы, происходившие с IX по III в. до н. э., заканчивались с
появлением пророческих религиозных учений Илии и Елисея,
Амоса, Осии и Исайи, Иезекииля и Иеремии — вплоть до Ездры
и его преемников. Завершает этот далеко не полный перечень
великий кризис чувственной греко-римской культуры, конец
которого ознаменовался зарождением и распространением хри-
стианства и великой христианской культуры Средневековья.
Впереди y нас — тернистый путь dies irae. Ho в конце его смут-
но вырисовываются величественные вершины новой идеацио-
нальной или идеалистической культуры, по-своему столь же ве-
ликой, как и чувственная культура в пору расцвета ее творческого
гения. Таким образом, творческая миссия западного общества и
его культуры будет продолжена, и великая социокультурная ми-
стерия увенчается новой победой. Et incarnatus est de Spiritu
sancto... et homo factus est... Crucifîxus... Et Resurrexit... Amen8.

42. Сумерки нашей чувстѳенной кулыпуры и ближайшие перспектиѳы 885
КОНЕЦДОРОГИ
Согласно моему диагнозу и прогнозу, изложенному в первом
четырехтомном издании настоящей работы, вышедшем в свет в
1937-1941 гг., главная тенденция нескольких последних десяти-
летий включает в себя а) нарастающий упадок чувственной
культуры, общества и человека и Ь) появление и постепенный
рост первых компонентов нового (идеационального или идеа-
листического) социокультурного строя.
В науке этот двойственный процесс нашел отражение, во-пер-
вых, в усилении разрушительной мощи морально безответствен-
ных научных достижений чувственного типа, в изобретении
ядерного, бактериологического оружия и других сатанинских
средств уничтожения человека и всех основных ценностей; и, во-
вторых, в преобразовании фундаментальных научных теорий в
морально ответственном (идеациональном или идеалистичес-
ком) направлении. Это изменение уже сделало современную на-
уку менее материалистической и детерминистской (или менее
чувственной), чем она была в течение двух предыдущих столе-
тий. Согласно современной науке, материя понимается теперь
всего лишь как конденсированная форма энергии, которая де-
материализуется при радиации. Материальный атом уже рас-
щеплен более чем на тридцать «загадочных, таинственных, оше-
ломляющих, непостижимых, фантастических» элементарных
частиц: электрон и антиэлектрон, протон и антипротон, фотон,
мезон и т. д., или на «подобие волн, которые превращаются в
волны вероятности, волны сознания, проецируемые нашим
мышлением вовне... Эти волны, как и те, что ассоциируются с
распространением световых квантов, не нуждаются ни в каком
субстрате для того, чтобы распространяться в пространстве-
времени, для их волнообразного движения не нужно ни жидко-
сти, ни твердого тела, ни даже газа». В области квантовой меха-
ники и на пороге электронной теории такие основные понятия
«материалистической и механистической науки», как материя,
объективная реальность, время, пространство, причинность,
уже неприменимы, a свидетельство органов чувств во многом
теряет свое значение. Что же касается детерминистской причин-
ности, то в современной науке она уступила место принципу нео-
пределенности Гейзенберга9, причудливым «скачкам квантов»,
просто случайной связи, a в области психосоциальных явле-
ний — «волюнтаристскому», «самовольному закону подчине-
ния», свободному от причинности и случайности.

886
Часть 9. «Почему» и «как» социокулътурного измерения
Подобные преобразования произошли и в новых ведущих на-
правлениях биологических, психологических и социальных наук.
В противоположность устаревшим, хотя все еще употребляе-
мым штампам механистической, материалистической и
детерминистской биологии, психологии и социологии, новей-
шие значительные теории в названных дисциплинах ясно пока-
зьшают, что явления жизни, организм, личность, разум, социокуль-
турные процессы не могут быть поняты как чисто материалистические,
механистические и чувственно воспринимаемые реальности и не сво-
димы к ним. Согласно данным теориям, эти явления имеют, помимо
своего эмпирического аспекта, еще и гораздо более важные — разум-
но-рациональныеи даже сверхчувственные и сверхрациональные
аспекты.
В самое последнее время наука уже становится гораздо более
идеациональной или идеалистической по сравнению с тем, ка-
кой она была в XIX в. Это означает приближающуюся замену
умирающих чувственных элементов науки новыми — идеалис-
тичесісими или идеациональными.
В области философии этот двойственный процесс проявля-
ется в увеличивающемся бесплодии и упадке материалистичес-
кой, механистической, «позитивистской» и прочих чувственных
философий, в возникновении и усилении таких философских
течений, созвучных основным принципам идеационализма или
идеализма, как экзистенциализм, интуитивизм, неотомизм, ин-
тегрализм, неомистицизм, неоведантизм10 и др.
Подобный двойственный процесс продолжается и во всех сфе-
рах изящного искусства.
В области религии он обнаруживается в одновременном рос-
те воинствующего атеизма и религиозного возрождения.
В этике он вызвал полное озверение и ужасаюшую деморали-
зацию, проявившиеся во Второй мировой войне, кровавых рево-
люциях, растущей преступности, и в то же время рост нравствен-
ного героизма, возвышенного альтруизма и массовых движений
за прекращение войн, кровопролития и несправедливости.
В политике этот двойной процесс сказывается в распростра-
нении всевозможных тиранических диктатур и в постепенно на-
бирающих силу народных движениях за создание компетентно-
го, честного, морально ответственного правительства из народа,
волей народа и ради народа и.
Борьба между силами когда-то бывшего творческим, но те-
перь уже почти истощившегося чувственного порядка и только

42. Сумерки нашей чувственной культуры и ближайшие перспективы 887
еще зарождающимися творческими силами нового — идеаци-
онального или идеалистического — порядка непрерывно про-
исходит во всех сферах общественной и культурной жизни. Окон-
чательный исход этой борьбы во многом будет зависеть от того,
сумеет ли человечество предотвратить новую мировую войну.
Если силы умирающего чувственного порядка развяжут эту вой-
ну, то вся еще остающаяся y них энергия пойдет на то, чтобы
положить конец или хотя 6ы сильно затормозить творческий
прогресс человечества.
Если эту апокалиптическую катастрофу удастся избежать, то
тогда зародившиеся творческие силы приведут человечество в
новую величественную эру его истории. Какая из этих альтерна-
тив осуществится — зависит от каждого из нас.

ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ 13'
СПИСОК МЫСЛИТЕЛЕЙ ГРЕКО-РИМСКОЙ
ХРИСТИАНСКО-ЕВРОПЕЙСКОЙКУЛЬТУР
ПО КАЖДОМУ ПЕРИОДУ С ОЦЕНКОЙ
ИХ ЗНАЧИМОСТИ ПО 12-БАЛЛЫНОЙ ШКАЛЕ"
РАЦИОНАЛИЗМ (560 до Н.Э.-1920)
560-540 дон.э.
540-520
520-500
500-480
480-460
46СМ40
440-420
420-400
400-380
380-360
всумме 10
Анаксимандр 5, Ксенофан 5
всумме 18
Анаксимандр 5, Ксенофан 5, Пифагор 8
в сумме 20
Гераюіит 7, Ксенофан 5, Пифагор 8
в сумме 27
Гераклит 7, Ксенофан 5, Парменид 7, Пифагор 8
в сумме 20
Гераклит 7, Гиппас 1, Парменид 7, Зенон 5
всумме 17
Анаксагор 5, Архелай 1, Гиппас 1, Кратил 2, Зенон 5,
Мелисс 3
в сумме 22
Анаксагор 5, Архелай 1, Гиппас 1, Кратил 2, Зенон 5,
Мелисс 3, Филолай 5
в сумме 22
Кратил 2, Мслисс 3, Филолай 5, Симмий 1, Кебет 1, Лисий 1,
Сократ 9
в сумме 30
Кратил 2, Евклид 3, Федон 2, Филолай 5, Симмий 1, Кебет 1, Лисий 1,
Сократ 9, Эсхин 3, Еврит 1, Архит 1, Гикет 1
в сумме 24
Евклид 3, Федон 2, Евбулид 1, Эсхин 3, Платон 12, Еврит 1, Архит 1,
Гикет 1
* Примечание ко всем приложениям.
При составлении этой и всех последующих таблиц, помимо работ указанных в тек-
сте, были использованы следующие источники: Schmidt R. Die Deutsche Philosophie
der Gegenwart in Selbstdarstellungen. Leipzig, 1920; Muirhead J.H. Contemporary British
Philosophy. New York, 1924, vol 1-2; Muirhead J.H. Contemporary American Philosophy.
New York, 1930, vol 1-2; Parrington V. Main Currents in American Thought. New York,
1927; Überweg F. Grundriss der Geschichte der Philosophie (все тома, в том числе тома
IV и V, переизданные в Берлине в 1923 и 1928 гг. Т.К. Oesterreich'oM).
Имена греко-римских и некоторых средневековых мыслителей не приведены к еди-
ной стандартной норме, поскольку отсутствует их общепринятая транслитерация.
За небольшим исключением инициалы мыслителей не приводятся: специалисты без
труда определят, кто именно из них имеется в виду; в случае необходимости эти
инициалы легко установить по словарям и работам, на которые имеются ссылки.
Некоторые мыслители отнесены к периоду, начавшемуся уже после их смерти. При-
чиной тому служит то обстоятельство, что либо их труды были опубликованы после
их смерти, либо был основан журнал или общество для пропаганды их теорий, либо
иная подобного рода причина, свидетельствующая о продолжающемся или возрож-
дающемся влиянии того или иного мыслителя.

Приложение к главе 13
889
360-340
340-320
320-300
30О-280
280-260
260-240
240-220
220-200
20O-180
180-160
160-140
140-120
120-100
100-80
80-60
60-40
40-20
20-0
0-20 н. э.
20-40
40-6Q
60-80
10-100
в сумме 23
Федон 2, Евбулид 1, Эсхин 3, Гикет 1, Экфант 2, Ксенофил 1,
Фантон 1, Эхекрат 1, Диокл 1, Полимнаст 1, Спевсипп 3,
Евдокс 3, Гераклид 3
в сумме 31
Евбулид 1, Диодор 2, Стилытон 2, Аристотель 12,
Ксенофил 1, Фантон 1, Эхекрат 1, Диокл 1, Полимнаст 1, Спевсипп 3.
Евдокс 3, Гераклид 3
в сумме 38
Диодор 2, Стильпон 2, Алсксин 1, Менедем 2, Аристотель 12,
Теофраст 7, Евдем 2, Ксенофил 1, Фантон 1, Диокл 1, Полимнаст 1,
Гераклид 3, Полемон 2
в сумме 23
Стильпон 2, Алексин 1, Менедем 2, Теофраст 7, Евдем 2,
Асклепиад 2, Полемон 2, Крантор 4, Кратет 1
в сумме 11
Менедем 2, Асклепиад 2, Полемон 2, Крантор 4, Кратет 1
в сумме 3
Ликон 1,Иероним 2
в сумме 4
Ликон 1, Иероним 2, Пританис 1
в сумме 8
Аристон 3, Пританис 1, Сатир 3, Гермипп 1
в сумме 9
Аристон 3, Сатир 3, Гермипп 1, Сотион 2
в сумме 6
Сотион 2, Антисфен 2, Критолай 2
в сумме 5
Антисфен 2, Критолай 2, Гераклид 1
в сумме 2
Гераклид 1,Диодор 1
в сумме 2
Диодор 1, Эримней 1
в сумме 5
Диодор 1, Эримней 1, Филон из Ларисы 3
всумме 16
Андроник 2, Ксенарх 1, Аристон 1, Филон из Ларисы 3,
Антиох 4, Варрон 5
всумме 10
Ксснарх 1, Аристон 1, Андроник 2, Варрон 5, Аристос 1
всумме 12
Андроник 2, Квинт Секст 2, Варрон 5, Феомнет 1,
Деркилид2
в суммс 7
Квинг Сексг 2, Секст Младший 1, Николай 2,
Деркилид2
в сумме 9
Боэт 1, Секст Младший 1, Николай 2, Сотион 2,
Корнелий Цельс 1, Крассиций 1, Фабиан Папирий 1
в сумме 5
Сотион 2, Корнелий Цельс 1, Крассиций 1,
Фабиан Папирий 1
в сумме 2
Александр 2
в сумме 2
Александр 2
в сумме 2
Птолемей Chennos 2

Приложение к главе 13
100-120 в сумме 2
Птолемей 2, «О мире» (Peri Kosmon) 4, Аспасий 2, Адраст 2,
христианская школа 2
120-140 в сумме 8
Аспасий 2, Адраст 2, Птолемей 2, христианская школа 2
140-160 в сумме 14
Аспасий 2, Адраст 2, Гермин 2, Клодий 3, Юстин Мученик 5
160-180 всумме15
Гермин 2, Клодий 3, Аристокл 1, Юстин Мученик 5, Минуций Феликс 4
180-200 в сумме 26
Гермин 2, Клодий 3, Аристокл 1,
Александр Афродисийский 6, Афинагор 4, Минуций Феликс 4, Теофил 2,
Ириней Лионский 4
20О-220 всуммеІЗ
Александр Афродисийский 6, Ириней Лионский 4, Ипполит 3
220-240 в сумме 9
Александр Афродисийский 6, Ипполит 3
240-260 в сумме 3
школа перипатетиков 1, Дионисий Великий 2
260-280 в сумме 3
школа перипатетиков 1, Дионисий Великий 2
280-300 в сумме 2
школа перипатетиков 1, христианская школа 1
300-320 в сумме 4
Александр Ликопольский 2, Мефодий Патарский 2
320-340 всумме15
Халкидий 4, Афанасий Великий 4, Лактанций 4, Арий 4
340-360 всумме12
Халкидий 4, Афанасий Великий 4, Арий 4
360-380 всуммеіб
Фемистий 3, Афанасий Великий 4, Иларий из Пуатье 3,
Марий Викторин 4, Аэций 2
380-400 всумме18
Фемистий 3, Амвросий Медиоланский 3, Августин 10
400-420 в сумме 20
Ипатия 1, Домнин 1, Олимпиодор 2, Феодор Мопсуэтский 1,
Кирилл Александрийский 2, Юлиан Эклянский 1, Пелагий 2,
Августин 10
420-440 в сумме 22
Домнин 1, Олимпиодор 2, Гиеракл і, Феодор Мопсуэтский 1,
Кирилл Александрийский 2, Юлиан Эклянский 1, Пелагий 2, Несторий 2,
Августин 10
440-460 в сумме 14
Домнин 1, Гиеракл 1, Кирилл Александрийский 2,
Несторий 2, Евтихий 3, другие 4
460-480 в сумме 11
Аммоний Гермий 2, Асклепий 1, Олимпиодор Младший 2,
Клавдий Мамерт 3, Евтихий 3
480-500 всуммеіі
Аммоний Гермий 2, Асклепий 1, Олимпиодор Младший 2,
Элиас 1, Давид 2, Энеад Газский 2, Акакий 1
500-520 в сумме 16
Аммоний Гермий 2, Элиас 1, Давид 2, Симпликий 5,
Энеад Газский 2, Прокопий Газский 3, Север 1
520-540 в сумме 24
Симпликий 5, Энеад Газский 2, Прокопий Газский 3,
Боэций 6, Леонитий Византийский 3, Иоанн Филопон 4,
Север 1

Приложение к главе 13
J40-560 в сумме 17
Симпликий 5, Леонитий Византийский 3, Иоанн Филопон 4, Захар
Митиленский 2, Кассиодор 3
560-580 в сумме 6
греко-римская культура 1, Кассиодор 3,
Мартин Галисийский (епископ Браги) 2
580-600 в сумме 8
Стефан Византийский 2, Мартин Галисийский 2,
Григорий Великий 4
600-620 в сумме 10
Стефан Византийский 2,
Исидор Севильский (Гиспалисийский) 4, Григорий Великий 4
620-640 в сумме 6
Стефан Византийский 2, Исидор Севильский 4
640-660 в сумме 3
Стефан Византийский 2, Самуил Тайус 1
660-680 в сумме 2
Адат2
680-700 в сумме 2
Адат2
700-720 в сумме 3
Беда Достопочтенный 3
720-740 в сумме 8
Беда Достопочтенный 3, Иоанн Дамаскин 5
740-760 в сумме 5
Иоанн Дамаскин 5
760-780 в сумме 1
Эгберті
780-800 в сумме 4
Алкуин4
800-820 в сумме 6
Алкуин 4, Фредегизий Турский 2
820-840 в сумме 8
Фредегизий Турский 2, Рабан Мавр 4, Кандид 2
840-860 в сумме 8
Рабан Мавр 4, Сервий Лупус 2, Пасхазий Радберт 2
860-880 в сумме 9
Сервий Лупус 2, Пасхазий Радберт 2, Ратрамн из Корби 2,
ФотийЗ
880-900 в сумме 3
ФотийЗ
900-920 в сумме 2
Арефа Кесарийский 2
920-940 в сумме 2
Арефа Кесарийский 2
940-960 в сумме 1
960-980 в сумме 1
980-1000 в сумме 3
Сильвестр II 3
1000-1020 всуммеб
Ноткер Лабеон 3, Сильвестр II 3
1020-1040 в сумме 3
Ноткер Лабеон 3
1040-1060 в сумме 8
Беренгарий Турский 3, Ансельм из Безаты 2, Ланфранк 3
J 060-1080 всуммеіі
Беренгарий Турский 3, Ансельм из Безаты 2, Ланфранк 3,
Михаил Пселл 3

892
Приложение к главе 13
1080-1100 в сумме 9
Беренгарий Турский 3, Ланфранк 3, Михаил Пселл 3
1100-1120 в сумме 7
Одон из Турне 1, Аделярд Батский 2, Бруно Сеньи 2,
Гильом из Шампо 2
1120-1140 в сумме 17
Аделярд Батский 2, Бруно Сеньи 2, Гильом из Шампо 2,
Петр Абеляр 4, Бернар Шартрский 2, Гильом из Конша 2,
Гонорий Августодонский 3
1140-1160 всумме21
Петр Абеляр 4, Роберт Меленский 2, Гильом из Конша 2, Гонорий
Августодонский 3, Росцелин 1, Вальтер из Мортани 1, Петр Ломбардский 4,
Доминик Гундисальви 2, Бернард Сильвестр 2
1160-1180 всуммеП
Вальтер из Мортани 1, Роберт Меленский 2, Петр Ломбардский 4,
Доминик Гундисальви 2, Гандульф 2, Роленд Band. 2, Петр Коместор 2,
Бернард Сильвестр 2
1180-1200 в сумме 6
Роленд Band. 2, Петр Пиктавийский 2, Петр Кантор 2
1200-1220 в сумме* 15
Петр Пиктавийский 2, Николай из Амьена 2, Симон де Торнако 1,
Praepositinus 2, Робер де Курсон 1, Гильом Оксеррский 2,
Филипп Гревский 2, Давид Динанский 3
1220-1240 всуммеП
Praepositinus 2, Гилъом Оксеррский 2, Филипп Гревский 2,
Гильом Оверньский 3, Роберт Гроссетест 4, Александр Гальский 4
1240-1260 в сумме 29
Гильом Оверньский 3, Роберт Гроссетест 4, Александр Гальский 4,
Вальтер (Ch. — Th.) 1, Иоанн де Рупелла 2, Гуто из Сент-Шера 2, Альберт
Великий 8, Гильом Шервуд 1, Никифор Блеммида 1, Винцент из Бове 2,
Ричард Фишекр 1
1260-1280 в сумме 44
Сигер Брабантский 4, Боэций Дакийский 3, Гуго из Сент-Шера 2, Альберт
Великий 8, Никифор Блеммида 1, Винцент из Бове 2, Роберт Килвордби 2,
Фома из Йорка 2, Фома Аквинский 12, Ульрик 2, Петр Тарентийский 2,
Петр Испанский 2, Бомбологнус из Болоньи 1, Роман Римский 1
1280-1300 в сумме 56
Альберт Великий 8, Раймонд Луллий 5, Витело 2, Гильом де ла Map 1,
Генрих Гентский 4, Готфрид из Фонтане 3, Бернард Триллиа 2, Эгидий из
Лесина 2, Ремигио деи Джироламо 2, Иоанн из Генуи 1, Рамберто dei
Prim. 1, Эгидий Римский 3, Георгий Пахимер 2, Софоний 2, Гугон Риплен 3,
Матвей из Акваспарты 2, Николай Оккам 1, Роджер Мартсон 2, Гильом
Уарский 2, Гильом Хотунский 1, Ричард Клепуэлл 1, Сигер Брабантский 4,
Боэций Дакийский 2
1300-1320 в сумме 53
Раймонд Луллий 5, Готфрид из Фонтане 3, Эгидий из Лесина 2, Ремиго деи
Джироламо 2, Иоанн из Генуи 1, Рамберто dei Prim. 1, Эгидий Римский 3,
Георгий Пахимер 2, Софоний 2, Матфей из Акваспарты 2, Гильом
Уарский 2, Бернард Оверньский 1, Жан Кидор 2, Гильом Пейр из Гудена 2,
Эрве из Неделека 3, Толомео из Луки 2, Гильом Mackl. 1, Джакомо
Капоччи 2, Герард из Болоньи 2, Дунс Скот 8, Якоб из Меца 2, Фома из
Саттона 2, Пьетро из Абано 1
1320-1340 в сумме 30
Гильом Пейр из Гудена 2, Эрве из Неделека 3, Толомео из Луки 2, Фома
из Саттона 2, Сигер из Куртре 2, Петр из Палюды 1, Якоб Лозаннский 1,
Иоанн de Reg. 1, Иоанн Pic. de Luc. 2, Николай Тривет 2, Зигберт (Beck.) 2,
Бартольд de Mosb. 1, Антоний Андреас 1, Генрих из Любека 1, Франциск
из Мейронна 2, Вальер Бурлей 1, Иоанн (Baconth.) 2

Приложение к главе 13
893
П4О-1360 всуммеІЗ
Фома из Саттона 2, Петр из Палюды 1, Гвидо Террени 2,
Вальер Бурлей 1, Бернард Ломбардский 1, Дюранделл 1,
Фома Страсбургский 2, Иоанн (Baconth.) 2, Урбан 1
J36O-1380 в сумме 4
Марсилий Ингенский 2, Генрих из Хейнбуха 2
1380-1400 в сумме 4
Марсилий Ингенский 2, Генрих из Хейнбуха 2
1400-1420 в сумме 2
Павел Венецианский 2
1420-1440 в сумме 9
Иоанн Капреол 3, Генрих из Горкума 1, Антонин 3,
Павел Венецианский 2
1440-1460 в сумме 9
Иоанн Капреол 3, Антонин 3, Генрих Камперский 1,
Гаэтано Тьенский 2
1460-1480 в сумме 3
Петр Нигри 1, Гаэтано Тьенский 2
1480-1500 в сумме 3
Петр Нигри 1, Петр Тартарет 1, Николетго Верниас 1
1500-1520 в сумме 4
Пико делла Мирандола 4
1520-1540 в сумме 4
Пико делла Мирандола 4
1540-1560 в сумме 4
Сервет 4
1560-1580 всуммеН
Коперник 8, Марсилий Фичино 4, Левер 1, Вильсон 1
1580-1600 в сумме 20
Дж. Бруно 8, Суарес 6, Кейс 1, Р. Скот 2, Вильсон 1,
Сандерсон 1, Левер 1
1600-1620 в сумме 39
Декарт 8, Галилей 8, Дж. Бруно 8, Кеплер 8, Гарвей 4, Скот 2,
Сандерсон 1
1620-1640 в сумме 39
Декарт 8, Кеплер 8, Ян Амос Коменский 7, Галилей 8,
Региус 3, Мерсенн 5
1640-1660 в сумме 42
Галилей 8, Декарт 8, Ян Амос Коменский 7,
Я. ван Гельмонт 4, Э. Вейгель 4, Гарвей 4, Региус 3, Ренери 1,
Дере 1, Кульвервелл 1, Брук 1
1660-1680 в сумме 74
Ж. Рого 1, Дере 1, Паскаль 7, Мальбранш 7, Николь 4,
Легран 1, Хереборд 1, Де ла Форж 3, Гейлинкс 6,
Клауберг 3, Г. Mop 4, Уилкинс 1, Лейбниц 9, Спиноза 8,
Томазий 4, Кедворт 5, Хейданий 1, Арно 4, Вейгель 4
1680-1700 в сумме 84
Боссюэ 6, Фенелон 6, Рейно 2, Толанд 4, Кордемуа 2, Рого 1,
Де ла Форж 3, Арно 4, Николь 4, Лейбниц 9, Мальбранш 7,
Бенкер 4, Виттих 1, Клауберг 3, Кедворт 5, Г. Mop 4, Лами 1,
Ланьон 1, Вольтхаузен 1, Я. Томазий 2, Томассен 1,
Пордедж 1, Ян Желивский 1, Де Врие 1, Рен 4, Валлис 3,
Тиллетсон 2, Ольденбург 1
1700-1720 в сумме 63
Боссюэ 6, Фенелон 6, Кольер 5, Реньо 1, Витгах 1, Мальбранш 7, Тиндаль2,
Фарделла 2, Коллинз 2, Чубб 1, Берхэв 4, Джовенале 2, Тейлор 1,
Томассен 1, Андре 1, Лейбниц 9, Вольф 7, «рационалистические течения»
в масонстве 4, Леенхоф 1

894
Приложение к главе 13
1720-1740 в сумме 35
И.-И. Ланге 2, Тиндаль 2, Бильфингер 1, Андре 1, Буддеус 2,
Коллинз 2,Круза2, Вольф 7,Готшед 2, Лейбниц (посмер-иые сочинения) 9,
Берхэв 3, Рейнбек 1,
Буленвилье 1
1740-1760 в сумме 73
Морган 1, Эдельман 1, Полиньяк 4, Круза 2, Вико 7,
Вольф 7, Сведенборг 4, Кант 12, Фонтенель 2, Гердиль 2,
Ломоносов 4, Ламберт 4, Рейнбек 1, Хольманн 1,
Баумгартен 4, М. Кнутцен 4, Крузиус 2, Готшед 2, Дэвис 2,
Плуке 4, Геллерт 1
1760-1780 в сумме 53
Кант 12, Бошкович 4, Баумгартен 4, Тетенс 4, Сведенборг 4,
Ломоносов 4, Плуке 4, Эйлер 6, Лессинг 6, Ламберт 4, Икштадт 1
1780-1800 в сумме 68
Фихте 8, Шеллинг 8, Нитхаммер 2, Форберг 2, Лаплас 6, Мендельсон 4,
Эберхард 1, Гарве 1, Гегель 8, Титгель 1, Шваб 1, Вейсгаупт4, Гете 8,
Бонне 5, Федер 1
1800-1820 в сумме 78
Виндишман 1, Фихте 8, Лаплас 8, Шеллинг 8, Гегель 8, Ратценхофер 1,
Штуцман 1, Окен 3, Трокслер 1, Аст 1,
И. Вагнер 1, Риксман 1, Эренбек 1, Стеффенс 2, Шад 2, Мемель 1,
Краузе 4, Теннеман 2, Ламарк 8, Вронский 6, Велланский 1, Павлов 1,
Гете8
1820-1840 в сумме 78
В. Кузен 4, Уэвелл 6, Ампер 5, Фурье 5, Дамирон 2,
А. Франк 1, Сассе 1, Гегель 8, Гете 8, Гербарт 7, Галич 2, Больцано 6,
Вронский 6, Лаплас 8, Павлов 1, Герцен 4, Хомяков 4
1840-1860 в сумме 97
Г. Бидерман 1, А. Бидерман 1, Ф.В. Карове 2, Цешковскии 1,
Дауб 1, И.Э. Эрдман 4, Куно Фишер 4, Габлер 1, Гешель 1, Райф 1,
Розмини 6, Буле 4, Лассон 3, Т. Фишер 4, Цейзинг 2, Кремер 4,
Домбровский 1, Либельт 4, Розенкранц 4,
Шаслер 1, Г. Шварц 1, Маргайнеке 1, Кузен 4, Фатке 1,
Ганс 1, Чичерин 4, Вера 2, Де Морган 2, Целлер 5, Фехнер 7,
A. Сметана 4, Планк 1, Прантль 4, Герцен 4, Риман 6
1860-1880 в сумме 80
Куно Фишер 4, Лассаль 4, Чичерин 4, Вера 2, И. Эрдман 4,
B. Кузен 4, Риман 6, Поль Жане 4, Фр. Булье 2, Страхов 3, Любимов 2,
Фехнер 7, Равессон 3, Ремюза 3, Спавента 4, Планк 1, Грассман 4,
Б. Бауэр 2, Целлер 5, Брентано 4
Фатке 1, Лассон 3, Курно 5
1880-1900 в сумме 90
Чичерин 4, Брэдли 7, Бозанкет 4, Ремке 7, Пенжон 3, Шаслер 2,
Страхов 3, Фьерентино 2, Эрколе 2, Дебольский 1, Джевонс 5, Лассон 3,
Михелет 2, Какгор 4, Дедекинд 2, Целлер 5, К. Фишер 4, Коген 7,
Шредер 4, Эджворт 4, Бакунин 2, Гамелен 4, Мак-Таггарт 5, Бугаев 3,
Фатке 1
1900-1920 в сумме 107**
Брэдли, Б. Кроче, Ремке, Коген, Ройс, Шуппе, Уайтхед, Рассел, Гуссерль,
Пеано, Хайдеггер, С. Франк, Фреге, Хиллебрандт, Лаланд, Мило,
Гильберт, Эйнштейн, Лессинг, Хельфман, Белобреский, Пфандер,
Кутюра, Буницкий, Гейгер, Джентиле, Мак-Таггарт, Биркхоф, Дюгем
** По понятным причинам оценка живущих современников не приводится. Это
примечание относится ко всем последующим спискам за период 1900-1920 гг.

Приложение к главе 13
МИСТИЦИЗМ (360 до Н.Э.-1920)
895
^fift-340 до н. э.
340-320
320-300
300-280
280-260
260-240
240-220
220-200
200-180
180-160
160-140
140-120
120-100
100-80
80-60
60-40
40-20
20-0
0-20 н. э.
20-40
40-60
60-80
80-100
100-120
120-140
140-160
160-180
180-200
200-220
220-240
в сумме 15
Платон (после 385 до н. э.) 12, Ксснократ 3
в сумме 5
Ксенократ 3, Филипп Опунтский 2
в сумме 5
Ксенократ 3, Филипп Опунтский 2
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
всумме 1
в сумме 1
всуммс4
Нигидий Фигул 4
в суммс 1
в сумме 2
Евдор Александрийский 2
в сумме 8
Филон Алсксандрийский 8
в сумме 11
Филон Александрийский 8, Фрасилл 3
в сумме 11
Филон Александрийский 8, Фрасилл 3
в сумме 8
Аполлоний Тианский 5, Модерат 3
в сумме 16
Аполлоний Тианский 5, Модерат 3, Плугарх 8
в сумме 16
Аполлоний Тианский 5, Плутарх 8, Керинф 2, Сатурнин 1
в сумме 32
Плутарх 8, Теон 2, Сскунд 2, Никомах 1, Гай 2, Керинф 2, Сатурнин 1,
Кердон 2, Маркион 4, Василид 4, Валентин 4
всуммс 31
Теон 2, Секунд 2, Никомах 1, Гай 2, Герод 2, Альбин 3, Кальвизий 2,
Нигрин 1, Сатурнин 1, Кердон 2, Маркион 4, Карпократ 1, Василид 4,
Валентин 4
всуммсЗІ
Гсрод 2, Альбин 3, Кальвизий 2, Никострат 2, Нигрин 1, Апулей 6,
Нумений 4, Кроний 2, Маркион 4, Карпократ 1, Валентин 4
в сумме 42
Апулей 6, Нумений 4, Кроний 2, Аттик 2, Гарпократ 1,
Цельс 4, Максим 5, Гиеракс 1, Север 1, Климснт Александрийский 6,
Бардсзанес 4, Апсллес 2, Птолемеи 1, Гераклсон 2, Марк 1
в сумме 33
Нумений 4, Гиеракс 1, Север 1, Филострат 5, герметическая литература 5,
Аммоний Саккас 3, Климент Александрийский 6, Бардезанес 4,
Филипп 1, Гераклеон 2, Марк 1
в сумме 29
Филострат 5, гермстическая литсратура 5, Аммоний Саккас 3, Ориген 8,
Бардсзанес 4, орфические книги 4

Приложение к главе 13
240-260 в сумме 36
герметическая литература 5, Аммоний Саккас 3, Геренний 4, Плотин 12,
Ориген 8, орфические книги 4
260-280 в сумме 23
Плотин 12, Амелий 2, Анатолий 2, Корнелий Лабеон 3, орфические
книги 4
280-300 всумме15
Амелий 2, Анатолий 2, Порфирий 7, Корнелий Лабеон 3, Памфил
Кесарийский 1
300-320 всумме15
Порфирий 7, Ямвлих 7, Памфил Кесарийский 1
320-340 в сумме 17
Ямвлих 7, Сопатр 2, Теодор 1, Дексипп 2, Александр 2, Эдесий 2,
христианская культура 1
340-360 в сумме 11
Сопатр 2, Теодор 1, Дексипп 2, Эдесий 2, Макарий Египетский 4
360-380 в сумме 40
Эдесий 2, Юлиан 7, Максим 1, Саллюстий 3, Евнапий 3, Веттий Агорий
Претекстат 2, Василий Великий 6, Григорий Назианзин 6, Григорий
Нисский 6, Макарий Египетский 4
380-400 в сумме 30
Веттий Агорий Претекстат 2, Саллюстий 3, Евнапий 3, Василий Великий 6,
Григорий Назианзин 6, Григорий Нисский 6, Макарий Египетский 4
400-420 в сумме 22
Плутарх из Афин 1, Макробий 4, Сириан 1, Августин 10, Синезий 2,
Немезий 2, Псевдо-Макарий 2
420-440 всумме18
Плутарх из Афин 1, Макробий 4, Сириан 1, Августин 10,
Псевдо-Макарий 2
440-460 всуммеІЗ
Гермий 3, Прокл 8, Диадох (епископ Фотики) 2
46О480 всуммеІЗ
Гермий 3, Прокл 8, Диадох (епископ Фотики) 2
480-500 в сумме 14
Прокл 8, Асклепиодот 2, Марин 3, христианская культура 1
500-520 в сумме 14
Исидор 1, Дорос 1, Дамаский 4, Дионисий Ареопагит 8
520-540 в сумме 14
Дорос 1, Дамаский 4, Прискиан 1, Дионисий Ареопагит 8
540-560 в сумме 6
Дамаский 4, Прискиан 1, христианская культура 1
560-580 в сумме 1
Прискиан 1
580-600 в сумме 0
600-620 в сумме 1
620-640 в сумме 6
Максим Исповедник 6
640-660 в сумме 6
Максим Исповедник 6
660-680 в сумме 6
Максим Исповедник 6
680-840 в сумме 0
840-860 в сумме 8
Иоанн Скот Эриугена 8
860-880 в сумме 8
Иоанн Скот Эриугена 8
880-900 в сумме 2
Ремигий Оксерсский 2

Приложение к главе 13 897
900-920 в сумме 2
Ремигий Оксерсский 2
920-1060 в сумме 0
j 060-1080 в суммс 11
Ансельм Кентерберийский 7, Симсон Новый Богослов 4
1080-1100 в сумме 11
Ансельм Кентербсрийский 7, Симеон Новый Богослов 4
1100-1120 в сумме 7
Ансельм Кентерберийский 7
1120-1140 в сумме 12
Бернард Клервоский 5, Теодорик Шартрский 2, Гуго Сен-Викторский 5
1140-1160 в сумме 16
Бернард Клервоский 5, Теодорик Шартрский 2, Гуго Сен-Викторский 5,
Ришар Сен-Викторский 4
1160-1180 в сумме 8
Ришар Сен-Викторский 4, Исаак Стелла 2, Кларенбальд 2
1180-1200 в сумме 10
Алан Лилльский 2, Вальтер Сен-Викторский 2, Готфрид Брет. 1, Радульф
Ардентский 1, Иоахим Флорский 2, Франциск Ассизский 2
1200-1220 в сумме 10
Алан Лилльский 2, Фома Галльский 2, Иоахим Флорский 2, Амалърик
Бенский 3, Франциск Ассизский 2
1220-1240 в сумме 2
Фома Галльский 2, Радульф де Лонго 1
1240-1260 в сумме 1
1260-1280 в сумме 8
Джованни Бонавентура 8
1280-1300 в сумме 7
Джон Пеккам 1, Вальтер из Брюгге 2, Евстахий 2, Дитрих Фрейбергский 2
1300-1320 всумме12
Вальтер из Брюгге 2, Дитрих Фрейбергский 2, Майстер Экхарт 8
1320-1340 в сумме 10
Майстер Экхарт 8, Фома Брадвардин 2
1340-1360 в сумме 25
Иоганн Таулер 4, Генрих Сузо 5, Рейсбрук 4, Григорий Палама 6,
Николай Кавасила 4, Фома Брадвардин 2
1360-1380 в сумме 26
Иоганн Таулер 4, Генрих Сузо 5, Рейсбрук 4, Григорий Палама 6,
Николай Кавасила 4, «Eine deutsche Theologie» 3
1380-1400 в сумме 8
Рейсбрук 4, Николай Кавасила 4
1400-1420 в сумме 4
Жан Шарлье (Жерсон) 4
1420-1440 в сумме 4
Жан Шарлье (Жерсон) 4
1440-1460 в сумме 12
Дионисий Картузианский 4, Николай Кузанский 8
1460-1480 в сумме 16
Дионисий Картузианский 4, Николай Кузанский 8, Фома Кемпийский 4
1480-1500 в сумме 0
1500-1520 в сумме 6
Себастьян Франк 2, Пико делла Мирандола (старший) 4
1520-1540 в сумме 11
Пико делла Мирандола (младший) 4, Агриппа 2, Себастьян Франк 2, Фабер 3
1540-1560 всуммеІЗ
Парацельс 4, Сервет 4, Себастьян Франк 2, Леон Еврей 3
1560-1580 в сумме 22
Св. Иоанн Креста 4, Дж. Бруно 8, Парацельс 4, Кардано 6

898 Приложение к главе 13
1580-1600 в сумме 24
Дж. Бруно 8, Парацельс 4, Св. Тереза 4, Св. Иоанн Креста 4, Геннекен 2
1600-1620 в сумме 17
Дж. Бруно 8, Франциск Сальский 4, Флудд 2, В. Вейгель 3
1620-1640 всумме12
Якоб Бсме 5, Винцент Деполь 2, Франциск Сальский 4
1640-1660 в сумме 17
Я. Бемс (посмертныс сочинения) 6, Ян Амос Комснский 7, Дж. Смит 1,
Кульвсрвелл 1, Уичкот 2
1660-1680 в сумме 42
Пордедж 1, Ренери 1, Брук 1, Паскаль 7, Спиноза 8, Лоу 2, Гейл 2,
Г. Mop 4, Мальбранш 7, Кедворт 5, Шеффер (Ангелус Силезиус) 3, Бромли 1
1680-1700 в сумме 44
Мальбранш 7, Арно 4, Николь 4, Г. Mop 4, Кедворт 5, Пордсдж 1,
Уичкот 1, Буриньон 2, Пуарс 2, Лами 2, Молинос 3, Гюйон 2,
Шефтсбери 5, Куффелер 1, Желле 1
1700-1720 в сумме 39
Шефтсбери 5, Норрис 2, Майрон 2, Б. Лами 2, Ф. Лами 2,
А. Кольер 5, В. Гельмонт-младший 2, Андре 1, Мальбранш 7, Молинос 3,
Мариньер 2, английские масоны-мистики 4, Томассен 1, Тейлор 1
1720-1740 в сумме 16
Майрон 2, Мартинес Паскуалес 4, Мариньер 2,
мадам Гюйон 2, Норрис 2, французские масоны 4
1740-1760 в сумме 14
Бсркли 8, Дж. Эдвардс 1, Свсденборг 4, Сэмюэль Джонсон 1
1760-1780 в сумме 26
Майран 1, С. Джонсон 1, Руссо 8, Свсденборг 4, английские масоны 4,
французская ложа «Великий Восток» 4, русские масоны 4
1780-1800 в сумме 58
Якоби 6, Гсрдер 6, Шеллинг 8, Гете 8, Гемстергейс 3, Гаман 3, Дешан 1,
Фр. Шлегель 4, Новалис 2, У. Блейк 4, Мартин 4, Шлейермахер 4, масоны 5
1800-1820 всуммсбі
Фихте 8, Шеллинг 8, Шопенгауэр 8, Гегель 8, Вронский 6, Шлейермахер 4,
Шлегель 4, Сен-Мартен 4, Баадер 5, масоны 4, русскис масоны 2
1820-1840 в сумме 65
Шопенгауэр 8, Гегель 8, Бурдах 2, Стеффснс 1, Шлсйермахер 4, Георге 2,
Риттер 2, Форлендер 2, Вронский 6, Фр. Баадер 5, Товянский 3,
Красиньский 4, Мицкевич 6, Хомяков 4, И.В. Киреевский 2, Шелли 6
1840-1860 в сумме 93
Шопенгауэр 8, Вайссенбаум 1, Риттер 1, Брандис 1, Георге 2,
Фрауенштедт 2, Романг 1, Фр. Баадер 5, Розенкранц 4,
К. Фишер 4, Вронский 6, Эмсрсон 6, Товянский 3,
Мицкевич 6, Киреевский 2, Хомяков 4, Рсскин 6, Джоберти 6, Фурнье 5,
А. Кардек 4, Достоевский 8, Шуберт 3, Перти 2, Торо 3
1860-1880 в суммс 74
Шопенгауэр 8, Гартман 8, Вагнер 8, B.C. Соловьев 6, А.Дж. Дэвис 4,
Фрауснштедт 2, Аксаков 4, Эмерсон 6, Рескин 6, Майнлендер 4,
И. Эрдман 4, К. Фишср 4, Михелет 2, Достоевский 8
1880-1900 в суммс 94
Гартман 8, Липпс 7, Брэдли 7, B.C. Соловьев 6, Аксаков 4, Блаватская 4,
Штсйнср 4, Секретан 4, Шуппе 5, Вагнер 8, Бсргсон 8, М. Эдди 4,
Дж. Ройс 4, Толстой 8, Ницшс 9, Дю Прсль 1, Гелленбах 2
1900-1920 всуммеІОІ
Гартман, Бергсон, Лосский, Ройс, Гоіше, Брэдли, Метерлинк,
B.C. Соловьев, Унамуно, Рише, М. Эдци, Максвелл, Р. Штейнер, Кейзерлинг,
Л.Н. Толстой, Карсавин, Бердяев, Лосев, Янкелевич, Вышеславцев, С. Франк,
Сегон, Блаватская, О. Лодж, «исследование психики»

Приложение к главе 13
ФИДЕИЗМ (400 до Н.Э.-1920)
899
ДПО-380 до н. э.
380-360
360-340
340-320
320-300
300-280
280-260
260-240
240-220
220-200
200-180
180-160
160-140
140-120
120-100
10Q-80
80-60
6^40
40-20
2О-0
0-20 н.э.
2(М0
40-60
60-80
Щоо
в сумме 5
Антисфен 5
в сумме 5
Антисфен 5
в сумме 5
Диоген 5
в сумме 5
Диоген 5
в сумме11
Моним 1, Онесикрит 2, Филиск 1, Кратет 4, Дикеарх 3
в суммс 20
Моним 1, Онесикрит 2, Филиск 1, Кратет 4, Метрокл 1, Дикеарх 3,
Зенон 8
в сумме 24
Метрокл 1, Зенон 8, Бион 3, Аристон 5, Херил 1, Дионисий 1, Клеанф 5
в сумме 22
Бион 3, Аристон 5, Херил 1, Персей 2, Дионисий 1, Клеанф 5, Менипп 5
в сумме 40
Бион 3, Аристон 5, Херил 1, Персей 2, Дионисий 1, Клеанф 5, Хрисипп 7,
Сфср 1, Менипп 5, Телеф 3, Менедем 2, Керкид 5
в сумме 20
Хрисипп 7, Сфер 1, Менипп 5, Менедем 2, Керкид 5
в сумме 6
Сфер 1, Зенон 1, Диоген 4
в сумме 6
Диоген 4, Антипатр 2
в сумме 6
Диоген 4, Антипатр 2
в сумме 6
Панэтий 5, Квинт Муций Сцевола 1
в сумме 8
Панэтий 5, Квинт Муций Сцевола 1, Гекатон 1, Мнесарх 1
в сумме 12
Гскатон 1, Мнесарх 1, Мелеагр 2, Аполлодор 1, Посидоний 7
в сумме 14
Мслеагр 2, Аполлодор 1, Посидоний 7, Асклепиодот 2, Гемин 2
в сумме 30
Посидоний 7, Асклегоюдот 2, Гемин 2, Фений 1, Дионисий 1, Антипатр 2,
Лсон 2, Афинодор из Кордовы 1, Аполлонид 1, Диодот 1, Катон 2, Цицерон 8
в сумме 17
Афинодор из Кордовы 1, Аполлонид 1, Диодот 1,
Аполлоний 1, Афинодор 3, Apec Дидим 2, Цицерон 8
в суммс 5
Афинодор 3, Apec Дидим 2
в сумме 5
Apec Дидим 2, Гераклид 3
в сумме 6
Гераклид 3, Страбон 2, Аттал 1
в сумме 16
Страбон 2, Аттал 1, Сенека 8, Л. Анней Корнелий 4, Деметрий 1
в сумме 27
Сенека 8, Херемон 2, Л. Анней Корнелий 4, Персий Флакк 3, Деметрий 1,
Анней Лукан 4, Мусоний Руф 5, Деметрий 1
в сумме 18
Мусоний Руф 5, Деметрий 1, Эпиктет 6, Дион Хризостом 6

900
Приложение к главе 13
100-120
120-140
140-160
160-180
180-200
200-220
220-240
240-260
26Q-280
280-1040
1040-1060
1060-1080
1080-1100
1100-1120
1120-1380
1380-1400
1400-1420
1500-1520
1520-1540
1540-1560
1560-1580
1580-1600
1600-1620
1620-1640
1640-1660
1660-1680
1680-1700
1700-1720
1720-1740
1740-1760
1760-1780
1780-1800
1800-1820
всумме 12
Эпиктет 6, Дион Хризостом 6
всумме 17
Эпиктет 6, Арриан 2, Гиерокл 2, Клеомед 2, Эномай 3, Демонакс 2
всумме 14
Арриан 2, Гиерокл 2, Клеомед 2, Эномай 3, Демонакс 2, Перегрин-
«Протей» 3
в сумме 11
Демонакс 2, Перегрин-«Протей» 3, Марк Аврелий 6
в сумме 8
Демонакс 2, Марк Аврелий 6
в сумме 1
стоическая школа 1
в сумме 1
стоическая школа 1
в сумме 1
стоическая школа 1
в сумме 1
стоическая школа 1
в сумме 0
в сумме 5
Петр Дамиани 3, Отлох Эммеранский 2
в сумме 5
Петр Дамиани 3, Отлох Эммеранский 2
в сумме 3
Манегольд Лаутенбахский 3
в сумме 3
Манегольд Лаутенбахский 3
в сумме 0
в сумме 4
Петр из Альи 4
в сумме 4
Петр из Альи 4
в сумме 1
в сумме 2
Агриппа 2
всумме 10
Агриппа 2, Игнатий Лойола 8
в сумме 8
Игнатий Лойола 8
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 7
Паскаль 7
в сумме 7
Паскаль 7
в сумме 1
в сумме 1
в сумме 2
Тернбул 2
в сумме 1
в сумме 6
Рид 4, Битти 2
всумме 16
Рид 4, Битти 2, Якоби 6, Стюарт 4
в суммс 29
Якоби 6, Битги 2, Браун 3, Стюарт 4, Фихте 8, Фриз 6

Приложение к главе 13
901
1 «20-1840 в сумме 5
Ламенне 4, Бутервек 1
1 «40-1860 в сумме 4
Ламенне 4
j «60-1880 в сумме Гамильтон 6, Мансель 2, Мак-Кош 4, Хомяков 4, Гретри 1,
Кузен 4
1880-1900 в сумме 37
Зигварт 5, Бальфур 4, Вич 4, Ренувье 7, Каринский 4, Введенский 4, Мило
3, Эльзенганс 2, Кайбель 2,
Хаммерлинг 2
1900-1920 в сумме 24
У. Джеймс, Унамуно, Нельсон, Балъфур, Эльзенганс, Кайбель
СКЕПТИЦИЗМ (460 до Н.Э.-1920)
460-440 до н. э.
440-420
420-400
400-380
380-360
360-340
340-320
320-300
300-280
280-260
260-240
240-220
220-200
200-180
J80-160
160-140
140-120
120400
100-80
§0=60
60=40
всумме 13
Протагор 8, Горгий 5
в сумме 13
Протагор 8, Горгий 5
в сумме 36
Протагор 8, Горгий 5, Продик 5, Гиппий 4, Антифон 4, Пол 2, Калликл 2,
Критий 3, Фрасимах 3
в сумме 29
Горгий 5, Продик 5, Гиппий 4, Антифон 4, Пол 2,
Фрасимах 3, Аристипп 6
в сумме 16
Горгий 5, Алкидамант 4, Метродор 1, Аристипп 6
в сумме 14
Алкидамант 4, Аристипп 6, Метродор 1, Арста 1, Эфиоп 1, Антипатр 1
всумме5
Арета 1, Эфиоп 1, Антипатр 1, Аристипп-младший 1, Анаксарх 1
всумме 16
Феодор 2, Гегесий 2, Анникерид 2, Евгемер 3, Анаксарх 1, Пиррон 6
в сумме 15
Феодор 2, Гсгесий 2, Анникерид 2, Евгемер 3, Пиррон 6
в сумме18
Феодор 2, Гегесий 2, Анникерид 2, Пиррон 6, Тимон 3, Аркесилай 3
в сумме 6
Тимон 3, Аркесилай 3
в сумме 9
Тимон 3, Аркесилай 3, Лакид 3
в сумме 7
Лакид 3, Телекл 2, Евандр 2
в сумме 3
Евандр 2, Гегесин 1
в сумме 6
Гегесин 1, Карнеад 5
в сумме 7
Карнеад S, Клитомах 2
в сумме 9
Карнеад S, Клитомах 2, Хармад 2
в сумме 4
Клитомах 2, Хармад 2
в сумме 2
Хармад 2
в сумме 0
в сумме 5
Энесидем 5

902
Приложение к главе 13
40-20
20-0
0-100 н.э.
100-120
120-140
140-160
160-180
180-200
200-220
220-1300
1300-1320
1320-1340
1340-1360
1500-1520
1520-1540
1540-1560
1360-1580
1580-1600
1600-1620
1620-1640
1640-1660
1W-1680
1680-1700
1700-1720
1720-1740
1740-1760
1760-1780
1780-1800
1800-1820
1820-1840
1840-1860
в сумме 5
Энесидем 5
в сумме 5
Энесидем 5
всумме 0
всумме2
Менодот 2
всуммеб
Фаворин 4, Менодот 2
всуммеб
Фаворин 4, Менодот 2
в сумме 6
Секст Эмпирик 6
в сумме 6
Секст Эмпирик 6
всуммеб
Секст Эмпирик 6
в сумме 0
в сумме 3
Иоанн из Ландуно 3
всумме7
Иоанн из Ландуно 3, Николай из Оірекура 4
всумме4
Николай из Оірекура 4
всумме 1
в сумме 4
Помлонацци 4
в сумме 2
Раймунд Себундский 2
в сумме 8
Раймунд Себундский 2, переводчики и последователи Секста Эмпирика 6
в сумме 8
Санчез 2, Монтень 6
всумме 8
Санчез 2, Шаррон 2, Л. Ванини 4
в сумме 1
в сумме 1
Ларошфуко 1
в сумме 2
Гланвилль 2
в сумме 11
Гланвилль 2, Ламот Ле-Вайе 1, Юэ 1, Фуше 1, П. Бейль 6
всумме7
Фуше 1, П. Бейльб
всумме 1
всумме 19
Даламбер 5, Дидро 9, Юм 8
в сумме 19
Даламбер 5, Дидро 9, Юм 8
в сумме 2
Лихтенбергер 2
в сумме 3
Лихтенбергер 2, Шалмейер 1
в сумме 1
Шалмейер 1
в сумме 18
Л. Фейербах 6, Дж. Ст. Милль 8, Кьеркегор 4

Приложение к главе 13
1«6О-1880
1Я8О-19О0
903
1900-1920
в суммс 20
Ренан 6, Мультатули 4, Ницше 9, Банзен 1
в сумме21
Ренан 6, Мультатули 4, Ницше 9, Банзен 1, Пирс 1
в сумме 36
Пуанкаре, Ф. Шиллер, Маутнер, Мебиус, У. Джеймс, Файхингер, Ренси,
Шпенглер
ЭМПИРИЗМ (580 до Н.Э.-1500)
5Я0-560дон.э.
560-540
540-520
520-500
500-480
48(М60
460-440
440-420
420-400
400-380
380-360
360-340
340-320
320-300
300-280
в сумме 4
Фалес4
в сумме 4
Фалес4
в сумме 2
Анаксимен 2
в сумме 2
Анаксимен 2
в сумме 2
Алкмеон 2
в сумме 2
Алкмеон 2
в сумме 11
Диоген 3, Эмпедокл 6, Гиппон 2
в сумме13
Левкипп 2, Диоген 3, Эмпедокл 6, Гиппон 2
в сумме18
Левкипп 2, Демокрит 8, Гиппон 2, Эмпедокл 6
в сумме 9
Демокрит 8, Несс 1
в сумме 16
Демокрит 8, Несс 1, Ксенофонт 7
в сумме 9
Несс 1, Диоген 1, Ксенофонт 7
в сумме 1
Диоген 1
всумме 14
Бион 1, Гекатей 1, Навсифан 2, Дикеарх Мессенский 3, Аристоксен 4,
Деметрий 3
в сумме 24
Бион 1, Гекатей 1, Навсифан 2, Дикеарх Мессенский 3, Аристоксен 4,
Деметрий 3, Стратон 2, Эпикур 8
всумме 16
Эпикур 8, Метродор 2, Полиэн 1, Деметрий 3, Стратон 2
в сумме 4
Гермарх 2, Колот 2
в сумме 7
Гермарх 2, Колот 2, Полистрат 2, Гиппоклид 1
в сумме 3
Полистрат 2, Гиппоклид 1
в сумме 4
Полистрат 2, Гиппоклид 1, Дионисий 1
в сумме 2
Дионисий 1, Басилид 1
в сумме 3
Басилид 1, Филонид 2
в сумме 2
Аполлодор 2

Приложение к главе 13
120-100 в сумме 4
Аполлодор 2, Зенон 2
100-80 в сумме 7
Амафиний 1, Аполлодор 2, Зенон 2, Федр 2
80-60 в сумме 5
Амафиний 1, Зенон 2, Федр 2
60-40 всумме18
Патрон 1, Филодем 5, Лукреций 8, Асклепиад 4
40-20 в сумме 10
Филодем 5, Асклепиад 4, Боэф 1
20-0 в суммс 1
Боэф 1
0-20 н. э. в сумме 1
Потамон 1
20-40 в сумме 1
Потамон 1
40-60 в сумме 1
эпикурейская школа 1
60-80 в с)аіме 1
эпикурейская школа 1
80-100 в сумме 1
эпикурейская школа 1
100-120 в сумме 1
эпикурейская школа 1
120-140 в сумме 2
эпикурейская школа 1, Цельс Эп. 1
140-160 в сумме 3
эпикурейская школа 1, Цельс 1, Диогениан 1
160-180 всуммеЮ
эпикурейская школа 1, Цельс 1, Диогениан 1, Гален 7
180-200 в сумме 12
Гален 7, эпикурейская школа 1, Диогениан 1, Диоген 3
200-220 в сумме 20
Диоген 3, Гален 7, Феодот 2, Ноэт 2, Тертуллиан 6
220-240 в сумме 12
эпикурейская школа 1, Ноэт 2, Феодот 2, Асклепиодот 1, Тертуллиан 6
240-260 в сумме 11
эпикурейская школа 1, Лонгин 2, Артемий 1, Мани 4, Диоген Лаэртский 3
260-280 всуммеІЗ
эпикурейская школа 1, Лонгин 2, Диоген Лаэртский 3, Артемий 1, Павел
Самосатский 2, Мани 4
280-300 в сумме 9
эпикурейская школа 1, Лукиан 2, Павел Самосатский 2,
Мани 4
300-320 в сумме 7
эпикурейская школа 1, Евсевий 3, Лукиан 2, манихеи 1
320-340 в сумме 9
эпикурейская школа 1, Евсевий 3, Евстафий (епископ Антиохийский) 1,
манихеи 1, Арнобий 3
340-360 в сумме 6
эпикурейская школа 1, Евсевий Кесарийский 3, манихеи 2
360-380 в сумме 3
Евномий 1, манихеи 2
38О400 в сумме 9
Иоанн Хризостом 5, Евномий 1, манихеи 3
400-420 в сумме 8
Иоанн Хризостом 5, манихеи 3
420-440 в сумме 6

Приложение к главе 13
905
440-460
460-480
480-500
500-520
,520-540
,540-1080
1080-1100
П00-П20
1120-1140
1140-1160
1160-1180
1180-1200
1200-1220
шыт
1240-1260
1260-1280
1280-1300
1300-1320
1320-1340
1340-1360
1360-1380
1380-1400
J400-1420
1420-1440
І440-1460
1460-1480
1480-1500
ІІОО-15202
1120-1540
ШОЧ560
всуммеб
Феодорит Кирский 3, манихеи 3
всуммеб
Феодорит Кирский 3, манихеи 3
в сумме 3
манихеи 3
в сумме 3
манихеи3
в сумме 3
манихеи 3
в сумме 0
всумме 3
Росцелин 3
всуммеЗ
Росцелин 3
в сумме 3
Росцелин3
в сумме 3
Гильберт Порретанский 3
в сумме 3
Иоанн Солсберийский 3
в сумме 7
Иоанн Солсберийский 3, Альфред Английский 2, Александр Неккам 2
всумме4
Альфред Английский 2, Александр Неккам 2
в сумме 4
Роленд Кремон 2, Михаил Скот 2
в сумме 4
Варфоломей Английский 2, Фома из Кантимпре 2
всумме 10
Варфоломей Английский 2, Фома из Кантимпре 2, Роджер Бэкон 6
в сумме 9
Роджер Бэкон 6, Рихард из Медиавиллы 3
всумме 5
Рихард из Медиавиллы 3, Дюран из Сен-Пурсена 2
всумме 12
Уильям Оккам 8, Дюран из Сен-Пурсена 2, Петр Ауреоли 2
всумме 16
Уильям Оккам 8, Григорий из Римини 2, Буридан 2, Адам Вудхем 2,
Иоанн де Мирекур 2
в сумме 7
Буридан 2, Николай Орем 2, Альберт Саксонский 2,
Бринкель 1
всумме4
Николай Орем 2, Альберт Саксонский 2
всуммеО
в сумме 0
в сумме 0
всуммеЗ
Габриэль Биль 3
всуммеЗ
Габриэль Биль 3
в сумме 1
всуммеб
Б. Телезио 6
в сумме 6
Б. Телезио 6

906
Приложение к главе 13
1560-1580 в сумме 6
Б. Телезио 6
1580-1600 в сумме 4
Патрици 2, Эллингер 2
1600-1620 в сумме 11
Бэкон 7, И. Юнг 4
1620-1640 в сумме 15
Бэкон 7, И. Юнг 4, Чербери 4
1640-1660 в суммс 8
Gorlaeus 4, Чербери 4
1660-1680 в сумме 8
Gorlaeus 4, Чербсри 4
1680-1700 в сумме 34
Ньютон 9, Локк 8, Р. Бойль 4, Боулд 2, Лоуде 1, Левенгук 5, Хук 5
1700-1720 в сумме 31
Клод Брюне 4, Локк 8, Ньютон 9, Бурне 2, Кокбурн 2, Левенгук 5
1720-1740 в сумме 22
Ньютон 9, Кларк 1, Левенгук 5, Клод Брюне 4, Волластон 2
1740-1760 в сумме 27
Бюффон 6, Вольтер (популяризация идей Локка и
Ньютона) 7, Монтескье 6, Хатчесон 4, Рихман 3, Леруа 1
1760-1780 в сумме 27
Бюффон 6, Кондильяк 6, Уитерспун 2, Рид 4, Юм 8, Карве 1
1780-1800 в сумме 40
Карве 1, Тидсман 2, Э. Дарвин 4, Франклин 4, Уитерспун 2, Итен Аллен 2,
Соаве 2, Лесаж 2, Рид 4, Битти 2, Кампе 2, Джойя 3, Кондильяк 6, Тетенс 4
1800-1820 в сумме 46
В. Лесбосский 1, Соаве 2, Пссталоцци 4, Битти 2, Браун 4,
Д. Стюарт 4, Гаусс 8, Джойя 3, Галуппи 3, Романьози 2,
Биша 6, Карно 6, Гуфеланд 2
1820-1840 в сумме 54
Гербарт 7, Гаусс 8, Джеймс Милль 6, Бентам 6, Беяеке 3, Леру 1,
Джермайн 2, В. Лесбосский 1, Джойя 3, Ж. Сент-Илер 6, Кювье 6,
Бурдах 2, Дробиш 4
1840-1860 в сумме 70
Г. Спенсер 8, Дж. Ст. Милль 8, О. Конт 8, И. Мюллер 6,
Гаусс 8, Дробиш 4, Пуркинье 6, Дурдик 1, Штрюмпель 2, Леру 2,
Литтре 4, Гсрбарт 7, Бенеке 2, Фортлаге 4
1860-1880 в суммс 104
Г. Спенсер, Бокль 5, Литтре 4, Вырубов 4, Экснер 3,
Лаффит 5, Дж. Грот 2, К. Бернар 5, Ч. Дарвин 8, Либих 4, Гельмгольц 6,
Бонателли 5, Бониц 2, Дробиш 4, Фортлаге 1, Корнелиус 1, Гиршман 2,
Г. Струве 4, Мак-Кош 4, Гамильтон 6, Дресслер 1, Лацарус 4,
Штейнталь 4, Штрюмпель 2, Вайц 4, Циммерман 4,
Ушинский 3
1880-1900 в сумме 1643
Лацарус 4, Штейнталь 4, Корнслиус 1, Линднер 1, Дюбуа-Реймон 5, Г.
Спенсер, ЛыЬис 5, Гертвиг 3, Гальтон 6,
Геринг 1, Бинс 4, Болдуин 5, Циглер 1, Де-Роберти 3,
Бертело 2, Шуберт-Зольдсрн 4, Н. Грот 2, Брснтано 4, Мейнонг 3, Рейн 4,
Гейер 1, Мейнерт 2, Гоппе 2, Теннис 4, Эльзенганс 2, Крум Робертсон 4,
Каринский 4, Фолькман 3, Гартенштейн-млаший 2, Вильман 2,
Циммерман 4, Дресслер 1, Г. Гомперц 4, Троицкий 2, Масарик 4,
Авенариус 6, Лаас 4, Max 6, Лобачевский 6, Тард 4, П. Таннери 4,
Ходжсон 4, У. Джеймс 7, Брюнсвик 4, Михайловский 3

Приложение к главе 13
907
1000-1920 в сумме 229
Карстаньен, Петцольд, Клейнпетер, Корнелиус, Элезенганс, Иерузалем,
Мареш, Масарик, Раде, Брентано, Бине, Козак, Тард, Луази, Джиньеберт,
Брюнсвик, К.Л. Морган, Таннери, Ходжсон, Сайплз, Леви-Брюль,
Адамсон, Мур, Дюркгейм, Дьюи, Дрейк, Спенсер, Тейлор, Ардиго,
Карсев, Леман, Фиске, Броун, У. Джеймс, Лавджой, Пратт, Роджерс,
Сантаяна, Каллиус, Бертело, Пуанкаре, Сюлли, Рид [С. Read],
Александер, Болдуин, Гальтон, Вудбридж, Перри,
Г. Гомперц, Max, Мейнонг, Карнап, Краузе, Де-Роберти, Шуберт-
Зольдерн, Кюльпе, Дюроф, Мессер, Селлерс, Фрейд, Дж. А. Томсон, М.
Петрович, Мейерсон, Дельбет, Супль, Нордман, Мок, Уайтхед
КРИТИЦИЗМ (1780-1920)
1780-1800 в сумме 41
Кант 12, Рейнгольд 2, С. Маймон 4, С. Бек 3, Круг 2,
И. Шульц 3, Теннеман 4, Нич 1, Виллих 1, Вигман 1,
Кинкер 1, К.Х.Э. Шмид 1, Абихт 1, Борн 1, Меллин 1,
Метц 1, Райс 1, 0'Кеффи 1
1800-1820 в сумме 36
Кант 12, Йеше 2, Л. Бендавид 1, Виллер 1, Свабедиссен 1, Кизеветтер 1,
Теннеман 4, Фриз 6, Шопенгауэр 8
1820-1840 в сумме 8
Фриз 6, Круг 2
1840-1860 в сумме 11
Ренувье 7, Апельт 2, Тсста 2
1860-1880 в сумме 25
Ренувье 7, Ф.А. Ланге 7, О. Либман 5, Виндельбанд 6
1880-1900 в сумме 100
Файхингер 6, Либман 5, Риль 5, Коген 7, Штадлер 2,
Сталло 3, Ватсон 4, М. Мюллер 2, Виндельбанд 6,
Фолькельт 2, Риккерт 6, Введенский 4, Й. Кон 3, Мюнстерберг 4,
Пиллон 4, Ф. Шульце 1, Классен 1, Рокитанский 1, Ласвиц 2, Форлендер 4,
Кантони 4, Кредаро 1, Кайр 3, Бозанкет 4, Ритчи 2, Паладьи 4, Ленд 2,
Токка 2, Харрис 4, Турбильо 2
1900-1920 всумме121
Файхингер, Введенский, Либман, Риль, Наторп, Коген, Риккерт, С.
Гессен, Виндельбанд, Коппельман, Либерт, Штаммлер, Баух, Гамелен,
Пиллон, А. Герланд, Бухенау, Кинкель, Пауль Штерн, Н. Гартман,
Ласвиц, Краузе, Штадлер, Христиансен, Бозанкет, Ласк, Эренберг,
Паланьи, Харрис, Кассирер, Кантони, Ритчи, Штаудингер, Прингл-
Пэтисон, Эвальд, Зиммель, Льюис

БИБЛИОГРАФИЯ
Библиография, в состав которой вклюнена лииіь неболыиая
частъ источников, используемых и цитируемых в полном издании
«Динамики», состоит в основном из произведений, описывающих
закономерности, флуктуации, ритмы, периодичности, тенденции
и факторы изменения либо кулыпурной и социальной жизни в це-
лом, либо отдельных социокультурных явлений. Список дополнен
некоторыми философскими сочинениями, в которых представлена
всеобъемлющая интерпретация исторического процесса. Выходные
данные классических сочинений Платона, Аристотеля и некото-
рых других авторов, которые неоднократно переводилисъ и переиз-
давались, не указываются. Для других произведений указываются
либо их оригинальные заглавия, либо заглавия их переводов на анг-
лийский, французский или немецкий языки.
[В настоящем издании в квадратных скобкахуказаны имеющи-
еся переводы нарусский язык и оригинальные русские издания.]
Abel T. Sistematic Sociology in Germany. New York, 1929.
Adams B. The Law of Civilisation and Decay. New York, 1897.
Adams H. The Degradation of the Democratic Dogma. New York, 1919.
Albertus Magnus. Methaphysica; Physica // Opera. Paris, 1890. Vol. Ill, IV.
Allport G. Personality. New York, 1937.
Aristotle. De generatione et corruptione; Methaphysica; Physica; The
Nichomachean Ethics [O возникновении и уничтожении. Метафизика.
Физика. Никомахова этика // Аристотелъ. Сочинения в 4-х тт. М.,
1975-1984, т. 1,3,4].
Augustine St. De civitate Dei (The City of God) [Августин Блаженный.
O Граде Божием. T. I-IV. M., 1994].
Augustine St. Confessions [Аврелий Августин. Исповедь. M., 1991].
Barnes H.y Becker H. Social Thought from Lore to Science. Vol. 1-2. Boston,
1938.
Barnes H. (ed.) An Introduction to the History of Sociology. Chicago, 1938.
Barth P. Philosphie der Geschichte als Soziologie. Leipzig, 1922 [Барт П. Фило-
софия истории как социология. СПб., 1902].
Berdyaev N. The Meaning of History. London, 1936 [Бердяев H.A. Смысл
истории. Опыт философии человеческой судьбы. Берлин, 1923].
Berdyaev N. The End of Our Time. London, 1934 [БердяевНА. НовоеСред-
невековье. Размышления о судьбе России и Европы. М., 1991 ].

Виблиография
909
Berdyaev N. The Fate of Man in the Modern World. London, 1935 [Бердяев
H.A. Судьба человека в современном мире. К пониманию нашей эпо-
хи.Париж, 1934].
Bergson H. L'évolution créatrice. Paris, 1908 [Бергсон A. Творческая эволю-
ция.М.-СПб.,1914].
Bergson H. De deux sources de la morale et de religion. Paris, 1932 [Бергсон A.
Два источника морали и религии. M., 1994].
BerrH. Civilisation: le mot et l'idée. Paris, 1930.
Berr H. La synthèse en l'histoire. Paris, 1911.
BirkhoffG.D. Intuinion, Reason and Faith in Science // Sciense. 1938.
BirkhoffG.D. Aesthetic Measure. Harvard Univ. Press, 1933.
Boas F. Primitive Art. Oslo, 1927.
Bodin J. Methodus ad facilem historiarum cognitionem. Paris, 1583 [Боден Ж.
Метод легкого познания истории. M., 2000].
BonaldL Essai analitique sur les lois naturellts// Oeuvres. Paris, 1859. Vol. I.
BonaldL. Du divorce // Oeuvres. Paris, 1859. Vol. II.
Bonald L. Theorie de pouvoire politique et religieux // Oeuvres. Paris, 1859.
Vol. III.
BossuetJ.B. Discours sur l'histoire universelle. Paris, 1892 [Иакова Бенигна
Боссюэта разговор о всеобщей истории. М., 1762].
Botero G. Delia ration di Stato. Ferrara, 1590.
Bougie G Leçons de sociologie sur l'évolution des valeurs. Paris, 1922.
Bo vet E. Lyrisme, Epopee, Drame: une lois de l'histoire. Paris, 1911.
BrunschvicgL. L'expérience humaine. Paris, 1922.
BrunetiureF. Evolution de la poésie lyrique. Paris, 1894.
Burckhardtf. Weltgeschichtliche Betrachtungen. Stuttgart, 1918.
BuryJ.B. The Idea of Progress. London, 1920.
Campanella T. Aforismi politici // Opère di Thomaso Campanella. Torino, 1854.
Vol. II.
Carlyle R. W., Carlyle A.J. A History of Mediaeval Political Theory in The West.
Vol. 1-4. New York, 1903-1922.
CarrH. M. The Philosophy of Change. New York, 1914.
Censorinus. De die natali. Paris, 1843.
Chambers F. P. Cycles of Taste. Cambridge, 1928.
Chambers F. P. The History of Taste. New York, 1932.
Chassel CE. The Relationships Between Morality and Intellect. New York, 1935.
Clement of Alexandria. The Stromata // Ante-Nicene Fathers. Buffalo, 1888.
Vol. II [Климент Александрийский. Строматы // Отцы иучители Цер-
кви III века. Антология. М., 1996, т. I].
Collingwood R.G. The Idea of History. Oxford Univ. Press, 1946 [Коллингвуд
РДж. Идея истории. Автобиография. M., 1980].
CombarieuJ. Histoire de la musique. Vol. 1-3. Paris, 1913-1919 [Французская
музыкаХѴІ века. M., 1932 — отдельные главы первого тома].
Comte A. Positive Philosophy. Tr. by Martineau. Vol. 1-2. New York, 1855
[КонтО. Курсположительнойфилософии.Т. 1-2. СПб., 1899-1900].

910
Библиография
Comte A. System of Positive Polity. Vol. 1-2. London, 1875.
Confucian Texts, Li-Ki, Book VII // The Sacred Books of the East. Ed. by
M. Müller. Vol. XXVII. Oxford, 1885 [Ли цзы // Древнекитайская фило-
софия. Собрание текстов в 2-х тт. М., 1973, т. 2 — частичный перевод].
Coomaraswamy A. K. The Transformation of Nature in Art. Harvard Univ.
Press, 1934.
Cornelius F. Die Weltgeschichte und ihre Rythmus. München, 1925.
CosteA. L'expérience des peoples. Paris, 1900.
CowellF. R. History, Civilization and Culture: An Introduction to the Historical
and Social Philosophy of P. A. Sorokin. London- Boston, 1954.
CowellF. R. Cicero and the Roman Republic. London, 1956.
Croce B. Aesthetics. London, 1922 [Кроне Б. Эстетика как наука о выраже-
нии и как общая лингвистика. Ч. 1. М., 1920].
DanilevskyN. Russland und Europa. Berlin, 1920 [Данилевский Н. Я.Россия
иЕвропа.М., 1991].
Darmstaedter L. Handbuch zur Geschichte der Naturwissenschaften und der
Technik. Berlin, 1908.
Dawson Ch. Progress and Religion. London, 1937.
DelvailleJ. Essai sur l'histoire de l'idée de progrès. Paris, 1910.
Deonna W. L'archéologie, sa valeur, ses méthodes. Vol. 1-3, Paris, 1912.
Diamond A. S. Primitive Law. London, 1935.
Dikmans G. Les types d'intégration socioculturelle selon P. Sorokin // Revue des
sciences économiques. 1939.
Dilthey W. Einleitung in die Geisteswissenschaften. Leipzig, 1883.
Dixon R. Building of Cultures. New York, 1928.
Draghicesco D. Vérité et revelation. Paris, 1934.
DromelJ. La loi des revolutions, les generations, les nationalités, les dynasties, les
religions. Paris, 1862.
Duhem P. Le système du monde. Histoire des doctrines cosmologiques de Platon
a Copernic. Vol. 1-3. Paris, 1914.
Dvorak M. Kunstgeschichte als Geistesgeschichte. München, 1924.
Dupréel E. Deux essais sur le progrès. Bruxelles, 1928.
Durkheim E. Les formes élémentaires de la vie religieuse. Paris, 1912.
Eddington A.S. The Philosophy of Physical Science. New York, 1939.
Eddington A.S. The Nature of Physical World. New York, 1929.
Ermatingen E. (éd.) Philosophie der Literaturwissenschaft. Berlin, 1930.
Ewald O. Nitzsche's Lehre in ihren Grundbegriffen; die ewige Wiederkunft des
Gleichen. Berlin, 1903.
Ferguson A. Essay on History of Civil Society. Edinburgh, 1767 [Фергюсон А.
Опытисториигражданскогообщества.Ч. 1-3. СПб., 1817-1818].
Ferrari G. Teoria dei periodici politici. Milano; Napoli, 1874.
Fischer E. Passing of the European Age. London, 1944.
Florus Lucius Annaeus. Epitome of Roman History. London, 1929 [Анней Флор.
Две книги римских войн // Малые римские историки. М., 1996].
Forke A. The World Conception of the Chinese. London, 1925.

Виблиография
911
Frank S.L. Nepostijimoye (The Inexpressible). Paris, 1939 [Франк С.Л. Henoc-
тижимое. Онтологическое введение в философию религии // Сочине-
ния.М.,1990].
Gibbon Е. The History of the Decline and Fall of The Roman Empire. Vol. 1 -7.
London, 1903-1907 [Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской
империи. 1883-1886].
Gilgamesch-Epos. Göttingen, 1911 [«О все видавшем» со слов Син-лике-
уннинни, заклинателя. Эпос о Гильгамеше // Я открою тебе сокровен-
ное слово. Литература Вавилонии и Ассирии. М., 1981 ].
Gini С. Teorie della populazione. Roma, 1945.
Gini C. Aree e centri culturali // Genus. Vol. VI-VIII. 1943-1949.
Gini C. I fattori demografici delTevoluzione delle nazione. Torino, 1912.
Gooch G.P. Some Conceptions of History// Sociological Review. 1939.
GranetM. La pensée chinoise. Paris, 1934.
GuignebertC. L'évolution des dogmes. Paris, 1910.
Guignebert C. Christianity, Past and Present. New York, 1927.
Gurvitch G. La vocation actuelle de la sociologie. Paris, 1950.
Gurvitch G. Determinismes sociaux et liberté humaine. Paris, 1955.
Hartmann E. Philosophy of Unconscious. London, 1931 [Гартман Э. Сущ-
ность мирового процесса, или Философия бессознательного. Вып. 1-
2. М., 1873-1875].
HegelH. W.F. The Philosophy of History. Tr. by J. Sibree. New York, 1900 [Гегелъ
Г.В. Ф. Лекции no философии истории. СПб., 1993].
Hegel H. W.F. Science of Logic. Tr. by W. H. Johnston and L. Struthers. New
York, 1929 [ГегельГ.В.Ф. Наукалогики. Т. 1-3. M., 1970-1972].
Hegel H. W.F. The Philosophe of Fine Arts. Tr. by F.P.B. Osmaston. London,
1920[ГегельГ.В.Ф.Эстетика.Т. 1-4. M., 1968-1972].
Hermetica.Ed.byW. Scott. Oxford, 1926 [ГермесТрисмегистигерметическая
традиция Востока и Запада. Киев; Москва, 1998].
Hesiod. Works and Days [Гесиод. Труды и дни // Эллинские поэты в перево-
деВ. В. Вересаева. М., 1963].
HobhouseL. The Material Culture and Social Institutions of The Simpler Peoples.
London, 1915.
HolwellJ. Catastrophe Mundi. London, 1682.
Huizinga]. The Waning of The Middle Ages. London, 1927 [ХейзингаЙ. Осень
Средневековья. M., 1988].
HumeD. On Populousness of Ancient Nations // HutneD. Essays. London, 1870.
Huntington E. Mainsprings of Civilisation. New York, 1945.
Husserl E. Logische Untersuchungen. Halle, 1922 [Гуссерлъ Э. Логические ис-
следования.Т. І.СПб., 1909].
Ibn-Khaldun. Prolégomènes historique // Notices et extraits des manuscripts de
Bibliothèque Imperial. Vol. XIX-XXI. Paris, 1862 [Ибн-Халъдун. Пролего-
мены к «Книге поучительных примеров и дивану сообщений о днях
арабов, персов и берберов и их современников, обладавших властью
великихразмеров» // Игнатенко A.A. Ибн-Хальдун. М., 1980].

912
Библиография
Irenaeus. Against Heresies // The Ante-Nicene Fathers. Vol. I. Buffalo, 1887
[Противересей//ИрмненСв. Сочинения. M., 1871].
IribarneM. F. La crisis del Estado. Madrid, 1955.
Iribarne M.F. La crisis de las clases médias. Madrid, 1950.
Iribarne M.F. La crisis del Derecho // Arbor. 1955.
Jaeger W. Paideia. Vol. 1-3. Oxford, 1939-1941.
Janet P. Histoire de la science politique. Vol. 1-2. Paris, 1887 [ЖанеП. История
государственной науки в связи с нравственной философией. Кн. 1. СПб.,
1878].
Joachim de Flore. L'évangile éternel. Paris, 1928.
JoelK. Wandlungen der Weltanschauung. Bd. 1-3. Tübingen, 1928-1931.
Johannes Scotus Erigena. De divisione nature // Patrologiae cursus completus.
Ser. latina. T. 122. Accur. J. P. Migne. Paris, 1865.
Justin Martyr. The Second Apology. London, 1949 [Вторая апология // Иус-
тин. Сочинения. М., 1892].
Kelly D. The Hungry Sheep. London, 1949.
Kidd B. Social evolution. New York, 1894 [Кидд Б. Социальная эволюция.
СПб.,1899].
Kovalevsky M. Costume contemporaine et loi ancienne. Paris, 1888.
KroeberAL. Configurations of Culture Growth. Berkeley, 1944 [Конфигура-
ции культурного роста // Кребер А.Л. Избранное: Природа культуры.
М., 2004, с. 5-800].
KroeberAL. The Nature of Culture. Chicago, 1952.
Kropotkin P. Mutual Aid. Boston, 1956 [Кропоткин П. A. Взаимная помощь
как фактор эволюции. M., 1918].
KropotkinP.Ethics. Moscow, 1921 [КропоткинП. А.Этика.M., 1991].
Kummer F. Deutsche Literaturgeschichte... nach Generationen dargestellt.
Dresden, 1922.
Lactantius. The Divine Institutes // Ante-Nicene Fathers. Vol. VII. Buffalo, 1888
[Лактанций. Творения. Ч. 1-2. СПб., 1848].
Lab С. Esquisse d'une esthétique musicale scientifique. Paris, 1908 [Лало Ш.
Введение в эстетику. СПб., 1915].
Lab C. L'art et la vie social. Paris, 1922.
Lantman G. Origin of the Inequality of Social Classes. Chicago, 1938.
Laprade V. Le sentiment de la nature avant le Christianisme. Paris, 1866.
Laprade V. Le sentiment de la nature chez les modernes. Paris, 1868.
Leibnitz. Monadologie // Philosophical Writings. Ed. by E. Rhys. New York, 1934
[Монадология // Лейбниц Г. В. Сочинения в 4-х тт. М., 1982, т. 1 ].
Lévy-BriihlL. Mentalité primitive. Paris, 1922 [Леви-Брюль Л. Первобытное
мышление. М., 1930].
Ligeti P. Der Weg aus dem Chaos. München, 1931.
Lorenz O. Die Geschichtswissenschaft in ihren Hauptrichtungen und Aufgaben.
Leipzig, 1886.
LosskyN. Perceptional, Intellectual and Mystic Intuition (in Russian). Paris,
1938 [Лосский H. O. Чувственная, интеллектуальная и мистическая
интуиция. М., 1995].

Виблиография
913
Lowes J. L. Convention and Revolt in Literature. Cambridge, 1926.
Lucretius. De rerum nature [Яукреций. O природе вещей // Мыслители Рима.
Москва-Харьков, 1998].
Lunden W. The Dynamics of Higher Education. Pittsburgh, 1939.
Machiavelli N. Discorsi (Discourses on the First Ten Books of Titus Livius.
London, 1891) [Макиавелли H. Государь. Рассуждения о первой декаде
Тита Ливия. О военном искусстве. М., 1996].
MacIverR. The Historical Pattern of Social Change // Journal of Social Philosophy.
1936.
MacIverR. Social Causation. Boston, 1942.
MainH.S. Ancient Law. London, 1906 [МэнГ. Древнее право. СПб., 1873].
Male E. L'art religieux du ХІІе siècle en France. Paris, 1922.
Maie E. Art et artistes du Moyen Age. Paris, 1928.
MaistreJ. de. Considerations sur la France // Oeuvres. Vol. I. Lyon, 1891 [Mecmp
Ж. de. Рассуждения о Франции. M., 1997].
MaistreJ. de. Examen de la philosophie de Bacon // Oeuvres. Vol. П-ІІІ. Lyon, 1894.
Mannheim K. Man and Society in an Age of Reconstruction. New York, 1920
[Человек и общество в эпоху преобразования // Манхейм К. Диагноз
нашего времени. М., 1994].
Mannheim К. Das Problem der Generationen // Kölner Vierteljahrshefte für
Soziologie.
MaquetJ.J. The Sociology of Knowledge. Boston, 1951.
Mariana J. de. De lege et regis institutione. Mainz, 1605.
Maritain J. The Degree of Knowledge. New York, 1938.
Marx K. A Contribution to the Critique of Political Economy. New York, 1904
[МарксК. K критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф.
Сочинения. 2-е изд., т. 13].
Mason F. (ed.) Creation by Evolution. New York, 1928.
Mathis R. La loi des trois états. Nancy, 1924.
MayrederR. Der Typische Verlauf sozialer Bewegungen. Wien-Leipzig, 1925.
MelicharA. Überwindung der modernismus. Frankfurt-am-Main, 1954.
MentreF. Les generation sociales. Paris, 1920.
Merton R. Social Theory and Social Structure. Glencoe, 1949 [Мертон P. Соци-
альная теория и социальная структура // Американская социологи-
ческая мысль. М., 1996 — отрывок].
Meyerson E. Du cheminement de la pensée. T. 1-2. Paris, 1931.
Meyerson E. Identité et Realite. Paris, 1912 [Мейерсон Э. Тождественность и
действительность. СПб., 1912].
Michel A. (ed.) Histoire de l'art. Vol. 1-8. Paris, 1926.
Mihanovich C. S. Social Theorists. Milwaukee, 1953.
Montesquieux C. L. De l'esprit des lois [O духе законов // Монтескье Ш. Из-
бранныепроизведения.М., 1955].
Montesquieux C. L. Considerations sur les causes de la grandeur et de la decadence
des Romains. Paris, 1734 [Размышления о причинах величия и падения
римлян // Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1957].

914
Библиография
Mosca G. The Ruling Class. New York, 1938 [Моска Г. Элементы политичес-
кой науки (гл. 3 и 5) // Социологические исследования. 1996. № 4,5,8].
Muller Н. von. Zehn Generationen Deutscher Dichter und Denker. Berlin, 1928.
MumfordL. Technics and Civilisation. New York, 1935 [См.: Мэмфорд Л. Миф
машины // Утопия и утопическое мышление. Антология зарубежной
литературы. М., 1991].
Nevins A. The Gateway to History. New York, 1938.
Newton I. Observations upon the Prophecies of Daniel and the Apocalypse of
St. John. London, 1733.
Newton I. Principia [Нъютон И. Математические начала натуральной фило-
софии//ИзвесгияНиколаевскойМорскойакадемии.Вьш. ГѴ.Пг., 1915].
Nicolaus Cusanus. De novissimis diebus.
Nicolaus Cusanus. De docta ignorantia (De la docte ignorance. Paris, 1930) [Об уче-
ном незнании // Николай Кузанский. Сочинения в 2-х тт. М., 1979, т. 1 ].
Nicolaus Cusanus. The Vision of God. London, 1928 [O видении Бога // Нико-
лай Кузанский. Сочинения в 2-х тт. М., 1980, т. 2].
NilssonM.R. Primitive Time-Reckoning. Oxford, 1905.
Northrop F.S.C The Meeting of East and West. New York, 1946.
Northrop F.S. C The Ideological Differences and World Order New Haven, 1949.
NovgorodzeffP. Ob obtschestvennom ideale (Social Ideal). Prague, 1921 [Hoe-
городцев П.И. Об общественном идеале. M., 1991 ].
NowicowJ. Les luttes entre sociétés humaines. Paris, 1896.
NouyL. du. Biological Time. London, 1936.
Nunez L.M. y. Las classes sociales. Mexico.
Nunez L.M. y. Los Partitos Politicos. Mexico.
Ogburn W. Social Change. New York, 1921.
OlorinusJ. Ethnographia mundi. Magdeburg, 1641.
Oman Ch. On the Writing of History. New York, 1939.
Origen. De Principiis// Ante-Nicene Fathers. Vol. IV. Buffalo, 1888 [Ориген.
O началах. Самара, 1993].
Orosius. Seven Books of History Against the Pagans. New York, 1930 [Павел
Орозий. История против язьгчников в семи книгах // Вестник древней
истории. 1949, № 4 — отрывки].
Ortegay Gasset H. The Revolt of The Masses. New York, 1937 [Восстание масс
// Ортега-и-Гассет X. «Дегуманизация искусства» и другие работы. Эссе
о литературе и искусстве. М., 1991 ].
Pareto V. Trattato di sociologia generale. Torino, 1916 (англ. перевод: Mind
and Society. New York, 1935).
Passarge W. Die Philosophie der Kunstgeschichte in der Gegenwart. Berlin, 1930.
Pavlov LP. Conditional Reflexes. Oxford, 1927 [Павлов И.П. Двадцатилетний
опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведе-
ния) животных. М., 1973].
Petrazycki L. Law and Morality. Harvard Univ. Press, 1955 [Петражицкий
П.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности.
Т.І-П.СПб.,1907].

Виблиография
915
Pétrie F. The Revolutions of Civilisations. London, 1912.
Philo Judaeus. De eternitate mundi // Opera (Berlin, 1896—1930). Vol. VI.
Pinder W. Das Problem des Generation in Kunstgeschichte Europas. Berlin,
1928.
Plato. Laws. Phaedrus. Republic. Statesman. Timaeus [Законы. Федр. Госу-
дарство. Политик. Тимей // Платон. Собрание сочинений в 4-х тт. М.,
1993-1994,т. 2,3,4].
Plotinus. Enneades [Плотин. Сочинения. СПб., 1995; Плотин. Эннеады.
Т.І-ІІ.Киев, 1995—1996].
Plutarch. Why the Oracles Cease // Morals. Ed. by Goodwin. Vol. III-I V. Boston,
1870.
PoincareH. Science et méthode. Paris, 1920 [Наука и метод // Пуанкаре A.
Онауке.М., 1990].
PoincareH. Dernières pensées. Paris, 1913 [Последниемысли/ШуанкареА.
Онауке.М., 1990].
PoincareH. Inventions mathématiques. Paris, 1908 [ПуанкареА. Математи-
ческоетворчество. Психологическийэтюд. Юрьев, 1909].
PovinaA. Sociologia. Cordoba, 1954.
Polibius. Histoires. Tr. by W. R. Paton. London, 1923 [Полибий. Всеобщая
история.Т. I—III. СПб., 1994-1995].
Radhakrishnan S. Indian Philosophy. London, 1929 [Радхакришнан С. Ин-
дийская философия. T. I-II. M., 1993].
Radhakrishnan S. East and West. New York, 1956.
RickertH Die Grenzen der naturwissenschaftlichen BegrifFsbildung. Tubingen,
1902 [Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования поня-
тий. Логическое введение в исторические науки. СПб., 1997].
RobertyE. de. Sociologie de Taction. Paris, 1908.
RobertyE. de. Nouveau programme de sociologie. Paris, 1904.
RostovtzeffM. A History of the Ancient World. Oxford, 1936.
RostovtzeffM. The Social and Economic History of the Hellenistic World. Oxford,
1942.
RostovtzeffM. The Social and Economic History of the Roman Empire. Oxford
Univ. Press, 1920.
Saint-Simon. Oeuvres de Saint-Simon et d'Enfantin. Vol. XLI, XLII. Paris, 1877
[Сен-Симон A. Избранные сочинения. М.-Пг., 1923].
Sarkar B.K. Political Institutions and Theories of the Hindu. Leipzig, 1912.
Sarton G. Introduction to the History of Science. Vol. 1-2. Baltimore, 1927-
1933.
Schier M. Schriften zur Soziologie der Weltanschauungslehre. Leipzig, 1923-
1924; Die Wissensformen und die Gesellschaft. Leipzig, 1926 [Шелер M.
Избранные произведения. M., 1994].
SchnabelP. Berosos. Leipzig, 1923.
Schneider. Die Periodizität des Lebens und der Kultur. Leipzig, 1926.
Schubart W. Europa und die Seele des Osten. Lucerne, 1938 [Шубарт В. Европа
идушаВостока. M., 1997].

916
Библиография
SchukingL. Die Soziologie der literarischen Geschmacksbildung. München, 1923.
Schweitzer A. The Philosophy of Civilization. New York, 1923 [Швейцер A.
Упадок и возрождение культуры. Избранное. М., 1993; Швейцер А.
Жизнь и мысли. М., 1996].
Smith T.L. Rural Sociology. New York, 1931.
Smuts J.C. Holism and Evolution. London, 1926.
Sorokin P.A. The American Sex Revolution. Boston, 1957.
Sorokin P.A. Contemporary Sociological Theories. New York, 1928.
Sorokin P.A. Social Mobility. New York, 1927 [Социальная мобильность. M.,
2005].
Sorokin P.A. Sociology of Revolution. Philadelphia, 1925 [Социология рево-
люции // Сорокин П. A. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
С. 266-294: перевод 17-йглавы].
Sorokin P.A. Social Philosophies of An Age of Crisis. Boston, 1950.
Sorokin P.A. Crisis of Our Time. New York, 1941 [Кризис нашего времени //
Сорокин П. A. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 427-504:
перевод первыхчетырех глав; Сорокин П. А. Кризис нашего времени.
Гл. VI: Преступления, войны, революции, самоубийства, душевные
болезни и нищета в кризисные периоды // Американская социологи-
ческая мысль. М., 1996].
Sorokin P.A. Man and Society in Calamity. New York, 1943 [Человек и обще-
ство в условиях бедствий. М., 2005].
Sorokin P.A. Society, Culture and Personality. New York, 1947 [Общество,
культура и личность // Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Обще-
ство. М., 1992. С. 156-220: перевод первыхтрехглав].
Sorokin P.A. Sociocultural Causality, Time, Space. Duke Univ. Press, 1943.
Sorokin P.A. Fads and Foibles in Modern Sociology and Related Sciences. Chicago,
1956 [СорокинП. A. Причудыинедостаткивсовременнойсоциологии
и смежных дисциплинах // Рубеж. Альманах социальных исследова-
ний. 1999. № 13-14: переводглавы«Квантофрения»].
Sorokin P. A. The Ways and Power of Love. Boston, 1954.
Spektorsky E. The Problems of Social Physics in the Seventeenth Centure.
Vol. 1-2. Kiev, 1910-1917 (in Russian) [Спекторский £.В. Проблемы
социальнойфизикивХѴІІвеке.Т. І.Варшава, 1910;T. 2.Киев, 1917].
Spencer H. First Principles. London, 1885 [СпенсерГ. Основные начала. СПб.,
1897].
Spencer H. The Principles of Sociology. Vol. 1-3. London, 1885 [Спенсер Г.
Основания социологии. Т. 1-2. СПб., 1876-1877].
Spengler O. Der Untergang des Abendlandes. Munich, 1920 (English translation:
The Decline of the West. New York, 1929) [Шпенглер O. Закат Европы.
T. 1-2. M., 1993-1998].
Spengler O. Der Mensch und der Technik. Munich, 1931.
Spengler O. Jahre der Entscheidung. Munich, 1931.
Spranger E. Kulturzyklentheorie und das Problem des Kulturverfalls. Berlin,
1926.

Виблиография
917
Steinmetz S. R. Die Philosophie des Krieges. Leipzig, 1929 [Штейнметц P.
Философия войны. Пг., 1915].
SuarezF. Tractatus de legibus ac Deo Legislature. Naples, 1872.
Sutherland A The Origin and Growth of the Moral Instinct. London, 1908
[Сутерланд A. Происхождение и развитие нравственного инстинкта.
СПб., 1900].
SuttieJ. D. The Origin of Love and Hatred. London, 1935.
Tain H. Les origines de la France contemporaine. Vol. 1-3. Paris, 1876-1893
[Тэн И. Происхождение современной Франции. Т. 1-5. СПб., 1907].
Tain H. Philosophie de Tait. Paris, 1881 [Тэн И. Философия искусства. M.,
1933].
Tao-Teh-King and other Taoist texts // Sacred Books of the East. Ed. by
M. Müller. Vol. XI. Oxford, 1891 [Даодэцзин//Древнекитайскаяфило-
софия. Собрание текстов в 2-х тт. М., 1972, т. 1 ].
Tarde G. The Laws of Imitation. New York, 1903 [Тард Г. Законы подража-
НИЯ.СП6., 1892].
Tarde G. Social Laws. New York, 1899 [Тард Г. Социальные законы. СПб.,
1906].
Tarde G. La logique sociale. Paris, 1895 [Тард Г. Социальная логика. СПб.,
1901].
Tarde G. L'opposition universelle. Paris, 1897.
Tawney R. H. Religion and Rise of Capitalism. New York, 1930.
Theophili Libri III de diverso artibus. London, 1847.
Tertullian. Apology and other works // Ante-Nicene Fathers. Vol. III. Buffalo,
1888 [Апологетические сочинения // Тертуллиан. Избранные сочине-
ния.М., 1994].
Thomas Aquinas. Summa contra gentiles. De veritate. Summa theologiae (English
translation: London, 1917) [Фома Аквинский. Из произведений//Сим-
вол. Париж. 1995. № 33; Из произведений Фомы Аквинского // Боргош
Ю. Фома Аквинский. М., 1975].
Thucydides. History of the Pelopponnesian War. New York, Everyman's Library
[Фукидид. История. Л., 1981].
Thurnwald R. The Spell of Limited Possibilities // American Sociological Review,
1937.
Thurnwald R. Cultural Rotation // American Sociological Review, 1937.
ThurnwaldR. Die Menschliche Gesellschaft. Bd. 1-4. Berlin, 1935.
TimasheffN. Sociological Theory. New York, 1955.
Toynbee A/. A Study of History. Vol. 1-10. Oxford Univ. Press, 1936-1954
[ТойнбиА.Дж. Постижение истории. Сборник. M., 1991].
Toynbee and History. Ed. by Ashley Montagu. Boston, 1956.
Troeltsch E. Die Soziallehren der Christlichen Kirchen und Gruppen. Tübingen,
1912 [см. рец, A. H. Савина «Христианские социальные теории и совре-
менная культура». М., 1912].
TurgotARJ. Oeuvres. Vol. 1. Paris, 1913 [ТюргоА.Р.Ж. Избранныефило-
софскиепроизведения. М., 1937].

918
Библиография
UnamunoM. de. Del sentimiento tragico de la vida. Madrid, 1913.
UnamunoM. de. Die Agonie des Christentums. München, 1925 [Унамуно M. de.
O трагическом чувстве жизни y людей и народов. Агония христиан-
ства.М., 1996].
Underbill E. Mysticism. London, 1931.
Upanishads. The Principal Upanishads. Ed. by S. Radhakrishnan. New York,
1953 [Упанишады. М., 1967].
Vico G. Principi di una scienza nuova // Opere. Vol.V. Milano, 1854 [Вико Дж.
Основания новой науки об общей природе наций. Москва; Киев, 1994].
VirkandtA. Die Steligkeit in Kulturwandel. Leipzig, 1908.
Wach J. Sociology of Religion. Chicago, 1943.
Weber A. Ideen zur Staats- und Kultursoziologie. Karlsruhe, 1927 [Идеи к про-
блемам социологии государства и культуры // Вебер А. Избранное:
Кризисевропейскойкультуры. СПб., 1998].
Weber A. Kulturgeschichte als Kultursoziologie. Leyden, 1935.
Weber L. Le rhythm du progrès. Paris, 1913.
Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. Tübingen, 1921-1922 [Социология
религии // Вебер M. Избранное. Образ общества. M., 1994; Вебер M.
История хозяйства. Пг., 1923; Основные социологические понятия //
Вебер М. Избранные произведения. М., 1990; Город // Вебер М. Из-
бранное. Образ общества. М., 1994].
Weber M. Gesammelte Aufsatze zur Religionssoziologie. Tübingen, 1922 [Teo-
рии ступеней и направлений религиозного неприятия мира; Хозяй-
ственная этика мировыхрелигий // Вебер М. Избранное. Образ обще-
ства. М., 1994; Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М.
Избранныепроизведения. М., 1990].
Weber M. Gesammelte Aufsatze zur Wissenshaftslehre. Tübingen, 1922 [Кри-
тические исследования в области логики наук о культуре; О некото-
рых категориях понимающей социологии; Смысл «свободы от оцен-
ки» в социологической и экономической науке; «Объективность
социально-научного и социально-политического познания // Вебер
М. Избранные произведения. М., 1990].
Westermarck E. The Origin and Development of Moral Ideas. London, 1906.
Wiese L. von. System der allgemeinen Soziologie. München, 1933.
Wieszner G. Der Pulsschlang Deutscher Stilgeschichte. Stuttgart, n. d.
WildK. W. Intuition. Cambridge Univ. Press, 1938.
Williams M.}. Catholic Social Thought. New York, 1950.
Wolfflin H. Principles of Art History. New York, 1932 [Вельфлин Г. Основные
понятия истории искусства. M.; Л., 1930].
Wright Q. A Study of War. Chicago, 1942 [Райт К. Война и мир в жизни
цивилизаций // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия.
М.,1998].
XenopolAD. La théorie de l'histoire. Paris, 1908 [Ксенопол A. Понятие «цен-
ности» в истории. Киев, 1912; Ксенопол А.Д. Науки сосуществования и

Виблиография
919
науки последовательности // Румынская литература. 1983. № 4-5: Вклад
в философию культуры].
Ziegenfuss W. Versuch über das Wesen der Gesellschaft. Leipzig, 1935.
Zimmerman C. C. Family and Civilisation. New York, 1947.
Zimmerman C. C. Patterns of Social Change. Washington, 1956.
ZnaneckiF. Cultural Sciences. Univ. of Illinois Press, 1952.

КОММЕНТАРИИ
Перевод выполнен по американскому изданию 1957 г., титульный лист
которого воспроизведен на с. 20. Соображения, которыми руководство-
вался П.А. Сорокин при подготовке сокращенного однотомного изда-
ния, изложены им самим, поэтому здесь уместнее сказать несколько слов
о тех дополнениях, которые внесены в русский перевод. Прежде всего сле-
дует отметить, что сам текст сокращенного варианта оставлен практи-
чески без изменений. Некоторые, впрочем, весьма немногочисленные по-
правки внесены только в тех случаях, когда автор по недосмотру ссылается
на номер главы полного издания «Социальной и культурной и динами-
ки» или отсылает читателя к таблице, исключенной им из издания сокра-
щенного. Несколько предложений обрываются на полуслове; в одном слу-
чае такого рода предложение восстановлено по полному изданию, в двух
или трех остальных — исключены.
Что касается примечаний и библиографических сносок, исключен-
ных Сорокиным, то здесь.пришлось проделать болыиую восстановитель-
ную работу. В американском издании длинные цитаты набраны чуть
меныним шрифтом, короткие — заключены в кавычки. Традиции оте-
чественной научно-популярной литературы не допускают отсутствия ука-
зания на источник цитирования (что, помимо всего прочего, грозит при-
писыванием всехилипокрайнеймеренекоторьіхцитатавторуііроизведения,
в данном случае — П.А. Сорокину), поэтому все отсутствующие в сокра-
щенном издании сноски восстановлены по изданию полному. В коммен-
тариях они отмечены звездочкой (*), a наши дополнения к ним заключе-
ны в квадратные скобки.
Читателя не должно смущать то обстоятельство, что за диаграммой 1
следует диаграмма 10, a за таблицей 2 — таблица 32: «по техническим при-
чинам», объясняет Сорокин, было решено сохранить за ними ту нумера-
цию, которая закреплена за ними в четырехтомном издании. В сокращен-
ном издании представлены
диаграммы:
из первого тома — 1,10-16, из третьего тома — 6-8,10,21;
таблицы:
из первого тома — 1,2,32-35,
из второго тома —1-5,14-31,
из третьего тома — 1-5,15-25,46-54.
Ниже приведена таблица, с помощью которой читателю настоящего
издания несложно будет ориентироваться по страницам издания полного
(а заодно и оценить величину «потерь» каждого тома, вызванных сокра-
щением):

Комментарии к с. 142-150
921
Номер главы
настоящего
издания
Часть 1
1
2
3
4
Часть 2
5
6
7
8
9
10
11
12
Часть 3
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23 |
Номер главы и
страницы
полного издания
Volume I
1, pp. 3-53
2, pp. 55-101
3, pp. 103-152
4, pp. 153-191
5, pp. 195-221
6, pp. 223-242
7, pp. 243-268
8, pp. 269-308
9, pp. 308-368
11, pp. 507-529
12, pp. 531-594
13, pp. 595-688
Volume II 1
1, pp. 3-60
2, pp. 61-125
4, pp. 181-210
5, pp. 211-241
6, pp. 243-260
7, pp. 261-304
8, pp. 305-337
9, p. 339-349
10, pp. 351-384
11, pp. 385-437
12, pp. 349-476
Номер главы
настоящего
издания
Часть 4
24
25
Часть 5
26
27
28
29
30
31
Частьб
32
33
Часть 7
34
35
Часть8
36
37
Часть 9
38
39
40
41
42
Номер главы и
страницы
полного издания
13, pp. 479-514
15, pp. 523-632
Volume HI
1, pp. 3-41
2-4, pp. 43-138
5, pp. 139-160
6, pp. 161-180
7, pp. 181-216
8, pp. 217-256
9-10, pp. 259-334
11, pp. 335-380
12-13, pp. 383-
472
14, pp. 473-506
15, pp. 509-530
16, pp. 531-539
Volume IV
12, pp. 587-620
14, pp. 669-714
15, pp. 715-736
16, pp. 737-774
17, pp. 775-779
Несколько слов следует сказать и о некоторых проблемах и спорных
моментахперевода. Конечно, как и всякий переводчик, я стремился избе-
жать как «Сциллы» буквализма, так и «Харибды» вольного переложения.
В этом отношении английский язык П.А. Сорокина не представляет ка-
ких-либо особых трудностей. Достаточно хорошо зная стилистические
особенности русского периода творчества Сорокина, я во всех случаях
отдавал предпочтение словам из его собственного «русского словаря».
Сложнее обстоит дело с некоторыми специфическими терминами Со-
рокина, которые впервые появляются именно на страницах «Социаль-
ной и культурной динамики». Относительно термина Ideational Culture
мнения специалистов, к которым я обращался за консультацией, разде-
лились примерно поровну: одни настаивали на варианте «идеациональ-
ная культура», другие — на варианте «идеационная». Решающим аргу-
ментом для меня в данном случае оказалось мнение самого П. А. Сорокина.

922
Комментарии
В письме к И.С. Кону от 13 декабря 1965 г. Сорокин — отвечая на воп-
рос, «как лучше перевести Ваш термин ideational?» — писал: «Я не думаю,
что существует русское слово, вдентичное английскому термину "ideational".
Вероятно, русскиетермины: "умозрительная", "идеациональная"... могут
быть ближайшими по передаче смысла этого английского термина» (Жур-
нал социологии и социальной антропологии. 1998, т. I, № 2, с. 23; публикатор
отмечает, что «в ксерокопии образовался дефект, и перечисление Сороки-
на нами не было зафиксировано точно»). В одной из своихстатей, опубли-
кованных на русском языке, Сорокин предлагает термин «вдеистическая»
культура, что из всех возможных вариантов представляется нам, пожалуй,
самым неудачным (см.: Грани. 1998, № 185, с. 211).
Другой спорный момент нашего перевода — «логико-смысловая ин-
теграция» культуры. Английский вариант — «logico-meaningful» — пе-
реводится иногда как «логико-значимая». He вдаваясь в тонкие различия
между «смыслом» и"«значением», отмечу лишь то обстоятельство, что
вариант «логико-значимая интеграция» способен ввести читателя в заб-
луждение относительно других форм интеграции культуры (если данная
интеграция — «логико-значимая», значит, остальные ее формы не име-
ют «логического значения»), поэтому более точными были бы, на наш
взгляд, варианты «логико-значимостная» или «логико-смысловая» (то
есть интеграция по «значимости» или по «смыслу»). По причине небла-
гозвучности первого варианта я и остановился на втором.
Таковы мои аргументы и соображения, на абсолютной истинности и
безупречности которых я тем не менее не настаиваю.
Первое издание «Социальной и культурной динамики» в четырех то-
мах (первые три вышли в 1937 г., четвертый — в 1941 г.) вызвали много-
численные отклики в научной печати, причем с некоторыми из рецензен-
тов и критиков П.А. Сорокин счел необходимым вступить в полемику.
Ниже приведен список рецензий и полемических ответов Сорокина, ко-
торыеудалось выявить:
Brington С. Socio-Astrology // The Southern Review. Baton Rouge, La.,
1937, vol. 3, № 2, p. 243-266 (полемика: Sorokin P.A. Histrionics // Ibid., 1938,
vol. 3,№3, p. 555-564);
Bates RS. Charting the Coming New Age of Faith — An Erudite Russian
Scholar Views the Past History of Mankind and Predicts the Future //New York
Gerald Tribune. NewYork, 1937,30 May (Book Review Section);
Usher A.P. Review of Fluctuation of Systems of Truth, Ethics, and Law //
Harvard Guardian. Cambridge, Mass., 1937, № 2, November-December,
p. 5-8;
Prall D. W. Review of Fluctuations of Social Relationships, War and
Revolutions // Ibid., p. 8-13;
Elliot W. Y. Review of Fluctuations of Social Relationships, War and
Revolutions // Ibid, p. 13-16 (Sorokin P.A. Rejoinder to «Sorokin and the

Комментарии
923
Dangerous Science» // Harvard Guardian. Cambridge, Mass., 1937, vol. 2,
p. 21-25);
Abel T. II Political Science Quaterly. 1937, December, № 52, p. 588-590;
Rogers M.R. Review of Fluctuation of Forms of Art // Ibid., p. 919-921;
Randal, Jr. J.H. Review of Fluctuation of Systems of Truth, Ethics, and Law
//Ibid., p. 921-924;
SpeierK Fluctuations of Social Relationships, War and Revolutions // Ibid.,
p. 924-929;
Weise L. von. Ideenkultur und Sinnenkultur // Archiv für Rechts- und
Sozialphilosophie. Berlin, 1938, Bd. 31, № 3;
W.J. M. II Social Problems. 1938, January, p. 10;
Diaconide E. Sociologie et métaphysique: Â propos d'un livre récent // Revue
Internationale de Sociologie. 1938, № 1-2, p. 71-84;
Obrdlik A.P. P.A. Sorokin. Social and Cultural Dynamics // Sociologickâ
Revue. Praha, 1938, Roc. 9, № 1-2;
Goldenweiser A. Sociologos: A Platonic Dialogue // Journal of Social
Philosophy. 1938, vol. 3, № 4, p. 350-358 (полемика: Sorokin P.A. Pseudo-
Sociologos: A Reply to Professor Goldenweiser // Ibid., vol. 4, № 4, July, p. 359-
364;
Park R.E. Review of Social and Cultural Dynamics // Ibid., 1938, vol. 48, № 5,
March, p. 824-832;
McCormickRM. Il Rural Sociology. Raleigh, N.C., 1938, March, p. 107-110;
SpakovskyA. P.A. Sorokin. Naucni Pregled // Letopis Matice Serbsky. 1938,
Mart, p. 204-209;
[Anonym]. Types of Human Culture: Hope for an Idealist Civilization //
Times Literary Supplement. 1938, March, p. 24-29;
Spengler f.J. II Southern Economic Journal. Chapel Hill, N.C., 1938, April,
p. 474-477;
Becker H. II Rural Sociology. Raleigh, N.C., 1938, September, p. 356;
Blâha I.A. II Szech Soc. Rev. Praha, 1938, Roc. 9, № 1-2, p. 83-88;
Weise L. von. Ideenkultur und Sinnenkultur // Idolenkunst und Sinnenkunst
Zeitschrift für flsthetic und Allgemeine Kunstwissenschaft. 1938, Bd. 32, H. 2,
S. 97-109;
Ellwood Ch. The Establishment of Cultural Sociology// Social Science. 1938,
October, p. 496-498;
Dykmans G.L. Les Types d'intégration socio-culturelle selon Pitirim Sorokin //
Revue des Sciences Économique. 1939, avril, p. 1-8;
J.E. N. Il Sociology and Social Research. Los Angeles, 1939, September-
October, p. 79-80;
Hart H. Sorokin's Data Versus His Conclusions // American Sociological
Review. Washington, 1939, vol. 4, October, p. 635-646 {полемика: Sorokin P.A.
Comments on Professor Hart's Paper // Ibid., 1939, vol. 4, October, p. 646-651 ).
MadveRM. Review of Social and Cultural Dynamics, Volume 4 // American
Sociological Review. New York, 1941, vol. 6, December, p. 904-907;

924
Комментарии кс.25
Lins M. La sociologia en el concepto de Sorokin // Revista Mexicana de
SociologHa. Mexico, 1942, agosto, p. 117-123;
House F.H. Review of Social and Cultural Dynamics, Volume 4 // The
American Journal of Sociology. Chicago, 1942, vol. 47, May, p. 994-996;
M.H. N. Il Sociology and Social Research. 1942, May-June, p. 483-485;
Devereux G. Review of Social and Cultural Dynamics, Volume 4 // American
Anthropologist. Washington, 1942, vol. 44, June, p. 507-510 (полемика:
P. A Sorokin. Rejoinder to Devereux // The American Journal of Sociology.
Chicago, 1942, vol. 43, May, p. 969-970);
Coulborn R.> Du Bois W.E.. Mr. Sorokin's Systems // Journal of Modem
History. Chicago, 1942, vol. 14, № 4, December, p. 500-521;
Tibbs A.E. Book Reviews of Social and Cultural Dynamics: A Study in
Wissensoziologie // Social Forces. Baltimore, Md., 1943, vol. 21, May, p. 473-
480;
Gaddis V.H. The Coming Spiritual Era // Mind Digest. 1946, June, p. 25-31;
Geyl P. Prophets of Woo // Virginia Quaterly Review. Charlottesville, Va.,
1946, p. 587-602;
Moore H.E. Review of Social and Cultural Dynamics, Volume 4 // Social
Forces. Baltimore, Md., 1948, vol. 20, March, p. 400-403;
[Anonymous]. Man in Society // The Times Literary Supplement. 1948,
September, p. 521-522;
Soper D. W. Beyond Our Sensate Culture: A Study of P. A. Sorokin // Theology
Today. Princeton, N.J., 1949, January, vol. 5, p. 510-516;
Smedes E. Een Amerikaans Cultured Architect // Mens en Maatschappij.
1949, №6;
Richardson L.F. Is It Possible to Prove any General Statements about Historical
Fact? // British Journal of Sociology. 1952, vol. 3, March, p. 77-84;
Thornerl. Ascetic Protestantism and Development of Science and Technology
// The American Journal of Sociology. Chicago, 1952, July, p. 25-33.
ПРЕДИСЛОВИЕ K ПОЛНОМУ ИЗДАНИЮ
1 Sorokin P. Social and Cultural Dynamics. New York: American book C°.
1937,vol.I,p.IX-XIII.
2 Cp. c мыслью А.И. Солженицына: «Если бы чеховским интеллиген-
там, все гадавшим, что будет через двадцать-тридцать-сорок лет, ответи-
ли бы, что через сорок лет на Руси будет пыточное следствие, будут сжи-
мать череп железным кольцом, опускать человека в ванну с кислотами,
голого и привязанного пытать муравьями, клопами, загонять раскален-
ный на примусе шомпол в анальное отверстие ("секретное тавро"), мед-
ленно раздавливать сапогом половые части, a в виде самого легкого —
пытать по неделе бессонницей, жаждой и избивать в кровавое мясо, —
ни одна бы чеховская пьеса не дошла до конца, все герои пошли бы в
сумасшедший дом» (СолженицынА.К АрхипелагГУЛАГ, 1918-1956. Опыт
художественного исследования. М., 1989, Т. I, с. 99).

Комментарии к с, 26-34
925
3 Scienza nuova ( итал. ) — общепринятое сокращенное название клас-
сического труда Дж. Вико «Основания новой науки об общей природе
наций»(М. — Киев, 1994).
4 См. прим. 6 к главе 1.
5 См. прим. 13 к главе 17.
6 См. прим. 9 к главе 13.
7 В настоящем сокращенном издании этот «постскриптум» (в несколь-
ко отредактированном виде) составляет главу 37. Русский перевод «пост-
скриптума» под названием «Течение социальных отношений, войн и ре-
волюций» был опубликован в журнале «Грани» ( 1946, № 2, с. 40-43; перевод
П.В.).
8 [Les] règles de la méthode sociologique (фр.) — правила социологичес-
кого метода; название труда Э. Дюркгейма (1895), который в русском
переводе известен под названием «Метод социологии». См.: Дюркгейм Э.
О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991, с. 391-
532.
9 По-видимому, парафраз цитаты из Апокалипсиса: «И увидел я новое
небо и новую землю» (Отк. 21,1).
ГААВА1
1 Имеется в виду эпизод из романа Д. Дефо: «Однажды, около полу-
дня, — рассказывает Робинзон Крузо, уже одиннадцатый год живущий
на необитаемом острове, — я шел берегом моря, направляясь к своей
лодке, и, к величайшему своему изумлению, вдруг увидел след голой чело-
веческой ноги, ясно отпечатавшейся на песке. Я остановился, как громом
пораженный или как если бы я увидел привидение... Я пошел еще раз
взглянуть на отпечаток ноги, чтоб удостовериться, действительно ли это
человеческий след, и не вообразилось ли мне. Но нет, я не ошибся; это
был, несомненно, отпечаток человеческой ноги... Как он сюда попал?
Я терялся в догадках и не смог остановиться ни на одной» (ДефоД. Ро-
бинзон Крузо. История полковника Джека. М., 1974, с. 132-133).
2 Новая Англия — название исторически сложившегося района в се-
веро-восточной части СШ А, в который входят штаты Массачусетс, Кон-
нектикут, Род-Айленд, Нью-Хэмпшир, Вермонт и Мэн. Название «Новая
Англия» было дано английским капитаном Дж. Смитом, обследовавшим
в этом районе берег Северной Америки (1614). Хронологически термин
New England обозначает период истории СШ A с XVII по XVIII вв.
3 Сиам — прежнее название Таиланда, употреблявшееся как само-
название до 1939 г. и с сентября 1945 по август 1948 г.
4 Танский период — время правления в Китае династии Тан (68-907 гг.),
отмеченное подъемом культуры, a первые 150 лет — еще и мира и про-
Цветания.
5 В оригинале «hooked rug» — ковер из полосок ткани, продернутых
сквозьхолст.

926
Комментарии к с. 35
6 Сущность «закона трех стадий» О. Конт в «Системе позитивной фи-
лософии» ( 1851 ) изложил следующим образом: «...Все наши мысли необ-
ходимо проводят три сменяющих друг друга состояния: сначала теологи-
ческое состояние, где открыто господствуют спонтанно возникающие
фикции, не имеющие доказательств; затем метафизическое состояние с
привычным преобладанием абстракций или сущностей, принимаемых за
реальность; и, наконец, позитивное состояние, неизменно основывающе-
еся на точной оценке внешней реальности» (цит. по: Современная запад-
ная социология. Словарь. М., 1990, с. 138).
«Смысл этого закона заключается в том, что любое из важнейших
человеческих понятий, равно как и каждая из областей познания неиз-
бежно проходит через три различных теоретических состояния. 1) Теоло-
гическое, т. е. "вымышленное состояние, отмеченное властью над людьми
ими же измышленных фикций". 2) Метафизическое, т. е. "абстрактное"
состояние, характеризующееся гоаіодством над человеческим познанием
отвлеченных "сущностей", конституируемых познающим субъектом.
3) Наконец, научное, т. е. "положителыюе", состояние, находящееся под
знаком господства в познавательной сфере понятий, выработанных и
выверенных "положительными", т. е. точными, науками, опирающими-
ся на достоверные факты» (История теоретической социологии. Т. 2: Со-
циология XIX века. Профессионализация социально-научного знания. М.,
1997, с. 59).
Согласно Г. Геффдингу, «контовская классификация наук располага-
ет их в том порядке, в каком каждая из них вступала историнески в пози-
тивную стадию. Первое место занимает математика, затем астрономия,
физика, химия, биология и социология. Эта очередь рисует нам в тоже
время прогрессивный переход описанных явлений от простоты к слож-
ности. Чем проще содержание науки, тем скорее может она пройти раз-
личные стадии; чем сложнее подлежащие исследованию явления, тем боль-
ше времени пройдет, пока она переживет детские болезни... Чем проще те
отношения, которые рассматривает наука, тем бопееуниверсальна ее пра-
вомерностьу потому что более простые отношения проявляются в свою
очередь в более сложных» (Геффдинг Г. История новейшей философии.
СПб., 1900, с. 299).
7 Case method или case study — букв. «изучение случая»; для обозначе-
ния этого метода в русской социологической литературе еще нет устояв-
шегося термина; иногда его называют «монографическим подходом».
«Case study — исследовательская стратегия, направленная на глубокий,
полный и комплексный анализ социального феномена на примере от-
дельного эмпирического объекта (случая). Очевидным достоинством
этого метода является возможность получения более глубокой инфор-
мации о латентных процессах, скрытых механизмах социальных отноше-
ний; только с помощью такого качественного подхода можно реконст-
руировать сферу неформальных отношений, существующих между
людьми». Один из основных, классических методов case study — вклю-

Комментарии к с. 35-39
927
ченное наблюдение. Подробнее см.: Козина И. Case study: некоторые ме-
тодологические проблемы // Рубеж. Альманах социальных исследований.
1997, № 10-11,с. 177-189.
8 Л ига Наций — международная организация, действовавшая в 1919-
1939 гг. и объединявшая 44 государства, которые или принимали участие
в Первой мировой войне на стороне Антанты, или сохраняли нейтрали-
тет. СССР стал членом Лиги Наций в 1934 г. (исключен 14 декабря 1939 г.
за развязывание агрессивной войны против Финляндии); США не рати-
фицировали устав Лиги Наций и не вошли в состав ее членов.
9 Ионическая и коринфская колонны — архитектурные ордера, сло-
жившиеся в Древней Греции и применяемые в современной архитектуре.
Образцы этих колонн см. на вклейке XX (рис. 1).
10 Культурный круг — понятие, введенное в науку немецким этногра-
фом Ф. Гребнером (1877-1934), опубликовавшим в 1905 г. первую рабо-
ту, посвященную исследованию «культурныхкругов» в Австралии и Оке-
ании. Культурный круг — это совокупность характерных элементов
культуры, семейных и общественных отношений на определенной терри-
тории. Элементы культуры брались Гребнером произвольно и объединя-
лись в культурный круг только на основании общего географического
распространения, безотносительно к конкретным народам. Родство и
происхождение культурных кругов устанавливалось по сходству отдель-
ных, не связанных между собой элементов культуры. Этот метод изуче-
ния культуры был назван Гребнером «историческим». В трудах его сто-
ронников (Ф. Краузе, Б. Анкермана, В. Шмидта и др.) исторический
процесс, богатство человеческой культуры сводились к единичным, не-
повторяющимся явлениям. Отрицались исторические закономерности,
и ход истории рассматривался как результат миграций, заимствований и
взаимовлияний, диффузий.
11 Север Вологодской губернии (ныне Республика Коми) — родина
П.А. Сорокина, поэтически воспетая им в автобиографической повести
«A Long Journey» (New Haven, 1963). Cm.: Сорокин П.А. Долгий путь. Сык-
тывкар, 1991,с.9-22.
12 Уолл-Стрит — улица в Нью-Йорке, где находится биржа; в широ-
ком смысле американский финансовый капитал.
13 Острова Тробриан находятся к востоку от Новой Гвинеи; ныне вхо-
дят в состав Папуа-Новая Гвинея (в прошлом — английская, a c начала
XX в. до 1973 г. австралийская колония). Для многих современных антро-
пологов и культурологов население островов — своего рода символ куль-
турной и экономической отсталости. См. также прим. 10 к главе 23.
14 Викторианская Англия — Англия времен королевы Виктории, годы
правления которой (1837-1901) совпадают с периодом наивысшего рас-
Цвета Британской империи. Поэтому ее имя приобрело характер своеоб-
разного символа процветания, a период ее правления получил название
«викторианского века». В ряде случаев П.А. Сорокин расширяет это
понятие до «викторианской Европы».

928
Комментарии к с. 40-41
15 Здесь прежде всего имеется в виду К. Маркс и его учение о «базисе»
(совокупности исторически определенныхпроизводственныхотношеніш,
составляющихэкономическую структуру данного общества) и «надстрой-
ке» (государство, право и основные формы общественного сознания).
Подробнее см.: МарксК., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М., 1956, т. 13,
с.6-7).
16 Sui generis {nam. ) — своего особого рода, своеобразный.
17 Ср. с рассуждениями Ф. Ницше в первом из «Несвоевременных раз-
мышлений» («Давид Штраус, исповедник и писатель»): «Культура есть
прежде всего единство художественного стиля во всех жизненных прояв-
лениях народа. A многознание и многоучение не суть ни необходимое
средство для культуры, ни признак последней и при случае прекрасней-
шим образом совмещаются с противоположностью культуры, с варвар-
ством, то есть с отсутствием стиля или хаотическим смешением всех сти-
лей... Истинная культура во всяком случае предполагает единство стиля, и
даже плохой и выродившейся культуры мы не можем себе представить без
многообразия, сливающегося в гармонию единого стиля...» (Ницше Ф.
Полное собрание сочинений. М., 1909, т. II, с. 8,11).
18 Собор Нотр-Дам в Шартре (север Франции) — один из самых зна-
менитых памятников средневековой архитектуры. Построен в ХІ-ХѴІ вв.
в формах зрелой готики; богат архитектурным убранством порталов и
витражами ХІІ-ХПІ вв. Cm.: Delaporte V. Notre-Dame de Chartres. [Album,
P., 1957].
Cp. c рассуждениями А.Н. Уайтхеда («Приключения идей», 1932), не-
сомненно оказавшего заметное влияние на П.А. Сорокина: «Элементы
композиций [великого искусства] живут по своим собственным законам.
Каждый из них претендует на свою собственную индивидуальность, но
тем не менее участвует в целом. Любой элемент приобщен к величию
целого и в то же время проявляет индивидуальность, заслуживающую
особого внимания.
Например, скульптура и живопись готического собора, скажем Шар-
трского собора, содействует гармонии целого. Они заставляют нас под-
нимать глаза вверх, к сводам собора и смотреть вперед, т. е. направляют
взор к высшему символизму алтаря. Они привлекают внимание красотой
своих элементов, однако не задерживают его, побуждая нас проникнуть-
ся величием целого. Скульптура и живопись не могли бы выполнить сво-
ей роли, если бы не обладали своей собственной благородной индивиду-
альностью, способной вызвать глубокое чувство. Каждый элемент требует
для себя непрерывного существования и тем самым служит существова-
нию всей композиции» ( Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии.
М., 1990, с. 688).
19 Грегорианские песнопения — канонические католические хоралы,
названные так в честь папы Григория Великого (лат. Gregorius) (ум. 604 г.),
при котором впервые было начато упорядочение молитвенных текстов и
строгое распределение их по датам церковного года. Григорий и его пос-

Комментарии к с. 42-48
929
ледователи стремились придать песнопениям характер отрешенности от
всего земного, мистического созерцания, религиозного экстаза. Вместе с
тем песнопения обобщили многовековой опыт развития музыкальной
культуры, впитали художественно ценные элементы песенности различ-
ных народов. Песнопения исполнялись мужским хором в унисон на слова
текстов, заимствованныхиз Библии; преобладали звуки равной длитель-
ности (cantus planus — медленное пение). С усвоением церковной музы-
кой многоголосия грегорианское песнопение осталось тематической ос-
новой полифонических культовых произведений.
20* ЧупровА.А. Очерки по теории статистики. СПб., 1909, с. 1.
21 Ео ipso {nam. ) — тем самым, в силу этого.
22 От лат. singularis — отдельный, одиночный, единственный. «Сингу-
лярная причинность», таким образом, это единичная причинно-след-
ственная связь между двумя или булыним числом явлений. В русской
социологической литературетермин «сингуляризм» в противоположность
«универсализму» впервые стал употреблять П.Б. Струве, заимствовавший
его, в свою очередь, из естественно-научных сочинений Гете. Вслед за Струве
использовал этот термин и С.Л. Франк. Подробнее см.: Струве П.Б.
Patriotica. Политика, культура, религия, социализм. М., 1997, с. 464-475;
Франк С.Л. Духовные основы общества. М., 1992, с. 38-42.
23 От лат. disparatus — несовместимый, не имеющий общих свойств
или даже наделенный противоречащими свойствами.
24 Post hoc, ergo propter hoc {nam.) — после этого, значит вследствие
этого. Логическая ошибка, состоящая в том, что простая последователь-
ность двух событий во времени принимается за причинную связь между
ними.
25 Имеется в виду настенная живопись в катакомбах, обнаруженных в
Риме, Александрии, Сиракузах, Неаполе и Пече и использовавшихся для
погребения христиан и иудеев. В период гонений на христиан в катаком-
бах собирались члены общин. В раннехристианском («катакомбном»)
искусстве якорь символизировал надежду, гопубъ — Св. Духа, a масличная
(оливковая) ветвь — радость и мир.
26 Источник выражения — старинная немецкая песня, приписываю-
щая поговорку «кто не любит вина, женщин и песен, тот всю свою
жизнь — дурак» Мартину Лютеру: «Die Krippe stets voll Futter! Wernicht
liebt Wein, Weib und Gesang, Der bleibt ein Narr sein Leben lang, sagt Doctor
Martin Luter» [«Стол от харчей да будет тесен! A "кто не любит баб, вина
и песен, всю жизнь свою — дурак", — доктор Мартин Лютер говорит
нам так»]. Девиз «вино, женщины, песня», неоднократно встречающийся
на страницах «Социальной и культурной динамики» и других произведе-
ний П.А. Сорокина, является, по его мнению, наиболеехарактерным (на-
равне с горациевым «Carpe diem» — «Лови день!») выражением филосо-
фии и умонастроения эпикурейства. Один из возможных источников
П. А. Сорокина — книга Р.У. Эмерсона «Представители человечества», в
которой цитируются эти слова. В главе «Монтень, или Скептик» Эмер-

930
Комментарии кс. 48-57
сон пишет: «Они ["практики"] считают, что Лютер был весьма неглуп,
когда сказал:
Кто жен, вина и песен не любил,
Тот дураком всю жизнь свою прожил».
(Цит. по: «Сделать прекрасным наш день...» Публицистика амери-
канского романтизма. М., 1990, с. 345).
Другой и, наверное, самый вероятный источник Сорокина — сти-
хотворение Г. Гейне «Моему брату Максу», в котором выражена та же
самая мысль:
Мудрый Лютер так и рубит:
Лишь дурак пустой не любит
«Женщин, песен и вина, -
Это знал ты, старина.
(ГейнеГ. Стихотворения. Поэмы. Проза. М., 1971, с. 418).
27 О «сингуляризме» и «универсализме» см. выше, прим. 22. Анализу
всех остальных «парных категорий», приведенных в таблице, посвящены
последующие главы «Социальной и культурной динамики» (в частности
главы 15-20,24-25,8-9,12 и др.).
ГЛАВА 2
1 «Ргіпсіпіа» (Начала) — сокращенное название главного сочинения
И. Ньютона «Математические начала натуральной философии» (1687).
Русский перевод опубликован в «Известиях Николаевской морской ака-
демии» (Пг., 1915, вып. IV). «Начала» состоят из трех книг. В первой кни-
ге рассматриваются движения тел под влиянием сил, во второй — те же
движения в среде, оказывающей сопротивлениеі в третьей излагается сис-
тема мира. В заключение Ньютон говорит о Солнечной системе, какой
она представляется в свете механики: «Такое изяіцнейшее соединение Сол-
нца, планет и комет не могло произойти иначе, как по намерению и по
власти могущественного и премудрого существа» (Цит. по: Кузнецов Б.Г.
Ньютон.М.,1982,с.40,73).
«Геттисбергская речь» («Gettisberg Address») произнесенапрезиден-
том США А. Линкольном 19 ноября 1863 г. на национальном военном
кладбище города Геттисберг (штат Пенсильвания), в районе которого 1-
3 июля 1863 г. произошло решающее сражение в ходе Гражданской вой-
ны между Севером и Югом. Речь Линкольна заканчивалась знаменитыми
словами: «...Все мы, собравшиеся здесь, должны проникнуться твердой
убежденностью в том, что эти люди погибли здесь не напрасно; что народ
наш по воле Бога еще узрит новое рождение свободы; что правительство
из народа, волей народа и ради народа никогда не погибнет» (цит. по:

Комментарии к с. 58-61
931
«Сделать прекрасным наш день...» Публицистика американского роман-
тизма.М., 1990, с. 464).
2 В примечании к этому месту в полном издании «Динамики» П.А. Со-
рокин пишет: «Я употребляю термин "феноменологическое" в том же
самом значении (in a sense congenial), что и Э. Гуссерль, фиксирующий с
его помощью наличие социально-"объективного" смысла, который мо-
жет и не совпадать со смыслом психологическим».
3 Болыная (или главная) посылка (major premise) — первое суждение
силлогизма (от греч. syllogismos — сосчитывание), содержащее общее
правило; во втором суждении (меньшей посылке) приводится конкрет-
ный случай; в третьем суждении дается вывод, или заключение. По словам
Аристотеля, силлогизм — это высказывание, в котором «при утвержде-
нии чего-либо из него необходимо вытекает нечто отличное от утвержда-
емого и именно в силу того, что это есть» (Аристотель. Аналитика пер-
вая и вторая. М., 1952, с. 10).
4 Weltanschauung (нем.) — мировоззрение. П.А. Сорокин использует
немецкий термин, потому что в английском языке, по сути дела, нет экви-
валента. Англичане и американцы предпочитают иметь point of view —
«точку зрения».
5 Английское слово «ideation» (редко употребляемое) означает спо-
собность формирования и восприятия идей. Сорокин мог позаимство-
вать его из статьи Чарльза Эллвуда «Объективизм в социологии» (опуб-
ликованной в XXII томе «The American Journal of Sociology»), которую он
цитировал еще в «Системе социологии»: «Цивилизованный человек жи-
вет в мире идей (ideational). Для него мир реальных объектов в значитель-
ной степени замещен миром идей, символов, ценностей» {Сорокин П.А.
Система социологии. М., 1993, т. 1, с. 134). Другой возможный источ-
ник — Макс Шелер, писавший в статье «Положение человека в Космосе»:
«Если мы хотим еще детально уяснить себе особенность, своеобразие того,
что мы называем "духом", то лучше всего начать со специфически духов-
ного акта, акта идеации. Это акт, полностью отличный от всякого техни-
ческого интеллекта. Проблема интеллекта была бы, например, такая: y
меня сейчас болит рука, как возникла эта боль, как ее снять? Соответ-
ственно, установить это должна была бы позитивная наука. Но ту же
самую вещь я могу рассматривать и как пример того чрезвычайно редко-
го и удивительного сущностного обстоятельства, что мир этот вообще
запятнан болью, злом и страданием... Самые впечатляющие примеры...
дает математика. Человек способен отделить троичность как "количе-
ство" трех вещей от этих вещей и оперировать с "числом" "три" как само-
стоятельным предметом согласно внутреннему закону порождения ряда
таких предметов. Животное не способно ни на нто подобное. Таким об-
разом, идеация означает постижение сущностных форм построения мира
на одном примере соответствующей сущностной сферы, независимо от
числа совершаемых нами наблюдений и от индуктивных заключений» (Про-
блемачеловека в западной философии. М., 1988, с. 61-62).

932
Комментарии к с. 62-63
Перевод «sensaite» как «чувственное» в настоящее время стал, по-ви-
димому, общепризнанным и наиболее распространенным, хотя есть и
другие варианты. Чаще других можно встретить в литературе о Сорокине
такие эквиваленты этого слова, как «сенсативное» и даже «сенсатное» (см.,
например: Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997,
с. 398), что представляется нам не вполне удачным.
Справедливости ради следует отметить, что специфическую терминоло-
гию Сорокинахотя и приняли, но не безоговорочно. Например, А.Дж. Той-
нби в статье «Философия истории П. Сорокина» писал: «Создание новых
научных терминов вроде этих трех [имеются в виду термины "идеацио-
нальная", "чувственная" и "идеалистическая" культуры. — B.C.] безус-
ловно является меньшим злом, если ни один из ныне употребляемых тер-
минов не выражает точно те категории, которые сформировались в
сознании исследователя. В то же время новые термины создают затруд-
нения в процессе интеллектуального общения между автором и его чита-
телями. Разве не удовлетворила бы Сорокина какая-нибудь из следую-
щих терминологических пар: "потусторонняя и посюсторонняя"
ментальности; "духовная и материалистическая" ментальности; "догма-
тизм и скептицизм"; "жизнь по вере" и "жизнь по разуму"? Вероятно, сам
Сорокин ответит, что он чувствовал необходимость в создании своей соб-
ственной, новой терминологии, поскольку та терминология, которая на-
ходится в обращении, не выражает ее смысл точным и исчерпывающим
образом. Но одно дело — изобретать новые слова, и совсем другое —
пускать их в оборот. К сожалению, эти три специальных слова, изобре-
тенных Сорокиным, — столь же неуклюжи (are cumbrous), как англий-
ские "флорины" по сравнению с американскими "четвертаками"
(quarters). Более того, постороннему, попавшему в "Сорокиноландию",
так же трудно отличить "идеалистическую" культуру от "идеациональ-
ной", как трудно бьюают туристу, приехавшему в Англию, отличить "фло-
рин" от "полкроны" [монета достоинством в 2 шиллинга 6 пенсов; инос-
транцу, очутившемуся в России, примерно также трудно поначалу
разобраться, в чем "разница" между 50 копейками и "полтинником",
между 10 рублями и "червонцем". — B.C.]. Под "идеалистическим" ти-
пом культуры Сорокин, по его словам, подразумевает "сбалансирован-
ный Ёинтез обоих чистых типови» (Sorokin in Review. Duke University press.
Durham, N.C, 1963, p. 78-79).
6 Гетерогенность (от греч. heteros —разныйи genes —род) —раз-
нородность no составу (в противоположность гомогенности).
7 Синонимами Бога, или Абсолюта, y Сорокина выступают: нирвана
(санскр. «угасание») — в буддизме блаженное состояние покоя, достига-
емое путем полного отстранения от всего житейского и слияния с боже-
ством; ОМ — в ведийской философии слово торжественного обращения
или благословения, употреблявшееся в начале молитв и религиозных це-
ремоний; согласно индийской фонетике ОМ состоит из трех звуков:
A-UNI, которые символизировали три Веды; с глубокой древности слово ОМ

Комментарии к с. 66-68
933
считается, по религиозным представлениям индийцев, священным; Дао —
основное понятие даосизма, означающее и естественный путь развития
вещей, и «небесную волю», и «чистое небытие»: «Дао> которое может быть
выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть
названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли,
обладающее именем — мать всех вещей» ( Древнекитайская философия.
Собрание текстов в двух томах. М., 1972, т. 1, с. 115); Vélan vital (фр.) —
«жизненный порыв»; в философии А. Бергсона — некий метафизически-
космический процесс, своего рода могучий поток творческого формиро-
вания, проходящий через человека и делающий его творческим суще-
ством; по мере ослабления «жизненного порыва», жизнь распадается,
превращается в материю; Ding für und an sich (нем.) — вещь для себя и в
себе, вещь сама по себе (термины философии И. Канта).
8Сагре diem (лат.) — лови день; выражение Горация («Оды», 1,11,8):
«Пользуйся днем (настоящим), меньше всего доверяй будущему».
9 Выражение из притчи о богаче, рассказанной в Евангелии от Луки
(12,19), или парафраз аналогичного библейского выражения: «Будем есть
и пить, ибо завтраумрем!» (Ис. 22,13).
10 Тартюф — герой одноименной пьесы Ж.Б. Мольера, нарицатель-
ное имя ханжи и лицемера.
11 Suum cuique {nam. ) — каждому свое.
12 Vis absoluta {nam.) — абсолютная сила.
13 Примером такой личности может служить главный герой гіовести
Л.Н. Толстого «Смерть Ивана Ильича». «В глубине души Иван Ильич
знал, что он умирает, но он не только не привык к этому, но просто не
понимал, никак не мог понять этого.
Тот пример силлогизма, которому он учился в логике Кизеветтера:
Кай — человек, люди смертны, потому Кай смертен, казался ему во всю
его жизнь правильным только по отношению к Каю, но никак не к нему.
To был Кай-человек, вообще человек, и это бьіло совершенно справедли-
во; но он был не Кай и не вообще человек, a он всегда был совсем, совсем
особенное от всех других существо... Кай точно смертен, и ему правильно
умирать, но мне, Ване, Ивану Ильичу, со всеми моими чувствами, мысля-
ми, — мне это другое дело. И не может быть, чтобы мне следовало уми-
рать. Это было бы слишком жестоко» (Топстой Л.Н. Собрание сочине-
ний в 22-х тт. M., 1982, т. 12, с. 86-87).
14 Атараксия (грен.) — букв.: отсутствие волнений, невозмутимость;
термин философии Эпикура и скептиков, идеальное душевное состояние,
которое, согласно Эпикуру, достигается избавлением от страха перед бо-
гами, смертью и загробным миром, от чувства недоумения перед не-
понятными явлениями природы, ограничением потребностей, умерен-
ностью в наслаждениях, самоустранением от общественных и
государственных дел, a no учению скептиков — воздержанием от суж-
Дений (epochç).

934
Комментарии к с. 68-73
15 Апатия (греч. ) — отсутствие страданий, бесстрастие, термин древ-
негреческой философской школы стоиков, обозначающий способность
мудреца не радоваться тому, что вызывает наслаждение y обычных лю-
дей, и не испытывать страданий от всего того, чего страшатся люди, вплоть
до обращения в рабство, пыток и самой смерти.
16 В скобках Сорокин приводит немецкие эквиваленты английских
терминов «Being» и «Becoming».
17 Согласно Гераклиту, «все возникает по противоположности и всею
целостностью течет, как река» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и
изречениях знаменитых философов. М., 1979, с. 361). Мысль о текучести
всего сущего Лукреций высказал в пятой книге (ст. 828-837) поэмы «О при-
роде вещей»:
...природу всего мироздания время меняет:
Из одногоГсостояния все переходит в другое.
He остается ничто незыблемым: все преходяще,
Все претворяет природа и все заставляет меняться.
Тут истлевает одно и чахнет, с годами слабея,
Там же другое цветет, выходя из ничтожества к блеску.
Так изменяет природу всего мироздания время,
И переходит земля в состоянье одно от другого:
To, что давала, не даст, a дает, чего не было раньше.
(Лукреций. О природе вещей. М., 1937, с. 201;
перевод Ф.А. Петровского).
І8Рагехе11епсе(с£р.) —по преимуществу.
19 Интровертный (от лат. intro — внутрь и verto — поворачиваю,
обращаю; букв.: обращенный вовнутрь) — в аналитической психологии
К.Г. Юнга психологическая характеристика самоуглубленной личности,
направленной на внутренний мир мыслей, переживаний и т. п. Экстра-
вертный тип личности, наоборот, отличается преобладающим интере-
сом к внешним объектам, направленностью на внешний мир и деятель-
ность в нем.
20 Квиетизм (от лат. quietus — спокойный) — религиозное учение,
проповедующее мистическо-созерцательное отношение к жизни, пассив-
ность, умиротворение; в широком смысле слова — безучастное, пассив-
ное отношение к действительности.
Органицизм — в широком смысле слова тенденция рассматривать
общество как класс природного организма и объяснять социальную
жизнь посредством прямой проекции на нее биологических закономер-
ностей.
Квалитаѳизм (от лат. qualis — какой, какого качества) — подход к
действительности с качественной стороны.
21 Квантитавизм (от лат. quantum — сколько) — подход к действи-
тельности с количественной стороны.

Комментарии к & 74-86
935
22 Слова ИисусаХриста (Ин. 18,36).
23 Эвдемонизм (от греч. eudaimonia — счастье) — античный принцип
жизнепонимания, позднее в этике — принцип истолкования и обосно-
вания морали, согласно которому счастье (блаженство) является высшей
целью человеческой жизни.
Гедонизм (от греч. hedone — наслаждение) — этическая позиция,
утверждающая наслаждение как высшее благо и критерий человеческого
поведения и сводящая к нему все многообразие моральных требований.
Утилитаризм (от лат. utilitas — польза; выгода) — принцип оценки
всех явлений с точки зрения их полезности, возможности служить сред-
ством для достижения какой-либо цели. Основоположник философско-
го утилитаризма И. Бентам видел конечное назначение морали в том,
чтобы содействовать «наибольшему счастью для наибольшего числа лю-
дей».
Сенсуализм (от лат. sensus — восприятие, чувство, ощущение) —
направление в теории познания, согласно которому чувственность явля-
ется главной формой достоверного познания.
24 «Четыреста семейств» (The Four Hundred) — верхушка американс-
кого финансового и промышленного капитала. Подробнее см.: МиллсР.
Властвующая элита. М., 1959, с. 81-111 (гл. III: «Четыреста семейств» цен-
тральных городов).
25 Бестселлер (от англ. best seller = best — лучший + seller — прода-
вать) — в США, Англии и ряде других стран особенно ходкая книга,
ходкий товар.
26 Анимизм (от лат. anima, animus — дух, душа) — термин, обозна-
чающий религиозные представления о духах и душе. Э.Б. Тайлор, кото-
рый ввел в науку термин «анимизм», считал веру в отдельных от тела
духов «минимумом религии», созданным «дикарем-философом» в резуль-
тате размышлений над причинами сновидений, смерти и т. п.
27 После меня хоть потоп (фр. ) — парафраз известного «утешения»,
приписываемого фаворитке французского короля Людовика XV марки-
зе Помпадур: с этими словами она обратилась к королю после поражения
французских войск при Росбахе. С тех nop эта фраза характеризует чье-
либо циничное равнодушие и беззаботность по отношению к будущему.
ГЛАВА 3
1 См. прим. 10 к главе 2.
2 В оригинале: «burn the candle at both ends» — английская поговорка.
3 Элмер-гентризм — от имени героя романа С. Льюиса «Элмер Гент-
ри» (1927), в котором описана карьера пройдохи-церковника.
4 Gestalt (нем. ) — форма, вид, образ.
5 Гностицизм (от греч. gnosis — познание, знание) — религиозно-
философское течение I—III вв., распространенное среди христиан и языч-
ников; общим для всех гностиков является стремление преодолеть анти-

936
Комментарии к с. 86-91
космический дуализм путем познания. Подробнее см.: Трофимова М.Г.
Историко-философские вопросы гностицизма. М., 1979.
Орфизм — древнегреческое религиозное движение, возникшее в VI в.
до н. э. в результате реформы Диониса; в современной литературе «орфи-
ками» называют авторов «поэм Орфея» (Ономакрита и др.), атакже всех
исповедовавших религию Орфея.
6 Майя (санскр.) — в древнеиндийской философии магическая сила
сотворения, иллюзия, видимость.
7Имеются в виду пять органов чувств и индивидуальное Я.
8 О возникновении джайнизма см.: Радхакришнан С. Индийская фило-
софия. М., 1993, т. 1, с. 240-242.
9 Имеются в виду периоды истории Индии в Новое время. В первой
половине XVI в. португальцы укрепились в ряде пунктов на Индийском
побережье (Гоа, Даман и Диу и др.), перехватили морскую торговлю Ин-
дии и осуществляли колониальную эксплуатацию населения захваченных
территорий. С середины XVIII в. Индия стала колонией Великобритании
и оставалась ею до 1947 г.
10 Суфизм (от араб. «суф» — шерсть, шерстяной плащ; «суфий» —
носящий такой плащ) — мистико-аскетическое направление в исламе,
возникшее в ѴІІІ-ІХ вв. Во время своихрадений суфии-дервиши выкри-
киванием молитв, пением, «верчением» и плясками под музыку доводят
себя до экстаза, во время которого сливаются с божеством. Одним из
наиболее знаменитых «вертящихся» дервишей является знаменитый поэт
и философ Джалаледдин Руми (1207-1273). Подробнее см.: Читтик У.
В поисках скрытого смысла. Суфийский путь любви. Духовное учение
Руми.М.,1995.
11 См. прим. 22 к главе 2.
12 В 313 г. император Константин издал «Миланский эдикт», согласно
которому гонения на христиан прекращались и в границах Римской им-
перии признавалась свобода культа. Причиной издания эдикта послужи-
ло чудо, виденное Константином накануне решающей битвы с Максенци-
ем: знамение креста на небе с подписью: «Сим победиши». В 323 г. был
издан указ, воспрещающий принуждать христиан к участию в языческих
празднествах. После этих двух указов христианство стало привилегиро-
ванной религией. Подробнее см.: Поснов М.Э. История Христианской
Церкви (до разделения Церквей —1054 г.). Брюссель, 1964, с. 252-259.
13 Минцзя (кит.у букв.: школа имен) — одна из шести философских
школ Древнего Китая, называемая также школой логиков, софистов, ди-
алектиков («спорщиков») или номиналистов. Наиболее видные предста-
вители школы — Хуэй Ши (ок. 370-ок. 310 до н. э.) и Гунсунь Лун (ок.
320-ок. 250 до н. э.); важнейшие источники об этой школе имеются в
трактатах «Чжуан-цзы», «Сюнь-цзы», «Хань Фэй-цзы» и др. См.: Древне-
китайская философия. Собрание текстов в двух томах. М., 1973, т. 2.
14 Цитата из «Песни из дома усопшего царя Антефа, начертанная перед
певцом с Арфой». См.: Поэзия и проза Древнего Востока. М., 1973, с. 100-101.

Комментарии к с. 92
937
15 Сочинения самого Ян Чжу (религиозного противника Конфуция,
которого он называл «самым бестолковым и суетливым из всех людей»)
не сохранились, и о его взглядах можно судить лишь по фрагментам в
произведениях его идейных противников Мэн-цзы и Чжун-цзы и по главе
в даосском трактате «Ле-цзы». В этой главе сущность мировоззрения
«китайского гедониста» передается следующим образом: «Раз уж человек
живет, то он должен принимать жизнь легко, предоставив ее естественно-
му течению, и исполнять до конца ее требования, чтобы спокойно ожи-
дать прихода смерти. Когда же придет смерть, то к ней следует отнестись
легко, предоставив ее естественному течению, и принять до конца то, что
она принесет, чтобы оставить свободу исчезновению. Ko всему следует
относиться легко, все следует предоставить естественному течению. Зачем
в страхе медлить или торопиться в этом промежутке между рождением и
смертью?..
Тело, несомненно, главное в жизни; внешние вещи также являются
главными для прокормления человека...
Если обладать четырьмя вещами: богатым домом, изящными одеж-
дами, изысканными яствами и прекрасными женщинами — то чего же
еще домогаться от внешнего мира?» (Древнекитайская философия. Со-
браниетекстоввдвухтомах. М, 1972, т. 1,с. 217,222,224).
16 Поскольку, по мнению материалистов, в мире существует только
материя, a «материя» на санскрите — «лока», материалистов Древней
Индии называют «локаятиками» или «чарваками», по имени легендарно-
го основателя этой теории. См.: Радхакришнан С. История индийской
философии. М., 1993, т. 1, с. 233-234.
17 Цитата из сочинения Мадхавы (индийского историка философии)
«Сарва-даршана-санграха», I ( 1380), в котором дается описание шестнад-
цати систем мысли, представляющихпостепеннр восходящий ряд, полу-
чающий свое завершение в адвайта-веданте. Согласно свидетельству «Сар-
ва-даршана-санграхи», чарваки уверяли, что религиозяые идеалы и
священные тексты созданы жрецами в своекорыстных целях и что «жер-
твоприношение, три веды, три вида самоконтроля и посыпание себя пеп-
лом — все это нужно тем, кто лишен мудрости и трудолюбия», ведийс-
кие же гимны «отличаются тремя пороками: лживостью, внутренней
противоречивостью и многословием».
«Нигде, пожалуй, —писал Ф.И. Щербатской, —духотрицанияивоз-
мущения против оков традиционной морали и связанной с ними религии
не выразился так ярко, как среди индийских материалистов» (цит. по: Бон-
гард-Левин ТМ.У Ильин Т.Ф. Индия в древности. М., 1985, с. 528-529).
Однако С. Радхакришнан, приведя ту же цитату из «Сарва-даршана-
санграхи», что и П. А. Сорокин (только в значительно более полном виде),
замечает: «Очевидно, что приведенные выдержки заключают в себе эле-
менты пародии на взгляды чарваков. Ибо философия, которая серьезно
принималась в течение веков, не может быть представлена в столь прими-
тивно грубой форме» (Радхакришнан С. Цит. соч., с. 238).

938
Комментарии к с. 92-98
18 В оригинале: «Juvenal's Carpe diem» — досадная ошибка или слу-
чайная описка Сорокина, так как в действительности выражение принад-
лежит не Ювеналу, a Горацию. См. прим. 8 к главе 2.
19 Слова Иисуса Христа: «Отдавайте кесарево кесарю, a Божие Богу»
(Мф.22,21).
20 Цитата из книги «Лунь юй» («Беседы и высказывания»), единствен-
ного произведения китайской классической литературы, которое более
или менее непосредственно передает взгляды Конфуция. См.: Древнеки-
тайская философий. М., 1972, т. 1, с. 158. Ср.: «Учитель не говорил о чуде-
сах, силе, беспорядках и духах» (там же, с. 154).
21 Цитаты из книги «Ли цзи» («Трактата о правилах поведения»), на-
писанной учениками и последователями Конфуция и входящей в состав
так называемого конфуцианского «Пятикнижия» («У-цзин»); в ней из-
лагаются взгляды Учителя по вопросам ритуала, морали и философии.
См.: там же, т. 2, с. 119.
22 Согласно книге «Ли цзи», «повсюду в Поднебесной существуют пять
отношений и три принципа, посредством которых они осуществляются.
Отношения между правителями и подданными, отцом и сыном, мужем и
женой, старшими и младшими братьями, между друзьями — эти пять
отношений и есть отношения, существующие повсюду в Поднебесной.
Знание, человеколюбие, сила — эти три вещи и есть нравственные прин-
ципы, существующие повсюду в Поднебесной. Для того чтобы следовать
им в жизни, необходима одна искренность» (там же, с. 126).
23 «Всего существует девять принципов управления Поднебесной и го-
сударством, — говорится в книге «Ли цзи», — a именно: самосовершен-
ствование, проявление почтительности к мудрым, любовь к близким,
почитание сановников, проявление внимания ко всем чиновникам, забо-
та о народе, поощрение всех видов ремесел, любезное обращение с людь-
ми издалека, благорасположение к "чжухоу" [местным правителям уде-
лов]» (там же, с. 127).
24 В специальной главе книги «Ли цзи», которая называется «Заметки о
музыке», сказано: «Правилами поведения и обрядами вводили в твердые
рамки чувства народа, нормами музыки устанавливали гармонию в пес-
нях народа, наказаниями удерживали народ от нарушений. Когда прави-
ла поведения, нормы музыки, наказание и управление — эти четыре ус-
тоя — достигают своей цели и не нарушаются, тогда путь древних
правителей о^ществляется вполне» (там же, с. 119).
ГЛАВА4
1 Коннотация (англ. connotation — добавочное значение) — допол-
нительные черты, отметки, которые сопутствуют основному содержа-
нию данного высказывания.
2 Mutatis mutandis {nam. ) — с известными оговорками.

Комментарии к с. 100-125
939
3 См. прим. 16 к главе 1.
4 Largo, prestissimo, accelerando, ritardando (итал.) — термины, обо-
значающие музыкальные темпы: очень медленно, весьма быстро, уско-
ряя, замедляя.
5 Presto (лат.) — скоро, быстро.
6 В полном издании «Динамики» приведена схема, иллюстрирующая
«разновидности линейного процесса», опущенная автором при сокраще-
нии. Помещаем ее здесь:
в в в в
/// г
A A A *
Прямолинейный Осциллирующий Спиралевидный Развѳтвляющийся
7 Ex deflnitione ( ла т. ) — по определению.
ГЛАВА5
]* Lxgetx P. Der Weg aus dem Chaos. München, 1931. S. 34.
2 O «законе трех стадий» О. Конта см. прим. 6 к главе 1.
3 Malerisch (нем.) — живописный. См. прим. 7 к главе 7.
4* Laprade V. de. Le sentiment de la nature avant le christianisme. Paris, 1866,
p.I-CIV.
5 Гегель Г.В Ф. Эстетика. M., 1969, т. 2, с. 8 (ср.: т. 1, с. 79-80).
6 Там же, т. 2, с. 9.
7Тамже,т. 1,с. 84-85.
8* СотЪагіеи]. Histoire de la musique. Paris, 1913, vol. I, p. 453-454.
9* Cm.: D'Indy V. Course de composition musical. Paris, 1910, vol. I, p. 216.
10 Cm. прим. 2 K главе 4.
ГЛАВА 6
!* Dii minores {nam. ) — младшие боги; в переносном смысле — люди,
занимающие второстепенное положение.
2 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории.
М., 1993, т.1,с. 262,265.
3 См. прим. 6 к главе 1.
4* Deonna W. L^rcheologie, sa valeur, ses méthodes. Paris, 1912, vol. 1-3.
5 Палеолит (от греч. palaios —древний и lithos —камень) —древ-
ний каменный век, первая из двух основных эпох каменного века; начало

940
Комментарии к с. 126-134
палеолита (свыше 2 млн. лет назад) совпадает с появлением на Земле древ-
нейших обезьяноподобных людей, конец датируется примерно 12-10 тыс.
лет назад; при переходе к позднему палеолиту возник и распространился
человек современного физического типа — Homo sapiens.
Неолит (отгреч. neos —HOBbmnlithos —камень) —новыйкамен-
ный век, эпоха позднейшего каменного века, характеризующаяся исполь-
зованием исключительно кремневых, костяных и каменных орудий и, как
правило, широким распространением керамики. По культурно-хозяйствен-
ным признакам культуры неолита распадаются на две группы: 1 ) земле-
дельцев и скотоводов и 2) развитых охотников и рыболовов. В разных
районах земного шара неолит датируется 8-2 тыс. до н. э.
6 Эпоха Академий — XVI -XVIII вв., время возникновения и деятель-
ности художественных академий, способствовавших систематизации ху-
дожественного образования, закреплению классическихтрадиций, кото-
рые превращались È систему «вечных» канонов и предписаний. Первые
художественные академии, возникшие в Италии в XVI в., были свободны-
ми объединениями художников, изучавших искусство античности, при-
емы великих мастеров Возрождения и уделявших большое внимание ри-
сунку как основополагающей форме искусства. Первой академией в
собственном смысле слова была созданная в Париже в 1648 г. Королевская
академия живописи и скульптуры. По образцу парижской в XVII-
XVIII вв. создаются художественные академии при дворах многих евро-
пейских государств (в Вене в 1692, Берлине в 1694, Петербурге в 1757, Лон-
донев 1768 г.).
r Verworn M. Zur Psychologie der Primitiven Kunst. Jena, 1917.
8 Weltbegriff (нем. ) — мировая идея.
ГЛАВА 7
1 Per se {nam. ) — сам по себе.
2 Membra disjecta {nam. ) — разбросанные части; выражение Горация
(Сатиры, 1,4,39-44,56-62).
3 Зуньи (зуни) — гшемя североамериканских индейцев.
ѵ Boas F. Primitive Art. Oslo, 1927, p. 99.
5* Ibid., p. 99.
6 Pietâ {uman.) — страдание; в живописи и скульптуре изображение
скорбящей Богородицы, которая вместе с Иоанном и тремя Мариями
держит тело снятого с креста Иисуса и оплакивает Его.
7 См.: Wölfflin H. Principles of Art History. New York, 1932. Согласно
Г. Вельфлину, развитие искусства «может быть сведено к следующим пяти
парам понятий.
1. Развитие от линейного к живописному, т. е. выработка линии как
направления взгляда и водительницы глаза и постепенное ее обесценивание.
2. Развитие от плоскостного к глубинному.
3. Развитие от замкнутой к открытой форме.

Комментарии к с. 142-150
941
4. Развитие от множественности к единству.
5. Абсолютная и относительная ясность предметной сферы» (Вельф-
лин Г. Основные понятия истории искусств. Проблема эволюции стиля в
новом искусстве. СПб., 1994, с. 23-25).
«Линейноевидение, —пишетдалееВельфлин, —резко отделяет одну
форму от другой, между тем как живописный глаз, наоборот, направля-
ется на то движение, которое идет дальше совокупности предметов... Ли-
нейное [изображение] передает вещи как они есть, живописное — как
они кажутся» (там же, с. 35-36,37).
8 Tout nouveau, tout beau (фр.) — что ново, то и мило.
гСм.: Michel A (ed). Histoire de Tart. Paris, 1926, vol. VIII, p. 601.
10 По традиционному делению истории Египта, периодом Древнего
Царства называется время правления III-VI династий (2620-2280 гг. до
н. э.). «Первый расцвет сугубо египетской культуры в области искусства,
архитектуры, технологии, теоретической мысли. Становление канонов
искусства. Великая пирамида, тексты пирамид. Единое государство IV
династии прекращает свое существование в конце VI династии» (Мерц Б.
Красная земля, Черная земля: мир древних египтян. М., 1998, с. 5).
Скульптурное изображение царевича Рахотепа и его жены Нофрет
(ІѴдинастия) см. в кн.: История Древнего Востока. М., 1979, с. 32.
11 См. прим. 4 к главе 3.
ГААВА8
1 Иератическая (от греч. hieratikos — жреческая), то есть относящая-
ся к «церковной», жреческой сфере.
2 Вафио — селение на севере Пелопоннеса, близ которого в разрушен-
ной культовой гробнице были найдены два золотых кубка с чеканными
рельефами, натуралистически изображающими быков, пасущихся на воле,
и укрощение быка человеком. Кубки датируются XVI в. до н. э. и, веро-
ятно, вывезены с Крита. В настоящее время хранятся в Афинском Наци-
ональном музее. См.: Эгейское искусство. М., 1972, репродукции 139-144.
3 Описание «щита Ахиллеса» см. в 18-й песне «Илиады» Гомера (ст.
467-616).
4 Подробное описание «ларца Кипсела» дает Павсаний в «Описании Эл-
лады» (V, 17-19). См.: Павсаний. Описание Эллады. М., 1994, т. II, с. 46-53.
5 Амиклы — неболыной городок в Лаконике неподалеку от Спарты,
основанный, по преданию, Амиклом, сыном Лакедомона и Спарты. Опи-
сание трона Аполлона Амиклейского работы Батикла из Магнесии (VI в.
До н. э.) cm. y Павсания в «Описании Эллады» (III, 18-19; указ изд., т. 1,
с 260-269; на с. 259 — реконструкция « Амиклейского Аполлона на своем
троне», выполненная Фуртвенглером). На троне восседал Аполлон («тво-
рение не Батикла, но очень древнее и сделанное без всякого искусства», по
словам Павсания), статуя которого достигала в высоту тридцати локтей
(локоть = 44,4 см).

942
Комментарии к с. 151
6 О «хиосской школе» скульптуры см.: Плиний Старший. Естествозна-
ние. Искусство. М., 1994, с. 117.
r "Walters KB. The Art of the Greeks. New York, 1922, p. 98.
8 Ника (миф.) — греческая богиня победы, изображавшаяся, как
правило, с крыльями и победным венком. Наиболее известные скульп-
турные воплощения Ники — статуя из Олимпии работы Пеония (V в. до
н. э.) и «Ника Самофракийская» (конец VI в. до н. э.). «С обеих сторон
крыши храма в Олимпии, — пишет Павсаний, — стоят позолоченные
чаши; статуя Победы, также позолоченная, стоит на самой середине фрон-
тона; под статуей Победы прикреплен золотой щит с рельефным изобра-
жением Медузы Горгоны. Надпись на щите указывает на тех, кто его по-
святил и по какому поводу он посвящен. Она гласит следующее:
В храм сей щит золотой спартанцы после Танагры
Вместе-с союзным своим войском его принесли
В дар, победив аргивян, афинян, a также ионян.
Взятой добычи врагов — это десятая часть».
(Павсаний. Описание Эллады. М., 1994, т. II, с. 29-30).
Павсаний дает и описание статуи Немезиды Рамнунтской (2-я пол. V в.
до н. э.): «От Марафона... на расстоянии приблизительно шестидесяти
стадий [стадий = 176,8 м] отстоит Рамнунт... Население живет в домах и
поселках около моря, a немного вверх от моря есть храм Немезиды; она
из всех богов наиболее неумолима к людям, действующим насилием. Счи-
тается, что и высадившихся на Марафоне варваров прежде всего встретил
гнев этой богини: полные презрения, считая, что для них ничего не будет
стоить взять Афины, они везли с собой глыбу паросского мрамора, что-
бы поставить трофей, как будто бы дело было ими уже сделано. Из этого
камня Фидий создал статую Немезиды: на голове y богини — венок с
фигурами оленей и неболыпими фигурами Победы. В руках же она дер-
жит: с одной стороны — ветвь яблони, a в правой — чашу. На чаше
изображены эфиопы. Что касается эфиопов, то о значении их ни я сам не
мог догадаться, ни узнать от тех, которые стараются выставить себя зна-
ющими...» (там же, т. I, с. 87-88).
В комментарии к этому месту сказано: «Есть предание, что художник
Алкамен, побежденный в конкурсе на статуарное изображение Афроди-
ты, свою Афродиту, под именем Немезиды, подарил рамнунтцам. Идет
большой спор, действительно ли Фидий изваял эту статую; ее творцом
считают Агоракрита. Но это был любимый ученик Фидия, и эта статуя
могла быть их совместным произведением. Что касается венца башни, то
его объясняют очень различно: то как богатство (олени!) персов, то как
эмблемы богини Артемиды, родственной Немезиде. Найденные фрагмен-
ты статуи говорят, что эти изображения были статуарные...
Что касается эфиопов, украшающих чашу и вызывающих массу раз-
личных толкований, вернее всего, что это просто орнамент, так как в это

Комментарии к с. 152-158
943
время чаши для питья часто изображались в виде голов эфиопов» (там
же,с. 120-121).
9 «В очертаниях лица, — писал И.-И. Винкельман, — так называе-
мый греческий профиль является главнейшим свойством высокой красо-
ты. Профиль этот состоит из почти прямой или мягко изогнутой линии,
образуемой лбом и носом y юных и особенно y женских голов. Природа
создает его реже в суровом, чем в мягком климате, но там, где он встреча-
ется, форма лица может быть прекрасна, ибо прямая ровная линия придает
величественность, a мягко ниспадающая — нежность» (Винкельман И. -И.
Избранные произведения и письма. М.-Л., 1935, с. 315).
«Красивая природа обитателей большинства греческих островов, сме-
шавшаяся к тому же со многими другими породами чужеплеменных на-
родов, и чарующая прелесть местных представительниц прекрасного пола...
позволяет... делать вполне обоснованные предположения о красоте их
предков обоего пола, которые гордились тем, что происходили от луны и
были чуть ли даже не старше ее.
Ведь и сейчас еще существуют целые народы, y которых красота вовсе
не считается преимуществом, так как все красивы» (там же, с. 90-91).
10* Deonna W. L'archéologie, sa valeur, ses méthodes. Paris, 1912, voL III, p. 252.
ir Ibid., p. 253.
n* De RidderA, Deonna W. Art in Greece, p. 59.
[Эфеб — B Афинах и других греческих городах юноши старше 18 лет.
Они вносились в гражданские списки и служили два года в воинских фор-
мированиях, находясь на государственном обеспечении; после одного года
службы они приносили клятву на верность афинскому государству].
І3* Ibid., p. 93-96.
14* Ibid., p. 115.
15 Алтарь Мира Августа (лат.). Решение о строительстве алтаря было
принято сенатом в 13 г. до н. э. после победоносного возвращения Авгу-
ста из Галлии и Испании. 30 января 9 г. до н. э. состоялось торжественное
освящение алтаря, построенного на Марсовом поле в Риме. Алтарь был
восстановлен в 1938 г. на основании сохранившихся оригинальных фраг-
ментов и копий. Подробнее см.: Словарь Античности. М., 1989, с. 25-26.
16* Walters KB. The Art of the Romans. New York, 1922, p. 63. [Триум-
фальная арка Тита была заложена в 70 г. н. э. в честь подавления восста-
ния иудеев и разрушения Иерусалима; строительство ее было завершено
уже после смерти Тита.]
17 Геракл Фарнезе — мраморная статуя отдыхающего Геракла, хра-
нящаяся в Неаполе; происходит из собрания Фарнезе и представляет со-
бой копию, сделанную Гликоном из Афин со статуи работы Лисиппа.
Колонна Траяна> высотой 33 метра с рельефным поясом длиной в 200
метров сооружена в Риме в 113 г. н. э. в честь победы над даками и присо-
единения Дакии к Римской империи.
На барельефах 30-метровой колонны Марка Аврелия в Риме изображе-
ньі эпизоды Маркоманской войны 171-175 гг.

944
Комментарии к с. 159-161
Триумфальная арка Константина возведена в Риме в 312-315 гг.; ук-
рашена многочисленными богатыми фигурами и рельефами, заимство-
ванными от более ранних построек и частично переработанными.
18 Amoretti (итал.) —любовники, амуры; здесь —любовные сцены.
ГЛАВА9
1 Слово «кубисты» впервые было употреблено в 1908-1909 гг. фран-
цузским критиком Л. Воселем как насмешливое прозвище группы ху-
дожников, изображавших предметный мир в виде комбинации геомет-
рических тел и фигур. Термин «кубизм» вначале обозначал формальный
эксперимент, предпринятый во Франции между 1907 и 1914 г. неболыпи-
ми группами художников под влиянием П. Сезанна, африканской скуль-
птуры и искусства примитивистов. К числу кубистов относятся П. Пи-
кассо, Ж. Брак, X. Грис и др. (в литературе — Г. Аполлинер, М. Жакоб,
А. Сальмон, Г. Стайн и др.).
Различают ранний, «сезанновский» период кубизма (1907-1909) и «ана-
литический» период (1910-1912), когда предмет изображения окончатель-
но разлагается, дробится на мелкие грани, которые четко отделяются
друг от друга, a предметная форма как бы распластывается на холсте.
В последней, «синтетической» стадии (1912-1914) картины, выполненные
в манере кубизма, превращаются в красочные плоскостные панно.
2 О «катакомбном искусстве» см. прим. 26 к главе 1.
По поводу раннехристианского искусства В.В. Вейдле пишет (в статье
«Крещальная мистерия и раннехристианское искусство»): «Недостаточ-
но сказать, что это искусство символично, и противополагать его "исто-
рическому", повествовательному искусству позднейшего или того же вре-
мени. Символичны византийские мозаики в том смысле, что они дают
вневременный, освобожденный от излишней земной конкретности образ
священных событий и священных лиц; но эта их черта отнюдь не делает
безразличной их форму, внешнюю или внутреннюю, а, напротив, приво-
дит к созданию особого стиля, определяющего и ту и другую. В резком
отличии от них, раннехристианское искусство довольствуется в качестве
стиля все еще господствующим в современном ему языческом мире ил-
люзионизмом или импрессионизмом (то есть в конечном счете реализ-
мом), a внутренняя его форма, если отвлечься от ее сжатости, остается
при этом тем более непредрешенной и случайной, что священное событие
и священное лицо существуют для него не сами по себе, a лишь для озна-
менования присущего им смысла. Оно изображает, но изображения эти
вполне можно было бы заменить какими-нибудь современными или ины-
ми знаками. Такое искусство я предложил бы называть не символичес-
ким, a сигнитивным (пользуясь термином, применяемым в другой связи
Лейбницем), ибо знак тем и отличается от символа, что его функция це-
ликом состоит в передаче его смысла без всякой заботы о выражении
этого смысла или какого-либо соответствия означающего с означенным»
(ВейдлеВ.В. Умирание искусства. СПб., 1996, с. 168-169).

Комментарии ксЛбІ
945
3 В словах Иисуса Христа « Я есмь пастырь добрый; пастырь добрый
полагает жизнь свою за овец» (Ин. 10,11) содержится противопоставле-
ние «пастыря доброго» ворам и убийцам, с одной стороны, a c другой —
наемному работнику, «которому овцы не свои», и поэтому он «нерадит»
о них. «Я, — подчеркивает Иисус, — есмь пастырь добрый, и знаю моих,
и мои знают Меня» (Ин. 10,14).
Изображение Иисуса Христа в образе «Пастыря Доброго» — одна из
излюбленных тем катакомбного искусства (по новейшим подсчетам,
имеется 121 такоеизображение).
Одно из самых знаменитых изображений Пастыря Доброго (правда,
более позднее) находится в мавзолее Галлы Плацидии, построенном в Ра-
венне в 440 г. По первоначальному замыслу эта небольшая церковь, пред-
ставляющая в плане укороченный латинский крест, должна была слу-
жить усыпальницей матери императора Валентиниана III Галлы Плацидии,
которая фактически являлась правительницей империи. Христос пред-
ставлен здесь в виде юного безбородого пастыря, опирающегося на крест,
в окружении шести овец.
«Добрый Пастырь в мавзолее Галлы Плацидии, — пишет В.В. Вейд-
ле, — есть подлинный образ Иисуса Христа, правда, не "вообще" (тако-
вого не бывает), a в одном из его религиозных аспектов. Выбор этого
аспекта, этого особого угла зрения, не мешает, однако, изображенному
Лицу полностью присутствовать перед нами; мозаика как бы говорит
нам: вот Он, молитесь Ему, Он именно таков. Но за два века до того, в
катакомбах, Добрый пастырь — не образ Христа (хотя бы и в особом
его аспекте), a изображение пастуха, держащего ягненка на плечах; пастух
же этот нечто означает, скажем, пока: некоторую мысль о Христе». Далее
В.В. Вейдле поясняет, что это за мысль — Спаситель и спасенная душа.
См.: ВейдлеВ.В. Указ. соч., с. 169,175.
Вскоре этому Пастырю был противопоставлен «небесный» Христос
как серьезный человек с ниспадающими волосами и полудлинной боро-
дой. Когдахристианство в IV в. сделалось государственной религией Рим-
ской империи, аллегорический Пастырь Добрый отступил назад в пользу
изображения «Христа-Властителя» или Пантократора (в Византии). См.
ниже, прим. 9.
Раннехристианская символика Рыбы исчерпывающим образом иссле-
дована в пятитомном труде крупнейшего византиниста XX в. Франца Дель-
гера (Dölger; 1891-1968) «IX0YS. Das Fischsymbol in früchristlicher Zeit».
Rom-Münster (Westf., 1910-1957).
Рыба (no греч. Ichthys) — аббревиатура греческого выражения In.ai)ç
Xpiaxoç vioç Ёсотпр (Иисус Христос, Бог Сын, Спаситель); кроме того,
рыба — это символ Иисуса Христа Спасителя, и не просто Спасителя, а
Спасителя, спасающего через таинство причащения, ибо рыба есть пища, и
через таинство крещения, ибо она живет в воде. Подробнее см.: Вейдле В.В.
Указ. соч., с. 178-179; Мережковский Д.С. Иисус Неизвестный. М., 1996,
с 161-162.

946
Комментарии кс. 161-162
4 П.A. Сорокин обыгрывает названия двух знаменитых книг: «О бра-
косочетании Филологии и Меркурия» Марциана Капеллы (первая поло-
вина V в.) и «Гений христианства» Ф.Р. де Шатобриана. Частичный пере-
вод последней см. в сборнике: Эстетика раннего французского романтизма.
М., 1982, с. 94-220.
5* Mâle Е. L'art religieux du Xlle siècle en France. Paris, 1922, p. 48-50,368.
6 Имеется в виду так называемое иконоборчество — социально-рели-
гиозное движение в Византии ѴІІІ-первой половины IX вв., начавшееся (в
известной мере под воздействием вероучений иудаизма и ислама, запре-
щающих изображать божество) отдельными высгуплениями против куль-
та икон в VII и начале VIII вв., главным образом в Армении и Фригии.
Размах ему придал византийский император Лев III Исавр, который ука-
зом 730 г. запретил почитание икон. Запрет сопровождался конфискаци-
ей церковных сокровищ и уничтожением икон, что дало значительные
материальные средства государству и провинциальной знати, которая
вначале и была основным сторонником иконоборчества.
Противниками иконоборчества были Иоанн Дамаскин, Феодор Сту-
дит и др. Иконопочитание было восстановлено церковью в 787 г. на VII
Вселенском (II Никейском) Соборе, a затем окончательно, после крат-
ковременного нового успеха иконоборчества, — в 843 г.
Подробнее см.: Поснов Э. М. История Христианской Церкви (до раз-
деления Церквей —1054 г.). Киев, 1991, с. 455-463; Деяния VII Вселенско-
го Собора. Казань, 1891 (Деяния 4-е и 5-е).
7 Цистерцианцы — члены католического монашеского ордена, осно-
ванного в 1098 г. бенедиктинским монахом Робертом из Шампани в мес-
течке Цистерициум (в настоящее время — деревня Сито) во Франции,
неподалеку от г. Дижона. В 1125 г. был основан также женский цистерци-
анский орден. Болыігую роль в истории ордена сыграл Бернар Клервос-
ский, разработавшийустав ордена.
Клюнийцы — члены бенедиктинского монастыря в Клюни (Бургун-
дия), по инициативе которых в Х-ХІ вв. проводились реформы, направ-
ленные на укрепление экономического могущества католической церкви,
повышение ее общественной роли и усиление папской власти. Важнейши-
ми из нововведений клюнийской реформы были: создание значительного
числа новых, реформированных монастьфей, подчиненных Клюни, и изъя-
тие их из-под власти епископов; введение суровых правил монашеского
быта, в частности — так называемого целибата (безбрачия католичес-
кого духовенства); запрещение симонии (продажи и покупки церковных
должностей); установление выборности римских пап коллегией кардина-
лов и устранение императорской власти и светских феодалов от непосред-
ственного участия в выборах папы; церковная инвеститура (т. е. утверж-
дение) епископов. He будучи осуществлена полностью из-за сопротивления
части светских феодалов (королей, князей) и высшего духовенства, клю-
нийская реформа все же способствовала упрочению позиций католи-
ческой церкви. Подробнее см.: Лозинский CS. История папства. М.,
1986, с. 95-100.

Комментарии к с. 163-165
947
8* Цит. no: Maritaine J. Art and Scholasticism. New York, 1930, p. 23-25.
9 Пантократор (греч. ) — букв.: вседержитель.
10 Одигитрия (греч. ) — путеводительница.
11 «Каролингское возрождение» — эпоха культурного подъема в им-
перии Карла Великого и королевствах династии Каролингов в ѴТІІ-ІХ вв. в
основном на территории Франции и Германии; выразился в организации
новых школ, привлечении к королевскому двору ряда образованных дея-
телей, внимании к античной литературе и светским знаниям вообще, в
развитии изобразительного искусства и архитектуры. Центром «Каро-
лингского возрождения» был своеобразный кружок при дворе Карла Ве-
ликого, так называемая Академия, которой руководил философ Алкуин.
В кружке участвовали Карл Великий, его биограф Эйнгард, поэты Ан-
гильберт, Теодульф и др. Особое место среди деятелей Каролингского воз-
рождения занимали выходцы из Ирландии — Седулий Скотт, знаток
греческого языка, поэт и ученый, и Иоанн Скот Эриугена, первый ори-
гинальный философ Средневековья, создатель пантеистической системы.
Подробнее см.: Левандовский А. Карл Великий. М., 1999.
12 См. прим. 1 к главе 8.
13 Футуризм (от лат. futurum — будущее) — авангардические худо-
жественные движения 10-х — нач. 20-х гг. XX в. в Италии и России.
В Италии рождение футуризма отмечено «Манифестом футуризма»
Ф. Маринетти, опубликованном в 1909 г. в парижской газете «Фигаро».
Установки футуризма разделяли поэты Дж.П. Лучини, П. Буцци, А. Па-
лаццески, К. Говони, композитор Б. Прателла, живописцы У. Боччони,
К. Kappa, Дж. Балла, Дж. Северини, Л. Руссоло, архитекторы А. Сант-Элиа
и М. Кьяттоне.
В России представителями футуризма были Д. Бурлюк, В. Хлебников,
Елена Гуро, В. Маяковский, В. Каменский, А. Крученых, Б. Лившиц и др.
Поэтические принципы футуризма: передача ощущений в виде бескон-
трольных ассоциаций и аналогий («беспроволочное воображение»), ак-
центирование звуковой и графической «оболочек» текста в ущерб словес-
ному значению. В живописи (близкой в некоторых приемах французскому
кубизму, но принципиально отличной от него сложностью, литературной
подосновой) динамику мира призваны были выразить «вызванные движе-
нием» совмещения разных точек зрения, многократное умножение очер-
таний фигур, их деформация, разложение по пересекающимся «силовым»
линиям и плоскостям, резкие контрасты цвета, введение словесных фраг-
ментов (коллажи), как бы выхваченные из потока жизни. В скульптуре
иллюзию движения должны были вызвать нагромождения и единонаправ-
ленный сдвиг «обтекаемых» или угловатых объемов. Ряд фантастических
проектов «городов будущего» оставили архитекторы-футуристы.
«Дух» футуризма лучше всего передает программная часть «Первого
манифеста футуризма» Филиппо Маринетти:
«1. Да здравствует риск, дерзость и неукротимая энергия!
2. Смелость, отвага и бунт — вот что воспеваем мы в своих стихах.

948
Комментарии кс. 165
3. Старая литература воспевала леность мысли, восторги и бездействие.
A bot мы воспеваем наглый напор, горячечный бред, строевой шаг, опас-
ный прыжок, оплеуху и мордобой.
4. Мы говорим: наш прекрасный мир стал еще прекраснее — теперь в
нем есть скорость. Под багажником гоночного автомобиля змеятся вых-
лопные трубы и изрыгают огонь. Его рев похож на пулеметную очередь, и
по красоте с ним не сравнится никакая Ника Самофракийская.
5. Мы воспеваем человека за баранкой: руль насквозь пронзает Землю,
и она несется по круговой орбите.
6. Пусть поэт жарит напропалую, пусть гремит его голос и будит пер-
возданные стихии!
7. Нет ничего прекраснее борьбы. Без наглости нет шедевров. Поэзия
наголову разобьет темные силы и подчинит их человеку.
8. Мы стоим на обрыве столетий!.. Так чего же ради оглядываться
назад? Ведь мы вот-вот прорубим окно прямо в таинственный мир Не-
возможного! Нет теперь ни Времени, ни Пространства. Мы живем уже в
вечности, ведь в нашем мире царит одна только скорость.
9. Да здравствует война — только она может очистить мир. Да здрав-
ствует вооружение, любовь к Родине, разрушительная сила анархизма,
высокие Идеалы уничтожения всего и вся! Долой женщин!
10. Мы вдребезги разнесем все музеи, библиотеки. Долой мораль, трус-
ливых соглашателей и подлых обывателей!
11. Мы будем воспевать рабочий шум, радостный гул и бунтарский
рев толпы; пеструю разноголосицу революционного вихря в наших сто-
лицах; ночное гудение в портах и на верфях под слепящим светом элект-
рических лун. Пусть прожорливые пасти вокзалов заглатывают чадящих
змей. Пусть заводы [будут] привязаны к облакам за ниточки вырываю-
щегося из их труб дыма. Пусть мосты гимнастическим броском переки-
нутся через ослепительно сверкающую под солнцем гладь рек. Пусть прой-
дохи-пароходы обнюхивают горизонт. Пусть широкогрудые паровозы,
эти стальные кони в сбруе из труб, пляшут и пыхтят от нетерпения на
рельсах. Пусть аэропланы скользят по небу, a рев винтов сливается с плес-
ком знамен и рукоплесканиями восторженной толпы.
...К чему это: ежедневное хождение по музеям, библиотекам, академи-
ям, где похоронены неосуществленные замыслы, распяты лучшие мечты,
расписаны по графам разбитые надежды?! Для художника это все равно,
что чересчур затянувшаяся опека для умной, талантливой и полной чес-
толюбивыхустремлений молодежи.
Для хилых, калек и арестантов — это еще куда ни шло. Может быть,
для них старые добрые времена — как бальзам на раны: будущее-то все
равно заказано... A нам все это ни к чему! Мы молоды, сильны, живем в
полную силу, мы футуристыі
A ну-ка, где там славные поджигатели с обожженными руками? Да-
вайте-ка сюда! Давайте! Тащите огня к библиотечным полкам! Направь-
те воду из каналов в музейные склепы и затопите их!.. И пусть течение

Комментарии к с. 165-169
949
уносит великие полотна! Хватайте кирки и лопаты! Крушите древние го-
рода!» (Называть вещи своими именами. Программные выступления ма-
стеровзападноевропейскойлитературыХХвека.М., 1986, с. 160-162).
14 «Синяя Птица» — название пьесы М. Метерлинка (1905) и олицет-
ворение романтического идеала. Поскольку облик сказочной Синей Пти-
цы странно совпал с горлицей, принадлежавшей главному герою пьесы
Тильтилю, и, следовательно, нечто похожее всегда находилось в его хижи-
не, то получается — по Метерлинку, — что ценностью обладают только
сами поиски, сам поход за Птицей, само желание идеала.
15 ВеликоеЗерцало (лат.).
16 «Тривиум» и «квадривиум» (букв.: «трехпутье» и «четырехпутье») —
традиционное для Средних веков разделение «семи свободных искусств»,
набросок которого был сделан Марциалом Капеллой (в произведении
«О бракосочетании филологии и Меркурия») и в дальнейшем развитого
Боэцием. В состав «тривиума» входили грамматика, риторика и диалек-
тика, в состав «квадривиума» — арифметика, геометрия, астрономия и
музыка.
І7* Mâle E. Art et artistes du Moyen Âge. Paris, 1928, p. 16.
18 Primus inter pares {nam. ) — первый среди равных. Выражение при-
надлежит римскому императору Августу, который желал придать своему
правлению («принципату») видимость республиканской демократии.
19 Ad gloriam Dei (лат.) — во славу Господа.
20* Theophil, qui Rugerus, presbyteri et monachi Libri III de diversio artibus.
London, 1847, p. 200 (parallel English trans, by R. Hendric).
2V Michel A. Histoire de Tart. Paris, 1929, vol. II, p. 992.
ir Hourticq L. Art in France, p. 117.
23 Danse macabre (фр. ) — пляска смерти. Танец, который, no средневе-
ковым представлениям, исполняли мертвецы всех возрастов и состояний.
24* Brehier L. L'art Chrétien, son développement iconographique. Paris,
1918, p. 335.
25* Mâle E. L'art religieux de la fin du Moyen Âge en France. Paris, 1908,
p. 541.
26 06 этом рассказывает Плиний Старший в «Естественной истории»
(XXXV, 65-66): «Передают, что Паррасий выступил на состязании с Зевк-
сидом, и тогда как Зевксид представил картину с написанным на ней ви-
ноградом, выполненную настолько удачно, что на сцену стали прилетать
птицы, он представил картину с написанным на ней полотном, воспроиз-
веденным с такой верностью, что Зевксид, возгордившись судом птиц,
потребовал убрать наконец полотно и показать картину, a поняв свою
ошибку, уступил пальму первенства, искренне стыдясь, оттого, что сам он
ввел в заблуждение птиц, a Паррисий — его, художника. Рассказывают,
что и после этого Зевксид написал Мальчика с виноградом, и когда к
винограду прилетели птицы, он с той же искренностью в гневе подошел к
своему произведению и сказал: "Виноград я написал лучше, чем мальчи-
ка, — ведь если бы я и в нем добился совершенства, птицы должны были

950
Комментарии кс. 171-179
бы бояться его"» (Плиний Старший. Естествознание. 06 искусстве. М.,
1994, с. 91).
27 Тэн И. Философия искусства. М., 1933, с. 64. П.А. Сорокин цитирует
по английскому переводу: Taine H. Lectures on Art. New York, 1889, p. 17.
28* Cm.: Michel A. Nouvelles études sur l'histoire de Tart. Paris, 1908, p. 334.
29* TaineH. Lectures on Art. New York, 1889, p. 15. [Cp. pyc. перевод: ТэнИ.
Философия искусства, с. 63.]
30 Тэн К Философия искусства, с. 121-122.
31 См. прим. 18 к главе 2.
32* TaineH. Lectures on Art. New York, 1889, p. 263-264,274.
33* Цит. no: Michel A Histoire de Fart. Vol. I-VIII. Paris, 1904-1929, vol. IV,
p. 490.
34 Тридентский собор (1545-1563) собрался в обстановке значитель-
ных успехов Реформации с целью укрепить позиции католицизма (город
Тренто, расположенный в южной части Тироля, по лат. называется
Tridentum, поэтому собор носит название Тридентского или Триентско-
го). На соборе было две партии: непримиримая папская и компромисс-
ная, группировавшаяся вокруг Карла V и названная императорской. Верх
одержала папская партия и собор принял решение о непримиримой борь-
бе с Реформацией. Собор догматизировал учение о первородном грехе и
его наследственности, о чистилище, о приоритете папской власти перед
авторитетом Вселенского собора и т. п. В его решениях были кратко
перечислены и преданы анафеме главные положения протестантизма.
Были расширены права епископов по надзору за духовенством и состав-
лено «Тридентское исповедание веры» — текст церковной присяги, обя-
зательной для каждого духовного лица. В целом Тридентский собор ук-
репил католическую церковь и папство. На основе решений собора широко
развернулась контрреформация, ознаменовавшаяся серией религиозных
войн в Западной Европе и особой активностью иезуитов. Подробнее см.:
Лозинский Г.С. История папства. М., 1986, с. 245-272.
35 См. прим. 6 к главе 6.
36* Mâle Е. L'art religieux après le concile de Trente. Paris, 1932, p. 335.
зг Цит. no: Michel A. Histoire de Tait, vol. VI, p. 935.
38 Импрессионизм (фр. impressionisme, от impression — впечатле-
ние) — направление в искусстве последней трети XIX — нач. XX в., сло-
жившееся во французской живописи конца 1860 — нач. 1870-х гг. Пред-
ставители импрессионизма: К. Моне, О. Ренуар, Э. Дега, К. Писсарро,
А. Сислей, Б. Моризо и др. Название возникло после выставки 1874 г., на
которой экспонировалась картина К. Моне «Впечатление. Восходящее
солнце» («Impression, Soleil levant», 1872). Подробнее cm.: Импрессио-
низм. Л., 1969.
Экспрессионшм (от лат. expressio — выражение) — направление, раз-
вивавшееся в европейском искусстве и литературе примерно с 1905 по 1920 г.
как непосредственная реакция на импрессионизм. Термин «экспрессио-
низм» впервые употребил в печати в 1911 г. X. Вальден — основатель

Комментарии кс. ISO
951
экспрессионистского журнала «Der Sturm» («Штурм»). В живописи пред-
ставителями экспрессионизма были художники, входившие в объедине-
ние «Мост» (Э.Л. Кирхнер, М. Пехштейн, Э. Хеккель, К. Шмидт-Ротлуф,
Э. Нольде) и представители общества «Синий всадник» (В.В. Кандинс-
кий, Ф. Марк и др.). Подробнее см.: Валъцелъ О. Импрессионизм и экс-
прессионизм. Пг., 1922; Куликова И.С. Экспрессионизм в искусстве. М.,
1978.
О символизме, волна которого «прошла по всей Европе, включая Рос-
сию, захватила обе Америки — англосаксонскую и иберийскую, a также
Америку франкоязычную и языком которого "заговорила эпоха"» на-
чалаХХ в. — см.: Энциклопедия символизма. Живопись, графика и скуль-
птура. Литература. Музыка. М., 1998.
39 Прерафаэлиты — английские художники и писатели второй поло-
вины XIX в., ставившие целью возрождение «искренности» и «наивной
религиозности» средневекового искусства («до Рафаэля»). «Братствопре-
рафаэлитов» было основано в 1848 г. поэтом и живописцем Д.Г. Россети, живо-
писцами Дж.Э. Миллесом и X. Хантом, испытавшими влияние Ф.М. Брауна и
поддержанными Дж. Рескином. Подробнее см.: Венгерова З.А. Литера-
турные характеристики [т. 1 ] — Прерафаэлитское движение в Англии.
СПб, 1897.
40 Барбизонская школа — группа французских мастеров реалистичес-
кого пейзажа 30-60-х гг. XIX в. (Т. Руссо, Ж. Дюпре, Н.В. Диаз, Ш.Ф. Доби-
ньи, Ж.Ф. Милле и др.). Название школы произошло от деревни Барбизон
близ леса Фонтенбло (к юго-востоку от Парижа), где подолгу работали
художники-«барбизонцы».
41 Конструктивизм — направление в советском искуссгве 1920-х гг. ( в ар-
хитектуре, оформительском и театрально-декоративном искусствах, в
плакате и искусстве книги, a также в литературе), представителями ко-
торого были A.M. Ган, A.M. Родченко, братья В.А. и Г.А. Стенберги,
В.Ф. Степанова и др. В практике конструктивистов частично воплоти-
лись в жизнь лозунги «производственного искусства». Показной роскоши
буржуазного быта конструктивисты противопоставляли простоту и под-
черкнутый утилитаризм новых предметных форм, в чем видели олицет-
ворение демократических и новых отношений между людьми.
Применительно к зарубежным пластическим искусствам термин «кон-
структивизм» в значительной степени условен: в архитектуре он обозна-
чает течение внутри функционализма, стремящегося подчеркнуть эксп-
рессию современных конструкций, в живописи и скульптуре — одно из
авангардистскихтечений, использовавших некоторые формальные поис-
ки раннего советского конструктивизма (скульпторы Н. Габо, А. Певз-
нер). Подробнее см.: ГаннА. Конструктивизм. Тверь, 1922.
Неопримитивизм — намеренное опрощение изобразительных федств
и обращение художников к формам так называемого примитивного ис-
кусства — первобытного, средневекового, народного, искусства древних
внеевропейскихцивилизаций, детского творчества. Неопримитивизм по-

952
Комментарии к с. 181-184
разному проявлялся в творчестве многих мастеров конца XIX—нач. XX в.:
П. Гогена, А. Руссо, Н. Пиросманишвили, Ф. Мухе и др. (значительная
часть из них является художниками, не получившими профессиональной
подготовки).
42 Non plus ultra (лат.) —букв.: «дальше чего нет», т. е. высшаяточ-
ка, предел. Про преданию, Геркулес написал эти слова на скалах, которые
признавались границей мира.
43* Michel A. Histoire de Tart, vol. VIII, p. 577-578.
44 Sub Jove crudo {nam. ) — под открытым небом.
45 Имеются в виду открытия ряда красителей и рациональная класси-
фикация цветовых оттенков, предложенная М.Э. Шеврелем. Подробнее
см.: МаноловК. Великие химики. М., 1976, т. 1, с. 294-313.
** Michel A. Histoire de Tart, vol. VIII, p. 548.
47 Cm. прим. 4 K главе 2.
48 Nihil esse in intéllectu, quod non fuerit prius in sensu {nam.) — нет
ничего в сознании, чего бы не было раньше в ощущении. Основное поло-
жение сенсуалистов, сформулированное Дж. Локком в трактате «Опыт о
человеческом разуме». Впервые эта мысль была высказана еще Аристоте-
лем («О душе», III, 81).
49 Пуантилизм (от фр. pointiller — писать точками) — в живописи
одно из названий системы, принятой неоимпрессионизмом, — письма
мелкими мазками правильной формы.
Дадаизм (фр. dadaisme, от dada — «конек», деревянная лошадка; в
переносном смысле —бессвязныйдетскийлепет) —модернистскоели-
тературно-художественное течение, существовавшее между 1916 и 1922 г.
Возникло в Цюрихе в среде анархиствующей интеллигенции, восприняв-
шей Первую мировую волну как развязавшую в человеке известные звер-
ские инстинкты, a разум, мораль и эстетику — как их лицемерную мас-
кировку. Отсюда проистекали программный иррационализм и крайне
нигилистический, демонстративно циничный антиэстетизм дадаистов, их
своего родахудожественное хулиганство. Методы дадаистов (художники
французы М. Дюшан, Ф. Пикабия, Ж. Арп, немцы М. Эрнст и К. Швит-
терс, французский поэт, румын по происхождению Т. Тцара, немецкий
поэт Р. Хюльзенбек, румынский писатель М. Янко и др.) сводились к раз-
ного рода скандальным выходкам — заборным каракулям, псевдотех-
ническим чертежам, бессмысленным сочетаниям слов и звуков, комбина-
циям случайных предметов или наклейкам на холсте и т.д. В «Дадаистском
манифесте 1918 года», написанном Рихардом Хюльзенбеком, говорится:
«Слово "Дада" символизирует примитивнейшее отношение к окружаю-
щей действительности, вместе с дадаизмом в свои права вступает новая
реальность. Жизнь предстает как одновременная путаница шорохов, кра-
сок и ритмов духовной жизни, которая без колебаний берется на воору-
жение дадаистским искусством со всем сенсационным гвалтом и лихорад-
кой ее лихого повседневного языка, во всей ее жестокой реальности...
Дадаизм не противостоит жизни эстетически, но рвет на части все поня-

Комментарии к с. 184-195
953
тия этики, культуры и внутренней жизни, являющиеся лишь одеждой для
слабых мышц... Дада — это клуб, основанный в Берлине, в который мож-
но вступить, не беря на себя никаких обязательств...» (Называть вещи
своими именами. Программные выступления мастеров западноевропей-
ской литературы XX века. М, 1986, с. 319-320).
Сюрреализм (фр. surréalisme — «сверхреализм») — авангардистское
направление в художественной культуре XX в., возникшее во Франции и
теоретически и организационно сложившееся в середине 20-х гг. («Мани-
фест сюрреализма» А. Бретона). Термин «сюрреализм» выдвинут Г. Апол-
линером. В живописи сторонниками сюрреализма были С. Дали, П. Пи-
кассо, П. Клее и др. Подробнее см.: Андреев А.Г. Сюрреализм. М., 1972.
50* Michel A. Histoire de Tart, vol. VIII, p. 600.
51* HourticgL. Op. cit., p. 433.
52 Urbi et orbi {nam. ) — букв.: Городу (Риму) и миру; одна из формул
благословения Папы Римского, предназначенная подчеркнуть его миро-
вое влияние. Здесь: всюду, повсеместно.
53 Ballyhoo (англ.) — шумиха, чепуха.
ГЛАВА10
и Kimball K.,EdgellG.H. A History of Architecture. New York, 1918, p. 64.
2* De RidderA., Deonna W. Art in Greece. New York, p. 54,55.
3* Ibid., p. 68.
4 Источник цитаты не указан; вероятно, как и в предыдущем примеча-
нии, это монография А. де Риддера и В. Деонны.
Метоп — прямоугольная плита из дерева, глины, чаще всего из кам-
ня, которая располагается над архитравом (первой, лежащей непосред-
ственно на капители колонны балкой, поддерживающей остальные балки
и крышу). Первоначально метопом назывались промежутки между тор-
цами потолочных балок, выходивших на фасад деревянного здания.
Целла — внутреннее святилище, часть культовых зданий, особенно
храмов, в которой находилось изображение божества.
Фриз — часть ионического антаблемента (той части здания, где стена
или колонная соединяется с крышей) между архитравом и карнизом.
5* Statham H.H. A Short History of Architecture. London, 1912, p. 139.
6* De RidderA., Deonna W. Op. cit., p. 111.
r Statham H.H. Op. cit., p. 173.
8 Базилика (греч. —царскийдом) —прямоугольное в плане здание,
большей частью со многими нефами (неф — вытянутое помещение, часть
интерьера, ограниченная с одной или обеих продольных сторон рядом
колонн или столбов). Раннехристианская базилика разделялась двумя
рядами колонн на три нефа, из которых главный неф включал в себя
апсиду (полукруглую нишу, заканчивающуюся куполом). Внутренние по-
мещения базилики освещались через оконные отверстия над крышами
боковых нефов. Существовали различные формы базилики, одной из них

954
Комментарии к с. 196-197
была крестообразная базилика, образованная добавлением поперечного
нефа той же ширины и высоты, как и продольные.
9* HuisingaJ. The Waning of the Middle Ages. London, 1927, p. 2 [cm. pyc.
переъоліХейзингаК Осень Средневековья. M., 1988, c. 8].
10* BoehmerH. Luther. New York, 1930, p. 314-315.
1 !* Бегинки — религиозная женская община без определенного уста-
ва, основанная в XII в. в Нидерландах священником Ламбертом ле Бег
(ум. в 1174 г.). По словам Г. Гейне («Бог Аполлон»), «одеяние бегинок —
плащ тяжелый с капюшоном из грубейшей черной саржи» (ГейнеГ. Сти-
хотворения. Поэмы. Проза. М., 1971, с. 217).
ir BoehmerH. Op. cit., p. 315-316.
13 Rathaus (нем.) — ратуша, здание городского самоуправления в Гер-
мании и ряде других европейских стран; вместе с тем это особый архитек-
турный стиль, сложившийся в ХІІ-ХІѴвв., включавший элементы крепос-
тного и культового зодчества. Чаще всего ратуша представляла двухэтажное
здание, композиционным ядром которого являлся зал совещаний на вто-
ром этаже, где также находился балкон или эркер, предназначенный для
обращения к гражданам; ратушанередко завершалась многоярусной баш-
ней, символизировавшей самостоятельность и политические вольности го-
рода.
и* Kimball F., Edgell G.H. Op. cit., p. 119.
15* Statham H.H. Op. cit., p. 119.
16* Kimball F., Edgell G.H Op. cit., p. 193.
[Нелишне напомнить здесь, что именно внутренняя красота храма
св. Софии оказалась решающим аргументов в пользу принятия Русью
христианства восточного образца. «И пришли мы в греческую землю, —
рассказывали «послы» князю Владимиру и его дружине, — и ввели нас
туда, где служат они Богу своему, и не знали — на небе или на земле мы:
ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рас-
сказать об этом, — знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и
служба их лучше, чем во всех других странах. He можем мы забыть красо-
ты той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горь-
кого; так и мы не можем уже здесь пребывать» (Повесть временных лет.
СПб., 1996, с. 186).
Почти таким же были и впечатления С.Н. Булгакова, впервые посе-
тившего храм Айя-София в 1923 г. «Я испытал такое неземное блажен-
ство, — пишет он в своем дневнике, — в котором потонули как незна-
чащие все мои скорби и туги, прошлые и будущие. Душе открылось нечто
абсолютное, непререкаемое и очевидное. Из всех виденных мною дивных
храмов... это есть храм... в абсолютном и непререкаемом смысле, храм
вселенский. Это непередаваемая на человеческом языке легкость, ясность,
простота и дивная гармония, при которой совершенно исчезает тя-
жесть, — тяжесть купола и стен, это море света, льющегося сверху и вла-
деющего всем этим пространством, замкнутым и свободным... Эта фа-
ция мраморного кружева и красоты колонн, эта царственность — не

Комментарии к с. 197
955
роскошь, но именно царственность золотых стен и дивного орнамента —
пленяет, покоряет, умиляет, убеждает... Исчезает ограниченность и тя-
жесть маленького страждущего Я> нет его, душа растекается по этим сво-
дам и сама сливается с ними, становится миром, я — в мире и мир во
мне. И это чувство растаявшей глыбы на сердце, это ощущение крыла-
тости, как птица в синеве неба, дает не счастье, не радость — но блажен-
ство — какого-то окончательного ведения, всего во всем и всего в себе, —
всякого всячества, мира в единстве... Это не небо и не земля, свет небесный
над землею — это не бог и не человек, но сама божественность, боже-
ственный покров над миром. Как понятно стало чувство наших предков
в этом храме, как правы они были, говоря, что не ведали они, где находят-
ся, на небе или на земле: они и на самом деле были ни на небе и ни на земле,
но между, в св. Софии...» (Булгаков С.Н. Тихие думы. М., 1996, с. 357-358).
He менее поэтичное описание Св. Софии оставил и другой русский
«путешественник» — Д.С. Мережковский (очерк «Св. София» в сборни-
ке «Грядущий хам»). «Когда издали, с Босфора, в конце узкого мыса меж-
ду Золотым Рогом и Мраморным морем, видишь св. Софию, она пред-
ставляется почти геометрически правильным, как игральная кость,
четырехгранником с наложенным на него куполом цвета темно-синего,
как осиное гаездо, между четырьмя ддинными и узкими стрелками мина-
ретов, разумеется, позднейшей мусульманской пристройки. Просто, даже
слишком просто, почти бедно, хотя и огромно, потому что сразу ви-
дишь, или не столько видишь, сколько угадываешь, что это самое боль-
шое здание города.
Но когда входишь внутрь храма и видишь его весь сразу (в этом его
особенность, что видишь его сразу, с первого взора весь), душе понятным
делается его величие: душе хочется крыльев. Ничего, кроме светлого, без-
мерно огромного, небу подобного, свода. Чувствуешь, что здание пост-
роено для этого свода: все для него, все от него, все в нем. Он покрывает,
соединяет, согласует, просветляет все. Никогда на земле не было более
совершенного образа вечности, и почти невозможно поверить, что это
создание рук человеческих». {МережковскийД.С. Полное собрание сочи-
нений.СПб., 1911, т.ХІ,с. 137-138)].
17 Пизанский собор построен в 1063-1160 гг. Вместе с баптистерием,
кампанилой («падающей башней») и крытым кладбищем Кампо Санто
он образует ансамбль соборной площади. «Другой такой площади, — по
словам П.П. Муратова, — нет в Италии, и даже венецианская Пьяцца не
производит первого впечатления настолько же сильного, полного и чис-
того» (Муратов П.П. Образы Италии. М., 1994, с. 169).
18 Слово «барокко» произошло предположительно от португальского
регоіа Ьаггоса (жемчужина причудливой формы) или от латинского Ьагосо
(один из видов силлогизма в схоластической логике).
«Рококо» — от орнаментального мотива «рокайль», что в букваль-
ном переводе с французского означает «раковина», «мелкий дробленый
камень».

956
Комментарии к с. 198-204
19* Statham H.H. Op. cit., p. 442-443.
20* Deonna W. L'archéologie, sa valeur, ses méthodes. Paris, 1912, vol. III,
p. 455.
21* Statham H.H. Op. cit., p. 444.
2r Michel A. Histoire de l'art. Paris, 1912, vol. VII, p. 253.
23 Goût de luxe (фр.) — вкус к пышности, помпезности.
24 Schein ( нем. ) — иллюзия, видимость; Sein ( нем. ) — реальность, дей-
ствительность.
25 Перечислены крупнейшие небоскребы Нью-Йорка: Радио-сити, Вул-
ворт-билдинг (1911-1913), Эмпайр стейт билдинг (1930-1931; самый круп-
ный небоскреб Нью-Йорка и Америки — 102 этажа), Крайслер-билдинг
(1928-1930,77 этажей).
26* Maritain J. Art and Scholasticism. New York, 1931, p. 53.
ГААВА11
10 «грегорианском пении» cm. прим. 19 к главе 1.
«Плавное пение» (plain chaut) — точная калька с латинского cantus
planus и итальянского canto spianato. Согласно «Оксфордскому учебно-
му словарю современного английского языка», «plain song (или plain
chant) — music for a number of voices together, used in the Anglican and
Roman Catholic Church services», т. е. «исполнение музыки несколькими
голосами, поющими хором, во время службы в англиканской или римс-
ко-католическойцеркви» (Hornby AS. Oxford student's Dictionary of current
English. Moscow-Oxford, 1983, p. 476). Другими разновидностями «плав-
ного пения», помимо «грегорианского хорала», являются «амвросианс-
кое пение» (см. ниже, прим. 9), протестантский хорал, который поется и
церковным хором и самими верующими на родном языке (в отличие от
грегорианского хорала, который до 60-х гг. XX в. исполнялся исключи-
тельно на латинском языке) в сопровождении органа и других музыкаль-
ных инструментов, древнерусское «знаменное пение» (одноголосное) и
православное многоголосное «партесное пение». Подробнее см.: Розен-
шильд К. Музыкальное искусство и религия. М., 1964; Douglas W. Church
music in history and practice. London, 1963.
r Combarieu /. Histoire de la musique. Paris, 1913, vol. I, p. 254.
3* Lab C. Esquisse d'une esthétique musicale scientifique. Paris, 1908, p. 282.
4 Forte ( итал. ) — громко, сильно; piano ( итал. ) — тихо, слабо. Му-
зыкальные термины для обозначения силы звука.
5 Транспозиция (от позднелат. transpositio — перестановка), или транс-
понировка, — перенос всех звуков музыкального произведения на опре-
деленный интервал вверх или вниз. Транспозиция на любой интервал, кро-
ме октавы, меняет тональность. Делается это с целью приспособления
сочинения для исполнения другим, более высоким или низким голосом
или на инструменте другого диапазона, a также для облегчения чтения
нот.

Комментарии к с. 204-211
957
6* CombarieuJ. Op. cit., vol. I, p. 261-262.
r Ibid., p. 262-263,254.
8 Raison d'être (фр. ) — разумное основание, смысл.
9 Амвросианское пение — нововведение Амвросия Медиоланского,
сделанное весной 38 г., в то время, когда миланские базилики были оцеп-
лены войсками. Если раньше в церкви пел или читал один певчий, которо-
му время от времени отвечал народ, певший припев или отвечавший ему,
то теперь было введено настоящее церковное пение с хором специально
обученных певчих, который мог петь музыкальные сочинения, в том чис-
ле и антифонно с народом. По сравнению с грегорианским пением, амв-
росианское кажется более простым, свободным и непосредственным.
Подробнее см.: Парели А. Святой Амвросий Медиоланский и его время.
Милан, 1985, с. 229-236.
10Модуляция(отлат.пк^икиіо —мерность, размеренность) —смена
тональности со смещением тоники. Различают энгармоническую, мело-
дическую и ладовую модуляцию. Во всех этих случаях модуляция позво-
ляет легко связать отдаленные тональности, что часто производит впе-
чатление неожиданного крупного модуляционного поворота.
11 Консонанс (фр. consonance, от лат. consonantia — гармония, созву-
чие) — слияние тонов при их совместном звучании, a также созвучия, в
которых тоны сливаются воедино. Консонанс — звучание спокойное,
мягкое, приятно действующее на слушателя, оно рассматривается как
выражение устойчивости, покоя, разрешение напряжений.
Диссонанс (фр. dissonance, от лат. dissono — нестройно звучу) — зву-
чание тонов, «не сливающихся» друг с другом (не следует путать с небла-
гозвучием как эстетически неприемлемом звучании, т. е. с «какофони-
ей»). Понятие диссонанса противостоит понятию консонанса и с точки
зрения музыкальной психологии является созвучием более напряженным,
неустойчивым. До XVII в. условием применения диссонанса было полное
его подчинение консонансу — правильное приготовление и разрешение
(переход) в консонанс; в ХѴІІ-ХІХ вв. обязательным правилом было лишь
разрешение диссонанса; с конца XIX в. и особенно в XX в. диссонанс все
чаще применяется самостоятельно и без приготовления и разрешения.
Хроматизм (от греч. chromatismos — окраска) — повышение или
понижение на полутон диатонической ступени лада, обостряющее ее тя-
готение к соседней ступени.
12 Цитата из трактата «Что такое искусство?» ( Толстой Л.Н. Собрание
сочинений в 22-х тт. M., 1983, т. 15, с. 139).
13 См. прим. 1 к главе 8.
14 О контроле за музыкой в Китае см. прим. 24 к главе 3.
15 В Библии (1 Пар. 25; 2 Пар. 5, 12) рассказывается о том, как по
повелению Давида были «отделены на службу сыновья Асафа, Емана и
Идифуна [из числа левитов], чтобы они просвещали на цитрах, псалты-
Рях и кимвалах». Всего было «назначено» «двадцать четыре череды пев-
Цов» (т.е. 288 человек).

958
Комментарии кс. 212-213
16 Ср. с мнением В. Татаркевича: «Римляне не обнаруживали ни осо-
бенного пристрастия, ни способностей к музыке; мелодия сама по себе,
без слов и зрелищ, их не привлекала. В театрах пением (canticum) называ-
лось художественное чтение и пантомима. Так обстояло дело в раннерим-
ский период. Впоследствии, однако, Рим испытал на себе влияние гречес-
кой и даже восточной музыки. Ливии относит вторжение восточной
музыки в пределы Рима в 187 г. до н. э. Консерваторы боролись с ней, так
что в 115 г. дело дошло до официального запрета всех инструментов, кро-
ме латинской флейты; однако с этим запретом уже никто не считался, ибо
жизнь шла своим чередом. Консерватор Цицерон усматривал связь меж-
ду новыми формами музыки и падением римских нравов, a потому и
осуждал распространившиеся при его жизни музыкальные изощреннос-
ти» (ТатаркевичВ. Античная эстетика. М., 1977, с. 207).
Тит Ливий, на которого ссылается В. Татаркевич, в XXXIX книге своей
«Истории Рима» пишет, что именно «азиатское воинство» Манлия «по-
знакомило Город с чрезмерной роскошью. Тогда впервые были привезе-
ны в Рим отделанные бронзой пиршественные ложа, дорогие накидки и
покрывала, ковры и салфетки, столовое серебро чеканной работы, столи-
ки из драгоценных пород дерева, великолепные по тем временам. Именно
тогда повелось приглашать на обед арфисток и кифаристок, устраивать
для пирующих и другие увеселения, да и сами обеды стали готовить с
большими затратами и стараниями. Именно тогда стали платить боль-
шие деньги за поваров, которые до этого считались самыми бесполезны-
ми и дешевыми рабами, и поварской труд из обычной услуги возвели в
настоящее искусство. Но это было только начало, лишь зародыш буду-
щей порчи нравов» (Tum Ливий. История Рима от основания города. М.,
1994, т. III, с. 323).
17 Ном, номос — первоначально общее обозначение культовой песни,
иаіолняемой солистом перед жертвенником под аккомпанемент кифары
(прообраз современной гитары; в древнегреческой мифологии инстру-
мент Аполлона) или авлоса (музыкальный инструмент Диониса, что-то
вроде свирели или гобоя).
Дифирамб — хоровая песнь, связанная с культом Диониса.
Пеан — песня еще в долитературный период, исполняется в сопро-
вождении кифары чаще всего мужским, но иногда и женским хором.
Название ее происходит от прозвища бога Аполлона, Пеана («помощник
в беде»), которого призывали в этом пении, возглашая «иэ Пеан». Позже
появились пеаны, обращенные к другим богам и даже людям.
Просодий — пение в процессе, посвященном Аполлону, позже также
и в честь людей, в основном в сопровождении флейты.
Френос — погребальное пение с оплакиванием и восхвалением усоп-
шего; френос исполнялся поочередно солистом и хором под аккомпане-
мент авлоса.
Подробнее о жанрах «догомеровской поэзии» см.: Тахо-Годи A.A.
(ред.). Античная литература. М., 1973, с. 27-33.

Комментарии к с. 213-217 959
\
\ 18 Архонт (греч. —регент) —один из девяти ежегодно избиравших-
ся аысших должностных лиц в Афинах. Во главе городских властей стоял
apxQHT-эпоним, по имени которого назывался год. Архонт-басилей ис-
полнял религиозные функции во время жертвоприношений и праздни-
ков. На архонта-полемарха возлагалось командование войсками. Вопросы
юрисдикции относились к ведению особой коллегии шести архонтов-фес-
мофетов. В V в. до н. э. должность архонта утратила свое прежнее поли-
тическое значение вследствие усиления роли стратегов и замены выборов
назначением по жребию.
19См.:Демосфен.?ечи.М.у 1994, т. 1,с. 61-131.
20 См. прим. 19 к главе 9.
21 Мелос — по воззрениям древних, соединение музыки, поэзии и ор-
хестрики (танцевального искусства). «Мелос состоит из трех элементов:
слова, гармонии и ритма» (Платон). В Древней Греции существовало до
15 различных мелодий, связанных с теми или другими национальными
особенностями.
Ямб — один из стихотворных размеров: стихотворная стопа, состоя-
щая из краткого и долгого слогов. Вместе с тем ямб — это и литератур-
ный жанр, праформами которого были ритуальные поношения, служив-
шие на праздниках плодородия магическим средством отвращения зла.
У греков со словом «ямб» соединялось представление о шуточном ха-
рактере произведения, в то время как в новой литературе ямб является
понятием исключительно метрическим. Согласно одному гомеровскому
гимну, служанка элевсинского царя Келея, по имени Ямба, рассмешила
скорбящую Деметру непристойными шутками.
Подробнее см.: Тахо-Годи A.A. (ред.) Античная литература. М., 1973,
с. 76-80.
22 Монодия — в широком смысле всякая одноголосная мелодия; ос-
новывающаяся на одноголосии область музыкальной культуры. В XVI в.
одним из создателей монодии был Винченцо Галилей, тонкий знаток древ-
негреческой культуры, композитор, лютнист и математик, отец астроно-
ма Галилео Галилея. Создание монодии непосредственно предшествовало
возникновению оперы.
2У Bourqués L., DenéréazA. La musique et la vie intérieure. Paris-Lausanne,
1921, p. 85.
24* CombarieuJ. Histoire, vol. I, p. 101.
25 Cm. прим. 27 к главе 1.
26 B данном случае имеется в виду не нью-йоркский небоскреб (см.
прим. 25 к главе 10), a расположенный в нем крупнейший концертный зал
«Радио сити мюзик-холл».
lv Bourqués L, DenéréazA. Op. cit., p. 84-85.
28 Гефестион, друг детства Александра Македонского, его сподвижник
и начальник телохранителей, умер в 324 г. до н. э. (за год до смерти самого
Александра) «от неумеренных выпивок» (по словам Диодора: XVII, 109).
Плутарх рассказывает, что «Александр оплакивал его так долго, как не

960
Комментарии кс. 218-219
подобало царю, поставил ему памятник в 12 тысяч талантов и приказал
почитать его после смерти, как бога» (Александр, 12).
Подробности, сообщаемые П.А. Сорокиным, содержатся в VII книге
«Похода Александра» Арриана: «Александр задумал устроить гимнасти-
ческие и мусические состязания, которые были бы гораздо славнее пре-
жних и по количеству участников, и по расходам на устройство: подго-
товлено было 3000 состязающихся. Говорят, что короткое время спустя
они состязались на похоронах Александра» (Арриан. Поход Александра.
М., 1993, с. 234).
2Г CombarieuJ. Histoire, vol. I, p. 175.
30 Cm.: Плиний Старший. Естествознание. Об искусстве. M., 1994, с. 137
(«Естественная история», XXXVI, 115). По современным подсчетам, одна-
ко, в театре Помпея (построенном в Риме на Марсовом поле) было около
10 000 мест (там же, с. 786,266).
3r CombarieuJ. Histoire, vol. I, p. 177-178.
32 Кратер — y греков сосуд для смешивания жидкостей, преимуще-
ственно вина с водой. Кратеры делали из обожженной глины или металла;
они имели широкое горло, вместительное тулово (в форме чаши, коло-
кола и т. п.) и две ручки. В данном случае кратеры представляли добычу,
взятую греками в Трое.
33 Цитата из письма СХХѴІІ к Марку Марию, написанного в первой
половине октября 55 г. до н. э. (Письма Марка Туллия Цицерона. М.,
1994, т.І,с. 257).
«Клитемнестра» — трагедия поэта Аттия или Невия, «Троянский
конъ» — трагедия Ливия Андроника. Представления, о которых идет речь
в письме Цицерона, происходили при освещении театра, построенного
Помпеем, или при освящении храма Венеры Победительницы. Кроме те-
атральных представлений, происходили состязания в цирке и бои с дики-
ми зверями, дважды в день в течение пяти дней.
34 Ср. с яркой картиной, которую рисует В. Татаркевич: «В импера-
торскую эпоху музыка заняла более значительное место в общественной
и частной жизни римского общества. Увлечение ею тотчас же приняло
колоссальные масштабы. To же самое произошло и в Александрии, где с
концертами выступали огромные хоры и оркестры: при жизни Птолемея
Филадельфа в дионисийских процессиях принимали участие триста пев-
цов и триста кифар. Но Рим превзошел Александрию, в его театрах высту-
пали хоры из нескольких сотен человек.
Если раньше римляне только смотрели на танцы рабов, a сами не танце-
вали, то уже со времен Гракхов, несмотря на сопротивление традициона-
листов, функционировали школы танца и пения. Императоры, зачастую
более близкие по своим вкусам к плебсу, чем аристократия, покровитель-
ствовали музыке, многие из них умели играть на музыкальных инстру-
ментах, a также петь. Кроме того, было распространено мнение, что пе-
ние и умение играть на музыкальных инструментах украшает женщин.
Из Греции пришла мода слушать музыку во время приема пищи.

%омментарии к с. 220-222
961
ѴВиртуозов обожали. Они совершали турне по всей империи. Многие
из них находились на содержании императорского двора. Им не только
щедро платили, но и ставили памятники. Кифаристу Менекрату Нерон
подарил дворец, a Марк Аврелий поставил почетный караул перед домом
Анаксена и передал, кроме того, ему контрибуцию, полученную от четы-
рех завоеванных городов. Страбон сообщает о том же Анаксене, что он
был возведен в своем городе в религиозный сан и в его честь была выбита
плита, надпись на которой сравнивала его с богом. Сведения о музыке в
Риме можно вполне ограничить такими бытовизмами, ибо, несмотря на
всю новоприобретенную к ней склонность, римляне нисколько не про-
двинули дело музыки вперед» (Татаркевин В. Античная эстетика. М., 1977,
с. 207-208).
35 Трубадуры (фр. troubadour) — средневековые странствующие по-
эты-певцы. Искусство трубадуров было распространено в ХІІ-ХІП вв. в
Провансе и в переводе означало «слагать стихи».
Труверы (фр. trouvère; trauver — находить, придумывать) — фран-
цузские средневековые странствующие поэты-певцы. Искусство труверов
было близко искусству трубадуров.
Миннезингеры (нем. Minnersinger; Minne — любовь и Singer — ne-
Ben,) — немецкие средневековые поэты-певцы. Искусство миннезингеров,
прославляющее рыцарскую любовь, было распространено в Германии в
ХІІ-ХІІІвв.
36 Momem — многоголосное вокальное произведение, возникшее во
Франции в XII в., a затем распространенное в западноевропейской музыке
вплоть до XVIII в.; все голоса мотета строились на разных мелодиях с
разными текстами.
Мадригал (итал. madrigale, лат. matricale — песня на материнском,
т. е. родном языке) — первоначально итальянская одноголосная песня
на родном языке, в отличие от латинских песнопений; в эпоху Возрожде-
ния многоголосное вокальное произведение светского содержания, рас-
пространенное в Италии, Франции, Англии и других европейских странах.
37 Ars nova {nam. ) — новое искусство. Гуманистическое направление
во французской и итальянской музыке XIV в., теоретически обоснован-
ное в 1309 г. итальянским исследователем Маркетто Падуанским, a в 20-х гг.
XIV в. французским гуманистом Филиппом де Витри в трактате «Ars
nova», где он противопоставил новое искусство средневековой культовой
полифонии.
38 Псалмодии — пение псалмов в форме мелодической декламации,
один из видов грегорианских песнопений.
39 Контрапункт (от лат. punctum contra punctum — точка против точ-
ки) — вид многоголосия, в котором все голоса являются равноправны-
ми; в XX в. чаще называется полифонией.
40 История «горизонтальной нотации» (нотного письма) начинается в
XI в., когда итальянский музыкальный теоретик Гвидо д'Ареццо ввел сис-
тему четырехнотных линий, являвшуюся прототипом современного нот-
ного стана. Подробнее см.: Нюрнберг М. Нотная графика. М., 1953.

962
Комментарии кс. 225-231
4Г Lab C. Esquisse d'une esthétique musicale scientifique. Paris, 1908.
42 Fortissimo ( итал. ) — очень громко. Музыкальный термин для обо-
значения силы звука.
43 Kyrie (точнее: Kyrie eleison — no греч. «Господи, помилуй») и Gloria
(лат. —Слава) —начальные слова и названия различных пьес мессы.
44 Воццек — главный герой одноименной оперы австрийского ком-
позитора Альбана Берга (1885-1935), написанной по пьесе Г. Бюхнера.
Опера была написана в 1917-1921 гг. (первая постановка в Берлине в
1925 г., затем в Ленинграде в 1927 г.); в ней частично отразились личные
впечатления композитора от пребывания в армии во время Первой
мировой войны. Опера проникнута глубоким состраданием к соци-
ально обездоленным, осуждением насилия и сытого самодовольства
«власть имущих». Подробнее см.: «Воццек» А. Берга. Сб. статей. Л., 1927;
Келдыш Ю. «Воццек» и музыкальный экспрессионизм // Советская му-
зыка. 1965, № 3; Кремлев Ю. Этика и эстетика музыки. Л., 1967, Вып. 5.
45 Перечислены музыкальные произведения композиторов: К. Сен-
Санса (1835-1921) («Самсон и Далила», 1877); М.А. Балакирева («Исла-
мей», 1869); Э. Рейе (1823-1909) («Саламбо», 1890, по одноименному ро-
ману Г. Флобера; над оперой с тем же названием в 1863-1866 гг. работал
М.П. Мусоргский, но не закончил); Ж.Ф. Лесюэра («Остров Калипсо»);
K.M. Вебера («Оберон», 1826); Р. Штрауса («Саломея», 1905); Дж. Верди
(«Аида», 1871); Ж. Массне («Таис», 1894, по одноименному роману А. Фран-
са), («Астарта»); М.А. Балакирева («Тамара», 1882, симфоническая по-
эма на сюжет одноименного стихотворения М.Ю. Лермонтова); Дж. Мей-
ербера («Африканка», 1865); Л. Делиба («Коппелия, или Девушка с
эмалевыми глазами», 1870); Ж. Массне («Сафо», 1897); М.П. Мусоргского
(«Сорочинская ярмарка», незаконченное произведение, над которым
после смерти композитора работали А.К. Лядов, Ц.А. Кюи и др.; само-
стоятельный вариант завершения принадлежит В.Я. Шебалину, 1930);
Дж. Верди («Отелло», 1886); Г. Берлиоза («ВзятиеТрои», 1855); Р. Штрау-
са («Ариадна на Наксосе», 1912); Ж. Массне («Вакх»).
46 Triste sentimentalité (фр. ) — грустная сентиментальность.
4Г CombarieuJ. Histoire, vol. Ill, p. 452.
*** Cm.: Traité de sons. Paris, 1910.
49 Венецианская школа — одна из двух крупных школ полифони-
ческой музыки в Италии, сформировавшаяся в XVI в. В противовес
строгому прозрачно-аккордному стилю a капелла римской школы (воз-
главляемой Палестриной), венецианская школа (центр ее находился в
соборе Сан-Марко) создала пышный, монументально-декоративный
стиль вокально-инструментального многоголосия в церковной и светс-
кой музыке (с использованием двух и более хоров, усиленных органами,
инструментальными ансамблями). Крупнейшие мастера венецианской
школы — А. Вилларт (ее основоположник), А. Габриели, Дж. Габриели
идр.

ІСомментарии к с. 236-240 963
ГЛАВА12
1 Констелляция (от лат. con [cum] — вместе и Stella — звезда) —
астрономический термин для обозначения созвездия, плеяды. В социо-
логии его широко применял Макс Вебер в значении «сцепления» обстоя-
тельств, факторов, условий и т. п.
2 У П.А. Сорокина ошибочно — Святополк (Sviatopolk). Былины о
Святогоре-богатыре и Микуле Селяниновиче (у которого в суме была
«тяга земная», так что даже Святогор не мог ее поднять) см. в сборнике
«Героический эпос народов СССР». М., 1975, т. I, с. 31-36.
3 См. прим. 17 к главе 11.
4 Александрийская школа — филологическая школа эпохи эллиниз-
ма, образовавшаяся на основе Александрийской библиотеки. Главная
заслуга этой школы заключалась в каталогизации этой обширнейшей
библиотеки древнего мира и в составлении комментариев к произведени-
ям классических авторов. Подробнее см.: ФрейбергЛ. Литературная кри-
тика в эпоху александрийской образованности (Древнегреческая литера-
турная критика. М., 1975, с. 185-216).
5* David-Sauvageot A. Le réalisme et le naturalisme dans la littérature et dans
l'art. Paris, 1889, p. 25.
64bid.,p.24.
7 Общепринятая в современной науке об Античности периодизация
истории древнегреческой (аттической) комедии:
Древняя Комедия (приблизительно до 400 до н. э.) черпала темы из
повседневной жизни полиса, затрагивала насущные государственные про-
блемы и подвергала критике видных граждан. Главные ее представите-
ли — Эвполид, Кратин и Аристофан.
Средняя Комедия отражает упадок демократии в Афинах: главное ме-
сто в ней занимают пародийно-мифологические темы и сюжеты, связан-
ные с жизнью гетер и параситов. От представителей Средней Комедии —
Антифана, Алексида и др. — сохранились лишь скудные фрагменты.
Новая Комедия (приблизительно с 320 до н. э.) черпала темы и сюже-
ты из повседневной жизни; кроме того, использовались и пародийно-ми-
фологические темы, затрагивались и политические вопросы. Возникает
определенный круг мотивов (изнасилование, подкидывание ребенка) и
типичных фигур (гетера, параситы, рабы). Главные представители Новой
Комедии — Менандр, Дифил, Филемон, сицилиец Эпихарм. Подробнее
см.: Словарь античности. М, 1992, с. 280-281.
8 Птолемей II Филадельф («любящий сестру») (308-246 до н. э.) —
Царь эллинистического Египта (с 285), покровитель науки, искусства и
религиозных культов. Около 278 г. до н. э. он женился на своей родной
сестре Арсиное, что даже для греческой морали, не возражавшей против
браков со сводными сестрами, было исключительным событием. Толпа
льстецов (поэтов, теологов, юристов) оправдывала этот брак, ссылаясь
на пример священного брака Зевса и Геры и даже сравнивала супругов-

964
Комментарии кс. 241-243
адельфов (брата и сестру) с богами-адельфами. Подробнее см.: Боннар А.
Греческая цивилизация. От Еврипида до Александрии. М., 1992, с. 236-
237; Плутарх. Застольные беседы. Л., 1990, с. 162.
9* Saintsbury G. A history of criticism. London, 1900, vol. I, p. 29-59.
[O «шести Демокритах» сообщает Диоген Лаэртский, последним в списке
помещая «уроженца Пергама, прославившегося риторскими речами»,
которого и имеет в виду Г. Сейнтсбери. См.: Диоген Лаэртский. О жизни,
учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, с. 37].
10 Платон. Государство 387b (Платон. Собрание сочинений в 4-х тт.
М., 1994, т.3,с. 150).
п* Saintsbury G. Op. cit., p. 76.
12 Пергамская школа, связанная с Пергамской библиотекой, соперни-
чала с Александрийской школой и оказала значительное влияние на лин-
гво-философское направление в философии Античности.
13 Схолия (греч. scholion — объяснение, толкование) — составлен-
ное в Античности или Средние века пояснение к малопонятному тексту.
Схолии, возникшие из пояснений к Гомеру, сделанных для учеников афин-
ских школ еще в V в. до н. э., появились в большом количестве во време-
на расцвета Александрийской школы. До нас дошли схолии к Гомеру,
Пиндару, Эсхилу, Софоклу, Еврипиду, Аристофану, Фукидиду, Платону,
Аристотелю, Каллимаху, Феокриту и др.
и* Saintsbury G. Op. cit., p. 88.
[Атетеза («устранение») — пропуск отдельных слов, главным обра-
зом частиц. Рекапитуляция — повторение главного в заключении речи
(лат.); y Сорокинаупотреблен греческий синоним: anakephalaiosis.
Манеры повествования: гомилетическая — проповедническая; апан-
гелътическая — повествовательная; гипостатинеская — возвышенная.]
І5* Ibid., vol. І,р. 243.
16 Bot за вином любопытствуют внуки Ромула сытые, что расскажешь
ты в дивной поэме... Сбивчивая общая болтовня (лат.) — цитата из
первой сатиры Персия. Первая часть цитаты (до отточия) приведена в
переводе Ф. Петровского. См.: Римская сатира. М., 1989.
17 См.: Тацит К. Сочинения в 2-х тт. М., 1993, т. I, с. 373-402 (в русском
переводе сочинение Тацита называется «Диалог об ораторе»). «...На другой
день после публичного чтения Куриацием Матерном своего "Катона", —
пишет Тацит, — ...толками об этом был полон весь Рим» ( Тацит К. Указ.
соч.,с.374).
18 Арбитр изящества, законодатель изящного вкуса (лат.). Тацит в
«Анналах» (XVI, 18) пишет: «Возвратившись к порочной жизни или, быть
может, притворно предаваясь порокам он [Петроний] был принят в тес-
ный круг наиболее доверенных приближенных Нерона и сделался в нем
законодателем изящного вкуса, так что Нерон стал считать приятным и
исполненным пленительной роскоши только то, что было одобрено Пет-
ронием» ( Тацит К. Указ. соч., с. 319).

Комментарии к с. 244-246
965
19 Цитата из «Сатирикона» Петрония в переводе Б. Ярхо. См.: Ахилл
Татий. Левкиппа и Клитофонт. Лонг. Дафнис иХлоя. Петроний. Сатири-
кон. Апулей. Метаморфозы, или Золотой осел. М., 1969, с. 237-238.
20 Ср. перевод Ф. Петровского:
Тут кто-нибудь, y кого на плечах лиловая хлена
Косноязычно и в нос объявив о чем-нибудь затхлом,
Всяких Филлид, Гипсипил и поэтов слезливые басни
Цедит сквозь зубы, слова коверкая лепетом нежным.
(Римская сатира. М., 1989, с. 98: Сатира первая).
21 Ср. перевод Ф. Петровского:
Впрочем, несноснее та, что едва за столом поместившись,
Хвалит Вергилия, смерти Дидоны дает оправданье,
Сопоставляя поэтов друг с другом: Марона на эту
Чашу кладет, a сюда на весы полагает Гомера.
(Ювенал. Сатиры. СПб., 1994; II, б, 434-438).
У Сорокина ошибочно дана ссылка на Десятую Сатиру.
22 Цитаты из 6-го и 20-го писем Первой книги Плиния Корнелию Та-
циту. См.: Письма Плиния Младшего. М., 1984, с. 8,18.
Стилъ — бронзовый стержень, заостренный конец которого исполь-
зовался для написания текста на дощечку, покрытую воском. Противо-
положный конец стиля делался плоским, для того чтобы стирать напи-
санное.
23 Цитата из сочинения Лукиана «Как следует писать историю» (§ 8).
Ср. перевод С. Толстой: «...У поэзии и поэтических произведений одни
задачиисвоиособыезаконы,уистории —другие.Там —полнаясвобо-
да и единый закон — воля поэта, так как он преисполнен божества и
находится во власти муз» (Лукиан из Самосаты. Избранная проза. М.,
1991, с. 629).
24 Является единственным законом (лат.). Выражение принадлежит
Персию. Ср. перевод Ф. Петровского: «Вне себя самого судьи не ищи ты»
(Римская сатира. М., 1989, с. 98).
25 Трактат «О возвышенном», созданный неизвестным автором в I в.
н. э., приписывают Лонгину ошибочно. Иногда автора этого трактата
условно называют Псевдо-Лонгином. Слова, которые цитирует П.А. Со-
рокин, — из гл. 44,11. Ср. перевод H.A. Чистяковой: «...Нет необходимо-
сти скрывать то, что наши природные таланты теперь блекнут и вянут из-
за той праздности, которая за редким исключением властвует над всеми
нами» (О возвышенном. М., 1994, с. 82).
26 В одном из своих писем Иероним Стридонский рассказывает, что
услышал во сне упрекающий его голос: «Ты цицеронианец, не христиа-
нин», в ответ на что Иероним отвечал (невыполненным им) обещанием

966
Комментарии кс. 247-249
отречься от чтения светских книг (Письма, 22,30). Подробнее см.іДиес-
перов А. Блаженный Иероним и его век. М, 1916.
2Г Lawrence W. W. The Middle Ages // Columbia University Lectures (Lectures
on Literature). New York, 1911, p. 141.
28* Foligno C. Vernacular Literature // The Legacy of the Middle Ages. Ed. by
G. Crump and E. Jacob, p. 190-192.
29 «Руодлиб» — древнейший немецкий средневековый памятник, на-
писанный неизвестным монахом из Тагернзее на латинском языке гекза-
метром ок. 1050 г. Герой романа — молодой рыцарь Руодлиб, пережива-
ния и приключения которого изображены с жизненным реализмом.
Роман «изображает жизнь современного автору немецкого общества:
короля и его двор, стесненный несколько тяжеловатым этикетом, грубо-
го мужика, кугща и рыцаря. Перед читателем проходит ярмарка, свадьба,
семейный быт, любовные приключения, суд» (Карсавин Л.П. Культура
Средних веков. Киев,1995, с. 102).
«Песнъ о Роланде» — в данном случае имеется в виду переложение
средневекового французского эпоса, сделанное в первой половине XII в.
поэтом-свяшенником Конрадом.
«Соломон и Морольф» — апокрифическое сочинение, популярное в
средневековой Европе. В древнерусской литературе аналогичная версия
известна под названием «Сказание о Соломоне и Китоврасе» (см.: Избор-
ник. Сборник произведений литературы Древней Руси. М., 1969, с. 370-
374).
«Григорий» — легенда о папе Григории (родившемся от греховной
связи брата и сестры и впоследствии женившемся на собственной матери)
рассказана в средневековом сборнике «Gesta Romanorum» («Римские дея-
ния»), составленном немецким или английским монахом Элимандом (ум.
ок. 1230 г.); на этот сюжет написана поэма немецкого (швабского) поэта
Гартмана фон Ауэ «Григорий Столпник». Легенда послужила основой
для романа Т. Манна «Избранник» (См.: Манн Т. Собрание сочинений в
10тт.М.,1960,т.6).
30 «Коронование Людовика» — одна из «жест» (см. прим. 34), входя-
щих в группу старо-французских героических поэм (именуемую по тра-
диции «циклом Гарена де Монглана»), созданных к началу XIII в. См.:
Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде.
Романсеро. М., 1976. Раулъ де Камбре — полуисторическая личность хро-
ник и легенд каролингского цикла, герой одной из поэм (chanson de geste)
XIII в. «Li Romans de Raoul de Cambrai et de Bernier», погибший в 943 г. от
руки Бернье.
31 «Роман о Лисе» («Roman de Renart») — памятник французской го-
родской литературы середины XIII в., созданный на основе европейского
средневекового фольклора и греко-латинской басенной традиции. «Ро-
ман о Лисе» состоит из 30 частей («ветвей»), объединенныхтемой борьбы
хитрого Лиса-Ренара с грубым и глупым Волком-Изегримом. Рус. пере-
вод в кн.: Хрестоматия по зарубежной литературе. Литература средних

Комментарии к с. 249-253
967
веков. Сост. Б.И. Пуришев и P.O. Шор. М., 1953, с. 294-305; Роман о Лисе.
М., 1987 (перевод А.Г. Наймана); История хитрого плута Лиса Рейнарда.
СПб., 2004 (прозаическая версия «Романа о Лисе»).
32 Фаблио, фабльо — короткая стихотворная комическая или са-
тирическая повесть в городской литературе Франции XII — нач. XIV вв.
См.: Фаблио. Старофранцузские новеллы. М„ 1971.
33 «Роман о Розе» («Roman de la Rose») — памятник французской
средневековой литературы. В первой части поэмы, написанной в 20-е гг.
XIII в. Гильомом де Лоррисом, в форме аллегорического сновидения ав-
тора рассказывается о любви поэта к Розе, олицетворяющей и идеальную
женственность и божественную благодать; наравне с Розой фигурируют
персонифицированные пороки и добродетели. Вторая часть поэмы напи-
сана ок. 1260 г. клириком Жаном де Меном, выступающим за свободную
любовь, разум, равенство людей и сатирически изображающим нравы сво-
ей эпохи. Фрагменты «Романа о Розе» в русском переводе опубликованы в
кн.: Хрестоматия по зарубежной литературе. Литература средних веков.
Сосг. Б.И. Пуришев и Р. О. Шор. М., 1953.
34 Жесты, chansons de gestes (букв.: песни о деяниях) — французский
героический эпос, циклы поэм на исторические сюжеты (до нас дошло
около 90), которые сложились на рубеже ХІ-ХІІ вв.
35 Против (л am.).
36 Делай чтохочешь (фр.). В романе Ф. Рабле описана Телемская оби-
тель, устав которой состоял только из одного правила: «Делай что хо-
чешь» (отсюда название обители: по греч. «телема» — желание). См.:
Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. М., 1973, с. 134.
37 Мария Французская (Marie de France) — французская поэтесса 2-й
половины XII в. Жила в Англии при дворе короля Генриха II Плантагене-
та. Писала на норманнском диалекте французского языка; автор двенад-
цати «Ле» (lais), своеобразных поэтических новелл куртуазного жанра,
сборника оригинальных и переводных басен, дидактического сочинения
«Чистилище святого Патрика». «Элидюк» и «Фрэн» (оба «Ле» названы
именами героев: Элидюк — влюбленный рыцарь, Фрэн — девочка-под-
кидыш, найденная под ясенем [по фр.: frêne] ) — два из написанных ею
«ле». Подробнее о ней см.: СмирновА. Из истории западноевропейской
литературы. М.-Л., 1965, с. 88-111 (статья «Ле Марии Французской и
анонимные ле»; изложение и анализ «Ле», упомянутых П.А. Сороки-
ным,нас. 100-102).
38 В оригинале — economic mentality, что в данном случае вполне со-
ответствует «экономизму» в том смысле, какой придавал этому термину
С.Н. Булгаков. По Булгакову, «аксиома экономизма» заключается в ут-
верждении: «Жизнь есть процесс прежде всего хозяйственный» {Булгаков С.Н.
Философия хозяйства. М., 1990, с. 8).
39 Крестьянин Гельмбрехт — главный герой одноименной стихотвор-
ной сатиры («Meier Gelmbrecht») баварского поэта XIII в. Вернера Садов-
ника, в которой изображается нравственное падение и злоключения кре-

968
Комментарии кс. 254-269
стьянского парня из богатой семьи, презревшего свое состояние и взду-
мавшего стать рыцарем. Рус. перевод: Вернер Садовник. Крестьянин Гель-
мбрехт. М., 1971. «Поп Амис» — поэма современника Вернера Садовни-
ка Штрикера, в которой веселые истории объединены личностью их героя.
40 В оригинале — «bourgeois literature», но перевести это как «буржу-
азная литература» в данном случае было бы неправильно. Это именно
городская, точнее даже, мещанская литература, но поскольку первое по-
нятие слишком общее, a второе слишком русское (и к тому же имеет
негативный оттенок), я решил остановиться на варианте «бюргерская
литература». Ср. также рассуждения В.В. Кожинова в его исследовании
«Происхождение романа» (М., 1963, с. 62).
41 См. прим. 3 к главе 3.
42 См. прим. 8 к главе 2.
43 Слова, заключенные в квадратные скобки, пропущены в оригинале
(явно по небрежности, допущенной при подготовке сокращенного изда-
ния). Восстановлены по полному тексту «Социальной и культурной ди-
намики» (vol. I, p. 637).
44 Соти(фр. sotie, от sot —глупый) —комедийно-сатирический жанр
французского театра ХѴ-ХѴІ вв., возникший на основе средневековых
шутовских представлений. Соти создавались и разыгрывались любитель-
скими театральными обществами, из которых наиболее известно «Безза-
ботные ребята» (Париж). В концеXVI в. было запрещено.
45 Постепенно увеличивая силу; возрастая (итал.).
** Courthope WJ. A History of English Poetry. New York, 1895, vol. II, p. 29.
47*Ibid., p. 319-320.
48* Van Tieghem P. Precis d'histoire littérature de l'Europe depuis la
Renaissance. Paris, 1925, p. 36.
49 Ha первый взгляд помещение «Дон Кихота» в конце ддинного списка
«плутовских романов» может показаться своего рода «издержкой клас-
сификации», поскольку роман Сервантеса, задуманный вначале действи-
тельно как отчасти плутовской, a отчасти пародийный — по своему зна-
чению и глубине намного превосходит границы своего собственного
жанра. Здесь достаточно напомнить мнение Ф.М. Достоевского о «Дон
Кихоте», высказанное им в мартовском выпуске «Дневника писателя» за
1876 г.: «Во всем мире нет глубже и сильнее этого сочинения» (Полное
собрание сочинений в 30-ти тт. Л., 1981, т. 22, с. 92), и тем не менее с «фор-
мальной» точки зрения «Дон Кихот», действительно «плутовской роман»,
но... (это многозначительное «но» принадлежит Достоевскому). Подроб-
нее см.: Айхенвалъд Ю. Дон Кихот на русской почве. Москва-Минск, 1996,
т. 1-2; Кожинов В. Происхождение романа. М., 1963, с. 136-168 (глава
«Первый этап истории жанра. Плутовские романы и "Дон Кихот" Сер-
вантеса»).
50* Тенденция, совершенно очевидная и в мультипликационных филь-
мах, в которых она вульгаризирована до non plus ultra [последних преде-
лов].

Комментарии к с. 272-287
969
51 «Готический роман» (романы «ужасов и тайн») — литературный
жанр предромантизма, созданный в Англии в конце XVIII в.
5Г DromelJ. La loi des revolutions, les generations, les nationalités, les dynastis,
les religions. Paris, 1862.
53* Zola E. Le roman experimental [Экспериментальный роман]. Paris,
1880, p. 87.
54* David-Sauvageot A. Op. cit., p. 7-11.
55 Картины нравов (фр.).
56* Saintsbury G. Op. cit., vol. II, рЛ 1.
57 «Искусство стихосложения», «О поэте», «Поэтика», «Стихотворные
правила» (лат., итал.).
58 См. выше, прим. 16.
59 «Нападки» Л.Н. Толстого на Шекспира содержатся в его критичес-
ком очерке «О Шекспире и его драме». Конечный вывод Толстого состоит
в том, что «ничтожные и безнравственные произведения Шекспира... име-
ющие целью только развлечение и забаву зрителей, никак не могут быть
учителями жизни...» (Толстой Л.Н. Собрание сочинений в 22-х тт. М.,
1983, т. XV, с. 315).
60 О футуризме, символизме и сюрреализме см. прим. 13,38 и 49 к главе
9. «Манифест сюрреализма» ( 1924), написанный Андре Бретоном (1896-
1966), см. в книге: Называть вещи своими именами. Программные выс-
тупления мастеров западноевропейской литературы XX века. М., 1986,
с. 40-73.
61 См. прим. 18 к главе 9.
ГЛАВА13
г Глава написана в сотрудничестве с Н.О. Лосским и И.И. Лапшиным.
2 Мана — на языке народов Меланезии и Полинезии, где употребля-
ется и откуда заимствовано это слово, — невидимая сверхъестественная
сила, носителями которой могут быть люди, животные и духи; действия
маны проявляются в успехе и неуспехе людей на различных поприщах.
3 В Евангелии от Иоанна рассказывается о том, что, когда Иисус Хри-
стос впервые после воскресения предстал перед своими учениками, апос-
тол Фома отсутствовал и не захотел верить их рассказу: «Если не увижу на
руках Его ран от гвоздей и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не
вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25). Когда Христос
явился во второй раз, он сказал Фоме: «Подай перст твой сюда и посмот-
ри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверую-
Щим, но верующим» (Ин. 20,27). Послетого как Фома поверил, Христос
назвал других своих учеников блаженными, «невидевшими и уверовав-
Шими» (Ин. 20,29).
4 Верификация (позднелат. verificatio — доказательство, подтвержде-
ние) — понятие, употребляемое в логике и методологии науки для обо-

970
Комментарии кс. 287-296
значения процессаустановления истинности научныхутверждений в ре-
зультате их эмпирической проверки.
5* См.: Августин Бл. О граде Божием. Кн. ХѴІ-ХѴІП.
6 Аподиктический (от греч. apodeiktikos — убедительный) — фило-
софский термин, обозначающий высшую степень логической достовер-
ности знания и характеризующий непреложную необходимость содер-
жания тех или иных суждений и высказываний; Аристотель, который
впервые исследовал аподиктические суждения, отличал от них суждения
«диалектические», т. е. вероятностные, указывающие на возможность
противоположного тому, что в нихутверждается.
7 Бихевиоризм (от англ. behavior — поведение) — ведущее направле-
ние в американской психологии конца XIX — нач. XX вв., в основе кото-
рого лежит понимание поведения человека и животных как совокупнос-
ти ответов (реакций) на воздействия (стимулы) внешней среды.
Основной тезис бихевиоризма: психология должна изучать поведение,
a не сознание, которое в принципе непосредственно не наблюдаемо;
поведение же понимается как совокупность связей «стимул-реакция».
Родоначальниками бихевиоризма являются Э. Торндайк и Дж.Б. Уот-
сон; большое влияние на формирование научных основ бихевиоризма
оказали работы В.М. Бехтерева и И.П. Павлова.
8* К этому типу источников относятся, например, определенным об-
разом интерпретированные диалоги Платона, «Сумма теологии» и «Сум-
ма против язычников» Фомы Аквинского, «Пролегомены» Ибн-Хальду-
на и др.
9Социология знания (нем.) — как относительно самостоятельная
отрасль исследований начала формироваться в 20-е гг. XX в. (работы
М. Шелера и К. Манхейма в Германии, a также П. Сорокина, Ф. Знанец-
кого, Т. Парсонса, Р. Мертона, А. Чайлда, Ч. Миллса, В. Старка, П. Берге-
ра, Т. Лукмана в США и др.). Сам П.А. Сорокин в числе основателей
социологии знания называет К. Манхейма, М. Шелера и В. Цигенфуса,
причем по поводу первого он замечает, что «автор дает слишком маркси-
стскую интерпретацию социологии науки».
10 При подготовке сокращенного издания «Динамики» упомянутая
П. А. Сорокиным таблица была опущена. Здесь она восстановлена и по-
мещена в конце книге как «Приложение к главе 13».
п* Darmstaedter L. Handbuch zur Geschichte der Naturwissenschaften und
der Technik. Berlin, 1908.
12 «Врач! Исцели самого себя» (Лк. 4,23).
13 Фидеизм (от лат. fides — вера) — утверждение приоритета веры
над разумом, характерное для религиозных мировоззрений, опирающих-
ся на откровение.
Критицизм — направление в философии ХІХ-ХХ вв., опирающееся
на идеи И. Канта, согласно которому настоящая, «критическая» филосо-
фия вообще не может быть онтологией, учением о бытии, a способна
лишь исследовать возможности и границы познания.

Комментарии к с. 297-312
971
14 Differentia specifica {nam. ) — специфическое отличие, видовое отли-
чие; признак отличающий предметы одного вида от предметов других
видов, входящих в тот же род.
15 Эзотерический (греч. esoterikos) — тайный, сокровенный, предназ-
наченный только для посвященных, в противоположность экзотеричес-
кому (понятному и доступному для всех).
16 См. прим. 18 к главе 2.
17 П.А. Сорокин в общем виде передает знаменитое положение софис-
та Горгия, смысл которого сводится к следующему: «Ничто не существу-
ет; если оно существует, то оно для человека непознаваемо; и, наконец,
если оно познаваемо, то оно невыразимо в словах» (Лосев А.Ф. История
античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. М., 1994, с. 19).
18 О спенсеровской «формуле эволюции» см.: История теоретической
социологии. Т. 2. Социология XIX века. М., 1997, с. 228-260.
19 См. прим. 45 к главе 12.
20* Drachmann A.B. Ateism in Pagan Antiquity. Gyldenotal, 1922.
21 De jure, de facto {nam. ) — no праву; на деле, фактически.
22 Элейская школа — древнегреческая философская школа конца VI-
V вв. до н. э., в которую входили Ксенофан, Парменид, Зенон Элейский и
Мелисс Самосский. Основной тезис школы — отрицание существова-
ния отдельных вещей и возможности движения. См.: Чанышев А.Н. Ита-
лийская философия. М., 1975, с. 142-205.
23 Мегарики — представители одной из «сократических» школ IV в.
до н. э.: Евклид из Мегары, Евбулид, Стилпон, Диодор Крон, открывшие
логические парадоксы, связанные с образованием понятий. Наиболее из-
вестны апории Евбулида «Куча» (если прибавлять по одному зерну, то
когда образуется куча), «Лысый» (если волосы выпадают по одному, с
какого момента человек становится лысым), «Лжец» (говорит правду или
неправду человек, утверждающий «Я лгу»?), софизм «Рогатый» («Что ты
не потерял, ты имеешь. Рогов ты не потёрял. Следовательно, ты рогат»).
24 Пепопоннесская война — серия войн за господство в Греции между
демократическими АфинамииолигархическойСпартойв431-404гг. до н. э.,
описанных в «Истории» Фукидида.
В состав «первого триумвирата» (официальное название — «колле-
гия трех для упорядочения республиканского строя»), заключенного в
середине 60 гг. до н. э., входил Марк Красс, Гней Помпей и Юлий Цезарь;
«второй триумвират» был заключен в ноябре 43 г. до н. э. между Мар-
ком Антонием, Марком Эмилием Лепидом и Октавианом Августом.
Гражданские войны в Риме окончились с установлением единоличной
власти Октавиана (так называемый принципат Августа) в 31 г. до н. э.
« Черная нума» (в оригинале Black Plague, но правильнее Black Death,
или der Schwarze Tod — «Черная Смерть») — историческое название
эпидемии чумы в Европе в 1347-1353 гг., за время которой погибло око-
ло 25 млн. человек (почти половина населения Европы).

972
Комментарии к с. 313-319
Самые крупные войны эпохи Реформации — Крестьянская война в
Германиив 1524-1526 гг. и Тридцатилетняя война 1618-1648 гг. «Религиоз-
ными войнами» во Франции называют войны между католиками и гуге-
нотами во второй половине XVI в. Наиболее известный и трагический
эпизод этих войн — Варфоломеевская ночь ( 1572 г.)> во время которой в
Париже была устроена массовая резня гугенотов. В мае 1576 г. часть ка-
толического духовенства и дворянства объединилась в Католическую лигу,
созданную для борьбы с гугенотами (главой Лиги стал герцог Генрих Гиз);
в конце 1576 г. Католическая лига фактически распалась и была восста-
новлена лишь в 1585 г. под названием Парижской лиги, которая в свою
очередь просуществовала до 1594 г. и была распущена после вступления в
Париж Генриха IV (перешедшего в католичество).
25 Дата «после 1860 г.» может быть уточнена и конкретизирована.
В 1865 г. вышла в свст книга О. Либмана «Кант и эпигоны» («Kant und
Epigonen»), в которой впервые был провозглашен лозунг «Назад к Кан-
ту!» Призыв О. Либмана был услышан: вскоре были основаны Баденская
и Марбургская школы неокантианства, превратившегося в самое влия-
тельное философское течение конца XIX — начала XX в. Таким образом,
датой рождения неокантианства можно считать именно 1865 г.
26 Философско-мифологическую концепцию «божественного безу-
мия» (или «неистовства» — греч. mania) Платон разработал в диалоге
«Федр». «...Величайшее для нас благо возникает от неистовства, правда,
когда оно уделяется нам как божий дар. Прорицательница в Дельфах и
жрица в Додоне в состоянии неистовства сделали много хорошего для
Эллады... a будучи в здравом рассудке, — мало или вовсе ничего». «Боже-
ственное неистовство, исходящее от четырех богов, мы разделили на че-
тыре части: вдохновенное прорицание мы возвели к Аполлону, посвяще-
ние в таинства — к Дионису, творческое неистовство — к музам,
четвертую же часть к Афродите и Эроту...» (Платон. Собрание сочине-
ний: В 4-х т. М., 1993, т. 2, с. 153,175: Федр, 244 а-Ь; 265 Ь).
27 См. прим. 11 к главе 2.
28 Намек на известное изречение церковного историка Цезаря Баро-
ния «Philosophia ancilla theologiae» (философия — служанка богословия).
29 См. прим. 48 к главе 9.
30 Имеется в виду надпись на стене, появившаяся во время пира, уст-
роенного халдейским царем Валтасаром: «Мене, текел, упарасин» (исчис-
лено, взвешено и разделено), возвещавшая конец его царствования и цар-
ства(Дан.5,5-31).
31 Принцип неопределенности В. Гейзенберга — фундаментальное
положение квантовой теории, утверждающее, что любая физическая си-
стема не может находиться в состояниях, в которых координаты ее цент-
ра инерции и импульс одновременно принимают вполне определенные,
точные значения. См.: Гейденберг В.у Шредингер Э., Дирак П. Современ-
ная квантовая механика. М.-Л., 1934.

Комментарии к с. 319
973
32 Перечислены основные философские направления XX в. (о чем крас-
норечиво свидетельствует типичная для нашего времени приставка «нео»).
Экзистенциализм (от позднелат. existentia — существование) — фи-
лософия существования, возникшая накануне Первой мировой войны в
России (Л. Шестов, Н. Бердяев), после Первой мировой войны в Германии
(М. Хайдеггер, К. Ясперс, М. Бубер) и в период Второй мировой войны во
Франции (Ж.-П. Сартр, Г. Марсель, А. Камю, С. де Бовуар и др.).
Интуитившм — направление в философии, рассматривающее ин-
туицию в качестве единственно достоверного способа познания (в Рос-
сии —Н.О. Лосский; во Франции —А.Бергсон).
Интегрализм — философское направление, к которому причислял
себя и сам П. А. Сорокин. Одним из крупнейших интегралистов XX в. был
инд ийский мыслитель Ауробиндо Гхош ( 1872-1950) ; свою статью в сбор-
нике, посвященном Ауробиндо, Сорокин озаглавил «Интегральная йога
Шри Ауробиндо». В ней, в частности, говорится: «Интегральная йога
Шри Ауробиндо — это попытка дать синтез всех главных йог и их фи-
лософских учений. Она стремится интегрировать в одну систему их важ-
нейшие элементы, равно как и все ценное в западной науке и религии»
(The Integral Philosophy of Sri Aurobindo. A Commemorative Symposium.
London, 1960, p. 205; цит. no: Литман А.Д. Современная индийская фило-
софия.М., 1985, с. 141).См.также:5ого/сшР. Integralism Is My Philosophy//
This Is My Philosophy. New York, 1957 (pyc. перевод: Сорокин П.А. Моя
философия —интегрализм//Социологические исследования. 1991,
№ 10, с. 134-139).
Под неомистицизмом П.А. Сорокин подразумевает такие «модные» в
начале XX в. учения, как теософия и антропософия (Е. Блаватская, Р. Штей-
нер и др.), и таких философов, как У. Джеймс, Симона Вайль, А. Бергсон и
др. 06 оккультизме XX в. подробнее см.: Гуревин П. С. Возрожден ли мисти-
цизм? Критическиеочерки. М., 1984.
Неореализм — философское направление, возникшее в Великобрита-
нии и СШ A в начале XX в. после публикации статьи Дж. Э. Мура «Опро-
вержение идеализма» (1903) и «Программы и первой платформы шести
реалистов» ( 1910; Р. Перри, У. Марвин, Э. Холт, У. Монтегю, У. Питкин,
Э. Сполдинг) и их книги «Новый реализм» (1912). Будучи реакцией на
субъективный и абсолютный идеализм, неореализм подчеркивает суще-
ствование «объекта», отличного от опыта, a в гносеологии развивает кон-
цепцию «непосредственного познания», формулируя теорию «имманен-
тности независимого», согласно которой объект может непосредственно
«входить» в сознание, в то же время не будучи зависимым от него в отно-
Шении своего qnцecтвoвaния и природы. Подробнее см.: Богомолов A.C.
Философия англо-американского неореализма. М., 1962.
Неотомизм — философская школа, исходящая из учения Фомы Ак-
винского (учение которого называется «томизмом» — по латинской
форме его имени Thomas); c 1879 г. получила официальное признание

974
Комментарии к с. 321-325
Ватикана. Наиболее известные неотомисты — Э. Жильсон, Ж. Маритен
(Франция), В. Бруггер, Д. Мерсье, И. де Фриз (Германия) и др.
Неоведантизм — философское учение, разработанное на основе «ве-
данты» (философской основы индуизма) Рамакришной, Свами Вивека-
нандой, Свами Абхеданандой и др. Подробнее см.: Литман А.Д. Совре-
менная индийская философия. М., 1985, с. 73-87.
33 Имеется в виду эпизод из новеллы «Трагедия человека», которая
входит в состав сборника «Колодезь святой Клары». Действие новеллы
происходит в XIII в. К главному ее герою, францисканскому монаху Джо-
ванни, сидящему на цепи в подземелье, является Сатана в образе «некоего
знатного дворянина». «Вот что я тебе скажу, фра Джованни, — говорит
"знатный дворянин", — раз уж вышло так, что ты надумал сделать Ис-
тину своей госпожой и своей подругой, тебе очень важно было бы знать о
ней все, что только можно. Запомни же, что она белая. И через этот
внешний признак ее^ который я сейчас тебе сообщаю, ты узнаешь ее при-
роду... Знай же твердо, любезный брат, что она белая» (ФрансА. Собра-
ние сочинений в 8-ми тт. М., 1958, т. 3, с. 458).
ГЛАВА14
1 По Платону, «правильное, но не подкрепленное объяснением мнение
нельзя назвать знанием. Если нет объяснения, то какое же это знание? Но
это и не невежество. Ведь если это соответствует тому, что есть на самом
деле, какое же это невежество? По-видимому, верное представление —
это нечто среднее между пониманием и невежеством» (Платон. Собра-
ние сочинений: В 4 т. М., 1993, т. 2, с. 111: «Пир», 202 а). «...Если обнару-
жится нечто существующее и вместе с тем несуществующее, место ему
будет посредине между чистым бытием и полнейшим небытием и на-
правлено на него будет не знание, a также и не незнание, но опять-таки
нечто такое, что окажется посредине между незнанием и знанием... A те-
перь посредине между ними оказалось то, что мы называем мнением»
(там же, т. 3, с. 259: «Государство», 478 d).
2 Cm. прим. 26 к главе 13.
3 См. прим. 11 к главе 2.
4 Перипатетики (от греч. peripatos —крытая галерея) —ученикии
последователи Аристотеля, школа которого просуществовала до эпохи
Римской империи. Наиболее выдающиеся из них — Теофраст, Стратон
из Лампсака, Андроник Родосский (конец I в. до н. э.), издавший сочине-
ния Аристотеля и др. Упомянутый ниже Noî>ç (Нус, греч. — Ум) — одно
из основных понятий философии Аристотеля; «высший ум» — это бог, ко-
торый мыслит «сам себя». Подробнее см.: Аристотелъ. Сочинения: В 4 т.
М., 1975, т. 1 (попредметномууказателю: «Ум»).
5 О Пелопоннеской войне см. прим. 24 к главе 13.
б* Zeller E. The Stoics, Epicureans, and Sceptics. London, 1870, p. 12.
rWallence W, Epicureanism. London, 1880, p. 34.

Комментарии к с. 325-328
975
8 Левктры — город в Беотии юго-западнее Фив; здесь фиванское вой-
ско под командованием Эпаминонда в 371 г. до н. э. нанесло поражение
считавшейся непобедимой армии Спарты, применив тактику «косого
клина»; тем самым была обеспечена гегемония Фив.
Херонея — город на северо-западе Беотии, в окрестностях которого в
338 г. до н. э. Филипп II Македонский (отец Александра Македонского)
одержал решающую победу над войсками афинян и фиванцев (над моги-
лой павших фиванцев был воздвигнут колоссальный мраморный лев),
что означало упадок государственной самостоятельности Северной и
Центральной Греции и начало гегемонии Македонии в союзе греческих
государств.
9 В оригинале: «In spite of their difficulties...», что, по-видимому, являет-
ся опечаткой или случайной опиской.
10 См. прим. 14 к главе 2.
110 первом и втором триумвирате см. прим. 24 к главе 13.
12 Паразит, парасит (греч. parasitos — сотрапезник) — изначально
без унизительного оттенка, обозначение для вспомогательного персонала
при отправлении различных культов, затем «прихлебатель» — название
для обедневшего, но свободного гражданина, который зарабатывает бес-
платное угощение, развлекая хозяина стола.
І3* Wenley R.M. Stoicism and Its Influence. New York, 1927, p. 45.
14 Наиболее отчетливо это предчувствие выражено в конце второй
книги его философской поэмы «О природе вещей» (II, 1150-1175):
Да, сокрушился наш век, и земля до того истощилась,
Что производит едва лишь мелких животных, a прежде
Всяких давала она и зверей порождала огромных.
Вовсе, как думаю я, не цепь Золотая спустила
С неба далеких высот на поля поколения смертных,
Но породила земля, что и ныне собой их питает;
Да и хлебов наливных, виноградниковтучных она же
Много сама по себе сотворила вначале для смертных,
Сладкие также плоды им давая и тучные пастьбы -
Все что теперь лишь едва вырастает при нашей работе;
Мы изнуряем волов, надрываем и пахарей силы,
Тупим железо, и все ж не дает урожая нам поле, -
Так оно скупо плоды производит и множит работу.
И уже пахарь-старик, головою качая, со вздохом
Чаще и чаще глядит на бесплодность тяжелой работы.
A если с прошлым начнет настоящее сравнивать время,
To постоянно тогда восхваляет родителей долю.
И виноградарь, смотря на тщедушные, чахлые лозы,
Век, злополучный, клянет и на время он сетует горько,
И беспрестанно ворчит, что народ, благочестия полный,
В древности жизнь проводил благодатно, довольствуясь малым, -

976
Комментарии кс. 328-333
Хоть и земельный надел был в то время значительно меныпе, -
He понимая, что все дряхлеет и мало-помалу,
Жизни далеким путем истомленное, сходит в могилу.
(Лукреций О природе вещей. М., 1937, с 100; перевод Ф.А. Петровского).
15 См. прим. 8 к главе 2.
І6* CumontF. in: Revue de Philosophie. 1897, vol. XXI, p. 152-153.
ir CumontF. Les religieus orientalis dans la paganisme romain. Paris, 1929,
p. 38-40.
18* Цит. no: WenleyRM. Stoicism and Its Influence. New York, 1927, p. 169.
19* Cm.: 1 Фес. 1,8-9. Cp.: Рим. 10,8: «Ho что говорит Писание? "Близко
к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем", то есть слово веры, которое
проповедуем».
202Кор.4,5.
21 «Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал,
не есть человеческое; ибо я принял его и научился не от человека, но чрез
откровение Иисуса Христа» (Гал. 1,11-12).
22 Expressis verbis (лат. ) — отчетливыми словами, совершенно четко,
с полной ясностью.
23* Mackinnon J. The Gospel in the Early Church // A Study of the Early
Development ofChristian Thought. London-New York, 1933, p. 139-140.
24lKop.3,19.
2У Цит. no: KiddBJ. (ed.). Documents Illustrating the History of the Church.
New York, 1920, vol. I, p. 55-57.
26 Подробнее об отношении Тертуллиана к языческой культуре, о его
резком противопоставлении « Афин и Иерусалима, Академии и Церкви»
см.: Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская
патристика. М., 1979, с. 110-127.
27Августин. Исповедь.М., 1991, с. 66,205,172 (кн. 1,ХІП,22;кн.8,Х,22;
кн.7,ѴІ,8).
28 См.: Августин. О граде Божием. М., 1994, т. I, с. 54.
29 Там же, с. 229 (кн. IV, гл. XXXII): «...Люди мниморазумные и мудрые
позаботились обманывать народ в религии и тем самым не только чтить
демонов, но и подражать им, преисполненным величайшею страстью
обманывать. Ибо как демоны могут обладать теми только, кого прелыца-
ют обманом, так точно и люди-правители, конечно не справедливые, a
подобные демонам, — то, что знали за ложное, выдавали народу от лица
религии за истинное, связывая его чрез то как бы более тесным граждан-
ским союзом, чтобы подобно демонам повелевать покорными».
30 См.: Августин. Исповедь, с. 67 (кн. 1, XIII, 22; кн. 1, XIV, 23). Ср.
резкий отзыв Августина об «утонченном безумии сценических игр»
(О граде Божием, т. 1, с. 56).
31 Я желаю знать Бога и душу. — A более ничего? — Решительно
ничего (лат.) — цитатаиз «Монологов» (1,2,7). См.: Августин. Творе-
ния. СПб.-Киев, 1998, т. 1, с. 318: Об истинной религии.

Комментарии к с. 333-340
977
32 Донатисты — раннехристианская секта, возникшая во время го-
нения на христиан в начале IV в. Название секты происходит от имени ее
руководителя — карфагенского епископа Доната Великого (не путать с
грамматиком Элием Донатом). Донатисты были сторонниками религи-
озной строгости и, в частности, требовали сурового осуждения христиан-
отступников, выдававших по приказу римского императора Диоклетиа-
на свои священные книги для сожжения. Арелатский церковный собор
313 г. осудил и отступников и донатистов, что побудило последних к обра-
зованию самостоятельной церкви, пользовавшейся в течение двух столе-
тий значительным влиянием y населения Северной Африки. Противни-
ком Доната был Августин, вынудивший многих его сторонников перейти
в католичество; тем не менее донатизм продержался вплоть до византий-
ского времени.
О гностицизме см. прим. 5 к главе 3.
33 См. прим. 28 к главе 13.
34 Верь, чтобы понимать; понимай, чтобы верить (лат.). Первая часть
изречения — известная формула Августина, провозглашенная в одном
из его писем. См.: Соколов В.В. Средневековая философия. М., 1979, с. 65.
35* De Wulf M. History of Medieval Philosophy. New York, 1909, p. 70.
36* Harris C.R.S. Philosophy, in: The Legacy of the Middle Ages, p. 227.
37 Cm. прим. 16 K главе 9.
38* De Wulf M. Op. cit., p. 70.
39 Cm. прим. k главе 12.
40 Соответствие разума и вещи (лат.) — определение истины, сфор-
мулированное Фомой Аквинским («Сумма против язычников», 1,59,62).
Такое же определение истины дано в «Сумме теологии» (I, q. 1,2 с). См.:
БоргошЮ. Фома Аквинский. М., 1975, с. 154.
410 «чувственном познании» y Фомы Аквинского см.: там же, с. 83-89.
В приложении к книге напечатаны отрывки из произведений Фомы
Аквинского в переводе С.С. Аверинцева.. См. также: Символ. Париж,
1995, № 33, с. 185-212; там же (с. 7-184) опубликованы «Лекции в Ласках»
польского профессора, ученика Э. Жильсона Стефана Свежавски «Свя-
той Фома, прочитанный заново».
42* 5t. Thomas. Summa contra Gentiles. London, 1904, bk. I, chap. III.
43*Ibid.,bk.I,chap.V,VI.
44* Summa theologica. II, II, q. 9, a 2, ad. 1.
45* Summa contra Gentiles, bk. I, chap. VII.
46 Forte, fortissimo (итал.) — музыкальные термины, означающие,
соответственно, постепенное нарастание силы, громко (сильно), очень
громко.
О crescendo — см. прим. 45 к главе 12.
47 См. прим. 24 к главе 13.
48 Alter ego (лат.) — второе Я; двойник. По Аристотелю («Никома-
ховаэтика», 1165а31) и стоику Зенону, «друг —второйЯ». См.: Арис-
тотель. Сочинения: В4т. М., 1984, т. 4, с. 250-251; ДиогенЛаэртский.

978
Комментарии к с. 341-346
О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, с. 276
(VII, 23).
49 См. прим. 7 к главе 2.
50 П.А. Сорокин ссылается на сочинение Т. Кампанеллы «De civitate
solis» (без указания страницы). В русском переводе «Государства Солн-
ца» этих слов, однако, найти не удалось.
51* Samtliche Schriften (1669), Bd. I, S. 30.
52* Correspondance of Descartes and Hygens, p. 182.
53* Smith P. Correspondence, p. 421.
54 Паскалъ Б. Мысли. M., 1994, c. 325: фр. 229.
55 Монтень M. Опыты. M., 1996, т. 1, c. 447 (кн. 2, гл. XII: «Апология
Раймунда Сабунского»). П.А. Сорокин источник этой цитаты указывает
весьма расплывчато и неправильно: «Опыты», т. 1. гл. XXVI и т. 3, гл. XIII.
Motto (итал.) -^девиз.
56 См. прим. 4 к главе 19.
57 Контрреформация — церковно-политическое движение в Запад-
ной Европе ХѴІ-ХѴІІ вв., организованное папством и направленное про-
тив Реформации с целью восстановления утраченных католицизмом по-
зиций. Идеологическая программа Контрреформации была выработана
на Тридентском соборе 1545-1563 гг., после которого был признан безус-
ловный авторитет пап в делах веры, введена строгая церковная цензура,
издан «Индекс запрещенных книг», создан целый ряд коллегий для специ-
альной подготовки католического духовенства, направлявшегося в осо-
бенности в те страны, где Реформация имела значительные успехи. Резуль-
татом Контрреформации были религиозные войны ХѴІ-ХѴП вв.,
охватившие Францию, Испанию, Германию, Чехию, Польшу; одним из
проявлений Контрреформации была и «охота за ведьмами» во многих
странах в ХѴІ-ХѴІІ вв., принимавшая временами характер массового пси-
хоза.
58 «Социальная физика» — понятие, введенное в науку О. Контом и
широко используемое русским социологом и правоведом Е.В. Спекторс-
ким, автором двухтомного исследования «Проблема социальной физики
в XVII столетии (Варшава, 1910; Киев, 1917). «Работая над философской и
научной литературой этого века, Спекторский нашел, что проблема со-
циальной физики не могла не возникнуть в век, когда физика впервые
стала строгой и положительной наукой, и что тогдашние обществоведы
действительно испытывали влияние этой науки. Он даже пришел к убеж-
дению, что эти обществоведы "глубже и правильнее понимали методоло-
гию проблемы, чем эпигоны XIX века", которые ее только видоизменяли,
если не искажали». И все-таки он должен был признать, что их постигла
«крупная теоретическая неудача, одна из самых крупных в истории на-
уки», не могущая, однако, по его мнению, служить основанием для пре-
небрежительного отношения к тогдашним обществоведам. Он даже вы-
ражал известного рода сожаления по поводу того, что в наше время почти
утрачена вера в общественную науку данного типа, когда большинство

Комментарии к с. 346-353
979
теоретиков, как выразился он, отступило назад, вернулось от высшего и
более совершенного методологически, именно рационального типа на-
уки к низшему, конкретно-эмпирическому типу, хотя 6ы это было уме-
стно и благоразумно. В конце концов, Спекторский дал необычайно цен-
ную историю социологии, с той только оговоркой, что большая часть
труда посвящена вопросам чистой философии, научной методологии и
психологии и лишь конец второго тома — специально "рациональной
социологии" с подразделением ее на статику и динамику» (Кареев Н.И.
Основы русской социологии. СПб., 1996, с. 134-135).
П.А. Сорокин в своих произведениях «американского периода» до-
вольно часто ссылался на «превосходный труд» Е.В. Спекторского. «Этот
труд, — писал он, — вероятно, лучшее исследование социальной физики
XVII в. Я благодарен проф. Спекторскому за то, что он любезно прислал
мне единственный экземпляр этой книги, который y него был. Этот труд
настолько ценен для истории социальной, политической и этической
мысли, что его нужно было бы перевести и сделать доступным для иност-
ранных специалистов» (Sorokin P. Contemporary Sociological Theories.
Through the First Quarters of the Twentieth Century. New York, Evanston and
London, 1956, p. 4).
59 Modo mathematico sive geometrico {nam.) — математический или
геометрический способ.
60 Primum vivere, deinde philosophare {nam. ) — сначала жить, a потом
философствовать.
61 Арианство — христианско-богословское учение, разработанное
александрийским священником Арием ок. 318 г., в котором утвержда-
лось, что Бог-Отец и Бог-Сын не «единосущны», a «подобосущны», чем
по сути дела снималась центральная для христианства идея богочеловека.
На Никейском соборе в 325 г. арианство было осуждено как ересь.
МонофизитствОу основанное константинопольским архимандритом
Евтихием в V в., признает не две природы Иисуса Христа (божественная и
человеческая), a одну — божественную. Монофизитство получило ши-
рокое распространение в восточных областях Византийской империи, в
451 г. на Халкидонском соборе было осуждено как ересь. На основе моно-
физитства в Армении возникла армяно-григорианская церковь, a в Эфи-
опии —коптская.
Несторианство (от имени основателя — константинопольского пат-
риарха Нестория) — учение, возникшее в Византии в V в. и, в противо-
положность монофизитству, признававшее за Иисусом лишь человечес-
кую природу; Христом (миссией) он стал через наитие Св. Духа, a Слово
Божие (Логос) пребывало в нем лишь в относительном соединении. На
Эфиопском соборе 431 г. Несторий был осужден как еретик, после чего
его последователи, подвергшиеся гонениям, расселились к востоку от
границ Византийской империи вплоть до Китая. В настоящее время
последователи Нестория в качестве сектантов еще имеются в Турции и
Иране.

980 Комментарии к с. 365-379
ГЛАВА15
1 Гилозоизм (от греч. hyle — материя и zoe — жизнь) — термин,
введенный английским философом Р. Кедвортом в 1678 г. для обозначе-
ния натур-философских концепций (преимущественно ранних греческих
философов), отрицающих границу между «живым» и «неживым» и по-
лагающих «жизнь» имманентным свойством праматерии. Как учение о
всеобщей одушевленности универсума гилозоизм — синоним панпсихиз-
ма; чистый гилозоизм, как правило, требует последовательного монизма
и исключает необходимость демиурга. В более или менее чистом виде
гилозоизм засвидетельствован y Фалеса, Анаксимена, Гераклита и Диоге-
на Аполлонийского.
2 См. прим. 45 к главе 12.
yJoelK. Wandlungen des Weltanschauung. Bd. I-III. Tübingen, 1928-1932
(особенно: Bd. I, S. 42-44,60-62).
4 Diminuendo (итал.) — постепенно ослабевая, уменьшаясь (музы-
кальный термин).
5 Anno Domini {nam.) — в лето Господне; здесь — Рождество Хрис-
тово.
6 Две Брихаспати — имеется в виду «Брихаспати-сутра» и легендар-
ный древнеиндийский мудрец Брихаспати, к учению которого традиция
относит истоки чарваки, атеистической и материалистической школы в
индийской средневековой философии (см. прим. 16 к главе 3).
Настика (санскр. — отрицающий) — термин древнеиндийской фи-
лософии ддя обозначения учений, отвергающих верховный авторитет Вед.
К настике относились философские школы буддизма, джайнизма и ло-
каяты, противопоставляемые шести ортодоксальным школам. Однако в
целом ряде случаев слово «настика» употребляются в качестве синонима
атеизма и материализма. Подробнее о материализме в Древней Индии
см.: ЧаттопадхьяяД. Локаята даршана. История индийского материа-
лизма.М., 1961.
7 «Артхашастра» (санскр., букв. — «наука о пользе», о «практической
жизни»; «наука об управлении государством» или «наука политики»), по
мнению большинства исследователей, была написана министром импе-
ратора Чандрагупты из династии Маурья Каутильей в IV в. до н. э. «Арт-
хашастра» отводит религии подчиненное место по сравнению с экономи-
кой и политикой; в ней говорится, что только материальные блага,
ценности (артха) обеспечивают человеческое существование, что матери-
альные блага являются основой религии и чувственныхудовольствий, что
управление государством, политика «обеспечивает сохранение и благопо-
лучие» философии, религии и экономики и что эти три науки корнями
своими уходят в политику. В качестве подлинной философии в «Артха-
шастре» признается материалистическое учение локаяты. Рус. перевод:
Артхашастра, или Наука политики. М.-Л., 1959.

Комментарии к с. 381-382 981
ГЛАВА16
г Написана в сотрудничестве с Н.О. Лосским и И.И. Лапшиным.
2 В «Брихадараньяка-упанишаде» (III, 8,8-11) приведен диалог между
легендарным мудрецом Яджнявалкьей и дочерью Вачакну Гарги. Полу-
чив ответы на ряд своих вопросов, Гарги наконец спрашивает: «Во что же
вплетено пространство?» И Яджнявалкья отвечает: «Поистине, Гарги, это
называют брахманы непреходящим. Оно ни толсто, ни тонко. Ни корот-
ко, ни длинно, ни красно [подобно огню], ни прилипчиво [подобно воде],
оно ни тень, ни тьма, ни ветер, ни пространство, оно без осязания, без
вкуса, без запаха, без зрения, без слуха, без речи, без мысли, без жара, без
дыхания, без рта, без меры, без внутреннего, без наружного; оно ничего не
ест; его никто не ест.
По велению этого непреходящего поистине, Гарги, пребывают отдельно
солнце и луна. По велению этого непреходящего поистине, Гарги, пребы-
вают отдельно мгновение, часы, дни и ночи, полумесяцы, месяцы, време-
на года и годы. По велению этого непреходящего поистине, Гарги, одни
реки текут с белых гор [с гор, покрытых снегом, — в данном случае име-
ются в виду Гималаи] на восток, другие — на запад или в иную сторону.
По велению этого непреходящего поистине, Гарги, люди воздают хвалу
дарящим, боги жаждут жертвоприношений, предки — дарви [особый
вид жертвоприношений].
Поистине, Гарги, для того, кто, не зная этого непреходящего, совер-
шает возлияния и жертвоприношения в этом мире, предается тапасу [со-
зерцанию и аскетизму] в течение многих тысячелетий, все это сгановится
конечным. Гарги! Поистине жалок тот, кто, не зная этого непреходяще-
го, покидает этот мир. A tot, Гарги, кто, зная это непреходящее, покида-
ет этот мир, есть брахман.
Поистине, Гарги, это непреходящее есть невидимое видящее, неслы-
шимое слышащее, немыслимое мыслящее, непознаваемое познающее. Нет
иного видящего, кроме него, нет иного слышащего, кроме него, нет иного
мыслящего, кроме него, нет иного познающего, кроме него, Гарги! В это
непреходящее поистине вплетено пространство» (Древнеиндийская фи-
лософия. Начальный период. М., 1972, с. 159-160).
3 Цитата из Катха-Упанишады. См.: Мюллер М. Шесть систем индийс-
кой философии. М., 1995, с. 138. П.А. Сорокин ссылается также на Дхам-
мападу (рус. перевод: СПб., 1993) и «Жизнь Будды» Ашвагхоши (см. рус.
перевод: Ашвагхоша. Жизнь Будды. Калидаса. Драмы. М., 1990).
4 Цитата из § 25 «Дао дэ цзин», памятника древнекитайской мысли,
автором которого традиционно считается Лао-цзы. Русский перевод, осу-
ществленный Ян Хин-шуном, значительно отличается от английского:
«Bot вещь, в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся!
О беззвучная! О лишенная формы! Одиноко стоит она и не изменяется.
Повсюду действует и не имеет преград. Ее можно считать матерью Подне-
бесной. Я не знаю ее имени. Обозначая иероглифом, назову ее дао...» (Древ-
некитайская философия. Собрание текстов: В 2 т. М., 1972, т. 1, с. 122).

982
Комментарии к с. 382
В «Истории китайской философии», написанной группой «китайских
товарищей», сказано: «Иероглиф дао состоит из двух частей: шоу — голо-
ва и цзоу — идти, поэтому основное значение этого иероглифа — доро-
га, по которой ходят люди, но в дальнейшем этот иероглиф приобрел
переносный смысл и стал означать закономерность, закон. Лао-цзы, при-
няв дао за высшую категорию своей философии, придал ей не только
смысл всеобщего закона, но и рассматривает ее как источник происхож-
дения мира. Он считал, что дао — это "корень неба и земли", "мать всех
вещей", что дао лежит в основе мира» (История китайской философии.
М., 1989, с. 48). См. также прим. 7 к главе 2.
П.А. Сорокин ошибочно ссылается на шестой параграф «Дао дэ цзин»,
в котором, правда, высказывается мысль, близкая по смыслу: «Дао —
глубочайшие врата рождения. Глубочайшие врата рождения — корень
неба и земли. Оно существует вечно подобно нескончаемой нити, и его
действие неисчерпаемо» (Древнекитайская философия, т. 1, с. 116).
5 Апория (греч. арогіа — затруднение, недоумение, от a — отрица-
тельная частица «не» и porös — выход) — трудноразрешимая пробле-
ма, связанная обычно с противоречием между данными наблюдения и
опыта и их мысленным анализом.
Содержание четырех апорий Зенона излагает Аристотель в «Физике»
(кн. VI, гл. 9). «Есть четыре рассуждения Зенона о движении, — пишет
Аристотель, — доставляющие большие затруднения тем, кто пытается
их разрешить. Первое — о несуществовании движения на том основа-
нии, что перемещающееся тело должно дойти до половины прежде, чем
до конца [эта апория получила название "Дихотомии", что буквально
означает "разрубание пополам", "деление надвое"]... Второе, так называ-
емая "Ахиллес": оно состоит в том, что самое медленное существо никог-
да не сможет быть настигнуто в беге самым быстрым, ибо преследующе-
му необходимо прежде прийти в место, откуда уже двинулось убегающее,
так что более медленное всегда должно будет на какое-то расстояние опе-
режать преследующего. И это рассуждение основывается на делении по-
полам, отличается же от предыдущего тем, что взятая величина делится
не на две равные части. To, что более медленное не настигается, вытекает
из этого доказательства, но получается таким же путем, как и в предше-
ствующем делении пополам (в обоих случаях то, что предел не достигает-
ся, получается вследствие определенного деления величины, только в дан-
ном случае прибавлено, что даже легендарное по своей быстроте существо
не настигнет самое медленное)...
Третье... состоит в том, что летящая стрела стоит неподвижно; оно
вытекает из предположения, что время слагается из отдельных "теперь";
если это не признавать, силлогизма не получится.
Четвертое рассуждение относится к равным предметам, движущимся
по ристалищу с противоположных сторон мимо равных неподвижных
предметов: одни движутся с конца ристалища, другие от середины, имея
равную скорость, откуда, по его мнению, получается, что половина вре-

Комментарии к с. 382-383
983
мени равна ее двойному количеству. Паралогизм состоит в том предпо-
ложении, что одинаковая величина, двигаясь с равной скоростью один
раз мимо движущегося, другой раз мимо покоящегося тела, затрачива-
ет на это разное время... (Аристотель. Сочинения: В 4 т. М., 1981, т. 3,
с. 199-200).
В комментарии к этому месту из «Физики» сказано: «Первые две апо-
рии основаны на том соображении, что любой отрезок длины может
быть представлен в виде бесконечно большого числа частей, которые не
могут быть пройдены в конечное время; третья апория исходит из допу-
щения, что время состоит из отдельных моментов времени (отдельных
"теперь", как пишет Аристотель). Иной характер имеет четвертая апо-
рия, вызывавшая болыіше споры среди комментаторов и исследователей;
некоторые усматривали в ней элементарный паралогизм, другие же нахо-
дили в ней первую в истории человечества постановку проблемы относи-
тельности движения. Апории Зенона породили в дальнейшем огромную
литературу и до сих nop продолжают привлекать внимание философов и
математиков» (там же, с. 571). Подробнее см.: ЧанышевА.Н. Италийская
философия. М., 1975, с. 179-198.
6 «Что же Ты, Боже мой?» (лат. ) — цитата из «Исповеди» Августина
( 1, IV, 4). Далее следуют цитаты из следующих мест «Исповеди»: III, VI, 11;
IV, XI, 16; XI, XII, 291 (Августин. Исповедь.М., 1991, с. 92,113,291).Внутри
отрывка из третьей книги содержится библейская цитата: «Всякое даяние
доброе и всякий дар совершенный нисходит свысока, от Отца светов, y
Которого нет изменения и ни тени перемены» (Иак. 1,17).
7 Первая цитата («Все возникает...») — из Диогена Лаэртского (IX Ь).
Две другие — из «Теэтета» (160 d) и «Федона» (90 Ь-с) Платона. См.:
Фрагментыраннихгреческихфилософов.М., 1989, ч. 1,с. 201,209-210.
8 Авеста — собрание священных книг зороастрийской религии на
авестийском языке; Зенд-Авеста — комментированный перевод Авесты
на среднеперсидский язык. .
«...Суровая действительностьубедилапророка [Зороастра] втом,что
мудрость, праведность и доброта по своей природе отличны от порочно-
сти и жестокости; и вот в одном из видений ему предстал сосуществую-
щий с Ахура-Маздой [примерный дословный перевод — "Господь Муд-
рость"] его противник — Анхра-Майнью ["Злой Дух"], который тоже
изначален, но несведущ и полностью зловреден». Эти две основные проти-
воположности бытия узрел Зороастр в изначальном столкновении:
"Воистину есть два первичных духа, близнецы, славящиеся своей про-
тивоположностью. В мысли, слове и в действии — они оба, добрый и
злой... Когда эти два духа схватились впервые, то они создали бытие и
небытие, и то, что ждет в конце концов тех, кто следует пути лжи, — это
самое худшее, a тех, кто следует пути добра, ждет самое лучшее. И вот из
этих двух духов один, следующий лжи, выбрал зло, a другой — дух свя-
тейший, облаченный в крепчайший камень (то есть небесная твердь),
вьібрал праведность, и пусть это знают все, кто будет постоянно ублагот-
ворять Ахура-Мазду праведными делами" (Ясна 30,3-5).

984
Комментарии к с. 383-385
Главным элементом в этом откровении является то, что две первич-
ные сущности, обе добровольно (хотя и в соответствии, очевидно, с их
собственной природой), выбрали: одна — добро, другая — зло. Этот акт
и служит прообразом аналогичного выбора, который должен сделать каж-
дый человек в своей жизни. Именно этот выбор привел присущий двум
духам антагонизм к активному противоборству, которое выразилось, по
решению, принятому Ахура-маздой, в борьбе "творения" и "антитворе-
ния", или, как сказал пророк, к созданию "бытия" и "небытия,> (то есть
смерти), ибо Ахура-Мазда в своем всеведении уже знал, что раз уж он стал
творцом и создал мир, то Злой Дух должен напасть на него, ибо мир
этот — благ, и он станет ареной двух сил. В конце концов Ахура-Мазда
выиграет великую битву и сможет уничтожить зло и достичь того, чтобы
мир стал целиком благим навсегда» (БойсМ. Зороастрийцы. Верования и
обычаи. М„ 1988, с. 29-30). См. также: Авеста. Избранные гимны из Ви-
девдата. М., 1993, с. 5).
9 В работе «Процесс и реальность» А.Н. Уайтхед писал: «Без сомнения,
если мы вернемся к изначальному и целостному опыту, не искаженному
никакими теоретическими тонкостями, т. е. к тому опыту, прояснение
которого является окончательной целью философии, то "становление (flux)
вещей" окажется исходным обобщением, вокруг которого мы должны
построить нашу философскую систему» (УайтхедА.Н. Избранные рабо-
ты по философии. М., 1990, с. 293).
10 Aeternitas и aevum (лат. ) — вечность, tempus — время (год, час,
время года, прошлое, настоящее и будущее и т. д.).
По Платону («Тимей», 37 d-e), время есть «движущееся подобие веч-
ности». Причем aevum — это «вечность» как некая целостная самозам-
кнутая структура (греч. «эон», рус. «век»), в отличие от «вечности», не
имеющей ни конца, ни начала, и от «хроноса», tempus'a — абстрактно-
го, количественно-измерительного, объективного и аморфного времени.
Подробнее см. статью A.B. Лебедева «Эон» в «Философском энциклопе-
дическом словаре» (М., 1983, с. 801-802).
110 перипатетиках см. прим. 4 к главе 14.
12 «Возникновение и уничтожение» — категории, которым Аристо-
тель посвятил специальный трактат. См.: Аристотель. Сочинения: В 4 т.
М., 1981, т.3,с. 379-440.
13 Jus civile (nam. ) — гражданское право; jus Quiritum (nam. ) — право
квиритов, тоже, что и гражданское право («квириты» — древнее назва-
ние римских граждан) ; jus honorarium — пассивное избирательное пра-
во; jus naturale — естественное право; jus aequilas — справедливое право.
14 Физиократы (от греч. physis — природа и kratos — сила, власть,
господство) — представители одного из направлений классической бур-
жуазной политэкономии, возникшего во Франции в середине XVIII в. Ос-
нователь направления — Ф. Кенэ, видные представители — А.Р. Тюрго,
В. Мирабо, П. Дюпон де Немур и др. Единственно производительный труд,
по учению физиократов, — земледельческий; деньги сами по себе «бес-
плодны», единственная их функция — служить средством обращения.

Комментарии к с. 385-396
985
«Физиократом» следует, по-видимому, считать и Евгения Онегина,
который, как известно,
...Был глубокий эконом,
To есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет, и почему
He нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Хотя A.C. Пушкин ссылается здесь на Адама Смита, В.В. Набоков,
«чтобы понять иронию пушкинской строфы» (1, VII), советует «обра-
титься к предшествовавшей Смиту физиократической школе». Далее
Набоков приводит ключевую цитату из «Физиократии» Ф. Кенэ: «Зем-
ля — единственный источник богатства, и сельское хозяйство — един-
ственная область промышленности, которая дает чистый продукт, пре-
вышающий затраты производства» (Набоков В.В. Комментарий к роману
A.C. Пушкина «Евгений Онегин». СП6., 1998, с. 119-120).
15 L'ordre naturel (фр.) — естественный порядок; le droit naturel
(фр.) —естественное право; le droit légitime (фр.) —легитимное (зако-
нодательное) право.
16 См. выше, прим. 6.
17 См. прим. 2 к главе 4.
18 См. прим. 7 к главе 2.
19 По Гераклиту, «этот космос, один и тот же для всех, не создал никто
из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой
огонь, мерно возгорающий и мерно угасающий».
В передаче Диогена Лаэртского (IX, 8): «Космос один. Рождается он из
огня и снова сгорает дотла через определенные периоды времени, попере-
менно в течение совокупной вечности».
«Ибо Мудрым можно считать только одно: Ум, могущий править
всей Вселенной» (Фрагменты ранних греческих философов. М., 1989, ч. I,
с. 217,218,239).
20 Конация (Conation) — психологический термин, означающий спо-
собность к волевому движению.
21 См. прим. 8 к главе 2.
22 Цитата из стихотворения Лоренцо Медичи «Вакхическая песня»:
Помни, кто во цвете лет, -
Юн не будешь бесконечно:
В день грядущий веры нет.
(Европейские поэты Возрождения. М., 1974, с. 81; перевод Евг. Солоно-
вича.)
Последние две строки — рефрен всей «песни». Особенно показателен
(для характеристики морали «Carpe diem») ее предпоследний куплет:

986
Комментарии кс. 397-399
Ждать до завтра — заблужденье,
He лишай себя отрад:
Днесь изведать наслажденье
Торопись и стар и млад.
Пусть, лаская слух и взгляд,
Праздник длится бесконечно.
Нравится —живи беспечно:
В день грядущий веры нет.
(Тамже,с. 82.)
2У Brunschvicq L. L'expérience humaine. Paris, 1922, p. 446.
24* Poincaré H. La science et Thypothesè, p. 141 (pyc. перевод: ПуанкареА.
O науке.М.,1990).
25* Brunschvicq L. Op. cit., p. 450.
26 Афоризм Протагора «мера всех вещей — человек, существующих,
что они существуют, a несуществующих, что они не существуют», извес-
тен в передаче Платона (Теэтет, 152 а). См.: Платон. Собрание сочине-
ний: В 4 т. М., 1993, т. 2, с. 203.0 Фрасимахе см. ниже, прим. 10 к главе 28.
Что касается Крития, который, по словам Секста Эмпирика (Против
ученых, IX, 54), «принадлежал к числу безбожников, поскольку он гово-
рил, что древние законодатели сочинили бога в качестве некоего надсмот-
рщика за хорошими поступками и за прегрешениями людей, чтобы ник-
то тайно не обижал ближнего, остерегаясь наказания богов» (Секст
Эмпирик. Сочинения: В 2 т. М., 1975, т. 1, с. 253), — то он в этом списке
фигурирует явно по ошибке (или случайной описке) П.А. Сорокина. На
его месте должен быть другой софист — Кратил, доведший учение Герак-
лита о всеобщей текучести до абсурда: «Кратил... пришел к мнению, что
не следует ничего высказывать [утверждать], и только шевелил пальцем, a
также упрекал Гераклита за то, что тот сказал "нельзя дважды войти в
одну и ту же реку", поскольку сам полагал, что нельзя войти даже один
раз» (Фрагменты ранних греческих философов. М., 1989, ч. I, с. 210).
27 Tempora mutantur et nos mutanur in illis {nam,) — времена меняют-
ся, и мы меняемся вместе с ними. Стихотворная строка, приписываемая
поэтом немецкого Ренессанса Матвеем Борбонием (Mathias Borbonius.
Delicial poetarum Germanorum. Франкфурт, 1912, т. I, c. 685) франкскому
императору Лотарю I (IX в.).
Tempus fugit {nam.) — время бежит. Цитата из «Георгик» Вергилия
(III, 284): Sed fugit interea, fugit irreparabile tempus (Между тем бежит, 6е-
жит безвозвратное время).
Tempus edax rerum ( nam. ) — всепожирающее время. Цитата из «Ме-
таморфоз» Овидия (XV, 232 сл.):
Плачет и Тиндара дочь, старушечьи видя морщины,
В зеркале; ради чего, —вопрошает, —похищена дважды?
Время — снедатель вещей — и ты, о завистница старость,

Комментарии к с. 400-401
987
Все разрушаете вы; уязвленное времени зубом,
Уничтожаете все постепенною медленной смертью.
(перевод С. Шервинского).
ж MacdonellAA. A History of Sanscrit Literature. 1900, p. 11.
2r PargiterF.E. Ancient Indian Historical Tradition. London, 1922, p. 67,63.
30 История «механических» часов в Европе, как и всякая история, име-
ет свою мифологическую часть и часть вполне достоверную. Первое упо-
минание о механических часах содержится в византийской антологии
конца VI в. Одни историки приписывают изобретение механических ча-
сов Пацификусу из Вероны (нач. DC в.), другие — монаху Герберту (впос-
ледствии nana Сильвестр II), якобы в 996 г. сделавшему первые гиревые
башенные часы ддя г. Магдебурга, которые не были механическими часа-
ми в современном понимании. В пользу монаха Герберта высказывает-
ся, в частности, О. Шпенглер, который придает этому событию глубоко
символическое значение. «Среди народов Запада, — пишет Шпенглер, —
именно немцам выпало на долю изобрести механические часы, зловещий
символ убегающего времени, чей днем и ночью звучащий с бесчисленных
башен над Западной Европой бой есть, возможно, самое неслыханное
выражение того, на что вообще способно историческое мироощущение.
[Аббат Герберт (он же nana Сильвестр II), друг императора Отгона III,
изобрел около 1000 года, стало быть, с началом романского стиля и кре-
стового движения, этих первых симптомов новой души, конструкцию
часов с боем и колесами. В Германии же появились около 1200 года пер-
вые башенные часы и несколько позже карманные часы. Нужно отме-
тить знаменательную связь измерения времени с постройками релитиоз-
ного культа.] Ничего равного этому не встречается нам в лишенных
отпечатка времени античных ландшафтахи городах. Вплоть до Перикла
дневное время измеряли только по длине тени, и впервые с Аристотеля
получает hora значение — вавилонское — "часа". До этого не существо-
вало вообще точного подразделения дня. Водяные и солнечные часы были
в самую раннюю эпоху изобретены в Вавилоне и Египте, но лишь Платон
ввел в Афинах фактически используемую в качестве часов форму клеп-
сидры [водяные часы], a еще позднее переняли солнечные часы просто
как несущественный инструмент обихода, который, впрочем, нисколько
не повлиял на античное жизнечувствие» (Шпенглер О. Закат Европы. Очер-
ки морфологии мировой истории. М., 1993, т. 1, с. 142-143).
Достоверно известно, что простые по конструкции механические 6а-
шенные часы были построены в Милане в 1335 г. В 1348-1364 гг. Донди в
Италии создал часы, которые наряду с отсчетом времени воспроизводили
движения Солнца, Луны и пяти планет; в 1354 г. были установлены часы
Страсбургского собора с курантами, календарем и движущимися фигур-
ками. В России первые башенные часы были сделаны в 1404 г. в Москов-
ском Кремле монахом Лазарем Сербиным.
Подробнее см.: Константинов А.И., ФлеерА.Г. Время. М., 1964.

988
Комментарии к с. 401-402
31 Ср. с мнением О. Шпенглера: «История Западной Европы естъ по-
воленная судьбау индийская история — это судьба, выпавшая на долю.
В античном существовании не играют никакой роли года, в индийском
едва ли не десятилетия; для нас уже час, уже минута, уже секунда полны
значения. О трагической напряженности исторических кризисов, когда
даже мгновение действует гнетущрім образом, как в августовские дни 1914
года, ни грек, ни индус не могли 6ы иметь представления. Но такие же
кризисы глубокие люди Запада способны переживать и в самих себеу под-
линный же эллин — никогда. Над нашим ландшафтом с тысяч и тысяч
башен денно и нощно раздается бой часов, постоянно связующий буду-
щее с прошедшим и растворяющий мимолетный момент "античного"
настоящего в каких-то чудовищных соотношениях. Эпоха, отмечающая
рождение этой культуры, время саксонских императоров, стала также
свидетельницей изобретения механических часов. Западный человек не-
мыслим без тщательнейшего изменения времени — эта хронология про-
исходящего вполне отвечает нашей неслыханной потребности в археоло-
гии, т. е. сохранении, раскапывании, коллекционировании всего
происшедшего. Эпоха барокко интенсифицировала готический символ ба-
шенных часов, доведя их до гротескного символа карманных часов, посто-
янно сопровождающих отдельного человека». «Нужно почувствовать себя
наместегрека, —представляет Шпенглер, —который вдруг познакомился
бы с этим обычаем» (Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993, т. 1, с. 292).
32 Афоризм «время — деньги» («time is money») принадлежит Б. Фран-
клину и находится в его сочинении «Совет молодому купцу».
В развитие своей мысли Франклин пишет: «Если жизнь тебе люба, то
не расточай времени, ибо оно есть сущность жизни... Как много времени
тратим мы без нужды на сон и не думаем, что спящая лиса не ловит дичи
и что в могиле мы будем спать достаточно долго...
Если же время для меня драгоценнейшая из всех вещей, то расточи-
тельность во времени должна быть самой большой из всех видов расточи-
тельности... Потерянное время никогда нельзя вновь найти, и то, что мы
называем "довольно времени", всегда слишком кратко...
He растрачивай никогда времени и денег, но делай всегда из обоих
возможно лучшее употребление» (Цит. по: Зомбарт В. Буржуа. Этюды
по истории развития современного экономического человека. М., 1994,
с. 93-94). См. также: Американские просветители. Избранные произве-
дения: В 2 т. М., 1968, т. 1, с. 89-90.
33 См. прим. 27 к главе 1.
34 Словечко «хит» (hit), перекочевавшее к нам из английского языка и,
по-видимому, прочноу насобосновавшееся, означает «удар», «толчок», «по-
падание», a в расширительном смысле — успех; спектакль, концерт, фильм,
имеющий большой успех, нашумевшая пьеса, книга, популярная песенка, и
вместе с тем — «популярный исполнитель», «любимец публики».
35 Переоценка всех ценностей — выражение и название одной из книг
Ф. Ницше (в рус. переводе: «Переоценка всего ценного»).

Комментарии к с. 402-409
989
36 Из тех социологов, кто в XIX в. писал о моде, в первую очередь следу-
ет назвать Г. Спенсера, У.Г. Самнера, Г. Тарда. Подробнее см.: Гофман A.B.
Мода и люди. М., 1996.
37 Согласно «закону народонаселения» Т.Р. Мальтуса, рост народона-
селения происходит в геометрической прогрессии, a рост жизненных
средств — в прогрессии арифметической, что приводит к превышению
численности населения над объемом жизненных благ, который ликвиди-
руется в результате распространения эпидемий, голода и войн. См.: Маль-
тус Т.Р. Опыт о законе народонаселения. СПб., 1868.
38 См. прим. 33 к главе 13.
ГЛАВА17
г Написана в сотрудничестве с Н.О. Лосским и И.И. Лапшиным.
2 О «сингуляризме» см. прим. 22 к главе 1.
3 Реализм (от позднелат. realis — вещественный, действительный) —
философское направление, изучающее лежащую вне сознания реальность,
которая истолковывается либо как бытие идеальных объектов (Платон,
средневековая схоластика), либо как объект познания, независимый от
субъекта, познавательного процесса и опыта (философский реализм
XX в. —«неореализм»,окоторомсм.прим.32кглаве13).В средневеко-
вой философии — один из основных наряду с номинализмом и концеп-
туализмом вариантов решения спора об универсалиях, выясняющего он-
тологический статус общих понятий, т. е. вопрос об их реальном
(объективном) существовании.
4 Универсалия (от лат. universalis — общий) — общее понятие
(«идея»).
5 Идея Платона — идеальная сущность, лишенная телесности и явля-
ющаяся подлинно объективной реальностью, находящейся вне конкрет-
ных вещей и явлений; идеи составляют особый идеальный мир, который
венчает Идея Блага. Материальные предметы, или «вещи», по учению
Платона, «причастны» идеям. Всесторонний анализ «идеи» Платон дан в
книге А.Ф. Лосева «Очерки античного символизма и мифологии» (М.,
1993).
«Форма»у по Аристотелю, — это суть бытия, сущность или первая
сущность. Форма вечна и неизменна; из сочетания формы и материи об-
разуются вещи. Вещи преходящи, тогда как материя и формы вечны.
Подробнее см.: ЧанышевА.Н. Аристотель. М., 1981, с. 42-43.
Ум (No\)ç) в системе Плотина — это «идея идей», определяющая со-
вершенство всего сущего (см.: Лосев А.Ф. История античной эстетики.
Поздний эллинизм. М., 1980, с. 682). Следует отметить, что отождествле-
ние «логоса» (слова) и «нуса» (ума), вообще говоря, неправомерно (и
вообще и относительно Плотина в частности). «Логос есть... отпрыск ума
в самостоятельной части души: он нисходит в материю» (там же, с. 391 ).
См. также: БлонскийП.П. Философия Плотина. М., 1918, с. 179-226.

990
Комментарии к с. 409-420
6 Ante rem {nam.) — до вещей; in re {nam.) — в вещи; post rem
{nam.) —послевещей.
7 Концептуализм (от лат. conceptus — понятие) — философское уче-
ние, которое, не приписывая общим понятия («универсалиям») самосто-
ятельной реальности, вместе с тем утверждает, что они воспроизводят
объединяемые в человеческом уме сходные признаки единичных вещей.
В средневековой философии представителем концептуализма был П. Абе-
ляр, в Новое время — Дж. Локк, который объяснял происхождение уни-
версалий деятельностью «разума, который из наблюдаемого между ве-
щами сходства делает предпосылку к образованию отвлеченньгх общих
идей и устанавливает их в уме вместе с относящимся к ним названиями...»
{ЛоккДж. Избранные философские произведения. М., 1960, т. 1, с. 414).
8 Номинализм (от лат. nomen — имя, наименование) — учение, от-
рицающее онтологическое знание универсалий, т. е. утверждающее, что
универсалии существуют не в действительности, a только в мышлении.
9 Rerum natura, extra nos et praetor nos {nam.) — природа вещей, вне
нас и до нас.
10 Universalia sunt nomina ( nam. ) — универсалии суть имена.
11 Таксономия (от греч. taxis — расположение, строй, порядок и
nomos — закон) — теория классификации и систематизации сложно-
организованных областей действительности, имеющих иерархическое
строение (органический мир, объекты географии, геологии, языкозна-
ния, этнографии и т. д.). Понятие таксономии впервые возникло в био-
логии; термин предложен в 1813 г. швейцарским ботаником О. Декандо-
лем, разработавшим классификацию растений. В течение длительного
времени термин «таксономия» в биологии обычно употребляли как си-
ноним «систематики».
12 См. прим. 48 к главе 9.
13 Согласно Г. Спенсеру, эволюция представляет собой интеграцию
материи и рассеяние (дезинтеграцию) движения, т. е. переход от рассеян-
ного состояния материи к концентрированному, сопровождающийся
также дифференциацией, т. е. переходом от состояния неопределенной
несвязной однородности материи к определенной структурной разнород-
ности. Подробнее см.: История теоретической социологии. М., 1997, т. 2:
Социология XIX века, с. 228-269.
14 У. Оккам, действительно, считается родоначальником и крупней-
шим представителем средневекового номинализма. «Если бы, — считает
Оккам, — "человечность" была особой вещью, отличной от конкрет-
ных людей, и вместе с тем их сущностью, то в таком случае одна и та же
постоянная вещь находилась 6ы во многих предметах. Получилось 6ы,
что одно и то же постоянное и нумерически единое присутствует в раз-
личных местах, что ложно. Аналогично тогда одно и то же постоянно
осуждалось 6ы в Иуде и прославлялось в Христе, и даже нечто было бы и
осуждаемо и прославляемо в Христе, что абсурдно. Аналогично тогда Бог
не смог 6ы устранить отдельного индивида, не уничтожая заодно всех

Комментарии к с. 423-436
991
индивидов того же рода» (Summa totius logicae. II, с. 2). В другом своем
сочинении он пишет: «Универсальное не является какой-либо реальной
вещью, обладающей предметным бытием в душе или вне души. Оно об-
ладает лишь объективным бытием в душе, является примером фикции и
обладает тем же родом бытия в отношении предметной сферы. Фикции
лишены предметного бытия в душе, ибо в противном случае они были 6ы
реальными вещами, и, следовательно, пришлось 6ы объявить химеру и
кентавра действительно существующими предметами. Фикции, следова-
тельно, суть сущности, имеющие лишь объектальное бытие. Аналогич-
ным образом предложения, силлогизмы и тому подобное, о чем трактует
логика, лишены предметного бытия, но обладают лишь объектальным
бытием, так что их бытие состоит в том, что они являются предметом
познания» (Commentarii, sive Quaestiones, in quattuor Sententiarum libros,
I, 2, d. 2, q. 8, F). Обе цитаты даны no: Курангпов А.П., Сгпяжкин H.H.
УильямОккам.М., 1978, c. 107-108,113-114.
ГААВА18
v Глава написана в сотрудничестве с И.И. Лапшиным, Н.О. Лосским,
Н.С. Тимашевым и П.Б. Струве.
2 См. прим. 1 к главе 7.
3 Salus populi supreme lex {nam.) — благо народа — высший закон
(выражение Цицерона — «О законах», III, 3,8).
4 См. прим. 23 к главе 2.
5 См. прим. 8 к главе 2.
6 См. прим. 27 к главе 2.
7 См. прим. 23 к главе 2.
8 См. прим. 16 к главе 1.
9 Энтелехия — термин философии Аристотеля, обозначающий акту-
альную действительность предмета, акта в отличие от его потенции, воз-
можности; понятие энтелехии приближается к понятию формы и соот-
ветствующей целевой причины.
В виталистической биологии термин энтелехия употребляется в смыс-
ле целесообразно действующей жизненной силы.
10 Социетальное (societal) общество, сообщество — термин структур-
но-функциональной школы в социологии, особенно широко используе-
мый Т. Парсонсом, который выделяет четыреуровня структурной иерар-
хии общества: первичный, или «технический» уровень, где отношения
строятся по типу «лицом к лицу»; «менеджериальный» уровень, где отно-
шения строятся по типу организованной группы; «институциональный»
уровень, где субъектами отношений выступают уже не индивиды, a орга-
низации; «социетальный» уровень, интегрирующий общество в виде оп-
ределенной национальной и политической общности.
Подробнее см.: Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997
(по указателю на с. 202: «Социетальное сообщество»).

992
Комментарии к с. 440-443
1 ] Coincidentia oppositorum (nam. ) — совпадение противоположнос-
тей. Согласно Николаю Кузанскому («О видении Бога»), «Бог видим по
ту сторону совпадения противоположностей и его видение есть бытие».
«У дверей совпадения противоположностей, которые стережет ангел, встав
y входа в рай, я начинаю теперь видеть Тебя, Бога моего: Ты там, где
говорить, слышать, вкушать, осязать, рассуждать, знать и понимать —
одно и то же, где совпадает видеть и быть видимым, слышать и быть
услышанным, вкушать и быть вкушаемым, осязать и быть осязаемым,
говорить и слышать, творить и говорить» (Николай Кузанский. Сочине-
ния: В 2 т. М., 1980, т. 2, с. 53,54).
12* A von Harnack. Verfassung, kirchliche und kirchliches Recht im 1 und 2
Jahrhundert // Real. Encyklopädia für Protestantishe Theologie und Kirche.
1908, Bd. XX, S. 519-520. [Демократия названа «пневматической» или «ха-
ризматической», поскольку во главе ее стояли «пневматики», т. е. люди
«духовные», в отличйе от людей плотских («соматиков») и «душевных»
(«психиков»), которые согласно гностическим учениям, выражавшим
аристократические тенденции раннего христианства, относились к разря-
ду «немногих избранных», способных к непосредственному общению и
познанию подлинного Бога. Или, иначе говоря, они были «харизматика-
ми», т. е. обладателями «харисмы», особого Божественного дара, или
благодати. Подробнее см.: Соколов В.В. Средневековая философия. М.,
1979, с. 29-30.]
13 Corpus mysticum {nam. ) — мистическое тело.
14 О «сингуляризме» М. Штирнера красноречиво свидетельствует на-
звание его книги «Единственный и его собственность» (Харьков, 1994).
В пьесах норвежского драматурга Г. Ибсена чаще всего изображаются
одинокие мечтатели и бунтари (Пер Гюнт, Бранд и др.). Еще в своей ран-
ней статье «Гамсун и Верхарн как выразители современных дум и настро-
ений» (1911) П.А. Сорокин описал, что герои Кнута Гамсуна живут един-
ственно мечтой. «...Это же мечтательство видим мы и y большинства
современныххудожников. Метерлинк с Синей Птицей, Уайльд со своими
сказками и Дорианом, Андреев, для которого реальность — стена, без-
дна, некто в сером, Ибсен, Уитмен и др. — ведь в сущности все они мечта-
тели и принадлежат к одной и той же категории! И для них, как и для их
героев, нужен не просто "мир", a мир "с премией", которая является в
большинстве случаев мечтой. И они — Дон Кихоты, донкихотствую-
щие в силу современного распыления научной философской мысли и оп-
ределенного материального уклада» (Сорокин П.А. Общедосгупный учеб-
ник социологии. Статьи разньк лет. М., 1994, с. 223).
15 Либидо — в психоанализе 3. Фрейда синоним сексуального влече-
ния, атакже синоним влечения к жизни (Эроса). Изначальное значение
слова «либидо» — распущенность, распутство, похоть (см.: Августин.
Исповедь.ѴІИ,Ѵ,10).
16 Левиафан — в библейской мифологии морское чудовище, в пере-
носном смысле — нечто огромное и чудовищное; после одноименного

Комментарии к с. 443-445
993
сочинения Т. Гоббса — синоним холодного, жестокого и бездушного
государства.
17 Quantité négligeable (фр.) — ничтожно малая величина; величина,
которой можно пренебречь.
18 Арнольдисты — сторонники Арнольда Брешианского (ок. 1100—
1155), итальянского борца против католической церкви и паства, кото-
рый выступал с программой, ставшей впоследствии основой учений Ре-
формации. Схваченный людьми императора Фридриха Барбароссы,
Арнольд Брешианский был вьщан папе и казнен. Тело его сожгли, a пепел
сбросили в Тибр.
Лионские бедняки (или вальденсы) — приверженцы религиозной ере-
си, возникшей в XII в. среди плебейских масс южнофранцузских городов и
затем распространившейся среди сельского населения Южной Швейца-
рии, позднее в Германии и Чехии. По преданию, название получено по
имени лионского купца Пьера Вальда, который в 1176 г. создал общину
«совершенных», давших обет не владеть собственностью, не иметь семьи и
не думать о завтрашнем дне. Они отрицали католические таинства, пере-
вели Евангелие на народные языки, отказывались от подчинения духов-
ным и светским властям, более того — требовали их ликвидации. Учение
вальденсов было осуждено в 1215 г. IV Латеранским собором. В XV в.
nana Сикст IV предпринял против них крестовый поход. В 1545 г. фран -
цузские войска учинили над ними массовую расправу в Дофинэ. Массо-
вые избиения вальденсов имели место в 1655 и 1685 гг.
Утраквисты (от лат. sub utraque specie [причащение] под обоими ви-
дами) — одно из названий представителей умеренного крыла в Гуситс-
ком движении первой половины XV в. в Чехии. Другое название их «чаш-
ники», так как они требовали причащения всех верующих не только
хлебом, но и вином из чаши, что в католицизме является привилегией
духовенства.
Патарии (итал. — букв. «тряпичники») — презрительное прозвище
сторонников миланского монаха Ариальда (XI в.)> возглавившего движе-
ние против «симонии» (продажи и покупки церковньгх должностей).
Катары (от греч. kataros — чистый) — последователи широко рас-
пространившейся из Южной Франции с конца XII в. ереси, в начале XIII в.
проникшей в Англию и северную Германию, вплоть до Пруссии, и сомк-
нувшейся с еретическими движениями Сев. Италии. По своему мировоз-
зрению катары были дуалистами, во многом смыкавшиеся с манихеями:
все зло в мире они объявляли порождением дьявола, a поскольку церковь
освящала подобные «порождения дьявола», катары объявляли и ее дья-
вольской силой. Катары создали свою религиозную организацию; поощ-
ряли добровольный уход из жизни, самоубийство. Одной из ветвей ката-
ров были альбигойцы, против которых в нач. XIII в. были организованы
истребительные «альбигойские войны». К концу XIII в. движение катаров
было почти полностью подавлено, чему способствовали и элементы не-
противленчества в ихучении.

994
Комментарии к с. 445
Спиритуалы — францисканцы, которые в ХІІІ-ХІѴ вв. выступили за
соблюдение строгого идеала нищенства. Накануне и в начале XIV в. Евро-
пу захлестнула необычайно сильная волна «благочестивого нищенства»,
противопоставлявшего себя роскоши «тунеядцев Рима». Спиритуалы
были приравнены к еретикам, их книги сжигались, имущество конфиско-
вывалось, a сами они десятками и сотнями погибали на кострах.
Богемские (моравские) братья — чешская религиозная секта, возник-
шая после поражения таборитов, в сер. XV в. Богемские братья отрицали
государство, сословное деление общества, проповедовали имущественное
равенство в духе раннехристианских представлений. Вместе с тем они стре-
мились проводить принцип непротивления злу насилием. После утраты
Чехией в 1620 г. политической независимости секта богемских братьев
была разгромлена. Разрозненные последователи смогли собраться лишь
через столетие. В Гернгуте (Саксония) они основали новую секту — «гер-
нгутеров».
Флагелланты (от лат. flagellare — бичевать) — полусектантское дви-
жение, охватившее Зап. Европу с сер. XIII в. Флагелланты призывали к
самобичеванию в знак покаяния и «крещения кровью», якобы дающего
искупления грехов. Движение их приобрело характер массового психоза.
В Италии, Франции, Германии, Чехии, Полыпе и других европейских стра-
нах толпы флагеллантов ходили из города в город, предвещая скорый
конец света и нередко выступая против церкви и ее установлений: празд-
ников, культа святых, индульгенций и т. п. Первое крупное массовое са-
мобичевание имело место в начале XIII в., когда толпы народа в Северной
Италии под влиянием агитации францисканца Антония Падуанского со-
вершили публичные процессии самобичевания. В 1261 г. nana запретил
процессии флагеллантов, но во время «Черной смерти» 1346-1350 гг. и в
связи с землетрясением в Италии 1348 г. движение флагеллантов оживи-
лось и в короткое время охватило почти всю Западную Европу, включая
Англию, Данию, Нидерланды и др. Папа Климент VI в 1349 г. осудил это
движение. Но еще в течение столетия процессии флагеллантов время от
времени устраивали в различных местах, главным образом в Альпах, Про-
вансе и в Северной Италии.
Табориты — леворадикальное крыло гуситов, объединявшее кресть-
ян, городское плебейство и ремесленников. Название происходит от име-
ни укрепленного лагеря Табора в Южной Чехии на р. Лужице, основанно-
го ок. 1420 г. Табориты отрицали обрядность, многие догматы и всю
организацию католической церкви, стремились восстановить порядки
раннехристианской («коммунистической») церкви, отвергали почитание
святых, требовали отмены постов, заупокойных молитв, индульгенций,
уничтожения икон, реликвий, мощей, церковных облачений, вводили
богослужение на родном языке. Табориты составили основное ядро ар-
мии, созданной под руководством Яна Жижки. Они поначалу объединя-
лись с «чашниками» (утраквистами) для совместной борьбы против ка-
толической церкви и германского императора, но союз этот был

Комментарии к с. 446-450
995
неярочным, и между чашниками и таборитами дело нередко доходило до
вооруженных столкновений. В 1434 г. чашники, добившиеся от церкви и
императора признания за ними собственности на захваченное церковное
имущество и земли, разбили таборитов под Липанами. Последние отряды
таборитов под руководством Яна Рогача были окружены и уничтожены
в крепости Сион 6 сентября 1437 г.
Милленарии (от лат. mille — тысяча; по греч. тысяча — chilioi, по-
этому другое название представителей секты — «хилиасты») — последо-
ватели религиозно-мистического учения о втором пришествии Христа и
установлении его тысячелетнего царства, которое представлялось им как
царство справеддивости, всеобщего равенства и благоденствия. Широкое
распространение учение милленариев получило во времена раннего хрис-
тианства и в средневековых сектах, особенно в период Крестьянской вой-
ны в Германии (ХІѴ-ХѴ вв.).
Ковенантуалы(отгнт. covenant —соглашение,договор) —сторонни-
ки Реформации в Шотландии в ХѴІ-ХѴІІ вв. Первый «ковенант» относится к
1557 г., «ковенант» 1581 г. утверждал кальвинистскую церковь в качестве го-
сударственной церкви в Шотландии. Другое название «ковенантуалов» —
пресвитериане. В основе его лежит «Весгминстерское вероисповедание», при-
нятое в 1647 г. так называемым высшим собранием богословов.
Фратинелли —секта,возникшаявЛуккевконцеХІІ —нач.ХІИв.и
состоявшая исключительно из ремесленников («низкого сословия») и даже
«деревенщины». Члены секты требовали отказа церкви от мирских на-
слаждений и возврата к временам, когда бедность считалась величайшей
добродетелью.
19 См. прим. 6 к главе 2.
20 «Метафизической» — в смысле абстрактно отвлеченной, ненауч-
ной, какую призывал остерегаться еще И. Ньютон: «Физика, бойся мета-
физики!»
21 См. прим. 33 к главе 13.
ГЛАВА19
г Написана в сотрудничестве с Н.С. Тимащевым.
2 Согласно Л .И. Петражицкому, на которого в дальнейшем ссылается
П.А. Сорокин, «традиционно различают два типа юридических лиц:
1) Корпорации (universitas personarum, collegia personalia средневеко-
вых юристов). Обычное определение корпорации гласит: корпорация есть
правоспособный союз лиц, или такое юридическое лицо, субстратом ко-
торого являются члены. Сюда относятся разные общества, компании и
т. п.
2) Учреждения (universitas bonorum, collegia realia средневекового юри-
стов). Обычное определение: имущественные компании, самостоятель-
ные имущества, посвященные определенной полезной цели, или такие
юридические лица, субстратом коих является комплекс имущества (на-

996
Комментарии к с. 450
пример: богадельни, дома трудолюбия, учебные заведения, за которыми
признана самостоятельная правоспособность, и т. п. ).
Обыкновенно признается также наличность переходных или смешан-
ныхформ (collegia mixta). И bot b науке идет великий спор, породивший
громадную литературу, о том, являются ли так называемые юридические
лица действительно лицами, субъектами, существуют ли в действительно-
сти такие субъекты, и если да, то кто или что собственно является здесь
носителем правоспособности, субъектом прав, какова действительная
природа этих субъектов. Для решения этих вопросов было предложено
множество различныхтеорий. Главнейшие из теорий юридических лиц
суть следующие:
1) Теория фикции. По этому учению... действительным, реальным
субъектом прав может быть только отдельный человек. Но позитивное
право может для известных целей перенести правоспособность и на нечто
такое, что не является реалъным лицом... Такие... вымышленные для це-
лей права субъекты, существующие только в качестве "отвлеченного по-
нятия", a не в действительности... и суть юридические лица...
2) Отрицагпельные теории. От теории фикции естественный переход к
ясному и последовательному отрицанию лиц в праве, кроме физических,
и к признанию несостоятельности самого понятия юридических лиц и
деления лиц на два вида...
3) Теории реального сущеапвования юридических лиц. Несмотря на
резкую полемику и высмеивание теории юридических лиц как особых
субъектов прав со стороны скептиков, многие ученые... утверждают су-
ществование юридических лиц, и притом не в качестве фикций, a как
действительных, реальных лиц, так же реальных, как и отдельные живые
"люди"» (Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теори-
ей нравственности. СП6., 1907, т. II, с. 381-385).
3* См.: там же, с. 388-421.
4 Выражение «как если бы» впервые употребил И. Кант в «Критике
чистого разума»: «...Разум предписывает нам рассматривать все связи в
мире согласно принципам систематического единства, стало быть, так,
как если 6ы все они возникали из одной-единственной всеохватывающей
сущности как высшей и вседовлеющей причины. Отсюда ясно, что разум
может иметь при этом целью не что иное, как свое собственное формаль-
ное правило при расширении своего эмпирического применения, a вовсе
не расширение за все пределы эмпирического применения...» {Kaum И.
Критикачистого разума. М., 1994, с. 409).
«...Регулятивный закон систематического единства требует, чтобы мы
изучали природу так, как если 6ы повсюду бесконечно обнаруживалось
систематическое и целесообразное единство при возможно болыпем мно-
гообразии; ибо, хотя мы можем узнать или открыть только малую долю
этого совершенства мира, тем не менее законодательству нашего разума
присуще везде искать и предполагать его; руководствоваться этим прин-
ципом при исследовании природы всегда должно быть полезно и никогда

Комментарии к с. 451-454
997
не м^ожет быть вредно. Но из такого представления о положенной в осно-
ву иаее высшего Творца ясно, что я полагаю в основу не существование
такого творца и знание о нем, a только идею его и, собственно, делаю
вывод^>і не из этой сущности, a только из ее идеи, т. е. из природы вещей в
мире согласно такой идее» (там же, с. 416).
О X. Файхингере, построившем на основе этого кантовского «als ob»
(и упомянутого П.А. Сорокиным в конце главы 14), см. в «Указателе
имен». См. также: Бакрадзе К.С. Очерки по истории новейшей и совре-
менной буржуазной философии. Тбилиси, 1960.
5 См. прим. 12 к главе 18 и прим. 6 к главе 42.
6 «Особенно обстоятельно теорию воли, существующей и действую-
щей без соответственного тела, развил Цительман. В области корпора-
ций, по мнению Цительмана, подлежащая воля образуется из воль от-
дельных членов. В учреждениях подлежащая бестелесная воля
представляет отделившуюся и получившую самостоятельное существо-
вание волю учредителя. В обеих областях истинными субъектами явля-
ются бестелесные воли. Сообразно с этим вместо деления лиц на физичес-
кие и юридические Цительман предлагает делить их на телесные и
бестелесные. У других авторов вместо "воли" фигурируют "цели", или
"интересы" как какие-то самостоятельные существа и проч.
Впрочем, умственные манипуляции, производимые Цительманом с
волею, поскольку дело не идет специально о признании "бестелесных воль"
лицами, не представляют исключительной особенности его теории. Со-
временное государствоведение и теория юридических лиц как социальных
организмов прибегают к таким же "психологическим" операциям с "во-
лею", к производству особой "единой воли" го^дарства и иных надчело-
веческих сущесгв из множества человеческих воль, к отделению и перене-
сению воль туда, где это ддя построения подлежащих теорий требуется, и
проч. Между прочим, наиболее выдающийся современный германист
Гирке определяет природу корпораций и учреждений следующим обра-
зом: "Корпорация есть союз с коренящейся в нем самом личностью; ее
душа есть единая общая воля, ее тело — союзный организм. Учреждение
есть союз с насажденною ему извне личностью; ее душа — единая учреди-
тельная воля (воля учредителя), ее тело — органичное приспособление,
путем которого этой воле служат постоянно люди". Далыпе автор указы-
вает, что воля корпораций есть имманентная воля учреждений —
трансцендентная воля» (Петражицкий Л.И. Теория права и государства в
связи стеорией нравственности. СП6., 1907, т. II, с. 387-388).
П. А. Сорокин делает ссылку: Zitelmann. Begriff und Wesen der juristischen
Person, 1873.
7 См. прим. 16к главе 1.
8 Sapienti sat (лат.) — для понимающего (умному) достаточно. Ла-
тинская поговорка, встречающаяся y Плавта («Перс», IV, 7, 727-729) и
Теренция («Формион», 540 сл.). См.: Теренций. Комедии. М., 1988, с. 283.
9 Ricorsi {итал.) — отливы. См. прим. 2 к главе 41.

998 Комментарии кс. 455-456
ГЛАВА 20
г Написана в сотрудничестве с Н.О. Лосским и И.И. Лапшиным/
2 К числу таких «детерминистских теорий» принадлежит философское
учение Б. Спинозы, для которого «камень» вообще является своеобраз-
ным символом и излюбленным примером для сравнения. В письме к
Г.Г. Шуллеру (октябрь 1674 г.) Спиноза писал: «Представьте себе, что ка-
мень, продолжая свое движение, мыслит и сознает, что он изо всех сил
стремится не прекращать этого движения. Этот камень... будет думать,
что он в высшей степени свободен и продолжает движение не по какой
иной причине, кроме той, что он этого желает. Такова же та человечес-
кая свобода, обладанием которой все хвалятся и которая состоит только
в том, что люди сознают свое желание, но не сознают причин, коими они
детерминируются» (СпинозаБ. Избранныепроизведения в 2-х тт. М., 1957,
т.ІІ,с.592).
3 См. прим. 2 к главе 4.
4 В «Критике чистого разума» И. Кант писал: «...Если 6ы мы могли
исследовать до конца все явления воли человека, мы не нашли 6ы ни одно-
го человеческого поступка, которого нельзя было 6ы предсказать с досто-
верностью и познать как необходимый на основании предшествующих
ему условий» {Kaum И. Критика чистого разума. М., 1994, с. 336).
Дальнейшее развитие эта идея Канта получила y П.С. Лапласа (что
впоследствии дало право историкам философии говорить о «канто-лап-
ласовском детерминизме»): «Ум, которому были 6ы известны для како-
го-либо данного момента все силы, одушевляющие природу, и относи-
тельное нахождение всех ее составныхчастей, если 6ы вдобавок он оказался
достаточно обширным, чтобы подчинить эти данные анализу, обнял бы
в одной формуле движения величайших тел вселенной наравне с движени-
ями легчайших атомов: не осталось бы ничего, что было 6ы для него
недостоверно, и будущее, так же как и прошедшее, предстало 6ы перед его
взором» (Лаплас. Опыт философии теории вероятностей. М., 1908, с. 9).
5 Интеллигибельный (лат. — intelligibilis) и ноуменальный (греч.
noumenon — умопостигаемый, познаваемый, мыслимый) — философ-
ские термины, обозначающие объекты, постигаемые умом и не доступ-
ные чувственному познанию. Обычно противопоставляются терминам
«сенсибильный» и «феноменальный» (обозначающим чувственно пости-
гаемый объект). По Канту, человек обладает характером умопостигае-
мым и эмпирическим. Если в сфере чистого разума свободы нет, то в
сфере разума практического свобода (интеллигибельная) является необ-
ходимым условием нравственности. «Итак, я говорю, — пишет Кант в
"Основах метафизики нравственности", — каждое существо, которое не
может поступать иначе, как руководствуясь идеей свободы, именно по-
этому в практическом отношении свободно, т. е. для него имеют силу все
законы, неразрывно связанные со свободой, точно так же как если 6ы его
воля, значимая и сама по себе, и в теоретической философии была при-

Комментарии к с. 462-467
999
знана свободной. Я утверждаю, таким образом, что каждому разумному
существу, обладающему волей, мы необходимо должны приписать также
идею свободы и что оно действует, только руководствуясь этой идеей»
{Kaum И. Критика практического разума. СП6., 1995, с. 106.).
6 Fatum (лат. — предопределение) — приговор судьбы, определенный
богами, неотвратимая судьба. «С торжеством Римской империи судьба oc-
мысливается как всеохватывающая и непреложная детерминация, отчуж-
денная от конкретного бытия человека, — "фатум". От "фатума" также
невозможно уйти, как от администрации Рима, и так же мало, как власть
цезарей, он считается с органичной жизнью человека или народа. Co времен
Посейдония идея судьбы все еще связывается с теорией и практикой астроло-
гии: человечеасая несвобода доходит уже не до рубежей империи, но до звез-
дныхсфер» (Филосск|)скийэнцшслопедическийсловарь.М., 1983, с. 663).
Мойры — греческие богини судьбы, которые определяют срок жизни
человека; дочери Зевса и Фемиды; иногда их изображали в образе старух.
Наиболее известны три из них: Клото (прядет жизненную нить), Лахесис
(определяет участь человека), Атропос (перерезает жизненную нить).
Еіцарцеѵп. (грен. ) — Геймармене, неотвратимая судьба, рок; понятие,
введенное в философию Гераклитом и тождественное в его учении Логосу,
позднее — центральный пункт стоической философии.
7 Crescendo — см. прим. 45 к главе 12; diminuendo — см. прим. 4 к
главе 15.
8 См. прим. 31 к главе 13.
ГААВА 21
1 Эсхатология (от греч. eschatos — крайний, последний и logos —
учение) — в христианстве учение о конце света, которое наступит после
второго пришествия Иисуса Христа и окончательной победы над силами
зла.
2 Брахма — первый бог в индуистской троице (Брахма-Вишну-Шива) ;
творец Вселенной; о фатуме см. прим. 6 к главе 20; о «дао» — см. прим. 7
к главе 2 и прим. 4 к главе 16.
3 «Индийской (Hindu) культурой» П.А. Сорокин называет культуру,
сформировавшуюся на основе индуистской религии, сторонниками ко-
торой до сих nop остается большая часть населения Индии. Поскольку
Сорокин говорит везде о «культуре», a не о «религии», мы предпочли
перевод «Hindi Culture» как «индийская», a не «индусская» или «индуист-
ская» культура. Следует отметить при этом, что в настоящее время в
сравнительных цивилизационньк исследованиях вполне утвердился раз-
делительный подход в рассмотрении индийской и буддийской цивилиза-
ций и что Сорокин, ^дя по контексту, был сторонником такого подхода.
Подробнее см.: СтаростинБ.С., СтаростинаЮ.П. УченыеЗапада, Вос-
тока и России о буддийской цивилизации // Сравнительное изучение ци-
вилизаций. Хрестоматия. М., 1998, с. 415-436.

1000
Комментарии к с. 467-473
4 Вишну — один из второстепенных богов ведического пантеона.
Позднее (так называемый эпический период) приобрел значение верхов-
ного божества в индуистской троице.
5 Пураны — сборники преданий и сказаний о богах, героях и мудре-
цах, содержащие разнообразные легенды о далеком прошлом, генеало-
гию богов, династические списки, рассказы о сотворении Вселенной и по-
вествования о народах, племенах, государствах. Сохранилось 18 главных,
наиболее древних пуран («Вишну-пурана» — одна из них) и свыше 70
младших пуран (упапуран), более поздних по времени и часто лишь по-
вторяющихся главные сказания.
6* Vishnu Purânâ. Trans, by H.H. Wilson. 5 Vols., London, 1864-1877,
vol. V, p. 162-163.
7 Мировое (или космическое) яйцо — один из самых древних мифо-
поэтических символов. Согласно ведийской космологии, из мирового
яйца (Хираньягарбха) возник творец (Праджапати), из него же возник
Брахма.
8* Vishnu Purânâ, vol. I, p. 114.
Hbid., vol. V, p. 195-196.
10' Ibid., vol. V, bk. V, chaps. IIMV.
11 Предание «O четырех веках» в древнеиндийасой литературе встреча-
ется очень часто (в эпосе, пуранах, «Махабхарате» и пр.). Сами названия
заимствованы из игры в кости: самое благоприятное расположение кос-
тей называлось «крита», затем шли «трета», «двапара», и наихудшее —
«кали». Подробнее см.: Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф. Индия в древнос-
ти.М., 1985, с. 148-149,633.
12* Vishnu Purânâ, vol. V, p. 170-171.
13*Ibid., vol. IV, p. 224-225.
14 B древнекитайской мифологии «Инь» и «Ян» — два духа (или бога),
которые родились из бесформенного хаоса и занялись упорядочением
мира. Впоследствии они разделились: дух «Ян» стал управлять небом, a дух
«Инь» — землей. В китайской философии они превращаются в силы, с
помощью которых происходит становление и развитие Вселенной; все
сущее делится на противостоящие друг другу начала — темное, женское
начало (инь) и светлое, мужское (ян). Например, в книге «Дао дэ цзин»
говорится: «Bee существа носят в себе инь и ян...» (Древнекитайская фи-
лософия. Собрание текстов в 2-х тт. М., 1972, т. I, с. 128).
15* GranetM. La pensée chinoise. Paris, 1934, p. 124.
1б* Forke A The World Conception of Chinese. London, 1925, p. 110,64,
200-201.
ir GranetM. Op. cit., p. 14.
18* The Sacred Books of the East, vol. XXVII, p. 364-366 («Lî-kî», bk. VII).
19 Ha русском яз.: Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии: чело-
век, судьба, время. Очерки. М., 1983.
20 В числе источников о жизни и деятельности Бероса П.А. Сорокин
называет Сенеку (Ест. вопр., III, 29,1 )и Витрувия (06 архитектуре, кн. IX).

Комментарии к с. 473-474
1001
«Берос, — сообщает Витрувий, — который происходил из государства
халдеев, или, лучше сказать, из халдейского народа и который в Азии от-
крыл халдейскую школу, высказал относительно луны следующее мнение:
она представляет собою шар, имеющий одну половину светлую, a осталь-
ную часть небесного цвета; когда она, совершая свой путь, подходит под
диск солнца, тогда, захваченная его лучами и под напором его жара, она
поворачивается к свету свою светлую половину, вследствие родства ее сущ-
ности со светом солнца; a когда она, отдалившись от диска солнца, обра-
щена к более высокому пространству, тогда ее нижняя, неосвещенная
часть благодаря своему сходству по цвету с воздухом кажется темной.
Когда луна стоит перпендикулярно к лучам солнца, тогда весь ее свет удер-
живается в верхней части ее диска, и в это время она называется «новой»
(МаркВитрувий Поллион. 06 архитектуре. Л., 1936, с. 268).
«Что касается всего прочего из области астрономии: именно — какое
действие оказывают на человеческую жизнь двенадцать [зодиакальных)
созвездий, пять планет, солнце и луна, — всем этим мы обязаны рассуж-
дениям халдеев, так как наука предсказаний по расположению звезд при
рождении человека принадлежит им, именно они могут объяснить про-
шлое и предсказать будущее на основании соображений по звездам. A спо-
собы этих расчетов, найденных с великим искусством и остроумием, ос-
тавили нам те люди, которые произошли из самого халдейского народа.
Первый, Берос, обосновавшийся на острове Косе и в Косском государстве,
открыл там школу; после него — его последователь Антипатр, a затем
Ахинапол, который оставил разъяснения предсказаний не только по рас-
положению звезд при рождении, но и в момент зачатия» (там же, с. 273).
«Солнечные часы в виде выдолбленного [полого] полукруга из тесано-
го |квадратного] камня, вырезанного сообразно местному наклону ми-
ровой оси, говорят, изобрел халдеец Берос» (там же, с. 277).
По сообщению Плиния Старшего, Беросу «за божественные предска-
зания афиняне поставили в гимнасии от имени государства статую с позо-
лоченным языком» (Плиний Старший. Естествознание. 06 искусстве. М.,
1994, с. 152).
21 Рассказывая историю «Заратустры» в книге «Ессе Homo», Ф. Ницше
писал: «Основная концепция этого произведения — мысль о вечном воз-
вращении, эта высшая форма утверждения, которая вообще может быть
достигнута...» (Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990, т. 2, с. 743). О проб-
лематике «вечного возвращения» и связанного с нею круга идей подроб-
нее см.: ЭлиадеМ. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяе-
мость. СП6., 1998 (нас. 220упомянуты «великолепные исследования Пьера
Дюгема [Дюана] и Л. Торндайка, дополненные и расширенные Сороки-
ным»).
2r CumontF. Les religions orientalis. 1929, p. 164.
23 По Гесиоду (Труды и дни, 104-201), первое поколение людей в прав-
ление Кроноса наслаждалось полным блаженством. «Жили те люди, как

1002
Комментарии к с. 474-476
боги, со спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов. И пе-
чальная старость к ним приближаться не смела... A умирали как будто
объятые сном... Большой урожай и обильный сами давали собой хлебо-
дарные земли...» Умершие люди Золотого века существуют и теперь в виде
добрых «демонов», охраняющих порядок на земле. Но за Золотым веком
наступил серебряный, затем медный — каждый тяжелее и бедственнее
другого. Четвертым был век героев (воевавших под Фивами и под Троей)
и, наконец, наступил теперешний — железный век, испорченный и жес-
токий, когда «ни днем не прекращаются труды и печали, ни ночью». Сход-
ную картину рисует и Овидий в «Метаморфозах» (1,89-162), y которого,
как и y Гесиода, века следовали в порядке постепенного регресса, хотя y
него, в отличие от его греческого предшественника, насчитывалось четы-
ре века (отсутствовал «героический»).
24 Имеется в виду следующее место из первой книги «Илиады» (ст. 260-268):
Я уже древле видал знаменитейших вас броненосцев;
С ними в беседы вступал, и они не гнушалися мною.
Нет, подобных мужей не видал я и видеть не буду,
Воев, каков Пирифой и Дриас, предводитель народов,
Грозный Эксадий, Кеней, Полифем, небожителям равный
И рожденный Эгеем Тесей, бессмертным подобный!
Ce человеки могучие, слава сынов землеродных!
Были могучи они, с могучими в битвы вступали,
С лютыми чадами гор, и сражали их боем ужасным.
(Гомер. Илиада. Одиссея. М., 1967, с. 29-30;
перевод Н. Гнедича — слова Нестора Агамемнону).
25 Имеется в виду знаменитая речь Перикла, произнесенная им в день
погребения афинских воинов, павших в первый год Пелопоннесской вой-
ны, и известная в передаче Фукидида (II, 35-46). В ней, в частности, Пе-
рикл подчеркнул, что в отличие от многих других стран государственный
строй Афин — «народоправство» (демократия) и что поэтому «город
наш — школа всей Эллады и... каждый из нас сам по себе может с легко-
стью и изяществом проявить свою личность в самых различных жизнен-
ныхусловиях» (Фукидид. История. Л., 1981, с. 79-84).
2б* Naturalis historia. II, 15,62.
27 Согласно Полибию (являющемуся в этом отношении последовате-
лем Платона), «следует признать шесть форм государственного устрой-
ства... Прежде всего возникает единовластие без всякого плана, само со-
бою; за ним следует и из него образуется посредством упорядочения и
исправления царство. Когда царскоеуправление переходит в соответству-
ющую ему по природе извращенную форму, то есть тиранию, тогда в
свою очередь на развалинахэтой последней вырастает аристократия. Когда
затем и аристократия выродится по закону природы в олигархию и раз-
гневанный народ выместит обиды правителей, тогда нарождается демок-

Комментарии к с. 477-485
1003
ратия. Необузданность народной массы и пренебрежение к законам по-
рождает с течением времени охлократию» (Полибий. Всеобщая история
в сорока книгах. СП6., 1995, т. II, с. 8-9: VI, 4). См. также: Мирзаев С.Б.
Полибий.М.,1986.
28 «Герметический свод» («Corpus Hermeticum») — астрологические
трактаты, написанные на древнегреческом языке приблизительно в I в. до
н. э.-ІѴ в. н. э. и приписываемые Гермесу Трисмегисту («Триждывеличай-
шему»). «Асклепий, или Священная книга Гермеса Триждывеличайшего,
обращенная к Асклепию», — диалог на латинском языке, относящийся
к разряду «высокого герметизма». Перевод обеих книг на русский язык
см.: Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. М.-
Киев, 1998.
29 Natum et factum (лат.) — рождение и сотворение. Выражение из
«Апологетики» Тертуллиана (гл. XI).
30 Цитата из книги Августина «О Граде Божием» (IV, 3). См.: Авгус-
тин. О Граде Божием. М., 1994, т. 1, с. 183.
31 Там же (IV, 4). «...При отсутствии справедливости, — пишет Авгус-
тин, — что такое государства, как не большие разбойничьи шайки; так и
самые разбойничьи шайки что такое, как не государства в миниатюре? И
они также представляют собою общества людей, управляются властию
начальника, связаны обоюдным соглашением и делят добычу по добро-
вольно установленному закону. Когда подобная шайка потерянных лю-
дей возрастает до таких размеров, что захватывает области, основывает
оседлые жилища, овладевает городами, подчиняет своей власти народы,
тогда она открыто принимает название государства, которое уже вполне
усвояет ей не жадность подавленная, a приобретенная безнаказанность».
32Тамже,т. 1,с. 272 (V, 16).
33 Там же, т. IV, с. 404 (последняя стракица трактата).
34 «Климентины» (или «Псевдо-Климентины») — произведение ран-
нехристианской агиографической литературы, близкое к литературным
формам греческого романа. Основу сюжета «Климентин» составляют
странствия апостола Петра и его ученика Климента.
35 «Tetrabiblos» («Четверокнижие») — очень часто переводимый и
используемый в эпоху Средневековья астрологический труд выдающего-
ся астронома Античности Клавдия Птолемея.
36 Община и общество (нем. ) — термины и название труда Ф. Тенни-
са. См. также прим. 14 к главе 39.
37 Девиация (от лат. deviare — сбиться с пути) — поведение, которое
рассматривается как отклонение от групповых норм и приводит к изоля-
Ции, лечению, исправлению или наказанию нарушителя. Подробнее см.:
Смелзер Н. Социология. М., 1994, с. 197-242 (глава 7: Девиация и соци-
альный контроль).
38 Перечислены представители исторической школы в немецкой поли-
тэкономии, заложившие основы экономической социологии. Подробнее
см.: Современная западная социология. Словарь. М., 1990, с. 413-414.

1004 Комментарии к с. 489-495
ГЛАВА 22
1 «...Сама бесконечность его [Бога] природы есть причина, или осно-
вание, по которой он не нуждается для своего бытия ни в какой причине»
{Декарт Р. Сочинения: В 2 т. М., 1994, т. 2, с. 130).
2 См. прим. 24 к главе 1.
3Рим. 11,33.
4* Lévy-BruhlL. Les fonctions mentales dans les sociétés inférieures. Paris,
1910, p. 10.
5* Brunschvicq L. L'expérience humaine et la causalité physique. Paris, 1922,
p. 96.
6 Cm. прим. 7 K главе 2 и прим. 4 к главе 16.
г GranetM. La pensée chinoise. Paris, 1934, p. 329-333.
8 Cm. прим. 14к главе 21.
r GranetM. Op. cit, p. 334,338-339.
10 Веды (санскр. — знание) — древнейшие литературно-религиозные
памятники Северной Индии, «священное писание» индуистов. Веды со-
стоят из четырех сборников (самхит): Ригведы, Яджурведы, Самаведы и
Атхарваведы. Ригведа (старейшая из самхит) представляет собой сборник
гимнов, посвященных восхвалению многочисленньгх богов, a также об-
ращений к ним с различными просьбами. Самаведа — сборник песнопе-
ний, содержащий многие гимны Ригведы, но уже приспособленные для
исполнения в ритуальных целях. Яджурведа — сборник жертвенньгх фор-
мул — заклинаний, молитв и ігравил совершения жертвоприношений.
Атхарваведа — сборник жреческих заговоров и магических формул,
направленных против «злых духов». В течение многих веков Веды под-
вергались комментированию и толкованиям, в результате возникла об-
ширная ведическая литература, в которую, помимо Вед, входят брахма-
ны (комментарии к Ригведе, Самаведе и Яджурведе; сборники наставлений
или своего рода руководства к выполнению обрядов, предписанных до-
мохозяину), араньяки («лесные» тексты — от санскр. «аранья» — лес),
предназначенные для отшельников и посвященные философским докт-
ринам и мистическому значению Вед), иупанишады (поучения, «тайное
учение», в которых дается обоснование главных догматических положе-
ний брахманизма; количество упанишад доходит до 250). Подробнее см.:
Древнеиндийская философия. Начальный период. М., 1972.
11 Аристотель в начале третьей главы первой книги «Метафизики» пи-
шет: «О причинах говорится в четырех значениях: одной такой причиной
мы считаем сущность, или суть бытия вещи (ведь каждое "почему" сво-
дится в конечном счете к определению вещи, a первое "почему" и есть
причина и начало); второй причиной мы считаем материю или субстрат;
третьей — то, откуда начало движения; четвертой — причину, проти-
волежащую последней, a именно "то, ради чего", или благо (ибо благо
есть цель всякого возникновения и движения)» {Аристотелъ. Сочине-
ния: В 4 т. М., 1975, т. 1, с. 70).

Комментарии к с. 496
1005
В другом месте «Метафизики» (кн. V, гл. 2) сказано: «Причиной назы-
вается [1] то содержимое вещи, из чего она возникает... [2] форма, или
первообраз, aэто есть определение сути бытия вещи... [3] то, откуда берет
первое свое начало изменение или переход в состояние покоя... [4] цель,
т. е. то, ради чего...» (Там же, с. 146).
Подытоживая учение Аристотеля о четырех причинах, можно ска-
зать, что таковыми являются: 1) материальная, 2) формальная, 3) движу-
щая и 4) целевая причины. Первая отвечает на вопрос «из чего?», вто-
рая —«что это есть?», третья —«откуданачалодвижения?»,четвертая —
«ради чего?»
Подробнее см.: ЧанышевА.Н. Аристотель. М., 1981, с. 46-48.
«Две причины» Платона — идеи и материя (небытие). Любая вещь
чувственно воспринимаемого мира состоит из материи и «причастна»
идее. Критикуя учение Платона о «двухпричинах», Аристотель писал («Ме-
тафизика», кн. 1, гл. 6): «..."причастность" — это лишь новое имя: пифа-
горейцы утверждают, что вещи существуют через подражание числам, a
Платон, что через причастность. Но что такое причастность или подра-
жание эйдосам, исследовать это они предоставили другим» (Ариапотель.
Указ. соч.,с. 79).
12 Цитата из «Первоначал философии» Декарта (ч. I, § 28). См.: Декарт Р.
Сочинения в 2-х тт. М., 1989, т. 1, с. 325.
13 У П.А. Сорокина — «cleansing criticism», что в данном контексте
можно было бы перевести и как «освобождающий критицизм», тем 6о-
лее что сам И. Кант в Предисловии ко второму изданию «Критики чисто-
го разума» писал: «...Мне пришлось ограничить знание, чтобы освобо-
дить место вере» {Kaum И. Критика чистого разума. М., 1994, с. 24).
14 По Канту, «законы явлений в природе должны сообразоваться с
рассудком и его формой, т. е. с его способностью a priori связывать мно-
гообразие вообще... Других форм созерцания (кроме пространства и вре-
мени), a так же других форм рассудка (кроме дискурсивных форм мыш-
ления или познания посредством понятий), если бы даже они и были
возможны, мы никоим образом не в состоянии ни представить себе, ни
понять...» (там же, с. 116,179).
«Причинность и зависимость» (или «причину и действие») Кант отно-
сит к категориям (или «чистым рассудочным понятиям») отношения,
которые «суть лишь формы мыслиу посредством которых еще не познает-
ся никакой определенный предмет» (там же, с. 109).
Доказывая «основоположение» «все изменения происходят по закону
связи причины и действия», Кант пишет: «Я воспринимаю, что явления
следуют друг за другом, т. е. в какое-то время существует состояние вещи,
противоположное прежнему ее состоянию. Следовательно, связываю,
собственно говоря, два восприятия во времени. Но связывание есть дело
одного лишь чувства и созерцания; здесь оно есть продукт синтетической
способности воображения, определяющего внутреннее чувство касатель-
но временного отношения. Однако воображение может связывать два

1006
Комментарии к с. 497-498
указанных состояния двояким образом, так, что или одно, или другое из
них предшествует во времени; ведь время само по себе нельзя воспринять
и в отношении к нему нельзя определить в объекте как 6ы эмпирически,
что предшествует и что следует. Стало быть, я сознаю только то, что мое
воображение полагает одно раныпе, другое позднее, a не то, что в объекте
одно состояние предшествует другому; иными словами, посредством од-
ного лишь восприятия объективное отношение следующих друг за дру-
гом явлений остается еще не определенным. Для того, чтобы это отноше-
ние между двумя состояниями познать определенно, нужно мыслить его
так, чтобы посредством него было с необходимостью определено, кото-
рая из них должнапоказаться раныые и которая позднее, a не наоборот.
Но понятие, содержащее в себе необходимость синтетического единства,
может быть только чистым рассудочным понятием, которое не заклю-
чается в восприятии,*и в данном случае это — понятие отношения при-
чины и действия, из которых первое определяет во времени второе как
следствие... Следовательно, сам опыт, т. е. эмпирическое знание о явлени-
ях, возможен только благодаря тому, что мы подчиняем последователь-
ность явлений, стало быть, всякое изменение, закону причинности; таким
образом, сами явления как предметы опыта возможны только согласно
этому же закону» (там же, с. 153).
15 МонтескьеШ. Избранные произведения. М., 1955, с. 163:0 духе зако-
нов,кн. 1,гл. 1.
16Конт О. Духпозитивной философии. СПб., 1910, с. 17. П.А. Сорокин
ссылается на издание: Comte A Positive Philosophy. New York, 1856, p. 26.
17 Корреляционной связью называется такая взаимозависимость яв-
лений (предметов, понятий, функций), которая не имеет строго функци-
онального характера. Такая зависимость возникает тогда, когда одно яв-
ление зависит не только от данного второго явления, но и от ряда
случайных факторов или же когда среди условий, от которых зависит
каждое из этих явлений в отдельности, имеются общие для них обоих
условия. Понятие «корреляционной связи» наиболее употребимо в био-
логии («закон корреляции» Ж. Кювье, на основании которого он воссоз-
дал ряд вымерших животных по их ископаемым остаткам), математи-
ческой статистике и лингвистике. Если, например, в каком-то рассуждении
встречается понятие «случайность», то вероятность того, что в этом рас-
суждении появится понятие «необходимость» гораздо больше вероятно-
сти появления другого философского понятия, например, «форма», что
объясняется коррелятивностью первых двух понятий. В английском язы-
ке, если дана буква ty to вероятность того, что непосредственно за ней
последует буква ft, гораздо больше вероятности, что следующей буквой
будет п. Подробнее см.: Чупров A.A. Основные проблемы теории корре-
ляции.М., 1960.
18 Окказионализм (от лат. occasio — случай, повод) — направление в
западноевропейской философии XVII в., решавшее вопрос о взаимоотно-
шении души и тела, поставленный философией Р. Декарта. Исходным пун-

Комментарии к с. 498-501
1007
ктом окказионализма является утверждение о принципиальной невоз-
можности их взаимодействия. To, что представляется телесной причиной
мысли или волевого акта, в действительности есть не более чем «повод» для
истинной «действующей» причины, какой может быть только Бог. Взаимо-
действие тела и духа окказионализм объявлял результатом непрерывного
«чуда» — прямого вмешательства божества в каждом случае. Представите-
ли окказионализма — И. Клауберг, А. Гейлинкс, Н. Мальбранш; разновид-
ностью окказионализма является и учение Лейбница о «предустановлен-
ной гармонии».
Солипсизм (oTJiar. solus —один, единственный и ipse —сам) —край-
няя форма субъективного идеализма, в которой несомненной реальнос-
тью признается только мыслящий субъект, a все остальное объявляется
существующим лишь в сознании индивида. Солипсистами были Фихте,
М. Штирнер, Э. Max и представители имманентной философии (В. Шуп-
пе, Р. Шуберт-Зольдерн) и др.
Ассоцианизм (от позднелат. associatio — соединение) — направление
в психологии и философииХѴП-ХІХ вв. (Т. Гоббс, Б. Спиноза, Дж.Ст. Милль,
А. Бэн и др.). В основу ассоцианизма легло представление о том, что пос-
ледовательность идей, возникающих в сознании, отражает порядок вне-
шних воздействий на организм. Подробнее см.: Ивановский В.Н. Ассоци-
анизм психологический и гносеологический. Казань, 1909.
19 См.: ЮмД. Сочинения: В 2 т. М., 1996, т. 1, с. 132-133 (Трактат о
человеческой природе, кн. I, ч. III, гл. 2).
20 Ego {лат.) — Я.
21 Августин. Исповедь. М, 1991, с. 292 (кн. XI, 14).
22 О «Душе Мира» (или космической душе) см. диалог Платона «Ти-
мей». Душа Мира находится в центре, «от центра простерта до пределов
неба и окутывает небо по кругу извне», «сама в себе вращаясь», она оста-
ется невидимой. См.: Платон. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1994, т. 3,
с. 439. Краткий очерк учений о Душе Мира («София») от Античности до
Шеллинга см. в книге С.Н. Булгакова «Свет невечерний. Созерцания и
умозрения» (М., 1994, с. 185-204).
Центральный огонь — понятие философии пифагорейцев (в частно-
сти, Филолая). Стобей в «Мнениях философов» сообщает: «Филолай по-
средине, в центре космоса, помещает огонь, который он называет "Оча-
гом" (Гестией) Вселенной, "домом Зевса", "Матерью богов", "алтарем",
"связью и мерой природы". Кроме того, он принимает и другой огонь,
расположенный выше всего и служащий Объемлющим. Первый по при-
роде — центральный огонь, вокруг него кружатся в хороводе девять 6о-
жественных тел: небо и планеты, за ними — Солнце, под ним — Луна,
под ней — Земля, под ней — Противоземля (Антихтон), a после них
всех — огонь Очага, занимающий центральное положение. Самую верх-
нюю часть Объемлющего, в которой — беспримесная чистота элемен-
тов, он называет "Олимпом"; пространство перед сферой Олимпа, в koto-
Pom расположены пять планет вместе с Солнцем и Луной, — "Космосом",

1008
Комментарии к с. 501-504
a расположенную под ними подлунную и околоземную часть, в которой
находится мир переменчивого рождения, — Небом ("Уранос")». (Фраг-
менты ранних греческих философов. М., 1989, ч. I, с. 437).
«Демиург» — по греч. означает «мастер», «ремесленник», «строитель»;
y Платона — «Творец», «Бог». О творении Демиургом космоса см. диа-
лог Платона «Тимей».
23 Быт. 1, 7. П.А. Сорокин цитирует английскую Библию, поэтому y
него «supercelestial water» — «вода над небом». Противоречие снимается,
если поместить это выражение в более широкий контекст: «И создал Бог
твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твер-
дью... И назвал Бог твердь небом» (Быт. 1, 7-8). Аналогичен и перевод
Торы (Берейшит, 1,7-8): «И создал Всесильный пространство, и разделил
между водою, которая под пространством, и между водою, которая над
пространством... И назвал Всесильный пространство небом» (Тора. Иеру-
салим-Москва, 1993Д:. 13).
Утверждение это действительно приводит в «замешательство».
В «Толковой Библии» предполагается, что «здесь, очевидно, разумеется,
водяные пары, которыми бывает насыщена небесная атмосфера, и кото-
рые, сгущаясь по временам, в различных видах изливаются на землю, на-
пример, в виде дождя, града, инея, тумана или снега... Наивному уму пер-
вобытного еврея небесная атмосфера рисовалась в виде какой-то твердой
покрышки, разделявшей собою атмосферические воды от земных вод; по
временам эта твердая оболочка в том или другом месте разверзалась, и
тогда небесные воды чрез это отверстие изливались на землю. И Библия,
говорящая по отзыву святых отцов, языком сынов человеческих и при-
способляющаяся к слабости ума и слуха нашего, не считает нужным вно-
сить какие-либо поправки в это наивное мировоззрение» (Толковая Биб-
лия.Пб., 1904, т. 1,с.7).
24 «Цзо чжуань» — исторический памятник Древнего Китая, состав-
ленный в форме летописи и охватывающий события с 722 по 468 г. до н. э.
Составление памятника приписывается Цзо Цю-миню, ученику Конфу-
ция и его современнику. Переведенные на русский язык фрагменты см.
в книге: Древнекитайская философия. Собрание текстов: В 2 т. М.,
1973, т. 2, с. 5-13.
2У GranetM. Op. cit., p. 299.
26 Октант (лат. octans) — восьмая часть окружности.
2Г GranetM. Op. cit., p. 121 (глава «Le temps et l'espace»).
28* Ibid., p. 150-151.
29* Cm.: Bell ET. Numerology. Baltimore, 1933. «To, что Белл называет
нумерологией и подвергает осмеянию, — отмечает П.А. Сорокин, —
есть большей частью не что иное, как идеациональная концепция числа».
30 Ср. перевод A.B. Лебедева: «Филолай называет число "всемогущей и
самородной связью вечного пребывания космических вещей"» [Komm, k
Никомаху, с. 10,22]. «Единица (монада), согласно Филолаю, начало (архэ)
всех вещей...» [Komm, к Никомаху. 77; 9] (Фрагменты ранних греческих
философов. М., 1989, ч. I, с. 446,442).

Комментарии к с. 505-510
1009
П. А. Сорокин цитирует no: Duhem P. La système du monde. Histoire des
doctrins cosmologiques de Platon a Copernic. Paris, 1913, vol. I, p. 12-13.
31* Cm.: Гесиод. Труды и дни [в кн.: Элинские поэты в переводе В.В. Вере-
саева.М„ 1963].
32 Рассуждение Платона о «совершенном числе» (называемом также
«платоновским числом», или «брачным числом») содержится в «Госу-
дарстве» (VIII, 546 a — 547 е). См.: Платон. Собрание сочинений: В 4 т.
М., 1994, т. 3, с. 330-331. Это число обозначает длительность существова-
ния начертанного им идеального государства и совпадает с «мировым
годом», который продолжается (360 х Ю)2 = 12 960 000 дней. Подробнее
см.: Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон.
М., 1994, с. 319-326.
33 См. прим. 52 к главе 9.
34 См. прим. 21 к главе 2.
ГЛАВА 23
г Написана в сотрудничестве с Р. Мертоном. [О своем знакомстве и
сотрудничестве с П. А. Сорокиным, в частности о работе над этой главой,
Р. Мертон рассказал в воспоминаниях, написанных специально ддя Меж-
дународного научного симпозиума, посвященного 110-летию со дня рож-
дения П.А. Сорокина, проходившего в Москве 4-9 февраля 1999 г. См.:
Мертон Р.К. Питирим Александрович Сорокин — корифей социоло-
гической мысли XX века // Возвращение Питирима Сорокина. М., 2000,
с. 61-72.]
ѵ In pleno {nam, ) — в полном составе, целиком.
3 См. прим. 31 к главе 13.
4 Витализм (от лат. vitalis — жизненный, живой, vita — жизнь) —
учение о качественном отличии живой природы от неживой, о принци-
пиальной несводимости жизненных процессов к силам и законам неорга-
нического мира, о наличии в живых телах особых факторов («жизненной
силы»), отсутствующих в неживых. Подробнее см.: Дриш Г. Витализм. Его
история и система. М., 1915.
5 См. прим. 9 к главе 18.
6 Anima sensitiva (лат.) — букв.: душа чувствительная, т. е. способная
к восприятиям.
7 Холизм (от греч. holos — целый, весь) — «философия целостнос-
ти». Согласно холизму, миром управляет процесс творческой эволюции,
создающий новые целостности. В ходе эволюции формы материи преоб-
разуются и обновляются, никогда не оставаясь постоянными; холисти-
ческий процесс отвергает закон сохранения энергии. Носителем всехорга-
нических свойств объявляется чувственно невоспринимаемое материальное
поле, остающееся постоянным при всех изменениях организма. Целое (це-
лостность) трактуется в холизме как высшее философское понятие, син-
тезирующее в себе объективное и субъективное; оно провозглашается

1010
Комментарии к с. 510-515
«последней реальностью универсума». Согласно холизму, высшая конк-
ретная форма органической целостности — человеческая личность. Тер-
мин введен Я. Смэтсом в книге «Холизм и эволюция» («Holism and
evolution», 1926); cm. также прим. 8 к главе 38.
8 См. прим. 3 к главе 26.
9* Abbot W.C. Adventures in Reputation. Cambridge, Mass., 1935, p. 224-
230.06 «экономическом человеке» см. ниже, прим. 4 к главе 27. «Всякий
человек» («Everyman») — название английского и голландского «мора-
лите», написанного в конце XV в. См.: Английская литература. М.-Л., 1943,
т. 1,вып. 1,с. 255.
10 См. прим. 13 к главе 1. На островах Тробриан провел около десяти
месяцев (с мая 1915 г. по март 1916 г.) Бронислав Малиновский, для кото-
рого они стали своеобразным «антропологическим полем». См.: Мали-
новский Б. Магия. Наука. Религия. М., 1998.
11 Комплекс — в психоанализе термин, обозначающий такое состоя-
ние психической энергии, которое обеспечивает ее направленность на вне-
шний мир или на самого себя. Например, чтобы сориентировать себя на
сосание материнской груди, младенцу нужно затратить, или «катектиро-
вать» (высвободить), психическую энергию двух видов — объектное ли-
бидо и разрушительность. Одновременно он катектирует вторичное нар-
циссическое либидо и разрушительность на собственный рот и функцию
сосания, иначе говоря, обеспечивает энергией осуществляемый ртом про-
цесс сосания. Один из самых знаменитых «комплексов», описанных 3. Фрей-
дом, — «эдипов комплекс», обозначающий группу противоречивых пе-
реживаний мальчика по отношению к отцу. В их основе бессознательное
влечение к матери и ревность, желание избавиться от соперника-отца.
Такие отношения складываются в возрасте 3-5 лет. Страх наказания
(«комплекс кастрации») со стороны отца вытесняет эти переживания, и
они по большей части остаются бессознательными.
Для аналогичньгх переживаний девочек 3. Фрейд ввел термин «комп-
лекс Электры» (Электра — дочь мифического царя Агамемнона и Кли-
темнестры, убившей вместе с любовником своего царственного супруга.
Позднее Электра побудила брата Ореста убить мать и ее любовника).
12 Новый курс (New Deal) — система мероприятий правительства США
в 1933-1938 гг. в целях вьгхода из экономического кризиса 1929-1933 гг.,
проводившихся по инициативе президента Ф.Д. Рузвельта. В первый пе-
риод Нового курса (1933-1934 гг.) были приняты: закон о восстановлении
промышленности, предусматривавший введение в различных отраслях
промышленности «кодексов честной конкуренции», которые фиксиро-
вали цены на продукцию, уровень производства, распределение рынков
сбыта и пр.; закон о регулировании сельского хозяйства, который был
направлен на повышение цен на сельскохозяйственные продукты и пре-
дусматривал с этой целью выдачу денежной компенсации фермерам за
сокращение посевной площади и поголовья скота. Во второй период
Нового курса (1935-1938 гг.) были приняты закон о трудовых отношени-

Комментарии к с. 515-530
1011
ях, закон о социальном страховании и помощи безработным, закон о
справедливом найме рабочей силы, устанавливающий минимум зарпла-
ты и максимум продолжительности рабочего дня для некоторых катего-
рий трудящихся. Подробнее см.: Мальков В.Л. «Новый курс» в США. Со-
циальные движения и социальная политика. М., 1973.
13 Тестирование умственных способностей получило широкое рас-
пространение в США после того, как в начале XX в. американский пси-
холог Э. Торндайк составил стандартизированный педагогический тест.
Гештальтпсихология (от нем. Gestalt — форма, образ, облик, кон-
фигурация) — одно из ведущих направлений в западноевропейской, осо-
бенно немецкой, психологии 1920-1930-х гг., которое подчеркивало цело-
стный и структурный характер психических образований. По определению
одного из лидеров школы, М. Вертгеймера (1880-1943), «имеются целос-
тности, чье поведение не детерминируется поведением индивидуальных
элементов, из которых они состоят, но где сами частные процессы детер-
минируются внутренней природой целого». Одно из главных понятий
гештальтпсихологии —«фи-феномен» —означаетнесоединениеотдель-
ных сенсорныхэлементов, a «динамичное целое», что опровергает «ато-
мистическую» концепцию о «сложении» ощущений в целостную карти-
ну. Подробнее см.: Ярошевский М.Т. Психология в XX столетии. М., 1974,
с. 207-218.
14 См. прим. 33 к главе 13.
ГААВА24
]* Написана в сотрудничестве с И.И. Лапшиным и Н.О. Лосским.
2 См. прим. 8 к главе 2.
3 См. прим. 27 к главе 1.
4 Из английских утилитаристов нужно в первую очередь назвать
И. Бентама (основоположника утилитаризма) и Дж.Ст. Милля, автора
книги «Утилитаризм» (рус перевод: СПб., 1900). Ученики Бентама — У. Том-
псон, Дж. Остин и др. Подробнее см.: Покровский П.А. Бентам и его вре-
мя. 1916 (рец. П.А. Сорокина: «Новый труд о Бентаме» // Общедоступ-
ный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994, с. 273-282); Stephen
L. The English utilitarians. Vol. 1-3. London, 1900.
5 Summum bonum {nam.) — высшее благо. По Аристотелю, «счас-
тье — это высшее и самое прекрасное благо, доставляющее величайшее
удовольствие...» (Никомахова этика. 1099 a 25). См.: Арисгпотель. Сочи-
нения: В 4 т. М., 1984, т. 4, с. 67). В тексте y Сорокина — supreme «summum
bonum»; во избежание тавтологии слово supreme при переводе опущено,
перевести же все выражение как «величайшее благо» было 6ы ошибкой,
так как y Аристотеля имеется соответствующее понятие, которое несет в
себе оттенок социальной утопии. «Если бы все соревновались в прекрас-
ном, — пишет Аристотель, — и напрягали свои силы, чтобы совершать
самые прекрасные поступки, тогда в обществе было 6ы все, что должно, a

1012
Комментарии к с. 530-534
y каждого частного лица были 6ы величайшие из благ, коль скоро добро-
детель именно такое благо» (там же, с. 258).
6Цитатаиз «Никомаховойэтики» (1177b25-30) Аристотеля (тамже,
с. 283).
7 Мф. 10, 28: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих
убить; a бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне».
8 Memento, homo, quia pulvis es et in pulverem revereris {лат.) — чело-
век, помни, что ты прах и в прах возвратишься (Быт. 3,19).
С этими библейскими словами связано самое раннее воспоминание
П.А. Сорокина. Вначале 1894 г., когда умерла его мать, ему было около
пяти лет. «...Я припоминаю, — пишет он в своих воспоминаниях, —
отпевание в сельской церкви. Моя мать лежит со свечами в руках, a свя-
щенник, дьякон и псаломщик нараспев читают заупокойные молитвы и
исполняют последние обряды. Я не понимаю слов, но фраза — "яко зем-
ля еси и в землю отъидеши" — вкупе с жестом священника, как бы бро-
сающего горсть земли в гроб, отпечатались в моей памяти» (Сорокин ПЛ.
Долгий путь. Автобиографический роман. Сыктывкар, 1991, с. 8).
9 Quisquis amat christum, mundum d'od' diligit istum (лат. ) — Tot, kto
любит Христа, равнодушен к миру сему (Слова св. Бернара Клервоско-
го. — Примеч. П.А. Сорокина).
10 О понятии «экономизм» (economism) cm. прим. 38 к главе 12.
11 Мф. 10,24: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели
богатому войти в Царство Божие». См. также прим. 1 к главе 31.
12 Цитата из «Протестантской этики и духа капитализма» М. Вебера.
Русский перевод в данном случае значительно отличается от предложен-
ного П.А. Сорокиным, поэтому приводим его здесь для сравнения: «Если
же ограничение потребления соединяется с высвобождением стремления
к наживе, то объективным результатом этого будет накопление капитала
посредством принуждения к аскетической бережливости» (ВеберМ. Из-
бранные произведения. М., 1990, с. 198-199).
13 Контаминация цитат из М. Вебера и Б. Франклина. Три фразы, на-
чинающиеся со слова «помни», принадлежат Франклину (см.: Франклин Б.
Избранные произведения. М., 1956, с. 80-83), остальные — М. Веберу,
цитирующему Франклина в «Протестантской этике и духе капитализма».
См.: ВеберМ. Указ. соч., с. 71-74.
и* Mach E. The Science of Mechanics. Chicago, 1902, p. 2.
15 K этому месту в полном издании «Динамики» П.А. Сорокин сделал
сноску: PoincareH. Science et méthode. Paris, 1920, p. 8-12. Однако это не
раскавыченная цитата, a приблизительное и достаточно произвольное
изложение мыслей А. Пуанкаре, высказанных им в первой главе его книги
«Наука и метод». При этом сам Пуанкаре ссылается на Э. Маха: «Мы
видим, что поиски прекрасного приводят нас к тому же выбору, что и
поиски полезного; и совершенно таким же образом экономия мысли и
экономия труда, к которым, по мнению Маха, сводятся все стремления
науки, являются источником как красоты, так и практической пользы»

Комментарии к с. 534-543
1013
(ПуанкареА. О науке. М., 1990, с. 379). И чуть ниже: «Знаменитый венс-
кий философ Max считал, что роль науки состоит в создании экономии
мысли, подобно тому как машина создает экономию силы. И это весьма
справедливо» (там же, с. 383).
1б* Одна из формул прагматизма. [См. ниже, прим. 22 к главе 4L]
irJames W. Pragmatism. New York, 1914, p. 200 [pyc. перевод: ДжеймсУ.
Воля к вере. M., 1997, с. 284].
18 06 операциональном критерии истины см. ниже, прим. 22 к главе 41.
19 См. прим. 12 к главе 1.
20 Urbem venalem (лат. ) — продажный город. По словам Саллюстия,
Югурта, «выехав из Рима... несколько раз молча оглянувшись, наконец,
произнес: "Продажный город, обреченный на скорую гибель, — если
только найдет себе покупателя!"» (Саллюстий Крисп Г. Сочинения. М.,
1981, с. 67: Югуртинская война. XXXV. 10).
2106 итальянской агрессии в Эфиопию (Абиссинию) см. ниже, прим.
4 к главе 37.
22 Аномия (от фр. anomie — букв, «беззаконие, безнормность, от греч.
a —отрицательная частица «не», «без» и nomos —закон) —такоесо-
стояние общества, в котором заметная часть его членов, зная о существо-
вании обязывающих их норм, относится к ним негативно или равнодуш-
но. См.: Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод
социологии. М., 1991, с. 342-343.
23 «При отсутствии гражданского состоянияу — пишет Т. Гоббс в
"Левиафане", — всегда имеется война всех против всех... Пока люди жи-
вут без общей власти, держащей всех в страхе, они находятся в том состо-
янии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех про-
тив всех. Ибо война есть не только сражение, или военное действие, a
промежуток времени, в течение которого явно сказывается воля к борь-
бе путем сражения» (Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. М., 1991, с. 95).
ГЛАВА 25
1 Интердикт (лат. interdictum — запрет) — в практике средневековой
церкви — полный или частичный временный запрет совершать богослу-
жение и религиозные обряды в пределах той или иной территории, иног-
да — по отношению к определенным лицам. Налагался местными цер-
ковными властями или римскими папами. Последний раз в крупных
масштабах был наложен в 1606 г. в Венеции. Поводом послужила литера-
турная деятельность Паоло Сарпи (1552-1623), который выступил про-
тив притязаний папства играть руководящую политическую роль в ита-
льянских государствах и был поддержан республиканскими властями
Венеции. После длительных переговоров стороны пошли на взаимные ус-
тупки, но иезуитам было воспрещено вернуться в Венецию. После этого
инцидента угроза наложения интердикта потеряла свою политическую
силу. Подробнее см.: Лозинский С.Г. История папства. М., 1986, с. 279-281.

1014
Комментарии к с. 543-550
2 См. прим. 23 к главе 2.
3 В своей первой книге «Преступление и кара...» П.А. Сорокин объяс-
няет причины преступности таким образом: «Если нормы "должного"
поведения двух или большего числа лиц совершенно различны, a в зависи-
мости от этого различны для каждого из них и нормы поведения "запре-
щенного и рекомендованного", то между поведением этих лиц, соприка-
сающихся друг с другом, не может установиться гармоничный consensus
и необходимо возникнет конфликт, a тем самым и борьба этих лиц друг с
другом. В этом случае сожительство этих лиц не может носить "мир-
ный" характер, их совокупность не может образовать "замиренной" со-
циальной группы с прочными и постоянными формами общения».
«Если в какой-нибудь социальной группе наблюдаются конфликты
взаимного поведения ее членов, проявляющиеся в той или иной форме
борьбы, — значит, понимание должных, рекомендованных и запрещен-
ных шаблонов поведения различными членами группы далеко от един-
ства и тождественности» (Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и
награда. Социологический этюд об основных формах общественного
поведения и морали. СП6., 1914, с. 218,220). 06 утопических элементах
этого «этюда» Сорокина см.: Исаев И.А. Политико-правовая утопия в
России.КонецХІХ — начало XX в.М., 1991, с. 103-110.
ГЛАВА 26
1 Формальная школа в социологии — социологическое направление
в Германии и США в конце XIX — начале XX в., представители которого
стремились свести социальные отношения к более или менее ограничен-
ному набору их структурных элементов и построить науку об обществе
на аксиоматическом основании, принятом в математических науках.
Ф. Теннис выделял три типа социальных «сущностей», или «форм», соци-
альной жизни: социальные отношения, группы, объединения. Г. Зиммель
особое внимание уделял самому понятию социальной формы, противо-
поставляя ее содержанию социальньк процессов. Он обособлял материю
социального взаимодействия, цели, мотивы, потребности людей, вступа-
ющих в общественные отношения, от простейших структур этого взаи-
модействия, наиболее часто повторяющихся и характерньк ддя всех эпох.
Л. фон Визе сосредоточился на изучении и классификации социальных
форм, вообще отказов содержанию в праве представительствовать в со-
циальной науке.
2 Ad majorem gloriam Dei {nam.) — K вящей славе господней (девиз
ордена иезуитов).
3 Остатки, деривации — термины социологии В. Парето, который
любые теоретические построения, любые идеологические явления считал
оправданиями тех или иных действий, имеющими целью придать им внеш-
не логический характер и скрыть их истинные мотивы. В. Парето назвал
идеологические системы, обладающие ложным содержанием, деривация-

Комментарии к с. 551-587
1015
ми, т. е. производными от чувств (названныхим «остатками»), кореня-
щимися в иррациональных пластах человеческой психики. Они являются
внутренними биологическими импульсами, детерминирующими соци-
альное поведение человека. К числу «остатков» Парето относит: инстинкт
комбинаций, лежащий в основе всех социальных изменений; постоянство
агрегатов, выражающее тенденцию поддерживать и сохранять однажды
сформировавшиеся связи; стремление человека проявлять свои чувства в
общественных действиях и поступках; чувства социальности, собственно-
сти и, наконец, половой инстинкт.
Деривации, по В. Парето, бывают юридическими, моральными, рели-
гиозными. Первые являются не обоснованием действительного примене-
ния законов, a всего лишь использованием ложных аргументов с корыст-
ными целями; моральные деривации служат сокрытию аморальныхцелей,
религиозные — прикрывают низменные чувства, общие всем эпохам и
народам. Подробнее см. в статье Е.В. Осиповой «Парето» в словаре «Со-
временная западная социология» (М., 1990, с. 254-256).
4 Conditio sine qua non {nam,) — необходимое условие; букв.: «условие,
без которого нет».
5 См. прим. 18 к главе 9.
6 Синяя книга (blue-book) — в американских университетах тетрадь в
синей обложке, в которой студент выполняет письменные экзаменацион-
ные работы.
7 См. прим. 18 к главе 2.
8 Цитата из «Никомаховой этики» Аристотеля ( 1166 a 1-5). См.: Арис-
тотель. Сочинения: В 4 т. М., 1984, т. 4, с. 249.
9 Приводятся формулы римского права, устанавливающего правовые
отношения между двумя лицами вообще и между работником и работо-
дателем в частности.
10Fidelitas(;iam.) —верность, преданность, добросовестность. В Сред-
ние века — высшая оценка личной нравственности. См.: Карсавин Л.П.
Культура Средних веков. Киев, 1995, с. 27,49 (Карсавин пишет о «герман-
ском начале «верности», которая основана на «тяготении к единству»);
Панофски Э. Аббат Сюжер и аббатство Сен-Дени // Богословие в культу-
ре Средневековья. Киев, 1992, с. 81.
ГЛАВА 27
1 См. прим. 10 к главе 26.
2 См. прим. 12 к главе 23.
3 См. прим. 27 к главе 21.
4 Под «капитализмом» А. Смита понимается конкурентная рыноч-
ная экономика домонополистического периода. По словам А. Смита,
homo economicus (человек экономический) — это эгоистическое суще-
ство, стремящееся извлечь ддя себя наибольшую выгоду и извлечь макси-
мальную прибыль. Тот, кто в ходе предпринимательской деятельности

1016
Комментарии к с. 587-588
преследует собственные интересы, направляется «невидимой рукой» рын-
ка и «часто более действительным образом служит интересам общества,
чем тогда, когда сознательно стремится служить им» (СмитА. Исследо-
вание о природе и причинахбогатства народов. М.-Л., 1935, т. II, с. 32).
Подробнее см.: РихА. Хозяйственная этика. М., 1996, с. 520-525.
5 См. прим. 52 к главе 9.
6 Вторжение в Бельгию — начальный период Первой мировой вой-
ны. 1 августа 1914 г. Германия объявила войну России, a двумя днями
позже — Франции. 31 июля Германия в неприемлемой форме послала
Бельгии ультиматум, через чью территорию должны были пройти немец-
кие солдаты согласно германскому стратегическому замыслу, известному
как «план Шлифена».
4 августа немецкие войска вторглись в Бельгию, Люксембург подверг-
ся той же участи двумя днями раныпе. Оба государства обладали между-
народными гарантияліи против нападения, однако лишь гарантия Бельпш
предусматривала вмешательство гарантирующей державы (Великобрита-
нии). Германия обнародовала «причины» вторжения, обвиняя Бельгию в
«ненейтральном» поведении, но никто не воспринял это серьезно. См.:
Грант Н. Конфликты XX века. Иллюстрированная история. М., 1995,
с.53.
7 План Дауэса — репарационный план для Германии, разработанный
международным комитетом экспертов под председательством американ-
ского банкира Ч. Дауэса; был утвержден 16 августа 1924 г. на Лондонской
конференции представителей держав-победительниц в Первой мировой
войне и принят Германией. План Дауэса предусматривал предоставление
Германии займа в 200 млн. долларов для стабилизации марки. Выплата
репараций должна была осуществляться как товарами, так и наличными
деньгами в иностранной валюте. Эти капиталы способствовали восста-
новлению промышленного производства в Германии, котороеуже в 1927 г.
достигло довоенного уровня. Укрепив свое экономические и военные по-
зиции, германские монополии начали активную борьбу против плана
Дауэса, подрывавшего, в известной степени, их конкурентоспособность
на мировом рынке. В 1929 г. США, опасаясь аннулирования плана Дауэ-
са односторонним актом, проявили инициативу в выработке очередного
соглашения между Германией и ее кредиторами, в результате чего возник
второй репарационный план для Германии — план Юнга, принятый на
Гаагской конференции по репарациям 1929-1930 гг. План предусматри-
вал некоторое снижение размера годовых платежей, отмену репарацион-
ного налога на промышленность и сокращение обложения транспорта,
ликвидацию иностранных контрольных органов. Одним из важнейших
следствий принятия плана Юнга был досрочный вывод оккупационных
войск из Рейнской области. На практике план Юнга выполнялся лишь до
июля 1931 г. (отменен в 1932 г.). Однако его тяготы были использованы
реакционными и милитаристскими силами Германии для разжигания в
народе шовинистических настроений. Подробнее см.: План Дауэса. Фи-

Комментарии к с. 588-602
1017
нансовое восстановление Германии. Доклад комиссии Дауэса. М., 1925;
Постников В.В. США и дауэсизация Германии. М., 1957; План Юнга и
Гаагская конференция 1929-1930 гг. Документы и материалы. М.-Л.,
1931.
8 См. прим. 26 к главе 1.
9 См. прим. 13 к главе 18.
10 Этот «фунт мяса» Шейлок из «Венецианского купца» Шекспира (акт
IV, сцена 1) требует y «несчастного купца» как «причитающегося ему по
закону». См.: Шекспир В. Полное собрание сочинений в 8-ми тт. М., 1958,
т.3,с.279.
11 Кастами «дважды рожденных» именовались в Древней Индии пред-
ставители трех высших варн: брахманы, кшатрии и вайшьи (прежде всего
первые). Именование связано с тем, что, в отличие от шудр и других «низ-
кокастовых», они проходили обряд инициации (упанаяна), основным
элементом которой было надевание на шею посвящаемого священного
шнура (упавита). Это открывало доступ к чтению и слушанию Вед и при-
равнивалось тем самым ко «второму рождению».
12 Ultima ratio {nam.) — последний довод. Происхождение выраже-
ния — надпись на французских пушках, которая чеканилась на них до
1790 г.: ultima ratio regis — последний довод королей. Такая же надпись
была выполнена на прусских пушках по приказу короля Фридриха II.
ГЛАВА 28
1 В «Системе социологии» П.А. Сорокин, опираясь на исследования
Шриднара Кеткара, С. Бугле, Сенарта и др., писал: «Число различных каст
в Индии не менее 3000, в свою очередь, делящихся на подкасты, из кото-
рых одни охватывают до 5 000 000 членов, другие только до 14 семейств...
Традиционное представление о четырех основных кастах [брахманы,
кшатрии, вайшьи, шудры], взятое из Законов Ману, не соответствует дей-
ствительности» (СорокинП.А. Система социологии. М., 1993, т. 2, с. 72,
335-338).
2 Далай-лама (тибетск. букв. — монах-океан) — титул главы лама-
истской церкви в Тибете, являющегося также теократическим правите-
лем Тибета и почитаемого верующими как живой бог в образе человека.
Титул далай-ламы установлен в XVI в. Церковная и светская власть далай-
ламы не наследственная (как и все ламы, т. е. буддийские монахи, он свя-
зан обетом безбрачия) и его преемник выбирается специальной группой
высших лам, устанавливающих, в кого из мальчиков, рожденных вскоре
после смерти далай-ламы, он «перевоплотился».
3 Дхарма (санскр.) — обычай, порядок, закон.
4* Законы Ману. 1,31 и 87-102. [Законы Ману (Ману — в индийской
традиции мифический прародитель людей) — сборник предписаний,
определяющих поведение индийца в частной и общественной жизни, со-
Держит 2650 двустиший, разбитыхна 12 глав.

1018
Комментарии к с. 602-604
Манас (санскр.) — ум, разум, сознание.]
5 В оригинале — «primitive people», что в нашей этнографической ли-
тературе чаще всего переводится как «первобытные народы» (по аналогии
с «primitive societies» — «примитивные общества» ). Однако для большин -
ства западных авторов, в том числе и для П.А. Сорокина, «примитивные
народы» и «примитивные общества» — это в первую очередь уцелевшие
до нашего времени и изучаемые этнографически догосударетвенные и
раннегосударственные общества, характеризующиеся относительно ме-
нее сложной социальной организацией, чем развитые государственные
системы. Однако все эти общества прошли длительную самостоятель-
ную историю со времени дописьменной эпохи и поэтому не могут рас-
сматриваться как первобытные в подлинном смысле этого слова. Не-
который негативный оттенок, присутствующий в слове
«примитивный», для специалистов полностью отсутствует. См. инте-
ресные рассуждения на этот счет в книге: Малиновский Б. Магия, на-
ука и религия. М., 1998, с. 19.
6 См. прим. 3 к главе 7.
7 Pontifex maximus (лат. ) — Великий понтифик (первоначально «мо-
стосгроитель»), верховный жрец в античном Риме, ведавший всеми воп-
росами культа; с V в. н. э. — церковное наименование Папы Римского.
8* Fustel de Coulanges N.D. The Ancient City. Boston, 1900, p. 154-169.
[Русский перевод: Фюстель деКуланжН.Д. Гражданская община древне-
гомира(1867).]
9 Солон, «отец афинской демократии», один из «семи мудрецов», про-
пагандировал свои социальные реформы и в поэтическом творчестве.
Отдельные строки, дошедшие до нас под именем Солона, мы находим и
среди стихов Феогнида. Такие совпадения объясняются тем, что уже в
древности точно не знали, кто автор некоторьгх популярньгх, часто цити-
ровавшихся стихов. Полностью или по большей части сохранились сти-
хотворения «Саламин», «Благозаконие», «Седмицы человеческой жиз-
ни», «К Мимнерму», «К Фоку» и стихотворение, в котором Солон в
поэтической форме излагает содержание и смысл своих реформ (и в зна-
чительной степени насыщенное теми «идеациональными мотивами», о
которьгх пишет П.А. Сорокин):
Моей свидетельницей пред судом времен
Да будет черная земля, святая мать
Богов телесных! Я убрал с нее позор
Повсюду водруженньгх по межам столбов.
Была земля рабыней, стала вольною.
И многих в стены богозданной родины
Вернул афинян, проданньгх в полон чужой
Кто правосудно, кто неправдой. Я домой
Привел скитальцев, беглецов, укрывшихся
От долга неоплатного, родную речь

Комментарии к с. 604
1019
Забывших средь скитаний по чужим краям.
Другим, что здесь меж нами, обнищалые,
В постыдном рабстве жили, трепеща владык,
Игралища их прихотей, свободу дал.
Законной властью облеченный, что сумел,
С насильем правду сочетав, — исполнил я.
Уставы общих малым и великим прав
Я начертал, всем равный дал и скорый суд.
Когда 6 другой, корыстный, злонамеренный,
Моим рожном вооружился, стада 6 он
He уберег и не упас. Когда 6ы сам
Противников я слушал всех и слушал все,
Что мне кричали эти и кричали те,
Осиротел 6ы город, много пало 6ы
В усобице сограждан. Так со всех сторон
Я отбивался, словно волк от своры псов.
( Античная лирика. М., 1968, с. 135. Перевод Вяч. Иванова).
Подробнее о Солоне, его политических реформах и поэзии cm.: Eon-
nap A. Греческая цивилизация. [Кн. 1 ]. От Илиады до Парфенона. М, 1992,
с. 139-158. Заканчивая свой рассказ о Солоне, А. Боннар пишет: «Если
попытаться в заключение определить, каковы те глубочайшие истоки,
каков тот внутренний импульс, который позволил Солону совершить
столь дивное дело, мы ответим, вероятно, так: Солон любил свой народ,
любил справедливость, он верил в них так, как верят в бога. Его бог был
наделен не только необходимой властью, но и справедливостью...
Любовь к своему народу приводит к тому, что, словно против воли, y
него вырывается возмущение против условий, при которых одному чело-
веку приходится дрожать перед прихотью другого человека. Так любил
Солон свой народ!
Но как же он любил справедливость! Справедливость — это лик бо-
жества, в которое он верит...
[Из поэтических отрывков] видно, что Солон стал политиком и вели-
ким законодателем лишь потому, что он был прежде всего человеком
большого ума, человеком, в котором ясность мысли сочеталась с сердеч-
ным жаром. Он был поэт и, как говорили греки, "энтузиаст". В нем жила
справедливость. Солон стремился утвердить ее правление в нарождаю-
Щейся демократии» (БоппарА. Указ. соч., с. 157-159).
10 Социально-политические взгляды Горгия изложены в диалоге Пла-
тона, названном именем этого софиста. Горгий утверждает здесь, что он —
создатель «величайшего для людей блага», того, «что поистине составляет
величайшее благо и дает людям как свободу, так равно и власть над други-
ми людьми, каждому в своем городе».
Это — «способность убеждать словом и судей в суде, и советников в
Совете, и народ в Народном собрании, да и во всяком ином собрании

1020
Комментарии к с. 604
граждан. Владея такой силой, ты и врача будешь держать в рабстве, и
учителя гимнастики, a что до нашего дельца, окажется, что он не для себя
наживает деньги, a для другого — ддя тебя, владеющего словом и умени-
ем убеждать толпу» (Платон. Собрание сочинений в 4-хтт. М., 1990, т. 1,
с. 484: Горгий, 452 d-e).
Правда, сам Горгий отмечает, что «и красноречием надлежит пользо-
ваться по справедливости... Если же кто-нибудь, став оратором, затем
злоупотребит своим искусством и своей силой, то не учителя надо пресле-
довать ненавистью и изгонять из города: ведь он передал свое умение дру-
гому для справедливого пользования, a тот употребил его с обратным
умыслом» (там же, с. 489: Горгий, 457 Ь).
Но что такое — справедливость и «справедливое пользование»? Дру-
гой участник диалога, молодой богатый аристократ Калликл, стремящийся
к государственной власти, один из учеников Горгия (возможно, это «бле-
стящий вымысел Платона») развивает теорию «справедливости», весьма
напоминающую идеи «единственного» М. Штирнера и ницшеанского
«сверхчеловека». «По-моему, законы, — говорит он, — как раз и уста-
навливают слабосильные, a их болыпинство. Ради себя и собственной вы-
годы устанавливают они законы... Стараясь запугать более сильных, тех,
кто способен над ними возвыситься, страшась этого возвышения, они
утверждают, что быть выше других постыдно и несправеддиво, что в этом
как раз и состоит несправедливость — в стремлении подняться выше
прочих. Сами же они по своей ничтожности охотно, я думаю, доволь-
ствовались 6ы долею, равною для всех.
Bot почему обычай объявляет несправедливым и постыдным стрем-
ление подняться над толпою, и это зовется y людей несправедливостью.
Но сама природа, я думаю, провозглашает, что это справедливо — когда
лучший выше худшего и сильный выше слабого. Что это так, видно во
всем и повсюду и y животных, и y людей — если взглянуть на города и
народы в целом, — видно, что признак справедливости таков: сильный
повелевает слабым и стоит выше слабого. По какому праву Ксеркс дви-
нулся походом на Грецию, a его отец — на скифов? (Таких примеров
можно привести без числа!) Подобные люди, думаю я, действуют в согла-
сии с законом самой природы, хотя он может и не совпадать с тем зако-
ном, какой устанавливаем мы и по какому стараемся выделить самых
лучших и решительных среди нас. Мы берем их в детстве, словно львят, и
приручаем заклинаниями и ворожбою, внушая, что все должны быть
равны и что именно это прекрасно и справедливо. Но, если появится че-
ловек, достаточно одаренный природою, чтобы разбить и стряхнуть с
себя все оковы, я уверен: он освободится, он втопчет в грязь наши писа-
ния, и волшебство, и чародейство, и все противные природе законы и,
воспрянув, явится перед нами владыкою бывший наш раб — вот тогда-
то и просияет справеддивость природы!» (Там же, с. 523: Горгий, 483 b —
484 а).

Комментарии к с. 604
1021
Повод ддя такого толкования своего учения Горгий дал и другим сво-
им произведениям — «Апологией Елены», — в котором оправдывал ее
поведение законом природы — слабый должен подчиниться более силь-
ным.
«Софистика устами Орфея-Протагора закладывает краеугольный
камень теории демократии, чарами слова Гиппия зовет к золотому веку
равенства; в облике Калликла воспевает гимн сверхчеловеісу» ( Чернышев Б.
Софисты. М., 1929, с. 108).
По мнению другого софиста, упомянутого П.А. Сорокиным, — Фра-
симаха, «справедливость — это то, что пригодно сильнейшему... Уста-
навливает же законы всякая власть в свою пользу: демократия — демок-
ратические законы, тирания — тиранические, так же и в остальных
случаях. Установив законы, объявляют их справеддивыми для подвласт-
ных — это и есть как раз то, что полезно властям, a преступающего их
карают как нарушителя законов и справедливости. Так вот я и говорю:
...во всех государствах справеддивостью считается одно и то же, a именно
то, что пригодно существующей власти. A ведь она — сила, вот и выхо-
дит, если кто правильно рассуждает, что справедливость — везде одно и
то же: то, что пригодно для сильнейшего» (Платон. Собрание сочинений:
В 4 т. М., 1993, т. 3, с. 93-94: Государство, 338 с — 339 а).
11 В «идеальном государстве» Платона — три сословия: правители-
философы, стражи (живущие по принципам «потребительского социа-
лизма», y них все общее — вплоть до жен и детей) и трудящиеся.
«Пока в государствах не будут царствовать философы, — утверждает
Платон (устами Сократа), — либо так называемые нынешние цари и
владыки не станут благородно и основательно философствовать и это не
сольется воедино — государственная власть и философия и пока не будут
в обязательном порядке отстранены те люди — a их много, — которые
ныне стремятся порознь либо к власти, либо к философии, до тех nop...
государствам не избавиться от зол, да и не станет возможным для рода
человеческого и не увидит солнечного света то государственное устрой-
ство [т. е. «идеальное или совершенное государство»], которое мы толь-
ко что описали» (Платон. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1994, т. 3, с. 252-
253: Государство, 473 d-e).
12 Аристотель, рассуждая о «видах государственного устройства», рас-
пределяет их так: «три вида правильные — царская власть, аристокра-
тия, полития — и три отклоняющиеся от них — тирания — от царс-
кой власти, олигархия — от аристократии, демократия — от политии»
(Аристотель. Сочинения: В 4 т. М., 1984, т. 4, с. 488: Политика, 1289 a 26-
32). У П.А. Сорокина вместо «демократии» — «власть толпы» (mob rule),
что не столько вводит в заблуждение, сколько «смягчает» антидемокра-
тическую позицию Аристотеля.
«...Только те государственные устройства, — пишет Аристотель, —
которые имеют в виду общую пользу, являются, согласно со строгой спра-
ведливостью, правильными; имеющие же в виду только благо правя-

1022
Комментарии к с. 604-605
щих — все ошибочны и представляют собой отклонения от правильных:
они основаны на началах господства, a государство есть общение свобод-
ныхлюдей...
Монархическое правление, имеющее в виду общую пользу, мы обык-
новенно называем царской властью; власть немногих, но более чем одно-
го — аристократией (или потому, что правят лучшие, или потому, что
правят имеется в виду высшее благо государства и тех, кто в него входит);
a когда ради общей пользы правит большинство, тогда мы употребляем
обозначение, общее для всех видов государственного устройства, — по-
лития... [Термин «полития» обыкновенно употребляется для обозначе-
ния республиканского строя, преимущественно демократического. По-
этому если 6ы П.А. Сорокин вместо «политии» назвал «демократию», то
он был 6ы совершенно прав, противопоставляя ей «власть толпы».]
Ясно, какой из вилрв, отклоняющихся от правильных, является наи-
худшим и какой ближе всего к нему. Конечно, наихудшим видом будет
тот, который оказывается отклонением от первоначального и самого
божественного из всех видов государственного строя. Царская власть, если
это не пустой звук, если она существует действительно, основывается на
высоком превосходстве царствующего. Таким образом, тиранния, как
наихудший из видов государственного устройства, отстоит далее всего от
самой его сущности; к ней непосредственно примыкает олигархия (арис-
тократия далеко не то же, что олигархия); наиболее же умеренный из
отклоняющихся видов — демократия» (там же, с. 456,457,489: Полити-
ка, 1279 a 18-22,32-39,1289 a 25-31,1289 a 37-1289 b 1-5).
13 «Царский период», который выделяется по сложившейся в римской
историографии традиции, продолжался в течение 240 лет, приблизитель-
но до 510 г. до н. э. В этот период Римом правили цари; их было семь:
первый — Ромул, последний — Тарквиний Гордый. Царь в Риме (rex)
осуществлял верховное командование войском, был законодателем и вер-
ховным жрецом.
14 Pontifex maximum — cm. выше, прим. 7.
Rex sacrificulus {nam.) — царь жертвоприношений; один из титулов
римского царя, который «по совместительству» был вообще и rex
sacrorum — царь священнодействий.
15 Jus divinum {nam.) — божеское право; sacrum — святое; fas — доз-
воленное (богами).
16 Sacer esto {nam.) — да будет посвящен божеству. При посвящении
высшим богам эта сакральная формула имела значение, близкое к благо-
словению, a при посвящении подземным благам — близкое к проклятию.
17 Брак per confarreationem (конфарреация) — самый торжественный
и священный из трех видов бракосочетания, к которому в Риме допуска-
лись только патриции. Конфаррация совершалась в присутствии велико-
го понтифика и десяти свидетелей.
18Dies nefasi {nam.) — «запретныедни»,т. е. неприсутственныедни.
Так y древних римлян назывались дни, в которые по религиозным сооб-

Комментарии к с. 605-606
1023
ражениям запрещались государственные и частноправовые акты, судеб-
ные приговоры и т. п.
Jus pontificum (лат.) — право понтификов на отправления культа.
Коллегия понтификов, помимо общего надзора за религиозным куль-
том, составляла религиозные предписания, судебные правила, исправляла
календарь, вела запись ежегодных событий (Великие Анналы) и списки
консулов.
Авгуры (лат. augur от avis — птица) — жреческая коллегия в Древнем
Риме, занимавшаяся птицегаданием (ауспициями), т. е. «узнаванием воли
богов» по крику птиц или их полету, по клеву «священных» кур. Без аус-
пиций (лат. auspicium, от avis и aspicere — смотреть) не проводились ни
одно важное мероприятие в Риме, и должность авгура, являющаяся по-
жизненной, была весьма почетной. Первоначально их число ограничива-
лось двумя-тремя, позже дошло до пятнаддати. К началу нашей эры вера
римлян в ауспиции значительно ослабела и, по свидетельству Катона, сами
авгуры, производя гадания, елеудерживались от смеха.
19 Divus, tamquam praesenti et corporali deo (лат.) — божественный,
как если 6ы присутствующий и воплощенный бог.
20 Пьер Флот и Гийом де Ногаре были ближайшими советниками и
помощниками французского короля Филиппа IV в его борьбе с папой.
Пьер Флот еще в 1301 г. опробовал приемы борьбы с церковными про-
тивниками, которые затем были столь характерны для сменившего его
на посту королевского канцлера Гийома де Ногаре (см. ниже, прим. 22).
В тот год Пьер Флот обвинил одного французского епископа в грехе си-
монии (покупка и продажа церковных должностей; от имени евангельс-
кого Симона), богохульства, ереси, блуде и колдовстве. Его имущество
было захвачено, a его слуг пытали, чтобы силой получить от них показа-
ния против него. Подробнее см.: БарберМ. Процесс тамплиеров. М, 1998;
поуказ. имен).
21 Булла (лат. bulla — шарик) — особо важная грамота римского
папы, содержащая его обращение, постановление или распоряжение, напи-
санная на латинском языке на пергаменте и скрепленная печатью. В Сред-
ние века к папской грамоте подвешивалась круглая свинцовая, a в наибо-
лее торжественных случаях золотая печать, на одной стороне которой
было изображение апостолов Петра и Павла, a на другой — имя папы с
добавлением слов «servus servorum Dei» («раб рабов Бога»). Буллы назы-
ваются, как правило, по своим начальным словам.
Булла «Unam Sanctam» (Единая Святая) была обнародована папой
Бонифацием VIII 18 ноября 1302 г. В ней говорилось, что существует
единая святая католическая церковь, которая имеет лишь одно тело и
одну главу—Христа и его заместителя — Петра и преемников последнего
на папском престоле. Во власти папы находятся два меча: «один, подчи-
няющийся другому, светский — духовному». «Духовная власть, правда,
передана человеку, но она не человеческая, a божеская, и кто не повинует-
ся ей, противится воле господней и подлежит принудительному спасе-

1024
Комментарии к с. 606
нию». Далее было сказано, что «короли должны служить церкви по пер-
вому приказанию папы. Папе принадлежит право карать светскую власть
за всякую ошибку. Светской власти это право не дано». В булле еще раз
повторялась мысль о верховенстве папской власти: «Церковь не чудови-
ще с двумя головами; во главе церкви nana — единый, как един Бог».
Заключительные слова буллы гласили: «Мы торжественно заявляем, оп-
ределяем и утверждаем, что подчинение римскому первосвященнику есть
для каждого человеческого существа необходимое условие его спасения».
Булла была направлена против французского короля Филиппа IV,
который в своих пределах распоряжался церковью так, как будто «на
свете не существует папы». Папа намеревался низложить его как «улично-
го мальчишку», a «преступную» Францию отдать под власть императора
Альбрехта Австрийского. Что касается французов, то они «собаки» и зас-
луживают того, чтобы с ними обращались по словам Христа: «Управляй
народами лозою железной и разбей их, как сосуд глиняный».
В этой борьбе nana Бонифаций VIII потерпел сокрушительное пора-
жение.
22 В ответ на папскую буллу «Unam Sanctam» «государственный совет
Франции no инициативе Гийома де Ногаре обвинил Бонифация VIII в
том, что он противозаконно занимает папский престол, и вынес решение
о немедленном созыве церковного собора, который осудил 6ы папу как
еретика, симониста и чудовищного преступника. В то же время королев-
ские чиновники начали сильнейшую агитацию по всей стране против Бо-
нифация VIII и о необходимости спасти Францию и церковь от угрожаю-
щей им опасности со стороны преступника папы.
По поручению Филиппа IV Ногаре отправился в Италию, организо-
вал противников папы в небольшой отряд, подкупил многих и вместе с
двумя кардиналами, которых Бонифаций VIII преследовал по личным
мотивам, настиг папу в его резиденции — Ананьи, арестовал и судил его.
Однако в Ананьи начались манифестации "против иностранцев", a вско-
ре из Рима прибыли для спасения сошедшего с ума Бонифация VIII400
всадников, с которыми 86-летний nana перебрался в Рим, где через месяц
(11 октября 1303 г.) умер. Начались долгие поиски кандидата в папы.
Общая растерянность привела к тому, что избран был безвольный монах
Бенедикт XI (1303-1304), который должен был все и всех простить, за ис-
ключением Ногаре и некоторых других "прямых виновников чудовищ-
ного преступления, совершенного разбойниками". Однако "разбойни-
ки" не предстали перед судом, ибо некий молодой человек, одетый в
монашеское платье, предложил Бенедикту XI от имени одной аббатиссы
несколько свежих винных ягод, от которых тот и умер» (Лозинский CS.
История папства. М., 1986, с. 152-153).
Через несколько лет, уже в пору «авиньонского пленения пап» все от-
лучения, провозглашенные Бонифацием VIII, были сняты, король Фи-
липп IV был провозглашен «чемпионом религии», a его усердие в деле
Бонифация VIII сочтено «добрым и справедливым». He был забыт и Но-

Комментарии к с. 606-610
1025
rape, названный «новым поборником церкви», о нем тогда говорили, что
он дал пощечину Бонифацию VIII, оказавшуюся для него смертельной.
23 Имеется в виду так называемое авиньонское пленение ( 1309-1377) —
период вынужденного пребывания пап не в Риме, a в Авиньоне, на юге
Франции, куда nana Климент V перенес папский двор по требованию ко-
роля Филиппа IV. В этот период папство стало орудием французской
политики и переживало глубокий упадок своего влияния. Ф. Петрарка,
живший в Авиньоне, писал, что этот город стал гнездом предательства,
где «ютится все зло, какое только существует на свете». После возвраще-
ния пап и их двора в Рим прямое последствие авиньонского пленения
выразилось в «великом расколе» (1378-1417), в течение которого одни
кардиналы (главным образом английские, немецкие и итальянские) из-
брали одного папу в Риме, a другие (французские, испанские, шотландс-
кие) — другого в Авиньоне. Через какое-то время один из двух призна-
вался «анти-папой».
24 См. прим. 1 к главе 7.
25 См. прим. 12 к главе 23.
26 ОГПУ — Объединенное государственное политическое управление
при СНК (Совете народных комиссаров) СССР, образованное постанов-
лением Президиума ЦИК СССР от 2 ноября 1923 г. после провозглаше-
ния СССР в 1922 г. ОГПУ были подчинены республиканские ГПУ, кото-
рые были созданы 6 февраля 1922 г. вместо упраздненного ВЧК. 10 июля
1934 г. был образован Наркомат внутренних дел (НКВД) в состав которо-
го было включено ОГПУ, переименованное в Главное управление госбе-
зопасности (ГУГБ). 13 марта 1954 г. был создан Комитет госбезопасности
(КГБ) при Совете Министров СССР, просуществовавший до 1991 г.
Гестапо (нем. Gestapo, сокр. от Geheine Staatspolizei) — тайная госу-
дарственная полиция Третьего рейха, предназначенная ддя борьбы с ина-
комыслящими, недовольными противниками нацистского режима. Со-
здана 26 апреля 1933 г. по указу Геринга; признана преступной организацией
Международным военным трибуналом в 1946 г. Подробнее см.: Энцикло-
педия Третьего рейха. М., 1996, с. 153-154.
27 См. прим. 3 к главе 26.
28 Имеются в виду слова «Homo homini lupus est» {nam. ) — человек
человеку — волк. Источник выражения — пьеса Плавта «Ослы» (II,
4,88):
...Но ты меня никак не убедишь
Отдать тебе, незнакомому, деньги.
Человек человеку волк, если он его не знает.
Это выражение, ставшее формулой крайнего эгоизма, Т. Гоббс ис-
пользовал в качестве характеристики человека в дообщественном состоя-
нии.

1026
Комментарии кс. 610-621
29 Имеется в виду период по окончании Первой мировой войны, т. е.
с 1918г.
30 Оракул (лат. oraculum, от огаге — говорить) — y древних греков и
римлян — слова прорицания, подсказанные божеством в ответ на обра-
щенный к нему вопрос, a также место, где производилось пророчество.
Древние греки верили, что вдохновителем оракула являются Аполлон и
некоторые другие боги и герои и что в оракуле открывается воля Зевса.
Наиболыыей известностью пользовался дельфийский оракул, который
находился в г. Дельфы при храме Аполлона и оракул Додона в Эпире при
святилище Зевса, где воля богов угадывалась по шелесту листьев священ-
ного дуба и журчанию источника y его корней.
Пифия (греч. pythia) — жрица храма Аполлона в Дельфах, произно-
сившая от имени дельфийского оракула пророчества. В древности пи-
фией была молодая дсвушка, позднее женщина старше 50 лет. Женщин
для отправления этой должности посылали наиболее крупные города
(Спарта, Афины), выбирая их обычно из знатных фамилий. По одной из
римских версий пифия (или сивилла) вещала, сидя на треножнике над
расселиной скалы, откуда поднимались одурманивающие испарения. Под-
робнее см.: Книги Сивилл. М., 1996.
31 Втор. 4,1-2.
30* Законы Хаммурапи, § 1-2 [Хрестоматия по истории Древнего Вос-
тока.М., 1980, с. 153-154].
33* ЗаконыМану, VII, 14-25 [рус. перевод: М., 1960, с. 128-129].
34 П. А. Сорокин перефразирует известное высказывание А. Линколь-
на. См. прим. 1 к главе 2.
35 Pia desideria {nam.) — благое пожелание. Источник выражения —
изданная под таким названием в Антверпене в 1627 г. книга бельгийского
иезуита Германа Гуго.
36 См. прим. 27 к главе 21.
ГЛАВА 29
r CrewH.y Smith K.K. Mechanics for Students of Physics and Engineering.
New York, 1930, p. 85.
2 O «бихевиоризме» см. прим. 7 к главе 13.
3 Факир (араб., букв. — бедняк) — в данном случае не фокусник,
дрессировщик, престидижитатор и т. п. (именно в этом значении слово
«факир» распространено в Европе), a мусульманский странствующий дер-
виш.
4 См. прим. 14 к главе 13.
5 См. прим. 7 к главе 2.
6* Epictet. Discourses, III.
7 МаркАврелий. Наедине с собой, ЕХ, 40. См.: Римские стоики. М., 1998, с 40.
8 Беседы Эпиктета. М., 1997, с. 232 ( IV, 1,175).
9Тамже,с.234(ІѴ,4,1).

Комментарии к с, 621-622
1027
10Тамже,с.248(ІѴ,7,14).
11 Non qui parum habet, sed qui plus cupid, pauper est (nam. ) — беден не
тот, y кого мало что есть, a tot, kto хочет иметь больше (Сенека. Нрав-
ственные письма к Луцилию. М., 1977, с. 6: II, 6).
12 Сенека. Фиест, 388. Ср. перевод С.А. Ошерова: «Царь лишь тот, в
ком боязни нет, царь лишь тот, в ком желаний нет. Это — царство, дос-
тупное всем» (Сенека. Трагедии. М., 1983, с. 213).
13* Seneca. Dialogues. II, IX, 2.
14* Seneca. Dialogues. XII, X, 11.
15 Сенека. Нравственные письма к Луцилию, с. 287: СХІІІ, 30.
16* Seneca. De moribus, 46.
1Г The Teachings of Sri Rama Krishna. Calcutta, 1934. № 516.
[Рамакришна (1834-1886) —крупнейшиймыслительИндииХІХв.,
представитель индуизма, создатель практического нравственного учения,
которое он излагал в форме устных проповедей и притч. «Поучения Шри
Рамакришны», цитируемые П.А. Сорокиным, — это собрание мыслей,
взятых из различных бесед учителя, именно из «Евангелия Рамакришны»,
и расположенных в определенном порядке.
Подробнее см.: Роллан Р. Жизнь Рамакришны. Жизнь Вивекананды.
М., 1991, с. 3-270. Р. Роллан приводит ту же цитату, что и Сорокин: «Вы
должны повторять — "я не скован, я не скован... Кто мог сковать меня?
Я сын бога, царя царей". Пусть действует ваша воля, и вы будете свобод-
ны. Дурак, говорящий непрестанно: "Я раб", — кончает тем, что на са-
мом деле становится рабом. Несчастный, говорящий без устали: "Я греш-
ник", становится грешником на самом деле. Но человек свободен, если он
говорит: "Я свободен от рабства мирского. Я свободен. Разве господь не
отец наш? Рабство — от духа, свобода — тоже от духа..."» (Роллан Р.
Указ. соч.,с. 174).]
18 «Прямое действие» (action directe, overaction) — программное тре-
бование французских анархо-синдикалистов, сформулированное одним
из видных теоретиков этого движения Г. Лагарделем. «Прямое действие
предполагает деятельное вмешательство отважного меньшинства. He мас-
са, тяжелая и неповоротливая, должна здесь высказываться, чтобы на-
чать борьбу, как это имеет место в демократии, не число составляет здесь
закон и не количество является правилом — образуется избранная груп-
па (une elite), которая в силу своего качества, увлекает массу и направляет
ее на путь битвы» (цит. по: Новгородцев П.И. 06 общественном идеале.
М., 1991, с. 473-474).
19* Lao-tse's Canon or Reason and Virtue, 9 [Дао дэ цзин, § 57 // Древнеки-
тайская философия. Собрание текстов: В 2 т. М., 1972, т. 1, с. 132). 06
«управлении, построенном на недеянии», на котором настаивал Лао-цзы,
см.: История китайской философии. М., 1989, с. 47-48].
20 Ин. 18,36.
21 Этос (греч. ethos — обычай, нрав, характер) — термин древнегре-
ческой философии, совокупность индивидуального характера (человека,

1028
Комментарии к с. 622-627
музыкального лада, стиля ораторской речи). Подробнее см.: ЗолтанД.
Этос и аффект. История философской музыкальной эстетики от зарож-
дения до Гегеля. М., 1977, с. 33-45.
22 Великая хартия вольностей — грамота, подписанная английским
королем Иоанном Безземельным 15 июня 1215 г. Хартия гарантировала
соблюдение королем феодальных обычаев по отношению к его вассалам-
баронам, запрещала взимать субсидии с феодалов без их согласия, судить
баронов иначе как судом равньгх им по званию пэров; она ликвидировала
право короля вмешиваться в юрисдикцию феодальньгх курий и создавала
комитет из 25 баронов, который в случае нарушения хартии королем мог
начать против него войну. Рыцарству и свободным крестьянам хартия
гарантировала защиту от произвола баронов и чиновников, города полу-
чили подтверждение уже существовавших привилегий. Было установлено
единство мер и весов. См.: Петрушевский Д.М. Великая хартия вольно-
стей.М.,1918.
23 Всеобщее земельное право {нем.).
24 Согласно закону убывающего плодородияу каждое дополнительное
вложение капитала и труда в землю дает меныпий по сравнению с преды-
дущим вложением эффект, a после какого-то предела всякий дополни-
тельный эффект становится невозможным. Впервые этот закон был сфор-
мулирован в XVIII в. французским экономистом А.Р.Ж. Тюрго.
К. Маркс считал, что этот закон присущ исключительно капиталисти-
ческому земледелию. «...Всякий прогресс капиталистического земледелия
есть не только прогресс в искусстве грабить рабочего, но и в искусстве
грабить почву, всякий прогресс в повышении ее плодородия на данный
срок есть в то же время прогресс в разрушении постоянных источников
этого плодородия» (МарксК. Капитал, т. 1. М., 1978, с. 515).
Закон Вебера-Фехнера (основной психофизиологический закон) оп-
ределяет связь между интенсивностью ощущения и силой раздражения,
действующего на какой-либо орган чувств. Основан на наблюдении не-
мецкого физиолога Э. Вебера, который в 30-х гг. прошлого века устано-
вил, что воспринимается не абсолютный, a относительный прирост силы
раздражителя (света, звука, груза давящего на кожу и т. п.). Например,
если исходная масса груза, давящего на кожу, равна 75 г, человек ощущает
увеличение его на 2,7 г, если же исходная масса равна 150 г, человек ощущает
прирост на 5,4 г. Обобщив выводы Вебера, немецкий физик Г. Фехнер в
1858 г. вывел математическую формулу, согласно которой интенсивность
ощущения равна логарифму силы раздражителя. Подробнее см.: Ярошев-
ский М.Г. Психология в XX столетии. М., 1974, с. 66-68.
25*PavlovLP. Conditional Reflexes. Oxford, 1927, p. 12. [Оригинальныйтекст
значительно отличается от английского перевода, цитируемого П. А. Соро-
киным, особенно последняя фраза, поэтому для сравнения приведем со-
ответствующее место на русском языке:
«Рефлекс свободы есть общее свойство, общая реакция животных,
один из важнейших прирожденных рефлексов. He будь его, всякое малей-

Комментарии к с. 628-635
1029
шее препятствие, которое встречало 6ы животное на своем пути, совер-
шенно прерывало 6ы течение его жизни. И мы знаем хорошо, как все
животные, лишенные обычной свободы, стремятся освободиться, осо-
бенно, конечно, дикие, впервые плененные человеком» (Павлов И.П. Двад-
цатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности
(поведения) животных. М., 1973, с. 239: статья «Рефлекс свободы», напи-
санная совместно с д-ром М.М. Гутергрицем и впервые опубликованная в
журнале «Природа» в 1917 г.). Последняя фраза из английского перевода
статьи И.П. Павлова весьма напоминает одно высказывание Эпиктета:
«...Всякое пойманное животное чего-чего не перетерпит, чтобы только
вырваться на свободу. Некоторые животные даже морят себя голодом,
чтобы избавиться от неволи» (Римские стоики. М., 1998, с. 303).]
26* Le FevreL Liberty and Restraint. New York, 1931, p. 35.
27* Аристотель. Политика; 1302 a 23-28 [Аристотель. Сочинения:
B 4 т. M., 1984, c. 529].
ГЛАВА 30
1 Возможно, что термины «разрежение» и «сгущение» («Rarefaction»
and «Condensation») П.А.Сорокин заимствовал y Аристотеля, y которого
в 8-й главе «Физики» (260 b 9-14) встречается такое рассуждение: «... На-
чало всех состояний есть сгущение и разряжение, так как тяжелое и лег-
кое, мягкое и твердое, теплое и холодное представляются некоторого рода
сгущениями и разрежениями. Сгущение же и разряжение есть соедине-
ние и разделение, в результате которых, как считают, происходит воз-
никновение и гибель существ» (Аристотель. Сочинения в 4-х тт. М.,
1981, т.3,с. 245).
2 Laissez-faire (фр. ) — позволяйте делать (кто что хочет); употребля-
ется в значении невмешательства правительства в ход развития событий
(главным образом экономических); то есть полной свободы. Выражение
[laissez-faire, laissez-passer — позволяйте делать (кто что хочет), позво-
ляйте идти (кто куда хочет)] принадлежит французскому экономисту
Гурнэ (1712-1759), употреблено им в первый раз в сентябре 1758 г. на
ассамблее физиократов (см. прим. 14 к главе 16).
3 См. прим. 52 к главе 9.
4 В другой своей работе, написанной еще по-русски и опубликованной
в Праге в 1923 г. («Современное состояние России»), П.А. Сорокин при-
водит описание государства инков, заимствованное y Герберта Спенсера
(«Основание социологии», т. II): «В Перу власть была "центром и церков-
ной и судебной главою". Нация состояла из рабов этой власти, носивших
звание солдат, работников и чиновников. Военная служба считалась обя-
зательною для всех индейцев. Отслужившие сроки отчислялись в запас и
Должны были работать под надзором roq^apcTBa... Bee жители были под-
чинены чиновникам. Церковная организация была устроена подобным
^е образом. Шпионы, наблюдавшие за действиями других служащих,

1030
Комментарии к с. 635
имели также свою организацию. Все было подчинено государственному
надзору. В деревнях были чиновники, наблюдавшие за посевом, пахотой
и жатвой. Когда был недостаток в дожде, государство снабжало пайком
воды. Путешествующий без разрешения наказывался как бродяга; но зато
для тех, кто путешествовал по служебным обязанностям, существовало
особое учреждение, снабжавшее квартирой и всем необходимым. На обя-
занности десятников лежало наблюдение над одеждой народа, чтобы но-
сили те платья, которые им предписаны. Сверх этого контроля жизни
внешней существовал еще контроль и жизни домашней. Требовалось,
чтобы народ обедал и ужинал при открытых дверях, так чтобы судьи
могли входить свободно (ддя надзора). Тех, кто дурно содержал свои дома,
секли. Под этим контролем народ трудился над поддержанием столь слож-
ной государственной организации. Высшие члены были свободны от на-
логов, зато земледельческий класс, за исключением находящихся на служ-
бе в армии, должен был отдавать весь свой продукт, оставляя себе лишь
то, что требовалось для скудного пропитания. Сверх натуральной повин-
ности, состоявшей в обработке земель, крестьяне должны были обраба-
тывать земли солдат, находящихся на службе. Кроме того, должны были
платить подать обувью, одеждой. Участки земли, предназначенной на
нужды народа, распределялись между отдельными людьми сообразно с
их семейным положением. Точно так же и относительно продуктов от
стад: часть их периодически подвергалась стрижке, причем шерсть дели-
лась чиновниками. Это устройство было следствием того, что частная
собственность находилась в пользовании каждого человека только по
милости власти. Таким образом, личность, собственность и труд народа
принадлежали всецело государству; народ переселялся из одной местности
в другую по указанию власти; люди были просто единицами централизо-
ванной военной машины и направлялись в течение всей жизни к наивоз-
можно большему выполнению воли власти и наивозможно меныыему
действию по своей собственной воле... Перуанцы не имели монеты; они не
продавали ни одежды, ни домов, ни имений, их торговля почти не выхо-
дила за пределы простого обмена съестными припасами» (Сорокин П.А.
Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994, с. 435-
436).
5 Сегунат — правительство сегунов в Японии в 1192-1867 гг. Сегун
(сокращенное название от «сейи тай-сегун», дословно — великий полко-
водец, покоряющий варваров) — первоначально воинское звание, при-
сваивавшееся командующим войсками, посылаемыми из древней японс-
кой столицы Киото с 794 по 811 г. для покорения народности эбису в
северо-восточной части о. Хонсю. С переходом фактической власти от
императора к феодальному дому Минамото в 1192 г. звание сегуна было
присвоено главе этого дома Минамото Еритомо. С тех nop сегунами ста-
ли называть управляющих страной от имени императора представителей
военно-феодальньіхдинастийМинамото (1192-1333), Асиката (1335/1338-

Комментарии к с. 635
1031
1573), Токугава (1603-1867). Последним сегуном был Токугава Есинобу
(Кэйки), свергнутый в результате революции 1867-1868 гг.
6 Остров Липара (совр. итал. Липари) расположен в южной части Тир-
ренского моря. «Липарцы, — по словам Павсания, — были колониста-
ми книдян... Они основали город на мысе Пахине в Сицилии, но, жестоко
теснимые войной со стороны эллинов и финикиян, они должны были
покинуть его. Они захватили тогда острова или необитаемые, или в свою
очередь выгнав оттуда жителей... На одном из них, на Липаре, они посели-
лись и выстроили город, a на других островах... они занимались земледе-
лием, переезжая туда на кораблях» (Павсаний. Описание Эллады. М., 1994,
т. II, с. 422-423).
«О военном происхождении коммунизма на Липаре, — писал
П.А. Сорокин в 1922 г., — говорят прямо источники, передаваемые Ди-
одором Сицилийским. Сама Липара была типичной военной коммуной,
жившей грабежом, захватами и военными набегами». При этом Соро-
кин ссылается на исследование Р. Пельмана «История античного комму-
низма» (СП6., 1910, с. 256,590). См.: СорокинП.А. Общедоступныйучеб-
ник социологии. Статьи разных лет. М., 1994, с. 362.
7 О таборитах см. прим. 18 к главе 18.
8 Хариджиты (от арабск. «харидж» — повстанец) — приверженцы
наиболее ранней секты в исламе. Движение хариджитов возникло в начале
второй половины VII в. в ходе борьбы Али и правителя Сирии Муавии за
верховную власть в Халифате. Согласно учению хариджитов, халиф полу-
чает власть от общины путем выборов; избранным в халифы может быть
любой мусульманин, в том числе негр; если халиф не соблюдает интересов
общины, он может быть смещен и даже убит. Проявляя фанатическую
нетерпимость ко всем инакомыслящим, хариджиты применяли террор,
насилия и убийства по отношению не только к господствующим классам,
но и к трудящимся. Проповедники хариджитов учили, что вера, не со-
провождаемая делами в духе их секты, не дает спасения в будущей жизни,
и что человек, совершивший смертный грех, перестает быть мусульмани-
ном. Они стремились к физическому истреблению своих политических и
идеологических противников. He признавая власти омейядских и абба-
сидских халифов, хариджиты в ѴІІ-ІХ вв. вели ожесточенную борьбу про-
тив них «и пользовались поддержкой угнетенного населения, хотя многих
отпугивали своей свирепой нетерпимостью. Особенно крупную полити-
ческую роль хариджиты сыграли в Северной Африке, где они образовали
свое государство рустемидов. В настоящее время хариджиты, утратив-
шие активную нетерпимость, встречаются гласным образом в Алжире, в
Омане и на Занзибаре (где именуются «ибадитами»).
Карматы (этимологическое значение этого слова не установлено) —
приверженцы мусульманской секты, являющейся одним из ответвлений
Исмаилитов. Движение карматов началось в Южном Ираке в конце IX в.
и привело к восстаниям в Ираке, Сирии и Палестине. При возникновении
этого движения его социальной базой было закрепощаемое крестьянство

1032
Комментарии кс.635
в Багдадском халифате, которое вело антифеодальную борьбу. В X в. эта
борьба приняла особенно ожесточенный характер, когда фанатичные
карматы истребляли не только феодалов и богатых горожан, но и всех
вообще, кто не признавал их учения. В Аравии карматы грабили и уби-
вали паломников, a иногда захватывали и продавали их в рабство. В 930 г.
карматы предприняли набег на Мекку, где учинили побоище горожан и
паломников. В числе добычи карматы увезли и знаменитый «черный
камень» (главную святыню мусульман), возвращенный в Мекку лишь
через 20 лет. Власть в общинах карматов к этому времени захватили пред-
ставители тех группировок феодалов, которые составляли оппозицию
аббасидским халифам. Они стали использовать рядовых карматов как
орудие в межфеодальной борьбе. В государстве, образованном кармата-
ми в Восточной Аравии в начале X в. и существовавшем до XI в., был
учрежден институті осударственных рабов. Ростовщичество в государ-
стве карматов было запрещено. Карматы не признавали шариата, не со-
блюдали мусульманских обрядов, не имели зданий религиозного культа.
Их религиозно-философская система была заимствована y исмаилитов.
Духовные наставники карматов приписывали себе способность мисти-
чески понимать сущность вещей и явлений и проникать в тайны «невиди-
мого мира». Подробнее см.: Беляев RA. Мусульманское сектантство. М.,
1957.
Итаилиты — приверженцы наиболее распространенной мусульман-
ской шиитской секты, возникшей во второй половине VIII в. в арабском
Халифате. Название секты происходит от имени Исмаила, старшего сына
шиитского имама Джафара. Последний лишил Исмаила права наследо-
вать имамское достоинство будто бы за его пристрастие к вину, a на са-
мом деле за то, что Исмаил примкнул к группировке, требовавшей актив-
ных действий против суннитскиххалифов. Вопреки решению Джафара,
члены группировки признали Исмаила имамом и с тех nop стали имено-
ваться исмаилитами. В религиозно-философском учении исмаилитов
заметно влияние неоплатонизма и буддизма. Согласно этому учению,
бог — Аллах, недоступный пониманию, породил мировой разум. Этот
разум создал мировую душу, a она — материю, т. е. видимый мир, дос-
тупный восприятию. Земным воплощением мирового разума исмаили-
ты считают пророков, которых насчитывают семь ( Адам, Авраам, Ной,
Моисей, Иисус Христос, Мухаммед, Исмаил), каждому из которых при-
писывается олицетворение особой исторической эпохи и новой стадии
божественного откровения.
Исмаилиты создали четко действовавшую тайную организацию, ру-
ководство в которой захватили крупные феодалы, использовавшие в сво-
их интересах антифеодальные восстания, происходившие под исмаилитс-
кими лозунгами. Так, опираясь на движение исмаилитов, захватили
верховную власть в Тунисе фатимиды (909 г.). К исмаилитам примыкали
карматы, составлявшие левое крыло их движения. В конце XI в. в среде
исмаилитов произошел раскол в виде образования неоисмаилизма, став-

Комментарии к с. 635
1033
шего идеологией секты ассасинов, которые обожествили своего имама.
Подробнее см.: БертельсА.Е. Насир-и-Хосров и исмаилизм. М., 1959.
Копты — египтяне, исповедующие христианство. Коптская церковь
монофизитского толка имела широкое распространение в Египте с V в. до
арабского завоевания (639-642 гг.). Мусульманские завоеватели различ-
ными административными и экономическими мерами добивались исла-
мизации местного населения: земли монастырей передавали мечетям, не-
мусульман облагали более высокими налогами (земельным и др.). В связи
с этим христианство удержалось лишь среди части горожан, свободных
от земельных налогов. Христианство коптов приобрело некоторые черты
ислама: они молятся, повернувшись к Востоку, при входе в церковь сни-
мают обувь, но остаются в головном уборе и т. д. Коптская церковь име-
ет свои храмы, монастыри, школы, возглавляется патриархом. У коптов
особый календарь с началом летоисчисления от 29 августа 284 г. На сере-
дину 1960-х гг. общая численность коптов составляла свыше 2 млн. чело-
век.
Бабекисты — сторонники Бабека (ок. 798/800-838), вождя крупного
народного восстания в Азербайджане и Западном Иране в 816-837 гг.
против власти Арабского халифата; количество сторонников Бабека до-
стигало 300 тыс. человек. Осеныр 837 г. восстание было подавлено, a сам
Бабек казнен, но движение, возглавляемое им, ослабило Халифат и уско-
рило его распад. Подробнее см.: ТомараМ. Бабек. М., 1936.
Ваххабиты — последователи социально-религиозного течения в араб-
ских странах, зародившегося в конце XVIII в. Свое название получили от
имени Мухаммеда ибн Абд-аль Ваххаба, который выступил с пуританс-
кой религиозной проповедью в Неджде (Центральная Аравия) среди бе-
дуинских племен и нашел покровительство одного из их предводителей —
Мухаммеда ибн Сауда. Ваххабиты требовали восстановления «чистоты»
начального ислама, прежде всего — строгого единобожия. Культ Му-
хаммеда и святых, паломничество к мадарам (местам захоронения свя-
тых) и почитание реликвий ваххабиты отвергали как проявление много-
божия, они осуждали роскошь, потребление хмельных напитков и
наркотиков, курение, музыку, пение и танцы. Ваххабиты повели воору-
женную борьбу против слабеющей Османской империи, правительство
которой они обвиняли в покорности европейским державам (т. е. «не-
верным»). К началу XIX в. ваххабиты, образовавшие в Неджде самостоя-
тельное го^дарство, распространили свою власть на болыыую часть Ара-
вии и совершали набеги на Ирак и Сирию. Ими были взяты Мекка и
Медина. Завоевания и набеги ваххабитов сопровождались разрушением
мадаров и других объектов поклонения, ограблением и частичным ис-
треблением «многобожников». В 1818 г. государство ваххабитов было
ликвидировано, но было восстановлено в 1901 г.; в 1924 г. ваххабиты заво-
евали Западную Аравию; позже образовалось ваххабитское го^дарство —
Саудовская Аравия. Подробнее см.: Васильев А. Пуритане ислама? М.,
1967.

1034
Комментарии к с. 635
9 Маздакитское движение — движение крестьян и городской бедноты
в сасанидском Иране в 90-х гг. V—конце 20-х гг. VI вв. Идеологией движе-
ния было учение его руководителя Маздака, который считал, что в осно-
ве мирового процесса лежит борьба между светлым, добрым началом,
действующим разумно и закономерно, и темным, злым началом, пред-
ставляющим собой хаос и случайность, и что эта борьба неизбежно за-
вершится уже в этом мире победой добра над злом. Социально-полити-
ческая программа маздакизма включала призыв к уничтожению
социального неравенства (отождествлявшегося со злом) и предусматри-
вала насильственное осуществление «данного богом» равенства. Мазда-
китское движение было поддержано Кавадом I, стремившимся ослабить
позиции крупной аристократии и жречества. Ок. 496 г. аристократия и
жречество свергли Кавада I. После возвращения в 499 г. Кавада к власти
сторонники маздакитского движения заняли важные административные
посты; одним из первых лиц в государстве стал Маздак. Маздакиты стали
захватывать имущество знати, передавали его нуждающимся. Дальней-
шее развитие маздакитского движения привело к перегруппировке поли-
тических сил. В 20-е гг. Кавад пошел на примирение с ослабевшей знатью,
a его наследник Хосров, при негласной поддержке отца, выступил против
маздакитов. К концу 20-х гг. VI в. движение маздакитов было подавлено.
См.: Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная
история. М., 1993 (по указателю имен: «Кавад», «Хосров»).
10 Мюнстерская коммуна (1534-1535) — революционная власть ана-
баптистов в г. Мюнстер (Германия, земля Северный Рейн — Вестфалия).
Былаустановлена в результате вооруженной борьбы горожан Мюнстера
и пришлыханабаптистов против сеньора города князя-епископа Франца
фон Вальдека. 23 февраля 1534 г. анабаптисты получили болыпинство
голосов в магистрате — все, кто отказался принять сторону и веру ана-
баптистов, были изгнаны из города. Власть фактически сосредоточилась
в руках «главного пророка» анабаптистов Яна Матиса, a после его гибели
(5 апреля 1534 г.) — Иоанна Лейденского, который в апреле-мае 1534 г.
распустил магистрат, заменив его советом «12 старейшин». В дальней-
шем в связи с осложнением военной обстановки (город был осажден вой-
сками епископа) и внутренними конфликтами была введена личная дик-
татура Иоанна Лейденского, провозглашенного царем «Нового Сиона»
(Мюнстера) и будущим владыкой мира. Анабаптистские власти провели
в Мюнстере ряд преобразований, носивших «уравнительно-коммунис-
тический» характер: конфискацию церковного имущества, отмену денег,
ограничение торговли и обмена (а затем и их полный запрет), введение
всеобщей трудовой повинности, продовольствие и все предметы потреб-
ления и обихода подлежали обобществлению и распределению по строго
установленным нормам; моногамная семья была заменена полигамией.
Нарушения общественного порядка, пьянство, аморальные поступки,
трусость в бою наказывались вплоть до смертной казни. Мюнстер был
объявлен коммуной «истинныххристиан», избранным Богом городом,

Комментарии к с. 636-637
1035
долженствовавшим стать оплотом грядущего всемерного «тысячелетне-
го царства Христова», под которым подразумевалось наступление идеаль-
ного мистического царства социального равенства. С конца 1534 г. поло-
жение осажденныхухудшилось: запасы продовольствия иссякали, попытки
поднять восстания в поддержку Мюнстерской коммуны в других городах
Вестфалии и в Северных Нидерландах были подавлены. 25 июня 1535 г.
Мюнстер был взят войсками епископа. Деятели коммуны, в том числе
Иоанн Лейденский, были преданы жестоким пыткам и казнены.
Мюльхаузен — город в Германии, в округе Эрфурт; во время Кресть-
янской войны 1524-1526 гг. был центром революционного движения в
Тюрингии и главным центром деятельности Томаса Мюнцера. Социаль-
но-политическая программа Т. Мюнцера, близкая к анабаптистской, ггре-
дусматривала «общность имуществ», которую он и пытался ввести в Мюль-
хаузене, поселившись здесь в конце февраля или в начале марта 1525 г.
15 мая 1525 г. отряд Мюнцера потерпел поражение в битве y Франкенха-
узена от объединенных войск князей, Т. Мюнцер был взят в плен и после
мучительных пыток казнен. Подробнее см.: СмиринМ.М. Народная ре-
формация Томаса Мюнцера и Великая крестьянская война. М., 1955.
Источник П.А. Сорокина — работа К. Каутского «От Платона до
анабаптистов» (в сборнике «Предшественники новейшего социализма»,
СП6.,1907,т.І).
11 Princeps legibus solutus est. Quod principi placuit — legis habet vigorem
{nam. ) — повелитель законам не подчиняется; что угодно повелителю, то
имеет силу закона.
12 Тессера (tessera) — y древних римлян название игральной кости,
марки и жетона. Тессеры имели вид игральньгх костей с цифрами на шес-
ти сторонах. Tesserae frimentariae и numeriae выдавались магистратами
беднейшим гражданам для получения из казны определенного количе-
ства хлеба. Были тессеры, дающие право на посещение театра, гладиатор-
скиебоиит. д.
Tesserae hospitales (c отпечатком головы Юпитера Гостеприимного)
служили знаком заключаемого между двумя лицами союза гостеприим-
ства. Во время войны устный тессера служил паролем. П. А. Сорокин ссы-
лается на работу М.И. Ростовцева «Tesserae plumbum urbis Romae et
suburbi» [Римскиесвинцовыетессеры].Реи:оро1,1903.
B статье «Война и милитаризация общества» (1922 г.) П.А. Сорокин
пишет: «Картина римского милитаризованного общества в III—IV вв. пос-
ле Р. X. была вкратце такой. 1) Власть здесь абсолютна и неограниченна;
2) централизация доведена до максимума; 3) опека населения всесторон-
няя; 4) свобода и автономия его — не имеются; 5) частная промышлен-
ность и торговля почти отсутствуют: место их занято го^дарственным
"плановым" хозяйством; 6) денежная система также почти отсутствует:
она заменена натуральными повинностями, натуральным вознагражде-
нием — "пайками" (имелись и «карточки» [tesserae!], марки на хлеб,
свинину, вино, зрелища, вплоть до марок на проституток). Паи были раз-

1036
Комментарии к с. 637-645
личных категорий. Каждый год составлялся план: сколько зерна, мяса и
т. д. должна доставить та или иная провинция; 7) наряду с этим налицо
была громадная армия чиновников» (СорокинП.А. Общедоступньійучеб-
ник социологии, с. 362-363).
13* Waltzing J.P. Étude historique sur les corporations professionnelles chez
les Romains. Lovain, 1896, vol. II, p. 383-384. [C некоторыми изменениями
здесь использован перевод, сделанный П. А. Сорокиным в статье «Война и
милитаризация общества» (1922). См.: Сорокин ПЛ. Общедоступный
учебник социологии, с. 363.]
14 Polizeistaat (нем. ) — полицейское государство.
15 О физиократах см. прим. 14 к главе 16.
Фритредерство (от англ. free trade — свободная торговля) — на-
правление в экономической теории и политике, выдвигавшее требование
свободы торговли и невмешательства государства в частнопредпринима-
тельскую деятельность. Всестороннее теоретическое обоснование фрит-
редерства дали А. Смит и Д. Рикардо.
16 См. прим. 12 к главе 23.
17 ОМ. Штирнере см. прим. 14 к главе 18.0 Ф. Ницще и «ницшеанс-
кой философии истории нигилизма» см.: История теоретической социо-
логии: В 5 т. М., 1997, т. 2, с. 431-438.
18 См. прим. 1 к главе 2.
]r Bougie C. Note sur le droit et la caste en Inde // L'année sociologique. 1906,
vol. X, p. 156. [Перевод французской цитаты: «В Индии нет государства.
Никакой собственно политической организации индийское общество не
знало, в нем всецело господствовала религиозная традиция».]
20 Фила (греч.) — основное подразделение гражданского коллектива в
греческом обществе, по своему происхождению восходит к родовому
обществу. Она состояла из нескольких фратрий (союзов родов), образо-
вывала культовое сообщество со своими собственными жрецами, в пери-
оды войны представляла собой военное подразделение. Число фил было
различным, в Ионии чаще всего их было четыре, в дорийской области —
три. Клисфен заимствовал это название для территориального деления
Аттики и создал в 508-507 гг. до н. э. десять новых фил как администра-
тивных единиц, причем старым филам, в которых власть находилась в
руках родовой знати, он оставил только религиозные функции. Эти но-
вые филы распадались в свою очередь на три тритии (побережье, город и
горы) и многочисленные демы. Каждая фила посылала в совет 50 членов,
пританов, занимавшихся ведением дел в совете на протяжении 1/10 части
года.
21 См. прим. 16 к главе 18.
22 Legibus solutus (nam. ) — букв.: свободен от закона, выше закона.
23 «Военный фактор» (или теория «военных и промышленных об-
ществ», «гениальная», по оценке П.А. Сорокина) описан Г. Спенсером в
«Основанияхсоциологии» (СП6., 1898, т. 1, § 258 и сл.; т. 2, § 547 и сл.). См.
также: Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи раз-

Коммеитарии к с. 646-650
1037
ных лет. М., 1994, с. 356-366 (статья «Война и милитаризация общества»);
История теоретической социологии: В 5 т. М., 1997, т. 2, с. 264-267.
24 См. прим. 18 к главе 2.
25 Проблемы «войны и мира» П.А. Сорокин неоднократно затрагивал
в своих ранних статьях и брошюрах: «Основы будущего мира» (Пг., 1917);
«Причины войны и пути к миру» (Пг., 1917); «Влияние войны на состав
населения, его свойства и общественную формацию» (Экономист. 1922,
№ 1); «Война и милитаризация общества» (Артельноедело. 1922, № 1-4).
См. также: Причины войны и условия мира // Новый журнал. 1944, № 7
(две последние статьи перепечатаны в кн.: Сорокин П.А. Общедоступный
учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994).
2бСм.:.Быт.47,13-21:
«И не было хлеба no всей земле: потому что голод весьма усилился, и
изнурены были от голода земля Египетская и земля Ханаанская.
Иосиф собрал все серебро, какое было в земле Египетской и в земле
Ханаанской, за хлеб, который покупали, и внес Иосиф серебро в дом фа-
раонов.
И серебро истощилось в земле Египетской и в земле Ханаанской. Все
Египтяне пришли к Иосифу и говорили: дай нам хлеба; зачем нам уми-
рать пред тобою, потому что серебро вышло y нас?
Иосиф сказал: пригоняйте скот ваш, и я буду давать вам за скот ваш,
если серебро вышло y вас. И пригоняли они к Иосифу скот свой; и давал
им Иосиф хлеб за лошадей, и за стада мелкого скота, и за стада крупного
скота, и за ослов; и снабжал их хлебом в тот год за весь скот их.
И прошел этот год; и пришли к нему на другой год, и сказали ему: не
скроем от господина нашего, что серебро истощилось и стада скота y
господина нашего; ничего не осталось y нас пред господином нашим, кро-
ме тел наших и земель наших. Для чего нам погибать в глазах твоих, и нам
и землям нашим? Купи нас и земли наши за хлеб; и мы с землями нашими
будем рабами фараону, a ты дай нам семян, чтобы нам быть живыми и не
умереть, и чтобы не опустела земля.
И купил Иосиф всю землю Египетскую для фараона, потому что про-
дали Египтяне каждый свое поле; ибо голод одолевал их. И досталась зем-
ля фараону.
И народ сделал он рабами от одного конца Египта до другого».
28 ILA. Сорокин цит. no: Breasted J.H. Ancient Records of Egypt. Chicago,
1906, vol.1, sects. 189.
Ном — округ, административно-территориальная единица в Древ-
нем Египте.
ж Chen Huan Chang. The Economic Principles of Confucius // Columbia
University Studies. 1911, vol. XLIV, № I, p. 168; № 2, p. 497.
2r Pöhlmann R. Geschichte der sozialen Frage und Sozialismus in der antiken
Welt. Mbnchen, 1912, S. 32,430.
30 Под названием Мессенской войны известны, собственно говоря, три
войны. В результате 1 -йМессенской войны (2-я пол. VIII в. до н. э.) спар-

1038
Комментарии к с, 650-651
танцам удалось захватить Мессению — плодородную область в юго-за-
падной части Пелопоннеса, граничащую с Лаконикой, поработить ее на-
селение и превратить в илотов (государственных рабов, подвергаемых
крайнежестокомуо6ращению).В середине VII в. до н. э. вспыхнуло вос-
стание илотов, известное под названием 2-й Мессенской войны. Мессенцы
под руководством Аристомена вступили в союз с Аргосом и Аркадией и,
несмотря на военное превосходство спартанцев, нанесли им ряд пораже-
ний. Только после взятия мессенской крепости Хира восстание было по-
давлено. В 464 г. до н. э. вспыхнуло новое восстание илотов, которое при-
нято называть 3-й Мессенской войной.
31 См. прим. 24 к главе 13.
32 Тридцать тиранов — так называются 30 олигархов (Ферамен, Кри-
тий и др.)> которые после поражения Афин в Пелопоннесской войне при
поддержке спартанского наварха (командующего флотом) Лисандра зах-
ватили неограниченную власть и с 404 г. до н. э. установили в Афинах
режим террора. 1500 политических противников «триддати тиранов» были
казнены, их имущество экспроприировано. Однако вскоре в борьбу всту-
пила группировка, опиравшаяся на демократов. Под руководством Фра-
сибула они заняли Афины и в 403-402 гг. до н. э. восстановили демократи-
ческие порядки. Подробнее см.: БервеГ. Греческие тираны. Ростов-на-Дону,
1997.
33 См.: Плутарх. Гай Гракх, 26 (5) (Плутарх. Сравнительные жизне-
описания. М., 1994, т. 2, с. 311). Кроме того, «Гракх распорядился, что
впредь каждый гражданин в столице, лично сделавший заявку, будет по-
лучать ежемесячно из общественных складов определенное количество
хлеба [по цене] меньше половины низкой средней цены. С этой целью
общественные склады были расширены постройкой новых... амбаров»
(Моммзен Т. История Рима. СПб., 1994, т. II, с. 81).
34* Waltzing f.P. Op. cit., vol. II, p. 383-384.
35 Curschmann F. Hungersnöte in Mittelalter [Массовый голод в Средние
века]. Leipzig, 1900, Bd. II, S. 71. Источник этой цитаты Сорокиным не
указан, но его удалось установить по другой его книге, в которой она тоже
приведена. См.: Сорокин П.А. Голод как фактор. М., 2003, с. 465; о книге
«Голод как фактор» см. ниже, прим. 38.
36 Ne foris imperium nostrum vendatur aliquid alimoniae {nam.) — за
пределы империи нашей не должны продаваться никакие продукты пита-
ния.
37 П. А. Сорокин ссылается на исследование русского ученого Г.Е. Афа-
насьева «Условия хлебной торговли во Франции в XVIII веке» (Одесса,
1892), однако на указанных им страницах (1-3, 8,17,144-148,155,158)
приведенную цитату обнаружить не удалось. Вероятно, он дает в своем
переводе общий смысл тех выводов, к которым приходит Афанасьев в
своем исследовании: «Сколько нам ни приходилось читать официальную
переписку о хлебной торговле, мы всегда могли заметить, что она ожив-
лялась во времена дороговизны и неурожая и замирала, когда урожай

Комментарии к с. 651
1039
был хорош, когда народное продовольствие не вызывало забот прави-
тельства. В эти последние периоды правительство не настаивало на ис-
полнении хлебных регламентов, и последние не исполнялись во всей точ-
ности, хотя и оставались в силе и всегда могли быть пущены в дело каждым
полицейским чином» (Афанасъев Г.Е. Условия хлебной торговли во Фран-
ции в XVIII веке. Одесса, 1892, с. 8).
«Таким образом, мы видим, что обязанность земледельцев везти хлеб
на рынок была в начале XVIII века не мертвой буквой закона и если на
исполнении ее не настаивали в то время, когда хлеб бывал дешев, то тем
строже и произвольнее поступали с ними, когда начиналась дороговизна.
Интендант Шампани... пишет по поводу поведения политических чинов
во время дороговизны: "Они обыкновенно, во время изобилия, забыва-
ют о хлебной полиции, но чуть начинается дороговизна, они пробужда-
ются и начинают издавать противоречивые регламенты и постановления,
пугающие и сбивающие с толку публику"» (там же, с. 17).
«...Во всем движении против свободы торговли хлебом в конце шести-
десятых годов мы видим повторение старого явления, заключавшегося в
том, что как только начиналась дороговизна, так сейчас поднимались
волнения горожан против кутщов и булочников, сопровождавшиеся ме-
роприятиями полиции против свободы торговли» (там же, с. 155).
Сокращенное издание исследования Г.Е. Афанасьева вышло в С.-Петер-
бурге в 1891 г., но в нем тоже нет — дословно — приведенной П. А. Сороки-
ным цитаты.
38 Проблеме голода посвящена последняя книга, написанная П.А. Со-
рокиным в России: «Голод как фактор. Влияние голода на поведение лю-
дей, социальную организацию и общественную жизнь» (Пг„ 1922). Пер-
воначально Сорокин намеревался включить главу о «социологии голода»
в третий том «Системы социологии», но постепенно глава эта разрослась
в самостоятельное и весьма обширное (ок. 560 с.) исследование. К изуче-
нию голода Сорокин приступил осенью 1921 г. по совету И.П. Павлова и
В.М. Бехтерева, и вся дальнейшая работа велась в «тесном сотрудниче-
стве» с ними... «В мае 1922 г., — вспоминал Сорокин, — книга была
сдана в набор. Перед публикацией многие ее параграфы и даже целые
главы были сняты цензорами. Книга как нечто целое была разрушена, но
то, что сохранилось, было все же лучше, чем ничего» (Sorokin P. A Long
Journey. New Haven, 1963, p. 196). После высылки Сорокина из страны
тираж книги был уничтожен, о чем сам автор узнал из газет. Директор
кооперативного издательства «Колос», в котором готовилось издание
книги (и в котором в 1920 г. были изданы два тома «Системы социоло-
гии»), близкий друг и соратник Сорокина но партии эсеров Ф.И. Витязев-
Седенко сумел спасти несколько экземпляров «полукниги» и передать их
в главные библиотеки страны. На экземпляре, хранящемся ныне в РГБ,
имеется такая надпись, сделанная рукой Витязева-Седенко: «Уцелела ровно
половина книги в количестве 10 экземпляров». Два других известных мне
экземпляра хранятся в РНБ (СП6.) и библиотеке ИНИОН в Москве.

1040
Комментарии к с. 651
Покидая Россию, П.А. Сорокин увез с собой и верстку книги «Голод
как фактор», которую уже после его смерти его вдова Е.П. Сорокина
(Баратынская) перевела на английский язык и издала в 1975 г. (Hunger as
a factor in a human affairs. A University Presse of Florida, Gainesville), в пре-
дисловии K которой она рассказывает историю ее написания. В английс-
ком переводе объем книги — 319 страниц, причем первые 217 страниц
соответствуют сохранившимся в российских библиотеках 280 страницам
оригинала. Остальные — перевод уничтоженных советскими властями
«отсутствующих» на русском языке страниц. Подобная диспропорция
оригинального и переводного текста вызвана, помимо естественной «усад-
ки» текста при переводе с русского языка, и тем обстоятельством, что
Е.П. Сорокина при переводе свела до минимума, a в ряде случаев и вовсе
сократила многочисленные и весьма обширные подстрочные авторские
сноски и примечания. Таким образом, на английском языке имеется пол-
ный, хотя и сокращенный текст книги «Голод как фактор». Правда, и в
нем отсутствуют те «параграфы и целые главы», которые «были сняты
цензорами». Частично их содержание можно воспроизвести по статьям
П.А. Сорокина о голоде, которые он опубликовал в 1921-1922 гг. в пери-
одической печати: «Голод иубеждения (идеология) человека» (Артельное
дело. 1921, № 9-16); «Влияние голода на социально-экономическую орга-
низацию общества» (Экономист. 1922, № 2); «Голод и идеология обще-
ства» (там же, 1922, № 4-5); «Голод и психиатрические переживания» (Пси-
хиатрия, неврология и экспериментальная психология. 1922, вьш. 1).
О целостной структуре книги «Голод как фактор» дает некоторое пред-
ставление план лекции П.А. Сорокина, который он изложил в одном из
писем к В.Н. Фигнер (в ответ на ее приглашение посетить Москву и про-
честь ряд лекций по социологии, в том числе и по проблематике, связан-
ной с голодом). Bot этот план: «Голод как фактор, его влияние на поведе-
ние и социальные процессы. Содержание: 1) понятие голода, 2) его
физиологических и психические эффекты, 3) депрессирование голодом
стимулов: полового, самосохранения, 4) деформация психо-социального
«я» индивида: его души, верований, убеждений, вкусов, право-нравствен-
ных воззрений под влиянием голода. Социальные эффекты: изменение
состава населения: смертность, рождаемость. Голод и бунты. Голод и апа-
тия. Голод и коммунизация. Голод и изменения общественного сознания.
"Философия голода"» (РГАЛИ,ф. 1185,оп. 1,ед.хр. 733, л. 1).
В настоящее время книга «Голод как фактор» полностью восстанов-
лена по корректуре, хранящейся в семейном архиве П. А. Сорокина в его
доме в Винчестере и любезно предоставленной в наше распоряжение его
сыном Сергеем Питиримовичем, и наконец-то издана в России. Подроб-
нее см.: Сорокин П.А. Голод как фактор. Влияние голода на поведение
людей, социальную организацию и общественную жизнь. M.: Academia-
LVS,2003,c.V-XII.
Впоследствии П. А. Сорокин еще раз обратился к проблематике голо-
да в книге: «Man and Society in Calamity. The effects of war, revolution, famine,

Комментарии к с. 651-652
1041
pestilence upon human mind, behavior, social organization and cultural life»
(1942; 2-е изд. New York, 1966).
39 Новый Иерусалим — коммуна, созданная в Мюнстере Иоанном
Лейденским (см. выше, прим. 10). В статье «Голод и идеология общества»
(1922) П.А. Сорокин, со ссылкой на К. Каутского («От Платона до ана-
баптистов»), писал: «Главные лидеры коммунизма, во главе с "королем"
И [оанном] Лейденским, захватив богатства, львиную часть присвоили себе,
уделяя крохи — и то первое время — рядовым адептам; позже, когда
насгупил ужасный голод, "лидеры" не обнаруживали никакого желания
равномерно делиться со всеми коммунистами продовольствием. "Коро-
вы,которыетамещеесть(200коров), —писал современник, —съеда-
ются королем и его приближенными за спиной коммуны. Мы удивляемся,
что община не замечает обмана короля"» (Сорокин П.А. Общедоступный
учебник социологии. Статьи разныхлет. М., 1994, с. 391).
В Париже в 1871 г. была провозглашена Коммуна, просуществовав-
шая 72 дня (с 18 марта по 28 мая). Коммуна успела провести ряд социали-
стических преобразований: установила максимум жалования государ-
ственным служащим, равный зарплате квалифицированного рабочего,
отделила церковь от государства, отменила задолженность по квартплате,
вернула вещи, заложенные в ломбард на сумму до 20 франков, установила
минимальную зарплату рабочих и служащих, ввела рабочий контроль
над производством на некоторых крупных предприятиях и т. д. Подроб-
нее см.: История Парижской Коммуны 1871 года. М., 1971.
40 Эту мысль П.А. Сорокин подробно развивает в брошюре «Совре-
менное состояние России» (Прага, 1923): «Особенно интересно и назида-
тельно здесь то, что начало коммунизации-этатизации и в политической,
и правовой, и экономической области было положено руками царского
правительства (военные положения, ограничения прав личности, права
собственности, частной торговли, контроль промышленно-торговых дел,
права реквизиции и национализации с 25 октября 1915 г. и т. д.). "Руби-
кон" был перейден еще им. Шуйца царскихминистров по приказу исто-
рии делала то, что отрицала их десница. Война и голод росли. Сильнее
поворачивалось и колесо истории в сторону этатизма-коммунизма. Цар-
ское правительство не поспевало за процессом, пыталось сопротивляться
и... было отшвырнуто.
Временное правительство в лице своего Высшего экономического со-
вета и Министерства продовольствия продолжало линию этатизации-
коммунизации. При нем, особенно в области экономической, были уста-
новлены все начала принудительного коммунизма. И здесь Временное
правительство делало то, чего оно само субъективно не хотело. Болыпе-
викам ничего нового не пришлось вносить, кроме введения классового
пайка да дальнейшей уравнительно предельной централизации и комму-
низации. Все главное было сделано до них и без них.
Но и Временное правительство отставало. Оно, как и царское, проти-
вилось дальнейшему росту этатизации, коммунизации и поравнения. Ря-

1042
Комментарии к с. 653-663
дом с этим оно пыталось управлять демократически, a не деспотически,
что требовалось историей.
За это "противоречие" поворотом исторического колеса было от-
швырнуто и оно. Власть должна была перейти к тем, кто этому повороту
не противодействовал. Такой группой стали большевики. Они "гениаль-
но примазались" к историческому процессу. Они были рупором конвуль-
сий общества, вызывавшихся войной и голодом. И они победили... He
могли не победить. Поступи по их методу царизм — он не только не был
бы сброшен, он вышел 6ы более сильным и абсолютным из переделки.
Вынесенная "маховым колесом" истории — войной и голодом — власть
большевиков в это время действительно опиралась на плечи огромных
солдатских, рабочих и крестьянских масс. Она действительно была сол-
датско-рабоче-крестьянскойвластью.
Началась оргия этатизации, национализации, коммунизации... Это был
ужас... разгром... гибель... Но власть шла в ногу с историей и с голосом
последней, олицетворявшимся "голосом народа".
Так дело шло до 1919 г.» (Сорокин П.А. Общедоступный учебник со-
циологии. Статьи разных лет. М., 1994, с. 448).
41 См.: Сорокин П.А. Россия после НЭПа (К 5-летнему юбилею Ок-
тябрьской революции) // Вестник РАН. 1992, № 2, с. 129-138; № 3, с. 69-82.
42 Ad libitum (лат. ) — сколько угодно, до бесконечности.
43 Аугсбургское соглашение, или Аугсбургский религиозный мир, 1555 г.
между католиками и протестантами Германии санкционировал установ-
ление религии в княжествах по усмотрению князей (принцип cuius regio,
eius religio — чье правление, того и религия).
44 Этатизация (от франц. état — государство) — букв.: «огосудар-
ствление». Этатизм — политическая доктрина, согласно которой госу-
дарство рассматривается как высший результат и цель общественного
развития. «Государство —все, личность гражданина —ничто» —та-
кова формула «предельного этатизма». Сущность этатизма в той его фор-
ме, в какой он сложился в России после революции, очень хорошо выра-
зил академик И.П. Павлов. «Мы живем под господством жесткого
принципа: государство, власть — все... личность обывателя — ничто.
Жизнь, свобода, достоинство,убеждения, верования, привычки, возмож-
ность учиться, средства к жизни, пища, жилище, одежда — все в руках
государства. A y обывателя только беспрекословное повиновение» (цит.
по журналу «Звезда». 1989, № 10, с. 116).
ГЛАВА 31
1 Мф. 19, 24; Мр. 10, 25; Лк. 18, 25. «Это трудное место, по словам
Ф.В. Фаррара, подвергалось многочисленным толкованиям, и некоторые
даже изменяли самое слово "верблюд" на "канат", но неправильность этого
изменения доказывается другими подобными поговорками, встречаю-
щимися в Талмуде (вроде — слон и игольное ушко). По одному объяс-
нению "игольным ушком" назывались боковые городские ворота, через

Комментарии к с. 665-670
1043
которые с трудом проходили навьюченные верблюды. Это объяснение
правдоподобно, но нуждается в подтверждении» (Фаррар Ф.В. Жизнь
ИисусаХриста. СП6., 1893, с. 383).
В «Толковой Библии» говорится, что такое мнение «в настоящее вре-
мя считается вообще ошибочным. Еще менее вероятно мнение, появив-
шееся уже в древности, что под верблюдом здесь следует разуметь канат...
хотя и нужно сказать, что метафора о канате, который трудно прота-
щить в ушко иголки, могла 6ы быть несколько естественнее, чем о верб-
люде, который не может пройти через игольное ушко.
Но какие 6ы толкования мы ни приняли, главная трудность заключа-
ется не в этом, a в том, для какой цели употреблена здесь такая странная
метафора. Хотел ли Христос указать здесь на полную невозможность для
богатых войти в Царство небесное?.. Если... принимать слова Спасителя в их
буквальном значении, то нужно будет признать, что они должны служить
(и кажется, служат) оплотом ддя всякого рода социалистическихучений и
пролетариата... Кажется, что наиболее вероятное объяснение заключается
в следующем. Новый Завет на первом плане поставляет служение Богу и
Христу; результатом это может быть и пользование внешними благами.
Но богачу, который ставит на первом плане служение Мамоне и только на
последнем — следование за Христом и служение Ему, или даже вовсе не
делает этого последнего, действительно всегда трудно сделаться наследни-
ком царства небесного» (Толковая Библия. СПб., 1911, т. 8, с. 311-312).
2 Исчерпывающую характеристику аскетического протестантизма
М. Вебер дает в своем исследовании «Протестантская этика и дух капита-
лизма» (особенно в главе «Аскеза и капиталистический дух»). См.: Вебер
М. Избранные произведения. М., 1990, с. 184-208.
3 Volentem fata ducunt, nolentem trahunt (лат.) — желающего идти
судьба ведет, не желающего — тащит. Цитата из стихотворения гречес-
кого философа-стоика Клеанфа (III в. до н. э.), приведенное Сенекой.
Властитель неба, мой отец, веди меня
Куда захочешь! Следую не мешкая,
На все готовый. A незахочу —тогда
Co стонами идти придется грешному,
Терпя все то, что претерпел бы праведным.
Покорных рок ведет, влечет строптивого.
«Так и будем жить, так и будем говорить, — заключает Сенека, про-
Цитировав этот стихотворный отрывок. — Пусть рок найдет нас гото-
выми и не ведающими лени! Таков великий дух, вручивший себя богу.
И, наоборот, ничтожен и лишен благородства тот, кто упирается, кто
Ялохо думает о порядке вещей в мире и хотел 6ы лучше исправить богов,
чем себя» (Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М., 1977, с. 270; пись-
моСѴІІ, 11-12).
4 См. прим. 3 к главе 26.

1044 Комментарии к с. 678-680
ГЛАВА 32
г Методологическая часть главы написана в сотрудничестве с быв-
шим профессором Императорской Николаевской военной академии и
начальником штаба группы армий в Румынии во время Первой мировой
войны генерал-лейтенантом H.H. Головиным и генералом, профессором
A.A. Зайцевым.
[О Николае Николаевиче Головине (1875-1944) см.: Русское Зарубе-
жье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX в. Энциклопедический
биографичеасий словарь. М., 1997, с. 175-178.]
2 См. прим. 12 к главе 27.
3 Столетняя война — война между Англией и Францией (1337-1453),
основной причиной которой было стремление Франции вытеснить анг-
личан из Гиени, a Англии — ликвидировать вассальную зависимость Ги-
ени от Франции и^ернуть утраченные при Иоанне Безземельном Нор-
мандию, Анжу и др., a также борьба обоих государств за господство над
Фландрией. С 1429 г. после освобождения Орлеана французскими войс-
ками (во главе с Жанной д'Арк) начался перелом в войне в пользу Фран-
ции. В 1436 г. англичане были изгнаны из Парижа, затем были освобож-
дены Шампань (1441), Мен и Нормандия (1450), Гиень (1453). Столетняя
война завершилась капитуляцией Англии в Бордо (19 октября 1453 г.).
Подробнее см.: Басовская Н.И. Столетняя война 1337-1453 гг. М., 1985;
РайцесВ.Я. Жанна fl'Apic. Факты, легенды, гипотезы. Л., 1982.
ВойнаАлойиБелойрозы (1455-1485) — междоусобная война за анг-
лийский престол между двумя линиями королевской династии Плантаге-
нетов: Ланкастерами (в гербе — алая роза) и Йорками (в гербе — белая
роза). Война закончилась битвой при Босворте (22 августа 1465 г.), в ко-
торой король Ричард III (Йорк) потерпел поражение и был убит. Коро-
лем стал Генрих VII Тюдор (дальний родственник Ланкастеров), основа-
тель династии Тюдоров. Женившись на дочери Эдуарда IV Елизавете,
наследнице Йорков, он объединил в своем гербе алую и белую розы.
В войне погибли обе династии, была истреблена значительная часть
феодальной аристократии. Новое дворянство и возникшая буржуазия,
нуждаясь в сильной власти для борьбы с народными движениями, под-
держали новую династию, облегчив тем самым установление абсолютиз-
ма Тюдоров.
Тридцатилетняявойш 1618-1648 гг. — первая общеевропейская вой-
на между двумя болыпими группировками держав: стремившимся к гос-
подству над всем «христианским миром» Габсбургским блоком (испанс-
кие и австрийские Габсбурги), поддержанным папством, католическими
князьями Германии и Польско-Литовским государством (Речь Посполи-
тая), и противодействовавшими этому блоку национальными го^дар-
ствами — Францией, Швецией, Голландией, Данией, a также Россией, в
известной мере Англией, образовавшими антигабсбургскую коалицию.
Первоначально носила характер «религиозной войны» (между католика-

Комментарии к с. 684-694
1045
ми и протестантами), но с течением времени все более утрачивала этот
характер, особенно с тех nop, как католическая Франция открыто воз-
главила антигабсбургскую коалицию. Война закончилась Вестфальским
миром, закрепившим феодальную раздробленность Германии, которой
принесла наибольший ущерб. Подробнее см.: Шиллер Ф. Тридцатилетняя
война // Шиллер Ф. Собрание сочинений: В 7 т. М, 1957, т. 5, с. 9-398).
4* Bodart G. Losses of Life in Modern Wars. Oxford, 1916; Delbrück H.
Geschichte der Kriegskunst in Rahmen der politischen Geschichte. Berlin, 1900-
1929, Bd. 1-6 [pyc. перевод: ДельбрюкХ.Г. История военного искусства в
рамках политической истории. 1936-1939, т. 1-7].
5 Ad hoc {nam. ) — «для этого», «применительно к этому», специально
для этого случая, для определенного случая.
6 Перевод отрывков из книги К. Райта ( Wright Q. A Study of War. Chicago,
1942, vol. 1, p. 106-109,110-111,117) cm. b хрестоматии «Сравнительное
изучение цивилизаций» (M., 1998, с. 302-309). По мнению К. Райта, «циви-
лизация проходит четыре последовательные стадии развития: 1) герои-
ческий период вьщвижения нового социального идеала; 2) период потря-
сений и длительных войн, внутренних и внешних; 3) период стабильности
и сплочения подчас в мировое государство-империю; 4) период усталос-
ти, упадка, потери веры. Этим этапам соответствует преобладание при-
оритетов религии, политики, экономики, изящньгх искусств» (указ. изд.,
с. 303).
ѵ Cm.: Beloch К. Griechische Geschichte. Berlin, 1912-1927, Bd. 1-4 [pyc.
перевод: Белох К. Греческая история. М., 1905, т. 1-2]; Meyer E. Die
Bevölkerung des Altertums // Handwörterbuch der Staatswissenschaften. Jena,
1909. Bd. II; Pöhlman R. Die Uberbewolkerung der antiken Grossstädte. Leipzig,
1884.
8 Pax Romana {nam.) — букв.: «Римский мир», мир под властью Рима.
Так называлась система распространения Римом своего владычества на
завоеванные страны при помощи договоров о подчинении их Риму.
ГЛАВА 33
1 Неудачный словесный оборот П.А. Сорокина (...because Germany
before the sixteenth century figured in Austria-Hungary...) превращается в
фактическую ошибку: официально Австро-Венгерская империя была
образована в 1867 г., хотя датой образования австрийского государства
считается 1156 г. Тем не менее, если перечислить наиболее крупные вехи
заггутанной германской истории, мысль Сорокина станет понятной: в VI-
VIII вв. Германия входила в состав Франкского государства; с распадом
империи Каролингов Германия, по Верденскому договору 843 г., входила
в Восточно-Франкское королевство; с 962 г. Германия входила в состав
основанной Отгоном I Священной Римской империи (куда помимо нее
входили часть Италии, Бургундское королевство, Нидерланды, швейцар-
ские земли и др.); с 1438 г. императорами Священной Римской империи

1046
Комментарии к с. 697
стала династия Габсбургов, которые одновременно были правителями
Австрии, Чехии, Венгрии и Испании (в 1516-1700 гг.); по завершении Трид-
цатилетней войны (1648 г.) Германия оказалась раздробленной на отдель-
ные княжества (примерно 300 светских и духовных княжеств на 4 млн.
жителей); крупнейшим немецким государством было Бранденбургско-
Прусское курфюршество, ставшее с 1701 г. королевством Пруссия; впос-
ледствии, в 1871 г., именно вокруг Пруссии и произошло объединение
Германии (в Германскую империю вошли две германские монархии и
три вольных города, столицей объединенной Германии стала столица Прус-
сии — Берлин). П.А. Сорокин, по-видимому, считает началом истории
Германии Реформацию (1517 г.).
При чтении этой главы следует учитывать сокрушительную критику
методологического подхода П.А. Сорокина со стороны Б.Ц. Урланиса,
который на основании «тщательного изучения этого труда» (т. е. «Со-
циальной и культурной динамики») приходит к выводу, «что мы имеем
здесь дело с довольно редким случаем, когда автор, используя вполне доб-
рокачественные источники, приходит к совершенно недоброкачествен-
ным выводам». «Единственно правильным показателем военной интен-
сивности — по Б.Ц. Урланису — могут служит лишь размеры военньгх
потерь. Войны, пусть даже длительные, но не сопровождающиеся боль-
шими потерями, не могли оказать значительного влияния на жизнь стра-
ны в целом. Поэтому всякие поиски какого-то сводного показателя
военной интенсивности представляются нам нецелесообразными и
безрезультатными» (УрланисБ.Ц. История военныхпотерь. М., 1997,
с. 442,450).
Этот чрезмерно суровый (на наш взгляд) приговор несколько смягча-
ется мнением Р. Арона, который находит критерии Сорокина «приемле-
мыми», хотя и отмечает, что они «не позволяют определить ни соци-
альные издержки, ни историческое значение войн. Число погибших, само
по себе, имеет меньшее значение, чем отношение этого числа к численно-
сти населения и способности последнего воспроизводить себя». В проти-
воположность Б.Ц. Урланису, Р. Арон считает, что «несколько десятков
погибших в Трафальгарском сражении ложатся более тяжелым грузом
на весы истории, чем сотни и тысячи французов и немцев, убитых и
раненых под Верденом» (Арон Р. Мир и война между народами. М.,
2000, с. 393).
2 Черный (дымный) порох начали применять в Европе (в том числе и
в России) в XIII в. Считается, что он был изобретен в Китае, потом стал
известен арабам, которые и познакомили с ним европейцев. Арабы уже в
ХІІ-ХІП вв. применяли так называемую модфу — металлический ствол
небольшого диаметра, прикрепленный к дереву; стреляла модфа круглы-
ми металлическими снарядами, которые назывались «бондоками» (по-
арабски — орех). В Европе первые пушки появились в XIV в.
3 «Болыпая Берта» — сверхдальнобойная пушка, сделанная на заво-
дах немецкой фирмы Крупп и названная в честь владелицы заводов. На-

Комментарии к с. 705-716
1047
чиная с 23 марта 1918 г. в течение era девяти дней, каждые двадцать минут
посылала снаряд на Париж с расстояния в 80 км. От этого обстрела по-
гибло более тысячи жителей.
4 Доминион (англ. dominion, от лат. dominium — владение) — тер-
мин, которым обозначались до 1947 г. государства — члены Британско-
го содружества, главой которых являлся английский король, представля-
емый генерал-губернатором. Статус доминиона впервые был усгановлен
в Австралийском союзе (1901 г.)> Новой Зеландии (1907 г.), Южно-Афри-
канском союзе (1910 г.), Ньюфаундленде (1917 г.) и Ирландии(1921 г.).
В 1947 г. термин «доминион» был заменен термином «член содружества».
5 Per capita {nam.) — на человека, надушу населения.
6 См. прим. 2 к главе 4.
r Mewes К. Kriegs und Geistesperioden im Volkerleben und Verkündigung
des nächsten Weltkrieges. Leipzig, 1922, S. 7 und 12.
8* Mewes K.Op. cit., S. 8.
9 Deus ex machina {nam.) — бог из машины. Драматический прием,
применявшийся иногда в античной трагедии: запутанная интрига полу-
чала неожиданное разрешение во вмешательстве бога, который посред-
ством механического приспособления появлялся среди действующих лиц,
раскрывал неизвестные им обстоятельства, предсказывал будущее или
приводил пьесу к счастливой развязке. В современной литературе выра-
жение употребляется для указания на неожиданное разрешение трудной
ситуации, которое не вытекает из естественного хода событий, a является
чем-то искусственным, вызванным вмешательством извне. См.: Тронский
И.М. История античной литературы. М., 1956, с. 162.
10 Эмерджентный (emergent) — внезапно возникающий; эмерджент-
ная эволюция, разработанная в трудах С. Александера и К.Л. Моргана,
различает два типа изменений: количественные («результаты»), определя-
емые алгебраическим сложением исходных элементов, и «эмердженты»,
не сводимые к исходным элементам и не обусловленные ими. Теория
эмерджентной эволюции родственна концепциям «творческих эволю-
ции» А. Бергсона, А. Уайтхеда, a также учению об эволюции П. Тейяра де
Шардена. Подробнее см.: Морган Т.Г. Экспериментальные основы эволю-
Ции.М.-Л., 1936, гл. 11-12.
11 См. прим. 14 к главе 1.
12 Cm.: Sorokin P. Contemporary sociological theories. Through the first
quarter of the twentieth century. New York-Evanston-London, 1964, p. 309-
356 (chapter VI: Sociological interpretation of the «Struggle for existense» and
the sociology of war).
13 Cm. прим. 4 K главе 11.
14 Cm. прим. 24 к главе 13.
15 Проскрипции {nam. — обнародованные объявления) — особые
списки, на основании которых лица, попавшие в них, объявлялись вне
закона. Всякий, кто убивал или выдавал этих людей, получал награду;
имущество их подлежало конфискации, a рабы становились свободными.

1048
Комментарии к с. 716-729
Имущество осужденных продавалось с аукциона. Впервые проскрипции
в качестве орудия политической борьбы употребил Сулла в 82 г. до н. э.,
затем они широко использовались в ходе гражданской войны в Риме,
16 Цитата из «Рассуждений о Франции» Ж. де Местра (М., 1997, с. 49-
50). Наш перевод неасолько отличается от опубликованного в указанном
издании.
17 См. прим. 2 к главе 26.
18 Ratio sive causa {nam.) — причина, или основание. См. прим. 1 к
главе 22.
ГЛАВА 34
1 «...Закон, открывшийся гению Сен-Симона и проверенный им на
длинном историческом ряде, показывает, что обществу свойственны два
различных, чередующихся друг с другом состояния: одно, называемое
нами органическим, когда все факты человеческой деятельности класси-
фицированы, предусмотрены и упорядочены общей теорией, когда цель
общественной деятельности ясно определена, и другое, которое мы име-
нуем критическим состоянием, когда прекратилась всякая общность
мысли, всякая координация, когда общество представляет собою лишь
скопление обособленных, борющихся друг с другом индивидов» (Изло-
жениеучения Сен-Симона. М.-Л., 1947, с. 104).
2 Деноминация — религиозная организация, не требующая преданно-
сти от болыиинства членов общества; поэтому ей приходится конкуриро-
вать с другими религиозными организациями в борьбе за новых членов.
3 Нормандское завоевание — вторжение в Англию в 1066 г. норманд-
ских феодалов во главе с герцогом Нормандии Вильгельмом. Поводом
явились претензии Вильгельма на английский престол, основанные на род-
стве с умершим в начале 1066 г. англо-саксонским королем Эдуардом
Исповедником. Решающая битва между войсками Вильгельма и нового
короля англо-саксов Гарольда состоялась 14 октября близ Гастингса, за-
кончившаяся победой нормандцев. Гарольд пал в бою; Вильгельм был
коронован короной англо-саксов.
4 Истории захвата Константинополя рьщарями-крестоносцами в 1203-
1204 гг. посвящены две хроники участников Четвертого крестового похо-
да — Роббера де Клари (Завоевание Константинополя. М., 1986) и Жоф-
фруа де Виллардуэна (Завоевание Константинополя. М., 1993).
5 Полыпа и Великое княжество литовское в 1385 г. заключили Кревс-
кую унию, которая носила династический характер: великий князь Ягай-
ло, вступив в брак с польской королевой Ядвигой, провозглашался
польским королем. С 1569 г., после подписания Люблинской унии, Полыпа
и Литва образовали одно государство (Речь Посполитую), которое про-
существовало до 1772 г. — первого раздела Полыпи между Пруссией,
Австрией и Россией. Затем последовали еще два раздела Полыіш — в 1793
и 1795 гг.

Комментарии к с. 733-752
1049
6 См. прим. 3 к главе 32.
7 Бургундия, ставшая самостоятельным государством во время Сто-
летней войны, в начале XV в. значительно увеличила свою территорию и
превратилась в одну из сильных европейских держав. Последний герцог
Бургундии Карл Смелый (правил в 1467-1477 гг.), стремившийся присое-
динить новые земли, в частности Лотарингию и Эльзас, и столкнувшийся
с объединительной политикой французского короля Людовика XI, по-
терпел в этой борьбе полное поражение. В октябре 1474 г. швейцарцы и
ополчение союзных им эльзасских городов (проводивших в данном слу-
чае политику Людовика XI) вторглись на территорию Бургундии и 5 ян-
варя 1477 г. нанесли решающее поражение бургунддам в битве при Нанси,
во время которой Карл Смелый был убит. Бургундское государство пре-
кратило свое существование, его территория была разделена между Фран-
цией и Габсбургами. Эти события описаны в «Мемуарах» Филиппа де Ком-
мина (М., 1986), являющихся наиболее замечательным памятником
французской исторической мысли той эпохи. См. также: Дельбрюк Г. Ис-
тория военного искусства в рамках политической истории. М, 1938, т. 3.
ГЛАВА 35
1 В данном случае «нумерологическое» — производное от «нумеро-
логии» (numerology), что означает — гадание или ворожба по числам,
«наука» о магических числах. См. также прим. 29 к главе 22.
2 Piano, forte — cm. прим. 4 к главе 11; pianissimo — см. прим. 5 к
главе 37.
3 Русско-японская война 1904-1905 гг., в ходе которой Россия потер-
пела поражение и на суше и на море (Мукденское сражение в феврале
1905 г. и Цусимское сражение в мае 1905 г.), закончилась подписанием
Портсмутского мирного договора 23 августа / 5 сентября 1905 г., по кото-
рому Россия признавала Корею сферой влияния Японии, передала Япо-
нии арендные права на Квантунскую область с Порт-Артуром и южную
ветку Китайской Восточной железной дороги, a также южную часть Са-
халина. Потери России составили 400 тыс. убитыми, ранеными, больны-
ми и пленными. Подробнее см.: СорокинА.И. Русско-японская война 1904-
1905 n.M., 1956.
4 О революции в Турции см. прим. 4 к главе 37.
5 Франко-прусская война 1870-1871 гг. — война между Францией, с
одной стороны, и Пруссией, a также другими государствами Северо-Гер-
манского союза и Южной Германии, с другой. Поводом к войне стал
дипломатический конфликт между Францией и Пруссией из-за кандида-
туры принца Леопольда Гогенцоллерна-Зигмарингена, родственника прус-
ского короля Вильгельма, на вакантный королевский престол в Испании.
В сентябре 1870 г. Шалонская армия Франции (ок. 140 тыс. человек)
оказалась окруженной в районе Седана и капитулировала, что послужи-
ло толчком к революции 4 сентября 1870 г. и падению Второй империи.

1050
Комментарии к с. 753-755
26 февраля 1871 г. в Версале был подписан прелиминарный мирный дого-
вор, a 18 марта в Париже победило народное восстание, провозгласившее
Коммуну.
6 Войны с Наполеоном Россия вела в 1805 г. (русско-австро-французс-
кая война, закончившаяся 2 декабря поражением русско-австрийских
войск под Аустерлицем), в 1806-1807 гг. (русско-прусско-французская
война, закончившаяся в июне 1807 г. победой Наполеона при Фридлан-
де), в 1812 г. (Отечественная война, в ходе которой наполеоновские войс-
ка потерпели сокрушительное поражение, a соотношение сил в Европе
резко изменилось), в 1813-1814 гг. (заграничные походы русской армии,
закончившиеся вступлением войск России и ее союзников в Париж, отре-
чением Наполеона от престола и подписанием Парижского мирного до-
говора 1814 г., по которому Франция лишалась всех завоеваний, сделан-
ныхвконце XVIII —«ачалеХІХв.).
7 Северная война 1700-1721 гг. — война России со Швецией за выход в
Балтийское море. Длительная война, в которой историки выделяют че-
тырепериода (1701-1706,1707-1709,1710-1718,1719-1721), закончилась
победой России, подписанием Ништадского мирного договора, приобре-
тением Россией выхода к Балтийскому морю, что вместе с крупными внут-
ренними преобразованиями Петра I способствовало превращению Рос-
сии в одну из великих держав Европы. Подробнее см.: Шутой В.Е. Северная
война (1700-1721). М., 1970.
8 Крымская (Восточная) война 1853-1856 гг. — война России с коали-
цией Великобритании, Франции, Турции и Сардинии за господство на
Ближнем Востоке. Война закончилась поражением России — подписа-
нием Парижского договора (18/30 марта 1856 г.), по которому Россия
соглашалась на нейтрализацию Черного моря с запрещением иметь там
военный флот и базы, уступала Турции южную часть Бесарабии, обяза-
лась не возводить укреплений на Аландских островах и признавала про-
текторат великих держав над Молдавией, Валахией и Сербией. Подробнее
см.: ТарлеЕВ. Крымская война. М., 1950, т. 1-2; Беапужев KB. Крымская
война 1853-1856 гг. М., 1956.
9 Революция 1830 г. (Июльская революция) привела к свержению Кар-
ла X и тем самым покончила с монархией Бурбонов. «Королем францу-
зов» был провозглашен Луи-Филипп (так называемая Июльская монар-
хия), который, в свою очередь был свергнут в ходе февральской революции
1848 г., в результате чего во Франции была установлена Вторая республи-
ка (1848-1852 гг.).
10 Пуническиевойны (246-146 гг.дон. э., с перерывами) —войны
между Римом и Карфагеном. 1-я Пуническая война (246-241 гг. до н. э.)
закончилась победой римлян. 2-я Пуническая война (218-201 гг. до н. э.)
закончилась победой римлян при Заме в 202 г., в ходе 3-й Пунической
войны (149-146 гг. до н. э.) римляне взяли Карфаген. Город был разру-
шен, a жители проданы в рабство. Подробнее см.: Бобровникова Т. Сци-
пион Африканский. М., 1998.

Комментарии к с. 755-769
1051
11 Имеется в виду героическое сопротивление Бельгии вторгшимся в
нее 4 августа 1914 г. немецким войскам, продолжавшееся до 14 октября
(эвакуация бельгийского правительства). Подробнее см.: Грант Н. Конф-
ликты XX века. Иллюстрированная история. М., 1995, с. 53-59. См. также
прим. 6 к главе 27.
12 Македонская династия — династия византийских императоров,
правивших с 867 по 1056 г. К Македонской династии принадлежали: Ва-
силий I Македонский (правил в 867-886 гг.; происходил из крестьян
фемы — так называлась военно-административная единица в Византий-
ской империи — Македония; отсюда его прозвище и название динас-
тии); Лев VI (886-912 гг.), Александр (912-913 гг.), Константин VII Багря-
нородный (913-959 гг.); Роман Лакапин (920-944 гг., соправитель
Константина VII, узурпировавший фактически всю власть); Роман II (959-
963 гг.), Никифор II Фока (963-969 гг.), Иоанн I Цимисхий (969-976 гг.),
Василий II Болгаробойца (976-1025 гг.), Константин VIII (1025-1028 гг.),
Роман III Агир (1028-1034 гг.; первый муж Зои — дочери Константина
VIII); Михаил IV Пафлагон (1034-1041 гг.; второй муж Зои); Михаил V
Калафат ( 1041-1042 гг.); Зоя и Феодора (1042 г.; дочери Константина VIII);
Константин IX Мономах (1042-1055 гг.; третий муж Зои); Феодора ( 1055-
1056 гг.). Большинство императоров Македонской династии защищали
интересы столичной знати (в частности, препятствовали захвату крупны-
ми землевладельцами земель крестьян, которые являлись главными нало-
гоплателыциками и поставляли основную массу воинов). Подробнее см.:
Каждан А.П. Деревня и город в Византии ІХ-Х вв. М., 1960, с. 123-189.
13 См. прим. 11 к главе 9.
ГЛАВА 36
г Написана в сотрудничестве с И.В. Болдыревым.
2 См. прим. 4 к главе 2.
3 Имеется в виду следующее высказывание Т. Рибо: «Слепая вера в
"силу идей" представляет на практике неистощимый источник иллюзий и
заблуждений. Идея, если она не более чем идея, бессильна: она действует
только тогда, когда она прочувствована, когда сопровождается извест-
ным аффективным состоянием... Можно основательно и глубоко изу-
чить "Критику практического разума" Канта, испещрить ее блистатель-
ными заметками и комментариями, не прибавив ровно ничего к своей
практической нравственности, имеющей совершенно иное происхожде-
ние. Непонимание этой очевидной истины — один из наиболее досадных
результатов влияния интеллектуалистов на психологию чувствований»
(Рибо Т. Психология чувств. СП6., 1898, с. 15; цитируется с незначитель-
ными поправками). Это одна из любимых цитат П.А. Сорокина, кото-
рую он часто приводит в своих сочинениях; см., например: Сорокин П.А.
Система социологии. М, 1993, т. 1,с. 157.
4 См. прим. 25 к главе 10.

1052
Комментарии к с. 772-788
5 «Британника», «Британская энциклопедия» (Encyclopaedia
Britannica) — старейшая и одна из наиболее известных универсальных
энциклопедий мира. Первое издание вышло в Эдинбурге в 1768-1771 гг. в
трех томах. Девятое издание в 25 томах вышло в 1875-1889 гг. Лучшим
изданием считается не девятое, a одиннадцатое (в 29 томах, 1910-1911 гг.).
6 Среднее геометрическое — число а*, равное корню n-й степени из
произведения п данньк положительных чисел (а1? а2,.. ап):
a* = ^ala2...an
Среднее геометрическое двух чисел а и Ь, равное Job , называется
средним пропорциональным между а и Ъ.
7 См. прим. 57 к главе 14.
8 Понтификат (лат. pontificatus) — в католической церкви власть и
время правления римского папы.
9 См. прим. 21 к главе 13.
10 См. прим. 3 к главе 26.
ГЛАВА 37
1 См. прим. 30 к главе 13.
2 В1911 г. в Китае началась так называемая «Синьхайская революция»
(по старому календарю 1911г. — год «синьхай», отсюда и название), ко-
торая привела к свержению маньчжурской династии и провозглашению
Китая республикой.
3 Marche Militaire (фр. ) — «Военный марш» (сочинение Ф. Шуберта);
подразумевается Первая мировая война.
4 В странах, перечисленных П. А. Сорокиным, в первой трети XX в.
произошли следующие события.
В Турции в 1908 г. — Младотурецкая революция, приведшая к свер-
жению султана Абдул-Хамида II, затем «Кемалистская революция», в ре-
зультате которой в 1923 г. была провозглашена Турецкая республика, a в
1924 г. ликвидирован халифат.
В Венгрии (до 1918 г. входившей в состав Австро-Венгерской империи) в
марте 1919 г. была провозглашена Советская республика, просуществовав-
шая 133 дня. В 1920 г. к власти пришел контр-адмирал М. Хорти. В 1929-
1933 гг. в Венгрии происходили массовые демонстрации и забастовки, неко-
торые из которых были подавлены или разогнаны с помощью военной силы.
В Aecmpuu в октябре-ноябре 1918 г. произошла демократическая ре-
волюция, приведшая к распаду Габсбургской империи и провозглаше-
нию Австрийской республики. В 1918-1927 гг. в Австрии происходили
острые классовые столкновения, сопровождавшиеся уличными боями; в
1931 г. произошел нацистский путч, в 1934 г. был убит канцлер Австрийс-
кой республики А. Дольфус, в марте 1938 г. Австрия была насильственно
присоединена к Германии («аншлюс»).

Комментарии к с. 788
1053
В Германии полтора десятилетия после окончания Первой мировой
войны были отмечены неуклонным ростом могущества национал-социа-
листов, начиная с «пивного путча» в 1923 г. и кончая приходом к власти
Гитлерав 1933 г.
Болгария в результате победоносной Первой Балканской войны (1912 г.)
освободилась от турецкого ига; в октябре 1918 г. царь Фердинанд отрекся
от престола в пользу своего сына Бориса. В 1923 и 1934 гг. в Болгарии
произошли фашистские перевороты, в результате которьгх в стране была
установлена военно-фашистская диктатура (в итоге во Второй мировой
войне Болгария выступала союзницей Германии).
Румыния объединилась с Трансильванией 1 декабря 1918 г. в условиях
распада Австро-Венгрии. В 1920-1921 гг. при участии Румынии была со-
здана так называемая «Малая Антанта»; в 1930 г. произошла коронация
вернувшегося из изгнания принца Кароля II, в 1931 г. была создана фаши-
стская организация «Железная гвардия» и началась неуклонная «фаши-
зация» страны, приведшая Румынию к участию во Второй мировой вой-
не на стороне Германии.
В Испанииу соблюдавшей в годы Первой мировой войны нейтралитет,
в 1923 г. произошел военный переворот, совершенный генералом М. При-
мо де Ривера, в результате которого в стране была установлена военная
диктатура. В 1930 г. Примо де Ривера ушел в отставку, в 1931 г. была
провозглашена республика, король Альфонс XIII эмигрировал. В 1936 г.
в Испании вспыхнул военно-фашистский мятеж, в результате которого в
стране в 1939 г. была установлена фашистская диктатура во главе с генера-
лом Ф. Франко.
В Португалии демократическая революция победила в 1910 г. В 1926 г.
власть в стране захватил военный триумвират, a в 1932 г. правительство
Португалии возглавил О. Салазар (бывший министр финансов), устано-
вивший в стране диктатуру фашистского типа (этот режим просуще-
ствовал до 1974 г., на четыре года пережив своего «творца»).
В Абиссинии (прежнее название Эфиопии) в 1913 г. умер император
Менелик II, после чего в стране сложилось двоевластие, просуществовав-
шее до конца 1920-х гг. В 1928 г. регент Тэфэри Мэкконнын фактически
отстранил от власти императрицу Заудиту и после ее смерти в 1930 г. ко-
роновался императором под именем Хайле Селассие I. В 1935 г. в Абисси-
нию вторглись итальянские войска, которые в мае 1936 г. вошли в Аддис-
Абебу, после чего правительство Муссолини объявило о включении
Эфиопии в состав колонии «Итальянская Восточная Африка». Оккупан-
ты были изгнаны из Эфиопии к концу 1941 г.
Маньчжоу-Го — марионеточное государство, созданное японцами в
Маньчжурии (Северо-Восточный Китай) и существовавшее с марта 1932 г.
по август 1945 г. Верховным правителем Маньчжоу-Го был последний
император Китая (из династии Цин) Пу И.
В Японии к 1927 г. к власти пришло правительство генерала Танака,
после чего началась милитаризация и «фашизация» страны. В 1931 г.

1054
Комментарии к с. 788-789
Япония оккупировала Маньчжурию и в 1933 г. вышла из Лиги Наций,
расширив спою агрессию против Китая.
Аравия — общее (и устаревшее) название государств на территории
Аравийского полуострова, входивших в состав Британской империи
(ныне: Кувейт, Саудовская Аравия, Йемен, Оман, Маскат, Катар).
Палестина с 1920 г. находилась под протекторатом Великобритании,
что вызывало неоднократные вооруженные восстания арабов (в 1920,1929,
1933идр.гг.).
В Египтеу который с конца XIX в. был фактически английской коло-
нией, в 1919 и 1921 гг. произошли мощные антианглийские восстания.
В 1922 г. Великобритания была вынуждена признать Египет «независи-
мым и суверенным государством», но при этом британские войска оста-
вались в стране до декабря 1956 г.
Сирия с 1920 г. находилась под управлением Франции, что сопровож-
далосьрядомантиимпериалистическихвосстаний(1920,1921-1922,1925-
1927 гт.). В 1930 г. в Сирии была введена конституция, по которой страна
провозглашалась республикой (с сохранением французского мандата).
В 1936 г. был подписан франко-сирийский договор, который признавал
суверенитет Сирии и предусматривал трехлетний период ддя ликвидации
мандатного режима и вступления Сирии в Лигу Наций, однако в январе
1939 г. французское правительство заявило о своим отказе от этого дого-
вора.
Независимость Афганистана была провозглашена в 1919 г., a в 1923 г.
была принята первая конституция страны. В 1928 г. в Афганистане нача-
лось антиправительственное восстание, в результате которого королем
был провозглашен Амануллы Мухаммед Надир (в 1929 г.)> a в 1931 г. вве-
дена новая конституция,
Что касается Центральной и Южной Америкиу то здесь количество
государственныхпереворотов, восстаний и мятежей исчисляется десятка-
ми и даже сотнями в отдельных странах и не поддается краткому описа-
нию.
5 Pianissimo (итал.) —оченьтихо.
6 Moderate (итал.) — умеренно, сдержанно (в музыке — темп между
andante и allegro).
7 Staccato (итал.) — отрывисто; в музыке — исполнение следующих
друг за другом звуков.
8 См. прим. 42 к главе 11.
9 См. прим. 8 к главе 1.
10 Страна Пилигримов — Соединенные Штаты Америки, которые сим-
волически называются так в честь «отцов пилигримов» (Pilgrim Fathers),
английскихколонистов, поселившихся в Америке в 1620 г. Ниже П.А. Со-
рокин подразумевает так называемую «великую депрессию» — эконо-
мический и финансовый кризис, охвативший США в 1929-1933 гг., в ре-
зультате которого объем производства сократился примерно в два раза, a
число безработных к 1933 г. составило около 17 млн человек.

Комментарии к с. 789-799
1055
11 Andante cantabile (итал.) — медленно и певуче.
12 Adagio lamentoso (итал.) — медленно с выражением печали, грусти.
13 Marche funèbre (фр.) — похоронный марш.
14 In memoriam {nam.) — в память (употребляется как заголовок не-
крологов).
15 Requiem (лат.) — католическая погребальная обедня, панихида; в
музыке — хоровое многоголосное произведение траурного характера.
16 Allegro non troppo (итал.) — не слишком скоро.
17 См. прим. 45 к главе 12.
18 Scherzo (итал.) — пьеса в живом, стремительном темпе.
19 Dies irae, dies ilia (лат.) — «День гнева, тот день», начальные слова
католического песнопения, изображающего Страшный суд; цитата из
гимна, сочиненного в XIII в. итальянским монахом Фомой Геляно на биб-
лейские слова (Соф. 1,15); в переносном смысле — мрачная, печальная
эпоха. См. также прим. 1 к главе 42.
20 A la mode (фр.) — модный, no моде.
21 Туче-Кукуевск (или «Облако-кукуш-град») — утопический го-
род — «Царство птиц» — из комедии Аристофана «Птицы», в котором
люди живут в полном достатке и без каких 6ы то ни было законов.
22 См. прим. 14 к главе 1.
23 См. прим. 11 к главе 2.
ГААВА 38
1П. А. Сорокин цитирует «Физику» Аристотеля в английском переводе
(London; New York, 1929; переводчики — Р.Н. Wickstead и F.M. Cornford),
который в данном случае сильно отличается от русского перевода
В.П. Карпова. См.: Аристотель. Сочинения: В 4 т. М., 1981, с. 87.
2См. прим. 7кглаве 16. ■
3 Термин «экстернализм» (англ. externalism, от external — внешний,
наружный, находящийся вне) и производные от него, равно как и проти-
воположный ему термин «интернализм», по-видимому, уже вошли в оби-
ход в русской научной литературе. См., например, перевод монографии
Я. Хакинга «Представление и вмешательство. Начальные вопросы фило-
софииестественньгхнаук» (М., 1998, с. 105,110).
4 Инвайроментализм (от англ. environment — окружающая среда) в
широком смысле — общетеоретическая и мировоззренческая ориента-
ция, в центре внимания которой находится взаимодействие социальньгх
образований со средой обитания. В более узком смысле слова «инвайро-
ментализм» — это концепции социальной экологии, изучающие зако-
номерности и формы взаимодействия общества с окружающей средой,
многообразие связей социальньгх изменений с изменениями в жизнеобес-
печивающих материальных предпосылках социальньгх процессов. Под-
робнее см. статью С.П. Баньковской «Концепции социальной экологии»
в словаре «Современная западная социология» (М, 1990, с. 411-412).

1056
Комментарии к с. 799-806
5 Имеется в виду первый закон Ньютона, который гласит: «Всякое
тело продолжает удерживаться в своем состоянии покоя или равномер-
ного и прямолинейного движения, пока и поскольку оно не понуждается
приложенными силами изменить это состояние».
6 Proprium motum (лат.) — собственное побуждение, собственный
почин.
7* Huxley J.S. The Undividual in the Animal Kindom. Cambridge University
Press, 1912, p. 114.
8* Smuts J.C. Holism and Evolution. London, 1927, p. 223. [Ян Христиан
Смэтс (1870-1950) — южноафриканский философ, политический и во-
енный деятель, фельдмаршал и премьер-министр Южно-Африканского
Союза, один из основателей холизма (от греч. holos — целый, весь), т. е.
«философии целостности», рассматривающей мир как результат ступен-
чатой творческой эволюции, которая направляется нематериальным и
непознаваемым «фактором целостности».]
9 О понятии цели y Гегеля см.: ГегельГ.В.Ф. Наука логики. М., 1972,
т.3,с. 185-215.
10 Парамеция — инфузория-туфелька, простейший из известных орга-
низмов. Paramecium caudalum — один из видов инфузорий, которые
широко используются в лабораторной практике.
11В статье «Влияние профессии на поведение людей и рефлексология
профессиональныхгрупп» (1921) П.А. Сорокин писал: «Начнем с указа-
ния на общие начала, лежащие в основе детерминирования человеческо-
го поведения в профессиональной деятельности. Таким общим началом
служит факт рикошетного влияния выполнения актов или поступков на
всю физическую и нервно-мозговую структуру человека, с одной сторо-
ны, с другой — рикошетное влияние на само поведение. Даже y низших
животных, как показали исследования Дженнингса, y нас — Метальни-
кова, способы реагирования на один и тот же стимул различны при по-
вторении одного и того же раздражения. Схема этого процесса такова:
стимул вызывает ответный акт (реакцию), выполнение этой реакции, в
свою очередь, изменяет физиологическое состояние организма. Измене-
ние этого состояния, в свою очередь, изменяет формы реагирования на
тот же стимул. To же применимо и к человеку» (Сорокин П.А. Общедос-
тупный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994, с. 333-334).
При этом Сорокин ссылается на исследование Г.С. Дженнингса
«Behavior of the lower Organisms» [Поведение простейших организмов]
(New York, 1906) и статью С. Метальникова «Рефлексы как творческие
акты» (Известия Академии наук, 1915). О С.И. Метальникове см. статью
Т. Ульянкиной в энциклопедическом словаре «Русское Зарубежье. Золо-
тая книга эмиграции. Первая треть XX века» (М., 1997, с. 408-410).
12 Ad infinitum (лат.) — до бесконечности.
13 П.А. Сорокин делает ссылку на «Физику» Аристотеля (256 а), где
утверждается следующее: «Если же необходимо, чтобы все движущееся
приводилось в движение чем-нибудь... то необходимо должен быть пер-

Комментарии к с. 807-821
1057
рый двигатель, который не движется другим... И bot если, таким обра-
зом, все движущееся приводится в движении чем-либо, a первый двига-
тель не приводится в движение ничем другим, то необходимо, чтобы он
приводил в движение сам себя» (Аристотель. Сочинения: В 4 т. М., 1981,
т.3,с. 234-235).
Чуть ниже Аристотель уточняет: «Так как движение должно суще-
ствовать всегда и не прекращаться, то необходимо существует нечто веч-
ное, что движет, как первое, будь оно единым или в большем числе, и
должен существовать первый неподвижный двигатель» (там же, с. 240-
241).
14 Фрагменты ранних греческих философов. М., 1989, ч. I, с. 327.
15 Импликация (лат. implicite — тесно связываю) — логическая опе-
рация, связывающая два высказывания с помощью логической связки,
которой в обычном языке в значительной мере соответствует союз «если...
то...»; «Если A, to B».
16 Modus vivendi, modus agendi {nam. ) — образ жизни, условия (спо-
соб) существования; способ действий.
17 См. прим. 16 к главе 1.
18 Spannung (нем.) — напряжение, натяжение, напряженность, натя-
нутые отношения.
19* См.: Weber M. Religionssoziologie. Bd. I; BartelE. Die Welt als Spannung
und Rhythmus. Leipzig, 1927.
ГЛАВА 39
1 Понятие генерализирующего (т. е. обобщающего) метода, генера-
лизирующей науки введено Г. Риккертом, который, как и все неоканти-
анцы, различал «науки о природе» и «науки о культуре». «Естествозна-
ние, — писал Риккерт, — не может, во-первых, никогда изложить в своих
понятиях все особенности исследуемых объектов, ибо количество их в
каждой разнородной непрерывности неисчерпаемо, и, во-вторых, оно
будет, даже и при самом подробном знании, основанном на каком угод-
но количестве образованных понятий, всегда видеть несущественное в том,
что присуще одному только объекту... По всем этим основаниям мы
можем назвать поэтому естественнонаучный метод генерализирующим»
(Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. СПб., 1911, с. 80-81).
П.А. Сорокин еще в 1920 г., полемизируя с Г. Зиммелем, настаивал на
необходимости «генерализирующей науки об общих свойствах социальных
явлений». См.: Сорокин П.А. Система социологии. М., 1993, т. 1, с. 82-83.
2 Дискретность (от лат. discretus — разделенный, прерывистый) — пре-
рьівность. Например, в математике система целых чисел является диск-
ретной, a система действительнькчисел — непрерывной.
3 Правило (или закон) фаз — соотношение термодинамики, согласно
которому для любой равновесной системы суммг числа фаз (Ф) и вари-
антности («степени свободы» — С) равна числу компонентов (К), увели-

1058
Комментарии к с. 821-830
ченному на число параметров (N), определяющих равновесное состояние
системы: Ф + С = К + N.
Правило фаз вывел Дж. Гиббс, опубликовавший свое открытие в
1876 г. См.: ГиббсДж. Термодинамические работы. М.-Л., 1950, с. 143-148
(статья «О существующих фазах материи»). Упрощенный вариант фор-
мулы Дж. Гиббса П.А. Сорокин приводит ниже.
4 БрахицефалиЯу брахикефалия (от греч. brachys — короткий и
kephale — голова) — короткоголовость, такое соотношение длины и
ширины черепа (это соотношение называется «головным показателем»),
при котором ширина черепа больше 0,8 его ддины. Другие типы пропор-
ций головы — долихоцефалия («длинноголовость»), когда соотношение
ширины и ддины черепа составляет 0,75, и мезоцефалия («среднеголо-
вость»), когда оно колеблется в пределах от 0,75 до 0,79. С помощью этих
пропорций головы можно выделить локальные антропологические типы.
Co времен Средневековья по сравнению с предшествующими эпохами
наблюдался процесс брахицефализации; со второй половины XIX в. про-
цесс пошел в обратном направлении (дебрахицефализация), т. е. черепа
становятся уже и длиннее. В настоящее время установлено, что черепной
показатель не связан сумственными способностями.
5 См. книгу П.А. Сорокина «Социальная мобильность» (1927), час-
тичный перевод которой опубликован: Сорокин П.А. Человек. Цивилиза-
ция. Общество. М., 1992, с. 295-424; полный перевод издан в 2005 г.
6 См. прим. 10 к главе 18.
7 Аристотель пишет в «Физике»: «...Движение происходит от противо-
положного к противоположному или вообще, или определенным обра-
зом» (кн. V, гл. 2); «...Если имеет место единое движение, оно не может
быть бесконечным во времени — за исключением одного, a именно пе-
ремещение по кругу» (кн. VI, гл. 10); «...Никакое движение не может со-
вершаться непрерывно, за исключением кругового...» (кн. VIII, гл. 8). См.:
Аристотель. Сочинения: В 4 т. М., 1981, т. 3, с. 166,204,256).
8 Имеется в виду диалектический закон перехода количественныхиз-
менений в качественные. «Всякое рождение и всякая смерть, — пишет
Гегель, — это не продолжающаяся постепенность, a перерыв такой по-
степенности и скачок из количественного изменения в качественное» (Ге-
гельГ.В.Ф. Наука логики. М., 1970, т. 1, с. 466).
9 Классификация австрийского юриста Ф. Листа (1851-1919), который
«делит общества на: 1) охотнически-рыболовные, 2) пастушеские, 3) зем-
ледельческие (в соединении с мануфактурным производством, промыш-
ленностью и торговлей) и 4) индустриальные» (СорокинПА. Система со-
циологии. М., 1993, т. 2, с. 403).
10 В основе классификации Хобхауза-Гинсберга-Уилера лежит «способ
добывания пищи с рядом добавочных признаков». «Сообразно с этим
признаком все простейшие народы они делят на следующие группы: 1)
низшие охотники, 2) высшие охотники; далее родословное дерево развет-
вляется, так как одни народы от охотнического периода перешли прямо

Комментарии к с. 830 1059
% пастушескому, a другие — прямо к земледельческому, то по одной вет-
ви идут 3) земледельческие народы, делящиеся на три подвида, подру-
гой — 4) пастушеские, делящиеся на два подвида» (там же, с. 405). См.
также: Hobhaus L., Wheeler G., CinsbergM. The Material Culture and Social
Institutions of the Simpler Peoples. London, 1915; Sorokin P. Contemporary
Sociological Theories. Through the first quarter of the twentieth century. New
Jork —Evanston —London, 1964, p. 323.
«Гильдебранд делит народы no системам хозяйства: 1) Naturwirtschaft,
2) Geldwirtschaft и 3) Kreditwirtschaft» [натурально-хозяйственные, денеж-
но-хозяйственные и кредитно-хозяйственные] (Сорокин П.А. Система
социологии, т. 2, с. 404). В другой своей работе Сорокин называет эту
классификацию «теорией трехстадий» Б. Гильдебранда (см.: Американс-
кая социологическая мысль. М., 1996, с. 377).
«Закон трех стадий Карла Бюхера: натуральное хозяйство, город и на-
циональная экономика» (Сорокин П.А. Социокультурная динамика и
эволюционизм // Американская социологическая мысль, с. 377-378). См.:
Бюхер К. Возникновение народного хозяйства. 1907, т. 1, с. 75-135. В ос-
нову классификации Бюхера положена «длина пути товара от производи-
теля к потребителю» (Сорокин П.А. Система социологии, т. 2, с. 404).
В. Зомбарт (будучи, как и К. Бюхер и Г. Шмоллер, представителем
«новой исторической школы» в политэкономии) выделял следующие три
этапа хозяйственного развития общества: этап индивидуалистического
хозяйства, этап переходного хозяйства, этап социального хозяйства. Кро-
ме того, В. Зомбарт представлял стадии эволюции капитализма как фазы
«органического» цикла: рождение (генезис капитализма), его молодость
(«ранний капитализм»), зрелость («развитой капитализм»), наконец, ста-
рость («поздний капитализм»). См.: Зомбарт В. Современный капита-
лизм. М.-Л., 1930, т. III (второй полутом), с. 394-427.
11 О видах государственного устройства y Платона и Аристотеля см.
прим. 11 и 12 к главе 28; y Полибия — см. прим. 27 к главе 21.
12Тошеммзм(оталгонкинского«ототем»,букв. —егород) —верав
сверхчувственное родство между человеческими группами (родами) и
различными видами материальныхпредметов, большей частью живот-
ными или растениями. Наиболее развит тотемизм y самьгх отстальгх на-
родов, особенно y туземцев Австралии.
Об анимизме см. прим. 26 к главе 2.
Фетишизм (от португ. feitiço — зачарованная речь; через фр.
fetiche) — поклонение неодушевленным ггредметам, фетишам, которым
приписываются сверхъестественные свойства. Слово «фетиш» впервые
употребил в начале XVIII в. голландский моряк В. Босман при описании
предметов культа населения Гвинеи (Западная Африка).
Политеизм (от греч. poly — много и theos — бог) — многобожие,
вера во многих богов, в отличие от монотеизма, единобожия.
Подробнеесм.: ТокаревСА. Ранниеформырелигии. М., ША\ХайтунД.Е.
Тотемизм, его сущность и происхождение. Душанбе, 1958; Фрейд 3. Тотем

1060
Комментарии кс.831
и табу // Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Тбилиси, 1991, кн. 1 ; Де
БросШ. О фетишизме. М., 1973. На первый взгляд странным кажется в
этом списке «религиозных верований» наличие «атеизма». Однако П.А.
Сорокин в данном случае опирается на солидную традицию, идущую от
Э. Геккеля, который впервые ввел понятие «атеистической религии».
В России это понятие широко использовал С.Н. Булгаков (см. его книгу
«Философия хозяйства». М., 1990, с. 363-364).
13 Законы Хаммурапи — свод законов Вавилонии, созданный в конце
царствования Хаммурапи ок. 1760 г. до н. э. Текст Законов Хаммурапи
состоит из пролога, 282 статей и эпилога; статьи сгруппированы темати-
чески (предметно): процесс, собственность, царская служба, брак и се-
мья, обязательства и т. д., причем каждая тема трактуется как с уго-
ловно-правовой, так и с гражданской точки зрения. Русский перевод
Законов Хаммурапи см.: Хрестоматия по истории Древнего Востока.
М., 1963, с. 196-219/
Библейские заповеди, или декалог («десятисловие») — заповеди, напи-
санные, согласно книге Исход (34,28), Моисеем, a согласно Второзаконию
(4, 13; 10, 4) — самим Яхве на двух каменных досках («скрижалях»).
В Пятикнижии названы два различных декалога: «этический» декалог
(Исх. 20,2-17 и Втор. 5,6-21) и «культовый» декалог (Исх. 23; 34,12-26).
Этический декалог состоит из следующих заповедей:
1 ) Да не будет y тебя других богов.
2) He делай себе кумира.
3) He произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно.
4) Помни день субботний, чтобы святить его.
5) Почитай отца твоего и мать твою.
6)Неубивай.
7) He прелюбодействуй.
8) He кради.
9) He произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
10) He желай дома ближнего твоего, ничего, что y ближнего твоего.
При классификации этих заповедей имеются некоторые отличия между
католиками, протестантами, православными и иудеями. Древнейшее из-
ложение «культового» декалога (Исх. 34,12-26) называет следующие де-
сять заповедей:
1 ) He вступай в союз с жителями той земли, в которую ты войдешь.
2) Ты не должен поклоняться богу иному.
3) He делай себе богов литых (т. е. из металла).
4) Соблюдай праздник опресноков.
5) Пусть не являются пред Лице Мое с пустыми руками.
6) В седьмой день отдыхай.
7) Совершай праздник седмиц, праздник начатков жатвы и праздник
собирания плодов.
8) He изливай крови жертвы Моей на квасное (при заклании).
9) Жертва праздника Пасхи не должна переночевать до утра.

Комментарии к с. 832 1061
> 10) He вари козленка в молоке матери его.
Закон двенадцати таблиц — свод законов Древнего Рима, создан-
ный, согласно традиции, особо избранной коллегией децемвиров (decemviri
legibus scribundis — букв.: члены коллегии десяти для записи законов) в
451-450 гг. до н. э. Эти законы были записаны на двенадцати досках,
выставленных на форуме, однако плита с их текстом была уничтожена в
387 г. до н. э. во время нападения галлов на Рим. Положения законов
составили основу римского права, дальнейшее развитие которого во мно-
гом определяло задачи их комментирования. Гражданское, уголовное и
процессуальное право в этих законах были еще не разделены. Наряду с
установлением сурового возмездия за убийство и покушение на собствен-
ность, в котором отражена идея личной мести, наказанием за некоторые
виды преступлений становятся уже денежные штрафы, что дало толчок
для последующего развития частного уголовного права. Судебный про-
цесс по имущественным спорам отличался формализмом, разнообрази-
ем форм, разделением компетенции между магистром-претором и судь-
ей — частным лицом, назначенным для окончательного решения
спорного случая. Нормы семейного права основывались на безусловном
господстве главы семьи — pater familias.
Текст Законов двенадцати таблиц не сохранился и реконструируется
на основе упоминаний и ссылок, содержащихся в сочинениях римских
писателей и юристов (Цицерона, Гая и др.). См.: Моммзен Т. История
Рима. СПб., 1994, т. I, с. 232-234.
14 О Gemeinschaft и Gesellschaft см. прим. 36 к главе 21. См. также:
Теннис Ф. Общность и общество. Основные понятия чистой социологии.
СПб., 2002; Теннис Ф. Общность и общество // Социологический журнал.
1998, № 3-4, с. 207-229; Малинкин А.Н. О жизни и творчестве Фердинанда
Тенниса // Там же, с. 201-206; СгпрувеП.Б. Фердинанд Теннис (1855-1936).
К характеристике его социально-философского и социологического твор-
чества // СтрувеП.Б. Избранные сочинения. М., 1999, с. 424-441.0 «ме-
ханической» и «органической» солидарности см.: Дюркгейм Э. О разделе-
нии общественного труда. Метод социологии. М., 1991, с. 71-216. Об
остальных типологизациях общества, предложенных Г. Спенсером,
Ф. Листом, Б. Гильдебрандом, К. Белохом и др., см. выше, прим. 9 и 10.
15 Минойская культура — названная по имени легендарного царя
Миноса культура Крита, достигшая расцвета в III—II тыс. до н. э. Ярким
свидетельством минойской культуры являются дворцы (напр., в Кносе),
городские строения, великолепные керамические изделия, резные печати,
украшения и фрески. Раскопки, впервые произведенные в 1908 г., поло-
жили начало научному изучению неизвестной до этого цивилизации.
«Изысканность линии профиля молодой женщины на одной из фре-
сок [Кносского дворца],изящество ее прическинапомнили археологам
модных и кокетливых француженок. Название "парижанки", обронен-
ное одним из первых нашедших ее археологов, осталось за ней до сих nop»
(Эгейское искусство. М., 1972, с. [XII]; портрет так называемой парижан-

1062
Комментарии к с. 833-844
ки из Кноса — девушки-участницы торжественной процессии. 1500-1450 гг.
дон. э. —иллюстрация № 47).
1б* См.: Goldenweiser A. The Principle of Limited Possibilities // Journal of
American Folklore. 1913, vol. XXVI, p. 259-290; TurnwaldR. The Spell of Limited
Possibilities // American Sociological Review. 1937, April, p. 195-203.
ir Cm.: Lowie R. On Principle of Convergence in Ethnology // Journal of
American Folklore. 1922, vol. XII, p. 1-25.
18* HaberlandtA. Praehistorisch-ethnographische Parallelen // Archiv für
Anthropologic 1913, Bd. XII, S. 1-25.
irThumwaldR. Op. cit.
20* Goldenweiser A Op. cit., p. 270-273.
21 Cm. прим. 1 K главе 12.
22 Королларий — следствие, получающееся из доказательства теоре-
мы; в учении Б. Спинозы суждение, вытекающее как следствие из каких-
либо других положений.
ГЛАВА 40
1 См. прим. 22 к главе 39.
2 См. прим. 6 к главе 4.
3 Энтропия (греч. entropia — превращение, поворот) — понятие,
введенное в 1865 г. Р. Клаузиусом для характеристики процессов превра-
щения энергии. При помощи понятия энтропии формулируется второе
начало термодинамики: энтропия термоизолированной системы всегда
только увеличивается, т. е. такая система, представленная самой себе, стре-
мится к тепловому равновесию, при котором энтропия максимальная.
Распространение второго начала термодинамики на Вселенную привело
к возникновению гипотезы о тепловой смерти Вселенной, согласно кото-
рой Вселенная в результате превращения всех видов энергии должна ггрий-
ти в состояние однородного изотермического равновесия, характеризуе-
мого максимальной энтропией. В трудах Л. Болыімана и Дж. Гиббса было
установлено, что второе начало термодинамики имеет статистическую
природу и предписываемое им направление процессов фактически явля-
ется лишь наиболее вероятным, но не единственно возможным. Подроб-
нее см.: КлаузиусР. Механическая теория тепла // Второе начало термоди-
намики. Сб. работ. М.-Л., 1934; РейхенбахГ. Направление времени. М.,
1962; Зельдович Я.Б., Новиков КД. Релятивистская астрофизика. М., 1967.
4* Clausius R. Le second principe fondamental de la théorie mécanique de
chaleur // Revue des cours scientifique. Paris, 1868, p. 158.
5 Предустановленная гармония — одно из центральных понятий фи-
лософии Лейбница. Так как «монады» [простые субстанции) вовсе не
имеют окон, через которые что-либо «могло бы туда войти или оттуда
выйти», и поскольку «душа следует своим собственным законам, тело —
также своим», «они, по Лейбницу, сообразуются в силу гармонии, пре-

Комментарии к с. 845-859
1063
дустановленной между всеми субстанциями...» (Лейбниц Г.В. Сочине-
ния: В 4 т. М., 1982, т. 1, с. 413-414,427: Монадология, § 7,78).
6 Genus plus differentia specifica (лат.) — родовое и видовое отличие.
7IntotoUam.) —вцелом.
8 О «материи» Аристотеля см. прим. 5 к главе 17.
По Гегелю, «чистое бытие и чистое ничто есть... одно и то же» (Гегель
Г.В.Ф. Наука логики. М., 1970, т. 1, с. 140). О «божественном Ничто» y
Майстера Экхарта и «мистиков» (к их числу можно отнести Я. Беме, Г. Сузо,
Себастьяна Франка, Ангелуса Силезиуса и др.), a также y Иоанна Скота
Эриугены и Николая Кузанского см.: Булгаков С.Н. Свет невечерний. Со-
зерцания и умозрения. М., 1994, с. 113-154.
9 См. прим. 11 к главе 18.
10 См. прим. 12 к главе 38.
11 См. прим. 6 к главе 38.
12 См. прим. 21 к главе 21.
ГЛАВА 41
r Thomas W.I. Primitive Behavior. New York, 1937, chap. 11. [Согласно
У. Томасу, «определение ситуации» на групповом уровне дает представле-
ние о нормах и законах, ценностях. «Определение ситуации» индивидом,
исходя из собственныхустановок и нормативных (ценностных) предпи-
саний группы, дает представление о его приспособляемости к ней, о степе-
ни конформности индивида. В зависимости от этого Томас различает
три основньгхпсихологическихтипа: мещанский (филистерский), богем-
ный и творческий (способный к оптимальному «определению ситуации»).
«Определение ситуации» как взаимодействие «установок» и «ценностей»
ориентировано Томасом главным образом на индивидуальное поведение
и по существу оказывается субъективным: «Если люди определяют ситуа-
цию как действительную, то они действительны по своим последствиям».
Подробнее см. статью С.П. Баньковской в словаре «Современная запад-
ная социология». М., 1990, с. 350-351.]
2 Corsi и ricorsi (итпал.) — приливы и отливы. Выражение Дж. Вико,
часто встречающееся и в произведениях А.И. Герцена. «А там настанет
весна, — писал он в книге "С того берега", — молодая жизнь закипит на
их гробовой доске, варварство младенчества, полное... здоровых сил, за-
менит старческое варварство; дикая свежая мощь распахнется в молодой
груди юных народов, и начнется новый круг событий и третий том всеоб-
щей истории.
Основной тон его мы можем понять теперь. Он будет принадлежать
социальным идеям. Социализм развивается во всех фазах своих до край-
них последствий, до нелепостей. Тогда снова вырвется из титанической
груди революционного меньшинства крик отрицания, и снова начнется
смертная борьба, в которой социализм займет место нынешнего консер-
ватизма и будет побежден грядущею, неизвестною нам революцией...

1064
Комментарии к с. 863-873
Вечная игра жизни, безжалостная, как смерть, неотразимая, как рож-
дение, corsi е ricorsi истории, perpetuum mobile маятника!» (Герцен А.И.
Сочинения: В 9 т. М., 1956, т. 3, с. 339).
3 Цитата из книги А. Пуанкаре «Наука и метод». См.: Пуанкаре А.
О науке. М., 1990, с. 404-405. «Фуксова функция» в современной матема-
тической терминологии — автоморфная функция. П.А. Сорокин
пользовался французским изданием: PoincareH. Science et méthode. Paris,
1908, p. 52-55.
4 Там же, с. 406.
5* More L.T. Isaac Newton. New York, 1934, p. 288.
6* KretschmerF. The Psychology of Men of Genius. London, 1931, p. 141.
r UscherAP. A History of Mechanical Inventions. New York, 1929, p. 28-29.
8* RossmanJ. The Psychology of Inventor. Washington, 1931, p. 101-116.
9 П.А. Сорокин ссылается на сочинение Ж. де Местра «Рассмотрение
философии Ф. Бэкона»(Ехатеп de la philosophie de Bacon. 1836, vol. 1-2).
Под «схемами» Ф. Бэкона подразумевается эмпирический метод позна-
ния и теория индукции, разработанные английским философом в его
«Новом Органоном» и др. сочинениях.
10 Цитата из «Ессее Homo». См.: Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990,
т. 2, с. 746-747.
п* Цит. no: John O. W.A. Mozart. Leipzig, 1859, Bd. III, S. 423-425.
12 Цитата из «Системы трансцендентального идеализма». См.: Шел-
линг Ф.В. Сочинения: В 2 т. М., 1987, т. 1, с. 476.
13 Corpus (лат.) — состав, совокупность, «тело».
14 См. прим. 11 к главе 18.
15 См. прим. 16 к главе 1.
І6* Hartmann E. von. Philosophy of the Unconscious. London, 1931, vol. II,
p. 39.
17* Cm.: WhitheadAN. Adventures of Ideas. New York, 1933. [Pyc. перевод:
УайтхедА.Н. Избранные работы no философии. M., 1990, с. 389-702.]
18* BirkhoffG.D. Intuition, Reason and Faith in Science // Science. Décembre
30,1938, p. 603-604.
19* Eddington A. The Philosophy of Physical Science. New York, 1939, p. 221-
223.
20 Cm. прим. 4 K главе 2.
21 Cm. прим. 4 k главе 19.
22 Прагматизм (от треч. pragma, pragmatos —дело, действие) —фи-
лософское учение, возникшее в 70-х гг. XIX в. в США и получившее наи-
большее распространение в период Второй мировой войны; согласно праг-
матизму, философия должна быть не размышлением о первых началах
бытия и познания, a общим методом решения тех проблем, которые
встают перед людьми в различньгх жизненных («проблематичньгх») ситу-
ациях, в процессе их практической деятельности, протекающей в непре-
рывно меняющемся мире. Отсюда главный критерий истины для праг-
матика — «полезность» («истина определяется как полезность», «гипотеза

Комментарии к с. 873-875
1065
о Боге истинна, если она служит удовлетворительно»). Крупнейшие пред-
ставители прагматизма: Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи, Дж.Г. Мид,
Ф.К.С. Шиллер и др.
Операционализм — направление в методологии и философии науки,
сводящее теоретическое знание к эмпирическим процедурам измерения.
Основатель операционализма — американский физик и философ Перси
Уильям Бриджмен (1882-1961).
Инструментализм — философское учение, разработанное Дж. Дьюи
и являющееся разновидностью прагматизма. Для инструментализма, счи-
тающего сознание одним из средств приспособления к изменяющимся
условиям среды, логические понятия, идеи, научные законы и теории —
лишь инструменты, «орудия», «ключи к ситуации», «планы действия», a
истина — это нечто «обеспечивающее успех в данной ситуации». Исходя
из понятия «ситуации» и выделяя в качестве главных ее моментов «орга-
низм» (животное, человек, общество) и «среду», инструментализм счита-
етосновной проблемой отношения «организма» к «среде» (причем «орга-
низм» рассматривается как нечто первичное). В области социальных наук
сторонники инструментализма отрицают реальность общественныхклас-
сов, оперируя такими абстракциями, как «общество», «личность», «госу-
дарство». Инструментальная теория прогресса (так наз. мелиоризм) ут-
верждает, что прогресс состоит не в достижении обществом определенных
целей, a в самом процессе движения.
23 См. прим. 40 к главе 14.
24 «Венский кружок» — группа, явившаяся идейным и организацион-
ным ядром движения логического позитивизма; организован в 1922 г.
М. Шликом при кафедре философии индуктивных наук Венского уни-
верситета; в состав Венского кружка входили Р. Карнап, Ф. Вайсман,
Г. Фейгель, О. Нейрат, Г. Ган, В. Крафт, К. Гедель и др. философы, сформу-
лировавшие исходные положения логического позитивизма.
25 «Аналитическим (поясняющим) суждением» Кант называет такое
суждение, в котором «предикат В принадлежит субъекту A как нечто
содержащееся (в скрытом виде) в этом понятии А» (Кант И. Критика
чистого разума. М., 1994, с. 37). «Например, если я говорю, что все тела
протяженны, то это суждение аналитическое. В самом деле, мне незачем
выходить за пределы понятия, которое я сочетаю со словом тело, чтобы
признать, что протяжение связано с ним, мне нужно только расчленить
это понятие, т. е. осознать всегда мыслимое в нем многообразное, чтобы
найти в нем этот предмет. Следовательно, это — аналитическое сужде-
ние» (тамже).
26 Буквальный перевод с английского. Вероятнее всего, это знаменитое
изречение из «Дао дэ цзин» (§ 56): «Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто гово-
рит, не знает» (Древнекитайская философия. Собрание текстов в 2-х тт. М.,
1972,т.1,с.131).
27 To есть вопреки заветам Иисуса Христа: «Никто не может служить
двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, a другого любить; или

1066
Комментарии к с. 876-882
одному станет усердствовать, a о другом нерадеть. He может служить Богу
и маммоне (богатству)» (Мф. 6,24).
28 Savoir pour prévoir, prévoir pour pouvoir (фр. ) — знать, чтобы пред-
видеть, предвидеть, чтобы мочь. Перефразированный девиз позитивизма,
сформулированный О. Контом (у Конта вместо «чтобы мочь» — «что-
быизбегать»).
29 См. прим. 52 к главе 9.
30 Брахманизм — часто употребляемое в научной литературе назва-
ние поздней ведической религии (I тыс. до н. э.); название произошло от
сборников ритуальных текстов — Брахман.
31 Выражение «безумный шофер» (a reckless driver), которое англо-
язычный читатель воспринимает не более чем метафору, в сознании рус-
ского читателя должно вызвать более сложную и исторически значимую
ассоциацию. Именно так — «безумным шофером» — назвал Николая II
В.А. Маклаков в своей знаменитой и нашумевшей статье «Трагическое по-
ложение», опубликованной 27 сентября 1915 г. в газете «Русскиеведомосги».
«Вы несетесь в автомобиле по крутой и узкой дороге, — писал В.А. Макла-
ков, —один неверный шаг, —и вы безвозвратно погибли. В автомобиле
близкие люди, родная мать ваша. И вдруг вы видите, что ваш шофер ггра-
вить не может... В автомобиле есть люди, которые умеют править маши-
ной, но оттеснить Шофера на полном ходу — трудная задача». Отсюда
дилемма: или следует подождать времени, «когда минует опасность» (т. е.
кончится война), или внять матери, «которая будет просить вас о помо-
щи», и все же немедленно отстранить «безумного шофера».
Прошло чуть меныне трех лет, и С.Н. Булгаков писал о кадетах, под-
хвативших прозрачно-аллегорический намек Маклакова: «Да если бы они
понимали что-нибудь в России, они знали бы, какую ставку делают, гово-
ря о "перемене шофера", по поддому тогдашнему выражению» (Булгаков С.Н.
Труды по социологии и теологии. М., 1997, т. 2, с. 313).
32 Имеется в виду «принцип экономии мышления», разработанный
Э. Махом в «Анализе ощущений» (М., 1908), являющийся распростране-
нием на человека и его познание учения Ч. Дарвина о борьбе за существо-
вание и естественном отборе. См. также прим. 14 и 15 к главе 24.
ГЛАВА 42
1 См. прим. 19 к главе 37. Слова этого католического гимна цитирует
Гете в первой части «Фауста» (сцена «Собор») и Ф.М. Достоевский в ро-
мане «Подросток» (ч. III, гл. 5, III). См.: ГетеИ.В. Фауст. М., 1969, с. 175;
Достоевский ФМ. Собрание сочинений: В 12 т. М., 1982, т. 10, с. 248.
2 Bellum omnium contra omnes (лат. ) — война всех против всех. См.
прим. 23 к главе 24.
3 Демпинг (англ. dumping, букв. dump — сбрасывание, от сбрасы-
вать) — продажа на внешних рынках по бросовым ценам, т. е. по ценам
ниже издержек производства.

Комментарии к с. 883-888
1067
4 См. прим. 9 к главе 2.
5 Катарсис (греч. catharsis — очищение) — одна из главных катего-
рий древнегреческой философии и эстетики. Согласно Аристотелю («По-
этика», 1496 Ь), «трагедия есть подражание действию важному и закон-
ченному, имеющему определенный объем, подражание при помощи речи,
в каждой из частей различно украшенной; посредством действия, a не
рассказа, совершающее путем сострадания и страха очищение [катарсис]
подобньгх аффектов». Подробнее см.: Лосев А.Ф., Шестаков В.П. История
эстетическихкатегорий. М., 1965, с. 85-99.
6 В данном случае термин «харизма» (милость, дар Божий, благо-
дать) употребляется не в социологическом смысле, какой ему придал
М. Вебер в своем учении о легитимных формах господства, a в бого-
словском. «По учению Православной Церкви, следует различать два
вида евангельской благодати: благодать предваряющую (просвещаю-
щую) и благодать особенную (оправдывающую). Первая даруется не-
зависимо от достоинств и заслуг человека... Действие благодати оправ-
дывающей заключается в оправдании человека, как внутреннем
очищении его от грехов и в освящении его посредством таинств, как
возведении на высшую ступень нравственного совершенства» (Пол-
ный православный богословский энциклопедический словарь. СП6.,
б/г,т.І,с. 338-339).
7 О Древнем царстве см. прим. 10 к главе 7.0 дальнейшей периодиза-
ции истории Древнего Египта см.: Мерц Б. Красная земля. Черная земля.
Мир древних египтян. М., 1998, с. 5-6.
8 Слова католического «кредо»: «Воплотившийся от Святого Духа...
ставший человеком... распятый... и воскресший... Аминь» (лат.). Ср. с
православным «Символом веры»: «Нас ради, человек, и нашего ради спа-
сения сшедшего с Небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы,
и вочеловечшася. Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдав-
ша, и погребенна. И воскресшего в третий день по Писанием... Аминь».
9 См. прим. 31 к главе 13.
10 См. прим. 32 к главе 13.
11 Правительство из народа, волей народа и ради народа — слова
А. Линкольна. См. прим. 1 к главе 2.
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ 13
1 При подготоке сокращенного издания «Социальной и культурной
динамики» П.А. Сорокин данное приложение исключил, тем не менее мы
сочли необходимым его восстановить — и не только потому, что ссылка
на него осталась и в сокращенном варианте «Динамики», но и потому,
что оно имеет исключительно важное значение ддя понимания методики
составления многочисленных таблиц и диаграмм, построенных на его ос-
нове. Для лучшей ориентации в «Списке мыслителей» составлен нижесле-
дующий алфавитный указатель.

1068
Комментарии к с. 888-907
В квадратных скобках указана английская транслитерация имени или
фамилии данного мыслителя; затем в круглых скобкахуказана принад-
лежность мыслителя к тому или иному направлению (Р — рационализм,
M —мистицизм,Ф —фидеизм,С —скептицизм,Э —эмпиризм,К —
критицизм), a затем годы его деятельности или наибольшего влияния его
идей; в фигурных скобках заключены некоторые необходимые уточне-
ния и пояснения (в списке П.А. Сорокина присутствует несколько «со-
именников» и однофамильцев, и разобраться в том, какой именно Зенон
или Диоген имеется в виду в каждом конкретном случае, не так просто,
как уверяет автор, даже и специалисту. Имена (или часть имен) мыслите-
лей, идентифицировать которые неудалось, оставлены в английской транс-
литерации. Имена мыслителей, сведения о которых содержатся в имен-
ном указателе к настоящему изданию, отмечены звездочкой (*).
Всего в спике мыслителей 1190 имен, три ананомныхтрактата, 17 школ
и направлений (масоны, манихеи, эпикурейская школа и др., причем «хри-
стианская культура» присутсвует четыре раза в разные исторические пе-
риоды.
При составлении «Списка имен» на русском языке были использова-
ны следующие источники: Энциклопедический словарь Брокгауза-Ефро-
на; Философская энциклопедия. М., 1960-1970, т. 1-5; Полный православ-
ный богословский энциклопедический словарь. СП6., б/г, т. I—II; Словарь
Античности. М., 1992; Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречени-
ях знаменитых философов. М., 1979; Николаев Г.А. Англо-русский исто-
рический словарь. М., 1995; Жильсон Э. Философия в Средние века. М.,
2004;Коплстон Ч.Ф. История средневековой философии. М., 1997;Кол-
лииз Р. Социология философий. Новосибирск, 2002 (именной указатель и
приложениенас. 1151-1203).
*А6елярП. [AbaelardusP.] (P4,1120-1140,1140-1160)
Абихт [Abicht] (Kl, 1780-1800)
*Августин [Augustinus] (Р10,380-400,400-420,420-440)
*Авенариус [Avenarius] (Э6,1880-1900)
Агриппа [Agrippa] (M2,1520-1540; Ф2,1520-1540,1540-1560)
Адамсон [Adamson] (Э, 1900-1920)
Адат [ Adatho] (P2,660-680,680-700)
*АделярдБатский [Adelard of Bath] (P2,1100-1120,1120-1140)
Адраст [Adrastos] (P2,100-120,120-140,140-160)
Акакий [Acacius] (PI,480-500)
Аксаков [Axakov] (M4,1860-1880,1880-1900)
АланЛилльский [Alanusablnsulis] (M2,1180-1200,1200-1220)
Александер [Alexander] (Э, 1900-1920)
Александр {Полигистор} [Alexandras] (P2,40-60,60-80)
Александр [Alexandras] (M2,320-340)
Александр Афродизийский [Alexandras (Aphr.)] (P6,180-200,200-220,
220-240)

Комментарии к с. 888-907
1069
*АлександрГальский [Alexander Halensis] (P4,1220-1240,1240-1260)
Александр Ликопольский [Alexandros (Lykop.)] (P2,300-320)
*Александр Неккам [Alexander Neckham] (Э2,1180-1200,1200-1220)
Алексин [Alexinos] (PI,320-300,300-280)
Алкидамант [Alkidamos] (C4,380-360,360-340)
*Алкмеон [Alkmaion] (32,500-480,480-460)
Алкуин [Alcuinus] (P4,780-800,800-820)
АлленИ. [Allen Ethan] (Э2,1780-1800)
*АльбертВеликий [Albertus Magnus] (P8,1240-1260,1260-1280,1280-1300)
АльбертСаксонский [Albert de Saxonia] (32,1360-1380,1380-1400)
Альбин [Albinos] (M3,140-160,160-180)
Альфред Английский [AlfredusAnglicus] (Э2,1180-1200,1200-1220)
Амальрик Бенский [ Amalrich de Bene] (M3,1200-1220)
Амафиний [Amafinius] (Э1,100-80,80-60)
*Амвросий Медиоланский [AmbrosiusMediol.] (P3,380-400)
Амелий [Amelios] (M2,260-280,280-300)
АммонийГермий [Ammonios Hermeion] (P2,460-480,480-500,500-520)
*Аммоний Саккас [Ammonios Sakkas] (M3,200-220,220-240,240-260)
Ампер [Ampere] (P5,1820-1840)
*Анаксагор [Anaxagoras] (P5,460-440,440-420)
Анаксарх [Anaxarchos] (Cl, 340-320,320-300)
*Анаксимандр [Anaximander] (P5,560-540,540-520)
*Анаксимен [Anaximenes] (Э2,540-520,520-500)
Анатолий [Anatolios] (M2,260-280,280-300)
Английские масоны-мистики [English Mystic Masons] (M4,1700-1720,
1760-1780)
Андре [André] (PI, 1700-1720,1720-1740; Ml, 1700-1720)
Андроник [Andronikos] (P2,80-60,60-40,40-20)
Анникерид [Annikeris] (C2,320-300,300-280,280-260)
Ансельм из Безаты [Anseimus (Bes.)] (P2,1040-1060,1060-1080)
АнсельмКентерберийский [Anseimus Cant] (M7,1060-1080,1080-1100,
1100-1120)
Антиох [Antiochos] (P4,80-60)
Антипатр [Antipatros] (Ф2,180-160,160-140)
Антипатр [Antipatros] (Ф2,60-40)
Антипатр [Antipatros] (Cl, 360-340,340-320)
Антисфен [Antisthenes] (P2,180-160,160-140)
Антисфен [Antisthenes] (Ф5,400-380,360-340)
Антифон [Antiphon] (C4,420-400,400-380)
Антоний Андреас [Antonius Andreas] (PI, 1320-1340)
Антонин [Antonin] (P3,1420-1440,1440-1460)
Апеллес [Apelles] (M2,180-200)
Апельт [Apelt] (K2,1840-1860)
Аполлодор [ApoUodoros] (Э2,140-120,120-100,100-80; Ф1,100-80,80-60)
Аполлонид [Apollonides] (Ф1,60-40,40-20)

1070
Комментарии к с. 888-907
Аполлоний [Apolionios] (Ф1,40-20)
Аполлоний Тианский [Apolionios from Tyana] (M5,60-80,80-100)
*Апулей [Apuleius] (M6,160-180,180-200)
Ардиго [Ardigo] (Э, 1900-1920)
Apec Дидим [Areios Didymos] (Ф2,40-20,20-0,0-20)
Арета [Arête] (Cl, 360-340,340-320)
*АрефаКесарийский [Arethas] (P2,900-920,930-940)
Арий [Arius] (P4,320-340,340-360)
Аристипп [Aristippos] (C6,400-380,380-360,360-340)
Аристипп-младший [Aristippos (grandchild)] (Cl, 340-320)
Аристокл [Aristokles] (PI, 160-180,180-200)
*Аристоксен [Aristoxenos] (Э4,320-300,300-280)
Аристон {Кеосский} [Ariston] (РЗ,220-200,200-180)
Аристон {Хиосский} [Ariston] (Ф5,280-260,260-240,240-220)
Аристон {Александрийский} [Ariston] (PI, 80-60,60-40)
Аристос [Aristos] (PI, 60-40)
*Аристотель [Aristotle] (PI2,340-320,320-300)
Аркесилай [Arkesilaos] (СЗ, 280-260,260-240,240-220)
Арно [Arnauld] (Р4,1660-1680,1680-1700; М4,1680-1700)
*Арнобий [Arnobius] (ЭЗ, 320-340)
Арриан [Arrianos] (Ф2,120-140,140-160)
Артемий [Artemas] (31,240-260,260-280)
*Архелай [Archelaos] (PI, 460-440,440-420)
Архит [Archytas] (PI, 380-360)
Асклепиад [Asclepiades] (P2,300-280,280-260)
*Асклепиад {из Прусы} [Asclepiades] (Э4,60-40,40-20)
Асклепиодот [Asklepiodotos] (M2,480-500)
Асклепиодот [ Asclepiodotos] (Ф2,80-60,60-40)
Асклепиодот [Asklepiodotos] (31,220-240)
Асклепий [Asklepios] (PI,460-480,480-500)
Аспасий [Aspasios] (P2,100-120,120-140,140-160)
Act [Ast] (PI, 1800-1820)
Аттал [Attalos] (Ф1,20-40,40-60)
Аттик [Attikos] (M2,180-200)
*Афанасий Великий [Athanasius Magnus] (P4,320-340,340-360,360-380)
*Афинагор [Athenagoras] (P4,180-200)
Афинодор [Athenodoros] (ФЗ, 40-20,20-0)
Афинодор из Кордовы [Athenodoros Kord.] (Ф1,60-40,40-20)
Аэций [Aetios] (P2,360-380)
Баадер [Baader] (M5,1800-1820,1820-1840,1840-1860)
Бакунин [Bakunin] (P2,1880-1900)
Бальфур [Balfour] (Ф4,1880-1900,1900-1920)
Банзен [Bahnsen] (Cl, 1860-1880,1880-1900)
*Бардезанес [Bardesanes] (M4,180-200,200-220,220-240)
Бартольд deMosb. [BartoldusdeMosb.] (PI, 1320-1340)

Комментарии к с. 888-907
1071
Василид [Basileides] (Э1,180-160,160-140)
Баумгартен [Baumgarten] (P4,1740-1760,1760-1780)
Баух [Bauch] (K, 1900-1920)
БауэрБ. [Bauer В.] (Р2,1860-1880)
*БедаДостопочтенный [BedaVenerabilis] (P3,700-720,720-740)
*БейльП. [BayleP.] (C6,1680-1700,1700-1720)
БекС. [BeckS.] (K3,1780-1800)
Белобреский [Belobfesky] (P, 1900-1920)
БемеЯ. [Bochme Jacob] (M5,1620-1640,1640-1660)
Бендавид Л. [BendavidL.] (Kl, 1800-1820)
Бенеке [Benecke] (ЭЗ, 1820-1840,1840-1860)
Бенкер [Benker] (P4,1680-1700)
Бентам [Bentham] (Э6,1820-1840)
Бергсон [Bergson] (M8,1880-1900,1900-1920)
Бердяев [Berdiaev] (M, 1900-1920)
БеренгарийТурский [BerengariusT.] (P3,1040-1060,1060-1080,1080-1100)
*Беркли [Berkeley] (M8,1740-1760)
БернарК. [Bernard C] (Э5,1860-1880)
Бернар Шартрский [BernardusCarn.] (P2,1120-1140)
*БернардКлервоский [BernardusClaraev.] (M5,1120-1140,1140-1160)
Бернард Ломбардский [BernardusLomb.] (PI, 1340-1360)
Бернард Оверньский [Bernardusde Alv.] (P1,1300-1320)
*Бернард Сильвестр [BernardusSilv.] (P2,1140-1160,1160-1180)
БернардТриллиа [BernardusdeTrilia] (P2,1280-1300)
Бертело [Berthelot] (Э2,1880-1900,1900-1920)
Берхэв [Boerhave] (P4,1700-1720,1720-1740)
Бидёрман А. [Biedermann A.] (PI, 1840-1860)
БидерманГ. [Biedermann G.] (PI, 1840-1860)
БильГ. [Biel Gabriel] (ЭЗ, 1460-1480,1480-1500)
Бильфингер [Billfinger] (PI, 1720-1740)
Бине [Binet] (Э4,1880-1900,1900-1920)
Бион {Борисфенский} [Віоп] (ФЗ, 280-260,260-240,240-220)
Бион {Абдерский} [Віоп] (31,320-300,300-280)
*Биркхоф [Birkhoff] (P, 1900-1920)
Битти [Beattie] (Ф2,1760-1780,1780-1800,1800-1820; Э2,1780-1800,
1800-1820)
Биша [Bichat] (Э6,1800-1820)
Блаватская [Blavatskaia] (M4,1880-1900,1900-1920)
БлейкУ. [Blake W.] (M4,1780-1800)
Бозанкет [Bosanquet] (Р4,1880-1900; К4,1880-1900,1900-1920)
БойльР. [Boyle R.] (Э4,1680-1700)
Бокль [Buckle] (Э5,1860-1880)
Болдуин [Baldwin] (Э5,1880-1900,1900-1920)
Больцано [Bolzano] (P6,1820-1840)
Бомбологнусиз Болоньи [BombolognusdeBon.] (PI, 1260-1280)

1072
Комментарии к с. 888-907
Бонавентура [Bonaventura Ioannes] (M8,1260-1280)
Бонателли [Bonatelli] (Э5,1860-1880)
Бониц [Bonite] (Э2,1860-1880)
Бонне [Bonnet] (P5,1780-1800)
Борн [Born] (Kl, 1780-1800)
*Боссюэ [Bossuet] (P6,1680-1700,1700-1720)
Боулд [Bould] (Э2,1680-1700)
Бошкович [Boscovich] (P4,1760-1780)
Bo3T[Boethos](Pl,0-20)
Боэф [Boethos] (31,40-20,20-0)
*Боэций [Boethius] (P6,520-540)
Боэций Дакийский [BoethiusdeDacia] (P3,1260-1280,1280-1300)
Брандис [Brandis] (Ml, 1840-1860)
Браун [Brown] (ФЗ, 1800-1820; Э4,1800-1820)
Брентано [Brentano] (P4,1860-1880; Э4,1880-1900,1900-1920)
Бринкель [Brinkel] (Э1,1380-1380)
Бромли [Bromley] (Ml, 1660-1680)
Броун [Browne] (Э, 1900-1920)
Брук [Brooke] (PI, 1640-1660; Ml, 1660-1680)
БруноДж. [Bruno G.] (P8,1580-1600,1600-1620; M8,1560-1580,
1580-1600,1600-1620)
БруноСеньи [Bruno (Segni)] (P2,1100-1120,1120-1140)
Брэдли [Bradley] (P7,1880-1900,1900-1920; M7,1880-1900,1900-1920)
БрюнеК. [Brunet Claude] (Э4,1700-1720,1720-1740)
*Брюнсвик [Brunschvicg] (Э4,1880-1900,1900-1920)
Бугаев [Bugaiev] (P3,1880-1900)
Буддеус [Buddaeus] (P2,1720-1740)
Буле [Boole] (P4,1840-1860)
Буленвилье [Boulinvillier] (PI, 1720-1740)
БульеФр. [BoullierFr.] (P2,1860-1880)
Буницкий [Bunitzky] (P, 1900-1920)
Бурдах [Burdach] (M2,1820-1840; Э2,1820-1840)
Буридан [Buridan] (Э2,1340-1360,1360-1380)
Буриньон [Bourignon] (M2,1680-1700)
Бурне [Burnet] (Э2,1700-1720)
Бутервек [Bouterwek] (Ф1,1820-1840)
Бухенау [Buchenau] (K, 1900-1920)
*БэконР. [Bacon Roger] (Э6,1260-1280,1280-1300)
*Бэкон [Васо] (Э7,1600-1620,1620-1640)
Бюффон [Buffon] (Э6,1740-1760,1760-1780)
ВагнерИ. [Wagner J.] (PI, 1800-1820)
Вагнер [Wagner] (M8,1860-1880,1880-1900)
Вайссенбаум [Weissenbaum] (Ml, 1840-1860)
Вайц [Waitz] (Э4,1860-1880)
Валентин [Valentinus] (M4,120-140,140-160,160-180)

Комментарии к с. 888-907
1073
Валлис [Wallis] (P3,1680-1700)
ВальерБурлей [Walter Burleigh] (PI, 1320-1340,1340-1360)
*ВальтеризБрюгге [Walter of Bruges] (M2,1280-1300,1300-1320)
ВальтеризМортани [GuallerusdeMaur.] (PI, 1140-1160,1160-1180)
Вальтер Сен-Викторский [GualterusaS. Victore] (M2,1180-1200)
Вальтер [Walter] (Ch. —Th.) (1,1240-1260)
Ванини Л. [VaniniL.] (C4,1600-1620)
*Варрон [T. Varro] (P5,80-60,60-40,40-20)
*Варфоломей Английский [Bartholomaeus Anglicus] (Э2,1240-1260,
1260-1280)
Василид [Basilides] (M4,120-140,140-160)
*Василий Великий [Basilius Magnus] (M6,360-380,380-400)
Ватсон [Watson] (K4,1880-1900)
Введенский [Wwedensky] (Ф4,1880-1900; К4,1880-1900,1900-1920)
ВейгельВ. [WeigelV.] (M3,1600-1620)
ВейгельЭ. [WeigelE.] (P4,1640-1660,1660-1680)
Вейсгаупт [Weisshaupt] (P4,1780-1800)
Велланский [Vellansky] (PI, 1800-1820)
Веттий Агорий Претекстат [Vettius Agor. Praetextatus] (M2,360-380,
380-400)
Вера [Vera] (P2,1840-1860,1860-1880)
Вигман [Wigman] (Kl, 1780-1800)
*Вико [Ѵісо] (Р7,1740-1760)
Виллер [Viller] (Kl, 1800-1820)
Виллих [Willich] (Kl, 1780-1800)
Вильман [Willmann] (Э2,1880-1900)
Вильсон [Wüson] (PI, 1560-1580,1580-1600)
Виндельбанд [Windelband] (K6,1860-1880,1880-1900,1900-1920)
Виндишман [Windischmann] (PI, 1800-1820)
*ВинцентизБове [VincentiusBellovac] (P2,1240-1260,1260-1280)
Витело [Witelo] (P2,1280-1300)
Виттих [Wittich] (PI, 1680-1700,1700-1720)
Вич [Veitch] (Ф4,1880-1900)
Волластон [Wollaston] (Э2,1720-1740)
*Вольтер [Voltaire] (Э7,1740-1760)
Вольтхаузен [Volthaysen] (PI, 1680-1700)
Вольф [Wolf] (P7,1700-1720,1720-1740,1740-1760)
Вронский [Wronski] (Р6,1800-1820,1820-1840; М6,1800-1820,
1820-1840,1840-1860)
Вудбридж [Woodbridge] (Э, 1900-1920)
Вудхем A. [Wodhem Adam] (Э2,1340-1360)
Вырубов [Wyrubov] (Э4,1860-1880)
Вышеславцев [Vyseslavcev] (M, 1900-1920)
Габлер [Gabler] (PI, 1840-1860)
Гай [Gaios] (M2,120-140,140-160)

1074
Комментарии к с. 888-907
Тален [Galenos] (Э7,160-180,180-200,200-220)
Талилей [Galileo] (P8,1600-1620,1620-1640,1640-1660)
Галич [Galitch] (P2,1820-1840)
Галуппи [Galuppi] (ЭЗ, 1800-1820)
Гальтон [Galton] (Э6,1880-1900,1900-1920)
Гаман [Hamann] (M3,1780-1800)
Гамелен [Hamelin] (P4,1880-1900; К, 1900-1920)
Гамильтон [Hamilton] (Ф6,1860-1880; Э6,1860-1880)
Гандульф [Gandulms] (P2,1160-1180)
Ганс [Gans] (PI, 1840-1860)
Гарве [Garve] (PI, 1780-1800)
Гарвей [Harvey] (P4,1600-1620,1640-1660)
Гарпократ [Harpokration] (Ml, 180-200)
Гартенштейн-млаший [Hartenstein Jr.] (Э2,1880-1900)
ГартманН. [Hartmann N.] (K, 1900-1920)
Гартман [Hartmann] (M8,1860-1880,1880-1900,1900-1920)
Гаусс [Gauss] (Э8,1800-1820,1820-1840,1840-1860)
ГаэтаноТьенский [CajetanusThiaencus] (P2,1440-1460,1460-1480)
ГвидоТеррени [Guido Terreni] (P2,1340-1360)
Тегель [Hegel] (P8,1780-1800,1800-1820,1820-184О,М8,1800-18201820-1840)
Гегесий [Hegesias] (C2,320-300,300-280,280-260)
Гегесин [Hegesinus] (Cl, 200-180,180-160)
Гейгер [Geyger] (P, 1900-1920)
Гейер [Geier] (Э1,1880-1900)
Гейл [Gale] (M2,1660-1680)
Гейлинкс [Geulinex] (P6,1660-1680)
Гекатей [Hekataios] (Э1,320-300,300-280)
Гекатон [Hekaton] (Ф1,120-100,100-80)
Гелленбах [Hellenbach] (M2,1880-1900)
Геллерт [Geliert] (PI, 1740-1760)
Гельмгольц [Heimholte] (Э6,1860-1880)
ГельмонтЯ. ван [Helmont J. van] (P4,1640-1660)
Гельмонт-младший В. [V. Helmont Jr] (M2,1700-1720)
Гемин [Geminos] (Ф2,80-60,60-40)
Гемстергейс [Hemsterhuis] (M3,1780-1800)
Геннекен [Hannequin] (M2,1580-1600)
ГенрихГентский [HenricusGandav.] (P4,1280-1300)
ГенрихизГоркума [Heinrich (Gorkum)] (PI, 1420-1440)
Генрихиз Любека [Heinrich (Lübeck)] (PI, 1320-1340)
ГенрихизХейнбуха [Heinrich (Hainbuch)] (P2,1360-1380,1380-1400)
ГенрихКамперский [Heinierich de Campo] (PI, 1440-1460)
Георге [George] (M2,1820-1840,1840-1860)
ГеоргийПахимер [Georgios Pachymeres] (P2,1280-1300,1300-1320)
Гераклеон [Heracleon] (M2,180-200,200-220)
Гераклид {Понтийский} [Herakleides] (P3,360-340,340-320,320-300)

Комментарии к с. 888-907
1075
Гераклид {Тарсийский} [Herakleides] (PI, 160-140,140-120)
Тераклит {Эфесский} [Herakleitos] (P7,520-500,500-480,480-460)
Гераклит [Herakleitos] (ФЗ, 0-20,20-40)
Герард из Болоньи [Gerhart (Bol.)] (P2,1300-1320)
Гербарт [Herbart] (P7,1820-1840; Э7,1820-1840,1840-1860)
Гердер [Herder] (M6,1780-1800)
Гердиль [Gerdil {GiacinoSigismondo}] (P2,1740-1760)
Геренний [Herennios] (M4,240-260)
Геринг [Goring] (Э1,1880-1900)
Герланд A. [Gurland A.] (K, 1900-1920)
Гермарх [Hermarchos] (Э2,260-240,240-220)
Герметичеасаялитература [Hermetic Literature] (M5,200-220,220-240,
240-260)
Гермий [Hermeias] (M3,440-460,460-480)
Гермин [Herminos] (P2,140-160,160-180,180-200)
Гермипп [Hermippos] (PI, 220-200,200-180)
Герод [Herodes] (M2,140-160,160-180)
Гертвиг [Hertwig] (ЭЗ, 1880-1900)
Герцен [Herzen] (P4,1820-1840,1840-1860)
ГессенС. [Hessen S.] (K, 1900-1920)
Тете [Goethe] (Р8,1780-1800,1800-1820,1820-1840; М8,1780-1800)
Гешель [Goeschl] (PI, 1840-1860)
Гиеракл [Hierakles] (PI, 420-440,440-460)
Гиеракс [Hierax] (Ml, 180-200,200-220)
Гиерокл {Стоик} [Hierokles] (Ф2,120-140,140-160)
Гикет [Hiketas] (PI, 380-360,360-340)
Гильберт [Hubert] (P, 1900-1920)
ГильбертПорретанский [GilbertusParred.] (ЭЗ, 1140-1160)
Гильом делаМар [Guilelmusde la Mere] (IP, 1280-1300)
Тильом из Конша [Guilelmus de Conch.] (P2,1120-1140,1140-1160)
ГильомМаскІ. [Guilelmus Mackl.] (PI, 1300-1320)
Тильом Оверньский [Guilelmus Alvernus] (P3,1220-1240,1240-1260)
Гильом Окскеррский [Guilelmus (Aux.)] (P2,1200-1220,1220-1240)
ГильомПейризГудена [GuilelmusPeirideG.] (P2,1300-1320,1320-1340)
ГильомУарский [Guilelmus (Ware)] (P2,1280-1300,1300-1320)
ГильомХотунский [Guilelmus (Hothun)] (PI, 1280-1300)
ГильомизШампо [Guilelmus Camp] (P2,1100-1120,1120-1140)
ГильомШервуд [Guilelmus Shyreswood.] (PI, 1240-1260)
Гиппас [Hippasos] (PI, 480-460,460-440)
Типпий [Hippias] (C4,420-400,400-380)
Гиппоклид [Hippokieides] (Э1,240-220,220-200,200-180)
*Гиппон [Hippon] (32,460-440,440-420,420-400)
Гиршман [Hirschmann] (Э2,1860-1880)
Гланвилль [Glanville] (C2,1660-1680,1680-1700)
ГомперцГ. [GomperzH.] (Э4,1880-1900,1900-1920)

1076
Комментарии к с. 888-907
Гонорий Августодонский [Honorius Aug.] (P3,1120-1140,1140-1160)
Гоппе [Hoppe] (M, 1900-1920; Э2,1880-1900)
Торгий [Gorgias] (C5,460-440,440-420,420-400,400-380,380-360)
Горлеус [Gorlaeus] (Э4,1640-1660,1660-1680)
ГотфридБрет. [Gottfried de Bret.] (Ml, 1180-1200)
ГотфридизФонтане [Gottfried (Font.)] (P3,1280-1300,1300-1320)
Тотшед [Gottsched] (P2,1720-1740,1740-1760)
Грассман [Grassmann] (P4,1860-1880)
Греко-римская культура [Greek-Roman culture] (PI, 560-580)
Гретри [Gratry] (Ф1,1860-1880)
Тригорий Великий [Gregorius I Magnus] (P4,580-600,600-620)
Григорий из Римини [Gregorius(Rimini)] (Э2,1340-1360)
ТригорийНазианзин [Gregorius Naz.] (M6,360-380,380-400)
Григорий Нисский [Gregorius Nyss.] (M6,360-380,380-400)
Григорий Палама [Gregorius Palam.] (M6,1340-1360,1360-1380)
ГротДж. [GroteG.] (Э2,1860-1880)
ГротН. [GroteN.] (Э2,1880-1900)
Гуго из Сент-Шера [Hugo (St. Cher.)] (P2,1240-1260,1260-1280)
*Гуго Сен-Викторский [Hugo a S. Victore] (M5,1120-1140,1140-1160)
Гугон Риплен [Hugo Ripelin] (P3,1280-1300)
Гуссерль [Husserl] (P, 1900-1920)
Гуфеланд [Hufeland] (Э2,1800-1820)
Гюйон [Guyon] (M2,1680-1700,1700-1720)
Давид [David] (P2,480-500,500-520)
ДавидДинанский [David Dinantensis] (P3,1200-1220)
Даламбер [D'Alembert] (C5,1740-1760,1760-1780)
Дамаский [Damaskios] (M4,500-520,520-540,540-560)
Дамирон [Damiron] (P2,1820-1840)
*ДарвинЧ. [Darwin C] (Э8,1860-1880)
ДарвинЭ. [Darwin E.] (Э4,1780-1800)
Дауб [Daub] (PI, 1840-1860)
Дебольский [Debolsky] (PI, 1880-1900)
ДеВрие [De Vries] (PI, 1680-1700)
Дедекинд [Dedekind] (P2,1880-1900)
*Декарт [Descartes] (P8,1600-1620,1620-1640,1640-1660)
Дексипп [Dexippos] (M2,320-340,340-360)
ДелаФорж [De la Forge] (P3,1660-1680,1680-1700)
Дельбет [Delbet] (Э, 1900-1920)
Деметрий [Demetrios] (Ф1,40-60,60-80,80-100)
Деметрий [Demetrios] (33,320-300,300-280,280-260)
*Демокрит [Demokritos] (38,420-400,400-380,380-360)
Демонакс [Demonax] (Ф2,120-140,140-160,160-180,180-200)
ДепольВинцент [De Paul Vincent] (M2,1620-1640)
Дере [DeRaey {Jean}] (PI, 1640-1660,1660-1680)
Деркилид [Derkylides] (P2,40-20,20-0)

Комментарии к с. 888-907
1077
Де-Роберти [DeRoberty] (ЭЗ, 1880-1900,1900-1920)
Дешан [Deschamps] (Ml, 1780-1800)
Джакомо Капоччи [Jacobus Сароссі] (Р2,1300-1320)
Джевонс [Jevons] (P5,1880-1900)
*ДжеймсУ. [James W.] (Ф, 1900-1920; С, 1900-1920; Э7,1880-1900,1900-1920)
Джентиле [Gentile] (P, 1900-1920)
Джермайн [Germain S.] (Э2,1820-1840)
Джиньеберт [Guignebert] (Э, 1900-1920)
Джоберти [Gioberti] (M6,1840-1860)
Джовенале [Giovenale] (P2,1700-1720)
Джойя [Gioja] (ЭЗ, 1780-1800,1800-1820,1820-1840)
ДжонсонС. [Johnson Sam.] (Ml, 1740-1760,1760-1780)
Диадох(епископФотики) [Diadochos(Fot.)] (M2,440-460,460-480)
*Дидро [Diderot] (C9,1740-1760,1760-1780)
Дикеарх [Dikaearchos] (ФЗ, 320-300,300-280)
ДикеархМессенский [Dikaearchos Mess.] (33,320-300,300-280)
*Диоген {Аполлонийский} [Diogenes] (33,460-440,440-420)
Диоген{КиренскийилиСмирнский} [Diogenes] (31,360-340,340-320)
Диоген {Селевкийский} [Diogenes] (33,180-200,200-220)
*Диоген {Синопский} [Diogenes] (Ф5,360-340,320-300)
Диоген {Вавилонский} [Diogenes] (Ф4,200-180,180-160,160-140)
Диоген Лаэртский [Diogenes Laertius] (33,240-260,260-280)
Диогениан [Diogenianus] (31,140-160,160-180,180-200)
Диодор {Аспендский} [Diodoros] (P2,340-320,320-300)
Диодор [Diodoros] (PI, 140-120,120-100,100-80)
Диодот [Diodoros] (Ф1,60-40,40-20)
Диокл [Diokles] (PI, 360-340,340-320,320-300)
ДионХризостом [Dion Chrysostomos] (Ф6,80-100,100-120)
Дионисий {Гераклейский} [Dionysios] (Ф1,280-260,260-240,240-220)
Дионисий {стоик из Кирены} [Dionysios] (Ф1,60-40)
Дионисий [Dionysios] (31,200-180,180-160)
*Дионисий Ареопагит [Dionysios Areop.] (M8,500-520,520-540)
Дионисий Велиесий [Dionysius Magnus] (P2,240-260,260-280)
ДионисийКартузианский [DionysiusCartusianus] (M4,1440-1460,1460-1480)
ДитрихФрейбергский [Dietrich de Friberg] (M2,1280-1300,1300-1320)
Домбровский [Dombrovsky] (PI, 1840-1860)
Доминик Гундисальви [Dominicus Gundiss] (P2,1140-1160,1160-1180)
Домнин [Domninos] (PI, 400-420,420-440,440-460)
Дорос [Doros] (Ml, 500-520,520-540)
*Достоевский [Dostoevski] (M8,1840-1860,1860-1880)
Дрейк [Drake] (3,1900-1920)
Дресслер [Dressler] (31,1860-1880,1880-1900)
Дробиш [Drobisch] (34,1820-1840,1840-1860,1860-1880)
ДунсСкот [DunsScotus] (P8,1300-1320)
Дурдик [Durdik] (31,1840-1860)

1078
Комментарии к с. 888-907
Дэвис [Davies] (P2,1740-1760)
ДэвисА.Дж. [Davies A.J.] (М4,1860-1880)
Дьюи [Dewey] (3, 1900-1920)
Дюбуа-Реймон [DuBoisReymond] (Э5,1880-1900)
*Дюгем [Duhem] (P, 1900-1920)
ДюПрель [Du-Prel] (Ml, 1880-1900)
Дюран из Сен-Пурсена [Durandus de s. Porc] (32,1300-1320,1320-1340)
Дюранделл [Durandellus] (PI, 1340-1360)
*Дюркгейм [Durkheim] (Э, 1900-1920)
Дюроф [Dyroff] (Э, 1900-1920)
Евандр [Euandros] (C2,220-200,200-180)
Евбулид [Eubulides] (PI, 360-340,340-320)
Евгемер [Euhemeros] (C3,320-300,300-280)
Евдем [Eudemos] (P2,320-300,300-280)
Евдокс [Eudoxos] (РЗ,360-340,340-320)
Евдор {Александрийский} [Eudoros] (M2,20-0)
*Евклид [Eukleides] (P3,400-380,380-360)
Евнапий [Eunapios] (M3,360-380,380-400)
Евномий [Eunomius] (Э1,360-380,380-400)
Еврит [Eurytos] (PI, 400-380,380-360)
Евсевий [Eusebius] (33,300-320,320-340)
Евсевий Кесарийский [Eusebius (Caes.)] (33,340-360)
Евстафий (епископ Антиохийский) [Eusthatius (Ant.)] (31,320-340)
Евстахий [Fr.Eustachius] (M2,1280-1300)
Евтихий [Eutyches] (P3,440-460,460-480)
Жан Кидор [Jean Quidort] (P2,1300-1329)
ЖанШарлье (Жерсон) [JeanCharlier (Gerson)] (M4,1400-1420,1420-1440)
ЖанеП. [Janet Paul] (P4,1860-1880)
ЖеливскийЯ. [JellesJ.] (PI, 1680-1700)
Желле [Jelles] (Ml, 1680-1700)
Захария Митиленский [Zacharias (Myt.)] (P2,540-560)
*Зенон {Элейский} [Zenon] (P5,480-460,460-440,440-420)
*Зенон {из Китиона} [Zenon] (Ф8,300-280,280-260)
Зенон {Тарсийский} [Zenon] (Ф1,200-180)
Зенон {Сидонский} [Zenon] (32,120-100,100-80,80-60)
Зигберт (Beck.) [Siegbert (Beck.)] (P2,1320-1340)
Зигварт [Sigwart] (Ф5,1880-1900)
*3иммель [Simmel] (K, 1900-1920)
Иероним [Hieronymos] (P2,260-240,240-220)
Иерузалем [Jerusalem] (3,1900-1920)
Икштадт [Ickstadt {J.A.}] (PI, 1760-1780)
Иларий из Пуатье [Hilarius (Poit.)] (P3,360-380)
Иоанн(Васопт.) [Ioannes(Baconth.)] (P2,1320-1340,1340-1360)
Иоанн Дамаскин [IoannesDamasc] (P5,720-740,740-760)
Иоанн де Мирекур [IoannesdeMirec] (32,1340-1360)

Комментарии к с. 888-907
1079
PioaHHdeReg. [loannes de Reg.] (PI, 1320-1340)
Иоанн де Рупелла [loannes de Rupella] (P2,1240-1260)
ИоаннизГенуи [loannes (Genua)] (PI, 1280-1300,1300-1320)
Иоанниз Ландуно [loannes de landuno] (C3,1300-1320,1320-1340)
Иоанн Капреол [loannes Capreolus] (P3,1420-1440,1440-1460)
Иоанн Креста Св., Хуан де ла Крус [Jean de la Croix] (M4,1560-1580,
1580-1600)
Иоанн Pic. de Luc. [loannes Pic. de Luc] (P2,1320-1340)
*Иоанн Скот Эриугена [John Scotus Erigena] (M8,840-860,860-880)
ИоаннСолсберийский [loannes Salesberiensis] (ЭЗ, 1160-1180,1180-1200)
ИоаннФилопон [loannes Philop.] (P4,520-540,540-560)
*ИоаннХризостом [loannes Chrysostomos] (35,380-400,400-420)
*Иоахим Флорский [IoachimdeFloris] (M2,1180-1200,1200-1220)
Ипатия [Hypatia] (PI, 400-420)
Ипполит [Hippolytus] (P3,200-220,220-240)
*ИринейЛионский [Irenaeus (Lugd.)] (P4,180-200,200-220)
ИсаакСтелла [Isaak de Stella] (M2,1160-1180)
Исидор [Isidores] (Ml, 500-520)
*Исидор Севильский (Гиспалисийский) [Isidorus Hispelevsis] (P4,
600-620,620-640)
«Исследование психики» [«Psychic research»] (M, 1900-1920)
Йеше [Jäsche] (K2,1800-1820)
Кайбель [Keibel] (Ф2,1880-1900,1900-1920)
Кайр [Caird] (K3,1880-1900)
Калликл [Kallikles] (C2,420-400)
Каллиус [Callius] (Э, 1900-1920)
Кальвизий [Kalvisios] (M2,140-160,160-180)
Кампе [Campe] (Э2,1780-1800)
Кандид [Candidus] (P2,820-840)
*Кант [Kant] (P12,1740-1760,1760-1780; Kl2,1780-1800,1800-1820)
Кантони [Cantoni] (K4,1880-1900,1900-1920)
Кантор [Cantor] (P4,1880-1900)
Карве [Carve] (Э1,1760-1780,1780-1800)
*Кардано [Cardanus] (M6,1560-1580)
Кардек A. [Cardec Allan] (M4,1840-1860)
Кареев [Karejev] (Э, 1900-1920)
Каринский [Karinsky] (Ф4,1880-1900; Э4,1880-1900)
Карнап [Сагпар] (Э, 1900-1920)
Карнеад [Karneades] (C5,180-160,160-140,140-120)
Карно [Carnot] (Э6,1800-1820)
Ф.В. Карове (Р2,1840-1860)
Карпократ [Karpokrates] (Ml, 140-160,160-180)
Карсавин [Karsavin] (M, 1900-1920)
Карстаньен [Karstanjen] (Э, 1900-1920)
*Кассиодор [Cassiodorus] (P3,540-560,560-580)

1080
Комментарии к с. 888-907
Кассирер [Cassirer] (K, 1900-1920)
Катон [Cato] (Ф2,60-40)
КвинтМуцийСцевола [Q.MuciusSc] (Ф1,140-120,120-100)
Квинт Секстий [Q. Sextius] (P2,40-20,20-0)
Кебет [Kebes] (PI, 420-440)
Кедворт [Cudworth] (Р5,1660-1680,1680-1700; М5,1660-1680,1680-1700)
Кейзерлинг [Keyserling] (M, 1900-1920)
КейсЩжонНСаБе] (PI, 1580-1600)
*Кеплер [Keppler] (P8,1600-1620,1620-1640)
Кердон [Cerdon] (M2,120-140,140-160)
Керинф [Cerinthus] (M2,100-120,120-140)
Керкид [Kerkidas] (Ф5,240-220,220-200)
Кизеветтер [Kiesewetter] (Kl, 1800-1820)
КиреевскийИ.В. [Kireewskylv.] (M2,1820-1840,1840-1860)
Кинкель [Kinkel] CK, 1900-1920)
Кинкер [Kiuker] (Kl, 1780-1800)
Кирилл Александрийосий [Cyrillus (Alex.)] (P2,400-420,420-440,440-460)
Клавдий Мамерт [Claudianus Mamertus] (P3,460-480)
Кларенбальд [Clarenbaldus] (M2,1160-1180)
Кларк [Clarke] (Э1,1720-1740)
Классен [Classen] (K1,1880-1900)
Клауберг [Clauberg] (P3,1660-1680,1680-1700)
*Клеанф [Kleanthes] (Ф5,280-260,260-240,240-220)
Клейнпетер [Kleinpeter] (Э, 1900-1920)
Клеомед [Kleomedes] (Ф2,120-140,140-160)
*КлиментАлександрийский [Clemens Alex.] (M6,180-200,200-220)
Клитомах [Kleitomachos] (C2,160-140,140-120,120-100)
Клодий [Klaudios] (P3,140-160,160-180,180-200)
КнутценМ. [KnutzenM.] (P4,1740-1760)
Коген [Cohen] (Р7,1880-1900,1900-1920; К7,1880-1900,1900-1920)
Козак [Kozak] (Э, 1900-1920)
Кокбурн [Cockbum] (Э2,1700-1720)
Коллинз [Collins] (P2,1700-1720,1720-1740)
Колот [Kolotes] (32,260-240,240-220)
Кольер A. [Collier] (Р5,1700-1720; М5,1700-1720)
КоменскийЯ.А. [Comenius] (Р7,1620-1640,1640-1660; М7,1640-1660)
Кон Й. [Cohn J.] (K3,1880-1900)
Кондильяк [Condillac] (Э6,1760-1780,1780-1800)
*КонтО. [Comte A.] (Э8,1840-1860)
Коппельман [Koppelmann] (K, 1900-1920)
*Коперник [Copernicus] (P8,1560-1580)
Кордемуа [Cordemoy] (P2,1680-1700)
Корнелий Анней Л. [L.Ann. Korn.] (Ф4,40-60,60-80)
КорнелийЛабеон [Cornelius Labeo] (M3,260-280,280-300)
Корнелиус [Cornelius] (Э1,1860-1880,1880-1900,1900-1920)

Комментарии к с. 888-907
1081
Крантор [Krantor] (P4,300-280,280-260)
Красиньский [Krasinsky] (M4,1820-1840)
Крассиций [L. Crassicius] (PI, 0-20,20-40)
Кратет {Афинский} [Krates] (PI, 300-280,280-260)
Кратет {киник} [Krates] (Ф4,320-300,300-280)
*Кратил [Kratylos] (P2,460-440,440-420,420-400,400-380)
Краузе{К.Х.Ф.} [Krause] (P4,1800-1820)
Краузе [Krause] (Э, 1900-1920; К, 1900-1920)
Кредаро [Credaro] (Kl, 1880-1900)
Кремер [Kremer] (P4,1840-1860)
*Критий [Kritias] (C3,420-400)
Критолай [Kritolaos] (P2,180-160,160-140)
Кроний [Kronios] (M2,160-180,180-200)
КрочеБ. [CroceB.] (P, 1900-1920)
Круг [Krug] (K2,1780-1800,1820-1840)
Круза [Crousaz] (P2,1720-1740,1740-1760)
Крузиус [Crusius] (P2,1740-1760)
Ксенарх [Xenarchos] (PI, 80-60,60-40)
*Ксенократ [Xenokrates] (M3,360-340,340-320)
*Ксенофан [Xenophanes] (P5,540-520,520-500,500-480)
Ксенофил [Xenophilos] (PI, 360-340,340-320,320-300)
Ксенофонт [Xenophon] (Э7,380-360,360-340)
КузенВ. [Cousin V.] (Р4,1820-1840,1840-1860,1860-1880; Ф4,1860-1880)
Кульвервелл [Culverwell] (PI, 1640-1660; Ml, 1640-1660)
Курно [Cournot] (P5,1860-1880)
Кутюра [Couturat] (P, 1900-1920)
Куффелер [Kuffeler] (Ml, 1680-1700)
Кьеркегор [Kirkegaard] (C4,1840-1860)
Кювье [Cuvier] (Э6,1820-1840)
Кюльпе [Kulpe] (Э, 1900-1920)
Лаас [Laas] (Э4,1880-1900)
Лавджой [Lovejoy] (Э, 1900-1920)
Лакид [Lakydes] (C3,240-220,220-200)
Лактанций [Lactantius] (P4,320-340)
Лаланд [Lalande] (P, 1900-1920)
*Ламарк [Lamarque] (P8,1800-1820)
Ламберт [Lambert] (P4,1740-1760,1760-1780)
Ламенне [Lamennais] (Ф4,1820-1840,1840-1860)
ЛамиБ. [LamyB.] (М2,1680-1700; М2,1700-1720)
Лами {Г.} [Lamy] (PI, 1680-1700
ЛамиФ. [Lamy F.] (M2,1700-1720)
ЛамотЛе-Вайе [DelaMozzele Vayer] (Cl, 1680-1700)
ЛангеФ.А. [Lange RA.] (K7,1860-1880)
ЛангеИ.И. [Lange J.J.] (Р2,1720-1740)
Ланьон [Lanion] (PI, 1680-1700)

1082
Комментарии к с. 888-907
Ланфранк [Lanfrancus] (P3,1040-1060,1060-1080,1080-1100)
Лаплас [Laplace] (P6,1780-1800,1800-1820,1820-1840)
Ларошфуко [La Rochefoucauld] (Cl, 1640-1660)
Ласвиц [Lasswitz] (K2,1880-1900,1900-1920)
Ласк [Lask] (K, 1900-1920)
*Лассаль [Lassale] (P4,1860-1880)
Лассон [Lasson] (P3,1840-1860,1860-1880,1880-1900)
Лаффит [Lafitte] (Э5,1860-1880)
Лацарус [Lazarus] (Э4,1860-1880,1880-1900)
Левенгук [Leeuwenhoek] (Э5,1680-1700,1700-1720,1720-1740)
Левер [Lever] (PI, 1560-1580,1580-1600)
*Леви-Брюль [Levy-ВшЫ] (Э, 1900-1920)
*Левкипп [Leukippos] (32,440-420,420-400)
Легран [Le Grand] (PI, 1660-1680)
Леенхоф [Leenhoï] (PI, 1700-1720)
*Лей6ниц [Leibnitz] (P9,1660-1680,1680-1700,1700-1720,1720-1740)
Леман [Lehmann] (Э, 1900-1920)
Ленд [Land] (K2,1880-1900)
ЛеонЕврей [Leo Hebraeus] (M3,1540-1560)
Леонитий Византийский [Leontius (Byz.)] (P3,520-540,540-560)
Леру [Leroux] (Э1,С. 1820-1840,1840-1860)
Леруа [Leroy] (Э1,1740-1760)
Лесаж [Lesage] (Э2,1780-1800)
ЛесбосскийВ. [Lesbios] (Э1,1800-1820,1820-1840)
*Лессинг {Г.Э.} [Lessing] (P6,1760-1780)
Лессинг {Теодор} [Lessing] (P, 1900-1920)
Либельт [Liebelt] (P4,1840-1860)
Либерт [Liebert] (K, 1900-1920)
Либих [Liebig] (Э4,1860-1880)
Либман О. [Liebmann O.] (K5,1860-1880,1880-1900,1900-1920)
Ликон [Lykon] (PI, 260-240,240-220)
Линднер [Lindner] (Э1,1880-1900)
Липпс [Lipps] (M7,1880-1900)
Лисий [Lysis] (PI, 420-400,400-380)
Литтре [Littra] (Э4,1840-1860,1860-1880)
Лихтенбергер [Lichtenberger] (C2,1780-1800,1800-1820)
*Ло6ачевский [Lobatchevsky] (Э6,1880-1900)
ЛоджО. [Lodge.] (M, 1900-1920)
ЛойолаИ. [Loyola] (Ф8,1540-1560,1560-1580)
*Локк [Locke] (Э8,1680-1700,1700-1720)
*Ломоносов [Lomonosov] (P4,1740-1760,1760-1780)
*Лонгин [Longinos] (Э2,240-260,260-280)
Лосев [Losev] (M, 1900-1920)
*Лосский [Lossky] (M, 1900-1920)
Лоу [Law] (M2,1660-1680)

Комментарии к с. 888-907
1083
Лоуде [Lowde] (Э1,1680-1700)
Луази [Loisy] (3, 1900-1920)
Лукан Анней [Ann. Luc. ] (Ф4,60-80)
*Лукиан [Lucianus] (32,280-300,300-320)
*Лукреций [Lucretius] (38,60-40)
Льюис{Дж.Г.} [Lewes] (35,1880-1900)
Льюис{К.И.} [Lewis] (K, 1900-1920)
Любимов [Lioubimov] (P2,1860-1880)
МаймонС. [MaimonS.j (K4,1780-1800)
Майнлендер [Mainländer] (M4,1860-1880)
Майран [Mairan] (Ml, 1760-1780)
"Майрон [Mairon] (M2,1700-1720,1720-1740)
Макарий Египетский [Macarius Aegyp.] (M4,340-360,360-380,380-400)
Мак-Кош [McCosh] (Ф4,1860-1880; 34,1860-1880)
*Максвелл [Maxwell] (M, 1900-1920)
Максим {Тирский} [Maximos] (M5,180-200)
Максим {неоплатоник} [Maximos] (Ml, 360-380)
*МаксимИсповедник [Maximus Confessor] (M6,620-640,640-660,660-680)
Макробий [Macrobius] (M4,400-420,420-440)
Мак-Тагтарт [McTaggart] (P5,1880-1900,1900-1920)
*Маль6ранш [Malebranche] (Р7,1660-1680,1680-1700,1700-1720; М7,
1660-1680,1680-1700,1700-1720)
МанегольдЛаутенбахский [Manegoldus] (ФЗ, 1080-1100,1100-1120)
Мани [Мапі] (34,240-260,260-280,280-300)
Манихеи [Manicheists] (31,300-320,320-340,340-360,360-380,
380-400,400-420,420-440,440-460,460-480,480-500,500-520,520-540)
Мансель [Mansel] (Ф2,1860-1880)
Маргайнеке [Marheinecke] (PI, 1840-1860)
Мареш [Магел,] (3,1900-1920)
Марий Викторин [Marius Victorinus] (P4,360-380)
Марин [Marines] (M3,480-500)
Мариньер [Mariniere] (M2,1700-1720)
Марк [Marcus] (Ml, 180-200,200-220)
*Марк Аврелий [Marcus Aurel] (Ф6,160-180,180-200)
Маркион [Marcion] (M4,120-140,140-160,160-180)
Марсилий Ингенский [Marsilius(Inghen.)] (P2,1360-1380,1380-1400)
Марсилий Фичино [Marsilius Ficinus] (P4,1560-1580)
Мартин [Martin] (M4,1780-1800)
ШртинГалисийский(епископБрага) [MartinusBracar.] (P2,560-580,580-600)
Мартинес Паскуалес [Martinez Pasquelez] (M4,1700-1720)
Масарик [Masaryk] (34,1880-1900,1900-1920)
Масоны [Masons] (М5,1780-1800; М4,1800-1820)
Матфей из Акваспарты [Matthaeusab Aq.] (P2,1280-1300,1300-1320)
Маутнер [Mauthner] (C, 1900-1920)
*Мах [Mach] (36,1880-1900,1900-1920)

1084
Комментарии кс. 888-907
Мебиус [Moebius] (C, 1900-1920)
Мейерсон [Meyerson] (Э, 1900-1920)
Мейнерт [Meinert] (Э2,1880-1900)
Мейнонг [Meinong] (ЭЗ, 1880-1900,1900-1920)
Мелеагр [Meleagros] (Ф2,100-80,80-60)
*Мелисс [Melissos] (P3,460-440,440-420,420-400)
Меллин [Meilin] (K1,1780-1800)
Мемель [MemelJ (PI, 1800-1820)
Мендельсон [Mendelssohn] (P4,1780-1800)
Менедем [Menedemos] (P2,320-300,300-280,280-260)
Менедем [Menedemos] (Ф2,240-220,220-200)
Менипп [Menippos] (Ф5,260-240,240-220,220-200)
Менодот [Menodotos] (C2,100-120,120-140,140-160)
Мерсенн [Mersenne] (P5 1620-1640)
Мессер [Messer] (Э, 1900-1920)
Метерлинк [Maeterlink] (M, 1900-1920)
Метродор {Хиосский} [Metrodoros] (Cl, 380-360,360-340)
Метродор {Лампсакский} [Metrodoros] (Э2,280-260)
Метрокл [Metrokies] (Ф1,300-280,280-260)
Метц [Metz] (Kl, 1780-1800)
МефодийПатарский [Methodius(Phil.)] (P2,300-320)
Милль Джеймс [МШ James] (Э6,1820-1840)
Милль Дж. Ст. [МШ J.S.] (С8,1840-1860; Э8,1840-1860)
Мило [Milhaud] (ФЗ, 1880-1900; Р, 1900-1920)
*МинуцийФеликс [Minucius Felix] (P4,160-180,180-200)
МихаилПселл [Mich. Psellos] (P3,1060-1080,1080-1100)
*Михаил Скот [Michael Scottus] (Э2,1220-1240)
Михайловский [Mikhailovski] (ЭЗ, 1880-1900)
Михелет [Michelet] (М2,1860-1880; Р2,1880-1900)
Мицкевич [Mizkiewicz] (M6,1820-1840,1840-1860)
Мнесарх [Mnesarchos] (Ф1,120-100,100-80)
Модерат [Moderatus] (M3,60-80,80-100)
Мок [Moch] (Э, 1900-1920)
Молинос [Molinos] (M3,1680-1700,1700-1720)
Моним [Monimos] (Ф1,320-300,300-280)
*Монтень [Montaigne] (С6,1580-1600)
*Монтескье [Montesquieu] (Э6,1740-1760)
МорГ. [MorusH.] (Р4,1660-1680,1680-1700; М4,1660-1680,1680-1700)
Морган [Morgan] (PI, 1740-1760)
Морган де [Morgan de] (P2,1840-1860)
МорганК.Л. [Morgan C.L.] (Э, 1900-1920)
Мультатули [Multatuli] (C4,1860-1880,1880-1900)
Мур [Moore] (Э, 1900-1920)
Мусоний Руф [Muson. Ruf.] (Ф5,60-80,80-100)
МюллерИ. [Müller J.] (Э6,1840-1860)

Комментарии к с. 888-907
1085
МюллерМ. [Muller M.] (K2,1880-1900)
Мюнстерберг [Münsterberg] (K4,1880-1900)
Навсифан [Nausiphenes] (32,320-300,300-280)
Наторп [Natorp] (K, 1900-1920)
Нельсон [Nelson] (Ф, 1900-1920)
*Немезий [Nemesius] (M2,400-420)
«Немецкая теология» [«Eine deutsche Theologie»] (M3,1360-1380)
Несс [Nessas] (Э1,400-380,380-360,360-340)
Несторий [Nestorius] (P2,420-440,440-460)
*Нигидий Фигул [Nigidius Figulus] (M4,60-40)
Нигрин [Nigrinos] (Ml, 140-160,160-180)
НикифорБлеммида [NikephorosBlemmyd.] (PI, 1240-1260,1260-1280)
Николай [Nicolaus] (P2,20-0,0-20)
НиколайКавасила [NikKabas.] (M4,1340-1360,1360-1380,1380-1400)
*НиколайКузанский [Nicolau sCusanus] (M8,1440-1460,1460-1480)
НиколеттоВерниас [Nicoletto Vernias] (PI, 1480-1500)
Николай из Амьена [Nicolaus Ambian.] (P2,1200-1220)
НиколайизОтрекура [Nicolaus (Autr.)] (C4,1320-1340,1340-1360)
НиколайОккам [Nicolaus (Ockham)] (PI, 1280-1300)
НиколайОрем [Nicolaus (Oresme)] (32,1360-1380,1380-1400)
НиколайТривет [Nicolaus Trivet] (P2,1320-1340)
Николь [Nicole] (P4,1660-1680,1680-1700; M4,1680-1700)
Никомах [Nikomachos] (Ml, 120-140,140-160)
Никострат [Nikostratos] (M2,160-180)
Нитхаммер [Nithammer] (P2,1780-1800)
*Ницше [Nietzsche] (M9,1880-1900; C9,1860-1880,1880-1900)
Нич [Nitch] (Kl, 1780-1800)
Новалис [Novalis] (M2,1780-1800)
Нордман [Nordmann] (Э, 1900-1920)
Норрис [Norris] (M2,1700-1720,1720-1740)
Ноткер Лабеон [Notker Labco] (P3,1000-1020,1020-1040)
Ноэт [Noetus] (Э2,200-220,220-240)
Нумений [Numenios] (M4,160-180,180-200,200-220)
*Ньютон [Newton] (Э9,1680-1700,1700-1720,1720-1740)
«Омире» [PeriKosmon] (P4,100-120)
ОдонизТурне [Odo] (PI, 1100-1120)
Окен [Oken] (P3,1800-1820)
0'Кеффи [O'Keffee] (Kl, 1780-1800)
*ОккамУ. [William of Ockham] (Э8,1320-1340,1340-1360)
Олимпиодор [Olympiodoros] (P2,400-420,420-440)
Олимпиодор Младший [Olympiodoros Jr.] (P2,460-480,480-500)
Ольденбург [Oldenburg] (PI, 1680-1700)
Онесикрит [Onesikritos] (Ф2,320-300,300-280)
*Ориген [Origenes] (M8,220-240,240-260)
Орфическиекниги [Orphic books] (M4,220-240,240-260,260-280)

1086
Комментарии к с. 888-907
ОтлохЭммеранский [Otloh] (Ф2,1040-1060,1060-1080)
ПавелВенецианский [Paulus (Veneria)] (P2,1400-1420,1420-1440)
Павел Самосатский [Paulus (Samos)] (Э2,260-280,280-300)
Павлов [Pavlov] (PI, 1800-1820,1820-1840)
Паладьи [Palagyi] (K4,1880-1900,1900-1920)
Памфил Кесарийский [Pamphilus (Caes.)] (Ml, 280-300,300-320)
Панэтий [Panaitios] (Ф5,140-120,120-100)
Парацельс [Paracelsus] (M4,1540-1560,1560-1580,1580-1600)
*Парменид [Parmenides] (P7,500-480,480-460
*Паскаль [Pascal] (Р7,1660-1680; М7,1660-1680; Ф7,1640-1660,1660-1680)
Пасхазий Родберт [Paschasius Radbertus] (P2,840-860,860-880)
Патрици [Patricius] (Э2,1580-1600)
Патрон [Patron] (31,60-40)
Пеано [Peano] (Р, 1900-1920)
ПеккамДж. [Peckham Ioannes] (Ml, 1280-1300)
Пелагий [Pelagius] (P2,400-420,420-440)
Пенжон [Penjon {Auguste}] (P3,1880-1900)
Переводчики и последователи Секста Эмпирика [translators and
followers of SextusEmp.] (C6,1560-1580)
Перегрин-«Протей» [Peregrinos Prot.] (ФЗ, 140-160,160-180)
Перри [Perry] (Э, 1900-1920)
Персей [Persaios] (Ф2,260-240,240-220)
*Персий Флакк [Pers. Flaccus] (ФЗ, 60-80)
Перти [Perty] (M2,1840-1860)
Песталоцци [Pestalozzi] (Э4,1800-1820)
Петр Ауреоли [Petrus Aureoli] (Э2,1320-1340)
ПетрДамиани [Petrus Damiani] (ФЗ, 1040-1060,1060-1080)
Петриз Альи [Petrus d'Ailly] (Ф4,1380-1400,1400-1420)
ПетризПалюды [Petrus de Palude] (PI, 1320-1340,1340-1360)
*Петр Испанский [Petrus Hispanus] (P2,1260-1280)
ПетрКантор [Petrus Cantor] (P2,1180-1200)
ПетрКоместор [Petrus Comestor] (P2,1160-1180)
*Петр Ломбардский [Petrus Lombardus] (P4,1140-1160,1160-1180)
ПетрНигри [Petrus Nigri] (PI, 1460-1480,1480-1500)
Петр Пиктавийский [Petrus Pictav.] (P2,1180-1200,1200-1220)
ПетрТарентийский [Petrus de Tarentas] (P2,1260-1280)
ПетрТартарет [Petrus Tartaretus] (PI, 1480-1500)
Петрович M. [M. Petrovic] (Э, 1900-1920)
Петцольд [Petzold] (Э, 1900-1920)
Пико деллаМирандола [Pico della Mirandola] (P4,1500-1520,
1520-1540; М4,1500-1520)
ПикоделлаМирандола(младший) [P.dellaMirandolaJr.] (M4,1520-1540)
Пиллон [Pillon] (K4,1880-1900,1900-1920)
*Пиррон [Pyrrhon] (C6,320-300,300-280,280-260)
Пирс [Peirce] (Cl, 1880-1900)

Комментарии к с. 888-907
1087
*Пифагор [Pythagoras] (P8,540-520,520-500,500-480)
Планк [Planck] (PI, 1840-1860,1860-1880)
*Платон [Platon] (P12,380-360; M12,360-340)
*Плотин [Plotinos] (M12,240-260,260-280)
Плуке [Plouquet] (P4,1740-1760,1760-1780)
*Плутарх [Plutarchos] (M8,80-100,100-120,120-140)
ПлутархизАфин [Plutarchos from Athens] (Ml, 400-420,420-440)
Пол [Polos] (C2,420-400,400-380)
Полемон [Polemon] (P2,320-300,300-280,280-260)
Полимнаст [Polymnastos] (PI, 360-340,340-320,320-300)
Полиньяк [Polignac] (P4,1740-1760)
Полистрат [Polystratos] (Э2,240-220,220-200,200-180)
Полиэн [Polyainos] (31,280-260)
Помпонацци [Pomponatius] (C4,1520-1540)
Пордедж [Pordage] (PI, 1680-1700; Ml, 1660-1680,1680-1700)
Порфирий [Porphyrios] (M7,280-300,300-320)
Посидоний [Poseidonios] (Ф7,100-80,80-60,60-40)
Потамон [Potamon] (31,0-20,20-40)
Прантль [Prantl] (P4,1840-1860)
Пратт [Pratt] (3,1900-1920)
Praepositinus Cremonensis [Praepositinus] (P2,1200-1220,1220-1240)
Прингл-Пэтисон [Pringle-Pattison] (K, 1900-1920)
Прискиан [Priskianos] (Ml, 540-560,560-580)
Пританис [Prytanis] (PI, 240-220,220-200)
Продик [Prodikos] (C5,420-400,400-380)
*Прокл [Proclos] (M8,440-460,460-480,480-500)
Прокопий Газский [Procopius Gaz.] (P3,500-520,520-540)
*Протагор [Protagoras] (C8,460-440,440-420,420-400)
Псевдо-Макарий [Pseudo Macarius] (M2,400-420,420-440)
Птолемеи {братья из Александрии по прозванию Черный и Белый}
[Ptolomaeus] (Ml, 180-200)
*Птолемей {Клавдий} [Ptolemaios] (P2,100-120,120-140)
Птолемей {Киренский?} [Ptolemaios Chennos] (P2,80-100)
*Пуанкаре [Роіпсаге] (С, 1900-1920; 3,1900-1920)
Пуаре [Poiret] (M2,1680-1700)
Пуркинье [Purkinje] (36,1840-1860)
Пфандер [Pfander] (P, 1900-1920)
*Пьетроиз Абано [Pietro d'Abano] (PI, 1300-1320)
*Рабан Мавр [Hrabanus Maurus] (P4,820-840,840-860)
Равессон [Ravaisson] (P3,1860-1880)
Раде [Rade] (3,1900-1920)
Радульф Ардентский [Radulfus Ardens] (Ml, 1180-1200)
РадульфдеЛонго [Radulfus de Longo] (Ml, 1220-1240)
РаймондЛуллий [RagmundusLullus] (P5,1280-1300,1300-1320)
РаймундСебундский [Raymund Seb] (C2,1540-1560,1560-1580)

1088
Комментарии к с. 888-907
Райс [ReisM.] (Kl, 1780-1800)
Райф [Reiff] (PI, 1840-1860)
PaMÖepTodeiPrim. [RambertodeiPrim.] (PI, 1280-1300,1300-1320)
Рассел [RusseU] (P, 1900-1920)
Ратрамн из Корби [Ratramnus] (P2,860-880)
Ратценхофер [Rattenhofer] (PI, 1800-1820)
«Рационалистические течения» в масонстве [Masonic «rationalistic
currents»] (P4,1700-1720)
Региус [Regius] (P3,1620-1640,1640-1660)
Рейн [Rein] (34,1880-1900)
Рейнбек [Reinbeck] (PI, 1720-1740,1740-1760)
Рейнгольд [Reinhold] (K2,1780-1800)
Рейно [Reynaud] (P2,1680-1700)
Рейсбрук [Ruysbroeck] (M4,1340-1360,1360-1380,1380-1400)
Ремигий Оксерсскйй [Remigius (Alex.)] (M2,880-900,900-920)
РемигиодеиДжироламо [RemigiodeiCh.dG.] (P2,1280-1300,1300-1320)
Ремке [Rehmke] (P7,1880-1900,1900-1920)
Ремюза [Remusat] (P3,1860-1880)
Рен [Wreen] (P4,1680-1700)
Ренан [Renan] (C6,1860-1880,1880-1900)
Ренери [Renery] (PI, 1640-1660; Ml, 1660-1680)
Ренси [Rensi] (C, 1900-1920)
Ренувье [Renouvier] (Ф7,1880-1900; К7,1840-1860,1860-1880)
Реньо [Regnaud] (PI, 1700-1720)
Рескин [Ruskin] (M6,1840-1860,1860-1880)
Рид [Reid] (Ф4,1760-1780,1780-1800; Э4,1760-1780,1780-1800)
Рид [С. Read] (Э, 1900-1920)
Риккерт [Rickert] (K6,1880-1900,1900-1920)
Риксман [Rixmann] (PI, 1800-1820)
Риман [Riemann] (P6,1840-1860,1860-1880)
Риль [Riehl] (K5,1880-1900,1900-1920)
Риттер {Генрих} [Ritter] (M2,1820-1840)
Риттер {К.} [Ritter] (Ml, 1840-1860)
Ритчи [Ritchie] (K2,1880-1900,1900-1920)
РихардизМедиавиллы [RichardusdeMediav.] (ЭЗ, 1280-1300,1300-1320)
Рихман [Richmann] (ЭЗ, 1740-1760)
РичардКлепуэлл [Richard (Clapwell)] (PI, 1280-1300)
РичардФишекр [RichardFischacre] (PI, 1240-1260)
Ришар Сен-Викторский [Richardus a S. Victore] (M4,1140-1160,1160-1180)
Рише [Riebet] (M, 1900-1920)
РобердеКурсон [ Robert us de Corcion] (PI, 1200-1220)
*РобертГроссетест [Robert Grosseteste] (P4,1220-1240,1240-1260)
РобертКилвордби [Robert Kilward.] (P2,1260-1280)
РобертМеленский [RobertusMelid.] (P2,1140-1160,1160-1180)
РобертсонК. [Croom Robertson] (Э4,1880-1900)

Комментарии к с. 88&-907
1089
РогоЖ. [Rohault] (PI, 1660-1680,1680-1700)
РоджерМартсон [Roger (Marston)] (P2,1280-1300)
Роджерс [Rogers] (Э, 1900-1920)
Розенкранц [Rosenkrantz] (P4,1840-1860)
Розмини [Rosmini] (P6,1840-1860)
Ройс [Royce] (P, 1900-1920,1900-1920)
РойсДж. [Royce J.] (M4,1880-1900)
Рокитанский [Rokitansky] (Kl, 1880-1900)
РолендКремон [Rolendus Cremon.] (Э2,1220-1240)
Роленд Band. [Rolendus Band.] (P2,1160-1180,1180-1200)
Роман Римский [Romanus de Rome] (PI, 1260-1280)
Романг [Romang] (Ml, 1840-1860)
Романьози [Romagnosi] (Э2,1800-1820)
*Росцелин [Rosœllin] (PI, 1140-1160;ЭЗ, 1080-1100,1100-1120,1120-1140)
Русскиемасоны [Russian Masons] (M4,1760-1780; M2,1800-1820)
*Pycco [Rousseau] (M8,1760-1780)
Сайплз [Cyples] (Э, 1900-1920)
*Саллюстий [Sallustios] (M3,360-380,380-400)
СамуилТайус [SamuelTajus] (PI, 640-660)
Сандерсон [Sanderson] (PI, 1580-1600)
Сантаяна [Santajana] (Э, 1900-1920)
Санчез [Sanchez] (C2,1580-1600,1600-1620)
*Cacce [Sasset] (PI, 1820-1840)
Сатир [Satyros] (P3,220-200,200-180)
Сатурнин [Saturnilus] (Ml, 100-120,120-140,140-160)
Свабедиссен [Svabedissen] (Kl, 1800-1820)
Сведенборг [Swedenborg] (P4,1740-1760,1760-1780; M4,1740-1760,
1760-1780)
Север {Сульпиций?} [Severus] (PI, 500-520,520-540)
Север {комментатор «Тимея» Платона} [Severus] (Ml, 180-200,200-220)
Сегон [Segond] (M, 1900-1920)
Секретан [Secretan] (M4,1880-1900)
СекстЭмпирик [SextusEmpir.] (C6,160-180,180-200,200-220)
Секстий Младший [Sextius Jr.] (PI, 20-0,0-20)
Секунд [Sekundos] (M2,120-140,140-160)
Селлерс [Sellers] (Э, 1900-1920)
*Сенека [Seneca] (Ф8,40-60,60-80)
Сен-Мартен [St. Martin] (M4,1800-1820)
Сент-Илер Ж. [J. St. Hilaire] (Э6,1820-1840)
Сервет [Serveto] (Р4,1540-1560; М4,1540-1560)
Сервет Луггус [Servetus Lupus] (P2,840-860,860-880)
*Сигер Брабантский [Siger (Brabant)] (P4,1260-1280,1280-1300)
СигеризКуртре [Siger (Courtrai)] (P2,1320-1340)
Сильвестр II [Sylvester II (Gerbert)] (P3,980-1000,1020)
СимеонНовыйБогослов [SymeonTh.Nov.] (M4,1060-1080,1080-1100)

1090
Комментарии кс. 888-907
Симмий [Simmias] (PI, 420-400,400-380)
Симон деТорнако [Simon deTornaco] (PI, 1200-1220)
Симпликий [Simplikios] (P5,500-520,520-540,540-560)
Синезий [Synesius] (M2,400-420)
Сириан [Syrianos] (Ml,400-420,420-440)
CkotP. [ScotusR.] (P2,1580-1600,1600-1620)
СмитДж. [Smith J.] (Ml, 1640-1660)
СметанаА. [SmetanaA.] (P4,1840-1860)
Соаве [Soave] (Э2,1780-1800,1800-1820)
*Сократ [Socrates] (P9,420-400,400-380)
СоловьевВ.С. [SolovievVl.] (M6,1860-1880,1880-1900,1900-1920)
Сопатр [Sopatros] (M2,320-340,340-360)
Сотион [Sotion] (P2,200-180,180-160)
Сотион [Sotion] (P2,0-20,20-40)
Софоний [Sophonias] (P2,1280-1300,1300-1320)
Спавента [Spaventa] (P4,1860-1880)
Спевсипп [Speusippos] (P3,360-340,340-320)
*СпенсерГ. [Spencer H.] (Э8,1840-1860,1860-1880,1880-1900)
Спенсер [Spencer] (Э, 1900-1920)
*Спиноза [Spinoza] (P8,1660-1680; M8,1660-1680)
Сталло [Stallo] (K3,1880-1900)
Стефан Византийский [Stephanos] (P2,560-580,600-620,620-640,640-660)
Стеффенс [Steffens] (P2,1800-1820; Ml, 1820-1840)
Стильпон [Stilpon] (P2,340-320,320-300,300-280)
Стоическая іпкола [Stoic school] (Ф1,200-220,220-240,240-260,260-280)
*Стра6он [Strabon] (Ф2,20-40,40-60)
Стратон [Straton] (Э2,300-280,280-260)
Страхов [Strachov] (P3,1860-1880,1880-1900)
СтрувеГ. [StruveH.] (Э4,1860-1880)
СтюартО. [Stuart О.] (Ф4,1780-1800,1800-1820)
СтюартД. [StewartD.] (Э4,1800-1820)
Суарес [Suarez] (P6,1580-1600)
СузоГ. [SusoH.] (M5,1340-1360,1360-1380)
Супль [Souple H.] (Э, 1900-1920)
Сфер [Sphairos] (Ф1,240-220,220-200,200-180)
Сюлли [Sully] (Э, 1900-1920)
Тейлор [Taylor] (PI, 1700-1720; Ml, 1700-1720)
Тейлор {Ф.У.} [Taylor] (Э, 1900-1920)
ТаннериП. [Tannery Sr.] (Э4,1880-1900,1900-1920)
Тард [Tarde] (Э4,1880-1900,1900-1920)
ТаулерИ. [Tauler I.] (M4,1340-1360,1360-1380)
ТелезиоБ. [TelesiusB.] (Э6,1520-1540,1540-1560,1560-1580)
*Телекл [Telekles] (C2,220-200)
Телеф [Teles] (ФЗ, 240-220)
Теннеман [Tennemann] (Р2,1800-1820; К4,1780-1800,1800-1820)

Комментарии к с. 888-907
1091
*Теннис [Tunnies] (Э4,1880-1900)
Теодор [Theodoros] (Ml, 320-340,340-360)
Теодорик Шартрский [Thierry(Chartres)] (M2,1120-1140,1140-1160)
Теон [Theon] (M2,120-140,140-160)
Теофил [Theophilus (Ant.)] (P2,180-200)
Теофраст [Theophrastos] (P7,320-300,300-280)
ТерезаСв. [St. Theresa] (M4,1580-1600)
*Терн6ул [Turnboule] (Ф2,1720-1740)
*Тертуллиан [Tertullianus] (Э6,200-220,220-240)
Теста [Testa] (K2,1840-1860)
Тетенс [Tetens] (P4,1760-1780,1780-1800)
Тидеман [Tiedemann] (Э2,1780-1800)
Тиллетсон [Tilletson] (P2,1680-1700)
Тимон [Timon] (C3,280-260,260-240,240-220)
Тиндаль [Tindal] (P2,1700-1720,1720-1740)
Титтель [Tittel] (PI, 1780-1800)
Товянский [Toviansky] (M3,1820-1840,1840-1860)
Токка [Тосса] (К2,1880-1900)
Толанд [Toland] (P4,1680-1700)
Толомеоиз Луки [Tolomeo (Lucca)] (P2,1300-1320,1320-1340)
*Толстой Л.Н. [Tolstoi L.] (M8,1880-1900,1900-1920)
ТомазийЯ. [Thomasius J.] (P4,1660-1680,1680-1700)
Томассен [Thomassin] (PI, 1680-1700,1700-1720; Ml, 1700-1720)
Томсон Дж.А. [Thomson J.A.] (Э, 1900-1920)
Topo [Thoreau] (M3,1840-1860)
Троицкий [Troizky] (Э2,1880-1900)
Трокслер [Troxler] (PI, 1800-1820)
Турбильо [Turbiglio] (K2,1880-1900)
Уайтхед [Whitehead] (P, 1900-1920; Э, 1900-1920)
Уилкинс [Wilkins] (PI, 1660-1680)
Уитерспун [Whitherspoon] (Э2,1760-1780,1780-1800)
Уичкот [Whichcote] (M2,1640-1660,1680-1700)
Ульрик [Ulricus] (P2,1260-1280)
Унамуно [Unamuno] (M, 1900-1920; Ф, 1900-1920)
Урбан [Urban] (PI, 1340-1360)
Ушинский [Ousinsky] (ЭЗ, 1860-1880)
Уэвелл [WheweU] (P6,1820-1840)
Фабер [Faber] (M3,1520-1540)
Фабиан Папирий [Fabianus Papirius] (PI, 0-20,20-40)
Фаворин [Favorinus] (C4,120-140,140-160)
*Файхингер [Vaihinger] (C, 1900-1920; K6,1880-1900,1900-1920)
*Фалес [Thaies] (Э4,580-560,560-540)
Фантон [Phanton] (PI, 360-340,340-320,320-300)
Фарделла [FardeUa] (P2,1700-1720)
Фатке [Vatke] (PI, 1840-1860,1860-1880,1880-1900)

1092
Комментарии к с. 888-907
Федер [Feder] (PI, 1780-1800)
Федон [Phaidon] (P2,400-380,380-360,360-340)
Федр [Phaidros] (Э2,100-80,80-60)
ФейербахЛ. [FeuerbachL.] (C6,1840-1860)
Фемистий [Themistios] (P3,360-380,380-400)
Фенелон [Fenelon] (P6,1680-1700,1700-1720)
Фений [Phainias] (Ф1,60-40)
Феодор {Безбожник} [Theodoros] (C2,320-300,300-280,280-260)
Феодор {из Азины} [Theodoros] (Ml, 320-340,340-360)
*Феодор Мопсуэтский [Theodoras (Mops.)] (PI, 400-420,420-440)
*ФеодоритКирский [Theodoretus (Cyr.)] (33,420-440,440-460,460-480)
Феодот [Theodotus] (32,200-220,220-240)
Феомнет [Theomnetes] (PI, 40-20)
*Фехнер [Fechner] (P7,1840-1860,1860-1880)
Филипп [Philippus] (Ml, 200-220)
ФилиппГревский [PhilippusGrevius] (P2,1200-1220,1220-1240)
Филипп Опунтский [Philippos Op.] (M2,340-320,320-300)
Филиск [Philiskos] (Ф1,320-300,300-280)
Филодем [Philodemos] (35,60-40,40-20)
*Филолай [Philolaos] (P3,420-400,400-380)
*Филон Александрийский [Philon lud.] (M8,0-20,20-40,40-60)
ФилонизЛарисы [Philon Lar.] (P3,100-80,80-60)
Филонид [Philonides] (32,160-140)
Филострат [Philostratos] (M5,200-220,220-240)
Фиске [Fiske] (3,1900-1920)
Фшсге [Fichte] (Р8,1780-1800,1800-1820; М8,1800-1820; Ф8,1800-1820)
ФишерК. [Fischer Kuno] (Р4,1840-1860,1860-1880,1880-1900; М4,
1840-1860,1860-1880)
ФишерТ. [VischerTh.] (P4,1840-1860)
Флудд [Fludd] (M2,1600-1620)
Фолькельт [Volkelt] (K2,1880-1900)
Фолькман [Volkmann] (33,1880-1900)
*Фома Аквинский [Thomas Aquinas] (P12,1260-1280)
ФомаБрадвардин [Thomas Bradw.] (M2,1320-1340,1340-1360)
Фома Галльский [Thomas Gallo] (M2,1200-1220,1220-1240)
Фомаиз Йорка [Thomas (York)] (P2,1260-1280)
*Фомаиз Кантимпре (Шантимпре) [Thomas (Chantimpré)] (32,
1240-1260,1260-1280)
Фома Кемпийский [Thomas a Kempis] (M4,1460-1480)
ФомаизСаггона [Thomas (Sutton)] (P2,1300-1320,1320-1340,1340-1360)
ФомаСтрасбургский [Thomas (Strassb.)] (P2,1340-1360)
Фонтенель [Fontenelle] (P2,1740-1760)
Форберг [Forberg] (P2,1780-1800)
Форлендер [Vorländer] (M2,1820-1840)
Форлендер {Карл} [Vorländer] (K4,1880-1900)

Комментарии к с. 888-907
1093
Фортлаге [Fortlage] (Э4,1840-1860,1860-1880)
Фотий [Photius] (P3,860-880,880-900)
Франк A. [Franck A.] (PI, 1820-1840)
Франк Себастьян [FranckSeb.] (M2,1500-1520,1520-1540,1540-1560)
ФранкС. [FrankS.] (P, 1900-1920,1900-1920; M, 1900-1920)
*Франклин [Franklin] (Э4,1780-1800)
*Франциск Ассизский [St. Francis] (M2,1180-1200,1200-1220)
Франциск из Мейронна [Francisais de Mayronis] (P2,1320-1340)
Франциск Сальский [Framois de Sales] (M4,1600-1620,1620-1640)
Французская ложа «Великий Восток» [French Lodge «The Great East»]
(M4,1760-1780)
Французские масоны [French Masons] (M4,1700-1720)
*Фрасилл [ThrasyUos] (M3,20-40,40-60)
*Фрасимах [Thrasymachos] (C3,420-400,400-380)
ФрауенштедтГ. [Frauenstädt] (M2,1840-1860,1860-1880)
Фреге [Frege] (P, 1900-1920)
Фредегизий Турский [Fredegisus] (P2,800-820,820-840)
Фрейд [Freud] (Э, 1900-1920)
Фриз [Fries] (Ф6,1800-1820; К6,1800-1820,1820-1840)
Фурнье [Fournier] (M5,1840-1860)
Фурье [Fourier] (Р5,1820-1840)
Фуше [Foucher] (Cl, 1680-1700,1700-1720)
Фьерентино [Fiorentino] (P2,1880-1900)
Хайдеггер [Heidegger] (P, 1900-1920)
Халкидий [Chalcidius] (P4,320-340,340-360)
Хаммерлинг [Hammerling] (Ф2,1880-1900)
Хармад [Charmadas] (C2,140-120,120-100,100-80)
Харрис [Harris] (K4,1880-1900,1900-1920)
Хатчесон [Hutcheson] (Э4,1740-1760)
Хейданий {Абрахам} [Heidanius ] (PI, 1660-1680)
Хельфман [Helfmann] (P, 1900-1920)
Хереборд {Адриан} [Heereboord] (PI, 1660-1680)
Херемон [Chairemon] (Ф2,60-80)
Херил [Herillos] (Ф1,280-260,260-240,240-220)
Хиллебрандт [Hillebrand] (P, 1900-1920)
Ходжсон [Hodgson] (Э4,1880-1900,1900-1920)
Хольманн [Hollmann] (PI, 1740-1760)
Хомяков [Khomiakov] (Р4,1820-1840; М4,1820-1840,1840-1860; Ф4,
1860-1880)
*Хрисипп [Chrysippos] (Ф7,240-220,220-200)
Христиансен [Christiansen] (K, 1900-1920)
Христианскаякультура [Christian culture] (Ml, 320-340)
Христианская культура [Christian culture] (Ml, 480-500,540-560)
Христианская школа [Christian school] (P2,100-120,120-140)
Христианская школа [Christian school] (PI, 280-300)

1094
Комментарии к с. 888-907
Хук [Нооке] (Э5,1680-1700)
Цейзинг [Zeising] (P2,1840-1860)
Целлер [ZeUer] (P5,1840-1860,1860-1880,1880-1900)
*Цельс Корнелий [Cornelius Celsus] (PI, 0-20,20-40)
Цельс [Celsus] (M4,180-200)
Цельс («эпикуреец») [Celsus Ер.] (Э1,120-140,140-160,160-180)
Цешковский [Ceskovsky] (PI, 1840-1860)
Циглер [Ziegler] (Э1,1880-1900)
Циммерман [Zimmermann] (Э4,1860-1880,1880-1900)
Цицерон [Cicero] (Ф8,60-40,40-20)
Чербери [Cherbury] (Э4,1620-1640,1640-1660,1660-1680)
Чичерин [Öcerin] (P4,1840-1860,1860-1880,1880-1900)
Чубб [Chubb] (PI, 1700-1720)
Шад [Schad] (P2,1800-1820)
Шалмейер [Schalmeier] (Cl, 1800-1820,1820-1840)
Шаррон [Charron] (C2,1600-1620)
Шаслер [Schasler] (PI, 1840-1860,1880-1900)
Шваб [Schwab] (PI, 1780-1800)
ШварцГ. [SchwarzH.] (PI, 1840-1860)
Шелли [Shelley] (M6,1820-1840)
ЧЛеллинг [Schelling] (Р8,1780-1800,1800-1820; М8,1780-1800,1800-1820)
*Шефтсбери [Shaftesbury] (M5,1680-1700,1700-1720)
Шеффлер(АнгелусСилезиус) [Scheffler (AngelusSilesius)] (M3,1660-1680)
ШиллерФ. [Schiller R] (C, 1900-1920)
Школаперипатетиков [Peripateticschool] (PI, 240-260,260-280,280-300)
ШлегельФр. [Schlegel Fr.] (M4,1780-1800,1800-1820)
Шлейермахер [Schleiermacher] (M4,1780-1800,1800-1820,1820-1840)
ШмидКХЭ. [SchmidK.E.] (Kl, 1780-1800)
Шопенгауэр [Schopenhauer] (M8,1800-1820,1820-1840,1840-1860,
1860-1880; K8,1800-1820)
*Шпенглер [Spengler] (C, 1900-1920)
Шредер [Schröder] (P4,1880-1900)
Штадлер [Stadler] (K2,1880-1900,1900-1920)
Штаммлер [Stammler] (K, 1900-1920)
Штаудингер [Staudinger] (K, 1900-1920)
ШтейнерР. [Steiner R.] (M4,1880-1900,1900-1920)
Штейнталь [Steinthal] (Э4,1860-1880,1880-1900)
Штерн Пауль [Stern Paul] (K, 1900-1920)
Штрюмпель [Strümpell] (Э2,1840-1860,1860-1880)
Штуцман [Stuzmann] (PI, 1800-1820)
Шуберт [Schubert] (M3,1840-1860)
Шуберт-Зольдерн [S. Soldern] (Э4,1880-1900,1900-1920)
ШульцИ. [Schultz J.] (КЗ, 1780-1800)
ШульцеФ. [Schultze] (Kl, 1880-1900)
Шуппе [Schuppe] (Р, 1900-1920; М5,1880-1900)

Комментарии к с. 888-907
1095
Эберхард [Eberhard] (PI, 1780-1800)
Эвальд [Evald] (K, 1900-1920)
Эгберт [Egbertus] (PI, 760-780)
Эгидийиз Лесина [Aegidius (Lessines)] (P2,1280-1300,1280-1320)
ЭгидийРимский [Aegidius Romanus] (P3,1280-1300,1300-1320)
ЭдвардсДж. [Edwards J.] (Ml, 1740-1760)
ЭддиМ. [Eddy M.] (M4,1880-1900,1900-1920)
Эдельман [Edelmann] (PI, 1740-1760)
Эдесий [Aidesios] (M2,320-340,340-360,360-380)
Эджворт [Edgeworth] (P4,1880-1900)
Эйлер [Euler] (P6,1760-1780)
Эйнштейн [Einstein] (P, 1900-1920)
Экснер [Ехпег] (ЭЗ, 1860-1880)
Экфант [Ekphantos] (P2,360-340)
*ЭкхартИ. [Eckehart] (M8,1300-1320,1320-1340)1320-1340)
Элиас [Elias] (PI, 480-500,500-520)
Эллингер [Ellinger] (Э2,1580-1600)
Эльзенганс [Elsenhans] (Ф2,1880-1900,1900-1920; Э4,1880-1900,
1900-1920) {см. ниже, прим. 3*}
Эмерсон [Emerson] (M6,1840-1860,1860-1880)
*Эмпедокл [Empedokles] (36,460-440,440-420,420-400)
Энеад Газский [Aineas Gazensis] (P2,480-500,500-520,520-540)
Энесидем [Ainesidemos] (C5,60-40,40-20,20-0)
Эномай [Oinomaos] (ФЗ, 120-140,140-160)
*Эпиктет [Epiktetos] (Ф6,80-100,100-120,120-140)
*Эпикур [Epikuros] (38,300-280,280-260)
Эпикурейская школа [Epicurean school] (Э1,40-60,60-80,80-100,
100-120,120-140,140-160,160-180,180-200,220-240,240-260,260-280,
280-300,300-320,320-340,340-360)
ЭрвеизНеделека [Hervé Nédélec] (P3,1300-1320,1320-1340)
ЭрдманИ.Э. [Erdmann J.E.] (Р4,1840-1860,1860-1880; М4,1860-1880)
Эренбек [Ehrenbeck] (PI, 1800-1820)
Эренберг [Ehrenberg] (K, 1900-1920)
Эримней [Erimnaeus] (PI, 120-100,100-80)
Эрколе [Erkole] (P2,1880-1900)
*Эсхин [Aeschines] (P3,400-380,380-360,360-340)
Эфиоп [Aithiops] (Cl, 360-340,340-320)
Эхекрат [Echekrates] (PI, 360-340,340-320,320-300)
Юлиан [Julianus] (M7,360-380)
Юлиан Эклянский [Iulian Ekl.)] (PI,400-420,420-440)
*Юм [Hume] (C8,1740-1760,1760-1780; Э8,1760-1780)
ЮнгИ. [Jungius] (Э4,1600-1620,1620-1640)
ЮстинМученик [Iustinus Martyr] (P5,140-160,160-180)
K)3[Huet] (Cl, 1680-1700)
Якоб из Меца [Jacobus (Metz)] (P2,1300-1320)

1096
Комментарии кс. 888-907
ЯкобЛозаннский [Jacobus (Laus.)] (PI, 1320-1340)
Якоби [Jacobi] (M6,1780-1800; Ф6,1780-1800,1800-1820)
*Ямвлих [Jamblichos] (M7,300-320,320-340)
Янкелевич [Jankelevic] (M, 1900-1920)
Ясон [Jason] (Ф2,60-40)
Распределение мыслителей no баллам:
12 (всего 5) — Аристотель, Кант, Платон, Плотин, Фома Аквинский.
10 —Августин.
9 (всего 5) — Дидро, Лейбниц, Ницше, Ньютон, Сократ.
8 (всего 47)- Альберт Великий, Бергсон, Беркли, Бонавентура, Дж. Бру-
но, Вагнер, Галилей, Э. Гартман, Гаусс, Гегель, Гете, Дарвин Ч., Декарт,
Демокрит, Дионисий Ареопагит, Достоевский, Дунс Скот, Зенон из Кити-
она, Иоанн Скот Эриугена, Кеплер, О. Конт, Коперник, Ламарк, И. Лой-
ола, Локк, Лукреций, Дж.Ст. Милль, Николай Кузанский, У. Оккам, Ори-
ген, Пифагор, Плутарх, Прокл, Протагор, Руссо, Сенека Г. Спенсер,
Спиноза, Л.Н. Толстой, Филон Александрийский Фихте, Цицерон, Шел-
линг, Шопенгауэр, И. Экхарт, Эпикур, Юм.
7 (всего 27) — Ансельм Кентерберийский, Брэдли, Ф. Бэкон, Вико,
Вольтер, Вольф, Гален, Гераклит Эфесский, Гербарт, У. Джеймс, Коген,
Я.А. Коменский, Ксенофонт, Ф.А. Ланге, Липпс, Мальбранш, Парменид,
Паскаль, Порфирий, Посидоний, Ремке, Ренувье, Теофраст, Фехнер, Хри-
сипп, Юлиан, Ямвлих.
6 (всего 64, плюс 1 направление) — Авенариус, Александр Афроди-
зийский, Апулей, Аристипп, Бейль П., Бентам, Биша, Больцано, Боссюэ,
Боэций, Р. Бэкон, Бюффон, Василий Великий, Виндельбанд, Вронский,
Гальтон, Гамильтон, Гейлинкс, Гельмгольц, Гердер, Григорий Назианзин,
Григорий Нисский, Григорий Палама, Джоберти, Дион Хризостом, Карда-
но, Карно, Климент Александрийский, Кондильяк, Кювье, Лаплас, Г.Э. Лес-
синг, Лобачевский, Максим Исповедник, Марк Аврелий, Max, Милль
Джеймс, Мицкевич, Монтень, Монтескье, И. Мюллер, переводчики и пос-
ледователи Секста Эмпирика, Пиррон, Пуркинье, Ренан, Рескин, Риккерт,
Риман, Розмини, Секст Эмпирик, Ж. Сент-Илер, B.C. Соловьев, Суарес,
Телезио Б., Тертуллиан, Уэвелл, Файхингер, Л. Фейербах, Фенелон, Фриз,
Шелли, Эйлер, Эмерсон, Эмпедокл, Эпиктет, Якоби.
5 (всего 57, плюс 2 направления) — Ампер, Анаксагор, Анаксимандр,
Антисфен, Аполлоний Тианский, Аристон Хиосский, Баадер, Я. Беме, К. Бер-

Комментарии к с. 888-907
1097
нар, Бернард Клервоский, Бокль, Болдуин, Бонателли, Бонне, Варрон, гер-
метическая литература, Горгий, Гуго Сен-Викторский, Даламбер, Дже-
вонс, Диоген Синопский, Дюбуа-Реймон, Зенон Элейский, Зигварт, Иоанн
Дамаскин, Иоанн Хризостом, Карнеад, Кедворт, Керкид, Клеанф, А. Коль-
ер, Ксенофан, Курно, Лафит, Левенгук, О. Либман, Дж.Г. Льюис, Максим
Тирский, Мак-Таггарт, масоны (конца ХѴШ-начала XIX вв.), Менипп,
Мерсенн, Мусоний Руф, Панэтий, Продик, Раймонд Луллий, Риль, Симп-
ликий, Г. Сузо, Филодем, Филострат, Фурнье, Фурье, Хук, Целлер, Шефт-
сбери, Шуппе, Энесидем, Юстин Мученик.
4 (всего 175, плюс 7 направлений) — Абеляр П., Аксаков, Александр Галль-
ский, Алкидамант, Алкуин, английские масоны-мистики, Антиох, Антифон,
Арий, Арисгоксен, Арно, Асклепиад из Прусы, Афанасий Великий, Афинагор,
Бальфур, Бардезанес, Баумгартен, Бенкер, Берхэв, Бине, Блаватская, У. Блейк,
Бозанкет, Бошкович, Брентано, К Брюне, Брюнсвик, Буле, Вайц, Валенгин, Л. Вани-
ни, Василид, Ватсон, Введенский, Э. Вейгель, Вейсгаупт, Вич, Вьфубов, Гамелен,
Гарвей, Я. ван Гельмонт, Генрих Гентский, Геренний, Герцен, Гиппий, Г. Гом-
перц, Горлеус, Грассман, Григорий Великий, Дамасский, Э. Дарвин, Диоген Ва-
вилонский, Дионисий Картузианский, Дробиш, АДж. Дэвис, Жан Шарлье (Жер-
сон), П. Жане, св. Иоанн Креста, Иоанн Филопон, Ириней Лионский, Исидор
Севильский, Кантони, Кантор, А. Кардек, Каринский. М. Кнутцен, Л. Корнелий
Анней, Крантор, Красиньский, Кратет (киник), КХФ. Краузе, Кремер, В. Ку-
зен, Кьеркегор, Лаас, Лактанций, Ламберт, Ламенне, Лассаль, Лацарус, Либельт,
Либих, Литгре, Ломоносов, Лукан, С. Маймон, Майнлендер, Макарий Египет-
ский, Мак-Кош, Макробий, Мани, Марий Викторин, Маркион, Марсилий
Фичино, Мартин, Мартинес Паскуалес, Масарик, Мендельсон, Минуций Фе-
ликс, Г. Mop, Мультатули, Мюнстерберг, Нигидий Фигул, Николай Кавасила,
Николай из Отрекура, Николь, Нумений, «О мире», орфические книги, Пала-
дьи, Парацельс, Песталоцци, Петр из Альи, Петр Ломбардский, Пико делла
Мирандола, Пико делла Мирандола (младший), Пиллон, Плуке, Полиньяк,
Помпонацци, Прантль, Рабан Мавр, «рационалистическиетечения» вмасон-
стве, Рейн, Рейсбрук, Рен, Рид (Reid), Ришар Сен-Викторский, Роберт Гроссетесг,
Робертшн К., Розенкранц, Ройс Дж., русские масюны (концаХѴШ- началаХЕХв.),
Сведенборг, Секретан, Сен-Мартен, Сервет, Сигер Брабантский, Симеон Новый
Богослов, А. Сметана, Спавента, Г. Струве, О. Стюарт, Д. Стюарт, П. Таннери,
Тард, И. Таулер, Теннис, св. Тереза, Тетенс, Толанд, Я. Томазий, Фаворин, Фалес,
К. Фишер, Т. Фишер, Фома Кемпийский, К. Форлендер, Фортлаге, Франклин,
Франциск Сальский, французская ложа «Великий Восгок», французские масю-
ны, Халкидий, Харрис, Хатчесюн, Ходжсюн, Хомяков, Цельс, Циммфман, 4qp-
бери, Чичерин, Фр. Шлегель, Шлейермахер, Шредер, Р. Штейнер, Штейнталь,
Шуберт-Зольдерн, М. Эдди, Эджворт, И.Э. Эрдман, И. Юнг.
3 (всего 118, плюс 1 направление) — Альбин, Амальрик Бенский, Ам-
вросий Медиоланский, Аммоний Саккас, Антонин, Аристон Кеосский,
Аркесилай, Арнобий, Афинодор, Беда Достопочтенный, С. Бек, Бенеке,

1098
Комментарии кс. 888-907
Беренгарий Турский, Г. Биль, Бион Борисфенский, Боэций Дакийский,
Браун, Бугаев, Валлис, В. Вейгель, Галуппи, Гаман, Гемстергейс, Гераклид
Понтийский, Гераклит (I в. н. э.), Гермий, Гертвиг, Гильберт Порретанс-
кий, Гильом Оверньский, Гонорий Авгусгодонский, Готфрид из Фонтане,
Гугон Риплен, Давид Динанский, Де ла Форж, Деметрий (ІѴ-ІІІ вв. до н. э.),
Де-Роберти, Джойя, Дикеарх, Дикеарх, Мессенский, Диоген Аполлонийский,
Диоген Селевкийский, Диоген Лаэртский, Евгемер, Евдокс, Евклид, Евна-
пий, Евсевий, Евсевий Кесарийский, Евтихий, Иларий из Пуатье, Иоанн из
Ландуно, Иоанн Капреол, Иоанн Солсберийский, Ипполит, Кайр, Кассио-
дор, Клавдий Мамерт, Клауберг, Клодий, Й. Кон, Корнелий Лабеон, Кри-
тий, Ксенократ, Лакид, Ланфранк, Лассон, Леон Еврей, Леонитий Визан-
тийский, Манегольд Лаутенбахский, Марин, Мейнонг, Мелисс, Мило,
Михаил Пселл, Михайловский, Модерат, Молинос, «Немецкая теология»,
Ноткер Лабеон, Окен, Пенжон, Перегрин-«Протей», Персий Флакк, Петр
Дамиани, Прокопий Газский, Равессон, Региус, Ремюза, Рихард из Медиа-
виллы, Рихман, Саллюстий, Сатир, Сильвестр II, Спевсипп, Стало, Стра-
хов, Телеф, Тимон, Товянский, Торо, Ушинский, Фабер, Фемистий, Фео-
дорит Кирский, Филолай, Филон из Ларисы, Фолькман, Фотий, Фрасилл,
Фрасимах, Шеффлер (Ангелус Силезиус), Шуберт, И. Шульц, Эгидий Рим-
ский, Экснер, Эномай, Эрве из Неделека, Эсхин.
2 (всего 310, плюс 2 направления) — Агриппа, Адат, Аделярд Батский,
Адраст, Алан Лилльский, Александр Полигистор, Александр, Александр
Ликопольский, Александр Неккам, Алкмеон, И. Аллен, Альберт Саксонс-
кий, Альфред Английский, Амелий, Аммоний Гермий, Анаксимен, Ана-
толий, Андроник, Анникерид, Ансельм из Безаты, Антипатр (II в. до н. э.),
Антипатр (I в. до н. э.)> Антисфен (I в. до н. э.), Апеллес, Апельт, Аполлодор,
Apec Дидим, Арефа Кесарийский, Арриан, Асклепиад, Асклепиодот ( V в. н. э.),
Асклепиодот (I в. н. э.), Аспасий, Аттик, Аэций, Бакунин, Б. Бауэр, Бер-
нар Шартрский, Бернард Сильвестр, Бернард Триллиа, Бертело, Битти,
Бониц, Боулд, Бруно Сеньи, Буддеус, Фр. Булье, Бурдах, Буридан, Буринь-
он, Бурне, Вальтер из Брюгге, Вальтер Сен-Викторский, Варфоломей Ан-
глийский, Веттий Агорий Претекстат, Вера, Вильман, Винцент из Бове,
Витело, Волластон, А. Вудхем, Гай, Галич, Гандульф, Гартенштейн-мла-
ший, Гаэтано Тьенский, Гвидо Террени, Гегесий, Гейл, Гелленбах, В. Гель-
монт-младший, Гемин, Геннекен, Генрих из Хейнбуха, Георге, Георгий
Пахимер, Гераклеон, Герард из Болоньи, Гердиль, Гермарх, Гермин, Ге-
род, Гиерокл Стоик, Гильом из Конша, Гильом Окскеррский, Гильом
Пейр из Гудена, Гильом Уарский, Гильом из Шампо, Гиппон, Гиршман,
Гланвилль, Гоппе, Готшед, Григорий из Римини, Дж. Грот, Н. Грот, Гуго
из Сент-Шера, Гуфеланд, Гюйон, Давид, Дамирон, Дедекинд, Дексипп, Де-
монакс, Деполь, Деркилид, Джакомо Капоччи, Джермайн, Джовенале, Ди-
адох (епископ Фотики), Диодор Аспендский, Дионисий Великий, Дитрих
Фрейбергский, Доминик Гундисальви, Дэвис, Дюран из Сен-Пурсена,
Евандр, Евдем, Евдор Александрийский, Евстахий, Жан Кидор, Захария

Комментарии к с. 888-907
1099
Митиленский, Зенон Сидонский, Зигберт (Beck.), Иероним,
HoaHH(Baconth.), Иоанн де Мирекур, Иоанн де Рупелла, Иоанн Pic. de
Luc, Иоахим Флорский, Исаак Стелла, Йеше, Кайбель, Калликл, Кальви-
зий, Кандид, Сагоѵе, Катон, Квинт Секстий, Кердон, Керинф, Киреевский
И.В., Кирилл Александрийский, Кларенбальд, Клеомед, Клитомах, Кок-
бурн, Коллинз, Колот, Кордемуа, Кратил, Критолай, Кроний, Круг, Круза,
Крузиус, Б. Лами, Ф. Лами, И.И. Ланге, Ласвиц, Левкипп, Ленд, Лесаж,
Лихтенбергер, Лонгин, Лоу, Лукиан, Любимов, Майрон, Мансель, Мари-
ньер, Марсилий Ингенский, Мартин Галисийский, Матфей из Акваспар-
ты, Мейнерт, Мелеагр, Менедем (IV—III вв. до н. э.), Менедем (III в. до н. э.),
Менодот, Метродор Лампсакский, Мефодий Патарский, Михаил Скот,
Михелет, Морган де, М. Мюллер, Навсифан, Немезий, Несторий, Нико-
лай, Николай из Амьена, Николай Орем, Николай Тривет, Никострат,
Нитхаммер, Новалис, Норрис, Ноэт, Олимпиодор, Олимпиодор Млад-
ший, Онесикрит, ОтлохЭммеранский, Павел Венецианский, Павел Само-
сатский, Пасхазий Родберт, Патриции, Пелагий, Персей, Перти, Петр Ауре-
оли, Петр Испанский, Петр Кантор, Петр Коместор, Петр Пиктавийский,
Петр Тарентийский, Пол, Полемон, Полистрат, Praepositinus Cremonensis,
Псевдо-Макарий, Птолемей Клавдий, Птолемей Киренский, Пуаре, Рай-
мунд Себундский, Ратрамн из Корби, Рейнгольд, Рейно, Ремигий Оксерс-
ский, Ремигио деи Джироламо, Риттер Генрих, Ритчи, Роберт Килвордби,
Роберт Меленский, Роджер Мартсон, Роленд Кремон, Роленд Band., Рома-
ньози, Санчез, Секунд, Сервет Лупус, Сигер из Куртре, Синезий, Р. Скот,
Соаве, Сопатр, Сотион (II в. до н. э.), Сотион (I в. н. э.), Софоний, Стефан
Византийский, Стеффенс, Стильпон, Страбон, Стратон, Телекл, Тенне-
ман, Теодорик Шартрский, Теон, Теофил, Тернбул, Теста, Тидеман, Тил-
летсон, Тиндаль, Токка, Толомео из Луки, Троицкий, Турбильо, Уитерс-
пун, Уичкот, Ульрик, Фарделла, Федон, Федр, Феодор Безбожник, Феодот,
Филипп Гревский, Филипп Опунтский, Филонид, Флудд, Фолькельт, Фома
Брадвардин, Фома Галльский, Фома из Йорка, Фома из Кантимпре, Фома
из Саттона, Фома Страсбургский, Фонтенель, Форберг, Форлендер, Франк
Себастьян, Франциск Ассизский, Франциск из Мейронна, Г. Фрауенш-
тедт, Фредегизий Турский, Фьерентино, Хаммерлинг, Хармад, Херемон,
христианская школа, Цейзинг, Шад, Шаррон, Штадлер, Штрюмпель, Эги-
дий из Лесина, Эдесий, Экфант, Эллингер, Эльзенганс, Энеад Газский, Эр-
коле, Якоб из Меца, Ясон.
1 (всего 349, плюс 8 направлений) — Абихт, Акакий, Алексин, Ама-
финий, Анаксарх, Андре, Антипатр, Антоний, Андреас, Аполлонид, Апол-
лоний, Арета, Аристипп-младший, Аристокл, Аристон Александрийский,
Аристос, Артемий, Архелай, Архит, Асклепиодот (III в. н. э.), Асклепий, Аст,
Аттал, Афинодор из Кордовы, Банзен, Бартольд de Mosb., Василид, Л. Бен-
давид, Бернард Ломбардский, Бернард Оверньский, А. Бидерман, Г. Би-
дерман, Бильфингер, Бион Абдерский, Бомбологнус из Болоньи, Борн, Боэт,
Боэф, Брандис, Бринкель, Бромли, Брук, Буленвилье, Бутервек, И. Вагнер,

1100
Комментарии к с. 888-907
Вайссенбаум, Вальер Бурлей, Вальтер из Мортани, Вальтер (Ch.-Th.), Вел-
ланский, Вигман, Виллер, Виллих, Вильсон, Виндишман, Виттих, Вольт-
хаузен, Габлер, Ганс, Гарве, Гарпократ, Гегесин, Гейер, Гекатей, Гекатон,
Геллерт, Генрих из Горкума, Генрих из Любека, Генрих Камперский, Ге-
раклид Тарсийский, Геринг, Гермипп, Гешель, Гиеракл, Гиеракс, Гикет,
Гильом де ла Map, Гильом Mackl., ГильомХотунский, Гильом Шервуд, Гип-
пас, Гиппоклид, Готфрид Брет., греко-римская культура (VI в. н. э.), Гретри,
Дауб, Дебольский, Де Врие, Деметрий (I в. н. э.), Дере, Дешан, С. Джонсон,
Диоген Киренский или Смирнский, Диогениан, Диодор, Диодот, Диокл,
Дионисий Гераклейский, Дионисий (стоик из Кирены), Дионисий, Домб-
ровский, Домнин, Дорос, Дресслер, Дурдик, Дю Прель, Дюранделл, Евбу-
лид, Евномий, Еврит, Евстафий (епископ Антиохийский), Я. Желивский,
Желе, Зенон Тарсийский, Икштадт, Иоанн de Reg., Иоанн из Генуи, Ипа-
тия, Исидор, Карве, Карпократ, Кейс, Квинт Муций Сцевола, Кебет, Кизе-
веттер, Кинкер, КларК, Классен, Корнелий Цельс, Корнелиус, Крассиций,
Кратет Афинский, Кредаро, Ксенарх, Ксенофил, Кульвервелл, Куффелер,
Г. Лами, Ламот Ле-Вайе, Ланьон, Ларошфуко, Левер, Легран, Леенхоф,
Леру, Леруа, В. Лесбосский, Ликон, Линднер, Лисий, Лоуде, Майран, Мак-
сим (неоплатоник), манихеи, Маргайнеке, Марк, Меллин, Мемель, Мет-
родор Хиосский, Метрокл, Метц, Мнесарх, Моним, Морган, Несс, Ниг-
рин, Никифор Блеммида, Николетто Верниас, Николай Оккам, Никомах,
Нич, Одон из Турне, 0'Кеффи, Ольденбург, Павлов, Памфил Кесарийс-
кий, Патрон, Дж. Пеккам, Петр из Палюды, Петр Нигри, Петр Тартарет,
Пирс, Планк, Плутархиз Афин, Полимнаст, Полиэн, Пордедж, Потамон,
Прискиан, Пританис, Птолемеи (из Александрии), Пьетро из Абано, Ра-
дульф Ардентский, Радульф де Лонго, Райс, Райф, Рамберто dei Prim., Рат-
ценхофер, Рейнбек, Ренери, Реньо, Риксман, К. Риттер, Ричард Клепуэлл,
Ричард Фишекр, Робер де Курсон, Ж. Рого, Рокитанский, Роман Римский,
Романг, Росцелин, Самуил Тайус, Сандерсон, Сассе, Сатурнин, Свабедис-
сен, Север Сульпиций, Север (комментатор «Тимея» Платона), Секстий
Младший, Симмий, Симон де Торнако, Сириан, Дж. Смит, стоическая
школа, Сфер, Тейлор, Теодор, Титтель, Томассен, Трокслер, Уилкинс,
Урбан, Фабиан Папирий, Фантон, Фатке, Федер, Фений, Феодор из Ази-
ны, Феодор Мопсуэтский, Феомнет, Филипп, Филиск, А. Франк, Фуше,
Хейданий, Хереборд, Херил, Хольманн, христианская культура (320-340),
христианская культура (480-500,540-560), христианская школа ( 100-120,
120-140), христианская школа (280-300), Цельс («эпикуреец»), Цешковс-
кий, Циглер, Чубб, Шалмейер, Шаслер, Шваб, Г. Шварц, школа перипате-
тиков, К.Х.Э. Шмид, Штуцман, Ф. Шульце, Эберхард, Эгберт, Дж. Эдвардс,
Эдельман, Элиас, эпикурейская школа, Эренбек, Эримней, Эфиоп, Эхек-
рат, Юлиан Эклянский, Юэ, Якоб Лозаннский.
В заключение отметим следующее. При составлении списков мыслите-
лей по баллам под «направлением» понимается «школа», «течение», «ано-
нимный трактат», «культура» и т. д. Суммарное количество мыслителей

Комментарии к с. 888-907
1101
и направлений по баллам не совпадает с указаннм выше общим количе-
ством ( 1190 имен), поскольку в эти списки не вошли, естественно, имена
мыслителей, деятельность которых приходится на 1900-1920 гг. и не оце-
ненная в баллах.
2При составлении таблицы 1 (глава 13) оценки эмпиризма, начиная с
1500 г„ суммируются с оценками механистического и гилозоистского
материализма, чем и объясняется расхождение между данными, пред-
ставленными в таблице и в настоящем списке.
3 На самом деле — 161. По-видимому, неправильно оценен Эльзеганс:
его оценка как представителя фидеизма — 2, a как представителя эмпи-
ризма — 4. Скорее всего, истинной является первая оценка, однако, если
в данном случае исправить 4 на 2, то и совокупная фактическая оценка
снизится со 161 до 159.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
АББОТ, Эббот (Abbot) Уилбер Кортес (1869-1947), американский ис-
торик, деятель культуры и публицист, профессор Гарвардского универси-
тетас 1920 по 1947 гг. —513
АБДУЛ-ХАМИДII (Abdul-Hamid; 1848-1918), турецкий султан в 1876-
1909 гг., свергнутый в результате «младотурецкой революции»; умер в зак-
лючении —752
АБЕЛЯР (Abelard) Петр ( 1079-1142), французский философ, богослов
и поэт, учился в Париже y Росцелина и Гильома из Шампо — 479,531
АВГУСТ (Augustus) Гай Юлий Цезарь (69 до н. э.-14 н. э), римский
император с 27 г. до н. э., основатель принципата — формы правления,
при которой сохранялись республиканские институты —148,157,158,327
АВГУСТИН (Augustine) Аврелий (354-430), христианский теолог и
философ, представитель христианской патристики — 247,287,292,332,
382,383,386,479,500,514,854,860-861,866,884
АВГУСТИН ГИБЕРНИЙСКИЙ (Augustine of Hibernia; VII в.), католи-
ческий святой, римский миссионер в Англии — 334,479
АВЕНАРИУС (Avenarius) Рихард (1843-1896), швейцарский философ,
один из основоположников эмпириокритицизма — 397
АВЛ ГЕЛЛИЙ (Aulus Gellius; p. ок. 130 н. э.), римский писатель, автор
« Аттических ночей», сочинения, в котором удачно сочетается научность
и развлекательность —244
АГАФОКЛ (Agathocles; VII-VI вв. до н. э.)> древнегреческий поэт и
музыкант из Афин, учитель Дамона и (возможно) Пиндара — 214
АГАФОН (Agathon; ок.447-ок.405 до н. э.), древнегреческий драма-
тург —215,216
АГЕЛАД ИЗ АРГОСА (Aegelados ofArgos; 520-480 до н. э.), древнегре-
ческий скульптор, автор статуи Зевса в святилище на Итоме (Мессения) —
151
АГИСIV (Agis), спартанский царь, правивший в 244-241 гг. до н. э.;
начал проведение земельных реформ, предусматривавших возврат к уста-
новлениям Ликурга, но эти его планы были сорваны царем Леонидом
II —650
АГОРАКРИТ (Agorakritos; V-IV вв. до н. э.), древнегреческий скульп-
тор, любимый ученик Фидия, автор медных статуй Афины и Зевса в Бео-
тии —151
АДАМ (библ.), первый человек, созданный Богом и вместе с Евой из-
гнанныйизРая —478
АДАМ ДЕ ЛА АЛЬ, де ла Галь (Adam de la Hall), французский поэт,
живший в XII в., автор пастушеской пьесы с пением и танцами «Игра о
Робене и Марион» («своего рода галантной оперетты», по словам О. Шпен-
глера) —249
АДЕЛЯРД БАТСКИЙ (Adelard of Bath), средневековый теолог начала
XI в., выходец из Англии; представитель Шартрской школы, переведший

Ѵказатель имен
1103
на латинский язык произведения Евклида и арабо-язычных математиков
иастрономов —479
АДРИАН (Hadrian) ПублийЭлий (76-138),римскийимператор (117-
138) из династии Антонинов; по его приказу была произведена кодифика-
ция римского права и издан так называемый «Постоянный эдикт», после
чего законодательная инициатива стала целиком компетенцией импера-
тора —158,159
АЛАРКОН, Руис де Аларкон-и-Мендоса (Ruiz de Alarcon y Mendoza)
Хуан (1581-1639), испанский драматург, автор «комедий характеров», в
которых разоблачаются человеческие пороки — 269
АЛЕКСАНДРБОРДЖИЯ — см. БОРДЖИА Родриго
АЛЕКСАНДР ГАЛЬСКИЙ, Александр из Гэльса (Alexander of Halle; ок.
1170/1185-ок. 1245), средневековый богослов и философ, основатель фран-
цисканской школы в Парижском университете, где некоторое время был
учителем св. Бонавентуры; автор трактата «Сумма теологии» (сомни-
тельного с точки зрения авторства) — 531
АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ (Alexander the Great; 356-323 до н. э.),
царь Македонии с 336 г. до н. э., полководец и завоеватель, воспитанник
Аристотеля —217,514,716
АЛЕКСАНДРНЕККАМ (Alexander Neckam; 1157-1217), средневековый
философ и писатель, аббат, автор сочинения «О природе вещей» — 479
АЛЕМАН,Алеман-и-де-Энеро(А1етапуаеЕпего)Матео(1547-ок.1614),
исланский писатель, автор романа «Жизнеописание плута Гусмана де Аль-
фараче» (рус. перевод: Гусман де Альфараче. М., 1963, т. 1-2) — 266
АЛИДЫ, потомки халифа Али (ум. 661), двоюродного брата и зятя
Мухаммеда и Фатимы; ими основаны несколько династий в мусульманс-
кихстранах: Идрисиды в Магрибе, Сулейманиды в Мекке, затем в Иемене,
Сулейманиды (другая ветвь) в Магрибе; к Алидам относили себя Саадий-
ские (1525-1659) и Филалийские шерифы в Марокко (с 1664 г.) и др., Фа-
тимиды в Сев. Африке и Египте (910-1071), Зейдиты и др. ветви Алидов в
Табаристане (864-928), Зейдиты в Йемене (901-1962) идр. — 635
АЛКАМЕН (Alkamenes; 2-ая пол. V в. до н. э.), древнегреческий скуль-
птор и мастер бронзового литья — 151
АЛКМАН (Alcman; 2-ая пол. VII в. до н. э.)> древнегреческий поэт —
213,238
АЛКМЕОН КРОТОНСКИЙ (Alcmeon of Crotona; VI-V вв. до н. э.),
древнегреческий ученый, врач, философ-пифагореец, ок. 500 г. впервые
проведший анатомические исследования на животных, выдающийся пред-
шественник Гиппократа — 477
АЛЬБЕРТ ВЕЛИКИЙ (Albertus Magnus; ок.1193-1280), немецкий фи-
лософ и богослов, представитель ортодоксальной схоластики, монах-до-
миниканец, учитель и предшественник Фомы Аквинского — 287, 337,
480,481,515,531,532
АЛЬБЕРТИ (Alberti) Леон Батиста (1404-1472), итальянский ученый,
архитектор, писатель и музыкант — 198

1104
Указатель имен
АЛЬДЕГРЕВЕР ( Aldegrever) Генрих, или Альдеграф, называемый так-
же Альбертом Вестфальским (1502-1562), немецкий художник-гравер,
вынужденный из-заучастия в реформационном движении покинуть ро-
дину —169
АЛЬТДОРФЕР (Altdorfer) Альбрехт (ок.1480-1538), немецкий живо-
писец и график эпохи Возрождения, глава «дунайской школы», работав-
ший в Южной Германии и Австрии; один из первых в искусстве немецко-
го Возрождения стал изображать реальный мир во всей его широте и
поэтичности, со всеми бытовыми деталями и на фоне пейзажей — 169
АМВРОСИЙ МЕДИОЛАНСКИЙ (St. Ambrose; ок. 340-397), католи-
ческий святой, епископ Милана, один из отцов церкви, проповедник, бо-
гослов, автор церковных гимнов — 162,605
АММОНИЙ САККАС (Ammonius; 175-242), основатель школы неопла-
тонизма, учитель Плотина, сначала зарабатывавший себе на жизнь, таская
мешки(отсюдапрозвище:«сакк» —мешок) —247
АМОС (Amos; VII в. до н. э.), древнееврейский пророк и проповед-
ник, обличавший ростовщиков, судей и чиновников; «Книга пророка
Амоса» входит в состав Ветхого Завета — 884
АНАКРЕОН, Анакреонт (Anakreon; ок. 570-487 до н. э.), древнегречес-
кийпоэт —238
АНАКСАГОР ИЗ КЛАЗОМЕН (Anaxagoras; ок.500-428 до н. э.), древ-
негреческий философ, друг Перикла, изгнанный из Афин по обвинению в
безбожии —310,323,475
АНАКСИМАНДР (Anaximandros; 610 — ок.540 до н. э.), древнегре-
ческий философ, ученик Фалеса — 323,474
АНАКСИМЕН (Anaximenes; ок. 585-525 до н. э.), древнегреческий
философ, представитель ионийской школы — 474
АНДЖЕЛИКО (Angelico), прозванный ФраБеато Анджелико (ок. 1400-
1455), итальянский живописец Раннего Возрождения, представитель фло-
рентийской школы, настоятель доминиканского монастыря Сан-Марко
воФлоренции —171
АНЖЕЛИКА, мать Анжелика (Mother Angelica; до принятия монаше-
стваМария-Жаклина Арно; 1591-1661), дочь Антуана Арно-старшего и
сестра «Великого Арно»; отец добыл для нее должность коадъютрисы
Пор-Рояля в 1599 г., когда ей было только семь с половиной лет, с 1602 г.
мать Анжелика — аббатисса монастыря — 178
АННА СТЮАРТ (Queen Anna; 1665-1714), королева Великобритании
и Ирландии с 1702 г., последняя из династии Стюарт — 716
АНТИНОЙ (Antinous), любимец императора Адриана, утонувший в
Ниле в 130 г. н. э.; в честь него был сооружен храм, изваяны статуи, отче-
канены монеты, основан город Антинополь — 159
АНТОНИЙ ВЕЛИКИЙ (St. Anthony, ок. 250-356), христианский свя-
той, основатель монашества в Египте — 162
АНХРА-МАЙНЬЮ ( Angra Mainyu; перс. — враждебный дух), в зоро-
астризме олицетворение зла, злой бог, находящийся в непрестанной борьбе

Указатель имен
1105
с добрым богом Ахура-Маздой; древние греки называли его Ариманом —
383
АПОЛЛОН (Apollo; миф.)> бог солнечного света, бог-прорицатель и
бог-врачеватель, покровитель музыки и поэзии («Мусагет», т. е. «води-
тель Муз»), сын Зевса и Латоны — 150,155,213
АПОЛЛОНИЙ РОДОССКИЙ (Apollonius of Rhodes), древнегречес-
кий эпический поэт III в. до н. э., литературный критик, глава библиоте-
ки Мусейона в Александрии, автор поэмы «Аргонавтика» — 240
АПУЛЕЙ (Apuleus; ок. 124 н. э.), древнеримский писатель, адвокат и
философ —476
АРАТ (Aratus; ок. 310-245 до н. э.), древнегреческий писатель, автор
учебного стихотворения «Явления» («Phainomena»), описывающего звез-
дное небо и звездные явления согласно учению Евдокса из Книда — 240
АРЕТИНО (Aretino) Пьетро (1492-1556), итальянский писатель и пуб-
лицист, стяжавший славу «бича государей» и отца современной журнали-
стики; автор бытовых комедий в прозе, стихотворных и прозаических
памфлетов (в форме «предсказаний») и «Рассуждений», посвященных
нападкам на пороки женщин и цинично живописующих придворные
нравы —259
АРЕФАС, Арефа (Arethas) Кесарийский (ок. 850-ок. 944), византийс-
кий церковный деятель и писатель (автор речей и писем), собиратель и
комментатор античных авторов — 475
АРИОН (Агіоп; ок. 600 до н. э.), легендарный греческий по^т и певец
(кифарист); наиболее известно предание, поведанное Геродотом, о спасе-
нии Ариона дельфинами — 238
АРИОСТО ( Ariosto) Лудовико ( 1474-1533), итальянский поэт, автор
пяти комедий, сатир и поэмы «Неистовый Роланд», которая как бы про-
должила «Влюбленного Роланда» М. Боярдо — 264
АРИСТАРХ САМОССКИЙ (Aristarchus; ок. 320-250 до н. э.), гречес-
кий астроном и математик, античный предшественник Н. Коперника —
502
АРИСТАРХ САМОФРАКИЙСКИЙ (Aristarchus; II в. до н. э.), алек-
сандрийский грамматик, ученик Аристофана Византийского, впослед-
ствии сам основавший филологическую школу и считавшийся великим
учителем критики и экзегетики; занимался истолкованием и критикой
греческихпоэтов, в особенности Гомера; страдая неизлечимой болезнью,
уморил себя голодной смертью на Кипре в возрасте 72 лет — 241-242
АРИСТОКСЕН ( Aristoxenes; 354-300 до н. э.)> древнегреческий фило-
соф и теоретик в области музыкального искусства, ученик Аристотеля —
215
АРИСТОНИК АРГОССКИЙ ( Aristonicos of Argos), древнегреческий
поэт и музыкант VI в. до н. э. — 213
АРИСТОТЕЛЬ (Aristotle; 384-322 до н. э.), древнегреческий философ —
27,56,57,231,237,241,287,292,311,324,336,337,409,412,438,475,494,501,
514,529,561,584,604,614,771,797,806,809,825,830,835,837

1106
Указатель имен
АРИСТОФАН (Aristophanes; ок. 445-ок. 386 до н. э.), древнегреческий
поэт и комедиограф, одно из действующих лиц в диалоге Платона «Пир» —
214-216,238-240
АРИСТОФАН ВИЗАНТИЙСКИЙ (Aristophanes; ок. 257-180 до н. э.),
греческий филолог, глава Александрийской библиотеки, основатель на-
учной лексикографии —242
АРКЕСИЛАЙ ( Arcesilaus; IV в. до н. э.), древнегреческий художник,
автор картины, изображающей Леосфена и его детей, который, командуя
афинянами и всеми эллинами, победил македонян в Беотии в 323 г. до
н. э.; картина находилась в святилище Афины и Зевса в Пирее (порт
Афин) —157
АРНОБИЙ СТАРШИЙ (Arnobius; p. ок. 300 н. э.), христианский ри-
тор, учитель Лактанция, автор апологетического труда «Против язычни-
ков», важного источника античной истории религии и философии —
479
АРРЕБО (Arrebo) Андерс (1587-1623), датский поэт, епископ, лишен-
ный сана за непристойный образ жизни, переводчик псалмов, автор по-
эмы «Hexaemeron», написанной в подражание поэмы французского по-
эта Г. де Бартаса о сотворении мира — 264
АРТУР (Arthur), легендарный кельский король — 250,265
АРХЕЛАЙ (Archelaos; V в. до н. э.), древнегреческий философ, ученик
Анаксагора и учитель Сократа — 323,475
АРХЕРМ (Archermos; VI в. до н. э.), древнегреческий скульптор с ост-
рова Хиос, вероятно, первый представитель и, может быть, основатель
хиосской школы, отец скульпторов Бупала и Афинида — 151
АРХИЛОХ ( Archilochos; p. 650 до н. э.), древнегреческий лирик — 213
АРХИМЕД (Archimedes; ок. 287-212 до н. э.), древнегреческийученый,
математик и механик; убит римским солдатом при взятии Сиракуз — 863
АРХИТ (Archytas; ок. 400-365 до н. э.), древнегреческий философ, ма-
тематик, политический деятель и полководец; один из виднейших пред-
ставителей пифагорейской школы, поддерживавший дружеские отноше-
ниясПлатоном —323
АСКЛЕПИАД (Asclepiades) из Прусы (I в. до н. э.), греческий врач в
Риме, основатель общей патологии; будучи сторонником атомистичес-
кого учения Эпикура, считал, что первопричиной здорового состояния
или болезни являются нормальное или нарушенное движение частиц ма-
териивтеле —508
АСКЛЕПИЙ ( Asclepius), в древнегреческой мифологии бог врачева-
ния, персонаж одного из герметических сочинений, названного его име-
нем —477
АССУРБАНИПАЛ, Ашшурбанипал (Assurbanipal), царь Ассирии (669-
ок. 633 до н. э.), сын Асархаддона; по приказу Ассурбанипала были со-
браны десятки тысяч древних исторических, религиозных и магических
текстов; библиотека открыта во время раскопок 1849-1854 гг. на месте
Ниневии —131

Указатель имен
1107
АТТИЙ (Attius; III в. до н. э.)> римский драматург, автор (предполо-
жительно) трагедии «Клитемнестра» — 218
АФАНАСИЙ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ, Великий (Athanasius; ок. 295-
373), христианский теолог и философ, один из отцов церкви — 332
АФИНА (Athena), в греческой мифологии вечно девственная богиня,
дочь Зевса, появившаяся на свет из его головы в полном боевом снаряже-
нии —164
АФИНАГОР, Афенагор (Athenagoras; II в.), раннехристианский апо-
логет, один из родоначальников спекулятивной теологии, автор сочине-
ния «Прошение за христиан» — 332
АФИНЕЙ (Athenio; ок. 200 н. э.), греческий грамматик из египетского
Навкратиса, автор частично утраченного сочинения «Пирующие софис-
ты» («Deipnosophistai), в котором в подражание Платону описывает зас-
тольную трапезу примерно тридцати ученых мужей, беседующих о раз-
личных областях искусства, культуры, литературы и грамматики в доме
одного из римских государственных служащих; ценность сочинения в том,
что оно содержит множество обширных цитат из многихутерянных со-
чинений —476
АФИНИД (Athenis; 2-ая пол. VI в. до н. э.), древнегреческий скульптор
хиосской школы, сын Архерма — 151
АФРОДИТА (миф.), древнегреческая богиня любви и красоты; по
одной версии мифа — дочь Зевса и Дионы, по другой — вышла из мор-
скойпены —155
АХИЛЛЕС, Ахилл (миф.), главный герой Троянской войны, сын мор-
ской богини Фетидвд и царя Фтии и Фессалии Пелея, убитый стрелой Па-
риса в пятку, самое уязвимое место на его теле («ахиллесова пята») —
150,382
АХУРА-МАЗДА (Ahura-Mazda; перс. — премудрый владыка), вер-
ховный бог в зороастризме, персонифицированный небесный свод, доб-
рое начало, ведущее постоянную борьбу со злым богом Анхра-Майнью;
y древних греков был известен под названием Ормузд — 383
АШОКА ( Асока), древнеиндийский царь из династии Маурья, в годы
правления которого (268-232 до н. э.) Индия достигла наивысшего поли-
тического могущества и культурного развития — 600
БАЛАКИРЕВ Милий Алексеевич (1836/1837-1910), русский компози-
тор, дирижер, музыкально-общественный деятель — 233
БАЛЬЗАК (Balzac) Онере де ( 1799-1850), французский писатель и мыс-
литель —260
БАРБАРО (Barbaro) Франческо (ок.1453-1493),итальянскийгуманист
и государственный деятель Венеции, автор трактата «О женитьбе» — 259
БАРДЕЗАНЕС СИРИЙСКИЙ, Бар-Дайцан («сьш Дайцана»; Bardesanes;
154-ок. 230), сирийский гностик, распространявший свои воззрения по-
средством гимнов, в которых было дано дальнейшее развитие сирийского
гностицизма с сильной примесью поклонения силам природы; ни он, ни

1108
Указатель имен
его приверженцы («бардезанисты») не отделялись от правоверной церк-
ви; гимны Бардезанеса христиане распевали еще в V в. — 476
БАРОН (Baron) Юлий (1834-1898), немецкий юрист, профессор в Бер-
лине, Берне и Бонне —451
Б АРТЕЛ Ь (Barthel) Гюстав Эмиль, французский лингвист — 813
БАХ (Bach) Иоганн Себастьян (1685-1750), немецкий композитор и
органист — 41,45,122,206,207,220,224,226,514,882
БАХ (Bach) Карл Филипп Эммануэль (1714-1788), немецкий компози-
тор и клавесинист, второй сын И.С. Баха, пользовавшийся при жизни
славой крупнейшего композитора, автор методического труда «Опыт
правильного способа игры наклавире» (1753-1762) — 214
БЕАТРИЧЕПОРТИНАРИ (Beatrice; 1265-1290), «идеальная» возлюб-
ленная Данте, героиня его романа «Новая жизнь» — 258
БЕДА ДОСТОПОУТЕННЫЙ (Bede Venerabilis; 679-735), англо-сак-
сонский писатель, автор более сорока произведений преимущественно
богословского и исторического характера; главными из них являются
«Церковная история английского народа» и трактат о летоисчислении в
истории, где впервые было применено исчисление «от РождестваХристо-
ва» —247,334,502
БЕЗЕЛЕР (Beseler) Карл Георг Кристоф (1809-1888), немецкий право-
вед и политический деятель — 451
БЕЙЛЬ (Вауіе) Пьер (1647-1707), французский публицист и философ,
ранний представитель Просвещения — 343
БЕКАДЕЛЛИ (BeccadeШ) Антонио (прозв. Панормита; 1394-1471), ита-
льянский гуманист и поэт, автор непристойной поэмы «Гермафродит» —
259
БЕЛЛ (Bell) Эрик Темпл (1883-1960), американский математик и ис-
торик математики, в 1931-1933 гг. президент Американской Математи-
ческой Ассоциации, автор исследований «Men of Mathematics» (New York,
1937), «The Development of Mathematics» (New York — London, 1945)
идр. —504
БЕЛОВ (Below) Георгфон (1858-1927), немецкий историк, профессор
в Мюнхене, Марбурге и Тюбингене, жил во Фрейбурге; один из лучших
специалистов по истории средневекового города — 674
БЕЛОХ (Beloch) Карл Юлиус (1854-1929), немецкий историк антично-
сти, впервые применивший статистический метод при исследовании эко-
номики древности, представитель теории цикличности — 686,687,691,
692
БЕНЕДЕТТО ДА МАЙАНО (Benedetto da Mariano; 1442-1497), итальг
янский скульптор эпохи Раннего Возрождения, представитель флорен-
тийскойшколы —169
БЕНЕДИКТ НУРСИЙСКИЙ, Святой (St. Benedictine; ок. 480 — ок. 543),
итальянский аскет, некоторое время ведший жизнь отшельника в Субиако,
затем организатор общежительного монастыря в Монте-Кассино; автор ус-
тава монастырской жизни, принятого всем западноевропейским монаше-

Указатель имен
1109
ством раннего средневековья, основатель первого в Западной Европе мона-
шеского ордена, названного его именем (орден бенедиктинцев) — 247
БЕРД (Bird) Уильям (ок. 1543-1623), английский композитор, основопо-
ложник национальной школы мадригала, органист и нотоиздатель — 223
БЕРКЛИ (Berkley) Джордж (1685-1753), английский философ, пред-
ставитель субъективного идеализма, с 1734 г. епископ в Клойне (Ирлан-
дия) —496
БЕРЛИОЗ (Berlioz) Гектор Луи (1803-1869), французский компози-
тор, дирижер, музыкальный деятель — 226,232
БЕРНАР СИЛЬВЕСТР, Бернар из Тура (Bernard Sylvester; ум. 1176),
средневековый теолог, примыкавший к Шартрской школе, автор сочине-
ния «О всеобщности мира, или Большой и малый мир» — 479
БЕРНАРД КЛЕРВОСКИЙ, Святой Бернар (St. Bernard; 1090-1153), де-
ятель католической церкви, канонизированный в 1174 г., теолог-мистик,
чьи взгляды оказали большое влияние на мистический психологизм по-
зднего средневековья —162,247
БЕРНИ (Вегпі) Франческо (ок. 1497/1498-1535), итальянский поэт из
Флоренции, автор сонетов и «капитолий» (небольшихшуточныхи обя-
зательно непристойных од, посвященных любым предметам); был отрав-
лен во время ужина —259
БЕРНИНИ (Bernini) Джованни Лоренцо (1598-1680), итальянский
архитектор и скульптор, крупнейший мастер римского и всего итальянс-
когобарокко —169,177
БЕРНУЛЛИ (Bernoulli) Даниил (1700-1782), швейцарский математик и
механик, физиолог и медик, сын Иоганна Бернулли (1667-1748), младшего
брата Якоба Бернулли ( 1654-1705) ; в 1725-1733 гт. работал в Петербургской
Академии наук сначала на кафедре физиологии, затем механики — 497
БЕРОС, Беросс (Berosos; ІѴ-ІІІ вв. до н. э.), ученый жрец из Вавило-
нии, автор «Вавилонской истории», пользовавшейся большой известнос-
тью среди античных эрудитов эллинистической и римской эпох — 473
БЕТХОВЕН (Beethoven) Людвиг ван (1770-1827), немецкий компози-
тор — 40,41,56,57,122,206,207,220,224,231-233,500,514,867,882
БИРКГОФ (Birkhoff) Джордж Дэвид (1884-1944), американский матема-
тик, профессор Гарвардскогоуниверситета с 1912 г. — 863
БИЧЧИ (Віссі) Нери ди ( 1419-1491), итальянский живописец флорен-
тийской школы, хранитель традиций византийской иконы и средневеко-
войминиатюры —171
БЛЮМ (Blume) Леон (1872-1950), французский политический и госу-
дарственный деятель, лидер Французской социалистической партии, в
1936-1938 гг. глава правительства Народного фронта; в 1943-1945 гг. был
интернирован в Германию; создатель концепции «гуманистического со-
циализма» —640
БЛЮНЧЛИ (Bluntschli) Иоганн Каспар (1808-1881), швейцарский
юрист, специалист по государственному и международному праву и по
истории права, представитель органической школы права — 451

1110
Указатель имен
БОАС (Boas) Франц (1858-1942), американский лингвист, этнограф,
антрополог — вкл. I.
БОВЕ (Bovet) Эрнест (1870-1941), швейцарский литературовед —127
БОДАРТ (Bodart) Гасгон (р. 1867), французский военный историк — 684
БОДЛЕР (Baudelaire) Шарль (1821-1867), французский поэт — 260,261
БОККАЧЧО (Boccaccio) Джованни (1313-1375), итальянский писатель,
один из первых представителей гуманистической литературы Возрожде-
ния —92,258-260,264
БОЛДУИН (Baldwin) Стэнли (1867-1947), английский государствен-
ный деятель, лидер Консервативной партии, в 1923-1929 и 1935-1937 гг.
премьер-министр Великобритании; проводил политику попустительства
фашистской агрессии —640
БОЛДЫРЕВ Иван Васильевич, аспирант и сотрудник П. А. Сорокина в
переиод написания «Социальной и культурной динамики» — 83,773,780,
781
БОНИФАЦИЙ ѴІП (Bonifacium VIII), в миру Бенедетто Каэтани (ок.
1235-1305), nana римский в 1294-1303 гг.; один из наиболее видных бор-
цов за папскую теократию, что нашло отражение в булле «Unam Sanctam»
(1302) —606
БОРДЖИА (Borgia) Родриго (ок.1431-1503), римский nana Александр
IV с 1492, ставший папой в результате подкупа большинства кардина-
лов; политических противников устранял с помощью яда и кинжала; в
1497 г. отлучил от церкви и затем способствовал казни Дж. Савонаролы,
требовавшего низложения преступного и развратного папы — 771
БОРКХАРДТ (Borchardt) Людвиг (1863-1938), немецкий египтолог,
основатель Археологического музея в Каире — 192
БОССЮЭ (Bosssuet) Жак Бенинь (1627-1704), французский писатель,
церковный деятель, епископ; в «Рассуждении о всеобщей истории» ( 1681)
рассматривал историческое развитие как осуществление божественного
провидения —342
БОТТИЧЕЛЛИ (Botticelli) Сандро (1445-1510), итальянский живопи-
сец флорентийской школы —169
БОЭЦИЙ (Boethius) Аниций Манлий Торкват Северин (ок.480-524),
римский философ и государственный деятель, приближенный остготско-
го короля Теодориха, казненный по обвинению в тайных связях с Визан-
тией; в тюрьме в ожидании казни написал свое главное сочинение «Уте-
шениефилософией» —246,247,334
БОЯРДО (Boiardo) Матео Мария ( 1441-1494), итальянский поэт, про-
званный «рыцарем без страха и упрека», автор поэмы «Влюбленный Ро-
ланд» —264
БРАГЕ (Brahe) Тихо (1546-1601), датский астроном, предложивший
систему мира, в которой неудачно сочеталось учение Птолемея с систе-
мой Н. Коперника: Солнце движется вокруг Земли, стоящей в центре
мироздания, a планеты —вокругСолнца —482

Указатель имен
1111
БРАЧЧОЛИНИ (Braccolini) Поджио, Поджо (1380-1459), итальянс-
кий гуманист и политический деятель Флоренции, увлеченный греко-рим-
ской античностью, автор диалогов «О жадности», «Против лицемеров» и
«Книги о благородстве» — 259
БРУКНЕР (Brukner) Антон (1824-1896), австрийский композитор,
органист и педагог —226
БРУНЕЛЛЕСКИ (Brunelleschi) Филиппо (1377-1446), итальянский ар-
хитектор, скульптор и ученый; один из основоположников архитектуры
Возрождения и создателей научной теории перспективы — 198
БРЮНСВИК (Brunschvicg) Леон (1869-1944), французский философ,
представитель так называемого критического рационализма — 490
БУГЛЕ (Bougie) Селестен (1870-1940), французский социолог, пред-
ставитель школы Э. Дюркгейма, профессор Парижского и Тулузского
университетов —642
БУДЦА (Buddha; санскр. букв. — «просветленный»), эпитет Сиддхар-
тхи Гаутамы (623-544 до н. э.), основателя буддизма; в более широком
смысле в буддийской религии — существо, достигшее наивысшей свято-
сти —602,866,867
БУПАЛ ИЗ ХИОСА (Bupalos; VI в. до н. э.), древнегреческий скульп-
тор, принадлежавший к хиосской школе по мрамору и живший около
60-й Олимпиады, автор статуи «Тиха» («Счастье») и изображения хари-
ты в г. Смирна — 151
БЭКОН (Bacon) Роджер (ок. 1214 — ок. 1292), английский философ и
естествоиспытатель; предугадал ряд открытий (телефона, самодвижущихся
повозок, летательных аппаратов и др.); разработал проект утопической
сословной республики, в которой источником власти является плебис-
цит —342,479,481,531
БЭКОН (Bacon) Френсис (1561-1626), английский философ, основа-
тель эмпиризма —863,864
БЮРГЕР (Burger) Готфрид Август (1747-1794), немецкий поэт, пред-
ставитель движения «Буря и натиск» — 122,480
БЮХЕР (Bucher) Карл (1847-1930), немецкий экономист, историк на-
родного хозяйства и статистик, представитель «новой исторической школы
в политэкономии» — 485,830
ВАГНЕР (Wagner) Рихард (1813-1883), немецкий композитор, писа-
тель и театральный деятель — 46,221,226,230,232
ВАЗАРИ (Vasari) Джорджо (1511-1574), итальянский архитектор,
живописец, историк искусства, автор «Жизнеописаний наиболее знаме-
нитых живописцев, ваятелей и зодчих» — 169
ВАКХИЛИД (Bacchylides; 505 —ок.450дон. э.),древнегреческийпоэт,
племянник Симонида Кеосского, автор эпиникиев и дифирамбов; сопер-
никПиндара —214
ВАЛЕНТИНИАНI (Valentinian; 321-375), римский император с 364 г.,
правление которого было последним периодом превосходства западной

1112
Указатель имен
части Империи над восточной; сохранился скульптурный портрет Вален-
тиниана — колоссальная статуя из Барлетты (близ Бари) — 160
ВАЛЛА (Valla) Лоренцо (1405/1407-1457), итальянский философ-гу-
манист, доказавший подложность «Константинова дара» — 259
ВАЛЬТЕР ИЗ БРЮГГЕ (Walter of Brügges; 1225-1307), французский
теолог, ученик и последователь Бонавентуры, с 1266 г. преподаватель тео-
логии в Париже, с 1279 г. епископ в Пуатье — 531
ВАЛЬТЕР ФОН ДЕР ФОГЕЛЬВЕЙДЕ (Walther von der Vogelweide; ок.
1170 — ок. 1230), немецко-австрийский миннезингер, представитель при-
дворно-рыцарской поэзии, автор политической и любовной лирики —
249
ВАН АНЬ-ШИ (Wang-an-Shi; 1021-1068), китайский государственный
деятель-реформатор, ученый и писатель, в 1070-1076 гг. первый министр;
пытался провести ряд демократических реформ, которые в результате
противодействия крупныхземлевладельцев и ростовщиков в 1085 г. были
отменены; Ван ань-Ши является также автором ряда поэтических и про-
заических произведений — 635,649
ВАН ГОЙЕН (van Goyen) Ян (1596-1656), голландский живописец-
пейзажист —169
ВАН ДЕ ВЕЛЬДЕ (van de Velde) Адриан (1636-1672), голландский жи-
вописец, прославившийся пейзажами и фигурами людей и животных —
169
ВАН ДЕЙК (van Dyck) Антонис (1599-1641), фламандский живопи-
сец —169
BAH MÄH (Wang-Mang; 45 до н. э. — 23 н. э.), древнекитайский го-
сударственный деятель, совершивший в декабре 8 г. н. э. дворцовый пере-
ворот и провозгласивший себя императором новой династии Синь; пы-
тался произвести «социалистические» преобразования (ликвидировал
частную собственность на землю, запретил куплю-продажу земли и ра-
бов, наделил каждую семью пахотным наделом, ввел монополию на че-
канку монеты, горные и речные промыслы и др.); однако в 15 г. в стране
вспыхнуло восстание, в 23 г. повстанцы заняли столицу Чанъань, Ван Ман
былубит —649
BAH POPE (van Rore) Киприан (1516-1565), голландский композитор,
работавший в Италии, представитель «нидерландской школы», ведущей
композиторской школы эпохи Возрождения, ознаменовавшей расцвет
вокально-хоровой полифонии — 222
ВАН ЭЙК (van Eyck) Хуберт (ум. 1426), нидерландский живописец, стар-
ший брат Я. ван Эйка — 172
ВАРДХАМАНА МАХАВИРА ( Vardhamana Mahavira; 599-527 до н. э.)>
легендарный основатель джайнизма, в тридцатилетнем возрасте покинув-
ший родительский дом и ставший отшельником; после многих лет от-
шельничества он достиг «высшего знания» и стал Джиной («победите-
лем»), поборовшим земные страсти и нашедшим путь к освобождению;
после этого он еще тридцать лет проповедовал свое учение, обратив в

Указатель имен
1113
свою веру множество людей, в том числе представителей высшей знати и
дажецарей —87,866
ВАРРОН (Ѵагго) МаркТеренций (116-27 дон.э.),крупнейший инаи-
более плодовитый римский ученый-энциклопедист, автор утраченного
сочинения «Человеческие и божественные древности», трактата «О сельс-
ком хозяйстве», «Менипповых сатир» и др. — 242,476
ВАРФОЛОМЕЙ АНГЛИЙСКИЙ, или Варфоломей Гленвильский
(Bartholomew of England; XIII в.), английский теолог, монах-франциска-
нец, автор сочинения «De proprietatibus rerum» (ок. 1260) в 19 книгах,
представляющего энциклопедию из отцов церкви и философов — 480
ВАСИЛИЙ КЕСАРИЙСКИЙ, Великий (St. Basü of Caesarea; ок. 330-
379), ранневизантийский церковный деятель, мыслитель и писатель, глава
так называемого каппадокийского кружка (он сам, Григорий Назиан-
зин, Амфилохий Иконийский, Григорий Нисский), один из отцов церк-
ви —332,479
ВАШИНГТОН (Washington) Джордж (1732-1769), американский го-
сударственный деятель, главнокомандующий американской армией во
время войны за независимость в Северной Америке в 1775-1783 гг., пер-
вый президент СШ A —514
ВЕБЕР (Weber) Карл Мария фон (1786-1826), немецкий композитор, ди-
рижер, пианист, музыкальный писатель —122,231,233
ВЕБЕР (Weber) Макс (1864-1920), немецкий социолог, философ и исто-
рик, основоположник «понимающей социологии» — 532,534,665,674,813
ВЕБЕР (Weber) Эрнст Генрих (1795-1878), немецкий анатом и психо-
физиолог, автор работ, посвященныхчувствительности; открыл наличие
закономерных соотношений между силой воздействия внешних физичес-
кихраздражителей и вызываемыми ими субъективными ощущениями
(«закон Вебера-Фехнера) — 625
ВЕЙЗЕ (Weise) Кристиан (1642-1708), немецкий писатель, драматург и
педагог, автор сатирико-дидактических романов, в которых высмеивал
увлечение иноземными модами — 268
ВЕЛАСКЕС (Velasquez) Диего (1599-1660), испанский живописец, ав-
тор многочисленных портретов и «богедос» (сцен из народного быта) —
169,177
ВЕЛЬФЛИН (Wölfflin) Генрих (1864-1945), швейцарский искусство-
вед, разработавший последовательную методику анализа художественно-
гостиля —134
ВЕМАНА (Vemana), средневековый индийский поэт конца XIV —
начала XV в., в мировоззрении которого содержатся элементы просвети-
тельской идеологии —379
ВЕНАНЦИЙ ФОРТУНАТ ( Venantus Fortunatus; ок. 530 — после 600),
латинский писатель раннего средневековья, автор поэмы «Житие Св.
Мартина» в 8 книгах —247
ВЕНЕРА (Venus), римская богиня, отождествлявшаяся с греческой
богинейлюбви Афродитой — 155,186,215

1114
Указатель имен
ВЕРГИЛИЙМАРОН (Virgil) Публий (70-19 дон. э.),римскийпоэт —
242,244,246,247,328,476
ВЕРЛЕН (Verlain) Поль (1844-1896), французский поэт — 260,261
ВЕРМЕ[Е]Р ДЕЛФТСКИЙ (Vermeer van Delft) Ян (1632-1675), голлан-
дский живописец —169
ВИЗЕ (Wiese) Леопольд фон (1876-1969), немецкий социолог, последо-
ватель Г. Зиммеля —549
ВИЙОН, Вильон (Villon) Франсуа (наст. фамилия Монкорбье или де
Лож; 1431/1432 — год и место смерти неизвестны), французский поэт,
магистр искусств, в 1463 г. осужденный за драку к повешению; казнь была
отменена, a Вийон изгнан из Парижа; с 1464 г. судьба его неизвестна —
260
ВИКО (Ѵісо) Джамбатиста (1668-1774), итальянский философ, осно-
воположник философии истории Нового времени — 26,482
ВИКТОРИЯ (Victoria; 1819-1901), королева Великобритании с
1837 г. —771
ВИКТОРИЯ (Vittoria) Томазо Людовико де (1540-1608), испанский
композитор, выдающийся представитель испанской культовой полифо-
нии —207,220,223
ВИЛЛАР ДЮННЕКУР (Villard de Honnecourt), французский архитек-
тор 1-ой половины XIII в. из Пикардии, автор сочинения, представляю-
щего собой альбом чертежей и учебник строительного дела — 167
ВИЛЛАРТ, Виллаэрт (Willaert) Адриан (1510-1562), итальянский ком-
позитор (фламандец по происхождению), основоположник венецианс-
кой школы полифонии — 222
ВИНКЕЛЬМАН (Winkelmann) Иоганн Иоахим (1717-1768), немецкий
археолог и историк искусства — 152,180
ВИНЦЕНТ ИЗ БОВЕ (Vincent of Beauvais; 1190 — ок. 1264), средневеко-
вый писатель-энциклопедист и педагог, монах-доминиканец, автор сочи-
нений «Speculum majus» [«Великоезерцало»] и «Speculum Historieale» [«Ис-
торическоезерцало»] —166,481
ВИСЕНТЕ (Vicente) Жиль (Хиль) (ок. 1470 — ок. 1536), основопо-
ложник португальского театра, драматург, актер и композитор, автор
«Фарса об Инесс Перейра» и других пьес, в которых критиковал обще-
ственные пороки и церковь — 268
ВИТРИ ( Vitry) Филигш де ( 1290-1361), французский математик и музы-
кальный теоретик, автор трактата «Ars nova» [ «Новое искусство» ] — 222
ВИТРУВИЙ ПОЛЛИОН (Vitruvius) Марк (2-ая пол. I в. до н. э.), рим-
ский архитектор, автор трактата «Об архитектуре» — 159,476
ВОЛЬТЕР (Voltaire; псевдоним Франсуа Мари Аруэ; 1696-1778), фран-
цузский писатель, мыслитель и публицист — 258,260,268,482
ВОЛЬФРАМ ФОН ЭШЕНБАХ (Wolfram von Eshenbach; ок. 1170-1220),
немецкий поэт-миннезингер, странствующий певец, автор стихотворно-
го романа «Парцифаль», входящего в цикл романов о короле Артуре —
249

Указатель имен
1115
ГАБРИЕЛИ (Gabrieli) Андреа (1510/1520-1586), итальянский компо-
зитор и органист, выдающийся представитель венецианской школы —
222
ГАБРИЕЛИ (Gabrieli) Джованни (ок. 1557-1612/1613), итальянский
композитор, племянник и ученик А. Габриели — 222
ГАБСБУРГИ (Habsburger), династия, правившая в Австрии в 1282-
1918 гг., в Чехии и Венгрии в 1529-1918 гг. (с 1867 г. в Австро-Венгрии), в
Испаниииеевладенияхв 1516-1700 гт., императоры «Священной Римс-
кой империи» (постоянно в 1438-1806 гг., кроме 1742-1745 гг.); последний
представитель династии император Карл I отрекся от престола в 1918 г., 3
апреля 1919 г. Учредительное собрание Австрийской республиіси приняло
закон о лишении Габсбургов всех прав, об изгнании их за пределы Авст-
рии и конфискации всего их имущества — 714
ГАЙ (Gaius), римский юрист 2-й пол. II в. н. э., о жизни которого нет
достоверных сведений; наряду с цитатами Гая в «Дигестах» сохранились
его институции (юридический учебник в 4-х книгах) — 831
ГАЙДН (Haydn) ФранцЙозеф (1732-1809), австрийский композитор,
представитель венской классической школы — 220,232
ГАЛЕН (Galenus; 129-199), древнеримский врач и философ греческого
происхождения —476
ГАЛИЛЕЙ (Galilei) Галилео ( 1564-1642), итальянский физик, механик,
астроном, поэт и филолог — 495,508,864,882
ГАРНАК (Harnack) Адольф (1851-1930), немецкий протесгантский
теолог, историк религии и церкви — 440
ГАРТЛИ (Hartley) Давид (1705-1757), английский философ, теолог и
практикующий врач, автор исследования «Размышления о человеке, его
строении, его долге и уповании» ( 1749) — 482
ГАРТМАН ФОН АУЭ (Hartmann von Aue; ок. 1170 — ок. 1210), не-
мецкий поэт-миннезингер, участник крестовых походов, автор рыцарс-
ких романов «Эрек» и «Ивейн», принадлежащих к циклу романов о ко-
роле Артуре, стихотворного романа «Бедный Генрих», стихотворной
повести «Столпник Григорий», любовных песен и песен о крестовых по-
ходах —249
ГАССЕНДИ (Gassendi) Пьер (1592-1655), французский философ-ма-
териалист, математик, астроном, механик и историк науки; священник и
профессор теологии, пропагандист атомистики Эпикура — 495,508
ГЕВАРТ, Геваерт (Gevaert) Франсуа Огюст (р. 1828), бельгийский му-
зыковед, сторонник функциональной теории, утвердившейся в последней
четверти XIX в., автор исследования «История и теория музыки в антич-
ности»(т. 1-2,1875-1881) —215
ГЕГЕЛЬ (Hegel) Георг Вильгельм Фридрих (1770-1831), немецкий фи-
лософ — 120,121,374,804,825,826,854,882
ГЕЙЗЕНБЕРГ (Heisenberg) Вернер (1901-1976), немецкий физик, один
из создателей квантовой механики — 319,464,508,885

1116
Указатель имен
ГЕККЕЛЬ (Haeckel) Эрнст (1834-1919), немецкий биолог, популяриза-
тор основ естественнонаучного материализма — 399
ГЕКСЛИ (Huxley) Томас Генри (1825-1895), английский естествоис-
пытатель, ближайший соратник Ч. Дарвина и популяризатор его уче-
ния —399
ГЕНДЕЛЬ (Handel) Георг Фридрих (1685-1759), немецкий компози-
тор, автор свыше 40 опер и свыше 30 ораторий — 122,207,220,224
ГЕРАКЛ (Heracles), величайший герой древнегреческой мифологии
(латинизированное имя —Геркулес) —157,158
ГЕРАКЛИТ ЭФЕССКИЙ (Herakleitos; ок. 520 — ок. 460 до н. э.), древ-
негреческий философ-диалектик — 69,311,323,383,474,475,797
ГЕРДЕР (Herder) Иоганн Готфрид (1744-1803), немецкий философ-
просветитель —122,482
ГЕРКУЛЕС — см.Геракл
ГЕРОДОТ (Herodotus; 480/490 — ок. 425 до н. э.), древнегреческий
историк, «отец истории» — 400,493,529
ГЕСИОД (Hesiod; ѴШ-ѴІІ вв. до н. э.), древнегреческийпоэт, первая
историческая личность в истории античной литературы, автор поэм «Те-
огония» и «Труды и дни» — 237,241,322,474,501,505,529
ГЕТЕ (Goethe) Иоганн Вольфганг (1749-1832), немецкий поэти мыс-
литель —268,514,882
ГЕФЕСТИОН (ум. 324 до н. э.), ближайший друг и сподвижник Алек-
сандра Македонского, начальник его телохранителей, женатый на млад-
шей дочери царя Дария — 217
ГИББС (Gibbs) Джосайя Уиллард (1839-1903), американский физик-
теоретик, один из основоположников термодинамики и статистической
механики —827
ГИГИН (Hyginus) Гай Юлий (ум. ок. 10 н. э.)> ученый и писатель, воль-
ноотпущенник императора Августа, назначенный им главой Палатинс-
кой библиотеки, автор сочинений о звездахи мифах (последнее использо-
валось как школьный учебник) — 477
ГИЙОМ ДЕ НОГАРЕ (Nogaret; ум. 1313), французский легист, канцлер
Франции с 1307 г., профессор права в университете в Монпелье (с 1291 г.)> с
1296 г. член Королевского совета, ближайший соратник Филиппа IV в его
борьбе против Бонифация VIII; выступал как обвинитель на процессе там-
плиеров —606
ГИЛЬГАМЕШ (Gilgamesh), герой шумерской и аккадской мифоло-
гии —237
ГИЛЬДЕБРАНД (Hildebrand) Бруно (1812-1878), немецкий экономист
истатистик —485,830
ГИЛЬОМ ДЕ ЛОРРИС (Guillaume de Lords), французский средневеко-
вый поэт, автор первой части «Романа о Розе» (20-е гг. XIII в.) — 250
ГИЛЬОМ ДЕ МАШО (Guillaume de Machaut; ок. 1300-1377), француз-
ский поэт и композитор — 222

Указатель имен
1117
ГИЛЬОМ ИЗ КОНША (William of Conches; ок. 1080-1154), средневе-
ковый философ, представитель Шартрской школы, ученик Бернара Шар-
трского, автор сочинения «Философия мира» — 479
ГИЛЬОМ ИЗ ОВЕРНИ, Гильом Парижский (William of Auvergne; ум.
1249), средневековый теолог и философ, епископ Парижа, по своим взгля-
дам широко мыслящий эклектик, соединявіішй идеи, почерпнутые y Ари-
стотеля, Авиценны и ИбнГебироля, с писаниями Августина — 480
ГИНСБЕРГ (Ginsberg) Морис (1889-1970), английский социолог, уче-
ник Л.Т. Хобхауза —830
ГИПЕРИД (Hyperides; 390-322 до н. э.), древнегреческий оратор, уче-
ник Исократа и Платона, представитель антимакедонской партии, каз-
ненный Антипатром —244
ГИППИЙ (Hippias) из Элиды (ок. 400 до н. э.), греческий софист, со-
ставившийсписок олимпийских победителей, действующее лицо двух диа-
логов Платона, названных его именном — 323
ГИППОКРАТ (Hippocrat; ок. 460-340 до н. э.), основатель научной
медицины в Древней Греции — 475
ГИППОН ИЗ РЕГИЯ (Hippo ofRhegium; Vв. до н. э.), древнегречес-
кий философ, живший во времена Перикла и прозванный «безбожни-
ком», поскольку доказывал, что нет ничего помимо чувственно воспри-
нимаемых вещей —310
ГИРКЕ (Gierke) Otto (1841-1921), немецкий правовед, последователь
исторической школы права — 451
ГИТЛЕР (Hitler) Адольф (1889-1945), руководитель (фюрер-) немецкой
национал-социалистической рабочей партии (с 1921 г.), глава германского
фашистского государства (с 1933 г.) — 873
ГЛАЗУНОВ Александр Константинович (1865-1936), русский компо-
зитор, дирижер, музыкально-общественный деятель, с 1928 г. в эмигра-
ции —232
ГЛИНКА Михаил Иванович (1804-1857), русский композитор, осно-
воположник русской классической музыки — 233
ГЛЮК (Gluck) Кристоф Виллибальд (1714-1787), австрийский компо-
зитор, творчество которого примыкало к высокой классической шко-
ле —220,231
ГОББС (Hobbes) Томас (1588-1679), английский философ, заложив-
ший основы органической социологии и теории общественного догово-
ра —515,537,610
ГОГЕН (Gauguin) Поль Эжен Анри (1848-1903), французский живо-
писец-импрессионист и символист —182
ГОЛЬБАХ (Holbach) Поль Анри (1723-1789), французский философ-
материалист и атеист, деятельный сотрудник «Энциклопедии» — 854
ГОЛЬБЕЙН МЛАДШИЙ (Holbein) Ганс (1497/1498-1543), немецкий
живописец и график, сын и ученик Ганса Гольбейна Старшего (ок. 1465-
1524), автор религиозных композиций, самой известной из которых яв-
ляется картина «Мертвый Христос» — 169

1118
Указатель имен
ГОЛЬДЕНВЕЙЗЕР (Goldenweiser) Александр (1880-1940), американс-
кий этнограф и социолог; родился в Киеве, в 1900 г. эмигрировал в США,
где с 1910 г. читал в различных высших учебных заведениях курсы по
этнографии, социологии и психологии — 832,833
ГОМЕР (Homer), легендарный автор «Илиады» и «Одиссеи» — 150,
237,241,242,244,332,474,500,501,514
ГОНКУР (Goncourt) дсбратьяЭдмон (1822-1896) иЖюль (1830-1870),
французские писатели —260
ГОНОРИЙ ОТЕНСКИЙ (Honorius; 1-я пол. XII в.), средневековый
философ и теолог, живший в Германии; автор свыше 30 трактатов фило-
софского, теологического и общенаучного содержания; в трактате «Об
образе мира» [«Картина мира»] изложил знания своего времени по аст-
рономии, географии, истории и др. наукам — 334,502
ГОРАЦИЙ, Гораций Флакк (Horace) Квинт (65-8 до н. э.), древне-
римский поэт и теоретик литературы — 92,242,243
ГОРГИЙ ЛЕОНТИЙСКИЙ (Gorgias; ок. 485 — ок. 380 до н. э.),
древнегреческий софист, основоположник античной риторики — 604
ГОССЕК (Gossec) Франсуа Жозеф (1734-1829), французский компо-
зитор, по происхождению бельгиец — 232
ГОТФРИД СТРАСБУРГСКИЙ (Gottfried von Strassburg; XII — нач.
XIII вв.), немецкий средневековый поэт, автор поэмы «Тристан и Изоль-
да» —249
ГОТТШЕД (Gottsched) Иоганн Кристоф (1700-1766), немецкий писа-
тель и критик, представитель раннего немецкого Просвещения — 268
ГРАКХ (Gracchus) Гай Семпроний (153-121 до н. э.), римский народ-
ный трибун в 123 и 122 гг. до н. э., погибший вместе с братом Тиберием в
борьбе с сенатской знатью Рима за осуществление своих демократических
аграрных реформ —650
ГРАНЕ (Granet) Марсель (1884-1940), французский синолог и социо-
лог, один из основателей и директор Института синологии при Парижс-
ком университете (с 1926 г.), президент Французского института социоло-
гии —503
ГРАЦИЙ ФАЛИСК (Gratius Faliscus), римский поэт эпохи Августа,
автор поэмы об охоте «Cynegetica», сохранившейся почти целиком —
476
ГРЕТРИ (Gretry) АндреЭрнестМодест (1741-1813), французский ком-
позитор, бельгиец по происхождению — 232
ГРИГОРИЙIВЕЛИКИЙ (Gregory I), nana римский с 590 г., уделявший
большое внимание организации хозяйства на папских землях — 65,246,
605,771
ГРИГОРИЙ НАЗИАНЗИН, Григорий Богослов (Gregory of Nazianus,
St. Gregory, ok. 330-390), греческий мыслитель и церковный писатель, один
из отцов церкви — 206,332,479
ГРИММЕЛЬСГАУЗЕН (Grimmeishausen) Ханс Якоб Кристоф фон (ок.
1621-1676), немецкий писатель, автор романа «Симплициссимус» ( 1669),

Указатель имен
1119
где даны картины опустошения и одичания Германии, зверств ландскнех-
тов и страданий народа во время Тридцатилетней войны — 266
ГРЮНЕВАЛЬД (Grunewald) Матиас (1480 — ок. 1528), немецкий жи-
вописец и архитектор —169
ГУГО СЕН-ВИКТОРСКИЙ (Hugh of St. Victor; 1096-1141), средневе-
ковый философ и теолог, родился в Саксонии, получил образование в
Париже, в Сен-Викторском аббатстве, где впоследствии преподавал —
479,481,502,531
ГУДИМЕЛЬ (Goudimel) Клаудио ( 1510-1572), нидерландский компо-
зитор, живший в основном в Риме и Париже, создатель (по предложению
Ж. Кальвина) гугенотского хорала; был убит во время избиения гугенотов
вЛионе —222
ГУПТЫ (Gupta), династия, правившая в Северной Индии в IV-VI вв.,
эпоха их правления отмечена расцветом экономики, литературы и искус-
ства —642
ГЮГО (Hugo) Виктор Мари (1802-1885), французский поэт и писа-
тель —260,271
ДАВИД (David) Жак Луи ( 1748-1825), французский живописец — 180
ДАЛАДЬЕ (Daladier) Эдуард (1884-1970), французский политический
и государственный деятель, премьер-министр в 1933,1934 и 1938-1940 гг.,
подписавший Мюнхенское соглашение 1938 г. — 873
ДАМОН (Damon; cep. V в. до н. э.), древнегреческий теоретик музыки,
советник Перикла, высланный из Афин как пособник тирании1, в письмах
к членам Ареопага впервые сформулировал классическое учение об этосе;
исследовал отдельные звуковые ряды и ритмы, исходя из их этической
ценности, подчиняя их задаче воспитания юношества; изменения в мане-
ре пения связывал с потрясениями общественного порядка, поэтому от-
вергал музыкальные новшества — 214
ДАНИЭЛ ИЗ МОРЛИ, Даниил из Морлея (Daniel of Morley; XII в.),
средневековый ученый, врач, натуралист и философ, способствовавший
распространению в Европе естественно-научныхидей Аристотеля, автор
сочинения «О природе горнего и дольнего» ( 1175-1185) — 479
ДАНСТЕЙБЛ (Dunstable) Джон (ум. 1453), английский композитор,
глава английской полифонической школы — 222
ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ (Dante; 1265-1321), итальянский поэт, философ,
политический деятель — 57,236,250,251,256,258,480,514,531,513,606,
771,882
ДАРВИН (Darwin) Чарльз Роберт ( 1809-1882), английский естествоис-
пытатель, основоположник эволюционного учения о происхождении
видов животных и растений ггутем естественного отбора — 399,482,484,
861,882
ДАРДАНО (Dardano), итальянский гуманист ХѴ-ХѴІ вв. — 259
ДАРМШТЕДТЕР (Darmstaedter) Людвиг (1846-1927), немецкийхимик
и историк естествознания — 294

1120
Указатель имен
ДАУЭС (Dawes) Чарлз Гейтс (1865-1951), государственный деятель
СШ А, банкир, председатель международного комитета экспертов, выра-
ботавшего в 1923-1924 гг. репарационный план для Германии («план Да-
уэса») —588
ДЕБЮССИ (Debussy) Клод (1862-1918), французский композитор, ос-
новоположник музыкального импрессионизма — 232
ДЕГА (Degas) Илер Жермен Эдгар (1834-1917), французский худож-
ник-импрессионист, график и скульптор — 133
ДЕКАРТ (Descartes) Рене (1596-1650), французский философ и мате-
матик —342,489,496,498,515
ДЕ ЛА РЮ (delà Rue) Пьер (ум. 1518), голландский композитор, пред-
ставитель нидерландской школы — 222
ДЕЛЬБРЮК (Delbrück) Ханс Готлиб Леопольд (1848-1929), немецкий
военный историк и политический деятель, автор «Истории военного ис-
кусства в рамках политической истории» (т. 1-7,1900-1936; рус. перевод:
1936-1939) —684
ДЕМОКРИТ ИЗ АБДЕРЫ (Democritus; 460-371 до н. э.), древнегречес-
кий философ, основатель атомистики — 475,508
ДЕМОКРИТ (Democritus), один из шести «соименников» Демокрита
Абдерского, «уроженец Пергама, прославившийся риторскими речами»
( Диоген Лаэртский, IX, 7,49) — 241,383
ДЕМОСФЕН (Demosthenes; 384-322 до н. э.), древнегреческий оратор
и политический деятель — 213,243
ДЕОННА, Дэонна (Deonna) Вальдемар (р. 1880), швейцарскийискус-
ствовед и археолог, установивший закономерность в стилистическом раз-
витии античного и позднейшего европейского искусства (например, по-
вторная смена полярно противоположных стилей); на русский язык
переведена его книга «Сущность археологии (М., 1916) — 124,126,127
ДЕПРЕ (Depres) Жоскен (1450-1521), нидерландский композитор,
живший в Италии и северной Франции — 222
ДЕШАН (Deschamhs) Эсташ (до 1346-1406), французский поэт — 254
ДЖЕЗУАЛЬДО ДИ ВЕНОЗА (Gesualdo; ум. 1614), итальянский ком-
позитор, автор мадригалов — 222
ДЖЕЙМС, Джемс (James) Уильям (1842-1910), американский фило-
соф и психолог, один из основателей прагматизма — 397,873
ДЖЕННИНГС (Jennings) Герберт Спенсер (1867-1947), американский
биолог, автор исследования «Behavior of the lower Organisms» [«Поведе-
ние простейших организмов»]. New York, 1906 — 805
ДЖИНС (Jeans) Джеймс (1877-1946), английский физик и астроном,
автор космогонической гипотезы, имевшей широкое распространение в
20-30-хгг.ХХв. —869
ДЖИРАЛЬДИ (Giraldi) Джамбатиста (1504-1573), итальянский новел-
лист и драматург, литературный критик, опиравшийся на неоплатоновс-
кую и аристотелевскую эстетику, автор трагедии «Орбекке» — 260

Указатель имен
1121
ДИАГОР МЕЛОССКИЙ (Diagoras; V в. до н. э.), древнегреческий ли-
рический поэт, извесгный отрицанием богов, которое легенда объясняет
тем, что клятвопреступник на его глазах остался невредим — 214
ДИДРО (Diderot) Дени (1713-1784), французский писатель, философ-
просветитель, редактор и организатор «Энциклопедии» — 257,258,260
ДИОГЕН АПОЛЛОНИЙСКИЙ (Diogenes of Apollonia; 499/498-428/427
до н. э.), древнегреческий философ, последователь Анаксимена — 310
ДИОГЕН СИНОПСКИЙ (Diogenes the Cynic; ок. 412-323 до н. э.), древ-
негреческий философ-киник, известнейший и популярнейший ученик
Антисфена(«Диогенвбочке») —771
ДИОДОР СИЦИЛИЙСКИЙ (Diodorus Siculus; ок. 90-21 до н. э.), древ-
негреческий историк, автор сочинения «Историческая библиотека» —
476
ДИОКЛЕТИАН (Diocletian) Гай Аврелий Валерий (245-316), римский
император с 284 по 305 гг., установивший административное и террито-
риальное разделение власти («тетрархию») — 635-637
ДИОН НЕАПОЛЬСКИЙ (Dion of Naples), греческий философ, сто-
ронник циклической концепции развития — 475
ДИОНИС (Dionysos), в греческой мифологии бог виноградарства и
виноделия —155,213
ДИОНИСИЙ [ПСЕВДО-ДИОНИСИЙ] АРЕОПАГИТ (Dionysius the
Areopagite), христианский мыслитель V — нач. VI вв., представитель по-
здней патристики —246
ДИОНИСИЙ ГАЛИКАРНАССКИЙ (Dionysios of Halicarnàssus; I в. до
н. э.)> греческий ритор и исторический писатель, автор «Римскихдревно-
стей» —159
Д^БИНЬЕ (d'Aubigne) Теодор Агриппа (1552-1630), французский поэт
и историк, гугенот, активный участник религиозных войн, соратник Ген-
риха Наваррского (будущего короля Генриха IV), автор «Трагических
поэм», автобиографии, памфлетов, романа «Приключения барона Фес-
та» и «Всемирной истории», в которой описываются исторические собы-
тия, происходившие во Франции в 1553-1602 гг. — 264
ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ (был.), богатырь, один из главных героев рус-
ского былинного эпоса — 237
ДОДЕ (Daudet) Альфонс (1840-1897), французский писатель — 260
ДОМЬЕ (Daumier) Оноре Викторьен (1808-1879), французский гра-
фик, живописец и скульптор, прославившийся своими карикатурами на
Луи Филиппа и правящую буржуазную верхушку — 180
ДОНАТ (Donatus) Элий (V в. н. э.)> римский грамматик, автор учеб-
ников по латинской грамматике, которые под названием «Донат» были
широко распространены в Западной Европе в течение всего Средневеко-
вья —334
ДОСТОЕВСКИЙ Федор Михайлович (1821-1881), русский писатель и
мыслитель —271

1122
Указатель имен
ДРАЙДЕН (Dryden) Джон (1631-1700), английский писатель и драма-
тург, в молодости был протестантом и республиканцем, он с возвращени-
ем Стюартов перешел в противоположный лагерь, стал католиком и ро-
ялистом —268
ДРАХМАН (Drachmann) Андерс Бьерн (1860-1935), датский историк
религии, права, философии и литературы — 310
ДРИШ (Driesch) Ханс (1867-1941), немецкий биолог и философ, созда-
тель виталистической концепции — 869
ДРОМЕЛЬ (Dromel) Жюстин, французский историк — 272
Д'ЭНДИ (d'Indy) Пьер Мари Теодор Венсан ( 1851-1930), французский
композитор, музыкальный критик и педагог; ученик Сезара Франка, впос-
ледствии пропагандист его идей, глава так называемой школы Франка,
один из организаторов (1871) и председатель (с 1890) Национального му-
зыкального общества j— 122
ДЮ БАРТАС (Du Bartas) Гийом де Саллюст (1544-ок.1590), француз-
ский поэт, участник «религиозных войн» на стороне Генриха Наваррско-
го, автор поэтического сборника «Христианская муза» (1574), поэмы
«Неделя, или Сотворение мира» ( 1578) и незаконченной поэмы «Вторая
неделя» —264
ДЮ БЕЛЛЕ (Du Bellay) Жоакен (1528-1560), французский поэт, участ-
ник «Плеяды», автор манифеста «Защита и прославление французского
языка», нескольких сборников сонетов и сборника од — 260
ДЮБУА, Дю Буа (Du Bois) Пьер (ум. после 1321), французский госу-
дарственный деятель времен короля Филиппа IV Красивого, легист, зани-
мал должности адвоката короля в Нормандии и бальи (главы админист-
рации) в Артуа, автор трактата «О переустройстве Святой земли», который
считается одной из первых социальных утопий в средневековой Европе —
606
ДЮГЕМ (Duhem) Пьер (1861-1916), французский физик-теоретик,
философ и историк естествознания — 397
ДЮМА, Дюма-сын (Dumas) Александр (1824-1895), французский пи-
сатель, сын А. Дюма (1800-1884), автор ряда романов и драм, из которых
наибольшую известность ему принес роман «Дама с камелиями» ( 1852),
на сюжет которой Дж. Верди написал оперу «Травиата» — 270
ДЮРАН (Durand) Гильом (1230-1296), средневековый теолог, знаток
канонического права, автор книги «Обозрение божественных служб», в
которой содержится свод знаний по литургии, снабженных мистическим
толкованием —163
ДЮРЕР (Durer) Альбрехт (1471-1528), немецкий живописец, рисоваль-
щик, гравер и теоретик искусства; крупнейший художник немецкого Воз-
рождения —41,134,135,169,867
ДЮРКГЕЙМ (Durkheim) Эмиль (1858-1917), французскийсоциолог,<хно-
вательфранігузскойсоциологическойшкольі —536,674
Д*ЮРФЕ (d'Urfe) Оноре (1568-1625), французский писатель, создатель
французского пасторального романа, автор романа «Астрея», где описа-

Указатель имен
1123
ны изысканные любовные переживания идиллических героев; имя пасту-
ха Селадона стало нарицательным для галантного кавалера — 265
ДЮФАИ (Dufay) Гийом (ок. 1400-1474), франко-фламандский ком-
позитор, один из родоначальников нидерландской школы, реформатор
нотного письма —222
ЕВКЛИД (Eukleidos; ок. 365-300 до н. э.), древнегреческий математик,
автор книги «Начала», построенной на основе аксиом, постулатов и оп-
ределений, в которой были систематически изложены существенные раз-
делы математики, являющиеся итогом ее предшествующего развития —
45,59,500
ЕВМАРОС (Eumaros; конец VII — нач. VI вв. до н. э.), древнегречес-
кий худ ожник из Афин — 151
ЕВРИПИД (Euripides; 485/484-406 до н. э.), древнегреческийтрагичес-
кий поэт — 212,215,238,239,241,243,323,475,493,530
ЕЗДРА (Esdra), в Библии потомок Аарона, священник, «книжник, све-
дущий в законе Моисеевом» ( 1 Езд. 7,6), автор канонической книги, вхо-
дящей в состав Ветхого Завета и относящейся к так называемой летопис-
ной литературе —884
ЕКАТЕРИНАIIАЛЕКСЕЕВНА, Екатерина Великая (1729-1796), рос-
сийская императрица с 1762 г. — 771
ЕЛИСЕЙ (Elisha), библейский пророк, действовавший во 2-й полови-
неІХв.дон. э. вИзраильскомцарстве(ЗЦар. 19,16,19-21; 4 Цар. 2,3-8,15;
9,1-13; 13,14-21) —884
ЖАН ДЕ МЕН (Jean de Meung), французский средневековый поэт, ав-
тор второй части «Романа о Розе» (ок. 1260 г.) — 251
ЖАННЕКЕН (Jannequin) Клеман (ок. 1475 — ок. 1560), франко-фла-
мандский композитор и музыкант — 222
ЖЕРИКО (Gericault) Теодор (1791-1824), французский живописец и
график, один из пионеров литографии — 180
ЖЕРСОН (Gerson) Жан, Жан Шарлье из Жерсона (1363-1429), фран-
цузский теолог, государственный и церковный деятель, канцлер Парижс-
кого университета, автор сочинения «О возможности смещения папы
церковью» —254
ЖИЛЬБЕР ИЗ ПУАТЬЕ, Порретанус, Гильберт Порретанский, Жиль-
бер из Порре (Gilbert; ок. 1076-1154), средневековый теолог и философ,
глава Шартрской школы, с 1142 г. епископ Пуатье, автор ряда коммента-
риев к Библии и Боэцию — 480
ЖОДЕЛЬ (Jodelle) Этьен (1532-1573), французский поэт и драматург,
один из авторов «Плеяды», автор трагедии «Клеопатра» и комедии «Евге-
ний» (1552); был обласкан двором, но после 1558 г. впал в немилость и
умер в бедности; его лирические стихи были собраны и напечатаны лишь
через год после его смерти — 257,259,260

1124
Указатель имен
ЖУАНВИЛЬ (Joinville) Жан де (1224-1317), французский историк —
249,254,400
ЗЕВКСИД (Zeuxis; V-IV вв. до н. э.), древнегреческий живописец, уче-
ник Аполлодора, знакомый Сократа; особой славой была отмечена его
картина, изображавшая семью кентавров — 169
ЗЕВС (миф.), верховный бог греческого пантеона — 240,329,501
ЗЕНОДОТ (Zenodotus), александрийский грамматик 1-й пол. III в. до
н. э., первый глава Александрийской библиотеки, осуществивший первое
критическое издание поэм Гомера, основанное на сопоставлении рукопи-
сей —241
ЗЕНОН ИЗ КИТИОНА (Zenon; ок. 335 — ок. 262 до н. э.), древнегре-
ческий философ, основатель стоической школы — 476
ЗЕНОН ЭЛЕЙСКИЙ (Zenon; ок. 490 — ок. 430 до н. э.), древнегречес-
кий философ, ученик Парменида — 323,381,382,386
ЗИММЕЛЬ (Simmel) Георг (1858-1918), немецкий социолог, философ
икультуролог —549
ЗОИЛ (Zoilus; IV в. до н. э.), древнегреческий оратор и софист кини-
ческого направления, за гиперкритические суждения o Гомере прозван-
ный «бичом Гомера» —242
ЗОЛЯ (Zola) Эмиль (1840-1902), французский писатель — 236,258,
260,273
ЗОМБАРТ (Sombart) Вернер (1863-1941), немецкий экономист, соци-
ологиисторик —647,830
ЗОРОАСТР, Заратуштра (Zarathustra; до сер. VI в. до н. э.)> пророк и
реформатор древнеиранской религии, получившей название «зороастриз-
ма»; главный герой философско-поэтической книги Ф. Ницше «Так го-
ворил Заратустра» —866
ЗРИНЬИ (Zrinyi) Миклош ( 1620-1664), венгерский поэт, государствен-
ный деятель и полководец, автор эпической поэмы «Сигетское бедствие»,
написанной в манере Л. Ариосто и Т. Тассо — 264
ЗУДЕРМАН (Sudermann) Герман ( 1857-1928), немецкий писатель, один
из видных представителей натурализма — 271
ИЕЗЕКИИЛЬ (Ezekiel), третий из «больших пророков» Библии, автор
пророческой книги —884
ИЕРЕМИЯ (Jeremiah), библейский пророк, насильно увезенный из
Иудеи в Египет и там, по преданию, в 580 г. до н. э. побитый камнями
своими соотечественниками, которые, будучи в изгнании, отвергли его
толкование исторических событий (Иер. 44,15-19) — 884
ИЕРОНИМ СТРИДОНСКИЙ (St. Jerome; 347-419), раннехристианс-
кий писатель, святой (в православной традиции — «блаженный»), один
из отцов церкви, автор перевода Библии на латинский язык, известного
под названием «Вульгаты» — 162,246,332

Указатель имен
1125
ИИСУСХРИСТОС — 103,137,163-164,166,168,190,191,331,340,477,
514,525,568,592,594,663,756,769,866
ИЛИЯ (Elijah), библейский пророк IX в. до н. э.; при господстве царя
Ахава был наиболее ярким представителем веры в Яхве в борьбе против
культаВаала —884
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ, один из главных героев-богатырей русского бы-
линногоэпоса —237
ИНЬ (Yin), название первой достоверной эпохи Китая (эпохи Шан-
Инь),названнойподинастии,правившейвХѴІІ-ХІІвв.дон. э. —649,
ИОАНН ЗЛАТОУСТ, Хризостом (John Chrisostom; ок. 350-407), гре-
коязычный христианский писатель,-один из отцов церкви, патриарх Кон-
стантинопольский, автор множества проповедей, панегириков, псалмов,
писем —479
ИОАНН [ЖАН] ПАРИЖСКИЙ,ЖанКвидорта (John of Paris; ум. 1306),
средневековый теолог, монах-доминиканец, автор трактата «О власти
королевской и папской», написанного в поддержку королевской стороны
в споре с папскими притязаниями на светскую власть — 606
ИОАНН СКОТ ЭРИУГЕНА (Scotus Erigena; ок. 810 — ок. 877), сред-
невековый философ — 246,247,310,479,847,867
ИОАХИМ ФЛОРСКИЙ, Джоакино да Фьоре (Joachim; ок. 1132-1202),
итальянский мыслитель, монахцистерцианского ордена, ок. 1191 г. осно-
вал монастырь Сан-Джованни ин Фьоре, откуда и получил свое прозви-
ще, автор «Согласования Нового и Ветхого Заветов» (1519) и «ГІособия к
Апокалипсису»(1527) —481
ИОСИФ (Joseph), библейский персонаж, одиннадцатый сын Иакова,
проданный в рабство в Египет своими братьями — 648
ИОСИФ II (Joseph II; 1741-1790), император Священной Римской
империи (1765-1790) и в габсбургскихнаследственныхземлях (1765-1780),
соправитель своей матери Марии Терезии, затем правил единолично; про-
водил реформы наиболее устаревших феодальных институтов — 638
ИОЭЛЬ (Joel) Карл (1864-1934), немецкий философ, с 1897 г. профес-
сорвБазеле —372
ИРИНЕЙ ЛИОНСКИЙ, Святой (Irenaeus; ок. 130 — ок. 202), епископ
Лионский, один из ранних отцов церкви — 332
ИСАЙЯ, Исаия (Isaiah), пророк в Иерусалиме во 2-й половине VIII в.до
н. э.; в ветхозаветной книге, названной его именем, им самим написаны
главы1-39 —884
ИСИДОР СЕВИЛЬСКИЙ (Isidore of Seville; ok. 570-636), средневековый
латинский писатель и ученый, в 600-601 гт. епископ Севильи, автор «Хрони-
ки», посвященной истории вестготов и вандалов, и «Этимологий»; один из
наиболее значительньіхпосредников между античной культурой и Средневе-
ковьем —247,334,502
ИШВАРА (Içvara — «господин»), в индуистской мифологии одно из
имен Шивы; в ряде индуистских сект все боги и в том числе их верховная
триада (Брахма-Вишну-Шива) рассматриваются лишь как ипостаси

1126
Указатель имен
Ишвары; в философии ведантизма Ишвара выступает как активная ма-
нифестация пассивного абсолюта —Брахмы —613
КАВАДI (Kobad I; ум. 531), царь государства Сасанидов в 488-496 и
499-531 гг„ стремившийся к ослаблению политического и экономическо-
го могущества знати и жречества и с этой целью примкнувший маздаки-
там; однако к концу своего правления порвал с ними и организовал изби-
ение сторонников маздакизма — 635
КАЛАМИД (Kaiamis; конец VI — начало V в. до н. э.), древнегречес-
кий скульптор и художник, современник и «соавтор» Оната — 151
КАЛЛИМАХ (Kallimachos; 2-я пол. V в. до н. э.), древнегреческий скуль-
птор аттической школы, которому, по словам Витрувия, принадлежит
изобретение капители колонны коринфского ордера — 151
КАЛЛИМАХ (Kallimachos; не позднее 300 — ок. 240 до н. э.), эллини-
стический поэт и ученый, глава александрийского поэтического кружка,
составитель каталога Александрийской библиотеки в 120 книгах с указа-
нием авторов, названий и содержания их сочинений — 240
КАЛЬДЕРОН, Кальдерон де ла Барка (Calderon) Педро (1600-1681),
испанский драматург —269
КАМБИНИ (Cambini) Джузеппе (1746-1826), итальянский компози-
тор и музыкальный критик, автор ораторий, опер, балетов и струнных
квартетов, из которых только последние имели большой успех — 231,
232
КАМОЭНС (Camoens) Луиш ди ( 1524/1525-1580), португальский поэт,
автор поэмы «Лузиады» (1572), названной в честь мифического Лузы, от
которого, согласно легенде, ведут род португальцы, и рассказывающей о
плавании Васко да Гамы в Индию и колонизации ее португальцами —
264
КАМПАНЕЛЛА (Campanella) Томмазо (1568-1639), итальянский фи-
лософ, поэт, политический деятель, создатель коммунистической уто-
пии —342
КАНОВА (Сапоѵа) Антонио (1757-1828), итальянский скульптор эпо-
хи классицизма, автор скульптурного портрета Паолины Боргезы, вылеп-
ленной в образе отдыхающей Венеры, и многих других скульптур на сю-
жеты античной мифологии — 769
КАНТ (Kant) Иммануил (1724-1804), немецкий философ, родоначаль-
ник немецкой классической философии — 81,292,295,312,344,456,482,
496,498,514,766,853,861,867,874,882
КАРАВАДЖО (Caravaggio) Микеланджело (1573-1610), итальянский
живописец, основоположник реалистического направления в европейс-
койживописи —177
КАРАКАЛЛА (Сагасаііа; 186-217), прозвище римского императора (с 211
г.) Марка Аврелия Севера Антонина, полученное им от галльской одежды;
«солдатский император», убитый заговорщиками; его бюст хранится в Перга-
мон-музее(вБерлине) —137,158

Указатель имен
1127
КАРДАНО (Cardano) Джироламо (1501/1506-1576), итальянский фи-
лософ, врач и математик — 482
КАРЛ ВЕЛИКИЙ (Charlemagne; 742-814), король франков, покрови-
тель католической церкви — 514,650
КАРНО (Carnot) Никола Леонар Сади (1796-1832), французский фи-
зик, один из основателей термодинамики — 839
КАРОЛИНГИ (Carolingi), королевская и императорская династия во
Франкском государстве, получившая название по имени Карла Великого;
в 751 г. сменила Меровингов, прекратила существование в X в. — 573,638,
640,643
КАРПО (Сагреаих) Жан Батист (1827-1875), французский скульптор,
живописец и график — 182,183
КАРРАЧЧИ (Саггассі), семья итальянских художников болонской
школы, представителей академизма: Лодовико (1555-1619) и его двою-
родные братья Агостино (1557-1602) и Аннибале (1560-1609) — 177
КАССИОДОР (Cassiodorus) Флавий Магн Аврелий (ок. 490-583), рим-
ский политический деятель и писатель, автор «Институций», «Истории
готов» и «12 книг» государственных указов, распоряжений и служебных
документов —246,247
КАСТИЛЬОНЕ (Castiglione) Бальдассаре де (1478-1526), итальянский
писатель-гуманист, папский посол в Испании; живя в Толедо при дворе коро-
ля Карла V, написал трактат «Придворный», изданный в Венеции в 1549 г.; в
нем он рисует облик «универсального человека» (uomo universale), идеально-
го дворянина, наделенного всеми возможными добродетелями — 259
КАСТРО (Castro) Гильен де (р. 1567), испанский поэт и драматург,
автор драмы о Сиде, сюжет которой заимствовал Корнель — 269
КАТЕЛЬ (Catel) Шарль Симон (1773-1830), французский музыкаль-
ный теоретик и композитор, родоначальник так называемой традицион-
ной школы теоретического музыкознания — 232
КАТОН СТАРШИЙ (Cato) Марк Порций Цензорий (234-149 до н. э.),
консервативный римский политический деятель, непримиримый враг
Карфагена —242,243
КАТУЛЛ (Catullus) Гай Валерий (87/84 — ок. 54 до н. э.), римский
поэт —92,243
КВИНТИЛИАН (Quintilian) Марк Фабий (ок. 35 — ок. 100), римский
оратор, первый учитель риторики, получивший в Риме государственное
содержание, автор сочинений «Наставление оратора» и (несохранивше-
гося) «О причинах упадка красноречия» — 244
КЕВЕДО, Кеведо-и-Вильегас (Quevedo) Франсиско (1580-1645), испан-
ский писатель и философ, автор романа «История жизни пройдохи по
имени дон Паблос» —266
КЕНЭ (Quesnay) Франсуа (1696-1774), французский экономист, осно-
ватель школы физиократов — 385
КЕГОІЕР (Kepler) Иоганн (1571-1630), немецкий астроном, открыв-
ший законы движения планет — 48,52,343,482,495

1128
Указатель имен
КЕРЕНСКИЙ Александр Федорович (1881-1970), русский политичес-
кий и государственный деятель, глава Временного правительства, с 1918 г.
вэмиграции —652
КЕРУБИНИ (Cherubini) Луиджи Карло Зенобио Сальваторе Мария
(1760-1842), композитор, итальянец по происхождению, с 1787 г. жил и
работал в Париже —231,232
КЕФИСОДОТ СТАРШИЙ (Kephisodotus; IV в. до н. э.), древнегречес-
кий скульптор, отец и учитель Праксителя, автор статуи Эйрены (богини
мира), которая была выставлена в Афинах в 374 г. (сохранилась римская
мраморная копия, хранящаяся в Мюнхене) — 153
КИМОН ИЗ КЛЕОНА (Kimon ofKleonae; конец VI в. до н. э.), древне-
греческий живописец-монументалист, предшественник Полигнота —151
КИНЕСИЙ ИЗ АФИН (Kinesias of Athens; 2-ая пол. V в. до н. э.), древ-
негреческий музыканх, представитель так называемой новой музыки, в
которой происходило отделение ритма от метрики, музыки от поэтичес-
кого искусства вообще — 216
КИПСЕЛ (Kypselos; p. ок. 600 до н. э.), коринфский тиран, подгото-
вивший условия для расцвета Коринфа; так называемый ларец Кипсела,
который согласно преданию, уберег маленького Кипсела отубийства, был
принесен как обетный дар в Олимпию его преемником Периандром; ве-
роятно, ларец был украшен рельефными изображениями и инкрустаци-
ями с использованием кедрового дерева, слоновой кости и золота — 150
КЛАУЗИУС (Clausius) Рудольф Юлиус Эмануэль (1822-1888), немец-
кий физик, один из основателей термодинамики и молекулярно-кинети-
ческой теории теплоты; ввел понятие «энтропии» — 839
КЛЕАНФ (Cleanthes; ок. 330 — ок. 230), древнегреческий философ,
ученик Зенона Китионского, сменивший его на посту главы стоической
школы —476
КЛЕЕ (Klee) Пауль (1879-1940), швейцарский живописец и график, в
20-е гг. близкий к экспрессионистам — вкл. IX.
КЛЕОМЕН III (Cleomenes III; ум. 219 до н. э.), спартанский царь в 235-
222 гг. до н. э., реформатор конституционно-правовой системы Спарты
и ее армии; в войне с Аратом и Антигоном Дозоном потерпел поражение,
бежал в Египет и там покончил с собой — 650
КЛЕОМЕН ИЗ РЕГИЯ (Cleomenes of Rhegium; V-IV вв. до н. э.),
древнегреческий поэт и музыкант, живший во времена Аристофана, ав-
тор дифирамбов, написанных в подражание Кинесию — 215
КЛИМЕНТ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ (St. Clement of Alexandria) Тит
Флавий(ок. 150 —ок.215),христианскийтеолог,писатель,одинизвид-
ных представителей раннехристианской апологетики — 332,479
КЛОДИН МЛАДШИЙ (Claudin Le Jeune; 1530-1564), французский ком-
позитор, представитель школы «арс нова» — 222
КЛОНИЗАРГОСА или Тегеи (Clonas of Argos), древнегреческий поэт
и музыкант VII в. до н. э., изобретатель авлодического нома (под флейту),

Указатель имен
1129
которому приписывается и изобретение просодия (хоровой песни во вре-
мяпроцессий) —213
КНОРР (Knorr) Людвиг (1859-1921), немецкий химик, в 1884 г. разра-
ботавший методы синтеза азотосодержащих гетероциклических соедине-
ний, применяющихся для получения лекарственных веществ и красите-
лей («реакции Кнорра») — 820
КОЛОТ (Colotes; I в. до н. э.), греческий скульптор, уроженец Герак-
леи или острова Парос, ученик Праксителя — 151
КОМБАРЬЕ (Combarieu) Жюль (1859-1915), французский историк
музыки, автор капитального труда «История музыки с ее возникновения
доначалаХХвека» (т.1-3,1913-1919), музыкально-теоретическихработ
«Соотношение музыки и поэзии» (1894), «Музыка, ее законы, ее эволю-
ция»(1907)идр. —122,230
КОНДОРСЕ (Condorcet) Мари Жан Антуан Никола (1743-1794), фран-
цузский философ-просветитель, математик, социолог, политический дея-
тель, сотрудник «Энциклопедии» — 399,482
КОНСТАН (Constant) Бенджамен Анри (1767-1830), французский
писатель, публицист, политический деятель, автор автобиографического
романа «Адольф» (1815), где создан образец романтического героя, «сына
века» —270
КОНСТАНТИН ВЕЛИКИЙ (Constantine; ок. 285-337), римский им-
ператор с 306 г., легализовавший христианство — 158,160,605
КОНТ (Comte) Огюст (1798-1857), французский философ и социолог,
основоположник позитивизма — 26,34,35,123,214,399,465,4Ö6,482,497,
516
КОНФУЦИЙ, Кун-цзы (Confucius; ок. 551-479 до н. э.)> древнекитай-
скийфилософ —94
КОПЕРНИК (Kopernik) Николай (1473-1543), польский астроном и
мыслитель, создатель современной гелиоцентрической картины мира —
52,397
КОРНЕЛЬ (Corneille) Пьер (1606-1684), французский драматург, один
из основоположников «классицизма», создатель французской трагедии —
268
КОРРЕДЖО (Correggio; наст. имя и фамилия — Антонио Аллегри;
ок. 1489-1534), итальянский живописец периода Высокого Возрожде-
ния —171
КРАТЕТ ИЗ МАЛЛЫ [Киликия] (Crates of Mallos; 1-я пол. II в. до н. э.),
глава пергамской школы грамматиков, сторонник учения о флексиях
как аномалиях и противник учения о флексиях по принципу аналогии,
созданного учеными александрийской школы; возможно, создатель пер-
вогоглобуса —241
КРАТИЛ (Kratilos; IV в. до н. э.), древнегреческий философ, первый
представитель релятивизма, учитель Платона, предельно заостривший
мысль Гераклита о том, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку:
Кратил утверждал, что в нее нельзя войти даже один раз — 323

1130
Указатель имен
КРИСТИНА ПИЗАНСКАЯ (Christine de Pisan; 1363 — ок. 1431), фран-
цузская писательница и поэтесса, в творчестве которой доведены до со-
вершенства старые поэтические темы, в частности любовь к недоступной
даме и т. п.; оставшись вдовой с тремя детьми, она пером зарабатывала
на жизнь, писала сочинения о морали и воспитании, выступала в защиту
женщин; была близка ко двору Карла VI, о котором оставила ценные
воспоминания, позднее ушла в монастырь — 261
КРИТИЙ (Critias; 460-403 до н. э.), древнегреческий политический
деятель, возглавивший правление Тридцати тиранов; дядя Платона, поэт,
философ круга софистов и Сократа; был убит в сражении с афинскими
демократами — 310,398,475
КРИШНА МИШРА (Krishna Misra), индийский средневековый дра-
матург XII в., автор драмы «Восход луны просвещения», в которой содер-
жится критика материализма — 379
КСАНТИППА (Xantippe), жена Сократа; нарицательное имя для обо-
значения сварливой и взбалмошной супруги —100
КСЕНОКРАТ ИЗ КАЛХЕДОНА (Xenocrates; ок. 395-312 до н. э.), древ-
негреческий философ, с 339 г. стоявший во главе Афинской платоновской
академии; развил опиравшиеся на пифагорейское учение о числах мысли
позднего Платона в цельное мировоззрение — 310
КСЕНОФАН (Xenophanes; ѴІ-Ѵвв. до н. э.)> древнегреческий фило-
соф, основатель элейской школы — 323
КУРБЕ (Courbet) Жан Дезире Гюстав (1819-1877), французский живопи-
сец, активный участник Парижской Коммуны 1871 г.; обвиненный в низвер-
жении Вандомской колонны и преследуемый правительством, в 1873 г. эмиг-
рировалвШвейцарию —180,182
КУРИАЦИЙ МАТЕРН (С. Maternus), римский поэт и драматург I в.
н.э. —243
КУРИЙ ФОРТУНАТ (Curius Fortunatianis), позднеримский писа-
тель —244
КУЭВА (Сиеѵа) Хуан де ла (1550-1610), «крестный отец» испанской
драматургии, автор «Комедии о смерти короля Санчо», «Комедии об ос-
вобождении Испании Бернардо дель Карпьо» — 268,269
КЮМОН (Cumont) Франсуа Валери Мари (1868-1947), бельгийский
ученый-ориенталист, крупнейший в XX в. знаток митраизма и других древ-
них восточных культов и религий — 473
ЛАВУАЗЬЕ (Lavoisier) Антуан Лоран (1743-1794), французский хи-
мик, казненный по приговору революционного трибунала — 868
ЛАГРАНЖ (Lagrange) Жозеф Луи (1736-1813), французский матема-
тикимеханик —497
ЛАЛО (Lalo) Шарль (1877-1953), французский эстетик, профессор
Сорбонны (с 1933 г.)> президент Французского общества эстетики; при-
держиваясь принципов позитивистской «формальной эстетики», разра-

Указатель имен
1131
батывал в то же время социологический подход к искусству как эстети-
ческой реакции на различные явления общественной жизни — 127,225
ЛАМАРК (Lamarck) Жан Батист Пьер Антуан де Моне (1744-1829),
французский естествоиспытатель, создатель целостной эволюционной те-
ории —399,482
ЛАМЕТРИ (Lamettrie) Жюльен Офре де (1709-1751), французский
философ-материалист, по профессии врач, автор трактатов «Человек-
машина», «Человек-растение», «Система Эпикура» и др. — 854
ЛАМПРОКЛ (Lamprocles; V в. до н. э.), древнегреческий поэт и музы-
кант —214
ЛАНДИНО (Landino) Франческо (1325-1377), итальянский компози-
тор и органист, уроженец Флоренции — 222
ЛАОКООН (Ьаосоцп), в греческой мифологии троянский жрец Апо-
олна, убеждавший троянцев не вносит в город деревянного коня; за это
два змея обвились вокруг него и двух его сыновей и задушили их — 174,
183
ЛАО-ЦЗЫ (Lao-Tze), легендарный древнекитайский мыслитель, осно-
ватель даосизма, живший в ѴІ-Ѵ вв. до н. э.; архивариус при чжоусском
дворе, автор классического даосского трактата «Лао-цзы» (другое назва-
ние —«Даодэцзин») —87,866,874
ЛАПРАД (Laprade) Виктор де (1812-1883), французский поэт и тео-
ретик искусства, член Французской академии наук (с 1858 г.) —120,127
ЛАПШИН Иван Иванович (1870-1952), русский философ, ученик и
последователь А.И. Введенского; в 1922 г. выслан из Советской России,
после чего поселился в Чехословакии, где и оставался до конца жизни —
223,292,294,370
ЛАС (Lasos; 548/545-497/496 до н. э.), древнегреческий поэт и музы-
кант, близкий к пифагорейцам; жил в Афинах при дворе Писистратидов;
автор первого (не сохранившегося) руководства по музыке в эпоху ан-
тичности —238
ЛА САЛЬ (la Salle) Антуан де (1388-1462/1469), французский писатель,
автор рыцарского романа «История Жана де Сантре», которому припи-
сывают и соавторство (или, по крайней мере, редактирование) книги «Сто
новых новелл», написанных между 1456 и 1461 гг. при дворе бургундского
герцога Филиппа Доброго в Жемаппе (около Брюсселя) и впервые издан-
ной в 1486 г.; другой претендент на авторство этой книги — французский
дофин, будущий король Людодовик XI (1423-1483), который, поссорив-
шись с отцом, гостил y бургундского герцога — 258,260
ЛАССАЛЬ (Lassalle) Фердинанд (1825-1864), деятель немецкого рабо-
чего движения, философ и публицист — 646
ЛАССО (Lasso) Орландо ди (1530-1594), нидерландский композитор,
живший в Италии, Франции, Англии и Баварии — 207,223
ЛАУРА ДЕ HÖBE (Laura; 1308-1348), возлюбленная Ф. Петрарки — 258
ЛЕБРЕН, ЛеБрен (Le Brun) Шарль (1619-1690), французский живопи-
сец, декоратор и рисовалыцик; в 1660-х гг., будучи «первым живописцем

1132
Указатель имен
короля» и декоратором королевской мануфактуры гобеленов, руково-
дил созданием декоративных ансамблей в интерьерах Лувра, Версаля
идр. —177
ЛЕВIВЕЛИКИЙ (Leo Magnus; ум. 461), римский nana c 440 г., боров-
шийся за признание верховной власти папы римского над всей христиан-
ской церковью; в 445 г. добился от императора Валентиниана III рескрип-
та, по которому nana получал право церковной юрисдикции в провинциях
Западной Римской империи, однако ему не удалось распространить вер-
ховную власть папы на церковь Восточной Римской империи (Халкидон-
ский собор 451 г. признал равным римскому папе патриарха Константи-
нополя) —65,605
ЛЕВ X (Leo X; в миру Джованни де Медичи; 1475-1521), римский nana
с 1513 г., сын Лоренцо Великолепного; циничная спекуляция индульген-
циями, достигшая при нем большого размаха, послужила толчком к Ре-
формации; в 1520 г. онЪтлучил от церкви Мартина Лютера — 716
ЛЕВ ИСАВРЯНИН, Лев III Исавр (Leo the Isaurin; ок. 675-741), визан-
тийский император с 717 г., иконоборец, основатель так называемой Исав-
рийской династии; поводом для борьбы с иконопочитанием послужило
вулканическое извержение в Средиземном море летом 726 г., в чем увиде-
ли гнев Божий за почитание икон — 756
ЛЕВИАФАН (Leviathan), no Библии, огромное чудовище, напомина-
ющее крокодила; после одноименного сочинения Т. Гоббса — олицетво-
рение государства — 443,643,644
ЛЕВИ-БРЮЛЬ (Lévy-Bruhl) Люсьен (1857-1939), французский фило-
соф и психолог-позитивист, близкий к социологической школе Э.Дюрк-
гейма; создатель теории первобытного «дологического» мышления —
490
ЛЕВКИПП (Leukippos; V в. до н. э.)> древнегреческий философ-мате-
риалист, один из создателей древней атомистики — 383,508,854
ЛЕЙБНИЦ (Leibniz) Готфрид Вильгельм (1646-1716), немецкий фило-
соф, математик, физик и изобретатель, юрист, историк и языковед —
342,496,498,844,882
ЛЕНГЛЕНД (Langland) Уильям (ок. 1330 - ок. 1400), английский поэт,
принадлежавший к низшему духовенству, автор аллегорической поэмы
«Видение о Петре Пахаре» ( 1362) — 250
ЛЕНИН Владимир Ильич (1870-1924), организатор Коммунистичес-
кой партии Советского Союза, основатель и глава Советского государ-
ства —200,646,792
ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ (Leonardo da Vinci; 1452-1519), итальянский
художник, ученый и философ — 169,171
ЛЕСАЖ (Lesage) Ален Рене (1668-1747), французский писатель, автор
комедий «Криспен», «Тюркаре», романов «Хромой бес», «История Жиль
Блаза из Сантильяны» и нескольких комических опер — 258,260
ЛЕССИНГ (Lessing) Готхольд Эфраим (1729-1781), немецкий драма-
тург, теоретик искусства и литературный критик-просветитель — 482

Указатель имен
1133
ЛЕСЮЭР (Lesueur) Жан Франсуа (1760-1837), французскийкомпозитор,
хоровой дирижер и музыкальный писатель — 232,233
ЛЕТУРНО (Letourneau) Шарль (1831-1902), французский социолог-
эволюционист, автор работ, основанных на материале по истории брака
и семьи, собственности, морали, права, торговли и т. п. —123
ЛИ (Lee ) Джейсон (р. 1872), историк, исследователь истории войн в
Китае —709-711
ЛИВЕНССТАРШИЙ (Lievens) Ян (1607-1674), голландский истори-
ческий живописец, портретист и гравер, примыкавший к кругу Рубенса и
ВанДейка —169
ЛИВИЙ АНДРОНИК (Livius Andronicus; ум. в конце III в. до н. э.),
первый известный римский поэт, грек по происхождению, от которого
сохранились только разрозненные фрагменты сочинений — 218
ЛИВИЙ (Livy) Тит (59 до н. э. — 17 н. э.), римский историк эпохи
принципата Августа, автор «Истории Рима от основания города» — 242
ЛИГЕТИ (Ligeti) Пауль (Паль) (1885-1941), венгерский художник, ар-
хитектор и искусствовед — 118-120,127,199
ЛИКИМНИЙ (Likymnos; V в. до н. э.), древнегреческий ритор и поэт
с о. Хиос, писавший хоровые песни, от которых дошло всего несколько
фрагментов —214
ЛИКОФРОН (Lykophron; 1-я пол. III в. до н. э.)> греческий поэт и грам-
матик, занимавшийся по поручению Птолемея II Филадельфа обработ-
кой текстов комиков в Александрийской библиотеке; автор историко-
литературного сочинения «О комедии» и поэмы «Александра» — 240
ЛИЛИ (Lyly) Джон (1553/1554-1606), английский писатель, автор ро-
манов «Эвфуэс, или Анатомия остроумия» и «Эвфуэс и его Англия», в
которых создал стиль, изобилующий риторическими фигурами, тропа-
ми, образами из античной мифологии или «Естественной истории» Пли-
ния; «эвфуистический» стиль оказал влияние на современников, в том
числе на У. Шекспира —265
ЛИНКОЛЬН (Lincoln) Авраам (1809-1865), американский политический
и государственный деятель, в 1860-1864 и 1864-1865 гг. президент CHI A; его
избрание послужило сигналом к отделению Южныхрабовладельческих шта-
тов от Союза и к началу Гражданской войны 1861-1865 гг.; с 1 января 1863 г.
стала законом прокламация Линкольна об освобождении негров-рабов; 14
апреля 1865 г. он был смертельно ранен актером Дж. Бутсом, агентом рабов-
ладельцев и их союзников в Северных штатах — 57,514
ЛИСИПП (Lisippus; 2-я пол. IV в. до н. э.)> древнегреческий скульптор,
создатель жизненно достоверных статуй и портретов, предвосхищающих
основные художественные принципы искусства эллинизма — 153
ЛИСТ (Liszt) Ференц (1811-1886), венгерский композитор, пианист,
музыкально-общественный деятель — 231
ЛОБАЧЕВСКИЙ Николай Иванович (1792-1856), русский математик,
создатель неевклидовой геометрии — 45,59

1134
Указатель имен
ЛОКК (Locke) Джон ( 1632-1704), английский философ-просветитель и
политический мыслитель —515
ЛОМОНОСОВ Михаил Васильевич (1711-1765), русский ученый-ес-
тествоиспытатель, один из основоположников физической химии, поэт,
историк, первый русский ученый мирового значения — 868
ЛОНГИН (Longinus; III в. н. э.), древнегреческий ритор и философ-
неоплатоник, домашний учитель при дворе царицы Зенобии в Пальмире,
казненный в 273 г. по приказу римского императора Аврелиана; ему оши-
бочно приписывают созданный неизвестным автором I в. н. э. трактат
«О возвышенном» —245
ЛОПЕ ДЕ ВЕГА, Лопе де Вега Карпьо (Lope de Vega) Феликс (1562-
1635), испанский драматург, поэт и прозаик — 265,269
ЛОПЕ ДЕ РУЭДА (Lope de Rueda; 1505-1565), испанский драматург и
актер, основатель испанского национального театра («корреля») — 269
ЛОРЕНЦО ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ, Лоренцо Медичи (Lorenzo the
Magnificient; 1449-1492), итальянский писатель, поэт и государственный
деятель, с 1469 г. фактический правитель Флоренции — 259
ЛОРРЕН (Lorrain) Клод (1600-1682), французский живописец, создав-
ший свой вариант классицистского «идеального» пейзажа, где единство
пространства достигается за счет тончайшей разработки свето-воздуш-
нойсреды —177
ЛОССКИЙ Николай Онуфриевич ( 1870-1965), русский философ, пред-
ставитель интуитивизма и персонализма — 292,294
ЛОУИ (Lowie) Роберт Генрих (1883-1957), американский этнограф,
проводивший полевые исследования среди многих индейских племей; пред-
ставитель антиэволюционной «исторической школы» в этнографии —
833
ЛУКИАН ИЗ САМОСАТЫ (Lucian; ок. 120 — ок. 190), греческий писа-
тель-сатирик, «Вольтер классической древности» (по определению Ф. Эн-
гельса) —245,329
ЛУКРЕЦИЙ KAP (Lucretius) Тит (ок. 96-55 до н. э.), римский поэт и
философ-материалист, последователь учения Эпикура, автор поэмы «О при-
роде вещей» — 69,242,328,476,508,854
ЛЬЮИС (Lewis) Мэтью Грегори, английский писатель, автор романа
«Монах»(1808) —272
ЛЬЮИС (Lewis) Синклер (1885-1951), америкагский писатель, автор
реалистических и сатирических романов, первый из писателей СШ А, на-
гражденныхНобелевской премией (1930) — 236,258,514
ЛЮДВИГ (Ludwig) Эмиль (1881-1848), немецкий писатель, автор ро-
манизированных биографий «Гете», «Наполеон», «Микеланджнло» и др.;
в 1931 г. Побывал в Советском Союзе и был принят И.В. Сталиным;
итогом этой встречи является известная сталинская «Беседа с немецким
писателем Эмилем Людвигом» — 272,514
ЛЮДОВИК XI (Louis XI; 1423-1483), король Франции с 1461 г., сын
Карла VII; будучи дофином, принял участие в восстании против своего

Указатель имен
1135
отца, вступив на престол, повел решительную борьбу заукрепление коро-
левской власти; в 1445 г. против него подняли воссгание феодалы, объеди-
нившиеся в «Лигу общественного блага»; после десятилетней войны Лю-
довик разгромил Лигу и присоединил к короне новые территории — 733
ЛЮДОВИК XIV (Louis XIV; 1638-1715), французский король с 1643 г.,
время правления которого ознаменовано расцветом королевского абсо-
лютизма —638,716,771
ЛЮЛЛИ (Lylli или Lulli) Джованни Батиста (1633-1687), французский
композитор, уроженец Флоренции; был капельмейстером французских
придворных оркестров, с 1672 г. стоял во главе французской оперы —
226,231
ЛЮТЕР (Luther) Мартин (1483-1546), основатель немецкого протес-
тантизма —342
МАБЛИ (МаЫу) Габриэль Бонно, аббатде (1709-1785), французский
философ и историк, сторонник теории «естественного права» и перво-
бытного коммунизма —257
МАВЗОЛ, Мавсол (Mausolos), эллинистический правитель Малой Азии
в 377/76-353/52 гг. до н. э.; считался персидским сатрапом, но по существу
был независимым от Персии правителем; Галикарнасский мавзолей (гроб-
ница Мавзола), возведенный после его смерти, считался в древности од-
ним из семи «чудес света» — 156
МАДЛЕН (Madelain) и ЖОРЖ (Georges), аторы рыцарскюсроманов,
написанных в подражание « Амадису» — 265
МАЙЯР (Maillard) Пьер, французский литературовед — 231
МАЙЕР (Mayer) Юлиус Роберт (1814-1878), немецкий врач и физик,
сформулировавший закон сохранения энергии — 864,868
МАКДОНАЛЬД (Macdonald) ДжеймсРамсей (1866-1937), английский
государственный и политический деятель, один из лидеров Лейбористс-
кой партии, в 1924 и 1929-1931 гг. премьер-министр Великобритании —
640
МАКДОНЕЛЛ (Macdonell) Александр, английский индолог конца XIX в.,
сотрудник «Индийского института» при Оксфордском университете, спе-
циалист по ведийской литературе — 400
МАКИАВЕЛЛИ (Machiavelli) Никколо (1469-1527), итальянский по-
литический мыслитель, писатель, историк, военный теоретик — 716
МАКРОБИЙ (Macrobius) Амвросий Феодосий (р. ок. 400 н. э.), эру-
дированный латинский писатель и чиновник, находившийся в оппозиции
к христианской религии, автор сочинения под названием «Сатурналии» и
комментария к «Сну Сципиона» Цицерона — 244,476
МАКСВЕЛЛ (Maxwell) ДжеймсКлерк (1831-1879), английский физик,
создатель классической электродинамики, один из основателей статисти-
ческойфизики —397,497
МАКСИМ ИСПОВЕДНИК (Maximus Confessor; ок. 580-662), визан-
тийский мыслитель и богослов — 310

1136
Указатель имен
МАЛЕР (Mahler) Густав (1860-1911), австрийский композитор и ди-
рижер, подготовивший стилистический перелом, осуществленный ком-
позиторами экспрессионистской школы — 226
МАЛИНОВСКИЙ (Malinowski) Бронислав Каспер (1884-1942), анг-
лийсісий этнограф и социолог польского происхождения, основатель фун-
кциональной школы в этнографии — 674
МАЛЬБРАНШ (Malebranche) Никола (1638-1715), французский фи-
лософ, один из главныхпредставителей окказионализма, стремившийся
сочетать картезианство с августиновской традицией христианской фило-
софии —496,498
МАЛЬТУС (Malthus) Томас Роберт (1766-1834), английский эконо-
мист, священник, автор «Опыта о законе народонаселения» — 404
МАММОНА (Mammon), в Новом Завете обозначение осуждаемой
демонической власти собственности, по-арамейски — «богатство», «бог
богатства, наживы» —185
МАНДЕВИЛЬ (Mandeville) Бернард ( 1670-1733), английский философ
французского происхождения, автор аллегорической сатиры «Басня о
пчелах, или Частные пороки —общая выгода» —482
МАНЕ (Manet) Эдуар (1832-1883), французский живописец, предвос-
хитивший своим искусством возникновение импрессионизма —133,182
МАНИЛИЙ (Manilius; I в. до н. э.)> римский поэт, автор дидактичес-
кой поэмы «Астрономия», в которой изложил бытовавшие тогда пред-
ставления об астрономии и астрологии — 476
МАРГАРИТА НАВАРРСКАЯ (Maguerite of Navarre; 1492-1549), фран-
цузская писательница и поэтесса, родная сестра короля Франциска I, ав-
тор озорных новелл (составивших сборник «Гептамерон»), аллегоричес-
ких поэм и веселых фарсов; в 1509 г. вышла замуж за герцога Карла
Алансонского, овдовев в 1525 г., через два года сочеталась браком с коро-
лем Наварры Генрихом — 260
МАРИВО (Marivaux) Пьер Карле (1688-1763), французский писатель,
автор авантюрных, сатирическихи психологических романов и 36 коме-
дий —260
МАРИЙ (Marius) Марк, друг и корреспондент Цицерона, его сосед по
Кампанским имениям —218
МАРИНО (Marino) Джамбатиста (1569-1625), итальянский поэт, по
имени которого названо одно из направлений в поэзии барокко — «ма-
ринизм»; автор поэмы в 20 песнях «Адонис», написанной октавами —
264
МАРИЯТЕРЕЗИЯ (Maria Theresia; 1717-1780), эрцгерцогиня австрийс-
кая с 1740 г., после смерти своего отца императора Карла IV вступила в насле-
дование землями Габсбургской монархии, однако ее права были признаны
европейскими державами только после войны за Австрийское наследие 1740-
1748 гт.; до 1765 г. ее соправителем был ее муж Франц I, a с 1765 г. — ее сын
Иосиф II; провела реформы, направленные на усиление государственной цен-
трализации; проводила политику протекционизма, покровительствовала

Указатель имен
1137
развитию торговли и промышленности; в 1775 г. издала «патент о барщине»,
ограничивающий барщину тремя днями в неделю, издала новый уголовный
кодексотменилапытки —638
МАРИЯ ФРАНЦУЗСКАЯ (Maria de France), французская поэтесса
XIII в., жившая при дворе английских королей, автор множества «ле» (lais),
сборника басен (Izopet) и легенды «Чистилище Святого Патрика» — 249,
252,260
МАРК АВРЕЛИЙ АНТОНИН (Marcus Aurelius; 121-180), римский
император с 161 г., философ-стоик, автор трактата «Наедине с собой» —
158,621
МАРКС (Marx) Карл Генрих ( 1818-1853), немецкий философ и эконо-
мист, политический деятель — 646,792,854
МАРСИЛИЙ ПАДУАНСКИЙ (Marsilius Paduanis; 1275/1280 — ок.
1343), итальянский политический мыслитель, автор трактата «Защитник
мира», в котором одним из первых в средние века выдвинул идею возник-
новения государства в результате «общественного договора», утверждал,
что светская власть выше духовной; за смелую критику папства в 1327 г.
был отлучен от церкви —606
МАРТИНУ (Martinu) Богуслав (1890-1959), чешский композитор и
музыкальный деятель, в 1923-1940 гг. жил во Франции, с 1941 г. в США —
229
МАРЦИАЛ (Martial) Марк Валерий (ок. 40 — ок. 102), римский поэт-
сатирик, автор эпиграмм — 243
МАРЦИАН КАПЕЛЛА (Martianus; 1-я пол. V в. н. э.)> римский юрист,
автор сочинения «Бракосочетание Филологии и Меркурия» — энцикло-
педии семи «свободных искусств», представленных в аллегорических об-
разахюныхневест —246,247
МАССЕЙС (Massys) Квинтен (1465/1466-1530), нидерландский живо-
писец, с 1499 г. член Антверпенской гильдии художников, автор портре-
тов и жанровых композиций с морализирующим подтекстом — 169
МАССНЕ (Massenet) ЖюльЭмиль (1842-1912), французский компо-
зитор, автор более чем 30 опер, 3 балетов, ораторий, симфоний, фортепи-
анныхпроизведений, около 200 романсов и песен; в 1910 г. президент Ака-
демии изящных искусств —230
МАУРЬЯ (Maurya), династия царей Магадхи в ІѴ-ІІ вв. до н. э. —
крупнейшего государственного образования в древнеиндийской истории;
основательдинастии —ЧандрагуптаМаурья(317-293дон. э.),наиболь-
шего могущества государство Маурьев достигло при Ашоке (правил в
268-232 гт. до н. э.); последний представитель династии Брихадратха в 180 г.
до н. э. был свергнут и убит своим полководцем Пушьямитрой, основав-
шим династию Шунгов —642
MAX (Mach) Эрнст (1838-1916), австрийский физик и философ, ока-
завший значительное влияние на становление и развитиефилософии нео-
позитивизма — 397,873,879
МАХАВИРА — см. Вардхамана Махавира

1138
Указатель имен
МЕВЕС (Mewes) Роберт, немецеий военный историк, автор «астрофи-
зической» теории происхождения войн — 707-709
МЕЙЕР (Meyer) Эдуард ( 1855-1930), немецкий исгорик древносги, из-
лагавший всю ее с позиций цикличности и модернизм — 687,830
МЕЙЕРБЕР (Myerbeer) Джакомо (нас. имя и фамилия — Якоб Либ-
ман Бер; 1791-1864), композитор, родившийся в семье еврейского банки-
ра в Германии, с 1842 г. генерал-мюзик-директор в Берлине — 232
МЕЛАН (Mêlas; VIII в. до н. э.), древнегреческий скульптор с острова
Хиос, родоначальник семьи «хиосских скульпторов» (Миккиад, Архерм,
Бупал, Афинид) —151
МЕЛАНИППИД МЛАДШИЙ (Melanippides the Younger; V в. до н. э.),
древнегреческий музыкант, при котором музыка взяла верх над поэзией,
a антистрофическое построение дифирамба было уничтожено (упомя-
нут в «Риторике» Аристотеля, глава IX) — 215
МЕЛАНИППИД СТАРШИЙ (Melanippides the Older; V в. до н. э.),
древнегреческий дифирамбический поэт и музыкант, уроженец Мелоса;
Плутарх приписывает ему изобретение лидийского л ада — 214
МЕЛИСС САМОССКИЙ (Melissus; ок. 410 — ок. 360), древнегречес-
кий философ, ученик Парменида, последний из представителей элейской
школы —323,807
МЕНАНДР (Menander; ок.343-ок.291 до н. э.), древнегреческий драма-
турГі один из создателей новой аттической комедии — 240
МЕНТУХОТЕП III (Mentuhotep III), древнеегипетский фараон из XI
династии (ХІІ-ХѴІІІ вв. до н. э.), от которого сохранилось погребальное
сооружение в Фивах (около нынешнего Дар эль-Бахри) — 192
МЕРИМЕ (Mérimée) Проспер (1803-1870), французский писатель —
260
МЕРОВИНГИ (Merovingi), первая королевская династия во Франкс-
ком государстве, получившая название от легендарного родоначальника
Меровея; прекратилась в 751 г. в результате свержения последнего «лени-
вого короля» Хильдерика III майордомом Пипином Коротким — 638,
640,643
МЕРТОН (Merton) Роберт Кинг ( 1910-2004), американский социолог,
ученик П.А. Сорокина, сторонник структурно-функционального анали-
за, президент Американской социологической ассоциации ( 1954) — 294
МЕСТР (Maistre) Жозеф Мари де (1753-1821), французский публицист,
политический деятель и философ, в 1802-1817 гг. посланник сардинского
короля в Петербурге, где написаны его основные сочинения — 716,717
МЕТАЛЬНИКОВ Сергей Иванович (1870-1946), русский биолог, ав-
тор более 250 научных работ на русском и западноевропейских языках
(одна из самых знаменитых его книг — «Проблемы бессмертия и омоло-
жения в современной биологии». Берлин, 1924); в 1920 г. из Крымаэмиг-
рировал во Францию, где и оставался до конца жизни — 805
МЕТСЮ (Metsu) Габриель (1629-1667), голландский живописец-жан-
рист —169

Указатель имен
1139
МЕШИНО (Meschinot) Жан (1420-1491), французский поэт — 254
МИКЕДАНДЖЕЛО БУОНАРОТТИ (Michelangelo; 1475-1564), италь-
янский скульптор, живописец, архитектор и поэт — 169,171,882
МИКЕЛОЦЦО ДИ БАРТОЛОМЕО (Michelozzo; 1396-1472), итальян-
ский архитектор и скульптор — 192
МИККИАД (Mikkiades; ок. 600 до н. э.), древнегреческий скульптор,
предположительно отец скульптора Архерма; сохранились два торса его
работы —151
МИКУЛ A СЕЛЯНИНОВИЧ, один из героев русских былин, богатырь-
пахарь —237
МИЛЛЕ (Millet) Жан Франсуа (1814-1875), французский живописец и
график —180
МИЛН-ЭДВАРДС (Milne-Edwards) Анриде (1800-1885), французский
зоолог, ученик и последователь Ж. Кювье — 482
МИЛЬТОН (Milton) Джон (1608-1674), английский поэт, политичес-
кий деятель и мыслитель —264
МИНУЦИЙ ФЕЛИКС (Minucius Felix; p. ок. 200 н. э.), древнеримский
юрист, автор трактата «Октавий», написанного в защиту христианского
вероучения —479
МИРБО (Mirbeau) Октав (1848-1917), французский писатель — 260
МИРОН (Myron), древнегреческий скульптор середины V в. до н. э. —
151
МИХАИЛ СКОТ (Michael Scot; 1180-1235), средневековый философ,
астролог и алхимик, представитель переводческой школы, организован-
ной в Толедо архиепископом Раймундом (1126-1151), переводчик на ла-
тинский язык сочинений арабских и иудейских мыслителей (главным об-
разом Аверроэса) —480
МОДЕСТИН (Modestinus) Геренний, римский юрист III в. н. э., уче-
ник Ульпиана, внесший существенный вклад в формулирование некото-
рых важных вопросов юридической доктрины и практики — 831
МОЛЬЕР (Molière; псевдоним Жана Батиста Поклена; 1622-1673),
французский драматург — 82,258
МОНЕ (Monet) Клод Оскар ( 1840-1926), французскийживописец-пей-
зажист, один из основателей импрессионизма — 133,183
МОНТАЛЬВО (Montalvo) Родригес де, французский писатель, лите-
ратурно обработавший испанский рыцарский роман «Амадис Гальский»
(4 тт., 1508) —265
МОНТАНЬЯ (Montanes) Хуан Мартинес (1568-1649), испанскийху-
дожник —177
МОНТЕВЕРДИ (Monteverdi) Джованни (1567-1643), итальянский ком-
позитор —226,231
МОНТЕМАЙОР (Мотетауог)Хорхеде(ок. 1520-1560), испанскийпи-
сатель, автор пасторального романа в 7 книгах «Диана» ( 1558-1559) — 265
МОНТЕНЬ (Montaigne) Мишель де (1533-1592), французский фило-
софиписатель —343,344

1140
Указатель имен
МОНТЕСКЬЕ (Montesquieu) Шарль де (1689-1755), французский фи-
лософ и социолог, историк, правовед и писатель; участник «Энциклопе-
дии» —482,497,499
МОПАССАН (Maupassant) Ги де (1850-1893), французский писа-
тель —260
МОРАЕС (de Moraes) Франсиско де (1520-1572), португальский писа-
тель, автор «Диалогов» и рыцарского романа «Пальмерин Английский»,
который долгое время ошибочно считался переводом испанского сочи-
нения Луиса Гуртадо или Мигэля Феррера — 265
МОРАЛЕС (Morales) Крисгобаль (р. 1512), испанский композитор — 223
МОРЕЛЛИ (Morelly), французский утопический коммунист XVIII в.,
достоверных биографических данных о котором не сохранилось; автор
поэмы «Базилиада» и трактата «Кодекс природы, или Истинный дух ее
законов» —257
МОСОЛОВ (у П.АѵСорокина ошибочно — Molotov) Александр Ва-
сильевич (1900-1973), русский советский композитор, член Ассоциации
Современной Музыки (Москва, 1924-1931), автор балетной сюиты
«Сталь» (1927), из которой получила известность первая часть («Завод»),
изданная и исполнявшаяся в качестве самостоятельной оркестровой пье-
сы; в этом произведении натуралистически воспроизводился шум и гро-
хотмашин —229
МОСС (Mauss) Марсель (1872-1950), французский этнограф и социо-
лог, племянник и ученик Э. Дюркгейма — 674
МОСХ (Moschion; p. ок. 150 до н. э.)> древнегреческий грамматик и
поэт-буколик, автор эпиллия «Европа» о похищении Зевсом Европы, в
котором фривольное содержание сочетается с умелым владением при-
емами стихосложения, автор «Буколик» и «Убежавшего Эрота», где рас-
сказывается о том, как Афродита ищет сбежавшего сына — 476
МОЦАРТ (Mozart) Вольфганг Амадей (1756-1791), австрийский ком-
позитор — 41,122,207,214,220,224,226,864,866,867
МУРИЛЬО (Murillo) БартоломеЭстебан ( 1618-1682), испанскийжи-
вописец, основатель Академии художеств в Севилье ( 1660) и ее первый
президент —177
МУСОРГСКИЙ Модест Петрович (1839-1881), русский композитор,
участник «Могучей кучки» — 231,232
МУХАММЕД, Магомет (Mohammed; ок. 570-632), религиозный про-
поведник и политический деятель, основатель ислама — 514,866
МЭЛОРИ (Malory) Томас (ок. 417-471), английский писатель, участ-
ник войны Алой и Белой розы, умерший в тюрьме, где написал эпопею в
прозе «Смерть Артура» — 265
МЮССЕ (Musset) Альфред де (1810-1857), французский писатель и
поэт —260
НААРРО — см. Торрес Наарро
НАБИС (Nabis), тиран Спарты с 207 по 192 гг. до н. э., продолживший
реформу, начатую Агисом IV и Клеоменом III; дал право гражданства

Указатель имен
1141
периэкам и илотам; был побежден коалицией, организованной Римом, и
в 192 г. убит этолийцами, после чего Спарта вступила в Ахейский союз,
окончательно утратив самостоятельность — 650
НАПОЛЕОНIБОНАПАРТ (Napoleon; 1769-1821), французский госу-
дарственный деятель и полководец, Первый консул Французской республи-
ки (1799-1804), император Франции (1804-1815) — 514,646,753,755,771
НЕМЕЗИЙ ЭМЕССКИЙ (Nemesius; 2-я пол. V — нач. VI вв.), ранне-
византийский мыслитель, епископ г. Эмесы, автор сочинения «О природе
человека» —476
НЕМЕСРІДА, Немезида (Nemesis), в греческой мифологии богиня судь-
бы —151,276
НЕРЛИНГЕР (Nerlinger) Оскар (р. 1893), немецкий живописец и гра-
фик —130
НИГИДИЙ ФИГУЛ (Nigidius) Публий (ок. 100-45 до н. э.), римский
философ-пифагореец, знаток астрологии и религиозных установлений;
современник и друг Цицерона — 476
НИКА (Nike), древнегреческая богиня, олицетворение победы — 151
НИКАНДР ИЗ КОЛОФОНА (Nikandros; ІІІ-ІІ вв. до н. э.), эллинисти-
ческий поэт, автор двух дидактических поэм: «Theriaka» — о противояди-
ях от укусов змей и «Alexipharmaka» — о противоядиях от отравленной
пищи —240
НИКОЛАЙ ИЗ БОНЕ (Nicolas of Bonet), среневековый французский
естествоиспытатель (XIV в.) — 480
НИКОЛАЙ КУЗАНСКИЙ (Nicolaus Cusanus; 1401-1464), средневеко-
вый философ, теолог, ученый, церковно-политический деятель, карди-
нал —847,867
НИУСЕРР (Ne-woser-re), древнеегипетский фараон V династии (XXV в.
до н. э.)> от которого сохранились развалины храма подле нынешнего
селения Абу-Гураб —192
НИЦШЕ (Nietzsche) Фридрих (1844-1900), немецкий философ, фило-
логипоэт —473,485,640,865
НЬЮТОН (Newton) Исаак ( 1643-1727), английский физик и матема-
тик, создавший теоретические основы классической механики и астроно-
мии — 48,52,343,384,495,498,514,824,861,863,868,882
НЭШ (Nashe) Томас ( 1567-ок .1601 ), английский писатель и драматург, автор
памфлетов,написанныхвраблезианскойманере —266
ОВИДИЙ НАЗОН (Ovid) Публий (43 до н. э. — ок. 18 н. э.)> древне-
римский поэт — 92,243,246,247,477
ОДИССЕЙ (Odyssey), в древнегреческой мифологии один из героев
Троянской войны, царь Итаки, сын Лаэрта и Антиклеи — 237-238
ОКЕГЕМ (Okeghem) Йоханнес [Жан] де (ок. 1425-1495), нидерландс-
кий композитор —222
ОККАМ (Ockham) Уильям (ок. 1285-1349), английский философ, ло-
гик и церковно-политический деятель, представитель поздней схоласти-
ки —420,480

1142
Указатель имен
ОЛИМП (Olympus; ок. 750 до н. э.)> легендарный греческий музыкант
из Мизии или Фригии, символ проникновения малоазийской музыки в
Грецию, положивший начало сольной игре на авлосе и создавший древ-
нейшие энгармонические мелодии, исполнявшиеся при жертвоприноше-
ниях —213
ОНАТ (Onatas; 1-я пол. V в. до н. э.)> древнегреческий скульптор и
литейщик эгинской школы скульптуры, автор многих медных статуй и
двух групп троянских героев в храмах Олимпии и Дельф — 151
ОНЕГГЕР (Honegger) Артюр (1892-1955), французский композитор и
музыкальный деятель, по происхождению швейцарец — 226,229,233
(УНИЛ (O'Neil) Юджин (1888-1953), американский драматург, Лау-
реат Нобелевской премии по литературе ( 1936) — 229
ОРИГЕН (Origen; ок. 185-253/254), христианский теолог, философ и
ученый —246,332,479
ОРМУЗIII (HormuîtIII; Ѵв.), персидский царь из династии Сасанидов,
убитый в 459 г. своим братом Перозом, пришедшим к власти при поддер-
жкеэвталитов —635
ОРФЕЙ (Orpheus), в древнегреческой мифологии певец родом из Фри-
гии; ввел культ Диониса и участвовал в походе аргонавтов — 164,237,475
ОСИЯ (Hosea), первый из двенадцати библейских «малых пророков»,
автор книги, входящей в состав Ветхого Завета — 884
ОСТАДЕ (Ostade), голландские живописцы Адриан ван Остаде ( 1610-
1685), один из ведущих мастеров крестьянского жанра в голландской
живописи, и его брат иученик Исаак ван Остаде (1621-1649), автор сцен
на открытом воздухе и пейзажей — 135,169
ОСТВАЛЬД (Ostwald) Вильгельм Фридрих (1853-1932), немецкий
физико-химик и философ, лауреат Нобелевской премии ( 1909) — 508
ПАВЕЛ (St. Paul), христианский апостол, автор четырнадцати посла-
ний, вошедших в каноничесісий текст Нового Завета — 89,331,866,867,884
ПАВЛОВ Иван Петрович (1849-1936), русский физиолог, академик (с
1907 г.), создатель учения о высшей нервной деятельности — 627,870
ПАЛАНТ (Palante) Жорж (1862-1925), французский социолог —127
ПАЛЕЙ (Раіеу) Уильям (1743-1805), английский философ и теолог —
482
ПАЛЕСТРИНА (Palestrina) Джованни (ок. 1525-1594), итальянский
композитор, органист и капельмейстер, глава римской полифонической
школы — 206,207,220,222-223,226
ПАПИНИАН (Papinianus) Эмилий (ок. 146-212), один из знаменитей-
ших римских юристов, цитаты из трудов которого занимают существен-
ное место в Своде гражданского права; друг императора Септимия Севе-
ра, занимавший различные высокие всаднические должности; казнен при
императоре Каракалле —831
ПАРМЕНИД ИЗ ЭЛЕИ (Parmenides; ок. 540-480 до н. э.), древнегречес-
кий философ, глава школы элеатов, ученик Ксенофана —323,381,382

Указатель имен
1143
ПАРШВА, Прашванатха (Parçva; VI в. до н. э.)> последний из 24 «джи-
нов» (джайнов) — великих учителей, предшественников Вардхаманы
Махавиры, считающегося основателем джайнизма — 87
ПАСИТЕЛЬ (Pasiteles; I в. до н. э.)> скульптор и искусствовед из гре-
ческого города южной Италии; в 89 г. до н. э. получил римское граждан-
ство; от его работ сохранились только названия — 157
ПАСКАЛЬ (Pascal) Блез (1623-1662), французский философ, физик и
математик, сторонник янсенизма — 172,177,178,343,495
ПАХОМИЙ ВЕЛИКИЙ (Pachomius the Great; ок. 287-347), раннехри-
стианский деятель, основатель киновитства (общежительной формы мо-
нашества), отшельник, основатель монашеской общины в Египте — 771
ПЕЛЬМАН (РцЫтапп) Роберт (1852-1914), немецкий историк антич-
ности, автор трудов по экономической истории и социальной борьбе в
ГрециииРиме —649,687
ПЕРГОЛЕЗЕ (Pergolese, наст. фамилия — Драги) Джованни Баттиста
(1710-1736), итальянский композитор, представитель неаполитанской
оперной школы, автор комических опер, ораторий, духовного сочине-
H™«Stabat Mater» (1735) —231
ПЕРИКЛ (Pericles; ок. 495-429 до н. э.)> крупнейший афинский госу-
дарственный деятель, время правления которого было самой блистатель-
нойэпохойвистории Афин —137,325,475,716
ПЕРСИЙ ФЛАКК (Persius) Авл (34-62), римский поэт, автор шести
сатир —243,244,275
ПЕТР ИСПАНСКИЙ (Petrius Hispanus; ум. 1227), средневековый тео-
лог и логик, ученик Альберта Великого, автор «Логических суммул»
[ «Summulae Logicales] », долгое время служивших учебником логики, nana
римский(ИоаннХХІ) —334
ПЕТР ЛОМБАРДСКИЙ (Peter Lombardus; ок. 1095-1160), средневеко-
вый теолог, с 1159 г. епископ Парижа, автор комментариев к Псалтири и
Посланиям ап. Павла, и «сентенций» (сборников цитат и мнений Отцов
Церкви), получивших широкое признание как удачный учебник — 334,
502
ПЕТРIВЕЛИКИЙ (1672-1725), русский царь с 1682 г., первый россий-
ский император с 1721 г. — 715,753
ПЕТРАЖИЦКИЙ Лев Иосифович (1867-1931), польско-русский со-
циолог и правовед, один из учитилей П.А. Сорокина — 450
ПЕТРАРКА (Petrarca) Франческо (1304-1374), итальянский поэт, фило-
соф, родоначальник гуманистической культуры Возрождения — 258,532
ПЕТРИ (Pétrie) ФлиндерсУильям (1853-1942), английский египтолог
и археолог, профессор египтологии Университетского колледжа в Лондо-
не, основатель Британского Археологического института Египта; зани-
мался изучением Стоунхэнджа в Англии, осуществил ряд раскопок в Егип-
те, важнейшими из которых считаются раскопки Мемфиса; автор
многочисленных работ по археологии Египта, Британии, Палестины —
118,120

1144
Указатель имен
ПЕТРОНИЙ (Petronius) Гай [или Тит], римский писатель I в. н. э.,
придворный Нерона, принужденный им в 66 г. к самоубийству за предпо-
лагаемое участие в заговоре Пизона; автор небольших стихотворений и
сатирического романа «Сатирикон», от которого сохранились фрагмен-
ты («Пир Тримальхиона») — 159,243
ПИКАССО (Picasso) Пабло (1881-1973), французский художник ис-
панского происхождения, кубист, близкий к сюрреализму — 131,142
ПИЛСУДСКИЙ (Pilsudski) Юзеф (1867-1935), польский политичес-
кий деятель, в 1926 г. совершил военный переворот, установил в Польше
«санационный» режим и до конца жизни фактически был диктатором
Польши —640
ПИНДАР (Pindar; 522/518-446 до н. э.), древнегреческий поэт, автор
эпиникиев (похвальных песен в честь победителей на общегреческих со-
стязаниях) и торжественныххоровых песнопений — 48,212,214,238,324,
493,529
ПИРРОН ИЗ ЭЛИДЫ (Pyrrho; ок. 360-270 до н. э.), древнегреческий
философ, основатель античного скептицизма — 326
ПИРСОН (Pearson) Карл (1857-1936), английский математик, биолог
ифилософ —397,497,873
ПИФАГОР ИЗ РЕГИЯ (Pythagoras of Rhegion; VI-V вв. до н. э.),
один из «соименников» философа Пифагора, ваятель, «первый поставив-
ший своею заботою соразмерность и ритм» (Диоген Лаэртский, VIII, 1,
47) —151
ПИФАГОР САМОССКИЙ (Pythagoras; ок. 540-500 до н. э.), древне-
греческий философ и математик, основатель пифагорейской школы —
323,474,501,505,529
ПЛАВТ (Plautus) Тит Макций (ок. 250-184 до н. э.), римский комеди-
ограф —218
ПЛАТОН (Plato; 427-347 до н. э.), древнегреческий философ — 36,45,
48,124,132,167,215,237,241,243,292,310,311,323,324,336,383,409,438,
475,494,500,501,505,514,529,530,604,614,771,806,830,835,854,861,867
ПЛИНИЙ МЛАДШИЙ (Pliny the Younger; 61/62 — ок. 113), римский
общественный деятель и писатель, из литературныхтрудов которого со-
хранились 10 книг «Писем»; племянник и приемный сын Плиния Стар-
шего —244
ПЛИНИЙ СТАРШИЙ (Pliny the Elder; 23/24-79), римский государ-
ственный деятель, историк и писатель, погибший при участии в спасатель-
ных работах во время извержения Везувия; автор энциклопедического
труда в 37 книгах «Естественная история» — 218,476
ПЛОТИН (Plotinus; 204/205-270), греческий философ-неоплатоник —
159,247,292,333,409,476,477,494,854
ПЛУТАРХХЕРОНЕЙСКИЙ (Plutarch; ок. 46-119), древнегреческий
писатель и философ-моралист, верховный жрец Аполлона Пифийского в
Дельфах —476
ПОДЖО —см. Браччолини

Указатель имен
1145
ПОЛИБИЙ (Polybius; ок. 200-120 до н. э.)> древнегреческий историк,
автор «Всемирной истории» в 40 книгах (полностью сохранились первые
пять) —476,583,584,614,615,830
ПОЛИГНОТ (Polygnotus; 1-я пол. V в. до н. э.), древнегреческий живо-
писец с острова Фасос, получивший за свои заслуги афинское граждан-
ство —48,151,153,324
ПОЛИКЛЕТ (Polycletus; 2-я пол. Vв. до н. э.), древнегреческий скуль-
птор, создатель статуи «Дорифор» («Копьеносец»), автор сочинения «Ка-
нон», в котором содержатся рассуждения по теории искусства — 151,153
ПОЛИМНАСТ КОЛОФОНСКИЙ (Polymnastes of Colophon; VII-VI вв.
до н. э.), древнегреческий поэт и музыкант, автор поэмы о Фалесе Гор-
тинском; упомянут Страбоном, Пиндаром, Павсанием, Псевдо-Плутар-
хом («О музыке», 5) —213
ПОЛИЦИАНО (Poliziano; наст. фамилия — Амброджини; 1454-1494),
итальянский поэт-гуманист и филолог, автор незаконченной поэмы
«Стансы о турнире», в которой воплощен идеал совершенного человека
эпохи Возрождения, исторического сочинения «Записки о заговоре Пац-
ци» и пьесы «Сказание об Орфее», первого образца светской ренессансной
драмы на национальном языке — 259
ПОЛО (Polo) Гиль [Хиль] (ум. 1591),испанскийписатель, авторрома-
на «Диана» (1564), написанного в подражание «Диане» X. де Монтемайо-
ра —265
ПОМПЕЙ (Gnaes Pompeius Magnus) Гней (106-48 до н. э.), римский
полководец и политический деятель — 218
ПОРФИРИЙ (Porphyry; ок. 233 — ок. 300), древнегреческий фило-
соф-неоплатоник, ученик и биограф Плотина — 247,476
ПОСИДОНИЙ ИЗ АПАМЕИ (Posidonius; ок. 135-51 до н. э.), древне-
греческий философ, историк, географ и астроном, крупнейший предста-
витель Средней Стои, глава школы на острове Родос, где примерно с 97 г.
до н. э. был учителем благородных римлян, среди которых были Цице-
рониПомпей —476
ПРАЙС (Price) Ричард (1723-1791), английский философ, друг и поли-
тический единомышленник Дж. Пристли, с которым тот, однако, поле-
мизировал по философским вопросам; автор работы «Философское уче-
ние о необходимости» (1777) — 482
ПРАКСИТЕЛЬ (Praxiteles; 2-я треть IV в. до н. э.), древнегреческий
скульптор из Афин, сын Кефисодота Старшего, мастер изображений бо-
говилюдей —48,153,155,324
ПРИСТЛИ (Priestiey) Джозеф (1733-1804), английский философ-ма-
териалист, химик, общественный деятель — 482
ПРОКЛ (Proclus; 412-485), греческий философ-неоплатоник, автор
«Первооснов теологии», комментариев к Платону, Аристотелю, Евклиду,
Гомеру и Гесиоду, a также гимнов различным божествам — 494
ПРОКОФЬЕВ Сергей Сергеевич (1891-1953), русский композитор, в
1922 г. эмигрировал из Советской России, но в 1932 г. возвратился — 229

1146
Указатель имен
ПРОТАГОР ИЗ АБДЕРЫ (Protagoras; ок. 480-410 до н. э.), древнегре-
ческий софист, оказавший влияние на Перикла и Еврипида, учитель рито-
рики —310,398,475
ПСЕВДО-ИСИДОР (Pseudo Isidore), средневековый мыслитель IX в.,
писавший, в частности, по проблемам бедности (см.: Онкен Р. История
политической экономии. 1908, с. 88-91 ) — 334
ПСЕВДО-ПЛУТАРХ (Pseudo Plutarch), древнегреческий философ, пред-
ставитель так называемого среднего платонизма, автор сочинения «Ком-
пендий физических мнений философов» в 5 книгах (лат. сокращ. — «De
Placitis Philosophorum», или просто «Мнения»), составленного ок. 150 г.
н. э. —475
ПТОЛЕМЕИ (The Ptolemy dynasty), династия царей эллинистического
Египта; родоначальником династии был Птолемей I Сотер («Спаситель»; ок.
367/366 — 283 до н. э.), один из полководцев Александра Македонского, с
323 г. сатрап, с 305 г. царь; его сын Птолемей II Филадельф («Любящий сест-
ру») правил с 285 г.; далее следуют Птолемей III Эвергет («Благодетель»), царь
с 246 г., Птолемей IV Филопатор («Отцелюбец»), царь с 221 г., при менее
удачных последователях которого Египет со 168 г. до н. э. попал в сферу
влияния Рима; Цезарь поддержал Клеопатру VII в борьбе за трон с Птолеме-
ем XIV; в 30 г. до н. э. Египет стал римской провинцией с особым статусом;
фактически последним представителем династии был Птолемей XV, сын Кле-
опатры, являющийся ее номинальным соправителем — 240,649
ПТОЛЕМЕЙ Клавдий (Claudius Ptolemy; после 83 — после 161 ), выдаю-
щийся античный астроном, астролог, математик и географ, создатель гео-
центрической системы мира — 52,476,480,502
ПУАНКАРЕ (Роіпсаге) Жюль Анри (1854-1912), французский мате-
матик и философ, создатель философской доктрины, которая впослед-
ствии получила название «конвенционализма» — 397,863,866,873
ПУЛЬЧИ (Pulci) Луиджи (1432-1484), итальянский поэт, автор эпи-
ческой поэмы «Морганте», в которой рассказывается о приключениях
рыцаря Орландо (Роланда) и его оруженосца, добродушного великана
Морганте —264
ПУССЕН (Poussin) Никола (1594-1665), крупнейший представитель
французской классической живописи; особенно известны его работы в
жанре исторического пейзажа —177
ПЬЕР ФЛОТ (Peter Flotte; ум. 1302), французский государственный де-
ятель, хранитель печати и канцлер королевства, погибший в сражении
между фламандцами и французами при Куртре в июле 1302 г. — 606
ПЬЕТРО ffABAHO (Peter of Abano; 1257-1315), итальянский фило-
соф, основатель падуанской школы аверроистов, профессор медицины,
философии и, возможно, математики в Падуе, автор сочинения «Прими-
ритель разногласий философов и врачей»; был привлечен к следствию
инквизицией за попытку поставить в зависимость от движения небесных
светил процессы природы и события человеческой жизни, в том числе
изменения в области религии — 480

Указатель имен
1147
ПЮЖЕ (Puget) Пьер (1620-1694), французский скульптор, живопи-
сец, архитектор и декоратор — 169
РАБАН МАВР (Rhabanus; 780-856), франкский ученый и педагог, спо-
собствовавший распространению элементов античного образования среди
своих современников — 334,502
РАБЛЕ (Rabelais) Франсуа (ок. 1494-1553), французский писатель, ав-
тор сатирического романа «Гаргантюа и Пантагрюэль» — 251,257,258,
260,265
РАДКЛИФ (Radcliffe) Анна (1764-1823), английская писательница, ав-
тор «готических романов», в которых мастерски воссоздает атмосферу
«ужасного» и таинственного» — 272
РАЙТ (Wright) Квинси (1890-1970), американский историк и полито-
лог, специалист в области военной истории, профессор Чикагского уни-
верситета, президент Американской ассоциации политических наук —
684,709
РАМО (Rameau) Жан Филипп ( 1683-1764), французский композитор
и музыкальный теоретик — 220,231
РАСИН (Racine) Жан (1639-1699), французский драматург, создатель
классицистской трагедии любовных страстей, выдвинувший на первый
план нравственную проблематику — 268
РАУЛЬ КАМБРЕЙСКИЙ (Raoul de Cambrai), полулегендарная лич-
ность хроник и легенд каролингского цикла, герой одной из поэм (chanson
de geste) XIII в. («Li Romans de Raoul de Cambrai et de Bernier»); его смерть
OT руки Бернье в 943 г. признается почти историческим фактом — 249
РАФАЭЛЬ САНТИ (Raphael; 1483-1520), итальянский живописец и
архитектор — 41,169,867,882
РЕГЕЛЬСБЕРГЕР (Regelsberger) Фердинанд (1831-1896), немецкийпра-
вовед, специалист в области «цивилистики» (гражданского права), про-
фессор в Цюрихе, Гиссене, Вюрцбурге, Бреславле и (с 1884 г.) в Геттенгене;
на руский язык переведена его книга «Общее учение о праве» — 451
PEn00^(Ruysdael)C^oMOHBaH (1600/1603-1670), голландский жи-
вописец-пейзажист —169
РЕМБРАНДТ, РембрандтХарменсван Рейн (Rembrandt; 1606-1669),
голландский живописец — 41,134,169,177,882
РЕНУАР (Renoir) Пьер Огюст (1841-1919), французский живописец,
график и скульптор, один из основателей импрессионизма —133,182
РЕНЬЕ (Régnier) Матюрен (1573-1613), французский поэт, продол-
живший традиции Ф. Рабле и К. Марло, автор «Сатир» (1608-1613) —
257,258,260
РИБЕЙРУ (Ribeiro) Б. (ок. 1482-1552), португальский поэт эпохи Воз-
рождения, автор «пасторалей» — 265
РИБО (Ribot) Теодюль Арман (1839-1916), французский психолог,
родоначальник опытного направления во французской психологии —
766

1148
Указатель имен
РИВ (Reeve) Клара (1729-1807), английская писательница, автор ро-
мана «Старый английский барон» (1777) — 272
РИГЛЬ (Riegl) Алоиз (1858-1905), австрийский искусствовед, предста-
витель так называемой венской школы искусствоведения; выдвинул по-
нятие имманентной «художественной воли», предопределяющей своеоб-
разие отдельныххудожественных эпох (в том числе периодов «гаптической»
[осязательно-плоскостной] и «оптической» [пространственной] трактов-
киформы) —127
РИКАРДО (Ricardo) Давид (1772-1823), английскийэкономисг — 482,513
РИМСКИЙ-КОРСАКОВ Николай Андреевич (1844-1908), русский
композитор, педагог, дирижер, общественный деятель, музыкальный пи-
сатель; член музыкально-творческого содружества «Могучая кучка» —
232
РИПА Чезаре (Cesar Ripa; XVI в.), итальянский писатель, автор трак-
тата «Иконология» (1593) — 175
РИЧАРДСОН (Richardson) Сэмюэль (1689-1761), английский писа-
тель, автор романов «Памела» (1740), «Кларисса» (1747-1748), «История
сэра Чарльза Грандисона» ( 1754) — 272
РОБЕРТГРОССЕТЕСТ [«Большеголовый»] (Robert Grosseteste; 1175-
1253), средневековыйтеолог, монах-францисканец, магистр, a затем канц-
лер Оксфордского университета; переводчик и комментатор естественно-
научных произведений Аристотеля, автор трактата «О свете, или О начале
форм» —480
РОДЕН (Rodin) Рене Франсуа Опост ( 1840-1917), французский скульп-
тор, один из основоположников импрессионизма в скульптуре —182,769
РОДЖЕР ИЗ ХЕРЕФОРДА (Roger of Hereford; 2-я пол. XII в.), англий-
ский астролог и астроном, переводчик с арабского — 479
РОЙК (Rhoikos; VI в. до н. э.), древнегреческий архитектор и литей-
щик по бронзе, вместе с Феодором Самосским был автором третьего
здания самосского Герайона (храма Ройка); ему и Феодору приписывает-
ся изобретение полого литья — 151
РОНСАР (Ronsard) Пьер де ( 1524-1585), французский поэт, глава «Пле-
яды» —260,264
РОССИНИ (Rossini) Джоакино Антонио (1792-1868), итальянский
композитор —231,232
РОСТОВЦЕВ Михаил Иванович (1870-1952), русский историк антич-
ности и археолог, в 1918 г. эмигрировал из Советской России; с 1920 г. жил
в США, где и умер; один из ближайших друзей П. А. Сорокина в амери-
канский период его жизни — 832
РОСЦЕЛИН (Roscelinus) Иоанн (ок. 1050 — ок. 1120), французский
философ и теолог, представитель крайнего номинализма — 531
РОТШИЛЬДЫ (Rothschild), династия финансовых магнатов, начало
которой положил банкир Майер Амшель Ротшильд из Франкфурта-на-
Майне, обогатившийся в XVIII в. на военных поставках и финансовых
спекуляциях; в 1-ой пол. XIX в. пятеро его сыновей возглавили банки,

Указатель имен
1149
находящиеся в Париже, Лондоне, Вене, Франкфурте-на-Майне и Неапо-
ле; впоследствии венский, франкфуртский и неаполитанский банки Рот-
шильдов прекратили свое существование, a парижский и лондонский ста-
ли вести финансовые дела самостоятельно; современная международная
финансовая империя Ротшильдов подразделяется на английскую и фран-
цузскуюветви —536
РОШЕР (Röscher) Вильгельм Георг (1817-1894), немецкий экономист,
основоположник исторической школы политэкономии — 485
РУБЕНС (Rubens) Питер Пауль (1577-1640), фламандский живопи-
сец —135,169,177
РУЗВЕЛЬТ (Roosevelt) Франклин Делано (1882-1945), американский
государственный деятель, президент США в 1933-1945 гг. — 579
РУССО (Rousseau) Жан-Жак (1712-1778), французский писатель, фи-
лософ, публицист, композитор — 260,263,272
САКАД ИЗ АРГОСА (Sakadas; VI в. до н. э.), древнегреческий поэт,
представитель жанра авлодического нома, на Дельфийских играх 586 г. до
н. э. выступил со знаменитым номом, повествующим о битве Аполлона
созмеем —213
САКС (Sachs) Ганс (1494-1576), немецкий поэт и композитор, актер-
любитель, с 1520 г. мастер сапожного дела — 223
САЛЛЮСТИЙ КРИСП (Sallust) Гай (86 — ок. 35 до н. э.), римский
историк, участник гражданской войны 49-45 гг. на стороне Юдия Цезаря,
затем проконсул в римской провинции Новая Африка — 242
САМУИЛ (Samuel), в Библии религиозный и политический руководи-
тель, пророк и последний судья израильтян при переходе к эпохе царей ок.
ЮООг.дон.э. —211
САНД (Sand) Жорж (псевдоним Авроры Дюдеван; 1804-1876), фран-
цузская писательница —260
САННАДЗАРО (Cannazzaro) Якопо (1456-1530), итальянский писа-
тель и поэт, автор стихотворно-прозаической пасторали «Аркадия», спо-
собствовавшей развитию пасторального жанра в европейской литерату-
ре —265
САНСОВИНО (Sansovino) Андреа (ок. 1460-1529), итальянский скуль-
птор и архитектор, работавший в Португалии, Риме, Флоренции и Лоре-
то ( 1513-1527, где были выполнены его основные архитектурные произве-
дения и проекты); автор гробницы А. Сфорца и Дж. Бассо и церкви
Санта-Мария дель Пополо в Риме; его ученик Якопо Саннадзаро (1468-
1570), архитектор и скульптор Высокого и Позднего Возрождения, с 1529 г.
главный архитектор Венецианской республики, где по его проекту пост-
роена церковь Сан-Франческа делла Винья, библиотека Сан-Марко, мо-
нетный двор, палаццо Корнер; автор нескольких скульптурных работ, ус-
тановленных в Венеции —169
САССЕ (Sasse, Sasset), французский историк XIX в., создатель циюіи-
ческой концепции войн — 709

1150
Указатель имен
САФО, Сапфо (Sappho; 1-я пол. VI в. до н. э.)> древнегреческая по-
этесса —238
СВИФТ (Swift) Джонатан (1667-1745), английский писатель-сати-
рик —258
СВЯТОГОР (у П.А. Сорокина ошибочно — Sviatopolk), древний бо-
гатырь русского народного эпоса, тяжести которого не выносит «мать
сыра земля», но сам он не может превозмочь тяги земной, заключенной в
его суме; пытаясь поднять ее, он уходит ногами в землю — 237
СЕЗАНН (Cezanne) Поль (1839-1906), французский живописец, веду-
щий мастер постимпрессионизма —135
СЕЙНТСБЕРИ (Saintsbury) Джордж Эдуард Бейтмен (1845-1933), ан-
глийский историк литературы — 241
СЕНЕКА (Seneca) Луций Анней (ок. 4 до н. э. — 65 н. э.)> римский
государственный деятель, философ и писатель — 242-244,476,621
СЕН-ПЬЕР (Saint-Pierre) Шарль-Ирене Кастель де (1658-1743), аббат,
французский философ и политический мыслитель, автор «Проекта веч-
ногомира» —482
СЕН-СИМОН (Saint-Simon) Клод Анри де Рувруа (1760-1825), француз-
ский мыслитель, социолог, социалист-утопист — 482,723
СЕРВАНТЕС ДЕ СААВЕДРА (Cervantes) Мигель (1547-1616), испанс-
кий писатель и драматург — 265,2666
СЕРВИЙ ГОНОРАТ, Сервий Мавр Гонорат (Servius Honoratus; IV в.
н. э.), римский философ-неоплатоник, комментатор Вергилия — 244
СИГЕР БРАБАНТСКИЙ (Siger de Brabant; ок. 1235 — ок. 1282), сред-
невековый философ, профессор факультета искусств Парижского уни-
верситета, один из основателей западноевропейского аверроизма, сфор-
мулировавший учение о «двойственной истине»; был предан суду
инквизиции, вызван к папскому двору, где во время следствия был убит
своим секретарем — 480,531
СИДНИ, Сидней (Sidney) Филип (1554-1586), английский поэт-гума-
нист, дипломат, государственный деятель, ученый и воин, погибший от
раны, полученной в бою; произведения его при жизни не печатались,
первое полное собрание его сочинений было выпущено его сестрой в
1589 г. —265
СИЗИФ (Sisyphus), персонаж древнегреческой мифологии, сумевший
заковать бога смерти Танатоса и хитростью выбраться из подземного
царства на землю; за это он был наказан в преисподней: он должен был
постоянно вкатывать на гору тяжелый камень, который, достигнув вер-
шины, скатывался вниз ( «сизифов труд» ) — 403
СИЛЬВА (Silva) Фелисьяно де (серединаХѴІ в.), испанский писатель,
«ловкий литературный ремесленник, создатель сенсационных сюжетов»,
автор многочисленныхрыцарских романов, которые отныне становятся
«литературой дворянской обывателыцины» (К.Н. Державин) — 265
СИМОНИД КЕОССКИЙ (Simonides ofKeos; 556-468 до н. э.), древ-
негреческий поэт, соперник Пиндара, автор траурных песен, песен в честь

Указатель имен
1151
победителей спортивных состязаний, сколиев (коротких песен, исполняе-
мых во время кругового запева на симпосии) и эпиграмм — 214,238
СИМОНИД САМОССКИЙ, Симонид Аморгский, или Старший
(Simonides of Samos; VII-VI вв. до н. э.)> древнегреческий поэт, от которо-
го сохранились несколько незначащих отрывков и два ямбических сти-
хотворения; в одном развивается тема бодрости перед бедствиями жизни,
второе (отрывок в 118 стихах) представляет собой сатирическое изобра-
жение десяти типов женщин — 213,238
СИРАНОДЕБЕРЖЕРАК (Cerano de Bergerac) Савиньен (1619-1655),
французский писатель, мыслитель-вольнодумец, автор философского
романа «Иной свет, или Государства и империи Луны» — 258,260
СКАРРОН (Scarron) Пьер (1610-1660), французский писатель и поэт,
противник эстетики классицизма и претенциозной литературы — 260
СКОПАС (Scopas; IV в. до н. э.), древнегреческий скульптор с острова
Парос, современник Праксителя; руководил постройкой храма Афины в
Тегее, a в середине столетия работал над фризом мавзолея в Галикарнасе;
среди приписываемых ему произведений наиболее известное — мрамор-
ная статуэтка пляшущей менады (спутницы Диониса), уменьшенная ко-
пия скульптуры, принадлежность которой Скопасу подтверждается лите-
ратурно —153
СМЕТАНА (Smetana) Бедржих (1824-1884), чешский композитор,
дирижер, пианист, музыкально-общественный деятель — 231
СМИЛИД (Smilis; предположительно нач. VI в. до н. э.), древнегречес-
кий скульптор с Эгины, сын Евклида, современник Дедала и Феодора, ав-
тор древней культовой статуи Геры в Герайоне Самоса; согласно Плинию
Старшему, один из создателей лемносского «лабиринта» («Естественная
история», XXXVI, 90) —151
СМИТ (Smith) Адам (1723-1790), английский экономист и философ,
представитель классической буржуазной политической экономии — 482,
587
СОКРАТ (Socrates; 470/469-399 до н. э.), древнегреческий философ —
41,46,48,61,100,310,311,323
СОЛОН (Solon; между 640 и 635 — ок. 559 до н. э.), древнегреческий
политический деятель, мыслитель и поэт, законодатель Афин — 603,604
СОРЕЛЬ (Sorel) Шарль (1602-1674), французский писатель, автор га-
лантных романов и плутовского романа «Комическое жизнеописание
Франсиона» —260
СОТАД (Sotades; III в. до н. э.), древнегреческий поэт, живший в Алек-
сандрии; впервые применил стих, названный в его честь «сотадовым сти-
хом»; когда царь Птолемей Филадельф женился на своей сестре, Сотад
написал по этому поводу сатирические стихи, за что был казнен — 240
СОФОКЛ (Sophocles; ок. 496-406 до н. э.), древнегреческий трагичес-
кий поэт — 48,212,214,238,243,324,529
СОФРОН (Sophron; V в. до н. э.), древнегреческий поэт из Сиракуз,
возвысивший жанр мима (представления народного театра) до уровня

1152
Указатель имен
серьезной литературы; мимы Софрона представляют собой небольшие
законченные драматические сцены, написанные прозой, материал для
которых взят из повседневной жизни — 238
СПЕНСЕР (Spenser) Герберт (1820-1903), английский философ и со-
циолог, один из родоначальников позитивизма — 26,123,374,375,399,
465,482
СПЕНСЕР (Spenser) Эдуард (ок. 1552-1599), английский поэт, автор
аллегорической поэмы «Королева фей», обогативший английскую лите-
ратуру так называемой спенсеровой строфой — 264
СПЕРОНИ (Speroni) Спероне (1500-1588), итальянский философ и
драматург, автор трагедии «Канака», героиня которой (Канака, дочь Эола)
становится кровосмесительницей; трагедия вызвала возмущение италь-
янской общественности того времени — 268
СПИНЕЛЛО (Spinello) Аретино [Парро] (ок. 1333-1410), итальянс-
кийживописец —171
СПИНОЗА (Spinoza) Бенедикт (1632-1677), нидерландский фило-
соф —383
СТАЛИН (наст. фамилия — Джугашвили) Иосиф Виссарионович
(1879-1953), глава советского государства с 1924 г., самый жестокий и кро-
вавый тиран XX века — 792,873
CT АЛ Ь (Staël) Анна Луиза Жермена де ( 1766-1817), французская писа-
тельница, теоретик литературы, публицист — 260
СТАМИЦ (Stamitz) Ян Вацлав Антонин (1717-1757), чешский компо-
зитор, скрипач и дирижер, автор 74 симфоний, оркестровых трио, инст-
рументальных концертов, сонат, капризов, дуэтов, культовых сочинений;
заложил основы сонатной формы, ввел драматичный героический эле-
мент, тематические контрасты, включил в оркестр валторны и кларне-
ты —226
СТАЦИЙ (Ststius) Публий Папиний (ок. 40-96), римский поэт и педа-
гог, автор эпоса «Фиваида», в котором по образцу Вергилия описывается
поход «семерых» против Фив, и поэтического сборника «Леса»
(«Silvae») —477
СТЕНДАЛЬ (Stendhal; псевдоним Анри Мари Бейля; 1783-1842), фран-
цузский писатель —260
СТЕРН (Sterne) Лоренс (1713-1768), английский писатель, крупней-
ший представитель сентиментализма — 272
СТЕСИХОР (Stesichoros; ок. 600 до н. э.), древнегреческий поэт, жив-
ший на Сицилии; его стихотворения по жанру занимают промежуточ-
ную позицию между эпосом, хоровой лирикой и трагедией; по преданию,
Стесихор, написав стихотворение, порочащее Елену, лишился зрения, ко-
торое, однако, вернулось к нему, когда он написал «Покаяние» («Палино-
дию») —213,238
СТЕФАН (Stephanus; 2-я пол. I в. до н. э.), древнегреческий скульптор,
ученик Пасителя, автор статуи Атлета (ее «реплика» хранится в Вилле
Альбани в Риме) — 157

Указатель имен
1153
СТРАБОН (Strabo) Валафрид (808-849), средневековый поэт, автор
поэмы «Hertulus» («Садик»), где дано описание разбитого им самим сада,
его растений и их целебной силы — 334,502
СТРАВИНСКИЙ Игорь Федорович (1882-1971), русский компози-
тор и дирижер, с 1920 г. эмигрант, в 1939 г. переехал в США, американское
гражданство принял в 1945 г. — 46,226,231,233
СТРЕЙЧИ, Стрэчи (Strachey) Литтон (1880-1932), английский исто-
рик, биограф и литературный критик, автор книги «Портреты в мини-
атюре» ( 1932) и множества других — 514
СТРИНДБЕРГ (Strindberg) Юхан Август (1849-1912), шведский писа-
тель —865
СУН (Sung), династия, правившая в Китае в 581-618 гг., восстановила
единство Китая после распада страны под ударами кочевников Севера —
649
СУРБАРАН (Zurbaran) Франсиско (1598-1664), испанский живопи-
сец, автор религиозных композиций, мифологических сцен, портретов и
натюрмортов —177
ТАВЕРНЕР (Taverner) Джон (ок. 1495-1545), английский компози-
тор —223
ТАЙЛОР, Тэйлор (Туіог) Эдуард Бернетт (1832-1917), английский эт-
нограф, исследователь первобытной культуры, наряду с Г. Спенсером и
др. создатель эволюционной школы в истории культуры и этнографии —
123
ТАЛЕТ [ФАЛЕТ] ИЗ ГОРГИНЫ (Thaletas; 1-я пол. VII в. до н. э.),
древнегреческий музыкант и поэт с острова Крит, благодаря которому в
Спарте получила распространение критская музыка, исполнявшаяся на
авлосе (флейте); согласно легенде, Талет с помощью песни мог изгонять
чуму —213
ТАМЕРЛАН — см.Тимур
TAH (Tang), династия, правившая в Китае с 618 по 907 гг.; время ее
правления было эпохой подъема культуры, a первые 150 лет — еще и
мира и процветания —649
ТАССО (Tasso) Торквато (1544-1595), итальянский поэт и теоретик
искусства, автор поэмы «Освобожденный Иерусалим» (1580) и пастораль-
ной драмы «Аминта» ( 1573) — 264
ТАЦИТ (Tacitus) Публий Корнелий (ок. 55-ок.120 н. э.), последний
великий римский историк — 159,243,244
ТАУНИ (Tawney) РобертГенри ( 1880-1962), английский социолог и
экономист, автор многих работ, в том числе и по проблемам религии и
капитализма («Religion and the Rise of Capitalism», 1926) — 532
ТЕЙТ, Тэт (Tait) Питер (1831-1901), шотландский физик и матема-
тик —508
ТЕЛЕКЛ (Telekles; ѴІІ-ѴІ вв. до н. э.), древнегреческий скульптор с ост-
рова Самос, отец Феодора Самосского — 151

1154
Указатель имен
ТЕЛЕСТ (Telestes; p. 420 до н. э.), древнегреческий странсгвующий фи-
лософ-проповедник, один из создателей жанра диатрибы (своего рода лек-
ция-фельетон на моральные темы, где свободно чередуются стилевые при-
емы разных жанров, серьезное и смешное) — 215
ТЕННИС (Timnies) Фердинанд ( 1855-1936), немецкий социолог — 215,549
ТЕОФИЛ (Theophilus), пресвитер, немецкий монах, живший в XI —
нач. XII вв., автор трактата «О различных искусствах» («De omni scientia
artis pingendi»); no мнению К. Брука, Теофил — псевдоним немецкого
монахаРогераиз Хельмерсхаузена (см.: Богословие в культуре Сред-
невековья. Киев, 1992, с. 178) —167
ТЕРБОРХ (Terborch) Герард (1617-1681), голландский живописец, ав-
тор сцен из жизни горожан и небольших, изысканно написанных портре-
товврост —169
ТЕРЕНЦИЙ АФР [Африканец] (Terentius; 190-159 дон.э.),великий
римский комедиографГпо происхождению раб-вольноотпущенник —
218
ТЕРНБУЛЛ (Turnbull) Джордж (1698-1748), шотландский философ,
учитель Дж. Локка, автор многих работ, в том числе о древней живописи
и «Принципах моральной философии» — 482
ТЕРПАНДР (Terpander; VII в. до н. э.), древнегреческий поэт и певец,
живший в Спарте, один из первых известных греческих музыкантов; ка-
нонизировал семиструнную кифару (прообраз современной гитары) —
212,213,238
ТЕРТУЛЛИАН (Tertullian) Квинт Септимий Флоренс (ок. 160 — пос-
ле 220), раннехристианский мыслитель и писатель, выразитель бескомп-
ромиссного отрицания старой языческой цивилизации, государственнос-
тиикультуры —246,332
ТИБУЛЛ (Tibullus) Альбий (50-19/17 до н. э.)> римский поэт из арис-
тократического рода, друг Горация — 477
ТИМОН ВЕЛИКИЙ (Timon Magnus), Тимон Афинский (V в. до н. э.)>
знаменитый мизантроп, который, разочаровавшись в друзьях и сограж-
данах, стал отшельником; упоминается в сочинениях Лукиана, на основе
которых были написаны трагедия Шекспира «Тимон Афинский» и «Че-
ловеконенавистник» Шиллера — 476
ТИМОФЕЙ, Тимотей (Timothy, 446/450-357/360 до н. э.), древнегре-
ческий лирический поэт и музыкант из Милета, автор обширной хоро-
вой песни «Персы»; стремясь к усовершенствованию музыки древних,
добавил к семи струнам лиры еще две струны; это вызвало возмущение
ревнителей древней музыки, и когда Тимофей явился в Спарту для учас-
тия в состязании, старейшины заставили его публично порвать лишние
струны —215,216,475
ТИМУР, Тамерлан, Тимурленг [«Тимур-хромой»] (Tamerlane; 1336-
1405), среднеазиатский государственный деятель, полководец-завоеватель,
эмир; к концу жизни Тимура его государство включало в себя Маверан-
нахр, Хорезм, Хорасан, Закавказье, Иран и Пенджаб — 646

Указатель имен
1155
ТИРСО ДЕ МОЛИНА (Tirso de Molina; псевдоним Габриеля Тельеса;
1571/1583-1648), испанский писатель и драматург, автор пьес на истори-
ческие и агиографические сюжеты, религиозно-философских драм и ко-
медий «плаща и шпаги» — 269
ТИРТЕЙ (Tyrtaeus; 2-я пол. VII в. до н. э.), древнегреческий поэт —
213
ТИТЛИВИЙ — см.ЛивийТит
ТИТ (Titus) Флавий Веспасиан (39-86), римский император с 79 г., в 70 г.,
подавив восстание иудеев, захватил и разрушил Иерусалим; в память об
этом событии в честь Тита была заложена Триумфальная арка, строи-
тельство которой завершилось лишь после его смерти — 158
ТОЙНБИ (Toynbee) Арнольд Джозеф (1889-1975), английский исто-
рик и социолог, автор 12-томного труда « A Study of History» (1925-1965),
в котором он, под влиянием О. Шпенглера, стремился переосмыслить все
общественно-историческое развитие человечества в духе круговорота ло-
кальных цивилизаций (которых он насчитывал сначала 21, затем сокра-
тил до 13, исключив второстепенные и недоразвитые) — 832
ТОКУГАВА (Tokugava), третья династия (1603-1867) сегунов, воен-
но-феодальных правителей Японии, свергнутая в результате революции
1867-1868 гг.; в результате власть формально перешла к императору, фак-
тически — к правительству буржуазно-помещичьего блока (Мэйдзи —
«просвещенное правление»; по традиции каждое царствование в Японии
избираетсвойдевиз) —635
ТОЛСТОЙ Лев Николаевич (1828-1910), русский писатель и мысли-
тель —208,270,276
TOM AC (Thomas) Уильям Айзек (1863-1947), американский социо-
лог и социальный психолог — 856
ТОРРЕС НААРРО (Torres Naharro; p. в конце XV в. — ум. ок. 1531),
испанский поэт и драматург; был солдатом, находился в алжирском пле-
ну, затем стал священником; большинство его пьес — «комедии вымыс-
ла» —269
ТРАЯН (Trajan) Марк Ульпий (53-117), римский император с 98 г.,
удостоенный сенатом титула Optimus Princeps («наилучший император»);
состоял в переписке с Плинием Младшим, вел агрессивную внешнюю по-
литику и активное строительство — 158
ТРЕЛЬЧ (Troeltsch) Эрнст (1865-1923), немецкий протестантский тео-
лог, философ, социолог и историк религии — 532
ТУРНВАЛЬД (Thurnwald) Рихард (1869-1954), немецкий социолог,
изучавший эволюцию социальных институтов социализации и интегра-
ции в условиях примитивных обществ; интеграцию общества связывал с
процессом консолидации нравственных ценностей, согласования их в рам-
ках отдельных групп (родства, семьи, нации) — 832,833
ТЮРГО (Turgot) Анри Робер Жак (1727-1781), французский государ-
ственный деятель, философ-просветитель и экономист, сотрудник «Энцик-
лопедии», сформулировавший один из первых вариантов рационалисти-

1156
Указатель имен
ческой теории общественного прогресса, предвосхитив тем самым концеп-
цию М. Кондорсе —399,482
УАЙТХЕД (Whitehead) Альфред Норт (1861-1947), английский мате-
матик, логик и философ, совместно с Б. Расселом основатель логицисти-
ческой школы в философии математики; философская эволюция Уайт-
хеда протекала в рамках неореализма — 383,386
УИЛЕР (Wheeler) Мортон (1865-1937), американский зоолог и социо-
лог —830
УЛЬПИАН (Ulpianus) Домиций (кон. II — нач. III вв.), римский юрист,
многие отрывки из сочинений которого были включены в «Дигесты» (свод
гражданского права Юстиниана); был убит в 228 г. во время мятежа пре-
торианцев —831
УЛЬРИХФОН ЛИХТЕНШТЕЙН (Ulrich von Lichtenstein; 1200-1276),
немецкий миннезингер, автор поэтической автобиографии («Vrouwen
Dienst») и поэмы «Vrouwen Lop», сюжетом которой служат пререкания
междумужчинамииженщинами —249
УОЛПОЛ (Walpole) Xopac (1717-1797), английский писатель, коллек-
ционер произведений искусства и меценат, автор «Готического романа»,
романа «Замок в Отранто», трагедии «Таинственная мать» и др. сочине-
ний —272
УРЧЕО (Urceo) Кодро (1446-1500),итальянскийгуманистипоэт,про-
фессор в Болонье —259
ФАЙХИНГЕР (Vaihinger) Ханс (1852-1933), немецкий философ, автор
«Комментария к "Критике чистого разума" И. Канта» (1881-1882) и «Фи-
лософии как если бы [als ob]» (1911), в которой под влиянием Канта,
предлагавшего пользоваться основными мировоззренческими идеями,
«как если бы» их объекты были реальны, развил субъективно-идеалисти-
ческую концепцию фикционализма, или «критического позитивизма»,
согласно которой научные и философские понятия — это фикции, не
имеющие научного значения, но практически важные — 351
ФАЛЕС МИЛЕТСКИЙ (Thaies; ок. 625-547 до н. э.), древнегреческий
философ, родоначальник античной и вообще европейской философии и
науки, основатель милетской школы — 300
ФЕОГНИД (Theognis; 2-я пол. VI в. до н. э.), древнегреческий поэт,
автор стихотворных поучений в элегическом метре — 238
ФЕОДОР МОПСУЭСТИЙСКИЙ (Theodor; ум. 429), церковный пи-
сатель и богослов, представитель Антиохийской школы, епископ, христо-
логические взгляды которого были осуждены на Пятом Вселенском (Вто-
ром Константинопольском) Соборе в 533 г. — 479
ФЕОДОР САМОССКИЙ (Theodorus; VI в. до н. э.), древнегреческий
скульптор и литейщик, вместе с Ройком автор третьего здания самосско-
го Герайона (храма Ройка), фрагменты украшения которого хранятся в
Берлинском музее антиков — 151

Указатель имен
1157
ФЕОДОРИТ КИРРСКИЙ (Theodoret; ок. 393-ок. 466), ранневизантий-
ский церковный деятель и писатель, епископ города Кира (или Кирра)
близ Антиохии, представитель антиохийской школы богословия —
ФЕОКРИТ (Theocritus; конец IV-1-я пол. III вв. до н. э.)> эллинистичес-
кийпоэт,создательжанраидиллии —239,240
ФЕРВОРН (Verworn) Макс (1863-1921), немецкий физиолог и фило-
соф, создатель целлюлярной физиологии нервной системы; автор ряда
работ по физиологическим основам памяти, поведения и характера —
127,128
ФЕРГЮСОН (Ferguson) Адам (1723-1816), шотландский философ,
историк и политический мыслитель, профессор моральной философии
Эдинбургского университета — 482
ФЕРФАКС (Fairfax) Роберт (ок. 1470-1529), английский композитор и
музыкант —223
ФЕСТА (Festa) Констанцо (ум. 1545), итальянский композитор и пе-
вец, с 1517 г. до смерти певчий папской капеллы, автор нескольких моте-
тов, мадригалов и литаний — 222
ФЕХНЕР (Fechner) Густав Теодор ( 1801-1887), немецкий физик, пси-
холог, философ и писатель-сатирик; применял математический язык
для описания экспериментально установленных корреляций между ощу-
щениями и вызывающими их раздражителями («закон Вебера-Фехне-
ра») —625
ФИДИЙ (Phidias; V в. до н. э.), выдающийся древнегреческий скульп-
тор высокой классики, современник Мирона и Поликлета, создатель од-
ного из семи «чудес света» — статуи Зевса Олимпийского, сделанного из
золота и слоновой кости, представление о котором можно получить только
из описаний Павсания и по изображениям на монетах — 41,45,48,151,
153,167,324,514,769,867
ФИЛЕМОН (Philemon; 365/360-246/253 до н. э.), древнегреческий ко-
медиограф, представитель так называемой Новой античной комедии, ав-
тор 97 драм, из которых известно 60 названий и три — в переработке
Плавта; из остальных известны лишь некоторые фрагменты — 216,240,
475,476
ФИЛОКСЕН ИЗ КИФЕРЫ (Phüoxenes of Cytherea; 435/434-380/379 до
н. э.), древнегреческий поэт, ребенком попавший в рабство к спартанцам,
вместе с Тимофеем был представителем новой музыки; из-за критики ти-
рана Дионисия I Сиракузского, содержащейся в его поэтических произ-
ведениях, был сослан им в каменоломни — 215
ФИЛОЛАЙ ИЗ КРОТОНА [или Тарента] (Philolaus; V-IV вв. до н. э.),
древнегреческий философ, современник Сократа, кругшейший представи-
телышфагорейскойшколы —323,474,501,504
ФИЛОНАЛЕКСАНДРИЙСКИЙ(РЫ1о;21или28дон. э. — 41или49
н. э.), иудейско-греческий философ, теоретик иносказательной интерпре-
тации Библии, указавший пути средневековому аллегоризму — 310,333,
476

1158
Указатель имен
ФИРКАНДТ (Vierkandt) Альфред (1867-1953), немецкий социолог и
этнограф, представитель формальной школы в социологии, по мнению
которого задачей теоретической социологии является интуитивное ус-
мотрение «чистых сущностей» социального (понятие, близкое к зимме-
левским «формам обобществления»), независимых от исторического из-
менения —549
ФИРМИК МАТЕРН МЛАДШИЙ (Firmicus Maternus) Юлий (ум. ок.
348 н. э.)> ритор из Сиракуз; перед своим переходом в христианство написал
неоплатоническое сочинение «Восемь книг по астрологии», впоследствии
написал полемическое сочинение «О заблуждениях языческих религий»,
которое свидетельствует о его принадлежности к христианству — 476
ФЛАВИИ (Flavian dynasty), две династии римских императоров, ко-
торые правили: первая (Веспасиан, Тит, Домициан) в 69-96 гг., вторая (от
Константина I до Юлиана) — с 293 по 363 гг. — 158
ФЛОБЕР (Flaubert) Гюстав (1821-1880), французскийписатель — 258,
260,270,271
ФОГЕЛЬВЕЙДЕ — см. Вальтер фон дер Фогельвейде
ФОМА (Apostle Thomas), один из двенадцати апостолов, учеников и
последователей Иисуса Христа — 287
ФОМА АКВИНСКИЙ (St. Thomas Aquinas; 1225/1226-1267), средневе-
ковый философ и богослов, систематизатор ортодоксальной схоластики,
монах-доминиканец — 162,163,248,256,287,292,337,338,383,385,480,
481,515,531,532,861,873
ФОМА ИЗ КАНТЕМПРЕ (Thomas of Cantimpre), средневековый уче-
ный XIII в., уроженец Брабанта, монах-доминиканец, автор трактата «О
природе вещей» —480
ФОНТЕНЕЛЬ (Fontenelle) Бернар Ле Бовье де (1657-1757), французс-
кий писатель и ученый, автор либретто опер, пасторалей, галантных сти-
хов и книги «Беседы о множественности миров» (1686), где в доступкой
форме изложил сложные вопросы астрономии и гелиоцентрическую сис-
темуКоперника —482
ФРААНДЖЕЛИКО — см.Анджелико
ФРАНК (Franck) Сезар Огюст (1822-1890), французский композитор
и органист, бельгиец по происхождению, представитель музыкального
романтизма —231
ФРАНКЛИН (Franklin) Бенджамин (1706-1790), американский про-
светитель, государственный деятель, ученый — 534
ФРАНС (France) Анатоль ( 1844-1924), французский писатель —258,
260,321
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ (St. Francis; 1182-1226), религиозный про-
поведник и поэт, основатель ордена францисканцев — 89,247,525,771
ФРАНЦИСКI (Francois I; 1494-1547), французский король с 1515 г. из
династии Валуа —716
ФРАСИЛЛ (Thrasyllus; I в. н. э.), древнегреческий астролог из Алексан-
дрии, доверенное лицо императора Тиберия, философ-платоник — 310

Указатель имен
1159
ФРАСИМАХ (Thrasymachos; 2-я пол. V в. до н. э.), древнегреческий
софист, противник Платона, отвергавший религию и цинично пропове-
довавший «мораль господ»; как ритор внес болыыой вклад в становление
художественной прозы — 398,604
ФРЕНЕЛЬ (Fresnel) Огюст Жан (1788-1827), французский физик, один
из основателей волновой оптики — 497
ФРИДРИХИВЕЛИКИЙ (Frederick the Great; 1712-1786), прусскийко-
роль с 1740 г., крупный военный деятель и полководец, проведший ряд
внутренних реформ в духе просвещенного абсолютизма — 638
ФРИНИХ (Phrynis; ок. 500 до н. э.), древнегреческий драматург из Афин,
самый выдающийся трагик до Эсхила; первым в драматургии наряду с
мифологическими сюжетами использовал современные исторические
темы из событий греко-персидских войн; своей пьесой «Взятие Милета»
(ок. 494 г. до н. э.) он настолько потряс зрителей, что пьеса была запреще-
на, a сам Фриних был приговорен к денежному штрафу, сохранились лишь
фрагменты некоторых его произведений — 215
ФРУАССАР (Froissart) Жан (ок. 1337 — после 1404), французский
хронист, автор куртуазных стихотворений и поэм; в своих «Хрониках»
описывает события Столетней войны за период с 1327 по 1400 гг. — 249,
254,400
ФУКИДИД (Thucydides; 460-396 до н. э.), древнегреческий историк,
автор «Истории», где события Пелопоннесской войны, в которой он сам
принимал участие как стратег, доведены до 411 г. до н. э. — 244,400,493,
530
ФУЛЬГЕНЦИЙ ФЕРРАНД (Fulgentius Ferrandus; ок. 468-532), церков-
ный писатель, диакон в Карфагене, автор «Писем к Пробу о девстве, a
также о скромности» —247
ФУРЬЕ (Fourier) Жан БатистЖозеф (1768-1830), французский мате-
матик, автор работ по алгебре, математической физике, общим пробле-
мам математического анализа — 497
ФЮРЕТЬЕР (Furetiere) Антуанет (1620-1688), французский писатель,
автор сатирических романов, памфлетов и толкового «Словаря фран-
цузского языка» —260
ФЮСТЕЛЬ ДЕКУЛАНЖ (Fustel de Coulanges) НюмаДени (1830-1889),
французский историк, автор исследований «Гражданская община антич-
ного мира» (1864), «История общественного строя древней Франции»
(1875-1892) —674
ХАБЕРЛАНДТ (Haberlandt) Артур (1889-1964), австрийский этног-
раф и фольклорист —833
ХАЛЬС, Гальс (Hals) Франс (1581/1585-1666), голландский живописец,
искусство которого характерно своим демократизмом, интересом к на-
роднымтипам —169
ХАММУРАПИ (Hammurabi), царь Вавилонии в 1792-1750 гг. до н. э.,
с именем которого связано ее возвышение; в конце его царствования был

1160
Указатель имен
создан свод законов, известный под названием «Законов Хаммурапи» —
831
ХАНЬ (Han), династия, правившая в Китае с 206 г. до н. э. по 220 в.
н.э. —649
ХЕККЕЛЬ (Heckel) Эрих (1883-1970), немещсийхудожник-экспрессионист,
член объединения «Мост» («Brücke»), существовавшего в 1905-1913 гг. в
Мюнхене —135
ХОБХАУЗ, Хобхаус (Hobhouse) Леонард (1864-1929), английский фи-
лософ и социолог, рассматривавший социологию как секуляризованную
форму философии; разрабатывая общую теорию развития общества и
его институциональных форм, стремился осуществить синтез обширного
эмпирического материала сравнительной этнологии, религиоведения, пси-
хологии, антропологии и политэкономии; социология Хобхауза перепле-
тается с моральной философией — 82
ХОРТИ (Horthy) Миклош (1868-1957), фашистсісий диктатор Венгрии
в 1921-1944 гг., в 1909 г. флигель-адъютант императора Франца Иосифа; в
1918г. контр-адмирал, командующий австро-венгерским флотом — 640
ХРИЗИПП, Хрисипп (Chrysippus; ок. 280 — ок. 204 до н. э.), древне-
греческий философ-стоик, придавший стоической философии ее обще-
распространенный характер — 329,476
ХРИСТОС — см.ИисусХристос
ХУБЕР (Huber) Вольфганг [Вольф] (1490-1553), немецкий худож-
ник —169
ЦЕЗАРЬ (Catsar) Гай Юлий (102/100-44 до н. э.), римский диктатор,
полководец, писатель — 514,646,771
ЦЕЛЕСТИНI (Celestino I), римский nana в 422-432 гг., католический
святой —771
ЦЕЛЬС (Celsus) Корнелий Авл (I в. до н. э. — I в. н. э.), римский
писатель, живший во времена императора Тиберия, автор написанной
на латинском языке энциклопедии «Искусства» («Artes»), из которой
сохранились 8 книг, в которых трактуются медицинские вопросы на
основании греческихисточников; по-видимому, сам Цельс, обладавший
обширными медицинскими познаниями, практикующим врачом все
женебыл —476
ЦЕНЗОРИН (Censorinus; III в. н. э.), римский грамматик, автор сочи-
нения «О дне рождения» («De Die Natali»), содержащего сведения хроно-
логического порядка — 475,476
ЦИТЕЛЬМАНН (Zitelmann) Эрнст Отто Конрад (1854-1897), немец-
кий юрист и правовед —451
ЦИЦЕРОН (Cicero) Марк Туллий ( 106-43 до н. э.)> римский оратор и
политический деятель — 218,242,244,246,476
ЧАЙКОВСКИЙПетрИльич (1840-1893), русскийкомпозитор —46,232
ЧАМБЕРС (Chambers) Фрэнк, английский архитектор и историк ис-
кусства —126,127

Указатель имен
1161
ЧАРВАКА (Charvaka), легендарный основоположник древнейндийс-
кого материализма («локаяты»), последователи которого стали называться
«локаятиками» или «чарваками» — 92
ЧЕЗАРО (Cesaro) Франческо да, итальянский композитор XIV в., пред-
ставитель «арс нова» — 222
ЧЕЗЕНА (Cesena), итальянский гуманист ХѴ-ХѴІ вв. — 259
ЧЕЛЛИНИ (Cellini) Бенвенуто( 1500-1571), итальянский скульптор,
ювелир и писатель, один из известнейших мастеров маньеризма, автор
мемуаров «Жизнь Бенвенуто, сьша маэстро Джованни Челлини, написан-
ная им самим во Флоренции» (изд. в 1728 г.) и «Двухтрактатов о ювелир-
ном искусстве и скульптуре» (1568), в которых он выступает как теоретик
искусства —171
ЧЖОУ (Yao), династия, правившая в Древнем Китае с 1027 по 256 гг.
до н. э.; эпоха Чжоу ознаменовалась образованием ряда философских
школ (конфуцианства, даосизма, фацзя и др.)> развитием литературы,
изобразительного и музыкального искусства — 649
ЧИНГИСХАН (Genghis Khan [собств. имя — Темучин]; ок. 1155-
1227), основатель единого Монгольского государства, полководец-завое-
ватель —628,646
ЧИНТИО (Cinthio) Джамбаттиста Джиральди (1504-1573), итальянс-
кий поэт, драматург и философ, автор сборника «Экатоммити», девяти
трагедий, «Диалогов о гражданской жизни», «Рассуждения о сочинении
романов, комедий и трагедий» — 268
ЧОСЕР (Chaucer) Джефри (ок. 1340-1400), английский поэт, автор
«Кентерберийских рассказов» и других поэтических произведений, «отец
английской поэзии» —250
ШАВАНН (Chavannes) Эдуар (1865-1918), французский китаевед, ав-
тор трудов по истории, археологии и культуре Китая, крупнейшим из
которых является комментированный перевод «Исторических записок»
Сыма Цяня (переведено 50 глав из 130) — 504
ШАПЛЕН (Chapelain) Андре (ХІѴ-ХѴвв.), французский куртуазный
поэт, автор поэмы «О любви» — 249
ШАРЛЬ [КАРЛ] ОРЛЕАНСКИЙ (Charlts d'Orléans; 1394-1465), фран-
цузский поэт, сын Людовика, герцога Орлеанского, автор баллад, рондо,
песен, которые содержат размышления о быстротечности жизни, брен-
ности всего земного —260
ШАРПАНТЬЕ (Charpentier) Гюстав ( 1860-1956), французский компо-
зитор и музыкальный деятель, ученик Ж. Массне — 230
ШАТЕЛЕН (Chastellain) Жорж (1404-1475), бургундский придворный
историограф и поэт —254
ШАТОБРИАН (Chateaubriand) Франсуа (1768-1848), французскийписатель
и политический деятель, представитель консервативного романтизма — 260
ШЕВРЕЛЬ (Chevreul) Мишель Эжен (1786-1889), французский химик-
органик —181

1162
Указатель имен
ШЕКСПИР (Shakespeare) Уильям (1564-1616), английский драматург
и поэт — 41,45,262,268,276,514,867,882
ІІІЕЛЕР (Scheler) Макс (1874-1928), немецкий философ и социолог,
один из основоположников аксиологии, социологии познания и фило-
софской антропологии как самостоятельных научных дисциплин — 813
ШЕЛЛИНГ (Schelling) Фридрих Вильгельм Йозеф (1775-1854), немец-
кий философ, представитель немецкой классической философии — 866
ШЕНБЕРГ (Schimberg) Арнольд (1874-1951), австрийский компози-
тор; в 1933 г. эмигрировал в США; основоположник атональной музыки
и виднейший представитель музыкального экспрессионизма; разработан-
ная им система сочинения музыки получила название додекафонии —
226,229
ШЕРНЙЕЛЬМ, Шернъельм (Sternhjelm) Георг (1598-1672), шведский
философ, поэт и астроном, «отец шведской поэзии», автор лирических
стихов, идиллий и эпиграмм, незавершенного словаря «Кладовая шведс-
кого и готского языка»; главное его произведение — поэма «Геркулес»
(1658) —264
ШЕФЕР (Schafer) Генрих (р. 1835), немецкий филолог, философ и ис-
торик —127,128
ШЕФТСБЕРИ (Shaftsbury) Антони Эшли Купер, граф (1671-1713),
английский философ-моралист, эстетик, представитель деизма, ученик
Дж.Локка —482
ШИЛЛЕР (Schiller) Иоганн Кристоф Фридрих (1759-1805), немецкий поэт,
драматург, теоретик искусства, историк — 268,271
ШМАРЗОВ (Schmarsow) Август (1853-1936), немецкий искусство-
вед —127
ШМИДТ (Schmidt) Франц (1874-1939), австрийский композитор и
виолончелист, в 1927-1931 гг. ректор Высшей музыкальной школы в
Вене —226
ШМОЛЛЕР (Schmoller) Густав фон ( 1838-1917), немецкий экономист,
историк, государственный и политический деятель, ведущий представи-
тель так называемой новой (молодой) исторической школы в политэко-
номии —485,830
ШОСТАКОВИЧ Дмитрий Дмитриевич ( 1906-1975), русский советский
композитор —229
ШПЕНГЛЕР (Spengler) Освальд (1880-1936), немецкий философ, пред-
ставитель философии жизни, автор книги «Закат Европы» (1918-1922),
имевшей в свое время сенсационный успех —123,485
ШТИРНЕР (Stirner) Макс (псевдоним Каспара Шмидта; 1806-1856),
немецкий философ-младогегельянец, идеолог анархизма, автор книги
«Единственный и его собственность» ( 1845) — 423,640
ШТРАУС (Strauss) Рихард (1864-1949), немецкий композитор и ди-
рижер, автор программных симфоний, симфонических поэм и опер —
216,226,231,233

Указатель имен
1163
ШЮТЦ, Шюц (Schutz) Генрих (1585-1672), немецкий композитор,
капельмейстер и педагог, автор многочисленных духовных сочинений,
подготовивших многие открытия И.С. Баха и Г.Ф. Генделя — 122
ЭДЦИНГТОН (Eddington) Артур Стэнли (1882-1944), английский ас-
троном, автор трудов, посвященных изучению движения звезд, их внут-
реннего строения, теории относительности и релятивистской космоло-
гии —869
ЭКХАРТ (Meister Eckhart) Иоганн, Майстер Экхарт (ок. 1260-1327),
немецкий религиозный философ-мистик и проповедник — 256,847
ЭЛГАР (Elgar) Эдуард Уильям (1857-1934), английский композитор и
дирижер, один из основоположников новой национальной школы — 229
ЭЛЬ ГРЕКО (El Greco; собств. Теотокопули) Доменико (1541-1614),
испанский художник греческого происхождения — 177
ЭМПЕДОКЛ (Empedocles; ок. 490-430 до н. э.), древнегреческий фило-
соф, автор двух дидактических поэм («О природе» и «Очищения»), со-
хранившихся в отрывках — 474,493
ЭНГЕЛЬС (Engels) Фридрих (1820-1895), немецкий философ, друг и
соратник К. Маркса —646
ЭНОПИД [ОЙНОПИД] ИЗ ХИОСА (Oenopides of Chio; 2-я пол. V в.
до н. э.), древнегреческий философ, астроном и математик, близкий к
пифагорейцам —474
ЭНЧИНА, Энсина (Engina) Хуан дель (1465-1539), испанский драма-
тург, родоначальник испанского музыкального театра, автор эклог —
драматических сцен с музыкой на религиозные и светские сюжеты, пре-
имущественно пасторального характера, переводчик «Георгик» и «Буко-
лик» Вергилия на испанский язык — 268
ЭПИКТЕТ (Epictetus; ок. 50-130 н. э.)> древнегреческий философ-сто-
ик; был сначала рабом, потом вольноотпущенником — 621
ЭПИКУР (Epicurus; 342/341-270 дон.э.), древнегреческийфилософ —
92,508,509
ЭПИХАРМ (Epicharmos; ок. 550-460 до н. э.), древнегреческий поэт,
живший в Сиракузах; поднял старинные дорийские фарсы до уровня ко-
медий, частично представляющих собой пародии на сказания о героях,
частично — реалистические изображения повседневной жизни; из-за
многочисленных сентенций в своих произведениях позже считался соста-
вителем философских сочинений — 238
ЭРИУГЕНА — см. Иоанн Скот Эриугена
ЭРОТ, Эрос (Eros), в древнегреческой мифологии бог любви, считав-
шийся одной из древнейших, самовозникшей космогонической силой,
способствовавшей упорядочению мира из хаоса; позднее стал рассматри-
ваться как сын Ареса и Афродиты; изображался крылатым стрелком из
лука —155
ЭРСИЛЬЯ, Эрсилья-и-Суньига (Ercilla) Алонсо де (1533-1594), испан-
ский поэт, участник подавления восстания чилийского племени араука-

1164
Указатель имен
hob, посвятивший этому событию эпическую поэму «Араукана» (ч. 1-3,
1569-1589) —264
ЭСПИНАС (Espinas) Виктор Альфред (1844-1922), французский фи-
лософ и социолог, сторонник эволюционной теории — 674
ЭСПИНЕЛЬ (Espinel) Висенте (1550-1624), испанский писатель, свя-
щенник; автор романа «Жизнь Маркоса де Обрегона» (1618) — 266
ЭСХИЛ (Aeschilus; ок. 525-456 до н. э.), древнегреческий поэт, «отец
трагедии» — 48,212,214,238,324,475,493,529
ЭСХИН (Aeschines; 389 — ок. 314 до н. э.), древнегреческий оратор и
политический деятель из Афин, выступавший на стороне македонского
царя Филиппа против Демосфена — 323
ЭХНАТОН, Аменхотеп IV ( Akhenaton), древнеегипетский фараон из
XVIII династии, правивший в 1419-1400 гг. до н. э.; пытался сломить
могущество старой знати и жречества, с этой целью запретил культ
Амона, конфисковал Ярамовые владения и провозгласил новый госу-
дарственный культ бога Атона; принял новое имя Эхнатон («любезный
Атону») — 135
ЮБЕР (Huber) Андре (1872-1927), французский социолог, ученик и
последователь Э. Дюркгейма — 674
ЮВЕЛЕН (Huvelin) Поль ( 1873-1924), французский правовед и социо-
лог, представитель дюркгеймовской социологической школы — 674
ЮВЕНАЛ (Juvenal) Децим Юний (ок. 60 — ок. 127), римский поэт-
сатирик —243,244
ЮГУРТА (Jugurtha; не ранее 160 — 104 до н. э.)> царь Нумидии,
потерпевший поражение в войне с Римом (115-105 гг. до н. э.) и казнен-
ныйвРиме —536
ЮЛИЙЦЕЗАРЬ — см.Цезарь
ЮМ (Hume) Давид (1711-1776), английский философ, историк, эко-
номист и публицист, сформулировавший основные принципы новоевро-
пейского агностицизма — 312,482,498,853
ЮНГ (Young) О., американский банкир, возглавлявший международ-
ную группу финансовых экспертов, разработавшую второй репарацион-
ный план для Германии, который был принят на Гаагской конференции
по репарациям 1929-1930 гг. — 588
ЮПИТЕР (Jupiter), верховное божество древнеримского пантеона —
501
ЮСТИНИАНI (Justinian; ок. 482/483-565), император Византии с 527 г.;
проводил широкую завоевательную политику, стимулировал грандиоз-
ное строительство (при нем был построен храм Св. Софии в Константи-
нополе), провел кодификацию римского права — 756
ЯМВЛИХ ХАЛКИДСКИЙ ( Jamblichos; ок. 283 — ок. 330), греческий
философ-неоплатоник, основатель сирийской школы неоплатонизма —
494,504

Указатель имен
1165
ЯН ЧЖУ (Yang-Choo; V-IV вв. до н. э.)> древнекитайский мыслитель-
вольнодумец, сторонник гедонизма, имевший значительное число после-
дователей; выступал против взглядов и деятельности Конфуция; сочине-
ния Ян Чжу не сохранились, и о его взгладах можно судить по фрагментам
в трактатах «Мэн-цзы», «Чжуан-цзы» и по главе «Ян Чжу» даосского
трактата «Ле-цзы» — 92
Составитель — В.В. Canoe

СОДЕРЖАНИЕ
В.В. Canoe. «Магический кристалл» социологии 3
Предисловие 21
Предисловиекполномуизданию 25
Часть первая
ВВЕДЕНИЕ 31
І.ФОРМЫ И ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРНОЙ
ИНТЕГРАЦИИ. МЕТОДЫ ИХ ИЗУЧЕНИЯ 33
1. Культурная интеграция и единство культуры: невыясненная проблема .. 33
II. Различные значения понятия «культурная интеграция» 34
III. Классификация основных форм интеграции элементов культуры... 35
IV. Логико-смысловая интеграция и методы ее изучения 42
V. Некоторые итоги предыдущего анализа 52
2. ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ, ЧУВСТВЕННАЯ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ
И СМЕШАННЫЕ СИСТЕМЫ КУЛЬТУРЫ 56
I. Внутренние и внешние аспекты культуры и методы их прочтения 56
II. Идеациональная, чувственная и смешанная системы
нтегрированной культуры. Предварительные определения 61
I. Идеациональная культура 64
II. Чувственная культура 65
III. Смешанные типы ментальности и культуры 66
3. КОНКРЕТНЫЕ ПРИМЕРЫ ОСНОВНЫХ ТИПОВ
КУЛЬТУРНОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ 82
I. Индивиды и малые группы 82
II. Более крупные системы культуры 85
I. Системы с преобладанием аскетически-
идеациональной ментальности 86
II. Активно-идеациональная культурная ментальность 88
III. Активно-чувственная культурная ментальность 90

Содержание 1167
IV. Чувственно-пассивная культурная ментальность 91
V. Идеалистическая и другие смешанныекультурные ментальности.. 93
VI. Цинически-чувственная и псевдовдеациональная ментальности ..95
4. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕФЛУКТУАЦИИ:
ПОНЯТИЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОЦЕССА И ЕГО ФОРМЫ .... 97
I. Главные составляющие понятия «процесс» 97
II. Формы и степени уникальности и повторяемости 100
III. Являются ли социокультурные процессы уникальными
или повторяющимися? 101
IV. Прерывностьипульсациясоциокультурныхпроцессов 106
V. Образцы процессов с точки зрения их направления
(линейные и нелинейные, циклические и вариантно
повторяющиеся) 107
Часть вторая
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
И ЧУВСТВЕННОЙ ФОРМ ИСКУССТВА 115
5. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ КАКАЯ-НИБУДЬ ЕДИНООБРАЗНАЯ
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ В ПРОЦВЕТАНИИ РАЗЛИЧНЫХ
ВИДОВ ИСКУССТВА В ИСТОРИИ ДАННОЙ КУЛЬТУРЫ? л
ОБЗОР ТЕОРИЙ НА ЭТУ ТЕМУ 117
I. Вводные замечания 117
II. Теории повторяемости художественных явлений в пространстве,
во времени и во времени и в пространстве 117
6. ОДИНАКОВЫ ЛИ ЗАКОНОМЕРНОСТИ РАЗВИТИЯ
ИСКУССТВА В РАЗНЫХ ОБЩЕСТВАХ И КУЛЬТУ PAX?
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ КРИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР ТЕОРИЙ
НА ЭТУ ТЕМУ (ПРОДОЛЖЕНИЕ) 123
7. ИДЕАЦИОНА ЛЬНЫЙ, ЧУВСТВЕННЫЙ (ВИЗУАЛЬНЫЙ)
И СМЕШАННЫЙ (ИДЕАЛИСТИЧЕСКИЙ, КУБИСТСКИЙ
И ДРУГИЕ) СТИЛИ ИСКУССТВА.
ЖИВОПИСЬ И СКУЛЬПТУРА 129
I. Идеациональныйичувственньій(визуальньій)стили 129
II. Основные разновидности идеационального, визуального
и смешанного стилей в живописи и скульптуре 132
I. Идеациональный стиль 132
II. Визуальный (чувственный) тип 133
III. Смешанный стиль 136

1168
Содержание
8.ПОВТОРЯЕМОСТБ В СОЦИАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ
И ФЛУКТУАЦИЯ ВО ВРЕМЕНИ ИДЕАЦИОНАЛЬНОГО,
ВИЗУАЛЬНОГО И СМЕШАННОГО СТИЛЕЙ В ЖИВОПИСИ
ИСКУЛЬПТУРЕ (КАЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ) 145
I. Стиль примитивного искусства: визуальный или идеациональный?.... 145
II. Флуктуация идеационального, визуального и смешанного стилей
в истории греческой культуры 147
III. Флуктуация стилей в римской живописи и скульптуре 156
9. ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ СТИЛЕЙ
В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ЖИВОПИСИ И СКУЛЬПТУРЕ
(КАЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ —ПРОДОЛЖЕНИЕ) 160
I. Возникновение и господство идеационального христианского
искусствавпериодс ѴІпоХІІ в 160
II. ИдеалистическоеискусствоХІПв 165
III. Усиление визуализма в ХІѴ-ХѴІ вв 167
IV. Конец ХѴІ-ХѴІІ вв. Барокко как еще один шаг в развитии
чувственного визуализма 173
V. Восемнадцатое столетие 178
VI. КонецХѴШ-ХІХвв 179
10. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ
И ЧУВСТВЕННЫХ ФОРМ В АРХИТЕКТУРЕ '.. 190
11. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНА ЛЬНОЙ,
ЧУВСТВЕННОЙ И СМЕШАННОЙ ФОРМ МУЗЫКИ 203
I. Идеациональная, чувственная и смешанная формы музыки 203
II. Флуктуация гяавных стилей во времени и пространстве 209
12. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ
И ЧУВСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И КРИТИКИ 236
I. Дописьменные жанры 236
II. Греко-римская литература и критика 237
III. Средневековая идеациональная литература и критика 245
IV. ИдеалистическаялитератураикритикаХІП-ХІѴвв 248
V. Период господства чувственной литературы и критики 256
VI. Общее заключение о флуктуации искусства 277
Часть третья.
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ И ЧУВСТВЕННОЙ
СИСТЕМ ИСТИНЫ И ЗНАНИЯ 283

Содержание 1169
13. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКОЙ
И ЧУВСТВЕННОЙ СИСТЕМ ИСТИНЫ И ЗНАНИЯ
(КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ) 285
I. Идеациональная, идеалистическая и чувственная системы истины. 285
II. Флуктуация основных систем истины:
эмпиризма, религиозного и идеалистического рационализма,
мистицизма, скептицизма, фидеизма в греко-римской
иевропейскойкультурахс580г.дон.э.до 1920 г. 290
1. Методологические и пояснительные замечания 290
2. Уточнения и ограничения 291
3. Эмпиризм, рационализм, мистицизм, скептицизм, фидеизм,
критицизм 296
III. Основные итоги исследования 299
14.КАЧЕСТВЕННАЯ СТОРОНА ФЛУКТУАЦИИ
СИСТЕМ ИСТИНЫ И ЗНАНИЯ 322
I. Идеациональная фаза древнегреческой ментальности 322
II. Идеалистическая фаза греческой мысли 322
III. Смешанная фаза греко-римской ментальности 326
IV. Нарастающий прилив идеациональной истины веры 329
V. Триумф истины веры 333
VI. Идеалистическаяфаза:конецХІ-ХІПв ! 336
VII. Кризис XIѴ-ХѴ вв. и crescendo, forte, fortissimo эмпирической
системы истины в течение ХѴІ-ХІХ вв 339
VIII. Триумф истины чувств 344
IX. Динамика научных открытий и технологическихизобретений .... 347
X. Тревожные предзнаменования 348
15. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
I. ФЛУКТУАЦИЯИДЕАЛИЗМАИМАТЕРИАЛИЗМА 356
I. Предварительные замечания 356
II. Флуктуация влиятельности идеализма, материализма и теорий
смешанного типа 365
III. Основныевыводы 366
IV Подтверждениефактамииздругихкультур 379
16. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
II. ФЛУКТУАЦИЯЭТЕРНАЛИСТСКОЙ
И ТЕМПОРАЛИСТСКОЙ МЕНТАЛЬНОСТЕЙ 381
I. Этернализм, темпорализм и теории смешанного типа 381
II. Основные итоги 387

1170 Содержание
17. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ»:
III. ФЛУКТУАЦИЯВЛИЯТЕЛЬНОСТИРЕАЛИЗМА,
КОНЦЕПТУАЛИЗМА И НОМИНАЛИЗМА 408
I. Предварительныезамечания 408
II. Основные итоги 413
18. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХПРИНЦИПОВ»:
IV. ФЛУКТУАЦИЯ ВЛИЯТЕЛЬНОСТИ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО
УНИВЕРСАЛИЗМА И СИНГУЛЯРИЗМА 423
I. Главные течения в этой области 423
II. Основныеитоги 436
19. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХПРИНЦИПОВ»:
V. ФЛУКТУАЦИЯ РЕАЛИСТИЧЕСКИХ, НОМИНАЛИСТИЧЕСКИХ
И СМЕШАННЫХ КОНЦЕПЦИЙ РЕАЛЬНОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО
ЛИЦА — КОРПОРАЦИЙ (UNIVERSITAS PERSONARUM,
ИЛИ COLLEGIA PERSONALIA) И УЧРЕЖДЕНИЙ
(UNIVERSITAS BONORUM, ИЛИ COLLEGIA REALIA) 449
I. Основныетипыконцепций 449
II. Основныевыводы 453
20. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХПРИНЦИПОВ»:
VI. ФЛУКТУАЦИЯВЛИЯТЕЛЬНОСТИДЕТЕРМИНИЗМА
И ИНДЕТЕРМИНИЗМА 455
I. Детерминизм и индетерминизм 455
II. Основныеитоги 461
21. ФЛУКТУАЦИЯ «ПЕРВЫХПРИНЦИПОВ»:
VII. ФЛУКТУАЦИЯ ЛИНЕЙНЫХ, ЦИКЛИЧНЫХ И СМЕШАННЫХ
КОНЦЕПЦИЙ КОСМИЧЕСКИХ, БИОЛОГИЧЕСКИХ
И СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ 465
I. Введение 465
II. Преобладание теорий цикличного и бесцельно осциллирующего
развития в древнеиндийской, китайской
и вавилонской культурах 467
III. Флуктуация основных концепций в греко-римской
и западной культурах 474
IV. Начало реакции 484
V. Заключение 486
22. ФЛУКТУАЦИЯ ОСНОВНЫХ КАТЕГОРИЙ МЫШЛЕНИЯ:
ПРИЧИННОСТИ, ВРЕМЕНИ, ПРОСТРАНСТВА, ЧИСЛА 488

Содержание
1171
I. Введение 488
II. Флуктуация в идеациональньх и чувственных концепций причинности 488
III. Флуктуация идеациональной и чувственной концепций времени,
пространстваичисла 500
ГѴ. Идеациональнаяи чувственная концепции числа 502
23. ФЛУКТУАЦИЯ ОБЩИХ И ЧАСТНЫХ НАУЧНЫХ ТЕОРИЙ 507
I. Флуктуация атомистических теорий 507
II. Флуктуация витализма и механицизма в биологии 509
III. Некоторые общие замечания по поводу долговременных
и краткосрочных флуктуаций престижа естественно-научных теорий ... 511
IV. Флуктуация теорий в социальных и гуманитарных науках 511
V. Заключительные замечания 516
Часть четвертая.
ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ И ЧУВСТВЕННЫХ ФОРМ
НРАВСТВЕННО-ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ 519
24. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ, ЧУВСТВЕННОЙ
И СМЕШАННОЙ СИСТЕМ ЭТИКИ В ГРЕКО-РИМСКОЙ
И ЗАПАДНОЙ КУЛЬТУРАХ 521
I. Предварительные замечания .' 521
II. Идеациональная, идеалистическая и чувственная системы этики .. 522
III. Флуктуация систем этики 525
IV. Основныерезультаты 529
25. ФЛУКТУАЦИЯ ЭТИКО-ЮРИДИЧЕСКОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ
В ЗЕРКАЛЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА 540
Часть пятая.
ТИПЫ И ФЛУКТУАЦИИ СИСТЕМ
СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ 547
26. СЕМЕЙСТВЕННЫЕ, ДОГОВОРНЫЕ И ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ
ОТНОШЕНИЯ И СИСТЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ (ГРУППЫ) 549
I. Предварительныезамечания 549
II. Социальное взаимодействие и его модальности 551
III. Типысоциальныхотношений:
œмeйcтвeнный, дoгoвopoй и пpинyдитeльный 560
27. ФЛУКТУАЦИЯ СЕМЕЙСТВЕННЫХ, ДОГОВОРНЫХ
И ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ПРОЦЕССЕ

1172 Содержание
ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ОСНОВНЫХ СОЦИА ЛЬНЫХ
ГРУППЕВРОПЫ 571
I. Предварительные замечания 571
II. Флуктуации форм социальных отношений в западных обществах.. 574
III. Основные выводы 582
28. ФЛУКТУАЦИЯ ТЕОКРАТИЧЕСКИХ (ИДЕАЦИОНАЛЬНЫХ)
И СВЕТСКИХ (ЧУВСТВЕННЫХ) ФОРМ ГОСПОДСТВА
ИПРАВЛЕНИЯ 598
I. Предварительные замечания 598
II. Пульсация идеациональных и чувственных социально-политических
режимов 598
III. Флуктуация других форм социально-политических организаций
ипроцессов 614
29. ФЛУКТУАЦИЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ И ЧУВСТВЕННОЙ
СВОБОДЫ 616
I. Идеациональная, смешанная и чувственная свобода 616
II. Флуктуация идеациональных, смешанных и чувственных форм
свободы во времени и пространстве 619
III. Причины флуктуации чувственных и идеациональных форм
свободы 625
IV. Переход от одной формы свободы к другой и динамика внутренних
беспорядков: бунтов, мятежей, революций 628
V Общий вывод о качественных флуктуациях социальных
отношений 629
ЗО.ФЛУКТУАЦИЯ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ АСПЕКТОВ СИСТЕМ
ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
(«Разрежение» и «сгущение» сети социально-организованных групп.
Их осцилляции между тоталитаризмом и laissez-faire.
Расширение и сокращение правительственного контроля
и регулирования. Миграция общественныхотношений) 631
I. Предварительные замечания 631
II. Ритм разрежения и сгущения сети государственной системы 634
III. Причины и факторы долговременных флуктуаций 641
IV Факторы краткосрочных флуктуаций 644
V Свобода и ее отношение к тоталитаризму и laissez-faire
в государственной системе 655
VI. Перенос и миграция социальных отношений из одной
социальной системы в другую 657

Содержание 1173
31.ФЛУКТУАЦИЯЭКОНОМИЧЕСКИХУСЛОВИЙ 662
I. Предварительные замечания 662
II. Взаимоотношения между основными типами культуры
и экономическими условиями 662
III. Главные выводы 665
Часть шестая.
ФЛУКТУАЦИЯ ВОЙН В СИСТЕМЕ
МЕЖГРУППОВЫХ ОТНОШЕНИЙ 675
32. ФЛУКТУАЦИЯ ВОЙН В ИСТОРИИ ГРЕЦИИ, РИМА
ИЕВРОПЫ 677
I. Введение 677
II. Методологические пояснения и замечания 679
III. Исследуемый материал 683
IV. Численная оценка войн, происходивших в истории
Греции и Рима 685
33. КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОСНОВНЫХ ИТОГОВ ИЗУЧЕНИЯ
ВОЙН В ИСТОРИИ ЕВРОПЫ 694
I. Абсолютные величины 694
II. Относительные показатели динамики войн сХІІ по XX в. ....* 699
III. Абсолютные и относительные масштабы военной
активности разных европейских стран 703
IV Процентное соотношение периодов войны и периодов мира 706
V Проблема периодичности, наблюдаемой во флуктуациях
тяжестивойны 707
VI. «Эволюция и прогресс» применительно к войне 712
VII. Кривая войны в исторической судьбе нации 714
VIII. Факторы войны и мира 718
Часть седьмая.
ФЛУКТУАЦИЯ ВНУТРЕННИХ БЕСПОРЯДКОВ В СИСТЕМЕ
МЕЖГРУППОВЫХ ОТНОШЕНИЙ 721
34. ФЛУКТУАЦИЯ ВНУТРЕННИХ БЕСПОРЯДКОВ
В ИСТОРИИ ГРЕЦИИ, РИМА И ЕВРОПЫ 723
I. Социальное пространство, охваченное волнением 725
II. Продолжительность волнения 726
III—IV. Интенсивность беспорядка и количество людей,
активно участвующих в нем 726
V. Преобладающий характер и главная цель социальных волнений... 731

1174
Содержание
35. РЕЗЮМЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
ИЗУЧЕНИЯ ВНУТРЕННИХ БЕСПОРЯДКОВ 741
Часть восьмая.
КУЛЬТУРА, ЛИЧНОСТЬ И ПОВЕДЕНИЕ 763
36. СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУ ТИПАМИ КУЛЬТУРЫ
И ТИПАМИ ЛИЧНОСТИ И ПОВЕДЕНИЯ 765
I. Предварительные замечания 765
II. Основныетеоремы 766
37. КРИЗИС НАШЕГО ВРЕМЕНИ 786
Часть девятая.
«ПОЧЕМУ» И «КАК» СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ИЗМЕРЕНИЯ 795
38. ПРИНЦИП ИММАНЕНТНОГО ИЗМЕНЕНИЯ
СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ СИСТЕМ И КОНГЛОМЕРАТОВ 797
I. Три гипотезы относительно «почему» социокультурного
изменения 797
II. Некоторые импликации принципа имманентного изменения 808
III. Резюме 815
39. «ПОЧЕМУ» СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ РИТМОВ
И КОЛЕБАНИЙ. ПРИНЦИП ОГРАНИЧЕНИЯ 818
40. ПРОБЛЕМЫ ПОСТОЯННО ЛИНЕЙНОГО,
ВЕЧНО НОВОГО И СТРОГО ЦИРКУЛЯРНОГО
СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ИЗМЕНЕНИЯ 838
I. Два существенныхкороллария к принципу ограничения 838
II. Проблемалинейныхсоциокультурныхпроцессов 839
III. Проблемавечноновыхпроцессов 844
IV. Проблемастрогоциісличныхилициркулярныхпроцессов 849
V. Резюме 849
41. СУПЕРРИТМ ИДЕАЦИОНАЛЬНОЙ, ИДЕАЛИСТИЧЕСКОЙ
ИЧУВСТВЕННОЙФАЗ В ГРЕКО-РИМСКОЙ ИЗАПАДНОЙ
СУПЕРСИСТЕМАХ КУЛЬТУР: ЧТО ЛЕЖИТ В ЕГО ОСНОВЕ? 852
I. Первопричины: принципы имманентного изменения
и ограниченных возможностей 852
II. Неадекватность основных систем истины и реальности
как причина возникновения суперритма форм культуры 856

Содержание 1175
III. Интегральная теория истины и реальности 861
IV. Возвращение к дискуссии 871
V. Почему последовательность фаз такова:
идеациональная, идеалистическая, чувственная? 877
42. СУМЕРКИ НАШЕЙ ЧУВСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
И БЛИЖАЙШИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ.
КРИЗИС... КАТАРСИС...ХАРИЗМА... ИВОСКРЕСЕНИЕ 880
Кризис 880
Катарсис 883
Харизма и воскресение 884
Конецдороги 885
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ13 888
Список мыслителей греко-римской христианско-европейской
культур по каждому периоду с оценкой их значимости
по 12-балльной шкале 888
БИБЛИОГРАФИЯ 908
КОММЕНТАРИИ 920
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН 1102

Сорокин Питирим Александрович
СОЦИАЛЬНАЯ И КУЛЬТУРНАЯ
ДИНАМИКА
Перевод с английского,
научное комментирование и редактирование
В. Сапое
Редактор
О. Наумова
Компьютерная верстка
Р. Урбан
Корректор
Н. Кондратович
Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2;
953004 — научная и производственная литература
Санитарно-эпидемнологическое заключение
№ 77.99.02.953.Д.00Ю56.03.05 от 10.03.2005 г.
ООО «Издательство Астрель»
129085, г. Москва, проезд Ольминского, За
Издание осуществлено при техническом содействии
000 «Издательство ACT»
Издано при участии 000 «Харвест».
Лицензия № 02330/0056935 от 30.04.04.
РБ, 220013, Минск, ул. Кульман,
д. 1, корп. 3, эт. 4, к. 42.
Открытое акционерное общество
«Полиграфкомбинат им. Я. Коласа».
220600, Минск, ул. Красная, 23.